Автор: Моррис И.
Теги: философия психология онтология метафизика гносеология история история человечества аксиология эволюция человеческого общества
ISBN: 978-5-93255-469-2
Год: 2017
Текст
Иэн Моррис
Собиратели,
земледельцы
Как изменяются
человеческие
ценности
Иэн Моррис — профессор истории
античности и сотрудник Стэнфордского
археологического центра при Стэнфорд-
ском университете. Руководил раскопками
в Италии и Греции и издал тринадцать
книг, включая Почему властвует Запад,
по крайней мере, пока еще» (М.: Карьера
Пресс, 2016), «Мерило цивилизации»
(2013) и «Война! Зачем она9» ( 2014).
Живет в Боулдер-Крик (Калифорния)
Лэн Моррис подал общественным наукам очередной резаный мяч,
6 своей оогзовужт.ваюше доступной книге приводящей нас
из доис: оричесних времен в настоящее он прсдлягсет новую
теорию чепоаемеской культуры, ыестко уадзмвяч ее с энонрмич--
сними зсноалми и методом используемым людьми для извлечения
энергии и ресурсов из окружающего мира
- Нарон Асемоглу, соавтор книги «Почему
одни страны богатые а другие бедные
происхождение власти, процветания
и нищеты v
В каждой главе я народил моменты, достаточно интересные для
того, чтобы за обедом делиться ими страдными Многообразие
используемых источников и владение !емой просто поражают.
- Дэниэл Лорд Смейл, актор книги
•О глубинах истории и мозгв^
Моррис систематически излетает четно сформулированные идеи
доступным и живым языком ё некотором смысле’ он продолжавг
книгу Джареда Даймонда □ происхождении сельского хозяйства
и лараллельнас книгой Стивена Пинкера о войнах изображает мир,
культурно эволюционирующий ь определенном направлении
- Крис Бем автор книги «Происхождение
морали: эволюция альтруизма, добраде-
тали и спада»
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Ian Morris
Foragers, Farmers, and
Fossil Fuels
How Human Values Evolve
Edited and with an introduction by
Stephen Macedo
With commentary by
Richard Seaford, Jonathan D. Spence,
Christine M. Korsgaard, and
Margaret Atwood
PRINCETON UNIVERSITY PRESS
PRINCETON AND OXFORD • 2015
Иэн Моррис
Собиратели,
земледельцы
и ископаемое топливо
Как изменяются человеческие
ценности
Под редакцией и с введением
Стивена Мэсидо
С комментариями
Ричарда Сифорда, Джонатана Д. Спенса,
Кристин М. Корсгаард и Маргарет Этвуд
Перевод с английского
Николая Эдельмана
ИЗДАТЕЛЬСТВО ИНСТИТУТА ГАЙДАРА
МОСКВА 2017
УДК 1(091)
ББК 87.2
М79
Моррис, И.
М79 Собиратели, земледельцы и ископаемое топливо.
Как изменяются человеческие ценности [Текст] / Под
ред. и с введением С. Мэсидо; с коммент. Р. Сифор-
да, Дж. Д. Спенса, К. М. Корсгаард, М. Этвуд; пер. с англ.
Н. Эдельмана. — М.: Изд-во Института Гайдара, 2017.—
488 с.
ISBN 978-5-93255-469-2
Опираясь на данные археологии, антропологии, биоло-
гии и истории, Иэн Моррис, автор бестселлера «Поче-
му Запад правит до сих пор», предлагает убедительное
объяснение эволюции человеческих ценностей, утверждая,
что за принципиальными долгосрочными изменениями
ценностей стоит наиболее фундаментальная из всех сил —
энергия. Люди придумали три главных способа получать
необходимую им энергию: собирательство, земледелие
и использование ископаемого топлива. В крохотных отря-
дах собирателей лучше всего живется тем, кто ценит равен-
ство, но готов решать конфликты путем насилия; в круп-
ных земледельческих обществах в наиболее выгодном по-
ложении оказываются те, кто ценит иерархию и в меньшей
степени склонен прибегать к насилию; наконец, в гигант-
ских обществах потребителей ископаемого топлива маят-
ник снова качнулся в сторону равенства, но еще больше
удалился от насилия.
Книга представляет интерес для историков, социологов,
политологов и экономистов.
© Издательство Института Гайдара, 2017
Copyright © 2015 by Ian Morris
Все права сохранены. Никакая часть данной книги не мо-
жет быть воспроизведена в какой бы то ни было форме
с помощью каких-либо электронных или механических
средств, включая изготовление фотокопий, запись, или си-
стем поиска и хранения информации без письменного раз-
решения издателя.
ISBN 978-5-93255-469-2
Содержание
Благодарности 8
Введение. Стивен Мэсидо • п
Глава 1. Образ мысли всегда соответствует
требованиям эпохи • 26
Господин Георгос 26; Суть моих аргументов • 29;
«Объяснить» и «понять» • 32; Различные «-измы» 38;
О возможности ошибок 51
Глава 2. Собиратели • 63
Кто такие собиратели • 63; Факты • 65; Источники
энергии, демография и социальная организация - 70;
Ценности собирателей 77
Глава 3. Земледельцы • 97
Кто такие земледельцы • 97; Факты • 104; Источни-
ки энергии, демография и социальная организа-
ция • юб; Ценности земледельцев • 143; Еще раз
об Ассиросе 176
Глава 4. Потребители ископаемого топлива • 178
Кто такие потребители ископаемого топлива • 178;
Факты • 181; Источники энергии, демография и со-
циальная организация • 182; Ценности потребителей
ископаемого топлива 217; После Ассироса • 244;
Глава 5. Эволюция ценностей: биология, культура
и облик грядущего • 252
Биологизация этики • 252; От собирательства к зем-
леделию • 258; От земледелия к ископаемому топли-
' ’ ву • 270; Quo vadis? • 282
* * *
Глава 6. Об идеологии представления о том, что
j «образ мысли всегда соответствует требованиям
эпохи». Ричард Сифорд 301
Глава 7. Но как все было на самом деле?
О проблематичности измерения исторических
ценностей. Джонатан Д. Спенс • 312
Глава 8. Вечные ценности, меняющиеся ценности
и ценность личности. Кристин М.Корсгаард • 317
Библиография 345
Глава д. Когда погаснет свет: человеческие
ценности после гибели цивилизации. Маргарет
Этвуд 347
Глава ю. И в чем же я не прав? Иэн Моррис • 252
Два предположения • 358; Утверждение № 1 • 364;
Утверждение №2 • 380; Следствие №1 413; След-
ствие № 2 • 434
Об авторах • 453
Библиография • 456
Посвящается
Кэти и зверям
Благодарности
Ни один автор не работает в одиночку, и эта книга
никогда бы не стала реальностью без участия мно-
жества людей. Все началось с подачи Центра че-
ловеческих ценностей при Принстонском универ-
ситете, сотрудники которого любезно пригласили
меня выступить там в ноябре 2012 г. с Тэннеровски-
ми лекциями. Еще до того, как был готов черновик
презентаций, мы с моим коллегой по Стэнфорду
(и бывшим сотрудником принстонского центра)
Джошем Обером обсудили затрагиваемые вопросы
в течение нескольких вечеров, проведенных в обще-
стве бокалов с «Маргаритой» в Лос-Кабос. Во вре-
мя моего пребывания в Принстоне обо мне самым
замечательным образом заботилась Эрин Грэм,
в то время как слушатели моих лекций, сотрудни-
ки Центра человеческих ценностей и прежде все-
го оппонировавшие мне Маргарет Этвуд, Кристин
М. Корсгаард, Ричард Сифорд и Джонатан Д. Спенс
задали мне множество интересных вопросов. Ос-
новную часть работы по превращению двух лек-
ций в первые пять глав данной книги я проделал
в течение 2013/14 академического года при любез-
ной поддержке Гуверовского института (в котором
мне была предоставлена Национальная стипендия
им. Кэмпбелла) и Школы гуманитарных и научных
исследований при Стэнфордском университете.
По мере того как продвигалась работа, Сэм Боулз,
Джованна Чезерани, Мейю Си, Стив Леблан, Пао-
ло Маланима и Роб Темпио подыскивали для меня
9
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
литературу, которую я никогда бы не нашел сам,
а моя аргументация была значительно уточнена
благодаря беседам со Стивом Хабером и Ричардом
Рэнгэмом и презентации пересмотренных аргумен-
тов сотрудникам Университета Аль-Кудс и Инсти-
тута Олбрайта при Ecole Biblique в Иерусалиме. По-
сле того как черновой вариант книги был закончен,
Фил Кляйнхайнц, Джош Обер, Кэти Сент-Джон,
Уолтер Шейдель, Пол Сибрайт, Кен Уордл, два
анонимных рецензента из Princeton University Press
и мои редакторы Роб Темпио и Стив Мэсидо озна-
i комились с рукописью и дали на нее бесценные
"., отзывы. Майкл Энджел нарисовал превосходные
карты, а Сэнди Дийкстра, Элис Кэпрон, Андреа Ка-
валларо и Тао Ле из литературного агентства Sandra
Dijkstra и Роб Темпио, Терри О’Прей и Дженнифер
Харрис из Princeton University Press любезно и терпе-
ливо принимали меры к тому, чтобы дело продви-
галось, в тех многочисленных случаях, когда меня
что-либо отвлекало. Я нахожусь в глубоком долгу
’ перед всеми ними, но в первую очередь перед Кэти
Сент-Джон и зверями, научившими меня всему, что
я знаю о человеческих ценностях.
И эн Моррис
Боулдер-Крик, Калифорния
Октябрь 2014 г.
Введение
ОДИННАДЦАТУЮ книгу Иэна Морриса
«Почему Запад правит до сих пор: паттер-
ны истории и что они значат для будущего»,
изданную в 2010 г., называли «блестящей», «ост-
роумной» и «потрясающей». Размах затрагивае-
мых в ней тем и эрудиция автора поражают вооб-
ражение. Кроме того, она написана прекрасным
языком. Она уводит нас на 15 тыс. лет назад в про-
шлое в попытках ответить на вопрос, почему за-
падные и восточные общества развивались разны-
ми путями, то вырываясь вперед, то отставая друг
от друга. И в завершение автор предлагал заду-
маться над тем, что может нести нам будущее с уче-
том многочисленных угроз, встающих перед чело-
вечеством — «климатических изменений, нехватки
продовольствия, недееспособности государств, ми-
граций и болезней» — и являющихся непреднаме-
ренным побочным продуктом грандиозных эко-
номических и социальных процессов, изменивших
жизнь огромного числа людей к лучшему.
Следующей после «Почему Запад правит ми-
ром» стала настоящая книга, в которой Моррис
снова рисует амбициозную картину того, как опре-
деленные «грубые материальные силы» ограничи-
вают и помогают определить «культуру, ценности
и представления», включая моральные кодексы, со-
зданные людьми за последние 20 тыс. лет. В осно-
ву книги были положены «Тэннеровские лекции
о человеческих ценностях», прочитанные Морри-
сом в ноябре 2012 г. в Принстонском университете.
и
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Учитывая их основные положения, мы предлагали
назвать их «Тэннеровскими лекциями о грубых ма-
териальных силах».
В целом суть аргументации Морриса сводится
к следующему. Некоторые элементарные человече-
ские ценности — такие как «честность, справедли-
вость, любовь и ненависть, стремление не причинять
вред, признание некоторых вещей священными» —
сложились около юо тыс. лет назад. Возникновение
этих «ключевых понятий» (глава 2), в той или иной
форме проявляющихся в любой культуре, стало воз-
можным благодаря «биологической эволюции, на-
делившей нас большим и быстродействующим моз-
гом» (глава 5). Кроме того, Моррис упоминает, что
некоторые из этих ценностей в определенной степе-
ни встречаются и у «наших ближайших родственни-
ков среди человекообразных обезьян», о чем подроб-
нее говорилось в предыдущей работе, вышедшей
в данной серии и принадлежащей перу выдающего-
ся приматолога Франса де Валя1.
Однако люди обладают решающим преимуще-
ством даже над наиболее разумными из числа дру-
гих животных, так как наш избыточный разум дает
нам возможность создавать и видоизменять культу-
ру. Люди выработали сложные системы ценностей,
норм, ожиданий и культурных шаблонов, на кото-
рые опираются различные формы сотрудничества,
повышающие шансы на выживание в случае измене-
ния окружающей среды. Подобно биологической эво-
люции культурные инновации можно рассматривать
как часть процесса «конкуренции, складывающийся
из миллионов микроэкспериментов» — культурных
эквивалентов случайных мутаций в биологии. В за-
висимости от удач и неудач этих экспериментов «те
1. Primates and Philosophers: How Morality Evolved, edited by Stephen
Macedo and Josiah Ober (Princeton, NJ: Princeton Universi-
ty Press, 2009).
12
ВВЕДЕНИЕ
признаки, которые полезны в данном окружении, вы-
тесняют те, которые не приносят пользы» (глава 2).
Моррис предлагает читателю макроисторию че-
ловеческих ценностей, разделяющуюся на три по-
следовательных этапа развития человечества, имею-
щих много общего. То, какие формы принимала
культура людей на этих последовательных этапах,
зависело от все более продуктивных способов извле-
чения энергии: собирательства, земледелия и добы-
чи ископаемого топлива. Моррис утверждает, что
эти последовательные способы извлечения энергии
«определяют» или, по крайней мере, «ограничива-
ют» возможные формы социальной организации,
а следовательно, и те социальные ценности, которые
способны взять верх. Благодаря людской изобрета-
тельности и присущей относительно успешным со-
циальным формам тенденции к распространению
и победе над конкурирующими формами каждая
эпоха в конце концов приходит к тем ценностям,
которые ей нужны. В этом заключается «функцио-
налистский» подход, рассматривающий человече-
ские ценности как адаптивные признаки, «которые
изменяются людьми с целью добиться от них мак-
симальной эффективности по мере эволюции соци-
альной системы в целом» (глава 2).
На каждом очередном этапе — от собирательства
через земледелие до потребления ископаемого топ-
лива — «методы извлечения энергии определяли
численность и плотность населения, которые, в свою
очередь, служили главным фактором, диктовав-
шим оптимальные формы социальной организации,
вследствие чего одни наборы ценностей становились
более успешными и привлекательными по сравне-
нию с другими» (глава 5). Соответственно, древ-
нейшие общества, существовавшие благодаря охо-
те и собирательству, обычно отдавали предпочтение
эгалитарным социальным структурам и ценностям—
по причинам, которые приводит Моррис, этим об-
ществам были свойственны ярко выраженные нор-
>3
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
s мы дележа и ограничения неравенства, но в то же
время и высокий уровень насилия. Земледельческим
обществам для их оптимального функционирования
требовались иерархичность и более низкий уровень
насилия. А возникшие в XVIII в. общества, основан-
ные на использовании ископаемого топлива—вклю-
чая и наше общество,— в большинстве своем являют-
ся очень эгалитарными в политическом и гендерном
плане, весьма терпимыми к имущественному нера-
венству и по сравнению со своими предшественни-
ками намного менее склонными к насилию.
Я пересказываю аргументацию Морриса в силь-
но упрощенном виде. Кроме того, он подчеркива-
ет важную роль технических инноваций и геогра-
фии с точки зрения того, какие общества брали верх
в состязании с конкурентами и почему это проис-
ходило. Читателям книги «Почему Запад правит
миром» эта тема знакома: например, инновации
в сфере океанских перевозок сделали легкий доступ
к морю важным преимуществом, приведя к станов-
лению великих европейских морских империй.
Аргументация Морриса, опирающаяся на об-
ширные знания, подается им с чрезвычайной яс-
ностью и остроумием.
Вслед за пятью весьма плотными главами, напи-
санными Моррисом, в книге помещены коммента-
рии трех выдающихся ученых и одной из наиболее
плодовитых и прославленных фигур мировой ли-
тературы.
Первый из них — Ричард Сифорд, профессор
древнегреческой литературы в Университете Эк-
сетера и автор множества книг и десятков научных
статей о греческой литературе, религии и филосо-
фии, а также о Новом Завете.
Сифорд полагает, что Моррис находится «в
плену у количественного детерминизма», кото-
рый заставляет его закрывать глаза на разнообра-
зие ценностей и культурных норм, наблюдавшихся
на выделяемых им трех этапах человеческой исто-
14
ВВЕДЕНИЕ
рии. Земледелие, утверждает Сифорд, не порожда-
ет одни и те же ценности по всему миру; он ссыла-
ется на пример древних Афин, бросающих вызов
детерминизму Морриса. Кроме того, Сифорд, как
и Джонатан Спенс, привлекает внимание читате-
ля к тому факту, что в исторических документах
обычно не фиксируются суждения маргинализо-
ванных людей, по крайней мере если те остаются
неорганизованными. Сифорд задается вопросом
о том, почему бы нам не отнестись более серьезно
к «тлеющему возмущению» крестьян, как называет
его Моррис, и не увидеть в нем свидетельство суще-
ствования политически бессильного эгалитаризма,
опровергающего идею о том, что земледельческие
общества смиряются с неравенством и даже воспри-
нимают его как «благо» (глава 6).
В заключение Сифорд приводит наблюдение,
связанное с утверждением Морриса, будто бы «образ
мысли всегда соответствует требованиям эпохи». Он
выдвигает интересное соображение о том, что пред-
ставления самого Морриса об историческом раз-
витии ближе к идеям нынешних «правящих клас-
сов», чем к «тому образу мысли, в котором нуждает-
ся наша эпоха». В частности, Сифорд предполагает,
что Моррис, воздавая должное эволюционной тео-
рии и ставя на первое место «конкуренцию, кванти-
фицируемость, консенсус и эффективность», слиш-
ком поспешно соглашается с «ключевыми идеями»
нашего капиталистического экономического строя.
Для того чтобы человечество могло уцелеть, указы-
вает Сифорд, наша эпоха нуждается в более критиче-
ском и просвещенном отношении к элементарным
человеческим ценностям, которые выделяет сам
Моррис: они включают «честность, справедливость,
любовь и ненависть, стремление не причинять вред,
признание некоторых вещей священными» (глава 6).
Поскольку темой одной из последних работ
Иэна Морриса служило относительное развитие
Китая и Запада и их перспективы на будущее, весь-
!5
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ма уместным представляется следующий коммента-
рий, написанный Джонатаном Д. Спенсом, бывшим
Стерлинговским профессором истории Йельского
университета, плодовитым автором и, пожалуй, ве-
дущим мировым специалистом по истории совре-
менного Китая.
Подобно другим нашим комментаторам Спенс
и отмечает «незаурядные исследовательские на-
выки» Морриса и делает ряд оговорок. В част-
ности, он полагает, что, несмотря на поучитель-
ность приводимых Моррисом данных, читателю
было бы полезно лучше представлять себе, «как оно
там было» — на землях «Плодородного полумеся-
ца» или в «Счастливых широтах». Спенс указывает,
что жизнь там в целом была намного более суровой
и трудной, чем следует из этих оптимистичных на-
званий. Кроме того, Спенс, как и Сифорд, считает,
что выделяемые Моррисом этапы человеческой ис-
тории охватывают слишком большой диапазон си-
туаций, с которыми приходилось сталкиваться лю-
дям,—мы только сейчас начинаем осознавать все
разнообразие этого опыта благодаря наличию бо-
лее подробных и детализированных описаний. На-
конец, Спенс напоминает о колоссальных сдвигах,
произошедших на протяжении нескольких послед-
них лет, включая развитие информационных тех-
нологий и «кибервойны».
В роли нашего третьего комментатора выступа-
ет Кристин М. Корсгаард, Портеровский профессор
философии Гарвардского университета и, возмож-
но, ведущий мировой специалист по кантианской
моральной философии. Корсгаард — автор полу-
чивших широкое признание работ по моральной
философии и ее истории, практическому разуму,
нормативности, природе посредничества и иден-
тичности и этическим взаимоотношениям между
людьми и другими животными.
Корсгаард сомневается в адекватности подхода
Морриса к моральным ценностям. Она проводит
16
ВВЕДЕНИЕ
различие между «позитивными ценностями», фор-
мально преобладающими в отдельных обществах,
и «истинными моральными ценностями» — реаль-
ными ценностями, которых необходимо придержи-
ваться людям. Корсгаард утверждает, что «позитив-
ные ценности в состоянии выполнять те эволюци-
онные и социальные функции, которые возлагает
на них Моррис, лишь в том случае, если люди, при-
держивающиеся этих ценностей, считают их ис-
тинными моральными ценностями». Кроме того,
она отмечает, что люди, участвующие в вынесе-
нии оценок, обычно считают, что «вынесение оце-
нок может быть удачным, а может быть и неудач-
ным» (глава 8). Как говорит Корсгаард, «если цен-
ности—всего лишь способ сохранения социальных
форм, необходимых при данном способе извлече-
ния энергии, и если люди это знают, то непонятно,
как эти ценности могут работать. Для того чтобы
ценности могли выполнить свою функцию, люди
должны верить, что они придерживаются истин-
ных моральных ценностей» (глава 8). По сути, она
настаивает на том, что самой важной или по край-
ней мере значимой является точка зрения участни-
ков моральной жизни. Далее Корсгаард поднима-
ет вытекающий из этих рассуждений вопрос о том,
«уцелеют ли ценности, которых придерживаются
люди, если они поверят в теорию Морриса». Ины-
ми словами, могли бы члены земледельческих об-
ществ подписаться под ценностями этих обществ —
а точнее, их собственными ценностями —в том слу-
чае, если бы вслед за Моррисом воспринимали их
как механизмы функциональной адаптации к опре-
деленному способу извлечения энергии? Нет, утвер-
ждает Корсгаард, мы должны рассматривать выне-
сение оценок с точки зрения участников этого про-
цесса, что предполагает наличие как «истинных
ценностей», лежащих в основе нашей оценки по-
ступков других людей, так и наших собственных
«нормативных представлений о самих себе».
17
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Более того, по мнению Корсгаард, было бы впол-
не разумно считать, что способности людей к вы-
несению оценок «присуща естественная тенденция
к ориентации на истинные моральные ценно-
сти», вследствие чего нам может быть свойственно
стремление усматривать в истории признаки опре-
деленных форм морального совершенствования.
Но в то же время она допускает, что эта тенден-
ция «уязвима для искажений, вызываемых социо-
логическими силами», включая идеологию, и пе-
ред различными внешними факторами, включая,
очевидно, материальную необеспеченность и неза-
щищенность. Корсгаард готова согласиться с тем,
что всевозможные социальные и экономические
силы «оказывают влияние на вид наших ценно-
стей», но не с тем, что он «полностью определяет-
ся» этими силами (глава 8).
В итоге Корсгаард ставит вопрос о том, верит ли
Моррис в существование хоть каких-то «истинных
моральных ценностей». Она проницательно указы-
вает на то, что подход Морриса к объяснению ис-
тории очень многим обязан научным допущениям
и методам, которые сам Моррис связывает с обще-
ствами, потребляющими ископаемое топливо. Од-
нако он как будто бы совсем не сомневается в ис-
тинном превосходстве своих (и наших) научных
методов в сравнении с теологическими представ-
лениями земледельческих обществ, считавших, что
«миром правит трансцендентное существо» (гла-
ва 8). Можно сказать, что, когда речь заходит об ис-
торической и научной практике, Моррис не про-
являет скептицизма, но и не становится на чисто
«функционалистскую» точку зрения, согласно ко-
торой всякая эпоха берет на вооружение ту исто-
рию или науку, которая ей нужна. Если эти раз-
новидности осмысления действительности — наука
и история—могут совершенствоваться (а не просто
изменяться), то почему бы не признать такую спо-
собность и за этикой?
18
ВВЕДЕНИЕ
Наш последний комментатор — плодовитый пи-
сатель, с помощью своего литературного воображе-
ния исследующий наше возможное будущее. Речь
идет о Маргарет Этвуд, входящей в число величай-
ших мировых романистов, авторе более 50 поэти-
ческих книг, детских книг, а также художественной
и документальной прозы, включая такие произве-
дения, как «Рассказ служанки», «Слепой убийца»,
«Орике и Коростель» и многие другие.
Этвуд, выражая восхищение тем, что пишет
Моррис, в то же время пытается привлечь внима-
ние к нашему будущему, чреватому угрозами, по-
лагая, что для того, чтобы представить его себе,
требуются не только квантифицируемые данные
и научные наблюдения, но и литературное вообра-
жение. Она согласна с Моррисом в том, что приро-
да людей, сложившаяся в ходе эволюции, содержит
элементы, делающие нас более привлекательны-
ми или по крайней мере более сложными, чем
те «эгоистичные и агрессивные гадины, которы-
ми нас столько времени изображал социал-дарви-
низм». Но что случится в том случае, если наша
хрупкая биосфера в самом деле испытает серьезные
сбои? Люди так тесно связаны друг с другом, гово-
рит Этвуд, что «если мы потерпим крах, то это бу-
дет всеобщий крах, масштабы которого превзой-
дут все, что были способны представить себе наши
предки». Кроме того, ее тревожит то, что «чем бо-
лее сложными становятся технологии», на которые
мы полагаемся, и чем больше разрастается наше об-
щество, «тем меньше будет ошибка, из-за которой
сломается что-нибудь важное, тем быстрее поезд
улетит под откос и тем катастрофичнее будут ре-
зультаты».
Как упоминалось выше, Моррис выделяет пять
возможных видов потрясений, способных вызвать
цивилизационный коллапс: неконтролируемые
миграции, недееспособность государства, нехват-
ку продовольствия, эпидемии и климатические из-
!9
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
менения. Этвуд добавляет к этим потрясениям еще
два: гибель океанов и биоинженерию. Свои кра-
сочные комментарии, полные юмора, который мне
не удалось передать, Этвуд заканчивает призывом
«думать изо всех сил».
Последнее слово остается за Иэном Моррисом,
дающим остроумный и масштабный ответ своим
критикам. Моррис вступает с ними в серьезную
дискуссию, одновременно уточняя и углубляя свои
аргументы. Он ни от чего не отрекается, но готов
признать пользу за критикой его взглядов, которая
подталкивает его к еще более полному раскрытию
темы о том, как извлечение энергии формирует че-
ловеческие ценности.
В ответ на призыв Спенса давать более подроб-
ные описания Моррис уточняет, что его первооче-
редная цель — объяснить, почему люди обладают
определенными ценностями, а не анализировать
эти ценности с точки зрения их носителя.
Отвечая на заявление Сифорда о недооценке
разнообразия в рамках выделяемых в этой книге
трех основных этапов—собирательства, земледелия
и использования ископаемого топлива,— Моррис
указывает на то, что «земледельческие общества»
охватывали «более-менее всех, кто жил на Зем-
ле на протяжении ю тыс. лет, предшествовавших
18оо г.н.э. И вполне понятно,—осторожно добав-
ляет Моррис,—что в категорию земледельцев вхо-
дят самые разные люди». Он согласен с тем, что
такие торговые города-государства, как Афины, не-
сомненно, интересны постольку, поскольку их цен-
ности и институты отчасти служат прообразом со-
временных. Этот момент, не так ярко выраженный,
справедлив также и в отношении таких «раннемо-
дерных протоиндустриальных наций», как Вели-
кобритания, извлекавшая беспрецедентное количе-
ство энергии из своих морских коммерческих сетей.
Тем не менее Моррис утверждает, что накоплен-
ное Афинами богатство лишь «ослабило, но не ра-
20
ВВЕДЕНИЕ
зорвало ограничения, присущие земледельческо-
му миру». Такие явные исключения, как Древняя
Греция и раннемодерная Великобритания, ослаб-
ляют, но не опровергают «существования корреля-
ции между уровнем извлечения энергии и ценно-
стями» (глава ю).
Моррис уделяет большое внимание уточнению
тех способов, посредством которых сменявшие друг
друга методы извлечения энергии формировали че-
ловеческие ценности в процессе, который он назы-
вает «многоуровневым отбором». Нельзя сказать,
чтобы метод извлечения энергии, использующий-
ся в данном обществе, заставлял его членов брать
на вооружение определенные ценности. Речь идет
о другом: на протяжении длительных историче-
ских периодов, в результате бесчисленных соци-
альных экспериментов, ставившихся изобретатель-
ными людьми, те общества, организация которых
(социальные структуры, экономические и полити-
ческие институты, культура и ценности) оказалась
наиболее пригодна для использования доступных
методов извлечения энергии, в большинстве своем
берут верх над обществами, организованными ме-
нее удачно, и вытесняют их. Те социальные формы
и связанные с ними ценности, которые при данных
технологиях неспособны обеспечить людям выжи-
вание и комфорт, уступают место более эффектив-
ным институтам и ценностям.
В ходе уточнения своей аргументации Моррис
рассматривает и отвергает проводящееся Корсга-
ард различие между «позитивными ценностями»,
которых реально придерживаются люди, и «истин-
ными моральными ценностями», которых им сле-
дует придерживаться. Единственные доступные
Для нас ценности, отмечает Моррис, это те, ко-
торых придерживались конкретные люди в кон-
кретные моменты времени и в конкретных местах,
и потому предлагаемое Корсгаард «различие между
истинными моральными ценностями и позитивны-
21
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ми ценностями бессмысленно... У нас нет никаких
ценностей, кроме позитивных» (глава ю). Как ука-
зывает Моррис, осознание этого момента не меша-
ет людям быть уверенными в своих ценностях и со-
хранять им преданность.
Наш главный автор отвечает и на обвинение
в том, что он находится во власти капиталистиче-
ской идеологии. Моррис отрицает это, в свою оче-
редь утверждая, что Сифорд и Корсгаард попали
в плен к неуместному «эссенциализму». Речь идет
об убеждении в том, что наши либеральные просве-
щенческие ценности, включая эгалитарные соци-
альные отношения и склонность к ненасильствен-
ным методам разрешения конфликтов, являются
наилучшим приближением к истинным мораль-
ным ценностям и даже представляют собой пози-
цию «по умолчанию», которую люди занимают при
наличии благоприятных обстоятельств, когда соци-
альное давление не требует поддерживать социаль-
ную иерархию силой.
Моррис допускает, что при поиске ответа на во-
прос, каким образом люди сумели прийти к на-
блюдаемым во многие периоды истории сложным
организационным формам, суждениям и инно-
вациям, определенный эссенциализм неизбе-
жен. Повторимся: он утверждает, что «все люди»
разделяют ряд ключевых ценностей: «честность,
справедливость, любовь и ненависть, стремление
не причинять вред, признание некоторых вещей
священными»—которые по-новому интерпретиру-
ются на очередных этапах человеческого развития.
В то время как Корсгаард и Сифорд отстаивают
предпочтительность и правильность эгалитариз-
ма и ненасилия с моральной точки зрения, Мор-
рис считает, что они являются лишь конкретными
интерпретациями ключевых человеческих ценно-
стей, подходящими для обществ, существующих
благодаря передовым формам извлечения энергии,
но непригодными для собирательских и земледель-
22
ВВЕДЕНИЕ
ческих обществ. «С моей точки зрения,— говорит
Моррис, —неправильное поведение — такое, кото-
рое противоречит решительно разделяемым мной,
потребителем ископаемого топлива, интерпрета-
циям человеческих ценностей, возникших в ходе
эволюции». Он вместе с Корсгаард осуждает тали-
бов за то, что те угнетают женщин и отказывают им
в праве на образование, но при этом считает, что та-
либы не правы, потому что «эра земледелия кончи-
лась». Талибы «в первую очередь и главным обра-
зом виновны в отсталости» (глава ю).
Можно задаться вопросом о том, почему на пер-
вый план выдвигается именно проблема «отста-
лости»? Не потому ли, что наша основная цель —
научное объяснение (и достижение исторического
понимания), а не вынесение моральной оценки?
Но если в первую очередь нас интересует моральная
оценка, то для описания того, как талибы обраща-
ются с женщинами, более уместными, вероятно, бу-
дут другие слова: жестокость и гнусность, а не про-
сто «отсталость» или несоответствие нашей эпохе.
Вправе ли мы считать, что наша эпоха —это эпоха
не просто иной, а большей справедливости по от-
ношению к женщинам?
Из этого вытекает следующий вопрос: не опас-
но ли привязывать язык моральных оценок к функ-
циональным стандартам институционального
и социального успеха? Не может ли быть такого,
чтобы конкретные инновации в сфере политиче-
ской и экономической организации повышали бы
материальное благополучие и мощь общества —
а также его способность брать верх над другими
обществами,—но при этом были бы связаны с мо-
ральным упадком? Предположим, что правы те,
кто утверждает, что однопартийный авторитаризм
в Китае в большей мере способствует экономиче-
скому росту, чем либеральная демократия (причем
не только на нынешнем этапе китайского разви-
тия). Вряд ли нам захочется сделать из этого вывод
23
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
о том, что с моральной точки зрения было бы хо-
рошо, если бы китайский путь стал всеобщим. Или
эту точку зрения всего лишь внушают мне обстоя-
тельства, в которых я существую?
Суть в том, что нам, возможно, не следует от-
казываться от идеи, согласно которой моральные
оценки стремятся к большей независимости от кон-
кретных обстоятельств, чем, по-видимому, готов
допустить Моррис. Из этого не следует, что мы по-
лагаем, будто нам удастся в первую очередь под-
няться над предрассудками нашей собственной
эпохи,—однако нам следует делать для этого все,
что только в наших силах.
А что можно сказать по поводу предъявленного
нашему автору обвинения в том, что он находит-
ся в плену у идеологии? Моррис определяет идео-
логию как набор «ложных утверждений, которые
приносят выгоду тем или иным кругам», но тут же
уточняет, что обычно это происходит недолго, «по-
скольку здравый смысл—очень мощное орудие, по-
зволяющее быстро выявить те рецепты, которые
наиболее пригодны в тех материальных условиях,
в которых мы находимся» (глава ю). Кроме того,
он цитирует слова, приписываемые Линкольну:
«невозможно обманывать всех до бесконечности».
«Злокозненные элиты» не обладают ни достаточ-
ной силой, ни достаточным умом для того, чтобы
водить за нос людские массы на протяжении сколь-
ко-нибудь длительного времени.
Это—интересное проявление уверенности в спо-
собности человеческой изобретательности и здраво-
го смысла к тому, чтобы рано или поздно устранить
социальные условности, позволяющие немногим
наживаться за счет большинства. В тех случаях, ко-
гда новые способы извлечения энергии делают воз-
можными новые формы социальной организации,
приносящие большее материальное благополучие
и/или безопасность большему числу людей, чем
в прошлом, мы можем быть уверены в том, что
24
ВВЕДЕНИЕ
люди рано или поздно откроют и возьмут на воору-
жение новые социальные формы и соответствую-
щие ценности. Более того, отсюда вытекает, что не-
обходимость в иерархии (или в централизованной
власти) должна быть (и будет) «проверена» с точ-
ки зрения общества в целом.
Помогает ли эта уверенность в том, что люди
способны разоблачить корыстную ложь правящих
элит и —когда они лгут —покончить с ней, реаби-
литировать идею реального морального прогресса,
наблюдавшегося на протяжении сменявших друг
друга этапов в истории человечества? Имеется ли
смысл в идее о моральном прогрессе (в отличие
от материального)? Не отталкивается ли Моррис
от своего собственного неявного эгалитаризма, ко-
торый заключается в том, что немногие не должны
(и в конечном счете не смогут) процветать за счет
большинства?
Пусть читатель сам ответит на эти вопросы.
В завершение этих всеохватных рассуждений
Моррис снова бросает взгляд в будущее, размыш-
ляя о возможности того, что наш биологический
вид сам творит условия, которые приведут к его вы-
миранию. Он дает высокую оценку попыткам Мар-
гарет Этвуд представить, какой может стать жизнь
после очередного катаклизма, и сам приводит не-
которые ученые соображения по этому предмету.
Читатель может быть уверен в том, что ему пред-
стоит увлекательная и чрезвычайно познавательная
экскурсия по обширным пространствам человече-
ского опыта под руководством ученого поразитель-
ного кругозора и эрудиции, поднимающая самые
фундаментальные вопросы о том, откуда берутся
наши ценности и что они нам дают, и предлагаю-
щая ряд неожиданных ответов.
Стивен Мэсидо
ГЛАВА 1
Образ мысли
всегда соответствует
требованиям эпохи
Господин Георгос
В 1982 ГОДУ я впервые отправился на архео-
логические раскопки в Грецию. Мною владе-
ло возбуждение: я много копал в Великобри-
тании, но теперь меня ожидало нечто совершенно
новое. Древний «лендровер» довез меня из Бир-
мингема до самых Салоник, где я сел на еще более
древний автобус до Ассироса, деревушки, где нам
предстояло работать (рис. и)1. Там я погрузился
в рутину раскопок. Дни напролет мы подсчитыва-
ли, взвешивали и заносили в каталоги фрагменты
доисторической керамики, а после захода солнца
взбадривались стаканчиком-двумя узо на пыльном
переднем дворе нашего дома.
Однажды вечером по грунтовой дороге мимо
дома проехал старик, сидевший боком на ослике и
погонявший его палкой. Рядом шла пешком старая
1. Мне бы хотелось еще раз выразить благодарность профессо-
ру Кену Уордлу, который нашел возможность взять меня
в 1982 г. на раскопки в Ассиросе, а также поблагодарить
профессора Ричарда Томлинсона, пригласившего меня
на раскопки в Перахоре сразу же после завершения работ
в Ассиросе. Вместе с профессором Томлинсоном мы взад
и вперед пересекли всю Европу на «Лендровере» полевой
археологической группы Бирмингемского университета,
сломавшемся лишь однажды (посреди бывшей Югосла-
вии у машины лопнул приводной ремень вентилятора,
и профессору Томлинсону пришлось заменить его ней-
лоновым чулком, позаимствованным у одной из участ-
ниц раскопок).
2б
рис. 1.1. Места и народности, упоминаемые в главе 1
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
женщина, согнувшаяся под тяжестью объемистого
мешка. Когда они приблизились к нам, один из на-
ших поздоровался с ними на ломаном греческом.
Старик остановился, сияя улыбкой. Он обменял-
ся несколькими фразами со знатоком греческого,
и маленький отряд двинулся дальше.
— Это был господин Георгос,—объяснил наш пе-
реводчик.
— Что ты его спросил?—поинтересовался кто-то
из нас.
— Как он поживает. И почему его жена не едет
на ослике.
Повисла пауза.
— ...И что он сказал?
— Что у нее нет ослика.
Так мне впервые довелось испытать антропо-
логический культурный шок в его классической
форме. Если у нас в Бирмингеме человек едет вер-
хом, а его жена2 тащится пешком с тяжелой ношей,
то его назовут эгоистом, а может, и как-нибудь по-
хуже. Однако здесь, в Ассиросе, такой порядок вы-
глядел столь естественным, а его причины были
настолько самоочевидными, что наш вопрос, веро-
ятно, показался господину Георгосу наивным.
Треть века спустя я написал эту книгу в попытке
объяснить, что же я видел в Ассиросе. Она основы-
вается на двух «Тэннеровских лекциях о человече-
ских ценностях», прочитанных мной в Принстон-
ском университете в октябре 2012 г.3 Приглашение
2. Жену господина Георгоса звали не госпожа Георгос. В сельской
Греции было принято называть людей по имени, в качестве
знака уважения добавляя «господин» или «госпожа» (по-гре-
чески «господин Георгос» звучит как Kyrios liorgos). Как зва-
ли жену господина Георгоса, мне никто не сказал, и, должен
признаться, спрашивать это не пришло мне в голову.
3- Мне хотелось бы поблагодарить Тэннеровский комитет, Центр
человеческих ценностей при Принстонском университете
и его президента Ширли Тил мен, пригласивших меня про-
честь Тэннеровские лекции 2012 г.
28
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
прочесть Тэннеровские лекции —одна из высочай-
ших почестей, какие могут выпасть на долю учено-
го, и я был особенно рад этому приглашению, по-
тому что, честно говоря, едва ли мог рассчитывать
на то, что получу его. На протяжении тридцати
лет после встречи с господином Георгосом я не на-
писал ни единого слова о моральной философии.
Нужно ли говорить, что это обстоятельство приве-
ло меня в замешательство, но после некоторых раз-
думий я убедил себя в том, что Принстонский центр
человеческих ценностей—идеальное место для того,
чтобы рассказать о событиях в Ассиросе, потому что
для объяснения ответа господина Георгоса и моей
реакции на него требуется ни много ни мало как
изложить общую теорию культурной эволюции че-
ловеческих ценностей на протяжении последних
двадцати тысяч лет. Мне пришло в голову, что для
решения этой задачи в большей степени требуются
познания в истории и археологии, чем в моральной
философии, а кроме того, как говорил я сам себе, та-
кая общая теория культурной эволюции человече-
ских ценностей может представлять определенный
интерес и для моральных философов.
Прав я или не прав—решать вам, в чем вам ока-
жут некоторую помощь специалисты. Моя теория
излагается в первых пяти главах, а в 6-9 главах сло-
во дается тем, кто оппонировал мне на Тэннеров-
ских лекциях,— филологу Ричарду Сифорду, ки-
таисту Джонатану Д. Спенсу, философу Кристин
М. Корсгаард и писателю Маргарет Этвуд. Но в гла-
ве ю я даю ответ на их возражения, оставляя по-
следнее слово за собой.
Суть моих аргументов
На протяжении последних сорока или пятидесяти
лет исследователи написали сотни книг и тысячи
статей, посвященных таким же (или намного более
29
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
причудливым) культурным шокам, каким стала для
меня встреча с господином Георгосом, его осликом
и его женой. Впрочем, то, что я предлагаю внима-
нию читателей, весьма отличается от большинства
этих работ. Согласно моей теории в истории всего
человечества на протяжении последних 20 тыс. лет
можно выделить три сменявшие друг друга систе-
мы человеческих ценностей. Каждая из них связана
с конкретной формой организации общества, а те,
в свою очередь, диктуются конкретными способа-
ми извлечения энергии из окружающего нас мира.
В конечном счете именно способ извлечения энер-
гии объясняет не только слова господина Георгоса,
но и то, почему они меня так удивили.
Впрочем, я сразу же должен сделать оговорку:
вследствие бесформенности таких понятий, как си-
стемы ценностей —или культур, или как бы мы их
ни называли,—единственный способ изложить эту
аргументацию на пространстве примерно в сотню
страниц заключается в рассмотрении определен-
ных подсистем, входящих в состав основных си-
стем. Поэтому, делая сопоставления, я ограничи-
ваюсь идеями о равенстве и иерархии (включая
политическую, экономическую и гендерную сферы)
и отношением к насилию. Я выбрал эти темы отча-
сти из-за того, что они мне интересны, а отчасти
потому, что они представляются мне важными. Од-
нако я подозреваю, что аналогичные закономерно-
сти присущи большинству других подсистем цен-
ностей; если же это не так, то сопоставление иных
подсистем ценностей станет для несогласных оче-
видным способом опровергнуть мою аргументацию.
В главах 2-4 производится попытка продемон-
стрировать реальность трех этих сменявших друг
друга систем человеческих ценностей. Первую
из них я называю «собирательскими ценностями»,
потому что они присущи обществам, обеспечиваю-
щим себе пропитание в первую очередь путем сбо-
ра дикорастущих растений и охоты на диких жи-
30
ОБРАЗ мысли соответствует требованиям эпохи
вотных. Собиратели обычно отдают предпочтение
равенству перед большинством разновидностей
иерархий и весьма терпимы к насилию. Вторую си-
стему я называю «земледельческими ценностями»,
потому что они связаны с обществами, которые кор-
мятся преимущественно посредством выращивания
окультуренных растений, а также разведения одо-
машненных животных. Земледельцы в большин-
стве своем ставят иерархию выше равенства и ме-
нее терпимы к насилию. Третья система, которую
я называю «ценностями потребителей ископаемо-
го топлива», связана с обществами, дополняющи-
ми энергию живых растений и животных энерги-
ей окаменевших растений, превратившихся в уголь,
газ и нефть. Как правило, потребители ископаемого
топлива ставят большинство видов равенства выше
иерархии и крайне нетерпимы к насилию4.
Такие рамки не только позволяют объяснить, по-
чему слова господина Георгоса так удивили меня
в 1982 г. (его ценности в основном относятся к зем-
ледельческой фазе, в то время как мои — к фазе
ископаемого топлива); по-видимому, они также
влекут за собой два важных следствия в плане из-
учения человеческих ценностей. Если я прав в от-
ношении того, что ценности определяются мето-
дом извлечения энергии, то из этого, возможно,
вытекает 1) то, что моральные философы, стремя-
щиеся выявить некую идеальную систему человече-
4- Другие авторы дают этим понятиям иные названия. Антро-
. пологи и археологи обычно говорят не о «собирателях»,
а об «охотниках и собирателях»; историки, археологи,
антропологи, социологи, изучающие аграрные общества,
и специалисты по экономике развития чаще называют
1 общества, занимающиеся сельским хозяйством, не «зем-
ледельческими», а «крестьянскими» (впрочем, общества
этих двух типов представляют собой частные случаи аг-
рарных обществ); наконец, представители всех научных
дисциплин предпочитают говорить об «индустриаль-
ной», «капиталистической» или «современной» эпохе,
а не об «эпохе ископаемого топлива».
31
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ских ценностей, оптимальную для любых обществ,
зря тратят время, и 2) то, что те ценности, кото-
рые мы (кем бы ни были эти «мы») сегодня ста-
вим превыше всего, с очень большой вероятностью
в некотором не очень отдаленном будущем пере-
станут приносить нам пользу. В какой-то момент
(опять же если я прав) мы откажемся от этих цен-
ностей и выйдем на следующий, постиндустриаль-
ный этап. В заключение, в главе 5, я немного по-
рассуждаю о том, какими могут быть эти ценности.
«Объяснить» и «понять»
Мой подход к такому предмету, как культурный
шок, отличается от большинства недавних работ
на эту тему тем, что я стремлюсь к тому, чтобы
объяснить это явление, а не к тому, чтобы его по-
нять. Обычно это различие возводят к работавше-
му почти сто лет назад Максу Веберу, отцу-осно-
вателю социологии5. Однако Вебер был не первым
исследователем, противопоставлявшим понима-
ние (yerstehen) и объяснение (erklareri) как два спосо-
ба рассмотрения социальных действий. Эта честь,
по-видимому, принадлежит философу и историку
Иоганну Густаву Дройзену6, в 1850-х гг. выдвинув-
шему идею о том, что исторические и естественно-
научные исследования — это два принципиально
разных вида деятельности. По его словам, истори-
ки пытаются понять предмет своих исследований
(то есть разобраться в субъективных побуждени-
ях исторических деятелей), в то время как пред-
ставители естественных наук стараются объяснить
изучаемое явление (то есть выявить его причины).
5. Weber 1968 [1922], р. 4-22.
6. Droysen 1868, р. и, § 14. Кроме того, добавляет Дройзен, фило-
софы и теологи должны стремиться к третьему типу по-
знания, которое он называет «распознаванием».
32
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
Вебер не только дал первоначальной формули-
ровке Дройзена намного более обобщенное толко-
вание, но и предположил, что социология имеет
третью цель, отличающуюся от этих двух: прийти
к синтезу понимания и объяснения. Как утверждал
Вебер, «мы приходим к верной причинно-след-
ственной интерпретации конкретного течения со-
бытий тогда, когда нами правильно истолкованы
суть открытых нашему взору действий и их моти-
вы и в то же время выявлен смысл в отношениях
между ними... Если же осознание смысла остает-
ся неадекватным,—добавляет он,—то как бы высо-
ка ни была степень их единообразия и как бы точно
ни было определено численное значение их вероят-
ности, с точки зрения статистики все равно остается
неопределенность в отношении того, имеем ли мы
дело с явными или с субъективными процессами»7.
В 1930-е гг. социолог Тэлкотт Парсонс ознакомил
с идеями Вебера широкие круги американских спе-
циалистов по общественным наукам8, но лишь ан-
трополог Клиффорд Гирц (начинавший как ученик
Парсонса) в 1960-1970-е гг. представил их в совер-
шенно новом свете. «Вслед за Максом Вебером по-
лагая, что человек—это животное, повисшее в сетях
значений, сплетенных им самим,—писал Гирц,—
я делаю вывод о том, что роль этих сетей играет куль-
тура, и, следовательно, ее анализ является не экспе-
риментальной наукой, занятой поиском законов,
а интерпретационной, занятой поиском смысла»9.
Опираясь на эту интерпретацию Вебера, Гирц заклю-
чает, что поиск смысла в социальных действиях дол-
жен основываться на «долгосрочных, по большей ча-
сти (хотя и не исключительно) качественных и по-
чти маниакально дотошных полевых исследованиях,
предусматривающих высокий уровень вовлеченно-
7- Weber 1968 [1922], р.12.
8- Особ. см. Parsons 1937.
9- Geertz 1973, р. 5.
33
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
сти» и позволяющих дать, согласно его знаменитому
выражению, «насыщенные описания»10.
Обычно формой плотных описаний, говорит
Гирц, должно служить «эссе объемом в тридцать ли
страниц, в триста ли, [представляющее собой] есте-
ственный жанр для изложения культурных интер-
претаций и подкрепляющих их теорий». Но при
этом «заявка на этнографическое описание... ос-
новывается не на способности его автора отыски-
вать в далеких странах факты первобытной жизни,
а на той степени, в какой он в состоянии объяснить,
что происходит в таких местах, и снизить удивле-
ние—„как эти люди могут так себя вести?“ — кото-
рое естественным образом вызывают незнакомые
поступки, диктуемые незнакомым окружением»11.
Утверждая, что представители общественных наук
должны делать упор на понимании, а не на том син-
тезе понимания и объяснения, к которому призы-
вал Вебер, Гирц уловил настроения, преобладавшие
в американских научных кругах. К середине 1980-х гг.
большинство гуманитариев и многие специалисты
по общественным наукам последовали его примеру,
превратив культурный шок из проблемы в шанс. Как
писал историк Роберт Дарнтон (который в то время
был коллегой Гирца по Принстону) всего через пару
лет после моей встречи с господином Георгосом, мы
должны радоваться в тех случаях, когда «то, что каза-
лось нашим предкам самоочевидным, приводит нас
в полное недоумение», потому что «когда мы не по-
нимаем пословицы, шутки, ритуала или стиха, нам
становится ясно, что мы наткнулись на что-то важ-
ное. Изучение самых темных мест в документе по-
рой дает возможность проникнуть в чуждую нам си-
стему смыслов. Эта нить может раскрыть нам стран-
ные и чудесные мировоззрения»12.
ю. Geertz 1973, р. 23.
п. Ibid., р. 25,16.
12. Darnton 1984, р. 4-5.
34
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
Мне еще в 1982 г. приходило в голову, что, воз-
можно, господин Георгос подшучивал над нами, вы-
смеивая нашу принесенную из Первого мира снис-
ходительность к его сельскому образу жизни. Од-
нако факт остается фактом: он ехал на ослике, а его
жена ковыляла рядом с огромным мешком за плеча-
ми. Я не сомневаюсь в том, что контекстуализация
его слов в рамках плотного описания жизни в Асси-
росе откроет нам странное и чудесное мировоззре-
13
ние , но в данном случае я ставлю своей целью не-
что иное. Вместо того чтобы понять поведение гос-
подина Георгоса и его жены, я хочу объяснить его.
При этом я собираюсь опираться на метод, вос-
ходящий не к Гирцу и даже не к Дройзену13 14. Если
мы достаточно далеко вернемся в прошлое, а имен-
но в полувековой промежуток с 1720-х по 1770-е гг.,
то окажемся в эпохе, когда в научном изучении
культуры доминировало объяснение, а не понима-
ние. Многие интеллектуальные титаны Западной
Европы от Монтескье до Адама Смита реагировали
на поток информации, приходившей с других ма-
териков, постулатом (который выдвигаю и я) о том,
что человечество прошло через ряд этапов в эконо-
мическом развитии (в качестве этих этапов обыч-
но назывались те или иные разновидности охоты,
скотоводства, земледелия и коммерции), каждый
из которых отличался своей характерной систе-
мой нравов.
Некоторые из этих теоретиков называли свои
труды «философской историей», потому что счи-
тали, что обращение к прошлому дает им возмож-
13- В некоторой степени именно это делает Анастасия Карака-
сиду (Anastasia Karakasidou) в своей книге «Пшеничные
’ поля, кровавые холмы» (Fields of Wheat, Hills of Blood, 1997),
, основанной, главным образом, на полевых исследовани-
ях, проводившихся в Ассиросе в 1989 г.
Ч- Хорошее краткое описание соответствующих тенденций при-
водится в: Trigger 1998, а я более подробно излагаю свою
точку зрения в: Morris 2013, р. 6-17.
35
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ность ответить на некоторые ключевые вопросы
моральной философии, но другие предпочитали
говорить об «умозрительной истории», имея для
этого не менее убедительную причину: они знали,
что их теории основываются на умозрительных рас-
суждениях, а не на реальных исторических фактах.
Умозрительная история с самого начала вызыва-
ла как насмешки (как шутил Уолтер Бэджет, Адам
Смит «хотел показать, как [человек] превратился
из дикаря в шотландца»), так и возмущение (в вы-
шедшем в 1773 г. первом номере «Исторического
журнала» Иоганн Кристоф Гаттерер обрушился
на «жалких претенциозных Юмов и Робертсонов,
на маленьких немецких Вольтеров» и обещал «без-
жалостно истреблять этих насекомых, кем бы они
ни были»15). К 1790-м гг. многие ученые пришли
к выводу о том, что минусы рассуждений, не опи-
рающихся на факты, перевешивают плюсы фило-
софствования, и умозрительная/философская ис-
тория оказалась в глубоком кризисе16.
Однако желание объяснить культурный шок ни-
куда не делось. К 1850-м гг. и позже, благодаря ис-
ходившей от миссионеров и администраторов новой
волне рассказов о том, как странно ведут себя неев-
ропейцы, стараниями исследователей сформировал-
ся новый подход, получивший название «классиче-
ского эволюционизма»17. Однако к 1920-м гг. пер-
вые профессиональные антропологи показали, что
классический эволюционизм почти так же умозри-
15. Слова Бэджета цит. по: Hopfl 1978, р. 19; слова Гаттерера цит.
по: Force 2009, р. 458.
16. В этом отношении особенно полезными мне представляются
работы Nadel 1964, Hopfl 1978, O’Brien 2005 и Olson 2013.
(Также мне хотелось бы выразить благодарность Джован-
не Чезерани за проведенные с ней беседы о философской
истории и за рекомендации по литературе на эту тему.)
17. Самым убедительным изложением классического эволюцио-
низма остается работа Spencer 1857, а в Francis 2007 взгля-
ды Спенсера помещаются в соответствующий контекст.
Зб
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
телен, как и философская история XVIII в. Объясне-
ния снова отступили—для того чтобы пережить оче-
редное великое возрождение (на этот раз в виде так
называемого неоэволюционизма) в 1950-е гг. К это-
му времени уже был накоплен значительный объ-
ем археологической и этнографической информа-
ции, и авторы объяснений получили возможность
опираться на статистический анализ обширных баз
данных, но к 1980-м гг. плотные описания покончи-
ли и с этой третьей волной объяснений, хотя на этот
раз по причинам, в большей степени носившим тео-
м м 1R
ретическии, а не эмпирическим характер .
Возможно, было бы заманчиво интерпретиро-
вать эти события как еще одно доказательство того,
что в сфере гуманитарных и общественных наук
не существует никакого прогресса, но мне кажет-
ся, что такой вывод был бы ошибочным. На са-
мом деле мы видим здесь, что наука живет имен-
но так, как от нее ожидают18 19. Начиная с XVIII в.
сменявшие друг друга группы ученых размышля-
ли о причинах культурных различий, а сменявшие
друг друга группы критиков опровергали их по-
строения. В ходе каждого очередного раунда дис-
куссий и сторонники объяснения, и сторонники по-
18. Хороший обзор этих дискуссий с точки зрения их участни-
ков, причем предпочитавших объяснение пониманию,
содержится в работах Trigger 1998 и Carneiro 2003. Мне
довелось вплотную познакомиться с этими аргументами
в Стэнфорде, где противостояние по этому вопросу ста-
ло главной причиной произошедшего в 1998 г. раскола
на факультете антропологии. Я не входил в состав кадров
этого факультета, но думаю, что оказался единственным
сотрудником университета, имевшим удовольствие рабо-
тать в исследовательских комитетах обоих факультетов,
образовавшихся в результате этого раскола (факультета
антропологических наук и факультета культурной и со-
циальной антропологии).
*9* Мои мысли по этому поводу в значительной мере сформиро-
вались под влиянием Popper 1963, хотя сам Поппер, ве-
роятно, счел бы мои аргументы проявлением историциз-
ма (Popper 1957).
37
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
нимания вынуждали друг друга предъявлять более
убедительные теории и более точные данные, и сей-
час, в 2О1о-х гг., когда доминируют сторонники по-
нимания, нам, сторонникам объяснения, следует
начать эту игру еще раз.
Различные «-измы»
Для этого нам нужно дополнить сотни плотных
описаний смысла конкретных культур широкими
сопоставлениями, охватывающими большие про-
странства и большие промежутки времени. Эти
сопоставления дадут нам неплотные описания,
по большей части (но не исключительно) количе-
ственные и не предполагающие взгляда изнутри.
Кроме того, они будут достаточно грубыми, пото-
му что нам придется объединить в одной карти-
не сотни обществ, тысячи лет развития и миллио-
ны человек, и редукционистскими, потому что для
получения ответов мы должны будем сводить ко-
лоссальное разнообразие живого опыта к упрощен-
ным принципам, лежащим в его основе.
Выделяемые мной три системы ценностей — со-
бирательские, земледельческие и ценности потре-
бителей ископаемого топлива — являются приме-
рами того, что Вебер называет идеальными типами,
достигаемыми, как он объясняет, «путем однобо-
кой акцентуации одной или нескольких точек зре-
ния и синтеза множества рассеянных, дискретных,
более-менее присутствующих и иногда отсутствую-
щих индивидуальных явлений, в соответствии с эти-
ми однобоко выделяемыми точками зрения со-
бираемых в единый мысленный конструкт. Этот
мысленный конструкт в своей концептуальной чи-
стоте никогда не сможет быть эмпирически вы-
явлен в реальности. Это утопия»20. Идеальные
20. Weber 1949, р. 90.
38
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
типы позволяют свести реальные жизни миллиар-
дов людей к нескольким простым моделям, а по-
скольку те строятся на основе такого колоссально-
го эмпирического разнообразия, то они неизбежно
подразумевают множество исключений. Но нам
придется уплатить такую цену, если мы хотим вы-
явить причины, скрывающиеся за хаосом реаль-
ной жизни.
Некоторым читателям наверняка покажется, что
этот путь отягчен всевозможными ошибочными
«-измами». Первый из них—редукционизм. В боль-
шинстве гуманитарных и некоторых общественных
науках «редукционизм» считается бранным сло-
вом, но вместо того, чтобы отрицать очевидный
факт моего редукционизма, я хочу ответить на это
обвинение. В свою защиту я могу сказать, что лю-
бая наука —это редукционизм. Любой, кто отрица-
ет это, торопится с выводами. Приведу всего лишь
один пример. Недавно мне пришлось разыскивать
кое-какие подробности в восьмитомной биографии
Уинстона Черчилля авторства Мартина Гилберта
(реально изданной в 13 отдельных книгах, потому
что некоторые тома были слишком большими для
того, чтобы уместиться под одной обложкой)21. Ве-
роятно, это одна из самых объемистых из всех ко-
гда-либо написанных биографий, но ей все равно
свойственен редукционизм. Сводя жизнь какого-
либо лица к словам на странице — даже если этих
страниц пять тысяч, — мы неизбежно искажаем
более сложную реальность, и это будет тем более
верно в том случае, когда мы сводим жизнь всех,
кто существовал на протяжении последних два-
дцати тысяч лет, к нескольким коротким главам.
Но это очень хорошо. Нам следует задаться вопро-
сом не о том, неизбежен ли редукционизм в работе
историка, антрополога и социолога — ответ всегда
21. Gilbert 1966—88. Первые два тома были написаны Рэндоль-
фом Черчиллем.
39
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
будет положительный,—а о том, какой уровень ре-
дукционизма необходим для решения поставлен-
ной задачи. Серьезные вопросы нередко требуют
большого уровня абстрации, а именно это я и пред-
лагаю в своей работе.
Кроме того, моя аргументация основывается
на откровенном материализме. Это выдают те яр-
лыки, которые я использую для обозначения трех
исторических этапов: как и представители фило-
софской истории XVIII в., я убежден в том, что диа-
пазон тех ценностей, которые могут процветать
в данном обществе, зависит от доступных ему ис-
точников энергии. Собиратели, живущие за счет
дикорастущих растений и диких животных, стал-
киваются с тем, что в их распоряжении имеется
сравнительно мало работоспособных способов ор-
ганизации их обществ, причем эти организаци-
онные формы в большинстве случаев благоволят
к конкретным видам ценностей. Жизнь за счет
окультуренных растений и одомашненных живот-
ных диктует земледельцам иные организацион-
ные формы и ценности, которые, опять же, не со-
ответствуют той организации и системе ценностей,
которые оказываются оптимальными для людей,
способных воспользоваться энергией, заключенной
в ископаемом топливе. Если я прав, мы должны
прийти к выводу о том, что культура, религия и мо-
ральная философия играют весьма ограниченную
роль как факторы, определяющие историю чело-
веческих ценностей. Культура, религия и мораль-
ная философия, несомненно, диктуют региональ-
ные варианты каждого из трех моих этапов—никто
не спутает, например, «Апологию Сократа» Пла-
тона с «Аналектами» Конфуция — и я уделяю этим
вариантам много места в главах 2-4. Впрочем, при
всем вышесказанном суть заключается в том, что,
хотя культурные традиции порождают различные
вариации центральной темы, общая картина зада-
ется способом извлечения энергии.
40
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
Наконец, моя аргументация балансирует на гра-
ни универсализма. Она не покрывает некоторые
части планеты — такие, как засушливые степные
пространства, протянувшиеся от Маньчжурии
до Венгрии. На этой территории невозможно то,
что мы обычно называем земледелием или кресть-
янским хозяйством, поскольку там не могут расти
почти никакие растения, кроме травы, но на про-
тяжении тысяч лет она обеспечивала пропитанием
ряд своеобразных пастушеских обществ, представи-
тели которых поедали животных (коров, лошадей),
которые могут кормиться травой22. Однако, хотя
моя работа не в состоянии пройти тест на универ-
сализм, ее рамки охватывают подавляющее боль-
шинство (вероятно, более 95%) всех людей, когда-
либо живших на Земле.
Кроме того, я виновен в функционализме23. Цен-
ности являются адаптивными признаками, которые
изменяются людьми с целью добиться от них мак-
симальной эффективности по мере эволюции со-
циальной системы в целом. Из этого следует не то,
что существующее сейчас (и тем более существо-
вавшее в прошлом) было неизбежным, а лишь то,
что оно во всех случаях было весьма вероятным.
Ценности—это функционирующие части крупных
структур. Вырывая их из контекста, взвешивая их
на воображаемых весах и вынося им приговор, мы
нисколько не приближаемся к созданию универ-
сального, идеального набора ценностей, посколь-
ку ценности всегда существуют только в реальном
мире, в качестве одного из аспектов реальных со-
циальных систем.
Наконец, моя аргументация носит неприкрыто
эволюционистский характер. Человеческая приро-
22. Степным обществам посвящена обширная литература. Пре-
восходным введением в их антропологию служит Khaza-
nov 1984, а в их историю — Beckwith 2009.
23. О функционализме см.: Radcliffe-Brown 1936; Parsons 1937> 1951-
41
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
да—не чистый лист, на котором собиратели, земле-
дельцы и потребители ископаемого топлива запи-
сывали те моральные системы, которые приходили
им в голову. Описываемые мной три системы пред-
ставляют собой эволюционную адаптацию к меняю-
щимся обстоятельствам.
Под этим я имею в виду, что человеческие цен-
ности претерпели процесс биологической эволю-
ции на протяжении семи или восьми миллионов
лет, прошедших с тех пор, как мы генетически отде-
лились от своего последнего предка, общего с дру-
гими большими человекообразными обезьянами24.
Наша биология не претерпела существенных из-
менений за 10-15 тыс. лет, прошедших с момен-
та возникновения земледелия, и потому антропо-
логами, психологами и историками обнаружено,
что некоторые ключевые понятия — честность,
справедливость, любовь и ненависть, стремление
не причинять вред, признание некоторых вещей
священными — встречаются во всех обществах, вне
зависимости от того, где и когда они существовали.
В некоторой степени они встречаются и у наших
ближайших родственников среди человекообраз-
ных обезьян, а может быть, также среди дельфинов
и китов. По крайней мере, в какой-то степени чело-
веческие ценности задаются на генетическом уров-
не, и поэтому сорок лет назад биолог 9.0. Уилсон
отмечал: «Естественникам и гуманитариям следует
совместно рассмотреть возможность того, что на-
стала пора временно изъять этику из ведения фи-
лософов и подвергнуть ее биологизации»25.
24. В Landgraber et al. 2012 утверждается, что наш последний об-
щий предок существовал 7-8 млн лет назад—примерно
на 2 млн лет раньше, чем считалось прежде.
25. Е. О. Wilson 1975, р. 562. Биологическая эволюция этики —
предмет, активно изучавшийся с 1970-х гг. (см., напри-
мер: Boehm 2012; de Waal et al. 2014),— была темой Тэн-
неровских лекций, с которыми Франс де Валь выступал
42
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
К настоящему моменту рассмотрением этой воз-
можности в основном занимаются ученые, достиг-
шие больших успехов в объяснении того, каким
образом такие ключевые ценности, как честность,
справедливость и т.п., перешли к нам от наших че-
ловекообразных предков, но гуманитарии при этом
проявляют намного меньше стремления к тому,
чтобы что-либо биологизировать26. Возможно,
именно из-за этого исследователи уделяли значи-
тельно меньше внимания тому, как человеческие
ценности изменялись на протяжении последних
двадцати тысяч лет и почему люди, жившие в раз-
ных местах и в разные эпохи, вкладывали настолько
разный смысл в такие понятия, как честность, спра-
ведливость и т. п. Объяснение биологических кор-
ней человеческих ценностей — важное достижение,
но это лишь первый шаг на пути к эволюционному
объяснению ценностей.
Второй этап начинается с признания того факта,
что люди, за некоторыми тривиальными исключе-
ниями, являются единственными животными, чья
биологическая эволюция дала им мозг, позволив-
ший изобрести культуру, под которой я имею в виду
совокупный корпус информации, получаемой нами
от других людей посредством обучения, подража-
ния и иных форм общения27. Наши моральные си-
стемы представляют собой механизмы культурной
адаптации. Одновременно с тем, как изменяет-
ся наше окружение, мы, как и другие живые суще-
ства, продолжаем биологически эволюционировать,
но одни лишь люди претерпевают также культур-
в Принстонском университете за девять лет до меня (из-
даны как: de Waal et al. 2006).
26. Дебаты вокруг социобиологии анализируются в Segerstrfi-
1е 2000, а позиции некоторых наиболее непримири-
мых критиков аргументации этого автора излагаются в:
Е. О. Wilson 1994, р-33°_353- Разумеется, были и исключе-
ния—например, Slingerland 2008 и Herman 2014.
а7- Об исключениях см.: Wrangham 2006; Whiten 2011.
43
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ную эволюцию, изменяющую наше поведение и ин-
ституты таким образом, что они остаются полезны-
ми (или даже становятся более полезными) по мере
„ 28
того, как меняется окружающим мир .
Предметом бурных дискуссий у эволюционистов
становится каждый аспект работы культурного от-
бора. Некоторые исследователи утверждают, что его
главный механизм очень похож на естественный от-
бор в биологической эволюции: один вариант куль-
туры вытесняет остальные, потому что люди, усво-
ившие его, с наибольшей вероятностью выживут
и передадут свои гены следующему поколению; дру-
гие считают, что главной силой служит тенденци-
озная передача (biased transmission) культуры (ко-
гда один вариант культуры вытесняет прочие, по-
тому что он изменяет жизнь людей таким образом,
что им с большей вероятностью начинают подра-
жать другие), имеющая намного меньше общего
с естественным отбором, и что культурная эволю-
ция в реальности очень сильно отличается от био-
логическом . Не меньше споров вызывают и едини-
цы отбора. Здесь дискуссия в основном идет между
исследователями, предполагающими наличие куль-
турных репликаторов (биолог Ричард Докинз назы-
вает их «мемами»), очень похожих на гены в биоло-
гической эволюции и целиком передающихся из од-
ного разума в другой, и теми, кто настаивает, что
соответствующие единицы уместнее называть «ат-
тракторами» («привлекающими»), потому что при-
влекательные идеи не передаются из одного разума * *
28. Культурная эволюция является темой обширной литературы.
Во многих отношениях отправными точками для боль-
шинства современных дискуссий служат работы L. White
1949 и Steward 1955. Современные идеи особенно хорошо
изложены в Richerson and Boyd 2005; кроме того, я очень
многое почерпнул из: Wright 2000; Boyer 2001; D.S. Wil-
son 2003; Bellah 2011; Whiten et al. 2011.
29. См. обсуждение в: Dawkins 1976; Cavalli-Sforza and Feldman
1981; Durham 1991.
44
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
в другой в неизменном виде, а подвергаются твор-
ческой реинтерпретации30 *. Наконец, особенно об-
ширную литературу породил вопрос о масштабах
культурного отбора (или уровне, на котором он дей-
ствует). Здесь друг другу противостоят те, кто счи-
тает, что всякий отбор в конечном счете произво-
дится на генном уровне (а индивидуумы, сороди-
чи и более крупные группы функционируют только
как различные механизмы выражения генетической
приспособленности), и те, кто усматривает действие
отбора на разных уровнях, предполагая, что такие
признаки, как альтруизм, которые могут оказаться
пагубными на генетическом уровне, способны про-
цветать по причине того, что они резко повышают
адаптируемость крупных групп .
Все это — обширные и важные вопросы, но —
к счастью —для того чтобы объяснить, каким об-
разом изменяются человеческие ценности, нам не
нужно ждать, когда эксперты придут к согласию
по вопросу о механизмах, единицах и уровнях от-
бора. «Факты говорят о том, что иногда культур-
ные варианты имеют некоторое сходство с генами,
а в других случаях это определенно не так, —от-
мечают исследователь эволюции Питер Ричерсон
и антрополог Роберт Бойд, —Но —и это большое
„но“ — в обоих случаях дарвиновский подход оста-
ется полезным». То же самое верно и в отношении
дискуссий по поводу родственного и многоуров-
невого отбора. В конце концов, напоминают Ри-
черсон и Бойд, в 1850-х гг. никто не знал, как рабо-
тают генетические механизмы наследственности,
но это не помешало Дарвину сформулировать прин-
ципы естественного отбора. «По той же самой при-
чине,—полагают они,—мы можем обойти вопрос
Зо. О «мемах»: Dawkins 1976; Dennett 1995; Blackmore 1999- Об «ат-
тракторах»: Sperber 1996.
З1- О генах: Dawkins 1982. О многоуровневом отборе: Hamilton
1964; Alexander 1974; Bowles and Gintis 2011.
45
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
о том, как культура хранится в мозгах, и двигать-
ся дальше, если будем пользоваться правдоподоб-
ными моделями, основанными на наблюдаемых,
но непонятных нам свойствах»32 33. По их словам,
поступив так, мы увидим, что «определенные мо-
ральные ценности более привлекательны и потому
с большей вероятностью будут передаваться от од-
ного индивидуума к другому. Эти ценности обна-
ружат тенденцию к сохранению, в то время как ме-
нее привлекательные варианты станут исчезать» .
Самыми крупными изменениями в условиях су-
ществования человечества после окончания лед-
никового периода являлись переходы к радикаль-
но новым способам извлечения энергии, обычно
называемые аграрной и промышленной револю-
циями, и именно поэтому три главные системы
ценностей в истории человечества в целом соответ-
ствуют трем главным способам извлечения энер-
гии. В 1940-х гг. антрополог Лесли Уайт предполо-
жил, что вся история, по сути, может быть сведена
к простому уравнению С = Е*Т, где С— культура, Е—
энергия, а Е— техника34. «Культура,—заключал он,—
развивается тогда, когда возрастает извлекаемое чело-
веком количество энергии, приходящееся в год на душу
населения, когда повышается эффективность техни-
ческих средств, позволяющих использовать эту энергию,
или когда одновременно увеличиваются оба эти факто-
ра»35. В последнее время взгляды Уайта утратили
популярность, но я постараюсь показать, что они
были в основном верны. Двигателем культурной
эволюции на протяжении последних двадцати ты-
сяч лет служило нарастание объемов извлекаемой
людьми энергии, и одной из сторон этого процес-
са являлась и эволюция человеческих ценностей.
32. Richerson and Boyd 2005, р. 80, 81.
33. Ibid., р. 6.
34. L. White 1949, р.390-391-
35. L.White 1943, р.338 (курсив оригинала).
46
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
Если мы вправе подходить к системам ценно-
стей с такой точки зрения, то нам, вероятно, следу-
ет согласиться и с идеей, которую я провожу в этой
книге—о том, что образ мысли всегда соответствует
требованиям эпохи. По словам психолога Джоната-
на Хайдта, «мы рождаемся для того, чтобы быть по-
рядочными, но еще не имея понимания того, в чем
именно должна заключаться порядочность таких
людей, как мы»36, а из истории человечества следу-
ет, что наши представления о порядочности в зна-
чительной степени навязываются нам тем способом,
которым мы извлекаем энергию из окружающего
мира. По большей части именно методы извлече-
ния энергии диктуют, какие демографические ре-
жимы и организационные формы являются опти-
мальными, а те, в свою очередь, определяют, какие
ценности будут процветать в этих условиях.
Эволюция — как биологическая, так и культур-
ная — представляет собой процесс конкуренции,
складывающийся из миллионов микроэкспери-
ментов. Он обладает зависимостью от траектории
в том смысле, что нынешнее состояние организма
или общества накладывает ограничения на то, каки-
ми они могут стать завтра; кроме того, обычно этот
процесс шумный, беспорядочный и даже жесто-
кий. Но по мере того как в конкурентной борьбе ме-
жду мутациями выявляются победители, те призна-
ки, которые полезны в данном окружении, вытесня-
ют те, которые не приносят пользы. Я полагаю, что
именно поэтому мы видим так много общего в по-
ведении, институтах и системах ценностей в рамках
каждого из трех выделяемых мной этапов—собира-
тельства, земледелия и использования ископаемого
топлива; например, именно поэтому обожествляе-
мые цари и рабство так распространены (но не явля-
ются повсеместными) в земледельческих обществах
и так редко встречаются (но не полностью отсутству-
36. Haidt aoi2, р. 31.
47
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ют) в обществах, потребляющих ископаемое топливо.
Крестьяне отдавали предпочтение иерархии не пото-
му, что все они были негодяи, а потому что она была
им полезна; люди, живущие за счет ископаемого топ-
лива, обычно выбирают демократию не потому, что
все они святые, а потому, что в мире, изменившемся
благодаря открытию этого мощного источника энер-
гии, лучше всего живется при демократии.
Таким образом, история человечества позво-
ляет сделать вывод о том, что конкурентный про-
цесс культурной эволюции заставляет нас выбирать
те ценности, которые наиболее полезны при кон-
кретном способе извлечения энергии, вне зависимо-
сти от того, как мы к ним относимся. Именно к это-
му меня привел мой опыт знакомства с взаимодей-
ствием между ценностями и окружением. В 1986 г.,
через четыре года после раскопок в Ассиросе, мне
довелось совершить краткий экскурс в культурную
антропологию. В тот год я отправился в Кению на-
вестить мою жену (тогда еще подругу), изучавшую
традиционную медицину народности лухья37. Мы
оба в полной мере разделяли ценности, присущие
аспиранту из общества, потребляющего ископае-
мое топливо, и прилагали все силы к тому, чтобы
не походить на антропологов-колонизаторов преж-
них дней, путешествовавших в сопровождении тол-
пы получающих гроши носильщиков из числа мест-
ных жителей. Однако на месте обнаружилось, что
намерения, казавшиеся разумными при их обсужде-
нии в кембриджском пабе, не слишком сочетают-
ся с условиями нагорья между Какамегой и Кисуму.
Мы очутились в мире, еще почти не знающем иско-
паемого топлива и в еще большей степени застряв-
шем в эпохе земледелия, чем Ассирос. Соответствен-
но, ежедневно нам приходилось тратить немало ча-
сов на то, чтобы принести воды из реки и набрать
37. Выражаю благодарность Колледжу Иисуса (Кембридж)
за финансирование этого антропологического экскурса.
48
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
хвороста для того, чтобы вскипятить ее, прежде чем
утолить жажду, приготовить еду или что-нибудь вы-
стирать. Кэти должна была преподавать и брать ин-
тервью, я должен был дописать свою первую книгу
и составить текст выступления для собеседования
в Чикагском университете, и у нас просто не было
времени для того, чтобы часами носить воду.
Однако в земледельческой экономике, страдаю-
щей от безработицы, на это найдется время у мно-
жества местных женщин. Примерно за доллар
в день мы могли освободить несколько часов для
работы. Эти деньги, представлявшие для нас доста-
точно незначительную сумму, были большим под-
спорьем для местных семей. Такая ситуация была
выгодна для всех, но в то же время она вовлекала
нас в классические колониальные отношения, чего
мы стремились избегать. На протяжении примерно
недели мы боролись с грязью, роняя ведра с водой
и разводя огонь, который не желал гореть. Нако-
нец—думаю, ко всеобщему облегчению —мы пере-
смотрели свои принципы. Наши деньги нашли но-
вых владельцев, интервью были взяты, я дописал
книгу и получил работу, а пара местных семей до-
вольно ощутимо разбогатела (рис. 1.2).
Может быть, мы просто оказались слабовольны-
ми. Возможно, Кант не стал бы поступать так, как
поступали мы (хотя я с трудом представляю себе,
как бы он носил воду из ручья). Тем не менее я по-
дозреваю, что нашему примеру последовали бы по-
чти все остальные жители Земли. Говорят, что, ко-
гда экономиста Джона Мэйнарда Кейнса уличили
в непоследовательности, он ответил: «Когда меня-
ются факты, я меняю свою точку зрения. А вы, сэр?»
Было ли так на самом деле или не было38, эти слова
38. Согласно http://quoteinvestigator.com/2on/o7/22/keynes-ch-
ange-mind/на самом деле это ошибочно процитирован-
ная реплика экономиста Пола Сэмюэльсона из интервью,
взятого у него в 197° г-
49
РИС. 1.2. Водоносы: кенийские
женщины набирают воду из ручья
(с открытки, купленной в 1986 г. в Кисуму;
коллекция автора)
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
остаются хорошим описанием того, что миллиарды
раз происходило на Земле на протяжении послед-
них двадцати тысяч лет. Одна из вещей, которые
дала нам биологическая эволюция,—это здравый
смысл, а он требует от нас не идти наперекор фактам.
О возможности ошибок
Еще со времен философской истории самой боль-
шой проблемой для создателей крупномасштабных
моделей, призванных объяснить то или иное явле-
ние, была их проверка реальностью. Вследствие не-
достижимости идеальных типов невозможны такие
обобщения, которые бы не допускали исключений,
и в какой-то момент их может стать так много, что
наша теория окажется неверна; но как определить,
что этот момент настал?
Я столкнулся с этой проблемой, когда в первый
раз попал на Тэннеровские лекции; это случилось
в х993 г-’ когда меня пригласили приехать из Чи-
каго в Стэнфорд и оппонировать Колину Ренфрю,
читавшему там лекции на тему об археологии, язы-
ке и идентичности39. На семинаре, состоявшемся
после первой из этих лекций, между профессо-
ром Ренфрю и философом Элисон Уайли завяза-
лась оживленная дискуссия по вопросу об опровер-
жениях. Археологи из числа участников семинара
приводили все новые и новые примеры, противо-
речившие теории Ренфрю, связывавшей перемеще-
ния людей с языковыми изменениями, но в ито-
ге так и осталось неясно, была ли она (и могла ли
быть) опровергнута этими примерами.
Питер Тарчин —биолог, ставший макроистори-
ком,—считает, что в этом, как и во многих других
отношениях, «история науки категорична: какая-
либо дисциплина обычно становится зрелой лишь
39- Изданы как: Renfrew 1994.
51
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
тогда, когда складывается соответствующая матема-
тическая теория»40. Если он прав (а я думаю, что это
так и есть), то очевидное решение проблемы опро-
вержения заключается в отказе от идеи Гирцао том,
что наиболее естественным жанром для анализа
культурного шока служит эссе. Взамен я бы пред-
ложил начать с того, чтобы составить репрезента-
тивную выборку обществ, стоящих на разных этапах
извлечения энергии, присвоить их системам ценно-
стей численные значения и найти соответствие ме-
жду этими системами ценностей и способами извле-
чения энергии. Далее критерий «хи-квадрат» (при
величине равной 0,05 или любому другому зна-
чению, которое мы сочтем уместным) или какой-
либо иной тест на значимость позволит установить,
будем ли мы вправе отвергнуть «нулевую гипоте-
зу» (постулирующую отсутствие корреляции ме-
жду способом извлечения энергии и ценностями).
Мне бы хотелось уделить несколько страниц объяс-
нению моей системы численных значений и стра-
тегии составления выборки, но в том случае, если
тест покажет наличие статистически значимой кор-
реляции между ценностями и способом извлечения
энергии, мы сможем сразу же перейти к объяснению
причин и последствий этой корреляции.
Во многих случаях крупномасштабных, кросс-
культурных сопоставлений это в принципе простая
задача (даже если на практике результаты количе-
ственных тестов оказываются не очень простыми).
Уже существуют крупные базы данных (в частности,
«Ареальная картотека человеческих отношений»)41,
и в дополнение к ним сейчас собираются еще бо-
лее обширные42. Однако содержащаяся в этих ба-
40. Turchin 2003, р. 1.
41. См.: www.yale.edu/hraf/.
42. В частности, я имею в виду «Историческую базу данных
по социокультурной эволюции» Института эволюции
(Turchin et al. 2012).
52
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
зах данных информация о ценностях вряд ли нас
сильно обрадует. Принципиальная проблема со-
стоит в том, что моральные ценности —это номи-
нальные, а не количественные данные; иначе гово-
ря, слова о том, что представители одного общества
в большинстве своем считают, что материальное
неравенство — это хорошо, а представители друго-
го общества считают, что это —плохо, ничего не го-
ворят нам, кроме того, что эти общества отлича-
ются друг от друга. Соответствующие установки
невозможно ранжировать или измерить: «хорошо»
и «плохо» — это всего лишь наименования (пото-
му и говорят о «номинальных» данных), а не мет-
ки на непрерывной шкале, которые бы позволили
нам измерить и квантифицировать расстояние ме-
жду ними (в таком случае речь бы шла о «количе-
ственных» данных).
По причине этих (и других) проблем состави-
тели кросскультурных индексов обычно старают-
ся держаться подальше от ценностей, и я во вре-
мя своей собственной прежней вылазки в область
количественных индексов с готовностью следовал
их примеру43. Разумеется, вполне может быть, что
я просто был недостаточно настойчив, так же как,
возможно, не проявил должной настойчивости при
попытке придерживаться своих ценностей, прине-
сенных из мира, потребляющего ископаемое топли-
во, когда жил среди лухья; вообще говоря, другие
исследователи утверждают, что им удалось най-
ти способы превращения данных по человеческим
ценностям из номинальных в количественные. На-
чиная с 1981 г. в рамках крупного европейского про-
екта «Всемирный обзор ценностей» (WVS)44 более
43- Я описываю предложенный мной индекс социального раз-
вития в Morris 2010 и Morris 2013. В том, что касается об-
щих методологических критериев, особенно полезной
мне представляется работа Gerring 2001.
44- См.: http://www.worldvaluessurvey.org/wvs.jsp.
53
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
400 тыс. людей из юо стран мира ответили на во-
просы об их ценностях, и эти ответы были отобра-
жены на графике, имеющем две оси. Первая из них
представляет собой вектор, направленный от «тра-
диционных» ценностей к «светско-рациональ-
ным» (т.е. оценивается отношение к религии, семье
и власти), а вторая — вектор, направленный от «вы-
живания» к «самовыражению» (т.е. оценке подвер-
гаются забота о физической и экономической защи-
щенности и уровень доверия и терпимости). Далее
на основе присвоенных ценностям численных зна-
чений были вычислены значения ценностей для
всех стран мира, позволяющие определить их по-
ложение на этом графике45.
По словам политологов Рональда Инглхар-
та и Кристиана Вельзеля, все это показывает, что
«социоэкономическое развитие приводит к изме-
нению важнейших человеческих ценностей и убе-
ждений — причем более-менее предсказуемым
образом»46. То, что они понимают под социо-
экономическим развитием — переход от преиму-
щественно аграрных обществ к индустриальным
и постиндустриальным экономикам, основанным
на оказании услуг,— приблизительно, но не впол-
не соответствует тому, что я имею в виду под из-
менением способов извлечения энергии, и потому
на рис. 1.3 и 1.4 я пытаюсь произвести более непо-
средственную проверку, сопоставляя значения WVS
с приблизительной оценкой величины извлекае-
мой энергии. На рис. 1.3 для простоты вдоль од-
ной оси отложены значения, соответствующие
положению ценностей каждой страны на шкале
«традиционные ценности — светски-рациональные
ценности» (по данным WVS), а вдоль другой оси —
доля дохода страны, полученная в аграрном сек-
45. Обсуждение методов WVS см. в: Macintosh 1998; Silver and
Dowley 2000; Hofstede 2001; Minkov 2012.
46. Inglehart and Welzel 2005, p. 5.
54
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
4,5
4,0
3,5
3,0
2,5
2,0
1,5
1,0
0,5
0,0
Значения ценностей
1 РИС. 1.3. Ценности и способ
извлечения энергии (вариант 1)
По вертикальной оси отложены значения ценно-
стей по шкале «традиционные ценности — свет-
ски-рациональные ценности» (по данным WVS),
по горизонтальной — доля национального богат-
ства каждой страны, полученная вне сельскохо-
зяйственного сектора.
торе47. Мы видим четкую линейную корреляцию
между переходом от «традиционных» к «светски-
рациональным» ценностям и заменой земледелия
ископаемым топливом; однако эта корреляция
слабая, и значение R2 (коэффициент корреляции)
составляет всего о,244 . Между ценностями и ме-
тодом извлечения энергии существует реальная
связь, но из рис. 1-3 следует, что эта связь весьма * 48
47- Эти цифры взяты из: https://www.cia.gov/library/publications/
the-world-factbook/flelds/2Oi2.html#lo.
48. Величина R2 может принимать значение от о (полностью
случайное распределение точек на графике, между ли-
нейной регрессией и наблюдаемыми величинами нет ни-
какой корреляции) до 1,0 (все точки на графике ложат-
ся на прямую линию, корреляция превращается в стро-
гое соответствие).
55
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 1.4. Ценности и способ
извлечения энергии (вариант 2)
По вертикальной оси отложены совокупные значе-
ния ценностей, составленные путем объединения
значений по шкале «традиционные ценности —
светски-рациональные ценности» со значениями
по шкале «выживание —самовыражение» (по дан-
ным WVS), по горизонтальной —совокупные вели-
чины, отражающие роль первичного, вторичного
и третичного секторов в экономике страны.
слаба. До тех пор пока сельское хозяйство обеспе-
чивает не менее четверти национального богатства,
ценности остаются весьма традиционными, но как
только доля неаграрных секторов превышает 75%,
происходит быстрый переход ценностей к светски-
рациональным нормам (сопровождающийся, од-
нако, колоссальными вариациями). Как мы уви-
дим в главе 4, эта картина четко подтверждается
историческими фактами.
В силу природы статистики данные WVS можно
перекомпоновывать самыми разными способами,
но все испробованные мной варианты сопоставлений
дают примерно одни и те же результаты. Например,
на рис. 1.4 по вертикальной оси отложены суммы
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
значений ценностей каждой страны по обеим шка-
лам: и шкале «традиционные ценности —светски-
рациональные ценности», и шкале «выживание —
самовыражение». По горизонтальной оси отложены
совокупные показатели экономического развития,
полученные путем определения доли выработки
в первичном секторе (сельское хозяйство), вторич-
ном секторе (промышленность) и третичном секто-
ре (услуги) и присвоения каждой стране одного очка
за каждый процент рабочей силы в первичном сек-
торе, двух за каждый процент рабочей силы во вто-
ричном секторе и трех за каждый процент рабочей
силы в третичном секторе. Таким образом, мы полу-
чаем более заметную корреляцию (7?2=о,4з), но °б_
щая картина остается почти такой же, как на рис. 1.3.
Чем менее развита экономика данной страны, тем
выше вероятность того, что ее население придержи-
вается традиционных ценностей, но по мере того,
как возрастает значимость промышленности и услуг,
население, как правило, начинает отдавать предпо-
чтение светски-рациональным ценностям и самовы-
ражению (хотя в рамках этого процесса наблюдают-
ся громадные различия).
Согласно итогам WVS причиной такой нечет-
кости картины является то, что уровень разви-
тия— не единственный фактор, диктующий цен-
ности. «Несмотря на то что социоэкономическое
развитие в целом изменяет мировоззрение людей
предсказуемым образом,—пишут Инглхарт и Вель-
зель,—в течение длительного времени на мировоз-
зрении общества сказываются такие культурные
традиции, как отпечаток, оставленный на обществе
протестантизмом, конфуцианством или коммуниз-
мом. История — немаловажный фактор, и преоб-
ладающие в обществе ценности отражают взаимо-
действие между движущей силой модернизации
и тормозящим влиянием традиций»49.
49- Inglehart and Welzel 2005, р. 5.
57
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Иллюстрацией к этому взаимодействию служит
составленная Инглхартом и Вельзелем «диаграмма
культур», основанная на данных по изученным ими
74 странам50 за 2010 г. (рис. 1.5). Поражающее во-
ображение существование культурных и/или лин-
гвистических кластеров, представленных на этой
диаграмме, не может быть чистой случайностью,
однако мы видим здесь и ряд аномалий, требующих
объяснения. Например, то, что Инглхарт и Вель-
зель включают в состав «Католической Европы»
Польшу, соединенную узким коридором с основ-
ной частью кластера, имеет неприятное сходство
с подтасовкой при нарезке избирательных округов.
Большинство румын, согласно их позиции на диа-
грамме, хотело бы быть мусульманами, большин-
ство гватемальцев—африканцами, а ирландцы (как
католики, так и протестанты) наиболее уютно чув-
ствовали бы себя в Латинской Америке. Ни Греция,
ни Израиль не попали на этот вариант «диаграм-
мы культур» (хотя они присутствовали на более
ранних вариантах), но из значений их ценностей,
по данным WVS, следует, что родина православно-
го христианства в реальности находится на полпу-
ти между Словенией и Бельгией, вдали от других
последователей этой веры, а еврейское государство
попадает в самый центр католической Европы.
Эти причудливые результаты занятны, но самой
поучительной аномалией служит скопление стран
в центре диаграммы. У Чили, Кипра, Эфиопии, Ин-
дии, Малайзии, Польши, Таиланда, Турции и Вьет-
нама нет почти ничего общего, кроме того, что все
50. На рис. 1.3 и 1.4 представлены только 72 страны, посколь-
ку мой источник данных (CM World Factbook за 2012 г.—
см. сноску 52, ниже) не содержит пригодной для исполь-
зования информации по двум из 74 стран, фигурирую-
щих в WVS (Северная Ирландия, не являясь независимой
страной, не представлена в CIA World Factbook, а цифры
по доле трех секторов экономики Словакии в сумме дают
всего 8о, а не юо%).
58
-2,0
-1,5 -1,0
-0,5 0,0 0,5 1,0 1,5 2,0 2,5
Традиционные ценности Светски-рациональные ценности
Япония •
Конфуцианские
общества
Православные
страны
-• лгария
Гайьан ।
Ки.-аи
2,0
Протестантская Шве*ция
Европа
Германия ..
Норвегия
Чехия •
• Дания
Католическая
Европа 0^ .
Г
С л о вен и я • \
Словакия Бельгия
ЪО
Люксембург
Англоязычные
Россия .
1 Молдавия Сербия
Украина’
-1,0
-1,5
-2,0
Ht 4Я
Латинская
Америка
Перу • Мексика
Венесуэла
Гватемала
в Колумбия
Сальвадор в Пуэрто-Рико
! МИР
I , 1
Паи* н
3 tMt.au., . *
Исламский
мир
Ценности
выживания 41
Африка Ценности
.. J— ------------—— ► самовыражения
РИС. 1.5. «Диаграмма культур», составленная
политологами Р. Инглхартом и К. Вельзелем
по данным WVS, демонстрирует корреляцию
между культурными традициями
и ценностями
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
они претерпевают стремительные экономические
преобразования—что приводит нас, согласно WVS,
к мысли о том, что развитие—реальная сила, опре-
деляющая ценности, а культура всего лишь влия-
ет на пути, которыми идут ценности. «Благода-
ря повышению уровня жизни и индустриализации,
превращающей развивающуюся страну в постинду-
стриальное общество знаний,—отмечается на веб-
сайте WVS,—страна, как правило, движется по диа-
гонали из левого нижнего угла (бедные страны)
в правый верхний угол (богатые страны)»51: раз-
витие определяет путь, а традиция отклоняет его
в ту или в иную сторону. Индустриализованные об-
щества Латинской Америки и Восточной Европы
имеют по итогам WVS более высокую оценку, чем
существенно менее индустриализованные страны
Африки и Ближнего Востока, однако латиноаме-
риканцы благодаря своей культуре в целом прида-
ют высокое значение самовыражению, но прохлад-
но относятся к светски-рациональным ценностям,
в то время как православные европейцы в большин-
стве своем занимают противоположную позицию.
Данные WVS наталкивают на серьезные размыш-
ления. Впрочем, в конечном счете они лишь очень
частично подтверждают главный тезис нашей кни-
ги. Принципиальная проблема заключается в том,
что единственный способ собирать систематиче-
ские данные о ценностях—опросы населения, а они
стали проводиться лишь в самое последнее время.
К 1981 г., когда начались исследования по програм-
ме WVS, собиратели составляли незначительное
меньшинство в крупных национальных государ-
ствах. Даже в Ботсване, вероятно, имеющей более
высокую долю собирателей, чем какая-либо иная
страна, на каждого из десяти тысяч охотников и со-
51. См.: http://www.worldvaluessurvey.org/WVSContents.jsp. Авто-
ры веб-сайта добавляют, что это «несколько упрощен-
ный анализ».
6о
ОБРАЗ МЫСЛИ СООТВЕТСТВУЕТ ТРЕБОВАНИЯМ ЭПОХИ
бирателей из пустыни Калахари приходилось бо-
лее чем по 200 человек, занятых в сельском хозяй-
стве, на фабриках или в сфере услуг. Более того,
к 1981 г. почти все земледельческие общества, вклю-
чая и родину господина Георгоса — Македонию52,
стремительно шли в сторону потребления иско-
паемого топлива. К 2012 г. на Земле осталось толь-
ко семь стран (из 223), в которых более половины
национального богатства было создано в сельско-
хозяйственном секторе53. Напротив, во всей исто-
рии человечества начиная с неолитической аграр-
ной революции и заканчивая примерно 1500 г. н.э.
мы, вероятно, встретим не более семи случаев, ко-
гда бы сельское хозяйство создавало менее полови-
ны национального дохода.
Единственный способ провести строгое стати-
стическое изучение связи между человеческими
ценностями и методами извлечения энергии, ос-
нованное на большой выборке, состоит в том, что-
бы ограничиться последними тридцатью годами,
то есть проигнорировать почти всю историю чело-
вечества. Соответственно, в главах 2-4 мы ограни-
чимся более традиционными способами. По сути,
эта книга —всего лишь эссе, написанное в духе ре-
комендаций Гирца: выдвигающее предположения,
но не демонстрирующее корреляций. Опираясь
на хорошо обоснованные обобщения качественно-
го плана, сделанные в антропологии, археологии
52. Разумеется, речь идет oyeograjika diamerisma (географическом
округе) Македония на севере Греции; не следует путать
ее с бывшей югославской республикой Македония, полу-
чившей независимость в 1991 г. и фигурирующей на диа-
грамме Инглхарта и Вельзеля (рис. 1.5).
53- По данным https://www.cia.gov/library/publications/the-wor-
ld-factbook/fields/2oi2.html#lo. (Самой большой долей
сельского хозяйства в ВВП, достигающей 95%, отлича-
ются крохотные Фолклендские острова, на которых овец
больше, чем людей; из числа более крупных стран наи-
большую долю сельского хозяйства в ВВП— 76,9%— име-
ет Либерия).
61
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
и исторической социологии, я постараюсь пока-
зать, что на протяжении последних двадцати тысяч
, лет существовали три основные системы человече-
ских ценностей и что они более-менее коррелиро-
вали с методами извлечения энергии—короче гово-
'1 ря, образ мысли всегда соответствует требованиям
эпохи. Мой план несложен. В главах 2,3 и 4 мы рас-
смотрим соответственно собирателей, земледель-
цев и общества, потребляющие ископаемое топливо,
а в главе 5 зададимся вопросами о том, почему из-
менялись методы извлечения энергии, были ли эти
изменения неизбежными и чего нам ожидать от бу-
дущего. В главах 6-9 специалисты укажут, в чем
я ошибаюсь, а в главе ю я постараюсь спасти остат-
ки моей теории.
ГЛАВА 2
Собиратели
Кто такие собиратели
МЫ НАЧНЕМ с обществ собирателей. Под
ними, согласно одной стандартной работе,
мы будем понимать общества людей, «охо-
тящихся на диких животных, собирающих дикора-
стущие растения и занимающихся рыболовством,
при этом не выращивая окультуренных растений
и не имея одомашненных животных, кроме соба-
ки»1 (поэтому, как правило, говорят об «охотни-
ках и собирателях», а не просто о «собирателях»,
как мы будем делать ради краткости). Следствием
этой стратегии извлечения энергии, как отмечает-
ся в другой стандартной работе, служит то, что со-
биратели «не занимаются сознательным изменени-
ем генофонда эксплуатируемых ресурсов»2.
Как мы увидим в этой главе, существует много
разновидностей собирательства (и потому некото-
рые антропологи предпочитают говорить о «диа-
пазоне собирательских обществ»3); помимо этого,
категория «собиратели» не только очень широка,
но и не замкнута. Многие общества занимаются
как собирательством, так и земледелием (антропо-
логи нередко называют такие группы «хортикуль-
турными»4), а в нескольких последних поколениях
Lee and Daly 1999b, р. 3.
Panter-Brick et al. 2001, p. 2 (курсив оригинала).
3- Особ. см. Kelly 2013.
4- Удачное обсуждение см. в: Earle ahd Johnson 1987, р. 65-83
and 172-86.
63
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
встречаются и общества, сочетающие собиратель-
ство с частичным использованием ископаемого
топлива. Впрочем, несмотря на все эти отклонения
и переходные случаи, антропологи в большинстве
своем признают «собирателей» в качестве вполне
логичной аналитической категории.
Мы можем даже назвать собирательство есте-
ственным образом жизни —в том смысле, что прак-
тически все животные являются «собирателями»,
причем каждый биологический вид придержива-
ется своего собственного варианта собирательства.
Наш собственный вариант сложился на окраинах
великого центрально-африканского дождевого
леса одновременно с тем, как мы сами произошли
от более древних видов Ното, что случилось где-то
5
от 50 тыс. до 200 тыс. лет назад , а затем распро-
странился по большей части планеты по мере того,
как люди осуществляли ее колонизацию5 6. Крупные
миграции, исходящие из Африки, начались в пери-
од от юо тыс. до 70 тыс. лет назад, а ю тыс. лет на-
зад большинство обитаемых частей мира уже было
заселено людьми. Вероятно, на протяжении первых
90% истории человечества все люди были собира-
телями, и некоторые из нас, разумеется, остаются
ими и по сей день.
5. Конкретная датировка зависит от того, отдаем ли мы пред-
почтение генетическим данным и фактам, полученным
при изучении костей —указывающим на то, что «анато-
мически современные люди», т.е. люди, выглядевшие
так же, как современные, возникли ближе к началу это-
го протяженного периода, или археологическим данным,
из которых следует, что люди, которые вели себя и ду-
мали так же, как мы, возникли лишь к концу этой эпо-
хи. В Renfrew 2008 временной зазор между возникнове-
нием современного облика людей и их современного по-
ведения называется «парадоксом сапиенса». Имеющиеся
факты пересматриваются в Klein 2009, хотя новые дости-
жения в этой сфере происходят так быстро, что эта рабо-
та уже устарела в ряде отношений.
б. Kuhn and Stiner 2001.
64
СОБИРАТЕЛИ
Факты
Исследователи, изучающие общества собирателей7,
пользуются тремя основными источниками инфор-
мации: археологическими данными по доистори-
ческому периоду, немногочисленными описаниями
собирателей (первое из таких описаний составил
в V в. до н.э. греческий ученый Геродот), с которы-
ми на протяжении последних нескольких тысяч
лет сталкивались грамотные общества, и этногра-
фическими работами последних сотни с чем-то лет.
Каждому из этих источников свойственны свои соб-
ственные недостатки, но совокупно они дают весь-
ма четкую картину.
Археология — единственный непосредствен-
ный источник сведений о большинстве когда-ли-
бо существовавших собирательских обществ, но она
имеет один большой изъян: камни и кости ниче-
го не скажут нам о человеческих ценностях. Каки-
ми бы хитроумными ни были наши методы рас-
копок и теории, интерпретация археологических
находок всегда опирается на проведение аналогий
между этими находками и историческими или эт-
нографическими данными8.
Напротив, домодерные описания собирателей
много говорят об их ценностях, вдобавок имея важ-
ное преимущество: на них никак не повлияли со-
временные представления. Но есть у них и серь-
езный недостаток: образованные элиты аграрных
обществ писали про собирателей главным образом
с целью подчеркнуть свои собственные аргумен-
ты по вопросу о ценностях. Соответственно, до-
модерные описания зачастую преувеличивают эк-
7- Превосходные обзоры собирательских сообществ см. в: Lee
and Daly 1999а; Panter-Brick et al. 2001b; Kelly 2013
8- Особенно удачно этот вопрос освещается в: Rowley-Conwy
2001.
65
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
зотичность собирателей (в глазах земледельцев).
Например, Геродот располагал некоторыми надеж-
ными сведениями о сибирских собирателях, но он
был слишком готов поверить в то, что некоторые
из них —не вполне люди. Так, по его словам, ари-
маспы (рис. 2.1) были одноглазыми, за ними жили
безволосые аргиппеи, а еще дальше к северу обита-
ли людоеды, полгода проводившие в спячке9. По-
рой Геродот отводит людям, не знающим земле-
делия, роль отсталых дикарей, что позволяет ему
высветить цивилизованность греков; в других слу-
чаях он превращает собирателей в благородных ди-
карей, на фоне которых ярко проявляется грече-
ский упадок10. Те же самые темы доминировали
в произведениях о собирателях, сочиненных авто-
рами из аграрных обществ, на протяжении следую-
щих двух с чем-то тысяч лет11.
Авторы этнографических работ, появлявших-
ся на протяжении последних ста лет, разработа-
ли намного более изощренные методы и накопи-
ли впечатляющий корпус знаний о собирательских
обществах. Однако главная проблема, связанная
с использованием этих знаний в качестве замены
информации о доисторических собирателях, состо-
ит в том, что современные общества собирателей,
по крайней мере в некоторых отношениях, силь-
но отличаются от древних или доисторических.
20 тыс. лет назад все жители Земли были собира-
телями. Пятьсот лет назад такой образ жизни уже
9. Геродот 4.13,18, 23, 25. В Mayor 2000, р. 29-53 убедительно по-
казывается, что Геродот имел доступ к описаниям, со-
ставленным путешественниками (включая поэта VII в.
Аристея), которым удавалось проникнуть далеко за степ-
ную зону.
ю. См. классический анализ в: Hartog 1988, хотя этот автор
слишком дотошен; более сжато этот вопрос освещается
в: Thomas 2002.
11. Краткое изложение соответствующих интеллектуальных тра-
диций см. в: Barnard 2004.
66
РИС. 2.1. Места и социальные группы, упоминаемые в главе 2
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вело существенно меньше одного человека из деся-
ти, и эти немногие были оттеснены на земли, зани-
мающие менее трети нашей планеты, а сегодня со-
биратели составляют менее 1% мирового населения.
Немногие сохранившиеся собиратели по большей
части загнаны в области с экстремальными условия-
ми существования, непригодные для земледелия —
такие, как пустыня Калахари и Заполярье, — или
куда земледельцы еще не проникли, включая от-
дельные части дождевых лесов в бассейнах Амазон-
ки и Конго. Однако даже самые отдаленные уголки
могут представлять экономический или политиче-
ский интерес для потребителей ископаемого топ-
лива, а это означает, что современные государства,
рынки и вкусы оказывают хотя бы минимальное
влияние на всех современных собирателей, кроме
самых изолированных. (Одним из самых сильных
впечатлений, оставшихся у меня в 1986 г. от Танза-
нии, было зрелище того, как вооруженный копьем
охотник-масаи с перекинутой через плечо добычей
пил кока-колу в ожидании автобуса, чтобы доехать
на нем до своего лагеря. По сути, ничего необыч-
ного в этом не было; к 1980-м гг. большинство охот-
ников и собирателей в той или в иной мере поль-
зовалось дарами мира, потребляющего ископаемое
топливо).
Сравнение собирателей XX в., живущих в очень
суровых условиях, с доисторическими собирате-
лями, обитавшими в более приветливых, госте-
приимных местах, однозначно сопряжено с рядом
проблем. В середине XX в. некоторые антропологи
и археологи попытались решить их, предложив не-
сколько очень полезных типологий собирателей12,
но после 1980 г. другие исследователи пошли на-
много дальше, заявив, что любые аналогии в этой
сфере приводят к ошибкам. По мнению этих антро-
пологов, современные собиратели отнюдь не явля-
12. Особ, см.: Binford 1980; Woodburn 1980.
68
СОБИРАТЕЛИ
ются реликтом древних эпох, будучи порождением
вполне современных исторических процессов, пре-
жде всего европейского колониализма,—и из это-
го делается вывод о том, что современные собира-
тели едва ли способны что-нибудь рассказать нам
о доисторическом периоде13. Некоторые антропо-
логи доходят до утверждений о том, что сама идея
сравнения доисторических собирателей с современ-
ными скрывает в себе расистское начало, посколь-
ку современные собиратели при этом низводятся
до статуса «живых предков», обойденных прогрес-
сом и потому нуждающихся в опеке со стороны по-
требителей ископаемого топлива14.
Эти заявления породили активные дискуссии,
нередко имеющие заметный политический под-
текст15. Однако даже едкость некоторых выпадов
не в силах скрыть от нас тот факт, что итогом сто-
летия археологических и антропологических ис-
следований стало создание убедительных промежу-
точных теорий, посредством этноархеологических
аналогий связывающих останки первобытных лю-
дей с их поведением16. Вообще говоря, некоторые
из этих методов по большей части сводятся к чуть
утонченному здравому смыслу и были очевидны
для археологов уже сто лет назад. Например, не-
смотря на различные модные течения в научных
кругах, многие выводы, к которым в 1930-х гг. при-
шел археолог В. Гордон Чайлд, в целом до сих пор
представляются верными (один из моих стэнфорд-
ских коллег имеет склонность к тому, чтобы застав-
лять аспирантов пересдавать общий экзамен по ан-
13. Классическое изложение этой точки зрения см. в: Schrire 1984;
статьи, приведенные в Sassaman and Holly 2011, показыва-
ют, что означает этот подход с точки зрения изучения се-
вероамериканского доисторического периода.
14. Особ, см.: Fabian 1983.
15. Их краткий обзор и соответствующая обширная библиогра-
фия приводятся в: Lee and Daly 2004.
16. Binford 2001.
69
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
тропологии до тех пор, пока они не признают, что
наши представления о первобытной жизни прин-
ципиально не изменились с 1877 г., когда Льюис
Генри Морган издал свою книгу «Древнее обще-
ство»)17. И хотя неосторожный анализ чреват мно-
жеством ловушек, общие очертания мира, в кото-
ром жили доисторические собиратели, выглядят
вполне ясными.
Источники энергии, демография
и социальная организация
Среди собирателей встречаются самые разные спо-
собы добычи пропитания и социальной органи-
зации18, но по большей части эти различия пред-
ставляют собой функцию места жительства. Для
собирателей место их обитания определяет все, так
как от него зависят и энергетические потребности,
и источники энергии. В принципе чем ближе со-
биратели живут к экватору, тем ниже их потреб-
ность в калориях. В тропиках для удовлетворения
элементарных потребностей человека в питании,
орудиях, топливе для приготовления пищи, лег-
кой одежде и простейшем убежище нередко бы-
вает достаточно 4000 килокалорий (ккал) в день.
Однако у собирателей, живущих ближе к полюсам
и нуждающихся в топливе, жилье и более теплой
одежде, ежедневное потребление энергии может
составлять вдвое большую величину19. Собирате-
ли, обитающие вблизи экватора, обычно извлекают
большую часть необходимой им энергии из расте-
ний, которые в тех краях (включая даже пустыни)
более обильны, чем в полярных регионах; для арк-
17. Childe 1936, 1942; Morgan 1877.
18. Kent 1996; Kelly 2013.
19. Ср., например, работу Marlowe 2010 о танзанийских хадза
и работу Binford 1978 о нунамиутах с Аляски.
70
СОБИРАТЕЛИ
тических и антарктических собирателей основным
источником энергии служат животные (в первую
очередь рыба). Нет никаких причин считать, что
в доисторические времена географические факто-
ры были выражены слабее; во время ледникового
периода они, напротив, должны были быть намно-
го более значимыми.
Современные собиратели, как правило, отлично
разбираются в выгодах и издержках различных ис-
точников энергии. На их стратегии собирательства,
несомненно, оказывают влияние традиции и веро-
вания, но начиная с 1970-х гг. ряд этнографических
работ дал подтверждение тому, что собиратели ра-
ционально распределяют свое время и силы20. Ар-
хеолог Роберт Беттингер вообще предположил, что
ошеломляющее разнообразие методов охоты и со-
бирательства может быть сведено всего лишь к пяти
принципиальным стратегиям21 22, а идея об экономи-
чески рациональном поведении (нередко называе-
мом оптимальной стратегией собирательства) дает
возможность объяснить многие археологические
22
находки .
Те последствия, которые имел для образа жизни
собирателей (как доисторических, так и современ-
ных) характер источников энергии, были очевидны
уже к 1968 г., когда вышел составленный Ричардом
Ли и Ирвином Девором сборник «Человек-охот-
ник» — вероятно, самая влиятельная книга о соби-
рателях из всех, когда-либо изданных. Ли и Девор
делали вывод о том, что вне зависимости от того,
где жили собиратели, чем они питались и как на-
ходили пищу, поиск пропитания в дикой приро-
де вынуждал собирателей следовать двум фунда-
20. О традициях и верованиях см.: Cannon 2011 and Cummings
2013; о рациональном выборе см.: Winterhalder and Smith
1981.
21. Bettinger 2009.
22. Barker 2006, p. 47-54.
71
' СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ментальным правилам: «1) они живут небольшими
группами; 2) они очень много перемещаются» .
Среди антропологов нет единого мнения о том,
каким образом лучше всего описывать социальную
организацию собирателей. Элмен Сервис в своей
классической книге «Первобытная социальная ор-
ганизация» полагал, что основной социальной еди-
ницей у собирателей был отряд (band), состоявший
из нескольких десятков людей, связанных узами
родства. Напротив, Аллен Джонсон и Тимоти Эрл
указывают, что большее значение имеют более мел-
кие семейные группы, в то время как Тимоти Ин-
голд считает, что группы собирателей в реально-
сти распадаются на «две относительно независимые
сферы производства и потребления, соответствен-
но мужскую и женскую». Согласно его предполо-
жению то, что мы бы могли принять за «семью»,
«в то время сводилось к многочисленным точкам
взаимодействия между этими сферами, осуществ-
лявшегося посредством отношений обмена, вклю-
24
чавшего пищу и секс» .
Но, несмотря на эти разногласия, ключевые
демографические факты не вызывают сомнений.
По причине низкой плотности пищевых ресурсов
в дикой природе большинство современных соби-
рателей проводит большую часть жизни в очень
маленьких группах, обычно включающих от двух
до восьми человек, состоящих в близком родстве.
