Автор: Леонов Е.П.  

Теги: театр   художественная литература  

ISBN: 5-87334-071-4

Год: 1992

Похожие

Из следственного дела. История предательства. Том 2. Книга 1.

Великие советские фильмы. 100 фильмов, ставших легендами

История русской литературы конца XIX начала ХХ века

Федор Раскольников о времени и о себе. Воспоминания. Письма. Документы

Текст
                    Евгений Леонов Письма сыну


Евг. Леонов


Письма
сыну
À
Москва
Издательство
«Артист .
Ре жисс ер.
Театр»
1992


ББК
85.334.3(2)7
Л47
Литературная
за пись
и
послесловие
Н.
Исмаиловой
Худ ожник
Т.
Сиротин ина
Леонов
Е в гений
П авлович
Л47
Письма
сыну/Лит.
запись
и
послесл.
Н.
Исм аи ло­
вой.— М.: APT.
Со юз
театр,
деятелей
РС ФС Р, 1992.—
160 с., 16 л.
ил.
ISBN 5—87334—071—4
Театральная
семья
—
явление
в
мире
искусства
не
такое
уж
редкое..
Леоновы
— именно
такая
семья,
объединенная
обще й
любовью
к
театру.
Кн ига
нар одно го
артиста
СССР
Евгения
Павловича
Леонова
состоит
из
четырех
ра зд е лов : «Письма школьнику», «Письма студенту», «Письма артисту», «Письма
солдату».
Читатель
узнает
из
книги,
что
думает
Евгений
Леонов
об
искус­
стве,
как
работает
над
ролями,
какие
ж изне нные
впечатления
и
наблюде­
ния
питают
его
творчество.
Свидетельства
серье зно го
и
заботливого
отцов­
с тва
наполняют
книг у
еще
большим
нравственным
содержанием.
Книгу
за­
вершает
статья
Н.
Исмаиловой
«О чем Леонов не рассказал» .
174 (03)
ББК
85.334.3(2)7
©Е.
П.
Леоно в, 1992 г .


Вместо
предисловия
Два
обстоятельства
хотел
бы
я
поведать
читателю,
кото­
рый
возьм ет
в
руки
эту
книгу.
Первое:
мою
книгу
нап иса л
не
я,
вернее,
не
только
я.
Д ело
б ыло
та к:
одно
московское
издательство
предложи­
ло
мне
н апис ать
книгу
в
се рии
«Мастера искусства —
моло­
деж и».
Возн икла
пауза,
та кая
большая
сценическая
пауза,—
нем ая
сцена!—
но
я
не
отк азалс я.
Поскольку
я
пел,
не
ум ея
петь ,
и
даже
пел
пере д
и з умл енным
Дмитрием
Дмитриеви­
чем
Шостаковичем
его
сочинение
к
фи льму
«Москва —
Че ре м уш ки», не попадая ни в одну ноту,
то
я
и
на
этот
раз
на
что-то
н адея лся.
Я
стал
рассказывать
с воим
дру зья м
об
э том
предложении.
Все
в
н ед оум ении
пожимали
плечами:
как,
мол,
т ак,
книгу
нап иса ть,
ле гко
ска зат ь.
Я
и
сам
это
понимал.
Но
у
меня
е сть
друг
—
Нинель
Хазбулатовна
Исмаи­
л ова.
Она
журналист.
Мы
с
ней
двадцать
лет
беседуем
об
искусстве,
о
жизни,
об
А ндрюш ка х.
У
меня
е сть
сын
Андрей,
и
у
нее
ест ь
сын
А ндрей ,
и
они
тоже
дружат;
и
с чи тается,
что
я
их
балую ,
а
она
их
воспитывает,
а
когд а
я
их
воспитываю,
она
их
б алует .
Поэтому
мы
вместе
сдел ал и
телевизионную
передачу
для
родителей
«О пользе смеха в воспитании» .
А
еще
раньше
она
написала
обо
мне
книгу,
кот орая
выш ла
в
изд ат ельст ве
«Искусство».
И,
есл и
я
затрудняюсь
ответить
на
какой-нибудь
вопрос
о
св оем
т ворчест ве ,
я
звоню
ей
—
и
все
проясняется.
И
вот
я
ждал,
что
ск ажет
о на.
Она
у лыб нулас ь
и
с казал а: «Хорошая книга может быть,
з наешь
какая?— Я
не
зн ал.—
Письма
сыну».
Возникла
п ауза.
Все,
кто
был
в
ко мн ате,
переглянулись.
Большая
пауза,
ко торую
в
кинематографе
принято
забивать
5


дикторским
текстом.
Дело
в
том ,
что
я
по
своей
акт ерско й
профессии
много
р азъез жал
и
всегд а
п исал
письма
с ыну,
и
когда
он
был
совсем
мал ень ки й,
и
к огда
вырос.
Многие
письма
сохран илис ь,
но
я
пони мал,
конечно,
что
для
книги
надо
писать
заново
—
ну жен
иной,
не
вн утрис ем ейн ый
ма с­
штаб
разг ов ора
о
ж изни
и
т в орчест ве,
и
н адо
попыт ать ся
сформулировать
св ое
кредо.
Немая
сц ена
кончилась,
и
мы
договорились
о
беседах,
которые
стали
записывать
на
м аг­
нитофон.
И
рабо та
пошла.
Так
о бразо валась
эта
литературная
семья,
которую
скре­
пила
круглая
печать
издательства.
Второе:
эта
книга
не
м емуар ы
в
обы чном
смы сл е,
хо тя
ма­
териалом
для
нее
по служ или
мои
жизненные
наб люде ния ,
встречи,
разговоры,
впечатления.
Изложены
они
подчас
как
воспоминания,
но
не
хронология
оп ределя ет
п ослед оват ель­
ность
с обы тий
и
фактов
моей
жизни,
а
логика
размышле­
ний,
обращенных
к
с ыну
—
школьнику,
студенту,
арт ист у,
солдату.
Мне
ка жет ся,
подлинная
цена
наших
зн аний
о
жизни
о б нару живается
не
сразу;
с
годами
в
созн ан ии
ра сши ряе тся
значение
того
или
иного
события,
ибо
память
соединяется
с
новым
впечатлением.
Ч елов ечес кая
память
не
сундук
со
старьем,
мы
помним
то,
что
не
т еряет
для
нас
смысла,
а
стало
быт ь,
св яза но
непосредственно
с
сегодняшним
ч ув­
ством.
Евгений
Леонов.


Письма
шк ольник у
Ле нинг ра д.
27.IX .74
Андрюшенька,
только
отложил
телефонную
трубку
—
и
сраз у
за хоте лос ь
еще
что-то
ска зат ь.
Глянул
на
часы
—
полночь.
И
вот
пишу .
Однако
ты
хорош,
сы ноче к,
специально,
что
ли,
ж дал,
пока
уеду,
чтоб ы
по
телефону
сказат ь
о
св оем
р ешен ии
поступать
в
те атраль ное
—
то
ли
шутка,
то
ли
слишком
серьезн о...
Раду юс ь
ли
я,
что
ты
хочеш ь
стат ь
актером?
Рад уюс ь,
это
укреп л яет
наше
родст во,
ибо
нет
ничего
вы ше
д уховн ого
братства.
Но,
сказат ь
по
совести,
это
ме ня
и
пугает
—* тру­
ден
актерский
пу ть.
Мое
уп ущение ,
ошибка,
что
м оих
труд­
ностей
ты
не
знал.
А
ве дь
ес ть
толь ко
о дна
цена
в
искусстве
-—
б есп оща дность
к
себе.
Ах,
сынок,
я
в
смятении.
Я
по думаю.
Я
напишу
тебе.
Отец.
Ленинград.
28.IX .74
Андрей,
остаюсь
в
Л енин граде
на
две
не дели ,
поэтому
буд у
писа ть
дли нно,
бу ду
писать
те бе
каждый
день.
Я
не
с обираю сь
умирать
—
мне
еще
нет
пятидесяти.
Я
работаю,
и
буд у
падать
и
подниматься,
и
о ши бат ься,
и
му­
чи ться,
как
я
радовался
и
м училс я,
и
переживал
всегда...
Я
Просто
хочу
т ебе,
а
может,
и
твоим
товарищам,
и
не
только
те м,
кто
будет
работ ат ь
в
и скус стве,
рассказат ь
о
том,
как
я
п адал
и
счастлив
был,
как
я
р або тал,
с
кем
встречался,
ко го
терял,
приобретал...
7


Мо жет,
тебе
моя
жизнь
в
театре
представл яется
каким-
то
в осх ож дение м.
Со
стороны
многи м
каж ет ся:
вот
счаст­
ливчик,
ко тор ый
постепенно,
но
все
время
вперед
шел,
под­
нимался.
Ты
знаешь,
у
мен я
е сть
такие
«санитарные дни», я
сам
их
так
назвал.
Живу,
живу,
а
потом
н ачин аю
ду мать :
что
же
я
сыграл ?
и
что
это
для
меня?
а
не
похожие
ли
это
роли?
Ин ой
раз
не
могу
понять
—
х орошо
что-то
или
не
так
х оро­
шо...
Смотрю
св ой
фил ьм,
свою
роль,
вроде
что-то
нравится,
а
в роде
и
похоже
на
то,
что
б ыло
в
предыдущей
роли...
Ес ли
я
еду
куда-н ибудь,
я
не
скучаю,
потому
что
беседую
сам
с
со­
бо й.
В
поезде
кто
книжку,
кто
чт о,
а
я
вытаращусь
в
окно
и
нач инаю
о
чем-то
думать,
о
своей
жизни.
Даже
сегодня
вот
проснулся
в
7 часов и до 9-ти лежал
и
обдум ывал
свою
жизнь
и
скоро,
кон ечн о,
на
искусство
перекинулся...
Фальстафа
хочу
сыгр ат ь.
А
что
будет ,
сум ею
ли?
Часто
я
считал,
что
непра­
вильно
что-то
у
м еня
в
жизни
складывается,
искал
вых од.
Мо лодыми
актерами,
ходили
мы
до
ночи
от
театра
(Тёатр
им ени
Станиславского
на
улице
Горького)
до
моего
до ма
(не­
далеко
от
площади
Мая ковс кого), приходили ко мне но­
чевать,
нед ел ями
не
р асст ава лись
—
и
все
мы
по
улице
идем,
и
сп орим ,
и
разговариваем
о
нашей
пр офе сси и.
Сейчас
в
т еатр ах
полегче:
молодые
ребята
роли
получ аю т
с
х оду,
а
тог да
бы ло
с ло жнее
—
то
ли
пьес
стави ли
меньше,
то
ли
с ов­
сем
мы
были
беспомощные,
и
я
в
ч астн о сти.
Пос ле
у чи лища
год
я
был
в
Театре
Дзержинского
ра йона,
а
с
сорок
восьм о­
го
—
в
Т еатре
имени
Стани сла вско го ,
а
первую
б оль шую
рол ь
— Л арио сика
в
«Днях Турбиных»
—
я
получил
в
пя тьд е­
сят
ше сто м...
П о нимаеш ь,
я
начинал
свою
театр альн ую
жи знь
в
суровое
время,
был
мо ме нт,
ко гда
театры
зак ры вал и,
закрывались
ки­
ностудии.
Естественно,
что
в
т еат рах
было
не
со всем
хорошо.
Я
да же
пом ню
на шу
ди рек тр ису
—
она
до
театра
бы ла
п ро­
к урором
то
ли
судьей
—
тогда
это
было
во змож но...
С пек­
таклей
ста вил и
мал о,
а
выпускали
почтовые
открытки
и
бум а­
гу
для
писем
с
фотографиями
из
наших
спектаклей.
Это
т акой
доход
при но си ло,
что
спектакли
и
не
нуж но
было
с тавить.
Так
вот
эта
женщи на ,
директор
Театра
име ни
Станислав ског о,
при
проведении
очередного
со к р ащения
все
на
ме ня
п осма т­
р ивала.
В
т ечен ие
ск оль ких
лет
я,
кроме
массовок,
ничего
не
иг­
ра л.
А
потом
пришел
Яншин,
прекрасный
артист
Художест­
венного
театра,
стал
гла вн ым
р ежи ссеро м
Те атра
им ени
Станиславского,
и
при
нем
я
первые
год ы
тоже
ничего
толком
не
играл.
У
меня
стало
поя влят ься
сом н ение:
пр авил ьно
ли
я
с дел ал,
что
пошел
в
иску сст во. ..
И
были
м ысли
бросит ь
это
8


дело
совсе м,
хотя
мне
казало сь,
что
я
люблю
очен ь
театр.
В
том
году
мы
поставили
тол ько
один
спектакль.
Мы
его
да­
же,
пожалуй,
года
два
ставил и
—
«Чудаки»
Го рько го.
Яншин
ставил ,
и
больше
ничего
не
репетировали.
Можно
сказ ать,
я
был
готов
отступить,
почти
отступил...
Что
зн ачит
отст упи ть?
Это
когда
че ло век
не
испол ь зует
св ои
си лы
до
последнего.
Вот
ты
гов оришь
мне: «Незнаю,
хв атит
ли
си л,
получится
ли
и
вообще...»
Го лос
твой
мне
не
нравится.
Ты
что,
неу дач и
бо ишься?
А
я,
по-твоему,
не
боюсь?
Иску сство
—
риск,
для
на­
ро дно го
арт ист а
и
для
те бя,
делающ его
первые
шаги,
ис ку сст­
во
—
ри ск.
Е сли
ты
надеешь ся
обойтись
без
с ин яков
и
шишек,
оставь
это
дело,
не
начиная.
Я
пом огу
тебе,
у
нас
вп ере ди
поч ти
два
года.
Ты
еще
в
д евя том
классе
—
будем
заниматься,
по думаем
о
репертуа­
ре
для
те бя,
посоветуемся
—
это
чертовски
ва жно
—
св ой
реп ерту ар ,
в
нем
арт ист
лучше,
чем
он
есть.
Ты
записался
в
се кцию
по
ф ехтова ни ю,
теперь
я
понял,
что
неспроста.
Молодец,
очень
п риг оди тся
—
гибкость,
ло в­
кость,
красота
движения
—
азбука
ремесла.
Но
всего
важн ее ,
Ан дрю ша,
подготовить
сво й
д ух.
Как
к
полету
в
косм ос
—
готов
на
все!
A-у!
Слышишь
м еня?
Отец.
Ленинград.
29.1 Х.74
Ан дрюшен ьк а,
что-то
ты
не
весел,
не
бо др
или
мне
только
пока залось
это
по
телефону?
И
еще
не
понял:
почему
н адо
тщательно
ск рыва ть
т вое
ж елани е
поступать
на
актерский
пос ле
школы?
Что
тут
п лохог о,
почему
ты
сч итаеш ь,
что
об
эт ом
не
должны
знать
ни
ребята,
ни
у чи теля,
ни
н аши
знакомые?
Тебе,
мой
друг,
явн о
смелости
не
хватает,
а
а ктерск ое
дело
требует
лихости
и
отчаянности.
Я,
быть
может,
тоже
не
с мелог о
д есят­
ка,
но
когд а
н адо
был о,
чудеса
храбрости
п о казывал .
Х отя
бы
в
«Полосатом рейсе».
Я,
правда,
в
пасть
к
т игру
не
ле з,
как
некоторые
дрессировщики
делают,
но
стра ху
от
зверюг
пол о­
сатых
натер пелс я.
Я
хорошо
помню
съемки
этого
фил ьма.
По­
мню,
как
мы
п риех али
на
ко раб ль,
красивый
очен ь.
Ко
мне
по дошли
режиссер,
оп ерат ор
и
ск аз ал и : «Ты не волнуйся,
мы
придумали
очень
смешной
эпизод.
Посадим
тебя
в
клетк у,
вы пуст им
тигров
и
посм отр им,
что
бу де т». Я говорю: «Нет,
я
не
согласен.
У
меня
семья,
маленький
сы н,
я
проти в».
Меня,
9


конеч но,
уговорили,
в едь
я
же
дал
согл асие
с нима ться
в
эт ом
фильме.
Са ми
все
попрятались.
Режиссер
смелый-смелый,
а
сам
зале з
на
мачту,
оттуда
все
видно,— руководить
легче.
Оператор
с пр ятался
в
железный
ящик,
выставил
к ам еру.
По­
садили
м еня
в
кл ет ку,
в ып устили
тиг ров .
Т игры
по дошли ,
понюх али
и
пошл и
дальше
палубу
ос мат риват ь.
Ти гры
не
бро­
саю тся
—
комедия
не
п олу чает ся.
Режиссер
к ри ч ит: «Дрес­
си ровщ ик,
почему
тв ои
животные
не
бросаются
на
а рти ста?»
«Они к нему принюхались,
говорит,
а
сам
з апихивает
ко
мне
в
клетку
живого
поросенка
и
шепчет:— Леонов,
возьми
вилку,
поколи
п оросенка ,
а
то
тигры
на
него
не
ре аги рую т».
Я
го ворю: «Тебе надо,
ты
и
коли,
у
меня
другая
пр офе ссия ».
Зат о
что
т ворило сь
на
палубе
ч ерез
минуту,
когда
тигры
учуя ли
п оросен ка!
Они
его
чере з
прутья
п оца рапали ,
поросе­
нок
визжит,
тигр ы
от
эт ого
еще
больше
свирепеют.
Я
кричу,
п орос енка
прижимаю.
А
поросенок
от
страха
с овсем
обезу­
мел,
на
м еня
стал
кид ат ься.
Тигры
рычат,
поросенок
лает,
я
кр и ч у : «Дрессировщик,
стреляй,
не
то
вс ех
сожрут
вместе
с
палубой».
Дрессировщик
выстрелил,
в
возд ух
конечно,
но
тигрица
Кальма
от
всего
этого
визга
и
грохота
бр о силась
в
мо ре ...
Ц елый
час
ее
спасали
и
сп ас ли,
конечно.
Об
эт ом
случае
м но­
го
было
напис ано
в
газ е тах
и
журналах
—
в
«Огоньке», в
«Юности», а молодой тогда писатель Юлиан Семенов даже
написал
повесть.
Вот
та к-то ,
друг
мой,
А ндрюш а.
А
теб я
пока
т игр ами
никто
не
пугает,
а
только
экзаменами
вступитель­
ными.
Так
что
смелее,
см еле е!
Папа.
Лен и нгр ад.
30.IX .74
Зд равс твуй ,
Ан дре й!
Так
работали
на
съемочной
площадке,
так
мудрили
и
весе­
лились,
даже
з ахоте лось ,
ч тобы
ты
был
зд есь
и
сам
это
у ви­
дел.
Ты
пьесу-то «Старший
сын»
дочи тал?
Давн о
я
не
испы ты ­
вал
такого
восторга
от
пьесы
и
от
сценария.
Какой
пи сат ель
эт от
сибирский
парнишка
—
Вампилов!
Мо гучи й
талант.
Его
Са раф ано в,
теперь
наз ыв аю
«мой Сарафанов», герой
нашего
фильма
—
потрясающая
сила.
Стои т
мне
сказать
себе: «Я Сарафанов», как ко мне приходит абсолютная яс­
ность,
как
будто
все
предстает
передо
мн ой
в
с воем
истин­
ном
вид е
—
лю ди,
пост упки ,
факты.
И
как
будт о
все
вокруг
понимают:
хитрить
и
с кры ват ься
не
следует.
Не
м огу
т ебе
передать,
какое
чув ств о
в нуш ает
мне
этот
человек.
Иногда
10


думаю:
да
вед ь
это
какое-то
ископаемое,
теперь
та ких
н ет;
другой
раз
думаю:
это
личность
из
будущего,
со вершен но
лишенная
ск вер ны
ме щанства.
Бус ыг ин,
п рохвост ,
назвавшийся
его
стар шим
сыном,
гово­
р и т : «Папаша этот святой человек». Похо же ,
ты
зна ешь ,
п охо­
же,
что
святой.
Жена
оставила
его
с
двумя
маленькими
дет ь­
ми,
но,
вспоминая
об
эт ом
через
четырнадцать
лет ,
он
стара­
ется
объяснить
ее
пос тупо к: «Ей казалось,
что
вечерами
я
слишком
д олго
играю
на
кларнете,
а
тут
как
раз
по две рн улся
один
ин женер
—
серьезн ый
человек...»
На
рабо те
он
т оже
никогда
не
умел
за
себя
постоять,
работ а л
в
с им фо н ическом
оркес тре,
а
теперь
играет
на
танцах.
Но
все
п ечал и,
неуда­
чи,
все
удары
судьбы
удивительным
об разо м
перерабатывает
ду ша
этог о
человека.
Наив ност ь
его
—
так
легко
разыграл и
мальчишки
историю
со
с тарш им
сыном
—
надо
же:
явились
с
улицы,
в
полночь,
опозд ав
на
последнюю
электричку,
в
дом
и
подшутили:
я
ваш
с ын,
я
ваш
бра т
и
т.
п.
В
такую
наглую
чепуху
кто
же
поверит?
Пер в ое,
что
все
ви дят
и
ут верж д ают
—
наивный
человек
Сарафанов.
А
м не,
ты
понимаешь,
кажет ся ,
не
в
наивности
де­
ло.
Чистота
его
представлений
не
д о пускает
возможности
шутить
над
о тцовство м,
лю бовью .
Я
вед ь
тоже
так
счита ю .
По этому ,
когда
возникают
такие
категории,
он
безоружен,
мелочи
для
н его
неразличимы.
И
понимаешь,
моя
за дача
сделать
так,
что бы
и
все
другие
«воспарили», духом воспа­
рили
над
собой,
т.
е.
поня ли
бы
С араф анова,
и
он
бы
не
казал­
ся
больше
им
жал ким ,
а
напротив
—
м огучим
в
своем
у ме­
нии
всех
л юбит ь.
Режиссер
В итал ий
Мельников
—
кажется,
я
теб я
с
ним
по­
знакомил
в
Москв е,
та кой
м ален ько го
роста ,
с
остр ы ми
жив ы­
ми
г лазами
—
очень
умный,
и
мне
кажется,
вл юб лен
в
Сара­
фанова,
как
я.
Мы
добьемся,
что бы
нас
поняли
все
—
и
на
съем очной
площадке
все-все,
и
в
зрительном
з але
—
в се.
Надо
Чехова
почитать,
он
помож ет .
Ты
в озь ми,
Андрей,
з елен еньк ий
томик,
а
приеду
—
вм есте
почитаем.
Не
зли
мать,
Андрюша,
без
ал гебры
тоже
аттестат
не
по­
лучишь.
З в оните
мне
после
12-ти
ночи
или
у тром
до
9- ти.
Завтра
б удем
снимать
ноч ную
сцену
—
разговор
с
сыном.
Откровенность,
надежды,
сомнения
—
и,
заметь,
все
эт о,
все
смешно...
Сомневаюсь,
что
сн имем
в
один
день,—
тр удн ей­
шая
сцен а.
Кажется,
да же
я
трушу
ил и,
уж
во
всяком
случае ,
так
волнуюсь,
что
это
может
повредить.
И
не
придумаю,
как
снять
напряжение.
Поше л
глотать
снотворное.
Спокойной
ночи,
сынок.
Папа.
11


Ленинград.
З .Х.74
Андрюша,
ты
лю би
меня,
как
я
л юблю
те бя.
Ты
зн аеш ь,
это
какое
богат­
ство
—
л юбо вь.
Пра вда,
некоторые
счит ают ,
что
моя
любовь
какая-то
не
та кая
и
от
не е,
мо л,
один
в ред.
А
может,
на
само м
де ле
моя
любовь
п омешала
т ебе
б ыть
примерным
шк ол ьни­
ком?
В едь
я
ни
разу
так
и
не
выпорол
тебя
за
все
девять
школьных
лет.
Помнишь,
ты
стро ил
рожи
у
доски,
кла сс
хохотал,
а
учи ­
те льни ца
потом
до лго
мне
в ыг ов ари вала.
Вид
у
ме ня
был
трижды
ви но ватого,
точно
я
с тою
в
углу,
а
она
меня
отчиты­
ва ет
как
мальчишку.
Я
уже
готов
на
любы е
уни жен ия,
а
ей
все
мало: «Ведь урок сорван...— ведь
мы
не
занимаемся
по лно­
ц енно
сор ок
пят ь
минут...—
ведь
сам
ничего
не
знает
и
др у­
гим
учиться
не
дае т. ..—
вед ь
при детс я
вам
его
из
школы
за­
брат ь... —
ве дь
слова
на
него
не
действуют...»
Проп от ела
рубаш ка,
пиджак
и
м ока сины,
а
она
все
не
у ним алас ь. «Ну,
думаю ,
дам
сегодня
затрещину,
все!» С эти ­
ми
мыслями
пер есека ю
школьный
дв ор
и
выхо жу
на
Комсо­
мольский
проспект.
От
волнения
не
могу
с есть
ни
в
такси ,
ни
в
троллейбус,
так
и
иду
пеш ком ...
Женщина
та щит
тяжелую
сумк у,
ре бе нок
плачет,
увидев
меня,
ул ыбает ся,
спиной
слышу,
мать
г овор ит: «Вот и Винни
Пух
над
тобой
с меет ся...»
Н езн ак омый
че лов ек
здоровается
со
мно й...
Осенний
ве тер ок
об дува ет
меня.
П одхожу
к
д ому
с
чувст во м,
что
принял
на
себя
удар,
и
ладно.
Вхожу
в
дом,
окончательно
забы в
про
затрещину,
а
увидев
теб я,
спраши­
ва ю: «Что за рожи ты там строил,
что
всем
понравилось,
по-
кажи-ка».
И
мы
хохочем.
И
так
до
сле дую щего
вызова.
Мать
не
ид ет
в
школу.
А
я
лежу
и
дум аю,
х оть
бы
ночью
вызвали
на
съемку
в
другой
го­
род
или
с
репетиции
не
отпустили
бы.. .
Но
В анда
утром
пла­
ч ет,
и
я
от меняю
вылет,
отпрашиваюсь
с
репетиции,
я
бегу
в
шко лу
занять
свою
позицию
в
угл у.
Как ие
тол ько
мелочи
достойны
наших
переживаний...
Я
от того
и
пишу
эти
письма,
ч тобы
испра ви ть
что-то
не­
п равиль ное ,
и
выгл яжу,
нав е рное,
смешным
и
нелепы м ,
как
неко тор ые
мои
персонажи.
Но
ведь
это
я!
В
с ущности ,
дру­
жочек,
ничего
нет
проще
живой
тр ево ги
отцовского
сердца.
Когда
я
один,
вне
дом а,
то ску я,
всп ом инаю
каждое
твое
слово
и
каждый
вопрос,
мне
хочется
бесконечно
с
тобой
р аз­
говаривать,
к ажет ся,
и
жизни
не
хвати т
обо
всем
поговорить.
Но
знаешь,
что
сам ое
гл авно е,
я
это
понял
после
смерти
своей
ма мы,
нашей
баб ушк и.
Эх,
Ан дрюш ка,
есть
ли
в
твоей
жиз­
12


ни
человек,
пере д
которым
ты
не
бо иш ься
быть
маленьким,
гл уп ым,
б езо ружным ,
во
всей
наготе
своего
отк ро вени я?
Эт от
чел овек
и
есть
твоя
з ащи та.
А
я
уже
скоро
буду
дома.
Отец.
Л енинг ра д.
10.Х . 74
Ан дрей,
выжигать
по
дереву
шарж и
—
это
что-то
новенькое,
но
если
тебе
раб ота
нравится
и
уж
е сли
ша рж
на
меня
тебе
пода ри л
сам
худож н ик,
пове сь,
конечно,
на
стен ку
—
п усть
все
смеются.
Мне
всегд а
доставалось
и
от
актерской
братии,
и
от
ху­
дожников
особенно
—
ничего
не
скажешь,
подходящий
слу­
чай
для
карикатуры.
Нарисовал
шар
или
колобо к,
посеред ине
нос
карт ошкой
и
б рови
лохматые
—
кто
такой?—
Леонов.
Шутки,
розыгрыши,
пар одии
точно
воздух
в
акт ерской
среде.
Но
не
всегд а
я
был
жертвой.
Однажды,
помню,
отва жился
на
а ктерск ое
хул иган ст во.
Это
было
на
сп ект акле
«Ученик
дья вол а»
в
Театре
имени
Ст ани славс ко го.
П ьесу
Бернарда
Шоу
мы
репетировали
с
к аки м-то
воодушевлением,
игр али
хорошо,
и
зрители
всегда
«принимали» .
Но
спектакль
был
подвижный,
живой,
все
время
м енялс я
в
н юа нсах,
точно
нам
всем
хотелось
его
«доиграть» .
И
когд а
Же ня
Урбанский
во­
шел
в
спек такль
—
он
Р ичарда
иг рал ,—
я
почувствовал,
что
прои сходят
перемены
и
в
мо ем
гер ое
К рис ти.
Обычно
Кри с­
ти
—
смешной
и
жалкий
дурачок
—
оставался
в
полном
неве­
дении,
что
его
показания
на
с уде
помо г ли
врагам
вы нес ти
брату
Ричарду
смертный
приговор.
А
тут,
понимаешь,
мы
с
Женей
так
сроднились,
что
стало
яс но:
между
Ричардом
и
Кристи
—
любовь,
понимание,
они
в
равной
мере
жертвы
б езум ного
м ира.
И
когда
Ричард а
уводили,
Кристи
в
от чаян ии
смотрел
на
брата
и
сво ю
реплику
«Возвращайся скорей!»
не
выкрикивал
радостно,
как
д урачок,
а
произносил
как
мо ль бу,
как
на деж ду.
Хот я
сознание
его
не
мог ло
охв ати ть
всего ,
что
произошло,
но
в нут ренни м
чутьем
человека
лю бя­
щего
он
понимал:
произошло
неч то
ужасн о е.
Ричард
гладил
Крист и
по
г олове.
Вырастала
трагедия,
спектакль
обретал
поэтическую
мощь.
Все
шло
как
будт о
так,
как
и
было,
но
все
прочитывалось
по-иному.
И
мы
долго
работали,
нам
ну жны
были
репетиции,
ч тобы
все
в ыверить,
уточнить,
прожить,
в едь
мое
поведение
немножко
м еня лось
и
в
д ругих
с цен ах.
13


И
вот
когда
репетировали
первую
сцену,
в
суд е,
артист,
игравший
судью,
был
недо вол ен,
что
мы
так
м ного
времени
тратим
впустую,
как
он
с чи тал.
Он
все
время
гов орил: «Хва­
тит,
надо
раб отать ».
Но
мы
продолжали,
репетировали
и
ре­
петировали.
И
по
ро ли
он
меня
сп р ашива л: «Как зовут?» Я
молчал.
Он
г ов ори л: «Там же написано
—
Кристи,—
отве­
ч ай». А я говорю: «Я ж дурачок». «А мне какое дело
— дура­
чок
ты
или
не
д урачо к.
Отвеча й,
как
теб я
зовут!» Я: «А если
он
за бы л?» «Что значит —
забыл?
Как
зовут,
так
и
отвечай».
Он
меня
довел
до
т акого
состояния,
что
во
сне
мне
присни ­
лось,
что
над о
ему
ка к-то
отомстить.
Дворец
Горьковского
автозавода.
Кон ец
га стр олей .
Я
ра с­
сказал
Урб анс ко му
о
своем
зам ысле
ме сти
—
актерском
ро­
зыгрыше,
он
загорелся: «Давай». Вот мы набрали в шар воды,
з асу нули
мне
его
под
брюки ,
и
тут
да ли
занавес,
началась
картина
суд а.
Когда
я
только
появился,
в
з але
начался
дикий
хохот
—
я
стоял
спиной
под
светом
прож ект оров ,
и
из
меня
ли лась
то­
не ньк ая
стр уя
воды.
Потом
ме ня
тащат
к
длинному
столу
с
сук ном . «Как зовут?» Я молчу.
Он
спраш ив ает
еще
и
еще
раз
(как это и было много раз на репетициях) . Я и ка ю,
по том,
как
бы
неож ид ан но
вс по м инаю : «Кристи»
—
и
нажи маю
шар
с
во­
до й...
Хохот
оглуш ит ель ны й.
Он
был
отмщен.
В едь
это
все
было
неожиданно
не
тол ько
для
зрителей,
но
и
для
артистов,
так
что
в
театре
ему
потом
долго
проход у
не
дав али .
Кст ати,
о
«портретах».
Ленинградский
художник
Мих аил
Бело мли нск ий
на
днях
п од арил
мне
книжку
английского
пи­
сателя
Дж она
Толкиена,
кот орую
иллюстрировал;
оказы вает ­
ся,
он
изобразил
ге роя
сказочной
повести
х об бита
Бильбо
очень
похо жим
на
меня...
У
хобби тов
толстенькое
б рюш ко,
одеваю тся
они
ярко,
преимущ еств енно
в
зеленое
и
желтое,
башмаков
не
нося т,
потому
что
на
н огах
у
них
от
п рироды
жесткие
кожаные
по­
дошвы
и
густ ой
теплый
бу рый
мех,
как
и
на
гол ове,
т олько
на
голове
он
к урч ави тся.
У
хоббитов
длинные
темные
пальцы
на
руках,
добр одушные
лица,
смеются
они
густым
у троб ным
смехом,
особенно
п осле
обеда,
а
обед ают
они,
как
правило,
дважды
в
ден ь,
ес ли
получится.
Копия,
не
прав да
ли?
Книжку
привезу,
сказ ка
м удрая
и
очароват ель ная,
рис ун­
ки
тоже.
Обнимаю.
От ец.
14


Дрезден.
22.11 .75
Андрюшенька!
В
серд це
Саксонии,
в
знаменитой
европейской
столице
художеств
—
Дрездене,
мы
были
всего
несколько
дней,
а
се­
г одня
вечером
уезжаем.
Город,
так
сильно
раненный
войной,
еще
по мнит
т рагедию.
Из
и ст ории
ты
до лжен
знать,
что
за
несколько
месяцев
до
полной
к апит ул яции
Германии,
ког да
н аши
войска
п одошли
к
Дрездену,
неожиданно
ночь ю
13 фев­
ра ля
1945 года американская союзная авиация обрушила на
него
т акой
о гонь,
что
ед ва
не
с терла
с
лица
земли
гор од
ис­
кусств.
До
сих
пор
цен тр
восстановлен
не
пол ностью ,
опер­
ный
теат р
не
работает.
Но
Цвингер
—
зд ание
Дрезденской
га лер еи
— хотя
и
пострадал ,
восстановлен
и
выглядит
велико­
лепно.
Анфилада
бол ьш их
залов
с
в ерх ним
освещен ием
ка­
же тся
бесконечной.
В
цент ре
галереи
во сьмиг ран ны й
зал
—
ротонда,—
который
не
п реры вает
анфиладу
г лавных
залов,
т.
к.
превращен
в
проходное
помещение.
Построенная
в
се­
редине
XVIII века галерея воспринимается как прекрасный
современный
м узей.
Судьбу
коллекции
мало
кто
у
нас
в
стране
и
в
Германии
не
знает.
Н аши
солдаты
спасали
картины,
вын ося
их,
как
жи­
вые
существа,
из
з атоп ленно й
штольни.
Потом
отправили
в
Союз
для
рес тавра ции .
И,
воз вращая
горо ду
его
бесценный
клад,
Министерство
культуры
СССР
уст ро ило
выставку
в
Музее
им ени
А.
С.
Пушкина.
Ты,
нав ерное ,
зна ешь
из
расска­
зов
вз рос лых
о
па лом нич ест ве
москвичей
к
Сикстинской
ма­
донне.
К арти на
Рафаэля
б ыла
цен т ром
выставки,
самым
мощным
ее
аккордом.
Авторы
экспозиции,
как
ска зали
бы
в
театре,
продумали
драм ат ургию
нашей
встречи
с
Мадонной.
Она
был а
торжественной
и
неповторимой.
При
т аком
скоп ле­
нии
лю дей
каждому
было
обеспечено
уедин ен ие.
Около
Ма донны
стояла
благоговейная
т ишин а.
З десь,
в
Дрездене,
я
все
думал
о
вст рече
с
ней,
и
ко­
гда
мы
вош ли
в
м узей,
почув ств ова л
какое-то
волнение...
Но
представь,
Сикстинская
мадонна
в
родном
доме
не
царст­
вовала,
как
в
Моск ве.
Она
по казалась
мне
даже
меньше
раз­
мером,
это
еру нда
конечно,
просто
во зник ло
чув ств о
обид ы
за
нее.
В
Москве
мы
шли
к
ней,
здесь
лю ди
шли
мимо .
Висит
Сик стинска я
мадонна
в
проходном
зале,
и
одновремен­
но
неск оль ко
иноязычных
групп,
а
м ежду
ними
рассеявшиеся
одиночки,
сну ют
то
в
одну,
то
в
другую
сторону.
Индустрия
туризма, XX век,
суетно
и
спешно...
Каждой
группе
выдают
маг нит оф он,
и
механический
гид
на
тв оем
род ном
язы ке
—
русском,
фр анцуз ском,
испанском...—
в едет
те бя
по
выстав­
15


ке:
а
теперь
посмотрите
направо,
подойдите
поближе,
об ра­
тите
вни мани е.
Удобно,
но
м ех анис ти чно.
Не
для
меня.
Мне
хотелос ь
бы,
чтобы
пре лес тная
немка
повела
нас
по
117 залу,
отданному
итальянскому
Возрожд ен ию ,
от
карт ин ы
к
карт и­
не,
и,
как
тогда
москвичка
с
сияющими
глазами,
ср ываю­
щим ся
от
волнения
голосом
с казала,
п усть
на
ломаном
ру с­
ском: «А это она,
Си кст инск ая
мадонна
Рафаэля,
написанная
в
XVI веке» .
В
XVI веке...
и
с
тех
пор
потрясает
нравственной
силой
и
красот ой.
Перед
Сикстинской
мадонной,
по
выражению
Ге р­
ц е на , «человек останавливается с благоговением,
со
слезою,
тронутый,
потр ясенны й
до
глубины
души ,
очищ енны й
т ем,
что
видел...».
Я
пи шу
тебе
об
этом,
сынок,
чтобы
ты,
к огда
возьмеш ь
в
руки
ал ьбом ,
к ото рый
мы
с
тобой
не
раз
р ассм атривали ,
не
листал
его
с
поспешностью
европейских
туристов,
а
посмот­
рел
бы
вним ательно
и
вд ум чиво.
И скусст во
обладает
ред ч ай­
шим
да ром
сосредоточить
ч елов ека
на
его
духовном
ми ре,
то
есть
на
само м
себе.
Без
это го
не во змож но
жить.
Галерея
старых
мастеров
в
Дрездене
—
подлинное
собра­
ние
шедевров.
Переходишь
из
зала
в
зал
и
все
больше
уб еж­
да ешь ся
в
гениальности
чело век а.
Р ади
эт ого
стоят
на
зе мле
Храмы
искусства
вроде
русского
Эр ми тажа
и
немецкого
Ц вин гера.
Съемки
и дут
по
плану,
к
концу
не дели
часть
ки но гр уппы
и
я
с
н ими
будем
в
Москве.
До
скорой
встречи.
Отец.
Новосибирск.
10.V III . 75
Как
вс егда,
в
э том
городе
все
проходит
хорошо
и
для
м еня
содер жат ельн о.
Был
снова
у
друзей,
в
компании
кр уп­
ных
учены х
и
очен ь
все х
р азвесе лил.
Вспомнил,
как
прошлый
раз
го вори ли
о
летающих
тарелках
и
все
говорили,
что
это
чушь,
а
когда
у зна ли,
что
я
еду
в
Петрозаводск
(в газете сооб ­
щили,
что
над
Пет розавод ском
был а
тар ел ка), говорят: «Ты
узнай,
как
там
т ар елка
л етал а?» А в Петрозаводске шофер
та кси
сказ ал: «Я видел ее.
Остановилась,
по лет ала,
покружи­
л ась,
поплыла
—
сам
видел ». И хотя все равно я не поверил,
у
меня
явилась
возможность
посомневаться
и
в
ак ад емик ах,
кот орые
до ка зыв ают,
что
это
н евозм ож но,
но
п оп росили
ме­
ня
все-таки
выяснить
у
очевид цев
—
летала
или
нет.
Мож ет,
16


она
и
есть,
эта
жизнь
в
ко смо се,
но
мне
больше
нравится
как
в
фильме
«Тридцать три»: «А по телефону с ними нельзя
связаться?»
Они
ве дь
эту
комедию
обо жают.
Когда
я
с
ними
вместе
смотрел
ее,
они
так
хохотали,
что
текста
вообще
слышно
не
было.
Я
Гие
Данелия
рассказывал,
что
в
Новосибирске
«Трид ­
цать
тр и»
ид ет
как
немой
фильм,
а
с лова
я
после
сеан са
го­
ворю.
Вообще
работать
в
таком
го роде
было
бы
оч ень
инте­
ресно,
хотя
и
оче нь
трудно.
Ев г.
Леонов.
Норильск.
12.Х . 75
З д равст вуй,
Андрюш а!
Пи шу
тебе
из
Но ри льска .
Знаешь,
что
такое
35 градусов моро­
за?
Это
удивительно!
Плотн о,
с плошь ,
г луб око
леж ащи й
с нег
—
бел ая
земля
и
дом а
—
розо вые,
светло-зеленые,
же л­
тые
акв ар ели.
Ока зы вается ,
это
ленинградские
архитекторы
пр иду ма ли,
зд есь
этот
р айон
так
и
называют:
маленький
Ленинград,
улицы
пр ям ые,
ровные,
строгость
ленинградских
линий...
По
телефону,
как
у
нас
время,
сообщают
п огод у: «35 гра­
дусов
м ороза,
ве тер
умеренный,
дороги
во
всех
напр ав ле­
ниях
проезжие...»
Мен я
на
концерты
возят,
а
все
ходят
— 20 минут пешком
до
работы
считается
полезно.
И
де ти
6-т и
лет ,
в
вал ен ках
и
шубках,
играют
во
дворе.
Люди
зд есь
ме ня
п окоря ют
спокойствием
и
ув ерен­
ностью,
долж но
бы ть,
при
такой
тем ператур е
р азл ожени ю
не
подвержены.
Мне
они
кажутся
величественными.
Вот
загадка:
че лов ек
боится
трудностей,
а
может
б ыть,
их
сл едует
искать?..
Познакомился
с
артистами
Норильского
д рамати че ского
театр а.
Жи ветс я
им,
думаю,
нелегко,
но
ни
сло ва
о
труд­
но стях
житейского
по ряд ка
не
услышал.
Проблемы
творчес­
кие
—
пь есы,
нов ые
постановки,
мо ло дые
режиссеры,
где,
к то,
что?
Репертуар
московских
теа тров,
художественные
задачи
те
же,
что
и
у
нас.
Про
них
г оворят,
что
это
—
«рука
большой
з емл и »! Вот молодцы!
Одн им
словом,
этот
белый
цвет
— белая
земля
и
бел ое
н ебо
—
что -то
производят
в
моей
душе ...
Обяз ател ьн о
напи­
шу
тебе
е ще.
О бн имаю.
Отец.
17


Красноводск.
20.XI 1 .75
З др авст вуй,
А ндрю ша!
Пишу
т ебе
из
Красноводска.
Каковы
мои
акт ерски е
марш­
руты
в
эт ом
году?
От
Нориль ска
до
Красноводска.
А
пом ­
нишь,
мы
был и
на
г аст ролях
в
Баку?
Так
вот,
е сли
переплыть
Ка спи й,
по пад ешь
как
раз
в
Красноводск.
И
это
мы
как-нибудь
с
тобой
прод ел аем,
на
пароме!
Паром
и дет
из
Баку
в
Красно­
водск
12 часов.
Пар ом
огромный,
на
нем
ум ещ ается
целый
железнодорожный
сост ав
с
людьми
и
груз ами,
машины
и
еще
много-много
всего.
Мо ре
Каспийское
уд иви т ельн ое,
не жно -голу бое ,
огром­
но е.
Здесь
зим ы
нет,
солнце
яркое,
те плое ,
толь ко
вечером
над ев аю
па ль то.
Еще
я
п обы вал
в
дв ух
т уркм ен ских
городах:
в
Ч елекен е
и
в
Небит-Даге.
Небит-Даг —
Нефтяная
гора,
по
ее
им ени
и
назван
город
нефтяников.
Город ок
очень
чистенький
и
ак ку­
рат н ый.
Но
сам ое
смешное:
в езде
по
ул ицам
ходят
верблю­
ды.
Ходят
не
торопясь,
ни
людей,
ни
м ашин
не
б оят ся.
Уходят
в
степь
на
десятки
километров
по
два,
по
пять,
без
пастухов,
одни,
г уля ют,
ищут
колючки
и
сами
в оз враща ются
д омой.
Та­
кие
величественные,
такие
спокойные
и
очень
красивые
на
фо не
гор.
Мне
в
Челекен е
подарили
фотографию
ве рб лю­
д ов,
посылаю
т ебе
ее
в
п исьм е,
посмотри,
каки е
они.
Прав да
хор оши е?
Андрей,
я
надеюсь,
ты
не
очень
ог орчи шь
меня
своими
школьными
успехами,
а
то
мама
гово рит ,
что
ты
собираешься
с вою
актерскую
судьбу
без
математики
выч исл ит ь.
Кстати,
ка­
кое
же
училище
ты
выбр ал
—
Щукинское?
Новый
год
идет.
Я- то
думаю
о
подарках
для
теб я,
а
ты?
Скучаю
очен ь.
Отец.
Красноводск.
21.XI 1.75
Видишь
ли,
Андрей,
я
всегда
любил
и
лю блю
играть
с
моло­
дыми
акт ера ми.
Т еперь ,
когд а
я
узн ал
о
тв оем
р ешени и
ид ти
в
театральный,
я
з ахо тел
для
себя
определить
общие
черты
мо­
лодых
актеров
сегодняшних,
черты
ст иля
их
работы,
ч ерты
общего
облика,
чем
они
отличаются
от
пр едыдуще го
поколе­
ни я.
Хотя
понимаю,
что
сделать
это
не прос то.
В
нашем
Театре
имени
Ленинского
ком сом ола
ес ть
не­
мало
актеров
ст ар шего
пок ол ения ,
но
большинство
—
молодежь.
Ко
мне
они
относятся
хорошо,
часто
спрашивают,
18


совет уют ся,
го во рят: «Мы у вас учимся».
Но
им,
как
мне
кажется,
иногда
не
хватает
терпения,
трудолюбия.
Б ывает ,
что,
ко гда
я
у
режиссера
что-то
свое
отвоевываю,
вы ясня ю,
спорю,
ви жу,
что
кое-кого
из
них
разд ража ю.
А
я
думаю,
что
им
это
в
первую
очередь
долж но
быть
интересно.
О дна
а ктрис а
даже
так
и
ск аз ал а: «Евгений Павлович,
вы
все
о
сис­
теме
Ст ан исла вског о,
но
это
уже
прошлое», и сказала таким
тоном,
что
я
почувствовал,
что
она
была
уверена
в
п оддерж ке
и
со всем
не
ожидала,
что
на
нее
тут
же
н абросят с я.
В
друго й
раз
я
попы та лся
сделать
одном у
акт еру
замечание:
мо нолог
у
тебя
недоделан,
а
он : «Так режиссер просил», я: «Ну,
извини ».
Нельзя
относиться
б ез думно,
нельзя
торопит ься : «Давай -
давай!» А что давать,
когд а
с цена
не
разобрана.
Правд а,
есть
режиссеры,
которые
не
любят
разб и рать
п ьесы,
искать
атмосферу,
но
я
думаю,
это го
т ребует
литература,
над
ко то­
рой
ра ботае шь.
Без
этог о
невозможна
вся
дал ьнейшая
работа
над
сп ект акл ем
или
фильмом.
Огром ная
роль
литературы,
она
первооснова.
Здесь
на
съемках
«Старшего сына»
я
с
у довольс твием
наб лю даю
молоды х
ребят.
У
нас
есть
атмосфера,
мы
фа нта­
зи руем
вм есте,
и
пацан
может
мне
сказать,
что
я
не
пра в,
и
мы
н ачин аем
вместе
все
выяснять
и
вдруг
вид им
—
получает­
ся.
Вы ходил о
чащ е,
правда,
что
я
прав ,
потому
что
Вампилова
нель зя
решать
с
ходу,
он
требует,
чтоб ы
в
нем
разобрались.
У
меня,
ты
з наешь,
в
роли
мн ого
слов,
и,
е сли
их
ни
на
что
не
посадить,
они
останутся
сл о вами,
поэтому
ищ ем
точные
действия,
неожиданные
повороты.
Еще
меня
настораживает
упоение
успехами.
Все
т алант ы,
а
как
попадется
серьезная
п ьеса,
вы ясня етс я,
что
мы
ее
иг­
ра ть
не
мож ем
или
стараемся
спрятаться
за
ре жис сера:
му­
зыка,
песни,
свет,
мизансцены.
Не
все
молодые
понимают
это
и
приписывают
успе х
своему
исполнению .
Я
пытаю сь
им
это
о бъяс нить ,
но
иногда
чувствую,
что
они
не
слышат
ме ня
—
и
я
боком-боком
на
третий
этаж,
как
Ванюшин.
Страшно
в
и скусст ве
самодовольство,
ко тор ое
все
отвер­
гает.
Я
в
такой
степен и
привык
со м неват ься,
п ро боват ь,
ис­
кать,
что
н ашел
в
это м
творческую
радость,
потому
что
это
помогает
преодолеть
п ределы
узкого
моего
направления.
Я
помню,
как
в
Театре
имени
Маяковского
я
готовился
к
репети ­
ц ии:
думал,
обдумывал,
в олнов ался .
Мы
все
б ыли
там
учениками:
Г ончаров
у мел
выбивать
стул
из -под
всех
скопом.
И
это
было
допингом,
заставляло
внутренне
со­
бираться.
Как
видишь,
дружочек,
у
нас
с
тоб ой
проблемы
общ ие:
19


как
быть?
кем
быть?
быт ь
или
не
быть?
Никуда
от
них
не
спря­
ч ешьс я,
для
людей
искусства
они
неизбывны,
в
лю бом
в оз­
расте,
каждый
час
жизни.
От ец.
Ви льнюс.
15.Ш . 76
Эх,
Андрей,
А нд рей!
Все
звучи т
у
меня
в
уш ах
твой
голос
и
страх,
к ото рый
ты
и
обнаружить
б оишься ,
и
пр ео до леть
не
можешь.
В
училище-то
пойти
можно ?
Пок азать ся
преподавателю,
ко тор ого
я
просил
рассказать,
что
тр ебует ся,
как
готовиться,
посоветовать
т ебе
чт о-то
из
репертуара.
Пойм и
ты,
никто
не
может
сказать
с
уверенностью,
хватит
ли
у
т ебя
сил
взять
эту
вы соту.
Но
сил
не
хв ат ает
—
это
одно,
а
сла бост ь
другое...
Однаж ды,
это
был о
очень
давно
(я только начал занимать ­
ся
в
театральном
училище,
все
мне
нравилось,
я
тогда
был
счаст л ив), произошла такая встреча.
Я
думаю,
что
это
был
но­
вогодний
праздник:
мы
п осид ели,
и
сме ялись,
и
весели­
лись,—
так
б ыло
п рекрасн о
—
и
стихи
читали,
и
выпили
немножко.
А
потом
мы
шли
по
улице,
Ле ва
Горелик
и
я,
мы
с
ним
друж ил и
тогда.
Идем
разговариваем.
И
возл е
Боль­
шого
театра
—
какие-то
парни,
не
очень
трезвые...
Один
по­
до шел,
поп роси л
закурить,
посмотрел
на
меня
пь яны ми
гла­
зами
и
с каз ал: «Пиджачок на тебе перевернутый».
Это
действительно
был
пиджак,
пер ешиты й
с
брата
на
меня.
По­
том
он
размахнулся
и
ударил
ме ня
по
щеке.
Я
хотел
его
то­
же
ударить,
и
вдруг
меня
остановила
мысль...
Я
даже
сам
не
знаю,
это
называется
страхом,
бессилием
или
б еспом ощ­
ностью.
Этот
случай
я
вспоминал
всю
свою
со знате льную
жизнь
и
думал:
поче му
я
его
не
уда рил?
У
меня
б ыла
бутылка
ви на
в
ка рмане.
Я
все
подробно
помню
и
сейчас
немножко
кр аснею,
вспоминая
это...
И
мне
хотелось
удар ить
бутылкой,
но
м еня
остановила
мысль,
что
я
его
убью
сей час,
потому
что
бутылка-то
расколется...
Мы
это
дол го
обсуждали
с
Горе­
ликом,
мы
пошли
к
не му,
он
жил
на
Сретенке,
и
ни как
не
могл и
успо кои тьс я.
Се рдце
з амирает
не
тольк о
тогда,
когда
те бя
у даря т,
а
ты
не
ответишь,
сердце
замирает,
когд а
вдруг
чувствуешь,
что
ты
не
можешь
чег о-т о
сделать.
Часто
в
моей
жизни
быва­
ет
и
сейчас,
хотя
я
взрослый
человек,
когд а
з аходи тся
с ерд­
це
от
ст рах а,
что
не
сумеешь
э того
сделать,
сыграть...
Как-то
п оехал и
мы
от дыха ть
после
г астро лей
—
несколько
акт еров
Теа тра
имени
Станиславского.
Как
раз
в
Вильнюсе
20


это
было,
не
помню
то чно,
в
ка ком
году.
Но
помню
мост,
мет ­
ров
десять
вы сот ой,
и
как
все
вз ял ись
над о
мной
п одшуч и­
ва ть: «А ты не прыгнешь с этого моста» . Я говорю : «Может,
и
прыгну».
Тут
они
и
во все
р азв есели л и сь : «Хвастун,
хваст ун ». Я залез
на
пери ла
—
это
было
невообразимо
как
ст рашн о,—
но
я
пр ыгну л
вниз.
Я
се бе
отбил
что-то
и
никому
не
показывал
си­
няк.
И
в
«Полосатом рейсе», когда меня уговорили сни ­
маться
с
этим
тигром,—
стр ах
то же.
Страх
— это
еще
не
слабость.
Вот
е сли
страх
за ст авл яет
т ебя
отступить,
ес ли
ты
бережешь
свои
силы
и
в
результате
ум ень шаешь ся
сам
—
это
слабость.
Прыгай
же!
Си няк
до
свад ьбы
заживет.
От ец.
Днепропетровск.
7. IV .76
При вет
т ебе,
Анд рюша ,
из
прекра сно го
горо да
на
Днепре!
Второй
д ень
в
Днепропет р ов ске ,
но
го род
вижу
только
из
окна
автом обиля.
Сегодня
вот
удалось
одному
побродить
по
н абереж но й,
ночью
конечно.
Тишина
такая
и
красота,
дух
захватывает.
Вернулся
в
ном ер
—
и
не
спится.
И
знае шь ,
о
чем
подумал?
Иногда
необ ход им о
человеку
побыть
одно му,
в
ти ши не,
со бр аться,
подтянуться,
вглядеться
в
себя.
Мне
это
редко
у дае тся.
А
вот
ты
слышал
когда-нибудь
тишину?
З нае шь,
что
это
такое
— тишина?
Впервые
я
и сп ытал
не­
обыкновенное
ощущение
тишины
на
берегу
океана,
тишины
как
како й-то
величественной
та йны.
И
по чем у -то,
ко гда
я
впервые
ус лыш ал
ти шину,
она
для
ме ня
бы ла
свя зан а
с
необъяснимой
тревогой.
И
на
сцене
то же
у
меня
тишина
всегд а
связана
с
чем-т о
н ервн ым.
Правда,
сценическая
тишина
вообще
драматична.
А
в
жизни
ти шина
совсем
другое
дело.
Был
у
друзей,
в
Мо скв е,
они
живут
в
переулке,
в
квар­
ти ре
тихо;
у
нас
под
о кн ами,
сам
зн ае шь,
вечно
шум,
грузят,
чинят
маши ны,
восемь
черных
кошек,
галк и,
вороны
с
утра...
Бытовая
тишина
—
это
так
прия тно,
она
ни
к
ч ему
не
обязы­
ва ет,
сиди
с ебе
п осиж ивай.
Дома
не
хочет ся
ее
нарушать.
Конечно,
у
мальчишек
нет
эт ого
чувства
благоговения
к
тиши­
не,
мальчишки
слишком
лю бят
веселые
ш умные
игры.
И
это
прекрасно.
Я
сам
тож е
лю блю
побеситься,
как
тебе
из вест­
но,
ведь
на
даче
мальчишки
и
те перь
еще
принимают
меня
в
фут б ол,
на
в орот ах
пост оят ь.. .
Я
не
о
том,
кон ечно,
что
луч ше,
сл ожив
ручки,
ти хо
сидеть
у
плетня,
чем
к ричат ь
и
21


бегать,
гонять
мяч
или
танцевать
до
упаду .
Пусть
это
все
бу­
дет,
это
совс ем
не
плохо,
но
надо
и
бережно
к
тишине
от­
носиться,
до лжен
бы ть
т акт
по
отношению
к
людям,
и
к
при ­
роде,
к
красот е
т ихой
м инут ы.
Так ое
грустное
впечатление
производят
л юди
без
понятия
о
ти шине ,
покое,
уважении
к
человеку.
Согласись,
како е
ч удо
—
тихая
др ужеск ая
беседа
или
чутк ий
сон
малыша...
Иногда
набл юда ешь
такую
картину
с
умил ением,
и
вдруг
какой-т о
вопль
бес овс ки й,
грохот
магнитофона,
уж асно ...
Не
н адо
быт ь
варва рам и,
на до
ценить
и
беречь
тишину.
Но
я
хочу
с казат ь
т ебе
о
д руго м:
ест ь
еще
какая-то
ти­
шина...
Тишина,
которая
возникает
во
мн е,
в
тебе,
в
нас,
когд а
не
слышишь
шум а,
сидишь,
думаешь,
погружаешься
в
себя
—
это
внут рення я
ти шин а,
она
не
связана
с
шу мом
на
ули це,
она
в
самом
себе.
Только
оч ень
ре дкие ,
очень
развитые
л юди
сп особн ы
орга ни зова ть
такую
свою
ти шину.
Но
для
это­
го
то же
надо
сначала
на учит ься
сл ышать,
вид еть
тишину,
чув­
ствовать.
К огда
Ю рий
Г аг арин
верн улся
на
землю
и
его
по казыва­
ли
ид ущим
по
дорож ке.. .
я
был
тогда
в
Лени нграде
на
съ ем­
ках,
в
гостинице
в
своем
ном ер е,
один,
я
смотрел
на
экр ан
те­
левизора,
как
и
все,
и
мне
казалось,
что
в есь
мир
пог руз ился
в
тишину,
замер
и
тепер ь
вот,
как
и
я,
слуш ае т
его
шаги.
Я
см отр ел
и
плакал,
от
э той
тишины
разрывалось
сердце
—
я
даж е
не
знаю,
а
бы ли
тогда
ка кие -то
звуки
по
те левизо р у?
По-моему,
нет,
это
д ейст вит ел ьно
был
миг
тишины
—
изумленная
планета
смотрела
на
сы на
Земли,
впервые
ра­
зорвавшего
п уты
земного
притяжения.
Я
пот ом
все
в ремя
ду­
мал
о
нем ,
он
мне
сни лся,
и,
чест но
те бе
скаж у,
во
сне
ме ня
иногда
о хваты вал
страх:
а
вдруг
он
буд ет
все
время
там
кру­
титься
и
никогда
не
вернется?..
И
вот
он
ид ет
по
доро жк е
и
у лыбае тся. ..
Тишина
—
это
как ое-то
особое
состояние
мира
и
челове­
ческой
души.
Мне
каж ет ся,
мы
с ебя
чувствуем
частичкой
при­
ро ды,
каплей
океана
в
ти шине
т ольк о.
Вне
тишины
нельзя
по­
н ять
красоту.
К огда
вы й дешь
в
поле
и
ветер
треплет
колосья
пшени­
цы,
каж ется,
мир
погрузился
в
тиш ину ,
все
и ные
звуки
пропа­
ли,
а
эта
пес нь
ве тра
специально
ласка ет
ухо,
чтоб ы
ты
ог­
лян улся
и
понял,
какая
кругом
т иши на.
Или
в
л есу
перелетит
птичка
с
дерева
на
дер ево ,
хрустнет
лис т
под
ногой,
и
ты
сл ы­
шишь,
как
т ихо,
как
торж ест венн о
спокоен
лес.
И
морская
волна
бьет ся
мерно
так ,
с
музыкальным
счетом,
о
берег,
чт о­
бы
слышал
человек
тишину...
Много
у ди ви тельн ого
пр ид ума­
ла
природа,
чтобы
помочь
нам
у слышать
и
полюбить
тишину.
22


А
когд а
одинокий
лыжник
пер ес ек ает
с нежное
поле ,
какая
кругом
сто ит
тишина.
Одетая
с негом
з емля
н аша
так
кр асива,
только
руками
разведешь...
Тишина
—
это
жизнь,
все
великое
совершается
в
тишине.
Тишина
—
это
уважение
людей
др уг
к
другу,
это
н ежно сть
и
любовь.
Как
я
люблю
дома,
где
го вор ят
тихо,
даже
де ти
не
кри чат
без
п ричины .. .
Сохранить
ти шин у,
пок ой
в
св оем
до ме
—
значит
у ста но­
вить
в
нем
климат
уважения.
А
сохранить
ти шину
на
всей
Зе м­
ле,
на
всей
п лане те
—
это
то же
зн ачит
установить
климат
уважения,
обязательный
для
все х
народов
и
ст ран.
Поэтому
люди
против
грохота,
пожа ро в
и
разрушений.
Никто
не
х очет
жит ь
на
вул кан е,
ни
один
человек.
Но
если
з емлю
утыкать
ракетами,
е сли
лю ди
начнут
р азмах иват ь
к улак ами,
мож ет
случ ить ся
большая
беда,
стра шна я
и
неп опра в има я.
Как
видишь,
пр об лемы
глобальный
какими-то
чудесными
нитями
связаны
с
кон крет н ым
человеческим
ч увство м.
Бр о­
дил
сейчас
по
наб ереж ной
и
думал:
был
бы
Андрей
со
мной,
с пуст или сь
бы
мы
к
воде,
сели
ря дом
и
так
пом олча ли
бы
вм ест е.
Днепр
неж ен
та к,
бесшумно
катил
бы
свои
воды,
на
другом
берегу
р едк ими
огоньками
подм иги вал
бы
нам
уснув­
ший
город,
а
мы
сидели
бы
молча
и
дум али
бы
о
чем-то
важ­
ном...
Хорошо!
Правд а
вед ь
хорошо?
Обн им аю
тебя.
Отец.
Днепропетровск.
10. IV .76
С
добрым
утром,
сынок!
Слуша ю
радио
и
пишу
т ебе.
Се н- Са нс, «Этюд в форме
вальса»
— такой
нежный
и
ю ный
г олос
скрип ки
Вик тор а
Трет ьякова. ..
Р едч айший
случай,
своб оде н
до
четырех
час ов
дня,
ре шил:
не
выйду
из
н ом ера.
Музыка
красивая-краси-
в ая,
какая-то
радост ь
в
ней
плещется...
Тру дно
вообразить,
что
кто-то
не
хоч ет
слушать
такую
музыку.
Я
никак
не
пойму
эт их
споров:
современная
рок- поп-му зыка
или
музыка
кл ас­
с ическая
—
что
мо лодежи
нужно?
О дна
п ом огает
жит ь
ве­
селее,
другая
—
чу вствоват ь
с ильн ее.
Как
между
ними
вы­
бир ать?
На до,
что бы
настоящее
искусство
встречалось
каж­
до му
на
его
ж и зненном
пути,
чтобы
в
действительности
получалось:
все
лучшее
принадлежит
на ро ду.
Представь,
я
здесь
уже
по лучаю
письма
от
зрителей.
Один
раз
выступал
во
Дворце
культуры,
и
весь
город
из ве­
23


щен .
Ты
ве дь
н и когда
не
ч итаешь
эти
письма,
а
среди
них
есть
такие
см ешн ые
и
трога тельные.
Одна
девочка
сп раш ива­
е т: «Как вы стали талантливым артистом?» —
и
слово
«талант­
ливым»
подчеркивает
волнистой
чертой.
А
м альчйк
(школь ­
ник,
ко не чно)
интересуется,
как
мое
«актерское здоровье»?
Может
бы ть,
он
дог ад ыв ае тся,
что
акт еру
нужно
особенное
здоровье
—
и
физическое,
и
нравственное?..
Я
вот
все
х очу
тебе
объяснить,
что
ис кусство
пот ом у-
то
и
волшебс тво,
что
ка ки м-то
чудесн ы м
о бр азом
пре­
вращает
человеческие
качеств а
в
художественные
категории.
Конечно,
я
не
им ею
в
виду
примитивные
разг ов оры :
в
эт ом
образе
авт ор
изобразил
самого
себ я,
сво й
дом,
свою
ул ицу.
Е стеств енно ,
каждый
п о льзует ся
своими
в печа тления ми ,
своим
опы том ,
но
я
не
о
материале
творчества,
а
о
самом
механизме
его,
перерабатывающем
и
п ретв оряюще м
«мате­
ри ал»
в
«искусство».
Цветаева
г оворила,
что
нев озмож но
«знать из чего
—
чт о».
Ахматова
пис ала : «Когда б вы знали,
из
какого
сора
расту т
ст ихи. ..» —
и
т.
п.
Р астут,
цветут,
б лагоух аю т ...
благодаря
ав тору ,
ко н крет ной
человеческой
личности.
Как
ты
д ум аешь,
почему
с каз ано,
что
«поэт в России
больше,
чем
п оэт»? Или вот все школьники знают некрасов ­
ское: «Поэтом можешь ты не быть,
но
гражд ани ном
быть
обязан».
Во
все
врем ена
лю ди
ждали
от
худож н ика
пом о­
щи
—
в
поз нании
м ира,
позн ани и
с ебя,
своих
возможностей.
Художник
может
стать
для
большинства
духовным
лидером,
если
он
служит
Отечеству,
помогает
жизни,
е сли
он
друг
всех
людей.
Допуст им,
твой
одноклассник,
недо б рый,
зам к нуты й,
не
желающий
понимать
и
принимать
во
внимание
никого,
кроме
себя,—
может
он
стать
математиком?
Я
думаю,
может,
д аже
т акую
формулу
изобразит,
что
буд ем
деся тиле тия
поль­
зоваться.
Но
вот
х удо жнико м
он
стать
не
может,
потому
что
тут
нужно
отдать
час ть
ду ши
своей,
нужно
постоянно
р аздават ь
свое
сердце
людям,
бол ет ь,
страдать,
любить
в
полную
грудь.
Ес ли
решил
работ ат ь
в
искусс тве,
думай
о
себе
строже
—
в сегда
ли
ты
щед р
душой,
отважен,
бескорыс­
тен.
И
эта
работа
над
собой
пуст ь
всегд а
ид ет
в переди
мастерства.
Актерскую
ме тодологию ,
опыт
можно
пости чь,
а
дела ть
из
себ я
человека
—
это
работа
не
на
годы
учебы
в
училище,
это
на
всю
тв ою
жизнь.
Я,
Андрюша,
верю,
что
у
те бя
добрый
взгл яд,
доброе
от­
н ошен ие
к
л юд ям,—
береги
эт о.
С
артиста
мно го
сп ро сит ся.
Он
и
в
и ст ории
представительствует
от
имени
наро да.
П ом­
нишь,
у
Ше кспи ра
в
«Гамлете», мы с тобой отрывок учили:
24


«Почтеннейший,
посмотрите,
чт об
об
актерах
хор ошо
п оза бо­
ти ли сь.
Вы
слышите,
пообходительнее
с
ним и,
потому
что
они
обз ор
и
корот кая
пове сть
времени».
Чтоб ы
быть
по вест ью
времени,
над о
быть
дос той ным
своего
времени.
А
как
же
иначе?
Отец.
Тб илиси.
10.VII.76
А ндр юша,
Тбилиси
—
г ород,
куда
я
долж ен
тебя
привез­
ти.
Я
здесь
не
первый
раз,
но
я
впервые,
помню,
при ехал
с юда,
готовый
л юбит ь:
не
потому,
что
мои
друзья
—
Гия
и
Бу ба,
Дан ели я
и
Кикабид з е,
много
рассказывали
мне
о
Тбили­
си,
просто
мне
кажет ся ,
свою
неж нос ть
к
ним
я
перенес
и
на
их
родину.
О дним
словом ,
этот
гор од
не
дол жен
был
м еня
зав ое вывать,
я
был
з аранее
пленен
его
музыкой,
высотой,
та лантом ,
согрет
его
товариществом.
В
самолете,
ког да
стю ардес са
сообщила,
что
летим
над
Ма лым
К авказ ск им
хр еб том
и
что
справа
его
вы сшая
точка
—
Казбек,
я
с
г ор­
достью
поду м ал:
Кавказ
подо
мною...
Ес ть
города,
в
ко то рых
не
чувствуешь
себя
чужим,
хотя
бы
впервые
ступил
на
их
площадь.
И
чем
это
об ъясн яет ся,
не
знаю.
На
улице
слышу
грузин ск ую
речь,
из
репродуктора
доносится
чуть
грустная
грузинская
мелодия,
в
метро
не
ср азу
нахожу
надписи
на
р усско м,
но
не
чувствую
себ я
отдельно,
отстр ане нн ым ,
одиноким.
Все
вокруг
ос обен н ое,
новое,
краси вое,
но
принадлежит
всем,
кто
видит
и
понимает
эту
красоту.
Впрочем,
ст ранно,
сейчас
подумал,
это
ве дь
об­
щая
ист ина :
и
в
искусст ве,
и
в
жизни
все
п рек расно е
принад­
лежит
тому,
кто
способен
ви деть
и
чув ствовать.
Тб или си
я
воспринимаю
как
один
большой
дом ,—
хор о­
ший
дом
держится
на
уважении
к
д ому
ка ждог о,
кто
в
нем
находится,
не
так
ли?—
зд есь
это
ест ь,
я
очень
ощущаю
это.
Грузины
знают
свою
и стор ию,
корни,
традиции,
это
очень
п роявлен о
в
иск усс тве,
в
культуре
музицирования,
я
им ею
в
ви ду
не
ак адеми ческо е
пение
или
с
эстрады,
а
в
быту,
многи е
поют,
и
так
к раси во,
му зык альн о,
просто.
Конечно,
ты
сейчас
думаешь,
еще
бы
—
плохо
в
Тбилиси,
небось
за
мной
у хажи вали,
принимали...
Так,
да,
Гия
даже
пов ел
меня
в
гости
к
Верико
Андж апар идзе ,
я
был
п ольщен
как
мал ьч ик,
что
она
ме ня
зн ает,
видела
мои
фильмы
и
ей
мног ое
нравится.
В
этом
городе
очен ь
остро
чувствую
и
любовь
к
жизни,
25


и
нежность
к
людям,
и,
как
всегд а,
ме ня
охватывает
жела­
ние
разделить
все
это
с
тобой,
сынок.
Тбилиси,
о круже нн ый
горам и,
закрыт
от
недобрых
ве т­
ров ,
как
же нщин а
за
спиной
верного
му жчи ны
чувствует
себя
неуязвимой
для
злой
силы.
Я
не
замечаю
зд есь
москов­
ской
суе тно сти :
если
люд и
поют
за
ст ол ом,
никто
не
смот­
рит
на
ч асы,
если
бесед уеш ь
с
грузин ом ,
видишь,
что
он
готов
бе сед ова ть
с
тобой
вечно.
Может,
это
вообще
см ешно
все
—
просто
я
устал
торопиться.
Но
в
само м
деле
каждый
миг
ж изни
уходит.
Вот
и
пишу
т ебе
п исьмо
на
бал коне
гости ­
ни цы
«Иверия» .
Вн изу
—
Кур а,
сплошной
св ет ящейся
лентой
по
наб ер ежно й
бегут
машины,
кажет ся ,
не
река
бы стро
несет
свои
воды ,
а
каменные
берега
у носят
ее.
И
никогда
уже
не
буд у
я
смотреть
с
этого
балкона
на
величественный
город
в
огнях
и
думать
о
твоих
экзаменах.
Когда
ты
получишь
это
письмо,
од ин
э кзам ен
уже
б удет
п озад и,
и
ты
сразу
мне
п оз­
вон иш ь,
и
я,
кон ечно,
буду
звонить
и
днем
и
вечер о м.
Хочу
ск аза ть
теб е
вот
чт о:
от
с лучайн ост ей
мно гое
зависит
в
нашей
жизни,
и
все
же
то,
что
зависит
от
с луча йносте й, —
не
главн ое.
Сегодня
мы
был и
в
старом
городе
Мцхет а.
На
высоком
крутом
скл оне
над
слиянием
Ку ры
и
Араг ви
стоит
це рко вь
—
Джвари
— древнейшее
строение
Грузии.
Церковь
эта
в
вид е
креста
построена
в
честь
принятия
грузинами
христианства.
V век.
Грандиозен
храм.
Пушкин
не
мог
здесь
не
н ап исать
ст ихов.
Это
место
поэтов!
Обязательно
побываем
здесь
вместе.
Отец.


