ЧИБИРОВ Л.А.
ОСЕТИНСКОЕ
НАРОДНОЕ
ЖИЛИЩЕ

Отсканировано
в феврале 2014 года
специально для эл. библиотеки
паблика «Бєрзєфцєг»
(«Крестовый перевал»).
Скангонд єрцыд
2014 азы феврали
сєрмагондєй паблик «Бєрзєфцєг»-ы
чиныгдонєн.
http://vk.com/barzafcag

ЧИБИРОВ Л. А.
ОСЕТИНСКОЕ
НАРОДНОЕ
ЖИЛИЩЕ
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ИРЫСТОН»
ЦХИНВАЛИ - 1970

Г1 Н Е Д И С Л ОВИ Ё
Сбйрейенные^ в аснойнбй м&сс& населяют ц'ент-
ральйук) часть Кавказа. Главный Кавказский х^бет дёйит
их страну на северную и кщную. При этом, ё'стейтвейнб-гео-V
графи^ёскоку делению сортвётствует аДминйстративно-полити-
чёское, обусловленное также историческими и ХЪзяйстйеййб-
культурными факторами. Осетины северного Склони Кавказ-
садо хребта образовали Сёверо-Осётинскую ' АССР (с+олица
гор. Орджоникидзе), входящую в состав РСФСР, а южйогЬ-^-
Югр-Осетйнскую автбномнуК) область (центр г- Цхинвалй),
входящую й Грузинскую ССР. Помимо назваййык аб^бйомйй,'
зйачйтёйьнре количество, осетин проживает в городках Тбилиси,
Гори, в районах (Горййский, Карельский, БЬржомскийу Хащур- "
скин/ Кварельский,Лагодекский, АхметскнйуТелавскйй, Мдхет-
скйй, Душётскйй, Касйёкий, Казбёкский, Ойский., Восточной ,
Грузии, а также в Кабардинб-Балкарскбй АССР, Карачаево-
Чёркёссйбй автономной области и в Ставропольском крае. В
сврюочередь в Севе)ро-Осетйнской АССР и Юго-Осетинской
автойомной области помимо коренного населения проживав
русские, грузины, украинцы, армяне, кабардинцы, ёйрёй й Др.
По переписи 1959 года общая численность осетин 41*0 тйс.
человек. . "'• ; ';¦;¦¦; :\' ..¦¦'....
.Рсетинскйй язык принадлежит к ирайской ветви ийДо-т
европейской семьи, точнее, к северо-восточной группе иранских
языков,' в которую входили языки скифов и' сарматов, согДий-
цев и хорёзМййцев, саков, персов и Других народбй.г ';
В срвремениом осетинском языке разЛичаЮтся два
диалекта: иройский, на котором говорят все южные бсеФйййй'
большинство северных, й более архаичный — Дикторский;&йер- :
вый из них положен й основу литературйого йзыка. :
Осетины сами себя называют «ирон» (ед. ^;), свою страну г--
«Ирыстон». Исключение составляют выходцы из Дигорского
ущелья, называющие себя «дигррон». Как, видно, в самоназва-.
ниях осетин отразилось прёжйее племенное деление, осётйнско-
11 В. И. Дбаёв. Осетинскийязык н фольклор» М-—Л., 1Й49гЧ.тр,..1}3-~14.
2 В. Ф. Миллер. Язык осетин, М,-—Л., Й62, стр. 13.

го народа. Об этом свидетельствуют и сохранившиеся по
настоящее время древние названия осетин по ущельям (куртатин-
цы, алагирцы, дигорцы, ксанцы, кударцы и др.). В имеющихся
письменных источниках осетины называются по-разному. Так,
в русских летописях они проходят как яссы, ассы; в греческих,
латинских, арабских, византийских — аланы; в грузинских—
овсы, осы. Вплоть до XV века в Осетии господствовали
термины: аланы, Алания, затем укрепилось название осетины — так
называли их грузины (от грузинского овсы, осы). Страна же
получила название Осетия.1
Предки осетин, входившие в состав скифских, сарматских
и аланских племенных образований, в течение тысячелетий
.не сходили со страниц истории. Они внесли существенный
вклад в культурное развитие юга России и Северного Кавказа
в древний период.2
Одним из основных и кардинальных вопросов истории
осетинского народа является вопрос его происхождения. Ему
было уделено должное внимание в трудах путешественников
и исследователей Кавказа XVIII—XIА вв. Несмотря на это,
до последнего времени он оставался спорным и
дискуссионным. В начале XIX в. Ю- Клапротом была высказана теория
иранского происхождения осетин. Впоследствии она получила
научное обоснование в трудах Шегрена, В. Ф. Миллера,
3. Н; Ванеева и, в особенности, В. И. Абаева. Из всех теорий
она является наиболее аргументированной и полной.
Вместе с тем, систематическое археологическое изучение
Кавказа, в особенности за последние два десятилетия,
позволило известному кавказоведу проф. Е. И. Крупнову выдвинуть
новую концепцию об этногенезе осетин. В отличие от других
ученых Е. И. Крупнов доказывает автохтонное развитие
осетин на местной кавказской основе, нисколько не отрицая при
этом, что по языку они иранцы.3
Научная сессия двух осетинских .научно-исследовательских
институтов, созванная в 1966 г. и посвященная вопросам
этногенеза осетин, собрала большое количество
ученых-кавказоведов в г. Орджоникидзе. Она не привела специалистов к
единому мнению, но, несмотря на это, дала положительные
результаты. Ее материалы свидетельствуют о том, что в
формировании осетинской народности решающую роль сыграли два
основных компонента: местный кавказский и пришлый
иранский.4 Дальнейшие исследования археологов, историков,
лингвистов, антропологов и др. внесут уточнение, какой из этих
! История Северо-Осетинской АССР, М., 1959, стр. 12.
2 В. И. Абаев. Осетинский язык и фольклор, стр. 4.
: 3 Е, И. Крупное. Древняя история Северного Кавказа, М., 1960, стр. 393.
4 Происхождение рсетиНского народа. Орджоникидзе, 1967.
4

компонентов сыграл доминирующую роль в формировании
осетинского народа.
За последние годы появился целый ряд исследований, по-
разному толкующих содержание этнонима «аланы». Тем не
менее, не подлежит сомнению генетическая связь осетин с
аланами. Это последнее обстоятельство дает нам право (там, где
это возможно) увязать вопросы этнографии осетин с историей и
этнографией северокавказских алан.
* * #
Настоящая книга посвящена одному из важных и мало-
разработанных вопросов материальной культуры осетинского
народа — осетинскому народному жилищу. В ней делается
попытка проследить историю развития поселений и жилищ осетин.
Наиболее ранние этапы развития жилища не получили
достаточного освещения из-за неполноты археологических и
письменных источников.
Поэтому главное внимание отведено характеристике
осетинского народного жилища XIX — начала XX вв. При этом
жилище рассматривается как целое в единой системе с
социальным и семейным отношениями, домохозяйством, законом
гостеприимства, с очагом и другими атрибутами, нравами и
обычаями старины. Все это позволяет осветить ряд вопросов,
связанных с материальной и духовной культурой осетин
дореволюционной эпохи.
Коренным изменениям, происшедшим в осетинском
крестьянском жилище за годы Советской власти, посвящена
последняя глава книги. В социалистических преобразованиях
осетинской колхозной деревни отражается тот огромный прогресс в
жизни народа, который произошел после Великой Октябрьской
социалистической революции. В этой связи жилище является
одним из ярких примеров преобразования сельского быта,
роста зажиточности и культуры колхозного крестьянства.
Изучение крестьянского жилища, его строительной
техники, планировки и убранства, а также истории сельских
поселений и их благоустройство является сейчас одной из важнейших
задач этнографической науки. Материалы народного жилища
служат хорошей иллюстрацией для показа культурного уровня
народа, тех преобразований в культуре и быту, которые
связаны с победой социализма в нашей стране. Вот почему наряду
с ростом промышленного производства и продукции сельского
хозяйства ведется большое жилищное строительство в наших
городах и селах. В новой Программе КПСС указывается, что
недалек тот час, когда «постепенно колхозные деревни и села
преобразуются в укрупненные населенные пункты городскрго
типа с благоустроенными жилыми домами, коммунальным
5

обслуживанием, бытовыми предприятиями, культурными и
медицинскими учреждениями. В конечном счете по' культурно-
бытовым условиям жизни сельское население сравняется с
городским»1
В дайной книге мы ставили следующие задачи:
во-первых, систематизировать имеющийся в
этнографической литературе об осетинах материал по интересующей нас
теме, а также ввести в научный оборот полевые материалы,
собранные автором в течение ряда лет;
во-вторых, изучить поселения и жилища осетин
дореволюционного периода, проследить изменения, происшедшие в них
за годы Советской власти* и причины их обусловившие;
в-третьих, исследовать дореволюционное осетинское
жилище во всех его аспектах; на основе материалов народного
жилища показать семейно-общественный быт и пережитки
древнейших верований, связанные с жилищем;
в-четвертых, на конкретном ; материале
проиллюстрировать изменения, происшедшие в жилом фонде, осетинской
колхозной деревни за годы Советской власти, показать, что за
полстолетия новой жизни в жилище осетин в целом произошли
несравненно большие изменения, нежели за всю многовековую
дореволюционную историю;
в-пятых, исследовать планировку и архитектуру
осетинского жилища, выявить наиболее характерные особенности
современного жилищного строительства в осетинской деревне.
Этнографическое изучение осетинского крестьянского
жилища имеет и практическую ценность. Исследуя лучшие дости- ;
жения народного зодчества в прошлом и настоящем
(конструктивные и' архитектурные детали, орнаментальная резьба
по дереву), этнографы могут оказать существенную помощь
строительным организациям в создании проектов колхозных
поселков: и новых типов жилых ^хозяйственных построек, в
восстановлении .традиционных форм жилищ в наше время2
Вместе с тем, описание и пропагандирование благоустроенных
жилых домов с чистыми и удобными усадьбами послужат
хорошим .примером при строительстве новых или перестройке
старых домов и, усадеб. V
Чтобы иметь более полное представление о структуре и
характере осетинского селения и жилища, в работе отродится
определенное место характеристике надворных .построек кол-
' Программа КПСС, М., 1961, стр. 85.
В частности, наш иллюстративный материал и описание
дореволюционного осетинского жилища были использованы а/рхитекторами для
воссоздания старинного жилого комплекса в Цхшшали, в районе ресторана
б

хозников, общественного центра колхозного села, его
хозяйственных й культурно-просветительных учреждений.1
Поселения и жилища осетин рассматриваются в тесном
переплетении с материалам*; поселений и жилищ народов
Кавказа, ибо, как указывал Н. Я. Марр, «невозможно понять
историю Кавказа в рамках отдельных
национально-исторических построений».2 Исследование тех или иных вопросов
этнографии любого народа в историко-сравнительном разрезе
должно стать необходимым явлением, ибо в материальной и
духовной культуре настолько много общего у кавказских
народов, что без их обобщения и анализа невозможно понять всю
историю Кавказа. «Широкий диапазон хронологии и
разнообразие форм культуры и быта, характерный для народов
Кавказа..., вместе с тем, способствует выявлению общих
закономерностей процесса возникновения и развития данного
элемента культуры и быта в общетеоретическом плане».3
Поселение и жилище осетин как предмет
монографического исследования ставится впервые.4 Специальных исследований
по истории осетинского народного жилища почти нет,
несмотря на сравнительно большое количество литературных
источников и архивных материалов. Поселения довольно тесно
связаны с жилищами, поэтому литература по этим темам имеет
схожие черты и является в какой-то степени общей.
Материалы о поселениях и жилищах, хотя не всегда полные и точные,
имеются в работах ученых и путешественников, -ставивших
объектом изучения Осетию или весь Кавказ в разные
исторические периоды.
Из числа путешественников и ученых, писавших об Осетии
и осетинах в период позднего средневековья, наибольшего
внимания заслуживают работы Вахушти Батонишвили, Ште-
дера,, Шардейа, Я. Рейнёгса, А. И. ГюльденштеДта и др.
Работы эти носят энциклопедический характер, в них содержатся
описания почти всех сторон жизни кавказских народов.
Впервые Мы находим в .них описание жилищ осетин, хотя и не очень
подробное.
Ценнее сведения по географии, истории и этнографии Гру-^
1 За последние годы многие колхозы СОАССР и ЮОАО
реорганизованы в совхозы. Разумеется, за короткий срок в жилищно-бытовых
условиях рабочих совхозов не могли произойти коренные изменения в сторону
насаждения рабочего быта. Поэтому для характерисгйки поселений и жилищ
а также быта современного осетинского крестьянства в одинаковой степени
привлекаются материалы как по колхозным, так и совхозным селам.
2 Н. Я. Марр. К вопросу об историческом пооцессе в освещении
яфетической теории, Избр. работы, III; М.,—Л., 1934, стр. 1$2.
* И, Робакидзе. От редактора, КЭС, (т. И, 1968, стр. 7).
4 Автор вынужден оговориться, что, хотя книга посвящается поселе:
ниям и жилищам в общеосетинском масштабе, в. ней превалирует полевой
.материал по южным осетинам.
•7

зии, Осетии и других областей Кавказа даны в «Географии
Грузии» Вахушти.1 Значительный интерес представляют
сведения о границах, расположении и названий ущелий, о
природных богатствах, хозяйственной деятельности, обычаях, нравах
и религиозных верованиях осетин. Вахушти дает описание
пещерных сооружений на территории нынешней Осетии, форм
и размеров поселений, дает сведения о характере жилых и
хозяйственных построек и т. д. Констатируя сравнительно
высокое мастерство осетин в строительстве жилых и крепостных
сооружений, Вахушти отмечает единые формы, которых
придерживались осетины в расположении поселений и возведении
жилых и крепостных сооружений. Он характеризует
осетинское высокогорное жилище, поясняет причины его амфитеа-
тральности и отсутствие световых отверстий. Судя по его
сообщению, в начале XVIII века жилые и крепостные
сооружения в горах строились уже не на известковом растворе, как
раньше, а на земляном. В целом, сведения Вахушти об Осетии
и осетинах вызывают большой интерес в научных кругах и по
настоящее время.
Сведения об осетинах, в частности, об их жилище,
содержатся и в работе Я. Рейнегса.2 Описывая запустевшие пещеры
в Дигорском ущелье, он называет их жилищами древних
людей. Одним из первых он дает описание осетинского дома —
«хадзара», стены которого «частью земельные, частью
каменные». Вкратце характеризует он и внутреннее убранство
осетинской сакли, сообщая, что она «темная, пустая и
неприятная». Вхместе с тем автор отмечает, что привилегированные
слои населения обносили свои дома крепостной стеной с кара*
ульными башнями в углах. Тем самым подчеркивается
социальная дифференциация осетинского общества к моменту
посещения его путешественником.
В 70-х годах XVIII века на Кавказе побывал академик
И. А. Гюльденштедт.3 В его двухтомном сочинении содержатся
интересные сведения об осетинской деревне, о типах жилищ,
их убранстве и обстановке. Вместе с тем некоторые положения
Гюльдеиштедта вызывают возражения. В частности, он пишет,
будто осетинская деревня сходна <с черкесской, что не совсем
верно. Трудно провести аналогию между черкесскими и
осетинскими постройками, ибо к моменту посещения Осетии
путешественником, осетинских поселений на плоскости почти еще
не было, в то время как кабардинские и черкесские селения,,
1 Вахушти Батонишвили. География Грузии, Перевод М. Г. Джавахи-
швили, ЗКОИРГО, ки. XXIV, вып. 5, Тифлис, 1904.
РеЙНеГС' °бщее историко-топографическое описание Кавказа, СПб.,
3 И. А. Гюльденштедт. Географическое и статистическое описание Грузин
и Кавказа, СПб., 1809.
8

представлявшие собой небольшие группы беспорядочно
раскиданных усадеб, в основном были расположены в степях и
предгорьях.1 Вследствие сказанного, трудно провести аналогию
между черкесскими и осетинскими постройками той эпохи. Не
подкрепляется никакими материалами и сообщение И. А.
Гюльденштедта о том, что осетинские селения часто
переносятся в другие места. Опять-таки перенос селения с места на
место можно было наблюдать у черкесских племен.
Во второй половине XVIII века в Осетии побывал Ште-
дер.2 Этнографические сведения, сообщаемые им об осетинах
(о гостеприимстве, кровной мести, обрядах и верованиях),
являются более достоверными. Сравнительно небольшое
внимание уделил Штедер характеристике материальной культуры
осетин. Говоря о жилище, он ограничивается упоминанием
старинных жилищ в Кобанском районе. Он же сообщает, что
осетины строят свои дома из рваных камней на высоких
вершинах.
После Штедера на Кавказе побывал известный ученый-
кавказовед Ю. Клапрот.*
Оставляя в стороне колонизаторское и
пренебрежительное отношение к осетинам и горцам вообще («отъявленные
разбойники», «сплошные грабители»), его работы
характеризуют Кавказский край в лингвистическом, историческом,
этнографическом, экономическом, археологическом
отношениях.
Фактические данные, содержащиеся в труде Клапрота об
Осетии и осетинах, представляют большой интерес для
истории и этнографии осетинского народа. Он пишет о древних
сооружениях и жилых постройках осетин, приводит сведения
о материале и технике строения жилых и хозяйственных
сооружений и т. д. Одним из первых он характеризует
обстановку жилища зажиточного осетина (три комнаты, кухня,
утварь и посуда фабрично-заводского производства), сообщает
о появлении жидкой пищи в меню осетин и т. д. Судя по этим
сообщениям, уже в начале XIX в. влияние русского населения
Северного Кавказа на быт осетин становится фактом.
Содержательные сведения о жилых постройках осетин
оставил швейцарский ученый Дюба де Монпере.4 Он делит
осетинское жилище на каменное и деревянное, описывает дом
1 Народы Кавказа, т. I, М„ 1960, стр. 160.
2 Осетины во второй половине XVIII в. по наблюдениям
путешественника Штедера, в кн. «Осетины глазами русских и иностранных
путешественников», Орджоникидзе, 1967.
3 Ю. Клапоот. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807—
1808 гг., ИСОИИИ, XIII, 1948.
4 БиЬо^я <\е МопЪрегепх. Иоуа^е ау(:оиг <1п Саисазе, сЬег 1ез ТсЬегкез-
868 ее !м8 АЬкаазез, еп Со1е1иAеап(*е6г^1е, еа Аппегие ее еп 0шпе1, V, I,
Рапз, 1839.
9

самостоятельного осетина и отмечает наличие у него
крепостного сооружения — «галуан». Описывая деревянные
(бревенчатые) дома южных осетин, Дюба де Монпере отмечае^, что
нередко на общем дворе количество построек доходит до 6—10
строений, которые носят название семейства. Вызывает
интерес его сообщение о том, что до появления стропильной крыши
бревенчатые дома покрывались посредством досок и коры.
Вместе с тем вряд ли можно разделить мнение Дюба, будто
устройство жилищ осетин более сходно со славянским и
литовским, нежели с кавказским..
В 30-х годах XIX века в обеих частях Осетии побывал
немецкий ученый Карл Кох-1 Характеризуя горную Осетию, Кох
объясняет причины амфитеатрального расположения селений,
описывает бревенчатые дома с покатой досчатой кровлей, их
внутреннее убранство и т. п. Наряду с описанием
сегментированного жилища состоятельных осетин, дома которых
окружены крепостными стенами с башнями в них, Кох отмечает, что
жилища бедняков «состоят из одной единственной комнаты,
которая, кроме людей, должна вмещать в себя также и весь
скот».2
Не менее интересные сведения по вопросам этнографии
осетин находим в трудах другого немецкого ученого Б. Гагст-
гаузеиа.3 В его двухтомном сочинении рассматриваются многие
вопросы жизни и быта Осетин, в том числе поселения и
жилища. Сведения Рагстгаузена, в отличие от трудов
предшественников, характеризуются полнотой и последовательностью.
Описывая осетинские селения, он правильно отмечает, что по мере
продвижения с плоскости на высокогорье размеры селения
уменьшаются, что селения в горах располагаются амфитеа-
трально, достигая трех-четырех этажей. Гагстгаузён рисует
целую картину жизни и быта осетина в «хадзаре», вокруг свое-
то очага.'Он описывает отдельные элементы жилища и
связанные с ним обычаи и нравы. Он же сообщает, что в первой
половине XIX века в домах северных и южных осетин появляется
покупная посуда, что говорит о проникновении товаршьденеж-
ных отношений в Осетию и о классовом расслоении
осетинского общества. !¦''.¦'•• /
Вместе с тем, многие утверждения. Гагстгаузёиа требуют
критического подхода. Так, например, трудно поверить, чтобы
осетинская соха, трехногий стол — «фынг», деревянная кро-,
вать — «сынтаег», пивные , кружки, квашня, корыто и другие
были аналогичны с утварью германских народов, а не кавказ- '
1 Карл Кох. Путешествие через Россию к Кавказскому перешейку,в
1837 и 1838 гг., в кн. «Осетины глазами русских и иностранных
путешественников*; стр. 222—274.
2 Там же, стр. 226. ч
3 Б.' Гагстгаузён. Закавказский край, II, СПб, 1857.
10 ¦¦

ских горцев. Неточно его сообщение о том, что кроме осетин
никто из кавказских народов не знал добывания масла
посредством кадка.
Со второй половины XIX века до установления Советской
власти об осетинах накопилась довольно' обширная
этнографическая литература. Наряду с изданием отдельных трудов,
материалы об осетинах публиковались в сборниках ССК,
ССКГ и СМОМПК, на страницах периодической печати
(газеты: «Кавказ», «Терские ведомости», «Закавказский вестник»,
«Иверия», «Дроеба»), в «Военном сборнике», в журнале
«Русский вестник», в сериях: «Библиотека для чтения»,
«Кавказский календарь» и др. Если до середины XIX в. этнографией
Осетии (и Кавказа в целом) в основном занимались
иностранные ученые, то в рассматриваемый период этой отраслью
стали заниматься русские ученые, а также первые этнографы,
вошедшие из среды осетинского народа.
Отдельный очерк посвятил осетинам Н. Дубровин в своем
двухтомном исследовании.1 Он дает описание утвари и
обстановки осетинского жилища на плоскости, обычаев и обрядов,
связанных с жилищем, свадьбой, поминками, кровной местью
и пр. Описывая жилище осетин, Нх. Дубровин ограничивается
упоминанием двух-трехъярусных саклей в горах и
акцентируется на турлучных домах плоскостной Северной Осетии. .
Судя по описанию, автор не имел ясного представления о
жилище большийства районов Осетии. Между тем, никаких
оговорок на этот счет у него нет.
В 70-х годах XIX века крупный вклад в осетииоведение *
делает доктор права В. Б. Пфаф.2 Он был одним из наиболее
крупных энтузиастов в изучении истории и этнографии осетин.
Исследования В. Б. Лфафа в области этнографии,
написанные на базе'широкого полевого материала, представляют
значительный интерес. У Пфафа нет специальных работ о
поселениях и жилищах осетин. Тем не менее, он характеризует типы
жилищ в Осетии, пытается классифицировать поселения,
объясняет происхождение названий осетинских сел, сообщает
местонахождение встречаемых в Осетии пещерных сооружений,
описывает обстановку и убранство осетинского жилища и
связанные с ним обряды и верования. С некоторыми выводами
1 Н. Дубровин. История войн и владычества русских на Кавказе, т. I,
ч. III, Тифлис, 1371.
2 В. Б. Пфаф., Описание путешествия в Южную Осетию, Рачу и
Большую Дигорию, ССК, И, Ткфлис, 1872; его же. Материалы для древней
истории осетин, ССКГ, IV, 4870; его же. Этнологическое исследование об
осетинах, ССК, -II, Тифлис, 1872; его же. Народное право осетин, ССК т.
3* Тифлис, \Щ\< т. II, 1872.
И

Пфафа нельзя полностью согласиться, но о них будет
сказано ниже.
Выдающимся исследователем Осетии и осетин второй
половины XIX века был акад. В. Ф. Миллер.1 Нет ни одной
отрасли в осетиноведении, которой бы он не занимался. Он
оставил ценные труды, не утратившие своего научного
значения и в наши дни. Из исследований В. Ф. Миллера «самые
мелкие отмечены такой же основательною полнотой знаний,
вдумчивостью и силой ума, как самые крупные».2 Описание
жилого дома со всеми его атрибутами, а также памятников
материальной культуры Северной Осетии нашло отражение в
очерке «В горах Осетии» и в объемистой работе
«Археологическая экскурсия». В. Ф. Миллер характеризует поселения и
жилища осетин, выявляет их особенности в горах, описывает
башенные сооружения горной полосы и устанавливает, что их
строителями были сами же осетины. В других трудах В. Ф.
Миллера почти отсутствуют материалы об осетинском
жилище как источнике материальной культуры. Зато вопросы,
увязывающие жилище с духовной культурой осетин, т. е.
религиозное значение очага, надочажной цепи, домашние
божества («Сафа», «Бынаты хицау»), нашли в них должное
место. В отличие от многих авторов В. Ф. Миллер не только
констатирует тот или иной факт, но интерпретирует его, делая
соответствующие выводы, которые большей частью
соответствуют действительности.
Весьма значительны работы М. М. Ковалевского. Самой
крупной среди них является его монография об осетинах
«Современный обычай и древний закон» (М. 1886)., «являющийся
по своей обширности, разносторонности и содержательности и
по сей день единственной для этого народа и исключительной
в этнографической литературе по Кавказу вообще».3
В этом обширном исследовании, наряду с другими
вопросами этнографического направления, должное место уделено
вопросам поселений и народного жилища осетин, дана харак-
1 В. ф. Миллер. Осетинские этюды в трех частях, М., 1882, 1887; его
же. В горах Осетии. Журнал «Русская мысль», 1881, № 9; ею же.
Памятники древности на Кавказе, Древности, т. XV, 1891; его же. МАК.
т. I, 1888; его жг. Кавказские сказания о циклопах, ТАС, VIII, протоколы,
IV; 1897; его же. Отголоски кавказских верований на могильных
памятниках, МАК, III, М.. 1893; его же. Чгрты старины в сказаниях и быте
осетин, ЖМНП, 1889, кн. VIII; его же. Сообщение о поездке в горские
общества Кабарды и Южной Осетии летом 1883, ИКОИРГО, кн. VIII, I,
1884 и др.
2 В. И. Абаев. Всеволод Миллер как осетиновед, ИЮОНИИ, т. VI,
Сталинир, 1948, стр. 21.
3 М. О. Косвен. М. М. Ковалевский как этнограф-кавказовед, СЭ,
1951, № 4, стр. 134.
12

теристика внутренней обстановки жилого дома, обычаев и
верований, связанных с ним и ъ. д.1
Из других работ русских ученых дореволюционного
периода, дающих ценные сведения о различных вопросах
этнографии осетин и содержащих материалы об осетинском
народном жилище, отметим труды Д. Лаврова,2 Н. В. Гильчен-
ко,э К. Ф. Гана,4 А. М. Дирра,5 Н. Я. Динник,6 Г. Ф. Чурсина/
И. Дмитриева,8 Н. Берзенова,9 И. Беридзе,10 В. Переваленко,11
Н. Дункель-Велинга,12 Ф. Натиева13 и многих других.
Во второй половине XIX в. в дело изучения осетинской
этнографии включилась целая плеяда этнографов-осетин.
Замечательным этнографом зарекомендовал себя великий
осетинский поэт К. Л. Хетагуров. Его историко-этнографиче-
I Среди работ этого же автора следует отметить другое
фундаментальное исследование о кавказских народах «Закон и обычай на Кавказе»,
М., 1890.
* Д. Лавров. Заметкч об Осетии и осетинах, СМОМПК, II, Тифлис.
1880; см. также. ТВ, 1874, №№20, 22, 32, 33, 36, 39, 43, 50, 1875,
№ № 3, 8, 9.
3 А. В. Гильче^ко. Материалы для антропологии Кавказа. СПб., 1890.
4 К. Ф. • Ган. По долинам Чороха, Уруха и Ардона, СМОМПК, XXV,
Тифлис, 1898; его же. Поездка к верховьям Б. Лиахвы и Ксани, СМОМПК,
XXXV, 1905.
5 А. М. Дирр. В Тагаурской и Куртатинской Осетии, ИКОИРГО, XXI,
Тифлис, 1911—1912.
6 Н. Я. Динник. Путешествие по Дигории, ЗКОИРГО, I, кн. 14, 1889;
его же Путешествие по Западной Осетии. ЗКОИРГО, кн. XV, 1893; его же.
Озеро Кель и его окрестности СМОМПК, ХуИ, 1891; его же. Горы и ущелья
Кубанской Терской областей, ЗХСИРГО, кн. VIII, I, 1884; его же. Осетия
в верховьях Риони, ЗКСИРГО, кн. XIII, I, 1884.
7 Г. ф. Чурсин. Культ мертвых на Кавказе, К., 1901, №87; его же.
Почитание огня на Кавказе, там же. 1901, № 121; его же. Культ железа
на Кавказе, там же. 1901, № 173; его же. Почитание деревьев на Кавказе,
там же, 1903, № 121; его же. Свад'ебные обычаи и обряды на Кавказе,
ТВ, 1902, № 12; его же. Траур у кавказских народов, там же. 1902, № 44.
8 Н. Дмитриев. Переход через Рокский и Мамисонский перевалы,
СМОМПК, XX, 1894.
9 Н. Берзеков. Очерки Осетии, К, 1850, № №15, 17, 47, 48, 95; его же.
Осетинский обряд сидения мертвецов, там же, 1850, № 7; его же. Новый
год у осетин, там же, 1850, №2; его же. Из записок об Осетии, там же.
1852, №№ 5, 67, 68; его же. Характер, нравы, обычаи; религия, свадьба,
похороны, гостеприимство, кревомщение и промышленность у дигорцев,
ЗВ, 1852, № № 39, 40.
,0 И. Беридзе. Вести из Осетии, К, 1855, № 17; его же. Вашкирги у
осетин, там же, 1855, №75.
II В. Переваленко. Поездка в Кударское ущелье. К. 1849, №39;
^го же. Осетиникий праздник «Хоо-Хор», там же, 1853, №39; его же.
Осетинская свадебная песня, ЗВ, 1853, № 4.
12 Н. Дункель-Велинг. Некоторые исковые обычаи V осетин Кударо-Ма-
мисонского ущелья, К, 1855, №№ 24, 25.
13 Ф- Нагиев. Из Южной Осетии, К., 1887, № 10; 1873, № 10.
13

ский очерк «Особа»1 остается по сей день первоисточником
для каждого этнографа-кавказоведа. При описании лоселения
и жилища дореволюционной Осетии мы, главным образом,
опирались на положения, высказанные К. Хетагуровым в
отмеченном выше этнографическом очерке.
Значение публицистов-этнографов, выходцев из
осетинского народа» заключалось в том, что своими исследованиями
и публицистическими статьями они не только обогащали
культуру осетинского народа, но и «знакомили научную
общественность с историко-этнографическим и языковым
богатством осетинского народа, способствовали /приобщению
осетин к передовой культуре русского народа».2 ,
По своей значимости наиболее ценны работы С. Кокиева,3
Б. Гатиева,4 Дж. Шанаева,5 И. Канукова,6 Л. Цаллагова,1
М. Гарданова,8 А. Медоева,9 С. Жускаева,10 Г. Лиахвели,11
И. Тхостова,12 А. Гатуева,13 С. Г. Каргинова14 и Др.
Перечисленные исследователи в той или иной степени касаются и
вопросов народного жилища.
Основным недостатком имеющейся литературы о жили-
1 К. Хетагуров. Соб. соч., М., 1961, том IV.
2 М. С. Тотоев. Очерки истории культуры и общественной мысли а
Северной Осетии в пореформенный период, Орджоникидзе, 1957, стр. 334.
3 С. В. Кокиев. Записки о быте осетин, СМЭДЭМ, вып. I, М. 1885.
4 Б. Гатиев. Суеверия и предрассудки у осетин, ССКГ, вып. IX, 1889.
5 Д. Шанаев. Свадьба у северных осетин, ССКГ, IV, 1870; его же.'
Осетинскиг народные сказания, ССКГ, III, 1870; его же. Присяга,по обычному
праву осетин, ССКГ, VII. 1873; его же. Ич осетинских сказаний о нартах,
ССКГ, IX, 1876.
6 И. Кануков. В осетинском ауле, ССКГ, VIII, 1875; его же. Из осе*
тинской жизни, К, 1876, № № 91, 92; его же. Осетинские сказки и по--
верья, Терс-кий сборник (Приложение к «Терскому календарю»), вып Ц
кн. 2, 1892. ^
7 Л. Цашлагов. Сеа. Тизель, СМОМПК, вып. XV, 1893.
8 М. К. Гарданов. Селение Христиан овское в фактах жизни, ИОНИИК.
вып. I, 1525; его же. Дигорское народное творчество, вып. И*
Владикавказ, 1927.
9 А. Мёдоев. Из сел. Хпистиановского. ТВ, 1884, №№21, 22, 29, 43, 49,
1887; №№27, 50, 1888; №62, 1899; №№92, 94, 95.
10 С. Жускаев. Атынаг, праздник у оретин перед начатием сенокоса
и жатвы, ЗВ, 1885, №32; его жг. • Похороны у осетин-аладжирцев, ЗВ,
1855, № 9. , . —
11 Г. Лиахвели. Значение клятвы у осетин, ЮО, 1884, ;№ 163; его же.
Древнее судопроизводство у осетин, там же, 1885, № 197; его же.
Осетинская женщина, Тифлис, 1885.
12 М. Тхостов. Знахари и знахарки в Осетии, К, 1868, №85; его же.
Заметки о тагаурцах, ТВ, 1868, №28.
13 А. Гатуев. Христианство в Осетии, ТВ, 1890, № 14,, 1891; №№15,
' ¦¦«'Св Г' Каргииов. Ночь мертвых в Осетии, ИКОИРГО; 1, 1915; XIII, его
же. Из народных преданий и обычаев осетин, ИКОИРГО. XXIV, I,
1916; его же. Кровная месть у осетин. СМОМПК, 44, 1915; его же. В
Осетии, газ. «Кавказское слово», 1916, № 40.
14

ще во всей дореволюционной этнографической литературе, на
наш взгляд, является то, что жилище не рассматривается как
элемент материальной культуры. Кроме мимоходного
упоминания о каменных и деревянных домах, нет ни одной работы,
которая бы исследовала типы жилищ, их планировку,
материал и технику постройки, архитектурно-конструктивные
приемы строительства жилого дома, его декоративные
украшения и пр. Зато в них изобилуют сведения о том, что в горах
жилище каменное, а в местах с обилием леса — деревянное,
что очаг делит «хадзар» на мужскую и женскую половины*
что жилище не имеет света и др. Эта ограниченность понизила
научную ценность материалов о жилище, ибо нельзя
рассматривать народное жилище без всестороннего изучения его как
элемента материальной культуры в тесной связи с вопросами
хозяйственной деятельности народа, его социальной и
духовной жизни.
Из работ советского периода, заинтересовавших нас при
разработке настоящей монографии, отметим' следующие:
В 1925 году вышел из печати этнографический очерк
Г. Ф. Чурсина,1 который по широте охвата вопросов,наряду с
«Особой» К. Хетагурова, является крупным вкладом в
этнографическое осетиноведение. Г. Ф. Чурсин различает жилища
в горах и в предгорье Юго-Осетии, отмечая, что в горах
сохранился более древний тип жилища, сложившийся в эпоху
родовых распрей. Далее он дает описание очага, предметов
домашней утвари, деления жилища на мужскую и женскую
половины. Автор приводит не лишенные интереса сведения о
выборе места перед постройкой дома, дает некоторые
подробности о невидимом «хозяине» дома «Бынатыхицау» и пр.
Вызывает только сожаление, что характер исследования и
кратковременность пребывания на месте не позволили Чурсину/
крупному этнографу-кавказоведу, дать более обстоятельную
характеристику осетинского жилища.
В 30-х годах нашего столетия стали появляться
этнографические работы Е. Г. Пчелиной.2 Почти все ее работы,
касающиеся этнографии осетин, написаны на основе полевых
материалов, собранных в Юго-Осетии.
Путем глубокого анализа материалов Е. Г. Пчелина дает
подробную картину поселения и жилища определенного
района Осетий. В этой связи особое внимание заслуживает ее
исследование «Дом и усадьба в нагорной полосе Южной Осе-
1 Г. Ф. Чурсин. Осетины, Труды ЗНА, Юго-Осетия. Тифлис, 1925.
2 Е. Г. Пчелипа. Дом и усадьба в нагорной полосе Южной Осетий, УЗ.
ИЭНКНВ, И, М., 1930; ее же. Родильные обычаи V осетин, СЭ, 1937, № 4;
ее же. Обряд гостеприимства у осетин, СЭ, 193$, ]\Го№ 5, 6; ее Же. Осетинская
мельница, «Къада куырой», ИСОНИИ, т. XXV, Орджоникидзе, 1966; ее же.
крепость «Зилде машиг», СЭ, 1934, № 5 и др.
15

тии». В ней автор правильно объясняет причину
возникновения и характер поселений высокогорной и горной Юго-Осетии.
Е. Г. Пчелина подробно описывает материал и технику по*
стройки каменных и деревянных домов, вводит в научный
оборот осетинские термины, связанные со строительством
жилого дома,1 некоторые из которых не употребляются ныне. В
работе дается характеристика всех отделений осетинского
жилища, хозяйственных построек и двора крестьянина.
Удачно характеризует Е. Г. Пчелина разновидности жилых
домов, многие из которых больше не существуют. В работе
основательно описывается внутренняя обстановка жилого дома,
его деление на мужскую и женскую половины, хозяйственные
функции, обряды и верования, связанные с очагом, надочажной
цепью и т. п.
Много ценных работ по истории и этнографии осетинского
народа принадлежит перу проф. Г. Кокиева.2 В работе «Скле-
повые сооружения горной Осетии» Г. Кокиев исследует типы
и разновидности склеповых сооружений, памятных столбов на
кладбищах и на больших дорогах, доказывая их
принадлежность коренному осетинскому народу. В другой работе проф.
Кокиев исследует башенные и крепостные строения горной
полосы Северной Осетии. Перу проф. Кокиева принадлежит
неопубликованная большая монография «Очерки по этнографии
осетинского народа».
Памятникам старины Северной Осетии посвящено
просторное исследование проф. Л. Семенова.3 В работе подробно
обследованы и описаны памятники погребального характера,
башни, замки, заградительные стены, стоянки, валы, храмы,
святилища и др.
При работе над настоящей книгой мы постоянно
обращались также к трудам 3. Н. Ванеева,4 М. О. Косвена,5 Н. Ф. Та-
1 Е. Г. Пчелина. Дом и усадьба нагорной полосы, стр. 11—19.
2 Г. А. Кски^в. Богвые башни и заградительные стены горной Осетии,
ИЮОНИИ, II, 1935; его же. Склеповые сооружения горной Осетии,
Владикавказ. 1928; его же. Очерки по этнографии осетинского народа, архив
СОНИИ, история, папка 77, его же. Святилище Даргавского ущелья, жур-
«Схидний свит», Харьков, 1930, т. 12 и др.
8 Л. П. Семенов. Археологические разыскания в Северной Осетии,
ИСОНИИ. XII, 1948.
4 3. Н. Ванети (Ванеев). Индивидуализм и коллективизм в родовом
быту осетин, ИЮОНИИ II, 1926; его же. Из истории родового быта Юго-
Осетии, Т., 1955; его же. О некоторых процессах изменения в семье и
семейном быту юго-осетинской деревни, ИЮОНИИ VII 1955; его же. Народные
пре^а»ия ° ппоисхожДении осетин, Цхинвали. 1957 и др.
6 М. О. Косвен. Этнография и история Кавказа, М„ 1961; его же. Ма-
ТойоаЛЫ по этнографии Кавказа в русской науке, КЭС, I, II, III, М., 1955.
1962; его же. Семейная община и патронимия, М., 1963 и др.
№

коевой,1 Б. А. Калоева,2 А. X. Магометова,8 3. Д. Гаглоевой,4
В. К. Тотрова,5 Б. С. Кулова,6 Р. Г. Джатиева7 и др. За
последние годы появились монографии Б. А. Калоева «Осетины»
(Москва. 1967 г.), А. X. Магометова «Культура и быт
осетинского народа» (Орджоникидзе, 1968), В. Д. Итонишвили,8 в
которых затронуты многие вопросы этнографии осетин, в том
числе вопрос о поселении и жилище осетин.
Таким образом, поселением и жилищем осетин
интересовались многие авторы дореволюционной и советской эпох.
Несмотря на неточности в работах .некоторой части авторов,
описание поселений и жилищ в общем правильное, хотя у одних
авторов оно более поверхностно, у других — более детально.
1 Н. Ф. Такоева. Из истории осетинского горного жилища, СЭ, 1952,
№ 3; ее же. Погребальные и поминальные обряды осетин в XIX в. СЭ,.
1957, I и др.
2 Б. А. Калоев. Историко-этнографический очерк садонских рудников,
ИСОНИИ, XXI, I, 1958; его же. Из истории Моздока и моздокских осетин,
ИСОНИИ, XXV, 1966; его же. В. Ф. Миллер-кавказовед, Орджоникидзе,
1963.
3 А. X. Магометов. Культура и быт осетинского крестьянства,
Орджоникидзе, 1963; его же. Из прошлого народной культуры осетин. ИСОНИИ.
XXII, II, 1960; его жэ. Вахушти об Осетии и осетинах, МЭГ, XII—XIII,
Тбилиси, 1963; его же. Сельская община у осетин, УЗ, СОГПИ, 28, 2,
Орджоникидзе, 1968; его же. Реком, там же; его же. Н. Г. Берзенов — этнограф-
литератор, ИСОНИИ, XXI, I, 1958..
4 3. Д. Гаглоева. Составные элементы праздника «Ног бон», ИЮОНИИ,
IX, 1953; ее же. Типы жилищ в Юго-Осетии, архив ЮОНИИ; ее же. Из
истории древнейших верований южных - осетин. Автореферат кандидатской
диссертации, Тбилиси, 1953; ее же. Осетинский «Рвадалта», VII, МКАЭН,
1964 й др.
5 В. К. Тотров. Семья и семейный быт крестьян Юго-Осетии в конце
XIX—- нач. XX вв. Автореферат кандидатской диссертации, Тбилиси, 1965;
его же. К вопросу о поземельных и имущественных отношениях крестьян
Юго-Осетии в конце XIX — нач. XX вв. Ученые записки Кишиневского гос-
уливерслтета, т. 73, 1963.
6 Б С. Кулов: Основные занятия населения Северной Осетии в XIX и
нач. XX вв., ИСОНИИ, 25, 1966 и др.
7 Р. Г. Джатиев. Средневековые бытовые памятники верховьев р.
Большой Лиахвы. ИЮОНИИ, XV, 1968.
8 В. Д. Игонишвилй. Семейный быт горцев Центрального Кавказа, I, Тб.,
1969 (на грузинском языке).
9 В книге использована историко-сравнительная литература по
поселениям и жилищам других кавказских народов.
;._^-Л-- "..:. ; • ! '1.4-..
2. Л. Чибиров.;.,г .*м-&фуус?*г &->»нияту^- .'17

РАЗДЕЛ ПЕРВЫЙ
ПОСЕЛЕНИЯ ОСЕТИН
ГЛАВА I
ФОРМИРОВАНИЕ ПОСЕЛЕНИИ
§ 1 О времени и территории расселений осетин
Являясь одним из важнейших элементов материальной
культуры, поселения играют значительную роль в изучении
истории и культуры любого народа. Это и понятно, ибо
«поселения являются исторически сложившимся единством,
характеризуемым определенной общностью основного этнического
состава его жителей, их языка, хозяйственных условий,
интересов обороны».1
Изучение поселений как древних, так и современных, имеет
большое значение в общественном быту любого народа. Однако
отметим, что поселения как исторический источник
расцениваются неодинаково. Одни из них, как, например, поселения ^
жилыми и оборонительными комплексами, имеют большую
ценность, а другие — меньшую. / . ^ )
Характерной особенностью осетийских поселений является
разновременное их формирование, разцыс сроки
функционирования, а также многообразие их форм, связанное с почвеннр-
климатическими особенностями.
Вплоть до XIII в. аланы-осетины занимали плоскостную
полосу Северного Кавказа. Однако в результате
опустошительных набегов татаро-монголов они были оттеснены в горы Цент-
ральногоКавказа, где и сконцентрировалось основное ядро
осетинского населения. Этот процесс длился и после
нашествия монголов, почти в течение четырех —пяти столетий.
Таким образом, формирование осетинских поселений на
Центральном Кавказе может быть определено двумя
хронологическими большими периодами: рубежом до и нашей эры и
более поздним временем — к первой половине второго
тысячелетия нашей эры.
Горная Осетия до настоящего времени сохранила следы
древнейших поселений — носителей кобанской культуры* Изу-
1 А,**. Робакидзе. Поселения как источник изучения общественного
быта, VII, МКАЭН, 1964, стр. 1: .
18

чены остатки поселений в районе с. Дзуарикау, у слияния рек
Гизельдон и Генальдон, на юго-востоке от сел. Даргавс (все
СО АССР), датируемые бронзовой эпохой.1 В оригинальном
культовом сооружении (ступенчатая архитектура) в сел. Лис-
ри Мамисонского ущелья СО АССР археологами были
обнаружены фигурка барана кобанской культуры и обломок бляхи
более позднего происхождения (конец 1 тыс. до н. э.).2 Алан-
ским периодом датируются остатки древнехристианской
церкви в сел. Галиата Дигорского ущелья. В этом же селении в
1935 г. был обнаружен могильник, датируемый Е. И. Крупно-
вым VI в.3. К древнейшему периоду относятся также и такие
памятники, как «Хозыты Майрам» в сел. Зруг (X—XI вв.),4
небезызвестное святилище Реком (XIII—XIV вв.),5 памятники
в сел. Цымыти в Куртатинском ущелье и др.
Известно, что сарматы-аланы занимали обширные
северокавказские степи, где вели кочевой образ жизни. Однако,
начиная с конца I тыс. до н. э., они стали полукочевниками-полу-
оседлыми, в связи с чем у них постепенно появлялись постоян-
ные поселения. «Аланскйе поселения, увеличивающиеся* в числе, ч
стали появляться в Предкавказье, на Ставропольской возвышен-
ности> в бассейне Терека и Сунджи со II—III вв. н. э.».6 По
некоторым историческим источникам, аланы на плоскости
проживали в хуторах, близко расположенных друг к другу» По
сведениям арабского историка Масуди (IX в.), аланское царство
представляло собой «беспрерывный ряд поселений, настолько
смежных, что если кричат петухи, то им откликаются другие
во всем царстве, благодаря смежности и, так сказать,
переплетению хуторов».7 Кроме того, в средневековой Алании имелись
и более крупные населенные пункты — города, история
которых еще недостаточно хорошо изучена.8
1 В. И. Марковин. Некоторые итоги археологических разведок в
Северной Осетии, МАДИСО, II, 1969, стр. 74—75. Поселения более ранней архе-
ологиче кой эпои — энеолита обнаружены в Дагестане (Р. М. Мунчаев.
Древнейшая культура Севео-Восточ ого Кавказа, М.. 1961, стр. 32; В. И.
Котович. К истории дагестанского поселения и жилища на ранних эталж
медно-броизового Еека, УЗДфИИЯЛ, XII, 1964, стр. 180).
2 В. И. Марковин. Некоторые итоги археологических разведок в
Северной Осетии, стр. 74.
3 Е. И. Крупгов. Галиэтскчй могильник, ВДИ, 1938, №2 C).
4 А. Н. Вольская. Фрагменты фресковой живописи грузинского храма
«Хозита-майрам» в Северной Осетии. Сообщения АН ГССР, XV, № 6, 1954,
стр. 393—398. •:¦¦.¦"¦
5 А. .X. Магометов. Реком, сто. 365—395. / .-, •¦
•Т. Б. Тур-иев. О скотоводстве у алан, МАДИСО, II, 1969, стр,! 121.
7 Масуди; Луга золота и рудники драгоценных камней, СМРМПК,
XXXVIII, 1908, стр. 54. , . .. ...... ,,/,
8 А. П. Новосельцев. К истории аланских городов, МАДИСО, Д, Д969;
Е. Г. Пчелина. О местонахождении ясского города Дедякова по русским
летописям и исторической литературе, в кн. «Средневековые памятники,
Северной Осетии», М., 1963 и др. :/ ,
19

.За последние 10—15 лет Северокавказской экспедицией
института археологии АН СССР выявлены, изучены и
изучаются средневековые аланские поселения и города. Пока что
наиболее тщательному изучению подверглись поселения и
другие сооружения в районе станицы Змейской Северной Осетии.1
Для приблизительного определения возраста осетинских
поселений на Центральном Кавказе наиболее важным
источником являются фамильные предания, генеалогия, а также
письменные источники. Из . последних по интересующему нас
вопросу наиболее ранними и значительными являются сведения
авторов XVIII в. Вахушти,2 протопопа Болгарского,3 Штедера.4
Сообщения Вахушти относятся к первой половине XVIII в.
и содержат описание множества населенных пунктов
исторической Двалетии, западной части Северной Осетии (Дигории)
и других районов. Они носят энциклопедический характер и
«являются наиболее полным и почти единственным
документом об исторических судьбах осетин после разгрома их татаро-
монголами и расселения их по горным ущельям Центрального
Кавказа.5
Сведения протопопа Болгарского относятся к середине
XVIII в. и содержат подробное описание сел, количества дворов
и жителей всей нынешней горной полосы Северной Осетии, за
исключением Дигории. Автор подчеркивает исключительно
высокую плотность населения в горной Осетии. Из перечисленных
им 34 сел горной части Северной Осетии наиболее %
густонаселенные имели: Тиб — 210 дворов, Ход — 150, Нижний Зара-
маг — 146, Даргавс — 1406 и .т. д. Что касается Штедера, то
он дает описание тех сел, которые были расположены по
маршруту его путешествия (Кобан, Даргавс, Ламардон, Хидикус,
Дзгвис и др.).
/ ' В. Б. Деопик. Змейское средневековое селище, МАДИСО, I, 1964,
стр. 37—50; В. А. Кузнецов. Раскопки Змейского поселения VII—X вв.,
МАДИСО, II, 1969, стр. 94—96; его же. К вопросу о позднеаланской
культуре Северного Кавказа, СА, №2, 1959, стр. 97—118; его же. Раскопки
Змейского катакомбного могильника в 1958, МИА СССР, № 114, 1963,
стр. 8—47. , г
2 Вахушти Батонишвили. География Грузии.
3 Материалы по истории Осетии, VI, Орджоникидзе, 1934, стр. 161—162.
. 4 Осетины во второй половине XVIII в. по наблюдениям
путешественника Штедера, стр. 44—64.
5 А. X. Магометов. Вахушти об Осетии и осетинах, стр. 291.
6 В последующий период, несмотря на начавшийся процесс переселения
жителей горной Северной Осетии на плоскость, плотность населения, все
еще оставалась высокой. По свендениям Коха, посетившего горные районы
Северной Осетии в 30-х годах XIX в., «Осетия относится к наиболее
заселенным странам Кавказа, к тому же будучи в значительной степени
неплодородной» (К. Кох «Путешествие через Россию на Кавказский перешеек»,
стр. 91).
20

Из авторов первой половины XIX в. наиболее достоверные
и подробные сведения о значительной части осетинских
поселений северных склонов Центрального Кавказа оставил Ю.
Клапрот.1 В его описаниях сел Алагирского, Куртатинского,
Тагаурского и частично Дигорского ущелий содержатся ценные
сведения не только о количестве дворов в населенных пунктах
м населяющих их фамилиях, но и описание особенностей
топографии местности, характера поселений, культовых мест и т. д.
Формирование поселений зависит от целого ряда условий,
главнейшими среди которых являются уровень развития
производительных сил и характер географической среды. Каждый
населенный пункт имеет свою историю формирования и раз-
рития. Нередко в пределах одного поселения можно
наблюдать разные ступени общественно-экономического развития.
Накопившийся исторический и этнографический материал
все еще не позволяет определить достоверно возраст
осетинских поселений не только на северных, но и на южных склонах
Центрального Кавказа. Свою родословную осетинские
фамилии южного склона Центрального Кавказа начинают с имени
первого переселенца с севера на юг, утратив в памяти
предшествовавшие им генеалогические линии.
Генеалогическая ветвь одного из древних юго-осетинских
фамилий — Бегизовых из сел. Едис — в начале XX в.
насчитывала 15 поколений: Асмат, Ахан, Сауджениг, Халинбег, Ахджер,
Сибалой, Ростом, Дасо, Хамат, Пепе, Леуан, Даут, Герас. В
этом перечне несколько имен забыто, в том числе имя
основателя фамилии, вероятно, первопереселенца — Бегиза. Принято
считать в среднем три поколения за один век; следовательно,
Бегизовы живут „в сел. Едис с 14 столетия.2 Народные
предания, безусловно, заслуживают внимания. Однако при
использовании их как исторических источников нужна большая
осторожность, ибо «память о знаменитом предке в любом поколении
может быть поглощена и заменена славой кого-либо из
потомков, с этой поры дающего свое имя всей линии нисходящих
потомков. Поэтому невозможен и счет древности селений по
бережно и строго сохраняемым родовым генеалогиям, так как в
большинстве случаев они указывают лишь число поколений с
последнего переименования той или иной родовой ветви, а
старые генеалогии неизменно теряются из памяти».3
1 Ю. Клапрот. Путешествие -по Кавказу и Грузии, предпринятое в
1807—1808 гг., стр. 141. См. также А. X. Магометов. Сельская община у
осетин, стр. 327—331.
2 А. X. Бязров. Истерическое изменение фамильных имен у осетин. Журн.
«Фидиуаг», 1969, №4, стр. 97.
3 Б. Деген-Ковалевский. Сванское селение как исторический источник,
СЭ, 1936, № № 4—5, стр. 32—33.
21

Дальнейшее продвижение осетинского населения с
высокогорной полосы в низменные райойы Грузии произошло
несколькими волнами. Ныне «существующие осетинские поселения в
районах Грузии и в предгорной Юго-Осетии сформировались
в течение более тысячи лет. Так, например, по сообщению
«Картлис Цховреба», уже в середине IX в. арабским
полководцем Буга-Тюрк было переселено в Дманиси около 100
дымов осетин.1 Есть сведения о наличии осетинских поселений
в XIII—XIV вв. в отдельных местах, в нынешних Горийском,
Карельском и Хашурском районах.2 Однако массовое
образование сплошных осетинских поселений в грузинских районах
относится к концу XVIII в. По данным 1770 г., из 3600 дымов
Кса некого эриставства 2000 были осетинскими, а из 3300 дымов
Арагвского эриставства осетинских было 1200.3 И. Гюльденш-
тедт во время своего путешествия по > Грузии в двух округах
Восточной Грузии, в Мекевани и Кевзурети, зафиксировал 750
осетинских семейств.4 О наличии осетинских поселений в
районе Мцхета в конце XVIII в/свидетельствуют архивные данные.
Что касается осетинских поселений в предгорной Юго-Осетии,
то генеалогические таблицы отдельных фамилий этого района
устанавливают, что ныне проживает в этих селах от четырех
до шести поколений, что не уходит глубже середины XIX века.
Особенно усилилось переселение после отмены крепостного
права.
Вместе с заселением территории нынешней Юго-Осетии
переселенцы в соседние грузинские районы образовали
компактные поселения в нынешних Душетском, Хашурском,
Горийском, Боржомском, Карельском районах. На рубеже XIX—XX
л вв. из переселенцев южных осетин образовалось множество
населенных пунктов в нынешних Лагодехском, Ахметском, Те-
лавском и Кварельском районах Кахетии. Переселенцы
заселялись отдельными дворами в грузинских селах или же
сплошными массами на свободной территории, образуя отдельные
селения. Интенсивное выселение осетин в пореформенный период
было вызвано такими объективными обстоятельствами,' как
недостаток земли, хищническая рубка леса, выветривание
почвы, отсутствие удобных дорог и т. д. Вот как описывает причины
и процесс переселения и образования осетинских поселений в
Грузии в своем отчете за 1899 г. Горийский уездный начальник
полковник Павлов: «Лет 40 тому назад все осетинское насе-
1 Картлис Цховреба (на грузинском языке), Тб., 1955, стр. 257. %
2 История Осетии в документах и материалах, I, Цхинвали, 1962, стр.
12—13.
3 Газета «Квали», 8 марта 1898, №11.
4 И. Гюльденштедт. Географическое и статистическое описание Грузии
и Кавказа, стр. 94.
22

леиие уезда проживало в так называемой горной Осетии (в
северной нагорной части Горийского уезда); с течением
времени народ этот, с одной стороны, размножился, и им стало
тесно жить в горной Осетии, а с другой —экономические условия
жизни их ухудшались... Такое положение вещей заставило
осетин искать новые места для жительства, и лет тридцать тому
назад началось заметное их выселение из горной Осетии. За
выселением их никто не наблюдал, и в настоящее время нет
за выселением никакого надзора. Но вот к чему привело это:
выходцы из горной Осетии населяют: 1) южную гористую
часть уезда (Хидисггавский участок), 2) северо-западную
гористую часть уезда (Сурамский участок), 3) плоскость уезда и
4) когда в Горийском уезде к настоящему времени не осталось
более удобных для поселений земель, осетины Горийского
уезда стали выселяться в Душетский, Тианетский, Сигнахский,
Тифлисский и Борчалинский уезды... Такое бесконтрольное,
расселение осетин образовало в Горийском уезде около 100
осетинских поселков (помимо 657 окладных селений) в 2—10
дымов. Поселки эти, главным образом, разбросаны в самых
лесистых, глухих, гористых и малодоступных, даже летом,
местах»,1
В течение длительного периода внутри самой Осетии
происходило внутреннее перемещение части «е жителей по
совершенно разным обстоятельствам, важнейшим среди которых
были кровная месть, заблуждение во время охоты, непомерное
увеличение патриархальной семьи и т. д.2
В селах предгорной Юго-Осетии старожилы помнят даже
первого поселенца, который был их дедом, прадедом и т. д.
Свежи в их памяти названия сел и ущелий, откуда они родом.
Дзадцоевы и Бестаевы переселились в с. Мугут из Гудисского
ущелья, Цховребовы сел Пичиджин, Цорбис — из с. Мсхлеб,
Лалиевы с. Лиси— из с. Назиджин, Теховы с. Кере — из с.
Самбиат, Гояевы и Хубуловы с. Арцеви — из с. Ципори, Джио-
евы сел Вахтана, Сихиат, Корнис, Цорбис, Велеб — из сел. Гуф-
та. Некотрые семейства в процессе переселения меняли
несколько населенных пунктов. Например, Хугаевы (Хуыгаестав),
проживающие в с. Хелчуа, пришли из окрестностей с. Зонкар,
куда переселились из Дзомагского ущелья. Одна ветвь Плие-
1 ЦГИА, Гр. ССР, ф. 414, оп. 2, д. 3, лл. 383-386.
• 2 Работая в высокогорных районах, мы часто обращались к старожилам
с вопросом: являются ли они автохтонными или же переселились сюда из
другого места. Ответ всегда был один и тот же: «Мы переселенцы». При
этом любопытно следующее: жители высокогорных районов Юго-Осетии
считают, себя выходцами из северных склонов, а жители некоторых
высокогорных районов Северной Осетии (Наро-Мамисонская котловина)
считают себя выходцами из южных склонов. Полевой материал, 1962 г., сел.
Зарамаг Алагирского района СОАССР, информатор А. Бигулаев; сел.
Лисри, того же района, Дарчиев Антон и др.
23

вых из с. Рук первоначально переселились в с. Рустав, оттуда
в с. Чирцина и из последнего в с. Принев. Подобных примеров
можно привести множество.
И, наконец, о (вторичном) возвращении осетинского
населения на равнинную полосу Северного Кавказа. Первые
крупные поселения осетин образовались в районе Моздока еще' в
конце XVIII в.1 В последующий период, в особенности в 20—60-е
годы XIX в., в плоскостной полосе Северного Кавказа возник
целый ряд осетинских селений.2
Переселение происходило со всех ущелий Северной Осетии
и было связано с укреплением русской администрации в крае.
Как правило, оно возглавлялось знатными фамилиями
(феодалами) и старшинами, которые выселялись со своими
зависимыми людьми — «кавдасардами». Знатные фамилии, по согласию
властей, имели право собирать аул по своему усмотрению. В
новом ауле они превращались в аульных старшин. С течением
времени сыновья и внуки их уже претендовали на землю,
предъявляя жителям владельческие права.3
В процессе переселения царская администрация учитывала
и религию переселенцев. Так, например, из переселенцев Кур-
татинского ущелья одновременно образовались два селения:
Кадгарон с христианским и Ногкау с мусульманским
населениями. Точно также мусульманское население из Дигорского
ущелья сконцентрировалось в Вольно-Магометанском ауле
(ныае с. Чикола), а христианское — в Ново-Христиановском
(ныне г. Дигора). Помимо перечисленных, .наиболее крупными
осетинскими поселениями на плоскости были Салугардан
(ныне г. Алагир), Ардон (ныне город), Беслан (ныне город), За-
манкул, Батакоюрт, Зилга, Редант, Дур-Дур, Дарг-Кох, Оль-
гинское и многие другие. С течением времени территория
селений расширялась как за счет сегментации семьи, так и
новых переселенцев с гор.4
§ 2. Возникновение и разрастание поселений.
Ущелье. Селение. Квартал
Поселения возникли в определенных исторических
условиях в силу ряда социально-экономических причин: безземелье,
1 Б. А. Калоев. Из истории Моздока и моздокских осетин, стр. 233—237.
2 Б. Скитский. Очерки по истории осетинского народа, ИСОНИИ, XI,
1947, стр. 151.
3 К. И Красницкий. Кое-что об осетинском округе и о нравах
туземцев — его обитателей, К., 1865, № 33.
4 Боее подробно описание процесса формирования осетинских
поселений на плоскости, см.: Б. А. К?лоев. Из истории Моздока и моздокских
осетин, стр. 210—253; его же. Осетины, стр. 120—125; А. X. Магометов.
Культура и быт осетинского народа, стр. 235—243.
24

