Автор: Жуков А.В. Жуков В.П.
Теги: русский язык языкознание фразеология
ISBN: 5-06-005399-7
Год: 2006
Текст
В.П. Жуков
А.В. Жуков
усекая
фразеология
I
I
(
I
Русская фразеология
ВВЕДЕНИЕ
§ 1. Фразеологизм как значимая единица в системе русского языка.
Основные признаки фразеологизма
Фразеология (отгреч. phrasis — оборот речи, logos — учение) пред-
ставляет собой особый раздел лингвистики, в котором изучаются
семантические, морфолого-синтаксические и стилистические осо-
бенности фразеологизмов.
Фразеологизм — это воспроизводимый в речи оборот, построен-
ный по образцу сочинительных или подчинительных словосочета-
ний (непредикативного или предикативного характера), обладаю-
щий целостным (или реже — частично целостным) значением и со-
четающийся со словом (ни рыба ни мясо, ни холодно ни жарко-, гнуть
спину, стрелять из пушки по воробьям; как без рук, как в воду опущен-
ный; на носу, не за горами; хлеб-соль, печки-лавочки; каши просят (что),
руки не доходят (у кого, до чего) и т. д.).
Фразеологизм возникает тоща, когда, по меньшей мере, два слова
(чаще знаменательных), участвующих в его формировании, оказыва-
ются семантически преобразованными в такой мере, что полностью
или частично утрачивают собственное лексическое значение. Между
фразеологизмами и нефразеологизмами возможны переходные, про-
межуточные образования.
Фразеологизм наделен целым рядом существенных, определя-
ющих признаков: устойчивостью, воспроизводимостью, семанти-
ческой целостностью значения, расчлененностью своего состава
(раздельнооформленным строением), незамкнутостыю (открытос-
тью) структуры.
Воспроизводимость — это регулярная повторяемость, возобнов-
ляемость в речи языковых единиц разной степени сложности, т. е.
неоднородных, разнокачественных образований. Воспроизводятся
крылатые изречения (И дым отечества нам сладок и приятен), по-
словицы и поговорки (Тише едешь, дальше будешь; Без хозяина дом
сирота), составные термины и наименования (серная кислота, пе-
ременный ток, белый медведь, почтовый ящик), фразеологические
сочетания (обращать внимание, попадать в зависимость, повышать
ответственность), собственно фразеологизмы (валять дурака, вы-
жимать сок) и т. д.
Идиоматичность — это смысловая неразложимость фразеологиз-
ма вообще.
Введение
7
Устойчивость — это мера, степень семантической слитности и не-
разложимости компонентов. Устойчивость неразрывно связана с иди-
оматичностью. Чем выше мера семантического расхождения между
словами свободного употребления и соответствующими компонен-
тами фразеологизма, тем выше устойчивость, тем идиоматичнее та-
кой оборот. Справедлива и обратная зависимость.
Исходя из этого следует признать, что фразеологизмы с целост-
f гым немотивированным значением ти па у черта на куличках ‘очень
далеко’ характеризуются большей устойчивостью, чем фразеологиз-
мы с целостным немотивированным значением типа носить воду
решетом ‘бесцельно и безрезультатно трудиться’, а эти последние
отличаются большим «коэффициентом устойчивости», чем фразе-
ологизмы с частично целостным мотивированным значением типа
на дружеской ноге ‘в близких, приятельских отношениях’. Чем ус-
тойчивее в этом смысле фразеологизмы, тем в большей мере их ком-
поненты теряют ранее присущее им исходное общепринятое зна-
чение, и наоборот.
Устойчивость может быть исследована в каждом конкретном
случае методом соотношения общего (целостного) значения фра-
зеологизма со значением слов, входящих в одноименное свободное
словосочетание, если оно теоретически возможно, или путем соот-
ношения общего (частично целостного) значения фразеологизма с
системой значений соответствующих слов в их свободном употреб-
лении, если свободное словосочетание эквивалентного состава
нельзя образовать.
Поскольку мерилом устойчивости служит степень семантичес-
кой сплоченности компонентов, она (устойчивость) не зависит от
предсказуемости компонентов на лексическом уровне. Изучение
такой предсказуемости представляет узкоспециальный интерес в
области конструирования информационных машин. Нельзя допус-
тить, будто в языке возможны «неустойчивые идиоматические со-
четания» типа намылить голову, подложить свинью, чесать язык и др.
В составе подобных фразеологизмов обнаруживается устойчивость
на семантическом уровне, на уровне сочетания семем (если этот тер-
мин распространить на компоненты). Этот уровень обусловливает
ограничения в выборе форм и на всех остальных уровнях.
Следовательно, устойчивость — это мера сопротивляемости фра-
зеологизма как особой, качественно определенной единицы языка
свободному словосочетанию, и прежде всего своему прототипу —
переменному словосочетанию эквивалентного состава, а также ело-
8
Введение
вам свободного употребления, с которыми фразеологизм структур-
но связан в языке и речи. Такое понимание устойчивости находится
в полном соответствии с законами материалистической диалекти-
ки. «Всякая качественная определенность материального объекта
имеет смысл лишь постольку, поскольку происходят внешние взаи-
модействия его с другими материальными объектами. Устойчивость
характеризует способность материальных тел сопротивляться вне-
шним воздействиям. Это можно выразить с помощью принципа
отрицательного обратного действия. Суть этого принципа заклю-
чается в том, что при всяком внешнем воздействии, изменяющем
материальный объект, в нем возникают силы, стремящиеся вернуть
его к первоначальному состоянию. Принцип отрицательного обрат-
ного действия столь же универсален, сколь и понятие меры. Он яв-
ляется выражением относительной устойчивости определенного
качественного состояния» [Материалистическая диалектика 1981,
т. I, 290-291]'.
Итак, устойчивость и воспроизводимость — понятия соприка-
сающиеся, но отнюдь не тождественные. Все языковые единицы,
обладающие устойчивостью, воспроизводимы, но не все воспроиз-
водимые «сверхсловные» образования наделены устойчивостью.
Под семантической целостностью условимся понимать такое
внутреннее смысловое единство фразеологизма, которое в конеч-
ном итоге приводит к полной или частичной потере компонентами
собственного лексического значения. Иначе говоря, семантическая
целостность — это проявление идиоматичности применительно к
конкретному фразеологизму.
Существуют ли какие-либо формальные признаки, выражающие
семантическую целостность фразеологизма? Думается, что суще-
ствуют. Однако измерить степень семантической спаянности, при-
тяженности компонентов и в особенности установить степень ут-
раты ими смысловой самостоятельности, т. е. определить семанти-
ческую «величину» компонента, крайне затруднительно.
Представляется, что семантическая целостность не является по-
стоянной, неизменной языковой величиной. Высшей степенью се-
мантической целостности обладают фразеологизмы с утраченной
внутренней формой (ср.: бить баклуши, валять дурака). Такого рода
фразеологизмы имеют закрытую, семантически непроницаемую
Здесь и далее в квадратных скобках указаны фамилия автора или название
коллективного сборника, год издания, номер тома и страница.
Введение
9
структуру. Это проявляется в невозможности распространять ком-
поненты фразеологизма словами полного или местоименного зна-
чения. Такие фразеологизмы обладают сверхцелостным значением.
Напротив, меньшая степень семантической целостности при-
суща фразеологизмам, у которых каждый компонент обладает се-
мантической соотнесенностью (но не тождеством!) с однозвучны-
ми словами свободного употребления. Так, к каждому компоненту
фразеологизма находить общий язык последовательно можно подо-
брать слова-идентификаторы — ‘добиваться взаимного понимания’.
Цепочка словоформ, составленная из слов-идентификаторов, яв-
ляется вполне осмысленной и более или менее верно передает со-
держание этого фразеологизма. При этом слова, входящие в развер-
нутое определение, относятся к тем же частям речи, что и опреде-
ляемые компоненты, отчего модель фразеологизма полностью от-
ражается в модели идентифицирующего словосочетания. Семанти-
ческая структура подобных фразеологизмов характеризуется семан-
тической проницаемостью, известной «открытостью».
Между высшей и низшей степенями семантической целостнос-
ти размещается непрерывная цепь переходных звеньев, отражаю-
щих постепенное сближение (но не слияние!) компонента фразео-
логизма со словом, а фразеологизма в целом со словосочетанием.
Целостность значения фразеологизма достигается полным или
частичным переосмыслением, деактуализацией компонентов.
Деактуализация — это семантическое преобразование слова в со-
ставную часть фразеологизма, его компонент. В результате семанти-
ческого преобразования компоненты, как правило, не укладываются
со стороны содержания в смысловую структуру исходных слов сво-
бодного употребления. Поэтому собственно фразеологизмы опреде-
ляются, разъясняются посредством такого словесного материала, ко-
торым не располагает толкуемый фразеологический оборот. Невоз-
можно, например, фразеологизмы висеть над головой ‘постоянно уг-
рожать’, мыльный пузырь ‘что-то очень непрочное, легко разрушаю-
щееся’ соответственно растолковать посредством знаменательных
слов в их свободном употреблении: висеть, голова, мыльный, пузырь.
Следовательно, развернутое определение служит одним из существен-
ных средств обнаружения семантической спаянности компонентов
и выявления их внесистемных, внутрифразовых значений.
Семантическая целостность наиболее полно проявляется у фра-
зеологизмов, возникших в результате метафорического переосмыс-
ления свободных словосочетаний такого же лексического состава:
10
Введение
выбивать изседла, выворачивать наизнанку, вязать петли, дальше ехать
некуда, даром хлеб есть, еле дышать, ждать у моря погоды; гусь лапча-
тый, дальний прицел, детский лепет, длинный язык, кровь с молоком и
др. В составе, например, фразеологизма брать быка за рога ‘смело
начинать с самого важного’ рог — это не ‘костяной вырост на черепе
некоторых животных’, а нечто другое, не содержащееся в смысловой
структуре этого слова. Действительно, в слове рог различают, кроме
названного значения, еще другие: а) ‘музыкальный или сигнальный
инструмент в виде изогнутой трубы с расширяющимся концом’;
б) ‘острая торчащая часть чего-нибудь’ (рог луны). Зачастую выявить
собственное значение компонентов трудно или вовсе невозможно,
что служит показателем высокой идиоматичности фразеологизма.
Значение фразеологизма тем целостнее, чем вероятнее возмож-
ность «наложения» в прошлом или настоящем того или другого фра-
зеологизма на свободное словосочетание одинакового состава, и
наоборот, значение фразеологизма тем аналитичнее, чем меньшая
вероятность такого противопоставления (здесь не принимаются в
расчет некоторые фразеологизмы с архаическим составом компо-
нентов типа ничтоже сумняшеся).
Важным признаком фразеологизма является его расчлененное
строение, неоднословность. Так, фразеологизм стреляный воробей и
свободное словосочетание голубое небо построены по одному образцу
«прил. + сущ. в им. п.», являются раздельнооформленными едини-
цами и не отличаются друг от друга по своим внешним признакам.
Фразеологизм, как отмечалось выше, имеет незамкнутую, от-
крытую структуру. Это означает, что он обычно всем своим соста-
вом, как одно неделимое целое, сочетается в речи со знаменатель-
ными словами (словом), составляющими фразеологическое окру-
жение. Приведем такой пример:«—Поживешьс нами в деревне, как
словно в аду. — Навязла она у меня в зубах, деревня эта» (Ч.). Гла-
гольный фразеологизм навязнуть в зубах ‘крайне надоесть, наску-
чить кому-либо’ структурно связан с субъектным и объектным ок-
ружением. Этот фразеологизм семантически реализуется при под-
лежащем со значением отвлеченного предмета и при дополнении
со значением лица. Вне окружения соответствующий фразеологизм
трудно отличить от эквивалентного свободного словосочетания.
Одни признаки фразеологизма характеризуют его внутреннее
содержание, а другие — его форму. Определяющими признаками
служит семантическая целостность, раздельнооформленность соста-
ва, структурная связь со словом.
Введение
11
Многим фразеологизмам присуща экспрессивность. Тем не ме-
нее это свойство распространяется далеко не на все фразеологичес-
кие обороты. Стилистически нейтральным оборотам не свойствен-
на экспрессивность, например: во что бы то ни стало ‘обязатель-
но’, в один голос ‘единодушно’, в двух словах ‘коротко и ясно’, день
ото дня ‘постепенно’, время от времени ‘иногда’, в порядке вещей
‘обычно’; выходить в свет ‘печататься’, выходить из строя ‘переста-
вать действовать’, выбиваться из сил ‘крайне изнемогать’, входить
во вкус ‘проявляя интерес, привыкать’ и др.
Компонент — это составная часть фразеологизма, представляющая
собой семантически преобразованное слово. В семантическом отно-
шении компонент — величина непостоянная, так как степень преоб-
разования бывает неодинаковой: одни компоненты теряют какую-либо
семантическую связь со словами свободного употребления (куры не
клюют ‘очень много’), другие лишь частично сохраняют семантичес-
кую близость со словом (короче воробьиного носа ‘очень невелик’), тре-
тьи почти не несут какие-либо семантические потери (ср. находить об-
щий язык ‘добиваться взаимного понимания’). Компонент восприни-
мается как слово (семантически преобразованное) до тех пор, пока ему
может быть однозначно приписано то или иное внесистемное (специ-
фическое) значение. Например, в составе фразеологизма витать в об-
лаках ‘бесплодно мечтать’ компоненту витать легко присваивается
внесистемное значение мечтать. Во всех остальных случаях компо-
нент приходится рассматривать как такую составную часть фразеоло-
гизма, которая лишена словесных свойств, несоизмерима со словом.
Семантическое преобразование компонентов, их деактуализа-
ция вызывается чаше всего метафорическим переосмыслением сво-
бодного словосочетания—объекта метафоризании. Метафоризапии
слова и словосочетания — явления качественно разного порядка.
При метафоризации слова возникает новое переносное значение.
Например, слово тюлень в переносном значении характеризует
неуклюжего, неповоротливого человека. При метафоризации сво-
бодного словосочетания возникает фразеологизм, наделенный обоб-
щенно-переносным значением; при этом компоненты в составе та-
кого фразеологизма не приобретают переносного значения.
Фразеологизмы с обобщенно-переносным значением типа пле-
вать в потолок ‘предаваться безделью’ резко отличаются от таких
словосочетаний, которые состоят из порознь переосмысленных
слов. Приведем такой пример: «Как велика и густа была туча мух,
окружавших великого писателя, и как надоедливы были некоторые
12
Введение
из паразитов, кормившихся от духа его. Каждая муха стремилась
оставить след свой в жизни и в памяти Толстого» (М.Г.). В словосо-
четании туча мух каждое слово в отдельности употребляется в пе-
реносном значении: слово туча означает ‘множество, большое ко-
личество кого-либо’, а сочетающееся с ним слово муха приобрело
индивидуальное лексическое значение ‘пошлый, низкий прихлеба-
тель’. Если бы это словосочетание стало воспроизводимой языко-
вой единицей, оно все равно не перешло бы в разряд фразеологиз-
мов, так как лишено целостного значения.
Характер и механизм семантического преобразования компо-
нентов остается до сих пор неизученным.
Нельзя, однако, не заметить, что в процессе фразеологизации не
все словесные свойства компонентов равномерно и без остатка погло-
щаются общим значением фразеологизма: отдельные компоненты об-
ладают особой предрасположенностью к передаче символического зна-
чения или к переходу в так называемые «потенциальные слова». Неко-
торой части компонентов присуще внесистемное значение, многие
компоненты в составе фразеологизма являются семантически доми-
нирующими, оказываются смысловым центром ит. п. Наиболее проч-
но удерживается всоставе грамматически господствующего компонен-
та категориальное значение, но оно в силу своей абстрагированное™
при толковании фразеологизма не получает словесного воплощения.
Факты показывают, что в объяснительной части, отражающей
семный состав толкуемого фразеологизма, компонентам нередко
приписывается такое внесистемное значение, которое передается
одним словом отвлеченного содержания.
Соответствующие компоненты семантически элементарны, их
собственное (внесистемное) значение не поддается развернутому
определению. В противоположность этому слова свободного упот-
ребления имеют многосемную структуру, вследствие чего их значе-
ние передается развернутым словосочетанием.
«Семантическое расстояние» между исходным словом и соот-
ветствующим компонентом может быть определено посредством
развернутого толкования фразеологизма. Поясни м сказанное таким
примером. Значение глагольного фразеологизма строить воздуш-
ные замки можно передать словосочетанием придумывать нереаль-
ные планы. Здесь каждому компоненту сообщается определенное
значение. Каждое слово в составе этого словосочетания носит бо-
лее отвлеченный характер, чем те слова, на базе которых сформи-
ровался этот фразеологизм. Глаголы строить ‘создавать какое-либо
Введение
13
сооружение’ и придумывать ‘догадываться что-либо сделать’ непос-
редственно не связаны друг с другом. Между ними обнаруживается
опосредованная семантическая связь через глагол создавать, кото-
рый участвует в определении слова строить. Дело в том, что при
толковании глагола придумывать ‘догадываться что-либо сделать’
используется одно и то же слово сделать, являющееся носителем
общего семантического элемента у соответствующих слов.
Из примеров видно, что степень семантического расхождения
между словом свободного употребления строить и соответствую-
щим компонентом фразеологизма относительно невелика и подда-
ется измерению1. Характер и величину этих расхождений можно
измерить в составе тех фразеологизмов, составляющие которых до-
пускают покомпонентный внутриязыковой перевод (ср. золотить
пилюлю ‘смягчать неприятность’).
Взаимодействием свободного словосочетания с переосмыслен-
ным на его основе фразеологизмом создается внутренний образ,
внутренняя форма фразеологизма, живущая в семантической струк-
туре фразеологической единицы и во многом предопределяющая
ее семантическую эволюцию. Внутренняя форма присуща лишь
фразеологизмам, которые могут быть наложены на свободное сло-
восочетание такого же лексического состава и на его фоне дают се-
мантический и метафорический эффект, например: вводить в русло
(что), вертеть хвостом, взлетать на воздух, вырывать с корнем, за-
блудиться в трех соснах, лежать на боку, махнуть рукой; кожа да ко-
сти, медвежий угол, мокрая курица, тертый калач и др.
Общее (целостное) значение таких фразеологизмов не выводит-
ся из значений компонентов (ввиду их деактуализации), а мотивиру-
ется внутренним образом (внутренней формой), который подлежит
расшифровке. Мотивировка и выводимость — явления различного
порядка в области фразеологии. Так, значение фразеологизма носить
воду решетом ‘бесцельно и безрезультатно трудиться’ мотивировано,
ибо ясно осознается его внутренняя форма, образ, лежащий в его ос-
нове, но это значение нельзя вывести из значения каждого компо-
нента в отдельности, так как они деактуализованы в семантическом
отношении. Прибавим к этому, что собственное значение компонен-
тов вода и решето определить невозможно. Напротив, в фразеоло-
гизме от молодых ногтей ‘с молодых лет, смолоду’ значение отчасти
определяется семантически доминирующим компонентом молодых.
О семантической непрерывности слов в словаре см. [Караулов 1976,75].
14
Введение
Не случайно в развернутое толкование включен этот смыслообразу-
ющий компонент. Фразеологизмы типа на дружеской ноге и др. не
имеют внутренней формы, так как не могут с точки зрения совре-
менного языкового сознания быть противопоставлены эквивалент-
ному свободному словосочетанию из-за невозможности его образо-
вать. Подобным оборотам свойственна не мотивировка, которая пре-
допределяется внутренней формой, а выводимость.
Внутренняя форма участвует в образовании фразеологического
значения, которое возникает в результате метафорического переос-
мысления того словосочетания, которое формирует внутренний об-
раз фразеологизма, его внутреннюю форму. При этом именно образ,
лежащий в основе такого фразеологизма, предсказывает объект обо-
значения, т. е. несет своеобразную указательную функцию, иначе
нельзя было бы говорить о мотивированности целостного значения.
Внутренняя форма, предопределяя семантическое развитие фра-
зеологизма, сама по себе не способна выступать в качестве смысло-
различительного (дифференциального) признака фразеологическо-
го значения. Поэтому фразеологизм нельзя определить посредством
тех слов, которые входят в словосочетание, образующее внутрен-
нюю форму. Так, при определении фразеологизма вилятпъ хвостом
‘раболепно выражать свою покорность’ невозможно использовать
слова вилять ‘колебать из стороны в сторону’ и хвост ‘у животных:
придаток на заднем конце тела’.
То обстоятельство, что внутренняя форма имеет словесную ос-
нову, а не компонентную, еще не означает, будто она (внутренняя
форма) находится лишь на глубине «совмещенной стадии», когда
фразеологизм характеризуется якобы двойным планом (буквальным
и фигуральным). В действительности, однако, двойным планом от-
личаются лишь пословицы типа Кашу маслом не испортишь, а фра-
зеологизмы лишены такой особенности: они не могут одновремен-
но употребляться в буквальном и в переносном значении. При упот-
реблении в буквальном значении фразеологизмы перестают быть
самими собой, становятся качественно новыми образованиями —
свободными словосочетаниями такого же лексического состава.
§ 2. Фразеологизм в его отношении к другим единицам языка.
Объем и границы фразеологии
Фразеологизмы в системе языка тесно соприкасаются со слова-
ми и словосочетаниями, но между этими языковыми единицами
наблюдается существенное различие.
Введение
15
В составе свободного словосочетания слова употребляются в
своих обычных, социально закрепленных значениях. В противовес
этому в составе фразеологизма, совпадающего со свободным сло-
восочетанием, компоненты семантически преобразованы, деактуа-
лизованы, так что семантически реализуется весь фразеологизм, а
не его составляющие. Сравним два предложения: «Парень рванул-
ся в сторону с такой силой, что куртка на нем затрещала по всем
швам» и «—Да, бывают положения, затрещит жизн ь по всем швам, —
задумчиво говорит Ефим» (Лавр.). В первом предложении налицо
свободное словосочетание, в составе которого слово трещать реа-
лизуется в значении ‘издавать треск, разрываясь на части’, а слово
шов означает ‘место соединения сшитых кусков ткани’. Во втором
предложении семантически реализуется весь фразеологизм ‘нахо-
диться под угрозой краха, развала; расстраиваться, разлаживаться’,
а не его отдельные компоненты, собственное значение которых
выявить достаточно трудно: они непосредственно не связаны с се-
мантическим строем слов свободного употребления.
В тех случаях, когда одновременно семантически реализуются и
весь словесный комплекс и его составляющие, говорящий думает и
о словосочетании в целом и о смысле отдельных слов, входящих в
словосочетание. Семантическая реализация фразеологизма, напро-
тив, предполагает забвение смысла составляющих его частей.
Будучи качественно разными единицами языка, фразеологизм
и слово, входящее в свободное словосочетание одинакового соста-
ва, нередко реализуют свое значение в различном словесном окру-
жении. Так, глагол затрещать употребляется в качестве сказуемого
при подлежащем со значением конкретного предмета (куртка), а
фразеологизм в функции сказуемого реализуется при подлежащем
со значением отвлеченного понятия (жизнь).
В отличие от слов, фразеологизмы имеют раздельнооформлен-
ное строение. Значение фразеологизма создается семантическим
взаимодействием всех компонентов, тогда как лексическое значе-
ние порождается семантическим взаимодействием морфем, доля
участия которых в образовании значения слова неодинакова: основ-
ная семантическая нагрузка всегда принадлежит корневой морфе-
ме, а остальные морфемы формируют словообразовательное и грам-
матическое значения.
Границей фразеологизма на уровне словосочетания служит фра-
зеологическое сочетание, а на уровне предложения — пословицы,
поговорки и крылатые изречения.
16
Введение
Слово с фразеологически связанным значением обладает опре-
деленной долей смысловой самостоятельности и не теряет словес-
ного качества. Важно при этом подчеркнуть, что в составе фразео-
логического сочетания одно слово-компонент имеет фразеологи-
чески связанное значение, а другое выступает в качестве конкрети-
зирующего слова. Иначе говоря, в составе фразеологического соче-
тания наблюдается односторонняя семантическая зависимость од-
ного слова-компонента от другого, тогда как в составе собственно
фразеологизма отмечается обоюдная, сквозная семантическая вза-
имосвязанность компонентов.
Подтверждением того, что слово с фразеологически связанным
значением отличается лексико-семантической и грамматической
самостоятельностью, могут служить следующие показатели:
1. Многие фразеологические сочетания допускают относитель-
но свободное переоформление своей структуры. Такое переоформ-
ление носит не индивидуальный, а общественно осознанный (узу-
альный) характер. Ср., например: «Мы взяли на себя обязательства»
и «Обязательства, которые мы на себя взяли, были выполнены».
Подобную трансформацию легко произвести над фразеологически-
ми сочетаниями обеспечивать безопасность, наносить пораже-
ние, отражать нападение, производить впечатление, выполнять обя-
зательство, оказывать доверие и др.
2. Сочетаемостные свойства слов с фразеологически связанным
значением постоянно расширяются. С расширением сочетаемости
расшатывается стабильность контекста, а фразеологические сочета-
ния постепенно могут перейти в разряд свободных словосочетаний.
Так, глагол погружаться ‘приходить в какое-либо психическое или
физическое состояние’ обладает широкой сочетаемостью: погружать-
ся в воспоминания, в раздумье, в думу, в мечты, в задумчивость, в меч-
тания, в размышление, в печаль, в молчание, в сон и т. д. В современных
словарях отсутствуют какие-либо указания на характер сочетаемос-
ти этого глагола с другими словами. В редких случаях учитываются
сочетаемостные свойства глагола погружаться [Дерибас 1975,94].
Переход фразеологических сочетаний в подлинные фразеоло-
гические образования, охваченные сквозной семантической деак-
туализацией компонентов, почти не наблюдается. Дело в том, что
фразеологизмы преимущественно образуются в результате метафо-
рического переосмысления такого свободного словосочетания, ко-
торое состоит из слов первичного, конкретного значения. Такого
рода слова характеризуются отчетливо выраженной предметно-ло-
Введение
17
гической соотнесенностью. Фразеологические сочетания образова-
ны из слов отвлеченной семантики и потому не могут, как правило,
подвергаться метафоризации.
Узкая сочетаемость свойственна и многим словам с ярко выра-
женными предметно-логическими связями, что стирает грань между
фразеологически связанным и свободным значениями (ср.: прищу-
ривать глаза, хмурить брови, насупить брови; окладистая борода; во-
роной, гнедой, буланый, игреневый конь (жеребец) и т. п.).
3. Слова с фразеологически связанным значением нередко со-
держат в себе достаточно емкую информацию. Именно в этих слу-
чаях соответствующие слова трактуются описательно. Так, слово
бреющий (в составе фразеологического сочетания бреющий полет)
означает ‘горизонтальный полет на небольшой высоте’; разверну-
тое описание получают такие фразеологически связанные значения,
как прожигать (жизнь) ‘вести беспорядочную жизнь, проводя вре-
мя в удовольствиях и развлечениях’, квасной (патриотизм) ‘ложный
патриотизм, проявляющийся в приверженности к мелочам нацио-
нального быта’ и т. д.
В отличие от слов с фразеологически связанным значением, ком-
поненты фразеологизма в тех случаях, где допустим внутриязыко-
вой перевод, подвергаются однословной замене (примеры см. выше).
4. Слова с фразеологически связанным значением могут всту-
пать в синонимические отношения с другими лексическими еди-
ницами (сначала на уровне индивидуальной речи, а затем и на уровне
языка): расквасить нос — разбить нос, где слова расквасить и раз-
бить являются скорее лексическими, чем контекстуальными, си-
нонимами. Фразеологическое сочетание закадычный друг может быть
противопоставлено словосочетанию заклятый враг, где слова зака-
дычный и заклятый вступают в антонимические отношения.
О семантической обособленности слов с фразеологически свя-
занным значением, их заменяемости синонимами акад. В.В. Виног-
радов высказал следующее: «Для фразеологического сочетания ха-
рактерно, что его лексические компоненты, хоть и плотно пригна-
ны один к другому, все же ощущаются как отдельные, имеющие свое
особое значение слова. Правда, одно из слов, входящих в состав фра-
зеологического сочетания, употреблено в несвободном, связанном
значении и, следовательно, не вполне самостоятельно. Но и оно не
теряет здесь своей семантической раздельности, обособляемости.
Ведь это несвободное слово легко может быть заменено синонимом,
например: расквасить нос — разбить нас, обагрить
2-бобо I государственный университет
Библиотека
18
Введение
ситъ кровью, сардоническая улыбка — язвительно-насмешливая улыб-
ка и т. д.» [Виноградов 1977,137—138].
Фразеологические сочетания могут подвергаться семантическо-
му стяжению [Шмелев 1964, 203], при котором слово, ранее имев-
шее фразеологически связанное значение, приобретает полную се-
мантическую и грамматическую самостоятельность. Например, гла-
гол выйти в составе фразеологического сочетания выйти замуж (за
кого-либо) стал употребляться в том же значении вне сочетания с
конкретизирующим словом замуж. Компоненты же фразеологиз-
ма сами по себе не способны актуализироваться, отдельно воспро-
изводиться, так как лишены лексико-семантической самостоятель-
ности. Случаи употребления компонентов в качестве «потенциаль-
ных слов» относятся к сфере речи и прямо не связаны с явлением
семантического стяжения слов-компонентов.
5. Фразеологическое сочетание, по существу, не имеет внутрен-
ней формы; носителем ее является каждое слово в отдельности, из
которых состоит такое словосочетание. Это и понятно. Фразеологи-
ческое сочетание не может быть противопоставлено свободному сло-
восочетанию такого же состава. Лишь в единичных случаях возмож-
но образование фразеологизма вследствие метафоризации фразеоло-
гического сочетания. Например, фразеологизм пуститъкорни ‘прочно
обосноваться’ возник из фразеологического сочетания такого же со-
става. В этой ситуации само по себе фразеологическое сочетание яв-
ляется внутренней формой фразеологизма. В отличие от фразеоло-
гических сочетаний фразеологизмы обладают внутренней формой,
благодаря которой компоненты объединяются в одно целое.
Близко примыкают к фразеологическим сочетаниям многие со-
ставные термины и наименования: белый медведь, грудная клетка,
прогрессивный паралич, серная кислота, ядерный реактор, мертвый
мяч ‘мяч, который нельзя принять’, вратарская площадка, мертвая
зыбь ‘зыбь при полном безветрии’ и т. д. В составе таких словосоче-
таний слова сохраняют лексико-семантическую самостоятельность.
Поэтому соответствующие термины и составные названия не отно-
сятся к фразеологизмам.
Но среди составных терминов и названий выделяется незначи-
тельная группа образований фразеологического характера: анютины
глазки, божья коровка, заячъялапка, мертвая голова, сидетъна колесе,
сухой лист и т. д. Составные термины и наименования этоготипа воз-
никли вследствие метафорического переосмысления свободного сло-
восочетания и должны относиться к разряду фразеологизмов.
Введение
19
Таким образом, включение терминологических сочетаний в раз-
ряд фразеологизмов должно основываться не на специфике их зна-
чения, «не на отсутствии в них эмоционально-экспрессивного на-
чала» (Н.Н. Амосова), а на семантических свойствах компонентов,
входящих в терминологическое сочетание [Виноградов 1947, 358;
Бабкин 1964, 13—29].
Отметим, что вследствие метафоризации свободного словосо-
четания фразеологизм наделяется особой абстрагирующей способ-
ностью — обобщенно-метафорическим значением. При этом фра-
зеологизмы как двукомпонентного, так и многокомпонентного со-
става обладают приблизительно одинаковой степенью абстракции,
если они легко налагаются на свободное словосочетание одинако-
вого состава, ср., например: высовывать язык 'тратить последние
силы, слабеть’, валить в {одну) кучу 'путать, не различать совсем не-
одинаковые предметы, явления и т. п.’, валить через пень колоду ‘де-
лать кое-как, небрежно’.
В сфере терминологических словосочетаний нефразеологичес-
кого характера прослеживается иная закономерность: чем много-
членнее термины, тем уже понятие, передаваемое этим терминоло-
гическим сочетанием, и сфера приложения терминологического об-
разования. Так, многокомпонентные спортивные термины служат
названиями определенных упражнений: вис лежа сзади верхом на
нижней жерди [Кондрашкина 1973].
В конечном итоге чем идиоматичнее фразеологизм, чем в боль-
шей мере семантически преобразованы его компоненты, тем выше
абстрагирующая их способность (компоненты, деактуализуясь, при-
обретают все более отвлеченное значение), и наоборот.
Что касается пословиц, поговорок и крылатых изречений, то они
в коммуникативном отношении представляют собой законченное
предложение и конструктивно не связаны со словом. К тому же по-
говорки и крылатые изречения состоят из слов с вполне определен-
ным лексическим значением. Поэтому слова, входящие в состав этих
построений, выделяются или могут быть выделены логическим уда-
рением: Будет и на нашей улице праздник', И на нашей улице будет
праздник'. Праздник будет и на нашей улице. Почти ни на одном из
компонентов фразеологизма нельзя сделать логического ударения.
Компоненты фразеологизмов лишены актуального членения.
Лишь немногие пословицы, имеющие только переносное зна-
чение, семантически и синтаксически не членимы. В составе этих
пословиц слова в такой же мере семантически преобразуются, как
2*
20
Введение
и в составе фразеологизмов, ибо поглощаются общим смыслом вы-
ражения. Сюда могут быть отнесены пословицы типа Бабушка на-
двое сказала'. Быть бычку на веревочке; Перемелется, мука будет; За-
вьем горе веревочкой; Игра не стоит свеч; Нашла коса на камень; Ста-
рого воробья на мякине не проведешь и др. Одно обстоятельство не
позволяет рассматривать пословицы этого типа как фразеологиз-
мы: соответствующие выражения не сочетаются со словом, пред-
ставляют собой такое построение, которое служит для передачи за-
конченной информации. Пословично-поговорочные выражения
способны сочетаться с предложениями или частями предложения,
порождая тем самым «связную речь» (дискурс).
По вопросу об отношении пословиц к фразеологии ведутся не-
скончаемые споры. Одни исследователи включают их в состав фра-
зеологии [Шанский 1969; Кунин 1970; Чернышева 1970], другие,
напротив, не без основания отграничивают пословичные выраже-
ния от фразеологизмов [Бабкин 1970;Тагиев 1966; Копыленко 1973].
Следовательно, вопрос об объеме фразеологии не получил до сих
пор однозначного решения.
Необходимо отметить, что составной частью фразеологизма не
являются слова-сопроводители, т. е. такие слова (или реже — одно
слово) свободного употребления, без которых немыслима семанти-
ческая реализация фразеологического оборота. Так, по отношению
к наречному фразеологизму как кошка с собакой словами-сопрово-
дителями оказываются семантически близкие разновидные глаго-
лы жить, прожить.
Слова-сопроводители обладают предметной и признаковой со-
отнесенностью, семантической свободой и самостоятельностью.
Именно поэтому при разъяснении смысла фразеологизма они и не
нуждаются в толковании: во все горло кричать означает ‘очень гром-
ко’ (кричать), с распростертыми объятиями принимать — ‘радушно,
охотно’ (принимать) и т. д.
Будучи семантически полноценной, независимой языковой еди-
ницей, слово-сопроводитель1 употребляется в качестве отдельного
члена предложения. Так, в предложении «Дождь лил как из ведра,
молния сверкала за молнией» (Гонч.) глагол-сопроводитель лить
употребляется как простое глагольное сказуемое, а примыкающий
к нему фразеологизм выступает в качестве обстоятельства. От гла-
О словах-сопроводителях более подробно см. с. 140 и сл., а также в иной
связи с. 311 исл.
Введение 21
гола-сопроводителя к фразеологизму легко поставить грамматичес-
кий вопрос: (лил) как?в какой мере? с какой силой?
В подобных случаях глагол-сопроводитель является носителем
категориального значения глагольности, а примыкающий наречный
оборот служит носителем наречного признака. Здесь прослеживает-
ся синтагматическое взаимодействие категориальных значений.
В противоположность этому в фразеологизмах типа на дороге не
валяется ‘достается с большим трудом’, на козе не подъедешь ‘невоз-
можно найти подход (из-за строгости, важности, недоступности)’ и
т. д. глагольный компонент определяет категориальное значение
фразеологизма в целом.
Впрочем, здесь возможны и переходные случаи. Таково устой-
чивое образование молчать в тряпочку. Этот оборот можно растол-
ковать двояко: ‘совсем не высказываться’ и ‘совершенно молчать’.
Если исходить из первого определения, то этот оборот относится к
разряду глагольных и в компонентный состав фразеологизма вклю-
чается глагол молчать, который, впрочем, и в такой семантической
интерпретации достаточно прозрачен по смыслу (между глаголами
молчать и не высказываться прослеживается прямая семантическая
связь). При втором определении глагол исключается из компонен-
тного состава, а фразеологизм в тряпочку отнесен к разряду нареч-
ных.
За пределами фразеологии остаются и перифразы, т. е. описа-
тельные обороты, заменяющие общепринятые названия лица, пред-
мета, явления и т. п. Например, в перифразах голубое золото (газ),
черное золото (нефть), белое золото (хлопок), царь зверей (пев), хозя-
ин тайги (медведь), город на Неве (Ленинград) и т. п. слова употреб-
ляются в своих обычных, социально закрепленных значениях (пря-
мых или переносных). В этом смысле развернутые словарные тол-
кования функционально сближаются с перифразами. Имеются и
определенные различия: словарные определения не воспроизводят-
ся в речи, тогда как описательные выражения характеризуются вос-
производимостью. Кроме того, в словарных толкованиях не всегда
указаны те семантические признаки, которые содержатся в пери-
фразах. Например, слово газ употребляется в значении ‘газообраз-
ное топливо’; в словосочетании голубое золото заключена дополни-
тельная информация, связанная с цветообозначением.
Перифразы соотносятся в первую очередь с именем существитель-
ным (или другим субстантивированным словом); напротив, фразео-
логизмы соотносятся с самыми разнообразными частями речи.
22
Введение
§ 3. Уровневое положение фразеологизмов в языковой системе
Под тем или иным языковым уровнем (ярусом) обычно пони-
мают относительно замкнутый набор однородных, однокачествен-
ных единиц языка (элементов), обнаруживающих иерархические от-
ношения с качественно другими единицами языковой системы и
обладающих парадигматическими и синтагматическими свойства-
ми. Эти отношения и свойства составляют категориальную основу
одноуровневых единиц.
Наряду с основными уровнями языка (фонетико-фонологичес-
ким, морфемным, лексико-семантическим и др.) выделяют также
промежуточные уровни (морфонологический, словообразователь-
ный и др.) [Кодухов 1974,137]. Единицы промежуточного, переход-
ного типа удерживают, как правило, разноуровневые признаки и
качества.
Вместе с тем следует отметить, что в теории языковых уровней
отдельные принципиальные вопросы остаются еще не до конца ре-
шенными или достаточно спорными (например, вопрос о критери-
ях выделения основных и промежуточных уровней, количестве уров-
ней и их типологии).
Определенный теоретический интерес вызывает и проблема
уровневой квалификации фразеологического материала.
Многие исследователи выделяют фразеологический уровень
(ярус) (В. Л. Архангельский, А.В. Кунин и др.) или «фразеологичес-
кий пласт» (подсистему) (И.И. Чернышева). Наличие фразеологичес-
кого уровня наряду с лексико-семантическим доказывается тем, что
фразеологизмы как единицы качественно отличаются от лексичес-
ких единиц своей структурной организацией, наличием специфичес-
кого значения, функционально-стилистическими отношениями и
т. д.
Отдельные ученые придерживаются противоположного взгляда
и полагают, что фразеологизмы являются заменителями слов, «не
представляют собой системного материала языка и являются язы-
ковыми излишками» (М.В. Никитин).
Некоторые ученые относят фразеологизмы к промежуточным
языковым явлениям, которые соответственно образуют промежу-
точный ярус в структуре языка. В.И. Кодухов объясняет принадлеж-
ность фразеологических единиц к промежуточному ярусу их двой-
ственной природой: «...фразеологические единицы двойственны: с
одной стороны, возникая из сочетания слов, они образуют своеоб-
разное устойчивое сочетание, а с другой стороны, они обладают еди-
Введение
23
ным значением, функционируя как и обычные номинативные еди-
ницы — лексемы» [Кодухов 1974, 147]. Эта точка зрения нам пред-
ставляется наиболее приемлемой.
Не подлежит сомнению тот факт, что фразеологизмы, подобно
другим единицам языка, обладают парадигматическими свойства-
ми, причем в парадигматические отношения наряду с фразеологиз-
мами вовлекаются также и слова (ср.: бить баклуши, считать ворон,
лежать на печи, бездельничать, лодырничать, баклушничать и т. п.).
Синтагматические связи фразеологизмов имеют ограниченную сфе-
ру приложения. Они практически не сочетаются друг с другом, их
синтагматика целиком осуществляется за счет слов. Иначе говоря,
названные уровневые признаки выражены у фразеологизмов недо-
статочно полно и четко.
Самостоятельный интерес представляют иерархические отноше-
ния фразеологизмов. Иерархичность языковых единиц выражается,
во-первых, в их способности члениться на более мелкие элементы,
состоять из них и, во-вторых, в способности порождать более слож-
ные единицы путем последовательного сложения собственных эле-
ментов. Присущи ли иерархические отношения фразеологизму по-
добно основным единицам языка? Думается, что нет. Казалось бы,
фразеологизм состоит из компонентов, строится из них. Однако ана-
логия между фразеологизмом и основными единицами языка явля-
ется ложной. Дело в том, что компонент лишен той данности, каче-
ственной определенности, какими наделены фонема, морфема или
слово. Компонент не существует до фразеологизма, он вторичен, про-
изволен и в этом смысле является системоприобретенным продук-
том. Следовательно, внесистемные значения субъективно присваи-
ваются или навязываются компонентам уже после того, как сформи-
ровалась фразеологическая единица, и по этой причине не обладают
прогнозирующей силой. Они носят потенциальный (вероятностный)
характер. Весьма спорно, на наш взгляд, и признание внутренней
интегративности фразеологизма вдухе «семемной сочетаемости» [Ко-
пыленко, Попова 1978]. Думается, что внесистемных значений нети
не может быть у компонентов до образования фразеологизма. Выде-
ление особого «компонентного» уровня лишено реальных оснований.
Компоненты, например, налагаемых оборотов типа плевать в пото-
лок сами по себе не существуют, не воспроизводятся в языке наподо-
бие слов. По этой причине нельзя составить словарь компонентов,
хотя полезен словарь таких лексических единиц, которые участвуют
в образовании фразеологизмов.
24
Введение
Иерархические отношения отсутствуют как внутри фразеологиз-
ма, так и за его пределами. В отличие от фонем, морфем и лексем
фразеологизмы не могут порождать качественно новых единиц пу-
тем последовательного сложения собственных элементов. Суммиро-
вание фразеологизмов в «фразеосочетания» и «фразеопредложения»
носит искусственный или экспериментальный характер (ср., напри-
мер: «Прекрасный пол хлебом не корми—денно и нощно перемыва-
ют косточки синим чулкам и белым воронам»). Именно эту особен-
ность фразеологизмов подразумевал В. Л. Архангельский, отмечая, что
«над фразеологическим уровнем и его единицами нет других уров-
ней и единиц, по отношению к которым как единицам высшего по-
рядка инварианты единиц фразеологического уровня являлись бы
единицами низшего порядка» [Архангельский 1964, 98—99].
Особое место фразеологизмов в языковой системе можно объяс-
нить тем, что при целостности значения они имеют расчлененную
структуру. «Эта глубинная противоречивость проецируется на мно-
гие свойства фразеологизма и создает особый, присущий ему внут-
ренний динамизм» [Мокиенко 1979, 149].
Известно, что в результате переосмысления исходное словосоче-
тание полностью или частично деактуализируется. В соответствии с
тезисом о единстве содержания и формы можно сделать вывод о том,
что словосочетание в целом и отдельные его части (слова) не только
преобразуются семантически, но в той или иной мере утрачивают пер-
воначальные формальные качества. Вот почему форма фразеологизма
не может быть полностью уподоблена форме исходного словосочета-
ния. В частности, своеобразие фразеологической формы ярко прояв-
ляется в ограничении парадигматических и синтагматических возмож-
ностей фразеологизма в целом и отдельных его компонентов по срав-
нению с аналогичными свойствами исходного словосочетания и слов.
Вместе с тем надо отметить, что актуальная форма фразеологизма в
меньшей степени «удалена» от генетической, чем актуальное значение
фразеологизма от его этимологического значения. Иными словами,
фразеологизм своей формой в большей мере, чем своим содержанием,
обращен в прошлое [Амосова 1961,12—13].
Покажем это в виде следующей схемы:
Актуальное значение фразеологизма
Актуальная форма фразеологизма
Этимологическая форма фразеологизма
Этимологическое значение фразеологизма
Введение 25
Некоторое «отставание» актуальной формы фразеологизма отего
актуального содержания объясняется предельно отвлеченным харак-
тером грамматической семантики по сравнению с семантикой лек-
сической и непосредственно связано с процессом семантической ре-
дукции слова.1 Грамматическая семантика, крайне формализованная
ио своей природе и в силу этого обладающая высокими «инерцион-
ными» качествами, предопределяет некоторую несогласованность
актуальных элементов фразеологического знака. Однако в процессе
общения эта несогласованность в значительной мере снимается бла-
। одаря тому, что актуальное значение и форма фразеологизма высту-
пают в единстве, оттесняя на второй план или даже нейтрализуя эти-
мологическое значение и форму. Так, видимо, преодолевается конф-
иикт старой формы с новым, непривычным ей содержанием.
Если со стороны своей формы фразеологизм, несмотря на неко-
горый этимологический остаток, не тождествен исходному словосо-
четанию, то со стороны своего содержания он далеко не всегда урав-
новешивается словом. Напротив, более типичны случаи, когда най-
денный поначалу «рабочий» лексический эквивалент, постепенно
уточняясь, дополняется различными концептуальными и коннота-
тивными характеристиками, вследствие чего значение фразеологиз-
ма полностью раскрывается, как правило, только через словосочета-
ние, тем более что у многих фразеологизмов слова-идентификаторы
вообще отсутствуют. Сравните, например, следующие толкования
фразеологических единиц: белая ворона ‘человек, резко отличающийся
от окружающих, не такой, как все’; бабье лето ‘теплые дни ранней
осени’; водить на помочах ‘руководить беспомощным человеком, ли-
шая его свободы действий’; висеть на хвосте ‘находиться в непосред-
ственной близости оттого, кого догоняют, преследуют’; шито белы-
ми нитками ‘неумело, неискусно скрыто что-либо’; ни пава ни ворона
‘кто-либо отошел от одних и не примкнул к другим’.
Таким образом, двойственность природы фразеологизма состо-
ит в противоречивом совмещении: этимологического и актуально-
го значения в плане содержания; этимологической и актуальной
формы в плане выражения. Это противоречие осложняется некото-
рым несоответствием актуального значения и актуальной формы,
которые, однако, образуя единство, в процессе функционирования
фразеологизма, как правило, вытесняют этимологическое значение,
если исключить случаи игры слов, субъективной этимологии, по-
Болес подробно см. об этом в главе 4.
26
Введение
тенциальной знаковости компонентов и т. д. [Мокиенко 1979,169—
170].
Свойством переходности (двойственности, промежуточности)
в изложенном понимании наделены все фразеологизмы, еще до
вхождения их в фразеологическую систему. Переходность такого
типа можно назвать системообразующей, или первичной. «Систе-
мообразующие свойства, — отмечал В.М. Солнцев, — это присущие
элементам свойства независимо от их участия в системе, формиру-
ющие внутрисистемные связи и отношения. Эти свойства являют-
ся проявлением качественной определенности объектов (элемен-
тов) данной системы и отражают их природу... Системообразующие
свойства присущи элементам до вхождения вданную систему» [Сол-
нцев 1977,51]. Системообразующую, или первичную, переходность
целесообразно отличать от переходности, постепенно формирую-
щейся уже непосредственно в пределах фразеологической системы
и выступающей в той или иной разновидности. Переходность пос-
леднего типа можно назвать системоприобретенной или вторичной.
«Системоприобретенные свойства — это те свойства, которыми си-
стема и системные отношения наделяют элементы (объекты). Это
те свойства, которых нету объекта вне системы. Объект приобрета-
ет их, становясь элементом системы» [Солнцев 1977, 51—52]. Оба
типа переходности находятся между собой в отношении преемствен-
ности, обусловливаясь рядом общих факторов: системным характе-
ром языка, неоднородностью его единиц, взаимодействием уров-
ней, противоречием между планом содержания и планом выраже-
ния, семантической редукцией слова и т. д.
Следовательно, фразеологическая переходность — одно из про-
явлений уровневого характера языка.
Итак, фразеологизмы лишены свойства иерархичности, а их
синтагматические связи крайне ограничены, что дает основание
ответить на вопрос об уровневом статусе фразеологизмов в целом
отрицательно. Фразеологизмы обладают формальными и содержа-
тельными признаками сразу двух уровней — лексико-семантичес-
кого и синтаксического, в полной мере не принадлежа ни одному
из них. Фразеологизмы возникают в результате взаимодействия на-
званных уровней и особого их синтеза. Фразеологизм — гибридная
единица языка, функционально и семантически тяготеющая к сло-
ву, а в формальном отношении в силу своеобразной уровневой инер-
ции напоминающая синтаксические единицы. Следовательно, пе-
реходность (промежуточность) фразеологизмов надо понимать не
Введение
27
как их локализованность между лексико-семантическим и синтак-
сическим уровнями, а как своеобразную синтетичность, лексико-
синтаксическую гибридность, проявляющуюся в противоречивом
совмещении признаков и свойств разнокачественных единиц в пла-
не содержания и в плане выражения.
§ 4. Познавательная ценность фразеологизмов
Понятие познавательной ценности языковых единиц (морфем,
слов, фразеологизмов и т. д.) может быть осмыслено в различных
аспектах.
В гносеологическом плане под познавательной ценностью сле-
дует понимать способность языковых единиц отражать своим внут-
ренним содержанием объективную действительность и тем самым
служить средством ее познания. Мышление человека создает в про-
цессе трудовой и сигнально-речевой деятельности определенные
понятия о вещах, их свойствах и отношениях. В семантике языко-
вых единиц результаты познавательной деятельности воплощаются
не только в виде различных знаний и представлений (обыденных и
научных), но и в форме всевозможных оценок, выражающих субъек-
тивное отношение человека к миру.
Философское содержание понятия познавательной ценности кон-
кретизируется в той или иной области научного знания. Например, в
теории информации значимость единиц сообщения определяется
степенью их новизны и неожиданности [Гальперин 1974,31-32].
Среди собственно лингвистических аспектов проблемы позна-
вательной ценности важными представляются ономасиологический
и лексикографический. В ономасиологическом плане языковые еди-
ницы рассматриваются с точки зрения формирования их как средств
номинации. При лексикографическом осмыслении проблемы пред-
метом анализа становятся идентифицирующие возможности язы-
ковых единиц на уровне словарных определений (дефиниций).
Рассмотрим более подробно вопрос о познавательной ценности
фразеологизмов.
Фразеологизмы, подобно другим номинативным единицам язы-
ка, служат средством отражения и познания объективного мира. Это
подтверждается прежде всего существованием и функционирова-
нием обширной сферы номенклатурных и терминологических ус-
тойчивых словосочетаний — научных, технических, политических,
спортивных и т. д. (ср.: порочный круг, внутренняя форма, грудная
жаба, холодная война, пятая колонна, сухой лист), а также в особен-
28
Введение
нести наличием объективной фразеологии. Фразеологизмы с объек-
тивной семантикой обозначают предметы, явления и отношения
действительности, существующие вне и независимо от человека или
только косвенно с ним связанные (ср., например: презренный металл
‘деньги, золото’, белые мухи ‘падающий снег, снежинки’, бабьелето
‘теплые дни ранней осени’, белый свет ‘окружающий мир, земля со
всем существующим на ней’).
Однако если исключить терминологический пласт идиоматики
из состава фразеологии, то может возникнуть или усилиться сомне-
ние в способности фразеологизмов конкурировать со словами с точ-
ки зрения номинативно-познавательных функций. Не случайно
отдельные исследователи склонны отвести фразеологизмам вспо-
могательную или факультативную рол ь специфических коннотатив-
ных «довесков» или дублетов слов [Федоров 1973, 19]. Безусловно,
для этого имеются объективные причины, заложенные в самой при-
роде фразеологизма. Вместе с тем есть основания констатировать,
что сама идея о преобладании в смысловой структуре фразеологиз-
ма коннотативного элемента над концептуальным не носит абсо-
лютного характера и справедлива лишь для определенной части
фразеологического фонда. В свете затронутой проблематики следу-
ет также заметить, что противопоставление познавательной и эмо-
ционально-оценочной деятельности субъекта достаточно спорно в
аспекте гносеологии. Дело в том, что «оценка не может быть проти-
вопоставлена познанию... <...> Оценка предполагает достаточно
сложную познавательную деятельность, участие не только логичес-
ких, но и чувственных форм в отображении действительности» [Кор-
шунов 1979, 153—154]. Эмоционально-оценочная деятельность не
просто дополняет абстрактно-логическую или сопутствует после-
дней, а образует с нею нерасторжимое диалектическое единство;
причем эмоции и оценки выступают как особые формы отражения
и познания человеческим мышлением объективного мира. «...Без
„человеческих эмоций» никогда не бывало, нет и быть не может
человеческого искания истины» [Ленин, т. 25, 112]. Следовательно,
фразеологические единицы (как и слова) выполняют познаватель-
ную функцию независимо от своей предметной ориентации, а так-
же соотношения в их смысловой структуре понятийного и конно-
тативного элементов.
«Совершенствование языка, — замечает В. Дорошевский, — это
его улучшение как средства выражения, а улучшение средства вы-
ражения — это облегчение передачи различных содержаний, как
II иедение
29
«моциональных, так и рациональных, а тем самым обеспечение
Польшей познавательной функции языка в ее общественных аспек-
ых» [Дорошевский 1973,12]-
Ниже предлагается одна из возможных методик качественно-
му ичественного учета познавательной ценности фразеологизмов.
На методика служит своего рода «технической» иллюстрацией при
лексикографическом освещении данной проблемы, хотя очевидно,
•по методический аспект так или иначе связан с философским (гно-
< оологическим) и ономасиологическим.
Под познавательной ценностью фразеологизма (в лингвометоди-
ческом и лексикографическом плане) понимается его способность
уподобляться со стороны своего значения и функций (номинатив-
но-информативной, грамматической, эмоционально-оценочной и
пр.) слову или словосочетанию, выступающим в качестве объясни-
। ильного минимума в составе словарного определения. Подразуме-
вается, что объяснительный минимум совпадает с содержательным
ицром фразеологического значения. В содержательное ядро вклю-
чаются обязательные семы (элементарные смыслы) [Никитин 1983,
' I ], словесно представленные в объяснительной части. «При реше-
нии ряда практических задач, — отмечает Ю.Н. Караулов, — удобно
приравнивать минимальный отрезок смысла, элементарное значе-
ние к слову», так что «сам язык-объект становится в определенных
условиях своим метаязыком» [Караулов 1976,65-66].
Предполагается, что имеет место следующая зависимость: чем
шире объем объяснительного минимума, тем выше познавательная
ценность фразеологизма, и наоборот.
Поиск объяснительного минимума целесообразнее в методичес-
ком отношении осуществлять по линии сжатия, а не расширения
i ол кующей части. Такой прием играет роль сдерживающего, «про-
филактического» фактора, оберегающего фразеологизм от субъек-
। явного превышения его познавательной ценности. Все «излишки»
। < ыкования (например, дублирующие синонимы в составе дефини-
ции, так называемые нулевые компоненты — «связки» — типа у ко-
го-либо, за чем-нибудь, то, чем и т. д. [Караулов 1976, 195]) по воз-
можности сокращаются до объяснительного минимума. Если при
»гом операция сжатия определения до слова окажется безуспешной,
ю тем самым факт познавательной ценности фразеологизма мож-
но будет считать подтвержденным.
Следует также учесть то обстоятельство, что коннотативный эле-
мент фразеологического значения может быть не выражен (или не-
30
Введение
достаточно выражен) в объяснительном минимуме, так что реаль-
ная познавательная ценность фразеологизма в ряде случаев окажется
несколько заниженной.
Условимся считать, что фразеологизм обладает: а) нормальной
(стандартной) познавательной ценностью, если число слов в объяс-
нительном минимуме равно числу компонентов фразеологизма1;
б) пониженной познавательной ценностью, если число слов в объяс-
нительном минимуме меньше числа компонентов; в) повышенной
познавательной ценностью, если число слов в объяснительном ми-
нимуме больше числа компонентов.
Проиллюстрируем сказанное примерами из «Школьного фра-
зеологического словаря русского языка» [В.П. Жуков 1980]. В соот-
ветствии с определением познавательной ценности и описанной
выше методикой ее учета фразеологизмы приводятся в несколько
«оголенном» виде: без вариативных и факультативных компонен-
тов, без слов-сопроводителей и обязательного грамматического ок-
ружения, без грамматических и стилистических помет. При этом
оттенок фразеологического значения условно рассматривается как
отдельное значение. Объяснительный минимум выделяется полу-
жирным шрифтом, а сами фразеологизмы располагаются в порядке
возрастания индивидуальной меры познавательной ценности.
Примеры фразеологизмов с пониженной познавательной ценнос-
тью: ни к селу ни к городу ‘совсем некстати, невпопад’; ни богу свечка ни
черту кочерга ‘ничем не выделяющийся, посредственный человек’;
барашек в бумажке ‘взятка’; в чем мать родила ‘голый, без всякой одеж-
ды’; выводить на чистую воду ‘разоблачать чьи-либо темные дела, ма-
хинации, злые намерения; выявлять недостатки’: несолоно хлебавши
‘не добившись своего, ни с чем, безрезультатно’; медвежий угол ‘отда-
ленное, глухое малонаселенное место; захолустье’; сотрясать воздух
‘говорить не по существу, праздно болтать; разглагольствовать’; на-
вязнуть в зубах ‘крайне надоесть, наскучить’; при царе Горохе ‘очень
давно; неизвестно когда’; птица высокого полета ‘влиятельный чело-
век’; сидеть между двух стульев ‘занимать неопределенное положение,
неясную позицию’; ставить точки над и ‘добиваться полной ясности;
доводить все до конца’. К данной группе относятся также фразеоло-
При «огрубленном» учете познавательной ценности качественным отличи-
ем знаменательных и служебных слов условно можно пренебречь. Как по-
казали дополнительные подсчеты, различие это в большинстве случаев ней-
трализуется и в методических целях может быть признано несущественным.
Введение
31
гизмы ни с того ни с сего, пройти огонь и воду, после дождичка в чет-
верг, сидеть сложа руки, ставить на колени, в костюме Адама, в один
I прекрасный день, вдоль и поперек, вертеться как белка в колесе, выле-
теть в трубу, наобум лазаря, находить общий язык, не лезть ни в какие
ворота, сматывать удочки, ставить на одну доску, валить через пень
колоду, ветер свистит в карманах, видеть на три аршина в землю, ви-
сеть на шее, витать в облаках, брать под обстрел и др.
Приведем примеры фразеологизмов с нормальной познаватель-
ной ценностно: стреляный воробей ‘опытный, бывалый человек’; аре-
довы веки ‘очень долго’; ахиллесова пята ‘уязвимое место, слабая сто-
рона’: ветряная мельница ‘пустой, легкомысленный человек’; вливать
новое вино в старые мехи ‘вкладывать новое содержание в старую фор-
му’; путеводная нить ’то, чем руководствуются в чем-либо: опреде-
ляющее начало, основа чего-либо’; стрелять из пушки по воробьям
‘тратить много сил по пустякам’; давать жару ‘сильно ругать’; золо-
тить пилюлю ‘смягчать, скрашивать чем-либо причиняемую непри-
ятность, обвду’. Сравните также толкования фразеологизмов: голу-
бая кровь, зажимать рот, завязатьузелок, глас вопиющего в пустыне,
гусь лапчатый, девятый вал, держать ухо востро, за здорово живешь,
за семью замками, играть первую скрипку, кисейная барышня и др.
Укажем, наконец, на случаи повышенной познавательной ценнос-
ти фразеологизмов: вариться в собственном соку ‘жить или работать
без общения с другими, не используя чужого опыта’; брить лоб ‘отда-
вать в солдаты’; притягивать за волосы ‘использовать для объяснения
необоснованные доводы’; висеть на волоске ‘находиться в крайне опас-
ном положении, быть близким к гибели’; прятать концы в воду ‘ловко
скрывать следы чего-либо предосудительного, недозволенного, пре-
ступного’; вправлять мозги ‘заставлять кого-либо поступать более об-
думанно, благоразумно’: ворона в павлиньих перьях ‘человек, безуспеш-
но старающийся казаться лучше, чем он есть на самом деле’; выворачи-
ваться наизнанку ‘прилагать все силы, старания и т. п., чтобы добиться
желаемого’; снимать пенки ‘брать, присваивать себе лучшее без всяких
на то оснований’; вторая молодость ‘прилив новых сил в пожилом воз-
расте’; синий чулок ‘женщина, лишенная обаяния и поглощенная книж-
ными, учеными интересами’; мышиный жеребчик ‘молодящийся старик,
любящий ухаживать за молодыми женщинами’. Сравните также фразе-
ологизмы: из кулька в рогожку, запретный плод, делать погоду, завари-
вать кашу, держать порох сухим, без ножа резать, калиф на час, вить
гнездо, закрывать глаза, закусить удила, приложить руку, заговаривать
зубы, пушечное мясо, бабье лето, белая ворона, клевать носом и др.
32
Введение
Понятие познавательной ценности комплексно характеризует
фразеологизм в нескольких отношениях: а) выявляет его номина-
тивные, информативные свойства и системные (в первую очередь
парадигматические) связи с другими фразеологизмами, а также со
словами и словосочетаниями; б) оценивает его идентифицирующие
возможности на уровне словарных определений; в) позволяет срав-
нивать цельнооформленные и раздельнооформленные единицы
языка с точки зрения принципа языковой экономии.
Несложно предвидеть возможные трудности и издержки прак-
тического использования описанной методики. Они связаны прежде
всего с поиском оптимального варианта толкования и, соответствен-
но, объяснительного минимума. Вместе с тем, думается, сплошная
и более тщательная проверка предлагаемой методики позволит сде-
лать определенные объективные выводы о соотношении познава--
тельной ценности слов, словосочетаний и фразеологизмов, кото-
рые будут иметь важное теоретическое и практическое значение для!
лексикологии, фразеологии и лексикографии.
§5.0 природе фразеологического знака
Соотношение обеих сторон языкового знака, при котором за
одним означающим закреплено одно и только одно означаемое,
скорее исключение, чем правило. Как показал С.Карцевский, по-
тенциально языковой знак при сохранении относительного тож-
дества означающего (омофонии) стремится к вариативности оз-
начаемых (омонимии, оттеночности, полисемии) и, напротив, при
относительном тождестве означаемого (омосемии) — в виде моно-
семи и, вариантности, синонимии — потенциально склонен к ва-
риативности означающих (гетерофон ии). С учетом временнбй пер-
спективы, «всякий лингвистический знак является в потенции
омонимом и синонимом одновременно» (Карцевский 1965, 87].
Таким образом, «закон Карцевского» по сути сводится к тенден-
ции приращения и обогащения плана содержания и плана выра-
жения языковых единиц (морфем, слов, фразеологизмов, посло-
виц и поговорок и т. п.).
Применительно к фразеологизму описанная знаковая ситуация
заметно усложняется. Образно её можно было бы назвать «асиммет-
рическим дуализмом в квадрате». Во-первых, существенно то об-
стоятельство, что фразеологический знак многокомпонентен (фор-
мально состоит минимум из двух полнознаменательных слов). При
этом все компоненты фразеологического знака, образующие его
Введение
33
материальную оболочку (означающее), одновременно существуют в
двух измерениях — как слова на уровне базового (исходного) сво-
бодного словосочетания (этимологической формы фразеологизма)
и как компоненты (семантически ослабленные, преобразованные
слова) на уровне собственно фразеологизма (актуальной фразеоло-
гической формы фразеологизма).
Двойственность компонентов непосредственно сказывается и на
природе означаемого фразеологического знака. Означаемое фразе-
ологического знака, с одной стороны, обращено в прошлое: на се-
мантической базе буквального словосочетания формируется этимо-
логическое значение фразеологизма, его внутренняя форма. С дру-
гой стороны, резкий содержательный разрыв с «прошлым» как след-
ствие семантического выветривания, опустошения компонентов
способствует выдвижению на первый план актуального фразеоло-
гического значения. Однако в полной мере конфликт содержания и
формы фразеологизма не нейтрализуется, тем более что тенденция
двойственной асимметрии языкового знака влияет как на этимоло-
гический, так и на актуальный план фразеологизма, в той или иной
мере затрагивая означаемое и означающее, а именно его этимоло-
гическое значение и форму, с одной стороны, и его актуальное зна-
чение и форму — с другой. Следствием действия «закона» асиммет-
рического дуализма на «этимологическом уровне» содержания фра-
зеологизма является обогащение или, напротив, забвение первона-
чальной образности идиомы. На «актуальном уровне» действием
зтого «закона» прежде всего определяется варьирование семантики
и компонентного состава устойчивых оборотов.
Из сказанного выше можно сделать вывод о том, что фразеоло-
гизм обладает собственным значением и собственной формой. Сле-
довательно, означаемое фразеологического знака (фразеологичес-
кое значение) по своей природе не может полностью совпадать с
означаемым словесного знака (лексическим значением). Своеобра-
зие фразеологического означаемого исследователи связывают либо
с этимологическим, либо с актуальным планом фразеологизма, либо
с обоими планами одновременно. Так, Ю.П. Солодуб самоценность
фразеологического значения видит в его эврисемичности (широ-
козначности), которая во многом предопределяется расчлененным
характером образности, внутренней формы фразеологизма. О се-
мантической диффузности фразеологизма и «изобразительной» силе
его внутренней формы говорят, например, А.М. Бабкин и В.Н. Те-
лия. В.П. Жуков в свою очередь приводит ряд аргументов в доказа-
З-бОбО
34
Введение
тельство особой природы фразеологического значения, особо под-
черкивая роль таких языковых факторов, как налагаемость фразео-
логизма и его оценочность.
В свете сказанного для более объективного понимания и описа-
ния фразеологического значения необходимо, на наш взгляд, в боль-
шей мере учитывать категориальный компонент его содержания.
Предметно-понятийное и лексико-грамматическое значения слова
и фразеологизма, как известно, образуют неразрывное целое. Од-
нако в слове это единство более органично в силу цельности его
внешней формы. Во фразеологизме раздельнооформленность ком-
понентного состава вступает в противоречие с относительной це-
лостностью и единством содержания. Это, в частности, выражается
в том, что в поисках «примирения» и гармонии формы и содержа-
ния фразеологизма говорящий интуитивно (особенно в случаях не-
достаточно четкого понимания семантики оборота) ориентируется
на грамматически главенствующий, опорный компонент, примеряя
к нему самое вешественное значение. Реальная языковая ситуация
(даже при наличии категориального центра фразеологизма) часто
осложняется влиянием оценочное™, которая, как правило, ведет
не только к ограничению парадигматической активности оборота,
но и к его категориальным изменениям. В конечном счете с этим
могут быть связаны и деформации самого предметно-понятийного
содержания фразеологизма.
Итак, двойственность природы фразеологизма состоит в про-
тиворечивом совмешении этимологического и актуального значе-
ний в плане содержания и этимологической и актуальной формы в
плане выражения. Причем это противоречие осложняется некото-
рым несоответствием актуального значения и актуальной формы,
которая в большей мере, чем актуальное значение фразеологизма,
связана со своим генетическим источником — свободным словосо-
четанием.
Действие «закона» асимметрического дуализма в пределах про-
странства фразеологического знака на условном «полюсе» омофонии
означающего способствует обогащению, гипертрофии фразеологи-
ческого содержания (омонимии, полисемии, антонимии и т. д. пред-
метно-понятийного, коннотативного и категориального элементов
смысловой структуры) (ср., напри мер: так себе в значении опр., обет.,
безл. и имен, сказ.) и, напротив, на противоположном полюсе омосе-
мии означаемого этот «закон» определяет разнообразие и избыточ-
ность, гипертрофию фразеологической формы (гетерофонию), об-
Введение
35
наруживающуюся прежде всего в явлениях вариантности и синони-
мии фразеологических единиц (ср., например: лезть (вылезать) из
кожи (из шкуры) <вон>,разбиваться (расшибаться) в лепешку, тянуться
(вытягиваться) в нитку (в ниточку, в струнку), тянуться из последне-
го, разрываться на <мелкие> части, разрываться пополам).
В заключение рассмотрим группу субстантивных фразеологиз-
мов, построенных по общей синтаксической модели «имя прилага-
тельное + имя существительное в им. п.». Наиболее четко денота-
тивно-сигнификативные и категориальные границы очерчены у
фразеологических единиц, обладающих конкретным вещественным
значением, парадигматически достаточно активных и, как прави-
ло, не «отягощенных» оценочностью (ср. козья ножка, белые мухи,
гусиные лапки, бабье лето). Достаточно близко к этому разряду стоят
обороты типа золотая свадьба, вторая молодость, китайская стена,
крокодиловы слезы, лебединая песня, медвежий угол, медовый месяц,
красный петух, звёздный час, некоторая отвлеченность семантики
которых, частично «приправленная» элементами оценки, практи-
чески мало влияет на их парадигматические возможности. С рез-
ким усилением оценочности чаще всего связаны достаточно явные
парадигматические, функционально-синтаксические и категори-
альные сдвиги и метаморфозы фразеологических единиц. Напри-
мер, фразеологизмы типа осиное гнездо, отрезанный ломоть, божья
коровка, бесструнная балалайка, белая ворона, чернильная душа, ба-
бушкины сказки, важная птица, детский лепет, канцелярская крыса,
кисейная барышня, маменькин сынок, синий чулок, мыльный пузырь,
стреляный воробей, сума переметная, тёмная лошадка хотя и харак-
теризуются достаточным фразоизменительным диапазоном, все же
преимущественно реализуют функцию именного сказуемого (осо-
бенно это относится к оборотам типа гусь лапчатый, мокрая курица,
первый сорт, полная чаша). Показателем смешения предметного со-
держания подобных оборотов в сторону предикативности и оценоч-
ности служит, в частности, возможность употребления при данных
фразеологизмах препозиционных местоимений этот, эта, это, эти
(ср.: Кто через двадцать, тридцать лет будет помнить о всех этих
бурях в стаканах воды — ио моем имени — с тенью или без тени (Т.). Я,
впрочем, не придою всем этим бабьим сказкам важности, да и вообще
всемирную историю не весьма уважаю. Изучение ряда глупостей чело-
веческих, и только (Д.)Ничего нет скучнее этих кисейных барышень,
которые ничего не понимают (М.-C.). — Ты расскажи, как это тебя
из части отпустили ? — Это — песня длинная, после расскажу (Ш.).
36
Введение
§ 6. Фразеологическое богатство русского языка
и языковая личность
Богатство и сила русского языка определяется не только налич-
ным составом его словаря, но, главное, теми неиссякаемыми воз-
можностями, которые подспудно скрываются в каждом слове или
фразеологизме, ибо, по известному выражению А. С. Пушкина, «ра-
зум неистощим в соображении понятий, как язык неистощим в со-
единении слов» [Пушкин 1981, 292].
О богатстве русской фразеологии красноречиво свидетельству-
ют широко представленные среди ее единиц отношения синони-
мии и вариантности. Ср., например: втирать очки кому (разг., нео-
добр.), обводить вокруг (кругом) пальца кого (разг.), водить за нос кого
(прост.), морочить голову кому (разг.), брать на пушку кого (прост.),
брать на арапа кого (прост.), заговаривать зубы кому (разг.), отво-
дить глаза кому (разг.), замазывать глаза кому, чем (груб.-прост.),
заправлять арапа кому (прост.), пускать пыль в глаза кому (разг.),
вилять (вертеть, крутить) хвостом (прост.), играть в прятки (в
жмурки) с кем (разг.), метать петли (разг.), вкручивать баки кому
(прост.).
Фразеологизмы, входящие в этот синонимический ряд, объедине-
ны общим значением ‘стараться обмануть, перехитрить кого-либо’,
отличаясь при этом не только мерой употребительности и эмоцио-
нально-экспрессивной окраской, но, главное, оттенками выражае-
мого смысла. Так, оборот втирать очки кому — употребляется в от-
теночном значении ‘обманывать кого-либо, представляя что-либо
в выгодном (чаще ложном) освещении’. Тонкие семантические от-
личия имеют и некоторые другие глагольные фразеологизмы, при-
надлежащие к этому синонимическому ряду: обводить вокруг (кру-
гом) пальца кого — ‘ловко, умело обманывать кого-либо’; водить за
ноского — ‘намеренно вводить в заблуждение (чаще всего долгое вре-
мя), дурачить’; брать на пушку кого, брать на арапа кого — ‘действуя
обманным путем, прибегая к хитростям и уловкам, добиваться же-
лаемого’; заговаривать зубы кому, отводить глаза кому, замазывать
глаза кому — ‘создавать ложное представление, умышленно отвле-
кая внимание (посторонними разговорами, хитрыми уловками) от
чего-либо важного’; пускать пыль в глаза кому — ‘хвастаясь, обма-
нывать, создавать ложное впечатление о себе’; вилять (вертеть, кру-
тить) хвостом — ‘хитрить, лукавить, притворяться с каким-либо
умыслом’; играть в прятки (жмурки) с кем — "скрывать, утаивать
что-либо от кого-либо’; играть в кошки-мышки с кем — ‘стараться
Введение
37
обмануть, перехитрить кого-либо, нередко пользуясь своим преиму-
ществом’; метать петли — ‘запутывать, обманывать кого-либо’.
Как видим, семантическая палитра приведенного синонимичес-
кого ряда, объединенного вокруг понятийного ядра «обманывать»,
весьма внушительна. Но и это еще не всё. Перечисленные фразео-
погизмы-синонимы в свою очередь семантически сближаются с гла-
гольными оборотами поймать (поддеть, подцепить) на удочку (науду)
кого, объехать на кривой кого, натянуть (наставить, наклеить) нос
кому, провести за нос кого, обуть на обе ноги кого, обуть в лапти кого.
11аконец, рассмотренные две группы фразеологизмов, находящие-
ся между собой соответственно в отношениях синонимии и семан-
। ического сближения, ассоциируются и так или иначе взаимодей-
ствуют с целым кругом таких слов, как обманывать, проводить, об-
водить, надувать, обдувать, обходить, объезжать, оплетать, одура-
чивать, обдурачивать, обдуривать, оболванивать, околпачивать, об-
жуливать, нагревать, объегоривать, облапошивать, обставлять, об-
мишуливать, обмишуривать, охмурять, обштопывать, подковывать.'
Следует также добавить, что огромные смысловые и коннота-
|ивные ресурсы русской идиоматики скрываются в явлениях фра-
зеологической многозначности, антонимии, в тематическом мно-
гообразии устойчивых оборотов.
Заметим, что лексические синонимы нередко явно уступают фра-
зеологическим не только в плане своего эмоционально-экспрессив-
ного воздействия и стилевых возможностей, но и способностью пе-
редавать тончайшие оттенки значения. Особенно выразителен ряд
фразеологических синонимов или семантически сближенных фра-
зеологизмов в пределах одного текстового фрагмента, как это можно
наблюдать в следующих отрывках из произведений А.П. Чехова; Он
[фон Корен] здесь король и орел', он держит всех жителей в ежах и
гнет их своим авторитетом. Он прибрал к рукам всех, вмешивается в
чужие дела, все ему нужно, и все боятся его (Дуэль). Пробить лошадью
он не умел, дороги не знал и ехал на авось, куда глаза глядят, надеясь,
что сама лошадь вывезет (Воры). — Наука, слава богу, отжила свой
век, — говорит Михаил Федорович с расстановкой. — Её песенка уже
спета. Да-с (Скучная история).
1 Примеры приведены из «Словаря фразеологических синонимов русского
языка» [В.П. Жуков и др. 1987]. В словаре отражено и проиллюстрировано
примерами из русской классики XIX—XX вв. около 730 синонимических ря-
дов, включающих в свои системные отношения и связи основной состав рус-
ской фразеологии (более 3500 единиц).
38
Введение
Бесспорная номинативная самодостаточность и высокая позна-
вательная ценность фразеологических оборотов подтверждается не
только невозможностью их замены лексическими синонимами (ср.,
например: верёвка плачет по кому — ‘кто-либо заслуживает самого}
строгого наказания’, ломиться в открытую дверь — ‘настойчиво ут!1
верждать, доказывать то, что всем хорошо известно’), но также их
броской, красочной образностью и нередко очевидной нагружен-
ностью фоновыми знаниями, т.е. сведениями культурно-историчеС’
кого характера (ср.: бабье лето — ‘теплые дни ранней осени’, бить
челом на кого — ‘жаловаться на кого-либо’, брить {забрить} лоб {лбы)
кому—устар, ‘отдавать в солдаты’, верста коломенская — ‘разг. шутл.
очень высокого роста, о мужчине’, и мн. др.).
Глубина и одновременно простор семантического пространства
русской идиоматики, её исключительные эмоционально-экспрес-
сивные и художественно-эстетические возможности всесторонне!
исследованы в трудах: В.В. Виноградова, Б.А. Ларина, А.М. Бабки-
на, В.Л. Архангельского, Н.М. Шанского, А.И. Федорова, В.Н. Те-
лия, Ю.А. Гвоздарева, В.М. Мокиенко,Ю.П. Солодуба и другихфра-
зеологов-русистов.
Русские фразеологизмы, наше бесценное культурное националь-
ное достояние, как и слова, являются не только незаменимым ма-
териалом, но важнейшим и тонким инструментом создания произ-
ведений устного народного творчества, художественной, мемуарной
литературы, публицистики и т. д. Русская фразеология — это то на-
следие, тот поистине неисчерпаемый фонд, без знания и активного
использования которого трудно, на наш взгляд, представить соби- [
рательный образ культурного современного человека. Толковые лек-
сические и фразеологические словари становятся теми реальными,
а в наш компьютерный век и виртуальными накопителями этих со-
кровищ, к которым мы не имеем права относиться подобно пуш-
кинскому скупому рыцарю:
О, если б мог от взоров недостойных
Я скрыть подвал! о, если б из могилы
Прийти я мог, сторожевою тенью
Сидеть на сундуке и от живых
Сокровища мои хранить, как ныне!..
Все эти сокровища не только надежно хранятся в бесчисленных
сундуках общественных и личных библиотек, теряясь в бесконечных ।
закоулках и кладовых текстов, но и в тайниках нашего языкового зна-
Введение
39
пня, в нужный момент ищущего опоры в словесном или фразеологи-
ческом образе для более живописного, краткого и верного приближе-
ния к истине, ибо фразеологизмы, по меткому замечанию Б.А. Лари-
на. всегда прямо или косвенно отражают нашу жизнь и окружающий
нас мир, «как свет утра отражается в капле росы» [Ларин 1977, 156].
Если, вслед за Ю.Н. Карауловым, понимать языковую личность
как личность, выраженную в языке (текстах) и через язык, как лич-
ность, реконструированную в основных своих чертах на базе язы-
ковых средств [Караулов 1987,38], и спроецировать это понятие на
1 риалу Л.В. Щербы: речевая деятельность (процессы говорения и
понимания) — языковая система (словарь и грамматика) — языко-
вой материал (тексты) [Щерба 1974, 24—26], то становится доста-
ючно очевидно, что языковая личность так или иначе обнаружива-
йся в каждом из трех аспектов языковых явлений, в том числе на
уровне лексико-фразеологической подсистемы языка. Однако каж-
дый аспект проявления имеет свое своеобразие: так, на уровне язы-
ковой системы языковая личность представляет собой достаточно
отвлеченное, пассивное, хотя и потенциально действенное и твор-
ческое начало, как своего рода языковое знание, языковая способ-
। гость; в речевой деятельности, которая, как правило, имеет вполне
конкретный и индивидуальный характер, языковая личность рас-
крывается как непосредственная, чувственно осязаемая и пережи-
наемая реальность; наконец, языковой материал есть своего рода
материализованный, овеществленный и отчужденный продукт язы-
ковой деятельности, реально существующий в виде текстов.
Фразеологическая подсистема языка в сложной и многоярусной
структуре языковой личности занимает достаточно скромное, но вме-
сте с тем весьма важное и самостоятельное место. Фразеологическая
составляющая в силу своей изначальной образности, выразительно-
сги, а также нередко присущих ей оценочное™, номинативно-по-
знавательной ценности и антропоцентричности не только содержа-
зелы-ю обогащает, облагораживает языковую личность, но придает и
самой речевой деятельности говорящего или пишущего неповтори-
мое семантическое своеобразие, красочность, динамизм, эмоцио-
нальность и коммуникативную действенность. Наиболее ярко и полно
фразеологический арсенал языковой личности раскрывается в жи-
вой эмоционально окрашенной литературной речи или литератур-
ном просторечии, а также в образцовом художественном тексте.
Замечательным примером неповторимой языковой личности
может служить один из героев романа Л.Н. Толстого «Война и мир»
40
Платон Каратаев. Вот как характеризует писатель речь Платона Ка-
ратаева, которая находится в полной гармонии с мировидением и
поступками толстовского персонажа: «... Поговорки, которые на-
полняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бой-
кие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные
изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдель-
но, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда
они сказаны кстати. Платон Каратаев был для всех остальных плен-
ных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Плато-,
ша, добродушно трунили нвд ним, посылали его за посылками. Но
для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым,
круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким
он и остался навсегда».
В изображении Толстого Платон Каратаев предстает перед чи-
тателем не только как уникальная и органичная языковая личность,
но нравственно совершенная личность, которая во многом благо-
даря языку и в опоре на язык приводит в равновесие хрупкий духов-
ный мир человека. «Пьер долго не спал и с открытыми глазами ле-
жал в темноте на своем месте, прислушиваясь к мерному храпенью!
Платона, лежащего подле него, и чувствовал, что прежде разрушен •
ный мир теперь с новой красотой, на каких-то новых и незыблемы
основах, воздвигался в его душе».
Поистине, красота языка и красота души человеческой спасу]
мир...
Глава 1
ИЗУЧЕНИЕ РУССКОЙ ФРАЗЕОЛОГИИ
В ОТЕЧЕСТВЕННОМ ЯЗЫКОЗНАНИИ
80-Х ГГ. XX ВЕКА
§ 7.0 разработке общих проблем русской фразеологии
Фразеология как лингвистическая дисциплина завоевала в на-
стоящее время достаточно прочные позиции. В этой области выле-
пились такие самостоятельные разделы, как фразообразование, ди-
алектная фразеология, сравнительно-сопоставительная, историчес-
кая и т. п. По всем этим и другим разделам сейчас ведутся интен-
сивные исследования на материале различных языков.
Начало научной разработки русской фразеологии как самосто-
ятельной лингвистической дисциплины было положено известны-
ми трудами акад- В. В. Виноградова. В последующие годы в Совет-
ском Союзе было написано огромное количество работ, посвящен-
ных анализу фразеологического состава произведений художествен-
ной, общественно-политической, научно-популярной, художе-
ственно-документальной, мемуарной и другой литературы. Сюда же
примыкают и многочисленные исследования, относящиеся к изу-
чению стилистических функций фразеологизмов.
В целом ряде работ фразеологизмы анализируются в семанти-
ческом, лексико-семантическом, морфологическом и синтаксичес-
ком отношениях.
Особое место занимают исследования семантики фразеологи-
ческих оборотов. Довольно подробно изучена семантическая пара-
дигматика фразеологизмов: вариантность фразеологических еди-
ниц, их синонимия и антонимия, многозначность и т. д. Вместе с
тем пока еще остается, например, невыясненным соотношение лек-
сического значения с фразеологическим, не определена сущность
фразеологического значения, не полностью выявлены лексико-се-
мантические свойства компонентов и т. д.
Отдельные языковеды главное различие между лексическим и
фразеологическим значениями видят в разном характере их образ-
ности. В лексическом значении образность якобы имеет более уточ-
няющий характер, чем в фразеологическом. В действительности,
однако, оказывается, что оценка через слово и фразеологизм во
42 Глава 1
многом совпадает. Так, и в слове с переносным значением, и в фра-
зеологизме с обобщенно-переносным значением можно обнаружить
одни и те же компоненты квалификативной структуры: собственно
квалификацию, субъект квалификации, объект квалификации и!
наконец, основание квалификации.
Слово с переносным значением может быть развернуто по от
дельным его свойствам. Так, В.Н. Телия дает следующую языковую
оценку слову кляча: «...такая лошадь (объект квалификации), кото-
рую говорящий (субъект квалификации) считает по сравнению d
«нормальными» лошадьми (основание квалификации) плохой (соб-
ственно квалификация) из-за ее немощности или неказистого вида
(предмет квалификации)» [Телия 1981,2051. При таком положении]
вещей установить, в какой мере фразеологизмы типа голова на пле-
чах или дубина стоеросовая, медный лоб абстрактнее слов башкови-
тый или туповатый, затруднительно. Семный состав этих единиц
примерно один и тот же: ‘кто-либо достаточно умен, сообразите-
лен; очень умный, способный’ или, напротив: ‘ограниченный, пус-
той человек’ и ‘тупой, ограниченный человек’.
В 60—80-е годы появилось немало книг и брошюр [Ахманова
1957; Шанский 1969; Архангельский 1964; Таги ев 1966; Ожегов 1974;
Федоров 1973; Огольцев 1978; Мокиенко 1980; Чепасова 1974; Ме-
лерович 1979; Жуков В. П., Жуков А.В. 1980], тематических сбор-
ников [Вопросы семантики фразеологических единиц 1971; Проб-
лемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц 1972],
сотни статей, в которых так или иначе освещается фразеологичес-
кая проблематика.
Оценивая наиболее значительные работы, можно выделить те
принципиальные линии, по которым проводились исследования
проблем фразеологии.
В первую очередь это вопросы, связанные с уточнением поня-
тия фразеологизма как категориальной единицы языка, его свойств
и признаков, соотношения с другими единицами языковой систе-
мы (словом, словосочетанием, предложением). Раскрытие таких
понятий, как устойчивость и идиоматичность, форма и содержание,
тождество и различие фразеологизмов, знаковые и информативные
свойства компонентов, их типология и т. п.
По этим вопросам нет единого мнения. Существуют разные
взгляды на предмет фразеологии. В науке давно бытует так называ-
емое узкое и широкое понимание объема этой отрасли языкозна-
ния. Узкое понимание отчасти утвердилось в связи с лексикогра-
Изучение русской фразеологии в отечественном языкознан ии... 43
фической разработкой фразеологизмов, которые включались и
включаются в толковые словари наряду с лексическими единица-
ми. Разумеется, в словари попадали прежде всего фразеологизмы,
эквивалентные слову, и почти не попадали устойчивые выражения,
образованные по модели предложения. Широкому пониманию
объема фразеологии в определенной мере содействовала разработ-
ка устойчивых сочетаний в историческом плане. Дело в том, что в
письменных памятниках древнерусского языка сравнительно ред-
ко встречаются устойчивые словосочетания, охваченные сквозной
деактуализацией компонентов. Поэтому объектами исследований
становились все воспроизводимые словосочетания (или предложе-
ния) независимо от характера и степени семантической спаяннос-
ти непосредственно составляющих.
Двоякое понимание объекта фразеологии укрепилось и в связи
с выявлением основных, категориальных признаков фразеологиз-
ма. В зависимости оттого, какой признак считался решающим, гра-
ницы фразеологии то расширялись, то сужались. В качестве глав-
ного, дифференциального признака выдвигались: непереводимость
надругиеязыки(Л.А. Булаховский,А.А. Реформатский), образность
(А.И. Ефимов, В.Ф. Рудов, Ю.Р. Гепнер), воспроизводимость
(Н.М. Шанский, С.Г. Гаврин, Л.И. Ройзензон), сочетаемость лексем
и семем (М.М. Копыленко), внутрикомпонентные связи (В.Л. Ар-
хангельский), идиоматичность (А.И. Смирницкий), целостность
номинации (О.С. Ахманова), характер отношения к действительно-
сти (Е.Н. Толикина), семантическая целостность (И.С. Торопцев),
лексическая неделимость (Е.А. Иванникова) и т. д.
Многие исследователи не без основания считают, что фразео-
логизм наделен целым комплексом признаков. А.М. Бабкин, напри-
мер, считает, что для фразеологизма характерны такие признаки,
как смысловая целостность, устойчивость сочетания слов, перенос-
ное значение, экспрессивно-эмоциональная выразительность [Баб-
кин 1964]. А.И. Молотков в качестве главных, категориальных при-
знаков фразеологизма выдвигает лексическое значение, компонент-
ный состав и грамматическое значение [Молотков 1977]. Довольно
резкое расхождение во взглядах исследователей можно объяснить
сложностью фразеологизма как категориальной языковой едини-
цы.
Несмотря на существенные расхождения во взглядах, у иссле-
дователей фразеологии наметились и точки соприкосновения: они
занимаются неоднословными образованиями, «привычными» сцеп-
44 Глава 1
лениями слов, имеющими семантическое, структурное и функцио-
нальное своеобразие, отличающее их и от лексем, и от абстрактно-
моделированных синтаксических конструкций. Некоторое сближе-
ние позиций различных ученых можно объяснить более гибким,
диалектическим подходом к раскрытию природы фразеологических
единиц, подходом, лишенным прямолинейности и абсолютизации
выдвигаемых признаков.
Серьезное внимание исследователи фразеологии уделяют воп-
росу об уточнении понятий «устойчивость» и «идиоматичность».
Большинство ученых сводит устойчивость к воспроизводимости или
простой повторяемости [Шанский 1969, 3]. Часть языковедов свя-
зывает понятие устойчивости с предсказуемостью компонентов на
лексическом уровне. М.М. Копыленко, например, устойчивость
определяет «[...] как меру ограничения лексемной сочетаемости. Так,
лексема впросак сочетается только с лексемой попасть, а лексема
баклуши — только с лексемой бить. Это случаи стопроцентной ус-
тойчивости сочетаний (по элементам впросак и баклуши)». Идиома-
тичность же понимается М.М. Копыленко как мера семантической 1
неразложимости, «как мера семемной сочетаемости». Так, в составе
фразеологизма закинуть удочку «семема лексемы закинуть сочета-
ется с одной-единственной семемой лексемы удочка, и наоборот»
[Копыленко 1973,29]. Очевидна, по мнению М.М. Копыленко, сто-
процентная идиоматичность. Некоторые фразеологи понимают ус-
тойчивость как явление комплексного порядка, как «ограничение в
выборе переменных» на лексическом, семантическом, морфологи- I
ческом и синтаксическом уровнях [Архангельский 1964]. Под иди-
оматичностью обычно понимается смысловая неразложимость. Ча-
сто идиоматичность определяют через невыводимость значения це-
лого из значений частей или через «единичный перевод». Все эти
точки зрения так или иначе связаны между собой.
Таким образом, М.М. Копыленко устойчивость отграничивает
от идиоматичности. В. Л. Архангельский специально не останавли-
вается на том, как взаимодействует (и взаимодействует ли) устой-
чивость с идиоматичностью. И все же нетрудно заключить, что чем
устойчивее фразеологизм на семантическом уровне, тем выше иди-
оматичность, и наоборот.
По нашему мнению, устойчивость органически связана с идио-
матичностью. Устойчивость, как уже отмечалось выше, — это мера
идиоматичности. Воспользуемся примерами М.М. Копыленко. Из
образований бить баклуши, закинуть удочку и попасть впросак наи-
Изучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 45
более высокой устойчивостью обладает фразеологизм с целостным
немотивированным значением бить баклуши, несколько меньшей
устойчивостью наделен фразеологизм с целостным мотивирован-
ным значением закинуть удочку, а семантически разложимое обра-
зование с аналитическим значением попасть впросак наделено са-
мой низкой устойчивостью. В составе этого воспроизводимого сло-
восочетания слово попасть не нуждается в разъяснении, оно не де-
актуализируется в семантическом отношении, так что попасть впро-
сак означает ‘попасть (очутиться, оказаться) по своей оплошности
в неприятное, трудное положение’. То, что наречие впросак сочета-
ется лишь с одним-единственным глаголом попасть, не усиливает
идиоматичность словосочетания в целом. Слово попасть внутри
словосочетания попасть впросак и за его пределами равно самому
себе. Вот почему фразеологизмы бить баклуши, закинуть удочку, с
одной стороны, и словосочетание попасть впросак — с другой, раз-
нокачественные образования; словосочетание попасть впросак об-
ладает воспроизводимостью, а не устойчивостью и потому не явля-
ется подлинным фразеологизмом.
Устойчивость фразеологизмов связана с их вариантностью. По
нашим наблюдениям, чем устойчивее фразеологизм, тем меньшей
вариантностью он обладает, и наоборот [Жуков В.П. 1978].
Наряду с этим исследователи занимаются разработкой таких
важных проблем, как форма и содержание, тождество и различие
фразеологизмов. При решении соответствующих вопросов прихо-
дится использовать неуточненную терминологию, что усугубляет
сложность проблематики. Специфика формы, внешнего выраже-
ния фразеологизма обнаруживается прежде всего в раздельноофор-
мленности его строения [Смирн ицкий 1956,206], в незамкнутости
структуры, в характере границ, в явлениях вариантности и факуль-
тативности и т. д.
Под вариантностью понимается взаимозаменяемость компонен-
тов фразеологизма. Варьирование — довольно сложная и многоас-
пектная организация фразеологизмов, включающая в себя набор
формальных и содержательных характеристик [Диброва 1979]. В
одних случаях новые варианты фразеологизма возникают вследствие
замены одного какого-либо компонента другим, чаще сходным или
совпадающим по значению. В других случаях тот или иной вариант
появляется за счет формального или словообразовательного видо-
изменения одного из компонентов. Наконец, новый вариант мо-
жет образоваться в результате лексико-грамматической перестрой-
46
Глава 1
ки фразеологизма. В связи с этим выделяются фонетические вари- ।
анты (посыпать голову [главу] пеплом), морфологические (носить воду
решетом (в решете]), видовые (садиться [сесть] на голову), струк-
турные (каши не сваришь [не сварить] с кем), словообразовательные
(протереть с песком [с песочком]), лексические (бить [ударять] по
карману). Возможны случаи совмещения в одном фразеологизме
нескольких вариантных форм.
Кстати сказать, вариантность свойственна и пословично-пого-
ворочным выражениям. В пословицах и поговорках, в отличие от
фразеологизмов, явление вариантности охватывает, как правило,
только отдельные слова и никогда не распространяется на весь лек-
сический состав, ввиду чего образуется относительно небольшое
количество разновидностей одной и той же пословицы.
С точки зрения своего выражения форма фразеологизма, как
известно, характеризуется: а) раздельнооформленным строением,
наличием компонентного состава, причем компоненты на уровне
языковой нормы могут иметь контактное и дистантное расположе-
ние; б) особой структурной организацией (фразеологизмы строят-
ся по модели словосочетаний и реже — предложений); в) вариант-
ностью компонентов; г) факультативностью компонентов; д) нали- “
чием внешней (выводной) и внутренней грамматической формы
(посредством внешней формы осуществляется связь фразеологиз-
ма с другими словами; посредством внутренней грамматической
формы передается морфолого-синтаксическая зависимость компо-•
нентов внутри фразеологизма).
Значительно сложнее вопрос о содержании фразеологизма. На-
пример, по мнению А.И. Молоткова, содержание фразеологизма
определяется его лексическим и грамматическим значением, тогда
как форма предопределяется компонентным составом [Молотков
1977, 29].
А.М. Мелерович пытается доказать, что существует зависимость |
и соотнесенность между структурной организацией фразеологизма 1
(план выражения) и элементами фразеологического значения (план I
содержания) [Мелерович 1979, 39]. Исходя из этого строится в на-
званных работах и семантический анализ фразеологических единиц.
Утверждение А.И. Молоткова должным образом не аргументиру-
ется. Большая часть фразеологизмов, образованных по модели не- I
предикативных словосочетаний типа умывать руки, снимать струж-
ку, гусь лапчатый, стреляный воробей, бездонная бочка', сломя голову, в
два счета и др. соотносится с понятием и действительно по своему
11зучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 47
семному составу сближается с лексическим значением; другая часть
фразеологизмов, образованных по модели предложения, типа вож-
жа под хвост попала (кому) ‘кто-либо ведет себя крайне неуравнове-
шенно, взбалмошно’, свет не клином сошелся (на ком, на чем) ‘не все
дело в ком-либо или в чем-либо, найдутся и другие люди или места’,
черная кошка пробежала (между кем) и под., не соотносится с поня-
1ием, и расходится с лексическим значением. Толкуются эти оборо-
ты своеобразно, не так. как фразеологизмы типа давать жару ‘силь-
но ругать кого-либо’, мотать на ус (что) ‘твердо запоминать, учиты-
вать на будущее’ и т. п. Фразеологизмы, образованные по модели пред-
ложения, определяются посредством предложения по принципу «по-
добное подобным», а фразеологизмы, образованные по структурной
схеме непредикативных словосочетаний, разъясняются посредством
словосочетаний непредикативногоже типа.
Обороты типа глаза на лоб лезут (у кого) занимают со стороны
содержания и синтаксической функции серединное, промежуточ-
ное положение между пословично-поговорочными выражениями
и фразеологизмами. Соотнести соответствующие обороты с тем или
иным членом предложения, как правило, затруднительно. Напри-
мер, в предложении «Нет, господа хорошие, мы вам еше покажем,
где раки зимуют» (Бл.) оборот где раки зимуют употребляется в зна-
чении придаточной части сложноподчиненного предложения. Не-
редко разбираемые обороты сближаются с пословицами и употреб-
ляются в качестве самостоятельных предложений. Так, в сочетании
с глаголами-сопроводителями наговорить, наобещать оборот семь
верст до небес и все лесом употребляется в качестве обстоятельства
образа действия; но этот же оборот может выполнять самостоятель-
ную коммуникативную функцию. Ср.: «Дочь лесника долго и ста-
рательно рассказывала... и наговорила семь верст до небес и все ле-
сом» (Сол.) и «Заткните глотку этому пустобреху! — Семь верст до
небес и все лесом» (Козл.). Рассматриваемые обороты не поддают-
ся однословной замене и не вступают в синонимические отноше-
ния с фразеологизмами, образованными по схеме непредикативных
словосочетаний.
Лишь отдельные фразеологизмы этого рода, тяготеющие к ка-
тегории состояния, употребляются в качестве безличного сказуемо-
го. Таков, например, оборот небо с овчинку кажется (кому) ‘стано-
вится тяжело, не по себе от страха, ужаса, боли и т. п.’. Не случайно
содержание этого фразеологизма передается посредством безлич-
но-предикативных слов и выражений типа «тяжело», «не по себе» и
48
Глава I Изучение русской фразеологии в отечественном языкознании-
49
т. п. «Погоди, скоро отпляшет! — сурово замечал дед Харитон. — Еще
покажется фашисту небо с овчинку» (Мальц.). Любопытно отме-
тить, что ученые, понимающие фразеологию широко (например, 1|
ВЛ. Архангельский), относят разбираемые обороты к устойчивым
фразам, противопоставляя им фраземы, — воспроизводимые сло-
весные комплексы, образованные по схеме словосочетаний.
Все сказанное позволяет заключить, что фразеологизмы типа
еереека плачет (по кому) в содержательном отношении (по составу I
сем) соответствуют не столько лексической единице, сколько пред |
ложению. И лишь то обстоятельство, что данные-образования соче
таются в речи со словом (они имеют открытую структуру), позволя-
ет относить их к разряду фразеологизмов, а не пословично-погово-
рочных выражений.
В своей работе А.М. Мелерович семантический анализ фразео-
логизмов строит на сопоставлении развернутого толкования фра-
зеологической единицы с ее структурной схемой. В этой работе ис-
следуются семантические свойства компонентов методом словар-
ных толкований. На этой основе делается вывод о взаимодействии
компонентов со словами свободного употребления, о словном ха-
рактере компонентов, о разной степени их семантической самосто-
ятельности, выделяются в составе фразеологического значения эк- i !
сплицитные, полуэксплицитные и имплицитные элементы [Меле-
рович 1979]. При выявлении собственного значения компонентов
автор отдает предпочтение такому речеописательному толкованию,
которое в наибольшей степени повторяет структуру анализируемо-
го оборота. Так, фразеологизм делать из мухи слона растолковыва-
ется посредством развернутого словосочетания сходной структуры
‘считать, представлять что-либо незначительное значительным, осо- )
бо важным’, где компоненту делать приписывается значение ‘счи-
тать, представлять’, компоненту муха — ‘что-либо незначительное,
несущественное’, а компоненту слон — ‘нечто важное, значитель-
ное, существенное’.
Возможны случаи, когда в структуре фразеологического значе-
ния одновременно сочетаются различные семантические элемен-
ты. Например, в составе глагольного оборота загребать жар чужи-
ми руками ‘присваивать результаты чужого труда, усилий, достиже-
ний’, по мнению А.М. Мелерович, глагольный компонент загребать
обладает непосредственно эксплицитным значением ‘присваивать’, > 1
субстантивный компонент жар наделен опосредованно эксплицит-
ным значением ‘результаты труда, усилий, достижений’, а адъек-
швному компоненту чужими свойственно полуэксплицитное зна-
чение ‘чужой, не свой собственный (труд)’. Так производится па-
раллельное членение формы и содержания в любой фразеологичес-
кой единице разной степени сложности — от фразеологического
сочетания до пословиц, поговорок и пословично-поговорочных
выражений.
Прием развернутых определений, на наш взгляд, имеет в облас-
ти фразеологии ограниченную сферу применения. Чаше разверну-
тые толкования не повторяют структурной схемы разъясняемого
оборота. Например, глагольный фразеологизм марать бумагу, об-
разованный по модели «гл. + сущ. в вин. п.», разъясняется посред-
ством обстоятельственного словосочетания ‘писать бездарно, неуме-
ло’, т. е. по формуле «глагол + наречие». Компоненту бумага при
таком толковании трудно приписывать какое-либо специфическое,
несистемное значение: наречия бездарно, неумело семантически не
соприкасаются и резко расходятся в категориальном отношении.
Скорее всего в этой ситуации семантическое содержание компонен-
та марать раскрывается всем словосочетанием писать бездарно, а
компонент бумага остается неразъясненным.
Возможны случаи, котда структура речеописательного толкова-
ния близка или повторяет модель фразеологизма, но одному из ком-
понентов приписывается значение, которое невозможно соотнести
с общепринятым значением того слова, к которому восходит ком-
понент. Так, фразеологизм гнуть спину легко разъясняется посред-
ством словосочетания сходной структуры ‘выполнять тяжелую ра-
боту5. Субстантивному компоненту спина неожиданно сообщено
внутрифразовое (несистемное) значение ‘работа’. Эти два слова ни
в одном из своих значений в системе языка непосредственно не свя-
заны между собой по смыслу. Фразеологизм гнуть спину может быть
без особого труда определен и обстоятельственным словосочетани-
ем ‘трудиться до изнеможения’, так что субстантивный компонент
спина в этом случае остается без разъяснения. В данной языковой
ситуации предложно-падежную группу с усилительным значением
‘до изнеможения’ трудно семантически соотнести с каким-либо
компонентом.
Нельзя не заметить, что грамматически господствующий ком-
понент, предсказывающий категориальное значение фразеологиз-
ма, навязывает говорящему тип словосочетания, посредством ко-
торого растолковывается фразеологизм. Нередко главное слово это-
го словосочетания взаимодействует, коррелируется с господствую-
4—6060
50
Глава 1
щим компонентом толкуемого фразеологизма. Часто это наблюда-
ется в глагольных оборотах: гладить по головке “потворствовать чьим-
либо поступкам’ (гладить — потворствовать)', задирать нос ‘слиш-
ком важничать, зазнаваться’ (задирать — важничать).
Встречаются наряду с этим фразеологизмы сложного семанти-
ческого наполнения. Соответствующие обороты разъясняются
лишь посредством развернутых словосочетаний, отличающихся
необходимой полнотой, исчерпанностью. Например, фразеоло-
гизм закусить удила означает ‘в состоянии запальчивости, раздра-
жения и т. п. действовать, не зная удержу, не считаясь ни с чем’. В
подобном положении о каком-то семантическом сближении грам-
матически господствующего компонента закусить с грамматичес-
ки главенствующим словом действовать, вошедшим в объясни-
тельную часть толкования, говорить нельзя. Слово действовать
семантически опустошено, оно нуждается в смысловых конкре-
тизаторах, так что грамматически господствующий компонент за-
кусить при этих обстоятельствах находится вне пределов семан-
тической досягаемости.
Грамматически господствующий компонент многих субстантив-
ных фразеологизмов последовательно передается в объяснительной
части местоименным существительным человек. Например: белая
ворона ‘человек, резко отличающийся от окружающих’; белая кость
‘человек знатного (чаще дворянского) происхождения’; бесструн-
ная балалайка ‘болтливый, неделовой человек’; мокрая курица ‘че-
ловек, имеющий жалкий, забитый вид’; отставной козы барабан-
щик ‘человек, занимающий невысокое положение в обществе’; пос-
ледняя спица в колеснице ‘человек, играющий незначительную, жал-
кую роль в жизни, в обществе и т. п.’ и др.
Из примеров видно, что главенствующий компонент фразеоло-
гизма предсказывает лишь категориальную принадлежность опор-
ного слова в объяснительной части определения и не всегда согла-
суется с соответствующим словом с точки зрения одушевленности.
Очевидно, что одно и то же местоименное существительное чело-
век, входящее во все развернутые определения, не в состоянии пе-
редать семантические особенности различных компонентов (воро-
на, кость, балалайка, курица, барабанщик, спица), которые восходят
к различным по значению словам свободного употребления.
Не удивительно, что в структуре фразеологизмов, где компонен-
ты деактуализированы в семантическом плане, нет и не может быть
смыслообразующих элементов. В этом случае пропадает какая-либо
Изучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 51
семантическая связь между одинаковыми компонентами различных
фразеологических оборотов. Компонент нос, например, входит в
состав самых различных фразеологизмов: вешать нос, водить за нос,
высунуть нос, держать нос по ветру, задирать нос, нос не дорос (у кого),
с гулькин нос, совать свой нос, из-под самого носа, комар носа не под-
точит, короче воробьиного носа и т. д. Между этими оборотами не
наблюдается какое-либо семантическое тяготение. Объясняется это
тем, что общие компоненты в подобных оборотах лишены семан-
тической самостоятельности, внутриязыкового перевода, специфи-
ческого значения. Если даже такое значение теоретически допусти-
мо, то внутри каждого фразеологизма один и тот же общий компо-
нент (нога, рука, вода и т. д.) имеет свое особенное, внесистемное
значение. Иными словами, в подобных случаях общий компонент
выполняет преимущественно формально-строевую функцию и не
выполняет смыслообъединяющей (интегрирующей) роли.
Высказанные соображения характеризуют довольно сложные и
многообразные отношения между формой й содержанием фразео-
логизма. Часто при этом наблюдается известная самостоятельность
содержания по отношению к форме.
Обычно семантическое соотношение между компонентами фра-
зеологизма и словами, входящими в определение, наблюдается тог-
да, когда при толковании фразеологизма учитывается и его струк-
турное своеобразие. Это в первую очередь относится к таким обо-
ротам, в составе которых семантически противопоставляемые ком-
поненты относятся к словам различного содержания, например из
кулька в рогожку (попасть) ‘из плохого положения в худшее’ (по-
пасть), делать из мухи слона ‘придавать чему-либо незначительному
большое значение’ и др.
Любопытно отметить, что при толковании пословичных выра-
жений нередко приходится подражать их синтаксическому строю.
Так, между составными частями многих русских пословиц наблю-
дается условная зависимость. Это обстоятельство принимается во
внимание при объяснении смысла соответствующих пословиц. На-
пример, пословица Волков бояться — в лес не ходить разъясняется
так: ‘Если страшиться трудностей, то нечего и браться за дело’.
Итак, в тех редких случаях, когда объяснительная часть (развер-
нутое толкование) повторяет структурную схему фразеологизма,
осуществляется покомпонентный перевод разъясняемого оборота.
В этом случае каждому компоненту в отдельности присваивается то
или иное специфическое значение. Во всех других случаях посред-
52
Глава I
ством словарных толкований удается установить семантическое сво-
еобразие лишь отдельных компонентов.
Успешное решение той или иной проблемы зависит от надежно-
сти и объективности методов исследования. Фразеологический ма-
териал в настоящее время исследуется различными методами и при-
емами: контекстологическим, дистрибутивным и связанным с ним
приемом анализа по окружению, вариационным, приемом идентифи-
кации и связанным с ним приемом внутриязыкового и межъязыкового
перевода, приемом «наложения» (аппликации), трансформационным
методом словарных дефиниций, приемом моделирования и т. д. Каждый
из них имеет относительно ограниченную сферу применения.
Посредством контекстологического приема изучаются связи и от-
ношения семантически реализуемого слова с указательным мини-
мумом, т. е. словом или группой слов, которые несут необходимую
семантическую информацию [Амосова 1963]. Используя контексто-
логический прием, можно исследовать отношения между словами с
самостоятельным значением в пределах свободного словосочетания,
а также между словами с самостоятельным и связанным значением в
рамках фразеологического сочетания, но затруднительно или вовсе
невозможно изучить внутрикомпонентные отношения слов в соста-
ве одноименного словосочетания переменного типа. Поэтому неле- I
сообразнее изучать контекстуальные связи фразеологизма как цело-
стной языковой единицы со словом свободного употребления.
Нередко при этом структурные показатели сближаются и пере-
крещиваются с контекстуальными данными. Так. слова, входящие во
фразеологическое окружение, не только структурно связаны с фра-
зеологической единицей, но и выполняют смыслоуказательную фун-
кцию, т. е. служат «указательным минимумом» к семантически реа-
лизуемому фразеологизму. Когда же «указательный минимум» нахо-
дится за пределами фразеологического контекста, то между назван-
ными типами отношений намечается существенное расхождение. В
таком случае между ключевыми словами и фразеологизмом нередко
возникают синонимические отношения, так что фразеологизм в ряду
других слов может рассматриваться какчлен лексико-семантической
парадигмы. Например, в предложении «Дождь льет как из ведра» меж-
ду глаголом-сказуемым льет и наречным фразеологизмом в роли грам-
матического обстоятельства устанавливаются не только структурно
необходимая связь, но и контекстуальные отношения, поскольку гла-
гол льет обладает достаточной конкретизирующей силой для выяв-
ления значения этого фразеологизма.
Изучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 53
Структурные и контекстуальные отношения, будучи различны-
ми по своей природе, вместе с тем отражают две ступени проявле-
ния целостной семантики фразеологизма. На уровне структурных
связей фразеологизм выступает как языковая единица, соотноси-
тельная с той или иной частью речи, обладающая определенным
категориальным значением и наделенная вполне конкретным ти-
пом грамматических отношений. На уровне контекстуальных свя-
зей и отношений фразеологизм выступает как составная языковая
единица со свойственным ей индивидуальным значением, т. е. об-
ладает известной содержательной стороной.
Близко примыкает к контекстологическому методу анализ по
окружению, т. е. анализ конструктивных языковых связей фразео-
югизма со словами свободного употребления. Конструкция, обра-
зованная на основе таких связей, составляет конфигурацию. «Ме-
тод анализа по окружению, — отмечает М.Т. Тагиев, — изучает такие
конструкции, которые образуются на основе собственно структур-
ной связи, и отграничивает свой объект от конструкций, основан-
ных на ситуативно структурной связи» [Тагиев 1966,42,66 и сл.].
Метод анализа по окружению имеет неоспоримые достоинства,
гак как в его основе лежат семантические факторы. Дело в том, что
слова, вступающие в собственно структурную связь с фразеологиз-
мом, нередко выполняют смыслоуказательную функцию и служат
средством семантической реализации фразеологизма. Так, при гла-
гольном фразеологизме махнуть рукой субъектное окружение запол-
няется именем существительным в роли грамматического подлежа-
щего со значением лица, а объектное — именем существительным в
роли дополнения со значением лица и отвлеченного предмета:
«(Дима) махнул рукой на все срочные заказы и уехал куда-то в со-
вхоз» (Рыл.). Анализ окружения является одним из способов обна-
ружения многозначности фразеологизма.
Но не всегда удается посредством анализа по окружению уста-
новить подлинные границы фразеологизма. Многие глагольные
обороты по лексическому составу совпадают со свободным слово-
сочетанием (ср.: махнуть рукой, носить на руках, лежать на боку и
мн. др.). В предложениях типа «Он махнул рукой на врача»; «Он
целый день лежит на боку»; «Она зажала ему рот» и т. д. трудно или
невозможно отличить фразеологизм от свободного словосочетания.
Ключевые слова и словосочетания находятся за пределами собствен-
но структурных связей. И только в контексте большего объема и
большей протяженности однозначно раскрывается истинное назна-
54
Глава I
чение этих языковых единиц. То же можно сказать и в отношении
I глаголов-сопроводителей при наречных фразеологизмах (ср.: беречь,
хранить как зеницу ока, не видать как своих ушей, надеяться как на
каменную гору, держать в ежовых рукавицах, пропускать мимо ушей и
। т. д.). Одни глаголы-сопроводители обладают специфическим
субъектным или объектным окружением, а другие—нет, но несмотря I
| на это они не входят в формулу фразеологизма. ,
Анализ по окружению не всегда позволяет с достаточной опре- |
I деленностью судить о степени семантической целостности того Или
иного образования. В силу таких обстоятельств в один ряд иногда
1 объединяются разнокачественные единицы (ср. : совать свой нос,
। строить на песке и приводить в исполнение, проводить в жизнь и т. д.).
М.Т. Тагиев относит, например, устойчивые словосочетания типа
। выходить замуж, повышат ь тон, приводить в исполнение, претворить
в жизнь, проводить в жизнь и мн. др. к подлинным фразеологизмам
I на том основании, что соответствующие образования выступают с
однотипным зависимым окружением. Действительно, субъектное
I окружение при этих словосочетаниях выражено существительны-
ми с семантикой лица, а объектное — соответственно с семантикой
лица и отвлеченного предмета. При ближайшем рассмотрении ока-
। зывается, что все эти обороты относятся к фразеологическим соче-
таниям, а эти последние близко примыкают к составным терминам
| и наименованиям типа серная кислота, ядерный реактор и т. д., ко-
торые, по мнению М.Т. Тагиева, не имеют окружения. В составе,
I например, фразеологического сочетания претворить в жизнь гла-
гол претворить употребляется в значении ‘превратить во что-ни-
। будь, воплотить в каком-нибудь виде’. В предложении «Мы претво-
। рили проект в жизнь» глагол со связанным значением претворить
структурно и по смыслу связан со словом проект и со словом жизнь,
। входящим в фразеологическое сочетание. Оба эти слова выполня-
ют смыслоуказательную функцию по отношению к семантически
| реализуемому глаголу.
Такими же структурно-семантическими связями наделены и
I составные наименования, которые, с точки зрения М.Т. Тагиева, не
обладают окружением и на этом основании не являются фразеоло-
гизмами [Тагиев 1966, 32 и сл.].
। Следовательно, надо отличать составные образования, которые
относятся к словам из окружения всем составом своих компонен-
| тов, от таких составных единиц, в структуре которых каждое слово
в отдельности может быть распространено словами из окружения.
I
И зучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 55
Посредством вариационного приема [Архангельский 1964, 180 и
сл.] изучаются внутрикомпонентные отношения на лексическом,
семантическом, морфологическом и синтаксическом уровнях. С
помощью этого приема не всегда удается установить «точку отсче-
та» фразеологизмов, т. е. определить, где кончается переменное сло-
восочетание и начинается собственно фразеологизм. Например,
словосочетания типа понурить голову, прищурить глаза и под., отно-
симые В. Л. Архангельским к фразеологическим единицам, по су-
ществу, сливаются с обычными словосочетаниями переменного типа
и не могут быть сопоставлены «с теоретически возможным эквива-
лентом фразеологической единицы».
Вариационный прием наиболее продуктивно может быть ис-
пользован среди двучленных (бинарных) фразеологизмов и ограни-
ченное применение находит среди трехчленных и многочленных
фразеологизмов, которые не удается расчленить на бинарные «про-
тивочлены».
Прием идентификации и связанный с ним прием внутриязыково-
го и межъязыкового перевода рассчитаны главным образом на лекси-
ко-семантический уровень [Торопцев 1966]. Сущность приемов
идентификации и внутриязыкового перевода при всем их различии
сводятся к нахождению такого слова, фразеологизма или словосо-
четания, которые передали бы смысловое содержание исследуемо-
го фразеологизма. Задача смыслового сопоставления исследуемой
единицы со словом-идентификатором или свободным словосоче-
танием сводится к тому, чтобы установить, не употребляется ли тот
или иной компонент в своих обычных значениях и нельзя ли при-
равнять по смыслу слова свободного словосочетания ктем или иным
компонентам анализируемого фразеологизма. При внутриязыковом
переводе каждый компонент толкуемого фразеологизма нередко
получает свой единичный перевод, свою специфическую синони-
мику. Например: не делать погоды = ‘не иметь значения’.
Оправданным, с нашей точки зрения, является прием «наложе-
ния» (аппликации) фразеологизма на свободное словосочетание та-
кого же состава, а также соотнесения общего (развернутого) значе-
ния фразеологизма с системой значений слов свободного употреб-
ления, если нельзя образовать соответствующее свободное слово-
сочетание.
Возьмем в качестве примера глагольный фразеологизм перегрызть
горло (кому) ‘жестоко расправиться с кем-либо’. Этот фразеологизм
возник в результате метафорического переосмысления эквивалент-
56
Глава I
него свободного словосочетания, в составе которого глагол перегрызть
употребляется в значении ‘грызя, разделить надвое’, а слово горло оз-
начает ‘передняя часть шеи, заключающая в себе начало пищевода и
дыхательных путей’. Слова, входящие в развернутое определение фра-
зеологизма, и слова, посредством которых толкуется смысл лекси-
ческих единиц перегрызть и горло, семантически не связаны между
собой. Это означает, что данный фразеологизм обладает высокой сте-
пенью семантической слитности компонентов.
Методом аппликации, таким образом, определяется степень се-
мантической'спаянности компонентов, характер неравномерной их
деактуализации (семантического преобразования), природа целос-
тного значения исследуемой единицы. При «наложении» фразео-
логизма на свободное словосочетание возможны эффекты: положи-
тельный — в случае наличия переменного словосочетания, отрица-
тельный — в случае отсутствия такого словосочетания.
Прием фразеологической аппликации часто уточняет погреш-
ности метода синонимического сопоставления. Так, И.С. Тороп-
цев, используя (и в целом довольно успешно) прием синоними-
ческого сопоставления, относит образование бить по карману ‘ли-
шать средств, причинять убыток’ к свободному словосочетанию
[Торопцев 1970, 46] на том основании, что компонент бить сино-
нимизируется с глаголами опустошать, причинять ущерб, а кар-
ман — со словом средств. С этим утверждением нельзя согласить-
ся, так как в смысловой структуре глагола бить нет этого значе-
ния. Соответствующее образование возникло на основе метафо-
рического переосмысления свободного словосочетания такого же
состава. В составе эквивалентного свободного словосочетания
(объекта метафоризации) слова бить и карман употреблены в сво-
их прямых, исходных значениях. Слову карман нельзя приписать
значение ‘средства’ ввиду бессмысленности такого словосочета-
ния. У слова возникает переносное значение (с точки зрения соб-
ственно языковой ситуации) чаше всего тогда, когда оно (слово)
вступает в непосредственную связь с другим каким-либо словом
неконкретного или собирательного значения (ср.: жевать резинку
и жевать фразу). Это означает, что в данном словесном окруже-
нии глагол бить и существительное карман не могут получить пе-
реносного значения.
Методом аппликации удается установить, что компоненты, на-
пример, апплицируемых (налагаемых) фразеологизмов несоизме-
римы со словами свободного употребления в семантическом, ело-
Изучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 57
вообразовательном, морфологическом и синтаксическом отноше-
ниях, равно как и фразеологизм не эквивалентен слову
Предложенный метод может быть использован не только в син-
хронном плане, но и в рамках диахронии. Этот метод тем надежнее,
чем лучше и достовернее разработана прежде всего в лексикогра-
фическом отношении система значений, подзначений и оттенков
значений слова. Прием «наложения» используется и при этимоло-
гизировании слова, а также при установлении его значащих частей.