Однако все они вынуждены входить в состав гораз-
до более крупных групп численностью не менее чем
по пятьсот человек, потому что только те являют-
ся жизнеспособными популяциями, обеспечиваю-
щими возможность размножения23 24 25. Собирателям
не свойственно физически скапливаться в таком
23. Lee and DeVore 1968, р. п.
24. Service 1971, р. 46-48; Johnson and Earle 1987, р. 30-31, 34-37;
Ingold 1999, р. 401.
25. Размер групп приводится по: Wobst (1974).
72
СОБИРАТЕЛИ
количестве в одном месте, но даже самые мелкие
группы регулярно собираются в более крупные от-
ряды или стойбища численностью до пятидеся-
ти и более человек, и сеть таких отрядов/стойбищ
обеспечивает существование генофонда требуемых
размеров. Там, где еды много, собиратели проводят
больше времени в таких крупных группах; в более
суровых условиях существования — меньше време-
ни. Однако только в тех местах, которые отличают-
ся настоящим изобилием ресурсов —особенно мор-
ских,—собиратели могут постоянно жить в составе
групп, имеющих численность в несколько десятков
или даже в несколько сотен человек. Самые извест-
ные из таких групп — поселения коренных обитате-
лей тихоокеанского побережья Северной Америки,
от чумашей в Южной Калифорнии до тлинкитов
на юго-востоке штата Аляска26.
Археологи полагают, что доисторические со-
биратели жили в группах аналогичного размера.
В холодном, сухом климате ледникового периода
нормой, вероятно, были очень маленькие группы —
особенно для людей, населявших внетропическую
зону. Примерно с 14000 г. до н.э., когда началось
потепление, размер групп, вероятно, увеличился,
и в нескольких регионах с умеренным климатом
после отступления ледников существовали полу-
постоянные поселения, имевшие сотни жителей.
Иногда они размещались в зонах, богатых морски-
ми ресурсами — например, на южном берегу Бал-
тийского моря (около 5000 г. до н.э.) или в южной
Японии (около 3500 г. до н.э.),—но в некоторых
случаях —особенно в Юго-Западной Азии в пери-
од от 13000 до пооо гг. до н.э. —постоянные посе-
ления могли прокормиться за счет дикорастущих
растений и диких животных. Однако после появле-
аб. Хороший обзор численности общин содержится в: Johnson
and Earle 1987, р. 27-61, 132-38,161-72, а тихоокеанские по-
селения подробно освещаются в: Heizer 1978 и Suttles 1990.
73
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ъ
ния земледелия собирателей непрерывно оттесня-
27
ли на все менее и менее плодородные территории .
Поскольку созревание разных дикорастущих
растений и миграции разных видов зверей и рыб
происходят в разное время года, современным со-
бирателям приходится быть очень мобильными.
Даже маленькие группы могут прокормиться толь-
ко на очень больших территориях, а это приводит
к очень низкой плотности населения. Ее величи-
на определяется главным образом тем, насколько
в данном месте богата ресурсами дикая природа
(что само по себе зависит от географии), и может
быть разной, но обычно составляет менее одного
человека на квадратную милю, хотя не редкостью
бывает и плотность населения, не превышающая
одного человека на ю квадратных миль27 28.
Вследствие крохотного размера типичной груп-
пы собирателей в ней может существовать только
очень простое разделение труда, организованное
обычно на семейном уровне в соответствии с воз-
растом и полом. Как правило, на женщин возло-
жен сбор растений, а также большая часть работ
по приготовлению пищи, часть ремесленных ра-
бот и полностью — присмотр за детьми; мужчины
охотятся, выполняют основную часть ремесленных
работ и участвуют в приготовлении пищи. Маль-
чики и девочки помогают мужчинам и женщинам
соответственно29. На протяжении последних пяти
тысяч лет собиратели, контактировавшие с аграр-
ными или индустриальными обществами, нередко
выражали готовность приобретать у них и приме-
нять более прогрессивные технологии, но инстру-
27. См. выразительное описание этих процессов в: Mithen 2003.
28. Много информации по данному вопросу содержится в: Lee
and Daly 1999а, Panter-Brick 2001, и Kelly 2013, а общая кар-
тина изображается в: Earle 1987, р- 27-61.
29. Классическим исследованием на данную тему остается рабо-
та Lee 1979, р. 116—332, посвященная народностям къхунг
из пустыни Калахари.
74
СОБИРАТЕЛИ
менты и оружие, изготовленные самими собирате-
лями, обычно имеют очень простую (хотя зачастую
хитроумную и эффективную) конструкцию. Тем
не менее даже после того, как земледельческие об-
щества научились выплавлять бронзу и железо, по-
давляющее большинство собирателей продолжало
жить и по-прежнему живет в каменном веке .
Но, несмотря на простоту технологий и эконо-
мической организации, хозяйство собирателей мо-
жет быть весьма продуктивным. При низкой плот-
ности населения и высоком уровне мобильности
по сравнению с количеством ресурсов в дикой при-
роде собирателям зачастую удается без большого
труда добывать продовольствия на 1500-2000 ки-
локалорий, ежедневно необходимых взрослому
человеку, ведущему активный образ жизни. Даже
в таких суровых условиях, какие существуют на аме-
риканском юго-западе, людям в среднем приходи-
лось заниматься собирательством всего от 2 до 5
часов в сутки: именно этим и объясняется принад-
лежащее антропологу Маршаллу Салинсу знамени-
тое определение собирателей как «первого обеспе-
ченного общества в истории»30 31.
Впрочем, такой ярлык не только многое гово-
рит о собирателях, но и многое скрывает. Как при-
знавал сам Салине, собирательство, снабжая людей
пропитанием ценой относительно небольшого тру-
да, гораздо хуже обеспечивает их другими матери-
альными благами. Салине считал, что это не опро-
вергает его идеи о собирателях как об обеспеченном
обществе, потому что они не интересовались ма-
териальными благами: соответственно,—указывал
он,—хотя «самые первобытные народы мира по-
чти не имеют имущества... они не бедны»32. Одна-
ко некоторые антропологи придерживаются совер-
30. Torrence 2001; Kelly 2013, р. 114-36.
31. Sahlins 1972.
32. Ibid. 1972, р. 37.
75
собиратели, земледельцы и ископаемое топливо
шенно иной позиции, признавая, что современные
собиратели на самом деле живут *в большой бед-
ности, но объясняя это эксплуатацией со стороны
земледельцев и потребителей ископаемого топли-
ва, а не неэффективностью собирательства как ме-
43
тода извлечения энергии .
Разные группы собирателей отличаются друг
от друга утонченностью и богатством своей ма-
териальной культуры, причем самыми богатыми
обычно являются такие крупные, преимуществен-
но оседлые группы, как доисторические жители
Японии, принадлежавшие к культуре Дзёмон, или
племена квакиутль, населяющие тихоокеанское по-
бережье северо-запада Америки33 34 35, а самыми бед-
ными-—малочисленные, очень мобильные группы,
живущие в экстремальном окружении. Однако все
наши источники информации: раскопки, описания
в домодерной литературе, этнографические иссле-
дования— приводят нас к тому же выводу. На про-
тяжении всей истории даже самые богатые собира-
тели были бедными по стандартам земледельческих
обществ и очень бедными по стандартам потребите-
- 45
леи ископаемого топлива .
Что еще более важно, ярлык «обеспеченное об-
щество» означает недооценку того факта, что даже
самые беззаботные собиратели время от времени
сталкиваются с нехваткой пищи, добываемой в ди-
кой природе. Некоторые группы (особенно круп-
ные, ведущие более оседлый образ жизни) в со-
стоянии делать запасы продовольствия на случай
тяжелых времен36, но другие на это неспособны,
и собирателям периодически приходится голодать,
33. Наиболее решительно это утверждается в работе Wilmsen
1989, также посвященной народностям къхунг.
34. О Дзёмон см.: Habu 2004; о жителях Тихоокеанского побере-
жья Северной Америки см. ссылку 26, выше.
35. Подробнее этот момент рассматривается мной в: Morris 2013,
р. 60-141.
36. Особ, см.: Binford 1980; Woodburn 1982.
76
СОБИРАТЕЛИ
что становится причиной их плохого здоровья
(по современным стандартам). Ожидаемая продол-
жительность жизни при рождении (ео) у собирате-
лей обычно находится в пределах 25-35 лет. Хотя
некоторые из них доживают до 70-летнего возраста,
половина всех детей у собирателей обычно умира-
ет, не дожив до 15 лет, а большинство доживших
до зрелости умирает, не достигнув 50-летия37. В це-
лом небольшая численность групп, позволяющая
собирателям прожить за счет дикой природы, пред-
ставляет собой результат не сознательного поддер-
живания рождаемости на уровне, не допускающем
перенаселенности, а сменяющих друг друга перио-
дов быстрого роста населения и его вымирания
в голодные времена38.
Ценности собирателей
Почти вся имеющаяся у нас информация о цен-
ностях собирателей получена благодаря этногра-
фическим исследованиям, проводившимся на про-
тяжении последней сотни лет. Древнегреческие
и римские авторы иногда упоминали об эгалита-
ризме и воинственности племен, не знающих зем-
леделия, но у нас нет никакой возможности узнать
наверняка, были ли настроения, присущие совре-
менным собирателям, типичными и на протяже-
нии первых пятидесяти с чем-то тысячелетий чело-
веческой истории. Впрочем, с учетом упомянутых
в предыдущей части многочисленных паралле-
лей между хозяйством, демографией и социаль-
ным устройством древних и современных собирате-
лей, бремя доказательства должно быть возложено
37- Gurven and Kaplan 2007.
38. Panter-Brick 2001b, p. 170-266; Boone 2002. Хороший обзор
демографии собирателей приводится в: Diamond 2012,
р. 173-240,
77
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
на тех, кто считает, что доисторические и совре-
менные собиратели имейи принципиально разные
ценности.
Как указывают этнографы, собиратели во всех
уголках Земли — от Арктики до Австралии — испы-
тывают неприязнь к политической иерархии39 40 41. (На-
пример, авторы почти всех статей в превосходной
«Кембриджской энциклопедии охотников и соби-
«40
рателеи» отмечают, что у людей, о которых они
пишут, нет институционализованных вождей). Как
обычно, существуют и исключения — главным обра-
зом, в тех обществах, где изобилие пищи позволяет
41
существовать группам в сотни человек , хотя неко-
торые археологи утверждают, что даже эти группы
в реальности менее иерархичны, чем кажется42. Ве-
роятно, собиратели почти везде могли бы подпи-
саться под ответом, который получил антрополог
Ричард Ли, спросив собирателя из племени къхунг,
обитающего в пустыне Калахари, почему у них нет
вождей: «У нас есть вожди! Вообще-то мы все во-
жди... Каждый из нас—вождь сам себе!»43 44 По сути,
это почти то же самое, что сказал другому антро-
пологу собиратель из племени она, живущий со-
всем в другой части света—на Огненной Земле: «Да,
сеньор, у нас, она, много вождей. У нас все мужчи-
44
ны — капитаны, а женщины — матросы» .
39- Существует много превосходных работ на эту тему; особен-
но полезными мне представляются Cashdan 1980; Gard-
ner 1991; и Boehm 1993.
40. Lee and Daly 1999a.
41. Становление политической иерархии и возрастание нера-
венства на тихоокеанском побережье Северной Амери-
ки в 800-1200 гг.н.э. описывается в: Flannery and Mar-
cus 2012, р. 66-87.
42. В Angelbeck and Grier 2012 это утверждается в отношении бе-
реговых салишей, живущих на тихоокеанском побережье
северо-западной Америки, хотя я не нахожу аргументы
авторов данной работы вполне убедительными.
43- Lee 1979, Р- 34«-
44. Цит. по: Boehm 1999, р. 62.
78
СОБИРАТЕЛИ
Группам собирателей иногда приходится прини-
мать важные коллективные решения—в частности,
в отношении того, куда двигаться дальше в беско-
нечной охоте за пропитанием,—однако большин-
ство групп выработало методы, препятствующие
тому, чтобы какое-либо лицо или небольшая груп-
па лиц захватили контроль над процессом приня-
тия решений. Самый популярный вариант состоит
в том, чтобы снова и снова обсуждать каждое реше-
ние в подгруппах до тех пор, пока не начнет фор-
мироваться консенсус: в этот момент даже самые
решительно настроенные несогласные обычно го-
ворят «да» и смиряются с мнением большинства45.
Почти все группы иногда занимаются теми или
иными делами, требующими руководства со сто-
роны вождей — таких, как знаменитые «кроличьи
боссы» у шошонов, организующие охоту с участием
множества семей, собирающихся в отряды46. Одна-
ко такие вожди обычно утрачивают свои полномо-
чия сразу же после того, как мероприятие завер-
шилось, или тогда, когда отряд снова распадается
на составляющие его семьи. Люди, ведущие себя
слишком начальственно, пытающиеся распростра-
нить свое влияние на иные сферы или стремящие-
ся превратить свои временные полномочия в по-
стоянную власть над другими, обычно вынуждены
отступить, сталкиваясь с неодобрением со стороны
соплеменников.
Тех, кто пытается создать в группе иерархи-
ческую структуру, во многих случаях высмеива-
ют. Опять же, самый удачный пример мы находим
у Ричарда Ли, кропотливо изучавшего народность
къхунг. В Калахари главной ареной, на которой
«выскочка» (так антрополог Кристофер Бем назы-
вает людей, стремящихся к власти) может проявить
45. Silberbauer 1982. Этот метод имеет поразительное сходство
с теми, которые практикуются во многих научных кругах.
46. Steward 1938, р. 106-107.
79
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
себя, служит охота. По этой причине, как рассказал
Ли один авторитетный представитель къхунг,
когда молодой человек добывает много мяса, он
начинает считать себя вождем или большим че-
ловеком и смотрит на всех остальных как на сво-
их слуг или подчиненных. Нам такого не нужно.
Мы не одобряем такого хвастовства, потому что
рано или поздно он из-за своей гордости кого-
нибудь убьет. Потому мы всегда говорим, что его
мясо —дрянь. Таким образом мы приводим его
47
в чувство и заставляем успокоиться .
По сообщениям свидетелей, къхунг укрощают «вы-
скочек», саркастически называя их «большими на-
чальниками» и подчеркнуто игнорируя их. Анало-
гичное поведение широко распространено по всему
миру. Например, у палиянов—собирателей из Юж-
ной Индии, у танзанийских хадза и австралийских
нгукурров амбициозным людям принято давать от-
48
пор, регулярно высмеивая их претензии .
Если сарказм не помогает, собиратели могут вы-
ражать свое неодобрение более решительными ме-
тодами. В этом отношении весьма популярен ост-
ракизм, нередко вырастающий непосредственно
из насмешек. Распространенный первый шаг, за-
фиксированный в нескольких сообществах, сводит-
ся к тому, что люди делают вид, будто они не слы-
шат или не понимают слов «выскочки», а по мере
того, как он начинает злиться, разражаются все бо-
лее и более громким смехом. Если даже это не по-
могает, нарушителя спокойствия могут на некото-
рое время изгнать из группы или бросить одного
в лагере, заставляя догонять группу.
Другая стратегия состоит в том, чтобы перейти
от насмешек и остракизма к откровенной критике,
четко разъясняя нарушителю, в чем он не прав. Ан-
47. Lee 1979, р. 246. О «выскочках»: Boehm 1999, р. 44.
48. Эти примеры взяты из: Boehm 1999, р. 75.
8о
СОБИРАТЕЛИ
трополог Фред Майерс, работавший среди племени
пинтупи в австралийской Западной пустыне, отме-
чал эпизод, когда один человек начал ставить себя
выше своих соплеменников и стал, ни с кем не. сове-
туясь, принимать решения, которые затрагивали не
только его, но и других. Люди высмеивали его, игно-
рировали, просили так не делать, но ничего не по-
могало—до тех пор, пока однажды он не умер пря-
мо посреди церемонии. Пинтупи решили, что кто-то,
разозлившись на кандидата в вожди, убил его с по-
мощью колдовства, потому что (согласно всеобщему
мнению в изложении Майерса), «свой авторитет сле-
дует утверждать только таким образом, который не
49
угрожает равенству и независимости всех прочих» .
Но если на «выскочку» не действуют ни насмеш-
ки, ни критика, недовольные собиратели могут про-
сто оставить его в одиночестве. У мачигуенга из бас-
сейна Амазонки, которые, помимо собирательства,
в ограниченных масштабах занимаются земледели-
ем, это называется «ишиганака»: там принято, что-
бы тот, кого начинают выводить из себя чьи-либо
амбиции, уходил в лес. Спустя некоторое время он
может вернуться, но, если ему кажется, что таким
способом делу не поможешь, он может забрать с со-
бой всю свою семью. Как считают мачигуенга, это
лучше, чем решать проблему с помощью насилия* 50.
Не менее ярко, чем в политике, неиерархические
ценности проявляются и в сфере экономики, несмо-
тря на то что распространенное в XIX в. представле-
ние о том, что собиратели живут в условиях «пер-
вобытного коммунизма» и у них нет личной соб-
ственности51, было явно ошибочным. Наоборот, как
49- Myers 1986, р. 234.
50. Johnson and Earle 1987, р. 81.
51. Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности
и государства//Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2.
М.: Государственное издательство политической литера-
туры, 1961. С. 23-178.
81
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
подчеркивают Джонсон и Эрл в своем исследовании
социальной эволюции, собиратели «уделяют большое
внимание вопросам имущества и собственности. Как
правило, у каждой вещи есть свой владелец, который
52
принимает решение о том, как ее использовать» .
Однако, несмотря на строгое соблюдение прав
собственности, у собирателей лишь в редких слу-
чаях наблюдается серьезная имущественная иерар-
хия. Для того чтобы оценивать уровень неравенства
в плане доходов или богатства, экономисты обыч-
но пользуются коэффициентом Джини, выражаю-
щим степень концентрации дохода или богатства
и принимающим значения от о (полное равенство:
богатство или доход абсолютно равномерно распре-
делены между всеми членами группы) до 1 (пол-
ное неравенство: кому-то одному принадлежит все,
а у всех остальных членов группы нет вообще ни-
какого богатства или дохода)52 53. Случаи вычисле-
52. Johnson and Earle 1987, р. 96. Применительно к большин-
ству собирателей и некоторым простейшим аграрным
обществам Джонсон и Эрл используют термин «семей-
ная организация».
53. Коэффициент Джини, предложенный в 1909 г. Коррадо Джи-
ни, является наиболее часто используемым критерием
неравенства. Однако некоторые авторы подвергают его
критике. С точки зрения ряда экономистов (см., напри-
мер: Belli: and Liberati 2006), тот факт, что одно и то же
значение коэффициента Джини может наблюдаться при
самых разных картинах распределения доходов, снижа-
ет его ценность, в то время как другие указывают, что
«при обобщении многомерной реальности посредством
одномерного индекса невозможно избежать чрезмерного
упрощения проблемы и смешения тех моментов, которые
должны рассматриваться по отдельности» (Piketty 2014,
р. 266). Как показано в Piketty 2014, разные методы оцен-
ки неравенства могут дать совершенно разную картину.
Однако мы будем пользоваться здесь коэффициентом
Джини, потому что историки вычислили его значения
(пусть приблизительные) для всех эпох, начиная с антич-
ности, и потому что данные, собранные в Smith et al. 2010,
дают нам и некоторое представления об имущественном
неравенстве, оцененном с помощью коэффициента Джи-
82
СОБИРАТЕЛИ
ния коэффициента Джини для собирателей немно-
гочисленны, но самая успешная из таких попыток,
охватывавшая пять групп собирателей из Африки,
Южной Америки, Индонезии и Австралии, дает
очень низкие значения этого коэффициента, лежа-
щие вблизи от средней величины, составляющей
о,25* 54. (Коэффициент Джини для аграрных обществ
и обществ, потребляющих ископаемое топливо, бу-
дет рассмотрен в следующих двух главах).
ни, среди собирателей и в мелких аграрных сообществах.
И напротив, несмотря на то что графики доходов по де-
цилям, которые приводит Пикетти (население делится
( на десять групп по величине дохода, которые затем со-
поставляются по доле богатства, достающейся каждой
группе на протяжении каждого периода времени), име-
ют многочисленные преимущества, распределение богат-
ства/наследства по децилям можно вычислить лишь на-
чиная с первых лет XVIII в. (и то лишь для Европы и ее
заморских колоний), а распределение доходов по деци-
лям— лишь с 1910-х гг., когда в западных обществах появ-
ляются ведомости об уплате подоходного налога.
54, Smith et al. 2010. Экономисты неизменно проводят четкое
различие между неравенством в смысле богатства (т.е.
1 различием в величине активов, находящихся во владе-
нии различных лиц и групп) и неравенством в смысле
дохода (т. е. различием между доходами различных лиц
и групп). В этой книге мы будем придерживаться тако-
го же подхода, но вследствие недостатков, присущих дан-
ным по домодерным обществам, не всегда имеется воз-
можность вычислить коэффициент Джини для обоих ти-
пов неравенства во всех контекстах. Там, где возможно,
я привожу значения коэффициента Джини для неравен-
ства по доходу, однако величины неравенства по богат-
ству из Smith et al. 2010 —единственные имеющиеся у нас
значения коэффициента Джини для собирателей. Вся-
кий раз, как в тексте будет фигурировать коэффициент
Джини, мы будем указывать, идет ли речь о неравенстве
по доходу или о неравенстве по богатству. В целом нера-
венство по богатству обычно бывает более значительным,
чем неравенство по доходу, потому что лицам и группам
с высокими доходами проще откладывать часть доходов
ради накопления капитала, чем получателям небольших
доходов, которым приходится тратить большую часть до-
хода на приобретение таких вещей первой необходимо-
сти, как пища, кров, одежда и топливо.
83
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Имеется очевидная причина, по которой среди
собирателей наблюдается такое низкое неравенство
в смысле богатства: собирательство обычно требует
от людей постоянно перемещаться с места на место.
Это не только усложняет накопление материальных
богатств, но и делает его довольно бессмысленным.
С одной стороны, если люди тащат на себе все свое
имущество, это сильно затрудняет охоту и собира-
тельство; с другой стороны, привлекательность иму-
щества уменьшается, если приходится бросать его
каждые несколько недель. Собирательство как систе-
ма извлечения энергии накладывает строгие прак-
тические ограничения на накопление богатства.
Из этой общей картины выбиваются два частич-
ных исключения, вероятно, лишь подтверждающие
общее правило. Роль первого из этих исключений
играют несколько доисторических поселений, со-
хранившие следы неравенства по богатству—в пер-
вую очередь это стоянка Сунгирь на востоке Ев-
ропейской России. Здесь археологи обнаружили
группу погребений, датируемых примерно 26000 г.
до н. э. В большинстве из них не содержится или по-
чти не содержится погребального инвентаря, но два
погребения (в одном был похоронен 50-летний
мужчина, в другом — мальчик в возрасте чуть более
ю лет и девочка чуть помоложе) резко выделяют-
ся в этом отношении. На одежду покойников было
нашито более 13 тыс. бусин, вырезанных из мамон-
товой кости. Вокруг тел были разложены десятки
украшений из мамонтовой кости, включая малень-
кую фигурку мамонта и несколько копий, а голов-
ной убор мужчины и пояс мальчика украшали 250
лисьих зубов. Для того чтобы вырезать все эти бусы,
требовалось два непрерывных года работы ремес-
ленника, а для украшения покойников со своими
зубами рассталось 6о лисиц55. Мы имеем здесь дело
с беспрецедентной концентрацией богатства, и тот
55. Iron 2013, р. 25-29; Trinkaus et al. 2014.
84
СОБИРАТЕЛИ
факт, что в число почитаемых покойников входили
дети, указывает на то, что богатство и даже власть,
возможно, передавались по наследству. Неясно, по-
чему эти уникальные захоронения были найдены
именно в Сунгири, хотя мы вряд ли сильно оши-
бемся, если предположим, что это было особое ме-
сто для охоты на мамонтов; однако ясно одно: это
богатство имело форму множества крохотных, при-
годных для транспортировки предметов, легко пе-
реносимых с одного места охоты на другое. Воз-
можно, находки из Сунгири указывают на то, что
в соответствующих обстоятельствах—а именно при
наличии обширных ресурсов, которые можно было
перевести в транспортируемый вид,—экономиче-
ская, а может быть, и политическая иерархия мог-
ла возникнуть и среди собирателей.
Вторую группу исключений нам снова дают про-
цветающие общины собирателей с тихоокеанско-
го побережья северо-запада Америки. Изобилие
пищи (особенно рыбы) в дикой природе позволяло
этим собирателям столетиями жить в полупостоян-
ных деревнях, иногда насчитывавших сотни жите-
лей. Оставаясь на одном месте в течение большей
части года, эти собиратели находили оправдан-
ным не только строительство домов, но и накоп-
ление имущества, причем некоторые люди строи-
ли и накапливали в намного больших масштабах,
чем другие56. Судя по всему, охотники и собиратели
из этих мест —чумаши, нутка, квакиутль и другие
группы — были настолько богаты, что имели воз-
можность даже пренебречь сунгирским правилом
и переходить от накопления небольших перенос-
ных богатств к большим и нетранспортабельным.
В том, что касается представлений Маркса и Эн-
гельса о первобытном коммунизме, они были вер-
ны в том отношении, что (насколько нам известно)
в собирательском обществе никогда не существова-
56. См.: Flannery and Marcus 2012 (сноска 41, выше).
85
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ло подгрупп, которые бы превращались в класс ран-
тье, владеющих средствами производства57. Лишить
других доступа к дикорастущим растениям, рассе-
янным по большой площади, или к постоянно пе-
ремещающимся диким зверям и рыбе в обычных
условиях невозможно, и даже состоятельные соби-
ратели с тихоокеанского побережья Северной Аме-
рики не могли присвоить стаи тунца, меча-рыбы
и лосося. Собиратели в наибольшей степени при-
ближались к владению средствами производства,
когда у них в собственности находились приспособ-
ления, облегчающие добычу пропитания в дикой
природе, но умение изготавливать такие приспо-
собления — корзины для сбора растений или схро-
ны, луки со стрелами и загоны для охоты — обычно
широко распространено среди собирателей. Кроме
того, большинство собирателей знает, как ухажи-
вать за отдельными деревьями и кустами, с тем что-
бы повысить их плодовитость, и такой уход часто
рассматривается как заявка на право собственно-
сти (например, это принято у шошонов, признаю-
щих претензии семей на владение конкретными ке-
дровыми соснами)58 59. Рукотворные предметы лишь
в исключительных случаях дают отдельным инди-
видуумам сильное преимущество над всеми осталь-
ными, и опять же в этом отношении выделяются
сообщества Тихоокеанского побережья. Вероятно,
не случайно, что около 8оо г. н. э., к которому отно-
сятся первые археологические свидетельства изго-
товления больших каноэ, пригодных для океанских
плаваний, появляются и первые признаки заметной
имущественной иерархии .
57. Высказывания Маркса и Энгельса на эту тему разбросаны
по самым разным работам и иногда противоречат друг
другу, но их хорошее резюме приводится в: Bloch 1983,
Р- 91-94-
58. Steward 1977, р. 375-378.
59. Arnold 1995, 2007.
86
СОБИРАТЕЛИ
Почти во всех сообществах собирателей эти
практические препятствия к накоплению богатства
подкрепляются ярко выраженным представлени-
ем о нравственном зле, присущем имущественной
иерархии60. В большинстве таких сообществ детям
с самых первых лет жизни внушают, как полезно
делиться с другими. Можно сослаться на слегка
тошнотворный пример, зафиксированный одним
этнографом, наблюдавшим в Камеруне, как маль-
чик из племени бака убил из лука большого пау-
ка, а затем аккуратно поделил его съедобные части
с двумя товарищами. Одному из мальчиков доста-
лись три ноги: двое других получили по две с по-
ловиной ноги и для того, чтобы у всех было поров-
ну, по половинке головогруди паука61.
Не делиться с другими добычей у собирателей
считается страшным грехом, не менее порицае-
мым, чем стремление к власти. По сути, собира-
тели, по-видимому, не видят разницы между жад-
ностью и властолюбием, о чем свидетельствуют
процитированные выше слова собирателя из пле-
мени къхунг, сказавшего, что удачливый молодой
охотник «начинает считать себя вождем или боль-
шим человеком». На собирателей, проявляющих
эгоизм, активно давят с тем, чтобы они делились
с соплеменниками — некоторые антропологи назы-
вают это «требованием доли» (demand sharing) или
даже «допустимым попрошайничеством/кражей»
(tolerated scrounging/theft)62.
У людей непривычных требование доли может
вызвать сильнейший культурный шок. В 1986 г. по-
друга моей жены, жившая в другой части Кении,
сделала ошибку, объявив, что собирается нанять ма-
шину, чтобы отвезти свой багаж в аэропорт Най-
роби. Ей показалось, что все, с кем она была хоть
6о. Wenzel et al. 2000; Henrich 2012; Kelly 2013, p. 137-65.
61. Kamei 2005, p. 354.
62. Peterson 1993; Wilson 1998; Marlowe 2010, p. 225-54.
87
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
чуть-чуть знакома, внезапно материализовались
у ее хижины, требуя, чтобы она отвезла их прове-
дать родственников, друзей или стада. Люди пони-
мали, что на самом деле машина ей не принадле-
жит; возможно, она заплатила за ее аренду, но она
не сделала ее сама, и потому они имели полное пра-
во ожидать, что с ними поделятся. Понимая, что,
если она откажет в этих просьбах, ее последние дни
пребывания в Кении превратятся в кошмар, но что,
если она уступит, ей не попасть на самолет, она от-
казалась от аренды, дотащила свои вещи до грунто-
вого проселка и стала ждать «матату»63.
Проблема, с которой столкнулась подруга
моей жены, могла возникнуть только в наши дни,
но у большинства собирателей, когда-либо живших
на Земле, имелись серьезные, практические при-
чины для того, чтобы уступать требованию доли.
В конце концов, если у охотника, убившего крупно-
го зверя, нет возможности хранить мясо с тем, что-
бы в дальнейшем кормиться им самому и кормить
ближайших родственников, то почему бы сегодня
не поделиться излишками с другими в надежде
на то, что кто-нибудь из тех, кому достались пло-
ды твоей щедрости, завтра отплатит тебе тем же?
Впрочем, собирательский эгалитаризм отчасти
дает сбои, когда дело доходит до гендерной иерар-
хии. По всему миру оба пола обычно считают впол-
не естественным, что главными в собирательских
сообществах должны быть мужчины. Выше уже ци-
тировались слова представителя племени она о том,
что «все мужчины—капитаны, а женщины—матро-
сы», и Ниса, собирательница из племени къхунг,
прославившаяся благодаря названной ее именем
книге антрополога Марджори Шостак, вероятно,
63. Так в 1980-е гг. в Кении назывались древние фургоны, кото-
рые за плату могли повезти вас почти в любое место, даже
если там не было дороги. «Матату» печально знамениты
многочисленными авариями с человеческими жертвами.
88
СОБИРАТЕЛИ
согласилась бы с этим. Однажды она успокоила
неопытную девочку-подростка, боявшуюся пред-
стоявшей ей свадьбы, сказав ей: «Мужчина тебя
не убьет; он женится на тебе и станет для тебя как
отец или как старший брат»64.
Среди представителей общественных наук
не утихают дискуссии по поводу того, почему в со-
бирательских обществах обычно верховодят муж-
чины65. В конце концов, — указывают эволюцио-
нисты,—биология вроде бы сдала женщинам бо-
лее сильные карты. Для воспроизводства требуются
и сперматозоиды, и яйцеклетки, но сперматозои-
ды имеются в огромном количестве (типичный
молодой человек производит около тысячи спер-
матозоидов в секунду) и, следовательно, дешевы,
в то время как яйцеклетки значительно более ред-
ки (в организме типичной молодой женщины воз-
никает одна яйцеклетка в месяц) и потому дороги.
В обмен на доступ к своим яйцеклеткам женщи-
ны должны иметь возможность требовать от муж-
чин любых услуг. В известной степени так и проис-
ходит, и мужчины-собиратели существенно боль-
ше помогают женщинам, вынашивающим детей,
чем это делают самцы шимпанзе, бонобо, горилл
и орангутангов (наших ближайших генетических
родичей). Однако, как предполагают некоторые
антропологи, причиной того, что цена, запраши-
ваемая женщиной, почти никогда не включает по-
литическую или экономическую власть, служит то,
что свое семя — не единственное, что могут пред-
ложить мужчины-собиратели. Поскольку мужчи-
ны являются еще и главным источником насилия,
женщинам приходится обращаться к ним за за-
щитой; поскольку мужчины — главные охотники,
64. Shostak 1981, р. 139.
65. По всем этим темам существует обширная литература, но ее
прекрасный обзор дает экономист Пол Сибрайт (Seab-
right 2013b, р. 12-15, 67-82).
89
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
женщинам приходится выторговывать у них мясо;
наконец, поскольку совместная охота часто учит
мужчин сотрудничеству и взаимному доверию, от-
дельные женщины зачастую вынуждены вести торг
с целыми мужскими картелями.
Впрочем, каковы бы ни были причины, главный
итог очевиден: в отрядах собирателей доминируют
мужчины, но гендерное неравенство обычно не бы-
вает очень заметным. Жены, которых третируют
мужья, регулярно бросают их без особого шума
и ссор, а сохранению верности в браке и девствен-
ности до вступления в брак, как правило, не при-
дается большого значения. Как выразилась Ниса,
«если ты женщина, тебе не приходится сидеть и ни-
чего не делать — у тебя есть любовники»66. Проми-
скуитет, несомненно, становится причиной про-
блем и может привести к избиению жен мужьями
и к дракам между мужчинами, соперничающими
за внимание одной и той же женщины, но тех лю-
дей, которые избыточно бурно реагируют на супру-
жескую неверность, высмеивают, а сексуальные эс-
капады обычно не ведут к бесчестью, от которого
невозможно избавиться67.
По-видимому, слабо выраженное гендерное не-
равенство и непрочность брачных уз, так же как не-
развитость и непрочность экономической и поли-
тической иерархии, являются непосредственным
следствием природы собирательства как способа
извлечения энергии. Собирателям не обойтись без
еды, которую находят женщины, особенно вблизи
экватора, где растительность составляет большую
долю рациона большинства собирателей, но тре-
бование делиться обычно ведет к тому, что доступ
к этой еде получают все члены группы. Главная
причина, по которой мужчины-собиратели по срав-
нению с мужчинами-земледельцами обычно прояв-
66. Shostak 1981, р. 243.
67. Endicott 1999.
9°
СОБИРАТЕЛИ
ляют гораздо меньше стремления к контролю над
женщинами — и, в частности, над их репродуктив-
ностью,— состоит в том, что собирателям, в отли-
чие от земледельцев, почти нечего наследовать.
В большинстве сообществ собирателей пища, до-
бываемая в дикой природе, в равной мере доступ-
на для всех, вне зависимости от того, кто являет-
ся их родителями. Соответственно, материальный
успех в гораздо большей степени зависит от охот-
ничьих и собирательских навыков и умения созда-
вать коалиции, чем от материальной собственности,
которая может передаваться от поколения к поко-
лению, а это, в свою очередь, означает, что вопрос
о том, кто является отцом ребенка, имеет у собира-
телей гораздо меньшее значение, чем там, где лишь
законное потомство унаследует землю и капитал.
При этом споры между мужчинами из-за женщин
среди собирателей, похоже, чаще ведут к насилию,
чем среди земледельцев (и намного чаще, чем сре-
ди потребителей ископаемого топлива). Некоторые
антропологи оспаривают это, указывая, что борьба
между мужчинами-собирателями из-за женщин «в
реальности» является борьбой за доступ к пище или
к территории, а соперничество из-за женщин при
этом лишь играет роль повода и удобного языка для
выражения разногласий, имеющих более глубокие
причины68 69. Это, без сомнения, верно в некоторых
случаях, но в целом собиратели так последователь-
но объявляют насилие следствием столкновений
между мужчинами из-за женщин, что, скорее всего,
они знают, о чем говорят. Известно даже, что у яно-
мами и ваорани (те и другие живут в верховьях Ама-
зонки и сочетают собирательство с земледелием) бо-
лее агрессивные мужчины имеют больше сексуаль-
„ 60
ных партнерш и детей, чем менее агрессивные .
68. См., среди прочих работ: Johnson and Earle 1987; LeBlanc and
Register 2003; Otterbein 2O04.
69. Chagnon 1988; Beckerman et al. 2009.
91
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
По-видимому, разногласия из-за женщин среди
собирателей чаще приводит к насилию, чем среди
земледельцев и потребителей ископаемого топлива,
потому что собиратели с пугающей легкостью при-
бегают к насилию из-за любых разногласий. Указы-
вающие на это свидетельства яростно оспаривают-
ся, но все же на протяжении последних двадцати
лет все больше и больше антропологов признает,
что в XX веке у собирателей жертвой насилия ста-
новился по меньшей мере каждый десятый70. В не-
которых группах (лучше всего из них изучены хор-
тикультурные сообщества яномами и ваорани)
насильственная смерть настигает более чем одно-
го мужчину из четырех71 72. Археологические дан-
ные, представляющие собой единственный способ
узнать наверняка, был ли подобный уровень смер-
тоносного насилия нормальной ситуацией и в до-
историческом мире, особенно трудно интерпрети-
ровать, но распространенность смертельных травм
(следы таких травм обнаружены по меньшей мере
на 27 скелетах неандертальцев и ig скелетах древ-
них людей современного типа), несомненно, соче-
тается с представлением о высокой частоте насиль-
м 72
ственных смертей .
Отряды собирателей, помимо множества про-
чих различий, сильно отличаются друг от друга
и склонностью к насилию, но для того, чтобы по-
нять, насколько они могли быть жестокими, ан-
тропологам понадобилось много времени. Дело
70. См., например, цифры в: Keeley 1996; Gat 2006; Pinker 2011.
Аргументы о том, что эти данные представляют собой не-
верную интерпретацию гораздо более мирной реально-
сти, см. в статьях из Fry 2013; более убедительное опро-
вержение аргументов о «доисторическом миролюбии»
см. в: LeBlanc 2013, 2014.
71. См.: Chagnon 1988 и Beckerman et al. 2009 (сноска 68, выше).
72. Некоторые важнейшие проблемы интерпретации рассматри-
ваются в: Milner 2005. О травмах у неандертальцев и древ-
них людей современного типа см.: Trinkaus 2012.
92
СОБИРАТЕЛИ
не в том, что этнографам везло и они сталкивались
лишь с исключительно миролюбивыми племена-
ми собирателей, а в том, что из-за незначитель-
ности социальных масштабов, диктуемой собира-
тельством, чужакам трудно зафиксировать даже
высокую частоту убийств. Если в группе, насчиты-
вающей дюжину человек, уровень насильственной
смертности составляет ю%, то убийства там случа-
ются приблизительно через каждые 25 лет; а по-
скольку антропологи обычно не проводят в поле
и 25 месяцев, то они очень редко сталкиваются с на-
сильственными смертями. Именно эта демогра-
фическая реальность заставила Элизабет Маршалл
Томас дать своей сочувственной этнографической
работе 1959 г., посвященной народности къхунг, на-
звание «Тихие люди» (The Gentle People}73—несмотря
на то что уровень убийств в их среде был таким же,
как в Детройте в разгар «крэковой эпидемии». Ан-
тропологи, несомненно, слышали много рассказов
про убийства, но, с другой стороны, от многих со-
бирателей они слышали и выражение страха перед
насилием, и им лишь в iggo-e гг. удалось сложить
факты воедино, после чего их глазам открылась не-
приглядная реальность.
Люди, подобно большинству животных, эволю-
ционировали таким образом, что насилие стало
для них одним из инструментов для решения спо-
ров74. При этом только психопат попытается ре-
шить все встающие перед ним проблемы при по-
мощи насилия75, из-за чего он быстро окажется
в изоляции и будет иметь дело с коалициями, от-
73. Thomas 1959. Сравнение уровня насильственной смертно-
сти среди къхунг и в Детройте: Knauft 1985, р. 375, table Е.
74. Этот вопрос раскрывается мной подробнее в: Morris 2014,
р. 288-319.
75. Я говорю «перед ним», а не «перед ним или перед ней», по-
тому что во всех обществах, по которым у нас есть дан-
» ные — будь то общества собирателей, крестьян или потре-
бителей ископаемого топлива, — более 90% всех насиль-
93
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вечающими на насилие еще большим насилием76.
Люди — по вполне понятным причинам — боятся
насилия и примут меры к тому, чтобы сделать его
применение непривлекательным. Как признавал
Томас Гоббс в своем «Левиафане», в сложных обще-
ствах самой важной из этих мер является создание
централизованного правительства, имеющего мо-
нополию на законное применение силы, что дает
возможность наказывать ослушников. Однако со-
биратели, у которых почти отсутствует политиче-
ская иерархия, не в состоянии создать такое прави-
тельство; и хотя в большинстве случаев им удается
решить проблему, высмеивая нарушителей, кри-
тикуя их, подвергая остракизму и бросая их (идея
Гоббса о том, что до возникновения «Левиафана»
жизнь представляла собой «войну всех со всеми»,
была чисто мысленным экспериментом), все же до-
статочно часто эти методы не срабатывают, вслед-
ствие чего более чем каждый десятый собиратель
погибает от насилия. Сплошь и рядом бывает так,
что в случае особого накала страстей — особенно то-
гда, когда люди пытаются справиться с не поддаю-
щимися воспитанию «выскочками»,— насилие на-
чинает казаться наименее нежелательным исходом.
Хотя собиратели обычно не склонны явным об-
разом оправдывать насилие, они, как правило, при-
знают существование множества ситуаций, в ко-
торых людям для решения проблемы приходится
прибегать к силе. В таких случаях насилие мо-
жет принимать форму внезапной вспышки дикой
ярости или вылиться в череду взаимных убийств
из мести, продолжающихся на протяжении поко-
лений. Иногда среди собирателей случается даже
что-то вроде доисторического «Убийства в „Восточ-
ственных преступлений совершается мужчинами (почему
дело обстоит таким образом, объясняется в Ghiglieri 1999).
76. Логика такого развития событий раскрывается в: Axelrod 1984
и Bowles and Gintis 2011.
94
собиратели
ном экспрессе41»77, когда вся община решает, что
единственный способ справиться с «выскочкой» —
совместно убить его78. Ни одна из этих ситуаций
не является особенно распространенной в типич-
ных собирательских обществах, но все же собирате-
ли признают, что бывают моменты, когда убийство
оправданно, и что тех людей (почти всегда ими бы-
вают мужчины), которые в таком контексте прибе-
гают к силе, не следует подвергать осуждению.
Таким образом, в целом собиратели разделяют
поразительно схожие эгалитарные ценности. Со-
бирателям свойственно крайне отрицательное от-
ношение к политической и экономической иерар-
хии, но они допускают наличие достаточно слабо
выраженных форм гендерной иерархии и призна-
ют, что бывают моменты и ситуации, когда необхо-
димо насилие.
Такое широкое признание собирателями этих
ценностей обусловлено тем, что они весьма непо-
средственным образом вытекают из экономиче-
ских и социальных ограничений, накладываемых
собирательством как методом извлечения энергии.
В крохотных группах, состоящих из чрезвычай-
но мобильных охотников и собирателей, создание
и сохранение резкого политического, экономиче-
ского и гендерного неравенства крайне затрудни-
тельно, так же как затруднительно поддерживать
социальные контакты, не прибегая время от време-
77. Так называется написанный в 1934 г- знаменитый роман Ага-
ты Кристи, в котором двенадцать пассажиров поезда,
идущего в Стамбул, совместно убивают ненавидимого
ими тринадцатого пассажира — классического «выскоч-
ку», который ранее совершил убийство, тем или иным
И'- образом касавшееся их всех. Эркюль Пуаро раскрывает
дело, но, в полной мере разделяя собирательские ценно-
... сти, решает ничего не сообщать властям.
78. Этнографы зафиксировали много таких случаев; см., напри-
мер: НоеЫ 1954, р. 88-92; Lee 1982, р. 47; Woodburn 1982,
' р. 436; Knauft 1987, р. 475-476.
95
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ни к насилию. Собиратели, как и все прочие люди,
обладают свободной волей, и мы можем быть почти
уверены в том, что на протяжении десятков тысяч
лет, когда все люди были собирателями, они испро-
бовали едва ли не все варианты, которые нам толь-
ко удастся вообразить. Однако с течением време-
ни большинство групп пришло к описанному выше
этическому равновесию, при котором ценности со-
ответствуют материальной реальности. Конкретное
положение точки равновесия меняется от одного
общества к другому, так как оно очень сильно зави-
сит от географических условий (которыми, в част-
ности, объясняются аномалии, которые мы видим
в относительно крупных, богатых и оседлых груп-
пах тихоокеанского побережья северо-западной
Америки), но мы, несомненно, в состоянии выде-
лить то, что Вебер мог бы назвать идеально-ти-
пичным набором собирательских ценностей. Эти
ценности начали уходить в небытие лишь на про-
тяжении последних десяти тысяч лет, с того момен-
та, как в мире появилось земледелие.
ГЛАВА 3
Земледельцы
Кто такие земледельцы
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦАМИ являются люди, для ко-
торых самым важным источником энергии яв-
ляются окультуренные растения и одомашнен-
ные животные. В начале главы 2 я процитировал
слова Кэтрин Пантер-Брик, определявшей собира-
телей как людей, которые «не занимаются созна-
тельным изменением генофонда эксплуатируемых
ресурсов»; соответственно, они «живут мелкими
группами и... много передвигаются»1. Напротив,
земледельцы сознательно изменяют генофонд экс-
плуатируемых ресурсов, живут большими (иногда
очень большими) группами и передвигаются доста-
точно мало. В жизни мобильных, но крохотных от-
рядов собирателей меняются места, но лица оста-
ются теми же самыми; в статичных, но крупных
селениях земледельцев меняются лица, но место
остается одним и тем же.
Ключ к сельскому хозяйству скрывается в изме-
нении генофонда эксплуатируемых ресурсов, кото-
рое ботаники и зоологи обычно называют «окуль-
туриванием» и «одомашниванием». Под этим они
имеют в виду вмешательство людей в воспроизвод-
ство других биологических видов, создающее селек-
тивное давление, которое приводит к превращению
этих видов в совершенно новые виды, способные
на размножение лишь при непрерывном участии
человека.
1. Panter-Brick et al. 2ОО1а, p. a; Lee and DeVore 1968, p. 11.
97
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
В качестве классического примера можно на-
звать окультуренную пшеницу, в настоящее время
являющуюся для человечества главным источни-
ком растительных белков2, хотя аналогичным гене-
тическим изменениям подверглись и другие расте-
ния и животные в различных регионах мира. Дикая
пшеница — растение однолетнее; когда она созре-
вает, ее колоски (стебельки, прикрепляющие зер-
но к растению) ослабевают, и зерна одно за другим
падают на землю, где с них спадают защитные че-
шуйки и они прорастают. Ежегодно примерно одно
растение дикой пшеницы из 1 или 2 миллионов
претерпевает случайную мутацию одного из своих
генов, укрепляющую колоски, вследствие чего со-
зревшие на этом растении зерна не падают на зем-
лю, и растение не может передать свои гены дальше.
В результате эти растения-мутанты исчезают из ге-
нофонда (где их в следующем поколении сменяют
новые, случайным образом возникшие мутанты).
Но благодаря тому что люди-собиратели начали
вмешиваться в генофонд дикой пшеницы, собирая
ее зерна и часть из них высевая обратно, по край-
ней мере некоторые из этих мутантов получили
возможность передавать свои гены дальше, благо-
даря чему доля мутантов в генофонде стала очень
медленно возрастать. Согласно компьютерному мо-
делированию теоретически потребуется всего пара
веков для того, чтобы мутанты полностью вытес-
нили изначальную разновидность дикой пшени-
цы, хотя археологические данные говорят о том,
что в реальности этот процесс занял пару тысяч лет.
Новая — окультуренная — пшеница может размно-
жаться лишь в том случае, если ее будут собирать
и высевать люди, чем они и занимались, потому что
этот труд—сельское хозяйство—дает намного боль-
ше калорий, чем могли добыть собиратели путем
сбора дикой пшеницы. Окультуренные растения
2. См.: http://www.ars.usda.gov/Services/docs.htm?docid=8g64.
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
и одомашненные животные были первыми генети-
чески модифицированными организмами3.
Категория «земледелие» заключает в себе еще
больше разнообразия, чем «собирательство», и по-
тому эта глава будет намного длиннее, чем преды-
дущая. В категорию «земледельцев» или «крестьян»
тоже входит много промежуточных случаев, раз-
мывающих ее границы. В главе 2 мы уделили не-
которое внимание «собирательскому диапазону»,
простирающемуся от таких очень маленьких, мо-
бильных и неструктурированных групп, как афри-
канские къхунг, до таких больших, оседлых и силь-
но структурированных групп, как квакиутль с тихо-
океанского побережья Северной Америки. Однако
с тем, чтобы охватить все разнообразие земледель-
ческих обществ, имеет смысл говорить не о диапа-
зоне, а о чем-то, больше похожем на трехконечную
звезду (рис. 3.1).
В одном ее конце находятся такие крохотные
группы, как южноамериканские мачигуенга (вкрат-
це упоминавшиеся в главе 2), которые в основном
ведут образ жизни собирателей, несмотря на то что
у них имеются кое-какие окультуренные растения
и одомашненные животные. Антропологи обыч-
но называют такие общества «хортикультурны-
ми»4. Второй конец составляют такие непохожие
друг на друга аграрные государства XVIII в. н. э., как
цинский Китай, Могольская империя в Индии, Ос-
манская Турция и просвещенные страны Западной
3- Из многих описаний окультуривания и одомашнивания осо-
бенно удачное приводится в: Zohary et al. 2013.
4. Некоторые исследователи предпочитают говорить не о «хор-
тикультуре», а о «подсечно-огневом земледелии», имея
в виду способ, применяемый некоторыми группами, ко-
торые сжигают участки леса для того, чтобы расчистить
землю для посевов и удобрить ее золой. Затем они со-
•' бирают с этого участка урожаи, до тех пор пока в земле
'* не исчерпаются питательные вещества и она перестанет
'ф. плодоносить, после чего расчищают себе новый участок.
99
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Протоиндустриальные
Хортикультурные
общества
Торговые
города-государства
РИС. 3.1. Земледельческая трехконечная звезда:
каждый из концов соответствует крайним
вариантам, а в центре расположено идеальное
крестьянское общество
Европы с их заморскими колониями, в некоторых
случаях стоявшие на пороге промышленной рево-
люции; третий конец занимают маленькие, сильно
коммерциализованные города-государства, вклю-
чая античные Афины, средневековую Венецию и не-
которые оазисы Центральной Азии, в некоторых
отношениях имевшие столько же общего с обще-
ствами потребителей ископаемого топлива, сколь-
ко с земледельческими обществами. В центре звез-
ды находится идеальное крестьянское общество.
Антропологи уделяют большое внимание разли-
чию между хортикультурными и крестьянскими об-
ществами, обычно объявляя рубежом, отделяющим
их друг от друга, появление четко выраженной пра-
вящей элиты. «Лишь тогда, когда земледелец ока-
зывается интегрирован в общество с наличием госу-
дарства,—считает антрополог Эрик Вольф в своей
влиятельной книге «Крестьяне»,—иными словами,
лишь тогда, когда земледелец начинает подчинять-
ся требованиям и приказам власть имущих, не при-
надлежащих к его социальному слою... мы получа-
1ОО
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
5
ем право говорить о существовании крестьянства» .
Представители исторической социологии и поли-
тологи проявляли как минимум не меньше интере-
са к различиям между крестьянами и подданными
протоиндустриальных государств5 6, но тому, чем от-
личаются крестьяне от городских жителей, уделя-
ется несколько меньшее внимание7 8.
Впрочем, как и в случае собирателей, различия
и субкатегории не должны заслонять от нас реалии
идеального типа, в абстрактном плане воплощающе-
го в себе ключевые черты крестьянского земледель-
ческого общества. Различные крестьянские культуры
настолько похожи друг на друга, что в 1954 г., высту-
пая с лекцией, посвященной сравнению трех кресть-
янских общества (Греции VII в. до н.э., Южной Ан-
глии XIX в. и Мексики 1930-х гг.), антрополог Роберт
Редфилд даже счел возможным предположить, что
если какой-нибудь услужливый джинн переме-
стил бы крестьянина, принадлежащего к како-
му-либо из этих сообществ, отделенных друг
: от друга большими промежутками времени и рас-
стояниями, в любое из двух других сообществ
и обучил бы его языку той деревни, в которой он
окажется, тот очень скоро почувствовал бы себя
как дома. И так случилось бы потому, что фун-
даментальные ориентиры мира сохранились бы
в неизменности. Компас его жизни по-прежнему
указывал бы на тот же самый моральный полюс®.
Вся оставшаяся часть данной главы будет посвяще-
на описанию этих «фундаментальных ориентиров»
крестьянского мира.
5. Wolf 1966, р. п.
6. Из всей обширной литературы на эту тему я нашел особенно
поучительными работы Moore 1967; Е.Weber 1976; Gell-
пег 1983; и Hall 1985.
7. Некоторые из этих различий в случае Древней Греции рассма-
триваются в: Ober 2015.
8. Redfield 1956, р. 62.
1О1
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Подобно собирательству, земледелие возник-
ло в конкретном месте — в данном случае в том
регионе, который археологи называют «Плодо-
родным полумесяцем» (см. рис. 3.2; в целом речь
идет о дуге, протянувшейся через долину Иорда-
на до турецкой границы, а затем снова на юг вдоль
ирано-иракской границы) — ив конкретное время
(примерно от ю тыс. до 15 тыс. лет назад), а затем
распространилось по всей планете. Впрочем, рас-
пространение собирательства и земледелия силь-
но различалось своей скоростью, размахом и глу-
биной.
Проникновение современных собирателей
из Африки во все пригодные и доступные райо-
ны планеты заняло более 50 тыс. лет (это процесс
начался примерно за 70 тыс. лет до н.э., а завер-
шился примерно за 15 тыс. лет до н.э.). При этом
глобальная численность населения выросла при-
близительно в шесть раз (примерно от 50 тыс. че-
ловек за 70 тыс. лет до н.э. до 3 млн 15 тыс. лет
до н.э.), а предлюди почти везде вымерли.
С другой стороны, земледельцам понадоби-
лось всего ц тыс. лет (примерно с 95°° г- до н-э-
до 1500 г. н. э.) для колонизации всех пригодных
и доступных территорий, причем население мира
за этот период увеличилось в 90 раз — примерно
с 5 млн до 450 млн человек. Собиратели не вы-
мерли, но их доля в мировом населении сокра-
тилась примерно с 99% в 9500 г. до н.э. до 1%
в 1800 г.н.э.9 К тому времени земледельцы уже
не менее пяти тысяч лет составляли большинство
людей в мире.
д. Я использую оценки численности населения из Christian 2004,
табл. 6.2. Все они очень ненадежны, но мне неизвестны
такие оценки, которые бы давали принципиально иную
картину.
102
РИС. 3.2. Места и социальные группы, упоминаемые в главе 3
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Факты
Информация о земледельческих обществах10 в ос-
новном исходит из тех же источников (археоло-
гия, письменные источники, антропология), что
и сведения о собирателях, но относительное значе-
ние этих источников в данном случае будет совсем
иным. Поскольку все земледельческие общества,
начиная с обществ нынешнего южного Ирака, суще-
ствовавших около 3300 г. до н.э., рано или поздно
изобретают или осваивают письменность, в нашем
распоряжении имеется колоссальное количество
первичных источников11 по земледельческим об-
ществам.
Однако большинству из дошедших до нас мил-
лионов текстов свойственна серьезная проблема:
их авторы принадлежали к малочисленным, об-
разованным и в подавляющем большинстве муж-
ским элитам и обычно писали для своего окруже-
ния и в своих собственных целях. Соответственно,
первичные исторические источники дают нам по-
разительно мало сведений о жизни тех (самое мень-
Ю. В отличие от обзоров обществ собирателей существует очень
немного обзоров земледельческих обществ, причем
в большинстве своем они написаны антропологами (см.,
например: Potter et al. 1967; Shanin 1971; Johnson and Ear-
le 1987, p. 207-312), а не историками (см., например: Cro-
ne 1989; Christian 2004, p. 206-332). Превосходное опи-
сание Европы в 1000-1700 гг. н. э. содержится в: Cipolla
1980, а Европа в 1400-1800 гг. описывается в: Braudel 1981.
и. Одно из самых важных различий, существующих в историче-
ской науке —это различие между первичными источни-
ками (текстами, которые написаны людьми, являвшими-
ся непосредственными свидетелями изучаемых событий
и процессов) и вторичными источниками (текстами, на-
писанными людьми, которые жили позже рассматривае-
мых событий и процессов или в других местах). Вторич-
ные источники не имеют для историков ценности, если
только из них не удается вычленить информацию, по-
черпнутую из первичных источников.
104
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
шее) трех четвертей населения, которые, собствен-
но, и занимались земледелием. Даже в наиболее
грамотных древних обществах — таких как Афи-
ны классической эпохи (V-IV вв. до н.э.) и Рим
в конце республиканского периода (I в. до н. э.) —
хотя бы зачатками грамотности обладал, возмож-
но, не более чем каждый десятый гражданин муж-
ского пола, а доля хоть сколько-нибудь грамотных
женщин была еще ниже. Уровень грамотности под-
нялся заметно выше ю% лишь в начале II тысяче-
летия н. э., и то, вероятно, лишь в Западной Европе
и городах Китая. Подлинная массовая грамотность,
когда не менее половины населения способно про-
честь простое предложение, относится уже к эпохе
12
ископаемого топлива .
По этой причине историкам не так-то легко най-
ти сведения о жизни простых земледельцев. На нее
время от времени проливают некоторый свет пер-
вичные источники — такие как протоколы инкви-
зитора Жака Фурнье (впоследствии папы Бенедик-
та XII) за 1294-1324 гг., содержащие записи бесед
с крестьянами южно-французской деревни Мон-
тайу* 13, но в большинстве случаев мы знаем, как
жили крестьяне, благодаря археологии и работам
антропологов, социологов, изучающих деревню,
и специалистов по экономическому развитию, от-
носящимся к XX в. Земледельческие общества со-
здали намного больше материальных благ (иногда
украшенных с помощью изобразительного искус-
ства), чем собиратели, и потому имеющиеся у нас
материальные факты по крайней мере обширны,
но, подобно любым археологическим источникам,
сами по себе они немы и их приходится интерпре-
тировать, прибегая к аналогиям. Соответственно,
la. Harris 1989; об Англии во II тысячелетии н.э. см.: Stone 1964,
1969. Грубое сопоставление уровня грамотности на Восто-
ке и на Западе производится мной в: Morris 2013, р. 218-37.
13. Le Roy Ladurie 1978.
105
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
несмотря на то что представители общественных
наук собрали обширный материал по земледель-
цам XX в., при его экстраполяции на более ран-
ние земледельческие общества перед нами встают
те же проблемы, что и при изучении обществ со-
бирателей.
Источники энергии, демография
и социальная организация
Как и в случае собирателей, различия в питании и
в организационном плане определялись у земле-
дельцев преимущественно географическими фак-
торами. Первоначально, в конце последнего лед-
никового периода, сельским хозяйством могли
заниматься лишь те люди, которые жили в таких
местах, как «Плодородный полумесяц», где гео-
графические условия благоприятствовали произ-
растанию злаков с крупными зернами, пригодных
к окультуриванию, и существованию крупных жи-
вотных, поддающихся одомашниванию14. Опять же,
подобно собирателям, людям, обитавшим в этих
удобных местах, приходилось иметь дело с встре-
чавшимися там растениями и животными, а это
означало, что если жителям «Плодородного по-
лумесяца» пришлось окультуривать пшеницу, яч-
мень, бобы и одомашнивать овец, коз и крупный
рогатый скот, то в Восточной Азии окультурива-
ли и одомашнивали просо, рис, свиней и буйволов,
в Мезоамерике—тыкву и кукурузу, в Андах—тыкву,
арахис, картофель, лам и альпак, а на Новой Гви-
нее—бананы и таро. Каждое из окультуренных ра-
стений и одомашненных животных обеспечивало
14. Ботаники обычно называют «крупными» зерна весом более 1о
миллиграммов, а зоологи считают «крупными» тех жи-
вотных, чей вес превышает 40 кг (юо фунтов). Мы еще
вернемся к «Плодородному полумесяцу» в главе 5.
юб
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
людям иной набор питательных веществ и требо-
вало при работе с собой иных навыков15.
По мере роста численности населения в этих
первичных аграрных ядрах люди покидали их,
отправляясь на поиски новых угодий и забирая
с собой окультуренные растения и одомашнен-
ных животных. Вместе с медленными волнами
миграции те растения, которые были окультуре-
ны на землях «Плодородного полумесяца», до-
брались до современной Франции и до Мергарха
в современном Афганистане, в то время как бла-
годаря другим волнам китайские культуры попа-
ли в Японию и на Борнео, в конце концов распро-
странившись по всей Океании16. Однако перенос
сельскохозяйственных приемов в новое окружение
открывал новые возможности, и земледельцы по-
степенно осознали, что крупные реки — в первую
очередь Евфрат, Тигр, Нил, Инд и Хуанхэ — мож-
но использовать для орошения, перевозок и ком-
муникаций. Это способствовало дальнейшему ро-
сту урожаев и экономической интеграции; именно
на берегах этих рек земледельцы основали первые
настоящие города, население которых достигало
десятков, а порой и сотен тысяч человек. Но если
доступ к большой реке благоприятствовал зем-
леделию, то еще более желательным был доступ
ко всему морю. В конце I тысячелетия до н. э. Рим-
ская империя подчинила себе весь бассейн Сре-
диземного моря, а численность жителей в горо-
де Риме достигла миллиона человек. В Восточной
Азии не имелось ничего, подобного Средиземному
15. Smart and Simmonds 1995; Hancock 2012; Zohary et al. 2013.
16. О большинстве этих миграций см.: Mithen 2003; об Океании
см.: Kirch 2000. Процесс распространения по Европе ра-
стений и животных, окультуренных и одомашненных
в «Плодородном полумесяце», прослеживается в: Col-
ledge and Connolly 2007.
I07
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
морю17, но чем-то вроде рукотворного Средизем-
ного моря там стал открывшийся в 609 г. н. э. Ве-
ликий канал, связывавший рисовые поля южно-
го Китая с городами и армиями северного Китая.
К 700 г. н. э. в Чанъане тоже насчитывался милли-
он жителей18.
По мере развития аграрных ядер нарастали
объемы извлекавшейся в них энергии. Согласно
вычислениям, приведенным в моей книге «Кри-
терий цивилизации», типичный обеспеченный
собиратель в канун зарождения сельского хозяй-
ства (то есть около ю ооо г. до н. э. в «Плодород-
ном полумесяце», около 8ооо г. до н. э. в Восточ-
ной и Южной Азии и около 7000 г. до н. з. в Мексике
и Перу) извлекал порядка 5 тыс. килокалорий в день
(ккал/день), примерно половина из которых содер-
жалась в пище, а остальное приходилось на долю
топлива, одежды, крова, производства, транспорта
и других сфер деятельности. Приблизительно две
тысячи лет спустя, когда появились хортикультур-
ные поселения (это произошло около 8ооо г. до н. э.
в «Плодородном полумесяце», около бооо г. до н. э.
в Восточной и Южной Азии и около 5000 г. до н. э.
в Мексике и Перу), уровень извлечения энергии по-
высился примерно до 6 тыс. ккал/день. На протяже-
нии следующих трех тысячелетий, по мере того как
первые земледельцы учились все более и более эф-
фективно использовать окультуренные и одомаш-
ненные ресурсы (примерно к 5000 г. до н. э. в «Пло-
дородном полумесяце», к 3500-3000 гг. до н. э. в Во-
сточной и Южной Азии и к 2000 г. до н. э. в Мексике
17. Разумеется, роль Средиземного моря в Восточной Азии от-
части выполняет Южно-Китайское море, но оно (так же
как и аналогичные закрытые моря —такие как Балтий-
ское и Карибское) никогда не принадлежало какой-ли-
бо одной империи и по его берегам располагалось не так
много потенциальных торговых партнеров.
18. Этот сюжет, как я его понимаю, излагается мной в: Morris
2010, р. 81-342.
108
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Рис. з.з. Максимальные уровни
извлечения энергии на одного
человека в мире, 14000 — 1 г. до н.э.
(по данным из: Morris 2013)
и Перу), извлечение энергии достигло уровня при-
мерно в 8 тыс. ккал/день. Эти земледельцы поняли,
что ежегодное чередование на одном участке зерно-
вых и бобовых культур, богатых белками, не только
делает питание более разнообразным, но и восста-
навливает плодородие почвы. При помоле зерна
на примитивных мельницах с каменными жернова-
ми в муку попадало много каменной крошки, ста-
чивавшей зубы почти до основания, и земледельцам
пришлось научиться просеивать муку и изобретать
новые блюда. В то же время скотоводы осознали, что
можно не забивать всех одомашненных животных
на мясо, пока они еще молоды, а оставлять некото-
рых ради молока и шерсти и использовать получае-
мый от них навоз для удобрения полей. В Юго-За-
падной Азии, где крупных одомашненных живот-
ных было больше, чем в какой-либо другой части
109
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
света, люди даже научились запрягать их в колес-
ные повозки. Прежде для транспортировки любых
предметов их приходилось тащить на себе, однако
тягловая сила вола в упряжи превосходила челове-
ческую в три раза. К 4000 г. до н.э. процесс окуль-
туривания растений и одомашнивания животных
w 1Q
привел к появлению плуга на воловьей тяге .
И это было только начало. Примерно к 4000 г.
до н.э. в Месопотамии и Египте, к 3000 г. до н.э.
в долине Инда и к 2500 г. до н.э. в долине Хуан-
хэ земледельцы, освоившие орошение, извлекали
где-то около ю тыс. ккал/день, а еще примерно че-
рез четыре тысячи лет (к I в. н. э. в некоторых частях
Римской империи, к поог.н.э. в Китае при дина-
стии Сун, а также, вероятно, и к 1700 г. н. э. в Индии
при Великих Моголах) количество извлекаемой
энергии утроилось еще раз. Правда, хотя количе-
ство энергии, получаемой вместе с пищей, выросло
примерно с уровня в 2000-2500 ккал/день, наблю-
давшегося на заре сельского хозяйства, до 6 тыс.—
8 тыс. ккал/день, основная часть этого прироста
была обязана замене дорогих калорий (мясо, ал-
коголь, садовые фрукты и т.д.) дешевыми19 20. Боль-
шинство земледельцев оставались низкорослыми
и плохо питались на протяжении всех этих деся-
ти тысяч лет21. По-видимому, шестикратное по-
19. Morris 2013, р. 66-109. Этот длительный процесс особенно
удачно описывается Эндрю Шерраттом (Sherratt 1997,
р. 155-248), назвавшим его «революцией вторичной про-
дукции». О безжалостности этого процесса см.: Harari
2014, Р-93-97-
20. В качестве стандартного правила можно считать, что кало-
рии, содержащиеся в зерне, примерно в десять раз дешев-
ле калорий, содержащихся в мясе (которое дает скот, от-
кармливаемый зерном). Подробнее о том, как получено
это соотношение, см.: Morris 2013, р.53_58, 102-106.
21. Мальтус осознавал значение разницы между пищевыми и не-
пищевыми калориями уже в 1790-е гг. По его словам,
«всегда следует помнить о существовании коренного раз-
личия между пищей и теми рукотворными товарами, сы-
11O
3 Е МЛ ЕДЕЛ ЬЦЫ
вышение уровня извлечения энергии на человека,
примерно до 30 тыс. ккал/день, представляет со-
бой максимум того, на что способна чисто органи-
ческая экономика (рис. 3.3)22 *.
Поскольку дикорастущие растения и дикие жи-
вотные давали собирателям очень мало энергии,
те были вынуждены постоянно перемещаться в по-
исках пропитания, но большинству земледельцев
по причине непрерывного прироста количества
энергии, извлекаемой с единицы обрабатываемой
земли, этого делать не приходилось. Следует от-
метить, что некоторым представителям аграрных
обществ была свойственна очень высокая мобиль-
ность: пастухи перегоняли скот с зимних пастбищ
на летние и обратно, а в приморских торговых го-
родах-государствах неизвестное, но, вероятно, не-
малое число людей могло отправляться в морские
2Я
плавания протяженностью не в одну сотню миль .
Отдельные люди, несомненно, предпринимали на-
много более далекие путешествия, чем когда-ли-
бо прежде; хотя собиратели постоянно передви-
гались, большинство из них не покидало участков
протяженностью не более чем в несколько десят-
ков миль, в то время как к V в. до н. э. финикийские
мореходы, вероятно, уже плавали вокруг Африки.
В первые два века н.э. по крайней мере некоторые
египтяне плавали в Индию, а некоторые индий-
цы— в Египет. Изучение митохондриальной ДНК
рье для которых имеется в большом изобилии. Спрос
на эти последние позволяет производить их в любых ко-
личествах, в каких они требуются. Спрос на пищу невоз-
можно удовлетворить с такой же легкостью» (Malthus
]97° [1798], Р- 99-юо).
22. Morris 2013, р. 66-80, 98-102. Об органической экономике
см.: Wrigley 2000.
23- В литературных источниках содержатся некоторые сведе-
ния о многодневных военно-морских экспедициях, пред-
принимавшихся около V в. до н.э. в Афинах. В них при-
нимало участие не менее ю%, а скорее всего, 15 или даже
20% населения.
111
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
человека, во II в.н.э. похороненного в Ваньяри
(Италия), указывает на то, что он прибыл из Во-
сточной Азии, а в китайских текстах содержат-
ся сведения о том, что в 166 г. н. э. в Лоян, столи-
цу ханьского Китая, возможно, прибыли римские
послы24 25. К 1600 г. некоторым европейцам удалось
добраться до самых удаленных уголков планеты,
а на протяжении следующих двух столетий торгов-
ля приобрела истинно глобальный характер. С дру-
гой стороны, хотя эти путешественники достигали
новых рубежей, большинство земледельцев суще-
ствовало в намного более тесном мирке по срав-
нению с миром большинства собирателей и нико-
гда не удалялось больше, чем на два или три дня
пешего пути, от тех деревень, в которых родилось.
Как полагал император Хунъу, правивший Китаем
с 1368 по 1398 г.н.э., никому не следовало удалять-
ся от дома больше, чем на двадцать ли (примерно
7,5 мили), и, вероятно, не случайно то, что по ан-
глийским законам XIII в. точно такой же дистанци-
ей ограничивалась дальность «соседских визитов»
(neighboring) — считалось, что разумному человеку
незачем ходить в гости к людям, живущим на более
25
далеком расстоянии от его деревни .
Несмотря на то что в первичных источниках
по земледельческим обществам содержится мно-
жество историй о скитальцах, странствующих ме-
нестрелях и юношах, отправляющихся в дальние
страны в поисках славы и богатства, достигнутый
в сельском хозяйстве шестикратный прирост извле-
чения энергии на человека в реальности все сильнее
затруднял кочевой образ жизни, поскольку обеспе-
24. О ДНК человека из Ваньяри: http://www.independent.
co.uk/news/science/archaeology/news/ambassador-or-sla-
ve-east-asian-skeleton-discovered-in-vagnari-roman-ceme-
tery-1879551.html. О римском посольстве: Leslie and Gard-
ner 1996.
25. Brook 1998, p. 19.
112
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
чивал еще больший прирост в масштабах общества.
Для того чтобы прокормиться, собирателю обыч-
но требовалось не менее одной квадратной мили,
а в экстремальных условиях эта величина выраста-
ла до десяти квадратных миль26 27. С другой стороны,
плотность населения в аграрных обществах обыч-
но составляла более десяти человек на квадратную
милю. В Афинском государстве V в. до н.э., зани-
мавшем территорию в юоо квадратных миль, про-
27
живало около 350 тыс. человек , что на два или
на три порядка больше, чем обитало бы на такой же
территории в случае типичного собирательского
общества, а плотность населения на орошаемых
землях в долине Нила и в дельтах Янцзы и Ганга,
вероятно, была еще выше.
Еще быстрее рос размер отдельных поселений.
Собирателю ледникового периода, вероятно, ни-
когда не приходилось видеть больше нескольких
сотен людей одновременно, да и то это случалось
лишь несколько раз в году, когда все племя собира-
лось в одном месте. Однако к 7000 г. до н.э. в Ча-
тал-Хююке на территории современной Турции
уже проживало круглый год около тысячи чело-
век; вскоре после 35°° г- Д° н-э- более ю тыс. чело-
век постоянно жило в городе Урук в южном Ираке;
к 700 г. до н.э. Ниневия в северном Ираке насчиты-
вала уже юо тыс. жителей; к юо г.н.э. в Риме, как
уже упоминалось, жил миллион человек—-что, веро-
ятно, больше, чем жило во всем мире за 20 тыс. лет
до н.э.—а к 700 г.н.э. той же численности населе-
26. Johnson and Earle 1987, р. 324. Такие богатые ресурсами ре-
гионы, как южная Япония и балтийское побережье, в до-
исторические времена, по-видимому, были заселены со-
бирателями более плотно.
27. Hansen 1985, 2006. По моим грубым подсчетам (Morris 2006),
площадь всей Греции в IV в. до н.э. составляла примерно
6о тыс. кв. миль. Общая численность греков составляла
где-то около 6 млн человек, что дает среднюю плотность
населения в юо человек на кв. милю.
113
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ния достиг Чанъань в Китае28. В Римской империи
и в существовавшей одновременно с ней империи
Хань в Китае насчитывалось не менее чем по 6о млн
подданных; к 16оог.н.э. численность населения
минского Китая составляла 16о млн человек.
Постоянное увеличение энергии, получаемой
с единицы обрабатываемых земель, позволяло про-
кормить эти миллионы ртов, но за это приходилось
расплачиваться постоянным, изнурительным тру-
дом29. Относительно праздное существование со-
бирателей в первобытном обеспеченном обществе,
описываемом Салинсом, составляло резкий контраст
с образом жизни замученных работой земледель-
цев, зафиксированным историками, антрополога-
ми и специалистами по экономическому развитию,
«...делай, как говорю я, свершая работу одну за дру-
гою»,— советовал древнегреческий поэт Гесиод,
чья поэма «Труды и дни» (сочиненная около 700 г.
до н.э.) является древнейшим из дошедших до нас
источников, пытающихся описать существование
крестьянина с его точки зрения30. 2600 лет спустя
священник из южной Италии утверждал: «кресть-
янин, работает, чтобы есть, ест, чтобы иметь силы
для работы, а потом спит»31. Судя по извлеченным
из могил скелетам, древние земледельцы в большей
28. Некоторые данные по этой теме приводятся мной в: Morris
2013, р. 146-165.
29. См. классическую работу, посвященную крестьянскому тру-
ду: Chayanov 1986 [1925], которую следует читать одновре-
менно с эссе по экономике в: Potter et al. 1967 и Shanin 1971.
30. Гесиод. Труды и дни, з81-з82//Гесиод. Полное собрание тек-
стов. М.: Лабиринт, 2001. С. 63. Филологи издавна ведут
дискуссии об авторстве и составе этого текста, причем
некоторые утверждают, что «Гесиод» был вымышлен-
ным персонажем, а не реальной личностью (см.: Lamber-
ton 1988; Rosen 1997), но эти аргументы, вероятно, в дан-
ном случае несущественны. Крестьянские приметы мира,
описываемого Гесиодом, разбираются в: Е. Francis 1945
и Millett 1984.
31. Винченцо Падула, цит. по: Friedmann 1967, р. 325.
114
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
рис. 3.4. График экспоненциального
роста численности европейского
населения с 8ооо г. по 2000 г. до н.э.
(По данным из: Shennan et al. 2013.) Несмотря на
ряд пиков и провалов, на графике просматривает-
ся долгосрочная тенденция к удвоению населения
приблизительно через каждые 1600 лет. (Учтены
все образцы, найденные на изучаемой территории.
Число образцов X = 13 658, число бинов К = 6497.)
мере, чем собиратели, страдали от чрезмерных на-
грузок, их зубы зачастую находились в ужасном со-
стоянии по причине резкого преобладания угле-
водов в рационе, а их рост, представляющий собой
весьма неплохой показатель общего уровня пита-
ния, несколько уменьшился по сравнению с эпохой,
не знавшей сельского хозяйства, и больше не испы-
тал заметного увеличения вплоть до XX в. н. з.32
32- О скелетах: Armelagos and Harper 2005; С. Larsen 1995, 2006.
Авторы работы Корке and Baten 2005, исходя из роста
скелетов, приходят к выводу о том, что этот показатель
не претерпел существенных изменений за все время су-
ществования Римской империи.
115
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Насколько тяжелым был труд земледельца, зави-
село не только от того, где он жил и насколько был
богат, но и от того, как соотносились годы его жиз-
ни с циклами демографических подъемов и спа-
дов, характерных для всех аграрных обществ. Как
и в случае собирателей, мало кто из земледельцев
жил в равновесии со своим окружением. Согласно
археологическим данным, в Европе, наиболее хоро-
шо изученном регионе, при общем экспоненциаль-
ном росте численности населения с 8ооо г. до 2000 г.
до н. э., удваивавшейся примерно каждые 1600 лет,
реальная картина была намного более драматиче-
ской: за внезапными всплесками следовали страш-
ные провалы (рис. 3.4)33.
Начиная со II тысячелетия н. э. более обширные
данные позволяют нам проследить тенденции с на-
много большей точностью. Численность населения
стабильно возрастала на протяжении начавшейся
примерно в 900 г. н. э. теплой и влажной эпохи, ко-
торую климатологи называют «средневековым кли-
матическим оптимумом». Рост населения заставлял
земледельцев трудиться все напряженнее и напря-
женнее, все сильнее дробя участки по мере увели-
чения численности рабочей силы или осваивая ме-
нее плодородные земли; однако поразившая Евро-
пу в 1346-1400 гг. «черная смерть», которая убила
почти половину населения материка, резко измени-
ла соотношение между площадью обрабатываемых
земель и количеством рабочей силы в пользу уце-
левших. В XV в. реальные заработки неквалифици-
рованных работников подскочили до неслыханных
уровней, но по мере восстановления численности на-
селения земледельцам снова приходилось трудить-
ся все напряженнее и получать все более скромное
вознаграждение за свои усилия (см. рис. 5.8 ниже)34.
33. Shennan et al. 2013.
34. Интересное описание «средневекового климатического оп-
тимума» см. в: Fagan 2008. Смертность в эпоху «черной
116
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Просвещенные европейские интеллектуалы XVIII в.
открыли для себя, что крестьяне вспоминают XV в.
как золотое время безделья и беззаботной жизни
в противоположность их собственному плачевно-
му существованию. Как писал в 1800 г. Джон Куинси
Адамс, современные ему деревни представляли со-
бой не более чем «кучку жалких строений из глины
и соломы... в которых обитает бледное племя нищих
оборванцев... Их дома обычно полны детей, одетых
в одни лишь рубахи из грубой ткани, а порой и вовсе
гуляющих нагишом и при этом одолеваемых пара-
зитами подобно земле Египетской во время послед-
м v 45
ней из ее казней» .
Крестьянская жизнь даже в самые благоприят-
ные фазы демографического цикла поразила бы по-
чти любого посетителя из мира потребителей ис-
копаемого топлива своей неприглядностью, су-
ровостью и бедностью. В подтверждение можно
сослаться на мрачный рассказ А. П. Чехова «Му-
жики», изданный в 1897 г. Его антигерой, Николай
Чикильдеев, был бедным московским официантом
до тех пор, пока болезнь не вынудила его вернуть-
ся в родную деревню, но, как пишет Чехов, даже
этот простой человек, пожив в деревне, был «из-
мучен этим постоянным криком, голодом, угаром,
смрадом... ненавидел и презирал бедность... [ему]
было стыдно перед женой и дочерью за своих отца
и мать»35 36. Но если у нас нет никаких причин со-
смерти»: Benedictow 2004. Заработки: Allen 2001. (В Ра-
muk and Shatzmiller 2014 смертность и заработки времен
«черной смерти» в Европе и на Ближнем Востоке сравни-
ваются с последствиями «Юстиниановой чумы», начав-
шейся в VI в.н.э.). Превосходное описание демографи-
ческих циклов на юге Франции в XIV—XVI вв. содержит-
ся в: Le Roy Ladurie 1976.
35- Посол США в Пруссии Джон Куинси Адамс, письма 1800 г.
из Силезии (цит. по: Blum 1976, р. 181, 183).
Зб. Чехов А. П. Мужики//Чехов А. П. Полное собрание сочи-
нений и писем в тридцати томах. Т. 9. М., 1977. С. 293.
117
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
мневаться в том, что Чехов верно описал убожество
крестьянской жизни, следует помнить о том, что
она была все-таки не такой жалкой, как жизнь соби-
рателей. По оценкам экономиста Энгуса Мэддисо-
на, в древности и в Средневековье крестьяне обыч-
но жили на эквивалент суммы от 1,50 до 2,20 долла-
ра в день — что, конечно, немного, но больше, чем
сумма в 1,10 доллара в день, на эквивалент которой
приходилось существовать собирателям37. Соглас-
но моим собственным оценкам уровней извлечения
энергии разрыв мог быть еще более значительным:
уровень дохода в таких действительно процветав-
ших земледельческих обществах, как Римская им-
перия или Китай времен династии Сун, был в пять-
шесть раз выше, чем у самых процветающих собира-
телей38. Даже у живших в бедности Чикильдеевых,
описанных Чеховым, была изба, а в ней —самовар
с чаем и печь, чтобы готовить еду39.
Но если земледельческие сообщества были бо-
лее процветающими по сравнению с сообществами
собирателей, то в то же время они были и намно-
го более иерархическими. Как мы видели в главе 2,
в определенных условиях (наподобие таких, кото-
рые существовали в XVIII в. на тихоокеанском по-
(Выражаю благодарность Робу Темпио, обратившему мое
внимание на этот рассказ.)
37. Maddison 2010. Значения денежных сумм приводятся в ме-
ждународных долларах Гири-Хамиса 1990 г, —денежной
единице, изобретенной с целью обойти проблему соот-
ношения между номинальными величинами и парите-
том покупательной способности.
38. Morris 2013. В этой работе (р. 77-80) мной высказывается
предположение о том, что используемый экономистами
способ вычисления ВВП на душу населения и реальных
заработков, возможно, дает заниженные оценки благо-
состояния домодерных обществ.
39. Хороший краткий обзор реальных условий жизни русских
крестьян в конце XIX в. содержится в: Figes 2006, р. 84-
121, а более подробные сведения (включая главу об изо-
бражении крестьян в русской литературе) можно найти
в: Vucinich 1968.
118
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
бережье северо-западной Америки или в доисто-
рической Японии и Прибалтике) в сообществах
собирателей может иметь место весьма неравно-
мерное распределение материальных благ, но мас-
штабы этого неравенства ничтожны по сравнению
с тем, что происходит в земледельческих сооб-
ществах. Самым древним обществом, по которо-
му у нас имеется реальная статистика, является
Римская империя, в которой наблюдались случаи
невероятного богатства. Некто К. Цецилий Иси-
дор, умерший в 8 г. до н.э., оставил после себя 3600
пар волов, 257 тыс. других животных, 4116 рабов
и 6о млн сестерциев наличными деньгами (этой
суммы хватило бы для того, чтобы на протяжении
года кормить пол миллиона человек). Примерно
в то же время военачальник Л.Тарий Руф потерял
юо млн сестерциев в результате неудачной сдел-
ки с недвижимостью40, а историк Крис Уикхэм по-
лагает, что к IV в. н. э. влиятельнейшие римские се-
мьи-Аниции, Петронии и Цеонии — «возможно,
были богатейшими частными землевладельцами
всех времен и народов»41.
По наиболее надежным оценкам, коэффициент
Джини для Римской империи в I в.н.э. составлял
от 0,42 до 0,44, а это, с учетом достигнутого в Риме
уровня техники и производительности, означает,
что уровень эксплуатации римлян элитой (состав-
лявшей около ю% населения) достигал примерно
8о% от теоретического максимума42. Такое значе-
ние коэффициента Джини было гораздо выше, чем
в среднем для обществ собирателей (см. главу 2),
где оно составляло 0,25 (рис. 3.5), но наблюдавшее-
ся в Риме неравенство, по-видимому, было вполне
4о- Плиний Старший. Естественная история. Кн.33. Глава 135.
Кн. 18. Глава 7. (см. обсуждение в: Garnsey and Sailer 1987,
р. 67-68).
41 Wickham 2009, р. 29.
42- Цифры и вычисления взяты из: Scheidel and Friesen 2009.
"9
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Собиратели
Хортикультурные сообщества «В 0.27
Крестьяне ! 0,48
рис. з.5. Уровень неравенства:
средний коэффициент Джини
по богатству
(Smith et al. 2010.) Коэффициент Джини для Рим-
ской империи составлял приблизительно 0,42-
0,44; в Англии и Франции около 1800 г. он был
равен 0,59
типичным для земледельческих обществ. Соглас-
но другому исследованию, в котором сравнивают-
ся 13 аграрных государств, коэффициент Джини
для них в целом был равен о,4543; кроме того, та же
группа антропологов, которая получила низкие
значения коэффициента Джини для сообществ со-
бирателей, обнаружила, что средний коэффициент
Джини для восьми небольших крестьянских общин
в их выборке составляет о,ф844. (Совсем не удиви-
тельно, что для четырех хортикультурных сооб-
ществ эта же группа получила среднее значение
коэффициента Джини, равное 0,27 —что лишь не-
многим больше, чем его среднее значение для со-
обществ собирателей.)45
Такие общества — более многолюдные и процве-
тающие, чем общества собирателей, но отличав-
шиеся более высоким уровнем неравенства,—могли
существовать лишь потому, что сельское хозяйство
одновременно и позволило резко усложнить раз-
деление труда, и потребовало этого усложнения.
43. Milanovic et al. 2007; ср. Milanovic 2006.
44. Как отмечалось в главе 2, вычисления коэффициента Джини
обычно дают более высокие значения неравенства по бо-
гатству по сравнению с неравенством по доходу.
45. Smith et al. 2010.
120
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Наиболее очевидным образом это проявлялось
в создании экономических предприятий, своими
масштабами намного превышавших семью, и мы
чуть ниже вернемся к этому; но прежде чем изучать
такие крупномасштабные предприятия, следует
подчеркнуть, что семья оставалась основной ячей-
кой земледельческой экономики, так же как и в со-
обществах собирателей. Однако внутренняя струк-
тура семьи изменилась до полной неузнаваемости.
Этому способствовали две основные силы. Пер-
вой из них была природа самого труда. В собира-
тельских сообществах женщины в основном зани-
маются сбором растений, а мужчины—охотой. Это
половое разделение труда в целом сохранилось
и в хортикультурных сообществах, где охота и со-
бирательство оставались важным занятием, а поле-
вые работы были достаточно легкими. При явном
дефиците рабочей силы многие регионы изобило-
вали землей, пригодной для посевов, а обработка
больших земельных участков не требовала больших
усилий, причем мужчины и женщины совместно
мотыжили и пропалывали поля. Но по мере того,
как росла численность населения, а земли по от-
ношению к рабочей силе становилось все меньше
и меньше, ее приходилось обрабатывать более ин-
тенсивно, посредством таких трудоемких работ, как
вспашка, внесение удобрений и даже орошение, до-
биваясь роста урожайности. Чем дальше общество
уходило в этом направлении, тем большее значение
приобретала мускульная сила мужчин, вследствие
чего полевые работы постепенно стали восприни-
маться как мужское дело46.
Этот долгосрочный сдвиг наверняка имел боль-
шое значение как фактор, прогнавший женщин
с полей, но в том, что женским уделом стал домаш-
ний труд, еще более важную роль, вероятно, сыгра-
ла вторая сила—демография. До изобретения сель-
46. Эта аргументация основывается на: Goody 1976.
121
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ского хозяйства численность населения в среднем
удваивалась каждые ю тыс. лет, но после того, как
люди обучились сельскому хозяйству, этот срок со-
кратился до величины, составлявшей менее двух
тысяч лет. Жены земледельцев рожали намного
больше детей, чем женщины-собиратели,—настоль-
ко больше, что некоторые специалисты по доисто-
рическому периоду говорят о «неолитическом де-
мографическом переходе»47 48. Типичная женщина
в земледельческом обществе рожала семерых детей,
почти всю свою взрослую жизнь проводя в беремен-
48
ностях или в присмотре за маленькими детьми ,
а поскольку все это было бы очень трудно для жен-
щины, идущей за плугом, то это и привело к тому,
что под влиянием демографических факторов и ха-
рактера труда произошло разделение на мужскую
сферу (полевые работы) и женскую сферу (работа
по дому).
Вследствие того что 1) по сравнению с добычей
собирателей урожай, собранный земледельцами,
во многих случаях требовал более существенной об-
работки (включавшей обмолот, просеивание и по-
мол зерна, выпечку хлеба и т.п.), прежде чем он
становился пригодным для употребления в пищу;
2) постоянные дома, в которых проживали земле-
дельцы, нуждались в более активном уходе и бо-
лее частой уборке, чем временные жилища собира-
телей; и з) всем этим могли заниматься женщины,
одновременно присматривая за детьми, то логика
земледельческой жизни подталкивала людей к но-
вому половому разделению труда и пространства.
В результате земледельцы почти по всему миру,
очевидно, пришли к тому, что мужчинам следует
ходить на полевые работы, а женщинам — оставать-
ся дома и заниматься домашним трудом. По сути,
это разделение выглядело настолько очевидным,
47. Bocquet-Appel and Bar-Yosef 2008.
48. Livi-Bacci 2001, p. 9-28.
122
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
что, кажется, ни одно аграрное общество, вышед-
шее за рамки подсечно-огневого земледелия, так
49
и не придумало ничего другого .
При изучении 162 скелетов из захоронения Абу-
Хурайра в Сирии был сделан вывод о том, что ген-
дерная реструктуризация труда достаточно далеко
зашла уже в «Плодородном полумесяце» к 7000 г.
до н.э. И для мужчин, и для женщин из этого захо-
ронения были характерны увеличенные позвонки
в верхней части спины — по-видимому, вследствие
переноски тяжестей на голове,—но лишь у женщин
наблюдались явные признаки артрита, вызванные
тем, что они подолгу стояли на коленях, опираясь
на пальцы ног —вероятно, когда мололи зерно .
Поселение в Абу-Хурайре представляло со-
бой очень простое земледельческое общество,
но по сравнению с ним даже в Римской империи —
вероятно, самой развитой из всех доиндустриаль-
51
ных экономик — изменилось на удивление не-
много. По словам географа Плиния Старшего, еще
в 160-х гг. до н. э. во всем городе Риме никто не тор-
говал хлебом, потому что весь хлеб пекли дома жен-
щины* 52. Из надписей I—11 вв. н. э. следует, что среди
каждых семи наемных работников, трудящихся вне
дома, была лишь одна женщина53 и что в Риме было
известно лишь 35 женских профессий в противопо-
ложность 225 мужским. Филолог Сьюзен Треджари
делает отсюда вывод о том, что «женская рабочая
49. См. данные, собранные в Human Relations Area Files (www.
yale.edu/hraf/).
50. Moore et al. 2000.
51. Morris 2010, p. 481-83. Множество недавно изданных книг су-
щественно прояснили наши представления о римской
экономике (см., например: Harris 2010; Bowman and Wil-
son 2012, 2013a, 2013b; Scheidel 2012; Temin 2012; Flohr 2013;
Kay 2014; Russell 2014).
52- Плиний Старший. Естественная история. Кн. 18. Глава 107.
Труд Плиния датируется 70-ми гг.н.э.
53- Sailer 2007, table 4.1.
123
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
сила была явно сосредоточена в сфере ,,услуг“ (кей-
теринг, проституция), в торговле, особенно продо-
вольствием, среди лавочной прислуги, в определен-
ных ремеслах, в частности, в производстве тканей
и пошиве одежды, в таких профессиях, требующих
кропотливости, как работа с сусальным золотом
и парикмахерское дело, и в торговле некоторыми
предметами роскоши—такими как парфюмерия»54.
В доиндустриальных земледельческих обще-
ствах XX в. антропологи и социологи обычно обна-
руживают сильную корреляцию между интенсив-
ностью сельскохозяйственного труда, значением
наследования и мужской одержимостью сексуаль-
ной чистотой женщин55. По-видимому, существо-
вание такой корреляции тоже вытекает из сельско-
хозяйственной логики. Собиратели делятся своими
знаниями с молодежью, обучая ее тому, как нахо-
дить спелые плоды, дичь и безопасные места для
стойбищ, но земледельцам приходится передавать
по наследству нечто намного более осязаемое—соб-
ственность. В аграрном мире людям для процве-
тания требуются дом, поля и стада, не говоря уже
о колодцах, изгородях и орудиях, и осуществление
таких операций, как прополка, полив, террасиро-
вание и очистка земли от камней. Наследование
собственности предыдущих поколений становится
буквально вопросом жизни и смерти, а раз на кар-
ту поставлено столь многое, то крестьянин должен
быть уверен в том, что именно он —отец детей, ко-
торые унаследуют его собственность. Довольно без-
заботное отношение собирателей к сексу уступает
место суровому надзору за девственностью неза-
мужних дочерей (этим «символом символов», как
выразился в 1950-е гг. один антрополог, изучав-
ший южную Италию)56 и за поведением жен в браке.
54- Treggiari 1979, р. 78.
55. Goody 1976; Smith et al. 2010.
56. Friedmann 1967 [1953], p- 328.
124
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Крестьяне обычно женились примерно в тридцати-
летием возрасте, после того как вступали в права
наследства, в то время как крестьянки, как прави-
ло, выходили замуж в возрасте около 15 лет, до того
как успевали нагрешить.
Мы не можем быть уверены в том, что такая кар-
тина наблюдалась уже на заре сельскохозяйствен-
ной эры, но некоторые признаки указывают на то,
что дело обстояло именно так. Судя по всему, мно-
гие древние аграрные общества доходили до одер-
жимости в своем почитании предков, иногда по-
клоняясь им как сверхъестественным существам.
В некоторых местах на территории «Плодородно-
го полумесяца» явно существовали культы пред-
ков (о чем свидетельствуют странные полуподзем-
ные помещения, в которых хранились человеческие
черепа без нижних челюстей), возникшие за ю тыс.
лет до н.э., одновременно с началом окультури-
вания растений и одомашнивания животных.
К 7000 г. до н.э. жители Иерихона, Чатал-Хююка
и многих других поселений хоронили своих пред-
ков под полом жилищ, а их головы отрезали и хра-
нили, нередко покрывая их раскрашенной штука-
w 57
туркой и передавая их из поколения в поколение .
К тому времени жизнь девочек в странах «Плодо-
родного полумесяца», вероятно, уже совсем не по-
ходила на жизнь собирательницы Нисы из племени
къхунг. В отличие от нее, они вырастали, находясь
в подчинении у своих отцов, а затем, в подростко-
вом возрасте, оказывались под властью мужей, до-
статочно старых для того, чтобы быть им отцами* 58.
57- Процессы, происходившие в Чатал-Гююке, излагаются в:
Hodder 2006.
58. Более подробно эти моменты рассматриваются мной в: Mor-
ris 2010, р. 97-112. Вполне достойной прочтения остается
классическая работа Джека Гуди (Jack Goody) по этногра-
фии Западной Африки «Смерть, собственность и предки»
(Death, Property and the Ancestors, 1962).
125
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Как этнографические исследования XX в. и ис-
торические источники, так и найденные археоло-
гами следы ткачества, работы с металлами, керами-
ческого производства и других занятий заставляют
предположить, что в большинстве земледельческих
обществ основная часть материальных благ произ-
водилась в пределах домохозяйства59. Древнегре-
ческий поэт-хлебопашец Гесиод полагал, что кре-
стьяне должны по возможности производить все,
что им нужно, дома, вместо того чтобы покупать,
выменивать или заимствовать на стороне60. В его
поэме «Труды и дни» описывается система ремесел
с ярко выраженным половым разделением труда:
женщины прежде всего отвечали за выделку тка-
ней, в то время как мужчины вне сезона полевых
работ занимались изготовлением орудий (Гесиод
дает весьма детальные советы о том, как изготов-
лять телеги и плуги)61.
Впрочем, несмотря на свою преданность прин-
ципу самодостаточности, Гесиод понимал, что
ни одна крестьянская семья не в состоянии произ-
вести всего сама, и углубление полового разделения
труда в рамках домохозяйства шло бок о бок с ро-
стом специализации домохозяйств. Гесиод считал
самоочевидным, что в деревне имелась кузница (иг-
равшая роль рассадника злобных сплетен, вслед-
ствие чего ее следовало избегать всеми силами)
и что домохозяйства специализировались на кон-
кретных ремеслах, обмениваясь своими товарами
на рынках и конкурируя друг с другом62. Ему при-
надлежат знаменитые строки о том, что «зависть
59. Из всей колоссальной литературы на эту тему особенно по-
лезными для меня стали работы: Sahlins 1972, р. 101-
148; Costin 1991, 1996; Earle 2002, р. 127-161; Trigger 2003,
Р-338-374-
6о. Гесиод. Труды и дни, 407-408. С. 64.
61. Там же, 414-457. С, 64-65. Превосходный кросскультурный
обзор домодерного ткачества дается в: Barber 1994.
62. Гесиод. Труды и дни, 493-494. С. 66.
126
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
питает гончар к гончару и к плотнику плотник»;
даже «нищему нищий, певцу же певец соревнуют
усердно»63. Археологи полагают, что специалисты
(особенно мастера по изготовлению высококаче-
ственных каменных орудий и оружия) приобрели
большое значение на самых ранних этапах суще-
ствования земледельческих обществ64.
Некоторые семьи специализировались на ока-
зании услуг. Специалисты по отправлению ре-
лигиозных культов, вероятно, существовали уже
в древнейших земледельческих обществах; архео-
логи выдвинули правдоподобное предположение
о том, что престарелая женщина-калека, захоро-
ненная около юооо г. до н.э. в Хилазон-Тачтит
(Израиль) вместе с сорока черепашьими панци-
рями и кусками туш дикого кабана, орла, коровы,
леопарда и двух куниц, а также —что неприятно
поразило исследователей — чьей-то ступней, была
шаманкой, обладавшей мнимым умением переме-
щаться из этого мира в сферу сверхъестественно-
го65. В аграрных обществах распространенным яв-
лением были семьи жрецов, но хорошо известны
и дома, специализировавшиеся на широком диа-
пазоне других услуг. Относящиеся к XIX в. до н.э.
глиняные таблички из Канеша в современной Тур-
ции содержат сведения об ассирийских семейных
предприятиях, которые вели обширную торговлю
на дальние расстояния; крупные архивы остались
и от вавилонских семей VI и V вв. до н.э. Мурашу
и Эгиби, занимавшихся крупномасштабными ком-
мерческими операциями66. Полтора тысячелетия
спустя другие семейные фирмы, очень похожие
на эти, осуществляли еще более сложные финан-
63. Там же, 25-26. С. 52.
64. См., например, работу Bradley and Edmonds 1993, посвящен-
ную каменным топорам в неолитической Европе.
65. Grosman et al. 2008.
66. Larsen 1967, 1977; Stolper 1985; Abraham 2004.
127
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
совые и торговые операции в Каире, Генуе и ки-
тайском Ханчжоу67.
Впрочем, семейная специализация представ-
ляла собой лишь первый шаг к более сложному
разделению труда, ставшему необходимым и воз-
можным в земледельческих обществах по причи-
не их масштаба. Решение многих задач, вставав-
ших перед крупными аграрными обществами, было
не под силу отдельным домохозяйствам. Очевид-
но, египтяне не сумели бы возвести свои пирамиды,
а римляне—проложить свои дороги, если бы на их
строительстве трудились только родные и близкие
зодчих. Проекты такого масштаба требовали созда-
ния более крупных, надсемейных организаций, сво-
ей структурой и сроком существования далеко пре-
восходивших облавы на кроликов, устраивавшихся
шошонами68.
Земледельческие общества знали много спосо-
бов организации работ на надсемейном уровне69.
В некоторых земледельческих обществах возника-
ли более крупные, чем семья, родственные груп-
пы, поставлявшие рабочую силу, требовавшуюся
67. Goitein 1967-88; Greif 2006; Kuhn 2009, р. 205-209. Разумеет-
ся, семейные фирмы сохраняют значение даже в самых
передовых экономиках (Colli 2003).
68. О гигантских масштабах мобилизации рабочей силы в зем-
ледельческих обществах свидетельствует хотя бы такой
римский источник, как сочинение Фронтина «Об акведу-
ках» (7.4-5), в котором сообщается, что в конце 140-х гг.
до н.э. римский сенат ассигновал на ремонт и строи-
тельство водопроводов и канализации 180 млн сестер-
циев—сумму, достаточную для оплаты 30-45 млн трудо-
дней. Согласно подсчетам Дан-эля Падильи Перальты
(Padilla Peralta 2014, р. 63-64) в этих работах на протя-
жении четырех лет, вероятно, было занято от юо тыс.
до 150 тыс. человек, каждый из которых в среднем рабо-
тал 75 дней в году.
69. Превосходная подборка статей с разбором археологических
данных о том, каким образом — и почему — доисториче-
ские люди решали проблемы коллективных действий, со-
держится в: Carballo 2013.
128
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
в большом количестве для выполнения опреде-
70
ленных ритуалов , и не исключено, что именно
таким образом был построен ряд наиболее впе-
чатляющих доисторических сооружений, вклю-
чая Стоунхендж70 71 72. Впрочем, в качестве источни-
ка персонала для постоянных крупномасштабных
организаций родственные группы, по-видимому,
обладали очень ограниченными возможностями,
и те земледельческие общества, от которых оста-
лись письменные памятники, судя по всему, в боль-
шей степени полагались на два других института.
Первым из них был рынок, на котором люди
продавали свой труд, получая оплату деньгами
или натурой. У Гесиода содержатся смутные упо-
минания о наемных работниках, трудившихся
«72
в его хозяйстве , но наемный труд появился на-
много раньше. III династия Ура, правившая боль-
шей частью Месопотамии примерно с 2200 по
2000 г. до н.э., платила жалованье (или, соглас-
но многим переводам, «выдавала довольствие»)
работникам государственных мастерских и хлебо-
пекарен. На одном из этих предприятий, ткацком
заведении в городе Лагаш, было занято 6 тыс. на-
емных работников73. Две тысячи лет спустя пре-
имущественно наемные работники составляли
гигантскую армию в десятки тысяч человек, стро-
ивших в Риме сверкающие мраморные монумен-
ты и разгружавших суда с зерном, обеспечивавшие
продовольствием город с миллионным населени-
ем (не говоря уже о 350 тыс. солдат, служивших
в римском войске)74, а в Средневековье и в ранне-
модерную эпоху рынок, вероятно, представлял со-
бой наиболее обычный механизм мобилизации ра-
70. Earle 1997, 2002.
71. Parker Pearson 2012.
72. Гесиод. Труды и дни, 602. С. 69. См. также: West 1978,
Р-3°9~310-
73- Postgate 1992, рр. 234-40; М. A. Powell 1987.
74- Garnsey 1980.
129
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
бочей силы на надсемейном уровне во всех странах
от Англии до Японии75.
При всем вышесказанном предприниматели
в земледельческих обществах (как сельские, так
и городские) непрерывно сетовали на то, как труд-
но привлечь на рынок надежную рабочую силу
при помощи одного лишь жалованья. Они счита-
ли, что в целом всякий, у кого хватало земли для
того, чтобы прокормить семью, предпочитал рабо-
тать в поле вместо того, чтобы продавать свой труд.
То, что историк экономики Гэвин Райт пишет в от-
ношении одной из наиболее развитых из этих аг-
рарных экономик—Юга США в начале XIX в.,— ве-
роятно, было еще более верно для более ранних
земледельческих обществ:
Семейная ферма служила достаточно серьез-
ной защитой—от голода, безработицы, лишений
на закате жизни. В эпоху слаборазвитых и нена-
дежных финансовых институтов семейная фер-
ма обеспечивала возможности для накопления
капитала в достаточно безопасной форме — этот
капитал по большей части представлял собой
плод усилий самой семьи по расчистке земли,
ее огораживанию, осушению и т.д. — в то время
как обработка этой земли собственными усилия-
ми давала гарантии того, что этот капитал будет
приносить постоянный доход, который доста-
нется тому, кому нужно76.
Принципиальная проблема заключалась в том, что
вследствие низкой отдачи обрабатываемых земель,
типичной для домодерной эпохи, предельный про-
дукт труда —то есть та прибыль, которую полу-
чал наниматель при найме дополнительного ра-
75. См., например: Braudel 1982, р. 52-54; Pamuk and Shatzmil-
ler 2014; Chaudhuri 1990, p. 297-337; Broadberry and Gup-
ta 2006; Parthasarathi 2011, p. 37-46; Brook 1998, p. 114, 256;
Pomeranz 2000, p. 91-106.
76. G. Wright 1978, p. 47.
130
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
ботника,— нередко был слишком мизерным для
того, чтобы сделать заработок привлекательным
для трудящихся, имевших возможность прокор-
мить себя другими способами77. Этим и объясня-
ется привлекательность второй важнейшей аль-
тернативы родственным связям как возможности
мобилизовать большее количество рабочей силы,
чем способна предоставить отдельная семья: при-
нудительного труда. Применение насилия с целью
снизить стоимость рабочей силы настолько, что
предельный трудовой продукт становился для на-
нимателей положительным, сделало рабство и за-
крепощение очевидным ответом на несостоятель-
ность рынков труда78.
Принудительный труд был практически неиз-
вестен среди собирателей. Хортикультуралисты
нередко захватывали рабов в ходе набегов и войн,
но эти пленники (особенно женщины) обычно
достаточно быстро интегрировались в семейные
структуры своих новых хозяев—в отличие от рабов
во многих более развитых земледельческих обще-
ствах, навсегда остававшихся бесправными чужака-
ми79. По-видимому, земледельческие общества вы-
нужденно прибегали к принудительному труду, так
как ни родственные структуры, ни рынок не мог-
ли дать достаточного количества рабочей силы
для строительства кораблей, портов, дорог, храмов
и монументов, без которых (относительно) много-
численное население этих обществ не могло про-
кормиться или сохранять сплоченность. В опубли-
кованной в 1959 г. классической статье специалист
по истории Древнего мира Мозес Финли задавал-
ся вопросом: «Основывалась ли греческая циви-
77- Новаторская попытка вычислить величину реальных зара-
ботков в древности была предпринята в: Scheidel 2010.
78. Этот аргумент разбирается мной более подробно в: Mor-
ris 2002.
79- Watson 1980; О. Patterson 1982.
131
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
лизация на рабском труде?»80. По его мнению, это
было именно так, а если учитывать любой прину-
дительный труд во всех его разновидностях, то от-
вет Финли окажется справедлив (в разной мере) для
всех земледельческих обществ. В крайних случаях,
включая в том числе и античные Афины, едва ли
не каждый третий человек был рабом, а в целом
едва ли найдутся такие земледельческие обще-
ства, которые совершенно обходились без рабско-
го или крепостного труда81. Принудительный труд,
как и патриархат, был функционально необходим
для земледельческих обществ, извлекавших более
ю тыс. ккал энергии на человека в день.
Впрочем, углублявшееся разделение труда име-
ло и более светлую сторону—профессионализа-
цию интеллектуальной жизни, позволившую рез-
ко увеличить объемы накопленных знаний. Одним
из величайших достижений антропологии XX в.
была демонстрация того, насколько сложной мо-
жет быть интеллектуальная жизнь среди собирате-
лей, не имеющих письменности, но то, чего удалось
достичь культурным элитам земледельческих об-
ществ, представляло собой совершенно иной уро-
вень. Ключом к их успехам служила письменность,
сама по себе по большей части являвшаяся побоч-
ным итогом роста профессионализации в организа-
ционной сфере. На восточной и западной окраинах
Евразии, наиболее изученных в археологическом
плане, отдельные люди, по-видимому, начали поль-
зоваться особыми значками для ведения домашней
бухгалтерии на самых ранних этапах окультурива-
ния и одомашнивания (около 9000 г. до н. э. в Ме-
сопотамии и около 6250 г. до н. э. в Китае)82, но про-
80. Finley 1959.
81. Отличное обсуждение этой темы содержится в: Finley 1980;
О. Patterson 1982.
82. Akkermans and Schwartz 2003, p. 88; Schmandt-Besserat 1992;
Dematt£ 2010.
132
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
шло еще пять или шесть тысяч лет, прежде чем уже
более-менее профессиональные чиновники создали
на основе подобных значков системы, которые мож-
но назвать письменностью.
В Мезоамерике до сих пор не было найдено
никаких следов протописьменности, связанной
с окультуриванием и одомашниванием, однако пер-
вые настоящие системы письменности появились
там в I тысячелетии до н.э., то есть примерно че-
рез столько же времени после освоения земледелия,
как и древнейшие системы письменности из Месо-
потамии и Китая83 84. Однако после этого становле-
ние культуры грамотной элиты в Новом Свете за-
медлилось по сравнению со Старым, где весьма
передовая наука возникла уже в III тысячелетии
до н. э. в Египте, Леванте и Месопотамии, а в I ты-
сячелетии до н.э. то же самое произошло в Индии
и Китае. Среди антропологов не утихают дискус-
сии о том, позволила ли письменность людям на-
84
учиться думать совершенно по-новому , но все же
поразительные научные достижения Старого Све-
та в эпоху земледелия были бы невозможны без сто-
явших за ними систем специализированного обра-
зования и громадных инвестиций в человеческий
капитал.
Все более сложное разделение труда в земледель-
ческих обществах в конечном счете зависело от су-
ществования специалистов еще одного рода: ма-
стеров насилия, обращавших свои сравнительные
преимущества в сфере смертоубийства в политиче-
скую власть. Насколько мы можем судить, во всех
регионах, где было изобретено сельское хозяйство,
83. del Carmen Rodriguez Martinez et al. 2005; Saturno et al. 2006.
84. Главным сторонником этой идеи был Джек Гуди (Goody, 1977,
1986, 1987), а филолог Барри Пауэлл (Powell 2012) раз-
вил ее в новых направлениях. Довольно часто объявля-
ется об «имплозии» теории Гуди (см., например: Halver-
son 1992), но до сих пор все эти объявления оказывались
преждевременными.
кЗЗ
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
люди на протяжении трех или четырех с лишним
тысяч лет обходились без помощи государства, мо-
нополизировавшего право на насилие, но во всех
случаях к тому моменту, как извлечение энергии
превысило уровень в ю тыс. ккал на человека в день,
а численность населения в некоторых городах со-
ставила более ю тыс. человек, контроль над обще-
ством оказался в руках небольшой группы людей.
Это случилось где-то около 3500 г. до н.э. в Ме-
сопотамии, 2500 г. до н. э. в долине Инда, 1900 г.
до н.э. в северном Китае и юо г. до н.э. в Мезоаме-
рике и Андах85 86.
Почти всегда один из членов новой элиты стано-
вился царем над всеми прочими, но для того, чтобы
удержаться на престоле, ему неизбежно приходи-
лось сколачивать более широкие коалиции, пре-
вращая вероятных соперников в союзников. Возвы-
шая этих людей почти до своего уровня, правитель
обычно провозглашал их аристократами, имеющи-
ми законные права на обширные земельные вла-
дения, а для того, чтобы стать незаменимыми для
правителя, эти знатные люди, как правило, пози-
ционировали себя в качестве полезных специали-
стов в сфере религии, права, письменности или
военного дела. Работая совместно, все эти разные
элиты имели возможность координировать дей-
ствия общества, собирая налоги, надзирая за испол-
нением законов, исполняя ритуалы, воюя с соседя-
ми, подавляя восстания и осуществляя все прочие
государственные функции, описанием которых
полны анналы древней и средневековой истории .
85. Теме становления государств посвящена обширная научная
литература. Хорошая библиография вопроса содержит-
ся в: Trigger 2003 и Flannery and Marcus 2012.
86. Из множества превосходных описаний политической социо-
логии аграрных государств особенно полезными я на-
шел работы: Eisenstadt 1963; Mann 1986; Tilly 1992; Bang
and Scheidel 2013.