кровная месть, родовые междоусобицы и т. д. Предания об
основании населенного пункта имеют схожие черты. Так,
например, согласно народному преданию, некий Бестаев, родом
из Кударского ущелья, спасаясь от преследования за убийство,
попал в Гудисское ущелье; здесь ему понравилось, и он избрал
его местом для постоянного жительства. Позже сюда
переселились Кабуловы, Дзадцоевы, Сиукаевы, образовав отдельные
отселки. По сообщению Клапрота, осетины, обитающие в Коби.
называются Коби Абайта и в большинстве являются
беглецами с гор, где они совершили убийства. Они поселились здесь во
избежание кровной мести.1 Те же мотивы лежат в основе
образования с. Кевсельт Качмазовыми — потомком первопоселенца
из Северной Осетии Бисолтача. В связи с распадом больших
семей, испытывая недостаток в земле, часть братьев со своими
семьями переселялась на места летних пастбищ. На месте с.
Хардисар (близ Квайса) Хугаевы из с. Часавал держали свои
фермы. Один из молодых людей, постоянно находившийся там
со скотом, избрал его для постоянного жительства. Ныне в
с. Хардисар 11 дворов и все Хугаевы — потомство
первопоселенца.
По единогласному утверждению фамильных преданий,
территория Осетии в прошлом была покрыта густым лесом. Наши
информаторы из сел Цми, Нар, Зарамаг (Северная Осетия),
Корнис, Мугут, Арцев, Знаур (Южная Осетия) сообщали, что
первопоселенцы заставали в местах будущих сел сплошные
массивы леса, которые им приходилось расчищать. Согласно
фамильному преданию, Хуга — родоначальник рода Хугаевых,
живший на северных склонах гор, будучи на охоте, заблудился.
В окрестностях с. Часавал он обнаружил башню и домик, в
котором переночевал. Ночью ему приснилось, будто он убил
оленя. По воле счастливой случайности, проснувшись, он
«увидел» перед домом тушу оленя. Посчитав место счастливым,
Хуга переселился сюда. Вместе с ним на' новое место
жительства пришли братья, от которых произошли фамилии Зассеевы,
Баззаевы, Нартикоевы, Наниевы. Аналогичные предания
лежат в основе происхождения других фамилий: Урузмаг —
родоначальник рода Гаглоевых, убил оленя в местности, где он
решил поселиться (с. Кусджита, близ Ванели). Таким же путем
поселился в с. Цру Хох (родоначальник фамилии Кокоевых),
в с. Корсев Теде (родоначальник Тедеевых), в с. Рук Дзеран
(родоначальник рода Дзерановых), в с. Ципран Газза
(родоначальник рода Газзаевых).2
1 Ю. Клапрот. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в
1807-^1808 г., стр. 203.
2 3. Н. Ванеев. К вопросу о времении заселения Юго-Осетии, ИЮОНИИ,
Ш, 1936, стр. 24.
25

Занимая ту или другую территорию, первопереселенцы
делали это совершенно свободно, не вступая ни в какие
кабальные связи с феодалами. Только впоследствии грузинские
феодалы стали распространять на осетинские поселения «свои
владельческие права, вызвав этим решительное сопротивление и
нескончаемую борьбу со стороны осетинских крестьян?.1
В худшем положении оказались первопереселенцы на
нынешней предгорной Юго-Осетии. Они занимали земли уже
определенных феодалов-помещиков, которым несли повинности.
Некоторые же крестьяне стали проживать в имениях феодалов
на правах арендаторов и не имели права выстроить себе
наземное жилище вплоть до утверждения Советской власти в
Грузии и Юго-Осетии. Сказанное объясняется боязнью
помещиков окончательным оседанием'ткрестьян #а арендуемой земле.
Основным территориальным ядром осетинских селений в
горной полосе было ущелье — «ком». Все население ушелья
нередко располагало общими пастбищами, . лугами, лесами,
святилищами. Жители ущелья имели общеущельские места
сходок — «ныхас» (в одном из больших селений), совместно
оборонялись от врагов, собирались вместе в дни трауров и
веселья, имели общеущельские святилища и т. д. Еще' в период
развитого средневековья жители ущелья совместными
усилиями отстаивали свою независимость. Обычно в одном ущелье
было расположено от нескольких до 10—12 населенных
пунктов, отселков.
Осетинское селение, будь оно большое или маленькое,
моногенное или полигенное, известно под названием кау — «хъюу».
Это указывает на то, что они (кау — Л. Ч.) в прошлом
носили некоторые черты родовой общины. Под этим термином
понималось, во-первых, объединение нескольких поселков в широ- »
ком смысле слова, во-вторых, каждый отселок селения.
Иллюстрацией сказанного может служить с. Мсхлеб Джавского
района Юго-Осетии. Все селение в целом называется Мсхле-
быкау. В то же время оно состоит из нескольких по существу
патронимических кварталов, каждый из которых также
именуется кау: Танделтыкау, Джаччитыкау, Сулайтыкау, Дзапар-
тыкау и др. Большей частью такие населенные пункты
образуются путем образования выселков с последующим
формированием на их базе самостоятельных сел. Характеризуя
указанный выше процесс у осетин, М. О. Косвен пишет: «Процесс
размножения и дробления семей и патронимии мог,
естественно, увеличивать размеры селения лишь до известных пределов.
При таких условиях от селения отделялись семьи— дворы и
целые патронимии, выселяясь на известное расстояние от своей
1 Я. Н. Ванеев. К вопросу о времени заселения Юго-Осетии, ИЮОНИИ,
III. 1936, стр. 24.
26

метрополии и образуя новые селения. Образовавшаяся таким
образом группа селений сохраняла, в свою очередь, в
известной мере и территориальное и хозяйственное единство».1
Такие поселения горной Северной и Южной Осетии идентичны с
аналогичными населенными пунктами всего горного Кавказа и
соответствуют патронимическим поселениям.2
При значительном разрастании селения часть жителей в
непосредственной близости от первого основывало новое
селение (иногда патронимический квартал). При этом, если
основывался один населенный пункт, то селения получали названия
Верхний (старый) и Нижний, а если два селения — то
Верхний, Средний- и Нижний (Верхний, Средний и Нижний Эрман;
Верхняя, Средняя и Нижняя Сба; Верхний Средний и Нижний
Рук; Верхний, Средний и Нижний Тменикау; Верхний и
Нижний Кобань; Верхний и Нижний Зар; Верхний и Нижний За-
рамаг и т. д.).
Эти эпитеты к селениям стали прибавляться по мере
образования второго, а затем третьего населенного пункта, Селения
расположены от нижнего к верхнему вверх по течению реки;
следовательно, по времени формирования сперва возникли верхние
селения, известные первоначально без эпитетов Верхний,
Средний и Нижний; Хотя это положение характерно для
подавляющего большинства сел, но могут быть и исключения. Если же
речь шла о выделении из разросшегося селения определенной
родственной группы и основыванш* ею нового населенного
пункта вблизи, то селения обычно именовались Большой и
Маленький (Стыр Туфта, Гыццыл Туфта — Джиоевы; Стыр Сихиат,
Гыццыл Сихиат— Джиоевы; Стыр Хгорсеу, Гыццыл Хъорсеу—
Тедеевы и т. д.). Имея в виду подобный процесс, К. Хетагуроь
писал: «Каждая семья, захватив известный район, селилась
особняком, и, зат^м, разветвляясь по мере своего разрастания,
за недостатком места в родовом поселении, строила в
возможной к нему близости новый отселок».3 В обоих случаях село-
образование сохраняло территориальное и хозяйственное
единство. Вместе с тем, бывали случаи выселений на большие
расстояния. В таких случаях не могло быть и речи как о
территориальном, так и хозяйственном единстве.
Селение, в свою очередь, состояло из одного или
нескольких кварталов — «сых». Каждый квартал имел свое название.
Совокупность этих кварталов составлял населенный пункт,
селение с общим наименованием. Основным условием возникно-
1 М. О. Косвен. Этнография и история Кавказа, стр. 1-.
2 Осетинская действительность не знала фактов образования
поселений по сословному признаку. Исключение составляют некоторые селения
плоскостной полосы Северной Осетии (ныне Беслан и др.), основанные
переселившейся с гор зажиточной верхушкой,
3 К. Хетагуров. Особа, стр. 314.
27

вения кварталов служили семейные разделы. В случае, еслет
рядом со старым домом не было подходящего места,
выделившиеся строили жилище в другом месте. В таком порядке с
течением времени образовывались новые кварталы.
В дореволюционной Осетии в основу образования
полигенных поселений было положено пофамильное (поквартальное)
расселение. В них проживали семьи, связанные между собой
тем или иным родством, потомки общего предка, семьи
двоюродных и родных братьев. В дальнейшем «с ослаблением
родовых пережитков принцип моногенного поселения постепенно
утрачивал свое организующее значение и переселение
отдельных родственных групп или семей за пределы .родовой
территории становилось уже вполне закономерным».1
В целом, осетинские поселения 'горной полосы, имея много
общего с аналогичными районами Кавказа, являются одним из
вариантов гориокавказского поселения. По правильному
определению А. И. Робакидзе, подобные поселения носят
оборонительный характер и сформировались в эпоху военной
демократии.2
Многие селения Южной и Северной Осетии
характеризуются интенсивным смещением фамилий,' посредством приселения
к данному кварталу представителей другого рода. В советское
время нет больше необходимости сооружения домов родичей
вплотную друг к другу; из-за нехватки свободных участков у
родительского дома многие выделившиеся строили себе дома
на окраине села. Постепенно связь между ними ослабевалась и
терялась. .Естественный прирост населения в родовых кварталах
приводил и к выселению на новые населенные пункты. При
этом указанный выше процесс более интенсивно шел по
направлению с высокогорья на плоскость.
Селение Верхний Зар Цхинвальского района Юго-Осетии
состоит из следующих кварталов: «Къаебысты сых» D двора Ка-
бисовых, 2— Келехсаевых) «Гаеззаты сых», «Бикойты сых» D
двора Бикоевых, 1— Цховребовых, 1— Чибировых), «Тыджы-
ты сых», «Уанеты сых» B двора Ванеевых, 2— Кочиевых, 1—
Кабисовых), «Цыбырты сых» C двора Чибировых, 1— Козае-
вых, 1— Бикоевых, 1— Тигиевых), «Харебаты сых», «Коцты
сых», «Хъуылымбегты сых» A двор Кулумбековых, 1— Котоло-
вых), «Макситы сых», «Уаеллаг Брили» B двора Козаевых, 1—
Тигиевых). В большинстве случаев кварталы носят фамильное
название или же имя первопереселенца (Макси — «Макситы
ТР. Л. Харадзе. Характер сельской общины грузин-горцев по
этнографическим материалам. VII МКАЭН, М., 1964, стр. 2.
2 А. И. Робакидзе. Жилища и поселения горных ингушей, КЭС.(Т), И,
стр. Л 6.
28

сых», Тебо — «Теботы сых».ь Таких примеров можно
привести сколько угодно. Для осетин характерным был родовой или
родо-племенной принцип образования селений. Этого нельзя
сказать о некоторых народах горного Дагестана. У осетин
основателями селений были представители отдельных родов, а
в Дагестане — остатки родовых коллективов.2
§ 3. Происхождение названий поселений
Определенный интерес представляет происхождение
названий населенных пунктов. Большой частью они объясняются
географическими особенностями их расположения,
характерной особенностью местности. Так, например: Дуадонастау (букв,
«между двумя речками»), Зары суадон («Суадон» — родник —
осет., Зарский родник), Уаллагкау, («Уаеллаг» — верхний —
осет. «хъэеу» селение), Цагат (осет. — север) * Кадгарон (букв,
«у опушки леса»), Угарданта (осет. — луга), Цайта («цай» —
колодец), Дыргъджин («дыргъ» — фрукты), Кардзын (осет. —
хлеб). С течением времени некоторые из природных факторов
потеряли свой смысл, но названия сел сохранились. Таковы:
Пичиджин («пичи» — смола еловая), Цъыфджын («цъыф» —
болото), Тагарджын («таегавр» — клен), Ахсарджын (аех-
савр», — мелкий орех), Сындзыкау («сындз» — колючка) и т. д.
Основанием для определения названия селения служили также
характер местности (Хидикус, т. е. у моста), обилие рыбы в
речке (Касагджын, «каесаг» — рыба), наличие в населенном
пункте башенных сооружений (Стыр маесыг, т. е. большая
башня, Бур маесыг — желтая башня) и т. д.
Объяснение названиям поселений находим и в народных
преданиях. Так, по фамильному преданию Гаглоевых, с. Кус-
джита, получило свое название от слова «къуск». Будто
родоначальник Гаглоевых Урузмаг обнаружил на месте будущего
села святилище, в нише (осет. «къуск») стены которой имелась
чаша, постоянно наполняемая пивом.3 Селение Сыхта получило
свое название от слова «сыгъд» (осет. — сожженный), будто
основатель села сжег лес в районе будущего населенного пункта.
1 Примеры, свидетельствующие о потере кварталами своего
исключительного патронимического характера, можно взять из быта любого
народа Кавказа. В лезгинском селении Курах Касумкентского района й семи
ныне крупных кварталах проживают представители 48 патронимии. В
большинстве случаев кварталы здесь основали представители одной — двух
патронимии, к котрым затем подселились более поздние переселенцы.
2 М. 3. Османов. Поселения даргинцев в XIX—XX вв., УЗДФИИЯЛ, X.
стр. 229.
3 Осетинские народные сказки, III, Цхинвали, 1962, стр. 120.
Составитель Д..Х. Бязров.
29

На название населенных пунктов оказывало влияние и
существовавшее религиозное мировоззрение (Майрам, Монасте-
ри, Хвтишобели, Чырыстонкау и др.). В советское время боль- ч
шийство таких селений переименовано.
Интересно отметить, что в процессе переселения, когда
определенная группа из одного села занимала определенный
квартал на новом месте, переселенцы называли свой квартал
названием селения, откуда они были родом. По этой причине в
разных местах встречаются одинаковые наименования поселений
{Мсхлеб, Тли, Гвиргвина, Сихиат, Зивлет, Мугут). Названия
юго-осетинских сел встречаются в осетинских поселениях в
Грузии. Так, например, в укрупненном селе Арешперан им. К.
Хетагурова Лагодехского района Грузинской ССР встречаются
следующие названия кварталов: Мсхлеб, Елтура, Сихиат, Хвце,
Чсан, Гарист'ав. Эти кварталы заселены первопоселенцами дз
одноименных названии селений или ущелий (Чсан — Ксан)
Юго-Осетии.
Основателями с. Цунар Цхинвальского района были
переселенцы из с. Нар Алагирского района Северной Осетии (Хета-
гуровы, Мамиевы, Бигулаевы). Последние и определили
наименование своего села Цунар от осет. «цус Нар», т. е. маленький
Нар.^ Первопереселенцы из с. Тли Мамисонского ущелья
основали два одноименных селения в Южной Осетии: в Джавском
(Ванельском) и Чесельтском ущельях. Могло быть и случай-
. ное совпадение названий селений. В частности, трудно уследить
преемственную связь между с. Тбёт Цхинвальского и Ленин-
горского районов Южной Осетии, между с. Балта Знаурского
района ЮОАО и Пригородного района СОАССР, между с. Нар
Алагирского и Дигорского района СОАССР и т. д. Ряд
названий поселений заимствован от соседних народов. Например,
есть селение Чере (осетинское) и Кере (грузинское), Прис (осе- >
тинское) и Приси. (грузинское). Одноименные поселения, как
правило, расположены рядом. Осетины, переселившиеся
позднее, заимствовали у соседнего грузинского села его название.
Очень часто села именовались по имени или прозвищу
действительного или предполагаемого основоположника
патронимии. К имени основателя села или отселка прибавляется
патронимическое окончание — «фырттае», в сокращенном виде —
«тае». Таковы названия патронимии «Деметае» (Демеевы), «Ба-
гатае» (Багаевы), «Охъазтае» (Оказовы), «Хъазахтав» (Каза-
ховы), или же Гутиатыкау, Абайтыкау, Дзугатыкъау, Андиа-
тыкау, Тмеиыкау, Хабалтыкау и т. д.
Определенная часть селений получила свое название от рек,
ручьев, родников, озер, протекающих или находящихся
поблизости (Ардон, Рук, Дзомаг, Ерцо). Большинство названий
населенных пунктов Осетии в своей основе осетинского
происхождения. Однако есть селения, названия которых трудно перевес-
30

ти с осетинского (Регах, Сатат, Лисри, Калак, Клиат, Заде-
лиск — Северная Осетия; Гуфта, Челиат, Эрман, Згубир, Цру,
Хвце, Чесельт — Юго-Осетия) и пр.
§ 4. Выбор места. Ориентация поселений
Топография осетинского горного селения, его расположение
по ущельям тождественно со многими аналогичными районами
горного Кавказа (Сванетий, Мтиулетия, Хевсуретия, Чечено-
Ингушетия, Дагестан и т. д.1) Наивысшая отметка
расположения поселения над уровнем моря здесь достигает 2300 ми
даже выше.
Определяющими факторами при выборе места для посе-?
леиия у осетин, равно как и у других народов, были близость
водного источника, характер местности1, соображения военно-
стратегического характера и т. д. Как и в сравнительно
недавние исторические периоды на Кавказе при выборе места для
поселения «древнее население (IV—III тыс. до н. э.)
останавливалось преимущественно на естественно укрепленных участках
вблизи рек, на возвышенностях, плато и др.».2
Снабженность местности водными источниками является
одной из'важнейших условий для образования любого
поселения. Эта характерная особенность образования поселений в,
Осетии, как и на всем Кавказе, прослеживается с древнейших
времей. Одно то, что все важнейшие археологические
памятники Северной и Южной Осетии (Кударо, Кулбакеби, Кобан/
Тли, ЗмейскаяK расположены в речных долинах, подтверждает
вышесказанное положение и в историческом разрезе.
В зависимости от конкретных топографических условий
большинство селений в Осетии расположено непосредственно у
берега водного источника (реки, родника). Ввиду узости
некоторых ущелий и опасности снежных завалов, селения
располагались вдали от рек и ручей, на вершине холма.
В ущельях рек одни селения расположены на одном берегу,
другие — по обе стороны. В конкретных случаях расположение
1 Г. С. Читая. Поселения грузин. Народы Кавказа, т. И, М.э 1962, стр.
251—254; А. И. Робакидзе. Поселение как источ ик изучения общественного
быта, стр. 1—15; М. О. Османов. Поселения даргинцев в IX—XX вв, стр.
214—238; Ислгммагомедов. Поселения ав:рц?в, УЗДФИИЯЛ, XII, 1964.
2 О. М. Джапаридзе. Культура раннеземледельческих племен на
территории Грузии, VII МКАЭН. М., 1964, стр. 2.
3 В П. Любин. Шж епа еэлитические памятники Юго-Осетии, МИА,
№79, М.—Л., 1960; О. М. Джапгрг>Дзэ. К истории грузинских племеника,
ранней стадии медно-бронзовой культуры, Тб., 1961, (на груз, языке);/
Г. ф. Г( беджйшвили. Холм Нацаргсра близ г. Цхинвали, Мимомхилвели,
II, Тб., 1951; Б. В. Техов. К историй изучения памятников энеолита и бронзы в
нижнем течении р. Б. Лиахвы, Тбилиси, 1963; Д. В. Деоптик, Е. И.
Крупное. Змейское поселение кобанской культуры, МАДИСО, I, 1961.
31

Рис. 1. Сел. Згубир (Ханикатыкау).
Джавский район ЮОАО. 4966.
села на берегу реки
обусловливается широтой и водностью
реки, рельефом местности и
другими обстоятельствами. Так
как горные реки
быстротекущие и сильно разливаются, то
селения располагались на
более безопасных от разлива
берегах. Бассейны рек
заселялись более компактными
массами в нижнем и среднем
течениях; верхнее же течение из-
за суровости климата
осваивалось слабее.
При внимательном
ознакомлении с поселениями горной
полосы, расположенных в
безопасных местах, у подножьях
гор и хребтов, а также на их
гребнях (рис. 1,2*), легко
убедиться в богатстве
эмпирических знайий у их основателей,
в серьезности подхода к
топографическим особенностям
местности. Зимой и ранней
весной в горах часто бывают снежные обвалы.
Последние причиняли крестьянскому хозяйству колоссальный ущерб.
Так, например, в феврале 1899 г. в Гудисском ущелье одна
лавина принесла крестьянским хозяйствам потери в сумме 6000
рублей, и погибло пять человек.2
В тесных ущельях большая часть селений обычно
располагалась на острых горных хребтах или отрогах и очень редко во
впадине горного хребта. Крестьяне трезво подходили к этому
важному вопросу, ибо малейшая неосторожность в этом столь
важном вопросе приводила к уничтожению целых поселений.3
1 За исключением указанных в книге фамилий, фото автора.
Архитектурные обмеры, зарисовки, схемы таблицы сделаны членами экспедиции
разных лет: ныне кандидатом исторических наук Р. П. Джатиевым,
кандидатом архитектуры Д. В. Гнедовским, студентом Тбилисской^ Академии
художеств П. Д. Гучмазовым и художником В. Козаевым.
2 Газета «Иверия» (на груз, языке), 1889, № 48.
3 В феврале 1932 года снежным завалом было уничтожено село Джу-
сойтыкау (Джавский район ЮОАО). Такая же трагедия произошла в с Джи-
нат (Алагирский район СОАССР) в 50-х годах XIX в. Все селение, состоящее
из 40 хозяйств, было снесено и уничтожено, уцелела только одна семья •—
старик и старуха, и та потому, что их прикрыла скала (К. Л. Хетагуров. Соб. соч.,
IV, Особа, стр. 335, 336. См. также А. Головин. Топографические и
статистические заметки об Осетии, КК, 1854, стр. 458).
32

«Карнизы' утесов-;
крутизны и гребни скал,
безопасные от снежных,
земляных и каменных
завалов и сползания
почвы, непригодные для
обработки и менее
доступные для нападения,
были наиболее
предпочитаемы для поселения»1 в
горах. Большое значение
при выборе места для
поселения в горной
полосе осетины-горцы
придавали качеству
отводимого ;для селения участка
земли. В горных ущельях
для селений отводились
неплодородные каменис- Рис- 2- Сел- 3гУбиР, (Шаулохтык-у).
тые места. Пахотная зем- Джавский район ЮОАО. 1966.
ля была так дорога, что, как гласила осетинская поговорка,
кусок земли, на котором помещался бык, стоила быка.
Некоторые селения высокогорной Осетии представляют
собой искусственные крепости. В.целях обороны они располагались
на таких выступах и отлогах, к которым,трудно было даже
добраться; в целом при планировке населенного пункта
учитывались соображения безопасности (защита от вражеских набегов,
от столкновений враждующих фамилий, направления
преобладающих ветров, течение рек, родников и т. д.), учитывалось
также местонахождения пахотных участков, лесов, пастбищ
и т. д.
Издавна в Осетии выработались определенные; условия
ориентации жилища, отвечающие санитарно-гигиеническим
требованиям. В каждом отдельном случае, будь зто горные
местности исторической Двалетии или Моздокская равнина, можно
найти множество вариантов органического сочетания
структуры села с окружающей природой. В высокогорной и горной
(частично) Осетии жилой дом, как правило, располагается
фасадом (балконом) к нижней части склона. В предгорной и
горной (частично) Осетии условия местности позволяют
ориентировать жилой дом в желаемом направлении. В плоскостной
Осетии (преимущественно Северной) с улично-квартальной
планировкой, дома строятся на линии улитты. Здесь отпадает
возможность свободной ориентации. В подобных случаях, во
избежание северной ориентации, очень часто дом строится таким
1 К. Л. Хетагуров. Особа, стр. 313.
3. Л. Чибиров. >33

образом, чтобы на улицу выходил боковой фасад, а балкон был
бы обращен на восток.
Как правило, ориентация селения по сторонам света
находится в прямой зависимости от ориентации склонов, на
которых они находятся. При этом более предпочитается южная
экспозиция. Южную ориентацию для поселений выбирали
осетины и все горские народы, умудренные практикой^
накопившейся столетиями. При такой ориентации рационально
используются солнечные лучи внутри помещения на протяжении
целого года. Она дает минимальную величину солнечной радиации
в летние и максимальную в зимние месяцы.1 «Предпочтение
Рис 3. Плоскокрыший дом в сел. Сабаркнет, Ленингорский райов
ЮОАО 1961.
южной ориентации продиктов.ано, в основном, не интересами
селения. Главным из них является хозяйственный: приблизить
селение к самым трудоемким и ценным пахотным землям,
всегда располагающихся на экспозициях. Кроме того, несомненное
значение имеют выгоды расположения на солнечной стороне
с точки зрения санитарного состояния селения».2
Обращение селения лицом к солнцу характерно для многих
народов и имеет древнюю традицию, продиктованную
экономическими и гигиеническими причинами.
1 И огда, раз~астаяг\ глло может занять и ие южные склоны, но
солнечная ориентация сохраняется.
2 Т. А. Мокшан. Жилище горного Дагестана XIX—.XX вв., Автореферат
кагд. диссерт., М., К6Э, стр. 13.
34

Ориентация селения в какой-то степени соответствует
ориентации жилых домов в пределах села. Наши наблюдения за
жилыми сооружениями во время неоднократных поездок по
Осетии дают одинаковые данные. И в прошлом, и в настоящее
время жилые и хозяйственные сооружения лицевой стороной
обращены на юг, восток или реже на юго-запад. При этом, в
подавляющем большинстве случаев, для жилого дома
выбирают южную, восточную или юго-восточную ориентацию. Так олс
было в прошлом, так оно есть и ныне. Этого определенного
правила в домостроении крестьяне-осетины придерживались,
руководствуясь соображениями религиозного и практического
характера.1
Таким образом, определяющими факторами в расселении
осетин явились: близость водного источника, пахотных и
сенокосных участков, малоземелье и оборонительные функции
жилищ в горах, ориентация и пр. При этом действие и влияние
перечисленных факторов подвергаются изменениям в
зависимости от исторической эпохи.
§ 5. Характер поселений
В историческом прошлом поселения осетин формировались
по двум основным признакам: родовой (моногениый) и
многофамильный (полигенный), т. е. сельская община. Каждый из
них отражает определенный этап в селообразовании. Родовой
быт обусловил возникновение родовых поселений. По этому
вопросу М. О. Косвен пишет: «Древние постоянные поселения
были чисто родственными по своему составу. Такой тип
поселения был, так сказать, естественным для
патриархально-родового строя и на данном уровне его производительных сил,
причем размер патронимической группы, ее численность были
достаточными или вполне соответствовали существующим
условиям хозяйствования».2
В горной Осетии, даже и в настоящее время, сохранились
патронимические поселки. Однако родовой характер в них был
нарушен давно, «а сохранившиеся до середины XIX века одно-
фамильные селения не представляли собой и подобия тех
поселений, которые когда-то составляли родовые общины».3
Особенно много однофамильных поселений образовалось в
верховьях рек Большой и Малой Лнахвы, Ардона, Фиагдона, Уруха,
Джоджоры и т. д.
Родовые поселения расположены на некотором расстоянии
друг от друга, что в прошлом обусловливалось такими фак~
1 Одп'кп бывают случаи расположения жилых домов и на
северо-восточных ГКЛО'^Х.
2 М. О Косвен Семейная обш"чп и патронимия, М., 1963, стр. 104. .
8 А. X. Магометов, Се:ьская сбщина у осетин, стр. 329.
35.

торами, как кровная месть, междоусобицы, безземелье и пр.
Локальное расселение родственных дворов в пределах одной
ограниченной территории было отмечено К. Хетагуровым: «На
квадратной версте таких поселений можно насчитать с десяток.
Каждая семья, захватив известный район, селилась особняком
и затем, разветвляясь по мере своего разрастания за
недостатком места в родовом поселении, строила в возможной к нему
близости новый отселок».1
На ранней стадии своего развития горные селения,
по-видимому, были родственными объединениями! Об этом говорит
хотя бы тот факт, что в полигеиных селениях горной Осетии
до сих пор сохраняются следы родовых патронимических
кварталов. В этих селениях кварталы были населены членами
одного рода и носили родовые названия.'Патронимические
кварталы весьма стойко сохранились и у других народов Кавказа.2
По количеству дворов родовые поселения подразделяются
на однодворные и многодворные. О наличии малодворных
родовых поселений в горной Осетий сохранилось множество
сведений в этнографической литературе. Так, например, Ю. Клап-
рот, объездивший Осетию в начале XIX века, писал, что осети- -
ны живут либо в селениях, либо в отдельных домах,
разбросанных 'в горах. Он же называет селения, населенные одной
фамилией. «На Гнал-доне в Тагаурии есть деревня Гнал,
жителями которой являются свободные осетинские христиане из
фамилии Цомарата».3 Переходя на другой берег реки, тот же
автор замечает, что «здесь расположены только три деревни,
вплотную друг к другу... в следующем порядке: сверху вниз —
Тибайкау, Тменекау или верхнее селение фамилии Тмената,
Андаг Тменатикау или нижнее селение фамилии Тмената; Ка-
нй, как'раз против Уалаг Санйба».4 Еще раньше, чем Клапрбт,
маЛЮдворные родственные отселки в горах Осетии наблюдал
Я. Рейнегс.
О наличии множества малодворных поселений в КсанскоМ
ущелье говорит и следующее: «Селения участка (Ксанского —.
Л. Ч.) очень невелики. Некоторые состоят всего из одного
двора. Такое явление происходит от пересеченности местности и
от привычки'осетин; и вообще горцев, селиться отдельными
дворами».5 И йо'настоящее время такие отселки сохранились в
ряде высокогорных районов Осетии. Так, например, в сел. Верх.
1 К. Хетагуров Собр. соч., т. IV, 1960, стр. 314.
2М. О. Косвеч. Се *ей чая общшп и патронимия. М.. 19^3, стп. 190;
РГЛ. Харадзе. Грузинская семейн-я общ^а I, Тб., 1960, И, Тб., 1961; С.
Агашипчнона. Патронимия у лезгин, УЗДФИИЯЛ, 1965.
3 Ю Кл плот. Путгш стви? по Кавкдзу и Грузии, стр. 237.
4 Ю. Клал рот, там же, стр. 207.
6 Я. Рей егс. Общее исюрико-топографическое описание Кавказа,
стр.'Ш).
&

Рис. 4. Сел. Верхний Зарамаг. Алагирский район СО АССР. 1961.
Багине имеется 3 двора, в Ниж. Багине — 5, в Торга. — 3, в
Малдзигата — 2, в Тарата — 2, в Саджин Курф — 2, в Щав-
лохтыкау — 2 и пр. Множество малодворных отселков и в
других ущельях высокогорной Северной и Южной Осетии,
Подобное явление наблюдалось и в других горных районах Кавказа.1
Изучение генеалогии селений дает возможность
восстановить процесс образования замкнутого комплекса жилых и
хозяйственных построек, который образовался в результате
сегментации семьи и способствовал формированию моногенного
гнезда внутри квартала. Размножаясь за счет семейных
разделов, многие из отселков превратились в значительные
поселения. В результате появились поселения, состоящие из
нескольких патронимических и, вместе с тем, родственных между
собой поселков, представляя собой, таким образом, поселения
большой патронимии.2 В дореволюционном прошлом коли-
чество таких поселений было больше, хотя немало их
сохранилось и в наши дни.
Но указанная картина не характерна для других р&йрнов
юрного Кавказа Так, например, по мнению проф. А. И. Робаки-
ДЗе, в XIII в. сванское поселение характеризовалось чертами
территориального объединения, и что в, дореволюционной Сва-
нетии «интересы родственного объединения почти во все#
сферах общественной жизни подчинены интересам, ^ерриториаль-
1 Н. Ф. Грабслский. Экономический и дом?ипий быт жителей горного.
УЧ&стка Ингушёвсксго округа, ССКГ, III, 1870, стр. 2; А. И; Робакидзе.
Жилища и поселения горных ингушей, стр. 90, 93; М. Гараканидзс
Грузинское народ ос жилище, 16., 1959, стр. 33-
2 М. О. Косвен. Семейная община и патронимия, стр. 105.

ного объединения».1 О. М. Османов утверждает, что уже в XIX
в. родовые поселения у даргинцев больше не встречаются, и
что они исчезли, примерно, до XI—XIV вв.2 Эти различия
возраста моногенных и иолигенных поселений у разных
народов Кавказа были вызваны особенностями исторического
развития этих народов. У' осетин (преимущественно северных)
этот процесс также начался давно и почти завершился к концу
XIX в. Уже ко времени посещения горной Осетии М.
Ковалевским (80-е годы XIX в.) родовых поселений здесь
сохранилось очень мало.3 Даже при сравнении двух районов,
прилегающих друг к другу (Наро-Мамисонская котловина в Северной
Осетии и ущелья рек Б. Лиахвы и Джоджоры в Южной
Осетии), наблюдается преобладание разнофамильных поселений у
осетин северного склона.4
Несколько отличается соотношение родовых и полигенных
селений в Южной Осетии. Еще в .начале 30-х годов М. О.
Косвен, побывавший в горной полосе области, отмечал, что «чисто
соседских общин в Юго-Осетии до революции было не много.
Если, с одной стороны, здесь сохранилось немного чисто одно-
фамильных селений, то все же господствующим типом
оставалось такое селение, в котором одна фамилия занимала по
числу дворов, по своему значению и влиянию, преобладающее
положение.5
В работе «Из истории родового быта Юго-Осетии» 3. Н.
Ванеев приводит таблицу расселения родственных групп,
согласно которой количество селений в основных ущельях Юго-
Осетии с моногенным расселением составляет 192, тогда как
число селений с полигенным расселением в тех же ущельях
равно 9б.6 Таким образом, осетинские села южных склонов
Центрального Кавказа отличаются ярко выраженной
моногенностью.
Разрастание рода, фамилии шло не только в рамках
определенной населенной местности. Часть из них переселялась
в предгорья и на плоскость. Так, например, в пределах Юго-
Осетии фамилия Тедеевых проживает в 48 селениях, фамилия
Кабисовых — в 13, Гаглоевых —в 34, Джатиевых —в 4, Цхов-
ребовых — в 33, Тибиловых — в 23, Валиевых — в 33, Кочие-
. 1 А И Робакидзе. К вопросу о форме поселения в Сванетии, КСИЭ АН
СССР. №29, стр. 53, 59; См. такж*: Б. Дегеи-Ковалевский. Сванское
селение как исторический исочн "к СЭ, 193% № 4—5.
2 М. 3. Османсв. Поселения дарги цев, стр. 223.
3 М. М. Ковалевский. Современный обычай и древний закон. 1. М..
1886, стр. 70.
>¦ ¦ 4 А. X. Магометов. Сельская община у осетин, стр. 328.
6 М. О. -Косней. Из истории родового строя в Юго-Осетии. В его кн.:
Этнография и история Кавказа, М„ 1961, стр. 15.
6 3. Н. Ванеев. Из истории родового быта Юго-Осетии, Тб., 1955,
стр. 80—87
3*

Рис. 5. Сел Метех, Знаурский район ЮОАО, 1956.
вых — в 15/ При этом, говоря, словами Ф. Энгельса, «более
крупным группам, близким по родству, доставался
определенный округ, в пределах которого опять-таки отдельные роды,
включавшие определенное число семей, селились вместе,
образуя отдельные села».2 Иногда отдельная или родственные
фамилии занимали отдельные ущелья, микрорайоны. Эту
традицию предков не нарушали и более поздние переселенцы. По
данным Б. А. Калоева, в Карельском районе ГССР более 400
дворов из фамилии Елбакидзе (Елбакиевы) расселились б
трех смежных селениях.3 Род Хугаевых, помимо с. Часавал,
образовал три чисто родовых селения: «Хаердысавр», «Мыртгэе-
джын», «Л^хсаерджын», род Тедеевых, помимо с. Корсев,
основал села Ерцо и Абано. Характеризуя аналогичный процесс \
ирокезов, Л. Морган пишет: «Когда один из таких домов,
достигнув достаточных размеров, становился чрезвычайно
населенным, то, по всей вероятности, выселялась сильная
колония, подобно рою из маточного улья, и основывала свой
дом выше или ниже в этой же долине».4
На определенном этапе исторического развития (распада
родового строя и. становления классового общества) на смену
родовым поселениям приходят полигенные (сельская община).
Однако сельская община «продолжала свое спорадическое
существование как при рабовладельческом, так и при
феодальном строе, доживая в пережиточной форме и до
капиталистической эпохи».5 Формирование полигенных поселений
1 3. Д. Гаглоева. Осетинские фамилии в Юго-Осетии, ИЮОНИИ, XI,
1962, стр. 402—459.
2 К. Маркс и Ф, Энгельс. Соч., изд. И-е, том 19, стр. 330.
3 Б. А. Калоев. Осетины, стр. 118.
4 Л. Г. Моргай. Дома и домашняя жизнь американских индейцев,
Ленинград, 1934, стр. 129.
? Р. Л. Харадзе. Характер сельской общины грузин-горцев по
этнографическим материалам, стр. 2.
39

происходило по-разному. В одних случаях первоначально^
данное место занимал представитель одной патронимии, затем к
нему подселялись другие фамилии. В пределах одного 'села
однофамильцы занимали отдельные кварталы. В последующий
период, с ослаблением родовых пережитков, особенно после
отмены крепостного права, поквартальный принцип заселения
стал нарушаться. Ныне моногенные кварталы встречаются
реже. К осетинской действительности вполне применим
нижеприведенный процесс перехода родоплемеиного принципа
заселения к соседскому у абхазцев: «Чем глубже шел распад
родовых связей, тем более слабела территориальная общность,
нарушалась компактность расселения по родам, рассеивались
и смешивались представители самых различных родов. И
только ношение общего родового имени (в некоторых случаях
и общность культа) служило напоминанием их былого
единства. Глубокий распад родовых связей сопровождался
возникновением сельской общины и развитием соседских отношений,
для которых характерна не однородность, а, наоборот, поли-
гентильность и подворнэ-усадебный характер поселений».1
Однако в соседской общине все-таки оставались в силе
пережитки родового быта.
Говоря об особенностях и причинах устойчивости подоб
кых поселений горцев Кавказа, М. 3. Османов правильно-
считает, что «определенные исторические усломия (оторванность.,
особенности рельефа, хозяйства и пр.) способствовали
консервации родовых поселений, которые, не разрушаясь,
постепенно теряли родовой принций и переходили на соседский, но
сохраняли в названиях сел, кварталов и в некоторых
институтах (взаимопомощь) традиции родового строя».2 Появление
соседской общины многие авторы относили к XVIII—XIX вв.
Однако на базе анализа большого количества источников
А. X. Магометов относит ее возникновение к более раннему
историческому периоду/1
Соседские общины были более многочисленны и заселены
компактнее, чем родовые. Это объясняется наличием больших,
земельных площадей в предгорной и горной (частично) зоне,
чего трудно сказать о высокогорной полосе. Кроме того,
учитывалось и то, что «здесь человек меньше защищен от нападения
врагов, почему приходилось селиться более крупными
поселками».4 Например, по сельскохозяйственной переписи 1923
года на одно селение в Рукском районе5 приходилось 24,3 двора,
1 Ш. Д. Йнал-Ипа. Абхазы, Сухуми, 1965, стр. 398.
2 М. 3. Османов. Поселен я д< ргииц в^ стр. 235.
А. X. Магометов^ Сельская сбщ.на у осетин, С1р. 331.
4 Г Чурсин. Осетины, стр. 144.
6 В 1923 г. Югс-Осетинскай АО делилась на 10 административных
районов.
40

Ри*,. и. Сел. З.уОир (Цаг*гкау). Джавский райоь ЮОАО. Фото.
А. И. Робакидзе. 1966.
.в Ксрнисском — 60,9, а в Цхинвальском — Ю4Д1 Сказанному
полностью соответствуют данные Б. Гагстгаузена. «Осетинская
деревня, — пишет он, — расположена на скате гор. Чем ближе
к грузинским долинам, тем значительнее селения. В горах,
напротив, они становятся все менее: сначала имеют от 20 до
30 дворов, потом от 5 до б, а на самых возвышенных —только
отдельные дворы».2
Об увеличении численности населения в Осетии, по мере
спуска с высокогорья на плоскость, говорят и следующие
цифры. Территория Юго Осетии, расположенная выше 1500* м над
уровнем моря, составляет 57,6 % всей площади области, тогда
как население его составляет всего лишь 8,7 %. Если в зоне до
1500 м плотность населения составляет 53,5 чел-, то выше
1500 м — 3,8 человека.3
Убыль населения по направлению ..к горам, а такжет
топографические особенности высокогорной Осетии приводили к
возникновению множества незначительных поселений. В
нынешнем Едисском сельсовете таких поселений было 19„ а в Нар-
ско# котловине в два раза больше.
Однако вышеприведенные данные характерны- в основ
ном для юго-осетинской действительности и не могут быть
автоматически распространены на Северную Осетию. О том,'
что селения в Северной Осетии в основной своей массе были
значительно крупнее южно-осетинских, свидетельствуют не
1 Г. Чурсин. Осетины, стр. 144.
2 Б. Гагстгаузе . З.кавк;зски;"| край, стр. 81; См. также: К. Кох.
Путешествие через Россию на Кавказский перешеек, стр. 244—250.
3 Р. И. Кверенчхиладзе. К гео рафии населения Юго-Осетии.
Сообщения АН ГССР, том XXVIII, № 2, 1962, стр. 183.
• 41

только архивные источники и сообщения ученых,1 но и сопос- I
тавления их размеров в настоящее время. Сказанное,
разумеется, не отрицает уменьшение количества дворов селений по
мере спуска с высокогорья, отмеченное у южных осетин.
Заслуживают упоминания селения со смешанным осетино-
грузинским и осетино-русским населением. Первые из них
встречаются в предгорной полосе Юго-Осетии (села Ванати,
Аркнети, Ередви, Ксуиср, Нули, Авневи), а другие — в
плоскостной Северной Осетии (Ардон, Михайловское, Комбилеев-
ка). Местами в Северной Осетии есть селения со смешанным
осетино-кабардинским, осетино-ногайским, осетино-грузииским
населением.
И, наконец, местами в высокогорных районах Осетии
встречаются зимние и летние местожительства. По сведениям
Е. Г. Пчелиной, в Гнухском ущелье в «селении Шелаури
женщины, дети и старики зимой живут с малым количеством
скота, необходимого для получения молока. Мужчины же со всем
остальным скотом уходят на зимовку, расположенную верстах
п 3—5 от села Шелаури, где имеются дома, оставляемые с
концом зимы».2 Подобное явление мы наблюдали и в Дзимр-
ском ущелье. Жители села Нижний и Верхний Багин имеют
летние и зимние жилища. При этом, летние находятся на
возвышенности в районе пастбищ, а зимние — на дне ущелья^
Основная причина существования «бродячих» поселений — это
наличие вокруг зимних поселений сравнительно легко
доступных лугов и летних пастбищ. Сезонные поселения имелись
также у грузин,3 адыгейских народов,4 армян,5 дагестанцев9
и других народов горного Кавказа.
1 См. литературу в работе А. X. Магометава. Сельская община у
осетин, стр. 329—331.
2 Е. Г. Пчелина. Дом и усадьба нагопной полосы Юго-Осетии, стр. 8.
3 Нарбды Кавказа, П, М., 1?62 стр. 281—282.
4 Там же, т. I, М., 19С0, стр. 205; Е.. Р. Бинкович. Из истерии
черкесского жилища, КСИЭ, 1949, № 6.
5 Народы Кавказа, том II, М., 1962, стр. 507.
6 В лезгинском «селении Ахты многие жяте^и имеют жилье в верхней
или средней части селения, где живут зимой, и дом с садом в нижней части,
куда переезжают на лето» (Л. И. Лавров. Лезгины, Сб. Народы Дагестана.
М„ 1955, стр. 110—112).
42

ГЛАВА II
ТИПЫ И ФОРМЫ ПОСЕЛЕНИИ. ПЛАНИРОВКА
§ I. Типы поселений
По вопросу типологии поселений в этнографической
литературе все еще нет единого мнения. Предложенная М. В.
Битовым1 .классификация поселений пока что является
единственной и более характерна для поселений Восточно-Европейской
равнины. Однако механический перенос этих
классификационных особенностей на кавказскую действительность, как это
делают некоторые исследователи, на наш взгляд, ошибочен,
ибо Кавказ имеет целый ряд отличительных особенностей при-
родно-географического и хозяйственного характера, из которых
вытекают и классификационные особенности.
За последние годы появился целый ряд работ по
поселениям народов Кавказа. Наиболее полно исследованы поселений
грузин (Г. С. Читая, А. И. Робакидзе), балкар (А. И. Роба-
кидзе),= даргинцев (М. 3. Османов), лезгич (С. С. Агашири-
нова), аварцев (А. Исла)шагомедов), чеченцев (А. И. Робакит
дзе), абхаз (Аджинджал) и т. д- Краткие сведения о
поселениях всех народов Кавказа содержатся в двухтомном
исследовании «Народы Кавказа». Вместе с тем, в опубликованных
работах все еще нет единого подхода к классификации
поселений народов Кавказа. Так, например, М. 3. Османов в основу
поселений даргинцев кладет только социально-экономические
условия, получая при этом типы: родовые, территориально-
родовые, чисто территориальные и советское село. Почти та
же основа лежит в типологии лезгинских поселений (селение,
отселок и хуло —когда крестьяне оседали на арендованных
помещичьих землях). Такая классификация нам кажется
однобокой, ибо в формулировании типов поселений, если не
большую, то не меньшую роль (чем социально-экономические усло^
вия) играет природио-географический фактор.
Г. С. Читая классифицирует поселения грузин по
зональному принципу (горное, восточногрузинское и западногрузин-
ское). Данная типология нисколько не игнорирует социально-
экономический фактор их формирования. Вместе с тем, в
условиях Грузии и сопредельных ей районов она наиболее полно и
точно классифицирует типы поселений. В основу
классификации поселений осетин мы ставим также зональность как
наиболее существенную особенность. Зональный принцип типологии
в условиях Осетии дает возможность резко очертить типы
поселений, их отличие друг от друга. При этом, помимо
природного фактора, нами учтены хозяйственная и историческая
традиции, ибо в классификации типов поселений отражется и
1 М. В, Битов. О классификации поселений, СЭ, 1953, №3, стр. 36—37-.
43

Рис. 7. Сел. Цон (Магкотыкау). Джавский район ЮОАО. 1965.
их историческое происхождение (родовые поселения — в горах,
соседская община — на ллоскости и т. д.).
Исходя из сказанного, можно выделить следующие типы
поселений:
1. Поселения с вертикальной зональностью (рис. 3; 4», табл.
I). Данный тип поселений характерен для высокогорной и
горной (частично) зон Осетии—там, где ощущалась острая
нехватка строительного леса в прошлом. Характерными*
особенностями горных поселений являются: расположение жилых и
хозяйственных' построек под одной крышей с амфитеатраль-
ным; террасовидным расположением самих построек,
сравнительная малочисленность селений. Своеобразный колорит
селению придают остатки башен и домов — крепостей.1 Постройки
исключительно каменные. Будучи самым древним, этот тип
поселений все еще сохраняет свою амфитеатральность, хотя
ареал его распространения постепенно суживается.
2. Для горной (частично) и предгорной зон Осетии
характерен тип поселений, в котором постройки размещены
исключительно в горизонтальном плане, будучи в массе деревянные
(рис. 5). В противоположность описадному выше, селения
здесь более значительны, менее скученны, размещены?
беспорядочно. Основная масса таких поселений формируется* у иодо*
швы гор, в бассейнах рек и ручьев.
1 Однако в интересах обороны не все народы Кавказа, прибегали, к
строительству крепостных сооружений внутри самого селения. В'
Дагестане (в частности, Лезгинистране) в местностях с относительно* умеренным
ландшафтом деревни всегда были «обнесены со всех сторон стенами, и^ на
всех выходящих из деревни дорогах непременно устроены* ворота. Ворота
во, всех вообще аулах на ночь запиряются. и пои них ночью имеется
караул — ч ловек из четырех» (С. О Х^н Магсм -дох Лёзп'нское народное
зодчество, М., 1969, стр. 21—22). Бж дуп Адыгеи также огораживали* ауя
с двумя выходами и со стооожевыми вышками у ворот аульной ограды
(М. 3. Лзаматова. Быт и культур 1 аула Понежукай в прошлом и настоящем
Автореферат кандидатской, диссертации, Тб., 1961, стр. 10).. , .
44

3. {Й, наконец, поселения плоскостной Северной Осетии, в
отличие от описанных, разбросаны на значительном участке,
представляя собой поселение усадебного типа. По
свидетельству М. Ковалевского, «они устроены по типу кавказских
станиц и -потому не представляют никаких особенно резко
выдающихся национальных особенностей».1
Эти типы поселений, сложившиеся исторически, имеют
много общего с поселениями других районов Кавказа. Так,
например, поселения с вертикальной зональностью, помимо
Осетии, характерны для горных районов Дагестана, Грузии,
Западной Армении, Чечено-Ингушетии. Осетинские поселения с
горизонтальным планом почти полностью перекликаются с
поселениями со смежной Восточно-Грузинской равниной, Бал-
карйи'и -т.;д.
Поселения усадебного типа Северной Осетии характерны с
аналогичными поселениями Западной Грузии и плоскостной
полосы Северного Кавказа. Вместе с. тем, поселения кавказских
народов имеют и специфические особенности. Так, в отличие
от горных поселений Осетии, Грузии, Чечено-Ингушетии,
поселения в ••Дагестане мкогодворны. Башни и другие крепостные
сооружения в Осетии, да и в Грузии, размещены в пределах
самого селения, в то время, как во многих районах горного
Дагестана, они размещены вне села. В комплекс построек в
горной'Осетии, помимо жилого дома, кладовой и других,
включаются хлев, саманник, тогда как последние отсутствуют в
балкарским селе, ибо в продолжении года скот бывает вне
дбМ'а.' В'целом, тигы осетинских поселений соответствуют
аналогичным типам поселений других районов Кавказа.
§2. Формы поселений
^Наряду с типологией осетинские поселения в процессе
фррмирования создали несколько обособленных друг от друга
форм, .а именно: гнездовая, скученная и линейная.3 Будучи
гамой архаичной, гнездовая форма поселений (рис. 6)
характерна для высокогорной и горной (частично) зон Осетии. В4
высокогорной Осетии такие селения большей частью
располагались на крутых горных склонах. «Надо удивляться, —
говорил М. Кипиани об осетинах, — на каких вершинах и крутых
покатостях здешнее население обзавелось постройками. Их
1 ;Р1одвес<и в^е имеющиеся селения в стоого определенные фор\.ы не
лред^^л-ется розмож*лым. Напримеп есть поселения переходного типа,
по формам напоминающие смесь гнездового и скученного, скученного и
линейного и т. д. Мы не сосредотачивали свое внимание на них, как на
менее хап*степных.
2 М. Ковалевским. Современный обычай и древний закон, стр. 71.
3 * И. Робакидзе. Формы поселении в Балкарии, МЭГ, XI, Тб., 1960»
стр. 107.
4Ь

Рис. 8. Сел. Кевсельт. Джавский район ЮОАО, 1965.
деревни издали похожи на орлиные гнезда».1 Гнездовая форма
поселений исторически сложилась как форма расселения одно-
родичей, родовой общины. Количество «гнезд» в селениях
бывает разное. Каждый отдельный отселок — квартал,
расположенный на определенном расстоянии от других, служит, в
свою очередь, гнездом. Таких «гнезд» в селах Бритат — 3,
Ерман — 3, Челиат — 4, Згубир — 4, Сба — 2, Нар (Ала-
гирский район СОАССР) —3, Зарамаг—4, в Дзимрском
ущелье —8, в Чесельтском —8 и т. п.
При переселении с гор на предгорье родовой принцип
расселения в некоторых из них строго сохранялся. Некоторые
кварталы «сых» настолько отдалены друг от друга, что
составляют гнезда в пределах села. Такие селения, единые и
комплексные, довольно отчетливо делящиеся на отдельные части,
образовались позднее путем сближения и соединения
отдельных патронимических поселков, родственных между собой, а
впоследствии — неродственных.2 Например, с. Тбет (Цхинваль-
ский район ЮОАО) состоит из четырех «гнезд», а селение
Дампалет того же района — из шести.
В предгорной и горной зонах Юго-Осетии и в приплоскост-
ной полосе Северной Осетии широко распространена
беспорядочная форма расселения (рис. 7, 8). Поселения данной
формы более значительйы и по количеству дворов. Жилые и хо'зяй-
1 М. 3. Кипиани. От Казбекп до Эльбруса. Путевые заметки о нагорной
поло" Теоск"" -облает*. Владикавказ, 1884, сто. 8
2 М. О. Косв:ь. Сем.иная сбщина и патропймия, стр. 105»
46

етвенные постройки тесно переплетены между собой. Если в
высокогорной зоне дворы группируются в отдельные гнезда
(таб. II), то в остальных зонах (помимо плоскостной) они
бессистемно разбросаны на значительной площади (рис. 9). На
примере некоторых сел предгорной Осетии мы склонны думать,
что часть селений в начальной стадии своего формирования
имела гнездовую форму расселения. В дальнейшем, по мере
разрастания села, расстояние между отдельными гнездами —
кварталами сокращалось до минимума, и селения получали
беспорядочную форму- Селения плоскостной полосы Северной
Осетии по форме могут быть отнесены к уличной. Они
располагаются обычно в предгорных равнинах по берегам рек или
ручьев. В отличие от описанных они больше по размерам.
§ 3. Планировка дореволюционного села
Старое осетинское селение (за исключением плоскостной
Северной Осетии) было по сути дела бесплановым. Поэтому
говорить о его планировке в буквальном смысле слова
довольно затруднительно. Вместе с тем, при формировании
населенных пунктов крестьяне придерживались определенных
плановых начал, исходили из эмпирического опыта. То же самое
следует сказать о всех кавказских горцах. Имея в виду
аналогичный процесс селообразования у мтиул, Г. С. Читая пишет,
что и здесь селение заранее планировалось, что было
обусловлено характером хозяйства, географическими условиями и
особенностями хозяйственных взаимоотношений.1
В высокогорных селах скученность села обычно
переплетается с вертикальной зональностью или ступенчатой архитек-'
турой. Количество дворов, и тем самым этажей — террас в
Осетии не может идти ни в какое сравнение с горным
Дагестаном.* В Осетии, горных районах Грузии, Чечено-Ингушетии,
ввиду малочисленности сел и относительно меньшей изрезан-
ности ущелий, количество террас в среднем составляет две-три
я более, тогда как в Дагестане террасовидные селения
местами насчитывают десятки этажей.2
В горных селениях постройки были^ навалены Друг на
друга. Вместо улиц здесь было множество^ узких, кривых
переулков, иногда непригодных для колесного и скользящего
транспорта.
В своем известном этнографическом очерке К. Хетагуров
дает прекрасное описание планировки поселений горной
Осетии. В аулах вы не найдете ни улиц, ни дворов, не определите
какому хозяину принадлежит та или иная^ крыша или стена.
1 Г. С. Читая. Тип поселения в Мтиулетии, МЭГ, VI, 1953, стр. 216.
2 Народы Кавказа I, стр. 444, 531 и др.
47

Рис.5. Сел. Хвце (Стыр Фаз). Джавский район ЮОАО. 19оЗ.
»
Вы видите окошечко сакли, но без проводника не найдете ее
дверей. Ярусы так перепутаны между владельцами, что вы»
желая, «положим, попасть к своему знакомому во второй этаи^
можете предварительно очутиться на крыше третьего этажа,
служащего двором для дяди Вашего знакомого. Вы будете не
раз карабкаться по сакле, заменяющей лестницу, минуете
несколько темных проходов и очутитесь под каким-нибудь
навесом в виде открытой галлереи, высоко над бешенно бушующим
горным потоком».1
Жилые и хозяйственные сооружения этой полосы в
основном группируются вокруг крепостных сооружений. Несмотря
на наличие пригодных для жилищного строительства мест,
селения горной и предгорной зон застраивались бессистемно.
Каждый строил свой дом как хотел и где хотел.
В прошлом в селах Осетии (помимо плоскостной зонц)
отсутствовали разбитые по плану улицы. Тем не менее, в
пределах возможности им придавались очертания плавной кривой-
В предгорном полосе такая улица, имея по обеим сторонам
«живую изгородь», чередуется с тополями, фруктовыми дере-
вьямиили же оградами из булыжного камня.
Внутрисельские дороги, в силу топографических условий,
создают разные по величине, очертанию и форме кварталы.
1 К. Л. Хетагуров. Особа, стр. 322—323. Однако при всей своей скучен-
ности осетинское ^орное селение, не может быть сравнимо с дагестанским.
В Дагестане скученность селений достигла такой степени, что почти нг
оставалось месга для дворов,,улицы бъши очень узкими; из за отсутствия
подходящего места для строительства тома, нотг улицами строились коыши
или же вторые этажи домов (И. Вучетии, Четыре месяца в Дагестана
К., 1864, № 75; С. О. Хан-Магомедов. Лезгинское народное зодчество,
М., 1969, стр. 22).
48

Их прокладкой занимаются местные жители, использовав при
этом опыт и знания своих предков в области строительства.
Наконец, селения плоскостной полосы Северной Одетии с
самого1 начала формировались без особой планировки, скученно
или врассыпную в зависимости от рельефа местности. При
этом родственные группы старались селиться рядом,
поквартально, С конца XIX в., в результате вмешательства местной
администрации, начали внедрять уличную планировку, что
приближало их к типу русских станиц. Селения на плоскости не
отличались ни лучшим благоустройством, ни лучшим жилым
фондом. Вот как выглядело сел. Брут в 1870 г. «Когда въехал
уже в аул, — пишет И. Кануков, —мне стало еще грустнее,
потому что ближе присмотрелся к саклям, лепившимся по
обеим сторонам улицы. Сакли почти все были плетневые,
вымазанные или глиной, или же коровьим пометом. Мне казалось,
смотря на них, что если подует порядочный ветер, то он
разнесем их по полю со всем домашним скарбом».1
Как правило, по центру каждого селения проходила
длинная улица, пересекаемая несколькими улицами — переулками.
В зависимости от величины селения центральных параллельных
удиц могло быть и больше одной. Улицы и переулки
застраивались домами с обеих сторон, в конечном итоге составляя
отдельные кварталы. В селениях отсутствовало элементарное
благоустройство, зелени в них было мало, садов не садили.
§ 4. Изменение планировки поселений за годы Советской
власти
С установлением Советской власти в обеих частях Осетии
стал вопрос о ряде мероприятий по улучшению быта населения,
в частности, структуры поселений, что было обусловлено
коренными изменениями в социально-экономической жизни,
осетинского народа.
Характерной особенностью сел высокогорной полосы
становится значительное сокращение, количества дворов. В
результате, полностью опустел^ многие населенные пункты в
высокогорной Северной и Южной - Осетии. Почти в каждом
ущелье высокогорной полосы можно встретить развалины
жилых домов и крепостных сооружений. В с. Саджин куырф
(Джавский район ЮОАО) из 12 дворов A940 г.) ныне
осталось два двора, остальные переселились в Северную Осетию.
Большинство из ныне существующих сел горной полосы ре
сохранило даже половины своего прежнего населения.
Многие селения с вертикальной застройкой в советское
время превратились в селения усадебного типа. Возьмем к при-
т И. Канунов. В осетинском ауле, стр. 1—2.
4. Л. Чибиров.
49

Рис. 10. Сел. Едис в 1922 г., Джавский район ЮОАО.
меру с. Едис. Дореволюционный Едис представлял собой селе-
ние с амфитеатрально расположенными плоскокрышими
домами, с наваленными друг на друга дворами (рис. 10). За годы
Советской власти, в процессе строительства иовых домов
осваиваются новые участки на окраине села. Тем самым,
естественные границы села расширились и появились изолированные
усадьбы колхозников (рис. 11). При этом любопытно
отметить, что расширение границ села не сопровождается
увеличением количества дворов-1
Вместе с тем, сохранились села, где наряду с домами с
вертикальной застройкой появляются новые благоустроенные
кварталы усадебного типа в окрестностях села. Разрежение
аулов идет как за счет сегментации семьи, так и за счет
выселения из центра села на окраины. В результате, обособления
усадеб непременной частью их становится зеленый сектор
(приусадебный участок). Плоскокрышие постройки селения
постепенно вытесняются благоустроенными домами со скатной
кровлей. В целом, суживание границ селений с вертикальней
застройкой и увеличение типа поселений с горизонтальным
планом становится характерным явлением в высокогорной
Осетии. Этот процесс поднимает общую культуру населения*
За полстолетия Советской власти некоторые селения
коренным образом изменили свой внешний облик. Среди них
есть такие, в которых полностью обновлены жилые II
хозяйственные постройки. В этом отношении особенно выделяются
селения, расположенные в непосредственной близости от
городов и районных центров или же находящиеся в окрестностях
промышленных объектов: Садон, Мизур, Кваиса (рис. 12, 13),
Некоторые селения переименованы за годы Советской вла-
I 1
1 По данным 1857 г., в с. Едис насчитывалось 19 дворов (А. Головин.
Топографические и статистические заметки об Осетии, стр. 442),т. е.
приблизительно столько, сколько и теперь.
50

Рис. 11. Сел. Едис в 1968 г., Джавский район ЮОАО.
фото Б. В. Техова.
сти. Например, сел. Георгицминда (Знаурский район ЮОАО)
переименовано в Исакыкау в честь героя гражданской войны
Исака Харебова; сел. Окона (того же района) переименовано
в Знаур (ныне райцентр) в честь героя гражданской войны
Юго-Осетии Знаура Айдарова; сел. Лесор (Джавский район)
—в сел. Киров. Селения, образовавшиеся в плоскостной
Северной Осетии после установления Советской власти, получили
названия, отобразившие новую эпоху. Таковы селения: Коста
(в честь К. Хетагурова), Сурх Дигор (Красная Дигория), Ногир
(Новая Осетия) и т. д- В советскую эпоху отошли в вечность
нищета, бедность, унизительное социальное бесправие
тружеников осетинской деревни. Вот почему они горят желанием
предать забвению то, что свидетельствует об их тяжелом
прошлом. Свидетельством сказанного является появление
названий, отражающих настроения, жизнь и свободный труд
людей новой эпохи.
В планировке селений горной зоны существенных
изменений не произошло. Былая скученность все еще имеет место,
хотя изолированность дворов и расстояние между ними прояв-!
ляется здесь в большей степени, чем в высокогорной Осетии.
Количество дворов, в селениях горной Осетии не уменьшилось,
а даже увеличилось. Колхозники получили возможность
выделить свою усадьбу, огородить ее забором и т. д.
В планировке поселений предгорной Юго-Осетии мы ветре-,
чаемся с явлением двоякого характера: большинство селений
сохраняет скученную конфигурацию; другая группа сел
.наряду со скученной планировкой сочетает в себе элементы нового^
ибо расширение границ их сопровождается с уличной
застройкой. Для селений плоскостной полосы Северной Осетии харак-
4' **

