Критика идеализма и религии в трудах К. Маркса и Ф. Энгельса - Лифшиц Г.М.

Глава I. Маркс и Энгельс — творцы диалектического и исторического материализма

Глава II. Критика основоположниками марксизма идеалистических теорий и концепций

Глава III. Происхождение религии и ее социальная сущность

Глава IV. Происхождение христианства и его первоначальное развитие

Глава V. Социальная сущность ересей и реформационного движения в средневековой Европе

Глава VI. Основоположники марксизма о развитии свободомыслия, научно-материалистической и атеистической мысли

Глава VII. Реакционная деятельность церкви и духовенства

Глава VIII. Маркс и Энгельс о путях преодоления религиозных предрассудков и суеверий

Указатель имен, названий, важнейших терминов и понятий

Автор: Лифшиц Г.М.

Теги: религиоведение религия история идеализм маркс и энгельс

Год: 1982

Похожие

К. Маркс и Ф. Энгельс о России и русском народе

Маркс, Энгельс, Ленин об античном обществе

Великие основоположники марксизма (По материалам Музея К. Маркса и Ф. Энгельса)

К. Маркс и Ф. Энгельс - создатели научного коммунизма

Текст

Г. М. ЛИВШИЦ
КРИТИКА
ИДЕАЛИЗМА
И РЕЛИГИИ
В ТРУДАХ
К. МАРКСА
И
Ф. ЭНГЕЛЬСА
Научный редактор
доктор философских наук,
профессор М. Я. Ленсу
МИНСК
«НАУКА И ТЕХНИКА»
1982

-ВБКгЛА 1
Л55
Рецензент
Р. В. Надольский, канд. филос. наук
Лившиц Г. М.
Л55 Критика идеализма и религии в трудах К. Маркса
и Ф. Энгельса / Науч. ред. М. Я. Ленсу.— Мн.: Нау¬
ка и техника, 1982.— 351 с.
В пер.: 2 р. 20 к.
Показываются исторические условия возникновения марксизма.
Анализируются взгляды основоположников марксизма о происхожде¬
нии религии, ее классовой природе, социальной сущности ересей и ре¬
формационного движения в средневековой Европе. Выясняются сужде¬
ния о путях преодоления религиозных предрассудков и суеверий. Под¬
вергаются критике идеалистические взгляды и концепции.
0400000000—125 ББК 86.1 + 13.27
Л 8—82 2
М316—82
© Издательство «Наука и техника», 1982.

ВВЕДЕНИЕ
В постановлении ЦК КПСС «О дальнейшем улучшении
идеологической, политико-воспитательной работы» от
26 апреля 1979 г. говорится о необходимости «усилить
разработку актуальных проблем марксистско-ленинской
теории, вопросов идеологической работы» !. В Отчетном
докладе Центрального Комитета КПСС XXVI съезду
Коммунистйческой партии Советского Союза подчерки¬
вается, что упомянутое постановление ЦК КПСС явля¬
ется документом долговременного действия 2. Изучение
теоретического наследия Маркса, Энгельса и Ленина
имеет важное значение для улучшения идеологической
и политико-воспитательной работы КПСС.
Марксизм возник в 40-х годах XIX в. Это был период,
когда резко обострились противоречия капиталистиче¬
ского общества и на исторической арене пролетариат
приобрел значение крупной и самостоятельной полити¬
ческой силы. В марксизме выражены коренные интере¬
сы рабочего класса. Маркс и Энгельс были великими
пролетарскими революционерами. Они принимали актив¬
ное участие в рабочем движении, основали Союз комму¬
нистов, создали Международное Товарищество Рабо¬
чих. Основоположники марксизма обосновали всемирно-
историческую роль пролетариата в борьбе за уничтоже¬
ние капитализма и установление коммунистического об¬
щества, обобщили практику революционного движения
трудящихся масс, создали стратегию и тактику борьбы
с эксплуататорами.
Маркс и Энгельс творчески переработали достижения
человечества в области общественно-политической и
философской мысли, преодолели идеализм и антиисто¬
ризм, свойственные предшествующим ученым. О деятель¬
ности К. Маркса В. И. Ленин писал: «Все то, что челове¬
ческою мыслью было создано, он переработал, подверг
критике, проверив на рабочем движении, и сделал те
3

выводы, которых ограниченные буржуазными рамками
или связанные буржуазными предрассудками люди сде¬
лать не могли» 3.
Марксизм — это не простое заимствование и механи¬
ческое соединение положений классической немецкой
философии, английской политической экономии и фран¬
цузского утопического социализма. Маркс и Энгельс
создали цельное и стройное учение, которое произвело
революцию в истории человеческой мысли. Марксизм
отличает исключительная последовательность, его ха¬
рактерная особенность — неразрывная связь теории и
практики. Он несовместим с догматизмом, неизменно
развивается как творческое миросозерцание. Основопо¬
ложники марксизма неустанно дополняли свое учение
новыми идеями и положениями, выработанными на ос¬
нове достижений науки и революционного опыта народ¬
ных масс. В январе 1887 г. Энгельс писал: «Наша тео¬
рия — это теория развития, а не догма, которую надо
выучить наизусть и механически повторять» 4.
Основоположники марксизма неизменно и решитель¬
но отстаивали основные принципы материализма, впер¬
вые в истории человечества создали подлинно научную
теорию развития природы, общества и человеческого
мышления. Марксистский материализм коренным обра¬
зом отличается от предшествующего метафизического
материализма как по своим социально-экономическим
предпосылкам, так и по своему идейному содержанию.
Философская система Маркса и Энгельса выражает ин¬
тересы пролетариата, самого передового и революцион¬
ного класса в истории человечества. Марксистская фи¬
лософия— орудие революционного преобразования ми¬
ра, она органически связана с научным коммунизмом, ее
характерной чертой является партийность.
В трудах основоположников марксизма получили
дальнейшее развитие и обоснование идеи и положения
материализма. Маркс и Энгельс показали, что основным
вопросом философии является отношение мышления к
бытию, сознания к материи. В связи с неодинаковым ре¬
шением этого вопроса внутри философии образовались
два главных направления — материализм и идеализм.
Борьба между этими направлениями проходит красной
нитью через всю историю философии и в последнем сче¬
те' выражает идеологию и интересы враждебных клас¬
4

сов. В борьбе против материализма идеализм выступает
в двух основных разновидностях: в форме субъективного
и объективного идеализма. Как правило, на протяжении
всей истории человечества материализм был мировоз¬
зрением передовых, прогрессивных слоев общества, а
идеализм — миропониманием отживающих, реакцион¬
ных слоев. В период смены феодализма более прогрес¬
сивным капиталистическим строем буржуазия в той или
иной мере проявляла интерес к идеям материализма.
С появлением на исторической арене пролетариата бур¬
жуазия XIX в., превратившись в реакционную силу, от¬
казалась от материалистических и атеистических воз¬
зрений, которые ранее отстаивали ее идеологи, стала
пропагандировать положения реакционных идеалистиче¬
ских направлений.
Маркс и Энгельс обогатили материализм диалекти¬
кой, распространили его на область общественных явле¬
ний, создали исторический материализм — единственно
научную теорию, вскрывающую объективные закономер¬
ности исторического процесса. Марксизм показал, что
характер общества определяется способом производства
материальных благ. Производительные силы — основа
связи и преемственности между общественно-экономиче¬
скими формациями. Подлинные творцы истории — на¬
родные массы. В антагонистическом обществе классовая
борьба представляет собой движущую силу историче¬
ского развития.
Создание Марксом и Энгельсом диалектического и
исторического материализма означало великий револю¬
ционный переворот в области общественных наук. Ре¬
шительно отстаивая философский материализм, Маркс и
Энгельс боролись против всяких отступлений от него,
подвергали критике разные течения идеализма, показы¬
вали научную несостоятельность вульгарного материа¬
лизма, носителями которого были немецкие естество¬
испытатели Бюхнер, Фогт, Молешотт, немецкий фило¬
соф-эклектик Дюринг. Основоположники марксизма
выступали против влияния буржуазной идеологии на
пролетариат, разоблачали деятельность всякого рода
оппортунистов, анархистов, реформистов и ревизиони¬
стов.
Основоположники марксизма были воинствующими
атеистами, непримиримыми врагами религии и мрако¬

бесия. В их трудах содержатся основы научного атеизма,
важные высказывания о происхождении и классовой
сущности религии, о ее социальных и гносеологических
корнях, о ее ранних формах и эволюции на протяжении
столетий. Маркс и Энгельс считали религию специфиче¬
ской формой общественного сознания, рассматривали ее
как фантастическое отражение в голове человека сти¬
хийных сил природы и общества, как порождение исто¬
рически определенных общественных отношений. Осно¬
воположники марксизма показали, что христианство есть
продукт разложения античного общества. Они выяснили
социально-экономические и идеологические предпосыл¬
ки христианства, проследили процесс его превращения в
мировую религию, подвергали критике приверженцев
феодального и христианского социализма.
Произведения Маркса и Энгельса проникнуты враж¬
дебным отношением к различным религиозным направ¬
лениям, к богословским взглядам и концепциям по воп¬
росам, связанным с идеями ‘ справедливости, свободы и
равенства. Основоположники марксизма показали, что
религия играет реакционную роль в жизни общества,
она прививает людям идеи бессилия и покорности, от¬
влекает их от активной борьбы за переустройство мира.
Лицемерие,/ фальшь и ханжество представляют собой
характерные черты религиозной идеологии. В близком
родстве и тесной связи с религией находится философ¬
ский идеализм. На всех стадиях своего развития он, как
правило, был формой ее оправдания и обоснования. Иде¬
ализм есть утонченная форма фидеизма — реакционной
теории, стремящейся заменить науку верой в бога, ис¬
пользовать знание для защиты религиозных догм. Маркс
и Энгельс неустанно разоблачали реакционную деятель¬
ность духовенства и церкви, в первую очередь католиче¬
ских священнослужителей. Их борьба против религии,
ненависть к духовенству всех вероисповеданий вытекали
из самих основ диалектического и исторического мате¬
риализма.
В произведениях основоположников марксизма уде¬
лено большое внимание истории свободомыслия и атеиз¬
ма, борьбе науки против -религии. Маркс и Энгельс по¬
казали, что в определенные исторические эпохи протест
масс против социального и политического гнета высту¬
пает под религиозной оболочкой. В этой связи представ¬
6

ляют большой интерес их суждения о сущности ересей
и реформационного движения в странах Западной Ев¬
ропы. Основоположники марксизма выяснили как поло¬
жительные стороны, так и историческую и классовую
ограниченность буржуазного атеизма. Подлинно науч¬
ным атеистическим мировоззрением они считали диалек¬
тический материализм. Развитие научного атеизма Маркс
и Энгельс связывали с прогрессом в области естество¬
знания. В их понимании материалистическая теория по¬
знания—универсальное оружие против религиозного
мировоззрения, она не оставляет места для бога. Рели¬
гия носит исторически преходящий характер, полное ее
преодоление возможно лишь в результате ликвидации
капитализма, в условиях коммунистического общества.
Высказывания Маркса и Энгельса об атеизме, о ре¬
лигии и церкви представляют собой важную составную
часть их теоретического наследия. Они актуальны и в
наше время, имеют непреходящее значение для практи¬
ки атеистического воспитания, для борьбы с религиозны¬
ми предрассудками и суевериями, для разоблачения
воззрений богословов и буржуазных ученых по вопросу
о роли религии и церкви в истории общества.
Буржуазные ученые неизменно нападают на марк¬
сизм, стремятся выхолостить революционное содержа¬
ние учения Маркса и Энгельса, возродить философские
и социологические концепции и взгляды, против которых
боролись основоположники марксизма. В. И. Ленин от¬
мечал, что марксизм вызывает к себе величайшую враж¬
ду и ненависть всей буржуазной науки. По его мнению,
«иного отношения нельзя и ждать, ибо «беспристрастной»
социальной науки не может быть в обществе, построен¬
ном на классовой борьбе. Так или иначе, но вся казен¬
ная и либеральная наука защищает наемное рабство, а
марксизм объявил беспощадную войну этому рабству.
Ожидать беспристрастной науки в обществе наемного
рабства — такая же глупенькая наивность, как ожидать
беспристрастия фабрикантов в вопросе о том, не сле¬
дует ли увеличить плату рабочим, уменьшив прибыль
капитала»5.
В новых исторических условиях марксизм получил
творческое развитие в теоретической и практической
деятельности В. И. Ленина. В современном мире труды
Маркса, Энгельса и Ленина являются научной основой
7

деятельности коммунистических и рабочих партий, ока¬
зывают им помощь в выработке стратегии и тактики, в
борьбе против реакционных сил, против всякого рода
идеалистических и религиозных концепций и взглядов.
Большой вклад в исследование взглядов Маркса и
Энгельса на проблемы, затронутые в нашей монографии,
внесли марксистские ученые Г. Н. Волков, Н. Н. Иванов,
Е. П. Кандель, Б. М. Кедров, И. А. Крывелев, Ф. Меринг,
Т. И. Ойзерман, Е. А. Степанова, Б. А. Чагин и др. Од¬
нако ряд вопросов, связанных с темой нашего исследо¬
вания, оказался недостаточно разработанным в маркси¬
стской литературе. Это касается в первую очередь воз¬
зрений Маркса и Энгельса на вопросы возникновения
религии, происхождения христианства и его первона¬
чального развития, социальной сущности ересей и рефор-
мационного движения в средневековой Европе. Автор
стремится своей книгой восполнить этот пробел.

Глава I МАРКС И ЭНГЕЛЬС
— ТВОРЦЫ ДИАЛЕКТИЧЕСКОГО
И ИСТОРИЧЕСКОГО МАТЕРИАЛИЗМА
В первой половине XIX в. капитализм в Западной Евро¬
пе развивался по восходящей линии. Тем не менее в ряде
стран периодически возникали экономические кризисы
перепроизводства. На одном полюсе происходило накоп¬
ление богатства, на другом — пролетаризация мелких
производителей, жестокая эксплуатация рабочих, нище¬
та и голод трудящихся масс. Пролетариат все настойчи¬
вее выступал на исторической арене в качестве самосто¬
ятельной политической силы. После революций 1848—
1849 гг. в Западной Европе происходило сплочение
рабочего класса для новой революционной борьбы.
В сентябре 1864 г. Марксом и Энгельсом создано Меж¬
дународное Товарищество Рабочих, первая массовая
международная организация пролетариата. В 70—80-х
годах XIX в. в ряде европейских стран появились социал-
демократические партии.
В первой половине XIX в. наиболее развитой капита¬
листической страной была Англия. Здесь наиболее ин¬
тенсивно росла численность рабочих, которые боролись
за улучшение своего положения. В 1824 г. рабочие до¬
бились отмены закона 1799 г., запрещавшего им созда¬
вать профессиональные союзы в различных отраслях
производства. Усиливалась борьба за проведение рефор¬
мы парламента. В результате парламентской реформы
1832 .г. 56 «гнилых местечек» были лишены права пред¬
ставительства в палате общин, а 30 «гнилых местечек»
могли впрёдь посылать туда по одному депутату вместо
двух. Реформа 1832 г. означала компромисс между
землевладельческой аристократией и промышленной
буржуазией.
В 30—40-х годах XIX в. рабочие объединились и
создали чартистскую партию. В чартизме проявился
9

протест рабочих против национального гнета и полити¬
ческого бесправия, против ограниченности парламент¬
ской реформы 1832 г., открывавшей доступ в парламент
лишь представителям буржуазии. Борьба чартистов за
демократизацию государственного строя Англии носила
характер оппозиции капитализму. По словам Энгельса,
«чартизм есть концентрированная форма оппозиции про¬
тив буржуазии... В чартизме... против буржуазии подни¬
мается весь рабочий класс, нападая прежде всего на ее
политическую власть, на ту стену законов, которой она
себя окружила» К
Несмотря на свое поражение, чартисты оказали
огромное влияние как на историю Англии, так и на раз¬
витие международного рабочего движения. По характе¬
ристике В. И. Ленина, чартизм представлял собой «ре¬
волюционную эпоху английского рабочего движения»2;
«первое широкое, действительно массовое, политически
оформленное, пролетарски-революционное движение»3;
«во многих отношениях был подготовкой марксизма,
«предпоследним словом» к марксизму» 4.
Развитие капитализма во Франции резко ухудшило
положение народных масс. Последствием этого явились
многочисленные стачки рабочих и‘отдельные вооружен¬
ные выступления против буржуазии. Реакционная поли¬
тика правительства вызывала большое недовольство сре¬
ди широких слоев населения страны и привела к июль¬
ской революции 1830 г., совершенной в основном рабо¬
чими. Однако результатами этой революции воспользо¬
валась финансовая буржуазия, которая на место Кар¬
ла X поставила Луи-Филиппа Орлеанского.
Во Франции продолжался процесс промышленного
переворота — вытеснение ручного труда машиной, а ма¬
нуфактуры фабрикой, который завершился в 50—60-х
годах XIX в. Условия труда рабочих ухудшались, их ре¬
альная заработная плата неуклонно падала. В рабочие
кварталы широко проникала социалистическая литера¬
тура. Это способствовало росту классового сознания
пролетариата. В 1831 и 1834 гг. произошли Лионские
восстания ткачей, которые провозглашали республикан¬
ские лозунги. Возникли революционные «Общество прав
человека», «Общество друзей народа», «Общество вре¬
мен года», «Общество семей». В них входили преиму¬
щественно представители студенчества и рабочих, нахо-
10

лившихся под влиянием идей утопического социализма.
Эти общества подняли в Париже ряд восстаний заговор¬
щического характера.
Следствием недовольства трудящихся м^сс сущест¬
вующими порядками стала февральская революция
1848 г. Основными ее движущими силами были рабочий
класс и мелкая буржуазия. Июльская монархия была
уничтожена, но руководство правительством захватила
буржуазия. Восстание парижского пролетариата в июне
1848 г. было жестоко подавлено. В декабре 1848 г. пре¬
зидентом был избран Луи Бонапарт. По прошествии
года (2 декабря 1852 г.) он был провозглашен импера¬
тором под именем Наполеона III. Разгром Франции во
время франко-прусской войны 1870 г. и взятие импера¬
тора в плен немцами явились толчком к сентябрьской
революции (4 сентября 1870 г.), приведшей к низвер¬
жению монархии и установлению Третьей республики во
Франции. Власть оказалась в руках так называемого
«правительства национальной обороны», во главе которо¬
го стал генерал Трошю. Оно попыталось разоружить
парижскую Национальную гвардию. Рабочий класс Па¬
рижа ответил революционным восстанием (18 марта
1871 г.), захватом власти в свои руки и установлением
первой в истории диктатуры пролетариата. Опыт Па¬
рижской коммуны оказал громадное влияние на рабочее
движение. Величайшее значение имеют для пролетарско¬
го движения ее уроки: необходимость создания единой
политической партии пролетариата, необходимость его
поддержки со стороны крестьянских масс, необходи¬
мость железной дисциплины для революционной армии
в борьбе с силами контрреволюции.
В первой половине XIX в. в Германии интенсивно
развивались капиталистические отношения. В Рейнской
области возникли крупные предприятия. Создается еди¬
ный общегерманский рынок. Все более заметен процесс
формирования рабочего класса. Революция 1830 г. во
Франции усилила оппозиционные настроения в Герма¬
нии, направленные против феодально-абсолютистских
порядков. С развитием капиталистических отношений в
странах Западной Европы и обострением противоречий
буржуазного общества пролетариат становится решаю¬
щим фактором исторического развития. Грозным пред¬
знаменованием усиления борьбы рабочих против немец¬
11

кой буржуазии явилось восстание силезских ткачей
1844 г. Германия находилась накануне буржуазной ре¬
волюции.
Первая половина XIX в. в Германии была временем
интенсивного развития философской мысли, острой борь¬
бы между различными идейными течениями и направ¬
лениями. Энгельс отмечал, что в Германии а' XIX в,.,
подобно тому как во Франции в XVIII в., фило¬
софская революция предшествовала политическому
перевороту. Эти философские революции не похожи одна
на другую. Французские ученые вели открытую борьбу
с католической- церковью, с официальной наукой, даже
с государством. Их произведения печатались за преде¬
лами Франции, а самим нередко угрожала опасность ока¬
заться в Бастилии. В Германии же представителями но¬
вой философии были профессора, находившиеся на госу¬
дарственной службе. Их сочинения распространялись как
общепризнанные руководства, а система Гегеля до из¬
вестной степени даже была королевско-прусской госу¬
дарственной философией. Но философия Гегеля стала за¬
вершающей стадией философского развития в Германии 5.
В начале 30-х годов XIX в. в Германии возникло ли¬
тературное течение «Молодая Германия». Писатели, при¬
надлежавшие к этой организации, отстаивали необходи¬
мость демократических преобразований и национально¬
го объединения страны. Младогерманцы проявляли
религиозное свободомыслие, которое сводилось к крити¬
ке церковной догматики. Энгельс обратил внимание на
шаткость и недостаточную определенность их убежде¬
ний 6. Политическую позицию младогерманцев он оха¬
рактеризовал как «незрелый конституционализм или
еще более незрелый республиканизм» 7. К началу 40-х
годов «Молодая Германия» перестала существовать.
В 30—40-х годах XIX в. в Германии возникли разные
философские течения и направления. Исходный пункт их
возникновения — идеалистическая философия Гегеля.
Три основных течения гегельянства — правое, левое и
промежуточное («центр») — по-разному толковали как
учение Гегеля в целом, так и отдельные его части. Спо¬
ры между ними происходили прежде всего вокруг пони¬
мания различных религиозных догматов. В «Людвиге
Фейербахе» Энгельс пишет: «Но путь политики был тог¬
да весьма тернистым, поэтому главная борьба направ¬
12

лялась против религии. Впрочем, в то время, особенно с
1840 г., борьба против религии косвенно была и поли¬
тической борьбой» 8.
Левые гегельянцы — Руге, Штирнер, Фейербах,
Штраус и Бауэр — критиковали богословско-церковные
догмы, защищаемые правым течением и «центром».
В работе «Революция и контрреволюция в Германии»
Энгельс, касаясь школы Гегеля, пишет: «Более ради¬
кальное крыло его последователей, с одной стороны, под¬
вергло всякое религиозное верование испытанию огнем
строгой критики, которая до самого основания потряста
древнее здание христианства, а с другой стороны, оно
выдвинуло более смелые политические принципы по
сравнению с теми, какие до того времени доводилось
слышать немецкому уху, и попыталось воздать долж¬
ное славной памяти героев первой французской револю¬
ции» 9. Критика левогегельянцами богословско-церков¬
ных догм была половинчатой и крайне непоследователь¬
ной, так как все левогегельянцы в той или иной степени
находились в плену философской системы Гегеля.
* * *
Марксизм возник в 40-х годах XIX в. в Германии.
В стране в это время назревала буржуазно-демократи¬
ческая революция. Маркс и Энгельс считали, что она
может стать прологом пролетарской революции. Центр
мирового революционного движения переместился в
Германию. Идеологами и вождями рабочего класса ста¬
ли Маркс и Энгельс. Они критически, творчески пере¬
работали всю предшествующую общественную мысль
человечества, обобщили практику классовой борьбы и
революционного движения трудящихся на протяжении
веков. В 1844—1845 гг. Маркс и Энгельс проводили боль¬
шую подготовительную работу по созданию революци¬
онной пролетарской партии. В 1846 г. ими были созданы
«коммунистические комитеты связи». В Брюсселе коми¬
тет возглавлял Маркс, а в Париже — Энгельс. В своей
организаторской деятельности Маркс и Энгельс опи¬
рались на общины «Союза справедливых». Постепенно
их влияние стало преобладающим. В начале 1847 г.
Союз согласился принять принципы Маркса и Энгельса
и «содействовать замене устарелой организации Союза
13

новой, более целесообразной и соответствующей усло¬
виям времени» 10.
Главными задачами буржуазно-демократической ре¬
волюции были объединение страны, ликвидация фео¬
дально-монархических режимов в германских государст¬
вах, демократическое решение аграрного . вопроса. Ре¬
волюция потерпела поражение из-за трусости и
предательства буржуазии и слабости пролетариата..
В. И. Ленин так охарактеризовал германскую револю¬
цию: «В 1848 и 1849 гг. был целый ряд восстаний и даже
временных революционных правительств в Германии.
Но ни одно из этих восстаний не было вполне победонос¬
ным. Самое успешное восстание, берлинское восстание
18 марта 1848 года, кончилось не свержением королев¬
ской власти, а уступками сохранившего свою власть
короля, который очень быстро сумел оправиться от час¬
тичного поражения и отобрать назад все эти уступки»11.
Подобные мысли высказывает Ленин и в работе «Ре¬
формизм в русской социал-демократии». По его мнению,
«слабость пролетариата в Пруссии и Австрии была
причиной того, что он не мог помешать аграриям и бур¬
жуазии совершить преобразование... в самой невыгодной
для рабочих форме, с сохранением и монархии,... и бес¬
правия в деревне, и массы других остатков средневе¬
ковья» 12.
В результате поражения революции 1848—1849 гг.
объединение Германии осуществили не революционным
путем, а методом «железа и крови». Была создана Гер¬
манская империя во главе с королем Пруссии (Виль¬
гельмом I) как императором германским. В старом пре¬
дисловии к «Анти-Дюрингу» Энгельс отмечает, что ре¬
волюция 1848 г. в Германии ничего не довела до конца.
Почти все осталось на месте, за исключением филосо¬
фии, где произошел полный переворот. Он заключался в
том, что нация отвернулась от старогегельянства клас¬
сической немецкой философии. Вместе с гегельянством
была выброшена и диалектика, что способствовало тор¬
жеству метафизики. Среди публики получили широкое
распространение плоские размышления Шопенгауэра и
Гартмана, а также вульгарный материализм разных
Фогтов и Бюхнеров. Из остатков классической филосо¬
фии сохранилось только неокантианство, которое отста¬
ивало тезис о вечно непознаваемой «вещи в себе», т. г.
14

ту часть учения Канта, которую меньше всего следрва-
ло бы сохранять. Все это привело к разброду и путанице
в области теоретического мышления. Преодоление тако¬
го разброда возможно только путем возврата в той или
иной форме от метафизического мышления к диалекти¬
ческому 13.
* * *
Теоретическими источниками марксизма явились
классическая немецкая философия, английская полити¬
ческая экономия и французский утопический социализм.
Как отмечает В. И. Ленин, история философии и история
социальной науки ясно показывают, что марксизм воз¬
ник не «в стороне от столбовой дороги развития миро¬
вой цивилизации». Наоборот, вся гениальность Маркса
состоит в том, что он ответил на вопросы, которые уже
были поставлены передовой мыслью человечества. Его
учение возникло как непосредственное продолжение уче¬
ния величайших представителей философии, политиче¬
ской экономии и социализма 14.
Историческое значение классической немецкой фило¬
софии заключается прежде всего в том, что она способ¬
ствовала переходу от метафизического материализма к
диалектическому материализму. Основоположники мар¬
ксизма поставили диалектику Гегеля с головы на ноги,
вскрыли под ее мистической оболочкой рациональное
зерно, заключавшееся в догадках немецкого философа о
развитии, о противоречии как источнике движения, о
превращении количественных изменений в качествен¬
ные, о скачкообразности развития и т. д. Последним
представителем классической немецкой философии был
Людвиг Фейербах. Его материализм стал исходным
пунктом формирования философии марксизма. В 1888 г.
Энгельс писал: «... За нами остается неоплаченный долг
чести: полное признание того влияния, которое в наш
период бури и натиска оказал на нас Фейербах в боль¬
шей мере, чем какой-нибудь другой философ после Ге¬
геля» 15. Энгельс подчеркивает, что Фейербах в извест¬
ном отношении был посредствующим звеном между
философией Гегеля и марксистской теорией16. Как
утверждает В. И. Ленин, Фейербах был «материалист
внизу, идеалист вверху»... «Маркс и Энгельс, вырастая из
15

Фейербаха и мужая в борьбе с кропателями, естествен¬
но обращали наибольшее внимание на достраивание
философии материализма доверху, т. е. не на материа¬
листическую гносеологию, а на материалистическое по¬
нимание истории. От этого Маркс и Энгельс в своих
сочинениях больше подчеркивали диалектический мате¬
риализм, чем диалектический материализм, больше на¬
стаивали на историческом материализме, чем на исто¬
рическом материализме» 17.
Крупнейшими представителями английской буржуаз¬
ной политической экономии были У. Петти, А. Смит и
Д. Рикардо. Они пытались выяснить объективные зако¬
ны развития капитализма, изучить экономическую при¬
роду товара, стоимости, денег, прибыли и заработной
платы. Классическая буржуазная политическая эконо¬
мия выработала основы трудовой теории стоимости. Эта
теория была наиболее последовательно развита Рикар¬
до. Основоположники марксизма критически перерабо¬
тали все то ценное, что содержалось в классической
английской политической экономии. Они применили к
экономической жизни материалистическое понимание
истории, открыли объективные законы общественного
развития. Маркс и Энгельс показали, что прибавочная
стоимость выражает специфически капиталистическую
форму эксплуатации. В «Капитале» Маркс подчеркива¬
ет, что «производство прибавочной стоимости или нажи¬
ва — таков абсолютный закон» капиталистического спо¬
соба производства 18. В. И. Ленин отметил, что «учение
о прибавочной стоимости есть краеугольный камень эко¬
номической теории Маркса» 19.
Важнейшим этапом в развитии прогрессивной до-
марксовской общественно-политической мысли был уто¬
пический социализм, выдвинувший задачу замены бур¬
жуазного общества социалистическим. Утописты не
имели ясных и правильных представлений о социалисти¬
ческом обществе и путях его построения. Приверженцы
утопического социализма в своем стремлении создать но¬
вую социальную систему руководствовались отвлечен¬
ными принципами науки, разума, справедливости и сво¬
боды. Маркс критиковал Прудона за то, что тот вместе
с утопистами «гоняется за так называемой «наукой», с
помощью которой можно было бы a priori изобрести
формулу для «решения социального вопроса», вместо
16

того, чтобы источником науки делать критическое по¬
знание исторического движения, движения, которое са¬
мо создает материальные условия освобождения»20.
В. И. Ленин вслед за Марксом отметил, что мечтания и
учения утопистов о преобразовании общества на социа¬
листических началах не опирались на знание законов
общественного развития. По мнению В. И. Ленина, уто¬
пический социализм критиковал буржуазное общество,
осуждал его, мечтал о лучшем строе, убеждал богатых
в безнравственности эксплуатации. Однако утопический
социализм не умел ни выяснить сущность наемного раб¬
ства при капитализме, ни показать законы его развития,
ни открыть ту общественную силу, которая способна
стать творцом нового общества21. Основоположники
марксизма превратили социализм из утопии в науку, до¬
казали, что он является закономерным результатом исто¬
рического развития человечества, показали пути и усло¬
вия переустройства общества на новых началах.
Естественноисторическими предпосылками возникно¬
вения философии марксизма были открытия в области
естествознания конца XVIII—первой половины XIX в.
Они показали несостоятельность метафизического взгля¬
да на природу, делали очевидным необходимость фило¬
софского обобщения всех происходящих в ней процессов.
Но такое обобщение могло быть сделано только на ос¬
нове диалектического материализма. По словам Энгель¬
са, «освобожденная от мистицизма диалектика становит¬
ся абсолютной необходимостью для естествознания, по¬
кинувшего ту область, где достаточны были неподвижные
категории»22. Такой же точки зрения придерживался и
В. И. Ленин. В статье «О значении воинствующего ма¬
териализма» он, отметив быстрый прогресс естествозна¬
ния и переживаемый им период глубокой революцион¬
ной ломки во всех областях, утверждает, что естество¬
знание ни в коем случае не может обойтись без
философских выводов23. Маркс и Энгельс, опираясь на
открытия в естествознании первой половины XIX в.,
подняли материализм на новую ступень, придали ему
форму диалектического материализма.
2. Зак. 638
17

* * *
Процесс формирования философских взглядов Марк¬
са и Энгельса распадается на две основные стадии: пе¬
реход Маркса и Энгельса от идеализма к диалектиче¬
скому материализму, от революционного демократизма
к научному коммунизму; разработка основных положе¬
ний диалектического и исторического материализма.
Первая стадия завершается к началу 1844 г., вторая за¬
канчивается написанием первых произведений зрелого
марксизма — «Нищеты философии» и «Манифеста Ком¬
мунистической партии».
Будучи студентом, Маркс примыкал к левому крылу
гегелевской школы, но занимал самостоятельную пози¬
цию. В 1841 г. по окончании Берлинского университета
он защитил докторскую диссертацию на тему «Разли¬
чие между натурфилософией Демокрита и натурфило¬
софией Эпикура». Ко времени ее написания Маркс еще
оставался гегельянцем, вследствие чего в ней некоторые
вопросы трактуются с идеалистических позиций. Вместе
с тем он делает радикальные и атеистические выводы из
философии Гегеля, отстаивает необходимость историче¬
ского подхода к возникновению и развитию философ¬
ской мысли, обращает главное внимание на материали¬
стические традиции в античной философии, высоко оце¬
нивает системы Демокрита и Эпикура, выясняет взаимо¬
отношение между ними и их характерные особенности.
Летом 1843 г. Мрркс написал работу «К критике ге¬
гелевской философии права. Введение». Она явилась
важным этапом в процессе его перехода от идеализма к
материализму. В ней автор критикует идеалистическое
понимание истории, утверждая, что решающий фактор
преобразования общества — революция. Отсюда не сле¬
дует, что Маркс преуменьшал значение теории: «Оружие
критики не может, конечно, заменить критики оружием,
материальная сила должна быть опрокинута материаль¬
ной же силой; но и теория становится материальной си¬
лой, как только она овладевает массами»24. В статье
«К еврейскому вопросу», напечатанной в 1844 г., Маркс
критикует Бруно Бауэра за идеалистическую, теологиче¬
скую трактовку национального вопроса. Он проводит
принципиальное различие между «политической эманси¬
пацией», под которой понимает буржуазно-демократи-
18

ческие преобразования, и «человеческой эмансипацией»,
т. е. социалистической революцией, которая должна
уничтожить частную собственность и освободить людей
от всякого социального и политического угнетения.
Процесс дальнейшего формирования взглядов Марк¬
са получил отражение в «Экономическо-философских
рукописях 1844 года». В них автор развивает идею об
определяющей роли труда и материального производ¬
ства в истории человечества, отмечает исторически пре¬
ходящий характер частной собственности и капиталисти¬
ческого строя. Анализирует воззрения Гегеля и Фейер¬
баха, разрабатывает исходные положения диалектиче¬
ского и исторического материализма.
Энгельс по настоянию отца вынужден был оставить
гимназию за год до ее окончания и заняться коммерче¬
ской деятельностью. Однако в результате неустанной
самостоятельной учебы и интенсивной научной работы
он получил большие и разносторонние знания. В качест¬
ве студента-вольнослушателя Энгельс слушал лекции
Шеллинга. В результате в декабре 1841 г. опубликовал
статью «Шеллинг о Гегеле», а в 1842 г.— брошюру
«Шеллинг и откровение». В них автор критикует мета¬
физические воззрения Шеллинга, противопоставляет им
прогрессивные идеи гегелевской диалектики, но осуж¬
дает консервативные политические взгляды Гегеля.
К этим работам примыкает памфлет «Шеллинг — фило¬
соф во Христе, или Преображение мирской мудрости в
мудрость божественную». Он написан в иронической
форме и представляет собой резкую критику попыток
Шеллинга примирить науку с религией. Ко времени опу¬
бликования этих работ Энгельс еще не преодолел пол¬
ностью идеалистические воззрения.
С 1842 г. Энгельс начинает сотрудничать в «Рейн¬
ской газете», основанной младогегельянцами. С 15 ок¬
тября 1842 г. ее редактором стал Карл Маркс, под ру¬
ководством которого она приобретала все более револю¬
ционное направление. В‘ ноябре 1842 г. Энгельс посетил
в Кельне редакцию «Рейнской газеты», где впервые
встретился с Марксом. Со времени написания Энгель¬
сом «Набросков к критике политической экономии» (ко¬
нец 1843 — январь 1844 г.) началась оживленная пере¬
писка между ним и Марксом. В августе 1844 г. Энгельс
встретился с Марксом в Париже. Эта встреча положила
19

начало тесной и неразрывной дружбе между ними. Мы¬
слители решили написать книгу против младогегельян¬
цев, пропагандировавших ложные, идеалистические воз¬
зрения.
В 1845 г. напечатана книга Энгельса «Положение ра¬
бочего класса в Англии». В ней автор выясняет ряд за¬
кономерностей капиталистического способа производст¬
ва, дает картину нищенского и угнетенного положения
рабочих, показывает историческую роль пролетариата в
уничтожении капиталистического строя. Энгельс вплот¬
ную подошел к выработке материалистического понима¬
ния истории, сделал существенный шаг к открытию того
факта, что производительные силы и производственные
отношения представляют собой две неразрывные сто¬
роны общественного способа производства. В. И. Ленин
высоко оценил книгу «Положение рабочего класса в
Англии». «Энгельс первый сказал, что пролетариат не
только страдающий класс; что именно то позорное эко¬
номическое положение, в котором находится пролета¬
риат, неудержимо толкает его вперед и заставляет бо¬
роться за. свое конечное освобождение. А борющийся
пролетариат сам поможет себе. Политическое движение
рабочего класса неизбежно приведет рабочих к созна¬
нию того, что у них нет выхода вне социализма. С дру¬
гой стороны, социализм будет только тогда силой, когда
он станет целью политической борьбы рабочего клас¬
са» 25.
В феврале 1845 г. Маркс и Энгельс опубликовали кни¬
гу «Святое семейство, или Критика критической критики.
Против Бруно Бауэра и компании». В этом произведе¬
нии содержится ряд важных положений марксистской
философии и научного коммунизма. Маркс и Энгельс с
точки зрения материализма и диалектики подвергают
резкой критике идеалистические взгляды Гегеля и мла¬
догегельянцев. Авторы обосновывают положение о все¬
мирно-исторической роли пролетариата. В апреле
1867 г. Маркс, вновь прочитав «Святое семейство», пи¬
шет Энгельсу: «Я был приятно поражен, найдя, что нам
нечего стыдиться этой работы, хотя культ Фейербаха
производит теперь очень смешное впечатление»26.
В. И. Ленин в статье «Фридрих Энгельс» отмечает, что
в «Святом семействе» заложены основы революционно¬
материалистического социализма27. По его мнению,
20

«Святое семейство» — шуточное прозвание философов
братьев Бауэров с их последователями. Эти господа про¬
поведовали критику, которая стоит выше всякой дейст¬
вительности, выше партий и политики, отрицает всякую
практическую деятельность и лишь «критически» созер¬
цает окружающий мир и происходящие в нем события.
Господа Бауэры свысока судили о пролетариате, как о
некритической массе. Против этого вздорного и вредно¬
го направления решительно восстали Маркс и Эн¬
гельс»28. В. И. Ленин подчеркивает, что во имя рабоче¬
го, попираемого господствующими классами и государ¬
ством, Маркс и Энгельс требуют не созерцания, а борьбы
за лучшее общественное устройство. Силу, способ¬
ную вести такую борьбу, они видят в пролетариате29.
Весной 1845 г. Маркс написал тезисы о Фейербахе.
По мнению Энгельса, они неоценимы как «первый доку¬
мент, содержащий в себе гениальный зародыш нового
мировоззрения» 30. В тезисах Маркс сформулировал ос¬
новные положения теории познания, определил исход¬
ные позиции материалистического понимания истории.
Маркс утверждает, что человек по своей сущности пред¬
ставляет собой совокупность общественных отношений.
Констатирует зависимость идеологических факторов от
условий существования и развития общества, критикует
предшествующий материализм, основным недостатком
которого считает его созерцательный характер. Старый
материализм рассматривал действительность в отрыве
от практического изменения ее человеком. Маркс под¬
черкивает, что исходным пунктом познания является
практика: «В практике должен доказать человек истин¬
ность, т. е. действительность и мощь, посюсторонность
своего мышления»31. Маркс завершает тезисы о Фейер¬
бахе важным положением, согласно которому философы
лишь объясняли мир, между тем как дело заключается
в том, чтобы его изменить 32.
Идеи, изложенные в «Святом сем-ействе», получили
дальнейшее развитие в «Немецкой идеологии», написан¬
ной в 1845—1846 гг. Маркс и Энгельс завершают кри¬
тику идеализма младогегельянцев, показывают ограни¬
ченность и недостатки антропологического материализ¬
ма Фейербаха, критикуют буржуазный индивидуализм и
анархизм Макса Штирнера, вскрывают реакционную
сущность «истинного социализма» К. Грюна, М. Гесса и
21

др. В работе уже дано понятие общественно-экономиче¬
ской формации, выясняется диалектика взаимодействия
и развития производительных сил и производственных
отношений, раскрывается сущность государства, обосно¬
вывается тезис о всемирно-исторической роли пролета¬
риата, о борьбе классов как движущей силе развития
антагонистического общества. В «Немецкой идеологии»
Маркс и Энгельс пишут: «Это понимание истории, в от¬
личие от идеалистического... объясняет не практику из
идей, а объясняет идейные образования из материаль¬
ной практики и в силу этого приходит также к тому ре¬
зультату... что не критика, а революция является движу¬
щей силой истории...» 33
Летом 1847 г. увидела свет работа Маркса «Нищета
философии», написанная в ответ на произведение мел¬
кобуржуазного социалиста Прудона «Философия нище¬
ты». Прудон критиковал недостатки и противоречия ка¬
питализма, но считал товарное производство вечной,
неизменной основой общества. Главное зло капитализ¬
ма он видел в концентрации частной собственности, в
разорении крупным капиталом мелких производителей.
Прудон считал возможным мирным путем, в результате
реформы обращения и кредита, устранить несправедли¬
вость и нищету, добиться всеобщего равенства на базе
капитализма. Характеризуя взгляды Прудона, В. И. Ле¬
нин пишет: «Не уничтожить капитализм и его основу —
товарное производство, а очистить эту основу от зло¬
употреблений, от наростов и т. п.; не уничтожить обмен
и меновую стоимость, а, наоборот, «конституировать» ее,
сделать ее всеобщей, абсолютной, «справедливой», ли¬
шенной- колебаний, кризисов, злоупотреблений — вот
идея Прудона» 34. В «Нищете философии» Маркс вскры¬
вает реакционную сущность экономических и политиче¬
ских воззрений Прудона. Впоследствии (в марте 1880 г.)
он пишет, что в этой книге содержится в зародыше то,
что после двадцатилетнего труда стало теорией, разви¬
той в «Капитале». По его мнению, чтобы расчистить
путь критическому и материалистическому социализму,
надо решительно порвать с той идеалистической полити¬
ческой экономией, последним воплощением которой был
Прудон35. Критикуя прудонизм, Маркс одновременно
излагает исходные положения научного пролетарского
мировоззрения. Он разрабатывает материалистическую
22

диалектику, рассматривает идеи, понятия и абстракции
как отражение объективных процессов, происходящих в
реальном мире. Выясняет историческую роль пролета¬
риата, показывает характерные черты капиталистиче¬
ского способа производства, вырабатывает основы своей
будущей теории прибавочной стоимости.
В «Манифесте Коммунистической партии», написан¬
ном Марксом и Энгельсом и вышедшем в свет в февра¬
ле 1848 г., марксизм выступает как законченное миро¬
воззрение, состоящее из трёх частей: политической эко¬
номии, философии и научного социализма. В этом про¬
изведении излагаются идеи научного социализма, также
принципы философского материализма, революционной
диалектики и материалистического понимания истории.
Маркс и Энгельс критикуют мелкобуржуазные течения,
выступавшие под флагом социализма. Они раскрывают
законы общественного развития, показывают законо¬
мерность смены способов производства, обосновывают
неизбежность крушения капитализма. Маркс и Энгельс
выяснили историческую роль партии коммунистов как
передового отряда рабочего класса. В. И. Ленин, говоря
о «Манифесте Коммунистической партии», отмечает,
что «эта небольшая* книжечка стоит целых томов: духом
ее живет и движется до сих пор организованный и бо¬
рющийся пролетариат цивилизованного мира» 36. В «Ма¬
нифесте» с гениальной ясностью и яркостью изложено
«новое миросозерцание, последовательный материализм,
охватывающий и область социальной жизни, диалекти¬
ка, как наиболее всестороннее и глубокое учение о раз¬
витии, теория классовой борьбы и всемирно-историче¬
ской революционной роли пролетариата, творца нового,
коммунистического общества»37. В. И. Ленин обращает
внимание на то, что первые произведения зрелого марк¬
сизма, «Нищета философии» и «Коммунистический мат
нифест», относятся к кануну революции 1848 г. Поэтому
здесь наряду с изложением общих основ марксизма име¬
ется до известной степени отражение тогдашней конкрет¬
ной революционной ситуации 38.
Главный теоретический труд Маркса «Капитал» —
величайшее экономическое исследование, представляю¬
щее собой также крупнейшее историческое и философ¬
ское произведение. Маркс работал над ним с середины
40-х годов XIX в. до смерти. Первый том «Капитала»
23

увидел свет в 1867 г. в Гамбурге, а второй и третий изда¬
ны Энгельсом в 1885 и 1894 гг. В «Капитале» разрабо¬
таны основные идеи исторического материализма. Это
относится в первую очередь к материалистической диа¬
лектике, нашедшей здесь блестящее применение. Маркс
показывает, что материальное производство является
главным условием общественной жизни, выясняет роль
труда и орудий труда в процессе развития человека и
человеческого общества, развивает и конкретизирует
положение о соотношении общественного бытия и обще¬
ственного сознания. Маркс определяет классовую и исто¬
рическую ограниченность представителей классической
буржуазной политической экономии, критикует апологе¬
тов капитализма. Он исследует механизм эксплуатации
рабочих, анализирует антагонистические противоречия
капиталистического способа производства. В «Капитале»
раскрываются законы возникновения, развития и гибели
капитализма как общественно-экономической форма¬
ции 39.
Как утверждает Энгельс, мировоззрение рабочего
класса, впервые выраженное в «Нищете философии» и в
«Коммунистическом манифесте», пережило «более чем
двадцатилетний инкубационный период, пока с появле¬
нием «Капитала» оно не стало захватывать с возрастаю¬
щей быстротой все более и более широкие круги»40.
С тех пор как в мире существуют капиталисты и рабо¬
чие, не появлялось еще ни одной книги, которая имела
бы для рабочих такое же значение, как «Капитал» Мар¬
кса 41. В. И. Ленин считал «Капитал» величайшим поли¬
тико-экономическим произведением XIX в.42 В «Капи¬
тале» даны «история капитализма и анализ понятий,
резюмирующих ее»43. «Капитал» представляет собой
«образец научного анализа одной — и самой сложной —
общественной формации по материалистическому мето¬
ду, образец всеми признанный и никем не превзойден¬
ный» 44. Там, где буржуазные экономисты видели
отношение вещей, Маркс вскрыл отношение между людь¬
ми 45. «Капитал» имел такой гигантский успех потому,
что показал читателю «всю капиталистическую общест¬
венную формацию как живую — с ее бытовыми сторо¬
нами, с фактическим социальным проявлением прису¬
щего производственным отношениям антагонизма клас¬
сов, с буржуазной политической надстройкой,
24

охраняющей господство класса капиталистов, с буржу¬
азными идеями свободы, равенства и т. п., с буржуаз¬
ными семейными отношениями» 46.
В 1878 г. опубликована книга Энгельса «Анти-Дю¬
ринг». В ней автор критикует мелкобуржуазного идеоло¬
га Дюринга, чьи взгляды поддерживали некоторые чле¬
ны германской социал-демократической партии. В 1885 г.
в предисловии ко второму изданию произведения Эн¬
гельс отмечает, что предпринятая им критика «системы»
Дюринга охватывает очень широкую теоретическую об¬
ласть. Это привело к тому, что полемика превратилась в
более или менее связное изложение диалектического ме¬
тода и коммунистического мировоззрения. Энгельс под¬
черкивает, что излагаемое в «Анти-Дюринге» миропо¬
нимание было в значительной своей части обосновано и
развито Марксом 47. Энгельс последовательно отстаивает
марксистское мировоззрение, обосновывает принцип ма¬
териального единства мира, показывает диалектическую
связь материи, движения, пространства и времени, вы¬
ясняет вопрос о формах движения материи. Энгельс с
позиций диалектического материализма трактует наибо¬
лее важные проблемы естествознания, дает высокую
оценку дарвинизму, рассматривает его как материали¬
стическое учение о живой природе. Энгельс отвергает
догматическое представление об истине, показывает
принципиальное отличие диалектического способа мыш¬
ления от метафизического. Сам Энгельс в письме Фло¬
ренс Келли-Вишневецкой от 25 февраля 1886 г. отме¬
чает, что вся его книга проникнута враждебностью к
религии 48. Согласно определению Ленина, в «Анти-Дю¬
ринге» «разобраны величайшие вопросы из области фи¬
лософии, естествознания и общественных наук... Это
удивительно содержательная и поучительная книга»49.
С «Анти-Дюрингом» связана «Диалектика приро¬
ды» — незаконченное философское произведение Энгель¬
са, состоящее из ряда записей (1873—1886). Автор обоб¬
щил наиболее важные достижения естествознания того
времени, подверг критике идеалистический подход к
явлениям природы. Разработал принципы классифика¬
ции естественных наук, отстаивал тезисы о несотворимо-
сти и неуничтожимости материи и движения, обосновы¬
вал положение о пространстве и времени как формах
существования материи. Исследовал вопрос о соотно¬
25

шении необходимости и случайности, показал ошибоч¬
ность метафизического и идеалистического подходов к
его решению. Выяснил решающую роль общественного
труда в процессе становления человека.
Важным вкладом в учение марксизма об обществе
является «Происхождение семьи, частной собственно¬
сти и государства», опубликованное в 1884 г. в Цюрихе.
При его написании Энгельс широко использовал резуль¬
таты исследований Л. Г. Моргана, напечатанных в кни¬
ге «Древнее общество». Исследования американского
этнографа и историка были дополнены и переработаны
Энгельсом с точки зрения материалистического понима¬
ния истории общества. Книгой Моргана интересовался
также Маркс, о чем свидетельствует составленный им
ее конспект с обширными выписками и замечаниями.
В предисловии к первому изданию своего произведения
Энгельс пишет: «Не кто иной, как Карл Маркс собирал¬
ся изложить результаты исследований Моргана в связи
с данными своего — в известных пределах я могу ска¬
зать нашего — материалистического изучения истории и
только таким образом выяснить все их значение»50. Од¬
нако Карлу Марксу не удалось осуществить свое наме¬
рение.
Энгельс освещает историю первобытного общества,
процесс его возникновения, развития и разложения. До¬
казывает, что основным условием человеческой жизни
является труд, начинающийся с изготовления орудий.
Произведение Энгельса направлено против врагов марк¬
сизма, стремившихся доказать извечность существова¬
ния частной собственности, буржуазного государства и
вообще капиталистических порядков. Энгельс вскрывает
причины возникновения частной собственности, разде¬
ления общества на классы и появления государства как
орудия господства в руках эксплуататорских классов.
Прослеживает эволюцию семейно-брачных отношений,
устанавливает их связь с различными этапами развития
общества, критикует буржуазную семью, выясняет при¬
чины неравноправного положения в ней женщины по
сравнению с мужчиной. В. И. Ленин охарактеризовал
книгу Энгельса словами: «Это — одно из основных со¬
чинений современного социализма, в котором можно с
доверием отнестись к каждой фразе, с доверием, что
каждая фраза сказана не наобум, а написана на осно¬
26

вании громадного исторического и политического мате¬
риала» 51.
Выдающимся теоретическим произведением марксиз¬
ма является труд Энгельса «Людвиг Фейербах и конец
классической немецкой философии», изданный в 1886 г.
В нем автор дает классическое определение основного
вопроса философии, раскрывает сущность материализ¬
ма и идеализма, критикует агностицизм, прежде всего
Юма и Канта, подчеркивает, что самое веское и убеди¬
тельное его опровержение — практика. Прослеживает
процесс возникновения марксистского мировоззрения,
обосновывает и отстаивает принципы диалектического и
исторического материализма, отмечает связь между пе¬
редовой философией и успехами в области естествозна¬
ния. Выясняет материальные движущие силы истории
общества, показывает соотношение базиса и надстрой¬
ки, формулирует положение об ее относительной само¬
стоятельности, что имело важное значение для критики
экономического материализма, согласно которому един¬
ственной силой общественного развития является эконо¬
мика. Рассматривает взгляды английских и француз¬
ских материалистов XVII—XVIII вв., анализирует отно¬
шение марксизма к классической немецкой философии,
в особенности к учениям Гегеля и Фейербаха. Характе¬
ризует воззрения Гегеля, раскрывает процесс разложе¬
ния гегелевской школы, показывает противоречие меж¬
ду диалектическим методом Гегеля и его догматической
системой, подчеркивает коренную противоположность
марксистской диалектики и диалектики немецкого мыс¬
лителя. Определяет сильные и слабые стороны взглядов
Фейербаха. Показывает ограниченность старого механи¬
стического, метафизического материализма, его идеа¬
лизм в понимании общественных явлений. Выясняет со¬
держание и значение переворота, произведенного в фи¬
лософии марксизмом.
В/И. Ленин, констатируя, что Маркс и Энгельс реши¬
тельно отстаивали философский материализм и неодно¬
кратно отмечали глубокую ошибочность всяких уклоне¬
ний от него, пишет: «Наиболее ясно и подробно изложе¬
ны их взгляды в сочинениях Энгельса: «Людвиг Фейер¬
бах» и «Опровержение Дюринга», которые — подобно
«Коммунистическому манифесту» — являются настоль¬
ной книгой всякого сознательного рабочего» 52.
27

В письмах конца 80-х и начала 90-х годов Энгельс
ведет борьбу против вульгаризаторов марксизма, выяс¬
няет вопросы о взаимоотношении между базисом и над¬
стройкой, об относительной самостоятельности идеоло¬
гии, о значении передовой теории в общественном раз¬
витии.
* * *
В книге «Людвиг Фейербах и конец классической не¬
мецкой философии» Энгельс объясняет, почему марк¬
сизм носит имя лишь одного из создателей этой револю¬
ционной теории: «Я не могу отрицать, что и до и во вре¬
мя моей сорокалетней совместной работы с Марксом
принимал известное самостоятельное участие как в обо¬
сновании, так и в особенности в разработке теории, о
которой идет речь. Но огромнейшая часть основных ру¬
ководящих мыслей, особенно в экономической и истори¬
ческой области, и, еще больше, их окончательная четкая
формулировка принадлежит Марксу. То, что внес я,
Маркс мог легко сделать и без меня, за исключением,
может быть, двух-трех специальных областей. А того,
что сделал Маркс, я никогда не мог бы сделать. Маркс
стоял выше, видел дальше, обозревал больше и быстрее
всех нас. Маркс был гений, мы, в лучшем случае,— та¬
ланты. Без него наша теория далеко не была бы теперь
тем, что она есть. Поэтому она по праву носит его
имя» 53.
В действительности Энгельс принимал весьма актив¬
ное и непосредственное участие в создании теории марк¬
сизма. Между Марксом и Энгельсом установилось раз¬
деление труда, о чем сообщил сам Энгельс в предисло¬
вии ко второму изданию книги «К жилищному вопро¬
су»: «Вследствие разделения труда, существовавшего
между Марксом и мной, на мою долю выпало представ¬
лять наши взгляды в периодической прессе,— в частно¬
сти, следовательно, вести борьбу с враждебными взгля¬
дами,— для того, чтобы сберечь Марксу время для
работы над его великим главным трудом. В силу этого
мне приходилось излагать наши воззрения в большинст¬
ве случаев в полемической форме, противопоставляя
их другим взглядам» 54.
Разделение труда между Марксом и Энгельсом пред¬
28

полагало совместное обсуждение вопросов, над которы¬
ми они работали самостоятельно. Об этом свидетельст¬
вует переписка Маркса с Энгельсом, в которой они, по
выражению Ленина, выступают «перед читателем с осо¬
бенной рельефностью во весь свой рост»55. Основопо¬
ложников марксизма интересует прежде всего «приме¬
нение материалистической диалектики к переработке
всей политической экономии, с основания ее,— к исто¬
рии, к естествознанию, к философии, к политике и так¬
тике рабочего класса...» 56
В письме Иоганну Филиппу Беккеру от 15 октября
1884 г. Энгельс пишет: «Всю свою жизнь я делал то, к
чему был предназначен,— я играл вторую скрипку,— и
думаю, что делал свое дело довольно сносно. Я рад был,
что у меня такая великолепная первая скрипка, как
Маркс» 57. В предисловии к английскому изданию «Ма¬
нифеста Коммунистической партии» Энгельс отмечает,
что, хотя «Манифест» является общим произведением, ос¬
новное положение, составляющее его ядро, принадлежит
Марксу58. В предисловии ко второму изданию книги
«К жилищному вопросу» Энгельс, критикуя воззрения
Прудона, отмечает, что Маркс справился бы с постав¬
ленной задачей гораздо лучше и убедительнее 59. В де¬
кабре 1890 г. Энгельс в ответ на многочисленные при¬
ветствия и статьи в связи с семидесятилетием со дня
рождения снова отдал должное Марксу в создании ре¬
волюционной теории. «Никто лучше меня не знает, что
большей частью этих почестей я обязан не себе « не
своим заслугам. Такова уж моя судьба, что мне прихо¬
дится пожинать ту славу и тот почет, семена которых
посеял человек, более великий, чем я,— Карл Маркс» 60.
Подобные мысли Энгельс высказывал в другом пись¬
ме: «...Значительнейшая часть тех почестей, которые вы
и многие другие воздали мне в этот день, выпала на мою
долю лишь как на представителя Маркса, пережившего
его, и я прошу разрешения возложить их как почетный
венок на его-могилу» 61.
Такие суждения содержатся и в письме Энгельса
Францу Мерингу от 14 июля 1893 г.: «... Вы приписывае¬
те мне большие заслуги, чем следует, даже если считать
все то, до чего я, быть может, додумался бы — со вре¬
менем — самостоятельно, но что Маркс, обладая более
проницательным глазом и более широким круго-
29

зором, открыл намного раньше. Тот, кому выпало на
долю счастье проработать в течение 40 лет вместе с та¬
ким человеком, как Маркс, при его жизни обычно не
пользуется тем признанием, на которое, казалось бы,
мог рассчитывать. Но когда великий человек умирает,
легко случается, что его менее значительного соратника
начинают оценивать выше, чем он того заслуживает, и
это, по-видимому, происходит сейчас со мной»62.
В 1893 г. Энгельс, выступая перед социалистами разных
стран, снова говорил, что он только сотрудник и сорат¬
ник Карла Маркса, что ему суждено одному пожинать
славу его покойного друга 63. В. И. Ленин отметил, что
любовь Энгельса к живому Марксу и благоговение перед
памятью умершего были беспредельны64.
Энгельс справедливо выдвигал на первый план свое¬
го великого друга, когда трактовал вопросы, связанные.,
с созданием и обоснованием марксизма. Однако Эн¬
гельс в сйлу присущей ему скромности преуменьшал
свою роль в создании и разработке этой революционной
теории. В действительности марксизм есть совместное
творение Маркса и Энгельса — учителей и вождей меж¬
дународного пролетариата. Маркс неоднократно отмечал
большую роль Энгельса в обосновании и развитии ре¬
волюционного учения рабочего класса. Так, он характе¬
ризовал его как одного из самых выдающихся предста¬
вителей современного социализма. Маркс подчеркивает,
что уже в 1844 г. Энгельс в «Набросках к критике по¬
литической экономии» сформулировал некоторые общие
принципы научного социализма65. В предисловии
«К критике политической экономии» Маркс пишет:
«Фридрих Энгельс, с которым я со времени появления
его гениальных набросков к критике экономических ка¬
тегорий... поддерживал постоянный письменный обмен
мнениями, пришел другим путём к тому же результа¬
ту...»66 В письме к Энгельсу от 4 июля 1864 г. Маркс
заявляет: «Ты знаешь, что, во-первых, у меня все при¬
ходит поздно и что, во-вторых, я всегда следую по
твоим стопам»67. Маркс восхищался талантом и досто¬
инствами Энгельса. В октябре 1853 г. в письме Адольфу
Клуссу он отмечает, что Энгельс — «настоящая энци¬
клопедия, работоспособен в любое время дня и ночи,
трезвый и навеселе, пишет и соображает быстро, как
черт»68. Когда рукопись первого тома «Капитала» была
30

подготовлена к печати, Маркс писал Энгельсу: «Без те¬
бя я никогда не мог бы довести до конца это сочинение,
и — уверяю тебя — мою совесть постоянно, точно кош¬
мар, давила мысль, что ты тратишь свои исключитель¬
ные способности на занятия коммерцией и даешь им
ржаветь главным образом из-за меня, да в придачу еще
должен переживать вместе со мной все мои мелкие
невзгоды» 69.
Маркса и Энгельса связывала искренняя и нерастор¬
жимая дружба. В статье «Фридрих Энгельс» Ленин пи¬
шет: «Старинные предания рассказывают о разных тро¬
гательных примерах дружбы. Европейский пролетариат
может сказать, что его наука создана двумя учеными и
борцами, отношения которых превосходят все самые
трогательные сказания древних о человеческой дружбе.
Энгельс всегда — и, в общем, совершенно справедли¬
во— ставил себя позади Маркса»70. Ленин отмечает,
что имена Маркса и Энгельса ставят рядом, как имена
основоположников современного социализма 71. Для пра¬
вильной оценки взглядов Маркса необходимо знакомст¬
во со всеми произведениями Энгельса72. Энгельс, подоб¬
но Марксу, принадлежит «к тем редким и редчайшим
писателям, у которых в каждой фразе каждой крупной
их работы есть замечательная глубина содержания» 73.
После смерти Маркса Энгельс был самым замечатель¬
ным ученым и учителем пролетариата во всем цивилизо¬
ванном мире74. Он продолжал быть руководителем и
советником европейских социалистов. Все они черпали
из его богатой сокровищницы знаний и опыта 75.
Основоположники марксизма совершили великий ре¬
волюционный переворот в истории человеческой мысли,
в науке о природе и обществе. Этот переворот включал
в себя критическую переработку всего того прогрессив¬
ного, что было достигнуто передовыми мыслителями на
предыдущих этапах развития человеческого общества.
Характерной чертой их учения является тесная связь
теории и практики. Это учение предназначалось не толь¬
ко для правильного объяснения мира, но и для его изме¬
нения. Маркс и Энгельс решительно отстаивали прин¬
цип партийности в общественных науках, боролись
против малейших отступлений от материализма, против
поблажек идеализму и фидеизму. Философской основой
марксизма является диалектический и исторический ма¬
31

териализм. Основоположники марксизма доказали, что
материализм может быть до конца последовательным и
научным только в том случае, если он диалектический.
Диалектика же может быть подлинно научной, если она
является материалистической. Маркс и Энгельс провели
последовательно материалистический взгляд не только
на природу, но и на общество; вскрыли материальную
основу общественной жизни, показали законы, опреде¬
ляющие ее развитие. Основоположники марксизма твор¬
чески развивали свое учение, обогащали его новыми по¬
ложениями и выводами, основанными на изучении но¬
вейших достижений естествознания, на исследовании
всего исторического опыта человечества. Они придали
философии последовательно научную атеистическую на¬
правленность. Диалектический и исторический материа¬
лизм представляет собой методологическую основу на¬
учного атеизма, который свободен от классовой ограни¬
ченности буржуазного атеизма.

Глава II КРИТИКА ОСНОВОПОЛОЖНИКАМИ
МАРКСИЗМА
ИДЕАЛИСТИЧЕСКИХ ТЕОРИЙ И
КОНЦЕПЦИЙ
Маркс и Энгельс проявляли большой интерес к истории
философской мысли. Они считали необходимым разли¬
чать объективное содержание того или иного философ¬
ского учения и субъективную форму его изложения.
Маркс видит задачу философской историографии не в
том, чтобы представить личность мыслителя как фокус
его системы, еще менее в том, чтобы заняться мудрство¬
ваниями и психологическим крохоборством. В «Тетра¬
дях по эпикурейской философии» отмечает: «История
философии должна выделить в каждой системе опреде¬
ляющие мотивы, подлинные кристаллизации, проходя¬
щие через всю систему, и отделить их от доказательств,
оправданий в виде диалогов, от изложения их у фило¬
софов, поскольку эти последние осознали себя. Она
должна отделить бесшумно продвигающегося вперед
крота подлинного философского знания от многословно¬
го, экзотерического, принимающего разнообразный вид,
феноменологического сознания субъекта, которое явля¬
ется вместилищем и двигательной силой этих рассужде¬
ний» К Подобные мысли Маркс высказывает в письме
Лассалю от 31 мая 1858 г. Он обращает внимание на
то, что даже у философов, придававших своим работам
систематическую форму, как, например, у Спинозы, дей¬
ствительное внутреннее строение его системы совершен¬
но отличается от той формы, в которой он ее сознатель¬
но представил 2. Как утверждает Маркс, идеалистиче¬
ская философия первоначально вырабатывается в
пределах религиозной формы сознания. Тем самым эта
идеалистическая философия уничтожает религию как та¬
ковую, но по своему положительному содержанию сама
движется еще только в этой идеализированной, религи¬
озной сфере 3.
3. Зак. 638
33

Основоположники марксизма анализировали исто¬
рию философии с позиций диалектического и историче¬
ского материализма, рассматривали развитие философ¬
ской мысли как процесс, обусловленный экономическими
отношениями, социальной структурой и политическим
строем общества. Они трактовали философские идеи и
концепции как выражение духовных интересов и по¬
требностей определенных классов и социальных групп.
В их трудах уделяется большое внимание борьбе между
материализмом и идеализмом, между диалектикой и ме¬
тафизикой. Маркс и Энгельс убедительно показывают,
что на протяжении веков научные материалистические
воззрения вытесняли ненаучные идеалистические.
По мнению Маркса и Энгельса, великим основным
вопросом всей философии является вопрос об отноше¬
нии мышления к бытию. В работе «Людвиг Фейербах и
конец классической немецкой философии» Энгельс от¬
мечает, что философы разделились на два больших ла¬
геря сообразно тому, как они отвечали на этот вопрос.
Те, которые полагали, что дух существовал прежде при¬
роды, образовали идеалистический лагерь. Те же, кото¬
рые основным началом признавали природу, составили
различные школы материализма. Энгельс подчеркивает,
что только в этом смысле следует употреблять выраже¬
ния: идеализм и материализм. Большая путаница воз¬
никает в тех случаях, когда им придают какое-либо дру¬
гое значение4. Так, подчас под идеализмом называется
не что иное, как стремление к идеальным целям5. Эн¬
гельс подвергает критике датского буржуазного филосо¬
фа Штарке за объявление идеализмом убеждения в том,
что человечество в общем и целом двигается вперед.
Штарке фактически делает уступку филистерскому
предрассудку против названия материализм 6. «Под ма¬
териализмом филистер понимает обжорство, пьянство,
похоть, плотские наслаждения и тщеславие, корыстолю¬
бие, скупость, алчность, погоню за барышом и бирже¬
вые плутни, короче — все те грязные пороки, которым
он сам предается втайне. Идеализм же означает
у него веру в добродетель, любовь ко всему чело¬
вечеству и вообще веру в «лучший мир»...»7 Энгельс
подчеркивает, что филистерский предрассудок по отно¬
шению к философскому материализму возник и укоре¬
нился под влиянием долголетней поповской клеветы8.
34

Материалистическое мировоззрение, утверждает
Энгельс, означает понимание природы такой, какова
она есть. Поэтому греческие философы первоначально
считали такое мировоззрение чем-то само собой разу¬
меющимся. Однако между древними греками и людьми
нового времени лежит более чем двухтысячелетний пе¬
риод идеалистического по существу мировоззрения.
В этих условиях возврат даже к само собой разумеюще¬
муся не легкое дело. Речь идет не о простом отказе от
всего идейного содержания этих двух тысячелетий, а о
критическом вышелушивании результатов, полученных
в рамках ложной, но для своего времени неизбежной
идеалистической формы. О том, что это трудно, свиде¬
тельствуют многочисленные естествоиспытатели, которые
в пределах своей науки являются материалистами, а
вне ее — не только идеалистами, но даже благочести¬
выми христианами9. Как отмечает Энгельс, античная
философия как стихийный материализм не была способ¬
на выяснить отношение мышления к материи. Необхо¬
димость внести ясность в этот вопрос привела к идее об
отделимой от тела душе, затем к утверждению, что эта
душа бессмертна. Следовательно, материализм антично¬
сти подвергся отрицанию со стороны идеализма.
В дальнейшем произошло отрицание идеализма со сторо¬
ны материализма нового времени. «Современный мате¬
риализм — отрицание отрицания — представляет со¬
бой не простое восстановление старого материализма,
ибо к непреходящим основам последнего он присоединяет
еще все идейное содержание двухтысячелетнего разви¬
тия философии и естествознания, как и самой этой
двухтысячелетней истории» 10.
* * *
В трудах Маркса и Энгельса уделено большое вни¬
мание выяснению особенностей классической немецкой
философии^ вскрытию ее исторических корней, анализу
идеалистических учений Канта, Фихте, Шеллинга и
Гегеля.
Родоначальником немецкого классического идеализ¬
ма был Иммануил Кант. Его философию по обществен¬
ному содержанию Маркс определил как немецкую тео¬
рию французской буржуазной революции п. В «Немец¬
з*
35

кой идеологии» охарактеризовано учение Канта:
«Характерную форму, которую принял в Германии осно¬
ванный на действительных классовых интересах фран¬
цузский либерализм, мы находим опять-таки у Канта.
Ни он, ни немецкие бюргеры, приукрашивающим выра¬
зителем интересов которых он был, не замечали, что в
основе этих теоретических мыслей буржуазии лежали
материальные интересы и воля, обусловленная и опре¬
деленная материальными производственными отноше¬
ниями; поэтому Кант отделил это теоретическое выра¬
жение от выраженных в нем интересов, превратил ма¬
териально мотивированные определения воли француз¬
ской буржуазии в чистые самоопределения «свободной
воли», воли в себе и для себя, человеческой воли, и
сделал из нее таким образом чисто идеологические оп¬
ределения понятий и моральные постулаты» 12.
Энгельс относит Канта к «великим умам Герма¬
нии» 13. По его мнению, немецкие социалисты ведут
свое происхождение не только от Сен-Симона, Фурье и
Оуэна, но и от Канта, Фихте и Гегеля 14. Как утвержда¬
ет Энгельс, Кант положил начало философской рево¬
люции в Германии тем, что ниспроверг устарелую си¬
стему лейбницевской метафизики, которая к концу
XVIII в. господствовала во всех европейских универси¬
тетах 15. Вместе с тем Энгельс отмечает, что Кант «при
современном ему уровне немецкой философии и в силу
своей противоположности педантичному вольфовскому
лейбницианству был более или менее вынужден в отно¬
шении формы делать кажущиеся уступки этому вольфов¬
скому умничанью» 16. Энгельс подчеркивает, что бытие
божие Кант низводит к постулату практического ра¬
зума 17.
В книге «Всеобщая естественная история и теория
неба» Кант разработал небулярную космогоническую
гипотезу, согласно которой солнечная система развилась
из первоначальной туманности. Впервые высказал мысль,
что приливы и отливы жидких масс производят замед¬
ляющее действие на суточное вращение Земли 18. Как
утверждает Энгельс, в понимании Канта возникновение
солнечной системы предполагает и ее будущую неизбеж¬
ную гибель 19. Свой вывод о будущей гибели этой си¬
стемы Кант обосновывал также фактом замедляющего
влияния морских приливов на вращение Земли 20. Эн¬
36

гельс подчеркивает, что благодаря открытиям Канта
напрашивался вывод о том, что Земля должна иметь
историю не только в пространстве, но и во времени21.
Суждения Канта о развитии в природе нанесли удар
метафизическому способу мышления у естествоиспыта¬
телей. «Кантовская теория возникновения всех тепереш¬
них небесных тел из вращающихся туманных масс была
величайшим завоеванием астрономии со времени Ко¬
перника. Впервые было поколеблено представление, буд¬
то природа не имеет никакой истории во времени...
В этом представлении, вполне соответствовавшем мета¬
физическому способу мышления, Кант пробил первую
брешь, и притом сделал это столь научным образом, что
большинство приведенных им аргументов сохраняет
свою силу и поныне» 22. Согласно утверждению Энгель¬
са, Кант оказался в должном почете у естествоиспыта¬
телей с тех пор, как было установлено, что он является
творцом двух гениальных гипотез: теории возникновения
солнечной системы и теории замедления вращения зем¬
ли благодаря приливам 23.
В философии Канта получили выражение нереши¬
тельность немецкой буржуазии, ее неспособность после¬
довательно и непримиримо бороться с феодальными по¬
рядками, готовность заключать соглашения с дворянст¬
вом. Основной вопрос философии Кант решал как
дуалист и агностик. Согласно его учению, независимо от
сознания существуют «вещи в себе» (нумены), недоступ¬
ные нашему познанию. Последнее возможно только от¬
носительно «явлений» (феноменов). Оторвав «вещи б
себе» от «явлений» и объявив их непознаваемыми, Кант
пришел к агностицизму, из которого вытекал компро¬
мисс между знанием и религией.
Основоположники марксизма критиковали агности¬
цизм Канта. Во втором тезисе о Фейербахе Маркс гово¬
рит: «Вопрос о том, обладает ли человеческое мышление
предметной истинностью,— вовсе не вопрос теории, а
практический вопрос. В практике должен доказать че¬
ловек истинность, т. е. действительность и мощь, по¬
сюсторонность своего мышления. Спор о действительно¬
сти или недействительности мышления, изолирующегося
от практики, есть чисто схоластический вопрос» 24. Эту
мысль развивает Энгельс. В работе «Людвиг Фейербах
и конец классической немецкой философии» он отме¬
37

чает, что существует ряд философов, которые оспарива¬
ют возможность познания мира. К ним относятся Юм и
Кант. «Решающее для опровержения этого взгляда ска¬
зано уже Гегелем, насколько это можно было сделать с
идеалистической точки зрения. Добавочные материали¬
стические соображения Фейербаха более остроумны, чем
глубоки. Самое же решительное опровержение этих, как
и всех прочих, философских вывертов заключается в
практике, именно в эксперименте и в промышленности.
Если мы можем доказать правильность нашего пони¬
мания данного явления природы тем, что сами его про¬
изводим, вызываем его из его условий, заставляем его
к тому же служить нашим целям, то кантовской неуло¬
вимой «вещи в себе» приходит конец» 25. В «Философ¬
ских тетрадях» В. И. Ленин также подвергает критике
агностицизм Канта: «(1) у Канта познание разгоражи¬
вает (разделяет) природу и человека; на деле оно сое¬
диняет их; (2) у Канта «пустая абстракция»
вещи в себе на место живого хода, движения знания
нашего о вещах все глубже и глубже» 26.
Несостоятельны взгляды Канта на проблемы време¬
ни и пространства. В его понимании эти философские
категории — априорные формы человеческого созерца¬
ния. С точки зрения диалектического материализма вре¬
мя и пространство — всеобщие формы существования
материи, они не существуют вне материи и независимо
от нее. В «Диалектике природы» Энгельс, подвергая
критике воззрения немецкого агностика и метафизика
Негели, пишет: «Это старая история. Сперва создают
абстракции, отвлекая их от чувственных вещей, а затем
желают познавать эти абстракции чувственно, желают
видеть время и обонять пространство. Эмпирик до того
втягивается в привычное ему эмпирическое познание, что
воображает себя все еще находящимся в области чувст¬
венного познания даже тогда, когда он оперирует абст¬
ракциями. Мы знаем, что такое час, метр, но не знаем,
что такое время и пространство! Как будто время есть
что-то иное, нежели совокупность часов, а пространство
что-то иное, нежели совокупность кубических метров!
Разумеется, обе эти формы существования материи без
материи суть ничто, пустые представления, абстракции,
существующие только в нашей голове»27. Точку зрения
Канта по вопросу о времени и пространстве подверг кри¬
38

тике и В. И. Ленин. По его мнению, материализм, при¬
знавая существование движущейся материи независимо
от нашего сознания, неизбежно должен признавать так¬
же объективную реальность времени и пространства.
В этом вопросе материализм коренным образом отлича¬
ется от кантианства 28.
Согласно учению Канта, человек как часть природы
подвержен действию множества конкретных реальных
причин, но как нравственное существо он подчиняется
только долгу — так называемому «категорическому им¬
перативу». В этике Канта «категорический импера¬
тив»— основной закон поведения людей — имеет две
формулировки: «Поступай только согласно такой мак¬
симе, руководствуясь которой ты в то же время можешь
пожелать, чтобы она стала всеобщим законом», «Посту¬
пай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в
своем лице, и в лице всякого другого также как к цели
и никогда не относился бы к нему только как к средст¬
ву». Категорический императив Канта представляет
собой отвлеченно-формальный, бессодержательный
принцип, игнорирующий различия между моралью раз¬
ных эпох и классов. Выдвигая нравственный принцип,
пригодный якобы для всех народов и социальных групп,
Кант оправдывал мораль буржуазного общества. Чело¬
век в понимании немецкого философа не может рассчи¬
тывать на то, что его добрая воля вознаградится на зем¬
ле. Отсюда вытекало предположение о наградах или
наказаниях в загробном царстве. В «Немецкой идеоло¬
гии» Маркс и Энгельс пишут: «Кант успокоился на од¬
ной лишь «доброй воле», даже если она остается совер¬
шенно безрезультатной, и перенес осуществление этой
доброй воли, гармонию между ней и потребностями и
влечениями индивидов в потусторонний мир»29. В рабо¬
те «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой
философии» Энгельс отмечает бессилие кантовского
«категорического императива». Это бессилие является
следствием того, что «категорический императив» тре¬
бует невозможного, следовательно, никогда не приходит
ни к чему действительному30.
Основной чертой учения Канта Ленин считал прими¬
рение материализма с идеализмом, сочетание в одной
системе разнородных, противоположных философских
течений. Кант выступает как материалист, когда допу¬
39

скает, что нашим представлениям соответствует нечто
вне нас, какая-то «вещь в себе». Но Кант — идеалист,
когда объявляет эту вещь в себе непознаваемой, поту¬
сторонней. «Признавая единственным источником на¬
ших знаний опыт, ощущения, Кант направляет свою
философию по линии сенсуализма, а через сенсуализм,
при известных условиях, и материализма. Признавая
априорность пространства, времени, причинности и т. д.,
Кант направляет свою философию в сторону идеализ¬
ма»31. Противоречия, содержащиеся в философии Кан¬
та, привели к тому, что она подвергалась критике как
со стороны материалистов, так и со стороны идеалистов.
Материалисты критиковали Канта за идеализм и агно¬
стицизм, доказывали познаваемость «вещи в себе», от¬
сутствие принципиальной разницы между ней и «явле¬
нием», считали необходимым выводить причинность не
из априорных законов мысли, а из объективной дейст¬
вительности. Идеалисты, наоборот, боролись «за устра¬
нение того противоречащего агностицизму допущения
Канта, будто есть вещь в себе, хотя бы непознаваемая,
интеллигибельная, потусторонняя,— будто есть необхо¬
димость и причинность, хотя бы априорная...» 32
Представителем субъективного идеализма, крити¬
ковавшим кантианство справа, был Иоганн Готлиб
Фихте. Он отрицал бытие «вещей в себе», все сущест¬
вующее пытался вывести из духовного начала, которое
понимал как абсолютное «Я», как бесконечный и вечно
действующий субъект. Маркс утверждает, что этот фих-
тевский субъект есть «метафизически переряженный дух
в его оторванности от природы» 33 Субъективно-идеали¬
стический характер философии Фихте показал и Ленин
в книге «Материализм и эмпириокритицизм». По его
мнению, несостоятельным является утверждение немец¬
кого мыслителя, будто он «неразрывно» связал «Я» и
«среду». В учении эмпириокритиков о принципиальной
координации «Я» и «среды» воспроизведены наиболее
ошибочные и неприемлемые элементы философии Фих¬
те34. Абсурдно указание мыслителя на необходимость
«примыслить» сознание человека ко всякой вещи, к
природе до человека. Эта абсурдность становится осо¬
бенно очевидной, если принять во внимание, что акт
«примысления» оставляет нас в сфере воображаемого
мира — в то время как речь идет о действительном
40

существовании природы независимо от сознания 35. Фих:
те остается классическим представителем субъективно¬
го идеализма36, несмотря на его утверждение, будто
«внутренний смысл» его философии заключается в том,
что «человек не имеет вообще ничего, кроме опыта;
человек приходит ко всему, к чему он приходит, только
через опыт» 37. Учение Маха и Авенариуса, следовавших
по пути Фихте, представляет собой «тот же старый хлам
с немного подкрашенной или перекрашенной вывес¬
кой» 38.
* * *
Фридрих Вильгельм Шеллинг — представитель не¬
мецкой классической философии — в ранних натурфи¬
лософских сочинениях в центре своего внимания и ис¬
следования ставит природу. В учение о ней философ
вносит идею развития. Необходимым условием изучения
природы Шеллинг считает отыскание диалектических
противоположностей. Энгельс, касаясь раннего периода
деятельности Шеллинга, пишет: «Его ум, находившийся
в состоянии брожения, рождал тогда светлые, как обра¬
зы Паллады, мысли, и некоторые из них сослужили свою
службу в позднейшей борьбе» 39.
Однако со временем Шеллинг отказался от прогрес¬
сивных сторон своего учения и перешел к философии ре¬
лигиозного откровения, к возрождению средневековой
мистики. Маркс в письме Людвигу Фейербаху от 3 ок¬
тября 1843 г. отмечает, что у Шеллинга для осуществле¬
ния его искренней юношеской мысли не было никаких
способностей, кроме воображения, никакой энергии,
кроме тщеславия. В силу этого обстоятельства искрен¬
няя юношеская мысль Шеллинга осталась у него фанта¬
стической мечтой40. Поворот Шеллинга к религии и
мистике Энгельс охарактеризовал в следующих словах:
«Но 'огонь угас, мужество исчезло, находившееся в
процессе брожения виноградное сусло, не успев стать
чистым вином, превратилось в кислый уксус. Смелый,
весело пляшущий по волнам корабль повернулся вспять,
вошел в мелкую гавань веры и так сильно врезался ки¬
лем в песок, что и по сю пору не может сдвинуться со
своего места. Там он и покоится теперь, и никто не
узнает в старой негодной рухляди прежнего корабля...»41
•11

Энгельс подчеркивает, что Шеллинг все настойчивее
пытался примирить веру и знание, протащить в свобод¬
ную науку мышления веру в авторитет, мистику и гно¬
стическую фантастику. Единство философии и цельность
всякого мировоззрения он разрывал во имя самого не¬
удовлетворительного дуализма42. Как утверждает Эн¬
гельс, согласно учению Шеллинга, разум должен иметь
своим объектом не действительно существующие вещи,
а вещи, поскольку они возможны43. Таким образом,
перед нами выступает философия, основанная на воз¬
можности. В этом отношении Шеллинг с полным осно¬
ванием называет свою науку разума «ничего не исклю¬
чающей», так как возможно все. Однако дело заключа¬
ется в том, чтобы мысль себя оправдала путем показа
своей внутренней силы к осуществлению44.. Между тем
философия Шеллинга тащит немцев «по непроходимой
дороге и через бесконечно скучную Сахару возможности,
не давая им ничего реального для утоления голода и
жажды и не приводя их ни к какой цели, а лишь туда,
где реальный мир, по ее собственному утверждению, ос¬
тается для разума книгой за семью печатями» 45.
Маркс отмечает благосклонное отношение к Шел¬
лингу со стороны официальной немецкой цензуры46. Он
подчеркивает, что критика в адрес Шеллинга является
косвенным образом критикой всей политики Пруссии.
Философия Шеллинга — это по существу прусская поли¬
тика под видом философии 47.
* * *
Крупнейшим представителем немецкой классической
философии был Георг Вильгельм Фридрих Гегель. Пер¬
воначально он высказывался положительно о республи¬
канском строе, проявлял симпатии к французской бур¬
жуазной революции конца XVIII в. В брошюре «Разви¬
тие социализма от утопии к науке» Энгельс приводит
следующее высказывание Гегеля о революции: «Мысль
о праве, его понятие, сразу завоевала себе признание,
ветхие опоры бесправия не могли оказать ей ника¬
кого сопротивления. Мысль о праве положена была в
основу конституции, и теперь все должно опираться на
нее. С тех пор как на небе светит солнце и вокруг него
вращаются планеты, еще не было видно, чтобы человек
42

становился на голову, т. е. опирался на мысль и сооб¬
разно с мыслью строил действительность... Это был
величественный восход солнца. Все мыслящие существа
радостно приветствовали наступление новой эпохи»48.
Приводя эту цитату из произведения Гегеля «Филосо¬
фия истории», Энгельс с насмешкой в адрес реакцион¬
ных кругов Германии спрашивает: «Не пора ли, нако¬
нец, против такого опасного, ниспровергающего общест¬
венные устои учения покойного профессора Гегеля пу¬
стить в ход закон о социалистах?» 49
Со временем социально-политические взгляды Гегеля
эволюционизировали в сторону примирения с прусской
монархией. В целом он был идеологом немецкой бур¬
жуазии, одобрял ее готовность вступить в компромисс с
феодализмом. Гегель, пишет Маркс, санкционировал
в мистической форме законы существующего общест¬
ва 50. Как утверждает Энгельс, «Гегель, несмотря на
свои огромные познания и глубину мышления, был так
сильно поглощен абстрактными вопросами, что не поза¬
ботился о том, чтобы освободиться от предрассудков
своего века, века реставрации старых правительственных
и религиозных систем»51. По мнению Энгельса, немецкая
философия приняла сторону буржуазии, когда Гегель в
своей «Философии права» заявил, что конституционная
монархия представляет собой высшую и совершенней¬
шую форму правления. Другими словами, Гегель воз¬
вестил о близком приходе отечественной буржуазии к
власти 52.
Философская концепция Гегеля отличается широтой
охвата различных областей человеческого знания. По
словам Энгельса, «никогда еще, с тех пор как люди
мыслят, не было такой всеобъемлющей системы фило¬
софии, как система Гегеля. Логика, метафизика, фило¬
софия природы, философия духа, философия права,
религии, истории — все было объединено в одну систе¬
му, 'сведено к одному основному принципу»5а. В миро¬
воззрении. Гегеля получили отражение, с одной стороны,
события Великой французской революции, с другой —
отсталые социально-экономические и политические по¬
рядки современной ему Германии. Поэтому философская
система Гегеля носит противоречивый и компромиссный
характер, в ней отрицательные элементы переплетаются
с положительными. Основой всего мироздания является
43

абсолютный дух, существующий вне времени и простран¬
ства. По существу он выполняет роль бога. Природа и
общество представляют собой формы проявления абсо¬
лютного духа.
Исходный пункт философии Гегеля — сведение всех
процессов бытия к процессу мышления. Процесс позна¬
ния философ выдает за божественное самопознание. По
мнению Маркса, Гегель в «Феноменологии духа» на
место человека ставит самосознание, вследствие чего
разнообразная человеческая действительность выступа¬
ет только как определенная форма самосознания. Гегель
оставляет незатронутыми материальные, чувственные
основы различных отчужденных форм человеческого
самосознания. Делает человека человеком самосозна¬
ния, вместо того чтобы самосознание сделать самосозна¬
нием человека, живущего в предметном мире и им обус¬
ловленного 54. На место действительной связи между
человеком и природой Гегель ставит «абсолютный субъ¬
ект-объект, представляющий собой зараз всю природу
и все человечество,— абсолютный дух» 55. В «Феномено¬
логии» можно найти спекулятивную теорию сотворения
мира56. Система Гегеля включает в себя три элемента:
спинозовскую субстанцию, фихтевское самосознание и
гегелевское противоречивое единство обоих элементов—
абсолютный дух. «Первый элемент есть метафизически
переряженная природа в ее оторванности от человека,
второй — метафизически переряженный дух в его
оторванности от природы, третий — метафизически пе¬
реряженное единство обоих факторов, действительный
человек и действительный человеческий род»57.
Маркс обращает внимание на то, что реальный про¬
цесс мышления, опирающийся на чувственное созерцание
и представление, Гегель с помощью искусной софистики
изображает как процесс, совершаемый воображаемой
рассудочной сущностью. Вместе с тем он часто внутри
спекулятивного изложения дает действительное изложе¬
ние, которое захватывает реальный предмет58. «Это
действительное развитие внутри спекулятивного разви¬
тия понятий побуждает читателя принимать спекулятив¬
ное развитие за действительное, а действительное раз¬
витие за спекулятивное» 59.
Энгельс видит идеализм Гегеля в том, что для него
мысли нашей головы были не отражениями действи¬
44

тельных вещей и процессов, а, наоборот, вещи и их раз¬
витие были лишь отражениями какой-то «идеи», суще¬
ствовавшей еще до возникновения мира. Тем самым Ге¬
гель все поставил на голову, действительная связь ми¬
ровых явлений была совершенно извращена 60. Энгельс
подчеркивает, что идеалисты, допускавшие существо¬
вание духа прежде природы, признают в конечном счете
сотворение мира. У Гегеля это сотворение принимает
еще более запутанный и нелепый вид, чем в христиан¬
стве 61.
В письме Марксу от 19 ноября 1844 г. Энгельс утвер¬
ждает, что люди должны исходить из эмпиризма и
материализма, если хотят, чтобы их идеи были чем-то
реальным. Необходимо всеобщее выводить из единич¬
ного, а не из самого себя или из ничего, как это делает
Гегель62. В письме Конраду Шмидту от 4 февраля
1892 г. Энгельс пишет: «Законченная последователь¬
ность ступеней в развитии понятия относится у Гегеля к
системе, к преходящему, и эту последовательность я счи¬
таю наиболее слабой стороной, хотя и наиболее остро¬
умной, ибо Гегель пытается преодолеть все трудности
посредством остроумных каламбуров...»63 В «Анти-
Дюринге» Энгельс отмечает, что гегелевская система
была колоссальным недоноском. Она страдала внутрен¬
ним противоречием: с одной стороны, ее существенная
предпосылка заключалась в воззрении на историю чело¬
вечества как на процесс развития, который по самой сво¬
ей природе не может достигнуть умственного заверше¬
ния в открытии так называемой абсолютной истины.
С другой — система Гегеля претендует быть заверше¬
нием этой абсолютной истины64. «Всеобъемлющая, раз
навсегда законченная система познания природы и
истории противоречит основным законам диалектиче¬
ского мышления, но это, однако, отнюдь не исключает,
а, напротив, предполагает, что систематическое позна¬
ние всего внешнего мира может делать гигантские ус¬
пехи с каждым поколением» 65.
В «Материалах к «Анти-Дюрингу» Энгельс высказы¬
вает мысль о том, что после Гегеля невозможно постро¬
ить абсолютно законченную систему. Дело в том, что
мир представляет собой связное целое. Познание мира
предполагает познание всей природы, всей истории че¬
ловеческого общества. Однако этого люди никогда не
45

достигают. Поэтому тот, кто строит системы, вынужден
иррационально фантазировать, т. е. заполнять бесчис¬
ленное количество пробелов собственными измышле¬
ниями66. «Если у Гегеля,— подчеркивал Энгельс,— кон¬
струкция все же имеет какой-то смысл, хотя и преврат¬
ный, то у нослегегелевских изобретателей систем она
лишена уже всякого смысла» 67.
Основоположники марксизма критиковали филосо¬
фию истории Гегеля. Гегелевское понимание истории,
пишет Маркс, предполагает существование абстрактно¬
го, или абсолютного, духа. Его развитие происходит та¬
ким образом, что человечество представляет собой
лишь массу, являющуюся носительницей этого духа.
«Внутри эмпирической, экзотерической истории
Гегель заставляет поэтому разыгрываться спекулятив¬
ную, эзотерическую историю. История человечества
превращается в историю абстрактного и потому для
действительного человека потустороннего духа челове¬
чества»68. В философии истории Гегеля, как и в его на¬
турфилософии, «сын порождает мать, дух — природу,
христианская религия — язычество, результат — нача¬
ло» 69. В «Нищете философии» Маркс снова обратился
к утверждению Гегеля о том, что все происходящее в
мире тождественно происходящему в его собственном
мышлении. Такое утверждение, констатирует Маркс,
означает не что иное, как сведение философии истории
к собственной философии Гегеля. Получается, что нет
более истории, соответствующей «порядку времени», а
существует лишь последовательность идей в разуме. Ге¬
гель воображает, что строит мир посредством движения
мысли. В действительности же он лишь перестраивает
и располагает те мысли, которые имеются в голове у
всех людей 70.
Гегель без всякого основания отрывал государствен¬
ные учреждения от «гражданского общества» и придавал
им самодовлеющее значение. В противовес* Гегелю
Маркс в работе «К критике политической экономии»
утверждает, что правовые отношения, как и формы го¬
сударства, не могут быть объяснены ни из самих себя,
ни из так называемого общего развития человеческого
духа. Наоборот, они коренятся в материальных жизнен¬
ных отношениях, совокупность которых Гегель называет
«гражданским обществом»71.
46