134
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Стратифицирован-
ный правящий класс,
горизонтально
расчлененный
Изолированные
друг от друга
общины
производителей
сельскохозяйственной
продукции
Рис. 3.6. «Агрария»:
предложенная Э. Геллнером модель
идеального аграрного государства
(по: Gellner 1983).
Рис. 3.6, позаимствованный у антрополога и фи-
лософа Эрнеста Геллнера, представляет собой
в высшей степени абстрактное, но очень полез-
ное обобщение того, как было устроено идеальное
земледельческое общество. Как указывает Геллнер,
в этом вымышленном, но типичном сообществе, ко-
торое он называет «Аграрией»87, «правящий класс
составляет незначительное меньшинство населе-
ния, жестко отделенное от подавляющего большин-
ства непосредственных производителей сельскохо-
зяйственной продукции, или крестьян». Двойная
линия на диаграмме соответствует этой четкой гра-
ни между элитой и массами, в то время как одинар-
ные линии показывают членение самого правяще-
го класса, разделенного на специалистов в военной,
административной, духовной и других сферах,
87 Gellner 1988, р. 17.
135
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
имеющих собственную иерархическую структуру
и отделенных друг от друга границами, устанавли-
ваемыми законодательно.
«Ниже горизонтально стратифицированного
меньшинства, занимающего верхние этажи обще-
ства,—объясняет Геллнер,—находится другой мир,
который составляют изолированные друг от дру-
га мелкие общины рядовых членов общества» —
то есть крестьянские деревни. Геллнер называет их
«изолированными друг от друга», потому что кре-
стьяне редко покидают свою деревню; на протяже-
нии большей части истории большинство земле-
дельцев, вероятно, никогда не удалялось от места
своего рождения больше, чем на один пеший пере-
ход. В «Аграрии» крестьяне каждого округа обычно
имеют собственный диалект, ритуалы и традиции,
и их жизнь, по выражению Геллнера, «замкнута
на саму себя». Вертикальные пунктирные линии
на диаграмме символизируют раздробленность
крестьянского мира, в этом отношении резко кон-
трастирующего с более широким миром, в кото-
ром живут их повелители. Например, в римской
версии «Аграрии» император, сенатор или полу-
чающий большие деньги учитель мог добраться
из Британии до Сирии, лакомиться языками жаво-
ронков, пить фалернское вино, вести светские бесе-
ды на греческом и на латыни и ронять одни и те же
остроумные аллюзии на Гомера и Вергилия во всех
виллах, в которых он останавливался на своем пути.
С другой стороны, для крестьян из тех поместий,
в которых он гостил, уже в двадцати или тридцати
милях от дома, по сути, начиналась чужая страна.
«Государство,—отмечает Геллнер,—заинтересовано
лишь в сборе налогов и поддержании мира, и нала-
живание горизонтальных связей между подчинен-
ными ему общинами не входит в круг его задач»88.
Это подтверждали многие аристократы аграрно-
88. Gellner 1988, р. 9-10.
136
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
го мира. По словам князя Львова, который провел
1890-е гг. в Туле, «с местами вокруг Тулы мы были
знакомы не лучше, чем с Центральной Африкой»89.
Социолог Джон Холл в своей книге «Власть
и свободы» показал, что императорский Китай,
Индию Великих Моголов и средневековые мусуль-
манские и христианские общества довольно лег-
ко вписать в разные варианты модели Геллнера90,
но, как признавал сам Геллнер, из истории извест-
ны примеры обществ, обнаруживающих гораздо
меньше сходства с рис. 3.6. По его словам, «аграр-
ный век в принципе был периодом застоя, угнете-
ния и суеверий, однако,—добавлял он,—имеются
и исключения, хотя все мы склонны называть их
„чудесами14, как это происходит в случае античной
Греции»91.
Как отмечает Геллнер, эти чудесные исключе-
ния по большей части представляли собой города-
государства92. Сети подобных городов-государств,
вероятно, были характерны для земледельческих
обществ позднего доисторического периода: по-ви-
димому, многочисленные города-государства про-
цветали в Египте, Месопотамии, долинах Инда
и Ганга, долине Хуанхэ, в Перу, на Юкатане и в до-
лине Мехико до тех пор, пока какой-либо из го-
родов-государств не становился сильнее осталь-
89. Князь Г. Е. Львов, цит. по: Figes 2006, р. 46.
90. Hall 1985.
91. Gellner 1988, р. 22.
92. Кроме того, в качестве важного исключения из своей схемы
Геллнер называет «мелкие общины производителей— не-
редко скотоводов или горцев,—положение которых по-
J зволяло им успешно сопротивляться угнетателям» (Gell-
пег 1988, р. 22). Антропологи обычно рассматривают ско-
товодов как совершенно иную категорию по сравнению
с земледельцами, а многие исследователи, следуя опре-
делениям, подобным тому, которое дает Вольф, добави-
•' ли бы к этому, что горные земледельцы, сохраняющие
независимость от государства, по определению не явля-
ются крестьянами.
137
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ных, покорял их и объединял в одну «Аграрию».
Впрочем, в некоторых случаях — особенно в Евро-
пе и Средиземноморье (древние Финикия, Греция
и Италия; средневековые Италия, Фландрия и по-
бережье Балтики), а также в оазисах Центральной
Азии и Сахары — системы городов-государств со-
хранились на окраинах крупных империй и даже
процветали на протяжении долгого времени после
изобретения письменности93.
Почти все города-государства, известные
из письменных источников, разделяли одну важ-
ную черту: они были ориентированы на торгов-
лю, в большинстве случаев морскую. Это позволяло
ослабить ряд ограничений, накладываемых на дру-
гие общества пределами возможностей по извлече-
нию энергии в сельском хозяйстве. Например, Афи-
ны в IV в. до н.э. импортировали большую часть
потребляемого продовольствия, пользуясь своим
положением в центре обширной торговой сети для
того, чтобы резко увеличить извлечение энергии
на одного человека. Это не только делало возмож-
ной высокую плотность населения, упомянутую
выше, но и позволяло поддерживать устойчивый
экономический рост (с 8оо по 300 гг. до н. э. по-
требление на душу населения в Афинах, возможно,
удвоилось), обеспечивавший такой уровень реаль-
ных заработков, который почти не знал себе равных
до наступления эпохи ископаемого топлива. Кро-
ме того, Афины отличались необычайно высоким
уровнем грамотности и пережили настоящий куль-
турный взрыв, которому этот город в значительной
мере и обязан своей славой94.
93. Превосходный обзор городов-государств содержится в: Han-
sen 2000.
94. Импорт продовольствия: Garnsey 1988. Экономический рост:
Morris 2004; Ober 2010. Реальные заработки: Scheidel 2010.
Уровень грамотности: Harris 1989- Культурный взрыв:
Ober 2008; Morris 2009, р. I5i-153‘ (Многие из этих дости-
жений были повторены и в других городах-государствах
138
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Слабо стратифици-
рованные и слабо
изолированные
друг от друга
граждане мужского
пола и их семьи
Проживающие
в городе (иногда
богатые) иноземцы,
четко отделенные
от граждан города
Сильно
изолированные друг
от друга группы
рабов, имеющие
строго подчиненный
статус по отношению
к гражданам города
рис. 3.7. «Греческое чудо»:
структура «Аграрии» в случае
торговых городов-государств
(по: Morris 1997).
Во многих отношениях античные Афины, сред-
невековая Венеция и некоторые другие города-го-
сударства могут показаться более современными
обществами по сравнению с аграрными95. С пер-
вого взгляда заметно, как сильно отличаются друг
от друга рис. 3.7 (моя собственная попытка изобра-
зить античные Афины в формате, предложенном
Геллнером)96 и рис. 3.6. В Афинах, как и в боль-
Древней Греции, но результаты Афин были наиболее
впечатляющими и к тому же наиболее хорошо отраже-
ны в исторических источниках). Превосходное описа-
ние культурного расцвета в городах-государствах Цен-
тральной Азии в начале II тысячелетия н.э. содержит-
ся в: Starr 2013.
95- Особый упор на этот момент в случае античной Греции де-
лается в: Ober 2015.
96. Первоначально он был представлен с более подробными
комментариями в Morns 1997.
!39
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
шинстве других процветающих приморских торго-
вых городов-государств, отсутствовала характерная
для «Аграрии» малочисленная стратифицирован-
ная элита, резко отличающаяся и четко отделен-
ная от крестьянских масс. Здесь существовал лишь
слабо стратифицированный высший класс, отли-
чающийся лишь имущественным положением,
но не юридическим статусом от столь же слабо изо-
97
лированных друг от друга групп прочих граждан' .
В Афинах и десятках других греческих городов-го-
сударств стратификация была настолько слабой,
что государством управлял не царь и даже не тор-
говая олигархия: оно представляло собой то, что
греки называли demokratia,—демократию с участием
всех граждан мужского пола97 98 99. Неудивительно, что
имущественная иерархия была здесь относительно
слабо выражена. По моим вычислениям, коэффи-
циент Джини для землевладельцев в Афинах IV в.
до н.э. был равен всего 0,38-0,39, а по оценке исто-
рика Джозайи Обера, неравенство по доходу среди
всех жителей Афин (включая рабов) в конце IV в.
до н.э. составляло 0,40-0,45' —что заметно ниже
среднего уровня в 0,48, полученного Смитом с со-
авторами для неравенства по доходу в аграрных
обществах. В целом к богатству в Афинах относи-
лись не так, как в обществах собирателей. Некото-
рые афиняне по греческим меркам действительно
были очень богаты, но средние реальные заработ-
ки здесь тоже были необычайно высоки, а итоги ар-
97. Классическими работами, посвященными афинской элите,
остаются: Davies 1971,1981 и Ober 1989.
98. Об афинской демократии см.: Ober 1989; Hansen 1991. В Han-
sen and Nielsen 2004 приводится энциклопедический об-
зор политических практик в других греческих городах.
99. Morris 2000, р. 140-141. По вычислениям Джефа Крона (Kron,
forthcoming) на основе данных афинской переписи на-
селения 322 г. до н.э., коэффициент Джини для нера-
венства по богатству составлял в Афинах 0,71; см. так-
же: Ober 2015.
140
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
хеологических раскопок свидетельствуют о том, что
греки в античную эпоху жили намного лучше, чем
большинство представителей земледельческих об-
ществ100.
При всем сказанном у Афин все равно сохраня-
лось много общего с «Аграрией». Афинские гра-
ждане занимали верхушку строго иерархической
системы, а ниже слабо стратифицированных и сла-
бо изолированных друг от друга граждан нахо-
дился другой мир —мир сильно изолированных
друг от друга рабов, которые, как отмечалось выше,
в IV в. до н. э., возможно, составляли треть населе-
ния Афин. Несмотря на избыток энергии, получае-
мой благодаря средиземноморской торговле, функ-
ционирование Афин и всех остальных греческих
городов-государств оставалось невозможным без
принудительного труда. По сути, в Афинах суще-
ствовала одна из самых жестких из известных нам
рабовладельческих систем, отличавшаяся очень
низкой долей рабов, получавших свободу, и тре-
бованием о том, что вопрос о предоставлении гра-
жданства освобожденным рабам в каждом отдель-
ном случае должен быть решен путем голосования
в высшем законодательном органе государства (на-
родном собрании). Кроме того, в Афинах наблюда-
лось едва ли не наиболее ярко выраженное гендер-
ное неравенство во всем Древнем мире. Ни в одном
городе античной Греции ни одна женщина никогда
не имела прав гражданства101.
«Чудо» греческих городов-государств сводилось
не к устранению границ внутри «Аграрии», а к рас-
ширению ее элиты. В античных Афинах, в этом от-
ношении, вероятно, представлявших собой край-
ний случай, к этой правящей элите принадлежала
loo. Заработки: Scheidel 2010. Итоги раскопок: Morris 2004. Об-
суждение: Ober 2010, 2015.
101. О рабстве в Греции: Bradley and Cartledge 2009, р. 22-213.
Гендерное неравенство в Греции: Foxhall 2013.
141
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
примерно треть всех жителей (свободные взрос-
лые граждане мужского пола и их сыновья). В за-
висимости от того, как именно ставится вопрос,
историки могут делать упор либо на этом пора-
зительном достижении (с точки зрения афинских
граждан, «стакан был наполовину полон», как вы-
разился Джозайя Обер), либо на бесправии и угне-
тении афинян, не принадлежавших к элите («ста-
кан наполовину пуст»)102.
С точки зрения рассматриваемого нами вопроса,
вероятно, следует считать Афины и другие города-
государства исторически значимым исключением
из общей картины аграрного мира, уточняющим,
но не опровергающим модель, изображенную
на рис. 3-6 —так же, как оседлые, обеспеченные
и сложные сообщества охотников-собирателей, су-
ществовавших на тихоокеанском побережье севе-
ро-запада Америки и в доисторической Прибалти-
ке и Японии, уточняют, но не опровергают модель
общества собирателей, представленную в главе 2.
С одной стороны, и квакиутль, и афиняне умели
извлекать энергию в объемах, сильно превышавших
средний уровень, и далеко продвинулись в построе-
нии необычных социальных систем, извлекавших
выгоду из этого обстоятельства. Но с другой сто-
роны, оседлые собиратели и торговые города-го-
сударства могли процветать лишь в очень своеоб-
разных экологических зонах: для первых это были
прибрежные территории, богатые морскими про-
довольственными ресурсами — такие как Прибал-
тика и Японское море, либо, уже в историческую
эпоху, западное побережье Северной Америки; для
вторых—позиции на торговых путях (обычно мор-
ских, иногда речных и изредка — сухопутных) ме-
жду крупными империями.
В конечном счете оседлые собиратели не могли
освободиться от сдержек, накладываемых на них
102. Ober 2008, р. 254-255.
142
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
охотой и собирательством, а торговые города-го-
сударства в той же мере наталкивались на прегра-
ды, связанные с дграниченными возможностями
сельскохозяйственного производства. Несмотря
на то что популяции оседлых собирателей своей
численностью и плотностью населения далеко пре-
восходили нормальные значения этих показателей
у более мобильных групп собирателей, ни одной
из этих популяций так и не удалось выйти на уров-
ни, типичные для земледельческих сообществ,
и несмотря на то что торговые города-государства
по стандартам земледельческих обществ также от-
личались повышенной численностью и плотно-
стью населения, ни одному из них не удалось вый-
ти на уровни, типичные для обществ, потребляю-
щих ископаемое топливо. В случае Афин мы даже
видим, что по мере их роста они приобретали все
больше и больше сходства с «Аграрией». После того
как в V в. до н. э. под властью Афин оказались мно-
гие другие греческие города-государства, афинские
граждане оказались в положении стратифициро-
ванной элиты с рис. 3-6, а подчиненные им города-
государства, прежде устроенные по модели, изобра-
женной на рис. 3.7, приобрели сходство с изолиро-
ванными общинами на рис. 3.6103. Как мы увидим
в главе 4, единственный способ вырваться из «Агра-
рии» сводился к промышленной революции.
Ценности земледельцев
В 1760-е гг. самым знаменитым крестьянином
в мире на несколько лет стал швейцарский фер-
мер Якоб Гуйер (больше известный под прозвищем
«Кляйнйогг», «Маленький Якоб»). Врач и социаль-
ный реформатор И.К. Хиртцель, открывший этого
красноречивого и амбициозного агрария, реклами-
103. Этот аргумент подробно разбирается мной в: Morris 2009.
143
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ровал его в качестве «сельского Сократа». Ему вос-
певал хвалу Руссо, а Гете специально посетил дере-
вушку под Цюрихом, где Маленький Якоб изрекал
образцы крестьянской мудрости, гарантированно
согревавшие душу любому просвещенному аристо-
крату. «Мы оба поступим правильно, если будем
делать то, что нам положено,—заявил Маленький
Якоб князю Людвигу-Евгению Вюртембергскому
в 1765 г. — Вы, господа и князья, должны отдавать
нам, крестьянам, приказы, поскольку у вас есть вре-
мя на то, чтобы решить, что нужно для страны,
а мы, крестьяне, должны подчиняться вам и тру-
104
диться с прилежностью и покорностью» .
Можно сказать, что Маленький Якоб выступал
проповедником «Старого курса» —социального до-
говора, соблюдавшегося в аграрном мире вплоть
до появления всевозможных «Новых курсов» ин-
дустриальной эпохи. Он сводился к простой идее:
природа и боги требуют, чтобы одни люди при-
казывали, а другие им подчинялись, и до тех пор,
пока каждый будет добросовестно исполнять пред-
писанную ему роль, все будет к лучшему в этом луч-
шем из всех возможных миров.
Наиболее четкая формулировка «Старого кур-
са» была записана за две тысячи лет до того, как
Маленький Якоб разговаривал с князем Евгением,
и в пяти тысячах миль восточнее, в Китае. «Когда
торжествует Великий путь», — говорится в состав-
ленной в IV в. до н. э. «Книге ритуалов»,
во всей Поднебесной царит справедливость. Чи-
новниками назначают достойных и способных;
их слова искренни и они насаждают гармонию.
Поэтому люди не только заботятся о своих ро-
дителях и не только покровительствуют сво-
им детям. Престарелых не оставляют без забо-
ты до самого конца их жизни, здоровые имеют
пригодную для них работу, дети не голодают.
104. Цит. по: Blum 1976, р. Я95.
144
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
ч(1' Не остаются без попечения вдовы, вдовцы, сиро-
, ты, старики и больные. Каждый мужчина долж-
; ным образом обеспечен работой, а каждая жен-
щина имеет домашний очаг105.
То же самое было очевидно и для Гесиода.
. Там же, где суд справедливый находят и житель
Js, туземный,
’ И чужестранец, где правды никто [из царей] ни-
Р когда не преступит,—
* тййшет он,—
Там государство цветет, и в нем процветают на-
роды;
t Мир, воспитанью способствуя юношей, царству-
ет в крае;
Войн им свирепых не шлет никогда Громовер-
жец-владыка...
Пищу обильную почва приносит им [людям];
горные дубы
Желуди с веток дают и пчелиные соты из дупел.
; Еле их овцы бредут, отягченные шерстью гу-
‘ стою,
> Жены детей им рожают, наружностью схожих
с отцами.
Как говорит Гесиод в другой своей поэме, таких ца-
рей Зевс посылает в дар человечеству:
Если кого отличить пожелают Кронидовы
[т.е. Зевсовы] дщери,
Если увидят, что родом от Зевсом вскормлен-
ных царей он,—
То орошают счастливцу язык многосладкой
росою.
Речи приятные с уст его льются тогда. И народы
, Все на такого глядят, как в суде он выносит
решенья,
С строгой согласные правдой.
Ю5. Книга ритуалов, 7. Цит. по: Kim and Kim 2014, р. ix.
145
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Когда же простые люди встречают такого царя, они,
Благоговейно его, словно бога, приветствуют...
Как на собранье пойдет он: меж всеми он там
выдается.
Вот сей божественный дар, что приносится
Музами людям106.
Положения «Старого курса» встречаются в одном
из древнейших из дошедших до нас политических
документов — в законах Уруинимгины, царя Ла-
гаша, записанных в 2360-х гг. до н.э. на террито-
рии современного южного Ирака. Уруинимгина
заявлял, что он «избавил обитателей Лагаша от ро-
стовщичества, обременительного надзора, голода,
воровства, убийств и посягательств на их собствен-
ность. Он вернул им свободу. Вдовы и сироты от-
ныне не зависят от милости власть имущих: именно
ради них Уруинимгина заключил договор с [богом]
Нингирсу»107. Образ царя как пастыря своего наро-
да, от его имени вступающего в непосредственный
контакт с богами и защищающего своих поддан-
ных от хищников, стал общим местом в политиче-
ской философии большинства аграрных обществ.
Иерархия власти всех странах мира обычно опира-
лась на идею о том, что люди, занимающие верши-
ну политической пирамиды (как правило, мужчи-
ны, но иногда ими были и женщины), в какой-то
степени богоподобны, а в крайних случаях—напри-
мер, в Египте при фараонах,— властители открыто
объявлялись богами108.
106. Гесиод. Труды и дни, 225-229, 232-235; Теогония, 81-86,
91-93//Гесиод. Полное собрание текстов. М.: Лабиринт,
2001. С. 58, 23. В данном случае греческое слово basileis пе-
реводится как «цари». Встречаются также переводы «во-
жди» и «повелители», но в любом случае речь идет об об-
ладателях политической власти (удачный разбор этого
вопроса содержится в: Drews 1983)-
107. Цит. по: Cooper 1986, п. 9.
108. Эта идея энергично развивается в: Oakley 2006.
146
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
«Старый курс» лежал в основе замкнутой на саму
себя аргументации, связывавшей политическое не-
равенство с экономическим и оправдывавшей
и то и другое. Добродетель и власть вытекали в этой
аргументации друг из друга: поскольку боги покро-
вительствуют повелителям, те богаты, а тот факт,
что повелители богаты, доказывает, что боги их лю-
бят. Как всегда, на этот счет недвусмысленно вы-
сказался Гесиод:
...вслед за богатством идут добродетель с почетом...
Стыд —удел бедняка, а взоры богатого смелы109.
В V в.н.э., через тысячу с лишним лет после Гесио-
да, Блаженный Августин считал самоочевидным,
что бедняки, жившие на территории современно-
го Туниса, не желали отказываться от неравенства;
они лишь хотели попасть в ряды богатых. По его
словам, при виде богатых людей бедные «ропщут,
стонут, возносят им похвалы и завидуют, желая
стать равными с ними и сожалея, что это им не уда-
ется. Между славословиями в адрес богатых они
говорят: „Лишь они одни чего-то стоят; лишь они
одни умеют жить“»110.
Судя по всему, в дни Маленького Якоба экономи-
ческое неравенство все еще казалось большинству
людей вещью естественной. Когда французским
крестьянам в 1789 г. представилась возможность от-
править королю cahiers de doleance с изложением сво-
их горестей, лишь немногие жаловались на иму-
щественное неравенство, а после того, как в села
пришли реформаторы, они почти не услышали тре-
бований о перераспределении собственности. На-
против, к своему явному удивлению, они обнаружи-
ли, что крестьяне не видят ничего несправедливого
109. Гесиод. Труды и дни, 313, 319. С. 61.
по. Цит. по: Р. Brown 2012, р. 345.
147
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
в богатстве немногих и бедности основной массы
населения111.
По мнению Геллнера, устройство «Аграрии»
«скорее преувеличивает, нежели преуменьшает
неравенство классов и степень изолированности
правящей прослойки»112. Земледельческие обще-
ства нередко бывают словно одержимы символи-
кой чинов, вводя деление на юридически опреде-
ленные сословия и требуя от каждого из них ноше-
ния специальных знаков различия. «Что касается
людей благородных, то простые дворяне носят гер-
бы, увенчанные шлемами, [а] рыцари носят шпо-
ры и позолоченные доспехи, — отмечал француз-
ский юрист XVII в.,—в то время как доктора, лицен-
циаты и бакалавры из простонародья различаются
формой капюшона». И хотя раннемодерная Фран-
ция, возможно, представляла собой крайний слу-
чай, едва ли она в этом отношении была уникальна.
В расположенной на другом краю Евразии Бирме,
по словам побывавшего там в XIX в. англичанина,
«почти каждая вещь, так же как и украшения, осо-
бенно на одежде, указывают начин их владельца»113.
Примеры такого рода можно множить очень
долго, а в большинстве случаев «Старый курс»
опирался на сам язык, на котором говорили люди.
Богатых и влиятельных называли аристократа-
ми, дворянами и джентльменами; бедных и сла-
бых—подлым людом, простонародьем и деревен-
щиной. В XX в., когда у антропологов появилась
возможность интервьюировать членов земледель-
ческих обществ, они регулярно сталкивались с тем,
что здоровое уважение к властям — выражавшееся
в принципе «знай свое место» — занимало ключе-
вое место в представлениях их респондентов о том,
что значит быть приличным человеком. Напри-
111. Blum 1976, р. 114.
112. Gellner 1983, р. ю.
113. Обе выдержки цит. по: Crone 1989, р. 105.
148
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
мер, антрополог Дональд Браун рассказывает о том,
как в 1970-е гг. в Брунее он однажды сидел на ска-
мье вместе с несколькими молодыми малайцами.
Устав сидеть, он решил расположиться на земле,
но, к его удивлению, его собеседники тоже немед-
ленно слезли со скамьи, чтобы не сидеть выше ува-
жаемого иностранца. Браун призывал их остаться
на скамье: вокруг никого не было, а он сам, добрый
гражданин страны Индустрии, не придавал боль-
шого значения иерархии. Однако он получил без-
апелляционный ответ: его собеседники «сказали,
114
что это некрасиво» .
Антропологи обнаружили, что, хотя современ-
ные крестьяне нередко сетуют на свою участь, эти
жалобы достаточно амбивалентны. У сельских жи-
телей часто вызывает возмущение городская эли-
та, хотя в то же время они уважают ее, испытывая
по отношению к ней страх пополам с восхищени-
ем. Для того чтобы хоть как-то выжить, изолиро-
ванным друг от друга крестьянским общинам, рас-
положенным на диаграмме Геллнера ниже двойной
горизонтальной линии, приходится как-то взаимо-
действовать с представителями общенациональных
элит. Крестьянам нужны деньги, чтобы покупать то,
что они не в состоянии изготовить сами, и платить
налоги, а для этого им приходится торговать про-
дукцией своего хозяйства на рынке, хотя во мно-
гих случаях они отлично понимают, что купцы, об-
ладающие хорошими связями, эксплуатируют их.
«Мы знаем, что они смеются над нами, —расска-
зывал антропологам крестьянин из северо-индий-
ской деревни Каримпур в 1920-е гг,—Но нам нужна
одежда, а мы не найдем таких лавочников, кото-
рые бы нас не обманывали». Злость этого кресть-
янина очевидна, но так же очевидно и его неволь-
ное уважение к образованию и познаниям элиты.
«Не-крестьянин и представить себе не сможет, как *
114. D. Brown 1991, р. 1.
149
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
все угрожают нам и обирают нас. Куда бы вы [ан-
тропологи] ни пришли и куда бы ни пришел све-
дущий горожанин, он требует услуг и получает их.
Мы же тупо стоим, и все видят, что нам страшно,
и вытирают об нас ноги» .
Взаимная зависимость масс и элиты настоль-
ко глубока, что Альфред Кребер, один из первых
антропологов, которому было что сказать о кре-
стьянах, пришел к выводу о том, что «крестья-
не... составляют полу-общества с полу-культура-
ми»115 116 117. Роберт Редфилд пошел еще дальше, называя
крестьян «сельскими жителями, принадлежащи-
ми к старым цивилизациям... которые смотрят
на дворянство или на горожан, чей образ жизни
похож на их, но имеет более цивилизованный об-
лик, и находятся под их влиянием... Интеллекту-
альной, а нередко и моральной жизни крестьян
свойственная неустранимая неполнота»,— заклю-
чает он, потому что «малая традиция большинства,
в целом не склонного к рефлексии» является ведо-
мой по отношению к «большой традиции рефлек-
тирующего меньшинства... далеких учителей, свя-
щенников или философов, чей образ мысли влияет
на крестьянство, а возможно, и сам находится под
117
его влиянием» .
«Старый курс», лежавший в основе взаимосвязей
между большой и малой традициями, носил обою-
доострый характер, наделяя обе стороны как обя-
занностями, так и правами, и не удивительно, что
люди по обе стороны водораздела обычно испыты-
вали неоднозначные чувства по отношению к тем,
кто был на другой стороне. Например, в средневе-
ковой Европе знать создала то, что историк Пол
Фридмен называет «неоднозначным дискурсом —
языком, на котором крестьяне могли быть названы
115. Wiser and Wiser 1963, р. 124, 127.
116. Kroeber 1948, р. 248.
117. Redfield 1956, р. 31, 68, 70.
15°
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
и презренными, и достойными подражания суще-
ствами, справедливо угнетаемыми и в то же время
близкими к Богу»118 119. Аналогичным образом антро-
полог Джеймс Скотт полагает, что «скрытые изво-
ды» крестьянских ценностей (Скотт называет их
«скрытыми», потому что они с трудом поддают-
ся расшифровке, скрываясь за «официальным из-
водом», составленным элитой) скорее опираются
на откровенно элитарное мировоззрение, нежели
отрицают его. «Вне зависимости от того, признают-
ся эти правила или нет,—заключает Скотт,—лишь
дурак не сумеет оценить потенциальные выгоды,
которые сулит использование этих готовых и до-
11 о
ступных идеологических ресурсов» .
Подобно собирателям, прибегающим к насмеш-
кам, остракизму, а в крайних случаях и к наси-
лию для наказания выскочек, игнорирующих не-
обходимость делиться и соблюдать очередность,
земледельцы оставляют за собой право сопротив-
ляться элитам и даже ниспровергать их в тех слу-
чаях, когда сочтут, что «лучшие люди» игнори-
руют «Старый курс» и превращаются в тиранов.
Впрочем, самое поразительное в тех волнах уравни-
тельного насилия, которые периодически проно-
сятся по земледельческим обществам,—то, насколь-
ко редко мишенью протестов служит неравенство
как таковое: по большей части насилие направлено
против отдельных индивидуумов из числа власть
имущих, своими зловредными поступками создаю-
щих угрозу для «Старого курса».
В тех случаях, когда поведение элиты не удава-
лось изменить протестами и угрозами, земледель-
цы порой прибегали к прямому насилию, но при
этом они регулярно утверждали, что объектом
их нападения являются только местные власти,
но ни в коем случае не верховная власть, будь то ко-
не. Freedman 1999, р. 3-
119. Scott 1990, р. 95.
151
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
роль, император или папа. По их мнению, удален-
ный повелитель сохранял благочестие, но его пре-
давали нижестоящие (как гласит русская мудрость,
«царь хороший, бояре плохие»)120. Согласно логике
крестьянского сопротивления, нападая на этих зло-
вредных подчиненных, повстанцы на самом деле
помогали королю сохранять «Старый курс»121.
Так, например, в 1380 г. некий англичанин Ри-
чард де Лейсестр «обошел весь город Или, призы-
вая всех людей, к какому бы сословию те ни при-
надлежали, подняться и вместе с ним предать
смерти различных предателей, которых он назо-
вет им, действуя именем государя короля Ричар-
да и верного ему простонародья». Затем де Лей-
сестр и его сторонники напали на местного судью,
ограбили его, подвергли пыткам и обезглавили, во-
друзив его голову на городской позорный столб.
Будучи арестован, де Лейсестр отказался отвечать
на предъявленные ему обвинения, утверждая, что
находится под защитой «государя короля, даровав-
шего ему личную неприкосновенность и неприкос-
новенность собственности». Чиновников не сму-
тило это заявление. «Поскольку вышеозначенным
судьям вполне ясно и очевидно, что оный Ричард
[де Лейсестр] виновен во всех вышеозначенных
преступлениях и мятежных поступках,—записали
они в протоколе, — по приговору вышеозначенных
судей в тот же день того же года он был проволо-
чен [по улицам] и повешен»122.
Таким образом, для аграрного общества было
типично, что общее признание вопиющего имуще-
ственного неравенства сочеталось с тлеющим возму-
щением этим неравенством и отдельными вспыш-
ками уравнительного насилия. Однако, если дело
120. Figes 2014, р. 194; в более общем плане см.: Field 1976.
121. Эта идея весьма доступно излагается в: Hobsbawm 1959.
122. Судебные протоколы Или от 20.07.1381, цит. по: Kirshner and
Morrison 1986, р. 461-463.
153
<'!? ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
доходило до того, что в глазах мятежников сам вла-
ститель нарушал «Старый курс», у режима не оста-
валось иной опоры, кроме военной силы, и в таком
случае его выживание оказывалось под вопросом.
В 1907 г. один русский крестьянин в ответ на вопрос
о том, как изменилось его отношение к государству
после произошедшей двумя годами ранее крова-
вой расправы с участниками мирной акции проте-
ста, сказал: «Пять лет назад у нас была вера [в царя]
и был страх. Теперь веры нет, а страх остался»123.
Десять лет спустя в стране не было уже и царя.
За три тысячи лет до катастрофического правле-
ния царя Николая II вожди племени чжоу в долине
китайской реки Хуанхэ начали называть эту систе-
му «Небесным мандатом». Они утверждали, что ко-
гда-то верховные боги вручили царям из династии
Шан мандат на правление, но насилия, учиняемые
нынешними царями, и их пьянство свидетельству-
ет о том, что этот мандат у них изъят. Поэтому чжоу
считали себя вправе оказывать сопротивление дина-
стии Шан, а свергнув ее в 1046 г., они доказали, что
отныне «Небесный мандат» перешел к ним124.
Похожие идеи возникали и в других земледель-
ческих обществах. Всего через пару поколений по-
сле того, как «Небесный мандат» перешел от дина-
стии Шан к Чжоу, некоторые израильтяне —обес-
покоенные непредсказуемыми поступками их царя
Саула—решили, что их Бог тоже лишил Саула сво-
его покровительства. Как рассказывается в Ветхом
Завете, «и сказал Господь [пророку] Самуилу: до-
коле будешь ты печалиться о Сауле, которого Я от-
верг, чтоб он не был царем над Израилем? Наполни
рог твой елеем и пойди; Я пошлю тебя к Иессею Ви-
флеемлянину; ибо между сыновьями его Я усмотрел
Себе царя». Самуил незамедлительно совершил об-
123. Разговор русского крестьянина с Бернардом Пэресом, 1907 г.;
цит. по: Figes 2006, р. 203.
124. Bagley 1999, рр. 230-31; Shaughnessy 1999, р. 313-317.
153
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ряд помазания над Давидом, который после тяже-
лой гражданской войны победил Саула125.
Утверждение о том, что правитель лишился «Не-
бесного мандата», могло быть распространено на всю
элиту, как в том случае, когда пророк Михей в VIII в.
до н.э. уличал израильский народ в том, что его су-
дьи «судят за подарки и священники его учат за пла-
ту и пророки его предвещают за деньги». Однако Бог
видит все,—предупреждал их Михей; если они не ис-
правятся, из-за них «Сион распахан будет как поле,
и Иерусалим сделается грудою развалин, и гора Дома
сего [Иерусалимского храма] будет лесистым хол-
мом»126. В аналогичном ключе высказывается и Ге-
сиод. Разозленный тем, что по вине «царей-дарояд-
цев» он лишился причитавшегося ему наследства,
Гесиод призывает их исправиться, потому что
Целому городу часто в ответе бывать
приходилось
За человека, который грешит и творит
беззаконье.
Беды великие сводит им с неба владыка
Кронион [Зевс]:
125. 1-я царств, 16, 1.
126. Михей, з, п-12. Ветхозаветные Книги пророков ставят перед
исследователями еще более сложные проблемы интер-
претации, чем Гесиод. На одном краю спектра находятся
исследователи, считающие, что при необходимой скидке
на позднейшее редактирование и очевидные интерполя-
ции мы можем считать авторами этих текстов более-ме-
нее тех, чьими именами они подписаны (см., например:
Dever 2001; Provan et al. 2003); в противоположную край-
ность впадают те, кто считает, что эти тексты были в ос-
новном составлены в эллинистическую эпоху и что те ав-
торы, под чьими именами дошли до нас различные ветхо-
заветные книги, по большей части были вымышленными
лицами (см., например: Р. Davies 1996). На промежуточ-
ных позициях стоят исследователи, считающие, что эти
тексты были по большей части написаны через одно-два
поколения после разграбления Иерусалима вавилоня-
нами в 586 г. до н.э., в рамках крупномасштабного пе-
реосмысления раннеизраильской истории (см., напри-
мер: Liverani 2005).
154
jf , ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Голод совместно с чумой. Исчезают со света
народы.
Женщины больше детей не рожают, и гибнут
дома их...
Или же губит у них он [Зевс] обильное войско,
иль рушит
Стены у города, либо им в море суда
127
потопляет .
Восстания в земледельческих обществах нередко
принимают форму возвращения к старым добрым
временам: повстанцы утверждают, что их цель —
всего лишь возобновление «Старого курса» и вос-
становление стандартов, по которым жили предки.
В Библии непопулярного царя обычно критику-
ют за то, что он «не делал угодного в очах Господа,
Бога своего, как Давид, отец его»127 128, а образованные
элиты во многих случаях указывали конкретный
момент, когда, по их мнению, начался упадок нра-
вов. С точки зрения римского политика-аристокра-
та Саллюстия (которого самого в 50 г. до н.э. изгна-
ли из Сената за аморальность), старые добрые дни
кончились в 146 г. до н.э., когда римляне разруши-
ли Карфаген. Именно тогда, по его словам, «фор-
туна начала свирепствовать и все ниспровергать...
сначала усилилась жажда денег, затем —власти; все
это было как бы главной пищей для всяческих зол.
Ибо алчность уничтожила верность слову, поря-
дочность и другие добрые качества; вместо них она
научила людей быть гордыми, жестокими, продаж-
ными во всем и пренебрегать богами»129.
Антропологические исследования указывают
на то, что того же мнения, по крайней мере в неко-
торых случаях, придерживаются и беднейшие кре-
127. Гесиод. Труды и дни, 38, 240-244, 246-247. С. 52, 58-59.
128. 4-я царств, 16, 2-
>29. Саллюстий. О заговоре Катилины, 1о//Гай Саллюстий
Крисп. Сочинения. М.: Наука, 1981. С. 9. (сам этот текст
написан в 43—40 гг. до н.э.).
155
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
стьяне. Например, антрополог, работавший в 1970-х
гг. на Шри-Ланке, пишет, что «пожилые обитате-
ли современной Рангамы/Девиденьи утверждают,
что, несмотря на широкую распространенность не-
равенства и дискриминации в прошлом [так же,
как и в настоящем], в отношениях между богатыми
и бедными, господами и подданными, высшими ка-
стами и низшими кастами не наблюдалось того оже-
сточения, злобы и антагонизма, которые характерны
для нашего времени»130. Даже в жалком мире чехов-
ских «Мужиков» старик Осип утверждает, что «при
господах лучше было... И работаешь, и ешь, и спишь,
все своим чередом... И строгости было больше»131 132.
Все эти вызовы, бросаемые властям, объедине-
ны общей темой: суть проблемы — не в существова-
нии политической или экономической иерархии,
а в злоупотреблениях порочных людей, не соблю-
дающих «Старого курса». Как полагал Блажен-
ный Августин, «Избавься от гордости, и богатство
129
не причинит вреда» .
В древнейших земледельческих обществах,
по которым у нас имеются письменные источни-
ки,— в Месопотамии и Египте III тысячелетия
до н.э., Китае в конце II тысячелетия до н.э., Ме-
зоамерике в начале I тысячелетия н.э. —главной
опорой «Старого курса», вероятно, служило пред-
ставление о божественной природе царя; на суще-
ствование этого же принципа, судя по всему, ука-
зывают архитектура и искусство и таких древних
развитых обществ, от которых до нас не дошло ни-
каких полезных текстов — включая цивилизацию
долины Инда III тысячелетия до н.э. и Андский ре-
гион в I тысячелетии до н.э.133 * Последний крестья-
не. Gunesekara 1994, р. 83.
131. Чехов. Мужики. С. 299.
132. Цит. по: Р. Brown 2012, р. 349.
133. Обзор свидетельств об обожествлении древних царей в раз-
ных регионах мира см. в: Brisch 2012.
156
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
нин был связан с верховными существами великой
цепью бытия, звеньями которой служили жрецы,
знать и богоподобные цари, и это гарантировало
принципиальную справедливость политической
и экономической иерархии. Вероятно, между ца-
рями и жрецами регулярно возникали конфликты,
связанные с формулировкой этой идеи и контролем
над ней, а в некоторых случаях —в частности, по-
сле крушения Аккадской империи в Месопотамии
и Старого царства в Египте около 2200 г. до н.э.—
она, по-видимому, вообще оказывалась забыта134.
Тем не менее только в I тысячелетии н. э., и то лишь
в Евразии, представление о богоподобии царей как
нравственной основе мироустройства было серьез-
но потеснено новыми идеями.
В главе 5 мы вернемся к вопросу о том, поче-
му этот вызов старым идеям был брошен именно
там и тогда, но сейчас же я хочу уделить пару стра-
ниц анализу того, что новые идеи означали для
«Старого курса». Начиная с 195О-Х гг- специалисты
по истории идей нередко называли эту эпоху «осе-
вым временем», следуя примеру немецкого фило-
софа Карла Ясперса с его напыщенным заявлением
о том, что «ось истории проходит примерно в 500 г.
до н.э. ...[когда] возник Человек, каким мы его зна-
ем»135. Как указывает Ясперс, в те годы конфуци-
анцы и даосисты в Китае, буддисты и джайнисты
в Индии, зороастрийцы в Иране, евреи в Израиле
и предшествовавшие Сократу греческие философы
начали поднимать новые вопросы об условиях че-
ловеческого существования, в течение следующего
тысячелетия переформулированные в качестве ос-
новы христианства и ислама136.
Д34- См. превосходное обсуждение в: Postgate 1994 и Kemp 2005.
45- Jaspers 1953 [1949], р. 1.
136. Из обширной литературы, посвященной «осевому времени»,
особенно ценными являются работы: Eisenstadt 1986; Аг-
nason et al. 2005; Armstrong 2006; Bellah 2011.
x57
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Сказать точно, что именно объединяло эти новые
течения мысли, оказалось затруднительно, но ши-
рокое хождение получила формулировка, пред-
ложенная филологом Арнальдо Момильяно: «Во
всех случаях мы сталкиваемся с попытками прий-
ти к большей чистоте, большей справедливости,
большему совершенству и более всеохватному ис-
толкованию вещей»137. Повсюду—от Китая до Сре-
диземноморья — произведения, созданные в «осе-
вое время», стали «классикой», вневременными
шедеврами нравственной литературы, на протяже-
нии следующих двух тысячелетий определявшими
смысл жизни для миллиардов людей.
Из-за того что многие мыслители «осевого вре-
мени» (включая Сократа, Будду, Заратустру и Хри-
ста) ничего или почти ничего не написали, мы
не в состоянии точно узнать, какой смысл они сами
вкладывали в свои поступки, но представляется,
что все они сходились в одном: они учили, что лю-
дям следует преодолеть убожество, испорченность
и бренность нашего греховного мира, с тем что-
бы за его пределами достичь состояния чистоты
и непорочности. По-видимому, ключевым факто-
ром, стоявшим за этими призывами, служила об-
щая утрата доверия к старым представлениям, со-
гласно которой для поддержания нравственного
строя было достаточно великой цепи бытия, при-
водящей к богоподобному царю138.
От Китая до Греции мыслители «осевого вре-
мени» в целом считали, что трансцендентальное
пространство за пределами нашего мира — буд-
дийская «нирвана» (под которой понималось та-
кое состояние сознания, когда все страсти нашего
мира буквально «задуты» подобно пламени све-
чи), конфуцианское «жэнь» (нередко переводящее-
137. Momigliano 1975, р. д.
138. Здесь и в дальнейшем я опираюсь на более подробную дис-
куссию из: Morris 2010, р. 245-263, 320-330.
158
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
ся как «гуманность»), платоновское to kalon («бла-
го»), христианское Царство небесное, даосистский
«путь» — в конечном счете не поддается определе-
нию, но, несмотря на смутные представления о том,
куда предлагалось идти, все они выказывали по-
разительное единодушие в отношении того, как
туда добраться. Как считали эти новые критики,
ни богоподобные цари, ни работающие на них жре-
цы неспособны стать источником трансценденции,
на который мог бы опираться нравственный строй.
Для этого требовалась работа над собой — внутрен-
ний, личный поворот к добру. Каждое из учений
«осевого времени» рекомендовало свой собствен-
ный способ достижения этого состояния (медита-
ция у буддистов, беседа у последователей Сократа,
обучение у евреев, сочетание обучения и пунктуаль-
ного соблюдения ритуалов у конфуцианцев), но все
эти — и прочие—методики — имели своей целью на-
учить последователей этих учений одному и тому
же: вести этическую жизнь, отказаться от желаний,
подставлять другую щеку и вообще поступать с дру-
гими так, как вы хотели бы, чтобы они поступали
с вами.
Мысль «осевого времени» содержала в себе мно-
жество радикальных и контркультурных моментов,
угрожавших сложившемуся в «Аграрии» статус-кво.
Мыслители «осевого времени» (и их наследники
в I тысячелетии н. э.) в большинстве своем происхо-
дили из низших слоев элиты (под это определение
подпадают Сократ, Конфуций, Мухаммед и боль-
шинство ветхозаветных пророков) или вообще
не принадлежали к ней (Христос). Кроме того, они
были уроженцами географических окраин больших
империй — таких мест, как государство Лу, являв-
шееся родиной Конфуция, или Сакья, откуда был
родом Будда,—или таких периферийных стран, как
Израиль, Греция или Аравия, а не таких великих,
могущественных государств, как Вэй и Чжао в Ки-
тае, Магадха в Индии, Ассирия, Персия или Египет.
159
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
По крайней мере, некоторые из них подвергали со-
мнению необходимость подчинения бедных бога-
тым, простолюдинов благородным людям и даже
женщин мужчинам. Даосисты и буддисты в боль-
шинстве своем не признавали политическую иерар-
хию, Конфуций, Сократ и Христос укоряли прави-
телей за их неэтичное поведение, а ветхозаветные
пророки откровенно оскорбляли своих царей. Эли-
ты аграрных обществ в ответ регулярно подвергали
мыслителей «осевого времени» гонениям, отправ-
ляли их в ссылку или лишали их жизни, но в целом
все великие древние империи постепенно приручи-
ли своих критиков, обуздав наиболее радикальные
проявления мысли «осевого времени» и включив
ее блестящих молодых представителей в состав ис-
тэблишмента.
В Индии мастером этой игры оказался царь-вои-
тель Ашока, в 250-е гг. до н.э., после уничтоже-
ния враждебного государства Калинга, объявив-
ший себя последователем «дхармы» (по-видимому,
представлявшей собой его собственную причудли-
вую версию буддизма). С одной стороны, при этом
ему пришлось отказаться от войн, но с другой—да-
вало ему новую надежную опору для «Старого кур-
са». Он разослал «служителей „дхармы"» по всей
империи Маурьев, поручив им претворение в жизнь
свода новых законов. В результате, как его оцени-
вал сам Ашока, «в мире уменьшилось зло среди лю-
дей. Оно исчезло среди тех, кто страдал от него,
139
и во всем мире отныне царят радость и мир» .
Династия Хань, объединившая Китай в 206 г.
до н.э., поступила еще удачнее, объявив критиче-
ские высказывания мыслителей «осевого времени»
государственной идеологией и награждая деньгами
и высокими должностями тех конфуцианцев, ко-
торые ставили на первое место тексты, подчерки-
139. Перевод приводится по: Thapar 1973, р. 252, 260. Об Ашоке
и «дхарме» см. также: Seneviratna 1994-
160
j'ijj. ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
вавшие необходимость выполнять свой долг и под-
чиняться властям, а не те, в которых делался упор
на независимость и критику существующих поряд-
ков. Удобные взаимоотношения между престолом
и конфуцианской бюрократией периодически пре-
рывались из-за переворотов и чисток, но по боль-
шому счету они сохранялись вплоть до крушения
Цинской династии в 1911 г.140
Впрочем, величайших успехов мысль «осевого
времени», несомненно, достигла в Римской импе-
рии. Во П в. до н. э. греческая философия служи-
ла источником непрерывных конфликтов в рам-
ках правящего римского класса, но на протяжении
следующих ста с чем-то лет римское государство
превратило стоицизм в такую же идеологию, по-
ставленную на службу обществу, каким было и кон-
фуцианство. Впрочем, едва это произошло, как го-
сударство получило еще более мощного критика
в лице христианства — но Риму удалось приручить
и его141. Согласно знаменитому изречению Хри-
ста «удобнее верблюду пройти сквозь игольные
уши, нежели богатому войти в Царство Божие»142,
но к 400 г. н. э. римские сверхбогачи настолько
плотно оккупировали верхние слои церковной
иерархии, что историк Питер Браун был вынужден
признать: «Меня подмывает назвать этот период
„эпохой верблюда'4»143.
«Старый курс» проявил поразительную устойчи-
вость. Несмотря на непрерывную критику неравен-
ства в буддистских, конфуцианских и христианских
текстах, после «осевого времени» политическая
и экономическая иерархия была столь же прочной,
140. См. об этом в целом: Balazs 1964; о династии Сун (960-1279 гг.),
на которую, вероятно, пришлась кульминация государ-
ственного конфуцианства, см.: Kuhn 2009.
141- Shaw 1985; Rowe and Schofield 2000, part II; Barnes 2011;
P. Brown 1995, 2012.
142. Матфея, 19, 24.
43- P- Brown 2012, p. xxiv.
161
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
как и до него (в XIV в. н. э. один папа даже пытался
запретить христианам говорить, что Христос был
беден). В начале II тысячелетия н.э. некоторые ве-
личайшие умы аграрной эпохи—Аль-Газали (1058-
пи) на Ближнем Востоке, Чжу Си (1130-1200) в Ки-
тае, Фома Аквинский (1225-1274) в Европе—сумели
до минимума сгладить противоречие между идеей
о равенстве всех людей перед лицом Неба и иерар-
хическими потребностями земной жизни. Их трак-
таты, по сути, читали лишь немногие интеллектуа-
лы, но принципы, которыми они вдохновлялись,
проникли на самые нижние уровни социальной
лестницы.
Выше мы упоминали, что, когда в XVIII в. евро-
пейские реформаторы начали выбираться из сво-
их городских анклавов в сельский мир, их неред-
ко поражало то, что крестьяне отнюдь не сетовали
на неравенство и не требовали перераспределения
собственности, в целом считая правильным и ра-
зумным то, что в мире много бедных и слабых лю-
дей и мало богатых и сильных.
Некоторые реформаторы полагали, что кресть-
яне, с которыми они разговаривали, настолько за-
давлены своей бедностью, что не могут представить
себе иной жизни. «По причине жалких условий,
в которых проходит их жизнь,—писал в 1763 г. один
датский реформатор, — не составляет труда пове-
рить, что смириться с этими условиями им позво-
ляет только определенная степень тупости и бес-
чувственности и что счастье, если крестьянин все
еще способен его ощущать, покинет его, как толь-
ко он начнет размышлять и как только он будет
лишен двух своих главных утешителей — невеже-
ства и спиртного». Полвека спустя британец, по-
бывавший в Молдавии, пришел к такому же снис-
ходительному выводу: «Привыкнув к рабскому
состоянию, которое другим может показаться не-
выносимым, [крестьяне] неспособны питать наде-
жды на улучшение своей участи; привычное угне-
162
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
тение, в котором пребывает их разум, переродилось
во что-то вроде естественного оцепенения и апа-
тии»144. А историк Стэнли Элкинс в 1950-е гг. вы-
звал бурю в научных кругах, доведя эту аргумента-
цию до поразительного заявления о том, что рабы
на американском Юге в XIX в. настолько привык-
ли к неволе, что стали жертвой стереотипа, приду-
манного их хозяевами, которые видели в них безот-
ветственных, ленивых и инфантильных «самбо»145.
Впрочем, аргумент о крестьянской апатии вы-
глядит несостоятельным по той причине, что он
плохо сочетается с приведенным выше рис. 3.3. Со-
бирателям редко удавалось извлечь намного боль-
ше 5000 ккал энергии на человека в день, а на про-
тяжении нескольких тысячелетий после того, как
за 9600 лет до н.э. завершилась последняя фаза
ледникового периода, сообществам хортикуль-
туралистов никогда не удавалось извлечь более
ю тыс. ккал. Однако собиратели и хортикульту-
ралисты, будучи беднее любых обитателей Дании
и Молдавии XVIII в., обычно не желали мириться
с неравенством и порабощением. С другой стороны,
примерно с 4000 г. до н. э. до 1 г. до н. э. уровень из-
влечения энергии утроился, но политическое и эко-
номическое неравенство лишь окрепло.
Объяснение, опять же, заключается в том, что об-
раз мысли всегда соответствует требованиям эпо-
хи. В то время когда люди не умели использовать
ископаемое топливо, единственный способ под-
нять извлечение энергии намного выше уровня
в ю тыс. ккал на человека в день заключался в по-
строении «Аграрии» с присущей ей структурной
необходимостью в экономическом и политическом
неравенстве, а перед лицом необходимости мы вы-
нуждены изменять свои ценности. Моральные тре-
144. Blum 1976, р. 47-48.
145. Elkins 1959. Диспуты вокруг «тезиса о „самбо"» резюмиру-
ются в Lane 1971.
; 163
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
бования склоняются перед энергетическими по-
требностями, а в обществах, извлекающих от ю тыс.
до 30 тыс. ккал энергии на человека в день, одним
из самых важных требований является признание
1 политического и экономического неравенства.
Настроения начали изменяться лишь после того,
как рост крупномасштабной морской торговли, со-
провождавшийся перемещением некоторых зем-
ледельческих обществ из аграрного центра в сто-
рону городов-государств или к раннемодерному
концу трехконечной звезды на рис. 3.1, привел к пе-
ресмотру этих требований. Например, в Греции
в VI и V вв. до н.э. недовольство некомпетентными
и продажными правителями все чаще выливалось
не в требования о замене этих правителей други-
ми, более достойными, а в общую критику полити-
ческого неравенства. Необычайно большое влия-
ние приобрели идеи о равенстве всех мужчин, и все
больше и больше городов начало принимать ключе-
вые решения посредством собраний всех граждан-
мужчин, имевших равное право голоса. Произне-
сением речей и выработкой политического курса
по-прежнему занималось небольшое число талант-
ливых и мотивированных людей, но даже таким вы-
дающимся вождям, как Перикл и Демосфен, прихо-
дилось хотя бы для видимости соглашаться с идеей
о том, что они ничем не лучше всех других граждан.
На протяжении большей части V в. богатые греки
избегали строительства роскошных домов и гроб-
ниц, которое бы навлекло на их голову обвинения
в том, что они ставят себя выше других, а самые бо-
гатые из богатых утверждали, что на самом деле
они люди совершенно обыкновенные. Афиняне на-
чали говорить о финансах и торговле как об амо-
ральной «невидимой экономике», позволяющей
богатым скрывать свои неправедно нажитые день-
ги от общественного надзора146.
146. Представления афинян о политическом и экономическом
164
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
В главе 4 мы еще поговорим о развитии круп-
номасштабной морской торговли в раннемодер-
ной Западной Европе. Сейчас же отметим лишь,
что к XVII в., когда извлечение энергии уже силь-
но превышало уровень в 30 тыс. ккал на человека
в день, и восточная, и западная окраины Старого
Света начали сталкиваться с крайне непривычны-
ми требованиями совершенно отказаться от поли-
тической и экономической иерархии вместо того,
чтобы просто перетасовать позиции, занимаемые
людьми в этой системе. Самые знаменитые из этих
«левеллеров» (уравнителей) жили в Англии, где,
например, некий Ричард Рамбольд в 1685 г. утвер-
ждал: «Никто не приходит в этот мир с седлом
на спине, так же как никто не рождается с сапогами
и шпорами на ногах, чтобы оседлать его». В 1649 г ~
в том же году, когда другие англичане обезглави-
ли своего короля и решили, что новый король им
не нужен,—Эбиэзер Купер назвал самого Бога «ве-
ликим уравнителем»147. Однако эти английские
радикалы были не единственными уравнителями
1640-х гг.; в Китае, согласно официальному докла-
ду, поданному в 1644 г., обозленные крестьяне
переточили свои мотыги в мечи и назвали себя
«царями-уравнителями», заявив, что собираются
сделать равными господ и холопов, знать и про-
стонародье, богатых и бедных. Арендаторы отби-
рали у своих хозяев лучшие одежды... заставляли
хозяина встать на колени и наливать им вино. За-
тем они били его по щекам и говорили: «Все мы
равные люди. Кто дал тебе право называть нас
холопами?»148
неравенстве превосходно излагаются в: Ober 1989. О рос-
кошных домах и гробницах см.: Morris 1992, р. 103-155.
О «невидимой экономике»: Cohen 1992.
•47- Слова Ричарда Рамбольда цит. по: Hill 1984, р. 37; слова
Эбиэзера Купера цит. по: Hill 1984, р. 43.
>48. Цит. по: Elvin 1973, Р- 246-
165
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Эти уравнительные страсти выходили за рам-
ки всего, что видела типичная «Агрария», но все
равно имели четкие пределы. Насколько мы мо-
жем судить, исходя из дошедших до нас источни-
ков, почти никто всерьез не рассматривал возмож-
ность равноправия полов149. Известно, что до тех
пор, пока в XX в. исследователи не начали опраши-
вать крестьянских женщин, едва ли хоть кто-ни-
будь удосужился выяснить, что женщины думают
о патриархате, но в то же время авторам-мужчинам,
несомненно, было что сказать о том, что женщи-
ны должны думать. «Муж—это небо,—объявлялось
в китайском «Каноне дочерней почтительности»,
составленном в IX в.н.э. неизвестным нам авто-
ром,—Как можно не подчиняться ему?»150
Большинству авторов-мужчин этот вопрос, оче-
видно, показался бы чисто риторическим. «Если
женщины получат те же права, что и мужчины»,—
шутил в 51 г. до н.э. римский оратор и политик Ци-
церон,—то «при такой свободе даже собаки, ло-
шади и ослы настолько распустятся, что людям
придется уступать им дорогу»151 152, а древние афиня-
не, столь нетерпимые к иерархии в рамках сообще-
ства граждан-мужчин, находили уморительными
комедии Аристофана о женщинах, обладающих по-
литическои властью .
149. Самым знаменитым исключением, вероятно, является Пла-
тон («Государство», 4493-4661!), но и у него Сократ на-
стойчиво подчеркивает, что проекты, обсуждаемые в «Го-
сударстве», являются чисто теоретическими спекуля-
циями, неосуществимыми в реальном мире (471с-473е).
(Платон. Сочинения в четырех томах. Т. 3. 4.1. СПб.:
Иэд-во Олега Абышко, 2007. С. 263-288, 295-299).
150. Цит. по: ЕЬгеу 1993, р. 152.
151. Цицерон. О государстве. 1.67 (Цицерон парафразирует «Го-
сударство» Платона, 5бгс-5бзе).
152. См. комедии Аристофана «Женщины на празднике Фесмо-
форий» (ок. 411 г. до н.э.) и «Женщины в народном со-
брании» (ок. 392 г. до н.э.).
166
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
Малое количество известий о посягательствах
женщин на патриархальные ценности не обязатель-
но следует понимать как доказательство скудости
подобных идей; кроме того, в имеющихся у нас ис-
точниках изредка встречаются указания на суще-
ствование иных точек зрения. Например, около
550 г. до н.э. египтянка по имени Ценхор не только
являлась полноправной участницей деловых опе-
раций, но и требовала в своем завещании, чтобы
Г 153
ее сын и дочь получили равные доли наследства .
Тем не менее почти полное отсутствие вызовов па-
триархату в исторических источниках, охватываю-
щих четыре материка и пять тысяч лет, поразитель-
но. В Европе между дискуссией о равенстве полов
в «Государстве» Платона (ок. 380 г. до н. э.) и появ-
лением книги Бокаччо «О знаменитых женщинах»
(ок. 1360 г. н. э.) прошло более полутора тысяч лет.
Даже Кристина Пизанская в своей «Книге о Граде
женском» (1405) с ее откровенной критикой сред-
невекового женоненавистничества не идет дальше
предложения о том, чтобы женщины из рядов эли-
ты получали то же образование, что и мужчины.
Ближе всего к критике патриархата домодерный
мир, по-видимому, подошел в ходе Querelle des fem-
mes — книжного диспута, плодами которого стало
не менее 50 книг, изданных в итальянских городах
с 1524 по 1632 г., а также ряд бестселлеров во Фран-
ции и несколько изданий в Англии,—и все же самой
поразительной чертой этой литературы, как указы-
вает современный редактор одной из наиболее важ-
ных работ этого направления, является «расстоя-
ние, отделяющее ренессансную и раннемодерную
традицию защиты женщин от традиций политиче-
ского феминизма XIX и XX вв.»153 154 Некоторые иссле-
153. Donker van Heel 2014.
l54- Сох 1990, p. 15. Некоторые наиболее важные тексты, относя-
щиеся к Querelle des femmes., воспроизводятся в: Bornstein
1979- Соответствующая французская традиция рассма-
167
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
дователи даже подозревают, что Querelle des femmes
в большей степени представлял собой литератур-
„ 155
ную игру, нежели серьезный вызов патриархату .
Насколько я знаю, никто не удосужился прове-
сти соответствующие подсчеты, но подозреваю, что
на каждый текст аграрной эпохи, выступающий
(пусть даже очень робко) против патриархата, при-
ходятся десятки, подчеркивающие принципиальную
неполноценность женщин155 156. Почти все они написа-
ны мужчинами, хотя этнографы, в первые десяти-
летия XX в. начавшие опрашивать женщин, обнару-
жили, что многие из них считают гендерное нера-
венство в принципе справедливым. Представления,
выявленные социологами Уильямом Томасом и Фло-
рианом Знанецким в 1910-е гг. в польских деревнях,
где считалось, что «уважение, испытываемое женой
к мужу, должно проявляться в ее подчинении, вер-
ности и заботе о комфорте мужа и его здоровье; ува-
жение, испытываемое мужем к жене, должно про-
являться в хорошем отношении к ней, в верности
и недопущении того, чтобы жена работала по найму,
если в этом нет необходимости», можно смело рас-
пространить на большую часть «Аграрии»157.
Патриархальные ценности имеют смысл в обще-
ствах, извлекающих энергию посредством сельско-
го хозяйства. Власть мужчин над женщинами вы-
росла после аграрной революции не потому, что
мужчины-земледельцы более жестоки, чем муж-
чины-охотники, а потому что это был наиболее
эффективный метод организации труда в кресть-
тривается в: Warner 2011, а в Apetrei 2010 этот сюжет про-
слеживается до Англии начала XVIII в.
155. Эта точка зрения обсуждается в Kelly 1984, р. 74 (где она ста-
вится под сомнение).
156. Существует множество обзоров женоненавистнической
литературы; особенно поразительным является об-
зор Wilson and Makowski 1990, охватывающий Европу
с I по XIV в.н.э.
157. Thomas and Znaniecki 1971 [1918], р. 24.
168
ЗЕ М Л ЕДЕЛ ЬЦЫ
янских обществах. В мире, где царила постоян-
ная конкуренция за скудные ресурсы, на протяже-
нии нескольких тысяч лет наиболее эффективные
общества вытеснили менее эффективные, а в силу
того, что патриархат оказался настолько успеш-
ным, и мужчины, и женщины стали признавать па-
триархальные ценности как справедливые. Если бы
какое-либо из этих условий оказалось не выполне-
но, то историкам и антропологам были бы известны
по крайней мере отдельные примеры земледельче-
ских обществ, организованных по-иному и придер-
живающихся иных ценностей.
Подобно критике политической и экономиче-
ской иерархии, критика гендерной иерархии име-
ла своей целью не столько отрицание неравенства,
сколько сведение счетов с теми мужчинами и жен-
щинами, которые нарушали условия патриархаль-
ного договора. Как наблюдали в Польше Томас
и Знанецкий, «в целом ни мужу, ни жене не следует
делать ничего, что снизило бы социальный статус
второго супруга, поскольку это привело бы к сни-
жению социального статуса его семьи»158. По этой
причине защита земледельческих ценностей при-
обретала групповой характер. «Почти всему, что
она знала, ее научила мать,—пишут историки Ми-
хаэль Миттерауэр и Рейнхард Зидер о типичной
крестьянской девочке из Европы.—Она же [мать]
очень рано обучала ее подчинению и зависимости,
приличествовавшим ее будущей роли жены и мате-
ри в патриархальной семье»159. Подобно тому как
отряды собирателей коллективно высмеивают «вы-
скочек», так же и целые деревни сообща высмеива-
ли мужей, дававших женам слишком много воли,
и ставили на место чересчур властных жен160.
>58. Ibid., р. 24.
*59- Mitterauer and Sieder 1982 [1977], р-104.
16о. Соответствующие яркие примеры из жизни Англии в XVIII в.
приводятся в: Thompson 1993, р. 467-538.
1б9
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Подобно всем наиболее удачным системам цен-
ностей патриархат обладал большой гибкостью,
и волевые женщины во все времена находили воз-
можности для того, чтобы действовать в его рам-
ках. Среди них встречаются такие знаменитые, как
Маргарита Анжуйская, яростно защищавшая пра-
ва своего сумасшедшего мужа короля Генриха VI
и их малолетнего сына в Англии XV в. «О серд-
це тигра в женской оболочке! — так у Шекспира
отзывается о ней ее заклятый враг, герцог Йорк-
ский,— ...женщины добры, нежны, покорны,—ты ж
зла, груба, сурова, непреклонна». Современник на-
зывал ее «мужеподобной женщиной, привыкшей
повелевать, а не подчиняться» — и все же она неиз-
менно подчиняла свою непреклонность интересам
близких ей мужчин161.
Почти за четыреста лет до этого на другом краю
Евразии богатая вдова Ли Цинчжао сумела добиться
примерно того же совершенно иными средствами,
не только прославившись в исключительно муж-
ских литературных кругах Китая своими стихотво-
рениями, прославлявшими ее покойного первого
мужа, но и одержав победу в жестокой борьбе за раз-
вод со своим вторым мужем, человеком жестоким
и алчным. Ли Цинчжао сумела защитить свою се-
мью, не вступая в конфликт с фундаментальными
ценностями земледельческого общества162.
Впрочем, в качестве наиболее трогательного
примера можно назвать Турию, богатую римлянку,
которая умерла около 5 г. до н. э. От нее не осталось
никаких произведений, но ее муж Квинт, охвачен-
161. У. Шекспир. Генрих VI, часть 3 (ок. 1591). Акт I, сцена 4//
У. Шекспир. Полное собрание сочинений в восьми то-
мах. Т. 1. М., 1957. С. 335; Письма Пастона (январь 1454),
цит. по: Weir 1995, р. 183. Маргарите Анжуйской посвяще-
но удивительно мало научных исследований; возможно,
лучшим из них остается Erlanger 1970.
162. Биография Ли Цинчжао и диспуты по поводу интерпрета-
ции ее поэзии разбираются в: Egan 2013.
17О
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
ный скорбью, приказал выбить на камне длинное
надгробное слово, произнесенное им на ее похоро-
нах, и примерно три четверти этого слова дошло
до нас163. По строгим стандартам римской эпи-
графики этот текст выделяется своей эмоциональ-
ностью. Квинт безумно любил Турию. «Хотел бы
я, чтобы концом нашего долгого союза стало что-
либо, выпавшее на мою, а не на твою долю; так
было бы более справедливо,—говорит он, —Вместе
с тобой я лишился и безмятежности своего суще-
ствования... Естественная скорбь лишает меня са-
мообладания и я не в силах справиться с печалью».
Турия была сильной женщиной, не такой тряп-
кой, какими должны были быть женщины согласно
«Канону дочерней почтительности» или норматив-
ным произведениям греческих и римских филосо-
фов164. «Стоит ли,—вопрошает Квинт,—упоминать
твои семейные добродетели: твою верность, послу-
шание, приветливость, здравомыслие, трудолюбие,
с каким ты пряла шерсть, религиозность, свобод-
ную от суеверий, умеренность в одежде, скромную
внешность?» Ведь «лишь немногие женщины про-
шли через испытания, причинившие им сопоста-
вимые страдания». Турия держалась за свои цен-
ности, чего бы ей это ни стоило. Еще подростком
она не подчинилась своим родственникам, оспа-
ривавшим завещание ее отца; взрослой женщиной
она бросила вызов одному из самых могуществен-
ных людей в Риме, потребовав, чтобы ее мужу было
позволено вернуться из ссылки; у них с Квинтом
163. В реальности эта надпись не содержит ни имени мужа,
ни имени жены, но у нас есть серьезные основания по-
лагать, что жену звали Турией, а мужа — Квинтом Лу-
крецием Веспиллоном, которого упоминает римский ав-
тор Валерий Максим («Достопамятные деяния и изрече-
ния», 6.7). Перевод надгробной надписи на английский
доступен по адресу: www.stoa.org/diotima/antholog-y/wlgr/
wlgr-publiclifei68.shtml.
164. Описывается в: Treggiari 1991, р. 183-228.
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
не было детей, и она предложила ему развод, чтобы
он смог найти себе другую жену, которая бы родила
ему наследников. Но Квинт отказался, и они про-
жили вместе сорок лет—бездетные, но счастливые.
В «Аграрии» не было феминизма и почти не
встречалось ни коммунистов, ни анархистов. На-
против, большинство людей полагало, что нрав-
ственной основой благополучной жизни служит
иерархия с ее бесчисленными уровнями и чина-
ми. Никто по этому поводу не выразился лучше,
чем Улисс в пьесе Шекспира «Троил и Крессида»,
написанной примерно через 1боо лет после того,
как Квинт оплакивал Турию. «О, стоит лишь нару-
шить сей порядок»,—указывал герой Шекспира,—
как сразу же
Смятение, как страшная болезнь,
Охватит все, и все пойдет вразброд,
Утратив смысл и меру...
Забыв почтенье, мы ослабим струны -
И сразу дисгармония возникнет...
Понятия вины и правоты -
Извечная забота правосудья -
Исчезли бы и потеряли имя,
И все свелось бы только к грубой силе,
А сила — к прихоти, а прихоть — к волчьей
Звериной алчности, что пожирает
В союзе с силой все, что есть вокруг,
И пожирает самое себя165.
Менее чем через пятьдесят лет после того, как Шек-
спир написал эти строки, Томас Гоббс превратил
мысли Улисса в один из самых важных аргументов,
когда-либо выдвигавшихся в политической фило-
софии: единственный способ предотвратить войну
всех со всеми состоит в таком сильном почитании
165. У. Шекспир. Троил и Крессида (ок. 16оа). Акт 1, сцена 3//
У. Шекспир. Полное собрание сочинений в восьми томах.
Т. 5. М„ 1959. С. 348-349.
172
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
чинов, которое порождает Левиафана — государ-
ство, имеющее достаточно власти для того, чтобы
заставить своих неуправляемых подданных жить
в мире166. Гоббса в целом слабо интересовали факты,
но мы знаем, что по большому счету он был прав.
Как отмечалось в главе 2, собиратели, у которых
обычно отсутствуют чины, уровень насильственных
смертей превышает ю%, в то время как—по моим
вычислениям— у земледельцев этот уровень при-
ближается к 5%, а порой находится еще ниже этой
величины167.
Ведение сельского хозяйства возможно лишь при
невысоком уровне насильственной смертности. Со-
бирателям, живущим за счет даров дикой природы
и много передвигающимся, достаточно простого
разделения труда и ничтожных капиталовложений
в землю, которая их кормит. Уровень убийств, пре-
вышающий ю%, не вызывает у них восторга, но они
в состоянии прожить при таком кровопролитии.
Однако земледельцы на это уже не способны. На-
ходясь в зависимости от одомашненных источни-
ков энергии, они нуждаются в сложном разделении
труда и в крупномасштабных инвестициях в землю,
что невозможно в таком мире насилия, как мир со-
бирателей. Согласно знаменитым словам Гоббса «в
таком состоянии [насилия] нет места для трудолю-
бия, так как никому не гарантированы плоды его
труда, и потому нет земледелия, судоходства, мор-
ской торговли, удобных зданий, нет средств дви-
жения и передвижения вещей, требующих большой
силы, нет знания земной поверхности, исчисле-
ния времени, ремесла, литературы, нет общества,
166. Знаменитую фразу bellum omnium contra omnes Гоббс на самом
деле приводит в предисловии к работе «О гражданине»
(1642), но очень похожие выражения используются им
и в главе 14 «Левиафана» (1651).
167. См. источники, упомянутые выше, в сноске 66 к главе 2,
а также: Morris 2014, р. 109-111, 145-147.
!73
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
а, что хуже всего, есть вечный страх и постоянная
опасность насильственной смерти, и жизнь чело-
века одинока, бедна, беспросветна, тупа и кратко-
временна»168.
Но если в земледельческих обществах высокий
уровень насилия становился проблемой, то он же
давал решение. Собиратели, проживающие в более-
менее малонаселенных местах, всегда имеют воз-
можность сбежать от агрессии и заняться охотой
и собирательством на новом месте, но земледель-
цам, запертым на все более густонаселенных тер-
риториях, такой вариант был недоступен. В итоге
земледельцы, которым удавалось победить своих
соседей, иногда делали побежденных членами сво-
его общества. Это был жестокий процесс, обыч-
но включавший насилие, грабежи и порабощение,
но с течением времени он привел к созданию круп-
ных обществ, правители которых — как выразился
Геллнер в отношении «Аграрии» — «мало в чем за-
интересованы, кроме сбора налогов и поддержания
мира»169 170. У правителей имеются серьезные стимулы
к тому, чтобы умиротворить своих подданных и до-
биться того, чтобы они упорно трудились и воз-
давали кесарю кесарево, а не убивали друг друга
и не уничтожали друг у друга производственные
активы. Правители, преуспевшие в умиротворении
подданных, обычно процветали за счет тех, кому
это не удалось, и в итоге правителям за десять ты-
сяч лет постепенно удалось снизить уровень на-
•з 170
сильственнои смертности .
С тем чтобы решить эти задачи, правители дол-
жны были убедить своих подданных в том, что пра-
во на применение насилия имеется только у го-
сударства— то есть, как выразился Вебер, «лишь
некоторые политические сообщества, а именно „го-
168. Т. Гоббс. Левиафан (1651). М., Мысль, 2001. С. 87.
169. Gellner 1983, р. ю.
170. Этот процесс описывается мной в: Morris 2014, р. 27-215.
174
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
сударства“, объявляются способными „легитими-
зировать“, посредством передачи полномочий или
дозволения, проявления физического принужде-
ния со стороны какого-либо другого сообщества».
Главным орудием, которым оперирует государство,
стремящееся убедить своих подданных в том, что
лишь ему позволены насильственные действия, слу-
жит право, но легитимность самого права в конеч-
ном счете основывается на имеющемся у государ-
ства сравнительном преимуществе в силе:
’Для того чтобы иметь возможность прибегать
к такому принуждению и к его угрозе, зрелое по-
литическое сообщество разработало систему ка-
зуистических правил, обеспечивающих эту кон-
1 кретную «легитимность». Эта система правил
составляет «правопорядок», а политическое со-
общество обычно считается его единственным со-
здателем, поскольку это сообщество в современ-
• ную эпоху обычно узурпирует власть ради того,
чтобы путем физического принуждения добить-
! ся соблюдения этих правил171.
Домодерные государства по сравнению с современ-
ными достигли меньших успехов в том, что каса-
ется монополизации законного применения наси-
лия, но чем дальше они шли в этом направлении,
тем меньше их подданные считали себя вправе
прибегать к насилию для решения своих собствен-
ных проблем. Несомненно, этому процессу весьма
способствовало предписание подставлять другую
щеку, содержавшееся в большинстве мировоззре-
ний «осевого времени», и как в Римской империи,
так и в раннемодерной Европе мы можем доста-
точно подробно проследить, как мужчины, при-
надлежавшие к элите, постепенно отказывались
от права на вендетту. В ходе этого процесса «чело-
веком чести» стали считать не того, кто готов при-
171. Weber 1968, р. 904.
175
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
бегнуть к насилию, а того, кто способен держать
себя в руках172.
Узаконенное насилие сохраняло в земледель-
ческих обществах больший размах по сравнению
с плавно функционирующими обществами потре-
бителей ископаемого топлива, хотя бы потому, что
принудительный труд — имевший столь принци-
пиальное значение для «Аграрии» — основывается
на способности господ принудить подвластных им
людей к работе. Иллюстрацией к трениям между
все более негативным отношением к насилию и по-
требностями «Аграрии» может служить не слиш-
ком приятная история, пересказанная римским
грамматиком II в.н.э. Авлом Геллием. Как пишет
Геллий, однажды Плутарх — образованный грече-
ский господин, который, наряду со многими дру-
гими произведениями, сочинил трактат «О подав-
лении гнева», —решил выпороть одного из своих
рабов. Этот раб стал сетовать на то, что Плутарх
поддался тому самому греху, который он сам под-
верг критике в своем трактате; Плутарх, услышав
это, вступил в философский диспут с рабом, меж
тем как спину несчастного кромсал бич173. Такими
были моральные конфликты, с которыми приходи-
лось сталкиваться в мире земледельцев.
Еще раз об Ассиросе
«Земледельческие общества» — гигантская катего-
рия, охватывающая почти всю письменную историю
человечества, но мы тем не менее в состоянии выде-
172. Harris 2004; Elias 1982 [1939]; Spierenburg 2008, р. 1-164; P'n’
ker 2011, p. 59-188.
173. Авл Геллий. Аттические ночи, 1.26 (ок. 175 г.н.э.). Эта исто-
рия могла иметь место где-то около юо г.н.э. Символи-
ка бича в греко-римской семейной иерархии превосход-
но раскрывается в: Sailer 1994, р. 133-153-
176
ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
лить в ее рамках единый набор моральных ценно-
стей. В их основе лежит идея о том, что иерархия —
это благо. Иерархия отражает в себе естественный/
божественный порядок, предполагающий, что не-
которые люди рождаются для того, чтобы пове-
левать, а большинство — чтобы подчиняться. Со-
гласно этим же принципам оценивается и насилие:
когда к нему прибегают законные правители, наси-
лие служит благу; в иных случаях—нет.
Ценности земледельцев очень сильно отлича-
ются от ценностей собирателей, потому что зем-
ледельцы и собиратели живут в разных мирах. Из-
влечение энергии из одомашненных источников
накладывает иные сдержки и создает иные возмож-
ности по сравнению с извлечением энергии из ди-
кой природы. Земледельцы могли выжить лишь
в иерархическом, более-менее умиротворенном
мире, и потому они стали ценить иерархию и мир.
Именно поэтому в 1982 г. господин Георгос и его
жена — которые, несмотря на частичную электри-
фикацию греческой деревни и несколько хаотичное
автобусное сообщение между Ассиросом и Салони-
ками, в целом по-прежнему жили в земледельче-
ском мире,—считали правильным и разумным, что
он ездит на ослике, а она ходит пешком. Насколь-
ко мне известно, он не был тираном, а она не была
тряпкой; однако у земледельцев, как и у собирате-
лей, развитие ценностей в итоге привело их к соот-
ветствию с реалиями материального мира.
ГЛАВА 4
Потребители
ископаемого топлива
Кто такие потребители
ископаемого топлива
Человечество всегда зависело от солнеч-
ной энергии. Солнечный свет, достигающий
Земли, с помощью фотосинтеза перераба-
тывается растениями в химическую энергию; жи-
вотные, поедая растения, преобразуют запасенную
ими химическую энергию в кинетическую энергию;
а люди едят и растения, и других животных. Од-
нако в течение последних двух столетий люди рез-
ко увеличили объемы энергии, извлекаемые путем
утилизации ископаемых, содержащих в себе энер-
гию солнца. В качестве этих ископаемых высту-
пают, главным образом, гигантские запасы угля,
газа и нефти, скрытые под поверхностью Земли
со времен каменноугольного периода, начавшего-
ся примерно 360 млн и окончившегося примерно
300 млн лет назад. Эксплуатация ископаемого топ-
лива дала людям колоссальный источник энергии,
приведя к трансформации человеческих обществ
и ценностей1.
Общество, потребляющее ископаемое топливо,
представляет собой порождение двух инноваций.
Первая из них, осуществленная некоторыми жи-
телями северо-западной Европы еще две тысячи
лет назад, состоит в том, что уголь можно сжи-
гать ради получения тепла. Однако лишь примерно
1. Превосходное неформальное введение в тему содержится в:
Crosby 2006; дополнительные подробности можно най-
ти в: Smil 1991; Smil 1994.
178
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
в юоо г. н. э. в Китае и в 16оо г. в Англии уголь всту-
пил в соперничество с дровами в качестве источни-
ка энергии. Второй прорыв, первоначально совер-
шенный египетскими инженерами в III в. до н.э.,
заключается в том, что тепло можно преобразовать
в движение, нагрев на огне воду и используя на-
пор образующегося при этом пара для воздействия
на поршни. Впрочем, египтяне не нашли серьез-
ного применения для этой идеи, ограничившись
оснащением храмов дверями с паровым приводом,
которые словно бы открывались волшебным обра-
зом сами по себе2.
Совместное применение ископаемого топлива
и энергии пара в производственных целях началось
лишь в XVII в. благодаря шахтерам северо-западной
Европы, которые сообразили, что могут сжигать до-
бываемый ими уголь для приведения в действие ма-
шин, откачивавших воду из шахт и тем самым по-
зволявших рыть более глубокие шахты и добывать
больше угля. Самые первые паровые машины по-
требляли так много угля, что их использование было
оправданно лишь рядом с теми шахтами, из кото-
рых они получали топливо, но в 1776 г. Джеймс Уатт
и Мэттью Болтон сумели построить машину с от-
дельными камерами для нагрева воды и конден-
сации пара, что резко повысило ее экономичность.
Промышленники быстро придумали, как допол-
нить мускульную силу людей и животных энергией
пара во всех сферах жизни. Это дало резкий прирост
производительности и снижение цен, но, несмотря
на это, продажи выросли настолько, что прибыль
достигла невиданных прежде величин3. Извлече-
ние энергии на душу населения в наиболее инду-
2- А. Н. V. Smith 1997; Mokyr 1990, р. 21-22.
3- Классическим подробным изложением событий английской
промышленной революции остается работа Landes 1969;
из более свежих работ можно назвать: Floud and McClos-
key 1994; Wrigley 2000; Allen 2009; Mokyr 2010.
J79
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 4.1. Энергетический взрыв:
потребление энергии на душу населения
в важнейших регионах Запада
и Востока, 1-2000 гг.
(по Morris 2013)
стриализованных экономиках Запада выросло семи-
кратно, примерно с 38 тыс. ккал/день около 1800 г.
до 230 тыс. ккал/день в 1970-х гг. (рис. 4.1)4. Челове-
чество вступило в эпоху энергетического изобилия.
Разумеется, люди по-прежнему нуждались
в пище, а значит, окультуренные растения и одомаш-
ненные животные оставались важными источника-
ми энергии, но использование ископаемого топли-
ва быстро преобразило и сельское хозяйство. К кон-
цу XIX в. поезда и пароходы существенно облегчили
и удешевили доставку продовольствия потребите-
лям, а в XX в. химические удобрения, бензин для
тракторов и электричество, приводящее в действие
насосы, подающие воду на поля, непосредственно
увеличили выработку в сельском хозяйстве. К 2000 г.
каждый акр американских пахотных земель в сред-
4. По вычислениям из: Morris 2013, р. 63-65.
180
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
нем получал в 8о раз больше энергии, чем в 1900 г.,
и давал вчетверо больше продовольствия.
Подобно собирательству и земледелию, серь-
езное использование ископаемого топлива нача-
лось в конкретном месте (северо-западная Европа)
в конкретное время (около 200 лет назад). Впрочем,
важное различие между промышленной революци-
ей и освоением двух прежних способов извлечения
энергии состоит в том, что индустриализация изме-
нила мир намного более резко. Она внезапно дала
людям столько энергии, что Великобритания, где
(по причинам, к которым мы еще вернемся в гла-
ве 5) впервые был осуществлен этот прорыв, в XIX в.
получила возможность подчинить своей власти всю
планету. Соответственно, после того как в Брита-
нии началась промышленная революция, боль-
ше ни у кого уже не было времени на независимое
изобретение индустрии, использующей ископае-
мое топливо. К1914 г. большинство людей на Земле
принадлежало к экономике, основанной на потреб-
лении ископаемого топлива и привязанной к гло-
бальным рынкам5, а задававшие в ней тон европей-
ские страны и потомки основателей их заморских
колоний, воспользовавшись тем, что они первыми
освоили энергию ископаемого топлива, контроли-
ровали 84% всей суши планеты и юо% ее океанов.
До сего дня промышленная революция представля-
ет собой крупнейший разрыв непрерывности в ис-
тории человечества.
Факты
Взрывообразный рост объемов извлекаемой энергии
привел к еще более впечатляющему взрыву инфор-
мационных технологий6, вследствие чего о послед-
5- Особенно удачно об этом написано в: Frieden 2006.
6. Morris 2013, р. 218-237, и особ. fig. 6.5 и 6.6.
181
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
них двух столетиях нам известно намного больше,
чем о всех предыдущих веках в истории человече-
ства, вместе взятых. Этот материал распределен не-
равномерно: более богатые страны и народы остав-
ляют после себя намного больше следов, чем бо-
лее бедные, но по мере продвижения по XX в. перед
нами встает противоположная проблема: теперь нам
уже приходится не искать информацию, а каким-то
образом производить отбор имеющихся данных.
Источники энергии, демография
и социальная организация
Потребители ископаемого топлива не перестава-
ли совершать революции в сфере извлечения энер-
гии. После первых прорывов, связанных с углем,
они быстро открыли новые источники углеводоро-
дов (нефть и природный газ), изобрели новые ме-
тоды их добычи (такие как глубоководное бурение
и гидравлический разрыв) и новые методы переда-
чи энергии (в первую очередь электричество). Кро-
ме того, они создали новые деловые, юридические
и финансовые институты, позволявшие управлять
энергетическим бумом. Скорость, с которой все это
происходило, ошеломляла современников. «Все
застывшие, покрывшиеся ржавчиной отношения,
вместе с сопутствующими им, веками освященны-
ми представлениями и воззрениями, разрушаются,
все возникающие вновь оказываются устарелыми,
прежде чем успевают окостенеть»,—писали Маркс
и Энгельс в 1848 году, когда изменения едва успе-
ли начаться7.
Как и в случае предыдущих энергетических рево-
люций, самым очевидным результатом был скачок
7. Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии//
Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 4. М.: Государствен-
ное издательство политической литературы, 1955. С. 427.
182
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
масштабов, хотя в случае перехода на ископаемое
топливо он был намного более серьезным и бы-
стрым, чем при освоении собирательства или зем-
леделия. Первоначально возрастание масштабов
ограничивалось северо-западной Европой (рис. 4.2).
На протяжении XIX в. население Европы удвоилось,
превратившись в то, что историк Найалл Фергюсон
выразительно назвал «белой чумой», с помощью
пароходов и поездов перекинувшейся, подобно ин-
фекции, на другие материки8 9. С 1800 по 1900 г. доля
людей, проживавших в Европе и Северной Америке
(представлявшей собой главную мишень европей-
ской иммиграции), подскочила с 15,8 до 23,6%. Од-
нако впоследствии, особенно после 1945 г., по мере
того как энергетическая революция охватывала все
новые и новые регионы мира, рост масштабов при-
нял глобальный характер. К 2000 г. доля Европы
и Северной Америки в мировом населении сокра-
тилась до каких-то 13,7%®
Население мира, составлявшее в 1800 г. чуть ме-
нее 1 млрд человек, к 1900 г. выросло до 1,6 млрд
а к 2000 г. —до 6 млрд человек. Сейчас средняя
плотность населения на планете составляет 45 че-
ловек на квадратный километр суши, то есть око-
ло юо человек на км2 в обитаемых частях мира.
Плотность населения в земледельческих обще-
ствах обычно составляла более 30 человек на км2,
а в некоторых городах-государствах (включая ан-
тичные Афины) достигала юо человек на км2, од-
нако в мире, потребляющем ископаемое топливо,
многие страны имеют плотность населения, пре-
вышающую 200 человек на км2. В Бангладеш, за-
нимающем около 150 тыс. км2, средняя плотность
населения составляет более юоо человек на км2,
8- Ferguson 2003, р. 59. В Belich 2009 приводится прекрасное
описание того, что в этой работе называется «становле-
нием англомира».
9- Вычислено по: Christian 2004, table 11.1.
183
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
а в некоторых городах-государствах (в частности,
в Гонконге и Сингапуре) превышает бооо человек
на км2. Крупнейшие города в земледельческих об-
ществах насчитывали около 1 млн человек, а в Лон-
доне к 1900 г. население составляло уже 6,6 млн че-
ловек, а сейчас, когда я пишу эти строки (в конце
2014 г.), в Токио проживает 38,2 млн человек (что
больше всего населения Земли в 5000 г. до н. э.)* * 10.
По иронии судьбы именно в конце XVIII в., как
раз перед тем, как ископаемое топливо начало раз-
рушать энергетические сдержки, встававшие перед
земледельческими обществами, мыслители северо-
западной Европы наконец-то изложили принципы,
которым подчинялся аграрный мир. В 1798 г. То-
мас Мальтус осознал, что если численность населе-
ния может расти по экспоненте, удваиваясь и снова
удваиваясь каждые двадцать лет, то производство
продовольствия обычно возрастает в арифметиче-
ской прогрессии. Это означает, что даже если благо-
приятные обстоятельства (такие как сельскохозяй-
ственные инновации, улучшение климата и т.п.)
способны обеспечить временный прирост произво-
дительности, в долгосрочном плане голодные рты
всегда множатся быстрее, чем запасы пищи, что от-
брасывает массы населения назад в нищету11. Од-
нако к 1850 г. стало понятно, что использование
ископаемого топлива изменило ситуацию. Транс-
порт на паровой тяге существенно упростил до-
ставку продовольствия оттуда, где оно произведено,
туда, где оно требуется, и предложение увеличилось
так сильно, что цены упали несмотря даже на рост
спроса, вызванный стремительным приростом на-
селения. К 1900 г. в странах Запада не только про-
ю. Данные из: Christian 2004, table 6.2; Economist Pocket World in
Figures 2013 Edition (London: Profile, 2013), p. 19; Morris 2013,
tables 4.1, 4.2.
11. Malthus 1970 [1798], которого отныне следует читать вместе
с Mayhew 2014.
184
рис. 4.2. Места и социальные группы, упоминаемые в главе 4
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
живало вдвое больше людей, чем в 1800 г.; эти люди
(в среднем) прибавили в росте, лучше питались,
меньше болели и жили дольше. Начиная с 1900 г.
непосредственное использование энергии ископае-
мого топлива в сельском хозяйстве (в таких формах,
упоминавшихся выше, как химические удобрения,
тракторы с бензиновыми двигателями и электромо-
торы) привело к резкому росту выработки, а после
1950 г. благодаря глобализации общества, потреб-
ляющего ископаемое топливо, и «зеленой револю-
ции» эти достижения распространились по всему
миру. В 2000 г. средний житель Земли был на ю
сантиметров выше, чем его прадеды в 1900 г., жил
на 30 лет дольше и зарабатывал в шесть раз больше
(в реальном исчислении)12.
Всего за пару десятков лет до того, как Мальтус
изложил логику связи между численностью населе-
ния и объемами производства, шотландский фило-
соф Адам Смит проделал то же самое в отношении
логики распределения произведенного. Источни-
ком богатства народов,—считал Смит,—служат
не грабежи или монополии, а размер рынков и раз-
деление труда, которому они способствуют. Соглас-
но рассуждениям Смита это разделение труда само
по себе представляет собой «последствие... опреде-
ленной склонности человеческой природы... к тор-
говле, к обмену одного предмета на другой». Стре-
мясь получить прибыль, люди стараются делать
то, что им особенно хорошо удается или сопряже-
но с небольшими издержками, и обменивать плоды
своих трудов на товары и услуги, которые особенно
хорошо им удаются либо производятся или предо-
ставляются ценой небольших издержек. Возникно-
вение рынков этих товаров и услуг одновремен-
но обеспечивает снижение их цены и повышение
их качества, отчего все оказываются в выигрыше.
12. Превосходное описание «великого побега» из нищеты содер-
жится в: Deaton 2013.
186
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
«Не от благожелательности мясника, пивовара или
булочника ожидаем мы получить свой обед,—отме-
чал Смит, —а от соблюдения ими своих собствен-
ных интересов» .
«...Направляя эту [т.е. свою] промышленность
таким образом, чтобы ее продукт обладал макси-
мальной стоимостью»,— объяснял Смит,—пред-
приниматель «преследует лишь собственную вы-
году, причем в этом случае, как и во многих других,
он невидимой рукой направляется к цели, которая
совсем и не входила в его намерения... Преследуя
свои собственные интересы, он часто более действи-
тельным образом служит интересам общества, чем
14
тогда, когда сознательно стремится делать это» .
Из этого вытекало очевидное следствие: чем боль-
ше людей занимается торговлей и обменом одних
предметов на другие, тем больше увеличится бла-
госостояние всех и каждого.
Серьезная проблема в дни Адама Смита состояла
в том, что, хотя земледельцы были богаче собирате-
лей, производительность все еще оставалась очень
низкой (согласно вычислениям экономиста Энгу-
са Мэддисона, упоминаемым в главе 3, типичный
крестьянин зарабатывал в день от 1,50 до 2,20 дол-
лара, а типичный собиратель —всего 1,10). Низкая
покупательная способность крестьян позволяла су-
ществовать лишь мелким, разрозненным и неэф-
фективным рынкам, а поскольку рынки не мог-
ли мобилизовать достаточное количество людей
на производство всего, в чем нуждались земледель-
ческие общества, то наиболее эффективным спо-
собом мобилизации трудящихся и производства
благ нередко служили государственные интервен-
ции и принудительный труд. * *
Ч- Смит А. Исследование о природе и причинах богатства на-
родов. М.: Издательство социально-экономической ли-
тературы, 1962. С. 27-28.
Ч- Там же. С. 332.
187
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Ископаемое топливо изменило структуру рынков,
создав механизмы обратной связи, которые устрани-
ли старые преграды, препятствовавшие росту мас-
штабов и интеграции. В применении энергии пара
для массового производства промышленных товаров
не было особого смысла, если существующие рынки
не могли поглотить все эти товары. К счастью, энер-
гия пара одновременно решила и эту проблему, обес-
печивая прибыли, которые давали возможность по-
высить рабочим зарплату, вследствие чего у рабочих
появилось больше средств для покупки товаров, вы-
пускавшихся на фабриках. В результате возникла по-
ложительная обратная связь: паровой транспорт все
сильнее и сильнее снижал стоимость продаваемых
товаров, что делало их доступными для все боль-
шего числа людей, а благодаря высоким заработкам
все больше и больше людей предпочитало работать
на фабриках вместо того, чтобы трудиться дома или
в поле, и это приводило ко все более сложному раз-
делению труда и к дальнейшему наращиванию объе-
мов производства.
Использование ископаемого топлива позволи-
ло решить разом и проблему Мальтуса, и проблему
Смита. Вследствие резкого прироста населения (на-
селение Великобритании с 1780 по 1830 г. примерно
удвоилось, достигнув 14 млн человек) нищета и угро-
за голодной смерти в конце XVIII в. смотрели многим
крестьянам в лицо. Из источников XIX в. вполне од-
нозначно следует, что выход на рынок рабочей силы
мог быть мучительным испытанием, требовавшим
от трудящихся соблюдения жесткого расписания ра-
боты и привыкания к фабричным условиям, непо-
хожим ни на что, с чем им приходилось сталкивать-
15
ся в деревне ; и все же миллионы людей шли на это,
потому что альтернатива—голод—была еще хуже15 16.
15. Особенно удачно эта тема освещается в: Thompson 1963 и
Thompson 1993, р. 352-403.
16. Катастрофический голод 1840-х гг. в Ирландии, погубивший
188
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Нуждающиеся фермеры так стремились полу-
чить грязную и опасную работу на фабриках, что
британским нанимателям с 1780 по 1830 г. пришлось
повысить зарплату (в реальном исчислении) все-
го на 5%, хотя производительность одного рабоче-
го увеличилась на 25%. Рост заработков ускорился
лишь в 1830-е гг., и то затронув лишь городских ра-
бочих. Важнейшим двигателем этого процесса была
производительность труда, выросшая настолько
сильно, что наниматели сочли менее обремени-
тельным делиться частью своих прибылей с рабо-
чими, чем тратить силы на борьбу с забастовка-
ми17. (Еще одна ирония судьбы заключалась в том,
что к тому времени, когда появились обличитель-
ные произведения Диккенса и Маркса с Энгель-
сом, заработки уже росли быстрее, чем когда-либо
прежде.) На протяжении следующих пятидесяти
лет заработки возрастали с той же скоростью, что
и производительность, а после 1880 г. даже обогна-
ли ее рост. К тому времени рост доходов затронул
и деревню18.
В 1955 г. экономист Саймон Кузнец выдвинул ги-
потезу о том, что неравенство доходов в индустриа-
лизованных экономиках имеет вид перевернутой
U-образной кривой, сначала повышаясь, а затем
снижаясь, а из коэффициентов Джини, вычислен-
ных по документам XIX в., следует, что в целом он
был прав19. В XVII в. неравенство доходов в Брита-
миллионы человек, поразил ту часть королевства, в ко-
торой было меньше всего фабрик.
17. См. работы, перечисленные выше, в сноске 3.
18. Allen 2007.
19. В своем бестселлере «Капитал в XXI веке» экономист Томас
Пикетти (Piketty 2014) утверждает, что, поскольку при
вычислениях коэффициента Джини смешиваются дохо-
ды от капитала и доходы от труда, от нашего внимания
ускользает более важное явление, состоявшее в том, что
рост отдачи от капитала происходил быстрее, чем эко-
номический рост в целом, вплоть до такого экзогенного
потрясения, как Первая мировая война, вызвавшего по-
189
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 4.3. Кривая Кузнеца:
неравенство в доходах в Великобритании
с 1688 по 1913 г.
по вычислениям из Lindert and Williamson (1983)
нии (рис. 4.3) было весьма типичным для передо-
вого земледельческого общества, но на протяже-
нии XVIII в. оно резко выросло, так как заработки
трудящихся оставались на том же уровне, в то вре-
мя как прибыль капиталистов увеличилась. Хотя
заработки городских рабочих начали повышать-
ся около 1830 г., отдача от капитала возрастала еще
быстрее, и в 1867 г. коэффициент Джини для Бри-
тании достиг 0,55, что почти соответствует его зна-
чению в известных нам земледельческих обществах
с самым высоким уровнем неравенства. Однако
к 1913 г. коэффициент Джини—по стандартам XXI в.
литические изменения, покончившие с этой тенденци-
ей. По мнению Пикетти, последствия этого потрясения
ощущались вплоть до 1970-х гг., когда снова начался рост
неравенства. В некоторой степени эмпирические заявле-
ния Пикетти основываются на том, что он предпочита-
ет коэффициенту Джини подецильные показатели нера-
венства—к этому вопросу мы вернемся ниже, в сноске 46.
19°
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
все еще оставаясь чрезвычайно высоким — снизил-
ся, почти вернувшись на уровень XVIII в.20 Во Фран-
ции, где индустриализация реально началась лишь
в 1830-х гг., неравенство в доходах имело вид та-
кой же кривой, достигнув максимума, равнявше-
гося примерно о,бо, в 186о-х гг., но к 1901 г. вновь
снизившись до 0,48; в США коэффициент Джини,
вычисленный для доходов после уплаты налогов,
поднялся с 0,44 в J774 г- до в i860 г.21
Несмотря на рост неравенства в ранних обще-
ствах потребителей ископаемого топлива, прилив-
ная волна, вызванная освоением ископаемого топ-
лива, подняла все лодки, и рост заработков привел
к радикальному изменению ситуации. Высокие за-
работки, сделав наемный труд достаточно привле-
кательным для миллионов свободных трудящихся,
снизили необходимость в принудительном труде,
а поскольку жившие в нищете крепостные и рабы —
в отличие от все более процветавших наемных ра-
ботников—почти не имели возможности покупать
промышленные товары, выпускавшиеся фабрика-
ми, то принудительный труд все сильнее раздражал
деловые круги, будучи препятствием к экономиче-
скому росту (особенно в тех случаях, когда к нему
прибегали конкуренты). Чем дальше двигалось
общество в сторону использования ископаемого
топлива, тем большей политической поддержкой
пользовались аболиционизм и движение за освобо-
ждение крепостных. С 1780-х по 1848 г. крепостное
право было отменено почти во всех странах мате-
риковой Европы, и даже Россия последовала этому
примеру в 1861 г. Великобритания запретила рабо-
2о. По вычислениям Пикетти (Piketty 2014) доля богатства до
уплаты налогов, достававшаяся самым богатым ю и 1%
жителей Великобритании, продолжала возрастать вплоть
до первых лет XX в., а затем резко сократилась.
21. Kuznets 1955; Lindert and Williamson 1983, p. 102; Morrisson and
Snyder 2000, p. 76; Lindert and Williamson 2012.
191
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
торговлю в своей империи в 1807 г. и полностью за-
претила рабство в 1833 г.
Крепостники и рабовладельцы сопротивлялись,
естественным образом гораздо больше беспокоясь
о своих собственных издержках, чем о логических
требованиях экономики, использующей ископае-
мое топливо. Иногда от них удавалось откупить-
ся, щедро компенсируя им утрату человеческо-
го капитала, находившегося в их владении, но по-
рой борьба за ликвидацию принудительного труда
сопровождалась насилием. К 1865 г. в США благо-
даря гражданской войне получило свободу 4 млн
рабов, а Западно-африканская эскадра британско-
го королевского флота перехватила и освободила
еще 150 тыс. африканцев, перевозившихся на про-
дажу в Америку. В крупнейшем рабовладельче-
ском обществе —Бразилии —рабство было отмене-
но в 1888 г., и, несмотря на то что принудительный
труд сохранялся в наименее развитых регионах Аф-
рики и Ближнего Востока22 (Мавритания запретила
рабство лишь в 1981 г.), в XXI в. рабство и крепост-
ное право запрещены на всей Земле, уцелев лишь
в скрытых формах или в теневых сферах экономики.
Земледельческие общества тысячелетиями
не могли отказаться от принудительного труда,
но ископаемое топливо покончило с ним менее
чем за столетие; и как только рынок свободного
труда восторжествовал над принудительным тру-
дом, ископаемое топливо начало размывать еще
один древний и неизбежный камень преткнове-
ния, на который натыкались рынки рабочей силы
в земледельческих обществах — гендерное разделе-
22. По еще одной иронии судьбы ближневосточные страны, где
в XX в. стала добываться — и экспортироваться — столь
значительная часть ископаемого топлива в мире, одни-
ми из последних встали на путь индустриализации и на-
чали движение в сторону социальных структур и цен-
ностей (включая отказ от рабства), характерных для об-
ществ, потребляющих ископаемое топливо.
192
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ние труда. Как и в случае принудительного труда,
важный вклад в изменения внесли факторы спро-
са и предложения. В том, что касается спроса, ма-
шины, работающие на ископаемом топливе, на про-
тяжении XIX в. постепенно сокращали потребность
экономики в мускульной силе, но увеличивали по-
требность в организации; а поскольку женщины
могут заниматься умственным трудом и оказывать
услуги не хуже мужчин, то женщины-работницы
в потенциале позволяли удвоить размер рынка ра-
бочей силы. «Белые воротнички» порозовели.
В том, что касается предложения, самым важным
фактором являлись дети. Вследствие чрезвычайно
высокого уровня младенческой смертности женщи-
нам в крестьянских обществах приходилось рожать
от шести до семи детей, так как лишь это обеспечи-
вало стабильность популяции. Однако энергия ис-
копаемого топлива сделала женщин более крупны-
ми, более здоровыми, лучше накормленными, а их
более крупные, более здоровые, лучше накормлен-
ные дети имели значительно больше шансов на вы-
живание и процветание. В 1850-е гг. около четвер-
ти всех детей в США умирало еще на первом году
жизни, но к 1970 г. уровень младенческой смертно-
сти сократился до 1 из 50, а в 2014 г. он составлял
всего 1 из 163. В значительной мере благодаря про-
изошедшему после Второй мировой войны всемир-
ному распространению транспорта, работающего
на ископаемом топливе, глобальная младенческая
смертность сократилась на две трети, и в 2014 г. на-
считывалось не менее 55 стран с еще более низким
уровнем младенческой смертности, чем Америка
(в Японии, самой безопасной для детей из числа
крупных стран, на первом году жизни умирает все-
го один ребенок из 400)23.
33- См.: http://data.un.org/Data.aspx?d=PopDiv&f=variablcID%gA77;
MacDorman and Matthews 2009; https://www.cia.gov/library/
publications/the-world-factbook/rankorder/2o9irank.html.
193
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
До освоения ископаемого топлива средняя жен-
щина тратила большую часть своей взрослой жиз-
ни на рождение детей и присмотр за ними, но после
того, как необходимость в этом отпала, родители
все чаще стали отказываться от рождения как мож-
но большего числа детей в пользу того, чтобы заво-
дить небольшое число лучше накормленных и луч-
ше образованных детей24. Еще до окончания XIX в.
характерный для земледельческих обществ режим
«низкие заработки —высокая смертность—высокая
фертильность» стал вытесняться режимом «высо-
кие заработки — низкая смертность — низкая фер-
тильность» (демографы называют этот процесс «де-
мографическим переходом»)25, а в XX в. рынки отве-
тили на запрос родителей на секс без деторождения,
предложив им в 1920 г. презерватив из латекса,
а в i960 г. —оральные контрацептивы26. К 2002 г.
среднее число рождений живых детей на одну жен-
щину снизилось в Евросоюзе до 1,46, что существен-
но ниже уровня воспроизводства, а по мере того,
как после 1950 г. использование ископаемого топ-
лива распространилось по всему миру, общий уро-
вень фертильности упал более чем вдвое (рис. ф.ф)27.
В эпоху ископаемого топлива средняя женщина тра-
тит лишь несколько лет на рождение детей и при-
смотр за ними, что дает ей возможность посвятить
несколько десятилетий наемной работе, обеспечи-
вающей прибавку к семейному доходу.
24. Превосходное резюме вопроса содержится в: Ray 1998, р. 302-
326, а анализ более теоретического плана приводится в:
Becker 1991, р. 135-178.
25. Livi-Bacci 2000, р. 126-189; Caldwell 2006.
26. Влияние контрацептивов на открывающиеся перед женщи-
нами карьерные возможности особенно удачно раскры-
вается в: Goldin and Katz 2002.
27. Уровень фертильности в ЕС: http://epp.eurostat.ec.europa.
eu/statistics_explained/index.php/Fertility_statistics. Гло-
бальный уровень фертильности: http://data.un.org/Data.
aspx?d=PopDiv&f=variablEID:54.
194
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
1953 195S 1963 196S 1973 197S 19S3 19SS 1993 199S 2003 200S 2013
рис. 4.4. Глобальная рождаемость:
среднее число рождений живых детей
на одну женщину сократилось
с 1950-х по 2010-е гг. вдвое
В земледельческом мире один из плюсов того,
что женщине приходилось оставаться дома и при-
сматривать за своими многочисленными отпры-
сками, состоял в возможности поручить им выпол-
нение всевозможных необходимых работ по дому.
А это означало, что если семья хотела воспользо-
ваться снижением фертильности для того, чтобы
отправить женщину трудиться вне дома, то следо-
вало найти какой-то способ выполнить ту неопла-
чиваемую работу, которая прежде заполняла жен-
ские дни. Ответ дали машины —«двигатели осво-
бождения», как выразились экономисты Джереми
Гринвуд, Анантх Сешадри и Мехмет Йорукоглу28.
Поскольку потенциальные доходы женщин дела-
ли выгодной покупку устройств, экономящих труд,
рынки немедленно приняли меры к тому, чтобы
удовлетворить этот спрос. Конец XIX в. был отмечен
38. Greenwood et al. 2005.
195
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 4.5. «Машины освобождения»: реклама
паровых утюгов марки Steam-O-Matic, ок.
1950 г. (из коллекции автора)
Подписи на левом рисунке: «Steam-O-Matic эконо-
мит труд, экономит деньги, экономит время. Это
два чудесных утюга в одном... Это ответ на ваши
насущные проблемы». Подписи на правом рисун-
ке: «1909: бабушка пользовалась угольным утюгом.
1929: мама пользовалась электрическим утюгом. Сей-
час .. ты можешь пользоваться паровым утюгом».
бумом коммерческих прачечных, но лишь электри-
чество окончательно избавило домохозяек от уто-
мительных работ по дому. В 1928 г. был продан по-
чти миллион электрических стиральных машин.
В 1937 г. на рынке появился первый полностью авто-
матизированный домашний пылесос, а в 1938 г. не-
вероятный коммерческий успех сопутствовал ком-
пании Steam-0-Ma.tic, продававшей паровые утюги
по цене всего в ю долларов (рис. 4.5).
Выход женщин на работу вне дома постепенно
начался в конце XIX и начале XX в., но еще в 1940 г.
196
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
РИС. 4.6. Триумф женского труда:
доля американских женщин, имеющих
оплачиваемую работу, 1940-2000 гг.
(по данным из: J. Patterson 1996, р. 32-34; 2005,
Р-54*55)
подавляющее большинство женщин, продававших
свой труд (даже в Западной Европе и Северной Аме-
рике), по-прежнему были молодыми и незамужни-
ми, имевшими преимущественно плохо оплачивае-
мую и фактически исключительно женскую работу,
трудясь в качестве домашней прислуги, секрета-
рей, нянь и учителей. Однако положение очень бы-
стро изменилось после Второй мировой войны.
В США доля женщин, имевших оплачиваемую рабо-
ту, с 1940 по 1990 г. удвоилась (рис. 4.6). Уже в 1950 г.
половина всех американских работающих женщин
были замужними, а к концу века уже практически
не осталось профессий, закрытых для женщин (хотя
женщины недостаточно представлены на верхних
этажах большинства профессий, а женские заработ-
ки в среднем составляют только 77% от мужских)29.
29. J. Patterson 1996, р. 32-34; 2005, р. 54-55. В Seabright 2013b да-
197
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
«Агрария» была поделена на клеточки — не толь-
ко клеточки для элиты и основной массы мужчин
и женщин, но и для верующих и неверующих, чи-
стых и оскверненных, свободных и рабов, а также
множества других категорий. Каждая из этих групп
имела свое место в сложной иерархии взаимных обя-
зательств и привилегий, скрепленных «Старым кур-
сом» и державшейся на воле богов и угрозе насилия.
С другой стороны, обществам потребителей ископае-
мого топлива подобное разделение только мешало.
Чем решительнее та или иная группа отказывает-
ся от жесткой структуры, изображенной на рис. 3.6,
в пользу антиструктуры — абсолютно пустого пря-
моугольника, заполненного гражданами, каждого
из которых можно заменить на другого (рис. 4.7),—
тем крупнее и эффективнее будут ее рынки и тем
удобнее ей будет существовать в мире ископаемо-
го топлива. «Индустрия», как можно назвать эту
диаграмму,—такая же абстракция, как и «Агрария»,
и ни одно из реально существовавших обществ ни-
когда не подходило к ней очень близко30, но все же
именно в эту сторону двигался мир после 1800 г. н. э.
Перед обществами потребителей ископаемого
топлива открыты два главных пути, ведущих из
«Аграрии» в «Индустрию»,—либеральный и нели-
беральный31. Цель обоих состояла в стирании гра-
ется превосходный анализ различий в доходе между муж-
чинами и женщинами.
30. Некоторые интересные замечания о барьерах, препятствую-
щих этому, см. в: Pfeffer 2013.
31. Подобно большинству историков и политологов, изучаю-
щих эти тенденции, я использую термины «либераль-
ный» и «нелиберальный» в том смысле, который в них
вкладывали в XIX в., когда либеральной называли ту по-
литику, которая ставила в качестве высшего приоритета
личную свободу, а нелиберальной —ту политику, которая
отводила личной свободе подчиненное (иногда чрезвы-
чайно подчиненное) положение по сравнению с интере-
сами группы. Однако эти ярлыки могут вызвать некото-
рую путаницу, главным образом потому, что американ-
198
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
РИС. 4.7. «Индустрия»: идеальное
общество потребителей ископаемого
топлива, полностью лишенное каких-
либо внутренних границ и состоящее
из взаимозаменяемых граждан
ниц на рис. 3-6, но они делали это совершенно раз-
ными способами. В рамках либерального подхода
границы, разделявшие «Аграрию», объявлялись не-
существенными, и все до единого люди, к какой бы
цы в XXI в. обычно называют «либеральными» те идеи,
которые бы в XIX в. считались «социалистическими»,
а под «консервативными» понимают те индивидуалисти-
ческие ценности, предусматривающие максимум свобо-
ды для бизнеса и минимальную роль государства, кото-
рые в XIX в. были бы названы «либеральными». Вопрос
еще сильнее запутывается из-за того, что «консервато-
ры» XIX в.—-обычно являвшиеся защитниками королев-
ских и аристократических привилегий, официальной
церкви, расовой иерархии и гендерного неравенства —
в наши дни, вероятно, считались бы «реакционерами».