Рис. 12. Общий вид сел. Накрепа. Джавский район ЮОАО. 1965.
терна улично-квартальная планировка. Относительно молодые
по возрасту, они строились по заранее разработанным планам,
строго соблюдая группировку основных компонентов селения
(сельская площадь, жилой сектор,
производственно-хозяйственное отделение). Что касается селений Южной Осетии, то
здесь появление уличной планировки — явление послевоенных
лет. Поэтому в одних селах оно уже привилось, в других
прививается. Например, северо-восточная, т. е. новая часть села
Ередви, строится строго по улично-квартальной планировке,
тогда как в старой части села дома строят беспорядочно. Ци-
нагари, основанный в начале 30-х годов, построен по улично-
квартальному принципу. Зачатки уличной планировки
возникли в ее. Ксуиси, Хелчуа, Аргвици, Ахалшени,, Хетагурово, Ав-
неви, Мугут» Ачабети, Курта, Кехви.1 По мере увеличения
количества дворов в этих селениях создаются новые улицы,
переулки, а село в целом приобретает улично-квартальную
планировку.
Некоторые селения, расположенные вдоль главной
дорожной магистрали, имеют линейную планировку. В подражание
городу в них появляются дома по обе стороны проезжей
дороги. Точная планировка и равнение между домами не всегда
1 В нашем перечне наряду с осетинскими селениями упоминаются и
грузинские, в которых в послевоенный период, в связи с укрупнением
колхозов, появились осетинские поселенцы, создавшие новые кварталы.
Названные селения нами приводятся как образцы, в которых появились благоусг
троенные жилища, в большинстве случаев застроенные по уличной
планировке. Это новое явление, вызванное к жизни возросшим влиянием
городской культуры на село, характерно не только для предгорной Юго-Осетии,
но и для Восточной Грузии в целом. ¦ . . .
02

соблюдаются (в одних случаях они строятся у дороги, в других
—в глубине участка). х
Если говорить о планировке, то она имеет прямое
отношение к селениям, появившимся в плоскостной Северной Осетии
(преимущественно за советское время). Имея на то
возможность, переселенцы выбирали новое местожительство с учетом
природно-хозяйственных факторов и группировались по
территориально-производственному принципу. Планировке селений
и его благоустройству придавалось большое значение. Для
селений указанного района характерны следующие основные
части: культурно-административный центр, жилой сектор с
улично-квартальной застройкой и хозяйственные постройки
села. Именно в этом направлении будут развиваться и
совершенствоваться поселения осетин в будущем. Подытоживая
вышесказанное, следует отметить, что в планировке поселений
осетин, возникших в дореволюционный период, произошли
существенные изменения (стали гораздо просторнее). Однако
нет основания утверждать о коренной перестройке сельских
поселений осетин, ибо конфигурация их в основном осталась
прежней.
Скученность в селах высокогорной и горной Осетии,
плохая вентиляция и скопление испарений в них, отсутствие
зеленых насаждений непосредственно отражались на
санитарном состоянии сел дореволюционной Осетии. «Страшное
одуряющее зловоние, доходящее до тошноты, — первое, что
обратило на себя внимание — пишет Н. Дмитриев о селе Рук. —
Зловоние это происходит от громадных полужидких куч
навоза, наполняющих дворы и даже улицы деревни. Кучи эти идут
на приготовление кизяков, которыми, главным образом,
отапливаются дома».1
Одной из причин антисанитарии в селениях являлось
хаотическое расположение жилых и хозяйственных построек во
дворе. «Почти каждая сакля,— пишет Н. Дубровин о селениях
плоскостной - Северной Осетии,— окружена хлевами и
курятниками. Обыкновенно подле самого дома стоит птичник и хлев
для овец; в ограде из хвороста помещается рогатый скот».2
Санитарное состояние селений существенно улучшилось в
условиях новой жизни, причинами чего послужили: разрежение
сел, заселение свободных окраин, увеличение зеленых
насаждений, вынос из села хозяйственных построек для скота,
систематическая уборка улиц и дворов, подъем общей культуры
населения и пр.
1 Н. Дмитриев. Переход через Рокский и Мамисонский перевалы,
СМОМПК, вып. XX, Тифлис, 1894, стр. 19.
2 Н. Дубровин. История войн и владычества русских иак Кавказе,
стр. 189.
53

Рис. 13. Общий вид сел. Надарваз. Джавский район ЮОАО. 1965.
В результате мероприятий новой власти в плоскостной
Осетии, в дополнение имеющимся, появился целый ряд селений с
широкими и длинными улицами* разбитыми по улично-кварталь-
ному принципу. За период с 1920 по 1923 гг. около 30 тыс.
переселенцами с гор было образовано более 20 новых селений в
плоскостной полосе Северной Осетии (Коста, Ногир, Фарн, Сурх-
Дигора, Красиогор и др.).* Новая эпоха своеобразно отразилась
на характере вновь возникших поселений. Учет всех природных
факторов, правильная планировка села, санитарная
благоустроенность, наличие общественного хозяйства стали
основополагающими при формировании поселений советской эпохи.
Существенные изменения произошли в устройстве самих
улиц. В отличие от прошлого, главные улицы населенных
пунктов замощены, а там, где проходит важная дорожная
магистраль, — асфальтированы. Улицы содержатся в чистоте —
каждый колхозник соблюдает чистоту напротив своего дома и
участка, ухаживает за декоративными насаждениями.
Скамейки, устраиваемые на тротуарах, у входа в жилой дом, под
зелеными насаждениями, служат любимым местом отдыха в
нерабочее время. Нельзя не отметить старания колхозников
устроить ограду и ворота в дом со стороны улицы как можно
благоустроеннее и красивее. Вместе с тем отметим, что многие
сельские улицы (помимо плоскостной полосы) сохраняют
бесплановую конфигурацию.
Одной из специфических особенностей сел предгорной и
плоскостной Осетии является наличие во многих из них
канавок. Их главное назначение сводится к орошению огородов и
полей, на них работают мельницы и водоподъемники. Канава
придает селению более живописный вид, несет прохладу и
улучшает санитарные условия населенного пункта.
В предгопиой и плоскостной Осетии некоторые села бук-
1
1 А. X. Магометов. Культура и быт осетинского народа, стр. 244—245.
54

вально «растворились» в садах. В качестве примера приведем
сел. Авневи (Знаурский район ЮОАО). Селение расположено
в лощине, у стыка дорог. Здесь расходятся дороги, идущие из-
областного центра в села Знаурского района: одна из них
через Бекмари — в районный центр, другая — в с. Мугути,
Двани и дальше, третья по центру села в южном направлении
через Приневи — в села Зивлетского сельсовета. Удобное
географическое расположение сделало его центром укрупненного
колхоза, здесь имеется средняя школа, сельсовет, врачебный
пункт, почта и т. д. Селение имеет смешанную планировку с
преобладанием улично-кварталыюй застройки. При обозрении
селения с бугорка открывается любопытная картина: видны
только крыши домов, утопающих в «море» садов и зелени.
Таким образом, за годы Советской власти общий вид
сельских поселений существенно изменился и не может идти
ни в какое сравнение с дореволюционным прошлым. Сказанное
больше проявляется по мере спуска с высокогорья на
плоскость. В труднодоступных ущельях высокогорной Осетии
жилище менее подвергается переустройству в силу ряда объектив-,
ных причин и, в первую очередь, в виду переселения на
плоскость.
§ 5. Общественные и хозяйственные постройки
Советская власть в Осетии не получила в наследство от
старого времени почти никаких общественных построек. Даже
первые советские и партийные ячейки на селе
организовывались в частных домах. Забота Коммунистической партии и
Советского правительства о благе всех народов нашей страны
нашла свое яркое проявление в строительстве общественных
и культурно-просветительных учреждений в сельской местности.
Несмотря на экономические затруднения, уже в первые
десятилетия после установления Советской власти стали
возникать на селе административные и хозяйственно-культурные
постройки, в массе своей мало чем отличающиеся от жилых
домов колхозников.
Лишь в 30-е годы, и в особенности в послевоенный период,
началось строительство капитальных сооружений для школ
(рис. 15), правлений колхозов (таб. III), больниц (рис. 14),
общественных и хозяйственных построек (рис. 16). Нередким
явлением становится строительство клубов, изб-читален,
библиотек и пр. Ниже приводится описание села Цинагари Ленин-
горского района ЮОАО, являющееся характерным для
селений предгорной и низменной зон Осетии. Колхоз им. Калинина
сел. Цинагар — один из крупных C60 дворов) и мощных
сельхозартелей Юго-Осетии. Помимо собственно Цинагари, в
55

Рис. 14. Сельская больница. Сел. Кемульта Джавского района ЮОАО. 1965.
колхоз входят несколько близрасположенных отселков.
Селение строилось по генеральному плану, согласно которому все
три основные части села — жилой сектор, общественный центр
и хозяйственные строения — строились обособленно. В центре
села расположено двухэтажное здание правления колхоза, в
котором размещены кабинет председателя, правление,
бухгалтерия, временный клуб, кинобудка, радиоузел, кабинет
партпросвещения, два склада, закусочная, парикмахерская.
Недалеко от здания правления строится Дом культуры. Здесь
же расположены гараж для автотранспорта с тремя
отделениями, электрическая мельница, средняя школа, ремонтные
мастерские, приемный пункт фруктов.
Общественные и хозяйственные постройки развиваются от
центра в юго-восточном направлении. В указанном
направлении здесь дальше следуют сараи, зернохранилища, сельмаг
(с комнатами для библиотеки и медпункта), скотные дворы,
птичник, свинарник, сараи для кукурузы, склад минеральных
удобрений, фруктовый склад, ветеринарный пункт и пр. Все
они размещены по одйу (левую) сторону оросительного
канала, что имеет большое значение в санитарно-гигиеническом от-,
ношении. Кроме того, в хозяйственном микрорайоне
животноводческие фермы сосредоточены в одном пункте по
организационно-хозяйственным и санитарно-гигиеническим
соображениям (не загрязнять воздух, сохранять чистоту проточной
воды, близость к пастбищам). В целом,
производственно-хозяйственные постройки колхозов в большинстве районов Северной
и Южной Осетии сосредотачиваются в определенном секторе
на значительном расстоянии от жилых домов. Эти нозые
явления в хозяйственной и культурной жизни колхозного
крестьянства, прочно входящие в жизнь и быт сельского населения,
составляют характерную особенность новой деревни.
56

Вместе с тем, следует отметить* что во многих селах
появление общественных и хозяйственных построек существенно
не сказалось на структуре селения, на его планировке. По
этому поводу еще в 1943 году в статье «Большая общенародная
задача» М. И. Калинин писал: «Коллективизация сельского'
хозяйства мало отразилась на планировке наших сел, а тем
более на архитектурном оформлении общественных и
хозяйственных построек, МТС, колхозной фермы; сельские
предприятия, школы, детясли — все строились в приспособлении к
существующей деревне, а иногда в ущерб себе, приравнивались к
уже имеющейся планировке села».1
Эти недостатки присущи и осетинской колхозной деревне
(за исключением плоскостной Северной Осетии) и их
необходимо устранить. Исключительное многообразие естественно-
географических условий Осетии диктует осуществление
планировки деревень в тесной связи с природными условиями
местности. В целом, строительство общественных и хозяйственных
построек в колхозах изменило облик осетинской деревни, внеся
новые черты в ее планировку.
Существенно изменил свой облик центр села, обычно
расположенный у скрещения главных дорог, идущих через
селение, или же в середине главной улицы, если дорога одна.
Порою площадь ярко и наглядно выражена в планировке селения.
Иногда же, наоборот, она не бросается в глаза, как бы
замаскированная в гуще построек. Как ив предгорной и
плоскостной зонах, площадь в горной Осетии и в прошлом, и ныне
составляет непременную структурную часть села. Традиционные
черты площади как административного и
общественно-культурного центра в советскую эпоху приобретают особое
значение.
Вместо церкви композиционным ядром нового села
становится район с общественными постройками. Здесь же
останавливается автобус. Почти во всех селениях республики и
области проведены телефонные линии; в большинстве сел есть
электрический свет. Новая площадь, сохраняя свой
традиционный характер центра села, вместе с тем, проибретает
новые черты идеологического и культурного центра. В
результате происшедших в селе изменений местами старая сельская,
площадь с церковью меняет свою «прописку». Большей частью
центрами* становятся площади перед правлением колхозов,
сельсоветов, больниц, клубов, библиотек, магазинов и других
учреждений.2 В селении Хетагурово Цхиивальского района
ЮОАО сельской площадью в прошлом служили окрестности
церкви с кладбищем. После коллективизации в другом районе
1 М. И. Калинин. Статьи и речи, М., Госполитиздат, 1964, стр. 86.
2 В некоторых селениях все эти учреждения размещаются в одном
большом здании.
57

села вдоль главной дороги появилось двухэтажное здание
правления колхоза (ныне в нем размещается управление Хета-
гуровского отделения Тамарашенского совхоза). Рядом
находится сельмаг, двухэтажное здание средней школы; здесь же
остановка автобуса.
Вместе с тем, в некоторых селениях сельская площадь
осталась на старом месте. Например, в сел. Верхний Зар
школа (построена в 1896 г.) и церковь расположены рядом.
Являясь центром села, площадь расположена в открытом
равнинном месте, самим расположением призванная быть центром.
В этом же районе за годы Советской власти выстроены здания
сельсовета, сельской больницы, сельмага, столовой,
библиотеки. Здесь же находятся почта и телеграф. Ныне для средней
школы построено новое здание за селением, но сельская
площадь осталась на своем прежнем месте.
§ 6. Составные элементы поселений
Композиционной необходимостью любого села является
сельская площадь. В одних случаях эта часть села ярко
выражена в планировке, в других она бывает незамеченной. В
дореволюционной Осетии сельская площадь обычно
называлась «ныхас».1 «Иыхас» предназначался для решения
общесельских вопросов. «Общинное ¦ собрание или «ныхас», —
пишет 3. Н. Ванеев, — является органом, регулирующим жизнь
общины. Это общинное собрание — зародыш того народного*
собрания, которое выступает с образованием племен... «Ныхас»
не имел характера формально выраженного и
регулярно-функционирующего учреждения. На «ныхасе»... обычно взрослые
мужчины проводили свободное время, предаваясь беседам для
развлечения. Но здесь же обсуждались и разрешались текущие
или возникшие в жизни общины вопросы».2 Такими же
функциями наделялось народное собрание у абхазцев, известное
под названием «адауарта».3
В прошлом на «ныхасе» умиротворялись распри между
родами. В определенное время года они использовались как
места проведения традиционных народных празднеств. Здесь
же устраивались увеселительные мероприятия (игры, пляски,
борьба, песни, метание камня).
Роль «ныхаса» в общественной жизни осетин отражена в
осетинских нартских сказаниях. Нарты решали на «ныхасе»
важнейшие вопросы общественной жизни: объявление войны,
1 У других кавказских «народов сельская площадь называется* «пы-
гаш» (балк1р.), «са-гахшо» (р?ч'п\), «свипп», «ланк!ав» (сван.), пхъег1а»
(ингуш.), «пхъоьха» (чечзи.), «п1ехони» (хевсур.) и т. д.
2 3. Н. Ванеев. Из истории (родового быта Юго-Осетии, Тб.,. 1955,
стр. 33—34.
3 Ш. Д. Инал-Ипа, Абхазы, стр. 410—411.
I»

Рис. 15. Здание восьмилетней школы в сел. Хвце. Джавский район
ЮОАО, 1969.
заключение мира и т. д. Помимо кладбищ («Нарты уаелмаэрд»
в с Нарт СОАССР), площадок для веселья («Нарты симды
фэез» в с. Лац СОАССР), с именем легендарных нартов
связан и «ныхас». До «сих пор известны нартские «ныхасы» в
селах Северной Осетии: Нарт, Лизгор, Кумбульта, Лац.1
«Ныхас» в сел. Лац мы посетили летом 1962 г. Он представляет
собой овальной формы круг, обставленный плоскими камнями.
«Ныхас» расположен в центральной части села посреди
развалин древних жилых и крепостных сооружений. Вокруг него
остались следы некогда существовавшей каменной ограды. Чем
ближе к ложе старейшины, тем камни-сиденья более отточены
и отшлифованы. Наибольший интерес представляет «кресло»
старейшины, называемое местными жителями креслом Уруз-
мага.2 В смысле обработки «кресло» представляет собой
выдолбленный и отшлифованный камень, на котором имеются
даже подлокотники. По свидетельству информатора Вано Ду-
лаеца, «ныхас» этот используется местными ,жителями как
место схода вплоть до наших дней.
«Ныхас» может быть расположен в любой части села.
Чаще всего геометрический центр совпадал с общественным.
Возникая произвольно, он вместе с тем располагается в таком
месте, которое служит центром. Во многих случаях он ничем
не выделяется от других районов села. Удобные центры
селений метко использовали распространители христианства в
Осетии, воздвигнув в них церковные сооружения. Это
обстоятельство еще больше увеличило их значение. Некоторые из
сельских площадей по настоящее время остаются местами для
схода односельчан (Дзгвис, Ванел, Тли, Рук, Зар и др.).
1 Л. П. Семенов. Археологические разыскания 'в Северной Осетии,
стр. 114.
2 Урузмаг — один из главных персонажей осетинских иартских
сказаний.
59

В большинстве сел Северной и Южной Осетии сельская
площадь размещалась в середине, у главной проезжей дороги,
или же у скрещения дорог села.
Если в плоскостной и предгорной полосах еще можно
встретить селения, где общественный центр приближается к
геометрическому центру села, то такая картина в горах —
явление редкое. В тех случаях, если селение расположено по
одну сторону от главной дороги, и тогда, как .правило,
сборный пункт односельчан размещался у дороги. Нередко местом
для схода «служат площади под большими деревьями.1 У
большинства кавказских народов сельская площадь также
размещалась в пределах населенного пункта. Исключение
составляет горный Дагестан, где из-за исключительной скученности
населения сельская площадь чаще всего размещалась на
окраине.2 ^
Существенное место в композиции поселений занимают
родники. Они являются важнейшим фактором при выборе
места для поселений. В предгорной и плоскостной Осетии
селение, как правило, формировалось вокруг родника. В
высокогорной полосе, ввиду специфических особенностей рельефа,
родники размещаются на окраине села. Родники считались
излюбленным местом отдыха и бесед для женщин, особенно
девушек. В пределах села количество родников колеблется
от одного до четырех-пяти. Иногда каждый квартал имеет
свой родник. Сооружение родников считалось благородным
делом, и в нем принимали участие почти все семейства,
пользующиеся ими.
За годы Советской власти родники стали архитектурно
офбрмляться. В большинстве случаей родниковая вода
выступает из-под земли в специальных трубах, часто положенных
в бетонированный корпус. Находясь у дороги, родник
окружался небольшой площадкой. Есть в обычае осетин, как и
других кавказских народов, посвящение родников покойникам.
Для этого у родника ставят надгробный^памятник, а рядом —
беседку или же просто скамейку.
Непременной составной частью населенного. пункта
являются культовые места, являющиеся свидетельством сельско-
общинного единства. По своему характеру они могут быть
квалифицированны: церкви и мечети, святилища и молельни,
священные рощи, кладбища. На территории Осетии множество
1 Большие деревья служили притягательным средством не только для
сельской площади, но и для культовых сооружений. В предгорной Юго-
Осетии трудно найти церковное сооружение, не расположенное в роще
или же рядом с несколькими вековыми деревьями (церкви в с. Зар, Додот,
Цорбис, Вахтана, Ионча и др.).
. 2 М. 3. Османов. Поселения даргинцев, стр. 225.
60

Рис. 16. Ферма крупного рогатого скота в колхозе им. М. И. Калинина
сел. Цинагар. Ленингорский район ЮОАО. 1963.
христианских храмов — «дзуаров».1 В большинстве случаев
Сохранились только их развалины. Установить возраст всех
церковных сооружений Осетии не представляется возможным.
Только одно не вызывает сомнений; они строились с X—XII вв.
вплоть до начала XX в.
Место расположения церкви в пределах села находится в
непосредственной зависимости от рельефа. Встречаются они
как в геометрическом центре села, так и на окраине. Для них
предпочитались возвышенные местности. Даже одним св©им
расположением церкви должны были вызвать чувство
покорности к священному/ Строились они в честь определенных
христианских божеств: св. Георгия^ Богородицы, святых
Михаила и Габриела и др. Осетинское население западной части
Северной Осетии, исповедовавшее мусульманскую веру,
строило мечети. Подобно церквям, мечети не были достоянием
каждого села.
Как правило, любое село в горах имело свое святилище —
«кувюндон» (рис. 17). Они, главным образом, располагаются
на окраине села. Множество святилищ в горной Осетии
посвящены популярному языческому . божеству — «Уастырджы». В
Осетии святилища сохранились с дохристианского времени.
«Христианство, воспринятое осетинским населением,
своеобразно уживалось с язычеством, традиции которого были очень
крепки. Двоеверие сохранилось вплоть до начала XX в. Это
подтверждается не только наличием древних памятников,
возникших 600—700 лет назад, но и более поздних святилищ,
построенных в начале 90-х годов XIX в. и позже».2
1 «Дзуар»— груз, «джвари»—крест, святилище, священное место.
1 Л. П. Семенов. Археологические разыскания в Северной Осетии,
стр; 104.
51

Рис. 17. Святилище Таранджелоз в сел Ср. Ермаи. Джавский район
ЮОАО, 1966.
Одним из наиболее распространенных культов осетин, как
и других кавказских народов, были священные деревья и
рощи. О священных рощах в Осетии и обрядах, в них
совершаемых, писали многие исследователи Кавказа, в числе
которых Паррот, Вейденбаум,1 Срединский2 и др.
Как правило, священные рощи располагаются вне селения
на возвышенном месте у группы значительных деревьев
(рис. 18). Вот как описывают Энгельгардт и Паррот одну из
таких рощ в Осетии. «Поднимаясь к верховьям реки Терека
по Трусовскому ущелью, в котором только кое-где виднеются
тощие березки и кусты рододендрона и облепихи,,
путешественники были удивлены, увидев на южром склоне ущелья,
выше селения Абано, красивый березовый лесок, имеющий до
полверсты протяжения. Оказалось, что это священная роща,
состоявшая под покровительством какого-то духа, который
поражает болезнью каждого, осмелившегося сломить ветку или
срубить дерево в этой роще».3
Одной из наиболее почитаемых и известных священных
рощ в Северной Осетии является Хетаджи-кох, расположенная
в бассейне реки Ардон близ села Сауадаг.4 Обратили на себя
внимание исследователей и священные рощи Юго-Осетии.5
Заслуживают упоминания места, внушающие чувство
почтения, благоговения. Если церкви, мечети и святилища почи-
1 Е. Г. Вейденбаум. Кавказские этюды, I, Тифлис, 1901.
2 Соединений. Очерк растительности Риокского бассейна, Одесса, 1874.
3 Цитируется по книге Е. Г. Вейденбаума «Кавказские этюды», стр. 82.
* См. об этом: В. Ь Пфас}. Мм-рчглч для древней истории осетин;
А. М. Религиозные обряды осетин, ингушей и "V сопле*"»пр"ков при паз-
ных случаях, жур. «Маяк», 1843 кн. I, VII, XXII; Д. Ж. Шанаев.
Осетинские народные сказания, ССКГ, вып. III, Тифлис, 1870; Е. Г.
Вейденбаум. Кавказские этюды и др.
5 Срединский. Очерк растительности Рионского басейна, стр. 91—92.
62

Рис. 18. Сел. Цон. (Д^дт ти'<а«). Джавский район
ЮОАО, 1965.
таются жителями одного или нескольких сел, то священные
места принадлежали отдельным родственным группам, дворам,
редко — всему селению. Давая характеристику «дзуарам» по
их влиянию на «селение, В. Миллер отмечал, что «некоторые из
них... известны по всей Осетии и посещаются тысячами
поклонников, другие известны только одному аулу, но есть
такие, которые составляют предмет поклонения одной семьи
или одного рода».1
Поселение немыслимо без кладбища — «уаелмэврд».
Характер надмогильных сооружений в горной зоне (рис. 19) и в
предгорной полосе (рис. 20) неодинаковый. Кладбища не
имеют определенного места в чертах поселения. Большей
частью они выносятся за деревню, выше или ниже его. Однако
можно привести немало примеров, когда кладбище
расположено в центре селения. Большей частью это случается, когда
селения растут быстрыми темпами и обгоняют кладбища. Как
правило, для них выбираются уединенные, возвышенные части
местности. Пространство в очертаниях кладбища становилось
священным. Под кладбище всегда отводилось место, неудобное
или непригодное для пахоты. Именно этим объясняется
сохранение кладбищ — рощ в некоторых районах предгорной и
плоскостной зон. В высокогорной, безлесной полосе кладбища
«голые» и обычно строятся на южных склонах. Кладбище, как
и селение, строилось по родовому принципу, каждый род и
даже патронимия имели свое кладбище. Если поселение
полигенное, то кладбище делилось на кварталы по родофамиль-
ному принципу. В свою очередь родофамильиый квартал
делился на подкварталы для отдельных патронимии. Этот
принцип захоронения в определенной степени соблюдается и ныне;
помимо членов рода, никто не имеет туда доступа.
Исключалось захоронение представителя другого родственного
объединения. Чести быть похороненными в родовом кладбище
лишались особо осквернившие себя в глазах народа. Этот обычай
имел распространение почти у всех кавказских народов. В
* В. Ф. Миллер. МАК, т. Г, 1888, стр. 46.
63

частности, у сванов права захоронения в родовом кладбище
лишались незаконнорожденные дети и детоубийцы.1
Родовые кладбища предшествуют общесельскцм.
Кладбища в предгорной и плоскостной Осетии
первоначально'основывались представителями фамилий, которые переселялись
первыми. Постепенно, по мере увеличения селения, увеличивались
и размеры кладбища. Местами в селах предгорной и
плоскостной зон имели место несколько кладбищ.
В "прошлом некоторые патронимии имели азои
обособленные кладбища (обычно в черте приусадебного участка).
Таковы «Бицолты узелмазрд» в сел. Верхний Зар, «Дзаеппиты
уавлмаерд» в сел. Верхний Рук, патронимические кладбища в
сел. Средний Эрман, Нижний Челиат и в ряде других сел
Осетии. В некоторых из них прекращено захоронение, а другие
продолжают функционировать.
Обычай осетин быть захороненном в родовом кладбище
проявляется с древних времен. При этом, чем глубже уходим
в прошлое, тем обычаи соблюдаются строже и чище;
отдельные фамилии нартов имели на общесельском кладбище свои
участки.
ч ^ Согласно народным преданиям, перврпереселенцы с
северного склона Большого Кавказа на южный в течение одного —
двух столетий не осмеливались создать себе кладбище на
новом месте. Поэтому покойников отправляли за десятки
километров на северный склон. Более поздним проявлением
сказанного может служить пример с. Корсев (Джавский район
ЮОАО). Первоначально весь род Тедеевых основался в
названном селе. Естественно, что там же на окраине села
возникло родовое кладбище. Со временем часть Тедеевых образовала
отселки Козмантзе, ^Елхастге, расположенные в 1,5 км от
главного села, а Едиата и Жлойта — в 2—3 км от него. Все эти
отселки, за исключением последнего, вплоть до наших дней
хоронят покойников на том же родовом кладбище.2 Подобные
примеры можно продолжить.3
1 Аналогичное явление имело место у мтиул: «Сородичи хоронили
своих покойников в одном кладбище». Если в селении жили представители
нескольких родов, то каждый род имел свою определенную часть на этом
сельском кладбище (Л. Панек. Следы родового строя у мтиул: СЭ, 1939,
*Г° 2,,стр. 86).
2 В высокогорной Осетии в зимний период мертвец иногда остается
незахороненным до весны, пока не расчистятся дороги до кладбища и не
пройд\'т снежные отвалы.
3 Жители отселка Раро (Чесельтское ущелье)—выходцы из с. Тон-
тобет — продолжительное время хоронили покойников в родовом
кладбище в с. Тонтобет. Жители с. Цон долгое время возили своих покойников
вс. Гуфта, откуда они родом. Однажды, во время переправы покойника
через р. Паца, последний упал в реку. После этого случая, цоицы на
общесельском сходе решили создать свое собственное кладбище (Полевые
материалы 1960 и 1962 гг.).
*

Рис. 19. Кладбище в сел. Накрепа. Джавский район ЮОАО. 1962. (Портрет
информатора Уасила Наниева набрасывает чл. экспедиции, худ.
, Л. Гучмазсв).
В высокогорной Осетии кладбища сопровождаются
полуподземными, а иногда и подземными склепами — «дзаеппадз».
Они служили единственной формой захоронения усопших у
легендарных предков осетин-нартов. «Склеповые сооружения
горной Осетии... связаны с предками нынешних осетин и
воздвигались или самими осетинами, или по их заказу ингушами
соседних ущелий... Основными причинами, вызывавшими к
жизни склеповые сооружения и обычаи хоронить в" них
покойников, были, во-первых, малоземелье в нагорной полосе,
особенно обострившееся в средние века..., и, во-вторых, культ
мертвых и вытекающее из, него представление народа о загробном
мире, не допускавшее, очевидно, погребения умерших в
земле».1
В свою очередь склеповые сооружения подразделяются
на полуподземные и надземные. Полуподземные склепы
представляют собой глубокие ямы, сложенные из массивных
камней, и имеют полуплоские двускатные крыши из камня,
засыпанные сверху землей.
Архитектура надземных склепов существенно отличается
от полуподземных. Проф. Г. Кокиев обнаружил в Северной
Осетии следующие основные формы надземных склепов:
четыре, шести и восьмигранные в основании склепы,
четырехгранные продолговатые склепы, круглые в основании склепы
и пр. Дают несколько разновидностей и их крыши: двух — или
четырехскатные, ступенчатые, отштукатуренные, гладкие,
иногда с долевыми выпуклостями крыши.2
1 Г. А. Кокиев. Склеповые сооружения горной Осетии, стр. 24.
* Там же, стр. 25—26.
5. Л. Чибиров. 65

В количественном отношении склеповые сооружения
преобладают в Северной Осетии. В настоящее время только в
двух пунктах Юго-Осегии сохранились надземные склепы —
в сел. Верхний Эрман (рис. 21) и Нижний Челиат- (рис. 22).
Склепы эти, четырехгранные в основании, имеют двускатные
крутые ступенчатые крыши. Отличаются они от североосетик-
ских тем, что построены на сухой кладке. Вместе с тем, склеп
в Нижнем Челиате двухэтажный с двумя лазами, какие в
Северной Осетии не встречаются.
В окрестностях некоторых сел Северной Осетии
надземные склепы придают своеобразный вид населенному пункту.
«Около каждого аула в горной Осетии, — пишет проф. Ко-
киев, — взору исследователя представляется как бы другой
аул из разнообразных по форме и величине домиков. Этб
местный некрополь, располагающийся обыкновенно на
возвышенных и гористых местах».1
Иногда склепы размещаются в самом селении вперемежку
с жилыми домами (с. Даллагкъау СОАССР). Нередко жилые
дома и склепы имеют смежные стены.
Склеповые сооружения древнее могил. При этом, полу-
подземные предшествуют надземным. Проф. Семенов
указывает, что в надземных склепах хоронили еще в 80-х годах
XIX в. Летом 1962т. в сел. Ниж. Челиат нам рассказали, что
последний раз в склеп положили покойника в 1929 г., исполняя
предсмертное желание старика Левана Дзукаева.2
Л. П. Семенов и Г. А. Кокиев датируют подземные склепы
V—IX вв., полуподземные — IX—XIV вв., а надзамные —
XIV—XVIII вв.3 О принадлежности их осетинам писали многие
исследователи.4 По сообщению Дирра,5 склепы эти
принадлежали отдельным фамилиям, число которых насчитывалось от
7 до 10 поколений.
О склеповых сооружениях горной Осетии имеются
материалы и в трудах других исследователей истории Осетии,6 что
1 Г. А. Кокиев. Указ. соч., стр. 5.
2 Пол:всй материал, 1932 г. Сел. Челиат Джавского района ЮОАО,
инф. Шурка Дзукаев.
3 Л. П. Семенов. Археологические разыскания в Северной Осетии,
стр. 60; Г. А. Кокиев. Склеповые сооэужеиия горной Осетии.
4 В. И. Долбежев. Об орнаментах и формах бронз, находимых в
доисторическом кладбище в сел. Уаллаг Кобан, СМОМПК, вып. VI, стр. 139.
П. С. Уварова. Могильники Северного Кавказа, МАК, вып. VIII, М. 1900,
стр. 95; А. А. Миллер. Краткий отчет о работах Северо-Кавказской
экспедиции Академии в 1923, ИРАИМК, IV, Ленинград, 1925, стр. 30.
5 А. М. Дирр. В Тагаурсксй и Куртатинской Осетии, стр. 262.
6 С. В. Кокиев. Записки 6 быте осетин; К. Ф. Гаи. По долинам Чо-
роха. Уруха и Ардона; В X. Тменов. Археологическое исследование
«города мертвых» у сел. Даргавс в 1697, МАДИСО, II, 1969, стр. 137—158;
В. К. Тотров. Из истории семейного быта осетин, стр. 43—44 и др.
66

I
*
I*
•л
3
I
ш

совершенно недостаточно. Детальное исследование склепов,
анализ богатейшего инвентаря в них сохранившегося пролил
бы свет на многие неисследованные вопросы средневековой-
истории Осетии.
В целом, в результате коренных социалистических
преобразований в корне изменился облик осетинского селения. Не
найдется ни одного населенного пункта ни в Северной, ни в
Южной Осетии, который бы сохранил в своей основе старые
порядки. Можно лишь говорить об отдельных элементах старого
быта, более или менее устойчиво сохранившихся до
настоящего времени. Множество селений целиком реконструированы за
советский период. ¦-¦ '
О значительных качественных и количественных
изменениях свидетельствует и следующее: бывшее местечко Цхинвали
за годы Советской власти, превратился в экономический и
культурный центр автономной области Юго-Осетии, стал одним из
красивейших городов Грузии. Помимо Орджоникидзе,
Цхинвали и Моздока, в города преобразованы крупные осетинские
селения Алагир, Беслан, Дигора и Ардон. Возникли новые
районные центры; многие из райцентров преобразованы в поселки
городского типа. На базе развития горнодобывающей
промышленности в Северной и Южной Осетии появились
благоустроенные шахтерские поселки городского типа (Садон, Квайса,
Мизур, Бу{)он и др.). Все эти изменения на карте современной
Северной и Южной Осетии стали возможными в результате
невиданного развития производительных сил, роста экономики
и культуры осетинского народа.
Советское правительство создает максимальные условия
для того, чтобы в ближайшем будущем благоустроить все
колхозные и совхозные села, еще выше поднять культуру
советской деревни. На основе нозейших достижений культуры и
архитектуры в осетинских селениях построены и строятся школы,
здания сельсоветов, правлений колхозов и т. д. Проведена
большая работа по электрификации, радиофикации и
телефонизации осетинского села.
Поселения осетин, разнообразные по типу, форме,
планировке, характеризуются как чисто местными особенностями,
так и наличием ряда новых черт, меняющих экономический и
культурный облик деревни.
Материалы по поселениям осетин, имеющих много общего
с диалогичными построениями других кавказских народов,
могут быть использованы для выяснения некоторых спорных
вопросов дажр в общеэтнографическом плане.
68

ГЛАВА III
УСАДЬБА И ДВОР
§ I. Усадьба и двор в прошлом и настоящем
Усадьбы крестьян в прошлом составляли открытые пло-'
щадки с жилыми и хозяйственными помещениями, причем их
размеры по мере спуска с высокогорья на плоскость все
увеличивались.
С установлением Советской власти до начала 30-х годов
в планировке и благоустройстве усадеб существенных
изменений не произошло. После коллективизации сельского хозяйства
характер усадьбы претерпевает изменения. Одновременно с
сокращением размеров и количества надворных построек усадьба
расширяется и благоустраивается.
Компактная усадьба, слитность ее построек, масштабное
соотношение здания с окружающей природой — таковы
характерные черты облика усадьбы кавказских горцев, в частности
осетин. Улицы в таких селениях большей частью кривые,
извилистые и узкие. Там, где селения скученны, усадьбы
нагромождены друг на друга. В одном из экономических отчетов из
горной Осетии говорится: «Безземелье в этом Дагомском
обществе было так высоко, что население не имело почти усадебных
участков... Постройки налеплены одна над другой так тесно,
что селение из 35 дворов занимает всего полдесятины. Поэтому
нет не только садов и огородов, но даже дворов и
хозяйственных построек. Из 193 хозяйств 140 совершенно не имеют
дворов, а у имеющих средний размер двора равен 9—16 кв.
саженей».1 Вот еще одно сообщение о порядке размещения
жилых и хозяйственных построек в пределах двора: «Почти
каждая семья окружена хлевами и курятниками. Обыкновенно
подле самого дома стоит птичник и хлев для овец, в ограде из
хвороста помещается рогатый скот. Все здания и пристройки
обнесены прочным тыном».2
Годы Советской власти наложили свой отпечаток на
планировку усадеб высокогорной и горной Осетии. Изменение пла
нировки усадьбы в силу ряда объективных и субъективных
факторов происходило по-разному. В одних случаях за счет
сокращения числа дворов смягчается былая скученность и
увеличиваются размеры зеленого сектора. В других характерным
явлением становятся изолированные усадьбы колхозной семьи.
1 А. Скачков. Опыт статистического исследования горного уголка
(экономический отчет), ТВ, 1905, № 211.
2 Н. Ф. Дубровин. История войн и владычества русских на Кавказе,
т. К кн. I, стр. 189.
69

В связи с коллективизацией сельского хозяйства и
обобществлением скота размеры и количество хозяйственных
построек уменьшились. В усадьбе Данела Мамиева (с. Едиси, 2200
м. над уровнем моря) постройки и двор составляют 63%, а
примыкающий к ним огород — 37%; в усадьбе Кукури Цгоева
(с. Цгонтыкау 2100 м над уровнем моря) — соответственно
45% и 55%. В общем, средний размер зеленого сектора в
указанной выше зоне составляет почти половину всей усадьбы.
По своей конфигурации усадьбы высокогорной Осетии
рисуют самые причудливые формы. Здесь можно встретить
усадьбы — треугольники, неправильные четырехгранники,
полукруглые, с острыми углами и т. п. Это затрудняет максимальное
использование части территории усадьбы; длинные, вытянутые
и неправильные формы создают, вместе с тем, чрезмерно
удлиненные границы, затрудняют рациональную разбивку участка
и отражаются на внутренней планировке усадьбы в целом.
Несколько отлично планировочное решение усадеб в
условиях смягченного горного рельефа (рис. 23). И здесь в
прошлом из-за отсутствия земельных угодий преобладала 'скученная
форма поселения. За советский период с расширением
естественных границ села отдалились и приятно обособились
усадьбы крестьян. Там, где имеется возможность, идет постепенный
процесс превращения огорода в сад или виноградарник (таб.
IV). Расположение зеленого сектора при постройках здесь
также зависит от рельефа местности. В отличие от прошлого,
хозяйственные постройки не примыкают к жилому дому, а
функционируют обособленно во дрорах.
Возьмем к примеру усадьбу Артуша Тибилова из с. Кроз
Джавского района ЮОАО (таб. XIX). Вся норма земельного
участка примыкает к усадьбе, в результате чего постройки и
двор составляют 12%, а зеленый сектор — 78% всей площади
усадьбы. Если и прошлом жилой дом, хлев и хозяйственные
постройки были сосредоточены под одной крышей, то ныне они
70.

беспорядочно разбросаны по обеим, сторонам сельской улицы.
Несмотря на постройку благоустроенного деревянного дома,
прежнее жилище в уменьшенном и реконструированном виде
сохранилось и используется как кухня и зимнее помещение для
семьи. Хлев перенесли за
улицу, и двор освободился от
скота и домашней птицы,
превратившись в уютный чистый
уголок. Сельской улицей зеленый
сектор разбит на две части:
большая примыкает к жилым
постройкам, меньшая — к
хлеву. Отдельные фруктовые
деревья размещены по всей
территории усадьбы.
В целом, изменение усадеб
крестьян в горной и
предгорной зонах Осетии развивается
в следующем направлении:.
а) общая площадь
хозяйственных построек сократилась;
сокращение сопровождалось их
обособлением от жилого дома;
б) двор, служивший общим
для семьи и домашнего скота,
стал разбиваться на чистый и
хозяйственный, отделенных
друг от друга изгородью;
наблюдается увеличение
размеров и благоустройство двора;
в) наряду с бытованием бесформенных усадеб появились
усадьбы с элементами планировки. Здесь, как правило, жилой дом
лежит на линии улицы, за ним следует двор и зеленый сектор.
Веяние нового, прогрессивного ярко отражено и в планировке
усадьбы Г. Тибилова из с. Хвце — Стырфаз (табл. IV). Что
касается усадеб плоскостной зоны Осетии, то 1они с самого
начала имели прямоугольную форму. Соседние усадьбы
отделялись друг от друга посредством плетеных заборов.
Составными компонентами усадьбы были и остаются двор
и участок под огород (сад). Помимо жилого дома, во дворе
размещались хлев, курятник, кукурузная сапетка, помещение
для хозяйственного инвентаря, транспорта и др. Различия в
формах размещения жилых домов в усадьбе объясняются
очертаниями самой усадьбы, ее расположением по отношению
к соседним усадьбам; к улице, солнечному освещению,
защищенностью от ветра.
Рис 22. Склеп в сел. Челиат,
Джавский район, ЮОАО. 1966.
71

Весьма разнообразно .использование зеленого сектора. В
одних случаях он отводится'под фруктовый сад, в других
предпочтение отдается огородам, в третьих имеются вариации
фруктового сада и огорода. Тенденция постепенного превращения
огорода в фруктовый сад особенно ярко проявляется в пред- ,
горной зоне Юго-Осетии и в плоскостной полосе Северной
Осетии. Следует отметить, что двор как в прошлом, так и ныне
содержится в чистоте и отвечает санитарно-гигиеническим
требованиям. Он используется не только для бытовых
потребностей; здесь проводит свой досуг колхозная семья,
устраиваются свадьбы, пиршества, поминки и другие мероприятия. По
мере возможностей крестьяне стараются украсить пространство
чистого двора фруктовыми деревьями, декоративными
насаждениями и цветниками. Тем самым эта часть усадьбы получает
большую выразительность.
§ 2. Изгороди. Калитки. Ворота
% Окончательную законченность и целостность усадьбе
придают изгороди — «аембонд». Многообразие типов оград придает
самобытный колорит-селам отдельных районов Осетии. В
зависимости от материала изгороди бывают каменные, плетеные,
саманные, из жердей и реек, из колючих кустарников, живой
растительности, из проволоки, кирпичные, а также
комбинированные: из камня и живой растительности, из камня и плетня
и т. п.
Изгороди из камня (рис. 24а) характерны для
высокогорной Осетии, хотя местами встречаются и в горной зоне.
Строятся они из камня, преобладающего в дайной местности,
посредством аккуратного накладывания их друг на друга таким
образом, чтобы в поперечном разрезе получилась форма
усеченного конуса с тупым выступом. Высота изгороди колеблется от
80 см до 100 см.
Наибольшее распространение получили плетеная изгородь
(рис. 24 б, в, д), изгородь из реек (рис. 24 г), забора (рис. 24
е, ж). Плетеная изгородь .преобладает в предгорной и
плоскостной Осетии и имеет несколько разновидностей
(горизонтальная, косая, вертикальная). На расстоянии.50—80 см друг
от друга сажают колья, на которых плетут прутья A—1,5 м),
пропускают особый ряд, который как бы «завязывает»
плетение. Верхний ряд особенно необходим при плетении «косо», в
противном случае концы прутьев торчат свободно. Для
увеличения высоты изгороди сверху между кольями всаживаются
гибкие прутья дугообразно (рис. 24 в). По этому же принципу
строятся комбинированные изгороди из камня и плетня. Треть
предполагаемой высоты изгороди воздвигается камнем, вслед
за ним начинается плетение на кольях, вбитых промеж камней
в землю. Помимо прутьев и хвороста, материалом для плетения
72

Рис. 28.
13

на кольях служат разные виды колючих кустарников. В этом
случае плетение ярко не вырисовывается. Чтобы получить
вертикальное плетение, для этого на посаженные в землю столбы
пришивают по три (иногда четыре) ряда реек. Рейки
сплетаются прутьями или хворостом. Высота вертикальной изгороди
порою превышает два метра. В зависимости от расстояния
между кольями, количества реек, а также способов плетения,
получаются разнохарактерные рисунки.
Изгороди из жердей, круглых или колотых, преобладают в
районах, богатых строительным лесом. По длине жердей
вбиваются парные колья, расстояние между которыми не должно
превышать диаметра жердей. Строительство изгороди
начинается по всему участку, так как концы жердей двух смежных
клеток соединяются в одном узле — между парой кольев. При
этом, жерди накладываются попеременно с одной и другой
клетки. Сверх каждой наложенной жерди колья связываются
прутьями («уаердезх») молодого орешника или рододендрона.
За исключением высокогорной полосы, широкое
распространение получили благоустроенные, красивые и удобные
заборы из тонких деревянных досок. Процесс производства таких
досок, как и дранки, тот же, но в отличие от дранки они
бывают длиннее.
В предгорной и плоскостной Осетии постепенное
распространение получает живая изгородь. Будучи оголенной у
основания, она часто застраивается камнями. Такая изгородь вокруг
приусадебного участка является самой выгодной — раз
посаженная, она существует десятки лет. В предгорную полосу
Юго-Осетии живая изгородь занесена из Карталинии, а туда —
из Западной Грузии, где является одной из самых
распространенных видов оград.
Каждая из этих разновидностей изгороди не характерна.
для какого-нибудь определенного населенного пункта или же
ущелья, в каждом селе можно встретить множество
разновидностей изгороди; часто даже в одной усадьбе встречаются
несколько их видов.
В отличие от прошлого ограждение двора усадьбы
становится повсеместным явлением. При этом, качеству выполнения
работ и материалу той части изгороди, которая
непосредственно примыкает к чистому двору, придается особое значение,
ибо качественно и со вкусом сделанная изгородь способствует
общей привлекательности усадьбы в целом. '
Калитки и ворота (рис. 24 и, к) в дореволюционном
прошлом не имели особенного распространения. За годы Советской
власти, в связи с возрастающим вниманием сельского
населения к убранству своего двора, калитки и ворота не только
получили распространение, но и достигли совершенства.
Калитки имеют двоякое назначение: одни из них ведут от улицы ко
74

двору усадьбы, а другие — к зеленому сектору, к
хозяйственному двору. По мере спуска с высокогорья на плоскость
качество приготовления калиток улучшается. Там, где
отсутствуют калитки, сообщение между двором и зеленым сектором
устанавливается посредством перелаз в виде маленьких
лесенок или же косо поставленных брусков с обрубками (рис. 24 ж).
Бруски упираются верхними концами в изгородь.
Ворота предназначаются для въезда во двор на арбе,
санях, автомашине; через них пропускают скот во двор и обратно.
Ворота бывают одностворчатые и двустворчатые, без крыши
или с крышей. Известны несколько типов вооот, из которых
наиболее характерными являются: а) ворота из поперечных
жердей, закладываемые в сквозные пазы боковых стен; б)
ворота из тонких плетеных прутьев. Концы прутьев собираются
жердями, закладываемыми в сквозные пазы вертикальных
кольев. Створки прикрепляются к ограде посредством проволоки
или крученной хворостины; в) двустворчатые ворота из
пластинчатых досок, набитых прямо или под углом, часто >с
филенками, украшенными разными прорезями. Покрываются
двускатной кровлей. Калитка для пешеходов строится обособленно
или же пробивается в одной из створок ворот. Местами можно
встретить ворота, оформленные различными декоративными
украшениями. За последнее время, вслед за городом, и в селах
получили распространение двустворчатые железные ворота.
* * *
Различия рельефа, климата и хозяйственно-экономического
уклада жизни и быта предопределили два характерных вида
планировки и застройки усадеб. Первая характерна для
высокогорной и горной Осетии, вторая — для плоскостной и
предгорной. Эти причины обусловили своеобразие расположения
застроек на территории усадьбы. В то же время в
высокогорной и горной зонах ряд хозяйственных помещений
объединяется в одно сооружение, для предгорной и плоскостной Осетии
большинство построек представляют собой самостоятельные
элементы генерального плана. Кроме того,"сравнительный
анализ усадеб высокогорной и горной зон с предгорным и
плоскостным зонами приводит к выводу, что в последних постройки
занимают относительно меньшую площадь. Зато
преобладающая часть территории отводится под двор и зеленый сектор.
Ликвидация былой скученности и процесс постепенной
изоляции усадеб колхозников в высокогорной и горной Осетии
имеет"не только практический смысл, но и производит
определенный художественный эффект. Обособленная. усадьба с
чистым и хозяйственным двором, удобное соотношение жилого
дома с хозяйственными постройками и последних между собой,
наличие внутренних площадок — все это способствует лучше-
75

Рис. 24. Изгороди. Калитки. Ворога.
му санитарно-гигиеническому режиму жилья и создает
дополнительные удобства при пользовании участком.
Чистый двор, играющий как бы роль парадной части
усадьбы, все больше входит в быт трудящихся Осетии.
Существенным элементом двора является его хозяйственная часть,
обычно выделенная от парадной различными типами оград. На
этой территории обычно размещены хозяйственные постройки
(хлев, свинарник, навес для хозяйственных орудий и т. д.).
Разбивка единого двора на два сектора вполне отвечает
возросшим культурным потребностям колхозной семьи.
Месторасположение жилого дома в пределах усадьбы в
предгорной и плоскостной Осетии находится в прямой
зависимости от ряда обстоятельств. Жилой дом может стоять на
линии дороги, в глубине приусадебного участка, с отступом от
уличной межи. Как новое явление получают .распространейие;
зеленые полянки перед домами, разнообразные виды
декоративной зелени, садовых павильонов и т. п. Что касается таких
компонентов усадьбы, как ворота, калитки, заборы, изгороди
и др., то они, помимо своего утилитарного назначения, служат
важным художественным элементом усадьбы, продающим
населенному пункту в целом своеобразный колорит. Колхозник
уделяет все большее внимание оформлению усадьбы, главным
образом, со стороны улицы.
Прогрессивные элементы в планировке усадьбы и двора,
зародившиеся еще в дореволюционном прошлом, получили
распространение в советское время. Они, безусловно, должны
учитываться при создании проектов современных* колхозных
усадеб. Соединение большой экономичности с художественной
формой — вот что характерно для усадьбы и двора осетинской
колхозной деревни. Современная усадьба колхозника по своему
внешнему виду приблизилась к усадьбе поселкового типа.
76

РАЗДЕЛ ВТОРОЙ
ЖИЛИЩЕ ОСЕТИН
ГЛАВА IV
из истории жилищ
§ 1. Данные археологии и письменных источников о
древних формах жилищ на территории исторической
, и современной Осетии
Территория современной Северной и Южной Осетии была
освоена человеком с древнейших времен. Выявленные на этой
территории археологические памятники позволяют судить о
том; что здесь, как и в других районах Кавказа,1 люди жили
на протяжении всех археологических эпох. Это подтверждает-
^я работами, посвященными изучению памятников
материальной культуры, начиная с эпохи палеолита и кончая периодом
средневековья.
Климатические особенности края, по-видимому,
определили жилищную проблему древних людей в пользу естественных
пещер и скальных навесов. Последние предохраняли их
обитателей от холода зимой и излишней жары летом. В случае
нападения врагов подобные пещеры и навесы могли быть
превращены в своего рода оборонительные башни. В горной Осетии
до наших дней сохранились многообразные виды пещерных
жилищ.
Заслуживают внимания пещерные стоянки ашельских
людей Кударо, расположенные в северо-западном районе Юго-
Осетии, напротив поселка Квайса. В пещерах В. П. Любиным
были обнаружены каменные орудия, места изготовления
каменных изделий, места хранения и следы употребления огня. Хотя
работы над изучением пещер еще не закончены, но обнаружен-
г В. М. Котович. К истории дагестанского поселения и жилища на
ранних этапах медно-бронзового века, УЗДФИИЯЛ, XII, 1964, стр. 177.
77

ный материал позволил установить продолжительность
пребывания в них людей.1
Судя по материалам археологии, эти пещеры считаются
самыми древними поселениями людей на территории нашей страны.
В них сохранились нетронутыми такие важные компоненты
жилища, как очаги, кухонные отбросы, места изготовления
каменных орудий и т. д. , '
Весьма интересна карстовая пещера, расположенная
недалеко от Кударских пещер у с. Цон на северо-восточной
стороне Бубы-Хох. В ней представлена более богатая фауна. «Для
человека, как и для животного, пещера является вполне
естественным приютом-. В некоторых районах, где известняки в горах
пронизаны многочисленными подземными галереями и
обширными гротами, древнее население вело пещерный образ
жизни».2
Следы пребывания человека каменного века были
выявлены и в Северной Осетии. Наиболее древние остатки
человеческой культуры, относящиеся к эпохе верхнего ашеля,
обнаружены в районе хутора Попов в 3-х км от г. Орджоникидзе.
Вторым по времени памятником является комплекс Лысой горы
(эпоха мустье), третьим — комплекс Шауадаг.3 При этом, севе-
роосетинский очаг ашело-мустьерской культуры является
крупнейшим на Северном Кавказе после Прикубанья.4
Значительная часть пещер на территории Осетии располо-.
жена на высоких малодоступных местах. Иные из них связаны:
между собой подземными ходами. Подобные пещеры
зафиксированы по Военно-Осетинской дороге возле аулов Баз и Ну-
заль,5 а также в ущелье реки Фиагдон.6 Следы пребывания
человека в эпоху ашелья и мустье обнаружены й в других
районах горного Кавказа.7
Во второй половине XVIII века путешественник Штедер,.
побывавший в Кобанском обществе, писал, что здесь.
имеются пещеры — старинные жилища; к ним ведут небольшие
каменные ступеньки.8 Не менее интересно сообщение Якова
Рейнегса, который зафиксировал множество пещер в Дигор-
ском ущелье, одни из которых не имеют доступного входа.*
1 В. П. Любим. Нижнепалеолитическиё памятники Юго-Осетии, стр. 15.
2 Элизе Реклю. Человек и Земля. СПб., 1906, стр 166.
3 В. П. Любин. Палеолит Северной Осетии, МАДИСО, И, 1969»
стр. 7—46.
4 Там же, стр. 15.
5 А. В. Гильченко. Антропология Кавказа. Осетины, 1906, стр. 46.
6 В. Б. Пфаф. Этнологическое исследование об осетинаах, стр. 113—114.
7 С. Ш. Гаджиева. Кумыки, Автореферат докторской диссертации,
М., 1962, стр. 9.
8 Осетины во И полозчне XVIII в. по наблюдениям Штедера, стр. 29.
9 Я. Рейнегс. Общее историко-топографическое описание Грузии и
Кавказа, стр. 233.
78

Вероятно, Вахушти имел в виду эти же пещеры, когда,
описывая Дигорию, писал: «В великой и высокой скале имеются
пещеры, высеченные в громадных размерах».1
Некоторые пещеры — поселения расположены в
доступных и удобных местах. Такие пещерные сооружения
сохранились и в окрестностях г. Цхинвали. По словам И. Пантюхова,
они «впоследствии служили жилищами позднейших
поколений», а многие из них «в христианский период переделались в
храмы».2 Характерным примером подобного рода сооружений
является широко известное пещерное святилище Дигори-изад
(Олисей-дон), расположенное в долине р. Урух (Северная
Осетия). Посетивший его Н. Дииник писал: «В пещерах есть
очаг, на нем много свежей золы. Весь потолок пещеры сильно
закопчен. Тут же стульчики для сидения, скамейки. Теперь
служит местом молитвы и жертвоприношения».3 Учитывая
целый ряд объективных обстоятельств (давность образования,
следы пребывания людей, ее топографические особенности),
Е. И. Крупнов считает данную пещеру одним из древнейших
культовых мест Северной Осетии, которая, очевидно, была
известна людям еще в эпоху палеолита. Другой подобный
памятник старины расположен близ г. Цхинвали у монастыря
Саба-Цминда и подробно описан В. Б. Пфафом. «В скале
выше этого места, — пишет В. Пфаф,— видны просторные
жилища. Я вошел в самую большую из них. Здесь был
женский монастырь, но постройка эта, конечно, гораздо древнее
христианского времени. Они высечены в скале из твердого
гранита в три этажа, и комнаты весьма просторны, снаружи
стена представляет вид башни. В нижнем этаже довольно
темная кладовая или сарай. В среднем, несколько лучше
высеченном этаже, — кухня с очагом и водохранилище из дубового
дерева; пробираешься кверху в довольно просторные помещения,
где... видна небольшая молельня с замечательной иконой из
чугуна, представляющей архангела Михаила и Гавриила, и с
деревянным ящиком, обложенным красным бархатом, с
мощами женской ноги, отрубленной от туловища».4 Рядом с
Саба-Цминда расположены пещеры, о которых упоминается в
«Географии Грузии» Вахушти. «За крепостью (Ванатской —
Л. Ч.) к северу находится высокая скала, утесистая, с видом
на Лиахву и в ней выделано множество пещер».5 Пещеры,
1 Вахушти. География Грузии, стр. 87.
А Нантюхов. О пещерах и позднейших жилищах на Кавказе»
стр. 18.
3 Н. Динник. Путешествие по Дигории, стр. 13—14.
4 В. Пфаф. Описание путешествия в Южную Осетию, Рачу и Большую
Кабарду, стр. 152.
5 Вахушти. География Грузии, стр. 149.
79

превращенные со временем в святилища, имеются также в
районе с. Донифарс Дигорского ущелья (пещера св. Николая),
пещеры святилища Саубараг над с. Биз и «Монашеские» —
священные пещеры — на склоне горы, напротив с. Сахсат
(Алагирское ущельеI, погребальные пещеры — в райрне
пещер-крепостей Дзигвис (Куртатинское ущелье) и т. д.А
О существовании в древности на территории Осетии
пещерных жилищ свидетельствует и народное творчество осетин.
Особое внимание заслуживает изображение лабиринта на
камне близ с. Махческ (СОАССР). Местные жители
объясняли его как изображение жилища нарта Сырдона.3
Об использовании пещер в качестве жилища для нартов
упоминается в ряде сказаний. При этом создатели эпоса
помещают в пещерах великанов («уаигов»), а себе отводят в
основном жилые и боевые башни, по которым они даже
«поднимаются» в небеса и «спускаются» на землю. В сказании
«Урузмаг и Кривой Уаиг» говорится: «Урузмаг вошел за ним
следом. Только улеглись овцы, как в пещеру, посвистывая,
вошел одноглазый великан Кривой Уаиг... Пока мясо
варилось, Уаиг растянулся у огня и уснул, наполнив храпом
пещеру».4 Упоминание о пещерах находим и в сказании «Бора у
донбетров»,5 в цикле осетинских сказаний о богоборце Амране6
и др. Жилищем нартов народ считает пещеры, расположенные
в долине Уаллагком под тремя громадными скалами.7 В Дй-
горском ущелье за поляной Мацута имеются пещеры, которые
народ связываете нартским эпосом. Они следы прыжков нарта
Сослана.8
Однако пещеры не могли удовлетворить людей
последующих эпох. В темных и сырых пещерах не могли жить люди,
занимавшиеся скотоводством и земледелием. Новые условия
1 См. таблицу Е. Г. Пчелиной в работе В. П. Любина «Палеолит
Северной Осетии», стр. 12.
2 А. Е. Россикова. В горах и ущельях Куртатии и истоков р. Терека,
ЗКОИРГО, кн. 16, Тифлис, 1894, стр. 312.
3 Памятники народного творчества осетин, Изд. ОНИИ, вып. I,
Владикавказ, 1925, стр. 92. Согласно сказанию, подземное, жилище Сырдона
обнаружилось следующим образом: <нарт Урузмаг потерял корову.
Подозрение пало на Сырдона. По совету колдуньи нарты привязали к хвосту
собаки (суки) Сырдона веревку. Собака пошла к своим Щенятам, а нарты,
следуя за веревкой, по сложным проходам лабиринта очутились в
подземном доме Сырдона.
4 Осетинские ,иартские сказания, Дзауджикау, 1948, стр. 55.
1 Нарты. Эпос осетинского народа, М., 1957, стр. 11.
6 В. Миллер. Кавказские предания о великанах, прикованных к горам,
ЖМНП, СПб., 1883, стр. 1.
7 Г. ф. Гаи. По далинам Чороха, Уруха и Ар дона, стр. 25—26.
8 См. таблицу Е. Г. Пчелиной в работе В. П. Любина «Палеолит
Северной Осетии», стр. 12.