В «Немецкой идеологии» отмечается, что гегелевская
философия истории представляет собой последний плод
немецкой историографии, с точки зрения которой все
дело не в действительных и даже не в политических ин¬
тересах, а в чистых мыслях72. В понимании Гегеля фи¬
лософы, мыслители как таковые испокон веков господст¬
вовали в истории общества 73. По мнению Маркса и
Энгельса, всякий, кто понимает историю в гегелевском
духе, должен в конце концов прийти как к результату
всей предшествовавшей истории к царству духов, кото¬
рое находит свое завершение в спекулятивной филосо¬
фии. Сам Гегель указывает, каким путем надо следо¬
вать,'чтобы прийти к такому результату: «...Нужно по¬
нятие духа положить в основу и затем показать, что
история есть процесс самого духа»... После того как
«понятие духа» уже подсунуто истории в качестве ее
основы, весьма легко, конечно, «показать», что оно всю¬
ду обнаруживается, и затем предоставить этому процес¬
су «обрести свой надлежащий порядок» 74.
В «Материалах к «Анти-Дюрингу» Энгельс утвержда¬
ет, что Гегель освободил от метафизики понимание исто¬
рии и сделал его диалектическим. Однако это понима¬
ние было по своей сущности идеалистическим 75. Маркс,
отправляясь от гегелевской философии права, «пришел
к убеждению, что не государство, изображаемое Гегелем
«венцом всего здания», а, напротив, «гражданское об¬
щество», к которому Гегель относился с таким пренеб¬
режением, является той областью, в которой следует
искать ключ к пониманию процесса исторического раз¬
вития человечества» 76.
Гегель всегда придавал большое значение религиоз¬
ной проблематике, она — органическая, неотъемлемая
часть его учения. По мнению Гегеля, невозможно уста¬
новить противоположность между разумом и религией,
речь может идти только о различии между ними. В ре¬
лигии нет ничего, что было бы противоположно госу¬
дарственному строю. Свобода в государстве поддержи¬
вается религией, так как нравственное право в нем
есть лишь осуществление основного принципа рели¬
гии77. По Гегелю, благодаря христианской религии была
осознана истинность абсолютной идеи бога. В христиан¬
стве осуществляется единение человека с богом. Чело¬
век оказывается богом .постольку, поскольку он преодо¬
47

левает естественность своего духа. Единство бога и
человека проявилось наиболее наглядно в Христе. Бо¬
жественность Христа подтверждается его собственным
духом, а не чудесами, потому что дух познается лишь
духом. Учение Христа носит столь возвышенный харак¬
тер, что все обязанности и нравственные связи теряют
свое значение по сравнению с ним. Основная тема
евангелий—бесконечность духа, его пренебрежение ко
всем мирским связям. Нигде не произносилось столько
революционных речей, как в евангелиях, потому что в
них придается мало значения всему прежде признан¬
ному 78.
При анализе религиозного мировоззрения Гегель при¬
менил принцип историзма, показал исторический харак¬
тер христианства. Тем самым он отбросил антиисториче¬
ский подход к новой религии со стороны просветителей
XVIII в. По словам Энгельса, «взгляд на все религии, а
вместе с тем и на христианство, как на изобретение об¬
манщиков,— взгляд, господствовавший со времени воль¬
нодумцев средневековья вплоть до просветителей XVIII
века включительно,— оказался уже неудовлетворитель¬
ным с тех пор, как Гегель поставил перед философией
задачу показать рациональное развитие во всемирной
истории» 79.
* * *
Революционную сторону гегелевской философии ос¬
новоположники марксизма видели в идее диалектическо¬
го развития. В письме Энгельсу от 23 февраля 1852 г.
Маркс говорит, что Гегель обеспечил себе бессмертие
тем, что «просветил немцев» относительно категорий
количества, качества и т. д.80 В письме Лассалю от
31 мая 1858 г. отмечает, что гегелевская диалектика есть
последнее слово всей философии81. В «Капитале» ут¬
верждает, что открытый Гегелем закон превращения ко¬
личественного изменения в качественное различие име¬
ет рилу и в истории общества и в естествознании82.
В статье «Революция в Китае ив Европе» называет Ге¬
геля в высшей степени глубоким, хотя и склонным к
надуманным спекулятивным построениям исследовате¬
лем начал, управляющих развитием человечества. Ге¬
гель всегда превозносил закон единства противополож¬
48

ностей как одну из основных тайн природы. С точ¬
ки зрения Гегеля, поговорка «крайности сходятся»
является великой и непреложной истиной во всех сферах
жизни 83.
Подобные мысли высказал и Энгельс в «Анти-Дюрин¬
ге»: «Свое завершение эта новейшая немецкая филосо¬
фия нашла в системе Гегеля, великая заслуга которого
состоит в том, что он впервые представил весь природ¬
ный, исторический и духовный мир в виде процесса,
т. е. в беспрерывном движении, изменении, преобразова¬
нии и развитии, и сделал попытку раскрыть внутрен¬
нюю связь этого движения и развития... Для нас здесь
безразлично, что Гегель не разрешил этой задачи. Его
историческая заслуга состояла в том, что он поставил
ее»84. Гегель впервые резко сформулировал закон отри¬
цания отрицания, который осуществляется бессознатель¬
но в природе и истории общества 85. Философ мастерски
владел диалектическим методом86. «Что же касается
диалектики, то до сих пор она была исследована более
или менее точным образом лишь двумя мыслителями:
Аристотелем и Гегелем»87. В произведениях Гегеля со¬
держится обширный компендий диалектики, хотя исход¬
ный пункт его развития является совершенно ложным 88.
Энгельс воздает должное Гегелю за то, что он пер¬
вый объяснил соотношение свободы и необходимости.
Для Гегеля свобода означает познание необходимости,
последняя слепа, лишь поскольку она не понята. Следо¬
вательно, свобода заключается не в воображаемой не¬
зависимости от законов природы, а в познании этих за¬
конов 89.
В «Диалектике природы» Энгельс утверждает, что в
конце XVIII в. возникла потребность в энциклопедиче¬
ском резюмировании всего естествознания ньютоно-лин-
неевской школы. За это взялись два гениальнейших че¬
ловека— Сен-Симон и Гегель90. Необходимой задачей
было.также исследование форм мышления, логических
категорий. За систематическое ее разрешение взялся
после Аристотеля только Гегель91. Открытые Гегелем
законы диалектики являются действительными зако¬
нами развития природы и человеческого общества92.
Следует признать правильным замечание Гегеля, что
сущность материи составляют притяжение и отталки¬
вание, что притяжение превращается в отталкивание, а
4 Зак. 638
49

отталкивание — в притяжение. Гегель гениален даже в
том, что выводит притяжение как вторичный момент из
отталкивания как первичного93. Гегелем была высказа¬
на мысль о том, что если имеется органическая жизнь,
то она должна привести путем развития поколений до
породы мыслящих существ94. Подвергая критике сторон¬
ников метафизического метода мышления, Энгельс про¬
тивопоставляет им Гегеля, который утверждал, что
«случайное необходимо, что необходимость сама опреде¬
ляет себя как случайность и что, с другой стороны, эта
случайность есть скорее абсолютная необходимость» 95.
По мнению Энгельса, теория Дарвина служит практиче¬
ским доказательством концепции Гегеля о внутренней
связи между необходимостью и случайностью 96.
Положительно оценивает Энгельс утверждение Геге¬
ля о возможности проведения аналогии между процес¬
сами мышления и процессами, происходящими в природе
и обществе. По мнению Энгельса, безусловной предпо¬
сылкой теоретического мышления является тот факт,
что наше субъективное мышление и объективный мир
подчинены, одним и тем же законам. Материализм
XVIII в. исследовал эту предпосылку только со сторо¬
ны ее содержания. Он ограничился доказательством то¬
го, что нет ничего в уме, чего бы не было раньше в ощу¬
щениях. Только новейшая идеалистическая философия
в особенности Гегель, исследовала эту предпосылку i
со стороны формы. «Несмотря на бесчисленные произ
вольные построения и фантастические выдумки, кото¬
рые здесь выступают перед нами; несмотря на идеали¬
стическую, на голову поставленную форму ее результа¬
та — единства мышления и бытия,— нельзя отрицать
того, что эта философия доказала на множестве приме¬
ров, взятых из самых разнообразных областей, аналогию
между процессами мышления и процессами природы и
истории — и обратно — и господство одинаковых зако¬
нов для всех этих процессов» 97.
Энгельс считает необоснованным утверждение не¬
мецкого неокантианца Ланге, что Гегель не обладал
глубокими математическими и естественнонаучными
знаниями. В письме к нему от 29 марта 1865 г. он отме¬
чает, что Гегель знал математику настолько, что никто
из его учеников не был в состоянии издать оставшиеся
после него многочисленные математические рукописи.
50

По мнению Энгельса, современная ему естественно¬
научная теория о взаимодействии сил природы есть
лишь доказательство правильности развитых Гегелем
мыслей относительно причины, действия, взаимодейст¬
вия и т. д.98 К сказанному Энгельс добавляет: «Я, конеч¬
но, теперь больше уже не гегельянец, но чувствую все
еще большое почтение и привязанность к великому
старику» ".
В работе «Людвиг Фейербах и конец классической
немецкой философии» Энгельс отмечает положительную
роль гегелевской философии в первую очередь в том,
что она разделалась со всяким представлением об окон¬
чательном характере результатов человеческого мышле¬
ния и действия. В понимании Гегеля история, как и по¬
знание, не может получить окончательного завершения в
каком-то идеальном состоянии человечества. Сменяю¬
щие друг друга общественные порядки представляют
собой лишь ступени бесконечного развития человече¬
ского общества от низшей к высшей. Таким образом,
диалектическая философия Гегеля уничтожает все пред¬
ставления об окончательной абсолютной истине и о со¬
ответствующих ей абсолютных состояниях человечест¬
ва 10°. «Истина, которую должна познать философия,
представлялась Гегелю уже не в виде собрания готовых
догматических положений, которые остается только за¬
зубрить, раз они открыты; истина теперь заключалась в
самом процессе познания, в длительном историческом
развитии науки, поднимающейся с низших ступеней
знания на все более высокие...» 101 В философии истории,
права, религии, в эстетике, в каждой из этих различных
областей науки Гегель старается найти проходящую
через нее нить развития 102>
Прогрессивное значение гегелевской диалектики от¬
метил и Ленин: «Вера Гегеля в человеческий разум .и
его права и основное положение гегелевской философии,
что в мире происходит постоянный процесс изменения и
развития, приводили тех учеников берлинского филосо¬
фа, которые не хотели мириться с действительностью, к
мысли, что и борьба с действительностью, борьба с су¬
ществующей неправдой и царящим злом коренится в
мировом законе вечного развития» 103.
Диалектический метод Гегель развил на идеалисти¬
ческой основе. По мнению Маркса, мыслитель «впал в
51

иллюзию, понимая реальное как результат себя в себе
синтезирующего, в себя углубляющегося и из самого
себя развивающегося мышления, между тем как метод
восхождения от абстрактного к конкретному есть лишь
способ, при помощи которого мышление усваивает себе
конкретное, воспроизводит его как духовно конкретное.
Однако это ни в коем случае не есть процесс возникно¬
вения самого конкретного» 104. Реальный субъект суще¬
ствует вне нашей головы как нечто самостоятельное.
Поэтому и при теоретическом методе он должен посто¬
янно витать в нашем представлении как предпосылка 105.
Гегель полагал, пишет Энгельс, что природа не спо¬
собна развиваться во времени, она может лишь развер¬
тывать свое многообразие в пространстве, вследствие
чего осуждена на вечное повторение одних и тех же про¬
цессов 106. «И эту бессмыслицу развития в пространстве,
но вне времени,— которое является основным условием
всякого развития,— Гегель навязывал природе как раз
в то время, когда уже достаточно были разработаны и
геология, и эмбриология, и физиология растений и жи¬
вотных, и органическая химия, и когда на основе этих
новых наук уже повсюду зарождались гениальные до¬
гадки, предвосхищавшие позднейшую теорию развития
(например, Гете и Ламарк)»107. Энгельс подчеркивает,
что по вопросу о способности природы к развитию и из¬
менениям Гегель значительно отстал от Канта108. Эн¬
гельс считает, что Гегель недостаточно серьезно отно¬
сился к преодолению противоположностей. Он подчинял
субъект предикату, целое — части и тем самым ставил
все на голову 109.
В «Диалектике природы» Энгельс утверждает, что
законы диалектики развиты Гегелем на идеалистической
основе, как законы мышления. Отсюда вытекает «вся
вымученная и часто ужасная конструкция: мир — хочет
ли он того или нет — должен сообразоваться с логиче¬
ской системой, которая сама является лишь продуктом
определенной ступени развития человеческого мышле¬
ния» по. У Гегеля философские категории выступают
«как что-то предсуществующее, а диалектика реально¬
го мира — как их простой отблеск. В действительности
наоборот: диалектика головы — только отражение форм
движения реального мира, как природы, так и исто¬
рии» 1П. Достаточно перевернуть гегелевское отношение
52

мышления к бытию, чтобы все приняло простой вид.
Вместе с тем ясным как день станут диалектические за¬
коны, которые кажутся весьма таинственными в идеали¬
стической философии 112. К сказанному Энгельс добав¬
ляет, что в сотнях мест своих произведений Гегель дает
из области природы и истории общества очень меткие
примеры в подтверждение законов диалектики пз.
В книге «Людвиг Фейербах и конец классической
немецкой философии» Энгельс отмечает, что диалекти¬
ческий метод в его гегелевской форме был непригоден.
У Гегеля диалектика выступает как саморазвитие аб¬
солютного понятия, которое существует испокон веков и
составляет живую душу всего мира. «Оно развивается
по направлению к самому себе через все те предвари¬
тельные ступени, которые подробно рассмотрены в «Ло¬
гике» и которые все заключены в нем самом. Затем оно
«отчуждает» себя, превращаясь в природу, где оно, не
сознавая самого себя, приняв вид естественной необхо¬
димости, проделывает новое развитие, и в человеке, на¬
конец, снова приходит к самосознанию. А в истории это
самосознание опять выбивается из первозданного со¬
стояния, пока, наконец, абсолютное понятие не при¬
ходит опять полностью к самому себе в гегелевской
философии»114. Итак, обнаруживающееся в природе ив
истории общества диалектическое развитие является у
Гегеля только отпечатком самодвижения понятия, веч¬
но совершающегося совершенно независимо от всякого
мыслящего человеческого мозга 115.
В письме Конраду Шмидту от 1 ноября 1891 г. Эн¬
гельс утверждает, что Гегель извращает диалектику, так
как считает ее «саморазвитием мысли». В понимании
Гегеля диалектика вещей есть только отблеск мысли.
В действительности же диалектика в нашей голове есть
только отражение действительного развития, которое
совершается диалектически в мире природы и человече¬
ского-общества. Энгельс сравнивает развитие от товара
к капиталу у Маркса с развитием от бытия к сущности
у Гегеля. В первом случае имеем дело с конкретным
развитием, как оно происходит в действительности.
Во втором речь идет об абстрактной конструкции, в ко¬
торой гениальные мысли и местами очень важные пере¬
ходы перерабатываются в кажущееся саморазвитие
одного понятия из другого П6. Ленин в «Философских те¬

традях» обратил внимание на то, что Гегель «гениаль¬
но угадал диалектику вещей (явлений, мира, при¬
роды) в диалектике понятий... именно угадал, не
больше» 117.
Диалектика Гегеля, несмотря на ее идеалистическую
основу, побуждала людей рассматривать все явления
природы и общества в их непрерывном развитии и изме¬
нении. В письме Вейдемейеру от 5 марта 1852 г. Маркс
отмечает, что гегелевская философия носила до опреде¬
ленного времени прогрессивный характер 118, а в письме
Лассалю от 22 февраля 1858 г. утверждает, что Гегель
впервые постиг историю философии в целом. Поэтому
от него нельзя требовать, чтобы он не делал ошибок в
деталях119. В работе «Великие мужи эмиграции» Маркс
и Энгельс пишут, что в Германии критическое примене¬
ние философии Гегеля к политике и теологии револю¬
ционизировало науку 12°.
В рецензии на книгу Маркса «К критике политиче¬
ской экономии» Энгельс отмечает, что гегелевский спо¬
соб мышления отличался от способа мышления всех
других философов историческим чутьем, лежащим в его
основе. У Гегеля форма была весьма абстрактной и иде¬
алистической, но все же его мысли развивались всегда
параллельно развитию всемирной истории. У Гегеля
проникало в философию реальное содержание историче¬
ских событий, тем более что он относился к числу обра¬
зованнейших людей всех времен. Гегель первый пытал¬
ся показать развитие общества. Каким бы странным ни
выглядело многое в гегелевской философии истории, все
же грандиозность основных взглядов немецкого мысли¬
теля поразительна. «В «Феноменологии», в «Эстетике»,
в «Истории философии» — повсюду красной нитью про¬
ходит это великолепное понимание истории, и повсюду
материал рассматривается исторически, в определен¬
ной, хотя и абстрактно извращенной, связи с истори¬
ей» 121. Как утверждает Энгельс, немецкий научный со¬
циализм никогда не создался бы без предшествующей
ему немецкой философии, в особенности философии Ге¬
геля 122.
* * *
Основоположники марксизма, отбросив идеалистиче¬
ское содержание философии Гегеля, создали диалекти¬
ческий метод на основе материалистического понимания
54

и обобщения реальных процессов, происходящих в при¬
роде, обществе и мышлении. Маркс в «Капитале» пишет:
«Мой диалектический метод по своей основе не только
отличен от гегелевского, но является его прямой проти¬
воположностью. Для Гегеля процесс мышления, кото¬
рый он превращает даже под именем идеи в самостоя¬
тельный субъект, есть демиург действительного, которое
составляет лишь его внешнее проявление. У меня же,
наоборот, идеальное есть не что иное, как материаль¬
ное, пересаженное в человеческую голову и преобразо¬
ванное в ней» 123. В письме Лассалю от 31 мая 1858 г.
отмечает крайнюю важность освобождения диалектики
от мистической оболочки, которую она имеет у Ге¬
геля 124. В письме Кугельману от 6 марта 1868 г. снова
утверждает, что его метод исследования не тот, что у
Гегеля, ибо он материалист, а Гегель идеалист. Гегелев¬
ская диалектика представляет собой основную форму
всякой диалектики, но лишь после освобождения ее от
мистической формы, а это-то и отличает его метод от
метода Гегеля 125. В письме Дицгену от 9 мая 1868 г.
Маркс говорит о необходимости освободить законы
диалектики от той мистической формы, в которой они
выступают у Гегеля 126.
Мистифицирующая сторона гегелевской диалектики
была подвергнута критике Марксом уже тогда, когда
она еще считалась модной. Но как раз во время его ра¬
боты над первым томом «Капитала» посредственные эпи¬
гоны третировали Гегеля, как некогда, во времена Лес¬
синга, Мендельсон третировал Спинозу, как «мертвую
собаку». Поэтому, пишет Маркс, он открыто объявил
себя учеником Гегеля. Мистификация, которой подверг¬
лась диалектика в руках этого великого мыслителя, не
помешала тому, что именно Гегель первый дал всеобъ¬
емлющее изображение ее всеобщих форм движения. Но
поскольку у Гегеля диалектика стоит на голове, то надо
ее поставить на ноги с целью вскрыть рациональное зер¬
но под мистической оболочкой 127.
Подобные суждения есть и в трудах Энгельса. Так, в
«Анти-Дюринге» он пишет: «Маркс и я были едва ли не
единственными людьми, которые спасли из немецкой
идеалистической философии сознательную диалектику и
перевели ее в материалистическое понимание природы и
истории»128. Гегель впервые всеобъемлющим образом,
55

но в мистифицированной форме развил положение о
том, что в природе сквозь хаос бесчисленных изменений
действуют те же диалектические законы движения, ко¬
торые и в истории общества господствуют над кажущей¬
ся случайностью событий. Как утверждает Энгельс, од¬
ним из стремлений его и Маркса было извлечь диалек¬
тические законы из этой мистической формы и ясно
представить во всей их всеобщности и простоте 129. По
мнению Энгельса, «заслугой Маркса является то, что он
впервые извлек снова на свет, в противовес «крикливым,
претенциозным и весьма посредственным эпигонам, за¬
дающим тон в современной Германии», забытый диалек¬
тический метод, указал на его связь с гегелевской диа¬
лектикой, а также и на его отличие от последней и в то
же время дал в «Капитале» применение этого метода к
фактам определенной эмпирической науки, политической
экономии» 13°.
В рецензии на книгу Маркса «К критике политиче¬
ской экономии» Энгельс утверждает, что Маркс был и
остается единственным человеком, который мог освобо¬
дить диалектический метод Гегеля от его идеалистиче¬
ских оболочек. Выработка Марксом метода, который
лежит в основе его критики политической экономии, по
своему значению едва ли уступает его основному мате¬
риалистическому воззрению 131. В «Людвиге Фейербахе»
Энгельс отмечает, что при разложении гегелевской шко¬
лы образовалось и такое направление, которое было
связано главным образом с именем Маркса. Люди этого
направления порвали с философией Гегеля путем воз¬
вращения к материалистической точке зрения. Они зая¬
вили о необходимости понимать действительный мир без
предвзятых идеалистических выдумок. Гегель не был
отброшен в сторону. Наоборот, за исходную точку была
взята революционная сторона его философии, т. е. диа¬
лектический метод. Вернувшись к материалистической
точке зрения, Маркс и его последователи увидели в че¬
ловеческих понятиях отображения действительных ве¬
щей. Диалектика сводилась ими к науке об общих за¬
конах движения как внешнего мира, так и человеческо¬
го мышления. Тем самым революционная сторона геге¬
левской философии была восстановлена 132.
В статье «Три источника и три составных части марк¬
сизма» Ленин утверждает, что Маркс не остановился на
56

материализме XVIII в., а двинул философию вперед. Он
обогатил ее приобретениями немецкой классической фи¬
лософии, особенно системы Гегеля, которая привела к
материализму Фейербаха. Главным из этих приобрете¬
ний является диалектика ш. В «Материализме и эмпи¬
риокритицизме» Ленин отмечает: «Энгельс сумел... вы¬
бросить гегелевский идеализм и понять гениально истин¬
ное зерно гегелевской диалектики. Энгельс отказался от
старого, метафизического материализма в пользу диа¬
лектического материализма...» 134
v * * *
Ожесточенные споры между младогегельянцами и
старогегельянцами продолжались и после смерти Геге¬
ля. Свою полемику они сосредоточили преимущественно
на религиозных вопросах. Энгельс объясняет это тем,
что в то время борьба против религии была косвенно и
политической борьбой 135. Однако младогегельянцы не
смогли последовательно показать несостоятельность ре¬
лигиозных догм, отстаиваемых старогегельянцами: они
критиковали религию с идеалистических позиций. Мла¬
догегельянцы называли себя христианами и протестан¬
тами, хотя и не признавали существование такого бога,
который не был бы человеком, а содержание евангелий
выводили из мифологического материала 136.
В предисловии к «Немецкой идеологии» Маркс и Эн¬
гельс отмечают, что невинные и детские фантазии обра¬
зуют ядро младогегельянской философии. Согласно их
утверждению, левые гегельянцы повторяют в философ¬
ской форме представления немецких бюргеров, а их
хвастливые речи отражают убожество германской дейст¬
вительности 137. Маркс и Энгельс отмечают мелочность
и провинциальную ограниченность младогегельянского
движения, подчеркивают трагический контраст между
реальными деяниями левых гегельянцев и иллюзиями
по поводу этих деяний. Все младогегельянцы в той или
иной мере исходили от учения своего учителя. Эта за¬
висимость от Гегеля объясняет, почему ни один из ново¬
явленных критиков не взялся за всестороннюю критику
гегелевской системы, хотя каждый из них утверждает,
что находится за пределами философии Гегеля 138. «Их
полемика против Гегеля и друг против друга ограничи¬
57

вается тем, что каждый из них выхватывает какую-ни¬
будь одну сторону гегелевской системы и направляет ее
как против системы в целом, так и против тех сторон,
которые выхвачены другими. Вначале выхватили геге¬
левские категории в их чистом, неподдельном виде, как,
например, субстанция и самосознание; затем профани¬
ровали эти категории, назвав их более мирскими имена¬
ми, как, например, «род», «единственный», «человек» и
т. д.» 139
Вся философская критика младогегельянцев от
Штрауса до Штирнера ограничивалась критикой рели¬
гиозных представлений. Младогегельянцы превратили в
нечто самостоятельное человеческое сознание, все дей¬
ствия и поведение людей они считали его продуктом. Ле¬
вые гегельянцы требовали от людей заменить их тепе¬
решнее сознание другим. Такое требование означало
признание ими существующего порядка вещей. Они счи¬
тали лишь необходимым дать ему иное истолкование 14°.
«Младогегельянские идеологи, вопреки их якобы «миро-
потрясающим» фразам — величайшие консерваторы. Са¬
мые молодые из них нашли точное выражение для своей
деятельности, заявив, что они борются только против
«фраз». Они забыли только, что сами не противопостав¬
ляют этим фразам, ничего, кроме фраз, и что отнюдь не
борются против действительного, существующего мира,
если борются только против фраз этого мира» 141. Осно¬
воположники марксизма подчеркивают, что единствен¬
ный результат, которого могла добиться философская
критика младогегельянцев, заключается в нескольких
историко-религиозных разъяснениях относительно хри¬
стианства. Прочие же их суждения и утверждения слу¬
жат лишь приукрашиванием их претензий на то, что
своими незначительными разъяснениями они якобы со¬
вершили открытия мирового масштаба. Ни одному из
младогегельянцев не приходило в голову выяснить связь
философии с действительностью, связь их критики с
условиями их материальной жизни 142.
Основоположники марксизма подвергли уничтожаю¬
щей критике идеалистические и индивидуалистические
воззрения немецкого философа Макса Штирнера, одно¬
го из главных представителей младогегельянцев. В кни¬
ге «Единственный и его собственность» Штирнер утверж¬
дал, что единственная реальность — это «Я», а весь
5'8

мир — его собственность. Общество, государство, пра¬
во, законы, мораль, семья представляют собой лишь
«призраки». Они препятствуют реализации индивидуаль¬
ного, неповторимого «Я». Необходимой формой сохра¬
нения самобытности «Я» является частная собствен¬
ность. В соответствии с такими суждениями Штирнер
обосновывал принципы эгоизма и анархизма, согласно
которым в обществе нет никаких объективных связей
индивидов. Вследствие этого отдельный человек не дол¬
жен считать обязательными для себя общественные уста¬
новления. Каждая личность сама по себе источник мо¬
рали и права. Ей следует руководствоваться принципом
«нет ничего выше меня». Общественным идеалом людей
должен быть «союз эгоистов», в котором каждый чело¬
век усматривает в другом средство для осуществления
своих целей. Поскольку история общества есть продукт
развития идей, то изменить социальные отношения мож¬
но путем преодоления господствующих понятий. Штир¬
нер был противником коммунизма, выступал против ре¬
волюционной борьбы пролетариата. В письме Максу
Хильдебранду от 22 октября 1889 г. Энгельс отмечает,
что он и Маркс занялись критикой Штирнера, когда по¬
чувствовали потребность разделаться с эпигонами геге¬
левской школы из.
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс отмечают,
что Штирнер ничего не знает о действительном развитии
общества. Ему исторический процесс представляется
историей «рыцарей», разбойников и призраков. Эта
концепция носит религиозный характер, так как пред¬
полагает религиозного человека как первичное сущест¬
во, от которого исходит вся история. Действительное
производство средств к жизни она заменяет производст¬
вом фантазий144. Иронизируя по поводу индивидуали¬
стических и идеалистических суждений Штирнера,
Маркс и Энгельс отмечают его «заслуги» перед царст¬
вом божиим, заключающиеся в доказательстве, что он
не какой-то там Иван или Петр, а именно святой Макс.
«Он одновременно — «фраза» и «собственник фразы»,
одновременно — Санчо Панса и Дон Кихот. Его аскети¬
ческие упражнения состоят в скорбных мыслях об отсут¬
ствии мыслей, в изложенных на многих страницах со¬
мнениях насчет несомненного, в освящении нечестивого.
Впрочем, нам нечего распространяться о его достоинст-
59

вах, ибо обо всех приписываемых ему свойствах,— хотя
бы их было больше, чем имен для бога у магометан,—
он имеет обыкновение говорить: Я — Все и еще нечто
сверх того. Я — Все этого Ничто и Ничто этого Всего»145.
Штирнер рассматривал развитие общества как про¬
стую историю предвзятых идей, как сказку о духах и
призраках. Действительная же история, составляющая
основу этой сказки, используется только для того, что¬
бы облечь упомянутые призраки в телесную оболочку и
придать им видимость реальности. Такой способ сочи¬
нять историю общества выступает у Штирнера в самой
наивной и классической простоте. Святой Макс больше,
чем кто-либо из его предшественников, культивирует
веру в спекулятивное содержание истории 146. Он ставит
факты на голову, заставляет идеальную историю произ¬
водить материальную. Так, у него история Греции, со
времени Перикла включительно, сводится к борьбе аб¬
стракций: рассудок, дух, сердце и т. д. Этот мир призра¬
ков выдается за греческий мир. В нем действуют алле¬
горические лица, как, например, госпожа Чистосердеч¬
ность, а мифические фигуры расположились наряду с
Тимоном из Флиунта 147. Для Штирнера история средне¬
вековья и нового времени существует лишь как история
религии и философии 148. При изложении материала не¬
мецкий философ проявляет благоговейное подражание
спекулятивным приемам, согласно которым дети порож¬
дают своего отца, а последующее оказывает воздействие
на то, что предшествовало ему 149. Штирнер выводит те
же категории, какие применял при освещении истории
античного мира: рассудок, сердце, дух и т. д. Правда,
они уже фигурируют под другими именами. Софисты
становятся схоластиками, гуманистами, сторонниками
макиавеллизма, представителями рассудка. Сократ пре¬
вращается в Лютера, который превозносит сердце 15°.
Маркс и Энгельс считают абсолютно несостоятель¬
ным и противоречивым утверждение Штирнера о том,
что каждый индивид единственный, совершенно отлич¬
ный от всех остальных. По их мнению, если признать
правильность утверждения немецкого философа, то надо
будет сказать, что вещь, которая для одного чужда либо
свята, отнюдь не должна и даже не может быть такой и
для другого. Не должно вводить в заблуждение, что су¬
ществуют общие имена, вроде государства, религии,
60

нравственности и т. д. «... Все эти предметы, вследствие
совершенно различного отношения к ним со стороны
единственных индивидов, становятся для каждого из
этих последних единственными предметами, т. е. совер¬
шенно различными предметами, имеющими только об¬
щее имя. Следовательно, святой Санчо мог бы в лучшем
случае только сказать: государство, религия и т. д. для
Меня, святого Санчо, есть Чуждое, Святое. Вместо это¬
го они должны превратиться у него в абсолютно Святое,
в Святое для всех индивидов,— как же мог бы он иначе
сфабриковать свое конструированное Я, своего соглас¬
ного с собой эгоиста и т. д., как мог бы вообще написать
всю свою «Книгу»?»151 Как утверждают основоположни¬
ки марксизма, Штирнер превращает практические кол¬
лизии между индивидами и условиями их жизни в иде¬
альные коллизии между этими индивидами и теми пред¬
ставлениями, которые они себе вбивают в голову. Следо¬
вательно, он отрывает идеальное отражение действи¬
тельных коллизий от самих этих коллизий и придает ему
самостоятельное существование. Действительные проти¬
воречия, в которых находится отдельный человек, пре¬
вращаются в противоречия индивида с его представле¬
нием. Так приходит Штирнер к выводу, что дело якобы
состоит не в практическом уничтожении реальной колли¬
зии, а лишь в отказе от представления об этой колли-'
зии 152. Таким образом, Маркс и Энгельс подвергли все¬
сторонней критике умозрительный идеализм Штирнера.
Энгельс называет Штирнера пророком современного
анархизма 153. Отмечает, что наряду с Бруно Бауэром
он является выразителем наиболее крайних выводов не¬
мецкой абстрактной философии 154. В письме Марксу от
19 ноября 1844 г. Энгельс утверждает, что принцип
Штирнера — это эгоизм английского Бентама, только
проведенный в одном отношении более последовательно,
а в другом — менее. Эгоизм Штирнера доведен до та¬
кой крайности, до того нелеп, что в своей односторонно¬
сти он не может удержаться ни одного мгновения 155. Он
перескакивает от идеалистической абстракции к мате¬
риалистической, но ни к чему не приходит 156.
61

* * *
Маркс и Энгельс с позиций материалистического по¬
нимания истории выступали против мелкобуржуазного
социализма, разновидностью которого был немецкий,
или «истинный, социализм». Представители этого тече¬
ния, получившего распространение в 1844—1847 гг. сре¬
ди интеллигенции и ремесленников Германии, идеали¬
зировали докапиталистические порядки, отождествляли
социализм с царством мелких собственников, отвергали
классовую борьбу и рабочее движение, требовали при¬
мирения социальных противоречий. «Истинные социали¬
сты» разглагольствовали о возможности для Германии
перехода к социалистическому строю, минуя стадию ка¬
питализма. Они пропагандировали шовинистические
идеи о якобы «образцовой немецкой нации». Для обо¬
снования своих взглядов использовали консервативные
положения системы Гегеля, идеалистические моменты
этики Фейербаха, а также некоторые выхолощенные
идеи французских и английских социалистов-утопистов.
Псевдосоциалистические фразы «истинных социалистов»
приносили большой вред революционному движению
немецкого пролетариата. В период революции 1848—
1849 гг. многие представители этого течения примкнули
к мелкобуржуазным демократам.
Идеи и суждения «истинных социалистов» подробно
рассматривают Маркс и Энгельс в «Немецкой идеоло¬
гии». По их мнению, «истинные социалисты» видят в за¬
рубежной коммунистической литературе не продукт оп¬
ределенного движения, а теоретические сочинения, воз¬
никшие из «чистой мысли». Они игнорируют то, что в
основе этих сочинений лежат практические потребности
определенного класса. «Истинные социалисты» обраща¬
ются со своими идеями не к пролетариям, а к мелким
буржуа и их идеологам. Они открыли перед младогер¬
манскими беллетристами и прочими литераторами по¬
прище для эксплуатации социального движения. Отсут¬
ствие в Германии практической партийной борьбы пре¬
вратило на первых порах даже социальное движение в
чисто литературное157. «Истинный социализм» это —
совершеннейшее выражение такого социального литера¬
турного движения, которое возникло вне подлинных
партийных интересов и которое теперь, после того как
62

сформировалась коммунистическая партия, желает про¬
должать существовать вопреки ей» 158.
Мелкобуржуазную сущность и реакционный харак¬
тер немецкого, или «истинного, социализма» вскрывают
Маркс и Энгельс в «Манифесте Коммунистической пар¬
тии». По их мнению, социалистическая и коммунистиче¬
ская литература Франции была перенесена в Германию
в такое время, когда буржуазия там начала бороться
против феодального абсолютизма. Немецкие философы
ухватились за эту литературу, но они игнорировали тот
факт, что из Франции в Германию не были перенесены
французские условия жизни. В Германии французская
литература приобрела характер мудрствования об осу¬
ществлении человеческой сущности. Вся работа немец¬
ких литераторов сводилась исключительно к тому, что¬
бы усвоить французские идеи с точки зрения своих
философских воззрений159. «Это подсовывание под
французские теории своей философской фразеологии
они окрестили «философией действия», «истинным со¬
циализмом», «немецкой наукой социализма», «философ¬
ским обоснованием социализма» и т. д.» 160 Маркс и
Энгельс подчеркивают, что немецкий социализм потерял
постепенно свою педантическую невинность. Немецким
абсолютным правительствам он служил пугалом против
угрожающе наступавшей буржуазии. Кроме того,
«истинный социализм» непосредственно выражал реак¬
ционные интересы немецкого мещанства. Поэтому не
случайно он объявил немецкую нацию образцовой на¬
цией, а немецкого мещанина — образцом человека. Каж¬
дой низости мещанина «истинные социалисты» придава¬
ли возвышенный социалистический смысл. Открыто
выступая против «разрушительного» направления ком¬
мунизма, они заявляли, что стоят выше всякой классо¬
вой борьб_ы 161.
Маркс называет «истинных социалистов» социали¬
стическими беллетристами 162, утверждает, что они от¬
вергают классовую борьбу как нечто непривлекательное
и грубое. В качестве основы социализма они выдвигают
лишь «истинное человеколюбие» и пустые фразы о
«справедливости» 163. В письме Карлу Вильгельму Леске
от 1 августа 1846 г. Маркс сообщает, что он отложил
обработку «Политической экономии». Это вызвано его
желанием предпослать положительному изложению
63

предмета полемическую работу, направленную против
немецкого социализма 164. По его словам, «это необхо¬
димо для того, чтобы подготовить публику к моей точке
зрения в области политической экономии, которая пря¬
мо противопоставляет себя существовавшей до сих пор
немецкой науке» 165.
Во введении и заключении к «Отрывку из Фурье о
торговле» Энгельс подвергает критике «истинных социа¬
листов», высмеивает их пренебрежительное отношение
к виднейшим представителям социалистической мысли
во Франции и в Англии. По его мнению, во всех напы¬
щенных фразах, которые в немецкой литературе пре¬
подносятся как основные принципы истинного, немец¬
кого, социализма, нет ни одной идеи, которая бы вы¬
росла на почве Германии 166. «То, что французы или
англичане сказали уже десять, двадцать, даже сорок лет
тому назад,— и сказали очень хорошо, очень ясно, очень
красивым языком,— то немцы только за последний год,
наконец, урывками узнали и огегельянили или, в самом
лучшем случае, с опозданием открыли еще раз и опуб¬
ликовали в гораздо худшей, более абстрактной форме в
качестве совершенно нового открытия» 167.
В работе «Конституционный вопрос в Германии» Эн¬
гельс утверждает, что вся мудрость «истинных социали¬
стов» состоит в соединении немецкой философии и фи¬
листерской сентиментальности с несколькими искажен¬
ными коммунистическими лозунгами. Произведения
«истинных социалистов» принадлежат к косным и реак¬
ционным элементам немецкой литературы. Немецкие
«истинные социалисты» говорят лишь о вечной исти¬
не. Отстаиваемые ими интересы суть интересы «челове¬
ка» вообще. Немецким коммунистам, представителям
пролетариата, следует самым решительным образом от¬
межеваться от реакционных поступков и вожделений
«истинных социалистов» 168. В статье «Коммунисты и
Карл Гейнцен» Энгельс отмечает: реакционные теории
«истинных социалистов» давно были дезавуированы
коммунистами. Все способные к развитию представители
этого направления перешли к коммунистам 169. В при¬
мечании к немецкому изданию «Манифеста Коммуни¬
стической партии» в 1890 г. он утверждает, что револю¬
ционные события 1848 г. отбросили «все это гнусное
направление» и отбили желание у его носителей спеку-
64

лировать социализмом17°, В работе «Революция и
контрреволюция в Германии» Энгельс видит главную
деятельность «истинных социалистов» в переводе сен-
симонистских, фурьеристских и других теорий с фран¬
цузского языка на темный язык немецкой философии 171.
В письме Иоганну Филиппу Беккеру от 15 июня 1885 г.
Энгельс отмечает: мещанский социализм в Германии,
ведущий свое начало с 1844 г., был подвергнут критике
уже в «Коммунистическом манифесте» 172.
Маркс и Энгельс показывают научную несостоятель¬
ность воззрений и суждений Карла Грюна, содержащих¬
ся в книге «Социальное движение во Франции и Бель¬
гии». По их мнению, взгляды автора есть результат
слияния «истинного социализма» с младогерманским ли¬
тераторством. Беллетристическая болтовня Грюна не
украшает науку «истинного социализма». Грюн пытает¬
ся возвеличить немецкий социализм, показать его пре¬
восходство над французским социализмом. При изложе¬
нии своих взглядов он во многом пересказывает Гесса.
То, что у Гесса носило весьма неопределенный и мисти¬
ческий характер, превратилось у Грюна в полную бес¬
смыслицу. Кроме того, Грюн произвольно, отрывочно и
неправильно излагает воззрения социалистических писа¬
телей. Из всей сен-симонистской литературы он не дер¬
жал в руках ни одной книги. Его главными источниками
были Лоренц Штейн, Луи Ребо и отдельные места из
Луи Блана. В изображении Грюна кипучая жизнь Сен-
Симона превращается в' ряд причуд и происшествий, не
имеющих больше интереса, чем жизнь любого кресть¬
янина того времени. С сен-симонистами Грюн поступает
так же, как и с Сен-Симоном. Он сваливает все в одну
кучу, путает и опускает необходимейшие вещи. Грюн
игнорирует важнейшую составную часть сен-симонизма:
критику существующего строя. Самым поверхностным
образом излагает он также воззрения и деятельность
Фурье I73. «Изложение это представляет собой порази¬
тельный пример того, как господин Грюн прилагает по¬
ложения «истинного социализма», в качестве мерила, к
деятельности французов и как он превращает эти поло¬
жения в совершенную бессмыслицу...» 174
В трудах Маркса и Энгельса подвергаются критике
взгляды и суждения Германа Криге. Криге под именем
«коммунизма» проповедует фантастические бредни, ко-
5. Зак. 638
65

торые оказали бы весьма деморализующее влияние на
рабочих, если бы они были ими приняты 175. Он изобра¬
жает коммунизм как нечто преисполненное любви и про¬
тивоположное эгоизму. Сводит всемирно-историческое
революционное движение к нескольким словам: лю¬
бовь — ненависть; коммунизм —эгоизм 176. По мнению
Маркса и Энгельса, разглагольствования Криге о любви
и его выпады против эгоизма есть высокопарные откро¬
вения души, проникнутой религией. Криге, который в
Европе постоянно выдавал себя за атеиста, пытается в
США «под трактирной вывеской коммунизма сбыть все
мерзости христианства и кончает — совершенно после¬
довательно — самоосквернением человека» 177.
Осуществление коммунистических идеалов Криге счи¬
тает возможным с помощью религии любви. Священ¬
нейшую потребность человека он усматривает в том,
чтобы целиком раствориться в обществе любящих су¬
ществ. Криге говорит о необходимости объединить че¬
ловечество с помощью любви, научить его совместному
труду и общему пользованию плодами труда. По утверж¬
дению Маркса и Энгельса, если стать на эту точку
зрения Криге, то ответ на все действительно жизненные
вопросы может состоять только из нескольких религи¬
озных образов, затуманивающих всякий смысл, а также
из пышных этикеток, вроде «человечество», «гуман¬
ность», «род человеческий» и т. д. Это приводит лишь к
превращению всякого настоящего дела в фантастиче¬
скую фразу. Сущность кригевской религии выражена
наиболее точно в следующих словах: «Мы должны де¬
лать нечто большее, чем заботиться только о своей
собственной подлой личное ти,— мы принад¬
лежим человечеству». Эта фраза свидетельствует об
отвратительном угодничестве Криге по отношению к
оторванному от «собственной личности» и противопо¬
ставленному ей «человечеству». Последнее превращено
в метафизическую и даже в религиозную фикцию. Это
рабское унижение является конечным выводом кригев¬
ской религии, как и всякой другой. Учение, пропове¬
дующее блаженство низкопоклонства и презрение к са¬
мому себе, вполне подходит для монахов, но никогда не
подойдет решительным людям 178.
Идеи «истинного социализма» проповедовал также
Георг Кульман из Гольштейна, причем он облачал их в
66

религиозную фразеологию. В «Немецкой идеологии»
Маркс и Энгельс отмечают, что в лице Кульмана вы¬
ступает спиритуалистический шарлатан, благочестивый
обманщик, мистический хитрец. Кульман не очень раз¬
борчив в выборе средств, так как его особа срослась с
его священной целью 179. «Священные цели всегда тес¬
нейшим образом срастаются со священными особами,
ибо они имеют чисто идеалистический характер и су¬
ществуют только в голове. Все идеалисты, как фило¬
софские, так и религиозные, как старые, так и новые,
верят в наития, в откровения, в спасителей, в чудотвор¬
цев, и только от степени их образования зависит, прини¬
мает ли эта вера грубую, религиозную форму или же
просвещенную, философскую, подобно тому как только
от степени их энергии, характера, общественного поло¬
жения и т. д. зависит, относятся ли они к вере в чудеса
пассивно или активно, т. е. являются ли они пастырями-
чудотворцами или их паствой, и, далее, преследуют ли
они при этом теоретические или практические цели» 18°.
Для идеалиста всякое преобразующее мир движение
существует только в голове некоего избранника. Эта
священная голова является вершиной всех философских
и теологических голов. В роли такого избранника вы¬
ступает Георг Кульман181. Маркс и Энгельс с иронией
пишут о нем: «Он вдохновлен свыше и потому его вол¬
шебное слово непременно сдвинет с места самые устой¬
чивые горы; это — утешение для терпеливых созданий,
не находящих в себе достаточно энергии, чтобы горы
эти взорвать естественным порохом; это — прибежище
для слепых и робких, не способных заметить матери¬
альную связь в многообразно раздробленных явлениях
революционного движения»182. Основоположники марк¬
сизма обращают внимание на то, что Кульман, этот
«великий пророк», в своих спекулятивных вещаниях
лишь„ повторяет затасканные философские фразы. По¬
добно тому как чудотворные исцелители человеческого
тела обнаруживают незнание законов природы, точно
так же как знахари и панацеи в социальной области не
знакомы с законами социального мира. Знахарь из Голь¬
штейна и является социалистическим пастырем-чудо-
творцем. Он заявляет о необходимости основать на зем¬
ле «царство духа», «царство небесное». Кульман, следо¬
вательно, превращает реальное общество в «общество
67

идей», а действительное социальное движение — в идил¬
лическое, мирное преображение, в уютную жизнь, при
которой все имущие и властители мира могут спокойно
спать. Для Кульмана, как и для всякого идеалиста,
действительность заключается в теоретических абстрак¬
циях реальных событий 183.
Энгельс называет Кульмана пророком-шарлата-
ном 184, стремящимся обратить в свое учение вейтлингов-
ские коммунистические общины Швейцарии. С этой
целью он читал лекции, изданные под названием «Но¬
вый мир, или Царство духа на земле. Возвещение» 185.
В этой книге содержится «религия пророков» 186. Учение
Кульмана о новом мире — сентиментальный бред, об¬
леченный в полубиблейские фразы и преподнесенный со
свойственным пророкам высокомерием, что не помеша¬
ло вейтлингианцам носить на руках мошенника так же,
как ранние христиане носили Перегрина. Вейтлингиан-
цы позволяли Кульману внушать им, что в «новом мире»
он будет регулировать распределение благ, вследствие
чего уже в. старом мире ученики должны доставлять ему
все блага полными пригоршнями. И Кульман жил в
полное свое удовольствие за счет общины. Но это про¬
должалось не очень долго, так как растущий ропот не¬
верующих и угроза преследований со стороны властей
кантона Ваадт вынудили его покинуть Швейцарию 187.
* * *
Основоположники марксизма подвергли резкой кри¬
тике взгляды французского философа Огюста Конта —
основателя позитивизма. Как утверждает Маркс, Конт
и его последователи ничего не понимают в существую¬
щем экономическом строе. Они игнорируют тот факт,
что социальное преобразование, к которому стремится
рабочий класс, есть историческое, неизбежное порожде¬
ние этого строя. Позитивисты отстаивают вечность систе¬
мы наемного труда. Но они защищали бы также фео¬
дальную систему или систему рабства, если бы жили во
времена существования феодализма или рабовладель¬
ческого строя 188. «Они произносили бы неистовые тира¬
ды против связанных с этими общественными система¬
ми «злоупотреблений», но в то же время на все пред¬
сказания об уничтожении этих систем они отвечали бы
68

с высоты своего невежества догмой об их «вечности», о
том, что они исправляются «моральным сдерживанием»
(«ограничениями»)»189. Маркс показывает, что рабочие
никогда не шли на поводу у контизма. В составе I Ин¬
тернационала позитивисты представляли собой лишь
секцию в полдюжины человек. Их программа была от¬
вергнута Генеральным Советом. «Конт известен париж¬
ским рабочим как пророк режима империи (личной дик¬
татуры)—в политике, капиталистического господст¬
ва — в политической экономии, иерархии во всех сферах
человеческой деятельности, даже в сфере науки, и как
автор нового катехизиса с новым папой и новыми свя¬
тыми вместо старых» 19°. Философия позитивистов не
имеет ничего общего с идеей народной власти. Она стре¬
мится лишь заменить старую иерархию новой 191.
В письмах Энгельсу Маркс высказывает отрицатель¬
ное отношение к позитивизму. «Я штудирую теперь, кро¬
ме всего прочего, Конта, потому что англичане и фран¬
цузы так много кричат об этом субъекте. Их подкупает
в нем энциклопедичность, синтез. Но по сравнению с
Гегелем это нечто жалкое... И этот дрянной позитивизм
появился в 1832 году!» 192 Позитивная философия озна¬
чает невежество по части всего позитивного 193. Принци¬
пы контизма прямо противоречат принципам Устава
Интернационала 194. В письме Эдуарду Спенсеру Бизли
от 12 июня 1871 г. Маркс заявляет, что в качестве пар¬
тийного человека он занимает решительно враждебную
позицию по отношению к контизму, а как человек науки
очень невысокого мнения о нем 195. Энгельс в «Диалек¬
тике природы» обращает внимание на то, что изложен¬
ная Контом система классификации наук была списана
им у Сен-Симона. Она служила ему лишь ради распо¬
ложения учебного материала и в целях преподавания.
Тем самым в ней каждая наука исчерпывается прежде,
чем^ успели хотя бы только приступить к другой196.
В письме Марксу от 21 марта 1869 г. Энгельс отмечает,
что позитивистам достаточно знать кое-что о «ничто»,
чтобы быть в состоянии писать обо всем 197.
В системе Конта, утверждает Энгельс, содержится
ряд гениальных мыслей, которые были заимствованы им
у Сен-Симона. Однако Конт группировал их по своему
собственному разумению и переработал на свой собст¬
венный филистерский лад. Это привело к тому, что

идеи Сен-Симона были испорчены, изуродованы и опош¬
лены. В результате такой переработки система Конта
представляет собой до крайности нелепую, иерархически
организованную религиозную конституцию «с формен¬
ным папой во главе, что дало возможность Гексли ска¬
зать про контизм, что это — католицизм без христианст¬
ва» 1Э8.
О научной несостоятельности контизма неоднократ¬
но писал и В. И. Ленин. Так, в «Материализме и эмпи¬
риокритицизме» он говорит о коренном расхождении
материализма со всем широким течением позитивиз¬
ма 1ё<В. И. Ленин относит позитивистов к агностикам 200.
Немецкий философ и экономист Евгений Дюринг —
эклектик, сочетавший позитивизм с метафизическим ма¬
териализмом. Энгельс подверг уничтожающей критике
его взгляды в труде «Анти-Дюринг». По мнению Энгель¬
са, в лице Дюринга выступает один из характернейших
типов той развязной псевдонауки, которая в 70-х годах
XIX в. повсюду лезла на передний план и все заглушала
грохотом своего высокопарного пустозвонства201. Он
провозглашает себя единственным истинным филосо¬
фом своего времени и «обозримого» будущего. Свои по¬
ложения объявляет окончательными истинами в послед¬
ней инстанции. Дюринг заявляет, что обладает единст¬
венным строго научным методом исследования. Энгельс
высмеивает его претензии па истинность и непогреши¬
мость своих воззрений 202. Согласно учению Дюринга,
утверждает Энгельс, философия обнимает принципы
всякого знания и воли. Эти принципы имеют значение
для любого бытия, они идут впереди тех объектов, к ко¬
торым должны применяться. Следовательно, Дюринг
оперирует принципами, выведенными из мышления, а не
из внешнего мира, выдвигает на первый план основные
положения, с которыми должны сообразоваться при¬
рода и человек. Он игнорирует то, что не природа и че¬
ловечество сообразуются с принципами, а, наоборот,
принципы верны лишь в такой мере, в какой они соот¬
ветствуют природе и истории общества 203. «Таково един¬
ственно материалистическое воззрение на предмет, а
противоположный взгляд г-на Дюринга есть идеалисти¬
ческий взгляд, переворачивающий вверх ногами дейст¬
вительное соотношение, конструирующий действитель¬
ный мир из мыслей, из предшествующих миру и сущест-
70

вующих где-то от века схем, теней или категорий...» 204
Опровергая суждения Дюринга, Энгельс подчерки¬
вает, что мышление и сознание — продукты человече¬
ского мозга, а сам человек — продукт природы, развив¬
шийся вместе с ней. Поэтому мышление и сознание не
противоречат остальной связи природы, а соответствуют
ей. Но Дюринг не согласен с такой простой трактовкой
предмета, так как это не созвучно его заявлению, что
он мыслит от имени сознательных существ всех небес¬
ных тел. Дюринг отрывает мышление от его единствен¬
ной реальной основы, т. е. от человека и природы. Вме¬
сте с тем тонет в такой идеологии, которая делает его
эпигоном Гегеля. На подобной идеологической основе
невозможно создать никакого материалистического уче¬
ния 205. Дюринг выводит всю чистую математику непо¬
средственно из головы, т. е. не прибегая к опыту, полу¬
чаемому из внешнего мира. Он совершенно не прав, ког¬
да полагает, что в математике разум имеет дело только
с продуктами собственного творчества и воображения.
Не видит, что понятия числа и фигуры заимствованы
исключительно из внешнего мира. Как и все другие нау¬
ки, математика возникла из внешнего мира. Как и все
другие науки, математика возникла из практических
нужд людей 206.
Энгельс показывает несостоятельность утверждения
Дюринга, что мир имеет начало во времени и конец в
пространстве. По его мнению, вечность во времени и
бесконечность в пространстве состоят в том, что они не
имеют конца ни в какую сторону. Бесконечность полна
противоречий. Противоречие состоит уже в том, что
бесконечность слагается из одних только конечных ве¬
личин 207. «Именно потому, что бесконечность есть
противоречие, она представляет собой бесконечный, без
конца развертывающийся во времени и пространстве
процесс. Уничтожение этого противоречия было бы кон¬
цом' бесконечности»ш. К тому же нельзя забывать, что
пространство и время основные формы всякого бытия.
Бытие вне времени есть такая же бессмыслица, как бы¬
тие вне пространства 209. Из утверждения Дюринга об
изначальности времени вытекает, что до этого начала
мир находился в неизменном, самому себе равном со¬
стоянии. Но если мир находился некогда в таком со¬
стоянии, когда в нем не происходило никакого измене¬
71

ния, то возникает вопрос, как он мог перейти от этого
состояния к изменениям. Здесь Дюринг должен прибег¬
нуть к первому толчку, приведшему мир в движение210.
«Но «первый толчок» есть, как известно, только другое
выражение для обозначения бога. Г-н Дюринг, уверяв¬
ший нас, что в своей мировой схематике он начисто раз¬
делался с богом и потусторонним миром, здесь сам же
вводит их опять — в заостренном и углубленном виде —
в натурфилософию» 2П.
Энгельс, разбирая суждения Дюринга по вопросам
космогонии, физики и химии, обращает внимание на то,
что при объяснении образования нынешнего мира он
сводит движение к механической силе, как к его якобы
основной форме. Тем самым Дюринг лишает себя воз¬
можности понять действительную связь между материей
и движением. Он не понимает, что движение есть форма
бытия материи, нигде и никогда не бывало материи без
движения. Всякий покой относителен, он имеет смысл
только по отношению к определенной форме движения.
Оно несотворимо и неразрушимо, как и сама материя.
Поскольку движение не может быть создано, то оно мо¬
жет быть только перенесено212. От астрономии Дюринг
переходит к механике и физике. Он не может объяснить
тот факт, что движение должно находить свою меру в
своей противоположности, в покое. Ведь это вопиющее
противоречие, а всякое противоречие, по мнению Дю¬
ринга, есть бессмыслица. Для диалектического понима¬
ния действительности возможность выразить движение
в его противоположности не представляет затруднений.
Для него абсолютного покоя, безусловного равновесия
не существует213. «Отдельное движение стремится к рав¬
новесию, совокупное движение снова устраняет равнове¬
сие. Таким образом, покой и равновесие там, где они
имеют место, являются результатом того или иного
ограниченного движения, и само собой понятно, что это
движение может быть измеряемо своим результатом, мо¬
жет выражаться в нем и вновь из него получаться в той
или иной форме»214. Дюринг, будучи настоящим мета¬
физиком, сначала создает между движением и равнове¬
сием зияющую пропасть, а затем удивляется, что не
может через нее построить мост 215.
Для объяснения перехода от неорганического к орга¬
ническому миру Дюринг оперирует понятием цели. По
72

мнению Энгельса, последний заимствовал это у Гегеля,
который в своей «Логике» переходит от химизма к жиз¬
ни при помощи телеологии. Однако применение понятия
цели приводит людей к бессмысленному навязыванию
природе сознательных и намеренных действий216. Эн¬
гельс считает необоснованными нападки Дюринга на
дарвинизм. Дюринг упрекает Дарвина за перенос тео¬
рии народонаселения Мальтуса из политической эконо¬
мии в естествознание. Он утверждает, что в своей тео¬
рии борьбы за существование Дарвин находится во
власти ненаучной полупоэзии. Опровергая суждения
Дюринга, Энгельс показал роль Дарвина в формулиров¬
ке основных положений эволюционной теории, в объяс¬
нении процесса возникновения домашних животных и
культурных растений путем естественного отбора217.
Дюринг утверждает, что в учении об органической жиз¬
ни (биологии) следует говорить о композиции вместо
развития. Энгельс считает это утверждение Дюринга
несостоятельным. По его мнению, Дюринг не понимает,
что жизнь есть способ существования белковых тел, за¬
ключающийся в постоянном самообновлении их химиче¬
ских составных частей218. «...Жизнь, обмен веществ,
происходящий путем питания и выделения, есть само-
совершающийся процесс, внутренне присущий, прирож-
денный своему носителю — белку, процесс, без которого
белок не может существовать» 219.
При трактовке вопросов морали и права Дюринг one
рирует так называемыми вечными истинами. Он, напри¬
мер, утверждает, что добро все-таки не зло, а если не
проводят разницы между ними, то исчезает всякая
нравственность. Энгельс показывает несостоятельность
этих суждений Дюринга. По его мнению, представления
о добре и зле настолько менялись от народа к народу,
от столетия к столетию, что часто противоречили друг
другу. Во второй половине XIX в. проповедовалась хри-
стианско-феодальная мораль, унаследованная от преж¬
них времен. Она в свою очередь распадалась в основном
на католическую и протестантскую. Рядом с ними фигу¬
рировали буржуазная мораль и пролетарская мораль
будущего. Следовательно, каждый из трех классов тог¬
дашнего общества — феодальная аристократия, буржуа¬
зия и пролетариат — имел свою особую мораль. Это
свидетельствует о том, что в основе нравственных воз¬
73

зрений людей лежат в последнем счете их практические
отношения. Поэтому следует отвергнуть всякую попыт¬
ку навязывать людям моральную догматику в качестве
вечного и неизменного нравственного закона. Посколь¬
ку общество в течение столетий двигалось в классовых
противоположностях, то мораль неизменно была клас¬
совой моралью 220. «...Действительно человеческая мо¬
раль станет возможной лишь на такой ступени развития
общества, когда противоположность классов будет не
только преодолена, но и забыта в жизненной практике.
А теперь пусть оценят самомнение г-на Дюринга, кото¬
рый, находясь в гуще старого классового общества,
претендует, накануне социальной революции, навязать
будущему, бесклассовому обществу вечную, не завися¬
щую от времени и реальных изменений мораль!»221
К морали и праву Дюринг применяет математический
метод, надеясь таким путем придать добытым результа¬
там характер подлинных неизменных истин. По мнению
Энгельса, Дюринг в данном случае прибегает к иной
форме старого, так называемого априорного, метода, со¬
гласно которому свойства какой-либо вещи познаются
не путем обнаружения их в ней самой, а посредством
логического выведения их из понятия предмета. Отраже¬
ние вещи, ее понятие превращается в мерку для самой
вещи. Теперь уже не понятие должно сообразоваться с
предметом, а предмет должен находиться в соответствии
с понятием. Дюринг конструирует мораль и право не из
действительных общественных отношений людей, а из
понятия. Он воображает, что создает нравственное и
правовое учение для всех миров и всех времен. На са¬
мом же деле Дюринг дает искаженное и поставленное
вверх ногами отражение течений своего времени 222.
Дюринг утверждает, что в действительном мире от¬
сутствуют противоречия. Энгельс опровергает это
утверждение. По его мнению, пока люди рассматривают
вещи как покоящиеся и безжизненные, они не видят
никаких противоречий в них. Но когда начинают рас¬
сматривать вещи в- их движении и изменении, в их
взаимном воздействии друг на друга, сразу наталкива¬
ются на противоречия. Уже простое механическое пере¬
мещение может осуществиться лишь в силу того, что
тело в один и тот же момент времени находится в дан¬
ном месте и в другом. Если даже механическое переме-
74

щение содержит в себе противоречие, то тем более его
можно обнаружить в высших формах движения мате¬
рии, в особенности в органической жизни. Жизнь преж¬
де всего заключается в том, что живое существо в каж¬
дый данный момент является тем же самым и все-таки
иным. Таким образом, жизнь есть противоречие, сущест¬
вующее в самих вещах и процессах, беспрестанно само
себя порождающее и разрешающее. Как только это
противоречие прекращается, наступает смерть. В сфере
мышления противоречие проявляется между внутренне
неограниченной человеческой способностью познания и
ее действительным осуществлением только в ограничен¬
но познающих людях. Это противоречие разрешается в
бесконечном ряде последовательных поколений 223.
Подводя итог анализу суждений Дюринга в области
философии, Энгельс утверждает: при первом же при¬
косновении к ним эти суждения оказались чистейшим
шарлатанством. По мнению Энгельса, Дюринг препод¬
нес читателям космогонию, исходным пунктом которой
является «равное самому себе состояние материи». Та¬
кое состояние можно представить только путем неверо¬
ятной путаницы относительно связи материи и движения,
а также лишь при допущении бога, который один спо¬
собен помочь переходу такого состояния в движение.
При рассмотрении органической природы Дюринг про¬
являет полное невежество в области биологии. В сфере
морали и права опошление учения Руссо привело его не
к лучшим результатам, чем вульгаризация Гегеля в пре¬
дыдущих отделах 224. Дюринг «оказался субъективно
ограниченным не только своими крайне недостаточны¬
ми... познаниями, узко метафизическим способом мыш¬
ления и карикатурным самовозвеличением, но и просто
своими личными ребяческими причудами» 225.
* * *
Маркс и Энгельс критиковали идеалистическую трак¬
товку роли идей в развитии общества. Они утверждали,
что в обществе в отличие от природы действуют созна¬
тельные существа, поведение которых определяют объ¬
ективные экономические факторы. В работе «Восемнад¬
цатое брюмера Луи Бонапарта» Маркс пишет: «Люди
сами делают свою историю, но они ее делают не так,
75

как им вздумается, при обстоятельствах, которые не са¬
ми они выбрали, а которые непосредственно имеются
налицо, даны им и перешли от прошлого. Традиции всех
мертвых поколений тяготеют, как кошмар, над умами
живых» 226. В «Святом семействе» Маркс и Энгельс
утверждают, что идеи сами по себе никогда не могут
выводить за пределы старого мирового порядка. Они
могут выводить только за пределы идей этого порядка.
Для осуществления идей необходимы люди, которые
должны употребить практическую силу227. Маркс в
«Капитале» обращает внимание, что один и тот же эко¬
номический базис может обнаруживать в своем прояв¬
лении бесконечные вариации благодаря естественным
условиям, разнообразным эмпирическим обстоятельст¬
вам, внешним историческим влияниям и т. д.228
Энгельс критиковал немецкого буржуазного социо¬
лога Пауля Барта за утверждение, что марксисты отри¬
цают всякое обратное влияние политических и иных
отражений экономического движения на само это дви¬
жение. В письме Конраду Шмидту от 27 октября 1890 г.
он отмечает, что Барт просто сражается с ветряными
мельницами. «Ему следует заглянуть лишь в «18 брюме¬
ра» Маркса, где речь и идет почти только о той особой
роли, которую играют политическая борьба и события,
конечно, в рамках их общей зависимости от экономи¬
ческих условий; или посмотреть «Капитал», например,
отдел о рабочем дне, где показано, какое решительное
действие оказывает законодательство, которое ведь яв¬
ляется политическим актом, или отдел, посвященный
истории буржуазии (24-я глава). К чему же мы тогда
боремся за политическую диктатуру пролетариата, если
политическая власть экономически бессильна? Насилие
(то есть государственная власть) —это тоже экономиче¬
ская сила!» 229.
Основоположники марксизма выступали против вся¬
кого рода попыток свести исторический материализм к
экономическому материализму, согласно которому эко¬
номика является единственной силой общественного
развития. Экономический материализм возник как реви¬
зия и извращение материалистического понимания исто¬
рии. Сторонники экономического материализма отверга¬
ли или принижали в историческом процессе значение
политики, идеологии, активной общественной деятель¬
76

ности. Исторический материализм подчеркивает обрат¬
ное воздействие политических учреждений, идей и тео¬
рий на породивший их базис.
* * *
Маркс и Энгельс показали реакционную сущность
мальтузианства — системы буржуазных воззрений на
народонаселение. Эта система получила свое название
от английского экономиста и священника Томаса Робер¬
та Мальтуса, который утверждал, что рост средств су¬
ществования отстает от роста народонаселения. Это
является причиной нищеты и бедственного положения
людей. Соответствие между численностью населения и
количеством средств существования устанавливается
путем эпидемий, войн, голодовок и иных факторов, при¬
водящих к истреблению огромных масс людей 230. Маль¬
тус пытался подкрепить свою теорию народонаселения
ссылкой на библейский догмат о первородном грехе
Адама и Евы. Об этом пишет Маркс: «Для Мальтуса
характерна глубокая низость мысли,— низость, какую
может себе позволить только поп, который в людской
нищете видит наказание за грехопадение и вообще не
может обойтись без «земной юдоли скорби», но вместе
с тем, имея в виду получаемые им церковные доходы и
используя догму о предопределении, находит весьма для
себя выгодным «услаждать» господствующим классам
пребывание в этой юдоли скорби»231.
Как утверждает Маркс, Мальтус не был человеком
науки. В его лице выступал адвокат господствующих
классов, их бесстыдный сикофант 232. Мальтус — про¬
фессиональный прислужник земельной аристократии.
Он экономически оправдывал ее ренты, синекуры, расто¬
чительность и т. д. Защищал интересы промышленной
буржуазии только в той мере, в какой они совпадали с
интересами лендлордов и их прихлебателей, т. е. защи¬
щал' их против пролетариата. Там же, где интересы зе¬
мельной аристократии и промышленной буржуазии рас¬
ходились, английский священник становился на сторону
аристократии против буржуазии 233. Маркс обращает
внимание на то, что Мальтус был бессовестным плагиа¬
тором 234. По словам Маркса, работа Мальтуса «в своей
первоначальной форме есть не что иное, как ученически-
77

поверхностный и поповски-напыщенный плагиат из Де¬
фо, сэра Джемса Стюарта, Таунсенда, Франклина, Уол¬
леса и т. д. и не содержит ни одного самостоятельного
положения» 235. Теорию народонаселения Мальтуса
Маркс считает пасквилем на человеческий род 236. Пишет
о вредности, глупости, низости и лицемерии этой тео¬
рии 237.
Мальтус извлекал из добытых наукой данных только
такие выводы, которые полезны аристократии против
буржуазии и им обеим против пролетариата. Он поэто¬
му выступал за расширение производства лишь в той
мере, в какой оно служит выгоде господствующих клас¬
сов. По мнению Маркса, уже первое сочинение Мальтуса
преследовало определенную практическую цель: «эконо¬
мически» доказать утопичность стремлений французской
революции и ее сторонников в Англии к преобразова¬
ниям в области общественой жизни. Следовательно, это
произведение защищало существующий строй против
исторического развития. К тому же оно ставило своей
задачей оправдать войну против революционной Фран¬
ции. В своих работах Мальтус ради производства низво¬
дит рабочих до положения вьючного скота, обрекает их
на безбрачие и голодную смерть. Однако там, где тре¬
бования производства сокращают лендлорду его «ренту»
или угрожают «десятине» государственной церкви,
Мальтус изо всех сил старается требования производст¬
ва принести в жертву особым интересам господствую¬
щих классов. Ради этой цели он фальсифицирует свои
выводы 238. По словам Маркса, «выводы Мальтуса по
научным вопросам сфабрикованы «с оглядкой» на гос¬
подствующие классы вообще и на реакционные элемен¬
ты этих господствующих классов в особенности; а это
значит: Мальтус фальсифицирует науку в угоду интере¬
сам этих классов. Наоборот, его выводы безоглядно-ре¬
шительны, беспощадны, поскольку дело касается угне¬
тенных классов. Он не только беспощаден, но и выстав¬
ляет напоказ свою беспощадность, цинически кичится
ею и доводит свои выводы, поскольку они направлены
против «отверженных», до крайности, даже превышая
ту меру, которая с его точки зрения еще могла бы быть
как-то научно оправдана» 239.
Ненависть английского рабочего класса к Мальтусу
Маркс считает вполне оправданной. По его мнению, на¬
78

род инстинктивно почувствовал, что против него высту¬
пает не ученый, а купленный его врагами защитник
интересов эксплуататорских классов. В сочинении Маль¬
туса о народонаселении невозможно обнаружить ни од¬
ного нового научного слова. Это произведение представ¬
ляет собой лишь назойливую капуцинскую проповедь240.
Одним из самых фанатических мальтузианцев был про¬
фессор теологии Т. Чалмерс. Для него, пишет Маркс,
единственным средством против всех социальных не-
устройств является религиозное воспитание рабочего
класса. Под этим Чалмерс понимал «христиански-при-
украшенное, поповски-назидательное вдалбливание
мальтусовской теории народонаселения»241.
Энгельс охарактеризовал теорию Мальтуса как са¬
мое откровенное провозглашение войны буржуазии про¬
тив пролетариата 242. Он отмечает, что эта теория очень
плохо согласуется с библейским учением о совершенст¬
ве бога и его творения 24Э. По его мнению, теория народо¬
населения есть самая грубая и варварская система из
всех когда-либо существовавших. Она втаптывает в грязь
все прекрасные речи о любви к человеку и всемирном
гражданстве 244. Энгельс подчеркивает, что Мальтус
украл у своих предшественников упомянутую теорию,
как и все остальные свои идеи 245.
* * *
В своих произведениях, особенно в «Анти-Дюринге»
и «Диалектике природы», Энгельс уделяет большое вни¬
мание развитию естествознания во второй половине
XIX в. Он рассматривает это развитие в свете имевшего
тогда место разрыва между наукой и передовой филосо¬
фией. Как утверждает Энгельс, уже в начале XIX в. ре¬
зультаты исследований в области геологии, эмбриоло¬
гии, физиологии растений и животных, а также в орга¬
нической химии приводили к выводу, что в природе все
процессы, протекают диалектически. Однако эти резуль¬
таты находились в противоречии с неумением ученых
пользоваться диалектическим методом 246. «Но так как и
до сих пор можно по пальцам перечесть естествоиспы¬
тателей, научившихся мыслить диалектически, то этот
конфликт между достигнутыми результатами и укоре¬
нившимся способом мышления вполне объясняет ту
79

безграничную путаницу, которая господствует теперь в
теоретическом естествознании и одинаково приводит в
отчаяние как учителей, так и учеников, как писателей,
так и читателей» 247. В статье «Роль труда в процессе
превращения обезьяны в человека» Энгельс отмечает,
что благодаря совместной деятельности руки, органов
речи и мозга люди приобрели способность выполнять все
более сложные операции. Со временем самый труд ста¬
новился более совершенным и многосторонним. Всю
заслугу быстрого развития цивилизации люди стали при¬
писывать голове, вследствие чего они привыкли объяс¬
нять свои действия из своего мышления, вместо того
чтобы объяснить их из своих потребностей. В результа¬
те такой привычки возникло постепенно то идеалистиче¬
ское мировоззрение, которое овладело умами в особен¬
ности со времени падения Римской империи 248. «Оно и
теперь владеет умами в такой мере, что даже наиболее
материалистически настроенные естествоиспытатели из
школы Дарвина не могут еще составить себе ясного
представления о происхождении человека, так как, в си¬
лу указанного идеологического влияния, они не видят
той роли, которую играл при этом труд» 249.
Нет ни одной книги по естествознанию, пишет Эн¬
гельс, при чтении которой не создалось бы впечатление,
что сами ученые чувствуют, как сильно господствует над
ними разброд и путаница в области теоретических изы¬
сканий. Естествоиспытатели понимают необходимость
приведения их метода мышления в соответствие с ре¬
зультатами научных исследований. «Здесь действитель¬
но нет никакого другого выхода, никакой другой воз¬
можности добиться ясности, кроме возврата в той или
иной форме от метафизического мышления к диалекти¬
ческому» 25°. Энгельс считает, что этот возврат в значи¬
тельной степени уже происходит, особенно в биологии.
Но в силу его стихийности получается длительный про¬
цесс, при котором приходится преодолевать множество
излишних трений 251. В «Диалектике природы» Энгельс
неоднократно показывает различие и противополож¬
ность между тем, что естествознание думает, и тем, что
оно делает. Так, констатируя, что Дарвин фактически
преодолевает господствующую тогда метафизическую
трактовку категорий случайности и необходимости, Эн¬
гельс спрашивает: «В то время как естествознание
80

продолжало так думать, что сделало оно в лице Дарви¬
на?» 252 Энгельс подчеркивает тезис о необходимости в
любой научной области исходить из данных нам фактов.
Это значит, что и в теоретическом естествознании нель¬
зя конструировать связи и вносить их в факты, а надо
извлекать их из фактов 253. В некрологе «Карл Шорлем-
мер» Энгельс утверждает, что тот, кто желает что-либо
достичь в области теоретического естествознания, дол¬
жен рассматривать явления природы как величины из¬
менчивые, текучие 254.
В письме Марксу от 21 марта 1869 г. Энгельс сооб¬
щает, что превращение сил природы, особенно превра¬
щение теплоты в механическую силу, послужило в Гер¬
мании поводом для нелепейшей теории, согласно кото¬
рой мир становится все холоднее, температура в
пределах Вселенной все более выравнивается, вследст¬
вие чего в конце концов наступит момент, когда всякая
жизнь станет невозможной и весь мир будет состоять
из замерзших шаров. По мнению Энгельса, попы ухва¬
тятся за эту теорию как за последнее слово материализ¬
ма. Но ничего глупее этого нельзя придумать. «Так как,
согласно этой теории, в существующем мире количество
теплоты, которое должно превратиться в другие виды
энергии, все более превышает количество других видов
энергии, которые могут превратиться в теплоту, то есте¬
ственно, что первоначальное горячее состояние, с кото¬
рого начинается охлаждение, становится абсолютно не¬
объяснимым и даже бессмысленным и предполагает
поэтому существование бога. Первый толчок Ньютона
превращается в первое нагревание» 255. Энгельс крити¬
ковал идеалистов за возвеличение человека над другими
животными. В письме Марксу от 14 июля 1858 г. он
утверждает, что на каждом шагу бросается в глаза
полнейшее соответствие строения человека с остальны¬
ми млекопитающими. В основных чертах это соответст¬
вие можно обнаружить у всех позвоночных, а в более
скрытой форме даже у насекомых, ракообразных и
т д 253
Таким образом, в трудах Маркса и Энгельса идеа¬
лизм и материализм рассматриваются как два основ¬
ных враждебных друг другу направления в философии.
Они различаются между собой характером решения ос¬
новного вопроса философии. Идеализм утверждает, что
6 Зак. 638
81

первичным, изначальным является дух, идея, сознание,
а вторичным — природа, материя. Такое утверждение
сближает идеализм с основными положениями всякой
религии о конечности мира во времени и пространстве
и сотворении его богом. Материализм, наоборот, при¬
знает первичность материального и вторичность духов¬
ного, что означает признание несотворенности мира,
бесконечности его во времени и пространстве. Между
материализмом и идеализмом находятся непоследова¬
тельные дуалистические течения, считающие материаль¬
ную и духовную субстанции равноправными началами.
Исходным мотивом этих течений является попытка при¬
мирить материализм и идеализм. Дуалистический отрыв
сознания от материи приводит в конечном итоге к идеа¬
лизму. Идеалистическое направление в философии рас¬
падается на две основные разновидности: на субъектив¬
ный и объективный идеализм. Приверженцы субъек¬
тивного идеализма считают первичным ощущение,
представление, сознание отдельного индивидуума. По¬
следователи же объективного идеализма за исходный
пункт принимают некое потустороннее сознание — «аб¬
солютный дух», «мировой разум» и т. д. Возникновение
идеализма было обусловлено отделением умственного
труда от физического. Стал развиваться взгляд, согласно
которому идеи являются причиной всех действий чело¬
века и всего происходящего в мире. Такой взгляд нахо¬
дил себе питательную почву в антагонистическом обще¬
стве, где наука и образование находились на службе
эксплуататорских классов. На протяжении веков идеа¬
лизм, как правило, выступал в качестве мировоззрения
реакционных классов и группировок, не заинтересован¬
ных в правильном отражении реальной действительно¬
сти, в перестройке общества на новых началах. Идеа¬
лизм имеет не только социальные корни, но и гносеоло¬
гические. В самом процессе познания заключена воз¬
можность отрыва понятий от их объектов. Этот отрыв
можно обнаружить уже в самой элементарной абстрак¬
ции. Там, где нет социальных источников, питающих
идеализм, там отсутствуют и гносеологические корни.
В противоположность идеализму материализм, как пра¬
вило, отражал интересы передовых, прогрессивных клас¬
сов и слоев общества.

Глава III ПРОИСХОЖДЕНИЕ РЕЛИГИИ
И ЕЕ СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ
Основоположники марксизма рассматривают религию
как одну из форм общественного сознания, фантастиче¬
ское отражение в голове человека стихийных сил приро¬
ды и общества, продукт несовершенной социальной жиз¬
ни людей. Согласно учению Маркса и Энгельса, корни
религии надо искать в материальной жизни. Тому или
иному общественному строю соответствует та или иная
форма религиозного сознания. Уже в ранней работе
«К критике гегелевской философии права» Маркс
утверждает, что не религия создает человека, а человек
религию. Отмечая земное происхождение религии, он
рассматривает ее как фантастическое воплощение тех
отношений, которые господствуют в человеческом об¬
ществе К Во введении к этой работе Маркс пишет, что
человек, создающий религию, не абстрактное, где-то вне
мира ютящееся существо. «Человек — это мир человека,
государство, общество. Это государство, это общество
порождают религию, превратное мировоззрение, ибо сами
они — превратный мир. Религия... претворяет в фанта¬
стическую действительность человеческую сущность, по¬
тому что человеческая сущность не обладает истинной
действительностью» 2.
Развивая высказанные мысли, Маркс утверждает,
что борьба против религии означает косвенно борьбу
против того мира, духовной усладой которого является
религия. Религиозное убожество есть выражение дейст¬
вительного* убожества и одновременно протест против
него. Религия — вздох угнетенной твари, опиум народа,
дух бездушных порядков, иллюзорное солнце, движу¬
щееся вокруг человека до тех пор, пока он не начинает
двигаться вокруг самого себя. Упразднение религии как
иллюзорного счастья народа равнозначно требованию
6*
83:

€го действительного счастья. Требование отказа человека
от иллюзий о своем положении есть требование устранить
такое положение, которое нуждается в иллюзиях. Следо¬
вательно, критика религии освобождает человека от
иллюзий, чтобы он мыслил, действовал и строил свою
жизнь на основе велений разума 3. «Критика неба пре¬
вращается, таким образом, в критику земли, критика ре¬
лигии — в критику права, критика теологии — в критику
политики»4. По мнению Маркса, теория способна овла¬
деть массами, когда она становится радикальной, т. е.
понимает вещь в ее корне. Но для человека корнем
является сам человек. В силу этого обстоятельства «кри¬
тика религии завершается учением, что человек — выс¬
шее существо для человека, завершается, следовательно,
категорическим императивом, повелевающим ниспро¬
вергнуть все отношения, в которых человек является
униженным, порабощенным, беспомощным, презренным
существом» 5.
Как утверждает Маркс, каждая религия считает, что
она отличается от всех остальных — мнимых — религий
своей особенной сущностью и именно в этой своей опре¬
деленности есть истинная религия б. Теологи устанавли¬
вают два рода религий: всякая чужая религия—выдумка
людей, тогда как их собственная религия есть эмана¬
ция бога 7. Человек, исповедующий определенную рели¬
гию, видит в ней религию вообще, а вне ее усматривает
одни только лжерелигии 8. По мнению Маркса, умение
оперировать правовыми формулами делает человека
адвокатом, а умение отправлять церковные обряды —
брахманом. Как в процессе развития религии, так и в
процессе развития права форма превращается в содер¬
жание 9.
В работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта»
Маркс выясняет причины возникновения и распростране¬
ния верований в реальность чудес. По его мнению, «сла¬
бость всегда спасалась верой в чудеса; она считала врага
побежденным, если ей удавалось одолеть его в своем
воображении посредством заклинаний, и утрачивала
всякое чувство реальности из-за бездейственного превоз¬
несения до небес ожидающего ее будущего и подвигов,
которые она намерена совершить, но сообщать о которых
она считает пока преждевременным» 10. В «Дебатах о
свободе печати» утверждает, что отчаяние человека в
м

собственном спасении превращает его личные слабости в
слабости человечества. Отчаяние же в спасении челове¬
чества отказывает последнему в праве следовать прису¬
щим ему естественным законам п.
Настоящим ключом к пониманию сущности и харак¬
терных особенностей восточных религий Маркс считает
отсутствие частной собственности на землю 12. Выясняя
социальную природу религий Индии, он отмечает, что
там с самых давних времен существовала система сель¬
ских общин. Эти общины всегда были основой восточного
деспотизма, они ограничивали разум человека самыми
узкими рамками, делали из него непокорное орудие суе¬
верия. Члены общин, сосредоточив все свои интересы на
клочке земли, спокойно наблюдали, как рушились целые
империи и истреблению подвергалось население боль¬
ших городов. Эта неподвижная и растительная жизнь
сделала даже убийство религиозным ритуалом. Сельские
общины подчиняли человека внешним обстоятельствам,
вместо того чтобы сделать его властелином этих обстоя¬
тельств13. Они «превратили саморазвивающееся общест¬
венное состояние в неизменный, предопределенный при¬
родой рок и тем создали грубый культ природы, унизи¬
тельность которого особенно проявляется в том факте,
что человек, этот владыка природы, благоговейно па¬
дает на колени перед обезьяной Ханумани и перед коро¬
вой Сабалой» 14. Маркс считает, что Индостан напоми¬
нает Италию азиатских масштабов. То же богатство
даров земли, та же раздробленность в политическом
устройстве. Однако в социальном положении Индостан
представляет собой Ирландию Востока. Это сочетание
Италии и Ирландии, «мира сладострастия и мира печа¬
ли, было предвосхищено в древних традициях религии
Индостана. Эта религия одновременно является рели¬
гией чувственных излишеств и религией умерщвляющего
плоть аскетизма, религией Лингама и религией Джаг-
гернауда, религией монаха и религией баядерки» 15.
В «Капитале» Маркс отмечает, что при капиталисти¬
ческом производстве над человеком господствует продукт
его собственных рук, а в религии над ним господствует
продукт его собственной головы 16. По его мнению, для
общества товаропроизводителей наиболее подходящая
форма религии христианство с его культом абстрактного
человека, особенно в его буржуазных разновидностях,

каковы протестантизм, деизм и т. д. При древнеазиат¬
ских, античных и т. д. способах производства обществен¬
ные организмы несравненно более просты, чем буржуаз¬
ный. Они покоятся или на незрелости индивидуального
человека, или на непосредственных отношениях господ¬
ства и подчинения. Условие их существования — это
низкая ступень развития производительных сил, а также
ограниченность всех отношений людей друг к другу и к
природе. Эта действительная ограниченность отражается
в древних религиях, обожествляющих природные явле¬
ния, и в народных явлениях 17. В работе «К критике по¬
литической экономии» Маркс подчеркивает, что товаро¬
владелец развивается в космополита в такой же мере, в
какой деньги развиваются в мировые деньги. Товар сам
по себе оказывается выше всяких религиозных, полити¬
ческих, национальных и языковых границ. Его всеобщий
язык проявляется в цене, а общая сущность — в деньгах.
«Вместе с развитием мировых денег, в противополож¬
ность национальной монете, развивается космополитизм
товаровладельца, как вера практического разума, в про¬
тивоположность традиционным религиозным, националь¬
ным и прочим предрассудкам, которые затрудняют обмен
веществ среди человечества» 18.
Маркс подчеркивает некритичность всякой истории
религии, абстрагирующейся от материального базиса.
Полагает, что значительно легче с помощью анализа
вскрыть земное ядро туманных религиозных представле¬
ний, чем из данных отношений реальной жизни вывести
соответствующие им религиозные формы. Последний ме¬
тод есть единственно материалистический и научный 19.
Маркс обращает внимание на то, что «в находящемся в
плену у религии процессе мышления продукт мышления
не только претендует на господство над самим мышле¬
нием, но и осуществляет это господство» 20.
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс утверж¬
дают, что сущность религии следует искать в материаль¬
ном мире21. В предисловии к книге отмечают, что на про¬
тяжении веков люди создавали ложные представления о
себе самих. Они строили взаимные отношения согласно
своим представлениям о боге. Порождения их головы
стали господствовать над ними. Люди, будучи творцами,
склонились перед своими творениями22. По мнению
Маркса и Энгельса, производство идей и представлений
86

непосредственно вплетено в материальную деятельность
людей. Но речь идет о действительных людях, деятель¬
ность которых обусловлена определенным развитием их
производительных сил. Сознание есть не что иное, как
осознанное бытие. Если в области идеологии люди и их
отношения оказываются поставленными на голову, то и
это явление проистекает из исторического процесса их
жизни23. «Даже туманные образования в мозгу людей, и
те являются необходимыми продуктами, своего рода
испарениями их материального жизненного процесса, ко¬
торый может быть установлен эмпирически и который
связан с материальными предпосылками. Таким образом,
мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и
соответствующие им формы сознания утрачивают види¬
мость самостоятельности. У них нет истории, у них нет
развития; люди, развивающие свое материальное произ¬
водство и свое материальное общение, изменяют вместе
с этой своей действительностью также свое мышление и
продукты своего мышления. Не сознание определяет
жизнь, а жизнь определяет сознание» 24. Маркс и Энгельс
отмечают, что такое объяснение процесса образования
идей и представлений исходит из существования реаль¬
ных людей, взятых не в какой-то фантастической замкну¬
тости, а в своем действительном процессе развития. Когда
изображается реальный процесс жизни, история общест-*
ва перестает быть собранием мертвых фактов, как у эм¬
пириков, или же деятельностью воображаемых субъек¬
тов, какова она у идеалистов 25.
Следовательно, сознание, утверждают Маркс и Эн¬
гельс, есть общественный продукт и остается им, пока
существуют люди. Первоначально сознание есть осозна¬
ние ближайшей чувственно воспринимаемой среды, а
также ограниченной связи с другими лицами. Сознание
необходимости установления отношений с окружающими
индивидами является началом осознания того, что чело¬
век живет в обществе. Начало это носит животный ха¬
рактер, как-и сама общественная жизнь на данной сту¬
пени развития. Человек отличается от барана лишь тем,
что сознание заменяет ему инстинкт. Это баранье созна¬
ние развивается благодаря росту производительных сил
и потребностей людей. Вместе с тем развивается и раз¬
деление труда, которое становится действительным раз¬
делением лишь тогда, когда появляется разделение ма¬
87

териального и духовного труда 26. «С этого момента со¬
знание может действительно вообразить себе, что оно
нечто иное, чем осознание существующей практики, что
оно может действительно представлять себе что-нибудь,
не представляя себе чего-нибудь действительного,— с
этого момента сознание в состоянии эмансипироваться от
мира и перейти к образованию «чистой» теории, теоло¬
гии, философии, морали и т. д.» 27 Основоположники
марксизма подчеркивают, что в религии люди превра¬
щают свой эмпирический мир в некую мыслимую сущ¬
ность, противостоящую им как нечто чуждое. Объясняет¬
ся это «не посредством выведения из каких-нибудь дру¬
гих понятий, из «Самосознания» и тому подобной чепухи,
а из всего существующего доныне способа производства
и общения, который так же не зависит от чистого понятия,
как изобретение сельфактора и использование железных
дорог не зависят от гегелевской философии» 28.
Энгельс утверждает, что всякая религия есть фанта¬
стическое отражение в головах людей тех внешних сил,
которые господствуют над ними в их повседневной жиз¬
ни. В этом отражении земные силы приобретают форму
неземных29. Так, например, изобретение каменного но¬
жа — первого орудия чествовалось много времени спустя
после введения в употребление бронзы и железа. С по¬
мощью каменных ножей совершались все религиозные
жертвоприношения. Глубокое впечатление на человече¬
ство оказало получение огня с помощью трения. Это от¬
разилось в народных суевериях. Несмотря на то что со
временем люди научились добывать огонь и другими
способами, всякий священный огонь у большинства наро¬
дов получали путем трения 30. «Еще и поныне,— пишет
Энгельс,— в большинстве европейских стран существует
народное поверье о том, что чудотворный огонь... может
быть зажжен лишь при помощи трения. Таким образом,
еще и в наше время благодарная память о первой боль¬
шой победе человека над природой продолжает полубес¬
сознательно жить в народном суеверии, в остатках языче-
ски-мифологических воспоминаний образованнейших на¬
родов мира» 31. По мнению Энгельса, религия — акт
самоопустошения человека, она по существу своему вы¬
холащивает из человека и природы все их содержание,
переносит это содержание на фантом потустороннего бо¬
га, который затем из милости возвращает людям и при¬
88

роде частицу своих щедрот. «Пока сильна и жива вера в
этот потусторонний фантом, до тех пор таким окольным
путем человек добивается хоть какого-нибудь содержа¬
ния» 32. Энгельс подчеркивает, что в небесных царствах
различных религий верующий всегда встречает вновь в
преображенном виде все то, что услаждало его земную
жизнь33.
Силы природы, утверждает Энгельс, представляются
первобытному человеку чем-то таинственным и подав¬
ляющим. На определенной ступени развития он осваи¬
вается с ними посредством олицетворения. Именно это
стремление к олицетворению создало повсюду богов 34.
Слово «бог» есть сущность религии. Преклонение перед
этим словом означает завершение религии 35.
По мнению Энгельса, первоначально объектами фан¬
тастического отражения окружающей действительности в
головах людей являются прежде всего силы природы,
которые со временем проходят у различных народов че¬
рез самые разнообразные олицетворения. Вскоре наряду
с силами природы стали действовать и общественные
силы, которые противостояли человеку как чуждые ему
и подобно силам природы господствовали над ним с той
же кажущейся естественной необходимостью. Если рань¬
ше в фантастических образах отражались только тайн*
ственные силы природы, то теперь они приобретают и об¬
щественные атрибуты. На более высокой ступени разви¬
тия природные и общественные атрибуты множества богов
переносятся на одного всемогущего бога, который есть
лишь отражение абстрактного человека. Так возник мо¬
нотеизм, который представлял собой последний продукт
греческой вульгарной философии более поздней эпохи и
нашел свое уже готовое воплощение в иудейском нацио¬
нальном боге Ягве36. В одном из писем Марксу от 18
октября 1846 г. Энгельс обратил внимание на то, что воз¬
никновение идеи единого бога стало отражением суще¬
ствования единого восточного деспота 37. Как утверждает
Энгельс, для общества, в котором господствует товарное
производство, подходящей религией является христиан-
во, особенно протестантизм 38.
Интерес представляют высказывания Маркса о фети¬
шизме. По его мнению, фетишизм — «религия чувствен¬
ных вожделений». Фантазия создает у фетишиста иллю¬
зию, будто бесчувственная вещь может изменить свои
89

естественные свойства с целью удовлетворения его при¬
хоти. Грубое вожделение фетишиста уничтожает свой
фетиш, когда тот перестает находиться у него на услу¬
жении 39.
По аналогии с религиозным фетишизмом Маркс
употреблял термин «товарный фетишизм», под которым
он имел в виду овеществление производственных отно¬
шений между людьми, возникающее в условиях товар¬
ного хозяйства, основанного на частной собственности на
средства производства. Основа товарного фетишизма
заключается в том, что общественная связь между произ¬
водителями осуществляется с помощью обмениваемых на
рынке товаров. Производители крайне заинтересованы в
том, чтобы созданные ими вещи пользовались большим
спросом у покупателей. Ведь повышение или понижение
цен на них может привести к обогащению или разорению
того или иного производителя. Следовательно, товарное
производство прикрывает зависимость производителей от
рынка. Отсюда вытекает их мистическое отношение к то¬
вару как к сверхъестественной силе, иначе говоря, про¬
исходит обоготворение вещей. В условиях товарно-капи¬
талистического общества они начинают господствовать
над людьми. Высшее развитие товарного фетишизма
наблюдается при капитализме. Наделение товаров
сверхъестественной силой вызвано организацией обще¬
ственного производства, а не естественными свойствами
вещей. Маркс в «Капитале» пишет: «...Товарная форма и
то отношение стоимостей продуктов труда, в котором она
выражается, не имеют решительно ничего общего с фи¬
зической природой вещей и вытекающими из нее отно¬
шениями вещей. Это — лишь определенное общественное
отношение самих людей, которое принимает в их глазах
фантастическую форму отношения между вещами. Чтобы
найти аналогию этому, нам пришлось бы забраться в
туманные области религиозного мира. Здесь продукты
человеческого мозга представляются самостоятельными
существами, одаренными собственной жизнью, стоящими
в определенных отношениях с людьми и друг с другом.
То же самое происходит в мире товаров с продуктами
человеческих рук. Это я называю фетишизмом, который
присущ продуктам труда, коль скоро они производятся
как товары, и который, следовательно, неотделим от
товарного производства» 40.
90

Тотемизм — обоготворение животных — более высо¬
кая форма религии, чем фетишизм. Но тотемизм ставит
человека ниже уровня животных, так как он делает жи¬
вотного богом людей41. В письме Арнольду Руге от 20
марта 1842 г. Маркс пишет: «Удивительно, что низведе¬
ние людей до уровня животных стало правительственной
верой и правительственным принципом. Но это не проти¬
воречит религиозности, так как обожествление живот¬
ных — это, пожалуй, наиболее последовательная форма
религии, и скоро, быть может, придется говорить уже не
о религиозной антропологии, а о религиозной зооло¬
гии» 42. По мнению Маркса, человек всегда считает выс¬
шим существом то, что составляет его истинную сущ¬
ность. Поэтому не случайно культ животных получает
широкое распространение в странах примитивного фео¬
дализма, в странах господства кастового строя, где «че¬
ловечество буквально рассортировано по ящикам».
В жизни животных проявляется единственная форма ра¬
венства: между одним животным определенного вида и
другими животными того же вида. Но это не есть равен¬
ство рода. Род животных проявляется только во враж¬
дебном отношении друг к другу различных животных
видов43. «В желудке хищного зверя природа создала
арену единения, горнило самого тесного слияния, орган
связи между различными видами животных. Таким же
образом при феодализме одна порода питается за счет
другой, вплоть до той, которая сама приросла к земле
подобно полипу и которая обладает только множеством
рук, чтобы срывать плоды земли для высших пород, сама
же она питается прахом» 44.
Подобные мысли о тотемистических представлениях
находим и у Энгельса. В письме Марксу от 8 декабря
1882 г. он пишет: «Любопытно, каким образом — как это
можно наблюдать у так называемых первобытных наро¬
дов — возникло представление о святости. Священно
первоначально то, что мы переняли у животного мира,—
животный элемент; наоборот, «человеческие установле¬
ния» считаются, так же как и в Евангелии, мерзостью в
сравнении с божественным законом» 45.
В книге «Людвиг Фейербах и конец классической
немецкой философии» Энгельс утверждает, что религия
возникла из самых невежественных, первобытных пред¬
ставлений людей о природе своего организма и об окру¬
91

жающей их внешней среде. Религия, как всякая идеоло¬
гия, после своего возникновения развивается в связи с
совокупностью существующих представлений. «Тот
факт, что материальные условия жизни людей, в головах
которых совершается этот мыслительный процесс, в ко¬
нечном счете определяют собой его ход, остается неиз¬
бежно у этих людей неосознанным, ибо иначе пришел
бы конец всякой идеологии» 46. Первоначальные рели¬
гиозные представления развиваются у каждого народа
соответственно выпавшим на его долю историческим
условиям. Боги, созданные у каждого отдельного народа,
были национальными богами. Их власть не переходила
за пределы охраняемой ими национальной области. Все
эти боги содержались в представлениях людей пока су¬
ществовала создавшая их нация. Они исчезли вместе с
ее гибелью 47. По мнению Энгельса, религия при своем
возникновении всегда сохраняет определенный запас
представлений, унаследованный от прежних времен, так
как во всех областях идеологии традиция представляет
собой большую консервативную силу. Однако изменения
в этом запасе представлений определяются экономиче¬
скими отношениями людей48.
В классовом обществе корни религии надо искать в
социальном гнете и эксплуатации. В руках господствую¬
щих классов религия — орудие порабощения трудящих¬
ся, одурачивания последних обещаниями призрачного
блаженства вместо действительного счастья. Маркс в
письме Арнольду Руге от 20 марта 1842 г., касаясь пра¬
вовых институтов в Пруссии, пишет: «Трансцендентное
государство не может обойтись без положительной рели¬
гии, как русский мошенник — без образка» 49. По мнению
Маркса, истинным религиозным государством является
теократическое. Такого рода государством было визан¬
тийское. В нем догматы рассматривались как политиче¬
ские вопросы. Однако византийское государство было
самым худшим50. Маркс обращает внимание на то, что
христианское государство находится в противоречии с
самой христианской религией, выраженной в евангелиях.
Невозможно буквально придерживаться библейского
учения, так как это способствует распаду государства.
По словам Маркса, «государство, которое заставляет
евангелие прибегать к букве политики, отличной от бук¬
вы святого духа, совершает святотатство — если не с че¬
92

ловеческой точки зрения, то со своей собственной рели¬
гиозной точки зрения... Это государство, как и тот чело¬
веческий мусор, на который оно опирается, попадает в
мучительное, непреодолимое, с точки зрения религиозно¬
го сознания, противоречие, когда его отсылают к тем
изречениям евангелия, которым государство «не только
не следует, но даже и не может следовать» если не хочет
своего полного распада в качестве государства» 51.
Энгельс в статье «Вопрос о десятичасовом рабочем
дне» утверждает, что на протяжении многовековой исто¬
рии человечества огромное большинство народа в той
или другой форме служило орудием для обогащения при¬
вилегированной кучки людей. Однако во все прошлые
эпохи эта система высасывания крови прикрывалась раз¬
личными политическими, моральными и религиозными
предлогами. Священники, юристы и государственные
деятели убеждали народ, что он обречен на нищету и
голод ради своего собственного блага, так как таково ве¬
ление бога 52. Энгельс в письме Фридриху Адольфу Зорге
от 29 ноября 1886 г., касаясь выбора мэра Нью-Йорка,
отмечает, что правящие круги США не переняли от
Европы средневековых институтов. Зато они «усвоили
множество средневековых традиций, религию, англий¬
ское обычное (феодальное) право, суеверие, спири¬
тизм,— словом, всю эту чепуху, которая непосредственно
не мешала коммерческим делам, а сейчас весьма при¬
годна для оглупления масс» 53. В работе «Людвиг Фейер¬
бах и конец классической немецкой философии» Энгельс
утверждает, что в конце XVII в. христианство уже не
способно было служить идеологическим выражением
стремлений какого-нибудь прогрессивного класса. Оно
все более и более превращалось в исключительное до¬
стояние господствующих классов, использующих его как
узду для низших классов. Дворяне прикрывали свои
стремления католическим иезуитизмом или протестант¬
ской ортодоксией, а либеральные и радикальные буржуаз¬
ные круги •— рационализмом. На деле было совершенно
безразлично, верят или не верят сами господствующие
классы в свои религии 54.
В работе «Бруно Бауэр и первоначальное христианст¬
во» Энгельс отмечает, что все религии древности были
стихийно возникшими племенными, а позднее нацио¬
нальными религиями 55. О старых, стихийно возникших
93

племенных и национальных религиях Энгельс пишет и в
работе «Людвиг Фейербах и конец классической немец¬
кой философии» 56. Советский исследователь С. А. Тока¬
рев обратил внимание на то, что в марксистской литера¬
туре термин «племенные религии», или «племенные куль¬
ты», употребляется редко, несмотря на пользование им
Энгельсом. Этот термин более удачный, чем термин «ре¬
лигия доклассового общества» («родового строя») и
«первобытные религии». Совсем непригоден термин
«анимистические религии». Что касается обозначений
«языческие религии» и «идолопоклонство», то им место
лишь в церковной литературе,, но никак не в научной 57.
В марксистской литературе принято подразделять
классовые религии на национальные и мировые. К на¬
циональным относятся религии, которые сложились в
пределах определенных государств и народов. Это в
первую очередь религии народов древнего Востока и ан¬
тичного мира. Мировыми религиями называют те, кото¬
рые в настоящее время распространены среди народов
разных государств и языков. Это буддизм, христианство,
ислам °8. О Существовании трех мировых религий гово¬
рит Энгельс в книге «Людвиг Фейербах и конец класси¬
ческой немецкой философии»59.
* * *
При выяснении специфических черт религии и осве¬
щении ее роли в истории общества необходимо исходить
из марксистского понимания взаимоотношения между ба¬
зисом и надстройкой. Маркс в предисловии к «Критике
политической экономии» пишет: «В общественном произ¬
водстве своей жизни люди вступают в определенные, не¬
обходимые, от их воли не зависящие отношения —
производственные отношения, которые соответствуют
определенной ступени развития их материальных произ¬
водительных сил. Совокупность этих производственных
отношений составляет экономическую структуру обще¬
ства, реальный базис, на котором возвышается юридиче¬
ская и политическая надстройка и которому соответст¬
вуют определенные формы общественного сознания. Спо¬
соб производства материальной жизни обусловливает
социальный, политический и духовный процессы жизни
вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, на-
34

оборот, их общественное бытие определяет их созна¬
ние» 60. В работе «Восемнадцатое брюмера Луи Бона¬
парта» Маркс отмечает, что над различными формами
собственности и социальными условиями существования
людей возвышается надстройка различных чувств, обра¬
зов мыслей и мировоззрений. Весь класс создает и фор¬
мирует надстройку на основе материальных условий и
соответственных общественных отношений. Отдельному
индивиду эти чувства и взгляды передаются по традиции
и в результате воспитания. Он может вообразить, что
они и представляют собой действительные мотивы и
исходную точку его деятельности 61.
Подобные мысли Маркс высказывает и в «Нищете
философии». По его мнению, люди, устанавливая обще¬
ственные отношения соответственно развитию их мате¬
риального производства, создают также принципы, идеи
и категории соответственно этим общественным отноше¬
ниям. Таким образом, эти идеи и категории представ¬
ляют собой преходящие продукты, они столь же мало
вечны, как и выражаемые ими отношения. Непрерывно
происходит рост производительных сил, разрушаются
общественные отношения, возникают новые идеи62.
Маркс неоднократно показывает несостоятельность
утверждений богословов и буржуазных историков о том,,
что судьба различных народов и уровень их цивилизаций
находятся в зависимости от развития религий. Так, он
подвергает резкой критике автора одной из передовиц в
«Кельнской газете» за такое заявление: «У наций, до¬
стигших высокого исторического значения, эпоха расцве¬
та их народной жизни совпадает с эпохой высочайшего'
развития их религиозного сознания, а период упадка их
величия и силы совпадает с периодом упадка их рели¬
гиозной жизни». По мнению Маркса, автор поставил
историю на голову, его утверждение должно быть пере¬
вернуто. Греки и римляне находились на наиболее высо¬
ком уровне исторического развития, чем остальные на¬
роды древнего мира. Высочайший внутренний расцвет
Греции совпадает с эпохой Перикла, а высочайший
внешний расцвет приходится на эпоху Александра. Во
времена Перикла религия была вытеснена софистами,.
Сократом, искусством и риторикой. В эпоху Александра
жил Аристотель, который отбросил как вечность «инди¬
видуального» духа, так и бога позитивных религий 63.