Некоторые исследователи пытаются выбраться из этой
терминологической трясины, говоря об «эгоцентриче-
ских» и «социоцентрических» путях вместо «либераль-
ных» и «нелиберальных».
199
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
категории они ни принадлежали в земледельче-
ском обществе, получали равные свободы и равные
права в глазах закона. Если традиционные правила,
связанные с тем, каким богам люди должны покло-
няться, на ком они могут жениться и какую рабо-
ту могут выполнять, препятствовали росту рынков,
необходимых для усвоения и эксплуатации энергии
ископаемого топлива, то эти традиции устранялись.
Напротив, нелиберальный путь предполагал не иг-
норирование различий, а их уничтожение—при не-
обходимости при помощи силы. Соответственно,
нелиберальные методы обычно выглядели намно-
го более отсталыми по сравнению с либеральными
и сплошь и рядом опирались на насилие, прину-
дительный труд и даже на современные варианты
обожествления правителей. Два этих пути взаимно
исключают друг друга, и попытки сочетать их при-
водили к катастрофе, что доказывает история Габс-
бургской империи после ее разделения на Австрию
и Венгрию в 1867 г. Историк Джеффри Уовро отме-
чает, что если австрийцы считали свою власть «не
более чем правом ставить себя выше... славян пу-
тем требования, чтобы их взаимодействие с офици-
альными структурами Габсбургов осуществлялось
на немецком языке, то венгры рассматривали свою
власть как право на упразднение... других нацио-
нальностей»32 33. Этот дисфункциональный компро-
мисс между либеральным и нелиберальным путями
завершился катастрофой. «Австрия—европейский
неудачник, Schlemiel, — признавала в 1913 г. венская
газета DieZeit-—Нас никто не любит и на нас свали-
ваются все несчастья» .
Либеральный путь впервые дал о себе знать в кон-
це XVII в. на берегах северной Атлантики, когда меж-
континентальная экспансия рынков начала увели-
чивать количество энергии в системе (мы вернемся
32. Wawro 2014, р. 4. Курсив оригинала.
33. Die Zeit, 6.02.1913, Цит. по: Wawro 2014, р. 15.
200
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
к этой теме в главе 5). Впрочем, либеральный путь
по-настоящему утвердился лишь около 1800 г., ко-
гда в Англии началась промышленная революция.
На протяжении почти двух тысяч лет христиане
притесняли евреев и всех, кто неправильно покло-
нялся Христу, но неожиданно оказалось, что рели-
гия других людей—их личное дело, совершенно не
являясь причиной для того, чтобы запрещать им
владеть собственностью, голосовать и даже (хотя это
было признано не сразу) заключать браки с ортодок-
сальными христианами. По сути, в XIX в. в глазах все
большего и большего числа людей вера вообще теря-
ла всякое значение, а вместо нее быстро распростра-
нялись новые, светские идеологии—социализм, эво-
люционизм, национализм. Секуляризация—опреде-
ляемая социологом Стивом Брюсом как «вытеснение
« 44
религии из центра человеческой жизни» —стала
гранью, четко отделяющей мир потребителей иско-
45
паемого топлива от мира земледельцев .
Некоторые атеисты насаждали антиклерика-
лизм с ревностью, которую заманчиво назвать ре-
лигиозной. Например, когда в 1871 г. ультралевая
Коммуна, ненадолго захватившая власть в Париже,
начала арестовывать священников, Рауль Риго, го-
сударственный прокурор революционного трибу-
нала Коммуны, начал допрос задержанного иезуи-
та со следующих знаменитых вопросов:
Риго: Чем вы занимаетесь?
Священник: Я —слуга Божий.
Риго: Где живет ваш хозяин?
Священник: Везде.
Риго (писцу): Записывайте: Неизвестный, назы-
вает себя слугой некоего лица по имени Бог, без
- зв
определенных занятии . * * *
34. Bruce 2013, р. 1.
35- Chadwick 1990; Taylor 2007.
36. Цит. по: Horne 1965, р. 337.
201
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Все это было бы смешно, если бы Риго в течение сле-
дующих нескольких недель не расстрелял много та-
ких священников. Впрочем, большинство атеистов
вело себя менее агрессивно и довольствовалось тем,
что голосовало против Бога своими ногами. В Вели-
кобритании посещаемость церквей упала пример-
но с бо% в 1851 г. до 12% в 1979 г., ю% в 1989 г. и 7,5%
в 1998 г. Даже в США, где религия осталась более по-
пулярной, посещаемость церквей с 1939 г. по 1990-е
37
гг., вероятно, сократилась вдвое .
Неудивительно, что отступление религии шло
рука об руку с размыванием одной из самых жест-
ких границ в «Аграрии»: четкой линии между бо-
годанной элитой и политически бесправными мас-
сами. Как уже упоминалось в главе 3, в богатых
энергией городах-государствах античной Греции
эта граница была частично устранена: все свобод-
ные граждане имели там право на участие в голо-
совании по важным групповым решениям, и когда
в Западной Европе в XVII и XVIII вв. резко возросли
объемы извлекаемой энергии, эта идея вновь обре-
ла популярность. Как заявлял в 1647 г- английский
левеллер Томас Рейнсборо, «я не нахожу в Божь-
их законах никаких указаний на то, что повели-
тель может выбирать двадцать депутатов, джентль-
мен всего двоих, а бедняк—ни одного... В строгом
смысле слова беднейший житель Англии не имеет
никаких обязательств перед тем правительством,
которого он не выбирал»37 38 39. Движение левеллеров
вскоре разгромили, но тем не менее английские мо-
нархи после 1688 г. во все большей степени подчи-
нялись воле коммерческой олигархии. Сто лет спу-
стя, когда в Британии начиналась промышленная
революция, революции в Америке и во Франции от-
крыли массам дверь для участия в политике .
37. Эта статистика обсуждается в: Bruce 2002, р. 63-64, 205-208.
38. Цит. по: Cochrane et al. 1987, р. 353, 351.
39. Pincus 2009; G.Wood 1993; Israel 2011, 2014.
202
?j ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
По стандартам XXI в. ни одна из этих систем
не была особенно демократичной: ни там, ни там жен-
щины не имели права голоса, американская система
допускала массовое рабство, а французская система
сперва скатилась в кровавый террор, а затем переро-
дилась в самодержавие. Но по мере того, как на про-
тяжении XIX в. использование ископаемого топли-
ва влекло за собой реструктуризацию рынков, давая
людям свободу торговать и вести обмен так, как они
считали нужным, старым политическим элитам ста-
новилось все труднее и труднее защищать свои поли-
тические привилегии от недавно разбогатевших ка-
питалистов и от все более процветавших трудящихся.
Этот процесс шел по-разному от страны к стране.
Британская землевладельческая элита умело вела
арьергардные бои, изворачиваясь, идя на компро-
миссы и делая постепенные уступки. Жители ан-
глоязычных заморских колоний обычно поступа-
ли более решительно, одним махом вводя у себя де-
мократию. Однако в материковой Европе переход
к демократии не обошелся без крови и отступле-
ний. Революционная волна 1848 г. в целом потерпе-
ла поражение; русская революция 1905 г. добилась
большего успеха, но тот оказался недолговечным.
Но, несмотря на всевозможные превратности и пре-
пятствия, к 1914 г. все западные государства двига-
лись к представительной демократии, всеобщему
избирательному праву для мужчин и регулярным
выборам. Под ударом оказались преграды к участию
в политической жизни, основывающиеся на разли-
чиях в имущественном статусе, расовой и религи-
озной принадлежности, образовательном уровне
и даже поле, к 1дбо-м гг. рухнув почти во всех стра-
нах Запада (как ни странно, в Швейцарии женщи-
ны получили право голоса лишь в 1971 г.). При этом
общества, двигавшиеся к демократии, почти по всем
показателям обгоняли те, которые не делали этого40.
40. Этот тезис развивается в: Acemoglu and Robinson 2012.
203
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
За пределами Европы и стран, заселенных потом-
ками европейских колонистов, процесс демократи-
зации шел медленнее. Япония, первая незападная
страна, осуществившая у себя индустриализацию,
в 188о-е гг. тоже начала поворот к демократии, но со-
хранила институт императоров, которые по край-
ней мере в какой-то степени считались божества-
ми. Расцвет демократий начался лишь после того,
как экономика, основанная на ископаемом топли-
ве, и открытые рынки ближе к концу XX в. проник-
ли в Азию и Латинскую Америку. На большей части
Африки, Ближнего Востока и Центральной Азии,
где экономика, основанная на ископаемом топли-
ве, остается слабой и неустойчивой даже в 2010-е гг.,
41
в таком же положении находится и демократия .
Притом что в данном случае, как и во многих
других, наблюдались сильные различия, либе-
ралы XIX в. (или «классические либералы», как
их нередко называют, чтобы отличить от либера-
лов XX в.) обычно считали оптимальным путем
к «Индустрии» минимальное государство. Выдви-
гавшийся ими ключевой принцип, высмеянный не-
мецким социалистом Фердинандом Лассалем как
принцип «государства —ночного сторожа», заклю-
чался в том, что государство должно выполнять
как можно меньше функций, охраняя права соб-
ственности и защищая страну от внешних угроз,
но оставив достижение всеобщего благосостояния
на долю свободных рынков. Однако чрезвычайно
сложное устройство экономик, основанных на ис-
копаемом топливе, затрудняет строгое соблюдение
этого принципа. Британское правительство еще
в 1830-х гг. сочло необходимым законодательно ре-
гулировать условия труда41 42, а к 1870-м гг. большин-
41. Dunn 2006; о текущем распределении демократии: http://
pages.eiu.com/rs/eiu2/images/Democracy-Index-2012.pdf;
http://www.freedomhouse.org.
42. Реально еще в 1802 г. был принят Закон о физическом и нрав-
204
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ство либеральных режимов узаконило профсоюзы
и ввело обязательное бесплатное начальное обра-
зование. Власти некоторых стран даже предлага-
ли накопительные пенсионные планы, программы
государственного здравоохранения и страхование
от безработицы. К концу XIX в. многие европей-
цы говорили о «новом либерализме», сильно отли-
чающемся от «классического» либерализма и в це-
лях достижения всеобщего блага полагающемся
не только на невидимую руку рынка, но и на неви-
димыи кулак государства .
Государственное вмешательство, направленное
на выравнивание игрового поля в «Индустрии», ос-
новывалось на способности государства прибегать
к силе для преодоления сопротивления, а в некото-
рых случаях — самым знаменитым из них была де-
сегрегация южных штатов США в начале 1960-х гг.—
демократически избранные лидеры даже исполь-
зовали войска, чтобы привести своих сограждан
к подчинению43 44. Впрочем, в целом либеральный
путь к «Индустрии» сопровождался снижением
уровня государственного насилия, резко отличаясь
в этом отношении от нелиберального пути. В XIX
и начале XX вв. даже самые либеральные режимы
считали некоторые группы из числа жителей сво-
их стран настолько нежелательными, что их стара-
лись изолировать с целью защитить однородное со-
общество взаимозаменяемых граждан от заражения.
Например, в Великобритании нищих запирали в ра-
ботных домах, в то время как в США многих корен-
ных американцев сперва изгоняли за пределы рас-
ширяющейся страны, а затем загоняли в резервации,
согласно принципу, выдвинутому в 1832 г. прези-
ственном здоровье подмастерьев, а в 1819 г.— Закон о
хлопчатобумажных фабриках и пр., но принятие основ-
ных «фабричных законов» началось лишь в 1833 г.
43- Ryan 2012.
44- Brauer 1979.
205
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
дентом Эндрю Джексоном: «независимые фермеры
везде и всюду являются основой общества и истин-
ными друзьями свободы»45. Такие менее либераль-
ные режимы, как царская Россия, в ходе своих соб-
ственных промышленных революций лишали сво-
боды намного большее число людей. Однако XX в.
стал эпохой намного более сильного раскола между
Великобританией, США и многими другими стра-
нами, становившимся намного более либеральными
и отказавшимися от подобной политики, и Россией
и рядом других стран, которые склонялись ко все
более нелиберальным решениям, дополняя лише-
ние свободы ссылками и казнями.
Коммунисты XX в.’делили общество на желатель-
ные и нежелательные классы, а фашисты поступали
так же в отношении рас и народов, но и те и другие
пытались очистить свое общество посредством мас-
совых насильственных мер в отношении тех, кого
не желали видеть в нем46. Возможно, идеальным
типом этой политики может служить советская
коллективизация крестьянских хозяйств в 1930-е
гг., которую историк Орландо Файджес охаракте-
ризовал как «социальный холокост, война против
крестьян, когда миллионы трудолюбивых семей
были изгнаны из своих домов и рассеяны по всему
Советскому Союзу. Эта кочевая рабочая сила ста-
ла движущей силой советской промышленной ре-
волюции, заполнив крупные города, строительные
площадки и лагеря системы ГУЛага»47.
45. Великобритания: Driver 1993 (к 1870-м гг. в работных до-
мах не осталось почти никого, кроме больных и преста-
релых, но эта программа была отменена лишь в 1930 г.,
фактически продолжившись под другим названием
до 1948 г.). США: Banner 2005. Цит. по: Howe 2007, р. 422.
46. Крайние формы такого насилия на примере Восточной Ев-
ропы в 1930-х —1940-х гг., иллюстрируемые большим ко-
личеством мучительных подробностей, описываются в:
Snyder 2010.
47. Figes 2014, р. 4.
2Об
4 ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Коммунистический и фашистский пути к «Ин-
дустрии» отличались чрезвычайно парадоксаль-
ным характером, подчиняя граждан соответствую-
щих стран суровой дисциплине во имя создания
однородных бесклассовых обществ, используя ко-
лоссальные армии рабов во имя экономического
прогресса и даже ставя от имени народа богоподоб-
ных правителей во главе государства. Впрочем, не-
смотря на эти противоречия, в XX в. было несколь-
ко моментов —особенно в 1930-е и 1970-е гг.—когда
нелиберальный путь к «Индустрии» казался бо-
лее быстрым, чем либеральный, а осуществляемый
с 1980-х гг. постмаоистский проект нелиберального
развития в Китае также обеспечил более быстрый
экономический рост по сравнению с либеральны-
ми вариантами (хотя он начинался с более низких
стартовых позиций, а кроме того, породил отри-
цательные экстерналии в виде экологической ка-
тастрофы, крупномасштабной коррупции и крова-
вых акций протеста)48.
В конечном счете страны, выбравшие либераль-
ный путь, показали свое экономическое превосход-
ство над своими главными нелиберальными сопер-
никами в XX в.: нацистской Германией и Советской
Россией; а после произошедшего в 1989-1991 гг. кра-
ха Советской империи представительная демо-
кратия, правление закона и свобода слова широ-
ко распространились по всему миру. Об изменении
ситуации по сравнению с 1972 г. дает представле-
ние рис. 4.8, при составлении которого использо-
вались критерии политических и гражданских
свобод, разработанные мозговым центром Free-
dom House. По его оценкам, в 1972 г. свободными
были лишь 29% обществ мира, по сравнению с 46%
несвободных. К 1998 г- это соотношение измени-
лось на противоположное: 46% свободных обществ
48. Проблемы, с которыми столкнулся Китай, превосходно рас-
крываются в: Beardson 2013.
207
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
50 %
*0
30
20
10
РИС. 4.8. Путь к свободе: доля стран
с политическими и гражданскими
свободами
по данным Freedom House, 1972-2013 гг.
о
и 26% несвободных, и с тех пор эти цифры остались
4Q
на том же уровне .
Победа либерального пути над нелиберальным
опиралась не только на накопление богатства и рас-
ширение свобод, но и на военную силу, и это сделало
либеральный путь вн^ренне противоречивым. Ли-
беральным демократиям, вероятно, не удалось бы
разгромить в 1940-е гг. фашистские Германию, Япо-
нию и Италию, не объединившись с нелибераль-
ным Советским Союзом, в 1980-е гг. либеральным
режимам удалось пережить СССР, лишь накопив
не только больше богатств, но и больше ср< дств
массового уничтожения и в то же время заключив
с ним негласное соглашение о неприменении силы49 50.
49. См.: http://www.freedomhouse.org/.
50. Существует много превосходных описаний этой «Войны
миров» XX в. Особенно доступна для читателя работа
Ferguson 2006 (где и появилось это выражение), а моя
208
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Одним из следствий полувековой борьбы между
либеральными и нелиберальными режимами слу-
жило резкое расширение масштабов государствен-
ной власти в обществах обоих типов, вызванное по-
пытками властей мобилизовать волю нации и ее
ресурсы. Эта тенденция представляла собой пол-
ную противоположность характерной для XIX в.
традиции «ночного сторожа», но вполне сочеталась
с «новой либеральной» тенденцией использовать
развитый и активный государственный аппарат для
устранения различий, оставшихся от «Аграрии».
Результатом стали либеральные «Новые курсы»,
в середине XX в. вытеснившие последние пережит-
ки существовавшего в «Аграрии» «Старого курса».
На протяжении пяти тысяч лет власти занима-
лись обороной страны, поддержанием правопоряд-
ка, охраной прав собственности и организацией бо-
гослужений, но в середине и второй половине XX в.
большинство режимов, обратившихся к «Новому
курсу», также взяли на себя (в большей или мень-
шей степени) ответственность за образование, здра-
воохранение, обеспечение занятости и охрану окру-
жающей среды. Некоторые из них регулировали
цены и заработки, заменив рынки чиновниками;
другие осуществляли национализацию ключевых
отраслей, от добычи угля до банковского дела. Бю-
рократические аппараты раздувались, налоги по-
вышались, а резко прогрессивный подоходный на-
лог снизил неравенство до уровней, невиданных
со времен собирателей. К 1970-м гг. коэффициент
Джини до уплаты налогов, вычисленный для стран,
принадлежащих к Организации экономического
сотрудничества и развития (ОЭСР) —по сути, пред-
ставляющей собой клуб богатых стран, потребляю-
щих ископаемое топливо,— в среднем составлял
собственная интерпретация этих событий приводится в:
Morris 8014, р. 235-287. О крахе советского режима см. но-
вую работу: Plokhy 2014.
209
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
0,40, но организованное властями перемещение
средств от богатых к бедным снизило его в сред-
нем всего до 0,26 (рис. 4.9). Даже у американцев,
по сравнению со многими другими членами ОЭСР
выказывающих гораздо меньше стремления к пере-
распределению средств, коэффициент Джини по-
сле уплаты налогов и перераспределения, в конце
1920-х гг. приближавшийся к 0,50, к 1970 г. снизил-
ся до 0,36. Самое резкое снижение коэффициента
Джини после уплаты налогов почти повсюду нача-
лось во время Второй мировой войны, и экономи-
сты нередко называют период с 1940-х по 1970-е гг.
51
«великим сжатием» .
Однако начиная с конца 1970-х гг.—по причи-
м 52
нам, остающимся предметом дискуссии ,—во мно-
51. ОЭСР: Chu et al. 2000, table a; OECDaon. США: Atkinson аою;
Kenworthy and Smeeding 8013, figure 2.1.1. Авторы таких
работ, как Piketty and Saez 3003; Atkinson et al. aon; Alva-
redo et al. 3013; и Piketty 3014, избегают коэффициентов
Джини, вместо них приводя более подробную статисти-
ку по децилям, сопровождаемую диаграммами, на кото-
рых очень четко заметно резкое сокращение неравенства
в США в 1940-е гг. и его увеличение, начиная с 1980-х гг.
Исследователи из Financial Times нашли ошибки в дан-
ных Пикетти и поставили под сомнение применявшиеся
им методы (http://www.ft.c0m/intl/cms/s/0/c9ce1a54-e28!-
ne3-89fd-ooi44feabdco.html#axzz3aawKRUCl), но на дан-
ный момент (в конце 3014 г.) неясно, насколько серь-
езно они затрагивают его общую аргументацию (http://
www.economist.com/blogs/freeexchange/aoi4/o5/thomas-pi-
kettys-capital). Коэффициенты Джини до и после пере-
распределения средств для всех стран мира после i960 г.
приводятся в работе Solt 3009 (эти данные по состоянию
на 2013 г. размещены в Интернете по адресу http://myweb.
uiowa.edu/fsolt/swiid/swiid.html). Коэффициенты Джини
за aoia г.: http://www.stats.oecd.org.
5а. Большинство экономистов указывают на техническое разви-
тие и глобализацию (см., например: Frieden 2006), но в Pi-
ketty 2014 утверждается, что период с 1940-х по 1970-е гг.
следует рассматривать как временное отклонение от дол-
госрочной тенденции к более быстрому росту отдачи
от капитала по сравнению с экономическим ростом, вы-
званное политикой, требовавшейся для победы во Вто-
210
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
гих странах, потребляющих ископаемое топливо,
снова начался рост неравенства в доходах. Средний
коэффициент Джини после уплаты налогов для
стран ОЭСР к 2012 г. поднялся до 0,31, а в США —
до 0,38. Рост неравенства в странах, потребляющих
ископаемое топливо, вызвал массовые выступле-
ния против самого богатого 1% населения, и эконо-
мист Томас Пикетти в этой связи предвещает мрач-
ные последствия: «В ситуации, когда темпы роста
отдачи от капитала превышают темпы увеличе-
ния выработки и дохода, как происходило в XIX в.
и с большой вероятностью будет снова происходить
в XXI в., капитализм автоматически порождает не-
справедливое и неустойчивое неравенство, ради-
кально подрывающее меритократические ценно-
сти, на которых основываются демократические
общества»* 53.
Однако общая картина является более слож-
ной. Во-первых, очевидно, что хотя коэффициенты
Джини после перераспределения средств в 2012 г.
были во многих странах выше, чем в 197° г-, они
тем не менее остаются низкими —и в большинстве
случаев очень низкими—по сравнению с типичным
коэффициентом Джини по богатству в земледель-
ческих обществах (составляющим около 0,48), а по-
скольку с тех пор, как люди перешли на ископаемое
топливо, резко выросла выработка на одного че-
ловека (по вычислениям экономиста Энгюса Мэд-
дисона, в среднем для всего мира она увеличилась
с 615 долларов в 1700 г. до 7614 долларов в 2008 г.)54,
начавшийся в 1970-х гг. рост неравенства до сих пор
никак не отразился на самом важном наследии про-
рой мировой войне. Водораздел 1970-х гг. анализирует-
ся в: Ferguson et al. 2010, а яркое описание перемен, про-
изошедших в 1980-е и 1990-е гг., приводится в: Yergin and
Stanislaw 2002.
53- Piketty 2014, p.i.
54- Maddison 2010.
211
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 4.9. Собиратели, земледельцы
и потребители ископаемого топлива:
к 1970-м гг. организованное властя-
ми перераспределение средств сни-
зило неравенство в богатых странах
до уровня, невиданного со времен
собирателей
(по данным из Smith et al. 2010; Chu et al.
2000)
мышленной революции — возникновении огром-
ного среднего класса, способного приобретать то-
вары и услуги, изготовляемые и предоставляемые
экономиками, использующими ископаемое топли-
во. Наконец, возможно, еще более важно то, что
в 1955 г., когда Кузнец выявил существование кри-
вой, названной его именем, «великое сжатие» за-
трагивало главным образом лишь западные страны,
начавшие индустриализацию в XIX в. В результа-
те, несмотря на то что в первой половине XX в. ко-
212
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
РИС. 4.10. Великое схождение вслед за ве-
ликим расхождением: промышленная ре-
волюция на Западе привела почти к четы-
рехкратному росту глобального неравенства
в доходах с 1820 по 195° г-, но промышленная
революция на Востоке после 195° г- замедлила
эту тенденцию или даже обратила ее вспять
(по данным из: Milanovic 2011, 2012)
эффициент Джини в западных странах снижался,
в среднем по всему миру он возрастал, посколь-
ку увеличивался разрыв между Западом, потреб-
ляющим ископаемое топливо, и прочими страна-
ми, еще не вышедшими из земледельческой стадии.
По оценкам экономиста Бранко Милановича, об-
щемировой коэффициент Джини с 1820 по 1950 г.
вырос почти в четыре раза. Однако в 1955-2002 гг.
в эпоху ископаемого топлива вступили все страны
мира —и поэтому, несмотря на то что в отдельных
странах коэффициент Джини сейчас возрастает,
рост глобального неравенства либо резко замедлил-
ся, либо пошел в обратную сторону в зависимости
от того, как именно вычислять коэффициент Джи-
ни за 2002 г. (рис. 4.10) После 2002 г. общемиро-
213
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вой коэффициент Джини снижался почти по всем
оценкам .
Одновременно с распространением экономик,
использующих ископаемое топливо, во многие
страны мира проникла либерализация, приняв та-
кие масштабы, что сейчас многие активисты гово-
рят о всемирной революции прав человека, идущей
с 1950-х гг.55 56 Стирание внутренних границ «Агра-
рии», начавшееся в XIX в. в Европе и ее заморских
колониях, приняло глобальные масштабы, и в са-
мых передовых экономиках, использующих иско-
паемое топливо, равноправие пришло в сферы, не-
мыслимые еще в предыдущем поколении. В 1990-е
гг. вопрос о службе геев в американских вооружен-
ных силах воспринимался еще достаточно неодно-
значно для того, чтобы даже либеральные полити-
ки согласились не поднимать его, подписавшись
под пресловутой формулировкой «Не говори —
не спросят». Однако в 2011 г. все запреты были сня-
ты, и согласно докладу 2013 г. эти изменения никак
не повлияли на боеспособность армии57. К данному
моменту более половины всех американцев одобря-
ют однополые браки, легализованные уже в 16 стра-
нах мира58.
К тому же революция прав в наши дни затраги-
вает уже не только людей. В 1789 г. Иеремия Бен-
там считал необходимым напомнить англичанам,
что по отношению к животным «следует задавать-
ся вопросом не о том, способны ли они думать или
способны ли они говорить, а о том, способны ли
они страдать». Двести лет спустя революция за-
шла так далеко, что швейцарские граждане могут
55. Milanovic 2011, 2012а, 2012b.
56. Международная революция прав человека описывается на
основе документов в: Iriye et al. 2012.
57. Belkin et al. 2013.
58. Cm.: http://www.gallup.com/poll/16373o/back-law-legali-
ze-gay-marriage-states.aspx.
214
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
завести собаку лишь после того, как посетят четы-
рехчасовой семинар по принципам сосуществова-
ния с животными59. В 1982 г., когда я познакомил-
ся с господином Георгосом, невыразимо жестокое
обращение с животными было в Греции доволь-
но распространенным делом, но в 2009 г., вновь
вернувшись в Афины после почти десятилетнего
отсутствия, я обнаружил, что афиняне выставля-
ют на тротуарах миски с водой для бродячих зве-
рей. И все же, как и многое другое в мире потреби-
телей ископаемого топлива, в отношениях между
людьми и животными полно противоречий. Пока
швейцарцы ходят на свои семинары, сотни мил-
лионов животных страдают и умирают на агропро-
мышленных предприятиях. «В своем обращении
с живыми существами все люди были нацистами,—
писал в 1968 г. нобелевский лауреат Исаак Баше-
вис-Зингер.—Они устроили для животных вечную
Треблинку»60.
Однако в рамках нашего собственного вида
сложилась более простая картина. «Я хочу, что-
бы страна стала добрее и цивилизованней»,—за-
явил Джордж Г. У. Буш членам Республиканской
партии, согласившись представлять ее на выборах
1988 г.61, и за четверть столетия, прошедшие с тех
пор, как были сказаны эти слова, его пожелания
сбылись. Еще до 1988 г. общества, потребляющие
ископаемое топливо (особенно либеральные), до-
стигли чрезвычайно высоких уровней внутренне-
го спокойствия. К 1900 г. уровень убийств в Запад-
59. Примеры взяты из: Pinker 2011, р. 148, 473. Обязательным чте-
нием по данной теме остается Singer 1975 с поправками
на Sunstein and Nussbaum 2005.
60. Singer I. В. 1982 [1968], p. 269. Тема, поднятая Башевисом-
Зингером, получила мощное развитие в: С. Patterson 2002.
61. Bush George H.W. «Address Accepting the Presidential Nomina-
tion at the Republican National Convention in New Orleans»,
August 18,1988, доступно по адресу: http://www.presidency.
ucsb .edu/ws/?pid=25 955.
215
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ной Европе уже составлял менее 1 на 1600 человек,
и даже США, где он был в восемь раз выше, яв-
лялись безопасной страной по стандартам любых
прошлых эпох62. Мировые войны между общества-
ми потребителей ископаемого топлива были самы-
ми кровавыми в истории, а нелиберальные дикта-
торы XX в. — самыми жестокими тиранами, каких
видело человечество, но те юо или 200 млн чело-
век, которые в 1900—2000 гг. умерли насильствен-
ной смертью, став жертвами войн, геноцида, го-
лода, инспирированного властями, и убийств, все
равно составляют всего 1-2% от числа тех ю млрд
человек, которые жили в это время. XX в.—век ис-
копаемого топлива —был в ю раз безопаснее, чем
мир собирателей, и в 2-3 раза безопаснее, чем мир
земледельцев63.
Но выясняется, что это было только начало. По-
сле 1989 г. число войн (как между странами, так
и гражданских) резко сократилось, 95% мировых
запасов ядерных боеголовок было уничтожено, на-
сильственная преступность снизилась, вследствие
чего, по данным Всемирной организации здраво-
охранения, глобальный уровень насильственной
смертности сейчас составляет всего о,7%64. Жизнь
стала настолько мирной, что в понедельник 26 ноя-
бря 2012 г. случилось немыслимое: за целый день
(на самом деле почти за 36 часов) во всем Нью-Йор-
ке не было застрелено, зарезано или каким-либо
иным образом убито ни одного человека65. Наси-
лие не исчезло, но мир еще никогда не был таким
безопасным.
ба. Данные приводятся по: Spierenburg 2008; Roth 200g.
63. Я пытаюсь документально обосновать эти заявления в: Mor-
ris 2014.
64. См.: http://www.who.int/violence_injury_prevention/violence/
еп. •
65. См.: http://www.cnn.com/2o12/11/28/justice/new-york-murder-
free- day/index. h tml.
216
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Чем дальше продвигались общества потребите-
лей ископаемого топлива по пути к миру, демо-
кратии, открытым рынкам, гендерному равенству
и равноправию перед законом, тем больше они про-
цветали. Соответственно, за поразительно корот-
кий период, составлявший всего два века, многие
регионы мира далеко ушли от «Аграрии», прибли-
зившись к «Индустрии». Разумеется, до подлинно
открытого социального пространства, изображен-
ного на рис. 4.7, идти еще долго; экономические
элиты и организованные деловые группы по-преж-
нему оказывают намного большее влияние на соци-
альную политику, чем простые граждане, а из не-
давней работы, в которой изучается, какие фамилии
распространены среди представителей высокоста-
тусных профессий, следует, что в «Индустрии»
по-прежнему существуют четко выраженные элиты,
членство в которых обеспечивается рождением66.
Но даже несмотря на это, никогда прежде в ходе
человеческой истории не менялось столь многое,
столь быстро и для столь большого числа людей.
Ценности потребителей ископаемого
топлива
Последняя четверть тысячелетия стала эпохой
грандиозной перестройки моральных систем.
По мере того как промышленная революция вы-
свобождала колоссальные объемы энергии, возна-
граждая те общества, которые двигались от «Агра-
рии» к «Индустрии», миллиарды людей подвергли
свои ценности пересмотру. Менее чем за десять по-
колений политическая, экономическая и гендер-
ная иерархия, прежде казавшаяся совершенно есте-
ственной и справедливой, стала считаться —в той
или иной степени — нежелательной. Эти преобра-
66. Gilens and Page 2014; Clark 2014.
217
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
зования начались на берегах Северной Атлантики,
происходили там особенно быстро и зашли в тех
краях особенно далеко, но в XX в., вместе с энерги-
ей ископаемого топлива и соответствующими орга-
низационными изменениями, они затронули почти
все регионы планеты.
Триста лет назад такой итог вряд ли можно было
представить всерьез. Казалось, что силы реакции
от Китая до Средиземноморья одержали верх над
упомянутыми в главе 3 «уравнителями» XVII в., вос-
становив социальный и религиозный строй, тради-
ционный для «Аграрии». Исключением из этого
правила служила лишь северо-западная Европа67,
но даже там масштабы этого исключения первона-
чально выглядели довольно ограниченными.
Первые признаки интеллектуальной необычно-
сти Европы проявились в XVI в., и я в своей книге
«Почему Запад правит до сих пор» предположил,
что эти новые идеи, главным образом, представляли
собой ответ на становление экономики нового типа
на берегах Северной Атлантики68. Эта экономи-
ка работала подобно гипертрофированной версии
торговых путей, в более ранние времена обеспечи-
вавших процветание некоторым городам-государ-
ствам, и выталкивала жителей северо-западной Ев-
ропы из «Аграрии». Все большее число мыслителей
обращалось от комментирования античных и биб-
лейских текстов к попыткам объяснить, как возни-
кают ветер и приливы и почему небесные тела дви-
жутся именно таким, а не иным образом, и быстро
переходило к механическим моделям Вселенной69.
Такие люди, как Коперник, Галилей и Декарт,
заявлявшие, что рост деревьев — процесс не более
загадочный, чем работа часов, и что центром Все-
67. Goldstone 2009.
68. Morris 2010, р. 459-489.
69. Особенно поучительными в этой области мне представляют-
ся работы Shapin 1994, 1996.
218
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ленной является не Земля, а Солнце, неизменно ка-
зались власть имущим подозрительными лицами.
Впрочем, ближе к концу XVII в. элиты тех «Агра-
рий», которые больше всего наживались на атлан-
тической экономике — и которым, соответственно,
были наиболее выгодны объяснения, как устроен
мир,— все шире и шире позволяли представите-
лям новых естественных наук следовать за факта-
ми, куда бы те ни вели. В то время как в Италии
папский суд счел обязанным в 1633 г. принудить Га-
лилея к молчанию, английские власти чувствовали
себя в достаточной безопасности для того, чтобы
в 1687 г. не принимать никаких мер по отношению
к Ньютону с его Principia Mathematica.
Мыслители северо-западной Европы быстро на-
чали распространять механические модели при-
роды и на социальный строй, рассматривая поли-
тику в качестве механизма и задаваясь вопросом
о том, какие машины в этой сфере окажутся наибо-
лее работоспособными. Впрочем, еще в 1700 г. вы-
зов, брошенный новым мышлением «Старому кур-
су», носил очень ограниченный характер. Даже
знаменитое заявление Джона Локка, сделанное им
во «Втором трактате о правлении» —о том, что по-
скольку все люди являются «по природе свободны-
ми, равными и независимыми, то никто не может
быть выведен из этого состояния и подчинен по-
литической власти другого без своего собственно-
го согласия»10,—не обязательно предполагало отказ
от королей, аристократии и официальной церкви,
и в 1688 г. английская элита положила конец полу-
вековому конфликту, не отказавшись от «Старого
курса», а пойдя на компромисс, в рамках которо-
го монархия была заключена в узы конституции70 71.
70. Локк Дж. Два трактата о правлении // Локк Дж. Сочине-
ния в трех томах. Т. 3. М., Мысль, 1988. С. 317. Курсив
оригинала.
71. Pincus 2009.
219
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Наиболее длительным стало противостояние ме-
жду мыслителями и «Аграрией» во Франции. «Не-
обходимо исследовать и взбалтывать все, без исклю-
чений и без оглядки,—писал в 1751г. Дени Дидро
в „Энциклопедии'1. — Следует растоптать все эти
старые глупости, устранить преграды, поставлен-
ные не разумом»72 73. Именно этим занимался, спа-
саясь от преследований в Швейцарии, Вольтер,
который открыто нападал на привилегии коро-
ны и церкви, называя ту «гадиной», и все же даже
он не доходил до полного отрицания монархиче-
ской и церковной основы «Аграрии». Для того что-
бы «раздавить гадину»,—считал он,— во Франции
нужна не республика, а государственное устройство
по образу Китая. По его мнению, в лице китайско-
го императора Цяньлуна европейцы найдут под-
линно мудрого деспота, пользующегося советами
чиновников-конфуцианцев, предпочитающих ра-
74
зум суевериям .
Поначалу европейские монархи XVIII в. брали
под свое крыло критиков-просветителей с той же
легкостью, с какой древние императоры прируча-
ли самые опасные проявления мысли «осевого вре-
мени». В 1740 г. прусский король Фридрих Великий
соглашался с Христианом фон Вольфом по поводу
того, что «философы должны быть учителями мира
и учителями государей», но добавлял к этому, что
«они должны логично думать, а мы должны логич-
но действовать»74. Позиционируя себя в качестве
просвещенных деспотов, монархи XVIII в. внедря-
ли новые идеи в представления о «Старом курсе»
72. Цит. по: www.hti.umich.edu/d/did.
73. Об отношении Вольтера к Китаю см.: Spence 1990, Р-133~134-
74. Цит. по: Upton 2001, р. 307. Помимо этого, Фридрих якобы
говорил, что «мы с моим народом пришли к соглаше-
нию, устраивающему нас обоих. Он волен говорить, что
ему вздумается, а я волен поступать, как мне вздумает-
ся». Впрочем, еще никому не удалось выявить первоис-
точник этого bon mot.
220
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
почти так же, как поступал просвещенный кресть-
янин Маленький Якоб, упоминавшийся в главе 3.
Серьезные нападки на сам «Старый курс» на-
чались лишь во второй половине XVIII в. В 1762 г.,
когда Руссо заявил в трактате «Об общественном
договоре», что единственным источником полити-
ческой легитимности является «общая воля» наро-
да, он был не более чем эксцентричной личностью
(хотя и литературной знаменитостью), изгнанной
не только из его родной Женевы, но и из Франции
и даже из города-государства Берн. Однако всего
четверть века спустя отцы-основатели США—люди,
тесно связанные с новой атлантической экономи-
кой,— ушли от ценностей «Аграрии» достаточно
далеко для того, чтобы полагать, что они могут
писать новую конституцию своей страны от имени
«нас, народа», а не от имени Бога или царя. Всего
двумя годами позднее те буржуа, которые дарова-
ли Франции «Декларацию прав человека и гражда-
нина», открыто объявили, что «Закон есть выраже-
ние общей воли»75.
К 1780-м гг. французские и американские револю-
ционеры были настроены не менее радикально, чем
создатели демократий в античной Греции76, но на-
стоящий вызов «Старому курсу» был брошен лишь
тогда, когда североатлантический мир благодаря
ископаемому топливу начал купаться в энергии.
К середине XIX в. общества, которые перестроились
так, что приобрели вид, похожий на рис. 4.7, пожи-
нали громадную прибыль, и те ценности, которые
соответствовали этой структуре, лишенной границ,
переживали расцвет. К i860 г., через сто лет после
75- Руссо известен тем, что в его «Об общественном договоре»
почти ничего не говорится об общей воле, лишь вкрат-
це упомянутой в главах V и VII книги 4 (см.: Riley 2001).
Выражение «мы, народ» содержится в преамбуле к Кон-
< ституции США 1787 г., а фраза об «общей воле» —в ста-
тье 6 «Декларации прав человека и гражданина» (1789 г.).
76. Это превосходно показано в: G.Wood 1992-
221
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
того как Руссо написал «Об общественном догово-
ре», политические ценности изменились в боль-
шинстве обществ, проходивших индустриализацию.
Элита начала понимать, что политическая власть,
в основе которой лежит общая воля, а не тради-
ции или претензии на божественное происхожде-
ние, не приводит к анархии. По сути, она осознала,
что в сообществе взаимозаменяемых граждан общая
воля фактически остается единственной надежной
м « м 77
основой для легитимной политической власти .
В 2010 г., через два с половиной века после напи-
сания «Об общественном договоре», общая воля взя-
ла верх почти над всеми остальными источниками
политической власти. Как полагает философ и эко-
номист Амартья Сен, в наши дни «демократия яв-
ляется всеобщей ценностью»77 78, а в ходе опросов об-
щественного мнения респонденты из большинства
стран мира заявляют, что предпочитают демокра-
тию любой другой политической системе79. Соглас-
но опросам 2007 г. демократию поддерживают 8о%
населения мира, вне зависимости от места житель-
ства, пола, религии и возраста (рис. 4.и)80. Можно
много спорить о том, что именно означает «демокра-
тия» для разных людей, но во многих регионах мира
(возможно, на большей его части) в основе этого по-
нятия в первую очередь лежит убеждение в том, что
ярко выраженная политическая иерархия вредна.
Согласно самым крайним проявлениям крити-
ки политической иерархии, разделявшимся рядом
анархистов, либертарианцев и коммунистов, истин-
77. Произошедшая в XIX в. трансформация политических цен-
ностей описывается во многих работах; моей любимой
остается Hobsbawm 1975.
78. Sen 1999а.
79. См., например, итоги опросов на: http://www.pewglobal.org/
files/2009/02/Global-middle-class-FIN AL.pdf; http://www.
latinobarometro.org/latOnline.jsp; а также в: Bratton and
Houssou 2014.
80. По данным из: de Vasconcelos 2012, р. 40.
222
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ная «Индустрия» вообще не нуждается в правите-
лях. Еще в 1794 г. американское либертарианство
было достаточно сильным для того, чтобы Алек-
сандр Гамильтон счел необходимым защищать свою
новорожденную страну от идеи о том, что «само го-
сударство станет бесполезным, и Общество, осво-
бодившись от его уз, будет жить и процветать»81,
а почти сто лет спустя Энгельс утверждал, что по-
сле коммунистической революции «вмешатель-
ство государственной власти в общественные от-
ношения становится... в одной области за другой
излишним... Государство не „отменяется", оно отми-
рает»82. Однако на практике ни американские по-
литические элиты, ни коммунисты не отменяли го-
сударство. Коммунисты вообще с удовольствием по-
ставили его себе на службу. Еще во время похорон
Ленина в 1924 г. советские пропагандисты присту-
пили к насаждению культа личности, надеясь ре-
шить проблему, вставшую из-за нежелания полити-
ческой иерархии отмирать, при помощи идеи о том,
что благодаря мудрости вождей коммунистической
партии они являются воплощением общей воли83.
Мао Цзэдун и северокорейские Кимы пошли еще
дальше, заведя культ личности на территорию того,
что Джордж Оруэлл окрестил знаменитым терми-
ном «двоемыслие», но и их в этом отношении обо-
гнали фашисты84. Антилибералы, создавая наиболее
ярко выраженную политическую иерархию из всех
возможных и добившись сосредоточения всей вла-
сти в руках одного человека, утверждали, что на са-
мом деле искореняют политическую иерархию.
81. Цит. по: G. Wood 2009, р. 302.
82. Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения.
Т. 20. М.: Государственное издательство политической
литературы, 1961. С. 292. Курсив оригинала.
83. Apor et al. 2004; Zimmerman 2014.
84. Оруэлл Дж. 1984//Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет. М.:
Прогресс, 1989. С. 22-199. О Мао Цзэдуне см.: Spence 1990,
р. 596-601; о Кимах: Martin 2004; о Гитлере: Kershaw 1998.
223
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
РИС. 4.11. Конец истории? Стабильно высо-
кий уровень поддержки демократии, состав-
ляющий от 66 до 86% вне зависимости от
места жительства, пола, религии и возраста
(по данным опроса яооу г.)
Ни одна из этих творческих интерпретаций об-
щей воли в долгосрочном плане не оказалась жиз-
неспособной. В 1956 г., всего через три года после
смерти Сталина, Никита Хрущев выступил про-
тив культа личности. Пять лет спустя он выкинул
новый трюк, объявив, что Советский Союз факти-
чески превратился во «всенародное государство»,
в котором общую волю воплощает в себе партия.
После 1976 г., когда умер Мао. Китай тоже отка-
зался от поклонения вождям, а Кимы, более 6о лет
удерживаясь у власти в Северной Корее, довели
экономику страны до катастрофического состоя-
ния, и в 2010-х гг. перспективы этой династии вы-
глядят не слишком многообещающими85.
85 СССР: Хрущев Н. С. О культе личности и его последстви-
224
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Радикальный анархизм также сдает позиции —
На этот раз более прагматичным либертарианским
взглядам. Например, философ Роберт Нозик в сво-
ей влиятельной книге 1974 г. «Анархия, государство
и утопия» предположил, что в глазах либертариан-
цев «минимальное государство, ограничивающее-
ся надзором за выполнением контрактов и защи-
той людей от насилия, воровства и обмана, вполне
оправданно». По мнению Нозика, «любое более об-
ширное государство будет нарушать право людей
на то, чтобы их не принуждали к определенным
действиям, и потому является неоправданным»86;
тем не менее вообще отказаться от государства не-
возможно.
И все же, хотя государство не обнаруживает тен-
денции к отмиранию, отношение потребителей
ископаемого топлива к ярко выраженным поли-
тическим иерархиям и кандидатам в вожди обна-
руживает больше общего со взглядами собирате-
лей, чем со взглядами земледельцев. Политологи
уже давно считают, что даже демократия неизбеж-
но порождает влиятельную элиту, закрепляющуюся
в качестве постоянных политических каст87, но де-
мократы последовательно высказываются в пользу
всеобщего государства, отказываясь от идеи о суще-
ствовании естественного правящего класса.
Корни борьбы между этими идеями восходят
к самым первым дням современной демократии88.
ях//Известия ЦК КПСС. 1989. С. 128-170; Програм-
ма Коммунистической партии Советского Союза (ок-
тябрь 1961 г.), где говорится, что государство преврати-
лось в «орган выражения интересов и воли всего народа»:
Программа Коммунистической партии Советского Сою-
за. Госполитиздат, 1961. С. 101. Китай: Spence 1990, р. 645-
667, 690-696. Северная Корея: Lankov 2014.
86. Nozick 1974, р. ix.
87. Особ. см.: Mosca 1939 [1896]; Michels 1962 [1915]; Paret° 1935
[1916].
88. И даже античной демократии: почти точно такая же борьба
в Греции IV в. до н.э. описывается в классической книге
225
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Нас не должно удивлять то, что федералиста Алек-
сандра Гамильтона в 1780-х гг. ужасала мысль о не-
обходимости делиться властью с «человеком, чье
невежество и своенравие уступают лишь его упрям-
ству и самонадеянности», но даже архиэгалитарист
Томас Джефферсон признавался в том, что, по его
убеждению, лишь крохотная элита, «которую при-
рода наделила талантом и добродетелью», может
«считаться достойной получения либерального об-
разования и способной охранять священные права
и свободы своих сограждан»89. Однако Соединен-
ным Штатам чрезвычайно повезло с первым пре-
зидентом. С одной стороны, Джордж Вашингтон
казался многим наблюдателям абсолютным вопло-
щением естественного правящего класса, но, с дру-
гой— он более чем ясно дал понять, что реальная
власть его совершенно не интересует90 91. Одержав
в 1783 г. военную победу, Вашингтон немедленно
вручил свою шпагу конгрессу, поклявшись «отны-
не не принимать никакого участия в общественных
делах». В 1789 г. он долго не поддавался на угово-
ры баллотироваться в президенты, встал во главе
страны лишь из чувства долга, а после того, как его
полномочия истекли —как выразился один из его
поклонников, сравнивавший Вашингтона с надмен-
ным римским героем Цинциннатом,—«с удоволь-
ствием и радостью» вернулся, как только позволи-
ли приличия, «к независимой сельской жизни с ее
мирными трудами» .
Джозайи Обера «Массы и элита в демократических Афи-
нах» (Josiah Ober, Mass and Elite in Democratic Athens, 1989).
89. Цит. no: Wood G. 2009, p. 17, 34. Гамильтон имел в виду Абра-
хама Йейтса, сапожника, подвизавшегося в юриспруден-
ции, и политика-популиста из Олбани (штат Нью-Йорк).
90. Schwartz 1987.
91. Цит. по: Wood G. 2009, р. 75, 25-26. Последние слова принад-
лежат Джеймсу Уилсону, высказавшемуся таким образом
во время дебатов в ходе Нью-Йоркского ратификацион-
ного съезда (июнь-июль 1788 г.).
226
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
Со времен Вашингтона многие американские
политики утверждали, что следуют его примеру,
не стремясь к власти, но другие придерживаются
несколько иного подхода, объявляя, что, несмотря
на совершенно явную принадлежность к привиле-
гированной элите, в реальности они ничем не отли-
чаются от всех прочих92. Ни колоссальное богатство
(Росс Перо, 1992 г.), ни принадлежность к династии
политиков (Джордж У. Буш, 2000 г.), ни то и дру-
гое вместе (Джон Кеннеди, i960 г.) не мешали кан-
дидатам в президенты называть себя представите-
лями среднего класса.
Побочным эффектом (несомненно, непредна-
меренным) тех маневров, к которым кандидатов
в правители вынуждает недоверие народа к ярко
выраженным иерархиям, является утрата уваже-
ния. В 1998 г. Билла Клинтона, самого влиятель-
ного человека на Земле, едва не прогнали с долж-
ности из-за внебрачной сексуальной связи; в 2011 г.
Доминик Стросс-Кан, которого всего за год до это-
го в Jerusalem Post назвали шестым по влиятельно-
сти евреем в мире , действительно лишился долж-
ности директора-распорядителя Международного
валютного фонда из-за обвинений в изнасиловании
горничной из отеля. Ничего подобного не случа-
лось с римскими императорами.
Компромиссы между четкими и размытыми
иерархиями, характерные для политики в мире ис-
копаемого топлива, еще более очевидны в эконо-
мике. «Индустрия» как будто бы нуждается в иму-
щественной иерархии, малозаметной (хотя бы
по стандартам «Аграрии»), но не слишком малоза- * 93
92. Эта стратегия также имела свой близкий аналог в античных
Афинах. В Ober 1989 описывается, как чрезвычайно бо-
гатые афинские политики Аполлодор и Демосфен при-
нижались, утверждая, что они — точно такие же люди,
как все прочие «средние» (по-гречески metrics) граждане.
93- См.: http://www.jpost.com/Jewish-World/Jewish-Features/
Worlds-50-most-influential-Jews.
227
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
метной. С одной стороны, «Индустрия» может про-
цветать лишь в том случае, если будет иметь обеспе-
ченные средний и трудящийся классы, создающие
существенный спрос на все товары и услуги, ко-
торые создаются и предоставляются экономикой,
использующей ископаемое топливо, но, с другой
стороны, она нуждается и в динамичном классе
предпринимателей, ожидающем материального
вознаграждения за руководство и управление эко-
номикой. В ответ ценности такого мира на протя-
жении последних двухсот лет эволюционирова-
ли таким образом, что начали благоприятствовать
государственному вмешательству, направленному
на сокращение — но не чрезмерное — имуществен-
ного неравенства.
Согласно опросам общественного мнения, про-
водившимся после 1990 г., большинство американ-
цев — их доля достигала 67% в 1990 г. и опускалась
до 58% в 2008 г., в последний раз (в 2011 г.) соста-
вив 66%,— желают более равномерного распреде-
ления богатства, а по данным опросов 2013 г., боль-
шинство населения Китая (52%), Евросоюза (бо%)
и Индии (целых 82%) считает неравенство в дохо-
дах «очень серьезной проблемой». Однако ни одна
из этих групп не объявляла экономическое неравен-
ство важнейшей проблемой, стоящей перед их стра-
нами. Европейцы и китайцы поставили ее на третье
место, индийцы —на пятое, а американцы —на две-
надцатое. При ответе на вопрос о том, не являет-
ся ли наилучшим способом сокращения имуще-
ственного неравенства обложение богатых людей
более высокими налогами, американцы раздели-
лись почти ровно пополам: 52% дали положитель-
ный ответ, а 45% —отрицательный. Их настроения
слабо изменились по крайней мере с 1999 г., когда
45% ответили «да», а 51% — «нет». Однако раскол
по этим вопросам нередко отражает более глубокое
региональное или партийное деление. Согласно
опросам 2013 г. в рамках Евросоюза имущественное
228
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
неравенство считали очень серьезной проблемой
84% греков и только 50% британцев, а в США же-
лание обложить повышенным налогом богатых
высказали 75% демократов и всего 2б% республи-
канцев — хотя к 2014 г. несколько ведущих респуб-
ликанцев уже были готовы поддержать повышение
минимальной заработной платы94 95.
Один из способов осмыслить интеллектуальное
и культурное брожение по вопросу об экономиче-
ской иерархии на протяжении последних двух сто-
летий состоит в том, чтобы рассматривать его как
спор о том, что на самом деле означает «равенство»,
когда речь заходит о богатстве. Некоторые люди де-
лают акцент на равенстве возможностей, которое
предоставляет всем равную свободу торговать и ве-
сти обмен на рынке, и не слишком интересуются
последующим распределением прибылей, в то вре-
мя как другие ставят на первое место равенство ре-
зультатов, выступая за такое регулирование рыноч-
ного поведения, которое бы никому не позволило
слишком сильно оторваться от остальных . В це-
лом классические либералы и либертарианцы вы-
ступают за равенство возможностей и опасаются
того, что контроль задушит свободу (а с ней и эко-
номический рост); с другой стороны, новые либе-
ралы и социалисты обычно требуют равенства ре-
зультатов, и их сильнее тревожит то, что свобода
94. США: Shaw and Gaffey 2012; http://www.gallup.com/poll/161927/
majority-wealth-evenly-distributed.aspx. Минимальная за-
работная плата: http:// www.washingtonpost.com/poli-
1 tics/split-appears-in-gop-as-more-call-for-raising-federal-
minimum-wage/20i4/05/09/fce84490-d7ab-ne3-aae8-c2d-
44bd79778_story.html. Китай: http://www.pewglobal.
org/2013/09/19/environmental-concerns-on-the-rise-in-chi-
na/#china-inequality. Европа: http://www.pewglobal.
org/2013/05/13/chapter-i-dispirited-over-national-con-
ditions/. Индия: http://www.pewglobal.org/2o14/o3/31/
chapter-i-indians-in-a-sour-mood/.
95. Этот вопрос определений вызывал ожесточенные дебаты еще
в Древней Греции (Harvey 1965).
229
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
(а с ней и экономический рост) может пасть жерт-
вой очень богатых злодеев .
Благодаря обилию фактов, накопленных за по-
следние двести лет, мы можем детально проследить
либеральный и нелиберальный пути к «Индустрии»
как два грандиозных эксперимента по интерпре-
тации ценностей, присущих миру потребителей
ископаемого топлива. Все главные нелибераль-
ные режимы XX в.: в нацистской Германии, Со-
ветском Союзе, Китайской Народной Республике —
утверждали, что добиваются равенства результатов,
но на практике ни один из них не смог преодо-
леть противоречия между двумя разными типа-
ми экономического равенства. Нацисты — которые,
в конце концов, официально называли себя Нацио-
нал-социалистической немецкой рабочей партией —
в первые месяцы пребывания у власти решительно
выступали за равенство результатов. Активисты их
Трудового фронта навязывали нанимателям пре-
доставление оплаченных отпусков, коллективные
договоры и одинаковые ставки заработной платы,
угрожая отправлять несогласных в концентрацион-
ные лагеря. Однако это продолжалось недолго; еще
до того как 1933 г. подошел к концу, вожди партии
начали солидаризоваться с боссами, чья поддержка
требовалась Гитлеру для осуществления амбициоз-
ной программы перевооружения. «Мы все—бойцы
труда,—заявил в ноябре новый руководитель Тру-
дового фронта рабочим на заводе „Сименс" в Бер-
лине,—но одни командуют, а другие подчиняются.
Тут не обойтись без дисциплины и ответственно-
сти». В 1934 г. были заморожены ставки зарплаты, *
96. Этому вопросу посвящена обширная литература, в том числе
и полемической направленности. Точка зрения новых ли-
бералов и социалистов представлена в: Stiglitz 2013 и Pi-
ketty 2014; что касается классических либеральных и ли-
бертарианских взглядов, фундаментальными остаются
работы Hayek 1944 и Friedman 1962.
230
%
V? ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
и на протяжении следующего десятилетия имуще-
07
ственное неравенство резко усилилось .
В ту же ловушку попали и коммунистические
режимы. В 1921 г., столкнувшись с массовым голо-
дом, Ленин отчасти отказался от своих революци-
онных принципов и принял меры к либерализации
советской экономики с целью повысить ее произво-
дительность. В отношении того, насколько серьез-
но он относился к этому шагу, мнения расходятся;
Григорий Зиновьев, коллега Ленина по Политбю-
ро, утверждал, что нэп—«лишь временное отклоне-
ние, тактическое отступление, расчистка земли для
новой и решающей атаки труда на единый фронт
международного капитализма», но сам Ленин по-
дозревал, что «строительство коммунизма рука-
ми буржуазии»—по сути, единственный разумный
путь97 98. Однако последствия новой экономической
политики были ясны всем. «Повсюду буквально
за ночь выросли магазины и лавки, таинственным
образом набитые деликатесами, которых Россия
не видела много лет,—отмечала в 1924 г. амери-
канская анархистка Эмма Гольдман.—Мужчины,
женщины и дети с осунувшимися лицами и голод-
ными взглядами глазели на витрины и толковали
об этом великом чуде»99. Когда Сталин через не-
сколько лет отказался от нэпа во имя подлинного
социализма, это имело катастрофические резуль-
таты. В 1930-х гг. миллионы людей умерли голод-
ной смертью из-за резкого падения урожайности,
и все же различия в заработках и жилищных усло-
виях продолжали возрастать по мере того, как пар-
тийные чиновники создавали теневую экономику.
Советский Союз во все большей степени становился
худшим из миров, где имущественное неравенство
усиливалось даже в условиях вялого экономиче-
97- Evans 2005, р. 460-462.
98. Цит. по: Figes 2006, р. 769-770.
99- Goldman 1924, р. 79.
231
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ского роста, и когда в ig8o-x гг. Горбачев попытал-
ся вернуться к равенству экономических возможно-
стей, вся система просто развалилась100.
Китай при Мао, вероятно, пережил еще более
тяжелые испытания, шарахаясь от радикальных
попыток пресечь равенство возможностей к от-
носительной либерализации и скромному росту.
В 1976 г., к моменту смерти Великого кормчего, над
страной нависла реальная угроза очередного голо-
да. В ответ на это Дэн Сяопин ввел равенство воз-
можностей по крайней мере в некоторых секто-
рах экономики. Прославившись своим заявлением
«Разбогатеть — не грех», он добился одновременно
и роста производительности, и неравенства в до-
ходах. Коэффициент Джини после уплаты налогов
и перераспределения, в 1976 г., на момент смерти
Мао составлявший в Китае 0,31, к 2003 г. подскочил
до 0,51, но к 2009 г. снизился до О,47101.
Либеральным режимам также с трудом дается по-
иск идеального баланса между имущественным ра-
венством и неравенством, но их эксперименты были
менее жестокими. Джон Стюарт Милль в духе клас-
сического либерализма XIX в. утверждал: «Един-
ственная цель, ради которой люди, как индивиду-
ально, так и коллективно, вправе воспрепятствовать
свободе действий кого-либо из них,—самозащита.
Распоряжаться индивидуумом, его телом и разу-
мом, вправе лишь он сам»102. Однако это заявле-
ние, доведенное до логического предела, означает,
что государству безусловно запрещено заниматься
перераспределением богатства. По сути, философ-
либертарианец Роберт Нозик указывает, что «нало-
гообложение трудовых доходов равнозначно при-
юо. Fitzpatrick et al. 1991; Zubok 2007.
101. Речь Дэн Сяопина от 02.09.1986 цит. по: Gittings 2005, р. 103.
Эта работа является особенно удачным описанием эконо-
мического роста в постмаоистском Китае. Коэффициен-
ты Джини: Solt 2009.
102. Mill J. S. On Liberty (1859), chapter 1.
232
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
нудительному труду», то есть является антитезой
либеральной «Индустрии». «Отбирать у кого-ли-
бо результаты его труда,—объясняет Нозик,—рав-
носильно тому, чтобы распоряжаться его рабочими
часами и заставлять его заниматься чем-то другим.
Если люди заставляют вас в течение какого-то вре-
мени выполнять определенную работу или трудить-
ся бесплатно, то они без вас решают, что вам делать
и каким целям служит ваша работа. Это... делает вас
их частичной собственностью, наделяя их правом
собственности на вас»103. Руссо выразился еще более
недвусмысленно; «...я считаю натуральные повин-
ности,—писал он в „Об общественном договоре“,—
делом менее противным свободе, чем налоги»104.
Однако отказ требовать от богатых принудитель-
ного труда (в форме налогов) нередко как будто бы
означает навязывать иную разновидность прину-
дительного труда (в форме необходимости боль-
ше трудиться, чтобы заработать на жизнь) бедным,
и на протяжении XIX в. в Европе приобрели по-
пулярность различные социалистические альтер-
нативы, делающие акцент на равенстве результатов.
К концу столетия власти многих государств про-
никлись симпатией к новому либерализму и стали
утверждать, что использование государственной
власти для перераспределения богатства обеспечит
более высокие темпы совокупного экономическо-
го роста. Эта тенденция ускорилась после Первой
мировой войны, стала еще более заметной во время
«Великой депрессии», а после 1945 г. получила во-
площение в виде различных «Новых курсов». Как
предсказывал в 1942 г. британский политик Уиль-
ям Беверидж, задача послевоенных властей должна
была состоять в том, чтобы сделать мир «свобод-
ным, свободным настолько, насколько это в силах
Ю3. Nozick 1974, р. 172.
104. Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М.: Государствен-
ное социально-экономическое издательство, 1938. С. 81.
233
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
человеческих, от пяти колоссальных зол —Нужды,
Болезней, Невежества, Нищеты и Лени». Для это-
го, считал он, «мы должны быть готовы использо-
вать полномочия государства в той мере, в какой
это будет необходимо, и не останавливаться ни пе-
ред чем ради уничтожения этих пяти колоссальных
зол» — но в то же время помнить о том, что «лич-
ность выше государства и является тем, ради чего
105
существует государство» .
Такая программа требовала хитрого экономиче-
ского и социального жонглирования, а послевоен-
ный либеральный опыт говорит о том, что не су-
ществует идеального, универсального решения
о преодолении противоречия между равенством
возможностей и равенством результатов. Эволю-
ция ценностей в мире, потребляющем ископае-
мое топливо, привела к тому, что они стали отра-
жать этот момент, одобряя не слишком серьезное,
но все же заметное имущественное неравенство.
Что именно понимается под «не слишком серьез-
ным», но все же «заметным», по-видимому, зависит
в основном от темпов экономического роста: жи-
тели бедных, быстрорастущих экономик проявля-
ют больше терпимости к сильному имущественному
неравенству, чем жители богатых экономик с низ-
кими темпами роста. Судя по положительному от-
ношению избирателей к фискальному консерватиз-
му во многих странах ОЭСР в годы Рейгана и Тэтчер,
коэффициент, Джини после уплаты налогов рав-
ный 0,25, возможно, слишком низок для развитых
экономик, но, судя по тому возмущению, которое
вызывал в тех же странах в 2010 г. самый богатый
1% населения, коэффициент Джини, превышающий
0,35, вероятно, слишком высок. Напротив, в Индии
и Китае с их высокими темпами роста, люди тихо *
105. Речь Уильяма Бевериджа, произнесенная 06.12.1942 в Окс-
фордском университете, цит. по: Boyer and Goldstein 1987,
Р-503-54; на р. 506, 514.
234
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ворчат, но до сих пор мирятся с запредельными зна-
чениями коэффициента Джини (0,50 и 0,47 соответ-
ственно в 2009 г.)106.
По сравнению с таким сложным отношением
к экономической иерархии отношение потребите-
лей ископаемого топлива к гендерной иерархии вы-
глядит куда более незамысловатым107. Еще в 1869 г.
Джон Стюарт Милль проявил неуклюжий радика-
лизм, когда писал: «Принцип, регулирующий су-
ществующие социальные отношения между обоими
полами — юридическое подчинение одного пола
другому,—ложен сам по себе и в настоящее время
представляет собой одно из главных препятствий
к совершенствованию человечества... Нет никого,
кто был бы порабощен в такой же степени и в на-
столько полном смысле слова, как жена»108, но впо-
следствии доставшееся в наследство от «Аграрии»
отношение к гендерным вопросам потерпело пол-
ное поражение. Согласно опросу 2009 г., проводив-
шемуся в 16 странах, 86% респондентов ответило,
что гендерное равенство имеет большое значение,
причем доля давших такой ответ составляла от бо%
в Индии до 98% в Великобритании и Мексике. Ис-
ламские страны находятся ближе к верхнему кон-
цу этого спектра. Несмотря на то что в исламском
мире женщины зачастую имеют слабую юридиче-
скую защищенность (например, в Египте закон,
определяющий понятие «сексуальное домогатель-
ство», был принят лишь в 2014 г.)109 *, с утверждени-
ем о том, что гендерное равенство важно, согласи-
лось 78% иранцев, 91% индонезийцев и турок и 93%
Юб. Коэффициенты Джини приводятся по: Solt 2009.
107. Весьма доступный для неподготовленного читателя обзор
истории семьи и семейных ценностей в мире ископае-
мого топлива, в первую очередь в США, приводится в:
Coontz 2005.
108. Mill J. S. The Subjection of Women (1869), chapter 1.
109. Cm.: http://www.bbc.com/news/world-midclle-east-27726849?
utm___
235
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
жителей Палестинских территорий. По миру в це-
лом 81% респондентов высказались за то, чтобы го-
сударство принимало меры к насаждению гендер-
ного равенства, а 53% опрошенных считало, что
власти их стран в настоящее время недостаточно
активны в этом отношении110.
Нелиберальным обществам свойственно более
радикальное отношение к гендерной иерархии, чем
либеральным, причем коммунисты в большинстве
случаев энергично содействуют женскому равно-
правию. Как писал в igig г. Ленин, женщину «да-
вит, душит, отупляет, принижает мелкое домаш-
нее хозяйство»111, а в ig§g г. Хрущев был уверен
в том, что коммунизм уже похоронил капитализм
в том, что касается прав женщин. «Вы хотите за-
переть своих женщин на кухне,—заявил он Ричар-
ду Никсону во время знаменитых „Кухонных де-
батов“,—а мы относимся к ним совсем по-другому.
Мы придерживаемся о них более высокого мне-
ния»112. Стоит ли говорить о том, что в реально-
сти все было намного сложнее. После принятия
в ig2O-x гг. важных законов о правах женщин Ста-
лин в 1дзо-е гг- вернулся к пронаталистской поли-
тике, и хотя к моменту дебатов Никсона с Хруще-
вым советские замужние женщины чаще работали
вне дома, чем американские, первые обычно трати-
ли больше времени на работу по дому, чем вторые
(и намного больше, чем советские мужья)113. Од-
нако нацистская Германия двигалась в противопо-
ио. См.: http://www.worldpublicopinion.org/pipa/pdf/maro8/WPO_
Women_Marog_rpt.pdf.
in. Ленин В. И. Великий почин//Ленин В. И. Полное собрание
сочинений. Т. 39. М.: Издательство политической лите-
ратуры, 1970. С. 24.
112. Доступно по адресу: http://teachingamericanhistory.org/library/
index.asp?document=i76.
113. Эта тема хорошо раскрыта в: Stites 1978 и Fitzpatrick 1999,
р. 139-163. Интереснейшие рассказы от первого лица при-
водятся в: Engel and Posadskaya-Vanderbeck 1997.
23б
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ложном направлении, агрессивно разграничивая
мужскую и женскую сферы и возлагая на женщин
в первую очередь репродуктивную функцию114.
Первоначально либеральные общества относи-
лись к гендерному равенству более осторожно. Как
упоминалось выше, до igi8 г. женщины почти ни-
где не имели права голоса, а выход женщин на ры-
нок наемной рабочей силы всерьез начался лишь
после 1940 г. Когда среди американцев в 1937 г. про-
водился опрос на тему о том, станут ли они голо-
совать за женщину—кандидата в президенты, «да»
ответила всего одна треть респондентов, а 64% ска-
зали «нет». К 1949 г. голоса делились уже поров-
ну, а в 2012 г. уже 95% ответили «да» и лишь 5% —
«нет». Позиции по другим вопросам менялись еще
медленнее: в 1977 г. за то, чтобы мужчины были
кормильцами, а женщины — домашними хозяйка-
ми, высказывалось столько же американцев, сколь-
ко выступало против, а в 2012 г. ответ «да» все еще
давало 19% респондентов, а «нет» отвечало 75%115.
В целом темпы послевоенных изменений были
поразительными. В 1970-е гг., когда я был еще под-
ростком, по телевизору в прайм-тайм часто можно
было услышать шуточки в адрес феминисток, сжи-
гающих лифчики. Однако к 2005 г. ценности из-
менились настолько, что президент Гарвардско-
го университета Ларри Саммерс уже не имел права
поднять на научном семинаре вопрос о том, не свя-
зано ли преобладание мужчин на верхних уровнях
научной и инженерной иерархии с биологией. Как
отмечал Саммерс, некоторые исследования как буд-
то бы указывают на то, что когнитивные способно-
сти распределены среди мужчин более широко, чем
114. Koonz 1987; Stephenson 2000.
Ч5. Итоги опросов приводятся по: www.ropercenter.uconn.edu/
t data______access/ipoll/power-of-ipoll/changing-role-of-women.
html; анализ медленных изменений до 1970-х гг. см. в:
Spitze and Huber 1980.
237
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
среди женщин, а если это верно, то отсюда следует,
что мужчины будут преобладать на обоих концах
данного распределения. «С тем чтобы спровоциро-
вать вас, осмелюсь утверждать,—сказал Саммерс,—
что в таком особом случае, как наука и инже-
нерная профессия, имеют значение врожденные
способности, и в частности, распределение спо-
собностей, и что эти соображения подкрепляют-
ся менее значимыми по сути факторами, вклю-
чающими социализацию и продолжающуюся
дискриминацию. Мне бы ничего так не хотелось,
как оказаться неправым, потому что мне бы ни-
чего так не хотелось, как знать, что эти пробле-
мы будут решены, если все просто поймут, в чем
они заключаются, и приложат все силы к их ре-
шению116.
Возмущение, которое вызвали эти слова, несомнен-
но, сыграло свою роль в том, что два месяца спустя
профессорско-преподавательский состав универ-
ситета вынес Саммерсу вотум недоверия, вероятно,
повлияло на принятое менее года спустя решение
Саммерса подать в отставку с поста президента,
а может быть, сказалось и на том, что в 2013 г. он не
пожелал выдвигать свою кандидатуру на должность
председателя Федерального резервного банка117.
Мейнстримный либерализм вовсе не отрицает
существования каких-либо различий между мужчи-
нами и женщинами во имя искоренения гендерной
иерархии. Однако число сфер, в которых считается
законным проводить биологические различия, не-
сомненно, резко сократилось после 1945 г., и одной
116. См.: https://web.archive.0rg/web/20080130023006/http://www.
president.harvard.edu/speeches/2005/nber.html.
117. См.: http://www.nytimes.com/2006/02/22/education/22har-
vard.html?pagewanted=all&_r=o; http://www.washington-
post.com/business/economy/larry-summers-withdraws-na-
me-from-fed-consideration/20i3/og/i5/7565c888-ie44-iie3-
94a2-6c66b668ea55_story.html.
238
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
из немногих оставшихся областей поведения, в ко-
торых считается политически корректным при-
знавать существование громадных различий ме-
жду мужчинами и женщинами, является последняя
из анализируемых мной категорий — насилие. Все-
мирная полицейская статистика показывает, что
вне зависимости от религии, культуры или любых
других факторов мужчины почти в десять раз чаще
женщин проявляют склонность к совершению на-
сильственных преступлений118 * * *. Этот факт объяс-
няется по-разному, но представляется вероятным,
что врожденная предрасположенность к исполь-
зованию силы является результатом эволюцион-
ной адаптации, распространенным среди мужчин,
120
но гораздо реже встречающимся среди женщин .
Соответственно, нас не должно удивлять, что не-
ожиданный отказ от характерной для «Аграрии»
положительной оценки мужского доминирования
сопровождался столь же неожиданным отказом
м 121
от ее ограниченном терпимости к насилию .
Подобно тому как сложное разделение труда
и дальняя торговля, на которых держалась «Агра-
рия», не могли функционировать, если бы земле-
дельцы были бы столь же склонны к насилию, как
и собиратели, так и открытое пространство «Ин-
дустрии» с ее взаимозаменяемыми гражданами
было бы неработоспособным, если бы люди продол-
жали разрешать свои споры такими же силовыми
приемами, какие использовались в эпоху земледе-
лия. Общество потребителей ископаемого топли-
ва нуждается в полном умиротворении, насаждае-
п8. Ghiglieri 1999.
i]9- Термин «врожденная предрасположенность» употребляет-
ся здесь в том смысле, в каком его определяет психолог
Джонатан Хайдт (Haidt, 201а, р. 153), понимая под ним
разум, «сложившийся в отсутствие опыта».
]2о. Эти идея подробно анализируется в: Wrangham and Peterson
1996 и Ghiglieri 1999 и оспаривается в: Fry 2013.
]21. Pinker 2011, р. 684-689.
239
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
мом «Левиафанами» намного решительнее, чем
мог вообразить себе Гоббс (не случайно первая со-
временная полиция была создана в 1828 г. в ранне-
индустриальном Лондоне). Как это часто бывало
в прошлом, люди и на этот раз подстраивали свои
ценности под новые реалии, в которых они жили.
Земледельческие общества сократили масштабы за-
конного использования насилия при решении спо-
ров, а группы потребителей ископаемого топлива
пошли еще дальше.
Как считает историк Мартин Сидел, общеми-
ровое отношение к насилию, наблюдавшееся до
XVIII в.н.э., удачно описывается словом «фата-
лизм». Против насилия выступали многие люди
(в первую очередь религиозные вожди «осевого
времени»), а большинство цивилизаций научилось
проводить тонкое и нередко нечестное различие ме-
жду справедливыми и несправедливыми войнами,
но в целом все были согласны, что применение силы
легитимными властями необходимо, а порой мо-
жет даже вызывать восхищение122. Только в XVIII в.,
и то лишь в Европе и ее североамериканских коло-
ниях, мы видим реальный разрыв с этой системой
ценностей. Одновременно с зарождением общего
критического отношения к политической, экономи-
ческой и гендерной иерархии стали появляться но-
вые идеи —о том, что война не соответствует чело-
веческой природе, что человек в своем естественном
состоянии есть существо миролюбивое123,— и уже
в 1790-е гг. возникшее в индустриализующейся Бри-
тании Мирное общество чисто из принципа откры-
то и громко выступало против войны с Францией124.
Расцвет движений за мир—подобно нападкам на
политическую, экономическую и гендерную иерар-
хию—начался в XIX в., по мере того как укореня-
122. Ceadel 1996, р. 141-165.
123. Bell 2009, р. 1-119.
124. Ceadel 1996, р. 166-221.
240
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
лось представление об «Индустрии» как об откры-
том пространстве, населенном взаимозаменяемыми
гражданами. К 1854 г., когда разразилась Крым-
ская война, немалое число образованных европей-
ских либералов считало само собой разумеющимся,
что война — состояние неестественное и амораль-
ное, в 1899 г. 26 стран прислали делегатов на между-
народную мирную конференцию в Гааге, а в 1919 г.
ненадолго вспыхнула надежда на то, что Лига На-
ций запретит войны. На протяжении следующих
25 лет пацифизму приходилось нелегко, но все же
к 1950-м гг. в западноевропейских и североамери-
канских научных кругах были основаны мозговые
центры (Центр исследований по решению кон-
фликтов, основанный в 1952 г. в Анн-Арборе в шта-
те Мичиган и Международный исследовательский
институт мира, основанный в 1959 г- в Осло) и жур-
налы (издававшийся с 1957 v. Journal of Conflict Resolu-
tion и выходивший с 1964 г. Journal of Peace Research),
лелеявшие убеждение в том, что сила почти нико-
гда не бывает права125.
Исследователи движения за мир зачастую прово-
дят различие между людьми, которых они называ-
ют «пацифистами», «не исключающими примене-
ния вооруженной силы, допуская ее использование
ради защиты разделяемых ими ценностей», и испо-
ведующими более доктринерский подход «абсолют-
ными пацифистами», «безусловно отвергающими
войны и проповедующими несопротивление в лю-
бых обстоятельствах»126. В XX в. абсолютные паци-
фисты встречались достаточно редко, но из итогов
недавних опросов следует, что в XXI в. ситуация
меняется (по крайней мере, сейчас гораздо боль-
ше людей в ходе опросов заявляет о полном отри-
цании насилия).
J25- См. об этой теме в целом: Ceadel 1996, SOOi; Cortright 2008.
>26. Ceadel 1996, р. 2; более подробно эта тема обсуждается в: Cea-
del 1987, р. 4-5, и Walzer 1977.
241
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
В 2008-2010 гг. Институт Гэллапа провел среди
жителей Африки, Америки, Азии и Европы опрос
об их отношении к индивидуальному и государ-
ственному насилию. 69% опрошенных объявили
себя абсолютными пацифистами в том, что касает-
ся межличностного насилия, утверждая, что приме-
нение силы никогда не оправданно, и лишь 13% ска-
зали, что прибегать к силе иногда нужно (остальные
18% либо не имели определенного мнения, либо ска-
зали, что «все зависит от ситуации»). Однако отно-
шение к государственному насилию оказалось бо-
лее сложным. На вопрос о том, можно ли оправдать
убийство властями гражданских лиц в военное вре-
мя, 6о% ответили — «никогда», а 21% —«иногда»127.
В 2011 г. в ходе опроса, проводившегося Центром
Пью, жителям Запада задавали более общий вопрос
о том, следует ли государствам иногда прибегать
к военной силе для поддержания порядка в мире,
и опрошенные выказывали более заметную готов-
ность допускать государственное насилие: доля от-
ветивших «да» составляла от 50% в Германии до 75%
в США. Впрочем, даже в этом случае оказалось, что
в глазах западных людей государственное насилие
допустимо лишь с оговорками: большинство ев-
127. См.: http://www.gallup.com/poll/157o67/views-violence.aspx.
Результаты этих опросов свидетельствуют об интерес- '
ных региональных вариациях: так, североамериканцы ’
особенно резко разделились по вопросу о допустимости '
межличностного насилия (77% заявили, что оно нико-
гда не оправданно, 21% допустили, что иногда оно быва-
ет оправданным), но оказались поразительно терпимы-
ми к насилию в отношениях между государствами (не-
оправданным ни при каких обстоятельствах его сочли
50% опрошенных, иногда оправданным —47%), в то вре-
мя как наибольшую неприязнь к насилию в какой-либо
форме проявили жители Ближнего Востока и Северной
Африки (межличностное насилие назвали абсолютно не-
оправданным 85% респондентов, иногда оправданным —
9%; межгосударственное насилие сочли абсолютно не-
оправданным 79%, иногда оправданным —13%).
242
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ропейцев (от 66% во Франции до 76% в Германии)
и 45% американцев заявило, что применение силы
государством допустимо лишь с согласия ООН128 *.
Некоторые стратеги приходят к выводу о том, что
ТОО
Запад вступил в «постгероическую» эпоху , когда
граждане полагают, что не существует таких нацио-
нальных целей, которые бы оправдывали людские
потери (как среди своих, так и среди противников).
Однако не исключено, что этот «постгероизм» свя-
зан не только с полным отвращением к убийствам,
но и с тем, в каких конфликтах приходилось участ-
вовать западным странам после 1989 г. Когда речь
заходит об угрозе для существования, респонденты
занимают более жесткую позицию. Ни в одной де-
мократии, обладающей ядерным оружием, к власти
в результате голосования еще ни разу не приходила
партия, которая бы обещала одностороннее разору-
жение, а итоги опроса 2007 г. обнаруживают извест-
ную готовность допустить ядерную войну. На во-
прос о том, существуют ли такие условия, при ко-
торых данная страна (а если она не имеет ядерного
оружия, то ее союзники) была бы вправе применить
ядерное оружие, ответ «нет» дали 70% итальянских
и 77% немецких респондентов, но лишь 49% британ-
цев, 43% французов, 40% американцев и 22% изра-
ильтян130. Человечество никогда еще не было таким
128. См.: http://www.pewglobal.org/2011/ll/17/the-american-wes-
tern-european-values-gap/. Отдельные опросы, проведен-
ные в 2012 г., дали аналогичные результаты: 69% бри-
танцев и 50% американцев ответило, что их государства
могут применять силу лишь в том случае, если сперва
получат на это мандат ООН (см.: http://www.angusreid-
gl0bal.com/wp-content/upl0ads/2012/02/2012.02.01_For-
Pol USA.pdf; http://www.angusreidglobal.com/polls/44489/
britons-want-un-mandate-before-using-force-against-ano-
ther-nation/).
*29. Этот термин предложен Эдвардом Латтвэком: Luttwak 2001,
р. 68-8о.
*30. См.: http://www.angusreidglobal.com/polls/27829/global_poll_
finds_varied_views_on_________nuclear_ weapons/.
243
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
миролюбивым, как сегодня, и никогда еще не было
так решительно настроено против силового реше-
ния проблем; однако мы еще не живем в мире абсо-
лютных пацифистов.
После Ассироса
Полагаю, что аргументы, представленные в главах
2-4, в целом объясняют культурный шок, испытан-
ный мной в 1982 г. Ассирос по-прежнему как мини-
мум одной ногой стоит в «Аграрии», чего нельзя
сказать об английском Мидленде, где я вырос и где
за двести лет до меня зародилась «Индустрия».
Аргументы, выдвигавшиеся в главах 2-4, ре-
зюмируются в табл. 4.1. Я готов признать, что она
страдает редукционизмом, упрощая и неизбежно
искажая намного более сложную реальность, но ду-
маю, что в ней раскрывается важный момент: нали-
чие большой разницы между моральными систе-
мами собирателей, земледельцев и потребителей
ископаемого топлива. Люди, использующие два
разных способа извлечения энергии, едва ли суме-
ют прийти к одному мнению по каким-либо мо-
ральным вопросам.
Еще сильнее упрощает и, несомненно, искажает
сложный мир культуры еще более редукционист-
W 131
скии рис. 4.12 , но при этом, как мне кажется, он
131. Я говорю так, поскольку если в таблице системы ценностей
представлены как номинальные данные, то рис. 4.12 фак-
тически превращает их в количественные данные, добав-
ляя дополнительный (и, как я готов признать, произ-
вольный) уровень абстракции, сводящийся к тому, что
расстояние между «плохо» и «средне» принимается та-
ким же, как между «средне» и «хорошо». Соответственно,
вертикальная ось играет роль численной шкалы, на кото-
рой «средне» принимается равным о, «хорошо» равно +1,
а «плохо» равно —1. Таким образом мы получаем «оценку
в баллах» для каждого уровня извлечения энергии: -0,5
балла для собирателей, +0,875 Для земледельцев (если
244
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
таблица 4.1. Эволюция ценностей: идеал
моральных ценностей у собирателей, земледельцев
и потребителей ископаемого топлива
Собиратели Земледельцы Потребители ископаемого топли ва
Политическое неравенство Плохо Хорошо Плохо
Имущественное неравенство Плохо Хорошо Средне
Гендерное неравенство Средне Хорошо Плохо
Насилие Средне Средне/плохо Плохо
вслед за табл. 4.1 раскрывает еще один важный ас-
пект. На этом графике мы видим, что все системы
ценностей отличаются друг от друга, но при этом
некоторые системы отличаются друг от друга силь-
нее, чем другие. Разрыв между ценностями земле-
дельцев и ценностями собирателей и потребителей
ископаемого топлива намного больше, чем разрыв,
отделяющий ценности собирателей от ценностей
потребителей ископаемого топлива.
Когда профессора психологии хотят прове-
рить свои теории о том, как работает мозг, они
обычно вызывают и опрашивают добровольцев
из числа своих студентов, несмотря на то что, как
регулярно признают сами психологи, их студенты—
люди СТРАННЫЕ (W.E.I.R.D.)132. Их странность за-
ключается в том, что они являются выходцами
из западного (Western), образованного (Educated),
считать отношение земледельцев к насилию, определяе-
мое в таблице 4.1 как «средне/плохо» за +0,5 [среднее ме-
жду «плохо» и «средне»], то итог будет составлять +3,5/4
= +0,875), и -0,75 для потребителей ископаемого топлива.
*3S- Henrich et al. 2010.
245
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 4.12. Лучше один раз
увидеть, чем сто раз услышать?
Различия между системами
ценностей, выраженные
графически
индустриализованного (Industrialized), богатого
(Rich) и демократического (Democratic) общества;
иными словами, в силу места своего рождения и по-
лученного воспитания они идеально годятся для
жизни в «Индустрии»133. (Циники могут добавить
к этому, что весь смысл обучения в вузе и состоит
в том, чтобы сделать студентов к моменту получе-
133. Это будет в еще большей степени верно, если мы будем рас-
сматривать уроженцев не только западных, но и восточ-
ных образованных, индустриализованных, богатых и де-
мократических обществ; например, среди моих студентов
большую долю составляют выходцы из Индии, Синга-
пура, Гонконга, прибрежного Китая, Японии и Южной
Кореи.
246
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
ния ими диплома людьми в достаточной степени
СТРАННЫМИ.)
Одно из главных открытий, сделанных мной
за те без малого тридцать лет, что я преподаю до-
модерную историю, состоит в том, что студенты
в большинстве своем с трудом способны понять
«Аграрию» и ее ценности и еще менее способны
полюбить их. Напротив, собиратели и их ценности
нередко кажутся СТРАННОЙ молодежи весьма при-
влекательными. Разумеется, бывают и исключения;
порой собиратели ведут себя как дикари, в то время
как такие торговые города-государства, как антич-
ные Афины, могут вызвать у нас нежные чувства,
если только мы не вспомним о рабстве и женском
неравноправии. Но в целом те собиратели, кото-
рых мы видим в «Нисе» (упоминавшейся в главе 2
биографии женщины из племени къхунг, написан-
ной антропологом Марджори Шостак), с первого
взгляда очень похожи на тех людей, которых мы
встречаем в университете, в то время как герои со-
чиненного в XI в. эпоса «:Песнь о Роланде» кажут-
ся жителями другой планеты.
В этом отношении я столкнулся с особенно ин-
тересной ситуацией в 1996 г., под конец своего пер-
вого года преподавания в Стэнфордском универси-
тете, когда предложил студентам провести семинар
по древнему и современному рабству. На одном
из первых занятий выяснилось, что предки неко-
торых студентов — их пра-пра- или пра-пра-праде-
ды—до Гражданской войны были рабовладельца-
ми в южных штатах. Все мои студенты единогласно
согласились с тем, что рабство — вещь плохая. Од-
нако когда я спросил их, не считают ли они своих
предков морально неполноценными134, болыпин-
*34- Это превосходное выражение использует психолог Стивен
Пинкер в своей книге «Лучшие ангелы нашей натуры»
(Pinker 2011, р. 658). Совершенно не помню, какую фор-
мулировку я использовал в 1996 г.
247
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ство из них почувствовало себя неуютно и постара-
лось избежать однозначного ответа. По мере раз-
вития дискуссии другие студенты, участвовавшие
в семинаре, выдвинули ряд других возможных объ-
яснений. Как предположил кто-то, родственни-
ки рабовладельцев знали, что рабство — это плохо,
и потому были лицемерами. А может быть, в раб-
стве не было ничего особенно дурного и все зави-
село от ситуации. Однако обе эти идеи показались
еще более неуютными.
Дискуссия на нашем семинаре по определению
носила научный характер, и ее итоги не имели бы
никаких значимых последствий. Впрочем, иногда
неспособность земледельцев и потребителей ис-
копаемого топлива понять друг друга приводит
к очень серьезным результатам. 9 октября 2012 г.,
за неделю до того как я выступил с лекциями, по-
ложенными в основу данной книги, в северо-запад-
ном Пакистане в школьный автобус вошел человек,
спросил, есть ли среди пассажиров Малала Юсуф-
зай, а затем достал кольт 45 калибра и выстрелил
этой 16-летней девочке в лицо. Как заявил пред-
ставитель «Талибана», ее вина состояла в том, что
«она была за Запад, выступала против „Талибана“
и называла своим идеалом лидера президента Оба-
му». Малала осталась жива, и тогда талибы покля-
лись сделать еще одно покушение (а заодно убить
и ее отца)135.
Этот инцидент несколько раз затрагивался
во время дискуссий после моих лекций в Принсто-
не. С точки зрения СТРАННЫХ обитателей «Инду-
стрии» (а я подозреваю, что на планете нет более
СТРАННОГО места, чем Принстон), единственное
135. См.: http://www.theguardian.com/world/2012/oct/09/taliban--
pakistan-shoot-girl-malala-yousafzai; http://www.telegraph.1
co.uk/news/worldnews/asia/pakistan/10375633/Malala-
Yousafzai-recounts-moment-she-was-shot-in-the-head-by-
Taliban.html. ।
248
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
правдоподобное объяснение этого покушения со-
стояло в том, что талибам присущи глубокие мо-
ральные изъяны. Женщины имеют право на образо-
вание, а мир нуждается в образованных женщинах.
Выступления Малалы Юсуфзай в блогах и протесты
против стремления талибов запретить девочкам
посещать школу сделали ее героиней еще до по-
кушения. Епископ Десмонд Туту номинировал ее
на Международную детскую премию мира, а пре-
мьер-министр Пакистана, выступающий за модер-
низацию страны, присудил Малале пакистанскую
Национальную молодежную премию мира136. По-
сле покушения Малала Юсуфзай стала самым мо-
лодым в истории лауреатом Нобелевской премии
мира137. Пытаясь убить ее, талибы, несомненно,
надругались над высочайшими моральными доб-
родетелями.
Однако сами талибы явно смотрели на вещи со-
вершенно по-иному. Их бескомпромиссная версия
аграрных ценностей предусматривала подчиненное
положение женщин, уважение к политической вла-
сти, санкционированной Небесами, и право на при-
менение насилия; в таком мире именно Малала по-
пирала наивысшие ценности138. И отнюдь не один
лишь «Талибан» придерживается такой точки зре-
ния: с апреля по июнь 2014 г., как раз тогда, ко-
гда я дописывал черновик этой главы, исламист-
ская группировка «Боко Харам» (на языке хауса
136. См.: http://www.newyorker.com/online/blogs/newsdesk/2012/
io/the-girl-who-wanted-to-go-to-school.html. Премьер-ми-
нистр Юсаф Раза Джилани, о котором идет речь, в 2008 г.
сам пережил попытку покушения, а за шесть месяцев
до покушения на Малалу был смещен со своей долж-
ности по решению Верховного суда Пакистана; см.:
http://www.theguardian.com/world/2o12/jun/19/pakistan-
yousuf-raza-gilani.
137-См.: http://www.nobelprize.org/nobel„prizes/peace/1 aureates/
2014/press.html.
’38. В том, что касается ценностей «Талибана», я полагаюсь
главным образом на: Bergen and Tiedemann 2013.
249
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
это выражение приблизительно означает «запад-
ное образование—зло»), похитила в Нигерии более
250 школьниц139. В интервью, которое основатель
этой группировки дал в 2009 г., он называет в ка-
честве своей миссии борьбу с демократией и совре-
менным образованием (особенно с эволюционной
теорией и идеей о шарообразности Земли), наса-
ждение религиозного права и возвращение к тра-
диционным гендерным ролям140. Похищенные де-
вочки,— заявил он,—должны были выйти замуж,
а не ходить в школу,—и добавил, что в качестве на-
казания за такое прегрешение их следовало бы про-
дать в рабство141.
В аграрном мире, описанном нами в главе 3, дей-
ствия талибов или «Боко Харам» могли бы пока-
заться экстремистскими или даже ошибочными,
но ни в коем случае не аморальными. На протяже-
нии десяти тысяч лет земледельческие общества
регулярно прибегали к насилию с целью предот-
вратить или наказать куда более скромные пося-
гательства на божественный строй, чем поступки
Юсуфзай. Даже просвещенные афиняне в 399 г.
до н.э. вынесли смертный приговор Сократу за со-
вращение молодежи и поклонение тем богам, в ко-
торых город не верил142. «Боко Харам» и «Талибан»
играют по правилам «Аграрии», соответствую-
щим образом интерпретируя такие изменявшие-
ся на протяжении истории человечества ценно-
сти, как справедливость, уважение и достоинство.
Они невиновны в моральной испорченности, если
139. См.: http://www.bbc.com/news/world-africa-279985o2.
140. См.: http://news.bbc.co.Uk/1/hi/8172270.stm.
141. См.: http://www.bbc.com/news/world-africa-27373287. Оба эти
сюжета переплелись в июле 2014 г., когда Малала Юсуф-
зай встретилась с президентом Нигерии Гудлаком Джо-
натаном, призвав его принять более решительные меры
к освобождению девочек, похищенных «Боко Харам»;
см.: http://www.bbc.co.uk/news/world-africa-2829248o.
142. Платон. Апология Сократа, 24b.
250
ПОТРЕБИТЕЛИ ИСКОПАЕМОГО ТОПЛИВА
считают, что девочек, желающих учиться, следу-
ет жестоко наказывать, но виновны в отсталости —
так же, как был в этом виновен, но в намного, на-
много меньшей степени господин Георгос.
Образ мысли всегда отвечает требованиям эпо-
хи, а эпоха, которой были нужны ценности типа
тех, которые исповедует «Талибан», прекращает
существование. На протяжении последних двухсот
лет те общества, которые сохраняли верность аг-
рарным ценностям, вымирали, и по мере того, как
индустриализация продолжит свое неудержимое
наступление, последние оплоты «Аграрии» также
исчезнут. Землю унаследуют СТРАННЫЕ люди.
Надеюсь, что во 2-4 главах мне удалось показать,
что культурный шок, испытанный мной в 1982 г.
в Ассиросе, объясняется тем, что человеческие цен-
ности со времен ледникового периода претерпе-
ли драматическую эволюцию, вызванную не био-
логическими изменениями (судя по всему, человек
как живое существо слабо изменился за последние
15 тыс. лет), а эволюцией наших систем извлечения
энергии и соответствующих форм социальной орга-
низации. Впрочем, я не пытался объяснить, почему
произошла эта радикальная совместная эволюция
способов извлечения энергии, организационных
форм и ценностей, и не задавался очевидным во-
просом о том, как могут измениться человеческие
ценности по мере дальнейшего развития наших
систем извлечения энергии и организации обще-
ства. К этим вопросам мы и обратимся на следую-
щих страницах.
ГЛАВА 5
Эволюция ценностей:
биология, культура и облик
грядущего
Биологизация этики
В ГЛАВАХ 2 — 4 я попытался осветить исто-
рию человеческих ценностей на протяжении
последних 20 тыс. лет, с того момента когда
достиг своего пика последний ледниковый период.
По моей оценке, современные человеческие ценно-
сти первоначально возникли где-то около юо тыс.
лет назад (± 50 тыс. лет) вследствие биологической
эволюции, наделившей нас большим и быстродей-
ствующим мозгом, после чего стала возможной
и эволюция культуры. Благодаря последней чело-
веческие ценности быстро изменялись на протяже-
нии последних 20 тыс. лет, причем за последние
двести лет темп изменений ускорился.
Я выделил три главных этапа в развитии чело-
веческих ценностей, связав их с обществами соби-
рателей, земледельцев и потребителей ископаемо-
го топлива. Моя основная идея состояла в том, что
в каждом случае методы извлечения энергии опре-
деляли численность и плотность населения, кото-'
рые, в свою очередь, служили главным фактором,,
диктовавшим оптимальные формы социальной ор-'
ганизации, вследствие чего одни наборы ценностей
становились более успешными и привлекательны-1
ми по сравнению с другими. ч
Как мы отмечали, собиратели за редкими ис-;
ключениями имели низкую плотность населения,-
жили небольшими группами и обычно отрицатель-
но относились к политической и имущественной
иерархии. Они были более терпимы к гендерной
252
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
иерархии, а также (по современным стандартам)
удивительно терпимы к насилию. Земледельцы се-
лились более тесно, достаточно крупными общи-
нами и в большинстве случаев не имели ничего
против ярко выраженной политической, имуще-
ственной и гендерной иерархии. Впрочем, по срав-
нению с собирателями они были намного менее
терпимы к межличностному насилию и допускали
его законное применение в меньшем числе случа-
ев. Потребители ископаемого топлива также живут
в крупных общинах, имеющих высокую плотность
населения. Обычно они плохо относятся к полити-
ческой и гендерной иерархии, испытывая особую
неприязнь по отношению к насилию, но в целом бо-
лее терпимы к имущественной иерархии по сравне-
нию с собирателями, хотя и не так терпимы к ней,
как земледельцы.
В данной, последней главе, после которой сло-
во будет передано моим оппонентам, я хочу за-
даться вопросом о том, почему ценности изменя-
лись именно таким образом. Я уже дал объяснение
непосредственных причин этого процесса, связав
каждую систему ценностей с соответствующей си-
стемой извлечения энергии, но сейчас собираюсь
пойти дальше, поставив еще три вопроса. Первый
из этих вопросов — почему изменяются системы из-
влечения энергии; второй — были ли эти сдвиги не-
избежны; и третий — что эти ответы сулят челове-
ческим ценностям в будущем.
В главе 1 я цитировал натуралиста Э. О. Уилсо-
на, считавшего, что «настала пора временно изъять
этику из ведения философов и подвергнуть ее био-
логизации»1, а сейчас выдвигаю идею о том, что от-
вет на три мои вопроса следует искать именно при
помощи биологизации, о которой говорил Уилсон.
В последней главе своей фундаментальной кни-
ги «Социобиология» Уилсон призывает читателей
* Wilson Е. О. 1975, р- 562.
253
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
представить себя «зоологами с другой планеты, со-
ставляющими каталог встречающихся на Земле об-
щественных живых существ». По его словам, с этой
точки зрения «гуманитарные и общественные на-
уки превращаются в специализированные отрасли
биологии, история, биографические работы и ху-
дожественная литература становятся протоколами
изучения людской этологии, а антропология и со-
циология вместе взятые составляют социобиоло-
гию отдельного вида живых существ, относящихся
к приматам»2. Таким образом, история и мораль-
ная философия приобретают статус подразделов
биологии3.
Согласно знаменитому определению Дарвина
биологическая эволюция — это «наследование, вы-
зывающее изменчивость»4, и сейчас, спустя полто-
ра века после Дарвина, биологи способны загля-
нуть внутрь живой клетки и объяснить, почему так
происходит. Процесс передачи гигантских объе-
мов генетической информации от поколения к по-
колению всегда сопровождается ничтожным коли-
чеством случайных мутаций. Большинство из них
мало на что влияет, некоторые однозначно вредны,
снижая вероятность того, что их носителю удаст-
ся передать свои гены следующему поколению,
но встречаются и полезные мутации, повышающие
вероятность того, что организм, которому они до-
стались, сумеет передать свои гены следующему по-
колению. С течением времени (обычно речь идет
об очень больших промежутках времени) конку-
ренция между организмами за энергию и половых
партнеров приводит к тому, что полезные мутации,
повышающие приспособленность, распространят-
ся по всему генофонду. Именно это Дарвин назы-
2. Wilson Е.О. 1975, р. 547.
3- Эта тема более подробно раскрывается мной в: Morris 2015.
4. Darwin С. On the Origin of the Species by Means of Natural Selection
(London: John Murray, 1859), chapter 4.
254
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
вал естественным отбором: те организмы, которые
лучше всего приспособлены к своему окружению,
будут процветать, постепенно вытесняя менее при-
способленных. Однако в то же самое время действу-
ет и механизм обратной связи, благодаря которому
те организмы, которые в ходе эволюции становятся
более приспособленными к своему окружению, од-
новременно изменяют и само это окружение, порой
делая свою эволюцию контрпродуктивной5.
Некоторые биологи называют это явление «Эф-
фектом Черной королевы»6, имея в виду прелест-
ную сцену из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэр-
ролла, в которой Черная королева хватает Алису
и мчится с ней куда-то вперед. Они бежали и бе-
жали—по выражению Кэрролла, «так быстро, что,
казалось, скользили по воздуху»,— но затем Алиса
увидела, что все это время они оставались под од-
ним и тем же деревом. «У нас,—говорит Алиса ко-
ролеве,—когда долго бежишь со всех ног, непремен-
но попадешь в другое место». В ответ удивленная
королева объясняет: «здесь, знаешь ли, приходится
бежать со всех пог, чтобы только остаться на том же
месте»7.
Биологи иногда объявляют «Эффект Черной ко-
ролевы» эволюционным принципом. Если лисы
эволюционируют в сторону повышения скорости
бега, что позволяет им ловить больше кроликов,
то,—отмечают биологи,—лишь самые быстрые кро-
лики сумеют произвести на свет потомство, кото-
5- Существует много превосходных объяснений работы биологи-
ческой эволюции. В первую очередь я рекомендую: Da-
wkins 1976; Coyne 2009; Dennett 1995; и Vermeij 2010.
6- van Valen 1973; это выражение было популяризовано в: Rid-
1еУ <993-
7- Кэрролл Л. Сквозь зеркало, и что там увидела Алиса, или
Алиса в Зазеркалье//Кэрролл Л. Приключения Алисы
в Стране чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса,
или Алиса в Зазеркалье. М.: Наука, 1991. С. 137-138. Кур-
сив оригинала.
255
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рое в среднем будет более быстрым, чем предыду-
щее поколение,—вследствие чего, разумеется, лишь
самым быстрым лисам удастся наловить достаточ-
но кроликов для того, чтобы прокормиться и пере-
дать свои гены дальше. Оба вида бегут изо всех сил
и при этом остаются на месте.
«Эффект Черной королевы», безусловно, суще-
ствует, но в реальном мире он приводит к несколько
иным результатам. Лисы и кролики взаимодейству-
ют не только друг с другом; они вступают во взаи-
модействие со всем своим окружением. Пусть они
остаются под тем же деревом, у которого старто-
вали, но само это дерево перестало быть прежним:
гонка лис и кроликов превратила его во что-то дру-
гое* 8. Для того чтобы перейти от этой уже доволь-
но избитой метафоры к более философской, можно
8. Я развиваю эту идею более обстоятельно в своей книге «Вой-
на! Для чего она нужна?» (Morris 2014, р. 84-87). Доисто-
рические войны, по-видимому, представляли собой в ос-
новном мелкие набеги, но начиная примерно с 5000 г.
до н.э. жители Ближнего Востока начали обносить свои
поселения стенами, чтобы защититься от налетчиков.
В ответ на это налетчики строили тараны, наваливали
кучи земли у подножья стен и даже прорывали подзем-
ные ходы и сооружали осадные башни. Обе стороны бе-
жали все быстрее и быстрее, тратя на эту гонку огромные
объемы энергии, но не могли никуда прибежать; к 3000 г.
до н.э., так же как и до 5000 г. до н.э., налетчикам ино-
гда удавалось разграбить вражеские поселения, а ино-
гда — нет. Однако, вопреки тому что утверждает «тео-
рия Черной королевы», Ближний Восток перестал быть
таким, каким он был до 5000 г. до н. э., потому что воен-
ная гонка преобразовала общество. Для того чтобы стро-
ить укрепления (к 3100 г. до н.э. город Урук в современ-
ном южном Ираке был окружен стеной, длина которой
составляла шесть миль) и содержать армии, которые мог-
ли бы предпринимать длительные осады, обществам при-
ходилось создавать более сложные внутренние структуры.
Те общества, которые развивались в этом направлении,-
обзавелись полноценными властями, собирали налоги
и могли мобилизовать огромное количество людей; те,
которым это не удалось, вымерли.
256
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
сказать, что виды, бегущие вместе с Черной коро-
левой, никогда не входят в одну и ту же реку два-
жды—и к тому же ситуацию еще больше запутывает
то, что на эволюционную гонку могут оказать силь-
нейшее влияние экзогенные факторы.
На протяжении всей данной книги я исхо-
жу из предпосылки, согласно которой наши цен-
ности эволюционируют таким же образом, как
и наши гены, посредством работающего в обе сто-
роны взаимодействия между моральными систе-
мами и окружением (помимо физического, также
и с социальным и интеллектуальным), сочетающе-
гося с внешними потрясениями. Подобно тому как
гонка между лисами и кроликами принимает фор-
му миллионов мелких биологических состязаний,
состоящих из спаривания, погонь и еды, притом
что малозаметное изменение шансов через тысячи
поколений выливается в серьезные изменения, ко-
торые претерпевают сами животные, так же и гон-
ка между ценностями и окружением принимает
форму миллиардов мелких культурных состязаний,
в ходе которых индивидуумы принимают реше-
ния о том, как им следует поступить. Точно так же
и в этом случае малозаметное изменение шансов
выливается в очень заметные культурные измене-
ния, но на этот раз для того, чтобы их последствия
стали осязаемыми, могут потребоваться какие-то
десятки, а вовсе не тысячи лет.
В оставшейся части главы я постараюсь отве-
тить на поставленные мной три вопроса (почему
меняются системы извлечения энергии, неизбеж-
ны ли эти сдвиги и что они в дальнейшем сулят
для человеческих ценностей), рассмотрев процесс,
в ходе которого ценности собирателей преврати-
лись в ценности земледельцев, а те—в ценности по-
требителей ископаемого топлива, а затем экстрапо-
лировав эти результаты в будущее.
257
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
От собирательства к земледелию
В главе 3 прозвучала мысль о том, что самым важным
результатом окультуривания растений и одомашни-
вания животных было увеличение объемов энергии,
доступной людям (хотя и за счет того, что людям от-
ныне приходилось гораздо больше трудиться), и что
значительную долю этой дополнительной энергии
люди потратили на то, чтобы увеличить свою чис-
ленность. Усиливавшееся демографическое давле-
ние постепенно делало более выгодным стратифи-
цированные формы организации, в результате чего
стратифицированные общества брали верх над менее
стратифицированными и вытесняли их, и в этих об- i
ществах нового типа те люди, которые, исходя из та-
ких понятий, как справедливость, правосудие и т. д.,
воспринимали политическую, экономическую и ген-
дерную иерархию как благо, а решение споров путем
насилия — как зло (если только богоподобный пра-
витель не придерживался иного мнения), процвета-
ли в большей степени, чем остальные.
Очевидный вопрос, поднятый Маршаллом Са-
линсом в своем классическом эссе «Первобытное
обеспеченное общество», заключается в том, по-
чему люди предпочли обменять собирательство
с его независимостью и массой свободного време-;
ни на земледелие с его угнетением и изнуритель-*
ным трудом — сделав выбор, который биолог и гео-
граф Джаред Даймонд однажды назвал «Самой
большой ошибкой в истории человеческой расы».
Историк Юваль Ной Харари недавно пошел еще
дальше, объявив аграрную революцию «величай-
шим надувательством в истории»9. Однако эволю-
ционисты Питер Бойд, Роберт Ричерсон и Роберт
Беттингер полагают, что этот вопрос следовало бы.
сформулировать совершенно иначе. По их мнению»;
9. Diamond 1987; Harari 2014, р. 79.
258
<'"« ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
он должен звучать так: «Было ли сельское хозяй-
ство невозможным в плейстоцене и неизбежным
в голоцене?»10 Полагаю, что в этом случае данный
вопрос ставится наиболее поучительным образом:
переход от собирательства к земледелию не был не-
избежен—в истории человечества вообще нет ниче-
го неизбежного,—но шансы на освоение земледе-
лия были так велики, что это делало вероятность
противоположного исхода исчезающе малой11.
Одной из основных причин, по которым люди
начали заниматься земледелием, было грандиозное
экзогенное потрясение в виде климатических изме-
нений12. Траектория движения Земли вокруг Солн-
ца постоянно изменяется, и после 14000г. до н.э.,
по мере того как небольшие колебания земной ор-
биты влекли за собой внезапные потепления и похо-
лодания, температура начала расти, хотя и непосле-
довательно (рис.5.1). К 12700г. до н.э. температу-
ра на Земле приблизилась к современному уровню;
согласно некоторым вычислениям, столбик ртути
поднялся на 5 °F (2,7 °C) всего за 30 лет—в пределах
одного поколения. Таяние ледников привело к тому,
что под воду опустились обширные низины—вклю-
чая те, которые были на месте современных Персид-
ского залива и Черного моря. Однако за каждыми
несколькими столетиями теплой, влажной погоды
следовало несколько столетий холода и льда, и око-
ло 10800 г. до н.э. начался настоящий мини-ледни-
ковый период (известный специалистам как «Млад-
ший дриас»), на двенадцать веков снова превратив-
ший планету в царство льда13. Впрочем, когда он
Ю. Boyd et al. 2001.
Ч- Идея исчезающе малых вероятностей позаимствована мной
из: Dennett 1995, р. 107-113.
2- Превосходный обзор истории климата после ледникового пе-
риода содержится в: Roberts 2014.
*3- Точная датировка этого периода (Muscheler 2008) и его при-
чины (Eisenman et al. 2009; Laviolette 2011; Bunch et al.
2012; Meltzer et al. 2014) служат предметом дискуссий,
259
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Младший
▲ Тепло и влажно
дриас, ф Холодно и сухо
10800-9600 ▼
18 000 14 000 10 000 6000 2000 2000
РИС. 5.1. Глобальное потепление: изменения
температуры на протяжении последних
20 тыс. лет, реконструированные на основе
содержания изотопов кислорода
в полярных льдах
завершился, мир быстро (по геологическим стан-
дартам этот процесс занял еще две тысячи лет) стал
даже более жарким, чем в наше время. Как показа-
но на рис. 5.1, после 9600 г. до н.э. наблюдалось еще
много колебаний климата, но ни одно из них даже
близко не сравнится с Младшим дриасом. На про-
тяжении почти 12 тыс. лет мы живем, как выразился
археолог Брайан Фаган, в условиях «долгого лета»* 14.
Это долгое лето представляло собой необходи-
мое условие для изобретения сельского хозяйства,
но оно не являлось достаточным условием. Для
но наиболее правдоподобным объяснением представля-
ется исчезновение Гольфстрима после таяния ледников
в Северной Америке (Broecker 2006).
14. Fagan 2004.
2бо
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
того чтобы оно стало достаточным, требовалось
второе условие—мы. Ледниковый период сменялся
эпохами теплого и влажного климата (геологи на-
зывают их потеплениями) около 135 тыс., 240 тыс.
и 320 тыс. лет назад, задолго до того как на сцену
вышел современный homo sapiens, но ни одна из них
не породила земледелия15. Все они следовали од-
ному и тому же циклу подъемов и спадов. По мере
потепления растения реагировали на возрастание
объемов солнечной энергии, бурно размножаясь;
животные, питаясь растениями, также реагировали
на их изобилие многократным ростом своей чис-
ленности, и точно так же реагировали на возра-
стание объемов окружавшей их биомассы всеядные
древние люди. Но после того как численность всех
видов растений и животных неизбежно становилась
15. Здесь необходимо изложить еще один технический момент,
принципиально важный для нашего сюжета, но, веро-
ятно, лучше сделать это в сноске, чтобы не прерывать
нить основного повествования. Если только мы не вер-
немся в прошлое больше, чем на боо тысяч лет, все более
ранние потепления отличались от долгого лета тем, что
были намного короче, и если бы потепление, начавшее-
ся после 9600 г. до н.э., следовало бы общей тенденции,
мир до 5000 г. до н.э. вступил бы в новый ледниковый
период, лишив людей всяких шансов на построение «Аг-
рарии» и «Индустрии». О том, почему этого не случи-
лось, ведутся споры, но, как предположил геолог Уильям
Раддимэн, в данном случае полностью перепутались друг
с другом причины и последствия. По его мнению, гло-
бальное потепление на пару с современными людьми ме-
жду 9600 и бооо г. до н.э. породило первые современные
земледельческие системы; при этом первые земледельцы,
с целью расчистки полей сжигая леса и разводя домаш-
них животных, являющихся источником метана, выбра-
сывали в атмосферу столько углерода, что создали пар-
никовый эффект, поддерживавший температуру на до-
статочно высоком уровне для того, чтобы предотвратить
неизбежное в ином случае возвращение ледникового пе-
риода. Если теория Раддимэна верна, то она четко пока-
зывает, каким образом глобальное потепление и совре-
менные люди совместно сыграли роль причин, необхо-
димых для возникновения земледелия (Ruddiman 2005).
2б1
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
слишком большой по отношению к количеству ре-
сурсов, служивших им пищей, величина популяций
резко сокращалась.