жизни людей эпох энеолита, бронзы и затем железа
способствовали совершенствованию жилых строений. Возражая Стра-
брну, который помещал некоторую часть населения Кавказа
еще э пещерах,1 Л. И. Лавров' правильно отмечает, что во
время -Страбона «жилищное строительство на Кавказе, пройдя
до этого длинный путь, успешно накопило большой опыт,
который позволил местному населению не только отказаться от
пользования естественными пещерами, но и в ряде случаев
сооруэка'гь большие и сложные постройки».2
Появляются первые примитивные формы жилищ —
землянки, полуземлянки, шалаши, которые длительное время
функционировали наряду с пещерами. «Это объясняется не
только естественной постепенностью перехода к новому, более
прогрессивному виду жилища, но также и тем, что в условиях
первобытно-общинного строя пещера имела некоторые
серьезные преимущества перед непрочными шалашами и
землянками. Она являлась гораздо более надежной защитой от
врагов».8
Археологические материалы свидетельствуют о том, что
уже в эпоху энеолита на Кавказе люди жили в надземных
постройках. Почти во всех энеолитических памятниках
советского Закавказья обнаружены остатки жилищ. Они
представляют собой куски глиняной, обмазки от пола и стен жилого
дома. При этом эти обломки содержат следы от прутьев и жердей.
Материалы раскопок позволили археологам высказать
предположение о существовании в эпоху энеолита домов на каменном
фундаменте со стенами, сложенными из камня и сырцового
кирпича.4 Временные жилища эпохи ранней бронзы были об-
наруженщ в Юго-Осетии близ г. Цхинвали (Кулбакеби, На-
царгора, Згудери). Исследователь этих и других памятников
Карталинии О. М. Джапаридзе установил, что у жителей
центральных районов Закавказья с середины 4 тыс. до н. э. до 3
тыс. до н. э. характерными'были не землянки и полуземлянки,
а надземные постройки, что «основным видом жилища были
надземные постройки различных типов: прямоугольные,
круглые, овальные и др.».5 Стены домов строились из плетеных
1 В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе,
ВДМ, 1947, 4, стр. 283.
2 Л. И. Лавров. Формы жилища у народов северо-западного Кавказа,
СЭ, 1951, 4, стр. 4.
3 М. Гараканидзе. Грузинское деревянное зодчество. Тб., 1959, стр. 30—31.
4 Р. М. Мунчаев. Древнейшая культура северо-восточного Кавказа,
сгр|. 34, 35.
6 О. М. Джапаридзе. К истории грузинских племен на ранней стадии
медно-бронзовой культуры, Тбилиси, 1961 (на груз, яз.), стр. 256.
6. Л. Чибиров.
81

прутьев с двусторонней глиняной обмазкой. Но. наряду с
такими жилищами встречаются жилые постройки на каменном
фундаменте с сырцовыми и каменными стенами.1 Он отмечает,
что первоначально наиболее распространенным типом жилищ
были круглые постройки, которые постепенно заменялись.,
прямоугольными и овальными жилищами.2
Какими же были жилища племен, носителей кобанской
культуры? Те из них, которые обитали в горных районах
Кавказа, вели оседлый образ жизни и, следовательно, имели
постоянные жилища. Один из первых исследователей культуры
древних кобаыцев В. И. Долбежев высказал предположение о
том, что жилищем у древних кобанцев служили легкие
деревянные шалаши, обмазанные глиной.3
Интенсивные археологические раскопки, проведенные на
Кавказе за последнее двадцатилетие, позволили ученым
определить общие контуры жилищ древних кавказцев, носителей
кобанской культуры. С одной стороны была подтверждена
мысль В. Долбежева о наличии у них турлучны* домов
(возможно с двумя и более отделениями) в равнинной полосе и
однокамерных построек из камня в горах.4 Следовательно, как
по материалу, так и по своим формам жилые постройки на
Кавказе имели много общего и в этот древнейший период.
Основные формы турлучных и каменных домов, бытовавшие у
осетин и других народов Кавказа, еще в начале XX1 в. имеют
место на Кавказе с эпохи энеолита. В этой связи нам кажется
очень важным факт существования культурного единства и
этнической общности народов Кавказа еще в 3 тыс. до н. э.5 К
сказанному следует добавить довольно обоснованный вывод
Б. В. Техова о существовании культурной общности племен
горных районов Северной и Южной Осетий в конце II и в
первой половине первого тысячелетия до н. э. на базе высокого
развития металлургии и изобразительного искусства. Эти
племена генетически • были родственными и «входили в
общекавказскую языковую семью и, видимо, говорили на одном из ее
1 О. М. Джапаридзе. Культура раннеземледельческих племен на
территории Грузии, VII, МКАЭИ, М., 1964, стр. 1—3, 7.
2 Там же, стр. 3.
3 В. И. Долбежев. Об орнаментах и формах боо^з, находимых в до-
истгричском кладбище близ с. Уолла-Кобань, СМОМПК, вып. VI, Тифлис,
1881, стр. 75.
4 В. Б. Д?опик, Е. И. Крупное. Змейсксе поселение кобанской,
культуры, стр. 16; Е. И. Крупное. Краткий очерк археологии Кабардинской
АССР, Нальчик, 1959, стр. 24; Л. П. Семенов. Археологические
разыскания в Северной Осетии, стр. 95. •••¦,•
5 Е. И. Крупнов. Древнейшее культурное единство Кавказа и
кавказская этническая общность, Тезисы докладов, М., 1963, стр. 20—24.
82

наречий».1 Этот вывод тем более важен, что носители этой
культуры (кобанской) признаны одним из основных
компонентов в формировании осетинского народа. Культурная
общность этих районов Центрального Кавказа
прослеживается еще в докобанское время.2
Как известно, древние племена Северного Кавказа —
сарматы-аланы занимали степные пространства азиатской Сарма-
тии и вели в основном кочевой образ жизни.3 Однако уже в III —
II вв. до н. э. часть сарматов частично переходит к оседлому
образу жизни.4 Страбон следующим образом характеризовал
быт этой части алан: «Одни из них кочуют, другие живут в
шатрах и занимаются земледелием».5
Мы располагаем весьма скудными материалами о жилище
отдаленных предков осетин-алан в первом тысячелетии нашей
эры. О части алан, ведших кочевой образ жизни в
северокавказских степях, римский историк IV в. А. Марцеллин писал:
«У них нет постоянных жилищ, они не занимаются
земледелием, питаются мясом и больше молоком. Они живут в кибитках,
Покрытых согнутым в свод кусками древесной коры, и таща?
их за собой по неизмеримым степям».6 Что касается жилища
оседлых алан-осетин, то о них можно судить по
обнаруженному в станице Змейской аланскому средневековому
поселению — селищу, датируемому XI—XII вв. Здесь обнаружены
жилые дома с четырехугольным основанием, стены которых
воздвигнуты из самана. Ширина стен жилищ колеблется в
пределах 60—90 см. Внутри этих сооружений имеются
хозяйственные ямы и очаги. Аналогичные надземные сооружения из
самана и сырцового кирпича были прослежены и в раскопках
средневековой Тмутаракани, в Грузии, в Азербайджане. Таким
образом, жилище из кирпича-сырца возникло на Кавказе в
глубокой древности и получило широкое распространение з
средние века на значительной территории Кавказа, в том
числе и в Осетии. Вместе с тем, судя по материалам раскопок,
в X—XII вв. аланам-осетинам была известна не только
техника строения саманных домов, но и «в строительстве хозяйст-
1 Б. В. Техов. О культурной общности горных районов Северной и
Южном Осетии в конце II м первой половине I тыс. до н. э., МАДИСО,
II, .1969, стр. 53.
2 Там же, стр. 47. • .
3 Тацит, 46, С, ВДИ, 1949, №3, стр. 222: Помпоний Мела.
Землеописание III 4, 33. С, ВДИ, 1949, № 1, стр. 283; С С. Черников. Загадка
золотого кургана, М., 1965, стр. 69—75; Т. Б. Тургиев. О скотоводстве V
злан, МАДИСО, II, 1969, стр. 120—121.
4 Т Б. Тургиев. О скотоводства у алчн, стр. 121.
5 Страб0 1. География, XI, 2, 1 С, ВДИ; 1947, №4, стр. 209.
0 А. Марцеллин. История, вып. III, Киев; 1908; стр. 3: '
аз

венных и жилых построек наряду с саманом испоЛьзовалл и
плетень, обмазанный глиной».1
Наиболее архаичным типом жилища горного Кавказа
является грубо сложенное жилище из рваного необтесанного
камня. Начало их возникновения на Кавказе ряд исследователей2
относит к эпохе поздней бронзы. Археологические материалы
зафиксировали бытование подобного типа жилиш, и у предков
осетин-алан.
Раскопки аланского городища в Нижнем Архизети в
Карачаево-Черкесской автономной области показали высокую
строительную технику как жилых, так и хозяйственных построек.
Здесь выявлены сложенные на сухой кладке стены из камня —
плитняка; кое-где обнаружены тесаные плиты.3
Каменные жилища с плоской крышей являются
древнейшим типом жилищ для всего горного Кавказа. «Межплеменные
распри, свойственные любому докапиталистическому обществу,
сравнительно замедленные темпы развития общественной жизни,
вообще характерные для высокогорных* областей, а также
высокий уровень народного зодчества способствовали созданию
в горных районах Кавказа монументальных комплексов жилых
и оборонительных • сооружений, активное бытование которых
измеряется столетиями и доходит вплоть до XIX в.».4 История
застает у предков осетин на северных склонах Кавказского
хребта жилые и крепостные сооружения, которые явились
прототипами сохранившихся по сей день башен, укрепленных
усадеб и каменных жилых сооружений. До настоящего времени
сохранилось множество древних укреплений и башен в
высокогорной Осетии.
Осетинское сооружение «галуан», которое вместе с башней
является древнейшим архитектурным памятником, служило
одновременно для жилья и для защиты от врагов. Сотнями лет
исчисляется также существование древних христианских
храмов. По мнению Г. Уваровой, большая часть их построена на
месте капищ.
Часть осетин, переселившихся со временем на южные
склоны Кавказского хребта, применяла свои знания в строительном
деле, сообразно с почвенными и географическими условиями.
В высокогорных районах по-прежнему продолжали строить
укрепления и жилые сооружения из камня. В местах же.с.изо-
..;. } В, Б. Деопик. Змейское средневековое селище, МАДИСО, I, 1961,
стр. 39.
2 В. М. Котович. К истории дагестанского поселения и жилища на ран*
них этапах медно-бронзового века, стр. 197; журн. «Советский музей», 1936,
№. 5, стр. 42.
3 В. А. Кузнецов. Раскопки аланских городов Северного Кавказа в 1962
г., КСИА, вып. 98, 1964, сто. 111—113.
4 А. И. Робакидзе. Жилище и поселение горных ингушей, стр. 41.
:84

бйЛйем леса вплоть до XVIII—XIX вв. строили деревянные
дома.
По некоторым историческим сведениям, строительное дело
в. Осетии стояло на высоком уровне. В известной «Хронике
Ксанских Эриставов» — документе XIV в., рассказывается о'
том, что после больших волнений и кровопролитий между
царями Осетии Сидамрновой фамилии сыновья старшего брата (царя)
Ростом, Бибила "и Ци^осан были побеждены и переселены з
Двалетию. «Пришельцы- к ужасу новых соотечественников
начали строить крепости и такие огромные дома, каких в стране
Двалетии не было».1 Сравнительно высокое мастерство осетин
в строительстве жилых и крепостных сооружений в конце XVIII
века отмечал и Вахушти.2 Большого развития архитектурное
искусство предков осетин, строителей башен, замков, склепов,
храмов, достигло в XIV—XVIII вв. Ближе познакомившись с
техникой постройки этих памятников материальной культуры
(подбор места и материала, кладка стен, купола), легко
убедиться в высоком мастерстве их строителей,
В горной Осетии, как и в аналогичных районах
Закавказья,8 сохранились остатки циклопических крепостей,
вызывающие большой научный интерес. Одно из таких сооружений —
«Зылд» расположено у истоков Б. Лиахвы, близ с. Галуата
(ЮОАО). Это сооружение представляет собой стену
неправильной полукруглой формы, «слегка волнистой в плане,
длиной около 200 м, высотой в среднем около 3-х; метров,
полигональной кладки из метрового размера каменных блоков с
наружной стороны и более мелкого камня с внутренней».4 При
этом «толщина стен, около сажени, местами больше. Нигде не
заметно наличия не только следов тески, но и связывающего
раствора».5 Входом в крепость служило Незначительное
четырехугольное отверстие в северной стене. Из описанного выше
легко представить ту огромную энергию, которую приходилось
тратить при сооружений крепостей из громадных цаменны-х
глыб. И. И. Мещанинов предполагает участие рабского труда
при их сооружении.6
По вопросу о возрасте циклопических сооружений все еще
1 История Осетии в документах и материалах, том' 1, составители Г. Д.
Тогошвили и И. Н. Цховребов, Цхинвали, 1962, стр. 85.
2 Вахушти. Гетрафия Грузии, стр. 142—143.
3 Известш, нгприм-р, циклспические ссоружечия в Триалетии (ГССР).
Шаорская Кероглы с Параванского озера (Аз. ССР) и д.п.; см.: Б. Д. Куф-
тин. Археологическая маршрут* ая экспедиция 1945 г. в Юго-Осетию и Име-
ретию, Тбилиси, 1949, стр 37—39.
4 Б. А Куфтин. Археологическая маршрутная экспедиция, стр. 39.
5 Л. М. Мелик:ет-Беков. К археологии и этнологии Туальской Осии,
Труды ЗНА, Юго-Осетия, Тифлис, 1925, стр. 266.
6 И. И. Мещгикв. Циклопические сооружения Закавказья, ИГАИМК
т. VIII, вып. IV—VII, 1932, стр. 98.
85

г!ЙШ
нет.единого мнения. И. И. Мещанинов относит их
возникновение к периоду разложения родового строя,1 Е. Г. Пчелина
датирует описанные выше циклопические сооружения в
Юго-Осетии VI в. и. э., приписывая построение крепости феодальному
роду Бибилуров или же Ростому, сыну Сидамона.2 Б. А. Куф-
тин относит возникновение сооружения к значительно раннему
периоду, эпохе энеолита.3
В 1965 г. экспедиция Юго-Осетинского
научно-исследовательского института проводила археологические раскопки в
районе «Зылд». Позже, при вскрытии и расчистке четырех
помещений городища «Царциат» (с. Едис), было выяснено, что
эти дома и выше рассмотрен-
я^ ная стена «Зылд» строились в
одно и то же время, т. е. в
XII—XIII вв».4 (в связи с
натиском алан-осетин с
предгорий Северного Кавказа на
южные склоны).
§ 2. Башенные сооружения
К древним памятникам
Осетии относятся башенные (рис.
25) и крепостные сооружения,
сохранившиеся в обеих частях
страны и имевшие важное
значение в жизни горцев. О
строительстве каменных
построек на извести и башен в
качестве жилища есть
сведения в осетинских нартских
сказаниях.5
Наличие или отсутствие
башни существенно влияло
па престиж семьи. Так,
например, одним из первых
вопросов, задаваемых при
сватовстве, был вопрос о том,
есть ли у жениха или у кого-нибудь из его рода боевая башня.
Утвердительный ответ существенно увеличивал шансы жениха.
«Боевые башни в жизни осетин, — пишет Г. Кокиев, — играли
Рис. 25. Сел. Джомаг. Джавский
район ЮОАО. Фото
В. Бежанова, 1970.
1 И. И. Мещанинов. Циклопические сооружения Закавказья, стр. 99,
2 Е. Г. Пчелина. Крепость «Зильде Машиг», стр. 88—92.
в Б. А. Куфтин. Археологическая маршрутная экспедиция, стр. 39.
4 Б. В. Техов, К вопросу изучения средневекового городища «Царциат»
в с. Едис Джавского района. Научная сессия ЮОНИИ. План работы и
тезисы докладов, Цхинвали, 1967, стр. 13.
5 В. Ф. Миллер. Осетинские этюды, I, стр. 49.
86

исключительно важную роль. Самостоятельность и
общественный вес того или иного осетинского рода измерялись наличием
родовой башни, навозника, мельницы и родового склепа».1
Таким образом, рассматривая башни с точки зрения
социальной жизни общества, можно отнести их бытование не только к
родовому обществу, но и к более высокому
общественно-экономическому, развитию, когда социальная дифференциация
общества становится фактом.
В Осетии, как и в других районах горного Кавказа,2
башенные сооружения делились на жилые и оборонительные. По
мнению Л. Семенова, «древнейшими из них являются жилые
башни.8 Это и понятно, ибо первопареселенец, освоив место,
сперва строил жилую, а со временем — оборонительную башню.
Подобный процесс был характерен для всех горцев Кавказа.4
Основание такой башни составлял равнобедренный
прямоугольник. Стены ее слегка суживались кверху. Входы и окна
имели полукруглый вид. К ней приставлялась высокая
каменная ограда. Нижний ярус, а равно и внутренний дворик
башни, приспосабливались для хранения продовольственных
продуктов, а в холодное время использовались как помещение
для скота. Яруса отделялись друг от друга перекрытием,
состоящим из бревен, мелкого хвороста и земли. Сообщение
между ярусами происходило посредством лестниц (внизу —
каменная, выше — деревянная). Жилое помещение с очагом и
цепью располагалось или на первом, или же на втором ярусе.
Здесь же хранились домашняя утварь и продовольственные
продукты. Крыши башен не отличались прочной и сложной
архитектурой,5 поэтому не сохранились до наших дней.
Бытовые башни и крепости строились для военных целей,
а в мирное время использовались для жилищ. Таких башен,
просторных и надежных укреплений, было у родичей одна или
несколько.6 Обычно жилая башня имела прямоугольное
основание, слегка наклонные стены, высотою она уступала
соевым. Первый этаж башни отводился под хлев, второй — под
1 Г. А. Кокиев. Боевые башни и заградительные стены горной Осетии,
стр. 222.
2 К. Казаков. Жилище северокавказских горцев, жур. «Советский
Северный Кавказ», 1930, № 2.
3 Л. П. Семенов. Археологические разыскания в Северной Осетии,
стр. 96—97; Ф. Брайерн. О древних сооружениях на Кавказе, ССК, I, 1871,
стр. 299.
4 Р. Л. Харадзе, А. И. Робакидзе. Сванское селение в прошлом (на
груз. яз.). Тб., 1964, стр. 24; Ф. Брайерн. О древних сооружениях на
Кавказе, сто. 299.
Б Л. П. Семенов. Археологические разыскания в Северной Осетии,
стр. 96—97.
6 Г. А. Кокиев. Боевые башни и заградительные стены горной Осетии
ЮОНИИ, II, Сталинир, 1935, стр. 222.
87

«хадзар», третий служил жилой комнатой и т. д. Искл&чёнйе
составляли верхние этажи, служившие боевыми помещениями.
«Наиболее интересным примером такого рода исцрльзойания
башен может служить разорвавшаяся пополам башня в с. Кор-
ниси. Ее сохранившаяся часть показывает планировку жилы*
помещений башни, приспособленной для богатой и
многочисленной семьи князя-феодала».1 Указанная башня по размерам
больше остальных корнисских башен (основание — 12x9,7 м,
высота—20м, толщина стен—1,5 м, выстроено на прочном
известковом растворе из валунов). Но чем же она отличается 6т
других подобных сооружений? В башне нет следов бойниц и ма-
шикул. Кроме того, к ее северо-западному углу была
подведена вода, которая, видимо, использовалась для хозяйственных
нужд. ' ' .
Осетинская боеТзая башня всегда имела четырехугольное
основание и такую же форму, что и жилая башня. На высоте
второго этажа делался Дверной лаз. Основание башни обычно
занимало площадь 5x5 м. Высота же башни достигала от 3 до
7 этажей. Во всех ущельях Северной и Южной Осетии башни
строились в основном по одному и тому же типу. Несмотря на
это, башни отличались друг от друга как размерами, так и
качеством -стройматериалов, что зависело от имущественного
состояния их владельцев. Башни, равно как и крепостные етены,
дома-крепости, запирались деревянными замками,
приготовляемыми местными, мастерами. В Госмузее Юго-Осетии хранится
один из таких замков (доставлен любителем этнографии
врачом В. Джуссоевым в 1960'г. из Кударского ущелья). В его
корпусе (длина — 50 см, ширина — 28 см) выдолблены
отверстия, в которые вставлялись деревянные пластинки. :Клк)ч^
вставляемый в отверстие этих пластинок, открывал и закрывал
замок.2 Самобытные деревянные замки для башен и дсШов-
крепостей знали во всей горной Осетии.3
Обычно боевая башня строилась в местности, имевшей
важное стратегическое значение. При этом, по ущелью
сторожевые башни строились на таком расстоянии друг от друга,
чтобы в тревожное время огонь, разведенный на них, был виден
из одного аула в другой. «План постройки боевых башен по
Дигорскому ущелью, — пишет Г. Кокиев, — начиная с сел. До-
нифарс и кончая селением Уакац, расстояние между которыми
не менее 10 верст, предварительно был глубоко продуман и'
подчинен одной общей идее, заключавшейся в установлении
1 С. В. Бессонов. Крепостные сооружения в бассейне Большой Лиахвы,
ЮОНИИ, вып. I/1933, стр. 271.
2 Гссмузей Юго-Осетии. Фонды. Дореволюционный период, № 17{4.
8 Н. Ф. Такоева. Из истории осетинского горного жилища, стр. Й8."
881

взаимной связи между башнями и общей связи их с астан'ов-
<:ко-абисаловской, которая в данном районе являлась как бы
основной или командующей».1 В целях безопасности башни
строились там, где это было возможно, на огромных
эрратических валунах. При выборе места, кроме стратегического прин*
ципа, учитывалась близость источника воды, пастбищ, посевов
и т. д. Башня имела единственный вход — лаз, который
делался на уровне второго Зтажа. Лаз прикрывался массивной
дверью. Вход во второй этаж, а также подъем с этажа на
этаж, осуществлялся посредством деревянных" лестниц. В
тревожное время наружная лестница убиралась. В верхнем этаже
боевой башни делались бойницы — машикулы. Толщина стен
доходила до 1—1,5 метра. Крепостные, сооружения служили
опорным пунктом власти феодала над местным населением. С
течением времени они обносились новыми стенами, к ним
пристраивались жилые помещения и превращались в укрепленные
усадьбы.
Строительство башни требовало много строительного
материала и колоссального труда. Об этом свидетельствует
дошедшая до нас осетинская поговорка: «Из разрушенного аула
и одной башни не построишь, а из разрушенной башни можно
построить целый аул». Строились башни из огромных плит,
иногда скрепленных, известковым раствором (большей частью
применялась техник^М;сухой кладки). При этом по прочности
сухая кладка почтите уступала известковой. В сейсмически
опасном Едисском1 микрорайоне при строительстве башен
«после каждого ряда !к|>шей на них накладывалось; нечто вроде
плетенки из молодых веток кустарниковой березы».2 Там, где
местность не была богата соответствующим стройматериалом,
строители нагревали специально выбранный для этого
Обломок скалы; зате.м,( облив обломок холодной водой, рассекали
на пригодные ддя возведения стен чисти. Особо тщательно
Отбирались и обрабатывались камни кладки основания и углов,
для которых быбирали крупные монолиты. Глыбы
строительного камня поднимались наверх примитивным подъемным
краном, приводимым в движение посредством вращения оси
(рис.,26). По окончании работ мастер выдалбливал отпечаток
своей руки на одной из стен, и обычно, сверх установлеййой
платы, получал еще какой-нибудь подарок от хозяина.3
Осетинские башни, будь они жилые или боевые,
отличались от аналогичных сооружений других горских народов
(хевсур, ингушей, сваи) тем, что имели плоские земляные крый*и,
1 Г. А. Кокиев. Склеповые сооружения горной Осетии, стр. 225—226.
2 Р. Г. Джатиев. Средневековые бытовые памятники в верховьях
р. Большой Лиахвы, стр. 158.
3 Н. Ф. Яковлев. Ингуши, М., 1925, стр 90.
4»

Рис. 26. Строительство боевой башни. Гравюра нар. худ. СОАССР
М. С. Туганова.
тогда как у соседних народов башни имели четырехскатные
ступенчатые крыши.
Ведущим в строительстве башни был мастер. Под его
руководством работали каменщики, которые занимались
обтеской и укладкой камней. В основном строителями башни были
местные мастера. Осетины северного склона часто
приглашали славившихся на всем Кавказе ингушских мастеров.1
В строительстве принимали участие' целые фамилии и роды,
1 Л: П. Семенов. Археологические и этнографические разыскания в
Ингушетии п 1925—1932, Грозный, 1963, стр. 72.
ЭД

Рис. 27. Дом-крепость и башня Гогота. Сел. Ходз Джавского
* района ЮОАО. 1966.
а иногда и все сельское общество. Башни более сильных и бо.
гатых были более величавыми (рис. 27). Что касается
зависимых и несостоятельных фамилий, то они не имели возможность
строить башни, а если бы даже'и, хотели, то не имели на то
права без разрешения состоятельных родов общества.1
До наших дней сохранилось довольно большое количество
крепостных сооружений в обеих частях Осетии. Однако, говоря
словами М. Джандиери и Г. Лежава, «Северная Осетия
сохранила гораздо большее количество памятников архитектуры
крепостного характера, чем Южная, где большинство
памятников подвергалось разрушению или даже полному
уничтожению».2 И, в действительности, хотя в Южной Осетии
сохранились башни, значительная часть их была разрушена во время
карательных экспедиций царских войск в первой половине XIX
века. В целом, для Осетии были характерны башни с
квадратным основанием. Прав Ф. Байерн, который писал: «В гористых
странах Кавказа редко попадаются круглые башни. Они здесь
обыкновенно в основании четырехугольные. Башни этого рода
выстроены отчасти из сланцевых плит, отчасти из круглых
валунов».3 Помимо башен с квадратным основанием, чеченцы
и ингуши строили башни с основанием в виде
продолговатого прямоугольника, а грузины-горцы — с круглым основанием
или же с основанием, половина которого представляет
полуквадрат, а другая — полукруг.
По вопросу о происхождении башенных сооружений
Осетии все еще нет единого мнения. Л. П. Семенов и Г. А. Кокиев
относят их появление к XIV—XVIII вв. По мнению других 7че-
1 Аналогично сказанному, абхазские феодалы не разрешали своим
крестьянам строить дома, похожие на княжеские (Ш. Д. Инал-Ипа. Абхазы,
стр. 301).
2 М. Джандиери, Г. Лежава.' Архитектура горных районов Грузии,
стр. 39.
3 Ф. Байерн. О древних сооружениях на Кавказе, стр. 299.
91

ный, еще в период борьбы с татаро-монголами, т. е. в XIII в.
аланьгосетины уже пользовались башенными сооружениями для
отпора врагу; возникновение же их эти авторы относят, в целом,
к аланской эпохе. На наш взгляд, наиболее близки к истине
первые авторы, ибо сохранившиеся на башнях следы
использования огнестрельного оружия не позволяют датировать их позже
XIII—XIV вв.1 Однако, поскольку северные склоны
Центрального Кавказа аланы-осетины занимали и задолго до татаро-
монгольского нашествия, то строительство башенных
сооружений здесь можно отнести и к XI—XIII вв.2 У южных осетин
интенсивное строительство боевых башен, по нашему мнению,
относится к XIV—XV—XVI вв., после массового перехода алан-
осетин с севера на юг через Кавказские горы и оседания
компактными массами в верховьях рек Большой и Малой Лиахвы,
Ксани, Джоджоры.
Боевые башни были вызваны к жизни необходимостью
защиты от набегов соседних племен, нападения враждебных
сородичей и т. д. Они строились как общими усилиями всего
аула, так и отдельными зажиточными семьями.
Большинство крепостных сооружений в предгорной полосе
Юго-Осетии (башни в с. Корнис, Зивлет, Дзагина, Белоти), а
также значительная часть сооружений башенного типа в
ущельях рек Ксани и Малой Лиахвы принадлежали грузинам,
обитавшим здесь задолго до прихода осетин.
Значение башенных сооружений не ограничивается их
бытовыми функциями, некоторые из них со временем
превратились в святилища. Во время неоднократных поездок по горной
Осетии мне приходилось слышать от местных жителей, что та
или иная башня священная — «дзуар мфсыг», ее почитают как
святилище (ее. Шавлохтыкау и В. Эрман Джавского района
ЮОАО, с. Лисри Алагирского района СОАССР и т. д.). При
осмотре одной из таких башен в запустевшем сел. Верхний
Эрман A926 г.) в стене башни обнаружили несколько
серебряных монет и множество вертелов для шашлыков. Помимо
того, что башни служили местом хранения культового
инвентаря, в них справлялись семейные праздники; в них же
совершалась ритуальная молитва в черть другого «дзуара» в случае
его отдаленности. Кроме осетин, башни-святилища, т. е. башни,
со временем превратившиеся в культовые места, бьшд
известны и другим кавказским горцам.3
В заключение отметим, что оборонительные сооружения
1 Б. А. Калоев. Осетины, стр. 130.
2 У ингуше» наиболее ранние памятники башенной культуры
датируются XII—XIII вв, поздние XVII—XVIII вв.; Е. И. Крупное. К история
ингушей, ВДИ, 1939, •№ 2, стр. 55.
3 Г. Кокиев. Б зерне баш и и заградительные стены горной Осетии,
стр. 230. А. И. Робакидзе. Особенности патронимической организации у на-
родоз горного Кавказа. СЭ, 1968, №5, стр. 98.
Й

осетин, наряду с чеченскими, ингушскими, тушинскими, хев-
сурскими и др., составляя локальные варианты, входят в
точно очерчиваемый круг распространения общекавказских
элементов культуры и составляют один из важнейших
ингредиентов башенной архитектуры горного Кавказа.1
В настоящее время башни, как и другие крепостные
сооружения, находятся в полуразрушенном состоянии. К сожалению,
все еще не уделяется должное внимание их сохранению. Более
того, очень часто они используются под хозяйственные
помещения, что ускоряет их разрушение. Общественность Северной
и Южной Осетии должна усилить охрану памятников
материальной культуры, ибо они являются не только памятниками
военной доблести,. но и оригинальными творениями народной
архитектуры.
ГЛАВА V
ОСНОВНЫЕ ТИПЫ ЖИЛИЩ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ
ОСЕТИИ
§ I. Типы и подтипы народного жилища
Известно, что типы жилищ сформировались в процессе
длительного развития и выдержали испытание временем. Одно
то, что в пределах даже одного ущелья мы сталкиваемся с
разными типами и формами жилища, свидетельствует о
творческих исканиях и высоком мастерстве народных зодчих.
По вопросу типологии кавказского народного жилища
вплоть до недавнего времени не было единого мнения. Это и
понятно, ибо в этническом отношении в очень пестром крае
функционировало множество разновидностей жилого дома,
отличные как по материалу, так и по технике строительства и
планировке (каменные, деревянные, турлучные, саманные,
землянки, жилища оборонительного назначения, жилища со
ступенчато-пирамидальным перекрытием, плоскокрышие, со
скатной крышей, одно-двух-трех-четырех-пятикомнатиые, одно-
двухэтажные, ярусные и т. д. и т. п.).
Дореволюционные и советские авторы, касавшиеся в своих
исследованиях вопроса жилища кавказских народов, делади
попытки его классификации. Имеющиеся в их работа* попытки
типологии жилища, хотя и не лишены определенной
аргументации, но вместе с тем слишком однобоки, не отражают всего
комплекса факторов, которые необходимы при типологии
жилища.
ГХервым данного вопроса коснулся О. Евецкий. По. его
1 А. И. Робакидзе. Жилища и поселения горных ингушей, стр. 75.
93

описанию в начале XX в. на территории Закавказья
встречались следующие типы жилищ: деревянные, подземные и
полуподземные землянки, турлучные дома и каменные дома
горной полосы.1.
Данной типологии в какой-то степени соответствует
типология И. И. Пантюхова, который классифицирует жилища
всего Кавказа.2 Только вместо турлучных домов из тростника
И. И. Пантюхов указывает на глиняные дома.
В советское время вопросы топологии жилища кавказских
народов нашли отражение в работах архитекторов3 и
этнографов.4 При этом, в основу типологии одни авторы берут форму
террасы, другие — планировку, третьи — материал, четвертые
— конструкцию крыши, пятые — этажность и т. д.
В советское время первую попытку типологии кавказского
народного жилища предпринял В. П. Кобычев.5 В
последующем, дополняя и уточняя указанную типологию, В. А.
Кобычев и А. И. Робакидзе построили новую типологию,
являющуюся, по нашему мнению, наиболее правильной. Беря в основу
совокупность целого ряда самых разнообразных признаков, эти
авторы устанавливают следующие типы кавказского народно-
но жилища (применительно к концу XVIII в. и нач. первой
половины XIX в.): 1) плетеный турлучный или из сырого
кирпича дом с двух-и четырехскатной крышей из камыша,
соломы, черепицы, удлиненного, либо квардатного плана —
у абхазо-адыгейских народов, западных грузин,
кахетинцев, ингилойцев, азербайджанцев, аварцев Закатальского
округа, талышей приморской зоны, удин, части осетин,
чеченцев, ингушей, проживающих на плоскости; 2) срубное
жилище удлиненного плана с отлогой двускатной крышей — у
карачаевцев, горных южных осетин, балкарцев Баксанского
ущелья и горных черкесов; 3) плоскокрыший каменный или из сы-
1 О. Ев~цкий. Статистическое описание Закавказского края с
присовокуплением статьи: Политическое состояние Закавказского края на исходе
XVIII в. и сравнение оного с нынешним, СПб., 1835, стр. 36, 47.
2 И. И. Плнтюхов. О пещерных и позднейших жилищах на Кавказе,
Тифлис, 1896. стр. 102.
3 А В. Саркисов. Архитектура народного жилища нагорных районов
Азербайджана. В кн. «Архитектура Азербайджана, Баку, 1252; Садых-заде.
Архитектура народного жилиша нагорных районов Аз. ССР. Автореферат.
1956; Т. А. Мовчаи. Жилища Нагорного Дагестана XIX—XX вв.
Автореферат кандидатской диссертации, М., 1960; С. Кригер. Архитектура горных
селений Северной Осетии, журнал «Архитектурное наследство», 1953, №3
и др.
4 Ш. Д. Ипал-Ипэ. Аб-азы, стр. 296—314; И. А. Аджинджал. Из
этнографии абхазов, Сухуми, 1959; С. Ш. Гаджиева. Кумыки. Автореферат док-
горской диссертации, Мм 1962 стр. 23; Народы Кавказа, т. I, М., 1963,
т. II, М., 1962; А. Ислам Магомедов. Некоторые вопросы эволюции
аварского жилища в XIX—XX вв., УЗДФИИЯЛ XIV, 1965, стр. 257—258 и др.
5 В. П. Кобычеи. Типология Кавказского народного жилища, УПМКДЭН:
М., 1964, 5.
94

рого саманного кирпича дом самой различной этажности и
плана (от полуземлянки до двух-трехэтажных многокамерных
домов) у одной части грузин (тушин, хевсур, мтиулов, мохевцев
и др.), азербайджанцев, армян, северных и южных осетин,
балкарцев, горных чеченцев, ингушей, а также у аварцев, лезгин,
табасаранцев, леков и других народов Дагестана, у татов,
талышей горной зоны, части курдов, айсоров и других; 4)
жилище со ступенчато-пирамидальным перекрытием различного
плана и возвышенная над землей — у армян, грузин Картли,
некоторой части Юго-Осетии, а также у азербайджанцев и
курдов нагорного Карабаха; 5) многоярусны крупноблочные
казенные сооружения замкового типа — у населения
высокогорных районов Кавказа».1
Данная типология, как и ореалы ее распространения,
является условной и характерна для определенного исторического
периода. Она дает только общее представление о кавказском
народном жилище. Однако в ней почему-то не нашли
отражение подземные и полуподземные жилища (груз, «гомури»,
осет. «ныккшыд»), характерные в рассматриваемую эпоху для
ряда районов Закавказья. В целом, в типологии правильно
отразилось осетинское жилище, но классификационные ее
основы, на наш взгляд, требуют уточнения.
Вопросы осетинского народного жилища нашли
отражение в монографиях Б. А. Калоева и А. X. Магометова. При
этом, А. X. Магометов характеризует жилой дом, вовсе обойдя
стороной его классификационные основы. В работах Б. А.
Калоева дана попытка классифицировать жилища осетин. Однако,
по моему мнению, автор недостаточно критически, подходит к
понятию типа к форме или образцу, которому соответствует
известная группа предметов, явлений. По Б. А. Калоеву
получается слишком большое количество типов: в одной только
равнинной полосе Северной Осетии он выделяет три типа: «кауын
хаедзар» (турлучный дом), «даргъ хаедзар» (длинный дом) и
«уырыссаг хаедзар» (русский дом). Перечисленные типы скорее
всего являются подтипами или разновидностями одного типа
жилищ, ибо в указанном районе, как пишет автор, путем
пристройки ряда помещений один тип переходит в другой.2
Дать точную классификацию жилища осетинского
дореволюционного крестьянства с учетом планировки, техники
постройки, этажности, материала, конструкции крыши не представ-
1 В. П. Кобычев, А И.. Робакидзе. Основы типологии и
картографирования жилища народов Кавказа, СЭ, 1967, № 2, стр. 35—36.
2 .«По мере разрастания семьч, — пишет Б. А. Калоеву — к этому дому
(«кауын хаедзар» — Л. Ч.) пристраивались новые комнаты для каждого
женатого члена неразделенной больш й семьи. В результате, у осетин
образовался новый тип жилища — длинный прямоугольный дом — «даргъ хаздзар»
(Б. А. Калоев. Осетины, стр. 135).
95

ляется возможным, ибо вышеперечисленные особенности в
совокупности могут быть отличными для каждого типа в
отдельности, Вместе с тем, этнографическое изучение жилища с учетом
естественно-исторической среды, сравнительного материала/
а также некоторых других факторов позволяет выделить
четыре основных типа жилищ. Все они были характерны для до-
4 революционной Осетии, хотя и сохранили следы более ранних
эпох. В пределах определенной зоны тип жилища имеет если не
исключительное, то во всяком случае преимущественное
распространение.
К первому типу относится осетинское горное жилище. В
условиях дореволюционной Осетии оно было главным,
преобладающим типом жилища, что подтверждается и архивными
сведениями. Так, например, в 1864 г. в осетинских селениях
нынешней Юго-Осетинской автономной области (за исключением Ку-
дарского ущелья) было 1472 каменных плоскокрыших дома и
524 деревянных.1 По сравнению с другими типами горное
осетинское жилище было наиболее архаичным. О древности
жилища горной Осетии писали многие авторы.2 Вот что пишет об
этом В. Б. Пфаф: «Издали каждый осетинский аул делает
впечатление развалившейся крепости — доказательство
глубочайшей древности этих сооружений. В некоторых аулах на Ар-
доне и в Дигории я старался снять планы таких построек,
чтобы приблизительно рассчитать время их основания. По
расчету этому выходило иногда баснословное число лет».3 В
сказаниях о нартах неоднократно упоминается, что нарты жили в
пдоскокрыших домах, что плоская кровля использовалась ими
для сбора односельчан.
Помимо осетин, примерно такого же типа жилища строили
грузины-горцы, чеченцы, ингуши, дагестанцы, армяне
Араратской долины, азербайджанцы Шемаха, Агдама, казахи и
балкарцы.4 Возникновение и бытование этого типа жилищ, как
указывает Г. С. Читая, объясняется как суровыми
климатическими условиями, так и хозяйственным укладом населения,
основным занятием которого является скотоводство4 в сочетании
с земледелием.5.
Этнографами-кавказоведами установлено, что дошедшие
до нас плоскокрышие каменные дома горного Кавказа бытуют
здесь с эпохи бронзы. При этом, говоря" словами А. Исламма-
гомедова, «основные формы старинного жилища горцев, выра-
1 ЦГР1А ГССР, ф. 175, д. 312. л. 17.
2 Вахушти. География Грузии, стр. 143; Осетины во второй полорияе
ХШ в., стр. 29 и др.
3 В. Б. Пфаф. Путешествие по ушельям Северной Осетии, стр. 139.
4 В. П. Кобычев. Типология кавказского народного жилища, стр. 5.
5 Г. С. Читая. Сене хевсурского дома (Адамы). Труды Института
истории им. И. Джавахишвили, АН ГССР, I. Тбилиси, 1947, стр. 155.
'96

Рис. 28. Жилой дом вел. Цихиг -сопели. Леиингорский
район ЮОАО, 1958.
ботанные в далеком прошлом, прошли через столетия и в
усовершенствованном виде продолжали существовать до XIX в.».1
В географическом отношении данный тип включает
высокогорные и горные (частично) зоны Северной и Южной Осетии. В
свою очередь, этот тип жилища может быть подразделен на
нижеследующие подтипы.
1. Плоскокрыший дом с вертикальной застройкой.
Характерная особенность данного подтипа состоит в том, что жилой
комплекс и хозяйственные постройки размещаются ярусами,
одно над другим (рис. 28). Вот как описывает такого рода
жилища осетин К. Хетагуров в поэме «Плачущая скала»: «Как
гнезда по крутым карнизам, необитаемых руин, рядами на
утесе сизом, лепились сакли осетин».2 Иногда селения
располагались на высоких скалистых отлогах, с трудом различаемые
простым глазом. «Лишь башня — «галуан», кое-где
возвышающаяся над аулом, указывает вам на человеческое жилье».3 В
подобных постройках для передвижения с этажа на этаж
отпадает необходимость лестницы, ибо каждый этаж фактически
представляет собой одноэтажное сооружение, расположенное
целиком или частично на1 косогоре. В зависимости от рельефа
стены второго или последующего третьего этажа опираются
полностью на землю или захватывают часть задней половины
предыдущего этажа. Назначение помещений по этажам:
первый отводится под хлев (иногда под сеновал), второй — под
жилье, а третий, если он имелся, служил гумном или же
местом хранения орудий труда и домашней утвари. Из-за нехват-
1 А Исламмагомедов. Некоторые вопросы эволюции апарского жили
ща в XIX—XX вв, стр. 259.
2 К. Л. Хетагуров. Собр. соч., III, М., 1960, стр. 246.
3 В. Ф. МилЛер. В горах Осетии, стр. 63.
7. Л. Чибиров. 9/

ки земли горные селения не расширялись, в них только
производились всякие достройки/
Террасовидное жилище в Осетии в основном встречалось
(и ныне встречается) в виде двухъярусного (реже
трехъярусного) строения. Характерным для данной разновидности жилища
является дом- Кукури Цгоева из села Цгойтыкау Ленингорского
района ЮОАО (таб. V). Дом-трехъярусный. Первый этаж,
состоящий из двух отделений, отводится для крупного и мелкого-
рогатого скота. С юга к хлеву примыкает свинарник. Второй
ЯРУС — жилое отделение (ныне он разбит на две комнаты и
кухню). К нему же с юга примыкает пекарня — «пурне».
Третий ярус исключительно хозяйственного назначения. Здесь
хранятся орудия труда, некоторые предметы домашней утвари, а
также незначительные запасы сена. Передвижение по ярусам
обходится без лестницы.
2. Плоскокрыший дом с горизонтальной застройкой. В
условиях смягченного горного рельефа жилые и
хозяйственные помещения размещались по горизонтали. Меняете»
только расположение построек. В зависимости от рельефа жй*>
лые и хозяйственные постройки могли группироваться по кругу
или же по одной линии вдоль косогора. Притом, к жилому
сектору непосредственно примыкал хлев, свинарник, сеновал »
другие хозяйственные постройки. Строительство плоскокры-
,шего каменного дома обходилось значительно дешевле
(воздвигался из подручного материала) и не требовало применения
квалифицированной рабочей силы.
Этот тип жилища имеет ряд существенных недостатков,
которые в основном и приводят к сужению сферы его
распространения. Во-первых, необходим постоянный надзор и ремонт и.х
(в особенности крыши). Во-вторых, дома эти трудоемки
в-эксплуатации и ненадежны при стихийных бедствиях. В-третьих,
в санитарно-гигиеническом отношении они не выдерживают
критики (пол земляной, окна незначительны, с крыши сыпется
земля, если она некачественной работы). Поэтому этот
исторически сложившийся тип осетинского горного жилища в советское
время не удалось приспособить к новым общественно
экономическим условиям с сохранением традиционных форм.
В литературе о кавказском горном жилище господствовало
мнение, будто появление и бытование плоской крыши
находится в прямой зависимости от климата. Даже незначительный
материал об осетинском народном жилище обнажает это
ненаучное положение. Так, например, в климатическом отношения
между Дзимрским ущельем — с одной стороны, и верховьем
реки Б. Лиахвы — с другой, нет существенной разницы. Но к
настоящему времени плоскокрыший каменный дом в верхо-
98

вьях-В. Лийхвы почти исчез, а в Дзимрском ущелье остался..
Здесь, скорее всего, следует учесть экономическую отдаленность
ущелья от центра, нехватку лесных массивов, трудность
доставки строительного леса и т. д. Вместе с тем, отметим, что их
бытование имело и имеет ряд объективных обстоятельств. Если
селение расположено на гребне горы террасами, где крыша
первого этажа служит двором второго, то в таком случае
плоскую кровлю нельзя заменять скатной, ибо скаты закроют
вышестоящие дома.
Особое место среди подтипов горного жилища занимают
укрепленные жилища — «галуан» чи «гаенах». Относительно
возраста этих сооружений высказано несколько мнений, резко
расходящихся друг с другом. По мнению И. Ф. Такоевой,
«галуан и ганах возникли в древности, во времена
первобытно-общинного строя».1 Возникновение «галуана» П. П. Закарая датит
рует XVIII в.2 Однако относить строительство таких комплексов
крепостных сооружений к периоду бесклассового общества
является такой же крайностью, как датировать их XVIII в., когда
стррйтельство их сократилось. Трудно, конечно, точно
определить время их постройки, но то, что они возникли в эпоху
средних веков, не должно вызывать сомнения. От остальных жилых
и хозяйственных помещений они отличались прочностью и
массивностью. Вместе с тем, по целому ряду признаков мы
классифицируем их как отдельные подтипы горного жилища.
3. «Галуан». Под «галуаном»3 подразумевался
комплекс строений, состоящий из оборонительной' башни и
других, жилых и хозяйственных построек, обнесенных каменной
стеной. Горная Осетия сохранила разпалины «галуанов» во
многих населенных ^пунктах (преимущественно на северном
склоне). «Галуан» развивается от башни путем пристройки
(вплотную к ней) жилых и служебных помещений4. Строились
же они знатными фамилиями и служили укрепленными
пунктами при нападении врага. Описывая Осетию, Я Рейнегс писал,
что «главари и знатные люди этого народа (осетинского — Л
Ч.) обносят, кроме того, свои жилища высокой каменной
стеной, в каждом углу которой находятся маленькие караульные
1 Н Ф. Т»кссса. Из истерии осетинского горного жилища, стр. 127.
2 П. П. Закарая. Некоторые вопросы крепостных ^сооружений Шида
Картли XVI—XVIII вв., ВГМГ, г. XIX и XXI В, 1957; его же. Древние
крепости Грузии, Тб., 1969, стр. 21.
3 Как предполагают ученые, термин «галуан» вошел в осетинский язык
из соседних кавказских языков: груз #а1адлгаги сван. «•аЬуап, абх.
-а#а1\у<п агт егаЬьп, чеч. егапаа В. И. Абаев. ИЭСОЯ I, стр. 507.
4 На территгрчи Юго-Осетии пгка что обнарVЖ^иыV и изучены следы
«галуанов» в трех населенных пунктах: в ее. Ходз. Дзомаг и Челиат Джав-
схого района (Р. П. Джатиев. Средневековые бытовые памятники
верховьев р. Большой Лиахвы, стр. 163—168).
99

помещения».1 Строились же они «в недоступных местах, самою
природою созданных для обороны».2
Для указанного типа укреплений характерным является
«галуан» Икаевых (СОАССР), обследованный Н. Ф. Такоевой.8
«Галуан» располагался на двух склонах гор и совмещал в себе
несколько комплексов строений. Направо от входа в башню
размещались два больших каменных строения, из которых
нижнее служило хлевом, а верхнее — жильем. В «галуане»
было необходимое количество хлевов, зернохранилищ и других
хозяйственных помещений. В нем находилась многоэтажная
оашня, сложенная из громадных плит.
Будучи крепостным укреплением, «галуан» служил одной
патронимии. По определению проф. М. О. Косвена,
«патронимия — родственная группа, состоящая из некоторого числа
больших и малых семей, образовавшихся в результате
сегментации одной большой семьи. Каждая из этих
разделившихся семей представляет собой самостоятельную единицу.
Вместе с тем, вся эта группа семей сохраняет хозяйственное,
общественное и идеологическое единство. Отдельные семьи,
входившие в патронимию, в свою очередь, размножались,
сегментировались или делились'и в результате давали начало
патронимии».4 Являясь продуктом классового общества,
патронимия пережиточно сохранилась в Осетии и в эпоху феодализма.
Следы патронимии обнаружила Такоева Н.Ф. в исследованных
¦ею «галуанах» Икаевых и Карацевых. «В пределах галуана
Икаевых,' — пишет она, — сохранились следы трех хадзаров. Это
свидетельствует о том, что, по мере разрастания семейной
общины, из нее выделялись самостоятельные семьи, образовавшие
патронимию. Галуан был заселен большими семьями,
потомками четырех братьев».5 В отличие от описанного, в «галуане»
Карацевых проживала семейная община, которая постепенно
разрастаясь, распалась на семь больших семей (по количеству
братьев) и образовала патронимическое поселение. Патронимии
могли быть не только в составе большого количества,малых и
больших семей, но даже в одной семье. На основании
изложенного можно предположить, что большая семья — обладатель
«галуана», вместе с другими большими семьями первоначально
составляла патронимию. Впоследствии, по мере разрастания,
1 С. В. Бессонов. Замки и башни, жури. «Архитектура СССР», 1934.
.\« 3, стр. 69.
2 Я. Рейнегс. Общее историко-топографическое описание Кавказа, стр.
232.
3 Н. Ф. Такоева. Из истории осетинского горного жилища, стр. 188.
4 М. О. Косвен. Этнография к история Кавказа, стр. 32, 34.
5 И. Ф. Такоева. Из истории осетинского горного жилища, стр. 188.
100

она,^в свою очередь, образовывала большие «семьи, нередко в
пределах этого же крепостного сооружения, и тем самым
давала начало новой патронимии.
4. «Гаенах».1 «Ггенах» — дом-крепость принадлежит к числу
тех древних монументальных сооружений, в котором
жилые помещения, выполняющие хозяйственные и
оборонительные функции, сочетаются в едином комплексе. «Гаэнах»
исторически предшествовал оборонительной башне.2 По
строению и форме напоминает башню, но высотой и измерениями
основания уступает ей. При этом, если «гэейах»в Северной
Осетии представлял собой изолированное от других строений
сооружение (рис. 29), то в Южной Осетии он непременно
примыкал к башне (рис. 30, 27). В Северной Осетии он бывал
трехэтажным (третий этаж отводился для обороны).3 В Южной
Осетии (в связи с пристройкой «гаенаха» к одной из стен башни
и наличия внутреннего сообщения между ними) «гаенах» в
основном функционировал в виде двухэтажной крепости. «Гаенах»
сохранился, во многих селениях Северной Осетии. Этого нельзя
сказать о Южной Осетии, где он сохранился только в сел. Шау-
лохтыкау (Згубир), Ходз и Кабузта. При этом, в сел. Ходз
«гаенах» пристроен к стене башни, входящей в комплекс «галуа-
на», что встречается исключительно редко.
Анализ сравнительного материала по" жилищу кавказских
народов позволяет заключить, что дома-крепости горной Осетии
и аналогичных районов Кавказа (Дагестан, горная Грузия,
Чечено-Ингушетия) однотипны и имеют или незначительные
различия по своей архитектуре (горные районы Грузик), или же
совершенно идентичны (Ингушетия).4
«Гаенах» сохранился до настоящего времени (Наро-Мами-
сонская котловина, Куртатинское, Дигорское, Джавское
ущелья . В «гаенахе», состоявшем из трех этажей, размещались
снизу вверх соответственно хлев, хадзар и хозяйственное
помещение (в мирное время). Со временем к нему пристроили
отдельное жилье— «хэедзар», с которым он был связан дверью
в смежной стене.
:" Отметим также, что в верховьях реки Джоджоры
сохранились двухэтажные каменные дома значительных (сравнитель^
1 Термин «ганах» заимствован из тюркского «копаю», «донад», что
означает большой дом (В. И. Абаев. ИЭСОЯ, I, стр. 513).
2 Л. П. Семенов. Из истории работы музея- Краеведения Северо-Осет-
тинской АССР, Владикавказ, 1925, стр. 15.
3 Б. А. Калоев. Осетины, стр. 130.
4 В. П. Кобычев, А. И. Робакидзе. Основы типологий и
картографирования жилища народов Кавказа, стр. 31; М. .Цжандиери и Г. Лежава.
Архитектура горных районов Грузии; В. О. Долидзе. Народные жилые дома и
Хеви, зкурн. «Грузинское искусство», 5, 1959, стр. 206; А. И. Робакидзе.
Жилища и поселения горных ингушей и др.
!0&

Рис. 29. Башня и дом-крелость. Северная Осетия.
но с «гаенахом») размеров (рис. 31, таб. VII). По внешней
форме они более схожи с «гаенахом», что позволяет
классифицировать их как разновидности дома-крепости.
Ко второму типу жилищ относятся бревенчато-дощатые
дома, распространившиеся в прошлом в горной и предгорной Юго-
Осетии, а также в некоторых ущельях (Дигорском, Цейском,
Кобанском) Северной Осетии. В свою очередь, этот тип
жилища делится на подтипы, разновидности (одноэтажные,
полутораста жные, двухэтажные, одно-двухкомнатные с балконом и без
него и т. д.).
1( первому подтипу относится срубное жилище Юго-Осетии
со ступенчато-пирамидальным перекрытием; оно получило
название «ердоджын хэедзар» (дом с ердо) и является
разновидностью грузинского дарбазного жилища. Последнее вместе с
армянским «тоиратун-глхатун» и карабахским «карадамом»'
составили общий тип жилищ Закавказья.2 «Единая
конструктивная и плановочная система, характерная для этого типа
жилищ, встречается почти у всех народностей Закавказья, у одних
в пережиточном виде, у других — в рудиментарных
отголосках».3
Под дарбазным типом жилищ подразумевается жилое по-
1 Д. С. Вардумян, Э. Т. Карапетян. Поселения и жилища армян, в кн.
«Народы Кавказа», II, стр. 495—496.
2 Помимо Закавказья, жилища типа дарбази были распространены в
Иранском Азербайджане, в северо-восточной части Малой Азии, в горном
Таджикистане, Кашггрии и других районах Востока (Т. А. Чиковани. Опыт
сравнительного изучения жилища типа дарбази, VII МКАЭН, 1964. стр. 1).
3 М. Ильина. Древнейшие типы жилищ Закавказья, М., 1964, стр. 9.
104

мещение, перекрытое деревянным балочно-ступенчатйм купо-
лом на квадратном основании/Весь этот свод завершается
отверстием сверху (груз, «ердо», арм. «ердик»), оставляемым для
освещения дарбази и отвода дыма.1 Южные осетины под «ердр»
подразумевали всю конструкцию свода, а не одно лишь
отверстие. Грузинским ученым удалось детально исследовать не
только разнообразные формы дарбазных помещений и их
покрытий, но и варианты планировки комплексов.2
Установлено, что начало формирования жилища типа
дарбази на Кавказе относится к середине 3 тыс. до н. э.3 При этом
мнения авторов относительно генезиса этого типа жилища рас-
;с6дятся. Одни авторы считают, что оно эволюционизировалось
из первобытной пещеры, другие — из пещеры через землянку
•в качестве переходной формы. По мнению Л. 3. Сумбадзе, В.
П. Кобычева и др., жилище со ступенчато-пирамидальной
формой берет свое развитие от примитивной землянки. Потребность
з расширении жилой площади землянки в условиях родового
строя привела, вначале, к сооружению над ней шатрового
перекрытия, отмеченного еще Витрувием у древних фригийцев, а
затем при попытке соорудить все жилище из горизонтально
положенных бревен, дала и искомую форму, явившуюся вместе с
тв1М и прообразом будущего сруба.4
Наиболее архаичная форма дарбази сохранилась на
территории Азербайджана (Карабах). Она в силу ряда
объективных обстоятельств не получила своего дальнейшего развития
м сохранились в виде рудимента.6
Древнейшим и наиболее распространяемым видом дарбаз-
ного жилища является балочно-ступенчатое перекрытие
квадратной формы, являющееся непосредственным продолжением
стен жилища. При такой конструкции размеры жилого поме
щения зависели от длины балок. В дальнейшем потребность
1 Л. 3. Сумбадзе. Грузинские дарбази, Тб., 1960, стр. 8; Д. С. Варду-
мяя, Э. Т. Карапетян. Поселения и .жилища армян, стр. 495. Следует иметь
в виду, что сравнительно недавно высказано предположение о
распространении ареала дарбазного типа жилищ на весь Кавказ (А. И. Робакидзе,
Жилища и поселения горных ингушей, стр. 47-—48).
* Л. 3. Сумбадзе. Грузинские дарбази; его же. Долхидское жилище по
Витрувию, Тб, 1960; М. Гараканидзе. Грузинское деревянное зодчество, Тб*
1959; М. Джандиери, Г. Лежава. Архитектура горных районов Грузии, М.
1960; М. Ильина. Древнейшие типы жилищ Закавказья; Т. Чиковани.
Грузинское народное жилище (на грузинском языке). Тб., 1960; его же. Опыт
сравнительного изучения жилищ типа дарбази, VII МКАЭИ, 1964; А. Джа*
вахишвили, Л. Глонти. Урбниси, ч. I, Тб., 1962 (на грузинском языке); Ар«
хеологйя Грузии, Тб., 1959.
3 А. Джавахишвили, Л. Глонти. Урбниси, ч. I, стр. 45—46.
4 В. П. Кобычев. Типология Кавказского народного жилища, стр. 10.
' 8 Т. А. Чиковани. Опыт сравнительного изучения жилища типа дарбази»
<*р. 4. \ 4
Ш

Рис. 30. Сел. Згубир (ЦЬулохтыкау) Джавского района ЮОАО.
Дом-крепость и башня Шаблоковых. Фото А. И. Робакидзе. 1966.
расширения площади жилого дома вызвала к жизни столбы, а
стремление перекрыть бревнами пространство более
ограниченной длины — переход к строительству 6—8—12-гранных «ердо».
Подобный переход в конструкции свода наиболее характерен
для дарбази внутренней Грузии—Карталинии (таб. VIII),
территориально примыкавшей к Юго-Осетии.1 Сравнительное
изучение карталинских и юго-осетинских дарбазных домов дает прат
во заключить, что дарбазные традиции в Юго-Осетию проникли
через их карталинские вариации. Конструкция свето-дымового
отверстия в Карталинии опирается на двух мощных столбах, тогг
да как юго-осетинское «ердо», являющееся значительно более
легким сооружением, не нуждается в таких опорах; одна сто-,
рона конструкции покоится на массивной балке — «аххэераег»,
подпираемой одним или двумя центральными столбами.
- До планировке жилища данного подтипа подразделяются на
двухэтажные и одноэтажные.
В двухэтажном доме нижний этаж строился из камня.
Кладка стен могла быть сухой и на известковом растворе; вто:
рой этаж строился из лесоматериала или камня и имел
стропильную крышу.
Для данной разновидности «ердоджын хаедзар»
характерен сохранившийся по настоящее время дом Еста Дзаххоева из
с. Касагджин Джавского района ЮОАО (таб. IX), Размеры
дома B0,7x10,6), а также множество отделений в нем говорят ©
тбм, что он был зажиточным крестьянином.' Со времени его
постройки прошло примерно 80 лет. Дом двухэтажный. Первый
этаж построен из камня на известковом растворе и имеет щег-
1 Л. Сумбадзе. Грузинские дарбази, таб. 21.
ДО*

Рис. 31. Жилые дома в верховьях р. Дж джсры. Джавский район
ЮОАО. 1959.
ка отштукатуренные и~ выбеленные стены. Большая половина
западной стены первого этажа уходит в землю, ибо дом
расположен на откосе. Северная часть, составляющая одну треть
всей площади, служит жилым помещением. Здесь жила семья
поздней осенью и зимой. В северной стене имеется запущенный
камин с цепью. Вдоль южной и западной стен идут деревянные
нары, на которых расположена домашняя утварь. Пол земля-
ной. В центре потолка на брусьях («уаелэендгуытае») лежит
дощатая сушилка («хусгаенаен»). На восточной стене пробиты
входная дверь и окно. Рядом с зимним помещением семьи
размещался хлев. «Принцип строения жилья и хлева под одной
крышей в прошлом следует объяснить скотоводческим хозяйством
и климатическими особенностями».1 Хлев огорожен с обеих,
сторон дощатыми перегородками, а внутри разбит на
множество отделений.
Наибольший интерес представляет второй этаж,
построенный из лесоматериала. Здесь мы видим жилище осетина в
самом совершенном виде. Помимо «хаедзара», в нем
размещены сени, кладовая, гостиная, комната для молодой четы,
зернохранилище, просторный балкон.
Среди помещений второго этажа, по своей значимости,
центральное место занимает «хавдзар» (пя. 65 м2). Из-за
явной нехватки световых отверстий, дам, при обследовании его
летом 1959 года, пришлось пользоваться керосиновыми
коптилками. В центре «хаедзара» остался запущенный очаг с
..! 3. Д. Гаглоева. Типы жилищ Юго-Осетии, архив ЮОНИИ, 1955, стр. 2.
«...