«Читайте Цицерона! Философские учения Эпикура, стои¬
ков или скептиков были религиями образованных рим¬
лян в тот именно период, когда Рим достиг вершины
своего развития. Если с гибелью древних государств
исчезают и их религии, то этот факт не нуждается в осо¬
бых объяснениях, так как «истинной религией» древних
был культ их собственной «национальности», их «госу¬
дарства». Не гибель древних религий повлекла за собой
гибель древних государств, а, наоборот, гибель древних
государств повлекла за собой гибель древних рели¬
гий» 64.
В «Экономических рукописях 1857—1859 годов»
Маркс отмечает, что греческая мифология составляла
арсенал и почву греческого искусства. Взгляд на приро¬
ду и общественные отношения, лежащие в основе этой
мифологии, был бы невозможен при наличии железных
дорог и телеграфа. Не представляется возможным допу¬
стить существование легендарного героя Ахиллеса в
эпоху пороха и свинца. Трудно поверить, что «Илиада»
могла бы появиться рядом с печатным станком и тем бо¬
лее с типографской машиной. Ведь с возникновением
печатного слова исчезают сказительство и былинное пе¬
ние, а тем самым и необходимые условия эпической поэ¬
зии 65. По мнению Маркса, периоды расцвета искусства
отнюдь не всегда находятся в полном соответствии с
развитием материальной основы общества. Некоторые
формы искусства, например эпос, возможны только на
низкой ступени общественного развития 66. Маркс под¬
черкивает, что греческое искусство и эпос доставляют
людям художественное наслаждение и в определенном
отношении признаются нормой и недосягаемым образ¬
цом. Обаяние, которым обладает для нас искусство гре¬
ков, «не находится в противоречии с той неразвитой
общественной ступенью, на которой оно выросло. Наобо¬
рот, это обаяние является ее результатом и неразрывно
связано с тем, что незрелые общественные условия, при
которых это искусство возникло, и только и могло воз¬
никнуть, никогда уже не могут повториться вновь» 67.
В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и
Энгельс утверждают, что вместе с условиями жизни лю¬
дей, с их общественным бытием изменяются также их
представления, взгляды и понятия. История идей свиде¬
тельствует о том, что духовное производство преобразу¬
96

ется вместе с материальным. «Говорят об идеях, револю¬
ционизирующих все общество; этим выражают лишь тот
факт, что внутри старого общества образовались эле¬
менты нового, что рука об руку с разложением старых
условий жизни идет и разложение старых идей»68. В ре¬
цензии на книгу Фр. Даумера «Религия нового века»
Маркс и Энгельс отмечают, что с каждым великим исто¬
рическим переворотом в общественных порядках про¬
исходит переворот и в воззрениях и представлениях
людей, а значит, и в религиозных представлениях 69.
Как утверждает Энгельс, Маркс «впервые открыл ве¬
ликий закон движения истории, закон, по которому вся¬
кая историческая борьба — совершается ли она в поли¬
тической, религиозной, философской или в какой-либо
иной идеологической области — в действительности
является только более или менее ясным выражением
борьбы общественных классов, а существование этих
классов и вместе с тем и их столкновения между собой в
свою очередь обусловливаются степенью развития их
экономического положения, характером и способом про¬
изводства и определяемого им обмена» 70. Энгельс под¬
черкивает, что этот закон имеет для истории общества
такое же значение, как закон превращения энергии для
естествознания71. В рецензии на книгу Маркса «К кри¬
тике политической экономии» Энгельс объявляет рево¬
люционизирующим открытием то положение, что способ
производства материальной жизни обусловливает со¬
циальный, политический и духовный процессы жизни,
что все общественные отношения, религиозные и право¬
вые системы, теоретические воззрения могут быть поня¬
ты только тогда, когда поняты материальные условия
жизни каждой эпохи. Из материалистического тезиса о
зависимости сознания от бытия вытекают в высшей сте¬
пени революционные выводы не только для теории, но и
для практики. При его применении к современности от¬
крывается перспектива величайшей революции всех
времен 72. В работе «К жилищному вопросу» Энгельс пи¬
шет, что материалистическое понимание истории объяс¬
няет все события и представления, всю политику, фило¬
софию и религию экономическими условиями жизни дан¬
ного исторического периода 73.
Такие же идеи Энгельс'развивает в статье «Карл
Маркс». По его мнению, Маркс совершил переворот во
7. Зак. 638
97

всем понимании всемирной истории. Доказал, что вся
предшествующая история человечества есть история
борьбы классов. Представления и идеи каждого данного
исторического периода объясняются экономическими
условиями жизни и обусловленными ими общественными
и политическими отношениями. Историческая наука впер¬
вые была поставлена на реальную основу признанием
того факта, что люди в первую очередь должны есть,
пить, иметь жилище, одеваться и т. д. Следовательно,
они должны трудиться, прежде чем заниматься полити¬
кой, религией, философией 74. В работе «Развитие социа¬
лизма от утопии к науке» Энгельс отмечает, что борю¬
щиеся друг с другом общественные классы являются
продуктом экономических отношений своей эпохи. Эко¬
номическая структура общества представляет собой ту
реальную основу, которой и объясняется вся надстройка,
состоящая из правовых и политических учреждений, а
также из религиозных, философских и иных воззре¬
ний 75. В статье «Похороны Карла Маркса» Энгельс от¬
метил, что. Маркс открыл закон развития человеческой
истории, подобно тому как Дарвин открыл закон разви¬
тия органического мира. Маркс показал, что производ¬
ство материальных средств к жизни образует основу, из
которой развиваются государственные учреждения, пра¬
вовые воззрения, искусство и даже религиозные пред¬
ставления людей. Поэтому они должны быть объяснены
из этой основы, а не наоборот, как это делалось до сих
пор 76. Во введении к «Анти-Дюрингу» Энгельс утверж¬
дает, что благодаря упомянутому открытию Маркса
идеализм был изгнан из своего последнего убежища, из
понимания истории общества. Тем самым был найден
путь для объяснения сознания людей из их бытия вместо
прежнего объяснения их бытия из их сознания77,
В статье «Юридический социализм» Энгельс снова ссы¬
лается на тезис Маркса, согласно которому все юриди¬
ческие, политические, философские и религиозные пред¬
ставления людей в конечном итоге определяются эконо¬
мическими условиями их жизни. Это мировоззрение
отвечало условиям жизни пролетариата. Отсутствию соб¬
ственности у рабочих соответствовало отсутствие иллю¬
зий в их головах 78. В подготовительных работах к «Ан¬
ти-Дюрингу» Энгельс утверждает, что вся предшествую¬
щая история общества опровергает взгляд, согласно
98

которому будто бы идеями и представлениями людей со¬
зданы условия их жизни. В истории «до сих пор резуль¬
таты всегда оказывались иными, чем те, каких желали, а
в дальнейшем ходе в большинстве случаев даже проти¬
воположными тому, чего желали» 79.
Энгельс считает совершенно неправильным утверж¬
дение Фейербаха о том, что периоды человечества отли¬
чаются один от другого лишь переменами в области
религии. По мнению Энгельса, великие исторические
перевороты сопровождались изменениями в религии
лишь поскольку речь идет о трех мировых религиях. Ста¬
рые племенные и национальные религии лишались вся¬
кой силы сопротивления, как только данные племена или
народы теряли свою независимость. Только по поводу
мировых религий, особенно в отношении христианства
и ислама, можно утверждать, что исторические движения
облечены в религиозную оболочку. Однако даже в сфере
распространения христианства революции, имевшие уни¬
версальное значение, принимают религиозную окраску
лишь на первых стадиях борьбы буржуазии против фео¬
дальных порядков, т. е. от XIII до XVII в. включительно.
Но в XVIII в. буржуазия достаточно окрепла для того,
чтобы выработать свою собственную идеологию. Совер¬
шая Великую французскую революцию, она апеллирова¬
ла лишь к политическим и юридическим идеям. Буржуа¬
зия думала о религии лишь в той мере, в какой эта по¬
следняя препятствовала установлению ее господства.
При этом она даже не помышляла о замене старой ре¬
лигии какой-то новой 80.
В письме И. Блоху от 21—22 сентября 1890 г. Энгельс
уточняет марксистское понимание взаимоотношения
между базисом и надстройкой. «Согласно материалисти¬
ческому пониманию истории в историческом процессе
определяющим моментом в конечном счете является про¬
изводство и воспроизводство действительной жизни. Ни
я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же
кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что
экономический момент является будто единственно опре¬
деляющим моментом, то он превращает это утверждение
в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную
фразу. Экономическое положение — это базис, но на ход
исторической борьбы также оказывают влияние и во
многих случаях определяют преимущественно форму ее
99

различные моменты надстройки: политические формы
классовой борьбы и ее результаты — государственный
строй, установленный победившим классом после вы¬
игранного сражения, и т. п., правовые формы и даже
отражение всех этих действительных битв в мозгу участ¬
ников, политические, юридические, философские теории,
религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в си¬
стему догм»81. Как утверждает Энгельс, существует
взаимодействие всех этих моментов, в котором экономи¬
ческое движение прокладывает себе дорогу сквозь беско¬
нечное множество случайностей. Люди делают историю
при весьма определенных условиях, среди которых эко¬
номические являются в конечном счете решающими. Но
и политические условия, даже традиции, играют здесь
определенную роль82.
В письме Конраду Шмидту от 5 августа 1890 г. Эн¬
гельс утверждает, что политические, частноправовые,
эстетические, философские, религиозные и другие подоб¬
ные воззрения следует выводить из соответствующих
общественных формаций. Следовательно, первопричиной
являются материальные условия существования, но это
не исключает обратного, вторичного воздействия идеоло¬
гических областей на материальные факторы 83.
Пути образования идеологических представлений, их
обусловленность экономическими фактами рассматрива¬
ется Энгельсом также в письме Францу Мерингу от 14
июля 1893 г. Идеология—это процесс, совершаемый мы¬
слителем. Но истинные движущие силы, побуждающие
его к деятельности, остаются ему неизвестными, вследст¬
вие чего он создает представления о ложных побудитель¬
ных силах. Как содержание, так и форму мыслительного
процесса он выводит из чистого мышления, как своего
собственного, так и своих предшественников. Идеолог
располагает в области каждой науки известным материа¬
лом, образовавшимся самостоятельно из мышления
прежних поколений. Эта видимость самостоятельной
истории правовых систем и идеологических представле¬
ний ослепляет большинство людей. «Если Лютер и
Кальвин «преодолевают» официальную католическую
религию, а Гегель — Канта и Фихте, если Руссо своим
республиканским общественным договором косвенно
«преодолевает» конституционалиста Монтескье, то это —
процесс, который остается внутри теологии, философии,
100

государствоведения, представляет собой этап в развитии
этих областей мышления и вовсе не выходит за пределы
мышления» 84. Энгельс подчеркивает, что этот идеологи¬
ческий процесс начинает рассматриваться не как отра¬
жение в области мышления изменившихся экономиче¬
ских условий, а как чистая победа мысли, как
достигнутое истинное понимание неизменно и повсюду
существующих фактических обстоятельств '35.
В работе «Людвиг Фейербах и конец классической
немецкой философии» Энгельс утверждает, что у истори¬
ков наблюдается ослабление, а иногда и полная потеря
сознания связи политической борьбы с ее экономической
основой. У теоретиков государственного права связь с
экономическими фактами теряется окончательно. Госу¬
дарственное и гражданское право рассматривается ими
как самостоятельные области, имеющие независимое
историческое развитие. Идеологии, еще более удаляю¬
щиеся от экономической основы, принимают форму фи¬
лософии и религии. Последняя всего дальше отстоит от
материальной жизни и кажется наиболее чуждой ей.
Здесь связь представлений с их материальными усло¬
виями существования все более запутывается и затемня¬
ется промежуточными звеньями 86.
В письме Конраду Шмидту от 27 октября 1890 г. Эн¬
гельс отмечает, что у религии и философии, как и у не¬
которых других форм идеологии, имеется предысториче¬
ское содержание, которое с точки зрения современной
науки является бессмыслицей. «Эти различные ложные,
представления о природе, о существе самого человека, о
духах, волшебных силах и т. д. имеют по большей части
экономическую основу лишь в отрицательном смысле;
низкое экономическое развитие предысторического пе¬
риода имеет в качестве дополнения, а порой в качестве
условия и даже в качестве причины ложные представле¬
ния о природе. И хотя экономическая потребность была
и с течением времени все более становилась главной пру¬
жиной прогресса в познании природы, все же было бы
педантизмом, если бы кто-нибудь попытался найти для
всех этих первобытных бессмыслиц экономические при¬
чины» 87. Как утверждает Энгельс, история науки сво¬
дится к постепенному устранению этой бессмыслицы или
замены ее менее нелепой бессмыслицей. Философия
каждой эпохи обладает определенным мыслительным
101

материалом, переданным ей ее предшественниками и из
которого она исходит. Этим объясняется тот факт, что
страны, отсталые в экономическом отношении, могут все
же играть главную роль в философии. Экономика ниче¬
го не создает заново, она лишь определяет изменение и
дальнейшее развитие мыслительного материала, но она
производит это, как правило, косвенным образом. Важ¬
ное прямое действие на развитие философских систем
оказывают политические, юридические и моральные
факторы 88.
В этом же письме Энгельс обращает внимание и на
другой факт: многие мыслители не признают самостоя¬
тельного развития различных идеологических областей,
вследствие чего отрицают всякую возможность их воз¬
действия на историю общества. В основе этого лежит не¬
диалектическое представление о причине и следствии как
о двух неизменно противостоящих друг другу полюсах.
Тем самым упускается из виду взаимодействие причины
и следствия. «Эти господа часто почти намеренно забы¬
вают о том,, что историческое явление, коль скоро оно
вызвано к жизни причинами другого порядка, в конечном
итоге экономическими, тут же в свою очередь становится
активным фактором, может оказывать обратное воздей¬
ствие на окружающую среду и даже на породившие его
причины»89. Такие же идеи Энгельс высказывает в пись¬
ме В. Боргиусу от 25 января 1894 г. По его мнению, под
экономическими отношениями, представляющими собой
определяющий базис истории общества, следует пони¬
мать тот способ, каким люди производят средства к жиз¬
ни и обменивают между собой продукты. Экономические
условия в конечном счете обусловливают политическое,
правовое, философское, религиозное, литературное раз¬
витие. Но все они оказывают влияние друг на друга и на
экономический базис. Тут взаимодействие на основе эко¬
номической необходимости, в конечном счете всегда про¬
кладывающей себе путь 90. «Следовательно, экономиче¬
ское положение не оказывает своего воздействия автома¬
тически, как это для удобства кое-кто себе представляет,
а люди сами делают свою историю, однако в дан¬
ной, их обусловливающей среде, на основе уже сущест¬
вующих действительных отношений, среди которых эко¬
номические условия, как бы сильно ни влияли на них
прочие — политические и идеологические,— являются в
102

конечном счете все же решающими и образуют ту крас¬
ную нить, которая пронизывает все развитие и одна при¬
водит к его пониманию» 91.
* * *
Энгельс отмечает тесную связь между религией и
алхимией, возникшей в Древнем Египте. Алхимики стре¬
мились превратить дешевые металлы в золото и серебро
посредством фантастического «философского камня»,
поисками которого они занимались. Алхимики стреми¬
лись также открыть «жизненный элексир», будто бы
обладающий силой излечивать людей от всех болезней и
дать им вечную молодость. По выражению Энгельса,
«...философский камень обладает многими богоподобны¬
ми свойствами, и египетско-греческие алхимики первых
двух столетий нашего летосчисления тоже приложили
свою руку при выработке христианского учения...» 92
В богословской литературе пропагандируется идея о
бессмертии души. Эта идея абсолютно несостоятельна в
свете материалистического понимания и объяснения тер¬
мина «душа». Энгельс в «Диалектике природы» отвер¬
гает веру в бессмертие души. По его мнению, смерть есть
существенный момент жизни. Отрицание жизни по суще¬
ству содержится в самой жизни. Иначе говоря, жизнь
всегда мыслится в соотношении со своим результатом,
т. е. со смертью. Именно к этому сводится диалектиче¬
ское понимание жизни. Для того, кто это понял, покон¬
чены всякие разговоры о бессмертии души 93. «Смерть
есть либо разложение органического тела, ничего не
оставляющего после себя, кроме химических составных
частей, образовывавших его субстанцию, либо умершее
тело оставляет после себя некий жизненный принцип,
нечто более или менее тождественное с душой, принцип,
который переживает все живые организмы, а не только
человека. Таким образом, здесь достаточно простого
уяснения себе, при помощи диалектики, природы жизни
и смерти, чтобы устранить древнее суеверие. Жить зна¬
чит умирать» 94.
Во времена глубокой древности люди не имели ника¬
кого понятия о строении своего тела и не умели объяс¬
нить сновидений. Поэтому у них выработалось представ¬
ление, что мышление и ощущения человека есть дея-
103

тельность не его тела, а души, обитающей в нем и поки¬
дающей его при смерти. С этого времени люди должны
были задумываться об отношении души к материально¬
му миру. «Если она в момент смерти отделяется от тела
и продолжает жить, то нет никакого повода придумывать
для нее еще какую-то особую смерть. Так возникло
представление о ее бессмертии, которое на той ступени
развития казалось отнюдь не утешением, а неотвратимой
судьбой и довольно часто, например у греков, счита¬
лось подлинным несчастьем. Не религиозная потребность
в утешении приводила всюду к скучному вымыслу о лич¬
ном бессмертии, а то простое обстоятельство, что, раз
признав существование души, люди в силу всеобщей
ограниченности никак не могли объяснить себе, куда же
девается она после смерти тела»95. Как утверждает Эн¬
гельс, подобным же образом вследствие олицетворения
сил природы возникли первые боги, которые в процессе
дальнейшего развития религиозных верований принима¬
ли все более и более вид внемировых сил 96.
В середине XIX в. в США возник спиритизм—мисти¬
ческое течение, сторонники которого верили в загробную
жизнь душ умерших и в возможность общения с ними.
Вскоре это течение получило распространение в странах
Западной Европы, а в 70—80-х годах XIX в.— в России.
Нашло приверженцев главным образом в аристократи¬
ческих кругах буржуазного общества, что наглядно сви¬
детельствовало об их идейной деградации. Спиритизм
восходит к древнему анимизму, т. е. к вере в бытие
сверхъестественных существ, будто бы управляющих
всеми явлениями мира. Согласно верованиям спиритов,
общение с душами верующих возможно с помощью
посредников-медиумов — людей, обладающих особой
сверхъестественной силой. Эти медиумы, впадая в со¬
стояние гипнотического усыпления, могут при помощи
различных приемов (верчением стола, стуками и т. д.)
сфотографировать души умерших, побудить их отвечать
на вопросы. В большинстве случаев спиритические сеан¬
сы устраивались различными шарлатанами и жуликами,
которые обманывали людей, спекулировали на их легко¬
верии и невежестве. Спиритизм вызвал резкую критику
со стороны передовых ученых, придерживающихся мате¬
риалистического понимания всего происходящего в мире.
В 1871 г. по инициативе Д. И. Менделеева при Петер¬
104

бургском университете была создана комиссия для изу¬
чения «опытов» спиритов. Она пришла к выводу, что
спиритическое учение есть суеверие. Прогрессивные уче¬
ные показывали также абсолютную несостоятельность
френологии — ложного учения о связи между наружной
формой черепа и психическими особенностями его обла¬
дателя.
Энгельс решительно отвергал дикие и сумасбродные
суждения и утверждения спиритов. Раскрытию нелепо¬
сти и абсурдности спиритизма он посвятил раздел «Диа¬
лектики природы», озаглавленный «Естествознание в
мире духов». Энгельс обращает внимание на то, что не¬
которые представители английского эмпиризма стали
жертвой импортированного из США «духовыстукивания
и духовидения». К ним относится в первую очередь био¬
лог Альфред Рассел Уоллес — автор книжки «О чудесах
и современном спиритуализме». В книге рассказывается
о том, что к 1844 г. относятся его первые спиритические
эксперименты, предпринятые под влиянием лекций анг¬
лийского френолога Спенсера Холла о месмеризме97.
Под месмеризмом имеется в виду ложный способ лече¬
ния всевозможных болезней с помощью некоего «живот¬
ного магнетизма». Этот антинаучный способ, предло¬
женный австрийским врачом Ф. А. Месмером, широко
использовался разного рода шарлатанами и обманщика¬
ми. Месмеризм стал одним из предшественников спири¬
тизма.
Энгельс сообщает, что зимой 1843—1844 г. ему при-
,шлось видеть в Манчестере Спенсера Холла. Это был
самый обыкновенный шарлатан, который разъезжал по
стране и проделывал над одной молодой девушкой маг¬
нетическо-френологические опыты. С их помощью он
стремился доказать бытие божие, бессмертие души и
ложность материалистического мировоззрения. На самой
макушке черепа девушки Холл «открыл орган молитвен¬
ного-состояния, при прикосновении к которому его гип¬
нотическая девица опускалась на колени и складывала
руки, изображая перед изумленной филистерской ауди¬
торией погруженного в молитвенный экстаз ангела. Это
было высшим, заключительным пунктом представления.
Бытие божие было доказано» 98.
Заинтересовавшись френологическими опытами Хол¬
ла, Энгельс со своим знакомым стали пробовать, в какой
105

мере можно их воспроизвести. Субъектом для экспери¬
ментов взяли двенадцатилетнего мальчугана. Вызвать у
него гипнотическое состояние не составляло для них
большого труда. Результаты опыта следующие: ни один
орган пациента не обнаруживал и следа какого-нибудь
действия, если ему не давали понять, чего от него ожи¬
дают. Благодаря практике мальчуган усовершенствовал¬
ся в такой мере, что ему достаточно было малейшего на¬
мека. У пациента была двойная память: одна для состоя¬
ния бодрствования, а другая — для гипнотического со¬
стояния ". «Что касается пассивности воли, абсолютного
подчинения ее воли третьего лица, то она теряет всякую
видимость чего-то чудесного, если не забывать, что все
интересующее нас состояние началось с подчинения воли
пациента воле оператора и не может быть осуществлено,
без этого подчинения. Самый могущественный на свете
чародей-магнетизер становится бессильным, лишь только
его пациент начинает смеяться ему в лицо» 10°.
Итак, констатирует Энгельс, в основе магнетическо-
френологического шарлатанства лежит ряд явлений, не
нуждающихся ни в каких мистических истолкованиях.
Вопреки этому рвение Уоллеса привело к ряду самооб-
манов, благодаря которым он нашел таинственную связь
между оператором и пациентом. При чтении книжки Уол¬
леса не остается сомнений в том, что ему важно было не
столько исследовать фактическую основу спиритического
шарлатанства, сколько внушить доверие к френологиче¬
ским экспериментам 101. «Уже одного этого умонастроения
достаточно для того, чтобы человек, выступавший вна¬
чале как исследователь, в короткое время, путем просто¬
го и легкого самообмана, превратился в адепта. Г-н Уол¬
лес закончил верой в магнетическо-френологические чу¬
деса и очутился уже одной ногой в мире духов»102.
В 1865 г. Уоллес после своего возвращения из двенад¬
цатилетнего путешествия по многим странам возобновил
опыты со столоверчением, благодаря чему оказался в
обществе различных «медиумов», под которыми спириты
имели в виду людей, якобы наделенных особой
сверхъестественной силой. Уоллес требует от читателей
принять за чистую монету не только все мнимые чудеса
«медиумов», неоднократно разоблаченных в качестве
обманщиков, но и ряд якобы достоверных рассказов о
духах из более ранних времен. В понимании Уоллеса
106

«медиумами» были прорицательницы греческого оракула
и средневековые ведьмы. Уже неоплатоник Ямвлих (ум.
ок. 330 г.) в книге «О прорицании» точно описал ряд
явлений, характерных для современного спиритизма юз.
Своего духовидца выставила Германия в лице про¬
фессора Иоганна Карла Цельнера, работавшего много
лет в области «четвертого измерения» пространства.
Цельнер обратился к одному или нескольким медиумам
с просьбой помочь ему установить подробности относи¬
тельно местонахождения четвертого измерения. Успех
показался поразительным, духи произвели все чудеса
четвертого измерения. Энгельс с иронией замечает, что
результаты опытов Цельнера знаменуют начало новой
эры в науке о духах и в математике. Духи доказывают
существование четвертого измерения, а четвертое изме¬
рение свидетельствует о существовании духов 104. «А раз
это установлено, то перед наукой открывается совершен¬
но новое, необозримое поле деятельности. Вся матема¬
тика и все естествознание прошлого оказываются только
преддверием к математике четвертого и дальнейших
измерений и к механике, физике, химии, физиологии ду¬
хов, пребывающих в этих высших измерениях» 105. Эн¬
гельс высмеивает суждения спиритов о «физиологии
этих одаренных телом духов». Они дышат и у них есть
пульс, значит, они обладают легкими, сердцем и крове¬
носной системой. Духи имеют желудок, кишечник, со
всем сюда относящимся. Существование этих органов
предполагает возможность их заболевания. В таком слу¬
чае немецкому ученому Рудольфу Вирхову еще придется
написать целлюлярную патологию мира духов 106. Спи¬
риты не смущаются тем, что сотни мнимых фактов ока¬
зываются явным обманом, а десятки мнимых медиумов
разоблачаются как фокусники 107.
Склонность некоторых естествоиспытателей к мисти¬
цизму Энгельс объясняет тем, что они исходят из самой
плоской эмпирии, презирающей всякую теорию и отно¬
сящейся с недоверием ко всякому мышлению. Именно
презрение к диалектике называется тем, что некоторые
трезвые эмпирики становятся жертвой самого дикого из
всех суеверий — спиритизма 108. Энгельс предупреждал,
что «мы поэтому вряд ли ошибемся, если станем искать
самые крайние степени фантазерства, легковерия и суе¬
верия не у того естественнонаучного направления, кото¬
107

рое, подобно немецкой натурфилософии, пыталось
втиснуть объективный мир в рамки своего субъективного
мышления, а, наоборот, у того противоположного на¬
правления, которое, чванясь тем, что оно пользуется
только опытом, относится к мышлению с глубочайшим
презрением и, действительно, дальше всего ушло по части
оскудения мысли» 109.
Маркс и Энгельс неоднократно отмечали родство и
тесную связь между идеализмом и религией. Так, в «Не¬
мецкой идеологии» они утверждают, что все идеалисты,
как философские, так и религиозные, верят в наития и
откровения, в спасителей и чудотворцев. Только от сте¬
пени их образования зависит, принимает ли эта вера ре¬
лигиозную форму или же философскую, «подобно тому
как только от степени их энергии, характера, обществен¬
ного положения и т. д. зависит, относятся ли они к вере
в чудеса пассивно или активно, т. е. являются ли
они пастырями-чудотворцами или их паствой, и, далее,
преследуют ли они при этом теоретические или практи¬
ческие цели» по. Переплетение идеалистических и рели¬
гиозных идеи основоположники марксизма показывают
на примере Георга Кульмана, выдававшего себя за
«пророка». По их мнению, Кульман—это спиритуалисти¬
ческий шарлатан, благочестивый обманщик, мистиче¬
ский хитрец. Он относится к вере в чудеса отнюдь не
пассивно, причем преследует весьма практические це¬
ли 1П. «Идеалистические далай-ламы имеют то общее с
действительным далай-ламой, что они готовы уговорить
себя, будто мир, из которого они добывают себе пищу, не
может существовать без их священных экскрементов.—
Стоит только этому идеалистическому безумию сде¬
латься практическим, как тотчас же выявляется его
зловредный характер: его поповское властолюбие, рели¬
гиозный фанатизм, шарлатанство, пиетистское лицеме¬
рие, благочестивый обман. Чудо — это предназначенный
для ослов мостик из царства идеи в царство прак¬
тики» 112.
Таким мостиком Маркс и Энгельс считают Георга
Кульмана. С едкой иронией они пишут о том, что Куль¬
ман вдохновлен свыше, вследствие чего его волшебное
слово обладает способностью сдвинуть с места самые
устойчивые горы. Святой Георг преодолевает все препят¬
ствия, превращая реальные вещи в идеи, причем объяв¬
108

ляет себя их спекулятивным единством. Таким путем он
дает утешение и прибежище для терпеливых и робких
созданий, не способных заметить материальную связь в
раздробленных явлениях революционного движения.
Кульман в своих спекулятивных вещаниях лишь повто¬
ряет самые затасканные философские фразы. Он обна¬
руживает полное незнакомство с законами социального
мира пз.
* * *
Основоположники марксизма были непримиримыми
борцами против всех открытых или замаскированных
форм религиозного мировоззрения и поповщины. Они
боролись с любыми формами идеализации религии, при-
крашивания тех или иных религиозных систем. Маркс и
Энгельс решительно выступали против всяких попыток
сближения коммунизма и религии, примирения науки с
ней. В статье «Фридрих-Вильгельм IV, король прусский»
Энгельс утверждает, что христианство стремится придать
себе научный вид, причем формой для осуществления
такого стремления служит ему теология. Сущность теоло¬
гии сводится к примирению и затушевыванию абсолют¬
ных противоположностей. Даже самый последователь¬
ный христианин не может эмансипироваться от условий
своего времени, что принуждает его вносить изменения
в христианскую религию. Отсюда проистекает та форма
теологии, которая своей неправдой и лицемерием прони¬
зывает всю окружающую жизнь 1И.
Английский историк и философ Томас Карлейль счи¬
тал необходимым создать новую религию, пантеистиче¬
ский культ героев. Он полагал, что при любых обстоя¬
тельствах следует ждать возникновения такой религии в
будущем. Энгельс критиковал стремление Карлейля
создать новую религиозную систему. По его мнению, все
возможности религии исчерпаны. После христианства,
после абстрактной религии, не может больше появиться
никакая другая форма религии. Невозможен и пантеизм,
так как он является лишь выводом из христианства.
К тому же пантеизм есть лишь преддверие свободного,
человеческого воззрения на мир. Карлейль не понимает,
что необходимо раз и навсегда устранить религию, веру
в существование сверхъестественных сил 115. «Если по¬
109

этому Карлейль повторяет вслед за Беном Джонсоном,
что человек утратил свою душу и начинает теперь заме¬
чать ее отсутствие, то правильнее было бы сказать: че¬
ловек утрачивал в религии свою собственную сущность,
отчуждал от себя свою человечность, и теперь, когда с
прогрессом истории религия поколеблена, он замечает
свою пустоту и неустойчивость. Но для него нет иного
спасения, он может снова обрести свою человечность,
свою сущность не иначе, как преодолев коренным обра¬
зом все религиозные представления и решительно, чи¬
стосердечно вернувшись не к «богу», а к себе самому» 116.
Энгельс обращает внимание на то, что одна из излюб¬
ленных аксиом французских коммунистов гласит: христи¬
анство есть коммунизм. Они стараются это подтвердить
ссылками на Библию, на то, что первые христиане якобы
жили на общинных началах. «Но все это только пока¬
зывает, что эти добрые люди отнюдь не являются наи¬
лучшими христианами, хотя и называют себя таковыми;
ибо если бы это было так, они лучше бы знали библию
и убедились бы, что если немногие места из библии и
могут быть истолкованы в пользу коммунизма, то весь
дух ее учения, однако, совершенно враждебен ему, как и
всякому разумному начинанию» 117.
В 30—40-х годах XIX в. в некоторых европейских
странах получили распространение идеи феодального
социализма. Его представители игнорировали законы
общественного развития, идеализировали средневековые
порядки, отрицали прогрессивный характер капиталисти¬
ческого способа производства по сравнению с феодаль¬
ным, враждебно относились к революционному движе¬
нию пролетариата. Испугавшись выступлений народных
масс в 1848—1849 гг., идеологи феодального социализма
отказались даже от показной защиты интересов рабо¬
чих и оказались в одном контрреволюционном лагере с
буржуазией.
Маркс и Энгельс раскрыли реакционный характер
феодального социализма, подчеркнув, что его привер¬
женцы проявляли полную неспособность понять ход со¬
временной истории, а в своей политической практике
принимали участие во всех насильственных мероприя¬
тиях против рабочего класса п'3. В статье «Л. Н. Толстой
и его эпоха» В. И. Ленин присоединился к этой оценке:
«Во всех странах с капиталистическим способом произ-
110

водства есть социализм, выражающий идеологию клас¬
са, идущего на смену буржуазии, и есть социализм, соот¬
ветствующий идеологии классов, которым идет на сме¬
ну буржуазия. Феодальный социализм есть, например,
социализм последнего рода, и характер такого социа¬
лизма давно, свыше 60 лет тому назад, оценен был
Марксом наряду с оценкой других видов социа¬
лизма» 119.
В 60-х годах XIX в. в некоторых землях Германии
католическое духовенство, включая майнцского епископа
Кеттелера, агитировало в пользу рабочего законода¬
тельства, всеобщего избирательного права и т. п. Таким
путем католические попы надеялись не допустить рас¬
пространения социалистических идей среди рабочего
класса Германии. В письме Энгельсу от 25 сентября
1869 г. Маркс подчеркивает необходимость разоблачать
демагогический и декларативный характер католической
пропаганды: «Во время... поездки через Бельгию, пре¬
бывания в Ахене и путешествия вверх по Рейну я убе¬
дился, что необходимо энергично бороться с попами,
особенно в католических местностях. В таком направ¬
лении я и буду действовать через Интернационал. Эти
собаки (например, епископ Кеттелер в Майнце, попы на
Дюссельдорфском съезде и т.д.) заигрывают, где это им
кажется удобным, с рабочим вопросом. В 1848 г. мы
фактически поработали на них, они одни воспользова¬
лись плодами революции в период реакции» 12°.
Одновременно с феодальным социализмом возникло
и другое родственное ему направление — христианский
социализм. Первоначально он выражал идеологически
враждебное отношение гибнущих феодальных группиро¬
вок к буржуазному обществу. Христианский социализм
характеризовался разнообразием форм как в разных
странах, так и у различных его представителей. В «Ма¬
нифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс
разоблачали стремление аристократии прикрыть свои
реакционные устремления флагом христианского социа¬
лизма: «Подобно тому как поп всегда шел рука об руку
с феодалом, поповский социализм идет рука об руку с
феодальным. Нет ничего легче, как придать христиан¬
скому аскетизму социалистический оттенок. Разве хри¬
стианство не ратовало тоже против частной собственно¬
сти, против' брака, против государства? Разве* оно не
111

проповедовало вместо этого благотворительность и ни¬
щенство, безбрачие и умерщвление плоти, монастырскую
жизнь и церковь? Христианский социализм — это лишь
святая вода, которою поп кропит озлобление аристокра¬
та» 121. В письме Фердинанду Флеклесу от 21 января
1877 г. Маркс утверждает, что протестантские попы не
хотят предоставить своим католическим соперникам
монополию кокетничанья с социализмом 122.
В последнюю треть XIX в. и в последующее время
христианский социализм в процессе эволюции стал од¬
ной из основных разновидностей буржуазной идеологии.
Представители христианского социализма по-прежнему
разглагольствовали о необходимости создать такой об¬
щественный строй, который отличался бы и от капита¬
лизма и от коммунизма. В действительности их идеал не
выходил за пределы капиталистических отношений, а
критика буржуазных порядков носила демагогический
характер. Громкие слова идеологов христианского со¬
циализма не совпадали с их неблаговидными делами.
В. И. Ленин писал: «Злоупотребление словами — самое
обычное явление в политике. «Социалистами», например,
не раз называли себя и сторонники английского буржуаз¬
ного либерализма... и сторонники Бисмарка и друзья
папы Льва XIII» 123. Вплоть до наших дней продолжают¬
ся попытки примирить социалистические идеи с религи¬
озным мировоззрением. Посредством всевозможного
рода христианских профсоюзов и партий буржуазия
стремится ослабить активность трудящихся масс в их
борьбе за улучшение своего положения.
* * *
В трудах Маркса и Энгельса выясняется классовая
сущность религиозной морали. В «Заметках о новейшей
прусской цензурной инструкции» Маркс утверждает, что
христианский законодатель не может признать мораль
независимой сферой, так как всеобщую сущность морали
он объявляет принадлежностью религии. «Независимая
мораль оскорбляет всеобщие принципы религии, а осо¬
бые понятия религии противоречат морали... Цензура,
таким образом, должна будет, по этой инструкции, от¬
вергнуть героев мысли в области морали, вроде Канта,
Фихте, Спинозы, как людей без религии, как людей,
112

оскорбляющих приличие, обычаи и внешнюю благопри¬
стойность. Все эти моралисты исходят из принципиаль¬
ного противоречия между моралью и религией...»124
В «Святом семействе» Маркс осуждает теологическую
мораль и называет шутовством такие христианские
идеи, как «благотворительность», «беззаветная предан¬
ность», «самоотречение», «раскаяние», «награда и нака¬
зание», «спасение души» и т. д.125 В «Экономическо-фило-
софских рукописях 1844 года» Маркс, говоря о понятии
«гуманизм», отмечает, что атеизм означает становление
теоретического гуманизма, а коммунизм — становление
практического гуманизма. «...Другими словами, атеизм
есть гуманизм, опосредствованный с самим собой путем
снятия религии, а коммунизм — гуманизм, опосредство¬
ванный с самим собой путем снятия частной собственно¬
сти. Только путем снятия этого опосредствования,—
являющегося, однако, необходимой предпосылкой,—
возникает положительно начинающий с самого себя,
положительный гуманизм» 126. К сказанному Маркс до¬
бавляет, что атеизм и коммунизм вовсе не представляют
собой абстракции. Они, наоборот, означают осуществле¬
ние сущности человека как чего-то действительного 127.
В статье «Коммунизм газеты «Rheinischer Beobach-
ter» Маркс раскрыл истинную сущность социальных
принципов христианства. По его мнению, эти принципы
оправдывали античное рабство и превозносили средневе¬
ковые порядки, отстаивали необходимость существова¬
ния классов — господствующего и угнетенного. По
отношению ко второму упомянутые принципы ограничи¬
ваются лишь пожеланием, чтобы первый ему благоде¬
тельствовал. Социальные принципы христианства перено¬
сят на небо компенсацию за все испытанные мерзости,
оправдывая тем самым их дальнейшее существование на
земле. Эти принципы объясняют все гнусности, чинимые
угнетателями по отношению к угнетенным, либо нака¬
занием за грехи, либо испытанием, которое бог посылает
людям во искупление их грехов 128. «Социальные принци¬
пы христианства превозносят трусость, презрение к са¬
мому себе, самоунижение, смирение, покорность, сло¬
вом — все качества черни, но для пролетариата, который
не желает, чтобы с ним обращались, как с чернью, для
пролетариата смелость, сознание собственного достоин¬
ства, чувство гордости и независимости — важнее хлеба.
8. Зак. 638
113

На социальных принципах христианства лежит печать
пронырливости и ханжества, пролетариат же — рево¬
люционен» 129.
Маркс отмечает, что во всецело христианской Визан¬
тийской империи, а также в Германии, Англии и Фран¬
ции в ранний период их истории широко практиковалось
удаление глаз у человека для наказания и исправления.
«Отделение человека от чувственного внешнего мира,
насильственное погружение его в его абстрактный внут¬
ренний мир с целью заставить его исправиться — ослеп¬
ление— есть необходимый вывод из христианской докт¬
рины, согласно которой полное осуществление этого от¬
деления, чистое изолирование человека от мира и сосре¬
доточение его на спиритуалистическом «я» есть само
благо» 13°. Развивая высказанные мысли, Маркс утверж¬
дает, что человек, для которого чувственный мир стал
голой идеей, превращает голые идеи в чувственные су¬
щества. Призраки его воображения приобретают телес¬
ную форму. В представлении человека возникает мир
осязаемых призраков. К этому сводится тайна всех бла¬
гочестивых видений, но это в то же время есть общая
форма безумия. Между христианским сознанием грехов¬
ности и безумием существует реальная связь. Истинное
следствие христианского раскаяния и покаяния — пре¬
вращение жизни человека в полную призраков ночь сно¬
видений 131.
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс утверж¬
дают, что христианство стремилось освободить людей от
господства плоти и влечений. Это объясняется тем, что
оно смотрело на их влечения и плоть как на нечто чуждое
человеку. Христианство «только потому хотело устранить
нашу обусловленность природой, что нашу собственную
природу оно считало не принадлежащей нам. В самом
деле, раз я сам не являюсь природой, раз мои природные
влечения, вся моя природная организация не.принадле¬
жат мне самому,— а таково учение христианства,— то
всякая обусловленность природой... покажется мне обус¬
ловленностью, чем-то чуждым, покажется оковами, наси¬
лием надо мной...» 132 Маркс и Энгельс подчеркивают, что
христианству не удалось освободить людей от власти
влечений. Оно не идет дальше пустой, безрезультатной
заповеди133. В письме Фридриху Греберу от 12—27 июля
1839 г. Энгельс пишет, что он считает чудовищной иро¬
114

нией называть ортодоксальное христианство религией
любви. Согласно представлениям христиан, девять деся¬
тых человечества обречены на вечные муки, и только
одной десятой предопределено быть счастливой. «И вот
это, Фриц, должно означать бесконечную любовь бога?
Подумай, сколь малым казался бы бог, если б такова
была его любовь» 134. Энгельс обращает внимание на то,
что христианство делит человечество на две резко обособ¬
ленные группы, на человечных людей и людей-зверей, на
добрых и злых. Это разделение христианство приписы¬
вает своему небесному верховному судье 135.
Основоположники марксизма подвергали критике
аскетизм—религиозно-этическое воззрение, согласно ко¬
торому «приближение к божеству» и «нравственное со¬
вершенствование» могут быть осуществлены путем
ограничения и подавления чувственных влечений и же¬
ланий. К обычным средствам аскетизма относятся мона¬
шество, безбрачие, посты, самоистязание. Энгельс обра¬
щает внимание на то, что идеи аскетизма можно обнару¬
жить во всех средневековых восстаниях, облекавшихся
в религиозную оболочку, а также на начальной стадии
каждого пролетарского движения. Требование отказа от
всех удовольствий и радостей жизни имеет своей целью
выдвижение против господствующих классов принципа
равенства. Кроме того, чтобы объединиться как класс и
развить свою революционную энергию, низший слой дол¬
жен отказаться от тех немногих наслаждений, которые
минутами делают терпимым его угнетенное существова¬
ние 136. «Этот плебейский и пролетарский аскетизм как по
своей неистово-фанатической форме, так и по своему со¬
держанию резко отличается от бюргерского аскетизма в
том виде, как его проповедовали бюргерская лютеран¬
ская мораль и английские пуритане... и весь секрет кото¬
рого состоит в буржуазной бережливости» 137. Энгельс
подчеркивает, что плебейско-пролетарский аскетизм по¬
степенно теряет свой революционный характер, так как с
развитием производительных сил безгранично увеличи¬
ваются средства потребления и делается ненужным
спартанское равенство. К тому же становятся все более
революционными условия жизни пролетариата, вследст¬
вие чего массы постепенно освобождаются от аскетизма.
«Масса пролетариата менее всего нуждается в пропове¬
ди отречения от земных благ, хотя бы уже потому, что у
8*
11S

нее не осталось почти ничего, от чего бы она могла еще
отречься» 138.
Энгельс обращает внимание на то, что христианские
теологи объявляют «мир, человека и его жизнь ложью».
Они относятся с презрением к развитию человечества,
отказываются признавать значимость его действитель¬
ной истории. Приверженцы христианства утверждают,
что человеческий род достигает своего завершения в
жизни и деятельности Иисуса Христа. Тем самым они
обрывают историю человечества посреди ее течения и
сводят к дикой бессмыслице и полной бессодержатель¬
ности столетия, прошедшие со времени возникновения
христианства. В отличце от христианских теологов атеи¬
сты требуют, чтобы в истории общества видели не откро¬
вение бога, а деятельность людей. В их понимании нет
надобности призывать абстракцию какого-то бога и при¬
писывать ей все прекрасное для того, чтобы увидеть ве¬
личие человека, его успешную борьбу с природой и не¬
удержимый прогресс во всех сферах жизни, преодоление
им всего того, что кажется сверхъестественным 139. По
словам Энгельса, чтобы понять величие человека, «нет
надобности в ...окольном пути, нет необходимости снача¬
ла ставить печать «божественного» на истинно человече¬
ском, чтобы быть уверенным в его важности и величии.
Напротив, чем «божественнее», т. е. нечеловечнее, явля¬
ется что-либо, тем меньше мы в состоянии им восхищать¬
ся» 14°. В соответствии с такими суждениями Энгельс
утверждает, что только человеческое происхождение со¬
держания всех религий, лишь сознание, что самое дикое
суеверие в основе своей отражает свойства человеческой
сущности, хотя бы в изуродованной и искаженной фор¬
ме, объясняют необходимость изучения истории рели¬
гии 141.
В работе «Происхождение семьи, частной собственно¬
сти и государства» Энгельс утверждает, что христианст¬
во не имело никакого отношения к постепенному отмира¬
нию античного рабства. Оно на протяжении многих сто¬
летий уживалось в Римской империи с рабством и впо¬
следствии не выступало против работорговли у христиан.
Христианство не препятствовало торговле рабами ни у
германцев на севере, ни у венецианцев на Средиземном
море, ни позднейшей торговле неграми 142.
Евгений Дюринг полагал, что моральные истины, ес¬
116

ли они познаны до своих оснований, могут иметь такую
же значимость, как и истины математики. Он хотел на¬
вязать будущему, бесклассовому обществу вечную мо¬
раль, не зависящую от времени и реальных изменений в
жизни людей. Показывая несостоятельность суждений
Дюринга по вопросу о морали, Энгельс обращает внима¬
ние на то, что представления о добре и зле сильно ме¬
нялись от народа к народу, от периода к периоду, они
часто противоречили друг другу. В передовых странах
Европы существует христианско-феодальная мораль,
унаследованная от прежних времен. Она распадается на
католическую и протестантскую. Рядом с ними находит¬
ся буржуазная мораль и пролетарская мораль будущего.
Если каждый из трех классов буржуазного общества,
феодальная аристократия, буржуазия и пролетариат,
имеет свою особую мораль, то отсюда можно - сделать
вывод, что люди черпают свои нравственные воззрения в
последнем счете из экономических отношений общест¬
ва 143.
Конкретизируя высказанные мысли, Энгельс утверж¬
дает, что для одинаковых ступеней экономического раз¬
вития теории морали должны в той или иной мере совпа¬
дать. Во всех обществах, в которых существовала
частная собственность на движимое имущество, стала
общей моральная заповедь: не кради. Отсюда не сле¬
дует, что эта заповедь вечна. В обществе, в котором бу¬
дут устранены мотивы к краже, окажется в смешном
положении проповедник морали, если он вздумает про¬
возгласить принцип: не кради. Следовательно, надо от¬
вергнуть всякую попытку навязать людям моральную
догматику в качестве вечного, окончательного и неиз¬
менного нравственного закона. Поскольку общество дви¬
галось в классовых противоположностях, то и мораль
была классовой. Она или защищала интересы господст¬
вующего класса, или же выражала возмущение угнетен¬
ного класса против этого господства. Действительно че¬
ловеческая мораль сделается возможной лишь на такой
ступени развития общества, когда противоположность
классов будет не только устранена, но и забыта в жиз¬
ненной практике 144.
Энгельс, подробно анализируя взгляды Томаса Кар-
лейля, обращает внимание на то, что он жалуется на
«суетность и пустоту века», на внутреннюю гнилостность
117

всех социальных установлений, «обвиняет век в лицеме¬
рии и лжи». Это лицемерие английский мыслитель
объясняет тем, что люди отбросили религиозность сред¬
них веков, но не получили ничего взамен 145. Энгельс счи¬
тает справедливыми и обоснованными нападкиКарлейля
на существующие капиталистические порядки. Вместе с
тем он высказывает свое мнение об условиях, порож¬
дающих буржуазное и религиозное лицемерие: «Мы то¬
же нападаем на лицемерие современного христианского
миропорядка; борьба с ним, наше освобождение от это¬
го лицемерия и освобождение мира от него, в конце кон¬
цов, являются нашим единственным насущным делом...
Но так как мы знаем, что вся эта ложь и безнравствен¬
ность проистекает из религии, что религиозное лицеме¬
рие, теология, является прототипом всякой другой лжи и
лицемерия, то мы вправе распространить название тео¬
логии на всю неправду и лицемерие нашего времени,
как это впервые сделали Фейербах и Б. Бауэр» И6.
Советский исследователь И. А. Крывелев обратил
внимание на то, что такие'мысли были высказаны Эн¬
гельсом в 1844 г., когда под влиянием Фейербаха и Бауэ¬
ра он считал религию причиной всех социальных бедст¬
вий. В дальнейшем, однако, прочно усвоив материалисти¬
ческое понимание истории, Энгельс отмечал, что источ¬
ники религии и сопутствующих ей явлений надо искать в
превратных формах общественного бытия 147.
В книге «Положение рабочего класса в Англии» Эн¬
гельс характеризует нравственный облик английского ра¬
бочего. По его мнению, во всех школах Англии мораль¬
ное воспитание неразрывно связано с религиозным. Про¬
стейшие принципы, регулирующие отношения человека
к человеку, не могут не оставаться совершенно неясными
рабочему, когда они ему преподносятся в связи с непо¬
нятными догматами, в религиозной форме произвольно¬
го предписания. Рабочие покинуты господствующими
классами на произвол судьбы не только в физическом и
интеллектуальном, но и в моральном отношении. Бур¬
жуазия применяет к рабочим только одно воспитатель¬
ное средство: кнут, т. е. не убеждающую, а грубую,
устрашающую силу. Поэтому не вызывает удивления,
что рабочие черпают чувство своего человеческого до¬
стоинства только в самой пламенной ненависти к бур¬
жуазии. Они остаются людьми лишь пока ненавидят гос¬
118

подствующий класс, но становятся животными, когда
безропотно подставляют шею под ярмо 148. Как утверж¬
дает Энгельс, нравственное воспитание, которого рабо¬
чий лишен в школе, не прививается ему и прочими жиз¬
ненными условиями. Он беден, почти все наслаждения
ему недоступны. Поэтому у него нет оснований давать
богачу наслаждаться своим богатством, вместо того
чтобы присвоить себе часть его. «Какие могут быть
основания у пролетария, чтобы не красть? Очень краси¬
во звучит и очень приятно для слуха буржуазии, когда
говорят о «святости частной собственности». Но для
того, кто не имеет никакой собственности, святость част¬
ной собственности исчезает сама собой. Деньги—вот бог
на земле. Буржуа отнимает у пролетария деньги и тем
самым превращает его на деле в безбожника. Что же
удивительного, если пролетарий остается безбожником,
не питает никакого почтения к святости и могуществу
земного бога!» 149
Таким образом, основоположники марксизма считали
религию одной из форм общественного сознания, фанта¬
стическим отражением в головах людей тех стихийных
сил природы и общества, которые господствуют над ними
в их повседневной жизни,— отражением, в котором зем¬
ные силы принимают форму неземных. Такое понимание
религии имеет важное мировоззренческое и методологи¬
ческое значение. Оно опровергает многочисленные не¬
правильные определения религии, которые давались раз¬
личными мыслителями. Так, например, Кант сводил ре¬
лигию к морали, Гегель придавал решающее значение в
религии интеллектуальному моменту, Фейербах опреде¬
лял религию как связь между людьми. В понимании
Маркса и Энгельса религия представляет собой сложный
комплекс идей, чувств, эмоций и действий. Основопо¬
ложники марксизма не ограничились последовательной
критикой религии и церкви, они стали творцами научно¬
го атеизма. Возникновение марксизма знаменовало
собой революцию в истории атеизма. Марксистский
атеизм не оставляет никаких лазеек религии и мистике в
объяснении явлений природы и общества, носит гумани¬
стический характер, отвергает фантастический потусто¬
ронний мир и тем самым служит утверждению бытия
человека, способствует осуществлению его земных
идеалов.

Глава IV
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ХРИСТИАНСТВА
И ЕГО ПЕРВОНАЧАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕ
Маркс и Энгельс проявляли внимание к вопросу о про¬
исхождении христианства. В статье «Бруно Бауэр и пер¬
воначальное христианство» Энгельс отмечает, что этот
вопрос представляет интерес и для социалистов Ч По его
мнению, со времени средневековых вольнодумцев вплоть
до просветителей XVIII в. включительно господствовал
взгляд на все религии, в том числе и на христианство,
как на изобретение обманщиков. Однако этот, взгляд
оказался неудовлетворительным с тех пор, как Гегель
поставил перед философией задачу показать наличие
рационального развития во всемирной истории человече¬
ства 2. «С религией, которая подчинила себе римскую
мировую империю и в течение 1800 лет господствовала
над значительнейшей частью цивилизованного человече¬
ства, нельзя разделаться просто объявив ее состряпан¬
ной обманщиками бессмыслицей. Чтобы разделаться с
ней, необходимо прежде суметь объяснить ее происхож¬
дение и ее развитие, исходя из тех исторических условий,
при которых она возникла и достигла господства... Ведь
здесь надо решить вопрос, как это случилось, что народ¬
ные массы Римской империи предпочли всем другим ре¬
лигиям эту бессмыслицу, проповедуемую к тому же ра¬
бами и угнетенными, так что, наконец, честолюбивый
Константин увидел в принятии этой бессмысленной рели¬
гии лучшее средство для того, чтобы возвыситься до поло¬
жения самодержца римского мира» 3.
Основоположники марксизма трактовали проблему
происхождения христианства с точки зрения материали¬
стического понимания истории, последовательно научной
концепции исторического развития общества. Они крити¬
ковали взгляды буржуазных ученых на возникновение и
эволюцию христианской религии.
120

Истории раннего христианства уделял большое вни¬
мание Фридрих Энгельс. Уже в юношеские годы он зани¬
мался вопросами, связанными с проблемой происхожде¬
ния новой религии. В письме Каутскому от 28 июля
1894 г. Энгельс отмечает, что этой проблемой он интере¬
совался с 1841 г., когда прочел лекцию Ф. Бенари об
«Откровении»4. Истории первоначального христианства
уделяется большое внимание в письмах Энгельса брать¬
ям Греберам, его школьным друзьям. Письма отражают
протест автора против реакционной деятельности тех со¬
циальных группировок, которые препятствовали прогрес¬
сивному развитию общественной жизни Германии. На
основе писем можно проследить процесс формирования
атеистических воззрений Энгельса. В письме Ф. Греберу
(около 23 апреля 1839 г.) он говорит о многих противо¬
речиях в Библии. Заявляет о своем непонимании, «...как
можно согласовать обе генеалогии Иосифа, мужа Ма¬
рии, различные версии, касающиеся тайной вечери... и
рассказа об одержимых бесами (в первом случае рас¬
сказывается, что бес просто вышел, во втором — что бес
вошел в свиней), версию, что мать Иисуса отправилась
искать своего сына, которого она считала помешанным,
хотя она его чудесно зачала, и т. д.,—как согласовать все
это с верой в правдивость, безусловную правдивость
евангелистов? А далее, расхождения в «отче наш», в
вопросе о последовательности чудес, своеобразно глубо¬
кое толкование у Иоанна, явным образом нарушающее
форму повествования,— как понять все это?.. Я уж не
говорю вовсе о Ветхом завете» 6,
В письме Ф. Греберу от 15 июня 1839 г. Энгельс
касается вопроса о противоречиях в родословной Иису¬
са. Гребер защищал богословскую точку зрения. Пута¬
ницу в родословной он объяснял тем, что древние евреи
иногда отождествляли зятя с сыном. Энгельс не согласен
с Гребером и для опровержения его точки зрения приво¬
дит следующие аргументы: 1) ни в одной из библейских
родословных зять не называется сыном; 2) если допу¬
стить правильность довода Гребера, то сразу же возни¬
кает вопрос, почему Лука, писавший на греческом языке
для греков, не имеющих представления об этом иудей¬
ском обычае, не говорит, что дело обстояло таким обра¬
зом; 3) родословная Иисуса вообще совершенно лишняя,
так как авторы всех трех синоптических евангелий опре-
121

деление говорят, что Иосиф не был отцом Иисуса; 4)
даже некоторые видные богословы признают, что здесь
выступает наружу неразрешимое противоречие 6. Энгельс
обращает внимание на то, что евангелисты приписывают
Христу два разных заявления на тайной вечере («Сие
есть кровь моя» и «Сие есть Новый завет в моей крови»).
«Между тем,— отмечает Энгельс,— как раз это место о
тайной вечере важно. И если здесь имеется какое-нибудь
противоречие, то вся вера в библию идет прахом»7.
Установление противоречий в Библии приводит Энгельса
к заключению, что божественным является лишь то уче¬
ние, которое может выдержать критику разумом. Энгельс
подчеркивает, что Библия состоит из отрывков многих
авторов, из которых многие даже сами не претендуют на
божественность в.
В одном из писем Ф. Греберу Энгельс отмечает, что
библейские догматы должны восприниматься разумом.
Ортодоксальная теология за 1800 лет своего существова¬
ния не смогла выдвинуть никаких возражений против
рационализма. Представители этой теологии боятся
борьбы на чисто научной арене, а вместо этого предпо¬
читают обливать грязью личность противников9. В этом
же письме Энгельс высказывает недоумение по поводу
того, что ортодоксальное евангелическое христианство
называют религией любви. О какой проповеди любви
может идти речь, пишет Энгельс, если, согласно христи¬
анскому учению, с наступлением божиего суда девять
десятых человечества обречены на вечные муки 10.
В письме Ф. Греберу от 29 октября 1839 г. Энгельс
считает необоснованным утверждение о том, что канони¬
ческие евангелия написаны Матфеем, Марком, Лукой и
Иоанном. По его мнению, противоречия в Библии влекут
за собой массу следствий. Например, в Ветхом завете
написано, что дети Израиля жили в Египте только в
продолжение четырех поколений, а апостол Павел гово¬
рит о 430 годах. Но если допустить наличие противоре¬
чия, то вся ветхозаветная история представляется нам в
каком-то двусмысленном свете, да и вообще вся библей¬
ская хронология утрачивает все признаки вдохновения.
Благодаря этому история Ветхого завета приобретает
еще более мифологический характер п.
В период написания писем братьям Греберам Эн¬
гельс стоял на позициях супернатурализма 12, т. е. при-
122

знавал существование сверхъестественного бытия. Счи¬
тая возможным сочетать разум с религией, он объявляет
себя сторонником теории позитивного христианства:
«...Если кто-нибудь относится высокомерно к позитивно¬
му христианству, то я защищаю это учение, которое
исходит ведь из глубочайшей потребности человеческой
природы...» 13 Энгельс присоединяется к точке зрения
немецкого богослова Шлейермахера по вопросу о сущ¬
ности религиии. Таким образом, в период 1838—
1841гг. взгляды Энгельса на религию вообще и христиан¬
ство в частности не были еще зрелыми и после¬
довательными. Однако он уже в то время стоял на
рационалистических позициях и выступал против тео¬
логии, что способствовало формированию его атеистиче¬
ских взглядов.
К ранним работам Энгельса относится статья «Успе¬
хи движения за социальное преобразование на континен¬
те». В ней автор отмечает, что французские коммуни¬
сты отождествляют христианство с коммунизмом, при¬
чем свою точку зрения они подтверждают ссылками на
Библию и на то, что первые христиане якобы жили на
общинных началах. Критикуя их, Энгельс пишет: «Но
все это только показывает, что эти добрые люди отнюдь
не являются наилучшими христианами, хотя и называют
себя таковыми; ибо если бы это было так, они лучше бы
знали библию и убедились бы, что если немногие места
из библии и могут быть истолкованы в пользу коммуниз¬
ма, то весь дух ее учения, однако, совершенно враждебен
ему, как и всякому разумному начинанию» 15.
* * *
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс отмечают,
что у религии и прочих видов идеологии нет истории.
Люди, развивающие материальное производство, изме¬
няют также свое мышление и продукты его16. В этих сло¬
вах заключен основной методологический принцип
исследования происхождения и развития христианства.
Нельзя рассматривать эволюцию новой религии как са¬
мостоятельное развитие идей. Причины появления хри¬
стианства следует искать в социально-экономических
условиях жизни населения Римской империи. В «Немец¬
кой идеологии» подвергнуто критике утверждение Мак¬
123

са Штирнера о том, что первые христиане были собст¬
венниками. Маркс и Энгельс считают, что первохристиа¬
не состояли из рабов и могли быть проданы 17. Осново¬
положники марксизма обращают внимание на Послание
к евреям (И, 13), в котором говорится, что христиане
считали себя «пришельцами на земле». Маркс и Энгельс
утверждают, что «дело обстоит как раз наоборот, при¬
шельцы на земле (появившиеся благодаря в высшей
степени естественным причинам, например, благодаря
колоссальной концентрации богатства во всем римском
мире и т. д. и т. д.) вынуждены были считать себя хри¬
стианами. Не христианство делало их бродягами, а бро¬
дяжничество делало их христианами»18. Первые хри¬
стиане проповедовали политический индифферентизм, но
у них появилась нужда в помощи императора, чтобы из
гонимых превратиться в гонителей 19.
Маркс и'Энгельс выяснили социально-экономические
и идеологические предпосылки возникновения новой ре¬
лигии. Они полагали, что первоначальное христианство
явилось отражением процесса падения Римской импе¬
рии. В «Манифесте Коммунистической партии» осново¬
положники марксизма писали: «Когда древний мир
клонился к гибели, древние религии были побеждены
христианской религией»20. Эта же мысль высказана в ре¬
цензии на книгу Г. Фр. Даумера «Религия нового века»:
«...Самая бессовестная поверхностность г-на Даумера
позволяет ему совершенно не принимать во внимание
того, что христианству предшествовал полный крах ан¬
тичных «мировых порядков», что христианство было про¬
стым выражением этого краха»21. В работе «К истории
первоначального христианства» Энгельс утверждает, что
все элементы, выброшенные за борт процессом разложе¬
ния старого мира, попадали в сферу притяжения хри¬
стианства. Это объясняется тем, что само христианство
было неизбежным продуктом этого процесса разложе¬
ния 22. Уточняя высказанные мысли, Энгельс пишет: «Не
было такого вида фанатизма, глупости или мошенниче¬
ства, который не проник бы в молодые христианские
общины, не находил бы, по крайней мере в отдельных
местах и на некоторое время, благосклонных слушате¬
лей и ревностных поборников» 23.
В работе «Бруно Бауэр и первоначальное христиан¬
ство» Энгельс, выясняя социально-экономические пред¬
124

посылки возникновения христианства, отмечает, что во
всех покоренных странах римляне разрушили прежние
политические порядки и старые общественные условия
жизни. Разрушение, во-первых, явилось результатом
того, что вместо сословного деления было установлено
различие между римскими гражданами и негражданами.
Во-вторых, страшно разрушительно действовало выса¬
сывание средств в пользу государственной казны с по¬
мощью все туже завинчиваемых тисков налогов.
В-третьих, судьи выносили свои решения на основании
римского права, вследствие чего объявлялись недействи¬
тельными местные общественные порядки, так как они
не совпадали с правопорядком римлян. Эти три рычага
действовали с огромной нивелирующей силой, общест¬
венные отношения в провинциях постепенно приближа¬
лись к общественным отношениям в Италии. Матери¬
альной опорой правительства было войско, а мораль¬
ной — всеобщее убеждение в отсутствии выхода из
существующего положения, а также в неотвратимой
необходимости императорской власти. Утрата надежды
на возможность лучших порядков вызывала всеобщую
апатию и деморализацию 24.
Разгром революционного движения II—I вв. до н. э.
создал благоприятные условия для возникновения и раз¬
вития религиозных верований и представлений. Экс¬
плуатируемые массы в религии искали утешение от не¬
выносимого социального и политического гнета.
В Римской империи возникла потребность в единой ре¬
лигии для всего населения. По словам Энгельса, «...по¬
требность дополнить мировую империю мировой рели¬
гией ясно обнаруживается в попытках ввести в Риме
поклонение,, наряду с местными, всем сколько-нибудь по¬
чтенным чужеземным богам»25. Но подобным образом,
императорскими декретами, нельзя создать новую миро¬
вую религию. Римские боги, скроенные по узкой мерке
город'а Рима, неизбежно пришли в упадок в условиях
мировой империи 26.
Стать мировой религией не могла также ни одна из
религий многочисленных племен и народностей, покорен¬
ных Римом. Эти религии были тесно связаны с общест¬
венными условиями определенного периода, определен¬
ной этнической группировки. Римляне разрушали со¬
циальный строй и политические учреждения завоеванных
125

стран, что сопровождалось ликвидацией старых племен¬
ных различий. Это в свою очередь приводило к исчезно¬
вению местных, племенных религий. Как отмечает Эн¬
гельс, вместе с социальными и политическими особенно¬
стями народов Римская империя обрекла на гибель и их
особую религию. Все древние религии являлись стихий¬
но возникшими племенными, а позднее национальными
религиями. Они выросли из общественных и политиче¬
ских условий определенного народа. С изменением этих
условий рушилась и связанная с ними религия. Нацио¬
нальные боги допускали существование других нацио¬
нальных богов рядом с собой, но не над собой. Перене¬
сение восточных религиозных культов в Рим не могло
задержать их упадок. Порабощение восточных народов
Римом приводило к гибели их религий 27.
Таково было материальное и моральное положение
населения Римской империи. Настоящее казалось невы¬
носимым, а будущее представлялось еще более грозным.
Незначительное меньшинство искало спасения в самом
пошлом чувственном наслаждении. Остальные же были
обречены на тупую покорность перед неизбежным. Одна¬
ко во всех слоях общества находилось определенное ко¬
личество лиц, которые, потеряв надежду на материаль¬
ное освобождение, искали взамен духовное утешение.
Этого утешения не могла дать ни философия стоиков,
ни школа Эпикура. Оно должно было выступить в рели¬
гиозной форме, как и все то, что захватывало массы
вплоть до XVII в. Возникновение христианства относит¬
ся ко времени этого всеобщего экономического, полити¬
ческого, умственного и морального разложения в преде¬
лах Римской империи 23.
Состояние упадка и безнадежности, в котором нахо¬
дились широкие массы населения Римской империи, де¬
лало их весьма восприимчивыми к таинственным куль¬
там восточных религий. По словам Энгельса, «это было
;время, когда даже в Риме и Греции, а еще гораздо бо¬
лее в Малой Азии, Сирии и Египте абсолютно некрити¬
ческая смесь грубейших суеверий самых различных на¬
родов безоговорочно принималась на веру и дополня¬
лась благочестивым обманом и прямым шарлатанством;
время, когда первостепенную роль играли чудеса, экста-
зы, видения, заклинания духов, прорицания будущего,
алхимия, каббала и прочая мистическая колдовская че¬
126

пуха. Такова была атмосфера, в которой возникло пер¬
воначальное христианство, возникло к тому же среди
людей такого класса, который больше всякого другого
был восприимчив к этим нелепым фантазиям о сверхъ¬
естественном» 29. Энгельс подчеркивает, что в Египте
христианские гностики во II в. н. э. усердно занимались
алхимией и вводили в свои учения алхимические пред¬
ставления. А халдейские и иудейские математики, кото¬
рые при Клавдии и Вителлин изгонялись из Рима за кол¬
довство, занимались только такого рода геометрией,
которая составляет основное содержание Откровения
Иоанна 30.
Первые христиане вербовались преимущественно из
обездоленных и угнетенных людей, принадлежавших к
низшим слоям народа31. В городах они состояли из
разорившихся свободных самого различного рода, из
вольноотпущенников и особенно рабов, в латифундиях
Италии, Сицилии и Африки—из рабов, в сельских мест¬
ностях провинций — из мелких крестьян, попадавших в
долговую кабалу. Для всех этих элементов рай лежал
позади. Для разоряющихся свободных это был прежний
полис, для военнопленных рабов — прежняя свободная
жизнь до порабощения, для мелких крестьян — уничто¬
женный родовой строй и общность владения землей. Все
это смели с лица земли римляне в результате своей
агрессивной политики и порабощения других народов.
Военное насилие римлян, их судопроизводство и аппарат
для выколачивания налогов совершенно разрушили тра¬
диционную внутреннюю организацию покоренных наро¬
дов. Всякое сопротивление отдельных мелких племен
или городов римской мировой державе было безна¬
дежно32. «Где же был выход, где было спасение для по¬
рабощенных, угнетенных и впавших в нищету — выход,
общий для всех этих различных групп людей с чуждыми
или даже противоположными друг другу интересами?
И все' же найти такой выход было необходимо для того,
чтобы все они оказались охваченными единым великим
революционным движением. Такой выход нашелся. Но
не в этом мире. При тогдашнем положении вещей выход
мог быть лишь в области религии» 33.
На первых порах в христианских общинах руководя¬
щую роль играли низы населения, считавшие богатство
источником всех зол и бедствий. Ранние христиане на-
127

деялись на скорое пришествие Христа и расправу с но¬
сителями социального и политического гнета. В письме
Ф. Д. Ньювенгейсу от 22 февраля 1881 г. Маркс пишет:
«Фантазия о близкой гибели мира воодушевляла древ¬
них христиан в их борьбе против Римской империи и
давала им уверенность в победе» 34. Боевое настроение
первых христиан отражено в Апокалипсисе. Все произ¬
ведение проникнуто ненавистью к Риму, духом борьбы
против угнетателей 35. В нем «проповедуется месть, не¬
прикрытая месть, здоровая, честная месть гонителям
христиан»36. Энгельс считал христианство крупным ре¬
волюционным движением 37. К такой оценке его побуж¬
дало то обстоятельство, что христианство было создано
низами римского общества и выражало их социальный
протест против порядков и установлений рабовладель¬
ческого мира.
Энгельс говорит о наличии некоторых точек сопри¬
косновения между первоначальным христианством и ра¬
бочим движением современной ему эпохи. Христианство
возникло как движение эксплуатируемых и порабощен¬
ных масс, как и рабочий социализм, оно провозглашает
грядущее избавление от рабства и нищеты. Оба движе¬
ния подвергались преследованиям, их участников трави¬
ли, к ним применяли исключительные законы. Одних
объявляли врагами рода человеческого, других — госу¬
дарства, религии, семьи. Вопреки всем гонениям и при¬
теснениям христианство и социализм победоносно про¬
кладывали себе путь вперед. Христианство через триста
лет после своего возникновения стало государственной
религией Римской империи, а социализм за каких-нибудь
шестьдесят лет обеспечил себе положение, дающее ему
абсолютную гарантию победы. Как первым христианам,
так и социалистам одинаково присуща борьба с всесиль¬
ным вначале миром и одновременно борьба новаторов
между собой. Оба великих движения носят массовый
характер, а такие движения на первых порах сумбурны в
силу того, что всякое мышление масс первоначально
противоречиво и неясно. Эта сумбурность проявляется в
образовании многочисленных сект, борющихся друг с
другом с таким же ожесточением, как и с внешним вра¬
гом 38. «Так было во времена первоначального христиан¬
ства, так было в ранний период социалистического дви¬
жения, как это ни удручало тех благомыслящих обыва¬
128

телей, которые проповедовали единство там, где никако¬
го единства не могло быть» 39.
Энгельс подчеркивает, что сходные черты между пер¬
воначальным христианством и рабочим движением носят
лишь внешний характер, различия же принципиальные.
Если социализм видит избавление от нищеты в пере¬
устройстве общества, то христианство ищет его в поту¬
стороннем мире, в вечной жизни после смерти 40. В статье
«Съезд в Сонвилье и Интернационал» Энгельс, отвергая
требования бакунистской Юрской федерации, чтобы в
Международном Товариществе Рабочих не было ника¬
кой партийной дисциплины, никакой централизации сил,
пишет: «К чему пришли бы мы с подобной новой органи¬
зацией? К трусливой, угоднической организации первых
христиан, этих рабов, которые с благодарностью прини¬
мали каждый пинок и добились, правда, своим пресмы¬
кательством через триста лет торжества своей рели¬
гии,— а уж такому методу революции пролетариат во
всяком случае не станет подражать! Подобно тому как
первые христиане взяли за образец для своей организа¬
ции свой воображаемый рай, точно так же и мы, видите
ли, должны сделать своим образцом будущий общест¬
венный рай г-на Бакунина, а вместо того, чтобы бороть¬
ся,— творить молитвы и надеяться» 41.
В 1871 г. в речи о семилетии Интернационала Маркс
утверждает, что преследования этого Международного
Товарищества Рабочих правительствами напоминают
гонения на первых христиан в Древнем Риме. Вначале
христиане были немногочисленны, но римские патриции
опасались, что империя погибнет, если они достигнут
успеха. Преследования приверженцев новой религии не
спасли империю от гибели 42.
По мнению Энгельса, параллель между обоими дви¬
жениями напрашивалась уже в эпоху средневековья, при
первых восстаниях порабощенных крестьян и особенно
городских плебеев. Эти восстания выступали под рели¬
гиозной оболочкой, они принимали форму борьбы за
восстановление первоначального христианства, подвер¬
гающегося вырождению. Однако за религиозной экзаль¬
тацией скрывались определенные мирские интересы. Это
ярко проявилось в организации чешских таборитов под
предводительством Яна Жижки. Такая черта исчезает
после Крестьянской войны в Германии, но вновь возрож-
У. Зак. 638
129

дается у рабочих-коммунистов после 1830 г. Француз¬
ские революционные коммунисты и в особенности Вейт-
линг и его последователи ссылались на первоначальное
христианство 43.
Говоря о массовых движениях в средневековой Евро¬
пе, Энгельс затрагивает вопрос об особенностях религи¬
озных восстаний в мусульманском мире, особенно в
Африке. Мусульманская религия была приспособлена
для жителей Востока, в особенности для арабов: с одной
стороны, для горожан, занимающихся торговлей и ре¬
меслами, а с другой — для кочевников-бедуинов. В этом
заключается зародыш периодически повторяющихся
столкновений. Горожане богатеют, проявляют небреж¬
ное отношение к соблюдению религиозных законов. Бе¬
дуины живут в бедности, придерживаются строгих нра¬
вов, с завистью смотрят на богатство городской верхуш¬
ки. Они объединяются под руководством какого-нибудь
махди (спасителя), чтобы восстановить уважение к
истинной вере и в качестве вознаграждения присвоить
себе богатства вероотступников. По прошествии ста лет
они оказываются в таком же положении, в каком были
так называемые вероотступники. Требуется новое очи¬
щение веры, появляется новый махди и все начинается
сначала. Так было со времени походов африканских
Альморавидов и Альмохадов в Испанию до последнего
махди из Хартума, который успешно оказывал сопро¬
тивление англичанам. Примерно так же обстояло дело с
восстаниями в Персии и в других мусульманских стра¬
нах. Все эти движения, проходившие под религиозной
оболочкой, были вызваны экономическими причинами,
но даже в случае победы они не приводили к уничтоже¬
нию прежних экономических условий44. «Таким образом,
все остается по-старому, и столкновения становятся пе¬
риодическими. Напротив, в народных восстаниях хри¬
стианского Запада религиозная оболочка служит лишь
знаменем и прикрытием для нападения на устаревающий
экономический строй; последний в конце концов ниспро¬
вергается, его сменяет новый, мир развивается
дальше» 45.
Большое внимание Энгельс уделял идеологическим
корням христианства. Основной вывод его по данному
вопросу сводится к тому, что новая мировая религия
«возникла в тиши из смеси обобщенной восточной, в осо-
130

бенности еврейской, теологии и вульгаризированной гре¬
ческой, в особенности стоической, философии» 46. Энгельс
считал правильным утверждение Бруно Бауэра о том,
что Филон Александрийский был настоящим отцом хри¬
стианства, а Сенека — дядей его 47. Сочинения Филона
содержат уже все существенные представления христиан:
«...Прирожденную греховность человека; логос — слово,
которое есть у бога и само есть бог, которое является
посредником между богом и человеком; покаяние не
путем приношения в жертву животных, а путем принесе¬
ния своего собственного сердца богу; наконец, и ту су¬
щественную черту, что новая философия религии перево¬
рачивает прежний порядок вещей, вербуя своих последо¬
вателей среди бедняков, несчастных, рабов и отвержен¬
ных, и презирая богатых, могущественных, привилегиро¬
ванных— тем самым предписывается презрение ко всем
мирским наслаждениям и умерщвление плоти»48. Вме¬
сте с тем Бауэр не обратил должного внимания на тот
факт, что христианская религия произошла «из попу¬
ляризированных филоновских представлений, а не не¬
посредственно из произведений Филона»49.
Энгельс обращает внимание на то, что уже император
Август все делал для того, чтобы не только богочеловек,
но и так называемое непорочное зачатие рассматрива¬
лись как формулы, ' санкционированные государством.
Август не ограничивался требованием оказания Цезарю
и самому себе божеских почестей, а распорядился о по¬
всеместном распространении версии о том, что он не
является сыном своего отца-человека, а зачат матерью
от бога Аполлона. Для того чтобы христианство в его
основных чертах было готово, не хватало еще воплоще¬
ния ставшего человеком логоса в определенной личности
и его искупительной жертвы на кресте во имя спасения
человечества от грехов. Это воплощение произошло в
результате широкого распространения философии и ре¬
лигиозной догматики в вульгаризированной форме. Гре¬
ческая вульгарная философия приводила к учению о
едином боге и бессмертии человеческой души. Так же и
иудейская религия, рационалистически вульгаризиро¬
ванная, дошла до пренебрежения ритуальными обряда¬
ми и до признания первоначально чуждого ей бессмер¬
тия души 50. «Монотеистическая вульгарная философия
встретилась с вульгарной религией, которая преподнесла
9*
131

ей единого бога в совершенно готовом виде. И таким
образом была подготовлена почва, на которой у евреев
переработка столь же вульгаризированных филоновских
представлений могла создать христианство, а, будучи
уже создано, христианство могло быть воспринято грека¬
ми и римлянами» 51.
В римском мире, утверждает Энгельс, постепенно
стала общепризнанной вера в продолжение существова¬
ния души после смерти тела. Общепринятой становилась
также вера в воздаяние или кару для умершей души за
совершенные на земле поступки. Правда, утверждение
религиозного тезиса о воздаянии наталкивалось на опре¬
деленные трудности. В древнем мире широкое распрост¬
ранение получили идеи стихийного материализма. Это
побуждало людей ценить земную жизнь несравненно вы¬
ше жизни в небесном царстве. Древние греки считали
загробную жизнь скорее несчастьем. «Но вот появилось
христианство, оно всерьез приняло воздаяние и кару в
потустороннем мире, создало небо и ад, и был найден
выход, который вел страждущих и обездоленных из на¬
шей земной юдоли в вечный рай. И в самом деле, только
надеждой на воздаяние в потустороннем мире можно
было возвести стоико-филоновское самоотречение от
мира и аскетизм в один из основных этических принци¬
пов новой мировой религии, способной увлечь угнетенные
народные массы» 52.
* * *
К основным вопросам происхождения новой религии
относится датировка раннехристианских произведений,
определение их относительной и абсолютной хронологии.
Некоторые соображения по данной проблеме высказаны
Энгельсом. Он отметил, что Откровение Иоанна (Апока¬
липсис), Послания Иоанна и евангелие от Иоанна при¬
надлежат трем различным авторам 53. Показал, что Апо¬
калипсис — древнейшая книга Нового завета, причем
единственная, дату которой можно установить с точ¬
ностью до нескольких месяцев 54. Он привел ряд веских
доказательств в пользу того, что Апокалипсис был напи¬
сан в Малой Азии около 68 г. I в. н. э.55. Определение
Энгельсом времени написания Апокалипсиса облегчило
датировку остальных сочинений Нового завета. Посла-
132