Письма
студенту
10.Х. 76
Вот
ты
и
студент,
Ан дрюш а!
Щукинцы
им еют
обы к нов ение
задирать
нос
с
первого
ку рса.
К
тому,
п рав да,
ес ть
осн ован ие:
училище,
о свещен­
ное
гением
Вахтангова,
согретое
тем пер ам енто м
Рубен а
Сим оно ва,
действительно
ун икал ьн ая
ш кола.
Судьбы
многих
талантов
с вязан ы
с
этим
училищем.
Я
бы
мог
позавидовать
тебе.
Т рудно
даже
всп омн ит ь,
как
все
это
начиналось
у
меня.
Как-т о
с амо
собой,
постепенно.
Когд а-т о
давно,
это
было
в
5-м
классе
школы,
у
нас
су­
ществовал
драматический
кружок,
и
я
там
однажды
сыграл
во дев иль,
который,
кажет ся ,
мы
са ми
со чинил и.
Мне
трудно
о
себе
что -ли бо
сказать,
я
помню
только
свои
ощ уще ния:
во
время
прогона
это го
представ лени я
я
с
радостью
бросился
в
обстоятельства,
н ами
придуманные.
То
ли
денщика
я
и грал,
то
ли
еще
ког о-т о.
Но
п рем ьера
не
состоялась:
что-то
мне
по­
казалось
обидным,
и
я
так
и
не
сыграл
св ою
роль.
Но
те,
кто
в идел
репетиции
—
и
уч ит ельн ица,
и
мои
товарищи,—
го во­
рили,
что
я
был
смешной,
вроде
бы
ничего
не
делаю,
а
смеш­
ной ,
физиономия,
грим асы
смешные.
Может,
это
во
мне
за­
родило
что- то ,
что
потом
теребило
мою
душу.
Может,
сы­
грали
роль
разговоры
с
дядей,
он
в едь
был
литературным
человеком,
очень
образованным,
н ап исал
диссертацию
о
Есенине.
Мож ет
быть,
раз говор ы
с
ним
привели
к
тому,
что
однажды
—
это
было
во
вр емя
во йны
и
мне
был о
14—15 лет,
я
работ а л
на
заводе
учеником
т окаря,—
я
пошел
разыскивать
т еат ральн ую
студию.
Не
знаю,
как
получилось,—
я
стеснялся
спросить,
разыскивал
сам
и
в
к онце
кон цов
на
Самотечной
27


площади
нашел
вывеску:
Управление
искусств,
но
ок азалось,
что
я
попал
в
отдел
кни гоизд ательств .
Я
с каз ал,
что
хочу
ста ть
актером,
они
расс проси ли,
где
я
работаю.
Представь:
во йна,
заснеженная
немноголюдная
Москва,
гол од ное
время,
эвакуированные
заводы.
И
все- т аки
я
не
остави л
мою
затею.
О дна жды
я
пришел
в
студию
при
Театре
Рево л юции.
Помню,
топи ли
печку,
я
потол калс я,
на
меня
поглядывали
(ябылв
по луш убке ,
в
л ыжных
штанах,
в
башмаках
с
загнутыми
носа­
ми,
в
мохнатой,
шап ке,
наползающей
на
г лаз а).
П отом
так
получилось,
что
я
пошел
проводить
педагога,
кажется,
он
читал
ма ркс изм- ле нин изм.
Мы
шли
по
улице,
и
я
ему
ра с­
сказывал
о
с ебе,
у
н его
был
простуженный
голос,
он
при­
крывался
воротн иком ;
и
он
посоветовал
мне
поступать,
поскольку
у
меня
не
бы ло
с редн его
образования,
в
студию
Станиславского
на
Кр ас ной
Пресне,
может
быть,
стоит
по­
ступить
т уда
ра бочим ,
а
потом
и
сы гр ать
чт о-то .
Вот
бы ла
та кая
беседа,
которая
ни чем
не
кончилась.
Продолжалась
война,
про до лж алась
моя
раб ота ,
но
наступил
43- й
год,
и
хо ть
мне
б ыло
16 лет,
я
выполнял
план,
и
неско­
льк о
м олоды х
рабочих,
в
том
числе
и
меня,
послали
в
техни­
кум.
Я
сдал
экзамены
и
поступил
у чит ься
в
авиационный
те х­
никум
им.
С.
Орджоникидзе.
Св ои
театральные
ин т ересы
я
не
оставил.
Я
помню,
что
именно
там
я
п одг от овил
«В купальне»
Чех ова,
вы учил
и
рассказывал
«Монтера»
Зощенко,
очень
лю­
бил
Блока,
Е сен ина,
читал
их
наизусть
на
в ече рах,
и
меня
называли,
как
когда-то
в
ш к о л е, «наш артист». Я рассказывал
об
эт ом
дяде,
заходя
к
н ему
в
Комит ет
по
делам
искусств,
но
чем
он
мог
особенно
пом очь
мне,
мал ьч иш ке?
Выслу­
шивая
меня,
он
гов орил: «Ты артист у нас,
Ж еньк а».
А
однажды
он
п опр осил
меня
почитать,
и
я
ст ал
читать
«Стихи о советском паспорте» .
Когда
я
сказал : «Я волком
бы
выгрыз
б юр ок ра тиз м», дядя чуть не упал со стула.
Я
муж ест в енно
доч итал
до
конца.
Он
хохотал
и
с каза л: «Женя,
это
очен ь
п лохо,
очень» .
Я
п рочит ал
стихотворение
Блока,
ему
тоже
не
понравилось.
Он
ск азал: «Женя,
у
тебя
культуры
маловато,
н адо
учиться,
по
театр ам
ходить». Но тем не менее
м еня
это
не
ост ан овил о,
и
я
на
третьем
ку рсе
т ехникум а
пошел
в
Мос ков ску ю
театрал ьную
сту дию .
Эта
студия
бы ла
очен ь
интересная,
она
была
организована
в
43-м
или
в
42- м,
руководил
ею
Р.
Захаров,
известный
бал ет м ейстер
Большого
театра;
преподавала
Ек ате рина
М и хайловна
Ш ерем ет ьева,
учен ица
В.
Н.
Давыдова,
она
в ела
драматический
класс.
Ст у­
дия
имела
от деление
музыкальное
—
оттуда
вышли
п рекрас ­
ные
певцы;
был о
сил ьн ое
балетное
отделение;
на
драмати­
чес кое
отд елен ие
был
бол ьшой
кон курс.
Во
всяком
сл уча е,
28


мне
об
этой
студии
кто-то
рассказал
и
я
поше л
туда.
Я
п опр осил
у
брата
пиджак
и
решил,
что
гот ов
к
эк за мену.
Я
безумно
нервничал
—
я
понимал
свою
н есост оят ельн ост ь,
но
не
думал,
что
так
получится.
Сидело
человек
25 народу,
я
вы шел
(они,
видно,
добирали,
студия
сущест вовал а
уже
вт о­
рой
г од)
и
п рочит ал
все,
что
с
таким
успехом
чи тал
в
техни­
кум е:
Чехова,
Зощ енко .
У
меня
спросили: «Еще что-нибудь
е ст ь?» Я сказал: «Есть,
но
это
еще
х уж е». Почему-т о
все
стали
просить,
чтобы
я
почитал
еще.
Я
п рочит ал
Бл ока
«В рестора­
н е».
Я
люби л
это
стихотворение
—
мне
каз ало сь,
что
си дит
одинокий,
седой,
красивый-красивый
м ужч ина
гд е-то
в
ресто ­
ра не
и
говорит:
«Никогда не забуду ( он
был
или
не
был,
Эт от
в еч ер ): пожаром зари
Сожж ен о
и
раздвинуто
бледн ое
небо,
И
на
желтой
зар е
ф онар и.
Я
си дел
у
окна
в
переполненном
з але,
Где-то
п ели
смыч ки
о
любви.
Я
посла л
те бе
черную
розу
в
бокал е
Золотого,
как
н ебо,
аи.
Ты
взглянула.
Я
встретил
см ущенно
и
дерзко
Вз ор
надменный
и
отдал
поклон.
Об рат ясь
к
ка валер у,
намеренно
резко
Ты
с каз ала: «И этот влюблен».
И
сей час
же
в
ответ
что-то
грян ул и
струны...» —
и
т.
д.
Был а
тишина,
я
был
белого
цвета.
Я
чит ал
серьезно,
мне
сказал и
с пасибо.
И
это
стихотворение
Бл ока
спасло
меня,
примирило
и
с
м оим
пи джак ом,
и
с
моей
курносой
физио­
номией,
и
с
недостатком
культуры.
Потом,
говорят,
разв ер­
нулось
целое
собрание,
ста ли
просить
Екатерину
Ми хай­
ловну
Шереметьеву,
она
ск аза ла,
что
я,
м ол,
очен ь
серы й,
не­
отесанный,
но
ее
стал и
снова
просить: «Мы поможем»
—
и
меня
приняли
в
ст уди ю.
Я
пошел
в
Гла вно е
управление
уче б­
ных
зав едений ,
и
ме ня
оф иц иаль но
перевели
из
одног о
учебного
заведения
в
др угое ,
хотя
этот
п ерево д
был
очен ь
сложен.
Н ачалась
учеба,
я
пр опадал
в
студ ии
с
8-м и
утра
до
часу
ноч и.
Я
был
ув леч ен
учебой
в
Ст удии,
дел ал
какие-то
успехи,
особенно
в
эт ю дах,
что-то
придумывал,
ломал
голову.
Я
мечтал
стать
артистом.
Шли
годы
уче бы
в
Ст уд ии.
Потом
к
нам
пришел
Анд рей
Александрович
Гончаров,
молодой,
красивый,
т алан тлив ый
уче ник
и зв естно го
режиссера
Го рч акова.
Г он чаров
сразу
после
ГИТИСа
добровольцем
у шел
на
фронт,
был
ранен,
ру­
ко во дил
фронтовым
теа тром ,
а
тогда
— только
что
пришел
в
29


Те атр
сатир ы.
Он
ст ал
вес ти
наш
курс.
Занятия
с
Гончаровым
б ыли
т акие
напряженные,
н асыщ енн ые,
мне
все
сразу
стало
к аза ться
оч ень
серьезным
и
б ез умно
тр уд ным.
Так
и
вошло
в
мою
жизнь
искусст во
как
вечн ый
экзам ен ...
До
завт ра.
От ец.
11. Х. 76
Я
думаю,
Ан дрей ,
ч то,
рассказывая
теб е
о
том,
как
это
все
у
меня
получилось,
надо
вернуться
к
моей
маме .
У
мам ы
было
не что
т акое,
что
меня,
мальчишку,
уд ивлял о
—
мама
у мела
рассказывать
так,
что
все
смея л ись,
в
квартиру
набива­
л ось
много-много
людей.
У
нас
веч но
в
до ме
кто-то
жил,
н очев ал,
ст елил и
на
пол у
в
наших
маленьких
дв ух
ко мнат ­
ках...
И
вот
мама
р ассказывал а,
а
все
говорил и: «Нюра,
госпо­
ди,
ты
просто
а рти с тк а». Она была простая русская женщина
и
не
оче нь
грамотная,
но
у
нее
был
талант
рассказчика.
Я
вообще
похож
на
маму,
и
многие
по том
г овори ли: «Он в
Ню ру».
Я
так
лю бил
искусст во ,
что
мне
казалось,
как
ни
п арад ок­
сально,
что
я
все
делаю
хорошо,
потому
что
я
все
делаю
со
с трасть ю.
И
оттого
что
я
любил,
я
верил
в
то,
что
прои сх оди т,
и
если
бы
с каз али,
что
в
конце
концо в
надо
ум ерет ь,
я
бы
ум ер
по-настоящему.
Ко нечн о,
судьба
у
меня,
как
и
у
ка ждо го,
б ыла
непрос­
то й.
Ко гда
стал
старше,
я
понял,
что
Янш ин
действительно
f был прав:
п рост ота
—
это
очень
сложное
дело.
Ты
молодец,
что
сказал
мне
о
теле вид ени и
и
я
посмотрел
с вой
ста рый
фил ьм
«Произведение искусства», роль у меня хорошая
—
С аша
Смирнов.
Раньше,
когда
смотрел,
не
замечал
—а
с ей­
час
уви де л,
что
я
играю,
немножко
играю.
Хотя
это
кому-
то
и
незаме тно
и
кто-то
д аже
теперь
сказал
мн е: «Вы такой
интересный,
милый
в
эт ой
ро ли». А я ведь,
Андр юш а,
к
том у
в рем ени
уже
сыграл
«Дни Турбиных», значит,
и
в
«Днях Тур­
бин ых»
это
немножко
б ыло
—
какая-то
театральность.
Но,
м ожет
быт ь,
еще
время
было
др угое,
другая
эст ет ика,
потом
уже
появился
«Современник», стали требовать,
что бы
о рга­
ни чно
и
про сто,
и
каким
ор гани чны м
и
простым
был
Олег
Ефремов!
Эти
мысли
приходят
не
сразу,
часть
тогда,
часть
потом,
часть
сейчас.
Конечно,
был
он
прав
—
Михаил
Ми­
хайлович
Яншин;
конечно,
и
в ремя
меняется,
и
н аши
пре д­
ст авл ения.
Не дав но
я
посмотрел
в
Свердловске
старую
карти-
30


ну
«Окраина»
режиссера
Барнета.
Я
не
знаю,
был и
ли
они
в ели кие
ак тер ы,
но
их
картина
снята
чуть
не
60 лет назад,
а
они
играют,
как
играли
бы
сейч ас.
Когда
смотришь
на
Ни ко­
лая
Бат алов а,
та кое
впечатление,
что
он
играет
сейчас ,
а
не
когд а- то.
Конечно,
легк о
рассуждать,
когда
дело
к
кон цу
жизни
идет,
когда
и
падени я,
и
уш ибы,
и
поис ки
—
все
пр ой­
дено.
У
меня
б ыло
не
так
просто,
х отя
внешне
складывалось
хорошо:
в
кино
я
сн имал ся
первое
время,
скажу
тебе
честно,
из
любопытства,
все
эп изоды ,
эп изо ды,
маленький
к усоче к
мелькнет,
и
на
экране
всего-то
четыре
сек ун ды;
по жарни к,
официан т,
массовка
или
как ие-т о
маленькие
эпизодики.
И
в
театре
—
ма ссовки ,
и
в
к ино.
Но
какие-то
пробы
были.
И
к
ро­
лям
я
уже
подх оди л,
пугаясь,
откидывая
их
от
себя,
чтобы
создать
барьер
пространства,
чтобы
это
про стра нств о
осв о­
ить
—
все
сложно,
непросто,
тем
бол ее
что
Яншин
репетиро­
вал
д линн о,
му чите ль но
и
сложно.
Ш кола
Яншина
—
Ларио-
сик
в
«Днях Турбиных».
Когда
я
смотрю
сейчас
«Полосатый рейс», то вижу,
что
в
нек отор ых
с ценах
правдив,
а
в
некоторых
подыгрываю.
Рядом
с
Яншиным
был ,
а
не
ухватил.
Не
знаю.
Каждый
из
н ас,
актеров,
им еет
право
на
т рудн ое
стано влени е,
не
б ыст рое.
Не
знаю,
Ан дрюш а,
могу
ли
я
сказат ь,
что
у
ме ня
бы ла
счастлив ая
жизнь,—
и
р аботал
трудно,
постепенно,
хо тя
в нешне
выглядело
вроде
бы
уд ач но:
Лариосик!
А
потом
в едь
опят ь
н еуд ачи,
пот ом
вообще
безрепертуарное
время,
спек­
такли
слабые.
Но
у
меня
бы ла
ро ль,
на
которой
я
учился
почти
всю
жизнь,—
Лариосик.
И
про
кино
я
тоже
не
могу
ск азат ь,
что
вдруг
сразу
все
слож илось.
Уж
я,
на ве рное,
в
э пизо дах
примелькался,
запо м­
нился
зрителю.
Потом
только
«Полосатый рейс»
—
и
вдруг
я
ст ал
популярный
и
научился
рассказывать
про
тигров
и
по­
являлся
на
эс тр аде
с
отрывком
из
«Раскрытого окна»
с
Ол ей
Бган.
И
все-т аки
та кой
роли,
по
которой
можно
б ыло
бы
ска­
зать ,
что
это
ин т ересн ый
актер,
не
было.
Продолжались
ка­
кие-то
эпизоды
и
роли ,
хот я
и
не
маленькие,
но
незначитель­
ны е.
В
театре
м еня
от пу скали
с
т р удом,
ин ой
раз
и
не
знали,
снимаюсь
я
или
нет,
я
очень
здорово
лавировал,
используя
отпус к,
выходные
дни.
Перво й
крупной
работой,
когд а
обо
мне
ста ли
г оворит ь
серьезно,
бы ла
«Донская повесть» .
В
тот
м омент ,
хоть
и
Лариосик
сыгран,
и
что-то
е ще,
но
все
равн о
не
ясно
было,
каким
я
стану
актер ом,
а
поскольку
в
«Раскрытом окне»
и
в
других
спектаклях
были
р оли
«а- ля
Ла-
31


р ио сик », критика меня упрекала,
что
я
однообразный
акт ер.
Честно
говоря,
в
этом
тож е
б ыла
п равда ,
хотя
п равда
од ноб о­
кая
—
ведь
ак тер
зависит
от
лит ера туры,
в
которой
работает,
а
я
в
тот
момент
все
игр ал
м ал ьчик ов,
очень
похожих
по
х арактер и сти ке
на
Лариосика,
и
я
с
радо стью
вставлял
в
эти
роли
то,
что
б ыло
на йд ено
в
Лар ио сик е,
в
той
прек рас ­
ной
лит ерат уре.
Когда
у
с амого
себ я
воруешь
и
вс тав ляеш ь
в
другое
—
п лохо,
но
когд а
вовсе
не
б ыло
литературы,
я
подставлял
Лариосика.
Поэтому
пов торяю
тебе:
в
театре
и
вовсе
все
происходило
постепенно,
и
в
кино
постепенно,
по­
немножку.
И
когда
мне
представилась
возможность
сня ться
в
шолоховской
л ит ерат уре,
я
уже
считался
крепким
комиком.
В
«Донской повести»
мне
работ а лось
нетрудно,
мы
к
это му
под готовилис ь,
искали
грим
—
щетину,
челку,
искали
костюм.
Я
как-то
верил,
что
могу
пе ред ать
любовь
к
реб ят е­
н очку
эт ому
(у меня уже был ты,
мой
Ан дрю ш ка ). Фетин,
по-
моему,
и
дал
мне
эту
р оль
потому,
что
я
ему
про
тебя
расска­
зывал,
а
ино г да,
к огда
рассказывал,
слезы
п оявлялис ь.
В
«Морском охотнике»
—
первая
картина-эпизод,
там
пе­
с енку
над о
б ыло
петь,
для
меня
это
то же
б ыло
стеснитель­
но
—
и
оркестр,
и
все
на
меня
вытаращились,
я
так
за пел,
что
пюп итр ы
закач ались,
но
все-таки
к аки м-то
образо м
я
пел
песню
—
с
моим-то
сл ухом.
Потом
он
ст ал
п олуч ше,
и
я
даже
в
«Трехгрошовой опере»
пел,
из
с еми
нот
в
четы ре,
если
не
в
пят ь,
научил ся
попадать.
«Дело Румянцевых»
вроде
бы
л егко
раб от ал ось,
режис­
сер
Хейф иц
—
м аст ер.
Но
я
вообще
не
мог у
ск азат ь,
что
м не,
молодому
актеру,
дали
роль,
я
сыграл
—
все
ахнули,
я
п ро­
снул ся
на
д ругой
день
зн аме ни тым
актером.
У
меня
в
мо ей
ж изни
так
не
было;
все
труд,
труд,
все
с
эт им
словом
у
ме ня
был о
свя зано.
Е вг.
Леонов.
8.XI 1 .76
Андрюша,
спа сиб о
за
поздравление,
за
то,
что
был
на
пр емьер е
«Стар ­
шего
сына»
и
все
р асска зал.
Ты
г овори шь,
у
в сех
ощущение
полно й
побе ды.
Это
здорово,
конечно.
Но
если
говорить
ч ест­
но,
я
н икогд а
не
з нал
ощущен ия
полной
п обед ы.
Я
верил
ин о­
гда
похвальным
о т зывам,
но
не
до
конца.
Жизнь
меня
научила
остерегаться.
Бывало,
испытывал
я
восторг ,
но
не
мо гу
о
нем
р асска зать ,
он
спрятался
куда-т о
далеко,
этот
бес
сам
в
ме ня
32


уже
не
вп ускает ся.
Жи знь
меня
била
довольно
часто...
Од­
нажды
в
ж у рнале
«Театр» (я тогда работал в Театре имени
С танисл авс ког о)
поме ст или
мои
фотографии
—
в
том
чис ле
ка кую-т о
п лохую
фотографию
из
«Де Преторе Винченцо», и
в
статье
бы ло
написано,
что,
мо л,
мы
так
мн ого
от
Леонова
ждали,
а
он
не
получившийся
Яншин.
Я,
помню,
мыс ле нно
б есед овал
с
автором,
не
мог
успокоиться.
«А почему я дол­
жен
бы ть
Яншиным?
Пу сть
маленькая
д орога,
но
пу сть
она
будет
мо ей.
Почему
я
не
получившийся
Яншин,
а
не
ст раш­
нее
—
не
получившийся
Ле о но в ?» Статья была резкая,
об ид­
н ая.
А
бы ли
люди,
которым
нравился
спек такль
«Де Прето­
ре
Винченцо».
Поэтому
я
никогда
не
был
убежден
в
том,
что
во т,
мол,
у
меня
получилось.
Рядом
с
похвалой
я
мог
услышать
и
что-то
д руго е.
Помню,
на
«Днях Турбиных» —
публика
хл оп ала,
к ри­
ча ла,
а
Яншин
приходит
и
г овор ит: «Вы что из Лариосика
оперетту
сделали ». А как- т о
шли
по
фойе
театра
после
спек­
такля,
Яншин
г ово ри т: «Это ужасно,
ужасно», а впереди идет
Павел
Александрович
М арков .
З на ешь,
кто
эт о?—
зн ам ени­
тый
за влит
Станислав ског о,
ко тор ый
привел
во
МХАТ
и
Бул­
г ако ва,
и
Олешу ,
и
Катаева,
о баятельней ш ий
человек,
скром­
ный
и
вм есте
с
тем
строгий,—
одним
слов ом ,
вели ч айш ий
театральный
а втор ите т.
И
Яншин
с праш и вает
у
него: «Ну что,
Па ша,
Леонов?
Как
он?». А
Марк ов
отве чает: «Миша,
он
уже
л учше
те бя
играет».
И
ви жу,
Яншин,
довольный,
ул ыб ает ся,
а
мне
св ое : «И не подумай,
что
п р авд а». Это Яншин
—
кумир
мой...
Он
меня
никогда
не
хвалил,
а
за
Лариосика
всегда
ру­
г ал.
Он
ведь
даже
перед
смертью,
вы ступ ая
по
радио,
ругал
меня.
Хот я
мне
передава ли
соседи
по
дом у
(они были знако ­
мы
с
Я нш и ным ), что он сказал: «Леонов мой лучший ученик».
Конечно,
хочется
верить,
что
он
меня
люби л.
Михаил
Ми­
ха йлов ич
считал
ме ня
своим
учеником,
а
я
его
—
своим
учи­
телем.
В
какие- то
моменты,
я
помню,
испытывал
счастье
от
ра­
б оты
—
хотелось
ж ить.
И
не
всег да,
между
прочим,
это
был о
связано
с
объективной
ценностью
ра бот ы.
Я
т олько
поступил
в
Теат ральн ую
сту ди ю,
только-только
н ачал
заним ать ся ,
и
п ед агог
Воронов
(он сценическую речь
препо дава л)
п росил
нас
ч итать
сти хи
—
нас
сидело
30—40
челове к.
Од ин
читал,
а
остальные
должны
был и
раз говари­
ват ь,
улюл юк ать
—
такое
усл о вие.
Я
был
стеснительный
и
по­
нимал,
что
эта
сит уация
мне
не
по
сил ам.
И
я
ст ал
читать
Блока.
Мне
рассказывали,
что
я
был
белого
цвета,
как
полот­
но;
я
прочитал
—
и
они
зам о лчали .
Пошумели,
поулюлюкали
и
зам олчали.
Воронов
похва лил
меня,
и
я
тогда
подумал,
что,
2—2029
33


мо жет
быть ,
я
см огу
стать
ак тером ,
я
гордился,
что
с умел
их
по дчини ть.
А
стесни тельны м
я
был
всю
жизнь.
До
сих
по р,
ко гда
ме­
ня
пригл ашают
на
радио,
я
сом неваю сь ,
над о
ли,
и мею
ли
я
прав о.
Вот
приглашают
ч итать
«Кола Брюньона», я даже по­
пробовал
и
понял,
что
могу
прочитать,
идя
от
характера,
а
в
чи стую
—
нет.
Мне
вообще
каж ется ,
что
читать
надо
чере з
характер.
В
т воей
курсовой
работе,
на
мой
в згляд ,
удалось
только
то,
что
было
в
харак тере.
Определилась
ли
новая
ра­
бота?
Кто
будет
ст ави ть?
Отец.
15.111.77
Когда
ты
готовил
мальчишку
из
«Святая святых»
Друцэ ,
ты
с
нев ерием
принимал
все
мои
мелочи,
де тал и,
ко то рые
я
те бе
подсказывал,
с читая
их
штучками.
А
меж ду
тем
ты
был
не
прав.
Ты
думаешь,
штучки
—
штам п,
а
Станислав­
ский,
Яншин
рассказывал,
считал,
что
в
этих
маленьких
незаметных
штучках
и
есть
искусство.
На
репетициях
«Моль ­
ера»
бу лгаковс кого
(Михаил Михайлович играл Бутона,
а
Мольера
—
Станицын)
Станиславский
ему
говорил,
что
он
ищет
большую
п равд у,
а
над о
искать
«маленькую,
а
она
п ривед ет
к
большой».
А
маленькую
правду
надо
н айти
и
полю б ить.
Эта
маленькая
п р авда,
по- мое му,
б ыла
конкрет­
ность
чув ства,
жеста,
мысли,
по ступк а.
Не
концепция
образа,
что
да
как,
чем
сейча с
больше
всего
ув ле каю тся,
а
именно
сиюминутное
переживание.
Маленькая
правда,
считал
Станиславский,
ве дет
актера
путем
интуиции.
Конечно,
я
не
Станиславский
и
не
Яншин,
я,
наверное,
не
могу
тебе
все
это
толком
объяснить.
Но
я
хочу ,
чтобы
ты
все гда
нач ин ал
с
мелочей,
которые
бы ли
бы
в
логи­
ке
твоих
чу вств,
а
потом,
фиксируя
на
них
внимание,
научил­
ся
бы
пускать
их
в
дело.
Мне
кажет ся,
м алень кая
правда
уберегает
акт ера
от
д ек­
ламации,
пафоса,
самолюбования
на
сцене,
она
его
как
бы
пригв ож да ет
к
естеству,
к
зе мле,
к
почве.
Всякую
ро ль
надо
переж ит ь
как
собы т ие
своей
жизни,
иначе
—
чепу ха .
Твоя
ку рсовая
прог рамма
мне
нравится,
но
еще
много
ра­
боты.
От ец.
34


22.1 Х.77
Понимаешь,
А н дрюша,
эс тетическ ая
ценность
и
п оп уляр­
ность
фильма
м огут
не
совпадать,
д аже
чащ е
все го
име нно
не
совпадают.
Когд а
ты
участни к
эт ой
работ ы,
патриот
и
когда
говоря т : «Не очень получилось,
не
по
вкусу...» —
мы
с разу : «А народ как принимает!» А когда популярности нет,
го во рят: «Зритель не дорос». Э то,
конечно,
шутка,
но
в
э том
в опро се
раз обр аться
ни кто
не
может,
д аже
те,
кто
специаль­
но
этим
занимается.
М не,
конечно,
хотелось,
чт обы
фильм
и
им ел
эстетичес­
кую
ценность,
и
был
по пуля ре н,
ч тобы
и
то
и
другое
присут­
ствовало.
Но
по
жизни
у
меня
чаще
был о
та к,
что
не
сов пад а­
ло.
И
не
тольк о
у
меня.
Как-то
мы
ра згова ри вали
с
Папано­
вым,
и
он
с каза л,
что,
когда
оглядываешься
на зад
и
вспоми­
на ешь
свою
жизнь,
называешь
не
больше
3—5- ти
ролей,
о
кот орых
можно
сказать:«Да,
это
б оль шие
рабо т ы,
я
под
ним и
подписываюсь,
это
моя
радость,
мои
вершины».
Я
вообще
помалкиваю,
особенно
последнее
время,
к огда
при шла
мо­
лодая
режиссура
в
те атр
и
в
кино.
Когда
некоторым
из
них
гово ря т,
что
зрители
у ходя т,
они
от вечаю т : «Очень хорошо,
остается
то т,
кто
лю бит
нас,
любит
искусст во ».
А
может,
это
правильно?
Иногда
с лы шу : «Мы смотрели ваш спектакль.
Прекрасно!
Как
вы
сыграли
эту
р ол ь!» Другие: «Видели вче­
ра
ваш
с пе ктак ль.
Это
бе зоб рази е,
темно,
ни
черта
не
видно,
и
не
поня тно
про
что!» (Это про один и тот же спектакль
«Вор».)
Может
быть,
я
утрирую ,
но
я
тепе рь
в сем
говорю:
«Спасибо», и все.
Это
не
зн ачит ,
что
я
не
м учаюс ь,
по
но чам
начинаю
соображать
—
б есс онниц а
п ом огает.
Это
не
п рохо­
дит
бе ссл едн о,
это
все
о т кл ад ывается
для
споров
с
самим
со­
бой
и
с
теми,
кто
так
г ово рит.
И
хот я
чаще
всего
успе х
и
эстетическая
ценность
не
сов­
падают,
все- та ки
бывает
радостно
узнать,
что
тв ой
фильм
по л ьзуется
успехом.
И
когда
т ебе
об
эт ом
говорят,
в
особ ен­
н ости
зри тели ,
ты
не
будешь
говорить,
чт о,
мо л,
он
по
эсте­
тике
того...
не
очень.
Вот
«Джентльмены удачи»... Картина была очень популяр­
на,
скажи
кому-нибудь
из
зрителей,
что
мне
не
нравится,
там ,
де скат ь,
с
эстетикой
не
все
ладно
—
так
те бя
еще
и
по­
бьют
за
эт о.
Вот
я
т ебе
все
время
го во рю: «Андрюша,
п оближ е
к
п рав­
де,
по бл иже
к
пр авде ». Но это понятие тоже относительное,
а
может,
я
и
не
умею
расшифровывать.
А
ты
обращаешься
ко
мне
в
тот
мо мент ,
когда
уже
з автра
игр ат ь;
у
те бя
такое
впечатление,
что
это
можно
сделать
за
два
час а,
а
я
тебе
гово­
2**
35


рю,
что
это
т рудн о,
что
над о
про йти
ч ерез
трудности,
попла­
ка ть
и
упасть,
но
у
тебя
терпения
нет.
Соиз меряй
все
с
жи­
знью.
Вот
прочита л
кусок
—
а
как
в
жизни?
Во т,
к
п рим еру,
ты
играешь
в
отрывке
из
Василия
Белов а
с тарик а;
когда
мы
с
тобой
репетировали,
мне
нравилось,
как
ты
в
ком н ате
репе­
т иров ал
и
п лакал
даже.
Соиз м еряй
все
с
жиз н ью.
Хот я
в
учи­
л ище
теб е
попа ло
за
мою
режи ссуру
и
ты
расст роилс я,
я
те бе
еще
раз
ск ажу:
ты
был
очень
прав ди вый
и
это
все
заметили.
Ты
очень
о бид чи вый,
А ндрюша ,
я
даж е
не
представ ля ю,
что
ты
буд ешь
делать,
ес ли
режиссер
нач нет
тебя
руг ат ь.
Вот
Гонч ар ов
вовсю
кричит
—
ну
и
что ?
Когда
я
был
мо­
лодой,
м еня
это
вдохновляло,
и
в
Театре
имени
М ая ковс кого
ко гда
я
работал,
он
кричал ,
а
ме ня
это
д ис цип ли н ировало,
я
неожиданные
интонации
искал.
И
е ще:
не
буд ь
самолюбивым.
А
ты
самолюбив,
этого
не
поправишь,
ты
белеешь,
может,
это
даж е
честолюбие.
Ты
упрямый,
но,
может,
это
только
со
мной?
Больше
себ я
люби
профессию,
она
такая
прекрасная,
столько
ты
ув идиш ь
в
жизни
интересного.
И
еще:
никогда
не
завидуй,
особенно
в
театре
это
заметно
—
ему
прибавили
п ять
рублей,
ему
д али
главную
роль,
а
мне
нет .
Мне
понрави­
лос ь,
что
к
пре дло жени ю
сниматься
ты
от н есся
сдержа н но:
«Сценарий не очень», «мы поправили сценарий,
он
ста л
луч­
ш е». Самолюбие в хорошем направлении не плохое дело.
Так
что
держ ись
спокойнее,
не
спеши,
не
суетись.
Билета
еще
н ет.
Звони
зав тра
вечер о м.
Отец.
4.VIII .78
Знаешь,
Андрей,
мне
всю
жи знь
казал о сь,
что
я
н едоп о­
л учаю
лю бов ь.
Мне
казало сь,
что
моя
мама
больше
люб ит
брата,
чем
м еня,
мне
казалось,
что
Ванда
и
ты
м ало
ме ня
лю­
бите.
Я
все гда
больше
отдавал,
чем
получал
взамен.
И
мен я
это
не
огорчало,
нет ,
но
я
даже
от
этого
запл акат ь
мог.
Всп омин аю
с ебя
совсем
маленьким,
трех-четырех
лет,
а
если
вспоминаю,
зн ачит ,
это
ос ело
во
мне ,—
мы
жили
в
Да­
вы д кове,
дом
и
сейч ас
стоит
та м,
м ама
и
ее
сестры
любили
е го.
И
вот
я
помню,
как
мы
ходили
гурь бо й
купаться:
мои
тетки
и
мама
у ходи ли
вперед,
а
я
шел
сзади,
то
ли
мне
было
тяже ло
ид ти
оттого,
что
я
был
толстый,
но
я
чувство вал
с ебя
оди нок им,
и
мне
становилось
обидно.
Или
вот
ещ е:
когда
мне
и
м оей
двоюродной
сестре
Люс е
было
по
две надца ти
лет
и
мы
и грали
в
го род ки
—f это
там
же,
в
Давыдкове,—
36


она
на ро чно
или
ненарочно
ударила
ме ня
битой
по
ногам,
бы­
ло
жутко
бол ьн о,
но
жалеть
стал и
не
меня,
а
ее.
С
дет ст ва
в
моей
памяти
вкус
одиночества :
мы
бы ли
ма­
лен ьки е
с
братом,
у чили сь
в
5—6
кл ассе
(он на два года
старше
мен я), приезжали на станцию Фроловская и три ки ­
л ом етра
(почти все три километра лесом)
шли
в
Давыдково.
На
опушке
леса
всегд а
сид ел
Кон ста нт ин
Иванович
Малыгин,
прадед
Жен и
Малыгина,
моего
друга
д етс тва,
который
был
потом
секретарем
рай кома
в
Клину.
Эт от
дед
—
вот
уж
одиночес тво,
но
почему-то
ве ли чественное
и
го рд ое.
Ему
лет
было
девяност о,
а
может,
сто.
На до
было
проходи ть
имение,
где
Ча йковс кий
написал
свои
з наме ни тые
оперы,
а
дед
сид ел
на
опуш ке
леса,
на
п ень­
ке,
в
шер ст яных
но сках,
седой
как
лун ь
и
сам ок рутка
во
р ту.
Один.
Сидел
и
о
чем-то
думал.
В
одиночестве
у топаеш ь,
начинаешь
уход ит ь
в
с ебя
и
ду­
мать,
ковыряться
в
самом
себе.
Кт о-то
тан цуе т,
кто-то
поет,
а
ты
без
т ех,
к ого
любил.
Завт ра
допишу.
Была
во йна,
я
ра бот ал
на
з аво де,
мне
было
15 лет.
Я
помню,
что
не
получалось
та к,
чтобы
я
куда -то
ше л,
танце­
вал,
чт об
компания...
Я
больше
помню,
что
уходи л
оди н,
мы
ж или
тогда
на
Васильевской...
Я
шел
к
Москве-реке,
садил ся
на
кораблик
и
ехал,
ехал.
Потом
домой
воз вра щалс я.. .
часто
т ак.
Да
и
пойти
бы ло
некуда
—
военное
время,
т руд ное,
со­
рок
второй
год...
Это
то же
называется
одиночеством.
Никого
я
не
любил,
н еко гда
было
—
я
р абот ал.
Дружили
с
б рато м,
школьные
были
тов ари щи,
но
в
компанию
мы
не
х оди ли,
ни
с
кем
не
целовались.
Одиночество
—
ч увс тво
горькое,
но
иногда
полезно
в
ду­
шу
свою
посмотреть,
а
раз
в
себ я
смот ри шь
—
что-то
ты
там
нахо д ишь.
Говорят
—
н еудобн о
жалеть
людей;
а
мне
ка жет ся
—
ну
почему
плохо,
если
кто-то
т ебя
поддержит,
пусть
это
назы­
в ается
жалостью,
но
рядо м
со
с ловом
—
п оддерж ать
челове­
ка,
пожалеть.
Встречал
ли
ты
одиноких
людей?
Однажды
на
гастролях
к
нам
пришел
человек,
старый
морской
о фицер ,
и
ст ал
рассказывать
о
своей
жизни.
У
него
были
железн ые
зубы...
Он
прошел
сам ые
страшные
испыта­
ния
для
человека,
он
прошел
ч ерез
несправедливость.
И
вернулся,
и
работает.
Пока
он
рассказывал,
он
даже
по блед­
не л,
из
г лаз
его
с очил ась
б оль
од инокого
человека.
Он
рассказывал
не
о
том,
как
посадили
или
у дари ли,
а
о
том,
что
пос тра шн ей
—
о
жизни
в
тех
формах,
которые
там
был и
во з­
37


можны.
Он
р ассказывал ,
и
в
голосе
его
бы ло
сиюминутное
волнение,
у
нас
пер ехв ати ло
дыхание,
но
нар уш ить
его
одино­
ч ество
мы
не
мог л и...
Через
мою
жиз нь,
как
и
чер ез
жизнь
каждого
человека,
про шло
с толь ко
лиц,
людей.
С
кем-то
сталкивался
ближе,
а
с
кем-то
просто
ехал
на
м ашине
со
съемок.
Но
вед ь
каждый
ч ел овек,
если
заглянуть
ему
в
г лаза,
это
це лый
мир.
Бу дь
восприимчив
к
эт им
мирам.
Здесь
начало
искусства.
Обнимаю
тебя,
сынок.
Звони
ча ще.
От ец.
12.VIH .78
З др авств уй,
А ндрей
1
Что
это
ты
об
одиночестве
заговорил?
Ты
не
волнуйся,
у
ме ня
тут
работы
—
не
пр одохну ть.
Это
я
так
фи лософст вую.
Когда
я
говорю
—
оди ночеств о,
я
имею
в
виду,
что
я
что-то
делаю,
а
мен я
не
понимают,
тогда
я
одинок.
А
потом,
мне
к азалось ,
что
я
вырос
на
се рии
как их-т о
об ид.
Так
мне
ка залось .
Вроде
бы
все
норм аль но,
а
у
меня
т акое
ощущение
есть:
был а
обида
—
я
ее
прогл оти л;
б ыла
обида
—
я
ее
съел .
От
то го
же
Янши на
сколько
обид
я
с ъел,
а
теперь,
когд а
с тал
постарше,
я
понимаю,
что
эта
об ида
сдела ла
м еня
ак те ром.
Может
быть,
я
не
так
называю
это
слово
—
обида,
но
тем
не
менее
тогда
было
обидно:
я
тянулся
к
нему,
а
он
г оворил,
что
я
задницей
кру чу
в
Лариосике,
или
еще
что-то...
Понятие
одиночество
— сложное.
Кон чил ись
г астроли
театра
в
Кисловодске,
все
уехал и,
а
мы
с
Же ней
Урбанским
ост али сь,
у
нас
было
выступление
в
Пят иго рс ке.
И
вот
Же ня
узнал,
что
его
невеста,
молодая
ак­
триса,
на
юге
с
другим
человеком,
то
ли
вы шла
за муж,
то
ли
еще
что.
Же ня
все
ку да -то
рв ался ,
он
хотел
в
самолет
сесть,
мчаться...
Это
тоже
о дино чест во.
Я
помню,
как
еще
один
мой
товарищ,
Женя
Шутов,
по ругал ся
с
женой
и
жил
у
нас
— мама
же
была
очен ь
добрая,
и
дом
наш
был
всегд а
полон.
Же ня
жил
у
нас
мно го
времени,
мы
вместе
в
театр
хо дил и,
до
трех
час ов
ночи
р азго варив али
с
ним...
Вот
он
тоже,
наверное,
был
одинок.
И
ты,
помню,
мне
одн ажд ы
оди ноким
п оказался .
Л ето
бы­
ло,
Ванда
отдыхала
где-т о ,
ты,
Андрюшка,
маленький
был ,
у
ба буш ки
оставался
в
Давыдкове,
а
у
ме ня
га ст роли
в
Горьком.
Выз ываю т
меня
на
съемки
в
Лен ин град
на
один
день.
По сле
съемок
по луч аю
билет
на
самолет
до
Москвы
и
ви жу,
о ста ет­
38


ся
немножко
времени
до
отхода
поезда
из
Москвы
в
Горький,
мо гу
успеть
к
т ебе
—
са мо лет
из
Лени нг р ада
прибывает
в
Шерем еть ево ,
а
от
Ш ерем еть ева
50 км до Давыдкова.
Нак у­
пил
игруше к,
ка кую- то
грузовую
машину
огромную.
С
сам о­
лет а
бегом,
схва тил
попутную
машину,
еду,
открываю
калит­
ку,
никого
не
видно,
вхожу
в
дом
—
стоит
мой
пацан,
малень­
кий
такой,
что-то
возит.
Я
г о во рю: «Сынок!» (Все проходит в
сп ешке
—
не
опоздать
бы
на
поезд .)
А
ты
оста новил ся ,
посмотрел
на
меня
и
продолжал
зан има ть ся
сво им
делом.
Мне
не
то
что
обидно
было,
что
ты
от ве рну лся,
не
узнал,
но
мне
п оказал ось,
что
ты
одинокий
како й -то.
Я
был
всего
15 ми­
нут,
поцеловал
те бя
и
баб ушку
—
ив
пут ь.
Шел
до ждь.
Я
вы шел,
темно,
и
д ум аю : «Я срываю спектакль в Горь ­
ко м,
не
усп еваю ».
Я
голосую
—
никто
не
сажает,
никто
не
узнает
— темно
в
д еревн е.
А
потом
едет
«Победа», она
остановилась.
Ехали
ма ма
и
сын,
они
перевернулись
о коло
Калинина,
перепуганные.
И
водитель
говори т: «Я за полтора
час а
не
доеду
до
Моск вы ».
Я
говорю: «Хоть как-то,
может
быть,
я
пересяду».
Едем,
еде м
—
я
чувствую,
не
усп ев аю,
срываю
сп ект акл ь,
а
я
в
жизни
никогда
этого
не
делал,
из-з а
ме ня
не
отм енял и
спектакли. (Болел я,
с
в оспа ление м
легких
играл,
пада л
на
сцене,
камфору
вкалывали
на
спе кта кле.
Од­
н ажды
в
Ле ни нграде
«Дни Турбиных»
с
т емпер ат урой
сорок
играл.)
Водитель
понял,
что
я
в
отчаянии,
с пр ашив ает: «Когда
п оезд ?»...
Домчались
мы.
И
вот
я
в
п оезде
всю
ночь
почти
стоял
у
ок на,
и
ви дела сь
мне
маленькая
одинокая
ф игу рка.
Так
что,
дружочек,
если
ты
тогда
одиночества
не
ощутил,
я
его
за
те бя
хватил
сполна.
Звони,
не
забывай.
Отец.
10.V.79
Анд ре й,
ве чер ом
вче ра
не
усп ели
толком
пого вор ить
о
п о казе.
Решил
н ап исать
сразу.
Как
думаешь,
почему
Станиславский
сч ит ал,
что
«любов ­
ная
сцена
—
это
сам ое
опасное
на
сцене».
Сколько
раз
п ри­
ходилось
мне
убеждаться
в
этом:
говоря т
про
люб о вь,
целуются,
а
люб овной
сцены
нет.
По каза ть
любовь
невоз­
можно,
а
испытать
ее
не
всегд а
у дается.
И
когда
не
воз­
никает
этого
особого
душевного
напряжения,
полу чает ся
ерунда.
39


Стани сл авски й
советовал
актерам
не
говорить
о
ч увства х,
а
го вори ть
о
том,
что
является
манко м
ч увст в.
Партн еры
как
бы
заманивают
др уг
друга
в
любовь,
а
зри тель,
доигрывая
в
душе
своей,
видит
действительно
любовь.
У
те бя
в
отрывке
из
«Старшего сына»
любовь
д еревян ­
на я,
не
л юбо вь,
а
к ако е-то
непра вильное
пре дста влен ие
о
любви.
И
поэтому,
ко гда
ты
сильно
с тр адае шь,
хочется
ск а­
зать:
не
п лачь,
м аль чик,
это
еще
не
любовь,
это
все
пройдет,
рассеется.
А
ве дь
в
том-то
и
фокус,
что
была
у
Васе ньк и
на­
стоящая
л юбо вь,
глубокая
до
боли,
охватившая
все
его
су­
щество.
Я
да же
подумал,
ты
и
не
знаешь,
наверное,
что
это
такое,
что
ты
до лжен
изобразить.
Ты,
видим о,
сч ит аешь,
что
это
в озб уждени е,
приподня тость,
с остоя ние
близк ое
к
эк­
зальт ац ии!
Что
такое
любовь
на
само м
деле,
я
объяснять
не
берусь.
Каждому
человеку
она
дается
в
с воем
объеме:
мне
такая,
тебе
другая.
В
этом
и
слож ность
соединения
людей,
любовь
у
них
должна
б ыть
равная,
а
то
один
дум ает :
я
ее
люблю,
я
ей
вс ё,
а
она...
и
т.
п.
Ты
чем
так
в озбужд ен
в
эт ой
сцене?
Ты
ко го-то
хочешь
убедить,
что
в люб лен?
Но
подумай,
разве
же
это
норм ал ь­
но
—
же лан ие
демонстрировать
свою
любовь.
Мне
кажется,
н адо
бы ть
тише,
осторожнее,
лучше
п усть
никто
не
знае т,
в едь
люб овь
—
т айна
тв оя
душевная.
И
потом,
ведь
ты
в
ней
не
ув ерен,
че го
уж
тут
шу меть
и
рукам и
р азм ахивать .
Я,
к онечно,
утри рую.
Но
вся
уста нов ка
пс ихол оги чес кая
не­
пр авил ьная ,
во льная ,
выдуманная
формально.
По ст арайс я
все
забыть
и
н ачать
сначала.
Нечего
свою
любовь
вып ячи­
вать,
прячь
ее,
но
та к,
чт обы
з рит ель
заметил,
что
ты
п рячеш ь
что-то,
ут аи ваеш ь,
и
тогда
они
догадаются,
что
это,
нав ерн ое,
любовь.
Словом,
Андрюша,
сцена
с овсем
не
получается.
Но
в
па­
нику,
пожалуйста,
не
впадай.
Может,
она
и
в овсе
не
получи т­
ся,
так
и
будешь
плох о
играть.
Это
бывает.
Важно
только
по­
нимать,
что
плохое
—
плохо,
не
удал ось, —
тогда
можно
и дти
дал ь ше,
и
что-нибудь
об яз ател ьно
получится.
По нима ешь
меня?
Евг.
2.VII.79
Обиды
во о бще,
А ндре й,
не
следует
копить,
н ебол ьш ое,
как
говорится,
бог атств о.
Я
не
призываю
не
замечать,
когда
те бя
обидят,
нет ,
конечно.
Сам
я,
как
видишь,
помню
некоторые
обиды.
Но
не
в
э том
дел о.
Понимаешь,
мне
кажется,
что
от
40


оби д
я
не
з ам ы кался,
а
ст арал ся
преодолеть
обиду
как
к ако е-то
реальное
жизн енное
препятствие.
Как-то
Ванда
сел а
в
т акси,
и
таксист
говорит
(не предпо­
лагая,
что
везет
знакомого
мне
ч ело век а): «Женька Леонов
здесь
жи в ет». Ванда спрашивает: «Откуда вы знаете?» — «Мы
всю
жизнь
в ме сте.
Вот
пь янь
беспробудная,
каждый
д ень
при­
ходит
и
просит
у
меня
тр еш к у». Ванда: «Даете?» Он говорит:
«Даю.
Я
люблю,
он
хороший
ар тист». «Вот в этой парикмахер­
с кой
мы
с
ним
бре ем ся
вме ст е».
Ванда
выслушала,
а
потом
г ово рит: «Как вам не стыдно!
Я
с
ним
в
одном
театре
рабо­
таю
—
он
не
пьет».
Когда
я
понял,
что
ст ал
популя рным
(а это радует), я
подходил
к
окошку,
см отрю ,
все
милиционер
к
нам
загляды­
вает...
А
потом
оказалос ь,
у
н его
альянс
с
на шей
домработ­
ницей...
И
много
д ругих
несуразностей.
Рань ше
я
расстраивался,
когда
слышал
о
се бе
небылицы,
на чина л
объ ясн ять ,
а
сей час
я
не
объясняю,
но
возникает
ка­
кая-то
б оль.
Никогда
я
этого
вслух
не
высказываю,
но
об иды
бе редя т
с ер дце,
раня т.
Я
те ряюс ь,
когда
на
м еня
н апа дает
какая-то
сил а,
против
кот орой
я
не
могу
ничего
сд елат ь.
И
все
же
поверь,
проходит
несколько
дней ,
и
я
забываю
оби ­
ду,
и
по-новому
н ачи нается
жизнь.
И
еще
стараюсь
видеть
ко­
м изм
сит уации,
д аже
ес ли
смешон
и
сам.
Вот
как-то
за
гр ани­
цей
—
это
был и
мои
первые
п оезд ки,
каж ет ся
в
Ан глии,—
мне
сказал и
в
пос ол ь ств е : «Евгений Павлович,
сегодня
вы
приглашаете
г остей,
р ади
вас
устраивается
вечер». Мы стояли
у
дверей,
со
всеми
здоровались.
А
когда
все
пришли
и
заня­
лис ь
своим
делом,
я
по кр ути лся
у
дв ере й,
деваться
н екуда,
оставалос ь
во йти
и
тих о
сесть.
По том
ко
мне
подвели
каког о-
то
знаменитого
де ятеля ,
директора
студии
Би-би-си,
что
ли;
ме ня
пр ед ставил и: «Наш гранд актер». Я не успел и зубы раз­
двинуть,
чтоб
что-то
сказат ь,
они
стал и
говор ит ь
по-англий­
ски
и
через
пять
ми нут
вообще
забыли,
что
я
стою
рядом .
И
я
поду мал: «У них это работа,
я
им
н ужен
для
контактов,
а
во о бще-то
я
не
нужен
ни ком у...
Хорошо
бы
вообще
не
ездить
за
границу».
А
с
другой
стороны,
сам
ви нов ат,
если
б
зн ал
английский,
сказал
бы
ему : «ноу», «иес».
Как
видишь,
малыш,
теб е
буд ет
легче
в
некоторых
ситу­
ациях,
в
нужный
мо мент
ты
по-английски
скетч
как ой-н ибуд ь
изобразишь
из
вашей
ш кольн ой
программы.
А
во о бще-то
стыдно
п ри знат ься,
что
ты
обид чив,
в
н аро­
де
н ед аром
го вор ят: «На обидчивых воду возят».
Так
что
учитывай!
К
концу
недели
буду,
дома.
От ец.
41


20.VIII.80
Андрей,
ты
не
прав,
у
т ебя
из
всех
выпускных
спектаклей
сам ый
лучш ий
—
водевили.
Ты
нашел
интересную
характ ер­
ность,
иг рал
лег ко,
хорошо,
но
вроде
дурачка.
Когд а
я
игр ал
Кристи,
мне
тоже
казал о сь,
что
обязательно
должна
быт ь
какая-то
внешня я
смешная
д етал ь.
Но
перевоплощение
ста­
новится
убедительным
толь ко
при
внутренней
работе,
внеш­
няя
выразительность
л ишь
п ом огает.
Теперь
ты
арт ист :
ди плом
в
к армане,
при нят
в
теа тр
—
твори!
Но
в
том-то
и
фо кус,
что
всего,
что
есть
у
тебя,
не­
достаточно,
стать
артистом
т ебе
еще
предстоит.
Только
все
и
нач инае тся .. .
Вот
я
думаю
и
х очу
ответить
на
твой
воп рос:
что
от
те бя
зависит,
а
чт о,
как
г ово рится ,
в
руках
божьих.
Понимаешь,
я
в
театре
пропадал.
И
в
ст уди и,
и
в
театре,
ве­
чером
иг рал,
дн ем
чего- т о
болтался,
но
это
все
внешние
при­
меты...
Я
хотел
стать
ак т ером,
хотя
это,
может
быть,
об щая
фраза
—
все
хотят
кем-то
с тать,
но
не
у
все х
у
нас,
к
с ожа­
лению,
это
получаетс я.
Важно,
чтобы
хватило
си л.
И
важ но
не
то,
что
я
получился
наро дным ,
а
получился
актером.
П рав­
да,
и
я
иногда
ду маю:
что
т акое
«Вор»? «Иванов»? Даже
«Старший сын», по -мо ему ,
не
в сем
нравится;
один
молодой
акт ер
ска з ал,
что
эт о,
мол,
спо рная
раб ота ,
многие
в
Ермо­
ловском
театре,
где
шел
спектакль
по
пьесе
Вампилова,
не
приняли
ее.
Я
не
стал
выяснять,
мне
фил ьм
и
моя
работа
очен ь
нравятся.
Вот
я
ск азал,
что
стал
акт еро м,
и
не
потому,
что
я
народ­
ный
арти ст
СССР,—
это
при м еты
внешн ие
и
случайные,
а
вдруг
забыли
бы
вообще
подать
мои
документы...
Мне
ра с­
сказывал и,
что,
ко гда
обсуждали
воп рос
о
звании,
кто-то
ска­
за л: «А разве он не народный?
Да
что
вы!
Проверьте,
он
уже
наро дны й
давно». Но в моей жизни и такое случалось:
когд а
я
был
уже
заслуженным,
мы
о
чем -то
поспорили
с
се кр ета рем
партбюро
театра
(а он был и остался моим другом), поссори ­
лись
очен ь
в
его
кабинете,
и
он
ск азал: «Жалею,
что
я
те бе
зв ание
сделал». Я
го во р ю: «Забери,
е сли
ты
мне
его
сдел ал,
я
отказываюсь»
—
и
начал
топтать
св ой
п ид жак.
Я
х отел
бы,
чтобы
ты
т рудился ,
как
я
всю
жизнь
трудил­
ся.
Правда,
слова
ни
тебе,
ни
мне
до
конца
ничего
не
откры­
вают.
Вот
пришел
я
в
театр,
играл
в
массовках
с
уп оен ием
много
лет...
Важно
выд ержат ь
марафонский
ход
а кт ерс кого
и
челове че ск ого
становления.
Я
хот ел
бы,
чтобы
ты,
Андрюша,
воспринимал
и
плох ое ,
и
х орош ее
в
сво е
сердце,
что бы
зам е­
чал
в
лю дях
не
толь ко
з амет ное,
но
и
с пря танно е.
Вот
ты
очень
любишь
животных,
пож алел
и
привез
собачку,
значит,
42


в
те бе
ест ь
человеческое
од иноч ество .
Ты
ум еешь
дружить,
д ушу
отдаешь,
но
вдруг
замечаю:
и счезае т
кто-то
из
друзей.
Ви дно,
произошло
что-то
т акое,
что
т ебя
обидело,
а
мож ет,
и
ты
к ого- то
обидел.
Важно
научиться
ул авл ива ть
в
лю дях
и
другу ю
половину:
бывает,
что
ч елов ек
в есел ый
от
горя,
от
какой -т о
несостоятельности.
И
еще,
важно
научиться
п адат ь.
Я
в
своей
жизни
больше
пад ал,
в
мо ей
а кте рской
судьбе
счасть я
б ыло
меньше,
чем
трудностей.
Я
научился
так
все
во­
спринимать,
что
для
меня
нет
понятия
—
«бесспорно».
Я
толь ко
хочу
верить,
что
есть
люди,
которым
нравится,
что
я
делаю,
и
я
благодарен
им,
они
ме ня
очень
подде рж ив ают .
Дел ая
первые
ш аги
на
сцене,
буд ь
готов
к
х удш ему
—
ис­
кус ст во
жестоко.
Бывает
тяжело
не
п ото му,
что
те бя
окружа­
ют
пл охие
люди,
без
сердца,
но
п от ому,
что
кто-то
и скр енне
заблуждается.
Ошибки,
п робы,
э ксперим ен т
в
театре
не
слу­
чайность,
кот орую
хорош о
бы
избежать,
а
н орм альн ый,
ес­
тественный
п уть.
Иногда
ошибке
надо
отдаваться
це лик ом,
чтобы
ее
осознать,
извлечь
из
нее
урок.
Те атр
отныне
ста­
но вит ся
твоей
жизнью.
Слезы
и
радость,
которые
пошлет
те­
бе
судьба,
принадлежат
сцене.
Все
твое
время
—
день
и
ночь,
м ысли
и
мечты
—
все
принадлежит
сцене.
Но
и
театр
в
долгу
не
о стан ет ся.
Как
верный
друг,
он
пройдет
с
тобой
по
жизни,
поможет
«пересилить беду»,
ис пытать
сч асть е.
Счастье
—
это
когда
теб я
понимают.
Я
желаю
тебе
эт ого
сч асть я.
Когда
у
нез нак омо го
и
родного
теб е
человека
—
зрителя
— б леснут
на
гл азах
слезы
или
у
кого-то
вырвется
«браво», ты узнаешь,
что
т акое
театр
и
з ачем
связал
с
т еат­
ром
свою
жизнь.
Евг.