Метод фразеологической аппликации соприкасается с компо-
нентным анализом, с методом словарных толкований, так как при
соизмерении компонента фразеологизма со словом приходится опи-
раться на словесный состав развернутого определения соответству-
ющего фразеологизма.
Представляется наиболее приемлемым такой метод, который
направлен на изучение семантических особенностей компонента
фразеологизма. К таким приемам, кроме названных ранее, можно
отнести трансформационный, рассчитанный на различного рода
структурные преобразования фразеологизма. Сравним такие язы-
ковые единицы, как питать пристрастие и собак гонять ‘слоняться
без дела’. Фразеологическое сочетание питать пристрастие легко
трансформируется, например, в предложении: «Пристрастие, кото-
рое я ранее питал к фантастическим романам, с годами все более
ослабевает». Такое преобразование стало возможным потому, что
слова пристрастие и питать обладают вполне самостоятельным
лексическим значением: пристрастие ‘сильная склонность, влече-
ние к кому-либо, чему-либо’, питать ‘испытывать по отношению
к кому-либо, чему-либо какое-либо чувство’. Недопустима подоб-
ная трансформация у фразеологизма гонять собак, ибо соответству-
ющие компоненты (гонять и собак) семантически преобразованы,
деактуализированы. Метод трансформации может быть распрост-
ранен лишь на фразеологические сочетания, образованные по мо-
дели «гл. + сущ. в им. п.».
Ни один из рассмотренных здесь методов не может быть при-
знан решающим, единственно пригодным и совершенным. Лишь
комплексный подход избавляет исследователя от излишнего субъек-
тивизма и односторонности анализа [Архангельский 1968; Кунин
1970; Попов 1976].
В заключение отметим, что рассмотренные здесь вопросы дале-
ко не исчерпывают фразеологической проблематики. Предметом
исследования многих языковедов продолжают оставаться такие важ-
58
Глава 1
ные проблемы, как уточнение классификации фразеологизмов; оп-
ределение места фразеологии в языковой системе; соотношение
фразеологизма и его компонентов со словом и словосочетанием и
на этой основе изучение семантических, словообразовательных,!
морфологических, знаковых свойств компонентов; попытка выра- |
ботать более объективные методы исследования фразеологических |
оборотов с точки зрения компонентного анализа; выяснение отно-
шений фразеологизма к языку и речи и многое другое.
Вместе с тем определились новые подходы к изучению фразео-
логических единиц разной степени сложности: комплексное реше-
ние проблемы перевода с одного языка на другой; изучение диалек-1
тной фразеологии; сравнительное изучение фразеологизмов в близ-
кородственных и неродственных языках; лингвострановедческий)'
подход к выявлению фразеологической семантики; рассмотрение |
фразеологических оборотов с точки зрения ономасиологической и
номинативной и т. д. I
§ 8. Об изучении исторической фразеологии русского языка
Исследования фразеологизмов с точки зрения их исторического
развития стали объектом изучения многих лингвистов. Этой пробле-
матике посвящены, например, работы В. Л. Архангельского, О.В. Горш-
ковой. О.А. Лаптевой, С.Г. Шулежковой, А.Г. Ломова, Н.Г. Самойло-
вой и др.
Вопросы исторической фразеологии освещены в ряде монографий.
Так, М.М. Копыленко [Копыленко 1973] предпринята попытка вы-
работать объективные методы анализа фразеологического матери-
ала; автора интересуют существующие в языковой системе ограни-
чения в сочетаемости семем и лексем, приводящие к образованию
фразеологических единиц. Правда, методы изучения устойчивости I
и идиоматичности сочетаний лексем и семем в одном или несколь- ।
ких языках малоэффективны для изучения явлений диахроничес-
кой фразеологии IX—XII вв., ибо до нас дошло сравнительно не-:
много письменных памятников той поры. Это обстоятельство не по- |
зволяет достоверно судить о фразеологической системе древнецер- ,
ковнославянского и древнерусского языков того периода.
В числе работ по исторической фразеологии заметное место за- 11
нимает монография Г.А. Селиванова «Фразеология русской деловой
письменности XVI—XVII веков» [Селиванов, 1974]. Автор, исполь-
зуя сравнительно-исторический метод, нередко прибегает к внут- I
ренней реконструкции и установлению относительной хронологии .
11 (учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 59
процессов, определивших развитие тех или иных фразеологических
пилений. Часто Г.А. Селиванов сопоставляет фразеологические еди-
ницы XVI—XVII вв. с соответствующими единицами современного
русского языка, показывая тем самым характер внутренних преоб-
разований или, напротив, тождество фразеологического оборота на
протяжении длительного отрезка времени. В этом плане анализи-
руются такие, например, образования, какслыхомнеслыхать,знать
в лицо, всякая всячина, очная ставка, истекать кровью, принимать
участие и т. д.
Интересные соображения высказываются в связи с анализом
шких сложных языковых явлений, как контаминация, тавтология,
калькирование и т. д. Автор впервые обнаруживает явление фразео-
цогической контаминации составных терминов и формул в новго-
родских договорных грамотах XIII—XIV вв., устанавливает разную
степень сближения или наложения контаминированных образова-
ний типа суд и исправа дати (из суд дати и исправа дати), дати вера
и правда (из вера дати и правда дати) и др. Г.А. Селиванов выявляет
разные типы фразеологической контаминации: а) по характеру объе-
динения материала: совместительная, заместительная и восполни-
гельная (возместительная) контаминация; б) по охвату звеньев в
речевой цепи (полная, частичная); в) по результатам — простое ус-
ложнение состава, деформация элементов, а также образование но-
вой, вторичной единицы; г) по участию контаминирующихся эле-
ментов и т. д.
Довольно убедительно автор определяет место фразеологии в ре-
гиональных сферах языка. Важнейшими из них в различные перио-
ды истории русского языка признаются Новгороде ко-Псковская
(XII—XV вв.). Московская (XIII—XVI вв.), Донская (с XVI в.), Урало-
Сибирская (с XVI в.) и Волго-Каспийская (с XVIII в.). Каждая из на-
званных сфер характеризуется своим специфическим, исторически
и социально обработанным фразеологическим составом. Так, Нов-
городско-Псковскую региональную сферу характеризуют такие ус-
тойчивые образования, как ухо положить ‘поставить свидетеля’, ухо
дать ‘свидетельствовать’, повод сложить ‘не признать показаний’ и
т. д. В Московскую региональную сферу входят образования типа ве-
ликий князь всея Руси, блюсти вотчины, быти в целовании ‘поддержи-
вать политику более сильной стороны’ и т. п. Автор справедливо по-
лагает, что язык Москвы явился той передаточной средой, благодаря
которой областные, локально ограниченные слова и выражения по-
лучают широкое распространение, становятся общерусскими.
60
Глава I
В этом исследовании подробно и обстоятельно анализируются
грамматические средства, характеризующие деловую речь. Так, сре-
ди грамматических построений важное место занимают, например,
паратаксические и гипотаксические устойчивые словесные комп-
лексы типа суд и расправа, и наги и босы, крестьянин и поганин и др.;
разбойная тюрьма, дворовый пожог и т. д.
Вместе с тем, по нашему мнению, в работе имеются существен-,
ные недочеты. Автор во многих случаях в один ряд ставит разно-»
родные словесные комплексы разной степени устойчивости и нео-1
динаковой структуры. Так, говоря о фразеологических штампах в
деловом языке. Г.А. Селиванов в одном ряду рассматривает такие
качественно несхожие обороты и словесные комплексы, как а о чём,!
тому следуют пункты, память мне и жалоба мне, гргъхъ ради нашихъ,
бить батоги, ежебысть, король его милость, бью (бьем) челом до лица
земного, обретаюсь с живыми, обретаюсь в тоске и т. д. Этот пере-11
чень вызывает ряд недоумений. Приведенные образования разной I
стилистической окраски (ср.: бить батоги и а о чем, тому следуют я
пункты), структурно разнотипны, обладают неодинаковой степенью] |
семантической спаянности (ср.: бить челом и обретаться в тоске, 1
обретаться в возбуждении).
Понятие устойчивости в этом исследовании излагается поверхноД
стно, по чисто внешним признакам. Г.А. Селиванов то говорит о но-
минативно-экспрессивной устойчивости (применительно ктерминам)?
то о чисто внешней, формальной устойчивости (применительно к
штампам), то о ситуативной и узуальной устойчивости (применитель-
но к различного рода формулам, а также к грамматикализованным об-
разованиям). Автор не связывает проблему устойчивости с проблемой
идиоматичности. Без опоры на строгие языковые показатели понятие-
«устойчивость» утрачивает определенность и рельефность.
В исследовании нередко встречаются образования, которые ни-
как не могут быть причислены к единицам фразеологического ха-
рактера при самой расширительн ой трактовке фразеологии. ГА. Се- I
диванов «к безусловно устойчивым словосочетаниям» относит, на- ।
пример, словосочетание дайте мне отдохнуть (это образование из-1
влекается из книги Б. А. Ларина «Русско-английский словарь-днев- 1
ник Ричарда Джеймса» [Ларин 1959])-Обычное предикативное сло-
восочетание пал туман квалифицируется как устойчивое, возник-11
шее «под влиянием образов, создаваемых оборотами (?) пала ночь и
пала роса». Безоговорочно причисляется к фразеологии пушкинская
строка «Пошел поп по базару».
11 «учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 61
В анализируемой работе недооценивается роль контекстуальных
। вязей фразеологической единицы со словом. Ориентация на кон-
н-кстуальные связи помогла бы отграничить обороты типа с часу на
час, среди бела дня, дневать и ночевать, бить челом, всести на конь и
под. от таких стационарных конструкций, как добра хотети, дер-
жаться звычаю, гнев божий, святое крещение и др. Фразеологизмы
первого типа вступают в сочетательную связь с другими словами
всем своим составом, а обороты второго типа сами по себе состав-
ыют особый микроконтекст, ибо каждое слово выполняет для дру-
loro необходимую смыслоуказательную функцию.
В книге М.Ф. Палевской [Палевская 1972] исследуются вариан-
шые свойства фразеологизмов. Автор считает, что лексическая ва-
риантность возникает не в результате механической замены одного
компонента другим, а вследствие параллельного употребления в
речи свободных словосочетаний, которые постепенно подверглись
метафорическому переосмыслению.
Анализируя семантику разноструктурных образований, М.Ф. Па-
певская выясняет причины развития и обогащения семантической
структуры фразеологических единиц: появление нового значения в
результате повторной метафоризации одного и того же свободного
словосочетания, появление новых значений вследствие компрессии
фразеологизмов, возникновение нескольких значений в результате
развития первоначального значения фразеологического оборота и
г. д. Усложнение семантической структуры, по наблюдениям авто-
ра, является наиболее характерной чертой в развитии фразеологи-
ческих оборотов XVIII в.
В исследовании М.Ф. Палевской уделяется внимание становле-
нию некоторых фразеологизмов, эволюционированию их отдель-
ных звеньев. В работе указывается, как в отдельных случаях «вари-
антные отношения нарушаются развитием многозначности и рас-
хождением семантических структур фразеологических единиц». Та-
ков фразеологизм с часу на час, обособившийся в семантическом
отношении от фразеологизма час от часу. В XVIII в., по мнению
автора, было завершено расхождение фразеологизма сломить голо-
ву и деепричастной формы сломя голову, о чем говорит несовпаде-
ние в значениях: сломить голову означало ‘погибнуть, погубить’, а
сломя голову стало употребляться в значении ‘стремительно, опро-
метью, стремглав’.
Не без основания М.Ф. Палевская считает, что развитию мно-
гозначности препятствует наличие семантического центра. Иссле-
Глава]
дуя лексическую наполняемость изучаемых моделей, автор прихо
дит к выводу, что фразеологизмы, в состав которых входит дважд] 1
одно и то же существительное, формировались за счет немногих
имен, главным образом обозначающих части человеческого тело |
(бок, волос, зуб, ухо, уста, руки, плечо, лицо, лоб, голова и др.)» атакж(
за счет имен с временным и пространственным значением (мину
та, миг, час, год, век, конец, шаг).
Вместе с тем в книге оказались невыявленными такие понятия, >
как целостность значения, ослабленность значения, образность и
многое другое.
В работе встречаются отдельные противоречия и неувязки. С
одной стороны, неотъемлемым признаком фразеологизма призна-
ется его семантическая целостность, а с другой, отстаивается слов-
ность компонентов. Главной причиной фразеологизации свободных
словосочетаний объявляется их образность, но многие безобразные
обороты типа впасть в ум, делать впечатление квалифицируются как
подлинные фразеологические единицы.
Дело в том, что в структуру устойчивых словосочетаний после-
днего типа входят отвлеченные слова, которые не подвергаются ка-
ким-либо семантическим сдвигам, остаются равными самим себе
внутри оборота и за его пределами и вследствие этого не создают
целостного значения, которое, по справедливому мнению М.Ф. Па-
левской, служит важнейшим признаком фразеологизма.
В монографическом исследовании В.М. Филипповой [Филип-
пова 1968] изучаются валентные свойства глаголов, сочетающихся
с грамматически зависимым и в то же время конкретизирующим
именным компонентом. Такого рода устойчивые словосочетания
образуют серии и, следовательно, обладают структурно-семантичес-
кой моделированностью. Определенный теоретический интерес
представляет вопрос об изменении в сочетаемости глаголов, о вы-
теснении одних глаголов другими в рамках определенной структур-
но-семантической модели.
В монографии Ф.Г. Гусейнова [Гусейнов 1977] подробно изуча-
ются внешние связи фразеологизма со словом. Автор стремится до-
казать, что анализ фразеологизмов по окружению вполне прием-
лем как способ разграничения фразеологических и нефразеологи-
ческих образований, а также как прием описания фразеологичес-
ких единиц в синхронном и диахронном плане.
Изучая структурно-грамматические связи фразеологизма со ело-1
вом, Ф.Г. Гусейнов выявляет ряд общих закономерностей. Фразео-
11 учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 63
нп изация непосредственно зависит от характера сочетаемости: чем
уже сочетаемость, тем выше «коэффициент» фразеологизации.
< праведлива и обратная зависимость. Общей тенденцией в разви-
1пи собственно дистрибутивных связей фразеологических единиц
признается последовательное сужение сочетаемости.
В работе анализируются процессы, затрагивающие изменение
(руктуры фразеологических единиц: редукция (сокращение струк-
|уры фразеологизма), оптимализаиия (расширение структурной
формулы), выравнивание (координирование первоначальной струк-
। урной формулы с вновь установившимися отношениями в языко-
иой системе), субституция (процесс замещения компонентов фра-
июлогизма), депарадигматизация (процесс полной или частичной
vi раты парадигмы) и т. д.
Наблюдая развитие и становление отдельных фразеологизмов,
нвтор не теряет из поля наблюдения внутриструктурные связи и от-
ношения между фразеологизмами, их внутренние противоречия и
ьорьбу. Так, убедительно доказывается утрата во фразеологизме бла-
гим матом значения ‘очень быстро’, ибо в этом своем значении дан-
ный фразеологизм не мог «противостоять выражениям во весь дух,
но весь опор, со всех ног, сломя голову, для которых значение быстрого
передвижения было определяющим». Достаточно полно выявлены
также причины выпадения отдельных фразеологизмов из синони-
мического ряда. Например, выражение с ног до головы в качествен-
н©-характеризующем значении не могло выдержать конкуренции
наречных оборотов до мозга костей и до конца ногтей. Синонимия в
данном случае отражала основное, характерное значение указанных
фразеологизмов, а для оборота с ног до головы это значение оказа-
лось побочным, второстепенным, немаркированным.
Довольно детально прослеживается на ряде примеров варьиро-
вание отдельных фразеологизмов и их стилизация. Первоначально,
например, в составе фразеологизма на широкую ногу большим диа-
пазоном варьирования характеризовалось адъективное звено: на
европейскую, дворянскую, щегольскую, военную и т. п. ногу. Неизмен-
ной оставалась лишь фразеологическая рамка на ... ногу. Затем, как
считает автор, «образуется полное соответствие между окружением
жить (жизнь) и адъективом широкий со значением ‘жить с разма-
хом, широко’». Так постепенно закрепляется, индивидуализирует-
ся адъективный компонент структуры.
Отдельный раздел книги отражает изменения, связанные с ут-
вердительно-отрицательными формами фразеологических единиц.
64
Глава!
—1
Безусловно, прав автор, доказывающий, что наиболее сильной он
позицией в подобной языковой ситуации является отрицательная
форма. «Эта форма эмоциональнее, выразительнее утвердительной
формы, эмоциональная же выразительность—один из характерных
признаков фразеологических единиц» [Гусейнов 1977, 74].
В этой работе встречаются, однако, отдельные недочеты и упу-
щения, нередко обусловленные все еще недостаточной общетеоре-
тической разработкой фразеологии как лингвистической дисцип-
лины.
Думается, слишком категорично звучит утверждение о том, буд-
то фразеологизация, т. е. становление фразеологической единицы»
«представляет собой не что иное, как процесс развития узких соб
ственно дистрибутивных связей». Бесспорно, многие фразеологичес-
кие единицы в процессе фразеологизации сужают свою сочетаемость
многие, но далеко не все. Существует немало фразеологизмов, кото-
рые обладали и обладают широкой сочетаемостью на стадии фразео-
логизации и после нее. Таков, например, наречный фразеологизм то
и дело, примыкающий к самым разнообразным лексическим груп-
пам глаголов: то и дело звонил телефон', то и дело бегал на кухню: то и
дело задавали вопросы, то и дело натыкался на следы грибов', то и дело
выпархивали птицы, то и дело приходится останавливаться: то и дело
тер уши рукавом шинели: то и дело плескалась мелкая рыбешка: то и
дело сознание проваливалось в черную бездну: но то и дело оглядывалась
ты, как там, вдали, зловеще твое прошлое горело: охапки сена то и дело
взлетали кверху: то и дело посылает связных и т. д.
Все эти примеры заимствованы из произведений современных
прозаиков и поэтов. Фразеологизм то и дело столь же широко се-
мантически сочетался с разнообразными глаголами и в произведе-
ниях XVIII и XIX вв.
Широта и свобода сочетаемости наречных фразеологизмов, по
нашим наблюдениям, зависят от ряда причин: во-первых, от при-
надлежности наречных фразеологизмов к тому или иному разряду,
во-вторых, от степени широты и отвлеченности их значения; и, в-
третьих, от индивидуальных значений фразеологизмов. Так, фразе-
ологизмы с временным, местным, причинным значением сочета-
ются с самыми разнообразными глаголами.
Тот факт, что каждый фразеологизм имеет свой «потолок соче-
таемости», свидетельствует о наличии определенной смысловой свя-
зи (семантического согласования) между глаголом и примыкающим
к нему фразеологизмом. Вместе с тем эта связь не является обяза
11 лучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 65
к'льной, необходимой и по степени интенсивности, «силе» притя-
жения подобна слабому управлению.
Бесспорен тот факт, что ни один прием в отдельности не в со-
гюянии раскрыть подлинную природу фразеологизации. Только
комплексный подход может избавить исследователя от односторон-
ности анализа, излишней категоричности суждений и рискованных
иыводов. Говоря, например, о том, что на начальном этапе фразео-
иогизации сочетаемость особенно бывает широкой, в силу чего фра-
зеологическая единица страдает семантической многоплановостью
и диффузностью, необходимо доказать, что в какой-то отрезок вре-
мени несостоявшийся фразеологизм находится на «перепутье» от
свободного словосочетания к подлинно фразеологическому обра-
зованию. А доказать это нелегко, если налицо апплицируемые, на-
лагаемые фразеологизмы, совпадающие по своему лексическому
составу со свободными словосочетаниями. Дело в том, что у подоб-
ных фразеологизмов степень семантического затемнения, деактуа-
лизации компонентов носит принципиально равномерный харак-
1 ер. так что ни о каком длительном промежутке времени говорить
не приходится. Фразеологизм может возникнуть сразу — сначала,
как явление речевого порядка, а затем как факт языка. Суть от этого
не меняется. В этом случае окружение — всего лишь проявитель са-
мого по себе процесса фразеологизации, но не его первопричина,
не первоисточник.
Доказать диффузность семантики легче всего приемом иденти-
фикации, путем развернутого речеописательного тол кования. Если
при этом значение фразеологизма в тот или иной момент его реали-
1апии нельзя определить ни одним из его компонентов, то процесс
фразеологизации уже состоялся. Поэтому мы отрицаем изначаль-
ную диффузность в семантической структуре таких, например, фра-
зеологизмов, как вертеться как белка в колесе; вещаться на шею; взле-
теть на воздух; вывести на чистую воду; держать на привязи; как с
цепи сорвался; как осиновый лист; лезть на стены; лить пули; на носу;
поймать на удочку; пройти огонь, воду и медные трубы; руки чешутся;
сорвать маску; стереть в порошок; ударить порукам; указать на дверь;
шапками закидать и под. Если исходить из признания диффузнос-
ги семантики соответствующих оборотов, то потребуется доказать,
что в речи семантически реализуются компоненты, а не сами по себе
фразеологизмы. Но это не так.
Невозможно уравнивать все фразеологизмы с точки зрения их
становления, да и не нужно. Фразеологические единицы чрезвы-
5-6060
66
Глава I
чай но индивидуальны в своем развитии и проявлении, у каждого
своя судьба: одни сужают свою сочетаемость, другие расширяют,
третьи совмещают то и другое и т. д.
В учебном пособии Р.Н. Попова [Попов 1976] подробно анали-
зируются фразеологизмы, содержащие в своем составе граммати-
ческие и лексические архаизмы. Изучение такого рода фразеоло-
гизмов и фразеологизированных конструкций в определенной сте-
пени помогает реконструировать вымершие словоформы и частич-
но восстановить былые словосочетательные связи, так что данные
фразеологии, могут быть использованы для изучения историческо-
го прошлого языка. В работе подробно освещается вопрос о норма-
лизующем воздействии языковой системы на архаичные компонен-
ты; при этом доказывается, что процесс вытеснения старых форм
новыми протекал медленно, в течение длительного времени. Из это-
го наблюдения могут быть сделаны определенные теоретические
выводы о возникновении нового качества в языке.
По мнению Р.Н. Попова, нормализующее воздействие языковой
системы на компонентную структуру фразеологизма свидетельствует
о том, что компоненты являются словами. К числу таких показате-
лей автор относит, например: а) явление выравнивания архаичных
грамматических форм в структуре компонентов фразеологической
единицы: ни синь пороху — ни синь пороха, опочить в бозе — опочить в
боге, прильпеязык к гортани — прилип язык к гортани и т. д.; б) явле-
ние лексической, словообразовательной и лексико-фонетической
вариантности в структуре фразеологизма: как зеницу ока — как зени-
цу глаза, с головы до пят — с головы до ног, глас вопиющего в пустыне —
голос вопиющего в пустыне и т. п.; в) дистантный и инверсионный
характер расположения компонентов бить (целый день) баклуши,
глаза мозолить и мозолить глаза, но: скрепя сердце — при невозмож-
ности сказать сердце скрепя и др.; г) расширение компонентного
состава за счет атрибутивных слов: ни на (единую) йоту, без (всяко-
го) зазрения совести и многое другое.
Обращает на себя внимание тот факт, что все эти и подобные
изменения, вызванные нормализующим воздействием языковой
системы, никоим образом не нарушают смыслового тождества фра-
зеологической единицы, поскольку аналогичные изменения регу-
лируются смысловой и только смысловой структурой фразеологиз-
ма. Эти изменения обусловлены раздельнооформленным строени-
ем фразеологизма и не имеют прямого отношения к выявлению ело- I
весных признаков компонента.
11 «учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 67
Так, идиома бить баклуши легко допускает изменение порядка
следования своих компонентов (ср.: баклуши бить), а наречный фра-
и-ологизм так себе не допускает их перестановки. Делать какой-либо
вывод о том, что в первом фразеологизме словесные свойства ком-
понентов проявляются как-то ярче, чем во втором, нельзя. Дело в
ЮМ, что первый фразеологизм образован по модели глагольного
словосочетания. Фразеологизмы, оформленные по такой схеме, как
правило, свободно допускают на уровне языковой нормы переста-
новку своих компонентов.
Но иногда даже простая перестановка компонентов может на-
рушить смысловое единство фразеологизма. При такой перестанов-
ке компоненты переходят в слова свободного употребления, а фра-
«еологизм — в свободное словосочетание (ср.: ноль внимания и вни-
мания ноль). По этим же соображениям многие глагольные фразео-
логизмы оценочного значения типа стоять одной ногой в могиле не
могут быть употреблены в конкретном (актуальном) настоящем или
и форме повелительного наклонения, ибо в соответствующих грам-
матических формах они воспринимаются как буквальное свобод-
ное словосочетание.
Таким образом, изучение вопроса о нормализующем воздей-
ствии языковой системы на структуру фразеологизма помогает вы-
явить в лучшем случае синтагматическую и парадигматическую ак-
тивность фразеологической единицы.
Что касается вопроса о собственно словесных свойствах компо-
нентов фразеологизма, то эти свойства могут быть исследованы в
результате соотношения общего (развернутого) значения фразеоло-
гизма с системой значений слов свободного употребления, нередко
входящих в эквивалентное словосочетание переменного характера.
Словесные свойства компонентов могут быть доказаны лишь при
условии, если окажется выявленной лексическая и грамматическая
самостоятельность каждого составляющего элемента, определены
черты сходства и различия, прежде всего на семантическом уровне,
между компонентом фразеологизма и соответствующим словом сво-
бодного употребления.
В анализируемой работе, к сожалению, не содержатся какие-
либо сведения о «возрасте» фразеологизмов с некротическими эле-
ментами, а также данные о путях и способах формирования соот-
ветствующих фразеологизмов. Такие, например, фразеологизмы,
как отворити хляби небесные, от младых ногтей, семо и овамо, бог
весть, во веки веков, святая святых, пролити кровь, сесть на конь,
68 Глава I
стать в пень, идти на вы, яко мать родила, по вся дни, душою и телом,
земля обетованная и мн. под. широко представлены в «Повести вре-
менных лет», «Новгородской I летописи по Синодальному списку»,
сочинениях Владимира Мономаха и других древнейших памятни-1
ках русской письменности. Вот несколько примеров: «Да не посра-
мимъ земл-fe РуськыЪ, ляз’Ьмъ костию ту» (Пов. вр. л., 971 г., с. 83);
«обнаживъше, яко мати родила, и съверша и съ моста» (Новг. 1 лет.
Син. сп., 1141 г., л. 21 об., с. 26); «и ради быша НовегородЬ вси от
мала и до велика» (Новг. I лет. Син. сп., 1197 г., л. 59, с. 43).
Вместе с тем наличие архаичного элемента не всегда свидетель-
ствует о давности того или иного фразеологизма или фразеологи-
ческого выражения. В качестве примера приведем пословично-по-
говорочное выражение На миру и смерть красна, в составе которого
сохранено старинное значение существительного мир ‘сельская об-
щина, члены этой общины’. Если опираться на современное язы-
ковое восприятие, без оглядки на прошлое, то может создаться впе-
чатление, что разбираемое выражение сохраняет первоначальную
языковую оболочку. Но это не так. Более ранним вариантом этого
выражения является С людьми и смерть красна (см., например, ра-
боту П.К. Симони «Старинные сборники русских пословиц, пого-
ворок, загадок и проч. XVIII—XIX столетий». [Симони 1899, 142|)_
Любопытна еще одна деталь. Вариант На людях и смерть красна
широко встречается в произведениях писателей XVIII и середины
XIX вв. (например, у А. Болотова в его книге «Жизнь и приключе-
ния Андрея Болотова...», а также в произведениях Загоскина, Же-
лезнова, Кокорева и других писателей). Вариант же На миру и смерть
красна употребляется исключительно в произведениях советской
литературы.
В монографии Ю.А. Гвоздарева [Гвоздарев 19771 всесторонне
освещаются вопросы, связанные с изучением русского фразообра-
зования: выявляются типы деривационных баз, на основе которых
образуются в русском языке новые фразеологизмы, устанавливаются
определенные закономерности образования фразеологических еди-
ниц в русском языке, рассматривается словообразовательная струк-
тура фразеологических оборотов, делается попытка определить ти-
пологию компонентов и на этой основе дать систематизацию фра-
зеологического материала и т. д.
Прежде всего автор стремится изучить с позиции фразообразо-
вания динамику и взаимодействие «внешних» и «внутренних» при-
знаков фразеологических единиц. По справедливому мнению
11 лучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 69
10.А. Гвоздарева, многие фразеологические исследования страдают
чцносторонностью анализа: одни ученые на первый план выдвига-
ют чисто «внешние» по отношению к фразеологизмам показатели
(воспроизводимость, целостность значения, отдельность фразеоло-
шческой единицы), другие исследователи, напротив, особое вни-
мание обращают на выявление внутренних свойств фразеологичес-
ких единиц (внутрикомпонентные связи, наличие семантически
с амостоятельных и несамостоятельных компонентов, характер со-
четаемости лексем и т. д.). В действительности же фразеологичес-
кая единица должна изучаться разносторонне.
Одинаково важно знать, когда и в какой мере сама по себе фра-
юологическая единица функционально сближается со словом и при
каких обстоятельствах отдельные ее компоненты семантически со-
игносятся с лексической единицей.
Утверждение неко торых ученых, что компоненты фразеологиз-
ма не являются подлинными словами, нуждается в самом серьез-
ном обосновании и перепроверке. Язык наш постоянно сталкива-
йся с такими промежуточными случаями, когда компоненты фра-
1еологизмов семантически «просвечивают», тяготеют к словам пол-
ного значения (ср.: на дружеской ноге и т. д.).
Процессы фразообразования в этой работе освещаются с оно-
масиологических позиций. Автора интересует вопрос о том, как об-
пекается понятие (новое или уже закрепленное в словесном мате-
риале) фразеологической оболочкой. Эта проблема применитель-
но к фразеологическому материалу русского языка в таком объеме
решается впервые.
В связи с изучением фразообразовательных процессов Ю. А. Гвоз-
чарев вводит два новых термина — деривационная база и мотивирую-
щая база.
Деривационная база — это исходное словосочетание, которое под-
вергается лингвистической объективации. По мнению Ю.А. Гвоздаре-
на, с помощью деривационной базы «материализуется мотивирую-
щая база».
Мотивирующая база—это значение, подлежащее материализации
но фразеологической единице и оформленное в виде слова или ком-
бинации слов.
Автор достаточно подробно и обстоятельно рассматривает ха-
рактер соотнесенности деривационной и мотивирующей базы и на
этой основе делает попытку выявить и обосновать многие внутри-
фразеологические явления: образность фразеологической единицы,
70
Глава I
степень ее семантической целостности, характер связанности (экс
плицитно и имплицитно) значений компонентов, фразообразова
тельные способы (лексико-фразеологический, синтактико-семан-1
тический, семантический, синтактико-фразеолошческий) и мн. др
Соотнесение мотивирующей базы с деривационной имеет строго
семантическую направленность. Семантические результаты от со I
отнесения мотивирующей базы с деривационной принципиально ’
те же, что и при наложении (аппликации) фразеологизма (носителя
фразеологического значения) на свободное словосочетание (носи-
теля деривационной базы). Разница лишь в направлении семанти-
ческого поиска.
Немало интересных наблюдений содержится в книге в связи с
характеристикой типов переноса и перифраз, фразеологического
стяжения, в связи с типологической оценкой компонентов и опре-
делением на этой основе тех семантических потерь, которые несет
слово, когда оно становится неотъемлемой частью фразеологичес-
кого целого, и т. д. В отдельных частях вполне убедительно опреде-1
ляется собственное значение компонентов в структуре таких обо
ротов, которые по традиции квалифицируются как семантически
неразложимые (ср. фразеологизмы типа важная птица, стреляный
воробей, вольный казак и т. д.).
Нам представляется недостаточно обоснованной и аргументиро-
ванной концепция фразеологически связанных значений эксплицит-
ного и имплицитного характера. Эта концепция полемично направ] I
лена против идеи «десемантизации» слов, входящих в состав семан-
тически неразложимых фразеологических единиц. Ю.А. Гвоздарёв
исходил из того, что признание десемантизации компонентов при-
водит к выводу об отсутствиии внутренней формы у фразеологизмов
Не подлежит сомнению, что в языке существуют слова с маркиро-
ванным фразеологически связанным значением. Надо, однако, за
метить, что фразеологически связанное значение не существует без
своего слова-конкретизатора, обладающего полным значением. По-
этому все фразеологические сочетания имеют принципиально дву-
членную структуру. Это обстоятельство в одинаковой мере должно
распространяться и на выражения с имплицитно связанными ком-
понентами. Однако, фразеологизмы довольно часто имеют много-
компонентное строение: ловитьрыбу в мутнойводе, брать быказарога
и т. п. В подобной языковой ситуации нет объективных условий для
получения сплошь связанных значений, ибо связанное значение су-
ществует лишь постольку, поскольку существует слово-конкретиза-
11 лучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 71
шр. Любопытно отметить, что в сфере словообразования, как это убе-
штельно доказывается в исследовании О.П. Ермаковой [Ермакова
1984], широко распространены деривационно связанные значения
корня. При этом тип связанности корней подобен семантической
связанности компонентов фразеологического сочетания. Таково, на-
пример, слово водворить в значении ‘помещать что где-нибудь, куда-
нибудь’ (о неодушевленных предметах). Вне окружения приставки и
। уффиксаэто значение локальности у корня не функционирует, сле-
довательно, оно деривационно связано.
Иными словами, связанность корня, как и связанность компо-
нента, не проявляется без своих конкретизаторов, обладающих пол-
ным значением. Кроме того, установить собственное значение ком-
понентов во многих случаях решительно невозможно. Это обстоя-
шльство усугубляется фразеологической полисемией, при которой
семантическая индивидуальность компонента пропадает в силу воз-
росшей семантической самостоятельности фразеологизма в целом.
Что касается внутренней формы, то она не является элементом
фразеологического значения. Связующая роль внутренней формы
отдаленно напоминает связующую роль понятия, являющегося по-
средником между звуковой оболочкой слова и конкретным пред-
метом.
Ю.А. Гвоздарев полагает, что фразеологические единицы обра-
зуются на базе отдельных слов русского языка. Это положение нам
кажется уязвимым в силу ряда обстоятельств. За счет отдельных слов
с периферийным значением могут возникать в основном фразеоло-
гические сочетания, т.е. воспроизводимые устойчивые словосоче-
тания, в составе которых одно слово имеет связанное, а другое —
свободное значение. Такое образование и по форме и по содержа-
нию лишено какой-либо самостоятельности и системных связей с
фразеологическими образованиями типа сращений и единств, так
как фразеологические сочетания и фразеологизмы — явления раз-
ного языкового порядка.
Таким образом, в области исторической фразеологии ведутся
самые разнообразные исследования. Изучаются внутренние и вне-
шние преобразования фразеологизмов на протяжении определен-
ного периода времени: перестройка вариантных, синонимических
и антонимических отношений, появление новых значений и оттен-
ков значений, изменение компонентного состава фразеологизма,
вытеснение старых форм новыми, развитие дистрибутивных свя-
зей фразеологизма со словом и многое другое.
72
Глава I
Историческая фразеология, как видно из ранее изложенного,
исследуется различными методами: сравнительно-историческим и
сопоставительным; анализа по окружению и фразеологической ап
пликации; соотношения общего значения фразеологизма с систе-
мой значений слов свободного употребления (методом семантичес-
кого соотнесения), контекстологическим приемом, формализован
ными приемами, приемом межъязыкового перевода и т. д.
Нельзя не заметить, что языковеды, изучающие состав и изме-
нение устойчивых образований в более ранний исторический пе-
риод, неизменно придерживаются расширительного понимания
фразеологии. Напротив, лингвисты, анализирующие фразеологи-
ческие единицы по произведениям XVIII и XIX вв., нередко отно-
сят к фразеологии лишь такие составные единицы языка, которые
охвачены сквозной деактуализацией компонентов.
§ 9. Краткие сведения из истории изучения
фразеологической семантики русского языка
Интересные соображения в области лексической и фразеологи-
ческой семантики были высказаны акад. Ф.Ф. Фортунатовым, ко-
торый впервые обратил внимание на соотношение общего значе-
ния так называемых слитных слов и слитных речений со значением
тех слов свободного употребления, на базе которых сформирова-
лись соответствующие языковые единицы. Ф.Ф. Фортунатов, на-
пример, отметил, что частица не и слово приятель в составе слитно-
го слова неприятель (враг) семантически преобразуются, вследствие
чего «слитное слово не разлагается на слова, входящие в его состав»
[Фортунатов 1956, 173].
В языке, по мнению акад. Ф.Ф. Фортунатова, могут существо-
вать устойчивые словосочетания типа железная дорога, которые по
значению однородны слитным словам, ибо семантически не разла-
гаются на самостоятельные лексемы «без изменения значения». Со-
ответствующие устойчивые словосочетания акад. Ф.Ф. Фортунатов
называет слитными речениями.
Начало научной разработки русской фразеологии вообще и ее
семантики в частности было положено известными трудами акад.
В.В. Виноградова. В своей ранней работе В.В. Виноградов [Виног-
радов 1938] стремился выявить собственное значение таких слов,
которые реализуются в строго ограниченных сочетаниях. Так, ело-1
во кромешный, с точки зрения В. В. Виноградова, «лишено собствен-
ного значения», так как оно не имеет никакой свободы передвиже-
11 лучение русской фразеологии в отечественном языкознании... 73
пия и «почти превратилось в составную часть идиомы». Естествен-
но, в составе идиомы компоненты теряют свои лексические значе-
ния и «становятся лишь морфологическими компонентами слож-
ной лексической единицы» [Виноградов 1938,121, 122].
Широкую известность получила также работа В.В. Виноградо-
нл, в которой выявляются основные типы лексических значений
слова. Опираясь на сочетательные способности лексических еди-
ниц, он выделяет слова со свободным, конструктивно, синтакси-
чески обусловленным и фразеологически связанным значением [Ви-
ноградов 1953].
Опираясь на учение В.В. Виноградова, языковеды распростра-
няют выявленные им типы лексических значений слова на фразео-
логизмы. Н.М. Шанский выделяет три основных типа значений:
свободное значение, фразеологически связанное и синтаксически
обусловленное [Шанский 1969, 48]. Так, фразеологизм носить на
руках ‘обожать’ обладает свободным значением: связи этого фразе-
ологизма с другими словами «определяются предметно-логически»
и потому являются широкими и разнообразными. Фразеологизм без
юдних ног, напротив, семантически реализуется в сочетании лишь с
определенными словами и обладает фразеологически связанным
«начением. Наконец, отдельные фразеологизмы типа кровь с моло-
ком закрепились в качестве сказуемого. Подобные обороты наделе-
ны синтаксически обусловленным значением.
В специальной статье БА Ларина, освещающей систематиза-
цию и методы исследования фразеологического материала в исто-
рической перспективе, также затрагивается семантическая пробле-
матика. Интересно в этом отношении следующее высказывание
БА Ларина: «Самым существенным и решающим условием преоб-
разования простого речения в идиоматическое было семантическое
обогащение, называемое метафоризацией, сущность которого в рас-
ширении и обобщении значения в сторону образной типичности»
[Ларин 1956, 220].
С учетом метафоризации свободных словосочетаний БА. Ларин
строит свою трехчленную классификацию фразеологического ма-
териала. При этом свободные словосочетания в этой классифика-
ционной схеме объединены в одну группу с фразеологическими со-
четаниями, так как последние обладают наименьшей степенью иди-
оматичности и вследствие этого находятся «как бы на периферии
подлинно фразеологических объединений». Таким образом, подлин-
ными фразеологизмами в понимании Б.А. Ларина являются мета-
I
74
Глава l
форические образования типа фразеологических единств и сращ
ний.
Отдельные наблюдения в области фразеологической семантик!
встречаются в монографии AM. Бабкина [Бабкин 1970], в оснои
ном ориентированной на лексикографическую разработку фразео
логического запаса. Наблюдения над изменением семантики и сти-
листической окраски отдельных фразеологизмов (ср., например,
семантическую эволюцию фразеологизма идти рука об руку — с. 52
и сл.), позволили автору раскрыть синонимические связи и отно-
шения между отдельными фразеологизмами (ср.; и был таков, и слей
простыл, как сквозь землю провалился, как в воду канул и т. д. — с. 87-
93), показать воздействие фразеологической системы на лексичес-
кую в плане ее обогащения (ср.; меднолобый (от медный лоб), сиюми-
нутный (от сию минуту) и т. д. — с. 103 и сл.), подробно рассмотреть
вопрос о возникновении новых фразеологизмов в результате кон-
таминации семантически сближенных оборотов и т. п.
Разносторонне фразеологическая семантика анализируется в
известной книге Н.М. Шанского [Шанский 1969]. Здесь довольно
подробно рассматривается явление многозначности фразеологиз-
мов (ср.: первая ласточка — 1) ‘первые признаки появления чего-
нибудь’ и 2) ‘зачинатель, пионер в чем-либо’ (с. 56 и сл.), пересечен
ние многозначности с фразеологической омонимией (ср. зеленая
улица ‘строй солдат со шпицрутенами, сквозь который прогоняли
провинившихся’ и зеленая улица ‘свободный путь’).
Н.М. Шанский в своей работе рассматривает фразеологизмы,
охваченные явлением вариантности, отграничивает подобного рода
обороты от фразеологических синонимов, имеющих в своем соста-
ве одинаковые компоненты (дублетные синонимы) (ср.: задать
баню — задать перцу, от всего сердца — от всей души и под.), выявля-
ет условия, способствующие возникновению вариантности в сфере
фразеологии, и т. д.
Семантическая проблематика затрагивается в интересных и полез-
ных работах по общей и русской фразеологии, в частности в исследо-
ваниях Ю.Ю. Авалиани, Н.Ф. Алефиренко, Н.Н. Амосовой, В.Л. Ар-
хангельского, А.М. Бабкина, АГ. Балакая, В.Т. Бондаренко, В.В. Ви-
ноградова, С.Г. Гаврина, Ю.А Гвоздарева, АН. Кожина, М.М. Копы-
ленко, А.В. Кунина, Н.И. Лаврова, Б.А. Ларина, И.Я. Лепешева,
AM. Мелерович, В.М. Мокиенко, АИ. Молоткова, АГ. Назаряна,
В.М. Огольцева, Р.Н. Попова, З.Д. Поповой, Л.И. Ройзензона, М.И. Си-
доренко, Л.Г. Скрипник, Ю.П. Солодуба, М.Т. Тагиева, В.Н. Телия,
11 (учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 75
АН.Тихонова, Е.Н.Толикиной, В.Т. Шклярова, Г.М.Удовиченко,
\ П. Федорова, И.И. Чернышевой, Н.М. Шанского, Д.Н. Шмелева,
А М. Эмировой, Ф.М. Янковского и др.
Изучению фразеологической и лексической семантики посвя-
щено монографическое исследование В.Н. Телия [Телия 1981]. В
I'.it юте анализируется особый тип лексического значения — фразео-
нн ически связанное значение, участвующее в формировании фра-
п-ологических сочетаний.
Изучению фразеологически связанных значений слов посвяще-
но немало работ. Акад. В.В. Виноградов, например, специально ос-
ыпавливался на соответствующих образованиях в связи с типоло-
। оческой характеристикой лексических единиц, а также при клас-
• нфикации фразеологизмов [Виноградов 1947; 1953]. Ю.А. Гвозда-
рен посвятил рассмотрению и систематизации фразеологических
i очетаний отдельную монографию [Гвоздарев 1973]. М.М. Копылен-
mj и З.Д. Попова касаются связанных значений при рассмотрении
hi троса о сочетаемости лексем и при изучении характера направ-
ченности слов со связанным значением на внеязыковой ряд [Ко-
пыленко, Попова 1978]. Вышел специальный словарь-справочник
। нагольно-именных словосочетаний русского языка. В справочник
пошло около 5000 устойчивых словосочетаний [Дерибас 1975].
До сих пор, однако, слова со связанным значением рассматри-
иались односторонне, под каким-либо определенным углом зрения.
Н.Н. Телия, в отличие от своих предшественников, опираясь на но-
вейшие достижения в области лингвистики, психолингвистики,
философии и т. п., анализирует все виды связанных значений слов.
В своем исследовании В.Н. Телия [Телия 1981] изучает различную
предрасположенность слов со связанным значением к выполнению
ими знаковой функции. Одни связанные значения сохраняют пол-
ноту знаковой функции (старый друг), другая часть связанных зна-
чений функционально сближается в этом плане с аффиксальными
морфемами. Автор вместе с тем доказывает, что связанное значение
обладает неавтономностью знаковой функции, способностью ука-
(ывать на предметы и явления обозначаемой действительности толь-
ко совместно с другим, семантически опорным, ключевым словом.
Именно в этих случаях цельность номинации довлеет над структур-
ной раздельностью частей (О.С. Ахманова).
Автор доказывает, что составные наименования (косвенная но-
минация) неизбежны в языке в силу ряда обстоятельств. Дело в том,
что количество слов в языке определенным образом ограничено, а
I
I 76 Глави^
। понятий бесконечно много, так что «пополнение номинативное
। инвентаря идет за счет переосмысления уже имеющихся в язы»
слов». К тому же при обозначении предметного ряда часто межд)
I словом и перифразой наблюдается расхождение функционально
। стилистического характера (ср.: белый гриб и боровик). Нередко п«
ри фраза обозначает то, что невозможно передать одним словом из
I за недостаточности или нереализуемое™ аффиксальных средств
(ср.: лыжи — ходить на л ыжах, при невозможности сказать лыжигт
[Телия 1981,138]). Фразеологическое сочетание и слово-идентифи
I катор часто неравнозначны по объему содержащейся в них семан
тической информации (ср., например: объявлять (объявить) выго
1 вор и выговаривать (кому за что) и т. д.).
। Продолжая рассуждать в этом направлении, автор сосредоточи*
вает свое внимание на взаимодействии семантически опорного слови
I и семантически реализуемого, связанного. Семантически регули
। рующую роль, по убеждению исследователя, играют опорные сло-
ва, задающие и регламентирующие, так сказать, выбор слов со свя-
I занным значением. Об «актуализирующем воздействии» опорного
слова говорится, например, в связи с проблемой косвенной номи-
нации.
| В работе приводится типология связанных значений. При этом
выделяются: а) связанное значение с предметно ориентированной
1 семантикой типа черный кофе, зеленый чай, дом книги и т. д., где на-
। блюдается родо-видовое и парциальное членение объекта в акте
номинации; б) связанное значение глагола аналитического харак-
I тера (мысли витают, надежда живет), где нередко наблюдается пре-
। образование глагола в имя существительное, сопровождающееся по-
явлением супплетивных форм: мысли витают — полет мысли, апло-
I дисменты гремят — гром, взрыв аплодисментов', в) связанное значе-
। ние существительного с реляционно-аналитической семантикой
(плоды труда, короб новостей), когда грамматически господствую-
I щее слово становится семантически зависимым, а семантически
опорное структурно подчинено слову со связанным значением (раб
। привычек). Любопытно отметить, что семантически связанное сло-
। во в этом случае предсказывает появление новых предикатов и тем
самым повышает коммуникативную ценность соответствующих
I перифраз (ср.: «Блеснул <— луч надежды»; «Надежды голос —» обо-
дрил его»),
В работе содержатся многочисленные указания на то, какую роль
I играют связанные значения в построении предложения и в осуще-
I
11 (учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 77
। тлении коммуникации. Так, выявляя специфику экспрессивно
иг рашенного значения и в связи с этим рассказывая о таких компо-
нентах квалификативной структуры, как субъект квалификации,
ниьект квалификации, основание квалификации и т. п., В.Н. Телия
приходит к заключению, что смысловую организацию квалифика-
i ивной структуры можно представить в форме модальной «рамки»,
имеющей вид суждения». Оценивая связанные значения глаголов
и перифразах типа приходить в смущение, принимать на себя ответ-
I твенностъ и т. п., В. Н. Телия считает, что глагольные компоненты
могут «служить средством указания на возможное распределение ак-
митов по ролям подлежащего и дополнения (или дополнений)» [Те-
ния 1981, 187 и сл.].
В книге слова и конструкции со связанным значением рассмат-
риваются с точки зрения всякого рода лексических замен, т. е. на
парадигматической и синтагматической оси. Благодаря этому ста-
новится возможным определить функциональные свойства изучае-
мых объектов в рамках предложения. Анализируя, например, состав-
ные наименования типа бурные аплодисменты, сухой прием, тяже-
•юе горе, горечь поражения и т. д., автор не без основания считает, что
но «свертки предложений, и сочетание в целом имеет препозитив-
ный тип семантики» [Телия 1981, 213 и сл.]. Ср.: «Ему был оказан
сухой прием» «Его приняли сухо». Нетрудно видеть, что в струк-
iype предложения именное словосочетание типа сухой прием несет
основную смысловую нагрузку и с этой точки зрения предрасполо-
жено выполнять текстообразующую функцию.
На почве семантического сближения или разъединения слов в
структуре фразеологического сочетания можно наблюдать случаи
семантического согласования или рассогласования сочетающихся
в линейной последовательности слов.
Автору удалось выявить ряд интересных закономерностей и за-
кономерных тенденций, регулирующих выбор и комбинации слов
в их связанном значении. Когда, например, классификационная
функция превалирует над оценочной, происходит своеобразная
смысловая переориентировка составляющих, вследствие чего опор-
ное наименование, семантически смещаясь, «суживает или расши-
ряет свое значение» [Телия 1981,213]. Так, в словосочетании холод-
ная война слово война выражает «акции, направленные на подрыв
потенциального противника без объявления войны» [Телия 1981,
214]. Нетрудно заметить, что в образованиях этого типа семанти-
ческая целостность преобладает над аналитичностью значения, что
78
Глава!
создает предпосылки для перехода их на семантической основе и
ранг подлинных фразеологизмов.
В главе, освещающей коннотативный аспект связанного значе-
ния, выявляются различного рода ассоциативные признаки, осно-
ванные на сходстве или смежности, которые не входят в значение
опорного наименования, ибо соответствующие признаки «извлека-
ются из иноприродного материала». Так, по справедливому мнению
автора, отвлеченные существительные типа спор, любовь или страсть
ассоциируются с тепловой отдачей. Именно поэтому возникают та-
кие воспроизводимые сочетания, как горячий спор, жаркая любовь,
неугасимая страсть и под.
Таким образом, в исследовании В.Н. Телия предпринят разно-
сторонний анализ связанного значения. Это способствует выявле-
нию многих категориальных свойств слов соответствующего типа.
Но имеются и спорные места.
Автор, как отмечалось выше, считает, что связанное значение
формируется прежде всего на базе опорного, ключевого слова, от ко-
торого исходит семантическое указание. Представляется, однако, что
появление связанного значения вызвано не только актуализирующим
влиянием опорного наименования, но и системообразующим воздей-
ствием семантической парадигмы. Дело в том, что слова со связан-
ным значением вступают в сложные семантические связи и отноше-
ния с другими словами на парадигматической оси; причем связанное
значение нередко замыкает смысловую структуру многозначного сло-
ва, являясь своеобразным семантическим дериватом.
Так, глагол со связанным значением производить употребляется
в сочетании с отвлеченным существительным впечатление: «Меж
тем Онегина явленье у Лариных произвело На всех большое впе-
чатленье» (П.),
Собственное значение слова производить легко растолковыва-
ется посредством глаголов вызывать, порождать. Это частное зна-
чение теснейшим образом связано с производно-номинативным
значением этого глагола ‘давать жизнь, рождать’ (ср.: производить
потомство). Так создаются предпосылки для возникновения свя-
занного значения под влиянием частных значений многозначного
слова. Любопытно отметить, что в словаре С.И. Ожегова глагол свя-
занного значения производить ‘вызывать, делать’ сопровождается
пометой (перен.) и тем самым акцентируется зависимость связан-
ного значения от свободного. То обстоятельство, что глагол произ-
водить в связанном значении определяется посредством семанти-
11 «учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 79
чески сближенных глаголов полного значения вызывать, порож-
дать, делать, в свою очередь говорите предрасположенности этого
। пагода вступать в синонимические отношения с другими глагола-
ми-идентификаторами.
Слова со связанным значением могут вступать между собой в
пнтонимические отношения (ср.: приводить в состояние—выводить
in состояния); кроме того, эти слова способны расширять свои со-
четательные свойства (ср.: кромешный ад, мрак, тьма, ночь, мгла и
I. п.). С расширением сочетаемости связанное значение постепен-
но сближается со свободным.
Слова полного значения, не выдержав конкуренции, могут ме-
нять свою типологическую характеристику и занимать новое место
и семантической парадигме и в лексико-семантической системе в
целом. Не случайно акад. В.В. Виноградов связывал появление фра-
1еологических сочетаний с утратой или ослаблением основных зна-
чений слов. Так, в глаголе пробудить (пробуждать) прямое значе-
ние постепенно вытеснялось синонимами' будить, разбудить (ко-
। о-нибудь), вследствие чего глагол полного значения пробудить стал
семантически приспосабливаться к ограниченному кругу слов: ин-
терес, желание, страсть, охота и т. п.
На наш взгляд, в конструкциях со связанным значением свое-
образно преломляется знаковая функция языка. Здесь прослежива-
ется определенная закономерность. Чем четче выделяется посред-
ством словарных неизбыточных толкований семантический объем
связанного значения слова, тем полнее такое слово выполняет зна-
ковую функцию, и наоборот.
Фразеологические сочетания, в составе которых более или ме-
нее легко определяются собственные значения слов-компонентов,
допускают на уровне языковой нормы относительно свободное пе-
реоформление своей структуры. Ср., например: «Она произвела на
нас хорошее впечатление» и «Впечатление, которое она произвела
на нас. было хорошим». Фразеологические сочетания этого типа
наделены двойной знаковой функцией: они отражают внеязыковую
действительность и всем своим составом, и каждым словом-компо-
нентом в отдельности, если процесс деактуализации таких слов не
зашел слишком далеко. Многое зависит от характера взаимодей-
ствия аналитических и синтетических тенденций в составе фразео-
логических сочетаний.
Из работ зарубежных фразеологов-русистов особо следует отме-
тить учебное пособие Б. Татара «Фразеология современного русского
80
Главп
языка»1. В пособии дается разносторонняя характеристика фразсо
логизмов современного русского языка с точки зрения их сущности
и происхождения, семантических, лексико-грамматических и ст и
диетических свойств. В конце работы приводится достаточно пол
ная библиография исследований по фразеологии русского языки,
опубликованных в нашей стране и за рубежом.
Бесспорным достоинством книги является её иллюстративный
материал, собранный и тщательно отобранный автором преимуще-
ственно из произведений русских классиков XIX—XX вв.
В полном соответствии с жанром книги автор, как правило, из-
бегает теоретической полемики, критики чужих точек зрения. Это.
однако, не мешает Б. Татару последовательно проводить собствен-
ную фразеологическую концепцию.
Содержательная и интересная книга Б. Татара примечательна в
нескольких отношениях.
1. Важной теоретической установкой автора является положе-
ние о том, что фразеологизм необходимо исследовать в единстве его
формы и содержания, не сводя эту задачу к анализу отдельных слов-
компонентов. По справедливому мнению Б. Татара, фразеологизм
представляет собой одно семантическое, лексико-грамматическое
и образно-экспрессивное целое, дробя и анатомируя которое, мы в
той или степени нарушаем принцип объективности исследования.
Это не означает, однако, что семантические свойства отдельных
компонентов не должны изучаться — ведь «степень участия слов-
компонентов в образовании целостного значения фразеологичес-
кой единицы не одинакова, следовательно, не может быть одина-
ковой также и семантическая слитность слов-компонентов» [Татар
1992, 121].
2. Констатация различной меры деактуализации компонентов
логически приводит автора к учёту переходных фразеологических
единиц, наделённых признаками межуровневой проницаемости и
вследствие этого в той или иной мере характеризующихся остаточ-
ными словесными свойствами.
3. Конструктивны, на наш взгляд, замечания Б. Татара по пово-
ду концепции эквивалентности фразеологизма и слова. Не без ос-
нования венгерский учёный считает, что безоговорочное, некритич-
ное принятие этой теории ведёт к чрезмерно широкому восприя-
тию фразеологических границ, к включению в состав фразеологии
’ Очерк о книге Б. Татара написан A.JB. Жуковым.
I
11 |учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 81
русского языка значительной массы лексикализированных слово-
ючстаний — в том числе терминологического и грамматикализо-
ванного характера.
4. Интересна и поучительна попытка Б. Татара в неожиданно
новом свете рассмотреть некоторые традиционные проблемы фра-
н-ологической семантики. В этой связи заслуживают внимания два
новых термина, вводимые автором — фразеологичность и фразео-
логическая валентность- «Под фразеологичностыо следует понимать
свойство определённых слов, благодаря которому эти слова способ-
ны обозначать одно понятие». С фразеологичностыо теснейшим
образом связана фразеологическая валентность, которую Б. Татар
возводит в ранг лингвистического закона, предопределяющего «по-
стоянное наличие находящегося рядом слова-компонента (слов-
компонентов) во фразеологических единицах» [Татар 1992, 41].
5. К бесспорно сильным моментам книги надо отнести ту пос-
ледовательность, с которой автор аргументированно отстаивает так
называемый «узкий» подход к изучению фразеологического богат-
ства русского языка. Не без основания Б. Татар полагает, что при
расширительном толковании фразеологического состава невольно
объединяются разнокачественные явления (например, собственно
фразеологизмы, пословицы и поговорки).
В монографии Б. Татара заинтересованный читатель найдёт еще
много тонких наблюдений, неожиданных и верных констатаций,
смелых обобщений, новых фактов и свежих интерпретаций. Заслу-
живает внимания необычная классификация фразеологизмов с точ-
ки зрения первоначальной сферы их употребления, интересны и
конструктивны суждения автора о развитии полисемии фразеоло-
гических единиц, в работе предложена новая классификация мес-
тоименных оборотов, в целом удачной и содержательной является
отдельная глава, посвящённая трудной и не очень популярной по
этой причине проблеме стилистической характеристики фразеоло-
гизмов.
Всё вышесказанное позволяет оценить книгу Б. Татара как глу-
бокое научное исследование, как серьёзный вклад в современную
фразеологическую теорию. Своеобразие рецензируемого труда вме-
сте с тем состоит и в его учебной и практической значимости. По-
свящённая столь сложному и «неудобному» объекту, каким являют-
ся фразеологизмы русского языка, монография Б. Татара способ-
ствует глубокому и разностороннему изучению’фразеологического
фонда.
6 - 6060
82 Глава 11
Как и во всяком глубоком, творческом исследовании, в книп I
Б. Татара имеются отдельные спорные моменты. Так, несмотря Hi
подробное, развёрнутое толкование, термин фразеологичность, Н|
наш взгляд, остаётся недостаточно определённым и ясным в смете»
ме базовых понятий в обсуждаемой работе. Может быть, в какой-то
мере проясняет его, но при этом вносит в его содержание элемент
противоречивости, идея автора о том, что слова-компоненты в со-
ставе фразеологизма обладают фразеологически связанным значе-
нием. Допущение этого, видимо, и дает основания автору говорить
об особой, фразеологической валентности компонентов, подобной
валентности слов.
По нашему мнению, тезис о том, что словам-компонентам при-
сущи особые, специфические значения (фразеологически связанные,!
имплицитные, потенциальные и под.), далеко не бесспорен. «Фразе-!
ологизмы в языке появляются вовсе не потому, что, например, у сло-|
ва вешать неожиданно появилось специфическое значение ‘нрихо-1
дить в состояние’, а у слова нос — единичное значение ‘уныние’. Все
эти значения присваиваются компонентам уже после того, как сфор-
мировалась фразеологическая единица... «Докопаться» до собствен-
ного значения этих компонентов по существу невозможно. Тем бо-
лее трудно сделать допущение, что подобные единицы сформирова-
лись на столь зыбкой семантической основе» [Жуков В.П. 1978,4].
Принимая идею фразеологической связанности семантики ком-
понента, Б. Татар одновременно пытается совместить её с призна-
нием того, что «в процессе фразеологизации слова начинают утра-
чивать все свои лексико-семантические, лексико-грамматические
и стилистические свойства и превращаются в простые словесные
элементы» [Татар 1992,71]. Подобные высказывания явно сближа-
ют автора с точкой зрения А. И. Молоткова.
Подводя общий итог, следует сказать, что книга Б. Татара, не-
смотря на появившиеся в последние годы исследования по фразео-
логии русского языка, имеет большое научное и учебно-практичес-
кое значение. Безусловно, она будет способствовать возрастанию
интереса иностранного читателя к фразеологическому богатству
современного русского литературного языка, стимулировать теоре-
тические исследования в области фразеологии. Книга венгерского
учёного учит вдумчивому, бережному и любовному отношению к
так называемому «неродному языку».
Таким образом, одни ученые в орбиту семантического исследо-
вания включают все воспроизводимые сверхсловные образования
II {учение русской фразеологии в отечественном языкознании... 83
|ш и юй степени сложности независимо от характера слитности ком-
понентов (пословицы, поговорки, крылатые изречения, фразеоло-
I пчсские сочетания и т. д.), другие, напротив, стремятся изучать ма-
и'риал типа фразеологических сращений и единств. Так на почве
। гмаптической классификации фразеологических единиц сложи-
лись две противоположные точки зрения на предмет фразеологии —
y ixoe и широкое понимание объема этой отрасли языкознания.
Выработанная акад. В.В. Виноградовым типологическая клас-
сификация значений слов, основанная на сочетательных свойствах
лексических единиц, распространяется и на фразеологизмы, обла-
шнощие целостным значением. Что касается фразеологических со-
четаний, то он и сами по себе составляют своеобразную единицу мик-
роконтекста, так что компоненты фразеологизмов с целостным зна-
чением и слова с фразеологически связанным значением типа чре-
ватый (последствиями), производить (впечатление) и т. д. занима-
ют различное место в системе языка.
Глава 2
СИСТЕМАТИЗАЦИЯ
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ
Фразеологические единицы русского языка в настоящее время
систематизируются с точки зрения вариационного метода, раскры-
вающего внутрикомпонентные связи (В. Л. Архангельский), аппли-
кативного метода, ориентированного на сопоставление фразеоло-
гизма со свободным словосочетанием такого же лексического со-
става (В-П. Жуков), метода анализа по окружению (М.Т. Тагиев),
формализованного метода (М.М. Копыленко), компликативного
способа (С. Г. Гаврин) и др.
Довольно широко распространена классификация акад. В.В. Ви-
ноградова, положившая начало научной разработке фразеологизмов
русского языка. Все фразеологизмы с точки зрения семантической
слитности компонентов расчленены натри категории — фразеоло-
гические сращения, единства и фразеологические сочетания.
Фразеологические сращения — это семантически неделимые обо-
роты, «значение которых совершенно независимо от их лексичес-
кого состава, от значений их компонентов» [Виноградов 1947,345].
К числу сращений относятся такие обороты, как бить баклуши,
валять дурака, втирать очки, собаку съел, точить лясы (балясы), по-
минай как звали, давай бог ноги, во всю ивановскую, у черта на кулич-
ках, очертя голову и др.
Среди фразеологических сращений наиболее четко выделяются
обороты, легко противопоставляемые свободным словосочетаниям
эквивалентного состава (собаку съел, подложить свинью, перемывать
косточки, подводить под монастырь, умывать руки). Соответствую-
щие обороты возникли из свободных словосочетаний. Например,
фразеологизм перемывать косточки возник из свободного словосо-
четания перемывать косточки ‘мыть останки умершего, чтобы вновь
их закопать в землю’, как того требовал древнейший обычай «вто-
рого захоронения».
Семантическая неразложимость сращений часто может поддер-
живаться (но не создаваться!) фонетическими, лексическими и грам-
матическими архаизмами типа у черта на куличках, во всю иванов-
скую, бить баклуши, почить в базе, притча во языцех, темна вода во
облацех, очертя голову, спустя рукава, сломя голову и т. д. Отдельные
Систематизация фразеологических единиц
85
фразеологизмы этого рода возникли из буквальных словосочетаний.
Гак, из свободного словосочетания тянуть канитель ‘изготавливать
юнкую металлическую нить (канитель) для вышивания’ (эта рабо-
га была медленной, утомительной) на основе метафорического пе-
реосмысления словосочетания появился фразеологизм такого же
лексического состава со значением ‘заниматься каким-либо одно-
образным, надоедливым, утомительным делом’.
Фразеологические сращения, по мнению акад. В.В. Виноградо-
ва, характеризуются абсолютной невыводимостью значения целого
из значений составляющих компонентов. Фразеологическое сраще-
ние — это «химическое соединение растворившихся и с точки зре-
ния современного языка аморфных лексических частей» [Виногра-
дов 1947, 348]. Будучи семантически и грамматически неразложи-
мой языковой единицей, сращения допускают эллиптическое сжа-
тие, сокращение компонентного состава без ущерба для смысла: ни
в зуб ногой толкнуть —> ни в зуб ногой —> ни в зуб.
К фразеологическим сращениям В.В. Виноградов относил и та-
кие обороты, в составе которых отдельные компоненты (знамена-
тельные или служебные) все еще сохраняют отголоски исходного
былого значения, например: души не чаять (в ком); ни к селу ни к
городу; не мытьем, так катаньем; держать в ежовых рукавицах; сбо-
ку припека; неровен час; подобру-поздорову; диву даться; труса {тру-
су) праздновать; заморить червячка; при пиковом интересе; сон в руку;
так себе; выжить из ума; мало ли какой; из рук вон плохо; раз, два и
обчелся и др.
Ко второй категории относятся фразеологизмы, общее значе-
ние которых вытекает из значения составляющих частей. Этот раз-
ряд получил наименование фразеологических единств, подавляющая
часть которых образовалась в результате метафорического переос-
мысления свободных словосочетаний: взваливать на плечи, видеть
насквозь, вить гнездо, всадить нож в спину; белая ворона, вагон и ма-
ленькая тележка, гусь лапчатый, кровь с молоком, обсевок в поле, стре-
ляный воробей, тертый калач; за гробом, за спиной, на носу, не за гора-
ми и др.
Не все фразеологические единства отличаются одинаковой сте-
пенью семантической неразложимости. На периферии этого раз-
ряда находятся обороты, не налагаемые в настоящее время на сво-
бодное словосочетание. В их составе, по крайней мере, один из ком-
понентов является смыслообразующим, семантически маркирован-
ным, например: на дружеской ноге ‘в дружеских отношениях’, на
86
Глава?
равной ноге ‘как равный с равным’, на собственной шкуре ‘на соб-
ственном опыте’ и т. д. Легко заметить, что смыслообразующий ком-
понент внутри каждого оборота и вне его не переосмысляется, ос-
тается равным самому себе, не несет каких-либо семантических по-
терь.
Между сращением и единством много общего, но имеются и
существенные расхождения.
«Фразеологические единства, — отмечал В.В. Виноградов, — яв-
ляются потенциальными эквивалентами слов. И в этом отношении
они несколько сближаются с фразеологическими сращениями, от-
личаясь от них семантической сложностью своей структуры, потен-
циальной выводимостью своего общего значения из семантической
связи компонентов» [Виноградов 1947, 353].
Между сращением и единством наблюдается тесное взаимодей-
ствие: единства постепенно перерождаются в сращения. При этом
чем ярче и выразительнее внутренняя форма, тем медленнее проте-
кает процесс такого перерождения и наоборот. Между компонента-
ми сращений и единств утрачены живые синтаксические связи, так
как эти компоненты вследствие деактуализации утратили свое бы-
лое, словарное значение. Сказанное не означает, что компоненты
превратились в ничто. Когда фразеологизм надевать маску растол-
ковывают путем словосочетания ‘скрывать сущность’, а фразеоло-
гизм срывать маску определяют через словосочетание ‘обнаружи-
вать истинную сущность’, то каждый компонент в отдельности пе-
редает нечто новое по сравнению со словами надевать, срывать и
маска в их свободном употреблении. Здесь мы наблюдаем случай
вторичной семантизации компонентов. Это семантическое прира-
щение возникает в результате метафорического переосмысления
свободного словосочетания во всем объеме.
Фразеологические сращения утратили внутреннюю форму, по-
этому их значение является целостным немотивированным (ср.
втирать очки, гонять лодыря, валять дурака), в противоположность
этому у фразеологических единств внутренняя форма удерживает-
ся, легко осознается, отчего и общее значение является целостным
мотивированным (носить воду решетом, носить на руках (кого), от-
резанный ломоть, пальцем не шевельнуть).
Сращения, в отличие от единств, содержат различные архаичес-
кие элементы. Компонентам сращения труднее приписать какое-
либо специфическое значение, чем компонентам единств. Так, сра-
щение бить баклуши может быть истолковано словосочетанием ‘пре-
Систематизация фразеологических единиц
87
даваться безделью’: глаголу бить здесь присвоено внесистемное зна-
чение ‘предаваться’, а компоненту баклуши — значение ‘безделье’.
Подобный внутриязыковой перевод в кругу сращений носит, как
правило, искусственный характер. К тому же фразеологические сра-
щения могут вступать в синонимические отношения с фразеоло-
гизмами иного лексического наполнения. Например, фразеологизм
бить баклуши вступает в синонимические связи с фразеологизмами
валять дурака, гонять лодыря, лежать на боку, плевать в потолок,
считать ворон и др., так что разным компонентам в этой ситуации
приписывается одно и то же значение.
Кроме того, один и тот же компонент может входить в состав
самых различных фразеологизмов: собаку съел ‘приобрел большой
опыт’, собак гонять ‘слоняться без дела’, как собак нерезаных ‘очень
много’ и т. д.
В составе фразеологических единств компонентам легче припи-
сать внесистемное значение, так как в определенных условиях, на-
пример при антонимическом противопоставлении, компоненты
подвергаются, как отмечалось выше, вторичной семантизации: из
мухи делать слона, из огня да в полымя, ни рыба ни мясо, ни к селу ни к
городу, ни свет ни заря, ни холодно ни жарко и т. д.
К фразеологическим единствам акад. В.В. Виноградов причис-
ляет без каких-либо оговорок пословицы, поговорки и послович-
но-поговорочные выражения типа: Не до жиру, быть бы живу, Не
твоя печаль чужих детей качать-, Федот, да не тот’, Первый блин ко-
мом', Нет худа без добра-, На вкус, на цвет мастера нет-, Хорошенького
понемножку и др.
Хотя акад. В. В. Виноградов и пишет о том, что составные тер-
мины должны быть рассмотрены отдельно, тем не менее к разряду
фразеологических единств приобщены такие сложные наименова-
ния, как белый гриб, прогрессивный паралич, вопросительный знак,
карета скорой помощи, борьба за существование и т. п.
Таким образом, разряд фразеологических единств оказался неод-
нородным по своему составу и степени семантической спаянности, о
чем писал Б.А. Ларин в своей работе по фразеологии [Ларин 1956].
Особое место принадлежит фразеологическим сочетаниям. К ним
относятся воспроизводимые словосочетания, состоящие из двух
знаменательных слов, из которых одно имеет самостоятельное, а
другое связанное значение: обращать внимание, оказывать помощь,
производить впечатление, принимать решение, впадать в нужду и
многие другие.
88
Глава 2
У многих фразеологических сочетаний один компонент легко
подменяется другим (близкой или родственной семантики). Так со-
здаются разновидности фразеологического сочетания (серии): воз-
водить поклеп, возводить обвинение, возводить клевету, возводить
напраслину и т. п.
В составе фразеологического сочетания не все слова наделены
одинаковой семантической полноценностью и самостоятельностью.
Выделяются редкие фразеологические сочетания, в составе ко-
торых слово со связанным значением не соотносится с системой
значений производящего слова: кромешный ад (тьма), зеленая ску-
ка, воробьиная ночь, навострить слух и др. Собственное значение
отдельных слов здесь установить довольно трудно. Подобные сло-
ва-компоненты, лишенные внутренней формы, имеют идиомати-
чески связанное значение.
По большей части слова с фразеологически связанным значе-
нием не выпадают из системы значений слова, а входят в нее наряду
с другими частными значениями многозначного слова. Например,
вокруг глагола отбивать под разными его значениями группируют-
ся различные фразеологические сочетания типа отбивать атаку
(нападение, удар), отбивать шаг, отбивать минуты (секунды) ит. п.
Фразеологические сочетания качественно отличаются от сраще-
ний и единств и со стороны структурной организации, и в семанти-
ческом отношении: а) фразеологические сочетания имеют принци-
пиально двучленную структуру (азбучная истина, трескучий мороз,
гробовая тишина', бередить раны, воспрянуть духом и т. д.); сращения
и единства часто имеют сложное построение (наступать на люби-
мую мозоль, склонять во всех падежах и под.); б) слова-компоненты
в составе фразеологических сочетаний преимущественно передают
отвлеченное значение, отчего фразеологическое сочетание в целом
приобретает отвлеченно-аналитическое содержание (обращать вни-
мание, вызывать гнев, давать совет, выражать благодарность и т. д);
в) слова-компоненты легко реализуют, актуализируют свое значе-
ние. Ср., например: «Он произвел хорошее впечатление» и «Впе-
чатление, которое он произвел, было хорошим». Компоненты сра-
щений и единств лишены этой возможности.
Таким образом, многие слова с фразеологически связанным зна-
чением постепенно преобразуются в слова со свободным значени-
ем; компоненты сращений и единств становятся обычными слова-
ми лишь в особых языковых условиях, чаше всего при дефразеоло-
гизации. Например, когда-то оборот попасть впросак воспринимал-
(,’истематизация фразеологических единиц
89
ся как идиома. Как только глагол попасть стал употребляться в зна-
чении ‘оказаться, очутиться’, то компонент впросак стал обычным
наречием, правда, с одним глаголом-конкретизатором. Отметим, что
дефразеологизация наступает тогда, когда компоненты (или один
из компонентов в двучленных образованиях) приобретают полную
семантическую самостоятельность и преобразуются в слова с отвле-
ченным системным значением.
В ходе развернутого толкования фразеологизма каждому ком-
поненту приписывается обычно отвлеченное значение (и в этом
проявляется одна из особенностей фразеологической абстракции),
которое, однако, является внесистемным, внутрифразовым.
Следовательно, фразеологизм остается фразеологизмом до тех
пор, пока внутрифразовое значение компонента не становится об-
щепринятым.
Н.М. Шанский, помимо фразеологических срашений, единств
и сочетаний, выделяет новый разряд фразеологических единиц —
фразеологические выражения. К этому разряду относятся, по мне-
нию Н.М. Шанского, такие воспроизводимые обороты речи, ко-
торые состоят целиком из слов со свободными значениями [Шан-
ский 1969,84], например: Волков бояться — в лес не ходить', Не все
то золото, что блестит', Любви все возрасты покорны', социалисти-
ческое соревнование, трудовые успехи и т. д. Как видно из приме-
ров, одна часть фразеологических выражений в коммуникативном
отношении эквивалентна предложению, а другая часть оборотов
относится к словосочетаниям, к единицам номинативного харак-
тера.
Б.А. Ларин предпринял попытку систематизировать фразеоло-
гический материал с позиций исторической фразеологии [Ларин
1956, 222]. Он выделил три типа словосочетаний: переменные, ме-
тафорические словосочетания и идиомы.
Переменные словосочетания — самый распространенный тип
языковых единиц. К этому разряду причисляются и фразеологичес-
кие сочетания.
Ко второй категории Б.А. Ларин относит метафорические сло-
восочетания, образованные в результате переосмысления перемен-
ного словосочетания такого же лексического состава, например,
гнуть спину, выносить сор из избы, махнуть рукой (на что), тертый
калач и мн. др. Метафорические словосочетания, как полагает
Б.А. Ларин, соответствуют разряду фразеологических единств в схе-
ме акад. В. В. Виноградова.
90
Глава 2
Третий разряд составляют идиомы, в которых затемняется и вов-
се пропадает семантическая двуплановость. Этот разряд приравни-
вается к фразеологическим сращениям в схеме акад. В.В. Виногра-
дова и «неразложимым речениям» в трактовке Ш. Балли [Балли 1961,
97].
Таким образом, сточки зрения Б.А. Ларина, фразеологические
сочетания не являются подлинными фразеологическими образова-
ниями и сливаются с обычными свободными словосочетаниями;
такая классификация отражает «этапы истории словосочетания —
от «свободного» к неразложимому» [Ларин 1956,223[.
Примечание. Из сказанного ранее явствует, что фразеологические единства и
сращения, выделенные акад. В.В. Виноградовым, сохраняются
в классификационной схеме Б.А. Ларина и Н.М. Шанского. Эти
же исследователи причисляют к фразеологическим единицам
наряду с фразеологизмами, образованными по модели слово-
сочетания, и обороты коммуникативного характера.
Вместе с тем наметились и существенные расхождения в
оценке составных «сверхсловных» образований разной степе-
ни сложности: Б.А. Ларин исключает из сферы фразеологии
фразеологические сочетания, Н.М. Шанский, напротив, вы-
деляет новый, четвертый разряд фразеологических единиц —
фразеологические выражения. Так постепенно на почве сис-
тематизации сложилось два противоположных взгляда на
объем и границы фразеологии — так называемое узкое и ши-
рокое понимание этого раздела языкознания.
С нашей точки зрения, требуют критического пересмотра:
а) отнесение составных терминов и наименований к фразео-
логии, если в составе подобных устойчивых словосочетаний
слова не подвергаются каким-либо семантическим преобра-
зованиям, например: аттестат зрелости, прогрессивный па-
ралич, дом отдыха, прямая кишка, вопросительный знак и т. п.;
б) объединение в одном разряде устойчивых словосочетаний
и пословично-поговорочных выражений ютъсоциалистичес-
кое соревнование, трудовые успехи и Любви все возрасты покор-
ны ит п. Соответствующие образования являются разнокаче-
ственными, неоднородными единицами языка и в коммуни-
кативном отношении, и сточки зрения семантической спаян-
ности компонентов. В словосочетаниях типа трудовые успехи
слова употребляются в свободном значении, тогда как в со-
Систематизация фразеологических единиц
91
ставе пословицы типа Волков бояться — в лес не ходить слова
(кроме глагола бояться) преобразованы, подобно тому как пре-
образованы они, например, в составе фразеологизмов типа дер-
жать камень за пазухой ‘таить злобу против кого-либо’, пере-
гибать палку ‘впадать в излишнюю крайность’ и под.
С учетом внутрикомпонентных связей и отношений на лекси-
ческом, семантическом, морфологическом и синтаксическом уров-
нях строит классификацию фразеологических единиц В. Л. Архан-
гельский [Архангельский 1964, 180]. Он устанавливает три вида за-
висимости между частями фразеологических единиц: взаимозави-
симость (взаимная детерминация), односторонняя зависимость (де-
терминация) и совмещение (индетерминация). При этом семанти-
ческая и лексическая зависимости признаются определяющими,
главенствующими «для фразеологического аспекта».
По этой классификации выделяются три типа фразеологичес-
ких единиц, в каждом из которых различаются определенные раз-
новидности.
Так, к первому типу относятся три разряда фразеологических
единиц, характеризующиеся, по мнению автора, наиболее тесной
лексико-семантической спаянностью частей, «наибольшей устой-
чивостью». Сюда прежде всего относятся обороты, основанные на
семантической и лексической взаимной предсказуемости членов,
например: гога и магога, терочка с машерочкой, денно и нощно и т. д.
К особой разновидности первого типа причисляются фразеологи-
ческие единицы, основанные на семантической взаимной детерми-
нации (сокр. детерминации) при лексической индетерминации, на-
пример: подложить свинью, разводить бобы, втирать очки и т. д.
Второй тип объединяет фразеологические единицы, между ком-
понентами которых устанавливаются односторонние лексико-се-
мантические, лексико-морфологические и лексико-синтаксические
отношения, например: бить баклуши, задать феферу, точить баля-
сы, высунув язык, положа руку на сердце, скрепя сердце, сломя голову,
гроб повапленный и др. В этот же тип оказались включенными и об-
разования с аналитическим значением, например: поймать с полич-
ным, идти насмарку, вперить взор, плакать навзрыд, целоваться вза-
сос и под.
Наконец, третий классификационный тип охватывает такие вос-
производимые словосочетания, как заклятый враг, расквасить нос,
трескучий мороз, топорная работа и под. Эти словосочетания, по
92
Глава 2
мнению В.Л. Архангельского, характеризуются «наименьшей тес-
нотой сцепления членов» и в основном сливаются с разрядом фра-
зеологических сочетаний, выделенных акад. В.В. Виноградовым.
По мере изучения различных зависимостей между компонентами
могут быть выявлены парадигматические и синтагматические свойства
соответствующих частей фразеологической единицы. Так, в линейной
последовательности, на синтагматической оси между компонентами
фразеологизмов спустя рукава и скрепя сердце обнаруживаются взаим-
ная семантическая связь и. напротив, непредсказуемостные отноше-
ния на лексическом уровне. На парадигматической оси ни один из этих
компонентов не варьируется ни на одном уровне.
Примечание. Метод внутрикомпонентных отношений, несмотря на свои
достоинства, нельзя признать универсальным и основным.
Взаимная предсказуемость компонентов, например на лек-
сическом уровне, не всегда сопровождается семантической
неразложимостью фразеологизма.
Приведем ряд фразеологизмов, основанных на взаимной
предсказуемости компонентов на лексическом уровне: ни хо-
лодно нижарко; ни слуху ни духу, денно и нощно-, ни то ни се; ни
ответа ни привета; не за страх, а за совесть; и нашим и вашим
(служить, угождать); маменькин сынок; (все) ходы и выходы
(знать); (каждый) встречный и поперечный; дневать и ночевать;
от мала до велика и мн. др.
Нетрудно заметить, что приведенные фразеологизмы удер-
живают внутреннюю форму, отдельные компоненты, отно-
сящиеся к служебным частям речи (ср. ни то ни се ‘ни плохо
ни хорошо’), сохраняют свое исходное значение.
В сопоставлении с такими семантически неразложимыми
оборотами, как бить баклуши, точить лясы, гроб повапленный
и др., разбираемые фразеологизмы характеризуются меньшей
степенью семантической спаянности составляющих. Иными
словами, фразеологизмы первого типа, вопреки мнению
В. Л. Архангельского, наделены меньшей мерой идиоматич-
ности, чем фразеологизмы второго типа.
Положение усугубляется еще тем, что в одном ряду с вы-
сокоидиоматичными оборотами бить баклуши, точить лясы
по этой классификации выстраиваются словосочетания ана-
литического характера поймать с поличным, курить взатяж-
ку, ни зги не видно и т. д. При этом в словосочетаниях типа ку-
Систематизация фразеологических единиц 93
рить взатяжку слова семантически согласуются так же, как
это наблюдается в обычных свободных словосочетаниях типа
рубить топором, управлять рулем, писать письмо и др.
У фразеологизмов с утраченной внутренней формой типа
бить баклуши, гонять лодыря, собаку съел, лить колокола ит. д.
внутрикомпонентные отношения на семантическом уровне
не поддаются строгой оценке, ибо собственное значение та-
ких компонентов выявить невозможно. Попытка приписать
компонентам то или иное значение путем развернутого оп-
ределения фразеологизма дает искаженное представление о
семантической ценности компонента.
На лексическом же уровне внутрикомпонентные отноше-
ния и внутрисловные связи в рамках свободного словосоче-
тания — явления различного порядка. Так, во фразеологизме
заморить червячка налицо взаимная предсказуемость частей,
тогда как в свободном словосочетании такого же лексичес-
кого состава подобного явления не наблюдается и не может
наблюдаться.
Легко заметить, что компоненты, восходящие к словам
иноязычного или старославянского происхождения (ср. те-
рочка с машерочкой, гога имагога, денно и нощно и под.), отли-
чаются высокой мерой предсказуемости, но она лишь сопро-
вождает идиоматичность, а не порождает ее.
Итак, внутрикомпонентные отношения в пределах фра-
зеологизма на одном из уровней не совпадают, не повторяют
межсловных отношений в свободном словосочетании оди-
накового или сходного состава. Здесь возможно лишь час-
тичное пересечение и совпадение.
Посредством вариационного приема трудно отграничить сло-
ва-сопроводители от собственно фразеологизмов. Пользуясь при-
емом предсказуемости, часто приходится объединять явно неодно-
родные, разнокачественные языковые единицы.
Фразеологизмы русского языка могут быть систематизированы
посредством приема фразеологической аппликации, под которым
понимается наложение фразеологического оборота на эквивалент-
ное свободное словосочетание. При такого рода наложении общее
(целостное) значение фразеологизма сравнивается, соотносится с
лексическим значением слов, входящих в свободное словосочета-
ние такого же лексического состава. Отметим, что в русском языке
94
Глава 2
насчитывается до 1500 фразеологизмов, совпадающих по своей зву-
ковой оболочке со свободными словосочетаниями: бить в цель, брать
на буксир, вариться в собственном соку, рыться в грязном белье и т. д.
Так как предлагаемая ниже классификация строится на основе
метода фразеологической аппликации1, то разряды и рубрики в этой
классификационной схеме должны определенным образом отражать
как различный характер удаленности того или иного фразеологиз-
ма от исходных, производящих словосочетаний, так и различную
степень удаленности компонентов фразеологизма от соответству-
ющих слов свободного употребления (если нельзя образовать экви-
валентного переменного словосочетания).
Все фразеологизмы русского языка с рассматриваемой позиции
можно разделить на два больших типа: а) на фразеологизмы, кото-
рые в синхронном плане могут быть противопоставлены свободным
словосочетаниям такого же лексического состава,—апплицируемые,
налагаемые фразеологизмы и б) на фразеологизмы, которые с точ-
ки зрения современного языкового состояния не могут быть нало-
жены на свободное словосочетание из-за невозможности его обра-
зовать, — неапплицируемые, неналагаемые фразеологизмы. Между
выделенными типами размещаются промежуточные образования,
отнесение которых к строго определенному типу затруднительно.
В пределах каждого из этих типов в свою очередь выделяется
несколько разновидностей. К первому разряду относятся фразео-
логизмы. которые на фоне свободных словосочетаний такого же
состава не дают метафорического эффекта, например: барашек в
бумажке, белая кость', заварить кашу, в сорочке родился, собаку съел,
брить лоб, перемывать косточки, подводить под монастырь, подло-
жить свинью, отливать пули, лить колокола, скакать в крапиву, по-
сыпать голову пеплом, умывать руки и др.
Такие фразеологизмы утратили внутреннюю форму, тот образ
(реальный или нереальный), который положен в основу их наиме-
нования. Поэтому соответствующие фразеологизмы обладают це-
лостным немотивированным значением. Процесс семантического
угасания компонентов внутри подобных фразеологизмов протекал
более или менее равномерно с одинаковым охватом составляющих
элементов (знаменательных и служебных). Аналогичные фразеоло-
гизмы с целостным немотивированным значением можно отнести
к идиоматическим единствам.
Об этом см. выше, с. 55 и сл.
Систематизация фразеологических единиц
95
Ко второму, самому многочисленному и продуктивному разря-
ду относятся фразеологизмы, которые на фоне свободных словосо-
четаний эквивалентного состава дают метафорический эффект, на-
пример: битъмимо цели, бить по рукам, бросать грязью, бросать перо,
«бивать клин, вбивать осиновый кол (в могилу), веревки вить', белая
ворона, белое пятно, белые мухи, мыльный пузырь', кожа да кости, вдоль
и поперек, от зари до зари, с пеной у рта и др. Подобные фразеоло-
гизмы с целостным мотивированным значением могут быть опре-
делены как метафорические единства.
Компоненты в составе такого рода фразеологизмов и слова в
составе эквивалентных словосочетаний несоизмеримы, резко рас-
ходятся прежде всего в семантическом отношении: слова в структу-
ре свободного словосочетания имеют строго закрепленное речевым
узусом конкретное (первично-номинативное) значение. В проти-
воположность этому сходнозвучные компоненты фразеологизма
семантически преобразуются, деактуализуются. Там, где выявить
собственное значение компонентов не удается, формируется слож-
нонечленимая семема, т. е. качественно новый лингвистический
знак. Семантическая неразложимость в особенности свойственна
тем фразеологизмам, смысловой объем которых передается одним
словом, например: протянуть ноги ‘умереть’.
Замечено, что «внесистемное значение» каждого компонента, если
оно можетбыть выявлено методом внутриязыкового перевода (ср. бить
мимо цели ‘не достигать желаемого’), всегда отвлеченнее системного,
узуального. Эта закономерность проливает свет на характер фразеоло-
гической абстракции и не знает исключений, по крайней мере, в гра-
ницах рассматриваемого разряда фразеологических единиц.
Из сказанного вытекает также, что компоненты соответствую-
щих фразеологизмов не могут вступать в омонимические отноше-
ния с отдельными словами. Омонимами могут быть слова с само-
стоятельным лексическим значением. Компоненты подобных фра-
зеологизмов не удовлетворяют такому требованию, лишены отдель-
ного лексического значения.
Разновидностью выделенного разряда служат фразеологизмы
тзтавилятьхвостом, загребать жар чужими рукоми, замазывать гла-
за, золотить пилюлю, мелко плавать, отогревать змею на груди, пе-
регибать палку', жирный кусок, золотые руки, ноль без палочки, стре-
ляный воробей и др.
Подобные обороты легко противопоставляются свободным сло-
восочетаниям и вследствие этого осознаются как метафора. Вместе
96
Глава 2
с тем общее значение аналогичных фразеологизмов сближается или
совпадает по смыслу с переносным значением слова в свободном
употреблении (ср., например, фразеологизм перегибать палку ‘впа-
дать в ненужную крайность в делах, поступках ит. п.’и глагол в пе-
реносном значении перегибать ‘допускать перегиб, неумеренность,
крайность в чем-либо’).
Процесс образования фразеологизмов, как показывают факты,
протекает совершенно независимо от появления в слове перенос-
ного значения; вместе с тем и переносные значения в словах чаше
всего появляются независимо от формирования фразеологизмов.
Объясняется это тем, что переносное значение часто возникаеттог-
да. когда слово с конкретным содержанием сочетается с каким-либо
другим словом неконкретного или собирательного значения. На-
пример, глагол жевать, сочетаясь со словами неконкретного содер-
жания, приобретает переносный смысл ‘долго и нудно обсуждать
одно и то же’: «Довольно! Надоело жевать один и тот же вопрос»
(H.-П.). В составе свободного словосочетания жевать мочало гла-
гол непосредственно сочетается с именем существительным конк-
ретного, первичного значения, ибо слово мочало однозначно и не
располагает отвлеченным значением. Фразеологизм жевать моча-
ло возник в результате метафоризации аналогичного свободного
словосочетания. Отсюда явствует, что компоненты в составе подоб-
ных фразеологизмов соотносятся со словами конкретного, а не про-
изводно-переносного значения.
По преимуществу в составе налагаемых фразеологизмов все ком-
поненты приблизительно в одинаковой мере участвуют в формиро-
вании целостного значения, так что соответствующие обороты, как
правило, не поддаются семантическому членению по составляющим.
Многие фразеологизмы с точки зрения современного языково-
го состояния не могут быть наложены на свободное словосочета-
ние. В кругу неапплицируемых (неналагаемых) фразеологизмов в
свою очередь можно обнаружить несколько разрядов.
Прежде всего выделяются фразеологизмы с архаическим соста-
вом компонентов. Фразеологизмы этого разряда неоднородны по
своему составу: а) отдельные фразеологизмы сплошь состоят из лек-
сических и лексико-фонетических архаизмов {благим матом, опо-
чить в базе, притча воязыцех, семо и овамо, вкупе и влюбе)', б) значи-
тельная часть фразеологизмов включает лишь отдельные неупотре-
бительные лексические элементы (бить баклуши, во всю ивановскую,
за тридевять земель, точить лясы, у черта на куличках)', в) многие
Систематизация фразеологических единиц
97
фразеологизмы полностью или частично охвачены грамматической
архаизацией (во вся тяжкая, ничтоже сумняшеся, отверзошася хля-
би небесные, прильпе язык к гортани, еле можаху, очертя голову, спус-
тя рукава) и т. д.
Не все фразеологизмы этого разряда обладают одинаковой сте-
пенью семантической спаянности компонентов. Одна часть фразео-
логизмов может быть противопоставлена свободным словосочетани-
ям такого же лексического состава лишь в историческом плане (бить
баклуши, точить лясы, бить челом, подпускатътурусы на колесах, семи
пядей во лбу, ни кола ни двора, козел отпущения, благим матом, во всю
ивановскую). Так, например, фразеологизм бить челом возник из бук-
вального словосочетания бить челом ‘низко кланяться, доставая че-
лом (лбом) до земли, до пола’. По установившемуся в Древней Руси
обычаю били челом при вручении жалобы или прошения. Данные
фразеологизмы можно отнести к разряду исторически апплицируе-
мых фразеологизмов, обладающих максимальной сплоченностью
своих компонентов. Лексические некротизмы в составе такого рода
фразеологизмов «являются неотъемлемой частью материальной ос-
новы» (Н.Н. Амосова) их целостного значения.
Существуют неналагаемые фразеологизмы с архаичными форма-
ми типа камо грядеши, ничтоже сумняшеся и др. Если архаичные фор-
мы заменить в них современными, то окажется, что в составе этих
оборотов слова употребляются в своих обычных значениях. Так, обо-
рот ничтоже сумняшеся ‘ничуть не сомневаясь, не задумываясь’ пред-
ставляет собой старую форму простого прошедшего времени (импер-
фекта) 2-го и 3-го л. ед. ч. вместо современной формы прошедшего
времени (сомневался), а в слове ничтоже отражено суффиксальное
употребление частицы же в составе отрицательного местоимения
(ничто + же). Обороты этого разряда резко отличаются от предыду-
щих фразеологизмов лексико-семантической самостоятельностью
своих компонентов. Эти примеры говорят о том, что фразеологиза-
ция—явление лексико-семантического порядка, связанное в первую
очередь с семантическим преобразованием слова.
Особое место занимают фразеологизмы, лексико-грамматичес-
кое перерождение которых не завершилось. Так, у фразеологизмов
типа как пить дать (ср.: как рукой сняло) глагольный компонент ча-
стично изменяется по лицам и родам (как пить дадут, как пить даст,
как пить дала), т. е. не окончательно утратил согласовательные свя-
зи с субъектом действия: «Все заберут в лапы, Ермилыч, как пить
дадут» (М.-C.); «Ато, того гляди, лиходей какой высмотрит, накро-
7 - 6060
98
Глава 2
ет сонного, как пить даст» (Шишк.); «Приплыла наутро щука, как
пить дала» (С.-Щ.). Подобного рода архаизацией охвачены фразео-
логизмы глагольного происхождения, перешедшие в разряд адвер-
биальных фразеологических единиц {во что бы то ни стало, как ни в
чем не бывало, как следует, раз плюнуть, рукой подать и т. п.).
Поскольку главной приметой фразеологизмов рассматриваемого
разряда является наличие в их составе архаических элементов, ко-
торые поддерживают идиоматизацию фразеологической единицы
[Балли 1961, 105[, то подобного рода фразеологизмы с целостным
немотивированным значением могут быть отнесены к разряду ар-
хаизированных единств.
Отдельные лингвисты (например, Р.Н. Попов) справедливо от-
мечают, что соответствующие фразеологизмы подвергаются норма-
лизующему воздействию языковой системы. Эти изменения отра-
жают противоречивое взаимодействие аналитических и синтетичес-
ких тенденций во фразеологизме, причем аналитические тенден-
ции обусловлены расчлененным строением фразеологизма; напро-
тив, синтетические тенденции вызваны семантической целостнос-
тью фразеологической единицы и характеризуют ее форму. До тех
пор, пока между формой и содержанием поддерживается неустой-
чивое равновесие, пока не нарушается семантическое тождество
фразеологизма, никакие изменения на парадигматической или син-
тагматической оси, вопреки мнению некоторых фразеологов, не
свидетельствуют о словесных свойствах компонентов. Подобные
изменения, охватывающие один или несколько компонентов, ха-
рактеризуют динамичность формы конкретно данного фразеологиз-
ма в целом.
Следующий разряд образуют неналагаемые фразеологизмы, в
составе которых один из компонентов является семантически от-
меченным, а остальные лишены смыслообразующих свойств. Смыс-
лообразуюший компонент соотносится (но не совпадает) с соответ-
ствующим словом свободного употребления. К этой категории мож-
но причислить фразеологизмы типа под веселую руку ‘в состоянии
радостного возбуждения’, на дружеской ноге ‘в близких, приятельс-
ких отношениях’, с {от) младых ногтей ‘с раннего возраста’, из пер-
вых рук ‘непосредственно’ и т. д.
Смыслообразующие компоненты обнаруживают разную степень
смысловой и лексико-грамматической соотнесенности со словами
свободного употребления. В составе одних фразеологизмов компо-
ненты соотносятся по смыслу, но расходятся в категориальном от-
Систематизация фразеологических единиц
99
ношении. Таковы фразеологизмы живой рукой, живым манером, где
форма творительного падежа имени существительного, как слабо-
управляемая, способствует адвербиализации фразеологизма и, сле-
довательно, предсказывает категориальное значение наречности,
тогда как определение, стоящее при этом существительном, выпол-
няет смыслообразующую функцию и не совпадает с соответствую-
щим прилагательным в категориальном отношении.
В составе других фразеологизмов типа на живую руку, под весе-
лую руку, под горячую руку и др. подобные компоненты, сохраняя
семантическую соотнесенность со словами свободного употребле-
ния, в то же время обнаруживают специфическую валентность, т. е.
не повторяют сочетательных свойств соответствующих слов в их
свободном употреблении.
Смыслообразующий компонент в фразеологизмах анализируемо-
го разряда является семантическим центром и вместе с тем показате-
лем неравномерной деактуализации компонентов фразеологизма.
Известен и третий, более аналитический разряд фразеологиз-
мов. У таких фразеологизмов каждый компонент является семан-
тически маркированным, смыслообразующим. Несмотря на анали-
тический строй значения таких фразеологизмов, каждый компонент
в отдельности не передает того, что они выражают совместно. Здесь
можно говорить лишь о семантической соотнесенности компонен-
та и одинакового по звучанию слова свободного употребления.
Вследствие этого соответствующие фразеологизмы и слова свобод-
ного употребления, семантически соотносительные с компонента-
ми таких фразеологизмов, невзаимозаменяемы: фразеологизм об-
ладает своеобразным семантическим остатком по сравнению с каж-
дым отдельно взятым словом в его свободном употреблении. Любо-
пытно при этом огметить, что компоненты фразеологизма, если
принимать во внимание их некоторую смысловую самостоятель-
ность, по сравнению с подобными словами обладают большей сте-
пенью отвлеченности. Например, слово загубить в свободном упот-
реблении выражает идею смерти, гибели; в составе же фразеоло-
гизма загубить век (чей) глагольный компонент загубить непосред-
ственно не передает этой идеи.
К этому сравнительно малочисленному и периферийному разря-
ду можно причислить фразеологизмы типа отбивать хлеб, находить
общий язык, поднимать голос, загубить век (чей), падать духом и др.
Фразеологизмы двух последних разрядов относятся к категории
фразеологических единств с частично целостным значением.
100
Глава 2
Смысловая соотнесенность компонента со словом наиболее от-
четливо проявляется тогда, когда каждому компоненту можно при-
писать вполне определенное значение, свой идентификатор. Так, в
составе фразеологизма поднимать голос ‘решительно высказывать
свое мнение’ каждый из компонентов семантически связан с одно-
именными словами в их свободном употреблении: компонент под-
нимать соотносится по смыслу со значением этого слова ‘вызывать
появление чего-либо, быть причиной какого-либо действия, состо-
яния’: «Измена Миронова снова поднимала споры об отношении к
бывшим офицерам царской армии» (Ф.); компонент голос соотно-
сится по смыслу со значением того же слова ‘суждение, высказыва-
ние, мнение’: «На другой день не получилось известия из армии, и
общий голос стал тревожен» (Л.Т.).
Существуют определенные языковые показатели, свидетельству-
ющие о том, что компоненты аналогичных фразеологизмов и соот-
ветствующие слова свободного употребления — не тождественные
единицы языка. При этом роль связующего звена между компонен-
том и словом выполняет слово-идентификатор, выступающее по
отношению к идентифицируемому компоненту в качестве своеоб-
разного контекстуального синонима.
Компоненты фразеологизмов с частично целостным значени-
ем, как правило, не могут быть (без нарушения семантического тож-
дества фразеологизма) заменены словами-идентификаторами. Так,
фразеологизм находить общий язык ‘добиваться взаимного понима-
ния’ тотчас же разрушается при замене одного из компонентов сло-
вом-идентификатором; нельзя или затруднительно сказать: доби-
ваться взаимного языка или находить взаимный язык. Можно, пожа-
луй, сказать: добиваться взаимного понимания и находить общий язык.
Такая взаимозамена свидетельствует о том, что глагольный компо-
нент находить в силу своей отвлеченности и широты значения на-
делен большей лексико-семантической самостоятельностью, чем
остальные компоненты.
Не только компоненты фразеологизма, но и слова свободного
употребления нельзя заменить словами-идентификаторами. Напри-
мер, фразеологизм отбиватьхлеб (у кого) идентифицируется посред-
ством словосочстд.\пля.лишатьзаработка, чего-либо необходимого; при-
чем слово-идентификатор лишать не может быть заменено глаголом
свободного употребления отбивать. В предложении: «Я ездил с аб-
реками отбивать русские табуны» (Л.) глагол отбивать невозможно
без нарушения смысла заменить глаголом-идентификаторомлмшать.
Систематизация фразеологических единиц
101
Любопытно отметить, что у этого фразеологизма глагольные
компоненты могут варьироваться — отбивать (отнимать) хлеб (у
кого): «[Коринкина:] А коли у ней деньги, так зачем она в актрисы
пошла, зачем рыщет по России, у нас хлеб отнимает?» (Остр.). Вто-
рой компонент сравнительно легко заменяет в этом же предложе-
нии глагол полного значения отбивать. Это означает, что глаголь-
ный компонент отнимать обладает несравненно большей лексико-
семантической самостоятельностью, чем компонент отбивать.
Компонент отнимать находится на грани перехода в слово полного
значения.
Компоненты фразеологизма, соотносительные с ними слова сво-
бодного употребления и слова-идентификаторы не способны рас-
пространяться одними и теми же словами полного значения. Ком-
поненты фразеологизма вообще лишены сочетательных свойств
слова, так что по отношению к другим словам предложения фразе-
ологизм выступает как неделимое целое. Синтаксические связи меж-
ду компонентами рассматриваемых фразеологизмов ослаблены в
меру ослабленности их значения.
Ни один из компонентов подобного рода фразеологизмов не в
состоянии функционировать в качестве «потенциального» слова,
которое, вычленившись из структуры фразеологизма, приобретает
способность отдельного воспроизведения. Такой способностью на-
делены апплицируемые фразеологизмы с высокой степенью семан-
тической целостности. Эти фразеологизмы обладают обобщенно-
переносным значением (ср.: из мухи делать слона, выжимать соки,
брать быка за рога, висеть на волоске, держать камень за пазухой,
выносить сор из избы, выеденного яйца не стоит, бездонная бочка и
т. д.).
Что касается разбираемых фразеологизмов с частично целост-
ным значением типа находить общий язык, то они, как уже отмеча-
лось, не способны противопоставляться всем составом своих ком-
понентов свободному словосочетанию. Вследствие этого компонен-
ты не могут стать «потенциальным» словом, которое по отношению
к однозвучному слову свободного употребления имеет окказиональ-
но-метафорическое (переносное) значение. При этом слова свобод-
ного употребления, являющиеся объектом метафоризации. облада-
ют первично-номинативным значением. В противоположность это-
му слова, тяготеющие к семантическому сближению с компонента-
ми неапплицируемых фразеологизмов, всегда находятся на пери-
ферии семантической структуры многозначного слова.
102
Глава 2
Не удивительно, что словосочетания, образованные из слов с
периферийным, производным значением, по нашим наблюдениям,
с трудом и довольно редко подвергаются метафорическому переос-
мыслению. Следовательно, семантические свойства компонентов
и на этой основе степень семантической целостности фразеологиз-
ма определяются семантическими особенностями слов за предела-
ми фразеологической единицы.
Сказанное позволяет заключить, что компоненты неапплици-
руемых фразеологизмов занимают промежуточное лексико-семан-
тическое положение между компонентами апплицируемых фразе-
ологизмов, с одной стороны, и самостоятельными словами — с дру-
гой, но «неопределенность гранип факта не мешает его единству и
его истинности» (Н.Г. Чернышевский).
Таким образом, посредством метода фразеологической аппли-
кации можно выделить следующие пять основных типов фразеоло-
гических единиц:
а) исторически апплицируемые фразеологизмы, наделенные
целостным немотивированным значением: бить баклуши, точить
лясы, благим матом, козел отпущения и т. п.;
б) апплицируемые обороты, обладающие целостным немотиви-
рованным значением в современном языке: перемывать косточки,
родиться в сорочке, подложить свинью, заваривать кашу, куда Макар
телят не гонял',
в) апплицируемые фразеологизмы с целостным мотивирован-
ным значением: лежать на боку, мало каши ел, махнуть рукой, мелко
плавать. Эти обороты составляют основное ядро;
г) неапплицируемые фразеологизмы, мотивированные, с частич-
но целостным значением: под веселую руку. Один из компонентов
семантически соотносится с однозвучным словом свободного упот-
ребления;
д) неапплицируемые фразеологизмы, мотивированные, с час-
тично целостным значением: поднимать голос, находить общий язык.
Все компоненты являются смыслообразующими и соотносятся со
словами в их свободном употреблении.
Таким образом, прием фразеологической аппликации позволя-
ет по-новому классифицировать фразеологический материал и вме-
сте с тем обнаружить скрытые лексико-семантические процессы
синтетического и аналитического характера, протекающие внутри
каждого фразеологического разряда.
Глава 3
ОБРАЗОВАНИЕ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
В образовании фразеологизмов особое значение имеет внутрен-
няя форма — тот образ (реальный или нереальный), который лежит
в основе наименования фразеологического оборота1.
Возникновение фразеологизма обусловливается тем, что в про-
цессе речи нередко возникает необходимость определенное значе-
ние, выраженное одним словом или развернутым словосочетани-
ем, передать через конкретный образ, через живое, наглядное пред-
ставление о ком-либо или о чем-либо. Найденный образ строится
на базе свободного словосочетания, с помощью которого одновре-
менно оформляется звуковая оболочка фразеологизма. Так образу-
ются фразеологизмы, совпадающие по своему компонентному со-
ставу со свободным словосочетанием.
Идеальное значение, подлежащее объективации, и актуальное
значение фразеологизма раскрываются вданном случае посредством
таких слов, которые не участвуют в образовании подобных фразео-
логизмов. В силуэтах обстоятельств соответствующие фразеологиз-
мы являются однородными, однокачественными языковыми еди-
ницами с целостным значением. Для возникновения целостного
значения, кстати сказать, необходимо, чтобы весь словесный ком-
плекс, имеющий образную основу, был направлен на тот или иной
предмет реальной действительности как единое целое.
Внутренняя форма, как отмечалось, имеет словесную основу.
Между словосочетанием, лежащим в основе внутренней формы
фразеологизма, и эквивалентным свободным словосочетанием об-
наруживаются черты сходства и различия.
В составе сопоставляемых словосочетаний слова употребляются
в своем самостоятельном, общепринятом значении. Так, в букваль-
ном словосочетании л/ь/лдоиь голову глаголмылить выступает в значе-
нии ‘натирать мылом, мыть мыльной пеной’, а слово голова означает
‘часть тела человека, состоящая из черепной коробки и лица’.
Вместе с тем словосочетание, образующее внутреннюю форму,
может видоизменяться в строго определенных, заданных границах:
такое видо.изменение не должно нарушать тождества образа. Мож-
но, например, сказать мылить голову, мылить шею, при невозмож-
ности сказать мыть лицо, мыть спину и т. п.
Сходное определение внутренней формы находим у В.Г. Гака [Гак 1966, 20].
104
Глава 3
В первом случае с видоизменением лексического состава слово-
сочетания один образ сменяется другим (сходным), но каждый из
них характеризует соответствующие синонимические обороты мы-
лить голову и мылить шею с общим значением ‘делать строгое вну-
шение, давать нагоняй’. В последних примерах словосочетания мыть
лицо, мыть спину пока не являются внутренней формой ни одного
из фразеологизмов русского языка. В противоположность этому сво-
бодное словосочетание типа мыть лицо (ср.: «Он сначала вымыл
руки, а потом стал мыть лицо») сравнительное легко поддается ви-
доизменению: мыть спину, мыть посуду, мыть полы и т. п.
Многие языковеды (Б.А. Ларин, АВ. Кунин, Л.И. Ройзензон,
Е.И. Диброва) полагают, что фразеологизмы формируются в тече-
ние длительного отрезка времени, постепенно. Так, Е.И. Диброва
говорит о пяти этапах развития фразеологических единиц от рефе-
рентно-денотативного значения (I этап), служащего деривацион-
ной базой для образования фразеологизма, до косвенно-сигнифи-
кативного (Vэтап). Если воспользоваться классификационной схе-
мой акад. В.В. Виноградова, то окажется, что I этап проецируется
на свободное словосочетание, а IV и V—соответственно на фразео-
логические единства и сращения; П и Ш — по мнению Е.И. Дибро-
вой, «характеризуют переходное семиотическое состояние едини-
цы» [Диброва 1979, 47].
Другие исследователи (И.С. Торопцев, Ю.Я. Бурмистрович) счи-
тают, что процесс образования фразеологизмов протекает довольно
быстро, так как их творцом «выступает отдельный человек».
Нам думается, что истина находится посередине. Действитель-
но, многие фразеологизмы, легко налагаемые на свободные слово-
сочетания эквивалентного состава, возникают сразу же в процессе
речи сначала как окказиональные фразеологизмы, а затем как об-
щеупотребительные языковые единицы.
В повести Г. Троепольского «Кандидат наук» несколько раз встре-
чается окказиональный оборот потряхивать животом со значени-
ем ‘улыбаться, смеяться, хохотать’: «Затем (Чернохаров) развернул
журнал «Крокодил» и стал рассматривать картинки, слегка потря-
хивая животом, то есть улыбаясь». Значение этого фразеологизма
ничего общего не имеет со словами потряхивать и живот в их сво-
бодном употреблении. Образ, лежащий в основе этого окказиональ-
ного оборота, распознается на фоне свободного словосочетания та-
кого же лексического состава. Этот фразеологизм возник сразу же,
в акте речи, но не вощел в общее употребление, так как не выдер-
Образование фразеологизмов
105
жал конкуренции таких распространенных оборотов, как скалить
зубы, держаться за бока (за живот), надрывать живот (животы),
покатываться со смеху и т. д.
В процессе общения смысл вновь возникших оборотов может
быть не понят из-за неумения слушателем, собеседником сразу же
расшифровать образ фразеологизма. Отсюда возникают переспро-
сы. Например: «Сергей, возвращаясь к себе домой, всегда предва-
рительно ‘очищается водою’ и требует того же самого и от других.
Он, загадочно улыбаясь, взглянул на меня. — Как ‘очищается во-
дою’? Не купается же он каждый раз в Неве? — Нет! — уже совсем
расхохотавшись, ответил Грибоедов. — Наискось от его улицы, на-
ходящейся на той стороне Невы, есть на нашем берегу пароходная
пристань, и около нее всегда бывают лодочники, перевозящие же-
лающих за десять копеек через реку. Ты понимаешь, что если за то-
бой незаметно следят и ты сядешь в лодку, то шпиону ничего не ос-
танется сделать, как взять другую лодку и ехать сзади. Ты его сейчас
же и увидишь. Нева широка, а отставать ему далеко от тебя нельзя.
Уйдешь. Вот это Сергей и называет ‘очищением себя водою’» (Мор.).
Этот же оборот встречается в другом месте: «Только после того, как
я сел в лодочку и доехал до другого берега Невы без всякого посто-
роннего сопровождения, я почувствовал, что, как Сергей, оконча-
тельно ‘очистился водою’» (Мор.). Ср. еще: «’Очистившись водою’,
т. е. переплыв Неву в наемной лодочке, чтоб убедиться, что сзади
нет никакого подозрительного субъекта, я по-прежнему высадился
на другом берегу, вошел во двор его дома и через него в небольшую
его квартиру в две комнаты» (Мор.). В этих речевых отрезках се-
мантически реализуется окказиональный оборот очищаться водою
‘ловко, незаметно скрываться по воде от тайного преследователя’.
Отметим, что многие окказиональные обороты не входят в ак-
тивное употребление по той причине, что их образная мотивировка
оказывается малопонятной, неубедительной или недостаточно вы-
разительной. Например: «За обедом присутствовал незнакомый
молодой капитан Аракчеев, которого Павел рекомендовал Кутузо-
ву: «Это человек, умеющий носить панталоны!» Так Павел Петро-
вич называл людей с твердым характером» (Рак.). Смысл этого ин-
дивидуального фразеологизма не был бы расшифрован без допол-
нительного авторского разъяснения. Эти и подобные примеры го-
ворят и о том, что отдельные фразеологизмы типа сращений могли
возникнуть сразу, не пройдя стадии фразеологических единств (ср.
на всю железку, до лампочки и под.).
106
Глава 3
Не все фразеологизмы, однако, могут возникнуть в короткий
промежуток времени. Например, многие обороты, связанные с обо-
значением различных выразительных телодвижений, становятся
подлинными фразеологизмами лишь тогда, когда собственно содер-
жание жеста, совпадающее с актуальным значением фразеологиз-
ма, постепенно уступает ему место. На это ухолит время. Такие фра-
зеологизмы, как махнуть рукой (на кого, что), чесать затылок, разе-
вать рот, дуть губы, ломать голову и т. д., как правило, в речи не
сопровождаются жестом или мимикой. В тех случаях, где, напро-
тив, в речевом употреблении жест или мимика играют решающую
роль, о преобразовании свободного словосочетания в фразеологизм
говорить затруднительно (ср., например: переминаться с ноги на ногу,
топать ногами, сжимать кулаки и под.).
Определенный интерес вызывают исследования, выявляющие
структурно-семантическую схему, по которой создаются фразеоло-
гизмы [Мокиенко 1980, 40—75].
Моделируемость фразеологических единиц наиболее отчетливо
обнаруживается в явлениях вариантности и синонимии. Варьируют-
ся прежде всего компоненты, восходящие к словам сходной или тож-
дественной семантики. Учитывая эту закономерность, можно пред-
видеть заранее расширение вариантных рядов в сфере фразеологии.
Так, фразеологизм бог знает ‘неизвестно, никому неведомо’ легко об-
новляет свой состав за счет видоизменения субстантивных компо-
нентов, восходящих к словам, которые обозначают сверхъестествен-
ные существа: бог (господь, аллах, черт, бес, леший и т. п.) знает.
В кругу глагольных фразеологизмов варьируемые глагольные ком-
поненты обычно восходятксловам близким или совпадающим по зна-
чению. Например: вилять (вертеть, крутить) хвостом, блуждать (бро-
дить) в потемках, витать (парить) в облаках и т. д. Реже вариантная
парадигма здесь формируется за счет компонентов одной лексико-се-
мантической группы типа держать (носить) камень за пазухой.
В противоположность этому варьируемые субстантивные ком-
поненты сравнительно редко пополняются за счет близких или со-
впадающих по смыслу слов (надевать маску (личину)) и чаще всего
образуются за счет лексических единиц, входящих в одну лексико-
семантическую группу (в одно поле): вожжа (шлея) под хвост попа-
ла, избитая дорога (тропа) и др.
В пределах синонимического ряда большой протяженности мож-
но установить различные типы (и подтипы) образной мотивиров-
ки, что в конечном счете способствует выявлению оттеночных зна-
< )Ьразование фразеологизмов
107
чсний. присущих тому или иному обороту в отдельности. Так, до-
вольно обширный синонимический ряд составляют глагольные
фразеологизмы с общим значением ‘раболепно выражать свою по-
корность’: вилять хвостом, ходить на задних лапках, становиться на
юдние лапки, лизать пятки (ноги, сапоги, руки), гнуть спину (горб)
(перед кем), гнуть шею (перед кем), гнуться в дугу (перед кем), ло-
мать шапку (перед кем), ползать на коленях (на брюхе) (перед кем),
смотреть в рот (кому), смотреть в глаза (кому), извиваться ужом
(перед кем), стлаться ковром (перед кем), забегать вперед (перед
кем), юлить как бес перед заутреней (перед кем) и т. д.
Внутренняя форма в приведенных фразеологизмах организует-
ся по определенным правилам, семантическим моделям, количе-
ство которых в фразеологической системе ограничено. Этих моде-
лей в данном случае несколько: 1) ‘своими унизительными поступ-
ками чем-то напоминать поведение и повадки животных’ (ср.: ви-
лять хвостом, лизать пятки)', 2) ‘принимать унизительные позы’ (ср.:
смотреть в рот (кому), смотреть в глаза (кому); 3) ‘делать унизи-
тельные жесты рукой’ (ср.: ломать шапку (перед кем)); 4) ‘делать
унизительное движение’ (ср.: гнуть спину (перед кем)), ползать на
коленях (перед кем).
В границах одной модели может быть несколько смысловых от-
тенков, так как каждый из них непосредственно зависит от внут-
ренней формы отдельно взятого фразеологизма.
В рассматриваемом синонимическом ряду фразеологизмы ви-
лять хвостом, ходить на задних лапках употребляются со значением
‘лестью, угодничеством добиваться чьего-либо расположения, быть
подхалимом’; фразеологизм лизать пятки, входящий в эту же се-
мантическую модель, употребляется в значении ‘унижаться в знак
раболепной покорности, подличать’.
Выявив типологию образной мотивировки, можно иногда пре-
дугадать развитие того или иного фразеологизма с утраченной внут-
ренней формой. Так, В.М. Мокиенко, выдвигая гипотезу о проис-
хождении идиомы бить баклуши, полагает, что этот фразеологизм
образовался по семантической модели ‘играть в какую-нибудь игру,
развлекаться’ (ср.: играть в бирюльки). «Переход от процесса игры в
городки или бабки к символическому обозначению безделья соот-
ветствует семантике данного фразеологического ряда. Учитывая ши-
рокую употребительность фразеологизма бить баклуши и популяр-
ность игры, лежащей в основе его мотивировки, можно предпола-
гать существование в разговорной речи более конкретной модели
108
Глава 3
(подгруппы): «сбивать городки, рюхи, бабки = бездельничать» [Мо-
киенко 1980, 67—68].
Представляется, что из нескольких фразеологизмов, заполняю-
щих ту или иную структурно-семантическую модель, один оказы-
вается господствующим, производящим; в остальных оборотах внут-
ренняя форма организуется с учетом найденного образца.
Известно, что фразеологизмы образуются по тем же структурным
схемам, что и свободные словосочетания. Все словосочетания в за-
висимости от стержневого слова делятся на глагольные, субстантив-
ные, адъективные и наречные. Так как фразеологизмы, по существу,
повторяют структурную схему производящего свободного словосо-
четания, то они в основном соотносятся с четырьмя частями речи —
глаголом, существительным, прилагательным и наречием.
Фразеологизмы русского языка образуются по модели словосо-
четаний непредикативного и предикативного характера. По моде-
ли непредикативных словосочетаний формируются:
а) глагольные фразеологизмы разнообразной структуры, содер-
жащие в качестве грамматически главенствующего компонента гла-
гол: бить баклуши, тянуть жилы (из кого), ломать голову (над чем),
рвать на части (кого), становиться на горло (кому), совать нос (во
что), пускать пыль в глаза (кому) и т. д.;
б) субстантивные фразеологические обороты, грамматически
господствующим компонентом которых выступает имя существи-
тельное: белая ворона, гусь лапчатый, стреляный воробей, козел от-
пущения, отставной козы барабанщик, седьмая вода на киселе, калиф
на час, шишка на ровном месте и т. д.;
в) наречные обороты типа сбоку припеку, так себе, очертя голову,
скрепя сердце, ни в зуб ногой, до морковкина заговенья, с ног до головы
(вооружен), краем уха (слышать) и др. Часть наречных оборотов об-
разована по модели адвербиальных словосочетаний, в составе ко-
торых наречие выступает в качестве грамматически господствую-
щего слова (наобум лазаря); в составе других оборотов грамматичес-
ки господствующий компонент не поддается выделению (ср.: ни в
зуб ногой, с ног до головы);
г) адъективные фразеологизмы, в составе которых стержневым
компонентом преимущественно выступает прилагательное в крат-
кой форме: нечист (нечистый) на руку, тяжел (тяжелый) на подъем,
легок (легкий) на помине и др.