На протяжении долгого лета такого не случи-
лось. В самый холодный момент последнего лед-
никового периода, около 20 тыс. лет назад, на Зем-
ле проживало лишь около полумиллиона человек;
ю тыс. лет спустя (т. е. в 8ооо г. до н.э.) их насчи-
6 16
миллионов ; сейчас же, еще ю тыс.
лет спустя, их уже 7 миллиардов. Демографиче-
ский цикл подъемов и спадов прервался благодаря
долгому лету и современным людям, в сочетании
сделавшим земледелие настолько неизбежным, на-
сколько это может быть в истории.
Тогда, как и сейчас, глобальное потепление за-
тронуло всю планету, но при этом одни регионы
под его воздействием изменились сильнее, чем
другие. В зоне, проходившей от Китая до Среди-
земноморья в Старом Свете и от Перу до Мекси-
ки в Новом Свете — в местах, которые я в одной
из предыдущих книг назвал «Счастливыми широ-
тами» (рис. 5.2)16 17,—климат и экология способство-
вали возникновению злаков с крупными зернами
(таких как дикая пшеница, ячмень и рис) и круп-
ных, мясистых млекопитающих (таких как дикие
овцы, коровы и свиньи). Охота и собирательство
приносили здесь больше добычи, чем где-либо еще
на Земле, и население этих мест резко возрастало.
В некоторых из этих краев (в частности, в до-
лине Иордана) собиратели добывали столько еды,
что их группы начали создавать полупостоянные
поселения, круглый или почти круглый год пита-
ясь теми дарами природы, которые давало одно-
единственное облюбованное место. Современные
люди не уникальны в том отношении, что они спо-
16. Mithen 2003. Оценки численности населения основываются
на: Christian 2004, table 6.2.
17. Morris 2010, р. 85.
2б2
РИС. 5.2. Места и социальные группы, упоминаемые в главе 5
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
собны сокращать или повышать свою мобильность
в зависимости от изобилия или нехватки пищи,
но дальнейшее могло случиться лишь после появ-
ления таких мозговитых существ, как наш вид. Все
дольше оставаясь на одном месте, все интенсивнее
эксплуатируя растения и животных, встречавших-
ся рядом с их поселениями, и избирательно уха-
живая за ними, люди неосознанно (и очень мед-
ленно) производили их селекционный отбор, тем
самым изменяя генетическую структуру своих пи-
щевых ресурсов18.
Процесс одомашнивания начался в «Счастли-
вых широтах» — не потому, что люди были там ум-
нее и энергичнее, чем (скажем) в Сибири или Са-
харе, а потому что именно там наблюдалась самая
высокая в мире концентрация растений и живот-
ных, поддающихся окультуриванию и одомашни-
ванию. Повсюду на планете люди одинаковы, и по-
тому, как и следовало ожидать, одомашнивание
началось в первую очередь там, где это было про-
ще всего.
Джаред Даймонд убедительно показывает это
в своей выдающейся книге «Ружья, микробы и
сталь»19. Как отмечается в ней, в мире насчитыва-
ется около 200 тыс. видов растений, но люди могут
питаться лишь примерно 2000 из них, и лишь око-
ло 200 имеют серьезный генетический потенциал
для окультуривания. Дикие предки 50 из 56 поддаю-
щихся окультуриванию растений, чьи семена весят
не менее ю мг, первоначально встречались в «Счаст-
ливых широтах», и лишь предки шести — в осталь-
ных регионах планеты. Кроме того, уроженцами
«Счастливых широт» были д из 14 видов млекопи-
18. Археологи уже много раз пересказывали этот сюжет. Осо-
бенно удачно он изложен в: Barker 2006. Следующие не-
сколько абзацев представляют собой резюме аргумента-
ции, приведенной мной в: Morris 2010, р. 81—134.
19. Diamond 1997, р. 131-156.
264
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
тающих, весящих более юо фунтов и одомашнен-
ных до наступления XX в. с его наукой.
Таким образом, нет ничего удивительного
ни в том, что одомашнивание началось в «Счаст-
ливых широтах», ни в том, что в пределах «Счаст-
ливых широт» начало этому процессу было поло-
жено в том регионе Юго-Западной Азии, который
археологи называют «Плодородным полумесяцем»
(о котором уже шла речь в главе 3), где наблюда-
лась особенно высокая концентрация видов, при-
годных для одомашнивания (рис. 5.3 и 5.4)- Именно
здесь встречались дикие предки крупного рогатого
скота, овец, коз, пшеницы, ячменя и ржи. Первые
признаки этого процесса (появление неестественно
крупных семян и животных, подвергшихся, как вы-
ражаются археологи, культивированию)20 21 встреча-
ются на территории «Плодородного полумесяца»
в 9500-9000 гг. до н.э., а полноценное одомашни-
21
вание началось не позже 7500 г. до н.э.
Высокая концентрация пригодных к одомашни-
ванию животных и растений наблюдалась и на тер-
ритории нынешнего Китая, но там она была не так
высока, как на землях «Плодородного полумесяца».
В междуречье Хуанхэ и Янцзы рис культивировал-
ся уже к 7500 г. до н. э. и был окультурен к 5500 г.
до н.э. В следующем тысячелетии настала очередь
20. В формальном плане культивируемыми видами называ-
ют те, чьи свойства не изменялись бы, если бы чело-
век не вмешался в процесс естественного отбора, а одо-
машненными— те, которые не могли бы существовать,
если бы люди непрерывно не вмешивались в процесс их
воспроизводства.
21. О различии между культивированием и одомашниванием
особ, см.: Fuller 2007. Неестественно крупное зерно ржи,
выросшее около п ООО г. до н.э., было также найдено
в Абу-Хурайре в Сирии (Willcox et al. 2008), что может
означать, что культивирование практиковалось и в пе-
риод потепления перед «Младшим дриасом», но в та-
ком случае процесс, вероятно, был прерван этим мини-
ледниковым периодом.
265
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Южная Америка Западная Европа
Австралия
Северная Америка
Африка
южнее Сахары
« Плодородный
Центральная полумесяц»
Америка
Восточная А »и н
РИС. 5.3. Распределение потенциально
окультуриваемых диких растений
с семенами весом не менее Ю мг
проса и свиней. Примерно такой же была хроноло-
гия культивирования, а затем одомашнивания яч-
меня, пшеницы, овец и коз в Пакистане. В Мексике
к 6500 г. до н. э. культивировались, а к 3250 г. до н. э.
были одомашнены тыква, арахис и теосинте (пре-
док кукурузы), а в Перу к 6500 и к 2750 гг. до н.э.
соответственно—киноа, ламы и альпаки. Мы видим
почти идеальное совпадение между плотностью ви-
дов, пригодных для одомашнивания, и тем време-
нем, когда оно началось.
Именно это совпадение с большой вероятностью
обессмысливает вопрос Салинса — почему люди
предпочли земледелие с его угнетением и изнури-
тельным трудом собирательству с его независимо-
стью и массой свободного времени,— в то время как
этот же вопрос, перефразированный Бойдом с соав-
торами—было ли сельское хозяйство невозможным
до 9600 г. до н.э. и неизбежным после этой даты,—
бьет точно в цель. Первые земледельцы, так же как
и мы, обладали свободной волей. Одновременно
с ростом численности их семей вокруг станови-
2бб
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
«Плодородный
полумесяц»
рис. 5.4. Распределение потенциально
одомашниваемых млекопитающих,
весящих более ЮО фунтов
лось все меньше места. После того как у этих перво-
бытных обеспеченных обществ начались серьезные
проблемы с едой, они могли посмотреть своим де-
тям в глаза и объявить им, что лучше умереть от го-
лода, чем тратить массу сил и времени на культи-
вирование растений и животных. Насколько мы
знаем, некоторые собиратели из долины Иордана
именно так и поступили ю тыс. лет назад. Впро-
чем, проблема заключалась в том, что этот выбор
приходилось делать не один раз. Этим же вопро-
сом задавались десятки тысяч других людей, и каж-
дая семья в течение года должна была снова и снова
решать, что лучше — изнурительный труд или по-
стоянные голодовки. Но что самое важное, всякий
раз, как та или иная семья делала выбор в пользу
тяжелого труда и более активного ухода за расте-
ниями и животными, выбор в пользу старых при-
вычек окупался для всех прочих все слабее и сла-
бее. Всякий раз, как люди, с заботой и вниманием
культивировавшие растения и животных, начина-
ли считать их своими личными садами и стадами,
267
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
а не частью всеобщего достояния, охота и собира-
тельство становились все более сложным делом для
тех, кто по-прежнему отдавал предпочтение этим
занятиям. Собиратели, упрямо и/или героически
цеплявшиеся за прошлое, были обречены, потому
что ситуация изменялась не в их пользу.
В реальности перед людьми едва ли когда-ли-
бо вставал такой жесткий выбор, как представля-
ет себе Салине. Земледелец, около бооо г. до н.э.
бросивший свой плуг в долине Иордана и пере-
шедший на подножный корм, не вторгался на тер-
риторию собирателей. Скорее, он начинал кон-
курировать с людьми, занимавшимися сельским
хозяйством несколько менее интенсивно (напри-
мер, мотыжившими свои поля вместо того, чтобы
пахать их и удобрять навозом), затем —с теми, кто
хозяйствовал еще менее интенсивно (скажем, вы-
жигавшими в лесу делянки, обрабатывавшими их
до тех пор, пока их снова не поглощали заросли,
а затем переходившими на новое место), и лишь
после этого—с теми, кто не занимался ничем, кро-
ме охоты и собирательства. Идеи и люди переме-
щались взад и вперед через широкие зоны контакта.
Когда люди осознавали, что их соседи, хозяй-
ствующие более интенсивно, уничтожают дикие ра-
стения и распугивают животных, от которых зави-
сит их собственный собирательский образ жизни,
они могли вступить в борьбу с этими вандалами,
убежать или присоединиться к большинству и са-
мим более интенсивно заняться культивировани-
ем. Вместо того чтобы делать выбор между земле-
делием и собирательством, люди в реальности лишь
принимали решение тратить немного меньше вре-
мени на охоту и собирательство и немного больше—
на садоводство и скотоводство. Возможно, впослед-
ствии перед ними вставал вопрос о том, стоит или
не стоит заниматься прополкой, затем — нужно или
не нужно пахать, затем — надо ли удобрять землю
навозом, но все это были мелкие шажки, а вовсе
268
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
не один огромный и необратимый скачок из пер-
вобытного обеспеченного общества к изнуритель-
ному труду и непрерывным болезням.
В целом на протяжении сотен лет и на простран-
стве в тысячи миль те, кто выбирал интенсивный
труд, множились в числе, а тех, кто цеплялся за ста-
рое, становилось все меньше и меньше. В ходе этого
процесса сельскохозяйственный «фронтир» посте-
пенно продвигался вперед. Никто не делал созна-
тельного выбора в пользу иерархического уклада
и непрерывного труда; все это само собой станови-
лось частью жизни.
И это правило как будто бы подтверждают важ-
ные доисторические исключения из этой карти-
ны— упоминавшиеся в главе 2 обеспеченные со-
биратели японской культуры Дзёмон и с берегов
Балтики. Земледелие быстро продвигалось по рав-
нинам Центральной Европы и Северо-Восточ-
ной Азии до тех пор, пока его фронтир не оказал-
ся в 50 милях от балтийского побережья (около
4200 г. до н. э.) и берегов Японии (около 2600 г.
до н. э.); но после этого он и там, и там застыл бо-
лее чем на тысячу лет. И Япония, и Прибалтика на-
столько изобиловали дикими ресурсами, что соби-
ратели мало что выигрывали, трудясь интенсивнее
и культивируя растения и животных, а если хорти-
культуралисты пытались вторгнуться в этот охот-
ничье-собирательский рай, посевами и изгородя-
ми уничтожая его изобилие, то им приходилось
иметь дело с более многочисленными и умевши-
ми сражаться местными жителями. Однако даже
в этих поразительных краях сельскохозяйственное
наступление в конце концов возобновилось и про-
должалось до тех пор, пока земледельцы не захва-
тили все места на Земле, где сельское хозяйство
могло быть выгодным22. Отсюда я делаю вывод: пе-
22. Хорошее краткое описание доисторической Японии и При-
н. балтики содержится в: Barker 2006, р. 200-204, 364-370.
269
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
реход от извлечения энергии путем собирательства
к ее извлечению путем земледелия не был неизбеж-
ным, но после того, как в мире потеплело и появи-
лись современные люди, он стал настолько неиз-
бежным, насколько это может быть в истории.
От земледелия к ископаемому топливу
Те же самые силы эволюции и конкуренции, кото-
рые сделали настолько вероятным переход к зем-
леделию, сделали крайне вероятным и то, что зем-
ледельцы станут искать способы, позволяющие
извлекать все больше и больше энергии, до тех пор
пока не подойдут к пределам того, что возможно
в рамках сельского хозяйства. Поэтому сельское хо-
зяйство продолжало развиваться посредством мил-
лионов культурных состязаний на протяжении со-
тен поколений. На то, чтобы в том регионе, где
началось культивирование, окультуренные посевы
полностью вытесняли дикие растения, а страшные
дикие звери превратились в симпатичных домаш-
них животных, обычно уходило около двух тыс.
лет. Соответственно, земледельцам требовалось
еще не менее пары тысячелетий для того, чтобы
изобрести все то, что нужно при настоящем сель-
ском хозяйстве,—например, чередование зерновых
с бобовыми, необходимое, чтобы восстановить пло-
дородие почвы, сортировку зерна с целью очистить
его от мусора или использование коров и буйволов
в качестве тягловых и упряжных животных.
Хронологию этого процесса в восьми основных
регионах иллюстрирует рис. 5.5. После того как
в одном из этих регионов окончательно утвержда-
лось сельское хозяйство, у земледельцев обычно
уходило около четырех тысяч лет для того, что-
бы оказаться в «Аграрии», изобретя города, госу-
дарства и письменность. При прочих равных усло-
виях еще через тысячу лет эти ранние государства
270
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
14 ооо Годы до настоящего времени
Юж. Америка
РИС. 5.5. Наглядная хронология:
момент, когда в том или ином регионе мира начина-
лось культивирование, определялось, главным образом,
плотностью потенциально одомашниваемых диких расте-
ний и животных, но после начала культивирования про-
цесс вплоть до 1500 г. н. э. шел повсюду примерно с одной
и той же скоростью. При прочих равных условиях пере-
ход от культивирования к одомашниванию обычно зани-
мал около 2000 лет; от начала одомашнивания до появле-
ния городов и государств (т. е. полноценной «Аграрии»)
проходило еще 3500-4500 лет; от городов и государств
до империй (определяемых здесь просто как государ-
ственные образования площадью намного более 1 млн
кв. км) — еще юоо лет, и от империй до индустриализа-
ции—еще 2500 лет. Все ломаные линии приближаются
друг к другу в нижней части графика, потому что после
1500 г.н.э. западные европейцы приступили к экспорту
своей империи, покорив Новый Свет, а после 1800 г. раз-
несли по всему свету и использование ископаемого топ-
лива. Обратите внимание на то, что по вертикальной оси
отложены даты до настоящего времени, а не до новой
эры и что ломаные линии, соединяющие регионы, служат
лишь визуальной подсказкой, не обязательно подразуме-
вая распространение практик из одного региона в другой.
271
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
превращались в полноценные империи (которые
определяются здесь просто как государственные об-
разования площадью намного более 1 млн кв. кило-
метров), а еще через две тысячи лет в этих импери-
ях начиналась индустриализация.
Разумеется, этот процесс шел в различных ре-
гионах по-разному, но его сущность всегда оста-
валась одной и той же. Большинство земледель-
цев попадало в «Аграрию» потому, что с каждым
годом площадь посевов постепенно расширялась
и все больше полей пропалывалось, мотыжилось,
вспахивалось, орошалось и удобрялось. Урожаи все
возрастали и возрастали, и люди делали то, что де-
лают все живые существа в условиях изобилия: они
тратили дополнительные калории на увеличение
своей численности. Но затем, в отличие от дру-
гих животных, люди начали перестраивать свои об-
щины, создавая централизованные органы власти,
способные обеспечить устойчивость групп числен-
ностью в сотни, тысячи и миллионы человек. «Аг-
рария» постепенно охватывала все «Счастливые
широты»—не вследствие сознательного выбора лю-
дей, а потому что в противном случае по ним бы
проехал паровой каток соседних «Аграрий».
Один из самых поразительных фактов, связан-
ных с ранними «Аграриями», состоял в том, что
во всех местах, по которым у нас имеются источни-
ки, клеем, скреплявшим эти образования, служила
религия. Начиная с Младшего дриаса все наиболее
впечатляющие монументы, похоже, имеют религи-
озные коннотации, а символы религиозной и свет-
ской власти регулярно сопутствуют друг другу. Мы
видим это на примере удивительного святилища,
построенного около 9500 г. до н. э. в Гебекли-Тепе
(Турция), «Храмов богинь» в маньчжурском ме-
стечке Нюхэлян, созданных около 3500 г. до н.э.,
и колоссальных каменных голов, изваянных оль-
меками в Мексике около юоо г. до н. э., а также пи-
рамидальных сооружений Египта, Месопотамии,
272
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
Мезоамерики и Юго-Восточной Азии и древней-
ших письменных памятников Шумера, китайской
династии Шан и майянских городов-государств,
в которых религиозная, экономическая, военная
и политическая власть всегда как будто бы состав-
ляет единое целое. Вероятно, следует предполо-
жить, что на пути от собирательства к земледелию
люди испробовали множество разных способов ре-
шить проблему коллективных действий или со-
здать более крупные, сплоченные общества с более
сложным разделением труда, но, по-видимому, по-
чти повсюду наилучшим решением стала идея обо-
24
жествляемого царя .
С течением времени ситуация изменилась. Мы
снова как будто бы видим процесс, в ходе которого
более эффективные общества извлекали все больше
энергии, тем самым увеличивая свои масштабы, что,
в свою очередь, вынуждало людей перестраивать
свои общества так, чтобы выдержать конкуренцию
с соседями, проходящими через то же самое. С III
по I тысячелетия до н.э. масштаб политических
образований вырос на порядок (рис. 5.6), а к кон-
цу этого периода мы видим два крупных измене-
ния, затронувших «Счастливые широты» по всей
Евразии23 24.
Первое из них носило организационный харак-
тер. Мы снова и снова видим, как конкуренция
между растущими обществами приводит к отка-
зу от религиозных источников власти в пользу бю-
рократических и военных (начиная с ассирийцев
23. Я излагаю свою точку зрения по этому вопросу в: Morris 2010,
р. 94-97, 102-103, 177-190. Та роль, которую религия иг-
рала в ранних цивилизациях, остается одной из наибо-
лее горячо дебатируемых проблем древнейшей истории;
другие точки зрения см. в: Bellah 2011; Hodder 2010, 2014.
24. Мои представления о преобразованиях, проходивших в I ты-
сячелетии до н.э., резюмируются в: Morris 2010, р. 227-
279; и 2014, р. 66-75, юо-in; кроме того, я планирую рас-
смотреть их подробнее в своей новой книге.
273
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
(годы до н. э.)
Египет, 3000 Щ
Аккад, 2200 :
Египет, 1750 :
Вавилон, 1750 j
Египет, 1250 |
Хетты, 1250 Ц
Шанский Китай, 1250 |
Ассирия, 670 |
Ахеменидская Персия, 500
Индия при Маурьях, 250
Циньский Китай, 225
Парфянская империя, 50
Ханьский Китай, 50
Рим, 1
Рим, 117 г. н. э.
Площадь,
млн км2
рис. 5.6. Масштабы крупных
политических образований в Евразии,
3000 г. до н.э. —117 г.н.э.
(по данным из Taagepera 1978, 1979,
с некоторыми мелкими поправками)
в Юго-Западной Азии, империй Нанда и Маурь-
ев в Южной Азии и династий Цинь и Хань в Во-
сточной Азии). В нишах между этими империями
могли процветать небольшие, более коммерциали-
зованные города-государства (греки и финикий-
цы в Восточном (Средиземноморье, кланы-государ-
ства Вридджи в долине Ганга, города-государства
Весеннего и Осеннего периода на Великой Китай-
ской равнине), нередко (как мы видели в главе 3)
попирая некоторые основные правила «Аграрии».
Все эти промежуточные культуры постепенно по-
глощались империями, но при своей жизни мно-
гие из них служили очагами инноваций и креатив-
ности. В частности, именно они были в основном
ответственны за второе важное изменение, произо-
274
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
шедшее в I тысячелетии до н.э.: возникновение
идеологии «осевого времени», вкратце освещав-
шееся в главе 3.
В условиях многолюдья и конкуренции, нара-
ставших в I тысячелетии до н.э., люди отчаянно
пытались найти новые пути к успеху. Первое бю-
рократическое централизованное государство по-
пытался построить в Ассирии Тиглатпаласар III
(правил в 744-727 гг. до н. э.), и дошедшие до нас
письменные источники дают возможность просле-
дить, как другие правители в попытках оказать Ас-
сирии сопротивление перенимали ее институты
и адаптировали их в собственных нуждах. Эту мо-
дель испытывали правители, воины и бюрокра-
ты до тех пор, пока особенно успешный вариант
не был создан в III в. до н.э. в Риме. В Восточной
Азии на тот же путь в VI в. до н.э. независимо всту-
пили государства Чу, Ци и Цзинь, но победителем,
опять же в III в. до н.э., оказалось Цинь; в те же
годы этот процесс шел и в Индии, завершившись
(снова в III в. до н.э.) созданием империи Маурь-
ев. В «Махабхарате» он называется «законом рыб»:
во времена засухи крупные рыбы съедают мелких25.
В своей книге «Критерий цивилизации» я ука-
зываю, что новые, передовые, бюрократические го-
сударства, созданные в Евразии в I тысячелетии
до н.э., обеспечили институциональные и юри-
дические рамки, позволившие поднять использо-
вание энергии до уровней, максимально возмож-
ных в обществах, не знающих ископаемого топлива.
По моим вычислениям, 2 тыс. лет назад извлечение
энергии в Римской империи достигло предельно-
го значения, составлявшего чуть более 30 тыс. ккал
на человека в день, а затем снизилось. Такого же
уровня оно достигло тысячу лет назад в Китае при
династии Сун, после чего также сократилось, и сно-
ва вышло на него около 300 лет назад в Цинском
25. Махбхарата. Шантипарва, 67.16.
275
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рис. 5.7. Извлечение энергии на человека
в день на Востоке и Западе и потолок,
ставящий предел развитию аграрной
экономики, 1300 г. до н. э. —1700 г.
(по данным из: Morris 2013)
Китае, Западной Европе, а также, возможно, в Ин-
дии при Великих Моголах26.
Этот уровень служил потолком, ограничивав-
шим предел возможного в земледельческом об-
ществе (рис.5.7). И Рим, и династии Сун и Цин,
и Великие Моголы, и раннемодерные европейцы
оказались в ситуации, имевшей много общего с тем,
с чем столкнулись обеспеченные собиратели, оби-
тавшие в «Счастливых широтах» тысячами лет
раньше и в своем развитии тоже упершиеся в по-
толок. Жители этих обществ придумали едва ли
не все, что только можно было сделать с органиче-
скими экономиками, чтобы повысить их эффектив-
ность, но единственный способ пробить этот пото-
лок заключался в том, чтобы революционизировать
извлечение энергии: для собирателей это означало
26. Morris 2013, р. 66-84, 123-126, 137-139-
276
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
освоение сельского хозяйства, а для земледельцев—
освоение ископаемого топлива.
Исследователи, которых полностью устраивают
эволюционные объяснения социальных изменений
в доисторических обществах, нередко препятству-
ют применению тех же принципов при поиске пер-
вопричин в более поздние эпохи, когда жили люди,
чьи имена нам известны. Однако мне представляет-
ся, что промышленную революцию и смену земле-
дельческих ценностей новыми, свойственными по-
требителям ископаемого топлива, можно объяснить
точно так же, как аграрную революцию и смену со-
бирательских ценностей земледельческими. В обо-
их случаях традиционные способы существования
становились все более проблематичными, и люди
пытались найти новые пути. В большинстве слу-
чаев им этого не удавалось. Тысячи обществ соби-
рателей не окультуривали и не одомашнивали ра-
стения и животных; этим занялись лишь немногие.
Точно так же и в том случае, когда земледельческие
общества уперлись в потолок, как это произошло
с римлянами, династиями Сун и Цин, Великими
Моголами и раннемодерными европейцами, боль-
шинство обществ, поднявших извлечение энергии
до 30 тыс. ккал на человека в день, не сумело пой-
ти дальше.
Подобно сельскому хозяйству, потребление ис-
копаемого топлива началось с одного-единствен-
ного прорыва, произошедшего в конкретном месте
(в северо-западной Европе) и в конкретное вре-
мя (около 1800 г.). Впрочем, почему это случилось
именно там и тогда, остается одной из наиболее го-
рячо обсуждаемых тем в исторической науке. Севе-
ро-Западная Европа около 1700 г. не имела подав-
ляющего превосходства в технологиях над Азией,
и хотя европейские математика и естественные на-
уки активно развивались, многие из этих достиже-
ний были доступны для тех азиатов, которые бы
желали ими воспользоваться. Например, китай-
277
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ский император Канси (правил в 1661-1722 гг.) зани-
мался с иезуитскими математиками и даже выучил-
ся играть на клавесине27. Некоторые исследователи
полагают, что решающую роль сыграли европей-
ские институты, в то время как другие указыва-
ют на религию, культуру в широком смысле слова,
климат и наличие ресурсов, а третьи считают, что
следует задаваться вопросом не о том, какие факто-
ры обеспечили вхождение Европы в эпоху ископае-
мого топлива, а о том, почему этого не сделали дру-
гие регионы — в первую очередь Китай28.
В своей книге «Почему Запад правит до сих пор»
я указывал, что начало эпохе ископаемого топли-
ва было положено именно тогда и там по той же
причине, по которой собирательские и земледель-
ческие общества возникли именно тогда и там, где
это случилось—по географической29. Начиная с ан-
тичности и примерно до 1400 г. Северо-Западная
Европа существовала в весьма неблагоприятных
географических условиях. Она находилась вдали
от тех мест, где творилась история (ими были Сре-
диземноморье, Ближний Восток, Южная и Восточ-
ная Азия), и была отрезана от остальной части мира
огромным Атлантическим океаном, представляв-
шим собой преграду для торговли.
Однако ситуация начала изменяться после изо-
бретения кораблей, пригодных для плаваний через
океаны. Китайские корабли, вероятно, были спо-
собны на это уже в 1200 г., хотя Тихий океан был
настолько велик, что прошло много веков, прежде
27. Эта тема превосходно раскрывается в: Spence 1974,1980 и Вго-
скеу 2007; мои собственные взгляды излагаются в: Mor-
ris 2010, р. 468-481.
28. Из множества книг, посвященных этому вопросу, особен-
но интересными мне представляются: Jones 1987; Lan-
des 1998; Frank 1998; Pomeranz 2000; Allen 2009; Goldsto-
ne 2009; Parthasarathi 2011; Ferguson 2011; и Acemoglu and
Robinson 2012.
29. Morris 2010, p. 399-468.
278
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
чем рейсы через него стали коммерчески привле-
кательными. Впрочем, к 1400 г. западные европей-
цы тоже освоили океанские плавания, и их кораб-
ли превратили гораздо более узкий Атлантический
океан из преграды в супермагистраль. К 1500 г. ев-
ропейцы при ее помощи обогнули с юга Африку
и проникли в Индийский океан; кроме того, по той
причине, что от Западной Европы до Америки го-
раздо ближе, чем от Восточной Азии, именно ев-
ропейцы, а не азиаты в 1492 г. открыли Америку,
после чего ограбили ее и колонизовали, сделав Но-
вый Свет частью экономики, завязанной на Европу,
а не на Азию. В XVII в. Северная Атлантика превра-
тилась в «океан Златовласки» — достаточно боль-
шой для того, чтобы на его африканских, евро-
пейских и американских берегах с их совершенно
разной природой процветали совершенно разные
общества, но при этом достаточно маленький для
того, чтобы европейские корабли могли плавать
по нему вдоль и поперек, повсюду извлекая при-
быль. Благодаря этой «Треугольной торговле», как
называют ее историки, к 1700 г. атлантическая эко-
номика превратилась в самый мощный механизм
обогащения в истории.
Благодаря эксплуатации источников энергии
по всем берегам Атлантики жители Северо-Запад-
ной Европы в XVII в. сумели повысить извлечение
энергии на ю%30, и, точно так же как произошло
с такими приморскими городами-государства-
ми, как Афины и Венеция, ранее властвовавшими
в Средиземноморье, эта дополнительная энергия
позволила ослабить по крайней мере некоторые
сдержки, свойственные «Аграрии». В главе 3 упо-
минались подлинно «уравнительные» движения,
возникавшие в XVII в., а в главе 4 — политические
революции XVIII в. Однако Северо-Западная Евро-
па после 1700 г. имела важное отличие от городов-
30. Morris 2013, р. 87-88.
279
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
государств более ранних эпох: только она умела ис-
пользовать ископаемое топливо.
Доходы простых людей резко выросли по всей
Европе после 1340-х гг., когда «черная смерть» из-
менила соотношение между землей и рабочей силой
в пользу трудящихся, уничтожив от трети до поло-
вины населения, но к 1500 г. вследствие роста на-
селения заработки начали снижаться до прежнего
уровня (рис. 5.8)31. К XVIII в., как мы видели в гла-
ве 3, крестьяне Южной и Восточной Европы нередко
жили в отчаянной нищете. Однако в Северо-Запад-
ной Европе атлантическая экономика развивалась
быстрее, чем росло население, что обеспечивало
не только сохранение прежнего уровня заработков,
но даже их рост в Англии и Нидерландах.
Расширение глобальных рынков в XVII и XVIII вв.
служило для всех евразийских предпринимателей
стимулом к тому, чтобы дополнять дорогостоящую
рабочую силу дешевыми машинами, а элементар-
ные технологии, обеспечивавшие переход на иско-
паемое топливо, были хорошо известны повсюду
от Ланкашира до дельты Янцзы. Однако стимулы
к экспериментам с машинами ощущались в Севе-
ро-Западной Европе (с ее очень высокими заработ-
ками) сильнее, чем где-либо еще, а сильнее всего —
в Англии, где заработки к 1750 г. достигли такого
уровня, что английские товары становились некон-
курентоспособными на некоторых континенталь-
ных рынках. Неудивительно, что прорыв состо-
ялся именно в Англии. Но как бы ни было горько
говорить такое для уроженца английского Мидлен-
да, предприниматели, осуществившие британскую
31. Данные о заработной плате в Европе приведены в: Pamuk
2007, а в Pamuk and Shatzmiller 2014 выдвигается предпо-
ложение о том, что та же картина наблюдалась и на Ближ-
нем Востоке. Мне неизвестны какие-либо сопоставимые
данные о заработках в Китае за этот период, хотя из ли-
тературных источников следует, что XV в. был золотым
веком и для китайских крестьян (Morris 2010, р. 435-443).
28О
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
РИС. 5.8. Динамика средних реальных
заработков в некоторых европейских
городах и в Пекине, 1350-1800 гг.
(по данным из: Pamuk 2007 и Allen et al. 2011)
промышленную революцию — Болтон, Уатт, Тре-
витик, Стефенсон,—были не более умными, сме-
лыми и изобретательными, чем их современники
в Китае, Индии или на Ближнем Востоке. Все дело
было лишь в географии, резко повысившей шансы
Великобритании32.
После того как жители Юго-Западной Азии по-
чти 12 тыс. лет назад изобрели сельское хозяйство,
пару тысяч лет спустя оно было независимо изо-
бретено в Восточной Азии, еще через тысячу лет—
в Центральной и Южной Америке и еще много-
много раз в последующие тысячелетия. Однако
после того, как в Северо-Западной Европе была
создана промышленность, работающая на иско-
паемом топливе, никто больше не создавал ее не-
зависимо от европейцев, потому что ископаемое
топливо неожиданно позволило им и их северо-
32. Morris 2010, р. 490-507.
281
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
американским колонистам стать хозяевами мира.
, Общества, использующие ископаемое топливо, лег-
ко преодолели сопротивление обществ, живших
. еще в аграрном веке. К 1850 г. Великобритания воз-
вышалась над миром подобно колоссу.
Ни произошедший около 1800 г. прорыв, свя-
занный с применением ископаемого топлива,
ни то, что это случилось в Северо-Западной Евро-
пе, не было неизбежностью, так же как не были не-
избежными ни аграрный прорыв, состоявшийся по-
сле 9600 г. до н.э., ни то, что он был осуществлен
в Юго-Западной Азии. Однако постоянное повто-
рение одних и тех же экспериментов в ходе разви-
тия культуры резко повышало вероятность обоих
этих прорывов в сфере извлечения энергии, а бла-
годаря географическим факторам наиболее веро-
ятными местами, где они могли произойти, были
те, в которых они и произошли в действительно-
сти33. Аналогичным образом, после того как были
освоены сельское хозяйство и ископаемое топливо,
никто не гарантировал, что люди возьмут на во-
оружение ценности, оптимальные для «Аграрии»
и «Индустрии», но это был наиболее вероятный ис-
ход— не неизбежный, но вполне ожидаемый.
Quo vadis?
В начале этой главы я писал, что хочу ответить на
три вопроса. На первый из них —что послужило
причиной перехода от собирательства к земледе-
лию, а затем и к использованию ископаемого топ-
лива, который, в свою очередь, приводил к рево-
люционному пересмотру ценностей, описанных
в главах 2-4,— я ответил: «культурная эволюция».
Второй вопрос заключался в том, были ли эти изме-
33. Я анализирую эти вероятности и альтернативы в: Morris
2010, р. 571-577.
282
,П| ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
нения неизбежными, и на него я ответил, что они,
не будучи абсолютно неизбежными, все же были на-
столько неизбежными, насколько это вообще воз-
можно в истории. Наконец, я задавался вопросом
о том, что эти два ответа могут означать примени-
тельно к судьбе человеческих ценностей на протя-
жении следующей сотни лет.
Если бы я задавался такими вопросами в 1970-х
гг., когда был подростком, мои учебники могли бы
указать мне на ответ. Все наши учебники по бри-
танской истории заканчивались примерно 1870 го-
дом. Это вовсе не казалось мне (так же как, оче-
видно, и всем остальным) странным, однако, если
подумать, 1870 год—когда поколение моих прапра-
дедов34 возвышалось над миром подобно колос-
сам— был очень удобным моментом для того, что-
бы британская история прекратила свое течение.
Однако большая проблема современной Британии
заключается в том, что история продолжалась и по-
сле 1870 г. Те же силы, которые обеспечили глобаль-
ное доминирование Британии в XVIII и XIX вв.—
рост объемов извлекаемой энергии, конкуренцию,
открытые рынки и в первую очередь непрерывное
сокращение расстояний,—все так же продолжали
работать.
В XVII и XVIII вв. благодаря парусным кораблям
Британия занимала ключевые позиции в атланти-
ческой экономике, в то время как Северная Аме-
рика, Западная Африка и материковая Европа иг-
рали роль периферии. Во второй половине XIX в.
пароходы, поезда и телеграф еще сильнее умень-
шили мир, а бывшие британские колонии в Север-
34- Спешу добавить, что мои реальные прапрадеды в этом
не участвовали. Со стороны одного из моих родителей
мужчины из этого поколения в основном были квалифи-
цированными мастеровыми в Голландии, со стороны вто-
рого—углекопами в Стаффордшире. Женщины, насколь-
ко можно судить на основе имеющихся документов, были
заняты работой по дому.
283
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ной Америке сами осуществили промышленную
революцию. В 1903 г. валовый внутренний продукт
(ВВП) США превзошел британский; в 1913 г. это же
произошло и с объемом промышленного производ-
ства на душу населения. К середине XX в. бывшая
атлантическая экономика превратилась в подлинно
глобальную экономику, ядром которой стали США
с их колоссальными ресурсами, громадным вну-
тренним рынком и непосредственным выходом
и к Атлантическому, и к Тихому океанам.
Я не учил историю в американской средней шко-
ле 1970-х гг., но мои друзья, которые делали это, уве-
ряли меня, что их учебники заканчивались пример-
но 1970 годом. Он тоже был отличным моментом,
чтобы остановиться, пока Соединенные Штаты воз-
вышались над миром, но большая проблема Амери-
ки заключалась—и заключается—в том, что в 1970 г.
история проявила не больше склонности к останов-
ке, чем в 1870 г. Контейнеровозы, реактивные само-
леты и интернет сужают Тихий океан так же безжа-
лостно, как пароходы, поезда и телеграф в прошлом
сужали Атлантику, и восточно-азиатские страны,
в прошлом находившиеся на периферии по отно-
шению к американскому ядру, стали сами по себе
ядрами и тоже совершили промышленную рево-
люцию. Сейчас многие аналитики полагают, что
китайский ВВП превзойдет американский в конце
2ОЮ-Х или в начале 2020-х гг. (хотя для того, чтобы
это же произошло с ВВП на душу населения, потре-
буется на несколько десятилетий больше)35.
Что все это означает с точки зрения ценностей?
Существует популярная (по крайней мере, в запад-
35. Morris 2010, р. 582-590. Все эти прогнозы относятся к ВВП,
вычисленному в единой валюте; по заключению Ме-
ждународного валютного фонда, сделанному в октя-
бре 2014 г., китайский ВВП, вычисленный с учетом па-
ритета покупательной способности (ППС), уже превзо-
шел американский (http://www.imf.org/external/pubs/ft/
weo/2014/02/).
284
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
ных интеллектуальных кругах) теория, согласно
которой экономическое развитие неизбежно приве-
дет к такой же точке зрения на свободу и демокра-
тию, как и та, что одержала верх в Европе и Амери-
ке в XIX и XX вв.36 Журналист Джеймс Манн назвал
эти идеи «утешительным сценарием»37: чем богаче
становится Восток, тем сильнее его ценности начи-
нают походить на западные38. В некоторой степени
это однозначно произошло в Японии, Южной Ко-
рее, Тайване, Гонконге и Сингапуре после 1945 г.39
Однако многие наблюдатели (включая самого
Манна) сохраняют скептицизм. Некоторые крити-
ки полагают, что вестернизация «азиатских тигров»
в большей степени обязана их пребыванию в альян-
се, возглавляемом Америкой, нежели самой по себе
логике индустриализации40. История как будто бы
указывает на то, что в случаях, когда какой-то реги-
он мира набирает военную и экономическую «жест-
кую силу», вместе с ней к нему приходит и куль-
турная «мягкая сила», а это может означать, что
явление, которое мы сейчас называем «вестерниза-
цией», в реальности будет нарастать и убывать од-
новременно с американской военной и финансовой
мощью. В конце концов, по мере того как Америка
усиливалась на протяжении XX в., очень немногие
американцы выражали беспокойство по поводу ев-
ропеизации США, притом что множество европей-
36. Этот аргумент может принимать самые разные формы; ср.,
например: Rostow i960, Sen 1999b, и Acemoglu and Robin-
son 2012.
37. Mann J. 2008, p. 1.
38. Наиболее известным выражением этой идеи стал выдвину-
тый Френсисом Фукуямой в 1992 г. тезис о «конце исто-
рии», предсказывающий глобальный триумф либераль-
ного капитализма.
39. World Bank 1993; Campos and Root 1996; Schuman 2010. Эта
тема чрезвычайно интересно освещается в мемуарах Ли
Куан Ю (Lee 1998, 2000).
40. В качестве хорошего примера можно сослаться на: Kaplan
2014.
285
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
цев сетовало на американизацию их родных стран.
Не исключено, что в последующие десятилетия мы
услышим, как все больше и больше американцев бу-
дет жаловаться на окитаивание США41.
С другой стороны, некоторые полагают, что
XXI век может принести с собой не смену западного
глобального доминирования восточным, а разви-
тие системы, не имеющей единого центра. «Вместо
прогнозируемой конвергенции к общему набо-
ру ценностей,—считает политэкономист Хилтон
Рут,—возрастающая экономическая взаимозависи-
мость диктует новые нормы оптимального управ-
ления, основанные на росте разнообразия»42. В та-
ком мире могут расцвести тысячи систем ценностей
и могут появиться гибридные ценности. По мне-
нию китайского философа Цзян Цина, вариантом,
идеальным для всех, может стать новая интерпре-
тация конфуцианства в сочетании с трехпалатным
парламентом, в то время как корейские мыслители
Ян-оак Ким и Чжун-кю Ким утверждают, что иная
реинтерпретация конфуцианства позволит ожи-
вить изжившие себя моральные системы и Запада,
и Китая43.
Однако из аргументации, приведенной в главах
2-4, следует, что либеральные, индивидуалисти-
ческие ценности, которые участники этих дискус-
сий обычно называют «западными», следовало бы
именовать «ценностями потребителей ископаемого
топлива». Эти ценности первоначально зародились
на берегах Северной Атлантики, потому что именно
там началась промышленная революция, но в том,
чтобы считать их конкретно евро-американскими
ценностями, смысла не больше, чем в том, чтобы
считать земледельческие ценности специфически
ближневосточными или ценности собирателей —
41. Это основной тезис работы: Jacques 2009.
42. Root 2013, р. 1.
43. Qing 2012; Kim and Kim 2014.
286
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
специфически африканскими. Либерализм и демо-
кратия распространились по всему миру, потому
что его охватила промышленная революция; а так
как именно либеральные, индивидуалистические
ценности лучше всего подходят для «Индустрии»,
то люди по всему миру и освоили их в той или иной
степени. Неспособность Японии осуществить аде-
кватную либерализацию своих политических ин-
ститутов в значительной степени связана с эконо-
мической стагнацией, начавшейся там в 1990-е гг.,
общая неспособность восточно-азиатских стран ли-
берализовать свои финансовые институты связана
с финансовым крахом 1997-1998 гг., а то, насколько
Китаю в 2010-е гг. удастся сохранить прежние тем-
пы экономического роста, вероятно, будет зависеть
от того, насколько успешно он проведет либерали-
зацию. Вполне может быть, что больший либера-
лизм индийского общества станет в ближайшие де-
сятилетия важнейшим преимуществом этой страны
перед Китаем.
Становление Японии и Китая как экономиче-
ских тяжеловесов являлось одним из важнейших
событий последних 50 лет, а одним из важнейших
событий следующих 50 лет, возможно, станет эко-
номическое усиление Индии, Бразилии и некото-
рых регионов Африки южнее Сахары. Впрочем, все
эти изменения—лишь самые последние главы в ис-
тории развития топливной революции, начавшейся
в Северо-Западной Европе в конце XVIII в. Совре-
менным людям, занимающимся собирательством,
потребовалось около 6о тыс. лет для того, чтобы
распространиться из Африки по всему миру и за-
нять все пригодные ниши, обеспечив повсемест-
ность охотничье-собирательских обществ и ценно-
стей. Земледельцам потребовалось менее ю тыс. лет
для того, чтобы распространиться из первоначаль-
ного центра земледелия, находившегося в Юго-
Западной Азии (а впоследствии и из других цен-
тров, где оно было независимо изобретено), по всем
287
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
пригодным нишам, охватив весь мир «Аграрией»
и ее ценностями. Вероятно, для того чтобы сделать
то же самое — распространить общества, исполь-
зующие ископаемое топливо, и их ценности на всю
планету—«Индустрии» потребуется менее 300 лет.
В 1982 г., когда я познакомился с господином Ге-
оргосом, земледельческие ценности уже отступали
в греческой деревне; к 2082 г., вероятно, их не оста-
нется нигде на Земле.
Однако к тому времени мир вполне может охва-
тить очередная революция в сфере извлечения
энергии. На рис. 5.9 воспроизводится график, впер-
вые опубликованный мной в книге «Почему Запад
правит до сих пор». В этой книге я вычислил зна-
чения общего индекса социального развития для
Востока и Запада после окончания ледникового пе-
риода, и данный график показывает, что произой-
дет с этим индексом при очень осторожном пред-
положении о том, что в XXI в. социальное развитие
будет продолжаться в обоих регионах теми же тем-
пами, что и в XX в. На графике видно, что Восток
догоняет Запад и обгонит его в 2103 г.
Не побоюсь сказать, что это превосходный гра-
фик. Помимо любых других возможных досто-
инств, он удовлетворяет двум принципиальным
требованиям, предъявляемым к хорошим прогно-
зам: во-первых, он очень точен, и поэтому не соста-
вит труда определить, в какой мере он оправдыва-
ется; и, во-вторых, к тому времени, когда это станет
понятно, я уже давно умру. Разумеется, в высшей
степени вероятно, что мое предсказание будет оши-
бочным; ошибочными оказывались все предсказа-
ния, когда-либо и кем-либо сделанные, и нет ни-
каких оснований полагать, что в моем случае все
будет иначе. Впрочем, возможно, это не имеет зна-
чения, потому что самое интересное в этом графи-
ке—положение точки, в которой пересекутся эти
линии, не по горизонтальной оси, а по вертикаль-
ной. Даже в моем чрезмерно осторожном пред-
288
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
14 000 Индекс социального развития
рис. 5.9. Облик грядущего? Осторожная
экстраполяция темпов социального
развития на XXI век
(источник: Morris 2010, figure 3.9)
положении, что социальное развитие в XXI в. бу-
дет происходить такими же темпами, что и в XX в.,
к 2013 г. индекс социального развития превысит
5 тыс. пунктов и на Западе, и на Востоке.
Переход от рисунков в пещере Ласко к вам, чи-
тающим эту книгу, потребовал, чтобы индекс соци-
ального развития поднялся от 5 пунктов на моей
шкале до 900 с лишним пунктов, но с 2015 по 2103 г.
этот индекс вырастет еще на 4000 пунктов—в четы-
ре с лишним раза больше, чем он вырос со времен
ледникового периода. И эта мысль выносит мозг
в буквальном смысле слова.
Такое социальное развитие будет означать, что
извлечение энергии подскочит с 230 тыс. ккал на че-
44
ловека в день до миллиона с лишним , появятся
44- Разумеется, такой результат зависит от ряда других допуще-
ний, а разные допущения, разумеется, дадут разные ито-
289
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
города с населением в 140 млн человек (представьте
себе Токио, Мехико, Мумбаи, Нью-Йорк, Сан-Пау-
лу, Дели, Шанхай и половину Колкаты, слившиеся
воедино), существование оружия, рядом с которым
водородная бомба покажется кремневым ружьем,
а также, скорее всего, революцию в представлени-
ях о том, что означает быть человеком. Наш график
указывает на то, что на протяжении следующих ста
лет природа человека и его ценности изменятся
сильнее, чем за предыдущие сто тысяч лет.
Если все это выглядит неправдоподобным, на-
помню вам, что за последние сто лет наши тела,
по-видимому, претерпели больше изменений, чем
за предыдущие сто тысяч лет. В среднем по миру
люди сейчас имеют рост на четыре дюйма выше,
чем когда-либо в прошлом, живут на 30 лет доль-
ше и на 50% тяжелее. Наш мир показался бы вол-
шебным царством римлянам или китайцам времен
династии Сун. В наши дни люди сплошь и рядом
пользуются техникой для улучшения своих тел.
Практически любой человек на Земле в состоянии
обзавестись очками — очередным волшебством,—
в богатых странах лазерная хирургия может наде-
лить нас более чем идеальным зрением, а генная
хирургия способна дать нам таких детей, каких мы
пожелаем. Три миллиона человек пользуются кар-
диостимуляторами, а в Олимпийских играх 2012 г.
ги. Если мы допустим, что извлечение энергии (в про-
тивоположность индексу социального развития в це-
лом) продолжит возрастать в XXI в. такими же темпами,
как и в XX в., мы получим «всего лишь» 575 тыс. ккал
на человека в день на Западе и 221 тыс. на Востоке. На-
против, если предположить, что темпы прироста извле-
чения энергии в XXI в. будут превышать темпы этого
прироста в XX в. настолько же, насколько те превыша-
ли темпы прироста в XIX в., то на Западе будут извлекать
594 тыс. ккал на человека в день, а на Востоке —344 тыс.
Впрочем, судя по всему, любой набор линейных допуще-
ний приведет нас к одному и тому же выводу: уровень из-
влечения энергии резко повысится.
290
<• ; ЭВОЛЮЦИЯЦЕННОСТЕЙ
участвовал безногий бегун. Можно ожидать, что
на протяжении ближайших десятилетий техника
победит некоторые виды слепоты, ожидаемая про-
должительность жизни при рождении достигнет
в богатых странах ста лет и станет реальностью
функциональная телепатия45. Техника вторгается
в сферу биологии.
Куда нас приведет этот процесс и как быстро это
случится, остается только догадываться. Некоторые
футурологи от техники, и в первую очередь дирек-
тор Google по техническим разработкам Рэй Курц-
вейл, ожидают, что в текущем столетии мы увидим
эволюционный скачок, сопоставимый с переходом
от одноклеточных к многоклеточным организмам,
произошедшим боо млн лет назад. Согласно пред-
сказаниям Курцвейла в середине XXI в. люди раз-
работают не только технологии сканирования, ко-
торые позволят создать точные нейронные карты
конкретного мозга, но и настолько мощные супер-
компьютеры, что биоинженеры с их помощью смо-
гут загружать сканы каждого из 8 или 9 млрд жи-
телей Земли и проигрывать их в реальном времени.
В результате, полагает Курцвейл, все человечество
фактически сольется в единый суперорганизм46 *.
Курцвейл считает, что что-то вроде этого ста-
нет реальностью уже к 2045 г., но другие выдвига-
ют еще более смелые прогнозы. Нейробиолог Ген-
ри Маркрэм, руководитель проекта «Человеческий
мозг», предсказывает, что благодаря гранту в 1,2
млрд евро, полученному им от Евросоюза, он до-
бьется слияния людей с машинами уже пример-
но к 2020 г. С другой стороны, множество крити-
ков сохраняют скептицизм. В 2012 г. на заседании
Швейцарской академии наук некий анонимный
45. Morris 2010, р. 590-598.
46. Kurzweil 2005, 2013.
47- См.: www.humanbrainproject.eu;www.wired.com/wiredscience/
bl2oi3/o5/neurologist-markram-human-brain-all/.
291
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
нейробиолог на просьбу журнала Nature проком-
ментировать заявления Маркрэма ответил недву-
смысленным: «Чушь!»48.
Вероятно, самый разумный выход состоит в том,
чтобы допускать разные варианты. Мигуэль Нико-
лелис, нейробиолог, в 2012 г. с помощью интерне-
та подсоединивший мозг крысы в Бразилии к моз-
гу крысы в Северной Каролине, благодаря чему
южноамериканская крыса шевелила лапками в Се-
верной Америке, назвал пророчество Курцвейла
«чепухой». Николелис считает, что сканирование
мозгов и их объединение посредством компью-
теров невозможно. Однако,—добавляет он,— это
не относится к оснащению мозгов микрокомпью-
терами и разъемами для выхода в интернет, и мы
придем по крайней мере к некоторым из предска-
заний Курцвейла (обмен мыслями, воспоминания-
ми и личностями) другим путем49 50. «:Нам предстоит
еще долгий путь, прежде чем мы научимся по-на-
стоящему читать мысли,— сказал в 2012 г. в ин-
тервью британской газете Иен Шнапп (возглав-
ляющий кафедру нейробиологии в Оксфордском
университете),—но речь идет о том, когда это слу-
чится, а не о том, случится ли... Отнюдь не исклю-
- 50
чено, что это произойдет уже через десять лет» .
Как бы подчеркивая этот момент, в январе 2014 г.
ученые объявили, что суперкомпьютер «Фуджи-
цу-К» в японском городе Кобе успешно симулиро-
вал работу человеческого мозга—хотя в ходе этого
эксперимента моделировался всего 1% всей нейрон-
ной сети мозга и компьютеру понадобилось 40 ми-
48. См.: http://www.nature.com/news/computer-modelling-brain-in-a-
Ьох-1.10066.
49. См.: www.technologyreview.com/view/511421/the-brain-is-not-
computable/. Эксперимент с крысами: www.nature.com/
srep/20i3/i30228/srep/oi3i9/full/srepoi3i9.html.
50. См.: www.dailymail.c0.uk/sciencetech/article-2095214/As-scien-
tist s-discover-translate-brain waves-words-Could-machi-
ne-read-innermost-thoughts.html.
292
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
нут для тех вычислений, которые мозг проделы-
вает за одну секунду. Как выразился Шнапп, нам
предстоит еще долгий путь, и все же, как указывал
один из участников этого проекта, «если такие пе-
тамасштабные компьютеры, как „К“, сегодня в со-
стоянии воспроизвести 1% нейронов человеческого
мозга, то это значит, что при помощи эксамасштаб-
ных компьютеров, которые, как можно надеяться,
появятся в течение ближайших десяти лет, мы смо-
жем симулировать целый мозг на уровне отдельной
~ 51
нервной клетки и ее синапсов» .
Судя по тому как часто пророки прошлого по-
падали пальцем в небо, все эти предсказания са-
мым смехотворным образом промажут мимо цели,
но еще более ошибочным кажется предсказание
о том, что люди в 2112 г. в плане биологии останут-
ся такими же существами, как и слушатели моих
Тэннеровских лекций, прочитанных мной в 2012 г.
Если извлечение энергии продолжит подниматься
к уровню в 1 млн ккал на человека в день, то пост-
люди 2112 г. —и их ценности — вполне могут отли-
чаться от нас и от наших ценностей так же сильно,
как мы отличаемся от неандертальцев (а наши цен-
ности — от их ценностей)* 52.
И все это сбудется... разумеется, если не случит-
ся обратного.
В этой главе я предположил, что важнейшие из-
менения, произошедшие после ледникового пе-
риода — переход от собирательства к земледелию
и от земледелия к ископаемому топливу,— слу-
чились тогда, когда наиболее успешные общества
уперлись в предел того, что было возможно с уче-
том того, на каком уровне тогда находилось извле-
чение энергии, и обнаружили, что участвуют в есте-
51- См.: http://www.hpcwire.com/2014/01/15/supercornputer-rnodels-
human-brain-activity/.
52. О ценностях неандертальцев см. недавнюю работу: Wynn and
Coolidge 2012.
293
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ственном эксперименте. Это происходило тысячи
раз в случае собирателей, осваивавших сельское хо-
зяйство, и не менее пяти раз (римляне, династия
Сун, Великие Моголы, династия Цин, раннемодер-
ная Европа) в случае земледельцев, открывших ис-
копаемое топливо. Однако в большинстве случаев
людям не удавалось осуществить революцию в сфе-
ре извлечения энергии и они становились жертвой
мальтузианского коллапса.
Встает очевидный вопрос: имеется ли у потреб-
ления ископаемого топлива такой же непреодоли-
мый потолок, который свойственен собирательству
и земледелию? В последние годы этот вопрос стал
предметом политических дискуссий, но на него,
по-видимому, следует ответить «да». Сжигая ис-
копаемое топливо, люди с 1750 г. выбросили в ат-
мосферу юо млрд тонн углерода, причем четверть
этого количества пришлась на 2000-2010 гг. ю мая
2013 г. содержание углерода в атмосфере ненадол-
го превысило четыреста частей на миллион, чего
не наблюдалось на протяжении последних 8оо тыс.
лет. Средняя температура с 1910 по 1980 г. подня-
лась на 1,5 °F (о,8 °C); все десять наиболее теплых
лет за все время наблюдений пришлись на период
после 1998 г., а самым теплым стал 2014 год. Уче-
ные не сходятся во мнениях относительно того,
чего именно следует ожидать, если 7 млрд человек
продолжат сжигать ископаемое топливо такими же
темпами (редкой хорошей новостью на климати-
ческом фронте было известие о том, что средняя
по планете температура в 2002-2012 гг. фактически
перестала повышаться), но подавляющее большин-
ство климатологов согласно с тем, что последствия
будут находиться в диапазоне от ужасных до ката-
строфических53.
53. Уровень содержания двуокиси углерода: http://co2now.org.
Возможные последствия: http://www.sciencemag.org/site/
special/climate2oi3/. Стабильность температуры в 2002-
294
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
Все великие крахи цивилизаций в истории
(а наши источники позволяют заглянуть на четы-
ре с лишним тысячи лет назад в прошлое, до кру-
шения Аккадской империи и египетского Древне-
го царства, случившихся около 2200 г. до н.э.) были
связаны с одними и теми же пятью силами: некон-
тролируемыми миграциями, недееспособностью
государства, нехваткой продовольствия, эпидемия-
ми, а также (неизменно входящими в этот набор,
но всякий раз действующими непредсказуемым об-
разом) климатическими изменениями. Даже бег-
лый просмотр еженедельных журналов приводит
нас к выводу о том, что эти пять всадников Апо-
калипсиса снова готовы наброситься на человече-
ство в XXI в. Прежние крахи цивилизаций обычно
самым ужасающим образом сказывались на судьбе
людей, которых они затрагивали, приводя к мил-
лионам лишних смертей, резкому снижению уров-
ня жизни и наступлению «темных веков»* 54. По-
сле того как извлечение энергии в первые века н. э.
достигло максимума в Риме, прошло тысячелетие,
прежде чем таких же результатов достиг Китай при
династии Сун; а после этого пика прошло шестьсот
лет, прежде чем на этот уровень снова вышли импе-
рия Цин, Великие Моголы и европейцы.
2012 гг.: www.nasa.gov/pdf/719139main_2012_GISTEMP_
summary.pdf. Консенсус среди климатологов: http://www.
ipcc-wg2.gov/AR5/.
54- В наше время выражение «темные века» вызывает у истори-
ков дискомфорт (в 1981 г., когда я начал работу над сво-
ей диссертацией, посвященной истории Греции в 1200-
700 гг. до н.э., почти все называли этот период «грече-
скими темными веками»; спустя поколение почти все
называют его «ранним железным веком»), но оно пред-
ставляется мне весьма точным описанием любой эпохи,
когда происходит резкое сокращение численности насе-
ления, снижения уровня жизни, питания, здоровья и гра-
мотности, а также уменьшение объемов знаний и техни-
ческих навыков в сочетании с недееспособностью госу-
дарства и ростом уровня насилия.
295
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Но как бы ни было все это печально, коллапс
XXI в. окажется намного более ужасным. Во-пер-
вых, увеличение масштабов обществ на протяже-
нии последних 12 тыс. лет резко сократило число
естественных экспериментов, вследствие чего сей-
час мы в принципе проводим всего один глобаль-
ный эксперимент и имеем всего один шанс на успех;
и, во-вторых, сейчас нам открыты такие пути к ги-
бели, каких прежде не было ни у одного общества.
Прежде всего, у нас есть ядерное оружие, которого
не было у римлян. Хорошо хоть то, что число имею-
щихся в мире боеголовок по сравнению с 1986 г. со-
5 г
кратилось в 20 раз , но, с другой стороны, распро-
странение ядерного оружия угрожает выйти из-под
контроля и быстрее всего происходит в выделяемой
аналитиками «дуге нестабильности», протянувшей-
ся от Центральной Африки до Восточной Азии. Эта
дуга захватывает большинство беднейших и наибо-
лее плохо управляемых стран мира, а климатиче-
ские изменения, вероятно, скажутся на ней гораз-
до болезненнее, чем на всех прочих частях планеты.
Нужно быть большим оптимистом, чтобы думать,
что ни одно правительство в этом регионе никогда
не придет к выводу о том, что ядерная война яв-
ляется для него наиболее благоприятным исходом,
и пока великие державы сохраняют сильнейшую
зависимость от поставок энергоресурсов из этого
региона, требуется ничуть не меньше оптимизма
для того, чтобы думать, что они способны остаться
в стороне от ядерного противостояния, допустим,
между Израилем и Ираном, Индией и Пакистаном
или Северной Кореей и кем-либо из ее соседей55 56.
55. Kristensen and Norris 2013, 2014.
56. Мои представления о нависшей угрозе озвучены мной в:
Morris 2010, р. 598-622; 2014, р. 332-393. Среди последних
дискуссий я нахожу особенно полезными: National Intel-
ligence Council 2012; Guillen and Ontiveros 2012; Brynjolfs-
son and McAfee 2014; и Burrows 2014. В Bracken 2012 npe-
296
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
Разумеется, никому не известно, во что выльют-
ся эти возможности. Впрочем, сейчас для нас важ-
но лишь то, что независимо от того, взлетим ли
мы к 5 тыс. пунктов на шкале социального разви-
тия или скатимся в ядерную зиму, XXI век демон-
стрирует все признаки того, что нас ожидают такие
изменения в сфере извлечения энергии и социаль-
ной организации, перед которыми меркнет все,
что произошло после возникновения современно-
го человека. Если XXI век принесет нам именно это,
то урок последних 20 тыс. лет состоит в том, что
нам следует ожидать такого же резкого изменения
ценностей. Возможно, еще больше ускорится либе-
рализация всего и вся; возможно, произойдет ров-
но противоположное. Но как бы там ни было, очень
может быть, что нам еще задолго до 2103 г. придет-
ся добавить к табл. 4.1 четвертый столбец — ценно-
сти общества, которое придет на смену потребите-
лям ископаемого топлива.
Как пошутил однажды Эйнштейн, «не знаю, ка-
ким оружием будут пользоваться в Третьей ми-
ровой войне, но могу сказать, чем будут воевать
во время Четвертой — камнями»57, и не исключе-
но, что война согласно сценарию, чрезвычайно по-
пулярному у писателей-фантастов, отбросит чело-
вечество обратно в эпоху собирательства, вернув
ее ценности. С другой стороны, если более правы
технофутурологи, перед нами раскрываются лю-
бые возможности. Одним крайним вариантом мо-
жет стать дальнейшее развитие «Индустрии» путем
слияния разумов и революции в сфере извлечения
энергии, которые создадут мир, где не будет ни-
каких внутренних барьеров, а иерархия и насилие
восходно раскрывается тема, как выразился этот автор,
«второго ядерного века».
57- Беседа Эйнштейна с Альфредом Вернером, опубликован-
ная в Liberal Judaism (April-May 1949), цит. по: Isaacson
2007, р. 494.
297
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
утратят всякий смысл. В другом крайнем вариан-
те неравномерное техническое совершенствование
человечества может привести к миру, в котором
горстка постлюдей будет превосходить неусовер-
шенствованных homo sapiens еще сильнее, чем наши
предки превосходили неандертальцев. В резуль-
тате человечество в его нынешнем виде может вы-
мереть вслед за предлюдьми, а в этом случае наши
дискуссии о будущем человеческих ценностей ока-
жутся бессмысленными.
Как уже говорилось в главе 1, в главах 6-9 я дам
слово экспертам, чтобы они высказали свое мне-
ние о том, полезны ли эта широкая, смелая по-
пытка объяснить культурный шок, испытанный
мной в Ассиросе в 1982 г., и выводимые из нее след-
ствия для истолкования человеческих ценностей,
но в данный момент может быть уместно некое
краткое резюме. Поскольку наш вид принадлежит
к животному царству, все люди разделяют некий
базовый набор ценностей, порожденных эволюци-
ей: всем важны справедливость, честность, любовь,
верность, самоуважение, достоинство и ряд других
вещей. С другой стороны, мы, в отличие от дру-
гих животных, на протяжении последних 12 тыс.
лет претерпели культурную эволюцию, в ходе ко-
торой давали этим адаптивным признакам, воз-
никшим биологическим путем, самое разное ис-
толкование. Как указывалось выше, рост объемов
извлекаемой энергии — сам по себе представляю-
щий почти неизбежную культурную адаптацию
к изменению окружения и возрастанию объемов
знаний —оказывал на людей селективное давление,
благоприятствовавшее созданию различных видов
социальной организации. Соответственно, перей-
дя от собирательства к земледелию, люди обнару-
жили, что «Агрария» больше подходит им в каче-
стве механизма выживания58, чем крохотный отряд,
58. Я позаимствовал этот термин из: Dawkins 1976, р. 19, 24, где
298
ЭВОЛЮЦИЯ ЦЕННОСТЕЙ
а перейдя от земледелия к использованию иско-
паемого топлива, они обнаружили, что более при-
годным механизмом выживания стала уже не «Аг-
рария», а «Индустрия». Точно так же, как рост
объемов извлекаемой энергии оказывал селекци-
онное давление на эволюцию социальной органи-
зации, так и эволюция социальной организации
оказывает селекционное давление на интерпрета-
цию элементарных ценностей, сложившихся в ходе
биологической эволюции. Нравственное и безнрав-
ственное поведение просто-напросто представляют
собой разные вещи в глазах собирательницы Нисы
из пустыни Калахари, Гесиода и господина Георго-
са из греческой деревни и меня, калифорнийца, ис-
пользующего ископаемое топливо .
Из этого эмпирического наблюдения не обяза-
тельно вытекает, что не существует такой вещи,
как единый, оптимальный набор человеческих цен-
ностей, определен ли он в смысле цели, к кото-
рой неуклонно движутся наши ценности, поль-
зы, категорического императива или какого-либо
иного принципа59 60. Впрочем, мне представляется,
что вследствие моей аргументации попытки вы-
явить какие-либо универсальные моральные пра-
? выдвигается предположение, что рассмотрение генов
как элементарных единиц эволюции требует от нас от-
носиться к телам животных как к механизмам выжива-
*' ния, выбранным естественным отбором для того, что-
t бы максимально повысить вероятность передачи их ДНК
следующему поколению. Человеческие общества функ-
ционируют очень похожим образом.
59- Иногда я подозреваю, что я, уроженец английского Мид-
ленда— колыбели промышленной революции — и житель
окраины Кремниевой долины, обещающей (или угро-
жающей) стать колыбелью постиндустриальной револю-
ции,—настолько СТРАННЫЙ человек и настолько типич-
ный потребитель ископаемого топлива, насколько это во-
обще возможно.
6о. Чрезвычайно занимательный обзор некоторых из основных
. предлагавшихся принципов приводится в: Sandel 2009.
299
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вила в какой-то мере становятся схоластикой, под-
счетом числа ангелов на кончике иглы. Ссылка
на «естественное» возникновение наших ценностей
не отличается от любого другого аргумента типа
«так захотела природа»; если бы мы действитель-
но желали вести естественный образ жизни, то все
мы были бы неграмотными и в большинстве своем
умирали, не дожив до тридцати лет, что не выгля-
дит особенно привлекательной основой для жизни
в XXI в. Необходимо смириться с тем, что ценности
невозможно отделить от конкретного мира, в кото-
ром они признаются. На протяжении всей истории,
от старейшин в племенах собирателей до Платона
и Мэн-цзы, а затем до Канта и Ролза, моральные
философы реально занимались тем, что указывали,
какие ценности больше всего пригодны (или ка-
кие ценности они хотели бы видеть пригодными)
на данном этапе извлечения энергии, и не слиш-
ком интересовались тем, какие ценности пригод-
ны для других этапов, если вообще осознавали их
существование.
Разумеется, я замахиваюсь на слишком многое,
отказывая в универсализме целой научной дис-
циплине. Однако позвольте мне закончить главу
на сбалансированной (как я надеюсь) ноте. Даже
если я прав и если все, что реально удалось мо-
ральной философии за последнюю четверть ты-
сячелетия,—уточнить, какой образ мысли нужен
нашей эпохе, путем выдвижения альтернативных
представлений об образцовом гражданине «Ин-
дустрии», то это все же намного больше, чем то,
на что может притязать большинство научных дис-
циплин.
ГЛАВА 6
Об идеологии представления
о том, что «образ мысли всегда
, соответствует требованиям
’ эпохи»
РИЧАРД СИФОРД
Г*
НАХОДЯ С ь в Кении, я, как и Иэн, нанял бы
местных жителей носить и кипятить воду.
Из этого случая он выводит урок о том, что
биологическая эволюция наделила нас здравым
смыслом, требующим приспосабливаться к суще-
ствующим обстоятельствам. Однако, как ни пара-
доксально, «здравый смысл» обычно идеологизиро-
ван. Иэн находился в Кении в качестве временного
отдельного наблюдателя. Местным крестьянам
было бы разумнее не приспосабливаться к обстоя-
тельствам, а изменять их путем совершенствования
водоснабжения. Лекции Иэна умны, увлекательны,
убедительны — и катастрофически ошибочны с по-
литической точки зрения.
Как пишет Иэн — и в этом я согласен с ним,—че-
ловеческие ценности претерпели процесс биологи-
ческой эволюции на протяжении семи или восьми
миллионов лет, прошедших с тех пор, как мы гене-
тически отделились от своего последнего предка,
общего с другими большими человекообразными
обезьянами. Наша биология не претерпела суще-
ственных изменений за 10-15 тыс. лет, прошедших
с момента возникновения земледелия, и потому
антропологами, психологами и историками обна-
ружено, что некоторые ключевые понятия — чест-
ность, справедливость, любовь и ненависть, стрем-
ление не причинять вред, признание некоторых
301
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вещей священными — встречаются во всех обще-
ствах, вне зависимости от того, где и когда они су-
ществовали. В некоторой степени они встречаются
и у наших ближайших родственников среди чело-
векообразных обезьян, а может быть, также среди
дельфинов и китов. По крайней мере, в какой-то
степени человеческие ценности задаются на гене-
тическом уровне (глава 1).
Группы собирателей эгалитарны. Почему? По-
тому что, как подчеркивает Иэн, в их распоряже-
нии находится очень мало материальных благ, под-
лежащих распределению. Но еще, как подчеркиваю
я, потому что они малы сами по себе. Даже в нашем
обществе небольшие и активные автономные груп-
пы, скорее всего, будут более эгалитарными, чем бо-
лее крупные, и, несомненно, более эгалитарными,
чем общество в целом. Представьте себе туристи-
ческий поход: тургруппа предоставлена самой себе
среди дикой природы, и каждому ее члену найдется
много работы — иерархия командования и управле-
ния в такой группе может быть приемлема, но не-
равенство в распределении продовольствия или
складных стульев приведет к трениям. Иными сло-
вами, в условиях турпохода, так же как в отряде со-
бирателей, все прочие побуждения обычно бывают
подчинены заданному на генетическом уровне чув-
ству справедливости.
Теперь представим себе древнее общество земле-
дельцев—деревню того же размера, что и крупный
отряд собирателей, то есть численностью, скажем,
в 50 человек, находящуюся в пределах того, что
Иэн называет «Аграрией». Селяне в рамках дерев-
ни вполне могут придерживаться эгалитарных цен-
ностей и в то же время иметь вертикальные связи
с покровителями в ближайшем городе. Но ни то ни
другое не представляет угрозы для горизонталь-
но взаимосвязанной элиты, которая — посредством
военного, административного и идеологического
контроля, обеспечиваемого государством,—способ-
302
РИЧАРД СИФОРД. ОБ ИДЕОЛОГИИ...
на навязать другим то, что они считают несправед-
ливым, преобразовать ценности, убедив людей в том,
что они справедливы, или отучить людей от эгали-
таризма. Но важно то, что любой эгалитарный бунт
сам по себе (в отсутствие крупномасштабной орга-
низации) не будет иметь никаких политических
последствий и может не оставить никаких следов
в археологических и исторических источниках.
До этого момента Иэн, возможно, согласится
со мной. В своих лекциях он указывает на тот факт,
что «общее признание вопиющего имущественно-
го неравенства сочеталось с тлеющим возмущени-
ем этим неравенством и отдельными вспышками
уравнительного насилия» (глава 3). И это неуди-
вительно, с учетом того, что—согласно Иэну—чув-
ства правосудия и справедливости заданы в челове-
ке на генетическом уровне.
Однако, согласно составленной Иэном табл. 4.1,
имущественное неравенство в таком обществе—это
«хорошо». Как это согласуется с возмущением и от-
дельными вспышками уравнительного насилия,
которые Иэн называет «типичными» для аграр-
ного общества? По-видимому, он находит выход
в том, чтобы отдать приоритет «общему призна-
нию» имущественного неравенства. Но почему
на первое место ставится именно «общее призна-
ние», а не «тлеющее возмущение» — или, скорее,
внутренний конфликт между тем и другим, столь
распространенный в наши дни? Признание (вы-
званное отсутствием реальных альтернатив) — это
еще не одобрение.
Политически бессильный эгалитаризм может
найти выражение в религии. Когда апостол Па-
вел писал в «Послании к Галатам» (3,28), что «нет
уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного;
нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно
во Христе Иисусе», это не было политической про-
граммой, и потому он мог в другом случае напи-
сать: «Рабы, повинуйтесь господам своим» (Ефеся-
303
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
нам, 6,5; Колоссянам,з,22). В «Послании к Галатам»
Павел всего лишь проецирует равенство на транс-
цендентную сферу, точно так же как доступность
раннего буддизма для всех людей не являлась при-
зывом к свержению кастовой системы. Но это, ра-
зумеется, не означает, что религиозный, трансцен-
дентальный эгалитаризм, даже будучи политически
немотивированным, не способен рано или поздно
вдохновить людей на политические действия. На-
пример, и в своей христианской, и в буддистской
версиях он, несомненно, именно это и делал.
С другой стороны, в том, что касается гендерно-
го неравенства, я действительно согласен с Пэном,
что его оценка в глазах мужчин (и даже женщин)
по мере роста материальной обеспеченности могла
смениться со «средне» на «хорошо». Что касается
насилия, то главная причина, по которой оно рас-
пространено среди собирателей больше, чем среди
земледельцев, опять связана с масштабом. Круп-
ным обществам пришлось разработать такие не-
насильственные формы предотвращения агрессии
и наказания за нее, как тюремное заключение. Кро-
ме того, не исключено, что они сильнее нуждались
в контроле над насилием, так как может быть, что
неконтролируемое взаимное насилие менее вероятно
в небольшой группе, где все знают друг друга, чем
в крупной группе, в которой неконтролируемое на-
силие может приобрести больший размах. В Древ-
ней Греции угроза взаимного насилия в крупных
группах представляла собой важный мотив для со-
здания полиса: для того чтобы политизированную
общину не охватило взаимное насилие, требуется
нейтральная третья сторона в виде суда.
Это приводит нас к тому, что Иэн называет «ис-
торически значимым исключением из общей кар-
тины аграрного мира» —к греческим городам-го-
сударствам.
Он очень старается преуменьшить их исключи-
тельность, отмечая, что «афинские граждане за-
304
РИЧАРД СИФОРД. ОБ ИДЕОЛОГИИ...
цимали верхушку строго иерархической систе-
мы». При этом ему приходится замалчивать как
несоответствие между экономическим и политиче-
ским равенством (многие из тех, кто был исключен
из политической системы — женщины, проживаю-
щие в городе иностранцы, освобожденные рабы,—
могли быть богатыми), так и глубокое различие ме-
жду государством, управляемым демократическим
собранием всех его многочисленных граждан муж-
ского пола, и государством, во главе которого сто-
ит царь, почитаемый как верховное божество (или
лицо, имеющее особые связи с ним).
Более того, дело не только в том, что демократи-
ческие Афины в смысле экономического равенства
далеко превосходили современные США или Вели-
кобританию. Солон, Аристотель и многие другие
намного враждебнее нас относились к неограничен-
ному накоплению личного богатства1, а афинское
государство заставляло богачей оплачивать обще-
ственные работы2. Мы действительно намного чаще
слышим о значении политического равенства, чем
о значении экономического равенства,—в частности,
потому что авторами древних текстов в большин-
стве своем были люди относительно богатые. Тем
не менее нам известно о выдвигавшихся народом
требованиях экономического равенства (isomoiria).
Нам говорят, что простые люди Афин устроили так,
«чтобы они получали прибыль, а богатые беднели»3.
А демократический лидер из Сиракуз обвинял оли-
гархов в алчности, не знающей никаких пределов4.
Наконец, есть еще одна причина, по которой
Афины невозможно низвести до простого «исклю-
чения», не бросающего вызов аграрной модели с ее
1. Солон. Фрагмент 17-31_33> Аристотель. Политика, i.g.
2. См.: Oxford Classical Dictionary, 4th ed. (2012), s. liturgy.
3- Псевдо-Ксенофонт («Старый олигарх»). Афинская полития,
i.i3.
4- Фукидид. 6.3g.
305
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ценностями. Исключительность Афин решитель-
но неотделима от их еще более исключительного
культурного лидерства, включавшего мощные про-
явления гордости именно за то, что отличало Афи-
ны от более иерархизированных обществ, особенно
от Персидской империи (например, эта гордость
присутствует в «Персах» Эсхила). Отсюда следует,
что потенциальный динамизм ценностей присут-
ствовал, но обычно подавлялся в аграрной модели.
Таким образом, земледелие не всюду порождает
одни и те же ценности. Скорее, оно является важ-
ным фактором, обеспечивающим различия в ценно-
стях,— наряду с другими факторами, одним из ко-
торых служит география: греческие города-госу-
дарства имели небольшие размеры, так как были
отделены друг от друга горами и морем. Третий
фактор — устойчивость настроений, доставшихся
от собирательского прошлого. В гомеровском эпо-
се подробно описано, как греки приносили в жерт-
ву животных —как было показано, эта практика со-
хранилась с тех дней, когда предки земледельцев
занимались охотой5. Гомеровский эпос утвержда-
ет аристократические ценности, но в отношении
жертвоприношений его автор стоит на строго эга-
литарных позициях: всем достаются равные порции
мяса. Этот эгалитаризм самого важного ритуально-
го акта стал важным фактором при возникновении
двух уникальных греческих институтов —граждан-
ства и денег в монетной форме (не говоря уже о хри-
стианском причастии). Анализ того, как это случи-
лось, был бы здесь неуместен6 *. Я лишь подчеркну,
во-первых, что в данном случае мы имеем еще один
пример политического значения религиозного эга-
литаризма и, во-вторых, что такой подход превра-
5. Burkert W Homo Necans (Berkeley: University of California Press,
983)-
6. См. мою работу: Seaford R. Money and the Early Greek Mind (Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press, 2004).
306
РИЧАРД СИФОРД. ОБ ИДЕОЛОГИИ...
тил жертвоприношения в механизм, благодаря ко-
торому ценности собирателей дожили до обществ,
использующих ископаемое топливо. Каким бы мар-
гинальным и исключительным явлением ни счи-
тал Иэн греческий полис, это исключение в долго-
срочном плане—наряду с еще одним маргинальным
«исключением» в лице Израиля—имело куда более
серьезные последствия, чем обожествление царей
в Египте и Месопотамии. Однако в своих лекциях
Иэн, находясь в плену у количественного детерми-
низма, отмахивается от культурных традиций как
от «вариаций центральной темы».
То, что Иэн называет «исключениями», подры-
вает его теорию сильнее, чем он готов признать, тем
более что он подает свою теорию как нечто, способ-
ное оказаться для нас полезным. В своей второй
лекции он называет «изменения» (в сфере извле-
чения энергии, а также изменения соответствую-
щих ценностей) «вполне неизбежными». Но прово-
димая им связь между извлечением энергии и цен-
ностями не является ни всеобщей, ни неизбежной.
Земледелие прекрасно сочетается с эгалитарными
ценностями. Правда, земледелие нередко позволя-
ло создавать крупномасштабные общества, в рамках
которых большинство обычно утрачивало контроль
и над распределением материальных благ, и над на-
силием в пользу небольшой центральной группы,
отчасти осуществлявшей также и идеологический
контроль. Тем не менее земледельческие сообщества
вполне могут быть мелкими, и в этом случае те цен-
ности, которые Иэн называет ценностями собирате-
лей, вполне могли подавляться в меньшей степени.
Возможно, Иэн ответит на это так: «Да, я согла-
сен почти со всем, что ты говоришь; но я рассма-
триваю период в 20 тыс. лет и потому вынужден
ограничиться основами (в первую очередь извле-
чением энергии)». В ответ на это я бы возразил,
что не согласен с ним именно в отношении того,
что представляет собой основу человеческих цен-
3°7
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ностей. Различные формы извлечения энергии
отнюдь не обязательно играют более принципи-
альную роль при определении человеческих цен-
ностей, чем те миллионы лет, за которые, как ука-
зывает сам Иэн, биологическая эволюция вложила
в нас набор ценностей, в настоящее время носящих
всеобщий характер и в какой-то мере присущих
даже животным.
Эта критика важна, поскольку Иэн подает свою
трактовку истории как возможное руководство
на будущее.
Он не утверждает, что выбор, совершаемый
людьми, не имеет никакого значения. Однако он
считает, что изменения ценностей были «настоль-
ко неизбежными, насколько это вообще возможно
в истории». И что самое главное, он отмахивается
от идеи обратиться к нашим всеобщим ценностям,
имеющим биологическую основу:
Ссылка на «естественное» возникновение наших
ценностей не отличается от любого другого ар-
гумента типа «так захотела природа»; если бы
мы действительно желали вести естественный
образ жизни, то все мы были бы неграмотны-
ми и в большинстве своем умирали, не дожив
до тридцати лет (глава 5).
Взамен он утверждает, что
конкурентный процесс культурной эволюции за-
ставляет нас выбирать те ценности, которые наи-
более полезны при конкретном способе извлече-
ния энергии (глава 1).
А также что
образ мысли всегда соответствует требованиям
эпохи.
Во-первых, приводимая Иэном аналогия сопряжена
с очевидной проблемой. В то время как изменение
нашей природы (если дело сводится именно к это-
Зо8
РИЧАРД СИФОРД. ОБ ИДЕОЛОГИИ...
му) путем обучения письму и повышения продол-
жительности жизни легко обосновывается и в це-
лом не вызывает возражений, то гораздо сложнее
найти такую ценность (валовый внутренний про-
дукт?), которая была бы настолько ценнее тех мо-
ральных ценностей, которые заданы на генетиче-
ском уровне, что это бы в глазах большинства оправ-
дывало чрезвычайно сложную задачу деактивации
этих ценностей (какими бы успешными ни были не-
прерывные не признаваемые попытки манипули-
ровать этими ценностями или нейтрализовать их).
Во-вторых, аргументация Иэна подразумевает,
что—несмотря на встающие перед нами громадные
опасности — нас будут подталкивать к тем ценно-
стям, которые работают. Но действительно ли «об-
раз мысли всегда соответствует требованиям эпо-
хи»? Другие утверждают, что идеи, правившие бал
в каждую эпоху, во всех случаях были идеями пра-
вящего класса. Соответствует ли наш образ мысли
требованиям нашей эпохи? Конечно, нет. Являют-
ся ли идеи, правящие бал сейчас, идеями наше-
го правящего класса—уже не богоподобных царей,
а всего лишь повелителей вселенной (и их при-
верженцев)? И да и нет. Но я был хотел закончить
контринтуитивным утверждением о том, что идеи
Иэна сами по себе гораздо ближе к идеям нашего
правящего класса, чем к тому образу мысли, в ко-
тором нуждается наша эпоха.
Речь идет о наличии неосознанных предубежде-
ний при отборе принципиальных моментов. Иэн
выбирает конкуренцию, квантифицируемость, кон-
сенсус и эффективность — ключевые идеи капита-
листического предприятия и капиталистического
общества. То значение, которое он придает неиз-
бежным конкуренции и квантифицируемости (в про-
тивоположность культуре или ценностям), оче-
видно. Он не упоминает слова «консенсус». Но эта
идея неявно присутствует в обеих его лекциях, в ко-
торых он забыл упомянуть возможную значимость
309
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
социальных конфликтов (и тем более —внутренне-
го, психологического конфликта); и это —постоль-
ку, поскольку дело касается широкого обсужде-
ния исторических перемен и их причин — весьма
многозначительное упущение. В том, что касает-
ся «эффективности», Иэн утверждает, что жители
всех обществ от собирательского до раннемодер-
ных «придумали едва ли не все, что только мож-
но было сделать с органическими экономиками,
чтобы повысить их эффективность» (глава 5). Од-
нако непрерывный поиск эффективности, знако-
мый нам по капиталистическим экономикам, про-
сто не встречался в древних экономиках.
Все эти четыре идеи присутствуют в замечании
Иэна о том, что
конкурентный процесс культурной эволюции за-
ставляет нас выбирать те ценности, которые наи-
более полезны при конкретном способе извлече-
ния энергии (глава 1).
«Наиболее полезны» для кого? И как мы будем ре-
шать, «полезно» ли что-нибудь или нет? Исходя
из величины ВВП?
С учетом абсолютно оправданного интере-
са Иэна к извлечению энергии возьмем в качестве
примера непрерывно расширяющееся использова-
ние ископаемого топлива, влекущее за собой кли-
матические изменения. Заставит ли нас необходи-
мость изменений в сфере использования энергии
выбрать такие ценности, которые наиболее полез-
ны? Разумеется, нет—если мы сами не задействуем
два внутренних ресурса. Один из них—понимание,
о котором Иэн не говорит в своих лекциях. Дру-
гой-эмоции, от которых Иэн отмахивается.
Иэн утверждает, что все человеческие ценности
представляют собой сменявшие друг друга спосо-
бы решить одну и ту же задачу, а именно—обеспе^
чить существование человечества. Принципиаль-
ный момент капиталистического мировоззрений;
З10
I РИЧАРД СИФОРД. ОБ ИДЕОЛОГИИ...
бессознательно интернализованного Иэном,—счи-
тать его «само собой разумеющимся». Соответствен-
но, в своих лекциях, прочитанных в Принстоне, Иэн
ни разу даже не упомянул капитализм, и даже в их
дополненных вариантах, помещенных в данной кни-
ге, ему все равно не уделяется того внимания, кото-
рого он заслуживает. Однако присущая капитализ-
му динамика неизбежной самоэкспансии и те ценно-
сти, которые она порождает, качественно отличаются
от того, что им предшествовало. Понимание этой ди-
намики принципиально важно для наших попыток
предотвратить изменения климата, но ей не нашлось
места в лекциях Пэна. Более того, должно быть оче-
видно, что в обществе, для которого характерно столь
вопиющее неравенство, люди никогда не введут огра-
ничения, необходимые для спасения нашей окру-
жающей среды. С какой стати я стану меньше летать,
если в небе полным-полно частных реактивных са-
молетов? И меня совсем не успокаивают сделанные
Иэном в книге «Почему Запад правит до сих пор»
оптимистические прогнозы об использовании робо-
тов и совершенствовании искусственного интеллекта.
Для того чтобы предотвратить изменения клима-
та (наряду с прочими катастрофами), отнюдь не до-
статочно роботов и совершенствования искусствен-
ного интеллекта (и даже совершенствования на-
ших собственных представлений). Кроме этого, нам
нужны ценности, подкрепляемые эмоциями. Одна-
ко Иэн проповедует катастрофическое с политиче-
ской точки зрения невнимание к набору того, что он
сам называет всеобщими ценностями, сложивши-
мися в ходе биологической эволюции—такими как
честность, справедливость, стремление не причи-
нять вред, признание некоторых вещей священны-
ми. Эти ценности нередко приносились и по-преж-
нему приносятся в жертву мнимой неизбежности
квантифицируемой конкуренции. В прошлом они
были просто желательными, но сейчас стали для
нас—если мы хотим выжить—необходимыми.
ЗП
ГЛАВА 7
Но как все было на самом деле?
О проблематичности измерения
исторических ценностей
ДЖОНАТАН Д. СПЕНС
ВЫСТУПАЯ в ответ на Тэннеровскую лекцию,
прочитанную Иэном Моррисом, я подчерки-
вал существование огромного различия ме-
жду двумя нашими исследовательскими подходами
к истории. Моррис работает в глобальных масшта-
бах, охватывая обширные промежутки простран-
ства и времени, в то время как я отслеживаю все
хитросплетения жизни отдельных индивидуумов
на местном уровне со всеми их мимолетными взаи-
мосвязями, из которых складывалась жизнь людей
в прошлом. Моррис считает, что прошлое и да-
лекие исторические эпохи и пространства могут
быть точно оценены и поддаются упорядочению
и квантификации; это несет в себе смысл, так как
конечная цель Морриса состоит в создании индек-
са социального развития человечества, который бы
учитывал все до единого пространства и структу-
ры. Каждый сегмент этой системы был бы связан
линейным образом с другими явлениями, относя-
щимися к развитию и изменению и также подле-
жащими тщательному изучению с целью добиться
практически полного охвата пространства и вре-
мени. Именно эти фрагменты позволяют перей-
ти к цифрам, которые могут быть точно измерены.
А они, в свою очередь, позволят нам вычислять дан-
ный индекс со все более высокой точностью.
Несмотря на то что эти категории в какой-то сте-
пени неизбежно перекрываются, Моррис, похоже,
считает особенно важными применительно к сво-
312
ДЖОНАТАН Д. СПЕНС. НО КАК ВСЕ БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ?
ему индексу и его масштабам четыре типа данных.
Первый из них—это «количество энергии надушу
населения», дающее нам представление о том, как
объемы извлечения энергии и ее использование из-
менялись с течением времени и от одного общества
к другому, оказывая влияние на их развитие, упа-
док и крах. Отталкиваясь от этой основной идеи,
Моррис выделяет в качестве принципиальных три
концепции: собирательство, земледелие и исполь-
зование ископаемого топлива. В попытках сбалан-
сировать свои вычисления и внести в них толику
стандартизации Моррис демонстрирует незауряд-
ные исследовательские навыки, опираясь на факты,
почерпнутые из астрономии, геологии, океаногра-
фии, ботаники, археологии, лесоводства и многих
других дисциплин. В различных сферах его иссле-
дований этот эклектизм может апеллировать к ши-
рокому кругу неподготовленных читателей и спе-
циалистов и углубляет различные направления
аргументации: например, важную роль при вычис-
лении индекса играет «плотность городского насе-
ления», равно как и «способность к ведению войн»
и уровень владения «информационными техноло-
гиями». В совокупности эти различные области ин-
формации вносят серьезный вклад в составной ин-
декс, указывая также на возможные дополнения
и пути его усовершенствования.
Если я испытываю некое скептическое отноше-
ние к работе Морриса, то оно проистекает из опре-
деленной приглаженности, заметной в его картине
мира. Он взвалил на себя чрезвычайно колоссаль-
ную ношу, и потому читатель эмоционально на-
строен на то, чтобы под его руководством вник-
нуть в мировую историю. Соответственно, Моррису
необходимы четкость изложения и смелость, ко-
торые бы соответствовали его амбициям и оправ-
дывали бы его претензии на наше внимание. Мне
кажется, что именно здесь, несмотря на всю изо-
бретательность Морриса, возникает разрыв между
% 3'3
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
таблицами и описаниями — сокращение масшта-
бов, которое, вероятно, можно назвать «лакиров-
кой данных». Моррис сообщает читателю все, что
он узнал в ходе своих исследований, но ему все рав-
но не удается донести до нас некое ощущение того,
«как оно там было» — идет ли речь о «Плодород-
ном полумесяце» или о регионах, эвфемистически
названных им «Счастливыми широтами». Не ис-
ключено, что как собирателям, так и земледель-
цам жилось в тех краях так беззаботно, как следует
из описания Морриса, но все же я подозреваю, что
не менее значимую часть этих общин составляли те,
кто пошел на поводу у жестокости и алчности. Лич-
но меня прочтение Морриса подталкивает к более
традиционной точке зрения, согласно которой тре-
бования и угрозы, связанные с войнами, накопле-
нием собственности, воспитанием детей и болезня-
ми, остаются, как и прежде, суровой реальностью
для сотен тысяч, а может быть, и миллионов лю-
дей, рассеянных по бесчисленным нишам в более
теплых широтах.
Разумеется, это только мои предположения,
а не исторический факт, несмотря на то что на-
строения прежних времен могут быть так сильны,
что они способны создавать свою собственную ре-
альность. Поэтому, возможно, было бы более кон-
структивно сблизить эти мысли с некоторыми рас-
суждениями о природе самих данных. Стремясь
втиснуть прежние подходы в современные рамки,
мы сталкиваемся с иным набором проблем, свя-
занных с описательным использованием терми-
нов. Короче говоря, проблема сводится к уточне-
нию и вычислению того, согласуется ли на самом
деле один набор терминов для реалий повседнев-
ной жизни с другим. Например, можно использо-
вать такие внешне простые слова, как «земледелие»
или «работа», не принимая во внимание бесчислен-
ных разновидностей опыта, которые могут присут-
ствовать в конкретных отношениях или ситуации.
34
ДЖОНАТАН Д. СПЕНС. НО КАК ВСЕ БЫЛО НА САМОМ ДЕЛЕ?
В свою очередь, эти различия могут иметь обман-
чивое сходство с текущими практиками в данной
местности, но при этом быть абсолютно чуждыми
им в своих целях и с практической точки зрения.
Моррис, разумеется, осведомлен о существовании
частично перекрывающихся определений труда, ис-
пользовавшихся на протяжении длительных про-
межутков времени, но вместе с тем знает, как легко
увязнуть в трясине нечеткой терминологии. В каче-
стве примера можно рассмотреть китайскую дерев-
ню. (Так случилось, что именно это—главная сфера
моих исторических интересов, но, вероятно, ничуть
не менее показательным может стать любой другой
пример.) Китайские сельские поселения в тот или
иной момент времени, вероятно, не нуждаются в на-
ведении глянца, если мы просто собираем некую
базу статистических данных. Но для того, чтобы со-
поставить качество жизни и выйти за рамки эле-
ментарного противопоставления земледельцев со-
бирателям, нам нужно задавать более конкретные
и менее нейтральные вопросы. Была ли работа по-
стоянной и в какой мере она затрагивала тот и дру-
гой пол? Приходилось ли женщинам работать доль-
ше, чем мужчинам? Сочетали ли женщины рабо-
ту с воспитанием детей? Насколько большим было
жилое пространство с точки зрения семьи? Хвата-
ло ли семье земли для пропитания? Каким образом
применялся детский труд во время полевых работ?
Включали ли сельскохозяйственные работы торгов-
лю? Являлось ли ткачество традиционным заняти-
ем и были ли ткацкие станки приспособлены к воз-
можностям мальчиков и девочек, а также пожилых
людей? Кто имел право на ношение оружия? Кто
ходил на барщину и сколько времени она занима-
ла? Кто имел доступ к государству на его различ-
ных уровнях? Какая доля семей ежегодно занима-
ла деньги, чтобы пережить голодное время? Сколь-
ко заботливых крестьян нанимало еще более бедных
крестьян сторожить посевы и не подпускать к ним
34
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
воров? Сколько крестьян имело лодки, чтобы во-
зить продовольствие на рынок? Кто оплачивал со-
держание дорог, мостов и изгородей? И это—лишь
выборочный и случайный список факторов, способ-
ных изменить смысл таких широких концепций,
как собирательство и земледелие, или позволяющих
нам вычислить некоторые параметры сельской жиз-
ни в конкретное время или в конкретном месте.
Последнее соображение в связи с индексом со-
циального развития по Моррису: насколько устой-
чивы предлагаемые им категории? Может ли суще-
ствовать в одиночку хотя бы самая обширная из его
категорий? Или все меняется даже быстрее, чем он
себе представляет? В качестве примера можно на-
звать способность к ведению войн, выделенную им
в качестве одной из ключевых категорий. Или гло-
бальное распространение информационных техно-
логий. Или использование ископаемого топлива.
Наконец, можно добавить кибервойны. Несомнен-
но, одних лишь событий и разоблачений последних
двух лет хватит для того, чтобы привлечь наше вни-
мание к форме новых альянсов и факторов, которые
уже изменяют казавшуюся устоявшейся определен-
ность. Не наблюдаем ли мы становление новой гло-
бальной картины? Иэн Моррис возвел впечатляю-
щее здание; но никакой образ мысли не способен
предотвратить перестройку этого здания, в ходе ко-
торой оно способно измениться до неузнаваемости.
ГЛАВА 8
Вечные ценности, меняющиеся
ценности и ценность личности
КРИСТИН М. КОРСГААРД
Собиратель: «У нас есть вожди! Вообще-то мы
все вожди... Каждый из нас —вождь сам себе!»
{Собиратель из племени къхунг')
Земледелец: «...ибо когда язычники,
не имеющие закона, по природе законное делают,
то, не имея закона, они сами себе закон».
{Апостол Павел1 2)
Ранний потребитель ископаемого топлива:
«Человек... подчинен только своему собственному...
законодательству... Автономия есть... основание
достоинства человека».
{Иммануил Кант3)
КАК УВЕРЯЕТ нас Иэн Моррис, из его взглядов,
по его мнению, не следует, что «существующее
.сейчас (и тем более существовавшее в про-
шлом) было неизбежным»4. Тем не менее рассужде-
ния Морриса поднимают вопросы о взаимосвязях
между ценностями, которых люди действитель-
но придерживаются или придерживались в про-
шлом, и теми ценностями, которых нам бы следо-
1. Цитата из: Richard Lee, The! Kung San: Men, Women, and Work
in a Foraging Society (Cambridge, UK: Cambridge Universi-
ty Press, 1979), p. 348. Приведена Моррисом в главе 1 на-
стоящей книги.
5. Римлянам, 2, 14.
3. Кант И. Основы метафизики нравственности//Кант И. Со-
чинения в шести томах. Т. 4. Ч. 1. М.: Издательство соци-
ально-экономической литературы «Мысль», 1965. С. 274,
278. Курсив оригинала.
4. См. главу 1 настоящей книги.
34
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вало придерживаться, если такие ценности вообще
существуют.
С тем чтобы сделать разговор менее громозд-
ким, я хочу формализовать это различие, но вы-
ясняется, что сделать это не так-то просто. Те цен-
ности, которых нам бы следовало придерживаться,
можно назвать «истинными ценностями», но бо-
юсь, что некоторые читатели могут понимать под
ними «те ценности, которых люди действительно
придерживаются», в противоположность, скажем,
«идеальным ценностям». Можно было бы назвать
те ценности, которых нам следует придерживаться,
«идеальными», но ценности данной культуры, ра-
зумеется, всегда отражают ее идеалы, будь то цен-
ности, которых следовало бы придерживаться или
нет. Другой вариант — называть ценности, кото-
рых нам бы следовало придерживаться, «мораль-
ными ценностями», но это тоже может привести
к путанице, поскольку можно подумать, что речь
идет о типе, сущности или функции тех ценно-
стей, о которых идет речь. Именно это мы имеем
в виду, когда говорим о «моральных» ценностях
как о ценностях, управляющих отношениями ме-
жду людьми, в отличие, скажем, от эстетических
ценностей, диктующих нашу оценку произведений
искусства и красивых вещей. В этом смысле все цен-
ности, которые имеет в виду Моррис, выражаю-
щиеся в нашем отношении к насилию и различным
формам равенства и иерархии, являются «мораль-
ными», вне зависимости от того, действительно ли
они воплощены в настроениях, присущих тому или
иному обществу или культуре, или же их лишь сле-
довало бы признавать в этом обществе или в этой
культуре. Мое решение состоит в сочетании имею-
щихся определений: я предлагаю называть те цен-
ности, которых нам следует придерживаться, «ис-
тинными моральными ценностями».
С другой стороны, я собираюсь воспользоваться
термином из юридической теории. Согласно этой
318
КРИСТИН М. КОРСГААРД
теории те положения, которые оформлены в пись-
менном виде и претворяются обществом в жизнь,
называются «позитивными законами», в то вре-
мя как те законы, которые следовало бы претво-
рять в жизнь — те, которые мы можем одобрить
с точки зрения морали,—по крайней мере, в неко-
торых традициях называются «естественными за-
конами». Корни этого различия восходят к этике
стоицизма и к теориям морали, основывающимся
на идее естественного права и также опирающим-
ся на этику стоицизма. Однако начало всему это-
му положил Аристотель, проводивший различие
между «юридическим» и «естественным» правосу-
дием и утверждавший, что естественное правосу-
дие всюду одинаково и, по его словам, «не зависит
от признания и непризнания» его людьми5. По-
этому я буду называть те ценности, которых люди
действительно придерживаются, «позитивными»
и призываю вас видеть в этом определении лишь
аналогию с позитивным правом. Позитивные цен-
ности различаются от века к веку, от общества к об-
ществу, от культуры к культуре и от эпохи к эпо-
хе. Напротив, можно предположить, что истинные
моральные ценности не изменяются — по крайней
мере, в своей основе,—поскольку если существует
какое-либо реальное различие между теми ценно-
стями, которых, скажем, следует придерживаться
собирателям, и теми, которых следует придержи-
ваться земледельцам, то мы сможем объяснить это
различие с точки зрения еще более фундаменталь-
ных истинных моральных ценностей, которых дол-
жны придерживаться и земледельцы, и собиратели.
Аристотель подчеркивал, что естественное правосу-
дие повсюду одно и то же. Раннемодерные мораль-
ные философы зачастую еще сильнее подчеркивали
этот момент, говоря о вечных и неизменных ценно-
5- Аристотель. Никомахова этика//Аристотель. Сочинения в че-
тырех томах. Т. 4. М.: Мысль, 1983. С. 160.
319
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
стях. В наше время философы уже не употребляют
таких слов, но если бы мы продолжали ими пользо-
ваться, то могли бы понимать различие между ис-
тинными моральными ценностями и позитивными
ценностями как различие между вечными ценно-
стями и теми ценностями, которых люди реально
придерживались лишь в конкретных местах в кон-
кретные моменты времени.
Одна из причин, по которой идеи Морриса ста-
вят перед нами вопрос о связи между позитивны-
ми ценностями и истинными моральными ценно-
стями, заключается в его утверждении о том, что
позитивные ценности отчасти формируются в ходе
биологической эволюции, и это заставляет задать-
ся вопросом о том, не формируются ли таким об-
разом и истинные моральные ценности. Ссылаясь
на Тэннеровские лекции, прочитанные в Принсто-
не Франсом де Валем, Моррис утверждает, что «че-
ловеческие ценности претерпели процесс биологи-
ческой эволюции на протяжении семи или восьми
миллионов лет, прошедших с тех пор, как мы гене-
тически отделились от своего последнего предка,
общего с другими большими человекообразными
обезьянами»6. Я выступала оппонентом и на лек-
циях профессора де Валя, и мне хотелось бы по-
вторить то, что я сказала тогда, хотя и в несколь-
ко иной формулировке7. Если мы заводим речь
об эволюции ценностей, то важно обратить вни-
мание на тот факт, что эволюционировать должно
не только содержимое наших ценностей, но и сама
6. См. главу 1 настоящей книги. Речь идет о ссылке на работу:
De Waal Frans, Primales and Philosophers: Plow Morality Evolved
(Princeton, NJ: Princeton University Press, 2006).
7. Korsgaard Christine M., «Morality and the Distinctiveness of Hu-
man Action», in Frans De Waal, Primates and Philosophers: Plow
Morality Evolved, pp. 98-119. Более подробную версию моей
аргументации см. в: Christine М. Korsgaard, «Reflections on
the Evolution of Morality» (доступно по адресу: http://www.
amherstlecture.orgAorsgaard2oio/index.html).
320
КРИСТИН М. КОРСГААРД
форма оценки. Под этим я имею в виду, что оценка
представляет собой иную разновидность менталь-
ных установок по сравнению, скажем, с любовью
к чему-либо, желанием чего-либо, инстинктивным
стремлением к тем или иным поступкам или чув-
ством необходимости тех или иных действий. В чем
заключается различие, я скажу ниже. То, чем объ-
ясняются наши ценности, должно объяснять также
причины этой конкретной ментальной установки
или поступка. Вклад эволюции не может не вклю-
чать наделение нас способностью оценивать вещи,
а не—или по крайней мере не только—содержимое
наших ценностей.
Это важно по трем причинам. Во-первых, Мор-
рис вслед за де Валем предполагает, что у некото-
рых животных тоже имеются моральные ценности8.
Я не могу в это поверить — не потому что считаю,
что животные ведут себя аморально, или что-либо
в этом роде, а потому что думаю, что они неспособ-
ны на проявление той ментальной установки, ко-
торую я называю «оценкой»9. Опять же, объясне-
ние этому будет дано ниже. Во-вторых, думаю, что,
как только мы напомним себе, что люди действи-
тельно занимаются вынесением оценок, перед нами
может открыться путь к выявлению истинных мо-
ральных ценностей. Это будут те ценности, кото-
рых придерживаются люди, верно производящие
оценку. Иными словами, не исключено, что после
того, как эволюция наделила нас способностью вы-
носить оценки, за содержимое истинных мораль-
ных ценностей стало отвечать корректное проявле-
ние этой способности, а не сама эволюция.
8. См. главу 1 настоящей книги.
9- Де Валь метил в людей, считающих, что у животных «нет мо-
рали», потому что они жестоки и безжалостны. Я же го-
ворю и говорила, когда оппонировала де Валю, что у жи-
вотных отсутствуют способность к поступкам, которые
можно назвать нравственными или безнравственными.
32!
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Разумеется, скептик может усомниться в том,
что существует такая вещь, как «верное вынесение
оценок». Однако из факта наличия некоей спо-
собности вовсе не следует, что ее верное проявле-
ние невозможно: в конце концов, эволюцию не мог
не претерпеть сам разум. Кроме того—и это третья
причина,—идеи Морриса или, по крайней мере,
те из них, которые работают, будут работать еще
лучше, если существует то, что можно назвать вер-
ным вынесением оценок—иными словами, они бу-
дут работать еще лучше, если существуют истинные
моральные ценности. Или же, если нужна более
точная формулировка, они будут работать еще луч-
ше в том случае, если так будут думать те люди,
о которых рассуждает Моррис. Это объясняется
очень простой причиной. Позитивные ценности
в состоянии выполнять те эволюционные и соци-
альные функции, которые возлагает на них Моррис,
лишь в том случае, если люди, придерживающиеся
этих ценностей, считают их истинными моральны-
ми ценностями. Для того чтобы позитивные цен-
ности могли служить основой для тех форм соци-
альной организации, без которых не обойтись при
тех или иных методах извлечения энергии, люди
должны относиться к своим позитивным ценно-
стям как к истинным моральным ценностям, а это
означает, что у людей должно иметься представле-
ние об истинных моральных ценностях—они дол-
жны верить в то, что некоторые формы взаимодей-
ствия между людьми действительно весьма ценны.
Этот момент стоит подчеркнуть. Идеи Морри-
са вызывают вопросы в отношении того, что фило-
софы иногда называют «прозрачностью». Иными
словами, они заставляют задуматься, уцелеют ли
ценности, которых придерживаются люди, если
они поверят в теорию Морриса. Предположим, что
люди поняли, что их ценности играют роль фунда-
мента для тех форм социальной организации, ко-
торые требуются при тех или иных методах из-
322
КРИСТИН М. КОРСГААРД
влечения энергии. Продолжат ли в таком случае
крестьянки признавать гегемонию мужчин? Со-
мнительно, чтобы вы продолжали верить в то, что
ваш царь — бог, если вы знаете, что эта вера слу-
жит основой для определенной формы социаль-
ной организации. Будете ли вы по-прежнему гото-
вы относиться к вашему царю так, как будто бы он
обладает над вами божественной властью и впра-
ве решать, жить ли вам или умереть? Сильно со-
мневаюсь в этом, но если вы все же готовы на это,
то как минимум из-за того, что вы сами цените
эту форму социальной организации и считаете,
что вправе так поступать. Ценности могут играть
роль фундамента для тех или иных форм социаль-
ной организации лишь в том случае, если люди ве-
рят в их подлинность. Соответственно, у людей
должна иметься концепция истинных моральных
ценностей или хоть каких-то истинных ценностей.
А самый естественный способ объяснить, почему
у людей имеется концепция истинных ценностей—
возможно, не единственный, но наиболее естествен-
ный,—сводится к указанию на то, что такие ценно-
сти существуют.
Аргументация, которую я только что приве-
ла, имеет давнюю историю. Согласно знаменито-
му утверждению Гилберта Хармена, нам не нужно
ссылаться на истинные моральные ценности, что-
бы объяснить моральные реакции людей: доста-
точно сослаться на их представления о моральных
ценностях10. Приведенные мной аргументы подни-
мают встречный вопрос, состоящий в том, что нам
все равно нужно объяснить, откуда могут взяться
такие представления. Откуда у людей берутся по-
нятия, служащие рамками для их представлений
о моральных ценностях— понятия о том, что хоро-
шо и что плохо, и о своих обязательствах?
Ю. Harman G. The Nature of Morality: An Introduction to Ethics (New
York: Oxford University Press, 1977), chapter 1.
323
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Дэвид Юм и Фрэнсис Хатчесон аналогичным об-
разом высказывались в отношении идеи Бернарда
Мандевилл о том, что добродетель — изобретение
политиков, которые хвалят людей за то, что те ведут
себя желательным образом11. Идеи Морриса несут
в себе нечто мандевилевское, поскольку он считает
ценности социально полезными, и поэтому ссыл-
ка на аргументы Юма и Хатчесона представляется
здесь уместной. Они указывали, что если люди счи-
тают «хорошим» лишь то, что «отвечает их инте-
ресам», то лесть и похвалы не будут ни на кого дей-
ствовать. Когда кто-то говорит вам, что вы—«хоро-
ший человек», то вы поймете это в том смысле, что
он считает вас полезным для него в каких-то отно-
шениях, и не будете иметь причин для того, чтобы
особенно радоваться этой похвале, если только быть
«хорошим» не полезно вам самому. Но даже в этом
случае ваше представление о самом себе окажет-
ся незатронутым. Мы можем убедить людей в том,
что некоторые свойства добродетельны, если они
используют концепцию добродетели, и нам нужно
объяснение, каким образом люди пришли к ней12.
Таким образом, концепцию добродетели — идею
о том, что личность сама по себе в определенном
смысле может иметь положительную или отрица-
тельную ценность—невозможно напрямую вывести
из концепции личной выгоды. Точно так же расска-
11. См.: Mandeville В. The Fable of the Bees: or, Private Vices, Public Be-
nefits (Indianapolis: Liberty Classics, 1988), особ, раздел «Ап
Enquiry into the Origin of Moral Virtue», p. 41-57. Сам Ман-
девиль отрицал, что он считал добродетель реально не-
существующей или бесполезной.
12. О позиции Юма см.: Hume D. Enquiry Concerning the Principles
of Morals (in David Hume: Enquiries Concerning Human Un-
derstanding and Concerning the Principles of Morals, 3rd ed., Ox-
ford, UK: Clarendon Press, 1975), p. 214. О позиции Хатче-
сона см. фрагменты из: Hutcheson F. Inquiry Concerning the
Original of Our Ideas of Beauty and Virtue, in D. D. Raphael’s
British Moralists 1650-1800 (Indianapolis: Hackett Publishing
Company, 1991), vol. 1, p. 291.
324
КРИСТИН М. КОРСГААРД
зу о том, как люди стали обладателями ценностей,
имеющих определенное содержание, должен пред-
шествовать рассказ о том, как люди вообще пришли
к концепции «ценностей». Этот рассказ должен
объяснять, почему люди действительно ценят не-
которые вещи или считают, что их следует ценить.
Теперь предлагаю вернуться к вопросу о том, к ка-
кому роду деятельности относится оценка. С оцен-
кой связана философская проблема, касающаяся
того, что приоритетнее—ценности или оценка. Не-
которые философы полагают, что ценности просто
существуют—некоторые вещи просто являются цен-
ными в силу своей природы—и что оценка представ-
ляет собой реакцию на это их свойство. Таким обра-
зом, для того чтобы давать верную оценку, нужно
просто ценить те вещи, которые обладают ценно-
стью—и в данном случае это означает каким-то обра-
зом выявлять истинные моральные ценности, суще-
ствующие независимо от этой способности. Другие
полагают, что оценка предшествует ценности и что
ценность имеют те вещи, которые верно оценены.
В этом случае нам нужно иное описание того, к чему
сводится корректное проявление способности к вы-
несению оценок. Не думаю, что надо решать этот во-
прос с тем, чтобы донести до читателя мою мысль,
хотя этот момент заслуживает упоминания, посколь-
ку может показаться, что вторая возможность — со-
гласно которой оценка предшествует ценностям,
не существующим независимо от нее,—в большей
мере соответствует научному пониманию мира. Если
мы сможем дать иное описание того, в чем состо-
ит корректное проявление способности к внесению
оценок, и не будем рассматривать последнее как про-
стое выявление независимо существующих ценно-
стей, то мы тем самым покажем, что идея о суще-
ствовании истинных моральных ценностей никак
не противоречит научному мировоззрению .