Письма
ар тис ту
Андрюшенька,
хот я
ты
бываешь
у
ме ня
час то,
чуть
не
каждый
день,
все
же
у
м еня
чувство,
что
недоговорили,
не
выяснили,
не
успел и.
А
время
в
больнице
тянется
медл енно -медленно ,
или
я
не
умею
сидеть
на
одно м
месте
и
общая
скованность
действий
так
тяготит
м еня,
что
я
просто
и знем огаю
от
безделья.
Ка­
жется,
целые
сут ки
жду
тебя,
а
только
уйдешь,
с нова
на­
чи наю
ждать.
И
вот
решил
в
п ромежу тках
меж ду
вст речам и
писать
тебе
обо
всем ,
что
приходит
в
го ло ву,
что
хоч ет ся
тебе
от дат ь,
е сли
каж ет ся
полезным,
обсуд ит ь,
е сли
сомни­
те льно .
На деюс ь,
в
сум ато хе
театральных
будней
н айдет ся
у
те­
бя
время
чи тать
эти
письма.
Актерская
школа,
ты
пра в,
А ндрей ,
дело
серьезное.
Щу­
кинское
училище
—
это
определенная
шко ла,
в
трад иц иях
ис кусст ва
Вахтангова,
шк ола
в ысоко го
артистизма,
импрови­
зационной
свобод ы,
но
ты
и
сам
з наешь ,
щ уки нцы
работают
в
разных
театрах,
и
до
сих
пор
все
счит ают ,
что
ваше
училище
д ает
х оро шую
и
разн осторон ню ю
подготовку.
Но
како ва
бы
ни
была
школа,
она
должна
помочь
акт еру
найти
себя.
Мои
у чите ля
в
студии
—
Екатерина
Миха йлов на
Ше­
р ем етьева,
а
позже
Андрей
Александрович
Гончаров
—
от н осил ись
ко
мне
с
интересом
и
помогли
мне
нащупать
свою
дорогу.
Сч ит аю,
мне
по везл о,
я
своей
акте рской
шк олой
до­
волен ,
во
всяком
сл учае,
мне
п ереучиват ьс я
не
пришлось.
Актер
в едь
учится
всю
жизнь,
учится,
ищ ет,
поз на ет
себя.
И
хор ошо,
конечно,
когд а
с
са мого
начала
путь
определен
верно,
когда
идет
накопление,
углубление,
но
не
ломка.
44


И
в
к ино
первые
серьезные
зад ания
я
получил
от
замеч а­
те л ьных
р ежиссер о в
—
Ал ексан д ра
Борисовича
Столпера
и
Ио сифа
Ефимовича
Хейфица
(в фильмах « До ро га»
и
«Дело
Рум янц ева »).
Режиссеры
добивались
прав ды
поведения,
по­
груж ени я
в
характер,
естества...
Не
знаю,
хорошо
ли
я
вы­
по лнял
их
требования,
но
понимал
я
их
очен ь
хорошо
—
и
тем
самы м
радостно
утверждался
в
правильности
своих
по­
нятий
и
принципов
в
искусстве.
Оба
персонажа,
Пашка
и
Снегирев,—
ты
ве дь
по мниш ь
фильм ы
— были
прохвосты,
в нешни м
вид ом
расп олага ю щие
к
доверию.
Но
при
вс ей
об щно сти
характеры
это
были
раз­
н ые:
Пашка
подл
по
неразум ению,
жиз нь
не
научила
его
еще
ни чему ,
а
Снегирев
хитер,
он
сознательно
скрывает
свою
сущност ь
м анерам и
и
поведением
компанейского
парня.
Во
всяк ом
с лу чае,
эти
роли
были
бо лее
сложными
и
инте­
ресными,
т.
к.
на
первых
п орах
в
кин ем ат ограф е,
да
и
в
теат­
ре,
ме ня
п р изна вали
только
как
лирико-комедийного
актера
и
рол и
пр едлаг али
п охожи е
од на
на
др угую.
А
когда
в ышел
на
экраны
«Полосатый рейс», где я,
к
удо­
вол ьстви ю
зрителей,
в
мы ль ной
п ене,
бег ал
от
тигров,
многие
решили,
что
теперь
уже
я
п роп исан
по стоя нно
в
цехе
ко мик ов
и
мне
за
его
пре делы
шаг у
с тупит ь
не
дад ут.
По
правде
ск а­
зать ,
я
и
не
оче нь
о гор чал ся.
Но
как
бывает
в
жизни
иногда
—
самое
интересное
пред ло жение
получаешь
та м,
где
его
со в­
сем
не
ж дешь.
Когда
разда лся
звонок
из
Л енинград а
и
род­
ной
голос
реж иссе ра
Фетина,
пос танов щи ка
«Полосатого
рей са», сообщил,
что
для
меня
есть
р оль
в
его
нов ом
фильме,
я
не
без
уж аса
п оду мал:
каких
еще
хищ ник ов
придется
мне
укрощать?
И
вдруг
слышу:
по
рассказам
Шолохова...
«Дон­
ская
п о вест ь»...
Шиб алок...
Я
зам ер:
ну,
думаю,
это
похуже
хищн ико в.
А
он
п родолж ает :
я
в ижу
только
тебя
—
это
обычно
г ово рят
режиссеры.
Я,
конечно,
не
соглашаюсь,
он
обижается.
«Ладно,
говорю,
приеду,
поговорим», а сам ду­
м аю,
худ сов ет
не
допу ст ит.
И,
е сте ств енно,
худсовет
«Лен­
фильма»
возражает: «Только что «Полосатый
рейс»
—
и
вдруг
«Донская повесть», что же общего?
Где
логика?» И,
представь,
каков
режиссер,
и
меня
убедил,
и
х удсовет.
В
искусстве
труден
первый
шаг,
а
пот ом
отк уда-то
берет ­
ся
смелость
или
нах аль ство
да же ...
Ког да
р ежи ссер
Борис
Александрович
Львов-Анохин
предложил
мне
сыграть
Кр еона
в
пьесе
Ануйля
«Антигона»,
я
уже
не
ст ал
отказываться.
Хот я
вокруг
ра зговор
был
—
Ле онов
в
интел лекту ально й
д раме!
в
трагической
рол и!—
тут
уже
о бсу ждал
не
оди н
худ совет ,
многие
подк лю чили сь.
45


И
как
же
я
благодарен
режиссеру
за
его
талантливое
упрям­
ство.
Рабо т а,
конечно,
бы ла
тр удная .
Пожалуй,
к
тому
времени
такой
сложной,
вызывающей
с омнен ия
роли
у
меня
еще
не
было.
Интеллектуальную
др аму
недаром
называют
профес­
сор ски м
и ск усство м
—
всем
казалось,
играть
ее
надо
совсем
не
так ,
как
мы
привыкли.
Дело,
м ол,
не
в
эмоциях,
а
в
м ысля х.
Мысль
гипнотизирует
з рите ля,
чув ств овать
не
об я­
зательно.
Че стно
тебе
скаж у,
разговорчики
эти
мне
казались
чепухой,
но
как
быть,
как
играть
—
я
не
знал.
Львов-Анохин
с тав ить
спектакль
по
французским
о браз цам
не
соби рал ся,
это
я
ср азу
понял,
ин аче
зачем
бы
он
назначил
мен я
и
Лизу
Никищихин у.
С
ней,
кстати,
забот
было
не
меньше,
чем
со
мн ой.
Вот
еще
Антигона,
героиня!
Щупл ый
в оро бей
с
золо­
тистыми
волосами;
киш ка
тонка
Антигону
игр ать.
Инач е
как
«анохинские штучки»
распределение
ро лей
не
называли.
Так ,
при
общем
сомнении,
н ачали
мы
работ ат ь.
Теперь
только,
спуст я
мног ие
годы,
я
могу
п о -насто ящем у
оце­
н ить
режиссерскую
дерзость
Бориса
и
его
п розрен ие .
На вер­
ное,
он
предвидел,
как
много
та кой
эксп ерим ен т
может
д ать
иск усст ву,
а
я,
не
скрою,
шел
по
наитию.
Но
как
оказалось,
усилия
наши
был и
направлены
в
од но
русло:
соединить
прин ци пы
реалистической
пси холог иче ско й
школы
иг ры
с
драматургией
интеллектуализма.
Я
отне сся
к
работ е
без
п ан ики.
Хот я
б ыло
много
причин
паниковать.
З наеш ь,
ме ня
охватило
к ако е-то
страстное
жела­
ние
раб отать ,
меня
да же
стали
раздражать
бесконечные
разговоры
об
эстетике,
ст или ст ике,
специфике.
Мне
хо те­
л ось
с казат ь:
да
бросьте
вы
все
это,
они
же
то же
люди,
давай­
те
поп ытаемс я
их
понять,
прим ерим
их
пос тупки
на
себя,
по и­
щем
что-то
отдаленно
по хо жее
по
ситуации
душевной
в
своей
жизни.
«Антигона»
была
написана
и
поставлена
в
оккупирован­
ном
фашистами
Пари ж е,
и
античный
миф
об
Антигоне,
ко­
торая
перед
лицом
смерти
не
отказалась
от
своего
долг а
похоронить
брата,
был
отчасти
прикрытием
от
цензуры.
Ясно,
де ло
тут
не
в
античности,
а
в
то м,
что
на ши
по
сути
сов рем ен­
ники,
люди,
столкнувшиеся
со
зв ериным
ликом
фашизма,
ре­
ша ли
для
себя
те
же
проблемы
—
пр об лемы
чести
и
долга,
жизни
и
см ерт и.
П очему
же
спустя
еще
полве ка
мы
уже
не
можем
вой ти
в
обстоятельства
эти х
людей,
пережить
их
беду
вновь,
а
должны
пр ед ставит ь
страдания
и
подвиги
в
виде
изысканного
интеллектуального
ребуса?
Какая
проблема
ест ест венн о
волновала
автора?
Проблем а
порабощения
человеческой
личности
и
противостояния
человека
насилию.
46


Разве
эта
проблема
снята
в
соврем ен ном
мире,
стала
для
нас
ист орическ ой?
Да
н ичут ь.
Каж дый
день
мы
должны
защищат ь
себ я,
свою
личность
от
тысячи
посягательств:
гло­
ба льн ых
—
угрозы
войны
и
мел ко го
мерзкого
ч иноп очита ния ,
п ро ник шего
во
все
почти
у чреж дени я
и
организации.
Ви­
дишь
ли,
сыно к,
сыграть
по-настоящему
можно
только
про
нас.
Остальное
—
пр испо собле ни я,
упаковка,
спос об ,
но
сут ь
—
про
нас
—
та ков
м ехан изм
живого
искусства,
вед ь
ак­
т ер ское
и скусств о
живое,
оно
не
от дел ено
от
ж изни
человека.
Персон аж,
в
какое
бы
платье
его
ни
ря дил и,
дышит
т воей
г ру­
дью
и
плачет
твоими
слезами...
Поэтому
я
и
на
этот
раз
был
уб ежден ,
что
игр ать
надо
про
н ас.
На
одной
из
репетиций
я
ск азал
ре жи ссер у,
что,
пока
мы
с
Антигоной
не
в ыяс ним
полностью
наш и
отношения
и
чув­
ства
друг
к
дру гу,
мы
с
места
не
сд винем ся .
Я
п редложи л
з абыть
имена
Креона
и
Анти гоны ,
ос тав ить
в
по кое
ст илис­
тику
Ан уйля
и
обрат ит ься
к
той
психологической
сит уац ии,
которая
зало же на
в
произведении.
«Я буду дядя Федя,—
сказал
я,— а
она
Лиза.
Вот
когда
мы
разберем ся,
что
проис­
ходит,
мы
с ка жем : «Креон», «Антигона»
—
и
все
будет
в
порядке».
А
пока
надо
заставить
эту
молодую
девчонку
жить,
любить,
ро жать
детей,
вед ь
ее
лю бит
мой
сын
Гемон.
Она
хо­
чет
умереть,
потому
что
ду мает :
ком пром исс
—
это
по д­
л ость,
а
я
ей
втолкую,
что
компромисс
— это
разумное
понимание
жизни.
Р азум ност ь,
считаю
я,
с остоит
в
то м,
чтобы
видеть
жизнь
такой,
ка кая
она
ест ь,
и
выбирать,
есл и
ест ь
выбор.
З ачем
през ира ть
ст рем лен ие
юной
Антигоны
к
ид еал у,
пу сть
лучше
она
осмыслит
св ой
идеал ,
пуст ь
узнает
пр авду
о
своих
братцах-подонках.
И
тут-то
зак рути лось .
Борис,
конечно,
умница,
очень
тон­
кий
режи ссер,
он
мгновенно
уловил,
что
я
хочу
его
ид еи
упро­
стить,
снизить,
поставить
на
землю,
но
он
не
исп угал ся
за
фил ософию,
а
решил,
что
проявит,
про яснит
ее
на
челове­
ч еских
судьбах
еще
более
сильно
и
оп ределен н о.
Много
бы ло
всего .
Ес ли
бы
я
вос стан овил
для
тебя
всю
работу
над
сп ект ак лем
по
дням,
по
репетициям,
шаг
за
ша­
гом,
ты
бы
убе дился ,
что
это
был и
истинные
актер ски е
у ни­
верситеты,
в
к оторы х
я
был
и
с туд ент,
и
профессор,
а
реж ис­
сер
—
и
партнер,
и
учитель!
Играть
ца ря
Фив
Креона
тираном,
извергом
—
ко му
это
интересно!
А
е сли
это
добрый
чело век,
кот оры й
не
хочет
см ерт и,
но
у
нег о
такая
работа...
Если
он
не
хитрый,
а
иск ре н­
ний,
если
любит
и
Гемона
и
Антигону,
если
он
хоч ет
видеть
47


их
сч аст л ивыми,
а
не
ме ртв ыми,
если,
если. ..
И
все
же
поток и
крови
за стила ют
глаза...
Что
тогда?
Мне
х от елось
заставить
зрителя,
ко тор ому
уже
в
начале
спектакля
сообщили,
чем
все
это
кон чит ся,
заставить
все
же
его
переживать,
сомн еват ься,
надеяться.
Хотелось ,
вопреки
правилам,
за дан ным
пьесой,
вопреки
нав ес ти
св ои
мосты,
ус­
тановить
с вои
контакты,
только
об
этом
я
никому
не
го ворил
и
поэтому
точно
и
не
знаю,
удалось
ли...
А
усп ех
был
боль­
шой.
Какой-то
обвал
газетно-журнальный,
писа ли
так
много
и
хо рошо ,
интересно,
что
мы
удивлялись.
Во
в сех
городах,
где
Театр
имени
Станиславского
п обывал
с
гастролями,
появля­
лись
стат ьи ,
и
не
в
том
дело,
что
хвалили,
а
в
т ом,
что
разные
люди,
крит ик и,
ж у рнали сты
находили
что-то
свое,
совс ем
не­
ожи да нн ое,
и
это
было
интересно
чи тат ь.
Спектакль
призывал
зрителя
думать,
думать
о
жизни,
о
се­
бе,
о
ми ре,
о
жестокости
и
о
том,
что
же
все-т а ки
ос тает ся
людям.
И
каждый
думал
по-своему,
ду мал
свое,
и
это
в
ко­
нечном
счете
сам ое
важное,
что
может
сделать
искусство
для
людей.
Ев г.
Леонов.
Андрей,
знаешь
ли
ты
себя,
как
т ебе
к ажется?
Я
не
мо гу
сказать,
что
знаю
се бя
до
конца.
Я
себе
такие
вопросы
задавал:
а
знаю
ли
я
себя
в
жизни,
в
творчестве?
Жизнь
каждый
раз
ставит
нас
перед
какими-то
неожиданностями,
на
которые
реаг ир уешь
не
все гда
так ,
как
решил
бы,
п одум ав
заранее.
Каков
же
тогда
элемент
истинности
в
каждом
нашем
поступ­
ке,
действии?
Это
непросто
определить...
Актер
—
человек
со
сдвинутой
пс ихик ой.
М еня
учили
включать
свое
нутро,
я
ран ьше
этого
не
п оним ал,
а
сейчас
легко
о тли чаю
артистов
от
людей,
которые
«тратятся»
и
ко­
торые
«не тратятся», ценю тех,
кто
живет,
себя
не
щ адя,
и
в
творчестве
цепляет
вг лубь .
Я
—
фантазер,
вот
в
чем
дело.
Подум а ю:
поздно,
Андрю­
ши
нет
—
и
уже
сам
с ебя
вк лю чаю
в
ситуацию:
вот
он
входит
в
арку,
и
если
на падут,
у паде т,
и
я
ударю... (я весь мокрый,
как
по сле
др аки ), Андрюша отбежал,
ме ня
ударили...
И
в
самоле­
те
также:
если
упадем ,
успею
ли
я
подум ать ,
вспомнить
чт о-то ...
И
так
каждый
день.
И
н ачина ю
давать
ук аз ания
Ванде,
и
те бе ...
За
последнее
время
я
накопил
с тольк о
исто­
рий
по
любому
пово ду,
и
всех
сп асаю,
оттаскиваю.
Вытерпеть
эт о,
кон ечн о,
т яж ело.
Постоянно
я
с
кем-то
сражаюсь,
напри­
48


мер
с
шофером,
ко торы й
вез
Ванду ;
я
с
ним
ра зго вар ива л,
обсуждал,
г овори л,
что
это
ме щан ств о,
нельзя
так
к
людям
относиться,
хотя
ве дь
я
с
ним
никогда
в
жизни
не
увижусь.
Так
же
долго
переживал
по
п оводу
статей.
Бывает,
что
я
фильм
не
посмотрю
—
я
ве дь
не
см от рел
некоторые
с вои
фи льм ы,
предполагал,
что
их
не
обязательно
смотреть,
особенно
по след ние
годы,
поч ти
точно
зн ая,
что
может
быть
и
что
не
получилось.
Честно
го вор я,
иногда
ск р ываю,
что
читал
статью
о
премьере.
«Вы читали?» — « Я?
Нет.
А
что
пи шут
про
меня?
Р уг ают?
Ага,
над о
будет
почитать...» А я ее уже читал,
конеч­
но,
да же
пытался
в
своей
игр е
что-то
поправить.
Больше
я
все- т аки
думаю
не
про
свою
жиз нь,
а
про
свою
работу.
Но
и
про
жизнь
то же.
Бывает
та к:
что-то
п рои зошло,
тут
начинают
думать
«надо было в обход,
а
попер
с
левой
сто­
роны,
надо
б ыло
прямо,
а
я...» Нет,
я
иначе
думаю:
что
было,
то
было,
эт ого
не
исправить...
Хотя,
конечно,
приходят
мысли:
почему
со
мно й
это
случилось,
а
не
с
другим?
Молодым
с овс ем,
я
хот ел
играть
Роб инзо на
в
п ьесе
Ост­
ровского
«Бесприданница». И в о т как -т о
на
р еп етиции
Яншин
ск аз ал : «Леонов,
д авай те
на
с цен у».
Я
пошел,
стал
что-то
делать,
а
он: «Нет,
нет ,
не
так».
Я
говорю,
нервно
очен ь:
«Михаил Михайлович,
я
еще
не
у мею,
но,
мож ет
быть,
я
на у­
чусь.
Это
жестоко,
если
вы...»
Яншин
сделал
паузу.
«Уйди­
те
со
сцены.
Где
Ли фанов ?
Давайте
о бра т но !» Вдруг вскочила
о дна
акт риса: «Это возмутительно!
Как
можно
так
разговари­
вать
с
Михаилом
Михайловичем
Яншиным!»Онабылавмест­
ко ме,
и
тут
же
на
друго й
день
засед ал
местком,
нас
выз вал и,
а
Михаил
Ми хайлович
сказ ал: «При чем тут местком?»
Через
два
месяца
мы
поехали
в
го род
Донецк
на
гастроли,
и
вд руг
Лиф ан ов
з або лел,
директор
театра
Гвел есиани
присылает
машину
— срочно
играть
Робин зон а.
(Это было
задолго
до
Лариосика.) Чт о н и скаж у
—
аплод исм ен ты,
я
с тал
даже
пугаться.
Весь
напряженный,
в
какой -то
н еле пой
шляпе ,
в
г лазу
монокль,
что
ни
скажу
—
сме х.
Приходит
Г велеси ан и:
«Вы очень смешно играете».
Это
меня
скорей
на пугало ,
чем
о бр адова ло,
а
уж
поверить
в
то,
что
хорошо
играю,
я
не
мо г.
То
ли
зритель
п опа лся
такой
смешливый,
то
ли
от
испуг а
я
был
нелеп,
сиюминутен
—
и
от
это го
очень
правдив.
Яншин
ведь
никогда
меня
не
хвал ил ,
ни
в
какой
ро ли.
И,
быть
мо жет,
по это му
во
мне
поселилось
ве чное
сом нени е
—
что
я
что-то
делаю
не
до
конца
хорошо,
и
ес ли
мне
к то-то
го­
ворил,
к
п рим еру: «Вы прекрасный Лариосик»
—
и
мен я
это
ра дов ало,
я
все
же
понима л,
что
играю
недостаточно
хоро шо.
А
ведь
не
было
города,
где
мы
га ст р оли ровали,
чтобы
не
49


написали
пре крас ную
реце нзи ю
на
спектакль
и
сам ые
вос­
то рженны е
слова
обо
мн е.
Когда
хлопали,
я
всегд а
помнил,
что
ме ня
Яншин
по ру га л: «Нет,
он
пра в,
я
слишком
см еш у...»
Вот
как
передать
тебе
этот
оп ыт,
Анд рюш а?
Будут
ругать,
могут
и
нес пр ав едл иво
ругать
—
ты
самол юб ив ый
очень,
я
вед ь
тож е
Самолюбивый,
су дя
по
моим
рассказам,
но
я
через
это
перешагивал.
Работай,
ну
это
понятно
—
все
работают.
Я
никогда
ни­
куда
не
вмешивался,
ни
в
каки е
интриги.
М еня
обижали
—
я
обижался,
но
ст арал ся
понят ь,
что
же
ну жно
от
ме ня
в
дан­
ный
момент
р ежи ссер у,
что
он
хочет;
непонятно
г оворит ,
тих о,
пок аз ыва ет,
а
коп ирова ть
я
не
м огу.
Если
ты
артист,
то
все
в
твоей
жи зни
—
тр уднос ти,
обиды,
страдания,
н ер­
вознос ть,—
все
решительно
н адо
поставить
на
пользу
искус­
ств у.
Это
т рудно,
но
когд а
это
произойдет,
искусство
станет
помогать
тебе
в
жизни,
оно
как
бы
уже
поми мо
твоей
воли
будет
гармонизировать
жизнь.
Ведь
верно,
что
т ворчест во
д ает
и
отбирает,
и
это
вместе
п роис хо дит
чащ е
всего.
Одн им
словом,
больше
смелости,
сынок.
Дело
н ашей
жизни
тр ебует
бол ьш ой
смелости,
как
ни
стр анно.
Отец.
Андрей,
ты
спрашиваешь,
боялся
ли
я
р ежис сер а,
Яншина
например.
Я
боялся
Яншина,
потому
что
была
очень
бо льш ая
разни­
ца,
в озр астная,
личностная
между
н ами.
Что
он
ни
скаж ет,
что
ни
пока жет
—
и
для
меня,
и
для
всех
—
гениально,
и
пов ­
тор ить
н евоз мож но,
да
и
не
н ужн о...
Но
желание
сделать
и
неу ме ние
это
сделать
огорчало.
Он
подавлял
меня
тогда,
м ожет
и
д ругих
(не знаю),— у мение м
как-то
повернуть
об­
раз,
о пир аясь
на
жизнь
так,
что
для
те бя
все
ст анови лось
новым
и
неожиданным.
Взаимоотношения
актера
и
ре жис сера
—
очень
сложное
дело.
Вот
сейч ас
я
р епет иру ю,
как
ты
зн ае шь,
с
Анатолием
Васильевым
«Виндзорских проказниц» . Васил ьев,
конечно,
не
Ян шин,
п о-ра зному
о
нем
г ов орят
в
наш ей
среде,
но
многие
считают
его
одним
из
лучших
режиссеров:
Товстоногов
п осле
«Взрослой дочери молодого человека»
сказал
о
нем
—
вот
у
кого
на до
сейчас
учиться,
а
Гончаров
сказал,
что
это
самое
со вре ме нное
искусст во
и
мы
от
него
отстали.
А
работать
с
Ва си льев ым
сложно.
Ког да
я
был
подмастерье,
ученик,
мно­
го го
не
умел
и
то,
что
т ребова л
Яншин,
не
очень
у
м еня
по­
50


лу чало сь,
я
начинал
нервничать,
а
когда
нервничаешь,
у
те бя
пропадает
воля
и
ты
не
можешь
соединить
с ебя
со
сл ово м,
с
литературой
и
действием.
Вот
у
Гончарова
тоже
приход
на
репетицию
обставлялся
нерв но;
он
как-т о
так
входил
в
зал
или
влетал
на
сцену,
что
атмосфера
с танов ила сь
н апряже н­
ной .
Но
я
к
этому
времени
уже
на учи лся
использовать
эту
возникающую
во
мне
нервность
и
направлять
ее
на
р епе ти­
цию
—
п оэтом у,
кстати,
я
ин ой
раз
оказывался
в
лучшей
фор­
ме,
чем
мои
товарищи,—
я
успевал
вскочить
в
эт от
трам ва й,
к от орый
он
отправлял
с
определенной
скоростью,
а
кто-то
не
успевал
слова
говорить
в
нуж ном
рит ме
спектакля.
Помн ю,
мы
работали
над
спек таклем
«Человек из Ламанчи», репе­
тировали-репетировали
с
молодым
режиссером
какую-то
сц ену,
и
наконец
пр ишла
по ра
п оказат ь
определенный
кусок
Гончарову.
В
з але
сидели
какие-то
люди,
р азд ался
ше­
п от: «Идет,
идет...»
Вх одил
Гончаров,
всех
обв од ил
остры м
глазом
—
наступала
ти шин а.
Я
веду
сцену
С анчо
с
письмом:
«Альдонса,
письмишко
т ебе
п рине с»
—
вдру г
с тали
см еят ься.
В
та кой
об стано вк е,
так
б ыло
и
при
Яншин е,
если
актер
что-то
удачно
ск ажет
—
вокруг
возникает
радост ь,
и
не
сто­
льк о
в
ад рес
этого
актера,
а
вообще.
Так
и
здесь
было:
хо-
jcot, смех и Гончаров,
радостно
потирающий
рук и...
А
вот
с
В асил ье вым
мне
сложно
и
трудно
—
он
не
выража­
ет
эмоций,
он
весь
в
себе.
Пауза,
десять
мину т
молчит,
потом
вдруг
что-то
скажет,
опять
п ауза,
потом
начнет
говорить,
го­
вор ить
и
уже
конец
репетиции...
Вот
мы
с
о ктября
месяца
все
время
говорим,
то
е сть
он
в
осн овн ом
говорит
про
тему,
ищ ет,
находит
(правда,
подчеркивает,
что
мы
вместе
ищем),
но
я,
репетируя
уже
полгода,
ст ал
побаиваться,
потому
что
он
нечетко
в ыраж ает
свое
хотение,
или,
мо жет
б ыть,
чт о-
то
разрушает
при дума нны й
образ,
и
до
такой
ст епен и
иной
р аз,
что,
хоть
он
и
хвал ит
—
«чего-т о
мы
нащупали», у меня
складывается
впечатление,
что
все
это
не
туда...
Что-то
неу ло ви мое
меш ает
верить,
а
акт ер
должен
быть
провод­
ником
—
мо лние носны м ,
си юмину тным,
сегод н яшни м
пр о­
водником
мысли
реж иссера.
И
пусть
она
б удет
так ая
или
и ная,
но
ну жна
чет кост ь
поз иц ии,
иначе
начинаешь
не рв ни­
ча ть
и
ты,
и
он,
хотя
в иду
не
п о казывает .
И
н ачин аешь
про
себя
д умат ь:
а
может,
я
уже
отстал,
мо жет,
я
ст аром оден.
Хот я
и
Яншин
в
свое
время,
и
гончаровские
репетиции
поти хонь ку
выковывали
во
мне
борца
за
л итер атур у,
за
слово.
И
ч ему-т о
научившись,
я
стараюсь
учиться
дал ьше,
я
привык
ставить
себя
под
сом нен ие,—
себ я,
роль,
эпи зо д.
Когда-то
я
у
Станиславского
наб рел
на
фразу,
что
из -под
акт ера
н адо
почаще
выбивать
сту л,
на
ко то ром
он
удобно
51


ра сселся;
в
общем,
акт ера
над о
ста ви ть
в
нов ые
о бстоя­
тельства
и
пер еу чив ать
каждые
десять
лет.
Я
в
это
очень
по­
верил,
потому
что
был
пси хо логи ческ и
подготоьлен.
И
даж е
мой
пер еход
из
Теа тра
имени
Маяковского
в
Театр
им ени
Ле­
н ин ского
ком сом ола,
вызванный
другим и
обст оят ел ьст вам и,
я
оправдывал
т ем,
что
попаду
в
рук и
современного
режис­
сера,
ко то рый
б удет
мне
пре дл агать
неожиданные
вещи. . .
Первые
спектакли
Захарова
многих
оша раши ли .
Марка
Анатольевича
знали
как
способного,
и щущего
режиссера
по
спек так лям
С туд енче ско го
театра
МГУ
и
в
о соб енно сти
Т еат­
ра
сатир ы.
И
вот
—
«Тиль», «Звезда и смерть
Хо аки на
М ур ьет т ы»: шумные,
кра сочные ,
с
обилием
муз ык и,
тан цев,
пласти ки,
д виж ен ия...
В
о дной
из
рецен зий
было
написано,
чт о,
мо л,
Заха р ов
использует
в
эти х
спектаклях
при емы
сов­
ременной
эст рад ы.
То
ли
критик
хвалил,
то
ли
огорчался...
А
мне,
как
и
многим,
об ращен ие
театр а
к
опыту
ки но,
теле­
в иде ния,
эстрады
и
других
видов
м ассово й
кул ьтур ы
п ред­
ст авл яется
вполне
закон ом ер ным .
Кстати
с казать ,
кино,
те­
левидение
и
эстрада
сам и
вов сю
п ол ьзуют ся
сре дс твам и
театра.
За ха ров
доказал
пра в омерно сть
т акого
театрального
стиля
хо тя
бы
тем,
что
эти
спектакли
пользуются
успехом
вот
уже
несколько
лет
у
самого
ра зного
зрителя,
больше
всего
—у
молодежи.
Пусть
это
направление
в
нашем
театре
живет
и
разви вает­
ся.
Я
—
за.
Жа ль
толь ко ,
что
я
— толстый
и
неуклюжий
—
не
могу
в
этом
участвовать.
Но
повторяю:
я
— за.
Хотя
мне
—
не
ст ану
этого
скрывать
— ближе
и
дороже
сп ект акл и,
где
лю ди
пла чу т,
где
тратят
с ердц е.
Такими
я
счи­
таю
в
н ашем
театре
«Иванова»
и
«Вора». И не потому,
что
я
в
них
играю,
а
п от ому,
что
литература
потре бов ала
от
нас
и
от
режиссера
психологической
разработки,
точного
и
п одроб­
н ого
сущес твования ,
эмоциональной
отда чи.
Когда
я
репетировал
«Иванова», тебя еще не было в теат­
ре,
а
мне
хо че тся,
чтобы
ты
знал,
как
проходила
эта
рабо та,
поэтому
расскажу
теб е
об
эт ом
чуть
подробней.
Ев г.
А ндре й,
помнишь,
ты
с омн евал ся,
над о
ли
мне
игр ать
Ива нова ,
См окт ун ов ский,
мо л,
играет
и
ты
—
как
это
понять?
Теперь
уж е,
ког да
спектакль
сд ел ан,
хочу
объяснить
тебе
ко е-чт о
не
про
себя,
конечно,
про
Иванов а.
Иванова
ча ще
все го
пр ед­
ставляют
этаким
героем,
непонятым
гением .
Как
же!
Такое
52


бунтарское
прошлое
—
впереди
эпохи;
женщины
из-за
н его
с трад ают
и,
наконец,
отчаянный
пр оте ст
—
сам
се бе
п улю
в
лоб.
Все
складно,
но...
на
пове рх но сти.
Когда
Чехов
написал
пьесу,
ее
считали
умной
за
то,
что
в
ней
уг ада на
«физиономия
поколения».
Таких,
как
Ива но в,
много
—
вот
в
чем
р азгадка ,
ничего
вы дающе гося
зд есь
нет.
И
трагедия
Иванова
—
траге­
дия
внутреннего
ра зла да
—
это
не
к атас троф а
оди н окой
л ич­
ности,
но
бед а
целого
поколения.
Неми ро ви ч-Данченко
очен ь
точ но
н азвал
Иванова
«безвременным инвалидом».
Я
за
то,
чтобы
понять
героя
в
его
историческом
контек­
ст е.
Что
же
тогда
было?
О
чем
болело
чеховское
се рдц е?
Во сьмид еся т ые
годы
п рошлого
столетия
— трудные
годы
безвременья,
заст оя.
Как
это
выглядело
в
ж изни:
зап реще­
н ия,
ссылки ,
ра сп рава
— власти
сурово
отвечали
на
удар ы
шести деся тник ов ,
закрутили
все
гайки,
заду ши ли
все
живо е,
меч ты
и
н ад ежды
отменили,
запугали,
ун изи ли,
разобщили
людей.
Теперь
пойм и
пси хол оги ю
Ивановых.
Когд а
время
и
рев о­
люционные
ветры
призывали
их
в
строй,
они
б ыли
молодцы,
но
в
удушливой
атмосфере
реакции,
когда
ясность
действия
уш ла,
они
дви жутс я
по
инерции
на
холо ст ом
ходу.
Они
гово­
рят,
обличают,
они
не
приемлют
действительности,
но
и
ничего
не
д ела ют,
что бы
ее
из мени ть.
Безвременье
ро жд ает
«порядочного обывателя». Е с ли т ы
выш ел
из
игры,
ты
—
обыватель.
Ум
не
остави л
тебя,
способ­
ность
критически
видеть
и
м ыс лить
сохранилась,
взгляды
не
п ереме ни лис ь,
но
время
вышибло
те бя
из
д ейст вия,
н евын о­
симо
трудно
стало
сохранить
себ я.
Чем,
со бстве нно,
Иванов
лучше
э той
пошлой
п убли ки
в
гост ин ой
Л ебедев ых?
Тем,
что
он
в идит
их
низость,
и
только-то?
А
что
он
им
противопо­
ставляет?
Слова,
слова,
одни
слова!..
Поэтому
в
спектакле
мой
Иванов
стесняется
слов,
ощу ща­
ет
лож ност ь
этого
сло ве сног о
пр отес та.
И
я
н ачин аю
гово­
рить
неохотно,
всякий
раз
дум аю,
а
не
помолчать
ли
мне,
а
то
всюд у
свое
мн ен ие,
сво е
сл ово
— смешон,
п раво.
Мой
Иванов
явно
и збег ает
обще н ий,
придет
к
Лебед евы м
и
ст оит
в
стороне,
отвеча ет
односложно,
стыдится
бол товни ,
бои тся ,
что
Ш урочк а
что-то
другое
видит
в
не м,
ош иба ет ся.
Впрочем,
иным,
кто
не
переж ил
исти ны
д ейст вия,
и
слова
к ажутся
дей ­
ст вие м.
П огов ор или
в
гостиной
смело,
де рз ко,
умно
—
и
до­
вол ьно,
по
нынешним
вр емен ам
довольно.
И
горь ко
видеть:
то,
что
было
идеей,
становится
развлечением.
Перед
Ивано­
вым
открывается
эта
перспектива:
поправятся
с
новой
же­
нитьбой
дела
в
имении,
поправится
настроение.
Шу ро чка
ст а­
нет
л овить
каждое
умное
слово,
а
Ивано в,
мысл ящ ий
человек,
53


стане т
заполнять
пустоту
словами.
Кажется,
он
это
себе
пр ед­
ст ави л: «Я подумал».
Потому
и
пуля
в
лоб.
И
тут
очень
важно
«как», никакой эффектности,
никакого
в ызова.
Мы
не
п одаем
в
спектакле
вы стр ел
Иванова
как
акт
м ужества,
не доступны й
д ругим,
всем.
Мне
кажется,
что
Иванов
это
делает
для
себя,
не
найдя
вых ода,
он
в
смерти
ищ ет
освобожд ен ия
от
пошлости,
обступи вшей
его,
от
своего
бессилия
с
ней
бороться,
от
нел епо сте й
и
неумения
объяснить
себя
людям.
Иванова
блест яще
играл
Б абочкин ,
прекрасно
играет
См окт ун овский.
Но
наш
Иванов
—
д ругой.
Ес ли
с ыгр ать
Иванова
без
в еры
в
уникальность
его
натуры
и
до стои нств,
есл и
не
считать ,
что
все
женщины,
а
не
то лько
С арра
и
Шур очк а,
должны
страдать
при
виде
та кой
шев е лю­
ры
и
стати,
а
допустить,
что
женщи нам
тоже
душно,
невы­
носимо
в
среде
инт ел лект уал ьн ых
и
нравственных
уродов
и
оттого
они
бросаются
к
Иванову,
чув ств уя,
угадывая
в
нем
свет
ин ых
времен,
и
им
всего
лишь
предстоит
понять
его
не­
состоятел ьнос ть
(конечно,
Сарра
д руго е,
у
нее
были
основа­
ния
обмануться,
а
Ш уро чка
по
молодости,
нез ре ло сти
своих
суждений
о
людях), то тогда,
согласись,
играть
И в анова
м ожет
не
только
Смоктуновский,
но
и
лю бой
другой
артист,
и
я
то же.
Убедил,
нет?
Окончательно,
н адею сь,
убе ждае т
спектакль.
До
вст речи.
Евг.
Леонов.
Андрей,
теперь,
ко гда
ты
иг раешь
в
«Иванове»
эпизодическую
роль
и
н аб люда ешь
Чурикову
на
сцене,
как
бы
из­
нутри
спектакля,
ты,
навер но е,
уже
мно гое
понял.
Конечно,
видеть
актрису
из
зала,
да же
профессиональным
взглядом,—
это
не
то
что
вместе
играть,
актерское
па ртнерс тво
поч ти
что
бра тств о,
во
всяком
сл уч ае,
е сть
осн ован ие
сказать:
я
был
с
ней
в
разведке ,
я
ее
зн аю.
И нна
Чурикова
—
большая
ак три са,
поэ то му
комплимен­
тарную
часть
опускаю.
Видишь
ли,
эта
жен щи на
одарена
п риродой
гигантской
артис тиче ск ой
энергией,
а
это
и
есть
подлинно
театральное
чудо.
Она
у бед ител ьна.
Она
не
дейст­
вует
на
сцене,
она
живет.
Каждый
ж ест
ее,
взгляд,
каждое
слово
в
такой
мере
насыщено
чувственной
энергией,
что
вся
она
на
сцен е
о бнаж енно е
с ер дце,
пульсация
которого
ме ня
иногда
пу га ет.
И
эта
ее
чрезм ерн ая
сердечность,
ее
особый,
54


ни
с
кем
не
с овпадаю щи й
сердечный
рит м
приковывает
внимание,
гипнотизирует,
я
думаю,
зрителя.
Ря дом
с
ней
ник ак ой
ин ой
человеческой
правде
места
нет ,
все
оценивает­
ся
в
связ и
с
ней.
Э то,
я
бы
ск азал,
как ой-т о
мощ ный
центро­
стремительный
механизм.
Играть
с
ней
н елегко.
Теп ерь
о
С арре.
Думаю,
что
критика
оп ределит
ее
как
вы дающуюся
р оль
Чуриковой.
Все
си льные
сто роны
ее
ак­
терской
индивидуальности
—
сосредоточенность
на
себе,
на
собственной
вн утрен не й
жизни
(а этой энергии так много,
потому
что
она
ее
не
выплескивает,
не
разменивает
на
дру­
гих,
на
обстоятельства) —
сказались
здесь
особенно.
Как
бы
это
пояснить?
Допустим,
в
любви
бол ьши нст во
людей,
влюбленных,
обрет ает
дивную
способность
видеть
и
чувст­
вовать
д руг ого
человека,
любимого.
Ее
в
любви
захватывает
ее
со бств енно е
чув ство.
Она
точ но
зачарова на
с об ств енной
душой,
она
слышит
сам ое
себ я,
погружается
в
сво е
стр ад а­
н ие,
то
ес ть
в
любви
она
открывает
само е
себя,
а
не
другого.
Вот
эта
ор г ани чная
погруженность
в
себя
оказал ась
пр е­
де льно
важ на
в
нашей
це нт раль ной
сцене
—
об ъясн ен ия
Иванова
с
Саррой.
Дел о
в
том,
что
по
жест окост и
сцена
доведена
до
абсурда
и
сделать
ее
пси хол оги чес ки
д остов ер­
ной
могл о
толь ко
это
обс тоят ел ьст во.
Погруж ен н ост ь
в
себя
решительно
не
да ет
возможности
С арре
услышать
Ивано ва.
Первое,
что
должна
по дум ать
умна я
люб ящ ая
женщи на,
что
он
сошел
с
у ма,
но
тогда
Са рра
бр о силась
бы
с паса ть
Иванова.
Но!
Сарра
всегда,
и
тут,
видит
толь ко
се бя,
ч увст вует
только
свою
боль,
и
до
Ива нов а
ей
де ла
нет .
Как-то
Чехо в
гово рил,
что
мы,
русские,
ищ ем
ст рад ан ия,
чтобы
избежать
скуки.
Чурикова
такую
именно
чехов скую
герои ню
играет.
Э то,
мне
дум аетс я,
придает
всей
сцене
при
абсур д истско м
характ ере
психологическую
конкретность
и
глубину,—
получается
впрямь
п рис туп
безумия.
Впрочем,
это
я
так
чувствую.
Обн им аю.
Твой
Евг .
Снова
и
снова
встает
перед
тоб ой
вопрос:
режиссер
или
а ктер,
кто
определяет
усп ех
в
кон ечн ом
счете.
«Ре­
жиссер!» — сказал
бы
я
тебе,
но
тут
же
вспом инаю,
сколько
был о
в
мое й
практ ике
встреч
с
ре жи ссе ром
по
должности,
но
не
по
х уд ожестве нн ому
масштабу.
Профессионал
или
художн и к
—
это
так
же
существенно
в
режи сс уре,
как
и
в
ак терс тве .
55


Яншин,
когда
кто-то
плохо
играл,
г оворил: «Это я виноват,
может
хор ошо
сыгр ат ь,
что-то
не дод елал и
мы». А сейчас ча­
сто
услы шишь ,
что
реж иссер
все
сво е
дело
сделал,
но
ак теры ,
мо л,
ок азалис ь
сл аб ыми,
их
пришлось
закрывать.
Это
и
в
те­
атре,
и
в
кино.
Но
в
чем
же
дело ?
Смотришь
и ной
спектакль:
все
сделано
красиво,
современно,
все
по
в ысо кому
счет у,
и
даж е
в
зале
пахнет
чем-то,
и
это
даже
впечатляет.
Но
по­
чем у
в
м оем
сердце
остались
Москвин,
Тархан ов?..
Актер
др амати чес кого
театра
проверяется
умени ем
со з­
д ать
характ ер,
ок раси ть
его
своим
сердцем,
а
не
внешней
мот орность ю.
Эт ому
надо
учиться,
а
сейч ас
эти
понятия
стали
улетучиваться.
За чем
же
я
тогда
мн ого
лет
то му
назад
ходил
по
ул ице
Го рького
и
Васильевской
взад-вперед
и
думал
о
Ла-
ри осике,
и
м уч ался
от
того,
что
Яншин
тако е
показывал,
что
я
не
мог
сд елат ь,
и
по
многу
раз
пров еря л
в
ум е,
что
я
не
так
делал.
Я
ходил,
не
замечая
людей,
натыкаясь
на
с толб ы.
Мо­
же т,
это
искусст во
ушло
в
прош лое?
Нет ,
я
думаю,
искусство,
связанное
с
сердцем,
с
пр авд ой,
с
глубиной,—
вечно.
Мне
ин­
т ересней
смотреть
те
спе кта кл и,
где
есть
настоящая
литера­
т ура
и
та
истина,
ради
которой
мы
живем.
Этот
болевой
мо­
мент
может
быть
ок рашен
музыкой
и
други ми
современными
средствами.
Я
видел
это
в
фильме
«Вестсайдская история»
и
пл акал
на
американском
м юзик ле
«Иисус Христос
—
супер­
ст ар», в фильме о балете,
который
видел
в
Англии,
когд а
17 молодых людей выступают перед режиссером,
а
ну жны
только
двое,
и
это
т рогае т
до
слез.
Оди н
мол од ой
реж ис сер
с каза л,
что
ему
больше
нр а­
вят ся
заграничные
актеры,
чем
русские.
А
меня
и
среди
за­
рубеж н ых
актеров
п оражаю т
те,
кто
цепляет
за
се рдц е.
Ме ня
п отряс
Ник лсо н
в
фильме
«Полет над гнездом кукушки».
Меня
по р ажал
Жан
Габен
в
фи льме
«У стен Малапаги»
и
в
других
картинах,
он
ме ня
хватал
за
с ердце .
Может,
это
было
дав но
и
я
был
еще
неопытным
зрителем,
хо тя
я
таким
и
ост ал­
ся,
но
м еня
б рали
в
пл ен
именно
такие
ак теры .
Я
и
сам
так
с тараю сь
играть.
Помню,
как
шли
«Ванюшины»
в
Югос ла ви и:
приходили
актеры
и
г оворил и,
что
это
интересно,
но
не
нужно
так
трат итьс я. ..
Я
уш ел
из
Театра
имени
М аяко вск ого
— рухнул
спектакль
«Дети Ванюшина», не потому что я талант,
он
был
так
выстро­
ен,
вы строен
режиссером
на
актера.
Я
у шел
из
Теа тра
име ни
Станиславского
— рухнула «Антигона», потому что роль была
выстроена,
все
бы ло
выстроено,
а
по- дру гом у
трудно.
На­
верное,
на до
и
рол ь
так
же
выстрадать,
говорить
со
сцены
о
том,
что
мучает
тебя.
Однажды
спорил
с
ре жис се ром,
которы й
сказал: «Я не
56


воспитатель,
я
р ежи ссер ».
Но
вед ь
режиссер
до лжен
быт ь
в осп ит ат елем.
Я
не
о
дисциплине
сейчас
говорю,
а
про
актерское
дело
—
он
долж ен
воспитать
в
актере
жел ание
зан имат ься
человеческим
духом,
он
должен
з аним аться
вос­
пита ние м
личности.
А
то
может
получиться
так,
что
огр ани­
чиваются
данными,
которые
есть :
дост аточ но,
мо л,
и
этого.
На
какой
срок?
на
жизнь?
на
мюзиклы?
на
рол и?
Мне
все
больше
кажется,
что
н аши
современные
режиссе­
ры
хотят
прежде
всего
выстроить
сп ект акль,
сот ворит ь ,
выду­
мать,
но
не
вы стр адат ь
ег о,
не
родить,
оторвав
пу пови ну,
и,
конечно,
вместе
с
ак терам и.
А
есл и
ты
вместе,
то
уже
вроде
бы
не
начальник,
а
педагог,
соу ча стник.
Многим
мо лод ым
режи ссер ам
почему-то
х очется
блеска
теле виз ионно й
«театральной гостиной», чтобы цветы,
амери­
канцы,
чтоб ы
пу бли ка
разби вала
двери.
Яншин
был
толстый
и
немолодой,
и
он
этими
делами
не
зан има л ся,
от
него
у
м еня
ост алос ь
впечатление,
что
он
не
начальник,
а
соучастник
моей
жизни,
мое го
труда,
мои х
поисков,
наших,
в ерне е,
поис ко в.
В
нашей
с
ним
жизни
вс якое
б ыло
—
и
он
меня,
конечно,
не
всегд а
приним ал ,
и
это
в
результате
и
п рекрасн о
—
я
все
вр емя
пы тал ся
что-то
доказать.
Как-то
Гончаров
с казал ,
что
у
Яншина
я
ух ва тил
что-то
современное.
Вот
Да нел ия
берет
каждый
раз
одни х
и
тех
же
актеров
и
каждый
раз
раск рыв ает
их
по-новому.
Иногда
нач ал
повто­
ряться
актер,
он
сам,
может
быть,
этог о
и
не
понимает,
особенно
в
ки но:
сни мают ,
без
про сто я
и
т.
д.
И
тут
Дан ел ия
вновь
сумел
в
нем
что-то
отыскать,
растормошить
его
с ердц е.
Не да вно
у
м еня
спросили
о
«Нахлебнике»
—
и
мелькнула
мысл ь:
почему
бы
мне
«Нахлебника»
не
сыграть,
это
был о
бы
прекрасн о
—
учитель
мой
играл,
и
я
сыг раю ;
но
нужен
тот,
кто
увидел
бы
э то,
кто
заразил
бы
меня
идеей
и
влож ил
бы
в
ме ня
мы сль,
что
это
возможно.
Но
ни кто
об
эт ом
не
ду­
мает,
а
я
сам
не
знаю,
мо гу
я
это
сы г рать
или
нет
—
это
про­
в еряет ся
только
работой,
р еп ет ицией.
Мне
рассказывал
Пет р
Петрович
Глебов,
с
ко торы м
я
про­
работал
мног о
лет
в
Театре
имени
Станисла вско го,
что
в
«Ти­
хом
До не»
его
пробовали
на
эпизодическую
роль
бел ого
офицера,
но
его
увидел
С ергей
Апо лл инар иев ич
Герасимов,
увидел,
как
говорит ся,
режи ссер ски м
гл азо м,
что
у
Г лебова
е сть
удивительная
пр остот а
и
т рагед ий ный
н акал
—
и
судь ба
актерская
состоялась.
Режиссер,
е сли
его
не
зря
р ежисс еро м
называют,
видит
больше
и
лу чше,
чем
акт ер
сам
с ебя.
Работа
с
режиссером,
к отор ому
до ве ряе шь,
какой
бы
трудной
она
ни
была ,—
это
и
ест ь
счастье.
57


Я
цен ю
режи ссур у
не
за
сочинительство
в
области
формы,
но
за
ис сле дов ание
чело веч еск ой
сути
характера,
взаимодей­
ствия
его
с
жизнью.
Это
сложнее,
но
толь ко
это
приводит
к
истинному
художественному
р езу льта ту
и
р ежи ссера,
и
ак­
тера.
Ев г.
Леонов.
С егодн я,
Андрюша,
я
вспомнил,
как
был
в
П евеке
на
берегу
океана.
Зима,
по ним аешь ,
снег,
и
бело е
ух оди ло
в
та­
кую
да ль,
что
трудно
и
представить.
Поэтому
я
не
ст ал
с ебе
п редс та влят ь,
а
спр осил : «А там что
—
пол юс?» Но ощущение
необыкновенное.
Напомнило
мне
в печатл ение
от
первой
по ездк и
по
степи,
когда
е хал
в
ст ан ицу
Раздорскую
и
виде л
степи,
курганы
до
горизонта.
Но
степь
я
восп рин и мал
через
Григория
Мелехова,
через
Аксинью,
чер ез
Шолох ова .
А
когда
попал
в
Певек,
на
Ледовитый
океан,
т акое
чувство,
вроде
я
п осле дний ,
вроде
я
Амундсен.
Пот ом
на
карту
по­
смо тр ел
—
Америк а
рядом.
А
когда
лете л
в
Америку,
то
да­
же
не
понял
— была
под
н ами
вода
или
не т.
Некоторые
лю ди
живут
ради
достижения
цели,
а
что
де­
лать,
ког да
наступит
день
и
це ль
достигнута?
Можешь
себе
представить,
что
це ль
будет
достигнута?
И
тогда
ч то?
Может
быть,
п равы
те,
кто
считает,
что
це ль
—
это
жит ь,
а
в сего
дороже
жизнь,
и
все
нравственно,
что
служит
жизни.
Как-то
по
жи зни
получается
у
меня,
что
цель
—
это
жизнь,
потому
что
одна
цель
кон чаетс я
и
начинается
другая,
и
по с­
леднее
время
я
ощ ущаю,
что
это
беск онечное
дело.
Вот
ду­
м аю,
да чу
куплю,
а
по том
буду
на
даче
ж ить,
но
тут
же
по­
нимаю:
когда
жить,
ес ли
сниматься
б уду?
И
я
понял,
что
это
над о
от
себя
в
такой
ст еп ени
оттолк нуть,
чтобы
это
не
меш а­
ло
мне
жит ь.
Когда
был
м оло дым,
хотелось
в
кино
сниматься,
хотелось
ак тер ом
ста ть.
В
жизни
у
ме ня
всяко е
было,
но
в се­
гда
мне
хотелось
работать,
ходить
в
театр,
знать,
что
будет
с его дня
на
сцене,
и
удивлялся,
как
это
без
м еня
как ой-т о
спектакль
обходится.
Можно
с казат ь
—
любо в ь,
а
можно
—
жадность
к
работ е.
Не
м огу
с казат ь,
что
у
ме ня
б ыла
цель
и
я
ее
до бивал ся.
Просто
р або тал,
но
это
было
для
ме ня
очен ь
ва жно.
И
так
получалось,
что
о дна
цель
достигнута,—
встает
новая.
И
все
это
и
ест ь
жизнь.
А
вообще,
океан
больш е
зна ет.
И
что
же
шепчет?
Жизнь
—
это
бесконечность.
Обнимаю,
сынок.
Л.
58


Опять
ты,
Андрей,
за
свое,
когд а
это
я
те бя
учил
не
обр ащать
внимания
на
людей,
на
несправедливости
и
обиды?
Я
тебе
говори л:
не
к опи
обиды,
не
надо
няньч ить
свое
само­
любие.
Там
тебе
что-то
чудится
обидное
—
ты
уже
ту да
ни
ш агу,
здесь
подозреваешь
чью-то
недоброжелательность,
недоверие
—
ты
уже
слов а
не
вымолвишь.
Но
так
в
жизни
нельзя,
не
то
что
в
искусст ве
—
вообще
нельзя.
Мы
дружили
очень
с
Женей
Урбанским
—
ты
знаешь
это, —
он
л юбил
приходить
к
нам
на
Вт орую
Фрунзенскую,
но
мы
с
ним
часто
ссорились.
Я
дум аю,
что
ощущение
обиды,
пр авды
или
неправды
во
мне
было
больше,
чем
в
ком-то
др у­
го м,
х отя
в
чем-то
я
бываю
несправедливым,
особенно
ко гда
старше
становлюсь:
я
сразу
нер вничаю ,
кричу,
и
так
с
Женей
Урбанским.
Я
его
вводил
в
«Ученика дьявола», и однажды он мне
ск аз ал : «Ты актер трюковых приемов,
трюкач,
нам ,
ге роя м,
слож нее...» И меня это так обидело...
Конечно,
он
это
сказал
в
зап але ,
он
был
отходчивый
и
потом
все
время
ко
мне
п ри­
с тавал : «Чего ты сердишься,
за
что
ты
сердишься?» А я не
объяснял...
Когд а
я
уходил
из
Теа тра
имени
Стани славс ког о
—
мне
это
бы ло
очень
трудно,
с т олько
лет ,
я
душой
прирос
там ,
и
все
м еня
ранило,—
искренняя
любовь
одних
и
неискренность
других.
Я
ушел ,
но
продолжал
играть
там
свои
спектакли.
А
вскоре
узнал,
что
артисты,
с
которыми
я
рабо тал
многи е
го­
ды,
пришли
к
ди рек тору
и
ска зали: «Не надо приглашать
Леонова
играть,
что
у
н ас,
своих
актеров
нет?
И
не
такой
он
артист,
чтобы
быть
гаст рол ером ».
И
после
этого
они
ста ли
играть
мои
рол и,
а
я
пер ес тал
иг рат ь.
Из
этого
я сно,
что
я
обидчивый
челове к,
но
скр ываю
это...
Мен я
жизнь
здоро­
во
ко лоти ла
и ной
раз.
Но
не
это
стр ашно ,
страшно,
е сли
ты
оз лоби шь ся.
Злой
че лов ек,
озл оби вш ийся
не
может
ничего
сделать
в
искусстве,
потому
что
пр оп ада ет,
как
бы
это
тебе
сказать,
высшая
шко ла,
в ысшая
объек т ивн ост ь,
которая
д ер­
ж ится
на
добром
отношении
к
человеку.
Помнишь,
я
теб е
гово рил,
что
нужно
в
первую
очередь
худ ожник у,—
добрый
гл аз
и
доброе
отношение
к
людям.
Это
точно.
Пр ир ода
артистизма
вообще,
как
мне
пр едстав ляетс я,—
даже
если
ч елов ек
не
артист,
но
чувствует
игру,
шутку,
юмор,—
в
до б­
роте.
Подумай,
ведь
если
ты
ум еешь
сн ять
напряжение,
ул ыб­
нуть ся ,
обратить
в
шут ку
какое-то
нед оразумение,
ты
тем
сам ым
помогаешь
кому-то,
правда?
От ец.
59


Говорят,
что
в
де тях
надо
в осп итывать
доверие
к
жизни.
А
ко
встрече
со
злом,
если
ты
уверен,
что
в
жизни
ему
это
придется
испытать,
то же
надо
готовить?
Вот
че го
не
зна ю,
т ого
не
знаю.
И
все
же
спе циал ьн о
готовиться
ко
встрече
со
зл ом,
по-моему,
неверно.
Я
так
никогда
не
делал,
никого
к
этому
не
го тов ил,
тем
бо лее
тебя.
Я
у чил
т ебя
не
озлобляться,
быть
добрым.
У
нас
в
семье
такие
отношения,
что
мож ем
и
пор уга тьс я,
и
поплакать,
но
зл обы
это
не
несе т,
и
ты
у
нас
очень
добрый,
очен ь
хороший.
Ранимый,
нервный,
самолю­
бив ый
б есконечно,
но
все
равн о
очень
доб рый .
Я
не
помню,
как им
был
я,
но
рассказыв аю т ,
что
я
был
тоже
добр ый
м аль­
чишка.
Не
раз
мне
друзья
го ворили,
что
моя
доброт а
может
при­
нести
сыну
вред.
Не
бои шься,
мол ,
испортить
ре бенк а
доб ро­
то й?
Бывало,
меня
накрутят
и
я
н ачина ю
кри чат ь
на
тебя .
Од­
н ажды
был
такой
случ ай,
не
помнишь?
Я
г о во р ю: «Одевайся,
пойде м
в
приют,
будешь
там
жить,
а
я
буду
к
т ебе
прихо­
д ит ь». Ты тогда совсем перестал учиться,
в
4-м или 5-м классе.
Спрашиваю: «Ты почемууроки несделал?»—«Не
усп ел ».—
«То есть,
как
—
не
успел?
Ты
что,
на
работу
хо д ишь,
обед
готовишь?»—«Не
ус пе л», и точка.
Я
тебя
никогда
не
бил,
но
иногда
думал,
надо
бы.
Я
в
театре
пропадаю,
репетиции,
спектакли,
да
еще
и
концерты
по
вечерам,
а
тут
—
ариф м е­
т ика : «поезд вышел из пункта « А», я ничего не соображаю,
с пать
хочется,
ты
смотришь
на
меня,
а
я
вычи сля ю,
куда
ехать
машинисту...
Но
до бро та
тоже
ве дь
не
однозначна.
Вчера
зво нит
актр и­
са
и
просит
о
сыне,
которы й
должен
прой ти
м едком иссию
для
поступления
в
институт.
А
сегодня
звонок
из
отдела
кад­
р ов : «Вы ходили насчет ее сына,
не
можете
ли
сходить
по
по­
во ду
м оей
д очери?» Я сказал,
что
занят,
не
могу
отм ени ть
съ ем ку...
Доброта
—
это
же
не
просто
кри к: <<Кому нужна
моя
по мощь?» Так не бывает.
Зат о
бывает
и
так:
сдела еш ь
что-то
доброе,
а
обернется
бог
знает
ч ем.
И
потом
думаешь:
и
заче м
я
это
с дела л?
Не
н адо
было,
не
надо.
Если
видишь
человека
с
будущ им ,
обя зан
п омо чь,
как
бы
в
будущем
поучаствовать,
потому
что
вообще
все
люди,
каждый
человек
должен
достичь
в
жизни
м аксим ум а,
т.
е.
реа ли зова ть
свои
возможности
полностью.
Эт о,
я
счит аю ,
наша
общая
за дача .
Понимаешь,
есть
доброта,
кот орую
можно
н аз вать
выспренне
—
гум анизм ,
а
ес ть
доброта,
кото­
рая
соседствует
с
ду шев ной
леностью.
Ведь
помочь
чел ове­
ку
—
это
зна чит
взять
на
себя
ответственность
п еред
кем-то
за
н его,
это
ведь
не
про сто
по шел
позвонил
и
к
вечеру
забыл.
Ест ь,
конеч н о,
такие
люди,
которые
в сех
«родненькими»
60


называют,
а
на
самом
д еле
имени
не
запомнят.
Я
этого
не
терплю.
Доброжелательность
может
быть
свойством
души,
а
мо­
жет
быть
хорошими
манерами
—
и
в
эт ом
не
сразу
разбе­
ре ш ься,
к
сожалению,
это
не
очень
заметно.
Но
если
с
чело­
веком
проживешь
ка ко е-то
время,
становится
по нятно.
Были
в
мо ей
жизни
такие
случаи,
когда
добрые
де ла
не
замечали
лю ди,
но
ч аще
—
цен ил и.
Когда
ум ер
Мар т ьяно в,
акт ер
Тетра
имени
Стани славск о­
го,
и
вын осил и
гроб,
ко
мне
по дош ла
его
ж ена,
по цел ова ла
ме ня
и
ск азал а: «Спасибо от всех нас и от него». Я понял,
что
она
благодарит
за
квартиру,
которую
я
пом ог
получить,
ему
все
отказывали,
а
я
взял
настырностью:
в
т ечен ие
н ес­
кол ьк их
ме сяц ев
я
звонил
секретарю
Моссовета
из
разн ых
городов,—
и
он
помог
Мартьянову.
Эта
бл аг одар ност ь
на
ме­
ня
произ вела
впечатление.
В
нашем
т еатре
часто
с лыш у : «Леонов
—
наш
хлопотун».
И
я
стал
замечать,
что
ко
мне
обращаются
с
просьбами,
как
бы
считая
это
моей
об яза ннос тью .
Не
за
с п асибо
человек
помогает
человеку,
а
прос то
потому,
что
проникается
со­
чувствием,
проявляет
уча ст ие
в
судьбе
другого
человека.
Это
так
есте стве нно.
Если
ты
сегодня
еще
не
можешь
ником у
помочь,
ты
хотя
бы
умей
в
д уше
своей
выр ас тить
и
сберечь
бл агода рность
к
тем ,
кто
тебе
помогает.
Это
не
для
то го
вовсе ,
что бы
вернуть
человеку
с вой
моральный
долг.
«Ты
—
мне,
я
— т ебе», это грустное производит впечатление.
Я
по­
лагаю,
что
благодарный
че ло век
з ахо чет
помочь
другому,
когда
сможет,
ибо
б лаг ода рност ь
делает
его
чувствительным
к
чуж им
заботам
и
бедам.
До
завтра,
сынок.
Отец.
Память
у
меня
прекрасная,
особенно
на
мизансцены,
я
за­
поминаю
их
молниеносно.
Одно
вр емя
я
сразу
запоминал
текст
роли.
Но
я
и
р аньше
пони м ал,
что
не
в
словах
дело,
не
в
словах
раскры вает ся
чел ов ек
—
истина
вс ем
известная.
Эф­
рос
ми зансцены
выстраивает
з амеч ател ьн о,
и
его
актеры
на учи лись
схватывать
сут ь,
а
у
меня
так
не
получалось,
хо тя
я
это
понимал,
читал
в
книжках
—
ч ехов ская
«Чайка»
—
говориш ь
одно
—
думаешь
др уго е,
но
я
уже
см от рел
эти
спе кт акл и,
когда
зап оми н алось
«тарам -т ам -т ам», а атмосфе­
ра
был а
не
такой.
Раньше
я
старался
запомнить,
куда
меня
поставили,
и
тот­
61


час
воз ник али
вопросы:
зачем?
почему? «Ах,
я
плакал
на
улице,
но
это
не
написано,
но
можно
сы гра ть
—
мен я
обиде­
ли,
я
выхожу
и
за плачу »... А последнее время,
н ачин ая
с
«Ан­
тигоны»
и
в
особенности
с
«Ванюшина», каждый переход,
ми­
з ансцен а
для
меня
с вязан ы
с
тем,
что
я
делаю
и
что
говорю.
К
сож ал ени ю,
нельзя
это
з апом ни ть.
Если
я
пытаюсь
вспом­
ни ть,
чтобы
понять,
как
я
с ыгра л,
ничего
не
получается.
На­
чи наю
ду мат ь,
к
примеру,
о
Ванюшине,
почему
я
деньги
там
сч ита л,
интересно
—
почему,
мизансцену
помню,
а
сло в
—
нет.
Конечно,
хорошо,
когда
в
партитуре
ро ли
это
все
по
от­
дельности,
как
в
кино:
эта
дорожка
—
звук,
эта
—
изображе­
н ие,
так
и
в
т еат ре.
Я
помн ю
очень
хорошо
м из ансц ены
в сех
спектаклей.
По м­
ню
остроту
св оих
ощущений,
не
только
сценических,
но
и
жизненных.
Помню,
например,
как
ты
плакал,
с тоя
у
сте­
н ы,—
мать
не
пустила
куда-то,
в
похо д,
что
ли...
Я
помню
все
перепады
в
своей
жизни.
И
зн аеш ь,
я
думаю,
ак теру
надо
по­
падать
в
перепады.
Вот
в
д етстве
я
какой-то
о дино кий
был ,
что
ли...
Пот ом
в
театре,
когд а
я
еще
на
сцену
не
выход ил ,
ничего
не
иг рал,
бегал
в
м ассовка х,
то же
помню
ще мя щее
ч увст во
тоски,
неуверенности.
Как-то
шел
из
театра
через
площадь
Маяковского,
и
вдруг
ми мо
пр олет ела
ма ши на,
сшибла
деву шку
и
умчалась,
вслед
ей
да же
с треляли. ..
Я
по­
дошел
к
девушк е,
она
лежала
на
ле стни це
ме тро
и
говорил а:
«Мама,
мама...» Я пр ишел дом ой,
руки
тряслись,
и
был
бело­
го
цвета.
Я
на
всю
жизнь
запомнил,
как
она
лежала...
А
ког да
мы
репетировали
«На улице счастливой», одна
сцена
никак
не
получалась.
Янш ин
так
вы стро ил,
что
за
кули­
сам и
я
кри чал: «Стой!
Стрелять
бу ду!»—
п отом
выбегал
и
го­
ворил : «Дядя Петя,
я
человека
убил ».
Этот
случай,
кот оры й
п рои зошел
у
м етро,
я
вслух
рассказывал
на
репетиции
и
игр ал
сцен у
драматично.
Понимаешь,
только
в
последние
год ы
ощущ аю
по- нас тоя­
щему
(хотя складывалось это многие годы от Яншина,
от
Го н­
ч аров а,
от
ки но), что нашел ход,
кот оры й
поз воляет
мне
на
сц ене
сущес тво ват ь
си юми нутн о.
А
вот
для
такого
метода
и гры,
для
такого
сиюминутного
с уществ ов ания
нужны
крепкие
нерв ы,
но
они
у
меня
уже
из расхо дован ы ,
поэтому
я
к аждый
спектакль
волнуюсь
и,
че­
стно
гов оря ,
от
этого
побаиваюсь
зр ителя .
Иной
раз
рож даетс я
прямо
страх
пере д
зрителем.
О тку­
да
он?
—
я
сам
не
зн аю.
То
ли
от тог о,
что
ты
не
знаешь,
как
сыграешь
спектакль,
может,
оттого,
что
эти
спектакли
не
разобраны
до
конца
по
дей ст вию
(к чему я привык всю жизнь,
я
н аход ил
в
этом
рад ост ь
—
найти
д ейст вие,
а
потом
его
оп-
62


рок ину ть
инач е,
потом
еще
как-то
по-иному).
Хо тя
понимаю,
сейчас
такое
время,
когд а
не
н адо
говорить. «Я хочу сделать
то-то»
—
дела й;
слово
«хочу»
сейчас
в
на шем
искусст ве
отпа­
ло.
«Хочу»
можно
выкинуть,
а
слово
«делаю»
выкинуть
не­
возможно,
потому
что
это
каркас,
на
кот о ром
ты
держ ишься.
Хот я
современная
режиссура
этого
каркаса
не
выстраивает.
Многие
оз аб очены
общим
рисун ком,
своим
видением
и
во­
общ е
дальше
этого
не
идут,
обозначают
тол ько
о браз
пред­
ставления,
и
он,
этот
образ,
иногда
рожден
з ападным и
филь­
мами.
Но
этого
для
акт ера
не до ста точно.
Был
ка к-то
на
«Хромотроне», зрители говорили добрые
слова,
и
до
т ого
дошло,
что
чуть
ли
не
«наш народный герой»,
вроде
я
уже
на
как ом-то
постаменте,
а
ведь
меня
см уща ет
м ног ое- мн ого е...
В
прошлом
году
я
к упил
книжку
Виноградской
о
Стани­
сл авском ,
прочитал
ее
всю;
потом
увидел
фильм-спектакль
«Анна Каренина»
с
Тарасовой
и
удивился:
может
бы ть,
это
иначе
воспринималось,
когд а
мы
по моло же
бы ли.
Сраз у
до­
ст ал
кни жку
о
Тарасовой
и
увидел,
что
ее
жи знь
б ыла
непро ­
стой,
бы ли
перерывы,
и
только
к
концу
сложилось
иначе.
Стал
расспрашивать
—
и
оказал ось ,
что
в
последние
го ды
во
МХАТе
она
мал о
работ ала ,
н аход ила
отдушину
в
том,
что
иг­
рала
«Без вины виноватые»
в
об ластном
театре
и
вроде
бы
го во р ил а: «Сюда я прихожу как в свой дом,
это
моя
лю­
бо вь,
мой
настоящий
те а тр». В книжке написано,
что
она
стала
пр еп о давать
в
Школе-студии
М ХАТ
и
добивалась
от
уч ени­
ков
прав ды,
органики,
но
я
вспомнил,
что
ее
учен ицы
—
я
зн ал
несколько
из
них
в
разных
теа трах
—
все
работают
«под
Тарасову».
И
как
с лучи лось ,
что
лучшая
у чени ца
Ст ан исл ав­
ского,
польз уяс ь
его
передовым
мет од ом,
все
ее
лю били,
в осх ищали сь,
она
—
на родна я
ар тистк а
СССР
—
не
сумела
все
же
пере дать
то,
чем у
ее
учили?
Ведь
она
п рож ила
в
эт ом
театре
по луве ков ую
жизнь,
бы ла
с амой
талантливой,
умной,
передовой,
ее
любил
С т ан исл авский,—
как
же
так?
Сложно
в
это м
смысле
в
нашей
профессии...
На
съ емк ах
фильма
«И это все о нем»
я
фантазировал
как
всегд а,
а
ре­
жиссер
Шатров
говор ил,
что
Ле онов
«тянет одеяло на себя».
А
я
подум ал,
что
значит
—
тянуть
одеяло
на
себя ?
Ес ли
так
наз ыв аетс я
собственное
тв орч ест во,
всяк ая
актерская
ин ици а­
тива
—
тян и
одеяло
на
себя ,
а
д ругие
—
на
с ебя.
Фантазируй,
работ ай ,
решай
сцену,
а
ре жиссер ,
к оторы й
сообр ажа ет ,
дол­
жен
из
эт их
лоскут ов
скроить
то,
что
ему
нужно.
Я
быст ро
могу
прийти
в
воз бужд ени е,
но
сдерживался
час­
то;
рань ше
я
вообще
был
спокойный,—
сегодня
на
съемках
г оворят
мне : «Успокойтесь», а я вроде бы спокоен,
но,
ока­
63