пия Павла, во всяком случае в дошедшем до нас виде,
написаны по меньшей мере на шестьдесят лет позднее
Откровения Иоанна 56. Энгельс подчеркивает крайнюю
сомнительность и противоречивость фактических дан¬
ных, имеющихся в Павловых посланиях57. Полагает, что
евангелия и Деяния апостолов — поздние переработки не
дошедших до нас текстов, историческую основу которых
уже невозможно распознать под легендарными наслое¬
ниями. Даже так называемые «подлинные» послания апо¬
столов есть более поздние сочинения либо обработки
старых произведений неизвестных авторов. Это отри¬
цают лишь богословы или другие пристрастные исто¬
рики 58.
По мнению Энгельса, для выяснения сущности пер¬
воначального христианства большую ценность имеет
Апокалипсис. Он написан задолго до появления осталь¬
ных книг Нового завета, вследствие чего отражает пред¬
ставления тогдашних христиан с самой наивной правди¬
востью и соответствующим идиоматическим языком 59.
«О том, как выглядело христианство в своем первона¬
чальном виде, можно составить себе представление при
чтении так называемого Откровения Иоанна. Дикий,
сумбурный фанатизм, догматы — лишь в зародыше, а из
так называемой христианской морали—только умерщ¬
вление плоти; зато, наоборот, множество видений и про¬
рочеств» 60. Энгельс подчеркивает, что образование
догматов и этики принадлежит более позднему времени,
когда были написаны евангелия и так называемые апо¬
стольские послания. Для выработки моральных принци¬
пов использовалась стоическая философия, в частности
этика Сенеки. Догматика развивалась в связи со склады¬
вавшейся евангельской легендой об Иисусе, а также в
борьбе между иудеохристианами и христианами из
язычников 61. Энгельс обращает внимание на то, что Се¬
нека, проповедовавший добродетель и воздержание, был
первым интриганом при дворе Нерона. Он добивался от
императора подарков деньгами, имениями, дворцами 62.
Сенека, «проповедуя бедность евангельского Лазаря,
сам-то в действительности был богачом из той же прит¬
чи. Только когда Нерон собрался схватить его за горло,
он попросил императора взять у него обратно все подар¬
ки, так как, дескать, с него достаточно его философии» 63.
Откровение Иоанна, пишет Энгельс, не единственный
133

апокалипсис, появившийся в I в. и. э. Начиная с 164 г.
до н. э., когда была написана Книга Даниила, и до 250 г.
н. э., приблизительной даты «Песни» Коммодиана, на¬
считывается не менее пятнадцати сохранившихся апока¬
липсисов, не считая позднейших подражаний 64. Невоз¬
можно определенно сказать, кто был автором Апокалип¬
сиса. Он называет себя Иоанном, но не претендует быть
апостолом Иоанном. Во всяком случае, Откровение не
принадлежит тому же автору, которым составлены три
послания и евангелие, также приписываемые Иоанну.
Надо полагать, что Иоанн, за которого выдает себя
автор, был весьма уважаемым лицом среди малоазиат¬
ских христиан. Это можно заключить на основе тона его
обращений к семи общинам 65. Энгельс утверждает, что
почти все содержание Апокалипсиса состоит из видений,
в большинстве случаев дословно взятых у ветхозаветных
пророков и их подражателей. Многое заимствовано так¬
же из позднейших иудейских апокалипсисов, составлен¬
ных по образцу Книги Даниила, в особенности из Книги
Еноха. Автор Откровения Иоанна обнаруживает полное
духовное убожество, его творчество чрезвычайно бедно
даже в группировке заимствованных видений 66.
В первом видении фигурирует Иисус Христос, обла¬
ченный в одежду первосвященника. Он проходит посреди
семи светильников, символизирующих семь азиатских
общин, и диктует Иоанну обращение к семи «ангелам»
этих общин. Христос — сын божий, но отнюдь не сам
бог или равный ему. Он не только подчинен богу, но
в определенном отношении поставлен на одну ступень с
Моисеем. Христос распят в Иерусалиме, принесен в
жертву за грехи мира, его кровью искуплены верующие
всех народов. Здесь выступает наружу основополагаю¬
щая идея первоначального христианства, благодаря ко¬
торой оно смогло в дальнейшем развиться в мировую
религию. Всем тогдашним религиям был присущ взгляд,
согласно которому богов можно умилостивить жертвой.
В Апокалипсисе же провозглашается идея об искуплении
раз навсегда грехов всех людей той великой доброволь¬
ной жертвой, которую принес посредник. С принятием
такой идеи отпадала надобность во всяких дальнейших
жертвах, а также подрывалась основа множества рели¬
гиозных обрядов. Отказ от совершения обрядов был
первым условием для создания мировой религии67.
1Э4

«И все же обычай жертвоприношения так глубоко вко¬
ренился в нравы народов, что католицизм, восстановив¬
ший так много языческого, счел нужным приспособиться
к этому обстоятельству введением хотя бы символиче¬
ского приношения даров» 68.
В Откровении Иоанна христианство представлено в
очень примитивной и необработанной форме. Автор про¬
изведения не знает ни догматов, ни обрядов христианства
II—III вв., он ничего не говорит о первородном грехе, о
троичности бога 69. По словам Энгельса, в Апокалипси¬
се «святая троица не только неизвестна, она здесь невоз¬
можна. Вместо позднейшего одного святого духа мы
имеем здесь «семь духов божиих»70. В Откровении
Иоанна фигурирует единый и неделимый бог Ягве, кото¬
рый ко времени написания Апокалипсиса превратился
из иудейского национального божества в высочайшего
бога неба и земли, претендующего на господство над
всеми народами. В день страшного суда в качестве судьи
выступает сам бог, а не Христос, как об этом говорится в
позднейших посланиях и евангелиях. Христос-агнец
изначала происходит от бога, от него же происходят и
«семь духов божиих», причем все они подчинены богу.
Агнец приносит себя в искупительную жертву за люд¬
ские грехи, благодаря чему получает на небе определен¬
ное повышение в ранге. Добровольное самопожертвова¬
ние Христа оценивается как исключительный подвиг, а
не как нечто вытекающее из самой его внутренней сущ¬
ности. Бог окружен небесным штатом архангелов, анге¬
лов, херувимов и святых. Монотеизм с давних времен
должен был делать уступки политеизму71. «У евреев
хронически происходило возвращение к языческим чув¬
ственным богам до тех пор, пока создание — после изгна¬
ния — небесного придворного штата, по персидскому
образцу, несколько больше приспособило религию к на¬
родной фантазии» 72. Христианство само, даже после за-
меньГ застывшего иудейского бога расчлененным триеди¬
ным божеством, могло вытеснить у народных масс культ
старых богов только посредством культа святых73.
В письме Эдуарду Бернштейну от 10 марта 1882 г. Эн¬
гельс утверждает, что культ Марии, как и культ всех
святых, относится «к тому времени, когда расчетливые
попы вернули в лице святых политеистическому кресть¬
янству его любимых богов-покровителей» 74.
135

Идеи монотеизма формировались постепенно в дли¬
тельном процессе развития новой религии, но им не уда¬
лось полностью истребить веру в существование многих
богов. Культ святых стал выражением уступок, который
монотеизм должен был делать политеизму. Кстати, в
христианстве, как в иудаизме и исламе, догмат единобо¬
жия всегда уживался с фактическим многобожием. Так,
приверженцы православия и католицизма признают су¬
ществование не только богородицы и трех богов святой
троицы, но и множества низших божеств.
В Откровении Иоанна нет упоминаний о крещении.
Оба пророка, предшествующие появлению антихриста,
никого не подвергают крещению. Энгельс подчеркивает,
что это таинство появилось лишь в то время, когда
христиане окончательно отделились от иудеев 75. В Апо¬
калипсисе ничего не говорится также о причащении не
только как о таинстве, но даже как о простой поминаль¬
ной трапезе 76.
В раннехристианской литературе занимает большое
место учение о якобы предстоящем тысячелетнем царст¬
ве божьем. Это учение наиболее ярко выражено в Откро¬
вении Иоанна 77. Как утверждает Энгельс, в понимании
автора этого произведения небесный рай открывается
для верующих не прямо после смерти, а лишь после оже¬
сточенной борьбы с силами ада. В результате великой
решительной битвы дьявол будет низвергнут и заключен
в преисподнюю на тысячу лет. В течение этого времени
будет царствовать Христос над воскресшими из мертвых
мучениками. По истечении тысячи лет дьявол снова
освободится, после чего произойдет новое великое сра¬
жение духов, которое закончится его окончательным по¬
ражением. Вслед за тем осуществится второе воскресе¬
ние мертвых, которые предстанут перед судилищем бога.
Верующим будет обеспечена вечная жизнь на новых не¬
бесах, на новой земле, в новом Иерусалиме. Все эти про¬
рочества автора Апокалипсиса имеют в своей основе
дохристианский материал, чисто иудейские представле¬
ния. В Иудее с давних времен получили широкое рас¬
пространение идеи и предсказания о появлении спасите¬
ля, о воскресении из мертвых, о страшном суде. Христи¬
анским в Откровении Иоанна является лишь резкое
подчеркивание автором близкого наступления царства
Христа и блаженства воскресших мучеников78.
136

В письме Карлу Каутскому от 28 июля 1894 г. Эн¬
гельс выясняет, как трактуется понятие «тысячелетнее
царство» в Откровении Иоанна и в так называемых по¬
сланиях Павла. Его интересует вопрос: относят ли авто¬
ры этих произведений тысячелетнее царство к здешнему
миру или к потустороннему? По мнению Энгельса,
Откровение Иоанна не оставляет на этот счет никаких
сомнений: тысячелетнее царство будет только для му¬
чеников и для тех христиан, при жизни которых оно на¬
ступит. Поэтому для последних оно — в здешнем мире, а
для мучеников — в потустороннем. Надежда на наступ¬
ление тысячелетнего царства невозможна без представ¬
ления о бессмертии души и веры в потустороннее воздая¬
ние и возмездие. Согласно посланиям Павла, верующим,
находящимся в живых, предстоит при втором пришествии
Христа «преображение», т. е. превращение из смерт¬
ных в бессмертные. В этих посланиях тысячелетнее цар¬
ство изображается в земных красках 79. «Даже «Откро¬
вение» не может довольствоваться небесным блаженст¬
вом, состоящим в том, чтобы восседать голым задом на
сыром облаке, бряцать на арфе более или менее обагрен¬
ной кровью рукой и распевать хоралы во веки веков» 80.
В «Книге откровения» Энгельс обращает внимание на
то, что в каждом крупном революционном движении вы¬
ступает на первый план вопрос о «свободной любви».
Одни рассматривают такую любовь как революционный
прогресс, как освобождение от старых традиционных уз.
Другие готовы принимать учение, прикрывающее сво¬
бодные и легкие отношения между мужчиной и женщи¬
ной. Сторонники свободной любви никоим образом не
были склонны идти на мученичество81. В работе «К исто¬
рии первоначального христианства» Энгельс выясняет
взгляд автора Апокалипсиса на половые связи, которые
разрешены правоверным иудеям. В одной из глав Откро¬
вения Иоанна, там, где говорится о 144 000 пребываю¬
щих на небе евреев, написано: «Это те, которые не
осквернились с женами, ибо они девственники». Заслужи1,
вает внимания и то, что в изображении автора Апокалип¬
сиса на небе нет ни одной женщины. Отсюда следует вы¬
вод, что он относится к тем первым христианам, которые
считали половые связи Греховными. «И если мы примем
еще во внимание, что Рим он называет великой блудни¬
цей, с которой творили блуд цари земные, пьянея от ви¬
137

на ее блуда, а их купцы земные разбогатели от ее вели¬
кого распутства, то мы никак не сможем понимать вы¬
шеуказанное слово в том узком смысле, который хотела
бы ему придать теологическая апологетика, чтобы таким
способом выискать подтверждение для толкования дру¬
гих мест из Нового завета» 82. Энгельс подчеркивает, что
всем эпохам глубоких потрясений присуще одно общее
явление: наряду с другими преградами расшатываются и
традиционные запреты половых связей. В первые столе¬
тия существования христианства наряду с аскетизмом,
подавляющим чувственные влечения, проявляется тен¬
денция включить в понятие христианской свободы и бо¬
лее или менее неограниченные связи между мужчиной и
женщиной83.
Одной из самых характерных черт Апокалипсиса
Энгельс считает то, что автор нигде не называет себя
или своих единоверцев иначе как иудеями. Сектантов,
проживающих в Смирне и Филадельфии, автор обви¬
няет в следующем: «Они говорят о себе, что они иудеи,
а они не таковы, но сборище сатанинское». Отсюда,
утверждает Энгельс, можно заключить, что в Открове¬
нии Иоанна речь идет не о сознательных христианах, а о
людях, выдающих себя за иудеев. К тому же при явле¬
нии святых перед престолом господним сначала идут
144 000 евреев, и только потом следует бесчисленная
масса язычников, обращенных в обновленную иудей¬
скую религию. Все это говорит о том, что в Апокалипси¬
се христианство выступает лишь как секта иудаизма.
Бросается в глаза также тот факт, что автор этого про¬
изведения мало сознавал себя представителем совер¬
шенно новой фазы развития религии84.
Итак, анализ содержания Апокалипсиса приводит
Энгельса к выводу, что ко времени составления этого
произведения христианство как небо от земли отлича¬
лось от мировой религии Никейского собора. В нем от¬
сутствуют догматика и этика позднейшего христианства.
Зато имеется ощущение того, что ведется победонос¬
ная борьба против всего мира 85. Касаясь содержащих¬
ся в Откровении Иоанна обращений его автора к семи
общинам, он пишет: «...Это пламенный призыв к сотова¬
рищам ревностно вести пропаганду, смело и гордо про¬
возглашать себя приверженцами своей веры перед ли¬
цом противников, неустанно бороться против внешних и
138

внутренних врагов,—и, поскольку речь идет об этом, эти
обращения с таким же успехом могли бы быть написаны
каким-нибудь пророчески настроенным энтузиастом из
Интернационала»86. В новое время христиане пол¬
ностью утратили радость борьбы и уверенность в побе¬
де, присущие ранним христианам 87.
Как утверждает Энгельс, нарисованное автором Апо¬
калипсиса христианство в его неразвитой форме отно¬
сится к государственной религии IV в. примерно так же,
как мифология германцев времен Тацита относится к
мифам о богах, изложенным в «Эдде», т. е. в сборнике
скандинавских сказаний и песен, сохранившемся в ру¬
кописи XIII в. Хотя в Апокалипсисе есть зародыш миро¬
вой религии, но он заключает в себе большое количест¬
во возможностей развития, которые были осуществлены
в бесчисленных позднейших сектах. Благодаря данным,
содержащимся в Откровении Иоанна, ясно вырисовы¬
ваются идеи и догматы, внесенные иудаизмом в христи¬
анство. Все позднейшие элементы греко-римская при¬
месь88. «Только при посредстве монотеистической иудей¬
ской религии просвещенный монотеизм позднейшей гре¬
ческой вульгарной философии мог принять ту религиоз¬
ную форму, в которой он только и был в состоянии
увлечь массы. Но и найдя такое посредствующее звено,
монотеизм мог стать мировой религией лишь в греко¬
римском мире, путем дальнейшего развития выработан¬
ного этим миром круга идей и слияния с ним» 89.
Исследуя историю раннего христианства, Энгельс от¬
метил, что в нем много религиозных течений, сект и ере¬
сей. Они были оппозиционными по отношению к господ¬
ствующему строю. Каждая секта считала свое вероуче¬
ние единственно правильным. Различные «пророки» и
«апостолы» проповедовали по-своему новую веру, вели
споры по тем или иным пунктам христианской догмати¬
ки. Секты ожесточенно боролись не только друг с дру¬
гом, но и с носителями «языческих» воззрений90. По
словам Энгельса, «не только Палестина, но и весь Во¬
сток кишмя кишел такими основателями религий, среди
которых господствовала, можно сказать, прямо по Дар¬
вину борьба за идейное существование. Христианство...
постепенно, в борьбе сект между собой и с языческим
миром, путем естественного отбора, все более утвержда¬
лось в качестве мировой религии» 91.
139

О распадении первых христиан на секты есть дан¬
ные уже в Откровении Иоанна. Автор самого древнего
документа христианства выступает против сектантов с
такой же непримиримостью, как и против греховного
внешнего мира. В Апокалипсисе фигурируют пять сект:
николаиты, валаамиты, последователи некоей пророчи¬
цы, названной Иезавелью, лжеапостолы и, наконец,
сборище сатанинское. Никакие подробности об этих сек¬
тах не приводятся, но о последователях Валаама и
Иезавели говорится, что они предавались блуду и ели
пищу, приносимую в жертву идолам. В данном случае
речь идет о двух пунктах, относительно которых древние
евреи вели постоянно спор с обращенными в иудейскую
религию язычниками. У последних мясо жертвенных
животных не только подавалось на праздничных трапе¬
зах, но и продавалось на рынках, где не всегда можно
было установить, кошерное оно или нет. Под блудом
евреи понимали внебрачные половые связи, брак между
родственниками, а также брак между иудеями и языч¬
никами 92.
В сочинении древнегреческого писателя Лукиана
«О смерти Перегрина» изображен в карикатурном виде
один из христианских пророков—Перегрин, в лице кото¬
рого выступает ловкий авантюрист, шарлатан и уголов¬
ный преступник. После ряда приключений Перегрин
принял христианство, а в скором времени сделался
главой общины, стал писать книги на богословские
темы. Энгельс так говорит о его сочинительской дея¬
тельности: «...первые христиане отличались беспример¬
ным легковерием по отношению ко всему, что им подхо¬
дило, так что у нас нет даже уверенности в том, не
вкрался ли в наш Новый завет тот или иной отрывок из
«большого количества писаний», сочиненных для хри¬
стиан Перегрином» 93. Энгельс считает Лукиана одним из
лучших источников о первых христианах. Античный мыс¬
литель одинаково скептически относился ко всем видам
религиозных суеверий. У него поэтому не было основа¬
ний относиться к христианам иначе, чем к любому рели¬
гиозному объединению. Наоборот, он всех высмеивал за
суеверие — почитателей Юпитера не меньше, чем по¬
клонников Христа. С его рационалистической точки зре¬
ния и тот и другой вид суеверий одинаково нелепы 94.
В «Анти-Дюринге» показано, что христианство не
140

принесло с собой никаких новых идей равенства между
людьми. Оно признавало лишь, что все люди равны пе¬
ред богом в своей первородной греховности. Что касает¬
ся следов общности имущества, встречающихся на пер¬
воначальной стадии развития новой религии, то они
объясняются не столько действительными представле¬
ниями о равенстве, сколько сплоченностью людей, под¬
вергшихся гонениям. С установлением противоположно-
сти между священником и мирянином наступил конец и
этому зачатку христианского равенства 95. «В христиан¬
стве впервые было выражено отрицательное равенство
перед богом всех людей как грешников и в более узком
смысле равенство тех и других детей божьих, искуплен¬
ных благодатью и кровью Христа. Как та, так и другая
концепция вытекала из роли христианства как религии
рабов, изгнанников, отверженных, гонимых, угнетенных.
С победой христианства этот момент отступил на задний
план, наиболее важной стала прежде всего противопо¬
ложность между верующими и язычниками, правоверны¬
ми и еретиками» 96.
* * *
Энгельс показал, какие обстоятельства помогли хри¬
стианству одержать победу над другими религиозными
системами и добиться мирового господства97. Христиан¬
ство в отличие от других религий отнеслось серьезно к
наградам и карам в небесном мире и указало «выход,
который вел страждущих и обездоленных из нашей зем¬
ной юдоли в вечный рай» 98. Раннехристианские общины
стремились как можно шире распространить свое веро¬
учение. Христианство носило универсальный характер,
ему чужда была национально-религиозная замкнутость.
Оно обращалось ко всем народам и племенам без раз¬
личия. Порвав с традиционными национальными рели¬
гия-ми и общей им всем обрядностью, христианство «са¬
мо становится первой возможной мировой религией»".
Вплоть до IV в. императоры враждебно относились к
христианству. Новая религия казалась им опасной, по¬
тому что в своеобразной форме отражала ненависть
угнетенных к рабовладельческим порядкам. Опасной
представлялась императорской власти и христианская
идея равенства всех людей, пусть даже равенства перед
141

богом. В подготовительных работах к «Анти-Дюрингу»
Энгельс пишет: «Равенство всех людей—греков, римлян
и варваров, свободных и рабов, уроженцев государства
и иностранцев, граждан государства и тех, кто только
пользовался его покровительством, и т. д.— представля¬
лось античному человеку не только безумным, но и пре¬
ступным, и было последовательно, что первые его начат¬
ки в христианстве подвергались преследованиям» 10°.
Во введении к работе Маркса «Классовая борьба во
Франции» Энгельс утверждает, что в Римской империи
ранние христиане представляли собой «опасную партию
переворота». Они подрывали основы государства, отри¬
цали, что воля императора равнозначна высшему зако¬
ну. Эта партия переворота распространилась по всем
провинциям империи, проникла за ее пределы. Она име¬
ла много сторонников и в армии, целые легионы были
христианскими 101. «Когда их посылали присутствовать
на торжествах языческой господствующей церкви для
оказания там воинских почестей, солдаты, принадлежав¬
шие к партии переворота, имели дерзость прикреплять в
виде протеста к своим шлемам особые знаки — кре¬
сты» 102.
Император Диоклетиан решил принять энергичные
меры против христиан, не допустить подрыва в войсках
порядка и дисциплины. Он издал закон, согласно кото¬
рому были запрещены собрания христиан, последние
лишались права занимать государственные должности, а
также искать защиты в суде. Однако исключительный
закон Диоклетиана остался безрезультатным. Христиане
срывали текст закона со стен и даже подожгли в Нико-
медии дворец, в котором находился в это время импера¬
тор. Диоклетиан отомстил массовым гонением на хри¬
стиан в 303 г., но это было последнее из подобного рода
гонений 103. В церковной литературе наблюдается тен¬
денция изобразить ранних христиан мучениками за ве¬
ру. Такая тенденция проявляется в сильном преувеличе¬
нии количества, размеров и жестокости преследований
христиан со стороны государства. Факты, однако, свиде¬
тельствуют о том, что гонения на христиан не носили
массового и систематического характера, во всяком слу¬
чае их было гораздо меньше и они не отличались такой
жестокостью, как это стремится представить христиан¬
ская традиция. Попытки императорской власти насиль¬
142

ственными мерами и гонениями уничтожить христиан¬
скую церковь усиливали религиозный фанатизм ее при¬
верженцев, создавали последним ореол мученичества.
К началу IV в. христианская церковь представляла
собой крупную и организованную политическую силу.
Оценив огромное значение этой силы, император Кон¬
стантин легализовал христианскую церковь и дал ей
большие привилегии. Христианство из религии гонимой
стало религией господствующей. Касаясь превращения
христианства в государственную религию уже через 250
лет после возникновения, Энгельс подчеркивает, что этот
факт ясно свидетельствует о том, до какой степени оно
соответствовало условиям своего времени 104. Он прово¬
дит резкое и принципиальное различие между первона¬
чальным христианством и «мировой религией императо¬
ра Константина, формулированной Никейским собо¬
ром» 105. В решениях собора получил отражение тесный
союз церкви и государства. На нем были приняты обяза¬
тельные для всех христиан основные положения веро¬
учения церкви. Отказ от признания этих положений
рассматривался как государственное преступление.
В. И. Ленин отмечает, что христиане, «получив положе¬
ние государственной религии, «забыли» о «наивностях»
первоначального христианства с его демократически-ре-
волюционным духом» 106.
* * *
Энгельс высказал интересные мысли о происхожде¬
нии, содержании и характере ветхозаветных произведе¬
ний. В 1839 г. он критически отозвался о проповеди не¬
мецкого пастора Ф. В. Круммахера, посвященной книге
Иисуса Навина. В проповеди пастор касается того мес¬
та книги (гл. 10, стихи 12 и 13), где говорится, как
Иисус останавливает Солнце. Согласно утверждению
Круммахера, все набожные христиане, избранные, обя¬
заны верить в то, что Земля неподвижна, а Солнце дви¬
жется вокруг нее. Свое утверждение пастор обосновы¬
вал тем, что так говорится во всей Библии 107. Высмеи¬
вая это заявление, Энгельс пишет: «Пускай эти
избранные примут в свое лоно дурака, который после
этого примкнет к ним, и присоединят его к тем, которых
они уже заполучили» 108.
143

В письме Марксу от 26 мая 1853 г. Энгельс сообща¬
ет о прочтении им книги Ч. Форстера «Историческая
география Аравии». По его мнению, книга не лишена
занимательности, хотя и противно, что за каждой стро¬
кой стоит поп и защитник Библии. Наиболее интересные
выводы, к которым приходит Форстер, следующие: со¬
держащаяся в Книге бытия генеалогия, выдаваемая за
генеалогию Ноя, Авраама и т. д.,— перечисление беду¬
инских племен того времени по степени родства их
диалектов. «Из этого вытекает, что сами евреи являют¬
ся таким же мелким бедуинским племенем, как и все
остальные, но пришли в столкновение с другими бедуи¬
нами в силу местных условий, земледелия и т. д.»109
Бедуины, подобно монголам, периодически предприни¬
мали нашествия. Ассирийское и Вавилонское царства
были основаны бедуинскими племенами там, где впо¬
следствии возник Багдадский халифат110. Энгельс под¬
черкивает общесемитическое происхождение древнейших
текстов Ветхого завета. По его словам, «еврейское так
называемое священное писание есть не что иное, как
запись древнеарабских религиозных и племенных тра¬
диций, видоизмененных благодаря раннему отделению
евреев от своих соседей — родственных им, но остав¬
шихся кочевыми племен... Основное содержание (Ветхо¬
го завета.— Г. JI.) было арабским или, вернее, общесе¬
митическим» ш.
Эта же мысль в несколько иной форме высказана в
«Анти-Дюринге». По мнению Энгельса, все библейское
повествование о сотворении мира и потопе есть лишь
отрывок из цикла древнеязыческих религиозных сказа¬
ний, общего для иудеев, вавилонян, халдеев и ассирий¬
цев 112. В работе «К истории первоначального христиан¬
ства» он обратил внимание на то, что апокалиптические
произведения иудейской религиозной литературы напи¬
саны не теми лицами, которым они приписываются.
«Все апокалипсисы считают себя вправе обманывать
своих читателей. Они — как, например, Книга Даниила,
Книга Еноха, апокалипсисы Ездры, Баруха, Иуды и др.,
Сивиллины книги... как правило, написаны совсем дру¬
гими людьми, жившими большей частью гораздо позд¬
нее их мнимых авторов, но вдобавок пророчествуют в
своей основной части главным образом о таких событи¬
ях, которые давно уже произошли и прекрасно известны
144

действительному автору»113. Так, в 164 г. автор Книги
Даниила вкладывает в уста Даниила, якобы жившего
во времена Навуходоносора (первая половина VI в. до
н. э.), предсказание о гибели персидской и македонской
мировых держав и о начале мирового господства рим¬
лян. Этим доказательством силы своего предсказания
автор Книги Даниила пытается сделать читателя вос¬
приимчивым к заключительному пророчеству о том, что
народ Иудеи преодолеет все страдания114. Маркс в
письме Лиону Филипсу от 25 июня 1864 г. утверждает,
что еще Спиноза в своем «Богословско-политическом
трактате» выяснил, что Пятикнижие было сочинено
лишь после возвращения иудеев из вавилонского пле¬
нения 115.
* * *
Новозаветные сочинения подвергались систематиче¬
скому анализу со стороны ученых, принадлежащих к
так называемой Тюбингенской школе. Основатель и гла¬
ва школы Фердинанд Христиан Баур и его последова¬
тели показали, что в Новом завете получила отражение
борьба различных течений и направлений в христианст¬
ве. Тем самым они способствовали разоблачению мифа
о божественном происхождении новозаветных произве¬
дений. Однако приверженцы Тюбингенской школы, бу¬
дучи последовательными идеалистами, не смогли пока¬
зать социальной основы развития религиозных идей и
взглядов. Подвергая рациональной критике Новый за¬
вет, они стремились придать достоверный характер
многим сомнительным библейским рассказам. О Тюбин¬
генской школе Энгельс писал: «В критическом исследо¬
вании она заходит настолько далеко, насколько это воз¬
можно для теологической школы. Она признает, что все
четыре евангелия являются не рассказами очевидцев, а
позднейшими переработками утерянных писаний и что
из посланий, приписываемых апостолу Павлу, подлин¬
ными являются не больше четырех и т. д. Она вычерки¬
вает из исторического повествования как неприемлемое
все чудеса и все противоречия, но из остального она пы¬
тается «спасти то, что еще можно спасти», и в этом
очень ясно проявляется ее характер как школы теоло¬
гов... Но уж во всяком случае все то, что Тюбингенская
10. Зак. 638
145

школа отвергает в Новом завете как неисторическое или
подложное, можно считать для науки окончательно
устраненным» 116.
К Тюбингенской школе, «понимая ее в широком
смысле, следует причислить и Д. Ф. Штрауса»ш, не¬
мецкого философа-идеалиста. Штраус написал ряд книг,
сыгравших определенную роль в развитии прогрессив¬
ных идей. Особенно большой известностью пользовался
его двухтомник «Жизнь Иисуса». В представлении
Штрауса христианство в качестве возвышенной религии
по своему содержанию тождественно высшей философ¬
ской истине. Вместе с тем исследование Нового завета
привело его к выводам, идущим вразрез с церковным
мировоззрением. Он подверг критике многие христиан¬
ские догматы и проявил отрицательное отношение к ре¬
лигиозным чудесам.
Штраус не отрицал исторического существования
Иисуса Христа. В его изображении Иисус был челове¬
ком из плоти и крови, в жизни которого не было ничего
сверхъестественного. Доказывал, что нет оснований счи¬
тать авторов евангелий очевидцами или современника¬
ми Иисуса. Евангелия написаны в сравнительно позд¬
нюю эпоху, а их авторы освещают события с субъектив¬
ной точки зрения. Признавая существование Иисуса,
Штраус в первой части труда «Исторический очерк жиз¬
ни Иисуса» изложил историю его жизни. Построил био¬
графию человека, носившего имя Иисус и проживавше¬
го в Иудее в I в. н. э.118 Однако жизнеописание Иисуса
у Штрауса не внушает доверия.
Вторая часть труда «Мифическая история Иисуса,
ее происхождение и развитие» как бы противопоставле¬
на первой. Автор обратил внимание на то, что в пред¬
ставлении ранних христиан Иисус был мессией, т. е.
сыном Давида, сыном божиим, вторым Моисеем. Штраус
сначала анализирует ту группу мифов, в которой
Иисус-мессия фигурирует как сын Давида. По его мне¬
нию, благодаря генеалогическим изысканиям было со¬
ставлено два родословных списка, которые приводятся
у Матфея и Луки. Упомянутые списки во многом не
совпадают между собой. Вся повесть о рождении Иису¬
са не имеет ничего общего с историческим рассказом.
Евангельский рассказ о происшествиях, связанных с
крещением Иисуса, в главных своих чертах был про¬
146

диктован стремлением показать, что Иисус получил по¬
мазание святого духа свыше, как Давид получил его от
бога через Самуила 119.
Следующая группа мифов, интересующая Штрауса,
та, в которой Иисус выступает как сын божий. По его
мнению, признание Иисуса сыном божьим, а не сыном
человеческим объясняется в первую очередь влиянием
языческих представлений на мировоззрение древних
христиан. В греко-римских религиях весьма обычным
было представление о том, что властители и иные из¬
вестные лица являются сынами богов. Штраус анализи¬
рует мифы, в которых Иисус рассматривается как вто¬
рой Моисей. Философ подчеркивает, что основной темой
данной группы мифических рассказов служит опасность,
грозившая жизни младенца, призванного со временем
совершить великий подвиг. Эта тема занимает большое
место в сказаниях древних евреев, персов, греков и рим¬
лян 12°. Штраус показывает мифический характер еван¬
гельских рассказов об исцелении слепых, глухонемых,
бесноватых, о воскрешении мертвых, о хождении по во¬
дам, о превращении воды в вино. Не менее мифическими
являются .рассказы о страданиях, смерти, воскресении и
вознесении Иисуса 121.
В книге «Чудеса Христа» Штраус пытается выяснить
истоки евангельских рассказов о чудесах Иисуса. По
его мнению, ко времени появления христианства были
широко распространены мессианские представления сре¬
ди иудеев Палестины и диаспоры. Существовала вера
в то, что после прихода на землю мессия совершит такие
чудеса, какие еще никто не делал испокон веков. Эти
верования получили отражение в пророческих книгах.
Любое из евангельских чудес имеет корни в этих кни¬
гах, в содержащихся там преданиях, верованиях и пред¬
ставлениях 122.
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс отмечают,
что со Штрауса начался процесс разложения гегелев¬
ской системы 123. В статье «Лютер как третейский судья
между Штраусом и Фейербахом» Маркс выясняет сущ¬
ность спора между Штраусом и Фейербахом относитель¬
но трактовки понятия чуда. По его мнению, Штраус
рассматривает этот вопрос предвзято, Фейербах стоит
на правильных позициях. В понимании Штрауса за чу¬
дом скрывается духовная сила. Фейербах же говорит,
ю*
147

что чудо есть якобы осуществление естественного жела¬
ния сверхъестественным путем 124.
В письмах братьям Греберам Энгельс высказывает
мнение о воззрениях Штрауса и его роли в критическом
исследовании библейских текстов. Он называет Штрау¬
са «великим человеком»125, «поистине почтенным му¬
жем» 12в, а его «Жизнь Иисуса» считает неопровержи¬
мым сочинением 127. Заявляет, что является восторжен¬
ным штраусианцем. Кое-где Штраус злоупотребляет
своей теорией мифов, но это относится только к мело¬
чам, в целом же он гениален 128. В сочинении Штрауса
самое важное — идея о мифическом начале в христиан¬
стве. Она всегда может быть применена к критическому
анализу библейских текстов. Заслуга Штрауса пред¬
ставляется еще более важной в том, что он вместе с
идеей показал великолепное ее применение129. «Хоро¬
ший экзегет сумеет найти допущенные им кое-где про¬
махи или указать на крайности, в которые он впал...
однако это нисколько не вредит делу» ш. Энгельс обра¬
щает внимание на то, что выводы Штрауса в области
библейской критики вызывали недовольство со стороны
церковных кругов ш.
В «Письмах из Лондона» Энгельс сообщает, что
когда «Жизнь Иисуса» Штрауса была переведена на
английский язык, то ни один «респектабельный» книго¬
издатель не хотел ее печатать. Наконец она появилась
выпусками, всего по три пенса за выпуск, причем в из¬
дании второразрядного антиквара 132. Энгельс подчерки¬
вает тот факт, что рабочие Манчестера, Бирмингема и
Лондона оказались в Англии единственной питательной
публикой для произведения Штрауса133. В книге «По¬
ложение рабочего класса в Англии» Энгельс снова от¬
мечает, что «Жизнь Иисуса» имеет «хождение только
среди пролетариев»134. В статье «Успехи движения за
социальное преобразование на континенте» Энгельс
утверждает, что «Жизнь Иисуса» Штрауса явилась пер¬
вым произведением, представлявшим собой некоторый
шаг вперед за пределы ортодоксального гегельянства 135.
В рецензии на книгу Карлейля «Прошлое и настоящее»
Энгельс пишет, что Штраус по своим воззрениям был
пантеистом 13в. Энгельс обращает внимание и на недо¬
статки Штрауса в области библейской практики. В ра¬
боте «Бруно Бауэр и первоначальное христианство» он
148

подчеркивает расплывчатость теории мифов Штрауса.
По его мнению, каждый, кто пользуется этой теорией,
может в евангельских рассказах считать историческим
все, что ему угодно ш. В более поздних произведениях
Энгельса отсутствует та восторженная оценка роли
Штрауса в критическом исследовании библейских тек¬
стов, которая характерна для его ранних сочинений.
В критическом исследовании новозаветных произве¬
дений важную роль сыграли труды Бруно Бауэра. Они
способствовали подрыву не только ортодоксальных цер¬
ковных взглядов, но и выводов Тюбингенской школы.
Поэтому работы немецкого ученого, несмотря на прису¬
щие им недостатки, были в целом положительно оцене¬
ны Марксом и Энгельсом. Принимая положительные ре¬
зультаты работы Бауэра над ранним христианством,
основоположники марксизма вместе с тем критиковали
его идеалистические взгляды, вносили материалистиче¬
ские поправки в его концепцию.
В статье «Еще несколько слов о брошюре д-ра
О. Ф. Группе: «Бруно Бауэр и академическая свобода
преподавания» Маркс, защищая Бауэра от нападок
Группе, подчеркивает критический подход первого к
«священному писанию». Он утверждает, что Бауэр чи¬
тал и понимал евангелия так, как они написаны. Маркс
хвалит Бауэра также за то, что он ополчался против
богословов за их произвольное толкование и искажение
«священного писания». Отмечает наличие противоречий
в евангелиях. Показывает, что в этих произведениях
можно обнаружить двойственное отношение Иисуса к
чудесам. В одних случаях спаситель отвергает чудеса,
а в других признает чудеса и сам творит их 138. В «Свя¬
том семействе» Маркс утверждает, что Штраус и Бауэр
оба вполне последовательно применили систему Гегеля
к теологии. Первый взял за отправную точку спинозизм,
второй — фихтеанство. Оба критиковали Гегеля, считая,
что у него каждый из двух элементов искажен вторже¬
нием другого. Они довели каждый элемент до его после¬
довательного, но одностороннего развития. Поэтому
Штраус и Бауэр в своей критике выходят за пределы
философии Гегеля. Вместе с тем оба продолжают оста¬
ваться в ра!мках его спекуляции. Каждый из них ока¬
зывается представителем лишь одной стороны системы
Гегеля 139.
149

Всесторонняя оценка роли Бауэра в исследовании
истории раннего христианства дана Фридрихом Энгель¬
сом. В статье «Бруно Бауэр и раннее христианство»
Энгельс обращает внимание на идеализм немецкого фи¬
лософа и отмечает, что «он мешает ему ясно видеть и
четко формулировать. Фраза заменяет у него часто в ре¬
шающем месте существо дела»140. В письме Герману
Блохеру от 3 октября 1893 г. Энгельс снова подчерки¬
вает идеализм Бауэра. По его словам, «едва ли можно
отрицать, что на более поздних работах Бруно о перво¬
начальном христианстве сказалось известное влияние
идей Маркса; в целом, однако, понимание движущих
сил истории у Бруно остается по существу идеалистиче¬
ским» ш. В работе «К истории первоначального христи¬
анства» Энгельс отмечает и то, что Бауэр отнес возник¬
новение новой религии на полсотни лет позже, отбросил
противоположные сообщения римских историков и во¬
обще позволил себе большие вольности при изложении
исторического материала. Бауэр доказывал, что христи¬
анство возникло при императорах из династии Флавиев,
а новозаветная литература — при Адриане, Антонине и
Марке Аврелии. Вследствие этого у него исчезала исто¬
рическая почва для новозаветных сказаний об Иисусе
и его учениках. Эти сказания становились легендами, в
которых внутреннее развитие первых христианских об¬
щин переносится на вымышленные личности142.
Вместе с тем Энгельс высоко оценивал вклад Бауэра
в изучение процесса происхождения христианства. По
его мнению, официальные теологи списывали у немецко¬
го ученого и поэтому единодушно его замалчивали.
Между тем он сделал больше их всех в вопросе об
историческом происхождении новой религии 143. Бауэр в
гораздо большей мере, чем кто-либо другой, выяснил
условия возникновения и причины победы христианства
над другими религиями 144 Он имеет определенные за¬
слуги в исследовании новозаветных произведений. Если
Вильке установил хронологическую последовательность
и взаимную зависимость евангелий чисто лингвистиче¬
ским путем, то Бауэр это доказал исходя также из их
содержания 145. Он привел убедительные доводы в поль¬
зу того, что так называемые Послания апостолов часто
почти дословно списаны у римского философа Сенеки.
«И действительно, это было замечено даже правоверны¬
150

ми христианами, но они утверждали, что, наоборот, Се¬
нека списал с Нового завета, который тогда не был еще
и составлен» 146.
Положительная сторона исследовательской деятель¬
ности Бауэра, утверждает Энгельс, состоит в разоблаче¬
нии им всей ненаучности теории мифов Штраусаш.
«И если при этом из всего содержания евангелий не оста¬
лось почти абсолютно ничего, что могло бы быть дока¬
зано как исторически достоверное,— так что можно
объявить сомнительным даже историческое существова¬
ние Иисуса Христа,— то этим Бауэр только расчистил
почву, на которой возможно разрешение вопроса: отку¬
да происходят представления и идеи, которые в христи¬
анстве сложились в своего рода систему, и каким обра¬
зом они достигли мирового господства?» 148 Завершающим
выводом исследования Бауэра Энгельс считает то, что
воззрения Филона Александрийского и римского стоика
Сенеки сыграли большую роль в идеологической подго¬
товке новой религии 149.
В работе «К истории первоначального христианства»
Энгельс снова охарактеризовал положительную роль
Бруно Бауэра в исследовании проблемы происхождения
новой религии, в критическом анализе новозаветных со¬
чинений. По его мнению, большая заслуга немецкого
ученого не только в беспощадной критике новозаветных
писаний, но и в том, что он первый изучил не только
иудейские и греко-александрийские, но также чисто гре¬
ческие и греко-римские элементы, которые подготовили
почву для превращения христианства в мировую рели¬
гию 15°. «Легенда о христианстве, которое якобы сразу и
в готовом виде возникло из иудейства и которое из Пале¬
стины покорило мир своей раз навсегда установленной
в главных чертах догматикой и этикой, оказалась пол¬
ностью развенчанной со времени Бруно Бауэра; она
может прозябать еще только на теологических факульте¬
тах и среди людей, которые хотят «сохранить религию
для народа», даже в ущерб науке» 1М. Заслугу Бауэра
Энгельс усматривает и в том, что он доказал огромное
влияние на христианство александрийской школы Фи¬
лона и греко-римской вульгарной философии (платонов¬
ской и в особенности стоической). Бауэр в основном
установил, что христианство не было принесено извне, из
Иудеи, и навязано греко-римскому миру. Оно является
151

продуктом этого мира, по крайней мере в том виде, в ка¬
ком оно стало мировой религией 152.
Энгельс сопоставляет воззрения Бауэра со взглядами
представителей Тюбингенской школы по вопросу проис¬
хождения христианства. По его мнению, если Тюбинген¬
ская школа «в неопровергнутом ею остатке новозаветной
истории и литературы дала нам предельный максимум
того, что наука в настоящее время может еще согласить¬
ся признать спорным, то Бруно Бауэр дает нам макси¬
мум того, что она может в этой истории и литературе
опровергать. Между этими границами лежит действи¬
тельная истина» 153. Энгельс считает, что при сохранив¬
шихся исторических данных представляется весьма
сомнительным возможность установления этой истины.
Лишь новые находки, в особенности в Риме, в восточных
странах и прежде всего в Египте, помогут в этом вопро¬
се гораздо больше, чем любая критика 154.
Предположение Энгельса о возможности в будущем
пролить дополнительный свет на процесс происхождения
христианства благодаря обнаружению новых материалов
оказалось пророческим. В 1947 г. два бедуина случайно
нашли древние кожаные свитки в одной из пещер, рас¬
положенных на северо-западном побережье Мертвого
моря. Находка побудила ученых начать археологическое
обследование многочисленных пещер так называемой
Иудейской пустыни. В результате раскопок, производив¬
шихся с конца 1951 до апреля 1965 г., было найдено
большое количество письменных памятников и предме¬
тов материальной культуры. Новооткрытые рукописи
дают важные сведения об идеологических корнях хри¬
стианской религии. Значение этих сведений возрастает
благодаря тому, что сохранившиеся источники по исто¬
рии первоначального христианства заполнены массой
мифологического материала. Большую ценность пред¬
ставляют также папирусы, обнаруженные феллахами в
1945 г. неподалеку от античного поселения Хенобоскион
(Верхний Египет). Находка состоит из тринадцати сбор¬
ников (кодексов) текстов, содержащих 44 гностических
произведения. По своему содержанию найденные руко¬
писи представляют собой преимущественно евангелия,
послания, деяния, апокалипсисы. Хенобоскионские тек¬
сты — исключительно важный источник сведений о гно¬
стицизме и его влиянии на формирование христианства.
162

В «Диалектике природы» Энгельс отмечает, что пра¬
воверные богословы выступали против филологически-
исторической критики библейских текстов, предпринятой
Штраусом, Бауэром и другими учеными. Эти теологи
стремились спасти старую традицию от натиска научно¬
го мышления 155. В книге «Людвиг Фейербах и конец
классической немецкой философии» Энгельс касается
критики Бауэром теории возникновения евангельских
мифов, изложенной Штраусом в «Жизни Иисуса». Бауэр
доказывал, что ряд евангельских рассказов сфабрикован
самими авторами новозаветных произведений. По мне¬
нию Энгельса, Штраус и Бауэр, взяв каждый одну из
сторон гегелевской философии, направили их как поле¬
мическое оружие друг против друга. Спор между ними
происходил под видом философской борьбы между «са¬
мосознанием» и «субстанцией»156. «Вопрос о том, воз¬
никли ли евангельские рассказы о чудесах путем бессо¬
знательного, основанного на традиции, создания мифов
в недрах общины или же они были сфабрикованы сами¬
ми евангелистами,— разросся до вопроса о том, что яв¬
ляется главной действующей силой во всемирной исто¬
рии: «субстанция» или «самосознание»157.
Отрицательную характеристику со стороны Маркса и
Энгельса получила работа Эрнеста Ренана «История
происхождения христианства». В письме Энгельсу от 20
января 1864 г. Маркс утверждает, что книга французско¬
го историка в некотором отношении просто роман,
полный пантеистически-мисгических видений 158. В статье
«К истории первоначального христианства» Энгельс от¬
мечает, что Ренан сочинил церковно-исторический роман
на основе бесцеремонного использования немецкой кри¬
тики Библии 159. Воззрения французского ученого но во¬
просу исторической и лингвистической критики Библии
подвергнуты критике и в «Книге откровения». Здесь Эн¬
гельс обращает внимание на то, что у Ренана преобла-
дает'совершенно неисторический дух. Французский уче¬
ный был лишь плагиатором немецких критиков. Энгельс
подчеркивает, что во всех трудах Ренана ему принадле¬
жит только эстетический сентиментализм, пропитываю¬
щий его мысли, а также водянистая словесная форма, в
которую они облечены 16°. Энгельс считает Ренана после¬
дователем того вольнодумствующего критицизма, «кото¬
рый гордится тем, что свободен от предубежденности и
153

компромиссов, оставаясь в то же время христианским:
эти книги (библейские.— Г. JI.), мол, не являются непо¬
средственным откровением святого духа, но представля¬
ют божественное откровение через священный дух гу¬
манности и т. д.» 161 В письме Виктору Адлеру от 19
августа 1892 г. Энгельс пишет, что Ренан весьма поверх¬
ностен, но как светский человек он имеет более широкий
кругозор, чем немецкие университетские теологи. «Впро¬
чем, его книга — роман, и к ней применимо то, что он
сам говорит о Филострате: ею можно пользоваться как
историческим источником примерно так же, как можно
использовать романы Александра Дюма-отца для изу¬
чения эпохи Фронды. В отдельных частностях я поймал
его на ужасающих ошибках; при этом он списывает у
немцев с невероятным бесстыдством» 162.
В двух письмах, адресованных Каутскому, Энгельс
высказывает свое мнение о методе толкования Библии,
примененном Лафаргом. Положительно оценивает тот
факт, что Лафарг окончательно порвал с рационалисти¬
ческим, филологическим методом, характерным для про¬
тестантской библейской критики. Вместе с тем он отме¬
чает незрелость критического подхода Лафарга к анали¬
зу Библии 1вз.

Глава V
СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ ЕРЕСЕЙ
И РЕФОРМАЦИОННОГО ДВИЖЕНИЯ
В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЕ
Большинство буржуазных историков рассматривают ере¬
си и реформационное движение как исключительно рели¬
гиозное явление, обусловленное только абстрактным
развитием идей. Они обычно игнорируют влияние соци¬
ально-экономических условий жизни общества на за¬
рождение, развитие и конечный результат как ересей,
так и Реформации. В противоположность буржуазным
ученым основоположники марксизма придавали большое
значение выяснению социальной сущности ересей и ре¬
формационного движения, показу их роли в расшатыва¬
нии устоев феодализма.
В средние века, утверждает Энгельс, римско-католи¬
ческая церковь была крупным интернациональным цент¬
ром феодальной системы. Несмотря на внутренние вой¬
ны, она объединяла страны Западной Европы в одно
политическое целое, находившееся в противоречии как
с греко-православным, так и с мусульманским миром
«Европейский мир, фактически лишенный внутреннего
единства, был объединен христианством против общего
внешнего врага — сарацин. Западноевропейский мир,
представлявший собой группу народов, развитие которых
происходило в условиях постоянно изменявшихся взаи¬
моотношений, объединялся католицизмом. Это теологи¬
ческое единство было не только идейным. Оно действи¬
тельно существовало и не только в лице папы, монархи¬
ческого средоточия этого единства, но прежде всего в
лице церкви, организованной на феодальных и иерархи¬
ческих началах... Церковь с ее феодальным землевладе¬
нием являлась реальной связью между различными
странами; своей феодальной организацией церковь да¬
вала религиозное освящение светскому государственному
строю, основанному на феодальных началах»2.
155

В эпоху средневековья в руках католической церкви
были сосредоточены огромные земельные владения.
Духовенство составляло значительную часть господству¬
ющего класса феодалов. Оно использовало любые сред¬
ства для умножения своих богатств. Энгельс показывает,
что во многих местностях Галлии епископы наряду со
светскими магнатами присвоили себе господство над
окрестными графствами и герцогствами. Уже в римскую
эпоху в руках галльской церкви находились значитель¬
ные владения, доходы которых повышались благодаря
большим привилегиям по линии налогов и различных
повинностей. Богатства церкви еще более увеличились
после обращения франков в христианство.
Важный источник увеличения церковной собственно¬
сти— дарения. Папы римские угрожали отлучением тем
лицам, которые оспаривали право церкви получать даре¬
ния. Как утверждает Энгельс, уже франкские короли пе¬
редавали в распоряжение духовенства землю, деньги,
утварь, драгоценности и т. д.3 Примеру королей следова¬
ли землевладельцы, не знавшие меры в дарениях в поль¬
зу церкви. Нередко даже мелкий люд считал выгодным
уступить свою земельную собственность церкви, если ему
позволялось пользоваться этим владением за умеренную
заработанную плату. В силу иммунитетных прав, кото¬
рыми обладала церковь, ее собственность была защищена
от насилий. Это считалось важным в эпоху непрерывных
междоусобных войн, грабежей и конфискаций. Однако
попы, угрожая адскими муками, выманивали все новые
дарения, в том числе и незаконные, в надежде на то, что
церкви удастся обойти правосудие. Отдельные предста¬
вители духовенства были освобождены от уплаты част¬
ных долгов4. Церковная собственность увеличивалась
благодаря завещаниям. Этот институт существовал уже
в Афинах в VI в. до н. э. и в Риме на ранней стадии его
исторического развития. У германцев завещания были
введены попами для того, чтобы обладатели имущества
могли беспрепятственно передать церкви свое наследие 5.
Духовные лица не только эксплуатировали своих
подданных так же беспощадно, как дворяне и князья, но
вели себя еще более бесстыдно. Чтобы вырвать у народа
побольше денег, папство прибегало к изготовлению чу¬
дотворных икон и мощей, устройству благочестивых
паломничеств, торговле индульгенциями и т. д. 6 По сло¬
156

вам Энгельса, «для мошеннического выкачивания бо¬
гатств в пользу церкви пользовались обманом, жульни¬
ческими трюками..., и даже главным образом, подделкой
документов... Сам папа Иоанн VIII старался приобрести
владения монастыря Сен-Дени около Парижа при помо¬
щи документа, подложность которого была ему извест¬
на...» 7 Он подчеркивает, что в течение немногих столетий
приняли колоссальные размеры земельные владения
церкви, приобретенные путем дарений, вымогательств,
обманов, подлогов и других способов уголовного харак¬
тера. Уже к концу VII в. все церковные владения в Гал¬
лии составляли не менее одной трети общей земельной
площади. Эти огромные владения обрабатывались частью
несвободными, а частью свободными держателями церк¬
ви 8. В течение средних веков почти во всей католической
Западной Европе католическая церковь владела доброй
третью всех земель 9. В Австрии даже в первой половине
XIX в. 20 процентов всей земельной собственности при¬
надлежало попам 10.
Католическая церковь служила основной идеологиче¬
ской опорой феодального строя, она провозглашала его
божественное происхождение, освящала своим автори¬
тетом незыблемость существующих средневековых по¬
рядков, оправдывала порабощение феодалами крестьян¬
ских масс. Католическая церковь монополизировала
школы и университеты, подчинила себе науку, которая
использовалась ею для обоснования христианских догм.
Мировоззрение средних веков было преимущественно
теологическим, а духовенство — единственным образо¬
ванным классом. Это приводило к тому, что церковная
догма стала исходным пунктом и основой всякого мы¬
шления. Все содержание юриспруденции, естествознания,
философии приводилось в соответствие с учением церк¬
ви11. По словам Энгельса, в эпоху средневековья «в ру¬
ках попов политика и юриспруденция, как и все осталь¬
ные науки, оставались простыми отраслями богословия
и к ним были применены те же принципы, которые гос¬
подствовали в нем. Догматы церкви стали одновременно
и политическими аксиомами, а библейские тексты полу¬
чили во всяком суде силу закона» 12. Верховное господ¬
ство богословия во всех областях умственной деятельно¬
сти было необходимым следствием положения, зани¬
маемого церковью «в качестве наиболее общего синтеза
157

и наиболее общей санкции существующего феодального
строя» 13.
Монополия католической церкви в области образова¬
ния явилась выражением господствующего положения
феодальной идеологии в средневековом обществе Запад¬
ной Европы. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс
отмечали, что мысли господствующего класса в каждую
эпоху господствующие мысли. Значит, класс, представ¬
ляющий собой господствующую материальную силу
общества, есть в то же время и его господствующая ду¬
ховная сила. Класс, обладающий средствами материаль¬
ного производства, располагает также и средствами
духовного производства. В силу этого обстоятельства
мысли тех, у кого нет средств для духовного производст¬
ва, оказываются подчиненными господствующему
классу 14.
* * *
Поскольку сильнейшей опорой феодального строя
была католическая церковь, то всякая борьба против нее
была одновременно направлена и против феодализма.
С другой стороны, при исключительно большой роли ду¬
ховенства в хозяйственной, социальной и политической
жизни западноевропейских стран борьба против фео¬
дальных порядков неизбежно облекалась в религиозную
оболочку 15. О деятельности католической церкви в сред¬
невековой Западной Европе Энгельс пишет: «Она окру¬
жила феодальный строй ореолом божественной благода¬
ти. Свою собственную иерархию она установила но фео¬
дальному образцу, и, наконец, она была самым крупным
феодальным сеньором, потому что ей принадлежало не
менее третьей части всех земельных владений в католи¬
ческих странах. Прежде чем начать успешную борьбу
против светского феодализма в каждой стране и в от¬
дельных его сферах, необходимо было разрушить эту
его центральную священную организацию» 16.
Итак, констатирует Энгельс, для того чтобы возмож¬
но было нападать на существующие общественные поряд¬
ки, надо было сорвать с них ореол святости. В силу это¬
го обстоятельства нападки на феодализм и прежде всего
на церковь, революционные социальные и политические
доктрины, оппозиционные движения угнетенных масс
15®

выступали обычно в форме богословских ересей17.
Энгельс в «Крестьянской войне в Германии» отмечает
три разновидности еретического движения — ересь как
проявление реакции патриархальных альпийских пасту¬
хов против проникающего к ним феодализма; бюргерская
ересь, т. е. оппозиция городских верхов против богатого
духовенства, и крестьяпско-плсбейская сресь, являющая¬
ся прямым выражением потребностей крестьян и пле¬
бейской массы городов 18. Патриархальная ересь была
реакционной по содержанию и форме. Она представ¬
ляла собой попытку отгородиться от исторического
развития. К тому же имела только местное значение 19.
Бюргерская была направлена главным образом против
попов, нападала на их богатства и политическое положе¬
ние. Приверженцы этой ереси требовали прежде всего
дешевой церкви, восстановления простого строя ранне¬
христианских общин, упразднения римской курии, замк-
нутого сословия священников, монахов и прелатов20.
Когда бюргерство достаточно окрепло, его борьба про¬
тив феодального дворянства, имевшая до тех пор пре¬
имущественно местный характер, начала принимать на¬
циональные масштабы. Однако в Германии в период Ре¬
формации бюргерство не было еще в достаточной мере
развито, чтобы объединить под своим руководством ос¬
тальные мятежные сословия: плебеев в городах, низшее
дворянство и крестьян в деревнях21.
Крестьянско-плебейская ересь поддерживала требо¬
вания бюргеров относительно папства, попов и восста¬
новления раннехристианского церковного строя, но в то
же время шла неизмеримо дальше. Последователи кресть¬
янско-плебейской ереси добивались отмены барщины,
оброков, налогов, привилегий, уничтожения по крайней
мере наиболее бросающихся в глаза имущественных
различий. Если вначале эту ересь еще с трудом можно
было отделить от бюргерской, то в XIV и XV вв. она,
как правило, выступала уже совершенно самостоя¬
тельно 22. •
* * *
В XIV—XVI вв. Западная Европа была охвачена ши¬
роким реформационным движением. Будучи в своей
основе антифеодальным, оно проявлялось в форме рели¬
159

гиозной борьбы против римско-католической, церкви.
Энгельс отмечает, что реформация является первой, еще
робкой и смутной попыткой противодействия средневе¬
ковью. Она вызвала социальный переворот, превращение
крепостных в «свободных» работников23. Во времена
так называемых религиозных войн XVI в. проявлялись
весьма определенные материальные классовые интересы.
Эти войны были борьбой классов, как и последующие
внутренние конфликты в Англии и Франции. Если нужды
и требования отдельных классов скрывались тогда под
религиозной оболочкой, то это объясняется условиями
времени 24. Вся протестантская реформация, если игно¬
рировать мелочные споры по поводу догматов, являлась
планом конфискации земли. Сначала землю отобрали у
церкви. Затем в тех странах, где протестанты находи¬
лись у власти, католики были объявлены мятежниками,
а их земли конфискованы 25. Реформацию Энгельс назы¬
вает «буржуазной религиозной революцией» 269 а протес¬
тантизм объявляет религией буржуазии27. По мнению
Маркса, протестантизм играет важную роль в генезисе
капитала уже потому, что превращает почти все тради¬
ционные праздничные дни в рабочие дни28. Маркс в
«Капитале», сопоставляя монетарную систему с кредит¬
ной, отмечает, что первая из них по преимуществу като¬
лическая, а вторая по преимуществу протестантская.
«Но кредитная система столь же мало освободилась от
базиса монетарной системы, как мало протестантизм
освободился от основ католицизма»29. Маркс обращает
внимание на то, что Реформация принесла с собой пере¬
вод библии на все наречия славянских народов. Кроме
того, с Реформацией связано пробуждение националь¬
ностей 30.
Раннее реформационное движение началось в Англии
в XIV в. Оно связано с деятельностью Джона Виклефа,
священника и профессора Оксфордского университета,
и так называемых «бедных священников» (лоллардов).
Виклеф требовал секуляризации церковных земель, до¬
бивался ликвидации папства и монашества. Его критика
католической церкви воспринималась народом как кри¬
тика феодальных порядков. Лолларды придавали уче¬
нию Виклефа более радикальный характер. Выражая
интересы и стремления народных масс, они резко высту¬
пали против феодалов, требовали уничтожения привиле-
160

тированного положения католического духовенства,
добивались секуляризации церковных земель и имуществ.
Среди лоллардов выделялся своим авторитетом и попу¬
лярностью Джон Болл. Энгельс считал его одним из
представителей крестьянско-плебейской ереси, которая
из равенства всех людей перед богом «выводила граж¬
данское равенство и уже тогда отчасти даже равенство
имуществ» 31.
В начале XV в. реформационное движение получило
распространение в Чехии. Оно стало выражением анти¬
феодальной и национально-освободительной борьбы на¬
родных масс. По выражению Энгельса, гуситские вой¬
ны— это «национально-чешская крестьянская война
против немецкого дворянства и верховной власти герман¬
ского императора, носившая религиозную окраску»32. Во
главе оппозиционного движения стоял Ян Гус, профес¬
сор Пражского университета. В январе 1409 г. по его
настоянию был издан декрет о реформе университета,
согласно которому при решении всех дел чешская корпо¬
рация получала три голоса, а остальным землячествам
был оставлен только один голос. Немецкие магистры и
студенты в знак протеста ушли из Пражского универси¬
тета. Маркс об этом вынужденном уходе немцев пишет:
«Тем свободнее стали распространяться учения Гуса,
Иеронима и другие учения, проповедываемые на чешском
языке устно и письменно. Германия, страна филистеров,
неистовствовала против Гуса, как против еретика-викле-
фита и заклятого врага «священной» нации... Как защит¬
ник национальных и народных прав Гус становился
тем популярнее среди чехов, чем яростнее нападали на
него немецкие остолопы...» 33
В ноябре 1414 г. открылся Констанцский собор. Папа
Иоанн XXIII добился, чтобы его участники прежде всего
занялись делом Яна Гуса. Просьба чешского реформато¬
ра выступить перед собором для изложения своего веро¬
учения была отклонена. 28 ноября 1414 г. его лишили
свободы, несмотря на обещание папы сохранить ему
полную свободу. Германский император Сигизмунд имел
полную возможность освободить Гуса из заточения.
Однако он передал ключи от тюрьмы Констанцскому
епископу. По распоряжению последнего 24 марта Гуса
тайно перевезли из темницы доминиканского монастыря
в тюрьму замка Готтлебен. Маркс обратил внимание на
11. Зак. 638
161

предательство Сигизмунда: «...Этот жалкий паразит, ту¬
неядец, попрошайка, кутила, пьяница, шут, трус и фиг¬
ляр выдал Гуса епископу Констанцскому, который от¬
правил его в свой замок Готтлебен, где безжалостно ве¬
лел заковать его в цепи» 34.
Констанцский собор осудил Яна Гуса к сожжению на
костре. Когда реформатора привели на место казни, к
нему подошел курфюрст Людовик Пфальцский и настой¬
чиво советовал отречься от своего учения. Однако Гус
отказался следовать совету курфюрста, после чего пала¬
чи получили распоряжение немедленно привести в ис¬
полнение приговор собора. Маркс заклеймил это злодея¬
ние церковников: «...Попы предали Гуса в руки светских
властей. Сигизмунд — исполнитель приговора псов-по-
пов, Людвиг Пфальцский — их палач, Констанцский ма¬
гистрат— их жандарм. Гус был сожжен вместе со свои¬
ми книгами» 35.
Весть о сожжении Яна Гуса вызвала в Чехии страш¬
ное негодование. Обстановка в стране становилась все
более сложной и напряженной. Гуситское движение при¬
обретало массовый характер, притягивало к себе широ¬
кие народные массы. Лагерь гуситов не был однородным
в социальном отношении. Он включал в свой состав
крестьян, ремесленников, плебейские массы городов,
горнорабочих, чешских бюргеров, дворян. В нем образо¬
вались два крыла: бюргерско-дворянское и революцион¬
ное, антифеодальное. Олицетворением первого из них
служила умеренная партия чашников, а второго — ради¬
кально-демократическая партия таборитов. Чашники
настаивали на секуляризации церковных земель, добива¬
лись установления национальной гуситской церкви с бо¬
гослужением на чешском языке. Программа чашников
не предусматривала уничтожения феодальных порядков,
не призывала к проведению социальных и политических
реформ. Табориты требовали отмены крепостного права
и передачи земли трудовому крестьянству. Они пытались
установить в той или иной мере общность имуществ. По
словам Энгельса, «у таборитов уже существовала своего
рода хилиастическая общность имущества, однако, лишь
в качестве чисто военной меры» 36. Они отрицали необ¬
ходимость королевской власти. У них под теократической
оболочкой выступала республиканская тенденция, кото¬
рая получила дальнейшее развитие в конце XV и в на¬
162

чале XVI в. в первую очередь у представителей немецко¬
го плебейства 37.
Одним из самых важных и интересных исторических
документов периода Великой крестьянской войны 1419—
1434 гг. в Чехии является составленный таборитами Во¬
енный устав. В его двенадцати статьях определяются
правила поведения воинов как в лагере, гак и во время
похода. Устав требовал от них моральной чистоты, изгна¬
ния из их среды изменников, воров, грабителей, лжецов,
пьяниц, бездельников и распутников. Непримиримо
враждебное отношение авторов устава ко всякого рода
нарушителям нравственных норм носит оттенок аскетиз¬
ма. Энгельс обращает внимание на то, что идеи аскетиз¬
ма можно обнаружить во всех средневековых восстани¬
ях, носивших религиозную окраску, а также в новейшее
время на начальной стадии каждого пролетарского дви¬
жения 38. Выясняя причины этого, Энгельс пишет: «Эта
аскетическая строгость нравов, это требование отказа
от всех удовольствий и радостей жизни, с одной стороны,
означает выдвижение против господствующих классов
принципа спартанского равенства, а с другой — является
необходимой переходной ступенью, без которой низший
слой общества никогда не может прийти в движение.
Для того чтобы развить свою революционную энергию,
чтобы самому осознать свое враждебное положение по
отношению ко всем остальным общественным элементам,
чтобы объединиться как класс, низший слой должен
начать с отказа от всего того, что еще может примирить
его с существующим общественным строем...» 39 Энгельс
подчеркивает, что плебейский и пролетарский аскетизм
по своему содержанию резко отличается от бюргерского
аскетизма в том виде, как его проповедовали лютеране и
английские пуритане и весь секрет которого состоит в
буржуазной бережливости 40.
Освободительная и антифеодальная борьба чешского
народа получила широкий отклик почти во всех странах
Европы. Гуситские идеи проникали за пределы Чехии.
Подготовленную почву они находили в Германии. По
Марксу, «почти все немецкие города, горожане и свобод¬
ные общины, особенно города, подвластные духовным
князьям или имевшие в своих стенах церковные учрежде¬
ния, монастыри и духовную юрисдикцию, по-видимому,
склонны были последовать примеру чехов»41.
и
163

* * *
В Германии Реформация приняла характер широкого
социально-политического и религиозного движения, на¬
правленного против феодальных порядков и в первую
очередь против католической церкви. Буржуазные уче¬
ные, как правило, искажают подлинную картину общест¬
венного движения в Германии в первой половине XVI в.
Они отрывают Крестьянскую войну от Реформации, про¬
тивопоставляют их друг другу, что ведет к пониманию
Реформации как чисто теологического движения. Среди
буржуазных историков встречаются и прогрессивно на¬
строенные авторы. Это в первую очередь Вильгельм
Циммерман — автор «Истории Крестьянской войны в
Германии», опубликованной в 1840 г. По мнению Энгель¬
са, книга Циммермана — лучшая сводка фактических
данных. Важно и то, что ее автор выступает как сторон¬
ник угнетенного класса. Вместе с тем Энгельс отмечает,
что в изложении материала у Циммермана не хватает
внутренней связи. Кроме того, ему не удается показать,
что религиозно-политические спорные вопросы стали
отражением классовой борьбы того времени. Отмечая
значительные недочеты Циммермана в понимании обще¬
ственных отношений, Энгельс подчеркивает, что все это
является недостатком того времени, в которое появилась
книга. В целом труд написан весьма реалистически и
представляет собой похвальное исключение из произве¬
дений немецких историков идеалистического направ¬
ления 42.
В трудах основоположников марксизма есть много¬
численные высказывания о Реформации и восстании не¬
мецких крестьян в 1524—1525 гг. Наиболее подробно
эти вопросы освещены в книге Энгельса «Крестьянская
война в Германии». Она была написана «под непосредст¬
венным впечатлением только что завершившейся контр¬
революции» 43. В предисловии ко второму ее изданию Эн¬
гельс заявляет, что в ней события Крестьянской войны
анализируются в свете исторического материализма.
Происхождение войны, позиции, занятые различными
партиями в ходе развернувшейся борьбы, отстаиваемые
ими политические и религиозные теории рассматрива¬
ются как следствие существовавших в то время истори¬
ческих условий общественной жизни44. Конкретизируя
1164

высказанные мысли, Энгельс пишет: «...Я пытался пока¬
зать, таким образом, что политический сгрой Германии
того времени, восстания против него, политические и ре¬
лигиозные теории эпохи были не причиной, а результа¬
том той ступени развития, на которой находились тогда
в Германии земледелие, промышленность, сухопутные и
водные пути, торговля и денежное обращение»45. Затем
он проводит параллель между германской революцией
1525 г. и революцией 1848—1849 гг. с целью выяснить
сходство и различие в общем ходе и результатах обеих
революций 46. В противовес апатии, наступившей почти
повсюду после двух лет борьбы, надо. «снова показать
немецкому народу неладно скроенные, но крепко сшитые
фигуры Великой крестьянской войны»47.
В книге Энгельс уделяет большое внимание анализу
хозяйственной жизни, социальной структуры и полити¬
ческого строя Германии на рубеже XV—XVI вв. Он ха¬
рактеризует социально-политическое устремление и тре¬
бования различных слоев и группировок тогдашнего не¬
мецкого общества. Освещает наиболее важные события,
связанные с реформационным движением и Великой
крестьянской войной, показывает принципиальное отли¬
чие народной Реформации от бюргерской, выясняет по¬
следствия подавления восстания 1524—1525' гг.
Реформация и Великая крестьянская война относятся
к числу важнейших событий в истории Германии. По вы¬
ражению Маркса, Крестьянская война представляет со¬
бой наиболее радикальное событие немецкой истории 48.
Энгельс считал Реформацию и Крестьянскую войну в
Германии первой из трех крупных решающих битв в
длительной борьбе европейской буржуазии против фео¬
дализма49. В «Заметках о Германии» от утверждает, что
немецкое бюргерство совершило свою революцию, кото¬
рая в соответствии с духом времени проявилась в рели¬
гиозной форме — в виде Реформации50. В наброске
«К Крестьянской войне» Энгельс снова отмечает, что
«Реформация — лютеранская и кальвинистская — это
буржуазная революция № 1 с Крестьянской войной в ка¬
честве критического эпизода» 51. В письме Карлу Каут¬
скому от 15 сентября 1889 г. он пишет, что ему только
теперь по-настоящему стало ясно, насколько добыча зо¬
лота и серебра в Германии способствовала тому, что в
1470—1530 годах эта страна в экономическом отношении
165

стала во главе Европы и тем самым сделалась центром
буржуазной революции в религиозном облачении так
называемой Реформации52. В письме Карлу Каутскому
от 21 мая 1895 г. Энгельс говорит, что для лучшего по¬
нимания событий Реформации и Крестьянской войны в
Германии надо учесть положение на мировом рынке,
международное экономическое положение этой страны в
конце XV в. Только это положение дает возможность
объяснить, почему в XVI в. в Германии имело известный
успех буржуазно-плебейское движение в религиозной
форме 53.
К началу XVI в. Германская империя представляла
собой конгломерат фактически самостоятельных терри¬
ториальных единиц, число которых доходило до тысячи.
В первой четверти XVI в. наблюдался подъем в эконо¬
мической жизни Германии. Энгельс, отмечая хозяйствен¬
ные успехи немцев в это время, пишет: «В экономиче¬
ском отношении Германия вполне на уровне современных
ей стран»54. Однако связь между отдельными частями
страны была слабой. Ни один город не мог играть роль
промышленного и торгового центра всей страны. По сло¬
вам Энгельса, «в то время как в Англии и Франции
подъем торговли и промышленности привел к объедине¬
нию интересов в пределах всей страны и тем самым к
политической централизации, в Германии этот процесс
привел лишь к группировке интересов по провинциям,
вокруг чисто местных центров, и поэтому к политической
раздробленности, которая вскоре особенно прочно ут¬
вердилась вследствие вытеснения Германии из мировой
торговли»55. Как утверждает Энгельс, в Германии не
ощущалось такой сильной потребности в национальном
единстве, как во Франции, Испании и России, так как
она на длительный срок была избавлена от вторжений
иноземных войск. Решающим фактором в этом отноше¬
нии было и то, что императорская власть в стране нахо¬
дилась в жалком состоянии 56.
На рубеже XV—XVI вв. в Германии рядом со стары¬
ми классами появились новые — из высшего дворянства
выделились князья. Они были почти независимыми от
императора, держали постоянное войско, созывали ланд¬
таги, облагали население налогами. Среднее дворянство
почти совершенно исчезло. Одна его часть возвысилась
до положения мелких князей, другая опустилась в ряды
166

низшего дворянства (рыцарства), которое быстро исче¬
зало. Возрастающая роль пехоты и усовершенствование
огнестрельного оружия подорвали значение военной
службы рыцарей в качестве тяжеловооруженной конни¬
цы. Рыцари под разными предлогами облагали крестьян
поборами и повинностями. Они грабили горожан, тре¬
бовали выкуп за пленников, взятых в войнах с ними.
С завистью смотрели на обширные владения и бо¬
гатства духовенства 57.
Духовенство, как и другие сословия, пишет Энгельс,
испытало на себе влияние исторического перелома. В ре¬
зультате изобретения книгопечатания оно лишилось мо¬
нополии на образование. Ряд наиболее влиятельных дол¬
жностей духовенство было вынуждено уступить юрис¬
там. Оно распадалось на два класса. Первый составляли
высшие сановники церкви: епископы, архиепископы, аб¬
баты, приоры и прочие прелаты. Привольная жизнь этих
прелатов и их многочисленной армии монахов вызывала
зависть дворянства и негодование народа. Второй класс
включал в свой состав сельских и городских священни¬
ков. Их духовные наделы были большей частью очень
скудны. Несмотря на духовное звание, они проявляли
сочувствие к настроениям и требованиям бюргеров и пле¬
беев. Поэтому народная ненависть к духовенству обраща¬
лась против них лишь в единичных случаях. Население
городов подразделялось на три группы. Верхушку его
составляли патрицианские роды, т. е. наиболее богатые
семьи. Они занимали все городские должности, ведали
доходами, присваивали всякого рода монополии, произ¬
вольно взимали пошлины и поборы, торговали правами
гражданства и правосудием. Вторую группу городского
населения составляло бюргерство, к которому относи¬
лись самостоятельные мастера-ремесленники, а также
средние и мелкие торговцы. Бюргеры требовали контроля
над городским управлением, ограничения олигархиче¬
ской -власти нескольких избранных семейств. Они настаи¬
вали на принятии решительных мер против паразитиче¬
ского образа жизни и распущенности нравов духовенст¬
ва. Добывались отмены особой юрисдикции для попов,
доказывали необходимость сокращения количества мо¬
нахов. Третья группа городского населения состояла из
ремесленных подмастерьев, поденщиков и представителей
возникающего люмпен-пролетариата 58.
167

Самым многочисленным классом в Германии было
крестьянство. Все сословия империи, за исключением
плебеев, жили за счет присвоения его труда. Феодалы
подвергали крестьян эксплуатации и угнетению. Рост
товарного производства в немецкой деревне привел к
усилению феодального гнета. Римская курия использо¬
вала раздробленность страны для взимания с верующих
разных налогов. Как утверждает Маркс, до начала ре¬
формации Германия была самым покорным рабом пап¬
ской курии 59. Энгельс отмечает, что духовные феодалы
с целью увеличения оброков и барщины подделывали
документы, в которых права крестьян сокращались, а
обязанности увеличивались 60.
Усиление феодального гнета в Германии явилось при¬
чиной крестьянских восстаний конца XV и начала
XVI в. 61 Широкий характер носило крестьянское движе¬
ние, получившее название «Союз башмака». Сторонники
«Башмака» требовали отмены крепостной зависимости,
ликвидации феодальных платежей и повинностей, унич¬
тожения ростовщичества, конфискации церковного иму¬
щества и передачи его народу. Организаторы тайных
обществ «Башмака» считали необходимым сочетать тре¬
бование установления государственного единства с тре¬
бованием реформы и преобразования церковного строя.
Программа тайного общества предусматривала макси¬
мальное сокращение числа духовных лиц, ликвидацию
их привилегированного положения, конфискацию и раз¬
дел между крестьянами земельных владений церкви.
О программе «Союза башмака» Энгельс пишет: «Мы
здесь впервые встречаем у крестьян требование секуля¬
ризации церковных имений в пользу народа и требование
единой и неделимой германской монархии. С тех пор
оба эти требования каждый раз регулярно выдвигаются
более развитой частью крестьян и плебеев, пока, нако¬
нец, Томас Мюнцер не превращает раздела церковных
имений в их конфискацию ради установления общности
имущества, а требование единой германской империи в
требование единой и неделимой германской респуб¬
лики» в2.
В конце XV — начале XVI в. в Германии развернулось
широкое гуманистическое движение. Одним из наиболее
видных представителей немецкого гуманизма был Эразм
Роттердамский. Он обличал паразитический образ жизни
168

духовенства, подвергал резкой критике теологов-схолас-
тов. Однако Эразм не был связан с народными массами.
Он относился к тем деятелям эпохи Возрождения, кото¬
рых Энгельс охарактеризовал как благоразумных филис¬
теров, не желающих обжечь себе пальцы 63.
Наряду с Эразмом крупным представителем немецко¬
го гуманизма был Ульрих фон Гуттен. В политической и
литературной деятельности он проявил себя идеологом
немецкого рыцарства. От его имени Гуттен сформулиро¬
вал требование проведения имперской реформы. По сло¬
вам Энгельса, «дело шло не более и не менее, как об
устранении всех князей, секуляризации всех духовных
княжеств и имуществ, установлении дворянской демо¬
кратии с монархом во главе, наподобие той, которая су¬
ществовала в лучшие дни блаженной памяти польской
республики»64. Дворянская демократия в том виде, в
каком она существовала в Польше, была основана на
крепостничестве и являлась одной из самых примитив¬
ных общественных форм65.
* * *
К. Маркс и Ф. Энгельс уделяли большое внимание
выяснению причин, социальной сущности и характерных
особенностей реформационного движения в Германии.
Они определили направленность и значение воззрений и
деятельности Мартина Лютера и Томаса Мюнцера, ана¬
лизировали программы восставших крестьян. Маркс от¬
мечает роль теоретической мысли в социальном и поли¬
тическом развитии Германии. По его мнению, с историче¬
ской точки зрения «теоретическая эмансипация» имеет
для Германии специфически практическое значение.
«Ведь революционное прошлое Германии теоретично,
это—реформация. Как тогда революция началась в моз¬
гу монаха, так теперь она начинается в мозгу фило¬
софа» 66.
Наиболее крупным деятелем реформационного дви¬
жения в Германии был Мартин Лютер. Он сформулиро¬
вал положение о том, что спасение человека, т. е. осво¬
бождение его от грехов, возможно только с помощью
веры, под которой следует понимать внутреннее состоя¬
ние отдельного верующего, его религиозные переживания
169

и настроения. Это положение направлялось против като¬
лической догмы о спасении человека с помощью таинств,
совершаемых людьми духовного звания. По мнению
Маркса, «...Лютер победил рабство по набожности толь¬
ко тем, что поставил на его место рабство по убеждению.
Он разбил веру в авторитет, восстановив авторитет ве¬
ры. Он превратил попов в мирян, превратив мирян в по¬
пов. Он освободил человека от внешней религиозности,
сделав религиозность внутренним миром человека. Он
эмансипировал плоть от оков, наложив оковы на сердце
человека» 67. Маркс обращает внимание на то, что Лютер
заимствовал ряд идей, приписываемых апостолу Павлу:
«Лютер переодевался апостолом Павлом» 68.
Отмечая прогрессивное значение протестантизма,
Маркс пишет: «Если он и «не дал правильного решения
задачи», то все же «правильно поставил ее». Ведь теперь
речь шла уже не о борьбе мирянина с попом «вне миря¬
нина», а со своей внутренней поповской натурой. «Если
протестантское превращение немца-мирянина в попа
эмансипировало светских пап, князей, со всей их кли¬
кой..., то философское превращение немца, проникнутого
поповским духом, в человека будет эмансипацией на¬
рода»69.
В начальный период деятельности Лютер нападал
на католическое духовенство. Как отмечал Энгельс, в
это время самым бурным образом проявляла себя силь¬
ная крестьянская натура Лютера70. Когда в 1517 г. он
впервые выступил с критикой строя и догматов католи¬
ческой церкви, его оппозиция еще не выходила за пре¬
делы требований прежней бюргерской ереси. На неко¬
торое время весь немецкий народ пришел в движение,
вокруг Лютера объединились самые различные слои
германского общества. С одной стороны, крестьяне и
плебеи усматривали в воззваниях Лютера протест про¬
тив попов, в его проповеди христианской свободы сигнал
к восстанию. С другой, к нему присоединились более
умеренные бюргеры и значительная часть низшего ду¬
ховенства. Одни полагали, что наступил день для све¬
дения счетов со всеми своими угнетателями. Другие
желали лишь уничтожить могущество духовенства и за¬
висимость от Рима, ликвидировать католическую иерар¬
хию и обогатиться посредством конфискации церковных
имуществ 71.
170

По словам Энгельса, «Лютер дал в Виттенберге сиг¬
нал к движению, которое должно было вовлечь все
сословия в водоворот событий и потрясти все здание
империи. Тезисы тюрингенского августинца оказали
воспламеняющее действие, подобное удару молнии в
бочку пороха. Многообразные, взаимно перекрещиваю¬
щиеся стремления рыцарей и бюргеров, крестьян и пле¬
беев, домогавшихся суверенитета князей и низшего ду¬
ховенства, тайных мистических сект и литературной —
ученой и бурлеско-сатирической — оппозиции нашли в
этих тезисах общее на первых порах, всеобъемлющее
выражение и объединились вокруг них с поразительной
быстротой»72. Сложившийся за одну ночь союз всех
оппозиционных элементов, несмотря на свою недолго¬
вечность, сразу обнаружил всю огромную мощь начав¬
шегося движения 73.
Оказавшись в течение некоторого времени в центре
общественного движения, Лютер отделил сферу поли¬
тики от сферы религии и тем самым сделал важный
шаг к отходу от феодально-церковного мировоззрения.
Кстати, Маркс считал Лютера старейшим немецким по-
литикоэкономом 74. Лютер многое сделал для развития
немецкой культуры и образования. Он писал басни, сти¬
хи для чтения и евангельские песни. Его сочинения сы¬
грали положительную роль в развитии немецкого языка
и литературы. В этом отношении особенно важное зна¬
чение имел выполненный им перевод Библии на немец¬
кий язык. Благодаря этому переводу были утверждены
нормы общенемецкого национального языка. По словам
Энгельса, «Лютер вычистил авгиевы конюшни не толь¬
ко церкви, но и немецкого языка, создал современную
немецкую прозу и сочинил текст и мелодию того про¬
никнутого уверенностью в победе хорала, который стал
«Марсельезой» XVI века» 75.
Переводом книг «священного писания» Лютер дал
крестьянско-плебейским массам Германии мощное ору¬
жие, которое было использовано ими для обоснования
социальных требований, для борьбы против князей, дво¬
рян и попов. С помощью Библии Лютер противопоста¬
вил христианству своего времени скромное христианство
первых столетий, а распадающемуся феодальному об¬
ществу — общество, совершенно не знавшее сложной,
искусственной феодальной иерархии7в. По словам
171

Энгельса, «Лютер извлек первоначальный текст Нового
завета и с помощью этого греческого огня превратил в
прах и пепел столетия средневековья с их всесилием
сеньориальной власти и бесправием крепостных, с их
поэзией и скудомыслием»77.
Энгельс отмечал, что радикальность воззрений и дея¬
тельности Лютера оказалась непродолжительной. Когда
между различными слоями немецкого общества, примк¬
нувшими к Реформации, произошло размежевание, Лю¬
тер отошел от народных элементов движения и принял
сторону бюргеров, дворян и князей. В своих проповедях
он стал разглагольствовать о мирном развитии и пас¬
сивном сопротивлении. Свою позицию на данном этапе
Реформации Лютер сформулировал так: «Я не хотел бы,
чтобы евангелие отстаивалось насилием и пролитием
крови. Слово победило мир, благодаря слову сохрани¬
лась церковь, словом же она и возродится, а антихрист,
как он добился своего без насилия, без насилия и па¬
дет» 78. Как отметил Энгельс, этот поворот Лютера в
сторону бюргеров и князей положил начало «тем торгам
и переторжкам вокруг подлежащих сохранению или ре¬
формированию учреждений и догматов, тем отвратитель¬
ным дипломатическим проискам, соглашательству, ин¬
тригам и сделкам, результатом которых и явилось Аугс¬
бургское вероисповедание, эта выторгованная в конце
концов конституция реформированной бюргерской церк¬
ви» 79.
В письме Каутскому от 1 февраля 1892 г. Энгельс
утверждает, что исследование о Лютере на основе его
произведений и деятельности представляется ему очень
нужной работой. Необходимо своевременно разоблачить
как «протестантскую легенду», так и ту узколобую
борьбу католицизма против нее, которую ведет немец¬
кий историк и теолог Янсен. Очень важно также «про¬
вести параллель, с одной стороны, между Лютером до
Карлштадта, анабаптистов и Крестьянской войны и Лю¬
тером после всего этого, а с другой стороны — между
буржуазией до 1848 г. и после него, проследив подроб¬
но, как постепенно произошел этот поворот у Лютера» 80.
Отмечая бюргерскую природу лютеранской Рефор¬
мации, Энгельс показывает, что противоречия в учении
Лютера, колебания в его деятельности и скатывание в
сторону антинародной политики отражали двойственную
172

позицию немецкого бюргерства, его постепенное сполза¬
ние на позиции реакционных сил. В силу социальных и
политических условий того времени результаты всякого
изменения неизбежно должны были принести пользу
князьям и увеличить их власть. Поэтому чем резче от¬
делялась бюргерская реформа от плебейских и кресть¬
янских элементов, тем все более она должна была под¬
пасть под контроль принявших Реформацию князей.
Сам Лютер все больше выступал как их холоп81. Энгельс
обращает внимание на неспособность бюргерства воз¬
главить и объединить разнородную оппозицию для
борьбы против феодальных порядков. Отсюда не следу¬
ет, что он считал бюргерство реакционной силой. Энгельс
не проходит мимо того обстоятельства, что в бюргерст¬
ве существовала радикальная группировка, стоявшая на
стороне восставших крестьян. Отмечает, что даже «уме¬
ренная» бюргерская оппозиция очень серьезно боролась
против духовенства, требовала решительных мер про¬
тив его паразитического образа жизни, настаивала на
сокращении количества монахов 82.
❖ * *
Идеологом крестьянско-плебейских масс Германии
был народный проповедник Томас Мюнцер. Энгельс на¬
зывает его самой величественной фигурой Крестьянской
войны 1524—1525 гг.83, патриотом, славным вождем пов¬
станцев, подлинным демократом, насколько тогда это
было возможно 84. В произведениях и проповедях Мюн-
цера божественное и небесное рассматриваются как ка¬
тегории земной жизни. Небесное есть земное, находя¬
щееся в состоянии идеального совершенства. Следова¬
тельно, Мюнцер был приверженцем идей пантеизма. По
выражению Энгельса, Мюнцер в христианской форме
«проповедовал пантеизм, обнаруживающий замечатель¬
ное 'сходство с современными спекулятивными воззре¬
ниями и местами соприкасающийся даже с атеизмом» 85.
Он подвергал резкой критике все основные догматы не
только католицизма, но и христианства вообще. Считал
Иисуса Христа не сыном божьим, а обыкновенным чело¬
веком, проповедником и пророком. Мюнцер отрицал су¬
ществование рая и ада. Рай нужно искать в земной жиз¬
ни, его следует установить на земле. Энгельс говорит,
173

что «религиозная философия Мюнцера приближалась к
атеизму» 8в.
Энгельс отмечает связь мюнцеровского учения со
средневековыми воззрениями, в первую очередь с мисти¬
кой, которая в XVI—XVII вв. в отличие от последующих
столетий сыграла определенную прогрессивную роль.
«Революционная оппозиция феодализму проходит через
все средневековье. Она выступает, соответственно усло¬
виям времени, то в виде мистики, то в виде открытой
ереси, то в виде вооруженного восстания. Что касается
мистики, то зависимость от нее реформаторов XVI века
представляет собой хорошо известный факт; многое за¬
имствовал из нее также и Мюнцер» 87. Энгельс считает
необходимым не только выяснить связь учения Мюнцера
со средневековыми мистическими и пантеистическими
воззрениями, но и показать содержащиеся в нем новые
моменты, отражавшие стремления масс к отходу от фе¬
одальной идеологии. Энгельс утверждает, что Мюнцер
прибегал к мистике и пантеизму с целью теоретического
обоснования своей концепции Реформации 88.
Мюнцер говорил о близком наступлении «царства
божия» на земле, которое в его представлении означало
своего рода революционное переустройство общества.
Как отмечает Энгельс, «под царством божьим Мюнцер
понимал не что иное, как общественный строй, в кото¬
ром больше не будет существовать ни классовых разли¬
чий, ни частной собственности, ни обособленной, проти¬
востоящей членам общества и чуждой им государствен¬
ной власти»89. У Мюнцера проблески коммунистических
идей впервые формируются с известной определенностью
и становятся выражением стремлений реальной общест¬
венной группы. Эти проблески связаны с началом раз¬
вития таких социальных отношений, которые характер¬
ны для нового времени 90.
Сопоставляя Мюнцера с Лютером, Энгельс подчер¬
кивает, что в их доктринах и выступлениях получили от¬
ражение интересы и требования противоположных клас¬
сов. Лютер как идеолог бюргерства выступал только
против церковного феодализма, а свою новую веру под¬
чинил авторитету светской власти. Он по существу по¬
шел на сделку с существующим строем. Мюнцер же как
идеолог крестьянско-плебейских масс выступал против
всех существующих властей и решительно боролся со
174

всеми порядками феодального общества. Для него рели¬
гиозная проповедь и христианская фразеология были
лишь оболочкой, формой для пропаганды необходимос¬
ти уничтожения классовых различий и полного упразд¬
нения всякой эксплуатации. Политическая программа
Мюнцера представляла собой не столько сводку требо¬
ваний плебеев, сколько гениальное предвосхищение
условий освобождения пролетарских элементов, едва на¬
чинавших тогда развиваться среди этих плебеев 91.
Мюнцер часто менял местожительство, чтобы уйти
от репрессий. В 1520 г. он переселился в город Цвиккау,
в котором существовала анабаптистская секта. Анабап¬
тисты (греч.— перекрещенцы) состояли преимуществен¬
но из ремесленников и подмастерьев. Они защищали ин¬
тересы городского плебейства, их воззрения служили
выражением оппозиции низших слоев общества против
существующего строя 92. «...Хотя в общем и целом бур¬
жуазия в борьбе с дворянством имела известное право
считать себя также представительницей интересов раз¬
личных трудящихся классов того времени, тем не менее
при каждом крупном буржуазном движении вспыхивали
самостоятельные движения того класса, который был
более или менее развитым предшественником современ¬
ного пролетариата. Таково было движение анабаптистов
и Томаса Мюнцера во время Реформации и Крестьян¬
ской войны в Германии...» 93
В конце 1521 г. в Цвиккау обострились отношения
между анабаптистами и патрицианской верхушкой. Ее
пугали их призывы к обобществлению имущества и
упразднению существующего строя. Городской совет
приступил к массовым арестам анабаптистов. Мюнцер
был выслан из города и отправился в Прагу. Он обра¬
тился к чехам с воззванием на латинском и немецком
языках, в котором подвергал жестоким нападкам духо¬
венство и церковные порядки. Маркс в «Хронологиче¬
ских выписках» обратил внимание на то, что мюнцеров-
ская пропаганда в Чехии значительно отличалась от
лютеровской. «С одной стороны, явившийся в Прагу
Томас Мюнцер пробудил к жизни заглохшее учение та¬
боритов и хоривитов и, таким образом, снова всколых¬
нул крестьян; с другой,— чехи, учившиеся в Виттенбер¬
ге, распространяли здесь злосчастное... лютеранство и
основывали идиотские «лютеранские общины», так что
175

в стране оказалось шесть сект, враждовавших между со¬
бой и преследовавших друг друга» 94.
Осуществление Мюицером на практике идей народ¬
ной Реформации привело к обострению его отношений
с Лютером, который призывал изгнать Мюнцера из стра¬
ны во избежание всяких беспорядков. В начале сентяб¬
ря 1524 г. Мюнцер был изгнан из Мюльгаузена за уча¬
стие в волнениях низов городского населения. Тогда он
переехал в Нюрнберг, где сразу же начал тайно про¬
пагандировать свое учение. Это вызвало недовольство
городского совета и Мюнцер был вынужден покинуть
город. Отсюда он отправился в Эльзас и Швейцарию,
затем обратно в Верхний Шварцвальд, где за несколь¬
ко месяцев до его прибытия вспыхнуло восстание кре¬
стьян. Энгельс отмечает, что эта пропагандистская по¬
ездка Мюнцера способствовала организации народной
партии, четкой формулировке ее требований, началу
всеобщего восстания народных масс в апреле 1525 г.
Теперь Мюнцер становится в центре всего революцион¬
ного движения юго-западной Германии. Около пяти ме¬
сяцев он пропагандировал здесь свои воззрения и делал
все для усиления революционного духа крестьян. Рево¬
люционная энергия и решимость Мюнцера отражали
позицию наиболее развитой части плебеев и крестьян95.
* * *
В 1522 г. в Германии произошло восстание рыцарей
под руководством Ульриха фон Гуттена и Франца Зик-
кингена. Оно было подавлено князьями, что означало
провал попыток рыцарей занять самостоятельную поли¬
тическую позицию. Начиная с этого времени, дворянст¬
во выступает лишь под руководством князей. Как
утверждает Энгельс, последовавшая за рыцарским вос¬
станием Крестьянская война показала, что «немецкое
дворянство свержению князей и попов при помощи от¬
крытого союза с освобожденным крестьянством пред¬
почло дальнейшую эксплуатацию крестьян под верхов¬
ной властью князей» 96.
С момента выступления Лютера против католической
церкви не проходило ни одного года без того, чтобы
крестьяне не выдвигали своих требований. С 1518 по
1523 г. в Верхней Швабии и Шварцвальде они неодно¬
176