13. Описываемая в этом тексте точка зрения представляет собой
325
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Оставив эту тему в покое, многие философы,
представляющие самые разные моральные теории,
проводят связь между оценкой и нашими оценоч-
ными или нормативными представлениями о лю-
дях—о нас самих и об остальных. Так, например,
философы, принадлежащие к «экспрессивистской»
традиции, указывают, что оценка чего-либо вклю-
чает не только желание этого, но и предрасполо-
женность к тому, чтобы плохо думать о тех людях,
которого этого не желают, и о нас самих, если мы
перестанем этого желать . Я могу хотеть шоколад-
ное мороженое и не думать, что стану презренной
личностью, если перестану его хотеть; более того,
я могу хотеть его и в то же время изо всех сил же-
лать, чтобы стремление полакомиться шоколадным
мороженым во мне угасло. Но я не смогу ценить
правдивость, если не буду думать, что стану пре-
зренной личностью, если превращусь в бессовест-
ного лжеца, и не буду питать особых надежд на то,
метаэтическую или метафизическую теорию, известную
в прошлом как «конструктивизм». С тем чтобы слегка
понизить уровень абстракции, можно рассмотреть идею
Канта о том, что ценности, связанные с руководством
поступками— относящиеся к правомочности, обязатель-
ствам и допустимости,— возникают тогда, когда мы по-
нимаем, можно ли подчинить максиму действия той или
иной разновидности правомочности — разновидности
всеобщего закона. Разумеется, далее следует объяснить,
почему это считается верным проявлением способности
к вынесению оценок, и именно этому объяснению посвя-
щена моральная философия Канта. Однако, после того
как объяснение дано, оно становится объяснением того,
как возникают ценности, а не того, как выявляются уже
существующие ценности. Ценности возникают в тот мо-
мент, когда те, кто выносит оценки, объявляют те или
иные максимы законами.
14. См., например: Blackburn S. Ruling Passions: A Theory of Practical
Reason (Oxford, UK: Clarendon Press, 1998), p. 8-14. «Экс-
прессивизм» представляет собой метаэтическую точку
зрения, согласно которой нормативный язык не являет-
ся описательным, а скорее выражает определенные оце-
ночные состояния разума.
326
КРИСТИН М. КОРСГААРД
что впредь буду ценить правдивость и в то же вре-
мя действительно говорить правду. Гарри Франк-
фурт в своих Тэннеровских лекциях аналогичным
образом высказывается в отношении установки, ко-
торую он называет «интересом», а я понимаю как
разновидность оценки. Франкфурт говорит:
Когда мы... проявляем интерес к чему-либо,
то речь идет уже не о простом желании. Мы жела-
ем желать этого и дальше, по крайней мере до тех
пор, пока цель не достигнута. ...если мы забыва-
ем об этом желании, это кажется нам упущением
с нашей стороны, и мы склонны принимать меры
к тому, чтобы освежать свое желание, если оно на-
чинает убывать. Иными словами, интерес включа-
ет в себя преданность желанию15.
Мы видим здесь ту же мысль, состоящую в том,
что наши ценности, по сути, связаны с нашей спо-
собностью иметь оценочные или нормативные
представления о самих себе. При этом они управ-
ляют нами, не просто вынуждая нас удовлетворять
их, подобно желаниям, а вынуждая нас жить в соот-
ветствии с ними: они определяют не только то, ка-
кого состояния вещей мы хотим добиваться, но и то,
кем мы хотим быть. Если в этих рассуждениях есть
какая-то истина, то способностью выносить оцен-
ки будет обладать лишь то существо, которое в со-
стоянии иметь оценочные или нормативные пред-
ставления о самом себе. Вернемся на секунду к дру-
гим животным: я не верю, чтобы другие животные
были способны иметь нормативные представления
о самих себе. В основе таких представлений лежит
присущая людям своеобразная рефлективность:
нам свойственны оценочные установки по отно-
шению не только к предметам окружающего мира,
но и к нашим собственным внутренним состояниям
и установкам. Мы одобряем и отвергаем свою соб-
15. Frankfurt Н. Taking Ourselves Seriously and Getting It Right (Stan-
ford, CA: Stanford University Press, 2006), p. 18-19.
327
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ственную любовь и неприязнь, влечение и отвраще-
ние, радости и печали, объявляя их хорошими или
плохими. При этом мы считаем себя соответственно
достойными или недостойными, заслуживающими
любви или не заслуживающими ее, хорошими или
плохими. Я считаю, что именно это свойство людей
делает их жизнь столь непохожей на жизнь других
животных16 17. Возможно, некоторые другие живот-
ные иногда гордятся собой, но в целом они едва ли
воспринимают себя в качестве достойных или недо-
стойных существ. Некоторые из них, несомненно,
хотят, чтобы их любили, но, кажется, их вряд ли бес-
покоит вопрос о том, достойны ли они любви. Лич-
но я полагаю, что существующая у нас способность
иметь оценочные или нормативные представления
о самих себе или, скорее, источник, из которого она
проистекает, также вовлекает нас и в строительство
нашей собственной идентичности. Вы можете оце-
нивать себя удачно или неудачно, поскольку строи-
тельство вашей собственной идентичности — рабо-
та, которую можно проделать удачно или неудач-
но, в зависимости от того, делает ли она вас вполне
17
цельным игроком или нет .
Выше я выдвинула предположение о том, что
проникновение в природу оценки может дать нам
ключ к истинным моральным ценностям. Не ис-
ключено, что истинные моральные ценности —это
те, которых придерживаются люди, верно поль-
зующиеся своей способностью к вынесению оце-
нок. Очевидно, что для обоснования этого предпо-
ложения требуется полноценная моральная теория.
Не менее очевидно и то, что здесь я не могу предло-
16. О том, как люди приобрели это свойство, пытались объяс-
нить с психологической и эволюционной точки зрения
такие авторы, как Гоббс (в «Левиафане»), Руссо (в «Раз-
мышлении о неравенстве») и Адам Смит (в «Теории нрав-
ственных чувств»).
17. См.: Korsgaard Christine М. Self-Constitution: Agency, Identity, and
Integrity (Oxford, UK: Oxford University Press, 2009).
328
КРИСТИН М. КОРСГААРД
жить читателю такую теорию. Но мне бы хотелось
указать на то, что связь между оценкой и норматив-
ными представлениями о самом себе по крайней
мере указывает на то, в чем может состоять верное
вынесение оценок. Несмотря на некоторую нечет-
кость этой связи, представляется правдоподобным
предположение о том, что люди, обладающие пози-
тивными нормативными представлениями о самих
себе, готовы к определенным заявлениям в отно-
шении самих себя18. Например, они будут серьезно
18. Делая эти замечания, я не забываю о существовании разни-
цы между уважением к самому себе, в смысле требования
признавать себя как существо, имеющее свои собствен-
ные права и интересы, и вынесением себе высокой оцен-
ки, в смысле убеждения в своем превосходстве над дру-
гими благодаря принадлежности к данному социальному
классу, полу или расе либо благодаря определенным спо-
собностям, достижениям или прочим атрибутам, а также
в том, что это превосходство дает право на соответствую-
щее отношение к себе. Однако мысль, которую я пыта-
юсь донести до читателя, связана с известным представ-
лением о наличии сложной эволюционирующей связи
между двумя этими идеями, примерно соответствующей
тому, о чем писали Руссо и Гоббс. Обе концепции вклю-
чают мысли о том, что «я этого достоин», связывающие
ценность личности с ценностью ее интересов и замыслов.
Люди, высоко оценивающие себя, считают себя заслужи-
вающими определенного отношения, потому что превос-
ходят других; с другой стороны, мы начинаем учиться
уважению, когда понимаем, что должны распространить
соответствующую высокую оценку в равной мере на всех
людей. Как очень выразительно указывал Кант, элемент
сопоставления остается, поскольку на данном этапе мо-
ральной эволюции люди постигают умение уважать друг
друга, решив, что занимают некий уровень, возвышаю-
щий их над другими животными (см.: Кант И. Предпо-
лагаемое начало человеческой истории//Кант И. Собра-
ние сочинений в восьми томах. Т. 8. М.: Издательство
«Чоро», 1994. С. 72-88). Именно поэтому люди, проте-
стуя против неуважительного отношения к себе, часто
говорят что-то вроде: «Ты обращаешься со мной как
с животным!» И именно поэтому людей так пугает идея
о том, что другие животные достойны хотя бы самого
скромного нравственного отношения к себе: они боятся,
329
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
относиться к своим интересам и требовать того же
самого и от других. По возможности они будут про-
тиводействовать направленному на них насилию
и требовать от других, чтобы те помогали им в этом.
Они не захотят, чтобы ими жертвовали ради чу-
жих интересов, или подчиняться чужим вердиктам,
приоритетным перед их собственным. Они станут
относиться к себе, по выражению Канта, как к «са-
моцели» или, согласно формулировке Джона Рол-
за, как к «самоудостоверяемым источникам закон-
ных претензий», и требовать такого же отношения
19
со стороны других .
Утверждая все это, я вполне согласна с Иэном
Моррисом, когда он возводит явно всеобщий ха-
рактер некоторых ценностей — в его список вхо-
дят «честность, справедливость, любовь и нена-
висть, стремление не причинять вред, признание
некоторых вещей священными»19 20,— к тому факту,
что человеческий мозг слабо изменился со времен
охотников ледникового периода. Я лишь выдвигаю
гипотезу о том, каким образом наш мозг диктует
эти ценности. Но в отношении того, что я хочу ска-
зать сейчас, фактически неважно, принимаете ли
вы мою гипотезу или нет. В данный момент все, что
мне нужно, чтобы вы признали, что если действи-
тельно существуют какие-либо истинные мораль-
ные ценности и нам иногда известно, в чем они за-
ключаются, то вы также должны думать, что связь
между ними и нашей способностью к вынесению
оценок не является случайной21. Если мы полагаем,
что в этом случае лишатся прав на уважение в свой ад-
рес. По моему мнению, верно обратное: уважение будет
содержать в себе толику сопоставления до тех пор, пока
мы не научимся относиться с тем вниманием, которого
оно требует, и к другим животным.
19. Rawls J. Political Liberalism (New York: Columbia University Press,
1993)> P- 32-
ao. См. главу i настоящей книги.
21. Эта идея тесно связана с моментом, на который убедитель-
330
КРИСТИН М. КОРСГААРД
что связь между способностью к вынесению оценок
и истинными моральными ценностями существует,
то нам сейчас неважно, возникает ли она благодаря
верным рассуждениям, правильному пониманию
или чему-либо еще. Если вы так считаете, то буде-
те думать, что связь между способностью к выне-
сению оценок и истинными моральными ценно-
стями возникает не случайным образом. В конце
концов, с какой стати нам вообще подозревать о су-
ществовании таких вещей, как истинные мораль-
ные ценности, если у нас нет причин полагать, что
вынесение оценок может быть удачным, а может
быть и неудачным? И тут-то наши с Моррисом пути
и начинают расходиться.
Признав существование ценностей, явно нося-
щих всеобщий характер, Моррис далее указывает,
что «люди, жившие в разных местах и в разные эпо-
хи, вкладывали... разный смысл в такие понятия,
как честность, справедливость и т. п.», и для того,
чтобы связать эти различия с разными социальны-
ми формами, ссылается на различные способы из-
влечения энергии.
Разумеется, я не собираюсь отрицать ту баналь-
ную истину, что люди по-разному понимают, чего
от нас требуют честность, справедливость и другие
ценности. Всем понятно, что это верно с точки зре-
ния вопросов иерархии и подчинения одних лю-
дей другим, занимающих одно из ключевых мест
у Морриса. Но в отношении этих различий мож-
но иметь три другие точки зрения. Я перечислю их,
дав им всем названия.
но указывает Шэрон Стрит в нескольких своих стать-
ях: объяснение того, каким образом мы стали ценить не-
которые вещи, не должно создавать у нас впечатления,
что наша способность иногда давать вещам верную оцен-
ку носит случайный характер. См., например: Street Sh.
«А Darwinian Dilemma for Realist Theories of Value», Philo-
sophical Studies 127, no-1 (January 2006), p. 109-166.
331
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
1. Первую точку зрения можно назвать «социоло-
гическим позитивизмом», хотя следует сразу же
сказать, что она очень слабо связана с другими
вещами, которые тоже так называются. Согласно
этой точке зрения люди обладают способностью
к вынесению оценок, но то, что люди действи-
тельно ценят, может быть целиком объяснено
действием социологических сил, за которыми,
в свою очередь, могут стоять силы эволюции.
2. Вторую точку зрения можно назвать «просвещен-
ным мировоззрением». Согласно этой позиции
люди обладают способностью к вынесению оце-
нок, и этой способности присуща естественная
тенденция к ориентации на истинные моральные
ценности. Но подобно нашей способности к на-
учному познанию мира эта способность медлен-
но развивалась на протяжении истории и очень
медленно ставит в центр внимания свой настоя-
щий объект—истинные моральные ценности.
3. Третью точку зрения можно назвать «иде-
ей об искажениях»22. Согласно этому подходу
люди обладают способностью к вынесению оце-
нок, и этой способности присуща естественная
тенденция к ориентации на истинные мораль-
ные ценности, но эта тенденция уязвима для ис-
кажений, вызываемых социологическими сила-
ми. Традиционно эта точка зрения связывается
с утверждением о том, что наши ценности под-
вержены искажениям по причине воздействия
того, что в уничижительном смысле называется
«идеологией».
Думаю, что нам есть что сказать о просвещенном
мировоззрении, но в еще большей степени раз-
говора заслуживает идея об искажениях. В конце
22. Ниже (в сноске 26) я приведу некоторые причины, застав-
ляющие предположить, что это название может быть
не совсем точным.
332
Г" КРИСТИН М. КОРСГААРД
концов, я уже выдвигала идею о том, что способ-
ность к вынесению оценок, по сути, связана с на-
шей способностью иметь оценочные или норматив-
ные представления о самих себе, а эта способность
известна своей уязвимостью перед всевозможными
сбоями, часть которых вполне можно назвать иска-
жениями. Пусть нормативные представления о са-
мих себе являются источником нашей способности
к вынесению оценок, но в то же время они служат
и источником нашей предрасположенности к все-
возможным расстройствам и заблуждениям, свой-
ственным только человеку. Люди очень страдают
из-за идеи о том, что они являются недостойны-
ми или несимпатичными представителями чело-
вечества, и в стремлении избавиться от этих мыс-
лей способны дойти даже до самоубийства. Фрейд
и Ницше, усматривая связь между нашей способ-
ностью к вынесению оценок и нашими норматив-
ными представлениями о самих себе, иногда до-
ходили до того, что объявляли саму мораль своего
рода болезнью23. Наше чувство самоуважения де-
лает нас уязвимыми перед всевозможными влия-
ниями, и эти влияния искажают наши ценности.
В конце концов, именно это явно составляет часть
механизма в одном из случаев, которые разбирает
Моррис —в случае гендерного неравенства. Муж-
ское доминирование поддерживается путем вос-
произведения гендерных идеалов, и в первую оче-
редь идей о женственности, заставляющих женщин
считать себя недостойными и несимпатичными,
если они не являются красивыми, уязвимыми, по-
слушными, заботливыми существами. Все мы зна-
ем, что гендерные идеалы могут вынудить жен-
щин ценить свой облик выше здоровья, ставить
23. См.: Nietzsche Е On the Genealogy of Morals (in On the Geneaology
of Morals and Ecce Homo [New York: Random House, 1967]);
Freud S. Civilization and Its Discontents, (New York: W. W. Nor-
ton and Company, 1961).
333
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
поведение, устраивающее мужчин, выше утвержде-
ния своей собственной независимости и проявлять
способность к супружескому и материнскому само-
пожертвованию, отказываясь ради него от защиты
своих прав и стремления к личному счастью. Лич-
но я готова утверждать, что подобные гендерные
идеалы ведут к искаженным оценкам, а не просто
объясняют ту специфическую форму, которую при-
нимают определенные ценности. Но, может быть,
я просто безнадежно порабощена менталитетом по-
требителей ископаемого топлива.
Впрочем, я так не думаю. Я уже критически от-
зывалась о точке зрения, которую чуть выше назва-
ла социологическим позитивизмом. Если ценно-
сти — всего лишь способ сохранения социальных
форм, необходимых при данном способе извлече-
ния энергии, и если люди это знают, то непонятно,
как эти ценности могут работать. Для того чтобы
ценности могли выполнить свою функцию, люди
должны верить, что они придерживаются истин-
ных моральных ценностей. Тут следует признать,
что если я попытаюсь озвучить эту мысль опре-
деленным образом, то в ответ может быть выдви-
нуто законное возражение. Если я в данном кон-
тексте повторю то, что уже говорила выше —что
подданные не станут подчиняться своим повели-
телям, если не будут верить в то, что те имеют пра-
во им приказывать, и что женщины не останутся
дома, если не будут думать, что это действитель-
но их место,—то вы можете обвинить меня в том,
что я приписываю себе знание того, что люди бу-
дут делать или желать в том случае, если их ценно-
сти не требуют от них противоположного, или даже
приписываю себе знание того, какими бы были их
ценности, если бы они не подверглись искажению.
И, разумеется, я действительно приписываю себе
нечто подобное. Но с моей стороны было бы не со-
всем честно ссылаться на эти претензии при оцен-
ке трех возможных объяснений того, что между
334
:п КРИСТИН М. КОРСГААРД
ценностями существуют различия, поскольку эти
претензии предполагают, что существуют истин-
ные моральные ценности и что именно к ним бу-
дет привязана наша способность к вынесению оце-
нок при отсутствии искажающих влияний.
Поэтому я рада найти подтверждение своим
взглядам хотя бы в лице того собирателя из пле-
мени къхунг, на которого Моррис ссылается в сво-
их лекциях. Если считать его типичным предста-
вителем наших предков-собирателей, то окажется,
что основополагающий принцип кантовской мо-
ральной автономии находит выражение уже на тех
древнейших этапах истории ценностей, о которых
у нас имеется представление,—разумеется, я имею
в виду принцип, согласно которому все мы вожди,
и каждый из нас вождь сам себе. По воле рока эта
великолепная идея была задавлена силами госу-
дарственной и церковной власти, в конце концов
убедившей простых людей в том, что они должны
подчиняться вышестоящим. И не исключено, как
предполагает Моррис, что это подавление имело
какое-то отношение к потребностям, связанным
с извлечением энергии.
Но я не собираюсь убеждать вас в моей точке
зрения по этому вопросу; вместо этого я хочу объ-
яснить, почему в моих глазах неубедительной яв-
ляется точка зрения Морриса. Отчасти проблема
заключается в том, что если каждая эпоха всегда
придерживается именно тех ценностей, которые
ей нужны, то каждая из ценностей, которые Мор-
рис готов объяснить, должна вносить некий по-
ложительный вклад в поддержание социальных
форм, необходимых при данном методе извлече-
ния энергии. Но Моррис не всегда это показывает.
Порой все, что он показывает или что он показы-
вает со всей очевидностью, сводится лишь к тому,
что противоположная ценность не особенно нужна
для поддержания данных социальных форм. На-
пример, если продолжить тему самоуправления,
335
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Моррис сообщает нам, что в обществах собирате-
лей «люди, ведущие себя слишком начальственно,
пытающиеся распространить свое влияние на иные
сферы или стремящиеся превратить свои времен-
ные полномочия в постоянную власть над други-
ми, обычно вынуждены отступить, сталкиваясь
с неодобрением со стороны соплеменников»24. Мы
могли бы согласиться с тем, что властные структу-
ры, излишние в обществах собирателей, необходи-
мы в земледельческих обществах, хотя бы в силу
большей численности населения. Но это ничего
не говорит нам о том, почему в обществах соби-
рателей необходимы и даже полезны эгалитарные
структуры: возможно, по той или иной причине
равенство просто устанавливается само собой, если
нет потребности в иерархии. Я могу предложить
ответ в данном конкретном случае: если собира-
тели занимаются собирательством поодиночке, то,
возможно, при этом они нуждаются в той незави-
симости, которую обычно поощряют эгалитарные
структуры. Но мне не совсем понятно, чем именно
могут быть полезны для собирательских обществ
промискуитет и супружеская неверность. Моррис
указывает, что собирательские общества не поощ-
ряют имущественного неравенства, вследствие чего
собиратели не оставляют после себя серьезных со-
стояний, и поэтому вопрос о законнорожденно-
сти детей не имеет для них большого значения25.
Но мы видим лишь то, что у собирательских об-
ществ нет какой-либо особой причины, связанной
с их методом извлечения энергии, для насажде-
ния супружеской верности. Почему же браки в та-
ких обществах носят довольно аморфный характер,
остается непонятно.
84- См. главу а настоящей книги.
25. Юм аналогичным образом объясняет, почему целомудрие
считается важным для женщин, но не для мужчин. См.:
Hume D. A Treatise ojHuman Nature, book 3, part 2, section 12.
336
КРИСТИН М.КОРСГААРД
; ч Не убеждает меня и объяснение того, почему
у земледельцев существует гендерная иерархия.
Моррис объясняет ее, главным образом, тем, что
земледельческий образ жизни требует строгого ген-
дерного разделения труда. Но даже если это вер-
но, отсюда не вытекает необходимость в мужской
гегемонии. Можно вообразить себе мир, в котором
женщины, сидя дома, повелевают мужчинами, тре-
буя от них ходить на работу и зарабатывать деньги,
поскольку больше ни для чего мужчины не годны,
и отбирая у них все деньги, как только те приносят
их домой. Я готова признать, что такого не случай-
но нигде и никогда не встречалось на уровне целых
культур, но почему это так, невозможно объяснить
ссылкой на одно лишь разделение труда.
Но самая очевидная из проблем такого рода свя-
зана с терпимостью к насилию. Согласно Моррису
собирателей отличает поразительная терпимость
к насилию, а земледельцы считают его допустимым
в тех случаях, в которых мы бы не стали с ним ми-
риться, в то время как мы, потребители ископаемо-
го топлива, якобы решительно выступаем против
насилия. Не исключено, что насилие представля-
ет собой более серьезную проблему для обществ,
выстроенных вокруг земледелия, чем для обществ,
выстроенных вокруг собирательства, и еще более
серьезную проблему для индустриальных обществ.
Но это не объясняет, почему к насилию терпимо от-
носятся в собирательских обществах.
Теперь позвольте мне быть откровенной. Взамен
идеи о том, что наши ценности формируются в за-
висимости от метода извлечения энергии, я выдви-
нула предположение о том, что способности к вы-
несению оценок свойственна известная тенденция
ориентироваться на истинные моральные ценно-
сти, но эта тенденция чрезвычайно хрупка и под-
вержена искажениям. Разумеется, если вы соглас-
ны с этим, а также согласны с тем^ что собирателям
не следует проявлять такую терпимость к насилию,
337
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
то вы должны также думать, что эта терпимость
требует объяснения. Соответственно, в том, что ка-
сается данного примера, мое альтернативное объ-
яснение оказывается не лучше объяснения Морри-
са. Какая искажающая сила мешала собирателям
понять, что людям не следует убивать друг дру-
га направо и налево, в то время как для нас это со-
вершенно очевидно? Я думаю, что многое здесь
зависит от того, чем обычно мотивируются собира-
тели, прибегая к насилию.
Вот несколько очень предварительных сообра-
жений по данному вопросу. Во-первых, иногда от-
мечается, что в прошлом по крайней мере некото-
рые люди в большей степени воспринимали свою
идентичность с социальной, публичной точки зре-
ния, чем это делаем мы. Сейчас мы с готовностью
говорим, что главное, чтобы вы сами считали себя
приличным человеком, вне зависимости от того,
что о вас думают окружающие, но это не всегда
было так. Прежде люди говорили о своей «фигу-
ре», так, словно имели в виду и то, что мы по-
нимаем под «репутацией», и свое внутреннее «я».
При этом они, по-видимому, чувствовали, что их
внутреннее «я» может быть повреждено или по-
гублено тем, что о них думают люди. Защита че-
сти представляла собой защиту своей собственной
идентичности в этом публичном смысле. Поэто-
му можно предположить, что убийство при защи-
те своей чести в прежние дни имело очень мно-
го общего с той формой насилия, которую многие
из нас даже сейчас считают абсолютно приемле-
мой—а именно с самообороной. Если именно этим
мотивом руководствовались собиратели, прибегая
к насилию, то источником искажения — или, как
минимум, отличия от нас — служило отношение
людей к самим себе26. Я слишком мало знаю об об-
аб. Если мы считаем, что старый, более публичный, и современ-
ный, более личный способ самовосприятия просто отли-
338
КРИСТИН М. КОРСГААРД
ществах охотников и собирателей, чтобы судить
о том, насколько правдоподобно это предположе-
ние. Те два источника, с которыми я сверялась —
книга Ли о племени къхунг и книга Марлоу о пле-
мени хадза,—не проясняют вопрос о том, идет ли
в данном случае речь о чем-то вроде чести27. Одна-
ко из них очень четко следует, что причиной наси-
лия очень часто становятся отношения между по-
лами—неверность и ревность28. При этом не секрет,
что отношения между полами — предмет, который
даже в наши дни может очень легко задеть оценоч-
ные представления людей о самих себе.
Кроме того, мне приходит в голову, что сейчас
среди нас есть люди, изобретающие дизайнерские
наркотики, люди, тратящие время на создание ре-
кламы, цель которой — приучить молодежь к ку-
рению, люди, пытающиеся немного сэкономить,
чаются друг от друга, и не воспринимаем один из них как
искаженный, то выражение «идея об искажениях» не-
сколько грубовато с точки зрения того объяснения, ко-
торое я имею в виду. Некоторые различия в ценностях —
например, основывающиеся на глупых гендерных идеа-
лах,—будут искажениями, в то время как другие окажутся
просто иными формами, которые принимают те же цен-
ности, преломленные в другом объективе. Отметим, что
это все равно отличается от более знакомого случая, ко-
гда одни и те же ценности подталкивают нас к разным
действиям из-за того, что одни и те же факты видятся
по-разному. Можно привести известный пример из учеб-
ников этики: племя, в котором убивают людей, достиг-
ших определенного возраста, из-за веры в то, что чело-
век навсегда сохранится в том состоянии, в котором он
находится в момент смерти. Разбираемый мной в тексте
пример имеет определенное сходство с этой ситуацией —
осознав, на чем основывается данная ценность, мы начи-
наем находить в ней смысл, но из примера, приведенного
в тексте, отнюдь не следует, что объяснение данной цен-
ности приведет нас к ее одобрению.
27- Lee R. The! Kung San; Frank Marlowe, The Hadza: Hunter-Gathe-
rers of Tanzania (Berkeley and Los Angeles: University of Ca-
lifornia Press: 2010).
28. Как отмечает сам Моррис в главе 2 настоящей книги.
339
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
добавляя небезопасные низкокачественные ингре-
диенты в продукты питания, от которых зависит
жизнь людей, и многие другие, ради прибыли об-
рекающие людей на смерть или подвергающие их
смертельной опасности и при этом ни разу в жиз-
ни не дотронувшиеся до ножа или пистолета. По-
дозреваю, что социологи, подсчитывая число лю-
дей, павших жертвой насилия, не включают в их
число тех, кто погиб из-за подобных поступков. Тем
не менее те, кто их погубил,—точно такие же убий-
цы, как те, которые орудуют ножом или пистоле-
том. И это заставляет задуматься о том, насколь-
ко полезно для нас «насилие» в качестве морально
значимой категории. В современном мире мы дале-
ко не все делаем собственноручно, включая нанесе-
ние увечий и убийства.
На самом деле в связи с тем, что Моррис гово-
рит о насилии, встает еще одна проблема, которую
удобнее всего обозначить, сославшись на табл. 4.129.
В оригинальных лекциях, положенных в осно-
ву данной книги, вместо слова «средне» Моррис
пользовался термином «нормально». «Нормаль-
но» означает «допустимо», в то время как слово
«средне» не несет очевидного нормативного смыс-
ла и что оно означает, не очень ясно. Моррис объ-
ясняет, почему он выбрал именно его, в главе 1, где
речь идет о том, чтобы ставить оценку отношению
каждой группы к тем или иным поступкам: +1 за по-
ступки, считающиеся хорошими, и -1 за поступки,
считающиеся плохими. Однако здесь становится
важно, какая философская концепция нравствен-
ности имеется в виду. Философы иногда указыва-
ют, что с точки зрения консеквенциалистской кон-
цепции нравственности, в рамках которой важно
лишь то, сколько добра вы сделали, было бы разум-
нее ранжировать поступки как хорошие и как пло-
хие, а не как допустимые, запрещенные или обяза-
29. См. главу 4 настоящей книги.
340
КРИСТИН М. КОРСГААРД
тельные. Применительно к консеквенциалистской
концепции использование оценки «средне» может
иметь смысл, поскольку мы можем считать «хо-
рошо» и «плохо» двумя концами шкалы. Но не-
возможно таким же образом относиться к запре-
щенному и обязательному—допустимое ни в каком
смысле не может находиться «между» ними. Таким
образом, Моррис, по-видимому встал на более-ме-
нее консеквенциалистскую точку зрения. Как бы
там ни было, не думаю, что представление о боль-
шей терпимости собирательских обществ к наси-
лию находит адекватное отражение либо в идее
о том, что собиратели оценивают его «средне»,
либо в том, что они считают его «нормальным».
Ни одно общество не считает насилие допустимым
в том смысле, в каком допустимо, например, пой-
ти вечером в кино, если вам этого хочется. Наси-
лие всегда требует оправдания или предлога, и го-
ворить, что его терпят, означает лишь говорить, что
его чаще считают оправданным или имевшим пред-
лог. Из того, что говорит сам Моррис, и того, что
пишут другие авторы, становится ясно, что собира-
тели относятся к насилию именно таким образом.
Однако в первую очередь я хочу сказать не это,
а всего лишь то, что объяснять изменения, проис-
ходящие с течением времени с ценностями, можно
разными способами, и некоторые из них позволяют
нам признать, что социальные формы, так же как
и то, что вызывает их к жизни, оказывают влияние
на вид наших ценностей, но не выводить из это-
го, что он полностью определяется этими соци-
альными формами. Моррис не показал нам, что
его объяснение более удачно, чем некоторые дру-
гие возможные объяснения — в частности, то, ко-
торое я назвала «идеей об искажениях». По сути,
при взгляде на составленную Моррисом табл. 4.1
нас вполне может поразить общее сходство между
ценностями собирателей и нашими ценностями —
так же как, по словам Морриса, были поражены
! 341
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
его студенты30. Вместо того чтобы думать, что цен-
ности определяются методом извлечения энергии,
возможно, следует считать, что по мере того, как
люди, овладев сельским хозяйством, приступили
к накоплению власти и собственности, истинные
моральные ценности стали искажаться под влия-
нием разных форм идеологии, и мы начинаем из-
бавляться от этих искажений лишь сейчас, в век на-
уки и массовой грамотности.
Неясно, верит ли Моррис в существование ка-
ких-либо истинных моральных ценностей. Воз-
можно, что из сказанного им не обязательно делать
скептические выводы. Собственно, несложно себе
представить, как параллельно с рассказом Морриса
об изменении ценностей ведется рассказ об измене-
ний концепций мироустройства. Так, мы объясним,
что собиратели стояли на анимистических позици-
ях, полагая, что мир населен бессмертными духа-
ми, по чьей воле и происходят все природные явле-
ния. Земледельцы придерживались теологического
мировоззрения и верили в то, что миром управля-
ет трансцендентное божество. А потребители ис-
копаемого топлива смотрят на мир сквозь призму
науки, считая, что события вызываются естествен-
ными причинами. Может быть, образ мысли в са-
мом деле всегда соответствует требованиям эпохи!
Но даже если это удастся доказать, не думаю, чтобы
кто-то из нас, включая самого Морриса, был готов
расстаться с идеей о том, что события действитель-
но вызываются естественными причинами.
Как бы там ни было, Моррис ближе всего под-
ходит к готовности признать, что в мире могут
существовать ценности, которых людям следова-
ло бы придерживаться, в главе 5, где говорит о воз-
можном существовании такой вещи, как «еди-
ный, оптимальный набор человеческих ценностей,
определен ли он в смысле цели... пользы, категори-
30. См. главу 4 настоящей книги.
342
КРИСТИН М. КОРСГААРД
веского императива или какого-либо иного прин-
ципа»31. Это замечание удивило меня, поскольку
можно предположить, что отношение к ценностям
как к социально полезным вещам обрекает Мор-
риса на специфический способ «вычисления» оп-
тимального набора ценностей. Если мы в конце
концов придем к окончательному и устойчивому
методу извлечения энергии — скажем, к экономи-
чески оправданным солнечным электростанциям,—
то оптимальными ценностями при этом окажутся
те, которые поддерживают социальные формы, тре-
бующиеся при таком методе извлечения энергии.
Но в любом случае я не вполне понимаю, что
именно готов признать Моррис, когда он говорит
о возможном существовании «оптимального» набо-
ра ценностей. Как сообщает Моррис, во время обсу-
ждения его лекций в попытке выявить его собствен-
ные представления о морали нами была поднята
тема недавнего покушения на Малалу Юсуфзай.
Она давала шанс на практике проверить то, что
выше я называла «прозрачностью». Какое влияние
оказала теория Морриса на его собственные ценно-
сти? Как пишет Моррис, это покушение, по наше-
му мнению, можно было объяснить лишь тем, «что
талибам присущи глубокие моральные изъяны».
Но на самом деле это не так. Вопрос о том, плох ли
данный поступок, и вопрос о том, почему кто-то
все равно может считать его хорошим,—на самом
деле два разных вопроса, и мы не имели никакого
мнения о том, почему талибы так поступили или
считали, что совершают доброе дело. Для нас было
важно лишь то, что они, несомненно, поступили
плохо. Что касается Морриса, то он, как и при раз-
боре этого случая в тексте, пытался избежать каких-
либо заявлений морального плана. В тексте книги
он вместо этого говорит о том, какими эти события
«могли бы показаться» в аграрном и в индустри-
31. См. главу 5 настоящей книги.
343
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
альном мирах. Как ни странно, этому предшеству-
ет анализ, в ходе которого Моррис обвиняет своих
собственных студентов в попытке уклониться от об-
суждения другого вопроса о том, почему люди де-
лают безнравственные вещи — в данном случае речь
шла о рабовладении. Студенты без труда призна-
вали, что владеть рабами нехорошо, но не желали
признавать рабовладельцев «морально неполно-
ценными» (выражение самого Морриса). Думаю,
что студенты были вправе отвергнуть это упрощен-
ное объяснение того зла, которое творили рабовла-
дельцы, так же как думаю, что отношение талибов
к женщинам вполне может представлять собой за-
путанное сочетание моральных изъянов, искрен-
них религиозных убеждений и обычного для людей
сложного отношения к сексу. И эта идея не обяза-
тельно должна противоречить нашему убеждению
в том, что владеть рабами и убивать девочек, же-
лающих ходить в школу, нехорошо.
Моррис временами пишет свой текст так, слов-
но не принадлежит к числу людей, о которых идет
речь, и лично не заинтересован в получении отве-
та на данные вопросы. Думаю, что все мы в этом
заинтересованы. Однако мы как будто бы слышим
голос самого Морриса, когда он утверждает, что
талиб, стрелявший в Малалу Юсуфзай, и боеви-
ки из «Боко Харам», похищающие нигерийских
школьниц, «невиновны в моральной испорченно-
сти, если считают, что девочек, желающих учить-
ся, следует жестоко наказывать»32. Если Моррис
имеет в виду лишь то, что их взгляды не происте-
кают из каких-либо изъянов в их нравственности,
то я не очень в это верю, но считаю это возможным.
Но если он полагает, что в том, чтобы убивать де-
вочек с целью наказать их за стремление побольше
узнать о том мире, в котором они живут, нет ниче-
го плохого или не было ничего плохого в прежние
32. См. главу 4 настоящей книги.
344
КРИСТИН М. КОРСГААРД
времена, то я могу лишь заключить, что ему при-
сущ моральный скептицизм и он не верит в суще-
ствование каких бы то ни было истинных мораль-
ных ценностей.
Библиография
Аристотель. Никомахова этика//Аристотель. Сочинения в че-
тырех томах. Т. 4. М.: Мысль, 1983. С. 54-293.
Гоббс, Т. Левиафан. М.: Мысль, 2001.
Кант, И. Основы метафизики нравственности//Кант И. Сочи-
нения в шести томах. Т. 4. Ч. i. М.: Издательство социаль-
но-экономической литературы «Мысль», 1965. С. 221-310.
Кант, И. Предполагаемое начало человеческой истории //
Кант И. Собрание сочинений в восьми томах. Т. 8. М.:
Издательство «Чоро», 1994- С. 72-88.
Смит, А. Теория нравственных чувств. М.: Республика, 1997.
Blackburn, Simon. Ruling Passions: A Theory of Practical Reason. Ox-
ford, UK: Clarendon Press, 1998.
De Waal, Frans. Primates and Philosophers: How Morality Evolved. Edited
by Stephen Macedo and Josiah Ober. Princeton, NJ: Prince-
ton University Press, 2006.
Frankfurt, Harry. Taking Ourselves Seriously and Getting It Right. Edited
by Debra Satz. Stanford, CA: Stanford University Press, 2006.
Freud, Sigmund. Civilization and Its Discontents. Translated by James
Strachey. New York: W. W. Norton & Company, 1961.
Harman, Gilbert. The Mature of Morality: An Introduction to Ethics. New
York: Oxford University Press, 1977.
Hume, David. A Treatise of Human Mature, 2nd ed. Edited by L. A. Selby-
Bigge and P. H. Nidditch. Oxford, UK: Clarendon Press, 1975.
-----. Enquiry Concerning the Principles of Morals. In David Hume,
Enquiries Concerning Human Understanding and Concern-
ing the Principles of Morals, 3rd ed. Edited by L. A. Selby-
Bigge and P. H. Nidditch. Oxford, UK: Clarendon Press 1975.
Hutcheson, Francis. Inquiry Concerning the Original of Our Ideas of Beau-
ty and Virtue. In D. D. Raphael, British Moralists 1650-1800. In-
dianapolis: Hackett Publishing Company, 1991, vol. 1, p. 261-
299-
Korsgaard, Christine M. «Morality and the Distinctiveness of Hu-
man Action». In Frans De Waal, Primates and Philosophers: How
Morality Evolved. Edited by Stephen Macedo andjosiah Ober.
Princeton, NJ: Princeton University Press, 2006, p. 98—119.
345
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
-----. «Reflections on the Evolution of Morality». Доступно
по адресу: http://www.amherstlecture.org/korsgaardaoio/
index.html.
-----. Self-Constitution: Agency, Identity, and Integrity. Oxford, UK:
Oxford University Press, 2009.
Lee, Richard. The Kung San: Men, Women, and Work in a Foraging Society.
Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1979.
Mandeville, Bernard. The Fable of the Bees: or, Private Vices, Public Bene-
fits. Edited by F. B. Kaye. Indianapolis: Liberty Classics, 1988.
Marlowe, Frank. The Hadza: Hunter-Gatherers of Tanzania. Berkeley and
Los Angeles: University of California Press, 2010.
Nietzsche, Friedrich. On the Genealogy of Morals. In On the Genealogy
of Morals and Ecce Homo. Translated by Walter Kaufmann and
R. J. Hollingdale. New York: Random House, 1967, p. 15-163.
Rawls, John. Political Liberalism. New York: Columbia University
Press, 1993.
Rousseau, Jean-Jacques. Discourse on the Origin of Inequality. In The
Basic Political Writings of Jean-Jacques Rousseau. Translated by
D. A. Cress. Indianapolis: Hackett Publishing Company, 1987,
p. 25-110.
Street, Sharon. «А Darwinian Dilemma for Realist Theories of Value».
Philosophical Studies 127, no. 1 (January 2006): 109-66.
ГЛАВА 9
Когда погаснет свет:
человеческие ценности после
гибели цивилизации
МАРГАРЕТ ЭТВУД
МНЕ БЫ ХОТЕЛОСЬ выразить благодар-
ность профессору Моррису за его вдохнов-
ляющую, обнадеживающую, всеохватную
и ужасно увлекательную лекцию, которая, увере-
на, вскоре станет компьютерной игрой наподобие
«Змей и лестниц», но только змей в ней будет на-
много больше.
Позвольте мне вкратце представиться. Я пишу
художественную литературу—и говорю это без вся-
кого стеснения, тем более что, как уверяют нас спе-
циалисты по мозгам, повествовательные навыки,
приобретенные нами в плейстоцене, служили важ-
нейшим движителем эволюции. В их отсутствие
мы бы пользовались языком на уровне «Живых
мертвецов» и потому были бы неспособны обсу-
ждать человеческие ценности так, как делаем это
сейчас. И потому я призываю ученых и философов
не смеяться над авторами небылиц. Моя профессия
более фундаментальна, чем ваша.
Но прежде чем заняться сочинительством, я рос-
ла среди биологов и сама едва не стала одним из них.
По возможности я стараюсь следить за биологиче-
скими безумствами и сохраняю бдительность в от-
ношении насекомых-кибершпионов, искусственно-
го колбасного мяса, безголовых цыплят и подобных
вещей, что и побудило меня написать, например,
роман «Орике и Коростель», в котором обыгрыва-
ется наша последняя игрушка: генная инженерия.
347
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Мы уже в состоянии создавать новые формы жизни
и идем к тому, чтобы вывернуть людей наизнанку.
(Вот вам намек: биологи с безумием во взгляде вы-
ведут прекрасных женщин, обладающих врожден-
ной страстью к биологам с безумием во взгляде. Бе-
регитесь этой тенденции!)
Мы живем в эпоху, когда наше самодовольное
отношение к присущим нам добродетелям и спо-
собностям непрерывно подвергается испытанию
на прочность одновременно с тем, как под сомне-
ние ставится и безграничность биосферы, от ко-
торой зависит наше существование. Откуда Мы
Пришли? Кто Мы? Куда Мы Идем? Эти вопросы,
которые задавал еще художник Поль Гоген, издавна
имели для людей принципиальное значение, но от-
веты на них меняются очень быстро.
И это важно, поскольку ответ на третий вопрос—
Куда мы идем?— в немалой степени зависит от того,
как мы ответим на первые два: Кто мы? и Откуда
мы пришли? Ответ на них старательно ищут знатоки
нейронов, специалисты по истории ДНК и прорва
исследователей из смежных областей. Как указы-
вают биологи более широкого профиля — напри-
мер, Франс де Валь в своей последней работе «Век
сочувствия» и Э. О. Уилсон в своей недавней книге
«Социальное завоевание Земли»,—похоже, что мы
не только от природы эгоистичные и агрессивные
гадины, которыми нас столько времени изображал
социал-дарвинизм, а некоторые из наших ключе-
вых качеств, связанных с ценностями, пережили
переход от собирательства к земледелию, а затем
и к распитию латте в аэропортах. (Не случайно
в последней книге профессора Уилсона «Смысл
человеческого существования» с точки зрения че-
ловеческих достижений главными называются
не естественные, а гуманитарные науки. Что уди-
вит многих людей.)
Раньше можно было часто услышать о «духе гу-
манности», и я не собираюсь от него отрекаться,
348
Ч> МАРГАРЕТ ЭТВУД. КОГДА ПОГАСНЕТ СВЕТ
хотя предложенная профессором Моррисом чет-
кая модель наших этических ценностей заставля-
ет всерьез задуматься. Создается впечатление, что
наши этические ценности тесно связаны с тем, бла-
годаря чему горит свет и крутятся колеса, от чего,
в свою очередь, самым серьезным образом зависит
то, что мы едим на обед, если вообще что-нибудь
едим: сырую тюленину, горы дымящегося мяса, как
в «Одиссее», чечевичную похлебку из библейско-
го предания об Иакове и Исаве или веганскую ту-
шенку, какую подают в бистро здорового питания
у меня на углу. Кроме того, эти ценности связаны
и с тем, кто будет готовить этот обед, если его есть
из чего готовить и если он нуждается в приготов-
лении: мама, раб, парижский шеф-повар, матушка-
рабыня, работник KFC—и подавать его, если речь
не идет о самообслуживании: мама, шеренга полу-
голых рабов, официантка, автомат «Привет, я—Боб,
сегодня я вас обслуживаю», папа в фартуке для бар-
бекю, робот Милдред и т.д. А также и с тем, кому
достанутся самые лакомые кусочки, если таковые
имеются: Могучему охотнику, Могучему воину, По-
мещику-аристократу, Папе—патриархальному биз-
несмену, Маме — передовой предпринимательни-
це, избалованным детям, псу Тузику, роботу Мил-
дред и т.д.
Все это очень интересно, особенно для такого че-
ловека, как я, имеющего привычку сочинять разве-
селые фарсовые истории, в которых погибает почти
все человечество — но кое-кто все же выживает, по-
тому что иначе было бы не о ком писать, не так ли?
Однако предположим, что действительно про-
исходит катастрофа наподобие тех, которые случа-
ются в моих романах и на которые намекает про-
фессор Моррис. Можно подумать, что в таком слу-
чае те из нас, кто уцелеет, отступят на предыдущую
ступень — от ценностей потребителей ископаемого
топлива к ценностям земледельцев — но тем не ме-
нее в условиях всеобщего распада социума мы, ско-
349
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рее всего, почти сразу же переключимся на ценно-
сти древних собирателей с присущим им межлич-
ностным насилием. Короче говоря: когда погаснет
свет и исчезнет полиция, грабители будут грабить
круглосуточно. Земледельцам нужно охранять свои
поля, а значит, и границы, но горожане, лишившись
своих привычных занятий, превратятся в кочевни-
ков, существование которых зависит не от того, что
им удастся вырастить—от посева до жатвы в любом
случае проходит много времени,—а от того, что им
удастся добыть, стянуть или убить.
Такие сценарии полезны для писателей в качестве
сюжетов; собственно говоря, на данный момент по-
добные сюжеты весьма популярны, о чем свидетель-
ствует успех «Зомби-апокалипсиса». Но как и всем
другим, мне бы в то же самое время хотелось реа-
листически оценить наши шансы на выживание —
не только в качестве биологического вида, но и в ка-
честве общества. Как указывал профессор Моррис,
глобализация означает, что благодаря сети снабже-
ния и распределения, держащейся на электрических
средствах связи, возможных благодаря использова-
нию ископаемого топлива, человечество во все боль-
шей степени становится единым обществом, участ-
ником единого социального эксперимента. То, что
мы строим, при взгляде из космоса очень похоже
на один огромный мозг с невообразимым числом
нейронов или на гигантский муравейник, объеди-
ненный цепочками электрохимических сигналов.
И потому если мы потерпим крах, то это будет все-
общий крах, масштабы которого превзойдут все, что
были способны представить себе наши предки.
Чем более сложными становятся технологии
в таком обществе и чем сильнее оно разрастает-
ся, тем меньше будет ошибка, из-за которой слома-
ется что-нибудь важное, тем быстрее поезд улетит
под откос и тем катастрофичнее будут результа-
ты. И тем сложнее будет восстановить функцио-
нальность системы, поскольку окажутся утраче-
350
МАРГАРЕТ ЭТВУД. КОГДА ПОГАСНЕТ СВЕТ
ны знания о том, как чинить вещи, которыми мы
пользуемся. Ваш автомобиль, компьютер, лодоч-
ный мотор — все это цифровое. Если наше обще-
ство развалится, вряд ли его удастся восстановить,
потому что разом улетучатся специальные навыки,
необходимые для работы с механизмами, исполь-
зуемыми при добыче ресурсов и на производстве.
Однако предположим, что никакой катастрофы
не будет. В этом случае, по словам Морриса, мы бу-
дем подниматься все выше и выше—имеется в виду
отражение этого движения на графиках. Рост мас-
штабов превзойдет всякое воображение: мы будем
жить в мегалополисах, крайне уязвимых для вся-
ких сбоев в снабжении. Поэтому, говорит Моррис,
даже в отсутствие катастроф мы будем изменять-
ся так быстро, что скоро перестанем помнить, что
значит быть настоящим человеком. То, что мы се-
годня считаем хорошим и правильным, завтра мо-
жет восприниматься как глупое и антисоциальное.
Как указывает профессор Моррис, на ход собы-
тий могут влиять и экзогенные воздействия, как это
бывало в прошлом. Он ссылается на пять сил, кото-
рые либо вызывали, либо ускоряли гибель крупных
цивилизаций,— на пять всадников Апокалипсиса.
Заметим, что это именно всадники Апокалипсиса,
а не пешеходы Апокалипсиса или велосипедисты
Апокалипсиса: нам нравятся лошадиные метафо-
ры, которыми мы пользуемся с давних времен. Про
себя я с неудовольствием отметила, что у Морриса
на всех трех этапах, о которых он говорит, отсут-
ствуют скотоводы, поскольку, если прав военный
историк Джон Киган, именно степные всадники-
скотоводы изобрели организованную, крупномас-
штабную войну, которая очень сильно повлияла
на эволюцию человеческих ценностей. И это заслу-
живает по крайней мере примечания.
Вот пять всадников, о которых говорит Моррис:
неконтролируемая миграция, недееспособность го-
сударства—то есть крах властных институтов и ин-
351
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
фраструктуры, нехватка продовольствия, эпиде-
мии, изменения климата (которые, как указывают
другие авторы, писавшие на данную тему, влияют
на снабжение продовольствием и эпидемиологиче-
скую ситуацию, что мы видим уже сейчас).
Мне бы хотелось добавить к этим пяти всадни-
кам Апокалипсиса шестого: гибель океанов. Ни-
когда в истории человечества мы и близко не под-
ходили к уничтожению океанов, но именно это
происходит в наши дни. Наши сверхэффектив-
ные рыболовные технологии вскоре ликвидиру-
ют причину своего собственного существования.
Мы скоблим океанское дно и тем самым губим
нерестилища; мы отравляем океан суперьядами,
как произошло во время недавнего разлива нефти
в Мексиканском заливе; мы ведем войну с хищны-
ми акулами, тем самым вызывая катастрофическое
размножение рыбы среднего размера, которая по-
едает всю морскую биомассу.
Более того, несколько миллиардов лет назад
морские водоросли создали атмосферу, которая
дает нам возможность дышать, и продолжают про-
изводить от 6о до 8о% необходимого нам кислоро-
да. В отсутствие этих водорослей мы не выживем.
Во время вьетнамской войны через Тихий океан
на огромных танкерах перевозился «Агент Оранж».
Если бы один из этих танкеров затонул и его содер-
жимое попало бы в океан, мы бы сегодня не вели
этого разговора. Таким образом, ни в коем случае
нельзя забывать об элементарных физических и хи-
мических основах нашего существования.
Наконец, можно назвать и седьмую лошадь Апо-
калипсиса: биоинженерию. Сейчас мы уже можем
изменять биологические виды не только путем се-
лекции, как делали тысячелетиями, но и посред-
ством манипуляций с их ДНК. Это открывает ко-
лоссальный потенциал для махинаций с нашими
телами и мозгами: мы не устоим перед искушением
усовершенствовать свою ДНК. Кроме того, мы про-
352
Jtj МАРГАРЕТ ЭТВУД. КОГДА ПОГАСНЕТ СВЕТ
делываем фокусы с животными, растениями и ми-
кроорганизмами — и все это, разумеется, с наибла-
городнейшими целями, одна из которых, похоже,
состоит в том, чтобы весь мировой рынок семенно-
го материала оказался в руках нескольких гигант-
ских корпораций. (Отметим: природа не терпит
монокультур.)
Как и в случае всех наших орудий, биоинжене-
рия может использоваться как в целях, определяе-
мых нами как «хорошие», так и в тех целях, кото-
рые воспринимаются нами как «плохие». Делает ли
это изготавливаемые нами орудия нейтральными?
И является ли рабочим элементом, определяющим,
что есть хорошо и что есть плохо, наша обычная че-
ловеческая природа с ее ценностями — которые мы
привыкли рассматривать как константы?
Из теории Морриса следует, что это не вполне
так. Мы творим орудия, но и орудия творят нас.
Кроме того, орудия, используемые для извлече-
ния энергии, порождают обратную связь — если вы
осваиваете земледелие, то будете делать орудия для
полевых работ, и эти орудия, в свою очередь, ста-
нут определять ваши представления о том, кто чем
должен заниматься. Свойственные эпохе земледе-
лия огромные различия между полами в смысле
их роли и статуса отчасти возникли из-за того, что
для работы с земледельческими орудиями требует-
ся большая физическая сила.
В эпоху ископаемого топлива процесс пошел
в другом направлении — в сторону большего ра-
венства — вследствие потребности в разных навы-
ках и снижения нужды в физической силе. Чтение,
письмо, машинопись с точки зрения соответствую-
щих физических усилий являются занятиями ген-
дерно-нейтральными, и потому становится все
сложнее и сложнее оправдать гендерные различия
в величине заработков.
Но что наступит — и во что превратимся мы
сами — после эпохи ископаемого топлива в пред-
353
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
положении, что после нее что-то будет? На сцену
должны выйти новые формы извлечения дешевой
энергии, если мы хотим сохранить какое-то подо-
бие нынешней сложной социальной структуры, так
как если мы продолжим сжигать ископаемое топ-
ливо темпами, подразумевающимися на диаграм-
мах Морриса, то в итоге сваримся либо испечемся,
не говоря уже о неизбежных наводнениях и голоде.
Над решением этих жизненно важных проблем
работают многие блестящие умы. Между тем про-
фессор Моррис справедливо указывает, что перед
нами открыты пути к таким катастрофам, которых
не знало ни одно общество в прошлом. В первую
очередь он имеет в виду ядерное оружие, которое
является законным поводом для тревоги. Одна-
ко, как показал Чернобыль, природа, подвергшая-
ся не слишком высокому радиоактивному воздей-
ствию, продолжает существовать, пусть даже ценой
большего числа мутаций, хотя нам самим при этом
приходится гораздо хуже. Люди обычно покрыва-
ются волдырями и превращаются в развалин.
Но что бы ни сулило нам будущее—подъем к но-
вым высотам и/или падение и гибель,—наше обще-
ство, наш вид и нашу планету ожидают гигантские
изменения, включая новые представления о том,
какое поведение считается «хорошим». Я соглас-
на, что никто не знает, как эти сценарии претво-
рятся в жизнь; в них задействовано слишком много
переменных. Как писатель, я рада этому: мы мо-
жем фантазировать о будущем как нам заблагорас-
судится. И это вселяет надежду—по крайней мере,
в меня лично.
Тем не менее мы любим порассуждать о буду-
щем — и не без причины. Как я только что узнала
благодаря Инвилу Талвингу, в журнале New Scientist
напечатали любопытное известие: оказывается, су-
ществующая в нашем превосходном большом моз-
ге система эпизодической памяти предназначена
не для того, чтобы помогать нам помнить прошлое—
354
МАРГАРЕТ ЭТВУД. КОГДА ПОГАСНЕТ СВЕТ
потому-то мы никогда и не можем вспомнить, куда
положили ключи от машины. Наоборот, эволю-
ция создала эту систему для того, чтобы мы могли
предсказывать будущее с тем, чтобы быть готовыми
к грядущим событиям. И именно этим мы занима-
емся сегодня в этой аудитории с помощью наших
превосходных больших мозгов.
Роду человеческому в прошлом пришлось пре-
одолеть ряд бутылочных горлышек, и мы все еще
живы благодаря нашим превосходным большим
мозгам. О, Превосходные Большие Мозги! Ныне,
в тени грядущих испытаний, пугающих нас до смер-
ти, мы взываем к вам! Вы нужны нам! И вам стои-
ло бы думать изо всех сил.
Еще раз выражаю благодарность профессо-
ру Моррису, чьими усилиями наш коллективный
Превосходный Большой Мозг получил сигнал
к побудке.
ГЛАВА 10
И в чем же я не прав?
ИЭН МОРРИС
В НАУЧНЫХ кругах критика представляет со-
бой самую искреннюю форму лести. Поэтому
я чрезвычайно благодарен Филу Кляйнхайн-
цу, Джошу Оберу, Кэти Сент-Джон, Уолтеру Шей-
делю, Полу Сибрайту, Кену Уордлу, двум аноним-
ным рецензентам из Princeton University Press и моим
неутомимым и терпеливым редакторам Стиву Мэ-
сидо и Робу Темпио — всем, кто читал предыдущие
варианты этой книги и делал по ним замечания1.
Но в еще большей степени я благодарен Маргарет
Этвуд, Кристин Корсгаард, Ричарду Сифорду и Джо-
натану Спенсу, которые не только взяли на себя труд
приехать в октябре 2012 г. в Принстон с тем, чтобы
выступить с критикой моих лекций, но и потратили
еще больше усилий на то, чтобы пересмотреть свои
замечания с учетом дополненного текста лекций, на-
печатанного в этой книге в качестве глав 1-5.
1. Кроме того, я должен поблагодарить историка Питера Новика,
у которого украл название этой главы. Впервые я увидел
его у Новика, который использовал данное заглавие, ко-
гда отвечал рецензентам своей книги «Эта благородная
мечта» (Novick 1988, 1991), и я более двадцати лет ждал
возможности позаимствовать его. Однако, уже совер-
шив кражу, я узнал от Роба Темпио, что сам Новик украл
это название у Лешека Колаковского, озаглавившего так
свое открытое письмо Э. П. Томпсону в The Socialist Regis-
ter (Kolakowski 1974). Учитывая все обстоятельства, заго-
ловок, восходящий к спору философа и историка о воз- '
можности социалистического рая, представляется здесь
особенно уместным.
356
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Я люблю критику. Открывая журнал, в кото-
ром печатают критические отзывы — скажем, Cur-
rent Anthropology или Cambridge Archaeological Journal, —
я обычно сразу принимаюсь за дискуссии и лишь
после этого решаю, стоит ли читать собственно ста-
тьи. Мне кажется, что это неплохая стратегия: оп-
поненты обычно поднимают всевозможные вопро-
сы, которые мне самому не пришли бы в голову,
и чтение статьи с учетом этих вопросов сильно ме-
няет ее восприятие.
Впрочем, несмотря на множество прочитанных
отзывов, я не помню ни одного случая, когда ав-
тор отрекся бы от своих взглядов перед лицом уни-
чижительной критики; и должен признаться, что
в мои планы не входит становиться таким автором.
Но, может быть, это только к лучшему, посколь-
ку сомневаюсь, чтобы Центр человеческих ценно-
стей избрал данный формат с целью выбивать при-
знания из людей, выступающих с Тэннеровскими
лекциями. В моих глазах вся прелесть этих крити-
ческих отзывов состоит в том, что их авторы — ро-
манист, философ, филолог и историк — настоль-
ко по-разному смотрят на эволюцию человеческих
ценностей и настолько по-разному реагируют
на эту тему, заставляя и меня взглянуть на мои ар-
гументы с совершенно иных точек зрения. Но когда
дело доходит до отзыва на отзывы, возникает еще
одна проблема. Даже если бы мне хватило умения
для того, чтобы ответить на все вопросы, поднятые
оппонентами, для этого понадобится еще пять глав
(или, как отметил один из анонимных рецензентов
издательства, еще двадцать лет). Сомневаюсь, что-
бы это было кому-нибудь нужно, хотя чтение от-
зывов действительно побудило меня более глубо-
ко задуматься над этими вопросами. Я уже написал
книгу об истории насилия2, но сейчас я ощущаю
стремление собраться и написать еще одну книгу
2. Morris 2014.
357
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
(или целых три) об истории богатства, отношений
между полами и политике.
Но для этого придется ждать более подходящего
случая; сейчас же ограничусь более скромным от-
ветом. Несмотря на то что оппоненты не вынуди-
ли меня признать мои ошибки, они открыли мне
глаза на слабые места моих аргументов и на но-
вые, возможно, более удачные способы изложить
мои взгляды. Немного поразмыслив над критиче-
скими отзывами, я пришел к выводу, что моя тео-
рия фактически сводится к двум предположени-
ям, которые приводят меня к двум утверждениям,
из которых вытекают два следствия. Под «предпо-
ложениями» я имею в виду предпосылки, которые
не пытаюсь обосновать (в немалой степени потому,
что не обладаю соответствующими знаниями в сфе-
ре биологии и психологии), но принимаю в каче-
стве отправных точек; под «утверждениями» име-
ются в виду моменты, которые я пытаюсь показать
в главах 2-5; «следствиями» же я называю моменты,
которые не могу доказать, но к которым, как пред-
ставляется, логическим путем приводят мои утвер-
ждения, если они верны. Соответственно, в данной,
заключительной главе я планирую просто рассмо-
треть эти предположения, утверждения и след-
ствия, в каждом случае показывая, каким образом
критические отзывы заставили (или не заставили)
меня по-иному взглянуть на вещи.
Два предположения
Я не буду долго останавливаться на предположени-
ях, поскольку ни один из моих оппонентов не оспа-
ривает их в открытую. Однако мне все-таки хочется
сказать несколько слов, поскольку Кристин Корсга-
ард делает ряд важных оговорок в отношении мо-
его второго предположения и поскольку оба они
важны с точки зрения той дискуссии с профессо-
358
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ром Корсгаард и профессором Сифордом, в кото-
рую я вступлю ниже.
Мои предположения сводятся к следующему:
1. Существует несколько ключевых ценностей, глу-
боко небезразличных почти всем людям. Мож-
но спорить о том, что входит в список этих цен-
ностей, но в число основных кандидатов явно
входят честность, справедливость, любовь, нена-
висть, уважение, верность, стремление не при-
чинять вред и признание некоторых вещей свя-
щенными .
2. Эти ключевые ценности представляют собой
адаптивные признаки, возникшие в ходе биоло-
гической эволюции.
Разумеется, возможны и другие предположения.
Вместо гипотезы о том, что все люди придержива-
ются неких фундаментальных ценностей, можно
было бы предположить, что мозг человека пред-
ставляет собой чистый лист и способен признавать
любой вообразимый набор ценностей; а вместо ги-
потезы о том, что человеческие ценности — адап-
тивные признаки, сложившиеся в ходе эволюции,
можно было бы предположить, что они возникли
благодаря какому-то другому механизму — напри-
мер, были сознательно придуманы или появились
благодаря случайности. Все эти альтернативные
предположения на первый взгляд более-менее со-
гласуются с моим функционалистским аргументом
о том, что различные уровни извлечения энергии
требуют от людей различных интерпретаций клю-
чевых человеческих ценностей. Даже если биологи-
ческая эволюция — на самом деле выдумка или же
3- Попытки антропологов выявить (или разоблачить) общечело-
веческие ценности резюмируются в: D. Brown 1986, р. 39—
87; в Haidt 2012 этот вопрос широко освещается с психо-
логической точки зрения.
359
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
если она играла лишь ничтожную роль в возник-
новении общечеловеческих ценностей, то за раз-
личия между установками собирателей, земледель-
цев и потребителей ископаемого топлива все равно
должны отвечать точно такие же процессы, как те,
которые я назвал «культурной эволюцией». Я вы-
двигаю два эти предположения не потому, что они
абсолютно необходимы для моей теории, а пото-
му, что они представляются мне верными, в то вре-
мя как гипотезы о чистом листе, разумном замыс-
ле или случайности выглядят неубедительными4.
Хотя, как уже было сказано, ни один из моих оп-
понентов не пытался всерьез оспаривать мои пред-
положения, Кристин Корсгаард в своем отзыве воз-
вращается к моменту, на который она указывала,
оппонируя Тэннеровским лекциям Франса де Валя.
Делая оговорку в отношении моего второго пред-
положения, она говорит о том, что в первую оче-
редь мне бы следовало объяснить не содержание на-
ших общечеловеческих ценностей, а присущую нам
всем способность давать вещам оценку. По ее словам,
под этим она имеет в виду то, что ценить хорошую
вещь —не то же самое, что просто любить ее. По ее
мнению, высокая оценка чего-либо подразумевает
и низкое мнение обо всех тех, кто не ценит той же са-
мой вещи. «...Я не смогу ценить правдивость,—пи-
шет она,—если не буду думать, что стану презренной
личностью, если превращусь в бессовестного лжеца,
и не буду питать особых надежд на то, что впредь
буду ценить правдивость и в то же время действи-
тельно говорить правду». Вынесение оценок пред-
ставляет собой принципиальный аспект «оценоч-
ных или нормативных представлений» каждого
человека о самом себе, и всякий (опять же, за исклю-
чением нас самих), кто не соответствует этой кон-
цепции, не заслуживает уважения.
4. По причинам, излагаемым в: Pinker 2002; de Waal 2009; Boehm
2012; Haidt 2012 и в других работах.
ЗбО
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Все это звучит очень разумно, из чего, вероятно,
следует, что мы с профессором Корсгаард придер-
живаемся более-менее одних и тех же взглядов от-
носительно роли биологии в эволюции способно-
сти к оценкам. Биологическая эволюция вложила
2,7 фунта волшебства в череп каждого современно-
го человека, и именно эти 22 миллиарда нейронов,
ежесекундно обменивающиеся ю ооо триллионами
электрических сигналов, наделяют нас сознанием,
которое нам требуется, чтобы выдумать наши слож-
ные системы ценностей5. Однако при всем моем со-
гласии с некоторыми из прежде публиковавшихся
Корсгаард выводов в отношении взаимосвязей ме-
жду людьми и другими животными6 наши с ней
пути расходятся, когда она говорит: «Я не верю, что-
бы другие животные были способны иметь норма-
тивные представления о самих себе. В основе таких
представлений,—объясняет она,—лежит присущая
людям своеобразная рефлективность: нам свойствен-
ны оценочные установки по отношению не только
к предметам окружающего мира, но и к нашим соб-
ственным внутренним состояниям и установкам...
именно это свойство людей делает их жизнь столь
непохожей на жизнь других животных».
Существует давняя философская традиция, вос-
ходящая по крайней мере к Китаю III в. до н. э., раз-
мышлений о том, как думают другие животные, что
они чувствуют и что ценят7. Я не собираюсь при-
соединяться к ней, но я провел много времени ря-
дом с животными, и полвека моих наблюдений за-
ставляют меня усомниться в заявлении Корсгаард.
Возможно, в данном случае я виновен еще в одном
5. На мои представления в этой области серьезно повлияла ра-
бота Dennett 1992.
6. Korsgaard 2005, 2013.
7. Waley 1937, Р- 7> За- Самым знаменитым современным приме-
ром этой традиции служат соображения философа То-
маса Нагеля (Nagel 1974) о том, что значит быть лету-
чей мышью.
361
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
«изме», на этот раз в том, который бихевиористы
называют антропоморфизмом (обычно имея под
этим в виду что-то вроде «приписывания живот-
ным человеческого мыслительного опыта»)8 9. Тако-
го «изма», несомненно, следует избегать, поскольку
возражения на утверждение Корсгаард, сделанные
с позиций антропоморфизма, приведут к замкнуто-
му кругу: другим животным окажутся приписаны
именно те человеческие виды оценок, из-за кото-
рых ведется спор. Однако я подозреваю, что на са-
мом деле во всем этом заключается намного мень-
ше антропоморфизма, чем, судя по всему, считают
бихевиористы. Скорее, как отмечал в отношении
приматологов де Валь, «один из факторов, по-ви-
димому, сказавшихся на отношении исследователя
к такому спорному вопросу, как менталитет живот-
ных, является степень его знакомства с поведением
приматов... абсолютно „неверующие11 [отрицающие
наличие оценочных или нормативных представле-
ний о самих себе у животных] редко встречаются
среди людей, хорошо знающих эти виды» .
В качестве своего собственного маленького вкла-
да в дискуссию на тему антропоморфизма мне бы хо-
телось сослаться на одного из моих псов, Мило. Со-
здается впечатление, что тонкое чувство иерархии
по-своему развито у него ничуть не хуже, чем у тех
земледельцев, с которыми мы познакомились в гла-
ве 3- Мило не просто стремится защищать свою по-
зицию в «очередности клевания»; скорее он, по-ви-
димому, чувствует себя обязанным ставить на ме-
сто любого другого зверя — будь то самая крохотная
из наших кошек или какая-либо из двух наших
огромных лошадей, Рэй и Смарти,—который не по-
нимает, что главными в стае являемся мы с моей же-
ной (как оно и есть). Мило оставляет полное впе-
8. Asquith 1984, р. 138. Убедительная критика антропоморфизма
приводится в: Kennedy 1992.
9. de Waal 1986, р. 221.
Зб2
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
чатление того, что он ценит иерархию саму по себе
и в то же время дурно относится ко всем тем живот-
ным, которые не разделяют его точки зрения10.
Я не могу доказать, что мое впечатление о спо-
собностях Мило к оценкам верно; де Валь, не-
сомненно, прав, когда говорит, что распознание
у других живых существ оценочных или норма-
тивных представлений о самих себе «основывает-
ся, главным образом, на нашей интуиции»11. Тем
не менее идея о том, что современные люди пред-
ставляют собой лишь один конец спектра, не имея
качественных отличий от всех других животных,
как будто бы становится все более популярной.
В 1990-х гг. палеоантропологи регулярно говорили
о случившемся около 50 тысяч лет назад «огромном
скачке вперед» или «„большом взрыве“ человече-
ского сознания», вследствие которого современный
человек приобрел принципиально иные способ-
ности к восприятию мира по сравнению со всеми
его предшественниками; сегодня же исследовате-
ли предпочитают говорить о ряде «мелких шаж-
ков» на протяжении последней сотни тысяч лет,
постепенно отделявших homo sapiens от других лю-
дей12 13. Как и во многих других случаях, по-види-
мому, Дарвин был прав, когда предполагал, что
«умственные способности человека и низших жи-
вотных не различаются качественно, хотя в высшей
13
степени различаются количественно» .
ю. Однако представления Мило о насилии явно ближе к соби-
рательским (Morris 2014, р. 296).
н. de Waal 1986, р. 221.
12. Эту смену представлений нередко возводят к McBrearty and
Brooks 2000. Самыми яркими примерами служат откры-
тие в июле 2012 г. в гибралтарской пещере Горэм того, что
, может являться неандертальским искусством 40000-лет-
ней давности, а также резьбы возрастом в 500 тысяч лет
i на раковине с Явы (Rodriguez-Vidal et al. 2014; Joordens
. et al. 2014).
13. Darwin 1871, p. 255.
ЗбЗ
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Утверждение № i
Мое первое утверждение состоит из двух частей:
1) история того, каким образом люди на протяже-
нии последних 20 тысяч лет интерпретировали эти
ключевые ценности, возникшие в ходе биологиче-
ской эволюции, распадается на три больших этапа;
и 2) эти этапы в целом коррелируют с тремя основ-
ными методами, использовавшимися людьми для
извлечения энергии из окружающей среды — соби-
рательством, земледелием и сжиганием ископае-
мого топлива.
Это утверждение в той или иной степени затра-
гивают все четыре оппонента, но прежде чем рас-
смотреть их замечания, мне хотелось бы начать
с теа culpa. Маргарет Этвуд была вполне права, ко-
гда «с неудовольствием отметила, что у Морриса
на всех трех этапах, о которых он говорит, отсут-
ствуют скотоводы». Хотя я мог бы поспорить с ее
мнением о том, что «именно степные всадники-ско-
товоды изобрели организованную, крупномасштаб-
ную войну», я целиком и полностью согласен с ее
выводом, согласно которому кочевники-степняки
оказали очень сильное влияние «на эволюцию че-
ловеческих ценностей»14. В главе 1 я слишком бег-
ло коснулся темы степняков-скотоводов; в то вре-
мя единственная причина, по которой я их игнори-
ровал, заключалась в ощущении, что этот предмет
уведет меня слишком далеко от главной темы,
не оправдывая увеличения объемов книги. Но впол-
не возможно, что Этвуд права и это была ошибка.
Постаравшись поскорее разделаться с этим при-
знанием, я спешу перейти к двум темам из чис-
ла многих предметов, затронутых в отзывах оппо-
14. Мои представления о кочевниках-скотоводах подробно из-
лагаются в: Morris 2014, р. 94-164; см. также: Turchin ct
al. 2013.
364
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
нентов. Первая, которую поднимает в основном
Джонатан Спенс, касается моих попыток оценить
объемы извлечения энергии в разные моменты вре-
мени и в разных местах. «Стремясь втиснуть преж-
ние подходы в современные рамки,—отмечает про-
фессор Спенс, —мы сталкиваемся с иным набором
проблем, связанных с описательным использова-
нием терминов. Короче говоря, проблема сводит-
ся к уточнению и вычислению того, согласуется ли
на самом деле один набор терминов для реалий по-
вседневной жизни с другим». По его мнению, в ко-
нечном счете встает ключевой вопрос: «насколько
устойчивы предлагаемые им категории?»
Мне бы хотелось начать с того примера, который
упоминает сам Спенс,—с китайских поселений. Как
я выяснил в ходе работы над индексом социально-
го развития, на котором основываются мои оценки
объемов извлечения энергии15, эти поселения очень
непросто отнести к какой-либо категории. Одним из
показателей, которые я использовал при вычисле-
нии индексов социального развития, являлся размер
крупнейшего поселения в данном обществе. В том,
что касается некоторых эпох и мест, определить, что
считается поселением, относительно просто. На-
пример, неолитические китайские деревни обычно
были окружены рвом и частоколом, причем все дома
располагались внутри укрепления, а вне его домов
не было. В результате археологам почти не прихо-
дится спорить о том, где данная деревня начинается
и где она кончается (хотя они нередко спорят о том,
как подсчитать число людей, проживавших в дерев-
не)16. Однако в другие эпохи дело обстояло иначе.
Возможно, крайний случай представлял собой город
Аньян (рис. юл), в раннем бронзовом веке раскинув-
шийся где-то на 15 кв. милях, что составляет при-
мерно треть от площади Манхэттена. Впрочем, по-
15. Morris 2013.
16. Liu 2004, р. 73-116.
Зб5
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
давляющую часть этого «города» составляло пустое
пространство, усеянное небольшими скоплениями
хижин. Археологи придерживаются разных мнений
о том, считать ли Аньян единым поселением, а если
нет, то каким образом делить его на части17.
И не одни только археологи встают в тупик.
В 1986 г. попав в Кению прямо из средиземномор-
ского мира с его четкими границами между горо-
дом и деревней, я пришел в недоумение при виде
«деревни» Шикохо, населенной людьми из народ-
ности лухья. И было от чего: она представляла со-
бой бесконечное чередование хижин, садов и голых
участков, протянувшееся во все стороны до самого
горизонта. Кажется, даже местные жители не впол-
не себе представляли, где кончается Шикохо и где
начинается следующая деревня.
Однако данная проблема является не столько не-
преодолимым препятствием, сколько переменной,
интересной самой по себе и при этом абсолютно
типичной с точки зрения вопросов, встающих при
оценке социального развития. Начиная с 1970-х гг.
археологи выяснили, что во многих регионах мира
компактные и рассеянные поселения неоднократно .
сменяли друг друга: на первом из этих этапов воз-
никали такие четкие деревни, как те, что мы видим
в китайском неолите (и как Ассирос, в котором жил
господин Георгос), а второй порождал такие скоп-
ления жилищ, как Аньян (и как Шикохо). Причи-
ны таких колебаний чрезвычайно интересны сами
по себе18 19, а связанные с ними дискуссии привели
к выработке грубых, но эффективных методов вы-
u 10
явления домодерных поселении .
17. Подробное описание остатков Аньяна содержится в: Thorp
2006, р. 125-171, и Li 2013, р. 66-89, а некоторые соответ-
ствующие вопросы методологии разбираются в: Liu 2006.
18. Davis 1991.
19. Данные примеры китайских поселений разбираются мной в:
Morris 2013, р. 160-164.
366
рис. 10.1. Места и социальные группы, упоминаемые в главе ю
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
С точки зрения аргументов, приведенных в этой
книге, самой важной частью индекса социально-
го развития, разумеется, является та, которая свя-
зана с извлечением энергии, и это удачно в том от-
ношении, что проблемы определений стоят здесь
менее остро, чем при изучении поселений. Моей
единицей анализа служат килокалории, которые
индивидуум потребляет в течение дня. Антропо-
логи, историки и философы показали, что понятие
«индивидуума» в разные времена и в разных ме-
20
стах могло иметь самые разные значения , но если
эти различия, несомненно, влияли на то, что люди
думали о самих себе, то они несущественны при
рассмотрении человека как потребительской еди-
ницы. Аналогичным образом, при всей важности
различия между дешевыми и дорогими калория-
ми и между потреблением пищи и того, что не едят,
килокалория остается единицей измерения, подхо-
м «91
дящеи для всех категории .
Говорим ли мы о размерах поселений, извлече-
нии энергии или таких используемых мной фак-
торах, как информационные технологии и способ-
ность к ведению войн, индекс социального развития
абстрагируется от деталей ради выявления момен-
тов, которые можно сравнивать в разных культур-
ных контекстах. Историки и обществоведы давно
дискутируют о том, служит ли такой выигрыш в со-
вместимости достаточной компенсацией за утрату
конкретики . Я полагаю, что служит, если все еде-
лано правильно, но Спенс сомневается в этом. Он
полагает, что мои абстракции приводят к «опреде-
ленной приглаженности... [в моей] картине мира»
и имеют своим следствием «сокращение масшта-
бов, которое, вероятно, можно назвать „лакировкой
данных"». По его мнению, возможно, стоило бы
20. Carrithers et al. 1985; В. Morris 1994; Sorabji 2006.
21. Morris 2013, p. 53-59; Malanima 2014.
22. См. классическую дискуссию в: Fogel and Elton 1983.
368
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
вернуться к «более традиционной точке зрения,
согласно которой требования и угрозы, связанные
с войнами, накоплением собственности, воспитани-
ем детей и болезнями, остаются, как и прежде, су-
ровой реальностью для сотен тысяч, а может быть,
и миллионов людей».
Надеюсь, что никто не станет отрицать этой су-
ровой реальности, и думаю, что подавляющее боль-
шинство людей, включая и таких лакировщиков
данных, как я, согласятся со Спенсом в том, что
игнорирование условий повседневного существо-
вания очень вредно для историка23. Однако заме-
чание Спенса лишь возвращает нас к упомянутому
мной в начале книги контрасту между понимани-
ем других культур и их объяснением. Я указывал,
что мы сможем понять, как жилось людям в про-
шлом, только если будем пользоваться «плотными
описаниями», лежащими в русле того, что Спенс
называет «традиционной точкой зрения», и доно-
сящими до нас реалии —не обязательно суровые —
жизни в других местах и в другие эпохи. (Образцом
работ такого типа служат книги самого профессо-
ра Спенса, посвященные позднеимперскому перио-
ду в истории Китая.) С другой стороны, для того
чтобы объяснить эти реалии, нам придется вый-
ти за рамки импрессионистического эссе и обра-
титься к сравнениям и количественным методам.
И я не собираюсь извиняться за это, даже если про-
фессор Спенс находит полученные мной результа-
ты приглаженными и отлакированными.
Вторая тема, на которую мне бы хотелось отве-
тить, наиболее полно раскрыта Ричардом Сифор-
а3- Мне хотелось бы думать, что в некоторых из моих книг (Mor-
ris аою, 2014) мне удалось найти верный баланс между аб-
Л стракцией и повседневной конкретикой, переходя с уров-
ня масштабных безликих сил на уровень отдельных пер-
*сонажей и обратно, но полагаю, что не найдется двух
Историков, которые бы сошлись во мнении о том, как до-
.1 биться идеального баланса.
ЗбЭ
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
дом. Как уже упоминалось в главе 1, при изучении
идеальных типов едва ли не самое трудное—понять,
что ты ошибаешься. Ни один конкретный пример
по определению никогда не находится в точном со-
ответствии с идеалом, но в какой момент соответ-
ствие с реальностью становится настолько слабым,
что идеальный тип следует отвергнуть как беспо-
лезный? Приводя в пример античные Афины, про-
фессор Сифорд полагает, что я допустил именно
эту ошибку, и потому «то, что Иэн называет „ис-
ключениями“, подрывает его теорию сильнее, чем
он готов признать».
С тем чтобы подать эту дискуссию в соответ-
ствующем контексте, позволю себе вкратце повто-
рить, что я говорил по этому поводу в главе 3. Моя
категория «земледельцев» включает более-менее
всех, кто жил на Земле на протяжении ю тысяч лет,
предшествовавших 1800 г.н.э., поэтому нас не дол-
жно удивлять то, что под «земледельцами» мной
понимаются самые разные люди. На мой взгляд,
это разнообразие можно было отобразить на диа-
грамме в виде трехконечной звезды (рис. 3.1), в цен-
тре которой расположены классические крестьян-
ские общества, описанные Редфилдом и Вольфом
и представляющие собой своего рода идеальный
тип в рамках такого идеального типа, как земле-
дельцы. На одном из концов звезды находятся
примитивные хортикультурные сообщества — та-
кие, как мачигуенга,— которые отличаются низ-
ким уровнем извлечения энергии (обычно от 5000
до 8ооо ккал на человека в день) и чьи организации
и ценности частично совпадают с организациями
и ценностями собирателей. Второй и третий кон-
цы занимают более сложные протоиндустриальные
нации (такие как страны раннемодерной Евразии)
и торговые города-государства (такие как существо-
вали в античную и средневековую эпоху в Среди-
земноморье); эти земледельческие общества достиг-
ли высоких уровней извлечения энергии (обычно
370
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
более 20 000 ккал на человека в день, а иногда бо-
лее 25000) и разделяют многие организационные
и культурные особенности с обществами потреби-
телей ископаемого топлива.
Хортикультурные общества обеспечивают исто-
рическую связь между собирателями и крестьян-
скими обществами, и по этой причине во многом
не вписываются в земледельческую модель. То же
самое можно сказать и о протоиндустриальных на-
циях, играющих роль исторической связи между
земледельцами и потребителями ископаемого топ-
лива. А как обстояло дело с городами-государства-
ми, которые так и не пришли к промышленной
революции, несмотря на порождаемое многими ас-
пектами их жизни ощущение, что они могли бы
проложить человечеству альтернативный путь в со-
временность? Как я указывал в главе 3, торговые го-
рода-государства представляют для нас такой боль-
шой интерес, потому что энергия, добывавшаяся
ими при помощи морской торговли, ослабляла,
но не уничтожала сдержки, свойственные сельско-
му хозяйству, вследствие чего земледельческая мо-
дель сохранялась в них, но с оговорками. Профес-
сор Сифорд не согласен с этим, полагая, что пример
античных Афин опровергает наличие корреляции
между энергией и ценностями. По его словам, для
того чтобы мои построения не разрушились, мне
«приходится замалчивать как несоответствие ме-
жду экономическим и политическим равенством
(многие из тех, кто был исключен из политиче-
ской системы: женщины, проживающие в городе
иностранцы, освобожденные рабы —могли быть бо-
гатыми), так и глубокое различие между государ-
ством, управляемым демократическим собранием
всех его многочисленных граждан мужского пола,
и государством, во главе которого стоит царь, почи-
таемый как верховное божество (или лицо, имею-
щее особые связи с ним)». Для того чтобы возразить
на это, мне придется погрузиться в детали глуб-
371
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
же, чем понравилось бы некоторым из моих чита-
телей, но поскольку истинность или ложность мо-
его утверждения о том, что уровень извлечения
энергии коррелирует с человеческими ценностя-
ми, зависит от степени его соответствия с данными,
я не вижу возможности избежать этого.
Даже при том, что отсутствие статистики по ан-
тичным Афинам представляет собой печально из-
вестный факт, утверждение о том, что «многие
из тех, кто был исключен из политической систе-
мы: женщины, проживающие в городе иностран-
цы, освобожденные рабы — могли быть богатыми»
является сильным преувеличением. Среди исклю-
ченных из политической системы было очень мало
богатых людей. Афинские законы позволяли сво-
бодным женщинам, принадлежащим к семьям гра-
ждан города, иметь собственность (за исключением
земельной собственности)24, но женскую собствен-
ность реально контролировал ее kyrios25 («госпо-
дин»)—до вступления женщины в брак им был ее
отец или брат, после замужества—ее муж, а если она
становилась вдовой—ее сын. Kyrios женщины не мог
поступать с ее собственностью (особенно с ее при-
даным) так, как ему вздумается, но этого не могла
и сама женщина. Как указывал оратор Исей, высту-
24. Исключением, доказывающим правило, служили случаи, ко-
гда афинский гражданин, владевший землей, умирал,
не оставив наследников мужского пола. В этом случае
его ближайшая родственница становилась epikleros. В ка-
честве таковой она не владела землей, а лишь играла роль
передаточного звена, благодаря которому земля перехо-
дила к мужчине, находившемуся в наибольшем родстве
с покойным, вследствие чего недвижимость оставалась
во владении рода. Если женщина-е/?Шегог или мужчина,
находившийся в наибольшем родстве с покойным, уже
состояли в браке, то по закону они должны были разве-
стись со своими супругами и вступить в брак друг с дру-
гом (С. Patterson 1998, р. 91-106).
25. Таким же словом назывался и господин Георгос (Kyrios Ког-
gos), с рассказа о котором я начал эту книгу.
372
пая в суде в 370-х гг. до н. э., «закон прямо запреща-
ет ребенку заключать сделки, а женщине — заклю-
чать сделки на сумму, превышающую цену медимна
ячменя»26 (чего хватало приблизительно для того,
чтобы семья из четырех человек могла прокормить-
ся в течение шести дней, то есть речь идет о двух-
или трехдневном заработке квалифицированно-
го работника)27. Таким образом, этот закон крайне
затруднял обогащение свободных женщин, одна-
ко, как это часто случается в греческой истории,
что именно это означало на практике, остается от-
крытым вопросом. Нам известны три случая, ко-
гда афинянки делали пожертвования или выдавали
займы на суммы, в сотни раз превышавшие лимит,
о котором говорил Леей28 29. Каждый из этих случаев
можно по-разному интерпретировать, но из соот-
ветствующих источников однозначно следует, что
некоторые женщины могли распоряжаться боль-
шими деньгами (по крайней мере, в одном из этих
случаев эти деньги явно составляли часть придано-
го). В другом случае женщина, торговавшая трост-
ником для построек, получила прибыль, в двадцать
раз превышавшую лимит Исея,—судя по всему, бла-
м м 29
го даря одной-единствен нои сделке .
Специалисты по античности издавна ведут упор-
ные споры об этих явных противоречиях между
законом и практикой, в целом приходя к выводу
о том, что Исей тенденциозно исказил смысл за-
кона, позволявшего женщине заключать сделки
на сумму, превышавшую стоимость одного медим-
на ячменя, лишь в том случае, если на это давал со-
гласие ее kyrios30. Но вне зависимости от конкрет-
26. Isaeus 10.10.
37. Schaps 1979, р. 61.
28. Lysias 31.21; Demosthenes 36.14, 41.8-9.
29. IG П21672.64.
30. См.: Schaps 1979, рр. 52-58, хотя сам Шапс дает несколько
иную интерпретацию.
373
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ных деталей (а юридическая ситуация в реальности
могла быть неоднозначной), вывод ясен: хотя сво-
бодные афинянки часто занимались мелкой роз-
ничной торговлей, лишь немногие из них распо-
ряжались крупными суммами. Немногочисленные
богатые свободные афинянки стали таковыми бла-
годаря рождению в богатой семье и/или браку с бо-
М 41
гатым мужчиной .
Впрочем, это было не вполне верно в отношении
юридически несвободных женщин. В Афинах явно
встречались богатые рабы31 32, в том числе и женщи-
ны. Однако их количество оставалось ничтожным,
и хотя рабы были представлены почти во всех про-
фессиях, существовавших в древних Афинах33, бо-
гатые рабы, по-видимому, занимались почти ис-
ключительно финансами34 35. Один из моментов,
в которых я согласен с профессором Сифордом,
состоит в твердом убеждении афинян в том, что
финансовая эксплуатация одних граждан други-
ми—дело безнравственное. По этой причине мало
кто из богатых афинян (особенно те, чьи амбиции
приводили их в демократическую политику) хотел,
чтобы его имя связывали с высокими финансами,
даже если эта сфера предоставляла им чрезвычайно
выгодные возможности для капиталовложении .
Они нашли хитрый выход из положения: покупа-
31. Работой, где эта тема разбирается наиболее удачно, остаст -
ся Schaps 1979.
32. Некоторые рабы даже сами владели рабами (см., например:
IC П21570.78-79).
33. Garlan 198а, р. 60-69.
34. Мы не можем сказать этого наверняка в отношении некото-
рых богатых рабов —таких как Питталак, упоминаемый
в Aeschines 1 (освобожден в 345 г. до н.э.). Питталака на-
зывают государственным рабом (хотя даже этот факт
оспаривается), но мы не знаем, работал ли он в финан-
совом секторе или нет.
35. Сфера финансов порождает не меньше вопросов, чем все
остальные аспекты афинской истории. В том, что каса-
ется размаха и прибыльности банковской деятельности
374
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ли образованных рабов и поручали им то, что афи-
няне называли aphanes ousia («невидимая экономи-
ка»): закулисную мобилизацию колоссальных сумм,
выдававшихся взаймы под проценты. Крупнейший
афинский банк на протяжении полувека управлял-
ся четырьмя сменявшими друг друга командами
рабов. Эти управляющие имели финансовые сти-
мулы к тому, чтобы применять в деле свои нема-
лые таланты, а один раб-банкир, Пасион, настолько
разбогател, что сперва купил себе свободу, а затем
и сам банк, после чего ссужал Афинам такие огром-
ные суммы, что народное собрание постановило да-
ровать ему гражданство. Банковской деятельностью
занималась и жена Пасиона, Архиппа36, как и жены
и дочери рабов в нескольких других банках, и после
того, как Пасион умер в 369 г. до н.э., его бывший
раб Формион (несколько лет управлявший банком
и заработавший достаточно денег, чтобы заплатить
Пасиону выкуп) женился на Архиппе и взял пред-
приятие в свои руки, передав его в управление сво-
им собственным рабам после того, как тоже полу-
чил афинское гражданство37.
Все это—истории исключительного успеха, но та-
кие богатые рабы, вольноотпущенники и вольноот-
пущенницы тоже встречались исключительно редко.
Это же относилось и к богатым иностранцам, посто-
янно проживавшим в Афинах; несмотря на то что
в Афины иногда переселялись очень богатые люди,
чтобы пользоваться местными благами, подавляю-
щее большинство свободных иностранцев в Афинах
были бедными мужчинами и женщинами, рассчи-
тывавшими на то, что торговля на крупных афин-
в Афинах, в целом я согласен с Эдвардом Коэном (Co-
hen 1992), хотя и с некоторыми оговорками (Morris 1994).
36. Она была одной из трех упоминавшихся выше женщин, про
которых известно, что они имели доступ к большим де-
нежным суммам (Demosthenes 36.14).
37. Cohen 199а; Trevett 199а.
375
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ских рынках принесет им больше денег, чем мелкие
рынки в их родных городах (иностранцам запреща-
лось владеть землей)38 39. В Афинах, как и во всяком
аграрном обществе, политические и экономические
барьеры тесно сопутствовали друг другу. Примерно
треть населения находилась в рабстве, причем мало
кто из рабов получал свободу и они почти не имели
шанса стать гражданами, если только не принадле-
жали к колдовскому кругу таких людей, как Паси-
он и Архиппа. Мало кому из рабов и вольноотпу-
щенников предоставлялась возможность разбога-
теть. Должно быть, это было проще проживавшим
в городе иностранцам, но, опять же, разжиться зо-
39
лотом удавалось лишь немногим счастливчикам,
и если некоторые свободнорожденные афинянки
располагали значительными средствами, то за тем,
как они ими распоряжаются, следили их куггог.
О дистанции, отделявшей античную Грецию
от мира потребителей ископаемого топлива, дает
хорошее представление составленная историком
Ювалем Ноем Харари табл, юл, в которой срав-
нивается положение женщин в античных и совре-
менных Афинах. Как указывалось в главе 3, пример
Афин отнюдь не опровергает наличия взаимосвя-
зи между системами ценностей и уровнем извлече-
ния энергии; несмотря на все свои торговые успехи
и культурные достижения, Афины оставались зем-
ледельческим обществом. Большинство населения
подчинялось меньшинству —взрослым свободным
гражданам. Однако Сифорд вполне справедливо
38. См. сохраняющий актуальность классический разбор этой
темы в: Whitehead 1977.
39. Возможно, более удачным в данном контексте было бы вы-
ражение «разжиться серебром», поскольку многие про-
живавшие в Афинах иностранцы покупали право на раз-
работку афинских серебряных рудников, в которых тру-
дились либо они сами, либо их рабы (М. Crosby 1950;
Hopper 1953,1968), и некоторым, должно быть, удавалось
на этом разбогатеть.
376
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
таблица юл. Сравнительное положение женщин
в античных и современных Афинах
по Ювалю Ною Харари
Женщина как биологическая категория Женщина как культурная категория
Античные Афины Современные Афины Античные Афины Современные Афины
XX хромосом Имеется XX хромосом Не имеет права голоса Имеет право голоса
Имеется
матка Имеются матка Не может быть судьей Может быть судьей
Имеются
яичники яичники Не может Может
занимать занимать
Низкий Низким официальные официальные
уровень уровень ДОЛЖНОСТИ должности
тестостерона тестостерона
Высокий Высокий Не вправе Вправе
выбирать выбирать
уровень уровень мужа мужа
эстрогена эстрогена Обычно Обычно
Имеются Имеются неграмотна грамотна
молочные молочные
железы железы Юридически Юридически
принадлежит отцу или мужу независима
Различия отсутствуют Ярко выраженные различия
Источник: Harari 2014, р. J49.
указывает, что это было весьма крупное меньшин-
ство, составлявшее, возможно, до трети населения
общины40, и что существует «глубокое различие ме-
40. В 430-е гг. до н.э., когда Афины находились на пике числен-
ности населения, на территории Аттики проживало око-
ло 350 тысяч человек. Лишь около 6о тысяч из них были
взрослыми гражданами мужского пола (Hansen 1986),
но я говорю, что правящая элита составляла треть насе-
ления, поскольку мне представляется разумным вклю-
чить в ее число сыновей граждан, которые в принципе
готовились к управлению городом.
377
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
жду государством, управляемым демократическим
собранием всех его многочисленных граждан муж-
ского пола, и государством, во главе которого сто-
ит царь, пс дитаемый как верховное божество (или
лицо, имеющее особые связи с ним)».
Насколько я себе представляю, в VIII в. до н.э.,
по мере расширения торговых сетей, некоторые
греки перестали признавать религиозные основы
политической власти. К V в. до н. э. те города-госу-
дарства, в которых власть и свобода были равномер-
но распределены среди сообщества граждан муж-
ского пола, по своим показателям далеко обогнали
те города-государства, в которых этого не было сде-
лано41 42. Однако при этом вставала проблема, с ко-
торой не приходилось сталкиваться большинству
древних обществ: как вести добродетельную жизнь,
если боги не говорят нам, что можно делать, а чего
нельзя? В другой своей книге я говорил об этом
как о «греческой проблеме» и указывал, что мно-
гие достижения древних греков—от их поразитель-
ного искусства и литературы до демократическо-
го устройства—можно рассматривать как попытки
решить ее . В некоторых отношениях этот грече-
ский эксперимент представлял собой лишь мест-
ную версию общего отхода от представлений о бо-
жественных источниках власти, происходившего
в I тысячелетии до н. э., по мере изменения климата,
роста населения и централизации государственной
власти, на всем пространстве от Средиземноморья
до Китая43, но греческий вариант не только дал
иные результаты по сравнению со всеми прочими
древними обществами, но и имел своим следстви-
ем дискуссии, остающиеся более чем актуальными
с точки зрения современных проблем демократии,
свободы и равенства. Поэтому в главе 3 я прихожу
41. Это ключевой аргумент работы Ober soo8.
42. Morris and Powell 2009.
43. Morris 2010, p. 245-263.
378
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
к выводу о том, что, хотя древняя Греция не опро-
вергает существования корреляции между уровнем
извлечения энергии и ценностями, она заставляет
сделать несколько важных оговорок.
В главе, написанной профессором Сифордом,
содержится множество других моментов, которые
я бы с удовольствием обсудил, но позволю себе рас-
смотреть лишь один из них. По словам Сифорда,
«каким бы маргинальным и исключительным яв-
лением ни считал Иэн греческий полис, это исклю-
чение в долгосрочном плане—наряду с еще одним
маргинальным „исключением11 в лице Израиля —
имело куда более серьезные последствия, чем обо-
жествление царей в Египте и Месопотамии». В ка-
ком-то смысле это, безусловно, верно, но, с другой
стороны, постановка данного вопроса в манере
«или-или» представляется мне достаточно беспо-
лезной. Ни Греция, ни Израиль не существовали
в вакууме, и как эллинизм, так и иудаизм форми-
ровались в рамках общей борьбы против империй44.
В отсутствие Ассирии и Персии вклад евреев и гре-
ков в мировую историю был бы совершенно иным
и намного более скромным; а в отсутствие Рим-
ской империи этого вклада, может быть, вовсе бы
не было. На обоих концах Евразии самые долго-
вечные идеи I тысячелетия до н.э. сформирова-
лись в маленьких государствах, существовавших
на окраинах экспансионистских империй — в ки-
тайском царстве Лу, являвшемся родиной Конфу-
ция, в государстве Сакья, откуда был родом Будда,
и, разумеется, в Иудее и Греции,—но эти идеи пе-
реросли в подлинно массовые движения лишь по-
сле того, как их подхватили и стали распространять
элиты ханьского и танского Китая, государства Ма-
урьев и Римской империи45. Традиционная Агра-
44. См., например: Liverani 2005, E.Hall 1989, Momigliano 1975.
45- Мои соображения по этому предмету'развиваются в: Morris
:', aoio, р. 262- 263, 320-330.
379
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рия и радикальные мыслители «осевого времени»
нуждались друг в друге.
На эту тему можно говорить долго, но на дан-
ный момент я остаюсь более-менее убежден в том,
что мое первое утверждение — о том, что историю
человеческих ценностей на протяжении последних
20 тыс. лет можно разделить на три главных этапа,
которые коррелируют с тремя основными этапами
извлечения энергии,— в целом верно.
Утверждение № а
Мое второе утверждение вытекает из первого и сво-
дится к тому, что отношения между извлечени-
ем энергии и человеческими ценностями по сути
представляют собой причинно-следственную зави-
симость и что изменения в сфере извлечения энер-
гии влекут за собой изменение человеческих цен-
ностей. Это утверждение представляет собой суть
моей книги, но профессор Корсгаард, профессор
Сифорд и несколько моих друзей, чьим мнением
я интересовался отдельно, оспаривают его. Для того
чтобы дать адекватный ответ, пришлось написать
этот, самый длинный раздел данной главы.
Ричард Сифорд полагает, что сообщества соби-
рателей эгалитарны не по энергетическим причи-
нам, а «потому что они малы сами по себе». Земле-
дельческие общества в большинстве своем являются
более иерархизированными, поскольку «земледе-
лие нередко позволяло создавать крупномасштабные
общества, в рамках которых большинство обычно
утрачивало контроль и над распределением мате-
риальных благ, и над насилием в пользу небольшой
центральной группы», но, несмотря на это, «земле-
делие прекрасно сочетается с эгалитарными ценно-
стями». «Даже в нашем обществе,—объясняет он,—
небольшие и активные автономные группы, скорее
всего, будут более эгалитарными, чем более круп-
380
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ные, и, несомненно, более эгалитарными, чем об-
щество в целом. Представьте себе туристический
поход: тургруппа предоставлена самой себе сре-
ди дикой природы, и каждому ее члену найдется
много работы — иерархия командования и управле-
ния в такой группе может быть приемлема, но не-
равенство в распределении продовольствия или
складных стульев приведет к трениям». Аналогич-
ным образом жители деревни «того же размера, что
и крупный отряд собирателей, то есть численно-
стью, скажем, в 50 человек... вполне могут придер-
живаться эгалитарных ценностей». Сходных взгля-
дов придерживается и Кристин Корсгаард; по ее
словам, «мы могли бы согласиться с тем, что власт-
ные структуры, излишние в обществах собирателей,
необходимы в земледельческих обществах, хотя бы
в силу большей численности населения. Но это ни-
чего не говорит нам о том, почему в обществах со-
бирателей необходимы и даже полезны эгалитар-
ные структуры: возможно, что по той или иной
причине равенство просто устанавливается само со-
бой, если нет потребности в иерархии».
Корсгаард и Сифорд предлагают альтернатив-
ную теорию эволюции человеческих ценностей:
люди от природы ценят низкий уровень неравен-
ства, но у земледельцев эта великолепная идея (как
выразилась Корсгаард) оказывается задавлена ма-
лочисленными элитами, получающими такую воз-
можность благодаря значительным размерам зем-
ледельческих обществ по сравнению с группами
собирателей, причем одновременно искажаются
и человеческие ценности. Как пишет Сифорд, го-
ризонтально взаимосвязанная элита «посредством
военного, административного и идеологического
контроля, обеспечиваемого государством,—способ-
на навязать другим то, что они считают несправед-
ливым, преобразовать ценности, убедив людей в том,
что они справедливы, или отучить людей от эга-
литаризма». «Традиционно,— отмечает Корсга-
381
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ард,—эта точка зрения связывается с утверждением
о том, что наши ценности подвержены искажениям
по причине воздействия того, что в уничижитель-
ном смысле называется „идеологией11».
Корсгаард и Сифорд правы в том отношении,
что я не уделил достаточного внимания этому аль-
тернативному объяснению в главах 1-5, ограничив-
шись кратким комментарием к словам Джареда
Даймонда и Юваля Ноя Харари, которые называ-
ют освоение земледелия «самой большой ошибкой
в истории человеческой расы» и «величайшим на-
дувательством в истории» соответственно. Мне ка-
жется, что наилучший способ исправить это упу-
щение— разделить мой ответ на две части: сначала
я остановлюсь на взаимосвязи между извлечени-
ем энергии, масштабами общества и иерархией,
а во второй части перейду к идеологии.
Мои оппоненты вполне справедливо усматри-
вают существование причинно-следственной свя-
зи между масштабами общества и иерархией. Еще
в 1950-х гг. антрополог Рауль Наролл показал, что
в группах численностью менее 100-150 человек ред-
ко встречаются серьезная постоянная структурная
дифференциация и неравенство, в то время как
группы численностью более 150-350 человек бы-
стро распадаются на многочисленные мелкие со-
общества, если только не создают внутри себя под-
группы и устойчивую иерархию. Последующие
исследования демонстрируют, что эта картина по-
46
разительно часто воспроизводится по всему миру .
В то же время ясно, что взаимосвязь между мас-
штабами и иерархией носит нелинейный характер.
Начиная с 1700 г. население мира выросло десяти-
кратно, а размер его крупнейших городов —три-
дцатикратно, но, как мы видели в главе 4, полити-
ческая, экономическая и гендерная иерархия при
46. NaroII 1956, р. 693; Carneiro 1967. Более свежий анализ см. в:
Bandy 2004; о частом воспроизведении: Bintliff 1999, р. 528.
382
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
этом ослабла. Социолог Чарльз Тилли даже го-
ворил о «дедифференциализации» социальных
структур в современную эпоху по мере роста мас-
штабов47.
Однако причина этой тенденции состоит в том,
что, хотя масштаб может быть одной из непосред-
ственных причин, вызывающих изменения в иерар-
хии, фундаментальной причиной служит извлечение
энергии. Общества вырастают в масштабах пото-
му, что увеличиваются объемы доступной им энер-
гии, хотя взаимосвязь между энергией и масштаба-
ми является отнюдь не прямолинейной. По мере
того как группа начинает лучше питаться, получая
при этом все больше энергии, эти дополнительные
калории обычно конвертируются в рост числен-
ности группы. Если поступление энергии переста-
нет возрастать, рост масштабов все равно может
продолжиться — за счет снижения уровня жизни,—
но в конце концов это приведет к катастрофе. Люди
начнут эмигрировать или умирать с голоду, а груп-
па либо станет сокращаться в размерах до тех пор,
пока численность голодных желудков не придет
в соответствие с объемами поступающей энергии,
либо, как полвека назад показала экономист Эстер
Бозеруп, люди более усиленно займутся поиском
новых источников энергии, интенсифицируя свои
стратегии выживания и обеспечив дальнейший
рост масштабов48.
Критические замечания Корсгаард и Сифорда,
помещенные в данной книге, и отзывы со стороны
нескольких других читателей открыли мне глаза
на то, что в главах 1-5 я не потрудился четко опи-
47- Tilly 1984, р. 46-50.
48. Boserup 1965. Демограф Джеймс Вуд (Wood 1998) показал, как
различные процессы совместно образуют то, что он на-
звал «храповиком Мальтуса-Бозеруп»; а географ Рут Де-
фрис (DeFries 2014), имея в виду примерно то же самое,
писала о «большом храповике».
383
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
сать причинно-следственную связь между энерги-
ей, масштабами общества и иерархией, и потому
я попытаюсь сделать это здесь. Насколько я пони-
маю, исторические изменения, главным образом,
представляют собой то, что биологи называют мно-
гоуровневым отбором. Этот процесс отбора про-
исходит одновременно на генетическом, индиви-
дуальном, родственном и групповом уровнях. Гены
обеспечивают изменения на всех четырех уровнях,
но на высших уровнях механизмом эволюции ста-
новится еще и культура, а большинство культурных
процессов носит очень большое сходство с биологи-
ческим естественным отбором .
В главах 1-5 я слишком мало сказал о разли-
чиях между процессами на микро- и макроуров-
нях. На микроуровне изменения в сфере извлече-
ния энергии никого не вынуждают к тем или иным
мыслям или поступкам. Например, когда в конце
ледникового периода климат стал более теплым,
а пища—более обильной, не существовало никако-
го закона, который бы физически заставлял людей
конвертировать дополнительные калории в рост
численности. Люди были вольны решать сами: об-
наружив, что день охоты или собирательства при-
носит им больше пищи, чем прежде, они могли вы-
бирать между тем, чтобы меньше трудиться, и тем,
чтобы увеличить потребление (лучше питаться са-
мим или лучше кормить своих детей). С учетом
того, что этот выбор делался миллионы раз на про-
тяжении столетий, последовавших за Ледниковым
периодом, вероятно, мы не слишком ошибемся,
если скажем, что своих приверженцев имели и тот
и другой вариант: лень и жадность/родительская
любовь. На личном уровне изобилие энергии ни-
чего не определяло. *
49. О многоуровневом отборе я многое почерпнул из: Richer-
son and Boyd 2005; Wilson and Wilson 2007; Okasha 2007;
Turchin and Gavrilets 2009; Bowles and Gintis 2011.
384
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Однако на макроуровне от уровня извлечения
энергии зависело почти все. Жадные люди, не жа-
левшие сил для того, чтобы извлечь больше энергии
и больше есть, в среднем становились более круп-
ными и здоровыми по сравнению со своими лени-
выми соседями, которые не следовали их приме-
ру. У них—опять же, в среднем — рождались более
крупные, здоровые дети, и если они были не толь-
ко жадными, но и любвеобильными (или, как вы-
разились бы многие биологи, жадными не только
до еды, но и до потомства), то их хорошо питав-
шиеся отпрыски в среднем имели бы более высокие
шансы на выживание, чем дети родителей, предпо-
читавших лениться. Следствием этого выбора, де-
лавшегося миллионы раз на протяжении тысячеле-
тий, было то, что жадные в целом питались лучше
ленивых, побеждали их в ходе конкурентной борь-
бы и вытесняли их; либо, поскольку лень и глу-
пость— это совсем не одно и то же, ленивые осо-
знавали свою ошибку, становились трудолюбивыми
и вливались в ряды жадных. Так или иначе, на ма-
кроуровне результат был одним и тем же: жадные
постепенно брали верх над ленивыми.
«Жадность, за отсутствием лучшего слова,—
это хорошо,— говорит персонаж фильма Оливе-
ра Стоуна «Уолл-Стрит» (1987 г.) Гордон Гекко.—
Жадность — это правильно. Жадность полезна.
Жадность вносит ясность, пробивает барьеры и во-
площает в себе суть духа перемен. Жадность во всех
своих формах—жадность к жизни, к деньгам, к люб-
ви, к знаниям—отмечает подъем человечества к но-
вым высотам»50. Разумеется, Гекко в конце концов
постигает заслуженная кара, но причиной его краха
служит не жадность, а чрезмерность этой жадности.
Жадность — неотъемлемый аспект существования
всех живых существ от одноклеточных организ-
50. См.: http://www.americanrhetoric.com/MovieSpeeches/movie-
speechwallstreet.html.
385
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
мов до нас с вами, но каждый биологический вид
в ходе эволюции пришел к оптимальному балансу
между эгоизмом и сотрудничеством. Слишком жад-
ные или недостаточно жадные животные с мень-
шей вероятностью передадут свои гены по наслед-
ству и увидят процветание своего потомства, чем те,
кто проявляет жадность в разумной степени. Разу-
меется, люди отличаются от других животных сво-
ей способностью к культурной эволюции, и по этой
причине оптимальный уровень жадности изменя-
ется у нас одновременно с возможностями по из-
влечению энергии. В главе 4 я предположил, что
в обществах, использующих ископаемое топли-
во, оптимальный уровень жадности дает величи-
ну коэффициента Джини после перераспределения
и уплаты налогов в интервале от 0,25 до 0,35. В тех
случаях, когда собиратели проявляют достаточную
жадность, коэффициент Джини не достигает 0,25;
когда же достаточную жадность проявляют земле-
дельцы, коэффициент Джини превышает (неред-
ко сильно превышает) 0,35. Проблема Гордона Гек-
ко состояла в том, что у него, как и у Гринча, было
слишком маленькое сердце. Он совершал такие по-
ступки, из-за которых коэффициент Джини подни-
мался к 1,0, а ни одно общество этого не потерпит.
Неудивительно, что он попал в тюрьму.
Конкуренция с достаточно жадными людьми
редко приводит к успеху. Представим себе, напри-
мер, что все собиратели в данной долине или охот-
ничьих угодьях единогласно приняли религию или
культурный кодекс, которые запрещают им много
есть или хорошо кормить своих детей. Это не при-
несет им особой пользы, если только такого же по-
ведения не будут придерживаться все обитатели
соседней долины или охотничьих угодий, и той до-
лины, которая лежит дальше, и той, которая лежит
за ней, и т. д. Но так как люди обладают свободной
волей, такого исхода едва ли следует ожидать. Са-
моограничение способно окупиться, но лишь в том
386
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
случае, если оно приносит какие-либо другие выго-
ды, которые перевешивают издержки (скажем, по-
вышает групповую солидарность, что положитель-
но сказывается во время войн, или приучает людей
к скудному питанию, что положительно сказыва-
• ется в голодные времена). Соответственно, землю
1 в целом, но не целиком унаследовали жадные, при-
t учив человечество к оптимальному уровню эгоизма.
< Подобно Гордону Гекко, те собиратели, которые
' проявляли слишком большую жадность, в конце
концов расплачивались за это. Чем больше энергии
они извлекали из своего окружения и чем больше
возрастала их численность, тем быстрее они стал-
кивались со снижением отдачи и тем труднее им
становилось извлекать энергию в объемах, требо-
; вавшихся для поддержания их жизни. Рано или
поздно жадные собиратели упирались в мальтузи-
анский барьер, хотя — по причинам, изложенным
‘ в главах 3 и 5,— немногим удачливым обитателям
«Счастливых широт» удавалось выжимать из зем-
ли все больше энергии, постепенно двигаясь к зем-
,, леделию, а после того, как они становились зем-
ледельцами, им удавалось выжимать все больше
' энергии из сельского хозяйства, постепенно двига-
ясь к иерархической структуре.
Опять же, никто не мешал людям отвергнуть зем-
леделие и иерархию, а так как мы имеем дело с мил-
, лионами отдельных решений, принимавшихся на
протяжении многих столетий, вероятно, следует
предположить, что многие именно так и поступа-
ли. Но, с другой стороны, вероятно, следует так-
же предположить, что сторонникам охоты, собира-
тельства и досуга пришлось снова выучить старый
урок о том, как трудно конкурировать с жадностью.
Общины земледельцев росли быстрее, чем общины
собирателей, а иерархические общества были луч-
ше приспособлены к войне и другим коллективным
видам деятельности, чем эгалитарные. Этот про-
цесс занял тысячелетия, но «Агрария» постепенно
387
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
поглощала все регионы мира, где географические
условия благоприятствовали ее существованию.
Позвольте мне повторить, что на всем протяже-
нии этого длительного и тяжелого процесса извле-
чение энергии ни разу никого не заставило создать
иерархию. Скорее, в тех ситуациях, когда ярко вы-
раженная иерархия обеспечивала большую числен-
ность населения и эффективную социальную орга-
низацию (а это значит — на протяжении большей
части тех 12 тыс. лет, что прошли после оконча-
ния ледникового периода), общества, двигавшиеся
в этом направлении, оказывались вознаграждены.