Относительно небольшую группу составляют фразеологизмы,
которые образованы по модели предложения, имеющего незамкну-
Образование фразеологизмов
109
тую, открытую структуру; глаза на лоб полезли (у кого), руки чешутся
(у кого), небо с овчинку показалось (кому), вертится в голове (у кого),
ворона влетит в рот (кому), в чем душатолько держится (у кого), киш-
ка тонка (у кого), рука не дрогнет (у кого), голова варит (у кого) и др.
Структурные типы фразеологических оборотов в русском языке
обстоятельно изучены; выявлены и нерегулярные модели, по кото-
рым образованы отдельные фразеологизмы [Шанский 1969, 99—
117].
§ 10. Лексический состав фразеологических оборотов
Далеко не все знаменательные слова русского языка одинаково
способны участвовать в образовании фразеологизмов. Многие лек-
сические единицы, по-видимому, вообще лишены фразообразую-
щих свойств.
Все фразеологизмы с точки зрения лексического наполнения
можно разделить на две группы. В первую группу объединяются
фразеологизмы, которые противопоставляются свободным слово-
сочетаниям одинакового состава (лежать на боку, вариться в соб-
ственном соку и т. д.). Эта категория фразеологизмов занимает цен-
тральное место, составляет основное ядро. Во вторую, периферий-
ную группу входят фразеологизмы, не способные по тем или иным
причинам противопоставляться свободным словосочетаниям (прит-
ча во языцех, от младых ногтей, находить общий язык и т. д.).
Фразеологизмы первой группы в основном возникают в резуль-
тате метафорического переосмысления таких свободных словосо-
четаний, в составе которых слова употребляются преимущественно
в своем первично-номинативном, исходном значении. С помощью
таких слов формируется наиболее выразительная, запоминающая-
ся внутренняя форма фразеологизма.
Сюда прежде всего относятся наиболее употребительные слова:
названия частей и составляющих человеческого тела (голова, глаза,
нос, лоб, рот, уши, волосы, шея, язык и т. п.); именования домашних
и диких животных и птиц (корова, коза, собака, свинья, волк, петух,
курица и т. п.), насекомых (комар, муха); названия конкретных фи-
зических действий, перемещения в пространстве и т. д. Компоненты
многих фразеологизмов восходят к названиям построек, домашней
утвари, одежды, упряжи, средств передвижения, продуктов питания
и другим бытовым наименованиям. Не случайно одно и то же слово
может входить в качестве общего компонента в состав различных
фразеологических оборотов. Например, компонент рот входит в со-
no
Глава 3
став разнообразных фразеологизмов: смотреть в рот (кому), во весь
рот (кричать), капли в рот не брать, полон рот (забот), разжевать и в
рот положить, разинуть рот, как воды в рот набрал, замазывать рот
(кому), пальца в рот не клади, с пеной у рта и др.
Между перечисленными оборотами трудно установить какую-
либо семантическую связь, так как они передают разные понятия.
Здесь общий компонент не способен одновременно содержать смыс-
лообъединяющие (интегрирующие) и смыслоразличительные (диф-
ференциальные) семантические признаки значения. Так, оборот
смотреть в рот (кому) означает ‘угодливо, покорно слушать кого-
либо’, а фразеологизм капли в рот не брать употребляется в значе-
нии ‘совсем не пить спиртного’. В этих развернутых определениях
никак не отражено наличие общего компонента рот.
Следовательно, общий компонент, если он лишен символичес-
кого значения, в составе налагаемых (апплицируемых) фразеоло-
гизмов не участвует в формировании семантического поля.
Большая часть словарного состава русского языка не предрас-
положена к образованию фразеологизмов. Сюда можно причислить:
1. Слова абстрактного содержания: ласковость, лежание, лейт-
мотив, леность, лепка, лесничество, лесть, либерализм, лиризм, ли-
шение и др. Посредством таких слов немыслимо создать конкрет-
ный образ, лежащий в основе фразеологизмов с обобщенно-мета-
форическим значением типа лежать на боку. Вот почему, как толь-
ко какой-либо знаменательный компонент начинает развивать от-
влеченное значение, тотчас наступает процесс дефразеологизапии.
2. Обычно компоненты фразеологизмов не восходят к словам с
переносным значением, а также со значением качественной харак-
теристики кого-либо (реже чего-либо), например: медведь (о чело-
веке), мелюзга, мешок (о неуклюжем человеке), мартышка (о некра-
сивом человеке), лапоть (об отсталом человеке), лентяй, летун, лов-
кач и т. д. Подобные слова приблизительно несут такую же эмоцио-
нально-экспрессивную нагрузку, как внутренняя форма фразеоло-
гизма. Правда, слова типа лапоть, мешок, медведь в качестве компо-
нентов входят в состав фразеологизмов лаптем щи хлебать ‘быть не-
культурным, невежественным’, купить кота в мешке ‘приобретать
что-либо, не зная заранее о качестве приобретаемого’, делить шку-
ру неубитого медведя ‘заранее распределять прибыль в еще не осу-
ществленном деле’ и т. д. Соответствующие фразеологизмы возник-
ли из свободных словосочетаний такого же лексического состава.
Внутри этих словосочетаний слова лапоть, мешок и медведь семан-
Образование фразеологизмов 111
гизируются в своих исходных, а не переносных значениях. Следо-
вательно, соответствующие фразеологизмы ничего общего не име-
ют со словами лапоть, мешок и медведь в их переносном значении
(здесь «не тот лапоть», «не тот мешок», «не тот медведь»).
3. В состав фразеологизмов современного русского языка, как
правило, не входят знаменательные компоненты, восходящие к ди-
алектизмам, иноязычным словам, неологизмам, профессионализ-
мам, к словам узкой сферы распространения, например:лайба (лод-
ка), лайда (луг), ландрин (леденцы), латка (обл., род миски), летник
(обл., летняя дорога, ср.: зимник), летось (обл., в прошлом году),
лигатура (спец., знак в виде дуги, связывающий две одинаковые по
высоте ноты), муштабель (спец., подставка, употребляемая живо-
писцами при работе), личинка (спец., часть затвора винтовки) и др.
В настоящее время не входит в состав фразеологизмов многочис-
ленная архаическая лексика, например:мокой (устар., акула),лечеб-
ник (устар., книга, содержащая сведения о лечении разных болез-
ней) ит. д. На базе редкой, нераспространенной лексики, неизвест-
ной большинству говорящих на русском языке, трудно или вовсе
невозможно создать общепонятный образ.
В особую группу, как уже отмечалось, объединяются непроти-
вопоставляемые свободным словосочетаниям фразеологизмы. Об-
ширную разновидность здесь составляют фразеологизмы с историз-
мами и лексическими архаизмами (ср.: бить в набат, бить челом,
вставать на дыбы, ни кола ни двора, стоять у кормила, тянуть кани-
тель, как зеницу ока (беречь), направить свои стопы, как кур во щи
(попасть) и т. д.), а также с архаическими значениями и формами
слов (не на живот, а на смерть', яко тать в нощи ‘незаметно’, притча
во языцех ‘о ком-либо или о чем-либо очень надоевшем’). Подоб-
ные обороты могли возникнуть из свободных словосочетаний.
Таким образом, фразеологизмы образуются за счет наиболее рас-
пространенных слов, которые обычно восходят к единицам основ-
ного словарного фонда и обладают наибольшей фразообразующей
способностью.
§11. Основные способы образования
фразеологизмов русского языка
В русском языке существует несколько способов образования
фразеологизмов разной степени сложности '.
См. об этом более подробно [Гвоздарен 1977,59—137].
112
Глава 3
Чаще всего фразеологизмы образуются вследствие метафоричес-
кого переосмысления свободных словосочетаний типа белые мухи,
вагон и маленькая тележка, кровь с молоком, мыльный пузырь, тер-
тый калач', биться об стену, брать за горло, брать быка за рога, бума-
гу марать, ворон считать, вылететь из гнезда, гладить по головке,
гонять голубей, держать камень за пазухой, перевертывать вверх дном,
пережечь пробки-, из-под палки, на носу, не за горами, под башмаком,
до корней волос и др.
Посредником между свободным словосочетанием и образован-
ным на его основе фразеологизмом служит внутренняя форма, ко-
торая является носителем образного представления, подлежащего
дальнейшему преобразованию в понятие. На уровне внутренней
формы слова не подвергаются какой-либо семантической деактуа-
лизации; на уровне фразеологизма, обозначающего определенное
понятие, слова деактуализуются, перерождаются. В силу этих об-
стоятельств внутренняя форма, живущая в семантической структу-
ре фразеологизма, не является составной частью фразеологическо-
го значения. Свободное словосочетание преобразуется в фразеоло-
гизм лишь тогда, когда оно становится материальным выражением
внутренней формы, указывающей направление мотивации. Благо-
даря «найденной» внутренней форме происходит слияние звуковой
оболочки (в виде свободного словосочетания) с новым фразеологи-
ческим значением.
У фразеологизмов с прозрачной внутренней формой типа пле-
вать в потолок семантическая деактуализация компонентов проте-
кает равномерно, так что о каком-то длительном процессе фразео-
логизации говорить здесь не приходится.
Как известно, важнейшим источником возникновения соответ-
ствующих фразеологизмов является устная разговорная речь, свя-
занная с различного рода ремеслами (ни сучка ни задоринки), охотой
и рыболовством (попадать на крючок), бытом (рыться в грязном бе-
лье, выносить сор из избы), трудовой деятельностью (гнуть спину, мо-
золить руки), с суеверным представлением, гаданием (гадать на ко-
фейной гуще), карточной игрой (втирать очки) мир.
Нередко источником подобных оборотов с обобщенно-метафо-
рическим значением служит устное народное творчество (змея под-
колодная, сказка про белого бычка) и произведения русской литера-
туры (тришкин кафтан).
Фразеологизмы, совпадающие по своей звуковой оболочке со
свободным словосочетанием, могут возникнуть на базе составных
()бразование фразеологизмов
113
юрминов вследствие их переносного употребления, например: ды-
мовая завеса, квадратура круга, замкнутый круг, общий знаменатель,
удельный вес, лакмусовая бумажка, нулевой цикл", повернуть на сто
восемьдесят градусов, закладывать фундамент, держать руку на пуль-
се, выдавать на-гора и др. Так, терминологическое словосочетание
удельный вес, став фразеологизмом, употребляется в значении ‘оп-
ределенная роль, место кого-либо или чего-либо в чем-либо’, на-
пример: «Его (зимнеголова) удельный вес в годовом плане рыбодо-
бычи пока весьма незначителен» (А.Ч.).
При фразеологизации подобных терминологических словосоче-
таний происходит более или менее равномерная деактуализация
составляющих, их семантическая и референтная переориентиров-
ка. Чем выше степень семантического расхождения между слова-
ми, входящими в терминологическое словосочетание, и соответству-
ющими компонентами, тем идиоматичнее такой оборот.
Некоторые фразеологизмы происходят от пословиц. Такие, на-
пример, обороты, как старый воробей, собака на сене, рыть яму, на
мякине не провести, садиться не в свои сани, гоняться за двумя зайца-
ми ит. п., соответственно возникли в результате компрессии (со-
кращения) следующих пословиц и поговорок: Старого воробья на
мякине не проведешь", Собака на сене лежит, сама не ест и скотине не
дает", Не рой другому яму, сам в нее попадешь", Не в свои сани не садись-,
За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь и т. д.
Соответствующие обороты заимствуют значение производящей
пословицы, так что, например, пословица Старого воробья на мяки-
не не проведешь означает: ‘опытного, бывалого человека не перехит-
ришь, не одурачишь’ и как бы заключает в себе значение двух фра-
зеологизмов. Дело в том, что в пословицах, если они возникают в
результате метафоризации свободного предложения, слова в такой
же мере семантически деактуализуются. как и в составе обычных
фразеологизмов с обобщенно-метафорическим значением.
Некоторые фразеологизмы могут возникнуть на основе уже су-
ществующих в результате их модификации, лексико-грамматичес-
кого преобразования (ср. пары: длинный рубль—за длинным рублем,
холостой ход — на холостом ходу, острый угол — под острым углом,
птичьи права — на птичьих правах и т. д.).
Особое место с точки зрения образования занимают фразеоло-
гизмы, возникшие по структурной схеме типа от ... до..., от... к...,
ни... ни... и под. В составе таких фразеологизмов служебные компо-
ненты образуют фразеологическую рамку, которая заполняется
8-6060
114
Глава 3
вполне определенным лексическим материалом. При этом служеб-
ные конструирующие компоненты в силу отвлеченного содержания
семантически не преобразуются, а знаменательные компоненты
переосмысляются, например: от корки до корки ‘от начала до кон-
ца’, от слова до слова ‘полностью’, от темна до темна ‘очень долго,
напряженно (работать)’, от точки до точки ‘очень подробно, де-
тально разъяснять’ и т. д. Повторением одного и того же лексичес-
ки однозначного компонента здесь создается усилительное значе-
ние; знаменательные же компоненты семантически деактуализуют-
ся. Обороты типа ни рыба ни мясо, ни свет ни заря, ни складу ни ладу,
ни слуху ни духу, ни сучка ни задоринки, ни тпру ни ну, ни уха ни рыла,
ни холодно ни жарко и т. п. построены на смысловом противопос-
тавлении знаменательных компонентов. При этом служебные ком-
поненты в известном отношении предсказывают появление знаме-
нательных: лексический материал, заполняющий рамочную конст-
рукцию, должен удовлетворять общему значению ‘ни то ни другое’
(ср. ни то ни се).
Подобные конструкции могут обладать известной грамматичес-
кой и семантической самостоятельностью. Это обстоятельство на-
лагает известные ограничения на формирование фразеологизмов.
Так, фразеологизованные конструкции с повторяющимися союза-
ми (не то... не то...; толи... толи... и под.) служат для соединения
частей сложносочиненного предложения. В силу языковых условий
на базе таких построений не может быть сформирован фразеоло-
гизм, соотносящийся со словом.
Многие фразеологизмы русского языка содержат архаические
элементы лексического или грамматического характера. Часть та-
ких оборотов могла возникнуть в результате метафоризации свобод-
ных словосочетаний. Например, из буквального словосочетания
перемывать косточки появился соотносительный фразеологизм.
Другая часть оборотов признается фразеологизмами условно, в
силу чисто грамматических причин (ср.: ничтоже сумняшеся и под.).
Если освободить эти обороты от архаических напластований, то они
будут восприниматься как обычные устойчивые словосочетания, в
составе которых слова употребляются в своем собственном (систем-
ном) значении. Именно поэтому в современном языке наблюдает-
ся встречный процесс грамматического выравнивания, снятия лож-
ной идиоматичности.
Впрочем, грамматические архаизмы содержатся и в фразеоло-
гизмах с семантически преобразованными компонентами типа
()Ьразование фразеологизмов
115
ирильпе язык к гортани (у кого) ‘кто-либо внезапно потерял способ-
ность говорить’ и т. д. Подобные обороты также способны подвер-
। аться нормализующему воздействию современной языковой сис-
темы, например: «Шел к тебе гоголем, а как увидел твою кротость и
милосердие твое, язык прилип к гортани и всю мою совесть вверх
юрмашками перевернуло» (Ч.).
Выделяется непродуктивный разряд налагаемых оборотов типа
пиши пропало, ох не скажет и под., образованных в результате мета-
форического переосмысления конструкций с прямой речью: Пиши',
а Пропало»', Не скажет'. «Ох» ит. д.
На базе соединения прямой речи с авторскими словами постро-
ены и отдельные пословичные выражения типа: Слепой сказал’. «По-
смотрим», например: «Устин поравнялся с Давыдовым. — Ну, пред-
седатель, держись за землю! Зараз устроят тебе бабы вторую выво-
лочку!.. — Слепой сказал: «Посмотрим!» — бодро ответил Давыдов,
погоняя лошадей вожжами» (Ш).
В языке бытуют фразеологизмы, которые употребляются в ка-
честве шаблонного ответа на поставленный вопрос, например: «Куда
это ходил с лопатой? — На кудыкину гору... — зло ответил отец» (Ив.).
Чаще в подобной речевой ситуации возникают пословично-по-
говорочные выражения. В их состав часто входят слова, которые
как бы вставлены из предыдущего предложения. Таковы, напри-
мер: Дела как сажа бела', Естъ-то есть, да не про вашу честы, Жи-
вем, хлеб жуем', На нет суда нет', Слухом земля полнится; Сорока на
хвосте принесла и т. д.
Фразеологизмы могут возникать вследствие перехода придаточ-
ной части сложного предложения в члены предложения, например:
как следу ent, куда это годится, что хочешь, как хочешь, как попало,
куда попало, где попало, где угодно и др.
Обороты типа кто куда, кто где и под. появились в силу семан-
тико-грамматического слияния двух местоимений, одно из которых
в структуре предложения выступало как подлежащее, а другое — как
обстоятельство места. В конечном итоге соответствующие фразео-
логизмы употребляются в обстоятельственном значении и соотно-
сятся с наречиями места.
Фразеологизмы нередко возникают вследствие слияния части-
цы хоть с формой повелительного наклонения глагола. Сюда могут
быть отнесены такие обороты, как хот в гроб ложись, хоть волком
вой, хоть святых выноси, хоть кол на голове теши, хоть шаром пока-
ти, хоть трава не расти, хоть в петлю лезь, хоть стой хоть падай,
116
Глава J
хоть глаз выколи, хоть брось, хоть лопни, хоть плачь, хоть разорвись,
хоть убей, хоть пруд пруди и др. Часть соответствующих оборотом
соотносится с глаголами в личной или безличной форме: хоть брось
‘никуда не годится’, хоть стой хоть падай £в смущении не знает, что
делать’, хоть глаз выколи ‘ничего не видно’; другие фразеологизмы
тяготеют к неопределенно-количественным словам: хоть пруд пру-
ди ‘очень много, в избытке’, хоть отбавляй ‘слишком много’ и т. д;
наконец, отдельные образования рассматриваемого типа трудно
соотнести с какой-либо частью речи, так как они передают не по-
нятие, а суждение. Так, смысл фразеологических оборотов типа хоть
волком вой, хоть караул кричи легко передается предложением ‘со-
здалось трудное, безвыходное положение’.
Фразеологизмы могут возникать на основе иноязычного мате-
риала. Заимствованные обороты по степени освоения их русским
языком расчленяются на несколько групп. Прежде всего выделя-
ются иноязычные фразеологизмы, которые употребляются в рус-
ских текстах без перевода, например: лат. ab ovo ‘с яйца’ (т. е. с са-
мого начала), лат. alma mater ‘питающая мать’ (почтительное наи-
менование студентами своего университета), нем. alte Geschichte
‘старая история’, лат. alter ego ‘второе я’ (о ближайшем единомыш-
леннике), фр. comme il faut ‘как надо, как приличествует’, лат. idea
fixa ‘неотступная мысль, навязчивая идея’, лат. idem per idem ‘то же
через то же’, лат. tabula rasa ‘чистая доска’ (о пустоте, пустом месте)
и др. Подобные обороты могут сохранять написание языка-источ-
ника, а могут быть написаны и русскими буквами. Иногда одни и те
же обороты передаются тем и другим способом одновременно.
Обычно графическими средствами русского языка передаются наи-
более распространенные фразеологические единицы. По этому по-
воду справедливо замечал А.М. Бабкин: «...актуальность и широкая
употребительность некоторых иноязычных выражений... приводит
к их неизбежной транслитерации, и нет никакого основания отка-
зываться от написания русскими буквами таких, например, слово-
сочетаний, как перпетуум мобиле, модус вивенди... и т. п.» [Бабкин
1970, 244].
Фразеологические единицы иноязычного происхождения чаще
всего переходят в русский язык в результате калькирования — по-
компонентного межъязыкового перевода. Здесь условно можно вы-
делить два разряда оборотов. В один объединяются фразеологизмы,
иноязычный облик которых выражен достаточно отчетливо. Во
внутренней форме соответствующих оборотов особо выделяются
(Хфазование фразеологизмов
117
шкие детали, которые ускользают от русского языкового восприя-
ши, например: синий чулок (англ, blue stocking) ‘о женщине, лишен-
ной обаяния и поглошенной книжными, учеными интересами’; не
н своей тарелке (фр.: ne pas etre dans son assiette) ‘в плохом, подав-
ленном настроении’; таскать каштаны из огня (фр. tirer les matrons
du feu) ‘делать какое-либо трудное дело, результатами которого вос-
пользуется другой’ и т. д.
Другой довольно обширный разряд составляют фразеологизмы,
которые не воспринимаются как иноязычные, например: ломиться
в открытую дверь (ср. фр. enforcer une porte ouverte), брать за горло
(ср. фр. prendre qn & la gorge), вставлять палки в колеса [ср. фр. jeter
(mettre) des batons dans les roues], мы(ли)ть голову (ср. нем. j-m den
Kopf waschen), ломать голову (над чем) [ср.: головоломка} нем. sich
(uber etw.) den Kopf zerbrechen], совать (свой) нос (куда, во что) [ср.
нем. die (seine) Nase in etw. stecken].
В отдельных случаях одна и та же внутренняя форма содержит-
ся в фразеологических оборотах нескольких языков, например: под-
ливать масло в огонь (ср.: фр. verser de 1'huile sur le feu, нем. O1 ins
Feuer gieBen). Иногда наблюдается незначительное расхождение в
компонентном составе того или иного оборота, например: водить
за нос [ср.: фр. mener qn par le bout du nez, букв, водить за (кончик)
нос(а)} нем. j-n an der Nase herumfuhren (herumziehen)].
Перечисленные обороты легко противопоставляются соотноси-
тельным свободным словосочетаниям. Внутренняя форма этих фра-
зеологизмов формируется на базе слов конкретного, первично-но-
минативного значения. Все это создает наиболее благоприятные
условия для появления фразеологизмов, имеющих одинаковую об-
разную основу одновременно в нескольких языках. В подобной язы-
ковой ситуации наблюдается совпадение внутриязыковой и межъ-
языковой идиоматичности.
§ 12. Идиоматичность фразеологизма и слова в связи
с вопросами фразообразования и словообразования
Идиоматичность пронизывает различные ярусы и подсистемы
языковой структуры — морфемы, слова, словосочетания, фразео-
логизмы, предложения и т. п.
На каждом языковом ярусе идиоматичность преломляется сво-
еобразно. В связи с этим необходимо отвергнуть попытку отдель-
ных языковедов дать универсальное, «надъярусное» определение
идиоматичности. Так, по мнению Н.А. Янко-Триницкой, идиома-
118
Глава 3
тичны любые «отступления от правил интеграции значимых еди-
ниц в одну более сложную» [Янко-Триницкая 1969]. Н.А. Янко-Три-
ницкая на этом основании считает, например, морфему -ел в слове
козел идиоматичной, так как она единична в системе русского сло-
вообразования.
Характер и величина идиоматичности, с нашей точки зрения,
непосредственно зависят от того, какие единицы языковой струк-
туры взаимодействуют между собой в синтагматическом ряду, ка-
кой степенью самостоятельности наделены соответствующие язы-
ковые единицы. При интеграции одних элементов языковой струк-
туры порождается единица смысла (значения), не сводимая к зна-
чению составляющих ее частей; при интеграции же других единиц
смыслообразующая роль интегрантов остается явно выраженной.
Проблема сводимости, о которой здесь говорится, — это не уз-
колингвистическая проблема, — она носит философский, общена-
учный характер. «Взаимоотношения части и целого прежде всего
характеризуются наличием определенных, твердо фиксированных
многосторонних взаимодействий между частями в составе целого,
имеющих вид связей. <...> Именно связи, — поясняет акад. В.А. Эн-
гельгардт, — составляют то новое скрытое слагаемое, которое отли-
чает целое от суммы частей» [Энгельгардт 1970, 108].
Об идиоматичности в сфере лексической и отчасти фразеологи-
ческой семантики, как уже отмечалось, высказал ряд соображений
акад. Ф.Ф. Фортунатов1. Говоря о сочетании слов свободного упот-
ребления, Л. В. Щерба отмечал, что при сложении смыслов возника-
ет не простая сумма смыслов, а «новые смыслы» [Шерба 1974,24].
Особое место занимают такие словосочетания, в составе кото-
рых происходит тесное семантическое (синтагматическое) взаимо-
действие значений, их согласование, удвоение (ср.: шить (пальто)
иглой, резать (бумагу) ножницами, рубить (дрова) топором и т. д.).
Семантическая нерасчленимость (совместность) значений связана,
как известно, с лексико-семантическими факторами и способнос-
тью падежной формы совмещать несколько значений [Русская грам-
матика 1980, т. 1,478].
На почве семантического согласования значений, благодаря кото-
рому обеспечивается регулярная повторяемость словосочетания, мо-
гут возникнуть устойчивые словосочетания типарулевоеуправление, где
наблюдается удвоение семы «управлять». Семантически согласуются
1 См. главу 1, с. 72.
Образование фразеологизмов
119
слова, объединяющиеся на основе смысловой общности в лексико-
семантические группы разной степени абстрагированности.
Идиоматичность свойственна и предложению, в составе кото-
рого слова участвуют в формировании единого смысла. «Предло-
жение — это целое, не сводящееся к сумме его частей; присущий
этому целому смысл распространяется на всю совокупность ком-
понентов. Слово—компонент предложения, в нем проявляется часть
смысла всего предложения. Но слово не обязательно выступает в
предложении в том же самом смысле, который оно имеет как само-
стоятельная единица» [Бенвенист 1974,133]. Идиоматичность рас-
пространяется не только на содержательную часть предложения, но
и на план выражения, ибо форма языковой единицы не представ-
ляет собой простой суммы грамматических форм слова. «Формы
слов, составляющие форму предложения, вступают в синтагмати-
ческие отношения и образуют качественно новую лингвистическую
единицу, свойства которой не равны сумме свойств форм слов» [Че-
пасова 1974, 71]. А.А. Потебня, рассматривая синтаксические фор-
мы слов, писал, например: «Ведь отдельно взятые ‘буду’ и ‘делать’
указывают вовсе не на то, на что их сочетания» [Потебня 1958,47].
Чаще всего термин «идиоматичность» применяется в связи с
раскрытием свойств фразеологических единиц разной степени
сложности. Трактуется этот термин по-разному. Многое зависит от
понимания предмета фразеологии. Идиоматичность фразеологичес-
ких оборотов иногда связывают с сочетательными свойствами слов.
Например, О. Н. Селиверстова под фразеологичностью языкового
ряда понимает такие случаи, «когда удобнее перечислить слова, ко-
торые сочетаются с исследуемым словом, чем слова, которые не
могут с ним сочетаться» [Селиверстова 1975, 13].
Обычно под идиоматичностью понимают степень выводимос-
ти значения фразеологического оборота из значений компонентов.
При этом величина идиоматичности, как уже отмечалось, зависит
от меры семантического расхождения между компонентом фразео-
логизма и соответствующим словом. Идиоматичность словосочета-
ния резко отличается от идиоматичности фразеологизма. В свобод-
ном словосочетании слова семантически актуализируются, не под-
вергаясь какому-либо смысловому «выветриванию» [Вейнрейх 1979,
211]. Напротив, в составе фразеологизма слова деактуализуются,
семантически преобразуются1.
См. более подробно с. 126 и сл.
120
[лаваЗ
Особое место занимают фразеологические сочетания, в составе
которых одно слово является семантически самостоятельной еди-
ницей, а другое — семантически связанной, частично опустошен-
ной. Скорее всего смысловое выветривание слов происходит на по-
чве многозначности и распространяется прежде всего на лексичес-
кие единицы с высокой частотностью.
Под идиоматичностью (фразеологичностью) слова принято по-
нимать способность его выражать нечто большее, чем то, что со-
держится в совокупности его составных частей. Иначе говоря, ве-
личину идиоматичности значения слова можно приближенно оп-
ределить в результате соизмерения словообразовательного значения
как значения, выраженного внутрисловными средствами, со значе-
нием лексическим. Говоря о фразеологичности лексической семан-
тики, М. В. Панов отмечает, что в слове «целое есть не только про-
изведение частей, но и еше добавочная некая величина: А х Б + (X)»
[Панов 1956, 147; Земская 1973, 73, 219].
По тому, каков удельный вес идиоматичности в значении того или
иного производного слова, как показали исследования О.П. Ермако-
вой, можно в определенной мере судить о многих семантико-словооб-
разовательных явлениях; о своеобразии семантической структуры мно-
гозначных слов, об иерархии и взаимодействии частных значений, о
направлении семантической деривации, о типологии лексических зна-
чений, о разных степенях членимости слова, о предрасположенности
разных частей речи к идиоматичности итд. [Ермакова 1984].
Если исходить из тех определений идиоматичности, которые
здесь даны, то между идиоматичностью фразеологизма и идиома-
тичностью слова обнаруживается существенное, коренное различие.
Идиоматичность семантики фразеологизма и слова характери-
зуется неодинаковыми языковыми показателями. Существенным
показателем идиоматичности фразеологизмов следует признать их
способность противопоставляться/не противопоставляться свобод-
ным словосочетаниям эквивалентного состава. Апплицируемые (на-
лагаемые) фразеологизмы типа вырывать с корнем, вязать петли,
гладить по головке, зажимать рот (кому), мелко плавать (в чем),
мокрая курица, наломать дров и др. обладают высокой идиоматич-
ностью и равномерной деактуализацией составляющих. Еще более
высокая степень идиоматичности свойственна фразеологизмам,
утратившим внутреннюю форму (собаку съел, бить баклуши и под.).
Напротив, меньшей степенью идиоматичности обладают нена-
лагаемые обороты, в составе которых один из компонентов являет-
। авизование фразеологизмов
121
« и смыслообразующим. Например, в составе оборота на дружеской
ноге ‘в близких, приятельских отношениях’ прилагательное дружес-
ь нй оказывается семантически маркированным и легко входит в
p.i ввернутое толкование этого оборота.
Что касается фразеологических сочетаний, то характер их идио-
матичности определяется по степени связанности, семантической
несамостоятельности того или иного слова. Наиболее высокая иди-
оматичность присуща фразеологическим сочетаниям, в составе ко-
юрых слово с фразеологически связанным значением утрачивает
пли утратило собственное лексическое значение. Так, слово кромеш-
ный. по мнению акад. В. В. Виноградова, «в сущности, лишено соб-
ственного значения: оно имеет лишь фразовый смысл — и то в стро-
го ограниченных сочетаниях: тьма кромешная и ад кромешный» [Ви-
ноградов 1938,121]. Подобные слова-компоненты, лишенные внут-
ренней формы, имеют идиоматически связанное значение. Доволь-
но часто в состав фразеологических сочетаний входят слова, имею-
щие метафорический характер: волчий аппетит, девичья память,
телячий восторг, золотая молодежь, шапочное знакомство, мертвая
тишина, жгучий брюнет, круглый дурак, железная дисциплина, зеле-
ная тоска и т. д.
В составе подобных фразеологических сочетаний слова с пере-
носным значением имеют отчетливо выраженную внутреннюю фор-
му, которая проясняет смысл словосочетаний. И тем не менее воз-
можны случаи, когда фразеологически связанное слово с перенос-
ным значением семантически опустошено. Возьмем фразеологичес-
кое сочетание жгучий брюнет. Слово жгучий в современном русском
языке означает: 1) ‘горячий, обжигающий’: Жгучие лучи солнца I/ ‘вы-
зывающий ощущение жжения’: Жгучий мороз // ‘страстный, волную-
щий’: Жгучий поцелуй-, 2) перен. ‘остро переживаемый’: Жгучий стыд.
Прилагательное жгучий не укладывается в систему значений
соответствующего слова, не соотносится ни с одним из его частных
значений и смысловых оттенков. Поэтому определить собственное
значение данного компонента почти невозможно. Дело в том, что
слово брюнет ‘мужчина с черными, очень темными волосами’ по-
чти ничем не отличается по смыслу от фразеологического сочета-
ния жгучий брюнет ‘человек с совершенно черными волосами и гла-
зами’. Слова-компоненты, сохраняющие внутреннюю форму, име-
ют метафорически связанное значение. В подобных случаях фразе-
ологическое сочетание в целом получает высокую степень идиома-
тичности.
122
Глава 3
Величина идиоматичности слова целиком зависит от доли учас-
тия морфем в образовании лексического значения. Чем выше смыс-
лообразующая (семантизирующая) функция морфем, тем соответ-
ственно ниже фразеологичность семантики слова, и наоборот. По
мере понижения смыслоопределяющей роли морфем увеличивает-
ся семантический остаток (приращение), не получивший формаль-
ного выражения. Размах колебания идиоматичности может быть
самым различным. Примером высокой идиоматичности могут слу-
жить слова типа желток, желтуха, белок, синяк, синица и т. д. На-
против, в словах типа учитель, носильщик приращение является не-
существенным смысловым элементом.
Важное место при определении характера и величины семанти-
ческого приращения занимают развернутые словарные определе-
ния, посредством которых устанавливается состав интегрирующих
семантических признаков слов. Возьмем в качестве примера глагол
осушить. Возможно двояким образом истолковать это слово в его
исходном значении: ‘сделать сухим’ и ‘сделать сухим (путем отве-
дения или испарения воды)’ [БАС, т. 8,1216]. Если остановить свой
выбор на первом определении, которое отражает морфемный строй
этого слова, то придется признать, что семантика глагола осушить
лишена какой-либо идиоматичности. Напротив, второе определе-
ние, которое, на наш взгляд, является более точным, содержит до-
полнительные семантические признаки, не выраженные словооб-
разовательными средствами. В силу этих обстоятельств следует счи-
тать, что глагол осушить обладает фразеологичностыо семантики.
Кстати, отметим, что для производных слов с идиоматичной се-
мантикой свойственно положительное (синтаксическое и лексичес-
кое) и отрицательное наращение. Так, в словах типа барабанщик не
выражено значение действия, а в словах типа безрезультатный на-
ращение как бы усложняет семантику производящей основы, до-
бавляет к ней ограничительный или оценочный компонент [Ерма-
кова 1984]: безрезультатный — значит ‘без положительного, нужно-
го результата’. Всех этих наращений не знает семантика фразеоло-
гизмов.
Идиоматичность семантики фразеологизма существенно отли-
чается от идиоматичности семантики слова характером мотиваци-
онных отношений между производящим и производным. Так, фра-
зеологизмы с обобщенно-переносным значением типа белая воро-
на, тертый калач, кожа да кости, кровь с молоком, нож в спину, пле-
вать в потолок, тянуть кота за хвост, подставлять ножку и др. не
i Образование фразеологизмов
123
способны включать в смысловую структуру семантические призна-
ки эквивалентных свободных словосочетаний. И лишь только внут-
ренняя форма, являющаяся семантическим посредником между
свободным словосочетанием и образованным на его основе фразе-
ологизмом, показывает направление семантической деривации от
словосочетания к фразеологизму.
В отличие от этого значение производящего слова так или ина-
че может быть включено в толкование производного в одном или в
нескольких значениях. Например, в слове песочница содержится
несколько значений, каждое из которых взаимодействует со значе-
нием производящего слова песок ‘сыпучие крупинки кварца или
иных твердых минералов’: 1) ‘прибор, употр. в старину для посыпа-
ния песком написанного с целью просушки’; 2) ‘в паровозе: ящике
песком, автоматически выбрасываемым на рельсы во время буксо-
вания колес (спец.)’; 3) ‘четырехугольник из досок, заполненный
песком, для детских игр’ (МАС, т. 3,157].
Между производящим и производным словами в словообразо-
вательной цепочке устанавливаются, как известно, довольно слож-
ные и многоступенчатые связи и отношения, основанные на после-
довательной мотивированности и смысловой общности (ср.: крас-
ный —> краснеть —> покраснеть —> покраснение', след —> следовать —>
последовать —> последователь) [Русская грамматика 1980, т. 1,133].
Фразеологизмы не связаны подобными отношениями мотива-
ции1.
В области фразеологии мотивировка и выводимость, как уже
отмечалось, — явления различного порядка. Например, значение
апплицируемого фразеологизма разрываться на части ‘стараться
сразу выполнить множество разных дел, поручений и т п.’ мотиви-
ровано; вто же время оно не может быть выведено из значения каж-
дого компонента в отдельности, ибо они деактуализованы и не под-
даются строгой семантической оценке.
В производных словах с идиоматичной семантикой явления мо-
тивировки и выводимости практически совпадают. При этом неза-
висимо от характера идиоматичности доля участия морфем в образо-
вании лексического значения неодинакова. Основную семантичес-
В фразообразовательной цепи взаимодействуют величины разного порядка;
словосочетание (ср.: лежать на боку) фразеологизм (того же лексическо-
го состава); пословица {Стреляного воробья на мякине не проведешь) —> фразе-
ологизм {стреляный воробей, на мякине не проведешь) и т. д.
124
Глава 3
кую нагрузку выполняет корневая морфема, значительно меньшую
смыслоуказательную роль играют словообразовательные аффиксы,
а формообразующие аффиксы и окончания являются носителями
категориального и грамматического значений. Такая специализация
морфем обнаруживается и при толковании слова, когда, например,
суффиксы отвлеченности передаются словами абстрактного содер-
жания. Так, слова стеснительность и стойкость соответственно в
Словаре русского языка определяются так: ‘Свойство по прил. стес-
нительный’ и ‘Свойство по знач. прил. стойкий’ [МАС, т. 4,363,371].
В смысловой структуре фразеологизма и слова своеобразно про-
является внутренняя форма. Как уже упоминалось, фразеологичес-
кое значение может возникнуть в результате метафорического пе-
реосмысления словосочетания, образующего внутреннюю форму
фразеологизма. При этом семантическая деактуализация слов про-
исходит не в свободном словосочетании, а в словосочетании, кото-
рое формирует найденный образ фразеологизма.
Внутренняя форма, предсказывая и обусловливая семантическое
развитие, сама по себе не способна выступать в качестве дифферен-
циального признака фразеологического значения. Поэтому фразео-
логизм нельзя объяснить посредством тех слов, которые входят в сло-
восочетание, образующее внутреннюю форму. Так, при определении
фразеологизма вилять хвостом ‘раболепно выражать свою покор-
ность’ невозможно использовать слова вилять ‘колебать из стороны
в сторону’ и хвост ‘у животных: придаток на заднем конце тела’. Слу-
чаи типа завилять хвостом, где общее значение фразеологизма ‘по-
вести себя уклончиво или угодливо’ совпадает с переносным значе-
нием глагола завилять, к делу не относятся, так как процесс образо-
вания фразеологизма не связан с появлением в слове переносного
значения. Эти процессы, как правило, протекают самостоятельно.
По-иному преломляется внутренняя форма в смысловой струк-
туре слова. При самой высокой идиоматичности семантики внут-
ренняя форма так или иначе может входить в значение производ-
ного. Даже такое слово с идиоматичной семантикой, как змеевик,
толкуется в словарях как ‘изогнутая спиралью трубка’. Часть семан-
тических признаков это слово заимствует от существительного змея
‘пресмыкающееся с длинным извивающимся телом’. Внутренняя
форма является составной частью таких слов, как желток ‘в птичь-
ем яйце: окруженное белком густое желтое вещество’, желтуха ‘бо-
лезнь печени, сопровождающаяся пожелтением кожи’, белок, синяк,
колокольчик, песчинка, подснежник, подоконник, подорожник и др.
< Юразование фразеологизмов
125
Внутренняя форма фразеологизма не только указывает на его
идиоматичность (семантическую целостность) и на равномерный
чарактер деактуализации компонентов, но вместе с тем служит по-
казателем обобщенно-метафорического значения фразеологизма.
Производные слова с отчетливо выраженной внутренней фор-
мой обычно не подвергаются метафоризации, ибо они достаточно
выразительны, образны в своем прямом значении. В таких случаях
мотивирующий признак, как правило, содержится в лексическом
щачении слова. Например, слово кит-полосатик в словарях толку-
ется как ‘морское млекопитающее отряда китов, имеющее глубо-
кие продольные борозды на коже горла и брюха’.
Напротив, непроизводные слова типа дуб, змея, заяц, рыба, свинья,
ворона и др. в результате метафоризации приобретают способность со-
вмещать переносное значение с внутренней формой. При этом слова в
переносном значении содержат такие семантические признаки, кото-
рых нет на уровне языковой нормы в прямом значении соответствую-
щих слов. Например, слово осел означает. 1. ‘Родственное лошади жи-
вотное невысокого роста, с большой мордой и длинными ушами’. 2.
перен. ‘О тупом упрямце (прост., бран.)’. Как видно из примера, пере-
носное значение связано с той образной характеристикой, которая
живет в народном сознании (издавна ослу приписывается тупое уп-
рямство, медведь считается животным неуклюжим и неповоротливым
и т. д.). Иными словами, внутренняя форма здесь как бы срастается,
соединяется воедино с переносным значением. И тем не менее внут-
ренняя форма постепенно может забываться, а переносное значение
все еще сохраняться в слове. Так случилось, например, со словом кол-
пак в переносном значении. «Едва ли можно сомневаться в том,—счи-
тал акад. В.В. Виноградов, — что для современного языкового созна-
ния внутренняя форма этого употребления слова колпак наполовину
утрачена. Ведь шутовской, дурацкий колпак, из которого выросло ме-
тонимическое именование дурака, шута (а затем и всякого простофи-
ли) колпаком, в обстановке современного культурного быта уже поте-
рял свою экспрессивную внушительность. Но переносное значение
слова колпак еще очень ощутимо. Оно поддерживается глаголом окол-
пачить» [Виноградов 1972, 334].
Из сказанного следует, что внутренняя форма существенно вли-
яет на идиоматичность семантики фразеологизма и слова. Во фра-
зеологизме внутренняя форма, не являясь частью фразеологичес-
кого значения, указывает на семантическую деактуализацию ком-
понентов, собственное значение которых трудно или совсем невоз-
126
Глава 1
можно установить. Такие налагаемые обороты, как отмечалось, об-
ладают высокой идиоматичностью. Напротив, по мере того, как доля
участия внутренней формы (мотивирующего признака) в форми-
ровании лексического значения слова возрастает, соответственно
падает идиоматичность семантики производных слов и слов с пере-
носным значением.
Идиоматичность фразеологизма в редких случаях может как-то
пересекаться, перекрещиваться с идиоматичностью производных
сложных слов в переносном употреблении. В русском языке суще-
ствуют производные слова типа раскудахтаться, накаркать и т. п.1
переносное значение которых как бы слагается из переносного же
значения производящих кудахтать ‘ворчать’, каркать ‘предвещать
что-либо неприятное’ и значения морфем, ср.: «— Вот не ожидал!
Вот не думал! — кудахтал Шапкин» (Ч.)_ Нетрудно заметить, что при
метафоризапии производного слова суффиксы не подвергаются де-
актуализации (ср.: наговорил, посидел, поработал ит. д.).
Возможны и более сложные случаи, когда степень спаянности
морфем оказывается достаточно тесной. Так, в слове беззубый ‘ли-
шенный остроты, слабый, бессильный’ приставка и корень в этом
значении составляют нерасторжимое семантическое единство. И тем
не менее в составе этого слова приставка без- все еще сохраняет сле-
ды изначального, исходного значения.
Дело в том, что аффиксы обладают абстрактным значением, ко-
торое имеет тенденцию (наравне с отвлеченными словами в структу-
ре устойчивых словосочетаний) не растрачивать элементы своего соб-
ственного значения, не нести какие-либо семантические потери. Вот
почему при метафоризации полностью сохраняют свое значение суф-
фиксы отвлеченности ~(н)ость, -(е)ние, -изн(а) и т. п. (ср., например:
бесцветный ‘невыразительный, ничем не замечательный’, но: бесцвет-
ность ‘свойство по значению прилагательного бесцветный").
Метафорическое переосмысление свободных словосочетаний
дает иной семантический эффект. В акте метафоризации слова, в
отличие от морфем, деактуализируются в семантическом отноше-
нии, приобретая при этом нечто новое, не укладывающееся в сис-
тему обычных значений соответствующих слов. Во многих же слу-
чаях вследствие деактуализации собственное значение компонен-
та, как уже отмечалось, выявить невозможно. Но при любых обсто-
ятельствах компоненты в составе апплицируемых оборотов не со-
храняют былого значения слов свободного употребления и не вы-
полняют смыслообразующей и смыслообъединяющей функции.
t №разование фразеологизмов
127
Приравнивание с позиций идиоматичности внутрикомпонент-
пых отношений к внутриморфемным приводит к тому, что слож-
ные слова типа лоботряс, лежебока, зубоскал, молокосос и т. д. по сте-
пени целостности составляющих корневых морфем уподобляются
|ызличным типам фразеологических единиц — соответственно сра-
щениям и единствам. При этом делается допущение, что значение
i ложного слова в целом создается переносным употреблением его
частей в совокупности.
Такое сближение разнокачественных языковых единиц, на наш
п $гляд, не согласуется с реальными фактами. Сложные слова типа
<убоскал, лежебока, молокосос возникли на базе реальных {скалить
1убы, лежать на боку) и потенциальных {сосать молоко) фразеоло-
1 измов. Но так как при метафоризации свободного словосочетания
не возникает переносного значения компонентов (здесь перенос-
ное значение целого делает невозможным образование переносно-
го значения частей, целое как бы «отпугивает» части), то невозмож-
но существование нескольких корней с переносным значением
внутри единого сложного слова. Когда каждый компонент слово-
сочетания получает переносное значение, фразеологизм теряет свое
качество, перестает быть самим собой. В составе подобных слово-
сочетаний каждое слово в отдельности сохраняет свое самостоятель-
ное лексическое значение (узуальное или окказиональное).
Таким образом, нельзя проводить параллели между словообра-
ювательными и фразеологическими явлениями с точки зрения иди-
оматичности. Представляется, что каждый ярус языковой структу-
ры наделен своей особой идиоматичностью, так что идиоматичность
морфем не повторяет идиоматичности слова, а идиоматичность сло-
ва невозможно отождествить с идиоматичностью фразеологизма,
предложения и целого текста. Поэтому не может быть идиоматич-
ности вообще, но есть идиоматичность: морфем, слов, фразеоло-
гизмов и т. п.
Идиоматичность фразеологизма и слова — явления разного се-
мантического порядка. В процессе фразеологизации, когда слово-
сочетание перерождается в фразеологизм, слова деактуализуются в
семантическом отношении, доходя в своем крайнем проявлении
этого качества до потери собственного значения. В противополож-
ность этому идиоматичность слова сопровождается различного рода
семантическим приращением, которое, как правило, не приводит к
семантическому выветриванию морфем.
Глава 4
КОМПОНЕНТНЫЙ СОСТАВ
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
Вопрос о сущности компонента и компонентном составе фразе-
ологизма вполне обоснован и актуален. Известно, что в современной
фразеологической теории природа компонента понимается далеко не
однозначно. Наиболее четко вырисовываются три основных направ-
ления, отличающиеся в той или иной мере оценкой содержательных
и формальных свойств компонента. Сторонники первого направле-
ния полностью отказывают компоненту в какой-либо семантичнос-
ти, тем самым функционально сближая его с единицами фонетико-
фонологического уровня [Молотков 1977,26]. Вторую, полярную точ-
ку зрения отстаивают и популяризируют лингвисты, считающие, что
компоненты фразеологизма, подобно словам в составе словосочета-
ния, объединяются друг с другом по правилам «семемной сочетаемо-
сти» (термин «семема» употребляется при этом в значении ‘содержа-
тельная сторона, лексико-семантический вариант слова’)- По мне-
нию этих авторов, фразеология в «узком» смысле (т. е. сращения и
единства) является всего лишь «вырожденным случаем» в общей и
непрерывной шкале семемной комбинаторики. Понятно, что объект
фразеологии при таком подходе очерчивается в весьма широких гра-
ницах — от свободных словосочетаний до идиом [Копыленко, Попо-
ва 1978, 77]. Третью линию в решении проблемы компонента пыта-
ются обосновать и утвердить фразеологи, доказывающие, что ком-
поненты в результате фразеологизации приобретают особые, несис-
темные значения, совершенно чуждые соответствующим словам в их
свободном употреблении. Разные авторы именуют эти значения то
«специфическими», то «имплицитными связанными», то «внутри-
фразовыми» и т. п. Так, например, в составе глагольного фразеоло-
гизма подкладывать свинью у первого компонента обнаруживается
«эксплицитное» значение ‘подстраивать исподтишка’, а второму ком-
поненту соответственно приписывается особое значение ‘неприят-
ности, каверзы’ [Мелерович 1979,57].
Общий недостаток приведенных трех точек зрения состоит в аб-
солютизации различных свойств компонента, которые в действитель-
ности присущи не всем компонентам, проявляются в разной мере
или же носят потенциальный характер. Ф.П. Филин отмечает: «Во-
Компонентный состав фразеологизмов
129
обще всякое абсолютизирование одной из сторон языка и одного из
методов исследования с претензией на главенствующее положение
в языкознании обязательно приобретает философскую значимость,
желает того языковед или нет» [Филин 1982, 8]. В этой связи пред-
ставляется методологически спорной попытка отдельных лингвис-
1 ов в равной мере признать и оправдать любое понимание фразео-
логизма и границ фразеологии при условии, что субъективно отби-
раемый материал согласуется с авторской интерпретацией фразео-
логического объекта. Вполне понятно, что факты в зависимости от
наличия и соотношения в них общих и различительных признаков
могут подводиться под единое определение. Но это, конечно, не
означает, что факты должны подгоняться под известное определе-
ние или, напротив, определение должно подтягиваться к произволь-
но отобранным фактам. Оценивая ту или иную позицию ученого,
важно убедиться не только и не столько в том. в какой мере после-
довательно, непротиворечиво и корректно автор выдерживает ее,
но. главное, в том, насколько существенны для объекта те призна-
ки, что положены в основание классификации. Лишь классифика-
ции, учитывающие существенные свойства объекта, имеют позна-
вательную ценность.1
Более близко к решению поставленной проблемы стоит четвер-
тое направление, представители которого, в целом настаивая на
принципиальном различии слов и компонентов в отношении их
содержания и формы, вместе с тем допускают возможность сохра-
нения или восстановления в компонентах отдельных словесных ка-
честв. Отдельные «атавистические» проявления в компонентах (на-
пример, смысловой центр) объясняются при этом неравномернос-
тью процесса деактуализации. Вместе с тем идея неравномерности
процесса деактуализации, важная для уяснения природы компонен-
та, требует конкретизации и дальнейшего углубления. Как полага-
ем, одним из оперных и конкретизирующих моментов в раскрытии
1 Ср. в этой связи следующее высказывание Э.Косериу: «В лингвистике са-
мые бессмысленные утверждения часто оправдываются тем, что они соот-
ветствуют «концепции» их авторов, как будто все концепции хороши, а ис-
тина — это только вопрос мнения. Это очень плохой способ рассуждения.
Истинность утверждения должна определяться соответствием фактам дей-
ствительности, а не просто предпосылкам, которые могут быть ошибочны
или абсурдны. Утверждению относительно человеческой реальности следу-
ет противопоставлять не просто заявления «я считаю так» или «я считаю не
так», а только «это так» или «это не так» [Косериу 1963, 2761.
9-6060
130
Глава 4
идеи неравномерности является понятие семантической редукции
слова, связывающее воедино вопрос о типологии компонентов с
проблемой фразеологической переходности.
Фразеологизм формируется в ходе особого лингвистического
процесса — фразеологизации. Фразеологизации — это переосмыс-
ление базового словосочетания (или предложения), основанное на
сравнении, метафоре, метонимии, гиперболе, эвфемизме, алогиз-
ме и т. д. В результате фразеологизации словосочетание и его со-
ставные части (слова) утрачиваю! первоначальную семантику, де-
семантизируются. Важно отметить, что фразеологизация носит це-
лостный, а не раздельный характер. Это значит, что фразеологичес-
кое значение не складывается и не синтезируется из переносных,
«специфических» или каких-либо иных значений отдельных слов,
а возникает вследствие семантического преобразования, «переко-
дирования» исходного словосочетания в целом.
Фразеологизация, следовательно, сопровождается денотативно-
понятийным смещением во внутреннем содержании исходного сло-
восочетания и соответствующих слов, т. е. деактуализацией. Деак-
туализация слова опосредованна и вторична в сравнении с деактуа-
лизацией словосочетания в целом. Деактуализация протекает, как
правило, по линии отвлечения от смысла исходного словосочета-
ния и значений его составляющих. Деактуализируется слово в це-
лом, в единстве его лексических, категориальных, грамматических,
деривационных и прочих элементов. Перечисленные элементы
смысловой структуры слова, являясь абстракциями разного уровня
и различной семантической природы, деактуализируются в неоди-
наковой мере. В этой связи правомерно разграничивать лексичес-
кую, деривационную, лексико-грамматическую (категориальную)
и т. д. деактуализации слова, помня при этом, что такое расчлене-
ние оправдано только целями лингвистического анализа и что в дей-
ствительности деактуализация семантики фразеологизма носит це-
лостный характер.
Процесс неравномерной деактуализации слова, вызванный раз-
личной абстрагирующей способностью элементов его смысловой
структуры, условимся называть семантической редукцией слова. На-
званный процесс предопределяет наличие в составе фразеологизма
компонентов, различающихся характером и мерой семантической
маркированности.
Так, абстрагирующая способность лексического значения замет-
но выше абстрагирующей способности значения лексико-грамма-
Компонентный состав фразеологизмов
131
тического. Сопоставляя лексические и грамматические значения,
В.М. Солнцев замечал: «Различные виды так называемого грамма-
тического значения также представляют собой некоторые факты
сознания, хотя и не столь явно (а иногда вообще неявно) предметно
ориентированные... Грамматические значения — значения высокой
степени абстрактности... Некоторые виды грамматических значе-
ний, по-видимому, являются абстракциями абстракций. В них ото-
бражаются внутриязыковые отношения и связи» [Солнцев 1974,9].
Вот почему лексико-грамматическое значение фразеологизма (гла-
гольного, субстантивного, наречного и т. д.), как правило, предоп-
ределяется категориальным значением грамматически опорного
слова исходного словосочетания: глагольное словосочетание пре-
образуется в глагольный фразеологизм (ср. чесать языком ‘сплет-
ничать, суесловить’), субстантивное словосочетание — в субстантив-
ный фразеологизм (ср. тепленькое местечко ‘материально выгодная
должность, доходная служба’), наречное словосочетание — в нареч-
ный фразеологизм (вдоль и поперек ‘хорошо, во всех подробностях’).
Соответствующие компоненты становятся категориально маркиро-
ванными.
Может возникнуть, вероятно, сомнение в правомерности поня-
тия семантической редукции слова в связи с утверждением части
лингвистов о принципиальной неоднородности лексического и
грамматического значений. Такую позицию, в частности, отстаи-
вал А.А. Реформатский. Однако эти соображения не противоречат
идее семантической редукции слова, поскольку согласуются с при-
знанием того, что «явления лексики конкретны по сравнению с аб-
страктными фактами грамматики» [Реформатский 1967,244]. Имен-
но последним обстоятельством объясняется различная абстрагиру-
ющая способность тех и других. Что касается существа проблемы,
то вслед за рядом лингвистов мы полагаем, что лексические и грам-
матические значения являются различными, но преемственными
звеньями единого процесса языковой абстракции.
Относительно высокой отвлеченностью словообразовательной
семантики объясняется в свою очередь наличие деривационно мар-
кированных компонентов. Например, в значении глагольного фра-
зеологизма перегибать палку ‘впадать в крайность при осуществле-
нии чего-нибудь’ заметно остаточное влияние приставки пере- в зна-
чении ‘чрезмерность, излишек, преобладание в действии’.
Следующие два типа — прономинальио (от лат. pronomen — мес-
тоимение) и препозиционно (от лат. praepositio — предлог) маркиро-
132
Глава 4
ванные компоненты. Например, наречный фразеологизм для отво-
да глаз ‘с целью отвлечь внимание’ семантически соотносится с пред-
логом для в целевом значении, а в составе фразеологизма бежать во
все лопатки ‘в полную силу, очень быстро’ «просвечивает» компо-
нент все со значением полноты, высокой степени проявления при-
знака.
Особый тип образуют партикулярно (от лат particula — частица)
маркированные компоненты. Так, в семантике фразеологизма не от
мира сего ‘не приспособленный к практической жизни, далекий
от ее забот’ явно заметна доля участия отрицательной частицы. По-
добные фразеологизмы не следует смешивать с идиомами, кото-
рые могут употребляться без не и где частица уподобляется функ-
ционально слову-сопроводителю (ср.: по плечу — не по плечу, с
руки — не с руки, в духе — не в духе, по душе — не по душе). Ср. фра-
зеологизмы, в составе которых частица является неотъемлемым
элементом структуры: не покладая рук ‘очень старательно, не пе-
реставая’ (трудиться, работать), ни под каким видом ‘ни при каких
условиях, ни за что’.
Остановимся более подробно на лексически маркированных ком-
понентах, или словах-компонентах. Соответствующие элементы фра-
зеологической структуры восходят к полнозначным словам, на уров-
не своих прямых или переносных значений обнаруживающим се-
мантическую соотнесенность с фразеологизмом. Так, например,
лексическая маркированность наречного фразеологизма на дружес-
кой ноге ‘в приятельских отношениях’ носит явный, поверхностный
характер. Напротив, субстантивный фразеологизм последняя спица
в колеснице ‘человек, играющий самую незначительную, ничтожную
роль в чем-либо’ семантически соотносится уже не с прямым, а с
переносным значением прилагательного последний (‘низший в ряду
других, самый незначительный из всех, плохой’).
В крайне редких случаях лексически маркированными оказы-
ваются все компоненты фразеологизма. Например, суммарное зна-
чение глагольного фразеологизма находить общий язык ‘добиваться
взаимопонимания, договариваться’ удается разложить на части, со-
относимые с переносными значениями соответствующих слов сво-
бодного употребления (находить, общий и язык-, ср. также оборот
отбивать хлеб ‘лишать того, что является важным, необходимым для
кого-л.’).
Показателем лексической маркированности может быть также
дериват компонента. Такую лексическую маркированность услов-
Компонентный состав фразеологизмов
133
но можно назвать опосредованной. Например, глагольный фразео-
логизм скользить по поверхности ‘не вникая глубоко в суть чего-ни-
будь, ограничиваться лишь приблизительным, внешним знаком-
ством’ семантически проницаем на фоне переносного значения при-
лагательного поверхностный ‘не входящий в существо, глубину чего-
нибудь, несерьезный’ (ср. также: задать храповицкого и храпеть,
дрожжи продавать и дрожать, где деривационные отношения име-
ют, по-вцдимому, каламбурную основу). Следовательно, лексичес-
кая маркированность бывает прямой, производной (переносной) и
опосредованной.
Лексическая маркированность нередко совмещается с другими
видами семантической маркированности компонентов — например,
с категориальной. Лексически маркированные компоненты, выпол-
няющие одновременно функцию грамматически опорных элемен-
тов фразеологической структуры, условимся называть компонента-
ми-сопроводителями. Как будет показано далее, названные элемен-
ты, являясь словами-компонентами, вместе с тем потенциально
способны выработать и развить свойства слов-сопроводителей (ср.:
задевать за живое, вертеться как белка в колесе, капля в море).
Уже из приведенных выше примеров достаточно ясно, что лекси-
ческая маркированность может быть свойственна компонентам в раз-
личной мере: в большей — компонентам, семантически «просвечи-
вающим» на уровне прямых значений исходных слов, и в меньшей —
компонентам, обнаруживающим семантические связи на уровне пе-
реносных значений соответствующих слов или их дериватов.
В том случае, когда показателем семантической маркированно-
сти является только часть исходного значения (семного состава)
компонента, правильнее говорить уже не о лексической, а о семной
маркированности и, соответственно, семно маркированных компо-
нентах. Например, субстантивный фразеологизм белые мухи упот-
ребляется в значении ‘падающий снег, снежинки’. Генетически свя-
занное с фразеологизмом прилагательное белый имеет значение ‘цве-
та снега или мела’. Таким образом, между значением фразеологиз-
ма и исходным значением компонента очевидно частичное совпа-
дение — наличие интегральной семы ‘снег’.
Семная маркированность, по-видимому, является одной из пред-
посылок возникновения так называемых потенциальных слов. Срав-
ним смысл фразеологизма делать из мухи слона ‘что-либо крайне
преувеличивать’ и значение слова слон ‘крупное млекопитающее
тропических стран, с длинным хоботом и двумя бивнями’. Общий
134
Глава 4
элемент в семантике фразеологизма и слова — сема ‘очень; высокая
степень’ — предопределяет некоторую речевую вероятность прояв-
ления в компоненте слон окказионального «значения» ‘нечто зна-
чительное, важное’, чему в определенной мере способствует семан-
тико-синтаксическое подобие исходного словосочетания и фразе-
ологизма (Мелерович 1979].
Имеются основания для выделения особого разряда символичес-
ки маркированных компонентов. В отличие от семно маркированных
компонентов и «потенциальных слов» «компоненты-символы»
[Гвоздарев 1977, 160—166] характеризуются более устойчивыми се-
мантическими ассоциациями. Так, слово стена традиционно ассо-
циируется с идеей надежной преграды, защиты. Эта семантическая
связь в той или иной мере сохраняется в составе ряда фразеологи-
ческих единиц: жить как за каменной стеной, биться об стену, ки-
тайская стена, надеяться как на каменную стену и др. Лингвисти-
ческой основой существования «компонентов-символов», видимо,
также является определенная общность семного состава слова и
фразеологизма. Однако если символическая маркированность пред-
полагает семную маркированность, опирается на нее, то обратная
зависимость далеко не обязательна.
Примечательны случаи своего рода «вызревания» символичес-
кой маркированности до лексической. Например, фразеологизм
капля в море имеет два значения: 1) ‘ничтожно малое количество по
сравнению с тем, что необходимо’ и 2) ‘крайне незначительное об-
стоятельство, пустяк по сравнению с чем-либо’. Причем первое из
них лексически, а второе семно маркированы (ср. значение слова
капля ‘самое малое количество чего-нибудь’). Лексическая и сем-
ная маркированность компонента капля дополняется в обоих слу-
чаях символически значимой ассоциацией с общей идеей минималь-
ного количества. Символизм данного компонента обнаруживается
и в других устойчивых образованиях: капля за каплей ‘постепенно,
незаметно; медленно, понемногу’, капли в рот не брать ‘вовсе не
пить спиртного’, ни капли ‘совсем, нисколько’. Сравните, однако,
фразеологизмы до последней капли ‘все, целиком’, до последней кап-
ли крови ‘жертвуя всем, отдавая все, не жалея жизни’, капля в каплю
‘совершенно, очень сильно’ (похож) и другие, где символическое
значение компонента капля достаточно ослаблено.
Фразеологами справедливо отмечаются сравнительно редкие
факты стилистической [Лепешев 1984, 32—33] (воротить нос [рыло],
распустить сопли, соплёй перешибешь, влипнуть в историю, черти
Компонентный состав фразеологизмов 135
носят, котелок варит) и ономастической маркированности компонен-
тов. Так, В.М. Мокиенко указывает на «фразеологизмы, в основе
которых лежит имя собственное, подвергшееся обобщению еще до
фразеологизации благодаря своей социальной оценочности: филь-
кина грамота, драть как Сидорову козу, показать кузькину мать и под.»
| Мокиенко 1979,63]. Подобные имена собственные привносят эле-
мент отрицательной оценки и в семантику собственно фразеоло-
гизма.
Как уже отмечалось выше, компоненты нередко совмещают раз-
личные виды семантической маркированности. Это в полной мере
относится и к компонентам, восходящим к лексическим и грамма-
тическим архаизмам, а также к словам-реликтам. Архаичные и ре-
ликтовые компоненты, будучи стилистически маркированы, парал-
лельно распределяются между выделенными ранее классами, зани-
мая в них периферийное положение. Сравните следующие фразео-
логизмы, наделенные соответственно категориальной (смежить очи,
турусы на колесах, сломя голову), прономинальной (во время оно, во
вся тяжкая), лексической (златой телец, от младых ногтей, тянуть
канитель), деривационно-лексической (бить баклуши — баклушни-
чать, под спудом — подспудный) маркированностью наряду с архаи-
ческой и реликтовой.
Фразеологизмы с архаичными и реликтовыми компонентами в
той или иной степени уступают по своим идиоматизирующим спо-
собностям оборотам, включающим в свой состав стандартные лек-
семы. Очевидно, однако, что степень архаической и реликтовой
маркированности бывает различной: от едва заметного снижения
конкурирующей способности компонента в сравнении с его вари-
антом (от младых ногтей — от молодых ногтей) до полной изоля-
ции компонента на фоне живой лексико-грамматической системы
языка (гол как сокол, у черта на куличках, с кондачка).
Таким образом, качественно-количественная неоднородность
элементов смысловой структуры слова и как следствие их различ-
ная абстрагирующая способность обусловливают неравномерный
характер фразеологизации и выступают одной из основных причин
и предпосылок семантической маркированности компонентов в
различных ее вариантах. На почве семантической маркированнос-
ти компонентов и взаимодействия фразеологизма с уровневыми
единицами формируются различные виды фразеологической пере-
ходности. Фразеологическая переходность—это реальная или потен-
циальная способность фразеологизма и его компонентов в той или
136
Глава 4
иной степени сохранять или восстанавливать содержательные и
формальные свойства исходного словосочетания и его составляю-
щих (слов и морфем). Отдельные виды семантической маркирован-
ности компонентов (прежде всего лексическая) понижают идиома-
тичность фразеологизмов, смещая их на периферию фразеологичес-
кой системы. Ядро системы составляют семантически немаркиро-
ванные фразеологизмы, а также обороты, семантическая маркиро-
ванность которых носит грамматикализованный характер {кот на-
плакал, ходить на задних лапках, собака на сене, под занавес, не мы-
тьем, так катаньем', во все лопатки и под.).
Семантическая маркированность компонентов, обусловленная
высоким уровнем отвлеченности соответствующих элементов фра-
зеологического значения (например, категориальная, партикуляр-
ная, препозиционная, деривационная, прономинальная), преиму-
щественно связана с первнчиой переходностью фразеологизмов.
Положение лексически, атакже символически маркированных ком-
понентов отличается большей сложностью. Если «грубые» формы
лексической маркированности (типа под веселую руку) в основном
относятся к фактам первичной фразеологической переходности, то
случаи переносной и опосредованной лексической маркированно-
сти (типа ходячая монета, тянуть резину, лить пули, напустить ту-
ману), как правило, связаны с вторичной переходностью фразеоло-
гических единиц. Верными симптомами вторичной фразеологичес-
кой переходности являются также архаичные и реликтовые компо-
ненты.
Следует подчеркнуть, что различные виды семантической мар-
кированности компонентов нельзя чересчур прямолинейно сводить
к процессу семантической редукции слова. Так, например, смысло-
вой центр фразеологизма {на дружеской ноге, на скорую руку) обус-
ловлен в ряде случаев не семантической редукцией, а неполным
предметно-денотативным смещением в процессе фразеологизации.
Примечательно, что соответствующие элементы фразеологизма уже
на уровне свободного словосочетания воспринимаются как мета-
форы.
Итак, семантическая редукция слова может вызывать вторич-
ную актуализацию категориальных, словообразовательных, место-
именных, лексико-семантических и прочих признаков компонен-
та, восстановление его знаковых свойств. Понятие семантической
редукции позволяет внести некоторые ограничения в положения,
согласно которым компонент полностью утрачивает признаки ело-
Компонентный состав фразеологизмов
137
па или, напротив, полностью их сохраняет. С введением данного
понятия по-новому осмысливаются такие проблемы, как знаковые
свойства и функции компонентов, взаимодействие лексико-грам-
матического уровня и фразеологической подсистемы в единой сис-
теме языка, фразеологическая переходность, классификация фра-
зеологических единиц и др.
Семантически маркированные компоненты в неодинаковой
мере сохраняют, восстанавливают или развивают в себе словесные
качества. В большей мере это удается словам-компонентам, кото-
рые активно сопротивляются сдерживающим силам идиоматично-
сти. Находясь на периферии компонентной микроструктуры, сло-
ва-компоненты и особенно компоненты-сопроводители непосред-
ственно граничат с зоной слов-сопроводителей; причем факты убеж-
дают в достаточной подвижности и проницаемости этой границы.
Дело в том, что ядерно-периферийный принцип, действующий в
сфере компонентов и слов-компонентов и определяющий в конеч-
ном счете шкалу переходности фразеологизмов, сохраняет свою силу
и в достаточно широкой и динамичной зоне слов-сопроводителей.
Таким образом, очевидно, что односторонняя, альтернативная оцен-
ка отдельных воспроизводимых образований только как компонен-
тов или только как слов-сопроводителей не может быть признана
вполне объективной и точной. По отношению к словам-сопрово-
дителям, как и по отношению к словам-компонентам, необходим
более гибкий подход.
Подавляющее большинство слов-сопроводителей, как извест-
но, контекстуально связано с наречными фразеологизмами. Слова-
сопроводители при глагольных, субстантивных и прочих фразеоло-
гизмах относительно редки (ср.: работа не бей лежачего, сапоги каши
просят', см. с. 315 и ел.).
Слова-сопроводители в их отношении к фразеологизмам интер-
претируются лингвистами по-разному. Наиболее известны два пря-
мо противоположных взгляда: слова-сопроводители или включают-
ся в компонентный состав фразеологизма, или, напротив, исклю-
чаются из него. Следует признать, что как для первого, так и для
второго решения вопроса есть свои основания. Так, например, впол-
не логично включение слов-сопроводителей в компонентный со-
став в рамках широкого взгляда на фразеологию, поскольку вполне
очевидна параллель между фразеологизмами при словах-сопрово-
дителях и фразеологическими сочетаниями (ср.: к шапочному разбо-
ру прийти и: наотрез отказаться, слезно просить). Существенным мо-
138
Глава 4
ментом в пользу положительного решения данной проблемы явля-
ется факт тесной семантической и грамматической связи собствен-
но фразеологизма и его обязательного лексического окружения.
Вместе с тем достаточно убедительными представляются и ар-
гументы исследователей, выводящих слова-сопроводители за пре-
делы фразеологизма. Дело в том, что слова-сопроводители по сво-
им лексическим и грамматическим свойствам в принципе мало чем
отличаются от обычных слов. Показательно в этой связи сопостав-
ление слов-сопроводителей и лексически маркированных компо-
нентов (типа от младых ногтей): последние почти полностью атро-
фированы в грамматическом отношении.
Отдавая предпочтение второму решению как более обоснован-
ному, мы все же склонны считать, что в целом ряде случаев провес-
ти четкую грань между словом-компонентом и словом-сопроводи-
телем затруднительно.
В справедливости последнего вывода прежде всего убеждают
многочисленные и регулярные факты лексико-фразеологической
дифференциации, под которой понимается процесс семантическо-
го и структурного расщепления фразеологизма вследствие прояв-
ления или восстановления у компонентов словесных признаков.
Этот процесс сопровождается своего рода распределением содер-
жательных и формальных ресурсов фразеологизма. Это распреде-
ление может протекать равномерно (пропорционально) или нерав-
номерно (непропорционально). Так, в последнем случае имеет мес-
то своеобразная синонимия между фразеологизмом и словом, фо-
нетически и грамматически идентичным слову-компоненту.
Обратимся к примерам лексико-фразеологической синонимии.
Глагольный фразеологизм схватывать налету, имеющий значение
‘быстро, легко понимать, усваивать’, синонимичен глаголу схваты-
вать в переносном значении ‘быстро воспринимать, понимать, ус-
ваивать’. Следует заметить, что это синонимия особого порядка: во-
первых, она обнаруживается между неоднородными единицами и,
во-вторых, синонимичные единицы частично совпадают в формаль-
ном отношении, т. е. с точки зрения материальной формы. Лекси-
ко-фразеологическая синонимия прослеживается также в парах:
доводить до белого каления — доводить, склонять во всех падежах —
склонять, ободрать как липку — ободрать, провалиться сквозь землю
— провалиться, прижать к ногтю — прижать, капля в море — капля и
т. д. Приведем примеры из текстов художественных произведений:
«Это действительно был толковый, смышленый парнишка, кото-
Компонентный состав фразеологизмов
139
рый все схватывал на лету» (Кат.); «Кибернетикой клянутся и бо-
жатся, склоняют ее во всех падежах, и уже навязло это слово в зубах
и стыдно его произносить» (Грек.).
Как видно из примеров, лексико-фразеологическая синонимия
явно преобладает в сфере глагольно-наречной идиоматики. Слова-
компоненты соответствующих фразеологизмов, будучи одновремен-
но и лексически, и категориально маркированными, таким обра-
зом, являются компонентами-сопроводителями.
Другим процессом, родственным только что описанному и спо-
собным также порождать компоненты-сопроводители, но несколь-
ко иного семантического свойства, является равномерная лексико-
фразеологическая дифференциация (в дальнейшем изложении для
краткости просто равномерная дифференциация). Если при лекси-
ко-фразеологической синонимии (неравномерной дифференциации)
грамматически опорный компонент как бы перетягивает на себя ос-
новной груз фразеологического значения, то при равномерной диф-
ференциации на долю компонента-сопроводителя приходится толь-
ко часть (причем, как правило, неосновная) фразеологического зна-
чения. Фразеологический смысл в таком случае пропорционально
распределяется между словом-компонентом и остальной частью фра-
зеологизма. Например, общее значение фразеологизма смотреть
сверху вниз (на кого) ‘относиться к кому-либо высокомерно’ удается
разложить на глагольную и наречную доли благодаря соотнесеннос-
ти идиомы с производным значением глагола смотреть ‘так или иначе
относиться к кому-, чему-нибудь’ (ср. также: смотреть снизу вверх
‘относиться к кому-либо почтительно, с благоговением’).
Равномерная лексико-фразеологическая дифференциация ме-
нее представлена в количественном отношении, чем лексико-фра-
зеологическая синонимия. Да и качественно она не вполне опреде-
ленна и четка. Объясняется это, видимо, тем, что общая семантика
устойчивых оборотов, склонных к равномерной дифференциации,
далеко не во всех случаях точно раскладывается на глагольную и
адвербиальную части. Другим фактором, затрудняющим «узнава-
ние» равномерной дифференциации, является характер самой сло-
варной дефиниции. Поясним последнее на примере. Устойчивый
оборот сидеть сложа руки определяется во фразеологическом сло-
варе следующим образом: ‘бездействовать, проявлять пассивность’.
Такой вариант толкования почти полностью скрадывает равномер-
ную дифференциацию (ср. более развернутое определение фразео-
логизма ‘пребывать в состоянии бездействия, пассивности’ и зна-
140
Глава 4
чение глагола сидеть ‘находиться, пребывать в каком-либо состоя-
нии или заниматься чем-нибудь’). Равномерная дифференциация
обнаруживается также в единицах сидеть на хлебе с водой, держать
в узде, пройти огонь, воду и медные трубы и др. «Я понимаю ваши
чувства, Клавдия Георгиевна, и все-таки надо держать себя в руках,
не теряйте голову. Уважайте ваше чувство, ваше отношение к мужу»
(Проск.); «Она не понимала и теперь, но что-то, наверно, делать
надо было, а не сидеть сложа руки и не ждать у моря погоды» (Расп.);
«Но вы человек интеллигентный и, надеюсь, умеете держать себя в
узде» (Куд.). Показателен последний пример, убеждающий в том,
что глагольный элемент пока достаточно прочно удерживается в
компонентной структуре фразеологизма и не превратился еше в сло-
во-сопроводитель.
Таким образом, компоненты-сопроводители представляют со-
бой переходную категорию элементов фразеологической структу-
ры, наиболее тесно соприкасающуюся и взаимодействующую с лек-
сико-семантическим уровнем языка. Компоненты-сопроводители
демонстрируют такой предел допустимого взаимопроникновения
фразеологизма и слова, за которым дальнейшее существование ком-
понента становится невозможным: он окончательно распадается и
уподобляется слову. Время распада компонента целиком зависит от
меры проницаемости фразеологизма и слова, от особенностей раз-
вития их смысловых структур.
Итак, слова-сопроводители, с одной стороны, и компоненты —
с другой, опосредуются промежуточной зоной слов-компонентов
вообще и компонентов-сопроводителей в частности. Из этого сле-
дует также вывод, что сами слова-сопроводители при определенных
семантико-грамматических условиях могут в той или иной мере
приближаться к статусу компонентов-сопроводителей. Таким обра-
зом, встает вопрос о типологии слов-сопроводителей.
Слова-сопроводители неоднородны по своим лексическим и
грамматическим свойствам. Прежде всего различна их роль как кон-
кретизаторов значения фразеологизма1. Указательная значимость
слов-сопроводителей тем весомее, чем элементарней семный состав
фразеологического значения (ср. фразеологизмы, характеризующие
высокую степень признака или качества: как ножа бояться, до чер-
тиков рад, как две капли воды походить). И обратно: чем сложнее,
содержательнее семантика фразеологизма, тем бледнее и незамет-
См. об этом более подробно с. 311 и сл.
Компонентный состав фразеологизмов 141
нее дополняющая и компенсирующая функция слов-сопроводите-
лей (ср. значение фразеологизмов со своей колокольни судить, под
горшок стричь, на широкую ногу жить, с бору по сосенке собирать, не
солоно хлебавши вернуться). Различаются слова-сопроводители и
полнотой реализации соответствующих грамматических категорий
(например, вида и времени у глаголов) [Жуков В.П. 1978, 122—123,
155-157].
Но слова-сопроводители далеко не однотипны и в отношении
таких семантических показателей, как однозначность—многознач-
ность, конкретность — отвлеченность, расчлененность — диффуз-
ность и др. Учет этих показателей, тесно соприкасающихся друг с
другом, важен для уяснения проблемы потенциальной «открытос-
ти» границ между компонентом-сопроводителем и словом-сопро-
водителем.
Вполне естественно начать семантическую типологию слов-со-
проводителей с однозначных1 единиц, наделенных конкретным, ве-
щественным значением. Например: пд горло занят, на чем свет сто-
ит ругать, во весь дух мчаться, как Сидорову козу пороть. «Во весь дух
я помчался назад. Лужнов, придерживая раненую руку, сидел на тра-
ве возле трупа Павловского бледный и печальный» (В.Б.); «А вник-
нуть если, то стыдиться-то было нечего. И работал Егор всегда на
совесть, и жил смирно, без баловства, а получалось, что кругом был
виноват. И он не спорил с этим, а только горевал сильно, себя ругая
на чем свет стоит» (Б. В.).
К только что выделенной группе непосредственно примыкает
разряд многозначных слов-сопроводителей, смысловая структура
которых ограничена двумя-тремя значениями, также достаточно
конкретными и дифференцированными. Например: на своей шкуре
испытать, с иголочки одеть, одетый, как черт ладана бояться, за бор-
том оказаться, в три ручья плакать, полон рот хлопот, как собаке пя-
тая нога нужен, из-под носа увести, почем фунт лиха узнать и др.
Условно будем считать оба приведенных разряда единиц слова-
ми-сопроводителями первой степени. Например: «Для начала он
(Флягин) заставил меня выучить наизусть все формулы элементар-
ной тригонометрии, штук сорок. Нужны они мне, как собаке пятая
нога» (Грек.).
В следующую группу условно объединяются слова-сопроводи-
тели второй степени, объем полисемии у которых не превышает со-
Семантика слов-сопроводителей учитывается по [Ожегов 19731-
142
Глава 4
ответственно четырех — шести значений, причем слова-сопроводи-
тели, как правило, стремятся реализовать значения, наименее уда-
ленные от исходного. Например: из первых рук получить, как осино-
вый лист дрожать, верой и правдой служить, под каблук попасть, как
манны небесной ждать, сломя голову бежать, ни за грош пропасть, в
доску свой, засучив рукава работать и др. «Скачи, брат, сломя голову.
Если ты действительно влюблен, так под землей найдешь» (А.Т.);
«С терпением со смирением, устав от душевных смут, друзья мои
потепления как манны небесной ждут» (АЯ-).
У слов-сопроводителей третьей степени объем полисемии состав-
ляет семь—девять значений. Например: в глаза говорить, в три шеи
гнать, как стеклышко чист, каку Христа за пазухой жить, в надеж-
ные руки отдать, в тени остаться, как на горячих угольях сидеть. «Хо-
рошо, что наши мысли и стены домов непрозрачны и люди не зна-
ют, что о них думают и что говорят за глаза» (Грек.); «Кетчер с Турге-
невым сошлись на том, что разумнее приостановить временно вы-
ход «Записок» отдельным изданием. Книга не останется в тени, в
этом не могло быть сомнения. А с успехом ее явятся и новые беды
для автора» (А. Тимрот).
Наконец, под словами-сопроводителями четвертой степени под-
разумеваются лексемы, смысловая структура которых содержит де-
сять и более значений. Например, с бору но сосенке собирать, по гор-
ло дел, в штыки принимать, куда глаза глядят идти, за чистую моне-
ту принимать. «Угрозу сына о том, что записанный за ним скот он
отведет на колхозную ферму, Михаил Егорович принял за чистую
монету. Особенно он уверовал в злое намерение сына вчера» (Т. Я.);
«На хутор шли, а он вдруг оказался спаленный. Ну, пошли куда гла-
за глядят» (Б.).
Таким образом, слова-сопроводители в семантическом отноше-
нии образуют определенную иерархию. Среди слов-сопроводите-
лей явно преобладают единицы с неразвитой многозначностью (1-я
и 2-я степени). Любопытно при этом отметить, что слова-сопрово-
дители более высокой степени (3-я и 4-я степени) стремятся к акту-
ализации своих первичных значений, тем самым в какой-то мере
контекстуально свертывая, нейтрализуя полисемию.
Слова-сопроводители третьей и четвертой степени сравнитель-
но немногочисленны. Свойственная им развитая многозначность,
которой нередко сопутствуют отвлеченность и диффузность отдель-
ных значений, создают благоприятную языковую почву для функ-
ционального и семантического сближения слов-сопроводителей и
Компонентный состав фразеологизмов
143
компонентов-сопроводителей. При этом названные языковые пред-
посылки в равной мере влияют и на слова-сопроводители, и на ком-
поненты-сопроводители. Таким образом, обнаруживается следую-
щая двусторонняя зависимость: чем шире объем многозначности,
выше степень отвлеченности и семантической диффузности слова-
сопроводителя или компонента-сопроводителя, тем ближе они в
качественном отношении и тем подвижнее граница между ними.
Выявленная зависимость может служить одной из иллюстраций
выражения в языке диалектического закона перехода количествен-
ных изменений в качественные, и обратно. Объективным критери-
ем качественно-количественных изменений служит понятие меры.
Мера указывает на те границы, в пределах которых единство коли-
чества и качества сохраняется, т.е. изменение одной характеристи-
ки (количества или качества) не ведет к изменению другой. Однако
«[...] размытость границ меры, наличие в ней количественной из-
быточности... обеспечивают постепенность перехода от одной меры
к другой. Постепенность развития всегда включает в себя скачки»
[Материалистическая диалектика, т. 1, 283]. Постепенный и скач-
кообразный характер качественно-количественных изменений вме-
сте с тем предопределяет трудности «распознавания» и дифферен-
циации непосредственно граничащих друг с другом явлений или
единиц. Этим обстоятельством в свою очередь и определяется свой-
ство «открытости» границ между качественно неоднородными еди-
ницами, взаимно контактирующими и имеющими вследствие это-
го сходные черты.
Важно, однако, иметь в виду, что сформулированная выше за-
висимость сохраняет свою силу в том случае, когда названные се-
мантические характеристики дополняют друг друга. Однобокое раз-
витие одного из вспомогательных показателей (отвлеченности или
диффузности), без поддержки со стороны полисемии, может дать
иной структурно-семантический эффект. Так, например, отвлечен-
ная связка быть, обладающая семантической диффузностью, но
неразвитой многозначностью, выполняет по отношению к фразео-
логизму чисто грамматическую функцию, чем создается некоторая
иллюзия ее вхождения в состав фразеологической структуры (ср.:
быть на седьмом небе, быть на волоске, быть на носу, ср. также: кос-
тюм был с иголочки, свадьба была так себе и под.). Сходным обра-
зом ведет себя и однозначная отрицательная частица не, за исклю-
чением тех случаев, когда она является обязательным элементом
фразеологизма (ср.: не в духе — в духе, не валяй дурака — валяй дурака
144
Глава 4
и не от мира сего, не покладая рук). Следовательно, связки-сопрово-
дители и частицы-сопроводители уступают по своей проницающей
способности собственно словам-сопроводителям.
В роли дополнительных предпосылок и «катализаторов» сбли-
жения слов-сопроводителей и слов-компонентов (компонентов-со-
проводителей) выступают следующие основные факторы: а) нали-
чие общих сем в значении фразеологизма и слова-сопроводителя
(ср.: наречный фразеологизм во все лопатки ‘очень быстро, стреми-
тельно’ и слово-сопроводитель бежать ‘двигаться быстрым, резко
отталкивающимся от земли шагом’); б) тесная грамматическая вза-
имосвязь между ними; в) смутный или вовсе немотивированный
характер внутренней формы фразеологизма, способствующий вы-
равниванию слова-сопроводителя и слова-компонента (ср.: прини-
мать за чистую монету, на бобах остаться); г) высокая воспроизво-
димость слов-сопроводителей (ср.: сапоги каши просят", хлопот, за-
бот полон рот).
Следует заметить, что крайняя избирательность слов-сопрово-
дителей нередко связана с исходной предметно-логической и смыс-
ловой взаимообусловленностью и предсказуемостью компонентов
и окружения (ср.: за семью замками прятать, краем глаза видеть, со
всех ног бежать, для красного словца сказать, во все уши слушать).
Единичная валентность устойчивых сравнительных конструк-
ций прямо вытекает из их логической и языковой (семантической)
сущности. В основании устойчивого сравнения лежит, как извест-
но, общественно осознанный и закрепленный в языке индивиду-
альный признак, общий для сравниваемых предметов или явлений.
Языковым выразителем признаковой индивидуальности и стано-
вится слово-сопроводитель (ср.: как воздух нужен, как волк голод-
ный, как две капли воды походить, как перст один).
Сделанный здесь общий выводе возможности переходной зоны
между словами-компонентами и словами-сопроводителями не сле-
дует понимать как уступку концепции «семемной сочетаемости».
Сторонники этой концепции пытаются обосновать и доказать идею
о якобы сквозной моделируемости «фразеосочетаний», выстраива-
ющихся в непрерывный ряд последовательно переходящих друг в
друга качественно неоднородных единиц (свободное словосочета-
ние — устойчивое словосочетание — фразеологизм). Факт проница-
емости, потенциального сближения слов-компонентов и слов-со-
проводителей осмысливается в аспекте вторичных (системоприоб-
ретенных), а не первичных (системообразующих) их свойств.
Компонентный состав фразеологизмов 145
Итак, компонент не является лишь формальным придатком
фразеологизма. Он несет в составе идиомы определенные семанти-
ческие функции. Фразеологизм и его компоненты могут служить
ярким примером проявления в языке диалектического закона от-
рицания отрицания. По словам В.И. Ленина, диалектика содержит
в себе «не голое отрицание, не зряшное отрицание... а отрицание
как момент связи, как момент развития, с удержанием положитель-
ного...» [Ленин, т. 29, 207]. Слово, порождая компонент, не ограж-
дается от него непреодолимой преградой, а продолжает с ним взаи-
модействовать. Компонент в составе фразеологизма испытывает
влияние центростремительных (фразеологических) и центробежных
(лексико-семантических) сил. Основная часть компонентов, не-
смотря на семантическую маркированность достаточно высокой
степени (например, прономинальную или семную), прочно удер-
живается в орбите фразеологической структуры. Вместе с тем опре-
деленная часть компонентов (особенно лексически маркированных)
создает неустойчивость внутри фразеологизма, предопределяя раз-
личные формы фразеологической переходности.
Любопытно отметить еще одну особенность лексико-фразеоло-
гических связей и отношений. Признавая вероятность активного
взаимодействия фразеологизма и его компонентов со словом, нельзя
не обратить внимания на то, что проникающие способности фразе-
ологизма в целом и его компонентов в частности значительно выше,
чем у слова. Так, слова-сопроводители, как правило, могут лишь
сближаться со словами-компонентами, не уподобляясь им полнос-
тью. Напротив, переход слов-компонентов (компонентов-сопрово-
дителей) в слова-сопроводители довольно типичен1. Таким образом,
фразеологическая структура, тесно соприкасаясь и взаимодействуя
с лексико-семантической, в то же время остается открытой и про-
ницаемой в основном изнутри.
1 См. в этой связи § 34 о трансформации глагольно-наречных выражений типа
откладывать [дело] в долгий ящик.
10-6060
Глава 5
СЕМАНТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
§ 13. Фразеологическое значение в сопоставлении с лексическим
Фразеологизмы обладают особым, по сравнению со словом спе-
цифическим значением, которое принято называть фразеологичес-
ким. Это значение тем своеобразнее, чем идиоматичнее оборот, чем
в большей мере компоненты фразеологизма преобразованы в семан-
тическом отношении.
При определении специфики фразеологического значения сле-
дует прежде всего опираться на те элементы языковой структуры,
которые непосредственно участвуют в реализации значения фразе-
ологизма. Важную функцию в этом отношении выполняют компо-
ненты фразеологизма, поскольку фразеологическое значение име-
ет компонентную основу, а в отдельных случаях общее значение фра-
зеологизма вытекает из ослабленного значения его компонентов.
Степень участия компонентов в образовании целостного значе-
ния фразеологизма определяется способностью фразеологической
единицы противопоставляться эквивалентному свободному словосо-
четанию. Если фразеологизм при наложении на свободное словосо-
четание дает на его фоне метафорический эффект, то доля участия
каждого компонента в создании смыслового целого приблизительно
одинакова, а весь фразеологизм обладает в таком случае целостным
мотивированным значением (ср.: вертеть хвостом, вертеться под
ногами, взлетать на воздух, вязать петли, греть руки (на чем), палец о
палец не ударить). Напротив, если фразеологизм с точки зрения со-
временного языкового восприятия не налагается на свободное сло-
восочетание ввиду невозможности его образовать, а общее значение
фразеологической единицы оказывается мотивированным, то значе-
ние фразеологизма становится частично целостным (ср.: на скорую
руку). В этом случае отдельные компоненты обнаруживают семанти-
ческое тяготение, смысловую соотнесенность (но не тождество!) со
сходнозвучными словами свободного употребления.
В отличие от фразеологического значения лексическое (словес-
ное) значение определяется морфемами, семантическая величина
которых может быть приближенно определена посредством словар-
ных толкований (см. с. 124). Например, слово смятенность означа-
Семантическая характеристика фразеологизмов
147
ст ‘свойство и состояние смятенного’ [БАС, т. 13,1459]. Слова-иден-
гификаторы свойство и состояние известным образом замещают от-
влеченный суффикс -ость и указывают на наличие в смысловой
структуре толкуемого слова лексико-грамматического значения
предметности, тогда как слово смятенный отражает понятийное со-
держание, заключенное в корневой морфеме смятенн-.
Таким образом, морфемы в структуре слова отличаются значи-
тельно большей специализацией, чем компоненты фразеологизма.
Так, у апплицируемых (налагаемых) фразеологизмов с целостным
значением типа тянуть кота за хвост все знаменательные компо-
ненты принципиально равноправны, чего нельзя сказать о простом
производном слове, где смыслообразующая функция всегда принад-
лежит корневой морфеме.
Факторы, определяющие роль и место морфем или компонен-
тов в смысловой структуре слова или фразеологизма, связаны с осо-
бенностями мотивировки фразеологизма и слова. Значение боль-
шинства фразеологизмов не обусловлено Ни значением его отдель-
ных компонентов (так как они лишены семантической самостоя-
тельности), ни тем более значением тех слов свободного употребле-
ния, которые входят в переменное словосочетание такого же лек-
сического состава (ср.: вставлять палки в колеса, ловить рыбу в мут-
ной воде, носить камень за пазухой, протянуть ноги и т. д.). В проти-
воположность этому значение любого производного слова мотиви-
ровано значением другого слова, от которого оно образовано (ср.:
доярка от доить, учитель оз учить, конюх от конь и т. д.).
Лишь иногда значение фразеологизма может быть обусловлено
значениями его компонентов. Такие фразеологизмы не могут быть
противопоставлены эквивалентному свободному словосочетанию.
По характеру мотивированности подобные фразеологизмы близки
к сложным словам, употребляющимся в прямом значении.
Оттого, какое место занимает компонент или морфема в семан-
тической структуре фразеологизма или слова, во многом зависит
механизм образования фразеологического или лексического значе-
ния. Так, фразеологическое значение образуется в результате слия-
ния понятийного содержания с категориальным значением. Лек-
сическое же значение формируется вследствие органического со-
единения понятийного содержания со словообразовательным и ка-
тегориальным значением.
В подавляющей части случаев фразеологическое значение, в от-
личие от лексического, не осложнено словообразовательным зна-
10*
148
[лава 5
чеиием, что и составляет существенную особенность фразеологи-
ческой семантики. Важно при этом отметить, что выделенные при-
знаки лексического значения передаются единой звуковой оболоч-
кой слова; выделенные же признаки фразеологического значения
могут предаваться по-разному: понятийное содержание передает-
ся, как правило, всем устойчивым звуковым комплексом компонен-
тов, если они не являются факультативными; категориальное зна-
чение фразеологизма передается грамматически господствующим
компонентом: у глагольных фразеологизмов — глагольным компо-
нентом, у именных — именным и т. п. При невозможности выде-
лить грамматически господствующий компонент категориальное
значение фразеологизма устанавливается синтаксически - по син-
таксической роли фразеологизма в структуре предложения.
Отметим, что отношения между морфемами внутри слова нельзя
приравнивать к внутрикомпонентным отношениям в составе фра-
зеологизма. Дело в том, что словообразовательные и фразообразо-
вательные отношения частично пересекаются в области описатель-
ных оборотов типа одерживать победу (= победить), которые не от-
носятся к собственно фразеологизмам. В структуре же подлинных
фразеологизмов деривационное значение, т. е. значение, создавае-
мое словообразовательными аффиксами, ограничивающее и уточ-
няющее вещественное значение корня, нейтрализуется, десеманти-
зируется, утрачивается под влиянием целостного значения фразео-
логической единицы.
С точки зрения отражения наших понятий описательные обо-
роты принципиально ничем не отличаются от свободных словосо-
четаний, посредством которых описывается идеальное содержание.
Ср.: принимать участие — участвовать и специалист по токарному
делу— токарь. В этот ряд не могут быть поставлены собственно фра-
зеологизмы. Случаи типа собаку съел — насобачился к делу не отно-
сятся, поскольку глагол насобачиться ‘научиться ловко что-либо де-
лать’ семантически соотносится не с отдельными компонентами (их
собственные значения нельзя определить), а с фразеологизмом в це-
лом, выступающим в значении ‘приобрел большой опыт в чем-либо,
наловчился’. В смысловой структуре фразеологизма и слова по-раз-
ному проявляется внутренняя форма1.
О внутренней форме различных языковых единиц см. [Звегинцев 1957,186—
214; Мигирин 1973, 190—193; Новиков 1982, 160]. О внутренней форме фра-
зеологизмов см. [Федоров 1973; Гвоздарев 1977,48; Мелерович 1979, 18].
Семантическая характеристика фразеологизмов
149
Внутренняя форма, какужеупоминалось(см.с. 112,124), неспо-
собна выступать в качестве дифференциального или интегрирующе-
го (смыслообъединяющего) признака фразеологического значения.
Этимологическое значение, в отличие от актуального фразео-
логического, имеет словесную (а не компонентную) основу и воз-
никает в результате семантического взаимодействия слов, входящих
в такое свободное словосочетание, которое неизбежно подвергает-
ся метафорическому переосмыслению (ср.: отрезанный ломоть, пер-
вая ласточка, отходить в сторону, перебежать дорогу (кому), пере-
ступать порог и т. п.).
Такие налагаемые фразеологизмы своеобразно совмещают эти-
мологическое значение с актуальным. Между тем и другим значени-
ем устанавливается условно-следственная и/или причинно-след-
ственная зависимость, которая может быть передана формулой «если
уж... то...» и «так как... то...». В первую часть этой рамочной конст-
рукции легко вводится свободное словосочетание, подлежащее ме-
тафоризации (т. е. материальная основа внутренней формы), а вто-
рая часть представляет собой толкование (однословное или развер-
нутое): ‘если уж кто плюет в потолок, то такому человеку нечего де-
лать’, ‘если уж кто лижет пятки кому, то тот подхалим’ и т. п. Такой
зависимости между актуальным и этимологическим значениями в
смысловой структуре слова (с непереносным значением) не наблю-
дается, так как в слове актуальное значение слито в одно целое с эти-
мологическим, а в фразеологизме актуальное значение отдалено от
этимологического, известным образом ему противопоставлено.
Участвуя в образовании актуального значения, тот или иной ком-
понент фразеологизма становится семантически преобразованным,
деактуализированным словом. Например, компоненту гусь в соста-
ве фразеологизма гусь лапчатый ‘хитрый, изворотливый человек’
легко приписать местоименное значение человек-, напротив, в со-
ставе словосочетания, формирующего внутренний образ фразеоло-
гизма, каждое слово сохраняет свое исходное значение (например,
в составе словосочетания гусь лапчатый — а оно является матери-
альной основой внутренней формы — слово гусь употребляется в
обычном смысле ‘дикая и домашняя водоплавающая птица с длин-
ной шеей’).
В лексическом значении, в отличие от фразеологического,
мотивирующий признак, лежащий в основе наименования лекси-
ческих единиц, нередко является составной частью внутреннего
содержания многих слов. Например, слово подорожник в словаре
150
Глава 5
С. И. Ожегова толкуется как ‘сорная луговая, обычно придорожная
трава с мелкими цветками, собранными в колос’. В этом разверну-
том определении мотивировка слова подорожник передается слово-
сочетанием ‘луговая, обычно придорожная, трава’ (ср. также: под-
снежник, подберезовик, колокольчик и т. д.). Правда, в лексическом
значении мотивирующий признак всегда занимает периферийное
положение среди других дифференциальных признаков значения.
К тому же мотивирующий признак нередко в силу своей семанти-
ческой избыточности далеко не всегда становится дифференциаль-
ным (ср.: подсолнечник, подосиновики др.). Неслучайно внутренняя
форма слова (не фразеологизма) имеет тенденцию забываться и по-
степенно исчезать.
Впрочем, внутренняя форма может иногда выступать в качестве
различительного семантического признака при отдельных оборотах
терминологического характера. Так, например, терминологический
оборот мертвая голова, возникший на основе метонимического пе-
реноса, означает ‘бабочка семейства бражников, на спине которой
рисунок, напоминающий череп человека’ [СЭС 1982, 802]. Состав-
ное наименование бараньи лбы, также возникшее в результате мето-
нимического переноса, употребляется в значении ‘скалистые высту-
пы рельефа, сглаженные и отполированные движущимся ледником’
[СЭС 1982,110]. И здесь внутренняя форма легко угадывается в смыс-
ловой структуре соответствующего образования. Этим терминологи-
ческие фразеологизмы отличаются от нетерминологических.
Подобно словам, фразеологизмы, вступая между собой в опре-
деленные семантические отношения, образуют семантическую па-
радигму. В составе этой парадигмы центральное (ядерное) положе-
ние принадлежит фразеологическим оборотам, которые охвачены
явлением вариантности и синонимии. Все остальные члены семан-
тической парадигмы (фразеологическая антонимия, полисемия,
энантиосемия и пр.) занимают периферийное положение. В облас-
ти фразеологии подавляющая часть оборотов семантически связа-
на друг с другом непосредственно. И в этом состоит специфика фра-
зеологического значения.
Чем шире и разветвленнее семантическое взаимодействие меж-
ду фразеологизмами, тем ограниченнее круг понятий и представле-
ний, которые могут быть переданы посредством соответствующих
оборотов. Если лексика отражает все многообразие предметов, яв-
лений и свойств внеязыковой действительности, то фразеологизмы
в содержательном отношении охватывают прежде всего сферу пе-
Семантическая характеристика фразеологизмов 151
реживаний и чувств, а также разнообразную гамму оценок и квали-
фикаций кого-либо или (реже) чего-либо.
Наиболее активными признаками фразеологического значения
выступают интегрирующие семы оценочности, интенсивности, оду-
шевленности и под. Соответствующие признаки в меньшей мере
характеризуют смысловую структуру слова.
Смысловая структура многозначного фразеологизма принципи-
ально отличается от смысловой структуры многозначного слова.
Отдельные значения многозначного фразеологизма с прозрачной
внутренней формой возникают всякий раз на основе повторного
метафорического переосмысления одного и того же свободного сло-
восочетания. В связи с этим смысловая структура налагаемого мно-
гозначного фразеологизма характеризуется известной равноценно-
стью своих частных значений1. К тому же все частные значения по-
добных многозначных фразеологизмов являются обобщенно-мета-
форическими.
В силу последних обстоятельств семантический строй прежде
всего апплицируемых фразеологизмов сближается с семантическим
строем слов с переносным значением, отчего так называемые «по-
тенциальные слова» всегда обладают потенциальным переносным
значением (ср. приемы каламбурного использования фразеологиз-
мов, основанные на противопоставлении фразеологической едини-
цы эквивалентному свободному словосочетанию). Короче говоря,
фразеологическое значение в плане отражения внеязыковой дей-
ствительности однородно переносным значениям слов типа ворона
‘зевака, ротозей’, колпак ‘недалекий человек, простак’, мешок ‘не-
поворотливый человек’ и т. п. В значениях соответствующих слов
(как и в фразеологическом значении) содержится не единичное, а
обобщенное отражение предметов реальной действительности.
При выявлении семантической специфики фразеологизмов
нельзя также не заметить, что семантический объем фразеологизма
часто не совпадает с семантическим объемом слова. При соизмере-
нии смысловых объемов обнаруживается, как правило, семантичес-
кий остаток: пушкой не пробьешь — это не просто ‘много’, а ‘очень
много’ (об очень большом скоплении народа, о тесноте); с гулькин
нос — не просто ‘мало’, а ‘слишком мало’ и т. п. Фразеологическое
значение отличается от лексического прежде всего степенью интен-
сивности проявления признака.
Об этом более подробно см. с. 212 и сл.
152
Глава 5
Фразеологическое значение определяется, семантически развер-
тывается не посредством других фразеологизмов, а посредством слов
или фразеологических сочетаний, т. е. единиц не фразеологическо-
го измерения. При этом чем многочленнее структура толкуемого
фразеологизма, тем, как правило, меньше вероятность его однослов-
ной замены. Например, с трудом допускают однословный перевод
фразеологизмы, образованные по типу так называемых предикатив-
ных словосочетаний (глаза налоблезут (у кого-либо), небо с овчинку
показалось (кому), руки чешутся (у кого) и под.). Последнее обстоя-
тельство говорит о том, что фразеологизмы этого типа обладают са-
мостоятельной познавательной ценностью, т. е. отражают новые, не
закрепленные в слове стороны реальной действительности.
Своеобразие фразеологического значения определяется также
характером контекстуальных связей фразеологизма со словом, ибо
контекст служит важным языковым средством обнаружения и реа-
лизации социально отработанного значения (фразеологического или
лексического).
Опираясь на контекстуальные связи можно обнаружить отли-
чительные особенности фразеологического значения по сравнению
с лексическим. Так, отдельные разряды фразеологизмов отличают-
ся от соотносительных с ними классов слов в типологическом от-
ношении. Например, многим наречным фразеологизмам присуще
валентно ограниченное, фразеологически связанное значение: в двух
словах объяснять, рассказывать; в поте лица работать, трудиться, до-
бывать хлеб; в три погибели гнуться, кланяться; душа в душу жить и
др. Напротив, в кругу наречий валентно ограниченный тип значе-
ния занимает периферийное положение: курить взатяжку, бегать
взапуски, жить припеваючи и др. Это означает, что наречные фразео-
логизмы для реализации своего значения нуждаются в большей кон-
текстуальной опоре, чем обычные наречия. Следовательно, многие
наречные фразеологизмы, в особенности со значением меры и сте-
пени, наделены относительно низкой степенью семантической са-
мостоятельности, так что их собственное значение всякий раз как
бы дорабатывается за счет слов-конкретизаторов.
Семантически реализуемый фразеологизм независимо от степе-
ни смысловой самостоятельности обладает более узкой сочетатель-
ной способностью, чем соотносительный лексико-грамматический
разряд слов. Так, глагольные и именные фразеологизмы в позиции
сказуемого обычно передают различные свойства и качества лица (и
только лица). Например, глагольный фразеологизм вертеть (вилять,
(Семантическая характеристика фразеологизмов 153
крутить) хвостом имеет несколько значений: 1) ‘хитрить, лукавить’;
2) ‘колебаться в выборе решения; уклоняться от прямого ответа’;
3) ‘лестью, угодничеством добиваться чьего-либо расположения’. Во
всех своих частных значениях этот фразеологизм употребляется при
подлежащем с семантикой лица. Ср. также: (кто-либо) бьет баклуши,
бьется как рыба об лед, выбивается из сил, дерет шкуру (с кого), подпус-
кает турусы на колесах и т.п.; (кто-либо) легок на подъем, не лыком шит,
ни жив ни мертв и т. п.; (кто-либо) гусь лапчатый, мокрая курица, не
обсевок в поле и др. Лишь немногие фразеологизмы характеризуют не
лицо, а предмет—конкретный или отвлеченный (ср.: сапоги, ботинки
каши просят', жизнь, энергия бьет ключом), и почти не встречаются
фразеологизмы, семантический объем которых позволял бы им одно-
временно относиться к грамматическому подлежащему с семантикой
лица, одушевленного, конкретного или отвлеченного предмета.
Чаще всего употребляются при подлежащем со значением лица
(и только лица) апплицируемые (налагаемые) глагольные фразео-
логизмы, обладающие обобшенно-метафорическим значением типа
валить в одну кучу, валить через пень колоду, валяться в ногах, вариться
в собственном соку, вводить в круг, вводить в русло, веревки вить (из
кого), вертеть вола, вертеть хвостом, вертеться как белка в колесе,
взваливать на плечи, видеть насквозь, висеть на телефоне и др.
В отличие от глагольного фразеологизма глагол свободного упот-
ребления обладает более гибкой семантикой. Так, глагол жить, на-
пример, в одном и том же значении ‘существовать, находиться в
процессе жизни’ одновременно сочетается с подлежащими разной
семантики: человек живет, слон живет, береза живет и т. п.
Своеобразной особенностью фразеологизмов, как уже отмеча-
лось, является их способность противопоставляться свободным сло-
восочетаниям такого же лексического состава. Соответствующие
фразеологизмы наделены обобщенно-метафорическим значением,
которое характеризует смысловую структуру разнообразных фразе-
ологических оборотов русского языка. Обладая таким значением,
фразеологизмы типа белая ворона, стреляный воробей, гусь лапчатый,
тертый калач, саврас без узды, ноль без палочки и под., как правило,
не способны обозначать конкретные предметы, события, факты
реальной действительности. Частное, единичное значение подоб-
ные выражения способны передать лишь при помощи указатель-
ных местоимений этот, тот и др.
К сказанному следует добавить, что фразеологизмы образуются
по модели словосочетания. Повторяя структурную схему произво-
154
Глава 5
дящего свободного словосочетания, они, как упоминалось, соотно-
сятся в первую очередь с четырьмя частями речи — глаголом, наре-
чием, существительным и прилагательным. Этим можно объяснить
отсутствие в русском языке фразеологизмов с категориальным зна-
чением местоимений (личных и неличных), числа и др.
Различие между лексическим и фразеологическим значениями
заключается также в различном характере отражения предметов, яв-
лений, свойств окружающей действительности. С точки зрения от-
ражения предметов и явлений действительности, а также со сторо-
ны назначения слова в языковой коммуникации можно выделить
несколько типов значений.
К первому типу относятся слова, имеющие номинативное зна-
чение. Слова, входящие в эту категорию, непосредственно отража-
ют внеязыковую действительность (предметы, явления, события,
признаки и т. п.). «Номинативное значение слова, — отмечал акад.
В.В. Виноградов, — опора и общественно осознанный фундамент
всех других его значений и применений» [Виноградов 1953, 12; см.
также Зализняк 1967, 22-26].
В свою очередь этот тип слов можно разграничить на два подти-
па: слова с собственно номинативным и слова с терминологическим зна-
чением. Таковы, например: стол, ходить, зеленый, летом, быстро,
Иват, сказуемое, числитель, знаменатель и т. п. Основная масса слов
входит, как известно, в разряд слов с номинативным значением.
Ко второму типу можно отнести знаменательные слова, не име-
ющие номинативного значения. Соответствующие слова и слово-
сочетания имеют только модальное значение. Это слова типа оче-
видно, вероятно, конечно, безусловно и т. п., лексическое значение
которых целиком сводится к тому, чтобы передать отношение гово-
рящего к высказываемому. Иначе говоря, в словах с модальным зна-
чением «находит свое выражение сфера оценок и точек зрения
субъекта на действительность» [Виноградов 1972, 32].
К разряду слов с модальным значением примыкают многие сло-
ва-характеристики в их вторичном, переносном значении1: колпак,
осел, размазня, тюфяк и т. п.
Третий тип составляют слова, которые одновременно сочетают
в себе номинативное значение с модальным. Это слова с суффикса-
1 В первичном значении подобные слова обладают номинативной функцией
н, следовательно, относятся к первому типу. Разница между первичным и
вторичным значениями касается коммуникативного содержания. Об этом
более подробно см. [Курилович 1955,76; 78—80].
Семантическая характеристика фразеологизмов
155
ми субъективной оценки (домик — домина — домище, березонька, че-
ловечишка, кулачище и пр.)
К четвертому типу относятся слова с указательным (дейктичес-
ким) значением (класс местоимений).
К пятому типу принадлежат слова с эмоциональным значением
(слова междометного характера).
Фразеологизмы с интересующей точки зрения распределены
совершенно в иных пропорциях по названным группам.
В первый тип номинативных единиц войдет незначительное чис-
ло фразеологизмов нетерминологического характера. Именные фра-
зеологизмы этого рода могут употребляться в качестве подлежаще-
го, им присуще номинативное значение (ср.: бабье лето, волчий би-
лет, тупейный художник и др.).
Второй тип объединит фразеологизмы собственно оценочного
значения.1 Таковы, например, многие фразеологизмы именного об-
разования: белая ворона, выжатый лимон, казанская сирота, кожа
да кости, Лиса Патрикеевна, мокрая курица и др. Интересно отме-
тить, что с усилением оценочного значения соответственно ослаб-
ляется номинативное значение, и наоборот.
Третий тип, самый обширный, составят фразеологизмы, совме-
щающие в себе номинативное и оценочное значения. У этих фразе-
ологизмов в одном контекстном окружении преоблвдает номина-
тивное значение, а в другом — оценочное, так что их смысловое со-
держание так или иначе обогащается элементами контекста. Эти
фразеологизмы обладают оценочным употреблением, например: не
видеть дальше своего носа, не класть охулки на руку, небо коптить,
плевать в потолок и др.
Самостоятельный разряд образуют фразеологизмы междомет-
ного характера: вот так клюква!, увы и ах! и под.
1 Спорным, не получившим однозначного решения является вопрос о харак-
тере направленности на действительность слов (и фразеологизмов) с эмо-
ционально-оценочным значением. По мнению акад. В.В. Виноградова, та-
кие слова не имеют непосредственной направленности на действительность.
Они выражают свое значение опосредованно, «через то семантически-ос-
новное илн опорное слово, которое является базой соответствующего сино-
нимического ряда и номинативное значение которого непосредственно на-
правлено на действительность» [Виноградов 1953, 14]. В.А. Звегинцев
придерживается противоположного взгляда [Звегинцев 1957, 173—185]. Ду-
мается, что фразеологизмы, обладающие обобщенно-метафорическим зна-
чением, называют предметы, явления, свойства окружающей действитель-
ности через найденный образ (вариться в собственном соку, гнуть спину).
156
Глава 5
Таким образом, возникновение фразеологизма связано с выра-
жением всякого рода модальных оценок и отношений говорящего
к высказываемому. Модальная окраска является одним из суще-
ственных элементов значения фразеологизма, чего нельзя в той же
мере сказать о лексическом значении слова.
Опираясь на отражательную способность различных фразеоло-
гических единиц, М.М. Копыленко и З.Д. Попова сопоставляют
денотативные семемы (значения) лексем с коннотативными. Пер-
вые отражают экстралингвистическую сущность либо непосред-
ственно (нос, рукав), либо по ассоциации с иной экстралингвисти-
ческой сущностью (нос корабля, рукав реки). Напротив, коннотатив-
ная семема непосредственно не отражает денотат и «создается лишь
во фразеосочетании» [Копыленко, Попова 1978].
Далеко не всегда, однако, удается приписать тому или иному
компоненту определенный денотативный или коннотативный ин-
декс. Так, во фразеологизме съел собаку, по нашему мнению, компо-
ненты лишены внутрифразового значения; напротив, А.М. Меле-
рович этот оборот растолковывает словосочетанием сходной струк-
туры ‘приобрел опыт, умение’, где компоненту съел сообщено внут-
рифразовое значение ‘приобрел’, а компоненту собака приписано
значение ‘опыт’. Один и тот же оборот, таким образом, разными
интерпретаторами оценивается по-разному.
В заключение отметим, что специфические свойства лексичес-
кого и фразеологического значений могут быть полно выявлены
после того, как будет раскрыта подлинная сущность лингвистичес-
кого знака применительно к слову и фразеологизму. Вместе с тем не
подлежит сомнению, что сущность фразеологического знака обус-
ловлена характером целостности значения фразеологической еди-
ницы
§ 14. Смыслообъединяющие признаки
фразеологического значения
В смысловой структуре фразеологизма довольно отчетливо вы-
деляются смыслообъединяющие (интегральные) признаки фразео-
логического значения. Эти признаки входят в качестве составного
элемента значения в различные фразеологизмы. Если дифферен-
циальные семантические признаки указывают на семантическое
своеобразие фразеологизма (или слова), то интегральные элементы
значения указывают на сходство одной фразеологической единицы
с другой. Интегральные признаки могут быть грамматическими и
(’.емантическая характеристика фразеологизмов
157
собственно семантическими. В качестве смыслообъединяющих при-
знаков фразеологического значения может выступать значение ка-
i егориальное, оценочное, усилительное, а также значение одушев-
ленности-неодушевленности и т. п.
Соответствующие интегральные семы обладают достаточно вы-
сокой степенью абстрагированности (так как повторяются во мно-
гих фразеологизмах) и выполняют разнообразные языковые функ-
ции. Так. категориальное значение системно объединяет фразеоло-
гизмы в семантико-грамматическом отношении, соотнося их с той
или иной частью речи. Показателем категориального значения слу-
жит грамматически господствующий компонент. Оценочное значе-
ние, воздействуя на категориальное, способствует объединению
неоднородных в лексико-грамматическом отношении фразеологиз-
мов (например, глагольных с именными). Оценочное значение не
передается каким-либо компонентом в отдельности, оно присуще
всему фразеологизму в целом.
Усилительное значение объединяет многие фразеологизмы (и
слова со связанным значением), преимущественно наречного ха-
рактера, в одну семантическую парадигму. В составе такой парадиг-
мы фразеологизмы (или слова) соотнесены друг с другом по степе-
ни семантической близости благодаря смыслообъединяющему при-
знаку ‘очень’, ‘сильно’, ‘в высшей степени’. При этом чем теснее
взаимосвязаны фразеологизмы на парадигматической оси, тем со-
гласованнее их взаимодействие в синтагматическом ряду, и наобо-
рот. Эта особенность наиболее последовательно проявляется при
многих наречных фразеологизмах, которые семантически реализу-
ются при строго ограниченном круге глаголов-сопроводителей.
Здесь прежде всего выделяются наречные фразеологизмы, всту-
пающие между собой в синонимические отношения. Соответству-
ющие обороты характеризуются самой высокой степенью парадиг-
матической и синтагматической закрепленности. Например, нареч-
ные фразеологизмы во весь дух, во все лопатки, во всю прыть, со всех
ног, изо всех сил, очертя голову, сломя голову, что есть духу, что есть
силы реализуются при глаголах движения бежать, мчаться, лететь,
скакать, пускаться и т. п. Данные фразеологизмы свободно заме-
щают друг друга, т. е. устойчиво нейтрализуются в одинаковых по-
зициях.
В особую группу объединяются фразеологизмы типа на все корки
ругать, без задних ног спать, как свои пять пальцев знать, душа в душу
жить, в три погибели гнуться и др. Подобные фразеологизмы также
158
Глава 5
содержат смыслообъединяюший признак ‘очень’, ‘сильно’, но он не
является единственным в смысловой структуре этих выражений: к
этому признаку в каждом конкретном случае добавляется свой диф-
ференциальный семантический остаток, выполняющий основную
смысловую нагрузку. О характере семантического расхождения меж-
ду сопоставляемыми фразеологизмами говоритто обстоятельство, что
эти фразеологизмы употребляются во взаимоисключающих контек-
стах, т. е. находятся в отношении дополнительной дистрибуции. По-
этому такие фразеологизмы не являются синонимами.
Своеобразное положение занимают отдельные фразеологизмы
наречного характера, собственное значение которых довольно труд-
но определить, например: из рук вон, как божий день, как вороново
крыло, как черт ладана и под. Семантический объем перечислен-
ных фразеологизмов может быть лишь приблизительно передан сло-
вами и словосочетаниями с усилительным значением ‘очень’, ‘силь-
но’, ‘в высшей степени’. Легко, однако, заметить, что определяю-
щие и определяемые языковые единицы неоднородны, несоизме-
римы в грамматическом и семантическом отношениях. Слова-иден-
тификаторы обладают активной сочетательной способностью, на-
делены самостоятельным, хотя и широким, значением, стилисти-
чески нейтральны; в противовес этому определяемые фразеологиз-
мы сочетаются с узким кругом слов, семантически аморфны, сти-
листически окрашены. Семантическая аморфность анализируемых
фразеологизмов тотчас снимается в сочетании со словами-сопро-
водителями, выполняющими конкретизирующую, смыслоразличи-
тельную функцию: из рук вон — плохо, как божий день — ясно, как
вороново крыло — черны, как овечий хвост — дрожать, как черт лада-
на — бояться и т. д.
Поскольку слова-сопроводители расходятся в семантическом и
грамматическом отношениях, а сами по себе фразеологизмы семан-
тически элементарны, несамостоятельны в смысловом отношении,
то подобные фразеологические обороты нельзя причислить к раз-
ряду подлинных фразеологических синонимов. Это всего лишь лож-
ные синонимы.
Таким образом, с ослаблением семантической самостоятельно-
сти наречного фразеологизма (одного члена синтагматического
ряда) соответственно возрастает указательная сила слов-сопрово-
дителей (другого члена синтагматического ряда). Здесь наблюдает-
ся явление семантической компенсации сочетающихся в линейной
последовательности слов и фразеологизмов. Эта закономерность
Семантическая характеристика фразеологизмов
159
также может быть распространена на область именного составного
сказуемого, на фразеологические сочетания и т. п. Явление семан-
тической компенсации в сфере фразеологических сочетаний часто
порождает семантическую концентрацию, компрессию, стяжение
(ср.: одержать побед)’ — победить, хранить молчание — молчать, пи-
тать доверие — доверять, оказывать помощь — помогать и др.). На-
против, по мере усиления семантической самостоятельности нареч-
ного фразеологизма восстанавливается семантическое равновесие
контактирующих, сочетающихся единиц в синтагматическом ряду.
В этом случае указательная сила слов-сопроводителей приблизи-
тельно равна указательной силе фразеологизмов (например, жить
душа в душу в значении ‘жить очень дружно, в полном согласии’)-
Из сказанного следует, что различного рода семантические из-
менения фразеологизмов в парадигматическом ряду непосредствен-
но отражаются, проявляются в их сочетаемости. При этом тесно свя-
занные в семантическом отношении равнозначные фразеологизмы
(если они семантически самодостаточны) соответственно имеют
одинаковую или сходную сочетаемость, употребляются при одних
и тех же словах-сопроводителях, и наоборот.
Посредством усилительного смыслообъединяющего признака мно-
гие фразеологизмы наречного характера системно группируются в се-
мантическую парадигму. Интегральная сема при этом выполняет од-
новременно парадигматическую и системообразующую функцию. Уси-
лительное значение не оказывает определяющего, решающего воздей-
ствия на семантическое объединение фразеологизмов. Показателем и
носителем усилительного значения служит не какой-либо отдельный
компонент фразеологизма, а фразеологизм в полном объеме.