кратно восставали против феодальных порядков. По
словам Энгельса, «в Германии были свои поборники со¬
циального преобразования еще в эпоху реформации.
Вскоре после того как Лютер стал агитировать за ре¬
форму церкви и возбуждать народ против духовной
власти, крестьянство Южной и Средней Германии под¬
няло всеобщее восстание против своих светских вла¬
дык» 97.
Кульминационным пунктом Реформации стала Ве¬
ликая Крестьянская война 1524—1525 гг. Основными
районами этой войны были: швабско-шварцвальдский,
франконский и тюрингенско-саксонский. В швабско-
шварцвальдском районе восставшие крестьяне образо¬
вали большие вооруженные отряды. 24 августа 1524 г.
они вступили в небольшой городок Вальдсгут, который
стал центром их деятельности. Здесь восставшие кре¬
стьяне основали союз с целью уничтожить господство
феодалов, разрушить все замки и монастыри. Стремясь
выиграть время и задержать дальнейшее расширение
восстания, феодалы Швабии в течение нескольких ме¬
сяцев вели «мирные переговоры» с крестьянами. Энгельс
отмечает, что «с этого момента началось то системати¬
ческое предательство, то постоянное вероломство и ко¬
варство, которыми отличалось поведение дворянства и
князей в течение всей Крестьянской войны и которые
явились их сильнейшим оружием против распыленных,
с трудом поддающихся организации крестьян»98.
До середины марта 1525 г. руководящую роль в кре¬
стьянских отрядах играли умеренные элементы. Этим
объясняется то, что восставшие крестьяне считали воз¬
можным вести переговоры с феодалами. Пока шли пе¬
реговоры, так называемый Швабский союз князей, ры¬
царей и городов сумел собрать военные контингенты.
Георг Трухзесс, командир войск этого союза, не желал
рисковать армией. Ему удалось одурачить вождей кре¬
стьян-и заключить с ними договор в городке Вейнгарте-
не (17 апреля 1525 г.) ". По словам Энгельса, «хитрость
Трухзесса спасла его здесь от верной гибели... Ограни¬
ченность его врагов — ограниченность, неизбежная у
крестьянских масс,— позволила ему ускользнуть из их
рук как раз в такой момент, когда они могли бы одним
ударом закончить всю войну, по крайней мере в Швабии
и Франконии» 10°.
12. Зак. 638
17 7

Во Франконии, как и в Швабии, сильно сказывалась
разобщенность повстанцев, их недостаточная организо¬
ванность. Этим воспользовались примкнувшие к восста¬
нию бюргеры. Они стремились направить крестьянское
движение в нужную им сторону. Активным проводником
политики подчинения крестьянских интересов социаль¬
ным и политическим устремлениям немецкого бюргерст¬
ва стал Вендель Гиплер. Он старался побудить крестьян
отказаться от антифеодальной направленности своих
требований, мечтал о переустройстве Германии в бур¬
жуазном духе. По словам Энгельса, «подобно тому как
Мюнцер — в качестве представителя того класса, кото¬
рый стоял вне всяких существовавших до того времени
официальных общественных связей и являлся зароды¬
шем пролетариата,— возвысился до предчувствия ком¬
мунизма, точно так же и Вендель Гиплер, представитель,
так сказать, средней равнодействующей всех прогрес¬
сивных элементов нации, пришел к предчувствию совре¬
менного буржуазного общества» 101.
С 9 по 12 мая была составлена так называемая
«Гейльброннская программа». Она отражала в гораздо
большей мере интересы бюргеров и рыцарей, чем кре¬
стьян. В ней предусматривалась ликвидация княжеской
раздробленности, усиление центральной императорской
власти, создание общеимперского законодательства, ли¬
шение духовенства светской власти, участие бюргеров в
общеимперском суде. В отношении крестьян программа
ограничивалась более скромными требованиями — про¬
возглашала необходимость освобождения их от крепо¬
стной зависимости за выкуп, условия которого были тя¬
желыми. Энгельс, характеризуя программу, пишет: «Ко¬
роче говоря, как только крестьянские требования были
сведены к проекту «имперской реформы», они неизбеж¬
но оказались подчиненными, если не текущим требова¬
ниям бюргеров, то их конечным интересам» 102.
Когда движение восставших крестьян приняло широ¬
кий размах, Лютер показал свое истинное лицо врага
народных интересов. Он опубликовал памфлет под за¬
главием «Против разбойных и грабительских шаек кре¬
стьян». В нем Лютер утверждал, что за свои действия
крестьяне должны быть наказаны смертью. Восстание
покажет князьям, что управлять крестьянами надлежит
только силой, только кнут и ружье могут внушить им
176

послушание103. Энгельс отмечает, что за период от 1517
до 1525 г. Лютер проделал ту же эволюцию, которую
проделывает всякая буржуазная партия, оказавшаяся
временно во главе движения и обгоняемая в его ходе
плебейской или пролетарской партией 104. Лютер не про¬
являл готовности идти так далеко, как шел народ. Не¬
смотря на мужество, обнаруженное им в борьбе против
церковных властей, он не был свободен от политических
и социальных предрассудков своего времени. Реформа¬
тор столь же твердо верил в божественное право князей
и помещиков угнетать народ, как верил в Библию. Он
подстрекал дворянство к самой жестокой расправе с
повстанцами как с мятежниками против божеских за¬
конов 105. Характеризуя памфлет Лютера против пов¬
станцев, Энгельс пишет: «Весь памфлет написан с такой
ненавистью, больше того, с таким фанатическим бешен¬
ством против народа, что он навсегда останется пятном
на имени Лютера. Из этого видно, что, начав свое жиз¬
ненное поприще как человек народа, он перешел затем
целиком на службу к его угнетателям» 106.
Если первоначально Лютер своим переводом Библии
дал плебейскому движению сильное оружие для борьбы
с князьями, то теперь он обратил его против крестьян.
На основе библейских текстов немецкий реформатор
оправдывал власть князей и существующие феодальные
порядки. По словам Энгельса, Лютер «составил на осно¬
вании библии настоящий дифирамб установленной бо¬
гом власти, дифирамб, лучше которого не в состоянии
был когда-либо изготовить ни один блюдолиз абсолют¬
ной монархии. С помощью библии были санкционирова¬
ны и княжеская власть божьей милостью, и безропотное
повиновение, и даже крепостное право. Это было отре¬
чение не только от крестьянского восстания, но и от
бунта самого Лютера против духовной и светской влас¬
ти; Лютер, таким образом, предал князьям не только
народное, но и бюргерское движение» 107.
В «Хронологических выписках» Маркс отметил, что
Лютер препятствовал всему действительно прогрессив¬
ному в реформации 108. По его мнению, немецкий рефор¬
матор на практике всегда не вовремя становился «еван-
гелически»-раболепным. Вместе с тем в его лице высту¬
пал раболепный холоп князей 109. Лютер оправдывал все
жестокости князей по отношению к крестьянам, утверж¬
12*
179

дал, что император имеет право по своему усмотрению
расправляться со своими подданными. Маркс цитирует
следующее заявление Лютера: «Конечно, не подобает,
чтобы кто-либо силой защищал подданных императора
против императора, их господина... Поэтому, если бы
император захотел напасть на своих подданных, не
остается ничего другого, как предоставить ему страну и
жителей и дозволить ему и его помощникам действовать,
как ему угодно, ибо он император» 110.
Видным деятелем и идеологом умеренно-бюргерского
направления Реформации был Филипп Меланхтон. Под
влиянием Лютера Меланхтон написал ряд трактатов на
политико-богословские темы, в которых обобщил прин¬
ципы протестантской теологии. Подобно Лютеру, Ме¬
ланхтон резко выступал против повстанцев во время
Крестьянской войны. Он относился враждебно к Мюн-
церу и анабаптистам, а также к Карлштадту и Цвингли,
т. е. к радикально-бюргерским течениям реформацион-
ного движения. Маркс в «Хронологических выписках»
обращает внимание на то, что Меланхтон сознательно
извращал роль Мюнцера в Крестьянской войне: «Вся
клевета, направленная против Мюнцера, который вы¬
гнал из города монахов и иоаннитских рыцарей и кон¬
фисковал их имения в интересах общественного блага,—
все это выдумки паршивца Меланхтона: они перешли во
все книги по немецкой истории, и лишь после 1848 лжи¬
вые утверждения Меланхтона были опровергнуты на
основании исторических документов» ш.
Меланхтон подчинял гуманистические идеи и прин¬
ципы интересам лютеранской церкви, приспосабливал
греко-латинскую образованность для укрепления бого¬
словия. В своих сочинениях он проявил себя ярым про¬
тивником учения Коперника, одобрял гонения на пере¬
довых ученых, приветствовал сожжение Сервета по рас¬
поряжению Кальвина. Не случайно Энгельс называл
Меланхтона прообразом «филистерского, чахлого каби¬
нетного ученого» 112.
* * *
Наиболее революционный характер движение кре¬
стьян носило в тюрингенско-саксонском районе, где
активную роль играл городской плебс. Центром револю¬
1в0

ционного движения стал имперский город Мюльгаузен.
В конце февраля 1525 г. Мюнцер вернулся в Тюрингию
после агитационной поездки по территории Верхней Гер¬
мании. Во время восстания он выпустил воззвание, пол¬
ное религиозного и суеверного вздора, свойственного той
эпохе, но оно содержало и такие положения: ни один
христианин не имеет права удерживать исключительно
для себя какую бы то ни было собственность; общность
имущества является единственным надлежащим состоя¬
нием для общества христиан; доброму христианину не
следует проявлять какую бы то ни было власть над дру¬
гими христианами, но, наоборот, все люди как равные
перед богом должны быть равны между собой и на
земле ш.
Связанный своими прежними проповедями о христи¬
анском равенстве, Мюнцер провозгласил устранение всех
существующих властей, общность всех имуществ и оди¬
наковую для всех обязанность вести трудовую жизнь.
Однако глубокая пропасть отделяла идеи Мюнцера от
реальной действительности. В Мюльгаузене городской
совет, находившийся под его влиянием, не провел ради¬
кальных мероприятий по обобществлению средств про¬
изводства, ограничившись введением совместного по¬
требления секуляризованного церковного имущества.
Энгельс, характеризуя деятельность Мюнцера в марте
1525 г., пишет: «В действительности же Мюльхаузен
остался республиканским имперским городом с несколь¬
ко демократизированным политическим устройством, с
сенатом, избираемым всеобщим голосованием и находя¬
щимся под контролем народного собрания, и с наспех
импровизированной организацией натурального обеспе¬
чения бедных. Общественный переворот, казавшийся
столь ужасным его протестантским буржуазным совре¬
менникам, в действительности никогда не выходил за
рамки слабой и бессознательной попытки преждевремен¬
ного 'установления позднейшего буржуазного общест¬
ва» 114.
Призывы Мюнцера к борьбе против угнетателей по¬
лучили широкий отклик. В Тюрингии, Саксонии, Гессене
и на Гарце крестьяне поднимали восстания, собирались
в вооруженные отряды, жгли и уничтожали замки и мо¬
настыри. В тюрингенско-саксонском районе важную
роль в общем революционном движении играла плебей¬
181

ская оппозиция. Мюнцеровская партия в своей деятель¬
ности опиралась в первую очередь на тот слой город¬
ского плебса, который являлся предпролетариатом в.
собственном смысле слова. Г1о словам Энгельса, «лишь
в Тюрингии под непосредственным влиянием Мюнцера
и в некоторых других местах под влиянием его учеников
плебейская часть городского населения была настолько
увлечена общей революционной бурей, что зачаточный
пролетарский элемент получил в ней кратковременный
перевес над всеми остальными элементами, участвовав¬
шими в движении» 115. Этот эпизод представлял собой
кульминационный пункт всей Крестьянской войны и в
то же время являлся самым кратким 116.
Весной 1525 г. восстали крестьяне в Тироле, Штирии,
Каринтии и Крайне. Наиболее успешно развернулось
движение крестьян в Тироле, где главным предводите¬
лем повстанцев был Михаил Гейсмайер, один из после¬
дователей Мюнцера. В отличие от других вождей
повстанцев он обладал военным талантом и умело руко¬
водил действиями крестьянского войска. Энгельс отме¬
чает, что это «единственный предводитель среди всех
крестьянских вождей, обладавший незаурядным воен¬
ным дарованием...» 117
Анализируя события Реформации и Крестьянской
войны, Энгельс стремится выяснить характер и социаль¬
но-политическую направленность борьбы крестьянско-
плебейского лагеря XVI в., ее значение для всего нацио¬
нального развития немецкого народа. Он считает, что
«ни одно из сословий, в том числе и крестьянство, не
достигло достаточной зрелости, чтобы, исходя из своей
собственной позиции, все немецкие порядки перестроить
по-новому» 118. Эту мысль он выразил и другими слова¬
ми: «...ни бюргеры, ни крестьяне, ни плебеи не оказа¬
лись способными на объединенное общенациональное
выступление...» 119 Вместе с тем Энгельс показывает, что
движение народных низов в Германии приняло общепо¬
литическое направление. Подчеркивает, что в связи с
общим подъемом крестьянско-плебейского движения по¬
явились зародыши далеких для того времени коммуни¬
стических идей 12°.
Крестьянская война 1524—1525 гг. потерпела пора¬
жение в силу ряда причин. Это в первую очередь про¬
винциальная раздробленность и разобщенность кресть¬
182

ян, стихийность их выступлений. В каждом княжестве
крестьяне действовали самостоятельно, они не приходи¬
ли на помощь соседним повстанцам. Как отметил
Энгельс, «различные перемирия и договоры, заключен¬
ные отдельными отрядами с их противниками, составля¬
ют столько же актов измены общему делу; а то обстоя¬
тельство, что объединение отдельных отрядов оказыва¬
лось возможным не в силу большего или меньшего един¬
ства их собственных действий, а исключительно тогда,
когда они сталкивались с общим врагом, от которого в
данный момент терпели поражение, ярко показывает
степень взаимной отчужденности крестьян различных
провинций» ш.
Подавление восстания крестьян (1525 г.), как и вы¬
ступления низшего дворянства (1523 г.), Энгельс объ¬
ясняет также нерешительностью городского бюргерст¬
ва 122. По словам Энгельса, «немецкое бюргерство со¬
вершило свою революцию, которая, сообразно духу вре¬
мени, проявилась в религиозной форме — в виде Рефор¬
мации. Но как паршиво!.. Первыми восстают имперские
рыцари, но, покинутые бюргерами, терпят полное пора¬
жение. За ними поднимаются крестьяне, но бюргеры
прямо выступают против них. В то же время религиоз¬
ная революция бюргеров в такой мере кастрирована, что
она приходится по нраву князьям, к которым и перехо¬
дит руководящая роль» ш.
Анализ событий Реформации и Крестьянской войны
в Германии показывает, что ее главной движущей силой
были крестьяне и городские плебеи. Поэтому абсолют¬
но несостоятельными являются всякого рода попытки
отрицать революционное значение крестьян и плебеев,
затушевать факты их совместной борьбы против фео¬
дальных порядков. Маркс в свое время подверг критике
Фердинанда Лассаля за стремление игнорировать рево¬
люционную роль крестьянства. В 1859 г. Лассаль опу¬
бликовал драму «Франц фон Зиккинген». В ней он с
положительной стороны характеризовал рыцарское вос¬
стание 1522 г., писал о нем как о революционной борьбе
дворянства за объединение Германии и укрепление им¬
ператорской власти. Крестьянское же восстание 1524—
1525 гг. он считал реакционным. В письме к Лассалю от
19 апреля 1859 г. Маркс выражает несогласие с ним в
оценке упомянутых событий. Он пишет: «Не совершаешь
183

ли ты сам до известной степени, подобно твоему Францу
фон Зиккингену, дипломатическую ошибку, ставя люте¬
ровско-рыцарскую оппозицию выше плебейско-мюнце-
ровской?» 124 Маркс считает, что Лассалю в своем про¬
изведении следовало бы поставить на передний план
представителей крестьянства, а не рыцарства 125. Энгельс
вслед за Марксом в письме к Лассалю обращает его
внимание на то, что в своей драме он недостаточно вни¬
мания уделил плебейским и крестьянским элементам 126.
Поражение прогрессивных сил в Крестьянской войне
привело к тому, что Германия была отброшена назад в
своем экономическом и политическом развитии. Энгельс,
отмечая подавление крестьянского восстания, пишет:
«С этого момента борьба выродилась в грызню между
местными князьями и центральной властью и имела
своим последствием то, что Германия на 200 лет была
вычеркнута из списка политически активных наций
Европы» 127. Исход Крестьянской войны принес выгоды
одним князьям, носителям местной и провинциальной
централизации. В пользу князей были секуляризирова¬
ны церковные имения. Лютеранская Реформация сдела¬
лась орудием княжеского абсолютизма 128. По выраже¬
нию Энгельса, «из войн времен Реформации извлекли
выгоду одни только немецкие территориальные князья,
увеличившие свою власть» 129. Энгельс обращает внима¬
ние и на то, что с середины XVI в. Германия фактически
распалась на преимущественно протестантский Север,
на католический по преимуществу, хотя и весьма сме¬
шанный Юго-Запад и на сплошь католический Юго-Во¬
сток. В этом заключаются уже истоки порочного раз¬
вития страны в 1740—1870 гг. (Пруссия, раскол между
Севером и Югом, а также Малая Германия и Авст¬
рия) 13°.
Вместе с тем Энгельс утверждает, что в случае, если
бы протестантизм в Германии был подавлен, это было
бы несчастьем не только для немцев, но и для всего
мира. Германии была бы навязана католическая форма
развития, характерная для романских стран. Последст¬
вием этого было бы отпадение всех видов немецкого
протестантского образования. Кроме того, духовное раз¬
витие Европы сделалось бы бесконечно единообраз¬
ным 131. «К тому же немецкий протестантизм — единст¬
венная современная форма хри&тианства, которая до-
18*4

стойна критики. Католицизм уже в XVIII веке стоял
ниже всякой критики и был просто предметом полеми¬
ки...» 132 К сказанному Энгельс добавляет, что англий¬
скому протестантизму, распавшемуся на множество сект,
не было свойственно развитие теологии. Только немцы
обладают теологией, вследствие чего имеют объект для
исторической, филологической и философской критики.
Эта критика, являясь продуктом Германии, была бы не¬
возможна без немецкого протестантизма 133
* * *
Реформация получила распространение в других
странах Европы. Особенно благоприятную почву она
встретила в Швейцарии. Здесь были выработаны новые
системы протестантизма: цвинглианство и кальвинизм.
Эти системы получили свое название от Ульриха Цвинг-
ли и Жана Кальвина. Догматические принципы цвинг-
лианства имели много общего с лютеранством. Но цвинг¬
лианство более решительно, чем лютеранство, отвергало
обрядовую сторону богослужения, проявляло большую
настойчивость в рационалистическом толковании «свя¬
щенного писания». Организация цвинглианской церкви
отличалась от лютеранской своим ярко выраженным
республиканизмом. Свое учение Цвингли изложил в
67 тезисах, которые защищал на публичном диспуте, со¬
стоявшемся в феврале 1523 г. в Цюрихе. Жители города
открыто объявили себя сторонниками нового учения.
Они отменили католическое богослужение, стали совер¬
шать причащение под обоими видами 134. Маркс подчер¬
кивает тот факт, что швейцарские монастыри не оказа¬
лись, как в Германии, в руках князей и рыцарей, а ис¬
пользовались под приюты для бедных, они превраща¬
лись в госпитали, школы и семинарии. Значительная
часть монастырских доходов стала источником увеличе¬
ния оплаты проповедникам и учителям. Вместе с тем из
церкви была изгнана музыка, даже не допускался коло¬
кольный звон при погребениях. В Базеле сожгли много
красивых деревянных фигур святых. В понимании
Цвингли причащение является только воспоминанием о
смерти Христа135. Следовательно, Цвингли рассматри¬
вал причащение не как таинство, а как символический
акт.
185

Основой теологии Кальвина было его учение о пред¬
определении. Реформатор утверждал, что бог в своем
абсолютном предвидении будущего предназначил одних
людей к блаженству, других — к мукам в загробной
жизни. Однако никто не знает, предопределен ли он бо¬
гом к спасению или к погибели. Каждый верующий дол¬
жен своей деятельностью показать, что он божий из¬
бранник и предназначен к спасению. Благодаря такому-
дополнению доктрина Кальвина не обрекала человека
на фаталистическую покорность судьбе. Она ярко отра¬
жала процесс первоначального накопления капитала.
В понимании Кальвина важные перемены, происходив¬
шие в XVI в. в социально-экономической жизни европей¬
ских народов, явились результатом божественного пред¬
определения. Поэтому Кальвин отвергал аскетический
взгляд на богатство как на нечто греховное. Как утверж¬
дает Энгельс, догма Кальвина соответствовала требова¬
ниям самой смелой части тогдашней буржуазии. Его
учение о предопределении выражало в религиозной фор¬
ме, что в мире торговли и конкуренции удача зависит не
от деятельности отдельных лиц, а от объективных об¬
стоятельств. «Определяет не воля или действие какого-
либо отдельного человека, а милосердие могуществен¬
ных, но неведомых экономических сил. И это было осо¬
бенно верно во время экономического переворота, когда
все старые торговые пути и торговые центры вытесня¬
лись новыми, когда были открыты Америка и Индия,
когда даже наиболее священный экономический символ
веры — стоимость золота и серебра — пошатнулся и по¬
терпел крушение»136.
Кальвин придавал большое значение организацион¬
ной структуре кальвинистской церкви. В ней господст¬
вовала суровая дисциплина, по сравнению с лютеранст¬
вом ее устройство носило более демократический харак¬
тер. Все должностные лица избирались, причем в рели¬
гиозных общинах большую роль играли пресвитеры
(старшины) из мирян. По словам Энгельса, «устройство
церкви Кальвина было насквозь демократичным и рес¬
публиканским; а где уже и царство божие республика-
низировано, могли ли там земные царства оставаться
верноподданными королей, епископов и феодалов? Если
лютеранство в Германии стало послушным орудием в
руках князей, то кальвинизм создал республику в Гол-
186

ландии и деятельные республиканские партии в Англии
и прежде всего в Шотландии» 137. По мнению Энгельса,
придав церкви республиканский вид, Кальвин выдвинул
на первый план буржуазный характер Реформации.
Кальвинизм послужил знаменем республиканцам в Же¬
неве, Голландии и Шотландии, доставил идеологический
костюм для второго акта буржуазной революции, имев¬
шего место в Англии. Здесь кальвинизм явился религи¬
озной маскировкой интересов тогдашней буржуазии138.
Во Франции в XVI в. под религиозными лозунгами
кальвинизма развернулось движение гугенотов, в кото¬
ром принимали участие разные социальные слои. Оно
было использовано феодальной верхушкой и дворянст¬
вом, стремившимися сохранить свои средневековые
вольности и не допустить осуществления централизатор-
ской политики государства. Энгельс отмечает, что в ре¬
зультате так называемых гугенотских войн, продолжав¬
шихся с перерывами с 1562 до 1594 г., было на непро¬
должительное время поставлено под вопрос единство
Франции139. В 1685 г. Людовик XIV отменил изданный
в 1598 г. Нантский эдикт, согласно которому предостав¬
лялась гугенотам свобода вероисповедания и богослу¬
жения. Кальвинисты были обращены в католицизм или
изгнаны из страны. Окончательное подавление проте¬
стантизма во Франции не оказалось для нее бедой. Об
этом свидетельствует творческая деятельность Бейля,
Вольтера и Дидро 14°. Насильственные действия Людо¬
вика XIV облегчили французской буржуазии возмож¬
ность осуществить свою революцию в нерелигиозной, по¬
литической форме. В национальных собраниях вместо
протестантов заседали свободомыслящие. Это означало,
что христианство уже не способно было служить идео¬
логической оболочкой для стремлений какого-нибудь
прогрессивного класса. Оно становилось исключитель¬
ным достоянием господствующих классов, которые поль¬
зовались им как уздой для низших классов 141.
Во второй половине XVI в. движение за реформу ка¬
толической церкви охватило Англию. Дворяне, как и
некоторые другие социальные группировки этой страны,
стремились захватить церковные земли, что и послужи¬
ло одной из главных причин Реформации. Кроме того,
лишение церкви самостоятельности должно было спо¬
собствовать укреплению абсолютизма Тюдоров и увели¬
187

чению доходов английского короля. Поводом для прове¬
дения Реформации послужило решение английского
короля Генриха VIII развестись со своей женой Екате¬
риной Арагонской, чтобы жениться на ее фрейлине Анне
Болейн. Папа отказался дать разрешение на этот раз¬
вод, потому что королева была племянницей германско¬
го императора Карла V. По выражению Маркса, «Кли¬
мент VII был во власти Карла V, которому Екатерина
приходилась теткой»142. В 1533 г. развод короля был
произведен без санкции папы. Генрих VIII использовал
этот конфликт для разрыва с Римом. Рядом актов, из¬
данных в 1534—1536 гг., парламент запретил английско¬
му духовенству платить налоги в пользу римской курии,
отменил право папы назначать в Англии архиепископов
и епископов. Особо важное значение имел «акт о верхо¬
венстве» (1534 г.), которым парламент провозгласил
короля главой английской церкви. Как утверждает
Маркс, «...став верховным главой церкви, Генрих VIII
становился также хозяином всех церковных имуществ,
в том числе монастырских; стало быть, в перспективе
были обильные конфискации; парламент, придворные,
дворянство, горожане... и т. д.— все надеялись участво¬
вать в этом грабеже» 143.
Парламентскими актами 1536 и 1539 гг. были закры¬
ты монастыри, а их земли и имущество конфискованы
королем. Вскоре конфискованные земли были распрода¬
ны, причем они попали в руки выходцев из среды нового
дворянства и буржуазии. Новые собственники произво¬
дили огораживание земель, сгоняли крестьян с их на¬
делов 144. В «Хронологических выписках» Маркс отмеча¬
ет, что у Реформации «с самого ее начала на лбу напи¬
сан был грабеж» 145. В «Капитале» он подчеркивает, что
насильственная экспроприация народных масс получила
новый толчок в XVI в. в связи с Реформацией и сопро¬
вождавшим ее колоссальным расхищением церковных
земель. Ко времени Реформации в Англии католическая
церковь обладала значительной частью земель. В связи
с уничтожением монастырей их обитатели превратились
в пролетариев. Церковные имения в значительной части
были подарены приближенным короля или проданы за
бесценок фермерам и горожанам, которые сгоняли с них
старых наследственных арендаторов. На 43-м году цар¬
ствования Елизаветы правительство было вынуждено

официально признать пауперизм, о чем свидетельство¬
вал налог в пользу бедных. Эти непосредственные по¬
следствия Реформации не были самым главным ее ре¬
зультатом. Поскольку церковная собственность была
религиозной твердыней традиционных отношений зе¬
мельной собственности, то с устранением твердыни не
могли сохраниться и эти отношения 146.
Созданная в Англии новая церковь получила назва¬
ние англиканской. По своему вероучению и организаци¬
онной структуре она заняла среднее положение между
католической и протестантской. Англиканская церковь
возглавлялась королем, причем стала частью государ¬
ственного аппарата. Богослужение проводилось не на
латинском, а на английском языке. Однако епископат
был оставлен, хотя епископов назначал не папа, а ко¬
роль. Были также сохранены церковные суды, безбрачие
духовенства, пышный культ в богослужении.
На должность архиепископа Кентерберийского Ген¬
рих VIII назначил Томаса Кранмера — главного совет¬
ник^ в церковных делах. Маркс обращает внимание на
то, что назначение имело место тогда, когда формально
разрыв Генриха VIII с Римом еще не произошел. По¬
этому посвящение в архиепископы могло произойти толь¬
ко в обычном церковном порядке, а это означало, что
Кранмер должен был присягнуть в «повиновении папе».
Но он вовсе не намеревался принять сторону папы в спо¬
ре с английским королем. Чтобы выйти из затрудни¬
тельного положения, Кранмер в присутствии четырех
свидетелей сделал «клятвенное заявление», что приносит
клятву только формально и ни к чему себя не обязы¬
вает147. Этот эпизод говорит о том, что церковные дея¬
тели придавали мало значения религиозным убеждени¬
ям и присягам, если они находились в противоречии с
их материальными интересами.
Для Генриха VIII были характерны необычайное ве¬
роломство, безграничная кровожадность и алчность.
Поэтому не случайно Маркс именовал его «королем-ско-
тиной», «королем-свиньей» 148. Насильственная политика
захватов, грабежей и убийств не прекратилась и тогда,
когда Генрих VIII стал главой английской церкви. Же¬
стоким преследованиям подвергались противники абсо¬
лютизма, все те, кто отказывался признавать основные
принципы англиканизма. На эшафоте погибли многие
1*89

приближенные короля. Среди них был Томас Мор, один
из основоположников утопического социализма. В мае
1536 г. Генрих казнил Анну Болейн и женился на Джен
Сеймур. Она умерла своей смертью от родов, после чего
король женился на лютеранской принцессе Анне фон
Клеве (январь 1540 г.)? Через пять или шесть месяцев
Генрих VIII с ней развелся и вскоре женился на Екате¬
рине Говард. Уже в феврале 1542 г. новая королева
была казнена по обвинению в государственной измене.
В июле 1543 г. Генрих VIII женился в шестой раз, на
этот раз на Екатерине Парр. В 1546 г. он приказал епис¬
копу винчестерскому составить обвинительный акт про¬
тив новой королевы. Можно предположить, что только
смерть Генриха помешала ему расправиться с Екатери¬
ной Парр. Злодеяния и преступления кровожадного ко¬
роля «узаконивались» и «освящались» с помощью пар¬
ламентских постановлений и богословских трактатов.
Одна из книг, в которой излагалось вероучение генрихо-
вой церкви, носила название. «Божественное и-благоче-
стивое наставление христианина». С целью придать этой
книге большой вес и авторитет ее подписали все архи¬
епископы, епископы, архидиаконы и доктора граждан¬
ского и канонического права 149.
После смерти Генриха VIII королем стал его десяти¬
летний сын Эдуард VI. При нем регентами (протектора¬
ми) королевства были сначала герцог Сомерсет, потом
граф Уорвик. Придворная клика считала необходимым
короновать его как католика. По словам Маркса, «Герт-
форд (т. е. Сомерсет) и его 15 коллег, в том числе Кран-
мер, короновали Эдуарда VI... как католика, приняли от
него присягу, как от католика, он поклялся поддержи¬
вать эту религию, после коронации они повели его к
мессе, алтари заработали на этом деле» 15°.
Несмотря на коронование Эдуарда VI по католиче¬
скому обряду, при нем англиканская церковь еще боль¬
ше отошла от католицизма и восприняла некоторые эле¬
менты континентальных форм протестантизма. Маркс
обращает внимание на то, что после Генриха VIII оста¬
вались еще для расхищения, кроме церковных земель,
часовни и алтари, в которых имелось много золотой
утвари. «Все часовни, капеллы, богадельни, больницы,
братства, бывшие в такой же мере частной собствен¬
ностью, как фонд какого-нибудь благотворительного об¬
190

щества... сделались объектом узаконенного грабежа» 151.
С целью ограбления церковных алтарей, их золотых и
серебряных икон и других предметов, употребляемых
при служении мессы, была уничтожена сама месса, а
алтарь заменили столом. Всеобщий грабеж церквей осу¬
ществлялся именем короля и парламента. Во многих
местах он сопровождался открытыми восстаниями, бит¬
вами и казнями по законам военного времени 152.
С воцарением Марии Тюдор восторжествовала фео¬
дально-католическая реакция. Мария реставрировала в
Англии католицизм, восстановила мессу, прогнала же¬
натых священников. Маркс отмечает, что парламент
проявил крайнее подобострастие. Он объявил развод
Генриха VIII с Екатериной «незаконным», причем воз¬
ложил всю вину на Кранмера. Назвал протестантскую
церковь измышлением немногих извращенных умов,
хотя прежде провозглашал ее порождением «духа свя¬
того» 153. Восстановив католицизм, Мария не осмелилась
возвратить церкви земли и имущество, конфискованные
при Генрихе VIII и оказавшиеся в руках светских.вла¬
дельцев. Дело в том, что новые собственники были мно¬
гочисленны и очень могущественны. К тому же захва¬
ченная собственность большей частью была разделена
и вновь подразделена. Сельское население подчас ока¬
залось в зависимости от новых собственников 154.
Мария Тюдор жестоко преследовала еретиков, мно¬
гих из них сожгли на костре. При такой политической
и религиозной атмосфере находилось немало придвор¬
ных, которые склонялись к католицизму или протестан¬
тизму в зависимости от сложившихся обстоятельств.
К таким лицам относился в первую очередь Томас
Кранмер. Касаясь его деятельности при Эдуарде VI,
Маркс пишет: «Кранмер, который при Генрихе VIII по¬
сылал людей на костер за то, что они не верили в пре¬
существление, теперь готов был посылать на костер тех,
кто вёрил в него» 155. При всей своей изворотливости и
полной готовности менять одни религиозные взгляды на
другие Кранмеру не удалось побудить Марию отказать¬
ся от враждебного отношения к нему. В марте 1556 г.
но приказу королевы его сожгли. «При этом,— пишет
Маркс,— разыграли комедию. Когда он, наконец, был
предан суду, судим и осужден как еретик, ему дали от¬
срочку на шесть недель, в течение которых он подписал
191

шесть отречений в различных редакциях, каждое более
пространное, чем предыдущее» 156.
В октябре 1555 г. были сожжены епископы Латимер
и Ридли. Их объявили закоснелыми еретиками за отказ
порвать с протестантизмом. Об их жизненном пути
Маркс сообщает следующее: Лантимер начал свою
карьеру как католический священник и ожесточенный
противник протестантской религии. За это он получил
от Генриха VIII винчестерское епископство. Потом Лан¬
тимер изменил свои взгляды, но не отказался от своего
епископства. При Генрихе VIII и Эдуарде VI он отправ¬
лял на костер католиков и протестантов за взгляды,
которых сам прежде открыто держался. Ридли, будучи
при Генрихе VIII католическим епископом, посылал на
костер католиков за отрицание верховенства короля в
церковных дела}?, а протестантов — за отрицание пресу¬
ществления. Во времена Эдуарда VI Ридли был проте¬
стантским епископом и сам отрицал пресуществление.
Он раздобыл себе мошенническим способом лондонское
епископство 157.
Если даже церковники считали возможным менять
свои религиозные убеждения ради материальной выгоды,
то еще большую готовность в этом отношении проявля¬
ли представители светской аристократии. Так, маркиз
Винчестерский, о деятельности которого Маркс расска¬
зывает в «Хронологических выписках», при Эдуарде VI
объявил себя ревностным протестантом, сохранил все
свои должности, а в процессе дальнейшего разграбления
церковного имущества получил новые пожалования. При
Марии маркиз превратился в неистового католика и
активного гонителя протестантов, что дало ему возмож¬
ность сохранить все-свои доходы. После смерти Марии
маркиз снова стал протестантом и жестоким гонителем
католиков. Он председательствовал в различных комис¬
сиях, на обязанности которых лежало вынесение смерт¬
ных приговоров католикам. Маркс подчеркивает, что
маркиз продержался при пяти государях и четыре раза
менял религию 158.
В 1554 г. Мария вышла замуж за испанского короля
Филиппа II, который вовлек Англию в войну с Франци¬
ей. Восстановление католицизма и непопулярный союз
с Испанией весьма обострили политическое положение в
Англии. В начале 50-х годов усилилась англиканская
192

оппозиция и возник ряд заговоров и восстаний против
королевской власти. Однако эти выступления против
королевы жестоко подавлялись, что привело к еще боль¬
шему усилению католической реакции в Англии 159.
Елизавета I, вступившая в 1558 г. на английский
престол, была протестанткой в царствование Эдуар¬
да VI, католичкой — в царствование Марии. Из-за того
что папа Павел IV отказался признать ее «право насле¬
дования », она порвала с Римом и Испанией, являвшей¬
ся оплотом католицизма, и восстановила протестантизм
в его умеренной англиканской форме. В 1559 г. был из¬
дан ряд парламентских актов, согласно которым под¬
тверждалось право королевской власти на верховенство
в церковных делах, вводилось богослужение на англий¬
ском языке, предписывался один и тот же порядок бо¬
гослужения для всей страны 160.
В «Хронологических выписках» Маркс неоднократно
пишет о злодеяниях и зверствах Елизаветы («Бесс»).
Королева жестоко преследовала лиц, не придерживаю¬
щихся англиканской веры, не признававших верховен¬
ство короны над церковью. Переход из протестантской
религии в католическую рассматривался как государст¬
венная измена. Сотни людей были зверски замучены за
служение мессы, за укрывательство католического свя¬
щенника или оказание ему помощи. Лиц, совершивших
такие «преступления», сперва вешали, потом снимали
их еще живыми с виселицы, распарывали им животы,
а затем четвертовалиш. Как утверждает Маркс, с
1572 г. в Англии было введено «испанское» религиозное
законодательство, но в «англиканском» издании. Объ¬
явлено, что государственную измену совершит тот, кто
назовет Елизавету еретичкой, или выразит сомнение в
право парламента установить порядок престолонасле¬
дия, или же примет от папы буллу или поручение. По¬
жизненное заключение грозило всем тем, кто осмелится
привезти в Англию из Рима четки или изображение
агнца божьего162. В 1582 г. было объявлено, что в госу¬
дарственной измене виновен тот, кто обращает проте¬
станта в католичество или присутствует при этой про¬
цедуре. С помощью полицейских и уголовных мер обя¬
зывали верующи# посещать англиканскую церковь163.
Широко применялась система штрафов по отношению к
инаковерующим. Для их уплаты дворяне были вынуж¬
13. Зак. 638
193

дены продавать по частям свое имущество. Что касается
еретиков, не располагавших средствами для уплаты
штрафов, то ими до отказа набивали тюрьмы. Когда же
в последних не хватало места, то еретиков подвергали
всенародному бичеванию или отрывали им уши раска¬
ленным железом, а потом отпускали 164.
В 1588 г., констатирует Маркс, католические свя¬
щенники в Англии были почти истреблены. «Священни¬
ку, приехавшему из-за границы, грозила смерть, за
укрывательство его — смерть, за отправление им бого¬
служения в Англии — смерть, за исповедь у него —
смерть» 165. Поэтому английский дворянин Уильям Аллен
основал во Фландрии семинарию для обучения священ¬
ников. Отсюда они, рискуя жизнью, приезжали в Анг¬
лию. Елизавета добилась от испанского губернатора
роспуска колледжа. Однако Аллен нашел поддержку во
Франции в лице Гизов. Его колледж был восстановлен
в Реймсе, несмотря на резкие протесты Елизаветы, на¬
правляемые ею Генриху II1вв.
Маркс обращает внимание на то, что Елизавета, до¬
пускавшая злодейства и зверства по отношению к като¬
ликам, считала возможным осуждать гонения на проте¬
стантов. «В 1572 г. королева «Бесс», по воле которой
поднимали на дыбу католиков, пока кости не выходили
из своих чашечек, палачи которой пытали и убивали ка¬
толиков не только потому, что они «католики», а пото¬
му, что они не исполняли обрядов ее религии, эта «Бесс»
имела нахальство надеть траур после Варфоломеевской
ночи...» ш
В XVII столетии, как и во второй половине XVI в.,
разные социальные группировки английского общества
стремились использовать то или иное вероисповедание
для укрепления своих экономических и политических по¬
зиций. Это особенно ярко проявилось накануне и во
время английской буржуазной революции XVII в. Как
утверждает Маркс, «Кромвель и английский народ вос¬
пользовались для своей буржуазной революции языком,
страстями и иллюзиями, заимствованными из Ветхого
завета. Когда же действительная цель была достигнута,
когда буржуазное преобразование английского общества
совершилось, Локк вытеснил пророка Аввакума»ш.
Английская буржуазная революция XVII в. имела
общеевропейское значение, выражала потребности не
194

только одной Англии, а всего тогдашнего мира, нанесла
мощный удар по феодально-абсолютистской системе,
способствовала более быстрому и интенсивному разви¬
тию капиталистических отношений в Европе и в Север¬
ной Америке. Маркс отмечает, что английская революция
1640—1660 гг. в отличие от более зрелой француз¬
ской революции XVIII в. протекала еще под религиоз¬
ными лозунгами. Она отличалась от последней и соот¬
ношением классовых сил. Если в Англии «буржуазия в
союзе с новым дворянством боролась против монархии,
против феодального дворянства и против господствую¬
щей церкви», то во Франции «буржуазия в союзе с на¬
родом боролась против монархии, дворянства и господ¬
ствующей церкви»169.
Энгельс отмечает, что после «славной» революции
1688—1689 гг., окончившейся компромиссом между
частью дворянства и буржуазией, была восстановлена
английская государственная церковь, но уже не в преж¬
нем своем виде, когда король играл роль папы. Теперь
она была сильно окрашена кальвинизмом. Приверженцы
старой государственной церкви праздновали веселое ка¬
толическое воскресенье, отвергая скучное воскресенье
кальвинистов. Новая церковь, проникнутая буржуазным
духом, ввела в практику именно это последнее 17°. Со
времени компромисса 1689 г. буржуазия стала признан¬
ной частью господствующих классов Англии. Вместе с
ними она была заинтересована в подавлении трудя¬
щихся масс. Купец или фабрикант был религиозен, его
религия служила ему знаменем в борьбе против короля
и лордов. «Скоро он открыл в этой религии также сред¬
ство для того, чтобы обрабатывать сознание своих есте¬
ственных подданных и делать их послушными приказам
хозяев, которых поставил над ними неисповедимый про¬
мысл божий. Короче говоря, английский буржуа с этого
времени стал соучастником в подавлении «низших со¬
словий» — огромной производящей народной массы,— и
одним из применявшихся в этих целях средств было
влияние религии» 171. Обстоятельством, усилившим рели¬
гиозные склонности буржуазии, был расцвет материа¬
лизма в Англии. Это учение приводило в ужас благоче¬
стивые круги буржуазии 172.
13*

Глава VI ОСНОВОПОЛОЖНИКИ МАРКСИЗМА
О РАЗВИТИИ СВОБОДОМЫСЛИЯ,
НАУЧНО-МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЙ
И АТЕИСТИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
Маркс и Энгельс всегда подчеркивали несовместимость
науки и религии. Наука дает правильную, истинную кар¬
тину мира, так как ее выводы основаны на человеческой
практике, на изучении закономерностей природы и об¬
щества. Религия же дает извращенное представление
об окружающей нас действительности. Она основана на
слепой вере в существование сверхъестественных су¬
ществ, которые якобы управляют миром.
В предисловии к своей докторской диссертации Маркс
критикует Плутарха за то, что он считает возможным
ставить философию перед судом религии. По мнению
Маркса, философия вместе с Эпикуром будет всегда за¬
являть своим противникам: «Нечестив не тот, кто отвер¬
гает богов толпы, а тот, кто присоединяется к мнению
толпы о богах». Философия полностью присоединяется к
заявлению Прометея о его ненависти ко всем богам.
Она повторяет и то, что Прометей сказал Гермесу —
слуге богов: я бы не променял своих страданий на
рабское служение. Мне лучше оставаться прикованным к
скале, чем быть верным прислужником Зевса. Отсюда
Маркс делает заключение, что Прометей является самым
благородным святым и мучеником в философском ка¬
лендаре К
Как утверждает Маркс, философия в отличие от ре¬
лигии не должна иметь особые принципы для каждой
отдельной страны. Ей нет надобности в одной стране
верить, что 3X1 = 1, в другой, что у женщин нет души, в
третьей, что на небе пьют пиво. Философия задает во¬
прос: что является истиной? — а не, что считается исти¬
ной? Ее интересует то, что есть истина для всех, а не то,
что есть истина только для некоторых. Истины филосо¬
фии не знают границ политической географии2. Фило¬
196

софы — продукт своего времени, своего народа. В фило¬
софских идеях концентрируются самые драгоценные
соки народа3. Философия говорит о религиозных и фило¬
софских предметах иначе, чем говорят об этом «нефило¬
софские капуцины». Обращаясь к этим «капуцинам»,
Маркс пишет: «Вы говорите об этих предметах, не изу¬
чив их; она же говорит о них после их изучения; вы об¬
ращаетесь к чувству, она обращается к разуму; вы про¬
клинаете, она учит; вы обещаете небо и весь мир, она не
обещает ничего, кроме истины; вы требуете веры в вашу
веру, она не требует веры в свои выводы, она требует
проверки сомнений; вы пугаете, она успокаивает... Но
публика, любящая истину и познание ради них самих,
сумеет помериться своей умственной и моральной силой
с умственной и моральной силой невежественных, рабо¬
лепных, непоследовательных и продажных писак»4.
Маркс обращает внимание на то, что все без исклю¬
чения философские учения прошлого обвинялись бого¬
словами в отступничестве от христианской религии. Это¬
го не избегли даже благочестивый Мальбранш и Якоб
Бёме, выступивший как вдохновленный свыше. Лейбниц
был обвинен в атеизме англичанином Кларком. Маркс
напоминает и о том, что христианство, согласно утверж¬
дению наиболее авторитетных протестантских теологов,
не может согласоваться с разумом. Нельзя также забы¬
вать о классической формуле Тертуллиана: «Это истин¬
но, ибо абсурдно». Христианским богословам нетрудно
выступать в роли пророков, если с самого начала при¬
знать результатом научного исследования только то,
что согласуется с их взглядами. Но в таком случае их
доказательства не имеют никаких преимуществ перед
утверждением индийского брахмана, доказывавшего
святость вед тем, что признает за собой исключительное
право читать их. В представлении христианских богосло¬
вов заблуждением является все то, что противоречит их
вере. Если считать это представление правильным, во¬
зникает врпрос: чем отличаются притязания христианст¬
ва от притязаний всякой другой религии? 5
Для домарксистских философов было характерно
противопоставление философии положительным наукам
о природе и обществе. В их понимании философские идеи
и положения имеют своей основой не конкретные науч¬
ные исследования, а принципы разума. Основоположни¬
197

ки марксизма, опираясь на материалистическое и диа¬
лектическое понимание развития природы и общества,
отвергли противопоставление философии другим наукам.
Это способствовало научному определению предмета фи¬
лософии и созданию исторического материализма. По
мнению В. И. Ленина, «величайшим завоеванием науч¬
ной мысли явился исторический материализм Маркса.
Хаос и произвол, царившие до сих пор во взглядах па
историю и на политику, сменились поразительно цель¬
ной и стройной научной теорией, показывающей, как из
одного уклада общественной жизни развивается, вслед¬
ствие роста производительных сил, другой, более высо¬
кий,— из крепостничества, например, вырастает капи¬
тализм» 6.
* * *
Подвергая критике идеалистические и религиозные
взгляды и суждения, Маркс и Энгельс противопоставля¬
ли им воззрения и теории представителей свободомыс¬
лия, материализма и атеизма. Основоположники марк¬
сизма уделяли большое внимание возникновению и раз¬
витию материалистической мысли в античном мире.
В «Людвиге Фейербахе» Энгельс отмечает, что для
первого этапа древнегреческой философии характерен
стихийно-материалистический взгляд на природу7.
В «Диалектике природы» он подчеркивает, что предста¬
вители ионийской натурфилософии пытались дать теоре¬
тическое объяснение мира исходя из него самого. Они
рассматривали все явления природы как целостное един¬
ство. Например, по мнению Фалеса, материальное на¬
чало, неизменная основа всего существующего — вода.
Касаясь воззрений первых греческих философов на при¬
роду, Энгельс пишет: «Таким образом, здесь перед нами
уже полностью вырисовывается первоначальный стихий¬
ный материализм, который на первой стадии своего
развития весьма естественно считает само собой разу¬
меющимся единство в бесконечном многообразии явлений
природы и ищет его в чем-то определенно-телесном, в
чем-то особенном, как Фалес в воде» 8.
Как утверждает Энгельс, в понимании древних греков
в мире существует бесконечное сплетение связей и взаи¬
модействий, все движется и изменяется, возникает и ис¬
198

чезает. Этот взгляд на мир верно схватывает общий ха¬
рактер всей картины явлений, но он недостаточен для
объяснения всех ее частностей. Для познания этих
частностей необходимо исследовать каждую из них
в отдельности. В этом прежде всего заключается
задача естествознания и исторического исследова¬
ния. Но эти отрасли науки занимали у греков
классического периода подчиненное место9. Итак, в
греческой философии всеобщая связь явлений природы
не доказывается в подробностях. В этом заключается ее
недостаток, из-за которого она впоследствии уступила
место другим воззрениям. Но в этом заключалось ее
превосходство над всеми позднейшими метафизическими
системами. «Если метафизика права по отношению к гре¬
кам в подробностях, то в целом греки правы по отноше¬
нию к метафизике. Это одна из причин, заставляющих
нас все снова и снова возвращаться в философии, как и
во многих других областях, к достижениям того малень¬
кого народа, универсальная одаренность и деятельность
которого обеспечили ему в истории развития человечест¬
ва место, на какое не может претендовать ни один дру¬
гой народ» 10. По мнению Энгельса, другой причиной,
заставляющей ученых нового времени возвращаться к
греческой философии, является то, что в многообразных
ее формах есть в зародыше почти все позднейшие типы
мировоззрений. Все более редкими становятся те естест¬
воиспытатели, которые смотрят на древних греков свы¬
сока на том основании, что у них не было эмпирического
естествознания п.
Одним из главных представителей античной диалек¬
тики был Гераклит. Он утверждал, что ничто не остается
неподвижным, все постоянно обновляется. В некоторых
фрагментах Гераклита содержатся мысли о внутренне
противоречивом развитии, о единстве и борьбе противо¬
положностей, о переходе вещей и явлений в свою про¬
тивоположность 12. Основоположники марксизма отме¬
чали положительную роль Гераклита в развитии фило¬
софской мысли. Так, в письме Лассалю от 21 декабря
1857 г. Маркс пишет: «Я всегда питал особую любовь к
этому философу, которому я из древних предпочитаю
только Аристотеля» 13. Энгельс утверждает, что Гераклит
был первым философом, ясно выразившим наивный, но
по сути дела правильный взгляд на мир: все существует

и в то же время не существует, так как все течет и изме¬
няется, все находится в постоянном процессе возникно¬
вения и исчезновения и.
Некоторые буржуазные философы пытались изобра¬
зить Гераклита идеалистом. Так, Гегель писал: «Необ¬
ходимый шаг вперед, сделанный Гераклитом, заключа¬
ется в том, что он перешел от бытия, как первой непо¬
средственной мысли, к становлению, как второй
мысли»15. Гегелевское понимание философии древнегре¬
ческого мыслителя было полностью заимствовано Фер¬
динандом Лассалем. Маркс и Энгельс резко критиковали
Гегеля и Лассаля за идеалистическую трактовку диа¬
лектики Гераклита16. В письме Энгельсу от 1 февраля
1858 г. Маркс пишет: «Гераклит Темный» Лассаля Ясно¬
го, в сущности, весьма пошлое, жалкое произведение. По
поводу каждого из многих образов, при помощи кото¬
рых Гераклит уясняет себе единство утверждения и от¬
рицания, выступает Лассаль и преподносит нам по это¬
му случаю какой-либо отрывок из гегелевской «Логи¬
ки»,— которая вряд ли выигрывает от этого,— всегда
многословно...»17 В письме Маркс обещает послать Эн¬
гельсу «эту ерунду», как только он ее перелистает18.
В письме Энгельсу от 25 февраля 1859 г. Маркс утверж¬
дает, что «Гераклит» Лассаля написан очень скверно19.
В письме самому Лассалю Маркс обращает внимание
на отсутствие в его произведении критического отноше¬
ния к гегелевской диалектике20. По мнению Энгельса,
Лассаль в сущности довольно легко отнесся к своим суж¬
дениям о философии Гераклита 21.
Расцвет материализма и атеизма в древнем мире
связан с именем Демокрита, в философских взглядах
которого отразилось мировоззрение наиболее прогрес¬
сивных кругов рабовладельческого общества. В научной
деятельности Демокрит не упустил ни одной области
знания. Маркс и Энгельс в «Немецкой идеологии» отме¬
чают, что он «был эмпирическим естествоиспытателем и
первым энциклопедическим умом среди греков...»22
Основное положение философского учения Демокрита
сводится к тому, что в мире нет ничего, кроме атомов и
пустоты. Атомы вечны, неделимы, однородны по своему
составу, отличаются друг от друга формой, порядком и
положением, различаются еще по величине и тяжести 23.
Маркс в своей докторской диссертации обратил внима¬
200

ние на то, что Демокрит не относил величину и тяжесть
к основным качествам атомов. По словам Маркса, «Де¬
мокрит не придает тяжести значения существенного свой¬
ства атомов. Она для него — нечто само собой разумею¬
щееся, ибо все телесное является тяжелым. Точно так же,
по его мнению, даже величина не представляет собой ос¬
новного качества. Она — привходящее определение, ко¬
торое дано атомам уже с фигурой. Только различие
фигур интересует Демокрита, так как ничего кроме этого
различия не содержится в форме, положении и поряд¬
ке» 24.
Основоположники марксизма высоко ценили Ари¬
стотеля. Маркс называл его «Александром Македонским
греческой философии»25. Он писал: «Эпоха Александра
была эпохой Аристотеля, который отверг и вечность
«индивидуального» духа и бога позитивных религий» 26.
В «Капитале» Маркс характеризовал Аристотеля как
великого исследователя, впервые анализировавшего
«форму стоимости наряду со столь многими формами
мышления, общественными формами и естественными
формами»27, называл его «исполином мысли»28, «вели¬
чайшим мыслителем древности»29. Не менее лестно от¬
зывался об Аристотеле Энгельс. По его словам, «древне¬
греческие философы были все прирожденными, стихий¬
ными диалектиками, и Аристотель, самая универсальная
голова среди них, уже исследовал существеннейшие фор¬
мы диалектического мышления» 30. Вместе с тем осново¬
положники марксизма не забывали, что Аристотель ко¬
лебался между идеализмом и материализмом, а иногда
сползал даже к защите религии.
Продолжением материализма Демокрита явилось
учение Эпикура. Подробный разбор и сопоставление обо¬
их мыслителей дал Маркс в докторской диссертации
«Различие между натурфилософией Демокрита и натур¬
философией Эпикура»31. Основоположники марксизма
высоко ценили роль Эпикура в развитии материалистиче¬
ского мировоззрения, подчеркивали громадное просвети¬
тельное значение его идей. Маркс называет Эпикура ве¬
личайшим греческим просветителем 32.
Древнегреческие философы Посидоний, Николай и
Сотион обвиняли Эпикура в том, что он выдал за свое
собственное учение суждения Демокрита об атомах и
Аристиппа о наслаждении. Выдающийся римский оратор
201

Цицерон утверждал, что в физике Эпикур совершенно
несведущ. Большая часть высказываемых им идей при¬
надлежит Демокриту. Там, где Эпикур от него отклоня¬
ется и хочет исправить, он только портит и ухудшает.
Плутарх пошел еще дальше в принижении и извращении
учения Эпикура. По его мнению, из всей греческой фило¬
софии Эпикур заимствовал лишь ложное, истинного же
он не понял. Неблагоприятное мнение древних полностью
восприняли отцы церкви. Ученые нового времени в це¬
лом также считали Эпикура лишь плагиатором Демокри¬
та. Так, немецкий философ Лейбниц считал Эпикура
неспособным брать у Демокрита самое лучшее33. «Если,
таким образом, по Цицерону, Эпикур ухудшил учение
Демокрита, причем Цицерон признает за Эпикуром, по
крайней мере, намерение исправить учение Демокрита и
способность видеть недостатки этого учения; если Плу¬
тарх приписывает ему непоследовательность и предоп¬
ределенную склонность к худшему, распространяя, та¬
ким образом, свое подозрение и на его намерения, то
Лейбниц отказывает ему даже в способности умело де¬
лать извлечения из Демокрита» 34.
Маркс не соглашался с теми, кто отрицал самостоя¬
тельное значение Эпикура в истории философии, кто
считал его натурфилософию лишь повторением натур¬
философии Демокрита в худшем варианте. По мнению
Маркса, старого и глубоко укоренившегося предрассуд¬
ка придерживаются те, кто отождествляет физику Демо¬
крита и физику Эпикура и в изменениях, внесенных
последним, усматривают только произвольные фанта¬
зии35. В письме Лассалю от 22 февраля 1858 г. Маркс
пишет: «...У Эпикура можно детально показать, что хотя
он и исходит из натурфилософии Демокрита, он всюду
поворачивает острие вопроса в обратную сторону. Вряд
ли можно упрекать Цицерона и Плутарха за то, что они
этого не понимали, ведь даже такие остроумные люди,
как Бейль и даже сам что ни на есть Гегель, не додума¬
лись до этого» 36.
Эпикур внес в атомистическое учение Демокрита су¬
щественные поправки, которыми сделал крупный шаг
вперед в развитии материализма. Если у Демокрита ато¬
мы отличаются друг от друга своей формой, порядком и
положением, то Эпикур в числе различий атомов указы¬
вал также их тяжесть. Как отмечает Энгельс, припи¬
202

сывая атомам не только различия по величине и форме,
но и различия по весу, Эпикур по-своему уже знал атом¬
ный вес и атомный объем37. Он считал, что движение
атомов по прямой линии вследствие их тяжести сочета¬
ется со спонтанным (внутренне обусловленным) откло¬
нением их в сторону, т. е. с движением по кривой линии.
Маркс в диссертации утверждает, что эпикурейское от¬
клонение атома изменило всю внутреннюю конструкцию
мира атомов 38. «Если, таким образом, Эпикур в движе¬
нии атома по прямой линии выразил его материальность,
то в отклонении от прямой линии он реализовал прису¬
щее атому определение формы, и эти противоположные
определения он представил как непосредственно проти¬
воположные движения» 39. Маркс считает справедливым
замечание Лукреция, что если бы атомы не отклоня¬
лись, то не было бы ни их столкновений, ни их встреч,
вследствие чего никогда не создался бы мир 40. В оттал¬
кивании атомов синтетически соединены их материаль¬
ность, выраженная в падении по прямой линии, и при¬
сущее им определение формы, выраженное в отклоне¬
нии 41.
Эпикур не отрицал существование богов, но считал,
что они живут в мировых пространствах и совершенно
не вмешиваются в развитие природы и общества. Маркс
пишет: «Очень много острили по поводу этих богов Эпи¬
кура, которые, будучи похожи на людей, живут в межми-
ровых пространствах действительного мира, имеют не...
кровь, а квазикровь; пребывая в блаженном покое, они
не внемлют ничьей мольбе, не заботятся ни о нас, пи о
мире...»42 Маркс отмечает непримиримое отношение ма¬
териалистической философии Эпикура к религии. Он
хвалит Пьера Гассенди за освобождение Эпикура от ин¬
тердикта, наложенного на него отцами церкви и всем
средневековьем. Вместе с тем Маркс упрекает француз¬
ского философа за то, что он старается примирить свою
католическую совесть со своим языческим знанием, а
Эпикура,— с церковью. Такое старание Маркс считает
напрасным трудом. По его мнению, «это равносильно
тому, как если бы захотели набросить на цветущее, пол¬
ное жизни тело греческой Лаисы христианское монаше¬
ское одеяние» 43. В «Немецкой идеологии» Маркс и Эн¬
гельс утверждают, что Эпикур был подлинным ради¬
кальным просветителем древности. Он открыто нападал
203

на античную религию, и от него ведет свое начало атеизм
римлян. «Поэтому Лукреций и прославлял Эпикура как
героя, впервые низвергнувшего богов и поправшего рели¬
гию, поэтому же у всех отцов церкви, от Плутарха до
Лютера, Эпикур слывет безбожным философом по пре¬
имуществу...» 44
Крупнейшим представителем материалистической
философской мысли в Риме был Тит Лукреций Кар.
Его поэма «О природе вещей» — яркое творение миро¬
вой литературы. В работе «Тетради по эпикурейской фи¬
лософии» Маркс пишет: «Подобно тому как природа
весной обнажается и, как бы сознавая свою победу, от¬
крывает взору всю свою прелесть,—между тем как зимой
она прикрывает снегом и льдом свое унижение и убоже¬
ство,— так Лукреций, свежий, смелый, поэтический
властитель мира, отличается от Плутарха, прикры¬
вающего свое мелкое «я» снегом и льдом морали»45.
Маркс отмечает, что из всех древних мыслителей один
только Лукреций постиг эпикурейскую физику 46. У него
природа лишена божественного характера, а бог отре¬
шен от мира 47.
Большую роль в развитии античного атеизма сыграл
Лукиан. Являясь убежденным сторонником материализ¬
ма Демокрита и Эпикура, он в своих сочинениях высмеи¬
вал всякого рода религиозные суеверия. Лукиан ирони¬
зировал над богами Олимпа, рисовал их в явно непри¬
глядном свете. В его изображении богам присущи все
человеческие пороки и недостатки. 'Интриги и распри
между ними являются повседневным явлением. Лукиан
отвергал веру в бессмертие души, в существование ду¬
хов и загробного мира. Он резко выступал против разно¬
го рода магов и шарлатанов, которые в корыстных целях
использовали религиозные суеверия тогдашнего населе¬
ния Римской империи48. Основоположники марксизма
отмечали заслуги Лукиана в защите свободного разума,
в показе нелепости различных религиозных систем. Во
введении к работе «К критике гегелевской философии
права» Маркс писал о нем: «Богам Греции, которые были
уже раз — в трагической форме — смертельно ранены в
«Прикованном Прометее» Эсхила, пришлось еще раз —
в комической форме — умереть в «Беседах» Лукиана»49.
За высмеивание религиозных предрассудков Энгельс
называл Лукиана Вольтером классической древности50.
204

* 5fc *
В эпоху средневековья официальной философией ка¬
толической церкви была схоластика. Основной ее целью
было обосновать и защитить религиозные догмы, укре¬
пить авторитет церкви, примирить религию с наукой.
Ранние схоласты (VIII—XII вв.) сочетали учение неопла¬
тоников с догматами христианской церкви. Из сочинений
Аристотеля им были известны только его труды по логи¬
ке. Поздние схоласты (XIII—XV вв.) изучали и другие
сочинения Аристотеля; они считали его величайшим
философским авторитетом. В XI в. среди средневековых
философов разгорелся спор по вопросу о природе уни¬
версалий, т. е. общих понятий. В зависимости от того,
как схоласты отвечали на этот вопрос, они разделились
на две школы — номиналистов и реалистов. Борьба
между этими школами по существу выражала борьбу
двух основных направлений в философии: материализма
и идеализма. По выражению Маркса, «номинализм...
является первым выражением материализма»51.
Крупным представителем средневекового свободомыс¬
лия был Петр Абеляр, известный французский философ
и богослов. Он выступал против господствовавшего в то
время мистического направления в теологии, отрицал
слепую веру и пытался при помощи разума постичь сущ¬
ность религии, проникнуть в церковные «тайны». По его
мнению, нельзя принимать на веру ни одного положения
христианской религии без того, чтобы оно предваритель¬
но не было проверено и обосновано разумом. Не следует
также полагаться на церковные «авторитеты», так как
они дают противоположные ответы на одни и те же во¬
просы 52. Отмечая положительные стороны теологическо¬
го учения Абеляра, Энгельс пишет: «Не «верить, чтобы
понимать», как у Ансельма Кентерберийского, а «пони¬
мать, чтобы верить»; вечно возобновляющаяся борьба
против слепой веры» 53. Абеляр энергично выступал в за¬
щиту светского знания, что было связано с его отрица¬
тельным отношением к церковному образованию. Он
изобличал фанатизм церкви, резко осуждал беспощадное
подавление ею малейших проявлений свободомыслия.
В подрыве ее авторитета и заключались главные про¬
грессивные моменты деятельности французского мысли¬
теля. Энгельс пишет: «У Абеляра главное — не сама
теория, а сопротивление авторитету церкви» 54.
206

В XII в. решительным борцом против папства выступил
Арнольд Брешианский, вождь римской демократии. Он
относился к числу крупнейших мыслителей средневе¬
ковья. Арнольд не был атеистом, не выдвигал антирели¬
гиозных лозунгов. Однако он подчеркивал значение ра¬
зума, что неизбежно приводило к подрыву слепой веры
масс в религиозные догмы. Мыслитель выступал против
светской власти церкви, призывал народ отнять у нее
богатства, разоблачал засилие и хищничество духовен¬
ства. По мнению Энгельса, взгляды Арнольда выражали
оппозицию феодализму со стороны городов 55. Идеи и
деятельность Арнольда вызывали недовольство папской
курии. В июне 1155 г. он по требованию Адриана IV был
повешен в Риме.
* # *
В XIV в. в Италии возникло широкое культурное дви¬
жение, получившее название* Возрождения. Деятели это¬
го движения, носители нового мировоззрения, известны
под именем гуманистов. Являясь идеологами нарождав¬
шейся буржуазии, они боролись за развитие светской
науки, которую противопоставляли богословию и вообще
всему церковно-феодальному мировоззрению. С конца
XV в. идеи итальянского Возрождения распространяются
в других странах Европы. Характеризуя значение собы¬
тий, связанных с эпохой Возрождения, Энгельс пишет:
«Это был величайший прогрессивный переворот из всех
пережитых до того времени человечеством, эпоха, кото¬
рая нуждалась в титанах и которая породила титанов по
силе мысли, страсти и характеру, по многосторонности и
учености» 56.
Большое влияние на развитие немецкого гуманизма
оказал Эразм Роттердамский. Он бичевал пороки фео¬
дального общества, резко критиковал схоластику, суеве¬
рия и религиозный фанатизм. Мыслитель подвергал кри¬
тике и осмеянию католическое духовенство и церковные
порядки, обличал невежество, алчность, разврат, пьян¬
ство священников и монахов. Однако Эразм не пошел на
решительный разрыв с католицизмом, он стремился лишь
«очистить» христианство от позднейших наслоений, при¬
вести его в соответствие с евангелиями и творениями от¬
цов церкви 57. Эразм был противником всяких переворо¬
206

тов и потрясений. Он относился к тем деятелям эпохи
Возрождения, которых Энгельс охарактеризовал как
благоразумных филистеров, не желающих обжечь себе
пальцы 58.
Крупным представителем культуры позднего Воз¬
рождения был Никколо Макиавелли, флорентийский
мыслитель и политический деятель. Пытаясь раскрыть
законы развития общества, он совершенно игнорировал
церковные догмы и теологические идеи средневековья.
По его мнению, главная движущая сила общественного
развития — борьба людей за свои имущественные инте¬
ресы. Макиавелли уделял большое внимание обоснова¬
нию теории буржуазного государства, причем опериро¬
вал данными этики, философии и права, а не теологии.
Карл Маркс относит его к числу тех мыслителей, кото¬
рые «стали рассматривать государство человеческими
глазами и выводить его естественные законы из разума и
опыта, а не из теологии» 59. Маркс и Энгельс отметили
положительную, роль Макиавелли в освобождении поли¬
тической теории от морали. По их мнению, начиная с
Макиавелли, Гоббса, Спинозы и других мыслителей но¬
вого времени, сила изображалась как основа права.
Тем самым теоретическое рассмотрение политики осво¬
бождалось от морали, и «по сути дела был выдвинут
лишь постулат самостоятельной трактовки политики»60.
Энгельс отмечает, что важное место в истории мате¬
риализма эпохи Возрождения занимают представители
натурфилософии XVI в. Они считали природу источником
жизни, признавали неразрывную связь движения и ма¬
терии, отстаивали элементы стихийной диалектики. В их
воззрениях глубокие научные мысли сочетались с верой
в астрологию и магию. По словам Энгельса, натурфило¬
софия «заменяла неизвестные еще ей действительные
связи явлений идеальными, фантастическими связями и
замещала недостающие факты вымыслами, пополняя
действительные пробелы лишь в воображении. При этом
ею были, высказаны многие гениальные мысли и преду¬
гаданы многие позднейшие открытия, но не мало также
было наговорено и вздора. Иначе тогда и быть не
могло» 61.
Большую роль в борьбе с идеализмом и религией
сыграла астрономическая наука XVI и XVII вв. Она по¬
могала глубже изучать законы природы и создать науч-
207

ное представление о мире. Среди астрономов особенно
почетное место занимал Николай Коперник, польский
ученый, выдающийся деятель эпохи Возрождения. Маркс
считал великим открытием высказанную Коперником
мысль о движении Земли вокруг Солнца и вращении ее
вокруг оси. Он подчеркивал, что Коперника нисколько
не смущало содержащееся в Библии сообщение, соглас¬
но которому Иисус Навин велел солнцу остановиться в
Гедеоне, а луне — в долине Аялонской62.
Энгельс отметил огромную положительную роль Ко¬
перника в истории науки, в развитии правильных взгля¬
дов на строение солнечной системы, в показе нелепости
религиозных представлений о Земле как центре Вселен¬
ной. «Революционным актом, которым исследование
природы заявило о своей независимости и как бы повто¬
рило лютеровское сожжение папской буллы, было изда¬
ние бессмертного творения, в котором Коперник бросил—
хотя и робко и, так сказать, лишь на смертном одре —
вызов церковному авторитету в вопросах природы. От¬
сюда начинает свое летосчисление освобождение естест¬
вознания от теологии, хотя выяснение между ними от¬
дельных взаимных претензий затянулось до наших дней,
и в иных головах далеко еще не завершилось даже и
теперь»63. В «Диалектике природы» Энгельс отмечает,
что современное естествознание в противоположность
гениальным догадкам греков и спорадическим исследо¬
ваниям арабов начинается с той эпохи, которая создала
в Европе крупные монархии, сломила духовную дикта¬
туру папы, воскресила греческую древность и разбила
границы старого мира. Это была величайшая из рево¬
люций, какие до тех пор пережило человечество. Естест¬
вознание, развивавшееся в атмосфере этой революции,
было насквозь революционным, посылая своих мучени¬
ков на костры и в темницы64.
Одним из создателей новой астрономии был Иоганн
Кеплер, немецкий математик и физик. Он сформулировал
три закона движения планет вокруг Солнца, носящие
до сих пор его имя. Своими открытиями и материалами
конкретных наблюдений Кеплер окончательно обосновал
теорию Коперника, способствовал дальнейшему прогрес¬
су астрономии. Он неоднократно высказывался против
религии и мистики, отвергал теологическое миропони¬
мание, отрицал астрологию и алхимию. Энгельс высоко
208

ценил роль Кеплера в развитии различных областей на¬
учного знания65. В «Диалектике природы», касаясь
первого периода нового естествознания, он пишет: «В об¬
ласти математики, механики и астрономии, статики и
динамики он (этот период.— Г. JI.) дал великие дости¬
жения, особенно благодаря работам Кеплера и Галилея,
выводы из которых были сделаны Ньютоном»66.
Смелым борцом против религии и церкви был Джу-
лио Чезаре Ванини, итальянский философ. В своих тру¬
дах он утверждал, что мир несотворим, един и вечен,
находится в постоянном движении. Все в нем происходит
и изменяется на основе присущих ему естественных за¬
конов. Мыслитель отождествлял бога с природой. Считал
нелепыми утверждения о бессмертии души и воскресении
мертвых. Маркс обращает внимание на то, что атеисти¬
ческая направленность трудов Ванини маскировалась
признанием ряда догматов католицизма и даже похва¬
лами в адрес папы римского и инквизиции. «В Риме за¬
прещено печатать коран. Один хитрый итальянец на¬
шел, однако, выход из положения. Он издал опроверже¬
ние корана, т. е. книгу, которая в заглавном листе
носила название «Опровержение корана», а дальше
представляла собой простое воспроизведение корана.
А разве не прибегали все еретики к подобной уловке?
Разве не был сожжен Ванини несмотря на то, что он в
своем «Театре мира», провозглашая атеизм, весьма
старательно и красноречиво развивает при этом все
аргументы, говорящие против атеизма?» 67
Характерной чертой научной деятельности философа
позднего Возрождения Фрэнсиса Бэкона была борьба
против средневековой схоластики и теологии, против ав¬
торитетов, на которых они базировались. Важнейшей
задачей науки Бэкон считал исследование природы с
целью господства над ней. Он утверждал, что научное
знание должно иметь практическое значение, приносить
человеку определенную пользу. Мыслитель требовал
освободить, разум от предрассудков и заблуждений, сто¬
явших на пути познания. Он доказывал, что в основе
реального мира лежит вечная и бесконечная материя,
которая объективно существует независимо от нашего
сознания. Мир управляется не богом, а внутренне при¬
сущими ему законами68. По мнению Маркса и Энгельса,
Бэкон был настоящим родоначальником английского
14. Зак. 638
209

материализма и всей современной экспериментирующей
науки. В его понимании естествознание есть истинная
наука, а физика, опирающаяся на чувственный опыт,—
его важнейшая часть. Чувства непогрешимы, они — ис¬
точник всякого знания. Наука заключается в применении
рационального метода к чувственным данным. Первым
и самым важным свойством материи является движе¬
ние69. Как утверждает Маркс, Бэкон «назвал теологи¬
ческую физику посвященной богу девой, которая остает¬
ся бесплодной; он освободил физику от теологии — и она
стала плодотворной» 70. Вместе с тем основоположники
марксизма отметили непоследовательность учения Бэко¬
на, его метафизический в основном характер. По их
выражению, учение английского мыслителя «...еще ки¬
шит... теологическими непоследовательностями»71. Эн¬
гельс подчеркивает, что Бэкон, как и Локк, был пред¬
ставителем метафизического способа мышления72.
К тому же английский философ, чванясь тем, что поль¬
зуется только опытом, относился к мышлению с глубо¬
чайшим презрением 73.
К числу видных и оригинальных мыслителей средне¬
вековой Германии относился Якоб Бёме. В детстве он
был пастухом, затем стал сапожником и до конца жизни
шил башмаки. Одновременно Бёме, являясь самоучкой,
увлекался науками. Будучи пантеистом, он отожде¬
ствлял бога и природу. Отвергая существование бога до
природы, мыслитель считал, что божественная сила
формировалась в процессе становления мира. Он
понимал движение как самодвижение вещи.
В произведениях Маркса и Энгельса содержатся ин¬
тересные высказывания о Бёме. Маркс отзывался о нем
как о большом философе 74. Энгельс уже в юношеские
годы занимался изучением философии немецкого мы¬
слителя. В письме к братьям Греберам он пишет: «Но¬
вым занятием у меня является изучение Якоба Бёме;
это темная, но глубокая душа. Приходится страшно
много возиться с ним, если хочешь понять что-нибудь; у
него богатство поэтических мыслей, и он полон аллего¬
рий... До сих пор мне удалось раздобыть лишь три сочи¬
нения его; на первых порах этого достаточно»75. Впо¬
следствии Энгельс в своих сочинениях отзывался о
Бёме как о крупном мыслителе. В «Заметках о Герма¬
нии» он называет его «новым предвестником грядущих
210

философов»76. В письме Марксу от 26 ноября 1867 г.
Энгельс подчеркивает, что Бёме вышел из низов насе¬
ления. Он сравнивает немецкого мыслителя с Иосифом
Дицгеном, который, как известно, с детства до 1848 г.
работал в кожевенной мастерской отца. По словам Эн¬
гельса, «философия, которая во времена Якоба Бёме
была еще всего лишь сапожником, делает шаг вперед,
принимая образ кожевника»77. Маркс и Энгельс исполь¬
зовали выражение Бёме «мука материи» для лучшего
объяснения принципа самодвижения в XVII в.78
Одним из создателей механистическо-материалисти¬
ческого учения о мире был Рене Декарт, французский
философ, математик и физик. Его философское миро¬
воззрение носит дуалистический характер. Мыслитель
допускает существование двух независимых друг от
друга первоначал — духовной (нематериальной) и телес¬
ной (материальной) субстанций. Основное свойство
духовной субстанции — мышление, телесной — протяже¬
ние 79. В учении о бытии, в теории познания и в психоло¬
гии Декарт стоит на идеалистических позициях, а в кос¬
мологии и космогонии, в физике и физиологии на мате¬
риалистических. Маркс, рассматривая учение Декарта,
пишет, что он «совершенно отделил свою физику от сво¬
ей метафизики. В границах его физики материя пред¬
ставляет собой единственную субстанцию, единственное
основание бытия и познания»80. В мировоззрении Де¬
карта решающее значение имеет не дуалистическая ме¬
тафизика, а материалистическая физика. Именно в ней
заключается прежде всего вклад французского мысли¬
теля в развитие человеческого познания.
Декарт отождествляет материю с протяжением или
пространством. Он полагает, что из всех чувственно вос¬
принимаемых качеств предметов (цвет, звук, теплота и
т. д.) объективно существует только протяжение: в
длину, ширину и глубину81. Следовательно, мыслитель
сохраняет лишь такие определения материи, которые
остаются неизменными при всех метаморфозах, каким
непрерывно подвергаются предметы. Выдвинутая Декар¬
том теория материи, несмотря на ее ограниченность и
абстрактно-геометрическую тенденцию, сыграла про¬
грессивную роль в развитии научных представлений о
мире. Она способствовала выработке и закреплению
выводов передовых ученых о беспредельности и одно¬
14*
211

родности мировой материи (пространства), о ее непре¬
рывности (отсутствие пустот) и делимости до бесконеч¬
ности. Эти выводы отвергали средневековые представле¬
ния о конечности мира и неоднородности его элементов.
В учении Декарта содержатся важные диалектиче¬
ские идеи. Энгельс называет его блестящим представи¬
телем диалектики82. Элементы диалектики можно обна¬
ружить прежде всего в математических суждениях
философа. Об этом пишет Энгельс в «Диалектике при¬
роды»: «Поворотным пунктом в математике была Де¬
картова переменная величина. Благодаря этому в мате¬
матику вошли движение и тем самым диалектика и бла¬
годаря этому же стало немедленно необходимым диф¬
ференциальное и интегральное исчисление, которое тот¬
час и возникает и которое было в общем и целом завер¬
шено, а не изобретено, Ньютоном и Лейбницем» 83.
* * *
Крупным представителем и одним из основополож¬
ников механического материализма был английский
мыслитель Томас Гоббс. Маркс называет его одним из
оригинальнейших философов Англии 84. Он отмечает,
что материалист Гоббс был противником картезианской
метафизики85. Под картезианством имеется в виду
учение Декарта и особенно его последователей. Фило¬
софская система Гоббса сложилась под влиянием со¬
бытий английской буржуазной революции XVII в. В ней
получила отражение идеология крупной английской
буржуазии и обуржуазившегося дворянства. Как ут¬
верждает Энгельс, «Гоббс был первым современным
материалистом (в духе XVIII века), но он жил в то
время, когда абсолютная монархия во всей Европе
переживала период своего расцвета,' а в Англии всту¬
пила в борьбу с народом, и был сторонником абсолю¬
тизма»86.
На формирование мировоззрения Гоббса оказал
большое влияние Ф. Бэкон. По словам Маркса, «Гоббс
является систематиком бэконовского материализма»87.
Ему удалось преодолеть теологические элементы
философии своего предшественника. По выражению
Маркса, «Гоббс уничтожил теистические предрассудки
бэконовского материализма...»88 Следует, однако, пом¬
212

нить, что в отличие от Бэкона, нарисовавшего красоч¬
ную и многокачественную картину мира, Гоббс сводил
все многообразие форм материи к механике и математи¬
ке, к геометрическим фигурам. Характеризуя филосо¬
фию Гоббса, Маркс пишет: «Чувственность теряет свои
яркие краски и превращается в абстрактную чувствен¬
ность геометра. Физическое движение приносится в
жертву механическому или математическому движению;
геометрия провозглашается главной наукой»89. Одно¬
сторонность и метафизичность материализма Гоббса
имела своим последствием то, что он приобретал оттенок
аскетизма. Как утверждает Маркс, «чтобы преодолеть
враждебный человеку бесплотный дух в его собственной
области; материализму приходится самому умертвить
свою плоть и сделаться аскетом» 90.
Гоббс, как всякий материалист, в основном придер¬
живался материалистической теории отражения. Он по¬
нимал, что наши ощущения, представления и понятия
обусловлены определенными объективными, реальными
предметами. «Если наши чувства являются источником
всех наших знаний,— рассуждает Гоббс, отправляясь
от Бэкона,— то идея, мысль, представление и т. д.— все
это не что иное, как фантомы телесного мира, освобож¬
денного в большей или меньшей степени от своей чувст¬
венной формы... Нельзя отделить мышление от материи,
которая мыслит. Материя является субъектом всех
изменений... Так как только материальное воспринимае¬
мо, познаваемо, то ничего не известно о существовании
бога»91. Однако, будучи механическим материалистом,
Гоббс не был в состоянии последовательно отстаивать
теорию отражения. Уступку идеалистической теории
познания он сделал утверждением, что имена носят про¬
извольный характер и есть лишь метки и условные зна¬
ки. Кроме того, он упрощенно понимал роль мышления,
низводя его до функции подсчитывания, до операции чи¬
сто арифметического характера. Гоббс оказался не¬
способным постигнуть диалектику единичного и общего,
понять переход от чувственных восприятий к понятиям,
от эмпирической формы познания к рационалистиче¬
ской. Поэтому не случайно Маркс пишет: «Гоббс систе¬
матизировал Бэкона, но не дал более детального обосно¬
вания его основному принципу — происхождению знаний
и идей из мира чувств» 92.
213

В изображении Гоббса человек по своей природе эго¬
ист, он не останавливается ни перед какими злодеяниями
для удовлетворения потребностей и страстей. Челове¬
ка толкают на насилие и жестокость и такие мотивы,
как соперничество, недоверие, жажда славы 93. Согласно
учению Гоббса, в развитии человеческого общества
следует различать два состояния: естественное и граж¬
данское. Первое из них может быть охарактеризовано
как состояние «войны всех против всех»94. В утвержде¬
нии Гоббса о состоянии «войны всех против всех» на оп¬
ределенном этапе развития человеческого общества
получила отражение общественная действительность
современной ему Англии. Гоббс был свидетелем ожесто¬
ченной гражданской войны, острых социальных и поли¬
тических конфликтов, борьбы между отдельными груп¬
пировками за власть и влияние в стране. Он не понимал,
что наряду с классовой борьбой существует классовая
солидарность, с острой враждой — крепкая дружба.
В «Диалектике природы» Энгельс, касаясь учения Дар¬
вина о борьбе за существование, показывает односто¬
ронность теории Гоббса о «войне всех против всех».
По его словам, «взаимодействие живых существ вклю¬
чает сознательное и бессознательное сотрудничество,
а также сознательную и бессознательную борьбу. Сле¬
довательно, уже в области природы нельзя провозгла¬
шать только одностороннюю «борьбу». Но совершенное
ребячество — стремиться подвести все богатое много¬
образие исторического развития и его усложнения под
тощую и одностороннюю формулу: «борьба за существо¬
вание». Это значит ничего не сказать или и того мень¬
ше. Все учение Дарвина о борьбе за существование
является просто-напросто перенесением из общества в
область живой природы учения Гоббса о bellum om¬
nium contra omnes и учения буржуазных экономистов
о конкуренции, а также мальтусовской теории народо¬
населения» 95.
Продолжателем Бэкона и Гоббса, одним из осново¬
положников материалистического сенсуализма был
Джон Локк. В его сочинениях получили отражение со¬
циальные и политические устремления английской бур¬
жуазии. Маркс отмечает, что он «является классиче¬
ским выразителем правовых представлений буржуаз¬
ного общества в противоположность феодальному»96.
214

Локк «представлял новую буржуазию во всех ее фор¬
мах— промышленников против рабочих и пауперов,
коммерсантов против старомодных ростовщиков, фи¬
нансовую аристократию против государственных долж¬
ников...» 97 Он «даже доказывал в одном своем сочине¬
нии, что буржуазный рассудок есть нормальный чело¬
веческий рассудок...»98 Локк был врагом схоластики и
мистики, боролся против религиозной нетерпимости,
требовал развития светских знаний. Поэтому не слу¬
чайно Маркс и Энгельс называли его «отцом свободо¬
мыслия» ". Положительную роль Локка в борьбе про¬
тив богословия отметил Маркс: «Кроме отрицательного
опровержения теологии и метафизики XVII века необхо¬
дима была еще положительная антиметафизическая си¬
стема. Чувствовалась необходимость в такой книге, ко¬
торая привела бы в систему тогдашнюю жизненную прак¬
тику и дала бы ей теоретическое обоснование. Сочинение
Локка о происхождении человеческого разума очень
кстати явилось с того берега Ла-Манша. Оно встречено
было с энтузиазмом, как давно и страстно ожидаемый
гость» 10°. Маркс подчеркивает, что Локк обосновал
философию здравого человеческого смысла. Он, сле¬
довательно, . косвенным образом сказал, что не может
быть философии, отличной от рассудка, опирающего¬
ся на показания здоровых человеческих чувств 101.
Развивая прогрессивные взгляды Бэкона и Гоббса,
Локк сформулировал некоторые основные принципы
материалистической теории познания. Он обосновал
важный тезис материализма о происхождении знаний
из ощущений — не может быть истинного знания, осно¬
вой которого не было бы чувственное восприятие пред¬
метов внешнего мира. Проявлял полное доверие к дан¬
ным ощущений в деле познаний вещей102. Маркс обра¬
тил внимание на заслугу Локка в разработке учения
о происхождении знаний и идей из мира чувств103.
При решении ряда важных вопросов теории позна¬
ния Локк • отступил от материалистических основ сен¬
суализма в сторону субъективного идеализма. Так, он
оказался неспособным правильно решить вопрос о
единстве и взаимодействии чувственного и логического
познания, удовлетворительно объяснить диалектику
перехода от материи к сознанию, от ощущения к поня¬
тию. По вопросу о происхождении идей пространства
215

и времени суждения Локка носят в значительной мере
метафизический и механистический характер. Основной
недостаток его учения заключается в отрыве про¬
странства и времени от материи и движения. Энгельс
неоднократно отмечал, что пространство и время — ос¬
новные формы существования всякого бытия 104.
Локк пытался связать идею бесконечности с приро¬
дой числового ряда, с его непрерывностью и незавер¬
шенностью. По его мнению, сколько ни прибавлять к
наличным величинам пространства или продолжитель¬
ности новые количества того и другого, невозможно
достигнуть предела. Остаток неисчерпаем и неисчислим,
т. е. возможности дальнейшего складывания величин
ничем не ограничены 105. Учение Локка о бесконечности
во многом носит метафизический характер. Философ не
понимал, что бесконечности по самой ее природе свой¬
ственны противоречия, он игнорировал диалектику
бесконечности и конечных величин. Ограниченность
учения Локка становится о-чевидной в свете утвержде¬
ния Энгельса, что бесконечность полна противоречий,
она представляет собой процесс, без конца разверты¬
вающийся ео времени и пространстве1С6. Ограничен¬
ность точки зрения Локка по вопросу о бесконечности
проявляется и в том, что он считал материю конечной.
Мыслитель не понимал, что истинная бесконечность
заключается в вечности круговорота, в котором разви¬
вается материя, в неисчерпаемости процесса изменения
форм ее движения. В «Диалектике природы» Энгельс
пишет: «Вот вечный круговорот, в котором движется
хматерия,— круговорот, который завершает свой путь
лишь в такие промежутки времени, для которых наш
земной год уже не может служить достаточной едини¬
цей измерения; ...круговорот, в котором каждая конеч¬
ная форма существования материи—безразлично,
солнце или туманность, отдельное животное или жи¬
вотный вид, химическое соединение или разложе¬
ние — одинаково преходяща и в котором ничто не веч¬
но, кроме вечно изменяющейся, вечно движущейся ма¬
терии и законов ее движения и изменения» 107.
В теории познания Локк придавал большое значе¬
ние идее силы. Как утверждал философ, сила представ¬
ляет собой естественное свойство материальных ве¬
щей 108. Учение о силе Локк сформулировал в то время,
216

когда физике было известно лишь механическое дви¬
жение. К этой форме движения материи сводились тогда
все изменения природы. Однако с развитием науки и
с открытием превращения одних форм движения в дру¬
гие понятие силы потеряло прежнее универсальное
значение. В «Диалектике природы» Энгельс пишет:
«Взгляд на теплоту как на некоторую форму движения,
это — последний успех физики, и тем самым в ней сня¬
та категория силы» 109.
В трактовке религиозных вопросов Локк выступал
во многом как представитель деизма. Приверженцы
этого религиозно-философского учения полагали, что
бог существует как безличное разумное начало. Они
утверждали, что бог создал мир, установил его зако¬
ны, но после этого прекратил свое вмешательство в
жизнь природы и общества. По выражению Маркса,
«деизм — по крайней мере для материалиста — есть не
более, как удобный и легкий способ отделаться от ре¬
лигии» 110.
Непоследовательность материализма Локка, проти¬
воречивость его философских и социологических взгля¬
дов были обусловлены как ограниченностью знаний того
времени, так и соглашательской и колеблющейся по¬
зицией социальных группировок, интересы которых он
выражал. По выражению Энгельса, «Локк был в рели¬
гии, как и в политике, сыном классового компромисса
1688 года» 1П. Это замечание может быть отнесено и
к философским воззрениям английского мыслителя.
Учение Локка широко использовали английские и
французские материалисты XVIII в. Английские мате¬
риалисты пытались преодолеть непоследовательность и
колебания Локка, отвергали идеалистические тенден¬
ции его учения. Маркс писал: «Как Гоббс уничтожил
теистические предрассудки бэконовского материализ¬
ма, так Коллинз, Додуэлл, Кауард, Гартли, Пристли
и т. д, уничтожили последние теологические границы
локковского сенсуализма» 112.
Большое’ влияние на развитие философской мысли
оказал Исаак Ньютон, английский физик и математик.
Он отрицательно относился к схоластике, выступал за
научное познание природы, считал, что оно должно
опираться на практику. Ньютон пропагандировал ин¬
дуктивный метод, считал его единственно возможным
217

путем познания явлений природы. В «Анти-Дюринге»
Энгельс подчеркивает большую роль индуктивного ме¬
тода в развитии естествознания, в овладении человеком
природы. Вместе с тем отмечает его метафизическую
ограниченность и односторонность113. В «Диалектике
природы» Энгельс подробно высказывает свою точку
зрения о роли индуктивного метода в научных исследо¬
ваниях. По его мнению, ошибаются те, кто объявляет
индукцию единственным и непогрешимым методом.
Следует помнить, что ежедневно открываются новые
факты, отвергающие всю прежнюю индуктивную клас¬
сификацию органического мира. Кроме того, при помо¬
щи одной только индукции невозможно доказать тео¬
рию развития, так как она целиком антииндуктивна.
Благодаря этой теории стали относительными понятия,
которыми оперирует индукция: вид, род, класс. Отно¬
сительные понятия не поддаются индукции. Энгельс
подвергает критике тех, кто выдумал противополож¬
ность между индукцией и дедукцией. Он считает, что
индукция и дедукция связаны между собой, как син¬
тез и анализ. Вместо одностороннего превознесения од¬
ной из них за счет другой надо применять каждую на
своем месте, причем следует помнить об их связи между
собой Г14.
В основу механики Ньютон положил понятия массы
и силы. Он впервые дал их качественное и количест¬
венное определение. В понимании английского ученого
масса тела пропорциональна его объему и плотности,
а сила — величина, характеризующая внешнее механиче¬
ское воздействие, производимое на то или иное тело.
Однако еще задолго до Ньютона в научной литерату¬
ре сила рассматривалась более расширенно: не как
мера механического воздействия, а как причина, порож¬
дающая движение материи. В эпоху средневековья
схоласты утверждали, что все видимые явления возни¬
кают в результате активности неких скрытых сил.
В ньютоновской физике понятие о силе как о мере ме¬
ханического воздействия не вытеснило окончательно
представления о силе как о причине, порождающей
движение.
В «Анти-Дюринге», в «Диалектике природы» Эн¬
гельс излагает свою точку зрения по вопросу примене¬
ния понятия силы в физике. По его мнению, чем более
218