Как мы видели в главе 3, награды распределялись
неравномерно и, вероятно, для миллионов кре-
постных и рабов, трудившихся в полях, рудниках
и на мельницах, эти соображения служили бы сла-
бым утешением. Однако члены тех обществ, кото-
рые не двигались в этом направлении, были наказа-
ны еще сильнее, чем низшие слои в иерархических
группах, и это наказание нередко приводило их
к полному вымиранию. С другой стороны, в тех
ситуациях, когда большую численность населения
и эффективную социальную организацию обеспе-
чивала слабо выраженная иерархия (то есть на про-
тяжении большей части двух веков, прошедших
с момента промышленной революции), вознагра-
жденными оказывались общества, двигавшиеся
в сторону эгалитаризма, в то время как те, что цеп-
лялись за «Аграрию», пострадали из-за этого. Не-
смотря на возрастание разрыва в доходах в передо-
вых обществах потребителей ископаемого топлива,
существовать на дне Евросоюза во многих отноше-
ниях предпочтительнее, чем существовать на ка-
ком бы то ни было уровне в Афганистане.
Происходившие на макроуровне сдвиги в сторо-
ну иерархии и прочь от нее представляли собой не-
преднамеренный итог огромного числа решений,
принимавшихся на микроуровне. Возможно, имен-
но с этой точки зрения лучше всего рассмотреть
388
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
турпоход, о котором пишет Ричард Сифорд. Орга-
низация такого мероприятия по принципам Людо-
вика XIV («турпоход—это я») —не слишком эффек-
тивный способ достичь тех целей, которые ставят
перед собой большинство людей, собирающихся
провести выходные в лесу. Несомненно, найдутся
такие люди, которым нравятся авторитарные пик-
ники (у меня самого от бойскаутских лагерей оста-
лись в основном воспоминания о том, как мне по-
стоянно что-нибудь приказывали), но я убедился
в том, что даже весьма жестким иерархическим ор-
ганизациям свойственно расслабляться, когда они
в целях сплочения коллектива организуют вылазки
на природу. Когда шошоны с присущим им очень
высоким уровнем эгалитаризма в 1930-е гг. устраи-
вали охотничьи экспедиции, они без всяких коле-
баний выбирали «кроличьих боссов», которые ими
командовали, но после того, как экспедиция завер-
шалась, и банкиры, и коренные американцы воз-
вращались к тому укладу, который был наиболее
удобен в их повседневной жизни. Эгалитаризм ту-
ристического лагеря обусловлен не его масштабами,
а гибкостью нашей натуры, позволяющей нам выби-
рать те организации и ценности, которые наиболее
пригодны для решения стоящих перед нами задач.
Обосновывая свое утверждение о том, что иерар-
хию порождает масштаб общества, а не уровень из-
влечения энергии, Сифорд говорит, что жители
деревни «того же размера, что и крупный отряд со-
бирателей, то есть численностью, скажем, в 50 че-
ловек... вполне могут придерживаться эгалитар-
ных ценностей», несмотря на «вертикальные связи
с покровителями в ближайшем городе». Думаю, он
романтизирует сельскую жизнь. Из того немно-
гого, что нам известно о жизни крестьян в древ-
ности, следует, что село действительно было ме-
нее иерархизировано, чем крупные города, но судя
по египетской деревне Керкеосирис, по которой со-
хранилось достаточно много документов, там тем
389
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
не менее присутствовала жесткая половая, возраст-
ная и имущественная стратификация51.
В «Аграриях» более позднего времени, лучше
известных нам по источникам, сельская иерархия
была выражена еще более четко. Можно привести
в пример Россию, поскольку недавно мне довелось
кое-что почитать о ней. В 186о-х гг. буржуазные ак-
тивисты, называвшие себя «народниками», неред-
ко разделяли представления Сифорда о сельской
жизни. «Ключевое место в их философии,—пишет
историк Орландо Файджес,—занимала идея о том,
что эгалитарные обычаи крестьянской общины мо-
гут послужить моделью для социалистического пе-
реустройства общества». Однако когда народники,
затеяв «хождение в народ», встретились с реальны-
ми крестьянами, выяснилось, что «,,мир“ [т.е. де-
ревня] управляется группой старейшин, которые
совместно с общиной контролировали практиче-
ски каждый аспект сельской жизни». Многих на-
родников это ужаснуло; как запомнилось молодому
Максиму Горькому, «в них [бедных крестьянах] на-
чинает играть собачья угодливость пред сильными,
и тогда на них противно смотреть». По словам Фай-
джеса, в целом народники пришли к выводу о том,
что «деревня была рассадником интриг, вендетт,
алчности, обмана, испорченности и случавшихся
порой отвратительных актов насилия крестьян-со-
седей друг над другом; это было отнюдь не то при-
станище общинной гармонии, каким воображали
себе деревню городские интеллектуалы»52.
51. Самые надежные свидетельства были найдены в архиве Мен-
хеса, который в no-х гг. до н.э. был писцом в Керкеоси-
рисе (Crawford 1971; Verhoogt 1997; http://tebtunis.berkeley.
edu). Прекрасный обзор сельской жизни в Римской им-
перии содержится в: MacMullen 1974' Р-1—27.
52. Figes 1996, р. 89, 90; Горький М. Мои университеты//Горь-
кий М. Собрание сочинений в восемнадцати томах. Т. 9.
М.: Государственное издательство художественной лите-
ратуры, 1962. С. 513.
390
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Думаю, что на самом деле моя дискуссия с Си-
фордом об организации крестьянской жизни пред-
ставляет собой часть более обширной дискуссии
о еще одном «-изме»: эссенциализме. Однако в дан-
ном случае, вместо того чтобы признавать себя ви-
новным в самом этом «-изме», я хочу обвинить
в нем Сифорда и Корсгаард, исходя из их утвержде-
ний о том, что слабо выраженная иерархия свой-
ственна человечеству «по умолчанию», представ-
ляя собой его сущность.
Исследователи, называя друг друга «эссенциа-
листами», обычно имеют в виду, что в глазах их
соперников анализируемый объект — который мо-
жет представлять собой все, что угодно, от молекул
до человеческих ценностей и целых биологических
видов—обладает некоей устойчивой, не подвержен-
ной изменениям сущностью. В реальности,—утвер-
ждают антиэссенциалисты,—так никогда не бывает,
потому что даже в тех случаях, когда наши катего-
рии как будто бы вполне соответствуют внешним
реалиям, они тем не менее являются социальны-
ми конструктами, поскольку два объекта, подпа-
дающие под одну категорию, никогда не будут аб-
солютно одинаковыми (более того, ни один объект
не останется неизменным в течение сколько-нибудь
долгого времени)53.
Однако на практике все мы ненадолго становим-
ся эссенциалистами, поскольку очень трудно ду-
мать о чем бы то ни было по крайней мере без кап-
ли эссенциализма. То, что психолог Стивен Пинкер
говорит о естественных науках,— «эссенциализм
стоит за достижениями химии, физиологии и гене-
тики, а биологи и в наши дни ежедневно впадают
в ересь, когда принимают участие в проекте „Геном
человека*4 (ведь у каждого из нас свой собственный
геном!) или открывают „Анатомию44 Грея (ведь тела
53- По данной теме очень полезной для меня была работа Cart-
wright 1968.
391
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
у нас у всех разные!)»54 55 56—можно распространить
на все сферы исследований. Это означает, что об-
винения в эссенциализме на самом деле представ-
ляют собой аргументы в споре о том, какая доза эс-
сенциализма является достаточной.
Мой аргумент о том, что все современные люди
обладают единой, возникшей в ходе эволюции
сущностью, которая включает и ключевой набор
w 55
ценностей это эссенциалистское утверждение.
Однако это достаточно условный эссенциализм —
отчасти вследствие принимаемой мной за данность
идеи о том, что все мы продолжаем биологически
эволюционировать, и потому наша сущность бу-
дет меняться, а отчасти вследствие моего убежде-
ния в том, что в состав нашей биологической сущ-
ности входит культурная гибкость, включающая
и способность реинтерпретировать ключевые цен-
ности, которая дает нам возможность максимизи-
56
ровать получаемую нами пользу в условиях изме-
нений, происходящих в окружающем мире. Думаю,
что этим эссенциализм и должен ограничиваться.
54. Pinker 1997, р. 326.
55. Хороший обзор идей о природе человека содержится в: Bet-
zig *997 и Ehrlich 2000.
56. Здесь я впадаю в экономический жаргон, потому что он
очень хорошо улавливает ключевой момент. Экономисты
не делают никаких предположений в отношении личных
предпочтений; все отличаются друг от друга. Мне нра-
вится смотреть телевизор, но вам, возможно, нравит-
ся ходить в походы, а кому-то еще нравится пить ред-
кие вина. Экономист сказал бы, что каждый из нас имеет
свою собственную функцию пользы. Все функции поль-
зы одинаково значимы, и после того, как мы это призна-
ем, нам также должно стать ясно, что реальная сущность
функции пользы в экономике не имеет значения. В прин-
ципе польза — это всего лишь личное удовлетворение.
Как говорится в самом популярном учебнике экономики,
утверждение о том, что люди стремятся максимизиро-
вать пользу, просто «означает, что они выбирают тот на-
бор потребительских товаров, который для них наиболее
предпочтителен» (Samuelson and Nordhaus 2009, р. 107).
392
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Люди, перейдя от сбора орехов к вспашке полей,
сохранили преданность справедливости, но теперь
справедливость в их глазах означала давать кеса-
рево кесарю, а не делить все поровну; если же они
отправятся в поход с Ричардом Сифордом, то их
чувство справедливости качнется в другую сторо-
ну. Мне кажется, что Корсгаард и Сифорд, утвер-
ждая, что людям свойственны слабо выраженные
Иерархии и что земледельцы ю тыс. лет назад про-
сто сбились с верного пути, заходят в своем эссен-
Циализме слишком далеко.
Самый лучший способ показать это — вернуть-
ся примерно на 15 миллионов лет назад в про-
шлое, в то время, когда еще не было никаких людей
со своими ценностями. Помимо людей, в мире то-
гда отсутствовали и другие человекообразные обе-
зьяны-шимпанзе, бонобо и гориллы,—которые
сегодня являются нашими ближайшими генетиче-
скими родственниками, но зато существовал, пры-
гая с ветки на ветку в центральноафриканском до-
ждевом лесу, последний общий предок всех этих
современных биологических видов, вымершее су-
щество, которое биологи называют прото-Паном.
Почему потомками прото-Пана оказались столь
разные существа, как люди и наши кузены-обе-
зьяны, остается предметом дискуссий, хотя среди
биологов наиболее популярным стало объяснение,
связанное с незначительными различиями между
различными частями бассейна Конго в том, что ка-
салось имевшейся в дикой природе пищи, служив-
шей для обезьян источником энергии57. Впрочем,
меньше споров вызывает тот факт, что у разных
биологических видов на основе единого генети-
ческого материала сложились самые разные фор-
мы иерархии и самое разное отношение к насилию.
Например, гориллы — существа в высшей степени
*57. Wrangham and Peterson 1996, р. 220-30; Potts 2004; Furuichi
j 2009; Hohmann et al. 2010.
393
собиратели, земледельцы и ископаемое топливо
иерархичные: отдельным альфа-самцам принад-
лежат целые гаремы самок, в то время как сам-
цы, не являющиеся альфами, яростно состязаются
с ними в попытках завладеть этими гаремами. Аль-
фа-самец, достигший успеха, монополизирует сек-
суальный доступ к гарему и вместе со своим потом-
ством защищает его от покушений. Шимпанзе тоже
очень иерархичны, но по-иному. В их стаях насчи-
тывается множество самцов (обычно находящихся
друг с другом в генетическом родстве), которые не-
прерывно ведут борьбу за доминирование. Это со-
ревнование может принимать очень свирепые фор-
мы, но успех зависит в первую очередь от умения
организовать коалицию сообщников. Самки, об-
наруживающие гораздо меньше склонности к со-
трудничеству, беспорядочно спариваются с самца-
ми. Доминирующие самцы спариваются чаще, чем
бета-самцы, но все самцы стаи совместно защища-
ют самок и молодняк — возможно, из-за того, что
не в состоянии отличить свое потомство от потом-
ства других самцов. У бонобо секс тоже носит бес-
порядочный характер, но самки сотрудничают друг
с другом гораздо успешнее, чем самцы, иерархия
слабо выражена и почти нет насилия. Чаще всего
совокупляются, как правило, те самцы, которым
удается поладить с самками (или те, чьи матери об-
ладали высоким статусом среди самок)58.
Можно сказать, что гориллы и шимпанзе по са-
мой своей природе иерархичны и склонны к наси-
лию (хотя и по-разному), а бонобо по своей природе
эгалитарны и миролюбивы; однако ни то ни другое
не относится к людям. В ходе эволюции мы при-
обрели способность использовать иерархию и на-
58. Приматологи проделали отличную работу по ознакомле-
нию неспециалистов с результатами своих исследований.
В первую очередь я рекомендую: Harcourt and Stewart
Я007; de Waal 1982; Wrangham and Peterson 1996; и Boesch
2009.
394
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
силие в тех или иных масштабах, в зависимости
от встающих перед нами проблем. Когда нам боль-
ше всего годится иерархия, мы иерархичны; когда
иерархия неэффективна, мы обходимся без нее. Мы
постоянно экспериментируем, и те индивидуумы
и группы, которым удалось сделать верный выбор,
процветают, а те, кому это не удалось,—погибают.
В мире собирателей обычно наиболее эффектив-
ны неиерархические коллективные действия (хотя
и не на охоте на кроликов у шошонов и не среди
обеспеченных собирателей тихоокеанского побере-
жья северо-западной Америки), но не потому, что
люди по своей природе эгалитарны. В конце кон-
цов, равенство среди собирателей — это не просто
отсутствие иерархии; в этих сообществах вперед
постоянно пытаются вырваться «выскочки», но их
сдерживает то, что антрополог Кристофер Бем на-
„ 59
звал «перевернутой иерархией доминирования» —
или, грубо говоря, коалиции лузеров.
По этой причине я считаю, что Корсгаард и Си-
форд впадают в чрезмерный эссенциализм, утвер-
ждая, что люди от природы эгалитаристы и па-
цифисты. Собирательство ставило перед людьми
проблемы, которые было лучше всего решать
в условиях слабо выраженной иерархии и актив-
ного применения насилия, благодаря чему власть
переходила к коалициям лузеров. Земледелие при-
несло с собой совершенно новый набор проблем,
оптимальный ответ на которые давала иерархия,
подрывавшая коалиции лузеров. В большинстве
случаев те группы, которые создавали иерархиче-
ские организации и интерпретировали справед-
ливость и честность в том смысле, что некоторым
людям (например, мужчинам и богоподобным мо-
нархам) положено больше, чем другим (например,
женщинам и крестьянам), брали верх над теми, кто
этого не делал. В исключительных обстоятельствах,
59. Boehm 1993, 1999.
395
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
которые существовали, например, в некоторых ча-
стях древнего и средневекового Средиземноморья
и на берегах северной Атлантики в раннемодерную
эпоху, это было верно лишь отчасти, и в этих нишах
процветали не столь ярко выраженные иерархии.
На протяжении последних двухсот лет использова-
ние ископаемого топлива создало очередной набор
проблем, отличный от предыдущего; эти проблемы
лучше всего решались при помощи менее иерархи-
ческих организаций, и верх в целом (хотя и не пол-
ностью) одержала идея о том, что честность и спра-
ведливость означают более-менее равное обращение
со всеми людьми. Именно поэтому я считаю оши-
бочным утверждение Ричарда Сифорда о том, что
«в условиях турпохода, так же как в отряде собира-
телей, все прочие побуждения обычно бывают под-
чинены заданному на генетическом уровне чувству
справедливости». Среди собирателей, в условиях
турпохода и в значительной степени в либераль-
ных обществах потребителей ископаемого топли-
ва все побуждения обычно подчинены не заданно-
му на генетическом уровне чувству справедливости,
а той единственной из многочисленных интерпре-
таций заданного на генетическом уровне чувства
справедливости, которая в данных обстоятельствах
обеспечивает наилучший результат.
Кристин Корсгаард в ответ на мое второе утвер-
ждение выдвигает и другие аргументы, но я думаю,
что они тоже грешат чрезмерным эссенциализмом.
По ее мнению, в главах 1-5 мне не удалось пока-
зать, что конкретные формы извлечения энергии
подталкивают людей к тем или иным интерпре-
тациям человеческих ценностей. Скорее — считает
она, — «все, что он показывает или что он показы-
вает со всей очевидностью, сводится лишь к тому,
что противоположная ценность не особенно нужна для
поддержания данных социальных форм». Согласно
ее объяснению «Моррис указывает, что собиратель-
ские общества не поощряют имущественного нера-
396
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
венства, вследствие чего собиратели не оставляют
после себя серьезных состояний, и поэтому вопрос
о законнорожденности детей не имеет для них
большого значения. Но, — добавляет она,—мы ви-
дим лишь то, что у собирательских обществ нет ка-
кой-либо особой причины, связанной с их методом
извлечения энергии, для насаждения супружеской
верности. Почему же браки в таких обществах носят
довольно аморфный характер, остается непонят-
но». Аналогичным образом в случае ярко выражен-
ной у собирателей гендерной иерархии из подчер-
киваемого мной «строгого гендерного разделения
труда... не вытекает необходимость в мужской ге-
гемонии. Можно вообразить себе мир, в котором
женщины, сидя дома, повелевают мужчинами, тре-
буя от них ходить на работу и зарабатывать деньги,
поскольку больше ни для чего мужчины не годны,
и отбирая у них все деньги, как только те прино-
сят их домой». Она указывает, что подобное воз-
ражение применимо и в отношении моих пред-
ставлений о насилии, поскольку если даже я прав
в том плане, что «насилие представляет собой бо-
лее серьезную проблему для обществ, выстроенных
вокруг земледелия, чем для обществ, выстроенных
вокруг собирательства, и еще более серьезную про-
блему для индустриальных обществ... это не объяс-
няет, почему к насилию терпимо относятся в соби-
рательских обществах».
Корсгаард приходит к выводу о том, что мы,
люди, не занимаемся реинтерпретацией наших
ключевых, заданных на генетическом уровне цен-
ностей в свете данного метода извлечения энергии,
поскольку по сути своей мы — эгалитарные и ми-
ролюбивые существа и отказываемся от эгалита-
ризма и миролюбия лишь тогда, когда выносим
неверную оценку. Отсюда вытекает ее (процити-
рованное мной выше) заключение о том, что соби-
ратели и потребители ископаемого топлива более
эгалитарны, чем земледельцы, потому что «равен-
397
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ство просто устанавливается само собой, если нет
потребности в иерархии», а также дальнейший ар-
гумент о том, что причиной, мешавшей «собира-
телям понять, что людям не следует убивать друг
друга направо и налево, в то время как для нас это
совершенно очевидно... служило отношение людей
к самим себе». По ее мнению, домодерные люди,
«по-видимому, чувствовали, что их внутреннее „я“
может быть повреждено или погублено тем, что
о них думают люди». Соответственно, «убийство
при защите своей чести в прежние дни имело очень
много общего с той формой насилия, которую мно-
гие из нас даже сейчас считают абсолютно прием-
лемой,— а именно с самообороной».
Все эти соображения звучат убедительно, но ду-
маю, что я в большей степени виновен в излишне
сжатой аргументации, чем в ошибках и путанице.
Я бы сказал, что в основе проблемы лежит излишне
категоричный подход профессора Корсгаард к сущ-
ности человечества: она требует ответа «или-или»
на такие вопросы (Эгалитарны мы или иерархич-
ны? Миролюбивы ли мы или агрессивны?), на ко-
торые всегда следует отвечать: «И то и другое».
Самый лучший способ объяснить довольно небреж-
ное отношение собирателей (а также во все боль-
шей степени потребителей ископаемого топлива)
и намного более строгое отношение земледельцев
к женской сексуальности состоит в том, чтобы со-
поставить эволюционные выгоды, доступные для
мужчин и для женщин (и остававшиеся практиче-
ски постоянными на протяжении последних 50 тыс.
лет), с доступными для них стратегиями получения
этих выгод (которые претерпевали резкие измене-
ния вместе с методами извлечения энергии) и выяс-
нить, как изменялся соответствующий баланс. Од-
нако для этого требуется сделать еще один экскурс
в историю человеческой эволюции.
В эволюционном смысле успешными являются
те особи, которым удается передать свои гены сле-
398
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
дующему поколению: чем больше собственных ко-
пий они произведут, тем больше вероятность того,
что их гены станут бессмертными60. Однако у ви-
дов, практикующих половое размножение, самцы
и самки достигают этого совершенно разными пу-
тями61. Самцам передавать генетический материал
легко и дешево: они делают это, спариваясь с самка-
ми. Соответственно, те самцы, которые спаривают-
ся со множеством самок, оказывают большее влия-
ние на геном, чем те самцы, которым это не удается,
и поэтому эволюция вложила в самцов стремле-
ние иметь как можно больше половых партнеров.
С другой стороны, самкам передавать генетический
материал сложно и дорого, потому что они должны
вынашивать потомство в себе. Самка, которая тща-
тельно выбирает партнеров и принимает семя толь-
ко от того самца, от которого, по ее мнению, она
родит сильное, умное и здоровое потомство, в боль-
шинстве случае окажет большее влияние на геном,
чем самка, не сделавшая такого мудрого выбора.
Поэтому эволюция делает самок разборчивыми.
По-видимому, все это более-менее верно в отно-
шении большей части животного царства, но эво-
люционное ветвление различных видов вносит в эту
картину всевозможные сложности62. Первая из них
связана с присмотром за детьми. Самки некото-
рых видов рожают детенышей, которые в принци-
пе готовы к самостоятельной жизни и практически
не нуждаются в родительской опеке. Однако у боль-
шинства видов детеныши нуждаются в том, чтобы
их кормили, защищали и обучали, и современные
6о. Dawkins 1976.
61. Дарвин (Darwin 1871), выявляя ключевые принципы эволю-
ции, предположил, что половой отбор играет такую же
важную роль в эволюции, что и естественный отбор. По-
ловое размножение возникло примерно 1,5 млрд лет на-
зад; ранее существовало только бесполое размножение,
осуществлявшееся путем клонирования.
62. Wilson Е. О. 1975.
399
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
люди представляют собой крайний пример такой
ситуации. Из-за большого мозга нам нужен большой
череп, но если мы будем оставаться в матках матерей
до тех пор, пока не станем столь же готовы к жиз-
ни во внешнем мире, как и детеныши большинства
других видов млекопитающих, то наши головы ока-
жутся слишком большими для того, чтобы преодо-
леть материнские родовые пути. Люди справились
с этой проблемой, по сути, научившись рожать пре-
ждевременно, но по этой причине наши дети на-
много сильнее нуждаются в родительской опеке.
Воспитание детей открывает новый фронт в вой-
не полов63. Чем больше ребенок нуждается в при-
смотре, тем сильнее у каждого пола будут стиму-
лы к тому, чтобы свалить этот труд на другой пол,
и тем более выгодно быть невнимательным родите-
лем; но если этой стратегии будут следовать и мать,
и отец, то их ребенок умрет, а вместе с ним превра-
тятся в ничто и гены его ленивых родителей. По-
этому каждый вид пришел к своему собственному
уникальному гендерному разделению труда, при-
чем на результатах самым существенным образом
сказывается то, какая форма извлечения энергии
при этом используется. Люди отличаются от дру-
гих животных лишь тем, что, по сути, они могут до-
стигнуть нового равновесия путем не только биоло-
гической эволюции, но и культурной.
Эволюция привела горилл к семьям, организо-
ванным вокруг полигинных альфа-самцов, шим-
панзе и бонобо —к различным видам стай с беспо-
рядочными половыми связями, а людей — к образо-
ванию пар64. Несмотря на то что подробности этого
63. Этот момент очень хорошо изложен в: Seabright 2013а.
64. Разумеется, люди изобрели бесчисленные разновидности
пар. В большинстве обществ богатым мужчинам разре-
шены те или иные виды полигинии де-юре или де-фак-
то, а что именно означает пара «мужчина и женщина»,
сильно отличается от культуры к культуре (Fox 1984; Bet-
zig 1986; Scheidel 2009).
400
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
процесса нам точно неизвестны, Homo ergaster/erec-
tusG\ вероятно, двигался в этом направлении уже 1,8
миллионов лет назад, выработав четкое разделение
между полами в сфере извлечения энергии и соци-
альной жизни, основывавшееся на том, что мужчи-
ны охотились, женщины занимались собиратель-
ством, а в приготовлении пищи и воспитании де-
тей принимали участие и те и другие (хотя большую
часть работы выполняли женщины)65 66.
Новое поле сражений между полами — образова-
ние пар—требовало новой тактики. С одной стороны,
у нас, людей, сложилась уникальная разновидность
любви, эмоционально привязывающая нас к партне-
рам и облегчающая нам сотрудничество и взаимное
доверие, но, с другой стороны, мы нашли и новые
способы обмануть систему. Отныне женщина полу-
чила возможность максимизировать свой генетиче-
ский успех, заключив союз с хорошим добытчиком,
даже если имела сомнения в отношении его генети-
ческой пригодности, а затем заводить связи на сто-
роне ради получения семени, впуская в семейное
гнездо кукушат, генетически превосходящих закон-
ных детей. Разумеется, перед мужчиной открывал-
ся противоположный вариант — подкидывать куку-
шат в чужие гнезда с тем, чтобы издержки их воспи-
тания ложились на хозяев этих гнезд. Как мужья, так
и жены имели серьезные стимулы к тому, чтобы по-
мешать попыткам супруга/супруги подобным обра-
зом максимизировать свой репродуктивный потен-
циал, поскольку такие действия могли привести к со-
кращению ресурсов, доступных для их собственного
потомства, а также к разрушению доверия между су-
пругами. Ревность—это адаптационный признак.
65. Я использую такое составное наименование, потому что сре-
ди исследователей нет единого мнения о том, как следу-
ет называть африканских представителей этого класса
Ното — ergaster или erectus.
66. Wrangham 2009.
401
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Все это, по сути, объясняет не только миллионы
любовных треугольников и миллиарды слез, проли-
тых из-за них на протяжении истории человечества,
но и значительную часть сюжетов мировой литера-
туры. Хотя Толстой утверждал, что каждая несчаст-
ливая семья несчастлива по-своему, мне представ-
ляется, что в этих сражениях фактически исполь-
зуется только три вида оружия. Первое — это позор
(или, выражаясь более формально, репутационные
издержки): «Посмотрите-ка,—говорит миру предан-
ный партнер,—что натворил/натворила этот ублю-
док/эта сука67 после всего, что я для него/нее сделал/
сделала! Второе оружие—насилие, к которому мужья
обычно оказываются более способны, чем женщины,
хотя обманутая женщина может позвать на помощь
родственников мужского пола, чтобы они как следу-
ет отделали ее неверного супруга, а обманутый муж
может напасть на любовника жены. Наконец, есть
еще и экономика: если кто-то из партнеров распоря-
жается жизненно важными ресурсами, то он/она мо-
жет диктовать условия в том, что касается секса.
Каждый из этих видов оружия может оказать-
ся эффективным, но его мощь зависит от нито-
чек обычно осуществляемого бессознательно ана-
лиза выгод и издержек, который люди проводят
перед лицом искушения. На одной чаше весов —
страдания, причиняемые супругу/супруге отказом
от внебрачного секса (то есть от шанса максимизи-
ровать свой репродуктивный потенциал) или из-
меной (то есть неспособностью помешать брачному
партнеру максимизировать свой репродуктивный
потенциал); на другой — те страдания, которые
принесут ему/ей позор, побои и/или лишение со-
держания. Еще сильнее осложняет эти вычисления
67. Называть бесстыжих женщин суками —очень древний обы-
чай, восходящий как минимум к поэту Семониду, жив-
шему в Греции в VII в. до н.э. (см. подробное обсужде-
ние в: Franco 2014).
402
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
то, что все люди отличаются друг от друга, и на их
выбор влияют интересы и советы родственников,
друзей и соседей. Функция пользы у каждого че-
ловека уникальна — chacun a son gout— но посколь-
ку психологи утверждают, что первая чаша весов
во всех культурах имеет примерно один и тот же
вес68, то с целью объяснить разницу в исходах мы
должны рассмотреть вторую чашу.
Формула проста. Чем сильнее страдания, кото-
рые мужчины способны причинить женщинам по-
средством позора, насилия и экономики, тем выше
вероятность того, что жены будут сохранять вер-
ность, а мужья — изменять им, а чем сильнее стра-
дания, которые способны причинить теми же спо-
собами женщины мужчинам, тем выше вероятность
того, что мужья будут сохранять верность, а жены —
изменять им. Причина, по которой собиратели (и в
меньшей степени — потребители ископаемого топ-
лива) признают право женщины на до- и внебрач-
ный секс, а земледельцы—нет, состоит не в том, что
у земледельцев искажена эгалитарная сущность лю-
дей. Она состоит в том, что объем страданий, ко-
торые могут причинить друг другу жены и мужья,
зависит от организации общества, а та, в свою оче-
редь, непосредственно зависит от его масштабов,
а в конечном счете—от метода извлечения энергии.
По сравнению с собирательством земледелие
проводит гораздо более четкую грань между муж-
ским и женским трудом, требуя, чтобы женщины
в первую очередь занимались организацией домаш-
него хозяйства (хранение и приготовление пищи,
изготовление тканей, воспитание детей и т. п.),
а мужчины —извлечением энергии вне домохозяй-
ства (полевые работы, землеустройство, охота, тор-
говля, война, тяжбы и т. п.)69. Как пишет Корсгаард,
68. Hupka and Ryan 1990; DeSteno et al. 2006.
69. Как и во многих других отношениях, хортикультуралисты,
полагавшиеся не на плуг, а на мотыгу, находились где-то
4°3
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
мы, потребители ископаемого топлива, в теории
вполне можем вообразить мир, в котором бы верхо-
водили жены-организаторы, отправляя своих боль-
ше ни на что не пригодных мужей работать в поле,
но в реальности организационные потребности зем-
ледельческих обществ давали мужьям возможность
причинить страшные экономические страдания не-
верным женам и в то же время делали для мужей
более затратной неспособность проследить за тем,
чтобы жены не приносили в гнездо чужих куку-
шат. В большинстве случаев лучшее, на что мог-
ла надеяться женщина, уличенная в неверности,—
повторить судьбу Анны Карениной, в то время как
худшее, что могло ожидать мужа-изменника,—не-
обходимость заново жениться (или же, подобно
тому, через что пришлось пройти князю Облон-
скому в первой главе романа Толстого — провести
три ночи на диване, пока не утихнет ярость же-
ны)* 70. Как я подозреваю, позор, которому подверга-
лись согрешившие, и терпимость к направленному
против них насилию представляли собой функции
предполагаемых экономических издержек неверно-
сти и силы экономического оружия, находящегося
в руках обманутого супруга. Впрочем, было бы ин-
тересно более подробно изучить соответствующие
исторические и этнографические факты.
Корсгаард и Сифорд в первую очередь рассма-
тривают переход от собирательства к земледелию,
меньше внимания уделяя переходу от земледелия
к использованию ископаемого топлива, но аде-
кватная теория должна быть в состоянии объяс-
нить и то и другое. Согласно моим представлениям,
посредине между собирателями и крестьянами (Goo-
dy 1976).
70. Разумеется, на практике на исход влияли размер придано-
го жены, влиятельность ее семьи, личность участников,
конфликта, а также религиозная и юридическая систе-
мы общества.
404
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ключевым фактом служит то, что взрывообразный
рост объемов извлекаемой энергии после 1800 г.
(и особенно после 1900 г.) резко увеличил возмож-
ности женщин в сфере наемного труда и их эконо-*
мическое влияние по сравнению с влиянием муж-
чин. По этой причине объем страданий, которые
мужья могли причинить посредством экономиче-
ского оружия, резко сократился, а вместе с ним —
позор, связанный с внебрачной женской сексуаль-
ностью, и терпимость по отношению к насилию,
направленному против тех женщин, которые это
практиковали. Соответственно, потребители ис-
копаемого топлива движутся к тому, что мужская
и женская сексуальная свобода начинает цениться
(или осуждаться) ими более-менее одинаково.
Еще один момент: как историк Уолтер Шейдель,
так и экономист Пол Сибрайт, читавшие главы 1-5
в рукописи, указывали мне на то, что теория сексу-
альных ценностей должна объяснять действитель-
но поразительный факт: во многих обществах по-
требителей ископаемого топлива общий уровень
фертильности сейчас находится ниже уровня вос-
производства. Этот вопрос бьет почти в меня са-
мого. «Задумайтесь, —пишут эволюционисты Пи-
тер Ричерсон и Роберт Бойд,—над одной из самых
причудливых традиций, зафиксированных в анна-
лах этнографии: существование субкультуры лю-
дей, у которых длина списка публикаций являет-
ся предметом большей заботы и вызывает большую
гордость, чем число детей»71. Как я сам объясню это,
в качестве типичного, СТРАННОГО, по собственно-
му выбору бездетного представителя этой экзоти-
ческой субкультуры?72
71. Richerson and Boyd 2005, p. 77.
72. Моя жена не занимается наукой, но — к нашему взаимному
( облегчению — после заключения брака мы обнаружили,
; что ни я, ни она не испытываем особого интереса к обза-
ведению потомством.
405
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Ричерсон и Бойд дают сложное объяснение это-
73
го явно антиадаптивного признака , но я подозре-
ваю, что на самом деле слишком рано — как якобы
сказал Чжоу Эньлай в отношении Французской ре-
волюции — начинать разговор о том, к каким по-
следствиям это приведет. Те общества потребителей
ископаемого топлива, которые в XX в. столкнулись
со снижением уровня рождаемости, одновремен-
но богатели и усиливались, но у нас нет никакой га-
рантии, что эта корреляция сохранится на протя-
жении следующих ста лет. Не исключено, что Евро-
па, Восточная Азия и (в меньшей степени) Северная
Америка заплатят ужасающую цену за свою пере-
вернутую возрастную пирамиду, когда демографи-
ческий центр тяжести планеты окажется в Афри-
ке73 74, но опять же, если какие-либо из более смелых
предсказаний, обсуждавшихся в главе 5, исполнят-
ся хотя бы отчасти, постлюди XXI в., возможно, бу-
дут жить, главным образом, онлайн и размножать-
ся бесполым способом (если им вообще понадобит-
ся размножаться). В этом случае сокращение уровня
фертильности просто не будет играть никакой роли,
а нас, бездетных ученых, будут вспоминать как пер-
вопроходцев, смело шедших туда, где до них не бы-
вали ни один мужчина и ни одна женщина.
Но хватит уже о сексе. Корсгаард нападает и на
мои представления о насилии. Собственно говоря,
она утверждает, что моя неспособность объяснить,
почему собиратели были столь терпимы к приме-
нению силы,—это «самая очевидная из проблем»,
73. Richerson and Boyd 2005, р. 169-187.
74. Эта ситуация многократно анализировалась; см., например:
http://www.economist.com/news/21589o74-boomers-need-
think-harder-about-their-retirement-income-says-larry-fink-
chairman-and-chief; http://www.reuters.com/article/2013/ 05/
i5/us-lifeexpectancy-iDUSBRE94Ei662Oi3O5i5; http://www.
gapminder.org/videos/dont-panic-the-facts-about-populati-
on/#.VBsbgos7i8M; www.stimson.org/spotlight/whither- the-
demographic-arc-of-instability-/; P. Taylor 2014.
406
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
сопровождающих мою аргументацию. Думаю, что
и здесь моя главная ошибка состояла в слишком ла-
коничном изложении моих доводов и нежелании
обосновывать их ссылками на эволюцию, в то время
как главная ошибка профессора Корсгаард, по мо-
ему мнению, заключается в чрезмерном эссен-
циализме.
При всей спорности биологических теорий одно
из немногих положений, с которыми как будто бы
согласны едва ли не все, заключается в том, что наси-
лие, как и ревность — адаптивный признак, возник-
ший в ходе эволюции. Почти каждый вид животных
тем или иным способом прибегает к насилию в слу-
чае конфликтов. При этом не найдется двух пред-
ставителей одного и того же вида, которые исполь-
зуют насилие совершенно одинаково: одним особям
свойственна вспыльчивость, другим —миролюбие,
но в целом каждый вид в ходе естественного и поло-
вого отбора движется к оптимуму в том, что касается
количества и типов применяемого насилия. Этот оп-
тимум определяется физическими свойствами дан-
ного вида, окружением, тем, на кого представители
данного вида охотятся и кто охотится на них, тем,
с кем они конкурируют, и множеством других фак-
торов75. По мере того как изменяется окружающая
среда, меняются и привычки животных, связанных
с насилием, вследствие чего за последние 1,3 млн лет
бонобо и шимпанзе настолько далеко ушли в раз-
ные стороны от своего последнего общего предка,
что если первые почти никогда не убивают друг дру-
га, то у последних от ю до 15% особей погибает из-за
межвидового насилия76. Примерно та же статистика
наблюдается и среди людей-собирателей77.
75. Более подробно моя точка зрения излагается в: Morris 2014,
р. 288-312.
76. Hill et al. 2001; М. Wilson 2013.
77. Сравнение насилия у шимпанзе и у людей-собирателей:
Wrangham and Glowacki 2012.
407
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Таким образом, люди ничем не отличаются от
других животных в том плане, что биологическая
эволюция научила нас прибегать к силе в случае
конфликтов, но в то же время мы принципиаль-
но отличаемся от других животных в том отноше-
нии, что людям свойственна не только биологи-
ческая, но и культурная эволюция. По мере роста
объемов извлекаемой нами энергии увеличивались
как масштаб наших обществ, так и сложность раз-
деления труда. Одним из самых важных типов спе-
циалистов, которых породили земледельческие об-
щества, были специалисты по насилию, ставшие
первыми властями, и эти специалисты на протяже-
нии последних пяти тысяч с чем-то лет постепен-
но лишали других людей возможности прибегать
к силе ради получения желаемого. Как я упоминал
в главе 3, из моих вычислений следует, что к I в. н. э.
уровень насильственной смертности в Римской им-
перии и Ханьском Китае стараниями властей уже
не превышал 5%. Это произошло не потому, что
земледельцы понемногу обучались искусству вы-
несения оценок, а потому, что монополизация на-
силия государством повышала издержки, сопро-
вождавшие попытки собственноручно вершить
правосудие. Когда после 200 г.н.э. евразийские го-
сударства начали разваливаться, уровень насиль-
ственной смертности в Евразии опять подскочил
до ю% — не потому что люди разучились выносить
верные оценки, а потому, что государства ослабли
и уже не могли делать насилие непривлекательным
по причине связанных с ним высоких издержек.
Значительное усиление государств после 1400 г.
снова привело к снижению уровня насильственной
смертности. В XX в. в среднем по планете он не пре-
вышал 2%, а в XXI в. не превышает 1%78.
Наконец, я хочу ответить не только моим оппо-
нентам, но и другим критикам моего утверждения
78. Pinker 2011; Morris 2014, р. 112-287, 319-325, 332-340.
408
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
о том, что интерпретация ключевых человеческих
ценностей определяется методом извлечения энер-
гии. В то время как под прицелом первых в 6-9 гла-
вах оказалась логика моих построений, некоторые
другие читатели выдвинули возражения, так ска-
зать, более исторического плана, оспаривая хроно-
логическую связь между называемыми мной причи-
нами и следствиями. Эти читатели отмечают, что
многие ценности, которые я связываю с использо-
ванием ископаемого топлива, формировались в За-
падной Европе уже в XVIII и даже в XVII вв. При
этом промышленная революция, начавшаяся толь-
ко в 1770-х гг., даже в Англии не вполне заверши-
лась к 1830-м гг.; так какие же у меня имеются ос-
нования утверждать, что так называемые ценности
потребителей ископаемого топлива были порожде-
ны его потреблением?
Я уже немного говорил об этом в первых главах
книги, но из-за того, как была организована моя
аргументация, мои замечания оказались разброса-
ны по отдельным главам и явно нуждаются в не-
котором упорядочении. Я указывал, что по мере
того, как людям удавалось извлекать все больше
энергии, их ценности изменялись. Как энергию,
так и ценности можно до бесконечности разделять
по категориям, но для того, чтобы разобраться в ко-
лоссальной, запутанной массе исторических и ан-
тропологических материалов, я разбил извлечение
энергии и ценности на три идеальных типа. В гла-
ве 1 я цитировал слова Вебера о том, что идеаль-
ный тип «в своей концептуальной чистоте никогда
не сможет быть эмпирически выявлен в реальности.
"Этоутопия». Но, как объясняет далее Вебер, то, что
идеальные типы теряют в реальности, восполняет-
ся их ясностью. История, излагаемая на уровне иде-
альных типов, как будто бы показывает, что по мере
перехода от собирательства к земледелию, а затем
и к использованию ископаемого топлива люди так-
же переходили от одной системы ценностей к дру-
; 409
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
гой, но при описании на уровне отдельных обществ
и жизней картина получается более сложной.
В главе 2 я отмечал, что собирательские общества,
существовавшие в таких нишах, богатых морскими
ресурсами, как Япония, берега Балтики и Тихооке-
анское побережье Северной Америки, были способ-
ны извлекать гораздо больше энергии, чем сухопут-
ные собирательские общества. И хотя у этих «обес-
печенных собирателей» не наблюдалось никаких
зачатков земледелия, необычные условия, в кото-
рых они жили, позволяли им извлекать столько же
энергии, сколько ее извлекается в некоторых земле-
дельческих обществах, и потому у обеспеченных со-
бирателей масштабы общества, материальное поло-
жение, иерархия и ценности отступали от того, что
наблюдается в собирательских обществах идеально-
го типа, в сторону тех форм, которые типичны для
«Аграрии». Обеспеченные собиратели были не в со-
стоянии слишком далеко зайти в этом направлении,
и ни один археолог не перепутает культуру Дзёмон
с культурой Ацтекской империи; собственно гово-
ря, именно потому, что условия, позволявшие не-
которым людям стать обеспеченными собирателя-
ми, сильно отличались от тех, которые позволили
другим стать земледельцами, общество обеспечен-
ных собирателей имело очень мало возможностей
для независимого освоения сельского хозяйства.
По этой причине все общества обеспеченных соби-
рателей в конце концов были побеждены и уничто-
жены земледельцами из других регионов.
В главе g я указывал, что торговые города-госу-
дарства и протоиндустриальные нации имели опре-
деленное сходство с обеспеченными собирателями.
По-видимому, секретом успеха большинства этих
необычных обществ был доступ к морю: эксплуа-
тация морских ниш позволяла им извлекать на-
много больше энергии, чем это возможно в идеаль-
ных земледельческих обществах. Подобно тому, что
происходило у обеспеченных собирателей, в дан-
410
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ном случае также возрастали масштабы общества,
его богатство и открытость, а ценности его жите-
лей удалялись от ценностей «Аграрии», хотя —как
выше в этой главе я указывал на примере Афин —
ни одному городу-государству так и не удалось изба-
виться от своих земледельческих корней. Аналогич-
ным образом ни один город-государство никогда
и близко не подошел к промышленной революции,
поскольку условия, благоприятствовавшие разви-
тию городов-государств, не способствовали проры-
ву к использованию ископаемого топлива. Соответ-
ственно, большинство городов-государств было по-
степенно поглощено аграрными империями.
Несколько иначе обстояло дело в раннемодер-
ных протоиндустриальных нациях, потому что
в одной из них — Великобритании — все-таки про-
изошла промышленная революция. Выше я пред-
положил, что это случилось потому, что эта страна
имела возможность эксплуатировать морские тор-
говые сети, дававшие поистине беспрецедентные
объемы органической энергии, и это давало бри-
танским предпринимателям непреднамеренный
стимул к работам по использованию ископаемого
топлива как источника энергии для машин. Объе-
мы извлечения энергии в Северо-Западной Европе
резко возросли после 1боо г., по мере того как наби-
рала обороты атлантическая экономика, и к 1700 г.
уже превзошли наивысший уровень, достигнутый
в Римской империи.
Жители Северо-Западной Европы по мере роста
масштабов и богатства их обществ эксперименти-
ровали с новыми формами организации и подоб-
но жителям некоторых древних и средневековых
городов-государств двигались — неуверенно и по-
рой прибегая к насилию — в сторону большей от-
крытости. Уже в 1640-х гг., задолго до начала ин-
дустриализации, некоторые англичане рисковали
всем ради свержения иерархии и божественного
права, а в то время, когда Болтона и Уатта едва зна-
4П
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ли за пределами Бирмингема, некоторые амери-
канцы и французы пошли еще дальше. Если бы все
это происходило пятьюстами годами раньше, в сто-
летия характерного для европейского Высокого
Средневековья очень медленного роста масштабов
извлечения энергии, то мое утверждение о зави-
симости ценностей от метода извлечения энергии
действительно было бы опровергнуто. Но посколь-
ку речь идет о XVII и XVIII вв., когда извлечение
энергии в Европе возрастало невиданными доселе
темпами, то Просвещение представляется мне серь-
езным доказательством моего тезиса.
Не вполне понятно, каким образом можно
проверить альтернативные сценарии, вытекаю-
щие из моих представлений о причинно-след-
ственных связях, но я подозреваю, что если бы
извлечение энергии в Северо-Западной Европе за-
стыло на уровне примерно в 35 тыс. ккал на чело-
века в день (т.е. приблизительно на уровне 1776 г.),
то одного бы Просвещения не хватило для распро-
странения либеральной демократии по всему миру.
Вместо этого Северо-Западная Европа и ее амери-
канские колонии, вероятно, стали бы ареной кон-
сервативной реакции на новые идеи, как это слу-
чилось в XVIII в. с остальной Евразией79. Реально
имел значение произошедший после 1800 г. энерге-
тический взрыв, благодаря которому идеи Просве-
щения сперва закрепились по всему Западу, а затем
проникли в принципиально новые регионы. (Мож-
но придумать много других альтернативных сце-
нариев: если бы американская революция потерпе-
ла поражение, то мог бы рост объемов извлекаемой
энергии поставить Британскую Америку на тот же
путь развития, который проделали реальные США?
И удалось бы Британской Америке в конце кон-
цов сменить Британские острова в качестве ядра
глобальной сети свободной торговли, как их после
79. Об этой реакции см.: Goldstone 2009.
412
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
1945 г. сменили реальные США? Опять же, если бы
в Британии не произошло промышленной револю-
ции, то не превратились бы США во что-то вроде
Латинской Америки, медленно распространяя раб-
ство по всему материку?80 А может быть, наоборот,
в США произошла бы своя собственная промыш-
ленная революция?)
Ссылка на «переходные» случаи нередко служит
последним прибежищем для возмутителей спокой-
ствия в науке, стремящихся оградить ту или иную
теорию исторических последовательностей от ее
опровержения фактами. Несомненно, некоторые
читатели расценят мои аргументы как еще один
печальный пример этого жанра. И все-таки мне
кажется, что обеспеченные собиратели, древние
и средневековые города-государства и раннемодер-
ные протоиндустриальные нации действительно
являются исключениями, подтверждающими пра-
вило, и потому я сохраняю убежденность в спра-
ведливости моего второго утверждения о том, что
интерпретация человеческих ценностей менялась
в зависимости от изменений в сфере извлечения
энергии.
Следствие № i
В 1984 г. Эрнест Геллнер (которому воздавалось
должное в главе 3 в качестве первооткрывателя «Аг-
рарии») отказался от места профессора философии
в Лондонской школе экономики, чтобы стать про-
фессором социальной антропологии в Кембридже.
В те годы я был там аспирантом и помню, что после
появления Геллнера мы с коллегами обнаружили
у него очень обескураживающую привычку. На се-
8о. Захватывающий разбор этой гипотезы приводит историк
Найалл Фергюсон в своей книге «Цивилизация» (Fergu-
son 2011, р. 96-140).
413
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
минарах он устраивался спереди по центру, в тот
момент, когда докладчик начинал выступление,
засыпал, внезапно просыпался под аплодисмен-
ты, а затем задавал вопрос, выявлявший фаталь-
ные изъяны в аргументации докладчика. Едва ли
не впервые я увидел, как он исполняет этот фокус,
во время доклада на тему о социальной истории
и археологии, прочитанного Кристофером Тилли
(сейчас ставшим одним из ведущих мировых ар-
хеологов-теоретиков, а тогда — свежеиспеченным
обладателем докторской степени). «Мне говорили,
что вы хороший археолог,—сказал ему Геллнер.—
Но зачем вы пытаетесь стать плохим философом?»
Я решил, что у Геллнера имелись все основания
для таких слов, и в течение почти тридцати лет ра-
ботал в предположении о том, что нам, археологам,
следует оставить философию философам. Получен-
ное от Центра человеческих ценностей приглаше-
ние выступить с Тэннеровскими лекциями отчасти
выманило меня из этой уютной зоны, но лишь одно
из замечаний Кристин Корсгаард в конце концов
заставило меня увидеть, что и Тилли был по-своему
прав. Археология неизбежно влечет за собой выво-
ды философского характера, и до тех пор, пока хо-
рошие философы не начнут относиться к археоло-
гии более серьезно, у археологов нет иного выбора,
кроме как становиться плохими философами.
Профессор Корсгаард полагает, что при изуче-
нии человеческих ценностей самым важным яв-
ляется не то различие, которое делаю я — между
ключевыми ценностями, сложившимися в ходе
биологической эволюции, и тем, как эти ценности
интерпретируются людьми в реальности,—а разли-
чие между «позитивными ценностями», под кото-
рыми она имеет в виду «те ценности, которых люди
действительно придерживаются», и «истинными
моральными ценностями», то есть теми ценностя-
ми, «которых нам следует придерживаться». Воз-
водя корни этой терминологии к раннемодерной
44
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Европе, она пишет: «В наше время философы уже
не употребляют таких слов, но если бы мы продол-
жали ими пользоваться, то могли бы понимать раз-
личие между истинными моральными ценностями
й позитивными ценностями как различие между
речными ценностями и теми ценностями, которых
люди реально придерживались лишь в конкретных
местах в конкретные моменты времени».
Если смотреть на вещи глазами Корсгаард, то за-
дача объяснения ценностей господина Георгоса све-
дется к изучению того, почему земледельцы при-
держиваются настолько неправильных ценностей.
Однако я думаю, что мы должны выбрать иную
точку зрения, поскольку первое следствие из моих
утверждений, сделанных в данной книге, состо-
ит в том, что проводимое Корсгаард различие ме-
жду истинными моральными ценностями и пози-
тивными ценностями бессмысленно. В одном месте
Корсгаард говорит: «Неясно, верит ли Моррис в су-
ществование каких-либо истинных моральных цен-
ностей», и поэтому уточню: я не верю в существова-
ние истинных моральных ценностей в том смысле,
Л котором Корсгаард использует это выражение.
Я говорю это, потому что человеческих ценно-
стей могут придерживаться только люди, а они
не смогут придерживаться вообще никаких цен-
ностей, если только не будут извлекать энергию
из своего окружения (как выразился поэт Оден,
сперва харчи, а лишь потом—этика)81. Из этого вы-
текает, что ценности реальных людей — по опреде-
лению позитивные ценности, сформировавшие-
ся под влиянием способов извлечения энергии
из мира, в котором мы живем; и именно поэтому
я говорю о бессмысленности проводимого Корсга-
ард различия между истинными моральными цен-
81. Таким образом он лаконично перевел (Auden 1965) слова Бер-
тольда Брехта «Erst kommt das Fressen, dann kommt die
Morale» из его «Трехгрошовой оперы» (1928).
415
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ностями и позитивными ценностями. У нас нет ни-
каких ценностей, кроме позитивных.
Различие между истинными и позитивными
ценностями останется бессмысленным даже в том
случае, если приравнивать истинные моральные
ценности к тому, что я называю ключевыми цен-
ностями, сложившимися в ходе биологической эво-
люции. Такие ключевые ценности никогда не су-
ществовали в вакууме: они складывались среди
реально существовавших людей, которые выжива-
ли за счет собирательства и потому понимали спра-
ведливость, любовь и пр. таким образом, который
наиболее пригоден при извлечении энергии из ди-
кой природы и конкуренции с другими людьми, за-
нимающимися тем же самым. Пытаться предста-
вить себе людей, каким-то образом избавленных
от необходимости извлекать энергию, а затем рас-
суждать об их моральных ценностях—странное за-
нятие. По сути, больше всего это напоминает мне
сюжет, рассказанный греческим историком Геро-
дотом. По его словам, египетский фараон Псам-
метих, которому не давал покоя вопрос о том, ка-
кой народ первым жил на Земле, решил провести
эксперимент. Он приказал вырастить двух ново-
рожденных детей так, чтобы они были полностью
изолированы от мира и никогда не слышали чело-
веческого голоса. Через два года эксперимент увен-
чался успехом: оба малыша неожиданно бросились
к своему воспитателю с протянутыми руками, кри-
ча «Бекос!» —что по-фригийски означает «хлеб».
Как пишет Геродот, «египтяне признали этот факт
и заключили, что фригийцы—народ более древний,
чем они сами»82.
82. Геродот, 2,2. Псамметих 1 правил в 664-610 гг. до н.э. Счи-
тается, что аналогичный эксперимент провел в 1493 г-
король Шотландии Яков IV, оставив двух детей с немой
женщиной на необитаемом острове Инчкит. «Утвержда-
ют, что эти дети, достигнув возраста, в котором овладе-
416
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Это глупая история, но в реальности задавать-
ся вопросом о том, на каком языке будут говорить
те люди, которым не с кем говорить, не глупее, чем
ставить вопрос о том, каких ценностей будут при-
держиваться люди, если они —не реальные люди,
живущие за счет извлечения энергии. Даже самые
изощренные попытки выявить свободные от всяко-
го контекста, абсолютно универсальные истинные
моральные ценности должны учитывать наличие
какой-либо формы извлечения энергии. Неудиви-
тельно, дгго теоретики сплошь и рядом считают
данностью те способы извлечения энергии, кото-
рые используются в их обществе, и столь же неуди-
вителен их вывод о том, что ценности их мира—это
ценности лучшего из всех возможных миров.
Очевидный пример такого подхода представ-
ляет собой знаменитый мысленный эксперимент
Джона Ролза, в котором нам предлагают предста-
вить себе, в каком обществе мы хотели бы жить,
если бы начинали жизнь за «покровом неведения»,
не зная, родимся ли мы мужчинами или женщина-
ми, богатыми или бедными, жадными или ленивы-
ми, здоровыми или болезненными и т.д. Ролз при-
ходит к выводу о том, что все люди в итоге сходятся
на двух принципах справедливости: равная свобо-
да для всех и ограничение всех форм неравенства,
за исключением тех, которые выгодны наиболее
бедствующим членам группы83.
Согласно известному предположению Ролза об-
щество, к жизни в котором нам стоило бы стре-
миться, потребует от нас «разделять друг с другом
судьбу» и «обращать себе на пользу естественные
случайности и социальные обстоятельства лишь
в тех случаях, когда это выгодно для всех». По его
вают речью, заговорили на хорошем еврейском,—пишет
хроникер XVI в. Роберт Линдси,— но я не знаю тех, кто
слышал бы это своими ушами» (Dalyell 1814, р. 249-250).
83. Rawls 1971, р. п-22, 136-142.
417
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
мнению, это означает полное отрицание какой-ли-
бо иерархии; «аристократические и феодальные об-
щества,—полагает он,—несправедливы потому, что
они делают... случайности аскриптивной основой
для принадлежности к более или менее закрытым
84
и привилегированным социальным классам» .
Я, как и Ролз, вырос в либеральном обществе, по-
требляющем ископаемое топливо, и тоже нахожу
эту идею привлекательной—до тех пор, пока могу
допустить, что мир с другой стороны покрова тоже
живет за счет ископаемого топлива. Но что если
практически единственным источником Энергии
там являются окультуренные растения и одомаш-
ненные животные? В конце концов, весь смысл по-
крова неведения в том и состоит, что мы не можем
ничего допускать. Кто знает—вдруг мир, в котором
мы родимся, будет миром земледельцев, которому
свойственна принципиальная проблема: несмотря
на то что потребность в продовольствии не смо-
жет быть удовлетворена при отсутствии крупномас-
штабной координации работ, предельная отдача
от труда в таком мире обычно столь мала, что важ-
нейшие задачи можно решить лишь посредством
принудительного труда. Опять же, как и Ролз,
я не позаботился провести какие-либо исследо-
вания с целью проверки своих предубеждений84 85,
но подозреваю, что перед лицом возможности ро-
диться в мире земледельцев, а не потребителей ис-
копаемого топлива большинство людей не захотят
отдавать предпочтение старательно предписывае-
84. Rawls 1971, р. 102.
85. На самом деле эксперименты показали, что многие потре-
бители ископаемого топлива выносят иные оценки, чем
те, которые нам следовало бы выносить с точки зрения
Ролза (Frohlich et al. 1976)- Некоторые критики даже «за-
даются вопросом о том, не является ли начинание Ролза
всего лишь попыткой найти аргументы в поддержку по-
литических взглядов профессоров из рядов его социаль-
ного класса» (Gordon 2008).
418
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
мому Ролзом эгалитаризму. Возможно, наилучшим
выбором ex ante была бы более скромная привер-
женность элементарному набору таких ключевых
ценностей, сложившихся в результате биологиче-
ской эволюции, как справедливость, любовь, со-
страдание и т.п.,— а ту интерпретацию этих цен-
ностей, которая позволит свести к минимуму голод
и насилие, должны выносить люди, реально живу-
щие по другую сторону покрова.
Не исключено, что Геллнер отмахнулся бы
от всего этого как от плохой философии, но мне
кажется, что, хотя Ролз блестяще истолковал одно
из представлений о ценностях либерального мира
потребителей ископаемого топлива, он никак
не разъясняет свое отношение к тому, что Корсга-
ард называет истинными моральными ценностями,
; потому что таких вечных ценностей не существует.
; Если материальные условия существования с дру-
! гой стороны покрова окажутся подобными средне-
1 вековым, то процветать будут люди с феодальными
взглядами, а не эгалитаристы. Если я прав в этом
' отношении, то проводимое мной различие между
ключевыми ценностями, сложившимися в ходе
биологической эволюции, и тем, как люди интер-
претируют эти ценности, является обоснованным
и важным, а проводимое Корсгаард различие ме-
жду истинными моральными ценностями и пози-
тивными ценностями—нет.
Таким образом, я не согласен с Корсгаард, когда
она приводит мой вопрос в отношении господина
Георгоса в новой формулировке, трактуя его как во-
прос о том, почему земледельцам свойственны на-
столько неправильные взгляды; и так как я не со-
, гласен с тем, что земледельцы выносят неверные
оценки, то не могу принять и приводимые ею объ-
яснения их ошибок. Она предлагает три возможные
теории о том, что не в порядке с земледельцами. Со-
гласно первой, которую Корсгаард называет социо-
логическим позитивизмом, «то, что люди действи-
419
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
тельно ценят, может быть целиком объяснено дей-
ствием социологических сил, за которыми, в свою
очередь, могут стоять силы эволюции»; согласно
второй, носящей название просвещенческого ми-
ровоззрения, «люди обладают способностью к вы-
несению оценок, и этой способности присуща есте-
ственная тенденция к ориентации на истинные мо-
ральные ценности. Но, подобно нашей способности
к научному познанию мира, эта способность... очень
медленно ставит в центр внимания свой настоящий
объект—истинные моральные ценности»; наконец,
согласно третьей теории — «идее об искажениях» —
«люди обладают способностью к вынесению оце-
нок, и этой способности присуща естественная тен-
денция к ориентации на истинные моральные цен-
ности, но эта тенденция уязвима для искажений...
по причине воздействия того, что в уничижитель-
ном смысле называется „идеологией11».
Хотя Корсгаард не слишком четко высказывает-
ся в этом плане, думаю, что она относит мои аргу-
менты к социологическому позитивизму, несмотря
на то что ее критика подобного типа мышления как
будто бы не имеет большого отношения к той кни-
ге, которую, как мне казалось, я написал. По сло-
вам Корсгаард, главная слабость социологического
позитивизма заключается в том, что «если ценно-
сти — всего лишь способ сохранения социальных
форм, необходимых при данном способе извлече-
ния энергии, и если люди это знают, то непонятно,
как эти ценности могут работать. Для того чтобы
ценности могли выполнить свою функцию, люди
должны верить, что они придерживаются истин-
ных моральных ценностей». Я более чем согласен
с этим утверждением и потому убежден в том, что
меня нельзя назвать социологическим позитиви-
стом (функционалистом — да, но не социологиче-
ским позитивистом).
Я согласен с Корсгаард в том, что ценности
не являются ценностями, если люди в них не ве-
420
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
рят, по той причине, что из исторических и антро-
пологических исследований как будто бы четко вы-
текает: люди обычно верят в свои ценности по той
серьезной причине, что к этому их подталкивают
все имеющиеся в их распоряжении факты. Взять,
например, обожествляемых царей. Плутарх рас-
сказывает замечательную историю о том, что, ко-
гда Александр Македонский в 324 г. до н. э. вышел
к границам Индии, перед этим за десять лет захва-
тив всю Персидскую империю, он спросил местного
мудреца, как человек может стать богом. Мудрый
брахман ответил ему, что для этого нужно совер-
шить нечто такое, что невозможно совершить че-
ловеку86. Я всегда представлял себе, как Александр
чешет в голове, думает: «Знаю ли я кого-нибудь, кто
совершил то, что не может совершить человек? —
и тут же находит ответ:—Знаю. Это я. Я только что
покорил Персию. Ни одному простому смертному
это было не под силу. Я — бог и потому могу без вся-
ких угрызений совести убивать друзей, если они бу-
дут мне мешать».
Мы не знаем и не можем знать, действительно ли
Александр верил в то, что он —сын Зевса, хотя он,
несомненно, действовал так, как человек, который
в это верит, и распространял соответствующие исто-
рии по крайней мере начиная с 332 г. до н. э. Не зна-
ем мы и того, верили ли ему древние греки. Боль-
шинство из них, кажется, только смеялось, когда
Александр вскоре после случая с индийским муд-
86. Плутарх. Александр, 64//Плутарх. Сравнительные жизне-
описания. Т. 2. М.: Наука, 1994. С. 157. Плутарх жил че-
рез четыреста лет после этих событий, и потому высока
вероятность того, что ничего подобного не происходило
на самом деле; впрочем, Плутарх имел доступ к источни-
кам, которые не дошли до нас, и потому вполне возмож-
но, что если эта история и была выдумана, то это про-
изошло в конце IV в. до н.э., в рамках кампании по обо-
жествлению Александра. См. обсуждение в: Hamilton
1969, ad lac.
421
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рецом потребовал для себя божественных почестей.
Однако к 307 г. до н. э. афиняне уже были готовы
строить алтари бывшим полководцам Александра
и приносить им жертвы87. Сто лет спустя обожеств-
ление царей уже стало в Греции нормой. Опять же,
мы никогда не узнаем, действительно ли люди ве-
рили в то, что их властители со всеми их многочис-
ленными пороками принадлежат к числу божеств88,
но вера в то, что эти люди действительно были «бо-
гами-спасителями», наиболее экономичным обра-
зом из всех возможных объясняла два очевидных
факта —то, что эти люди совершали то, что явно
превышало человеческие возможности, и то, что
они обладали сверхчеловеческим могуществом89.
Нам почти ничего не известно о том, что думали
древние земледельцы, но я тем не менее подозре-
ваю, что жители «Аграрии», наделяя мужчин вла-
стью над женщинами, богатых — властью над бед-
ными и т.д., действительно верили в то, что пра-
вильно интерпретируют свои ключевые ценности,
сложившиеся в ходе биологической эволюции —
точно так же, как философы из числа потребителей
ископаемого топлива обычно считают, что выносят
верные оценки, когда объявляют о необходимости
равенства. Но поскольку мы с профессором Корсга-
ард как будто бы сходимся во мнении о том, что со-
циологический позитивизм—никуда не годная тео-
рия, то я не стану углубляться в эту тему90.
87. Плутарх. Деметрий, 9-13//Плутарх. Сравнительные жизне-
описания. Т. 2. С. 373-376.
88. Чрезвычайно интересные рассуждения о том, действитель-
но ли греки в первые несколько столетий н. э. верили
в божественную природу римских императоров, содер-
жатся в: Price 1984.
89. См. мои дальнейшие размышления об этих процессах в: Mor-
ris and Powell 2009, рр. 443, 477“79-
90. По-видимому, Корсгаард в действительности расценива-
ет социологический позитивизм как всего лишь одну
из разновидностей «идеи об искажениях», когда гово-
рит, что, по мнению сторонников этого подхода, способ-
422
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
Вместо этого я перейду к ее замечанию о том, что
хотя, по ее мнению, «нам есть что сказать о про-
свещенном мировоззрении... в еще большей сте-
пени разговора заслуживает идея об искажениях».
В некоторой степени я разделяю ее мнение о про-
свещенном мировоззрении, но лишь потому, что
(как я объяснял в главах 4 и 5) считаю само Про-
свещение плодом роста объемов извлекаемой энер-
гии. Однако совсем другое дело— «идея об искаже-
ниях». И Корсгаард, и Сифорд уделяют большое
значение идеологии в «Аграрии»: первая считает,
что идеология искажает выносимые людьми оцен-
ки, а второй утверждает, что «большинство обычно
утрачивало контроль и над распределением мате-
риальных благ, и над насилием в пользу небольшой
центральной группы, отчасти осуществлявшей так-
же и идеологический контроль».
Ни Корсгаард, ни Сифорд не дают сколько-ни-
будь точного определения «идеологии». Несомнен-
но, это одно из самых слабо поддающихся опре-
делению слов в лексиконе общественных наук91,
но, рискуя впасть в полемический тон, я бы ска-
зал, что им свойственно, как однажды выразил-
ся антрополог Талаль Асад, «вульгарно-марксист-
ское отношение к идеологии как к связной системе
ложных представлений, на которой держится об-
щая структура эксплуатации и господства». Я ци-
тирую здесь Асада из-за предложенного им роскош-
ность к вынесению оценок «уязвима для искажений, вы-
зываемых социологическими силами». Как я понимаю,
согласно «идее об искажениях», идеология —очень мощ-
ная сила, заставляющая массы верить в то, что им гово-
рят элиты, в то время как социологический позитивизм
утверждает, что идеология — вещь очень слабая и неспо-
собная внушить кому-либо веру во что-либо. «Идея об ис-
кажениях» предполагает, что большинство людей —глуп-
цы, а социологический позитивизм объявляет их суще-
ствами бесхребетными.
91. См. превосходное резюме в: Gerring 2001, р. 71-86.
423
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ного сравнения: по его словам, такое представление
об идеологии «можно назвать теорией идеологии
имени Волшебника из страны Оз. Подобно Доро-
ти, антрополог [или философ, или филолог] сры-
вает ширму внешнего дискурса и находит под ней
реальность—неприметного старичка, суетливо дер-
92
тающего за ниточки» .
«Можно какое-то время обманывать всех; мож-
но даже обманывать кое-кого все время; но невоз-
можно обманывать всех до бесконечности»,—якобы
сказал Авраам Линкольн (если только это не был
Ф. Т. Барнум)* 93. Тем не менее Корсгаард и Сифорд
явно считают, что Линкольн/Барнум ошибался
и что на протяжении десяти тысяч лет всех жите-
лей «Аграрии» водили за нос и грабили без зазре-
ния совести: мужчины—женщин, богатые—бедных,
жрецы —всех остальных. В это я просто не могу по-
верить. Люди — самые умные существа на плане-
те (а может быть, и во всей вселенной). Мы сумели
справиться почти со всеми проблемами, с которы-
ми когда-либо сталкивались. Так почему же зем-
ледельческие ценности продержались ю тыс. лет,
если они были всего лишь обманом, к которому
прибегали злокозненные элиты? Большинство из-
вестных мне земледельцев — люди весьма иску-
шенные; почему же земледельцы прошлых эпох
не могли сообразить, что творится у волшебника
за ширмой?
По моему мнению, ответ состоит в том, что ника-
кой ширмы не было. Она представляет собой плод
воображения современных ученых, без которого
не обойтись, если думать, что лишь малочисленная
элита могла считать иерархию благом. В реально-
92. Asad 1979, р. 621-622.
93- Обычно считается, что эти слова прозвучали в речи Лин-
кольна, произнесенной им 2 сентября 1858 г. в Клинтоне
(Иллинойс), но еще никому не удалось найти их в его бу-
магах (http://www.bartleby.com/73/609.html).
424
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
сти земледельцы придерживались земледельческих
ценностей не потому, что их обманывали, а пото-
му, что они обладали здравым смыслом. Здравый
смысл — под которым я понимаю приобретенную
людьми в ходе биологической эволюции способ-
ность учиться на опыте и подстраивать свое пове-
дение под внешние обстоятельства — подсказывал
людям, что в любом обществе, где извлечение энер-
гии в среднем составляет от 8 тыс. до 35 тыс. ккал
на человека в день, именно земледельческие цен-
ности обеспечат большинству из них пропитание
и безопасность; когда же извлечение энергии пре-
высило уровень в 35 тыс. ккал на человека в день,
здравый смысл подсказал людям, что настало вре-
мя пересмотреть их ценности.
Я делаю акцент на здравом смысле из-за утвер-
ждения Сифорда о том, что, «как ни парадоксаль-
но, „здравый смысл11 обычно идеологизирован». Вовсе
нет. Здравый смысл отнюдь не идеологизирован;
более того, именно к победе над ним должна стре-
миться идеология. Здравый смысл не всегда явля-
ется подходящим инструментом для постижения
реальности —в конце концов, он говорит нам, что
Солнце вращается вокруг Земли, что Земля плоская
и что воздух нематериален,— но он представля-
ет собой исключительно хороший инструмент для
того, чтобы оценить пригодность тех или иных ре-
„ - 94
центов и вероятные последствия наших действии . *
94. Разумеется, именно поэтому мы и стали обладателями
здравого смысла. Надо полагать, что люди, способные
оценить, какие рецепты будут работать и к каким ре-
зультатам приведут те или иные стратегии, имели бо-
лее высокие шансы на то, чтобы передать свои гены по-
томству, чем люди, которым такая оценка была не под
силу, а те общества, которые приходили к столь же здра-
вым коллективным суждениям, с большей вероятностью
могли расти и расширять свои владения, чем те обще-
ства, которые были неспособны на такие коллективные
суждения.
425
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
На самом деле не существует ни богоподобных ца-
рей, ни мужского превосходства, ни прирожденных
рабов, но в земледельческих обществах все эти три
идеи приносили плоды, и потому здравый смысл
требовал от людей верить в них и соответствен-
ным образом пересматривать свои ценности. Убе-
дить людей игнорировать здравый смысл очень
трудно, и именно поэтому невозможно обманывать
всех до бесконечности (или хотя бы на протяжении
ю тыс. лет). Здравый смысл— агрессивная субстан-
ция, разъедающая любую идеологию как кислота.
Сифорд заявляет об идеологизированности
здравого смысла, комментируя полученный мной
опыт проживания среди народности лухья в Ке-
нии, но я думаю, что в реальности он служит непло-
хой иллюстрацией к моей точке зрения. Я прибыл
в Кению в 1986 г., привезя с собой из мира потре-
бителей ископаемого топлива набор твердых убе-
ждений о порочности колониального менталите-
та, но быстро поддался здравому смыслу и нанял
местных женщин носить мне воду. Но «Иэн нахо-
дился в Кении в качестве временного отдельного
наблюдателя,—пишет профессор Сифорд. — Мест-
ным крестьянам было бы разумнее не приспосабли-
ваться к обстоятельствам, а изменять их путем со-
вершенствования водоснабжения».
Мне кажется, он не вполне разобрался в сути
этих событий. Местные жители показывали нам
с женой заросшие руины нескольких заброшен-
ных насосных и водоочистных станций, объясняя,
что западная Кения—регион очень бедный, и даже
в тех случаях, когда благотворительные организа-
ции строят подобные сооружения, местные жители
зарабатывают слишком мало для того, чтобы опла-
чивать их содержание, и не в состоянии платить до-
статочно большие налоги или взятки властям в да-
леком Найроби для того, чтобы те взяли эту заботу
на себя. Однако жительницы моей деревни изменя-
ли обстоятельства, принося мне из ручья воду и по-
426
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
лучая за это деньги. Они прислушались к здравому
смыслу и отказались от домашнего труда в поль-
зу оплачиваемой работы точно так же, как делают
с 1940-х гг. американские и европейские женщины.
Те лухья, с которыми мы беседовали, как будто бы
очень хорошо понимали, что чем быстрее они пе-
рейдут от земледельческих ценностей, связанных
с женским трудом, к ценностям потребителей ис-
копаемого топлива, тем быстрее в западную Кению
придут деньги и изменят их обстоятельства.
В этом плане показателен контраст между Ке-
нией и соседней Танзанией. Танзания — в то вре-
мя Танганьика —получила независимость от Вели-
кобритании в 1961 г., а Кения в 1963 г. Обе страны
были очень бедными, и в тот момент оставалось
совсем неясно, какой путь быстрее приведет их
в «Индустрию» в дивном новом мире независи-
мости— рыночный или социалистический95. Пра-
вители Кении в целом выбрали первый путь, пре-
доставив кенийцам свободу следовать их здравому
смыслу (если только тот не требовал от них кри-
тиковать действия властей), в то время как танза-
нийское государство предпочло последний, тре-
буя от своих граждан согласовывать здравый смысл
с требованиями идеологии «Уджамаа» (это слово
на языке суахили означает что-то вроде «семейно-
го единства»). Эта идеология, известная также как
«африканский социализм», решительно игнориро-
вала многие реалии мира потребителей ископаемо-
го топлива, а танзанийская Революционная партия
насильственно переселила шесть миллионов горо-
жан в деревню, что имело катастрофические по-
следствия96. В 1961 г. танганьиканцы уже были бед-
95. Развитие стран Африки в те годы хорошо описывается в: Frie-
den 2006, р. 435-452-
96. Официальную интерпретацию «Уджамаа» см. в: Nyerere 1968;
анализ этой идеологии см. в: Coulson 1982; McHenry 1979.
О кенийской экономике см.: Bates 1989.
427
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
нее кенийцев, в среднем зарабатывая на каждый
доллар, полученный кенийцами, всего по 64 цента,
а к 1986 г. «Уджамаа» снизила относительный зара-
боток танзанийцев до 51 цента. Мы с женой, попав
той же осенью в Арушу— кстати, то самое место, где
была впервые обнародована доктрина «Уджамаа»,—
поражались тому, как мало там было еды по сравне-
нию с Кенией. Однажды вечером нам удалось раз-
добыть на обед лишь «козий суп» — кость и немного
жира в миске теплой подсоленной воды,—кото-
рый пришлось есть в темноте, так как выключили
электричество. Однако с 2001 г. «Уджамаа» подчи-
няется здравому смыслу. Танзанийцы взяли на во-
оружение рынки и наемный труд и к 2013 г. уже
зарабатывали по 94 цента на каждый доллар кений-
97
ских доходов .
Мы с Ричардом Сифордом расходимся во мне-
ниях по вопросу о том, как человеческие ценно-
сти связаны с материальным благосостоянием, но
что бы мы ни думали на этот счет, сравнение Кении
с Танзанией показывает, что «Уджамаа» даже при
всем авторитете Джулиуса Ньерере и силе стояще-
го за ним государства сохраняла жизнеспособность
лишь чуть больше поколения, поскольку здравый
смысл подсказывал танзанийцам, что она проти-
воречит фактам. Советский коммунизм продер-
жался дольше, и миллионам его подданных еще
и в 1950-е гг. он казался хорошим описанием ре-
альности97 98. По мере замедления экономического
роста в 1970-е гг. утверждать это было все сложнее
и сложнее, и к 1980-м гг. здравый смысл позволил
большинству советских граждан понять, что ком-
мунизм-ложь (согласно знаменитой шутке «мы
делаем вид, будто работаем, а они делают вид, буд-
97. Доход в Кении и Танзании в 1961-1986 гг.: Maddison 2010;
в 2013 г.: https://www.cia.gov/library/publications/the-wor-
ld-factbook/fieJds/2Oi2.htm]#]o.
98. Эта тема чрезвычайно интересно излагается в: Spufford 2010.
428
ИЭН МОРРИС, и В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
то платят нам зарплату»)99. К концу десятилетия
коммунизм ушел в небытие.
Проводимое Корсгаард различие между истин-
ными моральными ценностями и позитивными
ценностями требует от нее рассматривать идеоло-
гию как социологическое искажение, мешающее
людям выносить верные оценки —в случае земле-
делия она препятствовала этому в течение ю тыс.
лет. С другой стороны, проводимое мной разли-
чие между ключевыми ценностями, сложившимися
в ходе эволюции, и тем, как люди интерпретируют
эти ценности (причем за этими интерпретациями
в первую очередь стоит соответствующий способ из-
влечения энергии), заставляет меня считать идео-
логию набором ложных утверждений, которые при-
носят выгоду тем или иным кругам100—но обычно
недолго, поскольку здравый смысл—очень мощное
орудие, позволяющее быстро выявить те рецепты,
которые наиболее пригодны в тех материальных
условиях, в которых мы находимся. Я подчерки-
ваю это различие между определениями, поскольку,
на мой взгляд, оно помогает объяснить последнее
расхождение во взглядах между мной и профессо-
ром Корсгаард — касающееся покушения талибов
на будущего нобелевского лауреата Малалу Юсуф-
зай в 2012 г.
Пожалуй, нет ничего удивительного в том, что
мы так по-разному вспоминаем развернувшуюся
в Принстоне дискуссию об этом покушении. «Раз-
ные очевидцы описывают одни и те же события
gg. На мой взгляд, самым волнующим обличением этой лжи слу-
жит эссе драматурга и политика Вацлава Гавела «Сила
бессильных» (1978)1 а самым язвительным — составлен-
ный Беном Льюисом сборник советских анекдотов «Мо-
лот и щекотка» (2008).
1ОО. Такая интерпретация идеологии не требует от нас предпо-
лагать, что лжецы осознают свою ложь; как я подозреваю,
наиболее убедительны те идеологии, приверженцы кото-
рых искренне верят в правоту своих утверждений.
429
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
по-разному, по причине пристрастного отношения
к той или иной стороне либо из-за несовершенства
памяти»101,—отмечал еще 2400 лет назад Фукидид,
и с тех пор мало что изменилось. Как запомнилось
Корсгаард, когда меня спросили, были ли талибы
неправы, я попытался уклониться от вынесения ка-
ких-либо моральных оценок. У меня не было таких
намерений, но, возможно, мне удастся более ясно
высказаться на бумаге, чем после отличного, но от-
нюдь не безалкогольного обеда.
Разумеется, покушавшиеся на Юсуфзай —в кон-
це концов арестованные сейчас, в сентябре 2014 г.,
когда я пишу эту главу102,—были неправы. Но если
я прав в том, что при рассуждениях морального
плана следует проводить различие между ключе-
выми ценностями, сложившимися в ходе эволюции,
и конкретными интерпретациями этих ценностей,
а не между истинными моральными ценностями
и позитивными ценностями, то мы должны задать-
ся вопросом о том, что значит быть «неправым».
Исходя из замечаний Корсгаард, я бы сказал, что
в ее глазах неправ тот, кто делает нечто, проти-
воречащее истинным моральным ценностям, су-
ществующим независимо от людей. С моей точки
зрения, неправильное поведение — такое, которое
противоречит решительно разделяемым мной, по-
требителем ископаемого топлива, интерпретациям
человеческих ценностей, возникших в ходе эволю-
ции. В 1982 г. я был убежден, что господину Ге-
оргосу не следовало заставлять жену тащить ме-
шок, а самому ехать на ослике, а в 2012 г. я был еще
сильнее убежден, что талибам не следовало стре-
лять в Малалу Юсуфзай. Поскольку я понимаю, что
мои собственные ценности — всего лишь диктуемая
здравым смыслом интерпретация того мира, кото-
рый стал возможен благодаря потреблению иско-
1O1. Фукидид, 1, 22.
102. См.: http://www.bbc.com/news/worid-asia-29177946.
43°
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
паемого топлива, то я готов спокойно признать, что
горячие приверженцы земледельческих ценностей
могут со мной не согласиться. Но в то же время
я готов спокойно объявить, что я прав, а они непра-
вы— не потому, что я лучше умею выносить оценки,
а потому, что эра земледелия кончилась. Именно
поэтому я написал в главе 4, что талибы в первую
очередь и главным образом виновны в отсталости.
Как я понимаю, исламисты утверждают103, что
Юсуфзай, громко требуя образования для женщин,
поставила под удар существование мира и его спа-
сение, и потому они были вправе убить ее, так как
подобная страшная угроза взывает к самым край-
ним мерам. Результаты некоторых опросов обще-
ственного мнения, упоминавшихся мной в главе 4,
говорят о том, что многие потребители ископаемо-
го топлива одобряют применение таких крайних
мер, когда что-то угрожает безопасности мира104,
а следовательно, предметом разногласий служит
вопрос о том, что считать такой угрозой. Некото-
рые исламисты полагают, что 15-летние феминист-
ки отвечают этому критерию; я же (как и почти все
остальные люди в мире) так не думаю. Таким обра-
зом, вопрос сводится к фактам, а талибы в реаль-
ном мире XXI в. неправы именно в том, что касает-
ся фактов. Малала Юсуфзай не представляет собой
никакой угрозы для мирового спокойствия. Ее по-
ступки угрожают только идеологии исламистов —
собранию лживых утверждений, согласно которым
насилие может заставить мир потребителей иско-
паемого топлива, изобилующий энергией, вернуть-
ся к земледельческим ценностям.
103. Как уже отмечалось в главе 4, здесь я активно черпаю сведе-
ния из: Bergen and Tiedemann 2013.
104. И я вхожу в их число по причинам, изложенным в моей
книге «Война! Для чего она нужна?» (2014). Я понимаю,
что с этим не согласны многие другие потребители иско-
паемого топлива, включая многих моральных философов.
431
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Профессор Корсгаард не одобряет этого аргу-
мента. «Моррис временами пишет свой текст так,
словно не принадлежит к числу людей, о кото-
рых идет речь»,— говорит она, и я могу лишь отве-
тить на это, что если она считает меня пришельцем
с другой планеты, то, думаю, ей нужно почаще вы-
бираться из дома. И не только ей одной — многие
моральные философы, подобно Канту в Кенигсбер-
ге, зачастую с явным удовольствием сидят в сво-
ем углу, где им приходится дискутировать лишь
с другими СТРАННЫМИ людьми, и это мешает им
увидеть смысл в поступках таких людей, как гос-
подин Георгос. Думаю, что это ошибка. Для сравне-
ния можно, например, сослаться на то, с чем при-
шлось столкнуться психологу Джонатану Хайдту,
после получения докторской степени расставше-
муся с американскими научными кругами и отпра-
вившемуся в индийский город Бхубанешвар. По его
воспоминаниям,
первые пять недель были заполнены чувством
шока и диссонанса. Я обедал с мужчинами, чьи
жены безмолвно подавали на стол, а затем удаля-
лись на кухню, за весь вечер не сказав мне ни сло-
ва. Мне говорили, чтобы я был построже со сво-
ими слугами и перестал благодарить их за то, что
они меня обслуживают... Меня окружало сегре-
гированное по половому признаку, иерархиче-
ски стратифицированное, глубоко религиозное
общество.
Однако еще через несколько недель он понял, что
мне нравились эти люди, приютившие меня, по-
могавшие мне и наставлявшие меня. Куда бы
я ни попадал, все были добры ко мне... Вместо
того чтобы автоматически обвинять мужчин в аг-
рессивном сексизме и выражать жалость к жен-
щинам, детям и слугам как к беспомощным жерт-
вам, я начал видеть высоконравственный мир,
в котором важнейшей единицей общества явля-
432
ИЭН МОРРИС, и в ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ются семьи, а не индивидуумы, а члены каждой
обширной семьи (включая и слуг) связаны друг
с другом прочными узами взаимной зависимо-
сти. В этом мире равенство и личная независи-
мость не были священными ценностями. Боль-
шее значение имели почтение к старшим, богам
и гостям, покровительство подчиненным и ис-
полнение каждым тех обязанностей, которые
105
диктовались ему его ролью
Добро пожаловать в «Аграрию»!
Я бы сказал, что если мы будем чаще выбирать-
ся из дома, то это заставит нас (кем бы мы ни были)
задаваться вопросом о том, почему абсолютно ра-
зумные люди могут придерживаться взглядов, на-
столько отличающихся от наших собственных. Что
касается меня самого, то именно благодаря частым
вылазкам из дома я пришел к двум утверждени-
ям, рассматривавшимся выше в этой главе, и вывел
из них следствие о том, что проводимое Корсгаард
различие между истинными моральными ценно-
стями и позитивными ценностями бессмысленно.
Ценности господина Георгоса и его жены не были
извращенными вариантами вечных ценностей;
они представляли собой продиктованные здравым
смыслом интерпретации наших ключевых ценно-
стей, сложившихся в ходе эволюции,—интерпрета-
ции, к которым пришли миллиарды земледельцев
после того, как уровень извлечения энергии в их об-
ществах достиг интервала от 8 тыс. до 35 тыс. ккал
в день, и от которых они отказались после того, как
уровень извлечения энергии значительно превысил
величину в 35 тыс. ккал.
То, что я придерживаюсь такой точки зрения,
не делает меня пришельцем из другого мира, точ-
но так же как убеждение в пользе иерархии не де-
лало одних людей из числа тех, кто в ig8o-e гг.
105. Haidt 201а, р. 119.
433
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
жил в Ассиросе и Бхубанешваре, тиранами, а дру-
гих — жертвами. Кроме того, такая точка зрения
вовсе не превращает меня в морального скептика.
Мы живем в мире, потребляющем ископаемое топ-
ливо; поэтому ценности потребителей ископаемо-
го топлива представляют собой верные интерпре-
тации наших ключевых ценностей, сложившихся
в ходе эволюции, а ценности собирателей и земле-
дельцев—неверные интерпретации, и эта ситуация
будет сохраняться до тех пор, пока «Индустрия»
тоже не окажется в прошлом.
Следствие № 2
Это приводит меня ко второму следствию, выте-
кающему из моих утверждений и гласящему, что
в XXI в. интерпретации наших ключевых ценно-
стей, сложившихся в ходе эволюции, будут изме-
няться быстрее, чем когда-либо раньше, потому что
быстрее, чем когда-либо раньше, идут изменения
в сфере извлечения энергии.
Ричард Сифорд прямо не говорит, что я оши-
баюсь в этом отношении, но именно это как буд-
то бы следует из его заявлений, сделанных в гла-
ве 6. Я предполагаю, что конкурентные процессы
культурной эволюции, представлявшие собой дви-
жущую силу истории, продолжат действовать, и это
будет иметь три серьезных последствия: во-пер-
вых, объемы извлечения энергии будут ускоряться
быстрее, чем когда-либо прежде; во-вторых, рево-
люции в генетике, нанотехнологиях и роботехнике
скажутся на биологической эволюции, вследствие
чего изменится само представление о том, что зна-
чит быть человеком; и в-третьих, по мере того как
будут происходить эти изменения, возрастет риск
ядерной войны. Однако Сифорд считает, что эти
идеи «умны, увлекательны, убедительны — и ката-
строфически ошибочны с политической точки зре-
434
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
ния». Он не уточняет, для какой именно политики
опасна моя книга, но не сомневается в том, что кон-
кретно мои политические взгляды «гораздо ближе
к идеям нашего правящего класса, чем к тому обра-
зу мысли, в котором нуждается наша эпоха». Как
и все прочие жители страны Оз, я пал жертвой хит-
рости волшебника-капиталиста, который, дергая
за ширмой ниточки, сделал меня носителем «ка-
питалистического мировоззрения, бессознательно
интернализованного» мной.
Узнав от рецензентов моих последних книг,
что я не только «партийный интеллектуал, знаю-
щий, каким образом подправить факты, чтобы
они отвечали мультикультуралистской линии»,
но и «типичный современный ученый: материа-
лист, но не марксист» и даже человек, «протал-
кивающий субъективные неоконсервативные убе-
ждения в обличье объективной научной теории»106,
я привык не обращать особого внимания на поли-
тические обвинения. Однако попытки профессо-
ра Сифорда излечить меня от моего правого укло-
на включают некоторые конкретные разногласия
по историческим вопросам, и мне бы хотелось дать
на них ответ.
Сифорд обвиняет меня в том, что я принимаю
логику капитализма за логику истории в целом. «...
присущая капитализму динамика неизбежной са-
моэкспансии и те ценности, которые она порожда-
ет,— пишет он,— качественно отличаются от того,
что им предшествовало». Если я правильно пони-
маю его аргументы, он утверждает, что свойствен-
ная людям склонность максимально увеличивать
объемы энергии, извлекаемой ими из окружаю-
щей среды, по отношению к энергии, потраченной
ю6. См.: http://www.history.ac.uk/reviews/review/1o91; http://www.
theguardian.com/books/2o14/apr/2o/war-what-is-it-good-
for-ian-morris; http://www.thetimes.co.uk/tto/arts/books/
non-fiction/article4O4677O.ece.
435
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
на это занятие, не является —как считаю я —функ-
цией того факта, что мы принадлежим к числу жи-
вотных, и что это, напротив, весьма свежее явление,
порожденное капитализмом107. По его словам, до-
статочно посмотреть на Грецию и Рим, демонстри-
рующих, что «непрерывный поиск эффективности,
знакомый нам по капиталистическим экономикам,
просто не встречался в древних экономиках».
Не могу с этим согласиться. Из работ Сифорда
я многое узнал об экономической мысли в Древней
Греции108, но мне кажется, что в данном случае он
просто ошибается. Идея о том, что греки и римля-
не ставили выше эффективности и прибыли дру-
гие социальные соображения, восходит к мысли
Вебера, высказанной им в 1890-х гг. и значитель-
но развитой в 1950-х и 1980-х гг. Карлом Поланьи
и Мозесом Финли109. Но, как отмечал поколение
назад Кит Хопкинс, проблема этой теории в том,
что она неспособна объяснить активный экономи-
ческий рост (в смысле дохода на душу населения),
со всей очевидностью наблюдавшийся в Римской
империи110. Последующие исследования выявили
сопоставимые темпы роста в архаической и клас-
сической Греции111, и сейчас нам ясно не только
то, что Средиземноморье в I тысячелетии до н.э.
являлось ареной одного из самых ярких эпизодов
экономического роста во всей мировой истории
107. Сифорд не дает определения «капитализма»; для простоты
я буду считать, что в целом он согласен с весьма популяр-
ным определением Милтона Фридмана, понимавшего под
капитализмом «организацию экономической деятельно-
сти главным образом посредством частных предприятий,
действующих на свободном рынке» (Friedman М. 2002
[1962], р. 4)-
1о8. Особ, см.: Seaford 2004.
109. Замечания Вебера разбросаны по его многочисленным ра-
ботам (например: Weber 1968, р. 305-306, 927-937, *354“
*359); Polanyi et al. 1957; Finley 1973.
110. Hopkins 1980, 1983.
111. Morris 2004; Scheidel 2010; Ober 2015.
436
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
до 1800 г. н. э.112, но и то, что одним из ключевых ас-
пектов этого процесса было неустанное стремление
к повышению экономической эффективности113.
Иллюстрацией ко второму доказательству, не-
однократно упоминавшемуся мной в данной кни-
ге,— экспоненциальному росту объемов извлекае-
мой энергии с момента окончания ледникового
периода, — служит рис. ю.2. Рост дохода на душу
населения, отнюдь не являясь уникальной чертой
капитализма, представляет собой лишь то, что мы
получим, поместив современного человека в «дол-
гое лето», пришедшее на смену ледниковому перио-
ду. Экспоненциальный экономический рост был
нормой; с течением времени изменялась лишь ве-
личина экспоненты, что привело к ускорению тем-
пов роста. На протяжении двух столетий с момента
начала промышленной революции и становления
капитализма численность мирового населения уве-
личилась в 7 раз, население крупнейшего города
мира — в 25 раз, объемы знаний (по моим вычис-
лениям) — в 8бо раз, а объемы извлекаемой энер-
гии—более чем в 40 раз. Это поразительные цифры,
но они свидетельствуют всего лишь об ускорении
прежних тенденций, не представляя собой чего-то
принципиально нового. На протяжении двух ты-
сяч лет до 1800 г.н.э. численность населения пла-
неты выросла в четыре раза, население ее крупней-
ших городов — почти в три раза, объемы знаний
(опять же, по моим вычислениям) — в ю раз, а объе-
мы энергии, находившейся в распоряжении у лю-
дей,—в 8 раз. На протяжении предшествовавше-
го тысячелетия численность населения удвоилась,
П2. Sailer 2005; Morris et al. 2007.
113. Этот момент прекрасно иллюстрирует недавняя работа Пи-
тера Эктона (Acton 2014), посвященная размеру и струк-
туре фирм в античных Афинах и изящно объясняющая
те их черты, которые Финли (Finley 1973) интерпретиро-
вал как «экономически иррациональные».
437
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
города выросли в 20 раз, объем знаний — в четы-
ре раза, а объемы извлекаемой энергии — более чем
в три раза114. Чем дальше мы уходим в прошлое,
тем медленнее ускорение, но все же мировая эконо-
мика начиная с юооо г. до н.э. росла экспоненци-
ально. Величина экспоненты зависела от масштабов
системы, интенсивности коммуникаций и объемов
накопленных знаний, что само в конечном счете
определялось объемами извлекаемой энергии.
Профессор Сифорд прав в том смысле, что
я в своей книге почти не пользуюсь словом «капи-
тализм», но, как я надеюсь, дело не в том, что вол-
шебник перехитрил меня. Скорее, как я указывал
в главе 4, это связано с тем, что важным фактором
современного экономического роста служит иско-
паемое топливо, а не капиталистический мента-
литет115. Там же я предположил, что после того,
как мир, освоивший использование ископаемого
топлива, стал купаться в энергии, люди придума-
ли два главных способа справиться с этим изоби-
лием. Я назвал их либеральным и нелиберальным,
но в определенной степени мы можем назвать ли-
беральный путь «капиталистическим»116, а нели-
беральный — «социалистическим» или «фашист-
ским». В долгосрочном плане либеральные/капита-
листические методы—свободные рынки, свободная
торговля, свобода слова — оказались чрезвычайно
эффективным механизмом экономического роста,
но, прежде чем делать вывод о том, что капитализм
уникален с точки зрения темпов экономического
развития, мы должны вспомнить, что почти все по-
явившиеся после промышленной революции поли-
тические системы, включая социализм и фашизм,
в большей степени стремились к экономическому
114. По данным из: Morris 2013.
115. На этот момент также указывается в: Malanima 2014.
116. Как, по сути, поступает Милтон Фридман (Friedman 2002
|>962], Р-5)-
438
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
рис. 10.2. Рост объемов извлечения
энергии, 14000 г. до н.э, —2000 г.
росту и обеспечивали его эффективнее, чем какая-
либо из доиндустриальных политических систем.
Например, в 1930-1941 гг. экономика фашистской
Японии ежегодно возрастала на 4,1%; экономика на-
цистской Германии в 1933-1939 гг- ежегодно возра-
стала на 7,2%; экономический рост в СССР с 1928 г.
(первого, по которому имеются надежные данные)
по 1989 г. в среднем составлял 3,65% в Г°Д> ПРИ этом
на протяжении того же самого периода экономиче-
ский рост в США в среднем составлял 3,25% в год117.
Разумеется, при выборе иных интервалов мы полу-
чим другие цифры, но общая картина тем не менее
117. Эти и все другие цифры в данном абзаце вычислены по дан-
ным из: Maddison 2010. Аутсайдером была фашистская
Италия, в которой годовые темпы экономического роста
в 1922-1939 гг. составляли всего 1,4%; но опять же, за имею-
щий такую же продолжительность период с 1991 по 2008 г.
(последний в базе данных Мэддисона) экономический
рост в Италии в среднем составлял всего 1,1% в год.
439
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
будет той же самой118. Нелиберальные экономи-
ки XX в. росли быстрее, чем какая-либо экономика
до 1900 г. (даже Китай при Мао, однозначно пред-
ставлявший собой живой пример вопиющих эко-
номических ошибок, с 1950 по 1976 гг. в среднем де-
монстрировал годовой прирост экономики в 2,5%,
несмотря на «большой скачок» и «культурную ре-
волюцию»), и регулярно обгоняли по своим показа-
телям капитализм XX в. Естественно, следует иметь
в виду, что эти сопоставления в некоторых отноше-
ниях некорректны; так, США к 1920-м гг. уже в це-
лом завершили индустриализацию, в то время как
Россия и Китай едва начали промышленную рево-
люцию, а кроме того, перед этим сильно пострада-
ли из-за опустошительных войн (а это значит, что
советская и маоистская экономики при игре в до-
гонялки имели серьезную фору). Кроме того, ком-
мунисты и фашисты активно использовали при-
нудительный труд и в еще меньшей степени, чем
либеральные общества XIX в., беспокоились о том,
что разрушают окружающую среду119. Вызывает все
меньше сомнений то, что если бы в России и Китае
у власти находились либеральные, а не коммуни-
стические режимы, то экономика этих стран рос-
ла бы еще быстрее, но даже при этом нам, похо-
же, не уйти от вывода о том, что важнейшей силой,
стоявшей за современным экономическим ростом,
было ископаемое топливо, а не капитализм.
Капиталистический строй установился в ранне-
модерной Западной Европе благодаря практичным
людям, сообразившим, что он представляет собой
п8. Даже в бурные 1958-1968 гг. советская и американская эконо-
мики росли примерно одинаковыми темпами (чуть выше
4,75% 18 США, чуть ниже этой величины в СССР). Лишь
в 1980-е гг. американская экономика решительно обогна-
ла советскую (3,1 и 1,6%), после чего граждане СССР бы-
стро отказали советской системе в какой-либо поддержке.
119. Душераздирающее описание китайского опыта можно най-
ти в: Shapiro 2001.
440
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
самый эффективный способ организовать жизнь
в мире, извлекающем все больше и больше энер-
гии. Другие люди не были с этим согласны и шли
иными путями. Основанная на конкуренции логи-
ка культурной эволюции, обрекавшая менее эффек-
тивные варианты на вымирание, влекла за собой
конфликты и компромиссы. Думаю, что то же са-
мое будет происходить и в XXI в., и с осторожным
оптимизмом предсказываю, что культурная эволю-
ция приведет нас к наилучшему (или, по крайней
мере, наиболее приемлемому) исходу. Однако Си-
форд не согласен с этим; похоже, он считает мои
доводы не столько готовностью видеть стакан на-
половину полным, сколько чистым взглядом сквозь
розовые очки, «...в обществе, для которого харак-
терно столь вопиющее неравенство, люди никогда
не введут ограничения, необходимые для спасения
нашей окружающей среды,—пишет он, —С какой
стати я стану меньше летать, если в небе полным-
полно частных реактивных самолетов?»
В небе действительно полным-полно частных
реактивных самолетов (в 2013 г. их насчитывалось
около 19 258)120, но я не убежден в том, что имен-
но по этой причине я, профессор Сифорд и дру-
гие члены болтливых классов продолжаем теснить-
ся в экономклассе коммерческих авиалиний, чтобы
попасть в такие места, как Принстон, и еще мень-
ше я убежден в том, что такие решения действи-
тельно представляют собой угрозу для глобально-
го климата. Сжигая ископаемое топливо, жители
Запада в течение XX в. довели содержание угле-
рода в воздухе почти до 400 частей на миллион,
но уже в течение десятилетия главным источником
выбросов является Восточная и Южная Азия, осу-
120. См.: http://www.forbes.com/sites/davidewalt/2o13/o2/13/thirty-
amazing-facts-about~private-jets/. В этом источнике приво-
дится полное число зарегистрированных самолетов, ко-
торым разрешены полеты.
441
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
ществляющая промышленную революцию. Сотни
миллионов человек до сих пор не имеют надежно-
го электроснабжения, но эта промышленная рево-
люция меняет ситуацию. Если еще миллиард че-
ловек купит по бо-ваттной лампочке и будет жечь
ее по четыре часа ежедневно—что, конечно же, со-
всем немного,—то миру понадобится еще ю гига-
ватт генерирующих мощностей. В 2007 г. Между-
народное энергетическое агентство предсказывало,
что глобальный спрос на нефть к 2030 г. вырастет
с нынешних 86 млн баррелей в день до пб млн, хотя
1,4 млрд человек по-прежнему останутся без элек-
тричества121. И обвиняя в этом капитализм, мы ни-
чего не добьемся. Главный вопрос—не как разобла-
чить волшебника за ширмой, а как удовлетворить
более чем понятный спрос новых потребителей ис-
копаемого топлива на те же самые блага, которыми
уже пользуемся мы с Ричардом Сифордом.
По мнению Сифорда, ответ нам дадут «ценности,
подкрепляемые эмоциями». Мне бы и на этот раз
хотелось, чтобы он пояснил свою мысль, но все же
я продолжу, исходя из контекста, в котором Си-
форд прибегает к этому понятию. Здравый смысл
подсказывает большинству людей, что если почти
все ученые говорят об изменении климата, видят
причину этого в ископаемом топливе и призыва-
ют к действию, то это, по-видимому, правда. Идео-
логи, принадлежащие ко многим политическим
направлениям, отрицают это, но влияние их не-
вежества и/или лжи, кажется, идет на убыль. Наи-
лучший барометр представляют собой те самые ка-
питалистические рынки, на которые ополчился
Сифорд: доля угля снижается (Peabody Energy, круп-
нейшая в мире частная угледобывающая компания,
с 2008 по 2014 г. сократила добычу на 8о%), доля
возобновляемых источников растет, и даже архи-
капиталисты из банка Morgan Stanley рекомендуют
121. Friedman Т. 2008, р. 31, 73.
442
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
инвестировать средства не в ископаемое топливо,
а в альтернативные источники энергии122. На со-
брании инвесторов, прошедшем в 2014 г. в Босто-
не, Майкл Либрейх, генеральный директор Bloom-
berg New Energy Finance, объяснил, что «все больше
инвесторов считают добычу ископаемого топлива
малоприбыльной и теряющей популярность отрас-
лью. Люди понимают, что себестоимость солнечной
энергии снизилась, а себестоимость энергии ветра
снижается. Если мы встанем на точку зрения тех,
кто усматривает во всем этом возможность извлечь
прибыль, то получим шанс»123.
Рынки не в состоянии решить все мировые про-
блемы, но они способны помочь с решением дан-
ной проблемы. Великое открытие нового либера-
лизма XX в. состоит в том, что государственное
вмешательство — не обязательно враг свободных
рынков; по сути, государство способно улучшить
работу рынков, задавая правила, которые сокра-
щают искажения124. В настоящее время ни продав-
цы, ни покупатели обычно не оплачивают пол-
ную стоимость ископаемого топлива, потому что
рынки не взимают с них деньги за углерод, вы-
брасываемый в атмосферу. Исправление этого ры-
ночного сбоя — не ядерная физика: экономистами
предложено множество схем обложения углерод-
ных выбросов налогами и торговли эмиссионными
квотами, призванных устранить недостатки рын-
ков и повысить конкурентоспособность альтерна-
тивных источников энергии, что не только сни-
зит уровень выбросов, но и ускорит экономический
122. См.: http://www.economist.com/news/united-states/21603492-
american-investors-are-taking-climate-change-more-seriously-
nobodys-fuels.
123. См.: http://www.bostonglobe.com/opinion/editorials/2014/01/
24/investors-see-green-clean-energy/Fysxg6y3Ljfsp2WWAR
NGZN/story.html.
124. Логика такого подхода особенно удачно раскрывается в
North 199°’ а его история — в Frieden 2006.
443
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
рост125 126. И главным препятствием при этом слу-
жат не ценности или эмоции, а наша неспособ-
ность договориться о том, на кого следует воз-
ложить издержки. Это — политический вопрос,
но с момента подписания Киотского протокола
не произошло почти никакого движения вперед
из-за несоответствия между глобальным масштабом
климатической угрозы и национальным масшта-
бом, в котором действуют политические институты.
Фактически мы пытаемся решить проблему XXI в.
с помощью организаций XIX в., и, соответственно,
местные интересы регулярно берут верх над обще-
126
мировыми императивами .
Вот что я думаю по этому поводу, чего бы
ни стоили мои мысли. Впрочем, я готов признать,
что никто не в состоянии предвидеть, каким обра-
зом мы пробьем — если пробьем вообще—тот пото-
лок, который задает пределы возможного в эконо-
мике, построенной на использовании ископаемого
топлива, так же как в прошлом никто не мог пред-
видеть, каким образом соответствующие потолки
были бы пробиты—если бы это вообще случилось—
земледельцами и собирателями. Во многих отно-
шениях эти три великих энергетических перехо-
да похожи друг на друга, и все же —как отмечает
Маргарет Этвуд в своем блестящем комментарии —
на этот раз мы имеем принципиально иную ситуа-
цию. ю тыс. лет назад с земледелием эксперимен-
тировали сотни отдельных обществ. Большинство
из них не сумело пробить потолок, и их членам
пришлось испытать на себе мальтузианскую траге-
дию, но некоторым обществам это удалось. На про-
125. См., например: http://www.cnn.com/2o14/1o/o3/opinion/mcga-
hey-climate-change/; http://newclimateeconomy.report. Не-
которые варианты рассматриваются в: Rose and Tepper-
man 2014.
126. Я более подробно разбираю эти моменты в: Morris 2010,
р. 608-613; ао|4> Р- 367-3б9-
444
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
тяжении последних двух тысяч лет в потолок зем-
ледельческой экономики уперлось по меньшей
мере пять обществ; четыре из них так и не проби-
лись сквозь него, но эксперименты продолжались,
и в конце XVIII в. жители Северо-Западной Евро-
пы наконец создали экономику, использующую ис-
копаемое топливо. Однако в наши дни идет един-
ственный глобальный эксперимент, и его неудача
грозит всеобщей катастрофой.
Если мы потерпим крах, то это будет не пер-
вый случай в истории эволюции, когда успех кон-
кретной формы жизни парадоксальным образом
приводит к таким изменениям глобального окру-
жения, которые в итоге вызывают ее вымирание.
В конце Пермского периода, около 252 млн лет на-
зад, бактерии, принадлежавшие к роду Methanos-
arcina, освоили новый способ извлечения энергии
(в виде органического углерода) из океанов. Этот
способ оказался чрезвычайно успешным, и бакте-
рии Methanosarcina начали размножаться бешены-
ми темпами. Однако при этом они высвободили
столько метана, что резко изменили химический
состав морей и воздуха127. В течение следующих
нескольких миллионов лет вымерло дб% морских
видов и 70% наземных позвоночных, а темпера-
тура поверхности океанов, возможно, достигала
104 °F (40 °C)128 129. На протяжении следующих ю млн
лет жизнь на Земле еле теплилась (потому палеон-
толог Майкл Бентон и решил назвать свою книгу
об этой эпохе «Когда жизнь едва не умерла»), а по-
сле того, как растения и животные снова размно-
жились, мир захватили совершенно новые виды —
129
включая и предков динозавров .
127. Rothman et al. 2014.
128. Sun et al. 2012.
129. Benton 2005 (предложенное Бентоном объяснение массового
вымирания в конце Пермского периода было опроверг-
нуто в: Rothman et al. 2014).
445
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Нам еще предстоит выяснить, не идем ли мы,
люди, по пути, проложенному Methanosarcina,
но сходство между теми событиями и нашим вре-
менем очевидно. Подобно пермским микробам, мы
заселили всю планету и в массовых количествах
выбрасываем в атмосферу углерод, из-за чего на-
чалось вымирание (это не просто страшилки: сей-
час каждые 20 минут вымирает один вид растений
или сухопутных животных, а биологи регулярно
называют нашу эпоху «шестым массовым вымира-
нием»)130. Похоже, что наша культурная эволюция
вызвала к жизни силы, ускорившие процесс био-
логической эволюции — именно поэтому я и выво-
жу из своих аргументов следствие о том, что XXI в.,
возможно, увидит замену нынешних человеческих
ценностей чем-то совершенно иным. Если Землю
унаследуют микробы или если селективное дав-
ление будет способствовать превращению людей
в технологически усовершенствованных постлюдей,
то все в высшей степени человеческие аргументы,
которыми мы с моими оппонентами обменивались
в Принстоне, окажутся сомнительными. Поэтому
я думаю, что Сифорд не улавливает сути, когда го-
ворит, что, возможно, мы сохраним ту или иную
разновидность ценностей потребителей ископае-
мого топлива, потому что «гораздо сложнее най-
ти такую ценность (валовый внутренний продукт?),
которая была бы настолько ценнее тех моральных
ценностей, которые заданы на генетическом уров-
не, что это бы в глазах большинства оправдыва-
ло чрезвычайно сложную задачу деактивации этих
ценностей (какими бы успешными ни были непре-
рывные непризнаваемые попытки манипулиро-
вать этими ценностями или нейтрализовать их) ».
Не исключено, что наши договоренности не будут
иметь большого смысла. У нас, несомненно, есть
130. Эта тема доступно изложена в: Kolbert 2014.
446
ИЭН МОРРИС, и В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
выбор131, так же как был выбор у собирателей, ко-
гда появились земледельцы, и был выбор у земле-
дельцев, когда появились потребители ископаемо-
го топлива, но, как довелось узнать и собирателям,
и земледельцам, иметь выбор и контролировать ре-
зультаты — совсем не одно и то же.
Совершенно иной подход избрала Маргарет Эт-
вуд. Составляющие значительную часть ее твор-
ческого багажа, как она выражается, «развеселые
фарсовые истории, в которых погибает почти все
человечество», посвящены исследованию непред-
намеренных последствий производимого нами вы-
бора. Например, в ее романе «Рассказ служанки»
Америка после антиисламистского путча вновь пре-
вращается во что-то вроде «Аграрии», а в «Ориксе
и Коростеле» Этвуд изображает опустошенный чу-
мой мир, заселенный, главным образом, генетиче-
ски модифицированными транслюдьми132. В главе,
написанной ею для настоящей книги и отталкиваю-
щейся от этого романа, она непосредственно ставит
вопрос о том, что может случиться с человечески-
ми ценностями в результате глобальной катастро-
фы или превращения людей во что-то иное.
«Можно подумать,— пишет она, —что в том
случае, если человечество в XXI в. ожидает крах,
те из нас, кто уцелеет, отступят на предыдущую сту-
пень—от ценностей потребителей ископаемого топ-
лива к ценностям земледельцев,— но тем не менее
в условиях всеобщего распада социума мы, скорее
всего, почти сразу же переключимся на ценности
древних собирателей. В конце концов,—отмечает
она,—окажутся утрачены знания о том, как чинить
вещи, которыми мы пользуемся. Ваш автомобиль,
131. См. интереснейшую дискуссию о том, что в настоящее время
люди хотят от роботов, в: http://www.economist.com/news/
special-report/21599522-robots-offer-unique-insight-what-
people-want-technology-makes-their.
132. Atwood 1985, 2003.
447
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
компьютер, лодочный мотор — все это цифровое.
Если наше общество развалится, вряд ли его удаст-
ся восстановить, потому что разом улетучатся спе-
циальные навыки, необходимые для работы с ме-
ханизмами, используемыми при добыче ресурсов
и на производстве». А в этом случае «горожане, ли-
шившись своих привычных занятий, превратят-
ся в кочевников, существование которых зависит
не от того, что им удастся вырастить — от посева
до жатвы в любом случае проходит много време-
ни,— а от того, что им удастся добыть, стянуть или
убить». В таком мире не выжить ролзианцам.
Эти замечания заставили меня (посредством до-
вольно окольного мыслительного процесса) более
серьезно, чем прежде, задуматься над тем, насколь-
ко значимыми для конечного результата могут
быть изначальные условия катастрофы. Например,
в 1980-е гг. ядерная война могла бы уничтожить по-
чти всех нас всего за несколько недель; аналогичная
война в 2010-е гг. может в конце концов привести
к тому же самому, но это займет уже несколько лет,
поскольку сейчас не хватит боеголовок для того,
чтобы покончить с человечеством за один-два уда-
ра. Аналогичным образом достаточно смертонос-
ное биологическое оружие, распространившись
по всему миру, способно привести к моментально-
му исчезновению почти всей жизни, в то время как
более традиционная пандемия (например, эбола,
сообщениями о которой сейчас, когда я пишу эти
строки, полны СМИ) может возвращаться волнами,
подобно великим чумным эпидемиям прошлого,
сокращая численность населения на протяжении
десятилетий. Климатические изменения, вероятно,
могут повлечь за собой еще более медленную ката-
строфу, сопровождаемую постепенным снижени-
ем урожайности и затоплением приморских низин.