В качестве смыслообъединяющего признака фразеологическо-
го значения может выступать сема одушевленности, свойственная
многим глагольными именным фразеологизмам. Эти фразеологиз-
мы довольно часто расходятся в семантическом отношении. Такие,
например, глагольные фразеологизмы, как без ножазарезать (кого),
биться как рыба об лед, болеть душой, брать в переплет (кого), в ус не
дуть, валить в одну кучу (кого, что), валяться в ногах, вариться в соб-
ственном соку, веревки вить (из кого), вешат ь нос и др., не могут быть
объединены в семантическую парадигму, так как различаются по
значению, хотя с их помощью и передаются активные или пассив-
ные признаки, свойственные лишь одушевленному деятелю, лицу.
Сходные фразеологизмы нередко вступают в синонимические
отношения. Например, фразеологизмы бобы разводить, лить воду,
160
Глава 5
переливать из пустого в порожнее, точить лясы, чесать язык — сино-
нимы: все они употребляются в одном значении ‘вести пустые раз-
говоры, болтать’. Нетрудно, однако, заметить, что на смысловую
структуру этих и подобных фразеологизмов синонимического ха-
рактера семантический признак одушевленности не оказывает
сколько-нибудь заметного воздействия, так что сема одушевленно-
сти не выполняет парадигматической функции.
Вместе с тем соответствующие фразеологизмы в качестве сказу-
емого (глагольного или именного) употребляются лишь при подле-
жащем со значением лица (ср.: «Он валяет дурака»; «Иван болел
душой за брата»). В аналогичных конструкциях дважды повторяет-
ся значение одушевленного деятеля. Здесь налицо случай сильного
семантико-грамматического согласования. Поэтому смыслообъеди-
няющая сема одушевленности выполняет в таком случае лишь син-
тагматическую функцию.
Во всех рассмотренных примерах носителем смыслообъединя-
ющей семы одушевленности служит весь фразеологизм, а не какой-
то его отдельный компонент. Грамматически опорные компоненты
выполняют лишь согласовательную функцию и служат показателем
синтаксической зависимости фразеологизма от производителя дей-
ствия, выраженного именем существительным или местоимением
в роли грамматического подлежащего.
Между усилительным значением и значением одушевленности
наблюдается существенное различие. Усилительное значение ока-
зывает на смысловую структуру фразеологизмов более глубокое воз-
действие, чем интегрирующий семантический признак одушевлен-
ности. Свидетельством того служит наличие фразеологизмов (пре-
имущественно наречного характера), собственное значение кото-
рых приближается к значению слов очень, сильно. В противополож-
ность этому нет и не может быть фразеологизмов (преимуществен-
но глагольного и именного характера), собственное значение кото-
рых без остатка сводилось бы к одному семантическому признаку
одушевленности.
Не все названные смыслообъединяюшие признаки фразеологи-
ческого значения могут быть обнаружены методом словарных оп-
ределений. Наиболее отчетливо в смысловой структуре фразеоло-
гизмов выявляется усилительное значение, свойственное многим
фразеологизмам русского языка. Нередко это значение присуще
всему синонимическому ряду. Например, синонимичные обороты
гнуть в бараний рог, гнуть в дугу (в три дуги), гнуть в три погибели
Семантическая характеристика фразеологизмов 161
употребляются с общим значением ‘принуждая, притесняя, держать
в полном повиновении’, где усилительное значение передается по-
средством прилагательного полный ‘достигающий предела, наивыс-
ший’.
Еще отчетливее усилительное значение, сема интенсивности
обнаруживается в семантической структуре наречных оборотов меры
и степени: лить кек из ведра ‘очень сильными струями, целым пото-
ком’ (лить); беречь, хранить как зеницу ока ‘очень заботливо, тща-
тельно’ (беречь) и т. д.
В семантической структуре фразеологизма так или иначе пре-
ломляется и оценочное значение; одним фразеологизмам оно свой-
ственно в большей мере, другим — в меньшей. Такие фразеологиз-
мы, как ноль без палочки ‘ничего собой не представляющий’, ни рыба
ни мясо ‘ничем не выделяющийся’ и др., содержат отрицательную
характеристику лица; это обстоятельство непосредственно отража-
ется в толковании соответствующих оборотов. Фразеологизмы с
оценочным значением нередко растолковываются с помощью ква-
лификативных определителей хорошо, плохо и т. д.1 11
Следовательно, в развернутом толковании отражаются формаль-
ные и содержательные элементы фразеологического значения. Фор-
мальные элементы оцениваются теми грамматическими категори-
ями, которые характеризуют определенные слова, входящие в объяс-
нительную часть. Так, категориальное значение процессуальности
передается через посредство грамматически опорного глагола, вхо-
дящего в речеописательное толкование (ср.: плыть по течению ‘дей-
ствовать вяло, пассивно’); содержательные элементы значения (диф-
ференциальные и отчасти интегрирующие) получают в объяснитель-
ной части словесное выражение. Отношение формальных и содер-
жательных элементов характеризуется относительным единством.
§ 15. Оценочное значение фразеологизма
Важным признаком фразеологического значения служит оценоч-
ное значение, которое присуще многим фразеологизмам русского
языка. Оценочное значение в разных структурных типах фразеоло-
гизмов проявляется по-разному. В этой связи представляется целе-
сообразным установить: а) для каких разрядов фразеологизмов наи-
более характерно оценочное значение; б) какие существуют языко-
вые способы обнаружения оценочного значения в фразеологизмах
1 См. об эмоционально-оценочном значении слов [Новиков 1982, 100].
11 - 6060
162
Глава 5
разных типов [см., например, Никитин 1979]. От действия оценоч-
ного фактора во многом зависят как семантические свойства фра-
зеологизмов, так и морфолого-синтаксические их особенности.
Под оценочным значением понимается положительная или от-
рицательная характеристика лица или предмета со стороны его ус-
тойчивых. постоянных свойств, а не случайных или временных.
Необходимо различать фразеологизмы с собственно оценочным
значением и с оценочным употреблением. Фразеологизмы собствен-
но оценочного значения обладают этим качеством постоянно, не-
зависимо от условий контекста. Фразеологизмы же оценочного
употребления в одном контекстном окружении обладают этим свой-
ством, а в другом — нет. Иными словами, собственно оценочное зна-
чение является единицей языка, а оценочное употребление — еди-
ницей речи.
Перед фразеологизмами с оценочным значением обычно ста-
вятся грамматические вопросы: каков предмет? что он такое? На-
пример, в предложении «Он мелко плавает в этом деле» перед фра-
зеологизмом мелко плавает недопустим вопрос что делает?
Оценочное значение следует рассматривать как синтаксически
ограниченное значение, ибо оно реализуется в словах и фразеоло-
гизмах в том случае, если они используются в предложении в каче-
стве сказуемого (именного или глагольного с вневременным значе-
нием), например: «Он из молодых да ранний»', «Он собаку съел на этом
деле».
Так как оценочное значение характеризует отношение говоря-
щего к лицу или предмету, то такое значение служит едким из про-
явлений модальности в языке. При этом замечено, что чем силь-
нее развито в том или ином фразеологизме модальное значение
оценки, тем менее способен такой фразеологизм выполнять соб-
ственно назывную функцию, и наоборот. У многих фразеологиз-
мов именного типа образования (бесструнная балалайка, кожа да
кости, кровь с молоком, стреляный воробей и др.) назывная функ-
ция оттеснена и подменена оценочной. Акад. В.В. Виноградов в
этой связи отмечал: «В процессе речевой коммуникации веще-
ственное отношение и значение слова могут расходиться. Особен-
но ощутительно это расхождение тогда, когда слово не называет
предмета или явления, а образно его характеризует (например:
живые мощи, колпак — ’в применении к человеку, баба — по отно-
шению к мужчине, шляпа — в переносном значении и т. п.)» [Ви-
ноградов 1972,17]. На почве оценочного значения происходит сво-
Семантическая характеристика фразеологизмов
163
еобразное сближение глагольных фразеологизмов с именными, так
как с усилением значения оценки соответственно ослабляются гла-
гольные свойства, и наоборот.
Оценочным значением более всего обладают такие фразеологиз-
мы, которые сравнительно легко вовлекаются в сферу именного
сказуемого. Поэтому значение качественной оценки особенно ха-
рактерно для именных и адъективных фразеологизмов. Почти все
субстантивные фразеологизмы нетерминологического характера
обладают или способны обладать оценочным значением. Таковы,
например: а) фразеологизмы, образованные из сочетания прилага-
тельного с существительным: белая кость, выжатый лимон, живые
мощи, золотой мешок, канцелярская крыса, крапивное семя, медный
лоб, мелкая сошка, отрезанный ломоть, первый сорт, пустое место,
синий чулок, тепличное растение ‘изнеженный человек’, ходячая эн-
циклопедия и др.; б) фразеологизмы, образованные из сочетания су-
ществительного в форме именительного падежа с существительным
в формах косвенных падежей: кровь с молоком, мешок с соломой, ры-
царь на час, шишка на ровном месте и под.; в) фразеологизмы, обра-
зованные из сочетания существительного в форме именительного
падежа с наречием: мозги набекрень, сапоги всмятку и др. У перечис-
ленных фразеологизмов не в одинаковой степени развито значение
оценки. Эго во многом зависит от конкретного содержания того или
иного фразеологического оборота, а также от степени его синтак-
сической закрепленности.
По степени проявления оценочного значения субстантивные
фразеологизмы можно условно разделить на две основные группы.
В первую группу объединяются именные фразеологизмы, кото-
рые характеризуются заметно выраженной синтаксической подвиж-
ностью. Так, фразеологизм мелкая сошка (в смысле ‘невлиятельный,
неавторитетный человек, занимающий невысокое служебное или
общественное положение’) употребляется не только в функции ска-
зуемого, но и в роли других членов предложения (в роли подлежа-
щего или дополнения). Приведем несколько примеров, взятых из
художественной литературы: «У чиновных людей, что покрупнее,
были свои дома, а мелкая сошка перебивалась на маленьких квар-
тирах мещанских домов» (М.-П.); «Гости вели себя чинно, хозяин
держал себя с достоинством: мелкие сошки, вроде советника Яков-
лева и госпожи Тележниковой, молчали или говорили вполголоса с
соседями» (Реш.); «Начиная с губернатора и воевод, «разоряющих
всякими способами обитающих под их правосудием», и кончая пос-
н*
164 Глава 5
ледней мелкой сошкой, — все торговали своим официальным поло-
жением» (Шишк.)- Этот же фразеологизм встречается и в роли имен-
ного сказуемого: «Эрих Кох... явился к фюреру, но, разнюхав, что
дела обстоят из рук вон плохо, пропал неизвестно куда. О нем, прав-
да, и не вспоминали, — в конце концов это была мелкая сошка»
(Каз.).
Во вторую группу можно включить именные фразеологизмы с
отчетливо выраженным оценочным значением {кровь с молоком,
седьмая вода на киселе и под.). Такие фразеологизмы утвердились в
функции сказуемого. Именные фразеологизмы с оценочным зна-
чением расслаиваются на неодинаковые по значимости и в функ-
циональном отношении семантические признаки.
Одни из них являются дифференциальными признаками, по-
зволяющими отличить одно фразеологическое значение от друго-
го. Такие содержательные признаки фразеологического значения
(семы) являются видовыми и выполняют смыслоопределяюшую
функцию. Другие семантические признаки, напротив, выступают
как общие, родовые и выполняют смыслообъединяющую функцию,
так как повторяются в целом ряде именных фразеологизмов с оце-
ночным значением.
Отмеченное различие между семантическими признаками фра-
зеологического значения обнаруживается при описании, разъясне-
нии внутреннего содержания соответствующих фразеологизмов.
Например, фразеологизм стреляный воробей означает ‘опытный,
бывалый человек’. Так определяется названный фразеологизм во
всех словарях. В этом речеописательном толковании выделенные
семы получают определенное словесное выражение: дифференци-
альный, семантически главенствующий признак передается посред-
ством прилагательных, а семантически второстепенный смыслообъ-
единяющий признак идентифицируется местоименным существи-
тельным человек. Это слово, кстати сказать, легко вставляется при
толковании любого именного фразеологизма, если для него харак-
терна сема одушевленности.
Выявленные свойства именных фразеологизмов с оценочным
значением наиболее полно проявляются тогда, когда соответству-
ющие обороты употребляются в качестве именного сказуемого. Дело
в том, что в этой синтаксической функции имя существительное (а
тем более именной фразеологизм) развивает определительные, адъ-
ективные свойства, так как «оно начинает выражать внутренние
качества или состояния другой вещи, становится отражением тех
Семантическая характеристика фразеологизмов
165
качественных состояний, через которые может проходить предмет»
[Виноградов 1972, 334]. Известный немецкий лингвист Г. Пауль в
труде «Принципы истории языка» по этомуже поводу применитель-
но к словам свободного употребления писал: «Если имя поставлено
как предикат или приложено к имени вещи как определение, то оно
уже не может быть именем вещи и с этой точки зрения тем самым
есть прилагательное» [Виноградов 1972, 334].
Именные фразеологизмы с оценочным значением развивают в
себе способность выступать в качестве однородного сказуемого по
отношению к другим сказуемым, выраженным именем прилагатель-
ным, которое служит лексическим и грамматическим показателем
опенки. Это свидетельствует о высокой концентрации в семанти-
ческой структуре анализируемых фразеологизмов адъективных, оп-
ределительных признаков. Таков, например, фразеологизм кровь с
молоком ‘здоровый, крепкогосложения’, утративший значение пред-
метности. Например: «С казаками был урядник, георгиевский ка-
валер, в скобку стриженный, молодой, кровь с молоком, здоровый
русский малый» (Л.Т.); «Дарья Петрухина и Варвара Митрохина —
бабы молодые, здоровые — кровь с молоком» (Нев.).
Синтаксическое ограничение именных фразеологизмов приво-
дит к полной или частичной потере ими форм падежа, рода, числа и
зарождению оттенков времени. Именные фразеологизмы оценоч-
ного значения не способны вступать в синтаксическую связь с оп-
ределением, выраженным прилагательным. Таким образом, имен-
ным фразеологизмам значение оценки присуще в той мере, в какой
для них характерна роль именного сказуемого.
Функцию оценки, качественной характеристики приобретают
не только именные фразеологизмы, но и глагольные. В этом отно-
шении фразеологизмы качественно отличаются от обычных глаго-
лов, которым, как правило, чужда такая качественно-определитель-
ная функция. По степени проявления оценочного значения глаголь-
ные фразеолошзмы можно условно расчленить на две группы.
Наиболее обширную группу составляют глагольные фразеоло-
гизмы, выражающие оценочное значение и не утратившие своих
основных глагольных категорий — вида и времени: воды не замутит,
высоко летает, дышит на ладан, не видит дальше своего носа, не ле-
зет в карман за словом, не свяжет двух слов, не стоит медного гроша,
не хватает с неба звезд, ни в какие ворота не лезет, пороха не выдума-
ет, стоит одной ногой в могиле и др. Многие из названных фразео-
логизмов употребляются с частицей не, которая усиливает оценоч-
166
Глава 5
ную функцию и одновременно является одной из форм проявления
модальности в языке.
Приведенные фразеологизмы соединяют в себе оценочное зна-
чение (качественный признак) с категориальным значением дей-
ствия (с динамическим признаком), т. е. совмещают противополож-
ные признаки. Перевес в каждом конкретном случае бывает или на
стороне качественного признака, или на стороне динамического,
но никогда преобладание одного признака не приводит к полному
исчезновению другого, противоположного признака.
Таким образом, в фразеологизмах этого типа взаимодействуют
две противоположно направленные тенденции: с усилением оце-
ночного значения соответственно ослабляются глагольные свойства,
и в первую очередь падает видо-временная активность, и наоборот,
с ослаблением оценочного значения соответственно усиливается
(хотя и до известного предела) активность видо-временных форм.
Эта закономерность не знает исключений.
О наличии оценочного значения свидетельствует тот факт, что
ни к одному из перечисленных выше оборотов невозможно поста-
вить грамматические вопросы что делает предмет ? что с ним про-
исходит? Ни один из глагольных фразеологизмов нельзя перевести
в план активного, актуального настоящего, ибо оценочное значе-
ние несовместимо с кратковременностью проявления признака.
О наличии же глагольных свойств свидетельствует то обстоятель-
ство, что соответствующие фразеологизмы способны передавать с
известными ограничениями формы времени, вида, лица. Так, фразе-
ологизм мелко плавает имеет ярко выраженное оценочное значе-
ние и тем не менее способен употребляться в форме прошедшего
(перфективного) и настоящего (качественного) [Бондарко 1971,70]
времени, а также изменяться по лицам. Например: «Эх, голова ты,
Василий Васильевич! — возразил столоначальник. — Умней тебя,
кажется, в трех столах не найдешь, а и ты мелко плаваешь» (Герц.);
«Молоко у него на губах еще не обсохло, чтоб меня судить... Мелко
плавает» (Ч.); «Кроме Пастухова, никого не осталось, кто мог бы за
такое взяться, - мелко плавают» (Ф.).
В особую группу объединяются фразеологизмы, имеющие в ка-
честве стержневого компонента глагол, который застыл в строго
определенной форме. Это фразеологизмы собственно оценочного
значения. Они ассимилируются с классом адъективных оборотов.
Сюда можно отнести такие фразеологизмы, как в сорочке родился,
видал виды, всем взял, зуб съел (на чем-либо, в чем-либо), каши про-
Семантическая характеристика фразеологизмов
167
сят (о сапогах), мало каши ел, мухи не обидит, пальчики оближешь,
рылом не вышел, собаку съел (на чем-либо, в чем-либо), язык прогло-
тишь и др.
Наличие оценочного значения легко обнаруживается в анало-
гичных случаях посредством приравнивания семантического объе-
ма исследуемого фразеологизма к словам и словосочетаниям сво-
бодного типа, передающим семантическое содержание толкуемого
фразеологизма, т. е. путем идентификации.
В качестве примера возьмем распространенный фразеологизм
съел собаку (на чем-либо, в чем-либо). Значение этого выражения
может быть передано такими словами и словосочетаниями, как:
I. ‘Наторел, хорошо разбирается’; 2. ‘Искусен, сведущ’; 3. ‘Мастер,
мастак’ (в чем-л.). Легко заметить, что слова, семантически покры-
вающие этот фразеологизм, относятся к самым различным частям
речи — соответственно глаголу, прилагательному и существитель-
ному. Таким образом, глагольное по форме выражение синкрети-
чески совмещает категориальные значения трех частей речи. Перед
нами случай категориальной полисемии. Это стало возможным по-
тому, что разбираемый фразеологизм развил в себе оценочное зна-
чение. По этой же причине соответствующий фразеологизм приоб-
рел способность управлять иначе, чем глагол съесть, взятый вне дан-
ного сочетания слов. Этот же фразеологизм, наконец, может соче-
таться с зависимым инфинитивом, например: «Завбдские началь-
ники По всей Сибири славятся — Собаку съели драть» (Н.).
Итак, под воздействием оценочного фактора происходит семан-
тическое и категориальное перерождение фразеологизма, сближе-
ние категорий глагола и имени.
Сходные преобразования с некоторыми видоизменениями и
отклонениями можно наблюдать и в других фразеологизмах этой
группы. Некоторые из них, по-видимому, вообще не могут быть
определены через глагол, например: в сорочке родился ‘счастливый’,
пальчики оближешь (о чем-то соблазнительном или вкусном), язык
проглотишь ‘очень вкусный’ и др.
Не без основания эти и подобные им фразеологизмы многие
лингвисты приобщают или к категории состояния, если эту катего-
рию трактуют расширенно (Л.В. Щерба, В.В. Виноградов), или к
категории адъективных слов (Н.М. Шанский), если сферу употреб-
ления категории состояния ограничивают безличными конструк-
циями. Акад. В.В. Виноградов, рассуждая о грамматическом офор-
млении фразеологизмов при посредстве категории состояния, от-
168
Глава 5
мечал следующее: «С этимологической точки зрения в составе этих
выражений можно обнаружить разные другие части речи. Но в жи-
вом речевом употреблении эти неразложимые фразеологические
единства непосредственно подводятся под категорию состояния»
[Виноградов 1972, 335].
Анализируемые фразеологизмы, обладая ярко выраженным оце-
ночным значением, функционально сближаются с именным сказу-
емым. Такие, например, несходные по образованию фразеологиз-
мы, как пальчики оближешь, язык проглотишь, всем взял, видал виды
и под., стали своеобразными синтаксическими синонимами имен-
ного сказуемого. Фразеологизмы этого типа обычно сочетаются
лишь со своим подлежащим и не способны распространяться со
всякого рода обстоятельствами. Приведем несколько примеров, ил-
люстрирующих это положение: «Чахохбили сегодня — первый сорт...
Люля-кебаб — пальчики оближешь» (Роз.); «Но зато какой ухой из
налимьей печенки угощу... А затем пирог на четыре угла — пальчики
оближете» (М.-C.);«— У них знатные щи варят—язык проглотишь, —
продолжал дядя Елистрат» (М.-П.); «Уж и бульонка, — говорил он
дорогой, — язык проглотишь» (С. Под.).
Рассматриваемые фразеологизмы в любом контекстном окру-
жении передают качественную характеристику лица или предмета
и вследствие этого закрепились в форме 2-го лица будущего време-
ни с обобщающим значением.
Наличие оценочного значения в смысловой структуре аналогич-
ных фразеологизмов устанавливается с помощью определенных от-
рицательных грамматических признаков. Соответствующие поло-
жительные признаки присущи фразеологизмам с ярко выраженным
значением активного действия, процессуальности. Перечислим ос-
новные признаки.
1. Фразеологизмы оценочного значения ограничены в проявле-
нии видо-временных форм. Например, фразеологизм родился в со-
рочке употребляется лишь в форме прошедшего (перфективного) и
лишен других форм времени.
2. Глагольные фразеологизмы со значением оценки, по-видимому,
не могут быть введены в те типы сложноподчиненных предложений,
где наиболее развита видо-временная соотнесенность частей. Таковы
в первую очередь предложения с придаточной частью времени.
3. При фразеологизмах оценочного значения невозможно поста-
вить грамматические вопросы что делает предмет? что с ним про-
исходит?
Семантическая характеристика фразеологизмов
169
4. Соответствующие фразеологизмы не могут распространяться
приглагольными частицами себе, пусть, знай, дай, да, чуть было не,
как, бывало и др.
5. Глагольные фразеологизмы, развившие качественное, оценоч-
ное значение, лишены возможности соединяться с различного рода
обстоятельствами, обозначающими способ действия {медленно, бы-
стро), а также указывающими на время (вчера, сегодня), место (там,
здесь), причину (сдуру, сослепу) совершения действия. Не могутрас-
сматриваемые фразеологизмы сочетаться с лексическими показа-
телями оценки типа отлично, хорошо, плохо и т. п., так как подобные
слова семантически согласуются с глаголами, обозначающими дей-
ствия, «которые могут быть осуществлены хорошо или плохо, и осу-
ществлять их можно уметь, а можно и не уметь» [Бондарко 1971,
71]. Всеми этими глагольными свойствами не обладают аналогич-
ные фразеологизмы.
6. Анализируемые фразеологизмы, как правило, не могут соче-
таться с безлично-предикативными словами надо, можно, нужно,
нельзя и пр.
7. Многие налагаемые (апплицируемые) оценочные фразеоло-
гизмы глагольного образования не способны иметь формы повели-
тельного наклонения (на ладан дышит, стоит одной ногой в могиле,
мелко плавает). К тому же в новел игольном наклонении эти фразе-
ологизмы ассоциируются со свободным словосочетанием такого же
лексического состава.
8. У фразеологизмов с ярко выраженным значением оценки гла-
гольный компонент не сигнализирует о категориальном значении
фразеологизма в целом. Так, в составе фразеологизма пальчики об-
лижешь глагольный компонент оближешь не предсказывает катего-
риального значения действия, так как фразеологизм приближается
по функции к классу адъективных слов и оборотов.
Фразеологизмы, которым одновременно присущи все перечис-
ленные признаки, обладают наиболее яркой степенью выражения
оценочного значения. Таковы, например, собаку съел, в сорочке ро-
дился, пальчики оближешь, язык проглотишь и др. Остальная часть
фразеологизмов обладает указанными признаками не в полном
объеме. Для подобных фразеологизмов значение оценки характер-
но в меньшей степени.
Совершенно обособленную позицию занимают фразеологизмы,
в составе которых нет грамматически господствующего компонен-
та, а если такой компонент и имеется, то он не влияет на категори-
170
Глава 5
альное значение всего фразеологизма. Объединяющим признаком
является синтаксическое употребление подобных фразеологизмов
в качестве именного сказуемого. Фразеологизмы, относящиеся к
этой категории, выражают разнообразные характеристические свой-
ства или пассивное пребывание субъекта в каком-либо определен-
ном состоянии. Таковы, например: а) многочисленные предложно-
именные образования типа без руля и без ветрил, без сучка и задарин-
ки, в самом соку, для мебели, на вес золота, на все руки, на одно лицо,
на одну стать, на своем месте, под одну масть и др.; б) некоторые
фразеологизмы, восходящие к сравнительным оборотам: как безрук,
как в темном лесу, как за каменной стеной’, немногие фразеологиз-
мы этого рода имеют своим стержневым компонентом имя суще-
ствительное в именительном падеже (как рак на мели, как рыба в
воде); в) отдельные фразеологизмы, не поддающиеся какой-либо
структурной систематизации: себе на уме, чистой воды; г) единич-
ные фразеологизмы, грамматически главенствующим компонентом
которых служит наречие: сбоку припеку, так себе и т. д.
Значение качественной оценки или качественного состояния наи-
более полно проявляется у тех фразеологизмов, которые закрепились
в функции именного сказуемого. Смысловое содержание подобного
рода фразеологизмов точнее всего передается именем прилагатель-
ным оценочного характера. Это означает, что атрибутивное значение
у соответствующих оборртов преобладает над категориальным зна-
чением предметности и действия. Возьмем, например, фразеологизм
на вес золота. Его содержание может быть передано словами и слово-
сочетаниями ‘очень редкий, малодоступный и поэтому очень цен-
ный’ [СУ, т. 1,259]. То же можно сказать о фразеологизме себе на уме,
смысл которого передается словом ‘хитрый’.
Если тот или иной фразеологизм функцию именного сказуемо-
го начинает совмещать с функцией другого члена предложения, то
это обстоятельство непосредственно сказывается на смысловой сто-
роне такого фразеологизма, и прежде всего на его способности пе-
редавать оценочное значение, а также на категориальном значении
фразеологической единицы. Таковы, например, некоторые фразе-
ологизмы, образованные по типу сравнительных оборотов. Анало-
гичные фразеологизмы легко вступают в грамматическую связь не
только с глаголами связанного значения, но и с глаголами реально-
го содержания (жить, чувствовать себя и др.).
Так, фразеологизм как без рук обычно употребляется в качестве
именного сказуемого и означает ‘совсем беспомощен; ничего не мо-
Семантическая характеристика фразеологизмов
171
жет сделать без кого-, чего-либо’. В функции именного сказуемого
этому фразеологизму присуще оценочное значение. Этот же фразео-
логизм может сочетаться в предложении с глаголом чувствовать,
вследствие чего оценочное значение будет оттеснено на задний план,
так как соответствующий оборот перейдет в разряд адвербиальных
фразеологизмов. Правда, и в таком случае подобные фразеологизмы
передают значение определительных, качественных наречий, а не
обстоятельственных. Здесь сказывается уже обратное воздействие
оценочного фактора на грамматические свойства фразеологизма.
Тот факт, что анализируемый фразеологизм используется в раз-
личных синтаксических функциях, обусловливает в конечном сче-
те появление категориальной полисемии (здесь совмещаются адъ-
ективные признаки с адвербиальными). Но категориальная поли-
семия здесь не приводит к семантическому распаду фразеологизма
на два омонима, ибо разница между реальными значениями фразе-
ологизма незаметна, минимальна.
На синтаксической основе возможно более сложное взаимодей-
ствие категориальных значений с вещественными, реальными зна-
чениями фразеологизма. Возьмем в качестве примера фразеологизм
наречного характера так себе, который употребляется в предложе-
нии в качестве именного сказуемого и различных обстоятельств.
1. В значении сказуемого ‘ничего особенного собой не представ-
ляет’ (о ком-, чем-либо, не имеющем ярко выраженных качеств, без-
ликом, неопределенном): «Есть род людей, известных под именем:
люди так себе, ни то ни се» (Г.); «Ларисин избранник оказался так
себе, ни рыба ни мясо — сразу не отгадать, что за человек» (Пан.).
2. В значении качественного обстоятельства ‘ни плохо, ни хорошо,
посредственно’: «Лопухов сыграл какую-то пьесу. Играл не бог знает
как, но так себе, пожалуй, и недурно» (Черн.); «Мне живется так себе.
Было бы скучно, если бы все окружающее не было смешно» (Ч.).
3. В значении обстоятельства цели ‘без особой причины, без оп-
ределенного намерения’: «Силыч ударил (Карася) не по злости, не
для потехи... а именно так себе, бессознательно» (Пом.); «Я взгля-
нул на Наташу: она была там’. Заклятая лощина — эта глухая трущо-
ба, которая, говорят, кишит волками... А эта девчурка едет туда одна
ранним утром, так себе, для прогулки!» (Вер.).
Употребляясь в различных синтаксических функциях, фразео-
логизм так себе обогатился не только в категориальном отношении,
но и в собственно семантическом, содержательном. При этом в фун-
кциях сказуемого и качественного обстоятельства обнаруживаются
172
Глава 5
не столько чисто семантические различия (они здесь минимальны),
сколько категориальные, — это явление промежуточного (гибрид-
ного) характера.
Итак, с наибольшей полнотой оценочное значение обнаружи-
вается у именных и адъективных фразеологизмов, закрепившихся в
функции именного сказуемого, поскольку такое сказуемое, в отли-
чие от глагольного, передает не активный, а пассивный признак,
который служит одним из проявлений оценочного значения. Оце-
ночное значение свойственно и многим фразеологизмам глаголь-
ного происхождения. Замечено, что с усилением оценочного зна-
чения соответственно ослабляются глагольные свойства подобных
фразеологизмов, и прежде всего падает их видо-временная актив-
ность, и наоборот.
Носителем оценочного значения служит фразеологизм в целом,
а не отдельные его компоненты, так что в этом смысле оценочное
значение является одним из показателей семантической целостно-
сти фразеологической единицы. Оценочное значение обладает боль-
шей интегрирующей способностью, чем категориальное, так как
нередко системно объединяет такие фразеологизмы, которые соот-
носятся с различными частями речи. Вместе с тем оценочное зна-
чение в отличие от категориального не активизирует и не предска-
зывает появления оценочного же значения в сочетающихся с фра-
зеологизмами словах. Иначе говоря, при синтагматическом взаи-
модействии фразеологизма со словом не наблюдается согласования
оценочных значений.
§ 16.0 парадигматических и синтагматических
отношениях фразеологизмов
В системе языка фразеологизмы вступают в парадигматические
и синтагматические отношения. При этом в парадигматическом ряду
семантически объединяются языковые единицы однородного по-
рядка (т. е. фразеологизмы). Поэтому такой ряд является однород-
ным и носит наиболее системный характер1. Напротив, в синтагма-
тическом ряду вступают в семантико-грамматическую связь языко-
вые единицы неоднородного (хотя и родственного) порядка (т. е.
фразеологизм и слово). Поэтому такой ряд является неоднородным.
Под фразеологической системой здесь понимается совокупность фразеоло-
гизмов, связанных между собой устойчивыми (инвариантными) отношени-
ями на парадигматической и синтагматической оси.
Семантическая характеристика фразеологизмов
173
Вместе с тем синтагматический ряд служит наиболее достоверным
(если не единственным) языковым средством реализации, актуали-
jaiши тех признаков и функций, которые содержатся во взаимодей-
ствующих единицах на парадигматической оси.
Сам по себе фразеологизм нельзя рассматривать как единицу
собственно синтагматического порядка. Дело в том, что в ходе об-
щения семантически реализуются не компоненты (их собственное
значение, как не раз подчеркивалось, трудно или вовсе нельзя оп-
ределить), а фразеологизм как таковой.
В отличие от собственно фразеологизмов фразеологические со-
четания представляют собой такую воспроизводимую раздельноо-
формленную языковую единицу, в составе которой семантически
реализуются слова со связанным значением, а слова полного значе-
ния выполняют конкретизирующую роль. Посредством слов-кон-
кретизаторов, от которых исходит «семантическое указание», соб-
ственное содержание слов с фразеологически связанным значени-
ем определяется без особого труда (например, собачий холод ‘очень
сильный, крайний в своем проявлении’ холод).
Семантическую парадигму в сфере фразеологии составляют:
а) фразеологизмы, охваченные явлением вариантности; б) фразео-
логизмы синонимического и антонимического характера; в) част-
ные значения внутри многозначного фразеологизма (связь и вза-
имная обусловленность между отдельными значениями здесь под-
держивается внутренней формой фразеологизма, единым образным
стержнем); г) тематические ряды, образующиеся на основе семан-
тической общности фразеологизмов и т. д.
Семантическую синтагму в области фразеологии соответственно
характеризует прежде всего лексико-фразеологическая сочетаемость,
т. е. смысловое объединение фразеологизма со словом в линейной
последовательности (фразеологизмы друг с другом на уровне языко-
вой нормы, как правило, не сочетаются), которое дает семантичес-
кий эффект. Например: сочетание фразеологизма со словами-сопро-
водителями (беречь, хранить как зеницу ока; жить как кошка с соба-
кой; кричать, орать благим матом); сильноуправляемая или сильно-
примыкаемая связь фразеологизма со словом {ломать голову (над чем),
носить на руках (кого), смотреть на вещи (как) и т. д.).
Семантическое своеобразие фразеологизмов, их место в лекси-
ко-фразеологической системе языка зависит от ряда факторов, и
прежде всего: а) от степени парадигматической и синтагматической
активности (пассивности) семантически реализуемого оборота; б) от
174
Глава 5
меры морфологической изменяемости (неизменяемости) фразеоло-
гизма; в) от семного состава фразеологической единицы; г) от емко-
сти и многомерности внутренней формы (образной основы).
Чем полнее набор этих параметров, характеризующих ту или иную
фразеологическую единицу, тем глубже и разностороннее связи и от-
ношения такого фразеологизма с другими фразеологизмами или сло-
вами на парадигматической и синтагматической оси, и наоборот.
Нельзя, однако, не заметить, что ограничения в выборе одних
признаков как-то компенсируются, восполняются актуализацией
других. Так, фразеологизм хоть куда ‘очень хорошо’ неизменяем,
относительно элементарен, беден в содержательном отношении (по
своему семному составу), лишен внутренней формы (образной ос-
новы). Это обстоятельство не препятствует соответствующему обо-
роту вступать в синонимические отношения с фразеологизмами что
надо, разлюли малина, быть обстоятельством «Я воюю хоть куда» (П.)
и употребляться в качестве именного сказуемого при подлежащем
со значением лица, одушевленного, отвлеченного или конкретного
предмета {Парень хоть куда; Конь хоть куда; Житье хоть куда; Пла-
тье хоть куда).
§ 17.0 внутрифразовой парадигматике и синтагматике
Важно изучить не только парадигматические и синтагматичес-
кие свойства фразеологизма в целом, но и потенциальные возмож-
ности компонентов, составных частей фразеологизма.
В составе налагаемых фразеологизмов типа снимать пенки ‘при-
сваивать себе лучшее без всяких на то оснований’ происходит отно-
сительно равномерная семантическая деактуализация компонентов,
их семантическое расхождение с соответствующими словами сво-
бодного употребления. Степень семантического расхождения в
большинстве случаев здесь достаточно высокая, так что собствен-
ное значение компонентов далеко не всегда удается установить.
Поэтому говорить о реальных парадигматических отношениях меж-
ду компонентами затруднительно. Эти отношения (синонимичес-
кие, антонимические, гипонимические, тематические и пр.) цели-
ком захватывают слова, на базе которых строится внутренняя фор-
ма фразеологизма.
Принимая во внимание эти соображения, остановимся на па-
радигматических свойствах глаголов и существительных в составе
словосочетания, создающего внутреннюю форму апплицируемых
фразеологизмов типа бросить (кинуть) якорь ‘обосноваться, оста-
Семантическая характеристика фразеологизмов
175
повиться на постоянное время где-либо’; бросать (кидать) грязью
‘всячески порочить, унижать’; точить (острить) зубы ‘сильно не-
навидеть, готовить какую-либо неприятность’ и т. п.
Отметим, что внутренняя форма фразеологизма (реальный и
нереальный образ) не претерпевает сколько-нибудь заметных из-
менений и сохраняет свое качество в неизменном виде на чисто сиг-
нификативном уровне значения; с постепенным забвением внут-
ренней формы изменяется фразеологический ранг — единства пе-
реходят в сращения.
Наблюдения показывают, что в глагольную вариантную пара-
дигму преимущественно объединяются глагольные слова сходной,
близкой или тождественной семантики: блуждать (бродить) в по-
темках ‘действовать наугад’; становиться (подниматься) на ноги
I. ‘выздоравливать’ и 2. ‘начинать вести самостоятельную жизнь’;
вертеться (кружиться) как белка в колесе ‘находиться в беспрестан-
ных хлопотах, суетиться’ и т. д.
Нередко в вариантную парадигму могут входить глаголы одной
лексико-семантической группы: плыть (идти) против течения’, лезть
(идти) на рожон', стоять (топтаться) на одном месте и т. п.
Во всех подобных случаях взаимозамена слов не вносит каких-
либо заметных изменений во внутреннюю форму (в образное пред-
ставление) и не создает предпосылок для перехода вариантного ряда
в синонимический.
При сопоставлении семантической структуры глаголов, давших
жизнь глагольным компонентам, легко обнаруживаются общие,
смыслообъединяюшие семантические признаки. Так, глаголы сво-
бодного употребления стоять и топтаться соответственно опре-
деляются в словаре С.И. Ожегова так: ‘находиться в вертикальном
положении, будучи неподвижным’ и 'переступать с ноги на ногу,
оставаясь на месте’. Интегрирующие семантические признаки пе-
реданы в этих словарных определениях синонимичными дееприча-
стными оборотами будучи неподвижным и оставаясь на месте. В фра-
зеологизме стоять (топтаться) на одном месте ‘не развиваться, не
совершенствоваться’ компонентная парадигма восходит к соответ-
ствующим глаголам свободного употребления.
Парадигматические особенности свойственны не только глаго-
лам, но и именам существительным.
Сравнительно редко в семантическую парадигму объединяются
существительные, близкие или совпадающие по смыслу: наступать
на горло (глотку)’, чем баг (господь) послал и т. п.
176
Глава 5
Чаще всего в одну субстантивную парадигму объединяются сло-
ва, отличающиеся друг от друга по смыслу и входящие в один тема-
тический ряд, например: каши {пива) не сваришь; мерить версты {зем-
лю); гадать на бобах {на кофейной гуще) ; вгонять в гроб {могилу, зем-
лю); пятое колесо в телеге {в колеснице) и т. д.
Соответствующая словесная парадигма, за редким исключением,
характеризуется относительным постоянством своего лексического
состава. Например, слова, вступающие в синонимические отношения,
порождают в рамках внутренней формы сравнительно гибкий пара-
дигматический ряд. Этот ряд носит более предсказуемый характер.
В редких случаях в словосочетании, образующем внутреннюю
форму фразеологизма, в парадигматические отношения одновре-
менно вступают несколько слов с разным значением, но общими
интегрирующими семантическими признаками: висеть {держать-
ся) на волоске {на ниточке); мороз по коже дерет {по спине идет) и др.
В аналогичной ситуации объем лексической парадигмы регули-
руется внутренней формой фразеологизмов, их образной емкостью.
Чем более емким является образ, тем больше создается возможнос-
тей для парадигматической активности, и наоборот. Так, внутрен-
няя форма фразеологизма и ухом не ведет позволяет обогащать па-
радигматический ряд словами разного значения, но объединенны-
ми в одно семантическое поле:
ухом
бровью
глазом
носом
усом
не ведет (кто)
В структуре налагаемых фразеологизмов своеобразно прелом-
ляются синтагматические свойства компонентов. С этой целью кос-
немся синтагматического взаимодействия слов в составе свободно-
го словосочетания. Например, в свободном словосочетании типа
всадить нож в спину каждое слово актуализируется в своем первич-
ном значении: глагол всадить означает ‘вонзить’; слово нож обо-
значает ‘инструмент для резания’; существительное спина употреб-
ляется в значении ‘часть туловища от шеи до крестца’. Все три зна-
менательных слова в данном примере являются однозначными. С
тем же значением эти слова выступают в составе внутренней фор-
мы, которая, как известно, имеет словесную, а не компонентную
основу. Иначе говоря, о парадигматических и синтагматических
Семантическая характеристика фразеологизмов
177
свойствах компонентов подобных фразеологизмов можно судить не
прямо (компоненты семантически преобразованы), а косвенно —
через семантическую характеристику слов, входящих в состав внут-
ренней формы налагаемого оборота.
Так как компоненты семантически преобразованы, то в этом
своем качестве они не способны входить в сочетание со словами
свободного употребления. Дело в том, что внесистемное значение
компонента (если ему удается приписать какое-либо специфичес-
кое значение) семантически не согласуется с полнозначным сло-
вом реального (узуального) значения. Невозможно, например, ком-
понент нож в составе фразеологизма всадить нож в спину распрост-
ранить прилагательным охотничий или кривой. В то же время при-
лагательное предательский в сочетании с компонентом нож не раз-
рушает фразеологизма, так как оно согласуется с его семантикой.
Таким образом, компоненты налагаемых фразеологизмов се-
мантически несовместимы со словами свободного употребления.
Объясняется это тем, что слово свободного употребления может
семантически воздействовать на компонент и восстановить в нем
прежнее общеупотребительное значение (как в примере с компо-
нентом нож). Обратное воздействие невозможно, так как компо-
нент не обладает такой смысловой определенностью и контекст-
ной силой, которая способствовала бы семантизации слова со сво-
бодным значением.'
Опираясь на синтагматические свойства компонентов, можно
сделать вывод, что наличие общих компонентов в структуре различ-
ных фразеологизмов не приводит их к семантическому объедине-
нию, как это наблюдается в словах с общим корнем.
Как бы равномерно ни происходила деактуализация компонен-
тов в кругу налагаемых оборотов, все же и здесь создаются опреде-
ленные условия и предпосылки для семантического взаимодействия
компонента со словом свободного употребления. В результате это-
го происходит своеобразное сближение компонента со словом и уси-
ливается аналитичность фразеологического значения.
1 Отдельные ученые (например, ВЛ. Архангельский) распространяют синтаг-
матические свойства компонента на синтагматические свойства слова. Так,
синтагматический ряд бить баклуши с позиций этих ученых может быть про-
должен бить стекла, яйца, посуду и т. д. Такое продолжение представляется
неправдоподобным, если компонент бить остается в прежнем своем семан-
тическом качестве и не переходит в глагол бить со значением ‘ломать, раз-
дроблять, раскалывать’.
12-6060
178
Глава 5
Прежде всего следует назвать случаи, когда компоненты нала-
гаемых фразеологизмов выступают с символическим значением в
структуре одного фразеологизма или группы фразеологических обо-
ротов. Таков фразеологизм вливать новое вино в старые мехи в смысле
‘вкладывать новое содержание в старую форму’. Здесь компоненты
вино и мехи приобрели определенное обобщенно-символическое
значение и антонимически противопоставлены друг другу.
Обладая обобщенно-символическим значением, эти компонен-
ты, с одной стороны, вступают в парадигматические отношения со
словами свободного употребления содержанием форма (с помощью
этих слов растолковывается значение этого фразеологизма), с дру-
гой стороны, семантически согласуются в линейной последователь-
ности с прилагательными новый и старый (эти прилагательные в
семантически преобразованном виде входят в наше определение).
В сочетании с субстантивными компонентами указанные прилага-
тельные приобретают более отвлеченное значение. Семантическое
расхождение, однако, между компонентами новый и старый и соот-
ветствующими словами свободного употребления не выходит за
пределы смысловой структуры анализируемых слов. Поэтому мера
идиоматичности фразеологизма невысокая.
Символические признаки, как показывают наблюдения, приоб-
ретают прежде всего фразеологизмы, образованные на основе ан-
тонимического противопоставления компонентов типа из мухи де-
лать слона, валить с больной головы на здоровую. В результате дей-
ствия этих центробежных сил повышается семантическая самосто-
ятельность компонентов, они приобретают более абстрактное зна-
чение, которое поддается семному анализу.
Нередко отдельные субстантивные компоненты фразеологизмов
способны сочетаться с местоименными словами. Местоимения об-
ладают особым отвлеченным значением, которое «конкретизиру-
ется в контексте или речевой ситуации» [Русская грамматика 1980,
т. 1, 351]. Местоимение лишено назывной функции и постоянной
предметной отнесенности. Поэтому сочетание местоимения с суб-
стантивным компонентом иногда не нарушает семантического тож-
дества фразеологизма.
Следует также отметить, что с расширением синтагматических свя-
зей компонентов со словами свободного употребления заметно осла-
бевает семантическая целостность апплицируемых фразеологизмов.
Так, у фразеологизмов типа выжимать (из кого) соки (какие), откры-
вать (кому) глаза (на что) и под. каждый компонент в отдельности
Семантическая характеристика фразеологизмов
179
формально связан с другими словами лексической системы. Всякая
связь, какой бы формальной она ни казалась, носит двусторонний ха-
рактер — от компонентов к слову и обратно. Так, в предложении «По-
мещики выжимали из крестьян последние соки» субстантивному компо-
ненту благодаря определению последние легко приписать специфичес-
кое значение ‘сила’. К тому же общее значение фразеологизма может
быть разъяснено словосочетанием ‘изматывать последние силы; жес-
токо притеснять, угнетать’. В это определение не случайно включено
прилагательное последний, которое семантически согласуется со зна-
чением фразеологизма в целом. В аналогичных ситуациях наблюда-
ются случаи частичной семантизании компонентов.
Таким образом, о парадигматических свойствах компонентов в
структуре налагаемых оборотов можно говорить лишь в тех редких
случаях, когда они приобретают некоторую вещественную самосто-
ятельность и вследствие этого получают возможность семантичес-
ки объединяться с отдельными разрядами преимущественно отвле-
ченных слов полного значения. В основном же парадигматические
семантические отношения свойственны не компонентам, а словам,
входящим в словосочетание, формирующее внутреннюю форму.
Синтагматические свойства преимущественно распространяют-
ся на субстантивные компоненты, которые сочетаются обычно со
словами местоименного и адъективного характера. Соответствую-
щие лексические единицы не обладают высокой конкретизирую-
щей способностью, чтобы в определяемом компоненте восстано-
вить его исходное (узуальное) значение.
На парадигматической и синтагматической оси преломляются
разные стороны содержательной структуры фразеологизма. Пара-
дигматическое взаимодействие слов, образующих внутреннюю фор-
му, отражает образную емкость этимологического значения. Син-
тагматическое же взаимодействие компонентов приспосабливает-
ся к тому, чтобы не нарушить семантическое тождество фразеоло-
гизма и тем самым обеспечить реализацию актуального значения.
§ 18. Вариантность фразеологизмов
Многие фразеологизмы русского языка употребляются в неиз-
менном словесном составе. Так, например, фразеологизмы нечем
крыть, отливать пули, подводить под монастырь, подложить свинью,
сыграть в ящик, убить бобра, засучив рукава, скрепя сердце, ни рыба
ни мясо и др. имеют устойчивую структуру. Эта особенность сбли-
жает фразеологизмы со словами свободного употребления.
180
Глава 5
Однако значительной части фразеологизмов русского языка при-
суща вариантность. Варианты могут быть самыми разнообразными:
фонетическими, морфологическими, видовыми, конструктивными,
словообразовательными, лексическими.
Фонетические варианты возникают вследствие замены одного ком-
понента другим на фонетической, звуковой основе: посыпать голову
(главу) пеплом, между (меж) двух огней, одним (единым) махом и др.
Морфологические варианты появляются в результате формаль-
ного видоизменения компонентов. Возможны следующие случаи:
а) соотношение варьируемых компонентов в различных числах: под-
вести мину (под кого) — подвести мины (под кого) ‘устраивать вти-
хомолку большую неприятность кому-либо’; б) употребление варь-
ируемых компонентов в различных падежных формах: палец о палец
не ударить и пальцем о палец не ударить; чесать языки и чесать язы-
ками; носить воду решетом и носить воду в решете; пушкой не проши-
бешь и из пушки не прошибешь; сюда же примыкают различные пред-
ложно-падежные формы одного компонента типа после морковкина
заговенья и к морковкину заговенью', на пороге и у порога; с царем в
голове и без царя в голове и др.; в) корреляция нескольких глаголь-
ных компонентов в различных залоговых формах: сам черт не
разберет и сам черт не разберется; г) употребление варьируемых гла-
гольных компонентов в форме настоящего (или будущего) или про-
шедшего времени: под стол пешком ходит и под стол пешком ходил;
глазом не моргнет и глазом не моргнул; д) употребление варьируемых
компонентов в краткой или полной форме прилагательных: слаб на
язык и слабый на язык; легок на подъем и легкий на подъем и т. д.
Довольно широко распространены видовые варианты компонен-
тов. Варьируемые компоненты отражают здесь наиболее распрост-
раненные способы образования видов: суффиксальный, префик-
сальный, суффиксально-префиксальный, супплетивный: садиться
на голову (кому) и сесть на голову (кому), задавать тон и задать тон;
гнуть в три погибели (кого) и согнуть в три погибели (кого), делать
из мухи слона и сделать из мухи слона; выматывать душу (кому) и
вымотать душу (кому), заговаривать зубы (кому) и заговорить зубы
(кому); брать верх (над кем) и взять верх (над кем), класть зубы на
полку и положить зубы на полку и т. д.
Особое место занимают фразеологические варианты, отличаю-
щиеся друг от друга в структурном отношении (конструктивные ва-
рианты). В их число входят: а) личные и безличные, действительные
и страдательные конструкции: навязнуть в зубах и навязло в зубах;
Семантическая характеристика фразеологизмов
181
сжечь корабли и корабли сожжены; б) обобщенно-личные и инфи-
нитивные построения типа каши не сваришь (с кем) и каши не сва-
рить (с кем); в) фразеологические варианты с отрицательной час-
тицей не и без нее: не ко двору и ко двору; не по плечу и по плечу и др.;
г) фразеологические варианты с союзом и (преимущественно в аб-
солютном начале) и без него: и концы в воду и концы в воду; и нашим
и вашим и нашим и вашим; и след простыл и след простыл и т. д.; д) фра-
зеологические варианты, отличающиеся друг от друга полнотой ком-
понентного состава, например: рвать на себе волосы и рвать волосы;
метать громы и молнии и метать громы; идти на попятный и на по-
пятный; мороз идет по коже (у кого) и мороз по коже (у кого) и др.
Сюда же относятся и случаи типа гнуть в дугу и гнуть в три дуги.
Варьируемые компоненты могут отличаться друг от друга в сло-
вообразовательном отношении (словообразовательные варианты), на-
пример: протереть с песком и протереть с песочком ‘сделать строгий
выговор, разругать’; тянуться в нитку и тянуться в ниточку ‘прояв-
лять всяческое усердие’; под крылом (у кого) и под крылышком (у кого)
‘под надежным покровительством, опекой’ (быть, жить и т. д.) и др.
Наибольшее вариантное разнообразие возникает при лексичес-
кой замене одного компонента другим (другими)1. Например, фра-
зеологизм взять себе в голову ‘твердо внушать себе что-либо, упорно
держаться какого-либо мнения’ может получить иное, вариантное
выражение, порождая тем самым своеобразную семантическую па-
радигму: забрать себе в голову, вбить себе в голову, вбить себе в башку.
Словесные видоизменения, происходящие в рамках одной и той
же синтаксической конструкции и не вносящие каких-либо смысло-
вых оттенков в содержание фразеологизма, называют лексическими ва-
риантами фразеологизма2. От фразеологизмов (однозначных или мно-
гозначных), охваченныхявлением вариантности, требуется полная вза-
имозаменяемость в любых контекстах. Иными словами, соответству-
ющие фразеологизмы обладают тождественной сочетаемостью.
’ Возможны случаи совмещения в одном фразеологизме двух и более вариан-
тных форм, так, в фразеологизме погладить по шерстке на уровне языковой
нормы совмещается видовой вариант со словообразовательным.
2 Явление вариантности сложилось не в результате механической замены од-
ного компонента другим. В ходе формирования фразеологических единиц
употреблялись в речи параллельные словосочетания, которые постепенно
подвергались фразеологизации. Так появились вариантные ряды. После того
как уже сформировались фразеологизмы, стало возможным для удобства
анализа квалифицировать вариантность как заменяемость компонентов.
182
Глава 5
В явлении вариантности обнаруживается противоречие между
формой и содержанием фразеологизма. Идеально фразеологичес-
кое значение, отработанное и закрепленное языковой традицией,
должно однозначно передаваться формой, но такое соответствие
постоянно нарушается. Дело в том, что значение фразеологизма
имеет тенденцию приобретать разные формы выражения, и наобо-
рот: одна и та же фразеологическая форма стремится выполнять
разные языковые функции.
Важной причиной лексической вариантности служит раздель-
нооформленное строение фразеологизма. Каждый компонент в
отдельности, наподобие слова внутри свободного словосочета-
ния, потенциально может вступить в ассоциативные отношения
без ущерба для смысла фразеологизма и без нарушения его струк-
туры с другим компонентом (синонимичным или принадлежа-
щим к одной семантической сфере). Однако вариантность струк-
туры непосредственно зависит от характера мотивировки фразе-
ологизма, от степени семантической спаянности компонентов.
Поэтому трудно согласиться с категорическим утверждением не-
которых лингвистов о том, что «вариантность компонентов фра-
зеологизма — это одна из коренных особенностей формы фразе-
ологизма» [Молотков 1966, 103]. Так, фразеологизмы с целост-
ным немотивированным значением, как правило, лишены лек-
сической вариантности компонентов (например, фразеологизмы
собаку съел, подложить свинью, подводить под монастырь, козел
отпущения и т. д.).
Не способны варьироваться многие немотивированные фра-
зеологизмы с архаическим составом компонентов: благим матом,
бить баклуши, у черта на куличках, притча во языцех, ни кола ни
двора, ничтоже сумняшеся, как ни в чем не бывало и др. Почти не
допускают варьирования компонентов наречные фразеологизмы:
душа в душу, во все лопатки, до мозга костей, через пень колоду, в
мгновение ока, как свои пять пальцев и др.
В строе фразеологизмов с варьируемым составом компонен-
тов взаимодействуют эти две тенденции — тенденция к постоян-
ству лексического состава и тенденция к видоизменению. В ре-
зультате такого взаимодействия варьирование компонентов в
структуре фразеологизмов определенным образом ограничено.
Пользуясь методом фразеологической аппликации, все фразе-
ологизмы, характеризующиеся вариантностью компонентов, мож-
но разделить на три основные группы.
Семантическая характеристика фразеологизмов
183
В первую группу объединяются фразеологизмы, которые могут
быть противопоставлены свободным словосочетаниям такого же
лексического состава. Сюда включаются прежде всего метафори-
ческие фразеологизмы глагольного типа. Приведем некоторые ва-
риантные ряды, образованные за счет варьирования глагольных и
отчасти именных компонентов: взваливать на плечи — положить на
плечи, запускать руку — запускать лапу, играть в прятки — играть в
жмурки, дрожать над копейкой — трястись над копейкой, закиды-
вать удочки — забрасывать удочки, закручивать гайки — завинчивать
гайки, окунуться с головой — погрузиться с головой, разевать рот —
раскрывать рот и т. д. Варьироваться могут и компоненты именных
и отчасти наречных фразеологизмов: детский лепет — младенческий
лепет, восходящая звезда — восходящее светило, на краю света — на
краю земли и др.
Во вторую группу объединяются неапплицируемые (неналагае-
мые) фразеологизмы, в составе которых один из компонентов яв-
ляется смыслообразующим: без дальних слов — без лишних слов, на
большую ногу — на барскую ногу, на короткой ноге — на дружеской ноге
и т. д. Любопытно отметить, что варьирование претерпевают смыс-
лообразующие компоненты, не утратившие смысловой соотнесен-
ности с соответствующими словами свободного употребления.
К третьей группе относятся неапплицируемые фразеологизмы,
состоящие из одних смыслообразующих компонентов. Вариант-
ность в строе подобных фразеологизмов еще больше возрастает (ср.:
вылетать из головы —выскакивать из головы — вылетать из памяти —
выскакивать из памяти — вылетать из ума — выскакивать из ума).
Общей чертой разбираемых фразеологизмов является то, что их
значения являются мотивированными. Лишь в редких случаях ва-
рьируются компоненты немотивированных фразеологизмов типа
родился в сорочке — родился в рубашке.
Подробнее остановимся на характеристике первых двух назван-
ных групп, куда входят наиболее типичные фразеологизмы.
Рассмотрим вариантность в сфере фразеологизмов, образован-
ных в результате метафорического переосмысления свободных сло-
восочетаний такого же лексического состава (первая группа). Со-
ответствующие фразеологизмы характеризуются тесной спаяннос-
тью компонентов. Среди этих фразеологизмов можно выделить две
подгруппы: а) фразеологизмы, состоящие из таких варьируемых
компонентов, в образовании которых участвуют близкие или совпа-
дающие по смыслу слова {смотреть сквозь пальцы — глядеть сквозь
184
Глава 5
пальцы)', б) фразеологизмы, состоящие из таких варьируемых ком-
понентов, в образовании которых участвуют слова, не являющиеся
близкими по значению, но семантически объединенные по родовым
или ассоциативным признакам {с головы до ног — с головы до пят, быть
под сапогом — быть под башмаком — быть под каблуком и др.).
Вначале рассмотрим фразеологизмы, входящие в подгруппу а)
и составляющие вариантные параллели: бить ключом — кипеть клю-
чом (о жизни), бить по карману—ударять по карману, бить по рукам
— ударять по рукам, брать за горло — брать за глотку, бродить в по-
темках — блуждать в потемках, бросать на ветер (слова) — кидать
на ветер (слова) — швырять на ветер (слова), выбрасывать за борт —
выкидывать за борт, выбрасывать на улицу (кого) — выкидывать на
улицу (кого), не чуять земли под собой — не чувствовать земли под
собой, садиться на своего конька — взбираться на своего конька и др.
Как видно из примеров, в составе перечисленных фразеологиз-
мов вариантность порождают по преимуществу глагольные компо-
ненты, составляющие структурную основу этих фразеологизмов. За
счет варьирующихся компонентов создаются параллельные ряды
или лексические варианты одного и того же фразеологизма. Чем
больше варьирующихся компонентов в том или ином фразеологиз-
ме, тем больше разновидностей он имеет, и наоборот. Например,
фразеологизм выбрасывать за борт (в значении ‘отвергать, устра-
нять как ненужное, непригодное’) имеет два параллельных лекси-
ческих варианта: выбрасывать за борт и выкидывать за борт. Во всех
подобных случаях мы имеем варианты одной и той же фразеологи-
ческой единицы.
Тождество фразеологизмов создается здесь в первую очередь
единством заключенного в них смысла. Например, фразеологичес-
кие варианты бить по карману и ударять по карману имеют одина-
ковое значение ‘причинять денежный ущерб, убыток’ и свободно
заменяют друг друга в окружении одних и техже слов: «Доказательств
этому было достаточно, и самых убедительных, потому что все они
били запольскихкупцов прямо но карману» (М.-C.); «У нас построи-
ли кухню и людскую, что сильно ударило меня по карману» (Ч.).
Правда, между сопоставляемыми вариантами наблюдается едва уло-
вимое чисто грамматическое расхождение: варьируемый глагольный
компонеитударять чаще встречается в форме совершенного вида, а
компонент бить тяготеет к форме несовершенного вида. Но такое
расхождение не нарушает тождества фразеологизма, так что вари-
антность здесь не переходит в синонимию. Оба варианта, кроме того,
Семантическая характеристика фразеологизмов
185
обладают одной и той же внутренней формой, единым образом, пе-
редающим одинаковое образное представление о факте, удобном для
обобщения.
Единство фразеологизмов поддерживается смысловым тожде-
ством или, по крайней мере, смысловой близостью тех слов свобод-
ного употребления, которые ассоциируются с варьируемыми ком-
понентами. В качестве примера возьмем фразеологические вариан-
ты наступать на горло и наступать на глотку. Эти варианты легко
налагаются на свободные словосочетания эквивалентного состава.
В составе этих словосочетаний слова горло и глотка совпадают по
значению. Различие между ними чисто стилистического характера:
слово глотка употребляется в просторечии, а слово горло стилисти-
чески нейтрально.
Явление вариантности свойственно не только однозначным
фразеологизмам, но и многозначным. При этом в каждом отдель-
ном значении варьируемые компоненты взаимозаменяемы, что слу-
жит показателем тождества фразеологизма (ср. заколдованный круг
и порочный круг в значениях 'трудное, безвыходное положение’ и
‘логическая ошибка’). Если же не во всех частных значениях воз-
можна свободная замена одного компонента другим, то это обстоя-
тельство служит показателем перехода фразеологической вариант-
ности в фразеологическую синонимию.
Таким образом, тождество варьируемых фразеологизмов рас-
сматриваемого разряда обеспечивается тождеством заключенного в
них значения, единством внутренней формы, семантической рав-
нозначностью или, по крайней мере, близостью слов, ассоциирую-
щихся с варьируемыми компонентами. При этом видоизменение
компонентов происходит в рамках одной и той же синтаксической
конструкции.
Периферийное положение занимают фразеологизмы, имеющие
в своем составе такие варьируемые компоненты, которые ассоции-
руются со словами разного значения, но объединенными в одно се-
мантическое поле. Подобные фразеологизмы входят в подгруппу б).
Сюда, например, можно включить параллельные обороты: вынуть
сердце — вынуть душу, стоять за спиной — стоять за плечами и др.
Соответствующие фразеологизмы могут быть истолкованы по-
разному. С одной стороны, фразеологические пары типа вынуть душу
и вынуть сердце, как с неба свалиться и как с луны свалиться могут
быть определены как разновидности одной и той же фразеологи-
ческой единицы. С другой стороны, те же фразеологические пары
186
Глава 5
можно квалифицировать как фразеологические синонимы, имею-
щие в своем составе один или несколько общих компонентов. На-
конец, соответствующие образования можно рассматривать как про-
межуточные (гибридные) явления между вариантностью и синони-
мией.
Думается, что при отграничении фразеологической синонимии
от явления вариантности необходимо учитывать роль внутренней
формы в развитии фразеологического значения, о чем упомина-
лось выше. Расхождение во внутренней форме между двумя рав-
нозначными фразеологизмами ведет к постепенному перерожде-
нию вариантов одного и того же фразеологизма в самостоятель-
ные синонимические фразеологизмы.
Между этими крайними случаями существуют промежуточ-
ные явления. По поводу промежуточных явлений Л.В. Щерба
высказал следующее соображение: «...как и везде в языке (в фо-
нетике, в «грамматике» и в словаре), надо помнить, что ясны лишь
крайние случаи. Промежуточные же в самом первоисточнике — в
сознании говорящих — оказываются колеблющимися, неопреде-
ленными. Однако это-то неясное и колеблющееся и должно боль-
ше всего привлекать внимание лингвиста... так как здесь мы при-
сутствуем при эволюции языка» [Щерба 1958, 35—36] (курсив
наш. - В.Ж., А.Ж).
Анализируемые здесь фразеологизмы отвечают статусу проме-
жуточных, переходных явлений от вариантности к синонимии.
Особое место в этой подгруппе занимают многочисленные фра-
зеологизмы с одним варьируемым компонентом типа стоять од-
ной ногой в могиле и стоять одной ногой в гробу, стоять на задних
лапках и ходить на задних лапках, видеть в землю на три аршина и
видеть в землю на сажень, медведь на ухо наступил и слон на ухо на-
ступил, на ходу подметки режет и на ходу подметки рвет, седьмая
вода на киселе и десятая вода на киселе, вожжа под хвост попала и
шлея под хвост попала, пятое колесо в телеге и пятое колесо в колес-
нице и др.
В составе данных фразеологизмов доля участия варьируемых
компонентов в образовании внутренней формы намного меньше
доли участия постоянных компонентов. Поэтому здесь явление ва-
риантности.
Единство фразеологизмов создается также общностью лекси-
ко-грамматического состава. Например, по отношению к фразео-
логизму стоять одной ногой в могиле (в гробу) совпадающий с ним
('смантическая характеристика фразеологизмов
187
но значению оборот смотреть (глядеть) в гроб (в могилу) является
। говой единицей1, так как второй фразеологизм не совпадает с пер-
вым по структурно-грамматической оформленности и лексичес-
кому составу.
Показательно, что у различных фразеологизмов могут одинако-
вым образом варьироваться компоненты. Сравним такие несходные
между собой фразеологизмы, как кошки скребут на душе (на сердце),
камень с души (с сердца) свалился, отдыхать душой (сердцем), камень
на душе {на сердце); смотреть в могилу (в гроб), стоять одной ногой в
могиле (в гробу); чем бог (господь) послал, бог (господь) знает и др. Как
видно из примеров, в вариантную парадигму входят лишь такие ком-
поненты, которые ассоциируются со словами, связанными между
собой синонимическими или другими близкими смысловыми от-
ношениями.
В составе различных фразеологизмов особенно часто варьиру-
ются одни и те же компоненты, генетически восходящие к словам-
синонимам. Примером могут служить глаголы смотреть и глядеть,
которые в качестве переменных компонентов входят в самые раз-
нообразные глагольные фразеологизмы: смотреть (глядеть) в глаза
(кому), смотреть (глядеть) в зубы (кому), смотреть (глядеть) в кус-
ты, смотреть (глядеть) в могилу (в гроб), смотреть (глядеть) в рот
(кому), смотреть (глядеть) на вещи (как), смотреть (глядеть) сверху
вниз (на кого), смотреть (глядеть) сквозь пальцы (на что), смотреть
(глядеть) (на кого) со своей колокольни и др. Исключение в этом ряду,
пожалуй, составляет лишь фразеологизм на ночь глядя, не допуска-
ющий варьирования глагольного компонента (нельзя сказать на ночь
смотря).
В каждом новом варианте тот или иной фразеологизм может быть
противопоставлен свободному словосочетанию такого же лексичес-
кого состава, так что степень вариантности всякий раз зависит от
тех словесных видоизменений, которые потенциально возможны в
рамках одноименного словосочетания переменного типа.
Во вторую группу выделяются немногие фразеологизмы типа на
короткой (дружеской) ноге, на широкую (барскую, большую) ногу, на
живую (скорую) руку и яр. Компоненты, входящие в данные фразе-
ологизмы, обладают разной степенью «затемнения» своих значений.
Одни из таких компонентов вовсе не соотносятся по значению с
1 В Словаре современного русского литературного языка эти фразеологизмы
объединены в один [БАС, т. 3,406].
188
Глава 5
одинаково звучащими словами свободного употребления, другие,
напротив, обнаруживают явное семантическое сближение.
Так, фразеологизм на короткой {дружеской) ноге имеет смысл
‘быть в близких, дружеских отношениях’. Общее значение этого
фразеологизма семантически соотносится со словами свободного
употребления короткий ‘связанный тесным личным общением, дру-
жественный’ и дружеский ‘основанный на взаимном расположении,
дружбе’. Слово же нога ничего общего не имеет со значением этого
фразеологизма. Такие примеры не единичны.
В структуре подобного рода фразеологизмов варьируемые ком-
поненты по сравнению с постоянными обладают большей степе-
нью семантической самостоятельности, отчего и весь фразеологизм
в целом начинает проясняться, приобретать внутреннюю мотиви-
ровку. В силу этого варьируемые компоненты становятся своеоб-
разным показателем семантического расщепления фразеологизма.
Не случайно они являются смысловым центром фразеологизма.
Таким образом, заменяющие друг друга компоненты семанти-
чески соотносятся с равнозначными или предельно близкими по
значению словами. Поэтому варьирующиеся компоненты в строе
таких фразеологизмов имеют равноценную значимость, так что фра-
зеологические варианты типа на короткой ноге и на дружеской ноге с
точки зрения современного языка во всех отношениях принципи-
ально равноправны.
Если исходить из роли, выполняемой словами в свободном сло-
восочетании, на базе которого мог возникнуть фразеологизм, то мож-
но заметить, что в составе одной части фразеологизмов с точки зре-
ния данных современного языка варьирующиеся компоненты выпол-
няют равноценную роль, в строе же других фразеологизмов один ва-
рьируемый компонент по отношению к другому или другим занима-
ет исходную позицию. Все зависит от ряда условий.
1. Варьирующиеся компоненты могут ассоциироваться со сло-
вами, имеющими заметное смысловое расхождение. Таков, напри-
мер, фразеологизм выводить на чистую {свежую) воду (кого) в смысле
‘разоблачать чьи-либо темные дела, махинации, злые намерения;
выявлять недостатки’. Этот фразеологизм легко налагается на эк-
вивалентное свободное словосочетание. В составе этого словосоче-
тания с наибольшей полнотой раскрывает свое значение слово чис-
тый ‘не загрязненный, свободный от грязи’, а не слово свежий ‘не
утративший своих хороших, естественных свойств, не испортив-
шийся, не гнилой, не лежалый’. Например: «Тяжелая и сильная рыба
i смантическая характеристика фразеологизмов
189
просилась... под берег. Я начал выводить ее на чистую воду» (Па-
ver.). В последнем предложении словосочетание выводить на чис-
тую воду употреблено буквально. Замена слова чистый словом све-
жий в составе этого словосочетания едва ли уместна. Так как рас-
сматриваемый фразеологизм образовался вследствие метафоричес-
кого переосмысления свободного словосочетания такого же лекси-
ческого состава, то исходным компонентом надо признать чистый,
.1 производным — свежий.
2. Первый компонент фразеологизма должен занять исходное
положение в том случае, если один из варьирующихся компонен-
тов ассоциируется со стилистически нейтральным словом, а осталь-
ные заменяемые компоненты ассоциируются со стилистически ок-
рашенными словами. Ср. варианты смочить горло и смочить глотку,
сесть не в свои сани и залезть не в свои сани, где соответственно ком-
поненты горло и сесть должны быть признаны исходными, а ком-
поненты глотка и залезть — производными.
3. Исходный компонент иногда может быть определен и чисто
грамматически. Например, глагольный фразеологизм гнуть (кого)
в бараний рог (в значении ‘угнетать, притеснять, подчинять своей
воле, интересам’) в форме несовершенного вида (а видовым пока-
зателем глагольного фразеологизма служит глагольный компонент)
содержит в себе только один глагольный компонент гнуть. Этот же
фразеологизм в форме совершенного вида (согнуть в бараний рог)
приобретает еще новые компоненты свернуть и скрутить. Разуме-
ется, исходным компонентом надо признать глагольный компонент
гнуть, входящий в ту и другую видовую форму фразеологизма.
4. Переменные компоненты имеют некоторые фразеологизмы,
происходящие от пословиц. В этом случае исходным компонентом
фразеологизма следует считать тот, который входит в состав посло-
вицы. Например, глагольный фразеологизм садиться (залезть) не в
свои сани образован из пословицы Не в свои сани не садись. Глаголь-
ный компонент садиться является в данном случае главенствующим,
так как он, а не глагол залезать входит в состав пословицы.
5. Из двух или нескольких заменяющих друг друга компонентов
ведущим признается самый распространенный, наиболее употре-
бительный. Так, в составе фразеологизма бить (кипеть) ключом наи-
более частотным является компонент бить, который и считается
определяющим, главным.
Если ни один из рассмотренных признаков не характерен для
варьируемых компонентов того или иного фразеологизма, то мож-
190
Глава 5
но в таком случае говорить о равноценности, равнозначности по-
добных компонентов в структуре фразеологизма. В составе, напри-
мер, фразеологизма сбрасывать {скидывать, снимать) с себя маску
(в значении ‘обнаруживать свою истинную сущность’) все три гла-
гольных компонента равнозначны в структуре фразеологизма, как
равнозначны аналогичные глаголы в строе свободных словосочета-
ний такого же состава. Равноценные варьирующиеся компоненты
создают и равноценные варианты фразеологизмов. Так, например,
фразеологические варианты сбрасывать с себя маску, скидывать с себя
маску, снимать с себя маску образуют параллельные ряды.
Соответствующие варианты равноценны постольку, поскольку
равноценны сочетательные возможности тех слов свободного упот-
ребления, благодаря которым складываются такие варианты. Оче-
видно, что глаголы сбрасывать, скидывать и снимать в свободном
употреблении обладают приблизительно одинаковой способностью
вступать в синтаксическую связь со словом маска, образуя парал-
лельные ряды словосочетаний.
При решении вопросов о вариантном ряде фразеологизмов не-
обходимо учитывать то обстоятельство, что одни из фразеологичес-
ких вариантов могут быть свойственны общенародному языку, а дру-
гие индивидуальны по своему происхождению. Так, у Г. Николаевой
в романе «Битва в пути» вместо плясать под чужую дудку встречается
индивидуально-авторский вариант плясать под чужую музыку.
Индивидуально-авторские варианты нельзя смешивать с фра-
зеологическими вариантами, бытовавшими в прошлом в общена-
родном языке. Таков, например, фразеологизм переливать из пус-
того в порожнее (в смысле ‘вести пустые разговоры, заниматься бес-
полезным делом’). Этот фразеологизм в современном языке уже не
варьируется, тогда как в XVII1 и XIX вв. кроме компонента перели-
вать в составе фразеологизма встречался компонент пересыпать.
Например: «[Матвей:] Примени-ка чужо-та горе к себе, так будешь
и о других тужить. [Влас:] Пересыпай из пустого-та в порожнее, толь-
ко я тебе сказываю, что я сроду ни о ком не туживал и о путных
людях» (Плав.); «Что жты из пустого в порожнее пересыпаешь? Мне
кажется, брат, что ты похож на постельную жены моей собачку, ко-
торая брешет на всех и никого не кусает» («Живописец»); «[Петр:]
А то и сказать, велика радость сидеть с бабами, пересыпать из пус-
того в порожнее» (Остр.).
Рассмотренные фразеологизмы надо отграничить от фразеоло-
гических синонимов, среди которых несомненно, возможны и про-
Семантическая характеристи ка фразеологизмов 191
межуточные варианты. Не случайно возникли такие термины, как
«синонимические варианты», «варианты-синонимы», «дублетные
фразеологизмы-синонимы».
Различия между вариантами одного фразеологизма нарастают
по мере того, как постепенно угасает внутренняя форма или, на-
против, заметно увеличивается расхождение междувнутренней фор-
мой за счет варьируемых компонентов (ср.: сесть в лужу и сесть в
галошу).
Встречается и обратный процесс — семантическое сближение
фразеологизмов, имеющих различное происхождение. Например,
фразеологизмы очертя голову и сломя голову издавна семантически
разобщены, не являясь ни вариантами, нисинонимами. В XVIII в.,
в частности, фразеологизм сломя голову употреблялся исключитель-
но при глаголах движения, а фразеологизм очертя голову сочетался
с глаголами иного семантического ряда. Например: «[Графиня:] Вот
право смешно! Я скакала сломя голову с лишком сто верст, чтобы
увидеться с вами» (Плав.); [Влас:] Ты все ныне что-та очертя голову
делаешь» (Плав.). В современном русском языке между этими дву-
мя фразеологизмами наблюдается заметная смысловая связь, ибо
фразеологизм очертя голову, как и фразеологизм сломя голову, может
соединяться с глаголами движения бросаться, бежать, нестись.
Изучение вариантности помогает проникнуть в сферу семанти-
ки фразеологизмов, выявить в отдельных случаях глубину семанти-
ческих связей компонентов с одноименными словами свободного
употребления и на этой основе обнаружить явление неравномер-
ной деактуализации компонентов фразеологизма, определить долю
участия варьируемых компонентов в формировании внутреннего
образа фразеологической единицы, связать проблему тождества и
различия фразеологизмов с явлением фразеологической синонимии
ит.д.
§ 19. Синонимичность фразеологизмов
Синонимия пронизывает все основные единицы языка, обла-
дающие в той или иной мере семантической определенностью или
смыслом: морфемы, слова, предложения. Присуща синонимия и
фразеологизмам, которые в функциональном отношении во мно-
гом сближаются со словом.
Под фразеологическими синонимами понимаются фразеологиз-
мы с предельно близким значением, как правило, соотносительные с
одной и той же частью речи, обладающие частично совпадающей или
192
Глава 5
(реже) одинаковой лексико-фразеологической сочетаемостью (эта
особенность прежде всего характерна для одноструктурных фразео-
логизмов), но отличающиеся друг от друга оттенками значения, сти-
листической окраской, а иногда тем и другим одновременно.
Фразеологизмы, вступающие в синонимические связи и отно-
шения, обладают неодинаковой степенью синонимичности. Самой
высокой синонимичностью характеризуются фразеологические обо-
роты, которые, совпадая по значению, свободно замещают друг дру-
га в любом контексте. Не случайно некоторые языковеды к лекси-
ческим синонимам в строгом смысле относят только слова, легко
заменимые в том или ином контексте [Шанский 1972, 53; Новиков
1982, 222—236].
Одинаковая сочетаемость (полная валентность) — явление до-
вольно редкое как в области лексической синонимии, так и в сфере
фразеологии. Значительно чаще в синонимическом ряду можно об-
наружить такой фразеологизм, который без ущерба для смысла за-
меняет любой фразеологизм своего ряда, тогда как обратная замена
может быть, а может и не быть. Подобные фразеологизмы, возглав-
ляющие синонимический ряд, отличаются наиболее широкой со-
четаемостью и семантической емкостью. Так, в синонимическом
ряду — что надо', хоть куда', куда с добром', на большой палец', на все
сто; надо лучше, да нельзя; первый сорт; разлюли малина; первой ста-
тьи; что называется; первой руки; антик с гвоздикой; отдай все да
мало — перечисленные фразеологизмы преимущественно употреб-
ляются в качестве сказуемого и выступают с общим значением ‘зас-
луживающий самой высокой оценки, наделенный всеми достоин-
ствами; очень хороший, превосходный (о ком-либо, о чем-либо)’.
Наиболее широкие лексико-фразеологические связи обнаружи- I
ваются у фразеологизма что надо, который в роли сказуемого мо-
жет употребляться при подлежащем со значением лица, одушевлен-
ного, конкретного или отвлеченного предмета, например: «[Дроз- I
дов:] Работницы вы у нас — что надо!» (М.Г.); «Если Гавану окинуть
мигом, рай-страна, страна что надо» (М.); «Действительно, елка
была что надо» (В. См.).
Другая часть фразеологизмов наделена не столь широкой соче-
таемостью. Фразеологизмы разлюли малина, что называется чаще |
употребляются при подлежащем со значением конкретного или от-
влеченного предмета или (реже) со значением лица; фразеологизм
первой статьи чаше употребляется при подлежащем со значением
лица, конкретного и реже одушевленного предмета; фразеологизм
Семантическая характеристика фразеологизмов
193
первой руки в основном употребляется при подлежащем со значени-
ем лица; редкие обороты антик с гвоздикой и отдай все да мало пре-
имущественно встречаются при подлежащем со значением лица или
конкретного предмета.
Замена одного фразеологического синонима другим зависит от
ряда причин: а) от структурной организации, строения вступающих
в синонимические отношения фразеологизмов; б) от меры семан-
тической близости фразеологических оборотов; в) от способности
фразеологизмов иметь при себе одинаковое лексическое окружение
и употребляться, по меньшей мере, в одной общей конструкции;
г) от характера соотнесенности синонимичных фразеологизмов с од-
ной и той же частью речи; д) от стилистической отнесенности си-
нонимичных оборотов и их эмоциональной окраски и т. п.
Существуют одноструктурные, разноструктурные и сходно-
структурные фразеологические синонимы. Одноструктурные име-
ют одинаковую схему (модель) построения. Например, глагольные
фразеологизмы бить баклуши, валять дурака, гонять лодыря, считать
ворон образованы по одинаковой модели «гл. + сущ. в вин. п.». В
противоположность этому разноструктурные фразеологические си-
нонимы имеютразличный образец построения, показывающий нео-
динаковое расположение составляющих компонентов, например:
всего ничего', капля в море; кот наплакал (кого, чего); по пальцам пе-
ресчитаешь (кого, что); раз, два (да) и обчелся (кого, чего); с гулькин
нос (кого, чего); малая толика (чего). Ср. также: от горшка два верш-
ка; от земли не видать; под стол пешком ходить (ходил, -ла, -ли); ар-
шин с шапкой.
Значительное число фразеологических синонимов в структур-
ном отношении занимает промежуточное положение между выде-
ленными разрядами. Соответствующие фразеологические единицы
можно условно назвать сходноструктурными фразеологическими
синонимами. Сюда можно отнести, например, фразеологизмы, в
составе которых грамматически опорный компонент выражен од-
ной и той же частью речи (глаголом, именем существительным, при-
лагательным, наречием), а все остальные компоненты расположе-
ны в разной последовательности, являются раздельнооформленны-
ми, например: втирать очки (кому), брать на пушку (кого), вертеть
хвостом, водить за нос (кого), обводить вокруг пальца (кого), пус-
кать пыль в глаза (кому).
Одноструктурные глагольные фразеологизмы типа заметать
(замести) следы и прятать (спрятать) концы легко заменяют друг
13-6060
194
Глава 5
друга в одинаковых синтаксических позициях- Напротив, разно-
структурные синонимические фразеологизмы в одних синтаксичес-
ких конструкциях взаимозаменяемы, а в других синтаксических
позициях лишены такой возможности.
По большей части разноструктурные фразеологические сино-
нимы находятся в отношении частичной взаимозаменяемости. На-
пример, разноструктурные наречные фразеологизмы в двух шагах
(от кого, от чего), два шага (до кого, до чего); под боком, под рукой,
под (самым) носом (у кого); рукой подать (до чего) обладают разным
характером управления, наделены разной сочетательной способно-
стью и вследствие этого не всегда замещают друг друга. В составе,
например, предложения «На Спасские казармы, которые были тут
под боком, никто не смотрел» (О. Форш) фразеологизм под боком
более или менее свободно заменяется фразеологизмами под рукой, в
двух шагах, не за горами и не заменяется фразеологизмом рукой по-
дать (до кого, до чего). Еше один пример: «Отлучиться разрешите,
Дескать случай дорогой, Мол, поскольку местный житель, До дво-
ра — подать рукой» (Тв.). В этом предложении фразеологизм рукой
подать (до кого, до чего) может быть замещен лишь фразеологиз-
мом два шага (до кого, до чего), который управляет теми же падеж-
ными формами.
Особое место в этом отношении занимают многие наречные обо-
роты, которые в силу неизменяемости независимо от своей струк-
туры могут иметь одинаковую сочетаемость и свободно замещают
друг друга. Так, разнострукгурные обороты наречного характера в
поте лица, засучив рукава, не покладая рук, не разгибая спины, до седь-
мого пота употребляются лишь при глаголах-сопроводителях «ра-
ботать», «трудиться» и т. п.
Необходимо отметить, что употребление фразеологических си-
нонимов в лексически сходных контекстах в первую очередь зави-
сит от семантической близости фразеологизмов, а не от их конст-
руктивных свойств (при всей важности этих показателей). Поэтому
фразеологизмы, например, глагольного типа могут обладать оди-
наковым лексическим окружением, сохраняя при этом разное уп-
равление.
Сравним два синонимичных фразеологизма набить оскомину
(кому) и навязнуть в зубах (у кого) ‘очень надоесть, наскучить (от
однообразия, утомительной повторяемости)’. Оба фразеологизма
употребляются при подлежащем со значением одушевленного или
неодушевленного предмета; в качестве объекта выступают при этих
Семантическая характеристика фразеологизмов
195
оборотах разноуправляемые существительные со значением лица.
Совпадая по значению, указанные обороты, хотя и имеют различ-
ное управление, в форме прошедшего совершенного относительно
свободно заменяют друг друга. Ср., например: «Парады, встречи,
караулы — вся эта дворцовая служба набила мне оскомину» (Ш.) и
«Навязла она у меня в зубах, деревня-то эта» (Ч.). В отдельных слу-
чаях сравниваемые фразеологизмы встречаются в одном и том же
предложении в качестве однородных членов: «Здесь у нас, вся эта
толстовщина до того навязла в зубах и набила оскомину, что, право,
как-то перо само падает из рук при мысли, что нужно этот лист за-
полнить этой надоевшей темой» (Кор.).
Синонимичные фразеологизмы, обладающие способностью за-
менять друг друга в определенных контекстах, образуют зону об-
щей сочетаемости; напротив, фразеологизмы, взаимозамена кото-
рых затруднена или вовсе невозможна, характеризуются индивиду-
альной сочетаемостью.
Собственно фразеологические синонимы следует отличать: во-
первых, от фразеологизмов, обладающих таким типовым значени-
ем, которое обнаруживается при разных словах свободного упот-
ребления; во-вторых, от фразеологизмов, охваченных явлением ва-
риантности; и в-третьих, от семантически сближенных, соотноси-
тельных фразеологических оборотов. Например, фразеологизмы во
все лопатки бежать, душа в душу жить, как зеницу ока беречь, без
задних ног спать, на все корки ругать, как свои пять пальцев знать и
т. д. сочетаются с разными глаголами-сопроводителями. Вместе с
тем соответствующие фразеологизмы содержат смыслообъединяю-
ший признак "очень’, ‘сильно’, ‘в высшей степени’, но от этого они
не становятся подлинными синонимами. Дело в том, что собствен-
ное значение этих фразеологизмов нельзя свести к одному общему
дифференциальному смысловому признаку ‘очень’. Действитель-
но, наречные фразеологизмы во все лопатки бежать, душа в душу
жить, как свои пять пальцев знать и т. д. означают не просто ‘очень’
(бежать), ‘очень’ (жить), ‘очень’ (знать), а соответственно ‘очень
быстро’ (бежать), ‘оченьдружно’ (жить), ‘оченьхорошо, основатель-
но’ (знать) и т. д.
В синонимические отношения способны вступать только семан-
тически полноценные, самостоятельные фразеологизмы (или сло-
ва). Поэтому нельзя считать синонимами такие языковые едини-
цы, собственное значение которых трудно или вовсе невозможно
установить. Сравним фразеологизмы до зубов, как божий день, как
13*
196
Глава 5
осиновый лист, как черт ладана, из рук вон и под. Смысл этих фразе-
ологизмов может быть лишь приблизительно передан словами и
словосочетаниями с усилительным значением ‘очень, очень силь-
но, в высшей степени’. Понятия, выражаемые соответствующими
словами и словосочетаниями (идентификаторами) «слишком ши-
роки, фразеологически неограничены и лишены отрицательного
экспрессивного оггенка» [Виноградов 1938,121]. Толкуемые же фра-
зеологизмы имеют «лишь фразовый смысл», идущий от слов-конк-
ретизаторов. Семантическая расплывчатость этих фразеологизмов
снимается в сочетании со словами-сопроводителями: до зубов воо-
ружен, как божий день ясно, как осиновый лист дрожать, как черт
ладана бояться, из рук вон плохо и т. д.
Следует также проводить различие между фразеологической си-
нонимией и лексической вариантностью. Если при замене одного
компонента другим меняется внутренняя форма (ср.: сесть в галошу
и сесть в лужу, считать ворон и считать звезды, брать за горло, брать
за жабры, брать за бока), то в подобных случаях возникают фразео-
логические синонимы, а не варианты одной и той же фразеологи-
ческой единицы; напротив, если замена компонентов не нарушает
семантического единства фразеологизма и в то же время не приво-
дит к изменению образного представления (внутренней формы), то
в таких случаях очевидна вариантность фразеологизма (ср. брать за
горло и брать за глотку, бить в нос и ударять в нос, выбрасывать за
борт и выкидывать за борт). Явление вариантности присуще пре-
имущественно таким фразеологизмам, в составе которых варьируе-
мые компоненты образованы от слов, находящихся между собой в
отношениях синонимии: сражаться {воевать) с мельницами, выбра-
сывать {выкидывать) за борт, бить (ударять) по рукам и т. д. Легко
заметить, что слова свободного употребления сражаться и воевать,
бить и ударять явственно обнаруживают семантическое сходство,
принадлежат к одной и той же части речи и являются лексическими
синонимами.
В русском языке, как отмечалось, существуют различные вари-
антные фразеологические ряды. Все зависит от характера видоиз-
менения компонентов фразеологизма. Так. фонетическое и соб-
ственно морфологическое видоизменение компонентов не приво-
дит к изменению смыслового содержания фразеологизма. Содер-
жательную сторону фразеологизмов затрагивает словообразователь-
ное и в особенности лексическое варьирование компонентов. На-
пример, при видовой дифференциации отдельные приставки могут
Семантическая характеристика фразеологизмов
197
сохранить свое обычное словообразовательное значение (ср.: тя-
нуть лямку — потянуть лямку, мять бока — помять бока, где при-
ставка по- передает оттенок неполноты проявления признака).
В большинстве случаев префиксы и суффиксы в составе фразе-
ологизма деактуализируются наравне со словами полного значения,
так что словообразовательное значение не нарушает семантическо-
го тождества фразеологизма, например: класть зубы на полку и по-
ложить зубы на полку ‘ограничивать себя в самом необходимом из-
за отсутствия средств’, греть руки (на чем) и нагреть руки (на чем)
‘нечестно, обманным путем наживаться’, мозолить глаза (кому) и
намозолить глаза (кому) ‘надоедать, раздражать постоянным при-
сутствием’, прятать концы в воду и спрятать концы в воду ‘ловко
скрывать следы чего-либо предосудительного, недозволенного, пре-
ступного’ и т. д.
Более заметное расхождение между фразеологическими вари-
антами в вариантном ряду можно наблюдать, как уже отмечалось,
при лексической замене одного или нескольких компонентов. Дело
в том, что часто варьируются такие знаменательные компоненты,
которые восходят к словам с разным лексическим значением (ср.:
стоять за спиной и стоять за плечами, лечь в гроб и лечь в могилу и
т. д.). На этой основе создаются реальные предпосылки для перехо-
да вариантности в синонимию. И такой переход тем очевиднее, чем
большее воздействие на расхождения во внутренней форме оказы-
вают варьируемые компоненты (ср.: сесть в лужу и сесть в галошу,
пересчитать ребра и пересчитать зубы).
Варьирование — довольно сложная и многоаспектная организа-
ция фразеологизмов, включающая в себя набор формальных и со-
держательных характеристик.
В том или ином вариантном ряду возможно варьирование одного
или нескольких компонентов по различным признакам. Наибольшим
вариантным разнообразием обладают глагольные неапплицируемые
(неналагаемые) фразеологизмы многокомпонентного состава.
Довольно часто здесь варьирование вызвано видовой дифферен-
циацией глагольных оборотов, например: плясать под дудку и зап-
лясать под дудку, бить баклуши и побить баклуши, чесать язык и по-
чесать язык, зондировать почву и позондировать почву и т. д., где гла-
гольные фразеологизмы в форме совершенного вида совмещают
видовую вариантность со словообразовательной.
Нередко видовая вариантность сочетается с лексической, напри-
мер: наложить на себя руки и класть на себя руки, прийти на ум и при-
198
Глава 5
ходить на мысль, попадаться на удочку и поддаться на удочку и под.
Отдельные глагольные фразеологизмы в процессе варьирования от-
личаются друг от друга по трем составляющим — лексическим, видо-
вым и словообразовательным вариантам, например: раскидывать
умом и пораскинуть мозгами, чесать зубы и поточить зубы и др.
В один синонимический ряд объединяются фразеологизмы с
предельно близким значением. В состав того или иного синоними-
ческого ряда не входят семантически соотносительные, сближен-
ные фразеологизмы, которые в свою очередь могут образовать са-
мостоятельное синонимическое гнездо. Так появляются соотноси-
тельные синонимические ряды. Например, фразеологизмы видал
виды, прошел (сквозь) огонь, воду и медные трубы объединяются в один
синонимический ряд, а соотносительные по смыслу фразеологиз-
мы стреляный воробей, стреляная птица и тертый калач — во вто-
рой. Между этими соотносительными синонимическими рядами
можно обнаружить черты сходства и различия. И в том и в другом
синонимическом ряду фразеологизмы выступают с оценочным зна-
чением и в качестве сказуемого употребляются при подлежащем со
значением лица и только лица. Кроме того, посредством этих фра-
зеологизмов характеризуют людей, которые побывали в разных пе-
ределках и вследствие этого приобрели большой опыт в чем-либо.
Но соответствующие фразеологизмы расходятся в лексико-грамма-
тическом, категориальном отношении: фразеологизмы видал виды
и прошел (сквозь) огонь, воду и медные трубы содержат процессуаль-
ное значение и соотносятся с классом глаголов, а фразеологизмы
стреляный воробей, стреляная птица и тертый калач обладают лек-
сико-грамматическим значением предметности и соотносятся с
именами существительными.
Встречаются, однако, фразеологизмы типа глазом не моргнет и
рука не дрогнет, гайка слаба и пороху не хватает и т. д. Подобные
обороты отличаются друг от друга не только своим строением, но и
в категориальном отношении. Обороты типа рука не дрогнет (чья, у
кого), гайка слаба (у кого) образованы по схеме предложения и на
этом основании их затруднительно соотнести с какой-либо частью
речи. По этой же причине здесь невозможно говорить и о категори-
альном значении. Напротив, фразеологизмы типа глазом не морг-
нет относятся к разряду глагольных.
Тем не менее все эти различия стираются и перекрываются се-
мантической близостью сопоставляемых оборотов, вследствие чего
они и воспринимаются как синонимы. Так, рассматриваемые фра-
Семантическая характеристика фразеологизмов
199
неологизмы гайка слаба и пороху не хватает употребляются в оди-
наковом значении ‘недостает способностей, силы, энергии и т. п.
сделать, предпринять что-либо’. Фразеологизмы глазом не моргнет
и рука не дрогнет обладают общим значением ‘хватит решимости,
мужества и т. п. сделать, предпринять что-либо’. Правда, обороту
глазом не моргнет свойственно оттеночное значение ‘ничем не вы-
даст себя’, но оно определяется внутренней формой фразеологизма
и не связано с его категориальной принадлежностью.
Фразеологизмы, входящие в синонимический ряд, могут отли-
чаться друг от друга оттенками значения, стилистической окраской
и функционально-речевой сферой, а иногда всеми этими качества-
ми одновременно. Приведем пример. Разноструктурные фразеоло-
гические синонимы давай бог ноги, поминай как звали, нарезал гайку,
и помин простыл употребляются с общим значением ‘кто-либо быс-
тро и обычно неожиданно удалился, исчез откуда-либо’. Фразеоло-
гизмы поминай как звали, митъкой звали содержат добавочный отте-
нок значения ‘исчез безвозвратно’; фразеологизм только и видели
имеет оттеночное значение ‘скрылся, убежал’, оборот только и ви-
дели содержит остаточное значение ‘исчез быстро, обычно на гла-
зах-очевидцев’. Все эти фразеологизмы употребляются в обиходно-
разговорной речи. Наиболее употребительны обороты давай бог ноги,
поминай как звали, и был таков, и след простыл, оборот нарезал гайку
выходит из активного употребления и совершенно устарел фразео-
логизм и помин простыл.
В силу полисемии отдельные фразеологизмы способны в каж-
дом новом значении обновлять свои синонимические связи. В рус-
ском языке встречается обширный синонимический ряд с общим
значением ‘в грубой форме, в резких выражениях сделать выговор,
подвергнуть резкой критике; пригрозить наказанием’. В этом зна-
чении образуют синонимический ряд такие фразеологизмы, как
дать жизни, дать жару, задать пару, дать духу, взять в работу, снять
стружку, намылить голову, накрутить хвост, протереть с песочком,
дать прикурить, нагнать холоду и др. В другом значении ‘нанести
поражение, расправиться (обычно с военным противником)’ к пре-
жним оборотам присоединяются новые: дать жизни, дать жару,
дать духу, намять бока, дать дрозда, дать чесу, дать таску и т.д. На-
конец, при значении ‘нанести побои, сильно избить’ в синоними-
ческом ряду объединяются выражения дать жизни, задать баню,
дать волю рукам, дать по шее, намять холку, обломать руки, наста-
вить фонари, дать выволочку и под.
200
Глава 5
Многие синонимические ряды семантически сближены, соот-
носительны друг с другом. Так, фразеологические синонимы палец
о палец не ударить, пальцем не шевельнуть, не сделать лишнего шагу
означают ‘не сделать ни малейшего усилия, ничего не предпринять
для осуществления чего-либо’. Этот синонимический ряд перекре-
щивается с двумя другими синонимическими рядами: а) бить бак-
луши, валять дурака, гонять лодыря, лежать на боку, лежать на печи,
плевать в потолок, сидеть сложа руки и т. д. ‘предаваться безделью,
лени’; б) гранить мостовую, слоны слонять, лощить бульвары — ‘хо-
дить, слоняться без дела’.
Все эти соотносительные синонимические ряды фразеологиз-
мов семантически сближаются с лексическим синонимическим ря-
дом бездельничать, лентяйничать, лодырничать, лоботрясничать и
т. д. Создается довольно сложная и многозначная сеть отношений.
Соотносительные синонимические ряды со своей стороны вхо-
дят в фразео-семантическую группу, представляющую собой более
общее тематическое объединение фразеологизмов. Нередко в той
или иной фразео-семантической группе объединяется значитель-
ное количество синонимических рядов, связанных между собой од-
ним общим семантическим признаком. Сюда, например, можно
отнести многочисленный разряд фразеологизмов, обозначающих
внутреннее переживание человека:
а) фразеологические синонимы с общим значением ‘сильно го-
ревать, впадать в крайнее отчаяние’: ломать себе руки, рвать на себе
волосы, раздирать на себе ризы, посыпать голову пеплом. С этим си-
нонимическим рядом тесно соприкасается другой со значением
‘приходить в уныние, отчаиваться, терять бодрость, уверенность’:
падать духом, вешать голову, вешать нос, вешать нос на квинту. В
свою очередь только что перечисленные фразеологические сино-
нимы семантически сближены с такими оборотами, как опускать
руки, опускать крылья в значении ‘впадать в отчаяние’;
б) фразеологические синонимы, объединенные общим значе-
нием ‘кто-либо испытывает большую тревогу, сильное беспокой-
ство, душевные страдания’: кошки скребут на душе (у кого), душа
не на месте (у кого); скребет на душе (у кого); душа болит (чья, у
кого), сердце замирает (у кого). Ср.: болеть душой (за кого), прини-
мать близко к сердцу (что). Ср. также: беспокоиться, тревожиться,
волноваться;
в) фразеологические синонимы, передающие чувства сострада-
ния, душевной боли: сердце кровью обливается (у кого), душа пере-
(Семантическая характеристика фразеологизмов
201
иертывается (у кого), душа разрывается на части (у кого) и т. п. Ср.:
жалеть, сочувствовать, соболезновать, сострадать, сокрушаться',
г) фразеологические синонимы, выражающие чувства гнева,
сильного раздражения: выходить из себя, не помнить себя, терять
себя, лезть на стену, рвать и метать, срываться с тормозов. Ср.: не
находить себе места. Ср. также: лезть в бутылку, лезть в пузырь, ме-
тать громы и молнии, метать икру. Ср.: сердиться, серчать, дуться,
злиться, гневаться, яриться, разъяриться’,
д) фразеологические синонимы, передающие чувства страха, ужа-
са и т. п.: душа уходит в пятки (у кого), поджилки трясутся (у кого),
мороз по коже дерет (у кого), мурошки бегают по спине (у кого), воло-
сы становятся дыбом (у кого), небо с овчинку кажется (кому) и т. п.
Ср.: труса праздновать, поджимать хвост; ни жив ни мертв, лица нет;
бояться, страшиться, трепетать, робеть, трусить.
На почве синонимии, как видно из примеров, фразеологичес-
кая система теснейшим образом взаимодействует с лексической.
Фразеологическая синонимия не только сближается с лексической,
но и отличается от нее.
Фразеологизмы намного беднее слов в категориальном, лекси-
ко-грамматическом отношении. Известно, что нет среди фразеоло-
гизмов собственно местоименного разряда, в редких случаях фра-
зеологизмы соотносятся с полными прилагательными ит. д. Поэто-
му в русской фразеологической системе почти не встречаются си-
нонимические ряды, состоящие из адъективных оборотов типа не
ахти какой, не бог знает какой, не бог весть какой ‘средних досто-
инств’; как в воду опущенный, как потерянный, как пришибленный,
сам не свой ‘крайне расстроенный’.
Вместе с тем фразеологические синонимы часто отражают такие
стороны действительности, которые не переданы лексической сино-
нимией. Иными словами, фразеологические синонимы имеют само-
стоятельную познавательную ценность. Соответствующие обороты,
естественно, не поддаются однословной замене. Например, синони-
мический ряд ветер свистит в карманах (у кого); в одном кармане смер-
кается, а в другом заря занимается (у кого); пустой карман (у кого); за
душой ни гроша (у кого) и т.д. может быть истолкован лишь разверну-
тым речеописательным способом ‘нисколько нет денег у кого-л., пол-
ностью отсутствуют какие-л. признаки достатка’.
Но и в этих случаях, когда слова семантически сближены с фра-
зеологизмами, между ними наблюдается существенное расхожде-
ние. Так, в однотомном «Словаре синонимов» в одном ряду с глаго-
202
Глава 5
лами разбираться, понимать, смыслить, соображатьмяр. стоит фра-
зеологизм глагольного происхождения собаку съесть (в чем, на чем)
[Словарь синонимов 1975, 468]. Этот фразеологизм существенно
отличается от названных глаголов. Во-первых, фразеологизм соба-
ку съел (в чем, на чем) обладает ярко выраженным оценочным зна-
чением и вследствие этого совмещает в себе категориальное значе-
ние, по меньшей мере, трех частей речи — имени существительно-
го, прилагательного и глагола. Поэтому смысловой объем этого фра-
зеологизма в первом приближении может быть передан такими сло-
вами-идентификаторами, как мастер, мастак; опытный, умелый;
наловчился, насобачился. Во-вторых, разбираемый фразеологизм в
семантическом отношении богаче любого из приведенных выше
глаголов, взятых порознь и вместе, ибо содержит в своей смысло-
вой структуре признак интенсивности ‘очень’, ‘весьма’. Вот почему
глаголы-синонимы разбираться, понимать, смыслить и т. п. легко
распространяются наречиями меры и степени очень, хорошо, весь-
ма, отлично и т. д. В противоположность этому фразеологизм соба-
ку съел (в чем, на чем) семантически не согласуется с соответствую-
щими наречиями. В-третьих, данный фразеологизм (точнее, его гла-
гольный компонент) преимущественно употребляется в форме про-
шедшего времени совершенного вида, т. е. лишен той парадигма-
тической активности, которая свойственна рассматриваемым гла-
голам. Не случайно в Словаре русского языка С. И. Ожегова этот фра-
зеологизм растолковывается посредством развернутого словосоче-
тания ‘приобрел большой навык в чем-нибудь’, в составе которого
глагол приобрести выступает в форме прошедшего времени.
Фразеологические синонимы расходятся с лексическими и в
стилистическом отношении: фразеологизмы отличаются большей
стилистической однородностью, чем слова свободного употребле-
ния. Это объясняется тем, что фразеологизмам в основном прису-
ща эмоционально-экспрессивная окрашенность. Сопоставим два
соотносительных синонимических ряда фразеологизмов с общим
значением ‘отчаянный человек’: а) забубенная голова (разг.), буйная
голова (разг.), отпетая голова (разг., неодобр.), о двух головах (разг.)
и б>) удалой (нар. -поэт.), разудалый (нар.-поэт.), бравый (нар.-поэт.),
разлихой (разг.), хватский (прост.). Фразеологизмы, входящие в си-
нонимический ряд, содержат усилительное значение и в основном
свойственны обиходно-бытовой речи. Словесный синонимический
ряд отличается большим функционально-стилистическим много-
образием: слова удалый, разудалый, бравый относятся к разряду на-
('смантическая характеристика фразеологизмов
203
I юдно-поэтической лексики, слово разлихой содержит усилительное
«имение и свойственно по преимуществу обиходно-разговорной
речи, а слово хватский употребляется в просторечии.
Большинству фразеологизмов, входящих в синонимический ряд,
свойственно усилительное значение. Например, наречные оборо-
ты ни свет ни заря, чуть свет в отличие от наречий рано и спозаранку
обозначают не просто ‘рано’, а ‘очень рано’; ср. также: бок о бок,
плечом к плечу, локоть к локтю и рядом, около, возле.
Итак, фразеологическая синонимия лишь соприкасается с лек-
сической, но не сливается с ней.
Фразеологическая синонимия может быть тесно связана с фра-
зеологической антонимией. Объясняется это тем, что для фразео-
логизмов, вступающих в синонимические и антонимические отно-
шения, характерен одинаковый или сходный семный состав. Раз-
ница лишь в том, что при фразеологической синонимии наблюда-
ется предельное сближение семантических признаков. В противо-
положность этому антонимия строится на полной противопостав-
ленности, расхождении тех же смыслоразличительных семантичес-
ких признаков. Так возникает синонимо-антонимический ряд фра-
зеологизмов разной протяженности [Сидоренко 1982]. Например,
синонимическому ряду держать себя в руках, владеть собой с об-
щим значением *не терять самообладания, выдержки, сдерживать
порывы своих чувств’ антонимически противопоставлен другой си-
нонимический ряд со значением ‘терять самообладание, хладнок-
ровие; приходить в состояние нервного возбуждения, озлобления,
досады’: выходить из себя, не помнить себя, лезть на стену, рвать и
метать, срываться с тормозов (с нарезов).
В заключение отметим, что чем теснее связаны фразеологизмы
в парадигматическом отношении, тем выше степень их синтагма-
тической закрепленности, и наоборот.
Фразеологическая синонимия обогащается прежде всего за счет
глагольных и наречных фразеологизмов. При этом синонимичес-
кие отношения между глагольными оборотами осложняются в свя-
зи с видовой дифференциацией. Дело в том, что все глагольные
фразеологизмы, входящие в синонимический ряд, одинаково спо-
собны употребляться в форме несовершенного и совершенного вида;
к тому же при видовой дифференциации можно обнаружить несо-
ответствие в составе варьируемых компонентов; глагольные фразе-
ологизмы рассматриваемого типа иногда встречаются с приставка-
ми реального значения, порождая фразеологические дериваты. В
204
Глава 5
результате всего этого соотносящиеся по виду глагольные фразео-
логизмы не вполне совпадают друг с другом.
Здесь выделяется несколько типов: а) синонимические ряды,
совпадающие по количеству членов в том и другом виде; б) синони-
мические ряды, не обнаруживающие такого совпадения; в) сино-
нимические ряды, различающиеся по числу членов отчасти потому,
что исходный синонимический ряд оказывается неполным из-за
видовой дефектности отдельных глагольных фразеологизмов.
В подавляющей части случаев видовые пары являются соотно-
сительными видовыми формами одного и того же фразеологизма,
так что на базе видовой дифференциации образуется один синони-
мический ряд в двух вариантных разновидностях. Такой паралле-
лизм наиболее отчетливо обнаруживается тогда, когда число чле-
нов в той и другой видовой форме одинаковое, а соотносящиеся по
виду фразеологизмы семантически равноценны.
Соотносящиеся по виду фразеологизмы с одинаковым количе-
ством членов синонимического ряда встречаются не так часто. Та-
кое совпадение обычно характерно для синонимических рядов, на-
считывающих сравнительно небольшое число членов (от двух до
четырех). Ср., например, несов.: пускать в оборот (что), пускать в
дело (что) и сов.: пустить в оборот (что), пустить в дело (что) ‘нахо-
дить (найти) практическое применение чему-либо’; несов.: пускать
в трубу (что), бросать на ветер (что) и сов.: пустить в трубу (что),
бросить на ветер (что) ‘тратить (истратить) зря, безрассудно (о день-
гах, состоянии, имуществе)’.
Уже в пределах этого типа видовая дифференциация может со-
вмещаться с лексическим варьированием, например, несов.: связы-
вать по рукам и ногам (кого), связывать руки (кому), подрезать (об-
резать, подсекать) крылья (кому), не давать ходу (кому) и сов.: свя-
зать по рукам и ногам (кого), связать руки (кому), подрезать (обре-
зать, подсечь) крылья (кому), не дать ходу (кому) ‘лишать (лищить)
свободы действий, поступков’. Ср. еще один пример совмещения
видовой дифференциации и лексического варьирования в синони-
мическом ряду с общим значением ‘наживаться (нажиться) нечест-
ным, незаконным путем’: несов.: набивать карман, набивать мошну
(кошелек), греть (нагревать) руки, набивать кису и сов.: набить кар-
ман, набить мошну (кошелек), погреть (нагреть) руки, набить кису.
Собственное значение приставки по- в составе глагольного фра-
зеологизма погреть руки стерто, поглощено фразеологическим зна-
чением, так что эта приставка выполняет не столько словообразо-
( ’емантическая характеристика фразеологизмов
205
нательную, сколько чисто видовую, грамматическую функцию, на-
пример: «Нашлись эгоисты и лихоимцы, пытавшиеся погреть руки
на народном несчастье» (И.С.). Здесь глагольный оборот в форме
совершенного вида означает ‘обманным путем нажиться’.
В целом рассмотренные примеры показывают, что глагольные
фразеологизмы, отличающиеся друг от друга по видовой принад-
лежности, приблизительно сохраняют семантическое равенство.
Гораздо чаще встречаются синонимические ряды, имеющие рас-
хождение в числе членов между глагольными фразеологизмами не-
совершенного и совершенного вида. Так, в синонимическом ряду с
общим значением ‘поступать нечестно, недобросовестно по отно-
шению к кому-либо, обманывать кого-либо’ наблюдается заметное
расхождение в количестве членов, соотносящихся по виду.
В форме несовершенного вида в синонимический ряд входят
следующие глагольные фразеологизмы: втирать очки (кому), обво-
дить вокруг пальца (кого), водить за нос (кого), морочить голову
(кому), брать на пушку (кого), брать на арапа (кого), заговаривать
зубы (кому), заправлять арапа (кому), отводить глаза (кому), зама-
зывать глаза (кому), пускать пыль в глаза (кому), вилять (вертеть,
крутить) хвостом, играть в прятки (жмурки), играть в кошки-мыш-
ки, метать петли, вкручивать баки (кому).
Не все перечисленные фразеологизмы входят в соответствую-
щий синонимический ряд в форме совершенного вида. Не имеют,
как правило, соотносительных форм совершенного вида такие гла-
гольные обороты, как водить за нос, морочить голову, играть в прят-
ки (жмурки), играть в кошки-мышки, метать петли.
Между соотносительными видовыми формами наблюдается рас-
хождение по составу варьируемых компонентов. Например, у фра-
зеологизма обводить вокруг пальца в форме совершенного вида по-
являются новые глагольные компоненты: обвести вокруг пальца —
обернуть вокруг пальца — окрутить вокруг пальца ‘ловко обмануть
кого-либо’. «Ты гляди, Максимыч. со стариком надо жить осторож-
но, он тебя в один час вокруг пальца обернет» (М.Г.); «Дурни вы,
дурни! Большие, бородатые, а всякий вас вокруг пальца окрутить
может» (А.Г.).
Семантический параллелизм между вариантными синонимичес-
кими рядами несколько ослабевает, так как фразеологизмы, лишен-
ные соотносительных форм совершенного вида, имеют добавочные
оттенки значения. Действительно, фразеологизм втирать очки упот-
ребляется в значении 'обманывать кого-либо, представляя что-либо
206
Глава 5
в выгодном (чаще ложном) освещении’; фразеологизмы водить за
нос, морочить голову означают ‘вводить в заблуждение (чаше всего
долгое время)’; оборот играть в прятки имеет значение ‘скрывать,
утаивать что-либо от кого-либо’; фразеологизм играть в кошки-мыш-
ки реализуется в значении ‘стараться обмануть, перехитрить кого-
либо, нередко пользуясь своим превосходством’.
Встречаются более сложные отношения между соотносящими-
ся по виду вариантными рядами. Так, в синонимический ряд с об-
щим значением ‘причинить (причинять) кому-либо большую не-
приятность, совершить (совершать) по отношению к кому-либо низ-
кий поступок’ входят глагольные фразеологизмы, преимуществен-
но употребляющиеся в форме совершенного и несовершенного вида:
подложить свинью (кому), подвести мину (под кого), сыграть шутку
(какую, с кем), вставить перо (кому), вставить фитиль (кому), ус-
троить бенефис (кому), залить сала под кожу (кому) и др.
Вместе с тем глагольный оборот рыть яму (кому-либо) ‘готовить
большую неприятность, вредить кому-либо’ употребляется только
в форме несовершенного вида и, следовательно, не входит в исход-
ный соотносительный синонимический ряд.
В русском языке обширный разряд составляют глагольные фра-
зеологизмы, закрепившиеся в какой-то одной видовой форме — в
форме несовершенного или совершенного вида. Не случайно по-
этому в состав многих синонимических рядов входят одновидовые,
непарные глагольные фразеологизмы. Например, в состав синони-
мического ряда со значением ‘заниматься чем-либо бесполезным,
бесцельным, попусту тратить время’ входят такие глагольные обо-
роты, которые употребляются только в форме несовершенного вида:
переливать из пустого в порожнее, толочь воду в ступе, носить (чер-
пать) воду решетом, играть в бирюльки.
Напротив, в синонимическом ряду типа как в воду канул, как
сквозь землю провалился, как корова языком слизнула (кого, что), как
ветром сдуло (кого, что), как водой смыло (что) глагольный компо-
нент употребляется только в форме прошедшего совершенного.
Между вариантностью и синонимией лежит зона переходности.
Сюда относятся многие равнозначные фразеологизмы, в составе
которых варьируемые компоненты (обычно именные) восходят к
словам, объединенным в одно семантическое поле по родовым или
ассоциативным признакам, например: гнуть спину — гнуть шею,
стоять за спиной — стоять за плечами, лезть в бутылку — лезть в
пузырь и др.
Семантическая характеристика фразеологизмов 207
Расхождение во внутренней форме между подобными оборота-
ми ведет к постепенному перерождению вариантов одного и того
же фразеологизма в самостоятельные синонимические фразеоло-
гизмы. В подобной ситуации фразеологические обороты обладают
разной степенью синонимичности.
Переходные случаи между вариантностью и синонимией воз-
можны тогда, когда лексической взаимозамене подвергаются все
компоненты фразеологизма. Чаще всего это наблюдается среди не-
налагаемых оборотов, например: вылетать из головы — выскакивать
из головы — вылетать из памяти — выскакивать из памяти — выле-
тать из ума — выскакивать из ума.
Крайние члены приведенного вариантного ряда вылетать из
головы и выскакивать из ума предпочтительней рассматривать как
синонимы, а не как варианты.
§ 20. Многозначность фразеологизмов
Семантическую парадигму в сфере фразеологии, как упомина-
лось выше, образуют отдельные значения многозначного фразео-
логизма, между которыми устанавливаются определенные смысло-
вые связи и отношения. Правда, подавляющая часть фразеологиз-
мов русского языка однозначна*.
Развитию многозначности препятствует то, что фразеологизмы
часто образуются вследствие метафорического переосмысления сво-
бодного словосочетания такого же лексического наполнения. При
таком положении каждое отдельное значение должно быть обоб-
щенно-метафорическим. Другими словами, вследствие повторной
метафоризации одного и того же свободного словосочетания, наи-
более удобного для обобщения, появляются такие многозначные
фразеологизмы, которые имеют одни метафорические значения.
Таков, например, фразеологизм вбивать клип (между кем, чем), име-
ющий значения: 1) ‘разъединять, разобщать кого или что-либо (на-
пример, части воинского соединения)’ и 2) ‘разъединяя, делать чуж-
дыми, враждебными друг другу’. В противоположность этому нет и
не может быть в русском языке таких многозначных слов, которые
имели бы одни переносные значения.
Сдерживает появление многозначности и то, что фразеологиз-
мы по сравнению со словами обладают меньшей контекстуальной
Так, во Фразеологическом словаре русского языка (М, 1986) на 4000 фразео-
логизмов приходится 660 многозначных, что составляет около 17%.
208
Глава 5
подвижностью, т. е. лишены возможности более или менее свобод-
но вступать в смысловую и грамматическую связь с другими слова-
ми. Не случайно фразеологизмы, образованные по модели преди-
кативных словосочетаний типа небо с овчинку показалось, лишь в
единичных случаях становятся многозначными.
Не могут быть многозначными фразеологизмы, собственное
значение которых элементарно и не поддается семантическому раз-
вертыванию, сегментации. Например, значение наречного фразе-
ологизма до чем свет стоит исчерпывается словами ‘очень’, ‘силь-
но’ и т. п. К тому же этот фразеологизм утратил внутреннюю фор-
му, которая во многом определяет и вместе с тем сдерживает соче-
таемость. В силу этих обстоятельств данный фразеологизм стал со-
четаться со словами-сопроводителями, входящими в разные лек-
сико-семантические группы, например: ругать, бранить, отделы-
вать и т. д.; хвалить, превозносить и т. д.; плакать, реветь и т. д.;
горланить, шуметь и т. д. Сочетаемость этого фразеологизма с гла-
голами-сопроводителями не дает семантического эффекта.
Отдельные ученые (Ю.Р. Гепнер) считают, что фразеологизмы,
в отличие от слов, всегда однозначны. С таким утверждением
нельзя согласиться. Не подлежит сомнению, что многозначность
фразеологизмов — вполне реальное и развивающееся явление.
В качестве важных языковых показателей многозначности мож-
но назвать:
1. Разнотипность смысловой структуры фразеологизма. В этом
случае для каждого частного значения в составе многозначных фра-
зеологизмов с разнотипной структурой характерны свои отличи-
тельные грамматические признаки: особое управление, свой вид,
разная синтаксическая функция и т. п.
Так, глагольный фразеологизм лить (проливать) кровь упот-
ребляется в двух значениях. В одном из них этот фразеологизм
реализуется лишь в соединении с предлогом за и существитель-
ным в форме винительного падежа, а в другом значении — в со-
четании с существительным в форме родительного падежа без
предлога. Это видно из следующих примеров: I) за кого, за что
‘погибать, умирать, защищая кого-либо или что-либо’. «Я счаст-
лив..., что мог пролить кровь за свое отечество» (Л. Т.); 2) кого,
чью ‘предавать смерти, убивать (на войне)’. «[Гарабурда:] Король
Степан велит тебе сказать: «Чем даром лить нам кровь народов
наших, Воссядем на коней и друг со другом Смертельный бой на
саблях учиним» (А.К.Т.).
Семантическая характеристика фразеологизмов 209
Приведем характерный пример. Так, глагольный фразеологизм
голову снимать имеет два значения: 1) ‘строго, тяжело наказывать
кого-либо’; 2) сов. ‘погубить кого-либо’. В первом значении этот
фразеологизм не знает видовых ограничений, в то время как второе
значение реализуется лишь в форме совершенного вида.
2. Характер выражения подлежащего или дополнения с точки
зрения одушевленности-неодушевленности, конкретности-абстрак-
тности.
Так, глагольный фразеологизм взлетать на воздух, сочетаясь с
конкретным подлежащим, означает ‘разрушиться, погибнуть от
взрыва’ («Вокзал взлетел на воздух»), а в сочетании с отвлеченным
существительным в роли грамматического подлежащего имеет зна-
чение ‘бесследно исчезать, рассеиваться’ (о планах, мечтах, надеж-
дах и т. п.). Фразеологизм списывать (пускать) в расход в соедине-
нии с одушевленным объектом употребляется в значении ‘расстре-
ливать’, а в сочетании с неодушевленным имеет смысл ‘терять, тра-
тить’.
3. Частные значения в составе многозначного фразеологизма
нередко обнаруживаются с помощью слов-сопроводителей, т. е.
слов, входящих в обязательное лексическое окружение. Явление
многозначности в этом случае определяется путем сравнения лек-
сического значения одних слов-сопроводителей с другими.
Например, наречный фразеологизм грудь с грудью сочетается с
глаголами ограниченной семантики биться, сражаться', оказаться,
быть и немногими другими. В результате этого в нем обнаружива-
ются такие значения: 1) ‘в непосредственной близости, вплотную
друг с другом (биться, сражаться и т. п.)’: «Вот-вот начнется штурм
Крыма, — сказал Лелюков, — скоро выйдем из лесов и будем биться
в чистом поле, грудь с грудью» (А. Перв.); 2) ‘без посредников, со-
юзников (оказаться, быть и т. п.)’: «На плацдарме мировой войны
мы оказались грудь с грудью с основными силами фашистской аг-
рессии» (А.Н.Т).