атрибутами очажного огня (плиты основания, очажные
камни, цепь, конструкция брусьев, на которой висит цепь и др.).
Дым выходил через «ердо», восстановленное по
сохранившимся следам. В юго-западном углу сохранились две ямы для
хранения картофеля и спиртных напитков. В этом же углу на
нарах приспособлены самодельные посудные шкафы. Справа
от дверей в северо-западном углу «хавдзара» имеется настил
для телят, козлят и барашек. Часть «хаедзара» (западная
сторона) имеет земляной покров, а другая часть — досчатый.
Помимо наружного хода, оба этажа сообщались с помощью
внутренней лестницы, приставленной к люку в межэтажном
перекрытии, р сенях размещена различная домашняя утварь
(пивоваренный и чугунный котлы, маслобойка); часть
домашней посуды хранится в закрытых сенях. Справа от входной
двери расположена гостиная — «уазавгдон». Между «уазаег-
дон» и «хаедзаром» имеется проход, который ведет к
широкому открытому балкону. На южном углу этажа размещена
комната для молодой четы -— «уат». Здесь имеется тахта с
постелью и кое-что из домашней посуды. По словам Е. Дзахоева
(умер в 1962 г.), этой комнатой распоряжался его старший
женатый сын, погибший в войне с гитлеровцами. Ныне дом
целиком запущен. Перед комнатой для молодой четы имеется
проход, который ведет к свободной площадке. Здесь же, в
юго-западном углу, расположены зернохранилище — «хордон»
с квадратными дверьми в середине восточной стены и
кладовая. Зернохранилище обставлено с обеих сторон амбарами, в
которых хранились ячмень, пшеница, овес, горох и другие
зерновые культуры. В кладовой размещались кадки с сыром
и другие продовольственные продукты в соответствующих
деревянных и иных сосудах. В целом, этот дом представляет
этнографическую находку старинного осетинского быта. В
частности, вся необходимая посуда из дерева и меди —все,
что требовалось для одной патриархальной семьи, в нем сох*-
ранилось полностью.
Несколько иначе планировочное решение старинного
двухэтажного дома Я. Короева из с. Эрман Джавского
района (таб. X). Дом построен из камня, за исключением передней
стены и перегородок второго этажа, которые сооружены из
лесоматериала. Крыша стропильная, из дранки. Судя по
размерам и камерам в нем имеющимся (собственно «хаедзар»,
кладовая, сени, хлев), рассматриваемый дом характерен для
средних слоев осетинского крестьянства в прошлом.
В отличие от двухэтажных домов, одноэтажные
строились в основном из лесоматериалами имели также
стропильную крышу. Кроме того, если в двухэтажных домах жилые и
хозяйственные постройки размещались под одной крышей, то
в одноэтажных домах последние функционировали
обособленно во дворе или же примыкали к жилому дому. Для данной
Hв

разновидности характерны сохранившиеся старинные дома в
сел. Сохта Джавского района и сел. Вахтана Знаурского
района ЮОАО и др. ,
Юго-осетинский «ердоджйн хэедзар» имел больше
сходства с «дарбазиани сахли», нежели жилище грузин-горцев.
Это объясняется тем, что «Южная Осетия была более
связана с нижележащими областями, чем другие горные районы.
Ведущие к ней перевалы более доступны, чем в Хевсуретии
или Сванетии, что нашло отражение в архитектурных
памятниках».1
Однако «ердоджын хаедзар» имеет и свои особенности.
В отличие от «дарбазиани сахли» Месхет-Джавахетии,
обычно углубленных в землю, «ердоджын хзедзар» также, как и
карталинский дарбази, постройка наземная. Кроме того, если
для «дарбазиани сахли» больше характерна органическая
связь дымового отверстия с перекрытием в целом2 (рис. 32),
то «ердо» ъ Юго-Осетии имело съемную конструкцию. Имея
'л виду небольшие размеры «ердо», Е. Г. Пчелина назвала его
надочажным колоколом. Как «дарбазиани сахли», т;ак и
«ердоджын хаедзар» соответствовали, семейной общине. Если
жилище типа дарбази развивалось исключительно в горизонт
тальном плане и всегда заканчивалось глинобитной
кровлей8 (таб. VIII), то в условиях Юго-Осетии «ердо»
размещалось или внутри скатной кровли (таб. IX, X), или же
выступало наружу через скат крыши. Особенности конструкции
«ердоджын хаедзар» дали возможность отнести его к
последним отголоскам дарбазных традиций, сохранившихся в
виде рудимента».4
Сопоставление «дарбазиани сахли» и «ердоджын хаедзар»
свидетельствует о тесных культурно-исторических
взаимоотношениях между грузинским и осетинским народами,
испокон веков живущими рядом в духе добрососедства и братства.
Ко второму подтипу относятся срубные жилища Северной
Осетии и те бревенчато-досчатые дома Южной Осетии,
которые не содержат в своей планировке
ступенчато-пирамидальных перекрытий.
Дома, строившиеся в Дигорском и Цейском ущельях
Северной Осетии, в основном были бревенчатыми, со скатной
кровлей и ничем особенно не выделялись.
Своими конструктивными особенностями перекрытий вы-
1 М. Джандиери и Г. Лежава. Архитектура горных районов Грузии,
ар. 39.
* Г. Читая. Крестьянский дом в Кваблиани, Мимомхилвели, 1962,
стр. 135—136 (на груз, яз.); Народы Кавказа, II, М., 1962, стр. 288.
* Л. 3. Сумбадзе. Дарбазные перекрытия в связи с колхидским домом
Витрувия. Автореферат кандидатской диссертации, Тбилиси, 1951, стр.9.
4 Л. 3. Сумбадзе. Грузинские дарбачи, стр. 18.
107

Рис. 32. Продольный разрез дарбази в Месхети (по Л. Сумбадзе).
деляются бревенчатые дома, строившиеся в Кобаиском
микрорайоне Северной Осетии. «Кровлей в этих жилищах служили
двухскатные (с острым углом) навесы в несколько пар,
которые походили на ребра гармошки. Благодаря тому, что две
боковые стороны навеса оставались открытыми, они свободно
продувались ветром, на них не задерживались атмосферные
осадки, что способствовало долговечности кровли».1
К третьему типу относятся жилища плоскостной полосы
Северной Осетии, представляющие следующие разновидности:
турлучные дома, жилища из кирпича-сырца и из жженного
кирпича.
Горцы-переселенцы первоначально строили турлучные
дома («кауын хавдзар») из прутьев на деревянном каркасе.
Такие дома обычно состояли из жилой комнаты — «хаедзар»
и сеней — «тыргъ». Дома имели земляные иолы, низкие
двери, незначительные световые отверстия: они обмазывались и
выбеливались (не всегда) с обеих сторон. По мере
разрастания семьи к дому пристраивались новые комнаты для
супружеских пар, вследствие чего жилище принимало форму
растянутого прямоугольника. Дома эти имели скатную кровлю
и покрывались соломой или камышом. Кроме того,
беднейшие слои строили себе плетенные из хвороста
конусообразные шалаши («мусонг»). .»
С начала XX в., в связи с истреблением лесов, в
плоскостной полосе Северной Осетии происходит постепенно вытес,-
1 А. X. Магометов. Культура и быт осетинского народа, стр, 254. ;

пение турлучного жилища домами, сложенными из сырцового
саманного кирпича.
Наряду с саманными домами в плоскостной полосе
Северной Осетии в-начале XX в. появились деревянные дома,
многие из которых имели каменные фундаменты и
черепичные крыши. Светлые окна, филенчатые ставни и богатая
внутренняя обстановка этих домов свидетельствовали об
углублении социальной дифференциации общества. Однако, как
отмечали современники, в подражании русским и зажиточным
односельчанам лихорадка строительства благоустроенных
жилых домов охватила и сельские трудовые слои. В
частности, в своих «Записках горца» И. Кануков сообщал о
появлении в некоторых селах плоскостной Северной Осетии
усовершенствованных домов, крытых черепицей. Светлые, с
красивыми садиками, дома эти обставлялись новой мебелью и
содержались в чистоте.1
Лихорадка жилищного строительства у плоскостных
осетин наиболее ярко описана А. Ардасеиовым: «Сколько она
'(постройка—Л. Ч.) стоила труда, времени, денег! Горцы в
горячке подражания действительно не рассчитали своих
средств. Аулы с »новыми постройками производят приятное
впечатление только издали, когда не знаешь, что осталось
внутри этих домов и чем живет там человек. Только когда
заглянете в опустелый двор, гумно, увидите пищу горца,
узнаете, что для этих... построек он не раз подводил себя под
петлю, только тогда вы поймете значение и силу подражания
для горских племен».2 Б. А. Калоев называет дома данного типа
«уырыссаг хаедзар» (букв, «русский дом»).
Характерной особенностью жилища плоскостных осетин
является то, что в одинаковой степени, с явно
незначительными изменениями, оно встречается почти у всех народов
Северного Кавказа и, в первую очередь, у русского населения, от
которого были заимствованы не только сформировавшие типы
жилищ, но и методы строительства, строительная техника и
др. «Под влиянием русских казаков тип жилища
плоскостного горца резко меняется внешне и внутренне.... он стал
устраивать у себя по образцу жилищ своих русских соседей
деревянные, каменные или кирпичные дома с черепичной крышей, с
окнами».3 Именно с тех пор в плоскостной полосе Осетии
стала бытовать русская печь с плиткой.
К четвертому типу жилищ дореволюционной Осетии
относятся характерные для предгорной Юго-Осетии подземные и
т И. Канунов. «'Записки горца». Архив ЮОНИИ, фонд И. Канукова.
2 В. Н. Л. Переходное состояние горцев Северного Кавказа, Тифлис,
1896, стр. 27.
3 Г. А. Кок-'ев. Из истории сношений России с Кавказом в IX—XIX
вв., УЗ КНИИ, Нальчик, 1946, стр. 75—76.
109

Рис 33.
полуподземные жилища — «ныккзенд» (груз-
«гомурй»)—землянка. На ровном месте все стены ее уходили в землю. Они
обычно состояли из жилого помещения и сеней и имели
плоскую земляную кровлю.
. Одной из причин бытования подземного и
полуподземного жилища явилось то, что первоначально осетины
обосновались на арендованных у грузинских помещиков землях, и
последние, боясь окончательного оседания их, ле разрешали
крестьянам строить подземные дома. В таком положении
находились осетины-арендаторы помещичьих земель сел. Ар-
цеви Цхинвальского района ЮОАО, сел. Орчосан Ленингрр-
ского района ЮОАО и многих других сел- Подобное явление
имело место и в сел. Корнис (Знаурский район ЮОАО). По
словам Н. Тасоева, даже при появлении дранки, крестьяне
долгое время жили в плоскокрыших домах, ибо строить
скатную крышу им не разрешал помещик Д. Херхеулидзе.
Несмотря на то, что подземные (полуподземные) дома
были заимствованы осетинами от соседнего грузинского
населения, во внутреннем убранстве и расстановке предметов
и утвари они полностью соответствовали осетинским
порядками В середине помещения, под дымовым отверстием,
находился очаг, над которым висел котел на железной цепи.
Вокруг стен были расположены нары, на которых располагались
постель, посуда, а также сидели домочадцы. Обстановка и
бытовые условия в них были ещё хуже, чем в жилищах из
камня и дерева. Почти круглый гоц в них .беспрерывно
поддерживался огонь. При сильных ветрах помещение
наполнялось лымом. и стены покрывались толстым слоем копоти.1
, Ареал распространения землянок и полуземлянок
выходит далеко за пределы Кавказа; в прошлом они были харак-
1 Л. А. Чибиров. Основные типы жилищ дореволюционной
Юго-Осетии, ИЮОНИИ, XI, 1962, стр. 268.
110

терны не только для сельской местности, но и для городов.1
Всё рассмотренные выше типы жилищ в свою очередь
могуть быть подразделены не. только на подтипы, но даже и
на разновидности. Тщательное изучение их дает множество
вариантов внутренней планировки жилого дома.
§ 2. Материал и техника постройки
В дореволюционном прошлом жилищное строительство
характеризовалось примитивным способом и слаборазвитой
техникой, все работы производились вручную с помощью
коллектива родственников и односельчан—«зиу» (помощь).
Обычай «зиу» своими корнями, уходит вглубь веков. Он основан
на коллективном труде, производимом обществом на разных
хозяйственных работах, в том числе и при постройках
жилища. На «зиу» скорее всего собирались при выполнении особо
трудных и срочных работ. В первую очередь на помощь шли
близкие родственники,
соседи, односельчане. Степень их
участия зависела от степени
родства, соседства и
взаимоотношений. Зажиточные слои
собирали на «зиу» больше
людей, ибо к ним шло
больше народа (отчасти из-за
обильного угощения и из-за
своего зависимого от
богатых , положения). Именно в
этом проявляется элемент
эксплуатации в «зиу»,
подчеркиваемый рядом
исследователей.2
Основными материалами для
строительства жилищ в
Осетии издавна служат камень и
дерево. Из них составлялись
основные конструктивные
элементы жилых и хозяйственных
построек. «Руководствуясь одними материальными
расчетами, они (горцы — Л. Ч) устраивали жилище из такого
материала и на таком уровне, какие им казались наиболее
удобными и выгодными».3
1 Н. П. Приходко. Народнее жилище рабочих, Донбасса. Автореферат
кандидатской диссертации, Киев, 1960, стр. 5.
2 М. О. Косвеч. Эгогргф я и история Кавкпза, стр. 17: 3. Н. Ванеев.
Из исторч" родово-о быта Ю о-Осетии, стр. 29
3 И. И. Пантюхов. О пещерных и позднейших жилищах на Кавказе,
стр. 13.
Ш

Исходя из рельефа местности, климатических условий и
природных ресурсов, камень был доминирующим
строительным материалом в высокогорной и горной Осетии. Кроме
того, в прошлом общественный строй горцев Кавказа, осетин в
частности, порождал непрерывные нападения извне, вражду
между отдельными родами, фамилиями. В этих условиях
жилище из камня считалось более прочным и надежным. В
пользу сказанного говорит и то, что стены старинных домов были
гораздо толще стен домов, построенных на рубеже XIX—XX
вв. Однако, как бы не была велика роль камня, без участия
строительного леса не обходилась никакая жилая и
хозяйственная постройка.1 В плоскокрыших' домах строительный лес
употреблялся для перекрытия крыши, для изготовления
дверей, окон и т. д-
В строительство шел необтесанный рваный камень,
собираемый прямо с горных осыпей или просто колотый без
придания ему правильной формы. В местах, богатых
сланцевыми породами, использовались естественные, удобные для
кладки параллельные плоскости. Кроме того, массивные куски
таких камней дают при раскалывании довольно большие по
площади плиты, необходимые не только для воздвижения
стен, но и для кровли помещений, полов, двора. Наряду с
глинистым сланцем в горах встречаются и идут на стройку
крупные камни известняка, обладающие той особенностью,
что имеют закругленные грани и углы.
В древности жилые и крепостные сооружения в горах
строили на твердом цементе.2 По словам Пфафа, «для
верного суждения о древности осетинских построек всегда нужно
иметь в виду, что чем древнее они, тем лучше в них составлен
цемент. Новые же постройки сооружены большей частью без
всякого цемента».3 Вахушти также отмечал, что в Осетии
прежде строили дома из камня на извести, а ныне известь
заменена землей.4 Свидетельством того, что раньше каменные
жилища строились на известковом растворе, является
сохранившееся до наших дней название каменного жилья — «чъы-
1 Об ад*я достаточной механической прочностью, подвергаясь раско
лу, распылению, дерево служит обязательным строительным материалом
для яплищз даже в те* районах, где его сорсем не было. Так, например,
жители сел. Зака, расположенного на северном склоне Кавказа,
доставляли строительный лес (столбы, балки) с южного склона через Рукский
перевал, расположенный на высоте 2991 м над уровнем моря (Полевой
материал 1961 г. сел. Заккэ, и-фоо. Н. К^саез. См. также: Обзор
Российских владений за Кавказом, СПб, 1805, стр. 177; Л. Б. Панек. Жилища
лезгин. МЭГ. IX, Тб., 1957, стр. 141—142).
2 Известковый раствор, распространенный' в прошлом, примерно с
XVIII в. исирз из построек.
3 В. Б Пфаф. Материалы для древней истории осетин, стр. 130.
4 Ва\ушти. География Грузии, стр. 143.
112

рьш хавдззр» (осет. «чъыр» — известь). Так называется и
црныие каменное жилище, будь оно построено на
известковом растворе или без него. При этом, любопытно отметить,
что, раствор, производимый в прогйлом, значительно
отличался своей вязкостью, своими цементирующими свойствами-
Сохранившиеся по настоящее время крепостные и склеповые
сооружения, и в первую очередь надземные склепы Даргавса, —
наглядное тому доказательство. Секрет изготовления такого
состава остался неизвестным. По сообщению Ю. Клапрота,
раствор в основном был известковый, и секрет его прочности
заключается в том, что свежегашенную известь оставляли в
яме (на воздухе), где ее пережигали. Оставляя ее в таком
виде в течение года и более, известь сама разлагалась и
делалась более рязкой, чем известь, гашенная водой.1 По
народному представлению, вяжущиеся качества раствора
усиливаются, если добавить к нему яичный белок или же если известь
растворить не на воде, а на сыворотке.2
Перед началом строительства место выравнивали.
Иногда местность была настолько наклонной, что в будущем доме
порою вся задняя стена и частично боковые уходили в
землю. Глубина фундамента, зависящая от устойчивости
грунта и высоты здания, достигала до 50 см. Фундамент вовсе
отсутствовал в домах, построенных на скале или в
скалистом месте (например, дом А. Гагиева в сел. Нар (Слас)
Алагирского района СОАССР).
В горной Осетии до наших дней прео0ладает сухая кладг
¦ ка. Раствор заменяется землей или мхом, которые
способствуют правильному размещению камней в стене. Для
заполнения промежутка между камнями пользовались и глиняным
раствором. Несмотря на это, стены делались крепкими и
переживали несколько поколений. Камень, идущий на
стройку, требует незначительной доработки так, чтобы
ровная поверхность выходила наружу. Толщина стен доходила
до 50—70 см. Размеры строительного камня в среднем
следующие: длина — 40—60 см, ширина—20—40 см, толщина —15
—35 см.3 Все мастерство техники проявлялось в умелом
пригоне неотесанных кусков камня. Особенно массивные камни
шли на кладку дверных и оконных проемов, пробиваемых
обычно, в передней стене. Местами передняя стена дома
делалась досчатой или плетеной с последующей обмазкой глиной.
Двери, строили низкие, а окна заменяли незначительные
отверстия.
1 Ю. Клапрот. Путешествие по Кавказу и Грузии, стр. 194.
2 А. X. Магометов. Культура и быт осети хкого народа, стр. 254.
3 См также Е. Г. Пчелииа. Дом и усадьба нагорной полосы
Юго-Осетии, стр 11. * 1
8. Л. Чибиров. ИЗ

В архитектуре жилого дома значительное место занимает
крыша. Плоская крыша одновременно исполняла функции
крыши и потолка. Способ ее накрытия у народов Кавказа поч
ти один и тот же. По воздвижению стен устанавливают
матицы («аххавраег»),! опирающиеся на краях и посередине на
столбы — устои.2 В одном помещении могут быть одна, две,
максимум — три матицы. Среди столбов-устоев особенной
прочностью обладают средний столб («астэеуцаеджындз») и
опирающаяся на него матица(.3 Поперек матицы на
продольные стены перекидываются жерди — «уаеладзаентэе».
Последние в одних случаях стоят разрядкой, когда накладываемые
на них брусья («аендзавлттае») тянутся от стены до стены, в
других — по два вместе (при коротких брусьях).
Конструктивные особенности жилого дома нашли
отражение и в следующей старинной песне, известной под
названием песни Урузмага:
«Хорз хаэдзар, хорз хзедзар,
Астфиссынон, цыппаркъуымон,
Ахаем, ахаем фидар конд у,
Цаеджындзтае донбеттыртаей сласгае,
Ахаем, ахаем хаедзар у,
Аххаерджытае фарны комэей ласгае,
Ахаем, ахаем диссаг конд у,
Уаэладзаентаэ фарны комаей уадзгае,
Ахаем, ахаем райдзаст дзы у,
Иае рзехыс та уаеларваей 'рхаесгае».
(Хороший дом, хороший дом, восемь граней, четыре угла -—
вот почему крепко так выстроен он; столбы для него привезли
из Донбетр — вот почему так хорош этот дом; матицы
привезли из богатого ущелья—так интересно построен он;
жерди привезены из ущелья счастья — вот почему в нем так
светло; цепь над очагом спущена с неба).4
1 Во второй части этого термина следует видеть слово схжрэег» (осет.
осел), в смысле «несущий на себе тяжесть» — семантика, основанная на
обычном использовании осла к. к вьючного животного (В. И. Абаев,
ИЭСОЯ, стр. 94).
2 Во избежание разрушения стен концы матицы редко опираются
непосредственно на стены.
3 Матица со столбами — устоями (большей частью украшенные
резьбою, помимо осетин, бытовгла у гогцев-грузин, аварцев и применялась
преимущественно в больших помещениях для большей прочности крыши
(Л. Б. Панек. Жилише мтиул, СМАЭ, IX, 1930, стр. 163). В жилищах
некоторых гопцев эта конструктивная деталь вовсе отсутствия л а.
.,,.*. Ап*;ич ЮОНИИ. Фоль ло\ Мчтери:лы, т. V. стр 94—95.
Рассказал И О*"ов, за'пи-ял Д. Еегизов; См. также Ацамадз и %красавица
Агуида, ОНС, стр. 364—С65.
П4?

Жерди кладут вплотную друг к другу. Вслед за этим
образовавшийся настил покрывают хворостом, папорртником
или же тонким слоем сена. Затем сыплют землю толщиною
до 15—20 см. Более пригодна для покроя рыхлая, земля,, не
сохраняющая в себе влагу. Чем рыхлее почва, тем слой
земляного покрова делается толще. Трамбуют плоскую
крышу специальной колотушкой — «къулаег». Если крыша
давала течь, то попразляли ее землей. Кроме того, на том
месте, где протекала крыша, сыпали золу: она способствовала
быстрейшему испарению влаги. Такое устройство плоской
крыши было характерно для Джавского, Кударского, Чесельт-
ского ущелий.
В отличие от описанного, в Дзимрском, ТрусЬвском и
других ущельях, а также в Дагестане — там, где ощущается
недостаток строительного леса, сланцевая плита;входит в
само перекрытие как конструктивный элемент-
Вот как выглядит порядок расположения материалов
в первом и втором случаях:
.1. Матица — жерди — брусья —- хворост — земля.
2. Матица — жерди — сланцевые плиты — хворост —
земля.
Во втором случае жерди располагаются друг к другу
плотнее, так, чтобы удерживались сланцевые плиты! С
незначительными отклонениями1 подобный порядок устройства
плоской кровли известен всем горцам Кавказа.
Для стока воды плоская кровля планируется с легким
уклоном к передней стене, ибо сильный уклон способствовал
бы смыванию глины дождем и тающим снегом. Края
земляного покрова обкладывались более крупными, ровно пыверс-
танными камнями. Во избежание проникновения воды во
внутрь «хаедзара», вокруг дымового отверстия (снаружи)
делался незначительный выступ.
Помимо функции перекрытия, плоская кровля на
террасах используется и как двор: на ней сушили зерно, траву,
веяли семена и выполняли другие домашние работы. Вместе
с тем, она служила местом отдыха, танцев, увеселений и
нередко местом для общественных сходов; С внутренней
стороны стены жилища обмазывались раствором, состоящим из
глины и свежего навоза..
Пол в подобных жилищах глинобитный и делается
следующим образом: по окончании строительства дома, выносят
1 Плоскую крышу лезгины строили следующим образом. На
расстоянии одного метра друг от друга на стены дома клали брепна. Н? них
поперек ставит жсрдм. а на по лед их — плмты глинистого сланца.
Сланцевые плиты покрывали соломой или камышом, а поверх
накладывали сперва слой глины, затем — земли с последующей трамбовкой
(Л. Б. Панек. Жилище лезгин, стр. 144).
115

мусор, делают расыпь и утрамбовывают ее, достигая
максимальной гладкости. Затем сверху обмазывают слоем тлцны,
перемешанной с навозом, и снова заглаживают. В
дальнейшем, по мере нужды, пол систематически починяется. Пере.^
подметанием пол обильно опрыскивается водой, благодаря
чему пыль в цомещении почти отсутствует. Если доставка
строительного камня на место, укладка стен и крыши не
обходится без помощи родственников и односельчан — «зиу», то
обмазка стен, поднятое земли для крыши, устройство пЬла
является делом рук членов семьи, и в первую очередь жец-
щии.
Повсеместно распространенным стройматериалом служияр
и служит дерево. В ранний период дом$ строили из кругляка,
на что имеется указание в этнографической литературе. Если
верить Ю. Клапроту, то в начале XIX века деревянные дома
в массе были еще бревенчатые- «Дома селений,
расположенных в предгорье, «сплошь деревянные, они построены из
бревен красного бука и покрыты соломой или липовой корой. В
горах встречаются также там и сям деревянные дома, они из
сосновых бревен, но очень плохо построены и крайне
неудобны для жилья».1 С появлением пилы и других необходимых
инструментов, лесоматериал стал обрабатываться, появились
доски, балки, рейки.
Строительный лес обычно заготовляли осеныр и зимой. $
этот период в дереве бывает наименьшее количество влаг^,
что является положительным фактором. «Лес, — говорит
Витрувий, — должны рубить осенью и в течении зимы, гак
как в эту пору деревья возвращают себе из корней всю силу
и крепость, которые тратят весной и летом на листья и
плоды».2 При рубке леса лучшим по качеству считалось одинокр
растущее дерево, ибо солнце и ветер положительно; влияют на
качество Древесины.
Заготовка строительного леса была связана с
определенными суевериями. Так, например, рубить лес при новолунии
считалось «вредным», якобы такой материал подвергался
порче червями. Для заготовления строительного леса
лучшими днями недели являлись вторник, четверг и суббота,
считавшиеся в народе «счастливыми».3
Лес рубили, очищали от веток, делали из него бревна и
выдерживали некоторое время. При этом, они складывались
в штабеля и оставлялись в таком виде до весны. Чтобы плохо
1 Ю. ^лапрот. Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в
1807—1808 гг.^стр: 237. ' -
2 Цит. по книге А. Палладо «Четыре книги об архитектуре», М.,
1938, стр. 15.
3 Полевой матепиал 1962 г., Гуджаретский сельсовет Боржомскрго
района ТССР, инф. Давид Хубиаев.
116

прЬсбхпще бревна не трескались при высыханий, горцы их
смазывали толстым слоем навоза или глины. Весной лес скоб-
лййй, очищали от коры и пилили. Если бревна были
чрезмерно толсты, то их кололи пополам, обтесывали й затем
возводили стены.1 Толщина досок порою достигала до 7—10 см.2
Распиленные доски складывали друг на друга, отделяя дву-
мя-тремя планками для свободной циркуляции воздуха-
Одновременно с этим подготавливали к прочий
лесоматериал: балки, потолочины, стропила и т. д.
Основными строительными материалами издавна служат
бук, дуб, ясень, липа, каштан, карагач, ель, сосна. При
возможности выбора наиболее предпочтительны дуб, сосна и
каштан, ибо они влагоустойчивы и отлцчаютсяч продолжительным
сроком службы. В строительстве жилых и хозяйственных
построек, наряду с крупным лесом, применяются побеги
кустарников и вьющиеся лесные растения. Во многих районах
Осетии (ущелья рек Лехура, Б. Лиахва, Ксаии и др.) из плетня
сооружаются смежные перегородки и разнообразные
хозяйственные постройки. В обработке лесоматериала особенно
сильно проявилось богатство эмпирических знаний народа.
Не будет преувеличенней, если сказать, что каждый второй
мужчина в лесистой зоне Осетии был в душе плотником или
столяром. Наряду с осетинскими мастерами в селах
Юго-Осетии и даже Северной Осетии3 высоко ценились плотники и
столяры из грузин-рачинцев. Вместе с распространением
совершенных способов строительства жилищ ,рачинцы принесли
с Собой в народную архитектуру осетин многие элементы
декоративной резьбы по дереву. Вслед за заимствованием
материальных предметов были переняты некоторые термины
(«къочъи» — балка, «къауи»— стропила, «къуарй» — Дранка,
«латъами»—рейка, «шушаб^нди»—веранда и т. д). Вместе с
тем, есть термины, заимствованные из русского языка (пол,
шёлевка, щепка, щип, ставня, черный пол й др.).
Еще в первой половине XIX века основным инструментом
для сборки сруба был обычный топор — «фаерает». Конструкция
угловых связей, качество обработки всего лесоматериала
находились в прямой зависимости от этого универсального
* Полевой материал 1960 г., сел. Цон Джавского района ЮОАО,
инф. Чеко Джиоев.
2 Толщлна досок стен старых домов Б. Танделова из с. Теделет и
Г. Дзахоева из с. Касагджын Джавского района ЮОАО составляет
6—7 см.
* «Все новые постройки в Осетии делаются грузинами из Рачйиского
уезда», — писал Ардасенов, имея в виду Осетию северного склона1
Кавказа (В. Н. Л. Пергходное состояние горцев Северного Кавказа, стр.
27). Много домов строили плотники-рачинцы и в Абхазии (Ш. Д. Инал-
Ипа. Абхазы. Сухуми, 1935, стр.. 310).
117

инструмента.,.Позже появились топор для обтесывания досок
— «иадзахи» (груз.), тесло — «пъавназз», сверло — «быраву»,
долото — «сарт», фуганок — «шалашин», пила — «хырх»,
молоток — «дзаэбуг», угольник — «къуымон», зажим—«балхъивэен»
стамеска*, рашпиль и др. Каждое новое конструктивное
'совершенствование влекло за собой возникновение нового
инструмента.
Строительство одноэтажного деревянирго дома
начиналось с устройства простого фундамента, под углы дома клали
крупные камни. Если дом строился на косогоре, то
подпорками обычно служили деревянные стойки (рис. 33).
На опоры устанавливался нижний венец, состоявший из
четырех фундаментальных, необработанных балок («бинаг
хъаед»)- На них вырубали переводины — «пъолыхъэед»,
служившие опорой для пола, если он устанавливался. Стенные
доски в углах скрепляли посредством врубок (таб. XI, 3 а, б,
г). Наиболее распространенной формой была рубка в лапу —
«аегънаэг» как более прочная, удобная и к тому же менее
трудоемкая.
Как правило, длина досок не всегда равна длине стен.
При этом, удлинение досок происходило при помощи
вертикальных стоек — «бохъи», всаженных в нижний венец (таб.
XI, 3, в). В стойках делали пазы — «нук», в которые входили
затесанные концы досок.1 Посредством стоек
поддерживалась связь между соседними секциями стен. Стойки,
применяемые в оконных и дверных проемах, имели односторонние
вырезы. Первоначально бревна соединялись в углах при
помощи полукруглого выреза в верхней части нижнего бревна-
Позже появилось соединение в углах посредством двойной
зарубки желобообразной или прямоугольной формы.
В стенах бревна (доски) сколачивались посредством
вертикальных перемычек (таб. XI. 2 а, б, в, ж).2 По воздвижении
стен на них пропускали соединительные ба^лки—мауерлаты
— «узеладзаен хъавд» (рис. 34). На мауерлатах пропускали
потолочины — «хъайван». Как и в первом типе жилищ,
потолочины нередко опирались на матицу.
Перекрытие потолка было простое: на потолочины
настилали брусья или колотые доски. На них клали мох, щебень
или папоротник и покрывали липкой землей.
В старинном жилище осетина, независимо от того, камен-
» Посредством подобных стоек с двумя, а иногда и тремя пазами
под прямой угол скрепляли доски в углах во внутренних стенах жилища.
2 В Кударсксм ущелье при строительстве кладовых и закромов на
одном крае. доски во всю его длину делали треугольный паз, а на
другом — соответствующий выступ. Затем при скреплении углов они входили
друг в друга, и получалась плотная стена (таб. X, 2 д).
118

ное оно или деревянное, вовсе не было окон в нашем
понимании; двери делались невысокие и узкие. Большей частью
двери делались из одной толстой доски, обработанной
топором. До освоения методов распиления бревен все деревянные
детали делались топором. Двери имели в одном краю
выступающие пяты, которые помещались в специальных каменных
гнездах (для вращения). Двери закрывались с помощью
специальных засовов (таб. XI а, 2 в, г, д)-
В дальнейшем, по мере освоения техники обработки
дерева, двери стали значительно просторнее. Теперь они уже
строились из двух-трех досок, скрепляемых гвоздями посредством
поперечных реек. В лесистой зоне Юго-Осетии бытовали
двустворчатые, довольно просторные двери.1
До появления дранки, что, видимо, произошло не раньше
XVI—XVIII вв., дома, будь они деревянные или каменные,
имели плоскую кровлю. Затем появилась стропильная крыша.
Помимо дранки, кровельным материалом для жилищ со
стропильной конструкцией служили солома, липовая кора, кра-
мент и^т- д.
Дранка скреплялась на слеги посредством каменных
плит, опиравшихся на горизонтально поставленные жерди.
Слеги впускались в стропила и привязывались прутьями.
Для их поддержания применялись стволы молодых деревьев
с загнутым корневищем или же «гвозди» из веток кизила
(«хъаедын заегаелтае«). Высота подобной крыши зависела от
величины постройки и приблизительно достигала до 1—1,5
м, Крыши в основном бывали двух-трех-четырехскатные, но
встречались и односкатные.
В начальный период своего возникновения дранка была
в два раза длиннее и шире теперешней. Кололи же ее раньше
одним топором. Наиболее ранние переселенцы предгорной
Юго-Осетии строили плоские земляные крыши. Затем здесь
появилась дранка, на первых порах привозимая из сел
нынешнего Джавского района.2 Во второй половине XIX и в
начале XX вв. в связи с проникновением в Осетию гвоздей дранку
стали пришивать. Конструкция скатной кровли (таб. XI, I)
в отдельных ущельях давала свои разновидности.
Независимо от того, крыша двускатная — «дываерзыг хъуари»,
трехскатная — «авртываврзыг хъуари» или четырехскатная — «цып-
парваврзыг хъуари», верхние концы стропил покоятся на кон-
кйвом прогоне. Последний в краях подпирается на стойки
(таб. XI, I б, «г). При такой конструкции вся тяжесть крыши
равномерно распределяется на стены и потолок. В отличие от
1 Здесь, как уже отмечалось, на очаге устанавливались бревна,
завозимые во внутрь помещения на быках.
2 Полевой материал 1960 г., ее. Корнис и Ожора Знаурского района
ЮОАО, йнф. Наниа Тасоев и Цицо Лалиев.
119

описанного, в Лехурском ущелье (ЮОАО) конковый прогНй.
скрепляется верхними концами стропил. Для большей
прочности конструкции середины стропил, стоящих друг прбтив
друга, скрепляются бруском. Вся тяжесть крыши падает йа.
стены1 (таб. XI, 1а).
При всех возможных вариантах конструкций перекрытий
крыши, стропильные ноги упираются на массивную,доску,
пришитую на выступающих ( = 50—100 см) от стен концах («уае-
лувэедаразн»). Кроме того, к стропилам, установленным на
углах, пришивают дополнительные полустропила для большей
устойчивости последних. Обрешеченные стропила сЬставляю*
скелет крыши (таб. XI, 1а, рис. 31).
Угол наклона крыши колеблется в пределах от 30 до 4&
1радусов и зависит от размеров дома, количества выпадаемых
осадков и кровельного материала. Там, где осадки выпадаю*
в обилии (верховья реки Б. Лиахвы), скатные крыши очень
крутые. Это объясняется тем, что на крутом скате не
задерживаются крупные массы снега и тем самым дом избавляется Ы
значительной тяжести. Кроме того, крутой скат более надежйо
предохраняет крышу от проникновения дождевой воДЫ.
Дранка прибивается на слеги — «уавладзаентае» рядами
снизу вверх, чтобы верхние концы предыдущего ряда
покрывались нижними концами последующего. Тесины первого ряда
накладывали на расстоянии Ф—5 см друг от Друга, а
образовавшиеся щели закрывали тесинами второго ряда. Способ
перекрытия крыши дранкой посредством гвоздей получил в
народе название «уырыссаг агъуыст» (перекрытие по-русски). По
сообщению В. Пфафа, еще в конце 60-х годов XIX века в лё
систых ущельях Юго-Осетии, из-за отсутствия гвоздей, крыши
домов были плосконаклонными, т. е. дранка крёплялась прйг
помощи камней, реек и прутьев —«ирон агъуыст»
(перекрытие по-осетински).
Причина укорочения дранки и, следовательно, ее утонь-
шение объясняется тем, что на приготовление длйнйой Дранки
идет значительно больше брака, чем короткой. Вместе с тем,
при примитивном способе покрытия без гвоздей гораздо
удобнее было пользоваться длинной дранкой, чем короткой.
Количество дранок, требуемое для покрытия крыши, зависит 01*
материала, из которого приготовляется дранка (дранка из ёлй й
кавказской пихты уже), а также от высоты крыши и размерив
дома, и колеблется от 1200 до 3000 штук.
Дранка приготавливалась в лесу или в селений. Прежде
заготовляли и собирали в одно место легко подвергаемые
расколу бревна, затем их пилили или рубили на куски, равные
* Осетины Гудзкаретского ущелья (Боржомский $>айдн ГССР) строили
крыши без конкового прогона.
120

дййке заготовляемой дфййкй: Полученные круги раскалывали
на отдельные сегменты — «гббытъй» и «къотри». Если материал
буковый, то перед раскалыванием его подогревали на костре,
есЛй же он еловый, то обработка огнем не требовалась.
Первоначально инструментами для приготовлений дранки
служили деревянная колотушка («мысалгъ») и обломки
кинжалов, ножей, топоров. Последними отмечалась линия
раскола, а затем кололи деревянным кЛином. Позже для
раскалывания появился специальный железный нож — «кард». В
наши дни процесс производства дранки ничуть не изменился.
Конструктивные особенности деревянных построек
позволяют «перенос» дома в разобранном виде на другое > место.
Благодаря заранее произведенной нумерации деталей, можно
перенести постройку на любое расстояние и установить его с
максимальной точностью.
Срубное жилище на территории Юго-Осетии бытует с
дрёвййх времен. Неправ Н. Дмитриев, когда он пишет, будто
устройству деревянных срубов осетины, по всей вероятности,
научились у русских .* Деревянные срубы осетины делаЛг
задолго до прихода русских на Кавказ; Немецкий
путешественник Карл Кох, побывавший на Кавказе раньше Н. Дмитриева,
'отмечал, что в районе села Эрцо «люди срубили в соседних
лесах деревья и выстроили себе из них жилища».2
Аналогичные сведения о возрасте срубного жилища сообщают Ю. Клап;
рот, Дюбуа де Монпере и др.
О более ранних формах срубного жилища на территории
Осетии имеются скудные сведения в археологических
источниках. В объемистом исследовании М. К. Гараканидзё наличие
срубного жилища на территории Грузии устанавливается с
рубежа III—II тыс. до н. з.3 В частности, на территории Юго-
Осетии, близ г. Цхинвали, археологами обнаружено
архитектурное вооружение — молельня, выстроенное из камня и
дерева, датируемое кочном второго — началом первого тысячелетия
до н.-.'э.4 Остатки деревянных деталей жилых домов
обнаружены в городище Царцйата у села Едис, датируемое XII—XIII
вв.6 Древние формы срубного жилища обнаружены в Чечне»
Кйрачае, Балкарии, на Черноморском побережье Кавказа. По
* Н. Дмитриев. Переход через Рокскйй и Мамисонский перевалы, стр.<6.
* К- Кох. Путешествие через Россию к Кавказскому перешейку, ст|>. 38.
3 М. К. Гараканидзё Грузинское деревянное зодчество* стр. 19^20.
4 Там же, стр. 21. Прим. На указанную страницу цитируемой книги
прокралась неточность. Вместо кснца второго и начала первого тысячелетия
до н. э. напечетано: «Конец первого и начало второго тысячелетия до н.э.».
6 Б В. Техов. К вопросу изучения среднеЕек:вто городища «Цардйат*
й с. Ё йс Джавскбго района, Научная сессия ЮОНИИ 6* 6 *Ш Й67 г.,.
план работы и тезисы докладов, Цхинвали, 1967, стр. 13.
Ш

своей новизне наиболее интересным является вывод Г. Я. Мрв-
чанотом; чтов Дагестане (где дерево стало дефицитным очень
давно) в таком его «каменистом» крае, как Авария, где
искусство обработки камня славилось тысячелетиями (начиная с
эпохи бронзы), «есть многочисленные и бесспорные признаки
распространения деревянных домов, предшествовавших всем,
даже самым старым из сохранившихся каменных жилищ.
Деревянные дома бытовали здесь до сложения более поздних
различных местных вариантов жилищ».1
Несколько своеобразна постройка подземного или полупод
земного жилища. В зависимости от месторасположения дома
могли быть или полностью под землей (на ровном месте) или
же полуподземными (в наклонном месте). Строились они в
местах с каменистым грунтом, иначе стены сползали.
Подземное жилище выкапывали в человеческий рост и даже глубже.
Размеры ее зависели от численности семьи и от того, служило
ли оно одновременно и хлевом, или последний строился
отдельно. В равнинной местности, помимо площади для «хзедза-
ра», срезывали землю еще и для лестницы. Дверь делали
маленькую и узкую, окон вовсе не было. Свет проникал через
двери и дымовое отверстие. В жилище, расположенном на
склоне, передняя стена, и частично боковые, строились из
камня или из дерева-кругляка. Количество и место расположения
опорных столбов в них почти совпадали с описанным выше
первым типом жилища, ибо плоская крыша строилась в обеих
случаях почти одинаково.
В плоскостной полосе Северной Осетии вплоть до
середины XIX века строились плетеные дома, а позже появились са-
* манные.
Способ постройки плетеных (турлучных) домов плоскос-
стной ; полосы Северной Осетии не отличается слол^ностью.
Вбивались столбы (на расстоянии 1—2 м) и колья между ними
(на расстоянии 35—40 см друг от друга), которые
переплетались прутьями. Проемы для дверей и окон оставлялись в одной
из стен. По возведении стен их скрепляли мауерлатами. Затем
е середине комнаты и по бокам ее вбивали вертикальные столбы
с развилкой, на концах (для балок). Кроме того, с внешней
стороны боковых стен вбивались еще два столба с развилками,
превосходящие первые своей высотой. На них крепилось
стропило, которое служило конковым прогоном («рагъхъэед»)
двускатной крыши. Вслед за этим на стропила укреплялись плетни
— «кау», а затем крыли соломой или камышом. Двери
делались из досок. Этот подтип жилого дома, в сравнении с
вышеописанными, имел свои отличительные особенности. Во-первых,
1 Г. А. Мовчан. Камень и дерево в старинном жилище Аварии, СЭ»
1969, № 3. стр. 64.
122

б нем отсутствует потолок. Во-вторых, своеобразна система
перекрытия крыши, опирающейся на столбы, вбитые в землю.
По воздвижению каркаса стены обмазываются. Обмазка
производится несколько раз с перерывами. Пол в них, как пра-^
вилр, бывает земляной. Ввиду отсутствия потолка, высота стен
в среднем составляла 160—170 см. ,.
Во. второй половине XIX в. в плоскостной полосе Северной
Осетии в строительстве стал употребляться жженный, а с
начала XX в. — сырцовый кирпич. Приготовляется сырцовый
(саманный) кирпич следующим образом: недалеко от строящегося
объекта роют неглубокую яму. куда засыпается глинистая
почва (желательно чистая) с рубленой соломой. Затем
добавляется вода и круто замешивается. Вслед за этим готовый к
употреблению раствор заливают в специальные деревянные
ящики — «дур^авнавн», размерами соответствующие форме
кирпича (=40x50 см). Наполненные ящики с мелкой соломой
на дне переворачивают на чистую землю. Для заготовления
курпича-сырца в Юго-Осетии делали ящики-формы, обычно
бездонные. Их ставят на очищенном для сушки кирпича месте
и заливают раствором. По истечении нескольких дней кирпичи
складывали штабелями в шахматном порядке и оставляли до
окончательной просушки. Кладка обычная, производится на
растворе из глины (без соломы). Дом из саманного кирпича
строипся (и строится ныне) на неглубоком фундаменте (=50
см). В Начальные периоды фундамент заполнялся камнями и
песком и затем заливался известковым раствором. Начиная с
конца XIX в. оживляется строительство кирпичных домов в
плоскостной полосе Северной Осетии. Этому способствовало
возникновение заводов по производству кирпича и черепицы
сперва во Владикавказе, а затем ив некоторых селах.
§ 3. Приметы и обычаи, связанные с выбором места и
строительством дома
Место для постройки дома изучалось тщательно.
Учитывались такие факторы первостепенного значения, как близость
водного источника, пахотных участков, пастбищ, лугов, лесных
массивов, стратегическое положение местности. С особой
осторожностью выбиралось место для жилища в горах, где
снежные обвалы и наводнения причиняли значительный ущерб
населению и их постройкам. '
Вместе с тем, выбор места для жилища сопровождался и
определенными магическими церемониями- Во многих
районах Осетии в предназначенном месте для строительства дома
зарывали молокр в стакане или бутылке. По истечении
времени, если объем молока оставался неизменным, то место счита-
123

Лб'сЬ хорошим; есЛи же уменьшался; то наоборот.1 НёкотОЙ&е!
забывали молоко в двух — трех местах й где резуйЬта!» Йыл:
Лучшим, там и строили дом.2 Или же на выбрайной месте
перёд началом строительства засыпал хозяин й, если вйде.1 хб«
роший сон, то приступал к строительству- если, Плохой сон, то
искал новое место. При выборе места Осетины- грузины и
другие народы Прибегали и к помощи гадалки — «дэесны». С
предполагаемого места для строительства дома Ьйй относили
щепотку земли к ней. Она гадала на этой щейотке и
«определяла» удачное или неудачное место.
По обычаю некоторые строители зарывали йату под
фундамент или под опоры балок основания, чтобы ДЬм был
^теплым».3 В предназначенном для «Бынатыхицау» (Домовой) углу
кЛали деньги, чтобы дом был «счастливым», чтобы в нем было
изобилие («баеркад»). С этой же целью под фундамент или
йод один из камней, на которых покоились; балйн основания,
клали монету или лошадиную подкову.4 Сюда же ставили
веревку из свиной Щетины, которая должна была «связывать»
все нечисгые силы. После закладки фундамента хозяин^ по
просьбе мастеров, должен был ставить на нем деньги, иначе,
думали осетины, стены будущего помещения «развалятся».5
Деньги брали мастера по окончании строительства дома.8
В новс»м месте до начала строительства осетины
разжигали костер, чтобы «прогнать» оттуда злых духов. Вновь
выстроенный дом обводили железным предметом* чтобй черти
йе переступили его порог.7
Если дом после окончания работ скрипел^ то это Йсетййы
1 Полевой материал 1960* сел. Багиата Джавского района ЮОАО* инф;
Багиаев Мате; Г. Ф. Чурсин. Осетины, стр. 18.
2 Аналогично сказанному, землю, на которой предполагалось строить
башню, ингуши поливали молоком и, если оно просачивалось, почву для
фундамента рыли до тех пор, пока не прекращалось просачивание молока
(Л. П. Семенов. Археологические и этнографические разыскания в
Ингушетии, стр. 71). Абхазцы «на намеченном для закладки фундамента месте
ставят на ночь полный кувшин воды, если к утру кувшин останется
полным—место счастливое» или же, «когда положат четыре бревна,
составляющие основу дома, в четыре угла кладут на ночь по яйцу с разбитой и
снятой на верхушке скорлупой. Если на следующее утрр, яйца Йстан^гтся
полными, место — «счастливое». Считается счастливым йёстй, гДе чисто» со
бйраются коровы для отдыха. (Г. Ф. Чурсин. Матерй^лй по эйногр&фий
Абхазии, Сухуми, 1956, стр.. 103—-104). ...,.., -¦¦.*,• •¦*
3 Полевой материал 1960, сел. Багиата Джавского района ЮОАО; инф.
Багиаев Мате. . •;.
4 3. Д. Гаглоева. Типы жилищ Юго-Осетии, архив УОШИИ, 1955, сур5: 60.
6 Полевой материал, 1960, сел. Корнис Знаурского {Шона ЮОАО* инф.
НёЙиа Тасоев. . , .
6, Полевой материал 1961, Гуджаретский сельсовет Боржо&ского1
районе ГССР, инф. Давид Хубиаев. . \ ..' -..,.. л,^ ..,-,
7 Полевой материал 195&, сел. Цон Джавского ра^ойа, Ю&АО; инф;
Сййдро Джиоев.
Ш

;объя,свдш недоброжелательный духом, присутствием нечистой
силы на новом месте. Д новом доме устраивалось пирщестрр.
Для этого торжественного, случая приготовляли родку, пиво»,
резали скотину, чаще всего жертвенное животное — «ныврцд
стурз*. Столом цовоселья руководил хозяин дома.
Иногда/приглашали священника. После молитвы он брызгал «священную»
воду на членов семьи. В конце пиршества священнику давали
лопатку и ляжку животного, семь пирогов и кувшин водки.1
Новоседье могло, бцть приурочено к одному из религиозццх
прззднеиств. К дорогу вновь выстроенного дома прибивав
лошадиную подк^ оградить жилище от злых сил,
Все эти доверья и обычаи, связанные с постройкой дома,
восходя? сво.ими корнями ко времени, когда строительная те?-
никд $ылд еще далеко не совершенной. В описываемое вре^я
(XIX — нач. XX вв.) они еще соблюдались некоторой частою
заседания.
§4. Архитектурно-декоративное украшение жилого дома
Горное осетинское жилище отличается своей простотой «
соответствует климатическим условиям горного; Кавказа. Эта
простота сопровождает его столетиями и объясняется в первую
очередь причинами социально-экономического характера.
Однако отсутствие декоративных украшений в каменном жилище
вовсе не свидетельствует о духовной пустоте народа. «Даже в
постройках, где отсутствуют различные элементы
"декоративного убранства, можно ясно усмотреть проявление творческой
мысли человека. Удобное взаиморасположение отдельных
помещений, устройство жизненно необходимых- хейванов,
соответствующее расположение дома по отношению к господству-
ющим ветрам, умело использованный рельеф местности и т.п.
.-— все это свидетельствует о стремлении человека активно
воздействовать на природу и одновременно, приспособляясь к
ней, наилучшим образом устроить свое жилище».2 Плоско-
крышие каменные дома высокогорной и горной Осетии почти
лишены мотивов декоративных украшений. Прав С. Кригер,
когда пишет, что здесь «архитектура зданий очень скромна, но!
благодаря своему живописному расположению на горах,
гармоническому сочетанию с окружающей природой и
чередованию низкой застройки с высокими башнями — селение в
целом производит приятное впечатление».3 Для данного типа жи-
\ Шлрвой $еде|>иал 1969, сел. Корнис Зиаурского района ЮОАО, инф.
фаниа Тасоев.
2 А. В. Саркисрв Архитектура народного жилища нагорных районов
Азербайджана, стр^ 579.
3 С. Кригер. Архитектура горных селений Северной Осетии, стр. 148.

лйщ характерна сравнительно небольшая высота помещений,
стремление к возможно меньшему количеству световых
отверстий, что обуславливается учетом строителями климатических
условий зоны. Не имея перспективы роста и не отвечая
современным культурно-бытовым потребностям, плоскокрышие
каменные дома нисколько не улучшаются в техническом и
архитектурном отношении.
Более богатый материал мы имеем по декоративной
обработке дерева. Из дерева вырубали не только основные
конструктивные элементы жилых и хозяйственных построек, но и
готовили множество орудий труда и домашнюю утварь.
Резьба по дереву была излюбленным занятием осетин с древних,
времен. Порою резчики достигали такого мастерства, что даже
искусно видоизменяли не только орнамент, но и сами
предметы — объекты обработки.1 Сохранившиеся образцы
осетинского деревянного зодчества еще раз подтверждают
общеизвестное правило, что характер и качество архитектурных форм во
многом зависит от применяемых в строительстве орудий
производства.
Общеизвестны три типа орнамента на дереве: врезной.,
барельефный и пропиловочный. Все они имели место в Осетии»
но наибольшее распространение получили врезной и
пропиловочный.
В конструктивном и декоративном отношениях в жилище
дореволюционной Осетии важную роль играл древнейший
элемент строительной техники народов Кавказа -г- центральный
столб («астэеу цаеджындз») с прилегающими к нему деталями.
Как несущая опора он был известен осетинам, грузинам-
горцам, некоторым народам Дагестана. Со времени своего
возникновения столб этот, постепенно совершенствуясь,
приобретал все более изящные очертания и обильнее покрывался
резьбой. Этим самым он утратил свое первоначальное, чисто
конструктивное назначение.
По тонкости работы и исполнению определенный интерес
вызывают центральные столбы, сохранившиеся в горной
полосе Юго-Осетии (таб. XII, XIII, XIV, рис. 39, 4, 5). Имеющаяся
на них резьба говорит о высоком искусстве местных мастеров/
1 А. М. Дирр. В Тагаурской и Куртатинской Осетии, стр. 271. О
мастерстве резчиков по дереву; см также: Л. П Семе ов К вопросу о
происхождении осетинского нартского эпося ИСОНИИ. XIX, 1957, стр, 168;
С. А. Токарев. Этнография нгродов СССР, М., 1958 стр. 268; Б. Скид-
ск"й. Очерки по истории осетин кого нярпда, ИСОНИИ. XI, 1947, стр. 17;
А. X. Магометов. Культура и быт осетинского народа, стр. 138— 47 и. др.
2 Р отличие от Осетии и Ггучии, где цзитральмыё с-тАлбы с
архитектурным украшением опоры были х р ктгриы для гл вного жилого помещения
(«дарбази», «хадзар»), в Дагестан? ор-амен-иров-нные опорные балки
строилгсь в лоджиях (С. О. Хан-Магомедов. Лезгинское народное
зодчество, стр. 79—86).
126

В узорах резьбы продолжают жить черты древнейших
верований и представлений: здесь мы находим символ солнца,
изображения звезд, вертящихся кругов, розеток, зигзагов, домашних
животных и др. Из геометрических фигур чаще всего
встречаются ррмбы, круги, треугольники. Трехгранно-выемчатая
резьба, встречающаяся здесь, широко' распространена по
всему Закавказью и признана исследователями «одним из
самых древних способов декоративной обработки дерева.»
Выполняемая в неглубоком рельефе, она зрительно не разрушает
плоскость, и поэтому обработка подобного рода резьбой
различных конструктивных элементов, вполне согласуясь с их
назначением, в то же время придает поверхности пластическую
рформленность, вводя в нее игру света и тени».1 Но среди пере-
численных геометрических'мотивов главенствующим был
орнаментально-расчлененный круг, олицетворявший солнце и
вместе с тем имевший магическое значение.2 Символическое
изображение солнца, как одного из центральных мотивов
орнаментальной резьбы, имеет широкое распространение не только на
Кавказе3 и Ближнем Востоке, но и в некоторых районах
России, в Карелии, в Средней Азии и т. д. В целом, созданные
народными мастерами опорные столбы замечательны удачными
пропорциями, профилировкой силуэта и декоративной
обработкой лицевых частей столбоз. Орнаментальные узоры на
центральных столбах встречаются у многих народов Кавказа.
Однако наивысшего искусства резьба на столбах достигла в
древнейшем типе жилищ Закавказья дарбази4 Здесь же сле-
1 А. В. Саркисов. Архитектура народного жилища нагорных районов
Азербайджана, стр. 533.
- Вынужден ый переночевать в пути осетин непременно очерчивал вок:
руг сеоя круг (желательно острым железным кинжалом), чтобы оградить
себя от з:ых духов, чертей. Такое же поверье было известно сванам (В. В.
Бярдавел д.е Древнейшие реигиозпы» ворован я и обрядовое графиче-
ск е искусство груз, племе \ Тб., 1957, стр. 175). Круг как магическое
огр ждеии был известе1 хевсурам (В. Б а плавал и дзе. Г. Чи.ая. Хевсурский
орнамент, Тб., 19о9, стр. 5;, таб. III). В Армении через камни с естествен-
ными отверстиями проводили бесплодных же! щин (Г. Ф. Чурсин. Амулеты
и талисманы кавк зских народо). Махачкала, 19.9, стр. 17—18). Через
тгкой камень в Авар,.и (Хуизах) пролезали жители аула при эпидемиях
(Д. Атаез, В Магковип. Пе.рографика герлей Аварии, УЗДФИИЯЛ, XIV,
1964, стр. ?56).
3 М. Джалдиепи, Г. Лежава. Архитектура горных районов Грузии;
Н. Б-жлаиоз. Архитектур ые памятик! Дагестача, М., 1935; Осетинский
орйсМ-\1т Орджч.Нгшидзе, 1931; А. А. Миллер. Д. едние формы в
материальной ку ьтуре современного пасе еиия Дагестана, МЭР, IV, I. 1927, стр.41 —
42; А В. Саркисов. Архитектура народного жилища нагорных районов
Азербайджана и др.
." ¦> 4 М. Гараканидзе Грузинское деревянное зодчество; Л. 3. Сумбадзе.
Грузинские дарбази; Т. Чиксвани. Грузинское народное жилище .и др.
127

дует отмртить непосредственное рлияние ^осточногрузинскогр
дарбазногс* жилища на архитектурное устройство и
декоративное оформление очажного комплекса у ложных осетин.
Центральный ртолб с двувалютной капителью превращался в прр-
йзведение искусства в руках дагестанских мастеров.1
Наряду со столбами в архитектурном отношении большой
интерес цредставлял четырех-шести-восьмигранное сводчатое
кверху суживающееся дымовое отверстие —- «ердо», устройство
которого, описано нами ниже.
В начале XX века во многих селах предгорной и
плоскостной Осетии появились дома совершенно новой планировки с
новыми конструктивными особенностями, с новыми объектами
резьбы. В них декоративная резьба цзнутри дома перенесена
На балконы. Эти дома, о которых речь пойдет ниже, особое
распространение получили в советское время.
Декоративные украшения деревадных деталей осетинского
жилища в прошлом и теперь производятся специальными
мастерами-резчиками, которых было множество в селах Осетии.
Инструментами для резьбы по дереву служили резак, косово-
рот, пила, а также стамеска с дугообразным резцом — «жа*
гуырсарт». Этим и объясняется появление кругов, ромбов,
прямоугольников, столярных розеток, спиралей и т. п
* * . *.
В целом, сопоставляя жилище осетин с жилищем
сопредельных территорий Кавказа, обнаруживается значительное
культурно-историческое взаимовлияние народов Кавказа,
которое особенно проявилось в выборе сходных тицоз жилищ. В
частности, каменные дома с плоской земляной крышей
характерны не только для Осетии, но и для всех народов горного
Кавказа: возникновение и бцтование их объясняется как
суровыми климатическими условиями в горах, так и хозяйственным
укладом населения, основным занятием которого было
скотоводство в сочетании с земледелием. В свою очередь, жилище
дореволюционной Юго-Осетии («ердоджьш хаедзар»)
идентично с,общим типом жилищ Закавказья^ хотя и имеет некоторые
конструктивные особенности. Специфична конструкция надо-
чажного устройства на опорных столбах. •
Жилые дома плоскостной Северной Осетии по материалу,
технике постройки и планировке имеют много общего с
жилищем народов Северо-Кавказской разншщ (русских, кабардин-
* П. Дебиров. Резьба по стуку в средневековом Дагестане, УЗДФИИЯЛ,
XIV, 1965, стр. 250. "
«28

дев, черкесов) и существенно отличаются от жилищ других
районов Осетии;1 заимствование полуйодземных и подземных
жилищ южными осетинами от соседнего грузинского населения не
вызывает сомнений. Наличие такого большого сходства между
постройками южных осетин и грузин, плоскостных северных
осетин с жилищем русских, кабардинцев, черкесов,
осетин-горцев с жилищем соседних народов указывает на существование
глубоких культурных связей между ними. Эта общность
проявляется и в строительной технике, и в конструктивных приемах
жилых и хозяйственных построек. Материал об осетинском
народном жилище подтверждает общеизвестное положение, что
6 формировании типов жилищ имеют значение природно-геог-
рафические и социально-экономические условия, перед кото-,
рыми отступают этнические границы.
ГЛАВА VI
СТАДИИ РАЗВИТИЯ, ОБСТАНОВКА И УБРАНСТВО
ЖИЛОГО ДОМА
§ 1. Составные элементы очажного комплекса
Основным композиционным ядром «хаедзара» был очаг —
«къона».2 Под очагом подразумевалась открытая площадка для
разведения и поддержания огня. Очаг встречался в жилом
помещении — «хаедзаре», во временных хозяйственных
постройках, в крепостных сооружениях, в культовых местах, в жилище
пастуха в поле, на покосах, полях, гумне и т. д. Из всех
вышеперечисленных помещений по своему строению, функции
действия и связанных с ними обычаев, нравов, верований,
наибольший интерес вызывает очаг осетинского «хаедзара». В нем он
представлен в самом развитом, совершенном и законченном
виде. Здесь очаг родился и оформился^ здесь он приобрел то
огромное значение в жизни и быту народа, которое имел вплоть
до своего исчезновения. Настолько важно было значение очага
в быту осетин, что часто в разговорном обиходе он
отождествлялся с самим жилищем. Об этом свидетельствует выражение:
«тЕ дж къона фехаела» — да разрушится твой очаг (т. е. да
развалится твоя семья).
В осетинской действительности в прошлом встречались два
возможных варианта расположения очага в «хавдзаре»: очаг
расположен в центре или же сдвинут во внутренний угол.
Жилище с центральным отоплением является частью той тропинки,
через которую прошли все народы мира в своем историческом
1 В. П. Кобычев. Города, селения, жилища. В кн. «Культура и быт
Северного Кавказа», М-, 19Р8, стр. 99—106.
2 Термин «къона» бытует у осетин в трех значениях: очажные камни,
очаг в целом, жилище.
9. Л. Чибнров.
129

Ь-КЛШ№
коилг
2. 0ЧАЖНЬ1« КАШ&
3.8. СЛ10Л6Ы
А СШУЛЧИКН
Л, КРЕСУЮ
а лродолгоши!
АИШ
г ядры
Рис 35. План II этажа старого домл Т.^до Джатисва. Сел. Сба Джавского
района ЮОАО, 1959.
развитии. Исключение не составляют кавказские народы, и в
их числе осетины, у которых очаг сохранился вплоть до Вели;
кой Октябрьской социалистической революции. Параллельно с
сохранением огня в центре «хаедзара» (рис. 35) во многих
местах Северной Осетии (рис. 36), в Кабарде, Адыгее, Сванетии*
очаг был смещен с центра во внутренний угол, к стене. Это об:
стоятельство было вызвано развитием производительных сил
общества; из места обиталища человека жилище превращается,
в место, где проводят время, отдыхают и питаются люди, где
исполняется большинство хозяйственных работ людей. В связи
с этим очаг, расположенный в центре, стал уже мешать
выполнению домашних работ, и он был смещен в сторону внутреннего
угла мужской половины «хаедзара». Перемещение очага в
указанном направлении, а не в сторону входной двери,
объясняется соображениями как практического характера (чем дальше
расположен огонь от входа, тем лучше и дольше сохраняется
тепло в «хаедзаре»), так и религиозного (угол, куда
переместился очаг, считался самой почетной частью «хаедзара»).
Вполне понятно, очаг—святой дух, корчящий, одевающий и греющий
семью, мог быть сдвинут именно в этом направлении, а не в
сторону входных дверей,, считавшихся менее почетными.
Одновременно со сдвижением очага с исходного места
соответственно перемещается на потолке и надочажное дымовое отвер-
стие — «ердо». > "
Комплекс очага осетинского «хаедзара» состоит из следую-
130

б-сони
К
№
г- клаэобая
А-комната ал*
молоэон четы
я©' '
1г -
Г
Рис. 36. План старого дома М. Сик^евя. Ол. Ниж. Зарамаг Алагирского
района СОАССР. 1959.
щих аксессуаров: место для разведения огня — «артдзаест»,
надочажная цепь — «раэхыс», опорные столбы — «астаеуцэе-
джындзтае» с навесом, надочажное дымовое отверстие — «фэез-
дэегдзаеуаш», «ердо» и подлучинник — «цырагъдараен».
Место для хранения и поддержания постоянного огня
является одним из важных составных элементов в жилище. В
разные периоды у отдельных народов огонь разводился в яме,
на уровне земляного пола и на приподнятом месте. Яма для
разведения огня своими корнями уходит к той далекой эпохе,
когда огонь разводился на открытом месте. Тогда она была
жизненной необходимостью, ибо в ней огонь предохранялся от
потухания. Будучи широко распространенной, она, в' силу,
традиции, оставалась бытовать в последующие периоды, когда,
практической необходимости в ней уже не было. На Кавказе
яма имела место у мтиул,1 аварцев,2 армян.3 «Углубленная ла-
кулпа (место разведения огня в жилище — Л. Ч.) настолько
характерна для Сванетии, что даже на втором этаже в дарба-
зи, имеющем деревянный пол, предпочитают делать
«подвесную» лакулпу и для этого выпиливают деревянный пол».4 В
жилом помещении углубленный очаг по рялу объективных причин
(опасность быть потушенным, сравнительно худшее
распространение тепла) не полечил широкого распространения. В
жилище огонь стал разводиться на уровне земляного пола. В таком
1 Л. П Па пек. Жилище мтиул, стр. 245.
2 А. Исламмагомедов. Некоторые вопросы эволюции аварского жилища
В.Х1Х-ХХ вв.. УЗДФИИЯЛ, XIV, 1065. стр. 270.
3 С. Лисициан К изуен^ю армянского крестьянского жилища,
ИИКИЛИ, т. III, Тифлис, 1925, стр. 1.
4 М. Чартолани. Оча! сванского дома. Автореферат кандидатской ди-с-
сертачии, Тбилиси, 1958, стп. 7; его же. Из истории материальной культуры
грузинского народа, стр. 10—75.
131