зывается,
я
так
это
объясняю,
что
прибегают
посмотреть,
что
произошло
с
артистом
Леоновым.
А
вед ь
ак тер
обяза н
на у­
читься
управлять
своей
эм оцион аль нос ть ю.
Чувствительность,
душев ная
щедрость
для
актера
не
п ро­
сто
черты
его
характера,
но
исходный
материал
труда.
Впр о­
чем,
напрасно
я
тебе
об
э том
пишу
—
ко
в сему
ты
пр иде шь
сам.
Н аучит ь
эм оци ональ ности
нельзя,
а
развивает
ее
толь ко
жизнь.
Ску ча ю.
Оте ц.
Последние
год -пол т ора
у
меня
в
кино
не
было
на стояще й
ра бо ты: «За спичками», как я предполагал,—
мимо; «О бед­
ном
гусаре
замолвите
слово»
—
то же
по лно го
удовлетворе­
ния
не
при не с.
Я
старался
хоро шо
сыграть,
чувс твовал
траги­
комическую
ситуацию,
но
о казалось
—
уж
не
знаю ,
кто
ви­
нов ат, —
что
эта
моя
интонация
не
со един ял ась
с
д ругим и
сце­
нами
и
я
был
в
фильме
сам
по
с ебе
и
не
очень
убедительным.
Да же
получил
письм о
из
Л енин г ра да: «Доложите своему
начальству:
как
это
можно
было
под
Новый
год
испортить
застолье
в сему
советскому
лю ду,
направив
ружье
на
нашего
любимого
акт ера?! Пенсионер Иванов» .
Эт от
мой
персонаж
в
фильме
Рязанова
комик,
а
по падает
в
трагическую
ситуацию
и,
главное,—
не
ощущает
трагичности.
По это му,
как
начнешь
сцену
ко выр ят ь,—
и
не
по ним аешь ,
как
ее
сделать,
не
кле ится.
Думаю,
Рязанов
это
пони мал,
что-то
ме нял
в
сценарии.
Рязанов
очень
тала нтлив ый
человек,
и
у
него
на
съемоч­
ной
пло ща дке
мы
увлечены
игрой.
А
у
Данелия
совсем
дру­
гое:
у
не го
ты
в
одном
измерении
—
жизни,
и
он
эту
жизнь
соедин яет
с
тобой
и
ра ство ряе т
те бя
в
ней.
У
Данелия
ты
ст а­
новишься
человеком,
у
Рязанова
—
образом .
И
то,
и
другое
правом ерно,
хотя
разница
есть.
Вот
в
«Осеннем марафоне»
бегает
Бузыкин ,
а
кто
это :
вроде
и
не
Бузыкин
и
не
Басилашви­
ли
—
это
просто
человек...
В оо бще,
я
думаю,
эту
рол ь
Ба сила шви ли
ва м,
мо лод ым
ак тер ам,
следует
изучать
по
кад рам,
по
эпизодам.
Ол ег
—
прекрасный
актер,
но
я
его
таким
не
видел.
Это
м асте рст во
столь
высок ое,
что
тр еб ует
какого-то
нов ого
сл ова.
Помнишь
сцену,
когда
Бузыкин
приходит
к
своей
в озлю б­
ленной,
м ашини ст ке
Аллочке,
а
она
юб ку
новую
сшила...
Идет
как
будт о
со всем
незначительный
житейский
диа лог,
но
—
боже
мой!
—
сколько
в
нем
всего .
Вроде
ничего
ос о­
64


бенного,
та нц уют
слегка
и
бросают
под
музыку
реплики
друг
д ругу;
но
весь
ч елов ек
насквозь
просв ечен,
и
неж нос ть
их
от­
нош ений ,
и
какая-то
глубокая,
не
поддающаяся
определению
иск ренно сть
проступает
сквозь
мелочи
с уетн ой
их
жизни
и
так
же
скр ывает ся
внезапно,
как
и
п ояв ила сь,
точно
прячется
в
панцырь,
без
которого
не
только
черепахе,
но
и
человеку
в
эт ой
жизни
никак
нельзя.
Каждое
движение,
каждый
взг ляд ,
по вор от
г оло вы,
интонация
—
непостижимое
естество.
У
ме­
ня
сер дце
застыло
—
н икому
не
гов ори
—
от
зависти.
Смеш­
но
даже,
что
в
Италии
«Осенний марафон»
принес
премию
за
лучшее
и спо лн ение
муж ско й
рол и
мн е,
а
не
Басилашвили.
Я- то
там
обыкновенный,
какой
я
всегда
у
Д ан елия,—
ос­
мысленный
чуть
шире
фаб улы
э пизо д,
и
никакой
новости.
Мне
всег да
хорошо
р або таетс я
с
Данелия.
Атм осфер а
доб­
роты
и
доверия,
а
главное,
он
работает
о щущая
цел ое.
Мы
мо жем
ошибиться
и
перес ня ть,
но
он
п рим ечает
то,
что
да ет
возможность
копать
гл уб же,
хо ть
это
и
сл ожн о.
И
мы
опят ь
и
оп ять
п робуем ,
но
у
меня
никогда
не
было
о щущ ения
тупого
угл а
—
м ол,
это
сделать
н евозм ожн о.
А
у
некоторых
других
режиссеров
все
вр емя
п опадаешь
в
ту пик
—
это
не
го­
дится,
то
не
нужно.
Я
го во рил
тебе,
что
Дан ели я
и
Бондарчук
п ред ложили
мне
преп од ават ь
—
и
я,
может
быть,
хорошим
педагогом
был
бы,
но
для
этого
на до
бы ло
б росит ь
сниматься
в
кино,
потому
что
теа тр,
кино
и
ВГ ИК
не
потянуть.
А
я
бы
учил
сиюм ин утн о­
с ти.
Яншин
учи л
п равде,
и
это
очень
хорошо,
но
у
н его
был о
чрезмерное
увлечение
ме то дом
фи зи ческ их
д ейст вий;
эти
слова
не
по ни мают
мо лодые ,
но
их
и
учат,
к
со жал ен ию,
по­
верхн ост н о.
А
я
дум аю
об
ак терской
неожиданности.
Она
возможна
тольк о
при
абс олю тной
св обо де
от
технических
зад ач.
Это
я
у
Гон чарова
пон ял.
А
значит,
учить
ак тера
на до
т ак,
чт обы
он
мог
присвоить
твой
о пыт
м ас терс тва
и
считал
его
своим
собственным
дост иж ением .
Учить
актерству
—
зн ачит
расковать,
раскрепостить
человека
прежде
всего.
Но
по-настоящему
это
редко
удае тся.
Бу ду
з вони ть
ин огд а.
Отец.
В
моей
жизни
были
разн ые
пе рио ды.
Я
много
ездил
по
стране
и
по
ми ру
и
хотел
всю
жи знь
странствовать.
Но
сейчас,
кажется,
я
бы
предпочел
посидеть
дома,
и
чтобы
все
—
и
ты,
и
Ванда
—
бы ли
бы
на
месте,
около
меня.
Старею,
да?
Вспоминаю,
как
од ин
мой
приятель,
акт ер,
рассказывал
3—2029
65


мне
про
Герман ию .
Он
там
раб отал
в
арм ейск ом
театре,
и
это
был о
славн о е
время
его
жизни.
И
вот
он
вернулся
и
рас­
сказывал
мне
про
улицы,
про
людей,
про
магазины,
про
па рк
Сан-Суси
и
как
какой-т о
акт ер
с
палкой
ходит
в
этом
па р­
ке...
А
мне
т огда
пр едлаг али
п оехат ь
художественным
руко­
водителем
в
арме йский
театр.
И
я,
з асы пая,
представлял,
как
с
пал кой
бу ду
гулять
по
Сан-Суси,
поставлю
все
спе кт ак­
ли,
кот орые
ст авил
у
нас
Яншин
(я их хорошо помнил).
Так
у
меня
часто
бывает
—
кто-то
р асска зывает
о
каком-то
крае,
как
там
интересно
—
и
я
д ум аю: «Хорошо бы поехать».
И
я
обязательно
связываю
это
с
тем,
что
со
мн ой
поедете
вы
—
ты
и
Ванда.
Я
бы
представлял
се бе
б родяч ую
жизнь
артиста,
если
бы
со
м ной
был а
моя
сем ья.
У
меня
б ыло
д аже
так ое
странное
жел ан ие,
чтобы
ты
и
Ванда
побывали
в
Са н-
Сус и.
Быва ли ,
правда,
и
такие
моменты:
поссорился
—
и
мне
сраз у
хот елось
уехать
куда-нибудь,
чтоб ы
н ачать
жи знь
сна­
чала,
но
лучше
бы,
думаю ,
и
их
с
с обой
вз ят ь...
Я
не
пр едст ав­
лял,
что
могу
уехать
один.
Например,
е сли
бы
сейчас
бы ли
бр одя чие
труппы,
для
меня
это
невозможно.
Вспоминаю
съемки
фильма
«Чайковский»
—
я
перв ый
раз
был
за
грани­
цей
—
Англия
и
Франция,
причем
во
Франции
почти
месяц.
А
я
уже
чер ез
15 дней думал: «Скорей бы домой», меня заела
такая
тоска,
немыслимо
тянуло
в
Москву.
Все
мои
ком ан ди­
ровки
свя зан ы
именно
с
эт им
чувством
—
домой.
Может,
это
для
м еня
какая-т о
временная
жизнь,
или
это
зависит
от
про­
фе сси и,
или
просто
вы ясн ило сь,
что
я
не
рожден
для
б родя­
чей
жизни.
Скуч аю .
Отец.
Ты
не
прав,
Андрей,
натур ал изм
в
искусстве
связан
не
только
с
жестокостью.
Разве
не
может
быть
натурализма
в
идил лии?
Вообще-т о
я
не
со гласен ,
что
ес ть
материал
ис кус­
ству
благоприятный
и
искусству
неб лаго при ятны й,
ест ь
то,
что
п одвлас т но
искусству
и
что
н ет.
Я
считаю,
что
все
ему
подв ластно
—
и
высо ко е,
и
низменное
—
в се,
что
есть
в
чело­
веке
и
вок руг
него.
К огда
смотришь
в
кино,
как
лю ди
ед ят,
п ьют,
как
в
«Рок­
ко
и
его
брат ьях »
дерутся
и
течет
кровь,
когда
теб я
глубоко
за
ду шу
хватает,
то
не
думаешь
о
натурализме.
И
вообще
не
ясно,
что
тако е
на тура ли зм.
В
«Первом учителе»
то же
натурализм.
В
кино
на тур али зм
п ом огает
втян у ть
т ебя
в
ка­
кую-то
правду ,
и
е сли
это
с дел ано
осмысленно,
с
сер дц ем,
66


то
и
не
вос пр ини м ается
как
натурализм.
Но
есть
с ила
пр ивыч ­
ки,
я
им ею
в
в иду
зрительское
восп рият и е.
Вот
я
п осмот рел
сейчас
в
ФРГ
фильм
«Жестяной барабан»
—
на
меня
картина
произ вела
оче нь
бо ль шое
впечатле ни е,
но
мн ого
сце н
нату­
рали стическ их
(уродства фашистского сознания словами не
пе ред ать
и
смотреть
страшно).
От
та кого
фильма
и
у ме реть
мо жно.
Там
есть
м аль чик,
к отор ый
уп ал
в
детстве,
к огда
ему
был о
три
го да,
и
остался
маленьким
на всег да.
Потрясающая
сцен а
как
он,
т рина дцат илетн ий
подросток,
выступает
с
труппой
лилипутов
в
ф ашистс ко й
форме.
Натурализм
в
э том
фильме
пр оиз вод ит
о шеломля ющее
впечатлени е.
Поэтому
с
натура­
лизмом
непросто.
Я
ви дел
последнюю
картину
Пазолини,
«Сало,
или
120 дней Содома» (картина,
после
ко то рой
его
убили)
—
там
показано,
как
фашисты
издеваю т ся
над
м аль­
чиками
и
девочками,
ра сстрели ва ют
их,
а
в
это
время
в
небе
жужжат
советские
само лет ы
—
конец
войны,
крах.
По
мысли
здорово,
и,
наверное,
это
нравится,
а
ме ня
потом
тош нить
стало,
хотя
это
с дел ано
кр уп ным
режи ссе ром,
ко ммуни ст ом,
но
я
такого
ужаса
насмотрелся,
что
не
вынес.
По том
я
узнал,
что
картина
не
везде
шла
—
папа
римский
не
позволил
ей
ид­
ти
в
Италии.
Натурализм,
он
разный
—
натурализм
может
вызывать
про тест
и
даже
отвращение.
Но
ес ли
ты
услышишь,
что
в
ки­
нематографе
без
натурализма
невозм ож но
—
и
это
пр авд а.
Евг.
Леонов.
П родолж аю
наш
разговор
по
телеф ону.
Конечно,
в
моей
жизни
бывало
так,
что
меня
обижали,
и,
как
мне
кажется,
напрасно,
незаслуженно.
А
у
ме ня
так ая
воля,
что,
е сли
человек
меня
обидел,
я
его
исключу
из
своей
жизни,
я
мо гу
с
ним
зд ороват ься
и
р азго вар иват ь,
но
он
для
меня
как
че лов ек
уже
не
су ще ству ет.
Все-таки
добрым
быт ь
проще,
чем
з лым,
и,
может
быть,
это
о дна
из
граней
до вер­
чивости
к
жизни.
Д ове рие,
доверчивость
—
это
в едь
через
людей
передается,
значит,
в
общении
с
д ругим и;
до верие
не
пр осто
к
жизни,
а
к
людям,
которые
с
тобой
р ядом.
Я
ду­
м аю,
это
п рекрасн ое
чу вст во
—
б ыть
доверчив ым ,
добрым,
но
это ,
конечно,
не
знач ит
б ыть
всепрощающим;
бы ть
твер­
д ым,
но
и
уметь
п рощат ь.
Завоевать
д оверие
тяжело,
но
так
лег че
жить,
когда
ты
от воев ал
кусоче к
пространства
для
то го,
чтобы
и
творилось
легче,
и
жи лось
св ободн ей.
Че лов ек
ра сцв етает ,
он
становит­
3’
67


ся
умней,
он
хо чет
п оказ ать
лучшее,
что
есть
в
н ем,
ему
расск азыв ат ь
легче.
Я
это
по
се бе
замечал,
наск олько
при­
я тней
работать,
когда
на
теб я
см от рит
не
насупленный
взг ляд ,
а
добрый
—
в
тебе
что-то
ра скры вает ся
и
хочет ся
отдать
та­
к ому
человеку
во
сто
кр ат
б оль ше.
М еня
о кру жало
в
жизни
много
доверчив ых
людей.
Я
никогда
не
забуду
доброе
лицо,
добрые
глаз а
Ви тали я
Дорон ина,
с
ко то рым
я
снимался
в
фильме
«Дорога» .
Я,
нав ерное ,
как
ты
сейчас,
чего -т о
не
умел,
но
я
там
из
с ебя
вы ходи л,
фан т азиров ал,
а
Д оро нин
поддерж ив ал ,
и
действительно,
иногда
снимали,
как
я
пр ед­
ла гал.
И
в
«Деле Румянцева»
был а
какая-т о
ос об ая,
друж ес­
кая
ат мосф ера,
когда
хотелось
сделать
б ольш е,
чем
ты
уме­
еш ь.
А
это
прекрасно,
прекрасно
не
толь ко
на
сцене,
на
съе­
мочной
п лощ адке,
но
и
в
жизни.
Всегда
на
ла ску
отв ечаю т
лаской,
на
доброе
от веча ют
добром.
И
было
бы
п рекрасн о,
если
б
в
ч ел овеке
будили
доб ро е,
призывали
к
до бро му,
го­
ворили
о
добром.
Нет ,
я
не
готовил
теб я
к
в стр ече
со
злом,
я
ни когда
не
го вори л
тебе,
что,
мо л,
встретятся
и
злые
люди.
Но,
Андрей,
бывают
раз ные
люди ,
бывают
люди,
у
ко торы х
что-то
прошл о
в
жизни
мимо,
может,
они
и
сам и
вин ова ты,
может ,
что-то
так
у
них
слож илос ь,
не
надо
о горчат ься ,
если
они
тебе
с кажут
что-то
резкое.
Не
надо
и
на
того
актера,
ко­
торы й
был
с
тобой
высокомерен,
об ижат ь ся,
может,
он
не
хотел,
это
родилось
у
него
т акое
са мом нен ие,
и
ему
кажется,
что
он
такой
знаменитый,
он
и
п оет,
и
та нцу ет,
и
вроде
в
Ев­
ропе
никто
так
не
умеет,
а
ему
трудно
п ер ежить
этот
момент,
но
пройдет
нек отор ое
время,
и
о пять
он
буде т
таким
же,
как
и
был ,
нормальным,
приличным
человеком.
Поверь
м не.
От ец.
Доверчивость
в
жизни
— это
еще
уме ние
не
о зл оби ться,
хо тя
много
вок руг
таких,
кто
может
сказать
или
сделать
боль­
но.
Я
этого
не
замечал,
когда
был
на
гаст рол ях,
например,
в
О мске
или
Новосибирске,
там
лю ди
чи сты е,
открытые,
там
на
улице
в
гости
приглашают,
даже
смешно.
После
п ятидес яти
лет
я
при ми ри лся
с
самим
собо й,
я
как-то
перестал
бороть ся
со
сво ими
недостатками.
У
меня
не­
достатков
очен ь
много:
я
страшно
мнительный
человек,
а
ст е­
снительный
был
такой,
что
на
рад ио
не
мог
за пис ыват ься .
Тольк о
и
думал,
как
все
будут
смотреть
на
меня,
когда
я
пр и­
ду.
Там
некогда
р епети ров ать .
Сейчас
я
п р икр ываюсь
звани­
ем,
а
ран ь ше,
ко гда
при ходил
и
на
месте
тол ько
узнавал,
кого
68


буду
играть,
у
ме ня
пересы х ал о
во
рту,
го лос
становился
скрипучим,
язык
цеплялся
за
небо.
Хот я
бы ли
актеры,
к ото­
рые
делали
все
с
ходу.
Пришла
однажды
актриса
Театра
Вахтангова,
очень
торопилась,
энергично
начала
иг рат ь,
а
ей
потом
г ово рят,
что
она
долж на
играть
мужчину.
Ес ть
во
мне
и
по дозр ител ьнос ть:
есл и
я
не
встр еч ал
откры­
той
улыб ки,
то
уже
считал,
что
ко
мне
плохо
от н осят ся,
хотя
сейчас
знаю ,
что
улы бка
ничего
не
означает.
Жизнь
у
ме ня
какая-т о
быстрая
получилась
—
во йна,
де тство,
юно сть ,—
го лодные
и
одинокие,
завод ,
потом
немножко
техникум,
сту­
дия ,
и
все
это
сутками,
сутками,
и
как
нач ало сь,
так
до
сих
пор
и
катится.
У
меня
тако е
впечатле ни е,
что
у
меня
выходных
не
было,
т олком
и
не
отдыхал
я.
Жи знь
развивала,
видимо,
во
мне
то,
что
было
зал ожено
мо ей
мамой;
то,
что
было
глав ны м
—
и
о стал ось
гл авн ым
—
с трас ть
работ ат ь.
В
7-м
к лассе
в
моей
характ ерист ике
пи с али : «Леонов
доб ры й,
хороший,
но
очень
ф легм ати чны й».
С
тех
пор
про ­
шло
много
л ет,
я
уже
давно
жи ву
в
других
ритмах,
и
трудно
представить,
глядя
на
этот
пожелтевший
листок,
что
так
м огло
быть,
что
я
был
фл ег мати чным
и
улыбчивым.
В
школе
я
даже
эт им
раздражал
учит е ль ни цу: «Улыбается он все
время,
вроде
у
н его
что-то
с вое. ..
Я
ему
двойку
поставила,
а
он
все
ул ыба ет ся».
Но
г лаз
у
меня
какой-то
был
л укавый,
хитрый.
Жизнь,
она ,
конечно,
создает
челов ека ,
но
не
всегда
это
пр ояв лено.
А
попав
в
определенные
обст оят ел ьст ва,
ч елов ек
вдруг
ра ск рывает ся
полностью.
Я
могу
сказать,
что
обстоятельства
ме ня
пров еря ли,
но
не
помню,
чтобы
они
п ерев ор ачива ли
мою
жизнь.
Мне
так
кажет ся,
что
жизнь
меняла
меня
мало,
м енял а,
конечно,
но
не
так ,
чтобы
я
се бя
не
узна л.
Был и
и
т акие
потрясения,
которые
могли
бы,
пожалуй,
унич тож ить
мою
д оверчивос ть,
д оброт у.
Но
не
случилось
этог о,
я
повторяю,
сынок,
не
потому,
что
у
меня
не
был о
та­
ких
событий
и
я
жил
счастливо
и
спокойно,
ни
с
кем
не
ссо ­
рился:
де скат ь,
кому-то
хлопотал
кв арти ру,
игр ал
роли...
Нет,
нет ;
жиз нь
у
меня
то же
бы ла
всякой.
Но
ве дь
и
человеческая
натура
что-то
зн ачит .
Обнимаю.
Отец.
Последнее
время
все
ч аще
думаю,
Андр юш а,
что
самое
ценное
из
жи зн енн ого
богат ст ва
пе ред ать
тебе
не
смогу.
Это
люди,
с
которыми
меня
свела
жизнь,
такие
удивительные
69


редкие
люди,
как
тебе
о
них
рассказать?
Встречал
ли
ты
человека,
о
котором
гов оря т
«человек с радостной душой»?
Обстоятельства
жизни
делают
человека
радостным
или
печ альны м ,
а
что
если
есть
т акое
свойство
человеческое?
Вот
таких
людей
ты
встречал?
Я
встречал.
У
человека
это
о ткла дыв аетс я
в
гл азах
—
и
вдруг
видишь,
что
п еред
тоб ой
человек
другой
внутренней
жизни.
Бывало,
я
узнавал,
что
он
боле н
серь езно
и
знает
об
этом,
но
не
озлоблен н ый,
не
по­
давле нны й.
Я
встречал
мно го
та ких
людей.
Это
не
зна чит
—
х ороше е
настроение
или
плохо е,
это
сут ь
ч елов еческ ая.
Таким
был
мой
дядя ,
мамин
бр ат,
Николай
Ильич
Ро дио­
но в,
добрая
душа.
Когда-то
он
ра бот ал
в
радиокомитете,
потом
долгое
время
был
п арт оргом
в
Сою зе
п иса тел ей,
всю
вой ну
воевал,
п осле
войны
р аботал
в
Комитете
по
делам
ис кусств ,
а
последние
год ы
—
на
студии
«Союзмультфильм» .
Друз ей
у
н его
был о
много,
в
о соб енно сти
писателей.
Его
любили;
когда
он
умер,
вся
студия
приш ла
проводить
его.
Из
таких
людей
Александ р
Борисович
Столпер.
Он
был
по лус ог ну тый,
очень
нездо ров ый
человек,
но
был
внутренне
обаятельным,
ду шев ным,
умеющим
отдавать.
Для
меня
это
имел о
и
им еет
большое
значение
—
не
хватать
все
себе
от
др угог о
человека:
его
время,
его
мысли,
а
взамен
ничего
не
отдавать,
а
наоборот.
Столпер
отдавал
и
своим
ученикам,
и
всем
и
с вое
мас терс тв о,
и
ум ен ие.
Он
на
все
отклик ался .
Он
и
в
искусстве
своем
дерзал.
Я
т ебе
рассказывал,
кажется ,
как
он
утвердил
на
роль
Серпилина
Папанова,
х отя
все
были
про ти в.
Пап ан ов
вед ь,
знаешь,
был
комик,
но
ещё
не
был
тогда
знаменитым
артистом
ни
в
театре,
ни
в
к ино.
И
в друг
Серпилин
—
главная
ро ль
в
филь ме
«Живые и мертвые».
А
на
съемках
фильма
«Дорога»
Ст ол пер
мог
высл уша ть
и
мои
со мн ения,
и
мой
совет
и
при общи ть
его
к
де лу.
Не­
смотря
на
разницу
в
возрасте
и
положении,
я
успел
с
ним
подружиться.
И
спустя
мног о
лет
Ал ександ р
Борисович
зв о­
нил
мне
по
телефону: «Ну,
как
де ла,
почему
в
театр
не
зо­
вешь?» И на это у него хватало времени .
Он
че лов ек
с
радост­
ной
душо й,
хотя
жизнь
его
б ыла
непростой.
А
Доронин
и
Андрей
Попов,
я
с
ни ми
то же
в
«Дороге»
сн и­
мался,
вообщ е
там
п одо бралась
удивительная
компания,
что
для
меня,
молодого
актера,
для
м ал ьчишк и,
имело
большое
значение:
на
свете
ес ть
такие
хорошие,
такие
доброжела­
тельные
лю ди.
В
П од м осковье
жи вет
Евгений
Гончаров,
директор
живот­
н оводческого
с ов хоза,
у
него
н аст оящая
фабрика
мя са.
Но
он
и
скульптор,
лю бит
искусство
—
н еуны ваю щий
человек,
хотя
жизнь
у
него,
я
думаю ,
не пр оста я:
ру ков оди ть
таким
70


огромным
совхозом,
име ть
дело
со
многими
людьми
и
зани­
маться
еще
искусством...
У
н его
даже
вы ставки
с вои
были.
Времени
у
нас
м ало,
редко
вид им ся.
Но
та кой
у дивит ельн ый
человек,
ясны й.
Он
т ебе
зд оров о
понравится.
У
него
воле вое
лицо,
седая
голова,
а
с
тех
п ор,
как
я
с
ним
познакомился,
она
сов сем
стала
седая .
Знакомы
мы
просто
по
жизни.
В
т ече ние
многих
лет
п риходилось
бывать
у
нег о,
что-то
хлопотали
по
линии
те атр а,
он
вс егда
выслуша­
ет
и,
ес ли
сможет,—
поможет,
и
никогда
не
обманет.
Я
тебе,
каж ется ,
рассказывал
о
директоре
«Мосфильма»
Николае
Трофимовиче
Си зов е.
Такой
медвежистого
вида
че­
ловек,
но
сколько
же
в
нем
до бра
к
людям.
Бывало,
совсем
п оте ряв
над ежд у,
отчаявшись
можно
сказать,
шли
к
нем у
за
помощью,
и
он
находил
выход ,
по мог ал,
вс егда
со хра няя
т резвост ь,
не
впадая
в
си юми нутн ые
суетные
страсти,
не
бо­
ялся
быть
не
понятым
начальством
или
худож ни ками.
За
т верд ую
позицию
все
научились
его
уважать.
Прошло
очень
много
ле т,
це лая
жизнь,
а
я
все
вспоминаю
режиссера
Владимира
Викт орови ча
Нем оля ев а,
у
которого
я
сни мал ся
в
«Морском охотнике», он душа-ч ел о век,
с
юм о­
ром,
ум еющ ий
все
невзгоды,
все
не при ятнос ти
перекрыть.
От
него
исхо д ит
душев ная
энергия,
и
дети
у
не го
такие.
Когда
я
с
ним
познакомился,
был
со всем
мо ло дым
ч ел овеком,
я
у
н его
сни мался
в
эпизоде,
и
в
м оей
жизни
мог ло
не
остаться
от
э той
встр еч и
никакого
следа,
это
в едь
не
«Белорусский
вокзал», не «Премия», не «Тридцать
три », это скромный
фильм,
в
котор ом
я
играл
какого-то
Кока.
Но
так
не
случи­
лось,
потому
что
он
другой
человек.
Когда
снимали
«Морс­
ко го
ох отни к а», в 1951 году,
его
де ти
были
маленькими,
Свет­
ла на
у чилас ь
в
7—8- м кл ассе,
и
я
не
знал,
что
суд ьба
столкнет
нас
в
одном
театре
и
мы
будем
играть
в
одном
сп ект акл е.
Во
время
съемок
эта
девочка
ходила
со
м ной
по
на бер ежно й
и
говорила,
как
мечтает
ста ть
актрисой.
И
через
мног о
лет
она
сказал а,
что
Евгений
Леонов
своей
добротой,
о т зывч иво­
ст ью,
рассказами
еще
более
укрепил
ее
ж елани е
с тать
ак трисой
и
да же
помог
чем -то.
А
сын
Немоляева
прекрасный
оператор,
я
с
ним
то же
встретился
в
работе
—
он
снимал
«Обыкновенное чудо». И в де тях о щуща ютс я к ачес тва Н емо-
ляева-отца.
Светлана
— добрая
и
отз ыв чива я,
с
юмором,
с
з аразит ельн ы м
отцовским
жизнелюбием.
Понимаешь,
какое-то
тепло
исхо дит
от
этих
людей,
м но­
гих
они
обогрели
своей
сердечностью.
И
мне
досталось.
Вот
я
и
думаю:
как
же
это
сохранить
для
других
и
для
тебя?..
От ец.
71


Чаще
меня
не
отпускали
из
театра,
чем
я
отказывался
от
с ъем ок.
Сейчас
н аоборот
—
я
отказываюсь.
И
все- так и
основ­
ной
причиной
является
не
толь ко
занятость
в
театре,
уста­
лость,
но
и
литература,
которая
мне
кажется
неинтересной
в
той
мере,
в
какой
я
раз би ра юсь.
Вот
студия
Дов же нко
при ­
слала
сценарий;
вот
сц енарий
про
Анну
Па влов у,
комм ер­
ческий,
связанный
со
множеством
зарубежных
по ездок
—
Мексика,
А мерика
и
т.
д., но,
по жалу й,
не
стои т.. .
еще
и
пото­
му,
что
запускается
фильм
Данелия,
а
это
серьезное
дело.
Со
временем,
конечно,
меняется
и
в згляд
актерский,
и
привыкаешь,
каж ется,
к
тому,
что
за
два- т ри
ч аса
на до
успеть
загримироваться
и
сня ться ,
а
в ечер ом
сыграть
спек так ль.
Ки­
немат огра ф
ценен
тем,
что
он
может
поймать
сию мин ут­
ность,
слитность
ак тера
с
обра зом,
та кое
актерское
испол­
нение,
как
будто
сни ма ли
скрыт ой
камер ой ,
важно
подтянуть­
ся
к
такому
м омен ту,
к огда
ты
в
образ е,
в
обстоятельствах
чуж их
и
выдуман ны х
вед ешь
с ебя
так ,
точно
живешь
эт ой
ж и знью.
Не обх оди мо,
конечно,
чу вствовать
акт ера
и
многое
друг ое,
но
я
говорю
сейч ас
о
системе
работы
и
об
отношении
к
этому
акте ра.
Оно
меняется
у
меня.
На чин аешь
понимать,
что
нужно
время,
чтобы
ос вои ть
материал,
скажем,
гого­
ле вск ий
т екст
в
«Женитьбе»
с
ход у
не
п ол учает ся.
Время
нужн о,
ра бо та,
труд.
Конечно,
и
сейч ас
осталось
— съемки,
полеты,
поезда,
сжатые
сроки,
и
на до
у спев ать
за
короткое
в ремя
влезть
в
этот
эпи зод ,
в
эт от
образ.
М ен яется
отноше­
ние
к
профессии
в
целом :
вначале
было
желание
с нятьс я
в
кино,
сняться
во
что
бы
то
ни
стало;
для
чего? —
для
само ­
утвер жден ия ,
наверное.
Только
сейчас
я
мо гу
ск азат ь,
что
э тот
сценарий
понравился,
а
тот
—
нет ;
в
«Осеннем марафо­
не»
роль
вроде
бы
и
н еб ол ьшая,
но
интересная,
я
там
у хват ил,
мне
кажется,
истин у
этого
человека
— сытого,
хоть
и
добро­
го
и
приличного,
но
сытого
хозяи н а.
Что
получится
—
время
покажет,
конечно,
пока
то лько
пл аны
и
на дежд ы.
Все
нач инаю т
репетировать
с
ну ля,
а
кто-то
и
нет,
что
по-
моему,
хуже;
все
начинают
ковырять,
спотыкаясь;
и
ре жи ссер
ищет.,
еще
не
очень
точно
г овор ит,
а
если
точ но
го вори т—
т оже
п лохо,
потому
что ,
если
режи сс ер
го ворит: «Замри тут,
з аст ынь
зде сь », он не очень понимает актерскую кухню,
он
процесс
сов ерш енн о
нарушает.
Я
ценю
снисходительность,
но
это
слово
надо
рас ш ифрова ть .
Можно
спорить,
но
уважи­
тел ьно
друг
к
другу,
зан имаясь
о бщим
делом,
не
считая,
что
кто-то
тащит
одеяло
на
с ебя.
В
работе
пусть
все
тащат.
Было
бы
х уже,
ес ли
бы
только
ждали
указаний;
нео бхо д има
фа нтаз ия
и
еще
раз
фантазия.
Хо тя
некоторые
современные
режи ссеры
любят,
чт обы
артисты
бы ли
как
послушное
ор у­
72


ди е,
но
это
в
сп ектакл е
все гда
заметно.
Режи ссер
кроме
все го
еще
должен
н айти
в
актере
единомышленника
хотя
бы
на
ту
работу,
которой
они
св яза ны.
Я
вспоминаю
«Бело­
русский
вок зал»: Андрей Смирнов сумел организовать нашу
четверку,
и
под
на ше
влияние
попадали
и
другие
исполните­
ли
—
и
Ургант,
и
Терех ов а;
б ыла
атмосфера
дружеского
по­
иска,
мы
не
стеснялись
сказ ат ь
др уг
другу
—
«что-т о
не
получилось,
попробуем
еще
ра з».
Но
не
вс егда
так
получа­
ло сь
—
я
не
мог,
например,
на йти
общий
язык
с
п рекрасн ой
ак три сой
Таней
Ва сил ьев ой
в
«Дуэнье»: «Ну что там разго­
в аривать,
я
улечу
скоро,
д авайт е
снимать».— «Как
сним ать ,
надо
разобраться».
А
в
результате
мы
оказал ись
несостоя­
тельны.
Я
помню,
как
перв окл асс но
играл
эту
роль
в
Теат ре
и мени
Станисла вск ого
Борис
Левинсон,
может,
в
кино
нел ьзя
играть
так,
как
он
играл
в
театре,
но
я
мог
бы
ее
прилично
сыграть.
А
здесь
я
недоволен
собой .
Смешн о,
но
я
иногда
как
бы
у ниж а юс ь: «Ну давайте так попробуем,
да вайте
ин а­
ч е», чтобы вызвать возможность поговорить,
поп робо ва ть,
поискать.
Ко гда
партнер
или
партнерша
понимали,
что
я
ни­
кого
не
крит икую ,
а
хочу
поискать,
они
хоро шо
работали.
Есть
режиссеры,
которые
на
это
идут,
а
есть
ре жиссер ы,
которые
на
это
не
и ду т . «Какие поиски?
Мне
к ажет ся,
я
поду­
мал...» —
удивл яет ся
так ой
режиссер
и
н ачин ает
рассказы­
в ать
то,
что
написано
в
сценарии.
А
Дан ел ия
ид ет
навстречу
актерской
фан т азии,
потом
ему
покажется,
что
не
туда,
и
тогда
он
предлагает
попробовать
ин аче
—
это
и
называется
п о иски.
Так
было
в
фильме
«Тридцать три»
—
мы
от
гротеско­
вого
фильма
пришли
к
серьезной
п озици и,
расс каз али
г ро­
тесковую
истор ию
сер ь езным
я зыко м,
и
от
этого
она
стала
см ешн ее,
злее,
умнее.
Не
всег да,
возможно,
так
бывает.
Каждое
произведение
им еет
свой
ключ,
и
до
него
над о
до­
браться,
и
не
только
р еж исс еру,
но
и
артистам.
В
силу
своей
незначительности,
как
мне
к азалось,
я
ник ог­
да
резко
не
ставил
во пр о с: «Снимайте или я уеду,
вы
это т
кадр
не
повторите
никогда».
Ил и: «Мне некогда».
Я
могу
только
сказат ь: «Я опаздываю на спектакль,
я
не
м огу».
Но
не
в
том
смысл е,
что,
м ол,
я
уже
знаю,
как
играть,
все
тут
по­
нятно,
тольк о
вы,
д ур аки,
одни
не
понимаете,
а
я
готов
уже
давно...
От
работы
с
Ян шин ым,
с
Гончаровым
засело
во
мне
сомнение
—
в
самом
себе,
в
эпизоде,
в
сцене,
в
обстоя­
тел ьст вах .
М ожет,
для
всех
это
понятно,
а
вот
для
ме ня
каж­
дый
раз
являлось
откровен ием .
Вспоминается
работа
на
«Старшем сыне». Сиюминутность
до
конца
—
мог у
слово
вставить,
мне
дал и
т акую
возмож­
ность,
никто
не
д елал
замечаний,
что
ты,
мо л,
сло во
вставил ;
73


реж иссер
на
это
ше л.
Бывает,
знае шь,
та м,
где
отточено,
от­
репетировано
—с
экрана
так
и
читается
как
с дел анн ое,
хо­
лодное;
а
там,
где
неожиданный
по вор от,
запутавшаяся,
за­
бы тая
сцена
сн ималась
еди ным
куском
и
ты
п оверн ул ся
не
в
той
мизансцене,
оказался
в
п олуп роф иль
или
спиной
—
и
дума еш ь : «До чего же хорошо получилось,
ост ав ьте
этот
кадр!»—
а
режиссер: «Нет,
зачем
же,
тут
вас
не
в идно ».—
«Ну и хорошо,
что
не
в и дно ». Мне это нравится,
т акие
момен­
ты
мне
к ажут ся
творческим
счастьем,
радост ью ,
и,
уставший,
я
в
э тот
вечер
и грал
спек такль
лучше:
мне
кино
подс ка зало ,
что
можно
на
с цене
резко
ответить,
не
об яз атель но
выслу­
шал
—
от вет ил,
где-то
можно
сделать
пау зу
и
т.
д ., при всем
то м,
что
в
театр е
все
срепетировано,
т акая
неожиданность
дорога.
Я ,. кажется,
уже
рассказывал,
как
од нажд ы
п рие хал
в
Минск
на
г астроли
сильно
пр осту ж енный ,
а
на
откры тии
шли
«Дни Турбиных».
Я
не
мог
играть,
на до
бы ло
о тме нять
сп ек­
такль,
но
этого
было
сделать
нельзя,
к
тому
же
прил етел
Яншин .
Завтра
допишу,
устал .. .
И
вот
пошел
спек такл ь
— Яншин
в
зал е,
пере пуг анны й,
а
я-то
вс ех
больше.
Янш ин
меня
все гда
п оругивал
за
«плю ­
сики».
О дна жды
даж е
сам
сп ро сил
реж иссера
Ел аг ина:
«Правда,
что
ли,
что
я
к
Леонову
придираюсь?», а Елагин
отв етил: «Придираетесь».— « Ну,
может
быть,
может
быть...».
И
вот
я
играю,
хрипатый,
никаких
заб от,
кроме
как
пробиться
через
с вязк и,
чтобы
ме ня
услышали
т ол ько.
Пришел
Яншин
в
ан т ракт е: «Прекрасно сыграл,
первый
раз
в
жизни,
по- мо е­
му,
хорошо
сыг рал ». Думаю : «Я болен,
а
он
иронизирует», а
потом,
ста в
постарше,
пон ял
—
а,
может
быть,
он
и
не
иро­
низировал,
а
правду
сказал
—
я,
хриплый,
едва
слышимый,
нервный,
вн ес
тревогу
войны,
о щущ ение
мороза,
то
есть
та­
кую
правд у,
которая
что-то
ут очн яла.
И
по
др угим
спектаклям
(«Ученик дьявола», «Винченцо») я замечал:
температура,
еле
но ги
волочишь
(амнераз5
в
своей
жизни
пришлось
играть
с
воспалением
легких,
на
«Турбиных»
од наж ды
даже
кам фо­
ру
вводили,
ч тоб
не
упал) —
и
вдруг
чувствуешь,
что
ты
хоть
и
бол ьно й,
а
что-то
новое,
неож иданное
—
те бя
пошатнуло
на
сцен е,
выбивает
из
привычной
колеи,
осмы сл енн ой
в
голо­
ве,
как
п ро торенн ая
дорога,
и
к огда
неожиданно
что-то
ска­
жеш ь
в
такой
органике,
даже
забываешь,
что
даль ше
гово­
рить.
Я
ц еню
уме ние
созд ат ь
творческую
атмосферу,
когда
в роде
бы
балуясь,
творчески
балуясь,
можно
п оп робо вать
74


и
так
и
эдак ,
но
чтоб
никто
не
бурчал.
Микроклимат
на
репе­
тиции
соз дае тся
молниеносно;
актеры,
лю ди
очень
нер вные ,
сразу
ощ ущаю т
неблагополучие
вокруг
себ я,
нервозность;
они
впечатлительны
очень
—
тебе
нач ин ает
к азаться,
что
ты
бездарен ,
реж исс ер
с
тобой
бьется,
а
тепе рь
вообще
мо мен­
тально
м огут
сменить
исполнителя
да же
главной
роли;
а
рань ше
—
е сли
режиссер
работает
с
актером,
значит,
он
ви­
дит
в
нем
нужные
да нн ые;
Яншин
со
мно й
з ад ерж ивался
и
сотни
раз
репетировал
первый
выход
Лариосика: «Ну вот,
я
и
п риехал», и он все спрашивал: «А где труба?
А
где
па ро­
в оз?
А
где
санитарный
поезд,
в
котором
ех ал
мой
герой?
Ты
не
вы нес
атм осф еры
пере жит ог о». Уже казалось,
что
он
изде­
в ает ся,
а
может,
это
и
стало
мое й
школой?
Вот
я
за
эту
снисхо­
дительность,
за
органичную,
завоеванную
с воим
трудом
ат­
мосферу
на
репетиции,
где
можно
фантазировать.
Ев г.
Я
все- т аки,
навер но е,
не
очень
р азб ир аюсь,
что
скрывает­
ся
под
словом
талантливый-неталантливый,
когда
ка сае тся
молодого
человека.
Ка к-то —
это
б ыло
дав но
—
режиссеры
Аронов
и
Елагин
попросили
меня
у час тво вать
в
просмотре
м олод ых
людей,
поступавших
в
ст уди ю,
организованную
ими
при
Театре
и мени
Стани слав ско го .
Студия
проводила
занятия
в
н ерабочее
время,
и
принимали
восьми-девятиклас-
сников
—
там,
кст ати ,
был и
Инна
Чурикова
и
Л иза
Ни кищи хи-
на.
Все
они
очень
интересно
ч ита ли.
Ну,
вот
Никищихина:
девочка
худе нь ка я,
остроносенькая,
м алень ка я.
Она
чт о-то
прочитала,
и
мне
понравилось.
Я
ста л
с
ней
говорить: «Ты
хо чешь
стать
актрисой,
у
тебя
буд ет
очень
трудная
дор ога» .
На вер ное,
я
гов орил
не
так
нахально,
но
см ысл
был
такой.
Она
кон чила
студию
и
стала
актрисой:
ст уд ия,
правда,
б ыла
полу сам о де ят ельно й,
не
давала
об разо вани я.
М еня
в
моей
жизни
это
мучило,
я
тоже
кон чил
студи ю ,
и
хоть
там
б ыли
свои
и нте рес ные
педагоги,
я
чего-т о
не
знал,
че го- то
недочи-
тал ,
чег о-т о
не
успел
раскрыть,
ч его-т о
сов ерш ить,
хотя
тво р­
ч ески
в
студии
у
ме ня
де ла
шли
хорошо;
я
был
толстый
и
кр у глый,
значит,
ярко
выр ажен н ый
по
ин дивид уаль но ст и,
и
так
уж
считалось,
что
я
комик.
И
то,
что
я
сразу
стал
ко ме­
дийным
актером,
мешал о
мне
как
чело ве ку,
как
акт ер у.
См ешно й
—
и
от
м еня
все
ждали
всю
жизнь
смешного,
а
на
самом
деле
вы ясни лось,
что
я
серьезн ее
и
мр ачнее .
Но
вернемся
к
Ли зе
Никищихиной
—
она
стал а
актрисой
с
т руд ной
с уд ьбой,
что-то
хо рошо
иг р ала,
а
что-то
не
очень.
Лиза
Никищихина
сыграла
Антигону
в
спектакле
Ль вова -
75


Ан охин а,
потом
в
Театре
им ени
С танис лав ск ого
б ол ьшой
пе­
р иод
ниче го
не
делала ,
хо тя
эту
роль
можно
н а звать
актер­
ск им
св ершен ием
и
она
должна
б ыла
открыть
перед
ак трисо й
зн ачи тель ные
пе рспек тив ы.
Многое,
конечно,
в
руках
ре­
жи ссе ра.
Б орис
Александрович
Львов-Анохин
сумел
созд ат ь
такую
ат мо сферу
и
так
не ожида нн о
прочитать
пьесу,
что
в
его
спектакле
социальный
герой
был
пр остой ,
обыкновенный
Ле­
он ов,
а
героиче ска я
Антигона
—
маленькая
девчонка
с
Ти­
шинской
ул ицы.
Но,
как
видишь,
даже
после
т акого
большого
успеха
жизнь
мн ого
требовала
от
акт р исы.
Д ело
в
то м,
что
а ктер
учит ся
всю
жизнь;
это
очень
условно:
годы
учебы,
годы
твор честв а.
Навер но е,
мне
п ов езло:
Яншин
ко
мне
относился
беспо­
щадно,
иронично,
дикция
у
ме ня
б ыла
неважная
— скоро­
говорка,
и
во о бще,
тр еб ова ния
на
уровне
МХАТа
времен
Станиславского.
А
теперь
вот
молодой
реж иссер
пох вали л
м еня,
сказа в,
что
я
«наел фактуру», стал « пр а в ди в ым,
ор га­
ничным
актером
с
глуб ин ой,
нае л
фактуру».
А
что
им енно
был о
мо ей
пищей,
и
не
п ереч исли ть.
Вот
я
в
Театре
Вахтангова
в
1949 году,
когда
в
театр
никто
не
ходил
(он был тогда в Мамоновском переулке), посмотрел
все
спектакли,
и
на
всю
жи знь
зап омни л
Гриценко,
Алексеев у
и
других
актеров
т ого
пок оле ния ;
потом
я
узнал,
что
все
они
бы ли
п едагогам и ,
п реп одав али
в
Щу кинск ом
училище.
Что
м еня
всегда
на
сцене
поражало,
что
ж ило
все гда
ря­
дом
со
мной
—
это
правда.
А
при
хорошей
л ит ерат уре
это
всегда
в
сердце
попада ло.
Мальчишкой,
я
видел
во
МХ АТе
«На дне»
с
Москвиным
и
Тархановым,
а
чуть
позже
Тарханова
в
р оли
булочника
Семенова
«В людях»
Горького
—
и
я
э того
ни ко гда
не
забуду.
Эта
школа
уч ила
вызывать
в
человеке
эмоции,
которые
задерж ивают ся
в
сердце
надо лго.
Наверное,
это
прописные
истины.
На
«Днях Турбиных»
во
МХАТе
восп итыва лось
целое
п околен ие.
С
юност и,
к огда
я
смотрел
мастеров
МХАТа
и
Вахтангов­
ского,
я
научился
цени ть
чу вств о
прав ды
на
сцене
и
стар аюсь
быт ь
верным
ему
всегд а.
Даже
не
то
что
ст ар аюсь
—
это
стало
потребностью,
вош ло
в
мою
акт ерскую
кровь.
Прав да
ч увст в,
правда
обстоятельств
и
в
кон ечно м
счете
—
правда
жиз ни.
Как-то
на
репетиции
спектакля
«Синие кони на красной
траве»
прои зошел
такой
инцидент.
Я
вошел
в
спектакль
неза­
до лго
до
его
выпуска.
Роль
крестьянина-ходока
н ебол ь шая,
всего
о дин
эпизод,
но
я
хотел
в
ней
разобраться,
вникнуть,
а
меня
ста ли
торопить.
Одн а
девушка
с
курносым
носиком,
76


мож ет
быть,
она
хорошая
девушка,
но
вот
на
реп ети ции
она
мне
г ов орит : «Евгений Павлович,
вы
ст оите
здесь,
я
здесь.
Зат ем
я
п рохож у,
потом
вы
п е рех одите
сюда».
Я
говорю:
«Подождите,
подож дит е,
я
с ам». Она: «Почему сам,
ко гда
это
все
уже
н а й де но »? Я говорю: «Отойди,
не
меш ай.—
Я
сразу
разозлился.—
Будешь
учить
кого
дру гого,
я
ст ары й».
И
За­
харов
тоже: «Евгений Павлович,
не
н адо
отходить,
вот
здесь
и
оставайтесь». Я
го в ор ю: «Мне же надо тайну сыграть:
я
не
мог у
впереди
что-то
говорить
Ленину,
в едь
я
напуган
репрес­
си ями
в
дерев не,—
мне
хочет ся
уйти
вглубь». А девчонка все
фыркает: «Я,
мол,
хот ела
его
нау чит ь
играть,
а
он
еще
б ры­
кается». Я,
конечно,
сыграл
по-своему,
и
Захаров
это
при ня л.
Маленькая
роль,
эп изо д,
но
ч тобы
поговорить
о
с амой
су­
ти
сущест во вания
актера
на
сцене,
не
обя зате льн о
вспоминать
гл авн ую
роль.
Ты
знаешь
х орошо
этот
спе ктак ль
и
п омни шь
мой
эпизод
—
вот
и
поговорим.
Итак,
я
—
ак тер,
погружаюсь
в
образ.
Я
ду маю
о
своем
п ерсон аже ,
я
н аде ваю
его
одежды,
я
осознаю
его
линию
по веде ни я,
я
прон ик аю сь
его
тревогой,
я
смот рю
в округ
его
глазами,
я
хитрю
и
примериваюсь,
я
задаю
с вой
вопрос
—
надо
выяснить
поточнее,
ч его
мужику
ждать
от
этой
жизн и.
Все
я
делаю
хорошо
и
т очно,
но...
Но
оживает
это
только
в
контакте
со
з рит ел ем...
Каждый
вечер
я
иду
на
сцену
—
не
на
Олимп,
не
на
Го лгоф у
—
я
иду
к
людям,
и
я
ни
на
с екунд у
не
покидаю
их...
Вот
я,
крестьянский
ходок,
либо
втягиваю
их
в
свои
дели ш­
ки,
надеясь,
что
они
со
мной
заодно,
либо,
подозревая,
что
они
мо гут
б ыть
против,
я
их
хоронюсь.
Но
я
с
ними
к онтак ­
тирую,
я
их
учитываю,
я
с
н ими
взаимодействую.
По
мизан­
сцене
глуп о
в
кабинете
от
одной
ст ены
переходить
к
дру­
гой
—
но
запомни!
—
меж ду
мн ой
и
зрит елем
нет
никакой
стены:
ни
че тве ртой ,
ни
прозрачной,
и
е сли
надо
сказа т ь
тайно
от
людских
ушей,
х отя
и
на
глазах
у
всех,
на
виду,
то
я
и
увожу
партнера
от
рамп ы
в
глубь
сцены,
пода льше
от
ушей.
И
тогда
они,
зрители,
по ним ают,
что
тайно
и
важно
мне
с про­
сить
кое-что
у
г лавн ого
сам ого
человека,
и
они
напрягаются,
и
ло вят
каждое
слово,
и
доигрывают'мою
сцену,
потому
что
я
их
вт яну л.
Вот
почему,
дружочек,
играть
н адо
было
только
так,
как
я
это
делал.
Терпеть
не
м огу,
когда
говорят,
можно
так,
а
можно
не
т ак.
Почему
так?
почему
не
так?
П они­
мать
над о,
знать
надо,
чувствова ть
теа тр.
...Театр
—
это
не
кино,
не
эст рад а,
не
телевидение.
Теат р
— это
не
рассказ
о
л юбви,
это
она
сама
—
л юбо вь.
И,
значит,
вас
дв ое:
ты
и
зр ите ль. ..
Это
моя
вера,
а
там
как
зна­
ешь. ..
77


Андрюша,
я
не
берусь
судить
о
ныне шне м
пок ол ении
ак­
терской
молодежи,
ко тор ое
я,
к
сожалению,
ма ло
знаю .
Но
чащ е
вс его
резко
бросается
в
г лаза
несовпадение
органи­
ки
и
слов,
к ото рые
произносит
акт ер.
Меня
удивляет
в
мо­
лодежи
ж ела ние
быстро
что-то
получить
и
способность
лег ко
пов ери ть
в
успех,
в
св ой
успех
в
той
или
ин ой
роли,
думая,
что
это
уже
результат.
И
з аверт елось
— концерты,
бю ро
пропаганды,
авт ог рафы,
не
важно
как ие
фильмы
—
важно,
что
открытки,
усп ех
и
т.
д.
Молодежи
со здан ы
все
условия,
д аже
пос тан ов ле ние
партии
о
работ е
с
молод еж ью ,
н аста в­
ничеств о,
крит ики
сразу
поднимают
т ого
или
иного
актера,
достаточно
сыграть
две
роли
—
и
уже
стат ья.
Я
во все
не
хо чу
вас
обижать,
и,
мо жет
быть,
я
в
ч ем-то
ош ибаюсь,
но
в
с ердце
вх одят
только
те,
кто
при
хорошей
л ит ерату ре
шел
не
по
по­
верхности,
а
в
г луб ину.
Е вг.
Леонов.
Было
это
в
Л енин граде
уже
очень
давно,
на
съемках
фи ль­
ма
«Дело Румянцевых». Кончились гастроли в нашем театре,
а
меня
и
не
снимали,
и
со
съемок
не
от п ус кали.
У
меня
тоска,
так
у
меня
част о
бывает,
н ач инаю
себя
бередить.
На
съемку
ехать
вроде
бы
ни
к
чему,
я
там
не
нужен.
Так
продолжалось
д ней
10—12, я весь Ленинград исходил
—
все
осмотрел,
но
помнится,
что
думал
все
время
о
своей
жизни,
о
своей
п ро­
фессии;
я
только
на чин ал,
жизнь
толь ко
ск ладыв ала сь.
Пр ишел
в
гостиницу,
вкл ючи л
телевизор
—
и
вдруг
пока зы­
вают
фильм
Хуциева
«Весна на Заречной улице».
Ме ня
так
пот ряс ла
игра
Рыбникова,
что
я
расст роил ся
—
я
понял,
что
я
н и когда
так
не
см огу.
Он
так
попал
в
этого
рабоч его
парня,
что
я
п од у мал : «Как же можно так играть!» —
таким
прос-
тым-простым,
таким
вот
о рг ани чным
никогда
я
не
стану.
Ну,
думаю,
Яншин
прав,
когда
придирается
ко
мн е,
что-то
во
мне
есть,
что
я
не
прост,
игрунчик,
как
Яншин
иногда
назы вал
меня
«мышиным жеребчиком» .
Ошеломляющее
вп ечатлени е
п роизве ли
на
меня
«Похити­
тели
в ел оси пед ов». Не забыть,
как
мальчишка
ел
макароны.
У
ме ня
ка кая- то
так ая
память,
что
я
пом ню,
о
чем
другие
не
вспоминают.
В
э том
фильме
—
мальчишка
с
макаронами,
по­
сматривающий
на
б огат ого ...
П рек рас ных
актеров
много,
но
я
чащ е
дум аю,
что
кто-то
из
наших
актеров
с
такими
ре­
ж исс ерам и,
как
Хуциев
и
Данелия,
мог
бы
так
сыграть.
А
сей ­
час
я
говорю
о
том,
чего
нельзя
сыграть,
чего
не
получится.
Нел ьзя
сы гра ть
«Похитителей велосипедов».
Я
все
и таль ян­
с кие
фильмы
видел,
но
почему-то «Похитители
велосипедов»
78


п роизве ли
т акое
впечатление.
Репетируя
потом
пьесу
Эдуар­
до
Де
Ф илипп о
«Де Преторе Винченцо», я подумал:
не
на до
мне
итальянца
играть,
на до
вдохнуть
в
нег о
хулиганскую
м олод ость,
играть
по-русски,
но
чер ез
виденное
в
эт их
филь­
мах
пе ре дать
з р ителю
им
знак омое ,
потому
что
не
м еня
од­
ног о
потрясли
эти
фильмы
ита лья нско го
неореал из м а,
а
всех,
кто
их
видел.
И
я
игр ал
Винченцо
по-русски,
но
через
эти
итальянские
фильмы,
я
использовал
что-то
из
т ого
зад ора:
и
речь,
и
руки,
и
как
я
падал
и
катился
по
лестнице.
Там ,
кстати,
было
т акое
обилие
т екс та,
что
рассиживаться
нельзя
бы ло,
и
вообще,
как
мне
казалось,
уже
мен ял ась
эстетика
те атр а.
И
мен я лась
не
без
вл ияни я
эк рана .
Я
удивляюсь
люд ям,
которые
помнят
факты.
Я
запоминаю
ощущения.
От
Мази ны ,
напри мер,—
ма лень кая
же нщин а.. .
Мне
говоря т,
как
она
играет!
А
я
этого
не
помню.
Я
помню
ощущение
как
от
соприкосновения
с
ка ки м-то
глубоким
ис­
кусством,
а
вот
не
помню
подробностей.
Так
же
как
не
помню
подробностей
про
Тарханова
— булочника
Семенова,
помню
только,
что
в ышел
то лсты й
человек,
подвязанный
веревкой,
в
каких-то
портках,
со
ст ра нной
д икцией,—
слова
его
п ры­
гали
то
вверх,
то
в низ.
Это
был о
явление,
и
оно
в
мен я
вошло.
Так
же,
как
и
Мазина.
Когда
я
смотрел
фильм
Фелл ин и
«Сладкая жизнь», я по­
нял,
что
Фел ли ни
потрясающий
режиссер,
все
б ыло
для
м еня
непривычно,
удар
м олни и.
Сюжет
—
не
поймешь,
е сть
или
не т,
мелькают
белы е
лица,
ка кая-т о
ка русель
р ас пада
чел о­
веческого
рода.
И
эти
ощущения
во
мне
глобальные,
а
не
через
подробности!
И
знаешь,
я
ду маю,
в
искусст ве
это
самое
сложное
и
само е
важное
—
не
щипать
зри теля ,
не
дергать
его
нервы
по
част н остя м,
а
об руши ть
на
н его
нек ое
впе ча тлени е,
о гром ное
и
ц ельное,
к отор ое
не
рас членяется
на
звенья
и
потому
так
с ильно.
Когда
я
смотрел
фильм
«Ночи Кабирии», я не хотел раз­
бираться
в
мизансценах,
меня
поразило
необыкновенное
чу вство,
которое
создалось
после
просмотра,
чувство
не­
обыкновенной
ж алости
к
этой
же нщи не.
Для
ме ня
все
там
б ыло
к аки м-то
неожиданным,
ка ким- то
прекрасным.
А
в
«Сладкой жизни»
ме ня
больше
теребила
мысль,
что-то
цеп­
ляло
внутри
не
за
серд це,
а
в
гол ове:
см отр и,
как
это
сделано,
а
это,
а
э то;
и
все
это
поражало,
о че видно,
как
актера,
здесь
я
за ме чал
искусство.
В
«Ночах Кабирии»
я
ничего
не
замечал,
только
потом
возникало
—
«как она посмотрела,
эта
малень­
кая
женщина».
П рост ая
ф раза,
рожденная
поколениями
акт еров,—
физ ­
культура
.души.
Яншин
как-то
с казал: «Физкультура тела —
79


это
прекр асно ,
но
актер
обязан
зан има ть ся
физкультурой
св оей
д уш и». Эти слова сейчас вообще,
по- моем у,
ушл и
в
да­
лекое
прош лое. «Фи зк ул ьтур а ду ши»
—
это
что
такое?
Актер
богат
с амым
главным
—
своим
внутренним
обаянием,
сер­
дечностью,
умением
тратить
человеческую
сердечную
энер­
гию,
кот орая
пер епл авля ется
во
что-то
такое,
что
может
у
друг ого
дух
захватить.
Только
по э тому
и
можно
счи тат ь
и скус­
ство
высшей
формой
общения
людей,
это
пут ь
и сти нный
—
от
сердца
к
с ердц у.
Евг.
Леонов.
В
мо ей
жи зни
доверие
всегд а
много
зн ачило,
когда
что-то
хорошее
происходит,
ты
и
другому
хочеш ь
сделать
доб рое.
Даже
ко гда
узнаю,
что
обо
мне
хорошо
написали,
хоть
это
уже
после
пяти десяти
не
очень
волнует,
а
все- та ки
какая-т о
клав иш а
нажимается,
и
подни мае тся
на стро ени е.
А
когд а
те­
бе
говорят,
хоте л
бы
с
т обой
сделать
как ую-ли бо
роль,
сразу
фантазия
разы гры вает с я
и
становится
хорош о
на
д уше.
К
со­
жа лению ,
последнее
вре мя
у
мен я
та кого
самочувствия
н ет.
Я
помню ,
как
один
совсем
еще
молодой
реж иссер
обидел
известного
а ртиста,
сказав
ем у,
что
он
с таро модный .
И
я
сей ­
час
думаю,
может,
и
я
занял
такую
позицию
и
какой-нибудь
п арн ишка
мне
с каж ет : «Да вы же постарели...» А я обижусь:
поче му
это
я
поста рел
—
ведь
я
ставлю
свою
личность,
и нд ивид уал ьност ь
под
сомнение...
Трудности
и
сложности
р азны е.
Поэтому
очень
важно
завое вать
право
на
д оброту ,
на
с ни сходите льную
чуткость,
т ерпен ие,
на
жестокую,
но
не
оскорбительно
жестокую
интонацию
в
работе.
Это
для
м еня
очень
важно,
потому
что
меня
это
окрыляет,
делает
работоспособным
—
и
хоче т ся
еще
и
еще
фа нт азироват ь.
Чаще
боиш ьс я,
что
нет
взаимопонимания,
а
не
того ,
что
не
выполнишь
з адания ,
х отя
это
все
вз аи мосв язан о.
Вот
оди н
режиссер
г овор ит: «Все артисты друг на друга
похожи
и
все
играют
одно
и
то
же
—
са мого
себ я.
Наз ови те
мне
такого
акт ера ,
который
был
разным
в
р олях».
А
я
поду­
ма л,
разве
п охожи
у
меня
«Донская повесть»
и
«Белорусский
вокзал», но он,
мо жет
б ы ть , «Донскую повесть»
вообще
не
п рин имае т,
а
про
«Белорусский вокзал»
он
уже
ка к-то
ск азал ,
что
хорошая
атмосфера,
а
про
акте рские
работы
—
ни чег о.
З начит,
решил
я,
не
следует
о
себе
дум ать
б ольш е,
чем
о
те бе
м ожет
под умат ь
д ругой,
лучше
не
ставить
себя
под
удар.
И
я
промолчал.
Евг.
Леонов.
80


Еще
в
студии
понял,
что
я
—
комик.
И
всегда
любил
ком ед ии
и
хотел
играть
в'веселых
фильмах
и
спектаклях.
Интересную
д раму
я
предпочту
плохой
ком еди и.
Но
хо ро шей
ком ед ии
буду
в ерен
всю
жизнь.
Раньше
меня
ж урнал ис ты
одол евал и
вопросом: «Почему
я
ст ал
к оми ко м», а я отвечал: «Потому что у меня лицо
круглое». Теб е скаж у серь езнее.
На
самом
деле
я
не
уверен ,
что
каждый
артист
с
круглым
лицом
должен
стать
комиком.
Нуж но
еще
у мение
посмотреть
на
с ебя
со
сторо ны
и
с
чу в­
ством
юмо ра
отнестись
к
соб ствен ной
персоне.
И
еще,
на
мой
взгляд,
комику
нужно
доброе
с ердц е,
способность
состра­
да ть,
жа ле ть.
Комик
—
не
толь ко
самый
в есел ый
человек...
Зр ит ель
любит
ко меди ю
не
потому,
что
смеяться
прият­
нее,
чем
плакать.
Как
зритель
и
как
ак тер
я
люблю
комедию
за
демократичность,
за
стремление
и
возможность
враче­
ват ь
пороки
общества
и
чело века ;
за
то,
что
комедия
вс еля ет
в
человека
веру
в
нравственный
идеал,
ибо,
высмеяв
з ло,
мы
открываем
в
себе
силу
преодолеть
ег о.
Ком еди я
м н огообразн а:
ком едия
положений
и
ко ме дия
характеров,
б ытова я
ком еди я
и
ли риче ск ая,
музыкальная,
эксцентрическая,
сатирическая,
пам флет,
водевиль,
фа рс
и,
наконец,
трагикомедия.
Я
бы
не
ст ал
го ворит ь
о
прист­
растии
к
какому-то
одному
ко медий ном у
жанру,—
в
каждом
е сть
с ила
притяжения.
Одно,
конечно,
ясн о:
е сли
у
ко меди и
отня ть
ее
сатирические
функции
—
это
значит
об едни ть
ее.
Русской
ком едии
всегд а
б ыла
пр ису ща
гражд ан ск ая
н ап рав­
ленность.
Я
рабо т ал,
как
ты
зн аеш ь,
с
талантливыми
режиссерами-
комедиографами—
Георгием
Данелия
и
Эльдаром
Ря за но­
вым;
зад ачи
они
пер едо
мной
стави л и
разн ые ,
но
всегда
серь­
езные,
содержательные.
В
комедии,
как
и
в
др амат ич еском
произведении,
для
художн и ка
самое
главное
знать,
что
ты
хочешь
с казать
людям.
Я
ма ло
видел
заг ран ич ных
ком едий ,
в
Англии
как-то
смот­
рел
коме дию
с
известным
комиком,
см ешн о,
все
рядом
хохотали,
а
я
в
ме ру,
х отя
поним ал,
что
это
смешно
(один
акт ер
под
Рузвельта
загримировался,
другой
под
Черчилля,
и
между
ним и
прои сх оди т
как ая-т о
сме шная
история).
Но
что-то
это
ме ня
не
трогает.
Вот
«Полицейские и воры»
с
ге­
ниа льным
ит ал ьянцем
Тото
я
мо гу
сто
раз
смотреть,
и
меня
сто
раз
потр ясает.
Мож ет,
у
них
техника
съемок
луч ше,
может,
и
актеры
иг­
рают
лучше ,
но
мне
никогда
не
нравились
акт еры
техни чные .
Кстати,
когда
п рие хал
анг лий ск ий
теат р
и
Гамлета
игра л
Пол
Скофилд,— меня
это
с овсем
не
тронуло.
Он
иг рал
81