4. Выяснению частных значений многозначного фразеологиз-
ма в отдельных случаях могут способствовать и сложные слова, об-
разованные на основе соответствующих фразеологизмов. Такие, на-
пример, сложные слова, как бумагомарака, головомойка, кровопро-
литие, ротозей, скалозуб, сумасшедший, челобитная (или челобитчик),
возникли на базе соответственно фразеологизмов марать бумагу,
мыть голову, лить (проливать) кровь, разевать рот, скалить зубы, схо-
дить (сойти) с ума, бить челом и т. д. Эти и подобные им сложные
14 — 6060
210
Глава 5
слова передают семантические особенности тех фразеологизмов, от
которых они образовались.
Так, глагол зубоскалить (или скалозубить) в современном рус-
ском языке имеет одно значение, а именно: ‘зло смеяться над кем-
либо, насмехаться, шутить’. При сравнении значения фразеологиз-
ма скалить зубы со значением этого производного глагола обнару-
живается семантический остаток, который и служит показателем су-
ществования особого частного значения в смысловой структуре ис-
следуемого фразеологизма. Действительно, фразеологизм скалить
зубы употребляется в двух значениях: 1) ‘зло смеяться, хохотать’;
2) ‘негодовать по какой-либо причине; сердито, грубо отвечать на
замечание, упрек’. Первое значение этого фразеологизма, по суще-
ству, совпадает со значением глагола.
5. В качестве одного из языковых показателей многозначности
фразеологизмов может служить явление ограниченной синонимии,
т. е. синонимии, распространяющейся не на все значения фразео-
логизма, а только на одно из них. Например, фразеологизм валять
дурака имеет несколько значений: 1) ‘ничего не делать’; 2) ‘вести
себя несерьезно, дурачиться’; 3) ‘делать глупости’. В первом значе-
нии этот фразеологизм вступает в синонимические отношения с
такими фразеологизмами, кзкбитьбаклуши, гонять лодыря, лежать
на боку, плевать в потолок и др.
Таковы наиболее существенные1 языковые уточнители отдель-
ных значений многозначного фразеологизма.
Фразеологизмы с ослабленным значением компонентов типа
поднимать голос ’решительно высказывать свое мнение’ почти ли-
шены многозначности, так как в подобных случаях компоненты
обнаруживают смысловую соотнесенность с системой значений слов
номинативного употребления. В нашем примере компонент подни-
мать соотносится со значением ‘вызывать появление чего-либо’, а
компонент голос соотносится со значением ‘суждение, высказыва-
ние’. Смысловая структура слова оказывает сдерживающее воздей-
ствие на смысловой строй фразеологизма в целом.
Многозначность более всего свойственна наречным и глаголь-
ным фразеологизмам; далее идут фразеологизмы именного харак-
тера: во весь рост, лицом к лицу, раз в раз, рука об руку; бобы разво-
Показателем многозначности может служить также явление антонимии, раз-
личная стилистическая тональность отдельных значений того или другого
многозначного фразеологизма и т. д.
Семантическая характеристика фразеологизмов
211
дить, мозолить глаза, развешивать уши, раздувать кадило; злачное
место, золотые руки, лишний рот, отрезанный ломоть и др.
В структурном отношении соответствующие фразеологизмы
преимущественно характеризуются двучленной и реже трехчленной
организацией. В том и другом случае фразеологическая единица
легче усваивает структурно-грамматические и смысловые особен-
ности слов. Фразеологизмам, образованным по модели предложе-
ния (глаза разбегаются (у кого), небо с овчинку показалось (кому) и
др.), явление многозначности присуще лишь в редких случаях.
Смысловой строй многозначных фразеологизмов лишен той
разветвленной системы связанных значений, которая нередко при-
суща частным значениям многозначного слова. Например, при от-
дельных частных значениях глагола отбивать размещается целая
серия семантически и лексически связанных значений. Так, под
значением ‘мерно, ритмично ударять чем-либо’ (ср.: отбивать каб-
луками) группируется целый ряд связанных значений: отбивать шаг,
отбивать такт, отбивать дробь, отбивать поклоны; отбивать часы
(или склянки), отбивать секунды (БАС, т. 8, 1236—1238].
Явлению многозначности не препятствует вариантность. Так,
некоторые многозначные фразеологизмы во всех частных значени-
ях варьируются одинаковым образом. Таков, например, глагольный
фразеологизм входить в колею (русло), имеющий значения: 1) ‘воз-
вращаться к обычному образу жизни’; 2) ‘принимать какой-либо об-
раз жизни’; 3) ‘принимать обычное течение’ (чаще о жизни).
Смысловую структуру многозначного фразеологизма следует
рассматривать не как механическое и случайное соединение двух
или нескольких значений, а как вполне организованное, упорядо-
ченное единство.
Некоторые лингвисты внутри многозначного фразеологизма
выделяют первично-образные и вторично-образные значения. При
этом картина расширения смысловой структуры представляется так,
что первично-образное значение возникает на основе переносного
употребления свободного словосочетания, а вторично-образное
возникает на основе сформировавшегося первично-образного зна-
чения. При таком положении одно значение как бы непосредственно
вытекает из другого.
На наш взгляд, специфику смысловой структуры фразеологиз-
ма во многом определяет внутренняя форма. Принимая во внима-
ние это обстоятельство, многозначные фразеологизмы русского язы-
ка можно разделить, по меньшей мере, на две категории.
14*
212
Глава 5
В первую категорию входят фразеологизмы метафорического
характера, которые могут быть противопоставлены переменным
словосочетаниям такого же лексического состава. У таких налагае-
мых (ап пинцируемых) фразеологизмов внутренняя форма воспри-
нимается отчетливо, является живой. Сюда можно отнести:
а) глагольные фразеологизмы типа: извиваться ужом 1) ‘льстить’
и 2) ‘хитрить’); вилять хвостом 1) ‘хитрить’ и 2) ‘заискивать’; ко-
лоть глаза 1) кому, чем, ‘попрекать’ и 2) ‘причинять неприятности’;
заговаривать зубы 1) ‘намеренно отвлекать внимание’ и 2) ‘обманы-
вать’ и др.;
б) наречные фразеологизмы: вкось и вкривь 1) ‘превратно, по-
разному’ и 2) ‘не так, как следует’); за семью замками 1) ‘под стро-
гим присмотром’ и 2) ‘тщательно спрятан, недоступен’; во весь го-
лос 1) ‘очень громко’ й 2) ‘открыто, во всеуслышание’ и т. д.;
в) именные фразеологизмы: вторая молодость 1) ‘новый при-
лив физических сил’ и 2) ‘новый успех’; тяжелая артиллерия 1) ‘не-
поворотливые люди’ и 2) ‘нечто важное, значительное’ и т. п.
Во вторую категорию объединяются фразеологизмы, которые в
синхронном плане не могут быть наложены на эквивалентное пе-
ременное словосочетание. Сюда прежде всего могут быть причис-
лены фразеологизмы с утраченной внутренней формой1. К этому
разряду, например, относятся фразеологизмы: валять дурака 1) ‘де-
лать глупости, поступать не так, как надо’; 2) ‘притворяться глупым,
непонимающим’; 3) ‘паясничать’, 4) ‘оттягивать время’; 5) ‘бездель-
ничать’; авгиевы конюшни 1) ‘грязное помещение’ и 2) ‘то, что нахо-
дится в запущенном состоянии’; ни кола ни двора 1) ‘нет жилья’ и
2) ‘совсем ничего нет (о бедности)’; еле можахом 1) ‘в состоянии
крайней усталости’; 2) ‘в состоянии сильного опьянения’ и 3) ‘в не-
исправном или неотрегулированном состоянии’ и т. д.
В смысловой структуре фразеологизмов метафорического харак-
тера частные значения объединяются внутренней формой, единым
образным стержнем. Посредством таких значений обычно переда-
ются соотносительные понятия, лежащие в пересекающихся семан-
тических полях (а иногда и в одном поле). Напротив, в смысловой
структуре фразеологизмов с утраченной внутренней формой созда-
ются ббльшие реальные предпосылки для рассредоточения, расхож-
дения частных значений. Такое расхождение может привести крас-
Изучение смысловой структуры такого рода фразеологизмов возможно лишь в
диахроническом плане. Эта проблема выходит за рамки настоящего пособия.
Семантическая характеристика фразеологизмов 213
паду полисемии. Возможны, конечно, промежуточные случаи между
полисемией и омонимией. Так, смысловое содержание фразеоло-
гизма во всю ивановскую может быть раскрыто посредством следую-
щих значений: 1) ‘очень громко’ (кричать, орать, храпеть и т. п.),
2) ‘очень строго’ (наказывать), 3) ‘очень быстро, со всей силой’
(что-либо делать). Эти значения соприкасаются друг с другом, так
как содержат общий семантический признак ‘очень’. Вместе с тем
наблюдается и существенное расхождение, разобщенность: все они
выражают разные понятия.
Обшей особенностью налагаемых (апплицируемых) фразеоло-
гизмов является то, что их отдельные значения мотивированы и сло-
жились на основе повторной (параллельной) метафоризации одно-
го и того же свободного словосочетания. Поэтому все частные зна-
чения, независимо от степени их близости, являются метафоричес-
кими, так что у разбираемых фразеологизмов нет и не может быть
прямого значения: прямое значение превращает фразеологическую
единицу в свободное словосочетание такого же состава. Это обсто-
ятельство, как говорилось выше, существенно сдерживает развитие
многозначности в кругу налагаемых фразеологизмов.
Смысловая структура соответствующих фразеологизмов этого
рода характеризуется известной однородностью, равноценностью
отдельных значений. Вследствие этого трудно определить направле-
ние и последовательность семантической деривации, семантическо-
го обогащения апплицируемых фразеологизмов. Частные значения
таких фразеологизмов сосуществуют параллельно. Невозможно найти
производное и производящее значения, ибо все они образуются на
основе поочередного метафорического переосмысления разных
свойств одного и того же исходного, производящего словосочетания.
Смысловая структура соответствующих фразеологизмов напо-
минает смысловую структуру таких многозначных слов, которые
состоят из нескольких переносных значений (прямые значения не
принимаются во внимание). Таково, например, слово свинья, кото-
рое помимо буквального значения имеет два переносных: I) ‘гряз-
ный, неопрятный человек, неряха’ и 2) ‘низкий, неблагодарный че-
ловек’. Естественно думать, что второе значение (‘неблагодарный
человек’) появилось не потому, что уже существовало первое (‘не-
ряха’), а вследствие перенесения определенного признака этого жи-
вотного на человека, т. е. в результате параллельной метафоризации.
Переносное значение потому и называется переносным, что оно
возникает на основе прямого и только ему известным образом про-
214
Глава 5
тивопоставляется. Семантическая связь и взаимозависимость меж-
ду отдельными переносными значениями внутри многозначного
слова устанавливается не потому, что одно переносное значение воз-
никает из другого, а только потому, что объектом метафоризации
выступает один и тот же предмет, точнее сказать, различные или
сходные признаки одного предмета.
То, что сказано в отношении слова, касается в определенной сте-
пени и фразеологизмов.
Так как разбираемые фразеологизмы возникают на основе ме-
тафоризации свободного словосочетания, то каждое новое значе-
ние внутри многозначного фразеологизма сходно в функциональ-
ном отношении с переносным значением слова. В силу же того, что
одно переносное значение не может возникать на базе другого, рав-
ным образом одно значение фразеологизма не может возникать на
основе другого. Следовательно, и с этой точки зрения каждое от-
дельное значение фразеологизма появляется в аналогичных случа-
ях в результате поочередной метафоризации одного и того же сво-
бодного словосочетания, которое по отношению к частным значе-
ниям фразеологизма выступает в качестве общего источника мета-
форизации. Именно поэтому между частными значениями суще-
ствует тесная смысловая связь.
Частные значения апплииируемых фразеологизмов могут быть
в каком-либо отношении семантически неоднородными, неравноп-
равными. Здесь можно выделить, например, фразеологизмы, в смыс-
ловой структуре которых отдельные значения отличаются друг от
друга по признаку конкретности-абстрактности. Так, в глагольном
фразеологизме стучаться в дверь (в двери) значение 1) ‘часто обра-
щаться с просьбами к кому-либо’ конкретнее 2) ‘наступать, при-
ближаться, давая знать о своем появлении’. Не случайно в первом
значении фразеологизм употребляется при подлежащем со значе-
нием лица, тогда как во втором — при подлежащем со значением
отвлеченного предмета, например: «Мне пришлось... начать стучать-
ся в двери редакций в поисках работы» (П.Б.); «Реже в дверь мою
стучится голод» (Н.). Та же степень нарастания отвлеченности от
значения к значению отмечается в смысловой структуре фразеоло-
гизма поднимать руку (на кого) в смысле: 1) ‘пытаться ударить’;
2) ‘покушаться на чью-либо жизнь’ и 3) ‘вести борьбу с кем-либо,
резко осуждать, порицать’.
Внутренняя зависимость между частными значениями объясня-
ется не тем, что эти значения возникли в результате расщепления
( смантическая характеристика фразеологизмов 215
однозначных фразеологизмов или в результате последовательного
появления каждого более отвлеченного значения из конкретного, а
вследствие переосмысления свободного словосочетания. Именно
»то служит непосредственным источником образования каждого
частного значения. При этом трудно сказать, какое значение появ-
ляется раньше — конкретное или отвлеченное.
О внутренней зависимости между отдельными значениями мно-
гозначного фразеологизма часто можно судить на основе разверну-
тых определений. Так, фразеологизм забивать голову (кому чем) оз-
начает: I) ‘обременять себя чем-либо (заботами, обязанностями и
г. п.)’ и 2)’перегружать память, сознание чем-либо (чаще ненуж-
ным)’. Нетрудно заметить, что ключевые слова обременять и пере-
гружать, входящие в объяснительную часть, близки по смыслу. Не
случайно соответствующий фразеологизм в каждом частном значе-
нии обладает сходной сочетаемостью. В качестве сказуемого он упот-
ребляется при подлежащем со значением лица и управляет датель-
ным падежом со значением лица и творительным падежом со зна-
чением отвлеченного предмета, например: «[Наташа:] А что вам за-
бивать голову нашими делами!» (Н.В.).
Расхождения между значениями фразеологизма указывают на
постепенный распад полисемии. Следует отметить, что налагаемые
фразеологизмы лишь в редких случаях в силу емкости и многомер-
ности внутренней формы способны порождать омонимию в лите-
ратурном языке.
Например, глагольный фразеологизм разевать (раскрывать,
открывать) рот развил в себе такие значения: 1) ‘начинать гово-
рить, высказываться’; 2) ‘не соглашаться, резко возражать’; 3) ‘край-
не удивляться, приходить в изумление’; 4) ‘быть крайне невнима-
тельным, рассеянным, ротозейничать’; 5) ‘зазевавшись, переставать
делать что-либо’.
Эти значения внутри фразеологизма совершенно равноправны.
Три последних значения не могли возникнуть на базе двух первых,
и наоборот, так как они семантически не обусловливают друг друга.
Слова-идентификаторы, посредством которых может быть в пер-
вом приближении передано каждое из этих значений (соответствен-
но: говорить, возражать’, удивляться, изумляться, ротозейничать и
т. п.), характеризуются различной предметно-логической отнесен-
ностью. Вместе с тем каждое значение в семантической структуре
этого фразеологизма является мотивированным, ибо возникли эти
значения в результате обобщения одного емкого образа для выра-
216
Глава 5
жения разных понятий. Все эти значения появились вследствие по-
очередного, повторного метафорического переосмысления свобод-
ного словосочетания одинакового лексического состава. И тем не
менее здесь налицо два омонимичных оборота, каждый из которых
является многозначным.
Отметим, что среди фразеологических омонимов выделяются
обороты, совпадающие по своей звуковой оболочке со свободным
словосочетанием и не совпадающие с ним. К первой группе можно
отнести обороты типа вытянуться в нитку1 ‘сильно исхудать’ и вы-
тянуться в нитку2 ‘проявить чрезмерное усердие’; метать икру1 ‘из-
вергать рвоту’ и метать икру2 ‘гневно возмущаться’. У подобных
фразеологизмов сохраняется внутренняя форма. Фразеологическая
омонимия здесь может возникнуть вследствие распада полисемии.
Ко второй группе относятся фразеологизмы с утраченной внут-
ренней формой типа благим матом' ‘очень громко’ и благим матом2
‘очень быстро’. Соответствующие обороты могут появляться в ре-
зультате случайного звукового совпадения.
Отдельные фразеологизмы способны совмещать противополож-
ные значения. Например, глагольный оборот вертится на языке (у
кого что) содержит полярные значения: 1) ‘хочется сказать, спро-
сить о чем-то важном, заветном, волнующем’:«— У тебя, чувствую,
вертится уже на языке готовое слово? — Вертится, — признался Кру-
жилин. — Да выговорить боюсь» (Ив.) и 2) с противоп. знач. ‘никак
не вспоминается в момент разговора что-то хорошо знакомое, из-
вестное’: «Вот оказия, никак его (поручика) фамилии не вспомню...
На языке вертится, а не вспомню» (Сед.). Ср. также: до седьмого пота;
1) ‘до крайнего изнеможения, усталости’ (трудиться) и 2) с проти-
воп. знач. ‘до полного удовлетворения’ (выспаться).
Смысловая структура многозначного фразеологизма ничего об-
щего не имеет со смысловой структурой слов, входящих в свобод-
ное словосочетание такого же лексического состава. Так, фразеоло-
гизм отрезанный ломоть употребляется в двух значениях: 1) ‘не тре-
бующий забот, попечения, самостоятельный’ и 2) ‘человек, порвав-
ший связь с обществом, отщепенец’. Каждое отдельное значение
этого фразеологизма синтаксически ограничено. В противополож-
ность этому слово ломоть однозначно [БАС, т. 6,350—351] и не име-
ет каких-либо синтаксических ограничений.
Таким образом, внутри многозначного фразеологизма с моти-
вированной смысловой структурой одно частное значение может
быть конкретнее другого (или других), но, думается, здесь нельзя
(Семантическая характеристика фразеологизмов 217
выделить основного (производящего) и производного (или произ-
водных) значений, так как каждое значение развивается самостоя-
1ельно. Все значения с этой точки зрения принципиально равно-
правны.
Так как отдельные значения возникают в результате повторной
метафоризации одного и того же свободного словосочетания, меж-
ду этими значениями обычно устанавливается тесная семантичес-
кая связь, что препятствует в большинстве случаев переходу фразе-
ологической полисемии в омонимию.
Глава 6
СЕМАНТИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ ПЕРЕХОДНОГО ТИПА
Идея переходности не является новой в науке, в том числе в язы-
кознании. По мере накопления эмпирических данных и их теоре-
тического осмысления наука постепенно вырабатывала диалекти-
ческую линию своего развития, которая не была результатом лишь
грубого усреднения различных, нередко полярных, взглядов или их
случайного эклектизма.
Показательно, что идеи переходности, промежуточности, потен-
циальности прочно вошли в понятийный аппарат естественных,
математических и гуманитарных наук. Сравните, в частности, тер-
мины из области физики и химии: теория переходного состояния,
переходное излучение, промежуточное состояние сверхпроводни-
ка, пограничный слой, полуметаллы, полупроводники, потенциаль-
ная энергия и др.
Глубоко проникло «переходное» мышление и в филологические |
науки. Характерно следующее высказывание М.М. Бахтина: «На-
учное сознание современного человека научилось ориентироваться
в сложных условиях «вероятностной вселенной», не смущаясь ни-
какими «неопределенностями», а умеет их учитывать и рассчиты-
вать. Этому сознанию давно уже стал привычен эйнштейновский
мир с его множественностью систем отсчета и т. п. Но в области ху-
дожественного познания продолжают иногда требовать самой гру-
бой, самой примитивной определенности, которая заведомо не мо- I
жетбыть истинной» [Бахтин 1979, 314].
Таким образом, идеи переходности, отражая объективную ре-
альность, постепенно обобщаются в истории науки в важнейший '
гносеологический принцип.
В настоящей главе речь пойдет о переходных явлениях в облас-
ти фразеологии современного русского литературного языка. Се- i
мантика, компонентный состав, морфологические и синтаксичес-
кие особенности фразеологизмов показательны в том плане, что
могут служить яркой иллюстрацией живого развития фразеологи- |
ческой подсистемы языка, отдельные звенья которой, несмотря на |
относительную стабильность, то и дело находятся в состоянии не-
устойчивого равновесия. Единицы, входящие в эти звенья, связаны
(’емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 219
сложной сетью отношений не только друг с другом, но также с еди-
ницами качественно отличной природы: морфемами, словами, сло-
восочетаниями и предложениями. Глубокое и многоаспектное вза-
имодействие единиц, его динамизм и противоречивость в итоге при-
водит к тому, что «прежние неизменные противоположности и рез-
кие, непереходимые разграничительные линии все более и более
исчезают» [Энгельс, т. 20,13]. Предметом нашего рассмотрения бу-
дут именно такие фразеологические явления, которые трудно, а то
и вовсе невозможно подвести под привычные, достаточно жесткие
классификационные рубрики. Все эти явления охватываются об-
щим понятием фразеологической переходности.
Ш. Балли следующим образом очерчивал общие контуры устой-
чивых словосочетаний в системе языка: «Словосочетания могут
представлять различную степень спаянности в пределах между дву-
мя крайними случаями... Ясно, что между этими двумя крайними
случаями можно обнаружить массу переходных случаев, не подда-
ющихся точной классификации. Последнее, впрочем, не должно нас
смущать: наш принцип исследования — характеристика лишь веду-
щих тенденций, наиболее общих и типичных случаев; мы не стре-
мимся к четкой классификации всей массы явлений» [Балли 1961,
89]. Очевидно, что современное описание фразеологизмов не мо-
жет ограничиться выделением лишь наиболее характерных явлений.
Напротив, представляется более содержательным системное изуче-
ние всей массы фразеологических единиц при особом внимании
исследователей к переходным, нестандартным явлениям. Этот ка-
чественно новый этап в развитии фразеологической науки предуга-
дал уже в ранних своих трудах акад. В.В. Виноградов.
§ 21. Фразеологизмы с лексически связанным значением
В кругу фразеологизмов с явными остаточными лексико-семан-
тическими свойствами отдельных компонентов особое место зани-
мают достаточно многочисленные и структурно разнообразные обо-
роты типа жить чужим умом ‘придерживаться чужих взглядов, убеж-
дений; не быть самостоятельным в своих действиях, поступках’;
месить грязь ‘идти по грязной дороге, по грязи’. Выделенные ком-
поненты (слова-компоненты), как уже отмечалось, семантически
«просвечивают» на фоне приблизительно равномерной деактуали-
зации остальных элементов фразеологической структуры. Такие
фразеологизмы обладают своеобразным лексически связанным зна-
чением.
220
Глава 6
Приведенные и подобные им обороты составляют ядро фразео-
логии переходного характера, под которой прежде всего подразу-
меваются фразеологизмы с остаточными или приобретенными се-
мантическими свойствами отдельных компонентов.
Заметим, что рассмотренные случаи лексической связанности
фразеологического значения существенно отличаются от примеров
фразеологизмов, реализующих свою семантику при ограниченном
круге слов-сопроводителей (типа бежать сломя голову, сапоги, бо-
тинки каши просят и под.) [В.П. Жуков 1966,225—244]. Именно обо-
роты последнего типа в известной степени подобны словам с фра-
зеологически связанным значением (кромешная тьма, отвести
взгляд, броситься наутёк и под.). Связанность фразеологизмов при
словах-сопроводителях типа бежать сломя голову носит синтагмати-
ческий характер, в меньшей мере (по сравнению с оборотами со сло-
вами-компонентами) затрагивая предметно-понятийное содержа-
ние фразеологизмов.
Выделение фразеологизмов с лексически связанным значением
как ядра фразеологической переходности оправдано не только с
качественной, но и с количественной стороны.1
На наш взгляд, более объективный анализ фразеологизмов с лек-
сически связанным значением возможен при одновременном учете
нескольких языковых признаков. Часть признаков определяет меру
лексической маркированности компонента, другие признаки харак-
теризуют способотражения лексической маркированности в словар-
ном толковании. Самостоятельное значение имеет признак кате-
гориальной маркированности слова-компонента. Наконец, суще-
ственна оценка рассматриваемых оборотов с точки зрения налагае-
мости.
Типология фразеологизмов со словами-компонентами может
быть построена с учетом семи основных противопоставлений.
Так, число фразеологизмов со словами-компонентами в «Фразеологическом
словаре русского языка» под ред. А.И. Молоткова приближается к 400, не-
смотря на то, что его составители достаточно строго следовали исходным
теоретическим установкам, изложенным во Введении к словарю. Из пред-
шествующих публикаций, однако, складывалось неверное мнение о единич-
ности подобных образований. И действительно, для иллюстрации «смысло-
вого центра» использовались, как правило, «хрестоматийные» обороты типа
по пьяной лавочке, на дружеской ноге, на скорую руку и под. При ближайшем
же рассмотрении всего множества устойчивых единиц со словами-компо-
нентами вырисовывается совсем иная картина, более пестрая и сложная.
< 'смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 221
Противопоставление первое: лексическая маркированность пер-
вичная и вторичная (свойства 1а — 16).
Например: злой на язык ‘такой, который зло, язвительно говорит
о ком-либо или о чем-либо; склонен к злым суждениям’; с откры-
тым забралом ‘не скрывая истинных намерений, открыто (делать что-
п ибо)’. В первом случае компонент лексически маркирован на уров-
не значения, которое соответствующее слово имело в составе исход-
। гого словосочетания. Во втором примере наблюдается несовпадение
исходного (первичного) и вторичного, семантически маркированного
значений компонента (ср. открытый ‘6. // Исполненный прямоты,
искренности; выражающий прямоту, искренность’).
Противопоставление второе: лексическая маркированность пря-
мая и производная (переносная) (свойства 2а — 26). Например: по
пьяной jwowce‘будучи в нетрезвом виде, всостоянии опьянения; спья-
на (делать что-либо); ср. пьяный ‘1. Находящийся под действием
выпитого спиртного; нетрезвый’. Адъективный компонент лекси-
чески маркирован на уровне прямого значения исходного слова. В
устойчивом обороте детский лепет ‘наивные, убогие, поверхност-
ные суждения, мысли и т. п.’ о семантическом пересечении фразео-
логизма и словосочетания-прототипа можно судить на основании
производного (переносного) значения исходного слова. Ср. детс-
кий ‘2. перен. Не свойственный взрослому; ребяческий, наивный,
незрелый’. Чаще всего выделенные свойства в разных оппозициях
оказываются параллельными, т. е. 1а, как правило, соответствует 2о,
и 16 — 26. Однако подобный параллелизм наблюдается не всегда,
чем оправдано использование обоих параметров. Так, лексическая
маркированность фразеологизма буйная голова {головушка) ‘удалой,
бесшабашный человек’ носит первичный (1а) и одновременно про-
изводный (переносный) характер (26). Ср. буйный ‘//Дерзкий, бе-
зудержно смелый; удалой’.
Противопоставление третье: лексическая маркированность яв-
ная (поверхностная, эсплицитная) и скрытая (глубинная, импли-
цитная) (свойства За — 36). Данные параметры характеризуют сред-
ства лексической идентификации фразеологического значения в
пределах словарного определения. Показателями поверхностной
маркированности являются такие слова в составе определения, ко-
торые буквально совпадают с соответствующим компонентом или
находятся с ним в деривационных отношениях. Например: первая
ласточка ‘самые ранние, самые первые признаки появления, наступ-
ления чего-л.’, играть в молчанку ‘отмалчиваться, уклоняться от раз-
222
Глава 6
говора’, вырывать с корнем ‘совершенно, совсем, окончательно унич-
тожать, искоренять’.
Словарные толкования свидетельствуют о неодинаковой степе-
ни очевидности слов-компонентов. Сравните следующие примеры:
зарывать талант /в землю/ ‘губить свои способности (= талант), не
использовать их, не давать им развиться’, ветряная мельница ‘несе-
рьезный, легкомысленный (= ветреный), пустой человек’ (ср. вет-
реный ‘2. Легкомысленный, непостоянный’), ходячая монета ‘что-
то широко известное, распространенное (= ходячее), ставшее ба-
нальным’ (ср. ходячий ‘3. Обычный, широко распространенный,
широко употребительный’, чистой воды ‘самый настоящий, истин-
ный, доподлинный /= чистый/’); (ср. чистый ‘14. Самый настоя-
щий, совершенный, подлинный’), черный день ‘трудное время в
жизни кого-либо, время нужды, безденежья, несчастий’ (ср. чер-
ный ‘12. перен. Мрачный, безрадостный, тяжелый // Связанный с
трудностями, невзгодами (о времени)’, наложить печать {отпеча-
ток) ‘Книж. Оставить заметный след, оказать воздействие’ (ср. пе-
чать ‘2. перен. След, отпечаток чего-либо’), широкая натура ‘1. Че-
ловек не мелочный, открытый, щедрый во всех своих проявлениях'
(ср. широкий ‘5. // Отличающийся большим размахом в деятельно-
сти, щедростью в проявлении чувств /о человеке/’).
Противопоставление четвертое: тип словарного представления
слов-компонентов — тавтологический, деривационный и синони-
мический (свойства 4а — 46 — 4в).
Приведем примеры: играть словами 2. Стараться скрыть за сло-
вами истинную сущность дела, намерения, цели’, наливаться кро-
вью ‘краснеть от прилива крови. О глазах, лице и т. п.’, оскорбленная
{угнетенная) невинность ‘человек, который представляет, изображает
себя незаслуженно обиженным, оскорбленным’, лица нет ‘кто-либо
страшно побледнел, осунулся, изменился в лице отчего-либо, обыч-
но от боли, ужаса, волнения и т. п.’, отбиваться от дома ‘переста-
вать проявлять интерес к дому, к домашним делам; редко бывать
дома, покидать дом’, петь с чужого голоса ‘не имея своего мнения,
высказывать, повторять и т. п. чужое; быть несамостоятельным в
своих суждениях’,родиться под счастливой звездой ‘быть удачливым,
счастливым, везучим во всем’, каждая собака знает ‘всякий, каж-
дый, любой. О человеке’ (свойство 4а).
Закладывать основы {фундамент) чего ‘создавать то, что являет-
ся исходным, начальным, основным для чего-либо’, на худой конец
‘в самом крайнем, в самом худшем случае’, короче воробьиного носа
('смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 223
‘очень мал, короток; непродолжителен’, маячить жизнь ‘безрадост-
но, беспросветно жить’, не первой молодости ‘немолодой, средних
нет’, бить /прямо/в цель ‘действовать целенаправленно и наверня-
ка; достигать требуемого, желаемого результата’, брать в свои руки
принимать на себя руководство, управление чем-либо’, вгонять {вво-
дить) в краску кого ‘приводя в смущение, заставлять покраснеть’,
морской волк ‘опытный моряк’, глаза бы мои не видали {не видели) ‘со-
всем не хочется видеть кого-либо или что-либо, настолько это про-
тивно, неприятно’, делать веселую {хорошую) мину при плохой игре
‘скрывать свои неприятности и т. п. под наружной веселостью, вне-
шним спокойствием, беззаботностью’, путеводная нить ‘то, что по-
могает найти правильный путь в какой-либо обстановке, при ка-
ких-либо обстоятельствах; то, чем руководствуются в чем-либо’,
мухине обидит ‘кроткий, безобидный, добрый’ (свойство 46).
Наконец, лексически маркированному компоненту в составе тол-
кования может соответствовать не только слово-двойник или его де-
риват, но также семантически сближенное слово или словосочетание.
Например: заключительный аккорд ‘какое-либо событие, явление,
действие и т. п., которым завершается что-либо’, влезать {залезать,
лезть) в душу ‘1. Узнавать внутренний мир другого человека, его чув-
ства, мысли, намерения и т. п.’, ветреная голова {головушка) ‘легко-
мысленный, несерьезный, не постоянный человек’, давать волю ‘1.
Предоставлять свободу в поступках, действиях и т. п.’, скатертью до-
рога ‘1. Устар. Пожелание счастливого пути’, наобумлазаря ‘не проду-
мав, не рассчитав, не взвесив все за и против (делать что-либо)’, осед-
лать своего любимого конька ‘начать говорить, рассуждать, распрост-
раняться на излюбленную тему’ (ср. конек ‘2. Об излюбленном и по-
стоянном предмете мыслей, разговоров кого-либо’), важная птица
‘человек, занимающий высокое служебное или общественное поло-
жение, обладающий весом, властью, большим влиянием’ (ср. важный
‘1. Имеющий особенно большое значение. 2. Разг. Высокий по долж-
ности, по положению’),размениватьсянамелкую монету ‘2. Заниматься
не главным, не основным, а второстепенным, несущественным’ (ср.
мелкий ‘5. Не имеющий большого значения; несущественный, незна-
чительный’), с пустыми руками ‘ничего не имея при себе; ничего не
получив, не достав; ничего не добившись (являться, приходить, ока-
зываться, возвращаться и т. п.)’ (ср. пустой ‘ 1. // Разг. Ничего не име-
ющий при себе, ничего не несущий’), снимать сливки ‘брать себе самое
лучшее, самое выгодное, обычно опережая других’ (ср. сливки ‘2. пе-
рен. Самая лучшая, отборная часть кого-, чего-либо’) (свойство 4в).
224
Глава 6
Противопоставление пятое: лексическая маркированность пол-
ная, половинная и частичная (свойства 5а — 56 — 5в).
Названные свойства определяют удельный вес слов-компонен-
тов в предметно-понятийном содержании фразеологизма. Напри-
мер: черная кость ‘Устар. Человек незнатного происхождения или
принадлежащий к непривилегированному сословию в дореволюцион-
ной России' (ср. черный ‘В дореволюционной России: принадлежа-
щий к низшим, не привилегированным сословиям, к простонародью’),
в мгновение ока ‘моментально вмиг, оченьбыстро’, забубенная голова
(головушка) ‘бесшабашный, разгульный, отчаянный человек’ (ср. за-
бубенный ‘Прост. Бесшабашный, удалой, разгульный’), лодыря гонять
‘праздно проводить время, бездельничать’ (ср. лодырь ‘бездельник,
лентяй’), уму непостижимо ‘совершенно непонятно, необъяснимо’, с
(от) молодых ногтей ‘смолоду, с раннего детства’, как ножом отре-
зал ‘резко, категорически сказал что-либо тоном, не допускающим
возражений’ (свойство 5а).
Наиболее ярко этот тип представлен в оборотах, в которых ком-
поненты сочетают лексическую маркированность с категориальной,
не являясь при этом, однако, словами-сопроводителями: восходя-
щая звезда, аркадская идиллия, ад кромешный, продувная бестия, ду-
бина стоеросовая, нащупывать почву, нечист на руку, ноль без палоч-
ки, абсолютный ноль, олух царя небесного, остер на язык, пень березо-
вый, мамаево побоище, бабьи сказки, пальцем не трогать, молчать в
тряпочку, тыкать в глаза, тыкать носом, тьма тьмущая, тянуть
канитель, винтиков (клепок) не хватает, китайские церемонии, че-
пуха на постном масле, чудеса в решете, шут гороховый, ходячая эн-
циклопедия и др.
К следующему подтипу (свойство 56) относятся фразеологиз-
мы, состоящие из двух полнознаменательных компонентов, при-
чем лексически маркированный компонент занимает в значении
фразеологизма условную «половину» его денотативно-понятийно-
го содержания. Например: заходить в тупик ‘попадать в трудное,
безвыходное положение’, од ному богу известно ‘не известно никому,
никто не знает’, другой (иной, не тот) коленкор ‘совсем не то, что
было, или совсем не так, как было, иначе’, на худой конец ‘в самом
крайнем, в самом худшем случае’, на краю гибели (пропасти) ‘в не-
посредственной близости от смертельной опасности (быть, находить-
ся)’, месить грязь ‘идти по грязной дороге, по грязи’, тяжелая ар-
тиллерия ‘1. Ирон. Неповоротливые, медлительные люди’ (ср. тяже-
лый ‘4. Лишенный легкости, изящества, быстроты (о движениях,
Семантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 225
походке и т. п.))’, попадать (попадаться) в историю 'оказаться заме-
шанным в каком-либо предосудительном деле, быть причастным к
какому-либо неприятному происшествию’ (ср. история ‘8. Происше-
ствие, событие, случай. // Скандал, неприятность’).
В следующий тип (свойство 5в) объединяются фразеологизмы,
состоящие из трех и более знаменательных компонентов, причем
на долю лексически маркированного компонента приходится мень-
ший, чем в предыдущем случае, объем фразеологического значения.
Например: всякое лыко в строку ‘любая, каждая ошибка вменяется в
вину, ставится в упрек’, бить прямо в цель ‘действовать целенаправ-
ленно и наверняка, достигать требуемого, желаемого результата’,
брать в свои руки ‘принимать на себя руководство, управление чем-
либо’, вписывать новую страницу во что ‘делать открытия, совершать
нечто выдающееся, знаменательное в какой-либо области жизни,
науки и т. п.’ (ср. новый ‘2. Вновь открытый, изобретенный’), де-
лать веселую (хорошую) мину при плохой игре ‘скрывать свое огорче-
ние, свои неприятности и т. п. под наружной веселостью, внешним
спокойствием, беззаботностью5', дешевле пареной репы ‘очень деше-
во’, переливать из пустого в порожнее ‘2. Проводить время в разго-
ворах, пустой болтовне’, петь с чужого голоса ‘не имея своего мне-
ния, высказывать, повторять и т. п. чужое; быть несамостоятельным
в своих суждениях’, положа руку на сердце ‘совершенно чистосер-
дечно, откровенно, искренне (говорить, сказать, отвечать, заявлять
и т. п.)’, приносить повинную голову ‘сознаваться в своей виновности,
выражая раскаяние, покорность и т. п.’, птица высокого полета ‘вли-
ятельный человек, занимающий видное (= высокое) положение в
обществе’, ставить знак равенства ‘считать совершенно одинако-
выми, равноценными, подобными’, оборотная сторона медали ‘про-
тивоположная, всегда отрицательная, теневая сторона чего-либо’,
язык хорошо (неплохо) подвешен у кого ‘кто-либо умеет свободно, глад-
ко (= хорошо) говорить’.
Противопоставление шестое: налагаемые, полуналагаемые и
неналагаемые фразеологизмы с лексически маркированными ком-
понентами (свойства 6а — 66 — 6в).
Указанные свойства характеризуют лексически маркированные
обороты с точки зрения их налагаемое™. В этом плане можно гово-
рить о налагаемых, полуналагаемых (условно или гипотетически
налагаемых) и неналагаемых фразеологизмах со словами-компонен-
тами. Например: идти против течения ‘действовать наперекор гос-
подствующим традициям, мнениям ит. п.’, детский лепет, темный
15-6060
226
Глава 6
лес, высоко летать, кончен бал ‘вот и все, на этом конец’, держаться
за бабью юбку ‘быть в подчинении у женщины, в полной зависимос-
ти от нее (о мужчине)’, гусей дразнить ‘вызывать раздражение, зло-
бу у кого-либо’, окатить {облить)холодной водой кого ‘охладить пыл,
рвение; привести в замешательство’ (свойство 6а).
В группу фразеологизмов условно апплицируемого типа входят
обороты, которым сравнительно трудно найти аналоги среди сво-
бодных словосочетаний подобного состава. Например: лопаться от
жиру ‘сильно жиреть, полнеть, обычно при безделье, праздном об-
разе жизни’, валятьдурака ‘1. Дурачиться, паясничать, потешать глу-
пыми выходками’, под горячую руку, средней руки, важная птица, зап-
ретный плод, смотреть в корень, брать верх, умываться кровью (свой-
ство 66).
Наконец, приведем примеры фразеологизмов неапплицируемо-
го типа: чужими руками жар загребать, золотить пилюлю, иметь го-
лову на плечах, крутить роман, маячить жизнь, мешаться в уме, хо-
дячая монета, ветер в голове, висеть на телефоне, влезать в долги,
впадать в детство, влезать в душу, широкая натура, переливать из
пустого в порожнее, в ложном свете (свойство 6в).
Проведенный анализ показывает, что фразеологизмы с лекси-
чески связанным значением представляют собой достаточно одно-
родный и вместе с тем многообразный массив единиц, в составе
которого отдельные компоненты в большей или в меньшей степени
сближаются в лексико-семантическом отношении с исходными сло-
вами. Мера «лексикализации» подобных компонентов определяет-
ся рядом взаимосвязанных параметров, к числу которых, безуслов-
но следует отнести и категориальную маркированность. Категори-
альная маркированность, дополняя лексическую, способствует пре-
образованию слов-компонентов в компоненты-сопроводители по-
добно тому, как корневая морфема, дополненная аффиксом, при-
обретает свойства полнокровного слова (ср. вд-, иду, идущий, идти,
идя). В этой связи следует заметить, что слова-компоненты, лишен-
ные категориальной маркированности, как и корневые морфемы
[Солнцев 1977, 256], характеризуются ассоциативной лексико-се-
мантической природой: они указывают на некоторую достаточно
определенную понятийную область, не очерчивая с должной одно-
значностью и определенностью ее категориальных границ (ср., в
частности: с пьяных глаз ‘спьяну; в состоянии опьянения; в пьяном
состоянии’). Отметим также, что для идентификации лексически
маркированных компонентов в машинном режиме с опорой на ес-
Семантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 227
гественный метаязык (язык словарных определений) достаточно
удобной эвристической моделью является понятие квазиосновы
(Караулов 1976, 64-66,193-194].
Итак, противопоставление седьмое и последнее: слова-компо-
ненты категориально немаркированные {на скорую руку, первая лас-
точка — свойство 7а), категориально маркированные, но не являю-
щиеся при этом компонентами-сопроводителями {продувная бестия,
нащупывать почву — свойство 76) и категориально маркированные
и являющиеся компонентами-сопроводителями {схватывать на
лету, смотреть сквозь пальцы и под. — свойство 7в).
Бросается в глаза, что слова-компоненты в подавляющей своей
части восходят к именам прилагательным. Можно предположить,
что в определенной степени это объясняется более низким рангом
фразеологичности имен прилагательных на фоне других частей речи
[Ермакова 1984,9].
Таким образом, фразеологизмы со словами-компонентами от-
носятся к наиболее явным, поверхностным формам фразеологичес-
кой переходности. При этом лексическая маркированность компо-
нентов может быть первичной или вторичной, прямой или пере-
носной, характеризуется разной степенью и способами словарной
экспликации, кроме того, фразеологизмы с лексически связанным
значением и соответствующие слова-компоненты обладают различ-
ными налагаемыми и категориальными свойствами.
В целом характер и мера лексической связанности фразеологиз-
мов зависят от глубины проникновения исходной или приобретен-
ной лексической и категориальной семантики в предметно-поня-
тийное и грамматическое содержание фразеологизма.
§ 22. Фразеологизмы с общим аналитическим значением
Фразеологизмы с общим аналитическим значением на фоне рус-
ской фразеологии в целом — сравнительно немногочисленный, но
весьма своеобразный пласт устойчивых единиц, представляющих
самостоятельный научный интерес. Характерной особенностью
подобных образований является лексическая маркированность всех
входящих в их состав полнознаменательных компонентов. Напри-
мер, глагольный фразеологизм видеть насквозь употребляется в двух
значениях, причем первое (‘хорошо знать чьи-либо мысли, наме-
рения, поступки’) реализуется при субъектном управлении, а вто-
рое (‘глубоко понимать, знать что-либо, проникать в сущность чего-
либо’) — при объектном. Ср.: 1. кого. Хорь насквозь видел г-на Полу-
15*
228
Глава 6
тыкина; Калиныч благоговел перед своим господином (Т.). 2. что. Ему
достаточно только, нахмуря брови, поглядеть на больного сверх синих
очков, и он уже видит насквозь натуру его болезни (К.).
В свете методики фразеологической аппликации достаточно
очевидно, что, во-первых, в обоих своих значениях данный фразео-
логизм соотносится с производно-переносными значениями гла-
гола видеть (Видеть, несов., перех. и неперех. 4. Перех. Сознавать,
понимать, чувствовать что-либо. 5. Перех. Ц Оценивать что-либо
каким-либо образом [БАС21991, т. 2,245]) и, во-вторых, кроме того,
параллельно наблюдается соотнесенность фразеологизма с перенос-
ным значением наречия насквозь (Насквозь, нареч. 2. перен. Разг. Пол-
ностью, совершенно, целиком [МАС3, т. 2, 394]). Лексически мар-
кированными, следовательно, одновременно оказываются оба ком-
понента, между которыми в соответствии с их категориальным ран-
гом достаточно пропорционально «распределяется» значение обо-
рота в целом (‘понимать (сознавать, оценивать) полностью (совер-
шенно, целиком) кого-либо или что-либо’).
Сходная картина наблюдается в составе других ФЕ — как глаголь-
ных, так и именных (вносить свою лепту, беречь свою шкуру, болеть ду-
шой (сердцем), бросаться словами, входить во вкус; боевое крещение, боль-
ное место, дворянское гнездо, жажда крови, злой язык, каша в голове,
остёр на язык, плёвое дело и т. п.). Так, субстантивный оборот детский
(младенческий) лепет в значении ‘наивные, убогие, поверхностные суж-
дения, мысли’ семантически пересекается, с одной стороны, с произ-
водно-оценочным значением прилагательного детский (3. // перен.
Незрелый, наивный, ребяческий [БАС21993, т. 4,207]) и, с другой сто-
роны, с именем существительным лепет (1. // Невразумительная, не-
убедительная речь, рассуждение, объяснение и т. п. [МАС3, т 2,175]).
Ср.: Вера Никандровна относилась к ней, как к девочке. Да и правда, не
слишком ли детским было это первое чувство Лизы (Ф.). Народ является
в поэме совершенно бесцветным; без житейской мудрости, с одним бо-
гатством живого и теплого чувства. И поэтому вся поэма — детский
лепет; полный поэзии, но скудный значением (Бел.). Менее отчетлива се-
мантическая «перекличка» лексического варианта младенческий с со-
ответствующим словом свободного употребления (Младенческий. 2. Та-
кой, как у младенца: наивный, простодушный [МАС3, т. 2,279]).
Первым обратил пристальное внимание на фразеологизмы с
общим аналитическим значением и ввел самый термин В.П.Жуков.
Основные его наблюдения и выводы по данной проблеме сводятся
к следующему:
< смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 229
1. Компоненты фразеологизмов с общим аналитическим зна-
чением соотносятся с переносной семантикой исходных много-
тачных слов, затрагивая периферию их смысловой структуры.
2. Подобные обороты являются неналагаемыми, так как не про-
швопоставляются свободным словосочетаниям (или сочетаниям
слов) такого же состава (поднимать голос, загубить век. падать ду-
wm, находить общий язык и др.).
3. Аналитизм данных образований выражается в том, что каж-
дый компонент в отдельности соответствует только определенной
доле совокупного фразеологического значения и не может вобрать
в себя содержание оборота в целом. «Долевая» семантика компо-
нентов обладает большей степенью отвлеченности, чем соответ-
ствующие слова свободного употребления.
4. Важным элементом семантического анализа названных еди-
ниц является подбор слова-идентификатора для каждого отдель-
ного компонента. Например, фразеологизм отбивать хлеб (у кого)
в результате такой процедуры может быть идентифицирован с по-
мощью словосочетания лишать заработка. Сравнивая далее соот-
ветствующие компонентам слова с их условными заменителями
(идентификаторами), можно сделать вывод о мере семантической
самостоятельности лексически маркированных компонентов. Од-
нако в любом случае «компоненты в составе фразеологизмов с ча-
стично целостным значением не обладают отдельным лексичес-
ким значением, каким обладают слова-идентификаторы в составе
идентифицирующего словосочетания» [Жуков В.П. 1971, 31].
5. Фразеологизмы с общим аналитическим значением образу-
ют сравнительно малочисленный и периферийный разряд единиц
переходного характера. Переходная сущность подобных явлений
заключается в том, что компоненты в их составе вследствие лек-
сической маркированности обладают большей семантической ак-
тивностью по сравнению с компонентами сильноидиоматичных
ФЕ и меньшей, чем соответствующие слова свободного употреб-
ления. «В силу семантической раздельности компонентов соответ-
ствующие образования находятся на грани перехода в разряд фра-
зеологических сочетаний» [Жуков В.П. 1978, 90]. «Произрастая»
на столь зыбкой семантической почве и балансируя на стыке лек-
сико-семантической и фразеологической систем, подобные ком-
поненты не обладают качествами потенциальных слов, то есть не
способны стать самостоятельными лексическими единицами язы-
ка.
230
Глава 6
6. В семантической классификации фразеологизмов, разрабо-
танной В.П. Жуковым [Жуков В.П. 1986,85—86], оборотам с общим
аналитическим значением отведено самостоятельное место: они
замыкают типологию, следуя за ФЕ со смысловым центром (типа
на дружеской ноге, под веселую руку, по пьяной лавочке — с т н. час-
тично аналитическим значением).
В ходе нашей работы над «Лексико-фразеологическим словарем
русского языка» [Жуков А.В. 2003], частью словника которого явля-
ются как раз фразеологизмы с общим аналитическим значением,
отдельные наблюдения и формулировки В.П.Жукова, относящиеся
к интересующему нас объекту, были уточнены и скорректированы.
Так, количественный и качественный состав фразеологизмов с
общим аналитическим значением оказался значительно шире и раз-
нообразнее, чем это представлялось ранее.
В зоне семантического пересечения и взаимодействия фразеоло-
гизмов с общим аналитическим значением могут быть как перифе-
рийные (в том числе и фразеологически связанные) значения соот-
ветствующих многозначных слов, так и значения, менее удаленные
от первичных, базовых (ср. болеть душой {сердцем), бросаться слова-
ми, вести {проводить) линию, идти {пойти) прахом, лезть {полезть) в
голову, отбиваться от дома, отбиваться от рук, пожинать {вкушать)
плоды, пожинать лавры, показывать себя, прибирать к рукам).
Среди оборотов с общим аналитическим значением имеются как
неналагаемые образования, так и налагаемые (ср. бегать с места на
место, блуждать {бродить) в потёмках, большая рука, брать своё, вес-
ти {проводить) линию, давать дорогу, далеко пойти, жевать жвачку,
закрывать лавочку, знать {узнать) цену, первый шаг {первые шаги) и
мн. др.).
Как наиболее яркое проявление переходных тенденций на грани
лексики и фразеологии рассматриваемые обороты органично впи-
сываются в единый процесс дефразеологизации, сохраняя за собой
соответствующие фразообразовательные и словообразовательные
потенции. Ср. находить общий язык > общий язык, открывать новую
страницу > новая страница, делать первый шаг > первый шаг', абсолют-
ный нуль > нуль {ноль), бойкое перо, бросать перо > перо, большая рука >
рука, вносить свою лепту > лепта. выкидывать номер > номер.1
Фразеологизмы с общим аналитическим значением являют со-
бой яркий пример жизнестойкости и жизнеспособности фразеоло-
Более подробно о явлении дефразеологизации говорится в § 26.
< смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 231
। ических единиц: несмотря на подтачивающие их изнутри тенден-
ции сквозной вторичной семантизации (дефразеологизации), они не
только сохраняют достаточную стабильность своего содержания и
формы, но, напротив, деструктивные свойства преобразуют в актив-
ное начало, направленное на обогащение лексико-семантической
системы языка.
Анализ материала показывает, что объем суммарного значения
илов-компонентов в сравнении со значением фразеологизма может
быть разным. Так, в приведенных выше примерах (видеть насквозь и
детский лепет) степень семантического сближения целостного фра-
зеологического значения и совокупного значения слов-компонентов
достаточно велика. В других случаях она может быть менее значи-
тельной. Рассмотрим в этой связи фразеологизм бросать перо, упот-
ребляющийся в значении 'переставать заниматься литературным тру-
дом’. Если глагольный компонент четко ассоциируется с производ-
ным значением глагола бросать ‘9. Обычно сов. Переставать заниматься
какой -либо деятельностью. // Прекращать какое-либо занятие’ [БАС2
1991, т. 1,776], то субстантивный компонент менее семантически са-
мостоятелен, так как обладает лишь обобщенно-символической зна-
чимостью. Ср.: Перо. 3. перен.; только ед. ч. Употребляется как сим-
вол искусства писателя, писательского труда [МАС3, т. 3, Ш ]. Ср. так-
же обороты болеть душой (сердцем), входить во вкус, складывать ору-
жие, собственной персоной, смотреть в корень, смотреть в могилу, сво-
дить к нулю, садиться на землю, с тяжелым сердцем и др.).
Если образно представить объем содержания фразеологизмов с
общим аналитическим значением в виде круга, ограниченного окруж-
ностью АВ, а совокупное содержание слов-компонентов, находящих-
ся внутри него в виде кругов меньшего ди-
аметра, ограниченных концентрическими
окружностями А1, В1, А2, В2,..., Ап, Вп(см.
схему I), то соотношение семантики фра-
зеологизма с общим аналитическим значе-
нием (SAB) с суммарным значением слов-
компонентов (S^") можно выразить фор-
мулой: S1^ > т. е. суммарное значение
слов-компонентов, входящих в состав фра-
зеологизма с общим аналитическим значе-
нием, лишь приближается к значению иди-
омы в целом, но, как правило, не может
сравняться с ним в полной мере.
Схема 1. Соотношение
значения фразеологизма
со значениями слов-
компонентов.
232
Глава 6
Следует вместе с тем иметь в виду, что степень семантической
(лексической) маркированности компонентов и мера их семанти-
ческой самостоятельности также может быть различной. Так, часть
ФЕ с общим аналитическим значением способна перерастать в лек-
сико-фразеологическую синонимию. Ср., например, выделенные в
составе следующих фразеологизмов слова-компоненты с синони-
мичными им словами свободного употребления: бегать с места на
место, бередить рану {душу, сердце), блуждать {бродить) в потем-
ках, болеть душой {сердцем), большая шишка, бороться с <самим>
собой, бросаться словами, вывозить в свет, жать {нажимать) на все
педали, жевать {пережёвывать) жвачку, желторотый птенец, забе-
гать вперёд, заваривать кашу, задевать {затрагивать) за живое, ис-
покон века {веков), острый на язык, открывать новую страницу {гла-
ву) и под.
Обобщим сказанное в виде следующих основных выводов.
Фразеологизмы с общим аналитическим значением — явление и
уникальное, и закономерное одновременно. С одной стороны, по-
добные обороты, казалось бы, нарушают общую тенденцию нерав-
номерной деактуализации компонентов в составе ФЕ переходного
типа, демонстрируя процесс параллельной, равномерной «семанти-
зации» отдельных слов-компонентов. С другой стороны, совокупное
множество фразеологизмов с общим аналитическим значением ха-
рактеризуется полевой структурой, в пределах которой наблюдается
значительное многообразие разновидностей. В условном центре та-
кого типологического пространства находятся обороты, лексическая
маркированность которых носит более очевидный, «приземленный»
характер (как правило, это налагаемые образования типа блуждать в
потёмках, большая шишка, детский лепет и под.), а условную пери-
ферию составляют фразеологизмы с компонентами, маркированны-
ми на уровне достаточно удаленных от первичных, как правило, от-
влеченных производных значений (ср. бросаться в крайности, бро-
саться словами, облекать в плоть, отбиватьхлеб, находить общий язык
и под.).
Фразеологизмы с общим аналитическим значением — своеоб-
разный пример глобальной вторичной лексикализации слов-ком-
понентов или обшей, сквозной дефразеологизации. Как это ни па-
радоксально, резкое ослабление идиоматических свойств ФЕ в це-
лом и отдельных её компонентов в данном случае ведет к активиза-
ции лексико-семантических и словообразовательных потенций со-
ответствующих оборотов.
('емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 233
Таким образом, выделение самостоятельного разряда фразеоло-
। ических единств1, к числу которых принадлежат и фразеологизмы с
общим аналитическим значением, оказалось не только теоретически
оправданным, но и подкрепленным большим фактическим матери-
алом.
В системе явлений фразеологической переходности фразеоло-
гизмы с общим аналитическим значением представляют собой наи-
более слабое звено, существуя в различных переходных формах: как
гибридность и синкретизм, как вариантность и потенциальность.
В более широком, типологическом плане рассматриваемые обо-
роты можно охарактеризовать как проявление острого и вместе с тем
j шодотворного противоречия аналитических и синтетических тенден-
ций в языке в целом и в его лексико-фразеологической системе в ча-
стности.
§ 23.0 семантической неопределенности слов н фразеологизмов
Всякий языковой знак (слово, фразеологизм, пословица и т. п.),
взятый вне контекста (или до контекста), характеризуется в той или
иной мере некоторой семантической неполнотой, неопределенно-
стью. Более того, не всякий контекст способен эту неопределенность
устранить, нейтрализовать в должной мере. Наконец, в некоторых
особых случаях контекст как раз предназначен именно для того, что -
бы эту неопределенность либо усилить, либо создать. Контекст, сле-
довательно, выполняет двойную функцию по отношению к словам
и идиомам с семантикой неопределенности: с одной стороны, он
способствует разрешению, снятию семантической неопределенно-
сти, а с другой стороны, напротив, ведет к намеренной размытости
содержания слова или фразеологизма, его семантической диффуз-
ности2.
Самостоятельные, но вместе с тем взаимосвязанные проблемы
семантической диффузности и широкозначности языковых единиц
В семантической классификации В.П. Жукова. См. с. 99.
О размытости денотативного содержания идиом и эврисемичности их се-
мантики см. [Телия 1996, 150-175; Солодуб 1997, 53]. Предметом самостоя-
тельного изучения является диффузность семантики паремий. По мнению
В.М.Мокиенко, «народная речь — живая и диффузная стихия, где послови-
цы, поговорки и меткие выражения многих поколений активно воспроиз-
водятся, заново обрабатываются и переосмысливаются» [Мокиенко 2001,6].
Некоторые аспекты семантической неопределенности пословиц намечены,
в частности, в статье [Крикманн 1978].
234
Глава 6
относятся к разряду весьма сложных и спорных. Так, обобщая свои
наблюдения над употреблением многозначных слов типазамля, свет,
новый в поэтическом тексте, Д.Н. Шмелев пришел к выводу, что «в
целом ряде случаев граница между значениями оказывается как буд-
то размытой, смысл словосочетания таков, что не требует выявления
этой границы, более того, часто он не покрывается полностью ни
одним из значений в отдельности» [Шмелев 1973, 94-95]. В конеч-
ном итоге ученый особо подчеркивает, что «принцип диффузности
значений многозначного слова является решающим фактором, оп-
ределяющим семантику» [Шмелев 1973,95]. Однако такой вывод при-
нимается в полной мере не всеми, а рассматриваемое явление интер-
претируется по-разному [Апресян 1974,181; Уфимцева 1986,29].
Не менее дискуссионна и идея широкозначности (эврисемично-
сти), которая также требует более глубокой и убедительной научной
аргументации и, главное, проверки типовым языковым материалом.
Одну из интересных и содержательных трактовок этого явления на-
ходим у Н.Н. Амосовой. «Под широким значением слова мы разуме-
ем значение, содержащее максимальную степень обобщения, прояв-
ляющееся в чистом виде лишь в условиях изоляции слова из речи и
получающее известное сужение и конкретизацию при употреблении
данного слова в речи. При этом интерпретация широкого значения
возможна лишь в самых общих формах и никогда не может быть рав-
на и тождественна определению его конкретизированного варианта
в каждом отдельно взятом случае функционирования данного слова.
Широкое значение не следует смешивать с множественностью зна-
чений одного и того же фонетического слова. Разные значения слова
сосуществуют в семантической структуре изолированного многознач-
ного слова, но при употреблении слова в речи все его значения, кро-
ме одного, исключаются, не действуют. Широкое значение слова само
содержит в себе все возможности многоразличных конкретизаций,
обусловленных контекстом или речевой ситуацией. Контекст или
ситуация именно конкретизируют, но не изменяют и не элиминиру-
ют широкое значение слова, которое остается основой любого свое-
го суженного варианта (подзначения).
В сфере существительных образцом слова широкого значения
может служить слово thing (ср. русск. ‘вещь’), которое в изолиро-
ванном состоянии означает ‘любая данность, служащая предметом
мысли’, но в разных контекстах получает различные уточнения, не
снимающие, однако, это широкое значение и потому выступающие
лишь как «подзначения»; обозначаемое может выступать как «не-
< 'емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 235
что существующее», «явление», «действие», «результат действия»,
'‘существо» и т. п.» [Амосова 1963,114].
Распространив данное понятие на фразеологический материал,
11.Ф. Алефиренко и 3.0. Валюх полагают, что широкозначные (эв-
рисемичные) фразеологизмы соотносятся с единым, хотя и доволь-
но широким сигнификатом, являющимся инвариантом фразеоло-
гического значения. Например, для глагольного оборота брать (хва-
тать) за душу (за сердце) таким расширенным значением является
‘сильно, глубоко волновать, трогать’, которое в зависимости от кон-
текста или ситуации может реализоваться в виде двух, близких к
энантиосемии, вариантов: ‘сильно, глубоко волновать, трогать, вы-
зывая а) грусть, щемящую тоску и б) восторг, восхищение’ [Алефи-
ренко, Валюх 1990,27—28].
Таким образом, семантическая диффузность преимущественно
оказывается связанной с языковой и речевой полисемией, а широ-
козначность — с однозначностью, точнее с отдельными словозна-
чениями и словоупотреблениями.
К языковым единицам с диффузным значением следует, очевид-
но, отнести слова и фразеологические обороты с достаточно амор-
фным, неопределенным интенсионалом, лишь частично конкрети-
зируемым в условиях контекста за счет импликационных сем. При
диффузности значений границы, отделяющие ядерную и перифе-
рийную зоны содержания знака, размыты, нечетки, наблюдается
достаточно свободное перемещение сем из ядра в периферию и об-
ратно (см. схему 1).
В случае широкозначности содержание знака, напротив, доста-
точно четко делится на постоянную часть (ядро, интенсионал) и
переменную часть (периферию, импликационал), причем семы,
входящие в сильную зону импликационала, окончательно опреде-
ляются, конкретизируются в условиях контекста или ситуации (см.
схему 2).
I Интенсионал|
Схема 1.
Смысловая структура слов и
ФЕ с диффузным значением.
Схема 2.
Смысловая структура слов и
ФЕ с широким значением.
236
Глава 6
И широкозначность, и диффузность выступают своеобразными
аналогами, двойниками многозначности (чем не являются). Оба фе-
номена, очевидно, относятся к области семантики неопределенно-
сти (или переходности), находясь на границе таких смежных явле-
ний, как оттенок (подзначение), употребление и многозначность.
«Задача отделения полисемии от неопределенности значения не из
легких, и эти два явления легко могут быть спутаны, но разница
между ними от этого не исчезает», — тонко замечает А. Вежбицкая
[Вежбицкая 1997, 298].
Семантическая диффузность в языке существует, видимо, толь-
ко как виртуальная1 (воображаемая или потенциальная) реальность.
Как подлинную реальность можно констатировать только речевую
(текстовую) диффузность. Именно о последней ведет речь Д.Н. Шме-
лев [Кобозева 2000, 158]* 2. Языковая (виртуальная) семантическая
диффузность принадлежит области семантической неопределенно-
сти (семантики неопределенности), пересекающейся, соседствую-
щей, вероятно, с рядом скрытых, латентных явлений и процессов,
потенциально склонных к развитию полисемии, энантиосемии,
оттеночности и т. д., но пока не обнаруживающих себя с необходи-
мой и достаточной мерой идентичности.
Широкозначность, в отличие от семантической диффузности,
имеет не только речевой, но и языковой (в том числе словарный)
статус и может быть достаточно надежно эксплицирована. Вместе с
тем широкозначность, как и семантическая диффузность, может
проходить в своем развитии условную стадию семантической нео-
пределенности, что объективно затрудняет способы и средства её
выявления и отграничения от сопутствующих и смежных явлений.
При словарном описании неопределенных и переходных язы-
ковых явлений наблюдается, как известно, пестрота и разноречи-
вость их интерпретаций разными составителями, стремящимися по
закону жанра словаря упорядочить соответствующий материал в
виде полисемии, оттеночности, употребления, омонимии и т. д.
Так, значение широкозначного фразеологизма, в отличие от ФЕ
с диффузной семантикой, как правило, достаточно определенно
конкретизируется средствами контекста (или ситуации). Напротив,
’ Термин виртуальный мы употребляем здесь в двух взаимосвязанных значе-
ниях: как 1) «возможный, потенциальный» и 2) «предполагаемый, мнимый
или имитируемый». См. в этой связи [Комлев 2000,77—78].
2 См. в этой связи также [Никитин 1996,574].
( емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 237
фразеологизмы с диффузным значением остаются неопределенны-
ми в аналогичных контекстуальных или ситуативных условиях. Та-
ким, на наш взгляд, является фразеологизм брать {забирать) в руки
кого; взять {забрать) в руки кого. 1. Подчинять себе, заставлять по-
виноваться (в поступках, действиях и т. п.). Ср. прибирать к рукам
(в 1 знач.). — Ну, верь не верь; а я убежден, что он Аглаю успел в руки
взять!А не взял, так возьмет (Д.). Павлу досталась хорошая, работя-
щая, серьезная женщина. Она взяла его в руки, и жизнь их определенно
наладилась бы, если бы не помешала воина (Сол.). (1 знач.) 2. Воздей-
ствовать, влиять на кого-л. — Кстати, о женщинах, —заговорил опять
Шубин. — Что это никто не возьмет Стахова в руки? Ты видел его в
Москве?— Нет. — Совсем с ума сошел старец. Сидит по целым дням у
своей Августины Кристиановны, скучает страшно, а сидит (Т). — А
ты что, матушка моя, али дела не видишь?Давеча сидела, опять си-
дит... Семен, возьми ты ее маленько в руки, отбились они. Говорю, го-
ворю, хоть бы что? {Нов.) (2 знач.) [Войнова, Жуков и др. 2001,40].
Приведенные литературные примеры, как нам представляется,
в равной мере могут служить иллюстрациями как для первого, так и
для второго значений.
Очевидно, имеются основания различать фразеологизмы с диф-
фузным значением и' с диффузным употреблением. В первом слу-
чае семантическая размытость объективно принад лежит самой фра-
зеологической единице, независимо от условий её использования в
контексте, хотя, как правило, существует только потенциально.
Напротив, причины диффузного употребления фразеологического
значения коренятся в неопределенности самого контекста, лишен-
ного необходимой указательной силы.
«Точно так же, как контекст обусловливает конкретное значение
многозначного слова, — замечает Д.Н. Шмелев, — в определенных
условиях он может создавать семантическую диффузность, т. е. со-
вместимость отдельных лексических значений, когда их разграниче-
ние не осуществляется (и не представляется необходимым)» [Шме-
лев 1990, 382]. В подобных случаях можно говорить о нейтрализации
отдельных значений многозначного слова или фразеологизма.
Например, глагольный фразеологизм сходить {сойти) сума реа-
лизуется в четырех значениях: 1. Становиться психически больным,
терять здравый рассудок. [Т.Н.:] Вы вразмышленьи.[София:] Об Чац-
ком. [ЕН.:] Как его нашли по возвращении ? [София:] Он не в своем уме.
[Т.Н.:] Ужли с ума сошел ? (Гриб.) Если бы меня заставили довольство-
ваться одною только умственной жизнью, то я бы, кажется, с ума
238
Глава 6
сошел. Чувствую, что я не родился культурным человеком! Мне бы ко-
сить, пахать, сеять, лошадей выезжать... (Ч.) Анфиса Семеновна пси-
хически больна. В прошлом — детский врач, работавшая в этой же
больнице, она внезапно сошла сума (Инб.). 2. Прост. Неодобр. Не да-
вать отчета в своих поступках, делать глупости. [Петр:} Едешь? Куда,
зачем? [Аксюша:} В театр, в актрисы. [Петр:] Что ты, опомнись, с
ума ты сошла! (Остр.). Да ты с ума сошел, — сердито сказала Мария
Николаевна. — Да ты подумал о бабушке, да ты знаешь, что она не
переживет, если, не дай бог, случится что-н. с тобой ? (Грос.) 3. Силь-
но волноваться, переживать. Ср. не находить себе места. Жена моя с
ума теперь сходит и почитает меня уже совсем погибшим (Бол.). Бед-
ный Ковалев чуть не сошел с ума. Он не знал, как и подумать о таком
странном происшествии (Г.). 4. от кого, от чего. Сильно увлекаться
кем-л. или чем-л. Женщины от него (Кирсанова) с ума сходили, муж-
чины называли его фатом и втайне завидовали ему (Т.).
Все перечисленные значения, как видно из приведенных выше
примеров, достаточно надежно подкрепляются и различаются сред-
ствами контекста. Однако в особых условиях употребления, напри-
мер, в поэтическом тексте, четкая дифференциация значений ста-
новится совершенно ненужной и даже противоречащей авторско-
му замыслу. Ср. Я сошла с ума, о мальчик странный, В среду, в три
часа! Уколола палец безымянный Мне звенящая оса (Ахм.). В данном
случае можно лишь констатировать, что фразеологизм не употреб-
лен в первом значении, но при этом все остальные его значения
оказываются совмещенными и практически неразличимыми.
Глагольный фразеологизм выносить (вынести) сор из избы во
фразеологических словарях интерпретируется по-разному: реже как
многозначный и значительно чаше как однозначный. Вслед за «Фра-
зеологическим словарем русского языка» [Войнова, Жуков и др.
2001, 95], А.И. Федоров выделяет следующие два значения у этого
оборота: Разг. 1. Разглашать ссоры, склоки, дрязги, происшедшие в
семье или между близкими людьми. 2. Разглашать что-либо интим-
ное, тайное [Федоров 1997, 123].
Достаточно очевидно, что второе значение как бы вбирает в себя
первое, сохраняя его предметно-понятийное ядро (‘разглашать что-
л.’)- На наш взгляд, в данном случае больше оснований видеть имен-
но одно широкое значение, уточняемое средствами контекста или
ситуации: ‘Разглашать то, что порочит какой-либо узкий круг лю-
дей (семью, коллектив и т. п.)’. Приведем литературные цитаты:
Г-жа Сталь оставила Россию как священное убежище, как семейство,
Семантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 239
в которое она была принята с доверенностию и радушием. Исполняя
долг благородного сердца, она говорит об нас с уважением и скромнос-
тию, с полнотою душевною хвалит, порицает осторожно, не выносит
сора из избы (П.). Впрочем, мистер Астлей до того застенчив, стыдлив
и молчалив, что на него почти можно понадеяться, — из избы сора не
вынесет (Д.). Осторожен он [Хлопаков], сору из избы не выносит, ни о
ком дурного словечка не скажет (Т.). — Господа, я надеюсь, что здесь
собрался все свой народ и никто не вынесет сору из избы (М.-C.). — Но
есть же... нормальные семьи!—Да где?! Притворяются. Сор из избы не
выносют. А сами втихаря... бушуют (Шук.). Этот вопрос задавали
все, а Федор на него не мог и не хотел отвечать. Пришлось бы объяс-
нять, почему бросил жену, пришлось бы выносить сор из избы (Тен.).
Конечно, Палкина следует наказать, но только не выносить сора из
избы. Ведь все равно теперь пропавшее не вернуть (Гер.)1.
Таким образом, теоретически значимые и актуальные проблемы
семантической диффузности и широкозначности языковых единиц
далеки от своего решения. Предстоит не только уточнить эти базо-
вые понятия в системе непосредственно связанных с ними терминов
и семасиологических явлений, но «испытать» их «на прочность» на
достаточно большом и разнообразном языковом материале.
В семантическом пространстве языка можно наметить особую
область, в границах которой сосредоточены разнообразные явления,
объединенные общим свойством — наличием семантической нео-
пределенности. Сквозь это виртуальное пространство, как можно
предположить, проходит в своем развитии та часть языковых зна-
ков, которая изначально не способна в достаточной мере раскрыть
своё содержание. Сама вероятность и мера семантической диффуз-
ности или широкозначности слова или фразеологизма зависят не
только от особенностей их предметно-понятийного (и отчасти кон-
нотативного) содержания, но и в немалой степени от значений не-
посредственно сочетающихся с ними слов. Следующей условной
ступенью развития содержания подобных единиц является, очевид-
но, стадия семантической переходности, которая, в сравнении с
первой, характеризуется большей мерой собственной идентичнос-
ти языковых знаков, в том числе более четко выраженными форма-
Примечательно, что как широкозначная описывается смысловая структура
белорусского фразеологизма выносиць (вынесц!) смеццезхаты и украинского
оборота виносити (винести) зхати см'нптя соответственно в [Лепешев 1993,
220] и в [Удовиченко 1984,95].
240
Глава 6
ми их семантического варьирования. И, наконец, последняя, завер-
шающая стадия содержательного развития знаков (слов, фразеоло-
гизмов и т. д.) — это стадия семантической определенности, кото-
рая отмечена относительно высокой мерой самовыражения языко-
вых единиц.
На разных этапах своего семантического развития языковые еди-
ницы в соответствии с собственной содержательной природой за-
кономерно получают различное, нередко весьма противоречивое,
описание традиционными средствами словаря.
§ 24. Вариантность фразеологизма и его образность
Образное единство, обеспечивающее тождество фразеологизма
и его вариантов, поддерживается во многом фактом налагаемости
фразеологизма и его мотивировкой. Соотношение между образно-
стью, мотивировкой, налагаемостью и вариантностью может быть
достаточно сложным. Сравните, например, фразеологические ва-
рианты пришей {не пришей) кобыле хвост, бог {черт) знает, велика {не
велика) беда, вербный чертик {херувим) ‘род игрушек, продававших-
ся на вербных базарах’, ни во что ставить {не ставить) [Диброва
1979, 169—171], которые, несмотря на сходство межкомпонентной
парадигматики, основанной на антонимии, характеризуются раз-
личной мерой образной мотивировки и налагаемости. Вследствие
немотивированной внутренней формы отдельных оборотов (типа
пришей / не пришей кобыле хвост) антонимическое противопостав-
ление компонентов становится несущественным и вариантное тож-
дество сохраняется. (Ср. случаи иного плана: заваривать кашу—рас-
хлебывать кашу, тяжелый на подъем — легкий на подъем, где следует
говорить, конечно, не о вариантности, а об антонимии фразеоло-
гизмов). Следовательно, к собственно антонимической вариатив-
ности могут быть причислены только фразеологические единицы,
у которых антонимия компонентов не ведет к антонимии фразео-
логизмов, у которых сохраняется тождество фразеологического зна-
чения.
Думается, что семантическое пространство, разделяющее акту-
альное и этимологическое значения фразеологизма, не следует пред-
ставлять в виде зияющей пропасти или мертвой пустыни. Вследствие
неравномерности процесса деактуализации, вследствие двойствен-
ности компонентов между актуальным и этимологическим плана-
ми фразеологизма существуют явные или скрытые смысловые свя-
зи. Это подтверждается, в частности, многочисленными фактами
< 'смантическая характеристика фразеологизмов переходного ти па 241
i смантической маркированности компонентов. Выражением на-
ганных смысловых связей является налагаемость фразеологизма,
шношение мотивировки, динамика вариативных отношений, па-
радигматика внутренней формы и др. Действительно, фразеологиз-
мы, обладающие вариативной подвижностью и живой внутренней
формой, являются, как правило, налагаемыми, содержат семно или
нсксически маркированные компоненты, которые в свою очередь
характеризуются достаточно широкими лексико-семантическими
связями (синонимическими, гипонимическими, ассоциативными).
('смантическая маркированность компонентов выполняет функцию
своеобразных содержательных «скреп», связывающих актуальное и
) гимологическое значения фразеологизма, поддерживающих моти-
вировку и вариантность, образную подвижность и вместе с тем
с труктурно-образное единство фразеологизма.
Очевидно, что фразеологизмы с живой внутренней формой —
)го, как правило, налагаемые образования с реальной или потен-
циальной вариативной и образной подвижностью, а также с семан-
тической маркированностью компонентов. Таким образом, обозна-
ченные выше характеристики фразеологизма оказываются взаимо-
связанными.
Устойчивая вариативность, свойственная в основном фразеоло-
гизмам с ясной мотивировкой, обогащает образный спектр, расши-
ряет образные границы фразеологического оборота. Сравните, на-
пример: темный {дремучий) лес ‘что-либо неясное, совершенно не-
понятное, незнакомое’, чернильная {бумажная) душа ‘черствый, без-
душный человек, бюрократ’, лизать пятки {ноги,руки) ‘унижаться в
знак раболепной покорности, подличать’, пить {сосать) кровь ‘при-
чинять сильные муки, страдания, безжалостно угнетать кого-либо’,
подрезать {отрезать, подсекать) крылья {крылышки) ‘лишать кого-
либо возможности действовать, проявлять свои силы, способнос-
ти’, стреляный {старый) воробей ‘очень опытный, много испытав-
ший на своем веку человек’, чесать {трепать, точить, мозолить)
язык ‘говорить о пустяках (чаще в ущерб делу); пустословить’, тучи
сгущаются (собираются) ‘кому-либо угрожает беда, близится опас-
ность’, мизинца {ногтя) не стоит ‘слишком ничтожен, незначите-
лен в сравнении с кем-либо’, перебегать {переходить, преграждать)
дорогу ‘намеренно, умышленно препятствовать кому-либо в осуще-
ствлении чего-либо, создавать помехи’, сорвать {снять) маску {мас-
ки) ‘обнаружить перед всеми чьи-либо недостойные поступки, дей-
ствия, разоблачить кого-либо’, выйти {выбиться) в люди ‘добиться
16—6060
zml Глава Ь
высокого, прочного положения в жизни, в обществе; достичь мно-
гого в чем -либо’, тепличное {комнатное)растение ‘баловень, нежен- |
ка, человек, боящийся трудностей*.
Примечательно, что варьируемость компонентов и соответствен-
но сохранение образного тождества фразеологизма зависит не только
от лексико-семантических отношений компонентов на уровне ис-
ходного словосочетания, но и от традиции, сложившихся стереоти-
пов словоупотребления. Ср.: блуждать {бродить) в потемках ‘слабо
разбираться в чем-либо; действовать наугад’ и *ходитъ (хаживать,
болтаться, слоняться, шастать, мотаться, скитаться, плутать...)
в потемках. Синонимичность компонентов и внешняя норматив-
ность лексико-семантических связей слов в составе свободного сло-
восочетания еще не гарантируют их сочетаемости в составе фразео-
логизма. I
Приводимые выше примеры доказывают связь образности с се-
мантической маркированностью компонентов [Лавров 1992,52—55]
и тем самым с фразеологической переходностью в целом. Просле-
дим с помощью толкового словаря факты просвечивания в значе-
нии фразеологизма лексической семантики исходных слов. Ср.:
темный ‘6. перен. Неясный, непонятный’, дремучий ‘2. перен. Со- I
вершенный, полный (о носителе каких-л. отрицательных качеств)’; |
бумажный ‘2. Канцелярский, бюрократический’; стреляный ‘2. //
перен. Опытный, бывалый’; трепать 12. перен. Говорить зря, без |
толку, несерьезно; болтать’; дорога ‘5. перен. Средство к достиже-
нию чего-либо’; преградить ‘загородив, сделать невозможным или ,
затруднительным (движение, продвижение и т. д.)’. Семантическая |
маркированность (в основном лексическая и семная) здесь носит, I
как правило, вторичный характер, но она так или иначе влияет на
функционирование внутренней формы фразеологизма. В других |
случаях лексическая маркированность еще более тесно увязывается
с вариантностью компонентов, например: крутиться {вертеться) I
как белка в колесе, иной {другой, не тот) коленкор, смотреть {гля-
деть) сквозь пальцы, на дружеской {приятельской) ноге, от младых
{молодых) ногтей, называть вещи своими {собственными) именами, на
всю {полную) катушку, длинная {долгая) песня, не из робкого {трусли-
вого) десятка. В приведенных примерах семантическая маркирован-
ность различного типа является сплошной, распространяясь на все
варьируемые компоненты.
Итак, в силу противоречивой двойственности компонентов, бла-
годаря единству этимологического и актуального значений фразео-
। гмантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 243
ин изма такие важные его характеристики, как образность, вариан-
। кость, налагаемость и семантическая маркированность органичес-
ки взаимосвязаны, предопределяя структурно-семантическую мо-
бильность фразеологических единиц.
§ 25. Внутренняя форма и этимология фразеологизмов
Значительная часть фразеологизмов восходит к одноименным
। иободным словосочетаниям и предложениям, хотя источником
фразеологических единиц могут быть, как известно, пословицы и
поговорки, сказки, басни и т. д. Однако восстановить исходное сло-
восочетание (не только его внешний облик, но — главное — перво-
начальный смысл) не всегда просто (ср., в частности, фразеологиз-
мы с реликтовыми компонентами типа гол как сокол, к черту на ку-
лички и под.). Однако и в тех случаях, когда базовые словосочета-
ния и предложения легко «узнаваемы», нетчасто полной уверенно-
с ги в том, что данное словосочетание именно в данном значении было
переосмыслено во фразеологизм. Дело в том, что первоначальный
смысл словосочетания со временем может видоизмениться, преоб-
разоваться. Вот почему этимологический анализ фразеологизмов
нередко сопряжен с большими трудностями. По этой же причине
для многих фразеологических оборотов существует несколько вер-
сий их происхождения.
Вопрос о происхождении фразеологизмов сводится к двум основ-
ным задачам: а) поиску словосочетания-прототипа или его структур-
но-семантической модели, послужившей содержательной и матери-
альной базой для образования фразеологизма, и б) определению об-
разной основы, внутренней формы оборота, так или иначе связыва-
ющей этимологическое значение с его актуальным значением.
Очевидно, что глубина этимологического среза и степень дос-
товерности отдельных версий происхождения фразеологизма мо-
гут существенно отличаться. Показательны в этой связи «многознач-
ные» этимологии фразеологизмов собаку съесть, подложить свинью,
во всю ивановскуую. отложить в долгий ящик, турусы на колесах и др.
Используя метод фразеологической аппликации или методику
структурно-семантического моделирования фразеологизмов, важ-
но также учитывать, что расшифровка внутренней формы при вы-
боре той или иной версии может склонить исследователя к очень
правдоподобному, но ложному решению. Об этом, в частности, пре-
достерегает и эксперимент А.Г. Назаряна: опираясь только на внут-
реннюю форму оборота трудно и даже невозможно прогнозировать
16*
244
Глава ft
актуальное фразеологическое значение [Назарян 1987, 47]. Еще
раньше о принципиальной непрогнозируемое™ большинства Ф1
писала Н.Н. Амосова [Амосова 1963]. Правда, исключением из это
го правила являются фразеологизмы со словами-компонентам и
внутренняя форма которых обладает довольно высокой прогнози-
рующей силой.
Таким образом, одной из главных предпосылок «многозначной»
этимологии фразеологических единиц является многомерность,
значительная потенциальная емкость внутренней формы фразео-
логизма, способствующая, с одной стороны, забвению первоначаль-
ной образности и, с другой стороны, семантическому обогащению
устойчивого оборота. Этимологические «зигзаги» в эволюции фра-
зеологизма, создавая вынужденные помехи и трудности исследова-
телю, одновременно служат внутренними стимулами развития фра-
зеологического значения.
§ 26. Дефразеологизация в русском языке
Под дефразеологизацией условимся понимать процесс восстанов-
ления в отдельных компонентах фразеологизма их вторичных лек-
сико-семантических свойств. Так, например, в составе субстантив-
ного оборота детский лепет ‘Наивные, убогие, поверхностные суж-
дения, мысли и т п.’ первый компонент лексически маркирован на
фоне переносного значения прилагательного детский ‘3. Перен.
Незрелый, наивный, ребяческий’. Совершенно очевидно, что в со-
ставе базового свободного словосочетания это прилагательное упот-
ребляется в прямом значении ‘1. Относящийся к детям’.1 Следова-
тельно, такого рода семантическая «перекличка» компонента фра-
зеологизма и одноименного слова в данном случае носит не пер-
вичный, генетический, а вторичный, системоприобретенный харак-
тер. В связи с этим явление дефразеологизации следует отличать от
случаев первичной лексической маркированности компонентов
типа месить грязь, первая ласточка, по пьяной лавочке, злой на язык,
играть словами, чужими руками жар загребать. В последних случа-
1 Значения слов и фразеологизмов приводятся по следующим источникам:
Словарь современного русского литературного языка в 20 томах. — М., 1991—
1993. Словарь русского языка в четырех томах. — М., 1985-1988. Л.А. Вой-
нова, В.П. Жуков, А.И. Молотков, А.И. Федоров. Фразеологический словарь
русского языка / Под ред. А.И. Молоткова. — М., 1986. Словарь церковно-
славянского и русского языка. Т. 3. — Санкт-Петербург, 1847. Словарь рус-
ского языка XI— XVII вв. Вып. 15. - М., 1989.
। гмантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 245
и ч 1 (сходные, прямые значения отдельных компонентов привносятся
и семантику фразеологизма уже в момент его образования.
В некотором смысле дефразеологизация является процессом,
обратным фразеологизации. Если в результате фразеологизации
। нова в составе исходного словосочетания семантически и функци-
онально преобразуются, становясь компонентами фразеологизма,
। о дефразеологизация в той или иной мере предполагает как бы воз-
ират компонента в его прежнее качество — в слово, как правило, с
новым, производным от фразеологизма значением. Ср. биться как
рыба об лед Тщетно, безрезультатно прилагать все усилия, чтобы
выйти из бедственного материального положения; бедствовать’ и
питься ‘2. Разг. Испытывать материальные затруднения; жить в нуж-
но; перебиваться’; ‘4. Разг. Прилагать много усилии, стараний для
постижения чего-либо’.
Дефразеологизация охватывает круг явлений вторичной переход-
ности фразеологических единиц. Первичная фразеологическая пе-
реходность в первую очередь связана с процессом семантической
редукции слова.1 Так, многие компоненты, восходящие к местоиме-
ниям. в силу исходной отвлеченности значения нередко становятся
семантически маркированными (ср. нажимать на все педали ‘при-
лагать все свои старания ради достижения чего-либо’, найти себя
‘правильно определить свои наклонности, понять свое назначение,
призвание’). Системообразующая, или первичная, переходность
противопоставляется переходности, постепенно формирующейся
уже непосредственно в пределах фразеологической системы и выс-
тупающей в той или иной своей разновидности. Переходность пос-
леднего типа является системоприобретенной, или вторичной (см.
в этой связи [Кодухов 1967,123—137]). Вместе с тем оба типа фразе-
ологической переходности находятся между собой в отношении пре-
емственности, обусловливаясь рядом общих языковых предпосы-
лок и закономерностей.
Вторичная, системоприобретенная лексикализация компонен-
тов связана с различными формами фразеологической переходнос-
ти, в первую очередь с лексико-фразеологической гибридностью,
лексико-фразеологическим синкретизмом и лексико-фразеологи-
ческой потенциальностью.
Термин дефразеологизация сравнительно редко употребляется в
научной литературе. Так, В.П. Жуков характеризует дефразеологи-
См. главу 4 настоящего пособия.
246
Глава 6
зацию как особый процесс, в ходе которого прежде семантически
опустошенные компоненты приобретают самостоятельные перенос-
ные значения. Так, в составе генетически глагольного фразеологиз-
ма попасть впросак первый компонент получает значение ‘оказать-
ся в каком-либо положении’ [Жуков В.П. 1978,20]. Отдельные ФЕ,
будучи вовлеченными в сферу влияния лексико-семантической си-
стемы, подвергаются дефразеологизации. Вследствие этого на базе
подобных фразеологизмов образуются устойчивые словосочетания,
в составе которого каждое слово наделено полноценным лексичес-
ким значением. Дефразеологизация наступает тогда, когда компо-
ненты (или один из компонентов в двучленных образованиях) при-
обретают полную семантическую самостоятельность и преобразу-
ются в слова с отвлеченным системным значением.1 Степень отвле-
ченности компонентов с вторичной лексической маркированнос-
тью может быть различной (ср., например: ветряная мельница ‘не-
серьезный, легкомысленный, пустой человек’ и ветреный ‘2. Лег-
комысленный, непостоянный’; чистой воды ‘самый настоящий, со-
вершенный, подлинный’ и чистый 44. Самый настоящий, совер-
шенный, подлинный’).
Развитие отвлеченности отдельных слов-компонентов фразео-
логизма усиливает аналитические тенденции на уровне его формы
и содержания.. На этой основе, в частности, может наблюдаться
сближение фразеологизмов и фразеологических сочетаний (ср.
брать верх, одерживать верх, давать слово, брать слово, брать силу,
вступать в силу, входить в голову). Замечено, что «субстратом полу-
служебных элементов в составе аналитических конструкций может
быть слово с отвлеченным значением, слово с фразеологически свя-
занным употреблением...» [Гак 1965, 142].
Явлению дефразеологизации посвящен специальный раздел в
книге А. Г. Назаряна «Фразеология современного французского язы-
ка». Дефразеологизацией называется «явление, при котором фра-
зеологизм в результате возникновения новых самостоятельных зна-
чений в его компонентах утрачивает основной признак фразеоло-
гичности». По мнению А.Г. Назаряна, «дефразеологизированные
словосочетания сохраняют свое значение и устойчивый характер,
но они уже относятся не к фразеологической, а к лексической сис-
теме языка». Чем отдаленнее связь между старым, исходным и но-
вым значением компонента, тем активнее проходит процесс деф-
См. главу 2 данного пособия.
('емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 247
I идеологизации. Дефразеологизация неизбежно ведет к распаду фра-
дологической единицы [Назарян 1987, 220-222].
Более широко и ёмко понимает дефразеологизации) В.М. Мо-
киенко, который связывает это явление с процессами имплициро-
нания (сжатия) и эксплицирования (расширения) фразеологичес-
I ких единиц. Существуют, например, разнообразные пути превра-
щения фразеологизма в слово: пошпи на попятный двор — на попят-
ный двор — на попятный, притча во языцех — притча, тянуть волын-
I ку — волынить, моргать глазами — моргать, втирать очки — очков-
тирательство. Следует при этом уточнить, что к фразеологии уче-
ный относит не только сращения, единства и фразеологические со-
четания, но также пословицы и поговорки. С точки зрения В.М. -
Мокиенко, тесно взаимосвязанные тенденции имплицирования и
жсплицирования, затрагивающие форму и содержание фразеоло-
гизмов, «являются мощными источниками фразеологизации и в то
же время дефразеологизации: способствуя развитию, обновлению
I и тем самым повышению жизнеспособности фразеологизмов, они
1 одновременно помогают разрушению: содействуя процессу консо-
лидации, стабилизации сочетаний, эти тенденции могут и активно
нейтрализовать их структурную и семантическую устойчивость»
| Мокиенко 1989, 155—156].
Примеры можно наблюдать по формам фразеологической пере-
ходности. К наиболее типичным относятся: лексико-фразеологичес-
кая гибридность, лексико-фразеологический синкретизм, лексичес-
кая вариантность, лексико-фразеологическая потенциальность.
Лексико-фразеологическая гибридность. Данная форма вторич-
ной переходности фразеологизмов объединяет довольно значитель-
ный по объему и достаточно пестрый по составу языковой матери-
ал1. Заметим только, что наряду с лексико-фразеологическим син-
кретизмом эта форма фразеологической переходности образует ядро
явления дефразеологизации в целом.
Например, в составе субстантивного оборота ходячая монета "что-
либо широко известное, распространенное, ставшее банальным’ лек-
сическая маркированность выделенного компонента носит вторич-
ный характер и обнаруживается на семантическом фоне производ-
ных значений прилагательного ходячий ‘3. Обычный, широко распро-
страненный, широко употребительный // Отличающийся упрощен-
ностью, пошлостью, шаблонностью; прописной’. Аналогичная кар-
1 См. §21.
248 Глава 6 i
тина наблюдается также в следующих примерах: оседлать своего лю-
бимого конька ‘начать говорить, рассуждать, распространяться на из-
любленную тему’ и конек '2. Об излюбленном и постоянном предме-
те мыслей, разговоров кого-либо’; тянуть канитель Ч. Делать, гово-
рить и т. п. что-либо однообразно, нудно; заниматься чем-либо од- i
нообразным, нудным. 2. Медлить, затягивать какое-либо дело, осуще-
ствление чего-либо’ и тянуть 48. Медленно делать, производить, осу-
ществлять что-либо’; ср. также канитель ’ 2. Разг. Длительное, с задер-
жками, помехами, однообразное и нудное занятие, дело и т. п. // Мед-
лительность, трата времени по пустякам при выполнении чего-либо’;
канителиться Тазг. Излишне медленно, нерасчетливо тратя время,
делать что-либо // заниматься чем-либо требующим много времени
и хлопот, возиться с кем-либо’.
Л ексико-фразео логический синкретизм. Примером может служить
глагольный фразеологизм склонять во всех падежах ‘часто упоминать,
много и повсюду, обычно с неодобрением, осуждающе говорить о ком-
либо или о чем-либо’, семантически пересекающийся с производно-
переносным значением глагола склонять ‘3. Перен. Разг. Часто упо-
минать, называть (какое-либо слово) или много говорить о ком-либо,
о чем-либо’. Подобные грамматически опорные компоненты, совме-
щающие лексическую маркированность с категориальной (так назы-
ваемые компоненты-сопроводители), способствуют структурно-се-
мантическим преобразованиям (трансформациям) ФЕ, в частности,
переходу глагольных фразеологизмов в наречные при словах-сопро-
водителях (ср.: *откладывать /дело/в долгий ящик > откладывать дело
в долгий ящик', ^приставать как банный лист > приставать как банный
лист). Вот почему нельзя согласиться с А.Г. Назаряномвтом,чтодеф-
разеологизация ведет только к распаду ФЕ. Дефразеологизация, как
видим, питает активные процессы фразеологической деривации, спо-
собствуя обогащению лексической семантики, переходу отдельных
компонентов-сопроводителей, а также слов-компонентов в новые
слова и значения. Существенно при этом подчеркнуть, что чаще все-
го названные процессы фразеологической деривации и лексикали-
зации компонентов происходят при сохранении (несмотря на изме-
нение содержания и формы) самой фразеологической единицы. По-
казательны не только проявления регулярной лексико-фразеологи-
ческой синонимии (ср. схватывать {хватать) налету {слету) ‘быст-
ро, легко понимать, усваивать’ и схватить ‘7. Перен. Разг. Быстро
понять, воспринять, усвоить что-либо’), но также примеры фразео-
логизмов с общим аналитическим значением типа находить общий
('смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 249
язык,отбиратьхлеб, наклеивать ярлыки. Важными стабилизирующи-
ми факторами, определяющими сохранение тождества фразеологиз-
ма, а также его конкурентоспособность в сравнении с лексическими
синонимами являются налагаемость ФЕ и как её следствие наличие
мотивировки, прозрачной внутренней формы.
Рассмотренные выше процессы уже давно привлекают внимание
исследователей. Но из-за своей объективной сложности получают про-
। иворечивое, нередко прямо противоположное научное объяснение.
Однако, по верному наблюдению В.И. Кодухова, «крайности нужны,
чтобы обозначить проблему, но не решить её» [Кодухов 1993,317]. Так,
существует достаточно спорное мнение, согласно которому фразеоло-
I ическое значение в подобных случаях возникает на базе переносной
семантики соответствующего слова-синонима. А. М. Бабкин занимает
более реалистическую позицию, комментируя подобные явления сле-
дующим образом: «Крайней степенью редукции фразеологической еди-
пицы следует признать свободное употребление одного из ее компо-
I [ентов, семантически обогащенного за счет смыслового целого. В ре-
ультате этого лексический запас языка пополняется новыми словами
или, что бывает чаще, уже существующие слова приобретают новые
гначения» [Бабкин 1970, 105]. На наш взгляд, образование подобных
компонентов (в составе ФЕ типа перегибать палку, подмазывать коле-
са) носит вторичный характер и никак не связано с исходной перенос-
ной семантикой соответствующих лексем. «Процесс образования фра-
зеологизмов не связан с появлением в слове переносного значения,
равным образом и переносные значения в словах свободного употреб-
ления возникают независимо от формирования фразеологизмов. Пе-
реносное значение нередко возникает тоща, когда то или иное слово с
конкретным смыслом вступает в непосредственную связь с другим ка-
ким-л. словом неконкретного или собирательного значения» (В.П. Жу-
ков). Ср. зарезать ножом и зарезать критикой. Достаточно высокая
частотность и регулярность отношений лексико-фразеологической си-
нонимии не только свидетельствует о ее особом языковом статусе, но
и отом, что переносное значение соответствующих лексем, как прави-
ло, формируется после фразеологического, в связи с чем нельзя исклю-
чать высокую вероятность появления этих значений на базе семанти-
ки фразеологизма. В.М. Мокиенко в соответствии с собственной кон-
цепцией допускает не только семантическую конденсацию большей
единицы в меньшую, но и движение в обратном направление (от мень-
шего контекста к большему) и, в частности, «разложение» слова во фра-
зеологизм [Мокиенко 1989,96—156].
250
Глава Ь
Лексическая вариантность. Лексическое варьирование способ-
ствует дефразеологизации чаще в том случае, когда оно совмещает-
ся с лексико-фразеологической гибридностью или лексико-фразе-
ологическим синкретизмом. Ср.: с поднятым/открытым забралом
‘не скрывая истинных намерений, открыто (делать что-либо)’; ср.
открытый '6. // Исполненный прямоты, искренности; выражаю-
щий прямоту, искренность’; темный/дремучий лес ‘что-либо неяс-
ное, совершенно непонятное, незнакомое’; ср. темный. ‘6. Перен.
Неясный, непонятный’; вертеться /крутиться как белка в колесе
‘находиться в беспрестанных хлопотах, занятиях, заботах’; ср. вер-
теться ‘3. Прост. Быть в постоянных хлопотах, суете’; ср. крутить-
ся ‘5. Прост. Быть в постоянных хлопотах’; стреляный /старый во-
робей ‘очень опытный человек, которого трудно провести, обмануть;
бывалый человек’; ср. старый ‘2. // Давно занимающийся каким-
либо делом; опытный, бывалый’; ср. также стреляный ‘2. // перен.
Опытный, бывалый’. Как видно из приведенных примеров, лекси-
ческая маркированность может охватывать всю вариантную пара-
дигму ФЕ, максимально включая соответствующие обороты в про-
цесс дефразеологизации. Подобные переменные компоненты ста-
новятся своеобразным показателем семантического расщепления
фразеологизма.
Лексико-фразеологическая потенциальность. Уже начавшийся, но
еще не завершившийся процесс дефразеологизации можно просле-
дить на примере «потенциальных слов» в составе фразеологических
единиц. Так, в составе фразеологизмов заваривать кашу ‘затевать
сложное, хлопотное или неприятное дело’, расхлебывать кашу “рас-
путывать сложное, хлопотное или неприятное дело’в именном ком-
поненте постепенно аккумулируется потенциальное значение
‘сложное, хлопотное или неприятное дело’, чему в немалой степе-
ни способствует не только относительное структурное подобие фра-
зеологизма и словарного толкования, но и семантика лексемы каша
‘2. Перен. Разг. Беспорядочное смешение чего-л., путаница’. При-
мером «потенциального слова» — символа служит компонент сте-
на, приобретший в ряде фразеологизмов обобщенное значение пре-
грады, препятствия, надежной защиты, обособленности (ср. как за
каменной стеной жить, отгородиться китайской стеной, сидеть в че-
тырех стенах и под.).
В явлении дефразеологизации историю развития «потенциальных
слов», формирующихся, как правило, на базе семно маркированных
компонентов и постепенно преобразующихся в слова-компоненты и
< смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 251
компоненты-сопроводители, можно условно представить в виде сле-
дующих последовательно сменяющих друг друга этапов: 1) десеман-
шзация, т. е. превращение исходного слова в компонент фразеолб-
। пзма; 2) вторичная семантизация, т. е. преобразование компонента
и «потенциальное слово»;' 3) вторичная лексикализация, т. е. переход
•потенциального слова» в новое слово или значение.
Процессы дефразеологизации прослеживаются также и в сфере
Мексики. Так, отглагольное имя существительное писатель в первой
пол. XIX в. обнаруживало еще некоторые семантические прираще-
ния на фоне производящего слова писать (ср. в «Словаре церковно-
славянского и русского языка»: писатель ‘1. Сочинитель. Древний,
новейший писатель. 2. Живописец, списатель. Писатели икон’; писать
' I. Начертывать буквы. Мальчик начинает порядочно писать. 2. Изоб-
ражать буквами мысли на бумаге или на чем другом. Он хорошо пи-
шет и прозою и стихами. 3. Изображать предметы масляными или
клеевыми красками. Писать картины, образа’). В настоящее время
фразеологичностьу этого слова полностью утрачена (ср. писатель ‘Тот,
кто пишет литературные произведения’ и писать ‘4. Сочинять, со-
здавать какое-либо словесное произведение // Изображать кого-либо,
что-либо в литературном произведении // Заниматься литературной
деятельностью, быть писателем’). У фразео логизированных слов, как
известно, «лексические значения... кроме значения морфем содер-
жат добавочные смысловые компоненты, которых нет ни в значени-
ях производящих основ, ни в значениях производящих аффиксов»
(Ермакова 1984,6J. Примечательно, что поданным «Словарярусско-
го языка XI—XVII вв.», лексема писатель употреблялась до XVIII века
в следующих значениях: ‘1. Тог, кто записывает, описывает что-либо.
2. Писец; писарь, дьяк. 3. Живописец, художник (1989, с. 51—52)’.
Глагол писати имел более сложную смысловую структуру, насчиты-
вающую семь основных значений и несколько оттенков: *2. Излагать
что-либо в письменном виде; сообщать о чем-либо письменно. 3.
Составлять и писать документы, произведения различного характе-
ра и назначения’. Очевидно, что современные значения слов писать
‘сочинять художественные произведения’ и писатель ‘тот, кто сочи-
няет художественные произведения’ появились не синхронно, а с
некоторым временным отрывом, чем и обусловлена была первона-
чальная фразеологизации лексемы писатель и последующая затем
дефразеологизации ее семантики.
Предметом особого исследования может стать явление дефра-
зеологизации связанных словосочетаний. Так многие слова с фра-
252
Глава 6
зеологически связанным значением постепенно преобразуются в
слова со свободным значением.1 Такой потенциальной способнос-
тью в первую очередь наделены, например, устойчивые глагольно-
именные словосочетания, включающие в свой состав достаточно
частотные глаголы с широким диапазоном выбора субстантивных
компонентов, реализующие регулярные модели (см., например, ус-
тойчивые сочетания с опорными глаголами вызывать, выражать,
давать и под. [Дерибас 1975]).
Интересно явление дефразеологизации русских пословиц и по-
говорок. На примере паремий можно проследить по сути дела те же
семантические, словообразовательные и фразообразовательные про-
цессы и аналогичные аналитические тенденции, которые были рас-
смотрены нами на фразеологическом материале. Ср.: Обжегся на мо-
локе, дует и на воду «Тот, кто однажды потерпел неудачу, становится
излишне осторожным, предусмотрительным» — обжечься ‘2. Перен.
Разг. Потерпеть неудачу, поплатиться чем-либо при попытке сделать
что-либо, добиться чего-либо’; <Одна> паршивая овца всё стадо пор-
тит «Дурной человек своим поведением, поступками и т. п. вредно
действует на коллектив или создает о коллективе неблагоприятное
впечатление»—паршивый ‘2. Разг. Плохой, дрянной, скверный’; <Все>
перемелется, мука будет «Всё плохое, неприятное со временем прой-
дет, забудется. Говорится для ободрения тому, кто удручен чем-либо,
испытывает какие-либо трудности, беспокойство и т. п.» — переме-
лется ‘2. (часто с мест. «все»). Разг. Со временем пройдет, уладится’; В
семье не без урода «В коллективе всегда есть кто-либо, отличающийся
от других какими-либо (чаще дурными) качествами» — урод ‘2. // Че-
ловек с какими-либо дурными свойствами характера, странностями
в поведении и т. п.’; Не подмажешь — не поедешь «Если не дашь взят-
ку, ничего и не добьешься» — подмазать 12. Перен. Прост. Дать кому-
либо взятку’; ср. фразеологизм подмазать колеса ‘Устар. Дать взятку
кому-либо, подкупать кого-либо’. См. также пословицы и послович-
но-поговорочные выражения А ларчик просто открывался, Артель-
ный (общий) горшок гуще кипит, Конь <и > о четырех ногах, да споты-
кается, В тихом омуте черти водятся, Голой овцы не стригут, Жена —
не сапог, с ноги не скинешь, Не пойман — не вор, Мели, Емеля, твоя неде-
ля, Молодо — зелено,< погулять велено>, Кто едет, тот и правит, Не
всё золото, что блестит, Свои собаки грызутся, чужая не приставай,
Своя рубашка ближе к телу, и др.
См. главу 2.
। тактическая характеристика фразеологизмов переходного типа 253
В дефразеологизации новое осмысление получают процессы от-
нословичного фразообразования и словообразования. Ср. в этой
। »язи следующие пословицы и соотносимые с ними фразеологиз-
мы и / или слова: Ешь пирог с грибами, а (да) язык держи за зубами
11е говори ничего лишнего, помалкивай» — держать язык за зуба-
ми ‘молчать, не болтать, не говорить лишнего, быть осторожным в
иысказываниях’; Не рой другому яму (ямы), сам в нее попадешь «Не-
приятность может случиться и с тем, кто желает или делает ее дру-
। им» — рыть (копать) яму 'строить козни, причинять неприятное-
1И, вредить4; Сам кашу заварил, сам и расхлебывай «Сам затеял что-
чибо хлопотное, неприятное, сам и выпутывайся. Говорится тогда,
когда обнаруживается несостоятельность взявшегося задело и ког-
да отказываются ему помочь» — заваривать кашу — расхлебывать
кашу — каша в переносном значении; Старого воробья на мякине не
проведешь (не обманешь) «Опытного, бывалого человека не перехит-
ришь» — стреляный (старый) воробей — на мякине не проведешь lie
обманешь, не одурачишь’ — провести ‘9. Перен. Разг. Обмануть, пе-
рехитрить, одурачить’; Пригрели змейку, а она тебя за шейку «про-
явили заботу, окружили вниманием того, кто в дальнейшем отпла-
। ил неблагодарностью, предательством» — отогреть (согреть, при-
греть) змею на груди (за пазухой) ‘проявить внимание, заботу, лю-
ьовь и т. п. к человеку, который впоследствии платит за это неблаго-
дарностью’ — змея ‘2. О коварном, хитром, злом человеке' — при-
греть ‘2. Перен. Разг. Приютить, обласкать, оказать кому-либо по-
кровительство’; Либо рыбку съесть, либо на мель сесть «Всё или ни-
чего. ТЬворится о двух возможных исходах (успехе или провале) в
каком-либо рискованном деле» — сесть на мель ‘попасть в крайне
затруднительное, тяжелое положение’ (ср. также посадить на мель,
оказаться намели)’, Была бы шея, а хомут найдется «было бы кому
работать, а работа всегда найдется» — надевать себе хомут на шею
‘непомерно обременять себя чем-либо. О крайне тягостной обузе’ —
хомут ‘1. // перен. Разг. Обязанности, заботы, связанные с каким-
либо положением, деятельностью человека и обременительные для
него’; Ближняя соломка лучше дальнего рубля — за дальним рублем,
дальний рубль, Бодался теленок с дубом, да рога обломал — обломать
рога, Не первый снег на голову — как снег на голову и др.1
Отдельные пословицы, возникшие в результате процесса сгуще-
ния содержания («процесса сгущения мысли» [Потебня 1976, 520])
1 Пословицы и их толкования даются по [Жуков В.П. 19911 -
254 ГлаваС
целого произведения (например, басни), или, напротив, разверну
тые творческой фантазией художника до размеров целого словес-
ного произведения, в свою очередь потенциально способны «сжать-
ся» до еще более емкой формы фразеологизма и слова [Мок иен кд
1989, 97 и слД. Сравните, в частности, в этой связи смысл басни
И.А. Крылова «Две бочки» и пословицу В пустой бочке звону (грому)
больше «Пустой, ограниченный человек имеет и большое самомне-
ние», а также потенциальный фразеологизм *пустая бочка ‘пустой,
ограниченный человек с большим самомнением’ и переносную се-
мантику лексемы пустой ‘3. Перен. Несерьезный, духовно ограни-
ченный (о человеке)’.
Явление дефразеологизации носит закономерный, системно
обусловленный характер, отражает активные синтетические и ана-
литические тенденции в единой лексико-фразеологической систе-
ме языка. Дефразеологизации (как, впрочем, и ее антипод — фразе-
ологизация) является следствием глубокого и органичного взаимо-
действия единиц качественно различной языковой природы — слов
и фразеологизмов, лексического и фразеологического значений.
Дефразеологизации преимущественно связана с явлениями и
процессами вторичной (системоприобретенной) переходности фра-
зеологических единиц. Она представляет собой процесс (или резуль-
тат) семантике-функционального пересечения и взаимодействия
лексики и фразеологии в единой системе языка. В целом характер и
мера вторичной «лексической связанности» фразеологизмов зави-
сит от глубины проникновения приобретенной лексической и ка-
тегориальной семантики в предметно-понятийное и грамматичес-
кое содержание фразеологизма. Дефразеологизации в зависимости
от аспектов и целей ее изучения может быть рассмотрена в синхро-
ническом или диахроническом плане. Как одно из проявлений еди-
ного феномена фразеологической переходности дефразеологизации
существует в основных, наиболее типичных переходных формах (как
гибридность, синкретизм, вариантность и потенциальность).
Очевидно, что явление дефразеологизации свойственно не толь-
ко единицам лексики, фразеологии и паремиологии. При специ- I
альном изучении оно может быть обнаружено и на уровне други;’ J
языковых единиц (морфем, словосочетаний и предложений).
Явление дефразеологизации. взятое в аспекте формообразова-
ния идиом и фразообразования, ведет к структурно-семантическим
преобразованиям оборотов. Вместе с тем дефразеологизация может
быть изучена как особый способ отфразеологического словообра-
< i-мантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 255
итания. Несмотря на свою деструктивную направленность, дефра-
u-ологизация, как правило, лишь расшатывает структурную и се-
мантическую целостность и стабильность фразеологизма, но не сво-
ннт ее на нет. Факторами, обеспечивающими жизнеспособность и
i нмосохранение фразеологизма, а также его активное употребление
и речи являются налагаемость, достаточный запас идиоматичнос-
111, живая внутренняя форма и экспрессивность, высокая номина-
। пиная и познавательная ценность.
Концепции, освещающие явление дефразеологизации исклю-
чительно в духе фразеологических «катастроф», уже в силу своей
односторонности недостаточно продуктивны: с нашей точки зре-
ния, они упрощают проблему, усматривая в дефразеологизации толь-
1.0 разрушающее начало. «Язык в настоящем своем виде, — учил
Л. А. Потебня, — есть столько же произведение разрушающей, сколь-
ко и воссозидающей силы» [Потебня 1976,221].
§ 27. Семантическое пространство слова и фразеологизма
Метафорическое словосочетание «семантическое пространство
(языка, языковой единицы)» используется довольно часто, при этом
ему, как правило, не приписывается достаточно определенное тер-
минологическое значение. Вместе с тем необходимо уточнение
смысловых границ этого потенциального термина, наиболее орга-
нично входящего в привычный ряд таких лингвистических поня-
тий, как значение слова и употребление. «Нет ничего более есте-
ственного, как представлять себе язык в виде пространства или объе-
ма, в котором люди формируют свои идеи. Что это, метафора? Да,
если мы хотим вообразить себе язык. Напротив, достаточно строгое
представление, если мы хотим мыслить язык в терминах науки о
знаковых системах, семиотики» [Степанов 1985, 3].
Рассуждения Ю.С. Степанова о семантическом пространстве
слова, фразеологизма и пословично-поговорочного выражения в
равной мере применимо к любой знаковой единице: морфеме, сло-
восочетанию, предложению и т. п.
Семантическое пространство языковой единицы, на наш
взгляд, — это её значение, рассмотренное с точки зрения парадиг-
матических, синтагматических и эпидигматических (деривацион-
ных) связей и отношений. Следовательно, понятие семантического
пространства единицы языка включает в себя также представление
о сумме возможных речевых (но не окказиональных!) употреблений
данного слова или фразеологизма. Уточняя содержательные конту-
256
Глава ft
ры и семантические границы слова в системе языка, акад. В.В. Ви
ноградов пришел к выводу о том, что «только на фоне лексико-се
мантической системы языка, только в связи с ней определяются гра
ницы слова, как сложной и вместе с тем целостной языковой еди
ницы, объединяющей в себе ряд форм, значений и употреблений»
[Виноградов 1977, 164].
Семантическое пространство единицы языка зависит, таким
образом, от своеобразия её значения и особенностей употребления
в речи. Так, лексическое значение слова «можно определить как со
вокупность потенциальных типовых сочетаний, в которых фикси-
руется область использования данного слова» [Звегинцев 1968,60].
Вместе с тем очевидно, что семантическое пространство едини-
цы языка существует и развивается не только в настоящем (в синх-
ронии), но также в прошлом и в будущем (в диахронии). Фактор
времени, следовательно, раздвигает семантические границы языко-
вого знака и обогащает его содержание, но при этом существенно
усложняет эвристические задачи исследователя.
Рассмотрим в качестве примера имя существительное жена. «Сло-
варь современного русского литературного языка» выделяет в этом сло-
ве два значения: 1. Замужняя женщина (по отношению к своему мужу).
Хозяйка у меня добра и молода; А с доброю женой, кто этого не знает,
Живется как-то веселей (Кр.). 2. Устар. То же, что женщина. Тогда чрез
пеструю дорогу Перебежали две жены (П.) [БАС 1955, т. 4,74—75].
Парадигматическая перспектива данного слова вкупе с много-
значностью зависит также от его синонимических (супруга, благо-
верная, супружница, половина; сожительница (устар.), баба (груб-
прост.) [ССРЯ 1979, т. 1, 74-75; Горбачевич 1996, 144-145] и тема-
тических отношений (девушка, невеста, жених, брак, супруг, муж,
женитьба, свадьба и т. д.) [ТСРЯ 2000, 220—221].
Синтагматика приведенного слова еше более разнообразна: хо-
рошая, плохая, молодая, красивая, умная, любящая... жена; жена кого:
брата, друга; любовь жены, к жене; забота о жене; письмо от жены;
отношения с женой; уважать жену; помогать жене; гордиться же-
ной; благодаря жене; за жену волноваться; на жену надеяться; о жене
заботиться; по жене скучать; с женой помириться; жена бросила кого
[УСРЯ 1978,156]; верная, вздорная, гостеприимная, заботливая, злая,
мужняя (разг.), работящая, хозяйственная; законная и т. д. [Горбаче-
вич, Хабло 1979, 140-141].
Весьма широки и разносторонни словообразовательные отно-
шения рассматриваемого слова: жён-ушк-а, жён-к(а), жен-ин, жен-
( смантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 257
нт(ыи) 1 (прил.), жен-ат{ый) II (сущ.), жен-итъ, по-жениться, же-
нитъ-б-а, жен-их и т. д. [Тихонов 1965, т. 1,343].
Однако реальные возможности семантической актуализации
чанного слова (впрочем, как и многих других слов) еще более со-
цсржательны и, очевидно, не могут быть отражены в полном объе-
ме отдельным, даже комплексным, словарем.
Сравним следующие контексты употребления имени существи-
1 ельного жена в стихах А.Блока.
Весенний день прошел без дела У неумытого окна;
Скучала за стеной и пела, Как птица пленная, жена.
О, нищая моя страна. Что ты для сердца значишь?
О, бедная моя жена, О чем ты горько плачешь?
О Русь моя! Жена моя! До боли Нам ясен долгий путь!
Если в первом отрывке реализуется прямое значение слова жена,
го во втором только намечается, а в третьем используется характер-
ный для А. Блока прием олицетворения: страна, родина, Россия,
Русь-ь жена, основанный на актуализации периферийных (точнее,
импликационных) сем данного слова (ср. в этой связи традицион-
ные сочетания типа жена — подруга, спутница жизни; эпитеты —
верная,родная, любимая, любящая и под.). Данное употребление сло-
ва, несмотря на речевой характер, оказывается не только художе-
ственно, но в значительной мере и семантически мотивированным,
поскольку реализует объективно заложенный в слове содержатель-
ный и образный потенциал. В этой связи нелишне будет напомнить
тонкое замечание Л.В.Щербы: «Как бы мы ни решали вопроса о
значении этого слова, остается все же вопрос о том, в каких случаях
слово игла может быть употреблено образно. Можно ли, например,
сказать о гвоздях, натыканных для затруднения воров поверх забо-
ра, что они торчат как иглы? Мне кажется, что нельзя; это хотя и
неважно само по себе, однако показывает, что в словаре должны быть
исчислены все традиционные случаи образного применения дан-
ного слова» [Щерба 1974, 285].
Как видим, семантические контуры, объем и «пространствен-
ные» перспективы приведенного слова оказываются достаточно
определенными и предсказуемыми. У признаковых слов (глаголов,
имен прилагательных и наречий) семантическое пространство ха-
рактеризуется, как известно, более сложной и динамичной органи-
зацией [Сулименко 2004, 236—237, 244[.
17-6060
258
Глава 6
Слово непогода, в отличие от слова жена, имеет одно значение
‘плохая погода; ненастье’. За весной, красой природы, Лето знойное
пройдет — И туман и непогоды Осень поздняя несет (П.). На дворе бу-
шевала непогода. Дождь стучал по крыше, трепал листья в саду, плес-
кался на дворе в лужах (Кор.). Однако динамичная и яркая образность
слова непогода предопределяют вполне прогнозируемые контексты
переносного его применения: ^Бессмертны вы вовек, оросски исполи-
ны, В боях воспитаны средь бранных непогод! (П.) [БАС 1958, т 7,1047].
Пушкин! Тайную свободу Пели мы вослед тебе!
Дай нам руку в непогоду, Помоги в немой борьбе!
(А. Блок, Пушкинскому Дому).
Очевидно, что слово непогода приобретает в данном случае пе-
реносно-образное, но вместе с тем вполне определенно и однознач-
но воспринимаемое содержание, в значительной мере навеянное
стандартными семантическими ассоциациями (ср. словосочетания
типа душевная непогода, сердечное ненастье и под.). Примечательно,
что в рассказе В. Распутина «В непогоду» анализируемое слово син-
кретично совмещает в себе различные значения — прямое и пере-
носные — в том числе и обобщенно-символическое, связанные с
поиском ответов на мировые нравственные вопросы писателя: «Но
что же это такое, в конце концов, что за сила, что за злоба обруши-
лась на безвинную землю и на все живущее на ней и треплет, треплет
уже третьи сутки?!Или не такие уж мы и безвинные, какими нам
хотелось бы представить себя в такие вот пугающие часы, точно под-
готавливающие Судный день? Разве не права женщина-вахтер в ов-
чинном полушубке, подарившая мне сегодня курильский чай и уверенно
повторявшая, что это не просто непогода, не просто стихия, являю-
щая свой дикий нрав, — это нас уже требуют к ответу».
Фразеологизмы, как и слова, могут расширять и обогащать об-
ласть своего применения в живой речи и в тексте. Так, предикатив- I
ный фразеологизм с цепи сорвался, являющийся морфологическим
дериватом оборота как с цепи сорвался, употребляется при подлежа-
щем, обозначающем лицо, в значении ‘вбежал, ворвался опроме-
тью’. Например: — Головы сломаете!—закричала сучкоруб Полина... —
С цепи сорвались, что ли (Лавр.). Вместе с тем в художественном тек-
сте этот фразеологизм способен употребляться и при подлежащем
со значением неодушевленного предмета: — Ветер с цепи сорвался, —
говорит Гусев прислушиваясь. На этот раз Павел Иваныч кашляет и
отвечает раздраженно: — Toy тебя судно на рыбу наехало, то ветер с
i ’емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 259
цепи сорвался... Ветер зверь, что ли, что с цепи срывается? (Ч.) Ср.
иноке аналогичное использование фразеологизма: ...Ничего он, как
с цепи сорвавшийся и донельзя обозленный, не затихает, а только взял
он. «бурлак» (так называли у нас, в низовьях Ангары, северный ветер,
тянущий и тянущий по суткам), небольшую передышку, чтобы прочи-
стить свои исполинские меха, и теперь по обессиленной земле будет
пить еще нещадней (В. Распутин).