виде очаг бытовал у многих народов, в том числе и у осетин.
Позже появляется приподнятый очаг.
Настилка очага в основном состояла из шиферного
сланца — «къаей», который отличался огнеупорностью. Он
применялся для выпечки хлеба. Незначительные куски его
использовались в качестве крышек для кастрюль и другой домашней
посуды. Во многих ущельях (верховье р. Джоджоры) большими
кусками шиферного сланца настилались хлев, сельские улицы,
пол, края крыши, входы и выходы из дому, могилы, строились
лестницы и пр. Во многих селениях сланец привозили из
отдаленных мест. Перевозили их на специально устроенной
деревянной рогатине — салазке, представляющей собой
ответвленный брусок с отверстием в передней части. В салазку
впрягались быки. Наиболее массивные сланцевые плиты перевозили
зимой, когда выпадал большой снег и наступали сильные
морозы.
Неотъемлемой частью очага были очажные камни. Их
размещение у очага зависело от количества столбов в центре «хае-
дзара» и от месторасположения очага (таб. XV, 1, 2,4). На них
поддерживались бревна— «аендараенхъэедтэе»1 (таб. VI, 6).
При медленном огне эти камни использовались в качестве си-
бдений. При печении хлеба к ним прислоняли выпекший хлеб,
если требовалось временно воздержаться от горящих углей. В
больших дарбазных жилищах Восточной Грузии (Карталинии)
с площадью до 80 м2,2 в старинных жилищах Карабаха, Занге-
зура и Лори,8 в Абхазии,4 на очагах также устанавливались
большие бревна. В Тагаурском и Ксанском ущельях очаг был
заметно удален от центральных столбов. Поэтому для
поддержания бревен по краям очага вбивались каменные столбики.5
«Рядом с очагом, — пишут М. Джандиери и Г. Лежава, —
очень любопытные резные тумбочки, по одной с каждой сторо-
1 Бревна устанавливались на очагах основанием вперед; длина их
достигала 5—б метров. По мере обугливания ствол подталкивался вперед.
Упоминание об этих бревнах находим и в нартовском эпосе., Вот как
описывается картина у очага в сказании «Дзылау у Авсаранов»: «Гость был
посажен на почетном месте, от радости притворной иль во гневе, в огонь
бросали целые деревья Поджапив докрасна оленьи туши, пробили гостя, не стес-
ияясь, кушать». ,(Нарты. Эпос осетинского народа, стр. 30) I
2 Т. А. Чиковани. Опыт сравнительного изучения жилищ типа дарбази,
стр. 3.
8 Д. С. Вардумян и 9. Т. Карапетян. Поселения и жилища армян, стр.
495^-496.
4 Н. Ф. фои-Дервиз. Сухумскчй округ (Заметки бывшего лесничего),
ЗКОИРГО, кн. 25, Тифлис, 1906, стр. 21.
6 Полевой материал 1960 г., инф. Карамаи Гояев, Сел, Арцев Цхинваль-
ского района ЮОАО.
132

ны очага».1 Независимо от месторасположения, в одном «хае-
дзаре» мог быть только один очаг.2
В некоторых районах Осетии (Дзимрское ущелье ЮОАО,
Алагирское ущелье СОАССР и др.) составной частью
комплекса очага являлась железная планка — «тъавр» (таб. X, V, 3),.
На ней наносились крестообразные или линейные выемки.
Планка эта (зачастую орнаментированная) укреплялась в особые
дугообразные железные подпорки; на них имелись ушки, чтобы
бревна не катились по сторонам. Помимо осетин, «тъаер» был
известен и грузинам-горцам,
щт
ш
Рис. 37. Виды надочажных цепей,
Видное место в очажном
комплексе занимала надочаж-
ная цепь (рис. 37, таб. VI,
13а). Она состояла из ряда
небольших, сцепленных друг
с другом колец разных форм
и размеров. Длина цепи
достигала до 2,5 м. С одного
конца цепь имела круглую
жобу для бруска и
подвешивалась на надочажные жерди.
Нижний конец цепи
заканчивался крюком, на котором
подвешивались котлы и
приспособления для поддержания
сланцевой плиты — «къаейда-
раэн». Встречались также цепи
с двумя ответвлениями, с
крючками, большей частью
фигурные.
В прошлом не каждый
осетин имел возможность
повесить над очагом железную цець, стоимость которой была
высокой (отдавали за нее овцу, козу и даже корову). У
малосостоятельных крестьян цепь заменяли деревянные подвески: «хъама»
(рис. 38, 2), «ссамакъа» (рис. 38, 3). «Самакъа» знали также,
1 М. Джандиери, Г. Лежава. Архитектура горных районов Грузин»
стр. 44.
2 Ссылаясь на рукописный труд В. К. Тотрова, А. И. Робакидзе пишет:
«По материалам В. К. Тотрова, которые касаются с В. Эрман в Осетии,
вся община (Габуевых — А. Р.) проживала в одном большом доме,
размером 15,0 на 6,6 метра. Для поддержания тепла и приготовления ^ пищи, в
доме одн с временно находились семь очагов с таким же количеством
надочажных цепей» (А. И. Робакидзе. Жилище и поселения горных
ингушей, стр. 54). Между тем, ничего подобного в быту осетин не было;
центральным помещением в жилом комплексе всегда был «хаедзар», где
находился один единственный очаг с одной или несколькими надочажными цепями.
3 Л. Б. Панек. Жилище мтиул, стр. 245—246.
133

грузины, абхазцы1 и другие кавказские народы: она не была
в почете. У осетин количество цепей на очаге колебалось от
одного до двух — трех и зависело от состоятельности хозяина.
«В большой комнате посередине находится очаг, над которым
висят цепи с крючками для котлов»,2 — писал Н. Дмитриев,
описывая домашнюю обстановку в с. Рук. В 30-х годах XIX
века В. Ф. Миллер также писал, что в осетинском «хаедзаре» над
«очагом свешиваются с потолка две или три цепи, к которым
подвешиваются, когда нужно, котлы».3 Железные предметы
домашнего обихода (цепь, «тъаер», щипцы, топоры, специальная
лопата.при обращении с огнем — «астами») частью
приготовлялись в Осетии,4 частью привозились из Рачи и Карталинии,
где имелись специальные кузнечные мастерские. Описывая Они,
А. Гюльденштедт отмечал, что там «торгуют железными
товарами, солью и просом, и для этого осетины приезжают сюда
из Двалетии, Дигории, Басиани...»5 Этот очаг металлургии
Западной Грузии, хорошо известный с XI в., просуществовал до
конца прошлого столетия.6
Необходимой конструктивной деталью жилого дома
являлись опорные столбы — «астаеуцаеджындзтае» (рис, 39, таб. XII,
XIII, XIV), основная функция которых заключалась в
поддержании тяжести крыши.7 В зависимости от конструкции
жилища, а также его размеров, количество опорных столбов в «хее
дзаре» было разное (один, два, четыре). В отличие от других
кавказских народов (в частности сван, в жилище которых стал-
бы-устои или вовсе отсутствовали, или же размещались у
боковых стен);8 опорные столбы в осетинском жилище размещались
в центральной частя комнаты или же одновременно в центре
и у стен.9 В прошлом такие столбы имели месю на значитель-
1 И. Анджинджал. Жилище абхаз, стр. 54.
2 Н. Дмифиев. Переход че ез Рок^кий и Мамйсоиский перевалы, стр.'^б.
'? В. Ф. Миллер. В горах Осетии, стр.-63.
4 Полевой материал 1960, сел. Корине Злаурского района ЮОАО, инф.
Наина Тасоев.
6 А. Польдеиштедт. Географическое и статистическое описание Грузии
и -Кавказа, стр. 317.
6 Г. С. Читая. О некоторых чертах древнеколхидской металлургии, VII
МКАЭН, 1964, стр. 4.
7 Центральный столб — один из древгейших элементов строительной
.техники народов Кавказа в качестве несущей опоры был известен также
мохевцам и мтиулам в горной Грузии, народам Дагестана и др. (А. И. Ро-
бакидзе. Жйлшце и поселения горных ингушей, стр. 56—57; П. Дебиров.
Резьба по стуку в средневековом Дагестане, 1965 стр. 250).
* М. И. Чартолани. Из йст.рии материальной культуры грузинского
народа (на груз, языке), Тб„ 1961, таб. I—V, VII; М. Гаракаиидзе.
Грузинское Деревянное зодчество, та|б. 39, I.
9 Примечание. В указанной к:шге М. Гаракаиидзе дается интерьер дар-
базй в Юго-Осетий (рис. 36).-Однако из-за отсутствия в интерьере
центрального столба (столбов), он скорее напоминает сванский «мачуби», нежели
юго-*осе1йнскйй дар'бдзи.
ш

ной территории
Юго-Осетии, преимущественно в
ее западных лесистых
районах.
Поддерживающий вместе с
основными прогонами
перекрытие «хаедзара», этот
столб повторяет столбы
дарбази Восточной
Грузии, Азербайджана и
других районов Закавказья и
Передней Азии.
Утонченные книзу, эти
столбы чаще всего
завершались четырехгранной
деревянной подбалкой
(таб. XII, XIV). В плос-
кокрыших домах матица
поддерживается двумя
столбами, симметрично
размещенными в центре.
Такие столбы
характерны для бассейнов рек
Большой и Малой Лиах-
вы, Ардона, Фиагдона,
Терека и т. д. В Ксанской
ущелье плоская
крыша жилого.дома в
центральной ее части подпи-
рга&ась четырьмя столбами. На них, составляющих в основании
прямоугольник, устраивался навес, а над ним — очаг.
В высокогорной Осетии (преимущественно СевернойI
часто встречались жилища со множеством опорных столбов,
расставленных вдоль каменных стен, посередине жилой камёрй.
В таких домах вся тяжесть перекрытия покоится не на
каменных стенах, которые выполняют функции ограждения, а на
этих столбах; можно было даже разобрать стены без
опасения на разрушение дома. Жилища аналогичной' конструкции
встречались в Юго-Западной Аварии.2 Опорные столбы
встречались или в естественном виде, или же обработанные
(орнаментированные).
Центральный столб (или левый, если их было больше од-
Рис; 38. Виды деревянных подвесок.
, {! И. А. Ма#иев. Архитектура жилища горной Осетии. К&н'д. дис, М„
ОД *¦¦ Л|,л. •*. в» ^'«*•-• ЬЬ К/ ^О ¦• *«й%
2 $
•5!, 59
194!1, *юрт^жи 66, 67) 72 и др.
2 Г. Я. Мовчан. Камень й дерево в старинном жилйидё Аварий, Йф.
135

ного) считался священным. Около него женщина стояла во время
свадьбы в «невестину ночь». За этот же столб прятали «сжры-
заед» — палочку, которой снимается покрывало невесты.1 Анаг
логичные суеверия были известны и другим народам горногс|
Кавказа.2 I
В одном из вариантов нартских сказаний повествуется:!
«Нарты выстроили хадзар и, когда в нем, по их усмотрению/,
все было готово, позвали Сырдона. Он осмотрел хадзар
внимательно и заявил им: «Что это за хадзар? Где его цепь и
жерди!» Эта выдержка свидетельствует о том, что и жерди, т. е.
навес над очагом, является древнейшей составной частью
очажного комплекса. В сравнении с навесами сванского, мтиуль-
ского и хевсурского домов, навес осетинского «хаедзара»
отличается простотой и удобствами. В зависимости от количества
центральных столбов (один, два) меняется конструкция
навеса (таб. XVI, А, Б; таб. VI, 13). Осетины не придавали
такого большого значения красоте и изяществу в оформлении
навеса, как, скажем, сваны (таб. XVII, Б). В тех районах
горной Осетии (исключительно Северной), где очаг перенесен из
центра «хаедзара» во внутренний мужской угол,
соответственно был перенесен и навес (таб. XVII, А).
Отверстие в потолке для выхода дыма и освещения «хае-
дзара» называется надочажным. Первоначально в горной
полосе Осетии были простейшие квадратные отверстия в своде над
открытым огнем. С течением времени появилось «ердо»3 —-
многогранное сквозное приспособление над открытым огнем,
которое Е. Г. Пчелина образно назвала надочажным колоколом4
(таб. VI, 15; рис. 40). - , : .::; . |
Конструктивные особенности «ердо» во всех районах не
одинаковы. В предгорной полосе Юго-Осетии высота, простор,
изящность постройки «ердо» достигает совершенства. По мере
продвижения с юга на север, с предгорья на высокогорье «ердо»
упрощается, уменьшается в размерах. В некоторых районах
Осетии (верховья рек Ардона, Б; Лиахвы, Ксани) низенькое
«ердо» функционировало рядом с простым дымовым отверс-,
таем.
* Е. Г. Пчедина. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии, стр. 26.
2 Л. Б. Панек. Жилище мтиул; С. А. Токарев. Этнография народов СССР,
стр. 276; С. Гаджиева. Народное жилище каякетских кумыков, СЭ, 1953,
№3, стр. 82; ее же. Кумыки, М., 1961, стр. 217; М. 3. Османов. Жилище
1<уАахарцев в ХГХ-ХХ вв., УЗДФИИЯЛ, IX, 1961, стр. 245; А. Исдамма-
гомедов. Некоторые вопросы эволюции аварского жилища в XIX—XX вв.,
стр. 273—275 и др.
;,» 3 В грузинской этнографической литературе под «ердо» подразумевается
отверстие в своде гвиргвйне. По предположению М. Ильиной, «ердо»
происходит от греко-латинского «аер» и груз, «аери», т. е. воздух, свет (М. Ильина-
Древнейшие типы жилищ Закавказья, стр. 20—2Г). '¦•¦•:•'•¦»
4 Е. Пчелина. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии, стр. Й8.»-
*$

Рис. 39. Разновидности опорных столбов.
«Ердо» бывало пирамидальной формы и. строилось на
квадрате, образуемом прогонами. По конструкции оно представляло
горизонтально-венчатую систему перекрытия, в котором
наклонные скаты образуются" посредством
горизонтально-укладываемых досок. «Ердо» считается простым, когда каждый ряд
состоял из четырех брусьев и сохранял квадратную форму до:
самого верха. Когда же после первого ряда квадратное
основание переходило в многогранное, получалось сложное «ердо»
(рис 40, таб. IX, X). В них количество венцов превышало 12
и достигало до 18.1 Такой переход, видимо, был вызван
желанием увеличить объем «ердо»-. Плотно пригнанные бруски
каждого венца образуют многогранник, который постепенно сужи-:
вается. «Ердо» достигало высоты до 3 метров и порою Ъысту-;
пало за крышу здания на 20—30 см (для защиты дранкиот
огня). Ведомах, где «ердо» не выступало из крыши, оно
строилось низкое, чтобы, искры огня не попадали на дранку. «Ердо».
почти не сохранились До настоящего времени. По данным ин^
форматоров, стороны квадрата нижнего основания «ердо» сбс-
тавляли приблизительно два метра, а верхнего —г 40—50 см.
Венцы «ердо» шлифовались и плотно пригонялись друг к ярт
гу. С наружной стороны оно обмазывалось глиняным
(земляным) раствором, чтобы ветер не мешал прохождению: дыма.
Для постройки «ердо» сложной конструкции плотник тратил
10—14 дней. У малосостоятельных крестьян «ердо» могло быть
и плетеное, с вертикальным нашивом досок, а также из
круглых брусьев (таб. XVIII, 1, 2).
В горных районах порою над «хэедзаром» строилась
(следующая жилая камера, в таких случаях через верхнее .Йомеще-
1 М. Джандиери, Г. Лежава, Архитектура горных районов Грузии,
«тр. 41—42. ¦.«•-: Л ...\ •
137

ние проходила «труба» для выхода дыма (таб. XVIII, 3, 4). В
исключительных случаях отсутствовали отверстия в потолке,
и дым выходил через двери и световые отверстия. «Ердо»
часто заполнялось копотью, которая очищалась при помощи
веника из прутьев, привязанного к длинному бруску.
Дымовое отверстие всегда устраивалось именно над
очагом. По этому вопросу Яновский писал, что осетины, как и
грузины, «огонь раскладывают в жилище под самым отверстием».1
Это подтверждается как литературными источниками,2 так и
полевыми материалами. Поэтому нельзя разделить мнение Е. Г.
Пчелиной, которая писала, будто «дымовое отверстие делается
в потолке не над очагом, а несколько в стороне от него, чтобы
дождь или снег, падая в хадзар, не гасили огня».3 Перемещение
дымового отверстия от середины потолка имело место у
некоторых народов Кавказа,4 но только не у осетин.
Заслуживают внимания дьшари, бытовавшие* в
плоскостной Северной Осетии.5 Дымарь представлял собой
четырехгранную плетеную, обмазанную пирамиду с закругленными
гранями и обычно свисал над потолком. Упирался он на жерди,
насквозь идущие через дымарь и опирающиеся своими концами на
потолочины (на них же подвешивалась цепь). В отличие от «ер-
до», которое строилось в центре потолка, дымарь примыкал к
стене. Плетеный дымарь имел распространение среди
северокавказских народов, а наибольшего совершенства достиг в
черкесском жилище, исследованном А. Миллером.6
В прошлом у осетин, как и других народов Кавказа,
единственным предметом для освещения жилища служила лучина.
Она ставилась на специальном подлучиннике — «цырагъда-
ра&н». Осетинам были известны разнообразные виды
деревянных и железных подлучинников (рис, 41.42). Наибольшего
внимания заслуживают железные подвесные и стоячие
подлучинники, которые обычно украшались головами оленей, тур,
баранов и других животных. Проволоки же их превращались в
затейливо изогнутые пластинки. Такого же типа подлучинники
бытовали в Карачае, Балкарии, Сванетии, Мтиулетии,
Дагестане. Вещались подлучинники у очага, чтобы дым уходил в
«ердо».
В прежние времена рабочий день фактически кончался к
вечеру. С наступлением темноты люди наскоро ужинали и ло~
1 0бозпёние Российских владений за Кавказом», СПб., 1936, ч. I, стр.. 293.
2 'М. Дзкандиери, Г. Яежева. Архитектура горных районов Грузии, стр. 43.
а Е. Г. Пчелииа. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии, стр. 28.
4 Л. Б. Панек. Жилище мтиул, стр. 246.
(? ф. У Кокиев. Очерки по этнографии осетинского народа, стр. 230.
* А. Млллер. Черкесские постройки, МЭР, СПб., 1914, т. II, стр. 12—16,
138

Рис. 40. Конструкция ердо. Огнетушитель.
жились спать. Нужда в искусственном свете в «хаедзаре» была
невелика. Поэтому у тех малоимущих крестьян, у которых
отсутствовали подлучинники, горящую лучину поддерживали
один из мальчиков, невеста (младшая) или же зять. В конце
XIX — начале XX вв. в Осетии постепенно стало
распространяться керосиновое освещение. Оно вытеснило навсегда лучину.
В более позднее время открытый очаг — «къона» был
заменен стенным камином — «бухари» (груз.). Устраивался он
в углу или в стене жилища и строился из огнеупорных камней.
В дымоходе подвешивалась незначительная надочажная цейь.
Преимущество камина заключалось, во-первых, в
беспрепятственном прохождении дыма наружу, что избавляло жилище
в какой-то степени от копоти и сажи. Во-вторых, в ходе отой-
лёнйй, нагревались стены камина, что способствовало
длительному сохранению тепла в помещении. Камин бытовал и у
других кавказских народов.1 В Осетии он не имел широкого'
распространения, что, на наш взгляд, объясняется тем, что здесь
долго господствовал патриархально-родовой строй* который
обслуживал совместное сожительство десятков членов
семейной общины. «Осетинский двор в разных местах Осетии
представляет собою группу лиц в 20, 40 и даже 100 человек Шп
около тбго»,2 — писал М. Ковалевский в 80-х годах XIX веки.
К началу XX в. большие семьи уменьшились, но каждая
уменьшенная семья насчитывала в своем составе до 40—60 членов-
Естественно, такую большую семью мог согреть и обеспечив
пищей очажный огонь, чего нельзя сказать о камине.
\} А. И. Робакидзе. Жилища и поселения горных ингушей, стр. 49.
2 М. -Ковалевский. Современный сбычай и древний закон, М., 1866,
стр, 4-00.
ДО

§ 2. Эволюция жилого помещения
Общественный строй осетин во второй половине XIX века
характеризуется сильными пережитками общинно-родового
строя. В жилище, как и в других отраслях материальной
культуры; имели место видоизменения и варианты от общего типа,
хотя конструкция очага, однокамерность жилого помещения,
патриархальной семьи и другие элементы оставались
стабильными. Жилой дом содержал все необходимое для простейшего
хозяйства. Эта основная ячейка, около которой впоследствии,
по мере развития быта и потребностей, группировались другие
помещения. Как и у других народов, развитие жилищ у осетин
начинается с одного универсального, цельного помещения —
«хаедзара». В таком понимании «хаедзар» имеет много общего1
с нартским «большим домом» («нартае се стыр хаедзармае азр-
тымбыл сты» — собрались нарты в свой большой дом), что
свидетельствует о древности его происхождения. Это
единственное помещение с неугасимым очажным огнем служило
одновременно кухней, спальней и приемной комнатой, в которое
осетин приводил жену, плодился и женил своих детей. За
неимением большего мирился с этим.1 Вокруг «хаедзара» сплачи»
валась семья. Здесь же содержался скот. Совместное
пребывание людей и скота вызывалось как стремлением поднять
температуру воздуха помещения в зимнее время, соображение
ями охраны скота, так и экономической несостоятельностью
подавляющего большинства крестьянства. Такие дома,
главным образом, строили южные осетины, жившие на землях
грузинских помещиков и временнопроживающие в плоскостной
Северной Осетии. В процессе дальнейшего
социально-экономического развития единый семейный очаг расчленивался на ряд
помещений: собственно «хаедзар», хлев — «скъает», сени —
«лыргъ», кладовая — «каебиц», комната для супружеской пары.
— «уат», гостиная — «уазавгдон» и др.
Самой главной частью жилища, из скольких бы комнат
оно не состояло и где бы не строилось — в горах или на плос^
кости, был «хаедзар».
Термин «хаедзар», обозначающий дом, жилище, является
древнейщим осетинским словом. Под «хаедзаром»
подразумевалось не только главное жилое помещение, не только весь
комплекс жилых и хозяйственных построек, но и хозяйство всей
семьи, вся семейная община.2 Наличие одного и того же
названия для комнаты и для дома в целом свидетельствует о том;
что первоначально бытовавшее у осетин шшещение — «хае-
1 М. А. Мисиков. Материалы по антропологии осетин, Одесса, 1916/
стр. 19.
2 3. Д. Гаглоева. Осетинский «Рвадалта», VII МКАЭН, 1964, стр.-1 V

дзар» со временем переросло в дом со многими отделениями,
на который распространилось прежнее название.1
Став центром повседневной жизни, под «хаедзгаром»
стали подразумевать и хозяйство всей семьи. Отсюда выражения:
«дж хаедзар фехаелает» — да разрушится твой дом, (твое
хозяйство) ; «дае хаедзар байдзаг уает» — да будет полон твой дом
(всеми благами). Об этом же свидетельствуют пословицы,
поговорки и пожелания, связанные с «хаедзаром».2
По древнегрузинской письменной традиции под «сахли»
подразумевали не только дом, род, домовую общину,3 но даже
целое государство.4 У осетин, хевсур и других горцев в таком
доме проживало до четырех — пяти поколений кровных
родственников по отцу, составив своего рода домовую общину.
: «Хаедзар» характерен для уклада хозяйства
патриархального быта и представлял собой жилище для нескольких
поколений кровных родственников, объединенных в общем
домохозяйстве под главенством старшего брата старшего поколения
агнатов.5 Понятия осетинский «хаедзар», грузинский «сахли»,
абхазский «ятдзы», кабардинский «ундшхуд» идентичны.
«Хаедзар» являлся обязательной и важнейшей частью в комплексе
1 Такой эволюционный процесс перехода от простейшего
однокамерного жилища к многокамерному является характерным явлением для всего
горного Кавказа. По словам А. Исламмагомедова, у аварцев хотя и
имеется термин, обозначающий дом («ригъ»), тем не менее пользуются другим
термиом (рунъ»), обозначающий комнату, что свидетельствует о том.
что «и дом, и комната в первоначальном виде являлись одним и тем же.
Это также служит подтверждением того, что первоначально у аварцев
жилище состояло из одной комнаты» (А. Исламмагомедов. Некоторые
вопросы *чопк>ции аварского жилища в XIX—-XX вв, стр. 263—264).
2 Приведем некоторые из них: «хъаэуаен аэгъдау аемае хаедзараен фэетк
ис» — у селения (свой) обычай и у дома (свой) нрав; «даваег йаэхи хае-
дзарзей дяро давы» — вор ворует и из собственного дома; «зонды фыдазй
хаедзап саэфы, фаенды фыдаей — хъазу» — от недостатка ума пропадает дом,
от недостатка совета — село; «чызджы ираедаэй хаедзар наг раезы» — от
калыма дом не растет (богатеет); «уаэрдон кгеджм наз тулы, уыцы хаэдаа-
ры баэркад наей» — дом, к которому арба (повозка) не катится, не
обилен: «хаедзармаз уаез наей» — ничего не тяжело' нести домой: «хаедза-
раей маегуыр, заердаейае — хъаездыг» — домом беден — сердцем богат;
«хаедзараен ачЬси-н хаэдзарджыч куы нае уа, уаед ын из? баэркад дымгзэ х<ессы»
¦г-рс^и хозяйка дома не будет домовитой, то его достаток ветер уносит,
«хаедзар чи нае" саржзта, уый афтае аэнхъаелы, паеджындзтае саэхаедаэг аввзае-
рынц» — кто дом не построил, тот думает, будто столбы сами вырастают;
«хорз хгедзараен хорз ном» — у хорошего дома хорошее имя; «хаерамы
фос хждзарыл нае хаеиы» — имущество, приобретенное нечестным путем,
не сохраняется в доме и т. д. (Архив СОНИИ, фольклор № 159, папка 49,
стр. 9 13, 16, 17, 18, 25 30. 31, 33, 37, ЗЙ: №228, папка №48, стр. И).
8 В. В. Бардавелидзе. Древнейшие формы землевладения в свете гру-
зински^ этнографических материалов, VII МКАЭЧ. 1964, стр. 3.
4 М. Гпраканидзе. Грузинское д?ревячисе зодчество, стр. 65.
6 В. В. Бардавелидзе. Древнейшие формы землевладения в свете
грузинских этнографических материалов, стр. 5 и др.
141

Рис. 41. Виды подлучинников.
осетинского жилища. Независимо от типов, планировки и
внутреннего убранства он имел общие для всей Осетии характерные
черты, обусловленные объективными
социально-экономическими условиями. Среди других построек «хаедзар» выделялся и,
своими размерами. При сопоставлении общей площади жилого
сектора с площадью «хаедзара» (туда входящего) получим
следующие данные: в доме Е. Дзахоева сел. Касагджин Джавского
района ЮОАО — 219 м2 и 65 м2; в доме Б. Танделова (сел. Тег
делет того же района) — 101 м2 и 67 м2; в доме К. Кудзагова
(сел. Зарамаг Алагирского района СОАССР) — 105 м2 и
70 м2. По сообщению старожилов, размеры «хаедзара» их от-
цор и дедов превосходили указанные выше и превышали 100 м2.
Это и понятно, ибо патриархальная семейная община в Осетии *
насчитывала в своем составе до 100 и более человек.
Судя по собранному полевому этнографическому
материалу, функциональность, внутренняя обстановка и убоан-
ство жилого дома имеют гораздо больше общих черт и
особенностей, нежели отличие в отдельных деталях. Внутреннее
убранство «хаедзара» было настолько однообразным, что, не входя в
дом, можно было заранее знать какие вещи в нем имеются ц
порядок их расположения. Для каждой вещи в жилище
отводилось строго определенное место. Однообразие и в какой-
то степени стандартность во внутреннем убранстве огетинско-
го жилища не должны вызывать у нас сомнения, хотя бы
потому, что старый этнографический быт установил много
характерных особенностей не тблько в жилите осетин, но и сосед*
них кавказских народов. Эта стандартность диктовалась
«обязательными, абсолютно для всех,, обычаями старины, предпи-
142

саниями религии,
приметами и суевериями и
социальным строем, в
частности, положением
женщины».1 Слова эти,
сказанные о кабардинском
жилище, полностью
применимы и к осетинскому
«хаедзару».
Однако, несмотря на
наличие общих
характерных черт в жилище всех
кавказских горцев, они
имели « свои
специфические особенности. Для
примера сравним жилище
осетин и грузин. У осетин
в прошлом по мере
разрастания семьи к «хаедза-
ру» пристраивался ряд
помещений. У грузин же
«вся большая семья
живет в этой комнате (дар-
бази — Л. Ч.), хотя и
община имела другие
помещения. С разрастанием Рис. 42. Железный подлучиииик
семьи увеличиваются
лишь размеры дарбази, а не перемещается часть ее в другую
избу или комнату».2
Феодальные общественные отношения, господствовавшие в
Осетии до установления Советской власти, отразились на,
семейную жизнь горцев, в частности на положении женщины.
В планировке жилого дома выражением этого явилось наличие
мужской и женской половины в «хаедзаре» (таб. VI). По линии
очага «хаедзар» незримо делился на левую (мужскую) — «лает-
ты хай» и правую (женскую) — «устыты хай» половины.3 При
этом, деление было настолько резко, что создавалось представ-
1 Е. Н. Студенецкая. Современное кабардинское жилище, СЭ, 1948,
.N1» 4, стр. 118. ' , .
2 Н. Л. Абесадзе. Семейная община у грузин, ЭО, кн. 3, М.э 1889, 5.
3 Точ о также детпось жилище хевсур Мужская половина у них но-
сила название «самамацо», а женская — «садиацо» (С. Макалатия, Хсв-
суретия, Тб., 1940, стр. 112). Несколько иначе распределялось жилище у
аварцев. Здесь, хотя и пе было деления жилища на две половины, тем не
менее, мужчины занимали в доме внешнюю сторону очага, Слиже к
выходу, а женщины располагались у задней стены (А. Исламмагомедов.
Некоторые вопросы эволюции аварского жилища в ХЬХ—XX вв., стр. 271).
1,43

ление, что в одном «хаедзаре» как будто было два помещения.
Мужчине стыдно было появиться в женской половине и
наоборот. Даже пищу принимали по отдельности — мужчины в
своей половине, женщины — в своей. Женщина переступила
мужскую половину только тогда, когда она ее убирала или если
прислуживала. Деление несегментированного дома на мужскую и
женскую половины характерно для жилища кавказских горцев,
за исключением некоторых.1 У черкесов, кабардинцев,2
азербайджанцев, карачаевцев1 впоследствии мыслимое разделение
жилища переросло,в фактическое. Иллюстрацией этого
послужили также дома первопереселенцев с гор на
Северо-Кавказскую равнину, которые строились как минимум
двухкомнатные.4
В мужской половине протекала деловая жизнь старшего —*
«хистзер». Здесь он занимался своими ремеслами, принимал
гостей. Здесь же располагались предметы мужского обихода,
основная часть мебели. Власть и почитание старейшего члена
семьи выражало наличие специального кресла — «къазлавт-
джын», обычно расположенного возле очага. Кресло было
настолько почетным, что никто, кроме старшего, не имел права
садиться в него. Оно бывало большей частью трех — четырех-
ножным, с полукруглой спинкой и украшалось резьбой (таб. VI,
3; рис. 43). Возле очага на мужской половине находился
продолговатый деревянный диван — «фаехсбандон» (таб. VI, 4),
который также богато орнаментировался. У несостоятельных
их заменяли простые лавки. Поодаль от очага располагались
низенькие сиденья — «бандонтае». Здесь же находился «фынг»
(стол)—один из почитаемых вещей в «хаедзаре». В свободное
время он висел на колышках, вбитых в стену. Ближе к потолку
на очажных столбах делались полки — «таро», на которых
хранились плита, гвозди, стамеска, трут, огниво, кремень и
другие предметы мужского обихода. Вдоль стен устраивались
длинные нары — «теерхзег» (таб. VI, 12); днем на них сидели,
а ночью спали; В одном углу нар закутывалась постель. На
стене мужской половины на колышках (позднее на гвоздях)
была развешена одежда — «ужлаедараес» (бурки, черкески,
башмаки) и оружие — «хавцзенгарз» (таб. VI, 9, 10). Для хра-
1 А Исламмагомедов считает ошибочным утверждение некоторых
исследователей (в частности 3. Никольской) о делении жилища аварцев на
мужскую и женскую половины (А. Ислаьшагомедов. Некоторые вопросы
эволюции аварского жилища, стр. 271).
2 Дом всегда дел лея на две половины: мужскую и женскую; обе
половины отделялись друг от друга глухой стеной (Е. Р. Бинкевич. Из
истории черкесского жилища, КСИЭ, 1949, № б, стр. 76).
8 Г. А. Гулиев. Социалистическая культура и быт колхозного
крестьянства Азербайджана. Автореферат докт. диссертации, М., 1953, стр. 97.
Л А. X» Магометов. Культура и быт осетинскогЪ народа, стр. 263.
144

ненйя бытовых мелочей в каменных стенах делались
небольшие ниши (таб. VI, 18). Ценные вещи хранились в больших
сундуках — «чырын» (см. также рис. 35, 36).
На женской половине сосредотачивалась жизнь семьи в
целом и размещались предметы женского обихода. Так как
женщина вела домашнее хозяйство, женская половина
служила и кухней, и кладовой, если таковые не были выделены в са-
I мбстоятельиые помещения.1 Здесь не полагалось никакой
мебели, кроме кожаной или суконной подушки для старшей
женщины. В прежние времена стульчиков в женской половине не
было. Позднее здесь появились Деревянные обрубки— «къуы-
дьгртав», заменявшие стулья. Иногда здесь же имелись
деревянная кровать — «сынтаег» и люлька — «авдавн» (таб. VI, 19,
20). На женской половине устраивались полки для кухонной
посуды (таб. VI, 21); в случае отсутствия кладовой они
вмещали также посуду и продовольствие семьи. Во внутреннем
углу располагалась квашня — «арынг» на специальной
подставке (таб. VI, 17). Изделия из дерева (мебель, посуда,
утварь) в обеих половинах осетинского «хждз,ара» производились
на местах мастерами-мужчинами.2 С потолка свисали
завороченные круги животного жира — «фиу», большие куски
сушеного мяса (таб. VI, 23). Стены «хаедзара» часто украшались
шкурами различных зверей,3 а иногда циновками — «ерджен».
В целом, обстановка в «хаедзаре» соответствовала
доминирующему положению мужчин в семье. Мы полагаем, что такое
деление жилища на две половины восходит к периоду,
разложения^ матриархата и утверждения в родовом быту осетин
главенства по отцовской линии. Деление жилого «дома на две
половины было известно не только на Кавказе, но и на Ближнем
7 Востоке, в Средней Азии4 и др. районах.
Семейной общиной руководил старший в семье мужчина
— «хистаер лавг». Им мог быть прадед, дед, отец, старший сын.
Ой управлял работой между ними, делал указания и
распоряжения по хозяйству, заботился об обеспечении семьи всем
необходимым. Обладая большим жизненным опытом и
житейской мудростью, глава семьи пользовался непререкаемым
уважением. «Лицо, стоящее во главе двора, — пишет М.
Ковалевский, — считается его представителем во всех отношениях с
семейной общиной, с ее соседями и властями; вместе с тем
1 У черкесов и кабардинцев даже имело значение, какие помещения
примыкают к женской и мужской половинам: хозяйственные помещения
размещались со стороны женской половины, конюшня — со стороны
мужской (Е. Р. Бинкевич. Из истории черкесского живица, СТР- 78).
2 Б. С. К улов Основные заятия населения Северной Осетии в XIX —
нач. XX т.. ЙСОНИИ XXV, 1965, стр. 307—310 и до.
3 М. А. Мисиков. Матегиалы по антропологии осетин, стр. 23.
4 В. А. Воронина. Узбекское народное жилище, СЭ, 1949, №2, стр. 72.
10. Л. Чибиров.
145

он заведует всеми интересами семьи, не только
экономическими, но и религиозно-нравственными: блаженство предков в
будущем, месть семьи в смысле отомщения наносимых ей обид и
преступлений, совершенных над кем-либо из его членов,
снабжение ее всем необходимым — одинаково вверяются его
попечению».1 Вместе с тем, несмотря на большие полномочия,,
зласть «хистаер лаег» была ограничена определенными нормами
семейного и общественного быта, правилами внутрисемейного
этикета.2
Возникшая в недрах родовой общины патриархальная
семейная община, по выражению Ф. Энгельса, получила
дальнейшее обособление по мере развития частной собственности.*
Среди других народов не являются исключением и осетины, у
которых семейная община бытует с древних времен. О
существовании семейной общины еще в ранние исторические эпохи
имеется весьма интересное высказывание у К. Маркса. В
письме к В. Засулич он писал: «Общий дом (следовательно общее
домохозяйство) и коллективное жилище были экономической
основой более древних общин уже во времена, далеко
предшествовавшие установлению пастушеской и земледельческой
жизни».4 Вместе с тем, в патриархальной семейной общине
осетин имелись пережитки матриархата, выражавшиеся в
руководящей роли старшей женщины' («хистаер ус» или «аэф-
син»), В домашних вопросах она была такая же
полновластная, как и «хистаер лаег».5 В ее безраздельном введении
находилась кладовая, где хранились продукты питания. По
некоторым данным, власть старшей женщины в прошлом выходила
за рамки семейной общины.6 Таким образом, с одной стороны,
осетинский адат ставил женщину в полную зависимость от
1 М. М. Ковалевский. Современный обычай и древний закон, стр. 102;
см. такжз: 3. Н. Ванеев. Из истории родового быта в Юго-Осетии, стр. 5$
68; М. О. Косвен. Этнография * история Кавказа, стр. 7—10.
2 М. О. Косвен. Этнография и история Кавказа, стр. 21.
3 Ф. Энгельс. Происхождение семьи, частной собственности и
государства, К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., '1. 21, изд. II, стр. 60—61.
4 Архив К. Маркса и Ф. Энгельса, изд. 1924, стр. 284.
5 М. О. Косвен. Этнография и история Кавказа, стр. 8—9; А. X.
Магометов. Семья и семейный быт осетин в прошлом и настоящем.
Орджоникидзе, 1962, стр. 7.
6 М. О. Косвен, побывавший в Юго-Осетии в 1932 г., записал
следующее из уст 120-летней старухи Санакоеврй из с. Джава: «Лет сто назад
в нашем селении была женщина, которая считалась старшей над всеми
домами селения. Она пользовалась громадным влияшием и авторитетом, по
утра.м к ней обращались старшие женщины отдельных домов («аефсин»)
за указаниями и советами по части ведения хозяйства на каждый день.
«.Хистаер, ус» снимала надочажную цепь и переносила ее в свой дом; в
особенности были подчинены «хистаер ус» девушки: без ее разрешения они
не могли выйти за пределы селения» (М. О. Косвен. Патронимия и
проблема структуры рода, ВЭК, Тб., 1952, стр. 261).
146

Рис 43. «Къаелаетджын» из сел. Цон Джавского района ЮОАО, 1965.
мужа, изолировал ее от общества, с другой, наделял
неограниченными правами в домашнем хозяйстве. Такое положение,
известное в прошлом грузинам, адыгейским народам,
дагестанцам и другим, объяснимо, на наш взгляд, разделением
мужских и женских работ, мужской и женской хозяйственной
деятельности. Вероятно, такое разделение установилось в ту
раннюю эпоху, когда мужчина был прежде всего воином, а
хозяйственные заботы почти целиком ложились на женщину.
Именно благодаря экономической значимости ее в хозяйстве, в доме
и на дворе, женщина становилась главной работницей в семье. %
Она должна была начинать свой трудовой день раньше всех:'
убрать, хлев и двор, принести воды, зажечь очаг, накормить
семью, убрать за ней, смотреть за детьми, постирать белье,
помочь мужу в полевых работах. Женщины ткали сукно; они
же изготовляли матрацы, подушки, одеяла; платье и обувь
шили также они. Каждая из женщин делала то, в чем она
больше разбиралась, хотя не исключались и другие рауботы,
когда это было необходимо. Адат ставил женщину в
унизительное положение. «Робкая, застенчивая в обществе мужчин,
осетинка совершенно изменяется, едва переступает порог в
женскую половину. Здесь обычай не предъявляет к ней
никаких требований, здесь из манекена она превращается в живого
человека, подвижного веселого, со всеми слабостями,
свойственными вообще женщине. Шумные беседы, смех почти не
умолкают в женской половине в отсутствии мужчин. Но
достаточно одному из них промелькнуть мимо дверей, сразу же
улыбка застывала на устах осетинки, а голова скромно опуска-
Т! 47

лась вниз. Только старость освобождала осетинку вечно
прятаться от мужского взгляда».1 Тяжелое положение женщины-
осетинки ничуть не улучшилось и при переходе к
патриархальной малой, семье. И тогда женщина, отстраненная от основных
хозяйственных работ, оставалась в экономически зависимом от
мужа положении. Характеризуя эту эпоху общественного
развития, Ф. Энгельс указывал, что уже здесь обнаруживается,
что освобождение женщины, ее уравнение в правах с
мужчиной невозможно ни сейчас, ни в будущем, пока женщина
отстранена от общественного производительного труда и
вынуждена ограничиваться домашним частным трудом.2 Вместе с
тем, определенное содействие авторитету женщины оказало то
привилегированное положение, которое она занимала на
ранней стадии общественного развития. Об этом свидетельствует
хотя бы легендарный образ Сатаны из нартских сказаний.
Необходимой составной частью жилого помещения
являлась кладовая — «къаебиц». Она строилась в сенях, внутри «хае-
дзара» на женской его половине (таб. IX, 6; таб. X, 2, рис. 35,
36) и т. д. Большей частью дверь кладовой была маленькой,
одностворчатой, открывавшейся во внутрь. Световых
отверстий в кладовой почти не было. В смежных с Грузией районах
(Кударское ущелье, Теделетская котловина) кладовая
именуется «бегъели» (груз.). «Бегъели» имеет маленькие квадратные
двери в центре передней стены. В кладовой хранились запасы
зерна, спиртные напитки, пищевые продукты и т. д. Здесь же
имелись ямы для хранения картофеля, овощей. После «хаедза-
ра» кладовая считалась наиболее почетной частью
осетинского жилища и находилась в бесконтрольном ведении стапшей
женщины («аефсин»); у нее же хранились ключи от него.
Мужчинам доступ в кладовую категорически запрещался,3 если не
, иметь в виду отдельные исключения.4
Составной частью жилища были сени — «тыргъ». Они
примыкали к передней стене «хаедзара» во всю его длину или
же к одной его половине, если другая была занята кладовой,
В сенях хранились некоторые предметы домашнего обихода.
1 А. Е. Россикова. В. горах и ущельях Куртатии и истоков р. Терека,
стр. 319.
2 К. Маркс, и Ф. Энгельс. Соч., изд. 2, т. XXI. стр. 162.
* «Рассказывают, — пишет Б. А. Калоев, — что однажды к тагаурским
осетинам обратился один кабардинский князь, предлагавший своего
скакуна тому, кто покажет ему кабиц, но никю не согласился». (Б. А. Калоев.
Осетины, стр. 134).
4 «По сбычаю, —читаем у Е. Пчелиной, ~ когда дом чествовал
мужчин за выдающиеся поступки, касающиеся пода или семьи, как, например,
после, свершения кровной мести или во время приема почетных гостей,
«справительнипа» приглашала мужчин в кладовую и там угощала их,
воздавая этим им почет (Осетинская мельница — «Къада куырой», I;
стр. 257—258):.
148

которые необходимо было держать всегда под рукой (котлы,
деревянные бочки различного назначения и др.). Здесь же
раскалывали дрова в ненастную погоду. Площадь сеней была
нестандартной; она обычно составляла четвертую-пятую часть
«хэедзара».
Каждая отделившаяся супружеская пара жила в
специально предназначенной для них комнате — «уат». Он
пристраивался к одной из стен «хадеара» или же строился обособленно
во дворе. «Уат» отличался от «хгедзара» меньшим размером и
внутренним убранством. Возникновение «уат» было шагом
вперед по переходу от патриархальной семьи к малой
индивидуальной.
Состоятельный осетин в прошлом не мог обойтись и без
кунацкой — «уазшгдон» (таб. IX, 3, рис. 36 В), которая
строилась отдельно во дворе и играла роль общественного
учреждения. Двери кунацкой никогда не закрывались; гость мог
заезжать сюда в любое время и чувствовать себя свободно.
Кунацкой любого хозяина могли распоряжаться сельчане, если
в этом была необходимость. Она обставлялась постелью,
кроватью, скамейками, кувгаиом, тазом и даже веником.1 По
сравнению с другими постройками здесь было больше света и уюта.
Известный русский этнограф Н. Харузин, побывавший в
горной Осетии в 80-х годах XIX века, следующим образом
описал обстановку гостиной в сел. Даллагкау Куртатииского
ущелья Северной Осетии. «Хозяин вводит нас в кунацкую:
в углу обширной комнаты стоит диван, вдоль стен стулья/И
несколько столов, покрытых вязаными салфетками; на полу
постелены хорошие ковры, а на стенах висят портреты друзей
и знакомых хозяина, лежит на столе и альбом — невиданная
вещь в горах.2
В ненастную погоду в кунацкой собирались взрослые
мужчины, обсуждая здесь важные вопросы. Она же служила
местом сбора молодежи для бесед, игр и развлечений.
Распоряжаться чужой кунацкой как своим собственным,
распространяется не только на взрослых мужчин, но и на молодежь.
«После обеда для отдыха или на ночь молодежь рассыпается
по кунацким; ложись в какой хочешь и спи спокойно: никто
не спросит, кто ты таков, зачем ты здесь, какое имеешь право
и т. д»Д '"* ,¦ '
Таким образом, по сравнению с другими отделениями
жилища кунацкая имела свои специфические особенности, свои
особые функции. При этом, кунацкая была известна почти
1 С. Кокиев. Записки о быте осетин, стр. 78.
2 Н. Н. Харузи'. По горам Северного Кавказа, журнал «Вестник
Европы», 'V, 1888, стр. 170.
3 С. Кскиев. Записки о быте осетин, стр. 79.
149

всем кавказским горцам1 и имела идентичные функции и
назначения. Анализ материала о кунацкой в историко-сравни-
тельном плане дал возможность М. О- Косвеиу заключить,
«что в своей самой архаической форме так называемая
«кунацкая» представляла собой то, что хорошо известно этнографии
под названием «мужского дома» или «клуба молодежи», или
«клуба холостяков». Такой «дом» или «клуб» имелся обычно
в качестве единственного и общего для всего селения, служа
одновременно местом для приема и помещения гостей».2
Обособленная кунацкая была характерна для периода родового
строя. Распад родового строя и возникновение классов
ознаменовались переходом кунацкой в частный дом отдельной
семьи. Этот процесс привел к постепенному изживанию
некоторых функций прежней кунацкой и формированию новых. Не
все кавказские горцы строили кунацкую для приема гостей,3
ГЛАВА VII
СОЦИАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ И КУЛЬТОВОЕ ЗНАЧЕНИЕ
ЖИЛИЩА
§ 1. Жилищно-бытовые условия осетин по данным
дореволюционных источников
Изучение народного жилища представляет большой
интерес для истории культуры любого народа, ибо в отличие от
других элементов материальной культуры в нем получают
наибольшее отображение социально-экономические отношения
и идеологические основы семьи, семейной общины. Кроме
того, оно «представляет интерес и с точки зрения народного
творчества, и в плане социальных отношений, и с
экономической стороны и, наконец (для недавнего прошлого), как место,
с которым связаны некоторые стороны религиозных
представлений».4
Жилой дом характеризовал социальный строй и обычаи
людей соответствующей эпохи. Известно, например, что с
распадом родового строя связано начало дифференциации
1 В. Швецов. Очерк о кавказских горских племенах с их обрядами к
обычаями в гражданском, воинственном и домашнем духе, «Московитя-
нин», 1833, 23; И. С. Щукин. Материалы для изучения карачаевцев.
«Русский антропологический журнал», 1913, № 1—2; Н. Дубровин. История войн
и владычества русских на Кавкэзе, I, ч. I, сто. 415; Е. Н. Студенецкая. О
большой с?мье у кабардичцев в XIX в. СЭ, 1950, № 2 и др.
2 М. О Косвен. Этнография и история Кавказа, стр. 128.
3 А. Исламмагомедов. Некоторые вопросы эволюции аварского
жилища в XIX в., стр. 216.
4 В. П. Кобычев, А. И. Робакидзе. Основы типологии и
картографирования жилища народов Кавказа, стр. 26.
150

человеческого общества, что, в свою очередь, привело к
изменениям и в строительстве жилищ; жилой дом вождей и
родовой аристократии стал выделяться как качеством работы и
размером, так и обстановкой. В последующие классовые
общественно-исторические формации еще больше сказывается
разница как во внешнем облике, планировке, размерах, так и
во внутреннем устройстве жилого дома, ибо экономическое
положение народа непосредственно отражается на его жилищ-
но-бытовые условия.
Вплоть до конца XVIII века жилище осетин сохраняло
ряд характерных черт, перешедших из далекого прошлого. С
начала XIX века на осетинское жилище все более отражается
социальная дифференциация общества. Этот процесс
особенно ускорился в конце XIX —начале XX вв., когда особенно
четко проявилось классовое расслоение осетинского народа.
Основной тон осетинскому селению давало жилище
бедняцких слоев, составлявших абсолютное большинство
сельского населения. Выявленные нами исторические и
этнографические сведения свидетельствуют о тяжелых жилищно-быто-
вых условиях основной массы осетинского крестьянства4 в
досоветский период. «У нас нет хороших строений, вполне
защищенных от холода и ветра, нет необходимой теплой одежды
и... по бедности своей не можем платить пошлины»,1 — писали
в 1871 году крестьяне сел. Ортеу, Бадат, Сба, Згубир, Чимас
на имя и. д. Горийского уездного начальника о разрешении.им
бесплатно пользоваться топливом-
Известный осетинский публицист и поэт второй половины
XIX века И. Кануков, характеризуя крестьянское жилище
плоскостной Северной Осетии, писал: «Иу что за сакли у нас?
Курятники какие-то, не избавляющие нас от холода зимой, а
летом от дождей, даже самых незначительных. На дворе
капнет— в сакле капнет. Зимой сколько мы дров потребляем. В
продолжении зимы привезешь по крайней мере арб 100, огонь
пылает среди сакли, а все-таки мало тепла. Рукам и ногам
бывает тепло, потому что почти зарываем их в золу, а спина
все-таки мерзнет».2 Аналогичная картина воспроизводится эт-
нографом-осетиноведом М- К. Гардановым. Описывая
жилище бедняка-осетина, он пишет: «Живет он в кукольном
домике, крытом соломой или черепицей. Пол земляной. Нет в
доме печки. Огонь разводится среди хаты, и едкий дым
невыносимо ест глаза непривычному к нему посетителю.
Помещение без потолка, стены продуваются насквозь; это последнее
обстоятельство защищает обитателей дома от дыма и смрада,
царящих в убогой хижине. В жилье сыро и грязно. Вместо по-
1 ЦГИА ГССР, ф. 48, д. 1434, л. 5.
2 И. Кануков. В осетинском ауле, стр. 77—78.
151

стели на нарах, вернее на полу, какие-то лохмотья, в которых
валяется куча детей»1 Глубоко реалистическую картину
внутренней обстановки горской сакли дает и К. Хетагуров в
своем известном этнографическом очерке «Особа». «Зайдите в
первую попавшуюся дверь в фарсаг-ауле- Нагнитесь больше,
чтобы не удариться о притолоку. Сенцы перегорожены
жердями или плетнем. В первом отделении вас удивленно встречает
корова, из второго на вас сквозь перегородку смотрит
несколько пар добродушных глаз овец и коз. Здесь же в углу'
валяются плиты кизяка и хворост для топлива. Нагнитесь
опять, чтобы войти в следующие двери. Вначале до того
темно,'что вы ничего не можете разглядеть... Единственное
отверстие в южной стене по случаю дурной погоды заставлено
не то камнем, не то доской... Кизячий дым ест глаза,
раздражает слизистую оболочку носа, стесняет дыхание.
Направляйтесь прямо к тлеющему огоньку, иначе вы можете набрести
на теленка в правом углу или на постельные принадлежности
в левом».2
Объективное описание внутренней обстановки жилого
дома в селе Рук оставил путешественник Н. Дмитриев.
Посещенная им сакля Состояла из двух этажей, из которых первый,
использовался для хлева и хранения хозяйственных орудий,
а второй (две комнаты и сени) — для жилья. В одной из ком-
цат над очагом он видел несколько цепей с крючками для
котлов. Единственное отверстие в потолке служило
одновременно и световым, и дымовым. Вследствие плохой тяги стены и
потолок были покрыты копотью, что усиливал царивший в
комнате полумрак. Обстановка комнаты включала
деревянные лавки, кресло, низенькие трехногие столики («фьГнг»К
котлы, квашню, чашки, цедилки для молока и несколько
сундуков. В одном углу сакли Н. Дмитриев видел несколько овец
с ягнятами, что, видимо, было характерным для жилища мало-
состоятельнрго осетина.. В жилом доме за невысокой
перегородкой . помещался скот, отчего в нем стоял неприятный
смрад.3 Совместное пребывание людей и скота в одном
помещении было распространенным явлением в прошлом не только
в горах, но и в низменных районах Осетии,
Крайне неудовлетворительные жилищно-бытовые условия
осетин-бедняков неоднократно отмечает в своем
исследовании Ю. Клапрот («бедные люди живут, между тем, очень
плохо и нечистоплотно», «селение Карпа состоит из плохих
деревянных домиков», «оно (село Хиллак—Л. Ч.) расположу-
2 И. Кануков. В осетинском ауле, стр. 77—78.
2 К. Л. Хетагуров. Особа, стр. 323—324. ,
8 Н Дмитриев. Переход через Рркский и Мамисонский перевалу, стр.
152

но на левом берегу Фиат дона и имеет плохие каменные,
близко стоящие друг к другу дома», «село Тиулети расположено
на склоне горы и плохо застроено бедными осетинами»)/
Наличие жалких жилищ и бедности в осетинских аулах
отмечали и многие другие авторы.2
Постоянный дым в «хаедзаре» не мог не сказаться на
санитарно-гигиенические условия и на здоровье людей. В
корреспонденции сельского врача при Цхинвальском приемном
покое, опубликованной в «Новом обозрении», говорится:
«Врачу Михайлову ни разу, не приходилось встречать детей со
здоровою слизистою оболочкой глаз. Если в доме кто
захворает, то перед очагом кладут постель, где и помещается
больной, которого в одно и то же время пригревает от очага' и
обдает снизу холодом из отворенной двери».3 Отсутствие
необходимой изоляции очажного огня иногда приводило даже
к человеческим жертвам.4
Вышеприведенные сведения настолько ярко
иллюстрируют жилищно-бытовые условия основной массы осетинского
населения, что комментарии к ним считаю излишними*
Вместе с тем, в Осетии, как и в других районах Кавказа,
в процессе социально-экономического развития выделялись
наиболее сильные фамилии, зажиточные семьи, устройство и
внутренняя обстановка жилищ которых значительно
отличались от домов бедняков. «Существенное отличие жилищ
сильных, от прочих выражалось в том,— читаем у К. Хетагурова,
— что у них для лошадей, рогатого скота, овец и коз имелись
конюшни, базы и овчарни... Кроме хадзара, у них были *и
другие более чистые помещения—уат с камином для женатых
членов семьи, а для гостей такой же конструкции уазагдон,
убранный коврами и дорогим оружием... В хадзаре и уазаг-
доне вместо. простой скамьи можно встретить своеобразные
кровати, диваны и кресла с оригинальной резьбой. Утварь
здесь многочисленнее, разнообразнее и ценнее. Здесь было
больше золота, серебра, меди, железа и стали в виде
громадных котлов для варки пива* холодного и огнестрельного
оружия, кувшинов и т. д».5 В отличие от бедных семей, у
зажиточных постель покрывалась покупным полотном. В их-до-
* Ю Клапрот. Путешествие по Кавказу и Грузии, стр. 210, 211, 238.
2 Осетины во II половине XVIII в. по наблюдениям путешественника
Штедера; А. Цаликов. Кавказ и Поволжье, 1913, стр. 43 и др.
9 Газ. «Новое обозре ие», 1887, К» 191.
4 В. с. Сба в 1959 г. нам рассказали следующее: «Лет 70 тому
назад в «хаедзаре» Б. Джатиева ребенок в люльке остался один. Из очага
выскочила искра и попала в люльку. О случившемся домочадцы узнали
поздно, в результате чего ребенок сгорел».
5 К- Хетагуров. Особа, стр. 325; Н. Дубяовин. История войн и
владычества русских на Кавка?о, т. I, ч.'З; А. Скачков. Опыт статистического
исследования горного уголка, Владикавказ, 1906
153

мах имелись шелковые одеяла, ситец, шелковые и
хлопчатобумажные ткани. Нередкостью были у них бутылки, графины
стеклянные и деревянные чашки, фаянсовые тарелки и пр.1
Развитие капиталистических отношений сильно отразит
лось на облике сельских построек. Как правило, знатный
осетин имел несколько домов (три-четыре и более). Один из них,
более опрятный, служил местом для хранения родового
оружия, второй предназначался для гостей и третий —для
хозяйственной утвари, Если постройка каменная, то она
отштукатуривалась и снаружи. Нередким явлением были
двухэтажные дома. Наибольшего совершенства достигали жилища
кулацких слоев селений плоскостной Осетии. «У богачей —
кирпичные дома, крытые железом или черепицей, с голландскими
печами, кухней и плитой. Везде в жилых помещениях чисто,
полы крашены, потолки и стены отштукатурены. Вентиляция
по последней моде. Окна большие, стекла ь них бемские...»2
Внутренняя обстановка жилых'домов состоятельных осетин
плоскостной полосы претендовала даже на изящество и
роскошь.3
Все эти прогрессивные сдвиги во внутреннем убранстве
жилого дома в плоскостной полосе могли иметь место только
в результате дальнейшего развития производительных сил
при капитализме, близости города, рынков и т. д.
Прогрессивные тенденции в жилищном «строительстве и в обставлении
жилища усиливаются в конце XIX — начале XX вв. Однако
жилища горных районов в своем развитии отставали от
равнины.
Несколько отличались от описанного выше жилые дома
состоятельных осетин в горной Осетии. Имея в виду горную
Осетию. Дюбуа де Монпере писал: «Дома зажиточных не
редко удивляют путешественников. Четырехугольные каменные
строения в два или три этажа, с выдающейся посреди башнею
и земляной плоскою крышею. Зажиточные окружают дом
свой высокой стеною с четырьмя небольшими караульными
башнями, на которые взбираются по приставным лестницам».4
Существенное отличие жилищ зажиточных и
малосостоятельных слоев осетинского общества на рубеже XIX—XX вв.
можно проиллюстрировать и на этнографических материалах.
Так, например, в смежных селениях Касагджын и Сохта
(Джавский район ЮОАО) до недавнего времени сохранились
старинные «хаедзары» Еста Дзахова (таб.. VIII) и Ягора
Остаева, При этом, дома эти резко отличаются друг от друга
1 Ю. Клапрот. Путешествие по Кавказу и Грузии, стр. 237—238.
2 М. К. Гарданов Сел. ХристиановскэеЦ стр. 185.
3 С. Кокчев. Сел. Христиановсксе. Сб. статей неофициальной части
газеты «Терские ведомости» за 1881, стр. 420.
4 Цит. по книге Б. Гагстгаузена «Закавказский край», стр. 125.
154

как по размерам, так и планировкой. Общая полезная
площадь дома в селе Касагджын (жилище середняка)
составляет 438,8 м2, тогда как дом в селе Сохта (жилище бедняка)
— 125 м2. В то время как первый состоит из одиннадцати
камер (жилые и хозяйственные помещения), второй состоит
всего из «хаедзара», хлева и сеней.
Вишепривлеченный материал наглядно свидетельствует о
глубоком социальном расслоении осетинского общества в
конце XIX— нач. XX вв., которое ярко отразилось на жилищно-
бытовые условия народа. Эксплуататорское меньшинство
народа строило себе роскошные благоустроенные
жилища со множеством комнат и с богатой внутренней
обстановкой. В то же время основная масса осетинского крестьянства
как на севере, так и на юге, вплоть до первых лет Советской
власти продолжала жить в неблагоустроенных каменных и
деревянных домах, в плетеных мазанках, в полуподземных и
подземных землянках.
§ 2. Обычаи и обряды, связанные с жилым домом
По понятиям патриархального общества, жилой дом
считался важнейшей собственностью. Отсутствие у
крестьянина жилого дома и хозяйственных построек означало, что з
«его нет и настоящего хозяйства. Такой человек не
пользовался никаким авторитетом, не был граждански полноправным
членом общества, его называли бездомным («юнаехэедзар»),
бродягой («дзаегъаел») и т. д. «Только тот может иметь какое-
либо значение в обществе и право голоса, кто обеспечен
постоянным жилищем- Молодой человек, какими бы он не
отличался достоинствами, не может рассчитывать найти себе
подругу жизни без этого условия. Не имея жилища, он вечно
будет преследуем высокомерным отношением даже близких к
нему друзей, как бездомный бродяга».1 Даже при переговорах
о выдаче девушки замуж для положительного решения
вопроса большое значение имело наличие у родителей жениха
жилых и крепостных сооружений.2 У некоторых народов
1 С. В. Кокиев. Записки о быте осетин, стр. 67.
2 Наличие крепостных сооружений у жениха при бракосочетании
получило отражение в народном творчестве осетин. В одной легенде
рассказывается о сильной любви девушки из знатной фамилии и юноши из
бедной семьи. Когда юноша собрал положенный для знатной семьи калым,
он пошел к родителям невесты. Но его ожидало большое разочарование.
«Недостойно, — сказал отец невесты, — дочь пашу отдавать в ту семью,
которая даже башню не имеет. Построй сперва ее, а потом попируем
вместе». (Журнал «Досуг Владикавказа0». Владикавказ, 1914, стр. 57; 3. Н.
Ванеев. Из истории родового быта в Юго-Осетии, стр. 45).
355