Гамл ет а
подряд
д есять
дней
и
совершенно
не
уст ав ал.
А
я
вспомнил
Хораву
—
все
клокотало;
пот ом
ходил
в
ВТО
Па­
паз яна
см отрет ь
—
на
ме ня
это
произвело
сильное
впечатле­
ние,
это
захватывало.
В
Ше кспи ре
т рудно
п оразит ь,
но
там ,
где
е сть
страсть,
где
ест ь
ч увства,
это
захватывает.
Все-таки
я
за
чувственный
театр,
за
театр,
который
старается
про бить­
ся
к
серд цу
другого
ч елов ека
и
вызвать
в
нем
радость
или
бол ь.
Этот
театр
мне
больше
нравится,
потому
я
любил
очень,
когда
был
мо ло дым,
сид еть
на
ступень ках
во
МХАТе,
смотреть
«Три сестры»
и
плакать
вместе
с
ними.
Я
помню
Тарасову,
Еланск ую .
Но
вер нем ся
к
ком едии.
Ес ли
составить
список
й
с равн ить
н аши
ко меди и
с
зарубежными,
то
я
все- т аки
отдал
бы
пр едпо чтени е
нашим,
хотя
таких,
которые
мне
очень
нравят­
ся,
мало.
Если
го ворит ь
о
фильме
«Тридцать три»
—
мне
нравится
эта
комедия.
Есл и
говорить
о
«Карнавальной ночи»
—
мне
нравится
и
эта
ком едия ,
х отя
она
не
нес ет
особой
нагрузки,
но
сделана
чисто;
она
остал ас ь
в
памяти
над олго.
Ес ли
го во­
р ить
о
«Девушке с гитарой»
—
не
о че нь , «Неподдающиеся»,
«Девчата»
хо тя
и
поль зов ались
успехом,
но
все
как ое-т о
про хо дное.
Я
понимаю,
что
у
нас
ком еди й
мал о
и
на
безрыбье
и
рак
ры ба,
а
средний
уровен ь
ее
поэтому
невысок.
Мне
больше
нравится
гр ус тная
ком едия
«Осенний марафон». А во о бще - то
я
особ енно
ощущал,
что
занимаюсь
по лезны м
делом,
когд а
при х одил ось
раб ота ть
в
сатирической
ком еди и.
Спектакль
или
фильм...
В от,
думаешь,
увид ят
люди,
и
пой мут ,
и
осуд ят ,
и
победят.
Помнишь,
как
у
Зощенко
в
«Голубой книге»
о
профессии
сатирика...
Я
иногда
читаю
в
концертах
очень
серьезно,
даже
ст ар аюсь
б ес стра стно,
как
сам
Зощенко,
говорят,
читал,
невозмутимо
и
сухо,
а
зал
покатывается.
«Профессия сатирика довольно,
в
сущности ,
грубая,
крик­
ливая
и
малосимпатичная.
Постоянно
при ходится
говорить
окружающим
ка кие -то
пакости,
какие-то
грубые
сло ва
—
«дураки», «шантрапа»,
«подхалим», «заелись»
и
так
далее.
Действительно,
подо бная
проф есси я
в
другой
раз
даже
озадачивает
современников.
Некоторые
ду маю т: «Да что это
такое?
Не
мож ет
быть!
Да
нуж но
ли
э то,
вообще-то
г ов оря?»
И
верно
—
на
первый,
поверхностный
взгляд
все
другие
профессии
к ажутся
зна чительно
милей
и
д осту пней
челове­
ческой
д уше.
Б ух галт ер,
например...».
Ты
тоже
попробуй
это
читать...
Понимаешь,
Андрей,
суть
актер а
для
театра
и
для
кино
82


едина,
различны
усл ови я
труда,
различно
отношение
к
ак­
теру.
Театр
—
это
испытание
тв орче ст вом
каждый
день.
Кино
ищет,
находит,
откр ыв ает
артиста,
дарит
ему
из вест­
ность...
А
театр...
Театр
делает
артиста,
учит,
растит,
создает .
Главные
истины
а кт ерс кого
мастерства,
да
что
мастерст­
ва
—
искусства
открылись
мне
в
театр е.
Без
теат ра
я
не
с тал
бы
артистом.
Теат р
для
меня,
как
говорил
Маяко вский ,
«та земля,
с
которой
ст радал».
Настоящие
творческие
муче­
ния,
муки
сомнения,
неу ве ре ннос ти
я
исп ы тал
в
теат ре:
на
репетициях,
которые
казались
мне
бесконечными,
и
на
уро­
ках,
которые
дает
акт еру
живой
з ал.
Кино
я
любил
ког да-т о
еще
и
за
то,
что
можно
был о
ска­
з ать:
не
кл ею тся
дела
в
театре
—
я
в
ки но
снимаюсь,
и
нао­
борот.
Раньше
было
т ак,
что,
е сли
акт ер
быстро
снимается,—
все
дов ол ьны.
А
вот
в
«Чайковском»
эпизод
с
тремя
сл ова ми
Таланкин
долго
выстр аи вал ,
Смоктуновский
долго
пристраи­
вался,
и
мы
в
течение
целого
дня
так
и
не
сня ли
—
м еня
это
страшно
удивило.
Зн ачит ,
раз-два,
быстренько
—
это
не
доб ­
лес ть.
Но
как
было
со
м ной
—
всегда
с трем ил ись
снять,
у хв атить
солнце ,
освещение
и
т.
д.,
хвал или
акт ер а,
подго т о­
вившегося
дома.
Конечно,
это
о тт ач ивает
актерскую
технику.
К
прим еру,
ты
пришел
сытый,
довольный,
а
там
та нк
стоит,
н адо
ползти
рядом
с
гусеницей,
на
та нк
плеснули
кр ас кой,
осветили,
та нк
наклонился
набок,
подсунули
бр евна,
что-то
подожгли,
на
теб я
плеснули
краской
—
и
ползи,
и
чтобы
это
было
сиюминутно,
и
чтоб
ты
сросся
с
эт им
танком,
и
эти м
окопом,
с
этой
тр аво й.
К
сожалению,
я
никогда
не
попадал
к
Ра йзм ану
или
к
Ют­
ке вичу,
которые
имеют
право
ставить
о дин
к адр
полсмены.
А
в
мои
вр емен а
в
кровь
впитывалось,
что
н адо
бы ст ро,
чет ко,
желе зн о,
скорее-скорее,
фа нт азир уй,
раб ота й.
И
тем
не
ме­
нее
кинематограф
давал
мне
тогда
возможность
эксп ер и­
ментировать;
то
ли
режиссеры
к
этому
призывали,
но
все
время
они
став или
под
сомн ен ие
—
и
тек ст,
и
мизансцены,
и
решения.
Творчество.
В
театре
или
кино
творчеств о
—
одна
истина.
Е вг.
Леонов.
Наверное,
у
каждого
артиста
ес ть
роли,
о
которых
г ово­
рят,
что
они
со здан ы
для
н его
или
он
создан
для
эт их
ролей.
Са нчо
в
«Человеке из Ламанчи»
и
Ламме
из
«Легенды о
Тиле»
—
такие
вот
«мои роли» .
Хорошо
ли
это
для
арт ист а,
83


когда
все
з аране е
знают,
что
именно
он
должен
играть
эту
роль?
Остается
ли
п раво
внес ти
что-то
но вое
в
образ,
изме ­
н ить
его ?
Я
всегда
вдвойне
волнуюсь,
получая
такую
«закон­
ную»
роль.
Во- первы х,
пугает
легк ость,
пугает
не
потому,
что
мне
нр а­
вится,
когда
все
измучены
работой,
а
тут
что
ни
сд елай
—
всеобщий
восторг,
все
этог о
именно
от
т ебя
и
ждут.
Пугает
потому,
что
я
обн аруж ил
или
открыл
за
сво ю
жизнь
в
иску с­
ст ве
о дну
истин у:
все,
что
рожд ает ся
без
больших
душевных
затрат,
оказывается
ерундой.
Если
роль
та кая
ясная,
т акая
твоя,
что
ты
как
бы
и
не
должен
в
нее
ничего
вложить,
а
толь­
ко
вот
быть
собой,
для
вс ех
у знав а емым,
неуклюжим
добр я­
ком,
чу ть
б олее
наивным,
чем
можно,
и
потому
смешным,—
см от ришь
потом
на
экран
и
думаешь:
и
зачем
тебе
это
над о
было,
си дел
бы
дома,
отдыхал,
и
скучно
так
де ла ется
на
душ е
от
мысли,
что
ты
остановился,
стоишь
на
мест е,
а
кто-то
ду­
мает,
что
ты
еще
в
пути.
И
ты
уже
вроде
даже
вин оваты й,
обманываешь
людей.
Каждую
роль
надо
«строить изнутри»,
а
это
значи т
своих
ду шевны х
силенок
по рас трат ит ь,
попе ре­
живать
нут ром ,
принадлежать
роли,
и
убеждать
кого-т о,
и
самому
утверждаться
в
мы сли,
что
это
ты,
ты
все
можешь
и
все
роли
твои.
Сопротивление
необходимо.
Сопротивление
ме талл а
—
это
вед ь
важное
его
свойство,
так
и
в
искусстве
сопротивление
ма тер иал а:
ка мень
со про ти вляет ся
ск ул ьпто­
ру,
но
он
это
сопротивление
преодолевает,
и
тогда
мы
видим
нечто
нас
поражающее.
Так
ведь?
Яншин,
например,
всегда
рад ов алс я,
е сли
акт ер
мог
внутренне
перешагнуть
грань
своих
данных
и
п ривы чек
и
да ть
жизнь
образу,
считал
это
резуль тат ом
бо льшо й
внут ренне й
работы.
И
вед ь
Миха ил
Михайлович
был
прав,
только
в
эт их
случаях
зал
по- нас тоя­
щему
ве рит
актеру.
Вот
ты
снова
п рист аеш ь,
можно
ли
с чит ать
акт ера
а втор ом
ро ли
или
это
просто
вы дум ки
критиков,
красоты
стиля?
Как
те бе
ск азат ь,
какой
актер?
какая
роль ?
—
иногда
и
выд у­
мать
могут ,
мал о
ли
и
про
м еня
выдумывали.
Но
в
принципе
вопрос
мо жет
быть
так
поставлен.
Нек от оры е,
по ним ае шь,
думают,
что
хор о ший
актер
с па­
са ет
плохой
фильм.
Так
ли
это,
х отя
подчас
схематичный
об­
раз
об рета ет
плотность
человеческого
характера
благодаря
актеру?
Плохим
я
называю
не
тот
фильм,
в
ко то ром
не
все
получилось;
п лохой,
зн ачи т,
п уст ой,
лишенный
смысла,
не
имеющий
отношения
к
жизни
и
заботам
людей,
та кой
фильм
актерское
авторст во
не
с пасает .
Фи льм
и
спектакль
—
результат
сотв орчест ва
писателя,
режиссера,
арт истов.
Я
много
раз
г оворил
тебе,
что
убежден:
84


трудно,
да же
не возмож но
сд елат ь
роль
вопреки
замыслу
режиссера
и
никогда
не
будет
игра
актера
убедительна
без
помощи
пар тнеро в .
Но
способность
акт ера
к
самостоятель­
ному
т вор чест ву
—
это
другое.
На
базе
взаимопонимания,
худ ож ествен н ого
единения
с
режиссером
акт ер
мо жет
быть
ав тор ом
роли.
Я
стараюсь
играть
то,
что
мне
интересно,
и
во
в сем
оставляю
ч астицу
себя.
Б раться
мо жно
за
то,
в
чем
от­
крываешь
для
с ебя
п рирод у
человеческих
отношений,
прав ду
жизни
человеческого
д уха.
Работая
над
рол ью,
актер
польз у­
е тся
не
тольк о
матер иал о м
сценария,
пьесы,
он
опирается
и
на
собст вен ные
жизненные
на блюде ни я,
переживания,
мысли.
Я
никогда
не
отождествляю
себя
с
пе рсона же м,
но
соот­
не сти
св ой
мир
с
ми ром
ге роя,
осознать
его
как
индивиду­
альность
и
личность
счит аю
необходимым.
В.
И.
Н ем ирови ч-Д анченко
делил
рол и
на
сыгран н ые
и
со з­
д ан ные.
Очевидно,
он
имел
в
виду
актерское
авторство...
Евг.
Леонов.
Ан дрей ,
конечно,
акт ер
не
всегд а
волен
влиять
на
сво ю
экранную
и
сценическую
суд ьб у.
Ак тер
как
«девица на выданье»
ждет
св оего
ч аса,
своего
п рин ца,
режиссера
св оего .
Но
и
возмож­
ность
выбора
у
нас
ни кто
не
отнимает.
При знаю сь,
я
проявлял
нер азб орч ив ость,
быв ал о,
потом
жалел:
и
зачем
согласился?
В
нашем
де ле,
к
сожалению,
к оли чес тво
ролей
не
п ереходит
в
кач ество .
Заметь,
некоторые
м ол одые
актеры
уже
пр и­
мелькались
на
экране,
их
з нают,
узнают,
но
ничего
опреде­
ленного
никто
не
скаж ет.
Те бе
сейч ас
хочется
сн имат ься,
и
предложений
у
теб я,
естеств енн о,
не
так
много,
как
у
меня.
Не
спеши,
читай
сценарии,
ориентируйся
не
по
объему
роли ,
а
по
смыслу
произведения
и
характера.
Вот
напи сал
т ебе
это
и
сам
испугался.
От каж ешься
ра з,
д ругой,
третий,
а
потом
вдр уг
и
вовсе
предложений
не
буд ет.
А
ве дь
раб ота ть
надо.
Акт ерский
аппарат
тр еб ует
постоянной
нагрузки.
Одним
сл ов ом,
Ан дрю ша,
как
отец
я
делаю,
что
могу,
от
погони
за
заработками
ты
св обо ден,
твои
творческие
проблемы
не
с меш ивай
с
бытовыми,
а
как
актер
я
мо гу
советовать
только
в
кон крет но м
с лучае.
Давай
вместе
читат ь
сценарии,
которые
т ебе
пр и сылают ,
вместе
обсудим.
Ты
вед ь,
кст ат и,
з наеш ь,
Ва нда
чит ает
мои
сц енарии
и
пьесы
раньше
меня.
Вот
чего
бы
я
т ебе
желал
действительно,
это
сча сть я
работать
с
н аст оя­
щим
режиссером.
Хо тя
в
кино
все
бы ст ро,
не
как
в
т еат ре,
и
многое
при ходи тся
самому
делать,
но
один
фильм
с
Михаи­
85


лом
Швейцером
или
с
Ги ей
Данелия
—
это
неоценимая
шко­
ла.
Я
когда
у
них
сн имаюсь ,
сам
себе
завидую,
а
последний
съемочный
де нь
—
са мый
грустный
для
меня.
Это
при
загр у­
женности
мо ей!
Казалось
бы,
сня ли
—
раду йся,
что
с вобо ден,
а
меня
тоск а
берет.
С
Г ией
мы
друзья,
конечно,
он
и
сам ,
по-моему,
грустит,
когда
работа
бли зится
к
завершению.
И
вед ь
интересно
не
тольк о
ко гда
они
с
то бой
репе тирую т ,
и нтересно
следить
за
чужими
репетициями,
потому
что
вид иш ь,
как
оживает
те кст,
очел овечив ает ся
характер,
во з­
никает
движение,
текст.
Поверь,
я
до
сих
пор
считаю
редкой
удач ей
своей
жиз ни,
что
моя
первая
ч ехо вская
ро ль
бы ла
сде лан а
со
Шв ейце­
ром
—
мо нолог
Нюхина
«О вреде табака»
в
фильме
«Кару­
сел ь », по чеховским рассказам и дневникам.
Чехо в,
этот
великий
открыватель
доб ра
в
человеческих
душах,
этот
«человек с молоточком», который всем счастли ­
вым
и
довольным
хотел
напомнить
о
несчастных,—
мой
люб имы й
писатель.
Чел ов ек
соз дан
для
больших
трудо в
и
б оль ших
радостей,
счи тал
Чехов,
и
потому
так
важно
бы ло
пи са телю
показать
нес ообр азно сть
жизни,
которая
м ешает
человеку
реали зоват ь
богатство
с воих
возможностей.
Он
любил
человека
горькой,
но
верной
любовью.
Гуманизм
—
не
д еклар ация
чеховс кой
литературы,
а
сам ая
ее
сут ь.
Прис тал ьн о
вг ля ды ваясь
в
будничное
течение
жизни,
под­
м ечая
пошлость,
глупость
и
м елочность
житейских
ст раст ей
человека,
Чехов
умел
вы явит ь
сокровен н ое
су щес тво
харак­
тера.
И,
по
Ч ех ову,
всег да
выходило,
что
и
самый
плохой,
никчемный
человек
—
не
вовсе
плох,
е сть
в
нем
че ло веч ес­
кое.
Пот ому
и
горевал
Чехов,
потому
и
жалел
с воих
п ерсо­
нажей.
Не
все
современники
понимали,
что
Чех ов
писал
о
ме ло­
чах
жи зни
не
потому,
что
не
видел
ничего
круп н ее,
а
пот ом у,
что
ставил
се бе
задачу
изучить
и
показать
Россию
всю
как
она
есть.
Внимательность
к
мелочам
быта,
житейского
по веде ния ,
до ве рие
к
правде
жизни,
ве ра
в
выразительность
детали
—
вот
что
особен но
дорого
и
б лизко
мне
у
Чехова.
Его
персона­
жи
крепко-накрепко
привязаны
к
зем ле,
земным
делам
и
эмоциям.
Перемешанность
высокого
и
низкого.
Многие
чеховские
герои,
п огрязшие
в
житейской
тине,
окутанные
мелочами,
сами
чу вствова ли
скуку
и
нелепость
своей
жизни.
Это-то
ощ ущени е
«трагизма мелочей»
Швей­
цер
х отел
пе ред ать
в
своем,
в
моем
Нюхи не.
Я
его
понял.
Как
мы
работали!
Кинематографически
м онол ог
Нюхина
был
задума н
аскетично.
Большой
мастер
созд ания
атм ос ф еры,
86


красноречивого
антуража,
Ш ве йцер
оставлял
мен я
одного
пер ед
камерой.
В
павильоне
и зоб раз или
сцену
провинци­
ального
клуба,
заставили
ее
столам и,
завесили
диаграммами,
на
столах
какие-то
п робирки,
спиртовки,
колбочки,
и
среди
всего
этого
хл ама
мечется,
то пчется ,
сует ит ся
Нюхи н.
Тех,
кто
пр ишел
слушать
его
лекцию
о
табаке,
на
экран е
нет,
а
для
ме ня
единственным
слушателем
был
сам
Михаил
Швейцер.
И
так
мы
с
ним
сыграли
эту
сцену.
«Учтите,—
г ов орил
мне
ре жи сс ер,—
И ван
Иванович
Ню хин,
муж
своей
жены,
содер­
жат ельн иц ы
м узы кальной
школы
и
женского
пансиона,
вовсе
не
клоунчает
и
не
дум ает
собственной
персоной
ра звлек ать
люд ей,
просто
с
непосредственностью
нед алекого
человека
он
расск азывает
незнакомым
людям
ко е-чт о
о
с ебе
и
своей
ж из ни».
Сме х
и
слезы,
натуральность
и
грот еск
—
отсюда
и
рож да­
ет ся
тр аги ком едия.
Нюхи н
—
одна
из
немногих
ролей,
которые
мне
с амому
интересно
было
смотреть.
И
ты
посмотри
ее
еще
раз,
Андр ей,
е сли
будет
возмож­
н ость.
От ец.
В
молодости
мне
казал о сь,
что
я
куд а-т о
езжу,
какие-то
города
ви жу.
Помню,
как
первый
раз
на
Кавказ
попал.
Мы
с
одним
ак те ром
на
грузовике
куда-т о
е хали
и
купили
арб уз...
Но
те перь ,
по
м не,
я
не
только
бы
не
ездил,
но
не
вы ходи л
бы
из
квартиры...
может,
это
от
усталости
или
от
ощущени я,
что
по ра
переваривать
вп еч атл ения.
Хотя
я
не
мо гу
ска зать
про
себя ,
что
накопил,
мол,
столько...
Может,
вот
поэт,
выступа­
ющий
по
телевизору,
дов ольн ый
ст ихами,
собой,
прем ией,
олимпиадой,
к осм осом ...
может,
он
нако п ил
уже,
но
я
что-то
не
ве рю.
Всегда
неизведанное
ост аетс я. ..
Мне
всегд а
казалось
и
кажется
до
сих
пор ,
что
я
в
чем -то
не со стоя теле н.
Поэтому
я
всег да
говорю:
понимаете?
Видно,
я
не
мо гу
об ъясн ить
до
конца,
вот
и
спр ашив аю,
надеюсь,
что
кто-то
понял
то,
что
я
недоговорил.
См отрел
на
днях
на
экран е
Ульянова
в
рол и
маршала
Жу­
кова.
Уль я нов
—
хо роши й
а ктер,
глубокий,
мучающийся.
У
ме ня
нет
таких
качеств,
он
живет
у бежд енно,
р або тает
сдерж ан н о,
точн о.
Но
я
сыграл
бы
Жу кова
п о-д ругом у.
Я
шу­
чу,
конечно,
не
я,
а
тот
же
Ульянов,
но
в
других
об стоя тельст­
вах ,
с
другой
художественной
за дач ей.
Дел о
в
том,
что
я
в идел
Жукова
други м.
Он
к
нам
на
«Дни Турбиных»
пришел
в
бел ой
руб ашке,
в
белых
бр юках,
в
бел ых
ботинках,
с
м оло­
87


дой
женой;
р ассказывал
что -то,
хохотал
—
ему
спек такль
по­
нравился.
И
вот
теперь
я
смотрю
на
экран
на
этого
ле гендар­
н ого
ген ерала
и
дум аю:
почему
нам
хоче тся
человека
попро­
ще
себ е
представить,
а
настоящий
объем
личности
д аже
лучшим
из
нас
не
дается?..
А
это
лучшее
—
человеческое
обаяни е
—
ве дь
не
только
в
полководческом
даре
и
стойкос­
ти.
Улыбка
одна
чего
стоит!
Любо вь
к
жизни,
может
быть,
жадность
к
жизни
и
бесстрашие,
с
которым
он
смотрел
в
гл а­
за
смерти,—
все
это
вместе,
сра зу,
в
том
человеке.
Такая
л ич­
ность
нес ет
в
себе
ст ольк о
ист ины
о
нашем
времени.
Искус­
ство,
я
дума ю,
обратится
к
этому
геро ю
еще
не
раз.
И
я
бы
ж елал
У льян ову
это
т рудн ейш ее
счастье.
То
ли
от того,
что
меня
учили
конкретности
—
хот я
сейчас
в роде
бы
к онкрет н ость
в
искусстве
не
н ужн а,—
но
я
не
та кой
уп орн ый,
как
Яншин
или
Гри бо в ; «Это наша правда,
и
все!»—
я
впустил
в
се бя
беса
сом нени я
—
может,
она
не
единствен­
ная
п равд а,
п усть
больше
буд ет
разных
те чени й
в
искусстве.
Каже т ся,
у
Михоэлса
я
пр очита л: «Нас заставляют учиться
у
МХАТа,
а
МХАТ
учится
у
жизни,
почему
мы
должны
у чить ся
через
МХАТ,
а
не
напрямую
у
ж из н и». Он мудро и правильно
говорил
в
то
время,
когд а
все
театры
был и
похожи
на
МХАТ,
и
это
требовало
своего
объяснения.
Вообще,
зачем
с равни ва ть
одн ого
исполнителя
с
други м,
большую
роль
н адо
примерять
к
жизни.
Су щест вует
мнение,
что
мы,
актеры,
долж ны
как-то
с пе­
циаль но
изучать
жизнь.
Я
так
не
думаю.
Конечно,
когд а
мы
снимали
«Премию», я бывал на стройке,
я
присм ат ривал ся
к
раб очим ,
к
их
манерам,
п рив ычкам .
Я
удивлялся,
как
они
ходят,
не
замечая
всей
это й
массы,
движущейся
по
зем ле,
по
в озд уху,
на встре чу
человеку,
вдогонку...
Мне
казалось,
с ейчас
вот-вот
что-то
опустится
мне
на
голову,
я
уступал
до­
ро гу
то
м ашин е,
то
крану;
а
строитель
шел
ряд ом,
не
гл ядя,
точно
всякой
же лезке
был о
извест н о,
что
он
зд есь
свой.
Я
смот ре л
на
него,
я
учился,
я
о бж ивал
его
жизненное
прост­
р анств о.
Но
са мого
Потапова
я
узнал
не
на
ст ро йке.
Я
зн ал
и
ценил
его
по
своей
жизни.
Наблюдения
позв оляю т
точнее
сделать
роль,
и
так ая
рабо та
«по изучению»
обязат ел ьна,
мно го
т ребует
п рост ая
проф ес си онал ьна я
до бро сов ест ность .
А
чтоб ы
зна ть
жизнь
—
над о
жить.
Не
беречь
себя
от
ко нф лик тов
с воих
и
чужих,
не
б оят ься
оп асн ос ти,
риска,
не
искать
пут и
полегче,
не
бежать
от
ответс тве нност и,
не
дум ать,
что
тв оя
хата
с
краю
и
что
ве т­
ры
вр ем ени
тебя
не
косн утс я.
Е вг.
Леонов.


Письма
солдату
Москва.
10.Х //. 81
Сынок,
вот
я
и
ре ши лся
на
мужск ой
разговор,
не
знаю ,
что
п ол учит ся,
но
чувствую,
что
сказат ь
надо
в се.
Я
з наю
т вою
бо лезнь .
Тв ое
имя
не
Андрей
Леонов,
а
Сын
Ле онов а.
Я
понял
это
теперь,
когда
ты
поше л
в
армию.
На
вы пуске
был
молодежный
спектакль
—
ты
разве
не
знае шь,
что
так ое
зв од
пере д
п рем ьер ой?
Мы
могли
вместе
играть
в
спектакле
«Вор»; было сразу два интересных предложения сниматься.
Ты
знал,
конечно,
что
те атр
с обирался
просить
в оенком а
об
отсрочке
на
г од,
и
ты
явился
в
военкомат
и
н аписа л
з аяв ление:
хочу
сл ужить
в
танковых
войсках.
Замет ь,
я
не
вм еши вал ся,
потому
что
все
понял.
Служить
в
арми и
—
гражданский
до лг,
А ндрюш а,
я
не
сомн евал ся,
что
ты,
как
все,
его
исполнишь.
Но
почем у
в
та­
кой
момент ,
когда
это
мешал о
всем,
на руша ло
творческие
планы,
почему
так
нер вно
и
да же
ост ервен ел о?
Мо лодым
ак­
терам
да ют
отсрочку,
но
сын
Леонова
пошел
служ ить
—
так?
Н ера зумно
по
отношению
к
своей
профессии,
но
если
ты
только
так
пока
утверждаешься,
пусть
будет
та к.
Это
хорошо.
Ты
сам
не
подозреваешь,
что
откроется
тебе
в
ж изни,
это
тв ой
опыт,
самый
огромный,
собств енн ый.
Тепе рь
д ерж ись!
А
то,
что
я
понял,
это
—
правда,
и
ты
при знаешь ся.
Только
позже,
пот ом
когда-нибудь.
А
теп ерь
расскажи:
как
в
танке?
тяжело
очень?
Я-то,
наверное,
не
вл ез
бы
в
танк,
а
влез
бы,
так
и
за­
дохнуться
мог.
Дышу
что-то
плохо:
или
сердечная
недоста­
точность,
или
устал
че ртов ски .
Н очами
тепе рь
вовсе
не
сплю,
все
о
т ебе
думаю.
И
зн аеш ь,
все
же
мне
кажется,
что
неглубо­
ко
ты
берешь,
парень.
Суть
т ебе
не
д аетс я.
Д авай
разберем­
ся:
отчего
г ордя тся
с емей ными
профессиями
ша хтеры ,
отчего
артистов
смущает
семейственность?
Кому-то
каж ет ся
89


легко й
жизнь
артиста.
А
мой
др уг
Же ня
Урбанский
пог иб
в
тридцать
три
года...
Ты
ве дь
помнишь
его ?
—
он
т ебя
как
зашвырнет
под
потолок,
у
меня
сер дце
в
пятки,
а
он
по йма ет,
по са дит
на
шею
и
гов ор ит: «Пацан смелым должен быть».
Какой
смелости,
какого
бес кор ысти я,
какой
м уж ской
силы
характер
и
какое
акт ер ское
о бая ние!
Вот
кому
путь
предсто­
ял
в
искусст ве.
И
ве дь
все
на
съемках
случилось,
на
работе
то
есть.
Погиб
он,
потому
что
в сегда
хотел
лучше,
лучше,
еще
лучше,
один
дубль,
второй,
третий,
ему
все
м ало.
Он
себя
не
берег,
он
о
себе
не
думал,
он
только
дело
свое
видел...
А
пом ниш ь,
когда
ты
в
школ е
учился,
я
т ебе
читал
про
Пушкин а.
Пушкин
ум ер,
и
Б елин ский
в
газете
на пис а л: «Солн­
це
русской
поэзии
за кат илось. . .
он
у шел
в
се редин е
своего
велик ого
п о пр ища»...
И
как
власти
вз ъяри лись : «что это
так ое
—
солнце
русской
поэзии?
и
как ое
такое
ве лик ое
по­
прище?
Разве
П ушкин
был
п ол ковод ец?
воен ачаль ник ?
разв е
он
на
государственной
служ бе
с осто ял?., стишки писать
—
не
вел икое
дело»... и т.
д.
Пом н ишь
ли,
как
ты
плакал:
Пушкина
уби ли,
а
они
продолж ают ...
Теперь
не
то,
теперь
поэтов
хоронят
как
п олко вод цев.
Но
и
теперь
многие
не
по ни мают,
что
та кое
Поэт,
Артист
среди
люде й.
Это
извечно
для
ме ща нств а.
Ино й
уверен ,
что
в
очереди
выстоять,
а
по том
какие -н и­
б удь
джинсы
втридорога
продать
куда
т рудн ее,
чем
музыку
сочинять.
К омп озитор ,
тот
вообще
дома
сидит,
на
службу
не
х одит,
даж е
и
на
ма шин ке
не
печатает,
так
только
точечки
да
кр ючочки
рисует
или
вовсе
пес ни
поет.
Я
вот
как
вспомню
л ицо
Дми т рия
Д мит р иевича
Ш ост ако­
ви ча,
так
думаю,
видно,
этому
человеку
действительно
все
страдания
человеческие
известны
был и,
оттого
и
музыка
такая.
В
народ е
русском
никогда
этого
пр енебр ежени я
к
худо­
жеству
не
было,
это
гр язь
наносная
какая-то.
Я
вот
все
хочу
тебе
достать
кн игу
Б елова
—
В асили й
Бел ов
напи сал
очерки
о
народной
эстетике, «Лад»
называется.
Я
в
журналах
читал,
но
потом
книга
вышл а.
Бу дь
моя
вол я,
я
бы
вв ел
ее
в
вузов­
ск ие
и
в
шк ольные
программы
как
обязательную
литературу.
Это
не
знаю
даже
с
чем
сравнить,
в
наш и
дни-то
точ но
ничего
рядом
не
поставишь.
Там
нра вств енное
сознание
оп ределя­
ет
систем у
ценностных
ориентаций
в
жизни
и
в
искусст ве
—
и
никаких
ошибок,
и
все
так
л адно,
естес тв енно,
убедительно.
Так
вот ,
как
беловский
мужик,
скажу
тебе,
в
чем
суть.
Если
у
мастера-шахтера
сын
пьяница
и
не
выдерживает
см ены
в
за­
б ое,
разве
не
позорно
закрывать
его
своей
сп ино й?
То
же
и
в
театре,
то чно
та к.
Проблемы,
которая
так
т ебя
волнует,
про­
90


сто
нет .
Ее,
кстати,
со
свойственным
ему
сарказмом
снял
с
повестки
дня
Го н чар о в: «Можно по блату получить роль,
но
нельзя
ее
по
блату
хорош о
сыграть».
Выбрось
все
это
из
го ловы .
Вернешься
из
армии
чер ез
два
года
в
т еат р,—
и
иг­
рай,
иг рай
хорошо.
Люби
в
ис кусст ве
тр уд,
а
не
сла ву.
И
бу­
д ешь
ты
А ндрей
Ле оно в,
а
я
согласен
б ыть
тво им
отцом.
Леонов.
Москва.
24.XI 1.81
Зд р авств уй,
Ан дрю ша,
как
ты
там,
не
грустишь?
Решил
теб я
повеселить
накануне
Нового
го да.
Я
тебе,
кажется ,
г оворил,
что
фирма
«Мелодия»
приг ласил а
меня
записаться
на
пластинку
и
я
сп ел
раз
пят ь
или
десять
песенку
Марка
Карминского
«Из чего только
сделаны
м альчи ки».
Конечно,
ком пози тор
был
на
запис и,
бледнел,
холо дел,
но
по
др уж бе,
я
думаю,
вида
не
пода­
вал ,
ког да
я
ош ибал ся.
И
представь
мое
удивление,
когда
я
усл ыш ал
сегодня
на
пласти нке
вполне
прил ичное ,
правиль­
ное
исп олнени е,
так
ловк о
п одм онти ров али
фо ногр амму,
что
люди
и
впрямь
подумают,
что
Ле онов
по ет.
Но
чтобы
ты,
сы н очек,
не
думал,
что
я
пою
от
наглости,
решил
расска­
з ать
тебе
одну
д авн ишнюю
ис тори ю,
из
которой
следует,
что
я
пою
с
р аз решен ия
Дмитрия
Дмитриевича
Шостаковича.
Так
что
име ю
полное
право
—
и
п ою.
Это
б ыло
в
60- е
го ды,
я
готовился
сниматься
в
фильме
«Москва —
Черемушки».
Это
была
оперетта
Шостаковича.
И
вот
в
один
прек расны й
день
слышу:
придет
Дмит р ий
Дмитриевич
слушать,
как
мы
поем.
Одним
словом ,
мы
все
поем
как
мож ем,
а
ко мпози т ор
все
это
терпит.
Након ец ,
он
гово ри т,
что
поют
все
плохо,
но
одного
актера
утв ерди ть
можно
—
тут
Дмитрий
Дмитриевич
ук азы вает
на
меня
—
он,
г овори т,
ни
в
од ну
ноту
не
попал,
но
все
спел
—
такого
я
еще
никогда
не
слышал.
В
Театре
имени
Лени нско го
комсомола
те пе рь,
по-моему,
все
пою т.
И
правильно
делают.
Некот орые
ребята,
конечно,
оче нь
музы кал ьные
и
поют
обаятельно,
но
и
те,
кто
не
умеет ,
тож е
втягиваются.
Так
что
ты
времени
не
тер яй,
т ре­
нируйся
на
походных
песнях
и
дудку
свою
не
бросай.
Раньше
твоя
дудк а
смешила
меня
и
даже
немного
ра здраж ала,
а
сейчас
думаю:
вполне
возможно,
что
она
тебе
и
на
сцен е
понадобится .
Так
что
ду й!
И
гол ос
тренируй!
И
пос ко рее
во звр ащайся
—
вместе
на
радостях
запоем.
Отец.
91


Моск в а.
8.1.82
З др авст вуй,
Ан дрей,
если
берешь
в
руки
хорошу ю
современную
пье су
или
сцен ар ий,
ч увствуешь
себя
с частли вчи ком .
Не
сом не ваюс ь,
что
в
к аждом
из
на с,
в
каждом
искр еннем
художнике
живет
потребность
сыграть
своего
соврем ен ни ка,
получить
в оз мож­
ность
открыт ого
и
прямого
разговора
о
жизни,
о
трудных
во прос ах
в рем ени
и
о
се бе.
Таким
ма териал ом
для
мен я
ста ли
фильмы
«Белорусский вокзал»
и
«Премия».
Мои
герои
—
слес арь
Прих одь ко
и
бригадир
Пота пов ,—
хотя
и
не
в
чинах,
но
люди
большие,
на сто ящи е.
В
театр е,
к
сожалению,
та кой
р оли
пока
нет.
На
дн ях
была
читка
на
ху дсо вете :
чит али
пье су
«Три де­
ву шки
в
голуб ом »
Лю дми лы
Петрушевской.
Я
слушал
затаив
ды хани е.
Пье са
интересная,
о страя,
злая.
Автор
—
мол ода я
женщина
с
потрясающим
слухом
на
современные
ритмы,
слова,
эмоции.
Все
говоря т
о
новой
волне
в
драматургии,
о
поколении
молодых
пи сате ле й,
пришедших
в
теат р,
но
что-то
т уго
пробираются
они
к
свету
рампы.
А
по-настояще­
му
на до
бы
да ть
им
дорогу
и
серьезно
обсудить,
что
они
принесли,
что
ут верж дают .
Это
лю ди
ду мающи е
и
сп особны е,
их
суждения,
если
д аже
не
вс егда
верные
и
у бедитель ны е,
все
же
интересны
и
полезны
обществу.
Больше
всего
в
людях
я
ценю
доб роту,
душевность.
Доброта,
по-моему,
начало
всех
нач ал,
отличительный
признак
человека.
В
героях
я
тоже
прежде
все го
ищу
с по соб ность
к
доб ру,
ст ремл ен ие
делать
до бро,
и
е сли
это
есть,
я
уже
верю,
что
роль
получится.
Вообще-то,
я
думаю,
совсем
нес по собны х
к
добру
лю дей
не т.
Бы вает ,
что
чело­
век
ожесточился
и
ему
кажет ся ,
что
в
душ е
его
нет
места
для
доброты,
но
это
ошибка,
это
временно:
не
сов ерша я
добрых
д ел,
человек
чувствует
себ я
неуютно
в
э том
ми ре.
В
пье се
Петрушевской
я
вижу
это
нервное
у тве ржден ие,
что
без
света
доброты
—
человек
пустой
сосуд.
И
вся
н епри­
глядность
жизни,
несостоятельность
героев
пьесы
от
того,
что
они
забыв аю т
в
суете,
в
сутолоке
будней,
что
этот
свет
в
них
есть.
А
когда
он
п роби вает ся,
когда
чувствуешь
его
приб лиж ение,
восстанавливается
равн овесие,
и
у
ме ня
ли чно
не
осталось
о щущения
мрака.
П ьесу
п ост ара юсь
те бе
прислать.
От ец.
92


Москва.
25.1.82
Ан дрюш а,
сегодня
был
в
Те атре
имени
Станиславского,
с ним али
сцен у
из
спе кта кля
для
телевизионной
передачи.
Когда
вошел,
по чув ств овал
какое-то
волнение,
даже
гр удь
сдавило,
в едь
зд есь
прошл а
моя
молодость.
З десь,
под
этой
крышей,
нача­
л ась
моя
трудно-сч астливая
дружба
с
Яншиным.
Работа
над
о бразом
Лариосика
в
спектакле
«Дни Турби­
ны х» ...
Я
и
сейчас
помню,
как
тридцать
раз
в ыхо дил
на
эту
сцену,
чтобы
сказат ь: «Вот я и приехал», но Яншин качал го ­
ловой.
Н адо
было
осознать,
кто
ты
и
как
приехал,
что
творит­
ся
в
твоей
душ е
и
какой
у
теб я
гол ос
и
мё нера
г оворить,
ведь
манера
говорить
идет
от
сам оощущения
человека...
В
с амом
деле
с кр омный
ч ело век
говорит
иначе,
он
больше
видит
и
слышит
окружение...
Надо
б ыло
осознать,
куд а
ты
п р ишел,
кто
эти
люди,
ощут ит ь
беспокойство,
как
будешь
принят
э ти­
ми
людьми.
Столько
тонкостей,
ед ва
уловимых,
не
знающих
слов есног о
выражения
н юансо в
пов едени я
отражают
психологический
климат
каждой
сценической
м инут ы.
Соб стве нно,
тогда
я
понял,
что
Яншин
все
пропускал
через
п равд у.
И
еще
я
понял,
что
искусство
простоты
—
само е
т рудн ое
искусство.
Ян шин
не
признавал
«работы на публику»,
он
уч ил
н ас,
молодых
акт еров
своего
теат ра,
жить
в
образе,
не
заботясь
о
том,
как
сорвать
аплодис менты .
Он
требовал,
чтоб ы
актеры
ду мал и,
додумывали
характер
и
находили
его
про явле ни е
в
себе.
Теат р
стал
наряднее,
мне
п ок азал ось,
даж е
пр ост ор нее.
А
по мнят
ли
эти
стены
Яншина
и
вообще
храня т
ли
стены
воспоминания?..
По-моему,
ничего
этого
нет.
Все
было
по-деловому,
и
мои
но сталь ги ческ ие
на строе ния
не
с
кем
б ыло
разделить.
А
театр
эт от
я
любил,
очень
любил.
И
не
только
в
молодости,
с
Янши­
ным,
но
и
по зже,
ко гда
гла вн ым
режиссером
был
Б орис
Александрович
Львов-Анохин,
когда
работалась
«Антигона»,
«Шестое июля», «Палуба», когда шумела -гр емела
яркая,
театральная
«Трехгрошовая опера»
Брехта,
на
мой
взг ляд,
л ихо
поставленная
Семеном
Туман овым,
и
ко гда
з рит ель
у
этого
театра
был
св ой,
ум ный
и
требовательный.
Вот
видишь,
как
получилось,
я
уже
в
тр еть ем
мо ско вск ом
театре
работаю,
а
ду мал
я
ра ньше ,
что
н и когда
не
смогу
уйти
из
это го
те атр а,
что
это
мой
д ом,
и
все
его
ра дос ти
и
беды
мои
собственные
и
от
мен я
неотделимы.
Жизнь
так
многое
м еняет
вокруг
и
в
нас
сами х
то же.
Обнимаю.
Отец.
93


Москва
Андрей,
думаю,
пи сать
тебе
сейчас
над о
не
только
о
театре,
что
да
как
тут
у
нас
происходит,
но
и
обо
всем,
что
мне
удает ся
у вид еть,
узн ать,
прочитать,
ч тобы
ты
не
очень
отрывался
от
наших
с
тобой
забот.
Я
хочу,
ч тобы
по-прежнему
у
нас
были
об щие
художественные
впеч ат лен ия,
ч тобы
у
т ебя
не
стало
их
меньше
от
того,
что
ты
солдат,
а
мы
все
те
же,
штатские...
Был
в
Переделкине
в
писательском
дом е,
навещали
с
ре­
жиссером
н ашего
автора,
и
случилось
там
замечательное
зн аком ст во
—
с
переводчицей
Сен т-Экз юпери
Норой
Яков­
левной
Галь.
Это
такая
удивительная
женщина,
что
ее
в
са­
мом
деле
м ожно
н азва ть
мамой
маленького
п рин ца.
Я
на­
чал
г оворить
что-то
вр оде
того,
что
«Маленький принц»
—
не
кн ига
и
не
то
что
хочется
определить
как
явление
искус­
ства,
это
соб ы тие
в
жизни
л юдей
и
т.
п.
И
хотя,
конечно,
п утал ся
в
словах,
но
был
искренен,
заслужил
доверие
писа­
т ельн ицы
и
получил
в
на гр аду
рукопись,
кот орую
прочитал
не
отрываясь
и
о
которой
спешу
т ебе
рас ск азать .
Это
ром ан
англо-австралийского
писателя
Невила
Шюта
«Крысолов», который будет скоро напечатан,
и
ты
и
все
его
прочитают.
Автор
—
ли чно сть
весьма
при меч ател ьная ,
зн ачи­
тельная:
окончил
Оксф о рд ский
унив ерси тет,
участ н ик
дву х
мировых
войн,
авиаконструктор,
был
бортинженером
в
пе ре­
лете
Лондон
—
Монреаль
1930 года,
н апис ал
несколько
романов
реалистических,
приключенческих,
фантастических,
в
1960 году он умер.
Я
смотрел
фильм
Стенли
К раме ра
«На
бе р ег у», кажется,
тебе
рассказывал
или
п исал
—
стр ашн ый
фильм,
об
атомной
катастрофе
и
падении
чел овек а,
с де лан­
ный
по
другому
ром ану
Невила
Ш ю та . «Крысолов» —
у
нас
не
изд авал ся
раньше
и
не
перев одился ,
написан
был
в
начале
второй
мировой
войны
(еще до 22
ию ня
с орок
первого
года),
действие
его
происходит
в
оккупированной
фашистами
Ф ран­
ции.
Это
о дно
из
сил ьн ейш их
антифашистских
произведений,
я
бы
сказал,
да же
вообще
анти м или тари стск их ,
антивоенных.
На зва ние
и
отчасти
сюже т
навеяны
средневековой
н еме цкой
леген дой ,
в
кот орой
гово ри тс я,
как
бродячий
музыкант
пр ед­
ложил
избавить
горо д
от
н аво дн ивших
его
крыс.
Звуками
флейты
он
выманил
кр ыс
из
домов
и
амбаров,
з авел
в
ре ку
и
утопил.
Но
жители
города
обманули
его ,
и,
не
п олучив
об е­
щанной
платы,
Кры сол ов,
пока
взрослые
были
в
церкви,
при
помощи
той
же
флейты
увел
из
город а
в сех
дет ей...
В
р ома­
не,
я
бы
ск аза л,
можно
о бна ру жить
намек
на
с юже тный
мотив
лег енд ы,
и
только,
потому
что
это
произведение
—
94


настоящее
свидет ел ьство
очеви дц а.
Роман
пис а лся
по
свеж им
с ледам
нашествия
фаш и стс ких
крыс
и
написан
с
такой
досто­
верност ью ,
конкретностью
де та лей
и
переживаний,
что
серд ­
це
сжимается.
Г ерой
это го
романа,
а нгл ичан ин
с тарик
Хоуард,
ст арае тся
увезт и
из
Е вропы ,
от
войны
и
по жари щ,
от
страха
и
н ен авист и,
детей.
Дет ей
не
своих,
это
д ети
разных
нац ио наль но стей ,
которые
случайно
оказы вают ся
на
его
попе чени и,
там
двое
маленьких
англичан
—
Рони
и
Шейла,
их
родители
отправ­
л яют
к
тетке
в
Ок сфорд ,
бедная
маленькая
Р оза
и
Пь ер
—
фра н цузы,
польский
ев рей
Маркан
и
немка
Анна,
которую
гестаповцы
тайно
о тправ ляю т
к
бра ту.
С
деть ми
старик
поп ада ет
в
бомбежку.
Они
шли
по
до роге,
машины
тянулись
медленно,
за
ними
о бозы
с
бежен­
цами
и
нескончаемый
поток
людей.
Сам олеты
лете ли
низко
над
до рогой,
раздался
треск
—
и
от
самолета
о тдели ло сь
пя ть
бомб .
И
нача лось
б езуми е.
Старик
видел
стрелка
в
зад­
ней
к аби не,
это
был
со всем
молодой
немец,
юнец
лет
двад­
цати.
На
нем
бы ло
желто е
ке пи
ка кого-т о
ст уд енче ского
союза,
он
стрелял
в
них
и
см ея лся.
Б омба
попала
в
маш ин у,
а
ко гда
старик
с
детьми
подо шли
поближе,
они
уви д ели
недалеко
от
машины
ма ль чуган а
лет
пя ти.
В
машине
были
его
родители,
он
с тоял
не
шевелясь,
будто
ок амене л,
лиц о
застывшее,
почти
что
се рое...
Ни когд а
за
свои
70 лет Хоуард
не
видел
такого
выражения
лица
у
ребе нка.
Он
подошел
и
молча
взял
его
за
руку.
Мальчик
все
время
м о лчал,
и
старик
думал,
что
его
новый
подопечный
немой...
Поскольку
в
р омане
большое
мес то
занимают
дети,
то
война
возникает
как
воплощенное
б езуми е,
бездарность
и
тупость,
как
з верин ая
вакханалия.
И
так
как
старик
пони­
мае т,
что
в
мир
детства
вой на
никак
не
укладывается,
он
все
время
озабочен
тем,
чт обы
дети
не
испугались.
Должен
теб е
ск азат ь,
что
от ношен ие
старика
к
детям
для
меня
лично
яви­
ло сь
открытием
истины
всей
педагогики.
Какую
деликат­
ность
проявляет
старик
не
то
чтоб ы
к
каждому
ребенку,
а
они,
естес твенно,
очень
разн ые,
а
к
тому ,
что
вообще
в
на­
шей
жизни
обозначается
словом
детство.
Иногда,
представ­
ляешь,
он,
старик
Хоуард,
не
с меет
даж е
предупредить
их
об
оп асн ост и,
ем у,
например,
надо
б ыло
сказат ь
детям,
чтобы
они
не
говорили
по-французски,
но
как
же
им
это
ск азат ь,
как
объяснить,
что
м огут
усл ыш ать
в зрослы е
люди
и
убить
их
за
это...
В
самом
деле,
б езум ие
ка ко е-то,
как
его
разъяснишь
реб енк у...
Давно
у же,
кажется,
я
не
плакал
над
книгами.
Ах,
бо же
мой,
неужели
не
все
мы,
люди,
живу щие
на
земле,
люди.
95


Ром ан
как
будто
написан
для
экрана,
вот
бы
догадались
сд ела ть
фи льм,
я
бы
с
радостью
сыграл
р оль
старика.
Вп ро­
чем ,
т акую
роль
каждый
захо т ел
бы
сыграть.
Рон
М оуди
сы г­
рал
бы
ее
гениально
—
помнишь,
старик,
главарь
нищ их
из
«Оливера»,—
а
вообще
каждый
мужчина
хоте л
бы
бы ть
в
ро­
ли
человека,
который
спасает
д етей
от
войны.
Вот
этих
ч ужих
детей
старик
хот ел
пер еправ ить
в
Англию,
а
оттуда
в
А мерику,
к
св оей
д оч ери.
Если
бы
я
был
амери­
канцем,
я
бы
гордился,
что
в
ту
войну
детей,
спасая
от
фа­
шистской
чумы,
отправляли
в
Америку.
Ром ан
б удут
печатать
в
журна ле
«Урал»
в
тр ех
номерах,
как
только
выйдет,
я
т ебе
его
пришлю
об я зате льно.
А
пока
на
прощание
вот
теб е
рисунок
ма лен ько го
принца .
Узнаешь?
Обнимаю.
Отец.
Москва
З драв ствуй ,
Андрей!
Благ одар я
семейн ы м
связям
поп ал
в чера
на
выстав ку
«Ученые рисуют»
в
н овом
здании
Тре тьяк овк и
на
набереж­
ной
—
огр омная
красивая
в ыставк а.
Шел
туда,
стыд но
при знать ся,
как
на
ко нцерт
самодеятельности,
вроде
визита
ве ж ливо сти
и
ак та
дружеского
расположения,
мол,
отц ы
на уки
на
до суге
и скусст в ом
з абавляю т ся.
Какая
ошибка,
какое
позорное
с амомнени е!
Такого
интеллектуального
напора,
такой
мощи
и ндив иду ально го
с оз нания
давно
не
встречал
не
то
что
на
вы ста вк ах,
но
и
в
те атре.
У ник аль но.
Блестящий
си мпози ум
мнений
о
два дца том
веке,
о
человеке
в
мас шта ­
бах
м и роздания,
о
земле
и
ко см осе
— фи лософс кая
вы с­
т авка.
Зде сь
был о
большое
собрание
неж ных
акварелей
одного
из
основоположников
к осм ического
естествознания ,
Алек­
сандра
Леонидовича
Чижевского.
Здесь
был и
работы
акаде­
миков
Петрова,
Юрьева,
Блохинцева...
Физ ики,
ле тчик и,
филологи
и
врачи
—
самостоятельное
и
неожиданное
тв ор­
чество.
Оч ень
понравились
мне
картины
Бориса
Алексеевича
См ирно ва -Русецког о.
В
жив оп иси
—
поэ т,
в
жизни,
как
я
узнал,—
специал ист
в
области
металловедения,
кандидат
т ех­
нических
наук.
Надо
сказат ь,
что
его
работ ы
—
циклы
«Кос­
мо с», «Прозрачность», «Алтай»
и
хол сты
инженера-конструк­
т ора
Марины
Дмитриевны
Стерлиговой
—
«Виноград», «Яб­
л ок и», «Розовый
во схо д»
—
вызывали
особенно
жаркие
дискуссии
посетителей.
Пейзажи
ед ва
ли
напи са ны
с
натуры,
96


В
Финляндии
На
съемках
ки но филь ма
«Легенда о Тиле»
Андрей
Леонов
в
кинофильме
«Гонщики


ИаРУсеЛЬ>>
Кинофи льм
“полосэть, й
Р<
КиНОфИЛЬо
зРи’елЯМИ
------ ₽ ча
со


Ев ген ий
и
Андрей
Ле о новы
на
съемках
кин офиль ма
«Легенда о Тиле»
А.
Леонов
в
к ин оф ильме
Л
«Г онщики»
В
роли
Тевье.
«Поминальная молитва»
по
Шолом
Алей хе му.
Театр
Ленком
«Поминальная молитва:


В
рол и
Лариосика.
«Дни Турбиных»
М.
Булгакова.
Театр
имени
К.
С.
Станиславского
На
юбилее
М.
Яншина
В
антрак те
спектакля
«Дни Турбиных»


Кинофильм
«Афоня»
С
со бак ой
Доне й


Ванда
Л еоно ва
и
Е вге ний
Леонов
на
съемках
кин офил ь ма
«Совсем пропащий»


В
рол и
Шо хин а.
«Первый встречный»
Ю.
Принцева.
Те атр
и мени
К.
С.
Стани сла вско го


В
р оли
Молодого
моряка.
«Домик у моря»
С.
Цвейга.
Театр
имени
К.
С.
Станиславского


X


В
р оли
Винченцо.
«Де Преторе Винченцо»
Эду ар до
Де
Филиппо.
Театр
имени
К.
С.
Станиславского
В
ро ли
Вожака.
«Оптимистическая трагедия»
Вс.
Вишневского.
Театр
Ленком


В
ро ли
отца.
«Вор»
В.
Мысливского.
Театр
Ленком
В
р оли
Вожака.
«Оптимистическая
трагедия»
Вс.
Вишневского.
Те атр
Ле нком


В
р оли
профессора
истории.
«Однажды в двадцатом»
Н.
К ор жави на.
Театр
имени
К.
С.
Станиславского
В
роли
Иванова


но,
рожденные
фа нтази ей
худ ож ника,
его
внутренним
виде­
ни ем,
они
тем
не
м енее
до веден ы
до
реа льно сти. . .
А
яблоки
и
виноградины
(кстати,
Стерлиговой)
—
точно
в
у величи тел ь­
ном
стекле
—
сверхнатуральное
чудо
природы...
За
вне шне
просты ми
живописными
работами
ощуща ет ся
целостное
во спр ияти е
м ира
—
вот
это
гл авн ое.
И
знаешь,
что
я
по дума л:
для
людей
искусства
все
их
эмоциональное
поле,
весь
внутренни й
заряд
уходит
в
творчество,
а
для
уче­
ны х,
очевидно,
их
эмоции,
их
внутренний
мир
полностью
не
раскрываются
ч ерез
наук у,
а
вед ь
эти
скрыт ые
потенциаль­
ные
возможности
то же
ищ ут
выхода...
По мниш ь,
я
говорил,
что
был
п отря сен
в
Новосибирске,
сколько
прекрасных
музыкантов
среди
учены х.. .
Сейчас
почем у- то
о собенно
отчетливо
понял
некоторые
общ ие
закон ом ерн ост и
твор­
ч ест ва.
Процесс
т в орчест ва,
по
сущ еству,
не
только
фиксация
внешнего
мира,
не
только
его
от раж ени е,
но
в
б оль шей
сте­
п ени
самовыражение,
поэтому
та кое
значение
имеет
сам а
личность
человека
и
худ ож н ика.
Чем
богаче,
чем
полноцен­
нее
чело век,
тем
бога че
и
для
зрителя
и нте ре снее
его
творческие
п роявл ен ия
— это
же
так
е сте ств енно.
П ро фес­
сиональные
навыки,
которые
дает
нам
шк ола,
конечно,
помо­
гают,
но
они
ничего
не
определяют;
если
художник
м ало
разви т,
личность
его
бедна,
то
и
творчество
его
будет
в
большинстве
случаев
о дно боким ,
ограниченным.
И
опы т,
и
история
показывают,
что
все
в ели кие
художники
были
широко
р азвит ым и,
ду хов но
необ ыд енны ми
личностями.
Только
крупная
и
си льная
в
духовном
отношении«
личность
спосо бна
г лубо ко
и
сильно
воздействовать
на
людей
и
в
жизни
и
в
искусстве.
Скажем,
художник
пише т
природу,
для
одн ого
художни­
ка
природа
—
это
совокупность
цветовых
пятен,
сов ок упность
как их-т о
внешних
форм ,
и
он
тр удитс я
очень
долго,
вн има­
тельно,
чтобы
эти
внешние
формы
от обр ази ть.
В
этом
есть,
конечно,
некоторая
ценность,
но
в
пейзаже
можно
выразить
и
свое
внутреннее
«я», выразить те эмоции,
которые
вл а­
де ют
ху дож ни ком,
в ыраз ить
внутреннее
сост оя ни е,
мо жет
быть,
драм ати чес кое
или
лирическое.
В
та кой
ограниченной,
ка залось
бы,
сфер е
творчества,
как
пейзажная
живопись,
можно
вы раз ить
чрез выча йн о
много.
Как
вид но
по
выставке,
у
ученых
в
чести
сейчас
фи лософ ск ий
п ейзаж ,
п ейз аж,
в
ко­
тором
отражены
представ ления
о
ми ре.
Наш а
эпоха,
по
выра­
жению
академика
Вернадского,
эпоха
космизации
сознания.
«Космизация сознания»
—
это
тот
новый
п уть,
тот
шаг
вп еред,
ко торы й
XX век принес человечеству .
«Космизация созна­
6—2029
97


н ия»
—
только
и
слыш а лось
на
выставке
—
вы ражае тс я,
как
я
понял,
в
стрем лени и
выйт и
за
пр еделы
Земли,
в
стремлении
хотя
бы
м ыс ленно
пе ре нести сь
на
иные
планеты
и
хот я
бы
мысленно
пред став ить
себе
вел ич ие
мироздания
и
почувство­
ва ть
относительную
малость
той
планеты,
на
которой
мы
жи­
вем.
Многие
очень
интересно
об
это м
говори ли ,
но
я
пишу
что
запомнил.
Так
вот
в
чем
смысл:
н овое
сознание
по-новому
воспринимает
и
все
то,
что
мы
встречаем
на
поверхности
на­
шей
планеты,
так
что
зд есь
воп рос
не
тольк о
в
том,
ч тобы
ви­
д еть
нечто
за
пределами
планеты,
но
чтоб ы
по-новому
во с­
принимать
все
то,
что
нас
окружает.
Это,
ве роя тно,
всегда
д аже
важ н ее,
чем
ка кой- то
в ыход
в
ко смическ ое
пр ос тра нст­
во,
потому
что
можно
в ыйти
в
ко смич еск ое
пространств о
и
не
почувствовать
в
это м
ничего
н овог о.
Ужас но
с трада л,
что
теб я
не
было
с
н ами
на
вы ставк е.
См ирн ов-Р усецкий,
представляешь,
был
лично
знаком
с
Ре­
рихом ,
по
совету
Ни ко лая
К онста нти новича
и
поступил
в
Ху­
дожественный
ин стит ут.
Рерих
ока зал
влияние
на
не го
не
только
в
искусстве,
но
и
на
отношение
к
жизни,
как
мне
кажется.
Когда
ты
верн еш ься
из
армии,
мы
об язате льно
поедем
к
н ему
в
гост и,
посмотрим
новы е
работы
и
посл у­
шаем
его
р асск азы
о
Рер ихе.
Одно
только
высказывание
Р ериха ,
похожее
на
запо вед ь,
по втор ю: «Через искусство
имейте
свет».
Я
думаю,
Рерих
был
пра в:
духовный
свет
приходит
к
человеку
чер ез
искусство.
Андрей,
тебе
еще
взвод
не
з ави дует,
ты
ве дь,
навер но е,
больше
всех
писем
получаешь,
кое-кто
подумает,
что
у
теб я
не вест а
так ая
хорошая,
а
это
я.
Обнимаю,
скучаю.
Отец.
Москва
Андрей!
Не
удивляйся,
что
хочется
пофилософствовать,
со
всеми
это
когда-нибудь
начинается.
А
чаще
всего,
когда
в
жиз нь
входи т
что-то
новое,
что
не
уд аетс я
подвести
под
планку
уже
сложившихся
п редст авлен ий.
Это
просто
и
я сно
было:
школа
—
училище
— те атр;
мама
—
п апа
—
обед
—
отпус к.
Я,
правда,
не
в
кур се
твоих
лирических
переживаний,
но
и
они,
мне
каж ет ся,
был и
пока
радо стны м и
и
легкими
—
не
сомневайся,
и
тут
мучения
впереди.
Ты
г ов ор ишь , «сунулся в конфликт,
кот оры й
т ебя
не
ка­
сал ся », и старшина тобой недоволен.
Он
рассуждает
зд раво :
98


е сли
бы
можно
было
изменить
положение,
он
первый
и
дру­
гие
то же
пошли
бы
на
в се,
но
уж
когд а
очев идно ,
что
сделать
ничег о
н ел ьзя,—
так
сложились
обстоятельства,
и
сам
П ашка-ме хан ик
понимает
это,
что
же
тогда
лезть
—
себ я
п оказат ь?
Вот
это
—
«себя показать»
—
и
обидно.
А
почему
все
засме ялись,
когда
ты
ск аз ал: «И у меня нет доказа­
тел ьств,
но
я
ве рю,
что
он
не
вин оват »
—
не
зн аю,
мне
вообще-то
не
кажется
сме шным.
Но
зн аешь,
А ндр ей,
мы,
может
быть,
в
этом
р азбе ремс я,
е сли
ты
см оже шь
мне
все
п од робнее
р ас ска зать
и
объяснить.
Пашка
твой
получил,
и
ты
тоже
свое
получил
—
п рих оди тся
ин огда
и
н ес правед л ивост и
сносить.
Важ но,
как
мне
ка­
жется,
осознать,
что
поступки
твои
должен
определять
не
результат
—
реально-нереально
(это какая- т о
военн ая
стра­
теги я,
пожалуй,
без
на де жды
на
победу
кидаться
в
бой,
не
жалея
себя
и
других,
не
сл ед ует ), а в нашей обыкновенной
жизни
и ной
пр инц ип.
Я
должен
сделать
все,
что
м огу,
ес ли
д аже
у ве рен,
что
резу льтат а
не
добьюсь.
Если
же
высчи­
тывать
вероятность
ус пех а,
ты
слишком
ч асто
будешь
ошибаться.
Смотри
в
себя
и
поступай
по
прав де.
Даже
если
неудач
будет
б оль ше,
чем
хотелось
бы.
Так
что
я
скл оня юсь
к
тому,
что
ты
поступил
правильно.
Увольнительная
—-
тоже
не
м ед аль,
пережить
можно.
Вдруг
м еня
пригласят
опя ть
в
часть
на
к онцерт
какой-нибудь,
так
и
увидимся...
Репетиции
и дут
полным
ходом.
Интересно,
мне
каж ет ся,
совсем
необычно,
без
ро мант изм а
и
пафоса.
Та кой
«Опти­
мистической»
я
еще
не
видел.
Отец.
Москва
Ан д рей,
я
очень
рад,
что
т ебе
удалось
пос м отрет ь
по
телевидению
фильм
«Неизвестный Чаплин».
Больше
всего
меня
по раз или
не
са ми
кад ры,
не
вошедшие
в
фильм,
а
работа
над
ними :
вар иан ты,
ва риа нты,
пробы,
поиски
— титанический
труд.
Решил
тебе
написать
о
трюковой
ком ед ии,
об
э ксцен т ри­
ке
и
ср азу
подумал,
что
как-то
н ел овко,
неточно
в
прошлый
раз
сказал:
меня,
м ол,
не
занимает
эта
беготня
по
экранам.
Пустая
к омед ия
положений
—
нет,
не
интересует,
но
э ксц ент­
ричн ым
может
быть
поведение
персонажа,
эксцентричным
может
б ыть
взгляд
на
вещи,
на
обстоятельства
—
разве
это
неинтересно?
Трю к
трюку
рознь,
тем
более
в
кино.
Режи с­
серы
всего
мира,
например,
изучали
те хни ку
трюка
у
Чап ли­
на,
даж е
те,
кто
никогда
в
св оем
т ворчест ве
не
обращался
6”
99


к
трюку,
чтобы
понять
его
эстетические
к ачест ва.
Трюк
ро­
дился
в
цирке,
в
м юзик-хо лле ,
а
Ча плин
сдел ал
его
кинема­
т огра фи ческ им.
В
чем
же
эта
кинематографическая
особен­
ность,
что
им енно
понял
Чаплин?
Первое:
в
кино
нет
надоб­
ности
в
клоунских
грубостях,
тр юк
может
б ыть
и
должен
б ыть
т онким ,
нет
надобности
формировать
эффект,
эффект
з десь
более
длительного
свой ства.
Ты
замечал,
наверное,
что
фильмы
Чаплина
можно
смотреть
по
нескольку
раз
и
даже
подряд,
но
удовольствие
не
уменьшается.
В
природе
комедийности
неожиданность,
непривычность,
а
тут
бо льш инс тво
зрителей
знают
наперед,
что
он
сейчас
сделает
(дети даже кричат заранее от востор­
га:
сейчас
он
б удет
ботинки
к ушать ), а все равно все смеются.
Как
взрослый
и
со зн ател ьный
зрит ель,
скажу,
что
уд овол ь­
ст вие
не
только
не
уменьшается,
но
воз растает.
А
дело
в
том
(только это не я сам догадался,
это
у
фран цуз ского
критика
Ан дре
Базен а), что «уди вле ни е
зрителя,
эффект
неожиданности
при
повторных
просмотрах
ус тупа ет
место
более
тонкому
наслаждению,
сост о ящему
в
ожидании
и
узнавании
с ов ерш енс тва». Вот тебе и трюк!
Сов ерш енст во!
Вообще
знаешь,
на ши
суж ден ия
(ияхотьизлюсьна
себя,
но
то же
часто
срываюсь)
о
жанрах
примитивны,
пов ерхно стны
и
отдают
высокомерием,
а
на
са мом-т о
дел е
мы
просто
не
имеем
точк и
отсчета.
Увидел
три-четыре
плохие
ком ед ии
и
решил
уже,
что
комедия
—
не
дело
для
сер ьез ного
артиста.
Мелодраму
в
сво е
время
обол гал и
так,
что
самог о
слова
в
кинематографе
с тали
бояться.
А
собствен­
но,
почем у,
чем
это
так
мел одрама
нехороша,
ко му
не
уг о­
дила?
Остер ег ись
высокомерия
и
чистоплюйства,
нет
^искусства высокого и низкого,
е сть
мысли
б оль шие
и
м елк ие,
и
авторы
Поэты
и
карлики.
А
искусство
—
всего
лишь
сред­
ство
для
каждого
из
нас
обнаружить
сво й
истинный
рост .
Жаль
расставаться,
но
спешу,
чере з
полчаса
м аш ина.
Вернемся
к
этому!
Начальство
ваше
приглашает
выступить
на
концерте
для
воинов.
Может,
увидимся...
От ец.
.. .Не
понимаю,
Андр ей,
почему
те бя
обиж ает ,
что
ме ня
называют
комиком.
Отнюдь
это
не
умаляет
мои х
достоинств.
Вот
Феллини,
например,
ве лик ую
Дж ульет ту
Мазину
счи ­
та ет
«настоящей клоунессой» . Кл оу нск и й д ар г лавн ый реж и с­
сер
кин емат ог рафа
счит ает
высшим
ак терски м
даро м.
И
я
с
ним
сог ла сен.
И м еется
в
ви ду
погружение
в
хар актер
и
о дно врем енно
в ладени е
идеей,
которая
мож ет
быть
не
толь­
100