доступно измерению движение, тем более пригодна
при исследовании категория силы. Поэтому она особен¬
но применима в механике, а также при превращении
различных форм движения в механическую (теплота,
электричество), где первоначальное движение может
быть измерено произведенным механическим действи¬
ем. Однако где различные формы движения рассмат¬
риваются одновременно, обнаруживается ограничен¬
ность категории «сила» 115. Энгельс подчеркивает, что
эта категория превращается в пустую фразу «всюду,
где, вместо того чтобы исследовать неисследованные
формы движения, сочиняют для их объяснения неко¬
торую так называемую силу (например, плавательную
силу для объяснения плавания дерева на воде, пре¬
ломляющую силу в учении о свете и т. д.), причем, та¬
ким образом, получают столько сил, сколько имеется
необъясненных явлений, и по существу только перево¬
дят внешнее явление на язык некоей внутренней фра¬
зы»116. Энгельс отмечает, что в органической природе
категория силы совершенно недостаточна. Во всяком
случае, здесь можно говорить о силах в очень ограни¬
ченном и фигуральном смысле. Например, обычным
стал оборот речи: «набраться сил^. Результатом этого
нечеткого словоупотребления явилось то, что стали
говорить о жизненной силе. Она и была последним
убежищем всех супранатуралистов 117. Как утверждает
Энгельс, «в любой области естествознания, даже в ме¬
ханике, делают шаг вперед каждый раз, когда где-ни¬
будь избавляются от слова сила»118. Следовательно,
Энгельс считает силу не отличным от материи объектом,
а мерой интенсивности механического действия.
Исключительно важное научное значение имеет
установленный Ньютоном закон всемирного тяготения.
Утверждения ученого о естественности этого закона
свидетельствуют о его материалистических позициях.
Ньютон показал, что законы Кеплера о движении пла¬
нет вытекают из закона всемирного тяготения. Как
отмечает Энгельс, «в астрономии солнечной системы
Кеплер открыл законы движения планет, а Ньютон
сформулировал их под углом зрения общих законов
движения материи» 119.
Материализм Ньютона непоследователен и носит
метафизический характер. Как утверждал английский
219

мыслитель, основное свойство материального мира —
инертность, стремление сохранить свое постоянство и
неизменность. Поскольку любое тело инертно, то для
выведения его из существующего состояния требуется
приложить некую внешнюю силу. Провозглашая инер¬
цию единственно врожденным свойством материи, Нью¬
тон отрывал от последней движение, лишал ее актив¬
ности, исключал ее самодвижение. В противополож¬
ность Ньютону Энгельс подчеркивает, что нельзя
отделять от материи ни движения как такового, ни ка¬
кой-либо из его форм. По его мнению, противопостав¬
ление движения материи как чего-то чуждого ей неиз¬
бежно приводит к абсурду 120. «Движение есть способ
существования материи, следовательно, нечто большее,
чем просто ее свойство. Не существует и никогда не
могло существовать материи без движения... Всякое
равновесие либо является лишь относительным покоем,
либо само представляет собой движение в равновесии,
каким, например, является движение планет. Абсолют¬
ный покой мыслим лишь там, где нет материи» 121.
В. И. Ленин вслед за Энгельсом считал ошибочным
отрыв движения от материи, отрицание ее самодвиже¬
ния. Во фрагменте «К вопросу о диалектике» он от¬
мечает, что существуют две основные концепции раз¬
вития: развитие как уменьшение и увеличение, как
повторение и развитие, как единство противоположно¬
стей. При первой концепции движения остается в тени
самодвижение, его двигательная сила, его источник.
При второй концепции главное внимание уделяется
познанию источника самодвижения. «Первая концеп¬
ция мертва, бледна, суха. Вторая — жизненна. Толь-
к о вторая дает ключ к «самодвижению» всего сущего;
только она дает ключ к «скачкам», к «перерыву по¬
степенности», к «превращению в противоположность», к
уничтожению старого и возникновению нового» 122.
Ньютон признавал объективный характер простран¬
ства и времени, отмечал их независимость от чело¬
веческого сознания. Однако он рассматривал их в от¬
рыве друг от друга и как нечто самостоятельное, су¬
ществующее совершенно независимо от материи и
движения. Поскольку Ньютон лишил материю движе¬
ния, а также оторвал от нее время и пространство, то
она оказалась у него пассивной, мертвой, нуждающей¬
220

ся для активности во внешнем толчке. Этот недостаток
ньютоновской системы устранил Иммануил Кант123.
Энгельс утверждает, что Кант пробил первую брешь
в окаменелом воззрении на природу. У него вся сол¬
нечная система предстала как нечто ставшее во вре¬
мени 124.
У Ньютона передовые естественнонаучные воззрения
совмещались с личной религиозностью. Примечатель¬
но и то, что Ньютон немало писал и на богословские
темы. Наиболее известное его сочинение в этом пла¬
не— «Замечания на книгу пророка Даниила и апока¬
липсис св. Иоанна». В этой книге Ньютон высказывает
соображения относительно времени написания и содер¬
жания Апокалипсиса (Откровения Иоанна). В проти¬
воположность мнению церковников он считал Апока¬
липсис ранним христианским произведением. Несогла¬
сие Ньютона с официальной точкой зрения богословов
по вопросу о времени составления Откровения Иоанна
вызывает особый интерес, если вспомним, что маркси¬
стские ученые вслед за Энгельсом считают это произ¬
ведение самым ранним из дошедших до нас христиан¬
ских сочинений. Апокалипсис был написан в Малой
Азии около 68 г. I в. н. э. 125
Основоположники марксизма высоко оценивали роль
Ньютона в развитии естественных наук. В статье «Ре¬
волюция в Китае и в Европе» Маркс отмечает, что
астроном не может игнорировать «законы Кеплера или
великое открытие Ньютона» 126. В соответствии с этим
замечанием Маркса находятся следующие слова Эн¬
гельса: «Первый период нового естествознания закан¬
чивается — в области неорганического мира — Ньюто¬
ном. Это — период овладения наличным материалом.
В области математики, механики и астрономии, стати¬
ки и динамики он дал великие достижения, особенно
благодаря работам Кеплера и Галилея, выводы из ко¬
торых- были сделаны Ньютоном»127. Как утверждает
Энгельс, своим законом тяготения Ньютон создал науч¬
ную астрономию, разложением света — научную опти¬
ку, теоремой о биноме и теорией бесконечных — на¬
учную математику, познанием природы сил — научную
механику 128. Учение Ньютона сыграло большую роль в
борьбе с идеализмом и религией. Английский мысли¬
тель фактически устранил бога из своей системы мира,
221

он оставил за ним лишь возможность играть роль «пер¬
вотолчка». По выражению Фридриха Энгельса, Ньютон
оставил богу «еще «первый толчок», но запретил всякое
дальнейшее вмешательство в свою солнечную систе¬
му» 129.
Одним из самых ярких представителей свободомыс¬
лия XVII в. был Пьер Бейль, французский публицист и
философ. У него, как и у Монтеня, оружием в борьбе
против фидеизма служил скептицизм, проникнутый ра¬
ционализмом. Бейль доказывал несовместимость разу¬
ма и веры, философии и теологии 13°. Он критиковал
церковные догмы, вскрывал противоречивость и несо¬
стоятельность богословских учений, доказывал не¬
обоснованность всяких доводов о перводвигателе и
о сотворении мира богом 131. Бейль опровергал господ¬
ствовавший в то время взгляд, будто атеизм неизбежно
ведет к испорченности нравов. Обосновывал незави¬
симость моральных принципов и поступков от религиоз¬
ных убеждений 132.
Маркс высоко оценивал его роль в развитии фило¬
софской мысли. Он отметил, что Бейль теоретически по¬
дорвал всякое доверие к метафизике XVII в. и ко вся¬
кой метафизике вообще. Как утверждает Маркс, ору¬
жием Бейля был скептицизм. Религиозное сомнение
привело его к сомнению в метафизике, служившей
опорой для веры. Поэтому он подверг критике все исто¬
рическое развитие метафизики133. Развивая эти мысли,
Маркс пишет: «Пьер Бейль не только разрушил мета¬
физику с помощью скептицизма, подготовив тем самым
почву для усвоения материализма и философии здра¬
вого смысла во Франции. Он возвестил появление
атеистического общества, которому вскоре суждено
было начать существовать, посредством доказательст¬
ва того, что возможно существование общества, состоя¬
щего из одних только атеистов, что атеист может быть
почтенным человеком...» 134
Роль Бейля в развитии прогрессивной мысли отме¬
чал В. И. Ленин. Конспектируя книгу Маркса и Энгель¬
са «Святое семейство», он пишет: «Теоретически подор¬
вал метафизику XVII века Пьер Бейль — своим оружи¬
ем скептицизма. Он опровергал главным образом
Спинозу и Лейбница. Он провозгласил атеистическое
общество. Он был «последним метафизиком в смысле
222

XVII века и первым философом в смысле XVIII ве¬
ка»...— слова одного французского писателя»135.
К числу самых крупных материалистов и атеистов
XVII в. относится Бенедикт Спиноза. В сочинениях
Маркса и Энгельса содержится ряд высказываний о
его философских взглядах. В «Святом семействе» Маркс
отметил, что учение Спинозы явилось одним из основ¬
ных источников гегелевской системы. По его словам,
«в системе Гегеля существуют три элемента: спинозов-
ская субстанция, фихтевское самосознание и гегелев¬
ское необходимо-противоречивое единство обоих эле¬
ментов— абсолютный дух. Первый элемент есть мета¬
физически переряженная природа в ее оторванности от
человека...» 136 В письме Лассалю от 31 мая 1858 г.
Маркс утверждает, что Спиноза придал своим работам
систематическую форму137. Он считает обоснованным
утверждение голландского мыслителя, что Пятикнижие
было сочинено лишь после возвращения иудеев из
вавилонского пленения 138. Маркс и Энгельс обращают
внимание на то, что во времена Лессинга немецкий фи¬
лософ Моисей Мендельсон третировал Спинозу, как
«мертвую собаку» 139. Основоположники марксизма ча¬
сто цитировали выражение Спинозы: «невежество не
есть аргумент» 14°. О том, что невежество не есть доста¬
точный довод, Спиноза говорит в «Этике» против тео¬
логов, выдвигавших «волю бога» как причину всех яв¬
лений. У этих богословов единственным аргументом
оставалась ссылка на незнание иных причин. Энгельс
считает заслугой Спинозы то, что он настойчиво пы¬
тался объяснить мир из него самого 141. Он подчерки¬
вает и то, что Спиноза, как и Декарт, был блестящим
представителем диалектики 142.
Во введении к английскому изданию «Развития со¬
циализма от утопии к науке» Энгельс пишет, что ко
времени выхода Европы из периода средневековья под¬
нимавшаяся вверх буржуазия была революционным
элементом. Свободное развитие буржуазии стало уже
несовместимо с феодальным строем. Вместе с ростом
буржуазии происходило невиданное ранее расширение
научных знаний в области астрономии, механики, фи¬
зики, анатомии, физиологии. Буржуазии для развития
ее промышленности нужна была наука, которая иссле¬
довала бы явления природы. До того же времени наука
223

была лишь покорной служанкой церкви, ей не разре¬
шалось выходить за рамки, установленные религией.
Следовательно, она была чем угодно, только не наукой.
Теперь же наука восстала против церкви, а буржуазия,
нуждаясь в науке, приняла участие в этом восстании из.
В статье «Юридический социализм» Энгельс отмеча¬
ет, что в недрах феодализма развивалось бюргерство,
которое выступило против крупных землевладельцев.
Католическое мировоззрение, приспособленное к фео¬
дальному обществу, не могло уже удовлетворить этот
новый класс. Тем не менее и бюргерство еще долго
оставалось связанным путами всесильной теологии.
Все реформационные движения и связанная с ними
борьба, происходившая с XIII до XVII в. под религиоз¬
ной оболочкой, были только попытками бюргерства,
городского плебса и крестьянства приспособить тео¬
логическое мировоззрение к изменившимся экономи¬
ческим условиям. Однако так не могло долго продол¬
жаться. Религиозное знамя развевалось в последний
раз в Англии в XVII в., а примерно через пятьдесят лет
во Франции появилось новое мировоззрение — юридиче¬
ское. Оно было теологическим мировоззрением, кото¬
рому придали светский характер. Место божественного
права заняло право человека, место церкви — государ¬
ство. Раньше экономические и общественные отноше¬
ния воспринимались как созданные и санкциониро¬
ванные церковью. Теперь же они представлялись осно¬
ванными на праве и созданными государством 144.
* * *
Основоположники марксизма высоко оценивали
воззрения и деятельность французских просветителей
XVIII в. Так, Энгельс в «Анти-Дюринге» отмечает, что
они подвергали беспощадной критике религию, ста¬
рые общественные порядки и государственный строй.
Единственным мерилом существующего стал мысля¬
щий рассудок. Суеверие, несправедливость, привилегии
и угнетение должны были уступить место вечной исти¬
не, равенству и неотъемлемым правам человека. Од¬
нако это царство разума было не чем иным, как идеа¬
лизированным царством буржуазии. Великие мысли¬
тели XVIII в. не могли выйти из рамок, в которые их
224

поставила эпоха. Когда французская революция осу¬
ществила это общество и государство разума, новые
учреждения оказались отнюдь не абсолютно разум¬
ными 145. В «Людвиге Фейербахе» Энгельс пишет:
«Французы ведут открытую войну со всей официальной
наукой, с церковью, часто также с государством; их
сочинения печатаются по ту сторону границы, в Гол¬
ландии или в Англии, а сами они нередко близки к тому,
чтобы попасть в Бастилию» 146. Высоко оценивая фран¬
цузских просветителей XVIII в., Энгельс считает необ¬
ходимым позаботиться о массовом распространении
среди рабочих их атеистических произведений и вы¬
сказываний. Он подчеркивает, что французская мате¬
риалистическая литература XVIII в. учитывает тог¬
дашний уровень науки. . «...По содержанию она еще и
сейчас стоит бесконечно высоко, а по форме все еще
остается недосягаемым образцом» 147.
Как утверждает Энгельс, на формирование воз¬
зрений французских просветителей оказали большое
влияние прогрессивные идеи, получившие распростра¬
нение в Англии еще в XVII в. «... Что касается идей,
которые французские философы XVIII века, Вольтер,
Руссо, Дидро, Д’Аламбер и другие, сделали столь по¬
пулярными, то где первоначально зародились эти идеи,
как не в Англии! Никогда не следует допускать, чтобы
Мильтона, первого защитника цареубийства, Алджер¬
нона Сидни, Болингброка и Шефтсбери вытеснили из
нашей памяти их более блестящие французские после¬
дователи!» 143
Во французском просветительном движении ради¬
кальностью своих воззрений выделялись материалисты.
Они развили идеи, разработанные английскими мате¬
риалистами. По выражению Маркса, «французы наде¬
лили английский материализм остроумием, плотью и
кровью, красноречием. Они придали ему недоставав¬
шие -еще темперамент и грацию. Они цивилизовали
его»149. Он показывает, что существуют два направ¬
ления французского материализма: одно из них ведет
свое происхождение от Декарта, другое — от Локка.
Последнее направление ведет непосредственно к социа¬
лизму 15°. По его словам, «не требуется большой остро¬
ты ума, чтобы усмотреть необходимую связь между
учением материализма о прирожденной склонности лю¬
15. Зак. 638
225

дей к добру и равенстве их умственных способностей,
о всемогуществе опыта, привычки, воспитания, о влия¬
нии внешних обстоятельств на человека, о высоком зна¬
чении промышленности, о правомерности наслаждения
и т. д.— и коммунизмом и социализмом» 151. Как утверж¬
дает Маркс, французское Просвещение XVIII в. и в осо¬
бенности французский материализм являлись борьбой
не только против существующих политических учреж¬
дений, против религии и теологии, но и открытой борь¬
бой против всякой метафизики, особенно против мета¬
физики Декарта, Мальбранша, Спинозы и Лейбница 152.
Материалистическая философия XVIII в. была идео¬
логией революционной буржуазии в борьбе против
абсолютизма и поддерживавших его сословий. Мате¬
риалисты сыграли положительную роль, выступая про¬
тив феодально-церковного мировоззрения, в развитии
естественнонаучных знаний. При объяснении явлений
природы и общества они не обращались к сверхъесте¬
ственным силам. Фридрих .Энгельс в «Диалектике при¬
роды» пишет: «Нужно признать величайшей заслугой
тогдашней философии, что, несмотря на ограниченность
современных ей естественнонаучных знаний, она не
сбилась с толку, что она, начиная от Спинозы и кончая
великими французскими материалистами, настойчиво
пыталась объяснить мир из него самого, предоставив
детальное оправдание этого естествознанию будуще¬
го» 153.
Основоположники марксизма отмечали не только
заслуги французского материализма XVIII в., но и его
историческую и классовую ограниченность. Основной
его недостаток Маркс и Энгельс видели в том, что он
был преимущественно механическим. По их мнению,
это объясняется тем, что к тому времени из всех есте¬
ственных наук известной законченности достигла толь¬
ко механика. Химия и биология существовали еще в
наивной форме. Материалисты XVIII в. игнорировали
то, что в области процессов химического и органиче¬
ского характера механические законы отступают на
задний план перед более высокими законами. К тому
же французский материализм был неисторичен, мета¬
физичен, не проводил последовательно и всесторонне
идеи развития. Кроме того, французские материали¬
сты «сущность человека» понимали абстрактно, а не
226

как совокупность определенных общественных отноше¬
ний. В силу этого обстоятельства они только объясня¬
ли мир, тогда как речь шла о его изменении, т. е. не по¬
нимали значения революционной практической дея¬
тельности 154.
Представителем французского Просвещения был
Монтескье, политический мыслитель, социолог и исто¬
рик. В противоположность церковникам, объясняющим
развитие человеческого общества вмешательством бога,
Монтескье пытался выяснить закономерности и дви¬
жущие силы исторического процесса. При оценке до¬
стоинств государственного строя он принимал во вни¬
мание соображения светского порядка, а не религи¬
озного155. Марксов одной из статей пишет: «...Невежест¬
во не замечает, что берет на себя старую роль того док¬
тора Сорбонны, который считал своим долгом публично
обвинять Монтескье в непристойном образе мыслей за
то, что Монтескье объявил высшим достоинством го¬
сударства добродетель политическую, а не церковную»156.
В понимании Монтескье существуют три формы прав¬
ления: республиканская, монархическая и деспотическая.
Принципом республиканского правления является доб¬
родетель, монархического — честь, а деспотического —
страх157. Попытки Монтескье установить принципиаль¬
ное различие между монархическим и деспотическим
правлениями не обоснованны. На это обратил внима¬
ние Маркс: «Принцип монархии вообще — презираемый,
презренный, обесчеловеченный человек; и Монтескье
был совершенно неправ, когда объявил честь принци¬
пом монархии. Он старается выйти из затруднения,
проводя различие между монархией, деспотией и
тиранией; но все это — обозначения одного и того же
понятия, в лучшем случае они указывают на различия
в нравах при одном и том же принципе. Где монархи¬
ческий принцип имеет за собой большинство, там
человек—в меньшинстве, а где монархический принцип
не вызывает никаких сомнений, там и вовсе нет чело¬
века» 158.
Энергичным борцом против феодальных порядков
и католической церкви был Франсуа Мари Вольтер,
писатель, философ и историк. Он нападал на клерика¬
лов, носителей фанатизма и мракобесия159. В борьбе
с религиозными предрассудками и суевериями в слу¬
15*
227

чае необходимости придерживался осторожной такти¬
ки, прибегал к уловкам, скрывал свои истинные мыс¬
ли. На это обратил внимание Маркс: «А разве Вольтер
в своей книге «Библия, получившая, наконец, объясне¬
ние» не проповедует в тексте безверие, а в примечани¬
ях защищает религию,— и верил ли кто-нибудь в очи¬
стительную силу этих примечаний?»160 Вольтер был
одним из наиболее видных представителей деизма.
В условиях господства феодально-церковного мировоз¬
зрения деизм использовался материалистами в их борь¬
бе с религией ш.
Вольтер отрицательно относился к метафизике, не
признавал за ней никакой научной ценности. В этом
отношении он следовал за французскими мыслителями
Монтенем и Бейлем. Как отметил Маркс, Бейль
«... разрушил метафизику с помощью скептицизма,
подготовив тем самым почву для усвоения материализ¬
ма и философии здравого смысла во Франции»162.
Выясняя причины упадка влияния метафизики в XVIII в.,
Маркс пишет: «Вольтер заметил, что равнодушие фран¬
цузов XVIII века к спорам иезуитов с янсенистами
вызвано было не столько философией, сколько финан¬
совыми спекуляциями JIo. И в самом деле, низверже¬
ние метафизики XVII века может быть объяснено влия¬
нием материалистической теории XVIII века лишь по¬
стольку, поскольку само это теоретическое движение
находит себе объяснение в практическом характере
тогдашней французской жизни. Жизнь эта была на¬
правлена на непосредственную действительность, на
мирское наслаждение и мирские интересы, на земной
мир. Ее антитеологической, антиметафизической, ма¬
териалистической практике должны были соответство¬
вать антитеологические, антиметафизические материа¬
листические теории. Метафизика практически потеряла
всякое доверие» 163.
Видным представителем французского материализ¬
ма и атеизма XVIII в. был Жюльен Офре де Ламетри,
борец против религии и идеализма. В 1747 г. он издал
свое наиболее важное произведение «Человек-машина».
Ламетри с материалистических позиций решает основ¬
ной вопрос философии. Он признает первичность мате¬
риального и вторичность духовного. В его понимании
существует единая материальная субстанция. Она не
228

возникает и не уничтожается, меняет лишь формы
своего существования. Материя как субстанция обла¬
дает тремя основными свойствами — протяженностью,
движением и чувствительностью. Мыслитель доказыва¬
ет, что основой всякого познания являются ощущения,
возникающие в результате воздействия объективного
мира^ на органы чувств человека. Он считает разум¬
ным все то, что находится в соответствии с природой и
философией164. Учение Ламетри исходит, с одной
стороны, из физики Декарта, с другой — из английского
материализма Бэкона и Локка. По словам Маркса,
«произведения Ламетри представляют собой соедине¬
ние картезианского и английского материализма. Ла¬
метри пользуется физикой Декарта вплоть до деталей.
Его «Человек-машина» построен по образцу животного-
машины Декарта» 165.
Ламетри считал человека самым совершенным про¬
явлением материальной субстанции. Он сводил физио¬
логические явления к механическим и рассматривал
человеческий организм как сложную машину. Это не
значит, что мыслитель отождествлял людей с меха¬
низмами. Он не отрицал специфичность человеческого
сознания, а также отличие органических процессов от
неорганических. Ламетри стремился лишь доказать,
что все процессы, происходящие в теле человека, под¬
чиняются законам природы в такой же мере, как и
неорганические тела. Отсюда вытекает, что для объ¬
яснения функционирования человеческого организма
нет надобности прибегать к религии и мистике 166. Сле¬
дует, однако, отметить, что своим уподоблением людей
машинам Ламетри обнаруживает ограниченность в по¬
нимании сущности человека и его деятельности. В «Люд¬
виге Фейербахе» Энгельс пишет: «В глазах материали¬
стов XVIII века человек был машиной так же, как жи¬
вотное в глазах Декарта. Это применение исключительно
масштаба механики к процессам химического и орга¬
нического характера... составляет первую своеобраз¬
ную, но неизбежную тогда ограниченность классиче¬
ского французского материализма» 167.
В трудах французского материалиста и атеиста
XVIII в. Клода Адриана Гельвеция основное внимание
уделяется социально-политическим, социологическим и
этическим вопросам. Говоря об отличии французского
229

материализма от английского, Маркс пишет: «У Гель¬
веция, который... исходит из Локка, материализм по¬
лучает собственно французский характер. Гельвеций
тотчас же применяет его к общественной жизни (Гель¬
веций. «О человеке»). Чувственные впечатления, себя¬
любие, наслаждение и правильно понятый личный
интерес составляют основу всей морали. Природное ра¬
венство человеческих умственных способностей, единст¬
во успехов разума с успехами промышленности, при¬
родная доброта человека, всемогущество воспитания —
вот главные моменты его системы» 168.
Единственными движущими силами отдельного ин¬
дивидуума и общества в целом Гельвеций считает их
материальные интересы и реальные потребности. Эти
интересы и потребности философ сводит в первую оче¬
редь к таким физиологическим факторам, как голод,
чувства удовольствия и страдания и т. д. 169 По ряду
важнейших философских вопросов Гельвеций стоит на
материалистических позициях. Он признает существо¬
вание материального мира, независимого от нашего
сознания. Утверждает, что мир бесконечен во време¬
ни и пространстве и находится в постоянном движе¬
нии. В его понимании все тела обладают некоторыми
неотъемлемыми свойствами, совокупность которых и
образует материю 17°. Определение материи, данное
Гельвецием, имеет серьезные недостатки: материя сво¬
дится лишь к свойствам тел, не рассматривается как
субстанция. Не учитывая в должной мере качественную
определимость материи, Гельвеций выдвигает на пе¬
редний план ее количественную определимость 171. Эн¬
гельс в «Диалектике природы» отмечает односторон¬
ность количественного определения материи: «... Эта
«односторонне математическая точка зрения», соглас¬
но которой материя определима только количественным
образом, а качественно искони одинакова, есть «не что
иное, как точка зрения» французского материализма
XVIII века. Она является даже возвратом к Пифагору,
который уже рассматривал число, количественную опре¬
деленность, как сущность вещей» 172.
Крупнейший представитель мелкобуржуазного кры¬
ла французских просветителей Жан-Жак Руссо — пи¬
сатель, философ и социолог. Он критиковал феодаль¬
но-крепостнические порядки, протестовал против
230

социального неравенства и эксплуатации. Мыслитель
призывал к установлению равенства между людьми,
которое понимал лишь как формальное равенство граж¬
дан перед законом 173. Руссо отвергал так называемые
«богооткровенные религии» (христианство, иудаизм, ис¬
лам и т. д.). По его мнению, все они основаны на обрядах
и предрассудках, насаждаемых духовенством. Этим ре¬
лигиозным системам Руссо противопоставлял некую
«естественную религию», вытекающую якобы из приро¬
ды человека и основанную на разуме 174.
Маркс относит Руссо к числу тех мыслителей, кото¬
рые «... стали рассматривать государство человеческими
глазами и выводить его естественные законы из разума
и опыта, а не из теологии» 175. Он отмечает, что Руссо
некогда составил «проект наилучшего политического
устройства для поляков...» 176 Энгельс обращает вни¬
мание на то, что у Руссо впервые была резко сформу¬
лирована буржуазная сторона требования равенства,
правда, еще в виде общечеловеческого требования 177.
Подвергая критике дюринговскую трактовку представ¬
ления о равенстве, он пишет: «... Это еще не значит,
что мы покончили с самим этим представлением, кото¬
рое играло, в особенности благодаря Руссо, определен¬
ную теоретическую роль, а во время великой революции
и после нее — практически-политическую роль и кото¬
рое еще и теперь играет значительную агитационную
роль в социалистическом движении почти всех стран»178.
Как отмечает Энгельс, «Руссо своим республиканским
общественным договором косвенно «преодолевает» кон¬
ституционалиста Монтескье...» 179 Энгельс утверждает,
что в сочинении Руссо «Рассуждение о происхождении
неравенства между людьми» содержатся высокие образ¬
цы диалектики 18°. Показывает, что в учении француз¬
ского мыслителя о равенстве играет важную роль геге¬
левское отрицание отрицания 101. Указав на диалекти¬
ческий подход философа к общественным явлениям,
Энгельс пишет: «Таким образом, уже у Руссо имеется
не только рассуждение, как две капли воды схожее с
рассуждением Маркса в «Капитале», но мы видим у
Руссо и в подробностях целый ряд тех же самых диа¬
лектических оборотов, которыми пользуется Маркс:
процессы, антагонистические по своей природе, содер¬
жащие в себе противоречие; превращение определенной
231

крайности в свою противоположность и, наконец, как
ядро всего — отрицание отрицания» 182.
Крупным и ярким представителем материализма и
атеизма XVIII в. был Дидро, глава энциклопедистов,
философ и писатель. Подобно другим французским
материалистам, он трактовал общественные явления с
идеалистических позиций. Философ говорил об «обще¬
стве вообще», причем утверждал, что оно якобы со¬
ответствует неизменной человеческой природе. По его
мнению, возникновению частной собственности и госу¬
дарства предшествовало естественное состояние. Люди
, жили в условиях равенства и свободы, не знали госу¬
дарей, пользовались полнейшей независимостью. Су¬
ществовало лишь одного рода подчинение: детей своим
отцам. Однако в естественном состоянии люди подвер¬
гались многочисленным опасностям. Это побудило их
соединиться в общество и создать государство 183. Суж¬
дения Дидро по вопросам, связанным с происхождени¬
ем общества и государства, ошибочны. Мыслитель не
понимал, что общество представляет собой совокуп¬
ность людей, объединенных конкретными исторически¬
ми условиями материальной жизни. Он не обращал
внимания на. то, что в процессе производства устанав¬
ливаются между людьми определенные общественные
связи. Ошибочность суждений Дидро выступает весьма
ярко в свете замечания Маркса: в общественном про¬
изводстве своей жизни люди вступают в производст¬
венные отношения, соответствующие определенной сту¬
пени развития их материальных производительных
сил 184.
Дидро выступал против социального гнета, выра¬
жал свое возмущение ростом имущественного неравен¬
ства, непомерной роскошью господствующих классов185.
Он верил в силу разума и просвещения, провозглашал
необходимость накапливать научные знания о природе
и обществе186. Философ доказывал несовместимость
науки с религией, утверждал , что наука дает людям
правильные представления о природе и обществе. Ре¬
лигия же закрепляет всякого рода небылицы и фанта¬
стические вымыслы187. Энциклопедист отстаивал
мысль о материальности мира. Все сущее он рассматри¬
вал как конкретные формы существования единой,
вечной и несотворимой материи. Утверждал, что в
232

мире все подчинено естественным законам природы 188.
Дидро высмеивал веру в потусторонний мир, проявлял
отрицательное отношение к теологии, отвергал религи¬
озную мораль189. Разоблачал образ жизни и деятель¬
ность духовенства 19°, отстаивал принцип свободы со¬
вести 191.
Основоположники марксизма положительно оцени¬
вали воззрения и деятельность Дидро. Так, Маркс в
одном из писем Энгельсу пишет: «Сегодня я случайно
обнаружил, что у нас дома имеются два "экземпляра
«Племянника Рамо», поэтому посылаю тебе один. Это
неподражаемое произведение еще раз доставит тебе
наслаждение»19?. В «Людвиге Фейербахе» есть такие
строки: «Если кто-нибудь посвятил всю свою жизнь
«служению истине и праву» — в хорошем смысле этих
слов,— то таким человеком был, например, Дидро» 193.
Энгельс обращает также внимание на определенные
заслуги Дидро в разработке диалектического метода
мышления. Отмечая, что метафизический способ мыш¬
ления почти исключительно овладел французами
XVIII в., по крайней мере в их специально философских
трудах, Энгельс пишет: «Однако вне пределов филосо¬
фии в собственном смысле слова они смогли оста¬
вить нам высокие образцы диалектики; припомним
только «Племянника Рамо» Дидро и «Рассуждение о
происхождении неравенства между людьми» Руссо» 194.
Важную роль в развитии материалистической и
атеистической мысли сыграл Поль Гольбах. Исходный
пункт его учения об обществе—отвлеченный индиви¬
дуальный человек, составляющий часть природы и
подчиняющийся лишь ее законам 195. Чрезмерно преуве¬
личивая роль отдельной личности в жизни общества,
Гольбах утверждал, что судьба человечества, как и
каждого из составляющих его индивидов, в любой мо¬
мент зависит от незаметных причин, часто порождае¬
мых' и приводимых в действие мимолетными обстоя¬
тельствами196. В понимании явлений природы Голь¬
бах— последовательный материалист. Он решительно
защищает идеи вечности и несотворимости мира, при¬
знает материю единственной, объективно существую¬
щей субстанцией, из которой возникает все многообра¬
зие предметов и явлений природы 197. Гольбах отрицал
случайность в качестве объективной категории. Ут¬
233

верждал, что в природе и обществе нет случайных
явлений, все необходимо и причинно обусловлено.
Отрицание объективного характера случайности и аб¬
солютизирование необходимости неизбежно приводили
философа к фаталистическому взгляду на мир 198.
Гольбах игнорирует тот факт, что случайность,
как и необходимость, имеет объективный характер, т. е.
не зависит от сознания людей. Философ не понимает,
что необходимость и случайность не исключают, а
предполагают друг друга и взаимопроникают. Он, сле¬
довательно, не видит, что случайность есть форма
проявления необходимости и сама переходит в необхо¬
димость. Энгельс в «Диалектике природы» хвалит Дар¬
вина за его утверждение, что «...бесконечные случай¬
ные различия индивидов внутри отдельных видов...
могут усиливаться до выхода за пределы видового
признака...» 199 Не следует также забывать, что необ¬
ходимость всегда сопровождается случайностями, ко¬
торые могут ускорить или замедлить развитие того
или иного процесса. Маркс в письме Кугельману от
17 апреля 1871 г. пишет: «...История носила бы очень
мистический характер, если бы «случайности» не иг¬
рали никакой роли. Эти случайности входят, конечно,
и сами составной частью в общий ход развития, урав¬
новешиваясь другими случайностями. Но ускорение и
замедление в сильной степени зависят от этих «случай¬
ностей...» 200
Гольбах подвергал резкой критике религию и цер¬
ковь, показывал их реакционную роль на всех этапах
развития человеческого общества. По его мнению, во
все времена люди поклонялись одним и тем же призра¬
кам, но придавали им различный вид в зависимости от
своих потребностей, фантазий и господствующих об¬
щественных взглядов. Все религии представляют собой
сплошные выдумки, нагромождение лжи и фантазии.
Они повсеместно служат источником порабощения лю¬
дей, их кровавых раздоров и душевных мук. Религия
бессильна против порчи нравов. Более того, она ока¬
зывает на них отрицательное влияние. Люди принима¬
ют во внимание требования религии только в тех слу¬
чаях, когда она отвечает их желаниям201. Борьбу с
религией Гольбах, как и многие другие материалисты
XVIII в., сводил к просветительству. Он не понимал,
23'4

что для полного преодоления религии необходимо в
первую очередь уничтожить ее социальные корни. Неу¬
мение Гольбаха наметить правильные пути борьбы с
религией вытекает из его ошибочного объяснения при¬
чин возникновения и существования религиозных ве¬
рований. Философ считал религию следствием неве¬
жества людей, результатом деятельности обманщиков.
Энгельс отвергал такое примитивное понимание при¬
чин возникновения религии 202.
Маркс в письме Энгельсу от 16 июня 1864 г. отме¬
чает, что за пределами Германии происходит досто¬
примечательное движение против религии. Маркс имеет
в виду в первую очередь работы Ренана, Колензо и
Дози. Он подчеркивает, что среди голландских бого¬
словов много шума вызвала книга «Израильтяне в
Мекке», автор которой профессор Дози из Лейдена,
один из крупнейших ориенталистов своего времени.
В этой книге доказывается, что Авраам, Исаак и Иа¬
ков — фантастические образы. Израильтяне были идо¬
лопоклонниками, колено Симеона перекочевало в Мек¬
ку, где построило языческий храм и поклонялось
камням. Ездра после освобождения из вавилонского
пленения составил все библейское предание, начиная
с сотворения мира и до Иисуса Навина. Затем он
написал ветхозаветные законы и догматы 203.
* * *
Крупнейшим материалистом и атеистом домаркси¬
стской философии был немецкий мыслитель Людвиг
Фейербах. Он решительно отстаивал прогрессивные
идеи и взгляды, боролся за освобождение людей от
религиозных предрассудков и суеверий. Значительно
глубже, чем французские материалисты, вскрыл гносео¬
логические корни идеализма и религии, показал их
тесную связь и идейное родство. Источником идеализма
и религии Фейербах считал отрыв мышления от бытия.
В его представлении идеалисты и богословы превра¬
щают человеческие мысли в некую самостоятельную
субстанцию, а затем выводят из нее материальный мир.
В 1841 г. было опубликовано основное сочинение
Фейербаха «Сущность христианства». Это сочинение
235

было с восторгом встречено молодыми Марксом и
Энгельсом. В работе «Людвиг Фейербах и конец клас¬
сической немецкой философии» Энгельс отмечает, что
«Сущность христианства» провозгласила торжество ма¬
териализма. Фейербах показал, что природа представ¬
ляет собой основу, на которой выросли люди. Высшие
существа, созданные религиозной фантазией человека,
являются лишь фантастическими отражениями его
собственной сущности 204. Продолжая свои суждения о
книге Фейербаха, Энгельс пишет: «Воодушевление было
всеобщим: все мы стали сразу фейербахианцами. С ка¬
ким энтузиазмом приветствовал Маркс новое воззре¬
ние и как сильно повлияло оно на него, несмотря на
все критические оговорки, можно представить себе, про¬
читав «Святое семейство» 205.
В октябре 1843 г. Маркс написал письмо Фейербаху.
В нем высказывается пожелание, чтобы в первом вы¬
пуске «Немецко-французского ежегодника» Фейербах
дал характеристику Шеллингу. Маркс при этом отме¬
чает необходимость развенчать Шеллинга перед лицом
всех французских читателей. Он подчеркивает, что
философия Шеллинга служит прикрытием прусской по¬
литики, что Фейербах — прямая противоположность
Шеллингу. Поэтому именно Фейербах самый подходя¬
щий человек для написания статьи о нем 206. В заклю¬
чительной части письма Маркс пишет: «Я считаю Вас
поэтому необходимым, естественным, призванным их
величествами природой и историей противником Шел¬
линга. Ваша борьба с ним — это борьба подлинной фи¬
лософии против философии мнимой» 207.
Сочинение Фейербаха «Сущность религии» вызвало
критические замечания со стороны Энгельса. В письме
Марксу от 19 августа 1846 г. он пишет: «За исключе¬
нием нескольких удачных мест, эта вещь написана со¬
вершенно в прежнем духе. Вначале, когда он говорит
только о естественной религии, он вынужден больше
придерживаться эмпирической почвы, но зато дальше
начинается полная неразбериха. Опять только сущ¬
ность, человек и т. д.» 208 В письме Марксу от 18 октяб¬
ря 1846 г. Энгельс снова отмечает недостатки работы
Фейербаха. Обращает внимание на то, что в ней ниче¬
го не говорится об историческом развитии различных
религий. По его мнению, эта работа не дает ничего но¬
236

вого для понимания философской точки зрения Фейер¬
баха 209.
Путь Фейербаха к материализму и атеизму был дли¬
тельным и сложным. Мыслитель начал с теологии, затем
приобщился к гегелевскому идеализму и, наконец, при¬
шел к материализму. Энгельс, характеризуя философ¬
ские воззрения Фейербаха, отметил их развитие от ге¬
гельянства к материализму. На известной ступени это
развитие привело немецкого философа к полному раз¬
рыву с идеалистической системой своего предшественни¬
ка. Фейербахом овладело сознание того, что гегелевское
домировое существование «абсолютной идеи» есть фан¬
тастический остаток веры в потустороннего творца. Для
Фейербаха чувственно воспринимаемый человеком мир
есть единственно действенный мир. Сознание и мышле¬
ние человека — продукт мозга, а дух есть лишь высший
продукт материи. Такие суждения Фейербаха должны
быть признаны вполне материалистическими 21°.
Фейербах обосновал антропологический принцип в
философии, сделал его одним из основных положений
своего мировоззрения. В соответствии с этим принципом
человека следует рассматривать как часть природы, как
естественное, биологическое существо, обладающее неиз-
меняющимися материальными и духовными качествами.
Категорию «человек» Фейербах выдвинул в противо¬
вес терминам «идея» и «дух», которые служили основны¬
ми понятиями господствовавшего тогда объективного
идеализма. У Фейербаха понятие «человек» означает не
отдельный индивидуум, а человеческий род. Это понятие
трактуется им то как совокупность индивидов, то в
абстрактном смысле, как «природа» человека211. Антро¬
пологический принцип был направлен против религии и
идеализма, против разрыва материи и духа, против под¬
чинения материального духовному. Однако он не в со¬
стоянии раскрыть действительную социальную природу
человека, так как рассматривает его в отрыве от конкрет¬
ных общественных отношений. В силу этого антрополо¬
гический принцип неизбежно ведет к идеалистическому
пониманию законов общественного развития. Основопо¬
ложники марксизма-ленинизма считали несостоятельны¬
ми попытки Фейербаха рассматривать «природу челове¬
ка» в отрыве от социально-политической жизни и обще¬
ственных закономерностей. Так, у Маркса можно прочесть
237

следующие строки: «Фейербах сводит религиозную
сущность к человеческой сущности. Но сущность чело¬
века не есть абстракт, присущий отдельному индивиду.
В своей действительности она есть совокупность всех об¬
щественных отношений»212. В. И. Ленин, отмечая ограни¬
ченность антропологизма, пишет: «Вот почему узок
термин Фейербаха и Чернышевского «антропологический
принцип» в философии. И антропологический принцип и
натурализм суть лишь неточные, слабые описания м а-
т ери а л изма»ш.
Фейербах подчас отказывается от термина «материа¬
лизм». Так, он пишет: «Истина не есть ни материализм,
ни идеализм, ни физиология, ни психология; истина —
только антропология»214. Как утверждает Энгельс, Фей¬
ербах не может преодолеть обычного философского пред¬
рассудка против слова «материализм». Он смешивает
материализм как общее мировоззрение с той особой
формой, в которой оно выражалось в XVIII в. Более
того, Фейербах смешивает это мировоззрение с той вуль¬
гаризированной формой, в которой материализм XVIII в.
преподносился Бюхнером, Фогтом и Молешоттом 215.
Основоположники марксизма придавали большое зна¬
чение критике Фейербахом Гегеля. Согласно их утверж¬
дению, Фейербах пришел к выводу, что философия долж¬
на с небес спекуляции спуститься в глубину человеческой
нужды 216. При своем первом решительном выступлении
против Гегеля он противопоставил трезвую философию
пьяной спекуляции 217. Свел метафизический абсолютный
дух к действительному человеку на основе природы. За¬
вершил критику религии и мастерски наметил основные
черты критики гегелевской спекуляции и тем самым вся¬
кой метафизики вообще218. Фейербах выдвинул на пер¬
вый план «некоторые неприятные христианскому созна¬
нию и важные для успехов критики пункты, которые
Гегель оставил в мистическом полумраке»219. В корне
опрокинул старую философию и диалектику. Он — един¬
ственный мыслитель, у которого можно отметить серь¬
езное отношение к гегелевской диалектике. Только он
сделал подлинные открытия в этой области 22°.
Фейербах, однако, не сумел использовать диалектику
Гегеля, так как он критиковал его идеалистическое уче¬
ние преимущественно с позиции антропологизма. Пока¬
зывая недостатки гегелевской школы, Фейербах отбросил
238

неверные положения учения, но не сумел выделить и со-
сохранить положительное. На это обратил внимание
Энгельс: «Фейербах разбил систему и попросту отбросил
ее. Но объявить данную философию ошибочной еще не
значит покончить с ней. И нельзя было посредством про¬
стого игнорирования устранить такое великое творение,
как гегелевская философия, которая имела огромное
влияние на духовное развитие нации. Ее надо было
«снять» в ее собственном смысле, то есть критика долж¬
на была уничтожить ее форму и спасти добытое ею но¬
вое содержание» 221.
Материализму Фейербаха были присущи все недо¬
статки, характерные для буржуазного материализма
XVIII в.: механицизм, абстрактность, созерцательность,
метафизичность, антиисторизм. На эти недостатки обра¬
щает внимание Маркс в «Тезисах о Фейербахе». По его
мнению, главный недостаток фейербаховского, как и все¬
го предшествующего, материализма заключается в том,
что предмет, действительность рассматриваются только
в форме объекта или в форме созерцания, а не как чело¬
веческая чувственная деятельность, т. е. не как практика.
Фейербах хочет иметь дело с чувственными объектами,
отличными от мысленных объектов, но саму человече¬
скую деятельность он рассматривает не как предметную
деятельность. Поэтому в «Сущности христианства» он
рассматривает как истинно человеческую только теоре¬
тическую деятельность. Фейербах не понимает значения
революционной, практически-критической деятельности.
Самое большее, что достигает созерцательный материа¬
лизм, т. е. материализм, рассматривающий чувственность
не как практическую деятельность, это — созерцание им
отдельных индивидов в гражданском обществе 222. За¬
канчивая изложение своих тезисов о Фейербахе, Маркс
пишет: «Философы лишь различным образом объясняли
мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его» 223.
Подобно другим домарксовским материалистам, Фей¬
ербах стоял на идеалистических позициях в истолковании
общественных явлений. Это значит, что он был материа¬
листом «снизу» и идеалистом «сверху». В «Немецкой
идеологии» Маркс и Энгельс пишут: «Поскольку Фейер¬
бах материалист, история лежит вне его поля зрения;
поскольку же он рассматривает историю — он вовсе не
материалист. Материализм и история у него полностью
239

оторваны друг от друга...» 224. Правильно понимать зако¬
ны общественного развития Фейербаху мешал его антро¬
пологизм. Энгельс в письме Марксу от 19 ноября 1844 г.
отвергает «человека» Фейербаха, ибо немецкий философ
пришел от бога к «человеку», и потому последний еще
увенчан теологическим нимбом абстракции. Однако к
«человеку» по-настоящему ведет совершенно обратный
путь. Следует исходить из эмпирического, телесного ин¬
дивида для того, чтобы от него подняться к «человеку».
Человек остается призрачной фигурой в случае, если в
его основе нет эмпирического человека 225. «Одним сло¬
вом мы должны исходить из эмпиризма и материа¬
лизма, если хотим, чтобы наши идеи и, в особенности,
наш «человек» были чем-то реальным; мы должны всеоб¬
щее выводить из единичного, а не из самого себя или из
ничего, как Гегель» 226. Понимание Марксом и Энгельсом
ограниченности, непоследовательности и метафизичности
материализма Фейербаха не мешало им высоко ценить
его роль в развитии философской мысли. В «Немецкой
идеологии», отметив некоторые недостатки учения немец¬
кого мыслителя, они пишут: «Мы направляем эти заме¬
чания именно против Фейербаха, потому что он единст¬
венный, кто сделал хотя бы некоторый шаг вперед и чьи
работы можно разбирать... [всерьез]» 227.
Фейербах всегда уделял большое внимание религиоз¬
ным вопросам. Его сочинения имели ярко выраженную
атеистическую направленность, в них подвергались кри¬
тике религия и теология. Фейербах утверждал, что не бог
создал человека по своему образу и подобию, как гово¬
рится в Библии, а человек создал бога по своему образу.
Масштаб, критерий и источник божества следует искать
в существе самого человека. Только различие в человече¬
ских влечениях, потребностях и способностях определяет
различие богов и религий. Отсюда следует, что в религии
человек опредмечивает свое собственное существо 228.
Маркс в «Тезисах о Фейербахе» обращает внимание на
то, что воззрения немецкого философа по вопросу о про¬
исхождении и сущности религии не лишены недостатков.
Фейербах исходит из факта удвоения мира на религиоз¬
ный, воображаемый и действительный. Занят сведением
мира к его земной основе. Однако он не понимает, что
последняя переносит себя в облака как некое самостоя¬
тельное царство только в силу своей саморазорванности
240

и самопротиворечивости. Следовательно, философ не
дошел до понимания того, что земная основа сама долж¬
на быть понята в своем противоречии, а затем револю¬
ционизирована путем устранения этого противоречия.
Абстрагируясь от хода истории, Фейербах вынужден
рассматривать религиозное чувство обособленно и пред¬
положить абстрактного, изолированного человеческого
индивида. Он не видит, что это чувство является опреде¬
ленным общественным продуктом. Ему чуждо также по¬
нимание, что абстрактный индивид, подвергаемый им
анализу, в действительности относится к определенной
общественной форме 229.
Фейербах отвергал утверждения богословов и идеа¬
листов о существовании какой-то непроходимой пропасти
между людьми и животными. В его понимании отличие
человека от животного заключается лишь в сознании в
строгом смысле этого слова, так как сознание в смысле
самоощущения и восприятия свойственно и животным 23°.
Фейербаху чуждо понимание того, что главное отличие
человека от животных заключается не в сознании, а в
труде. Последний же начинается с изготовления орудий
производства с целью борьбы со стихийными силами при¬
роды. В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс пишут:
«Людей можно отличать от животных по сознанию, по
религии — вообще по чему угодно. Сами они начинают
отличать себя от животных, как только начинают произ¬
водить необходимые им средства к жизни,—шаг, который
обусловлен их телесной организацией. Производя необ¬
ходимые им средства к жизни, люди косвенным образом
производят и самоё свою материальную жизнь» 231.
Немецкий философ утверждал, что традиционные ре¬
лигии с их верой в сверхъестественные явления находят¬
ся в кричащем противоречии с разумом и образованием.
Вместо этих религий люди должны создать новую рели¬
гию, «разумную», «возвышенную». В ее основу следует
полсгжить внеисторическую мораль, абстрактную любовь
людей друг к другу 232. Утверждение Фейербаха о необхо¬
димости создать новую религию означало определенное
отклонение от его материалистических и атеистических
воззрений. Основоположники марксизма подвергали
критике попытки Фейербаха построить новую религию,
хотя и без бога. Так, согласно утверждению Энгельса,
Фейербах вовсе не стремится упразднить религию, он
)6. Зак. 638
241

хочет лишь усовершенствовать ее. В понимании Фейер¬
баха религия есть сердечное отношение между человеком
и человеком, основанное на чувстве, на любви между
«я» и «ты». Поэтому у немецкого мыслителя половая
любовь становится самой высшей формой исповедания
его новой религии. Следует, однако, помнить, что всегда
существовали основанные на чувстве отношения между
людьми, особенно между людьми разного пола. В тече¬
ние последних восьми столетий половая любовь заняла
такое место, что вокруг нее вращается вся поэзия. Пози¬
тивные религии ограничиваются тем, что освящают го¬
сударственное законодательство о браке. Они могут в
любое время совершенно исчезнуть, но это не приведет
к каким-либо изменениям в практике любви и друж¬
бы 233.
Отвергая утверждение Фейербаха о том, что всякая
взаимная связь двух людей есть религия, Энгельс пишет:
«Подобные этимологические фокусы представляют собой
последнюю лазейку идеалистической философии. Словам
приписывается не то значение, какое они получили путем
исторического развития их действительного употребле¬
ния, а то, какое они должны были бы иметь в силу своего
происхождения. Только для того, чтобы не исчезало из
языка дорогое для идеалистических воспоминаний слово
религия, в сан «религии» возводятся половая любовь и
отношения между полами» 234. Развивая высказанные
мысли, Энгельс утверждает, что в классовом обществе
возможность проявлять чисто человеческие чувства в от¬
ношениях к другим людям достаточно жалка. Поэтому
нет ни малейшего основания делать ее еще более жал¬
кой, облекая эти чувства в религиозную оболочку.
Не следует забывать и то, что ходячая историография
уже достаточно затемнила понимание классовых битв.
Нет никакой надобности делать это понимание совершен¬
но невозможным путем превращения упомянутой борьбы
в придаток истории церкви. Поэтому должны быть от¬
брошены те высказывания Фейербаха, в которых превоз¬
носится новая религия любви. Фейербах показывает, что
христианский бог лишь фантастическое отражение чело¬
века. Но этот бог в свою очередь есть продукт длитель¬
ного процесса абстрагирования, концентрации множества
прежних племенных и национальных богов. Соответст¬
венно этому и человек, отражением которого является
242

бог, фигурирует как абстрактный человек, т. е. только
как мысленный образ. Фейербах, проповедующий погру¬
жение в конкретный мир, становится крайне абстракт¬
ным, как только он начинает говорить не только о поло¬
вых, но и о других отношениях между людьми. В этих
отношениях он видит только одну сторону — мораль 235.
В понимании морали, утверждает Энгельс, Фейербах
обнаруживает бедность по сравнению с Гегелем. У по¬
следнего этика занимается изучением не только нравст¬
венности, но также права, экономики и политики. На¬
сколько здесь идеалистична форма, настолько реалистич¬
но содержание. Фейербах, наоборот, реалистичен по
форме, исходным пунктом он берет человека. Однако у
него ничего не говорится о мире, в котором живет этот
человек. Поэтому у Фейербаха человек остается тем же
абстрактным человеком, который фигурирует в филосо¬
фии религии. «Этот человек появился на свет не из чрева
матери: он, как бабочка из куколки, вылетел из бога
монотеистических религий. Поэтому он и живет не в дей¬
ствительном, исторически развившемся и исторически
определенном мире. Хотя он находится в общении с дру¬
гими людьми, но каждый из них столь же абстрактен,
как и он сам. В философии религии мы все-таки еще
имели дело с мужчиной и женщиной, но в этике исчезает
и это последнее различие» 236. В. И. Ленин полностью
одобрял критику Марксом и Энгельсом Фейербаха за то,
что он воевал с религией в целях подновления или сочи¬
нения новой религии, за то, что не провел материализма
до конца, не умел в области социологии стать материа¬
листом и отделаться от идеалистической фразы 237.
В понимании Фейербаха язычники были политеиста¬
ми, а христиане монотеистами. Различие между полите¬
измом и монотеизмом сводится к различию между вида¬
ми и родом. Видов много, но род один, так как в нем
сходятся разные виды. В понятии вида заключена мно¬
жественность, поэтому много богов там, где человек
делает существо вида абсолютным существом. Моноте¬
истически е верования преобладают там, где человек
возвышается до понятия рода, в котором исчезают видо¬
вые, племенные и национальные различия людей. Види¬
мость и наглядность политеистических богов, т. е. вос¬
принимаемость их чувствами, есть не что иное, как
воспринимаемость чувствами видовых и национальных
16*
243

человеческих различий. Невоспринимаемость чувствами
монотеистического бога есть невоспринимаемость чувст¬
вами рода, который как таковой не существует чувствен¬
но, ибо существуют только виды 238.
Противопоставление Фейербахом единобожия много¬
божию носит >во многом формальный и искусственный
характер. Последовательно монотеистических религий
никогда не было: ни в прошлом, ни в настоящем. Все
религии без исключения политеистичны в той или иной
степени. В иудаизме, христианстве и исламе культ едино¬
го бога связан с поклонением ангелам, святым и иным
божественным лицам, образующим сложную иерархиче¬
скую систему. Необоснованным является утверждение
Фейербаха, что монотеизм возникает тогда, когда чело¬
век возвышается до понятия рода. Немецкий философ в
данном случае игнорирует социально-экономические
предпосылки возникновения и развития монотеистических
верований и представлений. Не подлежит сомнению, что
тенденция к установлению культа относительно единого
бога отражала в религиозной форме возникновение и
укрепление царской власти сначала в рабовладельческих,
а затем в феодальных государствах. Энгельс отметил
несостоятельность точки зрения немецкого мыслителя по
вопросу о монотеизме. В письме Марксу от 18 октября
1846 г. он пишет: «Фейербах не нашел нужным сказать
о том, что единый бог никогда не мог бы появиться без
единого царя, что единство бога, контролирующего мно¬
гочисленные явления природы, объединяющего враждеб¬
ные друг другу силы природы, есть лишь отражение
единого восточного деспота, который по видимости или
действительно объединяет людей с враждебными, стал¬
кивающимися интересами» 239.
В трудах основоположников марксизма дан всесторон¬
ний анализ философских воззрений Фейербаха. Маркс и
Энгельс неоднократно отмечали его заслуги в борьбе с
представителями идеалистической философии, в разо¬
блачении ложности и несостоятельности религиозных
принципов и догматов. В статье «Лютер как третейский
судья между Штраусом и Фейербахом» Маркс противо¬
поставляет идеалисту Штраусу материалиста Фейербаха
и показывает, что в вопросе о понятии чуда он стоит на
более правильных позициях, чем Штраус, рассматриваю¬
щий его как теолог, следовательно, предвзято. Штраус
244

видит вещи такими, какими они представляются в гла¬
зах спекулятивной теологии, считает, что за чудом стоит
особая духовная сила. Фейербах, наоборот, рассматри¬
вает вопрос как нетеолог, свободно. Представляя вещи
такими, каковы они на самом деле, он полагает, что чудо
есть якобы реализация человеческого желания сверхъес¬
тественным способом 240. Маркс подчеркивает, что для
тех теологов и светских ученых, которые желают познать
истинную природу вещей и освободиться от понятий и
предрассудков прежней спекулятивной философии, нет
иного пути добиться этого, как только через материа¬
лизм Фейербаха 241.
Фейербах — «чистилище нашего времени» 242, только
от него ведет свое начало положительная гуманистиче¬
ская критика. После «Феноменологии» и «Логики» Гегеля
произведения Фейербаха единственные, содержащие
мысли о подлинной теоретической революции. Маркс
обращает внимание на то, что против работ Фейербаха
«Философия будущего» и «Тезисы к реформе филосо¬
фии» был составлен настоящий заговор молчания, вы¬
званный мелочной завистью одних и подлинным гневом
других 243. В августе 1844 г. Маркс, посылая Фейербаху
статью, в которой намечены некоторые элементы крити¬
ческой философии права, воспользовался случаем, чтобы
засвидетельствовать ему свое исключительно высокое
уважение и любовь. Маркс далее пишет, что книги Фей¬
ербаха «Философия будущего» и «Сущность веры» имеют
большее значение, чем вся тогдашняя немецкая литера¬
тура, вместе взятая. В этих сочинениях он дал социализ¬
му философскую основу, и коммунисты сразу так и по¬
няли эти работы 244.
Философские воззрения Фейербаха рассматривают
Маркс и Энгельс в работе «Святое семейство». По их
мнению, Фейербах первый пришел к заключению, что
философия должна «с небес спекуляции спуститься в
глубицу человеческой нужды...» 245. Своей критикой ре¬
лигии он «раскрыл действительные тайны», показал ре¬
альный смысл христианских представлений о воплоще¬
нии, триединстве, бессмертии и т. д.246 На место старой
рухляди, в том числе на место «бесконечного самосозна¬
ния», Фейербах поставил самого человека. Восстанов¬
ление им материализма следует считать гениальным
открытием 247. В своем первом выступлении против Ге¬
245

геля он стал выразителем материализма, совпадающего
с гуманизмом, в теоретической области 248. Борясь против
спекулятивной теологии, Фейербах выступил и против
спекулятивной философии, так как увидел в спекуляции
последнюю опору теологии 249.
В брошюре «Шеллинг и откровение» Энгельс весьма
положительно отзывается о Фейербахе, считая, что он
со всей остротой довел до сознания вывод новейшей
философии, что «разум может существовать только как
дух, а дух может существовать только внутри и вместе с
природой, а не так, что он в совершенной изолированно¬
сти от всей природы, бог весть где, живет какой-то обо¬
собленной жизнью» 250. Энгельс назвал Фейербаха
выдающимся философом251. Он отметил, что немецкий
мыслитель в известном отношении является посредству¬
ющим звеном между философией Гегеля и марксистской
теорией 252. Считал, что Фейербах окйзал большое вли¬
яние на формирование мировоззрения его и Маркса.
«....За нами остается неоплаченный долг чести: полное
признание того влияния, которое в наш период бури и
натиска оказал на нас Фейербах в большей мере, чем
какой-нибудь другой философ после Гегеля» 253. Энгельс
высоко оценивал роль Фейербаха в эволюции воззрений
немецкого социализма и коммунизма. По его мнению,
среди немецких теоретиков — поборников преобразова¬
ния «дурной действительности» — едва ли кто пришел к
коммунизму иначе, чем через фейербаховское преодоле¬
ние гегелевской философии 254.
Основоположники марксизма обращали внимание не
только на прогрессивность воззрений Фейербаха, но и
на их ограниченность и непоследовательность. Так, по
мнению Маркса, основной порок материализма Фейер¬
баха заключается в его пассивно-созерцатальном харак¬
тере 255. В письме Руге от 13 марта 1843 г. Маркс отме¬
чает, что в учении Фейербаха центральное место зани¬
мают вопросы, связанные с исследованием природы, а
не общественной жизни. «Афоризмы Фейербаха не удов¬
летворяют меня лишь в том отношении, что он слишком
много напирает на природу и слишком мало — на поли¬
тику» 256. В письме Энгельсу от 24 апреля 1867 г. Маркс
отмечает, что «культ Фейербаха производит теперь очень
смешное впечатление» 257. В «Немецкой идеологии» Маркс
и Энгельс утверждают, что Фейербах глубоко ошибается,
246

когда при помощи определения «общественный человек»
объявляет себя коммунистом 258. «Вся дедукция Фейер¬
баха по вопросу об отношении людей друг к другу на¬
правлена лишь к тому, чтобы доказать, что люди нуж¬
даются и всегда нуждались друг в друге. Он хочет
укрепить сознание этого факта, хочет, следовательно,
как и прочие теоретики, добиться только правильного
осознания существующего факта, тогда как задача дей¬
ствительного коммуниста состоит в том, чтобы низверг¬
нуть это существующее» 259. Развивая высказанные
мысли, Маркс и Энгельс утверждают, что Фейербах,
увидев вместо здоровых людей толпу чахоточных бедня¬
ков, прибегает к «высшему созерцанию». Он впадает в
идеализм там, где коммунистический материалист видит
необходимость преобразования промышленности и всего
общественного строя 26°.
Основоположники марксизма упрекали Фейербаха в
том, что он рассматривал окружающий чувственный мир
как некую непосредственно от века данную вещь, не пони¬
мая, что мир есть продукт общественного развития, ре¬
зультат деятельности ряда поколений. Даже предметы
простейшей «чувственной достоверности» даны человеку
благодаря промышленности и торговым сношениям261.
«Вишневое дерево, подобно почти всем плодовым деревь¬
ям, появилось, как известно, в нашем поясе лишь не¬
сколько веков тому назад благодаря торговле, и, таким
образом, оно дано «чувственной достоверности» Фейер¬
баха только благодаря этому действию определенного
общества в определенное время» 262. Маркс и Энгельс
отмечают, что фейербаховское понимание чувственного
мира ограничивается лишь его созерцанием и ощущени¬
ем. Фейербах говорит о человеке как таковом, но не о
действительном, историческом человеке. Ему не присуще
понимание реального мира как совокупной, живой, чув-
ственлой деятельности составляющих его индивидов 263.
В «Диалектике природы» Энгельс отмечает, что все
составляющие эпоху завоевания естествознания прошли
мимо Фейербаха. В этом виноваты в первую очередь те
жалкие немецкие порядки, вследствие которых он вы¬
нужден был жить в деревне. Когда Фейербах говорит о
природе, то он часто преподносит бессодержательную
беллетристику, несмотря на отдельные гениальные обоб¬
щения. Если бы Фейербах имел возможность хоть по¬
247

верхностно следить за развитием естествознания, то он
не стал бы писать о химическом процессе как о дейст¬
вии одной изолированной силы природы 264. Продолжая
свои суждения по данному вопросу, Энгельс пишет:
«Этому же одиночеству следует приписать и то обстоя¬
тельство, что Фейербах ударяется в бесплодные, враща¬
ющиеся в круге спекуляции насчет отношения мышления
к мыслящему органу, мозгу» 265. Он был современником
трех важнейших открытий — открытия клетки, учения о
превращении энергии и теории развития. Однако по¬
скольку он пребывал в деревенском уединении, то не мог
в достаточной степени следить за наукой и в полной мере
оценить эти открытия 266. Энгельс отмечает, что в учении
немецкого философа природа и человек фигурируют как
голые абстракции. По его мнению, Фейербах не нашел
дороги из царства абстракций в живой, действительный
мир. Природа и человек остаются у него только словами.
Фейербах не может сказать ничего конкретного о дей¬
ствительной природе и действительном человеке. Чтобы
перейти от фейербаховского абстрактного человека к
живым людям, необходимо было изучать этих людей
в их исторических действиях. Однако Фейербах упирался
против такого изучения 267.
По мнению Энгельса, поскольку в области философии
Фейербах остановился на полдороге, то он делал отступ¬
ления в сторону идеализма 268. Энгельс отмечает, что
взгляды Фейербаха на мораль носят совершенно абст¬
рактный характер. Он отстаивал такую мораль, которая
основана на любви человека к человеку, тем самым отры ¬
вая нравственные отношения от окружающей обществен¬
ной жизни. По словам Энгельса, фейербаховская теория
морали «скроена для всех времен, для всех народов, для
всех обстоятельств и именно потому не применима ниг¬
де и никогда. По отношению к действительному миру
она так же бессильна, как категорический императив
Канта. В действительности каждый класс и даже каж¬
дая профессия имеют свою собственную мораль...» 269
* * *
Маркс и Энгельс высоко оценивали роль русских ре¬
волюционных демократов в развитии прогрессивной об¬
щественно-политической и философской мысли. Маркс в
248

письме Мейеру от 21 января 1871 г. сообщает, что с
начала 1870 г. занялся изучением русского языка. Он
объясняет это желанием познакомиться с книгой Флеров-
ского «Положение рабочего класса (в особенности
крестьян) в России», а также с превосходными экономи¬
ческими работами Чернышевского 370. В послесловии ко
второму изданию первого тома «Капитала» Маркс ха¬
рактеризует Чернышевского как «великого русского уче¬
ного и критика», мастерски показавшего банкротство
буржуазной политической экономии 271. Труды Черны¬
шевского делают честь России 272. Маркс выражал со¬
жаление по поводу того, что никто не позаботился по¬
знакомить Европу с Чернышевским. Считал, что полити¬
ческая смерть русского философа есть потеря для учено¬
го мира не только России, но и всей Европы 273. Он
собирался напечатать специальную работу о Чернышев¬
ском, чтобы вызвать к нему симпатии в Западной
Европе 274. В письме Н. Ф. Даниельсону от 18 января
1873 г. он пишет: «Что касается Чернышевского, то цели¬
ком зависит от Вас — буду ли я говорить только об его
научных заслугах или могу затронуть и другую сторону
его деятельности... Значительная часть его сочинений мне
известна» 275. Маркс высоко оценивал также Добролю¬
бова и считал его замечательным мыслителем. В письме
Н. Ф. Даниельсону от 9 ноября 1871 г. он заявил, что как
писателя ставит Добролюбова наравне с Лессингом и
Дидро 276.
В работе «Эмигрантская литература» Энгельс назы¬
вает Добролюбова и Чернышевского двумя социалисти¬
ческими Лессингами. В этой же работе он пишет о том,
что среди молодого поколения русского народа имеются
люди выдающегося теоретического и практического да¬
рования 277. В «Послесловии к работе «О социальном
вопросе в России» Энгельс отмечает, что Чернышевский
был великим мыслителем, которому Россия бесконечно
многим- обязана. Он подчеркивает, что медленное убий¬
ство Чернышевского долголетней ссылкой в Сибири
навсегда останется позорным пятном на памяти Алексан¬
дра II. Энгельс обращает внимание на то, что Черны¬
шевский не знал произведений Маркса из-за интеллек¬
туального-барьера, отделявшего Россию от Западной
Европы. Когда появился «Капитал», Чернышевский уже
находился в Сибири и все духовное развитие его проте¬
249

кало в условиях, созданных этим барьером. Поэтому если
иногда обнаруживаются слабые места в философии
Чернышевского, то приходится удивляться, что подобных
случаев не было гораздо больше 278. В письме Н. Ф. Да¬
ниельсону от 10 июня 1890 г. Энгельс пишет: «Мы здесь
слышали о смерти Н. Г. Ч. и восприняли это с чувством
глубокой скорби и сострадания» 279.
Основоположники марксизма высоко ценили эволю¬
ционное учение Дарвина о происхождении видов живот*
ных и растений путем естественного отбора. Так, в пись¬
ме Энгельсу от 19 декабря 1860 г. Маркс пишет: «...Я чи¬
тал... книгу Дарвина о «Естественном отборе». Хотя
изложено грубо... но эта книга дает естественноистори¬
ческую основу для наших взглядов» 280. В письме Ласса¬
лю от 16 января 1861 г. Маркс снова отмечает, что рабо¬
та Дарвина годится ему как естественнонаучная основа
понимания исторической борьбы классов. Несмотря на
все присущие ей недостатки, здесь впервые нанесен
смертельный удар «телеологии» в естествознании281.
В «Теориях прибавочной стоимости» Маркс показывает,
что Дарвин фактически опровергает мальтусовскую тео¬
рию народонаселения, открыв «геометрическую» прогрес¬
сию в царстве животных и растений 282.
Энгельс в письме Марксу от 11 или 12 декабря 1859 г.
пишет: «... Дарвин ... превосходен. Телеология в одном
из своих аспектов не была еще разрушена, а теперь это
сделано. Кроме того, до сих пор никогда еще не было
столь грандиозной попытки доказать историческое раз¬
витие в природе, да к тому же еще с таким успехом» 283.
В письме Лаврову от 12—17 ноября 1875 г. Энгельс
утверждает, что в учении Дарвина он принимает теорию
развития, дарвиновский же способ доказательства (борь¬
ба за существование, естественный отбор) считает всего
лишь первым, несовершенным выражением открытого
факта. «До Дарвина именно те люди, которые теперь
повсюду видят только борьбу за существование (Фогт,
Бюхнер, Молешотт и т. д.), делали ударение как раз
на сотрудничестве в органической природе, указывая на
то, как растения доставляют животным кислород и пищу
и, наоборот, животные доставляют растениям углекис¬
лоту и удобрения, как это особенно подчеркивал Ли¬
бих» 284. По мнению Энгельса, обе эти концепции в изве¬
стных пределах до известной степени правомерны. Одна¬
260

ко та и другая одинаково односторонни и ограниченны.
Взаимодействие тел природы включает как борьбу, так
и сотрудничество. Поэтому неправильно поступают те
естествоиспытатели, которые подводят все богатое мно¬
гообразие исторического развития под одностороннюю
формулу «борьба за существование» 285.
Энгельс утверждает, что Дарвин впервые в система¬
тическом виде разработал теорию развития органическо¬
го мира на нашей планете. Тем самым он нанес сильней¬
ший удар метафизическому взгляду на природу. Англий¬
ский естествоиспытатель доказал, что весь современный
органический мир, растения и животные, а также человек
есть продукт процесса развития, длившегося миллионы
лет. Развитие организмов шло от немногих простых форм
до все более многообразных и сложных, кончая челове¬
ком 286. По словам Энгельса, Дарвин доказал, что «все
окружающие нас теперь организмы, не исключая и чело¬
века, возникли в результате длительного процесса раз¬
вития из немногих первоначально одноклеточных заро¬
дышей, а эти зародыши, в свою очередь, образовались
из возникшей химическим путем протоплазмы, или бел¬
ка» 287.
Подвергая критике философскую систему Гегеля,
Энгельс утверждает, что уразумение ложности существу¬
ющего немецкого идеализма неизбежно привело к мате¬
риализму, но не к метафизическому, механическому ма¬
териализму XVIII в. Современный материализм видит в
истории общества процесс развития человечества и стре¬
мится открыть законы движения этого процесса. Как
французские мыслители XVIII в., так и Гегель полагали,
что природа всегда движется в одних и тех же ограничен¬
ных кругах, с вечными небесными телами и с неизменны¬
ми видами органических существ. Современный матери¬
ализм, наоборот, обобщает новейшие успехи естествозна¬
ния, согласно которым природа тоже имеет свою историю
во времени. Этот материализм является диалектическим,
у него нет больше надобности ни в какой философии,
стоящей над прочими науками 288. «Как только перед
каждой отдельной наукой ставится требование выяснить
свое место во всеобщей связи вещей и знаний о вещах,
какая-либо особая наука об этой всеобщей связи ста¬
новится излишней. И тогда из всей прежней философии
самостоятельное существование сохраняет еще учение о
251

мышлении и его законах — формальная логика и диалек¬
тика. Все остальное входит в положительную науку о
природе и истории» 289.
Энгельс обращает внимание на тот факт, что около
середины XIX в. естествознание добилось таких блестя¬
щих результатов, что превратилось из эмпирической на¬
уки в теоретическую. Химия, эмбриология, геология и
палеонтология, анатомия растений и животных — все эти
отрасли науки доставили новый громадный материал.
Но наиболее важную роль сыграли здесь три великих
открытия. Первым из них было установление факта
превращения энергии. Второе открытие заключается в
обнаружении органической клетки. Третье великое от¬
крытие— это теория развития, впервые разработанная
в систематическом виде Дарвином. Упомянутые великие
открытия сделали возможным объяснить основные про¬
цессы природы естественными причинами 290. «Таким об¬
разом^,—констатирует Энгельс,—материалистическое воз¬
зрение на природу покоится теперь на еще более крепком
фундаменте, чем в прошлом столетии. Тогда — до изве¬
стной степени исчерпывающим образом — было объясне¬
но только движение небесных тел и движение земных
твердых тел, происходящее под влиянием тяжести; почти
вся область химии и вся органическая природа остава¬
лись таинственными и непонятными. Теперь вся природа
простирается перед нами как некоторая система связей и
процессов, объясненная и понятая по крайней мере в
основных чертах» 291.
Энгельс подчеркивает, что в первой половине XIX в.
произошли весьма важные события, вызвавшие реши¬
тельный поворот в понимании истории общества. В наи¬
более развитых странах Европы все более выступала на
первый план классовая борьба между пролетариатом и
буржуазией. Факты показывали всю лживость утвержде¬
ний буржуазных ученых о тождестве интересов капита¬
листов и рабочих. Новые факты свидетельствовали о
несостоятельности идеалистического понимания истории.
Все более очевидным становилось, что вся прежняя исто¬
рия общества была историей борьбы классов, являю¬
щихся продуктом экономических отношений своей эпохи.
Вместе с тем выяснилось, что экономическая структура
общества каждой данной эпохи представляет собой осно¬
ву всей надстройки, состоящей из идеологических отно¬
252

шений, взглядов и учреждений каждого данного истори¬
ческого периода. Тем самым было дано материалистиче¬
ское понимание истории, что сделало возможным объяс¬
нить сознание людей из их бытия вместо прежнего объ¬
яснения их бытия из их сознания 292.
Основоположники марксизма показали, что наука
возникла из потребностей и запросов самой жизни, раз¬
вивалась и совершенствовалась вместе с развитием
производства и общественной практики. С каждым годом
наука неуклонно идет вперед и все полнее и глубже
познает окружающий мир. Религия, наоборот, всегда
тормозила развитие научных знаний, мешала познанию
закономерностей природы и общества. Маркс и Энгельс
решительно боролись против всяких попыток церковни¬
ков и богословов примирить науку и религию.

Глава VII РЕАКЦИОННАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ЦЕРКВИ
И ДУХОВЕНСТВА
Маркс и Энгельс показали место духовенства в социаль¬
ной иерархии классового общества. Так, Маркс в «Тео¬
риях прибавочной стоимости» утверждает, что сущест¬
вование духовенства непосредственно связано с возник¬
новением и распространением религиозных верований.
«Если человек свое отношение к своей собственной при¬
роде, к внешней природе и к другим людям представил
себе на религиозный лад в виде каких-то самостоятельно
существующих сил, так что эти представления приобрели
над ним господство, то он нуждается в жрецах и их тру¬
де. Но с исчезновением религиозной формы сознания и
связанных с ней отношений в общественный процесс про¬
изводства перестает входить и этот труд жреца» 1.
Основоположники марксизма неоднократно отмечали,
что духовенство различных вероисповеданий неизменно
выражало интересы эксплуататорских классов. В про¬
изведениях основоположников марксизма содержится
большое количество высказываний о реакционной дея¬
тельности церкви на разных этапах общественного раз¬
вития. Маркс утверждает, что духовенство наряду с
армией, бюрократией, полицией и судейским сословием
помогает правительственной машине опутывать общест¬
венный организм своими петлями 2. Священник, как и
жандарм, префект и сборщик налогов, относится к вра¬
гам французского крестьянства 3. В «Капитале» Маркс
относит попов к тем людям, труд которых не только не
производителен, но по существу разрушителен. Они в
качестве прихлебателей и паразитов живут за счет под¬
линных производителей 4. В «Немецкой идеологии» Маркс
и Энгельс высмеивают попов, дворян и рантье за их по¬
пытки доказать, что они производительны и приносят
пользу обществу б.
2Б 4

По мнению Энгельса, во все периоды истории челове¬
чества огромное большинство народа было в той или
другой форме орудием обогащения привилегированной
кучки людей. Система высасывания крови прикрывалась
различными политическими, религиозными и моральны¬
ми предлогами. Священники убеждали народ в том, что
он обречен на нищету и голод ради своего собственного
блага в соответствии с велением бога 6. Священники, как
адвокаты и государственные деятели, — платные аген¬
ты господствующего класса, будь то класс земельных
или фабричных лордов 7. Идеологи и представители экс¬
плуататорских классов нередко ради достижения опре¬
деленных целей в социальной и политической области
разжигали религиозный фанатизм, обостряли конфлик¬
ты между различными церковными течениями и группи¬
ровками. Так, Данцел О’Коннел, буржуазный политиче¬
ский деятель Ирландии, использовал в своих интересах
«старокатолический, вскормленный духовенством фана¬
тизм по отношению к протестантско-епископальному вы¬
сокомерию» 8.
В эпоху средневековья духовенство стояло на страже
интересов класса феодалов, освящало своим авторите¬
том существующие порядки. В «Манифесте Коммунисти¬
ческой партии» Маркс и Энгельс утверждают, что поп
всегда шел рука об руку с феодалом 9. В странах Запад¬
ной Европы оплотом феодализма была католическая
церковь. По мнению Маркса, в средние века она созда¬
вала свою иерархию из лучших умов народа. Церковь
не обращала внимания ни на сословие, ни на происхож¬
дение и состояние. Это являлось главным средством
укрепления власти духовенства и угнетения мирян. Чем
более господствующий класс способен включать в свой
состав выдающихся людей из угнетенных классов, тем
прочнее и опаснее его господство 10. Католическое духо¬
венство «в силу своего мрачного взгляда на человеческую
природу, который оно, благодаря своему влиянию, внес¬
ло в уголовное законодательство, создало больше пре¬
ступлений, чем отпустило грехов»п. В средние века
получила широкое распространение симония, т. е. сис¬
тема продажи и покупки церковных должностей. Фор¬
мально статуты государственной религии требовали
отлучения от церкви за симонию, «но историческое раз¬
витие в том и состоит, что ни закон не определяет собой
255

практики, ни практика не устраняет противоречащего
ей закона» 12. Как утверждает Маркс, французское духо¬
венство, как и французское дворянство, было явным
сословием-поработителем 13. В XVI в. в Польше господ¬
ствовали иезуиты. Православных русских подданных
этой страны вынуждали присоединяться к римско-като¬
лической церкви 14. Католическая церковь при поддерж¬
ке Габсбургов жестоко расправлялась с протестантами в
Трансильвании и Венгрии. Во второй половине XVI в.
здесь развернул реакционную деятельность орден иезуи¬
тов. По словам Маркса, «....иезуитский орден ввел в
Трансильвании и Венгрии систему террора против всех
врагов папы...» 15 В Испании инквизиция жестоко рас¬
правлялась с еретиками 16.
Энгельс называет попов юридическими консультан¬
тами феодальной эпохи 17. Он отмечает, что священники
по своей природе так же реакционны, как крупная фео¬
дальная знать и мелкие захолустные юнкера 18. В Испа¬
нии духовенство, как и дворянство, поддерживало дес¬
потизм фанатичного идиота Фердинанда VII 19. В Гер¬
мании имело место феодальное господство духовенства
и дворянства 20. Папа римский Пий IX занимал самое
реакционное положение во всей Европе, он был предста¬
вителем окаменевшей идеологии средневековья 21.
Деятельность католической церкви определялась и
возглавлялась папами римскими. Папство неизменно
участвовало в захватнических войнах и грабительских
экспедициях. Оно требовало от духовных и светских вла¬
стей, чтобы они жестоко преследовали еретиков. В 1309 г.
по призыву папы Иннокентия III большое ополчение
рыцарей направилось на подавление альбигойцев, после¬
дователей бюргерской ереси, надеясь поживиться за счет
богатых южнофранцузских городов. В «Хронологических
выписках» Маркс назвал участников этого похода раз¬
бойничьим сбродом негодяев 22. Касаясь походов кресто¬
носцев в Палестину, Маркс отмечает, что их злодеяния
в Константинополе не были в должной мере осуждены
Иннокентием III. «Папа, выразив для приличия свое не¬
годование, дает в конце концов отпущение этому скот¬
ству и гнусностям «пилигримов» 23.
В первой половине XIII в. немецкие рыцари предпри¬
нимали крестовые походы на побережье Северного моря
с целью обращения в христианство живших там ште-
256

дингов. Маркс в «Хронологических выписках» описыва¬
ет эти походы, причем подчеркивает злодеяния и звер.
ства, совершаемые христианами под религиозными пред¬
логами. В начале XIII в. крестоносцы потерпели пора¬
жение, штединги истребили проникших к ним графов и
рыцарей. Затем они начали борьбу с попами, так как не
хотели иметь у себя епископов с их соборными капиту¬
лами и духовными судами. Архиепископ Бременский
объявил штедингов закоренелыми еретиками, предал их
церковному проклятию и организовал новый крестовый
поход, в котором, однако, потерпел поражение. Кресто¬
носцы обратились за помощью к Григорию IX. Папа в
то время как раз был занят преследованием еретиков.
В Испании появилась инквизиция, во Франции пылали
костры, а в Нидерландах и Средней Германии происхо¬
дила гнусная травля инаковерующих. По распоряжению
папы было собрано ополчение из 40 тысяч рыцарей.
В 1234 г. они двинулись в поход против штедингов. По¬
следние мужественно сражались, но потерпели пораже¬
ние, так как условия местности оказались более благо¬
приятными для конного рыцарства, чем для легковоору¬
женных крестьян. Более половины штедингов было уби¬
то, а их страна досталась архиепископу Бременскому24.
«В это же время инквизитор, вонючий доминиканец Кон¬
рад Марбургский, по поручению Григория IX разъезжа¬
ет по Тюрингии, Гессену и Рейну; неистовствует против
простолюдинов и знатных, которых выслеживают или
просто оговаривают по произволу как еретиков» 25.
Папство и католическая церковь в целом сыграли
большую роль в организации крестовых походов — воен¬
но-колонизационных экспедиций европейских феодалов,
происходивших на Ближнем Востоке в период между
1096 и 1270 гг. С внешней стороны эти экспедиции носили
религиозный характер, так как были объявлены католи¬
ческой церковью борьбой христианства против ислама.
Официально целью походов считалось освобождение Па¬
лестины от владычества мусульман и возвращение
христианам «гроба господня», который, согласно веро¬
ваниям христиан, находился в Иерусалиме. В действи¬
тельности причины крестовых походов заключались в
социально-экономических условиях, сложившихся во
второй половине XI в. как на Ближнем Востоке, так и в
странах Западной Европы.
17. Зак. 638
257

В 1095 г. во французском городе Клермоне происхо¬
дил церковный собор. На нем выступил с речью папа
Урбан II. В ней содержался призыв организовать кресто¬
вый поход на Восток для борьбы с «неверными». Папа
обещал его участникам отпустить грехи и освободить от
уплаты долгов на время их пребывания в походе. Призыв
папы получил широкий отклик среди различных слоев
населения. Как утверждает Маркс, «многие пошли,
чтобы избавиться от кредиторов» 26.
В первом крестовом походе приняли участие два со¬
циальных слоя населения — крестьяне и феодалы. Преж¬
де всего стихийно двинулись в поход крестьянские отря¬
ды. Во главе одного из них стоял монах Петр Амьен¬
ский — «глупый, как осел, пустынник» 27. Среди кресть¬
янского ополчения было много нищих и бродяг. Кресть¬
яне были совершенно не подготовлены к походу, многие
ничем не были вооружены. Крестоносцы двигались по
направлению к Константинополю, причем на пути следо¬
вания понесли большой урон от населения Венгрии и
Болгарии, которое защищалось от их грабежей и наси¬
лий. Когда толпы крестоносцев прибыли в Константино¬
поль, византийцы быстро переправили их в Малую Азию,
чтобы поскорее избавиться от них. Здесь они потерпели
поражение от сельджуков и были рассеяны. По словам
Маркса, «эти толпы бродяг и нищих почти все погибли,
частью от венгров, озлобленных их бесчинствами, частью
от никейских сельджуков» 28.
В конце 1096 г. двинулись в поход отряды феодалов.
Весной 1097 г. они соединились в Константинополе, а ле¬
том того же года переправились в Малую Азию. В июле
1099 г. крестоносцы штурмом взяли Иерусалим, после
чего разграбили город и перебили большую часть насе¬
ления. Чудовищные расправы и зверства сменялись ре¬
лигиозными церемониями. Маркс отмечает, что поведе¬
ние крестоносцев в Иерусалиме «привело в ярость все
магометанское население Востока»29. На захваченной
территории крестоносцы образовали ряд государств.
Крупнейшим из них было Иерусалимское королевство,
включившее в свой состав Палестину и южную часть
Сирии. Главную военную силу Иерусалимского королев¬
ства составляли духовно-рыцарские ордена. Маркс под¬
черкивает, что они щедро одарялись землями во всех
христианских странах30 .
258

Захватническая сущность крестоносного движения
ярко проявилась во время четвертого крестового похода
(1202—1204 гг.). На этот раз крестоносцы направились
не против мусульман, а против христианской Византии.
Решающую роль в изменении маршрута похода сыграла
Венеция, которая стремилась сокрушить Византию —
главного торгового соперника. По выражению Маркса,
венецианский дож Энрико Дандоло «решил сделать из
крестоносной глупости торговую операцию»31. В 1204 г.
крестоносцы штурмом взяли Константинополь. Целые
кварталы были обращены в пепел. В руках крестоносцев
оказалась несметная добыча. Значительное количество
награбленных драгоценностей было перевезено из Кон¬
стантинополя в страны Западной Европы 32. По словам
Маркса, «каждый рыцарь, который может собрать вокруг
себя шайку ... занимается своим прежним разбойничьим
ремеслом; греки сильно страдают от их заносчивой гру¬
бости; они грабят,— даже будучи на императорской
службе,— имущество греков и разрушают произведения
искусства страны»33. Маркс отмечает, что папа не выра¬
зил своего возмущения преступлениями «пилигримов» 34.
* * *
В XIII в. католическая церковь создала инквизицию,
т. е. специальное учреждение для преследования ерети¬
ков и вообще противников власти римских первосвящен¬
ников. Инквизиторы подчинялись непосредственно папе
и в качестве его ставленников обладали бесконтрольны¬
ми и неограниченными полномочиями. Инквизиция осу¬
ществляла свою реакционную деятельность во всех стра¬
нах Западной Европы. Особенно свирепствовала она на
территории Испании, где короли использовали ее и цер¬
ковный аппарат для усиления своей власти. По выраже¬
нию Маркса, в этой стране «благодаря инквизиции цер¬
ковь -превратилась в самое несокрушимое орудие абсо¬
лютизма» 3?.
Одной из важнейших опор папства, проводником его
захватнической и реакционной политики был орден до¬
миниканцев. В 1232 г. оно передало доминиканцам дело
инквизиции, вследствие чего они приобрели в католиче¬
ской церкви исключительную власть. Доминиканцы про¬
явили себя жестокими палачами, они сами называли
17*
259

себя «псами господними». Примечательно, что на своем
гербе доминиканцы изображали собаку с пылающим
факелом в зубах. Маркс в «Хронологических выписках»
пишет: «Преследование еретиков усиливается с тех пор,
как к папским легатам присоединяются почтенный «свя¬
той (пес) Доминик (основатель доминиканского ордена)
и другие фанатичные испанские духовные лица» 36.
В 1378 г. наступил так называемый «великий раскол»
католической церкви, продолжавшийся почти 40 лет (до
1417 г.). Его началом послужила смерть Григория XI,
последнего авиньонского первосвященника. Папой был
избран Урбан VI (1378—1389), который вызвал общее
недовольство своими капризами и самодурством. Опира¬
ясь на поддержку французского короля, часть кардина¬
лов избрала папой Роберта Женевского под именем Кли¬
мента VII (1378—1394). Итальянские, английские и не¬
мецкие кардиналы поддерживали Урбана. Духовенство,
ориентировавшееся на Францию, Испанию и Шотландию,
находилось на стороне Климента. Как отметил Маркс,
кардиналы «избрали папой чудовищную скотину... кар¬
динала Роберта Женевского, который, как варвар, окре¬
стил себя Климентом (т. е. Милостивым) VII. ...Урбан
назначил новую коллегию кардиналов, и папы начали
друг друга отлучать и предавать анафеме. Климент VII—
который в ближайшее после этого время обосновался в
Фонди — признан был только Неаполем, Испанией и
Францией; оба папы вербовали наемников для борьбы
друг против друга»37. В 1410 г. на папский престол всту¬
пил Иоанн XXIII, который в прошлом был неаполитан¬
ским пиратом. Маркс пишет о нем следующее: «Папа
Иоанн XXIII (циник и развратник с противоестествен¬
ными похотями)» 38.
Важными источниками для характеристики папства
во второй половине XV в. являются дневник Стефана
Инфессуры, секретаря римского сената в конце XV в., и
дневник Иоганна Бурхарда, церемониймейстера папы
Александра VI. Инфессура в самых мрачных красках
описывает образ жизни и деятельность Сикста IV. Этот
папа был развратным человеком, отличался необычай¬
ной жестокостью и жадностью*, страстью к роскоши и пу.
стым тщеславием. Он широко практиковал продажу ду¬
ховных должностей, кардинальских и епископских
званий39. Преемник Сикста IV Иннокентий VIII — неве¬
260

жеСтвенный, легкомысленный и развратный человек —
думал лишь о пополнении доходов римской курии.
Нуждаясь в деньгах, папа создал много новых дожностей
для продажи их за большие деньги. В погоне за источни¬
ками доходов он не стеснялся даже вымогать штрафные
деньги с преступников за разрешение оставаться в го¬
роде 40.
К числу самых жестоких и кровожадных римских
пап относился Александр VI Борджиа. Маркс в «Хроно¬
логических выписках» охарактеризовал его деятельность
следующим образом: «Уже как кардинал он приобрел
печальную известность благодаря своим многочисленным
сыновьям и дочерям, а также подлостям и гнусностям
этого своего потомства»41. Александр VI стал первосвя¬
щенником благодаря щедрому подкупу влиятельных ду¬
ховных лиц. Он любыми путями увеличивал папские
доходы, широко торговал индульгенциями и церковными
должностями. Политика папы заключалась в том, чтобы
передать своим детям побольше церковных владений.
Для осуществления этой цели он прибегал к предатель¬
ству и разного рода интригам, к преступлениям и зло¬
деяниям 42.
Сын Александра VI Цезарь Борджиа не уступал отцу
в жестокости и кровожадности. Облеченный саном кар¬
динала, он завладел с помощью наемников Синигалией—
областью, принадлежавшей префекту Рима. Отпустив
наемников, Цезарь созвал их начальников на совещание
в открытом поле и велел всех перебить43. Энгельс под¬
черкивает, что папская власть была препятствием нацио¬
нальному единству Италии. Римский первосвященник в
качестве князя перерезал своими владениями террито¬
рию этой страны и тем самым сделал ее объединение
практически неосуществимым 44.
В течение ряда столетий одним из важнейших источ¬
ников пополнения казны римских пап была торговля
индульгенциями. Карл Маркс в «Хронологических выпис¬
ках», касаясь продажи индульгенций в Германии нака¬
нуне Реформации, пишет: «Тецель взял себе помощника,
еще более циничного, чем он сам. Оба опирались на свое¬
образную теорию накопления: множество мучеников и
святых церкви имело такое обилие заслуг перед богом,
что из этого образовался запас [совершенно так же, как
«прибавочный труд»... предков капиталистов], который
261

глава видимой церкви, папа, может дарить или продавать
другим верующим, имеющим за собой мало заслуг или
даже бремя тяжких грехов (минус)»45.
На протяжении веков существовали вражда и нена¬
висть между последователями различных религиозных
систем. Приверженцы той или иной религии считали
истинными только ее догматы и обряды. На этой почве
часто вспыхивали религиозные войны, имели место же¬
стокие преследования инаковерующих со стороны господ¬
ствующей церкви. Достаточно вспомнить религиозную
вражду между католиками и протестантами. Маркс, об¬
ращаясь к протестантам, пишет: «Разве вы... не считае¬
те, что католики ложно толкуют христианство, разве вы
не ставите в вину христианской религии позорные време¬
на VIII и IX веков, Варфоломеевскую ночь или инквизи¬
цию? Существуют убедительные доказательства, что
ненависть протестантской теологии к философам в зна¬
чительной степени происходит оттого, что философия
относится терпимо ко всякому особому вероисповеданию
как таковому. Фейербаха, Штрауса больше упрекали за
то, что они считали католические догматы христиански¬
ми, чем за то, что они не признавали догматы христиан¬
ства догматами разума» 46. Маркс обращает внимание
и на то, что ортодоксальный католик относится к орто¬
доксальному протестанту более враждебно, чем к атеи¬
сту. Точно так же легитимист относится к либералу более
враждебно, чем к коммунисту. «И это не потому, что
атеист и коммунист более родственны католику и леги.
тимисту, а потому, что атеист и коммунист еще более
чужды католику и легитимисту, чем протестант и либе¬
рал, ибо они стоят вне его круга» 47.
Маркс отмечает, что все без исключения философские
учения прошлых времен обвинялись, каждое в свое вре¬
мя, богословами в отступничестве от христианской рели¬
гии. Этой участи не избегли даже благочестивый Маль-
бранш и Якоб Бёме, выступивший как вдохновленный
свыше. «Не станем напоминать и о том, что христианст¬
во, как это утверждает наиболее солидная и последова¬
тельная часть протестантских теологов, не может согла¬
соваться с разумом, так как «светский» разум находится
в противоречии с «религиозным» разумом,— что выра¬
зил уже Тертуллиан своей классической формулой: «это
истинно, ибо абсурдно» 48.
2*62