Кавказа высоко ценились не только жилой дом; башня, но и
памятники культового назначения.1
В горной зоне комната для брачной пары представляла
собой изолированное помещение, пристраиваемое к «хаедзару»
• или в непосредственной близости от него. В деревянных домах
эта комната часто составляла одно из помещений многока<-
мерного жилища. Специальные незначительные дома для
супружеских пар (на расстоянии 16—20 м от главного жилища
семьи) строили абхазцы2 и адыгейские племена Северного
Кавказа.3 Их строили в обязательном порядке, если хозяин даже
не испытывал нужду в жилплощади.
Ввиду исключительного значения жилища, каждый
осетин в первую очередь стремился обзавестись своим «хждза-
ром», ибо последний давал ему надежный приют, оберегал от
невзгод. На высшей ступени пьедестала почета было его
жилище. Поэтому за оскорбление принимались такие действия/
как забрасывание в него дохлых кошек, собак, снятие с очага
цепи и выбрасывание ее, заливание очага водой и т. д. Многие
из этих действий карались в порядке кровомщения. Нельзя
было нанести осетину большего оскорбления, чем наградить
бранными словами его жилище. В нем находился очаг с на-
дочажнрй цепью — важнейший центральный элемент ро всем
внутреннем комплексе жилища. «Хаедзар» был тем местом,
где рождался и рос человек, где протекали все важнейшие
акты в жизни семьи: приготовление пищи, сон, еда, отдых. Он
служил хранителем результатов трудов и приобретений семьи.
В быту людей занимал одно из главных, мест, если не самое
главное.4 Сурово осуждалось воровство «хэедзара». Кара за
воровство устанавливалась не столько стоимостью украденного,
сколько местом свершения. Вслед за атрибутами очажного
огня наиболее высокого штрафа удостаивалось воровство
любой вещи в районе очага, во внутренних (от дверей) углах
мужской и женской половин, считавшихся самыми священны-
1 В. Ингушетии башчи и могильные склепы не могут быть ни проданы,
ни отчуждены; они принадлежат всем потомкам построившего их лица.
Равноправным членом общества считался тот, кто во время вражеского
нападения мог скрыться в родовой башне или же после смерти мог быть
похоронен в родовом склепе. (Н. ф. Яковлев. Вопросы изучения
чеченцев и ингушей, Грозный, 1927, стр. 30—31). У чеченцев, отклоняя
предложение безродного жениха, родители девушки обычно говорили: «Как мы
отдадим тебе в жены нашу дочь, ведь у чебя нет ни башни; чтобы укрыть
в ней живых, ни могилы, чтсбь* хоронить мертвых (А. А. Исламов. К
вопросу о средневековых погребальных сооружениях в верховьях реки Чанти-
Аргуна, ИЧИНИИ, III, I, стр. 150).
2 Ш. Д Инал-Ипа. Очерки по истории брака и семьи у, абхазов, Сухуми,
1954, сф. 78—83.
3 А. Миллер. Черкесские постройки, МЭР, т. II, 1914, стр. 120.
4 Л. А. Чибиров. Очаг осе!инского жилища, МЭГ, XII—XIII, Тб., 1963,
стр. 349.
156

ми. То же самое мы видим в норме поведения других горцев
Кавказа.1
В «хаедзаре» проводили свой досуг осетины.-Зимой они
собирались здесь, согревались у огня, пели песни, играли на
музыкальных инструментах, рассказывали истории о былых
героях, устраивали пляски и т. д. Здесь же происходили все
важнейшие акты семейной жизни осетин. В «хэедзаре»
совершался обряд занесения ребенка в дом и укладывания его в
люльку. Накануне свекровь испекала три круглых пирога,
начиненных сыром, и ставила их на очажные камни. После
этого, взяв «чъиритае», шла к родильнице,2 молила обоих
богов, дзуаров и приносила новорожденного в хадзар. За ней
шли другие. Афсин подходила к очагу и останавливалась-
Приподняв новорожденного, она -произносила
импровизированную молитву Сафе и Бынатыхицау и дотрагивалась до
головы ребенка».3
Рождение мальчику было большим праздником для
семьи, родственников. В честь него устраивался большой пир —
«лаеппуйы куывд». В «хждзаре» же происходил обряд
укладывания ребенка в колыбель. Здесь же «определялась» будущая
профессия годовалого ребенка. Когда мальчику исполнялся
год, родители устраивали годовые моления — «афзедзы куывд».
В разгар пиршества в доме расстилали войлок или же
ставили «фынг», на котором расставляли оружие, топор, карандаш
и прочие орудия всевозможных ремесел; та вещь, до которой
дотрагивался ребенок первым, по убеждению осетин,
определяла род его занятий в будущем.4 Для девочек такие обряды
почти не устраивались.
В «хаедзаре» перед очагом старший благословлял
отправляющихся в путь членов семьи. Прикоснувшись указательным
пальцем к цепи, старик произносил: «Фэендагсаер Уастыр-
джы, хорз фаендагыл эей бафтау, давзаэр лаеггей йэе хызт уадз,
хорз люг та йын аембалзен скэен» (Св. Георгий, благослови его
на добрую дорогу, огради его от плохого человека, дай ему
спутником хорошего человека)*5 Или же: «Сафа, благослови
1 Согласно обычному праву ингушей, если вещь была украдена около
очага, то вор, помимо трехкратной стоимости вещи, должеч был уплатить
еще 9 коров, одного быка, кусок материи, одну овцу. Штраф
значительно уменьшался, если кража совершалась на нижнем этаже; Н. Ф.
Яковлев. Ингуши, стр. 94-—95.
2 В течение шести недель после родов женщина, как «нечистая», не
имела права входить в «хаедзар» и жила в хлеве или сарае — там, где
она рожала ребенка.
3 Е. Г. Пчедчна. Родильный обычай у осетин, стр. 99; См. также:
Г. Ф. Чурсин. Очерки по этнологии Кавказа, Тифлис, 1913, стр 115. .
4 Аналогичный обычгй з али и кабардинцы (И. Дебу. О кавказской
«цинии и присоединенном к ней Черноморском войске. СПб., 1829, стр. 194).
\ б Полевой материал 1960, инф. Чиаев Коте, с. Бендер Цхийвальского
района ЮОАО.
157

его, чтобы также хорошо (благополучно) вернулся к тебе, как
отправляется».1 После произношения молитвы "путник обходил
вокруг цепи справа налево и покидал дом. В некоторых
районах горной Осетии уезжающему делали крест на лбу сажей.
«Хаедзар» пользовался уважением всех родичей. Больший
почет, воздаваемый различным частям его, зависел от
близости их к очагу. В доме совершали и ежедневные
жертвоприношения и мольбы; он превращался в своего рода храм,
святилище.
Значительная роль осетинского жилища дает о себе знать
и в обычае гостеприимства: стоило гостю войти в дом, сесть
подле очага, чтобы он сделался как бы членом семейства. По
словам К. Коха, гостя принимают осетины с охотой и его не
только кормят и поят, но и охраняют как члена семьи. Его,
может быть, ненавидят, но никто не решается наказать или
прогнать из дома. Пока гость находится в доме, ничего нельзя
делать: каждый интересуется только его желанием и торопится
исполнить его.2 Не принять гостя—значит нарушить уважение к
святыне очага, к кровным, семейным связям. «Если кто
отважится обидеть гостя, — гласил осетинский адат, — то по
обычаям... осетин должен заплатить тому, к кому гость этот
приехал, лошадь с седлом, ружье и 18 коров, а за убийство его
— полную кровь» :' Мстя за гостя, осетин тем самым мстил
как-бы за неприкосновенность своего жилища, домашнего
очага, к которым временно приобщался гость.
Путешественник Штедер, ездивший по Осетии во второй половине XVIII
века, также отмечал, что «гостя они принимают со
следующими словами: «мой дом — твой дом, я и все мое — твое. С
теми, кто находится под их защитой, они обращаются как с
родственниками и не отдают беглецов. Гостя осетин защищает
как самого себя и погибнет скорее сам, чем уступит врагу его
тело».4 Если порог «хаедзара» переступал враг, преследуемый
даже хозяином данного дома, он становился
неприкосновенной личностью. После подавления восстания 1830 г. в Южной
Осетии для составления карты в Кешельтское ущелье прибыл
офицер Андриевский. Преследуемый кешельтцами, он забежал
в дом одного из своих преследователей. На пороге его
встретила женщина, которая в знак своей защиты протянула ему
кусок хлеба. Через определенное время в дом вошел сын этой
женщины, один из преследователей, и заверил чужестранца в
его полной безопасности следующими словами: «Не покидай
1 Полевой материал 1960 г., ииф. Начиев Андо, с. Накрепа Джавского
района ЮОАО.
2 К- Кох. Путешествие через Россию на Кавказский перешеек, стр. 239,
260, 261.
3 Газета ТВ, 1894, №4.
4 Осетины во второй половине XVIII в. по наблюдениям
путешественника Штедера, стр. 36.
158 Р '

моего дома, потому что я недостаточно силен защитить тебя
от твоих бесчисленных врагов. Внутри дома никто не осме-
лится тебя обидеть».1
Сила и авторитет домашних божеств и очажного огня были
настолько огромны, что не только враг, но даже убийца одним
только переступлеиием порога «хждзара» амнистировался. Но
стоило гостю оставить пределы приютившего его дома,
обязанность кровомщения вступала в силу, и его мог осуществить
даже недавний хозяин.2 Более того, если убийца после
совершенного преступления скрывался в доме (член которого
оказывался его жертвой) и успевал обвить вокруг себя надочаж-
ную цепь или прикоснуться губами к груди старшей женщины,
он считался неприкосновенным. Настолько высоко
котировался авторитет гостя, даже убийцы. «Рассказывают, — писал
К. Кох, — что один чужестранец убил единственного сына
вдовы, которая ни о чем не подозревала и, преследуемый,
побежал в ее дом, чтобы, коснувшись губами ее груди,
сделаться ее сыном. С содроганием узнала она тотчас же ужасную
весть, и все-таки, когда ее друзья хотели предать преступника
наказанию, она закричала: «Что вы хотите? Недостаточно ли
у меня горя, что у меня убит уже один сын? Хотите вы что ли
убить второго?».* В 1959 г. из уст 110-летнего старика Сандро
Джиоева нами был записан следующий случай: лет 70 тому
назад житель села Саритата (Джавский район) Гауыс Багаев
ездил в Цхинвали. По дороге домой, близ села Гуфта, к нему
пристали трое пьяных молодцев. В своих издевках над
путником они дошли даже до того, что попеременно стали ездить
на нем верхом. В пылу гнева Багаев нанес тяжелые ножевые
раны оскорбителям, от которых один сразу же скончался.
Узнав об этом, Багаев побежал в селение и скрылся в доме
своего приятеля Г. Джиоева. Через некоторое время сельчане
с рыданием занесли убитого в «хаедзар» того же Г. Джиоева,
так как убитым оказался его сын. Народ с гневом требовал
выдачи убийцы, но супруги Джиоевы, несмотря на огромное
горе, не выдали человека, забежавшего в их «хаедзар» и
просившего покровительства.4 Подтверждение сказанному мы
обнаруживаем и в более древних источниках. Так,Исигон Никей-
ский (II в. н. э.), повествуя о савроматах, генетически связан-
1 К. Кох. Путешествие через Россию к Кавказскому перешейку, стр. 239.
2 Этот обычай имел место и с;еди грузил. С. Хаханов. Некоторые
черты строя и культуры древмей Грузии. Юбилейный сборник в честь В. Ф.
Миллера. М., 1900, стр. 15.
3 К. Кох. Путешествие через Россию на Кавказский перешеек, стр. 261;
см. также: М. М. Ковалевский. Происхождение семьи, рода, племени,
собственности государства и религии, стр. 71.
4 Аналогичное предание зафиксировал у абхаз Ш. Д. Инал-Ипа
(Абхазы, стр. 430).
159

ных с аланами-осетинами, писал: «Если кто из врагов
прибегает к огню на очаге и замарает лицо углями, то уже не
обижают, (а принимают) его как домочадца».1 В начальный
период кровь смывалась кровью; считалось большим позором
получать мзду за оскорбленную честь или пролитую кровь.
В свадебных церемониях осетинского народа очень много
элементов, связанных с жилым домом, в частности, с
атрибутами очажного огня. Выходя замуж, девушка покидала родную
семью. Тем самым порывала связь с домашними божествами
и переходила под защиту духов — покровителей дома своего
мужа. Этот переход женщины из одной семьи в другую, от
одних домашних божеств к другим, известный и другим
кавказским народам, выражался в обычае прощания невесты с
очагом родительского дома и посвящения ее домашнему очагу
мужа. Повсеместно в Осетии перед отправлением невесты из
родительского дома в церковь или в дом мужа, обводя невесту
вокруг очага и ударив кинжалом по цепи, шафер произносил
речь, в которой желал благополучия молодым.2 Затем обходил1
с невестой три раза вокруг очага и, ударив рукой по цепи8 в
знак прощания с родительским домрм, выводил ее из «хаедза-
ра». Участие невесты в этой церемонии служило как бы
выражением готовности с ее стороны преклонить голову перед
домашним очагом новой своей семьи. По окончании свадьбы
невеста в сопровождении шафера и его свиты отправлялась в
дом жениха,4 где в первую очередь входила в «хаедзар». В «хае-
дзаре» ее подводили к центральному столбу, где она и стояла
в течение всей свадебной церемонии, ибо у осетин, как и у
многих других народов Кавказа,5 столб этот считался почет-
1 В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе,
ВДИУ 1947, № 4, стр. 327.
2 Вот как Передает эту молитву Б. Гатиев: «Олар-Сафа, прими Зали
под свое покровительство. Кто из девиц вышла замуж в лучший день, той,
по благословению твоему, да будет счастливой подругой и Зали. И тебе,
«Бынаты-хицау», усердмо молимся: не отними своей милости, защити, не
лишай покровительства, выросшей в твоем лоне молодой невесты Зали.
охраняй ее и помогай ей во всех трудных минутах ее жизни, путях к
сидениях» (Суеверия и предрассудки у осетин, стр. 19).
8 В некоторых районах Осетии, прещаясь ': родительским очагом,
невеста дотрагивалась до него.
4 При приближении свадебной свиты к дому жениха, разводили
специально костер, чтобы черти вместе с ними «не проникли» в «хаэдзар».
|Полевой материал 1959 г., инф. Бигулаев А., "с. Зарамаг Алагирского района
СОАССР).
ь В частности, центральный столб у аварцев Дагестана символизировал
единство и мощь большей семьи. Повредить ею — это оскорбить хозяев
дома. Такой стол переносился в новый дом. Купить дом с • «корневым
столбом» — это значит приобрести «счастье и мощь» дома. Гость, пребывая
под такой колонной, становился членом семьи (Д. Атаёв, В. Маркован.
Петрографика горной Аварии, стр. 355; 3. А. Никольская. Из истории
аварского жилища, стр. 157—162).
160

ным. Свидетельством религиозного освящения этого столба
служит и второе его название «сэеры зады цаеджындз» (столб
ангела головы). Со сказанным не расходится и высказывание
В. Харузиной, которая писала: «Девушка-жрица
принадлежала, еще роду отца и могла служить безбоязненно родовому
обществу, не оскорбляя его своим приближением. Когда же
она выходила замуж, она поступала под покровительство
родового огня своего мужа, к культу которого она приобщалась
посредством различных обрядов».1
Обычай трехкратного обхождения очажного огня -настоль*
ко укоренился в быту осетин, что после ликвидации очага • «и
перехода к печке во многих семьях высокогорной Осетии
разводили огонь з центре жилища, вокруг которого обводили
свадебную свиту.2
В свадебном процессе обхождения очажного огня в
Северной Осетии принимали участие невеста, шафер и его
друзья, а в некоторых районах Южной Осетии и сам жених.
Подобно южным осетинам, грузины (кахетинцы) также обводили
вокруг очажного огня жениха и невесту. «На этот факт надо
смотреть как на бессознательное выполнение старинного
обряда. Быть может, в основе соблюдения его в этой форме лежит
желание сделать обоих молодых участниками благодеяний,
даваемых огнем, и закрепления союза посредством
совместного выполнения молодыми одного обряда»3
По окончании ритуала невеста останавливалась у очага.
Из присутствующих кто-нибудь палочкой снимал с ее лица
белую вуаль и втыкал в стену «хэедзара». Вслед за этимк ней
подходила свекровь, держа в руке чашку со сладостями (мед
с маслом и т. д.), подносила их к ее губам и произносила:
«Будьте друг другу сладки, как этот мед и масло вместе».4 Со-
своей стороны невеста с куском сала и медом подходила к
свекрови и, став перед нею на колени, смазывала чувяки
старушке. В этом обряде ясно видны следы имитативной магии:
подобно тому, как сухая кожа смягчается и обновляется салом,
1 В. Харузина. К вопросу о почитании огня, ЭО, 1906, № 3—4, стр. 76.
2 Раньше всех обычай трехкратного обхождения очажного огня исчез
у плоскостных осетин, в жилище которых очаг заменился камином,
русской печкой и т. д. В частности, у моздокских, осетин перед отправлением
свадебной свиты из дома невесты старший молился. После этого «брал
невесту за правую руку и отдавал ее шаферу, произнося следующие слова:
«Хзэлар уын уаент, мае хуртае» (на счастье, дорогие мои). После чего шафер
в сопровождении родственников невесты, молодежи... уводил невесту в
церковь». Б. А. Калое*\ Моздокские осетины, канд. диссерт., М., 1952.
стр. 318).
3 В. Харузина. К вопросу о почитании огня, стр. 89.
4 Обычаи этот зналч и грузины. Н. Бзрзенов. Очерки деревенских
нравов Грузии, 1854, стр. 98.
П.,Л. Чибироз.
161

ее приход смягчит сердце свекрови и сделает жизнь семьи
сладкий, как мед.1
При вступлении в дом жениха каждый член свадебного
«поезда» старался наносить удар кинжалом по надверной
балке, центральному столбу и надочажной цепи. Более того,
шафер стрелял в потолок, в сторону, чтобы испугать чертей..Удар
по цепи зачастую бывал настолько сильным* что цепь
обрывалась Это вело за собой неприятности. Цепь нельзя было
трогать, если свекровь первая успевала дотронуться до нее. Во
избежание всяких неприятностей перед появлением сватоЕ
цепь временно снимали и прятали.2 То же самое наблюдалось
и у многих кавказских народов, в частности у грузин.
Обряд трехкратного обхождения очажного огня,
являющийся, по утверждению В. Миллера, остатком
дохристианских верований осетин,3 с незначительными отклонениями
встречается в свадебных обрядах других народов Кавказа:
грузин, армян, абхазцев, курдов, чеченцев, кабардинцев, Дагестан
цев, азербайджанцев.4 Вместе с тем он имел место далеко за
пределами Кавказа. Так, например, в старину литовцы
обводили невесту вокруг домашнего очага. Невеста же у эстов,
покидая отцовский дом, прощалась со всем хозяйством.6 Почти
тот же смысл вложен в обычай подведения прислуги к печке,
«чтобы она дсшо и благополучно жила *в доме»/ Обведение
новобрачной вокруг костра у народов Средней Азии и
Казахстана также следует рассматривать как пережиток данного
обряда.7 Поэтому становится очевидным, что эти обычаи у
разных народов выполняли одни и те же функций: прощание с
очагом — покровителем родной семьи, отрешение от ее культа
и приобщение к культу очага в доме жениха. В дальнейшем*
церемония шествия вокруг очага., как и некоторые другие
обычаи, постепенно исчезла.
В разгар свадебного пиршества аульная молодежь
взбиралась на чердак. Оттуда, в сопровождении шуток и песен,
спускала через «ердо» так называемый «фарны хъил» ¦— длинную
1 М М. Ковалевский. Современный обычай и древний закон, стр. 152.
ч2 Полевой материал 1959 г., с. Коз Джавского района ЮОАО, ииф.
Соломой Габуев.
3 В. Миллер. В ггрзх Осетий, стр. 63.
4 Г. Чурсин. Народчые сбычяи и версвчни* в Кагетии. ЗКОИРГО, кн.
XXV, вып. 2, стр. 59; Хаханов А. Из жизни армян Новобаязетского уезда
Эриванской губернии, ЭО, 1893, № 2, стр 159; Ш. Д. Инал-Ииа. Очерки
по истории брака и1 семьи у абхазцев. Сухуми, 1954, стр. 139; В. П. Кобы-
чев., Крестьянское жилище народов Азербайджана в XIX в., КЭС, III,
ЛЦ—Л.. 1ПП2, сто. 24 й др.
5 В. Харузинз. К вопросу о почитании сгня, стр. 6.9..
6 Г Чурси'. Почита ;ие огря па Кавказе К, 1902,-№121.
7 Народы Средней Азии и Казахстана. ИзД. АН СССР, М,, 1962, стр..
624—626.

палку с крестообразными кольями на нижнем конце.
Излюбленным выражением, выкрикиваемым молодыми с вершины
«ердо», было: «фарн, фарн, фараст лэеппу аемае иунаег цъаех-
цэест чызг» (фарн, фарн,1 девять мальчиков2 и одна
синеглазая девочка). Своим пением и шутками молодежь
выпрашивала подарки, которые нанизывались на острые концы «.фарны
хъил»; на нем постепенно появлялись курица, пироги, куски
мяса, водка и другие яства. Причем, если на палочке чего-то
не хватало, то в шуточных песнях они намекали на это.
Например, желая курдюка, молодежь выкрикивала: «Фарн, фарн,
9 лаэппу аемзв иунаег цъэехцэбст чызг, сае фысжн та къаэдзил на
уыд» (последняя строчка гласит: у барашки курдюка не было).
К вечеру молодежь взбиралась на чердак и заглядывала в
комнату новобрачных через дымовое отверстие и другие щели*,
обычай позволял им всякие шалости над невестой и женихом.
«Его бедную саклю почти совсем разломили, так как сакля его
была плетеная, обмазанная глиной, то глину вываливали так,
что маленькая сакля Даута представляла на утро род клетки.
Это в результате того, что молодые лезут на нее, чтобы усматг
ривать молодую чету».3 По окончании свадьбы с головы
невесты снимали специальный платок («саерзаеды хэецъйл») и в
знак приобщения невесты к дому мужа приколачивали к стене
«хаэдзара».4 .
Большим событием в жизни осетин были семейные
разделы. Однако дедовский «хэедзар» сохранял свое значение
символа единства семьи даже после распадания большой
семьи. Большая семья в конце концов разбивалась на
индивидуальные семьи, после того, как говорят осетины, огня не
хватало на всех — «арт ныл нал эеххаессы». Малые семьи
назывались «иу артаэй байуаргаетж»— с одного очага — огня
разошедшиеся.5 Вчерашние сородичи теперь уже не проживали вместе,
но по-прежнему считались из одного дома происходящими.
Кроме осетин, этот обычай существовал у аварцев горного
Дагестана, у абхаз и других адыгейских народов. При
семейных разделах «хаедзар» не раздроблялся: у осетин, как и у
многих других кавказских народов,6 дом, кунацкая, хлев, обо-
1 «Фарн» (осет.) — счастье, изобилие.
2 В нек'отсрых районах Осетии вмгето девяти мальчиков выкрикивали
семы
3 И Кануксв. В осетинском: ауле, стр. 215.
4 В отличие от описанного, у моздокских осетин платок обводили
трижды вокруг головы невесты, затем сбрасывали на одну из пожилых
женщин. Последняя танцевала с ним и брала его домой (Б^ А> Калоеа
Моздокские осетины, стр. 322).
5 Аналогичное выражение было известно абхазам и друтм
адыгейским народам.
.:¦¦. 6 В. П. Кобычев, А. И. Рсбакйдзе. ,Осповы типологии и
картографирования жилища «народов Кавказа, стр. 94.
163

ронитёльная башня, мельница, пасеки, пивоваренные котлы
считались общей собственностью всей большой семьи.
Таким образом, выделившиеся из семейной общины
брачные пары, имея уже в личной собственности жилые комнаты
и кое-что из домашней утвари, продолжали быть связанными
не только общностью стола и некоторых орудий труда, но
также единым культом, средоточием которого являлся
домашний очаг.
Более широкий родственный коллектив представлял собой
группу «хаедзаров», образовавшуюся в результате размножения
и сегментации одного дома. С течением времени этот
коллектив настолько расширился, что образовались целые
селения. В подтверждение сказанному можно привести массу
примеров. Таким населенным пунктом, например, является село
Накрепа (Джавский район ЮОАО). Предка, впервые
поселившегося в этом селе, звали Нани. Ныне селение разрослось до
43 колхозных дворов, и все они Наниевы — потомки Иани.
При распаде большой семьи очаг нового «хаедзара»
непременно зажигался горящими углями, взятыми из очага
родительского дома. По представлениям осетин перенесение доли
.огня из родительского очага рассматргивалось как обладание
определенной доли счастья, изобилия и славы отцовского
дома.1 Если большая семья раздроблялась на отдельные
индивидуальные семьи, то горящие угли очага «зынг» делились на
число разделившихся, которые уносили их в свое новое
жилище-2 Перенесение огня делалось в обязательном порядке, и
никто этому не мог препятствовать, так как семья брала
законную долю огня — «йав зынджы хай». Права первой зажечь
огонь в новом «хаедзаре». как и у некоторых других кавказских
народов,3 удостаивалась старшая женщина этой патронимии.
По доставке огня в новый дом хозяин молился и призывал
духов помочь новосельцу, просил, чтобы зажженный огонь был
на счастье, чтобы радостно и счастливо жила семья на новом
месте.4 Перенесение доли очажного огня считалось долгом
каждого выделившегося осетина. В случае, если выделившийся
сын по тем или иным причинам отказывался от своей доли
огня, что случалось исключительно редко, то от такого сына
зовсе отказывались. Иногда родители сами отказывались от-
1 Строго подходили .к этому обычаю и абхазы. При семейных
разделах они также переносили на новое местожительство горящее полено.
(Ф. С. Красильников. Кавказ и его обитатели, М., 1919. стр. 127).
2 Е. Г. Пчеаина. Дом и усадьба нагорной, полосы Юго-Осетии, стр. 31.
3 Э. Л. Коджесау. Патронимия у адыгов, СЭ, 1962, № 2.
4 В прсппом в числе народов, особо почитавших очаг, были курды.
Это видно хотя бы из того, что послушного и уважающего своих родите-
ней' курда называли «сыном' очага», а человека без рода, семьи — человеком
без очага. (См. Ф. С. Красильников. Кавказ и его обитатели, стр. 125—126).
164

дата» долю огня сыну, если он не оправдывал их доверия.1 При
- семейных разделах дележу подвергалось как движимое, так
и недвижимое имущество. Данное положение не
распространялось на атрибуты очажного огня, которые непременно
оставались в собственности одного из братьев, большей частью
старшего. «Дом, цепь с котлом и площадка, куда сваливается
навоз,—- читаем в «Адатах кавказских горцев», — составляют
непременную собственность старшего брата».2 Степень
большей и качественной доли при дележе имущества между
братьями шла от старшего к младшему. Так, например, если
старшему брату доставался «хждзар», то средний получал
хлев, а младший довольствовался сеновалом или гумном.
Старший получал сверх нормы «хистаераеккаг» (за старшинство)
пахотный участок определенных размеров — «бонгаен».3 Если
родители были живы, то тот из братьев, с которым они
оставались, получал определенную долю — на возмещение средств,
затраченных на поминки родителям. Комнаты супружеских пар
оставались за занимавшими их семьями.4 В случае, если к
моменту семейного раздела старший брат уже имел свою
собственную саклю, семью, то функции старшего переходили к
следующему по старшинству брату. Аналогичное явление
наблюдалось среди чеченцев и ингушей.5 Если выстраивался новый
дом или же продавался старый, то все атрибуты культа (очаг,
цепь) непременно переносились в новый дом, чтобы вместе с
ними не покинули семью счастье и благополучие.6
Перенесение доли очажного огня было известно в прошлом
не только на Кавказе. «При разделе большой семьи, — пишет
1 Некий Жибо Кораев не удостоился доли огня. Мстя за оскорбление.,
он поджег родительский дом, и, когда все взялись тушить огонь, он по
хитил горящ е угли очага. (П?лево1 материал, 1961, сел. Хардисар Джав-
ского района ЮОАО, инф. Хугаес Илар).
2 И. Ф. Грабовский. Адаты Кавказских горцев, ч. II, 1883, Одесса,
стр. 73 Помимо перечисленных атрибутов, разделу подвергалась
мельница; она принадлежала потомкам большой семьи, построившей ее.
«Мельница-, как и святилище, кладбище, участок леса, пастбище и частично покосы,
если они, как и паш и, не бьпи созданы трудом отдельных семей, постоянно
оставались общей собственностью родственного объединения. (Е. Г. Пче-
лина. Осетинская мельница «Къада куырой», стр. 276).
3 Выделение доли старшего при семейных разделах было известно
и другим кавказским народам (Л. Б. Панек. Следы родового строя у
мтиул, стр. 34).
4 М. М. Ковалевский. Современный обычаи и древний закон, стр. 117.
5 Н. М. Харузин. Замг1ки о юридическом быте чеченцев и ингущей,
СМЭ, т. III, 1882, 125.
6 Аналогично сказанному, у авар «при покупке или передаче дома
покупатель старался приобрести также столб, диван и атрибуты очага,
иначе говоря — счастье и мощь ц: купаемого дома; хозяин же дома
стремился перенести все это в свое новое жилище в знак нерушимости
сваей семьи C. Никольская. Из истории аварского жилища, СЭ, 1947, 2,
стр> 158):
165,

В. Харузина о вотяках, — уходящие члены получают часть
семейного воршуда в виде золы очага семейного куа, которую
они кладут на очаг нового своего куа. Переносят золу с пением:
«Иди ^а ними, не оставайся; мой пай, -иди за нами, их пай,
оставайся». Белорусы при переходе из одного жилья в другое
при семейном разделе брали с собой огонь из домашнего
очага.1 Остается только добавить, что смысл, вкладываемый в этот
обычай, повсеместно был один и тот же — получить часть
семейной святыни.
§ 3. Культовое значение очажного огня
Крупнейшим достижением человеческого разума на заре
его развития является открытие и добывание огня, явившегося
первой силой природы, подчиненной человеком. Открытие и
использование огня оказало огромное влияние на различные
области жизни. Пользование огнем и умение добывать его
составляют одну из отличительных особенностей человеческой
культуры, даже на ранних ступенях ее развития. Наличие или
отсутствие огня для первобытного человека было равнозначно
жизни или смерти. «Добывание огня.,,, — пишет Ф. Энгельс,
— превосходит еще паровую машину по своему
всемирно-историческому, освобождающему человечество действию. Ведь
добывание огня трением впервые доставило человеку господство
над определенной силой природы и тем окончательно отделило
человека от животного царства».2
Начало употребления огня относится к древнекаменному
веку — ашельской эпохе.3 Первобытный человек использовал
огонь не только в качестве источника тепла, но и как средство
борьбы с постоянно угрожающими ему хищниками.
На низких ступенях общественного развития огонь
разводился на открытых площадках; человек был еще далек от
умения систематически разводить и поддерживать огонь
неугасимым. Огонь подвергался постоянной опасности тушения как
от дождя, ветра, так и от других стихийных сил природы. С
течением времени возник очаг, который служил местом
постоянного разведения огня. «В стоянках конца
палеолитического периода мадленской и солютрейской эпох очень часто
встречаются настоящие очаги. Они характеризуются скоплением
золы и угля, продуктов сгорания, сопровождающихся кусками
плитняка и твердых камней, которые служили для устройства
очага».4
1 В; Харузина. К вопросу о почитании огня, стр. 85.
* Ф. Э1гельс. Анти-Дюринг, изд. 1950, стр. 108.
3 п. Ефименко. Первобытное общество, Ленинград. 1938, стр. 132. .
4 Габриели де Мортилье. Доисторическая жизнь, СПб., 1903, стр. 156.
т

Следы очажного огня с древнейших времен
прослеживаются и на кавказском археологическом материале. Огонь-
очаг был известен, в частности, обитателям пещер :Кударо;.
(Юго-Осетия) — людям мустьерской эпохи. Остатки очагов,
датируемые энеолитом и последующими историческими
эпохами, обнаружены археологами во многих районах Северного
Кавказа и Закавказья.1 На станице Змейской Д, В. Деопик и
Е. И. Крупное раскопали Кобанское поселение (X—VIII вв. до
и. э.), где ими обнаружено 12 очагов и 24 хозяйственные ямы.2
С переходом огня в жилище он становится его
необходимым, важнейшим элементом. По мнению многих
исследователей, постройка жилища первоначально также была вызвана
необходимостью защиты огня от опасности быть потушенным.
В быту народов огонь символически и функционально был
переплетен с очагом, поскольку последний является производным
от первого.
Имея исключительно большое значение в жизни и быту
народа, огонь-очаг с течением времени стал наделяться
сверхъестественными свойствами. Позднее огонь начал играть роль
покровителя семьи; его надо было ублажать жертвами,
почтительным отношением, ибо в состоянии гнева он мог спалить
вверенное ему жилище.
Осетины относятся к числу народов, у которых в
дореволюционный период культ огня-очага занимал особое место.3
"Культ огня был известен предкам осетин с древнейших времен.
В. И. Абаев считает, что по аналогии со скифами аланам была
знакома «богиня домашнего очага, которая, возможно,
называлась «аефсин» (хозяйка).4 В обычной речи огонь называется
1 Р. М. Мунчаев. Древнейшая культура северо-восточного Кавказа,
М.» 1961; О. М. Джапаридзе. К истории грузинских племен на ранней стадии
бро.зовой культуры. ' • .
2 Д. В. Деопик и Е. И. Крупное. Змейское поселение Кобанской
культуры, стр. 13.
8 О почитании огня и культа очага у осетин и других кавказцев см.: Г.
Чурсин. Почитание огня на Кавказе, К, 1912, № 121; его же. Очерки по этнологии
Кавказа, Тифлис, 1913, стр. 113, 129, 134—135; В. Харузина. К вопросу о
почитании огня, ЭО, №3 и №4, М., 1907; М. И. Чартолани. Из истории
материальной культуры грузинского народа, Тб., 1961, стр. 202—222 (на
груз, языке); М. Ковалевский. Современный обычай и древний закон. I,
стр. 77—79; Е. Пчелина. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии,
стр. 31—34; Б. Калоев. Осетины, стр. 133; Ф. С. Красильников. Кавказ и
его обитатели, стр. 125—126; В. П. Кобычев. Крестьянское жилище
народов Азербайджана в XIX в., КЭС, вып. III, М.—Л., 1962; Л. А. Чибиров.
Очаг осетинского хадзара; его же. Из истории религиозных верований
осетинского народа. Культ огня, ИЮОНИИ, вып. XIII, 1964; 3. А.
Никольская. Из историй аварского жилища, СЭ, 1947. № 2; А. Исламмагомедов.
Некотогыз вопросы эволюции аварского жилища в XIX—XX вв., УЗ-
ДФИИЯЛ, вып. XIV; В. Итонишвили. Семейный быт горцев Центрального
Кавказа; Ш. Д. Инал-Ипа. Из истории брака и семьи у абхазов и др.
4 В. И. Абаев. Дохристианская религия осетин. Доклад на XXV
Международном конгрессе востоковедов, М., 1960, стр. 11.
167

«арт*; но сохранилось и его культовое значение — «аертхурон»,
что буквально означает «огонь-солнцевич».1 Глубокое
почитание огня прослеживается и в осетинских вариантах надет--
ских сказаний.
С переходом в жилищную постройку наряду с собственно оча-
гом'почитаемыми и священными стали и атрибуты очажного
огня (надочажиая цепь, опорные столбы, дымовое отверстие
и др.);
Огонь играл исключительно важную роль в социально-ре-
лигйозном быту осетин. Пылавший в центре патриархального
жилища, он символически объединял членов патронимии или
большие семьи в единое целое, если они даже не жили под
одной крышей.
У осетин очажный огонь был настолько священным, что
«хдвдзар», где горел огонь, также становился священным,
Ничем иным нельзя объяснить суровое преследование лиц,
уличенных в воровстве хадзара. Расценивалось как оскорбление
домашней святыни поливание очажного огня водой.2 За такое
оскорбление от осквернителя требовали даже кровной мести-
«Уважение к домашнему очагу, — читаем у М. Ковалевского,
— как последствие культа предков, причина тому, что осетины
относятся к этому преступлению с такой же строгостью, как
германцы эпохи редактирования варварских правд»/*
По понятиям осетин, «хаэдзар» считался священным, его-
окружал ореол почета, он служил местом совершения религиоа-
иых обрядов. В определенном смысле он был храмом, ибо
молитвой перед очагом и надочажной цепью осетин начинал5 и
кончал свой трудовой день. Возле огня у очага кроется
зародыш дома, семьи, символом которых он оставался долгое
время.1 В далеком прошлом сюда приводили перед заклинанием
жертвенное животное. Здесь же проходили пиршества и
моления, связанные с языческим, христианским и мусульманским
вероисповеданиями.
В прошлом некоторые осетины верили, что огонь является
сверхъестественным явлением; впоследствии это преклонение
перед1 огнем было перенесено в хадзар, где горел очажный
огонь. Неугасимый огонь символизировал непрерывность семьи,
его* единство и благополучие. Как у осетин, так и у других
кавказцев,4 место около очажного огня считалось самым
священным. Недаром древние чтили его как святыню и воздвига-
1 В. И. Абаев. Дохристианская религия осетин, стр. 11.
2 Поливание очага водой как преступление нащло отражение и»в
народном* творчестве осетин. В сказании «Ацамаз и алдар Мысыра* говорится:
«Горе ослушникам воли алдаровой, он быков зарежет у всех ослушников
хадзар непокорный он пеплом развеет, и огонь в очагах водою он1 зальет»
(Нарты. Эпос осетинского народа, М. 1957, стр. 89).
8М) М.« Ковалевский. Современный обычай и древний закон, стр. 11&.
4 В. П. Кобычев. Крестьянское жилище народов Азербайджана^ отр; 24с
168

ли ему храмы. Как велико значение горящего очага видно из
той- брани, которой осетины награждали друг друга: «ае дае
зынг бахуысса»— чтоб у тебя огонь потух, что равнозначно
выражению — чтоб у тебя семья перевелась. Подобно осетин
нам почтительно относились к очажному огню абхазды. Об
этом свидетельствует выражение, которое часто употреблялось
в молитвах: «Дай бог, чтобы очаг горел огнем во веки веков
и никогда не погасал бы». Под погасшим огнем абхазцы
подразумевали прекращение фамилии, рода.1
Потухание очажного огня считалось большим бедствием
у всех народов Кавказа и далеко за его пределами.2 Не
свидетельствует ли это о том сверхъестественном, универсальном
значении, которое приписывалось очагу в прошлом?
Постоянный очажный огонь стал символом, выражающим-
благополучие и жизнеспособность семьи, символом
беспрерывности рода. Однако было бы неправильным объяснение обычая
сохранения постоянного огня только мотивами религиозного
мировоззрения. Трудность зажигания огня, заставляла
крестьянина поддерживать огонь, чтобы в случае надобности быстрее
разжечь его. Такая необходимость была постоянной и зимой, и
летом. Таким образом, обычай поддерживания огня,
сохранившийся до недавнего времени, определялся практической его
необходимостью. Если в доме осетина хоть временно угасал
очажный огонь, то это считалось самым большим несчастьем.
Постоянное поддерживание огня в жилище составляло непре
менную обязанность женщин, и в первую очередь, невестки.
Для осетин огонь, который варил им пищу, освещал жилище и
согревал их, изображался как живое, покровительствующее им
существо. Огонь рисовался им как самый чистый и почитаемый
дух, необходимый член каждой отдельной семьи.
В памятниках народного творчества осетин (поговорках,
пословицах) «огонь, как и вода, сохранился как некогда
существовавшее испытание для оправдания. Осетинские
.выражения: «арты басудзэед маз сазр» — да сгорит голова; моя в
огне», «басудзон аемае бамыр он» — да истекусь и сгорю; «даву
тыххаей доны даер мавхи баппардзынаен» — за тебя брошусь
(утону) в воду, употребляемые для обозначения готовности
всем жертвовать, не могли возникнугь случайно. Эти;
выражения; бессознательно употребляемые ныне, в древней Осетии
.вероятно применялись в практической жизни в форме огневой
и-водной ордалий.3 При этом, очищение перепрыгиванием; че-
1 С. Т. Званба. Этнографические этюды, Сухуми, 1955, стр. 614-62.
2 П; Лафарг. Очерки по истории культуры, М1—Л:, 1926* стр. И8.
3 Дошгдшее до неших дней обр щечие к покой ику «судзгаэ фазбадай»
(сидеть тебе в огне) также означало проклятие^ Однако фраза эта
первоначально имела смысл доброго* пожелания и была связана с культом*
огня (В. К. Тотров. Из истории семейных обрядов осетин, ИСОНИИу 1964,
XXIV, стр. 40).
169

рез огонь было одним из самых распространенных обычаев не
только на Кавказе, но и во многих странах Европы и Азии.1
М. М. Ковалевский, изучавший обычное право осетин,
правильно объясняет прохождение через костер как один из видов
судебной достоверности, судебного испытания. Иллюстрацией
к сказанному служит и осетинская присяга — «ардхаерын»
(букв, «ард»— «арт» — огонь, «хаерын». — есть). «Говоря эту
фразу, — пишет Н. Берзенов, — они желают выразить, что
слова их правдивы, что они не лгут, что они, если кто пожелает
того, могут «есть огонь», и что огонь не обожжет их рты, как
не жжет он праведного».2 Приблизительно такое же
объяснение данному явлению дает и М. Ковалевский- «Поедание огня,
— пишет он, — не означает ли собою действие однохарактер-
ное с прохождением невредимым через пламень, который
вместо того, чтобы пожирать испытуемого, сам им съедается».
По религиозным верованиям осетин, Ьгонь считался самым
чистым и почитаемым духом. Огонь нельзя было ругать,
тушить дыханием, запрещалось переходить через него, плюнуть
на него; считалось оскорблением сыпать мусор и другие
отходы на огонь.4 Наконец, об этом красноречиво говорят
проклятия: «дав зынджы хай бахуыссазд» (да угаснет доля твоего
огня); «арты раехуыст фаеу» (да пронзит тебя огонь); «арты
сыгъд фаеу» (да будь ты сожжен на огне); «арты фыджх ссар»
(да постигнет тебя немилость огня).5 Огонь требовал для себя
доли яств, для чего осетины бррсали в него ломтик хлеба,
кусочек мяса при заклинании жертвенного животного,
выливали остаток от водки из рога и т. д. «Перед
жертвоприношением, — пишет Штедер об осетинах, — старшина молится,
поднимает на палке кусок жира или почки, разделяет его
между всеми присутствующими, а остальное бросает в огонь».6
1 Г. ф. Чурсин. Материалы по этнографии Абхазии, Сухуми, 1956,
•стр.. 64-1-66.
2 Н. Берзенов. Очерки Осетии, 1850, №95.
3 М. М. Ковалевский. Современный обычай и древний закон, стр. 225.
4 Культ огня был известен всем кавказским народам. Однако степень
почитания огня была неодинаковой. У осетин, вполоть до ликвидации
очажного отопления, . очаг с цепью расценивались как святыни, чего нельзя
сказать о некоторых других кавказских народах. На основе собранных в
конце 20-х годов XX в. »в Абхазии полевых материалов Г. ф. Чурсин
писал: «Почитание огня и очага сохранилось среди абхазов в довольно
слабой степени. Современный абхаз не пытает особого благоговения к огню,
преспокойно плюет в огонь на очаге; бросает туда мусор и проч.» (Г. Ф.
Чурсин. Материалы по этнографии Абхазии, Сухуми, 1956, стр: 64).
5 Клятва и проклятие именем огня были известны и другим народам.
Рассердившийся курд обычно говорил: «Пусть твой очаг потухнет и ветер
развеет его пепел», т. е. пусть семья вымрет и род прекратится. Ф. С. Кра-
сильников, Кавказ и его'обитатели, Мм 1919, стр. 25.
6 Осетины во второй половине ХУШ в по наблюдениям
путешественника Штедера, стр. 31.
МО

«Доселе осетин, — пишет об этом же М. М. Ковалевский, —
совершая жертвенное приношение, бросает в огонь первый
кусок или первые капли крови. Всякое жертвенное животное,
по его убеждению, должно коснуться огня, чтобы быть
принятым богом».1 В основу данного обычая, видимо, было
положено получение духом очажного огня своей доли от всего,
что варилось йЛй испекалось на огне.
Аналогичные обычай ; имели место в быту других народов
Кавказа.2 Логическим завершением всего эт.ого явилось
создание об огне суеверных представлений, а также целого кодекса
примет. Хорошая хозяйка в осетинской семье знала все
предосторожности, которые надо принимать, зажигая огонь, знала
все формы его почитания. Выпадение горящего полена или
искры из очажного огня рассматривалось как проклинание
жилища и домочадцев. В таких случаях, с целью
предотвращения неприятности, хозяйка плевала в сторону огня,
приговаривая: «ту, ту, даеу чи ралгъыста, уый цазстытае басудзэед»
(да, пусть сгорят глаза того, кто тебя проклял). Когда ребенка
выводили ночью во двор, вместе с ним выносили горящее
полено, или же обводили им трижды вокруг ребенка, чтобы
«предохранить» его от нечистой силы- С этой же целью с горящими
углями расхаживали ночью/* Когда один из углей на очаге
принимал перпендикулярное положение, то думали, будто в их
дом обязательно придет гость. Огонь мог «избавить»
домочадцев и от колдовства: если колдунья входила в хадзар и затем
уходила, то за ней выбрасывали горящую головешку; горящие
угли выбрасывали навстречу входящему в дом постороннему
лицу, чтобы вместе с ними туда не проникли черти.4 Горящие
угли бросали в посуду при замешивании закваски пива или
кашицы для самогона.. Горящий уголек бросали в воду,
принесенную после захода солнца, ибо считалось, что вода в
ночное время принадлежит злым духам.5 Во всех этих действиях
очажный огонь выступал как очищающая или уничтожающая
сила. Магическая очистительная сила атрибутов очажного
огня была известна и другим народам Кавказа.6
¦>. .' М. М. Ковалевский. Современный обычай и .доевний закон, стр. 79.
* 3. Т. Званбай. Этногр-ф чэские этюды, стр. 73—74.
* Полевой материал, 1959, сел. Накрепа Джавского района ЮОАО, инф.
А.нло Нянивв
* Полевой материал 1960, сел. Исакыкау Знаурского района ЮОАО.
Антон Лохо*.
> В. К. Тотров. Из истории семейных обрядов осетин, стр. 41.
6 У аварцев дочь, выходящая замуж, получала от матери головешку
или тлеющий кизяк и должна была строго следить, чтобы огонь не гас
всю жизнь, а в последующем — передать своей дочери. Идя за невестой,
родственники жениха, брали с собой огромную лучину, видя в ней
очистительную силу (А. Йсламмагомедов. Некоторые вопросы эволюции аварско-
171

В прошлом у осетин давать огонь из дому считалось
дурном явлением и строго запрещалось. Впоследствии этотгобЫт
чай потерял; свою строгость и остался обязательным^лишь в
определенное время (до восхода и после захода солнца,
когда в доме имелся грудлой ребенок или когда: домочадцы:
были заняты приготовлением самогона). Бояться, давать огонь,
видимо, объяснялось нежеланием потерять богатство и•
благосостояние семьи, потому что вместе с огнем мог уйти и дух
огня, который, по воззрениям осетин, «помогал» домочадцам
готовить пищу, «посылал» детей в дом, «давал» прицлод
скоту; Одним словом, он расценивался как своеобразное
богатство семьи.
Молитвы и жертвоприношения происходили также > на
очаге. Жертвенное животное — «нывонд 'стур» перед, заклиг
иаиием подводили к очагу, брали горящее прлено и спаляли
ему шерсть крестообразно в знак посвящения божеству..
Исключительное значение очажного огня, как
целительной силы настолько глубоко укоренилось, что,дошло
до,недавнего времени. По всей вероятности, в основу целительных
свойств огня легла его «способность» отпугивать нечистые
силы; все равно, посылается ли болезнь злым: духом< или же
ею управляет особый дух данной болезни- огонь «способен»
отпугнуть их.1 С очажным огнем был связан, целый кодекс
примет, соблюдение которых было обязательным^
Заболевание человека кожной болезнью, экземой и паршой, объясняли
тем, что он будто ел из котла, висящего на надочажиой цепи;
Появлению, этого обычая в известной степени, способствовал
сильный жар и воспалительные процессы, сопровождающие
эти; болезни.
га;жилища в XIX, XX вв., стр. 270—271). Чеченцу.,при купания, ребенка
кладут в таз кусок древесного угля. Выводя ночью ребенка на улицу,
дают ему в руки кусок древесного угля. Уголь и ножик с черной-
рукояткой; кладут они в люльку, чтобы оградить спящего ребенка ¦ от • злых силч
К «помощи» огня и ее атрибутов прибегали и. при- «лечении» детей от
сглаза. Чеченцы расчерчивали углем то место па полу комнаты, где лежал
труп* покойного, сразу же после его выноса, чтобы изгнать из дома смерть
и не дать возможность умершему вернуться за своими близкими. В'
комнате, где лежал труп, в течение трех -суток беспрерывно поддерживался. огонь
(А. А. Исламов. К вопросу о средневековых погребальных, сооружениях в
верховьях реки Чанти-Аргуна, стр. 140); Аналогичные суеверия (были
известны армянам, грузинам, абхазам и другим кавказцам. Г. Ф*. Чурсин.
Амулеты и талисманы кавказских горцев; его же. Материалы до; этнограг
фми Абхазии, стр. 66).
1 Помешанного, в которого «вселялся бес», вели к популярной'! церкви,
в с. Гери — «Джеры. дзуар». Под угрозой., побоев ега заставляли, у, входа
'»• церковь назвать имена чертей, вселившихся в него: Если: эта» мера не
давала эффекта, то больному, подвязывали под мышки( веревку, и-спускали
по крутой скале. Под. страхом быть сброшенным, больной называть имена
¦вселившихся» в него чертей; они записывались на бумаге, которая, тух-
же сжигалась на огне.
Ш

Не>все> породы древесины одинаково принимались огнем
как -топливо. -Огойь больше «любил» граб, клен, чем, наири-
мер/-береэу,'еШ'Ь, сосну. При зажигании восковых свеч для
молитвы спичкам предпочитали горящие угли. В честь
очажного огня'между) рождеством и йовым годом устраивался пир-
Женщины старались не «оскорбить» чистый дух огня;
избегалось гасить огонь как попало, не разрешалось гасить
горящее полено водой; говоря об огне старались избежать
выражении, могущих оскорбить дух огня и т. д.1
Помимо народных адатов, всесилие духов очажного огня
получило отражение в устном народном творчестве осетин,
в художественной литературе. Яркими красками обрисованы
атрибуты очажного огня в ряде произведений великого
осетинского поэта Коега Хетагурова, в творчестве Сека и Цома-
ка Радиевых, Георгия Цаголова, Александра Кубалова и др.
Возьмем к йрймеру поэму А. Кубалова «^Ефхаердты Хаесанэе».
В' зЯ^бй поэме Уастырджы, оказывающий содействие главному
герою "Хасана, обращается к нему со «словами: «О бедный
Афхардты Хасана, о бедный одинокий сын удалого Соломона...,
убийцы отца твоего разрушили очаг твой, надругались над
матерью твоей...' «Мать Хасана Госама настолько оскорблена,
что: готова даже жертвовать единственным сыном. Не зная
еще-о том, что-Хасана убил уже 9 человек из фамили кровниА
ков,! Госама обращается к сыну: «Да будут ядом тебе и
отравой все мои ласки, все молоко моей груди. Да излить тебе их
в потоках крови, ибо нет в тебе храбрости!-. Сейчас были
здесь убийцы отца твоего, надругались они над
бедным т-воим очагом... сняли с очага твоего
черную цепь, ' по в о л о к л и ее с грохотом на навоз-
н у ю 'к у ч у. ((Подчерк, нами — Л. Ч.). За седые волосы таскали
мать твою... где ты скрывался, где пропадал». Оскорбление
очага, как и матери, являлись одинаково тяжкими
преступлениями1 и требовали кровной мести.
Обычай поклонения очажному огню распространился «а
уголь, золу.' Горящий уголь — «зынг» клали в кувшин с водой,
доставленной ночью, чтобы с ним в хадзар не проникли
злые силы. Угли! использовались и против колдовства. Вместе
с! горсточкой земли, куском материи осетинки носили к
знахарю1 и угли—; «аэртгоймаг». Уголь использовался и как
средство, 'предотвращающее сглазывание: больному давали
выпить воду, куда^ клали уголь. То же самое делали при заболе-
1 Почтительное отношение к огню было известно и другим народам.
Например», у грузин:кахетинцев считалось дерзостью выражение «потушить
огонь» -г- «чаакре». Об огне следовало выражаться в почтительной
форме: «успокой огонь» — «моасвене» (Г. Ф. Чурсин. Народные обычаи и
верования в Кахетии, стр. 35).
173

вании рожей. Молотый уголь сыпали на рану.
Фильтрованный раствор золы давали пить надорвавшемуся — «фыдыс-
къуыд». Уголь клали также в трубу, через которую вытекала
водка, чтобы она была крепкой. В случае неудачи собирали
сажу с цепи и сыпали ее в маосу, из кбторой приготовляли
водку. Кроме того, горящие угли обносились по комнате,
чтобы /черт, засевший в хадзаре, удрал.
§ 4. Культ надочажной цепи
Из атрибутов очажного огня по своей религиозной
значимости в быту осетин особое место занимала надочажная цепь.
Одним прикосновением к ней «освящались» все явления
семейной жизни осетин. Дотрагиваться* до цепи считалось
святотатством. За такую шалость детей наказывали.
Прикосновение к ней разрешалось лишь старшему в доме при
произнесении напутствия на дальний путь, при обхождении очажного
огня свадебной свитой и т. д.
Большое место в религиозных верованиях осетин
занимает покровитель очага и надочажной цепи — небесный Сафа.
Поэтому в переносном ^смысле надочажную цепь также
называли именем Сафы. М. М. Ковалевский проводит аналогию
между греко-римским божеством Вулканом, кующим надоча-
жные цепи, и осетинским Сафа.1
Согласно религиозным верованиям осетин, надочажныа
цепи ковались Сафой в небесах, который будто бы дал их
первый образен.2 В этом нас настойчиво убеждал
религиозный (Ьанатик Наниа Гиоев из села Регах Алагирского района
СОАССР. По его словам, находящиеся в святилищах Регах чи
Нары Уастырджы цепи будто бы приготовлены небесными
кузнецами и сброшены СасЬой.3 Об этом же свидетельствует
и следующее сообщение Е. Пчелиной: «В селе Челиат Рукско-
го района старик Коста Дзукаев говорил мне, что цепь,
висящая над его очагом, много поколений назад была подобрана
одним из его предков сейчас же после падения ее с неба,
откуда ее сбросил Сафа».4 Аналогичное явление было
записано Г. Ф. Чурсиным в сел. Цру Джавского района ЮОАО.
Сафа в роли небесного кузнеца фигурирует и в осетинских
нартских сказаниях. Дж. Шанаев утверждает, что Сафа
является не только покровителем домашнего очага, но также
богом меча и всякого оружия.
Сафа является весьма почитаемым домашним божеством
1 М. М. Кавалевский. Современный обычай и древний закон, стр. 78.
2 В Ф. Миллео Осетк'»^кие этюды, II, стр. 248.
3 Полево* материал 1939. ' ' * 1 '' _'
4 Е. Г. Пчелина; Дом и усадьба нагорной полосы, Юго-Осетии, стр. 32;
174

в языческом пантеоне осетин, Прибавление в семье также
сопровождалось молениями и особыми обрядами Сафе. В «хае-
дзаре», где висела цепь, запрещалась всякая ругань,
¦сквернословие. Видимо, этим же объясняется суровая кара за
выбрасывание или кражу надочажной цепи у осетин, горцев-
грузин и др.
О том, насколько высоко почиталась цепь у осетин,
свидетельствует и то, что после перехода от очажного отопления
к печке неупотребляемая цепь- оставалась висеть во многих
домах на прежнем месте. «В посещенном нами горном
осетинском «селе Лац в одном доме над плитой была бережно
повешена неупотребляемая цепь».1 Потеряв свои хозяйственные
функции, цепь хранилась семьей и ни в коем случае не
терялась; ее забирали с собой переселявшиеся на плоскость
осетины. В некоторых домах высокогорной полосы
неупотребляемая цепь остается висеть на прежнем месте и по настоящее
время. В 1959 году мы видели цепь в доме Н. Кесаева в селе
Закка Алагирского района Северной Осетии. На наш вопрос:
какой смысл держать неупотребляемую надочажную цепь
в доме, он ответил: «как только мы снимем ее с места, не
миновать нашей семье несчастья».2 Умышленное выбрасывание
надочажной цепи из «хаедзара» приравнивалось к убийству и
требовало кровной мести. В доме, где висела цепь, не могли
спать новобрачные. Самое сильное оскорбление —
оскорбление надочажной цепи. Первоначально за такое оскорбление
следовала кровная месть, позже замененная высоким денежным
штрафом.3 Отправляясь в далекий путь, осетин «поручал»
себя Сафе. Сафе же молились, когда забирали новобранцев в
армию или на войну.
Всякое оскорбление надочажной цепи каралось сурово.
«Если кто с очага снимет цепь и выбросит на улицу или же
повесит на шею какого-нибудь скверного животного: кошки,
собаки, осла, то он подлежит преследованию как кровник».4 В
одной из своих работ В. Б. Пфаф' замечает, что надочажиая
цепь «составляет святыню и выбросить ее из дому считается
смертельною обидою для хозяина».5 Развивая эту мысль,
М. М. Ковалевский писал: «В письменных жалобах, еще
недавно подаваемых ими в горский суд, можно было встретить
выражение следующего рода: «Он не только убил моего сына,
но даже цепь швырнул за дверь», (подч. нами — Л. Ч.)
(""' ,Г'Е. Н. Студенецкая. Совгем^ное к^бчрдин^кое жилище, стр. 112.
2 В настоящее вргмя игдочаж ые цепи больше не функционируют.
Однако многие семьи сохранили их в чердачных помещениях, в сараях и
показывали их нам во время экспедиции 1959—1963 гг.
8 Б. В. Пфаф Народное право ссетин, стр. 272.
4 С. Каргип в. К~овчая ме: ь у осетин стр. 6.
¦''¦! 8;Б. В. Пфаф. Этнологическое исследование об осетинах, стр. 138.
375

«Выбрасывание фамильной* цени, — читаем далее у М.
Ковалевского,— кажется ему чем-то задевающим собой «самые
насущные потребности семьи, посягательством на связь его» с
предками, без чего немыслимо благосостояние ее в настоящем
и будущем и в то же время насильственным прекращением
того семейного культа, без которого невозможно блаженство
в загробной жизни отошедших .уже поколений. Оно связано,
таким образом, не с простым оскорблением чести, но с явным
ущербом,для всей его семьи, нередко даже для всего рода».!
Как самым священным предметом, цепью клялись: «ацы рае-
хысы ардыстаен» — клянусь этой цепью. Чтобы оскорбить
осетина, достаточно сказать ему: «мае куыдзы дав раехыеыл эер-
цауындз» — да повесь ты собаку мою на свою цепь. Человек,
приблизившийся к очагу и прикоснувшийся к надочажной
цепи, становился близким семье, если даже до этого был его
врагом. Местами в нагорной полосе надочажной цепи
поклонялись, как многим языческим святилищам. До сих пор надо-
чажные цепи можно видеть во1 многих святилищах2 (Нарекая
котловина), которые будто бы сброшены Сафой вовремя
удара молний. В отличие от обыкновенных, такие цепи
«обладали» магической силой исцеления. Мельчайшие стружки цепи
клали вводу, и последний давали пить душевнобольным. Порою
соскобленные стружки с цепи («раехысы каврдаентае»)
зашивались в узлы, и больные носили! их на груди, что «ограждало»
их от преследований злых, духов- Посредством священной
цепи «вызывался» дождь.5 Кроме того, больным надевали
цепь на шею и три раза обводили вокруг святилища. Не
разрешали трогать цепь и детям, ибо думали, что за баловство
дети наказываются.4 Аналогичные обряды имели место и $
грузин.
Культ надочажной цепи был широко распространен
среди кавказских народов, в частности грузин. Во время споров
или брани хевсуры проклинают друг друга следующими
словами: «Да оборвется у тебя надочажная цепь»,5 что
равнозначно I выражению «чтобы семья твоя перевелась». «Высшее
кощунство, — пишет М. Ковалевский о сванах, — плюнуть на
цепь, а унести ее из чужого дома — оскорбление, смываемое
кровью».6
1 М. М. Ковалевский. Современный сбычай и древний закон, стр.
33-34.
2 «В левом углу алтаря (Хухаудзуар, Куртатинское ущелье — Л. Ч.)
хранится железная пепь, которой приписывают целебную силу (В. Ф. Мил*
л ер. МАК. I стр. 51).
3 А М Дирр. В Тагаурскои и Юфтатинск^й Осотии, стр. 289.
4 В Миллер. Оее-иттк-*е ?тюды, т. I, стр. 251—235.
5 С. М калатия. Хевсурэтия, стр. 94.
6 М.|'Казалевск^й, Страна снегов и башен. Ленинград, 1930, стр. 16.
176

§ 5. О других суевериях и верованиях, связанных
с жилищем
Одним из почитаемых покровителей хадзара являлся
«Бынаты хицау» (домовой, букв, «хозяин дома»). Он
располагался в правом (от входа) внутреннем углу жилища и
представлял , собой втиснутый в стену березовый «чистый»
колышек; последний путем ежегодного накладывания ваты,
шелковой нитки или кусков белой материи превращался в
заметный кружочек. Такие символические «Бынаты хицау» и
теперь можно видеть (как исключение) у осетин Кударского
ущелья и Цоно-Теделетского микрорайона (ЮОАО).
«Бынаты хицау» осетины представляли как в образе мужчины, так
и женщины. При этом, «мужчины» были спокойны, сильнее и
добродушнее, а «женщины» слабее, суетливее и капризнее.
«Бынаты хицау» были оборотнями; они принимали вид
катящегося камня, кошки, белого ягненка, уродливой женщины
или ребенка, но никогда не превращались в козла. Видеть
«Бынаты хицау» в его настоящем виде могли только знахари,
да и то один раз в год — в ночь под Новый год».1 В честь
«Бынаты хицау» в начале нового года устраивалось
пиршество, для чего пекли жертвенные лепешки, резали барана,
козленка, птицу, из этих яств не разрешалось угощать кого-
либо вне семьи- «Бынаты хицау» по сути был женским
божеством; к нему обращались они с просьбами о помощи, его имя
произносили громко, без стеснения.
В прошлом осетины знали и «Уатыхицау» (хозяин
убранной комнаты), который «правил» независимо от '(Бынаты
хицау». Отличался только тем, что его не почитали как
«Бынаты хицау», не устраивали в его честь «куывд» и т. д.
Многим напоминал «Бынаты хицау» и «Саеры заед». «Под
именем ангела головы («Сзеры заед») известен священный
столб, стоящий нередко в западном углу «сакли и украшенный
рогами домашних и диких животных. В этом столбе, по
верованию осетин, пребывал домашний патрон, по-видимому,
близкий к роли «Бынаты хицау». При брачном обряде к этому
столбу подводят молодую, и после произнесения молитвы
шафером она должна стоять около домашнего фетиша три
дня...»2 Если в центре хадзара было два столба, то из них
священным считался тот, который расположен в женской
половине.
«Хаедзар» и предметы очажного комплекса стояли в
неразрывной связи с.почитанием покойников, с культом предков.
Признавая за мертвецами то, что и за живыми, допуская
Г'Е. Г. Пчелина. Осетинская мельница «къада куырой», стр.263.
1 М. М. Ковалевский. Закон и обычай на Кавказе, стр. 89.
12. Л. Чибиров.
177