ко
внутри
хар акт ера ,
но
и
над
ним,
более
того,
возможны
и
переменчивые,
драматичные
отношения
между
идеей
и
персонажем.
Неспроста
Ф е ллини
счи та ет
клоунский
дар
са­
мым
утонч енным
и
подлинным
выражением
актерского
тем­
перамента.
У
меня
есть
одна
душевная
а ктерск ая
тайна
—
я
придумал
сюжет
для
себя
и
для
Мази ны .
Сл ушай !
Муж
и
жена,
не мол оды е,
как
раз
нашего
в озр аста,
он
русск ий ,
она
итальянка.
Встретились
в
Сопротивлении,
поженились.
Ве нчал ись
дважды
—
в
католической
церкви
и
в
православной.
Он
—
ей
назло,
хо тя
не
р ел игиозен ,
как
она.
Два
характера.
Всю
жизнь
решают
и
не
мог ут
решить
о дин
вопрос:
где
ж ить
—
в
России
или
в
И тал ии?
После
войны
з аспор или
по
дороге
и
так
с
того
места
не
сдв ину­
лись.
Построи ли
неч то
вроде
трактирчика
или
заезжего
двора,
где
нам ешаны
русские
и
ит аль янские
пр ивыч ки,
куш анья ,
песни.
Все
русские,
побывав
у
ни х,
возвращаются
в
Россию.
Все
итальян ц ы
—
в
И тали ю.
С
каж дым
они
соби­
раются
в
п уть.
И
остаются.
Ком едия .
Лю бовь.
Два
клоун а,
два
нежных
с ущест ва
в
мир е,
не
приспо­
собленном
для
н их,
не
и ме ющем
в
своем
вселенском
уст аве
пу нкта
о
любви.
Тут,
знае шь
ли,
наст оящий
авт ор
многое
бы
вместил
—
и
заботы,
и
мир,
и
сп особност ь
людей
пони ­
м ать
д руг
друга,
и
необходимость
л ю дского
согл асия.
Ну
как?
Что
скаж ешь ,
сын
ко мик а?
Ев г.
Здравствуй,
Андрей!
Вчера
был
первый
просм отр
«Оптимистической», народу
на бежа ло
видимо-невидимо,
как
раз
для
большого
сканда­
ла
—
спектакль
еще
не
сдали,
а
толпа
как
на
пр емье ру.
Я
протолкался
кое-как
и
подумал:
с транн о
—
меня
это
и
злит ,
и
грее т
как-т о
од новрем ен но.
Вспомнил
сегодня
наш
с
тоб ой
разговор
об
успехе.
Ты,
конечно,
прав,
что
упоение
успехом
мешает
ак терам
ско л ько-
нибудь
критически
относиться
к
св оей
работе.
Но
не
поверю,
что
ком у-либо
из
артистов
у спех
не
нужен,
не
в
нем,
дес­
кать,
дело.
Это
то же
снобизм
навыворот.
Как
это
не
нужен?
О чень
нужен!
Успех
открывает
второе
дыхан ие.
Был
такой
знам енитый
пианист,
профессор
Московской
консерватории,
учитель
Рихтера
и
Гилельса,
настоящий
мудрец
Генрих
Густ а­
вович
Нейгауз.
Помню,
прочитал
в
газет е
«Известия»
его
рас­
суждения
о
пользе
конкурсов
и
премий.
Большой
у спех
м олодом у
испо лн ител ю
дае т
крылья,
сч итал
он,
и
я
с
ним
с огласен .
Тол ько
успе х
делает
робкого
а ртиста
смелым,
101


рож дает
дерз к ие
планы,
без
к от орых
твор че ство
нев озмож ­
но.
Успех
обн аруж ива ет
твою
связь
со
зрит елем ,
обн аж ает
ч ув ств енную
прир од у
этого
контакта,
пом огает
артисту
по­
н ять
зрителя
как
партнера.
В
настоящем
театре,
где
жизнь,
а
не
скука,
арти ст
и
зр ит ель
—
партнеры ,
впрочем,
в
эт ом
мы
с
тобой
будем
еще
специально
разби рат ься.
Усп ех
— это
признание,
подтверждение
тв оих
в озмо ж­
нос тей
и
пра в
в
иск усст ве,
но
не
индуль генция
от
ошибок
и
п ровалов.
Даже
увенчанный
о дна жды
лавровым
венком
не
может
все гда
и
всю ду
таскать
его
за
соб ой,
потому
чт о,
знаешь
ве дь,
лавровые
листики
в
суп
идут,
и
можно
в есь
лавровый
венок
в
б уль оне
сварить.
Успех
—
дело
от вет ст вен­
ное.
Понимаешь,
стремиться
к
у спеху
в
искусст ве
—
не
то
же,
что
стремиться
к
богатству
в
жизни.
Успех
нельзя
нако­
пит ь,
он
ар тис та
не
только
не
освобождает
от
труда,
но,
напроти в,
заставляет
на
себ я
без
конца
работ ат ь
и
работать.
И
если
ты
способен
вершить
над
собой
св ой
суд,
то
ник а кой
успех,
серьезный
или
вр еме нны й,
не
н ан есет
тебе
вреда,
а,
напр отив ,
д аст
возможность
пров ерить,
осознать,
соотнести
св ои
взгляды
с
другим и,
понять
ины е
пози ции,
принять
или
отвергнуть
их,
но
не
по
незнанию
или
легкомыслию,
а
бл а­
годаря
тому,
что
увидел
себ я
ря дом
с
д ругими ,
увидел
со
стор оны .
Не
зн аю,
читал
ли
ты
статью
в
жу рнале
«Совет­
ск ий
экран»
д рама турга
Алешина,
он
однажды
обо
мне
на­
писал,
статья
н а зывал ась
«Испытание успехом».
Я
когд а
у ви­
дел
это
название,
по ду мал,
тут
какая-то
каверза,
но
это го
не
ок аза ло сь.
Конеч н о,
я
вспом инаю
эту
статью
не
пот ом у,
что
для
меня
ле стно
отношение
т акого
чело век а,
писателя,
а
пото м у,
что
ход
его
м ысли
интересен
и
серьезен.
Действи­
т ельн о,
ар ти сту
необходимо
пройти
и
это
испытание,
ис пыта­
ние
успехом.
Коварство
п опуля рнос ти
за кл ючае тся
в
том,
что
зритель,
а
за
ним ,
к
сожалению,
и
режиссеры
же лают
видеть
т ебя
та­
ки м,
каки м
ты
им
п ол юбил ся,
п охо жим
на
себ я,
а
точ нее,
ко нечно,
на
тот
образ,
в
ко то ром
ты
оказа лся
уб едите льны м .
Так,
не
по
зло му
умыслу
созд аетс я
для
акт ера
западня.
Попа­
да ет
в
нее
каждый
обяза тельно,
но
некоторым
удается
в ырватьс я,
а
другие
поздно
н ачи нают
сознавать
свое
поло­
жение
и
в ырваться
уже
не
могут.
На
пл оскос ти
а кт ерско го
быт а
это
выглядит
т ак:
актер
Н.
неразборчив
в
выборе
ролей,
а
другой
разборчив,
он
не
играет
все
подряд,
он
читает
с цена­
рии
и
вы бирает
материал
посерьезнее.
Ему
по стоянно
тв ер­
дя т: «Роль на вас написана», «Кто же,
как
не
вы », «Кто лучше
вас
может?» и т.
п.
веск ие
аргументы.
Я
вспомнил
статью
А леши на
потому
и ме нно,
что
в
ней
четко
и
то чно
об
этом
102


ск азано .
Нужно
быть
разборчивым
не
т олько
в
выборе
ролей,
но
надо
быть
разборчивым
в
отношении
цели,
которую
перед
собой
ставишь,
я
подчеркиваю
—
в
отношении
цели,
в
отно­
шении
тв орче ск их
за дач,
ка кой
ценой,
какими
ме т одами
ты
их
решаешь.
Очень
распространенная
беда
—
наша
неспо­
собность
видеть
частность
в
контексте
общ его,
од на
роль
—
в
плане
творческой
судьбы,
конкретный
поступок
—
в
масштабе
всей
жизни.
Требовать
э того
от
молодого
чел ов е­
ка,
нав ерно е,
даже
неле по,
но
я
хочу,
чтобы
ты
имел
в
виду
эти
высш ие
з адачи
и
хот я
бы
и зре дка
сверял
с вои
дела
с
це ля ми,
которые
сам
себе
определил.
Кажется,
Ромм
Михаил
Ильич
ср авни вал
взгляд
худо жник а
с
мик рос копом
и
телескопом.
Это
ве дь
п ринц ипи аль но
р аз­
ные
п риб оры,
хотя
и
тот
и
другой
си стем а
з еркал ,
но
одн о
де ло
рассматривать
в
микроскоп
жизнь
в
к апле
в оды,
другое
наблюдать
за
д виж ением
н ебесны х
св етил
или
рукотворных
сп ут ник ов.
В згляд
же
худож ника
долж ен
быть
пристальным,
видеть
жизнь
к онкр етно,
п одробн о
и
вместе
с
тем
в
масшта­
бе
бо ль ших
пространств
и
врем ен ных
отрез ков.
А
это,
на
мой
взгл яд,
оз нач ает
быть
«внутри»
и
однов реме нно
«над»
си т уац ией.
Сегодня
ночью
или
зав тра
напишу
об
«Оптимистической»,
пок а
у
меня
нет
уверенности,
что
мой
Вожак
вполне
убе­
дителен.
Много
смеял ись
на
первом
п росм от ре,
а
это
сов сем
не
нужно,
вед ь
мой
папашка
—
Вожак
скорее
ужас
до лжен
внушать...
А
вообще
спек та кль
интересный
и
неожиданный.
Если
не
допишу
пись мо
до
утра,
так
отп равлю .
А
ты
не
з абывай
нам
п ис ать,
я
вед ь
выяснил,
у
вас
спе циа ль ное
вр емя
е сть
для
писем...
и
самостоятельных
занятий.
Пок а!
От ец.
Мо скв а.
20.1.83
Сынок,
мы
уже
не
раз
с
тоб ой
п ристу пал и
к
разговору
о
таланте,
но
всегда
у
м еня
о ста вало сь
ощу щени е
поверхностного,
облег­
ченного
т ол кован ия.
Ты
вот
считаешь,
что
че ло век
не
мож ет
сам
о
себе
сказать:
я,
мол,
тал а нт,
и
извольте
это
учитывать...
П олу чает ся
что-то
вроде
того,
что
та лантл ивы й
человек,
сознающий
эт о,
нескр оме н
и
посему
уже
недостоин
симпа­
ти и.
Талан т
—
это
бо льш ая
редкость,
кричать
о
нем
на
ка ж­
дом
перекрестке
не
следует,
конечно.
Кром е
того,
е сть
и звес тное
пушкинское: «Ты,
Моцарт,
бог
и
сам
того
не
103


знаешь».
Поэт ом у
я
не
склонен
был
те бя
п ереубеж дать ,
но
все-таки
хотелось
бы
подойти
к
эт ой
пр обле ме
с
другой
с торон ы.
И
в от,
представь,
как
я
р ад,
что
наткнулся
на
подтверждение
св оим
мыслям...
На
днях
куп ил
замечатель­
ную
кн игу
(большая удача,
потому
что
ее
не
д ост ат ь) «Фальк.
Беседы
об
и скусст ве.
Письма.
Воспоминания
о
худож нике»
(издательство « Сов етс ки й
художник»
издает
такую
ве лик о­
лепную
сер ию
о
мастерах).
Разумеется,
это
первое
из да ние
литературного
наследия
худ ож н иками
я
пр очита л
не
от ры­
ваясь.
Кро ме
того,
что
это
был
величайший
художник,
это
редкий
человек,
чист ый ,
мудр ый ,
светлой
души.
И
у
н его-т о
я
натк нулся
на
р ассужд ения
о
таланте.
В
письме
к
матери
он
писал
(сейчас возьму книгу,
ч тобы
то чно
было):
«Талант
—
это
счастье,
но
и
непомерная
тяжесть,
кот ору ю
на
те бя
нагрузили
и
заст авл яют
тебя
всю
жи знь
на
го ру
таскать,
а
хуже
всего,
что
не
таскать
ты
уже
никак
не
можешь,
ес ли
перестанешь,
то
превратишься
в
духовного
урода!
Где-то
ска­
зано,
что
человек
должен
проявлять
сво и
с посо бност и,
чтобы
ощущать,
что
он
живет».
И
д ал ьш е: «Только тогда,
когда
я
неплохо
пи шу,
я
чувствую
себя
приличным
человеком...»
И
де йс твите льн о,
он
умел
игнорировать
любые
внешние
обстоятельства,
за
всю
жизнь
так
и
не
научился
быть
«куп ­
цо м»
своего
и скусст в а,
но
был
с ча стлив
оттого,
что
мног о
работал.
Фальк
бы л,
между
прочим,
проф ессором
Вхут е­
маса,
так
что
к
его
словам
рекомендую
прислушаться.
Каж­
дый
за
талант
в
ответе...
Ев г.
Мо сква.
6.11.83
А ндрей ,
не
знаю,
что
за
лек цию
вам
чи тали
о
реализм е
в
кино,
может
быть,
она
и
бы ла
наивной.
Не
заб ывай
все
же,
ее
чит али
для
с олда т,
а
не
для
студе нт ов
театрального
учи лища .
А
что
ка­
сает ся
основного
тези са
—
«реализм»
е сть
самая
большая
сила
в
искусстве
современности»,—
так
это
точно.
Даже
если
ты
станешь
считать
ме ня
устаревшим,
никому
не
нужным
се­
годня
артистом,
я
все
равн о
буд у
это
утверждать.
Времена
меняются,
представления
людей
о
мире
и
о
себе
тоже,
естественно,
не
мог ут
быть
н еиз мен ны:
вкусы,
сти ли,
методы
—
все
в
движении,
это
так .
И
все
же,
сколько
помню
себя,
ни когд а
я
не
получал
удовольствия
от
«эстетического
бал ов ства», как говорил Козинцев обо всяких штучках и фоку­
сах .
Что
ка саетс я
кино,
то
вообще
существует
мнение,
что
104


доверие
к
жизни,
к
подлинности
—
в
прир оде
этого
искус­
ства.
Реали зм
в
кино,
а
точнее
сказат ь,
р еал ист ическ ие
фор мы
кино
известны
со
времен
господина
Л юмь ера,
и
ск ольк о
бы
ни
опровергали
их
прав омо чность ,
невозможно
отрицать,
что
подлинные
художники
всегд а
стремились
к
тому,
чтобы
лю ди
узнавали
в
их
фильмах
себя.
Кон ечн о,
ест ь
основания
говорит ь
о
наивных
формах
реализм а
и
о
зр е­
лом
искусстве.
И
не
со чти
мое
письмо
уроком
марксистско-
ленинско й
эстетики,
но
ра ссуж дат ь
о
реализм е
как
творчес­
ком
метод е
вне
м ировоз з рен ия
нельзя,
как,
впрочем,
вообще
о
серьезном
иск усс тве,
ибо
п оз иция
художника
по
отноше­
нию
к
м иру
людей
и
его
ответственность
пер ед
историей
определяет
горизонты
творчества.
И
так
б ыло
в сегд а.
Я
по ни маю,
А ндрей ,
что
и
в
училище,
и
за
кулисами
теат­
ра,
и
во
время
ваших
но чных
бдений
и
страстных
дискуссий,
подогретых
с ухим
мо крен ьк им
топливом,
таких
слов
не
гово­
рят.
И
не
надо!
Отр и цай те,
шумите,
бунтуйте!
Мы
тоже
ле гко
не
сдадимся.
Но
вот
что
меня
беспокоит
—
как
бы
ча стное,
промежуточное,
поисковое
не
заслонило
самую
суть .
По мни
взятый
у
поэта
свой
тези с: «Во всем мне хочется дойди до
сам ой
сути».
Е сли
это
не
забыто,
то
все
не
страшно.
Возьмем,
например,
кл ассический
для
кино
при мер
—
неореализм,
ве лич айш ее
достижение
итальянск ого
кинема­
то граф а.
Разве
на
протяжении
де сят илет ий
неореализм
оста­
ва лся
для
всех
абсолютной
истиной?
Да,
ч тобы
ты
зн ал,
сам и
итал ьянцы
нападали
на
св ое
искусство,
а
защищали
его
б олее
успешно
французские
и
советские
критики.
Неореалистов
обвиняли
в
натурализме,
бы ли
к
то му
осн ован и я?
— были,
да же
фил ьм
Росселини
«Рим
—
открытый
г ород».
А
потом,
представь,
один
крит ик
пр ид у ма л : «кричащий реализм»,
и
все
усп о коил ись.
Правда
может
быть
натуралистична,
потому
что
правда
им еет
право
на
беспощадность,
но
е сли
это
п равда ,
а
не
б оле зне нные
упражнения
человека,
желающего
нас
пугать
и
унижать
непр исто йнос тью .
В
по сле дние
десятилетия
на
за­
падно м
экране
—
я,
конечно,
видел
много
больше
тебя,
в
поездках,
мо гу
судить
—
все
чаще
появляется
человек,
теряющий
вер у
в
жизнь,
ду хо вно
бесприютный.
Мир
страшен,
и
худ ожн ик
должен
смотреть
правде
в
гл аза
(я,
кстати,
не
разделяю
точк и
зрения
нашего
пр ок ата,
который
обере­
гае т
зри теля
от
жес токост ей,
мы
в
результате
не
видим
выдающихся
фильмов,
а
это
обидно), но,
гляд я
правде
в
глаза,
настоящий
худож ник,
на
мой
взгляд,
все гда
утверж­
дает ,
что
зло
не
может
быть
нормой.
Таково
мое
мнение.
Евг.
Леон ов .
105


М оскв а.
10. IV .83
Андрюша,
как
ты
там?
здоровье?
н аст роен ие?
Да вно
не
виделись.
Невообраз им о
медле нно
тя ну тся
ме ся цы,
а
ноч и
т акие
длинные.
Я
те перь
часто
остаюсь
один ,
ма ма
н аша
каждую
неделю
почти,
как
свободный
день,
мчится
в
Бе л город
—
бабуш к а
болеет.
Вот
и
сегодня
о дин
я
как
сыч.
Ну,
конечно,
с
Донеч кой
твоей,
но
т оже,
скаж у,
со ба­
чин а
тв оя
без
ч еловеч ности .
Как
пр ишел
я,
так
она
и
виз жит,
и
хвостом
виляет,
и
лижется,
а
погуляли,
по ели
—
и,
п ожа­
луйте,
дры хне т
без
задних
н ог,
никакого
участия
в
моей
в нут­
р енней
жизни
не
принимает.
Я
сегодня,
Андрюша,
ти шину
слушал,
перепугался
да же.
Транспорт
уже
не
ходи т,
за тихл а
улица,
угомонились
сос е­
ди,
исчерпало
св ои
ра звлеч ения
телевидение,
и,
представь,
труб ы
даже
не
гудят,
ну
просто
тишина
полная.
Ты,
конечно,
дум аешь ,
как
я
раньше
ду мал,
что
тишина
—
пок ой
для
человека.
Все-то
мы
неп р авил ьно
понимаем.
Е сли
на
душ е
у
человека
п окойн о,
он
тишину
слышит
и
радуется,
а
е сли
волнение
в
н ем,
то
тишина
его
только
усиливает.
Расселось
мое
беспокойство
пе редо
мн ой
в
кресле:
давай,
г оворит ,
поволнуемся
вместе,
чего
уж
тут
прятаться,
от
не го
не
уйдешь.
Вот
она
— тишина
одиночества.
Не
хочу
тебя
во лн овать ,
но
вра чи
опя ть
пристали:
в
больницу,
в
бо льн ицу.
Может,
л ягу
ненадолго,
устал
отби­
ва ться.
Съемк и
у
Данелия
з ако нчили ,
несколько
дней
еще
озвучивания,
и
вс е.
Что
за
фильм
получился
—
не
знаю ,
г русть
ка кая-т о
в
нем
сидит,
хотя
и
ком едия.
Назвали
—
«Слезы капали».
Гия
вс егда
о
т ебе
сп раш ивае т,
пр ивет
передает.
Когд а
начинаешь
работу
с
н им,
думаешь:
сколько
мучений!
А
когд а
закончили
—
пустота.
Вот
бы
тебе
такого
д руга,
такого
ре­
жиссера.
Впрочем,
все
будет,
все
еще
впереди.
Скоро
ве р­
н еш ься,
мож ет
быть,
нам
предстоит
сн имат ься
в
одном
фильме.
Или
спектакль
св едет
нас
на
о дной
сцене.
Я
стану
за
т воей
спин о й,
как
ж ивой
лес
вместо
ри сова нного
задника;
как
старый
дуб
раскину
руки;
как
орел
подставлю
крылья
т ебе
—
ничего
не
бо йся,
сынок!
Андрюша,
комик
про изн оси т
патетические
с лова,
что
делают
зрители?
Они
хохочут!
От ец.


О
чем
Леонов
не
рассказал
О
чем
Леонов
не
рассказал?
О
то м,
что
видно
только
из
зрительного
зала,
что
принадлежит
тольк о
зр ите лю.
До ве­
ри е,
оценка,
любовь...
Всен арод н ая
любовь
к
Леонову,
его
огром ная
популяр­
ность
в
наш ей
стране
не
кажется
загадкой
тому,
кто
знает
т ворческ ий
п уть
артиста,
видел
и
помнит
его
фильмы,
спек­
такли,
у
ко го
пер ед
глазам и
стоят
его
п ерсон ажи ,
весел ые
и
пе ча льн ые,
лукавые
и
наивные,
см елые,
н еле пые
и
смеш­
ные,
очень
тр огатель ны е,
очень
чи сты е,
устремленные
к
д обру.
Герои
Леонова
—
это
то же
он
сам
в
разн ых
лика х.
Они
стоят
гурьб ой
за
его
сп ин ой,
вы совыв ая сь*
и
подмигивая
нам,
то
подкрепляя
какую-то
мы сль
письма,
то
оспаривая
ее.
Поэ то му
в спом ним
наибол ее
значительные
р аботы ,
факты
биографии
человека,
к оторы й
сейчас
со
страниц
кни ги
пе ре­
селяется
в
ваш
дом ,
чтобы
в
час
радости
и
час
раздум ий
по мо­
гат ь
вам,
как
п ом огают
друз ья .
Леон ов
сыграл
в
кино
и
в
театре
мн ого
ролей
—
боль­
ших
и
малых,
комедийных
и
драматических,
совершенных
и
неудачных.
Все
эти
роли,
кон еч но
же,
могли
ост ать ся
л ишь
от д ельн ыми
ролями
талантливого
арт ист а,
ес ли
бы
они
не
были
объединены
общей
темой,
единой
т енд ен цией.
В
любом
фил ьме,
в
любом
спе ктакл е
он
всег да
об
одном
—
о
ч ел овеч ност и.
Артист
стремится
ви деть
в
с воих
героях
св етлое,
доброе,
человеческое
начало,
раскрыть
его.
А
есл и
случает ся
играт ь
злодея,
тирана,
бандита,
он
уме ет
вызвать
у
нас
щемящее
чув ство
тоски
от
того,
что
его
п ерсонаж
как
человеческая
личн ость
не
состоялся.
Д оброта ,
любовь
к
людям,
трогательное
и
нежное
от но­
шение
к
человеку
—
эта
бо льш ая
личная
тема
в
ис кусст ве
роднит
т ворчест во
Леонова
с
иск усст во м
зам еч атель ных
ру сских
ко меди й ных
актеров
—
Давыдова,
В арл амов а,
Ян­
шина.
Ле онов
при шел
в
искусство
в оврем я.
Се реди на
пят ид е­
сятых
годов
от м ечена
сбл иж ен ием
искусства
с
жизнью,
поиск ам и
достоверности.
Чист о е,
п рав дивое,
зад ушев ное
слово
о
жизни
простого
человека
—
вот
что
становилось
цен­
н ым.
Дебю ты
акт ерские ,
р ежис се рск ие,
пи сатель ск ие,
художественные
открытия,
эк с пери ме нты,
ди скус сии
—
та­
кова
атмосфера
тех
ле т.
Демократизация
героя,
ил и,
как
писали
тогда
газе ты,
107


«очеловечивание героя»,—
вот
гл авно е
н аправ ление
э ти­
ческих
и
эстетических
поисков.
Такое
искусство
близко
Леонову,
именно
та кому
искусству
Леонов
нужен.
Вн има ние
к
вн утр енн ей
жизни
челов ека ,
к
психологии
выдвинуло
на
первый
пл ан
артистов,
гл авная
си ла
кот оры х
в
простоте
и
е сте ств еннос ти.
О
чем
мечт ал
Станиславский?
Что
система
входит
в
человека-артиста
и
перестает
быть
для
нег о
системой,
а
становится
его
второй
органической
нату рой .
Безыскусственность
от ли чает
только
тех
артистов,
которые
с по собны
дов ер ить ся
собственной
органической
творческой
природе.
Леонов
принадлежит
к
таким
художникам,
которые
слыш ат
жиз нь,
время
и
действительно
причастны
к
ге рою
демократическому.
Его
часто
называют
именами
героев,
призывают
на
помощь
в
житейском
споре,
его
лю бят.
По с­
тупки
пер сонаж е й
приписывают
его
доблести,
а
личные
свойства
—
достоинствам
произведения.
Постоянство
нрав­
ственной
п ози ции
и
вер а
в
то,
что
именно
реализм
—
самая
бо льш ая
с ила
в
иск усс тве,
определяют
чело вечес ки й
и
х удо­
же ст ве нный
ф еноме н
Евг ени я
Лео нов а.
...Леонов любит Подмосковье,
лю бит
п ри роду
с реднеру с­
ской
по лос ы,
покой
лес ов
и
неприметную
красоту
скромных
речушек,
синее
небо
и
тишину.
В
свободное
время,
когда
с лу­
чает ся
пауза
м ежду
спектаклями
и
съемками,
он
от п рав­
ляется
с
женой
и
сын ом
в
подмосковную
деревню
Давыдко­
во.
Это
место
с
детства
з нак омое
и
родн ое.
В
Давыдкове
жи ла
многочисленная
родня
м атер и,
и
поэтому
летни е
месяцы
семья
проводила
в
д ер евне,
так
что
самы е
первые,
ранн ие
воспоминания
свя зан ы
с
э той
дер евн ей.
И
привычка
к
долгим
про гулк ам
по
л есу
или
в
поле
—
это
то же
из
детства.
«Я не рыбачу и не охочусь,—
г оворит
Л еонов ,—
просто
хо жу,
ды шу,
ду маю
и
вспоминаю».
Зде сь,
в
Давыдкове,
Леонов
не
дачни к,
а
сво й
чело век ,
ему
со об щают
де ре вен ские
новости:
кто
женился,
кто
дом
построил,
чей
сын
ок ончи л
институт.
И
это
тоже
прия тно
созн ават ь,
что
где-то
рядом
и дет
жизнь
тв оих
тов ари щей
де тства ,
бывших
босоногих
футболистов,
ко торы х
теперь
солидно
ве личаю т
по
имени-отчеству.
Мо жет
быть,
чело ве­
ку
помо га ет
сознание
своих
корней,
а
может
быть,
эта
п ривяза нн ост ь
к
местам
дет ст ва
выдает
некоторую
с енти­
м ента ль ность.
Во
вс яком
сл уч ае,
любовь
к
ро дному
краю,
к
скромному
и
по эти чн ому
подмосковному
пейзажу
на чи­
нается
с
нежной
памяти
о
детских
г одах,
с
любви
к
п одм ос­
ковной
деревушке
Д авы дково .
108


Леонов
рос
в
типичной
московской
сем ье
среднего
дост атк а.
Жили
в
коммунальной
квартире
на
В асил ьевско й,
занимали
две
небольшие
комнаты.
Дом
в ечно
был
пол он,
вкривь
и
вк ось
стояли
раскладушки
—
наезжали
родственни­
ки,
бли зки е
и
далекие,
деревен ские
знакомые,
д рузь я-т о­
вар ищи.
Во
время
войн ы
вся
сем ья
Леоновых
работала
на
а виа­
ционном
за вод е:
отец
Павел
В а сильеви ч
—
инженером,
мать
Анна
Ильинична
—
табельщицей,
брат
Ко ля
—
коп иров­
щиком,
а
подросток
Же ня
—
учен иком
токаря.
Как
по каз ала
вся
дальнейшая
суд ьба
Леонова
в
иск усст ве,
эти
жизненные
«накопления», эти эмоциональные впечат­
ления
и
простые
нравственные
уроки
нел егкой
жизни
опре­
делили
характер
леоновского
героя.
Демократизм
в
искус­
с тве
не
может
б ыть
эстетическим
ухищ ре нием
арти ста,
это
сущностная
черта
личности
чело век а,
определяющая
нрав ств енный
потенциал
худож н ика.
В
сознании
Леонова
искусство
никогда
не
б ыло
только
развлечением
для
людей,
но
бы ло
и
всегд а
б удет
школой
челов ечнос ти.
И
в
созна­
нии
зри теля
Леонов-артист
—
это
прежде
всего
личность,
ко то рую
интересно
наблюдать
в
обстоятельствах
роли.
Работы
Леонова
в
ки но
и
в
теат ре
п рино сят
ощ ущени е
больших
человеческих
потенц ий .
Это
и дет
от
напо лнени я
образа
свойствами
личности
актера.
Впрочем,
з на чите ль­
ность
и
своеобразие
художественных
созданий
всегда
производное
от
а рти сти чес кой
индивидуальности.
Раскрыть
себя
в
ро ли
—
зн ачит
вы ра зить
свою
взволнованность
з амы слом,
внес ти
в
произведение
свое
собственное
видение
и
знани е
жизни.
А
в
таком
случае
отношения
актера
с
персонажем,
добрым
и
з лым,
не
мо гут
быть
б ес­
страстными.
Леонов
всегд а
проявляет
человеческую
заинте­
ресованность
в
судьбе
своего
героя.
Он
любит
св оих
героев,
жалеет,
понимает,
з ащ ищает.
Он
мягок
и
м илосер ден
даж е
к
сатирическим
св оим
созданиям,
он
буквально
не
доп ускает
мысли
о
безнадежности
какого
бы
то
ни
было
человека.
Ни
жанр,
ни
ст иль
фильма
не
сковывают,
не
ме шают
ар ти сту
вы разить
со
в сей
пронз итель ность ю
свое
отношение
к
чело­
веку,
понимание
его
возможностей,
его
ме ста
в
мире,
как им
бы
скромным
и
смешным
ни
был
его
персонаж.
Творческая
биография
Ев ген ия
Леонова
—
это
и стор ия
трудных
поисков,
а ктерс кого
долготерпения,
по терь
и
на хо­
док,
великого
труда
и
н еп рекращаю щ ей ся
учебы
и
совер­
шенствования
—
от
ма стерства
к
высш ему
мастерству.
109


В
1961 году на экраны вышел фильм «По л осат ый
ре йс».
Мальч ишки
смотрели
его
по
десять
ра з,
да
и
взрослые,
поругивая
фильм
за
примитивность
чел овеч еск их
характ е­
р ов,
не
прочь
бы ли
по см еят ься
еще
разок-другой
над
н елеп ейшим и
приключениями
нес ча стног о
«дрессировщи­
к а ». Комедия в те годы была редким гостем на нашем экране,
а
смешная,
забавная
— тем
более.
Фильм
режиссера
В.
Фе-
ти на
по
сцен арию
А.
Каплера
и
В.
Кон ецк ого
отличался
вы­
думкой,
смелостью
эксцентрических
трюков,
но
усп ех
ему
принесла,
конечно,
актерская
работа
Ле онов а.
Леоновский
п ерсон аж
— тихий,
скромный
человек,
буфетчик
Шул ей кин
из
советского
торгпредства,
не
мог
до стать
билет
на
пароход,
и
торговый
агент
предложил
ему
биле т
з абол ев шего
укротителя
с
услови ем,
что
он
пов езет
ценный
груз
—
з акупл енны х
в
Африке
тиг ров
и
львов.
Звери,
естественно,
в
клетках,
Шулейкин
в
каюте.
Про с ти­
тельное
легкомыслие
втягивает
бедного
героя
в
во дово рот
таких
событий,
что
он,
себя
не
помня,
носится
по
палубе,
боясь
лю дей
и
гнева
т игров
и
не
на дея сь
на
спасение .
Шулей кин
Леонова
—
потешный
ти п:
и
купание
в
мыль­
ной
пене,
и
борьба
с
тиграми,
и
выступление
перед
па ссаж и­
рами
в
ро ли
известного
дрессировщика
—
все
это
было
ум о­
рительно.
Его
Ш улейкин
б есконечн о
страдает
от
лож ного
полож ения,
стыдится
своего
в рань я,
и
это
вдвойне
комично.
Леонову
уд ае тся
сохранить
аб сол ютную
серь ез ность,
он
действует
сосредоточенно,
он
правдив,
но
понимает,
что
актерская
п равда
в
водевиле
и ная
—
эксцентрика
да ет
св ои
правила,
которые
Леонов
принимает,
и
чувствует
с ебя
в
них
свободно.
Способность
Леонова
с
истинным
п рост од ушием
отне с­
тись
к
пред ложе нн ым
обстоятельствам
ко меди и
«Полосатый
рейс»
прив ела
его
к
бл естя щему
у спеху,
он
стал
попу ля рен ,
любим ,
из вест ен
всей
стра не .
Хотя
и
до
«Полосатого рейса»
артист
сыграл
немало
комедийных
роле й
и
все
его
герои
выз ывал и
см ех
в
зрительном
з але
при
первом
св оем
поя в­
лении.
Поразительное
сочетание
буффонады
и
психологической
правды
сам оощу щен ия
окрасило
работу
Леонова
в
спектакле
«Энциклопедисты»
Те атра
имени
К.
С.
Стани слав ског о.
В
са­
ти риче ской
п ьесе
Леонида
Зорина
он
исполнял
роль
комп о­
з ит ора,
который
играет
на
гребенке.
Его
Куманьков
был
робок
и
заст ен чив ,
но
за
эт им
с к рыва лись
непомерные
пр и­
тязания
бездарности,
как
и
у
оста льн ых
«энциклопедистов».
Сквозь
внешний
рисунок
дружеского
шар жа
в
спектакле
режиссера
Б.
Ль во ва- Ано хина
проступал
глубокий
сарказм.
110


Как
и
в
фильме
Анджея
Вайды
«Охота за мухами»: все очень
точно,
узнаваемо,
натурально,
и
именно
эта
«всамделиш -
ност ь», внешняя похожесть псевдотворчества накаляет автор­
скую
страсть,
и,
ког да
режи сс ер
смеется
над
своими
геро ями
зл о,
жесток о,
по ни маеш ь,
что
сарк азм
—
последнее
сред­
с тво
в
руках
худож н ика,
чтобы
защит ит ь
сво й
мир
от
в оин­
ствующего
мещанства.
В
ины е
врем ена
происходит
инф ля ция
понятий,
подмена
це нн ост ей,
вдруг
исчезают
крит ерии
—
и
какое-нибудь
изваяние
из
папье-маше
занимает
мест о
на
выставке.
Иногд а
мы
отмахиваемся
—
какое
это
име ет
значение,
а
иногда
вдруг
о бн ар уживаем ,
что
это
серьезно.
Пьеса
Л.
Зорина,
х отя
она
шла
в
одном
м оск овском
театре,
не
м огла
про йти
незамеченной.
Документальный
фарс
—
вед ь
это
не
просто
слова,
это
задача
новая,
эс те­
т ичес ки
сл ожн ая.
Что
«вытворял»
в
это м
спе ктакл е
Леонов!
Его
Куманьков,
робея,
рассказывал
«энциклопедистам»
о
своих
«творчес­
ких»
дел ах,
но
при
это м
Леонов
не
т ерял
из
виду
зрителя;
тут
был
определенный
прием:
артист
— сообщник
зрителя,
а
его
персонаж
живет
по
з акон ам
своего
харак т ера.
—
Сделал
я
фа нтази ю
на
темы,—
гов ори л
Куманьков
и
ос та нав лив ался.
Он
при щури валс я
в
з ал,
же лая
убе дить ся,
понятно
ли
о н , «художник», выражается,
и
зрители
отвечали
ему
дружным
см ехо м:
эт от
не веж еств енны й
тип
не
сомне­
ваетс я
в
своей
исключительности.
—
Сделал
я
ф анта зию
на
темы,
пер ело жени е
для
гр е­
бен ок,
понес
в
филармонию
—
не
берут ...
З десь
Куманьков
с нова
бросал
испы т ую щий
взгляд
на
зрителей,
точно
ему
извест но
б ыло,
что
те,
которые
«не берут», сидят в зале.
Зал
см еялся.
Тогда
Кума ньк ов
отворачивался
и
п родол­
жал
свой
рассказ
друзьям,
которые
сочувс тве нн о
и
серьез­
но
ки ва ли.
Леонов
из обрета ет
массу
способов
д ейст вия.
Это
неск ончае мы й
поток
забав
и
выдумок,
вед ь
его
ко мпози тор
хит ро
м аски ровался
под
наивность.
Простачок,
но
с
ко­
рыстным
расчетом.
Он
то чно
и
к ом пань онов
св оих
слегка
обманывал,
играя
пер ед
ни ми
невинность
т ворческого
созда­
ния.
«Давеча в филармонии был,—
г ово рит
Куманьков,
си яющий
и
смущенный,— суиты
нос ил
на
т емы».
И
от
эт ой
«суиты на темы»
под ним аетс я
н овая
во лна
хохота.
И
понимая,
что
зри тел ь,
давясь
от
смеха,
хочет
услыша ть,
что
он
там
еще
бормочет,
Леонов
—
Куманьков
развора чивает ся
к
рамп е,
делает
несколько
шагов
вперед,
чтобы
его
лучше
слышно
было,
и
победоносно
сооб щает :
«Взяли суиту».
111


И
звучи т
это
та к,
что
напрасно,
мол,
смеетесь,
еще
по­
сл ушаете.
Вся
эта
сцена
смотрится
как
единый
цирковой
аттракцион,
в
котором
каждый
но вый
трюк,
н овая
шутка
рождается
от
п ред ы дущей.
П охож е,
что
арт ист
«дразнит»
зрит еля,
а
сам
при
эт ом
иронично
с нисх оди теле н.
Трудно
передать
каскад
трю ков,
ужимок,
ухмылок.
А
к огда
Кумань­
к ов, «смущаясь», залезал на стул,
ч тобы
исполнить
на
гр еб ен­
ке
св ою
новую
«суиту», и обращал в зал незамутненный
взор
—
зрит ел ьн ый
зал
со дро га лся
от
смех а.
Это
был
з лой
памф ле т,
феерия,
цир к
и
при
эт ом
п равда.. .
Острая
характерность,
м ягкий
ком изм
прин если
прочный
успех
и
л еоновском у
К ристи
в
пьесе
Бернарда
Шоу
«Ученик
дь явола », поставленной в Театре имени К.
С.
Ст ани сл ав­
ского
режиссером
Розой
Иоффе.
Эта
пь еса
о
том,
как
кон т ра­
бандист
и
священник,
обм еняв шись
сл учайн о
платьем,
поме­
нялись
и
ролями
в
жизни.
Кри сти
Леонова
был
плутоват
и
н аивен ,
труслив
и
ж изнер адос т ен,
н еразум ен
и
му др
душой.
Л еонов
иг рал
в
театре
Кри сти ,
а
на
э кр анах
шел
новый
филь м
—
«Крепостная актриса», где Леонов в роли графа
Кутайсова
снова
покорял
зрителя,
и
снова
всем
казалось,
что
он
создан
играть
в
весело й,
смешной,
искрящейся
см ехом
комедии.
В
соот вет ст вии
с
законами
жанр а
Леонов
делает
же сто­
кость
своего
п ерсон ажа
больше
смешной,
чем
стра шной .
Как
и
в
«Полосатом рейсе», артист принимает условную
реальнос ть
ф ил ьма,
сживается
с
ней
и
дей ств ует
в
согласии
с
естественным
проявлением
человеческого
характера.
Лас­
кая
медв ед ицу,
ко тор ую
привели
в
его
спальню
вместо
юной
холопки,
а
зат ем
в
безумном
страхе
спас аясь
от
не е,
Ле о­
нов
ос тается
неп оср ед ств енн ым:
самы е
н елеп ые
положения
он
оправдывает
хара кт ером
своего
персонажа.
Вот
он
вл езает
на
шкаф
и
глядит
оттуда
жа лост ливо,
вымогая
себе
сочув­
ст вие.
А
добившись
сочувствия
законной
своей
супруги,
л ьет
сле зы
у
нее
на
груд и
со
в сей
искренностью
спасенного
от
гибели.
Страсти,
желания,
фантазии
графа
—
нео бу зда нн ые,
сильные,
но
при
этом
каки е-т о
бутафорские.
Н еле пая
откро­
венность
в
выявлении
собственного
самодурства,
глупости,
ничтожности
и
делает
леоновского
Кут айсова
предельно
смешным.
З десь
мы
от м ечаем
сп особн ост ь
артиста
соеди­
нить
тр юк
с
п риродой
характера,
чтоб ы
т рюк
не
ок азался
просто
ф окусом .
При
всей
щедро ст и
ко м ед ийного
таланта
и
природной
арти стич ности
в
Леон о ве
сильн а
сп особн ост ь
к
самоограни­
чению.
Если
режиссер
ста вит
ему
точную
задачу
и
требует,
112


чтоб ы,
несмотря
на
с итуаци ю,
бли зкую
к
грот е ску,
он
о ста­
вался
стороной
страдательной
и
вел
зр ите ля
к
ощущени ю
пароди йнос ти
не
пр ямым
путем
—
актер
способен
и
на
такое.
Это
пок азал а
работа
Леонова
в
фильме
Эл ьд ара
Рязанова
«Зигзаг удачи».
Особе нн о
интересна
интонация
фильма,
очень
б лиз кая
к
интонации
расск азо в
Зощенко.
Н езат ейл ивая
житейская
и ст ория:
фотограф
Орешников
(эту роль исполняет Леонов)
купил
на
профсоюзные
деньги
лотерейные
билеты
и
выиг рал
десять
тысяч,
а
коллеги
реши­
ли
отнять
их.
Милые,
честные,
добрые
лю ди
становятся
и з-за
св оей
нравственной
несостоятельности
ж алким и
и
нек рас ивы ­
ми.
О решник ов
же,
будучи
вк лю че нным
в
среду,
нари сов ан­
ную
ир ониче ск и,
внутренне
противостоит
ей,
он
способен
видеть
вещи,
события,
лю дей
в
их
ист ин ном
св ете.
Один
п сихиат р
ск азал,
что
ч увст во
ю мора
обеспеч и­
вае т
человеку
«душевный комфорт»
в
любой
ситуац ии.
Леонову
чу вст во
юмо ра
помогает
и
в
жиз ни,
и
в
тв орче ств е.
Можно
б ыть
уверенным,
что
Леонов
не
растеряется
ни
при
как их
обстоятельствах.
В
фильме
«Джентльмены удачи»
ар тист
иг рал
фактичес­
ки
две
и
даже ,
пожалуй,
три
рол и.
Фи льм
начинается
как
н аст оящий
детектив:
тр ое
в
вос т оч­
ных
х алата х
и
тюбетейках
пр обрались
в
д ревн юю
усыпаль­
ницу
и
похитили
золотой
шлем
Ал ексан д ра
Македонского,
затем
дво е
из
них
были
пойманы,
но
глав ног о
преступника
взять
не
удалось.
И
вдруг
профессор
Мальцев,
руков оди ­
те ль
археологической
п арт ии,
встречает
в
м осков ск ом
трол­
лейбусе
человека
как
две
капли
воды
похожего
на
ускользнувшего
бандита.
Ти хому
Е вгению
Ивановичу
Трош­
ки ну
ничего
не
оста ет ся,
как
сесть
в
тюремную
камеру
под
видом
рец идиви ста
«Доцента», устроить « св оим
сооб щн и­
кам»
побег,
чтобы
помочь
милиции
узнать,
где
спря тан
бесценный
шлем.
Когд а
Леонов
—
Трошкин
в
об разе
б анди та
появляется
в
тюрьме,
он
очень
б ыстро
улавливает
правила
общ еж ити я,
которые
тут
установлены;
пусть
это
общество
подонков,
отбр ос ов,
но
это
не кое
замк нут ое
в
се бе
общежи тие .
Здесь
есть
сво и
закон ы ,
и,
подчиняясь
эт им
законам,
принимая
эти
зак о ны,
ар тист
н аход ит
чуство
мер ы
и
правду
поведения,
ко то рые
необходимы.
Анал из
образа
б анди та
в
исполнении
заве дующего
де т­
ским
сад ом
особенно
интересен.
Мы
как
бы
ощу щае м
стара­
тельность
передачи
б андитск их
приемов,
бандитских
выра­
ж ений,
ар тист
следует
бандитской
лини и
по веде ния
неуко сни­
113


те ль но,
точно,
но
при
э том
его
физическое
самочувствие
все
время
выдает
нам
д ругой
характер.
Вот
Трошкин
—
«Доцент»
заставляет
своих
подопечных
во ров
ут ром
делать
зар яд ку,
и
как
толь ко
кто-нибудь
пы­
та ется
во зр азит ь,
он
суро во
от веча ет
на
бандитском
жа р­
г оне: «Пасть порву!» Но при этом само стремление заста­
вить
бан дито в
мы ть
руки,
делать
гимнастику,
выражаться
нормальными
сл овами
выдает
его
истинно
человеческое
лицо,
его
ж изненные
правила.
Воспитатель,
ответственный
за
поведение
человека,
он
даже
в
эти х
крайне
неподходящих
услов иях
сохраняет
св ои
обя занно сти
и
прав а.
Более
тог о,
он
об на руж ивает
в
бандитах
некоторые
черты,
опираясь
на
ко­
торые
можно
было
бы
вы строить
совершенно
ины е
судь бы .
И
вот
это
о щущение
каких-т о
добрых
человеческих
во з­
мо жно стей
н ен авяз чиво
и
тонко
передано
Леоновым.
Ду­
мается,
что
именно
в
это м
был
замысел
авторов
сцена­
рия
Г.
Данелия
и
В.
Тока ревой
и
режиссера
А.
Серого.
И
хотя
в
ц елом
фил ьм
неровен,
ст ил ист ически
не
выдержан,
гл ав ную
свою
задачу
он
вып олн ил.
Леон ов
всегда
чуток
к
ли тературн ом у
материалу,
к
ли те­
ратурному
произведению,
но
то,
что
предлагает
сц ен арий
или
пьеса,
проходит
об яза тельн ую
и
гл убокую
проверку
его
с обст венны м
жизненным
опытом ,
его
собст вен н ой
чело­
веческой
ин див идуал ьн ос тью.
Вспоминая
лучшие
роли
Леонова,
убеж даешься ,
что
артист
всегд а
выступает
в
филь ­
ме,
в
сп екта кле
а вт ором
роли.
Может
быть,
стрем лен ие
ар ти ста
ост ать ся
верным
своей
ч елов ечес кой
нат уре
должно
то лка ть
его
по
стезе
создания
только
героев,
бл изк их
по
мироощущению,
м ирово ззре н ию
и
темпераменту?
Но,
как
п равил о,
в
и скусст ве
подобное
не
прои сход ит.
Очень
часто
актер,
игр ая
своего
человеческого
антагониста
по
ж изни,
доб ив аетс я
необ ык нов енной
убедительности.
Со­
четание
подча с
прям о
про тив ополо жны х
характеров
—
х арак тера
а кте ра-человека
и
характера
литературного
пе р­
с онажа
—
д ает
ис тинн ый
об ъем
его
сценическим
и
экр анны м
со з дан иям.
Леонов
в
рол и
дейс твуе т,
выполняя,
св ои
внутренние
при­
казы.
Это
делает
перевоп лощен ие
уб едите льны м .
Станис­
л авс кий
отв ер гал
рем ес ло
во
имя
при роды ,
которая
бе зо ши­
б очно
движ ет
артистом,
если
он
ее
в
себе
слышит
и
цен ит.
В
с амом
деле,
в
актерском
ис кусст ве
правд а
то,
во
что
артист
и ск ренне
верит
как
внутри
себ я,
своего
персонажа,
так
и
в
душах
партнеров.
«Надо переживать роль,
то
ес ть
исп ы­
тывать
аналоги чн ые
с
ней
чувства»,—
го ворил
Станиславский.
114


И
если
арт ист
действительно
чувствует
то,
что
он
и зоб ра­
жает,
то
его
м им ика,
голос,
речь,
движения,
пластика,
физи­
ч еское
дей ств ие
и
обще ни е
с
партнером
как
бы
с ами
собой
координируются,
приобретают
взаимную
зависим ост ь
и
выглядят
гармоничным
проявлением
человеческого
ха рак­
те ра.
Психофизический
аппарат
Леонова
нео быкно ве нно
р азвит ,
необыкновенно
чувствителен,
податлив
настроению.
А
тот,
кто
выработал
в
с ебе
психотехнику,
тот
научился
создавать
почву
для
вд охн овен ия.
Леонову
не
нужен
гри м
с
наклейками,
толщинки
и
ма сса
других
приспособлений
и
«хитростей»,—
на
сцене
или
пе ред
кам ерой
уже
во
время
репетиций
можно
зам ет ить,
как
у
него
начинают
м енять ся
взгляд,
фигура,
ритм
дыхания
и
движения,
а
это
как
раз
озн ач ает,
что
происходит
перевоплощение.
Фо рмул а
Ста ни слав ско го
—
«театр перевоплощения на
основе
переживания»
— стала
художественной
религией
Л еоно ва.
«Творчество,
не
освещенное,
не
оправданное
из нутри
чувством
и
п ереж иваен ием ,
не
им еет
никакой
цены
и
не
нужно
иск усст ву »,—
писал
С т ан иславский.
И
Леонов
не
толь ко
мог
бы
подписаться
под
этими
с ловам и
учителя
в
искусстве,
но
имеет
все
основания
утверждать,
что
в
сво ей
актерской
ж изни
не
отступал
от
этого
правила.
В
ком едии,
где
в сех
тянет
на
пре дст авл ени е,
Леонов
остается
в ерен
себ е,—
в
предлагаемых
обстоятельствах
он
дей ствует
на
свой
страх
и
совесть,
от
собственного
имени.
Поведение
же
его
персонажа
смеш но
потому,
что
несет
все
че рты
реального
быти я
в
обстоятельствах,
далеких
от
жизненных.
Всякий
т рюк
в
исполнении
Леонова
сознание
фиксирует
не
толь ко
как
эстетическую
шалость,
остро­
умие,
но
и
как
способ
выявить
суть,
нелепую,
смешную,
ж алкую
суть
характера
п ерсо н ажа.
Окарика ту рив ан ие
никогда
не
выглядит
у
него
назидательно.
См ешной
у
Леонова
не
значит
прид урко ва тый ,
в
его
комедийных
персонажах
ес ть
плутоватость,
хитринка,
окрашен ны е
добродушием,
по
сущес т ву.
В
«Полосатом рейсе»
и
в
«Джентльменах удачи», при­
нимая
условность
сит уации,
Леонов
находит
ту
меру
есте ­
с твенно го
в ыявлен ия
человеческого
характера,
которая
определяет
его
свободное,
легкое
са мочув ств ие
в
роли .
Он
как
бы
снимает
пафос
разоблачения,
считая,
что
не­
соответствие
жизненности
пов едени я
героев
и
грот ескно й
ситуации
само
по
себе
ро жда ет
комический
эф фек т.
Сме ш­
но й,
не уто мимый
Шулейкин
и
трогательный
в
с воей
наивной
деловитости
Трошкин
п ост авл ены
ар ти стом
на
п рочн ый
115


фундамент
доверия
к
зрителю,
его
чувству
ю мора.
Леонов
как
бы
при зыв ает
зр и теля
в
союзники,
призывает
отнестись
снисходительно
к
сюжет у ,
но
не
к
геро ям .
Уд ив итель ная
сп особн ост ь
артиста
сразу
и
безоговороч­
но
вы звать
до верие
к
себе,
расположить
сердц а
зрителей,
заразить
их
с воей
эмоцией
привлекла
к
Леонову
внимание
реж иссуры
в
свое
время.
Узнаваемость
его
комедийных,
сати риче ски х
фигур,
их
жизненность,
насыщенность
подробностями,
деталями,
метко
схваченными
в
самой
жизни,
г ово рят
о
том,
что
Л еонов
—
человек
наблюдательный.
Про
н его
можно
сказать,
что
он
хорошо
знает
жизнь,
и
в
нем
живе т
подли н­
ный
темперамент
сатирика.
Жив ой
интерес
к
людям,
к
раз ным
сторонам
жизни
общества,
многочисленные
поездки
обе спеч ив ают
арт ист у
необходимый
багаж
впечатлений.
Да
и
сама
жизнь
Ев гени я
Ле онов а
непохож а
на
жизнь
какого-нибудь
Актера
Актерыча,
он
зн ал
и
трудности,
и
горе ,
и
сомнения.
И ногда
Леонов
в
шутку
говорит,
что
он
лю бим ый
артист
шоф еро в
и
кондитеров.
Пра вда,
в
Дуб не
на
его
ко н церт
со бир ает ся
много
народу
и
в
Ак адем г ородк е
тоже;
и
я
зна ю
пи са теле й,
которые,
узнав,
что
б удет
играть
Леонов,
готовы
отдать
в
т еатр
пьесу,
не
спра ши вая
о
сроках
ее
постановки.
Но
в
каждой
шутке
ест ь
доля
правды:
Леонов
играет
простых
людей,
играет
такими,
какие
они
есть,
и
этим
близок
и
до рог
всем.
Впрочем,
демократичность
—
с уществ енна я
черта
и
к оме­
дий ного
жанра
вообще.
Еще
у
древ ни х
римлян
ком едию
счит ал и
«зеркалом повседневной жизни»; в отличие от
т рагеди й,
кот ор ые
про исходил и
во
дво рцах ,
ком едии
со­
в ерша лись
в
более
обы денной
о бста нов ке.
Изве стно ,
что
р имля не
почитали
«босоногую комедию».
Во
всяком
случае ,
выход я
к
публике,
комик
во
все
вр еме­
на
хотел,
чтобы
лю ди
узнавали
в
нем
себ я.
И
чтобы
комик
не
уронил
а вто рит ета
вы соког о
искусства
комедии,
он
должен
з нать
жизнь
св оего
народа
глубоко,
по-настоящему
должен
ж ить
его
радостями
и
горестями,
его
заботами.
Он
долж ен
во спита ть
в
себе
смелость
в сякую
мысль
до­
думать
до
конца,
как
сказал
поэт
—
«дойти до самой сути».
Пото му
что
в
ком едии
чащ е,
чем
в
других
жанрах,
мы
видим,
как
выяснение
социальных
причин
явления
под­
мен яется
м ел коб ытовым
объяснением,
а
это
вс егда
р азо­
ч ар о вывает
зрителя.
Но
иногда
наступают
моменты,
когд а
к ом едия
катастро­
фически
глупеет,—
тогда
комики
г рустят.
Деят ел ьн ый
116


характ ер
Леонова
с
трудом
переносит
т акое
время.
Др узья
Евгения
Павловича
знают,
что
он
в
настроении,
когда
падает
с
ног
от
уст ало ст и.
Он
снимался
в
«Полосатом рейсе» (это
работа
«Ленфильма»), а в Театре имени К.
С.
Станислав­
ск ого
не
имел
дублеров
и
месяц
жил
в
поезд е:
отыграв
спек так ль ,
мчался
на
Ленинградский
вокзал
и
снова
—
утром
съемки,
ночь
—
в
пути.
И
если
ему
г овор или : «Женя,
но
ве дь
так
нельзя!»—
он
решительно
соглаш ался : «Все,
по следний
р аз.
Бросаю
эту
ненормальную
жизнь».
Никто
не
сомневался,
что
он
г ово рит
несерьезно,
да
и
сам
он,
пожалуй,
больше
пя ти
минут
в
это
не
верил.
Леонова
справ едлив о
считают
актером
по
преимуществу
бытовым,
его
краски
всегд а
конкретны,
точны.
Читая
сце на­
р ий,
пьес у,
артист
уме ет
отличить
подделку
под
жизнь
от
правды.
Он
знает,
что
может
и
хотел
бы
и гра ть.
Прав да,
желание
акт ера
и
практика
его
кинематографической
жи зни,
как
и
очень
многих
артистов
нашего
кино,
часто
ра схо дятся .
Это
об и дно,
потому
что
правилом
должна
быть
для
все х
актеров
—
избирательность.
Ко гда
видишь
Леонова
в
неудачном,
посредственном
ф ильм е,
возникает
ощ ущени е
ка кой- то
неразумности,
не­
экономноеTM
в
подходе
к
таланту.
Фильм
с
Леоновым
в
прока­
те
никогда
не
провалится,
с де лает
сбо ры,
но
тем,
кто
любит
артиста,
он
причиняет
б оль.
Всегда
узнаваемым
делают
героев
Леонова
некоторые
свой ст ва
его
акт ерской
нат у ры,
типи чно
леоновские
же сты,
движения
—
всегда
уморительная
его
торопливость,
на­
п риме р:
вед ь
заба вн о
ви деть ,
как
спешит
че лов ек
вр ожде нно
медлительный.
Подобным
несоо тветс твие м
окрашена
и
его
м анера
говорит ь:
человек
не
ум еющ ий
го ворит ь
быстро
стремится
выпалить
свою
реп лику
как
можно
ск орее .
Мне
думается,
секрет
не
толь ко
в
жизненности
персона­
же й,
чт о,
конечно,
о стает ся
решающим,
но
еще
и
в
т ом,
что
комедийные
персонажи
Леонова
н есут
людям
радо сть,
хор ошее
нас тро ени е,
пробуждая
артистичность
в
зрителе,
буквал ьно
втягивая
его
в
мир
игры,
пре дставл ени я.
В
спектакле
Т еатра
имени
М аяков ск ого
«Человек из
Л ам ан чи» (мюзикл американских авторов Д.
Ва ссе рм ана
и
Д.
Дэриона
обошел
многи е
сцены
мира
и
впервые
был
поставлен
у
нас)
Леонов
остроумно
и
заразительно
сыграл
роль
Санчо
Пан сы.
Не
толь ко
жанровые
ос об еннос ти
мюзикла,
но
и
режис­
се рское
р еш ение
спектакля
(постановка А .
Гончарова)
пр едполага ли
театр альн ую
условность,
иг ру,
представление.
Кажется,
актеру
эта
рол ь
не
стоит
никаких
усилий,
настолько
117


она
ему
открыта
во
всех
св оих
глубинах.
Он
играет
легко,
весело,
на
одном
дыхании.
С анчо
Панса
в
его
исполнении
смешной
и
забавный:
как
он
скачет
на
палке-лошади,
стар а­
тельно
и зображ ая
движения
вса дн ика,
буквал ьно
заман ивая
нас
в
с ети
весел ой
игр ы.
Но
игра,
условность
по веден ия
ник оим
о бр азом
не
мешает
Леонову
жить
жизнью
своего
персо нажа.
Открытая
условность
театрального
пред став­
лен ия
—
и
г луб окое
по гру жени е
в
характ ер...
Слуга
Дон
Ких ота,
осторожный,
фил ософски
настроен­
ный
толстяк,
поз воля ет
себе
пререкаться
с
хозяином,
как
бы
утверждая
тем
самым
свое
п раво
видеть
жизнь,
как
она
ест ь.
Еще
в
начале
пути
Дон
Кихот
и
Са нчо
«выезжают»
к
рампе,
и
м ежду
ними
происходит
такой
разговор:
—
Ну
чт о,
Санчо,
теб е
нравится
на ша
высокая
стезя?
—
Даже
очень,
ваша
милость,— в
тон
ему
отвечает
Санчо.— Странно
то льк о,
что
н аша
выс ок ая
стезя
выглядит
то чь- в-то чь
как
до рога
на
Тобос о,
где
так
дешево
продают
ц ыплят. ..
И
так
на
п рот яжен ии
вс его
спектакля
в
С анчо
—
Леонове
п ерем ешив аю тся
поэзия
и
бы тов ая
конкретность,
за землен -
ность.
С
вдохновением
пое т
он,
вторя
Дон
Кихот у: «Слава
у
нас ,
как
звезда,
буд ет
высокой
всег да!» —
и
с
удоволь­
ствием
в спом и нает
д еш евых
ц ыпля т.
Эти
переключения
так
артистичны,
изящны,
что
все
к ажет ся
тут
органичным:
и
пение,
и
бурчание,
и
п ереход
от
стра ха
к
радости,
и
мудрые
изречения,
и
мелкие
хитро­
ст и.
И
особен н о
пораж ает
с цена
с
Дул ьси нее й
—
Д оронин ой.
Санчо
появляется
на
кухне
п остоя лог о
дв ора.
Альдонса
уж ин ает.
Санчо
оценивает
о бстановк у,
понимает,
сколь
нелепо
прозвучат
зд есь
его
слова,
и
тем
не
менее
начинает:
—
О,
доброты
несра вненно й
дам а!
Сказал
и
тут
же
смотрит,
какова
реакция.
Он-то
гов ор ит
это,
исполняя
поручение
хозяи на,
своим
словам
не
веря,
но
важно
ведь,
как ое
впечатления
сл ова
эти
про и зво дят
на
Аль донс у.
Он
еще
раз
обращается
к
ней:
—
О,
доброты
несра вненно й
дама!
—
Хо!
—
Просит
о
м илост и
теб я
т вой
верный
рыцарь...
—
Ха!
—
О
чудо
красоты,
я
мо лю
теб я,
чистейшая
Дульсинея...
При
э том
Санчо
то
вглядывается
в
А льдо нсу,
желая
обна ружи ть
х оть
какой-то
повод
для
подобного
восхваления,
то
вовсе
от ворачив ае т ся,
чтобы
реальная
картина
не
мешала
ему
вы по лнить
волю
его
го спод ина.
Паф ос
послания
Дон
Кихота
выглядит
несколько
ир он ич­
118


но,
но
вместе
с
тем
Са нчо
Панса
как
бы
защи щает
его
автора;
он
смотрит
испытующе
на
Дульсинею,
желая
увидеть,
понимает
ли
она
за
всей
этой
п олугероической
чепух ой
ис ти нное
ч увс тво
человека,
спос обн а
ли
она
до­
вериться
этому
чувств у,
ответить
на
это
чувство?
Вот
эта
двойная
линия
пов едени я
Леонова
да ет
нам
возможность
осознать
одновременно
и
с юже тную
сторону,
и
внутрен­
нюю,
скрытую
суть
отношения
человека
к
человеку.
—
Твой
сеньор
спятил,—
категорически
отрезала
Ал ь-
донса.
—
А
вот
и
нет,—
к идае тся
на
нее
Санчо,
точно
гот ов
кулаками
доказать,
какой
хороший
и
необыкновенный
эт от
се нь ор.
Ле онов
придает
сер ьезность
ком ед ийн ой
ситуации,
за­
ставляет
Альдонсу
ответить
чувством
на
ч увс тво,
в
какие-
то
сек унды
выдать
страстное
ж елан ие
верить
Дон
Кихоту.
Леонов
поразительно
умеет
навести
зрителя
на
серь ез ­
ные
мы сли
среди
в есе лья,
вызвать
ул ыбку
с квозь
слезы.
Забавный
и
нелепый,
очень
земной
и
о днов ременн о
мечтательный,
философски
настроенный
герой
—
это
герой
Л еоно ва.
Леоновский
Жевакин,
гоголевский
персонаж,
и
смешит
нас
и
вы зывает
сочувствие,
ж ало сть.
В
фильме
режиссера
В.
Мельникова
«Женитьба»
странным
образом
сочетаются
го голе вски й
сарказ м
и
че хо вская
д оброт а
к
геро ю.
Не
т олько
Агаф ья
Тихоновна,
невеста,
и
избранник
ее,
Под-
колесин,
но
и
все
прочие
женихи:
и
Жевак ин ,
и
Яичница,
и
Анучкин
—
это
и
чудищ а,
и
несчастные
люди
о дно вре мен­
но.
Т акой
подход
дае т
возможность
Леонову
сделать
своего
Жевакина
и
уморительно
н елепы м,
и
устрашаю ще
нев еж е­
ственным,
и
трогательно
чел овечн ы м.
Появляясь
на
пороге
до ма
невесты,
Жевакин
начина ет
говорить
и
го вор ит
не
умолкая,
точно
его
бестолковая
и
ласковая
речь
неведомым
образом
помогает
ему
преодолеть
неловкость
сит уации.
Раздеваясь
в
прихож ей,
он
т олкует
об
«аглицком сукне»
и
завод и т
целую
ис торию
«жития»
мундира.
Страны,
императоры,
судьбы
исторические
и
карьера
—
все
через
«аглицкое сукно», все перемешано,
лишено
какого-нибудь
смысла
и
знач ения ,
и
при
этом
по сле
каждой
сказанной
фразы
возникает
секундная
п ауза
и
за
ней
пропасть,
которая
пугает
Жевакина,
и
он
спе шит
про ­
д олж ит ь: «Вот...
вот...»
И
так
все
это
с мешно
и
нелепо,
с
таким
вдохновением,
что
Жевакин,
кажется,
уже
абсолютно
ясе н
зрителю.
Но
у
Л еон ова
еще
остается
ды хан ие
вз ять
нот у
б олее
вы сокую,
119


и
ведет
он
к
ней,
накаляя
бе сп ощ адно сть
гоголевского
сарказма.
Такое
ощущение,
что
нес част ного
Жев акин а
за­
кр утил о
окончательно.
Так
и
е сть
у
Г огол я,
в
сатирическом
вихре
писатель
ведет
его
к
грот еску.
—
А
что
мужик,
как
он?
так
ли
совершенно,
как
рус­
с кий
мужик,
ши рок
в
плечах
и
земл ю
па шет?
—
уточняет
Яичниц а.
И
ту т,
к азал ось
бы,
нужен
особый
актерский
акцент,
тут
кульминация
идиотизма,
но
Леонов,
д ейст вуя
в
л огике
пе рсо на жа,
от веч ает
даже
не
повысив
голоса:
ведь
его
Же ваки н
не
п ред пол агает
какого-то
смысла
в
э том
вопросе:
—
Не
могу
вам
сказать:
не
заметил,
пашут
или
нет ,
а
вот
н асчет
нюханья
таб ака ,
так
я
вам
долож у,
что
все
не
только
нюха ют,
а
даж е
и
за
губу-с
к ладу т.
Достигнув
к оми ческ ого
гротеска,
ар тист
тем
не
менее
нах од ит
еще
нечто
н овое
в
св оем
герое,
но
не
допускает
окончательности
зрительского
суждения.
И
действительно,
еще
будет
возможность
увидеть
Жевакина,
так ого
смешного
и
глупого,
б ес конеч но
грустным.
Когда
он
просит: «Жените
меня
на
зд еш ней
хоз яйке!» —
артист
вдруг
заставляет
зрителя
как
бы
з абыть
о
ко мич еско м
грот еске
и
пож але ть
человека,
который
не
толь ко
к орыст и
рад и
ищет
н евесту,
но
способен
плакать
и
на
колени
с тать,
потому
что
с
«этакою
прелюбезною
девицею,
с
ее
обхо жд ен иями
можно
п рожи ть
и
без
приданого».
И
тут
возникают
те
с амые
«и смех и
с лезы ».
Так
умеет
артист
изб егат ь
одно лине йнос ти,
расширять
художественный
смысл
роли,
проявляя
самую
сут ь
авто р­
ской
мысли.
Ле он ов ские
персонажи,
как
правило,
из лучаю т
уд ивит ел ь­
ное
дружелюбие,
доброжелательность
к
людям,
и
даж е
когда
это
проя вляется
в
к аких-т о
незн ач ит ель ных
сит уациях,
все
ра вно
ощущаешь
в
полной
мере
истину
любви
человека
к
человеку
—
главное,
на
чем
сто ит
мир.
Когда
же
проис­
ходит
в стреча
акт ера
с
литературным
о бразом ,
наиболее
полно
во пл отив шем
веру
в
человечность,
добро
и
красоту,
мы
станов им ся
свидетелями,
как
этот
образ
об рет ает
плоть
и
кровь
ж ивого,
т р епет ного
человеческого
сущес т ва.
Так
име нно
было
с
Санчо
в
спектакле
«Человек из Ламанчи»,
так
случилось
и
с
Ламме
Гудзаком
в
фильме
«Легенда
о
Тиле»
реж иссеров
А.
Алова
и
В.
На умов а.
Хо тя
фильм
по
своим
ст илис тич еск им
особенностям
более
расп олага л
к
символической,
по этиче ской
трактовке
образа,
лео нов­
ский
Ламме
прежде
всего
ж ивой
че лов еческ ий
характ ер,
в
е стестве ннос ть
и
ис кренность
к оторо го
нельзя
не
по­
120