Крах может оказаться быстрым либо медленным.
Но нам в любом случае следует задаться вопро-
сом: а что потом? Я живу всего в нескольких ми-
448
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
лях от залива Сан-Франциско, на берегах которо-
го обитает почти семь миллионов человек. Почти
всех нас могут перебить две или три ракеты, снаб-
женные разрушительными мегатонными разделяю-
щимися боеголовками, а те немногие несчастные,
которые уцелеют, вполне способны —как предпо-
лагает Этвуд—перестрелять друг друга либо рассе-
яться по радиоактивной пустыне и умереть от го-
лода. С другой стороны, пригороды могут быть
поражены волнами эпидемий, а рост температуры
может постепенно привести к прекращению поста-
вок продуктов в Safeway и Trader Joe’s. В результате
столь же опустошительных бедствий, постигших
Италию в 439-600 гг.н.э., численность населения
Рима, составлявшая около 8оо тыс. человек, сокра-
тилась до менее чем 40 тыс. человек133. Кто зна-
ет— может быть, в 2049 г. Пало-Альто, Сан-Хосе
и Окленд станут такими же маленькими городка-
ми, какими они были в 1849 г-
Впрочем, чем больше я думаю об этом, тем боль-
ше подозреваю, что катастрофа — особенно мед-
ленная — не вернет нас в эпоху собирателей134.
В мире по-прежнему насчитывается множество лю-
дей, умеющих работать руками, и их немало даже
за пределами окрестностей Сан-Франциско — на-
пример, в Санта-Крус-Маунтинз (где живу я)135.
Многие из них занимаются фермерством, знают,
как получить электричество при помощи велоси-
133- Wickham 2005, р. 33, 653. В 439 г.н.э. вандалы лишили Рим
зерна, поставлявшегося из Северной Африки.
134. Здесь я повторяю аргументы, приводившиеся мной в Morris
2010, р. 92-94, 580, 598-619, где я указывал, что после де-
сятков тысяч лет, когда сценарии «ночи», по сути, были
немыслимы, изобретение ядерного оружия сделало их
весьма возможными.
135. К сожалению, сам я не вхожу в число людей, умеющих ра-
ботать руками; все свои постапокалиптические надежды
я связываю с наличием сведущих друзей и со способно-
стью быстро учиться.
449
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
педа, умеют собирать коротковолновые приемни-
ки и способны заставить старый потрепанный гру-
зовик работать на биотопливе. Среди них немало
тех, кто запасся оружием и уже в течение какого-то
времени готовится к последним дням. И у них есть
книги, из которых можно узнать, как сделать то.
чего они делать не умеют. Многие из этих книг, не-
сомненно, будут утрачены, и нам, возможно, пона-
добятся люди, подобные герою классического фан-
тастического романа Уолтера Миллера «Страсти
по Лейбовицу», втайне занимающегося сохранени-
ем знаний, накопленных человечеством136; но мы
не вернемся в бесписьменный мир собирателей, не-
знакомых с наукой.
Возможно, самым вероятным результатом ста-
нет гибридная экономика, сочетающая земледе-
лие с очагами использования ископаемого топлива.
В некоторых отношениях она будет похожа на на-
чало XX в., когда еще не наступила эпоха компьюте-
ров; в других—больше напоминать XX в. до н. э. Как
я представляю себе, в целом все это будет выглядеть
как хаотический, полуиндустриализованный пей-
заж, наблюдаемый в несостоявшихся государствах
Африки южнее Сахары. После краха Западной
Римской империи, произошедшего в V-VII вв.н.э.,
навыки, оставшиеся полезными, уцелели, беспо-
лезные ушли в небытие, а люди, руководствуясь
здравым смыслом и соответствующим образом из-
меняя свои ценности, приспосабливались к новой
сложной реальности. Как я предполагаю, тех, кто
уцелеет в катастрофе XXI в., ожидает примерно
то же самое. Я мог бы написать отличный роман
на эту тему, если бы обладал литературными талан-
тами Маргарет Этвуд.
Впрочем, более сингулярианский мир, стремя-
щийся к 5 тысячам пунктов на моей шкале соци-
ального развития, может оказаться непригодным
136. Miller W. i960.
45°
ИЭН МОРРИС. И В ЧЕМ ЖЕ Я НЕ ПРАВ?
для описания в романе. Ему могут быть не чужды
проблески юмора, если, по предположению Этвуд,
первым плодом ее «седьмой лошади Апокалипси-
са» — биоинженерии — станут «биологи с безумием
во взгляде», которые «выведут прекрасных жен-
щин, обладающих врожденной страстью к биоло-
гам с безумием во взгляде». С другой стороны, ему
могут быть не чужды свои ужасы, если половой
отбор подтолкнет других мужчин к культурной
эволюции, которая научит их подражать биоло-
гам с безумием во взгляде. Но, может быть, в этом
мире не будет ничего, хотя бы отдаленно похожего
на что-либо нам известное.
По словам Этвуд, при написании своих романов
она исходит из того, что даже после Апокалипсиса
«кое-кто все же выживает, потому что иначе было бы
не о ком писать, не так ли?» Мне кажется, что это
очень существенный момент. Этвуд начинает свои
комментарии с изящной защиты сочинительства
как аналитического инструмента, но лошади Апо-
калипсиса угрожают затоптать sine qua поп сочини-
тельства— людей, структурирующих опыт с помо-
щью повествования. Если культурная эволюция дей-
ствительно ведет нас к этому, то, как я подозреваю,
образ мысли и ценности (если их можно будет так
назвать) постчеловека XXI в., наделенного суперор-
ганизмом, станут для нас чем-то еще более чуждым
и непонятным, чем дискуссии в Принстонском цен-
тре человеческих ценностей—для неандертальцев.
Историк Юваль Ной Харари, который, как и Эт-
вуд, считает сочинительство ключом к сущности че-
ловека, завершает свою замечательную книгу «Sapi-
ens» вопросом: «Поскольку вскоре мы, возможно,
научимся конструировать желания, то не следу-
ет ли из этого, что на самом деле нам нужно спра-
шивать себя не „Кем мы хотим стать?", а „Что мы
хотим хотеть?"»137. Размышляя о комментариях Эт-
137. Harari 2014, р. 414.
451
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
вуд, я не мог не задуматься над тем, не стоит ли пой-
ти еще дальше. Может быть, нам нужно спрашивать
себя не «Что мы хотим хотеть?», а «Хотим ли хотеть
того, что мы собираемся хотеть, или нет?»
В заключение мне хотелось бы еще раз побла-
годарить оппонентов и прочих читателей рукопи-
си этой книги. Даже после двадцати тысяч слов,
в справедливости которых я не сомневаюсь, не уве-
рен, что мне удалось убедить возражавших мне
в моей правоте, тем более что они не сумели дока-
зать мне, что я ошибаюсь. Однако, они, безусловно,
заставили меня более серьезно и по-новому обду-
мать мои идеи и внушили мне новые идеи и мыс-
ли о новых книгах, которые мне хотелось бы напи-
сать. С точки зрения исследователя едва ли можно
надеяться на что-то большее.
Об авторах
Кристин М. Корсгаард занимает должность Портеровско-
го профессора философии в Гарвардском университе-
те, где она преподает с 1991 г. Тематика ее исследований
включает моральную философию и ее историю, практи-
ческий разум, природу действия, идентичность лично-
сти, нормативность и этику обращения людей с животны-
ми. Из-под ее пера вышло четыре книги: «Создание цар-
ства целей» (Creating the Kingdom of Ends) — сборник статей
по кантовской моральной философии, «Источники нор-
мативности» (The Sources of Normativity, 1996) — исследова-
ние современных представлений об основе обязательств;
«Устройство действия» (The Constitution of Agency, 2008) —
сборник статей по практическому разуму и моральной
психологии; и «Самоустройство: действие, идентичность
и цельность» (Self-Constitution: Agency, Identity, and Integrity,
2009) — теория практического разума и нравственности,
основывающихся на природе действия. В настоящее вре-
мя она работает над книгой «Братья меньшие» (Fellow
Creatures), посвященной моральному и юридическому по-
ложению животных.
Стивен Мэсидо — Рокфеллеровский профессор политики
в Университетском центре человеческих ценностей при
Принстонском университете, где он также занимал долж-
ность директора-основателя Программы по праву и го-
сударственным делам (1999-2001) и директора Универ-
ситетского центра человеческих ценностей (2001—2009).
Тематика его преподавательской деятельности и науч-
ных работ включает политическую теорию, этику, аме-
риканский конституционализм и публичную политику.
В число его книг входят: «Либеральные добродетели: гра-
жданство, добродетель и община при либеральном кон-
ституционализме» (Liberal Virtues: Citizenship, Virtue, and
Community in Liberal Constitutionalism, 1990); «Разнообразие
и недоверие: гражданское образование при мультикуль-
453
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
турной демократии» (Diversity and Distrust: Civic Education
in a Multicultural Democracy, 2000) и готовящаяся к изда-
нию «Молодожены: однополые пары, моногамия и буду-
щее брака» (Just Married: Same-Sex Couples, Monogamy, and
the Future of Marriage, 2015). Он является редактором или
соредактором 15 книг на различные темы, от наследия
1960-х гг. до всеобщей юрисдикции в международном
праве. Мэсидо был вице-президентом Американской ас-
социации политологов и состоит в рядах Американской
академии искусств и наук.
Ричард Сифорд — эмерит-профессор древнегреческой литера-
туры в Университете Эксетера. Он рассматривает изуче-
ние древней культуры как важную форму освобождения
(от тривиальности и все большей узости нашей собствен-
ной медиакультуры). Темой его работ являются Гомер,
греческая лирическая поэзия, греческая религия (в част-
ности, культ Диониса), древнейшая философия, грече-
ская трагедия, греческая сатирическая драма и Новый За-
вет. В число его книг входят: «Взаимность и ритуал: Го-
мер и трагедия в развивающемся полисе» (Reciprocity and
Ritual: Homer and Tragedy in the Developing City-State, 1995);
«Деньги и мышление древних греков: Гомер, философия,
трагедия» (Money and the Early Greek Mind: Homer, Philosophy,
Tragedy, 2004); «Дионис» (Dionysos, 2006); «Космология
и полис: социальная структура пространства и време-
ни в трагедиях Эсхила» (Cosmology and the Polis: The Social
Construction of Space and Time in the Tragedies of Aeschylus, 2012).
Джонатан Д. Спенс занимает должность Стерлинговского
профессора истории в Йельском университете. Он яв-
ляется главным мировым авторитетом по китайской ци-
вилизации и роли истории в становлении современного
Китая, стипендиатом фонда Мак-Артура и автором более
15 книг. В их число входят: «Врата небесного мира: ки-
тайцы и их революция, 1895-1980 гг.» (The Gate of Heavenly
Peace: The Chinese and Their Revolution, 1895-1980,1981) и «Мао
Цзэдун» (Mao Zedong, 1999). Его книга «В поисках совре-
менного Китая» (The Search for Modem China, 1990), полу-
чившая превосходные отзывы от критиков, стала одной
из стандартных работ, посвященных последним несколь-
ким сотням лет китайской истории.
Маргарет Этвуд обучалась в колледже Виктория Универси-
тета Торонто и закончила магистратуру в колледже Рэт-
клифф. Ее перу принадлежит более 50 поэтических книг,
книги для детей, художественная и документальная про-
за, но больше всего она, вероятно, известна своими ро-
454
ОБ АВТОРАХ
манами, в число которых входят «Съедобная женщи-
на» (1969), «Рассказ служанки» (1985), «Невеста-воровка»
(1993), «Она же „Грейс"» (1996) и «Слепой убийца», при-
несший ей в 2000 г. престижную Букеровскую премию.
Антиугопический роман Этвуд «Орике и Коростель» был
издан в 2003 г., в 2006 г. вышли сборники «Палатка» (The
Tent) и «Моральное расстройство» (Moral Disorder). По-
следний поэтический сборник Этвуд «Дверь» (The Door)
вышел в свет в 2007 г. В 2008 г. в составе серии «Лекции
им. Мэсси» была издана ее книга документальной прозы
«Расплата: долги и темная сторона богатства» (Payback:
Debt and the Shadow Side of Wealth), а последний роман Эт-
вуд «Мэддаддам» (MaddAddam) был опубликован осенью
2013 г. Наконец, в 2014 г. Этвуд издала сборник расска-
зов «Каменный матрас: девять историй» (Stone Mattress:
Nine Tales).
Библиография1
Оруэлл Дж. 1984//Оруэлл Дж. «1984» и эссе разных лет. М.:
Прогресс, 1989. С. 22-199.
Чехов А. П. Мужики //Чехов А. П. Полное собрание сочинений
и писем в тридцати томах. Т. 9. М., 1977. С. 281-312.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг//Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения.
Т. 20. М.: Государственное издательство политической
литературы, 1961. С. 1—338.
Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и го-
сударства//Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Т. 2. М.:
Государственное издательство политической литерату-
ры, 1961. С. 23-178.
Abraham, Kathleen. 2004. Business and Politics under the Persian
Empire: The Financial Dealings of Marduk-nasir-apli of the
House of Egibi. Bethesda, MD: CDL Press.
Acemoglu, Daron, and James Robinson. 2012. Why Nations Fail: The
Origins of Power, Prosperity, and Poverty. New York: Crown.
Acton, Peter. 2014. Poiesis: Manufacturing in Classical Athens. New
York: Oxford University Press.
Akkermans, Peter, and Glenn Schwartz. 2003. The Archaeology of Syria.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Alexander, Richard. 1974. «The Evolution of Social Behavior». Annu-
al Review of Ecology and Systematics 5, p. 325-383.
-----. 1987. The Biology of Moral Systems. Hawthorn, NY: de Gruytcr.
Allen, Robert. 2001. «The Great Divergence in European Wages and
Prices from the Middle Ages to the First World War». Explo-
rations in Economic History 38, p. 411-448.
-----. 2007. «Engels’ Pause: A Pessimist’s Guide to the British In-
dustrial Revolution». Oxford University Department of Eco-
nomics Working Paper 315. Доступно по адресу: http://www.
economics.ox.ac.uk/Department-of-Economics-Discussion-
Paper-Series/engel-s-pause-a-pessimist-s-guide-to-the-brit-
ish-industrial-revolution.
1. Все адреса в Интернете проверены 10.10.2014.
456
БИБЛИОГРАФИЯ
-----. 2009. The British Industrial Revolution in Global Perspective. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Allen, Robert, et al. 2011. «Wages, Prices and Living Standards in Chi-
na, 1738-1925: A Comparison with Europe, Japan and India».
Economic History Review 64 (supplement), p. 8-38.
Alvaredo, Facundo, et al. 2013. «The Top 1 Percent in Internation-
al and Historical Perspective». Journal of Economic Perspec-
tives Tj, p. 3-20.
Angelbeck, Bill, and Colin Greer. 2012. «Anarchism and the Archaeol-
ogy of Anarchic Societies: Resistance to Centralization in the
Coast Saiish Region of the Pacific Northwest Coast». Current
Anthropology 53, p. 547-587-
Apetrei, Sarah. 2010. Women, Feminism and Religion in Early Enlighten-
ment England. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Apor, Balasz, et al., eds. 2004. The Leader Cult in Communist Dic-
tatorship: Stalin and the Eastern Bloc. New York: Palgrave
Macmillan.
Armelagos, George, and Kristin Harper. 2005. «Genomics at the Or-
igins of Agriculture». Evolutionary Anthropology 14, p. 68-77,
109-121.
Armstrong, Karen. 2006. The Great Transformation: The Beginning
of Our Religious Traditions. New York: Knopf.
Arnason, Johann, et al., eds. 2005. Axial Civilizations and World Histo-
ry. Leiden: Brill.
Arnold, Jeanne. 1995. «Transportation Innovation and Social Com-
plexity among Maritime Hunter-Gatherer Societies». Ameri-
can Anthropologist <yj, p. 733-747.
-----. 2007. «Credit Where Credit Is Due: The History of the Chu-
mash Oceangoing Plank Canoe». American Antiquity 72,
p. 196-209.
Asad, Talal. 1979. «Anthropology and the Analysis of Ideology». Man
n. s. 14, p. 607-627.
Asquith, P. 1984. «The Inevitability and Utility of Anthropomorphism
in Description of Primate Behavior». In Rom Harre and Ver-
non Reynolds, eds., The Meaning of Primate Signals, p. 138-176.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Atkinson, Anthony. 2010. «Income Inequality in Historical and
Comparative Perspective». Доступно по адресу: www.gi-
ni-research.org/systcm/uploads/19/original/Atkinson GINI_
Mar2oio_.pdf?i26g6i9o27-
Atkinson, Anthony, et al. 2011. «Top Incomes in the Long Run of His-
tory». Journal of Economic Literature 49, p. 3-71.
Atwood, Margaret. 1985. The Handmaid’s Tale. Toronto: McClelland
and Stewart.
------. 2003. Oryx and Crake. Toronto: McClelland and Stewart.
Auden, W. H. 1965. «Grub First, Then Ethics». In W. H. Auden, About
the House, p. 33. London: Faber and Faber.
457
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Axelrod, Robert. 1984. The Evolution of Cooperation. New York: Ba-
sic Books.
Bagley, Robert. 1999. «Shang Archaeology». In Loewe and Shaugh-
nessy 1999, p. 124-231.
Balazs, Etienne. 1964. Chinese Civilization and Bureaucracy. New Hav-
en, CT: Yale University Press.
Bandy, Matthew. 2004. «Fissioning, Scalar Stress, and Social Evo-
lution in Early Village Societies». American Anthropologist 106,
P-322-3ЗЗ-
Bang, Peter, and Walter Scheidel, eds. 2013. The Oxford Handbook of the
State in the Ancient Near East and Mediterranean. Oxford, UK:
Oxford University Press.
Banner, Stuart. 2005. How the Indians Lost Their Land: Law and
Power on the Frontier. Cambridge, MA: Belknap Press.
Barber, Elizabeth. 1994. Women’s Work: The First 20,000 Years —
Women, Cloth, and Society in Early Times. New York: Norton.
Barker, Graeme. 2006. The Agricultural Revolution in Prehistory:
Why Did Foragers Become Farmers? Oxford, UK: Oxford
University Press.
Barnard, Alan, ed. 2004. Hunter-Gatherers in History, Archaeology
and Anthropology. Oxford, UK: Berg.
Barnes, Timothy. 2011. Constantine: Dynasty, Religion and Power in
the Later Roman Empire. Oxford, UK: Wiley-BIackwelL
Bates, Robert. 1989. Beyond the Miracle of the Market: The Political
Economy of Agrarian Development in Kenya. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Beardson, Timothy. 2013. Stumbling Giant: The Threats to China’s Future.
New Haven, CT: Yale University Press.
Becker, Gary. 1991. A Treatise on the Family. Enlarged edition. Cam-
bridge, MA: Harvard University Press.
Beckerman, Stephen, et aL 2009. «Life Histories, Blood Revenge,
and Reproductive Success among the Waorani of Ecuador».
Proceedings of the National Academy of Sciences 106, p. 8134-8139.
Beckwith, Christopher. 2009. Empires of the Silk Road: A History of
Central Eurasia from the Bronze Age to the Present. Prince-
ton, NJ: Princeton University Press.
Belich, James. 2009. Replenishing the Earth: The Settler Revolution
and the Rise of the Anglo-World, 1783-1939. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
Belkin, Aaron, et al. 2013. «Readiness and the DADT Repeal: Has the
New Policy of Open Service Undermined the Military?» Armed
Forces & Society 39, p. 587-601.
Bell, David. 2009. The First Total War: Napoleon’s Europe and the
Birth of Warfare as We Know It. Boston: Houghton Mifflin.
Bellah, Robert. 2011. Religion in Human Evolution from the Palae-
olithic to the Axial Age. Cambridge, MA: Harvard Universi-
ty Press.
Belli!, Lorenzo Giovanni, and Paolo Liberati. 2006. «Inequali-
458
БИБЛИОГРАФИЯ
ty Analysis: The Gini Index». Rome: United Nations Food
and Agriculture Organisation, EASYPol 40. Доступно
по адресу: http://www.faq.org/docs/up/easypoI/329/gini_
index_04OEN.pdf.
Benedictow, Ole. 2004. The Black Death 1346-1353: The Complete Histo-
ry. Rochester, NY: Boydell Press.
Benton, Michael. 2005. When Life Nearly Died: The Greatest Mass
Extinction of All Time. London: Thames & Hudson.
Bergen, Peter, and Katherine Tiedemann, eds. 2013. Tallbanistan: Ne-
gotiating the Borders between Terror, Politics, and Religion. New
York: Oxford University Press.
Bettinger, Robert. 2009. Hunter-Gatherer Foraging: Five Simple Models.
New York: Eliot Werner Publications.
Betzig, Laura. 1986. Despotism and Differential Reproduction: A Dar-
winian View of History. Chicago: Aldine.
-----, ed. 1997. Human Nature: A Critical Reader. New York: Oxford
University Press.
Binford, Lewis. 1978. Nunamiut Ethnoarchaeology. New York: Academ-
ic Press.
-----. 1980. «Willow Smoke and Dogs’ Tails: Hunter-Gatherer Set-
tlement Systems and Archaeological Site Formation». Ameri-
can Antiquity 45, p. 4-20.
-----. 2001. Constructing Frames of Reference: An Analytical Meth-
od for Archaeological Theory Building Using Ethnographic
and Environmental Data Sets. Berkeley: University of Cali-
fornia Press.
Bintliff, John. 1999. «Settlement and Territory». In Graeme Barker,
ed., Companion Encyclopedia of Archaeology I, p. 505-544. Lon-
don: Routledge.
Blackmore, Susan. 1999. The Meme Machine. Oxford, UK: Oxford Uni-
versity Press.
Bloch, Maurice. 1983. Marxism and Anthropology. Oxford, UK: Oxford
University Press.
Blum, Jerome. 1976. The End of the Old Order in Rural Europe. Prince-
ton, NJ: Princeton University Press.
Blumenthal, Ute-Renate. 1988. The Investiture Controversy: Church
and Monarchy from the Ninth to the Twelfth Century. Phila-
delphia: University of Pennsylvania Press.
Bocquet-Appel, Jean-Pierre, and Ofer Bar-Yosef, eds. 2008. The Neo-
lithic Demographic Transition and Its Consequences. Amsterdam:
Springer.
Boehm, Christopher. 1993. «Egalitarian Society and Reverse Domi-
nance Hierarchy». Current Anthropology 34, p. 227-254.
-----. 1999. Hierarchy in the Forest: The Evolution of Egalitarian Be-
havior. Cambridge, MA: Harvard University Press.
-----. 2012. Moral Origins: The Evolution of Virtue, Altruism, and
Shame. New York: Basic Books.
Boone, J. 2002. «Subsistence Strategies and Early Human Popula-
459
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
tion History: An Evolutionary Ecological Perspective». World
Archaeology 34, p. 6-25.
Borgerhoff Mulder, Monique, et al. 2009. «Intergenerational Wealth
Transmission and the Dynamics of Inequality in Small-Scale
Societies». Science 326, p. 682-688. Дополнительные ма-
териалы доступны онлайн по адресу: https://scholar-
bIogs.emory.edu/phooper/fiIes/2o14/o8/BorgerhoffMuIder-
2009SuppI.pdf.
Bornstein, Diane, ed. 1979. The Feminist Controversy of the Renaissance.
New York: Scholars’ Facsimiles and Reprints.
Boserup, Esther. 1965. Conditions of Agricultural Growth. Chicago: Al-
dine.
Bowles, Samuel, and Herbert Gintis. 2011. A Cooperative Species: Hu-
man Reciprocity and Its Evolution. Cambridge, UK: Cambridge
University Press.
Bowman, Alan, and Andrew Wilson, eds. 2012. Settlement, Urbanization,
and Population. Oxford, UK: Oxford University Press.
-----. 2013a. Quantifying the Roman Economy: Methods and Evi-
dence. Oxford, UK: Oxford University Press.
-----. 2013b. The Roman Agricultural Economy: Organization, In-
vestment, and Production. Oxford. UK: Oxford Universi-
ty Press.
Boyd, Peter, et al. 2001. «Was Agriculture Impossible during the Pleis-
tocene but Mandatory during the Holocene?» American An-
tiquity 66, p. 387-411.
Boyer, John, and Jan Goldstein, eds. 1987. University of Chicago Read-
ings in Western Civilization IX: Twentieth-Century Europe. Chica-
go: University of Chicago Press.
Boyer, Pascal. 2001. Religion Explained: The Evolutionary Origins of
Religious Thought. New York: Basic Books.
Bracken, Paul. 2012. The Second Nuclear Age: Strategy, Danger, and
the New Power Politics. New York: Times Books.
Bradley, Keith, and Paul Cartledge, eds. 2009. The Cambridge World
History of Slavery I: The Ancient Mediterranean World. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Bradley, Richard, and Mark Edmonds. 1993. Interpreting the Axe Trade:
Production and Exchange in Neolithic Britain. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Bratton, Michael, and Richard Houessou. 2014. «Demand for Democ-
racy Is Rising in Africa, but Most Political Leaders Fail to De-
liver». Afrobarometer Research Paper 11. Доступно по адре-
су: http://www.afrobarometer.org/files/documents/policy_
brief/ab_r5_policypapernon.pdf.
Braudel, Fernand. 1981. Civilization and Capitalism, ty-iSth Century I:
The Structures of Everyday Life. Trans. Sian Reynolds. New York:
Harper & Row. [Русское издание: Бродель Ф. Материаль-
ная цивилизация, экономика и капитализм, XV-XVIII вв.
Т. 1. Структуры повседневности. М.: Весь мир, 2011].
460
БИБЛИОГРАФИЯ
------. 1982. Civilization and Capitalism, igth-i8th Century II: The Wheels
of Commerce. Trans. Sian Reynolds. New York: Harper & Row.
[Русское издание: Бродель Ф. Материальная цивилиза-
ция, экономика и капитализм, XV-XVIII вв. Т. 2. Игры об-
мена. М.: Весь мир, 2011].
Brauer, Carl. 1979. John F. Kennedy and the Second Reconstruction. New
York: Columbia University Press.
Briant, Pierre. 2002. From Cyrus to Alexander: A History of the Per-
sian Empire. Winona Lake, IN: Eisenbrauns.
Brisch, Nicole, ed. 2012. Religion and Power: Divine Kingship in the An-
cient World and Beyond. Chicago: Oriental Institute Seminar
Series 4.
Broadberry, Stephen, and Bishnupriya Gupta. 2006. «The Early Mod-
ern Great Divergence: Wages, Prices, and Economic Develop-
ment in Europe and Asia, 1500-1800». Economic History Re-
view n. s. 59, p. 2-31.
Brockey, Liam. 2007. Journey to the East: The Jesuit Mission to China,
1579-1724. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Broecker, Wallace. 2006. «Was the Younger Dryas Triggered by a
Flood?» Science 312, p. 1146-1148.
Brook, Timothy. 1998. The Confusions of Pleasure: Commerce and Culture
in Ming China. Berkeley: University of California Press.
Brown, Donald. 1991. Human Universals. Philadelphia: Temple Uni-
versity Press.
Brown, Peter. 1995. Authority and the Sacred: Aspects of the Chris-
у tianisation of the Roman World. Cambridge, UK: Cambridge
a University Press.
tfw---. 2012. Through the Eye of a Needle: Wealth, the Fall of Rome,
and the Making of Christianity in the West, 350-550 AD.
Princeton, NJ: Princeton University Press.
Bruce, Steve. 2002. God Is Dead: Secularization in the West. Oxford, UK:
Wiley-Blackwell.
------. 2013. Secularization: In Defense of an Unfashionable Theory.
New York: Oxford University Press.
Brynjolfsson, Erik, and Andrew McAfee. 2014. The Second Machine
Age: Work, Progress, and Prosperity in a Time of Brilliant
Technologies. New York: Norton.
Bunch, T, et al. 2012. «Very High-Temperature Impact Melt Prod-
ucts as Evidence for Cosmic Impacts and Airbursts 12,900
Years Ago». Proceedings of the Motional Academy of Sciences 109,
p. 1903-1912.
Burrows, Mathew. 2014. The Future, Declassified: Megatrends That
Will Undo the World Unless We Take Action. New York: Pal-
grave Macmillan.
Caldwell, John. 2006. Demographic Transition Theory. Amsterdam:
j! > Springer.
(Campos, Jose Egardo, and Hilton Root. 1996. The Key to the Asian Mir-
acle: Making Shared Growth Credible. Washington, DC: Brook-
ings Institution Press.
461
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Cannon, Aubrey. 2011. Structured Worlds: The Archaeology of Hunt-
er-Gatherer Thought and Action. London: Equinox.
Carballo, David, ed. 2013. Cooperation and Collective Action: Archaeolog-
ical Perspectives. Boulder: University of Colorado Press.
Carneiro, Robert. 1967. «On the Relationship between Size of Popu-
lation and Complexity of Social Organization». Southwestern
Journal of Anthropology 23, p. 234-241.
-----. 2003. Evolutionism in Cultural Anthropology. Boulder, CO: West-
view Press.
Carrithers, Michael, et al. 1985. The Category of the Person: Anthropol-
ogy, Philosophy, History. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Cartwright, R. L. 1968. «Some Remarks on Essentialism». Journal of
Philosophy 65, p. 615-626.
Cashdan, Elizabeth. 1980. «Egalitarianism among Hunters and Gath-
erers». American Anthropologist 82, p. 116-120.
Cavalli-Sforza, Luigi, and Marcus Feldman. 1981. Cultural Transmission
and Evolution: A Quantitative Approach. Princeton, NJ: Prince-
ton University Press.
Ceadel, Martin. 1987. Thinking about Peace and War. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
-----. 1996. The Origins of War Prevention: The British Peace Move-
ment and International Relations, 1730-1854. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
-----. 2001. Semi-Detached Idealists: The British Peace Movement
and International Relations, 1854-1945. Oxford, UK: Oxford
University Press.
Chadwick, Owen. 1990. The Secularization of the European Mind in
the Nineteenth Century. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Chagnon, Napoleon. 1988. «Life Histories, Blood Revenge, and War-
fare in a Tribal Society». Science 239, p. 985-992.
Chaudhuri, K. N. 1990. Asia before Europe: Economy and Civilisation
of the Indian Ocean from the Rise of Islam to c. 1750. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Chayanov, A. V. 1986 [1925]. Theory of the Peasant Economy. Trans. Dan-
iel Thorner et al. Madison: University of Wisconsin Press.
Childe, V. Gordon. 1936. Man Makes Himself. London: Watts and Co.
-----. 1942. What Happened in History. London: Penguin.
Christian, David. 2004. Maps of Time: An Introduction to Big History.
Berkeley: University of California Press.
Chu, Ke-young, et al. 2000. «Income Distribution and Tax and Gov-
ernment Spending in Developing Countries». IMF Working
Paper WP/00/62. Доступно по адресу: http://www.imf.org/
external/pubs/ft/wp/2ooo/wpoo62.pdf.
Cipolla, Carlo. 1980. Before the Industrial Revolution: European So-
ciety and Economy, 1000-1700. 2nd ed. New York: Norton.
Clark, Gregory. 2007. A Farewell to Alms: A BriefEconomic History of the
World. Princeton, NJ: Princeton University Press. [Русское из-
462
БИБЛИОГРАФИЯ
дание: Кларк Г. Прощай, нищета! М.: Издательство Ин-
ститута Гайдара, 2012.]
-----. 2014. The Son Also Rises: Surnames and the History of Social
Mobility. Princeton, NJ: Princeton University Press.
Cochrane, Eric, et al., eds. 1987. University of Chicago Readings in
Western Civilization Vi: Early Modern Europe: Crisis of Au-
thority. Chicago: University of Chicago Press.
Cohen, Edward. 1992- Athenian Economy and Society: A Banking Perspec-
tive. Princeton, NJ: Princeton University Press.
-----. 2000. The Athenian Nation. Princeton, NJ: Princeton Universi-
ty Press.
Colledge, Susan, and James Connolly, eds. 2007. The Origins and
Spread of Domestic Plants in Southwest Asia and Europe. Walnut
Creek, CA: AltaMira.
Colli, Andrea. 2003. The History of Family Business, iSyo-sooo. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Coontz, Stephanie. 2005. Marriage, a History: How Love Conquered
Marriage. New York: Penguin.
Cooper, Jerrold. 1986. Sumerian and Akkadian Royal Inscriptions:
Pre-Sargonic Inscriptions. Winona Lake, IN: Eisenbrauns.
Cooperson, Michael. 2005. Al-Ma’mun. Oxford, UK: Oneworld.
Cortright, David. 2008. Peace: A History of Movements and Ideas. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Costin, Cathy. 1991- «Craft Specialization: Issues in Defining, Doc-
umenting, and Explaining the Organization of Production».
Advances in Archaeological Method and Theory 3, p. 1-56.
-----• 1996 . «Exploring the Relationship between Gender and Craft in
Complex Societies». In Rita Wright, ed., Gender and Archaeol-
ogy, p. 111-140. Philadelphia: University of Pennsylvania Press.
Coulson, Andrew. 1982. Tanzania: A Political Economy. Oxford, UK:
Clarendon Press.
Cox, Virginia. 1990. Moderata Fonte (Modesta Pozzo): The Worth of
Women, Wherein Is Clearly Revealed Their Nobility and Their
Superiority to Men. Chicago: University of Chicago Press.
Coyne, Jerry. 2009. Югу Evolution Is True. New York: Viking.
Crawford, Dorothy. 1971. Kerkeosiris: An Egyptian Village in the Ptolemaic
Period. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Crone, Patricia. 1989. Pre-Industrial Societies. Oxford, UK: Blackwell.
Crosby, Alfred. 2006. Children of the Sun: A History of Humanity’s
Unappeasable Appetite for Energy. New York: Norton.
Crosby, Margaret. 1950. «The Leases of the Laurion Mines». Hespe-
ria 19, p. 189-312.
Cummings, Vicki. 2013. The Anthropology of Hunter-Gatherers: Key
Themes for Archaeologists. London: Bloomsbury.
Dalton, George. 1971. Economic Anthropology and Development. New
York: Basic Books.
Dalyell, John, ed. 1814. The Cronicles of Scotland, by Robert Lindsay
of Pitscottie, Published from Several Old Manuscripts I. Ed-
inburgh: George Ramsay.
4бЗ
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Darnton, Robert. 1984. The Great Cat Massacre and Other Episodes
in French Cultural History. New York: Basic Books.
Darwin, Charles. 1871. The Descent of Man and Selection in Relation to Sex.
Vol. 1. London: John Murray. Доступно по адресу: http://
www.gutenberg.org. [Русское издание: Дарвин Ч. Проис-
' хождение видов. СПб.: Наука, 1991].
Davies, John К. 1971. Athenian Propertied Families, 600-300 ВС. Ox-
ford, UK: Clarendon Press.
-----. 1981. Wealth and the Power of Wealth in Classical Athens. New
York: Arno Press.
Davies, Philip, ed. 1996. The Prophets: A Sheffield Reader. Sheffield, UK:
Sheffield Academic Press.
Davis, Jack. 1991. «Contributions to a Mediterranean Rural Archae-
ology: Historical Case Studies from the Ottoman Cyclades».
Journal of Mediterranean Archaeology 4, p. 131-216.
Dawkins, Richard. 1976. The Selfish Gene. Oxford, UK: Oxford Uni-
versity Press.
-----. 1982. The Extended Phenotype: The Gene as the Unit of Selec-
tion. San Francisco: Freeman.
Dawson, Raymond, trans. 1993. Confucius: The Analects. Harmonds-
worth, UK: Penguin.
Deaton, Angus. 2013. The Great Escape: Health, Wealth, and the Origins of
Inequality. Princeton, NJ: Princeton University Press.
de Bary, Theodore, and Irene Bloom, eds. 1999. The Sources of Chi-
nese Tradition I. 2nd ed. New York: Columbia University Press.
DeFries, Ruth. 2014. The Big Ratchet: How Humanity Thrives in the
Face of Natural Crisis. New York: Basic Books.
del Carmen Rodriguez Martinez, Maria, et al. 2005. «Oldest Writing
in the New World». Science 313, p. 1610-1614.
Dematte, Paola. 2010. «The Origins of Chinese Writing: The Neolith-
ic Evidence». Cambridge Archaeological Journal 20, p. 211-228.
Dennett, Daniel. 1992. Consciousness Explained. New York: Back Bay
Books.
-----. 1995. Darwin’s Dangerous Idea. New York: Simon & Schuster.
DeSteno, David, et al. 2006. «Jealousy and the Threatened Self: Get-
ting to the Heart of the Green-Eyed Monster». Journal of Per-
sonality and Social Psychology 91, p. 626-641.
de Vasconcelos, Alvaro, ed. 2012. Global Trends 2030—Citizens in an
Interconnected and Polycentric World. Paris: European Un-
ion Institute for Security Studies. Доступно по адресу:
http://www.iss.europa.eu/upIoads/media/ESPAS_report_oi.
pdf.
de Waal, Frans. 1982. Chimpanzee Politics: Power and Sex among Apes.
Baltimore: Johns Hopkins University. [Русское издание:
де Валь Ф. Политика у шимпанзе. М.: Издательский дом
Высшей школы экономики, 2014].
-----. 1986. «Deception in the Natural Communication of Chimpan-
zees». In Robert Mitchell and Nicholas Thompson, eds., De-
4б4
БИБЛИОГРАФИЯ
ception: Perspectives on Human and Nonhuman Deceit, p. 221-244.
Buffalo: State University of New York Press.
de Waal, Frans, et al. 2006. Primates and Philosophers: How Morality
Evolved. Princeton, NJ: Princeton University Press.
-----, eds. 2014. Evolved Morality: The Biology and Philosophy of.
Human Consciousness. Leiden: Brill.
Dever, William. 2001. What Did the Biblical Writers Know and When
Did They Know It? What Archaeology Can Tell Us about the
Reality of Ancient Israel. Grand Rapids, MI: Eerdmans.
Diamond, Jared. 1987. «The Worst Mistake in the History of the Hu-
man Race». Discover Magazine (May), p. 64-66. Доступно
по адресу: http://discovermagazine.com/1987/may/o2-the-
worst-mistake-in-the-history-of-the-human-race.
-----. 1997. Guns, Germs, and Steel: The Fates of Human Societies.
New York: Norton.
-----. 2012. The World before Yesterday: What Can We Learn from
Traditional Societies? New York: Viking.
Donkervan Heel, Koenraad. 2014. Mrs. Tsenhor: A Female Entrepreneur
in Ancient Egypt. Cairo: American University in Cairo Press.
Drews, Robert. 1983. Basileus. New Haven, CT: Yale University Press.
Driver, Felix. 1993. Power and Pauperism: The Workhouse System, 1834-
1884. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Droysen, Johann Gustav. 1897 [1868]. Outline of the Principles of Histo-
ry (Grundriss der Historik). Trans. E. Benjamin Andrews. Bos-
ton: Ginn & Company.
Dunn, John. 2006. Democracy: A History. Washington, DC: Atlantic
Monthly Press.
Durham, William. 1991. Coevolution: Genes, Culture, and Human Diver-
sity. Stanford, CA: Stanford University Press.
Earle, Timothy. 1997. How Chiefs Come to Power: The Political Economy in
Prehistory. Stanford, CA: Stanford University Press.
-----. 2002. Bronze Age Economics. Boulder, CO: Westview.
Ebrey, Patricia Buckley. 1993. The Inner Quarters: Marriage and the
Lives of Chinese Women in the Sung Period. Berkeley: Uni-
versity of California Press.
Edwards, Anthony. 2004. Hesiod’s Ascra. Berkeley: University of Cal-
ifornia Press.
Egan, Ronald. 2013. The Burden of Female Talent: The Poet Li Qing-
zhao and Her History in China. Cambridge, MA: Harvard
University Press.
Ehrlich, Paul. 2000. Human Natures: Genes, Cultures, and the Hu-
man Prospect. Washington, DC: Island Press.
Eisenman, Ian, et al. 2009. «Rain Driven by Receding Ice Sheets
as a Cause of Past Climate Change». Paleoceanography 24.
Доступно по адресу: http://onlinelibrary.wiley.com/
doi/io.iO29/2OO9PAooi778/fu!l.
Eisenstadt, Shmuel. 1963. The Political System of Empires. Glencoe, IL:
Free Press.
4б5
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
-----, ed. 1986. The Origins and Diversity of the Axial Age. Albany: State
University of New York Press.
Elias, Norbert. 1982 [1939]- The Civilizing Process. Trans. Edmund Jeph-
cott. Oxford, UK: Blackwell.
Elkins, Stanley. 1959. Slavery: A Problem in American Institutional
and Intellectual Life. New York: Universal Press.
Elvin, Mark. 1973. The Pattern of the Chinese Past. Stanford, CA: Stan-
ford University Press.
Endicott, Karen. 1999- «Gender Relations in Hunter-Gatherer Soci-
eties». In Lee and Daly 1999a, p. 411-18.
Engel, Barbara, and Anastasia Posadskaya-Vanderbeck, eds. 1997.
A Revolution of Their Own: Voices of Women in Soviet History. Boul-
der, CO: Westview Press.
Erlanger, Philippe. 1970. Margaret of Anjou: Queen of England. Lon-
don: Elek.
Evans, Richard. 2005. The Third Reich in Power. London: Allen Lane.
Fabian, Johannes. 1983. Time and the Other: How Anthropology Constructs
Its Object. New York: Columbia University Press.
Fagan. Brian. 2004. The Long Summer: How Climate Changed Civ-
ilization. New York: Basic Books.
-----. 2008. The Great Warming: Climate Change and the Rise and
Fall of Civilizations. New York: Bloomsbury Press.
Ferguson, Niall. 1997. «Introduction». In Niall Ferguson, ed., Virtu-
al History: Alternatives and Counter]actuals, p. 1-90. New York:
Basic Books.
-----. 2003. Empire. New York: Basic Books.
-----. 2006. The War of the World: Twentieth-Century Conflict and
the Decline of the West. London: Penguin Press.
-----. 2011. Civilization: The West and the Rest. London: Allen Lane.
Ferguson, Niall, et al., eds. 2010. The Shock of the Global: The 1970s in
Perspective. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Fernandez-Armesto, Felipe. 2006. Pathfinders: A Global History of Ex-
ploration. New York: Norton.
Field, Daniel. 1976. Rebels in the Name of the Tsar. Boston: Houghton
Mifflin. Figes, Orlando. 2006. A People’s Tragedy: A History of
the Russian Revolution. London: Jonathan Cape.
-----. 2014. Revolutionary Russia, 1891-1991: A History. New York: Met-
ropolitan Books.
Finley, Moses. 1959. «Was Greek Civilization Based on Slave Labour?»
Historia 8, p. 145-164.
-----. 1973. The Ancient Economy. 1st ed. Berkeley: University of Cal-
ifornia Press.
-----. 1980. Ancient Slavery and Modern Ideology. London: Chatto &
Windus.
Fitzpatrick, Sheila. 1999. Everyday Stalinism. Ordinary Life in Extraor-
dinary limes: Soviet Russia in the 1930s. New York: Oxford Uni-
versity Press. [Русское издание: Фицпатрик Ш. Повседнев-
ный сталинизм. М.: РОССПЭН, 2001].
466
БИБЛИОГРАФИЯ
Fitzpatrick, Sheila, et al., eds. 1991. Russia in the Era of the NEP. Bloom-
ington: Indiana University Press.
Flannery, Kent, and Joyce Marcus, 2012. The Creation of Inequali-
ty: How Our Prehistoric Ancestors Set the Stage for Monar-
chy, Slavery, and Empire. Cambridge, MA: Harvard Univer-
sity Press.
Flohr, Miko. 2013. The World of the Roman FuIIo: Work, Economy, and
Society in Roman Italy. Oxford, UK: Oxford University Press.
Floud, Roderick, and Donald McCloskey, eds. 1994. The Economic His-
tory of Britain since 1700. 2 vols. Cambridge, UK: Cambridge
University Press.
Fochesato, Mattia, and Samuel Bowles. 2014. «Nordic Exceptional-
ism? Social Democratic Egalitarianism in World-Historic Per-
spective». Journal of Public Economics 117.
Fogel, Robert, and Geoffrey Elton. 1983. Which Path to the Past? New
Haven, CT: Yale University Press.
Force, Pierre. 2009. «Voltaire and the Necessity of Modern History».
Modem Intellectual History 6, p. 457-484.
Fox, Robin. 1984. Kinship and Marriage: An Anthropological Perspective.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Foxhall, Lin. 2013. Studying Gender in Classical Antiquity. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Francis, E.K.L. 1945. «The Personality Type of the Peasant According
to Hesiod’s Works and Days: A Culture Case Study». Rural
Sociology 10, p. 275-295.
Francis, Mark. 2007. Herbert Spencer and the Invention of Modem Life.
Ithaca, NY: Cornell University Press.
Franco, Cristiana. 2014. Shameless: The Canine and the Feminine in An-
cient Greece. Berkeley: University of California Press.
Frank, Andre Gunder. 1998. ReOrient: Global Economy in the Asian Age.
Berkeley: University of California Press.
Freedman, Paul. 1999. Images of the Medieval Peasant. Stanford, CA:
Stanford University Press.
Fried, Morton. 1967. The Evolution of Political Society. New York: Ran-
dom House.
Frieden, Jeffry. 2006. Global Capitalism: Its Fall and Rise in the Twen-
tieth Century. New York: Norton.
Friedman, Milton. 2002 [1962]. Capitalism and Freedom. Chicago: Uni-
versity of Chicago Press.
Friedman, Thomas. 2008. Hot, Flat, and Crowded: Why We Need a Green
Revolution. New York: Farrar, Straus & Giroux.
Friedmann, F. G. 1967 [1953]. «The World of „La Miseria"». In Jack
Potter et al., eds., Peasant Society: A Reader, p. 324-336. Bos-
ton: Little, Brown.
Frohlich, Norman, et al. 1976. «Choices of Principles of Distributive
Justice in Experimental Groups». American Journal of Political
Science 31, p. 606-636.
Fry, Douglas, ed. 2013. War, Peace and Human Nature: The Conver-
4б7
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
gence of Evolutionary and Cultural Views. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
Fukuyama, Francis. 1992. The End of History and the Last Man. New
York: Free Press.
Fuller, Dorian. 2007. «Contrasting Patterns in Crop Domestication
and Domestication Rates». Annals of Botany 2007, p. 1—22.
Furuichi, Takeshi. 2009. «Factors Underlying Party Size Differences
between Chimpanzees and Bonobos». Primates 50, p. 197-209.
Galinsky, Karl. 2012- Augustus: Introduction to the Life of an Emperor.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Gardner, Peter. 1991. «Foragers’ Pursuit of Individual Autonomy».
Current Anthropology 32, p. 543-558.
Garlan, Yvon. 1982. Slavery in Ancient Greece. Trans. Janet Lloyd.
Ithaca, NY: Cornell University Press.
Garnsey, Peter, ed. 1980. Non-Slave Labour in the Greco-Roman
World. In Proceedings of the Cambridge Philological Socie-
ty, supp. vol. 6. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1988. Famine and Food Supply in the Graeco-Roman World. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Garnsey, Peter, and Richard Sailer. 1987. The Roman Empire: Economy,
Society and Culture. London: Duckworth.
Gat, Azar. 2006. War in Human Civilization. Oxford, UK: Oxford Uni-
versity Press.
Geertz, Clifford. 1973. The Interpretation of Cultures. New York: Harp-
erCollins.
Gellner, Ernest. 1983. Nations and Nationalism. Oxford, UK: Blackwell.
-----. 1988. Plough, Sword and Book: The Structure of Human His-
tory. Oxford, UK: Blackwell.
Gerring, John. 2001. Social Science Methodology: A Criteria! Framework.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Ghiglieri, Michael. 1999. The Dark Side of Man: Tracing the Origins
of Male Violence. New York: Basic Books.
Gilbert, Martin. 1966-88. Winston S. Churchill. 8 vols. in 13 parts. Lon-
don: Heinemann.
Gilens, Martin, and Benjamin Page. 2014. «Testing Theories of Amer-
ican Politics: Elites, Interest Groups, and Average Citizens».
Perspectives on Politics 12, p. 564-581.
Gittings, John. 2005. The Changing Face of China: From Mao to Market.
Oxford, UK: Oxford University Press.
Goitein, Shlomo. 1967-88. A Mediterranean Society: The Jewish
Communities of the Arab World as Portrayed in the Docu-
ments of the Cairo Geniza. 5 vols. Berkeley: University of
California Press.
Goldin, Claudia, and Lawrence Katz. 2002. «The Power of the Pill:
Oral Contraceptives and Women’s Career and Marriage Choic-
es». Journal of Political Economy no, p. 730-770.
Goldman, Emma. 1924. My Further Disillusionment in Russia. Garden
City, NY: Doubleday, Page & Co.
468
«У».,i.!,I БИБЛИОГРАФИЯ
Goldstone, Jack. aooa. «Efflorescences and Economic Growth in
World History». Journal of World History 13, p. 323-389.
-----. aoog. Why Europe? The Rise of the West in World History,
1500-1850. Boston: McGraw-Hill.
Goody, Jack. 196a. Death, Property and the Ancestors: A Study of
the Mortuary Customs of the Lo Dagaa of West Africa. Stan-
ford, CA: Stanford University Press.
-----. 1973. «Bridewealth and Dowry in Africa and Eurasia». In Jack
Goody and S.J.Tambiah, Bridewealth and Dowry, p. 1-58. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1976. Production and Reproduction: A Comparative Study of
the Domestic Domain. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
-----. 1977. The Domestication of the Savage Mind. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
-----. 1986. The Logic of Writing and the Organization of Society. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1987. The Interface between the Written and the Oral. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Gordon, David. 2008. «Going Off the Rawls». The American Conserv-
ative, July 28. Доступно no адресу: http://www.theamerican-
conservative.com/articles/going-off-the-rawls/.
Greenwood, Jeremy, et al. 2005. «Engines of Liberation». Review of
Economic Studies 72, p. 109-133.
Greif, Avner. аооб. Institutions and the Path to the Modern Econ-
omy: Lessons from Medieval Trade. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
Grosman, Leore, et al. aoo8. «А Ia,ooo-Year-Old Shaman Burial from
the Southern Levant (Israel)». Proceedings ofthe National Acad-
emy of Sciences 105, p. 17665-17669.
Guillen, Mauro, and Emilio Ontiveros, aoia. Global Turning Points: Un-
derstanding the Challenges for Business in the 21st Century. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Gunesekara, Tamara. 1994. Hierarchy and Egalitarianism: Caste, Class
and Power in Sinhalese Peasant Society. London: Athlone.
Gurven, Michael, and Hillard Kaplan. 2007. «Longevity among
Hunter-Gatherers: A Cross-Cultural Examination». Popula-
tion and Development Review 33, p. 321-365.
Habu, Junko. 2004. Ancient Jomon of Japan. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
Haidt, Jonathan, aoia. The Righteous Mind: Why Good People Are
Divided by Politics and Religion. New York: Random House.
Hall, Edith. 1989. Inventing the Barbarian. Oxford, UK: Oxford Uni-
versity Press.
Hall, John. 1985. Powers and Liberties: The Causes and Consequenc-
es of the Rise of the West. Oxford: Blackwell.
Halverson, John. 199a. «Goody and the Implosion of the Literacy
Thesis». Man 37, p. 301—317.
4б9
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Hamilton, J. R. 1969. Plutarch’s «Alexander»: A Commentary. Ox-
ford, UK: Clarendon Press.
<' Hamilton, William. 1964. «Genetic Evolution of Social Behavior».
Journal of Theoretical Biology 7, p. 1-52.
Hancock, James. 2012. Plant Evolution and the Origin of Crop Species. 3rd
ed. Wallingford, UK: CABI.
Hansen, Mogens. 1986. Demography and Democracy. Copenhagen:
Systime.
-----. 1991. The Athenian Democracy in the Age of Demosthenes. Ox-
ford, UK: Blackwell.
-----, ed. 2000. A Comparative Study of Thirty City-State Cultures. Co-
penhagen: Kongelike Danske Videnskabernes Selskab, His-
torisk-filosofiske Skrifter 21.
Hansen, Mogens, and Thomas Nielsen. 2004. An Inventory of Archa-
ic and ClassicalPoleis. Oxford, UK: Oxford University Press.
Harari, Yuval Noah. 2014. Sapiens: A Brief History of Humankind. Lon-
don: Harvill Seeker.
Harcourt, Alexander, and Kelly Stewart. 2007. Gorilla Society: Conflict,
Compromise, and Cooperation between the Sexes. Chicago: Uni-
versity of Chicago Press.
Harris, William. 1989. Ancient Literacy. Cambridge, MA: Harvard Uni-
versity Press.
-----. 2008. Restraining Rage: The Ideology of Anger Control in Clas-
sical Antiquity. Cambridge, MA: Harvard University Press.
-----. 2010. The Monetary Sy stems of the Greeks and Romans. Oxford, UK:
Oxford University Press.
Hartog, Francois. 1988. The Mirror of Herodotus: The Representation of
the Other in the Writing of History. Trans. Janet Lloyd. Berkeley:
University of California Press.
Harvey, F. David. 1965. «Two Kinds of Equality». Classica et Medie-
valia 26, p. 101-146.
Havel, Vaclav. 1978. «The Power of the Powerless». Первоначаль-
но опубликовано в самиздате и нелегально распростра-
нялось в Чехословакии. Доступно по адресу: http://va-
clavhavel.cz/showt rans.php?cat=eseje&val=2_aj_eseje.
html&typ=HTML.
Hayden, Brian. 1995. «Pathways to Power: Principles for Creating
Socioeconomic Inequities». In T. D. Price and Gary Feinman,
eds., Foundations of Social Inequality, p. 15-85. New York: Ple-
num.
Hayek, Friedrich. 1944. The Road to Serfdom. Chicago: University of
Chicago Press.
Heizer, Frank, ed. 1978. Handbook of North American Indians VIII: Cali-
fornia. Washington, DC: Smithsonian Institution Press.
Henrich, Joseph. 2012. «Hunter-Gatherer Cooperation». Nature 481,
P- 449-450-
Henrich, Joseph, et al. 2010. «The Weirdest People in the World?» Be-
havioral and Brain Sciences 33, p. 61-135.
47°
БИБЛИОГРАФИЯ
Herman, Gabriel. 2014. «Towards a Biological Re-Interpretation of
Culture». GSTF International Journal of Law and Social Scienc-
es, P-52-66-
Hill, Christopher. 1984. The Experience of Defeat: Milton and Some
Contemporaries. New York: Penguin.
Hill, Kim, et al. 2001. «Mortality Rates among Wild Chimpanzees».
Journal of Human Evolution 40, p. 437-450.
Hobsbawm, Eric. 1959- Primitive Rebels. New York: Norton.
-----. 1962. The Age of Revolution, 1789-1848. New York: Vintage.
-----. 1975. The Age of Capital, 1848-1875. New York: Vintage.
Hodder, Ian. 2006. The Leopard’s Tale: Revealing the Mysteries of
(Jatalhoyiik. London: Thames and Hudson.
-----, ed. 2010. Religion in the Emergence of Civilization: (Jatalhoyiik
as a Case Study. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----, ed. 2014. Religion at Work in a Neolithic Society: Vital Matters. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Hoebel, E. Adamson. 1954. The Law of Primitive Man: A Study in Compar-
ative Legal Dynamics. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Hofstede, Geert. 2001. Culture’s Consequences. 2nd ed. Thousand
Oaks, CA: Sage Publications.
Hohmann, Gottfried, et al. 2010. «Plant Foods Consumed by Pan:
Exploring the Variation of Nutritional Energy across Africa».
American Journal of Physical Anthropology 141, p. 476-485.
Hopfl, H. M. 1978. «From Savage to Scotsman: Conjectural Histo-
ry in the Scottish Enlightenment». Journal of British Studies
17> P-19-48-
Hopkins, Keith. 1978. «Economic Growth and Towns in Classical An-
tiquity». In P. Abrams and E. A, Wrigley, eds., Towns in His-
tory, p. 35-79. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1980. «Taxes and Trade in the Roman Empire». Journal of Ro-
man Studies 70, p. 101-125.
-----. 1983. «Introduction». In Peter Garnsey et al., eds., Trade in the
Ancient Economy, p. ix-xxv. Cambridge, UK: Cambridge Uni-
versity Press.
Hopper, R. J. 1953. «The Attic Silver Mines in the Fourth Century ВС».
Annual of the British School at Athens 48, p. 200-254.
-----. 1968. «The Laurion Mines: A Reconsideration». Annual of the
British School at Athens 63, p. 293-326.
Home, Alistair. 1965. The Fall of Paris: The Siege and the Commune
1870-71. New York: Penguin.
Howe, Daniel Walker. 2007. What Hath God Wrought: The Transforma-
tion of America, 1815-1848. New York: Oxford University Press.
Hupka, R. B., and J. M. Ryan. 1990. «The Cultural Contribution to
Jealousy: Cross-Cultural Aggression in Sexual Jealousy Situ-
ations». Behavior Science Research 24, p. 51-71.
Inglehart, Ronald, and Christian Welzel. 2005. Modernization, Cul-
tural Change, and Democracy: The Human Development Sequence.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
471
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Ingold, Timothy. 1999. «On the Social Relations of the Hunter-Gath-
erer Band». In Lee and Daly 1999a, p. 399-410.
Iriye, Akira, et al., eds. 2012. The Human Rights Revolution: An Interna-
tional History. New York: Oxford University Press.
Isaacson, Walter. 2007. Einstein: His Life and Universe. New York: Si-
mon and Schuster.
Israel, Jonathan. 2011. A Revolution of the Mind: Radical Enlight-
enment and the Intellectual Origins of Modern Democracy.
Princeton, NJ: Princeton University Press.
-----. 2014. Revolutionary Ideas: An Intellectual History of the
French Revolution from The Rights of Man to Robespierre.
Princeton, NJ: Princeton University Press.
Jacques, Martin. 2009. When China Rules the World: The Rise of the
Middle Kingdom and the End of the Western World. Lon-
don: Allen Lane.
Janko, Richard. 1982. Homer, Hesiod and the Hymns. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Jaspers, Karl. 1953 [1949]. The Origin and Goal of History. New Hav-
en, CT: Yale University Press.
Johnson, Allen, and Timothy Earle. 1987. The Evolution of Human Soci-
eties: From Foraging Group to Agrarian State. Stanford, CA: Stan-
ford University Press.
Jones, Eric. 1987. The European Miracle: Environments, Ecologies
and Geopolitics in the History of Europe and Asia. 2nd ed.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Joordens, Josephine, et al. 2014. «Homo Erectus at Trinil on Java
Used Shells for Tool Production and Engraving». Nature
(2014). doi: io.ic>38/naturei3962.
Kamei, Nobutaka. 2005. «Play among Baka Children in Cameroon».
In Barry Hewlett and Michael Lamb, eds., Hunter-Gather-
er Childhoods: Evolutionary, Developmental & Cultural Perspec-
tives, pp. 343-64. New Brunswick, NJ: Transaction Publishers.
Kaplan, Robert. 2014. Asia’s Cauldron: The South China Sea and the
End of a Stable Pacific. New York: Random House.
Karakasidou, Anastasia. 1997. Fields of Wheat, Hills of Blood: Pas-
sages to Nationhood in Greek Macedonia, 1870-1990. Chica-
go: University of Chicago Press.
Kay, Philip. 2014. Rome’s Economic Revolution. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
Keeley, Lawrence. 1996. War before Civilization: The Myth of the Peaceful
Savage. New York: Oxford University Press.
Kelly, Joan. 1984. Women, History, and Theory: The Essays of Joan Kelly.
Chicago: University of Chicago Press.
Kelly, Robert. 2013. The Lifeways of Hunter-Gatherers: The Foraging Spec-
trum. 2nd ed. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Kemp, Barry. 2005. Ancient Egypt: Anatomy of a Civilization. 2nd ed.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
473
БИБЛИОГРАФИЯ
Kennedy, John S. 1992. The Леш Anthropomorphism. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Kent, Susan. 1996. Cultural Diversity amongst Twentieth-Century
Foragers: An African Perspective. Cambridge, UK: Cambridge
University Press.
Kenworthy, Lane, and Timothy Smeeding. 2013. «Growing Inequal-
ities and Their Impact in the United States». GINI Country
Report. Доступно по адресу: http://gini-research.org/sys-
tem/uploads/443/original/US.pdf?i37OO77377.
Kershaw, Ian. 1998. Hitler, 1889-1936: Hubris. New York: Norton.
Khazanov, Anatoly. 1984. Ло-mads and the Outside World. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Kim, Young-oak, and Jung-kyu Kim. 2014. The Great Equal Society:
Confucianism, China and the Sist Century. Singapore: World Sci-
entific Publishing.
Kirch, Patrick. 2000. On the Road of the Winds: An Archaeological
History of the Pacific Islands before European Contact. Berke-
ley: University of California Press.
Kirshner, Julius, and Karl Morrison, eds. 1986. University of Chicago
Readings in Western Civilization IV: Medieval Europe. Chicago:
University of Chicago Press.
Klein, Richard. 2009. The Human Career. 3rd ed. Chicago: Universi-
ty of Chicago Press.
Knauft, Bruce. 1985. Good Company and Violence: Sorcery and So-
cial Action in a Lowland New Guinea Community. Berkeley:
University of California Press.
-----• >987 . «Reconsidering Violence in Simple Human Societies:
Homicide among the Gebusi of New Guinea». Current Anthro-
pology 28, p. 487-500.
Kolakowski, Leszek. 1974. «My Correct Views on Everything».
The Socialist Register 11, pp. 1-20. Доступно по адре-
су: http://socialistregister.com/index.php /srv/article/
view/5323#.VDR8sN47t8M.
Kolbert, Elizabeth. 2014. The Sixth Extinction: An Unnatural History.
New York: Henry Holt.
Koonz, Claudia. 1987. Mothers in the Fatherland: Women, the Fami-
ly and Nazi Politics. New York: St Martin’s Press.
Korsgaard, Christine. 2005. «Fellow Creatures: Kantian Ethics and
Our Duties to Animals». In Grethe Peterson, ed., The Tanner
Lectures on Human Values XXV, p. 79-110. Salt Lake City: Uni-
versity of Utah Press. Доступно no адресу: http://tanner-
lectures.utah.edu/_documents/a-to-z/kAorsgaard_2005.pdf.
-----. 2013. «Kantian Ethics, Animals, and the Law». Oxford Journal
of Legal Studies 33, p. 1-20.
Kristensen, Hans, and Robert Norris. 2012. «Russian Nuclear Forces,
2012». Bulletin of the Atomic Scientists 68, p. 87-98.
-----. 2013. «US Nuclear Forces, 2013».- Bulletin of the Atomic Scien-
tists 69, p. 77-86.
473
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
' Kroeber, A. L. 1948. Anthropology. New York: Harcourt, Brace and
Co.
Kron, Geof. Forthcoming. «Growth and Decline; Forms of Growth;
Estimating Growth in the Greek World». In Elio Lo Cascio et
al., eds., The Oxford Handbook of Economies in the Classical World.
Oxford, UK: Oxford University Press.
Kuhn, Dieter. 200g. TheAgeofCorfucian Rule: The Song Transformation
of China. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Kuhn, Steven, and Mary Stiner. 2001. «The Antiquity of Hunter-Gath-
erers». In Panter-Brick et al. 2001, p. 99-142.
Kurzweil, Ray. 2005. The Singularity Is Near: When Humans Tran-
scend Biology. New York: Viking.
-----. 2013. How to Create a Mind: The Secret of Human Thought
Revealed. New York: Viking.
Kuznets, Simon. 1955. «Economic Growth and Income Inequality».
American Economic Review 45, p. 1-28.
Lamberton, Robert. 1988. Hesiod. New Haven, CT: Yale Universi-
ty Press.
Landes, David. 1969. The Unbound Prometheus: Technological
Change 1750 to the Present. Cambridge, MA: Harvard Uni-
versity Press.
-----. 1998. The Wealth and Poverty of Nations: Why Some Are So
Rich and Some Are So Poor. New York: Norton.
Landgraber, Kevin, et al. 2012. «Generation Times in Wild Chimpan-
zees and Gorillas Suggest Earlier Divergence Times in Great
Ape and Human Evolution». Proceedings of the National Acade-
my of Sciences 109, p. 15716-15721.
Lane, Ann, ed. 1971. The Debate over Slavery: Stanley Elkins and His Crit-
ics. Urbana: University of Illinois Press.
Lankov, Andrei. 2014. The Real North Korea: Life and Politics in the
Failed Stalinist Utopia. New York: Oxford University Press.
Larsen, Clark. 1995. «Biological Changes in Human Populations with
Agriculture». Annual Review of Anthropology 24, p. 185-213.
-----. 2006. «The Agricultural Revolution as Environmental Catas-
trophe». Quaternary International 150, p. 12-20.
Larsen, Mogens Trolle. 1967. Old Assyrian Caravan Procedures. Istan-
bul: Nederlands historisch-archaeologisch Institut in het Na-
biye Oesten.
-----. 1977. «Partnerships in the Old Assyrian Trade». Iraq 39, p. 119-
145-
Laviolette, P. 2011. «Evidence for a Solar Flare Cause of the Pleisto-
cene Mass Extinctions». Radiocarbon 53, p. 303-323.
LeBlanc, Steve. 2013. «Warfare and Human Nature». In T. K. Hansen
and R. D. Shackleton, eds., The Evolution of Violence, p. 73-97.
-----. 2014. «Forager Warfare and Our Evolutionary Past».
In M.W. Allen and T.L. Jones, eds., Re-Examining a Pacified
Past: Violence and Warfare among Hunter-Gatherers, p. 26-46.
Walnut Creek, CA: Left Coast Press.
474
БИБЛИОГРАФИЯ
LeBlanc, Steve, and Katherine Register. 2003. Constant Battles: Why
We Fight. New York: St. Martin’s Press.
Lee Kuan Yew. 1998. The Singapore Story: Memoirs ojLee Kuan Yew. Up-
per Saddle River, NJ: Prentice-Hall.
-----. 2000. From Third World to First: The Singapore Story, 1965-
2000. New York: Harper.
Lee, Richard. 1979. The! Kung San: Men, Women and Work in a Foraging
Society. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1982. «Politics, Sexual and Non-Sexual, in an Egalitarian So-
ciety». In Eleanor Leacock and Richard Lee, eds., Politics and
History in Band Societies, p. 37-59. Cambridge, UK: Cambridge
University Press.
Lee, Richard, and Richard Daly, eds. 1999a. The Cambridge Encyclope-
dia of Hunters and Gatherers. Cambridge, UK: Cambridge Uni-
versity Press.
-----, eds. 1999b. «Introduction: Foragers and Others». In Lee and
Daly 1999a, p.1-19.
-----. 2004. «Preface to the Paperback Edition». In Richard Lee and
Richard Daly, eds., The Cambridge Encyclopedia of Hunters and
Gatherers, pp. xiii-xvi. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Lee, Richard, and Irven DeVore. 1968. «Problems in the Study of
Hunters and Gatherers». In Richard Lee and Irven DeVore,
eds., Man the Hunter, p. 3-12. Chicago: Aldine.
Lerner, Gerda. 1986. The Creation of Patriarchy. New York: Oxford Uni-
versity Press.
Le Roy Ladurie, Emmanuel. 1976. The Peasants of Languedoc. Trans.
John Day. Urbana: University of Illinois Press.
-----. 1978. Montaillou: The Promised Land of Error. Trans. Barbara Bray.
New York: Braziller.
Leslie, D. D., and K.J.H. Gardiner. 1996. The Roman Empire in Chinese
Sources. Rome: Bardi.
Lewis, Ben. 2008. Hammer and Tickle. London: Orion.
Lewis, David. 1973- Counterfactuals. Oxford, UK: Oxford Universi-
ty Press.
Lewis, Mark. 2007. The Early Chinese Empires: Qin and Han. Cam-
bridge, MA: Harvard University Press.
Lewis-Williams, David, and David Pearce. 2005. Inside the Neolithic
Mind: Consciousness, Cosmos and the Realm of the Gods. London:
Thames and Hudson.
Li, Feng. 2013. Early China: A Social and Cultural History. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Lindert, Peter, and Jeffrey Williamson. 1983. «Reinterpreting Brit-
ain’s Social Tables, 1688-1913». Explorations in Economic His-
tory 20, p. 94-109.
-----. 2012. «American Incomes 1774-1860». Cambridge, MA: Na-
tional Bureau of Economic Research Working Paper 18396.
Доступно no адресу: http://www.nber.org/papers/w18396.
475
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Liu, Li. 2004. The Chinese Neolithic. Cambridge, UK: Cambridge Uni-
versity Press.
-----. 2006. «Urbanization in Early China: Erlitou and Its Hinter-
land». In Glenn Storey, ed., Urbanism in the Preindustrial World,
p. 161-189. Tuscaloosa: University of Alabama Press.
Liverani, Mario. 2005. Israel’s History and the History of Israel. Lon-
don: Equinox.
Livi-Bacci, Massimo. 2001. A Concise History of World Population. 3rd
ed. Trans. Carl Ipsen. Oxford, UK: Blackwell.
Loewe, Michael, and Edward Shaughnessy, eds. 1999. The Cambridge
History of Ancient China. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Luttwak, Edward. 2001. Strategy: The Logic of War and Peace. Rev. ed.
Cambridge, MA: Belknap Press.
MacDorman, Marian, and T.J. Mathews. 2009. «The Challenge of In-
fant Mortality: Have We Reached a Plateau?» Public Health Re-
ports 124, p. 670-681. Доступно по адресу: http://www.ncbi.
nlm.nih.gov/pmc/articles/PMc2728659/.
Macintosh, Randall. 1998. «Global Attitude Measurement: An As-
sessment of the World Values Survey’s Postmaterialist Scale».
American Sociological Review 63, p. 452-464.
MacMullen, Ramsay. 1974. Roman Social Relations 50 HCtoADsSj.. New
Haven, CT: Yale University Press.
Maddison, Angus. 2010. Statistics on World Population, GDP, and Per
Capita GDP, 1—2008 AD. Доступно по адресу: www.ggdc.net/
maddison/Maddison.htm.
Malanima, Paolo. 2014. «Energy in History». In Mauro Agnoletti
and Simone Neri Serneri, eds., The Basic Environmental Histo-
ry, p. 1-29. Amsterdam: Springer.
Malthus, Thomas. 1970 [1798]. An Essay on the Principle of Population.
Ed. Anthony Flew. Harmondsworth, UK: Penguin.
Mann, James. 2008. The China Fantasy. New York: Penguin.
Mann, Michael. 1986. The Sources of Social Power I: From the Beginning
toA.D. 1/60. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Marlowe, Frank. 2010. The Hadza: Hunter-Gatherers of Tanzania. Berke-
ley: University of California Press.
Martin, Bradley. 2004. Under the Loving Care of the Fatherly Lead-
er: North Korea and the Kim Dynasty. New York: Thomas
Dunne.
Mayhew, Robert. 2014. Malthus: The Life and Legacies of an Untimely
Prophet. Cambridge, MA: Belknap Press.
Maynard Smith, John, and Edrs Szathmary. 1998. The Major Transitions
in Evolution. Oxford, UK: Oxford University Press.
Mayor, Adrienne. 2000. The First Fossil Hunters: Paleontology in Greek
and Roman Times. Princeton: Princeton University Press.
Mayr, Ernst. 1982. The Growth of Biological Thought: Diversity, Evo-
lution, and Inheritance. Cambridge, MA: Harvard Universi-
ty Press.
476
библиография
-----. 1989. Toward a New Philosophy of Biology. Cambridge, MA: Har-
vard University Press.
McBrearty, Sally, and Alison Brooks. 2000. «The Revolution That
Wasn’t: New Interpretations of the Origin of Modern Human
Behavior». Journal of Human Evolution 39» P- 453~5^3*
McHenry, Dean. 1979. Tanzania’s Ujamaa Villages: The Implemen-
tation of a Rural Development Strategy. Berkeley: Universi-
ty of California Press.
McLellan, David, ed. 1977. Karl Marx: Selected Writings. Oxford, UK:
Oxford University Press.
Meltzer, D., et al. 2014. «Chronological Evidence Fails to Support
Claim of an Isochronous Widespread Layer of Cosmic Impact
Indicators Dated to 12,800 Years Ago». Proceedings of the Na-
'ional Academy of Sciences 111, p. E2162--2171.
Michels, Robert. 1962 [1915]- Political Parties: A Sociological Study
of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy. Glen-
coe, IL: Free Press.
Milanovic, Branko. 2006. «An Estimate of Average Income and Ine-
quality in Byzantium around Year 1000». Review of Income and
Wealth 52, p. 449-470.
------. 2011. «А Short History of Global Inequality: The Past Two Cen-
turies». Explorations in Economic History 48, p. 494-506.
-----. 2012a. «Global Income Inequality by the Numbers: In Histo-
ry and Now». Washington, DC: World Bank Policy Research
Paper 6259. Доступно по адресу: http://elibrary.worldbank.
org/doi/pdf/10.1596/1813-9450-6259.
-----. 2012b. The Haves and the Have-Nots: A Brief and Idiosyncratic
History of Global Inequality. New York: Basic Books.
Milanovic, Branko, et al. 2007. Measuring Ancient Inequality. Work-
ing Paper 13550. Cambridge, MA: National Bureau of Eco-
nomic Research.
Miller, Maureen, ed. 2005. Power and the Holy in the Age of the Investi-
ture Conflict. New York: Bedford/St. Martin’s.
Miller, Walter, Jr. i960. A Canticle for Leibowitz. New York: J. B. Lip-
pincott & Co.
Millett, Paul. 1984. «Hesiod and His World». Proceedings of the Cam-
bridge Philological Society 210, p. 84-115.
Milner, G. R. 2005. «Nineteenth-Century Arrow Wounds and Per-
ceptions of Prehistoric Warfare». American Antiquity 70, p. 144-
156.
Minkov, Michael. 2012. Cross-Cultural Analysis: The Science and Art
of Comparing World’s Modern Societies and Their Cultures.
Thousand Oaks, CA: Sage Publications.
Mithen, Steven. 2003. After the Ice: A Global Human History 20,000-
5000 BC. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Mitterauer, Michael, and Reinhard Sieder. 1982 [1977]- The European
Eamily. Trans. Karla Oosterveen and Manfred Hurzinger. Ox-
ford, UK: Blackwell.
477
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Mokyr,Joel. 2010. The Enlightened Economy: An Economic History of Brit-
ain. New Haven, CT: Yale University Press.
Momigliano, Arnaldo. 1975. Alien Wisdom: The Limits of Hellenization.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Moore, Andrew, et al. 2000. Village on the Euphrates: From Forag-
ing to Farming at Abu Hureyra. New York: Oxford Univer-
sity Press.
Moore, Barrington. 1967. Social Origins of Dictatorship and Democ-
racy: Lord and Peasant in the Making of the Modern World.
1st ed. Boston: Beacon Press.
Morgan, Lewis Henry. 1877. Ancient Society. New York: Henry Holt.
Morris, Brian. 1994. Anthropology of the Self: The Individual in Cul-
tural Perspective. Boulder, CO: Pluto Press.
Morris, Ian. 1992. Death-Ritual and Social Structure in Classical Antiqui-
ty. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 1994. «The Athenian Economy Twenty Years after The Ancient
Economy». Classical Philology 89, p. 351-366.
-----. 1997. «An Archaeology of Equalities? The Greek City-States».
In Deborah Nichols and Thomas Charlton, eds., The Archaeol-
ogy of City-States: Cross-Cultural Approaches, p. 91-105. Washing-
ton, DC: Smithsonian Institution.
-----. 2000. Archaeology as Cultural History: Words and Things in
Iron Age Greece. Oxford, UK: Blackwell.
-----. 2002. «Hard Surfaces». In Paul Cartledge et al., eds., Money,
Labour and Land: Approaches to the Economics of Ancient Greece,
p. 8-43. London: Routledge.
-----. 2004. «Economic Growth in Ancient Greece». Journal of Insti-
tutional and Theoretical Economics 160, p. 709-742.
-----. 2005. «The Athenian Empire (478-404 BC)». Princeton-Stan-
ford Working Papers in Classics, no. 120508. Доступно по ад-
ресу: http://www.princeton.edu/~pswpc/papers/authoRMZ/
morris/morris.html.
-----. 2006. «The Collapse and Regeneration of Complex Society in
Greece, 1500-500 ВС». In Glenn Schwartz and J. J. Nichols,
eds., After Collapse: The Regeneration of Complex Societies, p. 72-
84. Tucson: University of Arizona Press.
-----. 2009. «The Greater Athenian State». In Ian Morris and Walter
Scheidel, eds., The Dynamics of Ancient Empires, p. 99-177. New
York: Oxford University Press.
-----. 2010. Why the West Rules —For Now: The Patterns of Histo-
ry, and What They Reveal about the Future. New York: Far-
rar, Straus & Giroux.
------ 2013. The Measure of Civilization: How Social Development
Decides the Fate of Nations. Princeton, NJ: Princeton Uni-
versity Press.
——. 2014. War! What Is It Good For? Violence and the Progress
of Civilization, from Primates to Robots. New York: Farrar,
Straus & Giroux.
478
БИБЛИОГРАФИЯ
----. 2015. «The Hundred-Thousand-Year Question: History as a
Subfield of Biology». Journal of World History 26.
Morris, Ian, et al. 2007. «Introduction». In Walter Scheidel et al.,
eds., The Cambridge Economic History of Greco-Roman Antiquity,
p. 1-12. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Morris, Ian, and Barry Powell. 2009. The Greeks: History, Culture, and
Society. Upper Saddle River, NJ: Pearson.
Morris, Ian, and Walter Scheidel, eds. 2009. The Dynamics of Ancient
Empires. New York: Oxford University Press.
Morrisson, Christian, and Wayne Snyder. 2000. «The Income Ine-
quality of France in Historical Perspective». European Review
of Economic History 4, p. 59-83.
Mosca, Gaetano. 1939 [1896]. The Ruling Class. Trans. Hannah Kahn.
New York: McGraw-Hill.
Muscheler, Raimund. 2008. «Tree Rings and Ice Cores Reveal 14C
Calibration Uncertainties during the Younger Dryas». Nature
Geoscience 1, p. 263-267.
Myers, Fred. 1986. Pintupi Country, Pintupi Self. Washington, DC:
Smithsonian Institution Press.
Nadel, George. 1964. «Philosophy of History before Historicism».
History and Theory 3, p. 291-315.
Nagel, Thomas. 1974. «What Is It Like to Be a Bat?» Philosophical Re-
view 83, p. 435-450.
Naroll, Raoul. 1956. «А Preliminary Index of Social Development».
American Anthropologist 58, p. 687-715.
National Intelligence Council. 2012. Global Trends 2030: Alternative
Worlds. Washington, DC: Office of the Director of National In-
telligence. Доступно по адресу: http://www.dni.gov/index.
php/about/organization/global-trends-2030.
North, Douglass. 1990. Institutions, Institutional Change and Econom-
ic Performance. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Novick, Peter. 1988. That Noble Dream: The «Objectivity Question»
and the American Historical Profession. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
-----. 1991. «My Correct Views on Everything». American Historical
Review 96, p. 699-703.
Nozick, Robert. 1974. Anarchy, State, and Utopia. New York: Basic
Books.
Nyerere, Julius. 1968. Ujamaa: Essays on Socialism. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
Oakley, Francis. 2006. Kingship. Oxford, UK: Blackwell.
Ober, Josiah. 1989. Mass and Elite in Democratic Athens: Rhetoric,
Ideology, and the Power of the People. Princeton, NJ: Prince-
ton University Press.
-----. 2008. Democracy and Knowledge: Innovation and Learning
in Classical Athens. Princeton, NJ: Princeton University Press.
-----. 2010. «Wealthy Hellas». Transactions of the American Philo-
logical Association 140, p. 241-286.
479
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
-----. 2012. «Democracy’s Dignity». American Political Science Review
106, p. 827-846.
-----. 2013. «Democracy’s Wisdom». American Political Science Review
107, p. 104-122.
-----. 2015. The Rise and Fall of Classical Greece. Princeton, NJ: Prince-
ton University Press.
O’Brien, Karen. 2005. Narratives of Enlightenment: Cosmopolitan
History from Voltaire to Gibbon. Cambridge, UK: Cambridge
University Press.
Okasha, Samir. 2007. Evolution and the Levels of Selection. New York:
Oxford University Press.
Olson, Richard. 2013. «The Human Sciences». In Roy Porter, ed.. The
Cambridge History of Science IV: The Eighteenth Century, p. 436-
462. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Organisation for Economic Cooperation and Development (OECD).
2011. «An Overview of Growing Income Inequalities in OECD
Countries: Main Findings». Доступно по адресу: http://
www.oecd.org/els/soc/49499779.pdf.
Otterbein, Keith. 2004. How War Began. College Station: Texas A&M
University Press.
Padilla Peralta, Dan-el. 2014. «Divine Institutions: Religious Practice,
Economic Development, and Social Transformation in Mid-
Republican Rome». Unpublished PhD dissertation, Stanford
University.
Pamuk, Sevket. 2007. «The Black Death and the Origins of the ‘Great
Divergence’ across Europe, 1300-1600». European Review of
Economic History 11, p. 289-317.
Pamuk, Sevket, and Maureen Shatzmiller. 2014. «Plagues, Wages,
and Economic Change in the Islamic Middle East, 700-1500».
Journal of Economic History 74, p. 196-229.
Panter-Brick, Catherine, et al. 2001a. «Lines of Enquiry». In Panter-
Brick et al. 2001b, p. 1-11.
-----, eds. 2001b. Hunter-Gatherers: An Interdisciplinary Perspective.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Pareto, Vilfredo. 1935 '^ne Mind and Society. 4 vols. New York:
Dover.
Parker Pearson, Michael. 2012. Stonehenge—A New Understanding:
Solving the Mysteries of Prehistory’s Greatest Monument.
New York: Simon & Schuster.
Parsons, Talcott. 1937. The Structure of Social Action. New York:
McGraw-Hill.
-----. 1951. The Social System. Glencoe, IL: The Free Press.
Parthasarathi, Prasannan. 2011. Why Europe Grew Rich and Asia Did Hot:
Global Economic Divergence, 1600-1850. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
Patterson, Charles. 2002. Eternal Treblinka: Our Treatment of Ani-
mals and the Holocaust. New York: Lantern Books.
Patterson, Cynthia. 1998. The Family in Greek History. Cambridge, MA:
Harvard University Press.
480
БИБЛИОГРАФИЯ
Patterson, James. 1996. Grand Expectations: The United States, 1945-1974.
New York: Oxford University Press.
------. 2005. Restless Giant: The United States from Watergate to Bush
v. Gore. New York: Oxford University Press.
Patterson, Orlando. 1982. Slavery and Social Death. Cambridge, MA:
Harvard University Press.
Peterson, Nicholas. 1993. «Demand Sharing: Reciprocity and the Pres-
sure for Generosity among Foragers». American Anthropologist
95, p. 860-874.
Pfeffer, Jeffrey. 2013. «You’re Still the Same: Why Theories of Power
Hold over Time and across Contexts». Academy of Management
Perspectives tl-j, p. 269-280.
Piketty, Thomas. 2014. Capital in the Twenty-First Century. Trans. Ar-
thur Goldhammer. Cambridge, MA: Harvard University Press.
Piketty, Thomas, and Emmanuel Saez. 2003. «Income Inequality in
the United States, 1913-1998». Quarterly Journal of Econom-
ics 118, p. 1-39.
Pincus, Steve. 2009.1688: The First Modern Revolution. New Haven, CT:
Yale University Press.
Pinker, Steven. 1997. How the Mind Works. New York: Norton.
-----. 2002. The Blank Slate: The Modern Denial of Human Nature.
New York: Viking.
------. 2011. The Better Angels of Our Nature: Why Violence Has De-
clined. New York: Viking.
Plokhy, Serhii. 2014. The Last Empire: The Final Days of the Soviet
Union. London: Oneworld.
Polanyi, Karl. 1944. The Great Transformation. Boston: Beacon.
Polanyi, Karl, et al., eds. 1957. Trade and Market in the Early Empires.
Glencoe, IL: Free Press.
Pomeranz, Kenneth. 2000. The Great Divergence: China, Europe, and
the Making of the Modern World Economy. Princeton, NJ:
Princeton University Press.
Popper, Karl. 1957. The Poverty of Historicism. London: Routledge and
Kegan Paul.
------. 1963. Conjectures and Refutations. London: Routledge and Keg-
an Paul.
Postgate, Nicholas. 1992. Early Mesopotamia: Society and Economy
at the Dawn of History. London: Routledge.
Potter, Jack, et al., eds. 1967. Peasant Society: A Reader. Boston: Lit-
tle, Brown.
Potts, R. 2004. «Paleoenvironmental Basis of Cognitive Evolution in
Great Apes». American Journal of Primatology 62, p. 209-228.
Powell, Barry. 2012. Writing: Theory and History of the Technology
of Civilization. Oxford, UK: Wiley-Blackwell.
Powell, M. A., ed. 1987. Labor in the Ancient Rear East. New Haven, CT:
American Oriental Society Series 68.
Price, Simon. 1984. Rituals and Power: The Roman Imperial Cult in Asia
Minor. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
481
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Provan, Iain, et al. 2003. A Biblical History of Israel. Louisville, KY:
Westminster John Knox Press.
Puett, Michael. 2002. To Become a God: Cosmology, Sacrifice, and
Self-Divinization in Early China. Cambridge, MA: Harvard
University Press.
Qing, Jiang. 2012. A Confucian Constitutional Order: How China’s
Ancient Past Can Shape Its Political Future. Princeton, NJ:
Princeton University Press.
Radcliffe-Brown, Arthur. 1936. A Natural Science of Society. Glencoe, IL:
The Free Press.
Rashid, Ahmed. 2010. Taliban: Militant Islam, Oil, and Fundamentalism
in Central Asia. 2nd ed. New Haven, CT: Yale University Press.
Rawls, John. 1971. A Theory of Justice. 1st ed. Cambridge, MA: Belknap
Press.
Ray, Debraj. 1998. Development Economics. Princeton, NJ: Princeton
University Press.
Redfield, Robert. 1956. Peasant Society and Culture. Chicago: Univer-
sity of Chicago Press.
Renfrew, Colin. 1994. «The Archaeology of Identity». In G. B. Peter-
son, ed., The Tanner Lectures on Human Values XV, p. 283-348.
Salt Lake City: University of Utah Press.
-----. 2008. «Neuroscience, Evolution, and the Sapient Paradox: The
Factuality of Value and of the Sacred». Transactions of the Roy-
al Society B363, p. 2041-2047.
Richerson, Peter, et al. 2001. «Was Agriculture Impossible during the
Pleistocene but Mandatory during the Holocene?» American
Antiquity 66, p. 387-411.
Richerson, Peter, and Robert Boyd. 2005. Not by Genes Alone: How
Culture Transformed Human Evolution. Chicago: University of
Chicago Press.
Ridley, Matthew. 1993. The Red Queen: Sex and the Evolution of Hu-
man Nature. New York: Penguin.
Riehl, Simone, et al. 2013. «Emergence of Agriculture in the Foot-
hills of the Zagros Mountains of Iran». Science 341, p. 65-67.
Riley, Patrick. 2001. «Rousseau’s General Will». In Patrick Riley,
ed., The Cambridge Companion to Rousseau, p. 124-153. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Roberts, Neil. 2014. The Holocene: An Environmental History. 3rd ed.
Oxford, UK: Wiley-Blackwell.
Rodriguez-Vidal, Joaquin, et al. 2014. «А Rock Engraving Made by
Neanderthals in Gibraltar». Proceedings of the National Acade-
my of Sciences 112, p. 13301-13306. Доступно по адресу: http://
www.pnas.org/content/111/37/133o1.full.
Root, Hilton. 2013. Dynamics among Nations: The Evolution of Le-
gitimacy and Development in Modern States. Cambridge,
MA: MIT Press.
Rose, Gideon, and Jonathan Tepperman, eds. 2014. «Power to the Peo-
ple: What Will Fuel the Future?» Foreign Affairs 93, no. 3, p. 2-37.
482
БИБЛИОГРАФИЯ
Rosen, Ralph. 1997. «Homer and Hesiod». In Ian Morris and Bar-
ry Powell, eds., A New Companion to Homer, p. 463-488. Lei-
den: Brill.
Rostow, Walt. i960. The Stages of Economic Growth: A Non-Communist
Manifesto. 1st ed. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Roth, Randolph. 2009. American Homicide. Cambridge, MA: Harvard
University Press.
Rothman, Daniel, et al. 2014. «Methanogenic Burst in the End-Per-
mian Carbon Cycle». Proceedings of the National Academy of Sci-
ences 111, p. 5462-5467.
Rowe, Christopher, and Malcolm Schofield, eds. 2000. The Cambridge
History of Greek and Roman Political Thought. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Rowley-Conwy, Peter. 2001. «Time, Change and the Archaeology of
Hunter-Gatherers». In Panter-Brick et al. 2001b, p. 39-71.
Ruddiman, William. 2005. Plows, Plagues, and Petroleum: How Hu-
mans Took Control of Climate. Princeton, NJ: Princeton Uni-
versity Press.
Russell, Ben. 2014. The Economics of the Roman Stone Trade. Oxford, UK:
Oxford University Press.
Ryan, Alan. 2012. The Making of Modern Liberalism. Princeton, NJ:
Princeton University Press.
Sahlins, Marshall. 1972. Stone Age Economics. Chicago: Aldine.
Sailer, Richard. 1994. Patriarchy, Property and Death in the Roman Fam-
ily. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
-----. 2005. «Framing the Debate over Growth in the Ancient Econo-
my». In J. G. Manning and Ian Morris, eds., The Ancient Econ-
omy: Evidence and Models, p. 223-238. Stanford, CA: Stanford
University Press.
-----. 2007. «Household and Gender». In Walter Scheidel et al., eds.,
The Cambridge Economic History of the Greco-Roman World, p. 87-
иг. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Samuelson, Paul, and William Nordhaus. 2009. Economics. 19th ed.
New York: McGraw-Hill.
Sandel, Michael. 200g. Justice: What’s the Right Thing to Dof New York:
Farrar, Straus & Giroux.
Sassaman, Kenneth, and Donald Hardy, eds. 2011. Hunter-Gather-
er Archaeology as Historical Process. Tucson: University of Ar-
izona Press.
Saturno, William, et al. 2006. «Early Maya Writing at San Bartolo,
Guatemala». Science 311, p. 1281-1283.
Schaps, David. 1979. The Economic Rights of Women in Ancient Greece.
Edinburgh: Edinburgh University Press.
Scheidel, Walter. 2009. «Sex and Empire: A Darwinian Perspective».
In Morris and Scheidel 2009, p. 255-324.
-----. 2010. «Real Wages in Early Economies: Evidence for Living
Standards from 1800 BCE to 1300 СЕ». Journal of the Econom-
ic and Social History of the Orient 53, p. 425-462.
483
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
-----, ed. 2012. The Cambridge Companion to the Roman Economy. Cam-
bridge, UK: Cambridge University Press.
Scheidel, Walter, and Steven Friesen. 2009. «The Size of the Econ-
omy and the Distribution of Income in the Roman Empire».
Journal of Roman Studies 99, p. 61-91.
Schmandt-Besserat, Denise. 1992. Before Writing. Austin: Universi-
ty of Texas Press.
Schrire, Carmel, ed. 1984. Past and Present in Hunter-Gatherer So-
cieties. San
Francisco: Academic Press.
Schuman, Michael. 2010. The Miracle: The Epic Story of East Asia’s
Quest for Wealth. New York: Harper Business.
Schwartz, Barry. 1987. George Washington: The Making of an Amer-
ican Symbol. New York: Free Press.
Scott, James. 1990. Domination and the Arts of Resistance: Hidden Tran-
scripts. New Haven, CT: Yale University Press.
Seabright, Paul. 2010. The Company of Strangers: A Natural History of
Economic Life. Rev. ed. Princeton, NJ: Princeton Universi-
ty Press.
-----. 2013a. «The Birth of Hierarchy». In Sterelny et al. 2013, p. 109-
116.
-----. 2013b. The War of the Sexes: How Conflict and Cooperation
Have Shaped Men and Women from Prehistory to the Present.
Princeton, NJ: Princeton University Press.
Seaford, Richard. 2004. Money and the Early Greek Mind: Homer, Phi-
losophy, Tragedy. Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Segerstrele, Ullica. 2000. Defenders of the Truth: The Sociobiology Debate.
Oxford, UK: Oxford University Press.
Sen, Amartya. 1999a. «Democracy as a Universal Value». Journal
of Democracy 10, p. 3-16. Доступно по адресу: http://www.
journalofdemocracy.org/article/democracy-universal-value.
-----. 1999b. Development as Freedom. Oxford, UK: Oxford Univer-
sity Press.
Seneviratna, Anuradha, ed. 1994. King Ashoka and Buddhism. Kandy,
Sri Lanka: Buddhist Publication Society.
Service, Elman. 1971. Primitive Social Organization: An Evolutionary
Perspective. 2nd ed. New York: Random House.
-----. 1975. Origins of the State and Civilization. New York: Norton.
Shanin, Teodor, ed. 1971. Peasants and Peasant Societies. Harmonds-
worth, UK: Penguin.
Shapin, Steve. 1994. A Social History of Truth: Credibility and Sci-
ence in Seventeenth-Century
England. Chicago: University of Chicago Press.
-----. 1996. The Scientific Revolution. Chicago: University of Chica-
go Press.
Shapiro, Judith. 2001. Mao’s War against Nature: Politics and the
Environment in Revolutionary China. Cambridge, UK: Cam- !
bridge University Press. :
484
Б И БЛИОГРАФИЯ
Shaughnessy, Edward. 1999. «Western Zhou History». In Loewe and
Shaughnessy 1999, p. 292-351.
Shaw, Brent. 1985. «The Divine Economy: Stoicism as Ideology».
Latomus 44, p. 16-54.
Shaw, Greg, and Laura Gaffey. 2012. «American Public Opinion on
Economic Inequality, Taxes, and Mobility: 1990-2011». Pub-
lic Opinion Quarterly 76, p. 576-596.
Shennan, Stephen, et al. 2013. «Regional Population Collapse Fol-
lowed Initial Agriculture Booms in Mid-Holocene Eu-
rope». Nature Communications 4, article no. 3486, doi:io.io38/
ncomms3486. Доступно по адресу: http://www.nature.com/
ncomms/2oi3/i3iooi/ncomms3486/full/ncomms3486.html.
Sherratt, Andrew. 1997. Economy and Society in Prehistoric Europe. Ed-
inburgh: Edinburgh University Press.
Shostak, Marjorie. 1981. Nisa: The Life and Words of a! Kung Woman.
New York: Random House.
Silberbauer, George. 1982. «Political Process in G/Wi Bands». In El-
eanor Leacock and Richard Lee, eds., Politics and History in
Band Societies, p. 23-35. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Silver, Brian, and Kathleen Dowley. 2000. «Measuring Political Cul-
ture in Multi-Ethnic Societies: Reaggregating the World Val-
ues Survey». Comparative Political Studies 31, p. 517-550.
Singer, Isaac Bashevis. 1982. «The Letter Writer». In Isaac Bashe-
vis Singer, The Collected Stories, p. 250-276. New York: Farrar,
Straus & Giroux. Впервые опубликовано в: The New Yorker,
January 31, 1968.
Singer, Peter. 1975. Animal Liberation. New York: HarperCollins.
Slingerland, Edward. 2008. What Science Offers the Humanities: Inte-
grating Body and Culture. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Smartt, Joseph, and Norman Simmonds. 1995. Evolution of Crop Plants.
2nd ed. Oxford, UK: Wiley-Blackwell.
Smil, Vaclav. 1991. General Energetics: Energy in the Biosphere and
Civilization. New York: Wiley.
-----. 1994. Energy in World History. Boulder, CO: Westview Press.
Smith, A.H. V. 1997. «Provenance of Coals from Roman Sites in Eng-
land and Wales». Britannia 28, p. 297-324.
Smith, Eric Alden, et al. 2010. «Intergenerational Wealth Transmis-
sion and Inequality in Premodern Societies». Current Anthro-
pology 51, p. 1-126.
Snyder, Timothy. 2010. Bloodlands: Europe between Hitler and Stalin.
New York: Basic Books.
Solt, Frederick. 2009. «Standardizing the World Income Inequality
Database». Social Science Quarterly 90, p. 231-242.
Sorabji, Richard. 2006. Self: Ancient and Modern Insights about In-
dividuality, Life, and Death. Chicago: University of Chica-
go Press.
485
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Spence, Jonathan. 1974. Emperor of China: Self-Portrait of K’ang-hsi.
New York: Vintage.
-----. 1980. To Change China: Western Advisers in China. New York:
Penguin.
-----. 1990. The Search for Modern China. New York: Norton.
Spencer, Herbert. 1857. «Progress: Its Law and Cause». Westminster
Review 67, p. 445-485.
Sperber, Daniel. 1996. Explaining Culture: A Maturalistic Approach. Ox-
ford, UK: Blackwell.
Spierenburg, Pieter. 2008. A History of Murder: Personal Violence in
Europe from the Middle Ages to the Present. Cambridge, UK:
Polity.
Spitze, Glenna, and Joan Huber. 1980. «Changing Attitudes toward
Women’s Non-family Roles 1938 to 1978». Work and Occupa-
tions f, p. 317-335.
Spufford, Francis. 2010. Red Plenty! Industry! Progress! Abundance!
Inside the Soviet Fifties’ Dream. London: Faber and Faber.
Starr, S. Frederick. 2013. Lost Enlightenment: Central Asia’s Gold-
en Age from the Arab Conquest to Tamerlane. Princeton, NJ:
Princeton University Press.
Stephenson, Jill. 2000. Women in Nazi Germany. London: Routledge.
Sterelny, Kim. 2013. «Life in Interesting Times: Cooperation and
Collective Action in the Holocene». In Sterelny et al. 2013,
p. 89-107.
Sterelny, Kim, et al., eds. 2013. Cooperation and Its Evolution. Cam-
bridge, MA: MIT Press.
Steward, Julian. 1938. Basin-Plateau Aboriginal Sociopolitical Groups.
Washington, DC: Bureau of American Ethnology.
-----. 1955. Theory of Culture Change: The Methodology of Multilin-
ear Evolution. Urbana: University of Illinois Press.
-----. 1977. «The Foundations of Basin-Plateau Shoshonean Socie-
ty». In Julian Steward and Robert Murphy, eds., Evolution
and Ecology, p. 366-406. Urbana: University of Illinois Press.
Stiglitz, Joseph. 2013. The Price of Inequality: How Today’s Divided
Society Endangers Our Future. New York: Norton.
Stites, Richard. 1978. The Women’s Liberation Movement in Rus-
sia: Feminism, Nihilism, and Bolshevism, 1860-1930. Prince-
ton, NJ: Princeton University Press.
Stolper, Matthew. 1985. Entrepreneurs and Empire: The Murashu Ar-
chive, the Murashu Firm, and Persian Rule in Babylonia. Lei-
den: E. J. Brill.
Stone, Lawrence. 1964. «The Educational Revolution in England,
1560-1640». Past and Present 28, p. 41-80.
-----. 1969. «Literacy and Education in England 1640-1900». Past
and Present 42, p. 69-139.
Sunstein, Cass, and Martha Nussbaum, eds. 2005. Animal Rights: Cur-
rent Debates and Mew Directions. New York: Oxford Universi-
ty Press.
486
БИБЛИОГРАФИЯ
Sun, Yadong, et al. 2012. «Lethally Hot Temperatures during the Ear-
ly Triassic Greenhouse». Science 338, p. 366-370.
Suny, Ronald. 2010. The Soviet Experiment: Russia, the USSR, and
the Successor States. 2nd ed. New York: Oxford Universi-
ty Press.
Suttles, Wayne, ed. 1990. Handbook of North American Indians VII:
Northwest Coast. Washington, DC: Smithsonian Institution
Press.
Taagepera, Rein. 1978. «Size and Duration of Empires: Growth-De-
cline Curve, 3000-600 ВС». Social Science Research -j, p. 180-
196-
-----. 1979. «Size and Duration of Empires: Growth-Decline Curve,
600 BC-600 AD». Social Science Research 8, p. 115-138.
Taylor, Charles. 2007. A Secular Age. Cambridge, MA: Harvard Uni-
versity Press.
Taylor, Paul. 2014. The Next America. New York: Pew Research Center.
Temin, Peter. 2012- The Roman Market Economy. New York: Oxford
University Press.
Thapar, Romila. 1973. Asoka and the Decline of the Mauryas. 2nd ed. Del-
hi: Oxford University Press.
Thomas, Rosalind. 2002. Herodotus in Context: Ethnography, Science
and the Art of Persuasion. Cambridge, UK: Cambridge Univer-
sity Press.
Thomas, William, and Florian Znaniecki. 1971 [1918]. «А Polish Peas-
ant Family». In Shanin 1971, p. 23-29.
Thompson, E. P. 1963. The Making of the English Working Class. Lon-
don: Gollancz.
-----. 1993. Customs in Common: Studies in Traditional Popular Cul-
ture. New York: Free Press.
Thorp, Robert. 2006. China in the Early Bronze Age. Philadelphia: Uni-
versity of Pennsylvania Press.
-----. 1984. Big Structures, Large Processes, Huge Comparisons. New
York: Sage-Russell.
Tilly, Charles. 1992. Coercion, Capital and European States: AD990-
1990. Oxford, UK: Blackwell.
Torrence, Robin. 2001. «Hunter-Gatherer Technology». In Panter-
Brick 2001, p. 73-98.
Treggiari, Susan. 1979. «Lower Class Women in the Roman Econo-
my». Florilegium 1, p. 65-86.
-----. 1991. Roman Marriage: lusti Coniuges from the Time of Cicero to
the Time of Ulpian. Oxford, UK: Oxford University Press.
Trevett, Jeremy. 1992. Apollodorus Son ofPasion. Oxford, UK: Oxford
University Press.
Trigger, Bruce. 1998. Sociocultural Evolution. Oxford, UK: Blackwell.
—----. 2003. Understanding Early Civilizations. Cambridge, UK: Cam-
bridge University Press.
Trinkaus, Eric. 2012. «Neandertals, Early Modern Humans, and Ro-
deo Riders». Journal of Archaeological Science 39, p. 3691-3693.
487
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Trinkaus, Eric, et al. 2014. The People of Sunghir: Burials, Bodies, and
Behavior in the Earlier Upper Paleolithic. Oxford, UK: Ox-
ford University Press.
Tron, Heinz. 2013. Bestattungen des friihen und mittleren Jungpalao-
lithikums. Berlin: GRIN Verlag.
Turchin, Peter. 2003. Historical Dynamics: Why States Rise and Fall.
Princeton, NJ: Princeton University Press.
' Turchin, Peter, and Sergei Gavrilets. 2009. «Evolution of Complex Hi-
erarchical Societies». Social History and Evolution 8, p. 167-198.
Turchin, Peter, et al. 2012. «А Historical Database of Sociocultural
Evolution». Cliodynamics 3, p. 271-293. Доступно по адресу:
http://esch0larship.0rg/uc/item/2v8119hf#page-1.
-----. 2013. «War, Space, and the Evolution of Old World Complex
Societies». Proceedings of the National Academy of Sciences 110,
p. 16384-16389.
Twitchett, Denis, and Michael Loewe, eds. 1986. The Cambridge His-
tory of China I: The Ch’in and Han Empires, 221 B.C. —A.D. гзо.
Cambridge, UK: Cambridge University Press.
Upton, Anthony. 2001. Europe, 1600-1789. London: Arnold.
van Valen, Leigh. 1973. «А New Evolutionary Law». Evolutionary The-
ory 1, p. 1-30.
Verhoogt, Arthur. 1997. Menches, Komogrammateus of Kerkeosiris:
The Doings of a Village Scribe in the Late Ptolemaic Period
(120-110 BC). Leiden: E. J. Brill.
Vermeij, Geerat. 2010. The Evolutionary World: How Adaptation Ex-
plains Everything from Seashells to Civilization. New York:
Thomas Dunne Books.
Vucinich, Wayne, ed. 1968. The Peasant in Nineteenth-Century Russia.
Stanford, CA: Stanford University Press.
Waley, Arthur. 1937. Three Ways of Thought in Ancient China. Stan-
ford, CA: Stanford University Press.
Walzer, Michael. 1977. Just and Unjust Wars: A Moral Argument with
Historical Illustrations. New York: Basic Books.
Warner, Lyndan. 2011. The Ideas of Man and Woman in Renaissance
France: Print, Rhetoric, and Law. Farnham, UK: Ashgate.
Watson, James, ed. 1980. African and Asian Systems of Slavery. Ox-
ford, UK: Blackwell.
Wawro, Geoffrey. 2014. A Mad Catastrophe: The Outbreak of World
War I and the Collapse of the Habsburg Empire. New York:
Basic Books.
Weber, Eugen. 1976. Peasants into Frenchmen: The Modernization of Ru-
ral France, 1870-1914. Stanford, CA: Stanford University Press.
Weber, Max. 1949- The Theory of Economic and Social Organization.
Glencoe, IL: Free Press.
------. 1968 [1922]. Economy and Society. 2 vols. Ed. Guenther Roth and
Claus Wittich. Berkeley: University of California Press.
. Weir, Alison. 1995. Lancaster and York: The Wars of the Roses. London:
' I Jonathan Cape.
488
БИБЛИОГРАФИЯ
Wenzel, George, et al., eds. aooo. The Social Economy of Sharing:
Resource Allocation and Modern Hunter-Gatherers. Osaka:
National Museum of Ethnology.
West, Martin. 1978. Hesiod’s Works and Days. Oxford, UK: Claren-
don Press.
White, Leslie. 1943. «Energy and the Evolution of Culture». American
Anthropologist 45, pp. 335-356.
------. 1949. The Science of Culture. New York: Grove Press.
White, Matthew, aon. The Great Big Book of Horrible Things: The
Definitive Chronicle of History’s 100 Worst Atrocities. New
York: Norton.
Whitehead, David. 1977. The Ideology of the Athenian Metic. Supp. vol. 4.
Cambridge, UK: Cambridge Philological Society.
Whiten, Andrew, aon. «The Scope of Culture in Chimpanzees, Hu-
mans, and Ancestral Apes». Philosophical Transactions of the Roy-
al Society B366, p. 997-1007.
Whiten, Andrew, et al. aon. «Culture Evolves». Philosophical Transac-
tions of the Royal Society B366, p. 938-948.
Wickham, Chris. 8005. Framing the Early Middle Ages: Europe and
the Mediterranean 400-800. Oxford, UK: Oxford Universi-
ty Press.
------. 2009. The Inheritance of Rome: Illuminating the Dark Ages,
400-1000. New York: Penguin.
Wilkinson, Richard, and Kate Pickett, aoio. The Spirit Level: Why Great-
er Equality Makes Societies Stronger. London: Bloomsbury Press.
Willcox, George. 2013. «The Roots of Cultivation in Southwestern
Asia». Science 341, p. 39-40.
Willcox, George, et al. 2008. «Early Holocene Cultivation before Do-
mestication in Northern Syria». Vegetation History and Archae-
obotany 17, p. 313-325.
Wilmsen, Edwin. 1989. Land Filled with Flies: A Political Economy of the
Kalahari. Chicago: University of Chicago Press.
Wilson, David Sloan. 1998. «Hunting, Sharing, and Multilevel Se-
lection: The Tolerated-Theft Model Revisited». Current An-
thropology 39, p. 73-97.
------. 2003. Darwin’s Cathedral: Evolution, Religion, and the Nature
of Society. Chicago: University of Chicago Press.
Wilson, David Sloan, and Edward O. Wilson. 2007. «Rethinking the
Theoretical Foundations of Sociobiology». Quarterly Review of
Biology 8a, p. 327-348.
Wilson, Edward 0.1975. Sociobiology: The Hew Synthesis. Cam-
bridge, MA: Harvard University Press.
------. 1994. Naturalist. Washington, DC: Island Press.
Wilson, Katharina, and Elizabeth Makowski, eds. 1990. Wykked Wives
and the Woes of Marriage: Misogamous Literaturefrom Juvenal to
Chaucer. Albany: State University of New York Press.
Wilson, Michael. 2013. «Chimpanzees, Warfare, and the Invention
of Peace». In Douglas Fry, ed., War, Peace and Human Nature,
p. 361-388. Oxford, UK: Oxford University Press.
489
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Winterhalder, Bruce, and Eric Alden Smith, eds. 1981. Hunter-Gath-
erer Foraging Strategies: Ethnographic and Archeological Analyses.
Chicago: University of Chicago Press.
Wiser, William, and Charlotte Viall Wiser. 1963. Behind Mud Walls.
Berkeley: University of California Press.
Wobst, Martin. 1974. «Boundary Conditions for Palaeolithic So-
cial Systems: A Simulation Approach». American Antiquity 39,
p. 147-178.
Wolf, Eric. 1966. Peasants. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
-----. 198a. Europe and the People without History. Berkeley: Universi-
ty of California Press.
Wood, Gordon. 199a. The Radicalism of the American Revolution.
New York: Vintage.
-----. 3009. Empire of Liberty: A History of the Early Republic, 1789-
1815. New York: Oxford University Press.
Wood, James. 1998. «А Theory of Preindustrial Population Dynam-
ics». Current Anthropology 39, p. 99-135.
Woodburn, James. 1980. «Hunters and Gatherers Today and Recon-
struction of the Past». In Ernest Gellner, ed., Soviet and West-
ern Anthropology, p. 95-117. London: Duckworth.
-----. 198a. «Egalitarian Societies». Man 17, p. 31-51.
World Bank. 1993. The East Asian Miracle: Economic Growth and
Public Policy. New York: Oxford University Press.
Wrangham, Richard, aoog. Catching Fire: How Cooking Made Us Hu-
man. New York: Basic Books.
Wrangham, Richard, and Luke Glowacki. aoia. «Intergroup Aggres-
sion in Chimpanzees and War in Nomadic Hunter-Gatherers».
Human Nature 53, p.g-ag.
Wrangham, Richard, and Dale Peterson. 1996. Demonic Males: Apes
and the Origins of Human Violence. Boston: Houghton Mifflin.
Wright, Gavin. 1978. The Political Economy of the Cotton South. New
York: Norton.
Wright, Robert, aooo. Nonzero: The Logic of Human Destiny. New York:
Pantheon.
Wrigley, E.A. aooo. Continuity, Chance and Change: The Charac-
ter of the Industrial Revolution in England. Cambridge, UK:
Cambridge University Press.
Wynn, Thomas, and Frederick Coolidge, aoia. How to Think Like a Ne-
anderthal. Oxford, UK: Oxford University Press.
Yergin, Daniel, and Joseph Stanislaw, aooa. The Commanding Heights:
The Battle for the World Economy. Rev. ed. New York: Free Press.
Zimmerman, William. 3014. Ruling Russia: Authoritarianism from the
Revolution to Putin. Princeton, NJ: Princeton University Press.
Zohary, Daniel, et al. 3013. Domestication of Plants in the Old World.
4th ed. New York: Oxford University Press.
Zubok, Vladislav. 3007. A Failed Empire: The Soviet Union in the Cold
War from Stalin to Gorbachev. Chapel Hill: University of North
Carolina Press.
490
Научное издание
Иэн Моррис
СОБИРАТЕЛИ, ЗЕМЛЕДЕЛЬЦЫ
И ИСКОПАЕМОЕ ТОПЛИВО
Как изменяются человеческие ценности
Главный редактор издательства Валерий Анашвили
Научный редактор издательства Артем Смирнов
Выпускающий редактор Елена Попова
Корректор Юлия Бандурина
Дизайн, верстка, обложка Сергей Зиновьев
Издательство Института Гайдара
125009, Москва, Газетный пер., д.3-5, стр.1
Подписано в печать 1.10.2016. Тираж 1500 экз. Формат 60*90/16
Заказ 4286.
Отпечатано в ОАО «Можайский полиграфический комбинат».
143200, г. Можайск, ул. Мира, 93.
www.oaompk.ru, www.oaoмпк.pф тел.: (495) 745-84-28, (49638) 20-685