Самостоятельный интерес представляют крайне редкие и тем
ьолее показательные случаи буквально-переносного употребления
фразеологических единиц. Приведем несколько примеров из худо-
жественной литературы.
Результатом такой усиленной административной деятельности
ьыло то, что к концу его градоначальничества Глупое представлял бес-
порядочную кучу почерневших и обветшавших изб, среди которых лишь
съезжий дом гордо высил к небесам свою каланчу. Не было ни еды на-
стоящей, ни одёжи изрядной. Глуповцы перестали стыдиться, оброс-
ш шерстью и сосали лапы (С.-Щ.).
В данном тексте очевидно совмещение буквального и перенос-
ного употребления глагольного фразеологизма сосать лапу ‘жить без
средств к существованию; голодать, бедствовать’. Поскольку такое
совмещение нехарактерно для большинства фразеологических еди-
ниц’, оно, как правило, производит эффект каламбура, хотя и не столь
явного. Ср. также пример двойственного использования в тексте со-
временной прозы фразеологического оборота плохо лежит в значе-
нии ‘легко может быть присвоено, похищено, украдено’:
Мог украсть любой фраер просто так, потому что книга плохо
лежит. Книга действительно плохо лежала: на самом краю скамейки
в огромном больничном дворе каменного трехэтажного здания (Шал.).
А пока — в неизвестном живем И не ведаем сил мы своих,
И, как дети, играя с огнем, Обжигаем себя и других...
Страна — под бременем обид, Под игом наглого насилья —
Как ангел, опускает крылья, Как женщина, теряет стыд. (Блок)
В обоих последних случаях буквальный план употребления фра-
зеологизмов играть с огнем ‘действовать неосмотрительно, не счи-
таясь с опасностью’ и опускать крылья ‘становиться пассивным,
инертным, бездеятельным; утрачивать способность и желание дей-
1 Фразеологизмы в отличиеот пословиц не могут одновременно употреблять-
ся в буквальном и переносном значении [Жуков В.П. 1991,10].
17*
260
Глава 6
ствовать, делать что-либо’ явно усиливается благодаря опоре на срав-
нительные конструкции.
Поскольку многие пословицы, а также часть пословично-пого-
ворочных выражений в разных условиях употребления, в разных си-
туациях и контекстах способны реализовать попеременно и прямое,
и фигуральное значение, то с некоторой долей вероятности можно
предположить совмещение у паремий буквально-переносного пла-
нов даже в одном и том же контексте или ситуации (ср. паремии типа
Баба с возу — кобыле легче; Семь раз примерь (отмерь), один раз от-
режь; Уговор дороже (лучше) денег; Упустишь огонь — не потушишь;
Федот, да не тот; Хлеб-соль ешь, а правду режь; Хороша Маша, да не
наша; Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало и др.).
В свете понятия семантического пространства языковой единицы
по-новому, на наш взгляд, могут быть осмыслены факты размытости и
широкозначности слов и фразеологизмов. Слова и фразеологизмы со
значением неопределенности, будучи единицами переходного типа,
характеризуются более сложными «пространственными» признаками.
Семантическое пространство языковой единицы зависит также
от её отношений и связей с пограничными образованиями. Напри-
мер, глагольный фразеологизм отогреть (согреть, пригреть) змею на
груди (за пазухой) ‘проявить внимание, заботу, любовь и т. п. к чело-
веку, который впоследствии платит за это неблагодарностью’ семан-
тически пересекается, с одной стороны, с переносными значениями
слов змея ‘2. О коварном, хитром, злом человеке’ и пригреть ‘2. Пе-
рен. Разг. Приютить, обласкать, оказать кому-либо покровительство’,
а с другой стороны, со смыслом пословицы Пригрели змейку, а она
тебя за шейку ‘Проявили заботу, окружили вниманием того, кто в даль-
нейшем отплатил неблагодарностью, предательством’.
Таким образом, содержание языковой единицы (слова, фразео-
логизма, пословицы, пословично-поговорочного выражения и т. п.)
существует в различных измерениях и может быть рассмотрено в
разных аспектах. Очевидно, допустимо говорить о плоскостной
(двухмерной) или более сложной (трехмерной, четырехмерной и
т. д.) «геометрии» семантического пространства единиц языка. В ус-
ловиях употребления объективные пространственные характерис-
тики знака могут либо раскрываться с разных сторон, даже обога-
щаться, либо, напротив, нейтрализоваться и обедняться. На пара-
метры семантического пространства единицы языка оказывают до-
полнительное влияние фактор времени, а также её место и роль в
системе межуровневых отношений и связей.
(’емантическая характеристика фразеологизмов переходного типа 261
Составное терминологическое сочетание «семантическое про-
странство языковой единицы» вполне может выполнять функцию
родового понятия, объединяющего и одновременно разводящего
традиционные термины семасиологии — лексическое значение и
употребление слова.
Особенностью содержания фразеологизмов переходного типа
является то, что исходная семантика маркированных компонентов
(особенно слов-компонентов) так или иначе обнаруживается в зна-
чении фразеологических единиц и в его толковании. По этой причи-
не внутренняя форма фразеологизма становится, как правило, состав-
ным элементом этого содержания (ср. вливать новое вино в старые
мехи ‘вкладывать новое содержание в старую форму5). Семантичес-
кая остаточность и идиоматичность, таким образом, находятся меж-
ду собой в обратной зависимости: чем более глубоко проникает се-
мантическая маркированность в предметно-понятийное содержание
фразеологизма и чем больше число компонентов охватывается ею,
гем ниже идиоматичность фразеологизма в целом, и наоборот.
Можно сделать вывод о некотором сходстве лексического зна-
чения слов, в суммарном содержании которых явно заметна основ-
ная доля корневых морфем (ср. рыбак ‘1. Тот, кто занимается лов-
лей рыбы как промыслом. 2. Любитель рыбной ловли’), и значения
фразеологизмов с лексически маркированными компонентами. От-
личие, однако, состоит в том, что у слова не только корневая мор-
фема, но и аффиксы обладают вполне определенным долевым зна-
чением (лексическим или грамматическим), в то время как в соста-
ве фразеологизмов со смысловым центром знаковую функцию В ос-
новном выполняет слово-компонент.
Существенным параметром плана содержания фразеологизма,
безусловно, является внутренняя форма, связывающая воедино эти-
мологическое и актуальное значения фразеологической единицы. Как
убедительно показал Ю.П. Солодуб, внутренняя форма, даже будучи
утраченной, немотивированной, аккумулирует в себе большой заряд
«наследственной» эмоциональности, окрашивающей семантику фра-
зеологизма. Фразеологическая образность носит не индивидуальный,
а социально закрепленный характер, а сами фразеологизмы подобно
эстетическим знакам являются художественными стереотипами. Важ-
но также и то, что фразеологическая образность, материальной ос-
новой которой является словосочетание, а не сочетание морфем (как
у слова), в сравнении с образностью лексической характеризуется
большей степенью конкретизации и детализации [Солодуб 1985).
Глава 7
МОРФОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
Глагольные, наречные, субстантивные и адъективные фразео-
логизмы являются наиболее продуктивными и распространенны-
ми в сфере фразеологии.
Свойства анализируемых оборотов во многом определяются ха-
рактером семантической деактуализации компонентов фразеологиз-
ма, под влиянием которой в свою очередь происходит морфологи-
ческая и словообразовательная переориентация.
Деактуализация — не превращение компонента в ничто. Деак-
туализация — это семантическое, деривационное, морфолого-син-
таксическое преобразование слова в компонент (составную часть
фразеологизма), вызванное чаще всего метафорическим переосмыс-
лением свободного словосочетания (объекта метафоризации).
Вследствие такого преобразования между компонентом и соответ-
ствующим словом наблюдается семантическое расхождение («рас-
стояние»), являющееся показателем идиоматичности. Деактуализа-
ция может быть равномерной, охватывающей все компоненты фра-
зеологизма, и неравномерной, распространяющей свое действие
лишь на отдельные компоненты. При неравномерной деактуализа-
ции возникают различного рода переходные явления, которые от-
ражают зарождение нового качества в языке.
В фразеологической системе действуют определенные законо-
мерные тенденции.
Прежде всего своеобразие морфологических свойств многих
фразеологизмов непосредственно зависит от действия оценочного
фактора. Например, с усилением оценочного значения соответ-
ственно ослабевает категориальное значение глагольности, и наобо-
рот.
В языке действуют синтетические и аналитические тенденции,
вызванные несоответствием между монолитным содержанием фра-
зеологизма и его расчлененной формой. Одни тенденции сближа-
ют фразеологизм со словом, другие, напротив, сближают компонен-
ты с соответствующими словами свободного употребления. В силу
действия этих взаимно контрастирующих тенденций возникает не-
равномерная деактуализация компонентов.
Морфологическая характеристика фразеологизмов
263
§ 28. Фразеологизм в его отношении к части речи
Фразеологизмы, в отличие от пословиц и пословично-погово-
рочных выражений (передающих суждения общего и частного ха-
рактера), соотносятся с различными частями речи. Большая часть
фразеологизмов примыкает к глаголам и наречиям.
При соотнесении фразеологизма с той или иной частью речи
учитываются в первую очередь такие грамматические и семантичес-
кие свойства фразеологического оборота, как: а) способ выражения
грамматически господствующего компонента, благодаря которому
предсказывается категориальное значение фразеологизма (напри-
мер, у глагольных оборотов таким компонентом оказывается гла-
гол); б) синтаксическая функция фразеологизма в предложении (на-
пример, наречные фразеологизмы употребляются в качестве различ-
ных обстоятельств); в) семантические особенности фразеологизма:
семный состав толкуемого оборота, способность его передавать / не
передавать оценочное значение; г) сочетательные способности фра-
зеологизма и др.
Все фразеологизмы с точки зрения соотнесенности с частями речи
условно можно разделить на две категории: в одну группу входят обо-
роты, категориальные свойства которых определяются сравнительно
свободно; в другую группу объединяются фразеологизмы, совмещаю-
щие категориальные признаки нескольких частей речи и обладающие
нередко на этой основе размытостью категориальных границ.
При выявлении категориального значения фразеологизма наи-
более эффективным оказывается метод развернутых неизбыточных
толкований, с помощью которых определяется мера сближения фра-
зеологизма с той или иной частью речи. При этом объяснительная
часть подвергается тщательной лингвистической обработке. Так,
фразеологизм нажимать на все педали растолковывается посред-
ством глагольного словосочетания ‘прилагать все свои старания ради
достижения чего-либо’. В составе объяснительной части граммати-
чески главенствующее положение занимает глагол полного значе-
ния прилагать, указывающий на то, что рассматриваемый оборот
наделен процессуальным значением и вследствие этого строго со-
относится с глаголом. Значение этого фразеологизма может быть
разъяснено только посредством глагольного словосочетания.
Категориальное значение глагольности (действия) легко может
осложняться оценочным значением, что тотчас сказывается на со-
отнесенности фразеологизма с частью речи. Например, фразеоло-
гизм глагольного происхождения зубы съел (в чем, на чем) наделен
264
Глава 7
оценочным значением, вследствие чего этот оборот в состоянии
сочетаться с приглагольными частицами типа себе, бывало, как,
пусть, знай и под., а также не может соединяться с лексическими
показателями оценки типа отлично, хорошо, плохо и т. д. Значение
анализируемого фразеологизма может быть передано такими сло-
вами и словосочетаниями оценочного употребления, как: 1) ‘хоро-
шо разбирается’; 2) ‘искусен, сведущ в чем-либо’; 3) ‘мастер на что-
либо’. Слова, приравниваемые по смыслу к этому фразеологизму,
восходят к трем частям речи — соответственно глаголу, прилагатель-
ному и существительному. Необходимо отметить, что разбираемый
фразеологизм не развил себе многозначности. Это означает, что ка-
тегориальная полисемия может развиваться независимо от явления
многозначности в собственном смысле.
Явление категориальной полисемии присуще и таким фразео-
логизмам, как собаку съел (в чем) ‘приобрел большой опыт, навык в
чем-либо’, в сорочке родился ‘счастливый, удачливый человек’ и под.
Категориальная полисемия может охватывать целые синоними-
ческие группы фразеологизмов. Так, синонимические обороты не к
месту, ни к селу ни к городу, не у места, не к разу употребляются в
качестве сказуемого и выступают с общим значением ‘неуместный,
совершаемый некстати’. В этом значении фразеологизмы соотно-
сятся с разрядом качественных прилагательных. «В комнате со свод-
чатым потолком фиалки казались чересчур яркими, живыми и не к
месту» (Панф.); «Только, по-моему, (нытики) в этом деле ни к селу
ни к городу» (А. Т.); «Грустные песни сегодня петь не надо, а весе-
лые не к разу тут» (Аст.) и др. В указанном значении соответствую-
щие фразеологизмы близки по смыслу к прилагательным неумест-
ный, несвоевременный.
Синонимические обороты не к месту и ни к селу ник городу, упот-
ребляясь в качестве обстоятельства при глаголах совершенного вида,
означают ‘в неподходящий момент, не вовремя (сделать что-либо)’.
В этом значении рассматриваемые обороты соотносятся с разрядом
наречий и близки по смыслу к наречиям некстати, невпопад. «А
брось ты о семье! Не к месту разговор завела!» (Ов.); «Но тут их раз-
говор перебил отец. Вплелся ни к селу ни к городу со своими рас-
сказами про то, чего никогда не было» (В. Козько).
Как видно из примеров, фразеологизмы могут соотноситься с
разными частями речи (например, с наречием и прилагательным) и
в то же время могут употребляться для обозначения одного и того
же понятия.
Морфологическая характеристика фразеологизмов 265
Опираясь на развернутое толкование, можно обнаружить и дру-
гие сложные процессы, происходящие на пути функционального
сближения фразеологизма с той или иной частью речи.
Проанализируем группу фразеологизмов, содержащих в своем
составе в качестве грамматически господствующего компонента имя
существительное. Сюда можно причислить обороты типа белая во-
рона, белая кость, вольный казак, голова садовая, калиф на час, косая
сажень в плечах и др.
Словосочетание, посредством которого осуществляется толко-
вание таких оборотов, содержит смыслоразличительные и интегри-
рующие признаки фразеологического значения: бесструнная бала-
лайка 'болтливый, неделовой человек’, буриданов осел ‘очень нере-
шительный человек’, гусь лапчатый ‘ловкий, хитрый человек’, заб-
лудшая овца ‘сбившийся с верного пути человек’, звезда первой вели-
чины ‘прославившийся в какой-либо сфере деятельности человек’,
змея подколодная ‘коварный человек’, золотые руки ‘очень умелый
человек’, кисейная барышня ‘легкомысленный, изнеженный чело-
век’, косая сажень в плечах ‘рослый, могучего сложения человек’,
шишка на ровном месте ‘незаметный, невлиятельный человек’ и др.
Интегрирующий семантический признак во всех анализируемых
оборотах передается словом с ослабленным значением — местоимен-
ным существительным человек', основная семантическая нагрузка
падает на смыслоразличительные (дифференциальные) семантичес-
кие признаки, передаваемые посредством прилагательных. Это оз-
начает, что категориальное значение предметности здесь заметно
оттеснено значением адьективности. Неудивительно, что рассмат-
риваемые обороты не в состоянии употребляться в предложении в
качестве подлежащего; к тому же все эти фразеологизмы обладают
оценочным значением.
Одним словом, в подобных случаях грамматически опорному
компоненту легко приписывается местоименное значение. Только
тогда, когда в словосочетании, передающем значение фразеологиз-
ма, стержневое слово (имя существительное) заключает основное
значение, можно говорить о полном соотнесении анализируемых
оборотов с разрядом существительных. Таков, например, фразео-
логизм крапивное семя; значение этого фразеологизма во всех сло-
варях передается одинаково: ‘чиновники-взяточники и крючкотво-
ры’ или ‘чиновники, занимающиеся крючкотворством и взяточни-
чеством’ (ср. еще: морской волк ‘опытный моряк’). Таким же спосо-
бом передается значение и синонимичных фразеологизмов приказ-
266
ГЛава7
ная строка и чернильная душа. Соответствующие обороты могут упот-
ребляться в предложении в роли подлежащего, например: «У него
сидела какая-то приказная строка» (Т.).
Еще отчетливее соотнесенность с существительным у фразеоло-
гизмов типа белыемухи ‘падающий снег’, бабье лето ‘теплые дни ран-
ней осени’, осиное гнездо ‘убежище, сборище опасных людей’. Эти
обороты определяются посредством полновесных в семантическом
отношении слов, обозначают предметность и преимущественно упот-
ребляются в роли подлежащего, например: «Наступило бабье лето»
(Вьюрк); «Вот-вот белые мухи запляшут» (Ю.Ш.); «На улице мета-
лись эсэсовцы — шумело потревоженное осиное гнездо» (В.О.).
Напротив, возможны случаи, когда значение фразеологизма
описываемой модели передается посредством прилагательных и
адъективных словосочетаний. Например, фразеологизм кожа да
кости легко разъясняется через прилагательные худой, изможден-
ный, что говорит в пользу наибольшей близости аналогичных обо-
ротов к разряду прилагательных.
В русском языке существует продуктивный класс фразеологиз-
мов, в составе которых трудно или невозможно выделить грамма-
тически господствующий компонент. Категориальное значение по-
добных фразеологизмов выявляется на базе развернутых или одно-
словных толкований и с учетом синтаксической роли в предложе-
нии. Сюда в первую очередь относятся многие фразеологизмы, зак-
репившиеся в функции разнообразных обстоятельств типа нога за
ногу (идти) ‘очень медленно’, ни свет ни заря ‘очень рано*, на скорую
руку ‘поспешно, наскоро, не теряя времени’ и ‘небрежно, наспех,
кое-как’, на сон грядущий ‘перед сном’ и др. Эти и многие подобные
обороты растолковываются посредством наречий или онареченных
словосочетаний и сливаются с разрядом наречий.
Особое место занимают фразеологизмы типа от ворот поворот
(кому) ‘решительно отказать кому-либо в чем-либо’, ни с места ‘не
двигаться, стоять неподвижно’, не в коня корм (кому) ‘не идет впрок,
на пользу (о пище, питье)’ и ‘не подходит; не может быть оценено
по достоинству’ и др. Эти обороты содержат заметный оттенок дей-
ствия и разъясняются глаголом или глагольным словосочетанием.
В предложении разбираемые фразеологизмы употребляются в зна-
чении глагольного сказуемого, например: «Стойте, ребята! Ни с ме-
ста!» (Заг.).
Некоторые фразеологизмы типа не по себе (кому) ‘неловко, не-
удобно’, вне себя ‘в крайне возбужденном состоянии или раздраже-
Морфологическая характеристика фразеологизмов 267
нии’, не в себе ‘в сильном душевном расстройстве’, не в своей тарел-
ке ‘в плохом, подавленном настроении’ и под. выражают внутрен-
нее состояние человека; они закрепились в функции сказуемого
(личного или безличного) и смыкаются с категорией состояния (если
ее трактовать расширительно),
В особую группу объединяются фразеологизмы типа ветер сви-
стит в карманах (чьих), вожжа под хвост попала (кому), глаза на
лоб лезут (у кого), душа уходит в пятки (у кого), законны) не писан(ы)
(кому, для кого), зуб на зуб не попадает (у кого), каша в голове (чьей,
у кого), камень с души свалился (у кого), кишка тонка (у кого), кошки
скребут на душе (чьей, у кого), кондрашка хватила (кого), карачун
пришел (кому), кровь играет (в ком), медведь на ухо наступил (кому),
молоко на губах не обсохло (у кого), кусок в горло не идет (кому), лав-
ры спать не дают (чьи, кому), небо с овчинку кажется (кому), нос не
дорос (у кого), рука не дрогнет (у кого), руки чешутся (у кого), руки
не доходят (у кого), слюнки текут (у кого), сердце обросло мохом (чье,
у кого), язык заплетается (у кого) и др.
Соответствующие фразеологизмы организованы по структурной
схеме «сущ. в им. п. + спряг, форма гл.», имеют открытую (незамк-
нутую) структуру и требуют информативной поддержки со стороны
сильно управляемых слов со значением лица, выступающего в роли
логического субъекта. Фразеологизмы этого типа не имеют катего-
рии предикативности и интонации сообщения. Благодаря формаль-
ным изменениям глагольного компонента образуется грамматичес-
кая парадигма фразеологизма.
Глагольный компонент, видоизменяясь, в известной мере обус-
ловливает и способность таких фразеологизмов передавать общее
значение действия или состояния, которое свойственно лицу. Не
удивительно, что смысловое содержание отдельных фразеологиз-
мов передается посредством глагольных словосочетаний: глаза сли-
паются (у кого) ‘сильно спать хочется кому-л., клонит ко сну кого-
либо’, руки не отвалятся (у кого) ‘ничего не случится с кем-либо’,
руки чешутся (у кого) ‘хочется подраться кому-либо’ и т. п.
Тем не менее фразеологизм и развернутое словосочетание, по-
средством которого он растолковывается, редко могут заменять друг
друга в предложении. По запретам на взаимозамену можно судить о
характере соотнесенности рассматриваемых оборотов с частью речи,
глаголом. Чем легче осуществить такое замещение без нарушения
структурного и смыслового тождества предложения, тем ближе фра-
зеологизм к глаголу, и наоборот.
268
ГЬава7
Так, в предложении «Усталость берет свое, все-таки пять дней
в пути, глаза слипаются, я опять начинаю дремать, проваливаюсь,
понимаете ли, в сон» (Драг.) фразеологизм глаза слипаются более
или менее свободно заменяется толкуемым словосочетанием сильно
спать хочется. В подавляющей же части случаев такая взаимоза-
мена недопустима без определенной модификации предложения,
в котором реализуется фразеологизм. Когда аналогичные фразео-
логизмы употребляются абсолютивно, без управляемых слов, они
(фразеологизмы) могут выступать в роли придаточной части слож-
ноподчиненного предложения. Таков оборот комар носа не подто-
чит ‘ни к чему не придерешься’, например: «(Старик) дело знает
так, что комар носу не подточит» (М.-С.).
Подобные фразеологизмы неоднородны в морфолого-синтак-
сическом отношении. Часть их в составе предложения употреб-
ляется в качестве безличного сказуемого и легко растолковыва-
ется путем безличных глаголов или безлично-предикативных слов
(ср.: небо с овчинку кажется (кому) ‘кому-л. невыносимо тяжело,
плохо от сильного страха, потрясения’); другие обороты не укла-
дываются в эту схему и ближе стоят к самостоятельным предло-
жениям.
На основе речеописательного толкования обнаруживается пе-
реход фразеологизмов из одного категориального состояния в дру-
гое. Не подлежит сомнению, что такие фразеологизмы, как во что
бы то ни стало, как ни в чем не бывало, как пить дать, куда ни шло,
имеют отглагольное происхождение. Некоторые из этих оборотов
в недавнем прошлом сохраняли согласовательную связь с именем
существительным в роли грамматического подлежащего. Напри-
мер; «[Фамусов;! Тебя уж упекут под суд как пить дадут» (Гриб.);
«Приплыла наутро щука, как пить дала» (С.-Щ.).
Легко убедиться, что подобные фразеологизмы наделены на-
речными свойствами в большей мере, чем глагольными. Смысл
разбираемых оборотов передается с помощью наречий и наречных
словосочетаний: как пить дать употребляется в значении ‘обяза-
тельно, ценой любых усилий’ и т. д.
Процесс онаречивания может распространяться и на некото-
рые фразеологизмы субстантивного происхождения типа аредовы
веки, мафусаилов век и под. Соответствующие обороты реализуют
свое значение в сочетании с глаголами жить, проживать и т. п.:
«Жил-был пескарь. И отец и мать у него были умные; помаленьку
да полегоньку аредовы веки в реке прожили» (С.-Щ.).
Морфологическая характеристика фразеологизмов
269
Категориальное перерождение претерпели фразеологизмы типа
язык, проглотишь ‘очень вкусен (вкусный)’, пальчики оближешь ‘что-
то соблазнительное’. Подобные обороты развили в себе адъектив-
ные признаки, оттеснив на задний план процессуальные качества.
Из сказанного можно сделать заключение, что путем однослов-
ного или чаще распространительного толкования обнаруживается
категориальное значение фразеологизма. Показателем этого значе-
ния является, как правило, грамматически главенствующее слово в
объяснительной части, если оно при этом является полновесным,
семантически неопустошенным.
Выделяются следующие общеграмматические разряды фразео-
логизмов: глагольные — бить баклуши, валять дурака, держать ухо
востро, заварить кашу, задирать нос, заткнуть за пояс и др.; нареч-
ные — бок о бок, в двух шагах, во все глаза, за милую душу, за обе щеки,
из-за угла, как на ладони, лицом клицу, на всю катушку; субстантив-
ные — ахиллесова пята, бабье лето, барашек в бумажке, крапивное
семя, морской волк и др.; адъективные — боек на язык, ветром подби-
тый, легок на подъем, нечист на руку, туг на ухо, кожа да кости и др.;
категория состояния — не по себе, вне себя и др.; междометные — вот
еще!, вот поди же ты!, вот так клюква!, вот тебе и на!, как бы не
так!, нашел дурака!, скажи на милость!, черта с два! и др. Особое
место занимают фразеологизмы, употребляющиеся в значении ввод-
ных слов н словосочетаний — как говорится, как на грех, так сказать,
что называется, шутка сказатъи под. Фразеологизмы каждого раз-
ряда имеют свои отличительные морфологические особенности,
располагают системой своих грамматических категорий.
§ 29. Морфологические свойства глагольных фразеологизмов
Морфологическая характеристика глагольных фразеологизмов
в первую очередь связана с изучением их видо-временных свойств.
При рассмотрении этих вопросов мы исходили из того, что вся-
кого рода ограничения в выборе форм в конечном итоге обусловле-
ны особенностями семантики фразеологизма, степенью процессу-
альности и наличием оценочного значения, которое является эле-
ментом фразеологического значения.
Фразеологизмы, подобно лексическим единицам, обладают оп-
ределенными грамматическими категориями. Например, глаголь-
ным фразеологизмам свойственны категории вида, времени, на-
клонения, лица, числа, рода. При этом формальным показателем
той или другой категории служит грамматически опорный компо-
270
Глава 7
нент, являющийся своеобразным грамматическим центром фра-
зеологизма.
Как свидетельствуют факты, подавляющее большинство фразе-
ологизмов глагольного типа не допускает свободного варьирования
грамматических форм. Правда, не только фразеологизмы, но и мно-
гие слова не способны реализовать свои грамматические возмож-
ности, но никогда ограничения в выборе форм фразеологизма не
совпадают с ограничениями в выборе словоформ, входящих в сво-
бодное словосочетание такого же состава. Другими словами, мор-
фологические формы компонентов в составе фразеологизма не спо-
собны повторить морфологической формы слов в составе перемен-
ного словосочетания, лексически совпадающего с исследуемым
фразеологизмом. Следовательно, специфические свойства фразео-
логизма со стороны формо- и словообразования могут быть объек-
тивно оценены лишь при наложении фразеологизма на свободное
словосочетание такого же лексического состава. Например, глаголь-
ный фразеологизм (как) воды в рот набрать (в смысле ‘молчать’)
употребляется лишь в форме совершенного вида. В составе же сво-
бодного словосочетания такого же лексического состава глагол на-
брать (в смысле ‘захватить с собой в каком-л. количестве’) свобод-
но употребляется в форме совершенного и несовершенного вида:
набрать — набирать (в рот воды).
Ограничения в образовании форм могут происходить в рамках
синтагматического, парадигматического и словообразовательного
ряда. Если тот или иной фразеологизм не может быть противопос-
тавлен свободному словосочетанию такого же состава из-за отсут-
ствия последнего, то морфологические возможности фразеологиз-
ма могут быть исследованы на основе соотношения стержневого
компонента фразеологизма с той же лексемой в свободном упот-
реблении. Таков, например, фразеологизм отбивать хлеб у кого (в
смысле ‘лишать заработка’). Компонент отбивать в силу аналитич-
ности общего значения фразеологизма соотносится по смыслу со
словом отбивать (в смысле ‘силой, с боем отнимать что-л.’). Это
слово в указанном значении легко образует соотносительные видо-
вые пары (отбить — отбивать). Данный фразеологизм также сво-
бодно употребляется в форме совершенного и несовершенного вида:
отбить — отбивать хлеб (у кого). Общее значение этого фразеоло-
гизма, таким образом, не препятствует видообразованию, так как
степень семантической слитности компонентов здесь сравнитель-
но невысокая. Ср. также: найти — находить общий язык (с кем).
Морфологическая характеристика фразеологизмов
271
Необходимо отметить, что морфологические изменения затра-
гивают форму выражения фразеологизма.
§ 30. Ввдо-временная характеристика фразеологизмов
глагольного типа
В современном русском языке широко распространены фразе-
ологизмы глагольного типа. Распространенность соответствующих
фразеологизмов объясняется конструктивным богатством русского
глагола. «Глагол, — отмечал акад. В.В. Виноградов, — самая сложная
и самая емкая грамматическая категория русского языка. Глагол
наиболее конструктивен по сравнению со всеми другими категори-
ями частей речи» [Виноградов 1972, 337].
Глагольный компонент, выполняя в составе фразеологизма грам-
матически господствующую роль, является носителем, показателем
грамматических форм одной и той же фразеологической единицы:
переливать из пустого в порожнее, переливаю из пустого в порожнее,
переливая из пустого в порожнее, не переливай из пустого в порожнее,
не переливал бы из пустого в порожнее и т. п. Следовательно, фразео-
логизмы, подобно словам свободного употребления, могут высту-
пать в разных грамматических формах, оставаясь одной и той же
фразеологической единицей.
Те или иные видоизменения форм регулируются семантикой
фразеологизма. В системе изменения форм различных фразеоло-
гизмов глагольного типа можно обнаружить две особенности: с од-
ной стороны, в языке действует тенденция образовывать от одной и
той же фразеологической единицы как можно больше форм (этому
обстоятельству способствует структурная гибкость глагольного
компонента), с другой стороны, соответствующим фразеологизмам
в процессе изменения форм оказывается семантическая сопротив-
ляемость (этому обстоятельству способствует целостность значения
фразеологизмов, однозначность большинства из них и их ярко вы-
раженная экспрессивная окрашенность). Таким образом, возника-
ет противоречие между вещественным значением и грамматичес-
кой формой того или иного фразеологизма.
Систему форм слова или фразеологизма в известной мере оп-
ределяет и вид. Фактический материал показывает, что активность
видо-временных форм во многом зависит от способности значи-
тельной части фразеологизмов передавать значение качественной
характеристики лица или предмета. Причем замечено, что с уси-
лением оценочного значения соответственно ослабляются в том
272
Глава 7
или ином фразеологизме глагольные свойства, а вместе с этим и
значение вида и времени, без которых немыслимо понятие гла-
гольности, и наоборот.
§ 31. Одновидовые глагольные фразеологизмы
несовершенного вида
В современном русском языке обширную группу составляют
одновидовые глагольные фразеологизмы несовершенного вида.
Исходя из того, что одновидовые глаголы несовершенного вида
образуют систему из трех времен, в составе рассматриваемых фра-
зеологизмов условно можно выделить следующие подгруппы:
а) фразеологизмы, которые в форме несовершенного вида могут
иметь все три времени (настоящее, будущее составное и прошед-
шее несовершенное); б) фразеологизмы, которые в форме несовер-
шенного вида имеют два времени (настоящее и прошедшее несо-
вершенное); в) немногочисленные фразеологизмы, которые распо-
лагают только одной формой времени.
Не все глагольные фразеологизмы в составе выделенных под-
групп одинаково свободно функционируют в тех или иных времен-
ных формах, так что здесь возможны промежуточные явления. На-
пример, фразеологизм выеденного яйца не стоит ‘не имеет никакой
ценности’ в живой речи обычно встречается в форме настоящего
времени. В такой временнбй форме значение качественной харак-
теристики, присущее этому фразеологизму, выступает особенно за-
метно: «Есть из чего сердиться! Дело яйца выеденного не стоит, а я
стану из-за него сердиться!» (Г.); «Вы, гражданские, вечно с делами!
А посмотришь, дела-то ваши все вместе выеденного яйца стоят!»
(С.-Щ.).
Этот же фразеологизм с ослабленным оценочным значением
возможен и в форме прошедшего несовершенного. Вполне допус-
тимо сказать: «Это дело выеденного яйца не стоило», где момент
оценки почти не ощущается. Менее употребительна форма буду-
щего составного: «Это дело не будет стоить выеденного яйца».
Следует отметить, что чем слабее выражено значение качествен-
ной характеристики в том или ином фразеологизме, тем ярче пред-
ставлена в нем активность виде-временных форм, и наоборот.
В состав подгруппы (а) можно включить такие фразеологизмы
глагольного типа: вариться в собственном соку, водить за нос (кого),
влачить жалкое существование, глядеть сквозь пальцы, гнуть (чью-
либо) линию, души не чаять (в ком), иметь зуб (против кого), колоть
Морфологическая характеристика фразеологизмов
273
глаза (кому), лезть из кожи вон, лить воду на (чью-либо) мельницу, ло-
мать копья, ломать шапку (перед кем), марать бумагу, мерить на свой
аршин, не давать проходу (кому), не стоить выеденного яйца, носить
на руках (кого), размениваться на мелочи, сидеть на бобах, склонять на
все лады, стоять горой (за кого), стоять над душой, толочь воду в сту-
пе, точить нож (на кого), тянуть одну и ту же песню и т. д.
Значительная часть перечисленных фразеологизмов выражает
или способна в определенном контексте выражать качественную
характеристику лица или предмета {водить за нос, не стоить медно-
го гроша); многие фразеологизмы передают различные прочно ус-
тановившиеся отношения человека к кому-либо или чему-либо: чув-
ство симпатии, неприязни, безразличия и т. п. {глядеть сквозь паль-
цы (на кого или что), души не чаять (в ком), иметь зуб (против кого).
Указанные значения несовместимы со значением предельности дей-
ствия.
В составе приведенных фразеологизмов глагольные компонен-
ты представляют собой непроизводные основы, исключая фразео-
логизм не давать проходу (кому) с суффиксом -ва- и фразеологизм
размениваться на мелочи с приставкой реального значения раз- и
суффиксом -ива-. Без соответствующих аффиксов названные фра-
зеологизмы неупотребительны.
Все это свидетельствует о том, что общее (целостное) значение
фразеологизма так или иначе ограничивает его видообразование, в
силу чего видо-временная активность фразеологизма всегда ниже
видо-временной активности глагола в составе эквивалентного сво-
бодного словосочетания.
Например, глагольный фразеологизм носить на руках (кого) ‘ока-
зывать особое внимание; баловать, ценить’ не имеет соотноситель-
ных форм совершенного вида. В составе же свободного словосоче-
тания носить на руках, глагол носить легко осложняется приставка-
ми реального значения по-, про-, пере-, от- и т. д. Правда, приста-
вочные глаголы (соответственно понести, пронести, перенести, от-
нести и т. д.) являются самостоятельными словами, а не граммати-
ческими формами исходного, бесприставочного глагола, ибо здесь
нет собственно видовой соотнесенности. Но эта особенность харак-
теризует видовую корреляцию слов, а не фразеологизма и, таким
образом, не затрагивает его грамматической природы.
Фактический материал показывает, что фразеологизмы рассмат-
риваемого типа в форме несовершенного вида чаще всего употреб-
ляются в настоящем и прошедшем времени и редко принимают
18 — 6060
пл
Глава?
формы будущего составного. «[Феона:] И не таких, как ты, молод-
цев за нос-то водят» (Остр.); «Она всех водила за нос и про любовь
одного рассказывала другому и смеялась над первым, потом с пер-
вым над вторым» (Гонч.).
В единичных случаях можно встретить аналитическую форму
будущего несовершенного. «Именно такую жену и нужно бесхарак-
терному и податливому Симону. Эта будет держать его в руках» (М.-
C.); «Убьет ли себя с отчаяния и стыда эта опозоренная женщина,
или будет влачить свое жалкое существование, она все равно погиб-
ла» (Ч.); «Александр Владимирович! Да мы... всей труппой на руках
вас носить будем!» (Ф.).
В следующую подгруппу (б) входят глагольные фразеологизмы,
которые в форме несовершенного вида обычно располагают насто-
ящим и прошедшим временем. Например: в мутной воде рыбу ло-
вить, видеть насквозь (кого), глядеть в гроб, дневать и ночевать, ды-
шать на ладан, загребать жар чужими руками, иметь голову на пле-
чах, ломиться в открытую дверь, мелко плавать, много думать о себе,
не видеть дальше носа, не годиться в подметки (кому), не лежит на
душе (у кого), не помнить себя (от чего), пожирать глазами, рвать и
метать, скользить по поверхности, спать и видеть, стоять одной
ногой в могиле и т. д.
Приведенные фразеологизмы имеют ярко выраженное оценоч-
ное значение (еле ноги волочить, иметь голову на плечах, мелко пла-
вать, много думать о себе, не видеть дальше носа, стоять одной ногой в
могиле). Глагольные компоненты в составе соответствующих фразео-
логизмов в основном образованы беспрефиксальным способом; ис-
ключение составляют фразеологизмы загребать жар чужими руками,
выносить сор из избы, пожирать глазами (кого), в составе которых гла-
гольные компоненты соответственно имеют приставки за-, вы-, по-.
Эти фразеологизмы могли бы иметь соотносительные формы совер-
шенного вида, если бы реальное значение указанных фразеологиз-
мов было бы совместимо с грамматическим значением предельности
действия. Стало быть, названные приставки в составе описываемых
фразеологизмов не влияют на видовую несоотносительность.
Кстати, отметим, что приставочные глаголы несовершенного
вида загребать (в смысле ‘собирая в одно место, захватывать’) и вы-
носить (в смысле ‘неся, удалить откуда-нибудь’) в составе свобод-
ных словосочетаний загребать жар чужими руками и выносить сор
из избы легко образуют соотносительные формы совершенного вида
и составляют парадигму: загребать — загрести, выносить — вынес-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
275
ти. «Юльке казалось, что он видит ее насквозь, что ему известно
даже то, о чем сама Юлька смутно думает» (Горб.); «Хорь насквозь
видел г-на Полутыкина» (Т.). В сочетании с частицей не этот фразе-
ологизм, пожалуй, допустим и в форме будущего составного.
Наконец, среди глагольных фразеологизмов несовершенного
вида редко можно встретить и такие, которые преимущественно
реализуются в какой-то одной временной форме - подгруппа (в).
Так, например, в прошедшем несовершенном закрепился фразео-
логизм оценочного значения видал (-а) виды; в будущем составном —
фразеологизм расхлебывать кашу ‘выяснять, распутывать какое-л.
сложное и неприятное дело’. В составе этого фразеологизма глаголь-
ный компонент образован при помощи приставки дос- и суффикса
-ива-. Исходная соотносительная форма совершенного вида неупот-
ребительна, так как вещественное значение этого фразеологизма не-
совместимо с идеей предельности действия. «Ты, хлопец, может
быть, не трус, Да глуп, а мы видали виды» (П.); «О ней отзывались,
как о девушке с самолюбием (великая похвала в устах дворовых лю-
дей), которая хотя и видала виды, однако себя не уронила» (Т.).
Глагольные фразеологизмы в форме несовершенного вида, в от-
личие от соответствующих свободно употребляемых глаголов, обла-
дают целым рядом особенностей. Большинство разбираемых фразе-
ологизмов имеют или способны иметь качественное, оценочное зна-
чение. Фразеологизмы с таким значением пассивно передают глаголь-
ный признак. Этим можно объяснить слабо выраженную во многих
фразеологизмах активность временных форм и в особенности форм
будущего составного. Последнее обстоятельство легко объясняется
тем, что аналитические формы будущего времени несовершенного
вида выражают процесс действия в плане будущего, отрешенном, не
связанном с настоящим. Фразеологизмы же оценочного значения или
употребления не в состоянии передать такое будущее.
Ограниченность форм времени в составе несовершенного вида
свидетельствует и об ослабленном видовом значении многих глаголь-
ных фразеологизмов, выражающих качественную характеристику.
Наконец, закрепленность глагольных фразеологизмов в форме
несовершенного вида может поддерживаться и их собственно ве-
щественным значением, связанным с длительностью проявления
признака: дневать и ночевать, спать и видеть; ср. также: водить за
нос (кого), гнуть спину, перебиваться с хлеба на квас, тянуть одну и
ту же песню и др., где значение длительности проявления признака
усиливается оценочным значением.
18*
276
Глава 7
§ 32. Одновидовые глагольные фразеологизмы совершенного вида
Не менее обширную группу составляют и глагольные фразеоло-
гизмы, преимущественно закрепившиеся в форме совершенного
вида.
Среди одновидовых глагольных фразеологизмов совершенного
вида условно можно выделить две подгруппы: а) фразеологизмы,
которые в форме совершенного вида располагают прошедшим и
будущим временем, и б) фразеологизмы, которые реализуются в
какой-то одной временной форме.
К подгруппе (а) можно отнести фразеологизмы: воды не заму-
тить, вывести на чистую воду (кого), вылететь в трубу, далеко пой-
дет (кто-либо), загнуть салазки, задать баню, задать чесу, заткнуть
за пояс (кого), махнуть рукой (на кого), мухи не обидит (кто-либо),
не выдумать пороху, не ударить в грязь лицом, показать кузькину мать,
посадить в калошу (кого), прибрать к рукам (кого), пройти огонь, воду
и медные трубы, прожужжать уши (кому), согнуть в бараний рог,
стереть в порошок (кого), стереть с лица земли и т. д.
Большинство фразеологизмов раскрывают образную характери-
стику лица (воды не замутить, не выдумать пороху, не ударить в грязь
лицом), а также передают различные отношения между людьми, уг-
розу, намерение, безразличие кому-либо, превосходство над кем-
либо (махнуть рукой (на кого), посадить в калошу (кого), стереть в
порошок (кого)).
Значительная часть глагольных компонентов в составе этих фра-
зеологизмов образована посредством приставок, самыми распрос-
траненными из которых являются за-, по-, вы-. Соответствующие
приставки прочно срослись с глагольными основами, ибо без этих
приставок фразеологизмы неупотребительны. Исключением в этом
отношении является группа фразеологизмов с глагольным компо-
нентом (за)дать, где приставка за- не утратила своей морфологи-
ческой самостоятельности: дать — задать стрекача, задать тягу,
задать лататы, дать — задать баню, задать перцу и др. В приста-
вочном и бесприставочном употреблении указанные фразеологиз-
мы имеют форму совершенного вида.
В большинстве случаев слившиеся с глагольной основой при-
ставки не имеют реального значения и являются формальным ви-
довым показателем. И лишь в составе отдельных фразеологизмов
глагольные приставки не теряют своего реального значения. Так,
приставка за- в составе фразеологизма заварить кашу (в смысле ‘на-
чать какое-либо неприятное, хлопотное, запутанное дело’) выражает
Морфологическая характеристика фразеологизмов 277
начинательное значение. «[Нил:] Вот заварил кашу! И черт меня
дернул спросить ее» (М. Г.).
Приставка про- в фразеологизме прожужжать уши (кому) ‘на-
доесть кому-либо долгими и однообразными разговорами’ выража-
ет длительное действие в отношении к его результату. Этот фразео-
логизм обозначает речь и легко соединяется с приставкой про-’. «Мне
мой сын Петр все уши прожужжал, расхваливая вас» (А. С.); «Да
скажите, Вера, вспоминали вы иногда обо мне? — спросил он. —
Очень часто: бабушка нам уши прожужжала про вас» (1онч.). С тем
же финитивным значением выступает эта приставка и в фразеоло-
гизме пройти огонь, воду и медные трубы.
Во многих приведенных выше фразеологизмах в силу ярко вы-
раженного оценочного значения заметно ослаблено видовое значе-
ние. Так, в предложении: «А какова баба? Эта и мою Глафиру Анд-
реевну за пояс заткнет» (Т.) фразеологизм за пояс заткнет, хотя и
имеет форму совершенного вида, однако не осложнен значением
предела, результата действия, так как мыслится обобщенно. С ос-
лаблением же оценочного значения в данном фразеологизме видо-
вое значение усиливается, а вместе с этим ярче проявляется грам-
матическое значение будущего времени, к которому приурочен ре-
зультат действия. Например: «О! Да этот будет со временем добрый
полковник! — говорил старый Тарас. — Ей-ей, будет добрый пол-
ковник, да еще такой, что батька за пояс заткнет!» (Г.).
Более активно значение вида и времени передают глагольные
фразеологизмы, которые выражают угрозу или намерение и вслед-
ствие этого передают готовность действующего лица к осуществле-
нию действия. Не случайно аналогичные фразеологизмы особенно
часто реализуются в форме 1-го лица. «Ты у меня, чертова борода,
гляди в оба да ходи по струнке, не то в бараний рог согну» (М.-П.),
«О сто чертей и одна ведьма, вы меня знаете! В бараний рог согну! Я
покажу вам, где раки зимуют!» (Ч.).
При видо-временной характеристике следует учитывать также
и особенности каждого фразеологизма в отдельности. В этой связи
можно говорить о преимущественном использовании одних фразе-
ологизмов в одной временной форме, а других — в другой. Напри-
мер, такие фразеологизмы, как задать баню, согнуть в бараний рог,
стереть в порошок и под., чаще встречаются в форме будущего со-
вершенного. Напротив, фразеологизм прожужжать уши (кому)
обычно употребляется в прошедшем совершенном. И лишь немно-
гие фразеологизмы, типа за пояс заткнуть (кого), махнуть рукой (на
т
Глава 7
кого), более или менее одинаково возможны в формах прошедшего
и будущего совершенного.
Легко убедиться, что своеобразие видо-временных форм может
определяться и смысловой структурой того или иного оборота. На-
пример, глагольный фразеологизм пройти огонь, воду и медные тру-
бы имеет в современном русском языке два значения: 1) ‘претерпев
многое, закалиться, приобрести большой жизненный опыт’ и 2)
‘иметь небезупречную нравственность’. Эта особенность в смысло-
вой структуре усиливается своеобразием грамматического употреб-
ления данного фразеологизма. В первом значении оттенок каче-
ственной характеристики выражен слабее и вследствие этого фра-
зеологизм имеет форму будущего или прошедшего совершенного, а
иногда и форму настоящего несовершенного. «Он примет взвод, а
может роту. Он не гостить приедет в полк; Он с ним пройдет огонь и
воду. Износит много пар сапог» (Щ.); «На тысячу верст знамена —
Красный бархат и шелк... Огонь и воду и медные трубы Каждый из
нас прошел» (Прок.); «[Бакин:] Что вы, куда вы? Спасать? Не по-
спеете. Да и не бойтесь! Такие люди, как Великатов, не погибают,
они невредимо и огонь и воду проходят» (Остр).
Во втором значении соответствующий фразеологизм в силу ярко
выраженного оценочного значения закрепился лишь в форме про-
шедшего совершенного с перфективным оттенком. «Содержатель-
ницами дешевых меблированных комнат исключительно были тог-
да устарелые чиновницы, нажившиеся кухарки, которые в молодо-
сти, как говорят, прошли огонь и воду» (А. П.).
К подгруппе (б) относятся фразеологизмы, которые закрепились в
форме совершенного вида и располагают по преимуществу какой-то
одной формой времени (формой будущего или прошедшего совершен-
ного). Так, в форме прошедшего совершенного утвердились такие фра-
зеологизмы, как росился (-лась) в сорочке, сесть в калошу, хватать через
край,белены объелся,заморитьчервяка, как (словно) аршин проглотил(-а),
навострить уши, навязнуть в зубах, от рук отбился, рылом не вышел(-а),
сбиться с ног, сжечь свои корабли, слона не приметить, собаку съел(-а) (в
чем-либо), спал(-а) с лица, сыграть в ящик и др.
Перечисленные фразеологизмы в большинстве своем содержат
ярко выраженную качественную характеристику лица (в сорочке
родиться, от рук отбиться, рылом не вышел, собаку съел (в чем-либо),
спал с лица), выражают пассивное пребывание лица в каком-ни-
будь состоянии (белены объелся, как аршин проглотил, сесть в кало-
шу), характеризуют различные физические процессы или состоя-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
279
ния {заморить червячка, приказать долго жить, сбиться с ног), пе-
редают целенаправленное чувственное восприятие {навострить
уши). Почти все выделенные значения легко подводятся под зна-
чение качественной характеристики. Со значением перемещения
выступает лишь фразеологизм как в воду канул{-а), а также выра-
жение и след простыл.
Большая часть глаголов в составе приведенных фразеологизмов
образована посредством различных приставок, из которых наибо-
лее употребительными являются с-, за-; менее употребительны при-
ставки про-, на-, от- и др. В составе фразеологизма навязнуть в зу-
бах глагольный компонент образован комбинированным спосо-
бом — сочетанием с приставкой на- и суффиксом -ну-. Все назван-
ные приставки, как и в предыдущих случаях, тесно слились с гла-
гольной основой, так что их вычленение лишено реальных основа-
ний.
В большинстве случаев приставки, сросшиеся с глагольной ос-
новой, не имеют вещественного значения. Лишь в составе немно-
гих фразеологизмов все еще удерживается значение отдельных гла-
гольных приставок. Так, фразеологизму сыр бор загорелся (из-за че-
го-либо) приставка за- сообщает оттенок начинательности. Этот от-
тенок поддерживается тем, что соответствующий фразеологизм лег-
ко ассоциируется со свободным словосочетанием одинакового лек-
сического состава. Известно, что приставка за- придает начинатель-
ное значение глаголам, обозначающим различные световые явле-
ния {засверкала молния, засветился огонь, загорелся бор).
Среди ранее перечисленных фразеологизмов значение каче-
ственной характеристики сохраняется там, где прошедшее совер-
шенное имеет перфектный временной оттенок. Особенно харак-
терно оценочное значение для таких фразеологизмов, как всем
взял{-а), зубы сьел{-а) (в чем, на чем), рылом не вышел{-а), собаку
сьел{-а) (в чем, на чем). Эти фразеологизмы имеют лишь формы
лица, числа и рода. Значение вида, времени и наклонения ослаб-
лено настолько, насколько соответствующие фразеологизмы ут-
ратили глагольные признаки.
Некоторые фразеологизмы по причине ярко выраженного оце-
ночного значения приобретают возможность вступать в синтакси-
ческую связь с зависимым инфинитивом: «С твое не знаю что ль?
Рылом не вышла учить меня» (М.-П.); «[Подхалюзин:] Еще рылом
не вышли-с в собольих-то салопах ходить!» (Остр.); «Нет, брат, руки
коротки, семь верст не доехал меня колотить-то!» (Григ.).
280
Глава 7
Значение качественной характеристики присуще и таким фразе-
ологизмам, каке сорочке родился(-лась), спал(-а) с лица, которые так-
же выступают в форме прошедшего совершенного с оттенком пер-
фективности. Эти фразеологизмы лишены других форм времени. О
грамматическомупотреблении фразеологизма в сорочке родился(-лась)
акад. В. В. Виноградов писал так: «Это выражение употребляется лишь
в функции перфекта. Оно обычно обозначает характеристику чело-
века в настоящем как результат прошедшего действия. Оно лишено
других форм времени. У этого фразеологического единства сличают-
ся лишь формы лица, рода и числа, как и вообще в русской парадиг-
ме прошедшего времени» [Виноградов 1948,4].
Более активно глагольный признак передает фразеологизм бе-
лены объелся(-ась). В диалогической речи он может стать своеобраз-
ным грамматическим синонимом настоящего конкретного (акту-
ального). «Испугался старик, взмолился: — Что ты, баба, белены
объелась?» (П.); «Аким вытаращил глаза. — Что ты такое врешь, слов-
но белены объелся, — заговорил он наконец» (Т.).
Этот же фразеологизм в определенных контекстах может полу-
чать и аористическое значение, что также свидетельствует об актив-
ности видо-временных оттенков в составе прошедшего совершен-
ного. Например: «Белены баба объелась... Пятнадцать годов не ви-
дал лица благородного и вдруг нынче в постный день — офицер с
заказом! Гм» (Ч.).
Как правило, в форме будущего совершенного выступают фра-
зеологизмы с обобщенно-личным значением. Отдельная часть та-
ких фразеологизмов обобщенно-личное значение совмещает со зна-
чением качественной характеристики: водой не разольешь (кого), го-
лыми руками не возьмешь (кого), каши не сваришь (с кем), на кривой
не объедешь (кого), на мякине не проведешь (кого), рукой не доста-
нешь (до кого) и немногие другие.
В этих же фразеологизмах значение вида и времени заметно ос-
лаблено. Выражаемый ими качественный признак заполняет собой
настоящее, будущее и недавнее прошлое. «Нет, брат, я ведь травле-
ный! Меня тоже не скоро на кривой-то объедешь» (C.-Ш.); «Мы
зараз тоже ученые стали, на кривой не объедешь» (Ш.).
Этот же фразеологизм, как и подобные ему, при конкретном
подлежащем, выраженным местоимением 1-го лица, утрачивает
оценочное и обобщенно-личное значение и соответственно при-
обретает более активную видо-временную направленность дей-
ствия. Например: «Школой он также интересуется, как я прошло-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
281
годним снегом. Нет, не сварю с ним каши! Ничего у нас с ним не
выйдет» (Ч.).
В форме будущего совершенного с обобщенно-личным значе-
нием употребляются и такие фразеологизмы, как пальчики оближешь
(-ете), язык проглотишь (-и те), которые перестают выражать актив-
ный признак и выступают в атрибутивном значении. В соответству-
ющих фразеологизмах утрачено значение вида и времени. «Ну, у ста-
рика... у Петра Егорыча не грех его супругу подтибрить... Такая ду-
шонка... гм... просто шик, братец! Пальчики оближешь!» (Ч.); «А
знаешь что, миленок, к нам в магазин прислали шикарный шелк.
Вот, пальчики оближешь» (Панф.).
Другая часть фразеологизмов рассматриваемого типа в форме
будущего совершенного имеет обобщенно-личное значение, не ос-
ложненное качественным, оценочным значением: днем с огнем не
найдешь, калачом не заманишь (кого), с собаками не сыщешь (кого),
своих не узнаешь, шубы не сошьешь и др. В уаких фразеологизмах зна-
чение вида и времени осознается более или менее отчетливо. Пере-
даваемый ими глагольный признак обычно охватывает собой толь-
ко настоящее и будущее, не распространяясь в область прошедше-
го; при этом настоящее, совпадающее с моментом речи, служит здесь
исходным временным пунктом для наверное ожидаемого действия.
В силу отчетливо выраженной видо-временной активности обоб-
щающий характер действия в подобного рода фразеологизмах за-
метно ослаблен. «[Астров:] Уехали. Профессор рад, небось. Его те-
перь сюда и калачом не заманишь» (Ч.); «[Несчастливцев:] Знаешь
ли ты, Аркашка, какую актрису мне нужно? Душа мне, братец, нуж-
на, жизнь, огонь. [Счастливцев:] Ну, уж огня-то, Геннадий Демья-
ныч, днем с огнем не найдешь» (Остр.).
Грамматическое значение вида и времени особенно отчетливо
обнаруживается в контекстах с наличным или подразумеваемым
конкретным подлежащим. «Какова халда! За одним столом с холо-
пом обедать меня усадила! <_..> Нет уж, Анфиса Порфирьевна, по-
корно прошу извинить! Калачом меня к себе вперед не заманите»
(С.-Щ.).
В контекстах же более отвлеченного содержания, где приводят-
ся общие рассуждения, делается вывод, дается опенка кому-л. или
чему-л., в подобных фразеологизмах обобщенность действия уси-
ливается, а грамматические свойства вида и времени заметно осла-
бевают. «Невесты и останутся невестами — женихов, по-прежнему,
и с собаками не сыщешь» (Ч.).
282
Глава 7
§ 33. Двувидовые глагольные фразеологизмы1
Наиболее обширную группу составляют глагольные фразеоло-
гизмы, которые имеют формы совершенного и несовершенного
вида. Учитывая тот факт, что глаголы совершенного и несовершен-
ного вида образуют систему времени (глаголы несовершенного вида
имеют три времени, а совершенного — два), представляется возмож-
ным условно выделять две подгруппы: а) фразеологизмы, которые в
составе совершенного и несовершенного вида могут располагать
всеми возможными формами времени, и б) фразеологизмы, кото-
рые в составе совершенного и несовершенного вида не располага-
ют всеми временными формами.
К первой подгруппе (а) можно отнести следующие глагольные
фразеологизмы:
1) бесприставочные: давать — дать жару (кому), падать — пасть
(упасть) духом, пускать — пустить в ход (что), пускать — пустить
корни, сидеть — сесть на мель;
2) приставочные (с формами совершенного вида): биться — по-
биться об заклад, гнуть — погнуть спину, мыкать— помыкать горе, не
дуть— не подуть в ус, портить— попортить (испортить) кровь, смот-
реть — посмотреть свысока, ставить — поставить вопрос ребром,
ставить — поставить на одну доску (кого с кем), стоять — постоять
горой (за кого), терять — потерять счет (кому, чему), тянуть — по-
тянуть лямку, ухом не вести — ухом не повести; валить — свалить в
одну кучу, гнуть — согнуть в три погибели, драть — содрать шкуру (с
кого), путать—спутать карты; мозолить—намозолить глаза (кому);
мотать — намотать на ус, мылить—намылить голову (кому); гнать —
выгнать в шею, сосать — высосать кровь, тянуть — вытянуть жилы
(из кого); бить — забить ключом (о жизни), драть — задирать нос,
петь — запеть лазаря; курить — воскурить фимиам, платить — от-
платить той же монетой;
3) приставочные формы совершенного и несовершенного вида
(с одной и той же глагольной приставкой): свести — сводить сума,
смотать — сматыватьудочки, сойти — сходить сума, сорвать—сры-
вать маску (с кого), спустить — спускать шкуру; подлить — подли-
вать масло в огонь, поднять—поднимать на щит (кого), подставить —
Двувидовыми здесь называются такие фразеологизмы, которые имеют со-
относительные формы совершенного и несовершенного вида. Нередко, од-
нако, двувидовыми называются глаголы, совмещающие водной форме грам-
матическое значение обоих видов.
Морфологическая характеристика фразеологизмов 283
подставлять ножку (кому); обить — обивать пороги, облить — обли-
вать грязью (кого); развести — разводить антимонию, разинуть —
разевать рот, раскрыть — раскрывать карты (кому); пролить — про-
пивать кровь (за что), пролить — проливать свет (на что); отвести —
отводить душу; втереть — втирать очки; закинуть — закидывать
удочки и т. д.
Приведенные фразеологизмы активно выражают действие и
поэтому не имеют, а часто и вовсе не способны иметь оценочного
значения. Исключение в этом отношении составляют фразеологиз-
мы типа обвести — обводить вокруг пальца (кого), коптить — покоп-
тить небо, не класть — не положить охулки на руку и немногие дру-
гие, для которых значение качественной характеристики является
преобладающим.
Рассматриваемые глагольные фразеологизмы чаще всего переда-
ют самые различные отношения между людьми (даватьжару(кому),
обивать (чьи-либо) пороги, подставлять цржку (кому), стоять горой
(за кого), обозначают пассивное пребывание в каком-нибудь состоя-
нии (сидеть на мели), изображают различное внутреннее состояние
человека (падать духом, повесить нос, сходить сума), нередко харак-
теризуют поведение человека (в ус не дуть, мотать на ус, точить лясы),
выражают отвлеченное действие проливать свет (на что), отражают
трудовую деятельность кого-либо (гнуть спину, тянуть лямку) и т. д.
Рассматриваемые фразеологизмы, в отличие от вышеуказанных,
имеют довольно широкий круг значений. По сравнению же с глаго-
лами свободного употребления эти фразеологизмы обладают боль-
шей степенью отвлеченности. Этим можно объяснить то обстоятель-
ство, что анализируемые обороты не выражают конкретных физи-
ческих действий, перемещения в пространстве, звуковых явлений,
речи, физических процессов и других признаков более или менее
конкретного значения.
В подавляющем большинстве глагольные фразеологизмы в фор-
мах совершенного и несовершенного вида относятся к одной фра-
зеологической единице, т. е. имеют соотносительные видовые пары.
Приставки в таких фразеологизмах являются чисто видовыми по-
казателями, так как собственное значение приставок как бы раство-
ряется в общем значении фразеологизма. Даже в составе таких, как
потянуть лямку, помыкать горе, оттенок прерывистости, свойствен-
ный приставке по-, не ощущается (ср.: потосковал, поработал, по-
плотничал). Лишь в фразеологизме поточить лясы приставка ло-
имеет ограничительное значение. Например: «Поточили лясы и ра-
284
Глава 7
зошлись». Но и в этом случае приставка по- не разрушает тождества
фразеологизма, сохраняется его семантическое тождество.
В составе лишь единичных фразеологизмов глагольная приставка
отчасти удерживает свое значение. Так, еще не утратила оттенок начи-
нательности приставка за- в фразеологизме забить ключом (о жизни).
Ср.: «Жизнь била ключом» и «Жизнь забила ключом». Поэтому соот-
несенность между бить ключом и забить ключом не чисто видовая.
В составе однотипного фразеологизма запеть лазаря (в смысле
‘жаловаться, плакаться, прикидываться несчастным’) приставказа-
лишена семантической самостоятельности, ее значение поглощено
общим (целостным) значением фразеологизма. Поэтому соотноше-
ние между формами совершенного и несовершенного вида носит
чисто грамматический характер.
Любопытно, что в диалогической речи возможно употребление
этого фразеологизма в формах совершенного и несовершенного
вида. Такая взаимозаменяемость отнюдь не случайна. Она стала воз-
можной в силу семантического тождества фразеологизма в обеих
видовых формах. Например, в предложении: «Эй, летун, чего лаза-
ря поешь? — громко и озорно крикнул шофер... — Знаем мы вашего
брата» (А.Ч.) форму лазаря поешь без ущерба для смысла можно за-
менить формой лазаря запел с тем же временным оттенком.
Примечательно также то, что начинательное значение при этом
фразеологизме чаще передается описательно, через глаголы стать,
начать, приняться и некоторые другие, а не посредством формы
прошедшего совершенного. Например: «[Иванов:] Если не глупый,
образованный и здоровый человек без всякой видимой причины стал
петь лазаря и покатил вниз по наклонной плоскости, то он катит
уже без удержа, и нет ему спасения!» (Ч).
Таким образом, «перевод» глагольных фразеологизмов из несо-
вершенного вида в совершенный при помощи приставок обычно
не связан с изменениями семантики фразеологизма и поэтому но-
сит по преимуществу чисто видовой характер*.
В противоположность этому приставочные глаголы свободного
употребления по отношению к бесприставочным чаще всего явля-
ются новыми словами, так что переход глаголов из несовершенного
вида в совершенный носит словообразовательный, а не граммати-
ческий характер. Как видно из примеров, наиболее употребитель-
ными оказываются приставки по-, с-, за-. Показательно, что эти же
1 См об этом [Тихонов 1965, 86—93].
Морфологическая характеристика фразеологизмов
285
приставки наиболее распространены и среди одновидовых глаголь-
ных фразеологизмов совершенного вида.
Особенно редко встречаются фразеологизмы глагольного харак-
тера в аналитической форме будущего несовершенного. Вовсе, на-
пример, неупотребительны в будущем составном фразеологизмы
оценочного значения или употребления, так как значение опенки
несовместимо с грамматической сферой применения будущего со-
ставного, которое полностью отделено от настоящего. Невозмож-
но, например, сказать: «Он будет мелко плавать в этом деле». Мно-
гие фразеологизмы в форме будущего несовершенного невольно
ассоциируются с перемен ным словосочетанием такого же лексичес-
кого состава. По этой причине недопустима описательная форма
будущего времени в таких фразеологизмах, как выносить сор из избы,
держать камень за пазухой, держаться за (чей-либо) подол, ломить-
ся в открытую дверь, нюхать порох, смотреть в могилу и др.
Такого рода ассоциации особенно заметны там, где форма буду
по отношению к фразеологизму занимает препозитивное положение.
В этой позиции сам по себе глагольный компонент нередко может
утрачивать фразеологические свойства. Вот почему нельзя, напри-
мер, сказать: «Я буду выходить из себя», так как в мыслях говорящего
и слушающего ранее всего объединяется то, что сказано вначале. Не-
редко поэтому форма буду встречается в живой речи в середине или в
конце фразеологизмов. Кроме того, между временной формой буду и
глагольными фразеологизмами часто вводятся различного рода экс-
прессивно-окрашенные слова полного или частичного значения.
Благодаря этому внутренняя целостность фразеологизмов и их фра-
зеологические свойства не нарушаются. «Аты, знай, молчи! Впрягли
тебя, ну и вези, не брыкайся... И ежели кровь из тебя будут сосать —
тоже молчи, — что ты можешь сказать?» (М.Г.); «Князь, — думал я, —
столичная штучка: на нас свысока смотреть будет» (Т.).
Глагольная форма буду изредка может непосредствен но предше-
ствовать фразеологизму. Но и в этом случае она употребляется с ус-
транен ным действующим лицом (подлежащим) и поэтому содер-
жит в себе модальный оттенок побуждения. Например: «Постара-
юсь говорить ясней, — продолжал Холостяков. — Будем смотреть
правде в глаза: Ельня окружена противником, Смоленск пал, фронт
приближается к Москве, а мы намерены распылять силы» (Фед.).
Сравнительно небольшую подгруппу (б) составляют фразеоло-
гизмы, которые не располагают всеми временными формами. Боль-
шей частью фразеологизмы этого типа не имеют аналитических
286
Глава 7
форм будущего несовершенного. Сюда можно отнести такие фра-
зеологизмы, как выходить — выйти из себя, делать — сделать из мухи
слона, задевать — задеть за живое, менять — променять — выменять
кукушку на ястреба, опускать — опустить руки, отводить — отвес-
ти (кому-либо) глаза, открывать — открыть (кому-либо) глаза, под-
пускать — подпустить турусы на колесах, пропускать — пропустить
мимо ушей, терять — потерять голову и некоторые другие.
Приведенные здесь обороты активно выражают глагольные при-
знаки и поэтому слабо передают качественную характеристику лица
или предмета. Рассматриваемые фразеологизмы образуют соотно-
сительные видовые пары, т. е. выступают как грамматические вари-
анты одного фразеологизма.
Любопытно заметить, что в соединении с отрицательной части-
цей не отдельные фразеологизмы допускают формы будущего со-
ставного, в то время как без этой частицы соответствующие фразе-
ологизмы в будущем составном неупотребительны. Таковы, напри-
мер, не выносить сор из избы, не давать маху и др.
Таким образом, фразеологизмы, располагающие соотносительны-
ми формами совершенного и несовершенного вида, способны обо-
значать самые разнообразные процессуальные свойства и вследствие
этого, как правило, активно выражают значение вида и времени. Та-
ким фразеологизмам мало свойственно выражение качественной
оценки или характеристики лица или предмета. Лишь в виде исклю-
чения можно встретить фразеологизмы оценочного значения в фор-
мах совершенного и несовершенного вида (вынести — выносить сор
из избы). Например: «Одно разве; осторожен он, сору из избы не вы-
носит, ни о ком дурного словечка не скажет» (Т); «Впрочем, мистер
Астлей до того застенчив, стыдлив и молчалив, что на него почти мож-
но понадеяться — из избы сора не вынесет» (Д).
Наиболее ограничены в проявлении временных форм фразео-
логизмы оценочного значения мало каши ел (съел) и нюхать (поню-
хать) пороху. Первый из них имеет лишь формы прошедшего вре-
мени совершенного и несовершенного вида, второй — ограничен
формами прошедшего и будущего совершенного. Фразеологизм
мало каши ел (съел) в силу ярко выраженного оценочного значения
пассивно передает значение вида и времени. Например: «Он посмот-
рел на Потесина свысока, как бы говоря: «Мелко плаваешь, куда
тебе до нас! Мало каши ел» (Пом).
Фразеологизм нюхать (понюхать) пороху более активно выража-
ет глагольный признак и поэтому допускает в определенных контек-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
287
стах потерю оценочного значения. Например: «Нет, пускай послу-
жит он в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет сол-
дат, а не шаматон в гвардии» (П.); «Готовься, завтра поедешь на Кас-
пий, отвезешь бумаги Бековичу и еше захватишь оный поход, поню-
хаешь пороху» (Дан.); «Мелешь чепуху, потому что еще пороху как
следует не нюхал, а послать тебя, так тогда бы и узнал» (Г.-М.).
§ 34. Морфологические свойства наречных фразеологизмов
Наречные фразеологизмы, т. е. раздельнооформленные и идио-
матические образования, семантически и функционально соотно-
сительные с наречиями и наречными словосочетаниями, занимают
в системе русской фразеологии особое место.
Объем и границы наречной фразеологии определяются иссле-
дователями неодинаково. Одни лингвисты (Н. М. Шанский, М. М.
Копыленко) существенно сокращают фонд наречной идиоматики,
не считая фразеологизмами устойчивые предложно-именные вы-
ражения (например: за глаза, на публику, под носом, со скрипом', ср.
также двукомпонентные компаративы как часы, как угорелый ит. п.).
Другие лингвисты (С. И. Ожегов, М. Ф. Палевская). напротив, на-
ряду с идиоматичными предложно-именными выражениями вклю-
чают в наречную фразеологию и неидиоматичные (хотя и воспро-
изводимые) образования типа в открытую, в обтяжку, на редкость.
Многие наречные фразеологизмы при словах-сопроводителях (бе-
жать сломя голову, трудиться не покладая рук, ругать на чем сеет сто-
ит, знать как свои пять пальцев и под.) без должных на то оснований
относятся исследователями и составителями словарей к глагольным.
Таким образом, один и тот же языковой материал в зависимости
от теоретических установок или интуиции ученых оценивается и
классифицируется неоднозначно. По этой причине и самое поня-
тие «наречный фразеологизм» и состав наречной фразеологии в це-
лом становятся неопределенными и расплывчатыми. Однако это
скорее аморфность и неустойчивость не самого объекта, а точки зре-
ния на объект.
Субъективные колебания в оценке объема и границ наречной
фразеологии вместе с тем имеют под собой и объективную почву, но
обусловлены уже не случайностью или зыбкостью теоретических
предпосылок, а сложностью и неустойчивостью самого объекта.
Прежде всего границы наречной фразеологии по сравнению с
глагольной и субстантивной менее четки, более подвижны. Нареч-
ные фразеологизмы со стороны своего значения и формы соприка-
288
Глава 7
саются и пересекаются в системе языка с глагольными, предика-
тивными и адъективными фразеологизмами, воспроизводимыми
предложно-падежными сочетаниями неидиоматического характе-
ра, а также со словами. Однако и ядро наречной фразеологии нео-
днородно, ибо состоит из единиц различной формальной и содер-
жательной структуры. В процессе перемещения границ от ядра к
периферии особенно существенно влияние лексически маркирован-
ных компонентов (от молодых ногтей и т. п.). Ядерно-периферий-
ный характер наречной фразеологии обусловлен как синхроничес-
кими, так и диахроническими факторами. Так, определенная часть
наречных фразеологизмов при словах-сопроводителях генетически
связана с глагольными фразеологизмами аналогичного состава ^от-
кладывать (дело) в долгий ящик > откладывать (дело) в долгий ящик,
* приставать как банный лист > приставать как банный лист). Более
того, отдельные глагольные идиомы, пройдя стадию наречной фра-
зеологии, постепенно растворяются в массе воспроизводимых пред-
ложно-падежных сочетаний и наречий (*попасть впросак > попасть
в просак > попасть впросак).
Наречие как часть речи недостаточно ярко выражено в морфо-
логическом плане. Оно лишено в отличие от имен и глагола форм
словоизменения и более замкнуто в словообразовательном отноше-
нии [Грамматика I960, т. 1,604]. Значительно рельефнее выступают
в наречии синтаксические признаки, что позволило отдельным лин-
гвистам (А.А. Потебня, А.А. Шахматов, А.М. Пешковский и др.)
сделать вывод о синтаксической природе наречия [Виноградов 1972,
272—273]. Однако эта идея не была полностью поддержана совре-
менными отечественными грамматистами. «... Категория наречия, —
указывал акад. В.В. Виноградов, — выступает во всем разнообразии
своих морфологических признаков, синтаксических функций и се-
мантических особенностей» [Виноградов 1972, 273]. Последний
вывод представляется наиболее конструктивным.
Еще более ограниченно проявляются морфологические свойства
у наречных фразеологизмов. Это ограничение — одно из следствий
противоречия между многокомпонентностью состава фразеологиз-
ма и целостностью его значения. Недостаточность морфологичес-
ких признаков в какой-то мере компенсируется расширением се-
мантических и особенно синтаксических функций фразеологизма.
Однако это влечет за собой значительные трудности в уточнении
категориальной отнесенности фразеологизма и определении его
семантической природы (многозначность, омонимия, полифункци-
Морфологическая характеристика фразеологизмов 289
ональность, вариантность). Так, отдельные обороты при тождестве
понятийного содержания способны соотноситься с различными
частями речи: с наречием и именем прилагательным, с наречием и
именем существительным, с наречием и категорией состояния. Вот
некоторые примеры: «Порядок в курене был водворен. Несколько
дней Дарья ходила тише воды, ниже травы, по вечерам раньше всех
ложилась спать, на сочувственные взгляды Натальи холодно улы-
балась, вздергивая плечом и бровью» (Ш.); «Народ стал тише воды,
ниже травы. И опять над Москвой, над всей землей повисла безыс-
ходная тишина» (А.Т.). Ср. также: «Учится он ни хорошо, ни пло-
хо — так себе»; «Настроение так себе»; «На душе так себе».
Большинство лингвистов традиционно трактует приведенные и
подобные им единицы как многозначные. М.И. Сидоренко в каче-
стве примера фразеологической полисемии приводит обороты ни
то ни се 1) ‘посредственный, средний’ и 2) ‘посредственно’; по ду-
шам 1) ‘искренно, чистосердечно’ и 2) ‘искренний, чистосердечный’.
В том же ключе подаются фразеологизмы себе на уме, с гулькин нос,
на все сто, хоть куда и др. [Сидоренко 1969; 1982]. Подобное реше-
ние опирается на лексикографическую практику. Например, в Фра-
зеологическом словаре русского языка в устойчивом обороте с иго-
лочки выделяются следующие значения: 1) ‘Совершенно новый,
только что и очень хорошо сшитый’ и 2) ‘Во все новое, только что
сшитое (одеваться, быть одетым)’. Одно значение адъективно, а
другое адвербиально. Аналогично интерпретируются в словаре фра-
зеологизмы как на ладони, на ять, на славу, ни то ни се, ничего себе, с
гулькин нос, хоть куда, так и сяк, так себе и др.
Отдельные значения многозначных слов и, надо полагать, фра-
зеологизмов не могут иметь одну и ту же денотативно-понятийную
отнесенность. Рассматриваемые единицы явно не отвечают этому
условию, так как состоят в отношениях семантико-деривационной
преемственности, функционально соотносясь с различными частя-
ми речи. От лексем типа белый, белизна, бело, белить, отношения
которых нельзя свести к многозначности, фразеологизмы типа с иго-
лочки1, с иголочки2... отличаются лишь постоянством формальной
структуры, присущим большинству фразеологических единиц.
В связи с рассматриваемым кругом явлений надо заметить также
следующее. Свойственное фразеологическому знаку противоречие
между его формой и содержанием в той или иной мере нейтрализует
логике-понятийные и категориальные характеристики, особенно у
фразеологических оборотов с усеченной или нулевой парадигмой:
19-6С60
290
Глава?
«Яркость отдельных категорий не одинакова, что зависит, конечно, в
первую голову от яркости и определенности, а отчасти и количества
формальных признаков. <...> Раз формальные признаки не ограни-
чиваются одними морфологическими, то становится ясным, что ма-
териально одно и то же слово может фигурировать в разных катего-
риях» [Щерба 1974, 81]. Таким образом, материально один и тот же
фразеологизм может входить в различные грамматические разряды и
классы. Отмеченный категориальный синкретизм прежде всего свой-
ствен оборотам с модально-оценочным значением.
По нашему мнению, категориально синкретичные обороты за-
нимают самостоятельное место в более широком процессе грамма-
тической деривации фразеологизмов. Под этим термином понима-
ется процесс грамматических изменений (транспозиции) фразео-
логизмов при сохранении их понятийной основы. Грамматическая
деривация фразеологизмов выступает в нескольких формах. Так,
подавляющая масса неизменяемых синкретичных единиц относит-
ся к сфере синтаксической деривации фразеологизмов [Кубрякова
1978, 70—74]. Соответствующие фразеологизмы характеризуются
категориальной полисемией (например: без сучка и без задоринки, как
в темном лесу, курам на смех, на дружеской ноге, на ножах, на седь-
мом небе).
Анализируемые фразеологизмы, как видно из приведенных ра-
нее примеров, выполняют разнообразные синтаксические функции;
при этом наиболее характерной для них является функция сказуе-
мого. В позиции сказуемого максимально сглаживаются и нейтра-
лизуются и без того не очень четкие понятийные и грамматические
контуры неизменяемых фразеологизмов с модально-оценочным
типом значения. Предикативные отношения, таким образом, в зна-
чительной мере выравнивают категориальные признаки фразеоло-
гизмов с ущербной парадигматикой. «Чем уже круг синтаксических
связей слова, чем ограниченнее его грамматические видоизменения,
чем неразложимее его морфологический состав, тем синкретичнее
его природа, тем неразрывнее в нем связь лексических и граммати-
ческих значений» [Виноградов 1972,34. Курсив наш. — В.Ж., А.Ж.].
В целом категориально-синкретичные и близкие к ним фразео-
логизмы представляют собой особую форму лексико-семантической
и грамматической переходности в области русской фразеологии.
С точки зрения формальной структуры наречные фразеологиз-
мы русского языкадостаточно разнообразны. Нами отмечено более
ста структурных моделей образования наречных фразеологизмов.
Морфологическая характеристика фразеологизмов
291
Двукомпонентные наречные фразеологизмы представлены сле-
дующими частотными моделями: «предлог + сущ.» (под рукой, по
бумажке, для галочки, в лоб, с руки, до костей, за глаза, из-под палки,
по уши и др.); «как + сущ.» (как бога, как голубки, как воздух, как
грибы, как зверь и др.); «деепр. + сущ.» (спустя рукава, сломя голову,
скрепя сердце, очертя голову и др.). Остальные модели менее регу-
лярны.
Трехкомпонентные наречные фразеологизмы образуются по сле-
дующим моделям: «сущ. + предлог + сущ.» (буква в букву, лоб в лоб,
нос к носу, рука обруку, тютелька в тютельку и др.); «пред лог+прил.
+ сущ.» (по старой памяти, с гулькин нос, к шапочному разбору, под
горячую руку, от младых ногтей и др.); «предлог + мест. + сущ.» (во
весь дух, во все лопатки, до самых печенок, на все лады, на каждом
шагу, на свою голову, по всем статьям и др.); «предлог + сущ. + сущ.»
(при царе Горохе, на вес золота, на старости лет, до мозга костей, в
поте лица, до конца ногтей, для отвода глаз и др.); «предлог + числ.
+ сущ.» (в двух шагах, в один присест, в три ручья, в четырех стенах,
до седьмого пота, за семью замками, за тридевять земель, между двух
огней и др.); «как 4- предлог + сущ.» (как в аптеке, как в кино, как в
сказке, как из ведра, как на духу и др.); «как + прил. + сущ.» (как
банный лист, как осиновый лист, как бедный родственник и др.). Еще
несколько моделей представлены только отдельными примерами.
Модели четырехкомпонентных наречных фразеологизмов хотя
и многочисленны, но представлены конкретными единицами край-
не бедно (после дождичка в четверг, от доски до доски, от а до я; в чем
мать родила, на чем свет стоит', до конца своих дней', как за каменной
стеной', в один прекрасный день и др.).
Еще более замкнуты пяти- и шестикомпонентные наречные
фразеологизмы (в час по чайной ложке, как баран на новые ворота,
каку Христа за пазухой, на свой страх и риск, не чуя земли под ногами',
во что бы то ни стало, как ни в чем не бывало', не на жизнь, а на смерть',
ни за что ни про что, ни к селу ни к городу, ни с того ни с сего).
Для наречной фразеологии не характерна вариативность и фа-
культативность компонентов. Наречные фразеологизмы, как и на-
речия, строго ограничены рамками морфологического и синтакси-
ческого употребления. Пределы вариативности и факультативнос-
ти компонентов непосредственно заданы диапазоном реализации
адвербиальной семантики.
Вариативность компонентов бывает полной (лексической) и час-
тичной (деривационной, флективной и акцентологической).
19‘
292
Глава 7
В случае полной (или лексической) вариативности взаимозаме-
няющиеся компоненты восходят к словам, которые относятся к од-
ной лексико-семантической группе или являются синонимами, бла-
годаря чему обеспечивается единство образной основы фразеоло-
гизма и, следовательно, сохранение его тождества (ср.: с головы до
ног — с головы до пят, без всяких слов — без дальних слов, из-за триде-
вять земель — за тридевять земель, с горем пополам — с грехом попо-
лам, на короткой ноге—на дружеской ноге). Случаи лексико-стилис-
тической вариативности компонентов единичны (от младых ног-
тей — от молодых ногтей', ср. также: одним духом — единым духом).
Как известно, при семантическом расхождении варьирующих-
ся слов и последующем изменении внутренней формы фразеоло-
гизма наблюдается более или менее очевидный сдвиг фразеологи-
ческой вариативности в сторону синонимии устойчивых оборотов
(ср., например: на всех парах — на всех парусах, как кур во щи — как
кур в ощип).
Частичная вариативность компонентов связана с деривацион-
ными (в дым — в дымину, за понюх табака — за понюшку табака, с
головы до пят — с головы до пяток), словоизменительными (год от
года — год от году, без году неделю — без года неделя, ни за понюх таба-
ку — ни за понюх табака) и фонетическими преобразованиями ис-
ходных лексем (средь бела дня — средь бела дня, во сто крат — в сто
крат). Причем, как видно из примеров, различные виды вариатив-
ности компонентов (полной и частичной); способны сочетаться друг
с другом (ср.: к черту на кулички — у черта на куличках).
Факультативность компонентов — явление сравнительно редкое
(ср., например: до печенок — до самых печенок, как дважды два — как
дважды два четыре, как пять пальцев — как свои пять пальцев, не
ахти — не ахти как, с потрохами — со всеми потрохами, в пух и прах—
в пух и в прах).
Следует заметить, что факультативность компонентов может
быть ложной. Например, субстантивные фразеологизмы медвежий
угол, родные пенаты, часы пик в силу своей семантики способны при-
обретать, сочетаясь с предлогами, обстоятельственные значения
(забраться в медвежий угол, возвратиться в родные пенаты, добирать-
ся автобусом в часы пик). Предлог в данных и подобных примерах
употребляется в собственном значении и, следовательно, в компо-
нентный состав фразеологизма не входит. Недооценка этого обсто-
ятельства приводит к ошибочному «онаречиванию» субстантивных
оборотов, т. е. включению их в разряд наречных фразеологизмов.
Морфологическая характеристика фразеологизмов
293
Однако истинные наречные фразеологизмы (в отличие отложных)
не допускают обратной трансформации их в «субстантивные». Ис-
кусственность такой процедуры не вызывает сомнения, ибо возвра-
щает нас к буквальному восприятию конструкций (ср.: на всех пару-
сах — все паруса, на вес золота — вес золота, на короткой ноге — ко-
роткая нога, при царе Горохе — царь Горох, во все лопатки — все ло-
патки, до рождества Христова — рождество Христово).
Морфологическая пестрота компонентов и обилие структурных
моделей требуют индивидуального подхода к определению катего-
риального (адвербиального) центра наречных фразеологизмов. До-
полнительная сложность состоит в том, что категориальный центр
может приходится не на один, а на два и более компонента (ср.: скре-
пя сердце, задним числом, душой и телом, вдоль и поперек). У пред-
ложно-субстантивных выражений, например, категориальный
центр сосредоточен на сочетании предложного и именного компо-
нентов {без задних ног, в кругу семьи). Наконец, у отдельных фразео-
логизмов категориально маркированные компоненты вообще отсут-
ствуют (ср.: во что бы то ни стало, куры не клюют). Чаще всего кате-
гориальным центром наречных фразеологизмов является предлож-
но-падежная группа или сравнительный союз в сочетании с приле-
гающим к нему компонентом, что, конечно, не случайно, посколь-
ку данные конструкции уже на уровне свободного словосочетания
наделены потенцией адвербиал ьности.
Рассмотрим основные семантико-морфологические разряды на-
речных фразеологизмов.
Наречия традиционно делятся на три основных семантических
разряда: определительные, обстоятельственные и предикативные.
Среди определительных далее выделяются качественные, качествен-
но-количественные, количественные (меры и степени), совместно-
сти действия, образа и способа действия, сравнительно-уподоби-
тельные. К обстоятельственным относятся наречия времени, мес-
та, причины, цели, условия и прочие. В выделении отдельных зна-
чений в пределах основных разрядов нет, однако, полного единства.
Например, наречия со значением совместности действия рассмат-
риваются то как определительные, то как обстоятельственные, то
как качественно-обстоятельственные. Наречия со значением обра-
за и способа действия относятся то к определительным, то к проме-
жуточной группе качественно-обстоятельственных единиц.
Названные семантические разряды и подразряды типичны и для
наречных фразеологизмов. Количественное соотношение разрядов
294 Глава 7
представлено в таблице 1. К числу предикативных наречных фразе-
ологизмов отнесены единицы с семантикой состояния, реализую-
щиеся преимущественно в функции сказуемого. Фразеологизмы, со-
вмещающие значения различных разрядов и подразрядов, объеди-
нены в особые группы («прочие»).
Таблица 1
Наречные фразеологизмы
Разряды наречных фразеологизмов Общее количе- ство фразеоло- гизмов % от общего ко- личества
Определи- тельные качественные 137 22,2
качественно-кол ичественные 66 10,7
количественные 132 21,4
совместности действия 4 0,6
способа действия 67 10,9
Прочие 16 2,6
Итого 422 68,4
Обапоятелъ- ственные времени 79 12,8
места 34 5,5
причины 10 1,6
цели 12 2,0
условия 11 1,8
Прочие 23 3,7
Итого 169 27,4
Предикативные 26 4,2
Всего 617 100,0
Приведем примеры определительных наречных фразеологизмов.
К разряду качественных наречных фразеологизмов относятся
такие образования, как верой и правдой служить, в штыки встре-
чать, душа в душу жить, за обе щеки есть, как кошка с собакой жить,
Морфологическая характеристика фразеологизмов 295
как часы работать, не на жизнь, а на смерть, положа руку на сердце
говорить, с иголочки одеваться, спустя рукава работать, как у Хри-
ста за пазухой жить, через пень колоду и др. В семантике названных
и подобных им единиц нередко содержатся элементы, характери-
зующие меру проявления того или иного признака, свойства. Срав-
ните, например, толкования следующих фразеологизмов, постро-
енные по моделям качественно-количественных адвербиальных
словосочетаний: очертя голову ‘слишком необдуманно, опромет-
чиво, безрассудно’, в штыки встречать ‘крайне неохотно; недобро-
желательно, враждебно’.«— Но согласитесь же, что и мы не могли
очертя голову ринуться в переговоры, не проявив минимальной
осторожности, — несколько нервно заметил Шевченко» (Ард.);
«Известие о переводе с передовой на объект зенитчицы встретили
в штыки» (Б.В.).
Квантитативная сема, не всегда явно выраженная у качествен-
ных единиц, становится обязательной, конструктивной в толкова-
нии качественно-количественных наречных фразеологизмов (во все
лопатки бежать, в три ручья плакать, до седьмого пота работать, во
все глаза смотреть, в три погибели сгибаться, на всех парах нестись,
по jww влюбляться, что есть духу бежать и др.). Примечательно, что
большинство приведенных фразеологизмов включает в свой ком-
понентный состав количественные местоимения и числительные.
Во все лопатки бежать ‘очень быстро, стремительно’: «Я глянул, куца
грозила Танька, и заметил клубящуюся уже возле заимки пыль —
Санька чесал во все лопатки к заимке, к реке, чтобы укрыться Где-
H. до лучших времен» (Аст.); «Ломая распорядки, проснувшись как-
то в утреннюю рань, И я, друзья, бегу во все лопатки В деревню, на
природу, в глухомань» (Авт.).
Поскольку качественные и количественные характеристики тес-
но связаны, постольку качественные и количественные значения
редко выступают в чистом виде. Вместе с тем у значительной груп-
пы фразеологизмов количественная семантика является ведущей,
определяющей. К количественным наречным фразеологизмам отно-
сятся такие обороты, как с гулькин нос, с три короба наговорить, кот
наплакал, в обрез времени, до конца ногтей, до костей продрогнуть,
как волк голодный, как пробка глуп, как черт ладана бояться, на всю
катушку, ни уха ни рыла не смыслить, от и до, по горло занят, до чер-
тиков рад и др. Ни уха ни рыла не смыслить ‘абсолютно, совсем ни-
чего’: «Когда же священник стал поносить Маяковского, говоря, что
ему «медведь наступил на ухо», то ли дело поэт Апухтин, молодой
296
Гласа?
человек не выдержал и закричал на всю степь, что он сам ни уха ни
рыла не смыслит в искусстве...» (Кат.); с гулькин нос ‘крайне мало; в
небольшом количестве’: «Мы-то думали: заучим назубок десяток
формул, десяток исторических дат — и к нашим ногам упадут горо-
да и народы. Берите нас, командуйте нами! Мы вас ждали! А жиз-
ненного опыта у командиров — с гулькин нос!» (Тит.).
Характеристика качества и меры проявления признака нередко
включает в себя также и представление о способе раскрытия этого
признака. Таким образом, намечаются качественные и количествен-
ные наречные фразеологизмы с оттенком образа и способа действия:
в общих чертах, на ура, с пятого на десятое, тихой сапой, ни к селу ни
к городу, по старинке, со своей колокольни судить и некоторые дру-
гие. Вот несколько примеров: ни к селу ни к городу ‘совсем некстати,
невпопад’:«— A-а! Вы — историк? — с большим облегчением и ува-
жением спросил Берлиоз. — Я историк, — подтвердил ученый и до-
бавил ни к селу ни к городу: — Сегодня вечером на Патриарших бу-
дет интересная история» (Булг.); со своей колокольни судить ‘ограни-
ченно, узко, считаясь только с собственным мнением’: «Никаких
угрызений совести Генка не чувствовал, выметывая утром запрет-
ные снасти. Москвичам хорошо судить со своей колокольни. А вот
попробовали бы безвыездно жить в тайге! Со скуки пропадешь без
рыбалки и без охоты» (Клеш.).
Сравнительно большую группу составляют наречные фразео-
логизмы, у которых семантика образа и способа действия высту-
пает на первый план (в один присест, глаза в глаза, за казенный счет,
из-под полы достать, купить, и так и эдак, кто во что горазд, любой
ценой, на колесах, на попа поставить, на своей шкуре испытать, на
свой лад истолковывать, на своих двоих добираться, не мытьем, так
катаньем, ни крестом ни пестом, под горшок стричь, по своему об-
разу и подобию, по пятам преследовать, с корабля на бал, через деся-
тые руки й др.). Например: на одиннадцатом номере ‘пешком’:
«Заем, налоги, хлебозаготовки, лес — все уполномоченный! Тащись
к дьяволу на кулички. В дождь, в мороз, в бездорожье. И хорошо
бы на подводе, на машине, а то ведь и пехом, на одиннадцатом
номере» (Абр.); на свой страх и риск ‘рассчитывая только на себя,
принимая только на себя всю ответственность за какие-л. действия,
поступки’: «Рядовые сельские врачи, вовсе не хирурги, редко брав-
шие в руки скальпель, когда к ним привозили дифтерийных боль-
ных, на свой страх и риск делали трахеотомию, и, как правило,
всегда удачно» (Быт.).
Морфологическая характеристика фразеологизмов
297
Разряд определительных наречных фразеологизмов самый мно-
। счисленный (см. данные таблицы 1). При этом основную его часть
образуют единицы с качественной и количественной семантикой.
Наконец, единичны наречные обороты, имеющие значение со-
вместности действия: бок о бок, плечом к плечу,рука обруку и др. Легко
заметить, что данные устойчивые выражения включают в свой со-
став соматическую лексику, т. е. слова, обозначающие части чело-
веческого тела (ср. также: голова к голове, грудь в грудь). Например:
рука об руку ‘вместе, сообща, заодно’: «Что происходит? Встрети-
лись два единомышленника. Исторически необходимо, чтобы они
не только не ссорились, а действовали рука об руку» (Ард.). В близ-
ком значении употребляется и наречный фразеологизм бок о бок:
«С тех пор фантазия Алеши не раз уносила его вместе с отцом Иль-
ей в богатырские походы на половецкие орды. Бок о бок рубился он
с Муромцем, спасая его то от предательского наскока сзади, то от
иного коварного вражеского замысла» (Перм.).
Среди обстоятельственных наречных фразеологизмов явно пре-
обладают обороты со значением времени. Например: без году неде-
лю, в долгий ящик откладывать, в мгновение ока, до гробовой доски, до
последнего издыхания, до скончания света, до рождества Христова,
за плечами, как на собаке заживать, как раз, как снег на голову, как
штык, на глазах расти (изменяться), ни свет ни заря, от молодых ног-
тей, под занавес, к шапочному разбору, не по дням, а по часам и др. То
и дело ‘беспрерывно, не переставая, все время’: «То и дело подъез-
жали новые, незнакомые люди и снова толкались вокруг Изумруда,
щупали и теребили его и сердито бранились между собою» (К.); при
царе Горохе ‘очень давно: неизвестно когда’: «Старик Пахом когда-
то, при царе Горохе, утонул тут, в память этого события и яму назва-
ли его именем» (Ш.).
К наречным фразеологизмам со значением места относятся обо-
роты типа в двух шагах, в кругу семьи, где угодно, на отшибе, к черту
на кулички, под носом, под рукой, под открытым небом, рукой подать
и др. Например: под боком ‘совсем рядом, в непосредственной бли-
зости от чего-либо, кого-либо: «У военного человека семья всегда
под боком. Мотается за ним, горемычная, из округа в округ» (Бейл.);
за тридевять земель ‘очень далеко’: «Сколько хороших авторов по-
селилось в далекие времена здесь, за тридевять земель от столиц, в
избяном, деревенском царстве» (Вор.).
В относительно замкнутую группу объединяются фразеологиз-
мы, употребляющиеся в значении причины: за здорово живешь, от
298
Глава?
нечего делать, ни с того ни с сего, с пылу с жару и некоторые другие.
Например: ни за что ни про что ‘без всякой причины, без каких-л.
оснований’: «К иному начальнику зайдешь, так он и отказывать-то
не умеет; нагрубит, обидит ни за что ни про что» (В); с легкой руки
‘по чьему-л. почину, примеру, послужившему началом ряда каких-
л. действий, поступков’: «Наиболее широкое распространение с лег-
кой руки Трира и его учеников получил термин «семантическое
поле» (О.С. Ахманова).
Количество наречных фразеологизмов с семантикой цели так-
же незначительно: для галочки., для красного словца, за понюх табаку,
на публику, ни за грош пропасть, с пустыми руками приходить (воз-
вращаться) и некоторые другие. Например: не солоно хлебавши ‘без-
результатно, не добившись желаемой цели’: «Мишкиному отцу хо-
телось показать сына сослуживцам, сына, который учится на леген-
дарном мехмате, где всегда такой конкурс, что большинство воз-
вращается не солоно хлебавши с разбитыми сердцами» (Крак.); для
отвода глаз ‘с целью отвлечь внимание кого-либо от чего-либо, вве-
сти в заблуждение, обмануть’: «Севастополь легко переносит бом-
бежки. Разрушенных домов мало. Командование флотом понима-
ет: это не что иное, как хитрый маневр врага. Бомбежка города —
это для отвода глаз. Готовится мощный удар» (Л. К.).
Небольшую, но четко очерченную группу составляют наречные
фразеологизмы со значением условия (все равно, как пить дать, на
всякий случай, на худой конец, ни в коем случае, ни за какие деньги и
некоторые другие). Например: ни под каким видом ‘ни при каких ус-
ловиях, ни при каких обстоятельствах’: «Ну и прекрасно, — сказал
Гавриил, садясь к столу. — А этого клетчатого господина никогда и
ни под каким видом не пускай ко мне» (Б. В.); во что бы то ни стало
‘обязательно, несмотря ни на что, ценой любых усилий’: «Добив-
шись во что бы то ни стало знакомства, Щавинский мягко и любов-
но, с какой-то обволакивающей паучьей манерой овладел внима-
нием своей жертвы» (К.).
Предикативные наречные фразеологизмы, называющие физи-
ческое, психическое или эмоциональное состояние субъекта, так-
же исчислимы [без задних ног, на ножах, лежать, быть вне себя, в сер-
дцах приходить (являться), на седьмом небе, не в своей тарелке и др.].
Названные обороты в силу специфики содержания и формы зани-
мают в системе наречной идиоматики периферийное положение. В
плане содержания они синкретично совмещают семантику наречия
и категории состояния, а в плане выражения, подобно адъектив-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
299
пым и собственно предикативным фразеологизмам (ср. не лыком
шит, легок на помине, руки чешутся, небо с овчинку показалось), до-
минируют в функции именного сказуемого. Например: не в духе ‘в
плохом настроении’: «Николай Васильевич был в тот день не в духе,
мрачноват и вовсе ничего не замечал. За обедом царила какая-то
общая тягомотина» (Ю.Т.). На седьмом небе быть ‘в состоянии глу-
бокого удовлетворения, радости, безграничного счастья’: «В плот-
ном кольце разгоряченных разведчиков я двинулся к штабу. Ребята
были на седьмом небе! Еще бы! Ведь это они отыскали вражеского
лазутчика» (Э.Б.).
Таким образом, наречные фразеологизмы делятся на три основ-
ных разряда — определительные, обстоятельственные и предикатив-
ные. Первые два разряда определяют основной количественный фонд
наречной идиоматики. Следует заметить, что далеко не все наречные
фразеологизмы, особенно с определительной семантикой, могут быть
однозначно отнесены к тому или иному разряду и подразряду. Так,
качественные значения нередко содержат количественные характе-
ристики или дополнительно указывают на способ совершения того
или иного действия. Пространственная семантика может совмещаться
с семантикой временной, целевой и т. д. Кроме того, одна единица
может синкретично выражать определительные и обстоятельствен-
ные значения. Свойством синкретичности в значительной мере на-
делены предикативные наречные фразеологизмы.
Прослеживается глубокое взаимодействие между морфологичес-
кими и синтаксическими свойствами наречных фразеологизмов.
Так, определительные наречные обороты, как правило, валентно
ограничены, а обстоятельственные, напротив, располагают широ-
кими контекстуальными связями. Дело в том, что обстоятельствен-
но (например, темпорально) может быть охарактеризовано практи-
чески любое действие, процесс или состояние. Оценка же действия,
процесса или состояния с точки зрения качества, меры, способа
совершения носит более конкретный, индивидуальный характер,
что и находит выражение в различии валентных свойств определи-
тельных и обстоятельственных фразеологизмов.
Ограничения в сочетаемости фразеологизмов могут быть обус-
ловлены их морфологическими возможностями. Например, нареч-
ный оборот денно и нощно ‘все время, постоянно; круглые сутки’
употребляется исключительно при глаголах несовершенного вида,
тогда как фразеологизмы как ни в чем не бывало ‘словно ничего не
случилось’, как пить дать ‘вне всякого сомнения, безусловно, не--
300
Глава 7
временно, наверняка’ сочетаются с глаголами совершенного вида
(ср. также фразеологизм во что бы то ни стало). Видовые ограниче-
ния предопределяются значением соответствующих единиц. Пока-
зательно, что морфологическая ограниченность свойственна и со-
ответствующим словам-идентификаторам («постоянно», «словно»,
«непременно»). Нельзя сказать: «Постоянно сделал, сделаю», ненор-
мативна и конструкция типа «Непременно говорю» (вместо «Не-
пременно скажу»). На видовую неполноценность и синтаксическую
скованность фразеологизмов влияют и остаточные, «наследствен-
ные» грамматические свойства компонентов стало и дать, восхо-
дящих к соответствующим глаголам совершенного вида.
Глубокое взаимодействие и взаимообусловленность морфологи-
ческих и синтаксических значений и категорий обнаруживают пре-
дикативные наречные фразеологизмы, находящиеся на периферии
системы и, как правило, вовлекаемые в отношения категориальной
полисемии.
§ 35. Морфологические свойства субстантивных фразеологизмов
К субстантивным фразеологизмам прежде всего относятся обо-
роты, грамматически господствующим компонентом которых выс-
тупает имя существительное.
Соответствующие фразеологизмы преимущественно образуют-
ся из сочетания прилагательного с именем существительным: абсо-
лютный нуль, ахиллесова пята, авгиевы конюшни, бездонная бочка,
белая кость, белые места (пятна), бесструнная балалайка, буриданов
осел, выжатый лимон, валаамова ослица, голь перекатная, горькая
пилюля, голубая кровь, дамоклов меч, дойная корова, детский лепет,
длинный рубль, дубина стоеросовая, живые мощи, запретный плод, зе-
леная улица, завтрашний день, злые языки, канцелярская крыса, кар-
манная чахотка, кисейная барышня, китайская грамота, коломенс-
кая верста, краеугольный камень, красная девица, крокодиловы слезы,
крапивное семя, лакомый кусочек, лебединая песня и др.
Менее распространенный тип составляют субстантивные фра-
зеологизмы, образованные из сочетания существительного в име-
нительном падеже с другим существительным в косвенном падеже
(с предлогом или без него): барашек в бумажке, избиение младенцев,
калиф на час, капля в море, квадратура круга, козел отпущения, кровь
с молоком, мешок с соломой, ноль без палочки, отцы церкви, притча во
языцех, птица высокого полета, рыцарь без страха и упрека, рыцарь
на час, саврас без узды, секрет полишенеля, собака на сене, хождение
Морфологическая характеристика фразеологизмов
301
по мукам, центр тяжести, шишка на ровном месте, ума помраченье,
яблоко роздора, якорь спасения и др.
В особую группу объединяются фразеологизмы, представляющие
собой сочетание имени существительного в именительном падеже с
наречием. Эта группа представлена лишь несколькими фразеологиз-
мами: душа нараспашку, мозги набекрень, сапоги всмятку и др. Сюда
же примыкают и именные фразеологизмы, основанные на отноше-
ниях сочинения компонентов: гог и магог, маг и волшебник, ни пава ни
ворона, ни рыба ни мясо, ни то ни се, плоть и кровь и т. п.
Субстантивные фразеологизмы, подобно именам существитель-
ным, обладают лексико-грамматической категорией одушевленно-
сти-неодушевленности, категориями рода, числа и падежа.
Известно, что к одушевленным существительным относятся раз-
нообразные названия лиц и животных. В отличие от обычных су-
ществительных, субстантивные фразеологизмы, употребляющиеся
как одушевленные, характеризуют людей, а не животных: гусь лап-
чатый, стреляный воробей, саврас без узды, мокрая курица и др. Лю-
бопытно отметить, что в разряд одушевленных вовлекаются и такие
фразеологизмы, опорный компонент которых восходит к неодушев-
ленным существительным типа отрезанный ломоть ‘человек, отде-
лившийся от семьи, не требующий забот, попечения’, бездонная боч-
ка ‘человек, который может много выпить’, тяжелая артиллерия
‘неповоротливые, медлительные люди’, бесструнная балалайка ‘бол-
тливый, неделовой человек’, выжатый лимон ‘человек, утративший
физические силы’ и т. д. Посредством этих фразеологизмов харак-
теризуют (чаще с отрицательной стороны) человека, и в силу этого
они приобретают морфологические особенности одушевленности:
«Давно не встречал этого старого колпака».
Неодушевленный предмет характеризуюттакие фразеологизмы,
как бабье лето, белые места (пятна), детский лепет, сумасшедший
дом (‘о беспорядке’), карманная чахотка, пробный камень, удельный
вес, капля в море, яблоко раздора и др.
Субстантивные фразеологизмы, по нашим наблюдениям, как
правило, не передают лексико-грамматическое значение веще-
ственности, единичности, собирательности1, не употребляются, за
редким исключением, в качестве составных собственных имен и
т. д.
Впрочем, фразеологизм осиное гнездо отчасти употребляется в собиратель-
ном значении «сборище опасных людей».
302
Глава?
Именные фразеологизмы полностью или частично лишены мно-
гих морфологических свойств, которые присущи обычным именам
существительным свободного употребления. Так, многие фразео-
логизмы рассматриваемого типа не сочетаются: с количественны-
ми числительными (нельзя, например, сказать два выжатых лимо-
на (о людях), три собаки на сене (о людях); со словами, выражающи-
ми меру, типа ведро, литр, килограмм и т. п.
У субстантивных фразеологизмов своеобразно преломляется
категориальное значение предметности, которое тесно взаимодей-
ствует с оценочным значением: с усилением оценочного значения
соответственно ослабляется значение предметности, и наоборот.
Наибольшее своеобразие обнаруживается в склонении субстан-
тивных фразеологизмов. Парадигматическая активность соответ-
ствующих оборотов непосредственно зависит от действия оценоч-
ного фактора. Фразеологизмы с ярко выраженным оценочным зна-
чением реализуются в строго определенных падежных формах (по
преимуществу в форме именительного или творительного падежа);
напротив, фразеологические обороты с ослабленным оценочным
значением употребляются в различных падежных формах. Способ-
ность фразеологизмов изменяться по падежам проясняется прежде
всего в предложении, которое является наиболее совершенной фор-
мой выражения синтагматических отношений.
Если руководствоваться синтаксическим критерием, то субстан-
тивные фразеологизмы могут быть условно разделены на несколь-
ко групп.
• В первую входят субстантивные фразеологизмы, способные
употребляться в качестве подлежащего. Соответствующие фразео-
логизмы обладают номинативным значением и вследствие этого
выступают с ослабленным или утраченным оценочным значением.
Подобные обороты могут употребляться, помимо подлежащего, в
роли дополнения, несогласованного определения и именной части
составного сказуемого. Синтаксическая активность отражает вмес-
те с тем парадигматическую активность. Сюда прежде всего вклю-
чаются фразеологизмы нетерминологического характера, представ-
ляющие собой различного рода бытовые составные наименования,
а также некоторые фразеологизмы терминологического происхож-
дения, возникшие в результате метафорического переосмысления.
К числу подобных оборотов относятся, например: анютины глазки,
бабье лето, волчий билет, желтый билет, живой товар, кукольная ко-
медия, медвежий угол, медовый месяц, наш брат, наша сестра, отцы и
Морфологическая характеристика фразеологизмов
303
деды, прекрасный пол, слабый пол, тупейный художник, удельный вес,
центр тяжести и др.
Нельзя не заметить, что большая часть приведенных оборотов
не изменяется по числам — одни фразеологизмы употребляются
только в ед. ч. (бабье лето, медовый месяц, наш брат, наша сестра,
удельный вес и т. п.), другие —только во мн. ч. (анютины глазки, отцы
и деды и др.).
Приведем примеры употребления фразеологизмов в роли различ-
ных членов предложения: «Стояло бабье лето с его осенней тоской,
желтеюшим листом и больным освещением» (М.-C.); «Вечер был
тихий, кроткий, один из тех грустных вечеров бабьего лета, когда все
вокруг так цветисто и так заметно линяет, бледнеете каждым часом»
(М.Г.); «А я-то годы не заметил, что мы прошли с тобой вдвоем. Но
что-то вдруг о бабьем лете в лице напомнило твоем» (А.) и др.
• Во вторую группу объединяются фразеологизмы, способные
употребляться в роли различных членов предложения (именного
сказуемого, дополнения, несогласованного определения), кроме
подлежащего. Подобные фразеологизмы могут встречаться в раз-
личных падежных формах ед. и мн. ч. В качестве примера приведем
субстантивный оборот синий чулок ‘женщина, лишенная обаяния и
поглощенная книжными, учеными интересами’ (перевод с англий-
ского blue stocking): «Но также синего чулка В ней не было приме-
ты» (Н.); «(Он) терпеть не мог синих чулков» (Пом.); «(Иванов:] Не
женитесь — ни на психопатках, ни на синих чулках» (Ч.); «То не-
многое, что говорил о ней отец, рисовало ее этаким синим чулком»
(Кремл.); «Нет, ты посмотри внимательно: ведь настоящая женщи-
на, не суфражистка, не синий чулок» (Крым.).
• Третью группу составляют такие фразеологизмы субстантив-
ного характера, которые могут выступать в роли подлежащего или
дополнения лишь в сопровождении указательных или других мес-
тоимений типа этот, тот, такой, наш и т. п.: важная птица, гусь
лапчатый, крапивное семя, стреляный воробей, тертый калач и др.
Например: «Это крапивное семя подтасовывает... у него уже руки
такие грабительские» (Т); «Не слыхал, чтобы такие тертые калачи,
этакие стреляные воробьи исправлялись!» (Ф.); «Кто из старых зна-
комых с тобой? Из наших тертых калачей?» (В. С.).
Однако и в функции подлежащего или дополнения аналогич-
ные фразеологизмы не утрачивают своего оценочного значения, так
как неизменно вызывают представление о лице или предмете, к ко-
торому они адресованы. Самостоятельно же, вне отношения к та-
304
Глава 7
кому лицу или предмету, они употребляться не могут, поскольку
назывная функция здесь заметно оттеснена оценочной, квалифи-
кативной. Для фразеологизмов подобного рода функция сказуемо-
го оказывается более типичной, характерной, чем функция других
членов предложения. Соответственно этому форма именительного
падежа оказывается наиболее употребительной. С ограничением
синтаксической функции и усилением оценочного значения в смыс-
ловой структуре рассматриваемых фразеологизмов постепенно на-
чинают совмещаться субстантивные и адъективные категориальные
признаки. Таким оборотам свойственна категориальная полисемия.
• В четвертую группу входят субстантивные фразеологизмы
типа ни богу свечка ни черту кочерга, ни пава ни ворона, ни рыба ни
мясо, ни то ни се, ноль без палочки, одного поля ягода, одного дерева
листочки, палка о двух концах, седьмая вода на киселе и др.
Такого рода фразеологизмы не имеют при себе каких-л. опреде-
лений, распространителей и прежде всего лишены указательных
функций. Все это свидетельствует о том, что данные обороты в фор-
ме ед. ч. обозначают не единичное, а общее значение [Новиков 1982,
11]. Нельзя, например, сказать: «Эта ни богу свечка ни черту кочер-
га мне знакома», «Эта седьмая вода на киселе пришла в гости». На-
званные фразеологизмы в отдельных случаях могут выступать при
глаголах полного значения: «Он доводится мне седьмой водой на
киселе»; «Получается ни то ни се»; «Он играл роль не последней
спицы в колеснице». Ср. также: «Читал Нежданов не совсем хоро-
шо: не решался декламировать и не хотел впадать в сухой тон; ни
рыба ни мясо» (Т.); «[Городничий:] Как вы смеете называть его ни
тем ни сем да еще и черт знает чем?» (Г.).
Анализируемые фразеологизмы сочетаются с глаголами ограни-
ченной семантики, вследствие чего наблюдается синтагматическое
взаимодействие значений. В этом случае фразеологизм активизи-
рует в глаголе те элементы значения, которые согласуются с семан-
тикой фразеологизма.
Лексическая ограниченность глаголов, при которых семантичес-
ки реализуются подобные фразеологизмы, — показатель того, на-
сколько функция сказуемого типична для этих фразеологизмов. На-
пример: «Кажется, Пан Плевако, и я не последняя спица в колесни-
це, и я чего-н. да стою» (Марл.): «Одета оригинально, говорит хоро-
шо, даже повелительно, — видно, не последняя спица в колеснице»
(Н. В.); «Он (средний человек) ни мужик, ни барин, ни рыба ни мясо»
(Ч.); «Ларисин избранник оказался так себе, ни рыба ни мясо» (Пан.).
Морфологическая характеристика фразеологизмов
305
Фразеологизмы рассматриваемого типа синкретически соединя-
ют в себе категориальные свойства имени существительного и имени
прилагательного, т. е. обладают категориальной полисемией.
• Пятую группу образуют фразеологизмы, употребляющиеся в
функции именного сказуемого или такого предикативного опреде-
ления, которое вместе со своим определяемым входит в именную
часть сказуемого. Но и в этой последней функции фразеологизмы
выполняют основную семантическую нагрузку. Так, в предложении
«Но Марья была женщина не промах» (М. Г.) образование не промах
является носителем основного значения; причем круг существитель-
ных, при которых употребляются подобные фразеологизмы, доволь-
но ограничен. Ср.: «Он — парень кровь с молоком» — при невоз-
можности сказать «Он — учитель (инженер, конструктор и т. п.)
кровь с молоком», но, «Он учитель (председатель, директор и т. п.)
без году неделя» — при невозможности сказать «Он — парень без
году неделя».
Среди фразеологизмов субстантивного происхождения выделя-
ются и такие, которые по своим категориальным признакам сопри-
касаются с безлично-предикативными словами. К ним можно от-
нести фразеологизмы с отрицательным значением, не имеющие
соответствующих положительных форм: не мед, не рука, не сахар и
др. Близко примыкают фразеологизмы типа нож в сердце (кому), нож
в спину (кому), нож острый (кому) и некоторые другие.
Подобного рода фразеологизмы обладают падежным управле-
нием, вступают в грамматическую связь с инфинитивом и могут
иногда сочетаться с обстоятельственными словами. В этом употреб-
лении субстантивные фразеологизмы перестают склоняться, изме-
няться по числам, а категориальное значение предметности посте-
пенно тускнеет, ослабевает.
Итак, если какой-либо субстантивный фразеологизм закрепля-
ется в роли сказуемого, то это синтаксическое ограничение сказы-
вается на морфологических свойствах фразеологизма. Подобные
фразеологизмы приобретают атрибутивные признаки.
§ 36. Морфологические свойства адъективных фразеологизмов
К собственно адъективным фразеологизмам относятся немногие
образования, в составе которых грамматически господствующим ком-
понентом выступает краткое прилагательное, распространенное за-
висимым существительным в винительном падеже с предлогом на.
По свидетельству Н.Н. Прокоповича, к концу XIX в. эта модель лег-
20—6060
306
Глава 7
ко реализуется с помощью полных прилагательных [Прокопович 1964,
247]. К этому разряду относятся: боек на язык — бойкий на язык, крепок
{туг) на ухо—крепкий {тугой) наухо, легок на помине—легкий на поми-
не, легок на ногу—легкий на ногу, нечист на руку — нечистый на руку,
тяжел на ногу — тяжелый на ногу, тяжел на подъем — тяжелый на
подъем и др. Стержневой компонент может быть выражен и отприча-
стным прилагательным, распространенным зависимым существи-
тельным в творительном падеже: лыком шит —лыком шитый, мешком
прибит — мешком прибитый, богом убитый, подбитый ветром и под.
Эти обороты отчетливо выражают качественные значения.
Наиболее обобщенным семантическим признаком адъективных
фразеологизмов служит понятие качества. Посредством этого кате-
гориального значения обеспечиваются связь и взаимодействие со-
ответствующих фразеологизмов в их соотношении с именем при-
лагательным. Те или иные изменения в области категориального зна-
чения неизменно проявляются в сочетаемости фразеологизмов.
Соответствующие фразеологизмы, независимо от того, в пол-
ной или в краткой форме прилагательного выступает грамматичес-
ки главенствующий компонент, принимают на себя функцию вы-
ражения постоянной отнесенности признака к лицу или предмету.
Например, в предложениях «Он был легок на ногу» и «Он был лег-
кий на ногу» форма времени в связке выражает постоянное, дли-
тельное, а не кратковременное свойство подлежащего. Так, одина-
ково допустимы фразы: «Он всегда был легок на ногу», «Он всегда
был легкий на ногу», — при невозможности сказать: «Он в тот мо-
мент был легок (легкий) на ногу». Не случайно эти фразеологизмы
лишены возможности соединяться в линейной последовательнос-
ти с глаголами движения и состояния, выступающими в качестве
знаменательных связок {стоять, сидеть, лежать, ходить и др.). Сле-
довательно, в составе анализируемых фразеологизмов предикатив-
ная активность кратких прилагательных резко понижается и замет-
но возрастает их чисто атрибутивная функция. Смысловое содер-
жание указанных фразеологизмов передается посредством прила-
гательных в краткой или полной форме или при помощи адъектив-
ных словосочетаний. Так, фразеологизм нечист {нечистый) на руку
определяется следующим образом: "склонный к воровству; плуто-
ват, нечестен’.
И все же фразеологизмы, у которых грамматически господству-
ющий компонент выражен прилагательным в полной форме, обла-
дают качественным значением в большей мере, чем те же фразео-
Морфологическая характеристика фразеологизмов
307
логизмы, в составе которых стержневой компонент выражен крат-
кой формой прилагательного. Такие фразеологизмы представляют
собой синтаксически подвижную, активную конструкцию: они спо-
собны выступать в роли определения, в полупредикативной или
предикативной функции. Напротив, фразеологизмы, стержневой
компонент которых выражен кратким прилагательным, утвердились
в одной функции — в функции сказуемого.
Фразеологизмы, опорный компонент которых выражен полной
формой прилагательного, употребляются в различных падежных
формах. Например, фразеологизм тяжелый на подъем содержит ярко
выраженное качественное значение "ленивый, с трудом принима-
ющийся за что-либо; не любящий выходить, выезжать’. В этой фор-
ме указанному обороту присущи те же синтаксические функции,
что и полному прилагательному в свободном употреблении. Но этот
же фразеологизм употребляется лишь в функции сказуемого и пе-
рестает склоняться, когда в качестве стержневого компонента выс-
тупает прилагательное в краткой форме, например: «Я тяжел на
подъем и не люблю выходить из дому» (Ч.).
К разряду адъективных фразеологизмов относятся обороты типа
средней руки (кто) ‘посредственный’, большой руки (кто) ‘отъявлен-
ный’, большого сердца (кто) ‘задушевный’, чистой воды (кто) ‘самый
настоящий’, воробью по колено ‘неглубокий, мелкий’, высшей марки
‘самый отъявленный’, в чем только душа держится ‘слабый, немощ-
ный, очень больной’, в чем мать родила ‘голый, нагой’ и т. д. Смысл
этих оборотов передается посредством прилагательных, так что
грамматически господствующий компонент здесь не предопреде-
ляет категориального значения фразеологизма в целом.
С разрядом адъективных фразеологизмов сливаются субстантив-
ные фразеологизмы, утратившие значение предметности, типа кожа
да кости ‘очень худой, истощенный’, кровь с молоком ‘здоровый,
цветущий, крепкого сложения’, первый сорт ‘превосходный во всех
отношениях’, не обсевок в поле ‘такой же, как все’ и др. Значение
соответствующих фразеологизмов раскрывается посредством при-
лагательных худом, крепкий, превосходный и т. д. В составе этих фра-
зеологизмов опорный компонент, выраженный существительным,
не предсказывает категориальное значение предметности. Подоб-
ные фразеологизмы не могут сочетаться с указательными местоиме-
ниями этот, тот, такой и закрепились в функции сказуемого, на-
пример: «Незавидное кушанье картошка дома, а в лесу первый сорт»
(М.-C.); «Вон, видите, Дуся идет. Машинист — первый сорт» (Е).
20*
308
Глава 7
В этой синтаксической позиции фразеологизмы, естественно,
употребляются лишь в форме именительного падежа.
Некоторые адъективные обороты могут совмещать категориаль-
ные признаки прилагательного и глагола. Например, значение фра-
зеологизма тяжел {тяжелый) на руку может быть передано глаголь-
ным словосочетанием ‘больно бьет, наносит сильные удары’. Такое
функционально-семантическое сближение адъективных фразеоло-
гизмов с глагольными происходит на почве сказуемого и объясня-
ется тем, что между морфологическими и синтаксическими свой-
ствами субстантивных фразеологизмов вообще и адъективных в ча-
стности наблюдается явное несоответствие и противоречие. В мор-
фологическом отношении субстантивные и адъективные фразеоло-
гизмы резко противостоят глагольным по характеру выражения
опорного компонента, а с точки зрения синтаксической и те и дру-
гие могут выступать в качестве сказуемого.
Следует отметить, что субстантивные и адъективные фразеоло-
гизмы в позиции сказуемого претерпевают сходные морфолого-се-
мантические изменения со словами свободного употребления, втя-
гиваемыми в круг предикатов [Виноградов 1972,321—323]. С усиле-
нием оценочного значения у фразеологизмов субстантивного харак-
тера типа первый сорт резко усиливается атрибутивное значение и
ослабевает значение предметности. Поэтому содержание таких обо-
ротов разъясняется посредством качественных прилагательных.