верить,
а
это
ли
не
самое
лучшее
свидетельство
си лы
и
о бая ния
ид еи,
кот орую
художник
выражает.
Лам ме
Леонова
не
герои ческ ой
породы,
и
его
доблест­
ные
дела
—
не
из
стремления
к
подвигу,
просто
добродуш­
ный
толстяк
и
обжора
Ламме
всегда
с чит ал,
что
б ыть
добрым
и
ч естны м
—
самое
важное
в
жизни.
Он
искал
сво ю
жену,
ну
а
если
в
пу ти
с луча лось
ему
проявить
и
силу
и
доблесть,
то
это
как-т о
само
собой
получалось,
не
стоять
же
в
ст орон е,
когда
на
твоих
глазах
вершат
н есправе дл ивост ь,
и
потом
э тот
Т ил ь...
«Тиль,
Тиль!
Куда
же
ты,
я
устал,
я
хочу
ес ть,
я
больше
не
м огу.
Тил ь!» —
плачет
Ламме,
но
в стает
и
вновь
покорно
и дет
за
Тилем,
навстречу
нов ым
приключениям,
далеко
не
всегд а
забавным
и
поч ти
всег да
ри ск ованны м.
И
ко гда
они
уд аля ют ся,
две
фигуры
— твердой,
уверенной
п оход кой
Тиль
и
следом
то
ли
идет,
то
ли
бежит,
то
ли
кат ит ся
Ламме
—
вся
легендарная
история
Уленшпигеля
и
его
верного
друга
Гудз ак а
кажется
нам
мно гокр асоч не е
и
жизненней
благо­
даря
«земному притяжению»,
которое
мы
о щущаем
в
персонаже
Леонова.
Он
т очно
не
из
ле генды ,
а
из
были.
Зр ит ель
не
сомневается,
что
такие
простаки,
такие
чудаки
были
во
все
эпохи
и,
нав е рное,
будут
всегда.
Как
это
обы чно
сл учае тся
с
ле онов ск ими
персонаж ам и,
Ламме
обрастает
бытовой
конкретностью,
любая
ве щь
в
его
руках
становится
нужной
и
полезной,
артист
с
такой
полнотой
п огруж ается
в
характ ер,
что
и
гротесковая
сит уация
—
тяжба
его
героя
с
владе ль цем
постоялого
двора
или
спор
с
монахом,
кто
из
них
б олее
толст
и
н еп оворот ­
лив ,
пр иобрет ает
черты
достоверности,
подлинности
дей­
ствия.
И
как
бы
ни
был
смешон
Ламме
(в ночной рубашке
б егает
по
го роду,
в опит
и
т ребует ,
чтобы
ему
показали,
где
его
же на ), когда наступает минута грусти,
арти ст
см от рит
в
кам еру,
как
в
г лаза
собеседника,
и
взгляд
его
открывает
нам
всю
мудрость
этог о
наивного
и
доброго
человека.
Б еспо койн ая
жизнь
Ламме
Гудзака
не
влас тн а
изменить
его
мечту
о
тихой,
мирной
жизни
со
своей
любимой
и
е дин­
ственной
женой.
Но
этот
вечный
странник,
тоскующий
о
доме,
мгновенно
обживает
лю бое
место,
куда
ступит
его
н ога,
и
под
дерев ом
он
устр оит ся
т ак,
что
нельзя
не
п оверит ь,
что
он
крепко
з аснул .
Не
наруша я
поэзии
кадра,
Леонов
вносит
в
не го
у знав аем ые
признаки
жизни,
быта,
человеческ ого
естества.
Ла мме
очень
под
стать
пластика
ар ти ста:
в
леоновском
пер со н аже,
круг лом
как
шар
толстяке,
подкупает
легкость
и
подвижность;
это
па радок саль но ,
но
убедительно,
потому
121


что
Ламме
— Леонов
то лсты й,
но
не
гр узн ый
и
очень
быстрый.
Секрет
его
о баян ия
в
том,
что
этот
чело век
как
бы
и
не
ведает
в
полной
мере
ни
красоты
ду ши
своей,
ни
силы,
потому
что
его
богатство
—
это
д оброт а
к
люд ям.
Внутренняя
жизнь
персонажа
необыкновенно
отчетливо
проя вл яется
во
всех
ролях
Леонова.
Сп особн ост ь
пер еда ть
глубокие
внутренние
пр о цессы,
происходящие
в
человеке,
умение
очень
тактично
вы раз ить
их
—
эти
качества,
мне
думается,
и
вывели
Леонова
за
ра мки
к оме дий ного
амплуа.
Е вге ний
Леонов
—
акт ер
не
только
комедийный.
В
и скус стве
известно
немало
случаев,
когда
актер,
при­
знанны й
комиком,
завоевавший
огромный
успе х
и
любовь
зрителя
в
комедийных
свои х
раб отах ,
с
трудом
выход ил
к
др амат ич ески м
ролям.
Зна ме ни тый
русс ки й
ак тер
К.
Варламов
всегд а
ст рем ил­
ся
к
драматическим
ролям,
и
его
гл убо ко
ранило
мнение
зрит елей ,
мнение
коллег,
что
он
соз дан
толь ко
для
комедий­
ных
ролей.
В арл амов
вспоминал
так ой
случай:
когд а
он
хоронил
свою
няню,
он
услышал,
как
несколько
интелли­
г ентных
м олод ых
людей
говори ли ,
что
он
и
плачет
комично.
Что
это
— деспотизм
зрительской
любви
или
с ила
и нерц ии
восприятия?
Е вген ий
Павлович
Леонов
тоже
рассказывал,
что
п олуча­
ет
письма
от
зрителей,
в
которых
они
катег о рич ески
заявля­
ют,
чтобы
он
впредь
не
играл
драматических
ролей,
потому
что
он
со здан
для
ком едии.
Но
ведь
смеш но е
в
человеке,
комическое
сам о
по
с ебе
никогда
не
я вляется
целью
Леонова-актера
даж е
в
комедии.
Его
гл авная
тв орче ска я
задача
—
правда
человеческого
характера.
За
текстом
каждой
сво ей
роли
он
пытается
увидеть
р еальн ые
кон фли кт ы,
б орьбу
живых
людей,
ис тори ю
их
отношений,
прав див ую
историю
жизни.
Когда
впервые
на
экране
п ояв ился
круг лоли цый
молодой
человек,
а
появился
он
в
образах
м алоп ривлек ат ельн ых
прохвостов,
уже
тогда
можно
б ыло
заметить
некую
странно-
ва тост ь
его
созданий.
Эта
странноватость
заклю ч ал ась
в
т ом,
что
чаще
всего
зрит ел ь
выражал
таким
определением :
«прохвост с обаятельным лицом».
Леонов
снимался
в
кино
еще
до
того,
как
о предел илас ь
его
акт ер ская
биография,
игр ал
эпизодические
роли,
которые
оп ирал ись
преимущественно
на
ко м ед ийно-ли ри ческо е
дарование
арт ист а.
А
по-настоящему
актерская
биография
Л еон ова
нач ала сь
в
театре.
В
пьесе
М.
Бул гаков а
«Дни
Т урб ины х», поставленной М.
М.
Яншиным
в
Театре
име ни
К.
С.
Стани сла вс ког о,
Леонов
сыграл
Лариосика.
122


Эта
зна мени та я
ро ль
в
знаменитой
пьесе
счастливо
рас­
кр ыла
возможности
Леонова,
его
акт ерские
и
человеческие
поте нц ии.
То,
что
Леонов
мог
играть
Лариосика,
сейчас
понимает
каждый.
Когда
же
п рист упал и
к
реп ет ици ям,
и
эта
сложнейшая
роль,
уже
вошедшая
в
ис тори ю
театра,
рол ь,
блестяще
исполненная
Михаилом
Яншиным
на
сцен е
МХАТ ,
был а
поручена
с овсем
молодому
ак тер у,—
тогда
не
мно гим
б ыло
откр ы то,
что
акт ер
может
с
ней
справиться,
но
вера
Яншина
в
талант,
в
возможности
Леонова
имела
решающее
знач ени е.
Янши н
отдавал
Леонову
в се,
что
успел
понять
и
сделат ь
в
искусстве,
но
при
э том
остави л
мо лодо му
актеру
свободу
соб ств енно го
выяв ления.
Потому-то
Лариосик
и
стал
п од­
линным
рождением
артиста.
О
Лариосике
много
писали,
это
было
заметное
я влен ие
в
театре.
В
исполнении
Леонова
Лариосик
был
существо
душев­
ное,
чистое,
непосредственное
в
пр о явл ении
чувств,
хот я
смелость
о тк рыто
говорить
о
своей
любв и
ни
в
коей
м ере
не
бы ла
ему
присуща.
Просто
в
сиянии
его
глаз,
неотступно
следующих
за
Еленой
и
всег да
в
смущении
опускающихся,
как
толь ко
в зор
ее
о бра щался
к
нему,
б ыло
все -все
сказано.
Не
любить,
не
жалеть
леоновского
Лариосика
б ыло
невоз­
можно.
Но
главным
был
тот
особый
мир,
кото ры й
нес
в
се бе
его
герой.
Едва
появ лялс я
Леонов,
как
все
—
на
сцен е
и
в
зал е
—
до
осязаемости
р еал ьно
ощ уща ли
эт от
дивный,
особенный
мир
—
мир
душевной
щедрости
и
чистоты.
Лариосик
являл
гениальный
пример
проникновенного
со тво р ч ества.
П осле
премьеры
т еатр альн ая
Москва
опре­
д ел ила,
что
«Леонов
—
второй
Я н шин », и творческие воз­
можности
артиста
вс ем
представлялись
огромными.
Но,
как
мы
часто
наблюдаем
в
жизни,
кинематограф
не
спешил
ис поль зова ть
эти
возможности.
Еще
мн огие
годы
Леонова
сн имаю т
в
кино,
не
прин им ая
во
внимание
его
сц ен ически е
усп ехи,
открытые
театральными
режиссерами
персп екти вы
его
актерской
с удьбы.
П ервая
бо л ьшая
драматическая
ро ль
в
кино
—
Яко в
Шиба ло к
в
фильме
«Донская повесть» .
Народный
харак те р,
выписанный
Шолоховым
в
рассказе
«Шибалково семя»,
схвачен
круто,
правдиво,
со
всей
откровенной
прям от ой.
Д онской
казак,
при зем ис тый,
мед лит ельн ый ,
душевный,
не
герой,
не
титан.
Но
жизнь
ве дь
не
вы бир ает
геро ев,
созд авая
необычные
сит уации.
Шибало к
должен
свер ш ить
над
человеком
суд
же сток ий
и
пр авед ный .
Св ое
гор е,
свою
т рагеди ю
он
долж ен
решить
с ам,
ему
неоткуда
ж дать
помощи
и
совета.
Красный
отряд,
123


в
котором
сраж ает ся
Шибалок
за
новую
жизнь,
понес
огром­
ные
жертвы,
убит
ком анд ир,
и
вино ю
тому
пр еда те ль­
ство...
Дарья,
при бившая ся
к
обозу
и
ставшая
женой
Шибалка,
Дарья,
родившая
ему
дитя,
п р изнал ась,
что
она
выдала
отряд.
Над
могил ой
ком ан дира
открыл
Шибал о к
товарищам
эту
ст рашную
прав ду: «Подосланная она».
И
лю ди
готовы
верши ть
самосуд,
страшны
они
в
гнев е,
но
Шибалок
не
укоряет
их,
он
только
торо пли во
у ходи т: «Наше это с Дарьей
дело».
Медленно
поднимая
с
земли
винтовку,
берет
Шибалок
ребенка
из
рук
матери
и
так
же
т ихо
и
медленно
г оворит:
«За товарищев,
за
ком анд ира
нашего...» —«А
дитё
как
же?
Дозволь
вскормить,
а
тогда
и
убей...» —«За
дитё
не
сумневайся,—
о твеча ет
Ш ибалок, —
смерти
не
д оп ущу».
Глух о
пад ают
его
слова,
и
так
же
глу хо
разносится
по
округе
выстрел.
Траге дий н ую
по
сущес тву
сцену
Леонов
провел
без
единого
гро мкого
сл ова,
без
ед и ного
жеста
отчаяния,
можно
сказ ать ,
на
полутонах.
Его
герой
не
упивается
своей
правотой,
не
и спыт ыв ает
удовлетворения
силой,
он
да же
не
в
поры ве
ненависти
убивает
Дарью.
Он
совершает
эт о,
пот ому
что
нет
выхода,
нет
выхода
из
этого
страшного
круга
зависимости
человеческих
судеб,
нет
места
в
его
душе
для
новых
страданий,
сознание
его
не
в
с илах
охвати ть
ве сь
трагизм
и
ж ест окост ь
си туац ии.
Он
не
может
простить
п р еступ лен ие,
он,
Шибалок,
долже н
искупить
его
кровь ю,
он
убивает
мать
своего
ре бенк а,
убив ает
же нщи ну
в
любви,
не
в
нен авист и,
потому
им енн о,
что
з нает
ц ену
человеческой
жизни.
За
эту
работу
Леонов
получил
при з
«Серебряный павлин»
на
111 Международном фестивале в Дели .
В
1966 году Москва увидела Евгения Леонова в роли
Кре она
в
п ьесе
французского
драм ату рга
Ж ана
Ануйл я
«Антигона», и на несколько лет эта работа стала в центр
художественных
дискуссий.
Спектакль
был
поставлен
Б.
Львовым-Анохиным
в
Театре
имени
Ст ан исла вског о,
где
он
был
т огда
главным
реж исс ером.
Это
была
п ервая
п опытка
осуществить
на
наш ей
сцен е
и нтел лек туал ьну ю
драму.
«Антигона»
б ыла
написана
и
поставлена
в
оккупиро­
ванном
фашистами
Париж е.
Античный
миф
об
Ан тигон е,
кот о рая
пер ед
лицом
смерти
не
о тказ алась
от
своего
долга
похоронить
брата,
помогает
автору
п оставит ь
проблему
пора бощ ени я
человеческой
личности
в
философском
смысле.
124


На зна чен ие
Леонова
на
ро ль
ц аря
Фив
—
тирана
Креона
в
интеллектуальной
драм е
многим
казалось
безум ным
эксп ерим ент ом .
Сегодня
можно
сказат ь,
что
этот
эксперимент
вош ел
в
и стори ю
советского
театра
и
мно гое
открыл
не
только
в
даровании
замечательного
артиста,
но
и
в
во зм ож ностях
рус ск ой
р еали сти чес кой
актерской
школы.
Леонов
о т несся
к
предстоящей
работе
без
паники
и
без
ложной
скромности.
Он
не
задумывался
о
том,
сможет
ли
он
с ыг рать
роль,
будет
ли
ему
трудно.
Во
всяком
с лучае,
он
не
го во рил
об
эт ом
ни
с
кем
из
св оих
коллег
—
актеров,
ни
с
друзьями.
Как
всегда,
когд а
Ев ген ий
Павлович
полу чает
роль,
он
ощу щает
только
од но
желание,
охв ат ываю щее
все
его
существо,— желание
работать.
Для
театра
«Антигона»
был а
с ерь езным
ис пы танием .
Испытанием
актерской
культуры,
проф ессиональной
под­
гот овле нн ост и,
вообще
возможностей
труппы.
Мо ло дые
ак теры
изучали
эс тети ку
французских
и нтелл екту ал исто в,
старались
по нять
особенный
э сте тизм
пьесы,
проникнуть
в
ст илис тику,
весьма
своеобразную,
более
поэтическую,
нежели
реалистическую.
Но
о ни,
безусловно,
ис пы тыва ли
сил ьно е
бе спок ой ств о,
и
в
первую
очередь
это
от носил ось
к
молодой
исполнительнице
рол и
Антигоны
—
Елиз авет е
Никищихиной.
Что
же
к асает ся
Леонова,
то
он
как
бы
пренеб ре гал
трудностями
и
работ а л
как
всегд а.
Он
погружался
в
стихию
этого
произведения,
но
восп рин и мал
его
мир
как
реальную
жизнь.
Ему
б ыла
интересна
пси холо гичес кая
сит уац ия,
ему
был
интересен
поединок
дву х
и нди виду умов ,
ему
был
интересен
самый
спор.
Он
не
возражал,
чтобы
Антигона
победила
его
в
этом
споре,
но
он
не
мог
д ать
ей
лег кой
победы.
Спектакль
двигался
очень
трудно.
Психологическая
г лубин а,
точность,
конкретность
ка ждо го
переживания,
осязаемость
мышления
героя,
его
способность
передать
логику
эт ого
мышления,
логику
человеческого
характ ера
создавали
все
б оль шие
и
б оль шие
тр уднос ти.
Разумность,
счи тал
Креон
—
Леонов,
сост ои т
в
том,
ч тобы
видеть
жи знь
так ой,
какая
она
есть ,
чтобы
видеть
истинные
ее
пр обл емы,
чт обы
выбирать,
когда
е сть
выбор.
Он
не
презирал,
не
и гнори ров ал
ст ремл ен ие
юной
Антигоны
к
ид е алу.
Он
пр едлаг ал
ей
осмыслить
с вой
иде ал.
Он
склонялся
пере д
силой
вол и,
пе ред
силой
ду ха
юного
сущест ва.
Иногда,
правда,
он
те рял
самообладание,
становил­
125


ся
жестоким,
но
тут
же
внутренне
останавливал
се бя
и
вновь
принимался
за
работу.
А
работа
его
заключалась
в
то м,
чтобы
сохран ит ь
жизнь
э той
девчонке,
кот о рую
л юбил
его
сын,
Гемон,
с ох ранить
ей
жизнь
для
нее
самой.
Он
п ред­
л агал
ей
к омпр омис с
не
как
подлость,
не
как
благо,
он
предлагал
к омпро мисс
как
р азумно е
понимание
жизни.
Он
сно ва
во звр аща ется
к
деловому
тону
и,
поме ш ивая
ло­
жечкой
в
стакане,
открывает
Ант игоне
все
карт ы,
пу сть
узнает
правду
о
своих
братцах.
Они
был и
так ие
прохвосты,
они
так
разодрались
из -за
вл асти,
что
невозмож но
б ыло
ра­
зобрать,
кто
Этеокл,
кто
Поленик.
Они
лежали
в
луж е
крови,
и
это
б ыло
сплошное
месиво
из
ч елове ческ их
тел.
Какие-то
о станк и
с
почестями
по хор онили ,
остальное
броси­
ли
на
съедение
воронам.
И
вот
теперь
Антигона
во
имя
своей
идеи
захоронения
брата,
ид еи,
дав но
от орвавш ейся
от
жизни,
от
почвы,
от
истинного
положения
дел,
х очет
уйти
из
жизни.
Нет,
он
заставит
ее
принять
жи знь
тако й,
кака я
она
есть,
он
заставит
ее
увидеть
грязь,
низость,
подлость
сво их
братьев,
он
заст авит
ее
поня ть,
что
они
недостойны
ее
любви,
ее
подв ига .
Они
не
ждали
от
нее
подвига,
и
вообще
не
принимали
ее
в
расчет ,
так
же,
впрочем,
как
и
народ
Фив.
Антигона
сгибается
под
тяжестью
эт их
сведений,
Кр еон
т орж ест вует
по бед у.
Нет,
Креон
не
и зв ерг,
не
тиран,
он
такой
же
человек,
как
и
все,
у
него
доброе
серд це,
он
не
хочет
смерти.
Просто
у
него
такая
ра бот а,
кто-то
же
должен
выполнять
эту
раб о ту,
кто-то
долж ен
стоять
у
рул я.
И
эта
историческая
миссия
ц аря
Фив,
тяжелая
миссия,
придавли вает
его
человеческие
п орыв ы.
А
порывы
у
Креона
—
Леонова
искренни,
и
любовь
к
Ан т игоне
—
в
нее
м ожно
поверить
—
это
не
только
хитрость,
это
и
озабочен­
нос ть
ее
су дь бой
и
злость
на
нее,
но
зл ость
от
бессилия,
а
не
злость
упо енног о
в л астью
т иран а.
Леонов
и дет
не
прямым
путем.
В
интеллектуальной
драме
это
был о
бы
позволено:
об раз
тирана,
образ
Анти­
гоны
—
обобщенные
с имво лич ес кие
об разы,
вопл от ивш ие
в
себ е
определенные
идеи.
Исх од
трагедии
известен,
из­
ве стно
за ранее
в се,
что
произойдет
на
сцен е,—
в
само м
начале
спектакля
это
сообщает
вес тн ик.
Но
все
эти
условия
игры,
все
эти
заданные
правила
отступают,
когда
зрите ль
видит
пер ед
собой
поединок
Леонова
и
Никищихиной.
Креон
не
требует
повиновения
вл аст и,
не
этого
добивает­
ся
он
от
Антигоны.
Ему
важ но
разрушить
веру
Антиг оны
в
об лагор ажи ва ющее
влияние
ид еи
на
душу
челов ека .
Ему
важно
увидеть,
что
она
о т казалас ь
от
э той
ид еи,
по-
126


эт ому
не
просто
и
не
ск оро
д обив ае тся
Крео н
результата.
Но
вот
эт от
результат
уже
близок.
Теперь,
когда
Антигона
зна ет
правду
о
св оих
брат ьях,
она
не
способ на
бу дет
со­
вершить
свое
дело.
Антигона,
опустив
голову,
медленно
уходит.
«Смири­
лас ь!» —
едв а
не
кричит
ей
вслед
Леонов,
но
только
молча
провожает
ее
взглядом
и
потом
тя жело
вздыхает.
Какие-
то
минуты
он
ост аетс я
один:
ему
то же
н адо
осознать
урок,
который
он
получил.
Челов ек ,
подобный
Ан ти гоне,
спосо бен
на
подвиг,—
это
Кр еон
осознал.
Но
и
так ой
человек
хочет ,
чтобы
этот
под виг
был
людя м
нужен,
что бы
его
усилия
бы ли
замечены,
чтобы
они
не
прошли
б есс лед но.
А
вот
это
он
оче нь
ма стерски,
оче нь
д ел ово,
очень
х итро
отнял
у
Антиг оны
и
поэтому
торжествует
свою
победу.
Но
эта
победа
ложная.
Со гну вш ись
Антигона
не
м ожет
жить.
Нет-нет,
не
нужно
жизни,
не
нужно
любви,
не
нужн о
будущего,
если
это
буд ущее,
если
эта
жи знь
и
любовь
ес ть
тольк о
большой
ком п ром исс.
Антигона
осоз на ла
в
полной
мере
своего
про тив ник а.
Она
смотрит
на
Креона
не
с
не­
навистью,
а
с
жалостью.
Он
не
хотел
демонстрировать
ей
св ою
силу
и
власть,
но
Антигона
хочет
п оказат ь
Креону
ту
с илу,
которая
неподвластна
ти ра нам.
Подчеркнутая
фило со фск ая
глубина,
и нтеллек туаль ная
насыщенность
—
в
атмосфере
огромных
духовных
на пр яже­
ний
шел
этот
поединок
К реона
и
Антигоны.
Но
он
не
был
очищен
от
ч елове ческ их
с трасте й,
он
не
был
о тдал ен
от
земли
на
выс оты
искусства
роман тич еского.
Это
был
для
зр и теля
своего
рода
эк замен
на
человечность,
н рав­
ственность,
духовность.
Каждый
вынужден
был
понять,
что
сл ужение
идее,
как
бы
прекрасна
она
ни
бы ла,
состо ит
не
тольк о
в
умении
преодолеть
сопротивление
окружающей
ср еды.
Подчас
сильнее
—
препятствия
внутри
самого
чело­
века.
Пройти
ч ерез
это
б орение
внутри
сам ого
себя,
познать
свои
силы,
открыть
их
в
себе
—
таков
был
призыв
к
зрителю.
«Антигона»
по
праву
стала
в
ряд
самых
популяр­
ных
спектаклей.
Интеллектуальную
драм у
Т еатр
имени
Ст а­
нисл авско го
сыграл
в
традициях
русского
реалистического
ис­
кусства.
Это
сложилось
е ст еств енно.
Не
был о
зада нн ых
схем,
не
бы ло
эстетизма
во
имя
эстетизма,
не
было,
попросту
гово ря, «интеллектуального пижонства».
Горький
очень
то чно
заметил,
что
русское
искусст во
—
«сердечное искусство».
Там,
где
фран ц узы,
допустим,
видят
интеллектуальный
диспут,
русские
актеры
м огут
обнаружить
б орение
страстей
и
столкновение
характеров.
127


Как
пока за л
о пыт
«Антигоны», истинные глубины произ ­
ведения
открываются
т ем,
кто
ищет
в
нем
ответа
на
свои
с обст венны е
вопросы.
Д обив аясь
правдивости
психологического
сост оян ия
на
сцене,
Леонов
в
ка кой- то
м ере
потянул
за
с обой
«весь
спектакль.
З десь
ва жно
с казать ,
что
ре жисс ер
с
самого
начала
делал
на
это
ставку
и
не
обм а нул ся.
Спе ктак ль
не
могли
играть
иначе.
Им енно
в
соединении
психологизма
и
гл уб ок ого,
то нко го
интеллектуального
напряжения,
вы зван н ого
сутью
тех
проблем,
которые
решает
пьеса,
пр об лем
нравственных,
эт ич ес ких,
и
был
и ст инный
объе м
этого
произведения.
Леонов
з аст авляет
зри теля
его
слушать,
следить
с
не­
ослабным
вниманием
за
ходом
мысли,
за
движением
чув­
ства,
рожд ен ием
эмоций,
созиданием
мировоззрения.
И
это
был
г лав ный
ит ог
— созидание
в
процессе
спектакля
ми ро воззр ени я,
определенной
эстети ки ,
нравственной
ис­
ти ны.
Многие,
увидев
Леонова
в
роли,
говори ли ,
что
он
от­
крылся
для
них
как
артист
огромного
диапазона.
Все
пр ед­
лагали
Леонову
нов ый
реперт уар,
кто-то
сказ ал,
что
Леонов
мо жет
сыграть
Ль ва
Толстого,
и
Сократа,
и,
ко не чно
же,
корол я
Лира.
Об
этом,
впрочем,
думал
уже
режиссер,
для
ко тор ого
не
было
сомнений,
что
Леонов
возможный
новый
Лир.
Что
же
да ла
эта
рол ь
само му
Леонову?
Кажется,
она
подтвердила
справедливость
его
собственного
ощущения,
что
он
может
играть
все,
в
чем
от кр оет
для
себя
п равду
человеческих
отношений,
правду
жизни
человеческого
духа.
Во
всяком
слу ч ае,
рубеж
«Антигоны»
был
важ ен
в
творческой
биографии
Леонова.
Креон
в
«Антигоне»
и
Шибал о к
в
«Донской повести»
—
т акие
высоты
в
искусстве
даются
нелегко,
но
и
бесследно
они
не
проходят.
...Шли годы.
Леонов
в
театр е
и
в
кино
играл
рол и
д рамат и­
ч еск ого
репер т уара,
слав а
его
упрочилась,
от
предложений
не
был о
отбоя.
Сохра нит ь
трезвость
в
оценке
с воих
раб от,
тре бов ате льнос ть
к
себе,
изб ират ель н ость ,
не
опускаться
до
уровня
«малых задач», когда тебе открылись вершины,—
это
не
так-то
п росто ,
как
может
п оказат ься
на
перв ый
вз гляд .
Леон ов у
всегд а
помогала
верность
своим
худ о же­
ственным
пристрастиям,
оп редел енн ой
актерской
школе,
принципам
искусст ва
сценического
реализма.
Евгений
Леонов
—
акт ер
Стани славск ого.
Эстетические
и
нравственные
нор мы
ак те рск ого
искусства
усвоены
им
еще
128


на
пе рвых
по рах
работ ы
в
театр е
под
руководством
Михаила
М и хайлови ча
Яншина,
че лов ека
верного
шко ле
Стани­
сл авского,
гл убоко
и
то чно
понимающего
эту
школу,
и
чело­
века
при
это м
ч ужд ого
каких-либо
дог м
и
фанатизма
в
искусстве.
Но,
думается,
не
только
школа,
не
толь ко
сознательное
ст рем лен ие
воспринять
и
ус вои ть
си сте му
Станиславского
привели
к
тому,
что
мы
мож ем
с чит ать
Евгения
Леонова
акт е ром
полно
воплотившим
принципы
русско го
реалисти­
ч еского
сценического
искусства.
Сама
специфика
его
да ро­
вания
вел а
артиста
к
школ е
Ст ан ислав ског о.
Во
второй
п олови не
пятидесятых
годов,
ко гда
советское
искусство
было
на
подъеме,
обост р ился
интерес
и
к
проб ле­
мам
общеэстетическим:
разгорелись
дискуссии
о
сов рем ен­
ном
стиле,
о
лице
театра,
о
разнообразии
творческих
направлений.
В
это
время
п ояв лялис ь
на
свет
нов ые
театры,
новые
художественные
организмы,
которым
предстояло
утв ерд ить
св ои
граж дан ск ие
и
эстетические
пози ции .
А
это
не
так
пр осто,
это
не
о бход ится
без
бо р ьбы,
без
крайностей
в
суждениях.
К ри сталли заци я
творческих
н ап равле ний
выз вал а
вполне
естественный
ин те рес
к
художественным
принципам
Вахтангова,
Мейер хол ьд а,
Таирова,
Ми хоэлса ,
М ард жанов а.
Наше
искусство
должно
быт ь
многооб разно
—
с
этим
со­
глашались
все.
В
атмосфере
художественных
споров
диск усси я
о
лице
театра
несколько
смест ил ась,
и
в
центре
ее
ок азалось
на­
следие
Ст ани славс кого.
«Универсальна ли система Стани ­
славского?
И
что
она
да ет
современному
ак те ру ?..»
В
пылу
полемики
наш ли сь
охотники
валить
все
беды
н ашего
театр а
на
систе м у.
Но
можно
ли
делать
Станиславского
ответ­
ственным
за
вульгаризацию,
проф а наци ю
его
творческих
идей?
Для
м олоды х
актеров,
к
чис лу
котор ых
принадлежал
и
Евгений
Л еонов ,
во змо жно сть
п оп робоват ь
св ои
силы
в
разных
с тилях
и
методах
и нтере сна ,
но
и
чр евата
опасно­
с тью
легковесного
отношения
к
принципам
ак терско й
школы.
Считалось
ли
модным
и
про гре с сив ным
быть
«верным станиславцем»
или
можно
было
с
эт им
ти ту лом
угодить
в
ретрограды
—
Леонов
своей
актерской
вере
не
изменил.
В
тв орче ск ой
судьбе
Леонова
были
го ды,
к огда
он
иг рал
так
много,
что
даже
п еречислит ь
все
работы
нев озмож но.
Но
среди
них
были
такие,
которые
сод ержал и
по исти не
человеческие
откровения.
И
прежде
всего
в
фильме
Андрея
7—2029
129


Сми рн ова
«Белорусский вокзал», рассказывающем о по ­
колении
уча стник ов
От ече ств ен ной
войны.
Слес арь
Ив ан
Приходько
—
один
из
четверки
боевых
друзей,
ко торых
мы
узна ли
в
фи льм е,
подкупает
какой- то
особой
внутренней
зоркостью.
Самый
непритязательный,
самы й
про сто й,
не
до стиг ший
в
жизни
н икакого
особого
п олож ен ия,
герой
Леонова
в
б укваль но м
смысл е
сосредо­
т очил
в
себе
все
те
духо вны е
нако пления ,
которыми
на­
град ил о
эти х
людей
время.
Он
не
только
не
переоценивал
от кр ытые
в
в ойне
ис тин ы,
напротив,
всей
своей
последующей
ж изнью
он
упрочил
эти
и стины,
он
сж ился
с
н ими
в
иной,
мирной
жизни,
наполненно й
совершенно
иными
заботами
и
конфликтами.
Как
часто
человек,
погружаясь
в
жизн ен ную
сует у,
теряет
то
нрав ств енно е
м ерил о,
которое
в
нем
ест ь,
он
вдруг
оказ ывает ся
не
ко
дв ору
в
сегод няш нем
д не.
И
тогда
человек,
чтобы
облегч ить
свое
сущес тв ован ие,
грешит
против
ис ти ны:
иные
заботы
возложила
жизнь
на
на ши
плечи,
и
мы
тоже
с тали
другим и.
Подо бных
сло в
никто
из
пе рсо на­
жей
не
произносит,
тем
не
менее
мы
уб еж даемс я,
что
каждый
в
своей
повседневной
жизни
что-то
забыл,
рас­
тр атил
и
для
вс ех
для
них
эта
встреча
фронтовых
д рузей
—
хо рошая
душевная
встряска.
Может
быть ,
Иван
Приходько
имел
счастье
жить
оче нь
пр осто
и
ему
не
пришлось,
недосуг
бы ло
передумать
или
даже
не
бы ло
ос обого
труда
отстоять
ка ки е-то
нравственные
истины,
которые
укрепила
в
эт их
людях
во йна?
Нет,
это
сли шком
упро щ енно .
Л еонов
сыграл
чело век а,
к
которому
не
прилипает
шелуха
жизни,
быта,
интр иг,
конф ликто в,
который
вс егда
о стается
чел овечн ым
и
очень
скромным
в
отношении
к
своей
собственной
персоне.
Объемность
худ ожеств ен н ого
образа,
созданного
Ев ге­
н ием
Леоновым
в
эт ом
ф ил ьме,
просто
п ораз ит ельн а.
Достаточно
вспомнить
одну
толь ко
сцену.
Друзья
приходят
в
дом,
в
кот о ром
произошло
не­
сч аст ье
—
умер
их
боево й
тов ари щ.
Ивана
Приходько
домашние
принимают
за
шофера
Х арла мов а.
Его
пр и­
глашают
на
кухн ю
и
просят
открыть
бу т ылки,
банки,
что
Леон ов
—
Приходько
с
гот овност ью
делает.
Потом
же нщи ны
п редлагают
ему
поесть
и
корм ят
его
на
кухне.
Безусловно,
зритель
от м ечает
в
эт ом
нек ое
разделени е
людей.
Этого
не
м ожет
не
заметить
и
сам
герой
Леонова,
но
почему
же
так
просто
принимает
он
ошибку,
не
пытаясь
объясниться?
Это
может
п о казат ься
ме лоч ью,
но,
по
сущест ву ,
здесь
открываются
очень
г лубо кие
человеческие
качества
героя.
130


Се йчас,
когда
в
доме
несчастье,
кон ечн о
же,
И ван
Приходько
не
может
дума ть
о
собственных
обидах
и
не­
уд о бст вах.
Ну,
женщины
ошиблись,
приняли
его
за
шофера,
очевидно,
у
н его
такая
внешность.
Им
не
до
него,
и
Ив ан
Приходько
оче нь
гл убоко
и
по -доб ром у
это
понимает,
и
он
охотно
делает
все,
о
чем
его
п росят .
Он
ест
на
кухне,
р аз­
го вар ивает
с
женщинами
на
ма ло знач ительные ,
житейские
темы,
а
потом
уходит
и
дожидается
свои х
товарищей
на
лестнице.
Безусл о вно ,
з рит ель
о щущае т
неловкость
с итуаци и,
это
вызывает
опр еделе нное
отношение
к
дом у.
Но
какая
степень
доброжелательности,
до бро ты
к
людям,
умения
простить,
д аже
не
заметить
на несенной
ему
обиды!
Маленькая
сц ена
выявила
глубочайшую
мудрость
добро­
го
сердца
Ивана
Приходько.
И
на
таких
нюансах,
на
так их
проявлениях
душевности
построена
вся
ро ль
Леонова.
Способность
Леонова
пе ре дать
внут ренний
духовный
п роцесс,
происходящий
в
его
герое,
здесь,
в
фильме
«Белорусский вокзал», получила наиболее полное воплоще ­
ние.
Приходько,
несомненно,
близок
Леонову:
Евгений
П авлови ч
с
б ольшой
радо стью
работал
в
этом
фильме.
Ему
был о
особенно
дор ого,
что
м олод ое
поколение
художников
обращается
к
те ме
войны
как
б есце нному
человеческому
опыту,
ко торый
н еобход имо
сохран ит ь
для
б удущего.
Все
характеры
в
фильме
подлинные,
ин т ерес­
ные,
значительные,
н езабы ваем ы е.
По
мнению
Константина
Си мон ова , «фильм передал главное,
что
присуще
поколению
т ех,
кто
вынес
на
се бе
всю
тяжесть
этой
войны».
В се,
что
мы
узнаем
о
поколении
этих
людей,
об
их
жизни
в
те
годы,
реал изо вано
не
сл о вами,
а
д ано
отраженным
светом,
светом
во сп о мин аний,
проникшим
в
души
эт их
людей.
И,
пожалуй,
т олько
песня,
к отор ую
написал
для
фильма
Булат
Окуджава
и
которую
замечательно
исп ол няет
актриса
Н ина
Урган т,
песня
о
то м,
что
им
нужна
на
всех
од на
победа,— «мы
за
ц еной
не
постоим»,—
отк ры то
и
прямо
передает
дух
об щности ,
единения
людей,
кот оры й
так
возвысил
каждого
и
дал
каждому
огром н ые
силы.
Роль
Леонова
в
«Белорусском вокзале»
—
та
самая
драматическая
роль,
ко то рую
артист
ждал.
Ро ль
серьезная,
глубокая,
бли зк ая
его
человеческой
натур е,
его
акт ерской
индивидуальности.
И
думается,
эта
работа
подсказала,
п редрекла
участ ие
арт ист а
в
фи льме
«Премия», в свое
вр емя
вызвавшем
жаркие
споры
не
толь ко
как
событие
кинематографическое,
но
и
как
собы т ие
в
жизни
общества.
Не
только
Е вгени ю
Леонову
повезло
играть
Потапова,
т
131


фильму
в
це лом
пов езл о
с
ис по лните лем
гл ав ной
р оли,
пот ому
что
этой
роли
не
мен ее,
чем
а ктерск ое
мастерство,
нуж ны
были
д ухов ная
под готовле нность
и
ч елов ече ска я,
гра жд анская
зрелость.
Глубокое
понимание
актеро м
человеческой
сущ н ости
Потапова
—
вот
что
решил о
усп ех
работы.
Вскоре
после
выхода
фильма
р ец ензент
пи сал : «Высшую
хв алу
д олжны
мы
воздать
Е вген ию
Леонову.
И менно
ему
обязан
б ригад ир
Пот ап ов
убедительной
ясностью,
непр е­
ложностью
своей
по беды .
Потапов
Леонова
предельно
прост,
предельно
скромен.
Но
он
не
просит ель .
Он
даже
не
правдоискатель.
Он
—
пра вдостроитель ».
Зде сь
точно
о пре делена
сут ь
хар акт ера
не
гер ои ческого,
но
покоряющего
внутренней
силой
своих
нравственных
у стое в.
Особенности
характера
подчеркнуты
актер ско й
мет од олог ией
в ыявлен ия
сущес тва
героя.
То,
как
это
дела­
ет
Леонов,
д ает
дополнительную
этическую
силу
образу.
Духовная
непоколебимость,
т верд ост ь,
спокойная
увер ен­
ност ь
в
св оей
правоте
вы раж ена
ак т ером
не
средствами
внешней
выр азит ельн о сти.
Внушите льного
об лик а,
по вадок
и
ма нер
си льног о
человека,
заразительного
темперамента
и
убедительности
лидера
—
ничего
подобного
в
леоно в­
ск ом
Потапове
нет.
Напротив,
при
абсолю тной
внешней
непритязательности,
негероичности,
обы денн ости,
при
полном
отсутствии
каких-либо
примет
исключительности
Пот апов
располагает
всех
к
доверию
ка кой-т о
уд иви тел ь­
ной
надежностью,
обстоятельностью
и
серьезностью
от­
ношения
к
жизни,
к
людям,
к
делам.
Ве сь
фи льм
—
заседание
парткома,
на
котором
выясняет­
ся,
почем у
бригада
строителей
о т казал ась
от
премии.
Рабочие
сч ита ют
пр емию
липовой,
счит ают ,
что
трес т
добился
премии
манипуляцией
с
цифрами,
а
не
работой,
и,
п ред ст авив
технические
расчеты,
предлагают
«пере ­
выполнение»
с ниж енн ого
плана
с чи тать
недействительным.
Это
не ож иданн о
для
руководителей
трес та.
Это
вообще
неож иданно,
невиданно
и
почти
не леп о.
Потапов
отчетливо
понимает,
что
ничего
н ового
не
со о бщает
при су тств ующ им,
вс ем
известны
беспо р яд ки
на
стр о йке,
но
одни
делают
вид ,
что
не
знают
об
этом,
другие
утверждают,
что
на
то
о бъ­
ек ти вные
причины
—
мощность
бетонного
завода
не
со­
отв етств ует
потребностям.
Но
Потапов
убежден,
н адо
с казат ь
об
эт ом
всл ух
и
отнять
у
в сех
возможность
«не
знать»
истинного
положения
д ел.
В
какой-то
момент
по­
нимаешь,
не
так
пр ост
Потапов,
насквозь
видит
каждого,
любые
уловк и
разгадает
и
заставит
призн ат ь
правду.
132


Е сть
в
леоновском
герое
и
простоватость,
и
мудрость,
и
скромность,
и
сознание
своей
правоты,
и
даже
хитринка,
которая
по мо гает
ему
раскрыть
своих
противников,
п од­
вести
их
к
нев ольн ом у
саморазоблачению.
Умение
Потапова
в
производственном
конфликте
видеть
госу дарс твенны й
ин те рес
и
нравственный
аспект
ставит
его
над
ситуацией,
приносит
ему
безусловный
авторитет.
Истор ия ,
как
Потапов
дв ери
искал ,—
это
пря мо- так и
маленькая
драма,
и
смешная
и
пугающая.
Леонов
—
Потапов
с
каким-то
да же
азартом
проводит
эту
сцену.
Он
один
го вори т
—
все
с лушаю т,
и
вместе
с
тем
это
не
монолог
героя,
а
дей ствие
со
сво ими
кульминациями
и
с меной
нас троени я,
он
изобр аж ает
все
в
л ицах,
что
прид ает
особый
динамизм
его
рассказу.
—
За
ваш
счет
зд есь
никто
не
наж ив аетс я,
мы
не
капиталисты,—
г ово рят
Потапову.
—
Ну
и
что
—
не
капиталисты!
Может,
нам
за
то,
что
мы
не
капиталисты,
на до
мед али
выдавать?
Ордена?
П ре мии?
—
это
все
Леонов
про изно си т
как
бы
в
ро ли
«наив­
но го
м ужич ка», за которого его принимают,
но
в
ту
же
минуту
сбрасывает
это
прикрытие
и
чистым,
с
отцовским
т реп етом
голосом
гов ори т:
—
А
ве дь
у
меня,
товарищи
члены
парткома,
половина
бри гады
—
пацаны.
Их
же
на до
как-то
восп ит ывать,
прививать
уважен ие
к
ре меслу.
А
на
чем
прививать?
Понадобилось
полтора
часа
экранного
времени,
чтобы
история
с
премией
прояснилась.
Сюжет
построен
по
вс ем
законам
драматургии
конф ли кта ,
на
протяжении
заседания
открываются
новые
повороты
событий,
н апр яжен ие
серь ез­
н ого
разговора
определяется
вну тре нн им
действием,
под
которым
мы
разумеем
выявление
характеров,
разн ых
взглядов
на
жизнь,
чест ь
и
дол г.
Пр авд а,
к отор ую
ра сс казали
сценарист
А.
Г ельм ан
и
режиссер
С.
Микаэлян,
закл юча лась
не
в
правде
факта
(было или не было подобное в жизни)
и
не
в
об личен ии
н едост ат ков
п роизво дст в а,
а
в
нрав ств ен но- этичес ки х
пробле ­
мах,
ко тор ые
занимают
все х.
Не
бездельники
и
не
пр о­
хвосты
обсуждают
по сту пок
б ригад ира
Потапова,
а
лю ди
по-своему
пре данные
дел у,
заинтересованные
и
неравно­
ду шны е.
Но
оказыв ае тся,
достаточно
однажды
признать
право
за
де магогией ,
как
стр ада ют
самые
ва жные
свойства
личности.
От
столкновения
с
человеком
высокой
нравственности
руш ат ся
авторитеты
руководителей,
они
теряют
убед ит ел ь­
ность
и
си лу
характера,
их
страсть
к
работе
и
д еятел ьн ый
133


темперамент
выглядят
нелепыми.
Все
очень
просто
—
не
над о
подменять
понятий.
Есть
патриотизм
и
любовь
к
Род и­
не
—
и
это
не
одно
и
то
же,
что
патриотизм
треста
и
любовь
к
конторе.
Е сть
энтузиазм
с тро ителя ,
веря щего
в
завтраш­
ний
день ,
и
это
не
од но
и
то
же,
что
энтузиазм
ради
рапорта.
И
вот
для
того,
чтобы
эти
простые
истины
обнаружились,
п рояс ни лись,
бриг ади р
Потапов
должен
быт ь
именно
таким,
каким
мы
увидели
его
в
фильме
в
испо л н ении
Леонова.
Истинно
народный
характ ер.
Человеческое
дост оин ст во
—
его
ор гани ческо е
свойство,
ч ув ство
хозяин а
и дет
не
от
ж ел ания
руководить
жизнью,
а
от
ответственности
быть
челове ком .
Чтобы
идейный
зам ыс ел
авторов
стал
художе­
ственно
уб еди тел ь ным,
зри тел ь
долж ен
был
до
конца
по­
верит ь
Потапов у.
Фи льм
«Премия»
сня т
как
бы
под
хронику.
Все
внимание
сос ред оточен о
на
актерах,
ка мера
высвечивает
свойства
ка ждог о
дейст вующег о
лица.
При
ж ест ких
условиях
актеры
должны
были
достичь
огром н ой
концентрации
в нутр енней
энергии,
и
им,
на до
сказат ь,
это
удалось,
и
прежде
всего
Леон ову.
Проц есс
мышления
его
героя
ежесекундно
достоверен.
Леонов
вообще
не
умеет
б езд ейст воват ь.
То,
как
он
слуша­
ет,
следит
за
происходящим,
осмысливает
вс е,
что
ви дит,
есть
действие,
и
де йстви е
активное.
Леоновский
Потапов
хочет
понять
п оз ицию
к аждо го,
хочет
ви деть
противников
в
их
наиболее
сильных
и
сл абых
п роявлен иях
—
ив
эт ом
его
у важ ите ль ность
к
людям,
он
далек
от
желания
п остав ить
себя
над
остальными.
Убедительность
Потапова
явилась
пря мым
в ыра жени ем
и
следствием
демократичности
самого
артиста.
«Потапов
сидит
в
каждом
из
нас,—
г ово рит
Леонов,—
и
во
мне
то же».
Арт ист ,
таким
о бра зом,
как
бы
делает
героя
представите­
лем
с об ств енной
жизненной
п озици и,
своего
гра жд анско го
кредо.
Леонов
входил
в
кр уг
инте ресов
сво их
современников
смело
и
даж е
иногда
отважно.
Он
не
отказывался
принять
уча сти е
в
к аком -н ибудь
рискованном
теат рал ьном
пр ед­
при яти и;
случалось,
не
выпускали
спек та кль,
запрещали
фи льм,
он
от носил ся
к
это му
без
п ан ики,
он
доверял
своим
убеждениям
и
не
м енял
их
по
всякому
пов од у.
Так
было
с
пьесо й
Наума
Коржавина
«Однажды в двадцатом».
Взгляд
на
историю
глазами
фило со фа,
честного
историка,
взгляд
глубоко
человеческий
обнаруживал
мног о
нового,
не­
о ж иданн ого,
повергал
в
сомнения,
призывал
к
с амо стояте ль­
ному
об думыв ани ю
исторического
нашего
бытия.
Легко
134


было
пр едв идеть ,
какие
трудности
навлек
на
себя
режиссер
Бо рис
Л ьв ов- Ано хин,
п олюб ивш ий
пьесу
и
взявший
ее
к
постановк е.
Но
он
был
не
один
— Леонов
сразу
же
за­
явил *
о
гот овн ост и
играть
и
сра жать ся
до
конца.
Спектакль
шел
недолго,
а
потом
и
сам о
уп ом инан ие
его
был о
запре­
щен о.
Леонов
играл
центральную
роль
—
профессора
Ключ иц -
кого.
(Пьеса эта первоначально называлась « Ни
б ог,
ни
царь
и
ни
гер ой» .)
Образ
профессора
был
очень
важен
для
пони ма ния
нравственной
и
ф илософ ско й
кон цепц ии
пьес ы
Коржавина.
Де ло
не
в
том,
что
автор
вложил
св ои
мысли
в
уста
ге­
ро я.
Отнюдь
нет ,
дело
в
том,
что
созерцательность,
доб­
рое,
добро желат ельн ое
от ношен ие
к
собы т иям
жизни
есть
сами
по
себе
ценность.
Че лов ек
долж ен
открыть
эту
це н­
н ость,
понять
и
ус вои ть.
А
это
ощущение
шло
от
профессора
Кл ю ч ицкого
и
был о
очень
важно
з рител ю
в
пон има нии
общего
замысла
пьесы
и
спектакля.
Мудрец,
фи лософ,
профессор
истории,
Ключицкий
Леонова
демократичен
и
даже
п рост оват .
Може т
быть,
это
определенная
хитрость,
может
быть,
простоватость
на игр анная
или,
мож ет
быть,
облик
актера
вы зывает
подобное
ощу щен ие?
Ко гда
на
премьере
в ышел
автор
п ьесы,
ведя
за
ру ку
к
р ампе
Леонова,
зал
ахнул:
Леонов
—
Ключицкий
и
автор
пьесы
Коржавин
—
это
было
одно
л ицо.
Соединение
простого,
д ем о крати чного,
невыдающегося
внешнего
облика
и
глубокой,
напряженной
интеллектуаль­
ной
жизни
—
вполне
естественное
со чета ни е.
Акт ер
не
подче рки вал,
что
по
сцене
расхаживает
мыслитель,
вос­
паривший
в
силу
ума
своего
над
остальными
участниками
событий.
Ничего
подобного;
пони м ая
больше
д ругих
ход
истории,
профессор
Ключицкий
чувствует
се бя
ка плей
в
море
ист ории.
И
то,
что
все
лю ди
равны
перед
случай ной
смертью
и
пер ед
ми нут ами
жизни,
ему
пред ставл яетс я
нормальным
свойством
человеческой
жизни.
Слож н ый
те кст
Леонов
произносил
так
же
прос то,
как
он
г оворил
бы
ничего
не
значащие
бытовые
реплики.
Это
был о
опр ав да но,
потому
что
для
его
героя
пр оц есс
мы шления
бе скон ечно
и
ежесе кун дно
достоверен.
Леонов
мыслит
каждую
секу нду
своего
сцен ич еско го
времени,
и
он
настолько
великолепно
и
то чно
передает
этот
процесс,
что
ни как их
сомнений
в
естественности
по вед ения
героя
у
зр ит еля
не
возникает.
Его
п ерсонаж
представлял
сво ю
жи зненну ю
ф ункцию
именно
в
то м,
чтобы
увидеть,
понять,
запомнить
день
истории.
135


XX век, 20-е
год ы
XX века...
Революционность
е сть
определяющее
состояние
умов,
рев олю ци онность
как
способность
людей
ж ить
идеей.
И дея
может
быть
верной,
может
быть
ложной,
но
страсть,
с
которой
отдае тся
чело­
век
служен ию
своей
идее,
она
особая
и
она
свойственна
был а
им енно
этому
времени.
Поэтому,
об ра щаясь
к
ист о­
рии,
п оэт
видит
в
событиях
с лож ные
п ути
сознания
со­
временного
человека.
И
не
так
просто
решается
вопрос
чест и,
долга,
человеческого
достоинства
в
это
бу рн ое,
с умато шное
время.
По-н а ст оящем у
сохраняет
достои нст во
один
человек
—
профессор
Ключицкий,
не
потому,
что
он
считает
себ я
особенным
или
т ако вым
является
на
самом
деле,
но
потому,
что
он
имел
мудрость
понять,
как
со­
о тнося тся
человеческая
судьба
и
миг
ист ории.
Св ою
задач у
он
види т
в
том,
чтобы
понять
позицию
ка ждо го.
Он
не
х очет
принять
упрощенное
разд ел ен ие
на
противников
и
взять
чью-то
сторону.
Он
хочет
понят ь
си сте му
заблуждений.
Проф ессор
Ключицкий
не
произносит
с ентенц ий
с
аплом­
бом
человека,
которому
открылась
истина.
Мы
видели
много
исторических
пьес ,
спектаклей,
фильмов,
в
ко тор ых
мудрость
последующих
поколений
при пис ывала сь
каким-
то
перс онажам
и
тем
самы м
разр ушала сь
ис тори чес кая
достоверность
характеров.
Коржавин
избежал
этой
бед ы.
Он
не
стремился
к
тому,
чт обы
его
поз нан ие
ис тории
было
вы ра жено
в
словах
прямо,
откровенно,
настырно,
чтоб ы
зри т елю
н екуда
было
деться.
Сегод н я,
обращаясь
к
событиям
истории,
мы
можем
в
них
увид ет ь
та кое,
что
внутри
эт их
событий
бы ло
не замет но ,
непонятно.
По этом у
открытая,
подчеркнутая
театральность
пьесы
Корж авин а,
нарочитая
ус лов но сть
сценической
площадки
—
в
о дном
сарае
прячут ся
и
жд ут
решения
своей
судьбы
белогвард ей ски й
офицер,
красный
комиссар
и
профессор
Клю ч ицкий
и
таким
образом
имеют
возможность
какие-т о
проблемы
о бсудит ь
и
обдумать,
каждый
в
силу
св оего
опыта
и
темперамента,— эта
п ред посыл ка
пьесы
ч р езвыч ай­
но
важна.
Пьеса
с троится
на
достоверности
психологической,
а
не
бытовой.
Автор
не
стремится
во вл ечь
зрителя
в
дей­
ствие,
извест н ая
дистанция
между
с ценой
и
зрительным
залом
со храня ется
и
даж е
провоцируется,
но
при
эт ом
историческая
досто верн ость
характеров
аб солют н а.
По­
этому
очень
важна
был а
способн ос ть
Леонова
сделать
об раз
профессора
Кл ючицкого
предельно
жизненным,
опрощенным,
во
всяком
сл учае,
далеким
от
герои ческого
136


ореола,
от
резонерства.
Афорис тичный
текст
Клю чи цко го
передан
настолько
мяг ко,
что
мы сли
об
аф ори зме
не
воз­
ник ае т.
Быть
может,
зритель
отмечает
остроту
суж дений
героя,
яр ко сть
его
м ышл ения,
но
отнюдь
не
яркие,
уд ачные
афоризмы.
К
сожалению,
не
все
эстетические
уст ан овлен ия
автора
удалось
в
сп ектакл е
вып олн ить.
«Однажды в двадцатом»
—
пьеса
глубокая,
серьезная.
Работая
над
ней,
театр
ст рем ил­
ся
пьесу
уп рост ит ь,
какие-то
сл ож ные
сценические
моменты
опуск ал.
Но
то,
что
касает ся
образа
профессора
Клю чиц­
кого,
было
реализовано
полностью,
глубоко
и
точно ,
и
в
этом,
конечно,
нем алая
за слуга
принадлежит
а ктеру.
Леонов
на
сцене
так
н аб люда ет,
оценивает
проис­
хо дя щее,
что
нам
кажется,
будто
мы
о щуща ем
процесс
нак оплени я
познания.
Мы
вид им,
как
приходит
герой
к
своей
мысли,
как
созревает
его
оцен ка
событий.
Известно,
что
Ер молов а
в
како й-то
период
своей
сцен и­
ческ ой
деят ельн ост и
о т казал ась
от
рук опи сны х
ролей
и
т ребов ал а,
чтобы
ей
дав али
пьесы,
именно
потому,
что
она
счи т ала
необходимым
«изучать текст партнера в первую
очередь».
Леонов
почти
всегда
зн ает
наизусть
текст
партнера.
Он
может
разы грат ь
це лый
с пект акл ь.
Дел о
не
только
в
трени ­
рованн ой
п амят и,
а
в
то м,
что
его
сценический
образ
всегда
складывается
во
взаимодействии
с
д ругим и
живыми
чело­
веческими
существами.
Если
бы
режиссер
Марк
Зах аров,
предложивший
Леонову
сыграть
чеховского
Иванова
на
сцене
Театр а
имени
Ле нин­
ского
комсомола,
мог
увидеть,
как
на
п ротяж ен ии
всег о
репетиционного
процесса
Ев ген ий
Павлович
игр ал
дом а,
для
друзей
и
близких,
весь
с пе кта кль,
один
—
за
вс ех,
и
за
массовку,
он
бы,
нав ерное ,
п оразил ся
точности
и
глубине
поним ания
всех
его
реж иссерски х
идей.
В
спектакле
артис т
был,
мо жно
сказат ь ,
беспощаден
к
себ е,
тол ько
бы
зам ысе л
«сегодняшнего»
Ив ано ва
был
понят
зрит елем .
Ле онов
не
с тарается
при ук раси ть,
возвеличить
Иванова,
но
в нутренн е
он
б ерет
его
под
защиту.
Его
Иванов
без
в ины
вин оватый.
Он
подчас
смешон
и
ж алок.
Но
кто
из
т ех,
что
смешон
и
жалок,
понимает
это?
Иванов
понимает,
поэтому
он
трагичен.
Весь
спек такль
Ле онов
п ров одит
как
исповедь
героя :
три
попытки
объясниться
—
прямо-таки
приступы
откр ове ­
ния
—
Львову,
Сарре,
Шур оч ке.
Но
сл уша ть
никто
не
умее т,
каждый
слышит
толь ко
свое,
тольк о
то,
что
его
занимает.
Со
всей
искренностью
доверчивого
че ловек а,
жаждуще г о
внимания,
отк рыв ае тся
Иванов
в
эти х
монологах.
137


«Голубчик,
не
воюйте
вы
в
одиночку
с
тысячами,
не
сражайтесь
с
мельницами,
не
бейт есь
лбом
о
стены...» —
говорит
Иванов
Львову,
и
арт ист
д ает
нам
отчетливо
пон ят ь,
что
«не делайте всего,
что
я
делал»,— это
только
форма,
в
которую
стыдливо
пря чет
Иванов
свою
гордость
за
про­
шл ое,
активное
мо лодое
бы тие.
Со бств енно ,
мы
узнае м
от
Иванова,
что
за
жизнь
у
н его
за
пл ечам и:
полная
мечт ы,
дерзновенных
планов,
го рячи х
речей,
донких отств а.
В
самом
деле,
не
станет
же
интеллигентный
чел ове к
похв аля ться
прошлыми
заслугами.
Здесь
ход
от
противного.
И
е сли
бы,
если
бы
Ль вов
был
другой,
он
бы
пон ял
Иванова,
как
понима­
ет
его
з рител ь.
Леон ов
д ает
почувствовать,
что
грубая
прямота
его
геро я
по
от но шению
к
Сарре
—
это
то же
беспощадность
Ива но ва
к
самому
себе:
вот
я
весь,
судите,
судите
меня!
Объяснение
с
Сар рой
—
это
к райность ,
здесь,
сейчас
он
ей
скажет
то,
ч его
уже
ни когд а
себ е
не
простит.
В есь
разговор
Ле онов
проводит
так,
то чно
герой
его
ощущает
неве роятность
того,
что
он
произносит.
Но
нер в,
истинное
с осто яние
Иванова
ускользает
от
Сарры
—
она
слышит
только
слова,
а
зрите ль
видит
весь
драматизм
переживания
героя.
И
с амое
с ильное
—
исповедь
Ива нова .
Он
од ин
на
сцене.
Уш ел
Лебедев,
разговор
с
ним
не
получился
—
трудно
дается
человеку
откровение.
И
вот
Иванов
г ово рит
сам
себе
такие
горьки е
беспощадные
сл ов а: «Как глубоко ненавижу
я
свой
го лос,
св ои
шаги,
с вои
руки,
эту
од ежд у,
св ои
м ысл и».
В
кино,
наверное,
так ой
текст
да ли
бы
за
к адром,
и
вс ем
сраз у
бы
стало
ясно:
мысл и
всл ух.
В
театр е
п еред ать
это
значительно
труднее.
Режиссер
и
актер
нах од ят
интересное
решение:
они
как
бы
отстраняют
мон ол ог
и
п рост ые
мизансценические
дей стви я
героя,
как
бы
два
сюж ета
одновременно
св ер ша­
ют ся
перед
нашими
глазами.
Иванов
подходит
к
столу,
что бы
убрать
дледы
пьянки.
Ско льк о
раз
п росил: «Не надо в моем кабинете» .
Кро шки ...
огурцы...
водку
р азлил и
—
убрать
все
это
с
г лаз
доло й.
Движения
Иванова
механ ичн ы :
бутылка
лети т
со
стола,
он
не
за меча ет,— се йчас
он
далеко,
он
в
др уго м,
мысль
бьется,
сту чит
в
его
сердце
—
Иванов
х очет
поня ть,
что
с
н им,
что
происходит.
—
Я
веровал,
в
бу ду щее
гляд ел,
как
в
глаза
род ной
матери...
Останавливается
взгляд,
опус к аю тся
руки,
ст оит
непо­
движно:
138


—
Ничего
я
не
жд у,
ничего
не
жал ь,
д уша
дрожит
от
страха
пере д
зав тр ашни м
дн ем...
Он
точ но
сам
с лушает
сво й
гол ос
и
хочет
уловить
в
нем
хотя
бы
интонацию
надежды.
Нет.
—
Молить ся
на
свою
душевную
лень
и
видеть
в
ней
нечто
пр ев ыспр ен ное
—
не
м огу...
Первый
круг
откровений
—
до
м ысли
«пулю в лоб», и
второй,
когд а
мы сль
эта
уже
засела
в
г ол ове.
Последний
разговор
с
Шурочкой,
последняя
по пытк а
—
ну
хот ь
она
поймет.
—
Если
ты
ме ня
люб ишь,
то
помоги
мне.
Сию
же
минуту,
немедля
откажись
от
ме ня.
В
кон це
к онц ов,
она
добрая
и
неглу пая
девушка,
она
дру г,
должна
понять...
Как
зверь
в
кл ет ке,
мечется:
—
В
тебе
говорит
не
любовь,
а
упрямство
чест но й
натуры...
—
Тебе
меша ет
лож ное
чувство...
—
Пойм и!..
Саша
в
ответ
ведет
свою
парти ю ,
точ но
не
к
ней
об ращал­
ся
И ван ов,
не
может
пон ят ь,
что
человек
дошел
до
край­
ности:
—
Не
задерживай
людей...
—
Оп ом н ись!..
—
Не
кр ичи
т ак,
гости
услышат...
Все
—
круг
замкнулся.
Даль ше
начинается
абсурд
или
агония.
Ив анов
об р аща­
ет ся
к
м анекенам ,
к
спинам
и
г овори т,
г ово рит
без
какой-
либо
надежды
быт ь
усл ышан ным.
Театральная
мет афо ра
объясняет,
что
все
торопит
конец,
все
по-своему
то л кают
Ив анов а
к
сме рт и.
Леонов
и
в
э той
сцене
о стает ся
в ерен
себе
—
само­
убийство
без
эффектов,
не
как
акт
особого
мужества,
недоступный
д руги м.
Он
делает
это
для
себ я.
Не
найдя
вых од а,
он
в
смерти
ищет
освобожд ен ие
от
пош лост и,
обст уп ивш ей
его,
от
своего
бессил ия
с
ней
бороться,
от
нелепостей
и
неумения
об ъяс нить
с ебя
людям.
Некоммуникабельность,
невозможность
людско го
вза­
имопонимания
—
такова
атмосфера
спектакля
Захарова.
И
в
какие- то
минуты
кажется,
что
дух
развенчания
вит ает
и
над
Ивановым:
Ива нов ,
Ива но в,
нет
никако го
Иванова,
выдумки
одни .
Театральная
вакханалия
т ор жест вует
над
Ивановым,
над
человеком.
Леоновский
Иванов
ст ес няет ся
сл ов,
он
ощ ущ ает
л ож­
н ость
этого
словесного
проте ста.
И
он
н ачин ает
г оворить
139


н еохот но,
всякий
раз
думает,
а
не
помолчать
ли
м не,
а
то
в сюду
свое
мнение,
сво е
слово
—
смешон,
право.
Он
явно
избегает
общ ен ий,
придет
к
Лебедевым
и
стоит
в
стороне,
отвечает
одн ослож н о,
стыдится
болтовни,
бои тс я,
что
Ш урочк а
что-то
другое
ви дит
в
не м,
оши баетс я.
Впрочем,
ин ым,
кто
не
переж и л
истин ы
д ейст вия,
и
слов а
кажутся
д ействием .
Поговорили
в
го стиной
смело,
дерзко,
умно
—
и
дов ольно ,
по
ны нешни м
в ремен ам
довольно.
И
горьк о
вид ет ь:
то,
что
б ыло
идеей,
становится
развлечением.
Перед
Иван о вым
открывается
эта
пе рс пект ив а:. поправятся
с
новой
женитьбой
де ла
в
имении,
поправится
настроение.
Шурочка
станет
ловить
каждое
у мное
слово,
а
Ива нов ,
мыслящий
человек,
станет
заполнять
пустоту
сл о вами.
Кажется,
он
это
себе
п редст авил : «Я подумал,
хорошо
по­
д ум ал».
Своим
Ивановым
Ле онов
и
нас
в сех
призывает
о
мно гом
подумать.
Сила
этого
образа
в
том
и
состоит,
что
та ких,
как
Иванов,
большинство.
И
трагедия
его
серьезна.
И
по­
то му
пьеса
Чехова
вы зывает
гл убокие
р а змышле ния
о
нрав­
ственных
критериях
личности
и
нравственных
постулатах
общества.
Чехо в
вообще
очень
близок
Леонову.
Если
правомерно
сравнение
худож ест вен н ого
метода
писателя
и
артиста,
то
можно
обнаружить
много
общего.
Леонов
мог
бы
играть
ед ва
ли
не
вс ех
ч ехо вских
героев:
какой-нибудь
поч тов ый
ч инов ник,
уездны й
фельдшер,
дьячок,
чеховск ий
инж е нер
или
учитель
—
обра зы
такие
по нятные
и
близкие
Леонову,
чт о,
когд а
они
ему
в стр еча­
ю тся,
каж ет ся,
бу квальн о
сливаются
с
артистом:
принимают
его
фигуру,
его
ма неру
поведения
человека
неск оро го
на
де ла,
скромного,
н еуве ре н ного,—
и
уже
думаешь,
что
име нно
такими
они
представлялись
тебе
всег да.
Внимательность
к
мелочам
быта,
жит е йско го
пов ед ени я,
дов ер ие
к
правде
жизни,
ве ру
в
выразительность
детали
Леонов
восп рин ял
у
Чехова.
Его
персонажи
крепко-накрепко
привязаны
к
земл е,
земным
делам
и
эмоциям.
В
леоновских
персонажах
мы
зам ечаем
ту
же
перемешан-
но сть
высо ког о
и
ни з кого.
Историческую
реплику
его
герой
может
произнести
та к,
точно
и
не
подозревает
о
ее
знач и­
тель ности ,
а
просто
так
вышло
по
житейскому
раскладу,
по
его
муж иц кому
уму.
Многие
чеховские
герои,
п огряз шие
в
ж итейской
тине,
окутанные
мелочами,
сами
чув ствовал и
скуку
и
нелепость
своей
жизни.
Это-то
ощ ущ ение
«трагизма мелочей»
г лубо ко
и
точно
передал
Ле онов
в
фильме
Ми хаи ла
Шв ейцер а
140