В «Диалектике природы» Энгельс подчеркивает, что
протестанты соперничали с католиками в преследовании
передовых ученых. Первые сожгли Мигеля Сервета, а
вторые — Джордано Бруно49. О казни испанского мыс¬
лителя Энгельс пишет: «Кальвин сжег Сервета, когда тот
вплотную подошел к открытию кровообращения, и при
этом заставил жарить его живым два часа» 50.
* * *
Смена феодальных отношений капиталистическими
не привела к принципиальному изменению общественно¬
го и морального облика духовенства. Были лишь при¬
украшены и подчищены наиболее темные и грязные сто¬
роны. Осуждая реакционную деятельность церковников
в новое время, Маркс показывает, что в первой половине
XIX в. католическое духовенство Испании неизменно под¬
держивало политику монархических кругов. Французская
революция конца XVIII в. толкнула правящие круги этой
страны на позиции феодально-клерикальной реакции.
В 1793 г. они вовлекли Испанию в войну с французской
республикой. Поражение испанской армии привело к
политической зависимости Испании от Франции. По тре¬
бованию Директории, а затем Наполеона I правители
Испании втянули ее в войны с Великобританией и Пор¬
тугалией. В ноябре 1807 г. франко-испанские войска
оккупировали Португалию. В марте 1808 г. Наполеон
вступил на путь агрессии против самой Испании. Под
предлогом посылки подкреплений в Португалию он ввел
в Испанию воинские части и занял важнейшие крепости.
Используя раздоры в королевской семье, Наполеон I
добился отречения от испанской короны Фердинанда VII
(10 мая 1808 г.) и возвел на престол своего брата Жозе,
фа Бонапарта. Фердинанда вынудили переехать на жи¬
тельство во Францию.
Покидая Мадрид, Фердинанд VII учредил высшую
правительственную хунту под председательством инфан¬
та дона Антонио. Маркс подчеркивает, что уже в мае эта
хунта прекратила свое существование. Из-за отсутствия
центрального правительства провинциальные хунты яв¬
лялись независимыми правительствами, каждое из кото¬
рых организовало собственную армию. Хунта в Овьедо
объявила войну против Бонапарта и отправила делега¬
263

тов в Англию с целью заключения перемирия. Позже так
же поступила и хунта Севильи. Следовательно, утверж¬
дает Маркс, под давлением обстоятельств фанатичные
испанские католики пошли на союз с державой, которую
они привыкли считать воплощением наихудшей ереси.
Спасаясь от нападок французского атеизма, они броси¬
лись в объятия английского протестантизма51.
Вторжение французских войск в Испанию вызвало
освободительную войну и послужило толчком к первой
испанской революции (1808—1814 гг.). Широкие массы
населения требовали изгнания из страны французов и
проведения либеральных реформ. Кортесы приняли за¬
коны об отмене сеньориальных прав помещиков, об
уничтожении инквизиции и т. д. В Испании развернулось
широкое партизанское движение. В июне 1813 г. про¬
изошло последнее крупное сражение, после которого
французы стали покидать оккупированную страну. В мар¬
те 1814 г. из Франции в Испанию вернулся Ферди¬
нанд VII. Он объявил недействительными все декреты
кортесов и таким образом ликвидировал завоевания
испанской революции 1808—1814 гг. Во время второй
испанской революции (1820—1823) Фердинанд VII был
вынужден на первых порах (9 марта 1820 г.) признать
радикальную конституцию 1812 г., но это не помешало
ему возглавить контрреволюционные силы. Революция
была подавлена по решению Священного союза при по¬
мощи французской вооруженной интервенции (апрель—
сентябрь 1823 г.). После подавления революции Ферди¬
нанд VII восстановил в Испании абсолютистский режим.
Он издал также декрет о возобновлении деятельности
инквизиции 52.
Маркс приводит некоторые данные относительно дея¬
тельности духовенства в период революции 1820—1823 гг.
С целью борьбы против ее участников церковники орга¬
низовали так называемую «апостолическую армию ве¬
ры». В 1822 г. она спровоцировала выступления отдель¬
ных групп населения в Каталонии, Наварре и Бискайе
против революционного правительства. Когда в 1823 г.
французские войска вторглись в Испанию для подавле¬
ния революции, «армия веры» сражалась на стороне
интервентов. Выдающийся деятель революции Рафаэль
Риего попал в плен к интервентам, которые передали его
«апостолической банде». Церковники отправили Риего в
264

Мадрид, где он был казнен 53. По возвращении в Мадрид
Фердинанда VII «его посетили и приветствовали офице¬
ры банд «армии веры» 54. Сам Фердинанд был известен
как неверующий человек. По выражению Маркса, «по
части религии он всегда был скептиком! Он не мог за¬
ставить себя поверить, что кто бы то ни было — будь то
хоть дух святой — может оказаться настолько глупым,
чтобы говорить правду»55. Фердинанд не заблуждался
относительно морального облика церковников. После
визита, нанесенного ему офицерами «армии веры», он
воскликнул, обращаясь к своим придворным: «Это те же
псы, только ошейники другие»56. Такое неуважительное
отношение Фердинанда к церковникам не мешало ему
опираться на них при осуществлении реакционной поли¬
тики. Маркс подчеркивает, что в течение одного месяца с
24 августа по 24 сентября 1824 г. было расстреляно и
повешено 1200 человек. На долгие годы закрыли уни¬
верситет в Севилье. Вместо него была открыта государ¬
ственная школа для обучения бою быков57. Считая
католическую церковь одной из важнейших своих соци¬
альных опор, Фердинанд VII всячески содействовал ее
укреплению. «Число монахов, доходившее в 1822 г. до
16 310, увеличилось в 1830 г. до 61 727, что означает при¬
рост за 8 лет на 45 417» 58.
Маркс и Энгельс неоднократно выясняли взаимоот¬
ношения между церковью и государством. Так, в статье
«К еврейскому вопросу» Маркс утверждает, что христи¬
анское государство есть не-государство, так как не хри¬
стианство как религия, а лишь человеческая подоснова
христианской религии может осуществиться в человече¬
ских творениях. «Так называемое христианское государ¬
ство есть христианское отрицание государства, но отнюдь
не государственное осуществление христианства. Госу¬
дарство, которое еще исповедует христианство в форме
религии, не исповедует его еще в форме государства, ибо
такое государство еще относится к религии религиозно,
т. е. не является действительным осуществлением чело-
веческой основы религии, так как оно еще взывает к
недействительности, к воображаемому образу этой чело¬
веческой сущности. Так называемое христианское госу¬
дарство является несовершенным государством, и хри¬
стианская религия служит восполнением и освящением
его несовершенства»59. Уточняя высказанные мысли,
265

Маркс отмечает, что христианское государство носит
лицемерный характер. Оно нуждается в христианстве,
чтобы восполнить себя как государство. Демократиче¬
ское же государство не нуждается в религии для своего
политического восполнения. Наоборот, оно может абстра¬
гироваться от религии, так как в нем мирским способом
осуществлена человеческая основа религии 60.
Особенности христианского государства Маркс выяс¬
няет и в «Заметках о новейшей прусской цензурной инст¬
рукции». Он отмечает, что авторы этой инструкции явля¬
ются поборниками христианского государства, они
объявляют религиозные догматы его определяющим
фактором, смешивают политический принцип с христи-
анско-религиозным; Подвергая критике авторов инструк¬
ции, Маркс утверждает, что в христианском государстве
проживают и католики и протестанты. И те и другие
выступают с одинаковыми требованиями к государству,
подобно тому как они имеют одинаковые обязанности по
отношению к нему. Если государство станет лютеранско-
христианским, тогда оно будет рассматривать католиков
как еретиков. В обратном случае протестантов будут
считать противниками официальной церкви61. «Если же
вы объявляете особым духом вашего государства общий
дух христианства, тогда вы ведь решаете вопрос о том,
что такое общий дух христианства, на основании ваших
протестантских взглядов. Вы определяете, что такое хри¬
стианское государство, хотя последнее время показало
вам, что отдельные правительственные чиновники не
умеют провести границы между религиозным и мирским,
между государством и церковью» 62.
Как утверждает Маркс, истинно религиозное государ¬
ство является теократическим государством. Как извест¬
но, теократия—это такая форма государственного уст¬
ройства, в котором вся политическая власть принадлежит
непосредственно духовенству и его главе, а церковный
аппарат является и государственным. Маркс подчерки¬
вает, что главой таких государств должен быть либо,
как в иудейском государстве, сам бог Ягве, либо, как в
Тибете, наместник бога далай-лама, либо христианские
государства должны все без исключения подчиняться
единой церкви. Если в государстве существует несколько
равноправных вероисповеданий, то оно уже не может
рассматриваться как религиозное государство63. «...Оно
266

перестает быть церковью, осуждающей каждого сторон¬
ника другой религии как еретика, ставящей каждый
кусок хлеба в зависимость от веры и делающей догмат
единственной связью между отдельным индивидом и его
существованием в качестве гражданина государства» G4.
Католические жители Ирландии, а также гугеноты вре¬
мен до французской революции не апеллировали к рели¬
гии, так как их церковь не была государственной. Они
обращались к «правам человека», но истолкованием этих
прав занимается философия, требующая, чтобы государ¬
ство соответствовало природе человека. Христиане живут
в государствах с различным политическим строем. Они
придерживаются религиозного тезиса о происхождении
всякой власти от бога. Отсюда вытекает, что не из хри¬
стианства, а из собственной природы государства следу¬
ет выводить право государственных форм/Государство
надо строить не на основе религиозных принципов, а на
основе разума свободы 65. «Только самое грубое невеже¬
ство может утверждать, что эта теория, превращение
понятия государства в самостоятельное понятие, есть
минутная фантазия новейших философов»66.
* * *
Оплотом реакции и милитаризма в Германии была
Пруссия — государство, возникшее в результате захвата
немецкими феодалами земель в Центральной, Восточной
и Юго-Восточной Европе. Маркс отмечает, что католи¬
ческое духовенство Рейнской Пруссии, Вестфалии, Силе¬
зии и Познани было хорошо организовано и представляло
могущественную силу% Благодаря революции 1848 г. оно
получило огромные выгоды: право непосредственных
связей с папой римским, открытие женских и мужских
монастырей, право приобретения земельной собственно¬
сти. Несмотря на все эти привилегии, святые отцы ярост¬
но выступили против революции, когда она потерпела
поражение. Они являлись самыми безжалостными ору¬
диями реакции 67. Маркс осуждает прусское правитель¬
ство за стремление отдать народное образование под
опеку церкви 68. Подчеркивает, что в Пруссии самых
выдающихся ученых изгоняют из университетов, дело
просвещения поручается шайке обскурантов, церковные
суды вмешиваются в семейные дела граждан, а их самих
267

полиция гонит по воскресеньям в храмы69. В письме
Арнольду Руге от 13 марта 1843 г. Маркс пишет: «Я не
могу ни писать под прусской цензурой, ни дышать прус¬
ским воздухом... Надо пробить в христианском государ¬
стве столько брешей, сколько возможно, и провести туда
контрабандой столько рационального, сколько это в
наших силах» 70.
Главной опорой династии Гогенцоллернов, утверждает
Маркс, была Реформация. Отсюда, однако, не следует,
что эта династия — главная опора Реформации. Основа¬
тель династии Гогенцоллернов Фридрих I начал свое
царствование тем, что повел немецкие войска против
гуситов. Иоахим I Нестор преследовал сторонников Ре¬
формации до самой своей смерти. Иоахим II Гектор при¬
нял лютеранство, но тем не менее не выступил в защиту
лютеран, когда они изнемогали в борьбе с силами
Карла V. Отказавшись участвовать в вооруженном со¬
противлении Шмалькальденского союза,'Иоахим II даже
предлагал императору тайную помощь71. «Таким обра¬
зом, германская Реформация встретила со стороны Го¬
генцоллернов открыто враждебное отношение при своем
возникновении, лживый нейтралитет в ранний период
своей борьбы, а во время своего страшного заключитель¬
ного акта — Тридцатилетней войны — она столкнулась
с малодушными колебаниями, трусливым бездействием
и подлым вероломством»72. Бранденбургский курфюрст
Георг-Вильгельм пытался помешать продвижению осво¬
бодительной армии Густава-Адольфа. Нежелание Гоген¬
цоллернов бороться за дело Реформации могло сравнить¬
ся только с их стремлением заниматься грабежами,
прикрываясь ее именем. Они использовали реформаци-
онные идеи и принципы для религиозного обоснования
права на секуляризацию церковного имущества. «...Луч¬
шая часть их приобретений в XVI и XVII веках восходит
к одному обильному источнику, ограблению церкви —
довольно странный способ проявления божественного
права» 73.
Маркс утверждает, что прусский король Фридрих-
Вильгельм III сделал религию отраслью военной дисцип¬
лины и вразумлял диссентеров с помощью полицейской
дубинки. Его преемник Фридрих-Вильгельм IV хотел
насильственным путем обратить народ и науку в религию
X. К. Бунзена — прусского публициста и теолога, высту¬
268

павшего с планами реформы немецкой протестантской
церкви в англиканском духе. При министерстве JI. Камп-
гаузена поляков грабили и предавали огню как за то,
что они поляки, так и за то, что они католики. При Фрид¬
рихе-Вильгельме III и Фридрихе-Вильгельме IV имели
также место преследования протестантских диссентеров.
Первый заключал в крепости пасторов, отказавшихся
принять изобретенные им самим требник (богослужеб¬
ную книгу) и догматику 74.
Энгельс обращает внимание на то, что Фридрих-Виль¬
гельм III выдвинул положение о том, что последователь¬
ный католик не может быть полезным гражданином. Это
положение подтверждается всей историей средних веков.
Кто всю свою жизнь считает преддверием пребывания
на небесах, не может относиться к земным делам с тем
вниманием, которого государство требует от своих граж¬
дан. Государство выдает себя за абсолютную власть и
претендует на определение всей жизни граждан. Католи¬
ки же объявляют абсолютными началами бога и его
установление — церковь, вследствие чего не могут без
оговорок стать на точку зрения государства. Разрешить
это противоречие не представляется возможным. В пони¬
мании католика даже католическое государство должно
подчиняться церкви. Протестантское государство в лице
Фридриха-Вильгельма III не желало отставать от като¬
лических Гогенштауфенов. Оно требовало подчинения
католиков существующим законам. Натянутые отноше¬
ния между католиками и государственной властью в
протестантской Пруссии продолжались и при преемнике
Фридриха-Вильгельма III75.
Прусский король Фридрих-Вильгельм IV стремил¬
ся создать христианско-феодальную монархию.
По мнению Энгельса, существующая при этом короле
система правления в Пруссии находилась в соответствии
с теологией, сущность которой заключается в примире¬
нии и затушевывании абсолютных противоположностей.
Даже самый последовательный христианин не может
полностью эмансипироваться от условий окружающей
жизни. Время заставляет его вносить изменения в хри¬
стианство. Этим объясняется возникновение той формы
теологии, которая своим лицемерием и внутренней не¬
правдой пронизывает жизнь верующих людей. В своем
стремлении осуществить принцип легитимизма прусский
269

король доходил почти до реставрации в духе швейцар¬
ского историка К. Л. Галлера, выступавшего за возрож¬
дение идеи средневекового сословно-корпоративного го¬
сударства. С целью создания христианского государства
Фридрих-Вильгельм IV пропитывал христианскими иде¬
ями бюрократическое государство, всячески поощрял
соблюдение религиозного культа. Он требовал усилить
посещение церкви верующими, более строго соблюдать
воскресный день, установить государственные законы на
основе заповедей библейской морали 76.
На этом, утверждает Энгельс, система христианского
государства не может остановиться. Следующий шаг
заключается в отделении церкви от государства, но это
выходит за пределы протестантского государства. В по¬
следнем король выступает как верховный епископ, он
соединяет в своем лице высшую церковную и государст¬
венную власть. Это есть подчинение духовного начала
светскому. Сосредоточивая в своем лице всю власть,
земную и небесную, государь как земной бог представля¬
ет собой завершение религиозного государства. Посколь¬
ку такое подчинение церковной власти противоречит
христианскому духу, то необходимо, чтобы государство,
стремившееся быть христианским, вновь вернуло церкви
ее независимость по отношению к государству. Однако
возвращение к католицизму невозможно, абсолютная
эмансипация церкви может подорвать основные устои
государства. Поэтому Фридриху-Вильгельму IV приш¬
лось прибегнуть к системе компромисса. Он не отказался
от своего епископата и суверенной власти, но в то же
время склонялся и перед церковью77. «Таким образом,
не только остаются в силе, несмотря на всю видимость
разрешения, те противоречия, в которых движется про¬
тестантское государство, но получается еще смешение его
принципов с принципами католического государства, что
должно привести к поразительной путанице и бесприн¬
ципности» 78.
Фридрих-Вильгельм IV прилагал усилия к урегули¬
рованию конфликта между прусским правительством и
католической церковью по вопросу о вероисповедании
детей при смешанных браках: между католиками и про¬
тестантами. Этот конфликт, известный под названием
«церковной смуты», или «кельнской смуты», начался еще
в 1837 г. арестом архиепископа кельнского. Последний
270

был обвинен в государственной измене за отказ подчи¬
ниться распоряжениям короля Фридриха-Вильгельма III.
Конфликт закончился во время правления Фридриха-
Вильгельма IV капитуляцией прусского правительства 79.
В письме Руге от 9 июля 1842 г. Маркс отметил, что
Пруссия «на глазах у целого мира поцеловала у папы
туфлю» 80. Энгельс, резюмируя итог этого конфликта,
писал: «Курия не уступила,— и побитым, следовательно,
оказалось государство. К этому сводится прославленное
разрешение кельнской смуты, если говорить о ее подлин¬
ном содержании» 81.
Еще в первой половине XV в. в католицизме образо¬
валось ультрамонтанство — религиозно-политическое на¬
правление, сторонники которого защищали право римско¬
го папы вмешиваться в светские дела любого государст¬
ва. Во второй половине XIX в. влияние ультрамонтанст¬
ва значительно усилилось. Оно выразилось в создании
католических партий в некоторых европейских государ¬
ствах. Энгельс отмечает, что в 1870 г. в прусском ланд¬
таге образовалась католическая партия центра. В пер¬
вом германском рейхстаге 1871 г. она насчитывала
только 57 человек, но в дальнейшем усиливалась с каж¬
дыми новыми выборами. Сила центра заключалась не
столько в католицизме, сколько в том, что он служил
выражением неприязни народных масс к пруссачеству,
стремившемуся к господству в Германии. Эта неприязнь
проявлялась особенно заметно в католических местно¬
стях 82.
В работе «Революция и контрреволюция в Германии»
Энгельс утверждает, что препятствия, стоявшие на пути
всякого проявления политической оппозиции, породили в
Пруссии и в мелких германских государствах религиоз¬
ную оппозицию, которая получила выражение в парал¬
лельных движениях «немецкого католицизма» и «сво¬
бодных общин»83. «Немецкие католики» стремились
приспособить католицизм к потребностям немецкой бур¬
жуазии, они выступали против главенства римского
папы, отвергали многие догматы и обряды католической
церкви. «Свободные общины» выделились из официаль¬
ной протестантской церкви в 1846 г. Они подвергали
критике господствовавший в протестантской церкви пи¬
етизм, отличавшийся крайним мистицизмом и ханжест¬
вом. Как утверждает Энгельс, имеется немало данных,
271

свидетельствующих о том, что в ряде стран, где обсуж¬
дение политических вопросов крайне затруднено, мирская
оппозиция против светской власти укрывается за благо¬
честивой борьбой против духовного деспотизма. В Гер¬
мании 1845 г. в каждом государстве господствовала
либо католическая, либо протестантская религия, в каж¬
дом из них духовенство одного из этих исповеданий явля¬
лось существенным элементом правительственной систе¬
мы. Поэтому нападки на духовенство этих исповеданий
рассматривались как замаскированное нападение на
само правительство84.
* * *
В Англии духовенство англиканской церкви относи¬
лось к народным массам так же враждебно, как и ленд¬
лорды, промышленные магнаты, банкиры и государствен¬
ные кредиторы 85. Как утверждает Маркс, королевская
власть использовала англиканскую церковь для укреп¬
ления своего положения в Ирландии86. Елизавета
истребляла ирландцев, придерживающихся католициз¬
ма, отбирала у них землю и передавала английским ко¬
лонистам. Акты английского парламента от 12 августа
1652 г. и 26 сентября 1653 г. закрепили в Ирландии
режим террора и кровавого насилия, установленный
английскими колонизаторами 87. Как при Кромвеле, так
и в последующее время английская реакция коренилась в
порабощении Ирландии 88. В этой стране национальная
партия обладала наибольшей силой в сельских местно¬
стях, где население находилось под более непосредствен¬
ным влиянием католического духовенства. Наоборот, в
городах преобладали английские и протестантские эле¬
менты. Поэтому в Ирландии центром оппозиции явля¬
лась деревня 89. Священникам принадлежало руководст¬
во ирландским движением до тех пор, пока в нем ведущее
место занимала борьба за эмансипацию католиков90.
В конце XVII в. и особенно в первой половине XVIII в.
английские колонизаторы издали серию законов (кара¬
тельный кодекс) для Ирландии под предлогом предот¬
вращения католических заговоров и борьбы против вра¬
гов англиканской церкви. В результате этих законов
коренные ирландцы, большинство которых было католи¬
ками, лишались всяких гражданских и политических
272

прав. По словам Маркса, «...карательный кодекс был
выработан англо-ирландским парламентом с санкции
английского парламента... Цель кодекса — перемещение
«собственности» из рук католиков в руки протестантов...
Проповедовать католическую религию было уголовным
преступлением, наказуемым каторгой, обращение проте¬
станта в католичество — актом государственной измены...
Попытка насильственно обратить массу ирландской на¬
ции в англиканскую религию. Католики лишены права
участвовать в избрании членов парламента»91. Маркс
подчеркивает, что, несмотря на все гонения и преследо¬
вания, больше половины потомков англичан в Ирландии
остались католиками. Католическому духовенству уда¬
лось усилить свою власть над ирландским народом 92.
Католическая церковь предала анафеме фениев, ставив¬
ших целью организацию вооруженного восстания против
Англии для достижения национальной независимости
Ирландии и установления в ней республиканского строя.
Католическое духовенство отказалось от борьбы с фени-
анством лишь тогда, когда стало опасаться, что это мо¬
жет привести к потере своего влияния на народные массы
Ирландии 9а.
Католическая церковь, возглавляемая папой римским,
не теряла надежды на укрепление своего положения в
Англии. Об этом свидетельствует то, что в 1850 г. Пий IX
назначил священника Н. Уайзмена вестминстерским ар¬
хиепископом с титулом кардинала. Одновременно папа
разделил Англию на тринадцать католических епис-
копств. По мнению Маркса и Энгельса, этот шаг Пия IX
был крайне неожиданным для англиканской церкви.
Вместе с тем он послужил новым доказательством той
иллюзии, которой предается вся реакция на континенте,
что после подавления революции 1848—1849 гг. в ряде
европейских стран будет восстановлен феодально-абсо¬
лютистский общественный порядок со всеми его религи¬
озными атрибутами. В Англии единственной опорой
католицизма были две крайние группы общества: ари¬
стократия и люмпен-пролетариат. Аристократы склоня¬
лись к пьюзиизму — течению внутри англиканской церк¬
ви, существовавшему в 30—60-х годах XIX в. Это течение
названо по имени богослова Пьюзи, призывавшего к
восстановлению в английской церкви некоторых догматов
и обрядов католицизма. Модой становился переход ари¬
18. Зак. 638

стократов в лоно католической церкви. Это вызвало
надежды католического духовенства на скорое обраще¬
ние всего населения Англии в католицизм. Однако пап¬
ская булла, изданная 30 сентября 1850 г. и рассматривав¬
шая Англию как римскую провинцию, возымела обратное
действие. Пьюзииты столкнулись с серьезными послед¬
ствиями своей игры в средневековье. Они отступили и
выпустили заявление, в котором объявили непримиримую
войну папской власти 94.
В 1829 г. произошла эмансипация католиков, под ко¬
торой имеется в виду отмена английским парламентом
ограничений их политических прав. Католики, являвшие¬
ся в своем большинстве ирландцами, получили право
избираться в парламент и занимать некоторые государ¬
ственные должности. Таким путем правящие круги Анг¬
лии надеялись привлечь на свою сторону ирландских
землевладельцев и предпринимателей. Одним из наиболее
видных представителей этих кругов был лорд Пальмер¬
стон. Маркс выясняет его отношение к эмансипации като¬
ликов. Выступая в марте 1813 г. в палате общин, этот
государственный деятель говорил о своем желании счи¬
таться с требованиями католиков, но одновременно за¬
явил, что никогда не согласится признавать наличие в
этих требованиях правовой основы. Пальмерстон утвер¬
ждал, что законодательная власть страны имеет право
лишить любой класс общества тех или иных политиче¬
ских прав, если это считается необходимым для ее бла¬
госостояния. По мнению Маркса, Пальмерстон в данном
случае сделал самое циничное из когда-либо сделанных
признаний: масса народа вообще не имеет никаких прав,
она может пользоваться определенными свободами лишь
в той мере, в какой законодательная власть, или, иначе
говоря, правящий класс, посчитает необходимым предо¬
ставить их народу. Придерживаясь этой точки зрения,
Пальмерстон объявил, что эмансипация католиков долж¬
на быть «делом милости и благорасположения». Он,
следовательно, только из соображений целесообразности
высказался против ограничения католиков в правах 95.
«Но что же скрывалось за этой целесообразностью?
Пальмерстон является одним из крупных землевладель¬
цев Ирландии и поэтому хочет поддержать иллюзию,
будто против ирландских зол нет других средств, кроме
эмансипации католиков, будто эта эмансипация исцелит
274

Ирландию, от бедствий, причиненных ей не проживаю¬
щими в самой стране лендлордами, и заменит законода¬
тельство о бедных» 96.
В англиканской церкви, пишет Маркс, наряду с прин¬
ципом семейных связей преобладал принцип чистогана.
Одна часть церковных должностей доставалась младшим
сыновьям аристократов, а другая попадала в руки тем,
кто больше заплатит. Регулярный характер носила тор¬
говля «душами» английских граждан, поскольку они
принадлежали к государственной церкви. В этой отрасли
торговли имелись продавцы, покупатели и даже макле¬
ры 97. Маркс пишет о лицемерной алчности англиканской
церкви 98. Утверждает, что эта церковь со своими богат¬
ствами, добытыми грабежом и попрошайничеством, ме¬
шает развитию производительных сил ".
Маркс и Энгельс отмечают, что новые крупные зем¬
левладельцы, созданные Реформацией, испытывали
страх перед восстановлением католицизма, при котором
им пришлось бы вернуть все награбленные бывшие цер¬
ковные земли. В случае реставрации католицизма семь
десятых всей земельной площади Англии переменило бы
своих владельцев. Буржуазия, занимающаяся промыш¬
ленностью и торговлей, тоже относилась с опасением к
католицизму, так как он совершенно не подходил для ее
деятельности 10°.
Маркс обращает внимание на бесчисленные попытки
реорганизовать внутри англиканскую государственную
церковь, как «высокую», так и «низкую». Первая из них
считала необходимым сохранить пышные обряды, под¬
черкивала преемственную связь с католицизмом. Вторая
выдвигала на передний план проповедь буржуазно-хри¬
стианской морали. Предпринимались также попытки ула¬
дить споры с диссидентами, т. е. с представителями рели¬
гиозных течений и сект, не признающих те или иные
догматы официальной церкви. Вместе с тем не прекра¬
щались меры религиозного принуждения против инако-
верующих. Все это отражало стремление церковников
не допустить разрыв верующих с религией. Весьма пока¬
зательно в этом отношении заявление благочестивого
графа Шефтсбери, что в Англии пять Миллионов человек
совершенно отпали не только от церкви, но и от христи¬
анства 101. Государственная церковь предоставила графу
Шефтсбери «и ему подобным диссидентствующим, сек-
275-

тантствующим и кликушествующим святошам таскать
для нее каштаны из огня» 102.
Энгельс утверждает, что Елизавета, Яков I, Оливер
Кромвель и Вильгельм Голландский полностью порабо¬
тили ирландский народ, ограбили его и поставили вне
закона. Это порабощение осуществлялось под религиоз¬
ными лозунгами103. При Кромвеле английские проте¬
станты истребили по меньшей мере 30 ООО ирландцев.
Стремясь замаскировать свои зверства, они сочинили
легенду, будто это было сделано с целью отомстить за
убийство 30 ООО протестантов ирландскими католика¬
ми 104.
Касаясь выборов в Ирландии в начале 1870 г.,
Энгельс обращает внимание на то, что попы подкупали
избирателей, «наводнив страну — не святым, а винным
духом». За один только месяц они израсходовали на
водку 3 500 фунтов стерлингов. Попы избивали камнями
людей, расклеивавших воззвания Ч. Д. Кикема, участ¬
ника национально-освободительного движения 105. Эн¬
гельс отмечает, что как англиканская церковь, так и сек¬
ты стремились удержать под своим влиянием детей своих
единоверцев. Этим объясняется то, что они уделяли неко¬
торое внимание устройству школ. Важнейшим предметом
преподавания была религия, причем самая бесплодная
ее часть — опровержение учений инаковерующих. Память
детей забивалась непонятными догматами и теологиче¬
скими тонкостями. С ранних лет насаждались сектант¬
ская нетерпимость и фанатичное ханжество. Умственное
и нравственное развитие детей оставалось в пренебреже¬
нии. Подростки, которых в течение 4—5 лет пичкали
различными религиозными догматами, получали очень
мало светских знаний. Моральное воспитание, связанное
во всех школах Англии с религиозным воспитанием, да¬
вало результаты не лучше, чем это последнее 106. «Прос¬
тейшие принципы, регулирующие для человека отноше¬
ния человека к человеку, уже невероятно запутанные
существующими социальными условиями, войной всех
против всех, не могут не оставаться совершенно неясны¬
ми и чуждыми необразованному рабочему, когда они ему
преподносятся вперемешку с религиозными, непонятными
догматами, в религиозной форме произвольного и ни на
чем не основанного предписания» 107.
У сельскохозяйственных рабочих религиозные чувства
276

проявлялись сильнее, чем у промышленных. Все же и
они находились в натянутых отношениях с английской
церковью. Энгельс приводит цитаты из статьи корреспон¬
дента одной из английских газет. В этой статье говорится
о бедственном положении сельского населения Англии,
о его ненависти к англиканской церкви, о его внешней по¬
корности и внутреннем озлоблении против церковных
сановников 108.
В Англии, утверждает Энгельс, партии идентичны с
социальными слоями и классами, тори тождественны с
дворянством, а также ханжеской, ортодоксальной фрак¬
цией англиканской церкви. Виги же состоят из фабрикан¬
тов, купцов, представителей религиозных сект и течений,
отступающих в той или иной мере от догматов англикан¬
ской церкви 109. Англия по своей конституции по сущест¬
ву христианское государство. В ней государство и цер¬
ковь совершенно слиты и неразрывны. Однако их един¬
ство было осуществлено только в одном из христианских
вероучений. Исключенные же секты объявлялись ерети¬
ческими и подвергались религиозному и политическому
преследованию. С давних времен всех сектантов смеши¬
вали в одну категорию, их отстраняли от всякого участия
в государственной деятельности, препятствовали им ис¬
полнять религиозные обряды, преследовали с помощью
уголовных законов. Чем активнее диссентеры высказы¬
вались против единства церкви и государства, тем на¬
стойчивее господствующая партия возводила его в один
из важных устоев государства. Поскольку преследование
диссентеров было перенесено на светскую почву, то оно
сделалось более невыносимым. Перестало быть богохуль¬
ством непризнание тридцати девяти статей, т. е. символа
веры англиканской церкви, принятого парламентом в
1571 г. Вместо этого отрицательное отношение к упомя¬
нутым статьям рассматривалось как государственное
преступление по.
Одйако исторический прогресс нельзя было затормо¬
зить. В 1828. г. палата общин была вынуждена отменить
наиболее суровые законы против диссентеров. По проше¬
ствии года произошла эмансипация католиков, несмотря
на упорное сопротивление тори. Тем не менее англикан¬
ская церковь по-прежнему оставалась идеологической
опорой эксплуататорских классов. Энгельс подчеркивает,
что в Англии не было для народа ничего более ненавист¬
277

ного и презренного, чем священник англиканской церк¬
ви 1П. «Понятно, что чем более ничтожной и незначитель¬
ной становится репутация англиканской церкви, тем
крепче держится за нее консервативная и вообще строго
конституционная партия... понятно также, что чем более
ничтожной становится репутация церкви, тем тяжелее и
ощутимее становится ее гнет. Особенно ирландская цер¬
ковь оказывается самой ненавистной, так как она самая
ничтожная по своему значению; она не имеет иной цели,
как только ожесточать народ, напоминать ему, что он —
народ порабощенный, которому завоеватель навязывает
свою религию и свои учреждения» 112.
Английская республика, утверждает Энгельс, хотела
в Ирландии отнять землю у народа. Вся протестантская
реформация, если игнорировать мелочные споры по по¬
воду догматов, являлась планом конфискации земли.
Сначала землю отобрали у церкви. Затем в странах, где
протестанты находились у власти, католики были объяв¬
лены мятежниками и их земли конфискованы. Вся аграр¬
ная история Ирландии сводится к конфискациям ирланд¬
ских земель с целью передачи их в руки английских ко¬
лонистов. Последние в ближайших поколениях станови¬
лись ирландцами. Затем следовали новая конфискация
и новая колонизация пз.
По мнению Энгельса, в результате падения репутации
англиканской церкви Англия находилась в стадии пере¬
хода от определенного христианского государства к не¬
определенному, основой которого являлось не определен¬
ное вероисповедание, а нечто среднее из всех существую-,
щих вероисповеданий. Это не мешало государственной
власти принимать меры защиты против неверия. Так,
закон, ведущий свое происхождение еще от времен Ели¬
заветы, предписывал наказывать денежным штрафом
или тюрьмой каждого, кто в воскресенье без уважитель¬
ных причин не посещает церковь. Не менее сурово нака¬
зывалось богохульство, под которым имелись в виду
неверие в бога, в потустороннее воздаяние и возмездие,
стремление вызвать презрение к Библии и христианской
религии. С течением времени закон о богохульстве, а так¬
же предписание посещать церковь устарели, отживали
свой век. Этому в значительной мере способствовали
английские социалисты. Сама христианская Партия по¬
нимала, что строгое применение религиозных законов и
278

предписаний повлекло бы за собой их скорую отмену 114.
Поэтому она предпочитала молчать, «чтобы над головой
неверующих по крайней мере оставался висеть дамоклов
меч христианского законодательства и продолжал, быть
может, действовать как угроза и предостережение» 115.
Великая французская революция была первым вос¬
станием буржуазии, совершенно сбросившим с себя рели¬
гиозные одежды. В нем борьба происходила на открыто
политической почве. Как утверждает Энгельс, методы
французской революции пришлись очень не по вкусу бри¬
танскому буржуа, толкали его на борьбу с ней. Недоволь¬
ство английской буржуазии вызывало и то, что материа¬
лизм все в большей мере становился символом веры
французской революции. Поэтому не случайно она все
более настойчиво и крепко держалась своей религии П6.
«Чем больше материализм распространялся из Франции
на соседние страны и получал подкрепление от родствен¬
ных теоретических течений, особенно от немецкой филосо¬
фии; чем больше материализм и вообще свободомыслие
в . действительности становились на континенте необ¬
ходимым признаком образованного человека, тем упор¬
нее держался английский средний класс за свои разно¬
образные религиозные вероучения. Как бы сильно они
ни отличались друг от друга, но все они были ярко выра¬
женными религиозными, христианскими вероучения¬
ми»117. По мнению Энгельса, во времена чартистского
движения английский средний класс научился понимать,
на что способен народ. Ему теперь больше чем когда-либо
было важно держать народ в узде с помощью мораль¬
ных средств. Первым и важнейшим из них, воздейству¬
ющим на массы, оставалась религия. Отсюда вытекало
поповское засилие в школьных советах, а также исполь¬
зование буржуазией всевозможных способов благочести¬
вой демагогии 118.
Энгельс утверждает, что в период реакции, наступив¬
шей после революции 1848—1849 гг. в ряде западноевро¬
пейских стран, английский буржуа усилил свои старания
к воспитанию масс в религиозном духе. Если еще раньше
он считал необходимым держать народ в религиозной
узде, то после бурных революционных событий стал силь¬
нее чувствовать эту необходимость. Английский буржуа
продолжал тратить колоссальные суммы денег на про¬
поведование низшим сословиям евангельских идей и
279

принципов. Не ограничиваясь собственным церковным
аппаратом, он обратился к североамериканцам и импор¬
тировал из Америки ревивализм — течение в протестант¬
ской церкви, приверженцы которого стремились укрепить
влияние христианской религии. Английские буржуазные
круги согласились даже на то, чтобы получать помощь от
«Армии спасения» — реакционной религиозно-филантро¬
пической организации. Эта организация «возрождает
формы пропаганды, применявшиеся ранним христианст¬
вом, обращается к бедным, как к избранникам божьим,
ведет борьбу с капитализмом на свой религиозный лад и
таким образом развивает некоторые элементы раннехри¬
стианской классовой борьбы, которые в один прекрас¬
ный день могут доставить немало тревог богатым людям,
тратящим теперь на это дело наличные деньги» 119.
Как утверждает Энгельс, во Франции к началу рево¬
люции конца XVIII в. духовенство, как и дворянство,
являлось привилегированным и праздным сословием 12°.
Результатом этой революции стало уничтожение приви¬
легированной, или государственной, церкви. Протестант¬
ское духовенство получает жалованье от правительства
и поставлено в одинаковое положение с католическими
священниками121. В Германии накануне революции
1848 г. попы наряду с дворянством, чиновничеством и
военщиной представляли собой одну из сил абсолютной
монархии. Все эти четыре сословия держали в своих ру¬
ках бразды правления 122. В Швейцарии в первой поло¬
вине XIX в. школьное обучение пришло в полный упадок
из-за того, что оно находилось под руководством мона¬
хов. В руках духовенства воспитание школьников в
религиозном духе было главным средством влияния на
народ123. В 1847 г. Швейцария впервые выступила в ка¬
честве феодальной республики, в ней установилось вер¬
ховенство центральной власти. Это привело к изгнанию
из страны иезуитов и их сообщников, к повсеместному
введению светского воспитания вместо религиозного, к
переходу в руки государства большинства церковных
имуществ. Все эти мероприятия были на пользу буржуа¬
зии 124. В Австрии в первой половине XIX в. отбиралась
с тщательной предосторожностью духовная пища, пред¬
назначенная для народа. Воспитание находилось в руках
католического духовенства, верхушка которого наравне
с крупными землевладельцами была заинтересована в
280

сохранении существующей системы 125. Энгельс подчер¬
кивает инквизиционный деспотизм испанского духовен¬
ства в начале XIX в.126
* * *
Маркс и Энгельс неизменно разоблачали лицемерие
церковников, показывали, что практическая деятельность
идеологов христианства находится в явном противоречии
с их религиозным учением. Так, Маркс обращается к ним
с вопросом: «Разве каждая минута вашей практической
жизни не уличает во лжи вашу теорию? Разве вы считае¬
те неправильным обращаться к суду, когда ваши права
нарушены? Но ведь апостол говорит, что это неправиль¬
но. Подставляете ли вы правую щеку, когда вас ударили
в левую, или же, наоборот, возбуждаете судебное дело
об оскорблении действием? Но ведь евангелие запреща¬
ет это. Разве вы не требуете разумного права в этом мире,
разве вы не ропщете против малейшего повышения ка¬
кого-либо налога, разве вы не выходите из себя по поводу
малейшего нарушения личной свободы? Но вам ведь
сказано было, что страдания в этой жизни ничто в срав¬
нении с будущим блаженством, что покорность долготер¬
пения и блаженство надежды — главные добродетели» 127.
Конкретизируя высказанные мысли, Маркс обращает
внимание на то, что в большей части возбуждаемых
церковниками судебных процессов дело идет о собствен¬
ности. Между тем в «священных текстах» сказано, что
сокровища духовных лиц не от мира сего. Если же идео¬
логи христианства признают, что следует воздавать ке¬
сарево кесарю, а божие богу, тогда они должны считать
властелином мира не только золотого тельца, но и сво¬
бодный разум 128.
О лицемерии церковников свидетельствует также
их отношение к религиозной присяге. Она никогда не
мешала- ни им, ни набожным носителям светской власти
нарушать клятву, если усматривали в этом выгоду для
себя. Так, в статье «Революционная Испания» Маркс, от¬
метив, что Фердинанд VII под давлением народа был
вынужден принести присягу на верность конституции,
пишет: «Он не задумываясь давал ложную клятву, ибо
всегда имел под рукой исповедника, готового дать ему
полное отпущение всех возможных грехов» 129. В статье
281

«Дебаты о свободе печати и об опубликовании протоко¬
лов сословного собрания» Маркс отмечает, что «лице¬
мерие прикрывается богом, не веря ни в его действитель¬
ность, ни во всемогущество добра» 130. В «Капитале»
Маркс обращает внимание на то, что в различных сель¬
ских местностях Англии имели место случаи, когда
какого-нибудь рабочего приговаривали к тюремному за¬
ключению по следующему обвинению: работая перед
своим домом в огородике, он оскорбляет святость воскре¬
сенья. Однако тот же рабочий наказывался за наруше¬
ние договора, если отказывался пойти в воскресенье, хотя
бы и по религиозным мотивам, на какую-нибудь фабри¬
ку. Ортодоксальный парламент игнорировал оскорбление
святости воскресенья, если таковое совершалось в про¬
цессе возрастания стоимости капитала. Аристократиче¬
ские ханжи из Эксетер-холла (место собраний различных
религиозных обществ) поощряли воскресный труд лон¬
донских поденщиков, занятых в торговле рыбой и пти¬
цей 131. «Эти «святые», столь ревностные... [«в заботах о
своем физическом благополучии»], подтверждают свою
набожность тем смирением, с которым они переносят
чрезмерный труд, лишения и голод третьих лиц» 132.
В письме Карлу Каутскому от 26 июля 1886 г. Энгельс
пишет о «протестантском лицемерии» 133. Протестантское
буржуазное лицемерие отмечает Энгельс также в пись¬
ме Полю Лафаргу от 2 июня 1894 г.134
Много примеров ярко выраженного лицемерия и хан¬
жеского благочестия духовенства и эксплуататорских
классов Маркс и Энгельс приводят при изложении тех
или иных событий, связанных с историей Англии. В ста¬
тье «Будущие результаты британского владычества в
Индии» Маркс отмечает, что глубокое лицемерие и вар¬
варство, присущие буржуазной цивилизации, предстают
в обнаженном виде в колониях, так как там она высту¬
пает без всяких покровов. Английская буржуазия мало
считалась с религиозными соображениями, когда речь
шла о добывании денег и вообще о достижении ее граби¬
тельских целей 135. Разоблачая лицемерную набожность
английской буржуазии, Маркс пишет: «Разве в то время,
когда она сражалась против французской революции
под предлогом защиты «нашей священной религии», она
не запретила распространение христианства в Индии, и
разве она в целях извлечения доходов от паломничества
282

пилигримов в храмы Ориссы и Бенгалии не превратила
в промысел убийство и проституцию в храме Джаггер¬
наута? Вот каковы эти защитники «собственности, по¬
рядка, семьи и религии!»136
Стремясь сильнее подчеркнуть лицемерие и фальши¬
вую святость английских фабрикантов, Маркс в «Капи¬
тале» приводит стихотворение поэта XVII в. Драйдена:
Лиса, придворной святости полна,
Божбы страшась, как дьявол лжет она,
И с виду в постного святошу обратившись,
Греха не совершит, сперва не помолившись! 137
Маркс отмечает, что служители англиканской церкви
готовы скорее поступиться религиозными принципами,
чем своими доходами. По его словам, «высокая англи¬
канская церковь скорее простит нападки на 38 из 39 ста¬
тей ее символа веры, чем на 1/39 ее денежного дохода.
В наши дни сам атеизм представляет собой culpa levis
[небольшой грех] по сравнению с критикой традиционных
отношений собственности» 138. На лицемерие и ханжеское
благочестие английских церковников и богатеев обра¬
тил внимание и Энгельс: «Англичане — самый религиоз¬
ный народ в мире и в то же время самый иррелигиозный;
они больше беспокоятся о потустороннем мире, чем ка¬
кая-либо другая нация, и, однако, живут при этом так,
как будто для них нет ничего другого, кроме земного су¬
ществования; их надежда на небо нисколько не мешает
им верить так же крепко в «ад незарабатывания денег»139.
В статье «Антицерковное движение» Маркс пишет о
тесном союзе между крупной буржуазией и англикан¬
ской церковью. Яркими примерами переплетения их ин¬
тересов могут служить два билля, изданные парламен¬
том. Первый из них, так называемый пивцой билль, зна¬
чительно ограничил часы работы увеселительных заве¬
дений по воскресеньям. Согласно второму биллю запре¬
щалась воскресная торговля. Как утверждает Маркс, в
обоих случаях церковь и крупные капиталисты действо¬
вали сообща. Религиозные карательные законы своим
острием направлены против низших классов и предна¬
значены для успокоения совести высших классов. Пивной
билль так же мало затронул аристократические клубы,
как билль о запрещении воскресной торговли — занятия
привилегированных классов в этот день. «В XIX веке
283

английская аристократия говорит: для нас ханжеские
фразы, для народа христианские дела. Классические
святые христианства бичевали свое тело во имя духов¬
ного спасения массы; современные просвещенные свя¬
тые бичуют тело массы во имя собственного духовного
спасения» 140. Маркс подчеркивает, что союз развратной
и разлагающейся аристократии с церковью имел в своей
основе грязные расчеты на прибыль пивных магнатов и
крупных торговцев 141. В статье «Владельцы пивных и
соблюдение воскресного дня» Маркс вскрывает социаль¬
ную сущность пивного закона Уилсона-Паттена, принято¬
го по настоянию церковников. В народных массах вызвала
недоумение попытка церкви регулировать гражданскую
жизнь. Массы считали, что надо положить этому конец.
Церковники, не понимая своего положения, организовали
публичный митинг, на котором требовали внести в пар¬
ламент петицию о закрытии трактиров по воскресеньям
не только в часы, установленные законом Уилсона-Пат¬
тена, но и в течение всего дня 142. «Огромная рабочая
аудитория после бурного обсуждения приняла значи¬
тельным большинством голосов следующую поправку,
предложенную фабричным рабочим по имени Хаттон:
«Войти в парламент с петицией о закрытии по воскре¬
сеньям всех церквей и часовен» 143.
Осуждение Маркса вызвало объявление церковника¬
ми одного из мартовских дней 1855 г. днем покаяния и
молитвы, чтобы вымолить у господа бога отпущение гре¬
хов, ниспослания благословения, покровительства анг¬
лийскому оружию. Правители Тира и Карфагена, желая
умилостивить богов, скупали детей бедняков и бросали
их в раскаленные объятия Молоха. Официальная же
Англия требовала от народа наложить на себя пост и
принести покаяние за тот позор, который правительство
навлекло на него своим плохим управлением, за те тыся¬
чи человеческих жизней, которые оно у него похитило.
Архиепископ Кентерберийский опубликовал формуляр, в
котором излагались предписания, как обращаться к все¬
могущему богу. Это творение архиепископа вызвало
возмущение рабочего класса. Для рабочих день поста
означал потерю заработной платы 144.
В эпоху Маркса и Энгельса, как и в более ранние
времена, имели место случаи, когда отдельные предста¬
вители духовенства стремились принести пользу людям,
284

объявляли себя «защитниками» трудящегося люда.
В статье «Парламентские дебаты» Маркс рассказывает
о выступлениях отдельных священников на митингах в
пользу установления десятичасового рабочего дня в
Англии. Пастор Стефенс в своей речи говорил об изну¬
рительном труде рабочих, о бесстыдном нарушении пред¬
принимателями фабричных законов. Он заявил, что ско¬
рее согласился бы быть рабом в Южной Каролине, чем
фабричным рабочим в Англии. Пастор Верити утверждал,
что народ Ланкашира подвергается сильному угнетению
со стороны владельцев фабрик. Обращаясь к ним, он
говорил: «Что на уме у богача? Он помышляет о том, как
ему лучше похитить у рабочих обманным путем еще час
или два. Таковы цели представителей так называемой
манчестерской школы. Вот что делает их столь наглыми
лицемерами и ловкими мошенниками. В качестве служи¬
теля англиканской церкви я протестую против подобного
поведения» 145.
Выступления англиканских пасторов в пользу сокра¬
щения рабочего дня Маркс считал проявлением борьбы
английской земельной аристократии против промышлен¬
ной буржуазии. Благочестивые священники понимали,
что англиканская церковь есть по существу аристократи¬
ческое учреждение, которое сохранится или погибнет
вместе с землевладельческой олигархией. Хозяева фаб¬
рик в хлопчатобумажной промышленности по своему
вероисповеданию принадлежали преимущественно к дис¬
сидентским кругам. Выступая в пользу сокращения рабо¬
чего дня, пасторы выражали стремление земельной ари¬
стократии ослабить позиции буржуазии146. По словам
Маркса, «аристократы снова пытаются овладеть движе¬
нием за сокращение рабочего времени; но так как они
не осмеливаются открыто выступить сами, они пытаются
подорвать позиции хлопчатобумажных лордов, направляя
против них народные массы при посредстве служителей
государственной церкви» 147. Представители господству¬
ющих классов высказывали иногда свободолюбивые
мысли, но при этом все делали для того, чтобы они не
стали достоянием широких масс населения. По выраже¬
нию Маркса, «...в XVIII веке французская аристократия
говорила: для нас Вольтер, для народа обедня и деся¬
тина» 148.
285

* * *
В статье «Объявление войны.— К истории возникно¬
вения восточного вопроса» Маркс выясняет сущность и
характерные особенности протектората турецкого прави¬
тельства над христианскими подданными Порты. Маркс
напоминает читателю, что этот протекторат облекался в
определенную религиозную оболочку: «Коран и основан¬
ное на нем мусульманское законодательство сводят
географию и этнографию различных народов к простой
и удобной формуле деления их на две страны и две на¬
ции: правоверных и неверных. Неверный — это «харби»,
враг. Ислам ставит неверных вне закона и создает состо¬
яние непрерывной вражды между мусульманами и не¬
верными. В этом смысле пиратские корабли берберских
государств были священным флотом ислама» 149. Как
утверждает Маркс, в Оттоманской империи христиане
подчинялись турецкому правительству в соответствии с
мусульманским законом. Константинопольский патриарх
являлся политическим представителем и верховным
судьей христиан. Под его руководством архиепископы и
епископы ведали распределением податей, налагаемых
на православных. Они же обладали правом суда в пре¬
делах их епархий, взимали различные пошлины по судеб¬
ным процессам 15°. «Каждая ступень в духовной иерар¬
хии имеет свою цену в деньгах. Чтобы получить инвести¬
туру, патриарх платит Дивану тяжелую дань, но, в свою
очередь, он продает архиепископства и епископства сво¬
ему духовенству, которое вознаграждает себя продажей
второстепенных мест и данью, взимаемой с попов. По¬
следние пускают в розницу власть, купленную у началь¬
ства, и торгуют всеми актами CBoerQ служения: креще¬
ниями, бракосочетаниями, разводами и завещаниями» 151.
Маркс отмечает наличие ожесточенной конкуренции
между различными христианскими общинами, проживав¬
шими в Иерусалиме под турецким протекторатом.
Во владении святыми местами участвовали католики,
православные, армяне, копты, абиссинцы и сирийцы.
Каждая из этих групп в свою очередь делилась на более
мелкие. Нет святыни, часовни, камня от церкви гроба
господня, которые не служили бы предметом спора между
различными христианскими общинами 152. «Легко себе
представить, как все эти враждующие элементы осужда¬
286

ют гроб господень, как монахи ведут войну, внешним
поводом для которой является обладание вифлеемской
звездой, каким-нибудь покрывалом, ключом от святили¬
ща, алтарем, гробницей, престолом, подушкой — словом,
стремлением к какому-нибудь смехотворному преимуще¬
ству!» 153 Маркс подчеркивает, что за религиозными при¬
тязаниями многочисленных христианских сект скрыва¬
лось такое же множество политических и национальных
соперничеств 154. Маркс в данном случае имеет в виду
то, что притязания религиозных сект отражали борьбу
между различными государствами и политическими
группировками. Поэтому не случайно совместное бого¬
служение христиан в святых местах сводится к бесконеч¬
ным отчаянным потасовкам между различными группами
верующих. С другой стороны, «эти священные потасовки
лишь служат прикрытием для весьма нечестивой войны
не только государств, но и народов, и вопрос о протекто¬
рате над святыми местами, который западноевропейско¬
му человеку кажется столь смехотворным, а восточно¬
му — столь необычайно важным, является только одной
из фаз восточного вопроса, постоянно вновь возникаю¬
щего, всегда затушевываемого, но никогда не разреша¬
емого» 155.
В статье «Греческое восстание» Маркс отмечает
стремление западных держав уравнять в правах христи¬
анскую и мусульманскую религии в Турции. По его
мнению, такое стремление по существу означает предо¬
ставление политических и гражданских прав как мусуль¬
манам, так и христианам независимо от их принадлеж¬
ности к той или другой религии. Иначе говоря, это озна¬
чает отделение государства от церкви, религии от поли¬
тики. Однако турецкое государство, как все восточные
державы, характеризуется теснейшим переплетением и
чуть ли не отождествлением государства и церкви. Для
населения Турецкой империи Коран одновременно источ¬
ник веры и закона. Но с точки зрения Корана нельзя
уравнять в правах мусульманина и человека иной веры.
Такое уравнение означало бы на деле замену Корана
новым гражданским кодексом. Кроме того, наиболее
характерной чертой, отличающей православие от других
разновидностей христианства, является отождествление
гражданской и церковной жизни. В Византийской импе¬
рии переплетение государства и церкви было настолько
287

тесным, что невозможно изложить историю первого без
изложения истории второй. Такое же отождествление
наблюдалось в России, хотя здесь в отличие от Византии
церковь находилась в полном подчинении у государства,
она использовалась как орудие угнетения внутри страны
и захватов за ее пределами. В Оттоманской империи
христианский священник в приходе был одновременно
судьей, старостой, сборщиком налогов и т. д.156 «Глав¬
ный упрек, который здесь можно сделать туркам, заклю¬
чается не в том, что они ограничили привилегии христи¬
анского духовенства, а, наоборот, в том, что под их вла¬
дычеством эта всеобъемлющая деспотическая опека, этот
контроль и вмешательство церкви смогли проникнуть во
все сферы общественной жизни» 157.

Глава VIII
МАРКС И ЭНГЕЛЬС
О ПУТЯХ ПРЕОДОЛЕНИЯ
РЕЛИГИОЗНЫХ ПРЕДРАССУДКОВ
И СУЕВЕРИЙ
Основоположники марксизма показали исторически
преходящий характер религии. Ее отмирание они пред¬
ставляли как результат разрушения классового обще¬
ства, т. е. ликвидации условий, порождавших религи¬
озные верования. В письме Руге от 30 ноября 1842 г.
Маркс утверждает, что религия сама по себе лишена
содержания, ее истоки находятся на земле, а не на
небе. Религия гибнет сама собой, как только уничто¬
жается та извращенная реальность, теоретическим вы¬
ражением которой она является1. В «Капитале» он
доказывает, что религиозное отражение действительно¬
го мира исчезает лишь тогда, когда отношения повсе¬
дневной жизни людей будут выражаться в прозрачных
и разумных связях между собой и с природой. Мате¬
риальный процесс производства сбросит с себя мисти¬
ческое туманное покрывало лишь тогда, когда он
будет находиться под сознательным планомерным конт¬
ролем людей. Но для этого требуется ряд материаль¬
ных условий существования, которые представляют со¬
бой продукт длительного процесса развития 2. Маркс
убежден в том, что лишь рабочий класс обладает воз¬
можностью освободить людей от господства духовенст¬
ва, поставить науку на службу народу, превратить уче¬
ных из защитников классовых предрассудков, из союз¬
ников.капитала в свободных тружеников мысли3.
В «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс отмеча¬
ют, что религия может быть преодолена не духовной
критикой, не растворением ее в «самосознании», а
лишь практическим ниспровержением реальных обще¬
ственных отношений, послуживших основой этого идеа¬
листического вздора4. Маркс и Энгельс подвергают
критике Макса Штирнера за попытку поживиться из¬
19. Зак. G38
289

битой критикой религии как самостоятельной сферы5.
По их мнению, эта попытка «означала борьбу против
материальных отношений не в их действительном ви¬
де земных иллюзий, какие питают о них люди, на
практике ушедшие с головой в современный мир, а
против небесного экстракта земного образа этих отно¬
шений в качестве предикатов, эманаций бога, в каче¬
стве ангелов. Так царство небесное было снова заселе¬
но, и старому способу эксплуатации этого небесного
царства была вновь дана обильная пища. Так под дей¬
ствительную борьбу снова была подсунута борьба с
религиозной иллюзией — с богом» 6.
Основоположники марксизма считают бесплодным
неоднократное обсуждение учеными, особенно немец¬
кими, вопроса о том, как можно попасть из царства
божия в царство человеческое. Маркс и Энгельс под¬
черкивают, что «царство божие» всегда существовало
только в фантазии, а многоученые мужи жили постоян¬
но в «царстве человеческом». Всякое стремление разъ¬
яснить характер образования теоретических заоблач¬
ных царств сводилось, наоборот, к показу их возник¬
новения из действительных земных отношений. Вооб¬
ще эти немецкие ученые озабочены лишь тем, чтобы
сводить всякую существовавшую уже бессмыслицу к
какому-нибудь другому вздору. Они, следовательно,
предполагают, что эта бессмыслица имеет какой-то
особый смысл, который надо раскрыть, между тем как
все дело заключается лишь в объяснении этих теорети¬
ческих фраз из существующих действительных отно¬
шений 7. «Действительное, практическое уничтожение
этих фраз, устранение этих представлений из сознания
людей достигается... изменением условий, а не теорети¬
ческими дедукциями. Для массы людей, т. е. для про¬
летариата, этих теоретических представлений не суще¬
ствует и, следовательно, по отношению к нему их не
нужно уничтожать, а если эта масса и имела когда-ни¬
будь некоторые теоретические представления, напри¬
мер религию, то они уже давно уничтожены обстоятель¬
ствами» 8.
Маркс высказывает мысль о том, что отрицание бога
означает утверждение человека. Преодолевая религию,
в которой отражается иллюзорное бытие человека, лю¬
ди восстанавливают его реальное бытие. По словам
290

Маркса, «если я знаю, что религия есть отчужденное
человеческое самосознание, то я знаю, стало быть, что
в ней, как в религии, утверждается не мое самосозна¬
ние, а мое отчужденное самосознание. Значит, я знаю,
что мое, принадлежащее самому себе, своей сущности,
самосознание утверждается не в религии, а, напротив,
в уничтоженной, упраздненной религии» 9. Во введении
к работе «К критике гегелевской философии права»
Маркс утверждает, что человек, искавший в фанта¬
стической действительности неба некое сверхчеловече¬
ское существо, а нашедший лишь отражение себя са¬
мого, не пожелает больше находить только видимость
самого себя там, где он должен искать свою истинную
действительность 10.
Маркс требует, чтобы религию подвергли критике
больше в связи с критикой политических порядков, чем
политические порядки в связи с религией п. Выступая
против Бауэров, он высказался против того, чтобы «Рейн¬
ская газета» стала преимущественно органом теологи¬
ческой пропаганды, атеизма и т. д., вместо того чтобы
быть органом политической дискуссии и действия 12.
В работе «К еврейскому вопросу» Маркс высказывает
подобные мысли: «Религия для нас уже не причина мир¬
ской ограниченности, а лишь ее проявление. Поэтому мы
объясняем религиозные путы свободных граждан госу¬
дарства их мирскими путами. Мы не утверждаем, что
граждане государства должны покончить со своей рели¬
гиозной ограниченностью, чтобы уничтожить свои мир¬
ские путы. Мы утверждаем, что они покончат со своей
ограниченностью только тогда, когда уничтожат свои
мирские путы. Мы не превращаем мирские вопросы в
теологические. Мы превращаем теологические вопросы в
мирские. После того как историю достаточно долго
объясняли суевериями, мы суеверия объясняем исто¬
рией» 13.
Развивая высказанные мысли, Маркс утверждает,
что человек политически эмансипируется от религии
путем изгнания ее из сферы публичного права и пере¬
несения ее в сферу частного права. В результате такой
эмансипации она уже не является духом государства,
так как становится духом гражданского общества.
Другими словами, религия низвергается в сферу част¬
ных интересов и изгоняется из политической общности
291

как таковой. Однако политическая эмансипация, т. е.
перемещение религии из государства в гражданское
общество, мало уничтожает действительную религиоз¬
ность человека14. По словам Маркса, «эмансипация
государства от религии не есть эмансипация действи¬
тельного человека от религии» 15.
Энгельс убежден в том, что религия не может дол¬
го служить оплотом капиталистического строя. По его
мнению, если юридические, философские и религиоз¬
ные представления — отражение господствующих в
данном обществе экономических отношений, то эти
представления не могут удержаться продолжительное
время после коренного изменения этих отношений. Лю¬
ди должны либо поверить в сверхъестественное откро¬
вение, либо признать, что никакие религиозные догмы
не в состоянии спасти гибнущее общество 16. Как ут¬
верждает Энгельс, нужда заставляет рабочих отказать¬
ся от религии, которая делает их покорными своей
судьбе, послушными имущему классу, высасывающему
из них все соки. Социализм является самым решитель¬
ным выражением господствующего среди рабочих от¬
рицательного отношения к религии 17.
В одной из своих ранних работ Энгельс заявляет о
необходимости возвратить человеку содержание, кото¬
рого он лишился благодаря религии. По его мнению,
следует устранить все, что объявляет себя сверхъесте¬
ственным и сверхчеловеческим. Это приведет к исчез¬
новению лживости, так как претензии человеческого и
естественного быть сверхчеловеческим и сверхъестест¬
венным— корень всей неправды и лжи. Истину сле¬
дует искать не вне времени и пространства, не в ка¬
ком-то «боге», а в самом человеке. Если в религии че¬
ловек утрачивал свою человечность, то он может снова
ее обрести только путем коренного преодоления всех
религиозных представлений 18.
В подготовительных работах к «Анти-Дюрингу» Эн¬
гельс утверждает, что лишь действительное познание
сил природы устраняет веру в богов или бога из одной
области вслед за другой19. В «Диалектике природы»
он снова отмечает, что люди с каждым днем науча¬
ются все более понимать законы природы и познавать
последствия их активного вмешательства в ее естест¬
венный ход. Особенно со времени огромных успехов
292

естествознания в XIX в. люди оказались более способ¬
ными к тому, чтобы учитывать и более отдаленные есте¬
ственные последствия в области производства и тем
самым господствовать над ними. «А чем в большей
мере это станет фактом, тем в большей мере люди сно¬
ва будут не только чувствовать, но и сознавать свое
единство с природой и тем невозможней станет то бес¬
смысленное и противоестественное представление о ка¬
кой-то противоположности между духом и материей,
человеком и природой, душой и телом, которое распро¬
странилось в Европе со времени упадка классической
древности и получило наивысшее развитие в христиан¬
стве» 20. В письме Марксу от 26 октября 1847 г. Энгельс
говорит, что считает религию совершенно второстепен¬
ным вопросом, который не должен служить поводом
для ссоры между людьми, принадлежащими к одной и
той же партии 2l.
В буржуазном обществе, утверждает Энгельс, над
людьми господствуют ими же самими созданные эконо¬
мические отношения. Последствием этого является ре¬
лигиозное отражение действительности. Для того что¬
бы подчинить эти экономические отношения господст¬
ву- общества, недостаточно одного только познания
окружающей действительности. Для этого требуется
прежде всего общественное действие 22. «...Когда обще¬
ство, взяв во владение всю совокупность средств про¬
изводства и планомерно управляя ими, освободит этим
путем себя и всех своих членов от того рабства, в кото¬
ром ныне их держат ими же самими произведенные, но
противостоящие им, в качестве непреодолимой чуждой
силы, средства производства, когда, следовательно,
человек будет не только предполагать, но и распола¬
гать,— лишь тогда исчезнет последняя чуждая сила,
которая до сих пор еще отражается в религии, а вместе
с тем исчезнет и само религиозное отражение, по
той простой причине, что тогда уже нечего будет от¬
ражать»23. Энгельс не проходит мимо того факта, что
буржуазная политическая экономия в какой-то мере
объясняет причину господства чуждых сил. Он, однако,
считает, что дело от этого не меняется, так как бур¬
жуазная политическая экономия не в состоянии ни
предохранить отдельного капиталиста от убытков и
банкротства, ни избавить отдельного рабочего от без¬
2S3

работицы и нищеты. Не случайно широкое распростра*
нение получила поговорка: человек предполагает, а
бог, т. е. господство чуждых людям сил капитализма,
располагает24.
* * *
В «Требованиях Коммунистической партии в Гер¬
мании», сформулированных Марксом и Энгельсом в
марте 1848 г., говорится: «Полное отделение церкви от
государства. Духовенство всех вероисповеданий будет
получать плату исключительно от своих добровольных
общин»25. В «Критике Готской программы» Маркс
требует отстранения церкви от всякого влияния на
школу26. Касаясь мероприятий Парижской коммуны,
Маркс отмечает отделение церкви от государства,
ликвидацию бюджета на религиозные цели, объявление
церковного имущества национальной собственностью 27.
По его мнению, победа Коммуны принесла бы блага
крестьянам, она означала' бы замену священника
школьным учителем. А французский крестьянин преж¬
де всего расчетлив. Он нашел бы вполне разумным,
если бы плата священникам не выколачивалась из
него сборщиками податей, а зависела бы только от
добровольного проявления набожности прихожан28.
«Отделение церкви от государства и экспроприация
всех церквей, поскольку они были корпорациями, вла¬
девшими имуществом, и изгнание религиозного пре¬
подавания из всех общественных школ (одновременно
с введением бесплатного обучения) в уединение частной
жизни, где оно существовало бы милостыней верую¬
щих, освобождение всех учебных заведений от прави¬
тельственной опеки и порабощения,— все это должно
было сломить силу духовного угнетения, сделать науку
не только доступной для всех, но и свободной от оков
правительственного гнета и классовых предрассуд¬
ков» 29.
Маркс и Энгельс считали необходимым подчинить
атеистическую пропаганду задачам классовой борь¬
бы пролетариата, направленной на свержение капита¬
лизма и на построение социалистического общества.
Одной из заслуг Парижской коммуны Маркс отметил
то, что по устранении постоянного войска и полиции
294

она немедленно взялась за отделение церкви от госу¬
дарства и экспроприацию всех церквей. Одобрение
Маркса вызывает и то, что священники должны были
вернуться к скромной жизни частных лиц. Все учебные
заведения стали бесплатными для всех и были постав¬
лены вне влияния церкви 30. Маркс отмечает, что от¬
деление церкви от государства приведет к уничтоже¬
нию церковного гнета 31.
Отвергая измышления идеологов буржуазии отно¬
сительно «дьявольской кровожадности» коммунаров,
Маркс утверждает, что беспощадную борьбу париж¬
ских рабочих со своими врагами никак нельзя смеши¬
вать с вандализмом торжествующих победителей, каким
был тот вандализм, в котором повинны ранние хри¬
стиане, истребившие бесценные памятники искусства
древнего мира 32.
Энгельс, как и Маркс, высказал свое удовлетворе¬
ние по поводу декрета Парижской коммуны об отде¬
лении церкви от государства, об отмене всех государ¬
ственных расходов на религиозные цели, а также о
превращении всех церковных имуществ в националь¬
ную собственность. Энгельс одобрял распоряжения
Коммуны об устранении из школ всех религиозных
символов, изображений, догматов и молитв, т. е. всего
того, что имеет отношение к совести каждого отдель¬
ного лица33. В работе «К критике проекта социал-де¬
мократической программы 1891 года» Энгельс заявляет
о необходимости включить в программу пункт о пол¬
ном отделении церкви от государства. В соответствии
с этим пунктом государство должно относиться ко всем
религиозным обществам без исключения как к частным
объединениям. Они лишаются всякой помощи из госу¬
дарственных средств и всякого влияния на государ¬
ственные школы 34. К написанному Энгельс добавляет:
«Ведь нельзя же запретить им создавать собственные
школы на собственные средства и преподавать там
свой вздор»35.
Энгельс был весьма доволен тем, что в декабре
1891 г. П. Лафарг внес в палату депутатов Франции
законопроект об отделении церкви от государства.
Этот законопроект, повторивший в основном декрет Па¬
рижской коммуны от 2 апреля 1871 г., требовал кон¬
фискации церковных имуществ, использование полу-

ценных средств на нужды народного образования, за¬
прещение строительства церквей. Энгельс подчеркива¬
ет важность законопроекта Лафарга и потому, что
французское духовенство желает отделить церковь от
государства так, как это было сделано в Ирландии:
попы не только должны сохранить все свое имущество,
но и жалованье их должно быть превращено в капи¬
тал и выкуплено за крупную сумму 36,
Маркс и Энгельс показали непоследовательность и
ограниченность буржуазного материализма, оставляю¬
щего лазейки религии. Критикуя Готскую программу
германской социал-демократии, Маркс заявляет, что
каждый должен иметь возможность отправлять свои
религиозные, как и телесные, нужды без того, чтобы
полиция вмешивалась в это дело. Маркс показывает
ограниченность буржуазии в определении понятия сво¬
боды совести. Буржуазная «свобода совести» предпо¬
лагает лишь терпимость по отношению ко всем суще¬
ствующим религиозным системам. Маркс требует,
чтобы социал-демократы переступили этот «буржуаз¬
ный» уровень и стремились к полному освобождению
совести от религиозного дурмана 37. В этом требовании
Маркса ясно выступает коренное отличие пролетар¬
ского атеизма от буржуазного.
* * *
Маркс и Энгельс решительно отвергали попытки
бланкистов, анархистов и Дюринга бороться против
религии с помощью административных мер. Они дока¬
зывали, что это может только усилить религиозные чув¬
ства верующих и принести большой вред делу дейст¬
вительной и успешной борьбы с разного рода предрас¬
судками и суевериями. Так, в интервью корреспонден¬
ту американской газеты «Чикагская трибуна» Маркс
отмечает, что насильственные меры против религии
бессмысленны. По его мнению, религия будет исчезать
по мере того, как будет развиваться социализм. Ее
исчезновение произойдет в результате общественного
развития, в котором большая роль принадлежит вос¬
питанию38. В письме Фридриху Больте от 23 ноября
1871 г. Маркс подвергает критике Бакунина за его
296

стремление предписать членам Интернационала атеизм
в качестве догмы 39.
Энгельс во второй статье из серии «Эмигрантская
литература» отмечает, что бланкисты, как и бакуни¬
сты, хотят быть радикальнее всех в отношении атеиз¬
ма. С целью доказать свою радикальность в этом во¬
просе бланкисты требуют, чтобы бог, как и в 1793 г.,
был отменен декретом. Они заявляют, что в Коммуне
нет места попам, всякая религиозная проповедь, как и
всякая религиозная организация, должна быть запре¬
щена. По мнению Энгельса, во второй половине XIX в.
быть атеистом уже не мудрено. Атеизм что-то почти
само собой разумеющееся в европейских рабочих пар¬
тиях. У громадного большинства немецких социал-де¬
мократических рабочих атеизм стал уже пройденным
этапом. Они противостоят вере в бога практически,
поскольку покончили с богом, живут и мыслят в дейст¬
вительном мире и являются поэтому материалистами.
Примерно так же обстоит дело и во Франции. Отбра¬
сывая требование бланкистов о превращении людей в
атеистов по приказу свыше, Энгельс обращает внима¬
ние на то, что можно сколько угодно писать приказов
на бумаге, нисколько не обеспечивая этим их выполне¬
ния на деле. Кроме того, преследования служат наилуч¬
шим средством укрепить нежелательные убеждения 40.
«Одно несомненно: единственная услуга, которую в на¬
ше время можно еще оказать богу,— это провозгласить
атеизм принудительным символом веры и перещеголять
противоцерковные законы Бисмарка о культуркамп-
фе—запрещением религии вообще»41.
Подобные мысли Энгельс высказывает и в «Анти-
Дюринге». Он резко осуждает якобы революционную
идею немецкого философа о запрещении религии в
социалистическом обществе. По словам Энгельса,
«Дюринг не расположен ждать, пока религия умрет
своей естественной смертью. Он поступает основатель¬
нее. Он церебисмаркивает самого Бисмарка: он декре¬
тирует еще более строгие майские законы не только
против католицизма, но и против всякой религии вооб¬
ще; он натравливает своих жандармов будущего на
религию и помогает ей, таким образом, увенчать себя
ореолом мученичества и тем самым продлить свое су¬
ществование» 42. В письме Карло Кафьеро от 1 [—3]
297

июля 1871 г. Энгельс отвергает требование бакуни¬
стов, чтобы атеизм и материализм стали обязатель¬
ными принципами программы Международного Това¬
рищества Рабочих. Он подчеркивает, что в этом Товари¬
ществе и даже в его Генеральном Совете имеются лю¬
ди довольно различных взглядов. Это обстоятельство
препятствует превращению Товарищества в секту. От¬
брасывая утверждения бакунистов, что отказ маркси¬
стов бороться против религии с помощью администра¬
тивных мер означает будто бы отступление от револю¬
ционного принципа, Энгельс пишет: «Но ведь Маркс и
я... старые и убежденные атеисты и материалисты» 43.
Еще в молодые годы Энгельс писал: «Мы раз и навсег¬
да объявили войну... религии и религиозным представ¬
лениям и мало беспокоимся о том, назовут ли нас
атеистами или как-нибудь иначе» 44.
В письме Кафьеро от 28 июля 1871 г. Энгельс отме¬
чает, что Генеральный Совет Международного Това¬
рищества Рабочих не считает необходимым офици¬
ально говорить о религиозном вопросе, за исключе¬
нием тех случаев, когда попы вызывают его на это.
Энгельс подчеркивает, что дух атеизма чувствуется во
всех изданиях Товарищества. Кроме того, оно не при¬
нимает ни одного общества, в уставе которого имеется
хоть малейший намек на религиозные тенденции. Мно¬
гие такие общества выразили желание быть приняты¬
ми, но все они были отвергнуты. «Если бы наши не¬
аполитанские друзья объединились в атеистическое
общество и принимали только атеистов, во что превра¬
тилась бы их пропаганда в таком городе, где, как Вы
сами говорите, не только бог всемогущ, но и со святым
Дженнаро нужно обходиться деликатно!»45 В письме
Вильгельму Либкнехту от 15 декабря 1871 г. Энгельс
называет бакунизмом требование обязательного ате¬
изма для всех членов Интернационала 46.
В. И. Ленин, как Маркс и Энгельс, решительно бо¬
ролся со всякими «левацкими» извращениями в отно¬
шении религии, со всяческими попытками «отменить»
религию в законодательном порядке. Он требовал бо¬
роться с религиозными пережитками не администра¬
тивными мерами, а путем перевоспитания людей.
В статье «Об отношении рабочей партии к религии»
Ленин отмечает, что проповедь анархистов о войне с
298

богом во что бы то ни стало на деле помогает попам и
буржуазии 47. Ленин подчеркивает неоднократное осу¬
ждение Энгельсом людей, желавших внести в програм¬
му рабочей партии прямое признание атеизма в смысле
объявления войны религии. Энгельс полагал, что это
может только оживить интерес к религии и затруднить
действительное ее отмирание. Энгельс обвинял блан¬
кистов в неумении понять, что только классовая борьба
рабочих масс, втягивая широкие слои пролетариата в
революционную общественную практику, в состоянии
освободить народные массы от гнета религии 48. «Об¬
виняя, желавшего быть ультрареволюционным, Дю¬
ринга в желании повторить в иной форме ту же глу¬
пость Бисмарка, Энгельс требовал от рабочей партии
уменья терпеливо работать над делом организации и
просвещения пролетариата, делом, ведущим к отмира¬
нию религии, а не бросаться в авантюры политической
войны с религией» 49.
Германская социал-демократия, утверждает В. И.
Ленин, полностью восприняла эту точку зрения. Она
высказалась за допущение иезуитов в Германию, за
прекращение всяких мер полицейской борьбы с той
или иной религией. Пункт Эрфуртской программы
1891 г. об объявлении религии частным делом закре¬
пил упомянутую политическую тактику социал-демо¬
кратии. Эта тактика породила искажение марксизма
в сторону оппортунизма. Положение Эрфуртской про¬
граммы стали толковать в том смысле, что социал-де¬
мократия считает религию частным делом. В 90-х го¬
дах Энгельс решительно выступил против оппортуни¬
стического взгляда. Он заявил, что социал-демократия
считает религию частным делом по отношению к госу¬
дарству, но не по отношению к марксизму и рабочей
партии50. Ленин обращает внимание на то, что для
людей, неряшливо относящихся к марксизму, выступ¬
ления Маркса и Энгельса по вопросу о религии есть
комок противоречий и шатаний. Эти люди разглаголь¬
ствуют о том, что Маркс и Энгельс якобы преподносят
какую-то кашу из последовательного атеизма и побла¬
жек религии, какое-то колебание между революцион¬
ной войной с богом и трусливым желанием подделать¬
ся к верующим рабочим. Отвергая такого рода утвер¬
ждения «анархических фразеров», Ленин доказывает,
299

что тактика марксизма по отношению к религии глу¬
боко последовательна и продумана Марксом и Энгель¬
сом. То, что' невежды считают шатаниями, есть неиз¬
бежный вывод из диалектического материализма5,1.
«Глубоко ошибочно было бы думать, что кажущаяся
«умеренность» марксизма по отношению к религии объ¬
ясняется так называемыми «тактическими» соображе¬
ниями в смысле желания «не отпугнуть» и т. п. Напро¬
тив, политическая линия марксизма в этом вопросе
неразрывно связана с его философскими основами»52.
* * *
Основоположники марксизма призывали руководи¬
телей пролетарских партий воспитывать рабочих в духе
материалистического мировоззрения, распространять
среди них произведения прогрессивных ученых и писа¬
телей, пропагандировать успехи естествознания и об¬
щественных наук. Так, Энгельс считает необходимым
«позаботиться о массовом распространении среди ра¬
бочих превосходной французской материалистической
литературы прошлого века, той литературы, которая
до сих пор как по форме, так и по содержанию явля¬
ется высшим достижением французского духа и кото¬
рая, учитывая тогдашний уровень науки, по содержа¬
нию еще и сейчас стоит бесконечно высоко, а по форме
все еще остается недосягаемым образцом»53. Энгельс
полагал, что для преодоления религии требуется также
научное объяснение причин ее возникновения и разви¬
тия. Так, в «Заметках о Германии» он пишет: «С та¬
кой религией как христианство нельзя покончить толь¬
ко с помощью насмешек и нападок. Она должна быть
также преодолена научно, то есть объяснена историче¬
ски, а с этой задачей не в состоянии справиться даже
естествознание» 54.
Энгельс уже в «Письмах из Лондона», написанных
в мае—июне 1843 г., с большой теплотой рассказы¬
вает об успехах социалистов в деле просвещения тру¬
дящихся масс.' Он подчеркивает, что в «холлах» (домах
собраний) простые рабочие выступают с речами на
политические и антирелигиозные темы. В их распоря¬
жении имеются дешевые издания переводов произве¬
дений французской философии XVIII в., главным обра¬
300

зом «Общественный договор» Руссо, «Система природы»
Гольбаха и разные сочинения Вольтера. К этому надо
еще прибавить воскресные чтения, во время которых
холлы обычно переполнены55. Энгельс далее пишет:
«...Я слушал там речи, которые оказывают непосредст¬
венное воздействие, в которых затрагиваются вопро¬
сы, задевающие за живое, отпускаются также и остро¬
ты по адресу духовных лиц. Нередко случается, что
христианство подвергается прямому нападению и хри¬
стиан называют «нашими врагами»56. В книге «Поло¬
жение рабочего класса в Англии» Энгельс обращает
внимание на то, что самые условия жизни рабочего
класса дают ему практическое образование, которое не
только заменяет весь школьный хлам, но и обезвре¬
живает связанные с ним религиозные представления.
Нужда учит мыслить и действовать. Пусть для рабо¬
чего остаются совершенно неясными, несмотря на все
старания духовенства, вопросы потустороннего мира.
Зато ему яснее представляются вопросы земные, соци¬
альные и политические 57.
Важную роль антирелигиозной пропаганды отметил
Ленин в статье «О значении воинствующего материа¬
лизма», в которой он высказал взгляд на задачи жур¬
нала «Под знаменем марксизма». По мнению Ленина,
журнал, который хочет быть органом воинствующего
материализма, должен вести неутомимую атеистиче¬
скую пропаганду и неуклонно разоблачать, всех совре¬
менных «дипломированных лакеев поповщины». Чтобы
антирелигиозная пропаганда была действенной и ус¬
пешной, надо отвечать верующим на самые разнооб¬
разные, волнующие их вопросы, надо знакомить их с
законами развития природы и общества. Особенно важ¬
ным в антирелигиозной пропаганде Ленин считал по¬
казать на основе конкретных фактов связь классовых
интересов современной буржуазии с религиозными уч¬
реждениями и религиозной пропагандой 58.
* * *
Маркс критиковал Лассаля за то, что он придал
своей агитации религиозный, сектантский характер. По
мнению Маркса, всякая секта религиозна. Лассаль,
как учредитель секты, отрицал всякую естественную
301

связь с рабочим движением как в Германии, так и за
границей. Он повторил ошибку Прудона, заключав¬
шуюся в том, что не искал реальной основы для своей
агитации в классовом движении, но намеревался на¬
править ход этого последнего по определенному доктри¬
нерскому рецепту59. Энгельс подчеркивал, что каждой
секте непременно присущ фанатизм. По его мнению,
благодаря этому фанатизму, в особенности там, где
секта нова, она добивается более крупных немедлен¬
ных успехов, чем партия, которая без всяких сектант¬
ских причуд представляет собой действительное дви¬
жение. Однако фанатизм не может претендовать на
длительное существование60.
В рецензии на книгу Фр. Даумера «Религия нового
века» основоположники марксизма отмечают, что люди
наконец разгадали тайну процесса исторических пере¬
воротов. Поэтому они, вместо того чтобы снова обо¬
жествлять этот процесс в форме новой религии, отбро¬
сили вообще всякую религию61. В рецензии на книгу
Томаса Карлейля «Прошлое и настоящее» Энгельс ут¬
верждает, что собственная сущность человека величе¬
ственнее и возвышеннее воображаемой сущности всех
богов, представляющих собой лишь неясное отображе¬
ние самого человека. Поэтому нельзя согласиться с
утверждением Карлейля, что человек утратил свою
душу и начинает теперь замечать ее отсутствие62.
«...Правильнее было бы сказать: человек утрачивал в
религии свою собственную сущность, отчуждал от себя
свою человечность, и теперь, когда с прогрессом исто¬
рии религия поколеблена, он замечает свою пустоту и
неустойчивость. Но для него нет иного спасения, он
может снова обрести свою человечность, свою сущ¬
ность не иначе, как преодолев коренным образом все
религиозные представления и решительно, чистосердеч¬
но вернувшись не к «богу», а к себе самому»63.
Энгельс обращает внимание на то, что рабочий го¬
раздо более независим в своих суждениях, чем буржуа.
Последний погряз в своих классовых предрассудках и
принципах, привитых ему с детства, его интересы не¬
разрывно связаны с существующим строем. Рабочий
же, ничего не понимая в религиозных вопросах, не
ломает над ними голову, ему чужд фанатизм, которым
одержима буржуазия. Если рабочий и бывает религио-
302

зен, то только на словах, на практике же он живет
только земными интересами. Все буржуазные писатели
признают, что рабочие в массе проявляют полное без¬
различие к религии и не посещают церкви. Самое
большее, что можно встретить у них, это некоторый
намек на неопределенный деизм. Как условия жизни,
так и недостаток религиозного воспитания делают ра¬
бочих более объективными, более свободными от уста¬
ревших принципов и мнений, чем буржуа. Они относятся
отрицательно к духовенству всех вероисповеданий64.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Марксизм возник в Германии в 40-х годах XIX в. Его
теоретическими источниками были немецкая классиче¬
ская философия, английская политическая экономия и
французский утопический социализм. Примерно в
конце 30-х годов XIX в. начался переход Маркса и Эн¬
гельса от идеализма и революционного демократизма
к диалектическому материализму и научному комму¬
низму. Первыми произведениями зрелого марксизма
были «Нищета философии», «Манифест Коммунистиче¬
ской партии». В «Капитале» разработаны основные
положения исторического материализма. В «Анти-Дю¬
ринге» подробно излагаются три составные части марк¬
сизма: диалектический и исторический материализм,
политическая экономия, теория научного коммунизма.
В «Диалектике природы» обобщены наиболее важные
достижения естествознания того времени, подвергнута
критике идеалистическая трактовка явлений природы.
В работе «Людвиг Фейербах и конец классической не¬
мецкой философии» прослеживается процесс возникно¬
вения марксистского мировоззрения, обосновываются
принципы диалектического и исторического материа¬
лизма.
В произведениях Маркса и Энгельса анализиру¬
ются идеалистические учения и концепции немецких
философов Канта, Фихте, Шеллинга и Гегеля. Осно¬
воположники марксизма отмечали положительные сто¬
роны учения Канта, но одновременно подвергали кри¬
тике его агностицизм. Маркс и Энгельс показали про¬
тиворечивый и компромиссный характер философской
системы Гегеля, сочетание в ней положительных и от¬
рицательных элементов. Основоположники марксизма
выяснили научную несостоятельность идеалистических
304

воззрений главных представителей младогегельянства.
Они решительно выступали против «истинного социа¬
лизма», получившего распространение в Германии.
Маркс и Энгельс критиковали позитивистские взгляды
французского философа Конта, Энгельс подверг крити¬
ке немецкого ученого Дюринга за стремление эклек¬
тически сочетать позитивизм с метафизическим мате¬
риализмом. Маркс и Энгельс раскрыли реакционную
сущность мальтузианства.
Маркс и Энгельс считали религию одной из форм
общественного сознания, фантастическим отражением
в голове человека стихийных сил природы и общества.
По их мнению, религия возникла из самых невежест¬
венных представлений людей о материальном мире.
В эксплуататорском обществе корни религии следует
искать в социальном угнетении огромного большинст¬
ва народа со стороны имущих верхов. Основополож¬
ники марксизма утверждали, что религиозные взгляды,
как и политические, философские и другие подобные
воззрения, следует выводить из производственных от¬
ношений соответствующей общественно-экономической
формации. Это не исключает обратного воздействия
идеологических факторов на материальные условия
жизни людей. Маркс и Энгельс неоднократно показы¬
вали родство между идеализмохм и религией. Они всег¬
да боролись с любыми формами идеализации и при¬
украшивания религии, со всякими попытками сближе¬
ния ее с коммунизмом, примирения ее с наукой.
Основоположники марксизма раскрыли реакционную
сущность феодального социализма, разоблачили стрем¬
ление аристократии придать христианскому аскетизму
социалистический оттенок. Маркс и Энгельс выяснили
классовую сущность религиозной морали, подвергли
критике всякие призывы к умерщвлению плоти, к от¬
казу от земных радостей во имя блаженства в поту¬
стороннем мире.
Основоположники марксизма неизменно уделяли
внимание проблеме происхождения христианства. Они
рассматривали ее с точки зрения материалистического
понимания истории. История раннего христианства
освещается наиболее подробно Энгельсом, у которого
интерес к данной проблеме обнаружился уже в моло¬
дые годы. В письмах к братьям Греберам Энгельс по-
20. За к. 638
305-

называет наличие многих явных противоречий в биб¬
лейских текстах. Он выражает свое сомнение в том, что
авторами канонических евангелий являются Матфей,
Марк, Лука и Иоанн. В «Немецкой идеологии» Маркс
и Энгельс заявляют, что эволюцию христианства нельзя
рассматривать как самостоятельное развитие идей.
Причины возникновения новой религии надо искать в
социально-экономических и политических условиях
жизни населения Римской империи. Энгельс показал,
что первыми привержёнцами христианства были пре¬
имущественно обездоленные и угнетенные люди. Они
надеялись на скорое пришествие Христа и расправу со
своими угнетателями. Энгельс выяснил идеологические
корни христианства. Он показал, что новая мировая
религия возникла из соединения восточной теологии и
вульгаризированной греческой философии. По сравне¬
нию с другими существовавшими тогда религиями
христианство носило универсальный характер. В пери¬
од своего возникновения оно отменило обряды, пре¬
пятствовавшие общению между людьми разной веры.
Проповедники христианства обращались ко всем на¬
родам без различия. Вместе с тем христианство, как
всякая религиозная система, отвлекало угнетенные
массы от борьбы с эксплуататорами. Энгельс высказал
некоторые важные соображения по вопросу датировки
раннехристианских произведений. Он показал, что От¬
кровение Иоанна (Апокалипсис) является древнейшей
книгой Нового завета. Евангелия, Послания и Деяния
апостолов представляют собой более поздние сочине¬
ния, обработки старых произведений неизвестных авто¬
ров. Энгельс отметил наличие в раннем христианстве
многочисленных религиозных сект и ересей, которые
ожесточенно боролись друг с другом. Он показал,
какие обстоятельства помогли христианству стать ми¬
ровой религией. В трудах Энгельса анализируются су¬
ждения Фердинанда Баура, Давида Штрауса, Бруно
Бауэра и Эрнеста Ренана по вопросам библейской
критики. Энгельс определил их вклад в научное иссле¬
дование ветхозаветных и новозаветных текстов. Вме¬
сте с тем он отметил недостатки, присущие упомяну¬
тым ученым в анализе этих текстов.
Маркс и Энгельс выяснили социальную сущность
ересей и реформационного движения в средневековой
306

Европе. Энгельс показал отличительные особенности
трех разновидностей еретического движения патриар¬
хальной, бюргерской и крестьянско-плебейской ереси.
Энгельс подробно осветил события, связанные с ре¬
формационным движением и Великой крестьянской
войной в Германии. Он охарактеризовал социально-
политические требования различных слоев тогдашне¬
го немецкого общества. Основоположники марксизма
определили социальную направленность воззрений и
деятельности Мартина Лютера и Томаса Мюнцера.
Они отметили бюргерскую природу лютеранской Ре¬
формации. Противоречия в учении Лютера, колебания
в его деятельности отражали двойственную позицию
немецкого бюргерства. Показали, что идеологом кре¬
стьянско-плебейских масс Германии был Мюнцер. Его
политическую программу они считали гениальным
предвосхищением условий освобождения пролетарских
элементов, начинавших развиваться среди плебеев. Осве¬
тили ряд вопросов, связанных с реформационным
движением в других странах Западной Европы. Осно¬
вой всей теологии Кальвина они считали догму о пре¬
допределении богом всех поступков людей. В их пони¬
мании эта догма выражала в религиозной форме тот
факт, что в мире торговли и конкуренции удача зави¬
сит от действия могущественных и неведомых эконо¬
мических сил. Энгельс подчеркнул, что Кальвин выдви¬
нул на первый план буржуазный характер Реформации.
Идеалистическим и религиозным взглядам Маркс
и Энгельс противопоставляли воззрения представите¬
лей свободомыслия, материализма и атеизма. Они по¬
казали положительную роль Гераклита, Демокрита,
Аристотеля, Эпикура, Лукреция Кара и Лукиана в
развитии материализма и атеизма. Отмечали большое
значение астрономической науки XVI и XVII вв. в борь¬
бе с идеализмом и религией. Выяснили как положи¬
тельные, так и отрицательные стороны философских
воззрений Фрэнсиса Бэкона, Бёме, Декарта, Гоббса,
Локка, Бейля и Спинозы. Маркс и Энгельс очень вы¬
соко оценивали взгляды и творческую деятельность
французских просветителей XVIII в. Они подчеркива¬
ли, что эти мыслители решительно критиковали рели¬
гию и старые общественные порядки. Во французском
просветительстве выделялись своим радикализмом ма¬
20*
307

териалисты. Показывая заслуги французского материа¬
лизма XVIII в., основоположники марксизма одновре¬
менно отмечали его историческую и классовую огра¬
ниченность, его механический и метафизический
характер. В трудах Маркса и Энгельса подробно анали¬
зируются взгляды и суждения Людвига Фейербаха.
Основоположники марксизма выяснили большую роль
немецкого мыслителя в развитии материалистической
философии. Они придавали важное значение фейерба-
ховской критике идеалистической системы Гегеля.
Вместе с тем отмечали, что материализму Фейербаха
присущи серьезные недостатки: абстрактность, созер¬
цательность, антиисторизм, идеализм в истолковании
общественных явлений. Маркс и Энгельс высоко оце¬
нивали общественно-политические и философские
взгляды русских революционных демократов.
В произведениях Маркса и Энгельса содержится
много высказываний о реакционной деятельности церк¬
ви и духовенства различных вероисповеданий. Пока¬
зывается, что духовные лица неизменно выражали
интересы эксплуататорских классов. В эпоху средневе¬
ковья духовенство освящало своим авторитетом суще¬
ствующие порядки. В «Хронологических выписках»
Маркс разоблачает реакционную деятельность папства
и католической церкви в целом в организации кресто¬
вых походов, в преследовании передовых ученых, но¬
сителей прогрессивных взглядов. Основоположники
марксизма обратили внимание на то, что смена феода¬
лизма капитализмом не привела к принципиальным
переменам в общественном облике духовенства. Были
лишь приукрашены наиболее мрачные и отталкиваю¬
щие стороны этого облика. Маркс и Энгельс неодно¬
кратно выступали против реакционной политики и ан¬
тинародной деятельности церковников в новое время.
Неизменно разоблачали лицемерие духовных лиц, по¬
казывали, что их практическая деятельность находит¬
ся в противоречии с провозглашаемыми ими религи¬
озными принципами. Много ярких примеров лицемерия
и ханжеского благочестия церковников основополож¬
ники марксизма приводят при освещении истории Анг¬
лии. Они подчеркивают, что служители англиканской
церкви готовы отказаться от своих религиозных дог¬
матов, если это способствует увеличению их доходов.
зов

Имеется ряд высказываний Маркса и Энгельса о
путях преодоления религиозных предрассудков и суе¬
верий. Основоположники марксизма утверждают, что
религия может быть преодолена в результате разру¬
шения классового общества, т. е. ликвидации условий,
порождавших религиозные верования. Маркс и Энгельс
требовали полного отделения церкви от государства,
отстранения духовенства от всякого влияния на школу.
Они высказали свое удовлетворение по поводу соот¬
ветствующих декретов Парижской коммуны на этот
счет. Основоположники марксизма обращали внима¬
ние на то, что буржуазная «свобода совести» означает
лишь терпимость по отношению к существующим ре¬
лигиозным верованиям и представлениям. Они при¬
зывали социал-демократов стремиться к полному осво¬
бождению совести от религиозного дурмана. Маркс и
Энгельс подвергали критике бланкистов, анархистов!
и Дюринга за их попытки бороться против религии с
помощью административных мер. Считали, что это
может лишь привести к усилению религиозных чувств
верующих. Требовали воспитывать рабочих в духе ма¬
териалистического мировоззрения, ознакамливать их
с достижениями естественных и общественных наук.
Гениальным продолжателем учения и дела Маркса
и Энгельса был В. И. Ленин. Он творчески развил
марксизм в новой исторической обстановке, в условиях
империализма, пролетарских революций и перехода от
капитализма к социализму. В его трудах получили
дальнейшее развитие и конкретизацию все составные
части марксизма — философия, политическая экономия
и научный социализм. В. И. Ленин обобщил результаты
развития естествознания, общественных наук и рево¬
люционной борьбы пролетариата, обогатил диалекти¬
ческий и исторический материализм новыми положе¬
ниями и идеями. В. И. Ленин решительно боролся с
явнымй и скрытыми врагами марксизма, добивался
сохранения чистоты революционной теории, подвергал
критике неокантианство, махизм и другие идеалисти¬
ческие течения конца XIX — начала XX в. В. И. Ленин
дал классические и яркие образцы применения мате¬
риалистической диалектики к важнейшим проблемам
развития природы и общества. Его творческая дея¬
тельность, пропагандируемые им идеи и взгляды пред-
зоэ

ставляют собой ленинский этап в развитии революци¬
онной теории, вследствие чего ее именуют марксиз¬
мом-ленинизмом. После смерти В. И. Ленина КПСС с
братскими коммунистическими партиями развивает
марксистско-ленинскую теорию. Историческое значение
этой теории подтверждено всем опытом мирового со¬
циализма, рабочего и национально-освободительного
движения.