Глава 8
СИНТАКСИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА
ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ
Непреложным законом коммуникации является закон реализа-
ции значения фразеологизма (или слова). В силу действия этого за-
кона фразеологизмы вводятся в предложение. При этом обнаружи-
вается определенное взаимодействие между фразеологизмом и пред-
ложением. С одной стороны, фразеологизм оказывает структурную
сопротивляемость предложению, с другой стороны, сами по себе
предложения оказывают структурную сопротивляемость семанти-
чески реализуемому фразеологизму и тем самым служат структур-
но-семантическим проявителем специфических свойств фразеоло-
гизма. На почве этих противоречий структура предложений, в со-
став которых вводятся фразеологизмы, характеризуется некоторой
однотипностью.
§ 37. Фразеологизм и его окружение
Как известно, в синтаксисе изучаются прежде всего способы
соединения слов (и их форм) в словосочетания и предложения. По-
этому вопрос о сочетаемости слов занимает в синтаксисе одно из
центральных мест.
Как и слова свободного употребления, фразеологизмы не суще-
ствуют изолированно, вне связи с другими словами. Совокупность
всех возможных сочетаний фразеологизма со словом (словами) ха-
рактеризует сочетательные, валентные свойства фразеологизма.
Вместе с тем в этих свойствах проявляется тесное взаимодействие
фразеологической и лексической систем языка.
Нельзя не заметить, что связи и отношения фразеологизмов с
другими словами не столь разнообразны и широки, как это можно
наблюдать у слов. Это объясняется рядом обстоятельств. Во-пер-
вых, фразеологизмы соотносятся с немногими частями речи (а со-
четаемость прежде всего зависит от принадлежности слова или фра-
зеологизма к части речи) и вследствие этого не могут передать того
многообразия присловных и неприсловных связей, которые прису-
щи лексическим единицам; к тому же и самые распространенные
фразеологизмы (глагольные и наречные) по своим сочетаемостным
свойствам во многом уступают глагольным и наречным словам сво-
310 Глава 8
бодного употребления. Во-вторых, фразеологизмы по своей структу-
ре сложнее обычных слов, так как состоят, по меньшей мере, из двух
компонентов. При этом чем сложнее, многочленнее структура того
или иного фразеологизма, тем ограниченнее сочетательные возмож-
ности такого фразеологизма, и наоборот. Неслучайно фразеологиз-
мы со структурой так называемых предикативных словосочетаний
иногда употребляются как самостоятельные предложения или как
части сложного предложения (ср.: душа уходит е пятки (у кого); руки
не доходят (до кого, до чего); язык заплетается (у кого). В-третьих,
многие фразеологизмы лишены способности изменяться, имеют
неполную, дефектную парадигму. Так, глагольные и субстантивные
фразеологизмы с нулевой парадигмой обладают, как правило, наи-
более ограниченной сочетаемостью (например, нож острый, костей
не соберешь, ни в какие ворота не лезет, ума не приложу). В-четвер-
тых, многим фразеологизмам свойственно значение качественной
оценки или характеристики (например, ноль без палочки, кровь с мо-
локом). Чем ярче оценочное значение у фразеологизма, тем скорее
он приобретет синтаксически ограниченное, или «предикативно-
характеризующее», значение (В.В. Виноградов). Наконец, в-пятых,
связи и отношения фразеологизмов с другими словами ограничены
предметно-логически, т. е. внелингвистическим фактором.
Связи и отношения фразеологизма со словом бывают более или
менее тесными, структурно необходимыми, сильными и относи-
тельно свободными, необязательными, слабыми.
Синтагматические отношения между фразеологизмом и словом
в тексте составляют лексико-фразеологический контекст. Так как
компоненты фразеологизмов не способны к самостоятельному упот-
реблению (семантически реализуются, как уже не раз подчеркива-
лось, не компоненты фразеологизма, а сам по себе фразеологизм),
то они не могут стать частью контекста. Как справедливо отмечает
В.И. Кодухов, «контекст может быть там и тогда, где и когда есть
потенциально самостоятельная языковая единица». И далее: «Бить
баклуши — это фразеологизм, т.е. единица языка, а не постоянный
контекст слова бить (или баклуши)» [Кодухов 1973,20J1. Иными сло-
Ср. в связи с этим соображения Е.Р. Куриловича, высказавшего следующую
мысль о семантическом влиянии контекста на фразеологизм: «В случае ме-
тафоры, такой, кгк. владыка моря (кит), к контексту, определяющему значе-
ние слова владыка, относится, кроме дальнейших элементов, и море, упот-
ребляемое здесь в собственном значении. Но в обороте собаку съесть ни один
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
311
вами, компоненты фразеологизма не являются контекстообразую-
щими единицами текста. Слова, структурно и семантически связан-
ные с фразеологизмом, составляют фразеологическое окружение, бла-
годаря которому обеспечивается синтагматическое взаимодействие
лексического значения с фразеологическим1.
Можно выделить два вида окружения. Одно из них дает семан-
тический эффект, оказывается минимально достаточным для рас-
крытия семантики фразеологизма. Такого рода окружение выпол-
няет контекстную функцию, так как ключевые слова, раскрываю-
щие семантику фразеологизма, находятся в плоскости лексико-фра-
зеологического контекста. Так, в предложении «Он пишет как ку-
рица лапой» глагол пишет обладает необходимой указательной си-
лой для выявления смыслового содержания фразеологизма. Возмож-
но и такое окружение, которое не дает семантического эффекта, не
выполняет контекстной функции. В таких случаях трудно или не-
возможно в границах лексико-фразеологического контекста отли-
чить фразеологизм от одинакового по своему лексическому составу
свободного словосочетания. Например, в предложении «Какже это
я прозевал твой ход конем» не содержатся слова, выявляющие зна-
чение субстантивного словосочетания ходконем. Ключевые, опор-
ные слова находятся за пределами этого речевого отрезка: «[Суслов:]
Шах королеве. [Басов:] Ах, черт побери! Как же это я прозевал твой
ход конем?» (М.Г.).
Основываясь на таких примерах, можно заключить, что сочета-
емость не всегда предопределяет значение фразеологизма (или сло-
ва) [Гбрбачевич, Сороколетов 1975].
Между словом и фразеологизмом в линейной последовательно-
сти устанавливаются различные отношения. Одни фразеологизмы
по отношению к словам свободного употребления занимают грам-
матически господствующее положение, а другие (например, нареч-
ные фразеологизмы) — зависимое. Возможны случаи, когда один и
тот же фразеологизм (например, глагольный) по отношению к од-
ним словам выполняет зависимую функцию, а по отношению к дру-
гим синтаксически активен.
из двух членов не образует семантического контекста другого; контекст вли-
яет на фразеологический оборот как на семантическую единицу» [Курило-
вич 1955, 76].
Об окружении как одном из видов структурных методов исследования гла-
гольной фразеологии см. [Тагиев 1966].
312
Глава 8
По составу фразеологическое окружение может быть минималь-
ным, лексически ограниченным (замкнутым) и лексически неогра-
ниченным (незамкнутым). Минимальное окружение всегда выраже-
но одним словом, без наличия которого немыслима семантическая
реализация фразеологизма. При минимальном окружении слово яв-
ляется не только показателем значения фразеологизма, но оно имеет
тенденцию стать элементом фразеологического значения (ср.: сидит
как на корове седло, день открытых дверей, денег куры не клюют, кар-
тошка в мундире и др.). Соответственно лексически ограниченное
окружение содержит узкий круг слов, объединенных семантической
общностью, без которых невозможна реализация фразеологизма: бе-
речь, хранить как зеницу ока, кричать, орать благим матом. Все эти и
подобные обороты требуют своих распространителей.
Наконец, лексически неограниченным является окружение, не
поддающееся тематическому объединению и строгой количествен-
ной оценке. Например, с фразеологизмом денно и нощно соединя-
ются многочисленные глаголы (правда, несовершенного вида) раз-
ного смыслового содержания (читать, работать, ходить, ждать,
говорить, шутить, думать, размышлять и т. д.).
В позиционно-грамматическом отношении окружение может
быть субъектным, объектным и необъекгным (обстоятельственным).
Субъектное окружение выражается именительным падежом су-
ществительного (или именительным падежом какого-л. субстанти-
вированного слова) в роли грамматического подлежащего; причем
существительное может выступать с семантикой лица, одушевлен-
ного, конкретного, неодушевленного или отвлеченного предмета.
В качестве субъектного окружения чаще всего выступают имена с
семантикой лица и отвлеченного предмета, реже — с семантикой
конкретного неодушевленного предмета («Книга пошла гулять по
рукам»), но почти никогда субъектное окружение не выступает при
одном каком-л. фразеологизме в полном семантическом объеме.
Например, при фразеологизме бить баклуши в качестве субъектно-
го окружения выступают имена с семантикой лица, а при фразео-
логизме брать свое ‘добиваться желаемого’, напротив, в качестве
субъектного окружения преимущественно выступают имена с се-
мантикой отвлеченного предмета типа усталость, страх, сон, моло-
дость, старость и т. д.
Слова из субъектного окружения соединяются главным образом
с фразеологизмами глагольного характера, а также с многими имен-
ными фразеологизмами, закрепившимися в качестве сказуемого.
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
313
Объектное окружение выражается управляемыми словоформа-
ми с семантикой лица, одушевленного, неодушевленного или от-
влеченного предмета. Необъектное окружение передается наречи-
ем или онареченной предложно-падежной группой. Слова из
необъектного окружения соединяются в первую очередь с фразео-
логизмами глагольного характера, например: «Хорошо выезженный
конь поскакал во весь мах».
Многие фразеологизмы, например фразеологизмы глагольного
типа, одновременно имеют при себе субъектное и объектное окру-
жение. Так, фразеологизм ломать голову имеет субъектное (господ-
ствующее) окружение с семантикой лица и объектное (зависимое)
окружение с семантикой отвлеченного предмета (ср. «Брат долго
ломал голову над этой проблемой»). Нетрудно заметить, что чем
больше элементов окружения участвует в реализации фразеологиз-
ма, тем полнее проявляется семантика фразеологической единицы,
тем скорее снимается ее двусмысленность.
Характер синтаксической сочетаемости фразеологизма с други-
ми словами зависит от грамматической организации, строения фра-
зеологизма, и прежде всего от особенностей выражения граммати-
чески господствующего компонента. Ввиду этого каждый структур-
ный тип фразеологизмов (глагольные, именные, наречные и др.)
характеризуется своими внешними связями со словами свободного
употребления, своей валентностью1.
По меньшей мере, два фактора оказывают сдерживающее воз-
действие на сочетательные способности фразеологизмов: во-первых,
любой фразеологизм при реализации своего значения соединяется
с другими словами по строго закрепленным грамматическим зако-
нам и, во-вторых, сочетающиеся единицы языковой системы взаи-
мосвязаны по смыслу, т. е. должны удовлетворять требованиям смыс-
лового соответствия.
Хотя сочетаемость и признается как «форма бытования значе-
ния», как показатель значения, а не его элемент, все же в синтагма-
тическом ряду фразеологизм по-разному взаимодействует с други-
ми словами. В одном случае он предстает как семантически само-
достаточная величина, наделенная относительно свободной соче-
таемостью. В других случаях семантизация фразеологизма обеспе-
чивается лишь в строго ограниченных, заданных конструкциях или
О том, что фразеологизмы наподобие слов «имеют свои собственные соче-
таемостные свойства», см. [Русская грамматика 1980, т. 2,25].
314
Глава 8
в сопровождении вполне определенных словесных конкретизато-
ров. Такие фразеологизмы оказываются информативно недостаточ-
ными.
Между словом и фразеологизмом устанавливается, как показы-
вают наблюдения, взаимная семантико-грамматическая связь1. И
тем не менее слово обладает большей семантической и граммати-
ческой автономностью и самостоятельностью, чем фразеологизм.
Дело в том, что сочетание фразеологизма с другими словами во мно-
гих случаях необходимо для реализации его значения, тогда как со-
четание лексической единицы с фразеологизмом, независимо от
того, грамматически главенствующее или зависимое положение он
занимает по отношению к слову, не является необходимым для реа-
лизации слова. Эта закономерность носит универсальный характер.
По характеру и степени сочетаемости с другими словами фразе-
ологизмы, образованные по модели непредикативных словосоче-
таний, могут быть подразделены на три разряда1 2.
К первому и наиболее распространенному разряду принадлежат
фразеологизмы с самостоятельным, полноценным значением и от-
носительно свободным употреблением. Соответствующие фразео-
логизмы характеризуются широкими и разнообразными связями с
другими словами номинативного характера. Например, фразеоло-
гизмы дето и нощно, ничего себе, так себе, хоть куда; бить баклуши,
валять дурака; первый сорт, тертый калач и многие другие сравни-
тельно свободно реализуются в любом фразовом окружении. Соот-
ветствующие фразеологизмы характеризуются относительно сво-
бодным типом значения, и поэтому связь их с другими словами ока-
зывается менее тесной и обязательной.
Ко второму разряду относятся фразеологизмы, имеющие само-
стоятельное вещественное значение, но ограничивающие свои свя-
зи с другими словами управлением или примыканием. Вне управ-
ления или примыкания подобные фразеологизмы не могут быть
реализованы в связной речи. Например: вести свой род (от кого,
чего), каши не сваришь (с кем), плясать под дудку (чью), садиться на
1 Вопросу о сочетаемости различных единиц языка, их совместной встречае-
мости посвящены многочисленные исследования русских и зарубежных язы-
коведов (Тагиев 1966, 23—59: Хэррис 1962. 528—556; Арутюнова 1962; Коте-
лова 1965].
2 Об основных типах значений фразеологизмов см. более подробно [Жу-
ков В.П. 1978, 139-158].
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
315
шею (кому), сдавать в архив (кого, что), ставить себя наместо (чье),
становиться на одну доску (с кем), вести себя (как) и др. Соответ-
ствующие фразеологизмы наделены конструктивно ограниченным
значением.
Третий разряд составляют фразеологизмы, имеющие более или
менее связанное значение и сочетающиеся с очень узким кругом слов,
обычно относящихся к одной лексико-семантической группе. Фра-
зеологизмы, значение которых замкнуто в узкие рамки фразеологи-
ческого контекста, обладают валентно ограниченным значением.
Связи и отношения таких фразеологизмов с другими словами
полного значения обусловлены языковыми, внутриструктурными
свойствами фразеологической системы русского языка и ни в коей
мере не определяются предметно-логическими отношениями. Так,
фразеологизм как зеницу ока ‘очень тщательно, заботливо’ связан с
глаголами беречь, хранить и под., тогда как слова-идентификаторы
тщательном заботливо, посредством которых с известным прибли-
жением передается семантический объем данного фразеологизма,
соединяются в речи с самыми разнообразными глаголами свобод-
ного употребления.
Не все фразеологизмы с валентно ограниченным значением оди-
наково самостоятельны в семантическом отношении. Одни фразе-
ологизмы являются информативно достаточными. Такого рода обо-
роты характеризуются широкой сочетаемостью. Например, нареч-
ный фразеологизм за тридевять земель ‘очень далеко’ сочетается с
такими глаголами-сопроводителями, как быть, жить, находиться;
бежать (убежать), уходить (уйти), мчаться (помчаться), лететь (по-
лететь); приезжать (приехать), являться (явиться) и т. п.
Будучи полноценными в семантическом отношении, соответ-
ствующие фразеологизмы имеют тенденцию к расширению своих
сочетательных способностей (ср.: не покладая рук, до глубины души,
во все лопатки и т. д.).
Наименьшей смысловой самостоятельностью обладают фразе-
ологизмы, собственное значение которых не всегда легко устано-
вить. Подобные обороты являются информативно недостаточны-
ми. Их значение может быть передано таким словом, которое в свою
очередь не поддается (или почти не поддается) расчленению на эле-
ментарные смысловые части. Сюда могут быть отнесены, напри-
мер, наречные обороты, семантический объем которых передается
словами очень, сильно, в высшей степени: до зубов (вооружен), как
осиновый лист (дрожать), как черт ладана (бояться) и т. п.
316
Глава 8
Значение аналогичных фразеологизмов как бы дорабатывается
за счет слов-сопроводителей, восполняющих функцию семантичес-
ких конкретизаторов, контекстных уточнителей. При этом чем
меньший объем семантической информации содержится в фразео-
логизме, тем большую смысловую зависимость он испытывает от
непосредственно сочетающегося с ним слова (или слов), тем мень-
шим оказывается объем (длина) лексико-фразеологического кон-
текста. Справедлива и обратная зависимость. Чем информативнее
фразеологизм в семантическом отношении, тем меньшую смысло-
вую зависимость он испытывает от контактирующих слов из фразе-
ологического окружения, тем большим становится круг слов-сопро-
водителей, а их прогнозирующая сила соответственно падает, убы-
вает. Значение таких фразеологизмов может быть раскрыто посред-
ством развернутых словосочетаний. Примером могут служить фра-
зеологизмы стена в стену (жить, находиться) ‘в непосредственной
близости, совсем рядом’, как за каменной стеной (жить, быть, чув-
ствовать себя) ‘под надежной защитой, под покровительством’, на
все четыре стороны (идти, убираться, отправляться; прогнать, от-
пускать ит. п.) ‘куда только угодно’ и т. д.
Между глаголами-сопроводителями и грамматически зависимы-
ми наречными оборотами устанавливается тесная семантическая
связь, семантическое согласование. Например, фразеологизм вовсю
прыть означает ‘очень быстро’. Этот же семантический признак ин-
тенсивности содержится и в глаголах перемещения бежать, мчать-
ся, лететь и т. п.
Слова, сопровождающие тот или иной фразеологизм, относят-
ся, как правило, к одной и той же части речи. Лишь в редких случа-
ях фразеологизм сопровождается словами, относящимися к разным
частям речи, например: вооружать, вооружен до зубов', бледный (бле-
ден), побледнеть как смерть и др.
Нетрудно заметить, что слова-сопроводители в этих примерах вы-
ражены однокоренными словами {вооружен — вооружить, бледный —
побледнеть), что свидетельствует о тесной смысловой связи слов из
обязательного лексического окружения. Кроме того, и в синтакси-
ческом отношении слова, сопровождающие названные фразеологиз-
мы, выполняют сходную функцию. Например, сравнительно-нареч-
ный фразеологизм как смерть сочетается с прилагательным бледный
в полной и краткой форме и с однокоренным глаголом побледнеть.
Краткое прилагательное выполняет роль именного сказуемого, а пол-
ное— предикативного определения: «Я оглянулся: за мной стоял ужас-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
317
ный нищий. Он был бледен как смерть» (П.);«— Согласен? — Согла-
сен, — прошептал Азамат, бледный как смерть» (Л.).
При словах-сопроводителях, чаще глагольного характера, семан-
тически реализуются наречные фразеологизмы разнообразной
структуры. Сюда прежде всего относятся:
а) фразеологизмы, восходящие к сравнительному обороту: жить
как кошка с собакой, служить как медному котелку, бежать как черт
от ладана, надеяться как на каменную гору, беречь как зеницу ока, лить
как из ведра, варить как на маланьину свадьбу, драть как Сидорову козу,
жить как за каменной стеной, знать как свои пять пальцев, идти как по
маслу, бояться как огня, не видать как своих ушей, попасть как кур во
щи, мрут как мухи, врет как сивый мерин, бледен как стена, ясно как
божий день, видно как на ладони и др. Эта группа фразеологизмов наи-
более продуктивна. В нее вовлекаются и новые фразеологизмы, на-
пример служить как медному котелку:«— И ты, Левидыч, выскажись.
Уволишься из армии... что делать станешь? — Шнырев присвистнул:
«Ему служить, как медному котелку: молодой!» (О. С.);
б) наречные фразеологизмы, образованные из сочетания опре-
делительных местоимений, числительных, прилагательных с име-
нем существительным в разных падежах с предлогами и без них:
смотреть во все глаза, верить всем сердцем, бежать во весь дух, кри-
чать во все горло, кричать не своим голосом, идти на все четыре сторо-
ны, гнать в три шеи, гнуть в три погибели, плакать в три ручья, на-
врать с три короба, являться с повинной головой и др.;
в) наречные фразеологизмы, представляющие собой различные
конструкции из имен существительных с предлогами: жить душа в
душу, жить стена в стену, гнать в хвост и в гриву, говорить сквозь зубы,
не понимать ни в зуб ногой, ходить стенка на стенку и т. д.;
г) единичные фразеологизмы деепричастного происхождения:
работать не покладая рук, бежать сломя голову, бежать очертя голову
и др.;
д) редкие фразеологизмы, возникшие из придаточной частй
сложного предложения: ругать на чем свет стоит, бежать что есть
духу, знать где раки зимуют.
Несмотря на разнообразие в способах выражения, разбираемые
фразеологизмы имеют ряд общих грамматических и функциональ-
но-семантических особенностей. Соответствующие фразеологизмы
относятся к группе обстоятельственных наречий. Большинство из
них перешло в разряд градационных фразеологизмов, выражающих
степень признака. У многих фразеологизмов со значением меры и
318
Глава 8
степени, как и у слов свободного употребления, заметно утрачива-
ется вещественное значение, и по своему смыслу они приближают-
ся к слову очень или его синонимам.
Сравним фразеологизмы ясно как божий день, голоден как со-
бака, из рук вон плохо, беречь как зеницу ока и под. Значение этих
оборотов может быть .передано словами очень, сильно, крайне, хотя
эти фразеологизмы не являются синонимами. Лишь в сочетании со
словами-сопроводителями собственное значение данных фразеоло-
гизмов проясняется, становится вполне отчетливым. Таким обра-
зом, слова-сопроводители выполняют здесь смыслоразличительную
функцию, становятся как бы элементом значения фразеологизма.
Такую же функцию выполняют слова-сопроводители при фразео-
логизмах, которые по смыслу приближаются к словам местоимен-
ного типа: ни в зуб ногой не смыслить; нет, не увидишь ни одной соба-
ки-, пропадать ни за грош и т. п.
Кроме наречных фразеологизмов, обязательное лексическое ок-
ружение имеют сравнительно немногие глагольные и именные фра-
зеологизмы: а) глагольные фразеологизмы типа бросать на ветер
слова; бросать на ветер деньги; грести лопатой деньги; сапоги, бо-
тинки и т. п. каши просят-, жизнь, энергия и т. п. бьет ключом; не
успеть глазом моргнуть и др.; б) фразеологизмы именного типа, со-
стоящие главным образом из сочетания прилагательного с именем
существительным: сулить, обещать золотые горы; аредовы веки жить;
день открытых дверей; суд при закрытых дверях и немногие другие.
Как видно из приведенных примеров, глагольные фразеологиз-
мы по отношению к словам-сопроводителям могут занимать грам-
матически главенствующее или зависимое положение. В первом
случае глагольный фразеологизм в роли грамматического сказуемого
требует после себя прямого дополнения, во втором случае он соче-
тается с существительным в именительном падеже в роли грамма-
тического подлежащего. Число фразеологизмов, требующих обяза-
тельного раскрытая своего содержания через прямое дополнение,
невелико, что соответствует специфике русского глагола вообще, а
глагольных фразеологизмов в особенности, ибо многие из них об-
разованы из сочетания глагола с существительным в винительном
падеже. Такого рода фразеологизмы синонимичны в грамматичес-
ком отношении возвратным глаголам, т. е. глаголам с формально
выраженным значением непереходности.
Грамматически господствующее положение по отношению к
словам-сопроводителям занимают также некоторые фразеологиз-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
319
мы, структурно совпадающие с так называемыми предикативными
словосочетаниями: денег куры не клюют (у кого); хлопот (забот) по-
лон рот (у кого) и др.
Между фразеологизмами этого типа и словами-сопроводителя-
ми обнаруживается тесная взаимозависимость: с одной стороны,
фразеологизм вне этих слов не употребителен, с другой стороны,
слова-сопроводители грамматически зависят от фразеологизма.
Налицо взаимозависимые ограничения.
Аналогичные фразеологизмы, по форме равнозначные предло-
жению, выступают как номинативные единицы и являются члена-
ми предложения. При этом следует заметить, что управление здесь
зависит, по существу, не от компонентов, а от смыслового эквива-
лента. Например, словом денег во фразе «Денег куры не клюют у
кого-либо» управляет не глагол не клюют, ввиду бессмысленности
такого сочетания слов, а слово много, эквивалентное по смыслу фра-
зеологизму куры не клюют.
Любопытно отметить, что слова-сопроводители в сочетании с
фразеологизмом могут восприниматься в отдельных случаях как по-
словично-поговорочное выражение. Примером может служить рас-
пространенное выражение Деге как сажа бела, внутри которого пе-
реосмыслен не полный его состав, а лишь часть — как сажа бела.
Эта переосмысленная часть может сочетаться и с другими словами,
но уже в качестве обычного фразеологизма.
Тесная смысловая и грамматическая связь и взаимозависимость
между словами-сопроводителями и сопровождаемыми фразеологиз-
мами сказывается на их семантико-грамматических свойствах. По-
этому некоторые глаголы-сопроводители известным образом огра-
ничены в проявлении вид о-временных форм. Одни, например гла-
голы-сопроводители, преимущественно употребляются в форме
несовершенного вида: ни в зуб ногой не понимать, не знать, не смыс-
лить и т. п.; ни аза в глаза не понимать, не знать, не смыслить; пони-
мает, смыслит, разбирается как свинья в апельсинах} беречь, хранить
пуще глаза} беречь, хранить как зеницу ока. «Старик же видит в них
друзей надежных И бережет их как зеницу ока» (П.); «Ах! Матушка,
кабы вы знали, как все его-то (барина) для меня дорого ... Обноски
его берегу словно зеницу ока» (Лаж.) и др.
Другая группа глаголов, сопровождающих некоторые наречные
фразеологизмы, в основном закрепилась в форме совершенного вида:
попасть как кур во щи} почить, опочить сном праведника} набилось как
сельдей в бочке} свалиться, повалиться, упасть как сноп: «Я попал как
320
Глава 8
кур во щи, и я же оказываюсь виноватым» (Ч.); «Полицейские оста-
вили засаду, и Егор попался как кур во щи» (Козл.) и др.
Необходимо отметить, что ограничения в образовании видовых
пар присущи глаголам из обязательного лексического окружения и
не свойственны соответствующим глаголам в свободном, нерегуляр-
ном словесном окружении. Так, наречный фразеологизм вдоль и по-
перек (‘досконально, очень хорошо, до мельчайших подробностей’)
сопровождается глаголом несовершенного вида знать (‘иметь све-
дения, знания о ком-либо или чем-либо’)—при невозможности ска-
зать узнать вдоль и поперек. Этот же глагол с тем же лексическим
значением в форме совершенного и несовершенного вила свобод-
но сочетается со словом основательно и словосочетаниями очень хо-
рошо и до мельчайших подробностей', знать основательно, очень хоро-
шо, до мельчайших подробностей и узнать основательно, очень хоро-
шо, до мельчайших подробностей.
С другой стороны, фразеологизм вдоль и поперек легко сочетает-
ся с глаголом совершенного вида изучить (‘постичь учением’) и по-
чти не входит в синтагматическую связь с соответствуюшим глаго-
лом несовершенного вида: затруднительно сказать изучать (иност-
ранный язык) вдоль и поперек, — при полной возможности сказать:
изучить основательно, очень хорошо, до мельчайших подробностей и
изучать основательно, очень хорошо, до мельчайших подробностей.
Легко заметить, что слово основательно и словосочетания очень
хорошо и до мельчайших подробностей выступают в качестве смысло-
вых эквивалентов рассматриваемого фразеологизма. Словесные свя-
зи этих эквивалентов довольно широки и не поддаются строгой ко-
личественной характеристике. То же можно наблюдать и при фра-
зеологизме как свои пять пальцев знать, изучить.
Замечено, что чем больше ограничения в выборе форм, тем силь-
нее семантико-грамматическая связь слов-сопроводителей с сопро-
вождаемым фразеологизмом, и наоборот.
Самую обширную группу составляют глаголы из обязательного
лексического окружения, которые сравнительно свободно образу-
ют видовые пары. Это и понятно. Глаголы-сопроводители, как от-
мечалось, не являются компонентами фразеологизма, а являются
словами номинативного значения и потому сохраняют свою лекси-
ческую и синтаксическую самостоятельность.
Правда, можно говорить об ограничении в образовании видо-
вых пар и здесь, но такие ограничения свойственны любому сво-
бодному словосочетанию глагольного типа и в силу этого не отра-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
321
жают грамматической специфики слов из обязательного лексичес-
кого окружения. Поясним это таким примером. Наречный фразео-
логизм душа в душу (‘согласно, дружно’) всегда сочетается с глаго-
лом жить. Глагол жить в этом фразовом окружении способен выс-
тупать в форме совершенного вида: прожить, зажить душа в душу —
при невозможности сказать пережить, нажить, выжить душа в душу.
Но только что перечисленные глаголы не способны входить в син-
тагматическую связь и со словами дружно, согласно, которые экви-
валентны по смыслу фразеологизму душа еду шу. Отсюда такого рода
ограничения в образовании морфологических форм обусловлены
семантическими отношениями самой языковой системы и не отра-
жают специфики рассматриваемого явления.
Приведем некоторые примеры, иллюстрирующие сравнитель-
но свободное образование видовых пар в кругу глаголов-сопрово-
дителей: бежать — пробежать, мчаться — промчаться во весь дух;
гнать — выгнать — прогнать в хвост и в гриву; вооружать — воору-
жить до зубов; кричать — закричать, петь — запеть и т. п. во всю ива-
новскую; доводить — довести до белого каления; готовить — нагото-
вить — приготовить, варить — наварить как на маланьину свадьбу;
ругать — выругать — обругать на чем свет стоит; спать — заснуть
мертвым сном; жить — прожить как кошка с собакой; жить — про-
жить, сидеть — просидеть в четырех стенах; сулить — насулить, обе-
щать — наобещать золотые горы; жить — прожить — зажить душа в
душу: «Эмилия, с которой мы когда-то жили душа в душу, как род-
ные сестры, приехала в Петербург» (С.-Крав.); «Она была под пару
этому замечательному человеку и прожила с ним всю жизнь душа в
душу, как и моя мать с отцом» (Алт.); «А когда узнала его получше,
стала посмелее с ним, да опомнилась сама и спозналась — так зажи-
ли мы с ним душа в душу» (В. Даль) и др.
Так как между сопровождающим словом и сопровождаемым фра-
зеологизмом обнаруживается тесная смысловая связь, то, естествен-
но, и слова, составляющие лексическое окружение, также должны
быть близки по смыслу. Ввиду этого количество слов-сопроводите-
лей часто ограничивается рамками синонимического ряда. Напри-
мер: кричать, орать, реветь благим матом; пристать, прицепиться,
привязаться как банный лист; приходить, являться к шапочному раз-
бору; во весь дух бежать, мчаться; на чем свет стоит ругать, бранить,
божиться; как свинья в апельсинахрз&бмрюъС'Я., понимать; ни в зуб но-
гой не понимать, не знать, не смыслить; на все четыре стороны идти,
убираться, отправляться; не покладая рул: работать, трудиться и т. п.
21 -6060
322
Глава 8
Легко заметить, что взаимозаменяемые слова-сопроводители си-
нонимичны друг другу и за пределами данного контекстного окруже-
ния. Соответственно сравните: кричать, орать, реветь; пристать, при-
цепиться, привязаться: приходить, являться; бежать, мчаться ит. д.
Встречаются и такие примеры, когда взаимозаменяемые слова-
сопроводители по отношению друг к другу являются лишь своеоб-
разными контекстуальными синонимами. Таковы например, глаголы
(не)знать и (нё)видеть, сопровождающие фразеологизм ни аза в глаза.
По составу фразеологического окружения известным образом
можно судить о явлениях синонимии и отчасти омонимии в кругу
фразеологических единиц. Если одно и то же слово или группа слов
одновременно являются обязательным лексическим окружением
для двух и более фразеологизмов, то между последними нередко ус-
танавливаются синонимические отношения. Например, слова бе-
речь и хранить одновременно сопровождают фразеологизмы пуще
глаза и как зеницу ока. Эти фразеологизмы синонимичны между со-
бой. Ср. также: ни аза в глаза мнив зуб ногой не смыслить, не пони-
мать, не знать, не разбираться; бежать, мчаться во все лопатки, во
весь дух, что есть духу, очертя голову, кричать, горланить, орать во
всю ивановскую, во все горло и т. п.
В силу полисемии одно и то же слово-сопроводитель в разных
значениях может вступать в синтагматическую связь с различными
фразеологизмами. В таком случае в синонимические ряды объеди-
няются лишь такие фразеологизмы, которые встречаются при од-
ном и том же значении многозначного слова. Если это условие не
выдержано, то между собой в синонимических отношениях соот-
ветствующие фразеологизмы не находятся. Например, слово жить
в разных значениях сопровождает разные фразеологизмы: жить (‘на-
ходиться, пребывать где-либо’) у черта на куличках', жить (‘нахо-
диться в каких-либо отношениях’) душа в душу; жить (‘проявлять
жизнедеятельность’) своим умом; жить (‘кормиться’) за чужой счет;
жить (‘существовать’) на всем готовом, как у Христа за пазухой, на
широкую ногу и т. д. Между перечисленными фразеологизмами нет
синонимической связи, за исключением последнего ряда.
Когда смысловые отношения между словами-сопроводителями
резко ослабляются или совсем утрачиваются, создаются предпосыл-
ки для возникновения полисемии и омонимии фразеологизмов.
Например, фразеологизм как дважды два {четыре) сопровождается
в речи глаголами доказать, растолковать и т. п. и безлично-преди-
кативными словами ясно, известно, понятно и др. Поэтому в нем
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
323
различаются такие значения: 1) ‘очень просто (доказать, растолко-
вать и т. п.)’: «(Александра Степановна) доказала как дважды два
четыре, что такая невеста, как Софья Николаевна, — совершенная
беда для них» (Акс.); «Яков Ильич как дважды два доказал мне, до
чего наивны и вредны эти фантазии» (А. Эртель); 2) ‘очень хорошо
(ясно, известно, понятно и т. п.)’: «Для меня ясно, как дважды два —
авторы прежнего проекта допустили ошибку, рабски поддавшись
влиянию авторитетов» (Аж.).
Чем резче отличаются друг от друга по смыслу слова-сопрово-
дители, тем очевиднее семантическое распадение фразеологизма на
два или несколько омонимов. Разумеется, здесь возможны переход-
ные случаи от полисемии к омонимии. Так, фразеологизм во всю
мочь сочетается с глаголами разной семантики бежать и кричать:
«Лошадь бежала во всю мочь» и «Он кричал во всю мочь». Различие
в семантике глаголов непосредственно сказывается на смысловой
стороне данного фразеологизма. Вследствие этого полисемия здесь
тесно соприкасается с омонимией.
Коротко охарактеризуем местоположение фразеологизма по от-
ношению к словам-сопроводителям.
В большинстве случаев фразеологизмы наречного типа следуют
за глаголом-сказуемым. Такое местоположение соответствует нор-
ме русского литературного языка, согласно которой обстоятельство
образа действия, выраженное наречием, не образованным от при-
лагательного, располагается после глагольного сказуемого.
Следует подчеркнуть, что наречные фразеологизмы, тесно свя-
занные грамматически и по смыслу со своим глаголом-сопроводи-
телем, чаще всего имеют значение меры и степени. Ввиду этого по
действующим нормам русского языка они должны были бы стоять
перед глаголом-сказуемым. С другой стороны, эти же фразеологиз-
мы по способу образования представляют собой, как правило, раз-
нообразные конструкции из имен существительных с предлогами
или без них, а также конструкции из местоимений, числительных,
прилагательных с именами существительными же. По этой причи-
не соответствующие фразеологизмы должны занимать по отноше-
нию к глаголу-сопроводителю постпозитивное положение.
Итак, по способу образования анализируемые фразеологизмы
должны находиться в постпозиции по отношению к своему сопро-
водителю, а по выполняемой функции — в препозиции.
Препозиция глагола-сопроводителя соответствует местоположе-
нию глагольного компонента в структуре глагольных оборотов: бить
21*
324
Глава 8
баклуши, гонять лодыря, заморить червячка, переливать из пустого в
порожнее, перемывать косточки, чесать язык и т. п.
В нижеследующих фразеологических контекстах, составляющих
глагольно-наречный синтагматический ряд, отношение препозиции
глагола-сопроводителя к его постпозиции таково: жить душа в душу
(12 : 0); расти не по дням, а по часам (8 : 0); бежать, мчаться сломя
голову (5 : 0); ходить стенка на стенку (4 : 0); чувствовать себя как
дома (4:0); бежать во весь дух (6:2); ругать, божиться на чем свет
стоит (4:1); идти, убираться на все четыре стороны (5:1) и т. д.
Итак, слова-сопроводители обычно находятся в препозиции по
отношению к сопровождаемому фразеологизму. Но вполне возмож-
на и инверсия, которая связана с «актуальным» употреблением пе-
реставленного члена синтагматического ряда. Например, допусти-
мо сказать бежать во весь дух и во весь дух бежать; жить душа в душу и
душа в душу жить; беречь как зеницу ока и как зеницу ока беречь; обе-
щать, сулить золотые горы и золотые горы обещать, сулить.
Сравните, например: «Я как безумный выскочил на крыльцо,
прыгнул на своего Черкеса... и пустился во весь дух» (Л.); но: «Маль-
чик поднял кольцо, во весь дух пустился бежать — и в три минуты
очутился у заветного дерева» (П.).
Довольно редко наблюдается фиксированная позиция слов-со-
проводителей: день открытых дверей, денег куры не клюют и под.
Между словами-сопроводителями и сопровождаемым фразео-
логизмом возможна вставка других слов. В абсолютном большин-
стве случаев здесь отмечается контактная связь.
Это обстоятельство объясняется рядом причин. Во-первых, сло-
ва-сопроводители вместе с сопровождаемым фразеологизмом об-
разуют одну сказуемостную группу, один синтагматический ряд
(чаще всего глагольно-наречный).
Во-вторых, глаголы-сопроводители во многих случаях по своей
семантике являются непереходными. Сюда относятся прежде всего
глаголы перемещения типа бежать, мчаться, скакать во весь дух, сломя
голову, идти, двигаться семимильными шагами-, глаголы состояния и
существования: жить душа в душу, спать мертвым сном, почить сном
праведника, уставать как собака, сидеть как на иголках-, глаголы, обо-
значающие звуковые и зрительные восприятия: кричать во всю ива-
новскую, во весь голос, не своим голосом’, смотреть во все глаза, други-
ми глазами и др. Разумеется, непереходные глаголы-сопроводители
в основном теснее связаны с сопровождаемым фразеологизмом, чем
переходные, которые легко сочетаются не только с фразеологизмом,
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
325
но и с управляемым существительным в винительном падеже. На-
пример: «Старуха сидит под окошком. На чем свет стоит мужа руга-
ет» (П.); «Оля пропустила оскорбление мимо ушей» (Кат.); «Вы бу-
дете правы, если выгоните меня в три шеи» (Д. и Ч.).
Следует отметить, что и прямое дополнение, выраженное име-
нем существительным или местоимением, нередко помещается пе-
ред глаголом-сопроводителем, к которому это дополнение относит-
ся. Например, при образовании знать как (свои) пять пальцев в ше-
сти случаях из восьми нам встретилось дополнение перед глаголь-
ным сказуемым знать. Подобное явление можно наблюдать и при
фразовом образовании не знать ни аза в глаза.
Наконец, в-третьих, фразеологизмы рассматриваемого типа
имеют связанное значение и потому стремятся вступить в контакт-
ную связь с сопровождающим словом.
Отмечаются случаи, когда слова-сопроводители вместе с сопро-
вождаемым фразеологизмом образуют самостоятельное предложе-
ние. На уровне предложения, если оно не является пословично-по-
говорочным выражением, грамматическая проницаемость выражена
наиболее отчетливо, так как вокруг каждого грамматического цент-
ра группируется свой состав из слов свободного употребления, на-
пример; «Разумихин был в необыкновенном возбуждении... как буд-
то все выпитое вино вновь, разом и с удвоенною силой, бросилось
ему в голову» (Д.).
Итак, чем закреплен нее порядок слов-сопроводителей, тем боль-
шей грамматической непроницаемостью обладает такая конструк-
ция. Например, явление грамматической непроницаемости харак-
терно для таких устойчивых образований, как кто, что, какой, куда,
откуда, где ни на есть; день открытых дверей и др.
Некоторые глаголы из обязательного лексического окружения
могут подвергаться эллипсису. Это явление наблюдается тогда, ког-
да фразеологизм в семантическом и отчасти в грамматическом от-
ношении возмещает опущенный глагол-сопроводитель. В аналогич-
ных случаях фразеологизм обнаруживает определенную самостоя-
тельность по отношению к своему сопроводителю. Например, фра-
зеологизмы на ночь глядя идти и ни в какую не соглашаться. Эти фра-
зеологизмы, оторвавшись от своих слов-сопроводителей, переста-
ли быть обстоятельствами и заняли позицию сказуемого. «Пригля-
нулась Наталья, стал ее сватать. Она же ни в какую» (Арам.); «Лоц-
ман взволновался, стал уламывать демидовского доверенного, но тот
нахмурился — и ни в какую» (Е. Фёд.); «Все краснодонцы по домам,
326
Глава 8
а я к одному старшему лейтенанту, командиру роты, — прошу за-
числить меня... Бойцы смеются, а он — ни в какую» (Фад.).
Опущение глагола-сопроводителя возможно лишь в том случае,
когда этот глагол в смысловом отношении уступает сопровождае-
мому фразеологизму. Те же фразеологизмы, которые требуют обя-
зательного раскрытия своего содержания через глагол-сопроводи-
тель, естественно, лишены самостоятельного (безглагольного) упот-
ребления. Так, например, лишены безглагольного, а потому и ска-
зуемостного употребления такие фразеологизмы, как красной нитью
проходить, проводить; на произвол судьбы оставлять, пускать, бро-
сать; на широкую ногу жить; не за страх, а за совесть работать; стен-
ка на стенку ходить и др.
В редких случаях возможен пропуск глагольного компонента в
фразеологизмах типа взять за бока, пойти в огонь и в воду и т. д. На-
пример, фразеологизм поворачивать оглобли назад ‘уходить ни с чем,
отправляться обратно’ может употребляться и без глагольного эле-
мента. Компонент поворачивать является составной частью фразе-
ологизма, а не сопроводителем. Во-первых, разбираемый фразео-
логизм может быть употреблен без наречного компонента. Напри-
мер: «А ты умно тогда сделал, что оглобли-то поворотил» (М.-П.);
«Если барыня не идет, а плывет как пава, то поворачивай оглобли:
она накормит, утешит, но непременно возьмет под башмак» (Ч.).
Опущение наречного компонента было бы невозможным, если бы
глагол поворачивать выступал в качестве слова-сопроводителя. Во-
вторых, этому фразеологизму может быть противопоставлено пе-
ременное словосочетание такого же лексического состава. В пере-
менном словосочетании глагол поворачивать является переходным
и употребляется в значении ‘изменять направление движения кого-,
чего-либо’: «Кучер повернул лошадей при спуске», «Лодочник по-
вернул лодку в нужном направлении». В противоположность этому
данный фразеологизм является непереходным и имеет иное значе-
ние и иную сочетательную способность. В-третьих, общее значе-
ние фразеологизма может быть передано глаголом или глагольным
словосочетанием; причем эта категория процессуальности прежде
всего предсказывается глагольным компонентом, а не наречным.
Все сказанное свидетельствует о том, что по одному окружению
не всегда можно определить истинные границы фразеологизма.
Слова из обязательного лексического окружения могут с тече-
нием времени резко изменять свою семантическую сферу. Так, в
XVIII в. наречный фразеологизм благим матом нормативно упот-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
327
реблялся как при глаголах речи, так и при глаголах движения. В за-
висимости от этого он имел два разных значения — 1) ‘громко’ и
2) ‘очень быстро’, например: 1) «И так как скоро он (переодетый в
девочку мальчик) вошел, то я закричала благим матом: «Голубушка
моя, каким это образом я вижу тебя здесь, разве матушка сюда при-
ехала?» (Чулк.); 2) «Тогда госпожа схватила с ноги башмак и не пре-
минула бы разбить оным у бедной Мусы ящик с разумом, если бы
сия благим матом не убралась со двора» («Живописец»); «Бездель-
ница одна маленькая девчонка, случившаяся тогда на улице, бла-
гим матом побежала в хоромы и рассказала все дело находящимся
там женщинам и старушкам» (Бол.); «Анюта-то прибежала благим
матом к нам в спальню, мы с ней подняли мать твою с полу и поло-
жили на постель» (Изм.). В современном русском языке этот фра-
зеологизм нормативно сочетается только с глаголами речи.
Возможно и обратное явление. Фразеологизм по самые уши, судя
по литературным источниками XVIII в., имел узкое контекстное
окружение, сочетаясьлишь с глаголом совершенного вила.влюбить-
ся. По мере приближения к нашему времени связь этого фразеоло-
гизма с другими словами явно расширяется, например: «[Андрей:]
Так, он в нее по уши влюбился! ха, ха, ха! Ну скромницу же он на-
шел!» (Кр.); «Однажды Мушку он увидел молодую... Увидел, — изу-
мился, Глазами засверкал И по уши в нее влюбился На старости мой
черный Кот» (Изм.); «Черт меня возьми, если я не по уши был влюб-
лен в свою Анюту!» (Кар.); «[Болдырев:] Какое же это дело? [Бол-
тай:] Женитьба на богатой красоточке, которая в меня по уши влю-
билась, а потому и я ее должен любить» (Кн.) и др. Но: «[Иванов:] Я
поддался слабодушию и по уши увяз в этой гнусной меланхолии»
(Ч.); «[Копров:] Объяснять вам, как я ошибся в расчетах, как запу-
тались дела мои, как влез по уши в долги, — это было бы и скучно и
едва ли понятно для вас» (Остр.); «Равнодушным тоном она сказала
ему вслед: — Я сыта... по уши сыта» (Боб.); «Ты обожди, приглядись
сперва, как живем. Мы тут по самые уши в нужде» (Кож.).
В толковых ело варях русского языка слова из обязательного лек-
сического окружения отражаются крайне непоследовательно. В од-
них словарях слова-сопроводители рассматриваются как составная
часть фразеологизма, в других словарях эти слова не вводятся в со-
став фразеологизма.
Итак, между словами-сопроводителями и собственно фразео-
логизмом обнаруживается тесная смысловая и грамматическая вза-
имозависимость. Это обстоятельство непосредственно сказывается
328
Глава 8
на грамматических и лексических свойствах как слов-сопроводите-
лей, так и сопровождаемых фразеологизмов. Создается единство,
члены которого взаимозависимы и ограничены в выборе. Так, с од-
ной стороны, слова-сопроводители лексически и грамматически
самостоятельны, так как выполняют номинативную функцию и яв-
ляются членами предложения. С другой стороны, фразеологизмы
предсказывают наличие строго определенных слов-сопроводителей
и нередко ограничивают варьирование их грамматических форм и
выбор словесного ряда. Иначе говоря, активное начало исходит не
только от слов-сопроводителей, но и от сопровождаемых фразео-
логизмов.
§ 38. Управление при глагольных фразеологизмах
Фразеологизмы, как и лексические единицы, вступают в струк-
турную связь с различными словами в системе языка.
Структурная связь фразеологизмов со словами свободного упот-
ребления особенно ярко проявляется в области управления, причем
управляемые формы слов составляют особую разновидность окруже-
ния. Под управлением, как известно, понимается такая подчинитель-
ная связь между словами, при которой зависимое существительное
(или другое какое-либо субстантивированное слово) становится по
требованию грамматически господствующего слова в определенном
падеже «и при этом создаются отношения объектные или восполня-
ющие» [Смирницкий 1956, 25; Пешковский 1956, 284-292].
Управлением обладают не только лексические единицы, но и
фразеологизмы, преимущественно глагольного типа. Глагольные
фразеологизмы, как и обычные глаголы, могут иметь беспредложное
и предложное управление. Соответственно ср.: втирать очки (кому),
втоптать в грязь (кого), ставить на карту (что), высосать соки (из
кого), махнуть рукой (на кого, на что), набить руку (в чем) и т. д.
Глагольным фразеологизмам присуще сильное и слабое управ-
ление. При сильном управлении между падежной формой существи-
тельного с предлогом или без него и семантически реализуемым
фразеологизмом устанавливается необходимая, принудительная
связь. Наиболее сильным управлением обладают фразеологизмы,
которые в свойственном им значении не употребляются самостоя-
тельно. Естественно, что сильноуправляющие фразеологизмы ха-
рактеризуются конструктивно обусловленным типом значения.
Например, сильное управление присуще глагольному фразео-
логизму вить веревки (из кого) ‘самовластно распоряжаться слабым,
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
329
безвольным человеком’. Этот фразеологизм сам по себе лексически
непол позначен и потому вне управляемого существительного (или
другого субстантивированного слова) с семантикой лица не реали-
зуется.
В области сильного управления в первую очередь выделяются
падежные и предложно-падежные формы с объектным значением,
к которым относятся:
а) сильноуправляемые формы существительных (или субстан-
тивированных слов) в винительном падеже без предлога или с пред-
логом: без ножа резать (кого), вогнать в гроб (кого), водой не разоль-
ешь (кого), мерить глазами (кого), мерить на свой аршин (кого, что),
носить на руках (кого), по губам мазать (кого), положить под сукно
(что), пускать по миру (кого), разбирать по косточкам (кого, что),
разделывать под орех (кого, что), рвать на части (кого), сажать на
мель (кого), сажать на хлеб и воду (кого), сбывать с рук (кого, что),
склонять во всех падежах (кого), смывать кровью (что), сровнять с
землей (что), стереть в порошок (кого), стереть с лица земли (кого) и
др.; лить кровь (за кого, за что), марать руки (об кого, обо что), мо-
лить бога (за кого), смотреть сквозь пальцы (на что), совать свой нос
(во что), стоять горой (за кого, за что) ит. д.;
б) сильноуправляемые формы существительных (или субстан-
тивированных слов) в дательном падеже без предлога или с предло-
гом: влезать в душу (кому), вправлять мозги (кому), капать на мозги
(кому), морочить голову (кому), пересчитать ребра (кому), подстав-
лять ножку (кому), пускать пыль в глаза (кому), садиться на шею
(кому), связывать руки (кому), смотреть в зубы (кому), становиться
на горло (кому) и др.;
в) сильноуправляемые формы существительных (или субстан-
тивированных слов) в родительном падеже: вить веревки (из кого),
не помнить себя (от чего), проходить мимо (чего), сорвать маску (с
кого), спустить шкуру (с кого), стоять за спиной (у кого), с ума схо-
дить (от кого, от чего), тянуть жилы (из кого), шубы не сошьешь (из
чего) и т. д.; лить воду на мельницу (кого, чью), разбить лед (чего),
шагу ступить нельзя (без кого, без чего) и под.;
г) сильноуправляемые формы существительных (или субстанти-
вированных слов) в творительном и предложном падежах: ломать
голову (над чем), ломать зубы (на ком, на чем), ломать шапку (перед
кем), рассыпаться мелким бесом (перед кем), сломать себе шею (на
чем), ставить крест (на ком, на чем), ставить на одну доску (с кем,
с чем) и под.
330
Глава 8
Характер управления рассматриваемых фразеологизмов опреде-
ляется их структурой. Так, если глагольный фразеологизм образо-
ван по модели «гл. + сущ. в вин. п. без предлога», то такой фразео-
логизм объективно не способен управлять винительным беспред-
ложным, ибо соответствующая подчинительная связь генетически
оказывается осуществленной внутри самого фразеологизма. Вот
почему винительным беспредложным управляют глагольные фра-
зеологизмы, образованные по модели «гл. + сущ. с предлогом». Ср.,
с одной стороны: веревки вить (из кого), вправлять мозги (кому),
лизать пятки (кому, у кого), лить кровь (за кого, за что), ломать го-
лову (над чем), ломать зубы (на чем), ломать шапку (перед кем), ма-
рать руки (об кого, обо что), подложить свинью (кому), развязать
руки (кому), спустить шкуру (с кого), ставить крест (на ком, на чем)
и т. д., но, с другой стороны: выбросить на улицу (кого), выводить в
люди (кого), мерить на свой аршин (кого, что) носить на руках (кого),
пускать по миру (кого), разбирать по косточкам (кого), рвать на ча-
сти (кого), сажать на хлеб и воду (кого), сбывать с рук (кого), скло-
нять во всех падежах (кого), сровнять с землей (что), ставить в пень
(кого), ставить на карту (что), стереть в порошок (кого) ит. д.
Фактический материал показывает, что сильное управление при-
суще прежде всего таким глагольным фразеологизмам, которые уп-
равляют падежными формами существительного (или субстантиви-
рованного слова) с объектным значением. При этом сила управле-
ния не зависит от того, каким конкретно падежом управляет тот или
иной фразеологизм. Такие, например, фразеологизмы, как веревки
вить (из кого), водить за нос (кого), лить кровь (за кого, за что), смот-
реть сквозь пальцы (на кого, на что), стереть в порошок (кого) и др.,
управляют разными падежными формами, но обладают приблизи-
тельно одинаковой силой управления, так как вне управляемых слов
соответствующие фразеологизмы не употребляются в речи, напри-
мер: «[Старик:] Ты знаешь, я на все гляжу сквозь пальцы» (П.); «Ка-
терина Архиповна, смотревшая сначала сквозь пальцы на сближе-
ние молодых людей, начала супиться и сделалась к офицеру очень
суха» (Пис.) и др.
Нередко глагольный фразеологизм вступает в такие подчини-
тельные отношения с другими словами, в которые не способен всту-
пить ни один из его компонентов, взятых на правах самостоятель-
ного слова. В подобных случаях фразеологизм совпадает в отноше-
нии управления со своим глаголом-идентификатором, т. е. смыс-
ловым эквивалентом. Например, глагольный фразеологизм встав-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
331
пять палки в колеса управляет дательным падежом существительно-
го (или субстантивированного слова) со значением лица. В свобод-
ном словосочетании глагол вставлять означает ‘ставить что-либо
внутри чего, помещать’. В этом значении глагол вставлять не уп-
равляет дательным падежом со значением лица. Отсюда можно зак-
лючить, что фразеологизм приобретает новое управление, чуждое
упомянутому глаголу. Дательным падежом управляют глаголы ме-
шать, препятствовать и под., являющиеся смысловым эквивален-
том соответствующего фразеологизма.
Еще один пример. Фразеологизм держать камень за пазухой уп-
равляет родительным (против кого) и винительным (на кого) паде-
жами существительного со значением лица. Этот фразеологизм,
подобно предыдущему, образовался вследствие метафорического
переосмысления свободного словосочетания такого же лексического
наполнения. В составе переменного словосочетания управляющий
глагол держать имеет значение ‘взяв в руки (в зубы, в рот и т. п.),
ухватив за что-нибудь, не давать выпасть, вырваться’. В таком зна-
чении этот глагол не способен управлять указанными предложно-
падежными формами существительного со значением лица. Рас-
сматриваемый фразеологизм управляет аналогично словам, посред-
ством которых можно передать его содержание. Ср. держать камень
за пазухой (против кого) и таить злобу (против кого) — при невоз-
можности сказать держать (против кого).
Только что описанные свойства характерны и для таких глаголь-
ных фразеологизмов, как втирать очки (кому), загнуть салазки
(кому), закрывать глаза (на что) (ср.: не обращать внимания (на
что)); ломать голову (над чем) (ср.: усиленно думать (над чем)); ло-
мать копья (из-за кого, чего) (ср.: бороться (за что-либо)); ломать
шапку (перед кем) (ср.: униженно раскланиваться (перед кем)); на-
бить руку (в чем) (ср.: приобрести опыт, сноровку (в чем-либо));
съесть собаку (в чем, на чем) (ср.: натореть (в чем-либо), хорошо
разбираться (в чем-либо)) и т. д.
Глагольный фразеологизм может управлять той же падежной
формой, что и глагол свободного употребления, совпадающий в зву-
ковом отношении с глагольным компонентом. Но если глагол в оп-
ределенном значении может управлять несколькими падежными
формами, то глагольный фразеологизм обычно управляет лишь од-
ной из возможных форм.
Например, глагольный фразеологизм смотреть сквозь пальцы (на
кого, на что) ‘не обращать внимания на кого, на что' образовался в
332
Глава 8
результате метафорического переосмысления свободного словосо-
четания такого же лексического состава. В соответствующем пере-
менном словосочетании глагол смотреть употребляется со значе-
нием ‘направлять взгляд на кого-, что-либо или куда-либо’. В этом
значении данный глагол управляет разными падежными формами.
Кроме винительного падежа с предлогом на, глагол смотреть мо-
жет управлять: а) винительным с предлогом в (ср.: смотреть в окно,
в зеркало); б) винительным с предлогом в + дательный (ср.: смот-
реть в глаза собеседнику); в) винительным с предлогом в + вини-
тельный с предлогом на; г) винительным + предложный с предло-
гом в (ср.: смотреть товарища в толпе); д) творительным с предло-
гом за (ср.: смотреть за каждым шагом) и т. д.
Глагол махать ‘делать взмахи, движения по воздуху чем-либо’
по сравнению с глагольным фразеологизмом махать рукой (на ко-
го-либо) ‘перестать обращать внимание на кого-, что-либо’, кроме
винительного с предлогом на, может управлять дательным падежом
(ср.: махать платком кому-либо).
Таким образом, глагольный фразеологизм в определенном зна-
чении обычно имеет тенденцию управлять минимальным количе-
ством словоформ. Этим он существенно отличается от соответству-
ющих глаголов свободного употребления.
Различия в характере управления между глагольным фразеоло-
гизмом и глаголом зависят и от семантики управляемых слов. Так,
во многих случаях управляемое существительное при глагольном
фразеологизме выступает лишь со значением собственно липа или
отвлеченного предмета, в то время как соответствующее сильноуп-
равляемое существительное при глаголе свободного употребления
имеет семантику неодушевленного предмета. Например, фразеоло-
гизм заткнуть за пояс (кого) ‘превзойти кого в чем-либо’ управляет
винительным падежом существительного с семантикой лица или
отвлеченного предмета, тогда как глагол заткнуть ‘засовывать ка-
кой-либо предмет за что-либо’ управляет винительным падежом су-
ществительного с семантикой конкретного предмета. Ср., напри-
мер: «(Иван), подкатив к вокзалу, привязал лошадь и, заткнув за пояс
кнут, поместился на платформе в ожидании поезда» (Усп.), но: «Если
бы одеть его (работника Петра) в новый жупан, затянуть красным
поясом, надеть на голову шапку... то заткнул бы он за пояс всех па-
рубков тогдашних» (Г.).
Ср. также: стереть в порошок (кого) — фразеологизм, но: сте-
реть в порошок (что) — свободное словосочетание; строить на песке
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
333
(что) — фразеологизм, при котором сильноуправляемое существи-
тельное выступает с семантикой отвлеченного предмета {строить
теорию на песке) и строить на песке (что) — свободное словосочета-
ние такого же лексического состава, при котором сильноуправляе-
мое существительное выступаете семантикой конкретного предмета
{строить на песке дом) и т. д.
И в тех случаях, когда фразеологизм обладает самостоятельным
управлением, чуждым соответствующему глаголу свободного упот-
ребления, и тогда, когда сильноуправляемые формы с объектным
значением не совпадают в семантическом отношении с сильноуп-
равляемыми формами при таком глаголе, — всюду фразеологизм
проявляет себя как самостоятельная единица языка, наделенная
целостным значением и соотносительная со словом. Во всех этих
случаях целостность семантики берет верх над семантической раз-
дельностью компонентов.
Возможны случаи, когда глагольный фразеологизм управляет
теми же падежными формами, какими управляет и глагол в составе
свободного словосочетания. Так, фразеологизм носить на руках
(кого) ‘высоко ценить, дорожить кем-либо’ управляет винительным
падежом существительного с семантикой лица. В составе свобод-
ного словосочетания носить на руках глагол носить (‘взяв в руки,
перемещать вместе с собой кого-либо’) также управляет винитель-
ным падежом с семантикой лица: «Он носит на руках ребенка». Если
допустить, что глагол носить в этом значении полностью совпадает
со стороны управления с глагольным фразеологизмом, то и тогда
между ними наблюдается существенное расхождение. Дело в том,
что в подчинительные отношения с другими словами вступают, по
существу, не сами по себе компоненты, а фразеологизм в целом: спо-
собностью управлять наделены, как известно, слова, обладающие
определенным и притом более или менее самостоятельным лекси-
ческим значением. В противоположность этому компоненты в со-
ставе рассматриваемого фразеологизма семантически преобразова-
ны, так что теряют ранее присущее им лексическое значение и не
могут сочетаться со словами свободного употребления.
Одним словом, глагол носить и глагольный компонент носить
прежде всего не соотносительны между собой в семантическом от-
ношении: глагол носить имеет свое лексическое значение и ввиду
этого является самостоятельным членом предложения; глагольный
компонент носить лишен семантической самостоятельности, его
значение как бы растворено в целостном значении фразеологизма.
334
Глава 8
Следовательно, налагаемые фразеологизмы выступают по отно-
шению к словам внешнего контекста как семантически целостная,
неделимая единица языка. Отсюда связь отдельно взятого компо-
нента фразеологизма с другими словами предложения носит сугубо
формальный характер. Под формальной связью условимся пони-
мать чисто грамматическую связь, возникающую между управляю-
щим компонентом и управляемым словом и не затрагивающую
смысловой стороны управляющего компонента.
В связи с этим нельзя не согласиться с В. Л. Архангельским, ко-
торый, касаясь фразеологизмов типа искры посыпались из глаз (у
кого), делает предположение, что «вся открытая фраза включается
в отношение детерминации к свободному члену, но ни один из чле-
нов открытой фразы в отдельности: у Иванова (искры из глаз посы-
пались). Иванову (небо в овчинку показалось)» [Архангельский 1964,
199]. В этом В.Л. Архангельский усматривает ограничение в син-
таксической сочетаемости.
В отдельных случаях сильноуправляемой или сильнопримыка-
емой связью охвачены и некоторые формы с пространственно-об-
стоятельственным значением. Таков, например, глагольный фразе-
ологизм найти себе могилу (где) (ср. также: совать свой нос (куда):
«Немцы нашли себе могилу под Сталинградом» или «Себе иль кня-
зю Измаилу Клялся я здесь найти могилу» (Л.). Этот фразеологизм
реализует свое значение лишь в сочетании с обстоятельством места.
В противоположность этому связь между обычным глаголом
найти в смысле ‘отыскивать, обнаруживать кого-, что-либо’ и об-
стоятельственным словом с пространственным значением не явля-
ется необходимой для реализации значения этого глагола. Ср.: «Он
нашел нужную книгу в магазине» и «Он нашел нужную книгу».
Впрочем, здесь наблюдается промежуточный случай между силь-
ным управлением и сильным примыканием. Дело в том, что падеж-
ные и предложно-падежные формы существительных в русском язы-
ке нередко переходят в наречия. По мере перехода существитель-
ных в наречия границы между этими видами связи становятся все
более неопределенными и зыбкими.
Глагольные фразеологизмы, как и обычные глаголы, могут уп-
равлять одним или двумя падежами сразу. Подавляющая часть гла-
гольных фразеологизмов управляет одной падежной формой. Л ишь
сравнительно немногие глагольные фразеологизмы типа не детей
крестить (кому с кем), колоть глаза (кому чем), открывать глаза
(кому на что), совать под нос (кому что), ставить на одну доску (кого
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
335
с кем) и под. обладают двойным управлением. «Мне вдруг захоте-
лось оставить эту грязную атмосферу, предварительно открыв гра-
фу глаза на всю мою к нему безграничную антипатию» (Ч.); «За ка-
кую вину меня на одну доску с Зубиным ставите?» (Ф.) и др.
Нетрудно заметить, что глагол открывать в составе свободного
словосочетания открывать глаза употребляется в значении ‘разво-
рачивать, разгибать сложенное, согнутое, размыкать сомкнутое’. В
указанном значении этот глагол сочетается с существительным в
винительном падеже и не нуждается в каких-либо иных определи-
телях. Иначе говоря, фразеологизм по сравнению с глаголом обла-
дает своим, особенным, специфическим управлением.
Отмечены случаи, когда в формально-грамматическую связь с
другими словами предложения вступает не только стержневой ком-
понент фразеологизма, но и другие его компоненты, например: ве-
шаться на шею (кого, кому), на совести (у кого, чьей) лежит (что),
смотреть (на что) из (чьих, каких.) рук, ставить (что) на службу
(чему), от сердца отошло (чьего, у кого), свистеть в кармане (у кого,
чьем), сидеть на шее (чьей, у кого) и т. п.
В подчинительные отношения с другими словами может всту-
пать иногда не стержневой, а лишь зависимый компонент фразео-
логизма: пройти мимо (чего), разбивать лед (чего или между кем),
стоять поперек пути (кому) и т. д.
Связь между нестержневым компонентом фразеологизма и сло-
вами свободного употребления носит сугубо формальный характер
и не затрагивает смысловой стороны управляющего компонента.
Так, фразеологизм разбивать лед ‘устранять натянутость в отноше-
ниях между кем-либо’ может управлять родительным падежом су-
ществительного с семантикой отвлеченного предмета. В противо-
положность этому слово лед ‘замерзшая вода’ может сочетаться с
родительным падежом существительного, обозначающего конкрет-
ный предмет. Ср.: разбить лед молчания, но: разбить лед реки.
Итак, глагольный фразеологизм с целостным значением неза-
висимо от силы и характера управления выступает по отношению к
другим словам контекста как неделимое целое, так что граммати-
чески господствующий и нестержневой компоненты лишь формаль-
но связаны со словами свободного употребления. Естественно ду-
мать, что по мере усиления семантической самостоятельности ком-
понентов грамматическая связь последних с другими словами по-
степенно принимает более реальный характер, становится менее
формальной.
336
Глава 8
Управление при глагольных фразеологизмах рассматриваемого
типа следует отличать от управления при так называемых описатель-
ных глагольно-именных выражениях, которые являются особой
разновидностью фразеологических сочетаний [Розанова 1966, 51].
В составе подавляющего большинства глагольных фразеологиз-
мов доля участия каждого компонента в формировании их целост-
ного значения приблизительно одинаковая, а стержневой компо-
нент служит лишь для выражения общей идеи глагольности.
В описательных же оборотах каждый компонент располагает
минимальной ясностью значения и, следовательно, обладает само-
стоятельной силой управления. Так, в составе описательного обо-
рота совершить нападение ‘напасть’ слово нападение имеет свое са-
мостоятельное лексическое значение и управляет аналогично гла-
голу напасть ‘набрасываться на кого-, что-нибудь с враждебной це-
лью’. Например, в предложении: «22 июня 1941 года фашистская
Германия совершила вероломное нападение на СССР» управляемая
предложно-падежная группа на СССР непосредственно относится
не ко всему обороту, а лишь к отглагольному существительному на-
падение. Формальным подтверждением сказанному служит то, что
предлог и падеж управляемого существительного зависят от лекси-
ческого значения, вносимого глагольной приставкой на-', ср.: «на-
пасть на +сущ. в вин. пад.» и «нападение на + суш,, в вин. пад.»1.
Многие глагольные фразеологизмы имеют слабое управление,
причем слабоуправляемые формы слов выступают с объектным
и необъектным значением. Провести какую-либо четкую грань
между сильным и слабым управлением затруднительно. Не слу-
чайно А.М. Пешковский считал, что между слабым и сильным уп-
равлением «столько же промежуточных пунктов, сколько точек в
линии» [Пешковский 1956, 288]. Бесспорно лишь то, что слабым
управлением обладают фразеологизмы, которые употребляются аб-
солютивно и не нуждаются в каких-либо определителях.
Способность фразеологизмов управлять другими словами во
многом определяется конструктивными свойствами господствую-
щего компонента. Так, если стержневой компонент исчерпал свои
конструктивные возможности внутри самого фразеологизма, а сам
по себе фразеологизм не располагает своим специфическим управ-
лением, то такой фразеологизм объективно не способен управлять
О том, как приставки при отдельных глаголах определяют выбор предлога,
см. [Лесник 1963,46-63; Русская грамматика 1980, т. 2,31].
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
337
другими словами. Эту общую закономерность иногда можно свя-
зать с компонентным составом фразеологизма. Чем многочленное
фразеологизм, тем больше вероятность того, что все формальные
связи окажутся реализованными внутри фразеологической едини-
цы. Правда, эта чисто эмпирическая зависимость постоянно уточ-
няется, корректируется «валентностью» опорного компонента, его
сочетательными способностями.
В области слабого управления выделяются падежные и предлож-
но-падежные формы с необъектным и объектным значением. Сре-
ди форм с необъектным значением можно, например, встретить сла-
боуправляемые формы со значением причины: рвать и метать <от
чего, с чего>', рвать на себе волосы <из-за чего> и формы с простран-
ственным значением: месить грязь <где>, сложить голову <где>, сло-
ны слонять <где> и др. Если считать, что в сочетаниях типа/иеадяь
грязь по (на) улице предложно-падежная группа по (на) улице являет-
ся примыкающей, а не управляемой, то и тогда соответствующая
группа будет примыкать не к именному компоненту, а ко всему фра-
зеологизму. Короче говоря, в пределах фразеологизма невозможно
топереразложение связей, которое наблюдается в составе трехчлен-
ного или многочленного словосочетания переменного типа. Име-
ются в виду соотношения типа увидеть человека в шляпе и человек в
шляпе [Шведова 1966,23—32,74—94].
Чаще, однако, среди слабоуправляемых форм встречаются па-
дежные и предложно-падежные формы с объектным значением. Вот
некоторые из них: без мыла лезть в душу <кому>, лезть в глаза
<кому>, мутить воду <кому>, раскрывать карты <кому, перед кем>,
резать глаза <кому> и т. п.; метать гром и молнию < против кого>,
расхлебывать кашу <за кого>, судить да рядить <о ком, о чем> и др.
Во фразеологизме может быть закреплена и нетипичная связь
компонентов. Таков, например, фразеологизм танцевать от печки
‘начинать с чего-либо привычного’. Этот фразеологизм историчес-
ки возник из переменного словосочетания такого же состава, в ко-
тором слово танцевать означает ‘исполнять танец’ и обычно соеди-
няется в этом значении с существительным в винительном падеже
(ср., например: танцевать вальс, польку, танго и т. п.). Фразеоло-
гизм танцевать от печки реализует свое значение без управляемых
существительных, т. е. употребляется абсолютивно. Это обстоятель-
ство свидетельствует о том, что и чисто формальная связь стержне-
1 Угловыми скобками условно обозначены слабоуправляемые связи.
22-6060
338
Глава 8
вого компонента с другими словами регулируется общим значени-
ем фразеологической единицы.
Как уже отмечалось, довольно часто возможные связи компо-
нентов оказываются уже реализованными внутри самого фразеоло-
гизма. Подобные фразеологизмы употребляются абсолютивно, если,
разумеется, они не выработали способность управлять такой падеж-
ной формой, которой не может формально управлять ни один из
составляющих компонентов.
К числу фразеологизмов, употребляющихся абсолютивно, мож-
но, например, отнести следующие: в мутной воде рыбу ловить} выно-
сить сор из избы; держать камень за пазухой} держать язык за зуба-
ми} лезть из кожи вон; ломиться в открытую дверь; метать бисер
перед свиньями} менять кукушку на ястреба; молотить рожь на обу-
хе; переливать из пустого в порожнее; подливать масло в огонь; попа-
дать пальцем в небо; пройти огонь, воду и медные трубы; садиться в
галошу; срывать цветы удовольствия} стоять одной ногой в могиле и
т. д. Легко заметить, что перечисленные фразеологизмы имеют мно-
гочленную структуру.
У некоторых фразеологизмов рассматриваемого типа возможен
пропуск какого-либо компонента. Фразеологизм с пропущенным
компонентом требует для реализации своего значения постановки
зависимого слова в том падеже, в котором стоял опущенный ком-
понент. Таким образом, один и тот же фразеологизм при наличии
всех компонентов употребляется абсолютивно, а при отсутствии ка-
кого-либо компонента приобретает сильноуправляемую связь. Ср.:
метать бисер перед свиньями, но: метать бисер (перед кем), напри-
мер: «Первый признак умного человека — с первого взгляда знать, с
кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми и тому
подобн.» (П.).
Способность к сильному или слабому управлению преимуще-
ственно развита у глагольных фразеологизмов. Лишь в единичных
случаях этой способностью наделены и некоторые фразеологизмы,
втягиваемые в круг предикативов. Так, фразеологизм (не) с руки
(кому что) ‘не подходит, приходится некстати (кстати) что-либо’ в
силу своего значения управляет формой дательного падежа, при-
чем ни предлог с, ни слово рука в любом из своих значений не уп-
равляют названной словоформой.
Способностью управлять обладают также и некоторые другие
фразеологизмы, образованные из предложно-падежных сочетаний:
(быть) в лапах (кого), (быть) как без рук (без кого, без чего), на руку
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
339
(кому), (не) в ладу (с кем, с чем), (не) клицу (кому что), с легкой руки
(кого) и др.
Фразеологизм, подобно лексической единице, может не только
управлять словом, но и быть управляемым. Правда, не все субстан-
тивные фразеологизмы выступают в качестве управляемых единиц.
Здесь можно наблюдать такую зависимость: чем характернее функ-
ция сказуемого для субстантивного фразеологизма, тем менее веро-
ятна возможность употребления таких фразеологизмов в качестве
управляемых единиц, и наоборог.
Теоретически многие субстантивные фразеологизмы, не закре-
пившиеся в функции сказуемого, могут употребляться в качестве уп-
равляемых единиц во всех косвенных падежах. В действительности
же фразеологизмы субстантивного характера встречаются лишь в от-
дельных падежных формах. Судя по имеющимся данным, разбирае-
мые фразеологизмы почти не встречаются в дательном пад еже и край-
не редко употребляются в предложном. Напротив, чаще всего они
функционируют в формах именительного и творительного падежей.
Невозможность, или ограниченность употребления фразеоло-
гизма в том или ином падеже вызваны в конечном счете семанти-
кой управляемого фразеологизма. Например, недопустимо употреб-
лять многие субстантивные фразеологизмы, обозначающие неоду-
шевленный предмет, в дательном адресата, так как в этой падежной
форме может быть употреблена лишь словарная единица с семан-
тикой собственного лица.
Управляемые фразеологизмы в возможных падежных формах
выступают, как правило, с объектным значением и в редких случаях
встречаются с необъектным, обстоятельственным значением. При
этом субстантивные фразеологизмы занимают приглагольную пози-
цию и употребляются как в форме родительного и винительного па-
дежей, таки в форме дательного, творительного и предложного1. На-
пример, фразеологизмы казанская сирота и китайская стена встре-
чаются с объектным значением в формах винительного и творитель-
ного падежей: «Знаем мы вас, казанских сирот! Девку отдал, малого
1 Именительный, винительный и родительный падежи Е. Курилович квалифи-
цирует как грамматические: первичной функцией их является субъектно-
объектная; дательный, творительный и предложный падежи рассматривают-
ся им как конкретные: первичной их функцией является обстоятельственная
функция [Курилович 1962, 201]. См. о конкретных и абстрактных значениях
падежей сточки зрения лексико-семантической сочетаемости [Русская грам-
матика 1980, т. 2,424 и сл.].
22*
340
Глава 8
женил, деньги есть» (Бун.); «Ты казанскую сироту из себя не строй!»
(Сед.); «[Ераст:] Она у нас сердобольная, чувствительная, так я на
жалость ее маню, казанским сиротой прикидываюсь» (Остр.); «Ни
посторонний человек, ни посторонняя книга не могли пробиться
сквозь ту китайскую стену, которою г-жа Ельцова отделила свою Ве-
рочку от всего живого мира» (Д. П); «Не менее горькие сетования ча-
сто слышатся и о том, что масса простого народа отделена у нас ки-
тайскою стеною от образованных классов общества» (Добр.) и т. д.
Фразеологизмы белые мухи, геркулесовы столбы, бабье лето, длин-
ный рубль и некоторые другие выносятся в приглагольную позицию
и приобретают в форме родительного и творительного падежей
необъектное, обстоятельственное значение. Например: «Зима нас
не ждет, она воет, совсем близко... Как бы нам поспеть леса поса-
дить до белых мух» (Баб.); «Мне рассказали историю одного парня,
который приехал сюда за длинным рублем. Жажда наживы и ско-
пидомство властвовали над всеми его чувствами» (Нем.) и т. д.
Нельзя не заметить, что синтаксическая связь между управляю-
щим словом и управляемым фразеологизмом является более необ-
ходимой, менее свободной, чем связь между управляющим фразео-
логизмом и управляемым словом.
В заключение необходимо отметить, что слово вступает в под-
чинительную связь со всем фразеологизмом, а не с каким-либо от-
дельным его компонентом. В этом убеждает нас характер лексико-
фразеологической сочетаемости.
Так, с фразеологизмом собачья радость ‘низкосортная колбаса’
сочетаются слова иного семантического разряда, чем, например, со
словом радость ‘чувство удовлетворения, удовольствия’.
Легко заметить, что с этим фразеологизмом нормативно соче-
тается имя существительное, обозначающее конкретный неодушев-
ленный предмет (ср.: бутерброд с собачьей радостью). В противопо-
ложность этому с отвлеченным существительным радость сочета-
ются отвлеченные же существительные, объединенные семантичес-
кой общностью (ср.: чувство, ощущение и т. п. радости).
Сравниваемые языковые единицы резко расходятся по характе-
ру своей сочетаемости с глаголом, по-разному распространяются
они и с прилагательными. Если с фразеологизмом собачья радость
могут сочетаться те же глаголы, что и со словом колбаса, то со сло-
вом радость в общепринятом значении соединяются глаголы иной
семантической сферы (ср.: почувствовать, ощутить, испытать и
т. т\. радость). Поскольку связь прилагательного с существительным
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
341
оказывается уже осуществленной внутри самого фразеологизма, то
он может соединяться лишь с немногими прилагательными преиму-
щественно местоименного характера- В отличие от этого слово ра-
дость сравнительно свободно сочетается с целым рядом прилага-
тельных, уточняющих это слово с той или иной стороны (ср.: нео-
жиданная, внезапная, большая, безмерная, острая, глубокая, захваты-
вающая, живая и т. п. радость).
В принципе любой фразеологизм отличается своими сочетатель-
ными способностями от слов, входящих в переменное словосочетание,
на базе которого сформировался соответствующий фразеологизм.
Таким образом, не только фразеологизм выступает по отноше-
нию к словам внешнего контекста как единое целое, но и слова кон-
текста относятся ко всему фразеологизму, а не к какому-либо отдель-
ному его компоненту, так что стержневой компонент фразеологизма
лишь чисто формально управляет словами или сам ими управляется.
Через управление, посредством которого передаются подчини-
тельные отношения между фразеологизмом и словом, выявляется
сложная, противоречивая природа фразеологизма: с одной сторо-
ны, фразеологизму присуще целостное значение и ввиду этого он
выступает по отношению к другим лексическим единицам в пред-
ложении как одно неделимое целое; с другой стороны, фразеоло-
гизм имеет расчлененное строение и потому его компоненты в силу
грамматической «инерции» стремятся в какой-то мере сохранить
сочетательные свойства слов, т. е. былую «валентность». Таким об-
разом, во фразеологизме взаимодействуют и вступают в противоре-
чие аналитические и синтетические силы. Здесь наблюдается ти-
пичный случай конфликта старой формы с новым, непривычным
ей содержанием.
В предложении фразеологизмы рассматриваемого типа (нареч-
ные, глагольные, субстантивные) вместе с относящимися к ним сло-
вами свободного употребления составляют предикативную основу
и образуют довольно тесное лексико-фразеологическое единство.
§ 39. Структура предложения
с фразеологизмами несобственно глагольного и глагольного типа
В современном русском языке продуктивную группу составляют
такие фразеологизмы, которые употребляются в роли сказуемого.
Соответствующие фразеологизмы функционируют в самых раз-
нообразных по структуре предложениях, вступая в грамматическую
связь с другими членами предложения. Было бы, однако, неверно
342
Глава 8
думать, что фразеологизмы вводятся во все типы предложения так
же легко, каки слова свободного употребления. Фактический мате-
риал показывает, что фразеологизмы не так легко приспосаблива-
ются к контексту предложения, оказывают известную семантичес-
кую и структурно-грамматическую сопротивляемость другим чле-
нам предложения и тем самым влияют на структуру предложения в
целом.
Среди фразеологизмов, употребляющихся в значении глаголь-
ного сказуемого, отчетливо выделяется два разряда.
К первому из них (непродуктивному) относятся такие обороты,
которые обозначают действие или состояние в виде действия, но
для выражения этого категориального значения не располагают не-
обходимыми морфологическими показателями. Сюда входят фра-
зеологизмы несобственно глагольного типа (ср.: тут как тут, и был
таков), полностью или частично утратившие изменяемость.
Во второй разряд (продуктивный) входят обычные глагольные
фразеологизмы, в составе которых грамматически главенствующий
компонент предсказывает категориальное значение фразеологизма
в целом. Особое место среди глагольных оборотов принадлежит та-
ким образованиям, которые допускают пропуск глагольного ком-
понента: (взять) за бока, (дать) по шапке, (поворачивать) назад ог-
лобли, (пойти) в огонь и в воду и др.
Более подробно остановимся на структуре предложения с фра-
зеологизмами несобственно глагольного типа: давай бог ноги, поми-
най как звали, и был таков, ни в зуб ногой, ни в какую, ни ногой, ни с
места, ноль внимания, с копыльев долой, тут как тут и под. Соот-
ветствующие фразеологизмы обычно употребляются в составе про-
стого предложения, сравнительно редко входят в состав сложносо-
чиненного и почти вовсе не встречаются в составе придаточной ча-
сти сложноподчиненного предложения.
Разбираемые фразеологизмы не имеют формальных средств для
выражения категорий наклонения, времени, лица и других «форм
сказуемости». Лишенные морфологической опоры, эти фразеоло-
гизмы не в состоянии заменить глагол ни по количеству и емкости
его грамматических категорий, ни по богатству его конструктивных
возможностей. Это обстоятельство лишает их возможности функ-
ционировать прежде всего в составе придаточной части сложнопод-
чиненных предложений. Так. придаточная времени в современном
русском языке благодаря категории вида развила способность всту-
пать в разнообразные временные взаимоотношения с главной час-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
343
тью предложения. Разумеется, ни один из перечисленных выше
фразеологизмов не может восполнить с необходимой полнотой гла-
гольное сказуемое, входящее в придаточное времени.
Важной причиной, сдерживающей употребление фразеологиз-
мов в придаточной части сложноподчиненного предложения, яв-
ляется также то, что они, как уже упоминалось, не обладают конст-
руктивной гибкостью глагола, т. е. способностью активно вступать
в грамматическую связь с теми членами предложения, которые вхо-
дят в состав сказуемого.
Возьмем несколько единичных случаев употребления фразео-
логизмов рассматриваемого типа в составе придаточной части слож-
ноподчиненного предложения: «Алексеев до того глуп, что я боль-
ше к нему ни ногой» (Л.Т.); «Поставил мне Хренов задачу, чтобы я к
нему — ни ногой» (М.Г.). Вполне возможен в придаточной части
предложения и фразеологизм ноль внимания. Например, допустимо
сказать: «Он из-за того и рассердился, ч'го (так как) я давно уже на
него ноль внимания».
Приведенные здесь фразеологизмы употребляются в придаточ-
ной части сложноподчиненного предложения лишь постольку, по-
скольку они способны распространяться другими словами в роли
грамматического дополнения, обстоятельства и т. п. Будучи упот-
ребленными самостоятельно, без зависящих от них слов, аналогич-
ные фразеологизмы лишаются синтаксической и смысловой опоры
и перестают функционировать в придаточной части сложного пред-
ложения. Например, невозможно сказать: «Алексеев до того глуп,
что я ни ногой».
Почти не употребляясь в составе придаточной части предложе-
ния, анализируемые фразеологизмы, естественно, не обладают и
общим грамматическим свойством придаточных — способностью
более или менее свободно менять место своего расположения.
Когда речь идете синтаксическом употреблении фразеологизмов,
необходимо учитывать и их смысловую сторону. Например, выраже-
ние и был таков содержит заметный оттенок действия, ограниченно-
го во времени, и употребляется в тех случаях, когда требуется пере-
дать быструю смену событий, поспешное исчезновение кого-нибудь
после совершения чего-либо. На смысловую зависимость этого вы-
ражения от предшествующего действия указывает также частица и,
являющаяся составным элементом фразеологизма.
Смысловая несамостоятельность грамматически выявляется и
в структуре предложения: этот фразеологизм обычно встречается в
344
Глава 8
простом предложении с однородными сказуемыми глагольного и
междометного происхождения. Например: «Казбич, будто кошка,
нырнул из-за куста, прыг сзади его на лошадь, ударом кинжала сва-
лил его наземь, схватил поводья и был таков» (Л.); «А я —прыг на
коня... выскакал на большую дорогу, да и был таков!» (Заг.).
Сходную синтаксическую позицию занимают и такие фразео-
логизмы, как давай бог ноги, поминай как звали, ни с места и некото-
рые другие, употребляющиеся в простом предложении с однород-
ными сказуемыми и обычно не имеющие при себе пояснительных
слов, например: «Видят хозяева, что за купцом приехали, испуга-
лись и давай бог ноги» (Ч.); «Разоружили казака, выбили ему зубы
и — поминай как звали» (Н.О.) и т. д.
Подобные фразеологизмы, как правило, стоят после однород-
ных сказуемых, выраженных глаголами в форме совершенного вида.
Лишь в единичных случаях эти фразеологизмы могут непосредствен-
но следовать за подлежащим, что резко меняет интонационную
структуру предложения, например: «Я давай бог ноги, убежал, не
оглядываясь» (Марл.).
Такие фразеологизмы, как ни ногой, ноль внимания, в функции
сказуемого усваивают конструктивно-грамматические свойства сво-
их глаголов-идентификаторов. Например, на месте образования ни
ногой может быть употреблен глагол не приду в форме будущего со-
вершенного, а на месте фразеологизма ноль внимания легко подра-
зумевается глагольное словосочетание в форме настоящего несовер-
шенного не обращаю внимания. Разумеется, глагол-сказуемое, как
наиболее конструктивная категория, свободнее сочетается с различ-
ного рода обстоятельствами, чем данные фразеологизмы. Глаголь-
ное сказуемое обращать внимание может сочетаться с такими обсто-
ятельствами меры, как совсем, вовсе, ничуть, нисколько, никак, очень,
слишком, чересчур и т. п.; напротив, фразеологизм ноль внимания в
позиции сказуемого сочетается лишь с редкими обстоятельствами
(совсем, вовсе).
Анализируемые фразеологизмы могут употребляться в сложно-
сочиненном предложении с противительным союзом а. При этом
размещаются они во второй части сложносочиненного предложе-
ния, а не в первой. Эта позиция фразеологизма соответствует их
местоположению в простом предложении с однородными сказуе-
мыми, где они находятся не впереди, а после однородных сказуе-
мых. Такая связь с однородными сказуемыми заметна еще и потому,
что в сложносочиненных предложениях с фразеологизмами несоб-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
345
ственно глагольного типа преимущественно противопоставляются
друг другу сказуемые (и подлежащие), а не второстепенные члены.
Например: «Вчера один китаец сидел на палубе и пел дискантом...
Все глядели на него и смеялись, а он — ноль внимания» (Ч.).
Если употребление фразеологизмов в составе простого предло-
жения поддерживается наличием пояснительных слов или однород-
ных сказуемых, то вхождение соответствующих фразеологизмов в
сложносочиненные предложения поддерживается противительным
союзом а, по преимуществу оформляющим значение несходства,
несовместимости соотносимых частей.
Круг отношений, выражаемых этим союзом, сравнительно ши-
рок и вполне соответствует тем смысловым отношениям, которые
могут быть переданы частями сложносочиненных предложений с
фразеологизмами несобственно глагольного типа. Так, довольно
широко распространены сложносочиненные предложения, во вто-
рой части которых утверждается нечто такое, что непосредственно
не вытекает из содержания первой части. Например: «Офицеры
постояли около куста, потрогали его, а соловей все пел. — Каков? —
послышались одобрительные возгласы. — Мы стоим возле, а он ноль
внимания!» (Ч.); «Почему вы, гражданка, идете посредине улицы?
Я даю свистки, а вы — ноль внимания» (Ф.Г.); «Пускай меня матуш-
ка-государыня смертью казнит, пускай меня в дальни сибирски го-
рода сошлет, а в цесарскую землю я ни ногой» (М.-П.).
Отношения, которые устанавливаются между частями сложно-
сочиненных предложений в указанных примерах, легко могут быть
переданы сложноподчиненными предложениями с придаточными
условия, уступки и др. Так, сложносочиненное предложение «Я даю
свистки, а вы — ноль внимания» свободно преобразуется в сложно-
подчиненное: «Хотя я и даю свистки, вы на меня ноль внимания».
Ср. также: «Гйрантьев побагровел от злости. — А! Если ты меняешь
меня на немца, — сказал он, — такя к тебе больше ни ногой» (1онч.).
Нетрудно заметить, что первая часть сложносочиненного предло-
жения в этом примере соответствует в сложноподчиненном прида-
точной части, а вторая часть — главной части. Ввиду того что фразе-
ологизмы рассматриваемого типа обычно находятся во второй час-
ти, их перенос в состав придаточной части сложноподчиненного
предложения определенным образом затруднен.
Отдельные фразеологизмы особенно часто встречаются в слож-
носочиненном предложении. Так, фразеологизм тут как тут упот-
ребляется в том случае, когда необходимо передать неожиданное по-
346
Глава 8
явление кого-либо или чего-либо кстати или некстати. Значение этого
фразеологизма вполне соответствует тем временным связям, кото-
рые обычно наблюдаются между частями сложносочиненного пред-
ложения. «Кричат зайцы про волка, а волк — тут как тут» (М.-С.);
«Немцам мастерские наши нужны позарез, а мы —тут как тут» (Фад.);
«И вот мы с вами за свадебку, а муж — тут как тут» (Шишк.) и т. д.
Попутно отметим, что фразеологизмы с опущенным глагольным
компонентом типа по шапке, по боку, за бока, ни в какую, ни с места,
в огонь и в воду, назад оглобли и др. или без глагола-сопроводителя
типа как снег на голову, откуда ни возьмись, во все лопатки, на все
четыре стороны и т. п. также преимущественно встречаются в про-
стом предложении, могут входить в состав сложносочиненных с
противительным союзом а и редко попадаются в сложноподчинен-
ном предложении.
В отличие от рассмотренных оборотов типа давай бог ноги, тут
как тут и др. соответствующие фразеологизмы употребляются в
предложении без однородных сказуемых и активнее вступают в грам-
матическую связь с другими членами предложения — обстоятель-
ствами, безлично-предикативными словами и т. д. Например: «Один
за одного мы в воду и в огонь» (Веди.); «Мы ее на весь город невес-
ткой провеличали, а он на попятный двор» (Д.П.); «Они радуются,
а мы их по шапке» (М.-С.) и др.
Такова в общем структура предложения с неглагольными фра-
зеологизмами, обозначающими заметные оттенки действия.
Эти и другие лексико-грамматические признаки предопределяют
различную возможность включения глагольных фразеологизмов в со-
став предложения вообще и сложноподчиненного в особенности.
Фразеологизмы, подобно лексическим единицам, служат строе-
вым элементом предложения (простого или сложного). Однако по
сравнению со словом фразеологизм представляет собой качественно
новое образование. Будучи раздельнооформленной языковой едини-
цей, фразеологизм обладает более сложной, чем слово, структурной
организацией. Важно также отметить, что фразеологизм для реали-
зации своего значения нуждается в контекстуальной опоре структур-
но связанных с ним слов. Нередко связь фразеологизма с другими
словами является принудительной, необходимой. В таких случаях
фразеологизм воспроизводится в процессе общения вместе со своим
окружением, что расширяет структурный минимум предложения.
Многие глагольные фразеологизмы, как уже отмечалось, наде-
лены оценочным значением. С усилением оценочного значения
Синтаксическая характеристика фразеологизмов 347
соответственно ослабляются глагольные свойства фразеологизма,
резко понижается его видо-временная активность (ср.: в сорочке ро-
дился, собаку съел и т. д.).
В составе значительной части фразеологизмов глагольный ком-
понент, через который осуществляется связь фразеологизма с дру-
гими словами внешнего контекста, лишен изменяемости (ср.: ума
не приложу, хоть в гроб ложись и др.).
В связи с этим прежде всего выделяются глагольные фразеоло-
гизмы, которые сравнительно легко могут употребляться в главной
и в придаточной частях сложноподчиненного предложения; при-
чем для большинства из них возможно и то и другое употребление.
Соответствующие фразеологизмы почти лишены оценочного
значения, имеют незамкнутую структуру и обладают достаточно
высокой парадигматической активностью, т. е. сравнительно низ-
ким «потолком устойчивости» на морфологическом уровне. Сюда,
например, можно отнести такие фразеологизмы, как: бить баклу-
ши, валять дурака, гнуть спину, гонять лодыря, дать прикурить, ле-
жать на боку, лезть из кожи, ломать голову, руками разводить, раз-
вязать язык и многие другие. Ср. такие примеры:
«Когда он спросил врача, как он тут оказался, тот только развел
руками: — Вернетесь в часть, узнаете» (Сим.). — «Один только ката-
лог... обошелся во столько, что Баклушин руками развел, деньги
были просажены» (А.Т.).
«Мысль, что его любит молодая девушка, очевидно, до того
вскружила ему голову и развязала язык, что он сделался несносно
болтлив и даже хвастлив» (Леек.). — «С уходом адвоката в каюте сде-
лалось как-то вольнее, как будто отсутствие его всем развязал о язы-
ки» (С.-Щ.).
«У меня дядюшка на Москве спит и видит, когда уже я статским
советником стану» (Тын.). — «Словом сказать, все в восторге от со-
временной французской республики, начиная с графа Твэрдоонто
и кончая князем Бисмарком, который, как говорят, спит и видит
хоть на часок побывать в Париже» (С.-Щ.).
Правда, названные фразеологизмы вводятся далеко не во все
традиционно выделяемые типы придаточных частей. По существу,
трудно подобрать такие глагольные фразеологизмы, которые могли
бы быть беспрепятственно включены в любую придаточную Часть.
Например, только что приведенный фразеологизм спит и (во сне)
видит обычно употребляется в главной части сложноподчиненного
предложения и требует своего восполнения в виде придаточной
348
Глава 8
изъяснительной или сочетается с инфинитивом. Этот фразеологизм
трудно употребить в составе временных, условных, целевых, усту-
пительных и других аналогичных конструкций.
Подобного рода фразеологизмы оказывают структурную со-
противляемость нередко уже потому, что в составе той или иной
придаточной части они вне контекстуальной поддержки восприни-
маются как переменные словосочетания такого же лексического
состава.
Наибольшую сопротивляемость глагольным фразеологизмам
оказывают такие синтаксические конструкции, которые затрагива-
ют в той или иной степени основные, категориальные свойства фра-
зеологизмов. Попытка включить фразеологизмы в состав таких кон-
струкций приводит к нарушению семантического тождества фразе-
ологической единицы.
Вместе с тем существуют и такие конструкции, в состав кото-
рых может быть введен почти любой глагольный фразеологизм.
Сюда следует, в частности, отнести придаточные изъяснительные.
Выше упоминалось, что возможность употребления глагольных
фразеологизмов в строе сложноподчиненного предложения опре-
деляется рядом лексико-грамматических признаков, в частности
действием оценочного фактора и степенью виде-временной актив-
ности. Проследим за действием этих факторов в составе разного рода
временных предложений.
Как известно, посредством этих предложений передаются различ-
ные виды временной соотнесенности и приуроченности явлений или
событий. Естественно, в составе временных конструкций с наиболь-
шей полнотой и отчетливостью обнаруживаются глагольные свой-
ства фразеологизмов разбираемого типа. Вот почему глагольные фра-
зеологизмы, имеющие ярко выраженное оценочное значение (напри-
мер, в сорочке родился, зубы съел (на чем-либо), собаку съел, охулки на
руку не класть и под.), лишены возможности входить во временные
предложения, так как с усилением оценочного значения в таких фра-
зеологизмах резко ослабляется лексико-грамматическое значение
глагольности. Неудивительно поэтому, что значение, например, фра-
зеологизма в сорочке родился передается не глаголом, а качественны-
ми прилагательными счастлив, удачлив.
Многие глагольные фразеологизмы русского языка не могут об-
разовать видовую пару. Вполне понятно, что соответствующие од-
новидовые фразеологизмы не в состоянии передать того разнооб-
разия временной соотнесенности между частями сложноподчинен-
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
349
него предложения, которое присуще глаголам свободного употреб-
ления. Так, в современном русском языке существуют временные
предложения, в придаточной части которых глаголы-сказуемые
имеют всегда форму несовершенного вида. Сюда, например, отно-
сятся:
а) предложения с отношениями полной одновременности; в со-
ставе таких предложений соотносятся два длительных действия,
совпадающих во времени («Когда он отвечал, все следили за каж-
дым словом»);
б) предложения с отношениями неполной, ограничительной
одновременности; в таких предложениях употребляется союз пока
(«Он обдумал все, пока тот рассказывал»);
в) предложения с отношениями соответствия и интенсивности
сопоставляемых явлений; в таких предложениях употребляется союз
по мере того как («По мере того как бричка близилась к крыльцу,
глаза его делались веселее» (Г.). *.
Совершенно очевидно, что глагольные фразеологизмы, употреб-
ляющиеся только в форме совершенного вида, не способны входить
в состав перечисленных временных конструкций. К числу таких
фразеологизмов можно, например, отнести: заткнуть за пояс, ка-
нуть вЛету, куда махнул (хватил), стереть в порошок, стереть с лица
земли и др.
Наряду с конструкциями, в составе которых глаголы-сказуемые
употребляются только в форме несовершенного вида, существуют
и такие придаточные времени, где глаголы-сказуемые встречаются
лишь в форме совершенного вида. Сюда могут быть отнесены:
а) предложения с отношениями следования; при этом действие,
названное в придаточной части, предшествует действию, названно-
му в главной части сложноподчиненного предложения («Когда ему
сообщили об опасности, он принял меры предосторожности»);
б) предложения, обозначающие временные границы, временной
предел и употребляющиеся с союзами пока не, до тех пор пока не
(«Он сидел дома, пока мы не вернулись»).
Не подлежит сомнению, что глагольные фразеологизмы, имею-
щие лишь форму несовершенного вида, не могут быть введены в
состав аналогичных временных конструкций. К одновидовым фра-
зеологизмам несовершенного вида можно отнести такие, например,
какводшиь за нос, лежать под сукном, лезть в глаза (кому), лить воду
на мельницу (чью, кого), лить колокола, ломать шапку, ломиться в
открытую дверь, марать бумагу и др.
350
Глава 8
Глагольные фразеологизмы, имеющие только форму несовершен-
ного вида, невозможно ввести в состав фразеологизированных кон-
струкций условно-ограничительного или ограничительно-выдели-
тельного типа. Речь идет о таких конструкциях, как стоит (стоило)
что-либо сделать, как (чтобы)... Например: «Стоило только раз по-
пасть рабочему в медный рудник, чтобы на веки вечные обречь сле-
дующие поколения на эту же работу» (М.-C.). В первой части таких
конструкций могут быть употреблены только фразеологизмы, спо-
собные иметь неопределенную форму и форму совершенного вида.
Особенно ограниченны возможности употребления в составе
придаточной части сложного предложения у глагольных фразеоло-
гизмов с нулевой или неполно выраженной парадигмой. Наиболь-
шую структурную сопротивляемость при этом оказывают:
а) глагольные фразеологизмы, закрепившиеся в какой-то одной
личной форме, например в форме 1 -го лица: в толк не возьму, покор-
но благодарю, ума не дам, ума не приложу и др. Соответствующие
фразеологизмы трудно или вовсе невозможно употребить в составе
временных, условных, целевых, сравнительных, присоединитель-
ных, присубстантивных предложений. Глагольные фразеологизмы,
застывшие в форме 2-го лица (ср.: водой не разольешь, калачом не
заманишь, ничего не попишешь, своих не узнаешь, с собаками не сы-
щешь, шубы не сошьешь и пр.), также не могут входить в состав вре-
менных, условных, целевых, сравнительных предложений;
б) глагольные фразеологизмы, употребляющиеся в какой-то од-
ной временной форме, например в форме настоящего или только
прошедшего времени: ни шьет ни порет, в сорочке родился, собаку
съел и др. Подобные фразеологизмы трудно или невозможно вклю-
чить во временные предложения;
в) глагольные фразеологизмы, выступающие лишь в форме по-
велительного наклонения: разрази (меня) гром, скажи на милость,
хоть в гроб ложись, хоть в петлю лезь и под. Такие фразеологизмы
це могут быть включены, например, в состав временных, причин-
ных, целевых, сравнительных конструкций;
г) глагольные фразеологизмы, утвердившиеся в неопределенной
форме: раз плюнуть, нечего сказать, шутка сказать и под. Некото-
рые фразеологизмы этого типа, употребляющиеся в функции ввод-
ных слов, вообще не могут входить на правах самостоятельного члена
в состав простого или сложного предложения.
Легко заметить, что глагольный стержневой компонент, посред-
ством которого фразеологизм включается в речь, полностью или
Синтаксическая характеристика фразеологизмов
351
частично лишен изменяемости. С ограничением или утратой изме-
няемости фразеологизм теряет возможность вступать в синтагма-
тическую связь с другими словами внешнего контекста. Иначе го-
воря, с ослаблением парадигматической активности ослабляются и
синтагматические связи глагольных фразеологизмов. Вследствие
этого структура соответствующих фразеологизмов становится по-
лузамкнутой (при отсутствии, например, субъектного окружения,
но при наличии объектного) типа с собаками не сыщешь (кого-л.)
или вовсе замкнутой. Будучи структурно замкнутыми или полузам-
кнутыми единицами языка, рассматриваемые фразеологизмы, ес-
тественно, имеют тенденцию к синтаксической изоляции и специ-
ализированному употреблению.
В силу грамматической изоляции некоторые фразеологизмы
глагольного происхождения употребляются в функции вводных слов
и словосочетаний: нечего сказать, с позволения сказать, шутка ска-
зать и др. Впрочем, грамматическая специализация фразеологизма
всякий раз уточняется их семантикой. Так, фразеологизм, обладаю-
щий семантической достаточностью, употребляется в иной синтак-
сической функции, чем фразеологизм, отличающийся семантичес-
кой недостаточностью.
Сравним несколько глагольных фразеологизмов в фиксирован-
ной форме. Такие, например, фразеологизмы, как того и гляди
(смотри), того и жди, отличаются семантической неполнотой и по-
тому нуждаются в уточнении своего неполно выраженного значе-
ния. Такое семантическое уточнение может исходить от глаголов, с
которыми эти фразеологизмы сохраняют живые связи, или даже от
целой придаточной части, которая выполняет по отношению к фра-
зеологизму смыслоуказательную функцию; причем между главной
и придаточной частями устанавливается обязательная связь. В пер-
вом случае фразеологизм функционально сближается с приглаголь-
ной частицей [Шведова I960, 108—109], во втором случае этот же
фразеологизм употребляется в качестве главной части сложнопод-
чиненного предложения; наконец, он может функционировать и как
вводное слово. Во всяком случае, все названные грамматические
функции обусловлены семантической неполнотой этих фразеоло-
гизмов. Ср. примеры: «Ведь он (капитан) того и смотри закричит:
«Линьков!» (Бел.). — «[Фамусов:] Да, разные дела на память в книгу
вносим; Забудется, того гляди» (Гриб.); «[Анна Андреевна:] Того и
гляди, что он (ревизор) приедет и застанет нас одетыми бог знает
как» (Г.).
352
Глава 8
По сравнению с такими фразеологизмами оборот ума не прило-
жу обладает большей семантической самостоятельностью и упот-
ребляется или в качестве главной части сложного предложения, или
как самостоятельное предложение, тесно связанное с предшеству-
ющим контекстом:
«— Ума не приложу, как мне быть... — бормотала она» (Ч.); «Ума
не приложу, что можно сделать. Выписал бы я бочки из Читы, да
ведь они еще когда будут» (Сед.); «Вот письмо написал приятелю в
Россию, да как доставить — ума не приложу» (Шишк.); «И что мне
делать — ума не приложу!» (Мед.). «Растолкуйте мне, пожалуйста,
что за чудеса такие? Ума не приложу» (Т.); «Да чем же ситцы крас-
ные Тут провинились, матушка? Ума не приложу!» (Н.).
Остановимся на структуре таких сложноподчиненных предло-
жений, в главную часть которых вводится глагольный фразеологизм.
Общей особенностью этих предложений служит то, что придаточ-
ная часть предложения не может быть связана ни с одним из ком-
понентов фразеологизма. Дело в том, что фразеологизм обладает
целостным значением. Его компоненты утрачивают системное зна-
чение и, следовательно, не могут порознь поясняться придаточной
частью.
В тех случаях, когда придаточная часть связана с каким-то од-
ним словом в главной части (одночленные структуры), фразеоло-
гизм обычно оказывается изолированным от нее. Вот несколько
примеров: «Узнает (Чапаев), что где-нибудь на складе хранится ар-
шин полтораста сукна, сколько-нибудь шапок, валенок, полушуб-
ков, — и мечет громы-молнии, домогается, чтобы все это было от-
дано армии» (Фурм.); «Это вполне современное явление никому не
резало глаз, а подводилось под разряд фактов, которые правы уже
по одному тому, что они существуют» (М.-С.).
Непосредственную же связь придаточной части с тем или иным
фразеологизмом мы обычно наблюдаем в сложноподчиненных
предложениях двучленной, а не одночленной структуры. Действи-
тельно, глагольные фразеологизмы, входящие в состав главной ча-
сти, поясняются временными, условными, уступительными, при-
чинными, целевыми, сравнительными, присоединительными и дру-
гими подобными конструкциями: «Когда она мне это рассказала, я
рот раскрыл» (Ант.); «А как жала рожь высокую, Слезы в три ручья
лила» (Н.); «Павел был в очень трудном положении и сел бы совер-
шенно на мель, если бы сама судьба... не подала ему руку помощи»
(Пис.).
Синтаксическая характеристика фразеологизмов 353
В редких случаях, если позволяет семантика, придаточная часть
может прямо относиться к глагольному фразеологизму, выступаю-
щему в функции сказуемого в главной части. Так, некоторые фразе-
ологизмы, имеющие значение речи, мысли, чувств, восприятия и
под., могут распространяться непосредственно примыкающей к ним
придаточной частью. Таков, например, фразеологизм судить и ря-
дить ‘много рассуждать, толковать, говорить’. Этот фразеологизм
для реализации своего значения нуждается не столько в субъект-
ном окружении, сколько в объектном. Например, предложение «Мы
судили и рядили» без объектной поддержки кажется неполно выра-
женным. Поэтому чаще всего соответствующий фразеологизм
распространяется в речи косвенным дополнением. Например:
«Весть о предоставлении товариществу государственного кредита
на машины взбудоражила всех. Судили и рядили об этом в каждой
избе» (Марк.). Ср. с придаточной изъяснительной частью: «Долго
судили и рядили, куда его (Горнова) отдать (учиться)» (Сер.).
Следует особо подчеркнуть, что и в сложноподчиненных пред-
ложениях с одночленной структурой придаточная часть относится
не к отдельному компоненту фразеологизма, а ко всему фразеоло-
гизму. Таким образом, фразеологизм и здесь предстает как семан-
тически целостная, нерасчлененная единица языка.
В заключение отметим, что на структуру главной и придаточ-
ной частей сложного предложения (равно как и на структуру про-
стого предложения) влияет тип значения фразеологизма. Нельзя не
заметить, что глагольные фразеологизмы с относительно свободным
типом значения в меньшей мере воздействуют на структуру пред-
ложения, чем, например, фразеологизмы с конструктивно ограни-
ченным типом значения.
Сравним глагольные фразеологизмы в ус не дуть и в грош не ста-
вить. Первый фразеологизм, если не принимать в расчет субъект-
ное окружение, обладает относительно свободным типом значения
и, следовательно, не нуждается в контекстуальной поддержке дру-
гих слов: в любом синтаксическом окружении этот однозначный
фразеологизм равен самому себе. Поэтому значение данного фра-
зеологизма минимально воздействует на структуру предложения
(простого или сложного). Напротив, значение второго фразеологиз-
ма может быть полностью реализовано лишь в свойственной ему
синтаксической конструкции, т. е. в обязательной связи с дополне-
нием. так что аналогичные фразеологизмы к своему собственному
значению как бы прибавляют семантические элементы контекста.
23 - 6060
354 Глава 8
Благодаря этому заметно расширяется структурное ядро предложе-
ния, его обязательные структурные элементы. Это можно видеть на
таком примере: «Я чувствовал себя до такой степени счастливым,
что, как говорится, в ус не дул и в грош не ставил ничьих насмешек
и ничьих косых взглядов» (Т.).
В случае многозначности в каждом отдельном значении один и
тот же фразеологизм может по-разному воздействовать на структу-
ру предложения.
Таким образом, многие фразеологизмы глагольного характера
реализуют то или иное значение в строго определенном окружении,
совместно с которым они образуют структуру. Чем теснее и необхо-
димее связь фразеологизма с его окружением, тем разветвленнее,
сложнее и структура предложения, в состав которого введен анало-
гичный фразеологизм, и наоборот.
Глагольные фразеологизмы в силу целостности значения нала-
гают определенные ограничения на структуру того предложения, в
которое они вводятся. При этом фразеологизм воздействует на
структурную организацию предложения в большей мере, чем лек-
сическая единица. Естественно, наименьшую структурную сопро-
тивляемость оказывают глагольным фразеологизмам простые пред-
ложения, наибольшую — придаточная часть сложноподчиненного
предложения, и в первую очередь такие временные конструкции,
где наблюдается закономерное соотношение видо-временных форм
в их частях.
Глава 9
РУССКАЯ ФРАЗЕОГРАФИЯ
Фразеография (от греч. phrasis — выражение, grapho — пишу) —
это особый раздел лексикографии, в ведении которого находятся boi i-
росы теории и практики составления фразеологических словарей.
К настоящему времени отечественная фразеография — и преж-
де всего русская—достигла значительных результатов, причем прак-
тика издания фразеологических словарей разного типа нередко в
той или иной мере опережает развитие самой фразеографической
теории. Вместе с тем, как справедливо отмечает А.М. Бабкин, «не-
сомненно, что чем шире осмысляются задачи фразеологического
словаря и чем отчетливее его замысел, тем более значительной мо-
жет быть его роль как источника при последующих лингвистичес-
ких обобщениях» [Бабкин 1964, 3].
Большая часть рассмотренных в предыдущих главах вопросов
(о сущности фразеологизма, о границах и объеме фразеологии, си-
стемных отношениях в области фразеологии, природе фразеологи-
ческого значения и семантических свойствах его компонентов, па-
радигматике фразеологизмов, способах фразообразования и отфра-
зеологического словообразования, морфологической и синтаксичес-
кой характеристике фразеологических единиц и т. д.) так или иначе
получает своё лексикографическое выражение и преломление [см.
в этой связи: Мокиенко 2001J. При этом возможные недостатки те-
ории непосредственно сказываются на качественном состоянии
фразеологических словарей.
§ 40. Из истории русской фразеография1
Первым научным собранием и описанием русской фразеологии
стал «Фразеологический словарь русского языка», опубликованный
в 1967 году издательством «Советская энциклопедия» (Составители
Л.А. Войнова, В.П. Жуков, А.И. Молотков, А. И. Федоров/Под ред.
А.И. Молоткова). Этот словарь, несмотря на отдельные свои недо-
статки, во многом определил дальнейшее развитие отечественной
фразеографии, и не только русской.
Более подробные сведения по данному вопросу можно найти в работах [Та-
тар 1985; Мокиенко, Никитина 1998; Козырев, Черняк 2004].
23*
356
Тлава 9
Хотя составители ориентировались на узкое понимание объема
фразеологии, словник словаря достаточно полон и насчитывает бо-
лее 4000 единиц. В словаре разработан принципиально новый тип
словарной статьи, дающий разностороннее представление о значе-
нии, парадигматических и грамматических свойствах оборотов, их
фразоизменительныхи формообразовательных возможностях, про-
исхождении и др. Большим достоинством словаря является иллюс-
тративный материал, почерпнутый из русской и советской художе-
ственной, научной, публицистической, мемуарной и др. литерату-
ры XIX—XX веков.
Имеются в данном словаре и недостатки, обусловленные не толь-
ко его новизной, но и теоретическими установками составителей и
в первую очередь редактора словаря. Так, во введении к словарю
утверждается, что «компоненты фразеологизма утрачивают все при-
знаки слова (кроме его звукового облика): лексическое значение,
формы изменения, синтаксическую функцию и т. д.» (с. 9). Однако
реальный фразеологический материал словаря явно расходится с
этим теоретическим посылом. В словаре, например, несложно най-
ти значительное число фразеологизмов с лексической остаточное -
тью отдельных компонентов. Вот только выборочные фразеологиз-
мы на буквы А и Б: заключительный аккорд, кончен бал, бездна [кла-
дезь] премудрости, продувная бестия, бить мимо цели, бить поклоны,
бить <прямо> в цель, вавилонская блудница, бог <его> знает [веда-
ет], боек на язык [на слова], болеть душой [сердцем], брать на себя
труд, брать [забирать] силу, не в обиду будь сказано кому, не во гнев
будь сказано кому, на бумаге, ничуть не бывало и мн. др.
Фрагмент фразеологического словаря
под ред. А.И. Молоткова (1967)
ПЕРЕТЬ ПРОТИВ РОЖНА. Прост. Предпринимать что-
л. рискованное, заведомо обреченное на неудачу, чреватое
неприятностями. Ср. лезть на рожон (в 1 знач.). Условия я не
подписал, но все же раз в «Ниве» существует такой порядок,
то стоит ли переть против рожна. Чехов, Письмо А.С. Су-
ворину, 8 ноября 1896. ПРАТЬ ПРОТИВ РОЖНА. Устар. —
Клянусь вам, что я ничем не виноват... Сами знаете, я чело-
век подначальный... против рожна трудно прать. Н. Успен-
ский. Экзамен.
ПЕРЕХВАТИТЬ • ПЕРЕХВАТИТЬ ЧЕРЕЗ КРАЙ. См.
хватить.
Русская фразеография 357
ПЕРЕХОДИТЬ • ПЕРЕХОДИТЬ ДОРОГУ кому. См. пе-
ребегать,
ПЕРЕХОДИТЬ <ЧЕРЕЗ> ПОРОГ кого, чего, чей. См. пе-
реступать.
ПЕРЕЧЕСТЬ • ПО ПАЛЬЦАМ МОЖНО ПЕРЕЧЕСТЬ
кого, что. См. можно.
ПЕРЕЧНИЦА • ЧЕРТОВА ПЕРЕЧНИЦА. Груб.-прост.
Бранное выражение в адрес кого-л., обычно злой, сварливой ста-
рой женщины. — А! и ты здесь, чертова перечница! Что ж ты
сюда нейдешь? — Он не смеет. Слепцов, Трудное время. Низ-
шие приютские чины прячут одеяла и простыни под замок,
чтобы старухи не пачкали — пусть спят, чертовы перечницы,
на полу! Чехов, Княгиня. — Атебя небось Емельяниха и к под-
руге без того не отпустит, чтобы не попрекнуть. Знаю я ее,
чертову перечницу! Телешов, Сухая беда.
ПЕРЕШАГИВАТЬ • ПЕРЕШАГИВАТЬ <ЧЕРЕЗ>
ПОРОГ кого, чего, чей. См. переступать.
ПЕРЕШАГНУТЬ • ПЕРЕШАГНУТЬ <ЧЕРЕЗ> ПОРОГ
кого, чего, чей. См. переступать.
ПЕРЕШАГНУТЬ ЧЕРЕЗ ТРУП кого, чей. См. переступить.
ПЕРЕШИБЕШЬ - СОПЛЕЙ ПЕРЕШИБЕШЬ кого.
Груб.-прост. Слабосилен, тщедушен', такой, что легко с ним
справиться. В слабой девочке таились железные силы: непо-
нятно, откуда что бралось. „Поглядеть со стороны, — гово-
рил Емельянов, — соплей ее перешибешь, а ведь—чертенок“.
А.Н. Толстой, Гадюка. — Ноне казак совсем отменитый. Мел-
кий казак и никудышный. Соплей любого надвое переши-
бешь. Шолохов, Тихий Дон.
«Школьный фразеологический словарь русского языка» В.П. Жу-
кова увидел свет в 1980 году и вышел фантастическим по нынеш-
ним временам тиражом в полмиллиона экземпляров. И хотя этот
словарь не создавался на голом месте — при его подготовке был уч-
тен опыт академического «Фразеологического словаря русского язы-
ка», одним из авторов которого был сам В.П. Жуков, — во многих
отношениях это была новаторская работа.1
Из числа словарей обучающей направленности заслуживает особого внима-
ния «Учебный фразеологический словарь русского языка» Е.А. Быстровой,
А.П. Окуневой и Н.М. Шанского (Л., 1984), содержащий порядка 800 фра-
зеологизмов и адресованный учащимся национальных школ.
358
Глава 9
Во вступительной статье «О словаре и работе с ним» читаем:
«Фразеологизм начинается там, где заканчивается смысловая само-
стоятельность его составных частей... В речи фразеологизм всем сво-
им составом соединяется со словами свободного употребления. Эта
особенность чужда фразеологическим сочетаниям, пословицам,
поговоркам и многим крылатым изречениям» [с. III].
В словарь вошли наиболее употребительные обороты (их более
2000), встречающиеся в текстах программных произведений, изу-
чаемых в школе. В Школьном словаре, несмотря на его учебный
характер, по сравнению с его академическим предшественником
более четко, на наш взгляд, определены состав и границы русской
фразеологии. Более содержательной и дифференцированной стала
система грамматических и стилистических помет, расширена и обо-
гащена справочная часть, в соответствии с дидактической направ-
ленностью книги существенно обновлен иллюстративный матери-
ал. В частности, из «Словаря русских пословиц и поговорок» удач-
но заимствована рубрика «Из XVTII в.», дающая представление об
истоках фразеологии и её историческом развитии.
Однако самой сильной и одновременно новой составляющей
словарной статьи Школьного словаря стал показ грамматических
особенностей фразеологизмов. В словаре благодаря системе помет
(в том числе двойных и тройных) фиксируется синтаксическая роль
устойчивых оборотов в составе предложения (см. пометы подлеж.,
сказ., опр., обет., доп., предикатив, опр., безл. сказ., безл. предл.. об-
рощ., придат. предл., вводи, сл. и др.).
Другой важной новацией словаря явилось описание лексико-
грамматической сочетаемости глагольных и именных фразеологиз-
мов, способных употребляться соответственно при подлежащем со
значением лица, одушевленного, отвлеченного и конкретного пред-
метов, а также управлять зависимыми от них словами контекста со
значением лица (в том числе обобщенного) или отвлеченного пред-
мета. Например: Верёвки вить из кого. Употр. при подлеж. со знач.
лица; Взлетать на воздух. 1. Употр. при подлеж. со знач. конкр. и
одушевл. предмета. Разрушаться, гибнуть от взрыва. 2. Употр. при
подлеж. со знач. отвлеч. предмета. Рассеиваться, полностью исче-
зать. О планах, намерениях, мечтах и т. п.; Как без рук без кого, без
чего. Сказ. Употр. при подлеж. со знач. лица и т. п.
В Школьном словаре грамматическая парадигматика глаголь-
ных и именных фразеологизмов, а также сочетательные свойства
наречных и предикативных оборотов глубоко увязаны с их семан-
Русская фразеография
359
тикой, типологией значений, многозначностью, коннотативными
свойствами (в первую очередь с оценочностью). Всё это в конечном
итоге позволяет получить многомерную и более объективную кар-
тину фразеологизма в единстве его содержания и формы.
Подготовка, создание и издание «Школьного фразеологичес-
кого словаря русского языка» стали поворотным этапом не только
в научном творчестве самого автора, но и в судьбе отечественной
фразеографии (особенно учебной) в целом. По пути, проторенно-
му В.П. Жуковым, так или иначе пошли многие фразеологи и фра-
зеографы, в том числе и создатели новых фразеологических сло-
варей.