«Карусель», сыграв Нюхина.
Его
м онолог
«о вреде табака»
—
это
маленький
фильм
в
ф ильм е,
его
художественная
кульм и­
нация,
шедевр.
Усталый
м алень кий
ч ело век
с
грустными
глазами,
Нюхин
Л еон ова
спос обе н
у мор ить
люд ей
одно й
своей
серьезностью.
И ван
Иванович
Нюхин,
муж
своей
же ны,
содержательницы
музыкальной
школы
и
женского
пансиона,
во все
не
ду мает
собственной
персоной
развл екат ь
людей,
просто
с
н епо­
ср едст веннос тью
н еда ле кого
человека
он
рассказывает
незнакомым
людям
ко е-чт о
о
себе
и
своей
жизни.
Перед
нами
эст рад а
про винциа льного
клуба,
з астав лен­
ная
ст олам и,
завеш анн ая
диаграм м ам и;
на
столах
какие-то
пробирки,
с пи ртовк и,
колбочки,
и
среди
в сего
этого
на­
громождения
очень
ловко,
даже
изящно
движется
толс тень ­
кий
лысоватый
человек,
все
время
что-то
переставляет,
п о д ливает,
поджигает,
курит
и
при
э том
го вори т,
говорит...
Кинематографически
м онол ог
Нюхина
аскетичен.
Б оль­
шой
мастер
с оз дания
атмосферы,
красноречивого
ант у­
ража,
Швейцер
оставляет
здесь
акт ера
одного
пер ед
ка ме­
р ой.
Мы
не
видим
ауди тори и,
не
ощ уща ем
ее
р еакц ии
даж е
в
н амеках, —
по
сущест ву,
Леонов
обращается
непос ред­
ст вен но
к
нам
ко
всем,
к
зрителям.
И
при
та ких
пер еход ах,
эмоциональных
перепадах,
неожиданностях,
на
которых
построена
роль,
это
принципиально
важ но.
Зрительское
внимание
долж но
б ыть
непрерывное,
сосредот оченное.
Потому
что
м он олог
Нюхина
—
мо нол ог
не
толь ко
по
фор ме,
но
и
по
с уществу
сод ерж ащ его ся
в
нем
откровения
—
некоторым
о бра зом
исповедь
больной
души .
Сначала
ни чег о,
к роме
привычки
и
охо ты
пог ово рить ,
и,
как
всегда,
в
небогатой
по
мы сли
речи
с лова
цепляются
за
слова,
и
«круглая»
беспрепятственно
катится
речь
ге роя
неведомо
в
какое
русло:
и
почему
н икот ин
вреден,
и
по­
чему
дочери
не
в ыходя т
за муж,
и
т.
д.
и
т.
д.
И
сам а
эта
словоохотливость
ч ело века
внутренне
озабо че нно го
—
не по нятно
только
пок а
чем,—
смешит
нас
и
за ба вляет .
—
Табак,
помимо
его
вр ед ных
действий,
употребляется
также
в
мед ицин е.
Так ,
н ап рим ер...
И
тут
Нюхин
с
особо й
ловкостью
неуклюжего
человека
лови т
муху ,
запи хива ет
ее
в
табакерку
и
с
увлечением
про ­
должает:
—
Если
муху
посадить
в
т абак ерк у,
она
издохнет,
в ероя тно,
от
расстройства
нервов.
И
когд а
среди
всей
эт ой
чепухи
впервые
возникает
фраза,
ск азанн ая
всерьез: «Вот читаю лекцию,
на
вид
я
141


весел ,
а
са мому
так
и
хоч ет ся
крикнуть»,—
мы
не
успеваем
ее
оценить,
как
леон овски й
Нюхин
вступает
в
центральный
аттракцион.
Не
теряя
пра вды
внутреннего
сост о ян ия,
артист
продолжает
м он ологи ческ ую
речь,
которая
на
наших
глазах
начинает
буквально
хр ом ать,
и
мы
вид им,
что
ге рою
все
труднее
держ ать
рав но весие.
Он
то чно
клоун ,
к от орый
ид ет
по
п ровол оке,
изображая,
что
может
упасть,
а
зритель
вдруг
замечает,
что
это
действительно
в озмож но ...
Пут ая сь,
перепрыгивая
с
одно й
мы сли
на
другую,
Леонов
м аст ерски
нагнетает
напряжение,
то
обращаясь
в
зал,
то
к
самому
себе
толь ко ,
то
надеясь
на
на ше
сочувствие,
то
п угаясь
своего
откровения...
—
Я
прожил
с
ж еной
тридцать
три
года...—
Мы сль
его
не
успевает
за
с ло вом,
а
тут
еще
чувства
—
подступил
комок
к
горл у.
Почти
б есс озна тель но,
но
изо
всех
сил
сдер жив ает
Нюхин
рвущееся
откровение:
—
Про т екли
он и,
одним
сл овом ,
как
один
сча стл ивы й
м иг,
собственно
гов оря ,
черт
бы
их
побрал
с овсем !
Что
это?
Почти
абракадабра,
абсурдное
состоя ние
души,
человек
не
в
себе,
чело век
несчастен
—
мы
ощ ущ аем
это
раньше,
чем
окончательно
понимаем,
в
чем
же
дел о.
А
Нюхин
вертит
головой,
т очно
она
ему
м ешает,
то
прячет
от
нас
гл аза,
то
буквал ьн о
з агля дывает
в
зрачок
ка ме ры.
—
Бежать,
б росит ь
все
и
бежать
без
оглядки...
Ку да?
—
Он
словно
вспомнил,
что
говорит
это
нам,
и
т еперь
вы­
н ужден
об ъя сн ить.—
Все
равно
куда...
лиш ь
бы
бежать
от
этой
дрянной,
пош лой ,
дешевенькой
жизни...—
Лицо
Нюхи-
на
преобр аж ает с я,
становится
почти
вдохновенным,
п ро­
светленны м
эт им
м г но вением
откровения
—
освобождения
души.—
И
остановиться
где-нибудь
далеко -да ле ко
в
поле
и
стоять
д ерев ом,
столбом,
огородным
пугалом...
Нюхи н
говорит
м ечта тельн о,
ли цо
его
делается
умиро­
тв о ре нным,
спокойным,
г ово рит
он
тихо,
то чно
и
не
он
вовс е
только
что
мельтешил
здесь
п еред
нами,
рас прос тр анялся
о
н ауке
и
о
вреде
т абак а.
—
О,
как
бы
я
хотел
ничего
не
пом нит ь! ..
Как
бы
я
хот ел
сор ват ь
с
себя
эт от
подлый
старый
фрачишко...
И
вдруг
Н юхин
быстро,
порывисто
с нима ет
фрак,
броса­
ет
его
на
по л,
пинает
его,
топчет,
то пчет
в
каком-то
исступ­
ленном
отчаянии,
кот о рое
уже
с амо
по
себе
в озв ращ ает
нашего
г ероя
к
реальности
его
бытия.
И
уже
в
обиде
на
судьбу
он
говорит:
—
Я
был
ко гда-то
молод,
умен,
учился
в
университете,
м ечт ал,
считал
с ебя
человеком...
Усталый
маленький
че лов ек
поднимает
с
по лу
фра к,
142


слегка
стр яхн ув,
напяливает
на
с ебя
и
в
э тот
момент
за мечает
за
к улисам и
же ну. ..
—
Исходя
из
того
положения,
что
таб ак
заключает
в
себе
стр аш ный
яд...—
произносит
Нюхин.
Глаза
его
в
печали,
но
сам
он
уже
ул ыбает ся,
спешит,
го вор ит.. .
Жалкий,
смешной
чел ове к.
П очему
остается
на
сердце
царапина
от
встречи
с
ни м?
Точно
кто-то
виновен,
что
чело­
век
в
этом
ми ре
теряет
себя.
И
каждый
чувствует
нелов­
кость,
будто
это
он
именно
и
виновен
или
уж
по
кр айн ей
мере
п ричаст ен
к
все общ ей
виновности.
Таков
дар
Че хова
пробуждать
совестливость
в
человеке.
И
такова
способ­
ность
актера,
оста ваясь
смешным
и
нелепы м
пе рсо на жем,
со
всей
пронзительностью
передать
страдание
человека;
пере дать
мысль
автора
о
попранном
достои нстве
и
уг не тен­
ной
душе.
Трагикоми зм
Леонова
—
Нюхина
чис то
ч еховс кой
интона­
ции,
не
кр икл ивый,
не
гротескный,
поражающий
внутренней
борьбой,
кот орую
ве дет
ч ело век
с
сам им
собой.
Ле онов ск ий
Нюхин
одним
своим
вн ешни м
видом
и
манерами
прив ыкше го
к
унижению
человека
у беж дает,
что
это
и
есть
чеховск ий
несчастливец,
без
вины
в инов аты й,
«добрый человек», о котором сказано,
что
ему
«бывает
стыдно
да же
пер ед
собакой».
Если
бы
начертить
в
виде
диаграммы
внутреннее
со­
стояние
леоновского
героя
на
протяжении
всей
сцены,
мы
бы
поразились
м н огоо бразию
и
интенсивности
эмоциональ­
ных
вспышек
в
т акой
короткий
о трез ок
времени.
Ко
вс ему
пр ите рпелс я
бедняга
Нюхин,
и
грустно
ему,
потому
что
«пропала жизнь» .
Вот
уж
действительно
и
смех
и
слезы.
Через
несколько
лет
ар тист
вновь
встретился
с
режиссе­
ром
Михаилом
Шв ей цером
на
чеховском
м атериал е.
В
фильме
«Смешные люди» (по рассказам и записным
кн ижк ам
А.
П.
Че хова)
Леонову
дос та лась
р оль
р егент а
Алексея
Алексеевича.
Толстый,
нос атый ,
нелепый,
наив­
ный ,
но
с
богом
в
душе
—
преданный
искусству,
настоя щий
ч ехо вский
герой.
Роль
сост ои т
всего
из
н еск ольк их
не­
больших
эпизодов,
но
артист
успева ет
да ть
ис черп ыва­
ю щую
характеристику
своего
персонажа.
Мы
ви дим
А лексе я
Алексеевича
на
спевке,
в
круг у
друзей
и
в
одиночестве,—
нам
от кры вает ся
его
отношение
к
д елу,
к
людям
и
к
само му
себе.
Диалог
с
самим
собой
в
собственной
холостяцкой
квартире
пер ед
зеркалом
и
с мешн ой,
и
гр устн ый.
Он
сид ит
за
с тол ом,
перед
ним
рюмк и,
гр афи н,
тарелки.
И
он
за­
143


глядывает
в
г лаза
в оо бра жаемому
собеседнику,
и
тычет
в
нег о
пал ьц ем,
и
гово ри т:
—
Все
на
эт ом
свете
лишнее...
и
н ауки,
и
люди...
и
тюремные
заведения,
и
мухи...
и
огурцы...
и
вы
лишний...
Тот,
который
в
зеркале,
м олчи т,
смотрит
тяжко,
сно сит
оскорбл ен и я.
—
Хот ь
вы,
может
быть,
и
хороший
чело век ,
и
в
бога
верует е,
но
и
вы
л иш ний.
С ейчас
вот
мы
н ат рескал ись,
на­
лопались,
а
для
ч его
эт о?
Ну?
Человек
в
зеркале
туп о
м олч ит.
—
А! ..—
злорадствует
Ал ексей
Алексеевич.—
Все
это
л ишн ее.
Едим,
живем
и
са ми
не
знаем
для
чего.
Для
чег о?
И
как
бы
предвидя,
что
на
этот
раз
ответить
нечего,
он
вст ает,
стараясь
не
качаться,
и
тут
видит,
этот
чело век
в
зеркале
т оже
встает
и
будто
уй ти
собирается...
Алексей
Ал ек сее вич
с разу
ме няет
тон :
—
Ну,
ну,
уж
и
обиделся!
Я
ве дь
это
так
только...
для
разгов ор а!
И
куда
тебе
идти?
Посидим,
потолкуем...
вы­
пье м!
И
он
тяжко
опус кае тс я
на
с тул,
наливает
рюмку.
Но,
прежде
чем
выпить,
бросает
вз гляд
на
висящий
на
с тене
же нск ий
порт рет,
ставит
рюмку
на
стол,
по том
от ворачива­
ет ся
и,
прячась
от
ее
глаз,
быстро
выпивает.
Все
здесь
есть:
и
правда
переживания,
и
естество
фантастического
действа.
Тос ка
по
нас тоящ ей
жизни,
в
которой
человек
з нал
бы
себ е
и
своему
т руду
ц ену,
ве чное
недовольство
соб ой,
страд аю щая
душа...
«Когда мы снимали монолог регента перед зеркалом,—
вспоминает
режиссер
М.
Швейцер,—
и
Ле онов
произ носи л
те к с т : «Все на свете лишнее...
и
науки,
и
люди...
и
тюре м­
ные
заведения,
и
мухи...» —
он
вдруг
г лаз ами
ловил
мух у,
и
взгляд
его
продолжал
следить
за
мухой,
п ока
он
г оворил :
«...и
огурцы...
и
вы
л ишн ий», я заметил,
как
в
этот
мо мент
освет ит ел ь,
поймав
взгляд
Леонова,
то же
ст ал
следить
за
во об ражаемо й
мухой».
В
этой
лео нов ской
конкретности
и
смысл,
и
образ .
М уха
зд есь
—
«дрязги жизни»
и
категория
какая-то
зн ачит ел ьн ая.
Вот
эта
верность
интонации
Леонова
ос обенн о
д орога.
Он
то чно
чувствует,
о
чем
как
следует
говорить,
чтобы
сам ая
серьезная
и
глубокая
мы сль
оказа­
ла сь
убедительной,
сейчас
ро жденно й.
Артист
как
бы
за­
зе мляе т
высокие
рассуждения,
чтобы,
при общив
их
к
жизни,
к
житейской
п равде,
дат ь
им
новую
высоту.
Леонов
всегда
к
обоб щен ию
идет
от
обыденного,
житей­
ского,
и
в
данном
случае
это
был
метод,
продиктованный
а вто ром,—
че ховск ий
метод.
У
Чехова
авторское
скрыто
и
144


ненавязчиво.
Чехов
не
водит
твоей
рукой,
ничего
не
по д­
сказывает,
не
указывает
впрямую.
Тут
ну жен
был
име нно
Ле онов;
он
пси холо гич еск и
то чен,
находит
п одробн ост и
внешнего
пов едени я,
сам а
его
пл аст ика
достоверна
и
орга­
нична;
и
это
то же
чеховское
и
особенно
ц енное
в
кино.
Д ейс тви тельно ,
в
Леонове
ес ть
душевная
искренность,
которая
сразу
выделяет
его
как
актера.
Лиц о
Леонова
на
крупном
плане
ме ня
всегд а
по трясает :
в
нем
с толь ко,
казалось
бы,
исключающих
друг
друга
эмоций.
Леонов
может
погружаться
в
трагич ескую
стихию
и
одновременно
б ыть
смешным.
Это
подлинный
т ра гико мизм.
Замечено,
что
Леонов
почти
не
г р имир уется,
во
всяком
сл уч ае,
и
в
кино
и
в
теат ре
редко
прибегает
к
грим у,
зат о
как
он
гримируется
и знут ри.
Его
внешность,
довольно-таки
специфическая,
безусловно
запоминающаяся,
остае тся
по чти
неизменной
во
многих
рол ях,
но
почем у-т о
это
не
мешает
преоб ра жению
акт ера
в
раз ные
лики.
Все
помнят
лицо
Ле онов а,
узнают
его
сразу,
но
ведь
это
ж ивое
лицо,
а
не
актерская
маска,
и
оно
не
может
быть
одно образн ым .
Вот
Нюхин:
пенс не,
небол ьшая
л ы сина,
едва
пр оче рче н­
ные
морщи нки
—
следы
прожитых
лет
и
какая-т’о
замшелость
во
всем
облике.
Ряд ом
Ванюшин
—
вовсе
без
грима,
тольк о
во
взгляде,
в
повороте
головы
иной
хара кте р,
ин ая
активность,
нас тупа-
тельность...
Чу ть
волосы
з авиты
и
ба ки
наклеены
подлиннее
соб­
ственных,
большой
артистический
бант,—
и
уже
видишь
челов ека,
чья
п о эти ческая
вос торж ен ность
смешна
и
тро га­
тельна
однов реме нн о.
Это
Нароков
из
пьесы
Островского
«Таланты и поклонники» .
А
вот
и
Травкин,
герой
современной
ис тор ии,
полно й
сарказма, — и з
фильма
«Тридцать три».
И
Король
в
филь ме
«Совсем пропащий»: грим жирный,
тол стый
какой-то —
н адо
с нять,
спрятать
добрый
свет
лео нов ских
г лаз,
но,
в
об щем-то,
грим
и
зд есь
почти
не
из ме нил
знак омо го
лица.
И
ч ехо вский
персонаж,
регент
Алексей
Алексеевич,— точь-в-точь
Л еонов
в
ж изни,
только
одет
не
по
нынешней
м оде,
да
кр угловат ос ть
и
пол ноту
не
пыт ае тся
преодолеть,
а,
напротив,
«выставляется»
толстым...
И
старик
крест ья нин
из
спектакля
«Вор»
—
седины
д обав лено,
платье
другое...
Да,
это
он,
всюду
сам
Леонов...
Но
до
чего
же
разные
его
герои!
До
чего
не
похожи
о дин
на
др угого !
З абавен
и
см ешон
Леонов
как
бы
изначально,
еще
вне
145


с южета,
такова
вп ечат л яющая
си ла
его
об лик а.
Потому-то
смешной
лео нов ски й
пер со наж
с посо бен
н аве ять
грусть
и
тоску,
что
о баят ельн о сть
и
забавность
не
исч ер пывают
его
актерской
натуры:
е сть
в
нем
вместе
с
тем
и
своеобразная
хитреца,
свидете ль ств ующ ая
о
том,
что
че лов ек
этот
жи вет
не
в
облаках,
а
по
земле
ходит.
Ле онов
не
веселит
п убли ку,
в
своих
лучших
ра бо тах
он
ведет
нас
тро пою
смеха
к
сер ьез ­
ным
и
гр уст ным
ист ина м.
Быть
может,
эст ет ичес кая
цен ­
но сть
см еха
в
том-то
и
за кл ючает ся,
чт о,
обнажив
бес­
смыслицу
и
н есоот вет ст вия
в
жизни,
смех
п ривод ит
нас
к
великой
грусти.
В
комед ии
Георгия
Дан ели я
«Тридцать три»
Л еонов
—
главный
герой
Травкин.
В
од ин
пр екр асны й
д ень
о бнар ужи­
вается,
что
у
Тра вкин а
из
город а
Верхн ие
Ям ки
тридцать
три
зуба,
в
то
время
как
у
в сех
но р мал ьных
людей
—
тридцать
д ва.
На
основании
этого
откр ытия
местного
з уб­
н ого
врача
делается
п редп олож ен ие,
что
Травкин
марсиан­
ского
п рои схо жден ия.
Шумиха
и
ажиотаж
вокруг
его
им ени
нар ас тают ,
и
вот
уже
н овая
зна ме нито сть
«вынуждена»
отправиться
на
М арс,
чтобы
вступить
в
контакт
с
марсианами.
Д аже
в
т аком
схематичном
изложении
сюжета
видно,
что
сит уаци я
абсолютно
п арод ийн ая,
гротесковая.
Антимещан-
ск ая
эта
ко меди я
содержит
в
се бе
элем ент ы
б уффон ад ы.
Фи льм
легко
мог
стать
ком еди ей
мас ок,
однако
режис­
сер
изб ежал
этого.
Леон ов
играет
Т р авкина
таким,
как ов
он
должен
быть
в
жизни
—
человеком,
для
которого
сущес тву­
ют
авт ори тет ы
неосознанны е,
не
подтвердившие
своег о
авторитета.
Очевидно,
это
п рои сходи т
прежде
всего
от
сознания
с обс твенно й
малости,
н езн ачит ельн ост и,
которая
ес ть
оборотная
с то рона
ме щанств а.
Да,
всегд а
не пом ер­
ные
притя зан ия
ме щанства,
воинствующего
мещанства
име ют
свою
оборотную
сторону,
которая
в
том-то
и
за­
ключается,
что
челоек
не
спос обе н
осознать
со бст венн ые
возможности,
осознать
себ я
как
н екую
цен ност ь
в
мире.
И
вот
именно
эта
внутренняя
«разведка»
вглубь
мещ ан­
ства
совершается
образом
Травкина.
Будучи
сам
час тью
меща нской
среды,
Травкин
становится
ее
жертвой.
Как
ни
странно,
но
в
Травкине
Леонова
живет
человече­
ское
дос тои нств о.
Это
звучит
пар адок саль но ,
тем
не
менее
это
т ак.
Всп омн им,
как
принимает
он
несправедливый
гн ев
жен ы
своей,
как
тр ог ател ьно
прощается
перед
запуском
с
детьми
и
как
постороннему
человеку,
со пров ожда ющ ему
его
в
по езд ке
дом ой,
кратко
от в ечает : «Семья согласна».
Его
личная
жизнь
принадлежит
ем у,
дела
не
касает ся
и
други х
люд ей
волновать
не
мо жет.
146


Не что
немыслимое
вытворяет
Тра вк ин
в
гост ях
у
не­
знак ом ых
людей,
которые
собрались
в
его
честь.
Работая
на
завод е
б езалк ого льны х
напитков,
он
не
очень
п ри­
сп особл ен
к
т акому
застолью,
быстро
пьянеет
и
п ьян ый,
естественно,
не
с посо бен
к онтр олир оват ь
с вои
поступки.
Но
и
в
этой
сцене
мы
видим ,
что
Травкин,
собственно,
не
шарлатан,
р ассказывает
он
не
какие-т о
фантастические
истории,
рисующие
его
Гераклом,
не т,
он
расс каз ыв ает
о
рыбной
ловле,
и
доблесть
его
за ключа ется
в
том,
что
он
о тличн ый
р ыбак.
Вот
его
герой
округлившимися
г лаза ми
об вод ит
сидя­
щих
за
столом
госте й,
вытаскивает
из
к арм ана
леску,
раз­
матывает
ее,
насаживает
мармышку
и,
слегка
ика я,
обстоя­
тельно
объясняет
сво и
д ействия .
Все
больше
увл ека ясь
рассказом,
Травкин
ис пыт ывает
прямо-таки
нео долим ое
ст рем л ение
действовать.
За тум аненны й
взо р
его
натыкается
на
аквариум,
и
он
мгновенно
вскакивает,
бежи т
к
аквариуму
и
с
огромным
увлечением,
не
тер яя
деловитости,
забрасы­
ва ет
удочку,
радуется
успе ху
и
запихи вает
пойманных
красных
рыбок
в
карманы...
Тут
и
конкретность
б ытов ых
красок,
и
фарс.
И скусст во
трак тует
мещанство
как
соци аль­
ное
зло.
Реж и ссер
опирался
на
т р агико мичес кое
дарование
Л еоно ва,
и
дело
не
в
том,
что
он
ум еет
из
комедийной
ситуации
прямиком
ш агн уть
в
трагедию,
т р аги ческое
суще­
ствует
здесь
по дсп удно ,
скорее
ощущается
зрит елем ,
и
потому
так
грустно
после
просмотра
эт ого
веселого
и
злого
фильма.
Суть
т р агико мичес кого
характера
в
парадоксаль­
ности,
двойственности,
д аже
полярности
чувств,
которые
он
вн ушает
зрителю.
Трагедию
старика
Ванюшина
Леонов
тож е
должен
был
р ас ск азать
в
спектакле
фарсовом.
Казалось,
пьеса
С.
Найде­
нов а
далека
от
жанра
тр аги ком еди и.
Гла ва
семьи
Ванюшин
был
выв еден
др аматур гом
(и обычно так играли его в театрах)
почтенным
старцем,
на
глазах
к оторо го
происходило
круше­
ние
сем ьи.
Гибель
нравов
и
разложение,
которы м
пропита­
ло сь
все
в
его
д оме,
казались
ему
нев еро ятным,
чудовищ­
ным
итогом
его
праведной
жизни
купц а-т руже ник а,
по­
л ожи вшего
свою
жи знь
в
заб отах
о
семье,
и
в
первой
реда к­
ции
финала
Ванюшин
кон чал
самоубийством.
Эта
вполне
серьезная
и ст ория
крушения
купеческой
сем ьи
современному
р ежисс еру
вид ится
как
трагический
фарс.
Андрей
Гончаров
предложил
смелое,
дер зкое
реше ­
н ие,
в
известной
мер е
он
сов ерши л
насилие
над
ли тера тур­
ным
материалом,
но
сдел ал
старую
пьес у
интересной.
147


Собы тия
в
ванюшинском
доме ,
как
они
р ассказаны
Гончаровым,
напоминают
ш утовск ой
б алаг ан.
Ярк^я
театр аль­
ность,
ирония,
комедийный
тем пер ам ент
спектакля
и
замечательно
точный
выб ор
акт ера
на
гл авную
роль
обес­
печили
постановке
Теат ра
имени
М аяк овск ого
д олгий
и
прочный
зрительский
усп ех.
Из
хо зяи на
положения,
человека,
со зд авшего
сво е
де ло,
до м,
богатство,
Ванюшин
превратился
в
с уетли вог о,
бес­
помощного
старика,
сил ою
обстоятельств
лишенного
вс я­
кой
вл асти
над
домашними.
Уже
п ервое
его
п оявл ен ие,
в
наки нуто й
пр ямо
на
ниж нее
белье
шубе,
то
и
дело
сползающей
с
плеч,
со
свечой
в
руках,
совершающего
ночно й
обход
св оих
влад ений,
во сп ри ни мает­
ся
как
вы ход
п ерсон ажа
ком ическ ого.
И
к огда
ра звеселы е
п риказ ч ики
под
треньканье
бал ал айки
раз вес ят
вы веск и
о
продаже
Ванюшиным
«разных мук»
и
поднимут
занавес,
мы
станем
свидетелями
сцены,
вызывающей
неизменный
х охот.
Все
в
том
же
на ряд е,
вернее,
без
всякого
н ар яда,
в
исподнем,
Ван ю шин
м ается
в
гост ин ой
и
вдруг
слышит
звонок,
скр ип
двери
и
чь и-то
робкие
шаг и.
Сообразитель­
ный
Ван ю шин
прячется
за
в исящие
в
прихожей
па ль то,
и,
как
только
п ояв ляет ся
Алеша,
он
с
ловкостью
вн езапно
напавшего
бандита
втаскивает
сын очка
в
тем н оту,
и
от туда
несутся
звуки,
свидетельствующие
о
серьезной
бит ве.
На­
ко нец
Ал еша
вырыв ается,
убе гает ,
за
ним
появляется
утирающий
со
лба
пот
Ванюшин
и
кричит
ему
вдогонку
с вои
род ител ьские
у гр озы : «...бочки
отк упор ив ать
застав­
лю,
ме шки
с
м укой
т аскат ь. ..»
И
хотя
всякий
раз,
когд а
Ванюшин
появляется,
все
ста рают ся
исчезнуть,
предпочитают
не
попадаться
на
глаза,
но
это
не
из
по чтени я
и
ст раха,
а
чтобы
не
связ ываться.
Да
и
сам
Ванюшин
будто
понимает
тщ етнос ть
своего
жела­
ния
обуздать,
подчинить
детей
ди сци плин е,
как
он
ее
разумеет,
потому
что
всякий
раз
пыл
его
быстро
гаснет
и,
о пустив
круглые
плечи,
он
уходит
в
с вою
комнату.
Ес ть
нечто
большее,
чем
непослушание
детей,
нечто
боле е
ст рашн ое,
проникшее
в
дом
извне
и
подточившее
авторитет
Ванюшиных,
их
нравственные
уст ои
и
правила.
Перед
эти м
Ванюшин
бе ссилен ,
но
мало
этог о,
он
же
еще
и
вин о вен.
Толстый,
н еуклюжи й
Ванюшин
—
Леонов
носится
по
дому
как
угорелый,
раз ражает ся
бранью
и
искр енн е
п ыта­
ется
понять
своих
детей,
понять,
в
чем
же
дело,
почему
они
стали
друг
другу
ч ужим и,
почему
так
о черст вели
их
души.
148


—
Душ и
у
них
у
всех
несчастные,—
гов ори т
он
ж ене
своей,— работать
не
мо гут,
ж ить
не
м огут ...
Откуда
у
нас
дети
такие?
С тару ха,
а
может,
они
не
наши?
—
вдруг
осеняет
Ванюшина.
Несмотря
на
с лож ность
и
с ерьез ность
сво ей
душевной
озабоченности,
л еоновски й
Ванюшин
н елеп
и
глуп.
В
су ма­
то хе
и
домашней
сует е
он
то
и
дело
тщательно
пересчиты­
ва ет
кред ит ки.
Толстыми
п ал ьцами,
отв ерн увшис ь
от
жен ы,
то ропли во
отсчитывает
ей
день ги,
с ует
в
ру ки
и
тут
же
отнимает,
снова
пересчитывает,
дает
меньше,
но
в
смят е­
нии
отнимает
опя ть
—а
как
же
п р естиж
дома
Ва нюш и­
ных?
—
вновь
отсчитывает
деньги
и
вел ит
вз ять
муки,
как
всегда.
А
уж
как
жа дный ,
крик ли вый,
беспомощный,
в сюду
побежденный,
по дст упае т
Ванюшин
с
разгов ором
к
стар­
ш ему
сын у:
просит
его
жениться
«на девице,
за
ко тор ой
ш е сть десят
ты сяч» .
Про си т,
наставляет,
кричит,
о бвиняе т.
Нас м ешлив о,
свысока
отчитывает
стар и ка
сыночек,—
все
лож ь,
все
напоказ,
но
п ересилит ь
его
Ван юш ин
не
может.
Леонов
очень
смешной
в
этой
роли ,
и
тем
не
мен ее
к
финалу
в едет
нас
к
пониманию
трагизма
комической
фигуры
Ванюшина.
...Вся
ш умная ,
загр омож денна я
сценическая
площадка
п о гр ужается
в
т емн оту,
отсту па ет,
толь ко
иконостас
и
двое
Ванюшиных
—
стар ший
и
младший.
Почти
на
п рот яжен ии
вс ей
сцены
Ванюшин
—
Леонов
сид ит
неподвижно,
он
сл уша ет,
слушает
взволнованный
рассказ
сын а
о
том,
как
в
их
доме
«няньки и горничные
раз вращ али
детей,
как
сами
д ети
р азв ращ али
др уг
друга,
старшие
м лад ши х», и никто не знал подлинной их жизни.
Ва нюш ин
тольк о
с лушае т
и
изредка
встав ля ет
даже
не
слова,
а
м еждо мети я.
И
вот
он
по дни мае тся
и
говорит: «По­
езжа й...
Куда
хочешь
поез ж ай,
помогать
буд у».
И
когда
Алеша
уже
взлетел
по
лестнице,
сби тый
окончательно
с
толку,
притихший
и
потерянный
Ванюшин
бормочет
ему
вс л ед: «Родной мой».
Леонов
очень
то чно
на шел
з ерно
рол и.
Ес ли
его
герой
способен
глубоко
страдать,
а
та кое
страдание
мы
видим
в
этой
сцене,
если
человек
спо соб ен
глубоко
и
сильно
страдать,
то
этот
человек,
несомненно,
нес ет
в
себ е
зап ас
до бро ты,
кот орую
он,
быть
может,
не
с умел
выразить,
не
сумел
никому
отдать,
не
раст рат ил
это
свое
ч ел овеч еское
доб ро,
никого
не
сум ел
обогреть
им,
но
оно
тем
не
менее
в
нем
жив ет.
Глупый,
см ешн ой,
жадный
Ванюшин
в
ис­
полнении
Леонова
вд руг
о казывает ся
душевно
щедр ым,
149


спо соб ным
понять
и
высл ушать
искреннее
слово.
Без
этого
спектакль
не
мог
бы
об рес ти
финальной
трагической,
пронзительной
нот ы.
И
дело
вовсе
не
в
том,
покончил
ли
Ванюшин
жиз нь
самоубийством
(смерть или только попытка к самоубий ­
ству
—
не
это
занимает
р ежиссера,
потому
что
в
его
спек­
такле
не
гер ой
вын осит
с ебе
при гов ор,
а
об щий
д ух,
авторское
ви ден ие,
подводит
черту:
в анюш ин ский
мир
рухнул,
обнажив
сво ю
нежизнеспособность).
Когда
Ва ню­
шин
Леонова
выходил
на
сцену
п осле
м нимо го
самоубий­
ства ,
после
шутовской
интермедии
ск орб ных
и
насмешли­
вых
приказчиков,
которые
с
похоронной
т оржест вен но­
стью
вын оси ли
его
шляпу,
трость,
и
замы ка л
это
шествие
сам
Ванюшин,
он
ше л,
не
глядя
по
сторонам,
не
видя
ни­
ког о,
по дни мал ся
по
крутой
лестнице
и
что-то
п роизн осил
и
де лал
это
та к,
что,
по
с ущест ву,
нельзя
было
поня ть
—
с верш ило сь
ли
самоубийство?
Может,
это
дух
его
поднялся
по
лестнице,
чтобы
прои знес ти
слова,
не
произнесенные
героем
в
жизни,
а
может
быть,
это
он,
переменившийся,
идет,— эта
неопределенность
был а
необыкновенно
т еат раль­
но
выр азител ьна .
Оставаясь
в
рамках
бытовой
и
пси холо ги чес кой
конкрет­
ности,
Леонов
в
трагикомедии
мастерски
вы ходит
на
ур о вень
поэтических
о бо бщен ий.
Он
у меет
исчерпать
человеческую
ст раст ь,
довес ти
своего
героя
до
крайности,
до
самого
предела,
за
которым
открывается
уже
неч то
новое.
В
пьесе
«Вор»
поль ско го
драм ат урга
Веслава
Мы слив-
ского
Леонов
и грал
рол ь
Отца.
Э тот
п ерсон аж
в
центре
событий.
Д рам ати ческая
притча
без
акт ов
и
сцен,
как
опр е­
делил
авто р
св ое
произведение
для
театра,
похожа
одно­
в ре менно
на
ф илософ ский
диспут
и
на
моментальные
к ине мат огр афиче ски е
зар исо вк и.
В
тяжелые
во енн ые
го ды
люди
не
тол ько
чувствуют
себ я
беззащитными
пе ред
лицом
т оржест ву ющ ей
не­
справе дливости ,
но
и
теряют
н р авственн ые
о рие нтиры .
«Боже мой,
человека
от
вора
не
отличишь.
Из-за
эт ой
в ойны
все
смешалось».
Все
с меша лос ь,
трудно
быть
пр ав ым,
трудно
быть
добрым,
верить
людям,
трудно,
почти
нев озмож но
стало
согласие
ме жду
людьми.
Все
события
пьесы
све ршаю тся
в
крестьянской
изб е,
в
одну
ноч ь.
Старый
крес т ьяни н
и
тр ое
его
сыновей
поймали
в
своем
огороде
вора,
за
которым
охотились
давно.
Поймать
поймали,
а
что
делать
с
ним
—
не
знают.
Отец
у ходит
от
решен ия,
то
кричит,
то
ж алеет ,
опасается
ошибки.
Каза­
150


л ось
бы,
все
пр ост о:
вот
вор,
вот
карт ошка,
ко тор ую
он
ко пал, —
пойман
на
мест е
преступления.
«В городах теперь
г о ло д»... «дети,
же на,
войн а»... «и
паль то,
видно,
поря доч­
ног о
нет»... «и
чего
это
он
такой
же лт ый ?..»
О тец
пытается
ка к-то
соединить
разн ые
правды,
боит­
ся
соверш ит ь
жестокость,
нарушить
спр авед ливо ст ь.
Леонову
у дае тся
очень
точно
оп ред ели ть
внутреннюю
х ара к терн ость
своего
героя.
Она
рождается
как
бы
сама
собой
от
правильно
найденного
«внутреннего склада души» .
«Сценическое самочувствие, —
п исал
Станиславский,—
имеет
свои
разн ови днос ти.
У
одни х
преобладает
ум,
у
д ругих
чув ство,
у
третьих
воля.
От
них
оно
и
по лу чает
свой
особый
оттенок».
Замечено,
что,
когда
преобладает
ум,
возникает
стрем­
ление
к
а кте рск ому
резонерству.
П ьеса
польского
автора
расп олаг ала
к
этому.
Но
у
Леонова
преобладает
чувство
—
чув ств о
ответственности
от ца
за
сыновей,
крестьянина
за
зем лю
и
за
плоды
тр уда
св оег о,
чув ств о
с пр аведл иво сти,
и,
наконец,
чув ств о
тревоги
за
жизнь
перед
лицом
опа с­
ности.
Его
ум
от
доброго
сердца,
он
п роби вает ся
к
истине
ст рад ая,
через
слезы
и
отчаяние .
Философские
монологи
артист
пытается
пр оиз носи ть
как
можно
про ще,
сдел ать
их
естественными
для
своего
мужицкого
героя,
где-то
сердце
ему
подскажет,
где-то
оп ыт,
а
то
и
случай
помо жет.
Дл инные
монологи
ста нов ят­
ся
кор оче
не
за
с чет
сокращени я,
а
за
сч ет
актерского
уме­
ния
пр ео до леть
кр асно речие
и
литературную
словоохотли­
вость,
превратив
слово
в
действие.
От ец
немно го
умничает,
потому
что
он
ве дь
старший,
он
ответственный,
вокруг
де ти,
ему
на до
сохран ит ь
семью,
привычный
и
пра виль ный
по
его
разум ению
уклад
семьи,
поэтому
ко гда
возникает
раз лад,
явное
и
острое
непонимание,
он
принимает
у дары
на
себ я,
только
бы
соединить
всех
на
како й-т о
доступной
всем
основе.
С тан исл авский
считал,
что
«артист должен быть
скульптором
слова».
И
Леонов
умеет
так
вы лепит ь
мысль,
ч тобы
зрит е ль
не
только
услышал
и
понял,
но
и
увидел
ее
и
почувствовал.
Поэтому
леоновские
«вольности»
в
моно­
л огах,
когда
он
позволяет
се бе
разбить
интонационно
фразу
на
д ве,
что-то
отодвинуть,
стушевать,
а
что-то
сдел ат ь
вып укл ее
и
красочнее,
не
только
допустим ы ,
но
художе­
с твенно
оправданы.
Артист
как
бы
превращает
каждый
св ой
монолог
в
диалог
с
д ругим и
п ерсон ажами ,
его
мо но­
лог
движется
есл и
не
их
репликой,
то
их
реакци ей.
Когда
Леонов
г оворит ,
он
втягивает
в
де йств ие
все х,
кто
на
сцене,
он
буквал ьно
наступает
то
на
одного,
то
на
друг ого,
взглядом,
151


ж естом
т реб ует
уч ас тия.
Логика
и
последовательность
его
де йств ий
и
л огика
его
мысли
н ер азры вны
и
создают
на­
пряженное
внимание
к
пе рсон ажу .
Эти
монологи-сцены,
мон ол оги -дейст вия
—
особая
о блас ть
в
спектакле.
Этот
«Вор»
свел
на
сцен е
Евгения
Леонова
и
Анд рея
Леонова.
В
1983 году Андрей вернулся из армии и ему
п редст оял о
возобн овит ь
в
Театре
имени
Л ен инс кого
к омсо мола
с вои
старые
работ ы,
в
осно вном
это
роли
небольшие,
э п изо дические
и
кордеба лет
в
м юзи кле
«Юнона»
и
«Авось».
Н еожи данно
о казалось,
что
молодой
ар тист ,
исполнявший
роль
Ми хася ,
м ладш его
сын а
в
«Воре», ушел
на
съемки,
и
нуж ен
был
срочный
вв од.
Предлож или
Анд рею .
Он
п она чалу
даж е
р астеря лся:
одно
дело
«свои»
спектакли,
другое
—
вот
так
сразу
сыграть
в
новой
и
сложной
пьесе.
Но
вместе
с
тем
он,
конечно,
ч ув ствовал,
что
ро ль
для
него.
В
спект а кле
явно
очень
сильно
ощущается
внутренняя
свя зь
и
какое-то
особое
п рит яж ение
сам ого
с тарш его
—
О тца
и
с амого
младшего
—
Мих ас я,
ко торы й
не
все гда
может
вста вить
слово
в
сп ор
братьев
с
Отц ом,
но
и
молчание
его
красноречиво.
Андрей
во шел
в
спек так ль,
и
нов ая
волна
душевной
энергии
накатилась
на
в сех
его
у ча стников .
Не
толь ко
Леонов
—
Отец,
но
буквал ьн о
все,
и
самый
ж ест окий
из
б рать ев
и
чужак
этот,
вор,
все
по стоя нно
держ али
в
со­
знан ии ,
учитывали
Миха ся,
хр упко го
юношу,
почти
физи­
чески
не
принимавшего
сост ояни я
войн ы
меж ду
лю дьм и,
озлобления,
подозрительности.
Андрей
—
Ми хась ,
натянутый
как
с труна,
был
готов
броситься
на
помощь
каждому,
кого
обижали.
Он
жалел
в ора
и
так
лю бил
Отца,
когда
тот
б рал
не сча стног о
под
з ащиту
или
угощал
яблоками.
Мальчик,
как
и
муд рый
старик
Отец,
чу вс твов ал
г лавн ую
опасность
в
ненависти,
в
оз вере­
нии
людей.
Он
хо дил
по
сцене
бесшумно,
как
бы
боясь
на вл ечь
на
себя
гн ев
и
одновременно
желая
уберечь
это го;
только
бы
не
убил и
его.
Взг ляд
встревоженный,
быс тры й;
ру­
ки,
вся
пластика
а рти ста
р ождала
образ
детского
плача
над
н еразумн ост ью
взрослых.
И,
быть
может,
особое
какое-то
на пряж ен ие,
прямо-
так и
м е таф изическое ,
поя ви лось
в
Леонове
старшем:
з ащити ть,
сберечь,
образумить,
ведь
толь ко
он
все
пон им а­
ет
и
за
все х
в
о твет е.
Уже
в торой
сезон
шедший
спектакль
вновь
обрел
премь ерную
силу.
Андрею,
как
и
в сем
вообще
молодым
артис там ,
и
лестно,
и
т рудно,
и
радостно
играть
с
Леоновым.
«Чувствуешь себя
в
безопасности,
но
вместе
с
тем
не
р ассл абл яешься,
а
на­
152


оборот,
собираешься»,—
г ово рит
он.
Это
точно
—
нельзя
о тсу тств ова ть
душой,
когда
ты
ряд ом
с
Леоновым,
он
посто янно
с
тобой
в
ко нт акте,
он
может
так
посмотреть,
что
тебе
х очет ся
сочинить
нем едленно
реплику,
ответить.
Его
присутствие
все
всегд а
ощущают,
а
в
этом
сп ект акле
он
вообще
не
уходит
со
сцены,
можно
ска зат ь,
он
постоянно
«контролирует»
все
сценическое
пр остранств о.
Леоновский
персонаж
наивный,
смешной,
суетливый
и
он
же
тонкий,
нервный,
му др ый,
трагический.
Б ытовая ,
эсте тическ ая,
психологическая
с тор оны
и гры
Леонова
не
с уще ств уют
ра зд ель но,
они
крепко
связан ы
друг
с
другом.
Благодаря
этому
финал
спектакля,
решенный
режиссером
как
трагический
гр отеск ,
кажется
естественно
вытекающим
из
сцен ич еско го
д ейст вия.
Пьяная
вакханалия
на
исходе
ночи,
отрешенные
и
пот ер янны е
персон аж и,
и
выстрел,
ср азивший
младш его
сын а
—
Михася,—
трагическая
гримаса
времени,
лик
войны,
зап ечат ленн ы й
беспощадной
рук ой
художника.
Трагический
грот еск
—
высшая
фо рма
сцен ичес­
кого
творчества.
Леонов
взял
и
эту
высоту.
«Карусель», «Тридцать три», «Дети Ванюшина», «Вор»
—
какие
разны е
произведения
и
ка кие
разные
гер ои:
Нюхи н,
Травкин,
Ванюшин,
Оте ц.
Один
см ешон ,
не
со зн авая
того,
другой
даже
обоз лился
бы,
если
бы
кто
вздумал
см еят ься
над
ним,
третий
трогательно
смеш он ,—
но
почему-т о,
вспоминая
их,
ощущаешь
горечь,
боль,
тоску,
точно
на
твои
плечи
возложен
груз
ответственности
за
непорядки
в
жизни,
за
них
за
в сех.
Леонов
умеет
дов ер ит ься
художественной
ид ее
авт ора,
буквально
прони кнут ься
ею.
Поэтому
часто
говорят,
что
и сполнение
Леонова
становится
к аме ртоном
для
други х
исполнителей.
Это,
без
сомнений,
следует
отнести
к
те лев и­
зионному
фильму
В.
Мельникова
«Старший сын», где Леонов
играл
главную
ро ль
—
С арафа но ва.
Сарафанов
в
та кой
мере
воплотил
ид еальн ые
пред­
ставления
арт ист а
о
мо гущ ест ве
человеческой
доброты,
что
было
бы
невероятно,
если
бы
Леонов
не
сыграл
его.
Эта
роль
—
о дна
из
самых
ярк их
и
значительных
его
работ.
Чуда к,
спо со бный
только
л юбить
и
верить,
верить
и
любить,
скромный
кл арне тис т,
всю
жизнь
сочиняющий
орат о­
рию
«Все люди
—
брат ья»,
Леонов
—
Сарафа но в
своим
простодушием
и
добротой
букв аль но
по тряс ает .
Все
лучш ие
черты
человеческой
натуры,
все
сильные
ст ороны
актерской
индивидуальности
Леонова
ок азались
нео б ход имыми
в
этой
р оли.
Бытовая
до ст овер ность ,
занятность
внешнего
облика
и
153


особая
лео новс кая
пл аст ика
удивительно
под ошли
Сара-
фанову.
И
его
сбивчивая
реч ь,
органическая
неспособность
к
кр асно речию
человека,
ко торый
г ово рит
только
само е
в ажно е,
что
нельзя
не
сказать,—
речь
таких
л юдей
обы чно
афористична,
именно
так
написаны
диалоги
Сараф ан ов а.
«Этот
папаша
— св ятой
человек»,— скажет
Бусыгин,
едва
познакомившись
с
Сараф ановы м.
И
вся
его
шутка
(Бусыгин представился незнакомому человеку его старшим
сыном)
т еряет
привлекательность
водевильной
путаницы.
Анекдот
в
сюжете
лиш ь
повод
для
вы яс нения
очень
серь ез­
ных
воп росов
жизни,
морали,
сам ооцен ки,
в нутр енней
устремленности
людей
к
подлинным
чувствам,
к
пониманию
с ебя
и
других.
К
высо ким
истинам
ве дет
нас
ле онов ский
Са ра фан ов,
нимало
не
подозревая,
что
ему
выпала
так ая
миссия .
Сар афа но ва
делает
мудрым
доброе
отношение
к
людям,
душе вны й
н аст рой
на
доверие
и
неспособность
подума ть
в
какой
бы
то
ни
бы ло
ситуации
о
себе
прежде,
чем
о
дру­
г ом.
Верно
сказан о
о
нем
—
бл аже нны й.
Жена
оста ви ла
его
с
двумя
маленькими
де тьми ,
но,
вспоминая
об
эт ом
через
четырнадц ат ь
лет ,
он
стар ается
объяснить
ее
пос туп ок:
«Ей казалось,
что
вечерами
я
слишком
долго
играю
на
кларнет е,
а
тут
как
раз
подве рнулс я
один
и нженер
— серь­
езны й
человек...»
На
работе
у
него
тоже
вечн о
какие-
нибудь
сложности.
Он
неплохой
муз ыка нт,
но
никогда
не
у мел
за
себя
постоять.
Работал
в
симфоническом
оркестре,
а
теперь
играет
на
та нцах.
Но
все
печали,
все
уд ары
су дьбы
удивительным
о бра зом
переработала
д уша
эт ого
человек а.
—
Жизнь
умнее
всех
нас
живущих
и
мудрствующих,—
говорит
Сарафанов.—
Жизнь
сп р аведл ива
и
милосердна.
Героев
она
заст авляе т
усомн ит ь ся,
а
т ех,
кто
сделал
ма ло,
и
даже
тех,
кто
ничего
не
сд ела л,
но
прожил
с
чистым
сердцем,
она
утешает.
Леонова
все гда
интересно
наблюдать
в
д ейст вии.
Он
не
движется
—
ходит,
не
го вор ит
—
разговаривает,
для
него
нет
текста,
к оторы й
над о
сказать,
слова
возникают
по
ход у
дела,
рож даю тся
на
гл азах.
Монолог, «укутав в дей­
ст вие », он проговаривает так,
словно
сказал
па ру
сл ов.
В
сти ли сти ке
фил ьма
«Старший сын»
это
д ало
решающий
художественный
эффект.
Герой
Леонова
все
время
в
дей­
ствии.
То
де ти
ссоря т ся,
то
у
Васеньки
несчастная
любовь
и
он,
Сар афа нов,
по-отечески,
хотя
и
наивно,
старается
оградить
сын а
от
с традани й.
То
вдруг
объявился
«старший
сын»,
то
Н ина
—-
дочка,
ум ница
и
кра сав ица,
приводит
ж е ниха,
который
как-то
странно
не
вписы вает ся
в
этот
дом,
154


но
разве
скаж ешь
человеку
т акое...
И
сколько
еще
со быт ий,
т ребую щих
душевного
участия
Сараф анова .
Весь
в
делах ,
в
заб отах ,
в
д ействии,
часто
нел епый
и
см ешн ой,
очень
наивный,
не
за щи щенный
от
людс к их
обид,
он
несет
в
себ е
некий
в нутр енни й
свет,
который
проясняет
поступки,
слова
в сех
ок ружа ющих
его
героев
фильма.
Вспом ним
подробно
од ну
сцену.
Ночью,
ко гда
дом
зат их,
дети
усн ул и,
Са ра фанов
и
Бусыгин
беседуют
на
кухн е
—
надо
же
побыть
со
старшим
сыном
с
г лазу
на
гл аз,
что-то
само е
главное
сказат ь
ем у,
узнать
что-то...
Сарафанов
в
май ке
с
длинными
рукавами
—
вид
не
просто
домашний,
а
какой-то
па триа рха льн о-а рх аич еск ий
и
смеш­
ной .
Неосознанное,
едва
уловимое
желание
понравиться
сыну
руководит
его
действ иям и.
И
одновременно
роб ость,
боязн ь
быть
не поняты м ,
п ок азать ся
навязчивым.
Р ассказ
о
себе
краткий,
кон сп ект
жизни
в
двух
слов ах:
—
Я
служил
в
артиллерии,
а
это,
знае шь,
плох о
влияет
на
сл ух. ..
Г аубица
и
кларнет
—
к ак-ни как
разные
вещи...
Не
все,
конечно,
т ак,
как
замышлялось
в
молодости,
но
все
же.
З ачерс тве ть,
покрыться
плесенью,
раст ворит ься
в
сует е
—
н ет,
нет,
никогда.
Он
то
загл яды вает
в
гл аза
молодому
человеку,
то
в
смущении
прячет
взгл яд .
И
вдруг
совершенно
н еожи данн о,
так,
что
и
не
понять
сразу,
сообщает
главное:
—
Я
сочиняю.
Каждый
че лов ек
род ится
творцом,
ка ж­
дый
в
своем
деле,
и
каждый
по
м ере
сил
и
возможностей
должен
творить,
чтобы
самое
лучшее,
что
было
в
нем ,
о ста лось
после
него.
Поэтому
я
с очин яю.
Этот
кр углый ,
нелепый
человек
в
майке,
он
еще
со чи ня­
ет?
Бу сыг ин
в
недоумении:
—
Что
сочиняешь?
А
дальш е
уже
на чин аетс я
т акое,
что
описать
трудно.
Сарафанов
«бегом»
при нос ит
н оты
и
кларнет.
Он
берет
инструмент
в
руки,
что бы
сей час,
сию
минуту
п оказат ь
«старшему сыну»
свою
музыку
—
ораторию
«Все люди
—
бр атья» .
—
Я
выск аж у
главное,
только
самое
гл авн ое!
Предельно
серьезно
эт о.
И
предельно
см ешн о.
Ночь,
все
сп ят.
Од инок ий
г олос
кларнета
может
разбудить
вс ех,
и
минута
откровения
может
пр евр ат иться
в
кур ьез .
Но
Сарафанов
этого
не
учитывает,
не
может
учесть
—
музыка
звучит
в
нем ,
и
ему
кажется,
она
прекрасна.
Он
подносит
к
губам
кларнет,
он
от кры вает
н оты,
вот
сейч ас
го лос
кл ар нета
разорвет
тиши ну.
Но
одновременно
в
нем
ж ивет
сомнение,
не ув ере нность :
155


—
А
может,
сейч ас
не
надо?
Потом,
в
другой
р аз...—
И
он
у клады ва ет
бережно
кларнет
и
собирает
н оты.
Такое
сло жн ое
состояние
души,
такое
множество
эмо­
ций ,
желаний,
сомнений,
надеж д,
откровений,
что
кажется
нево змо жным
пер ед ать
все
это
сразу.
Но
понимание
с ути
х арак тера
и
его
нравственной
ид еи
помогают
арти сту.
Философская
притча
по
сущес тву,
т рагиком едия
по
жанровым
п риз нака м,
пье са
Вампилова
как
бы
выражает
идеалы
арт ист а.
В
сущ ност и,
Леонов
убежден,
что
Сарафа-
новы
—
и
е сть
«золотой фонд»
ч ело веч ест ва.
Если
бы
не
эти
чудаки
и
не
чуд ачес тв а
их
любви
к
человеку,
что
м огло
бы
противостоять
цинизму,
разобщенности,
ужасу
душев­
ной
ап ат ии,
безв ер ию,
н евежест ву?
...Леон ов
обращается
к
зрителям
на
языке
к лассичес ких
пьес
и
яз ыке
г азет ы,
дале кое
умеет
приблизить,
сегодня ш­
нее
при подня ть ,
он
живе т
не
только
собст вен н ой
жиз нью ,
его
сердце
вм ещ ает
заботы
многих
и
многих
людей,
он
ра зделяет
их
б еды
и
трудности,
и
потому
постепенно
его
имя
стало
означать
Человека,
к оторы й
интересен
не
только
как
артист.
Всюду
хотят
его
видеть:
спорт смен ы
просят
быть
их
«талисманом»
на
Ол имп иад е,
артисты
выбирают
д ирек тором
Дома
актера,
школьники
зо вут
на
выпускной
вечер,
космонавты
п росят
на
кон церт ,
ж урнали сты
жду т
интервью,
в
и нсти туте
кинематографии
предлагают
ак тер­
ский
курс...—
и
за
всем
эт им
люд и,
друз ья,
о т ветст венн о сть.
Удивительно,
как
все
для
него
важно:
он
может
подробно
обсуждать
какие-н ибудь
внутритеатральные
дела,
все
воскресенье
б есед овать
с
автором
пьесы,
ч итать
по
ночам
письма
зрителей
и
мечтать,
как
он
о дна жды
напи шет
всем
ответы...
И
как
знать,
может
быть,
именно
эта
жизненная
пол нота
п рив ела
к
тому,
что
все
его
работы
в
театре
и
в
кино
(а Леонов по- пре ж не му
наряду
с
главной
рол ью
мож ет
играть
эп и зоди чес кую)
оказывались
в
центре
внима­
ния,
зат раг ивали
ка кие -то
важнейшие
бол евы е
точк и
обще­
ственного
сознания.
Иг рал
ли
он
в
т ел евизион ны х
мюзиклах
Марка
Захарова
Короля
демократом-самодуром
или
в
его
же
постановке
«Оптимистической трагедии»
Во жак а,
отца
родного
—
из уве ра,
он
сообщал
зрителю
некое
дополни­
тельное,
собственное
знание
жизни,
данного
моме нт а
наш ей
жизни,
и
зрители
всегд а
его
поним али.
В
спе ктак ле
«Диктатура совести»
у
Леонова
был
не­
б оль шой
эпизод
—
м оно лог
осужденного.
Начавший
жизнь
как
в оин
сп раве дли вост и,
герой
кончал
ее
как
преступник
—
что
же
это
за
д вижен ие
вспя ть?
Почем у
воз мож но
такое
156


предательство
самого
себя?
Его
слуш ал и,
потому
что
и
сам
артист
хо тел
понять,
искал
объ яснение,
но
не
оправдание.
Страна
дышала
весной
пе рест ройки,
работы
становилось
все
больше
и
б оль ше:
спектакли,
поездки,
съемки...
На
га ст ролях
в
Г амб урге
сердце
Леонова
не
выдержало
нагрузки:
инфаркт
усуг уби ли
другие
болезни,
сл ишком
долго
не
замечал
он
уст ал ост и.
И
больше
месяца
страна
жила
в
тревоге.
В
Москву,
в
Теат р
имени
Л ен инско го
ко м­
с омо ла,
шли
пис ьма
и
телеграммы,
звонки
на
р адио
и
в
газет ы,
требов али
с ообщ ать
бюллетень...
Или
немецкие
в рачи
—
боги,
или
они
знали,
как
много
этот
чело век
зн ачит
для
русских,
и
сд ел али
невозможное.
Они
вер нул и
нам
Ле онов а,
люби мого
че ловек а,
искусст ву
—
артиста,
Андрею
—
отца,
и
м ал еньком у
Ж енечке
—
д еда.
Прошел
год,
и
прем ьера
«Поминальной молитвы»
в
Театре
имени
Л енинского
ком сом ола
с тала
событием
и
праз­
дником
для
москвичей.
Шолом-Алейхем,
Горин,
З ахар ов,
но
серд це
спектакля
—
Леонов
— Тевье.
В
стра не
в
это
время
бы ло
мн ого
сл ез,
м еж н ационал ь­
ные
расп ри
ужаснули
людей.
Во йна,
в
кот орой
человек
в оюет
с
человеком,
не
знает
ни
тактики,
ни
стратегии,
она
сжи гает
мосты,
уничтожает
дороги ,
она
отрицает
будущее.
К ажетс я,
л юди
не
слышат
ни
до бр ого
слова,
ни
ок ри ка.
Как
тут
быть?
И
тогда
он
выходит
на
самую
середину,
в
центр,
чтоб ы
все
видели,
и
объясняя,
что
«в деревне
Анатовка
с
давних
пор
жили
русские,
украинцы
и
евреи;
ж или
вместе,
ра бот али
вместе,
только
умирать
уходили
каждый
на
св ое
кл ад бище»...
и
что
«здороваясь,
р усские
сни мали
шапки,
а
е вреи
шапок
не
сн има ли
никогда», до­
ст ает
из
кар мана
дорожных
джинсов
черн ую
шапочку,
н аде вает
на
лысину
—
и
все
понимают,
что
р усск ий
человек
Ев г ений
Леонов,
наш
зна м ениты й
веселый
ар тис т,
бер ет
на
себе
б ремя
т ех,
кто
уни жен ,
кто
бедствует,
кто
надеется
и
ж дет
пом ощ и...
Люди!
помогите
же
людям!
И
Тевье-молочник
ведет
нас
в
сво й
дом ,
в
сво ю
жизнь
и
беду,
и
мы
уз наем ,
что
его
легендарная
мудрость
—
это
толь ко
ю мор
и
доброта,
и
что
никакой
д ругой
мудрости
человеку
не
требуется:
пожалей,
поделись,
пойми
другого.
В
«Поминальной молитве»
снова
Леон ов ы
стар ший
и
младший
вместе
на
сцене.
Кон еч но,
они
играли
в
фил ьм ах,
в
спектаклях,
и
в
эт ом
уже
ничего
н ового,
ничего
чрезв ы­
ч айн ого
н ет.
Но
тут
действительно
особ ый
случай
— спек­
такль-поступок,
к оторы й
ст оит
не
на
мастерстве
то льк о,
не
та лантом
и
профессионализмом
питается,
но
т реб ует
непод де льной
чистой
нравственной
пози ции.
157


Андрей
Леонов
играет
де рев енско го
писаря
Федю,
ж ениха,
муж а
Хавы.
Мы
видим
скромного
юно шу,
ду шой
—
поэта,
которому
известны
главные
истины
жизни
—
любовь,
в ернос ть,
страдание,
п роти воб орст во.
Уд ивит ельн ая
дели­
ка тность
во
вс ем
облике,
в
манерах,
в
интонации.
Из
незн ачит ел ьн ых
конкретных
де тал ей,
нюансов
по­
ведения,
из
прямых
взглядов
—
гл аза
в
г лаза, —
так
выглядит
бесст раши е
и
п ост оян ст во,—
с делана
Андреем
эта
роль.
Д ушевн ая
стойкость,
достоинство,
человечность
—
эти
качества
трудно
наигр ат ь,
это
свойства
натуры,
о соб енности
личнос ти.
И
такое
счастье
видеть,
что
все
лу чш ее,
гл авно е
Леонов
передал
сыну,—
вошел
в
жизнь
и
в
искусство
чело­
век
сер ье зный ,
глубокий,
надежный.
Так,
в
музыкальном
произведении
осн овн ую
тему
вывод ит
одинокий
голос
инструмента,
и
кажет ся
это
всего
лишь
мгновение,—
так
скромно
и
коротко
прозв учит,
но
так
в ажно.
Тевье
и
Фед я
в
спектакле
«Поминальная молитва»
—
это
воплощенная
си ла
доброты
и
ве ры
в
людей.
У
Захарова
в сегда
новый
спектакль
—
это
новое
ху до же­
ственное
прос тра нств о.
Арти ст ично сть
во
всем
—
в
пьесе,
в
сце нографии,
в
костюмах,
в
превосходно
поставленных
та нцах ,
но
самое
гл авн ое
—
артистичность
в
восприятии
жизни.
Есть
т акие
с ло жные
проблемы,
в
решении
ко тор ых
лю бое
в
лоб
сказанное
сло во
о ка зы вается
л ожны м,
об ою до­
о ст рым,
и
на до
найти
контекст,
что бы
возникло
ин ое
во с­
приятие,
н адо
найти
то н,
пронз ит ел ьны й
и
чист ый.
Лукавы й
и
трогательный,
как-то
по-особом у
глубоко
расположенный
к
с тр ада нию,
но
и
о бла дающ ий
чудесно й
энергией
жизнелюбия
леоно вски й
Тев ье
воплощает
ид ею
чело вечн ости
сполна.
Как
худ ожник
Леонов
развивает
в
людя х
душевную
во спр иим чив ост ь,
в оздей ств ует
не
прямым
путем,
но
путем
ассо циац ий:
люди
смею тся,
хо хоч ут
и
вдруг
замирают,
а
кто-то
ук ра дкой
см ах нет
слезу.
Пр ив ычное
действует
на
нас
пов ерхно стно,
но
знаком ое,
ост ран ен ное
юмором,
производит
глубо кое
впечатление .
Зачем
делить
лю дей
на
урядников
и
студентов?
Зачем
по­
с тав или
все х
этих
молочников,
плотников,
портных
и
таб ач­
н иков
пе ред
н езрим ой,
но
грозной
силой...
Ле онов
ве дет
зрителя
к
размышлению
о
том,
что
болит,
тревожит.
Кто
ж ивет
на
зе мле
неправильно?
И
откуда
берутся
т акие
правила
— человека
с
могилами
ра злуч ать ?
Пред­
пис ания ,
указания
с
печ атям и
и
гербами :
один
униж ен
те м,
что
г онят
его
из
собственного
дома,
другой
—
тем ,
что
погонщ ик.
Что
же
это
за
с ила,
которой
все
повиную тся, —
кот орая
з аст ав ляет
одного
человека
конвоировать
дру го го? ..
158


Покоряюще
убедительно
звучит
в
спектакле
мысл ь
о
по­
пранной
чел овечн ост и.
Люди
все
—
молочники,
уряд н ики,
студенты
—
спо со бны
жа лет ь,
помогать,
сочувствовать.
Смешно
и
грустно,
что
до
сих
пор
не
удаетс я
в
э том
ра зо­
браться
до
конца.
Ложные
и деи,
национальные
догматы,
ошибки
политиков...
А
может
быть,
нас
давно
пленили
предрассудки,
и
це пи,
которыми
ч ело век
опутал
себ я
д обро­
вол ьно,
сбр о сить
еще
тру днее?
Но
ве дь
ест ь
л юди
без
этих
цепей...
Мы
смотрим
на
Леонова,
мы
уб еждаемс я:
есть!
Отгремела
премьера,
за
монтажным
столом
«Мос­
фильма»
«складывается»
новый
фильм
с
участием
Леонова,
в
павильонах
идут
съемки,
а
в
его
квартире
в
Москв е,
на
Комсом ол ь ском
п росп ект е,
раздаются
звон ки:
реж иссеры ,
студии
приглашают
арт ист а
в
новую
раб оту ,
почта
пр инос ит
толстые
пакеты
со
сценариями,
каждый
из
которых
над о
прочитать,
об дум ать,
обсуд ит ь
на
семейном
совете
и
только
тогда
д ать
ответ.
Же на
Ле онов а
—
теа тро в ед,
она
первый,
са мый
строгий
суд ья
его
работ,
и
сын,
коллега,
артист,
давно
уже
имеет
право
голоса
в
э том
ма лом
худож ест в енн ом
с овет е.
Конечно,
ест ь
такие
а ктеры ,
которые
всегда
знают,
чего
от
них
ждут ,
на
что
над ею тся,
и
с амо
сознание
соответ­
ст вия
рол и
их
неоднократно
п роверен н ому
амплуа
в нуша­
ет
им
у вере нно сть
и
помогает
в
работе.
Но
подлинный
артист
никогда
не
довольствуется
уже
известн ым,
найден­
н ым,
открытым,
он
и дет
вперед,
ищет,
рискует
—
ив
этом
для
не го
мук а
и
рад ост ь
творчества.
Леонову
за
шесть десят.
П опулярность
пришла
к
нему
очень
давно.
Это
уже
не
популярность
известного
имени
и
не
титу лы,
которыми
величает
страна
своих
лучш их
артистов,— это
действительно
любовь,
любовь
и
признание
на род а.
В
театр
и
на
киностудию,
в
т елецент р
и
домой
идут
письма,
в
которых
зри тели
благодарят
артиста
за
искус­
ство,
вселяющее
«веру в человека,
в еру
в
добро».
«Для нас праздник
—
видеть
Ва с»,—
слова
п исьма
семь и
Коростылевых
из
Нори ль ска.
«Спасибо за радость совместного труда»,—
слова,
на­
писанные
на
программке
в
день
премьеры
коллегами
по
театру.
В
с реде
профессионалов
и
в
ср еде
зрителей
Леонов
сохраняет
спокойное
достоинств о
чело ве ка,
которого
инте­
ресует
труд,
а
не
аплоди см енты .
И
поэтому
впереди
не­
ожиданности,
трудные
восхождения,
неизведанные
еще
вершины.
Н.
И см аилова


Содержание
Вм есто
предисловия
5
Письма
школьнику
7
Письма
студенту
27
Письма
артисту
44
Письма
солдату
89
Н.
Исмаилова.
О
чем
Леонов
не
р асска зал
107
Леонов
Евгений
Павлович
Письма
сыну
Редактор
Л.
А.
Пичхадзе
Художник
Т.
А.
С иро ти нина
Художественный
редактор
М.
Г.
Егиазарова
Технический
редактор
Т.
Б.
Любина
Корректор
Н.
Ю.
Матякина
Сда но
в
наб ор
11.01.91. Подписано в печать 08.07.91. Формат издания
84Х108'/з2 -
Офсетная
пе чат ь.
Бумага
офсетная.
Г арн итура
журналь­
ная
рубленая.
Усл.
п еч.
л.
10,08.
Уч .- изд.
л.
9,15.
И зд.
No
719.
Тираж
20 000. Заказ 2029. СЗ.
Изд ател ьство
«Артист .
Ре жисс ер.
Теат р»
Союза
театр аль н ых
дея т елей
РСФСР.
103031, Москва,
Страстной
бульвар,
10.
Книжная
фабрика
No
1 Министерства печати и информации
РСФСР. 144003, г.
Электросталь
Московской
области,
ул.
Тевосяна, 25.