ПРИМЕЧАНИЯ
Введение
1 Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и
решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. 8-е изд. М.,
1981, т. 13, с. 364.
2 Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981, с. 75.
3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 304.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. Э6, с. 504.
'5 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 40.
Глава I
1 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 451—452.
2 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1'6, с. 25.
3 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 38, с. 305.
4 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 40, с. 290.
5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 273—276.
6 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 479—480.
7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 16.
8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 280.
9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 16—17.
10 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 223.
11 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 227.
12 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 311.
13 Там же, с. 368—<369.
14 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 40—43; т. 26, с. 50.
15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 371.
16 Там же, с. 370.
17 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 350.
18 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 632.
19 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 45.
20 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 27.
21 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 46.
22 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 520.
23 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 31.
24 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 422.
25 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 9.
26 Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 245.
27 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 9—10.
28 Там же, с. 10.
29 Там же.
30 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 371.
31 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 1.
311

32 Там же, с. 4.
33 Там же, с. 37.
34 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 131.
35 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 231—232.
36 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 10.
37 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 48.
38 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 22—23.
39 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 109; Ленин В. И. Полн,
собр. соч., т. 1, с. 187; т. 23, с. 44—45.
40 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 9.
41 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 240.
42 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 11.
43 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 301.
44 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 140.
45 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 45.
46 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 139.
47 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 8—9.
48 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 36, с. 384.
49 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 11.
50 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 25.
51 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 67.
52 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 43.
53 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 300—301.
54 Там же, с. 337.
55 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 263.
56 Там же, с. 264.
57 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 36, с. 188.
58 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 367.
59 Там же, с. 337.
60 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 91.
61 Там же, с. 93.
62 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 82.
63 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 425—429.
64 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 12.
65 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 8; т. 19, с. 241.
66 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 8.
67 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 342.
68 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 28, с. 505.
69 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 251.
70 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 12.
71 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 24, с. 269.
72 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 93.
73 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 41, с. 50.
74 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 5.
75 Там же, с. 13.
Глава II
1 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 136.
2 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 457.
3 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. I, с. 23.
4 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 282—283.
5 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 434; 703; т. 21, с. 289—390.
312

6 Маркс К., Энгельс Ф. Соч.,т.21, с. 289—290.
7 Там же, с. 290.
8 Там же, с. 289—290.
9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 493—494; 513.
10 Там же, с. 142.
11 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 88.
12 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 184; 182—183.
13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 562.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 323.
15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 537.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 354.
17 Там же.
18 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 205—206; т. 20, с. 12; 22—
23; 56—57; 350—351; 370; 395; 425; 520; 593.
19 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 197; 205—206; т. 20, с. 22—
23; 271.
20 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 12.
21 Там же, с. 351.
22 Там же, с. 56—57.
23 Там же, с. 370.
24 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 1—2.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 284.
26 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 83.
27 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 550.
28 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 181.
29 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 182.
30 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 289.
31 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 206.
32 Там же, с. 205.
33 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, о. 154.
34 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 65.
35 Там же, с. 71—75.
36 Там же, с. 64—-65.
37 Там же, с. 152.
38 Там же, с. 65.
39 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 223.
40 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 377.
41 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 223.
42 Там же, с. 181—162.
43 Там же, с. 182.
44 Там же, с. 187—189.
45 Там же, с. 189.
46 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 376.
47 Тац же, с. 377.
48 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 189—190.
49 Там же, с. 190.
50 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 531.
51 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 536.
52 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 16.
53 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 537.
54 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 209—210.
55 Там же, с. 184.
56 Там же, с. 156.

57 Там же, с. 154.
58 Там же, с. 66; 211.
59 Там же, с. 66.
60 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 24; 370—371; т. 21, с. 283.
61 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 283.
62 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 12.
63 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 38, с. 234—235.
64 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 24; т. 19, с. 206—207.
6'5 Маркс 1C, Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 24.
66 Там же, с. 630.
67 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 583.
68 Там же, с. 93.
69 Там же, с. 185; т. 27, с. 403—404.
70 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 132—133.
71 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6.
72 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 38—39.
73 Там же, с. 48.
74 Там же, с. 166.
75 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 667; т. 19, с. 208.
76 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 378—379.
77 Гегель. Философия истории. Соч. М.—JL, 1936, т. VIII, с. 316;
415.
78 Там же, с. 306—309; 314.
79 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 306.
80 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 28, с. 22.
81 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 457.
82 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 318; т. 31, с. 260.
83 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 98.
84 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 19; 23.
85 Там же, с. 146.
86 Там же, с. 271.
87 Там же, с. 367.
88 Там же, с. 370.
89 Там же, с. 116.
90 Там же, с. 565.
91 Там же, с. 565.
92 Там же, с. 384—390.
93 Там же, с. 559.
94 Там же, с. 623.
95 Там же, с. 535.
96 Там же, с. 620.
97 Там же, с. 581.
98 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 395.
99 Там же.
100 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 273—276.
101 Там же, с. 275.
102 Там же, с. 278.
103 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 2, с. 7.
104 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 727.
105 Там же, с. 728.
106 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 207; т. 20, с. 11 —12; т. 21,
с. 287.
107 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 287.
314

08 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 12.
09 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 616.
10 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 384.
11 Там же, с. 519.
12 Там же, с. 384.
13 Там же.
14 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 301.
15 Там же.
16 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 38, с. 177; т. 20, с. 371.
17 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 178—179.
18 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 28, с. 427.
19 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 447.
20 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 264.
21 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 496.
22 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 498.
23 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 21.
24 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 457.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 448.
26 Там же, с. 456.
27 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 21—22.
28 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 10.
29 Там же, с. 11.
30 Там же, с. 371.
31 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 496—497.
32 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 300—302.
33 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 43.
34 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 329.
35. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 280.
36 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 538.
37 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 11.
38 Там же, с. 16—17.
39 Там же, с. 17.
40 Там же, с. 17—18.
41 Там же, с. 18.
42 Там же.
43 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 245
44 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 39.
45 Там же, с. 80.
46 Там же, с. 116.
47 Там же, с. 123.
48 Там же, с. 130.
49 Там же, с. 131.
50 Там же, с. 132—133.
51 Там же, с. 274.
52 Тагм же, с. 277.
53 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 280.
54 Маркс К.', Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 529—530.
55 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 11.
66 Там же, с. 13.
57 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 457—'459.
58 Там же, с. 459.
59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 451.
60 Там же, с. 452.

161 Там же, с. 452—'453.
162 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 720.
163 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 173.
164 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 398.
165 Там же, с. 398—399.
106 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 580—681.
167 Там же, с. 581.
168 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 42—45.
169 Там же, с. 278—280.
170 Там же, с. 453.
171 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 23.
172 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 36, с. 280.
173 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 457—523.
174 Там же, с. 519.
175 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. I.
176 Там же, с. 6.
177 Там же, с. 11.
178 Там же, с. II—14.
179 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 535---536.
180 Там же, с. 536.
181 Там же, с. 536—537.
182 Там же, с. 537.
183 Там же, с. 537—544.
184 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21-, с. 222.
185 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 470—471.
186 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 96.
187 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 471.
188 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 567; т. 23, с. 344.
189 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 567—568.
190 Там же, с. 560.
191 Там же, с. 637.
192 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 197.
193 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 227; 611.
194 Там же, с. 381.
195 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 189—190.
196 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 565.
197 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 228.
198 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 327.
199 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 214.
200 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 118; т. 25, с. 38.
201 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 7.
202 Там же, с. 28—32; 85—96.
203 Там же, с. 33—34.
204 Там же, с. 34.
205 Там же, с. 34—35.
206 Там же, с. 36—39.
207 Там же, с. 46—51.
208 Там же, с. 51.
209 Там же.
210 Там же, с. 51—52.
211 Там же, с. 62.
212 Там же, с. 56—60.
213 Там же, с. '60—62.
316

214 Там же, с. 62.
215 Там же.
21'6 Там же, с. 66—67.
217 Там же, с. 67—76.
218 Там же, с. 77—83.
219 Там же, с. 83.
220 Там же, с. 85—96.
221 Там же, с. 96.
222 Там же, с. 97—‘98.
223 Там же, с. 122—124.
224 Там же, с. 147—148.
225 Там же, с. 148.
226 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 119.
227 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 132.
228 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. II, с. 354.
229 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 420.
230 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 436; 564—568; т. 2, с. 504;
т. 5, с. 281; т. 6, с. 591—592; цу. 9, с. 481; т. 23, с. 648; 715; т. 25,
ч. I, с. 435; ч. II, с. 224; т. 26, ч. I, с. 159; 199; т. 26, ч. III, с. 3—
64; т. 27, с. 149—150; т. 39, с. 309—310.
231 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 122.
232 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 126; 123—124.
233 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 120—121; 124; т. 26,
ч. III с 4* 57 >59
234 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 25; т. 23, с. 365; 515; 630;
661-662; т. 26, ч. II, с. 119—128; т. 26, ч. III, с. 4; 57—59.
235 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 630.
236 Маркс Км‘ Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 25.
237 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 592; т. 9, с. 481.
238 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 124—125.
239 Там же, с. 125—126.
240 Там же, с. 126.
241 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. I, с. 295.
242 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 504.
243 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 565.
244 Там же, с. 513; 546.
245 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 393.
246 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 287.
247 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 22.
248 Там же, с. 493.
249 Там же, с. 493—494.
250 Там же, с. 368—369.
251 Там же, с. 369.
252 Там же, с. 535.
253 Там" же, с. 370—371.
254 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 323.
255 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 228.
256 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 276.
Глава III
1 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 252.
2 Там же, с. 414—'415.

3 Там же, с. 414—415.
4 Там же, с. 415.
5 Там же, с. 422.
6 Там же, с. 10.
7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 142.
8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 588.
9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 374.
10 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 123.
11 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 70.
12 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 28, с. 215.
13 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 134—136.
14 Там же, с. 13Ь.
15 Там же, с. 130—131.
16 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 635.
17 Там же, с. 89—90.
18 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 134.
19 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 383.
20 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. III, с. 286.
21 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 37—39; 71; 146.
22 Там же, с. 11.
23 Там же, с. 24—25.
24 Там же, с. 25.
25 Там же.
26 Там же, с. 29—30.
27 Там же, с. 30.
28 Там же, с. 146.
29 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 328; 493; т. 21, с. 282—283.
30 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 430.
31 Там же.
32 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 590.
33 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 328.
34 Там же, с. *639.
35 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 622.
36 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 328—329; т. 21, с. 282—283.
37 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 56.
38 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 253.
39 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 98; т. 23, с. 92.
40 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 82.
41 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 98.
42 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 358.
43 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 125—126.
44 Там же, с. 126.
45 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 103.
46 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 313.
47 Там же.
48 Там же, с. 315—316.
49 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 358.
50 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 109—110.
51 Там же, с. 395—396.
52 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 239.
53 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3*6, с. 490.
54 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 315.
55 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 312.
318

56 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 294.
57 Токарев С. А. Ранние формы религии и их развитие. М., 1964,
с. 15—17.
58 Там же, с. 12—13.
59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 294.
60 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6—7.
61 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 145.
62 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 133.
63 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 98—99.
64 Там же, с. 99.
65 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 47—48.
66 Там же, с. 47.
67 Там же, с. 48.
68 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 445.
69 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 211.
70 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 259.
71 Там же.
72 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 491.
73 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 271.
74 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 111—112.
75 Там же, с. 208.
76 Там же, с. 350—351.
77 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 26; 667.
78 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 498».
79 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 639.
80 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 294.
81 Маркс К.,. Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 394—395.
82 Там же, с. 395.
83 Там же, с. 370—371.
84 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 83.
85 Там же, с. 83—84.
86 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 312—313.
87 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 419.
88 Там же, с. 419—420.
89 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 84.
90 Там же, с. 174—17*5.
91 Там же, с. 175.
92 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 293.
93 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20; с. 610.
94 Там же, с. 610—611.
95 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 282.
96 Там же.
97 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 373—374.
98 Там^ же, с. 374.
99 Там" же, с. 374—375.
100 Там же, с..375.
101 Там же, с. 375—376.
102 Там же, с. 376.
103 Там же, с. 376—380.
104 Там же, с. 380—381.
106 Там же, с. 381.
106 Там же.
107 Там же, с. 382—383.
319

108 Там же, с. 381—<3*8*2.
10*9 Там же, с. 373.
ПО Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 536.
111 Там же, с. 535—537.
112 Там же, с. 537.
113 Там же, с. 537—538.
114 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 488.
115 Там же, с. 591—594.
116 Там же, с. 594.
117 Там же, с. 532.
118 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 448—449.
119 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 20, с. 103.
120 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 298.
121 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 449.
122 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 34, с. 190.
123 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 11, с. 118.
124 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 13.
125 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 21’9—220.
126 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 169.
127 Там же.
128 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 204.
129 Там же, с. 204—205.
130' Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 196.
131 Там же, с. 202.
132 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 244.
133 Там же.
134 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 412.
135 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 102.
136 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 377—378.
137 Там же, с. 378.
138 Там же.
139 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 592—593.
140 Там же, с. 593.
141 Там же.
142 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 149.
Г43 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 93—^96.
144 Там же, с. 95—96.
145 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 572—591.
146 Там же, с. 591.
147 Крывелев И. А. Маркс и Энгельс о религии. М., 196*4, с. 166.
148 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 347—348.
149 Там же, с. 348.
Глава IV
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 306.
2 Там же.
3 Там же, с. 307.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 232.
5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 377—378.
6 Там же, с. 403—404; 407—408.
7 Там же, с. 404.
8 Там же, с. 40*4—405.
320

9 Там же, с. 409—410.
10 Там же, с. 412.
11 Там же, с. 426.
12 Там же, с. 378.
13 Там же, с. 406.
14 Там же, с. 413.
15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 532.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 25.
17 Там же, с. 177.
16 Там же, с. 122.
19 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 154; 301.
20 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 445.
21 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 211.
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 472.
23 Там же.
2'4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 310—311.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 313.
26 Там же.
27 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 312.
28 Там же, с. 312—313.
29 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 475.
30 Там же, с. 475—476.
31 Мар~кс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307—313; т. 20, с. 105; 636;
т. 21, с. 7—8; т. 22, с. 467—483; т. 39, с. 232.
32 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 482—483.
33 Там же, с. 483.
34 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 36, с. 132.
35 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 475—489.
36 Там же, с. '485.
37 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8.
38 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 467; 478; т. 36,
с. 196.
39 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 478.
40 Там же, с. 467—468.
41 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 483.
42 Там же, с. 437.
43 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 468.
44 Там же.
45 Там же.
46 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 313; т. 39, с. 342.
47 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307—310; т. 21, с. 9; т. 22,
о) 473 474* т 39 с 342
48 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 308.
49 Там^же, с. 309.
50 Там же, с. .306—309.
51 Там же, с. 309.
62 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 483.
53 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 10; т. 22, с. 476.
54 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 475.
55 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 475; 491.
56 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 479.
57 Там же.
56 Там же, с. 491.
21. Зак. 638
321

59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 475; т. 39, с. 232.
60 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 309.
61 Там же.
62 Там же, с. 311.
63 Там же, с. 311—312.
64 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 475.
65 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 10; т. 22, с. 476.
66 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 10; т. 22, с. 476—477; 484.
67 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 9; т. 22, с. 476—477. ’
68 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 477.
69 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 9; т. 22, с. 476—477.
70 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 477.
71 Там же, с. 489—490.
72 Там же, с. 490.
73 Там же.
74 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3*5, с. 238.
75 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 490—491.
76 Там же, с. 491.
77 Откровение Иоанна, 3, 12; 20, 3—7; 21, 1—2.
78 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 10—12; т. 22, с. 484—489.
79 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 232—233.
80 Там же, с. 233.
81 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8.
82 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 480.
83 Там же.
84 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 9—10; т. 22, с. 477—478.
85 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 478.
86 Там же, с. 481.
87 Там же, с. 478.
88 Там же, с. 491—492.
89 Там же с. 492.
90 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 314; т. 21, с. 7—10; т. 22,
с. 479—480; т. 33, с. 496.
91 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 314.
92 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 479 — 480.
93 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 472.
94 Там же, с. 469.
95 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 106; 635—636.
96 Там же, с. 636.
97 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307—314; т. 22, с. 467—492.
98 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 483.
99 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 313.
100 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 636.
101 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 547—548.
102 Там же, с. 548.
103 Там же.
104 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 314.
105 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 476—477.
106 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 43.
107 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 8.
108 Там же.
109 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 28, с. 200.
110 Там же, с. 209—210.
322

11 Там же, с. 210.
12 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 73.
13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 475.
14 Там же.
15 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 549.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 473.
17 Там же.
18 Штраус Д. Ф. Жизнь Иисуса. Спб., 1907, кн. I, с. 9—227.
19 Штраус Д. Ф. Жизнь Иисуса. Спб., 1907, кн. II, с. 1—219;
Штраус Д. Ф. Старая и новая вера. Спб., 1907, с. 34—35.
20 Штраус Д. Ф. Жизнь Иисуса, кн. И, с. 18—56.
21 Там же, с. 66—219.
22 Штраус Д. Ф. Чудеса Христа. Спб., 1907, с. 1—103.
23 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 15.
24 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 28.
25 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 412.
26 Там же, с. 405.
27 Там же, с. 405; 430.
28 Там же, с. 421; 430.
29 Там же, с. 436.
30 Там же.
31 Там же, с. 405; 410—411; 430.
32 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 513, 575.
33 Там же, с. 575.
34 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 462.
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 538.
36 Там же, с. 590.
37 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 107.
38 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 240—243.
39 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 154.
40 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 10, с. 309.
41 Маркс К., Энгельс Ф,. Соч., т. 39, 111.
42 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22. с. 474.
43 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 106.
44 Там же, с. 307; 309.
45 Там же, с. 307.
46 Там же, с. 309.
47 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307; т. 21, с. 280.
48 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307.
49 Там же.
50 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 473.
51 Там же, с. 473—474.
52 Там же, с. 474.
53 Там же.
54 Там же.,
55 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 455.
56 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 280—281.
57 Там же, с. 280; т. 2, с. 154.
68 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 317.
59 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 469.
60 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 7.
323

161 Там же.
162 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 38, с. 366.
163 Там же, с. 70; 96.
Глава V
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 306.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 495.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 499.
4 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 499—'500; т. 21, с. 149.
5 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 176.
6 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 351.
7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 501.
8 Маркс К , Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 501; т. 21, с. 152—153.
9 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 337.
10 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 77.
11 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 314; 495.
12 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 360.
13 Там же, с. 360—361.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 45—46.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 361; т. 21, с. 314; т. 22, с. 306.
16 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 306.
17 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 361.
18 Там же, с. 361—363.
19 Там же, с. 361.
20 Там же, с. 361—362.
21 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 314.
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 362—363.
23 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 604.
24 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 360.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 134.
26 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 506; 508
27 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 412.
28 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 285.
29 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. II, с. 141.
30 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 18.
31 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 362.
32 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 180.
33 Архив Маркса и Энгельса. М., 1939, т. VI, с. 214.
34 Там же, с. 218.
35 Там же, с. 219.
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 364.
37 Там же, с. 363.
38 Там же, с. 377.
39 Там же, с. 377—378.
•40 Там же, с. 378.
41 Архив Маркса и Энгельса, т. VI, с. 228.
42 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 412—413.
43 Там же, с. 412.
44 Там же, с. 413.
45 Там же.
46 Там же, с. 413—418.
47 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 345.
324

48 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 423.
49 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 307—308.
50 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 572.
51 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 417.
52 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 229.
63 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 399.
54 Архив Маркса и Энгельса. М., 1948, т. X, с. 357.
55 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 347—348.
56 Архив Маркса и Энгельса, т. X, с. 357.
57 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 348—350.
58 Там же, с. 350—356.
59 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 423.
60 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 340.
61 Там же.
62 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 382.
63 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 347.
64 Маркс К-,, Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 393—394.
66 Там же, с. 394.
66 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 422.
67 Там же, с. 422—423.
68 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 119.
69 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 423.
70 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 366.
71 Там же.
72 Там же, с. 392.
73 Там же.
74 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. II, с. 430.
75 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, о. 346—347.
76 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 368.
77 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 44.
78 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 365—366.
79 Там же, с. 366.
80 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 38, с. 226.
81 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 367.
82 Там же, с. 354.
83 Там же, с. 356.
84 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 572.
85 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 370.
86 Там же, с. 371.
87 Там же, с. 361.
88 Там же, с. 368—372.
89 Там же, с. 371.
90 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 364; т. 20, с. 345.
91 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 366—367.
92 Там же, с. 369.
93 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 191.
94 Архив Маркса и Энгельса. М., 1940, т. VII, с. 211.
95 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 341—376.
96 Там же, с. 396.
97 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 533—534.
98 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 398.
99 Там же, с. 397—421.
100 Там же, с. 411.
325

>1 Там же, с. 413.
32 Там же, с. 414.
D3 Там же, с. 367—368.
34 Там же, с. 364—365.
05 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 534.
35 Там же, с. 534—535.
37 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 358.
08 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 191.
09 Там же, с. 175.
10 Там же, с. 193.
11 Там же, с. 184.
12 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 373.
13 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 534.
14 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 424.
15 Там же, с. 356.
16 Там же.
17 Там же, с. 429.
18 Там же, с. 413.
19 Там же, с. 435.
20 Там же, с. 364.
21 Там же, с. 435.,
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 572—573; т. 22, с. 307.
23 Маркс К.> Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 572.
24 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 484.
25 Там же.
26 Там же, с. 490—496.
27 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 307.
28 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 434.
29 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 341.
30 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 573.
31 Там же, с. 577.
32 Там же, с. 578.
33 Там же.
34 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 186—187; 191.
35 Там же, с. 191—192.
36 Маркс Км Энгельс Ф., Соч., т. 22, с. 308.
37 Там же.
38 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 314—315.
39 Там же, с. 415.
40 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 577; т. 21, с. 315.
41 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 315.
42 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 217.
43 Там же, с. 219.
44 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 308—310.
45 Архив Маркса и Энгельса. М., 1946, т. VIII, с. 34.
46 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 732—734.
47 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 219—220.
48 Там же, с. 227—228.
49 Там же, с. 217—228.
50 Там же, с. 364.
'51 Там же.
62 Там же, с. 365.
53 Там же, с. 372.
326

154 Там же, с. 372—573.
155 Там же, с. 364.
156 Там же, с. 377.
157 Там же, с. 376—377.
158 Там же, с. 384. -
159 Там же, с. 377—378.
160 Там же, с. 378—380.
161 Там же, с. 387.
162 Там же, с. 395.
163 Там же, с. 395—396.
164 Там же, с. 396.
165 Там же, с. 397.
166 Там же.
167 Там же, с. 385.
168 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 120.
169 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 114.
170 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 3*5.
171 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 3!0.
172 Там же.
Глава VI
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 153—154.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 101.
3 Там же, с. 105.
4 Там же, с. 107.
5 Там же, с. 100—101.
6 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 23, с. 44.
7 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. М.—Л., 1931, т. XIV, с. 651—652.
8 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 502.
9 Там же, с. 20.
10 Там же, с. 369.
11 Там же, с. 369—370.
12 Материалисты Древней Греции. Собрание текстов Гераклита,
Демокрита и Эпикура. М., 1955, с. 42—52.
13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 445.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 20.
15 Гегель. Лекции по истории философии. Соч. М., 1932, т. IX,
кн. 1, с. 246.
16 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 193; 222—226; 326—327;
361.
17 Там же, с. 222.
18 Там же, с. 224.
19 Там же, с. 326.
20 Там же,.с. 457.
21 Там же, с. 225.
22 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 126.
23 Демокрит в его фрагментах и свидетельствах древности. М.,
1935, с. 37-51; 56-57; 61—79; 94—101; 110; 164—192.
24 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 179.
25 Там же, с. 156.
26 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 99.
27 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 68.
327

28 Там же, с. 92.
29 Там же, с. 419.
30 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 19.
31 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 152—233.
32 Там же, с. 196.
33 Там же, с. 169.
34 Там же, с. 160.
35 Там же, с. 158.
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 447.
37 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 367—368.
38 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 176.
39 Там же, с. 172.
40 Там же, с. 176.
41 Там же.
42 Там же, с. 174.
43 Там же, с. 152.
44 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 127.
45 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 40, с. 91.
46 Там же, с. 171.
47 Там же, с. 100.
48 Лукиан. Избр, атеистические провоз. М., 1955, с. 35—272.
49 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 418.
50 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., ,т. 22, с. 409.
'51 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 142.
52 Абеляр П. История моих бедствий. М., 1959, с. 89—>122.
53 Архив Маркса и Энгельса, т. X, с. 300.
54 Там же.
55 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 361—362.
66 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 346; с. 508.
57 Эразм Роттердамский. Похвала Глупости. М., 1960, с. 5—111;
Эразм Роттердамский. Разговоры запросто. М., 1969, с. 23—636.
58 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 347.
59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 111.
60 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 314.
61 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 304—305.
62 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 111.
68 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 347; т. 1, с. 111.
64 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 508.
65 Там же, с. 12; 348; 509.
66 Там же, с. 509.
67 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 178.
68 Бэкон Ф. Новый Органон. М., 1938, с. 7—101; Бэкон Ф. Новая
Атлантида. М., 1962, с. 5—33; Бэкон Ф. О принципах и нача¬
лах. М., 1937, с. 11—80.
69 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 142; т. 22, с. 299—300.
70 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 111.
71 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 143; т. 22, с. 300.
72 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 203; т. 20, с. 20—21; 369,
73 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 373.
74 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 77.
75 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 345.
76 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 574.
77 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3!, с. 329.
328

78 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 142; т. 22, с. 300.
79 Декарт Р. Избр, произв. М., 1950, с. 143—155; 173—209; 259--
303; 321—407; 426—544; 595-^623.
80 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 140.
81 Декарт Р. Избр, произв., с. 143—155; 173—205; 464—541.
82 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 19.
83 Там же, с. 673.
84 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 132.
85 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 140.
86 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 419.
87 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 143.
88 Там же, с. 144.
89 Там же, с. 143.
90 Там же.
91 Там же, с. 143.
92 Там же.
93 Гоббс Т. О гражданине.— Избр, произв. М., 1964, т. 1, с. 343—
345; Левиафан.— Избр, произв. М., 1964, т. II, с. 149—156.
94 Гоббс Т. О гражданине.— Избр, произв.. т. 1, с. 292—364; Ле¬
виафан.— Избр, произв., т. II, с. .149—378.
95 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 622.
96 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. I, с. 371.
97 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 62.
98 Там же.
99 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 220.
100 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 142.
101 Там же, с. 144.
102 Локк Д. Опыт о человеческом разуме.— Избр, филос. произв.
М., 1960, т. I, с. 71—694; Локк Д. Исследование мнения отца
Мальбранша о видении всех вещей в боге.— Избр, филос. про¬
изв. М., 1960, т. II, с. 261—300; Локк Д. Замечания к некото¬
рым книгам г. Норриса, т. II, с. 303—323.
103 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 143—144.
104 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 51.
105 Локк Д. Опыт о человеческом разуме, с. 219—236.
106 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 49—51.
107 Там же, с. 362—363.
108 Локк Д. Опыт о человеческом разуме.— Избр, филос. произв.,
т 1 с. 160* 245 306.
109 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 596; 352—353.
110 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 144.
111 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 419.
112 Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 144.
113 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 20—21.
114 Там же, с. 540—544.
115 Там же, с. 595—597.
116 Там же, с. 597.
117 Там же, с. 597—'598.
118 Там же, с. 473.
119 Там же, с. 348.
120 Там же, с. 632.
121 Там же, с. 631—632.
122 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 3i 7.
329

123 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 22—23.
124 Там же, с. 350—351.
125 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 8; т. 22, с. 475.
126 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 98.
127 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 509
128 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 599.
129 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 515.
130 Бейль П. Исторический и критический словарь. М., 1968, т. II,
с. 189—190; 269—270.
131 Бейль П. Исторический и критический словарь. М., 1968, т. I,
с. 126—129; 176—183; т. И, с. 97—100.
132 Бейль П. Исторический и критический словарь, т. II, с. 143—
152; 207—264; 389-462.
133 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 141.
134 Там же, с. 141—142.
135 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 30.
136 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 154.
137 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 457.
138 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 549.
139 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 516; т. 23, с. 21; т, 32, с. 571.
140 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 112; 515; т. 23, с. 317; 610.
141 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 350.
142 Там же, с. 19.
143 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 306—307.
144 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 495—496.
145 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 16—17; 267.
146 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 273.
147 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 514.
148 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с., 386.
149 Маркс К-, Энгельс Ф; Соч., т. 2, с. 144.
Г50 Там же, с. 139—145.
1*51 Там же, с. 145.
152 Там же, с. 139.
153 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 350.
154 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 286—287.
155 Монтескье Ш. Л. О духе законов.— Избр, произв. М., 1955,
с. 169—300; Монтескье Ш. Л. Персидские письма. М., 1956,
с. 196.
156 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 112.
157 Монтескье Ш. Л. О духе законов.— Избр, произв., с. 161—268;
Монтескье Ш. Л. Персидские письма, с. 237.
158 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1. с. 374—375.
159 Вольтер. Письмо д’Аламберу от 20 апреля 1761 г.—Бог и люди.
М., 1961, т. II, с. 260; Вольтер. Письмо Дамилавилю от 19 но¬
ября 1765 г.— Бог и люди, т. II, с. 311.
160 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 178.
161 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 144.
162 Там же, с. 141.
163 Там же, с. 140—141.
164 Ламетри Ж. О. Соч. М., 1976, с. 65—499.
165 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 144—145; 140.
166 Ламетри Ж. О. Соч., с. 187—261.
167 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 286.
330

168 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 144.
169 Гельвеций К. А. Об уме. Соч. М., 1973, т. I, с. 182—188; 201—
208; 215—216; 226; 234—236; 243; 273; 280—284; 290—295;
303—304; 312—319; 325; 343; Гельвеций К. А. О человеке. Соч.
М., 1974, т. II, с. 83—'86; 100—101; 124—126; 260—263; 354;
368; 417—418; 462—479; 560.
170 Гельвеций К. А. Записные книжки. Соч., т. I, с. 90; 113; 126;
136.
171 Гельвеций К. А. Об уме. Соч., т. I, с. 172.
172 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 570.
173 Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969, с. 31—256; 407—416.
174 Там же, с. 247—255.
175 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 111.
176 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 314—315.
177 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 636—637.
178 Там же, с. 104; 156.
179 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 83; т. 20, с. 17.
180 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 20.
181 Там же, с. 143—144; 641.
182 Там же, с. 144.
183 Дидро Д. Собр. соч. М.—JI., 1939, т. VII, с. 236—237; 242.
184 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 6.
185 Дидро Д. Собр. соч., т. VII, с. 206; М., 1947, т. X, с. 164—178.
186 Дидро Д. Собр. соч. М.—Л., 1935, т. I, с. 123—124; 187—188;
302; 309—313; 331—333; т. X, с. 263—264; 421.
187 Дидро Д. Собр. соч., т. I, с. 123—124.
188 Дидро Д. Собр. соч., т. I, с. 101; 187; 294; 355—363; 367—379;
QQQ 449* т VTT г* 14^ 1 ^Л
189 Дидро Д. Собр. соч., т. I, с. 91—93; 108; 111—112; 116—134;
142—146; 150; 157—164; 184—191; 217; 252; 355—356; М.—Л.,
1935, т. II, с. 49—84; 89—104; М.—Л., 1937, т. III, с. 3—184;
М.—Л., 1937, т. IV, с. 130—132; т. VII, с. 217; 271—272; М.—Л.,
1937, т. VIII, с. 133; 352—353; М.—Л., 1940, т. IX, с. 44—45;
61; 108—109; 433; т. X, с. 133—134; 137—142; 198—199; 280—
28 Г 348 356‘ 423
190 Дидро Д. Собр. соч., т. I, с. 154—161; т. II, с. 85—88; т. III,
с. 230—242; т. VII, с. 217—235; 270—273; т. VIII, с. 359; т. X,
с. 280—281; 348—356.
191 Дидро Д. Собр. соч., т. I, с. 119—120'; 123; 135; 141—143; 158;
т. II, с. 91—94; т. VIII, с. 306—308; т. IX, с. 44-45; т. X,
с. 128-136; 137—142; 198—199.
192 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 242.
193 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 290.
194 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 20.
195 Гольбах П. А. Избр, произв. М., 1963, т. I, с. 55; 60—62; 66—
67; 96—101; 115—130; 147; 165; 302—303; 370—372; 484; 501;
518; 570; М., 1963, т. II, с. 9—120.
196 Гольбах П. А. Избр, произв., т. I, с. 260—261.
197 Там же, с. 66; 72—84; 95-^99; 103; 113—115; 123—155; 189;
259—261; 339; 436—441; 459-^463; 472; 479—496; 612; 619—
620; 666—670.
198 Там же, с. 99—115;. 208—263; 352; 440; 481—482; 626.
199 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 535.
331

200 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 175.
201 Гольбах П. А. Избр, произв., т. I, с. 130—141; 233; 263—290;
356—<684; Гольбах П. А. Священная зараза. М., 1936, с. 6—22;
29; 41—195; Гольбах П. А. Разоблаченное христианство. М.,
1936, с. 211—226; 237—270; 279—293; 311—341; Гольбах П. А.
Письма к Евгении. М., 1956, с. 52—130; 172—190; 228—242,
Гольбах П. А. Здравый смысл. М., 1956, с. 245—433; Гольбах
П. А. Галерея святых. М., 1962, с. 11—23; '44—66 ; 91; 177—183;
205; 227—229; 259; 269—317.
202 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 307.
203 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 340.
204 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 280.
205 Там же, с. 281.
206 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 375—377.
207 Там же, с. 377.
208 Там же, с. 32—33.
209 Там же, с. 56—57.
210 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 285—286.
211 Фейербах Л. Избр, филос. произв. М., 1955, т. I, с. 202—203;
232.
212 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 3.
213 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29. с. 64.
214 Фейербах Л. Избр, филос. произв., т. I, с. 224.
215 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 510—514; т. 21, с. 286.
216 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 43.
217 Там же, с. 139.
218 Там же, с. 154.
219 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 24 -25
220 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 163—154.
221 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 281; 300.
222 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 1—4.
223 Там же, с. 4.
224 Там же, с. 44.
225 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 12.
226 Там же.
227 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 16.
228 Фейербах Л. Избр, филос. произв. М., 1955, т. II, с. 530 ; 551;
701—708; 767—775; 807.
229 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 2—3.
230 Фейербах Л. Избр, филос. произв., т. II, с. 30—31.
231 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 19.
232 Фейербах Л. Избр, филос. произв., т. II, с. 307—316; 732—733;
809.
233 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 292.
234 Там же, с. 293.
235 Там же, с. 294—295.
236 Там же, с. 295.
237 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 360,
238 Фейербах Л. Избр, филос. произв., т. II, с. 182—193; 511—512;
597—600.
239 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, г. 56.
240 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 28—29.
241 Там же, с. 29.
332

242 Там же.
243 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 44.
244 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 380—383.
245 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 43.
246 Там же, с. 61.
247 Там же, с. 102.
248 Там же, с. 139.
249 Там же, с. 141.
260 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 41, с. 191—192.
251 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 300.
252 Там же, с. 370.
263 Там же, с. 371.
254 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 239.
256 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 1—4.
266 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 374—375.
257 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 31, с. 245.
258 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 41.
259 Там же.
260 Там же, с 44.
261 Там же, с. 42.
262 Там же.
263 Там же, с. 42; 44.
264 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 513—514.
265 Там же, с. 514.
266 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 288.
267 Там же, с. 299.
268 Там же, с. 289; 292—300.
269 Там же, с. 298—299.
270 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 147.
271 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 17- 18.
272 Маркс Км Энгельс Ф. Соч, т. 16, с. 428.
273 Лопатин Г. А. Автобиография. Показания и письма. Пг., 1922,
с. 71.
274 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 33, с 458.
275 Там же, с. 468—469.
276 Там же, с. 266.
277 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 522.
278 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 441—442.
279 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 37, с. 354.
280 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 30, с. 102.
281 Там же, с. 476.
282 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. II, с. 123—127; т. 30, с. 204;
т. 32, с. 492—493; 571.
283 Маркс Км.Энгельс Ф. Соч., т. 29, с. 424.
284 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 34, с. 133—134.
286 Там же, с. 134.
286 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 205; 348 ; 350; т. 20, с. 512;
535—536; 570; 622; т. 21, с. 288; 304; т. 22, с. 223.
287 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 304.
288 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 24—25.
289 Там же, с. 25.

290 Там же, с. 511-^512.
291 Там же, с. 513.
292 Там же, с. 25—26.
Глава VII
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 26, ч. III, с. 521.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 314; 452; 462; т. 17, с. 339;
545; 597—598; 612—613.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 565.
4 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 456; т. 24, с. 418—1419; т. 26,
ч. I, с. 157—158; 284; 296—297; т. III, с. 14; 53.
5 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 521.
6 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 239.
7 Там же, с. 242.
8 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 523.
9 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 449.
10 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 25, ч. II, с. 150.
И Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 516.
12 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 110.
13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 426.
14 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 18—19.
15 Архив Маркса и Энгельса, т. VIII, с. 59.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 128.
17 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 412.
18 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 417.
19 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 422.
20 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 118.
21 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 463.
22 Архив Маркса и Энгельса. М., 1938, т. V, с. 236.
23 Там же, с. 198.
24 Там же, с. 278—279.
25 Там же, с. 279.
26 Там же, с. 123.
27 Там же, с. 122.
28 Там же, с. 123.
29 Там же, с. 125.
30 Там же, с. 130.
31 Там же, с. 194.
32 Там же, с. 196—198.
33 Там же, с. 200.
34 Там же, с. 198.
35 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т .10, с. 431.
36 Архив Маркса и Энгельса, т. V, с. 235.
37 Архив Маркса и Энгельса, т. VI, с. 135.
38 Там же, с. 215.
39 Инфессура С. Дневники о современных римских делах.— В кн.:
Инфессура С. и Бурхард И. Дневники. М., 1939, с. 56—91.
40 Там же, с. 95—133.
41 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 68—*69.
42 Там же, с. 69; 92.
43 Там же, с. 92.
44 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 572.
334

45 Архив Маркса и Энгельса, т. VII, с. 148.
46 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 107—108.
47 Там же, с. 431.
48 Там же, с. 100.
49 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 508.
50 Там же, с. 347.
51 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 10, с. 438.
52 Там же.
53 Там же, с. 631.
54 Там же.
55 Там же, с. 634.
56 Там же, с. 631.
57 Там же, с. 631—632.
58 Там же, с. 631.
59 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 394.
60 Там же.
61 Там же, с. 10—12.
62 Там же, с. 12.
63 Там же, с. 109.
64 Там Же, с. 110.
65 Там же, с. 110—111.
66 Там же, с. 111.
67 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 651.
68 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 38.
69 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 671—672.
70 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 375.
71 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 102—103.
72 Там же, с. 103.
73 Там же.
74 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 24.
75 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 490—491.
76 Там же, с. 487—489.
77 Там же, с. 489—490.
78 Там же, с. 490.
79 Там же, с. 490—491.
80 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 364.
81 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 491.
82 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 478—479.
83 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 27.
84 Там же.
85 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 196.
86 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 32, с. 452.
87 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 466—467
88 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 338.
89 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 377.
90 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. 463.
91 Там же; с. 468—469.
92 Там же, с. 469; 579—580.
93 Там же, с. 465.
94 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 470.
95 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 365—366.
96 Там же, с. 366.
97 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 97.

98 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., ,т. 9, с. 195.
99 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 360.
00 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 221.
01 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 338.
02 Там же.
03 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16,- с. 625.
04 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 133.
05 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 16, с. <634—636.
06 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 344—347.
07 Там же, с. 347.
08 Там же, с. 489—490.
09 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 512.
10 Там же, с. 630.
11 Там же, с. 630—632.
12 Там же, с. 632.
13 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 35, с. 134—135.
14 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 632—633.
15 Там же, с. 633.
16 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 311—313.
17 Там же, с. 313.
18 Там же, с. 317—318.
19 Там же, с. 314—315.
20 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 154; г. 20, с. 6б!\
121 Маркс Км Энгельс Ф., Соч.,, т. 4, с. 191.
22 Маркс К-, Энгельс Ф. Соч., т. 5, с. 68.
23 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 68—69<
24 Маркс К., Энгельс Ф . Соч., т. 1 :. 466.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 33.
26 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2. с. 567.
27 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 109.
28 Там же.
29 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. i0, с. 477.
30 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 70.
31 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 274—275.
32 Там же, с. 27'5.
33 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 36, с. 422.
34 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 216.
35 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 229.
36 Там же.
37 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 253.
38 Там же, с. 10.
39 Маркс К., Энгельс Ф, Соч., т. 1, с. 601.
40 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. И, с. 339.
41 Там же.
42 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 10, с. 622.
43 Там же.
44 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. И, с. 139.
45 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 8, с. 663.
46 Там же, с. 562—564.
47 Там же, с. 562—563.
48 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 11, с. 339.
49 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 10, с. 167.
50 Там же, с. 167—168.
336

151 Там же, с. 168.
152 Там же, с. 170—171.
153 Там же, с. 171.
154 Там же.
156 Там же, с. 173.
1'56 Там же, с. 129—131.
157 Там же, с. 131.
Глава VII!
1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 370.
2 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 90.
3 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 569.
4 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 37.
5 Там же, с. 223—-224.
6 Там же, с. 224.
7 Там же, с. 39.
8 Там же, с. 39—40.
9 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 166—167.
10 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 414.
11 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 369.
12 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 391.
13 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 388.
14 Там же, с. 392—393; 398.
15 Там же, с. 398.
16 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 319.
17 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 461.
18 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 592—594.
19 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 639.
20 Там же, с. 496.
21 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 95—96.
22 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 329—330.
23 Там же, с. 330.
24 Там же, с. 329.
25 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 6, с. 2.
26 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т., 19, с. 30.
27 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 17, с. 535.
28 Там же, с. 349; 655.
29 Там же, с. 602.
30 Там же, с. 343; 550; 602.
31 Там же, с. 602.
32 Там же, с. 363.
33 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 22, с. 194.
34 Там же, с. 240.
3'5 Там же.
36 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 38, с. 208; 217.
37 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 19, с. 30.
38 К. Маркс и Ф. Энгельс об атеизме, религии и церкви. М., 1971,
с. 470.
39 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 279.
40 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 513—514.
41 Там же, с. 514.
42 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 20, с. 330.
22. Зэк. 638
337

43 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 202.
44 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 592.
45 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 224.
46 Там же, с. 304.
47 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 17, с. 416—424.
48 Там же, с. 416—417.
49 Там же, с. 417.
50 Там же.
61 Там же, с. 417—418.
52 Там же, с. 418.
53 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 18, с. 514.
54 Там же, с. 578.
56 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 520.
56 Там же.
67 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 346—347.
58 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 45, с. 25—28.
59 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 32, с. 475.
60 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 33, с. 496.
61 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 211.
62 Маркс Км Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 593—594.
63 Там же, с. 594.
64 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 2, с. 357—358.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. М., 1955—1980, т. 1—49.
Архив Маркса и Энгельса. М., 1938, т. V; 1939, т. VI; 1940, т. VII;
1946, т. VIII; 1948, т. X.
Маркс Км Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956.
Маркс Км Энгельс Ф. О религии. М., 1955.
Маркс Км Энгельс Ф. Об атеизме, религии и церкви. М., 1971.
Маркс Км Энгельс Ф., Ленин В. И. О религии. М., 1975.
Ленин В. И. Что такое «друзья народа» и как они воюют против
социал-демократов? — Полн. собр. соч., т. 1.
Ленин В. И. Фридрих Энгельс.— Полн. собр. соч., т. 2.
Ленин В. И. Две тактики социал-демократии в демократической ре¬
волюции.— Полн. собр. соч., т. И.
Ленин В. И. Чего хотят и чего боятся наши либеральные буржуа? —
Полн. собр. соч., т. 11.
Ленин В. И. Как рассуждает т. Плеханов о тактике социал-демо¬
кратии?— Полн. собр. соч., т. 13.
Ленин В. И. Против бойкота.— Полн. собр. соч., т. 16.
Ленин В. И. Об отношении рабочей партии и религии.— Полн. собр.
соч., т. 17.
Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм.— Полн. собр. соч.,
т. 18.
Ленин В. И. Л. Н. Толстой и его эпоха.— Полн. собр. соч., т. 20.
Ленин В. И. Реформизм в русской социал-демократии.— Полн. собр.
соч., т. 20.
Ленин В. И. Три источника и три составных части марксизма.--
Полн. собр. соч., т. 23.
Ленин В. И. К двадцатипятилетию смерти Иосифа Дицгена.— Полн,
собр. соч., с. 23.
338

Ленин В. И. Критические заметки по национальному вопросу.—
Полн. собр. соч., т. 24.
Ленин В. И. Переписка Маркса с Энгельсом.—Полн. собр. соч.,
т. 24.
Ленин В. И. Еще одно уничтожение социализма.— Полн. собр. соч.,
т. 26.
Ленин В. И. Карл Маркс: Краткий биографический очс{ к с изложе¬
нием марксизма.— Полн. собр. соч., т. 26.
Ленин В. И. Философские тетради.— Полн. собр. соч., т. 29.
Ленин В. И. Государство и революция.— Полн. собр. соч., т. 33.
Ленин В. И. Третий Интернационал и его место в истории.— Полн,
собр. соч., т. 38.
Ленин В. И. О государстве.— Полн. собр. соч., т. 39.
Ленин В. И. О компромиссах.— Полн. собр. соч., т. 40.
Ленин В. И. Детская болезнь «левизны» в коммунизме.— Полн,
собо. соч., т. 41.
Ленин В. И. Задачи союзов молодежи.— Полн. собр. соч., т. 41.
Ленин В. И. О значении воинствующего материализма.— Полн. собр.
соч., т. 45.
Международное Совещание коммунистических и рабочих партий:
Документы и материалы. М., 1969.
Коммунистическая партия Советского Союза в резолюциях и реше¬
ниях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1981, т. 13.
Материалы XXVI съезда КПСС. М., 1981.
* * *
Абеляр П. История моих бедствий. М., 1959.
Бейль П. Исторический и критический словарь. М., 1968, т. I—II.
Библия, или Книги священного писания Ветхого и Нового завета.
Изд. Московской Патриархии, 1956.
Бэкон Ф. О принципах и началах. М., 1937.
Бэкон Ф. Новый Органон. М., 1938.
Бэкон Ф. Новая Атлантида. Опыты и наставления нравственные и
политические. М., 1962.
Гегель. Лекции по истории философии.—Соч., М., 1932, кн. I, т. IX.
Гегель. Философия истории.— Соч. М.—Л., 1935, т. VIII.
Гельвеций К. А. Соч. М., 1973—1974, т. I—II.
Гоббс Т. Избр, произв. М., 1964, т. I—II.
Тольбах П. Священная зараза. Разоблаченное христианство. М.,
1936.
Гольбах П. Письма к Евгении. Здравый смысл. М., 1956.
Гольбах П. А. Избр, произв. М., 1963, т. I—II.
Декарт Р. Избр, произв. М., 1950.
Демокрит в его фрагментах и свидетельствах древности. М., 1935.
Дидро Д., Собр. соч., М.—Л., 1935—1947, т. I—X.
Инфессура С. и Бурхард И. Дневники: Документы по истории пап¬
ства XV—XVI вв. М., 1939.
Ламетри Ж. О. Соч. М., 1976.
Локк Д. Избр, филос. произв. М., 1960, т. I—II.
Лукиан. Избр, атеистические произв. М., 1955.
Материалисты Древней Греции. Собрание текстов Гераклита, Де¬
мокрита и Эпикура. М., 1955.
Монтескье Ш. Л. Избр, произв. М., 1955.
22*
339

Монтескье Ш. Л. Персидские письма. М., 1956.
Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969.
Фейербах Л. Избр, филос. произв. М., 1955, т. I—II.
Штраус Д. Ф. Жизнь Иисуса. Спб., 1907, кн. I—И.
Штраус Д. Ф. Чудеса Христа. Спб., 1907.
Штраус Д. Ф. Старая и новая вера. Спб., 1907.
Эразм Роттердамский. Похвала Глупости. М., 1960.
Эразм Роттердамский. Разговоры запросто. М., 1969.
* * *
Багатурия Г. А., Гольман Л. И., Кедров Б. М., Малыш А. И.
Энгельс — теоретик. М., 1970.
Бартель X., Беккер Г. и др. Фридрих Энгельс: Биография. М., 1972.
Безчеревных Э. В. От мысли к действию. М., 1964.
Волков Г. Н. Рождение гения: Становление личности и мировоззре¬
ния Карла Маркса. М., 1968.
Волков Г. Рядом с гением — гений.— Коммунист, 1980, № 16.
Гемков Г., Гоффман О. и др. Карл Маркс: Биография. М., 1969.
Голосов В. Ф. Проблема предмета философии в теоретическом на¬
следстве классиков марксизма-ленинизма. Красноярск, 1971.
Гольман Л. И. От Союза коммунистов к Первому Интернационалу.
Деятельность Карла Маркса в 1652—1864 гг. М., 1970.
Иванов Н. Н., Матковский Н. В. Великие основоположники марк¬
сизма. М., 1967.
Иванов Н. Н. К. Маркс — вождь мирового пролетариата. М., 1968.
Ильичев Л. Ф., Кандель Е. П., Колпинский Н. Ю. и др. Фридрих
Энгельс: Биография. М., 1977.
История марксистской диалектики: От возникновения марксизма до
ленинского этапа. М., 1971.
Кандель Е. П. Маркс и Энгельс — организаторы Союза коммунис¬
тов. М., 1953.
Кандель Е. П. Фридрих Энгельс. М., 1960.
Кедров Б. М. Энгельс и естествознание. М., 1947.
Кедров Б. М. О «Диалектике природы» Энгельса. М., 1973.
Кедров Б. М., Огурцов А. П. Марксистская концепция истории ecie-
ствознания XIX века. М., 1978.
Колпинский Н. Ю. Деятельность Ф. Энгельса в годы I Интернацио¬
нала. М., 1971.
Копнин П. В., Клейн М. и др. Ф. Энгельс и современные проблемы
философии марксизма. М., 1971.
Корню О. К. Маркс и Ф. Энгельс. Жизнь и деятельность. М., 1976,
т. I (1818—1884); М., 1961, т. II (1844—1845); М., 1968, т. III
(1845—1646).
Крывелев И. А. Маркс и Энгельс о религии. М., 1964.
Лапин Н. И. Борьба вокруг идейного наследия молодого Маркса.
М., 1962.
Лапин Н. И. Молодой Маркс. М., 1976.
Лившиц Г. М. Происхождение христианства в свете рукописей Мерт¬
вого моря. Минск, 1967.
Лившиц Г. М. Очерки историографии Библии и раннего христиан¬
ства. Минск, 1970.
Лившиц Г. М. Свободомыслие и атеизм в древности и средние века.
Минск, 1973.
340

Лившиц Г. М. Французские просветители XVIII века о религии и
церкви. Минск, 1976.
Лившиц Г. М. Реформационное движение в Чехии и Германии.
Минск, 1978.
Лившиц Г. М. Атеизм Людвига Фейербаха. Минск, 1978.
Лившиц Г. М. Атеизм русских революционных демократов. Минск,
1979.
Лифшиц Мих. Карл Маркс: Искусство и общественный идеал. М.,
1972.
Лопатин Г. А. Автобиография: Показания и письма. Пг., 1922.
Лурье С. Я. Очерки по истории античной науки. М.—Л., 1947.
Марксистская философия в XIX веке. М., 1979, кн. I—II.
Менде Г. Путь Карла Маркса от революционного демократа к ком¬
мунисту. М., 1957.
Меринг Ф. Карл Маркс: История его жизни. М., 1957.
Меринг Ф. К. Маркс и Ф. Энгельс—создатели научного коммуниз¬
ма. М., 1960.
Митин М. Б. Боевые вопросы материалистической диалектики. М,
1936.
Никоненко С. С., Рябов Ф. Г. Великий соратник Маркса. М., 1970.
Ойзерман Т. И. Развитие марксистской теории на опыте революций
1848 г. М., 1955.
Ойзерман Т. И. Формирование философии марксизма. М., 1962.
Ойзерман Т. И. Диалектический материализм и история философии.
М., 1979.
Плеханов Г. В. Карл Маркс.— Избр, филос. произв. М., 1956, т. II.
Пустарнаков В. Ф. «Капитал» К. Маркса и философская мысль в
России: конец XIX — начало XX в. М., 1974.
Рахман Д. А. Великий учитель рабочего класса: Жизнь и учение
К. Маркса. М., 1969.
Розенталь М. М. Диалектика «Капитала» К. Маркса. М., 1967.
Рязанов Д. Б. Очерки по истории марксизма. М.—Л., 1928, т. I—II.
Серебряков М. В. Из истории борьбы Маркса и Энгельса против
мелкобуржуазных течений в сороковых годах XIX века.— Уч. зап.
Ленингр. гос. ун-та. Сер. филос. наук, 1955, вып. 5, № 168.
Серебряков М. В. Фридрих Энгельс в молодости. Л., 1958.
Степанова Е. А. Фридрих Энгельс. М., 1956.
Степанова Е. А. Карл Маркс: Краткий биографический очерк. М.,
1978.
Тартаковский Б. Г. Фридрих Энгельс — советник и учитель между¬
народного пролетариата (1875—1895). М., 1966.
Токарев С. А. Ранние формы религии и их развитие. М., 1964.
Федосеев П, Н., Бах И. А., Гольман Л. И. и др. Карл Маркс: Био¬
графия. М., 1973.
Фридлендер Г. К. Маркс и Ф. Энгельс и вопросы литературы. М.,
1962.
Хофман Д. Марксизм и теория «праксиса». М., 1978.
Чагин Б. А. Создание и развитие К. Марксом и Ф. Энгельсом тео¬
рии научного коммунизма. Л., 1970.
Шофман А. С. Маркс, Энгельс, Ленин об античном обществе. Ка¬
зань, 1971.
Штайгервальд Р. Марксизм, религия, современность. М., 1976.

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН, НАЗВАНИЙ, ВАЖНЕЙШИХ
ТЕРМИНОВ И ПОНЯТИЙ *
Аббаты 167
Абеляр П. 205
Абстракция (абстракции) 23, 38,
60—61, 68, 82, 113, 116, 240,
248
Август 131
Австрия 14, 157, 184, 280
Агностик (агностики) 37—38, 70
Агностицизм 27, 37—38, 40, 304
Адриан П. Э. 150
Александр Македонский 95, 201
Александр II 249
Александр VI Борджиа 260—261
Алхимия 103, 126—127, 208
Альбигойцы 256
Америка 186, 195, 280
Анабаптисты 172, 175, 180
Анархизм 21, 59, 61
Анархист (анархисты) 296, 298,
309
Англиканство 189
Англия 9—10, 20, 64, 78, 114,
118, 148, 160, 166, 187—189,
191—195, 212, 214, 224—225,
264, 273—278, 282, 284—285,
308
Анимизм 104
Антонин Пий 150
Антропология 21, 91, 219, 237—
,238
Апостол (апостолы) 122, 134,
139, 170
Аристократия 9, 73, 77—78, 111,
117, 215, 284—285, 305
Аристотель 49, 95, 199, 201, 205,
307
Арнольд Брешианский 206
Архиепископ (архиепископы) 167,
188—190, 257, 270, 273, 284,
286
* Указатель составлен автором.
Аскетизм 59, 85, 111, 115, 132,
138, 163, 186, 213, 305
Астрономия 37, 72, 208—209, 221
Атеизм 5—7, 32, 113, 119,123,
173—174, 197—198, 200, 204,
209, 222, 228, 232, 237, 264,
283, 291, 296—299, 307
Атеист (атеисты) 5, 66, 116, 206,
222—223, 229, 262, 297—298
Аугсбургское вероисповедание
172
Афины 156
Африка 127, 130
Базель 185
Базис 27—28, 77, 86, 94, 99, 102
Бакунин М. А. 129, 296
Бакунисты 297—298
Барт П. 76
Баур Ф. X. 145, 306
Бауэр Б. 13, 18, 20—21, 61, 118,
131, 149—153, 306
Бейль П. 187, 202, 222, 228, 307
Бельгия 65, 111
Бёме Я. 197, 210—211, 262, 307
Бецтам И. 61
Библейская критика 148, 306
Библейские тексты (библейские
книги) 148—149, 153—154, 157,
179, 306
Библия 110, 121—123, 143—144,
153—154, 171, 179, 208, 240,
278
Биология 73, 75, 80
Бисмарк О. 112, 297, 299
Бланкисты 296—297, 299 309
Бог (боги) 6—7, 44, 47—48, 57,
60, 72, 75, 79, 81—82, 84, 86,
88—89, 91—93, 95, 104, 110,
342

113, 115—116, 119, 125—126,
131—132, 134—136, 139, 141 —
142, 147, 161, 179, 181, 186,
196, 201, 203—204, 209—210,
213, 217, 221—222, 240, 242—
244, 255, 261, 282, 284, 290,
292, 294, 297, 299, 307
Богослов (богословы) 7, 95, 116,
122—123, 133, 149, 153—154,
197, 205, 221, 223, 235, 241,
253, 262
Богословие 157, 180, 215
Болгария 258
Болингброк Г. 225
Болл Д. 161
Брахман 84
Бруно Д. 263
Брюссель 13
Буддизм 94
Буржуазия 5, 9—12, 14, 36—37,
43, 63, 73, 76—79, 99, 110—112,
117—119, 165, 172, 186—188,
195, 212,214—215, 223—224, 226,
271, 275, 279, 282—283, 285,
295—296, 299, 301—302
Бурхард И. 260
Бытие 4, 24, 34, 36, 40, 44, 50,
(53, 70—72, 87, 94—98, 104—
105, 118—119, 123, 211, 216,
235 252 290
Бэкон Ф. 209—210, 212, 215, 229,
307
Бюргерство 159, 165, 167, 173—
174, 178, 183, 224, 307
Бюргеры 36, 57, 159, 162, 167,
1170—172, 178, 182
Бюхнер Л. 5, 14, 238, 250
Ванини Д. Ч. 209
Вейтлинг В. 130
Великобритания 263
Венгрия 256, 258
Вероисповедание (вероисповеда¬
ния) 6, 187, 194, 254, 262, 266,
270, 278, 285, 294, 303, 308
Ветхий завет 121—122, 144, 194,
306
Византия 259, 288
Виклеф Д. 160
Вильгельм I 14
Вирхов Р. 107
Воззрение (воззрения) 5, 7—8,
19—20, 22, 27—29, 34, 38, 45,
56, 58, 63, 65, 70, 73—74, 77,
97—98, 100, 109, 115, 117, 121,
139
Возрождение (Ренессанс) 169,
206—208
Война (войны) 7, 11, 77—79, 129,
1155, 160—161, 163, 165—166,
172—173, 177, 182, 184, 187, 214,
287, 307
Волков Г. Н. 8
Вольтер Ф. М. А. 187, 204, 225,
227—228, 285, 301
Воля 39, 70, 106
Воображение 41, 71, 84, 114
Воспитание 7, 95, 118—119, 296,
303
Восстание (восстания) 10—12, 14,
115, 129—130, 164—165
Время 25, 37—40, 44, 52, 71, 74,
82, 216, 220
Вселенная 81, 208, 221, 230
Габсбурги 256
Галилей Г. 209, 221
Галлия 156—157
Гамбург 24
Гартман Н. 14
Гассенди П. 203
Гегель Г. В. Ф. 12—13, 15, 18—
20, 27, 35—36, 38, 42—57, 69,
71, 73, 75, 100, 119—120, 149,
202, 223, 238, 240, 243, 245—
246, 251, 304, 308
Гегельянство 14, 148
Гегельянец (гегельянцы) 13, 18,
51
Гейльброннская программа 178
Гексли Т. Г. 70
Генрих VIII 188—190, 192
Геология 52, 79
Гераклит 199—200, 307
Германия И—14, 36, 43, 54, 62—
63, 65, 81, 107, 111, 114, 121,
129, 161, 163—166, 168—169,
171, 175—178, 181 — 184, 210,
235, 256—257, 261, 299, 304—
305, 307
Гесс М. 21, 65
Гессен 181
Гете И. В. 52
Гиплер В. 178
Гносеология 16, 82
Гностики 127, 152
Гоббс Т. 207, 212—215, 307
Гогенцоллерны 268
343

Гогенщтауфены 269
Голландия 186—187, 225
Гольбах П. А. Д. 233—235, 301
Государство (государства) 12, 14,
21—22, 26, 46—47, 59—61, 83,
92—94, 96, 111, 128, 131, 142—
143, 187, 207, 224—225, 232,
265—272, 277—280, 288, 291—
296, 299, 309
Греция 60, 95, 126, 204
Григорий IX 257
Григорий XI 260
Грюн К. 21, 65
Гугеноты 187, 267
Гуманизм 60, ИЗ, 168—169, 206,
246
Гус Ян 161—162
Гуситское движение 162
Гуситы 162, 268
Гуттен У. 169, 176
Дарвин Ч. Р. 50, 73, 80—81, 98,
139, 214, 234, 250—252
Дарвинизм 25, 73
Дворянство 37, 93, 159, 161, 166—
167, 175—179, 183, 187—188,
195
Деизм 86, 217, 228, 303
Декарт Р. 211—212, 223, 225—
226, 229, 307
Демократ (демократы) 62, 173
Демократия 169, 206
Демокрит 18, 200—202, 204, 307
Деяния апостолов 133, 152, 306
Джонсон Б. 110
Диалектика 5, 14—15, 17, 19—20,
22—25, 27, 29, 32, 34, 38, 45,
47—57, 72, 79, 103, 105, 107,
199, 201, 207, 212—216, 220,
223, 231, 233, 238, 252, 309
Диалектический материализм 5—
7, 9, 15—19, 25, 27, 31—32,34,
38, 57, 300, 304, 309
Дидро Д 187, 225, 232—233, 249
Диоклетиан 142
Дицген И. 55, 211
Добролюбов Н. А. 249
Догма (догмы) 6, 12—13, 57, 69,
77, 92, 100, 118, 122, 133, 135—
139, 146, 157, 160, 170, 172—
173, 205—207, 276, 297, 308
Доминиканцы 259—260
Дуализм 42, 82
Дух (духи) 34, 40, 43—48, 60, 68,
344
82, 92, 95, 101, 105—107, 110,
126, 135—136, 201, 204
Духовенство 6, 111, 156—159, 161,
167—175, 178, 188—189, 206,
231, 233, 254—256, 263—266,
272—274, 280—289, 294, 296,
301, 303, 308—309.
Душа (души) 35, 53, 66, ЮЗ-
105, 110, 113, 131—132, 137,
204, 209
Дюринг Е. 5, 25, 27, 70—75, 116—
117, 296—297, 299, 305, 309
Евангелие (евангелия) 48, 57,
91—93, 121, 132—135, 145—146,
149—152, 172, 206, 281, 306
Евангелист (евангелисты) 121 —
122 153
Египет 103, 122, 126—127, 152,
212
Елизавета I 188, 193, 272, 276,
278
Епископ (епископы) 111, 156,
.161—162, 167, 186, 188—190,
192, 257, 270, 286
Ересь (ереси) 7—8, 139, 155, 159,
161, 170, 256, 264, 306—307
Еретик (еретики) 191—192, 194,
209, 256—257, 259—260, 266—
267
Естествознание 7, 17, 25, 27, 29,
32, 35, 48—49, 73, 79—в1, 97,
105, 107, 157, 199, 208—210,
218—219, 221, 226, 247—248,
250—252, 293, 300, 304, 309
Естествоиспытатель (естество¬
испытатели) 5, 35, 37, 79—80,
107, 199—200, 251
Женева 187
Жертвоприношения 88, 135
Жижка Я. 129
Жрецы 254
Закон (законы) 9—10, 16—17,
24, 32, 39—40, 43, 45, 48—50,
52—53, 55—56, 59, 67, 74, 85,
91, 97—98, 109—110, 117, 128,
130, 142, 157, 179, 207
Зевс 196
Зиккинген Ф. 176, 184
Знание (знания) 19, 31, 33, 37—
38, 40, 42—43, 50—51, 70
Иванов Н. Н. 8

Идеализм 3—6, 8, 12. 18, 21—22,
27, 31, 33—35, 38—41, 44, 47,
50—62, 70, 75, 80—82, 98, 108,
150, 201, 205, 207, 215, 221,
228, 235, 237, 247—248, 251,
304—309
Идеалист (идеалисты) 15, 35, 40,
45, 55, 67—68, 81, 87, 108, 145,
239 241
Идеология 4—6, 21—22, 28, 36,
39, 47, 71, 76, 87, 92, 99—101,
111—112, 158, 174, 212
Иезуит (иезуиты) 228, 256, 280,
299
Иероним Пражский 161
Иерусалим 134, 136, 257—258,
286
Иисус Христос 19, 48, 116, 121 —
122, 128, 133—137, 140—141,
146—147, 149—151, 173, 185, 306
Инаковерующие 257, 262, 275
Индия 85, 186, 282
Индульгенция (индульгенции)
156, 261
Инквизиция 209, 256—257, 259,
262, 264
Иннокентий III 256
Иннокентий VIII 260
Интернационал I 3, 9, 69, 111, f29,
139, 297—298
Инфессура С. 260
Иоанн VIII 157
Иоанн XXIII 161, 260
Ирландия 85, 255, 267, 272—273,
275—276, 278, 296
Искусство 95—96, 98, 295
Ислам 94, 99, 136, 231, 244, 257,
286
Испания 130, 166, 192—193, 256—
259, 260, 263—264
Истина 25, 45, 49, 51, 64, 70,
73—74, 116—117, 146, 152, 196—
197, 224, 233, 292
Исторический материализм 5—6, 9,
16, 1^—19, 24, 27, 32, 34, 76—
77, 164, 198, 304, 309
Италия 85, 125, 127, 206, 261
Иудаизм (иудейская религия) 131,
136, 138—140, 231, 244
Иудея 136, 146
Каббала 126
Кальвин Ж. 100, 180, 185—187,
263, 307
Кальвинизм 185—187, 195
Кальвинисты 187, 195
Кандель Е. П. 8
Кант И. 15, 27, 35-40, 52, 100,
112, 119, 221, 248, 304
Кантианство 39—40
Кардинал (кардиналы) 260—261,
273
Карл V 188, 268
Карл X 10
Карлейль Т. 109—110, 117—118,
148, 302
Карлштадт А. 172, 180
Категория (категории) 17, 30, 38,
48—49, 52, 58, 60, 71, 80, 95,
173, 217, 219, 233, 237
Католик (католики) 160, 192, 194,
262—264, 266, 269—278, 286
Католицизм 70, 100, 135—136,
155, 160, 172—173, 185, 187,
190—192, 206, 209, 270—275,
297
Кедров Б. М. 8
Кельн 19
Кеплер И. 208—209, 219, 221
Кикем Ч. Д. 276
Кеттелер В. Э. 111
Китай 48
Классовая борьба 5, 7, 13, 62—63,
98, 100, 214, 252, 294, 299
Климент VII 260
Коммунизм 4, 18, 20, 23, 59, 63,
65—66, 109—110, 111—112, 123,
178, 226, 246, 304—305
Константин 120, 143
Константинополь 256, 258—259
Конт О. 68—70, 305
Коперник Н. 37, 180, 208
Коран 286—287
Космогония 72, 75
Кранмер Т. 189—191
Крестовый поход (крестовые похо¬
ды) 256—257, 259, 308
Крестоносцы 256—259
Крещение 136, 286
Криге Г. 65—66
Кромвель О. 194, 272, 276
Крывелев И. А. 8, 118
Кульман Г. 66—68, 108—109
Культура 171, 207
Ламарк Ж. 52
Ламетри Ж. О. 228—229
345

Лассаль Ф. 33, 48, 54—55, 183,
202, 301
Лафарг П. 154, 295—296
Лев XIII 112
Левогегельянцы (младогегельян¬
цы) 13—14, 19—21, 57—58, 305
Лейбниц Г. В. 197, 202, 212, 222,
226
Ленин В. И. 3, 7, 10, 14—17, 20—
21, 25—27, 39—40, 51—53, 56—
57, 70, 110, 112, 143, 198, 220,
222, 238, 243, 298—299, 301,
309—310
Ленинизм 237, 310
Лессинг Г. Э. 55, 223, 249
Либих Ю. 250
Логика 43, 53, 205, 252
Логос 131
Локк Д. 194, 210, 214—217, 225,
229—230, 307
Лолларды 160—161
Лондон 148
Лукиан 140, 204, 307
Лукреций Кар 203—204, 307
Людовик XIV 187
Лютер М. 60, 100, 169—174, 176—
177, 179—180, 204, 307
Лютеране 163, 268
Лютеранство 185—186, 268
Магия (колдовство) 127, 207
Мадрид 263, 265
Макиавелли Н. 207
Малая Азия 126, 132, 221, 258
Мальбранш Н. 197, 226, 262
Мальтузианство 77, 305
Мальтус Т. Р. 73, 77—79
Манифест Коммунистической пар¬
тии 18, 23—24, 29, 63—65, 96,
111, 124, 255, 304
Манчестер 105, 148
Мария, богородица 121, 135—136
Мария Тюдор 191—193
Маркс К. 3—9, 13, 15—35, 37, 39,
42, 44—49, 54, 69, 75—78, 81 —
99, 108—115, 120, 123—124, 129,
142—149, 153, 161—163, 168—
170, 179, 183—275, 281—309
Марксизм 3—7, 10, 13, 15, 17—18,
23, 26—34, 37, 46, 48, 54, 56,
58, 61, 67—68, 76, 83, 88, 108—
109, 115, 119—120, 124, 149, 155,
164, 196, 198—199, 201, 204, 210,
346
221, 223—224, 237, 299, 300, 302,
304, 309—310
Математика 50, 71, 107, 117, 209,
212—213, 221
Материализм 4—5, 14—18, 20—21,
23, 27, 31—32, 34—35, 38—40,
45, 50, 57, 70, 76, 81—82, 132,
195, 198, 200—207, 210—217,
222, 225—232, 236—246, 251, 279,
296, 298, 301, 305, 307—308
Материалист (материалисты) 15,
27, 35, 39—40, 55, 212—213,
217, 223, 225—226, 229, 233—
234, 239, 247, 297—298, 307—
308
Материя 4, 25, 35, 38—39, 49, 72,
75, 82, 207, 209—220, 229—233,
237, 293
Мекка 235
Меланхтон Ф. 180
Менделеев Д. И. 104
Мендельсон М. 55, 223
Меринг Ф. 8, 29, 100
Месмер Ф. А. 105
Мессия 146—147
Метафизика 14, 34, 36—38, 43,
47, 50, 72, 87, 199, 211—212,
215, 222, 226, 228
Мильтон Д. 225
Мистика 17, 41—42, 55, 104, 106—
107, 119, 126, 174, 205, 208, 215,
229
Миф (мифы) 57, 96, 139, 145—146,
148, 152—153
Молешотт Я. 5, 238, 250
Монастырь (монастыри) 157, 161,
163, 177, 181, 185, 188, 267
Монах (монахи) 66, 85, 115, 159—
160, 167, 169, 173, 180, 206, 258,
265, 280, 287
Монотеизм 89, 135—136, 139,
243—244
Монтень М. 222, 228
Монтескье Ш. Л. 100, 227, 231
Мор Т. 190
Мораль 39, 59, 73—75, 87—88,
112—113, 115, 117, 119, 133,
204, 207, 230, 233, 241, 243, 248,
270, 275, 305
Морган Л. Г. 26
Мусульмане 60, 257, 259, 286—
(287
Мышление 4, 15, 21, 25, 34—35,
37, 42—44, 46, 49—56, 70—71,

75, 79—80, 86—87, 100—101,
103, 107—108, 123, 128, 153,
157, 201, 210—211, 213, 233,
235, 248, 252
Мюнцер Т. 168—169, 173—176,
178, 180—181, 307
Надстройка 24, 27—28, 94—95,
98—100, 252
Нантский эдикт 187
Наполеон I 263
Наполеон III 11
Натурфилософия 18, 46, 72, 108,
|198, 202, 207
Необходимость 17, 26, 40, 49—50,
53, 80, 102, 116, 234
Неокантианство 14, 309
Нерон 133
Никейский собор 138, 143
Новый завет 122, 132—133, 138,
140, 145—146, 151, 172, 306
Номиналисты 205
Нравственность (нравы) 61, 73,
222
Нью-Йорк 93
Ньютон И. 81, 209, 212, 217—222
Образование 67, 82, 108, 158, 167,
171, 184, 205, 241, 267, 296
Обряд (обряды) 84, 131, 134—
135, 141, 190, 277, 306
Община (общины) 68, 85, 124,
127, 134, 138, 140—141, 153*
159, 286
Объект (объекты) 42, 44, 70, 82,
89, 91, 219, 239
Ойзерман Т. И. 8
Оппортунизм 299
Опыт 4, 31—32, 40—41, 106—
108, 207, 210, 310
Откровение 67, 108, 116, 138,292,
Откровение Иоанна (Апокалип¬
сис) 127—128, 132—137, 139—
140, 153, 221, 306
Оуэн Р. 36
Ощущение (ощущения) 40, 50, 82,
103, 138, 213, 215, 229
Палестина 139, 147, 151, 256—
258
Пальмерстон Г. Д. 274
Пантеизм 109, 173
Папа (папы) 69—70, 112, 155—
157, 161, 170, 188—189, 193,
195, 208—209, 256—260
Папская (римская) курия 159,
•168, 188, 206
Папство 156, 159—160, 206, 256—
257, 259—260, 308
Париж 11, 19, 157
Парижская коммуна 11, 294—295
Парламент 9—10, 188—191, 193,
273
Партия (партии) 3, 8—9, 11, 13,
21, 25, 63, 112, 142, 164, 179,
182, 187, 271, 299—300, 310
Патриарх 286
Перегрин 68, 140
Перикл 60, 95
Персия 130
Петти У. 16
Пий IX 273
Плебеи 159, 167—168, 171, 175—
176, 307
Плутарх 196, 202, 204
Позитивизм 68—70, 305
Познание 17, 21, 37—38, 44—45,
51, 75, 82, 101
Политеизм 135—136, 243
Политика 10, 12, 21, 29, 42, 54,
69, 76, 84, 92, 97—98, 112, 127,
157, 171—172, 178, 198, 207,
217, 246
Политическая экономия 4, 15—
16, 19, 24, 29—30, 46, 54, 56, 64,
69, 73, 86, 293
Польша, 169, 256
Понятие (понятия) 22—24, 36,
44—45, 53—54, 56, 59, 71, 73—
74, 82, 88, 96, 103, 112—113,
137—138, 205, 213, 215
Поп (попы) 77, 81, 111—112, 135,
144, 156—157, 159, 167, 170—
171, 176, 254—257, 276, 280,
286, 296—299
Португалия 263
Послания апостолов 124, 132—
135, 137, 145, 150, 152
Правительство (правительства)
10, 14, 63, 125, 129, 188, 271
Право (права) 9, 18, 28, 42—43,
47, 51, 59, 73—75, 84—85, 93,
101, 111, 125, 156
Православие 136, 287
Прага 175
Практика 4, 13, 21—22, 27, 37—
38, 74, 88, 97, 106, 108, 110,
347

il 17, 148, 196, 217, 253, 256,
290, 299, 303
Предрассудок (предрассудки) 7,
34, 43, 179, 202, 204, 209, 212,
227, 235, 245, 289, 294, 296, 302,
309
Представление (представления)
16, 25, 37—38, 40, 44, 51—52,
57—58, 61, 73, 80, 82, 86, 91 —
93, 96-101, 103—104, 110, 115,
117, 309
Прелат (прелаты) 159, 167
Природа 4, 6, 17, 25, 31—32, 34,
37—46, 49—56, 67, 70, 73, 75,
79—91, 96, 101—104, 114, 116,
119, 123, 196—198, 203—210,
214—219, 223, 226, 229, 233—
236, 241, 246, 251—254, 289,
301, 304—305, 309
Причащение 136, 185
Причина (причины) 39—40, 51,
77, 84, 101 — 102, 118
Прогресс 101, 110, 116, 137
Пролетариат 3—5, 9—11, 14, 20—
23, 30—31, 59, 62, 64, 73, 76—
79, 98, 110, 113—115, 117, 129,
178, 294, 299, 309
Прометей 196, 204
Просветитель (просветители) 48,
120, 201, 203, 224—225, 230, 307
Просвещение 232, 300
Пространство 25, 37—40, 44, 52,
71, 82, 107, 211, 215, 220
Протестантизм 86, 89, 170, 184—
185, 190—193, 264
Протестанты 160, 187, 192, 194
Профсоюзы 112
Прудон П. Ж. 16, 22, 29, 302
Пруссия 14, 42, 92, 184, 267, 269,
271
Психология 211
Пуритане 115, 163
Пятикнижие 145, 223
Рабство 7, 17, 68, 113, 116, 128,
170 293
Разум 16, 36, 42, 46—47, 71, 82,
84, 86, 122—123, 197, 204—
207, 209, 215, 222, 224—225,
231, 262
Рационализм 93, 122—123, 222
Реакция 111, 159, 191, 193, 267,
272
Революция (революции) 4, 9—
14, 18—19, 22—23, 35—36, 42—
43, 48, 62, 65, 74, 78, 97, 111,
119, 129, 160, 165—166, 183,
187, 194—195, 208, 212, 225,
231, 245, 263—264, 267, 273,
279—280, 282, 309
Рейхстаг 271
Религия (религии) 5—8, 13, 19,
25, 33, 37, 41, 43, 46—48, 51,
57—61, 66, 68, 82—143, 146—
147, 150—152, 171, 190—197,
201—209, 217, 221, 224, 226,
228, 231—245, 253, 262, 265—
268, 272—280, 287—296, 305—
307, 309
Ренан Э. 153, 235, 306
Республика 11, 168—169, 186, 263
Реформа (реформы) 9—10, 22,
161—162, 168—169, 173, 177—
178, 187
Реформация 7—8, 155, 159—160,
164—166, 168, 172—189, 261,
. 268, 275, 278, 306—307
Рикардо Д. 16
Рим 96, 125—129, 137, 152, 156,
170, 188—189, 193, 204, 206,
209
Риторика 95
Россия 104, 106, 249, 288
Руге А. 13
Руссо Ж.-Ж. 75, 100, 225, 230—
231, 233, 301
Рыцарство 167, 169, 184
Рыцарь (рыцари) 167, 171, 176—
177, 185
Саксония 181
Свобода 6, 16, 25, 47, 49, 138,
161
Свобода воли 36
Свобода совести 233, 296, 309
Свободомыслие 6, 12, 196, 198,
205, 215, 222, 279, 307
Священник (священники) 77, 93,
141, 159—160, 167, 191, 194,
206, 254—256, 285, 294—295
Секта (секты) 128, 133, 138—140,
175—176, 185, 275—277, 287,
298, 301—302, 306
Сенека Л. А. 131, 133, 150—151
Сен-Симон А. К. 36, 49, 65, 69—
70
Сенсуализм 40, 214—215, 217
Сервет М. 180, 263
348

Сигизмунд 161—162
Сидни А. 225
Сикст IV 260
Сирия 126, 258
Скептицизм 222
Случайность 26, 50, 56, 80, 100,
233—234
Смит А. 16
Сознание 4, 6, 10, 20, 24, 33, 37,
39—41, 58, 71, 82—83, 87—98,
101, 114, 116, 119, 215, 241,
253, 305
Сократ 60, 95
Сословие (сословия) 159, 167,
171, 182
Софисты 44, 60, 95
Социализм 6, 17, 20, 22, 26, 30—
31, 42, 54, 62—65, 110—112,
128—129, 225—226, 245—246,
292, 296, 305, 309—310
Социалист (социалисты) 22, 30—
31, 36, 43, 62, 64—65, 112, 120,
128, 278, 300
Союз коммунистов 3
Спиноза Б. 33, 55, 112, 145, 207,
222—223, 226, 307
Спиритизм 93, 104—105, 107
Спиритуализм 105, 114
Степанова Е. А. 8
Стоики 96, 126
Субстанция (субстанции) 44, 58,
82, 103, 153, 211, 223, 228—230,
233, 235
Субъект (субъекты) 34, 40, 44,
52, 55, 69, 87, 106, 213
Судьба 95, 104, 292
Суеверие (суеверия) 7, 88, 93,
103, 105, 107, 116, 126, 140,
204, 206, 224, 235, 289, 291,
296, 309
Схоластика 37, 205—206, 209,
215, 217
Табориты 129, 162—163, 175
Таинство - (таинства) 136, 170,
185
Тацит П. К- 139
Телеология 73, 250
Теократия 92, 266
Теология 54, 79, 84, 88, 100, 109,
118, 122—123, 131, 149, 180,
185—186, 205, 207—208, 210,
215, 222, 224, 231
Теория (теории) 3—6, 15—16, 18,
22—23, 28—30, 33,35—37, 44,
50—52, 63—65, 73, 77—79, 81,
84, 88, 97, 100, 107, 117, 123,
148-149, 151, 153, 164-165,
198, 205, 207, 211, 213, 218,
309—310.
Теория познания 7, 21, 211, 213,
215—216
Тертуллиан 197, 262
Токарев С. А. 94
Толстой Л. Н. 110
Тотемизм 91
Труд 24, 26, 28, 66, 68, 80, 82,
87—88, 90
Трухзес Г. 177
Турция 287
Тюбингенская школа 145—146,
149, 152
Тюдоры 187
Тюрингия 181—182, 257
Уоллес А. Р. 105—106
Урбан II 258
Урбан VI 260
Утопический социализм 4, И,
15—17, 190, 304
Учение (учения) 4, 15—17, 23,
25—27, 30, 32—33, 35—37, 39,
41—43, 47—48, 57, 66, 68, 70—
71, 73—75, 79, 83—84, 92, 96,
103, 105, 114, 122—123, 127,
131, 136—137, 157, 160, 172,
174, 176, 186, 216
Фалес 198
Фанатизм 108, 124, 133, 143,
205—206, 255, 302
Фантазия 57, 59, 89, 127, 135,
202 234
Фейербах Л. 13, 15—16, 19—21,
27—28, 34, 37—39, 41, 51, 53,
56—57, 99, 118—119, 147, 235—
240, 262, 308
Феодализм 5, 37, 43, 68, 91, 99,
110, 155, 157—159, 174, 206
Фердинанд VII 256, 263—265,
281
Фетишизм 89—91
Фидеизм 6, 31, 222
Физика 72, 107, 202, 210—211,
217
Физиология 52, 79, 107, 211
Филипп II 192
Филон Александрийский 131, 151
349

Фихте И. Г. 35—36, 40—41, 100,
112, 304
Флеровский Н. 249
Фогт К. 5, 14, 238, 250
Форстер Ч. 144
Франкония 177—178
Франция 10—12, 63—65, 78, 114,
160, 166, 187, 192, 194—195,
222, 224, 228, 257, 260, 263—
264
Френология 105
Фридрих I 268
Фридрих-Вильгельм IV 109
Фурье Ф. М. Ш. 36, 64—65
Хенобоскион 152
Химия 52, 72, 79, 107
Холл С. 105
Христианин (христиане) 57, 68,
109—110, 115—116, 123—124,
127—129, 133—134, 136—140,
142—143, 146—147, 150, 181,
190, 243, 257, 267, 269, 286—
287, 295, 301
Христианство 6, 8, 13, 45—48, 58,
66, 70, 85, 89, 92—94, 99, 103,
109—111, 113—116, 120—154,
156, 171, 173, 184, 187, 197,206,
231, 244, 256—257, 262, 265—
266, 269, 275, 280—282, 284,
287, 293, 300—301, 305—306
Цвиккау 175
Цвингли У. 180, 185
Цвинглианство 185
Цезарь Ю. 131
Цезарь Борджиа 261
Цельнер И. К. 107
Церковники 162, 192, 221, 227,
253, 263—265, 275, 281, 283—
284, 308
Церковь 6—7, 12, 78, 112, 119,
142—143, 155—160, 162, 164,
167—172, 176—177, 180, 185—
191, 193, 195, 203, 205—206,
209, 224—225, 227, 234, 242,
254—262, 265—280, 283—288,
294—296, 308—309
Циммерман В. 164
Цицерон 96, 202
Цюрих 26, 185
Чагин Б. А. 8
Чалмерс Т. 79
Чартизм 9—10
Чашники 162
Чернышевский Н. Г. 238, 249—250
Чехия 161—163, 175
Чудеса 67, 84, 105—108, 121, 126,
145—146, 149, 153
Швабия 176—178
Швейцария 68, 176, 185, 280
Шеллинг Ф. В. И. 19, 35, 41—42,
236, 304
Шмидт К. 45, 53, 76, 100—101
Шопенгауэр А. 14
Шотландия 187
Штарке К. Н. 34
Штирнер М. 13, 21, 58—61, 124,
289
Штраус Д. Ф. 13, 58, 146—148,
151, 244, 262, 306
Эдуард VI 190-193
Экономика 27, 76, 102
Эльзас 176
Эмбриология 52, 79
Эмпиризм 45, 105, 240
Энгельс Ф. 3—11, 13—32, 34—36,
41—48, 56—309
Эпикур 18, 96, 126, 196, 201—
204, 307
Эразм Роттердамский 168—169,
206
Эрфуртская программа 299
Эстетика 51
Эсхил 204
Этика 39, 62, 133, 138, 151, 207,
243
Юм Д. 27, 38
Юпитер 140
Ягве 89, 135, 266
Язычество 46
Язычник (язычники) 133, 138,
140—141, 243
Янсен К. 172

ОГЛАВЛЕНИЕ
Введение 3
Глава I. Маркс и Энгельс — творцы диалектического
и исторического материализма 9
Глава II. Критика основоположниками марксизма идеа¬
листических теорий и концепций 33
Глава III. Происхождение религии и ее социальная сущ¬
ность 83
Глава IV. Происхождение христианства и его первона¬
чальное развитие 120
Глава V. Социальная сущность ересей и реформационно¬
го движения в средневековой Европе 155
Глава VI. Основоположники марксизма о развитии сво¬
бодомыслия, научно-материалистической и ате¬
истической мысли 196
Глава VII. Реакционная деятельность церкви и духовен¬
ства 254
Глава VIII. Маркс и Энгельс о путях преодоления рели¬
гиозных предрассудков и суеверий 289
Заключение 304
Примечания 311
Источники и литература 338
Указатель имен, названий, важнейших терминов и понятий 342

ГИЛЕР МАРКОВИЧ ЛИВШИЦ
Критика
идеализма и религии
в трудах К. Маркса
и Ф. Энгельса
Редактор И. Б. Т к а ч у к
Художник В. В. Тихоновец
Художественный редактор В. Ф. Гринкевич
Технический редактор В. И. Крученок
Корректор Я. В. Мартинович
ИБ № 1720
Сдано в набор 12.04.82. Подписано в печать 02.09.82.
АТ 06064. Формат 84X108732. Бум. тип. № 2. Гарнитура
литературная. Высокая печать. Печ. л. 11,0. Уел. печ. л.
18,48. Уел. кр.-отт. 18,48. Уч.-изд. л. 19,8. Тираж 2600 экз.
Зак. № 638. Цена 2 р. 20 к.
Издательство «Наука и техника» Академии наук БССР
и Государственного комитета БССР по делам изда¬
тельств, полиграфии и книжной торговли. 220600. Минск,
Ленинский проспект, 68. Типография им. Франциска
(Георгия) Скорины издательства «Наука и техника».
220600. Минск, Ленинский проспект, 68.

: и
X
I 3
со
■=;
! S
I ■ «