Фрагмент школьного фразеологического словаря
В.П. Жукова (1980)
про (на) чёрный день иметь, хранить, беречь, сберегать (сбе-
речь), откладывать (отложить), прятать (запрятать) и т. п. Обет.
На случай острой пужды, необходимости. Удержалось у него
тысяченок десяток, запрятанных про черный день. Гоголь,
Мертвые души. По совету Дробина Фекла клала свою долю на
сберкнижку. В жизни, мол, всякое бывает, про черный день надо
иметь запас. Т. Якушкин. Ветка яблони.
проба пе|)а (мн. ч. не употр.). Первый литературный опыт.
Впрочем, шутки в сторону, разрешился, брат, я одной стате-
ечкой, проба пера, так сказать, и принес тебе показать. Че-
хов. Три года.
пробивать (пробить) себе дороту. 1. Одобр. Употр. при под-
леж. со значением лица. Трудом добиваться хорошего поло-
жения, успеха в жизни. Ну, Федор, желаю тебе добра!— ска-
зал отец... — Учись и не забывай про нас. Бог даст, пробьешь
себе дорогу. Г. Нагаев. Токарев.
2. Употр. при подлеж. со значением отвлеч. предмета. В
результате преодоления противоречий получать распростра-
нение, развитие, признание и т. п. Об идеях, мыслях, учении
и т. п. Вот уже целый век под сводами университета кипела,
боролась, страдала, пробивала себе дорогу светлая мысль о луч-
шем будущем отечества. А. Тимрот. Тургеневские встречи.
пробил час чей, кого. См.: час.
пробный камень кого, чего, для кого, для чего (мн. ч. не
употр.). Книжн. То, что помогает определить основные свой-
ства, качества кого-л. или чего-л. Дипломатическая служба
360
Глава 9
является большим пробным камнем для проверки отношений
каждого к своей стране. А. Игнатьев. 50 лет в строю.
провалиться < мне > на <этом > месте. Разг. Клянусь, что
это так. Клятвенное заверение в справедливости сказанно-
го. «Сказал бы ей: „Провалиться мне на этом месте", — дума-
ет Сережа, — она бы и поверила». В. Панова. Сережа.
Появившиеся в 1980 году «Материалы для фразеологического
словаря русского языка XVIII века» М.Ф. Палевской стали первым
опытом лексикографического описания и систематизации русской
идиоматики конца XVII - начала XIX веков. К концу этого истори-
ческого периода по сути дела формируется основной фразеологи-
ческий фонд русского литературного языка. Примечательно, что уже
в «Словаре Академии Российской» (1789—1794 гг.) помещено более
2700 устойчивых единиц [Биржакова 1998, 121]. В «Материалах»
около 1500 заглавных единиц. Словарь задуман автором-составите-
лем как материальная основа для создания в будущем историческо-
го словаря русской фразеологии. Поскольку словарь построен тра-
диционно, то все семантические, грамматические и стилистичес-
кие особенности фразеологизмов невольно воспринимаются на
фоне современного состояния русской фразеологии.
Спорна, на наш взгляд, теоретическая установка автора — веро-
ятно, внушенная авторитетом академического фразеологического
словаря, — не маркировать стилистически нейтральные и разговор-
ные фразеологические единицы (при этом соответствующими по-
метами сопровождаются церковнославянские, просторечные, гру-
бо-просторечные и областные фразеологические единицы) [Палев-
ская 1980,10].
Фрагмент фразеологического словаря ХУНТ века
М.Ф. Палевской (1980)
благим матом. 1. Очень громко, неистово, исступленно
(кричать). (Андрей:) Потом села она в креслы, закрыла глаза...
после взглянула, вскочила... да как закричит благим матом.
Соколов. Судейския имянины; Какими, какими не воспевал
он голосами.'—кричал благим матом, хрипел, стонал, мычал,
ворчал. Березанский. Анекд. др. пошех.; Подполковник... при-
казал привести ее в горницу: ибо наблюдал весьма прилежно мои
поступки; а повариха мигнула мне тогда осторожно, по чему я
тот час догадалась, что это Меркурий от моего Юпитера, и
Русская фразеография
361
так как скоро он вошел, то и закричала благим матом. Чул-
ков. Пригожая повариха. 2. Очень быстро, стремительно (при
глаголах движения). Тогда госпожа схватила с ноги башмак и
не приминула бы разбить у бедной мусы ящик с разумом, если
бы сия благим матом не убралась со двора. Новиков. Живопи-
сец; (Постан:) Ветранова невеста теперь находится посреди-
не дороги, и скачет благим матом сюда... Едет в карете. Княж-
нин. Жених трех невест; Слышавши сие, старуха бросилась
благим матом в свою коробью, и выняв из нее последние день-
жонки, просила меня. Чулков. Пересмешник; Ириса в полоса-
том платье... Тот час благим поспешным матом. Как будто
лист перед травой, Перед Юноною явилась. Осипов. Вергилева
Енейда...
В 1981 году появился «Словарь-справочник по русской фразе-
ологии» Р.П. Яранцева. Теоретической и материальной базой для
словаря послужил «Фразеологический словарь русского языка» под
ред. А.И. Молоткова. Словарь сравнительно невелик — в нём око-
ло 800 наиболее употребительных фразеологизмов. Дело в том, что
издание рассчитано преимущественно на преподавателей русско-
го языка как неродного или иностранного и на соответствующий
круг учащихся и студентов. Особенностью словаря является не
только его целевая учебная направленность, но организация сло-
варного материала по тематическому принципу. Все фразеологиз-
мы распределены по трем тематическим разрядам: I. Эмоции че-
ловека (всего 14 групп). II. Свойства и качества человека (13 групп)
и III. Характеристика явлений и ситуаций (20 групп). Так как от-
дельные значения многозначных оборотов нередко указывают на
различные предметно-понятийные области, то один и тот же фра-
зеологизм вполне может относиться к разным тематическим груп-
пам и подгруппам. Словарная статья достаточно информативна,
хотя и несколько громоздка, включая помимо толкования, грам-
матических и стилистических помет, указание на ситуацию упот-
ребления фразеологизма, его синонимические и антонимические
связи, а также в отдельных случаях сведения о происхождении ус-
тойчивых выражений.
В 1997 году Р.И. Яранцев издал значительно расширенный ва-
риант своего словаря, увеличив почти вдвое его словник, количе-
ство тематических групп и подгрупп, заметно освежив и разнообра-
зив иллюстративный материал.
362
Глава 9
Фрагмент словаря-справочника Р.И. Яранцева (1981)
1. ПРЯМОТА. ИСКРЕННОСТЬ. ОТКРОВЕННОСТЬ.
Фразеологизмы данного раздела характеризуют челове-
ка открытого и чистосердечного, искреннего в своих поступ-
ках.
1. РАСКРЫВАТЬ / РАСКРЫТЬ ДУШУ кому, перед кем. —
384.
Быть предельно откровенным с кем-л.; откровенно рас-
сказывать о своих заветных мыслях, переживаниях, чувствах.
О Ему хотелось п ©исповедоваться, раскрыть душу., пока-
зать себя в настоящем свете, без прикрасы, выслушать, быть
может, и приговор себе. Боборыкии, Василий Теркин. И со-
знание, что он всё расскажет Ивану Федотычу, раскроет ему
душу, доставляло Николаю какое-то радостное-утешение.
Эртпелъ. Гарденины. Он раскрыл душу этому человеку, расска-
зал ему все о своих сомнениях, обидах, неудачах.
В предложении обычно сказуемое, обязательно обозна-
чение объекта исповеди, откровенности: дополнение в дат.-
п. («кому») или в твор. п. с предлогом «перед» («перед кем»);
в двусоставном предложении глагол фразеологизма обычно
в прош. времени, в ед. ч., в сочетании с глаголами «хотеть»,
«решить», «стремиться» и т. п.— в форме инфинитива; в без-
личном — в форме инфинитива в сочетании с глаголом «хо-
теться», со словами «надо», «необходимо» и т. п., син. От-
крывать / открыть душу кому
Открывать / открыть сердце кому (в 1 знач.)
«Словарь фразеологических синонимов» под редакцией
В.П. Жукова, впервые изданный в 1987 году, является богатейшим
собранием русской народной фразеологии, любовно и щедро про-
иллюстрированной образцами русской классической литературы. Из
бесценного языкового материала в полном соответствии с теорети-
ческим замыслом и волей редактора составителями построено мо-
нументальное и гармоничное здание словаря. И хотя за прошедшие
годы предпринимались (и не безуспешно1) попытки расширить и
по-новому систематизировать синонимическое богатство русской
См., например, «Словарь фразеологических синонимов русского языка»
А.К. Бириха, В.М. Мокиенко и Л.И. Степановой (М., 2001) в котором около
7000 фразеологизмов объединены вокруг 900 лексических доминант.
Русская фразеография
363
фразеологии, словарь фразеологических синонимов, по нашему
мнению, и по сей день остается неповторимым и непревзойденным
лексикографическим трудом.
С одной стороны, синонимия, в том числе и фразеологическая,
является ярким и бесспорным показателем семантического много-
образия, эмоционально-экспрессивной выразительности русского
языка и речи. Это своего рода свидетельство языкового «расшире-
ния», т. е. обогащения семантических, образных и стилистических
ресурсов языка. С другой стороны, как верно заметил О.Н. Труба-
чев, «есть не только вечные, неустаревающие понятия, словесные
выражения которых устаревают, но и вечные слова» [Трубачев 2000,
13]. Добавим от себя, что существуют и вечные фразеологизмы, наде-
ленные исключительной номинативной и познавательной ценнос-
тью. Они отражают противоположное устремление языка к «суже-
нию» своего пространства, к его максимальной смысловой и кон-
нотативной концентрации и самодостаточности. Число таких не-
повторимых, уникальных фразеологизмов достаточно велико1.
Высокая познавательная ценность фразеологических оборотов
подтверждается не только невозможностью их замены лексически-
ми синонимами (ср., например: верёвка плачет по ком ‘кто-либо
заслуживает самого строгого наказания’, ломиться в открытую дверь
‘настойчиво утверждать, доказывать то, что всем хорошо известно’),
но также их броской, красочной образностью и очевидной нагру-
женностью фоновыми знаниями, т. е. сведениями культурно-исто-
рического характера (ср.: бабье лето ‘теплые дни ранней осени’, бить
челом на кого ‘жаловаться на кого-либо’, брить (забрить) лоб (лбы)
кому ‘Устар. Отдавать в солдаты’, верста коломенская ‘Разг. Шутл.
Очень высокого роста. О мужчине’ и мн. др.).
Следует особо подчеркнуть также, что и сами фразеологические
синонимы, как правило, не дублируют друг друга, а стремятся к се-
мантическому, образному и эмоционально-экспрессивному обособ-
лению. Попутно заметим, что лексические и фразеологические си-
нонимы нередко, конкурируя друг с другом, одновременно допол-
няют друг друга не только в плане своего эмоционально-экспрес-
сивного воздействия и стилевых возможностей, но и способностью
передавать тончайшие оттенки значения, ибо. по верному наблю-
1 По нашим подсчетам, в 400-ах из 730-ти синонимических рядов, представ-
ленных в «Словаре фразеологических синонимов», отсутствуют лексичес-
кие дублеты.
364
Глава 9
дению В.И. Кодухова, «мышление образами всегда живее, чем мыш-
ление понятиями» [Кодухов 1984,42].
Особенно выразителен ряд лексических и фразеологических си-
нонимов в пределах одного текстового фрагмента, как это мы на-
блюдаем в известном отрывке из комедии Н.В. Гоголя «Ревизор»:
Городничий (в сердцах)... Вот что обидно! Чина, звания не пощадит,
и будут все скалить зубы и бить в ладоши. Чему смеетесь? — Над со-
бою смеетесь!. Эх, вы!. (Стучит со злости ногами об пол.) Я бы всех
этих бумагомарак! У, щелкоперы, либералы проклятые! чертово семя!
Узлом бы вас всех завязал, в муку бы стер вас всех да черту в подклад-
ку! в шапку туды ему!, (сует кулаком и бьет каблуком в пол. После
некоторого молчания.) До сих пор не могу прийти в себя. Вот, под-
линно, если бог хочет наказать, так отнимет прежде разум.
К сказанному следует также добавить, что огромные смысловые
и эмоционально-экспрессивные возможности русской идиомати-
ки скрываются в явлениях фразеологической вариантности, мно-
гозначности, антонимии, семантического пересечения и сближения,
как это убедительно показано в словаре, но, кроме того, в темати-
ческом многообразии устойчивых оборотов.
Существенной чертой фразеологии как саморазвивающейся си-
стемы являются широко представленные в ней отношения лексико-
фразеологической синонимии, при которых имеет место своеобразная
синонимия между фразеологизмом и словом, фонетически и грам-
матически идентичным слову-компоненту. В орбиту подобных от-
ношений вовлечено более 250 лексико-фразеологических пар: схва-
тывать налету — схватывать ‘быстро, легко понимать, усваивать’,
доводить до белого каления — доводить ‘крайне раздражать, сердить’,
склонять во всех падежах — склонять ‘постоянно упоминать, наме-
ренно делать предметом обсуждения, замечаний, упреков’, ободрать
как липку — ободрать ‘ограбить, обобрать’, капля в море — капля
‘крайне незначительное количество чего-либо’ и мн. др.
В ряде случаев лексико-фразеологическая синонимия приобре-
тает «полифонический» характер, захватывая большую часть компо-
нентов, а также их вариантов: выкидывать (откалывать) номер (номе-
ра) — выкидывать ‘совершать, проделывать (что-либо неожиданное,
необычное)’ — откалывать ‘сказать или сделать что-либо неумест-
ное ит. п.’ (ср. также номер ‘какой-либо неожиданный, странный по-
ступок’), вертеться (кружится, крутиться) как белка в колесе — вер-
теться, кружиться, крутиться ‘находиться в беспрестанных хлопо-
тах; суетиться’. Системный характер данного явления подтверждают
Русская фразеография
365
и многочисленные примеры опосредованных деривационных отно-
шений типа под диктовку ‘по чьему-либо указанию, приказу (делать
что-либо)’ — диктовать ‘предписывать что-либо для безоговорочно-
го выполнения; заставлять поступать определенным образом’, всплы-
вать на поверхность (наружу) ‘неожиданно обнаруживаться’ — всплы-
вать ‘неожиданно обнаруживаться, проявляться, возникать (о чув-
ствах, переживаниях и т. п.’) и обнаруживаться ‘1. Проявиться, вы-
казаться (о внутренних качествах, состоянии, чувстве ит. п.). 2. Стать
явным, известным, очевидным’. Лексико-фразеологическая синони-
мия как одно из проявлений более широкого процесса дефразеологи-
зации выступает в качестве важного и продуктивного источника обо-
гащения лексики на базе русской фразеологии (см. § 26 главы 6).
Фрагмент словаря фразеологических синонимов
пол ред. В.П. Жукова (1987)
ВОЙТИ В <СВОЮ> КОЛЕЮ (В РУСЛО), ВОЙТИ в
<£ВОИ> БЕРЕГА, СТАТЬ НА (СВОИ) МЕСТА (НА МЕСТО).
Несов. Входить в (свою) колею (врусло), входить в (свои) бере-
га, становиться на (свои)места (наместо). Употр. при под-
леж. со знач. отвлеч. предмета. Принять обычное течение, на-
правление, привычный ритм, характер.
Ему казалось, что если бы какой-н. старый судья погово-
рил с ним по душам и подробно, то все вошло бы в свою ко-
лею. Чехов, Беда. Хаос весенней неурядицы смолк. — Ну,
ничего, кончится война, все войдет в свою колею. И. Эрен-
бург, Буря. Жизнь вошла в колею. Обедаю в 7 часов, ложусь в
2 ночи. Чехов, Письмо М. В. Киселевой, 13сент. 1887. Входить
в свою колею. Под жаркими лучами солнца работа природы
входила все больше и больше в свою колею. Короленко, Сле-
пой музыкант. Входить в русло. Итак, расчищалась крепость,
оттуда уходило большинство частей. Как будто жизнь вхо-
дила в нормальное русло. Л. Фурманов, Мятеж. Может, как
раз и настало то время, когда все должно войти в свои бере-
га. все. что испокон стояло рядом, встать рядом: мать, сын,
сестра. С. Дангулов. Дипломаты. А когда кончилось детство,
и------все стало на свои места, позвала чужая сторона, и
некогда было вернуться к светлой мечте. В. Солоухин. Лири-
ческие повести. Стать на место. Уедет, оторвется от этой
обстановки, отвлечется от этих людей, успокоится. Все ста-
нет на место. Б. Полевой, На диком бреге.
366
Глава 9
Ср. с противоп. знач. Выбиться (выйти) из колеи, сойти
(соскочить) с рельсов.
Словарь В.П. Фелицыной и В.М. Мокиенко «Русские фразеоло-
гизмы» (М., 1990/Подред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова) рас-
считан прежде всего на изучающих русский язык как иностранный, а
также на учащихся национальных школ. Словарь имеет страновед-
ческую направленность, поэтому включает в свой состав устойчивые
обороты (их около 600), содержащие в значении или же в исходной
семантике отдельных слов-компонентов сведения национально-куль-
турного плана (об особенностях русской природы, быта, обычаев,
истории русского народа, черт национального характера и т. д.).
Фрагмент лингвострановедческого словаря
В.П. Фелицыной и В.М. Мокиенко (1990)
БАКЛУША
БИТЬ БАКЛУШИ. Разг.
Баклуша—деревянная чурка для игры в городки. Это сло-
во — диалектное и вне фразеологизма не употребляется. При
игре в городки небольшие деревянные палочки, чурки, сби-
вают длинными палками-битами. Основная задача игры —
выбить все чурки из города (или кона), т. е. места, где чурки
ставятся. С точки зрения занятых делом людей бить баклу-
ши, т. е. сбивать городки — пустая забава, напрасная трата
времени. Отсюда переносное значение фразеологизма.
Долгое время этот фразеологизм связывался с кустарным
промыслом, распространённым в бывшей Нижегородской
губернии (теперь Горьковская область). Там изготовлялись
деревянные ложки, чашки и другая посуда. Отколотые от
полена чурки — заготовки для такой посуды — там также на-
зываются баклушами. Переносное значение оборота объяс-
нялось тем, что якобы изготовление баклуш в народе счита-
лось лёгким, не требующим особого мастерства делом. Это
объяснение, однако, трудно принять, поскольку полезный
труд не мог оцениваться отрицательно.
Проводить время без пользы, праздно; бездельничать.
Говорится неодобрительно, с укором или иронией в ад-
рес кого-л.
о Поздоровавшись, папа сказал, что будет [разг. хватит]
нам в деревне баклуши бить, что мы перестали быть малень-
Русская фразеография
367
кими и что пора серьёзно учиться. Л. Толстой. Детство. Ког-
да однажды Терентий с грубоватой шутливостью сказал, что
хватит бить баклуши и пора... идти служить народу, в Крас-
ную гвардию, где не хватает военных специалистов, Петя не
возразил. В. Катаев. Зимний ветер.
«Словарь образных выражений русского языка» под ред. В.Н. Те-
лия (М., 1995), включающий около 600 единиц, примечателен и
поучителен попыткой авторов расширить представление о семан-
тике фразеологизма и найти способы лексикографического её опи-
сания. По мнению В.Н.Телия, «значение идиом всегда богаче, чем
значение синонимичного слова (или слов)» [Телия 1995,13]. По этой
причине авторы считают необходимым наряду с обычным толкова-
нием фразеологизма включать в объяснительную часть словарной
статьи различного рода семантические подробности, связанные с
образным характером фразеологизма, а также указание на типовую
ситуацию его употребления в речи [Телия 1995, 7]. «Так, в идиоме
задирать нос, — считает В.Н. Телия, — помимо смысла ‘важничать’,
содержится информация о том, что прежде говорящий и тот, о ком
идет речь, были на равных, а в настояшее время этот последний ки-
чится своим более высоким социальным или материальным поло-
жением» [Телия 1995, 13].
Теоретические рассуждения и соображения редактора и самый
опыт создания данного словаря заслуживают большого внимания.
Вместе с тем нельзя не высказать и некоторые замечания и сомнения
в связи с затрагиваемым в обсуждаемом словаре кругом вопросов. На
наш взгляд, редактор и авторы-составители чересчур категоричны,
утверждая, что идиомы всегда имеют более высокую номинативно-
познавательную ценность по сравнению со словами-синонимами.
Так, соизмеряя смысловые объемы фразеологизма задирать {поды-
мать, драть) нос (ср. также задиратьхвост, держать себя высоко) ‘дер-
жаться высокомерно, важничать, зазнаваться’ и глаголов важничать,
зазнаваться, чваниться, кичиться, пыжиться, надуваться, спесивить-
ся, фуфыриться (ср., например: важничать, несов. Разг. Напускать на
себя важность, принимать внушительный вид, держаться высокомер-
но; зазнаться, сов. (несов. зазнаваться). Разг. Возомнить о себе, стать
высокомерным [МАС, т. 1,133,522]), приходится, видимо, констати-
ровать, что их предметно-понятийное (а также и коннотативное) со-
держание приблизительно одинаково. Вопрос о том, в какой мере
элементы внутренней формы, этимологического значения фразео-
368
Глава 9
логизма способны обогащать его вещественное значение, может ре-
шаться по-разному в зависимости от семантического своеобразия
конкретной фразеологической единицы. Избыточность толкований
в анализируемом словаре, по нашему мнению, есть следствие вклю-
чения в основную, ядерную часть дефиниции периферийных элемен-
тов значения фразеологизма, как правило, относящихся к его имп-
ликационалу. Высказанные замечания справедливы и в отношении
ситуативной зоны толкования идиом.
Фрагмент словаря образных выражений
под ред. В.Н. Телия (1995)
14. ДАЛЕКО ПОЙТИ кто. Достичь больших высот (го-
ворится с одобрением но отношению к человеку, который
обладает недюжинными способностями, мастерством, умом
ит. п., чтобы добиться успеха в жизни, в каком-л. деле; с нео-
добрением — по отношению к человеку, который делает ка-
рьеру или добивается своей цели средствами, не вызываю-
щими уважения). Реч. стандарт, кто—лицо • Обычно буд.
вр. или сослаг. накл. • Порядок слов нефиксир.
О Восхищается им [Заболотным] и маститый, немного су-
ховатый и всегда такой сдержанный Высокович. — Лучшего
соратника я не могу себе представить, — сказал он мне. — И,
помяните мое слово, далеко пойдет. Г. Голубев, Житие Дани-
ила Заболотного. Алексашку произвели в денщики. Лефорт
похваливал его Петру: «Мальчишка пойдет далеко. Предан,
как пес, умен, как бес. А.Н. Толстой, Петр Первый. Этот мо-
лодой человек далеко пойдет. Ни стыда ни совести — голый
расчет и впридачу — железная воля, (реч.)
— Эх, ты, Ленька, Ленька!, кабы грамоту тебе!, далеко бы
ты пошел. М. Горький, Дед Архип и Ленька.— Таким образом,
ни одна живая душа, кроме меня, не будет знать о вашей...
патриотической деятельности на благо России. Старайтесь,
Полипов, и вы далеко пойдете. А. Иванов. Вечный зов.
Д Не употр.
15. ДВА САПОГА ПАРА кто. Один похож на другого по
каким-то недостаткам в характере, по своему поведению,
один другого не лучше (говорится с пренебрежением). Не-
форм. кто—лицо (тк. мн. ч.) • Неизм. • В роли сказ, или са-
мостоят. предложения. Порядок слов фиксир.
Русская фразеография
369
О Редактор и Гурский с их любовью решать за других были
два сапога пара. К. Симонов, Мы не увидимся с тобой... Без
строгости нельзя. Я хорошо знаю Черноусова и Ефименко —
два сапога пара и лентяи порядочные. Им надо не растолко-
вывать, не разъяснять, а требовать, приказывать — тогда по-
тянут. С. Бабаевский, Современники. Витте и Дурново — два
сапога — пара. Витте рабочим хочет показать, что он добрый,
что, мол, Дурново один во всем виноват. С. Сартаков, А ты
гори, звезда. Юлечка снова передернулась: — Как-кой он,
однако... бес-стыдный! — ...а ведь Яшка Топор снова его сте-
режет, — объявил негромко Сократ. — Два сапога — пара, —
процедил сквозь зубы Игорь. В. Тендряков, Ночь после выпус-
ка. — ...Вы как с Петрухой-то вот с Кате-рининым не смык-
нулись?. Как это вы нарозь по сю пору живете? Он такой же.
Два сапога — пара. В. Распутин, Прощание с Матерой.
— Я вижу, ты и твоя жена — два сапога пара. Оба любите
подольше поспать да послаще поесть, (реч.)
А (с оттенком иронии) Мама и я — два сапога пара. Всю
жизнь со всеми ссоримся, (реч.)
«Фразеологический словарь русского литературного языка» в
двух томах (М., 1997), составленный А.И. Федоровым, на настоя-
щий момент является самым полным словарем русской идиомати-
ки (более 12 000 единиц). Ориентиром для данного словаря в опре-
деленной мере послужил академический фразеологический словарь,
одним из составителей которого был А И. Федоров. Однако в це-
лом это, конечно, новое и самостоятельное собрание и описание
русских фразеологизмов. Словник словаря значительно превосхо-
дит другие аналогичные справочники по двум основным причинам:
во-первых, автор-составитель придерживается широкого взгляда на
объем и границы фразеологии, в силу чего в словаре нашли место
не только собственно фразеологизмы (сращения и единства), но
также фразеологические сочетания, различного рода номенклатур-
ные образования, этикетные выражения, пословицы и поговорки и
т. д. Причем немалая часть этого достаточно пестрого материала
имеет как литературное, так и диалектное происхождение; во-вто-
рых, традиционно трудный вопрос о разграничении фразеологичес-
ких вариантов и синонимов, как правило, легко решается состави-
телем в пользу синонимии (ср., например, обороты акции повыша-
ются и акции поднимаются, баловень судьбы и баловень фортуны,
24-6060
370
Глава 9
мышиная беготня и мышиная возня, бередить душу и бередить сердце,
блуждать в потёмках и бродить <как>в потёмках и мн. др.).
Фрагмент фразеологического словаря
АН. Федорова (1997)
ГЛЯДИ В ОБА ДА ОГЛЯДЫВАЙСЯ. Прост. Экспрес. Будь
крайне осторожным. — Спуску не дает никому, у него всяко
лыко в строку, у него гляди в оба да оглядывайся, не то сей-
час расправа, а иной раз и своей пятерней за провинности
разделается (Мельников-Печерский. На горах}.
ГЛЯДИ ТЫ. Прост. Экспрес. I. Оказывается неожидан-
ным, непредвиденным. Да и сама насыпь была тогда разворо-
чена бомбами. А теперь, гляди ты, построили мост, чтобы
ездить, гнать машины на восток, возить для их армии все,
что ей надо (В. Быков. Знак беды). 2. на кого. Обрати внима-
ние на кого-л., присмотрись к кому-л. — Вот Аркашка, гляди
ты на него. Голый был, а ноне молотилку у меня заполучил.
Трудовик потому. Ершистый, с запросом, но деловой, — это-
го не отнимешь (И. Акулов. Касьян Остудный).
НЕ ГЛЯДИ. ЧТО... Прост. Не думай, что так и есть. Но к
мужикам Изот относился неприязненно и предупреждал
меня: — Ты не гляди, что они ласковы, это — хитряга народ,
фальшивый, ты им не верь! (М. Горький. Мои университеты).
ТОГО И ГЛЯДИ. Разг. Экспрес. Вот-вот, сейчас может слу-
читься что-л. нежелательное. Плохо! — говорил штабс-ка-
питан, — посмотрите, кругом ничего не видно, только туман
да снег: того и гляди, что свалимся в пропасть или засядем в
трущобу (Лермонтов. Герой нашего времени).
ГЛЯДИТ ® НА РУЖЬЁ ГЛЯДИТ. А ОТ ВОРОБЬЯ БЕЖИТ.
Устар. Пренебр. Поговорка о трусоватом, ненадёжном и плу-
товатом человеке. — Ну, а Лузин тоже плутоват, а ведь заячь-
его разуму человек: на ружье глядит, а от воробья бежит (Пи-
семский. Плотничья артель).
ТАКИ ГЛЯДИТ. Разг. Экспрес. Того только и хочет, к тому
только и стремится. [Салтыков:] А Сицкий-то был прав! Ведь
Годунов так и глядит, как бы взобраться в гору! (А. К. Толстой.
Смерть Иоанна Грозного).
Важным этапом в развитии отечественной фразеографии стало
появление «Словаря русской фразеологии» А.К. Бириха, В.М. Мо-
Русская фразеография
371
киенкоиЛ.И. Степановой (СПб., 1998 /Подред. В.М. Мокиенко).1
Словник словаря охватывает около 2000 наиболее употребительных
фразеологизмов русского языка, представляющих особый интерес
для читателя с точки зрения их происхождения и исторического раз-
вития. Подзаголовок к словарю — «Историко-этимологический
справочник» — точно обозначает самый его жанр. Словарная статья
построена в виде реферативного свода известных и устоявшихся
версий происхождения фразеологизмов, причем «на первое место
выносится обычно наиболее вероятная и принятая специалистами
гипотеза» [Мокиенко 1998,13].
Фрагмент словаря русской фразеологии
под ред. В.М. Мокиенко (1998)
ВДОВА • СОЛОМЕННАЯ ВДОВА. Шутл. Жена, временно
оставшаяся без мужа (напр., уехавшего в командировку или
в отпуск) или не живущая с ним.
Фразеологизм образован путем калькирования немецко-
го сложного слова Strohwitwe. связанного со средневековым
обычаем, существовавшим в прирейнских городах. Девушку,
родившую внебрачного ребенка, в наказание выставляли пуб-
лично на позор с соломенным венком на голове. Ее называли
Strohbraut «соломенная невеста». Близки к этому и названия
обольщенной женщины — Graswitwe (букв, «травяная вдова»)
или Strohwitwe («соломенная вдова»), т. е. вдова мужа, хотя и
живого, но с ней в законном браке не живущего.
Связка соломы служила у немцев, русских и некоторых
других индоевропейских народов символом заключенного
договора — выдачи замуж, покупки, сделки и т. п., т. е. пере-
дачи кому-л. чего-л. Ср. фр. rompre le f£tu (la paille) avec qn.
(букв, «сломать солому с кем-л.») «разойтись, нарушить до-
говор, нарушить дружбу (намек на обычай при договорах
передавать палку или ветвь другому и ломать ее при наруше-
нии этого договора)». Михельсон 1903, II, 295; Шанский I960,
57; ФСРЯ 1968,57; КЭФ1980, № 1.74; Фомина, Бакина 1985,
25; Шанский 1985,102; Шанский 1985.213; Опыт 1987, 137.
См. соломенный вдовец.
Непосредственным предшественником данного словаря является сравни-
тельно небольшой по объему «Опыт этимологического словаря русской фра-
зеологии» Н.М. Шанского, В.И. Зимина и А.В. Филиппова (М., 1987).
24*
372
Глава 9
УНТЕР-ОФИЦЕРСКАЯ ВДОВА САМА СЕБЯ ВЫСЕК-
ЛА см. САМ СЕБЯ ВЫСЕК.
В «Словарь устойчивых сравнений русского языка» (синонимо-
антонимический) В.М. Огольцева (М., 2001) включено около 1500
единиц. В словаре в той или иной мере реализованы теоретические
положения, ранее изложенные в монографии того же автора [Оголь-
цев 1978]. Составителем словаря разработана особая, отражающая
природу устойчивых сравнений, модель описания их семантики. До-
стоинством словаря является также широко представленная в нем
система грамматических и стилистических помет, богатый и ориги-
нальный оправдательный материал.
Фрагмент словаря устойчивых сравнений
В.М. Огольцева (2001)
КРОВЬ
КАК (СЛОВНО, ТОЧНО) КРОВЬ
Красный. О предмете, массе, жидкости.
Прохор мрачно поглядел в широкую спину посетителя, на
красный, как кровь, околыш его фуражки и, когда дверь с трес-
ком захлопнулась, угрюмым надтреснутым голосом сказал в
пустоту: — Проклятые! (В.Я. Шишков. Угрюм-река). Мишка
жадно ел, запивая арбузным соком. Красный, как кровь, он
скапливался в выдолбленной половинке, и Мишка пил из нее,
как из кубка (М.Н. Алексеев. Вишневый омут). Вейлан, не-
ловко повернувшись, толкнул бутылку. Вино, красное, как
кровь, хлынуло на полу его щегольского кителя (А.Д. Коптяе-
ва. Дружба). — Раз мне парень розу подарил — красную, как
кровь. А был снег (А.С. Ткаченко. Тридцать семь и три).
Син.: красный как огонь.
КАК (СЛОВНО, ТОЧНО) КРОВЬ с молоком
Белое, чистое, с ярким румянцем. О лице ребенка, де-
вушки, молодой женщины или молодого мужчины. [Подко-
лёсин:] Да собой-то, какова собой? [Фекла:] Как рефинат!
Белая, румяная, как кровь с молоком, сладость такая, что и
рассказать нельзя (Н.В. Гоголь. Женитьба). Она была очень
хороша собою. Высокий, статный рост и роскошно разви-
тые формы, при белом, как кровь с молоком, цвете лица.
(В.В. Крестовский. Петербургские трущобы). —Дивен бог во
святых своих! — величаво приподнимаясь с земли, прогово-
рил молчавший дотоле инок, еще не старый, из себя дород-
Русская фразеография 373
ный, здоровый, как кровь с молоком (П.И. Мельников-Пе-
черский. В лесах).
Более полным по словнику (11 000 единиц) является «Словарь
сравнений русского языка» В. М. Мокиенко (СПб., 2003). К бесспор-
ным достоинствам словаря следует отнести полную семантическую
и стилистическую характеристику устойчивых сравнений.
Фрагмент словаря сравнений русского языка
В.М. Мокиенко (2003)
ПРУЖИНА
Как заведённая пружина. О крайне раздражённом, взвин-
ченном, нервном человеке.
Как [стальная] пружина. Об упругом, энергичном, очень
живом, с быстрой реакцией человеке. Ср. Как живчик
(ЖИВЧИК); Живой как ртуть (РТУТЬ); (юркий) Как юла
(ЮЛА).
Сжаться как пружина. О человеке или животном, напря-
жённо съежившемся (перед какими-л. решительными дей-
ствиями). Отскочить от кого, чего как распрямившаяся (ра-
зогнувшаяся) пружина. О резко отпрянувшем, отскочившем
от кого-, чего-л. человеке. [Весь] как на пружинах. Об очень
энергичном, деятельном, подвижном человеке.
Вскакивать / вскочить как на пружинах. О резко, пружи-
нисто, энергично вставшем человеке.
{двигаться, идти, бежать) Как иа пружинах. О человеке,
двигающемся пружинистой, подскакивающей походкой. Как
на пружинах. 1. То же, что [Весь] как на пружинах (П РУЖИ-
НА). 2.0 чьих-л. энергичных, пружинистых движениях.
Сидеть как на пружинах. Прост. О сидящем в нетерпели-
вом, нервном и беспокойном ожидании человеке. Ср. Сидеть
как на иголках (ИГОЛКА); Сидеть как на пружинках (ПРУ-
ЖИНКА).
Ноги у кого как стальные пружины. Одобр. О чьих-л. силь-
ных, мускулистых, пружинистых ногах.
ПРУЖИНКА
Сидеть как на пружинках. Ум. Прост. То же, что Сидеть
как на пружинах (ПРУЖИНА).
«Лексико-фразеологический словарь русского языка» А.В. Жу-
кова (М., 2003) представляет собой систематизацию и описание
Глава 9
преимущественно фразеологизмов русского языка (их около 1400
единиц) с остаточными или приобретенными семантическими свой-
ствами отдельных компонентов. В словаре также прослежены пути
формирования новых слов и значений на базе фразеологизмов, ох-
ваченных в той или иной степени процессом дефразеологизации.
Словарная статья состоит из двух основных частей — традицион-
ной, собственно фразеологической, и лексико-фразеологической,
где с опорой на существующие толковые и другие словари обосно-
вывается сам факт семантической «переклички» фразеологизма и
слова.
Фрагмент лексико-фразеологического словаря
А.В. Жукова (2003)
ТЯНУТЬ РЕЗИНУ. Нов. Разг. Неодобр. Употр. при под-
леж. со значением лица. 1. Медлить с ответом. Ср.: тянуть
кота за хвост (в 1-м знач.). «Чегорезину тянет? — думал он. с
неприязнью глядя на Болотова. — Высказывал бы сразу, напря-
мую, зачем приехал. А то не знаешь, как и держать себя». Н. -
Коляструк. Односельчане. 2. Действовать по отношению к
кому-л. крайне медлительно, задерживая чье-л. дело. Ср.:
тянуть волынку; тянуть канитель (во 2-м знач.); тянуть кота
за хвост (во 2-м знач.). Он [Нержин| — будет медленно, со зна-
нием жизненных глубин выходить на утренний развод в телог-
рейке, вымазанной штукатуркой или мазутом, тянуть резину
весь двенадцатичасовой день — и так все пять лет. оставшие-
ся до конца срока. А. Солженицын. В круге первом. [Шама-
нов:] Вот я и звоню\ когда она [машина] будет ?. Когда?. А по-
быстрее нельзя? Мне все равно, но если ехать, значит, нечего
тянуть резину, уже одиннадцатый час... А. Вампилов. Про-
шлым летом в Чулимске.
ОСл.-комп. тянуть.Лек.-фраз. син. (во 2-мзнач.). Тянуть,
несов. 18. (сов. протянуть) перех. Медленно делать, произво-
дить, осуществлять что-л. //без доп. Медлить с осуществле-
нием чего-л.; мешкать. Сл.-комп. тянуть (в 1-м знач.). Тя-
нуть, несов. 19. (сов. протянуть) перех. Медленно, протяжно
петь или говорить. MAC, III, 440.
В настоящем параграфе основное внимание было уделено тол-
ковым и отчасти аспектным словарям фразеологизмов. Самостоя-
тельного рассмотрения требуют двуязычные и многоязычные фра-
Русская фразеография
375
геологические словари, диалектные словари фразеологизмов, сло-
вари фразеологических терминов и др.
§41.0 грамматическом словаре фразеологизмов1
В обычных фразеологических словарях определенное место от-
водится не только семантической характеристике, но и выявлению
отдельных грамматических свойств фразеологизмов. И все же спе-
циальных словарей, в которых бы семантически реализуемый фразе-
ологизм подробно рассматривался со стороны формоизменения,
фразообразования и сочетаемости со словом, нет. Авторами разрабо-
тана концепция словаря нового типа, в котором грамматическому
комментарию фразеологизмов придается первостепенное значение.
Фразеологизм, как и слово, является своеобразным «вместили-
щем» грамматических категорий и их значений.
Каждый отдельно взятый фразеологизм в грамматическом отно-
шении проявляется своеобразно. Наиболее грамматически подвиж-
ны глагольные фразеологизмы, не осложненные значением оценки.
Так. например, оборот мозолить руки ‘трудиться до изнеможения’
принимает самые различные грамматические формы: мозолю руки,
мозолишь руки, мозолит руки, мозолим руки и т. д.; прош. мозолил (-ла,
-до; -ли) руки, повел, (не) мозоль (-те) руки; сослаг. (не) мозолил (-ла,
-до; -ли) бы руки; действ, прич. наст. в. (редко) мозолящий (-ая, -ее;
-ие) руки; дееприч. мозоля руки. Этот же фразеологизм может упот-
ребляться и в форме совершенного вида помозолить руки.
Глагольные обороты, однако, в силу особенностей своего образ-
ного содержания далеко не всегда реализуются во всех теоретичес-
ки допустимых грамматических формах. Трудно, например, пред-
видеть изменение во всех личных формах оборотов типа стоять од-
ной ногой в могиле, гладить против шерсти, гореть синим огнем, заго-
нять в угол, снимать последнюю рубашку (с кого) и мн. др.
Следует отметить, что слова-идентификаторы, передающие об-
щее значение фразеологизма, иногда парадигматически совпадают
с соотносительным категориальным классом фразеологизма, но
чаще всего здесь наблюдается несовпадение.
Когда же фразеологизм глагольного происхождения под воздей-
ствием оценки преобразуется в категориальном отношении, формо-
изменение такого оборота становится максимально ограниченным,
скованным. Таков, например, фразеологизм в сорочке родился. Значе-
Параграф написан В.П. Жуковым и А.В. Жуковым.
376
Глава 9
ние этого оборота передается посредством прилагательного счастлив,
удачлив. Это означает, что данный фразеологизм утратил собственно
глагольные категориальные качества и тяготеет к разряду прилагатель-
ных. Разбираемый оборот застыл в форме прошедшего совершенного,
имеетродовые различия и форму числа (единственного и отчасти мно-
жественного). Одним словом, разбираемый фразеологизм не спосо-
бен изменяться по лицам, временам, наклонениям.
Как показывают факты, грамматический объем фразеологизма
зависит от целого ряда причин: а) от соотнесенности того или ино-
го оборота с определенной частью речи; б) от наличия оценочного
или эмоционально-экспрессивного значения; в) от формальной
структуры фразеологической единицы и т. д.
Можно выделить следующие общеграмматические разряды фра-
зеологизмов: глагольные {валять дурака, гнуть спину, задирать нос);
наречные {бок о бок, лицом к лицу, очертя голову); адъективные {ле-
гок на подъем); субстантивные {бабье лето, белые мухи); междомет-
ные {вот так клюква'.); категория состояния {не в себе, вне себя) и
т. д. У одних оборотов категориальное значение глагольности, пред-
метности и т. п. предсказывается грамматически господствующим
компонентом {бить баклуши — бездельничать); у других оборотов
трудно или невозможно установить грамматически господствующий
элемент {нога за ногу, ни свет ни заря). Следует отметить, что гла-
гольные фразеологизмы, если они не осложнены оценочным зна-
чением, вслед за глаголом являются самой ёмкой (центральной)
грамматической категорией. «Глагол, — по мнению акад. В.В. Ви-
ноградова, — наиболее конструктивен по сравнению со всеми дру-
гими категориями частей речи» [В.В. Виноградов 1972, 337].
Выше отмечалось, что категориальные (частеречевые) свойства
фразеологизма во многом зависят от наличия оценочного значения.
Так, фразеологизм ноль без палочки ‘ничего собой не представляю-
щий, не имеющий никакой ценности’ лишен категориального зна-
чения предметности и по этой причине не в состоянии употреблять-
ся в качестве подлежащего или дополнения. Этот фразеологизм с
наибольшей полнотой обнаруживает свои свойства в роли именно-
го сказуемого: «Мы без казаков, конечно, ноль без палочки, — вздох-
нул Долгов» (Ш.). Попутно отметим, что соответствующий фразео-
логизм семантически и синтаксически соприкасается с фразеоло-
гизмами синонимического характера пустое место и мыльный пу-
зырь. Существуют фразеологизмы, которые служат для нерасчленен-
ного выражения чувств и переживаний. Таков разряд междометных
Русская фразеография
377
оборотов типа вот так клюква!, вот тебе крест!, вот так раз! и др.
Эти и подобные фразеологизмы семантически диффузны и облада-
ют силой высказывания. Например, междометный оборот вот так
клюква! служит для выражения удивления при неприятной неожи-
данности и употребляется в значении междометного предложения:
«А Посудина ты знаешь? — Как не знать? — ухмыльнулся возница.—
Всем хорош человек, но одна беда: пьяница! «Вот так клюква! — по-
думал Посудин» (Ч.).
Грамматическая характеристика фразеологизма зачастую полу-
чает свое полное выражение в развернутом толковании. Это можно
наблюдать во многих случаях.
Не всегда легко соотнести фразеологизм с той или иной частью
речи. В этом случае приходится прибегать к речеописательному тол-
кованию, разъяснениям семантического порядка. Некоторые фразео-
логизмы не имеют в своем составе глагольного компонента (показате-
ля и носителя глагольности), а тем не менее передают заметные оттен-
ки действия и поэтому функционально сближаются, сливаются с гла-
гольными оборотами. Соответствующие единицы разъясняются по-
средством глагольных словосочетаний. Так, существует синонимичес-
кий ряд ни взад ни вперед, ни туда ни сюда, ни тпру ни ну, ни с места. Эти
фразеологизмы как раз употребляются в роли глагольного сказуемого
и означают ‘не продвигается вперед, ничего не получается’ (дело, ра-
бота и т. п.). Отдельные фразеологизмы, образованные по модели пред-
ложения, могут соотноситься с категорией состояния. Такие обороты,
как небо с овчинку кажется (кому-либо), душа уходит в пятки (у кого)
растолковываются путем безлично-предикативных слов: ‘кому-либо
невыносимо тяжело, страшно’. В объяснительной части слова тяжело
и страшно относятся к категории состояния.
При определении категориальных границ фразеологизма воз-
можны колебания. У фразеологизмов типа биться как рыба об лед,
вертеться как белка в колесе глагольные компоненты могут воспри-
ниматься то как структурные, составные элементы фразеологизма,
то как глаголы-сопроводители, не входящие в формулу оборота.
Только корректное описание содержательной стороны фразеологиз-
ма проясняет существо дела. Оба фразеологизма раскрываются со-
ответственно с помощью глагольных словосочетаний ‘терпеть край-
нюю нужду* и ‘суетиться, находиться в беспрестанных хлопотах’;
неглагольный способ разъяснения невозможен. Следовательно, раз-
бираемые фразеологизмы относятся к разряду глагольных, а не на-
речных при словах-сопроводителях биться, вертеться.
25-6060
378
Глава 9
Рассмотренные примеры частеречевой раздвоенности фразеоло-
гизмов иллюстрируют достаточно распространенное явление кате-
гориального синкретизма в области русской фразеологии. Синкре-
тизм представлен двумя основными разновидностями. У единиц пер-
вого типа грамматически опорный компонент концентрирует в себе
лексические и категориальные свойства, вследствие чего функцио-
нально сближается со словом-сопроводителем (держать в ежовых
рукавицах, носиться как курица с яйцом, доводить до белого каления,
доходить до ручки, сидеть на хлебе с водой и под.). Другая часть фразе-
ологизмов, напротив, предельно замкнута в парадигматическом от-
ношении (на рыбьем меху, не бей лежачего, ни два ни полтора, душа
нараспашку, с иголочки, так себе и под.). Несмотря на столь полярные
парадигматические свойства, все эти устойчивые образования лежат
в сфере категориального синкретизма фразеологических единиц.
Характерной особенностью оборотов типа доводить до белого ка-
ления ‘приводить в состояние исступления, полной потери самооб-
ладания’ является то, что грамматически господствующий компонент
одновременно выполняет роль смыслового центра, лексически мар-
кирован (ср. переносное значение глагола доводить ‘приводить в со-
стояние крайнего раздражения’). Вследствие этого выделенные эле-
менты фразеологизма противоречиво совмещают свойства и компо-
нента, и слова-сопроводителя, а общеграмматическое значение по-
добных оборотов как бы раздвоено и колеблется между процессуаль-
ностью и адвербиальностью. Неслучайно составители словарей ис-
пытывают неуверенность в описании аналогичных фразеологизмов,
относя их то к глагольным, то к наречным категориальным классам.
Следует отметить, что степень категориального синкретизма глаголь-
но-наречных выражений может быть различной в зависимости отряда
взаимосвязанных факторов: меры лексической маркированности
опорного компонента, его грамматических свойств, характера внут-
ренней формы фразеологизма и т. д. Случаи категориальной двой-
ственности фразеологизмов данного типа описываются путем указа-
ния на глагольно-наречный (а не просто глагольный) характер их
грамматического значения, отсылки к соответствующему перенос-
ному значению исходного глагола, путем выделения грамматически
опорного компонента особым шрифтом.
Категориальный синкретизм неизменяемых фразеологизмов
заключается в их способности выполнять функцию нескольких чле-
нов предложения при относительном тождестве предметно-поня-
тийного содержания. Например, оборот ничего себе совмещает оп-
Русская фразеография
379
ределительную семантику ‘довольно хороший, неплохой. О ком-
либо или о чем-либо’ с обстоятельственной ‘неплохо, сносно, до-
вольно хорошо (делать что-либо)’. Поскольку предметно-понятий-
ное ядро фразеологического значения при этом практически оста-
ется неизменным, правильнее видеть здесь не собственно фразео-
логическую многозначность, а одно и то же значение в разных син-
таксических функциях (категориальную полисемию).
Выше отмечалось, что грамматическая «наполняемость» фразео-
логизма, его грамматическое содержание зависит также от структур-
ной организации. Так, некоторые фразеологизмы, организованные по
модели предложения типа небо с овчинку кажется кому, сердце кровью
обливается чье, у кого, глаза слипаютсяукого,руки не отвалятся у кого,
руки чешутся у кого и т. п. неоднородны в грамматическом отноше-
нии. Одна часть этих оборотов относится к сфере категории состоя-
ния; большая часть фразеологизмов этого типа ближе в функциональ-
ном отношении стоит к предложению, чем к словосочетанию. Сопос-
тавим два фразеологизма—сердце кровью обливается чье, у кого и вож-
жа под хвост попала кому. Первый оборот соотносится с категорией
состояния и употребляется в значении ‘кому-либо очень грустно, тос-
кливо’; второй оборот означает ‘кто-либо ведетсебя взбалмошно, про-
являет несговорчивость’ и нередко применяется в качестве самостоя-
тельного предложения: «У Андрея Иваныча именно была своя линия:
все молчит... Одним словом, вожжа под хвост попадет» (М.-С.).
Фразеологизм не существует изолированно, вне связи с други-
ми словами. Сочетательные свойства фразеологического оборота во
многом зависят от строения фразеологизма, его соотнесенности с
той или иной частью речи и способности того или иного оборота
иметь оценочное значение и противопоставляться свободному сло-
восочетанию такого же лексического состава.
Связи и отношения фразеологизма со словом бывают более или
менее тесными, структурно необходимыми, сильными и относи-
тельно свободными, необязательными. Слова, структурно и семан-
тически связанные с фразеологизмом, составляют фразеологичес-
кое окружение, благодаря которому обеспечивается семантическая
реализация фразеологизма, тесное взаимодействие лексического
значения с фразеологическим.
В позиционно-грамматическом отношении окружение может
быть субъектным, объектным и обстоятельственным. Так, глаголь-
ный фразеологизм махнуть рукой на кого, на что ‘перестать обра-
щать внимание, интересоваться кем-чем-либо’ употребляется при
2S*
380
Глава 9
подлежащем со значением лица и управляет существительным (или
другим субстантивированным словом) со значением лица или от-
влеченного предмета: «/Петр Сергеич/ давно уже перестал объяс-
няться в любви, ...махнул на жизнь рукой и живет нехотя» (Ч.). При-
веденный здесь фразеологизм имеет одновременно при себе субъек-
тное и объектное окружение; при этом чем больше элементов окру-
жения участвует в реализации фразеологизма, тем полнее проявля-
ется семантика фразеологической единицы, тем скорее снимается
ее двусмысленность.
Например, многие наречные фразеологизмы сочетаются со сло-
вами свободного употребления (преимущественно глаголами) по
строго определенным правилам: одни обороты грамматически соче-
таются с самыми разными глаголами совершенного и несовершен-
ного вида, другие фразеологизмы употребляются при глаголах опре-
деленного вида—только совершенного (как пить дать, во что бы то
ни стало) или несовершенного (денно и нощно). Особое место зани-
мают наречные фразеологизмы, семантически реализующиеся при
строго определенных глаголах-сопроводителях (сломя голову бежать,
как свои пять пальцев знать, не покладая рук трудиться). Здесь в зави-
симости от степени семантической самостоятельности фразеологиз-
ма можно выделить следующие разновидности: а) единичные фразе-
ологизмы, значение которых раскрывается одним словом-сопрово-
дителем. Сюда могут быть отнесены обороты, семантический объем
которых передается словами очень, сильно, в высшей степени: ясно
как божий день, из рук вон плохо', вооружен до зубов; дрожать как оси-
новый лист, бояться как чертладана, голоден как собака, беден как цер-
ковная мышь; б) в особую группу объединяются фразеологизмы, се-
мантически реализующиеся при малочисленных глаголах-сопрово-
дителях полного значения: как дурак с писаной торбой носиться ‘уде-
ляя излишне много внимания’ (суетиться, носиться), как кошка с со-
бакой жить ‘в постоянной ссоре’ (жить), лить как из ведра, как кур во
щи попасть, угодить ‘ в неожиданную беду’, во все уши слушать, в ежо-
вых, рукавицах держать ‘очень строго, ограничивая свободу действий’
(держать); в) самостоятельный и наиболее продуктивный разряд об-
разуют фразеологизмы, реализующиеся при словах-сопроводителях
синонимического или семантически сближенного характера, напри-
мер: как зеницу ока беречь, хранить, во все глаза смотреть, глядеть, во
главу угла ставить, класть, благим матом кричать, орать, реветь, на
чем свет стоит ругать, бранить, божиться, как банный лист пристать,
прицепиться, привязаться, из-под земли достать, добыть и под.;
Русская фразеография
381
г) встречаются и такие наречные обороты, которые в определенном зна-
чении употребляются при глаголах-сопроводителях, относящихся к
разным тематическим разрядам. Таков, например, наречный фразе-
ологизм бок о бок, имеющий два значения. В одном из них ‘в непос-
редственной близости, вплотную’ этот оборот употребляется при гла-
голах разного значения идти, стоять, сидеть, лежать и т. п.; во вто-
ром значении ‘не в одиночку, совместно’ соответствующий фразео-
логизм реализуется при глаголах-сопроводителях работать, жить,
бороться, сражаться, биться и т. п. Наречный фразеологизм в пух и
<в> прах ‘окончательно, полностью’ семантически реализуется при
глаголах несходной семантики разгромить, разругать, проиграться,
разориться и др.
Кроме наречных оборотов, слова-сопроводители имеют сравни-
тельно немногие глагольные и отчасти субстантивные фразеологиз-
мы: а) глагольные обороты типа бросать на ветер слова-, сапоги, бо-
тинки каши просят', б) субстантивные фразеологизмы типа сулить,
обещать золотые горы, день открытых дверей и некоторые под.
Чем меньший объем информации содержится в фразеологизме,
тем большую смысловую зависимость он испытывает от непосред-
ственно примыкающего к нему слова. Справедлива и обратная за-
висимость. Чем информативнее фразеологизм в семантическом от-
ношении, тем меньшую смысловую зависимость он испытывает от
контактирующих слов из фразеологического окружения, тем самым
увеличивая слова-сопроводители, а их прогнозирующая сила соот-
ветственно падает, убывает. Значение таких фразеологизмов может
быть раскрыто посредством развернутых словосочетаний.
Задачи Словаря
Грамматический словарь фразеологизмов ставит своей
целью: а) определить фразоизменительные и формообразо-
вательные способности оборотов, относящихся к различным
категориальным разрядам - глагольным, наречным, субстан-
тивным, адъективным, междометным и т. д.; б) выявить син-
таксическую роль фразеологизмов в составе предложения и
установить, в качестве какого члена предложения выступает
или способен выступать тот или иной фразеологический обо-
рот; в) охарактеризовать сочетаемостные свойства фразео-
логизма со словом или группой слов; г) дать пояснения се-
мантического порядка в тех случаях, когда морфолого-син-
таксические данные ущербны в содержательном отношении.
382
Глава 9
Состав Словаря
В словарь входят все фразеологизмы, бытующие в совре-
менном русском языке (а также и в произведениях XYIII в.) и
представленные в текстах художественных, документально-
художественных, публицистических и научных произведений.
Подлежат включению в Словарь как широко распространен-
ные фразеологизмы, так и малоактивные, неупотребительные.
Словник словаря насчитывает около 4000 единиц.
Структура словарной статьи
В словарной статье а) дается заголовок; б) раскрываются
формоизменительные особенности конкретно данного фра-
зеологизма, относящегося к определенному категориально-
му разряду; в) выявляются сочетательные возможности фра-
зеологизма в речи; г) даются в необходимых случаях семан-
тические пояснения, дополняющие грамматическую оцен-
ку; д) приводится цитатный материал, проясняющий мор-
фолого-синтаксическое функционирование того или иного
оборота, и т. д.
Применительно к грамматической микросистеме гла-
гольных фразеологизмов рассматриваются следующие фор-
моизменительные шаги: а) изменение по формам лица в рам-
ках настоящего времени; б) изменение по формам рода в
пределах прошедшего времени; в) употребление в форме
повелительного наклонения; г) употребление в форме сосла-
гательного наклонения; д) употребление в форме действи-
тельного причастия настоящего времени; е) употребление в
форме действительного причастия прошедшего времени;
ж) употребление в форме страдательного причастия настоя-
щего времени; з) употребление в форме страдательного при-
частия прошедшего времени; и) употребление в деепричас-
тной форме несовершенного вида; к) употребление в дееп-
ричастной форме совершенного вида.
На синтагматической оси раскрываются сочетаемостные
свойства семантически реализуемого фразеологизма. В свя-
зи с этим указывается, при каком подлежащем (со значени-
ем лица, одушевленного, конкретного или отвлеченного
предмета) функционирует глагольный оборот и как он уп-
равляет существительным или другим каким-л. субстанти-
вированным словом.
Русская фразеография
383
В сфере наречных фразеологизмов грамматически оце-
ниваются следующие составляющие; а) при наречном обо-
роте в заголовке приводится относительно полный набор
глаголов-сопроводителей в форме несовершенного или со-
вершенного вида; б) указывается синтаксическая роль на-
речного оборота в предложении; в) раскрываются морфоло-
гические свойства глаголов-сопроводителей; г) рассматри-
ваются сочетаемостные признаки глаголов-сопроводителей.
Глагольные и наречные фразеологизмы являются самы-
ми распространенными классами. Остальные категориаль-
ные разряды фразеологизмов менее продуктивны.
В заключение приведем образцы словарных статей данного сло-
варя на букву Б.
БЕЗ СУЧКА <И> БЕЗ ЗАДОРИНКИ. Обет. Употр. пре-
имущ. при глаголах идти (пойти), получаться (получиться),
выходить (выйти) и т. п. Разг. Легко и гладко, без каких-л.
помех, осложнений; очень хорошо (идти, получаться, выхо-
дить и т. п.).
Любил он и посудачить, перемыть косточки своих зна-
комых... но это выходило у него как-то округленно, обточен-
но, без сучка без задоринки и чрезвычайно благоприлично.
П. Быков. Силуэты далекого прошлого. Каждый умный пред-
седатель, если хочет, чтобы дело шло без сучка без задорин-
ки, непременно бросит клич. «А ну, бабоньки, подсобим!. «
Е. Носов. Шумит луговая овсяница. //Сказ. Очень хороший,
ладный. — Тебе не придется такого зла увидеть! Твоя жизнь
будет без сучка без задоринки. Л. Сейфуллина. Саша. Сегод-
ня подходит Комлев, говорит «Клепочка у вас отборная, без
сучка и задоринки, из Америки выписали?» А. Ткаченко. Вре-
мя долгой зимы. Через два проулка—дом собственный, пяти-
стенный. Из клейменых бревен: одно в одно, без сучка, без
задоринки. Б. Васильев. Не стреляйте в белых лебедей.
Ср.: как по маслу (идти[пойти]).
БЕЛЕНЫ ОБЪЕЛСЯ: наст, и буд. вр. не употр.; прош.
белены объелся (-лась, -лось, -лись); повел, и сослаг. не употр.;
действ, прич. наст. вр. не употр.; действ, прич. прош. вр. ред-
ко белены объевшийся (-аяся; -неся); деепр. белены объевшись.
384
Глава 9
Может употр. в форме прош. вр. и в форме деепр. со сравн.
союзами как будто, словно, точно. Прост. Неодобр. Употр.
при подлеж. со знач. лица. Совсем обезумел, перестал сооб-
ражать,
«Не хочу быть столбовою дворянкой А хочу быть вольною
царицей». Испугался старик, взмолился-. «Что ты, баба, беле-
ны объелась?Ни ступить, ни молвить не умеешь. Насмешишь
ты целое царство». Пушкин. Сказка о рыбаке и рыбке. — Что
вы лаетесь, собаки!Разве нельзя просто говорить без бранного
слова? Белены что ли вы объелись ?И. Железнов. Уральцы. Бе-
лены, что ли, объелся? Заладил: «паспорт, паспорт». А. Васи-
льев. Смело, товарищи, в ногу.
Как будто, словно, точно белены объелся (-лась, -лисъ). —
Что ты такое врешь, словно белены объелся, — заговорил он на-
конец. Тургенев. Постоялый двор. — Что ты плетешь, точно
белены объелся. В. Лацис. К новому берегу.
Как будто, словно, точно белены объевшись. Но тут вдруг,
точно белены объевшись, (вице-губернатор) начал ни много ни
мало, теснить откуп, крича и похваляясь везде, что он унич-
тожит губернатора с его целовальниками. Писемский. Тыся-
ча душ.
ИзХУШв. [Митрофан:] Что ты, дядюшка?белены объел-
ся ?Да я знать не знаю, за что ты на меня вскинуться изволил.
Фонвизин. Недоросль.
БРОСАТЬ ТЕНЬ на кого, на что; кидать тень на кого, на
что; набрасывать тень на кого, на что: 1. наст, бросаю тень,
бросаем тень; прош. бросал (-ла, -ло; -ли) тень; повел, с от-
риц. не бросай (те) тень; сослаг. с отриц. не бросал (-ла, -ло; -
ли) тень; действ, прич. наст. вр. бросающий (-ая, -ее; -ие)тень;
действ, прич. прош. вр. бросавший (-ая, -ее; -ие) тень; дееп-
рич. бросая тень. Сов. бросить тень на кого, на что. Употр.
при подлеж. со знач. лица или отвлеч. предмета. Управляет
сущ., обознач. лицо или отвлеч. предмет. Порочить, чернить
кого-л., навлекать позор. Ты ведь дело конфузишь-, ты на меня
тень наводишь. М. Горький. Дело Артамоновых. Напрасно вы,
Иван Семеныч, тень на меня наводите... Не к лицу это будет
вам. Мамин-Сибиряк. Наследник. — Нам его не меньше тво-
его жаль!— кричал Медведев. — Но раз это он сделал, нечего на
других тень наводить. В. Осеева. Васек Трубачев и его това-
Русская фразеография
385
риши. Фальшивое понимание и представление нашей народно-
сти долго набрасывало тень даже на благородное, хотя одно-
стороннее служение народности славянофильства. Ап. Григо-
рьев. Развитие идеи народности.
2. наст. 1-е и 2-е л. ед. и мн. ч. не употр.; повел, не употр.
сослаг. не употр.; действ, прич. наст. вр. бросающий (-ая, -ее;
-ие) тень; действ, прич. прош. вр. бросавший (-ая, -ее; -не)
тень; дееприч. бросая тень. Сов. бросить (кинуть, накинуть,
набросить) тень на кого, на что. Употр. при подлеж. со знач.
отвлеч. предмета. Управляет суш., обознач. лицо или от-
влеч. предмет. Печалить, вызывать мрачное настроение.
Средь отроков я молча целый день Бродил угрюмый — все ку-
миры сада На душу мне свою бросали тень. Пушкин. В на-
чале жизни школу помню я. Накинуть тень на кого, на что.
Это обстоятельство накинуло тень и на мои к тебе дружес-
кие отношения. Белинский. Письмо М.А. Бакунину, 12—24
окт. 1838.
Ср.: бросать (кидать, швырять, пускать) камень (камнем)
в кого, бросать (кидать, швырять) грязью в кого, втаптывать
(затаптывать) в грязь кого, что, смешивать с грязью кого,
обливать (поливать) грязью кого, обливать помоями (выли-
вать помои) кого (на кого), показывать (указывать, тыкать)
пальцами (пальцем) на кого, на что, вешать собак на кого.
БУРЯ В СТАКАНЕ ВОДЫ, бури в стакане воды; ж.; мн.
бури в стакане воды, бурь в стакане воды. Употр. в знач. под-
леж., доп. и др.; с числит, не сочет. Книжн. Сильное возбуж-
дение, волнение, горячий спор из-за пустяков, по ничтож-
ному поводу. Она [Лиза]... могла капризничать сколько угодно
и направлять своих поклонников одного на другого, наслажда-
ясь бурей в стакане воды. А. Алтаев. Рисовальная школа и
«Дама в голубом платье». Счастье дорого доставшееся, дорого
и ценится. Я высоко ставлю свое счастье, глубоко его чувствую
и никакие в мире обстоятельства, не только ваши журналь-
ные бури в стакане воды, не в состоянии возмутить его. Дру-
жинин. Сентиментальные путешествия Чернокнижникова.
Кто через двадцать, тридцать лет будет помнить о всех этих
бурях в стакане воды — ио моем имени — с тенью или без тени.
Тургенев. Заметки по поводу «Отцов и детей» и нареканий
на него.
386 Глава 9
Толковый словарь слов или фразеологизмов можно рассматри-
вать как специфическую среду существования и функционирова-
ния фразеологических единиц, в которой так или иначе раскрыва-
ются их языковые признаки и свойства. Важнейшим элементом сло-
варя и соответственно элементом описания фразеологизма являет-
ся семантическое определение и дополняющие его коннотативные
и грамматические характеристики. Толкование вместе с другими
вспомогательными средствами словаря дает возможность получить
достаточно полное и объективное представление не только о стан-
дартных, ординарных единицах, но и о единицах более сложной,
внутренне противоречивой природы, к каким, безусловно, относятся
и фразеологизмы переходного типа.
Одной из насущных задач русской фразеографии является со-
здание грамматического фразеологического словаря, дающего в пер-
вую очередь представление о всем многообразии и богатстве мор-
фологических, словообразовательных и синтаксических возможно-
стей русских фразеологизмов.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Фразеологизмы, хотя и обладают содержательными и формаль-
ными признаками уровневых единиц (слова и словосочетания), сами
по себе, однако, не образуют особого языкового уровня. Дело в том,
что фразеологизмы практически не сочетаются друг с другом в пред-
ложении, а также не делятся на более простые уровневые единицы
и не порождают более сложные, чем они сами, единицы языка, —
иначе говоря, фразеологизмы лишены синтагматических и иерар-
хических структурных свойств.
Фразеологизм наряду со словом и словосочетанием характери-
зуется самостоятельной познавательной ценностью. Нередко с по-
мощью фразеологизмов называются такие денотаты, которые не
знают в языке иного способа номинации. Объективным показате-
лем познавательной ценности фразеологизма является объяснитель-
ный минимум в составе словарной дефиниции.
Фразеологический оборот представляет собой довольно слож-
ное и противоречивое единство. Будучи раздельнооформленным
образованием, он наделен целостным значением. Одни свойства
сближают фразеологизм со словосочетанием, другие — со словом.
На почве несоответствия между содержанием и способом выраже-
ния фразеологического оборота возникает немало переходных, про-
межуточных явлений (потенциальность, синкретизм, гибридность,
вариативность и др.).
Различного рода противоречия и несоответствия обусловлены
также неравномерной деактуализацией слов в составе фразеологи-
ческих оборотов. В составе одних фразеологизмов слова подверга-
ются приблизительно равномерной семантической деактуализации
(эта особенность характерна в основном для налагаемых оборотов
типа стоять на задних лапках). Такие обороты возникают в резуль-
тате метафорического переосмысления свободных словосочетаний.
В составе других оборотов происходит неравномерная потеря сло-
вами собственного лексического значения {на равной ноге). Такие
обороты не могут быть противопоставлены свободным словосоче-
таниям такого же лексического состава из-за невозможности их об-
разовать.
Вследствие неравномерной деактуализации слова в составе мно-
гих фразеологизмов в целом ряде случаев нельзя установить четких
границ между компонентом и словом-компонентом, а также между
компонентом-сопроводителем и словом-сопроводителем.
388
Заключение
В семантической структуре фразеологизма актуальное значение
противопоставлено этимологическому, тогда как в слове оно слито
в одно целое с этимологическим. Участвуя в образовании актуаль-
ного значения, тот или иной компонент фразеологизма семанти-
чески преобразуется, деактуализуется; напротив, в составе слово-
сочетания, формирующего внутренний образ фразеологизма, каж-
дое слово сохраняет свое исходное социально закрепленное значе-
ние.
Фразеологизмограничен в проявлении своих формоизменитель-
ных и сочетательных свойств, которые регулируются и постоянно
сдерживаются внутренней формой и общим (целостным) значени-
ем фразеологического оборота. Те или иные видоизменения фразе-
ологизма, равно как и расширение контекстуальных связей, долж-
ны удовлетворять требованиям смыслового и образного единства
фразеологического оборота.
Подобно словам, фразеологизмы, вступая между собой в опре-
деленные семантические отношения, образуют семантическую па-
радигму. В составе этой парадигмы центральное (ядерное) положе-
ние занимают фразеологические обороты, охваченные явлениями
вариантности и синонимии. Все остальные члены семантической
парадигмы (фразеологическая антонимия, полисемия, энантиосе-
мия и т. п.) занимают периферийное положение. В области фразео-
логии подавляющая часть единиц семантически связана друг с дру-
гом непосредственно. И в этом проявляется специфика фразеоло-
гического значения.
Чем шире и разветвленнее семантическое взаимодействие меж-
ду фразеологизмами, тем ограниченнее круг понятий и представле-
ний, которые могут быть переданы посредством соответствующих
оборотов. Если лексика отражает все многообразие предметов, яв-
лений и свойств внеязыковой действительности, то фразеологизмы
в содержательном отношении охватывают прежде всего сферу пе-
реживаний и чувств, а также разнообразную гамму оценок и квали-
фикаций кого-либо или (реже) чего-либо.
В области фразеологической семантики заложены основы для
изучения категорий более высокого ранга — фразеосемантических
полей с их разветвленной структурой.
В сфере фразеологии проявляются разнообразные закономер-
ности и закономерные тенденции. Установлено, например, что с
усилением оценочного значения соответственно ослабляются гла-
гольные качества подобных фразеологизмов и прежде всего падает
Заключение
389
их видо-временная активность, и наоборот. Известно также, что мера
идиоматичности фразеологизма зависит от характера и степени де-
актуализации компонентов. Чем большее расхождение наблюдает-
ся между словом свободного употребления и соответствующим ком-
понентом, чем труднее выявить собственное значение компонента,
тем выше идиоматичность, семантическая неразложимость фразе-
ологизма. Справедлива и обратная зависимость.
Достаточно надежным способом определения семантической
целостности фразеологизма служит прием наложения фразеологи-
ческого оборота на эквивалентное словосочетание. При определе-
нии морфолого-синтаксических свойств и возможностей фразео-
логической единицы (например, при соотнесении фразеологизма с
определенной частью речи) вполне пригодным оказывается метод
развернутых неизбыточных толкований. В развернутом толковании
могут отражаться не только содержательные, но и формальные эле-
менты фразеологического значения. Но не всегда по речеописатель-
ному толкованию можно достоверно судить о семантико-грамма-
тических свойствах толкуемого оборота, так как между толкуемым
оборотом и его идентификатором не может быть полного равенства.
Нерешенность или спорность отдельных ключевых вопросов
современной фразеологии во многом объясняется непреодоленны-
ми пока трудностями и противоречиями науки о слове, в особенно-
сти о его значении.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Алефиренко Н.Ф. Фразеология в системе современного русского языка. Волгог-
рад, 1993.
Алефиренко Н.Ф.. Валюх 3.0. Теоретические основы фразеографической репре-
зентации формально-содержательной вариантности фразеологизмов //
Проблемы русской и общей фразеографии. Новгород, 1990.
Амосова Н.Н. О синтаксической организации фразеологических единиц// Про-
блемы языкознания. В честь академика И.И.Мещанинова. — Уч. зап. ЛГУ,
№ 301, серия филол. наук. — Вып. 60. Л., 1961.
Амосова Н.Н. Основы английской фразеологии. Л., 1963.
Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.,
1974.
Арутюнова Н.Д. О синтаксической сочетаемости слов в испанском языке //
Филологические науки. 1962. № 2.
Архангельский В.Л. Методы фразеологического исследования в отечественном
языкознании: 60-е годы XX в. // Вопросы лексики и фразеологии совре-
менного русского языка. Ростов-на-Дону, 1968.
Архангельский ВЛ. Устойчивые фразы в современном русском языке. Ростов-
на-Дону, 1964.
Ахманова О.С. Очерки по обшей и русской лексикологии. М., 1957.
Бабкин А.М. Лексикографическая разработкарусской фразеологии. М.; Л., 1964.
Бабкин А.М. Русская фразеология, ее развитие и источники. Л., 1970.
Балакай А. Г. Фразеология современного русского языка. Кемерово, 1992.
Балли Ш. Французская стилистика. М., 1961.
Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. 4-е изд-е. М., 1979.
БенвенистЭ. Общая лингвистика. М., 1974.
Биржакова Е.Э. Лексикография XVIII в. // История русской лексикографии /
Отв. ред. Ф.П. Сороколетов. СПб., 1998.
Бондаренко В.Т. Варьирование устойчивых фраз в русской речи. Тула, 1995.
Бондарко А.В. Вид и время русского глагола, М-, 1971.
ВежбицкаяА. Язык. Культура. Познание. М., 1997.
Вейнрейх У О семантической структуре языка //Новое в лингвистике. М., 1979.
Вып. 5.
Виноградов В.В. Из истории русской литературной лексики // Ученые записки
МГПИ им. В. И. Ленина. 1948. Т. 56. Вып. 2.
Виногродав В.В. Об основных типах фразеологических единиц в русском языке
//А.А. Шахматов. М.-Л., 1947.
Виноградов В.В. Основные понятия русской фразеологии как лингвистической
дисциплины // Виноградов В.В. Избранные труды: Лексикология н лекси-
котрафия. М., 1977.
Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопросы язы-
кознания, 1953. №4.
Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. 2-е изд. М., 1972.
Список использованной литературы
391
Виноградов В.В. Современный русский язык. М., 1938. Вып. 1.
Вопросы семантики фразеологических единиц. Новгород, 1971. Ч. 1.
Гак В.Г. Беседы о французском слове. М., 1966.
Гак В.Г. Десемантизация языкового знака в аналитических структурах синтак-
сиса // Аналитические конструкции вязыках различных типов. М.—Л., 1965.
Гальперин И.Р. Информативность единиц языка. М., 1974.
Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Ростов-на-Дону, 1977.
Гвоздарев Ю.А. Фразеологические сочетания современного русского языка. Рос-
тов-на-Дону, 1973.
Горбачева1! К.С., Сороколетов Ф.П. Значение и оттенок в лексикографической
практике// Известия Академии наук СССР. Сер. литературы и языка, 1975,
Т. 34. № 6.
Грамматика русского языка. М., I960. Т. 1: Фонетика и морфология.
Гусейнов Ф.Г. Русская фразеология: Основные тенденции развития в XIX в. Баку,
1977.
Гюнтер К. Русская фразеология / Рец.: В.П. Жуков. М., 1986 // Zeitschrift fur
Slawistik», Bd. 33, 1988.
Дерибас B.M. Устойчивые глагольно-именные' словосочетания русского языка:
Словарь-справочник. М., 1975.
Диброва Е.И. Вариантность фразеологических единиц в современном русском
языке. Ростов-на-Дону, 1979.
Добрыднева Е.А. Коммуникативно-прагматическая парадигма русской фразео-
логии. Волгоград. 2000.
Дорошееский В. Элементы лексикологии и семиотики. М., 1973.
ЕрмаковаО.П. Лексические значенияпроизводныхелов в русском языке. М., 1984.
Жуков А.В. Фразеологическая переходность в русском языке. Л., 1984.
Жуков В.П. Лексико-семантическая система в ее отношении к фразеологической
(на материале русского языка) // Вопросы описания лексико-семантической
системы языка. Тезисы докладов. Ч. I. (16—18 ноября 1971 года). М., 1971а.
Жуков В.П. О семантической целостности фразеологизма//Вопросы семанти-
ки фразеологических единиц. Ч. I. Новгород, 19716.
Жуков В.П. Предисловие. О словаре пословици поговорок// В.П.Жуков. Сло-
варь русских пословиц и поговорок. Изд-е 4-е испр. и доп. М., 1991.
Жуков В.П. Предисловие // Семантико-грамматические характеристики фра-
зеологизмов русского языка. Л., 1978а.
Жуков В.П. Русская фразеология. М., 1986.
Жуков В.П. Семантика фразеологических оборотов. М., 19786.
Жуков В.П. Фразеологизм и слово (На материале современного русского язы-
ка) / Автореф. дисс.... доктора филол. наук. Л., 1967.
Жуков В.П. Фразеологизм и фразеологическое окружение // Ученые записки.
Т. 160. Русский язык. Вопросы русской фразеологии. Вып. 11. М., 1966.
Жуков В.П. Фразеологизмы с переменным составом компонентов в русском
языке (К проблеме тождества фразеологизмов) // Материалы конференции
392
Список использованной литературы
Северного зонального объединения кафедр русского языка пединститутов
1962 года / Уч. зап., т. 257. Л., 1965.
Жуков В.П. Жуков А. В. Морфологическая характеристика фразеологизмов рус-
ского языка. Л., 1980.
Зализняк А.А. Русское именное словоизменение. М., 1967.
Звегинцев В.А. Семасиология. М., 1957.
Звегинцев В.А. Теоретическая и прикладная лингвистика. М., 1968.
Земская Е.А. Современный русский язык: Словообразование. М., 1973.
Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., 1976.
Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. М., 1987.
КарцевскийС. Об асимметрическом дуализме лингвистического знака// В. А. Зве-
гинцев. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. Ч. II.
М., 1965.
Кобозева И.М. Лингвистическая семантика. М., 2000.
Кодухов В.И. Контекст как лингвистическое понятие // Языковые единицы и
контекст. Л., 1973.
Кодухов В.И. Общее языкознание. М., 1974.
Кодухов В.И. Психологическое направление в языкознании и преподавании
русского языка. Ишим, 1993.
Кодухов В.И. Рассказы о синонимах. Изд-е 2-е, перераб. и доп. М., 1984.
Кодухов В.И. Синтаксическая фразеологизация // Проблемы фразеологии и
задачи ее изучения в высшей и средней школе. Вологда: Сев.- Зап. Книжн.
Изд-во, 1967.
Козырев В.А., Черняк В.Д. Русская лексикография. М., 2004.
Кондрашкина С.И. К вопросу об идиоматичности составных терминов // Прин-
ципы и методы лексико-грамматических исследований. Л., 1973.
Копыленко М.М. Сочетаемость лексем в русском языке. М., 1973.
Копыленко М.М., Попова З.Д. Очерки по обшей фразеологии: Проблемы, мето-
ды, опыты. Воронеж, 1978.
Коршунов А.М. Отражение, деятельность, познание. М., 1979.
Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. Вып. III.
М., 1963.
Котелова Н.З. О применении объективных и точных критериев описания соче-
таемости слов// Вопросы языкознания, 1965, № 4.
Крикманн А.А. Некоторые аспекты семантической неопределенности послови-
цы //Ларемиологический сборник. Пословица. Загадка (Структура, смысл,
текст). М., 1978.
Кругликова Л.Е. Структура лексического и фразеологического значения. М.,
1988.
Кубрякова Е.С. Части речи в ономасиологическом освещении. М., 1978.
Кунин А. В. Английская фразеология. М., 1970.
Курилович Е.Р. Заметки о значении слова// Вопросы языкознания. 1955. № 3.
Список использованной литературы
393
Курилович Е.Р. Проблема классификации падежей//Курилович Е.Р. Очерки по
лингвистике. М., 1962.
Лавров НИ. Смысловая структура диалектной фразеологической единицы.
Новгород, 1992.
Ларин Б.А. О народной фразеологии // Б.А. Ларин. История русского языка и
общее языкознание. М., 1977.
ЛаринБ.А. Очерки по фразеологии//Ученые записки/ЛГУ им.А.А. Жданова,
1956. Был. 24. № 198.
Ларин Б.А. Русско-английский словарь-дневник Ричарда Джеймса. Л., 1959.
Ленин В.И. Конспект книги Гегеля «Наука логики» // Поли. собр. соч. Т. 29.
Ленин В.И. Рецензия на книгу Н.А. Рубакина// Поли. собр. соч. Т. 25.
Лепешау 1.Я. Праблемы фразеалапчнай стыл1стык! 1 фразеалапчнай нормы.
Мшск, 1984.
Лепешау 1.Я. Фразеалопя сучаснай беларускай мовы. Мшск, 1998.
Лесник М.Д. Сильное управление глаголов с приставкой в // Ученые записки/
ЛГУ им. А.Л. Жданова. 1963. Вып. 68. № 322.
Малыгин В.Т. Австрийская фразеология в социокультурном аспекте. СПб., 1999.
Материалистическая диалектика. В 5 т. М., 1981.Т. 1.
Мелерович А.М. Проблема семантического анализа фразеологических единиц
современного русского языка. Ярославль, 1979.
Мигирин В.И. Язык как система категорий отображения. Кишинев, 1973.
Милославский И.Г. Производное слово как фразеологическая единица // Рус-
ский язык: Вопросы его истории и современного состояния. М., 1978.
Мокиенко В.М. О словаре псковских пословиц и поговорок// Словарь псковс-
ких пословиц и поговорок. Сост. В.М. Мокиенко и Т.Г. Никитина. СПб.,
2001а.
Мокиенко В.М. О собственном имени в составе фразеологии // Перспективы
развития славянской ономастики. М., 1980.
Мокиенко В.М. Славянская фразеология. М., 1980.
Мокиенко В.М. Славянская фразеология. Изд-е 2-е, нспр. н доп. М., 1989.
Мокиенко В.М. Фразеологические теории в зеркале лексикографической прак-
тики // Frazeografia Sfowianska. Opole. 20016.
Мокиенко В.М. Фразообразование и семантика фразеологизмов// Словообра-
зование и фразообразование. М.. 1979.
Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Словарная разработка русской фразеологии //
История русской лексикографии / Отв. ред. Ф.П.Сороколетов. СПб., 1998.
Молотков А. И. Некоторые особенности употребления фразеологизмов в совре-
менном русском языке // Нормы современного русского литературного сло-
воупотребления. М.—Л., 1966
Молотков А.И. Основы фразеологии русского языка. Л., 1977.
Назарян А.Г. фразеология современного французского языка. М., 1987.
Никитин М.В. Курс лингвистической семантики. СПб., 1996.
26 — 6060
394
Список использованной литературы
Никитин МЛ. Лексическое значение слова (структура и комбинаторика). М., 1983.
Никитин \1.В. О семантике метафоры // Вопросы языкознания. 1979. № 1.
Новиков Л.А. Семантика русского языка. М., 1982.
Огольцев В.М. Устойчивые сравнения в системе русской фразеологии. Л.. 1978.
Ожегов С.И. Лексикология. Лексикография. Культура речи. М., 1974.
Палевская М.Ф. Основные модели фразеологических единиц со структурой сло-
восочетания в русском языке ХУШ в. Кишинев, 1972.
ПановМ.В. Ослове как единице языка//Ученые записки/МГПИ им. В.П. По-
темкина. 1956. Т. 51. Вып. 5.
Пешковский А.М. Русский синтаксис в научном освещении. 7-е изд. М., 1956.
Попов Р.Н. Методы исследования фразеологического состава языка. Курск, 1976.
Попов Р.Н. Фразеологизмы современного русского языка с архаичными значе-
ниями и формами слов. М., 1976.
Потебня А.А. Из лекций по теории словесности // А.А. Потебня. Эстетика и
поэтика. М., 1976а.
Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. М., 1958. Т. 1—2.
Потебня А.А. О некоторых символах в славянской народной поэзии Ц А.А. По-
тебня. Эстетика и поэтика. М., 19766.
Проблемы устойчивости и вариантности фразеологических единиц. Тула, 1972.
Вып. 2.
Прокопович Н.Н. Изменения в системе словосочетаний // Очерки по истори-
ческой грамматике русского литературного языка. М., 1964.
Прокопович Н.Н. Некоторые вопросы управления в современном русском язы-
ке // Русский язык в школе. 1959, № 3.
Пушкин А.С. Об обязанностях человека. Сочинение Сильвио Пеллико //А.С. Пуш-
кин. Собрание сочинений в десяти томах. Т. VI. М., 1981.
Реформатский А.А. Введение в языковедение. 4-е изд. М., 1967.
Розанова В.В. Синонимия устойчивых глагольно-именных сочетаний в совре-
менном русском языке // Очерки по синонимике современного русского
литературного языка. М.—Л. 1966.
Русская грамматика. Т. 1. М., 1980.
Русская грамматика. Т. 2. М., 1980.
Седельников Е.А. Структура простого предложения с точки зрения синтагмати-
ческих и парадигматических отношений//Филологические науки. 1961.№ 3.
Селиванов ГА. Фразеология русской деловой письменности XVI—XVII веков.
М., 1974.
Селиверстова О.Н. Компонентный анализ многозначных слов. М., 1975.
Сидоренко М.И. О смысловой структуре фразеологизмов // Ученые записки /
ЛГПИ нм. А.И. Герцена. 1969. Т. 370.
Сидоренко М.И. Парадигматические отношения фразеологических единиц в
современном русском языке. Л., 1982.
Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., 1956.
Список использованной литературы
395
Солнцев В.М. К вопросу о семантике, или языковом значении // Проблемы се-
мантики. М., 1974.
Солнцев В.М. Язык как системно-структурное образование. 2-е изд. М., 1977.
Солодуб Ю.П. Русская фразеология/Рец.: В.П.Жуков. М., 1986//Филологичес-
кие науки, НДВШ, № 5, 1987.
Солодуб Ю.П. Русская фразеология как объект сопоставительного структурно-
типологического исследования (на материале фразеологизмов со значени-
ем качественной оценки лица). М., 1985.
Солодуб Ю.П. Сопоставительный анализ структуры лексического и фразеоло-
гического значений // Филологические науки, НДВШ, 1997, № 5.
Соло дуб Ю.П., Альбрехт Ф.Б. Современный русский язык. Лексика и фразеоло-
гия (сопоставительный аспект). М., 2002.
Степанов Ю.С. В трехмерном пространстве языка (Семиотические проблемы
лингвистики, философии, искусства). М., 1985.
Сулименко Н.Е. Современный русский язык. Слово в курсе лексикологии. СПб.,
2004.
Тагиев М. Т. Глагольная фразеология современного русского языка. Баку, 1966.
Татар Б. Русская фразеология/Рец.: В.П.Жуков. М., 1986 // Studia Russica» XI,
Budapest, 1987.
Татар Б. Русская лексикография. Одноязычные филологические словари. Бу-
дапешт, 1985.
Татар Б. Фразеология современного русского языка. Будапешт, 1992.
Телия В.П. Предисловие // Т.С. Аристова, М.Л. Ковшова и др. Словарь образных
выражений русского языка / Под ред. В.Н. Телия. М., 1995а.
Телия В.Н. Основные особенности значения идиом как единиц фразеологичес-
кого состава языка // Т.С. Аристова, М.Л. Ковшова и др. Словарь образных
выражений русского языка / Под ред. В.Н.Телия. М., 19956.
Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокуль-
турологический аспекты. М., 1996.
Телия В.Н Типы языковых значений: Связанное значение словавязыке. М., 1981.
Тихонов А.Н. Видовое формообразование при по моши префиксов в глагольных
фразеологических оборотах//Вопросы фразеологии. Ташкент, 1965.
Торопцев И.С. К вопросу о возникновении фразеологизмов и способе их отгра-
ничения от сходных с ними единиц//Ученые записки/МОПИ им. Н.К. Круп-
ской. 1966. Т. 160. Вып. 11.
Торопцев И.С. Очерк русской ономасиологии: Возникновение знаменательных
лексических единиц. Орел, 1970.
Трубачев О.Н Меняющийся мир и вечные слова // Отечественные лексикогра-
фы XVIIl—XX века./Под ред. Г.А. Богатовой. М., 2000.
Уфимцева А.А. Лексическое значение. Принцип семиологического описания
лексики. М., 1986.
Федоров А.И. Развитие русской фразеологии в конце XVIII — начале XIX в. Но-
восибирск, 1973.
26’
396
Список использованной литературы
Филин Ф.П. Очерки по теории языкознания. М., 1982.
Филиппова В.М. Развитие глагольной фразеологии в русском литературном язы-
ке XVIII в. М., 1968.
Фортунатов Ф.Ф. Сравнительное языковедение // Избранные труды. В 2 т. М>.
1956-1957. Т.1.
Хэррис 3. Совместная встречаемость н трансформация в языковой структуре //
Новое в лингвистике. М., 1962. Вып. 2.
Чепасова А.М. Семантико-грамматические классы русских фразеологизмов.
Челябинск, 1974.
Чернышева И.И. Фразеология современного немецкого языка. М., 1970.
Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. 2-е изд. М., 1972.
Шанский Н.М. Фразеология современного русского языка. 2-е изд., М., 1969.
Шведова Н.Ю. Активные процессы в современном русском синтаксисе. М., 1966.
Шведова Н.Ю. Очерки по синтаксису русской разговорной речи. М., 1960.
Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. М., 1964.
Шмелев Д.Н. Полисемия //Лингвистический энциклопедический словарь. М.,
1990.
Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (На материале рус-
ского языка). М_, 1973.
Щерба Л.В. Некоторые выводы из моих диалектологических лужицких наблю-
дений // Щерба Л.В. Избранные работы по языкознанию и фонетике. Л.,
1958. Т. 1.
Щерба Л.В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкоз-
нании // Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974а.
Щерба Л.В. О частях речи в русском языке // Щерба Л.В. Языковая система и
речевая деятельность. Л., 19746.
Щерба Л.В. Опыт общей теории лексикографии //Л.В. Щерба. Языковая сис-
тема и речевая деятельность. Л., 1974в.
Эмирова А.М. Русская фразеология в коммуникативном аспекте. Ташкент, 1988.
Энгельгардт В. А. Интегратизм — путь от простого к сложному в познании явле-
ний жизни // Вопросы философии. 1970. №11.
Энгельс Ф. Анти-Дюринг // Маркс К., Энгельс Ф. Собр. соч. Т. 20.
Янко-Т^иницкая НА. Фразео логичность языковых единиц разных уровней языка
// Известия Академии наук СССР. Сер. литературы и языка. 1969- Т. 28.
Вып. 5.
СЛОВАРИ И СПРАВОЧНИКИ
Аристова Т.С., Ковшова М.Л. и др. Словарь образных выражений русского язы-
ка/Под ред. Б.Н.Телия. М., 1995.
БирихАЖ., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии. Ис-
торико-этимологический справочник / Под ред. В.М. Мокиенко. СПб.,
1998.
БирихАЖ., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь фразеологических сино-
нимов русского языка / Под ред. В.М. Мокиенко. М., 2001.
БирихАЖ., Мокиенко В.М., СтепановаЛ.И. Словарь русской фразеологической
терминологии (под ред. В.М.Мокиенко). Munchen, 1993.
Быстрова Е.А., Окунева А.П., Шанский Н.М. Учебный фразеологический сло-
варь русского языка. Л., 1984.
Горбачевич К.С. Русский синонимический словарь. СПб., 1996.
Горбачевич К.С., Хабло Е.П. Словарь эпитетов русского литературного языка.
Л., 1979.
Жуков В.П. Словарь русских пословиц и поговорок. Изд-е 4-е, иелр. и доп. М.,
1991.
Жуков В.П., Сидоренко М.И., Шкляров В. Т Словарь фразеологических синони-
мов русского языка / Под ред. В.П. Жукова. М., 1987.
Жуков В. П. Школьный фразеологический словарь русского языка. М., 1980.
Жуков А.В. Лексико-фразеологический словарь русского языка. М., 2003.
Комлев Н.Г. Словарь иностранных слов. М., 2000.
ЛепешауЕЯ. Фразеолопчны сло^шк беларускай мовы. Т. 1—2. Мшск, 1993.
Лепешау ЕЯ. Этымалапчны сло^шк фразеалап’змау Мшск, 2004.
Михельсон М.И. Русская мысль и речь. Свое и чужое. Опыт русской фразеоло-
гии. Сборник образных слов и иносказаний. Т. I-П. СПб. (б. г.)
Мокиенко В.М. Словарь сравнений русского языка. СПб., 2003.
Огольцев В.М. Словарь устойчивых сравнений русского языка (синонимо-ан-
тонимический). М., 2001.
Ожегов С.И. Словарь русского языка. 10-е изд. М., 1973.
Палевская М.Ф. Материалы для фразеологическогословаря русского языкаХУШ
века. Кишинев, 1980.
Саяхова Л.Г, Хасанова Д.М., Морковкин В.В. Тематический словарь русского
языка/ Под ред. В.В.Морковкина. М., 2000.
Симони П. Старинные сборники русских пословиц, поговорок, загадок и проч.
XVII-XIX столетий. Вып. первый. I-П. СПб., 1899.
Словарь русского языка. В 4тт. М., 1957—1961. — МАС.
Словарь русского языка. В 4 тт. Изд-е третье. М., 1985—1988. — МАС3.
Словарь русского языках!—XVII вв. Вып. 15. — М., 1989.
Словарь русского языка XVI11 века. Вып. 1—13. Л. (СПб.), 1984—2003.
Словарь синонимов. Л., 1975.
Словарь синонимов русского языка. В двух томах. Л., 1970.
398
Словари и справочники
Словарь современного русского литературного языка. В 17 гг. М.; Л., 1950—
1965. - БАС.
Словарь современного русского литературного языка в 20 томах. Изд-е второе,
перераб. и доп. Т. I—IV. М., 1991—1993. — БАС2.
Словарь церковно-славянского н русского языка. Т. 3. — Санкт-Петербург,
1847. -СЦРЯ.
Советский энциклопедический словарь. 2-е изд. М., 1982. — СЭС.
Тихонов А.Н. Словообразовательный словарь русского языка. Т. 1—2. М., 1985.
Толковый словарь русского языка / Под ред. Д Н.Ушакова. М., 1935-1940. Т. 1—
4. - СУ.
Удовиченко Г.М. Фразеолопчний словник укра'йнсько! мови. Т. 1. Ки!в, 1984.
Учебный словарь сочетаемости слов русского языка / Под ред. П.Н. Денисова,
В.В. Морковкина. М., 1978.
Фелицына В.П., Мокиенко В.М. Русские фразеологизмы. Лингвострановедчес-
кий словарь / Под ред. Е.М. Верещагина и В.Г. Костомарова. М., 1990.
Фразеологический словарь русского литературного языка. Т. I.-II. Сост. А.И.Фе-
доров. М., 1997.
Фразеологический словарь русского языка / Сост. Л.А. Войнова, В.П. Жуков,
А.И. Молотков, А.И. Федоров. Под ред. А.И. Молоткова. — М., 1986. —
ФСРЯ.
Шанский Н.М., Зимин В.И., Филиппов А.В. Опыт этимологического словаря рус-
ской фразеологии. М., 1987.
Яранцев Р.И. Русская фразеология. Словарь-справочник. М., 1997.
УСЛОВНЫЕ СОКРАЩЕНИЯ
А. — В.А. Алексеев
Абр. — Ф.А Абрамов
Авт. — В. Автономов
А.Г. — АП. Гайдар
Аж. — В.Н. Ажаев
Акс. - С.Т. Аксаков
А.К.Т. — А.К. Толстой
Алт. — Ап. Алтаев
Ант. — С.П. Антонов
А.П. — А.Я. Панаева
Ард. - В.И. Ардаматский
Арам. — Арамилев (И.А. Зырянов)
А.С. — А.Н. Соколов
Аст. - В.П. Астафьев
А.Т. — А.Н. Толстой
Ахм. — А.А. Ахматова
А.Ч. — А.Б. Чаковский
А.Я. — А.Я.Яшин
Б. — В.В. Быков
Баб. — С.П. Бабаевский
Б.В. — Б. Л. Васильев
Бедн. — Д. Бедный
Бейл. — А. Бейлин
Бел. - В.Г. Белинский
Бл. — П.А. Бляхин
Боб. — П.Д. Боборыкин
Бол. — А.Т. Болотов
Буле. — М.А. Булгаков
Бун. — И.А. Бунин
Быт. — С. Бытовой
В.Б. - В.О. Богомолов
Вер. — В.В. Вересаев
Вор. — Л. В. Воробьев
в.о. — В.А. Осеева-Хмелева
В.С — В. Саянов
В.См. — В.А. Смирнов
Вьюрк. — А Вьюрков
Г — Н.В. Гоголь
Гер. — Ю.П. Герман
Герц. - А. И. Герцен
Г.-М. - Н.Г. Гарин-Михайловский
Бонн. — И.А. Гончаров
Горб. — Б. Л. Горбатов
[рек. — И. Грекова
Гриб. — АС. Грибоедов
Грос. — В.С. Гроссман
Д — Ф.М. Достоевский
Дан. — Г.П. Данилевский
Инб. — В.М. Инбер
Н.-П. — АС. Новиков-Прибой
Ов. - В.В. Овечкин
ОС. — О.П. Смирнов
Остр. — А.Н. Островский
п. — А. С. Пушкин
Пан. — В.Ф. Панова
Панф. — Ф.И. Панферов
Пауст. — К. Г. Паустовский
П.Б. — П.В. Быков
Перм. — Е.Н. Пермитин
Пис. — А.Ф. Писемский
Плав. — П.А. Плавильщиков
Пом. — Н.Г. Помяловский
Прок. — АА. Прокофьев
Проск. — П.Л. Проскурин
Р. ‘ — Г.Г. Радов
Рак. — Л.И. Раковский
Расп. — В.Г. Распутин
Реш. — Ф.М. Решетников
Роз. — С. Розенфельд
Рыл. — Н.И. Рыленков
Сед. - К.Ф. Седых
Сер. — АС. Серафимович
Сим. — К.М. Симонов
С.-К. — А.В. Сухово-Кобылин
С.-Крав. — С.М. Стелняк-Кравчинский
Сол. — В.А. Солоухин
С Под. - С.П. Подъячев
С.-Щ. - М.Е. Салтыков-Щедрин
Т. - И.С. Тургенев
Те. — А.Т. Твардовский
Тен. — В.Ф. Тендряков
Тит. — В. Титов
Тын. - Ю.Н. Тынянов
Т.Я. - Т.Ф.Якушкин
Усп. — Г.И. Успенский
Ф. — К.А. Федин
Фад. — А.А Фадеев
Ф.Г — Ф.В. Гладков
Д-иЧ. — В.И. Дмитревский и
Б.Д. Четвериков
Добр. - Н.А. Добролюбов
д.п. - Д.И. Писарев
400
Условные сокращения
Драг. - В.Ю. Драгунский
Е. Н.А. Емельянова
Е.Фёд. — ЕЛ. Фёдоров
Заг. — М.Н. Загоскин
Ив. А.С. Иванов
Изм. - А.Ф. Измайлов
И.С. - И. Соловьев
к. А.И. Куприн
Коз. - Э.Г. Казакевич
Кар. — Н.М. Карамзин
Кат. — В.П. Катаев
Клещ. — А.Д. Клещенко
Кн. Я.Б. Княжнин
Кож. — В.М. Кожевников
Козл. — И.А. Козлов
Кор. - В.Г. Короленко
Кр. - И.А. Крылов
Крак. — В. Краковский
Кремл. — И.Л. Кремлев-Свен
Крым. — Ю.С. Крымов
Куд. - В. Кудинов
Л. М.Ю. Лермонтов
Лавр. - И.М. Лавров
Лаж — И.И. Лажечников
Леек. — Н.С Лесков
Л.К. - Л. Коробов
Л.Т. - Л.Н. Толстой
М. В.В. Маяковский
Марк. — Г.М. Марков
Малъц. — Е.Ю. Мальцев
Марл. — Марлинский (А.А. Бестужев)
М.Г. - М. Горький
Мед. - ЕА. Медынский
Мор. — Н.А. Морозов
М.-П. - П.И. Мельников-Печерский
м. с - Д.Н. Мамин-Сибиряк
н Н.А. Некрасов
НВ. - Н.Е. Вирта
Нее. - А.С. Неверов
Нем. — В.И. Немцов
НО. - Н.А. Островский
Фед. — П.С. Федоров
Фурм. — Д.А. Фурманов
Ч. А.П. Чехов
Чери. — Н.Г. Чернышевский
Чулк. — М.Д. Чулков
III. — М.А. Шолохов
Шал. — В.Т Шаламов
Шишк. — В.Я. Шишков
Шук. — В.М. Шукшин
щ. — С.П. Щипачев
Э.Б. — Э. Бобров
Ю.Т. — Ю.В. Трифонов
Ю.Ш. - Ю. Шамшурин
англ. — английский
бран. — бранный
букв. — буквально
вин. — винительный
гл. — глагол
им. — именительный
лат. — латинский
мест. — местоимение
нар.-поэт. — народно-поэтический
нем. — немецкий
неодобр. — неодобрительный
несов. — несовершенный
обл. — областной
п. — падеж
перен. — переносное
прил. — прилагательное
прост. — просторечное
противоп. — противоположный
разг. — разговорный
сов. — совершенный
спец. — специальный
сущ. — существительное
устар. — устарелый
фр. — французский
ч. — число
числ. — числительное
ПРВДМЕТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ1
Антонимия 41,79, 87
— фразеологическая 203, 210,240
База деривационная 69,104
- мотивирующая 69
Валентность 99, 313. См. Сочетаемость
Вариантность 5,41,45,46,61,63,66,74,
101,106,180-191,286,289,291-292.
См. Синонимия
— видовая 46,180, 197
— конструктивная (структурная) 46,180
-лексическая 181,291
— морфологическая 46,180, 196
— словообразовательная 46,181, 291
- фонетическая 46, 180, 196
Внутренняя форма 107, 108, 112, 117,
121, 123,124,125,148,149,176,179,
196, 197, 211, 212, 216. См. Образ-
ность
---и фразеологическое значение 112,
124,149
— слова 124, 125,148, 149
---фразеологизма 4, 8, 13, 14. 70, 71,
86,94,103,104,144,367
—фразеологического сочетания 18,88
Внутриязыковой перевод 13, 17, 51,87
Воспроизводимость языковых единиц
6,21,44,45,144
Грамматическая кат егория (41,269
— вида 271,272,275-277, 286
— времени 273-275,277-281,285, 286
---одушевленности 50, 159—160
---рода 97
Деактуализация 9,11,43,79,86,112,125,
126,129,130,174,262,387,388,389.
См. Переосмысление.
Фразеологизация
— неравномерная 4,99,129
-равномерная 112,113,120.125
Деривация семантическая 120,123
Дефразеологизация 88—89,110,230,231,
232,244-246,365,374. См. Фразео-
логизация
Диахрония 4,57,62,256,288
Знак
— языковой 32, 233, 235
— фразеологический 32
— означаемое его 32. 33. См. План со-
держания.
— означающее его 32, 33. См. План вы-
ражения.
—асимметрический дуализм его32,33,34
Идиома 73,89,90,128,145,288. См. Фра-
зеологизм
Идиоматичность 6, 42—45, 58, 60, 92,
117, 119,120, 121,126, 127,136. См.
Устойчивость
— ложная 114
- морфемы 127
-предложения 117,127
— различных частей речи 120
- слова 120,127
- словосочетания 119
- текста 127
— фразеологизма и слова 120, 127
— фразеологического сочетания 121
Значение:
грамматическое 15,43,46,124,130,131,
274,290
идиоматически связанное 121
иерархия значений 120
категориальное 147,148,268
компонента 101,126
лексическое 5,41, 130, 131, 146,290
- интенсионал (ядро) его 29,235
— импликациоиал (периферия) его 235,
368
Указатель составлен к основному тексту (с. 3—389).
402
Предметный указатель
отвлеченное 110
оттенок значения 37,57,106, 121
переносное слова 42, 56, 96, 110, 124,
125, 130, 132, 150
— фразеологизма 43,122,269
прямое 56, 125,147
свободное 78,79
связанное 78,79
словообразовательное (деривационное)
в слове 120,126,147, 284
- в фразеологизме 131, 147, 276, 279,
283,284
фразеологически связанное компонен-
та 48-51,70, 86-89,93, 128
— слова 70,75,77,78,87, 88, 121
фразеологическое 5,14,33,41,46,70,71,
130,136, 139,140, 147,148,149
- актуальное 24, 25,106,149
— валентно ограниченное 315
— лексически связанное 219, 227
- и лексическое значение 33,146,156
— конструктивно ограниченное 315,353
— свободное 73,314, 353
— синтаксически обусловленное 73
— этимологическое 24, 25, 33, 149
Калькирование 59,116
Категориальный синкретизм 290, 299,
378
Коммуникация 77
Компенсация семантическая 158,174
Компонент 4, 5, 8, И, 15,18, 19, 23, 33,
34,41,50,57,140,144-147,149,311,
333, 387-389
— актуальное членение его 19
— архаичный (реликтовый) 66,84,86,96,
97,98, 111, 114,135,136
— вторичная семантизация его 86,87
— знаковость (словность) его 26,42,58,
62, 66,67,70, 71, 136, 137, 177
-знаменательный 114
-значение его 102,126
---переносное 101,127
—фразеологически связанное 70,71,82
— и морфема 126,147
- и слово 50,56,57.67,95,98- (01,120
— контактное и дистантное расположе-
ние 46
— маркированность семантическая 85,
130,145
— служебный 113,114
Компонент-сопроводитель 133, 137,
139, 140, 387
Компрессия 113
Коннотация 78,367
Контаминация 59,74
Контекст 16,52,53,233
Крылатое выражение 15,19, 83
Лексема 24,43,44,57,72,289. См. Слово
Лексика 150
Лексикография 355
Лексикология 32
Лексико-семантическая группа (поле)
(06,109,119
Лексико-фразеологическая гибрид-
ность 245
Лексико-фразеологическая дифферен-
циация 138
~ — неравномерная 138
— равномерная 139
Лексико-фразеологическая потенци-
альность 245
Лексико-фразеологическая синонимия
138, 364
Лексико-фразеологический синкре-
тизм 245
Метафоризации 73.96,101,1 (3,125,126.
См. Переосмысление
Метафорический эффект 94,146
Метод (прием) исследования 52,57,73
—анализа по окружению 52,53-54,72,84
- вариационный 52,55,84
— внутриязыкового перевода 52, 55,95
Предметный указатель
403
— дистрибутивный 52
— идентификации 52, 55
— компликативный 84
— компонентного анализа 57
— контекстологический 52,53,72
— межъязыкового перевода 52,55,72
— моделирования 52
— семантического соотнесения 72
— синонимического сопоставления 56
— словарныхтолкований (определений)
4,48,49,52,57
— сравнительно-исторический 58
— трансформационный 52,57
— формализованный 72,84
- фразеологической аппликации (нало-
жения) 4, 10, 55-57, 72, 84, 94, 95,
102, 182, 389
Многозначность (полисемия):
слова 78,101,120
слова-сопроводителя 141—143
фразеологизма 41, 53, 61, 71, 74, 207—
210,289
Морфема 15, 24,75, 117, 118, 122, 123,
124,126,127,146
Мотивировка и выводимость 4,13,105—
107,112,123
Номинация 27,76
— косвенная 75,76
— цельность ее 43,75
Образ 103-105, ПО
Образность 41, 43,62, 69. См. Внутрен-
няя форма
Объективация 103
Объяснительный минимум 29, 387. См.
Толкование словарное
Окружение 52, 311, 379. См. Слово-со-
проводитель
— необъектное 313
— объектное 10,53,313,353
— обязательное лексическое 138, 316
— субъектное 10,53,312,351, 353
Омоним 95
Омонимия 32.288
— и полисемия 32
Оценочность (оценочное значение) 5,
161-172,262,269,271,274,275,277,
283,285, 302-304, 308, 348, 388
Парадигма 63
— вариантная 106
-лексико-семантическая 52,78,79,150
Парадигматика 41,77,78
Переосмысление 9,11,76. См. Деактуа-
лизация. Фразеологизация
— метафорическое 16,18,55,80,85,109,
112
Переходность фразеологическая 4,130,
135,145,186,206,207,218,219,227,
261,262, 290,386,387
---вторичная 26,137
— первичная 26,137
Перифраза 21,70,76,77
План выражения 27,46,119
План содержания 27,46, 119
Поговорка 6,15,19,46,49,68,83,87
— как источник фразеологизма 113
Полисемия категориальная 167, 171,
264,290, 300, 304, 305
Понятие 46,69,71,76,110,112,116,150
Пословица 6, 15, 19, 20, 46, 47, 49, 68,
83,87, 90, 115,260. 263
— как источник фразеологизма 113
Пословично-поговорочиое выражение
20, 46-49, 68, 87, 90, 115, 260, 263,
319, 325
Потенциальное слово (компонент) 101,
133
Предложение 15,19,47,76,77,108,302—
303,325, 346, 347, 352-354
Предсказуемость 7,44,91—93,144
Представление 103,112, 150
Равновесие семантическое 153
Раздел ьнооформлениость 10,45
404
Предметный указатель
Речевая деятельность 39
Речь 48,103,104,106
- деловая 60
— разговорная 107,112
Сема (семантический признак) 13, 21,
29, ПО, 118,122, 123, 124,125, 144,
150, 151, 156,175, 265,295
— семный состав 42,46,48
Семантика
—диффузность (размытость) ее 65,233—
237, 239, 260
Семантическая остаточность (маркиро-
ванность) компонента 130,135,136,
356
Семантическое пространство языковой
единицы 255-256,260,261
- слова 255,257
— фразеологизма 255
— пословицы н поговорки 255,260
Семема 43,58,95, 128, 156
— сочетаемость семем 44, 58,128,144
Синоним 79,100
Синонимический ряд 63,106
Синонимия 5, 17, 41, 63, 74, 106, 191—
193,292,363,369. См. Вариантность
Синхрония 4, 57,62,256,288
Системные связи и отношения:
иерархические 22,23
лексико-фразеологические 145,374
парадигматические22,23,77,78,92,98,172
синтагматические 22, 23,32, 77, 78, 92,
98,172
Слово42,128,138,140.145. См. Компо-
нент. фразеологизм
—внутренняяформаего124,125,148,149
— значение переносное 42, 56, 96, ПО,
124, 125, 130, 132, 150
--словообразовательное (дериваци-
онное) 15, 119,120,126,147
--фразеологически связанное 70, 75,
77, 78, 87,88, 121
-и морфема 120
- н перифраза 76,77
— исходное 50
-как источник фразеологизма 109, НО,
117
— конкретизатор 173
— многозначность (полисемия) его 101
— отвлеченное 62
— семантическая редукция его 26, 130—
131,136
— семантически реализуемое 52, 76
— структура смысловая 56,78,120,123,
130,140,147-148,151
Слово-идентификатор 9, 25,55, 76,79,
100, 101.147, 300, 330, 344, 389
Слово-компонент4,132,137,138,140,387
Слово-сопроводитель 4,20,93,133,137,
138,140,158,208,288,315-328,378,
387. Си. Окружение
- многозначность его 141—143
Словообразование 71,117
Словосочетание:
исходное 24,69,130,134
как единица языка 14
метафорическое 89
непредикативное 46,108
предикативное 108
свободное (переменное) 14, 15, 52, 55,
73, 103,270,274,293, 337,341
Смысл 118,119,121
Согласование семантическое 64,77,118
Соотнесенность семантическая 132
Сочетаемость 16,17,43,44,64,79,299,306,
309,313,340,388. См. Валентность
Структура словарной статьи 382
Структура смысловая:
слова56,78,120,124,130,140,147-149,151
фразеологизма 5, 61, 66, 123, 124, 140,
148,151, 278
Термин:
как источник фразеологизма 112
Предметный указатель
405
составной 6, 18, 54.59.90, 112-113,150
Типология:
компонентов 4,42,68, 130
связанных лексических значений 76
слов-сопроводителей 4,140
Толкование (определение) словарное 9,
12,20,21,27,48,51,79,122,124,139,
146,178,202,266,268,295,377,386.
См. Объяснительный минимум
Указательный минимум 52
Управление фразеологизмов 5,328,339
— двойное 335
---сильное 328-330
— слабое 65,328.336, 337
Уровень (ярус) языка 22,27,117, 127
— — лексико-грамматический 137
---лексико-семантический 27,44. 55,
91,140
---морфологический 44,55,91,347
— основной 22
— промежуточный 22
---синтаксический 27,44,55,91
— фонетико-фонологический 22, 128
— фразеологический 22,27
Устойчивое сравнение 372
Устойчивость 7, 42, 44, 45, 58, 60. См.
Идиоматичность
Факультативность 45, 291
Фраза устойчивая 48
Фразема 48
Фразеография 355,359, 386
Фразеологизация 12,62,64,65,97, 112,
113,127, 130, 136. Си. Деактуализа-
ция. Переосмысление. Дефразео-
логизация
Фразеологизм (фразеологическая еди-
ница, фразеологический оборот) 4,
5,6,10,15,19,20,27-28,33-34,127,
145, 333, 341
— адъективный 108,269, 305-306
— антропоцентрнчность его 39
— в значении вводного слова 269
— в значении категории состояния 47,
267,269
— внутренняя форма его 4,8,13,14, 70,
71,86,94, 103-104, 144
- глагольный 5, 50, 108, 271, 275, 276,
318, 342, 346,348.349, 353,354
— деривация грамматическая 290. Си.
Фразообразование
— значение его 43,46
— переносное 43,122, 269
--словообразовательное 131,148,276,
279,283,284
—иноязычного происхождения 116—117
— и пословица 46,113
— и предложение 42,47,48, 89,114,115
- и слово 5, 42, 48, 56, 58, 62, 99, 114,
119.126,140,375
— и словосочетание 42,89,112,119, 123
— и фразеологическое сочетание 73
— как единица языка4,42,43,48,53,58,
65, 103
—как часть речи 21,53,108,116,288,289,
377
— как член предложения 148,302-304
—классификация4,58,73,75,94,102,137
~ маркированность компонента семан-
тическая 85, 130,145
— междометный 269
~ моделируемость структурно-семанти-
ческая 62,106,107
— наречный 64, 108, 137, 269,287, 299,
300,317.318
—несобственно глагольноготипа344,345
— познавательная ценность его 27, 29,
32,38,387
— реализация семантическая 53,146
— с общим аналитическим значением
227-233
— структура смысловая 5, 61, 66, 123,
124, 140, 148, 151,278
406
Предметный указатель
- содержание и форма 10,24,25,33,34,
42,45,46,51,98
- содержание понятийное 147,148
—состав компонентный 5,21,43,46,54,
66, 117, 128, 292
— субстантивный 95,108,268, 300-305,
318,339
- схема структурная 47, 49, 51, 67, 108,
113,293
- тождество и различие 42,45,59,292
— семантическое 66,348
- управление 5,328,339
---двойное 335
---сильное 328—330
---слабое 65,328, 336,337
— целостность семантическая (смысло-
вая) 4, 8-10,43, 62, 70,77,98, 101.
Си. Идиоматичность. Устойчивость
- центр категориальный 34,49,50,131,
139,148,265,266,293,335,336,378
---смысловой 61,98,99, 129, 136,378
Фразеологическая абстракция 89,95
Фразеологический знак. См. Знак.
Фразеологический ряд 88,107
Фразеологическое выражение 89
Фразеологическое единство 74,83,84-
87, 89,99,104,105
Фразеологическое сочетание 6, 15-17,
49, 52,54, 57, 73, 75-76, 79, 83,84,
87-89,120, 137
Фразеологическое сращение 74,83,84-
89, 104, 105
Фразеология1 (наука) 3,4,6,41,42,64
—диалектная 58
- историческая 58,71,89
Фразеология2 (состав единиц) 4,20,43
—закономерности (зависимости, тенден-
ции) в ее системе 7,10,14,16,17,45,
62,77,79,86,95,98,113,122,143,145,
146,150,158,163,171,172,174,176,182,
184,185,203,320,325,380,381,388
- объем и границы ее 15, 42,43, 83,90,
128, 129, 287,356,358
Фразообразование 41,68-69. 117
Функции:
грамматическая 29,47,143, 188,290
знаковая 75, 79, 137
классификационная 77
контекстная 311
познавательная 28,29
семантическая 288
смыслообразующая 126,147
смыслоуказательная 52,54,61
стилистическая 41
текстообразующая 77
формально-строевая 51
эмоционально-оценочная 29,77
Часть и целое 118
Широкозначность (эврнсемичность)
233-236,238,239,260
Экспрессивность 11, 43,125
Эллипсис 85,325
Ядро н периферия 109,150
Язык 39,40,41,43,58,59,60,72,75,114,
255
- воспроизводимость его единиц 6, 21,
43,45,144
— и речь 17,65,112
— переходные (промежуточные) явле-
ния в нем 4, 21,47,69,94, 102,218,
272
— система его 4,39,42,49,58,66,84,98,
115,172
---лексико-грамматнческая 135
— лекснко-семантическая 79
---лексическая 74,201
---фразеологическая 26, 74, 136, 172,
173,201,262, 287
Языковая норма 46,66,79,125
Языковая личность 39—40
Языковая система 39. См. также Язык
Языковый материал 39
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие ко второму изданию..............................3
Предисловие к первому изданию...............................4
Введение........................................................6
§ 1. Фразеологизм как значимая единица в системе русского языка.
Основные признаки фразеологизма........................6
§ 2. Фразеологизм в его отношении к другим единицам языка.
Объем и границы фразеологии.......................... 14
§ 3. Уровневое положение фразеологизмов в языковой системе.22
§ 4. Познавательная ценность фразеологизмов................27
§ 5. О природе фразеологического знака.....................32
§ 6. Фразеологическое богатство русского языка и языковая личность.... 36
Глава 1. Изучение русской фразеологии в отечественном
языкознании 80-х гг. XX века..................................41
§ 7. О разработке общих проблем русской фразеологии.......41
§ 8. Об изучении исторической фразеологии русского языка.58
§ 9. Краткие сведения из истории изучения фразеологической
семантики русского языка.................................72
Глава 2. Систематизация фразеологических единиц................84
Глава 3. Образование фразеологизмов...........................103
§ 10. Лексический состав фразеологических оборотов........109
§11. Основные способы образования фразеологизмов русского языка 111
§ 12. Идиоматичность фразеологизма и слова в связи с вопросами
фразообразования и словообразования.....................117
Глава 4. Компонентный состав фразеологизмов...................128
Глава 5. Семантическая характеристика фразеологизмов..........146
§ 13. Фразеологическое значение в сопоставлении с лексическим.146
§ 14. Смыслообьединяюшие признаки фразеологического значения ....156
§ 15. Оценочное значение фразеологизма...................161
§ 16. О парадигматических и синтагматических отношениях
фразеологизмов..........................................172
§ 17. О внутрифразовой парадигматике и синтагматике......174
§ 18. Вариантность фразеологизмов........................179
§ 19. Синонимичность фразеологизмов......................191
§ 20. Многозначность фразеологизмов......................207
408
Глава 6. Семантическая характеристика фразеологизмов
переходного типа....................................218
§21. Фразеологизмы с лексически связанным значением.........219
§ 22. Фразеологизмы с обгцнм аналитическим значением.....227
§ 23. О семантической неопределенности слов и фразеологизмов 233
§ 24. Вариантность фразеологизма и его образность........240
§ 25. Внутренняя форма и этимология фразеологизмов...........243
§26. Дефразеологизация в русском языке......................244
§ 27. Семантическое пространство слова н фразеологизма...255
Глава 7. Морфологическая характеристика фразеологизмов.... 262
§ 28. Фразеологизм в его отношении к части речи..............263
§ 29. Морфологические свойства глагольных фразеологизмов.269
§ 30. Видо-временная характеристика фразеологизмов
глагольного типа.........................................271
§ 31. Одновидовые глагольные фразеологизмы несовершенного
вида....................................................272
§ 32. Одновидовые глагольные фразеологизмы совершенного вида.276
§ 33. Двувидовые глагольные фразеологизмы....................282
§ 34. Морфологические свойства наречных фразеологизмов.......287
§ 35. Морфологические свойства субстантивных фразеологизмов..300
§ 36. Морфологические свойства адъективных фразеологизмов....305
Глава 8. Синтаксическая характеристика фразеологизмов............309
§ 37. Фразеологизм и его окружение...........................309
§ 38. Управление при глагольных фразеологизмах...............328
§ 39. Структура предложения с фразеологизмами несобственно
глагольного и глагольного типа..........................341
Глава 9. Русская фразеография....................................355
§ 40. Из истории русской фразеографии........................355
§41.0 грамматическом словаре фразеологизмов..................375
Заключение.......................................................387
Список использованной литературы.............................390
Словари и справочники........................................397
Условные сокращения..........................................399
Предметный указатель.........................................401