необходимость для них пищи и питья, осетины видели'в этих,
действиях способ постоянного общения живущих поколений
с теми, которые отошли в вечность Ввиду сказанного,
предметы, связанные с приготовлением пищи (котел, цепь), носят
ритуальный характер и стоят в неразрывной связи с
почитанием покойников. Обычно покойника ставили и оплакивали у
очажного огня лицом к востоку. «Войдя в саклю, в которой
происходила суматоха, я видел покойника около дымиЬго
очага, укутанного с ног до головы, на длинной скамейке; кругом
расположились родственники и знакомые»1 Вместе с
умирающим клали предметы мужского обихода (огниво, кремень,
трут, табак, личные вещи). Покойника, скончавшегося от
удара грома, не хоронили в течение восьми дней, «в
продолжение которых около трупа непрерывно поддерживался огонь».2
Перед похоронами рокойника у его могилы разводили огонь:
если дым поднимался вверх, то это значило, что умерший
принадлежит к блаженным, если же вниз или в сторону, то
наоборот. Для очищения могилы в ней до опускания гроба
разводили костер. Огонь на могиле разводили также в
первые три вечера после похорон. Костры разводились и при
морозах (чтобы покойник «согрелся»), при дождливой погоде
(чтобы он «высушил» обмокшую одежду), а также, когда
человек умирал от малярии. «Теперь они (осетины — Л.. Ч.)
безвозвратно позабыли этот прежний обычай и только песня,,
верная хранительница старины, напоминает нам о нем.
Бездомный поет, жалуясь на свое одиночество, тоскливо
спрашивает: «Когда умру, кто будет приносить дрова на мою могилу». С
течением времени могильные костры сокращались в
размерах, пока <не обратились в свечу или лампаду».3
В честь умерших в селах разводились и общие костры.
На новый год хозяин дома раскладывал во дворе хворостину
или кучу соломы по числу умерших членов семьи и зажигал
их со следующими словами: «Рухсаг ут, нае мазрдтзе, уаз зын-
джы хай макаед бахуыссаед» (будьте светлы, наши мертвые,
пусть никогда не тухнет доля вашего огня). По правильному
выражению В. Миллера, этим самым они как бы снабжали
мертвых огнем на новый год. М. Ковалевский предполагает
бытование в далеком прошлом среди осетин обычая
сожжения жен при смерти их мужей. Позже появился обычай
обрезывания кос и их укладывания в гроб, что, видимо, явилось
деформированным вариантом древнейшего обычая- Обычай
этот, как и другие, с течением времени деформировался. По
1 Н. Берзенов. Очерки Осетии, К, 1850, № 15.
2 Осетины во II пол. XIX в. по наблюдениям путешественника Ште-
дера, стр. 55, стр. 15; См. тгкже: С. Жускаев. Похороны у осетин-уала-
джирцев, газ. «Закавказский вестник», 1885, №9.
3 Г. Чурсин. Культ мертвых на Кавказе, 1901, стр.. 97. ¦- '
178

свидетельству Сопо Тибиловой из с. Н. Эрман A960), еще нач
рубеже XIX—XX вв., на новый год у одного из домов, где в
прошлом году умер человек (или же в центре селения),
разводился костер домочадцами; затем в этот костер бросали
дрова все мужчины села. Тех, кто уклонялся от этого
мероприятия, упрекали. Собравшихся угощали пирогами,
начиненными мясом, водкой, вареным мясом и др. Это
поминальное угощение было известно под названием «хъзебынгаенюн»
(«хъаебын»— пирожок).1 Не видим ли в этом унификацию
первоначального обычая: вместо нескольких костров
,разводить уже один, который как бы объединял все разводившиеся
до этого костры.
Осетины верили, что покойник имеет право возвращаться
к домочадцам, родному очагу. Признавая за покойником те
же права, что и за живыми (т- е. необходимость пищи и
питья), осетины, по-видимому, расценивали это как способ
постоянного общения живущих поколений с теми, которые
ушли в потусторонний мир.
По суевериям осетин, спустя неделю, «бадаен аехсаев»
мертвец последний раз «посещал» свой «хаедзар». По этому
случаю в его честь приготовляли яства и приглашали
близких. Причем, когда садились за стол, то на одном из стульев
помещали манекен покойного, будто и он участвует в дайной
трапезе. Ему, как и всем членам стол.а, «подавали» долю
еды и питья. Когда расходились гости, покойнику стелили
постель, и жена его, положив у кровати таз, брала в одну
руку кружку воды, в другую — мыло и принимала такую
позу, будто поливает воду на руки умывающемуся. Затем он ,
«ложился» спать. Тем временем домочадцы приготовляли
яства — долю пищи и питья, -г- которые оставляли на ночь у
входа во двор. Рано утром, когда еще "все спали, покойник
«вставал», «прощался» с домашним очагом, со всеми членами
семьи, у порога «прихватывал» с собой продукты2 и ;больше
не возвращался к ним- Осетины всячески старались
удовлетворить его во всем, чтобы не дать ему повода «вернуться»
за чем-либо. С незначительными отклонениями этот обряд.
имел место у сван и достоверно изучен В. В. Бардавелидзе.5*
Существенным моментом при похоронах было обрядовое
шествие на кладбище с цепью на шее. Когда хоронили
последнего члена семьи по мужской линии, старшая в семье
1 В. К. Тотров. Из истории семейных обрядов осетин, стр. 41*—42.
2 Мешок или корзина с яствами если к утру оказывался пустым
(в случае, если содержимое уничтожали собаки или же брал кто-либо
другой), то радости домочадцев не было конца. Если же он оставался
нетронутым, то грустили, расценивая это как будто покойник остался
чем-то недовольный и, обидевшись, не взял даже -свою долю пищи.
3 В. В. Бардане-идзе. Образцы грузинского (сванского) обрядового
графического искусства (на грузинском языке), Тб., 1953, стр. 68.
179,

женщина снимала цепь и несла ее на шее до кладбища, что
извещало о прекращении фамилии. Видимо, тем и
объясняется возникновение поговорки: «/Е дав равхыс де 'фцаегыл
ахаессай» ч— да понеси ты цепь сбою на шее. В тех случаях,
когда умирал последний член семьи, ближайшая родствен-
; ница снимала надочажную цепь и хранила ее в своем
доме. В таких случаях цепь играла, по-видимому,
первенствующую роль в распределении оставшихся после вымершего дома
движимостей1
С жилищем и атрибутами очажного огня связано
празднование нового года. В новогодний вечер в очаг ставились бревна —
«ашдараенхъаедтае», ибо огонь, зажженный новыми бревнами
и поленьями, был в большом почете; он должен был пылать
в течение целого года, «награждая» семью благополучием и
изобилием. На обновленном огне пекли пироги, которыми и
молились, ибо яства, испеченные на ней, считались более
почетными.2 Через бревна, установленные на очаге, прыгали
мальчики, девочки и даже взрослые мужчины, приговаривая
при этом: «амонджын хъаедтж ут, наз устытзе наелтае цы уарой,
нае фыстае та — сылтае3 (да будут эти бревна бревнами
счастья, чтобы наши женщины рожали мальчиков,, а овцы
—самок). Кто смелее перепрыгивал через бревна, верили
осетины, тот будет счастлив. Через них прыгали мальчики, чтобы
в наступающем году не болели паршой4 В новогодний вечер
через огонь бросали зерна, чтобы наступающий год был
урожайным.6
Как уже отмечалось выше, на новогоднем огне
приготовляли специальный пирог—«аертхурон» и три круглых
пирожка. «Лфтхурон» делили по числу членов семьи, считая и
временно отсутствующих, Съедали его до последней крошки;
им не разрешалось угощать чужих. Любопытно
происхождение самого термина «аертхурон». В нем, помимо огня,
упоминается также солнце («арт» — огонь, «хур» — солнце, «он»—
суффикс). Сочетание в одном слове огня и солнца, как
составных элементов, дает основание предположить, что в
прошлом, наряду с культом огня, широкое распространение получил
культ солнца.
.Единство огня и солнца в верованиях осетин сохрани-
1 М. О. Косвен. - Этнография и история Кавказа, стр. 9.
2 Полевой материал 1959, сел. Накрепа Джавсксго района ЮОАО,
инф. Андо Наниев.
3 Полевой материал 1959, 1960, сел. Лет и Часавал Джавского'
района ЮОАО, инф. Вл. Кайсинов и Илар Хугаев.
4 Полевой материал 1959, сел. Цми (Зарамаг) Алагирского района
'СОАССР, и ф. А. Бигулаев. Посте недельного обугливания бревна
убирались и снова зажигались только на пасху или перед началом лахрты.
5 В Миллер. Осетинские этюды, ч I, стр. 168. Л
1.80

лось и в их молитвах. Так, например, в новогоднюю ночь
при распределении «авртхурон» старший обычно произносил
следующую молитву: «Мах абон каей ном ссардтам, уыдонюи
сае арт юмя. его лураей саз. згердае макуы фавхъыг уаент>>( пусть
всегда довольствуются долями огня и солнца те, чьи имена
мы сегодня 'вспоминаем).1
В новогоднюю ночь старший из мужчин, семьи снимал с
цепи сажу и мазал ею членов семьи, На рассвете первого
дня носого года хозяин дома вставал раньше всех, выходил
во двор и заносил в хадзар пучок соломы (или ведро воды,
папаху). Подойдя к очагу, читал молитву следующего
содержания: «Уа> райсом хорз уает, хаерз фидаен ут, азаей аз хуыз-
даер. каэнут; ам дал халы ис, у ал амонды уыя хуыцау радтаед,
уал азы аенаеиизаэй цзерут; цаеринаг гуырдтав хъомыл каенут.
уаэ фос сылтзе уараэт, аемае дыгаеиттае, уае устытае та наелтае
аемае иугаейттае...» (да будет ваше утро доброе, будущее
прекрасное, да будет вам столько счастья, сколько штук соломы
в этом пучке, столько лет будьте здоровыми. Чтобы вы
воспитывали жизнеспособных детей, чтоб ваш скот рожал самок
двойных, а жены мальчиков).2 После произношения молитвы
солому бросал в очаг со словами: «Уе 'взаермае баеллаег аевзавр-
гаенджытаз басудзаед, ацы хъаемп куыд судзы, афтае» — да
пусть нечистые силы и ваши недоброжелатели сгорят так же,
как эта солома. Обряд новогоднего приветствия, с той или
иной незначительной разницей, встречался и у других
кавказских народов. Например, в Карталинии, вместо соломы, воды
йл'и же овчинной папахи благословляли искрами огня. По
описанию А- Хаханова, старший в доме «подходит прежде всего
к очагу, берет горящую головню, ударяет ею по очагу, и,
когда посыпались искры, он шептал: столько коров, быков,
свиней, столько лет жизни, столько денег».3
В новогоднее утро подходили к очагу .с пирогами и «ара-
кой» и молились «Бынаты хицау» и другим домашним
божествам.4 В тот же день хозяин дома бросал зерна через очаг,
чтобы в наступающем году был богатый урожай.6
В эту же ночь повсеместно в Осетии на видном месте, у
порогов хадзаров, в хлеве, на навозной куче, на вершине
1 Полевой материал .1959, сел. Накрепа Джавского района ЮОАО,
инф. Анло Наниев.
2 Поневой материал 1959, сел* Рук Джавского района ЮОАО, инф.
Габила Джикаев.
3 А. Хаханов. Празднование нового года у грузин, ЭО, кн. III, М.,
1889, стр. 124.
4 Полевей материал 1959, сел. Накрепа Джавского района ЮОАО,
инф. Андо Наниев.
6 Полевой материал, 1959, сел. Едис Джавского района ЮОАО, инф.
Давид Бегизов.
181

«ердо» ставили крестообразно колючие веточки шиповника,
чтобы в начинающем году «оградить» домочадцев, «хаедзар»,
скот от нечистой силы, сглаза, колдовства. Причем, и
расставляли молча, без единого звука. По убеждению осетин,
нечистая сила, приблизившись ко двору, и в первую очередь,
«увидев» колючку, не посмеет переступить порог дома. Сжигали
их на огне спустя неделю- В ту же новогоднюю ночь старший
из мужчин се^ьи подходил к цепи, рукой снимал с нее сажу
и мазал каждого члена семьи.
* * *
Вышеизложенное ярко свидетельствует о том большом
месте, которое занимал осетинский хадзар в социальном и
религиозном быту народа. Он был тем центром, у которого
происходили все вежнейшие акты семейной жизни (обряд укла
дывания ребенка в люльку, определение будущих склонностей
ребенка, обхождение очажного огня во время свадьбы и др.).
Из очажного огня зажигал новый очаг выделившийся член
семьи, чтобы быть участником славы, изобилия и счастья
отцовского хадзар а. Около него сажали осетины и своего
почетного гостя, у очага же происходило примирение кровников.
Обида, нанесенная хадзару и домочадцам, расценивалась
как оскорбление домашнего очага. Короче, ни одно из
важнейших событий в семейной жизни осетин, да и других
кавказских народов, не обходилось без участия благоговейной силы
очажного огня, который прощал вину кровнику, принимал под
свое покровительство невесту, благословлял новорожденного
и т. д. В обычаях, верованиях и однородных с ними явлениях
осетины выражали свое суеверное преклонение перед
домашними божествами, перед благодетельным и грозным очагом.
Ввиду исключительного значения последнего, осетины, как и
многие другие народы, наделяли огонь безграничными
свойствами. Возникнув еще в период родового быта, эти обычаи,
нравы и верования имели место в последующие исторические
эпохи, хотя потеряли прежнюю силу и влияние на народ.
Жилищное строительство у осетин традиционно имеет
самобытные «особенности и уходит вглубь веков. Об этом
свидетельствует хотя бы то обстоятельство, что из осетинских
жилищных терминов значительная часть древнеиранского
происхождения, а некоторые имеют многотысячную давность.
Таковы постройка — «агъуыст», хлев — «скъает», двор — «кэерт»,
дверь — «дуар», окно — «рудзынг», «фаврсаг», доска — «фаей-
наег» и т. д.! Вместе с тем оно располагает чертами, общими
1 В. И. Абаев. Осетинский язык и фольклор, стр. 55—56.
182

для всех народов Кавказа. Они были вызваны общностью
социально-экономических и природно-географических условий
развития разноплеменных народов Кавказа, результатом
взаимосвязей и влияний между ними. В таких чертах быта, как
деление жилого дома на мужскую и женскую половины, его
убранство, гостеприимство, свадебный церемониал, обряды,
связанные с празднованием Нового года, почитанием
домашних божеств -г- проявилось сильное взаимовлияние
кавказских народов друг на друга. Об этом достаточно убеждает
вышепривлеченный сравнительный материал.
Вряд ли можно утверждать, что эти тесные
этнографические параллели объясняются этнической общностью
населения Кавказа, которая прослеживается учеными, начиная с III
тысячелетия до н. э. Но то, что в этом процессе решающую
роль сыграли сходные хозяйственные и
естественно-исторические условия, а также многовековое культурное
взаимовлияние кавказских народов друг на друга, не вызывает сомнений.
Сказанное убедительно доказывается более тесными
этнографическими параллелями осетин с соседними народами, чем с
другими географически более отдаленными народами Кавказа*
Барон Гагстгаузен, Карл Кох и некоторые другие авторы
находили сходство некоторых предметов домашнего обихода и
обычаев осетин с бытом германских племен ч это считали
одним из доказательств теории германского происхождения
осетин. Между тем, осетино-кавказские параллели имеют
настолько глубокие корни, что на этом основании они могли
считать и другие народы Кавказа германского происхождения.
ГЛАВА VIII
СОВРЕМЕННОЕ ОСЕТИНСКОЕ КРЕСТЬЯНСКОЕ
ЖИЛИЩЕ
§ 1. Этапы развития жилища за годы Советской власти
Претворение идей Великой Октябрьской социалистической
революции оставило неизгладимый след в жизни советских
людей. Социалистический способ прбизводства поднял
развитие промышленности и техники на невиданный раннее уровень,
в результате чего стало возможным благосостояние советских
людей и непрерывное улучшение их жилищно-бытовых
условий. «Лишь благодаря решению социального вопроса, —
писал Ф. Энгельс, — т. е. благодаря уничтожению
капиталистического способа производства, становится, вместе с тем,
возможным разрешение жилищного вопроса».1 Разительные
1 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XVIII, изд. II, стр. 238.
'183

изменения, происшедшие в жилищном строительстве советских
народов, можно проследить на примере преобразований
осетинского крестьянского жилища. *
Жилищное строительство находится в тесной зависимости
от исторических судеб народа, состояния его экономики и куль*
туры на различных этапах развития. Исчезновение классового
и национального угнетения, громадный рост просвещения,
начального и специального, общий подъем культуры — все эти,
как и другие коренные изменения, пришедшие с эпохой
социализма, сказались на жилище, на уровне его культуры.
Развитие осетинского жилища за годы Советской власти
можно разбить на три основных периода: от установления
Советской власти до коллективизации сельского хозяйства; от
образования колхозов до Великой Отечественной войны
включительно и послевоенный период. При этом, данная
периодизация, как и любая другая, является условной, вследствие
чего нельзя провести резкие границы между периодами.
Установлению Советской власти предшествовала
ожесточенная борьба против меньшевиков, белогвардейцев и других
антисоветских элементов, что привело к значительному
людскому и хозяйственному ущербу. Особенно пострадала Южная
Осетия. После поражения июньского восстания 1920 года ей'
был нанесен колоссальный ущерб. Одних только крупных сел
было уничтожено свыше 25. Сожжено и приведено в
негодность 1268 построек на сумму 1034 тыс. 400 рублей. В них
расхищено домашних вещей, утвари и инвентаря на сумму
190 тыс. рублей. Общественных построек сожжено 30 на сумму
15 тыс. рублей1 Немало; селений и жилых построек было
разрушено белогвардейцами и в Северной Осетии. Получив такое
«наследство», жщшщный вопрос стал одним из злободневных,
В годы восстановления народного хозяйства жилищное
строительство шло замедленными темпами и было связано с
неблагоприятным хозяйственным положением страны после
гражданской войны. В этот начальный период происходил
процесс приспособления жилища к новым общественным и
хозяйственным условиям, не выходя за рамки традиционных форм.
Конфискованные помещичьи дома были определены под школы
и административно-хозяйственные помещения. Учитывая без-т
выходное положение возвратившихся на сожженную^ родину
крестьян, Ревком и ЦИК Юго-Осетии специальным декретом
разрешили им пользоваться лесными массивами, чтобы те
строили себе жилища. Была установлена следующая норма от-
ггуска строевой древесины на каждый двор: хвойных бревен —
20 штук массою 2840 куб. фут., 3 штуки деревьев массою 549
1 Госархив Юго-Осетии, ф. 19, дело 21, лист 18.
184

'Рис. 44: Жилой дом Т. Томаева в сел. Верх. Рук. Джавский район
ЮОАО. Фото А. И. Робакидзе, 1966.
куб. футов для дранки и 30 жердей т- 210 куб. футов, а всего*
массою 3599 куб. футов древесины. Данное мероприятие ЦИКа
иОблпарткома успешно претворялось в жизнь. Только за один
год (с 1 июля 1922 года по 1 августа 1923 г.) лесоматериалом
было удовлетворено 1000 крестьянских ломов, что составило
3 599 000 куб. футов строевого леса.1 Для Северной Осетии
первое десятилетие Советской власти было ознаменовано новой
волной переселения с гор на плоскость. Особенности
исторического развития в указанный период, вызванные
разрушительными последствиями революции и гражданской войны,
предопределили минимальные масштабы в жилищном строительстве
Северной и Южной Осетии. В этот период дома еще строились
по нормам и образцам, бытовавшим в предреволюционную
эпоху. Вместе с тем нельзя отрицать постепенное внедрение
элементов йового. Было ликвидировано очажное отопление и
осуществился массовый переход к железной печке.2 Старинная
осетинская сакля стала в явном противоречии с новой
социалистической культурой. Любопытно отметить, что причинами
отмирания дедовского «хаедзара» явились как раз те особенности,
которые обусловили зарождение и многовековое существование
1 Восстановление и развитие народного хозяйства в Юго-Осетии.
Сборник документов и материалов, Сталинир, 1960, стр. 22.
2 Первые печки в Осетии появились в 70—80-х годах XIX века (см.
В. Б Пфаф. Описание путешествия в Южную Осетию, Рачу и Большую Диг
горию, стр. 159; В. Миллер. В горах Осетии, стр. 63 и т. д.). Согласно
сведениям ЦГИА ГССР (о. I, д. 1350; 2015; л. 8, обор, и 45), у зажиточного
населения Цхинвали и Ахалгори в 80-х годах XIX в. бытовали так
называемые голландские печи. Одновременное бытование очага, камина и
печи в течение более 50—-60 лет закончилось окончательным вытеснением
первых двух.

его, т, е. очажный огонь, свето-дымовое отверстие, примитивное
освежение, земляной пол, земляная кровля и т. д.
Из-за господства натурального хозяйства никакой
покупной мебели в доме еще не было. Жилище изменялось в целом
по линии улучшения жилой части. Что касается хозяйственных
построек, то они по существу еще сохраняли свой старый вид.
Медленное и неэффективное изменение их объясняется
характером хозяйства, которое до коллективизации в основном
оставалось в старом виде. Как положительный фактор отметим
обработку строительного камня и производство кирпича и
черепицы в ряде сельских местностей Северной и Южной Осетии.
Значительно улучшается внутренняя обстановка жилого
дома, стали уделять большое внимание чистоте и гигиене
жилища. На основе собранных в 1924—1927 гг. материалов,
Е. Г. Пчелина следующим образом описывает обстановку юго-
осетинского горного жилища. «На стенах «уата» (убранная
комната) в рамках фотографии, олеографии, обложки отмыла
.ч конфет, а также газеты, приклеенные к стене. На стене часто
висит маленькое зеркальце. В зажиточных домах встречаются
большие стенные зеркала плохого стекла. Около такого
зеркала всегда стоит небольшой четырехногий столик, покрытый
вязаной нитяной скатертью, в редких случаях имеется
фарфоровая или стеклянная разукрашенная лампа, которая висит
на стене или стоит на столе перед большим зеркалом».1 В
целом- инвентарь осетинского дома в 20-х годах не претерпел
существенных изменений; предметы кустарного производства
по-прежнему господствовали в обиходе.
В этот период углубился процесс перехода от
однокамерного жилища к многокамерному, сегментации большой семьи
на малые индивидуальные семьи. Более того, многокамерность
жилища, несомненно, предполагала смерть единого домашнего
культа, олицетворенного в домашнем очаге. По мере
вытеснения очага в хадзаре появляется железная печь. В связи с
отсутствием дыма и копоти становится возможным употребление
стекла. Жилище становится светлым; появляется возможность
держать его в чистоте. Местами осуществляется переход от
Глинобитного пола к досчатому. Осуществляется постепенный
переход от маленьких дверей к большим.
Существенные перемены в жилищном строительстве и во
внешнем облике осетинских сел произошли во втором периоде,
т. е- в 30-х годах. В этот период были созданы материальные
условия и возможности для коренной перестройки быта, и в
том числе народного жилища. В результате коллективизации
в Осетинской деревне возникли крупные хозяйственные
постройки, благоустроенные школы, больницы, врачебные пункты.
1 Е. Г. Пчелина. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии, стр. 42.
$06

Социалистические преобразования сельского хозяйства в
норме преобразили структуру села. В связи с обобществлением
скота значительное количество помещений для скота
освободилось, то способствовало улучшению санитарно-гигиенических
условий быта сельских тружеников. В первые годы
коллективизации индивидуальное жилищное строительство протекало
сравнительно медленными темпами, ибо развернувшееся
строительство общественно-хозяйственных построек
сконцентрировало строительное дело и возможности колхозников.
В последующие за коллективизацией годы в жилищном
строительстве произошли существенные сдвиги. Большой
процент жилых 'домов нынешней Осетии падает на этот период.
В означенное время продолжается модернизация внутренней
обстановки и перепланировка плоскокрыших домов. Идет
процесс все большего суживания географических границ
распространения высокогорного жилища. Однокамерный дедовский
«хаёдзар» с недостатком света, уюта и тепла исчезает
повсеместно; его заменяют возникшие в предреволюционный период
двухкомнатные деревянные дома со скатной кровлей. Такие
дома, будь они одноэтажные или двухэтажные (в последнем
первый этаж сложен из камня), получили повсеместное
распространение в Юго-Осетии.1
Плетеные постройки плоскостной Северной Осетии
заменили строящиеся по типовым проектам кирпичные и
саманные дома. При этом, для них стало характерно следующее:
фасад строился из кирпича, а остальное — из
крупноформатного саманного кирпича. У коренного грузинского населения,
живущего компактными массами в окрестностях г. Цхинвали и
других местах Юго-Осетии, как и во всей Восточной Грузии,
издавна бытовали каменные дома из булыжника. При этом,
способ кладки — наклонное накладывание булыжника в
стене, — охотно применяется и ныне при строительстве
благоустроенных жилых домов. Но в наши дни наблюдается все
большее вытеснение булыжника тесаным камнем, кирпичом и
железобетоном.
Значительные перемены произошли в обстановке и убран
стве жилого дома. Возросшее благосостояние колхозного
крестьянства в предвоенные годы способствовало появлению в
жилище покупной мебели фабричного производства-
Постепенно вытесняются остатки дедовской обстановки. Новая мебель
довольно быстро стала проникать в жилище: на стенах
появились зеркало, часы, фотографии в рамках, репродукции картин.
1 ПЪпутно отметим, что процесс вытеснения плоскокрыших домов благо-
' устроенными деревянными стал характерным явлением для всех горных
районов Кавказа, в частности Грузии. (А. И. Робакидзе. Жилище и
поселения горцев Грузии в прошлом и настоящем, КСИЭ, XXXV, 1962,
стр. 33—35).
487,

Рис. 45. Новые жилые дома в Куртатилском ущелье СОАССР, 1961.
Влияние мещанских вкусов проявилось в развешивании »а
стенах размалеванных ковриков во всевозможных цветных
тонах с изображениями девушек, оленей, рыб и т. д. Все они
постепенно исчезли в связи с постоянным увеличением разных
декоративных тканей, добротных ковров и других украшений,
соответствующих вкусам советских людей. Вместе с тем, еще
имели место некоторые отличия (величина отдельных
помещений, тщательность отделки и убранство их) в жилищах семей,
бывших до вступления в колхоз бедняцкими и середняцкими^
а также в жилищах семей, основным источником
существования которых являлась работа в городе. В связи с
обобществлением скота число хозяйственных построек колхозника
значительно уменьшается, двор разгружается, и жилой дом
выдвигается на первый/план, он становится центром,^ главным
сооружением усадьбы. Изоляция хлева от жилища явилась,
значительным шагом в процессе социалистического
преобразования высокогорного жилища и улучшения
санитарно-гигиенических и культурных условий семейного быта.1
Великая Отечественная война сильно затормозила
дальнейшее развертывание сельского жилищного строительства-
Большинство плоскостных сел Северной Осетии оказалось в
оккупированной зоне и подверглось разгрому. Тысячи
осетинских семей оказались без жилищ, без крова. В большинстве
районов жилищное строительство было временно прервано,
хотя и были единичные факты постройки новых домов.
Размах жилищного строительства и большие в нем
изменения начались в послевоенный период, и в особенности с 50-х
годов. Наряду со строительством общественных и
хозяйственных помещений в селах Северной и Южной Осетии в широких
размерах ведется индивидуальное жилищное строительство;
причем, основные особенности колхозной усадьбы и жилища,
- ^ Аналогичный процесс преобразования хевсурского жилища
воспроизведён в работе Т. А. Очиаури. Новые жилые постройки в Хевсуретйи.
(МЭГ, VII, Тб., 1956)".
18*

сложившиеся в предвоенные годы, получили дальнейшее
развитие. Быстрыми темпами восстанавливались и строились
новые дома там, где они были разрушены немецко-фашистскими
войсками. Послевоенный период ознаменовался строительством
усовершенствованных деревянных и каменно-кирпичных
домов. Появились новые строительные и кровельные материалы,
охотно применяемые в строительстве. При этом, новые дома
существенно отличаются от старых как внешним видом, так и
по внутреннему плану, обстановке .и убранству, вполне
отвечают потребностям культурной жизни, соответствуют
географическим и хозяйственным условиям. Благоустроенные
жилища предгорной Юго-Осетии имеют много общего с жилыми
постройками смежных с ней грузинских районов,1 тогда как на
жилище северных осетин оказали влияние русские и другие
соседние народы.
В наши дни планировка жилого дома осуществляется в
соответствии с требованиями семьи. Современная осетинская
колхозная семья является малой семьей. Однако в силу
исторических традиций (совместное проживание нескольких
поколений однородичей), малая семья все еще продолжает
оставаться преимущественно из трех поколений. Одновременно
отметим, что переход к семье из двух поколений становится
характерным явлением осетинской семьи. Эти эволюционные
процессы в развитии семьи характерны не только для народов
Кавказа, но и для многих других народов нашей страны.2 ,
Одной из характерных черт современного осетинского'
селения является отсутствие резкого различия между усадьбами
односельчан, того различия, которое было основным признаком
дореволюционного осетинского села. Возведение новых домов
вызывается как необходимостью устранить недостаток в
жилплощади, - так и ростом жилищно-бытовых потребностей
населений, стремящегося жить в лучших условиях. Вместе с тем,
дает о себе знать старая традиционная черта подражания, что
проявляется и в строительстве красивых домов.
Большие темпы в жилищном строительстве характерны
не только, для городов Северной и Южной Осетии, но и для
сельской местности. Селения плоскостной полосы Северной
Осетии ц корне изменили свой облик; здесь усиленными
темпами идет процесс строительства однотипных кирпичных до-
1 Т. А. Очиаури. Новые жилые постройки в Онском районе, МЭГ, IX, Тб.,
1957, стр. 23; И. В. Чкония. Семья и семейный быт колхозников
Грузинской ССР. МЭГ,. XI, Тб., 1960, стр. 8—14.
2 Л. Тереньтевэ Колхозное кргстьяиство Латвии, М., 1960; А. Вишняус-
Кайте. Семейный бьп литовских копуозников. В кн. «Семья и семейный быт
колхозников Прибалтики», М., 1962; Л. А. Демидёнко. Семейный быт,
общественная некультурная жизнь болгарского населения УССР,
Автореферат канд. диссерт., Киев,' 1967, стр. 9—10 ит. д.
189

мов городского типа, которые существенно изменили внешний
облик колхозного села, сделав его внешне красивым,
привлекательным. Строительные материалы — саман и черепица,
широко применяемые в довоенные годы, в рассматриваемый
период уступают место соответственно кирпичу, шиферу,
кровельному железу. Наряду с реконструкцией старых ежегодно
в селах Северной и Южной Осетии воздвигаются тысячи новых
домов. Более интенсивно процесс строительства жилых домов
идет в селах, расположенных близ промышленных объектов (в
частности рудников), городов и районных центров.
В противоположность жилищу предвоенных лет новые
дома обычно строятся многокомнатные с кухней, верандой.
Вместе с увеличением жилой площади непрерывно
улучшаются санитарно-гигиенические условия жилища — их
освещенность, повышается кубатура воздуха на человека.
Применительно к селам Северной Осетии можно говорить о
благоустройстве улиц и. тротуаров, их мощении и асфальтировке,
прокладке водопроводов. На облик осетинского колхозного села
сказались и общественные постройки. С конца 30-х годов, и в
особенности в послевоенный период, они в основной своей массе
стали строиться по типовым проектам. То же самое следует
сказать о хозяйственных постройках колхозов и совхозов,
которые обычно воздвигаются на окраине села.
§ 2. Изменения в типе жилищ
За годы Советской власти типы жилищ дореволюционной"
Осетии подверглись существенным изменениям. Вышли из
обихода бытовавшие в предгорной Юго-Осетии полуподземные и
подземные дома, исчезло доминировавшее в плоскостной
Северной Осетии турлучное жилище. Из четырех подтипов
горного осетинского жилища потеряли свое функциональное
назначение «галуак» и «гаенах», а остальные два (плоскокрышие
дома с вертикальной и горизонтальной застройкой),
сохранились с модернизированной планировкой и убранством.
Существенной реорганизации подверглись и деревянные дома.
Вместе с тем, советская эпоха ознаменовалась
появлением новых благоустроенных жилищ, отвечающих
быстрорастущим потребностям сельского населения. На основе анализа
полевого материала жилища современной Северной и Южной
Осетии можно классифицировать на следующие типы: горное
жилище, деревянные одно-двухэтажные дома со скатной
кровлей и %каменно-кирпичиые (саманные) дома. При этом, опять-
таки, нельзя провести резкие границы между отдельными
типами жилищ.
I. Осетинское горное плоскокрышее жилище сохранилось
в верховьях всех основных рек Северной и Южной Осетии
190

Рис. 46. Современный плоскокрыший дом в сел. Лац Куртатинского
ущелья СОАССР, 1961.
(Ардона, Фиагдона, Большой и Малой Лиахвы, Джоджоры,
Ксани). Еще полстолетия назад территория, занимаемая
плоскокрышими домами в Юго-Осетии, была значительно шире. К
примеру, в первые годы Советской власти села Едис, Эрман,
Бритата, Рук, Челиат, Сба, Тли (Джавский район) были в
массе плоскокрышими. Ныне, за редким исключением, жилые
дома в указанных селах исключительно деревянные со
стропильной четырехскатной крутой крышей (рис. 44). Не является4
ли упомянутый процесс определенной тенденцией к
унификации форм юго-осетинского крестьянского жилища?
Вытеснение плоскокрыших домов домами со скатной
кровлей характерно и для Осетии северных склонов. Однако
в отличие от Южной Осетии здесь оно идет за счет
строительства каменных домов со скатной кровлей (рис. .45). К тому
же, доминирующим кровельным материалом на южных
склонах является дранка, а на северных — шифер и железо. Дома
же, сохранившие свою старую форму, внутренним устройством
и обстановкой представляют новое явление, соответствующее
эпохе (рис. 3, 46).
II. Деревянные дома распространены на значительной
территории Юго-Осетии и местами (Дигорское, Кобанское и
Цейское ущелья) в Северной Осетии. В разные исторические
периоды отдельные детали в конструкции деревянных домов
изменялись и совершенствовались. Выше мы отметили, что на
рубеже XIX—XX вв. деревянные дома оставались еще в массе
однокамерными. В предреволюционные годы появились, а в
советскую эпоху получили широкое распространение
деревянные двух-трехкомнатные, а иногда и четырехкомнатные дома
т

с балконами. При этом, этот тип жилища, помимо Юго-Осетии,
широко распространен в лесистой зоне Восточной Грузии. Мы
разделяем мнение 3. Н. Ванеева, который считал возможным
их проникновение из соседних районов Восточной Грузии.1
Во-первых, такие дома, за исключением вышеперечисленных
районов Северной Осетии, экономически не связанных с Юго-
Осетией, почти отсутствовали на северных склонах. Во-вторых,
по своему географическому положению Юго-Осетия тесно
соприкасалась с Восточной Грузией; никакие естественные
границы не могли помешать установлению самых тесных
связей. Процесс влияния прогрессивных традиций грузинской
культуры на осетинскую, и наоборот, прослеживается во многих
вопросах материальной и духовной культуры. )
В зависимости от конкретных условий дома данного типа
дают разновидности. 1. Одноэтажный двухкомнатный деревян?
ный дом с балконом (таб. XIX). Он получил широкое
распространение в предгорной полосе современной Юго-Осетии.
Обычно такие дома состоят из двух одинаковых комнат и сокрытого
балкона. Окна и двери выходят на балкон. В послевоенный
период окна стали пробиваться в боковой и даже в задней
стене.
2. Цолутораэтажный дом. (рис. 1, 47). В таких домах еще
сравнительно недавно, да и местами в наши дни, помещение
первого этажа, воздвигаемое из камня, отводилось под хлев.
В этих случаях потолок первого этажа, что служил полом *
второго, делается из плотного толстого слоя, чтобы запах не
проникал наверх. Такие же дома были зафиксированы проф.
Г. Читая в горной Аджарии (хуло-сахли) .2 В основном он
используется как жилое помещение или же в нем хранятся
орудия труда и продовольственные продукты. Верхний этаж в
основном бывает двухкомнатным, с открытым балконом.
3. Двухэтажный дом. Первый этаж выстроен из камня,
второй из досок. Оба этажа жилые. Хлев и другие
хозяйственные постройки вынесены во двор. Для данной разновидности
характерен дом Семена (Кижо) Тедеева из сел. Корсев Джав-
ского района ЮОАО (таб. XX).
Особенностью .рассмотренных выше домов является то,
что в наши дни веранду часто делают застекленной. Тем
самым она превращается в запасную летнюю комнату. В селах
Юго-Осетии, где лет 50—60 назад почти отсутствовало стекло,
теперь каждый дом имеет не только окна, но и остекленйые
веранды.
III. Каменно-кирпичные (саманные) дома получили
распространение в плоскостной и предгорной Осетии. В свою оче-
1 3. Н. Ванеев. О некоторых процессах изменения в семье и о
семейном быту Юго-Осетинской колхозной деревни, стр. 214.
* Г. С.'Читая. «Сене» хевсурского дома, стр. 162
Ш

Рис. 47. Деревянные дома в сел. Тли. Джавский район ЮОАО, 1963.
редь они дают разновидности. Ь Дома,, построенные из
местных каменных пород. В таких домах для оконных и дверных
переплетов используется кирпич. Эти дома обычно бывают
двухэтажные и используются исключительно для жилья и
хранения запасов продовольствия. Крыша четырехскатная и
кроется черепицей; дранкой, шифером. Планировка та же, что
и двухкомнатного деревянного дома с балконом. Нижний этаж
(если он не жилой) отводится для кухни, складского
помещения, верхний же состоит обычно из столовой и спальнй-гос-
тйной. 2. Каменно-кирпичные благоустроенные дома (таб. XXI,
рйс. 48, 49, 50) сходны с типовыми проектами
индивидуальных жилых домов в городах. Помимо Осетии, они широко
распространены в Грузии, Армении, Азербайджане,1 на
Северном Кавказе.2 В селах Юго-Осетии (осетинских и грузин*
ских) они возникли сравнительно недавно — в послевоенный
период, но получили широкое распространение. Просторные и
светлые с удобной планировкой, эти дома в корне изменили
облик советского села и вызывают чувство гордости. В
указанных селах, говоря словами А. И. Робакидзе, «развитие
полеводства, а также значительное расширение .общей площади
фруктовых садов и виноградников имело большое значение
для социалистического переустройства хозяйственного быта
колхозного крестьянства,, в частности, для преобразования
жилища».3
Благоустроенные типовые дома строятся и вокруг рабочих
1 Народы Кавказа. И, стр. 116—118, 292—296, 502, 507.
2 Культура и быт народов Северного Кавказа, стр. 130—147.
3 А. И. Робакидзе. Новые черты современного грузинского
крестьянского жилища, СЭ, 1961, № 1, стр. 37.
13. Л. Чибиров. 193

поселков (рис. 48). Причины их возникновения здесь уже дру-;
гие. Рудники, имеющиеся в Садоне, Мизуре, Квайса, Буроне и
других местах, в корне преобразили экономические
возможности населения окружающих их сел, что находит прямое от-
ражение на благоустройстве жилищно-бытовых условий.
Жилище здесь также одно-двухэтажное, четырех-пяти и более
камерное. "
Благоустроенные кирпично-саманные дома плоскостной
Северной Осетии (рис. 51) по существу не отличаются от
домов городского типа. И здесь комнаты (две-три), кухня,
веранда являются основными элементами планировки. Разница
только в строительном материале: они в массе своей
воздвигаются из саманного кирпича, за исключением фасада,
который строится из обожженного кирпича.
Подвергается реконструкции планировка длинных и
квадратных домов — «даргъ хаедзар», «уырыссаг хавдзар». Новые
дома строятся по разработанным типовым проектам, с
планировкой, отвечающей потребностям современного колхозного
крестьянства. Однако, как бы не изменились внешний облик
и планировка жилища, на современные дома отразились тра-?
диционные приемы народной архитектуры. В частности, из всех
помещений жилого дома по-прежнему наибольшим остается
собственно «хждзар», к которому примыкает кладовая. Домов
с подобной планировкой можно насчитать множество и у
индивидуальных застройщиков в гор. ^Орджоникидзе. Работа по
строительству новых типовых домов осуществляется
колхозными строительными бригадами, число которых в Северной
Осетии насчитывается десятками. В некоторых селах появились
районы новостроек.
Современное осетинское крестьянское жилище не
ограничивается выше приведенными типами и разновидностями.
Следует упомянуть также одноэтажные и однокомнатные саманные
и деревянные дома, одноэтажные каменные, одно-двухкомнатные
дома, двухэтажные дома с одной комнатой на каждом этаже
и т.д. Все они, хотя и имеют место, но не типичны для Осетии,
да и планировка их не дает почти ничего нового.
§ 3. Изменение в материале и технике постройки жилища
Еще в первые годы Советской власти суеверия и
предрассудки осетин, связанные со строительством жилого дома,
давали о себе знать. Но под влиянием советской
действительности эти предрассудки постепенно, вытеснялись, хотя они
имеют место и сейчас в отдаленных* ущельях Осетии. Дольше
сохраняются приметы, отражающие житейский опыт. Младшее
поколение, выросшее в советский период и получившее
образование в школах, относится к ним явно иронически. В
настоящее время при выборе места для жилища имеют значение со-
194

ображения практического характера; близость питьевой и
оросительной воды, административного центра села, проезжей
дороги, наличия"леса, пастбищ и т. д. После пуска A930 г) Ти-
рипонского ороситеаьного канала,• прошедшего по селам Прис,
Аргвици, 'Ередви, Ксуиси, Хельчуа, Арцеви (Цхинвальский
район ЮОАО) многие колхозники перенесли свби дома (без
всяких на то суеверий) на правобережье канала, чтобы была
возможность поливать приусадебные участки. Если в прошлом
новоселье приурочивалось к одному *н религиозных
праздников, то ныне такими днями чаще всего бывают советские
торжества. В случае подготовки свадьбы в семье к моменту сдачи
в эксплуатацию милого дома она обычно сливается с
новосельем. (
Материал и техники строения плоскокрыших и
деревянных домов не претерпели существенных изменений. Поэтому,
во избежание повторения, остановимся только на том новом,
что возникло в процессе домостроения в советскую эпоху.
Во многих горных ущельях по-прежнему дома
воздвигаются из глинистого сланца на сухой кладке. Благодаря
слоистости и достаточной механической прочности, сланец не
вытеснен и по настоящее время. В предгорной полосе строительным
материалом служит добываемый на местах известняк.
Население, проживающее в районах рек и строящее каменные дома,
широко применяет булыжник и валуны. Крупные валуны
раскалываются на части и укладываются на стену так, чтобы
более ровная поверхность кямня выходила наружу. Кладка
происходит в основном на известковом или цементном
растворах. Промежутки между крупными камнями заполняются
мелкими осколками. Такие дома обычно строило грузинское
население нижнего течения реки Большой Лиахвы. Во вновь
^строящихся благоустроенных домах фундамент обычно ¦ за*
кладывают булыжником, им же вперемешку с кирпичом
возводят нижний, а порою и верхний этажи. ,
В Осетии почти повсеместно встречаются туф, туфовые
породы, андезит, песчаник. Но, к сожалению, строительные
ккмни используются только местным населением там, где это
возможно и необходимо. А ведь промышленная обработка
некоторых из них могла бы иметь большое значение для
народного хозяйства.1
Важным строительным материалом служат песок и
известь. Песка много отлагается по главным рекам Северной и
Южной Осетии. Известковое сырье обнаружено по многих
пунктах обеих Осетий, но промышленный обжиг его все еще
1 Прим. Исключение составляет недавно открытое карьерное хоз-во
по добыче туфовой пороцы в районе сел. Ередви (ЮОАО) для
изготовлении шлако-бетонных блоков.
195

ведется в минимальных масштабах.1 Близ города Цхинвалй
обнаружены запасы высококачественных мергелей, дающих
возможность развернуть производство цемента.
В наши дни доминирующим строительным материалом
как в городе, так и на селе становится обожженный кирпич.
Формам кирпича стандартная, общезаводская. Местами
широкое применение находит и саманный крупноформатный кирпич»
преимущественно в Северной Осетии.
Строительство благоустроенных каменно-кирпичных домов
на известковом растворе имеет ряд отличительных
особенностей; в отличие от домов плоскокрыших кладка стен
производится на известковом и цементном растворах. По окончании
строительства стены штукатурят и белят. Во многих домах
штукатурят и потолок, прежде оббив его досками и щепкой.
Строительство плоскокрышего 'дама почти не требует денежных
расходов у крестьянина. Этого нельзя сказать о благоустроенных
домах, где почти весь материал покупается, а мастера для
постройки дома нанимаются. Если постройки первого типа
одноэтажны или террасовидны, то благоустроенные дома полуто
ра-двухэтажные на глубоком фундаменте.
Способ и техника постройки пола, потолка, конструкции
крыш в основном совпадают с< описанными- выше деталями
деревянных домов. Кроется дом большей частью черепицей,
железом, шифером. Архитектурные приемы в строительстве
рассмотренных деревянных и каменных домов в Осетии
развиваются на базе новой строительной техники. Вместе с тем
сохраняются рациональные традиционные приемы,
выработанные народом в результате многовекового опыта.
Сделанные нами обмеры двух домов нового типа дают
следующие данные: дом А. Базаева из с. Хетагурово Цхин-
вальского района ЮОАО (рис. 50) двухэтажный, размеры
основания — 9x12 м, высота этажей — по 3 метра, каждый
этаж состоит из двух одинаковых комнат, кухни и веранды.
При этом планировка и размеры помещений обоих этажей пол-
1 Оедует отметить народный способ обжига извести, имевший место
в Осетии с эпохи средневековья. Вот как производили известь в Лехурском
ущелье, где еще сохранились заброшенные ямы для обжига. На берегу
обрыва или оврага выкапывалась глубокая круглая яма глубиною до
8—10 м, и диаметром 3—4 м. Если грунт оказывался неустойчивым, стены
ямы возводили камнем. На дне ее устанавливалась твердая настилка. В
яме складывались известковые породы — («сына») таким образом, чтобы
в нижнем конце осталось пустое пространство в виде конуса. На дно ямы
подводили огонь, пламя которого обжигало известняк с конусообразного
проема. Сильный огонь поддерживался в течение 3—5 суток, а иногда и
недели (в зависимости от количества обжигаемого известняка). Порою за
прием обжигали до 18 тони. Спустя -несколько дней но око"«ании обжига
вскрывали яму и получали готовую негашеною известь. (Полевой
материал, 1962, сел. Заккор Леиингорского района ЮОАО, инф. Антон Музиаев).
У96

Рис. 48. Жилой дом в сел. На»дарва?. (близ лос. Кваиса). Джавский район
ЮОАО. 1965.
ностью совпадают (площадь комнаты — 4,5x5 м, кухни —
3x5 м, веранды —3x7 м). Комнаты имеют по три окна, из
которых по два выходят на фасад, а по одному — на боковые
стены. Первый этаж дома построен из булыжника, туфа (на
углах) и кирпича (оконные и дверные проемы), второй'1—
туфом; на фасаде туф обработан и плотно пригнан друг к
Другу. Крыша накрыта кровельным железом, высота ее 2
метра-
Дом Бесо Бибилова из с. Цииагар Ленингорского района
ЮОАО (таб. XXI) имеет полезную площадь 7,5x11,5 м. Дом
одноэтажный, в передней половине дома выкопан подвал. Жи^
лрй сектор состоит из двух одинаковых комнат, Dx4,7 м), ве-
/ ранды Cx4,5 м) и двух небольших комнат Cx3,5 м) по обеим
сторонам веранды. Дом построен из местного известняка и
кирпича на известковой кладке, отштукатурен и выбелен
(внутри). Крыша четырехскатная, накрыта черепицей.
Осетия (в частности Южная) имела и имеет богатую базу
для строительства деревянных домов. Достаточно сказать, что
46% территории области покрыта лесами. Помимо бука,
составляющего 79% всех лесных массивов, в строительстве
деревянных домов используется ель, сосна, дуб и др.
За годы Советской власти окончательно завершился
переход от бревенчатых домов к досчатым. Из лесоматериала
приготовляются все необходимые элементы постройки: доски,
балки, рейки, стропила. Технические приемы в строительстве
деревянных домов остались в своей основе те же, хотя
произошли изменения в деталях. Ныне деревянные дома
составляют значительный процент в сельском жилом фонде Осетии.
Для распиловки и соответствующей обработки лесоматериала
колхозников обслуживают лесопилки, имеющиеся в ряде
селений, районных центрах, городах-
В предреволюционный период возникла и получила щиро-
19Т

кое распространение в 20—30-ые годы XX века доска,
именуемая осетинами «зучъи фаейнаег» (букв. — горбатая доска).
Она имеет в поперечном разрезе форму продолговатого
четырехугольника с трехгранным выступом сбоку.
Приготавливается она вручную посредством обстругивания топором; В
послевоенный период к «зучъй фжйнаег» почти не прибегают;
причина ясна: чрезмерная трудоемкость их приготовления,
большой отход лесоматериала, а также постепенное
вытеснение, архитектурных излишеств из жилого дома.1
В способе сплачивания досок (таб. XI, 2, 3) наряду с
общераспространенным в прошлом приеме (посредством
деревянных шпонок — «къота»), появились и технически более
совершенные. К ним' относится впуск досок друг в друга
посредством щип. Кроме того, применяется следующий метод
сплачивания досок: на одном краю доски выстругивается выступ,
на другом — соответствующая впадина, и, таким образом,
лоски впускаются друг в друга (таб. Х1,'2д...). Местами в
смежной стене делают складные перегородки.
В благоустроенных деревянных домах устраивают
технически более совершенные перекрытия потолка и пола. С обеих
сторон нижнего конца потолочин или половиц («къочъитае»)
зашивают рейки. Проемы между потолочинами (половицами)
закладывают досками так, чтобы концы их опирались на
рейки. Затем доски покрывают мхом, щебнем или же
папоротником и обмазывают липкой землей. Обычно потолок
обшивается шелевкой («лампа»), а пол делается дощатым.
Для доступа в чердачное помещение — «уадхждзар» на
потолке балкона делают квадратное , отверстие — двери. С
чердачным помещением было связано множество суеверий.2
В связи с возникновением новых кровельных материалов,
частично меняется перекрытие стропильной кровли. При
перекрытии черепицей и шифером рейки пришиваются к
стропилам соответственно длине их. Листовое железо пришивается к
доскам, которые заменяют рейки.
Новым явлением в жилище современной Осетии
становится слуховое окно (таб XX). Оно не получило повсеместного
распространения. По мере спуска с горной полосы на плоскость,
количество домов со. слуховыми окнами увеличивается- В
окрестностях города Цхинвали и в Кударском ущелье
встречаются жилые дома даже с двумя слуховыми окнами.
1 Прим. В прошлом,- да и ныне, осетины Гуджаретского ущелья . (как
и во всем Боржомском ущелье) изготовляли полукруглые доски из
хвойных пород. Приготовлялись они следующим образом: бревно
раскалывалось пополам, из каждой половины снимали топором слой до сердцевины,
сохраняя прежнюю круглую форму. • Тем самым удалялся малоустойчивый
от гниения и разложения слой хвойного леса.
2 Е. Г. Пчелина. Дом и усадьба нагорной полосы Юго-Осетии, стр. 18.
19а

* Рис. 49. Дом колхозника Бориса Бестаева. Сел. Мугут Знаурского района
ЮОАО, 1961.
К деталям жилого дома, претерпевшим коренные
изменения за годы Советской власти, относятся окна. В прошлом
жилище, каким бы примитивным оно не было, не могло
обойтись без света. Не считая двери, первоначально различались
два отверстия в жилище: верхнее в потолке («саейраг»),
служившее также для выхода дыма из очага, и боковое («фаер-
саг>) в стене. Впоследствии «фаерсаг» само стало обозначать
окно вобще.1 Во многих домах, кроме дверей и верхнего
отверстия, никаких щелей не было. Позже стали строить отверстия,
затыкаемые тряпкой или же деревянной заслонкой. Подобные
отверстия строили и в каменных и в деревянных домах. Можно
предполагать, что оконные проемы первоначально не имели
переплетов и представляли собой необработанные
четырехугольные о'тверстия. В прошлом функции световых отверстий
у осетин и многих других народов Кавказа были несколько
иные; их появление связано не столько потребностями
освещения жилища, сколько наблюдательными функциями. «Окно
служило для наблюдения за всем тем, что делается на дворе».1
В дореволюционнVю эпоху появились застекленные окна»
получившие всеобщее распространение в советское время.
Использование стекла обусловило переход к более сложным и
точным конструкциям, позволившим без больших потерь
тепла увеличить размеры окон. Окна жилых домов прошли
эволюцию от маленьких (высотою в толщину бревна) окошек до
просторных окон наших дней. Появление коробки в качестве
•оконной обвязки резко увеличило величину и форму окон. Вы-
1 В. И. Абаев. Осетинский язык и фольклор, стр. 55.
3 Н. Дубровин. История войн и владычества русских, на Кавказе, стр. 69.
199

сота и ширина их постепенно увеличивается, да и количество
окон возрастает.
В настоящее время во всех существующих типах жилищ
(частично и плоскокрыших) имеются окна с рамной коробкой
и наличниками с наружной и внутренней сторон. Редко
встречается окно без подоконника. Отрадным явлением является и
то, что жилой дом становится светлее. Нижеприведенная
таблица обмеренных в Юго-Осетии домов — старинных и
современных — яркое тому доказательство.
Район н село
\
Хозяин
дома
1 I 2 |
Джавский район
сел. Эрман
Джавский район
сел. Лет
Джавский район
сел. Касагджии
Ленингорский р-н
сел. Цгойтикау
Джавский район
сел. Сба
Джавский район
сел. Корсев
Ленингорский
район сел. Цинагари
Цхинвальский р-н
сел. Хетагурово
Короев
Ягор
Кайсинов
Сандро
Дзахоев
Еста
Цгоев
Кукури
Джатиев
Бетто
Тедеев
Семен
Бибилов
Бесо
Баззаев
' Андрей
Времп
постройки
3
конец
Х1.Ч в.
1902
конец
XIX в.
Дата постг
ройки
неизвестна. Рес-
таврир. в
19^3 г.
1925
1936—
19.0
1962
1961
К-во светов
отверстий
Освещенная
площадь в м-
Площадь
пола, оспе-
щаемого по-
мещ в м2 1
Соотнош.
площади
окон к
площади пола
4 | 5 | 6 | 7
1
2
2
5
4
4
4
6
1 [
0,70
1,9
7
5,8
5
9
60 1
60
63
49
38
45
46
44,5
1:60
1:80
1:ЬЗ
1:7
1:6
1:9
1:7
1:5,
Таблица показывает колоссальную разницу в степени рс-
вещаемости осетинского жилища в прошлом и в советскую,
эпоху. Она свидетельствует о том, что соотношение световой
площади к площади пола колеблется от 1/5 до 1/8, что*
соответствует санитарно-гигиеническим требованиям сювре^ен-
щдх жилищ.
200

Размеры окон находятся в прямой зависимости от типа
жилища и от климатических особенностей. По мере спуска с
высокогорья в предгорье они увеличиваются по размеру
A,5 х1 м). В домах нового типа размещение окон по
сторонам света зависит от расположения дома по отношению к
улице и встречаются даже в северной стене (если она
фасадная). На окнах делаются ставни — «рудзынджы дуар». Они
бывают одностворчатые, двустворчатые, простые и
филенчатые и получили распространение почти в большинстве
районов Северной и Южной Осетии.
Важное место в жилом доме занимает дверь. Наряду о
окнами она прошла длинный путь развития от простейших
форм до филенчатых. В прошлом осетины строили себе
массивные двери (толщиной 6—8 см), которые закреплялись на
щипах, входящих в гнезда порога. Подвеска дверей в колоде
производилась и с помощью пята и подпятника. Позже двери
стали сколачивать из пиленых и обструганных досок. Через
такие громоздкие двери в прошлом завозились бревна на б*>г
ках. Двери, как правило, открывались во внутрь. Они не
имели ни запоров, ни замков, на ночь заколачивались изнутри
деревянными клиньями. ,
В прошлом у осетин и у других горцев двери делались до
такой степени низкие, что «непривыкшему к поклонам и
оббиванию порогов человеку приходилось часто носить на лбу
шишки».1 Чтобы иметь суждение об эволюции роста высоты
дверей в прошлом и в нашу эпоху, приведем следующие
данные: средняя высота дверей в трех сохранившихся старинных
домах составляет 1.7 м2, а в шести современных жилищах —
2,2 м2. Двери в современных жилищах в основном филенчатые,
одно-двустворчатые. Часто над двустворчатыми дверьми
всаживается застекленная рама, соответствующая ширине дверной
рамы. Помимо этого, встречаются двери из тонких досок, но их
обычно ставят у входа в балкон, в сарай и т. д. В наши дни
широкое распространение в Осетии получили одностворчатые двери
к смежной стене между двумя комнатами: комнатой и кухней
или же комнатой и кладовой. Петли дверные и оконные всегда
железные. Что касается задвижек, то хотя распространились
фабричные, но в горах еще преобладают самодельные, из
лесоматериала. В настоящее время повсеместно деревянные
приспособления заменяются фабрично-заводскими.
В большинстве случаев на строительство жилого дома при-
1 П. Прежевальский. Дагестан, его нравы и обычаи. «Вестник Европы»,
т. III, 1863, стр. 142. В противовес сказанному, нарты строили в домах
высокие двери, выражая тем самым свою непокорность богам: «Они подняли
бревна косяков, чтобы и на миг не наклонять голов, чтобы никогда на
собственном пороге не появилась даже мысль о боге» (Нарты. Эпос
осетинского народа, стр. 356).
20);

глашаются местные плотники и каменщики. Иногда
приглашают мастеров из ближайшего райцентра, города и т. д.
Большую помощь индивидуальным застройщикам
оказывает колхозный и совхозный автотранспорт. Значительна
помощь государства в снабжении сельских новостроек
строительными материалами. Кроме того, во многих колхозах и
совхозах созданы строительные бригады, занимающиеся
строительством общественно-хозяйственных,
культурно-просветительных построек, а также жилых домов для тружеников села.
§ 4. Архитектурное украшение современного жилого дома
В прошлом декоративному украшению подвергались
деревянные детали очажной конструкции, размещенные внутри
жилого дома. В советское время декоративные украшения
вынесены из жилого помещения наружу.
В деревянных домах нового типа основным объектом
архитектурной и декоративной обработки стали деревянные
ажурные балконы (таб. XXII).1 Функциональное назначение
балкона как хозяйственного помещения и места отдыха — хорошо
оправдано его расположением и размерами (одна треть
полезной площади). Как правило, балкон тянется по южному или
восточному фасаду, а иногда и по боковым сторонам. Простой
конструктивной схеме балконов вполне соответствует столь
же ясная декоративная обработка- Ажурные балконы, состав-
лйвшиеч главное декоративное украшение жилища довоенных
лет, исключительно пропиловочные. Прорезная техника по
дереву в Осетии представлена одной разновидностью: доска с
прорезным в ней орнаментом устанавливается без
накладывания к ней другой доски или фона. Среди многообразных
вырезов чаще всего встречаются изображения пятиконечной
звезды, серпа и молота и др.
Богато украшаются пропиловочной резьбой и
ограждающие решетки. Стойки же балконов обычно приобретают вид
квадратных столбиков. Последние, выше ограждающих
решеток, обычно срезываются феской. Немалую красоту придает
жилищу декоративное украшение карнизов. Последние состоят
из выступающих консолей потолочных балок, которые
профилируются изысканной и сложной формой, а промежутки между
ними — причелины — «топпуадзаентае» обшиваются досками.
В послевоенный период во вновь строящихся домах на
смену ажурным балконам пришли застекленные веранды.
Вместе с тем, современное осетинское деревянное жилище не
1 Ажурные балконы широко распространены в Закавказье и в
некоторых странах Ближнего Востока (М. К. Гараканидзе. Грузинское деревянное
зодчество, стр. 68).
202

лишено декоративных украшений. Пластинчатые доски стен
Гуджаретского • типа, доски с выступающим наружу тупым
углом — «зучъи фаейнаег», консоли потолочных балок,
филенчатые двери и ставки, системы угловых связей — лучшая к
сказанному иллюстрация. Являясь обязательными
конструктивными деталями жилища, они вместе с тем выглядят как
усовершенствованные архитектурные* детали. В целом, в сравнении с
дореволюционным прошлым и с первыми десятилетиями
Советской власти архитектура современного крестьянского жилища
народов Кавказа,1 в том числе осетин, принимает более строгие
формы, да и сами архитектурные украшения применяются уже •
в значительно меньшем количестве.
Дома нового типа в конструктивном и архитектурном
отношении представляют новый дальнейший этап развития. В этой
связи качество обработки материала и кладка фасадной стены
стали совершенно иными. При этом, особое внимание
обращается на украшение оконных и надоконных проемов,
подоконников. Украшение фасада кирпичной стены получается
посредством системы расположения самого кирпича. Туфовые же
камни, помимо максимального впуска друг к другу, рельефно
обрабатываются на фасадной стене. Содержание украшений
составляют предметы советской эмблематики (пятиконечная
звезда), призыв «Миру — Мир», памятные надписи (дата
постройки, фамилия и инициалы хозяина).
Если дом покрывается кровельным железом, украшаются
и слуховое окно и трубы — дымоотводы. Новая эпоха входит
в жизнь народа, в его сознание. Новое отношение к труду, к
семье, к женщине, к своему жилищу создает обстановку, Б
которой, естественно, в отдельных случаях теряются
национальные формы. Сказанное прослеживается и на изменении
конструкции, планировки и обстановки осетинского сельского
жилища. Известное влияние на архитектурные формы оказывает
государственное или общественное строительство, которое не
всегда считается с национальными художественными
традициями.
Вместе с тем, игнорировать национальные традиции в
архитектуре, в орнаменте нежелательно. Старое и новое следует
изучить в их развитии, выявлять и воспринимать из старого
все ценное, жизненно прогрессивное, отбрасывая устаревшее.
Бережное отношение к положительному наследию народа
необходимо и обязательно, ибо «самым высоким видом
искусства, самым талантливым, самым гениальным является народ-
' В. П. Кобычев. Поселения и жилища. В кн. «Культура и быт
колхозного крестьянства Адыгейской автономной области», М. — Л.* 1964, стр. 97.
203

ное искусство, т. е. то, что запечатлено народом, сохранено,
что народ пронес через столетия».1
Архитектурное и декоративное украшение современного
осетинского сельского жилища свидетельствует о том, что оно
все больше приближается по красоте к дому городского типа.
§ 5. Обстановка и убранство жилища
За годы Советской власти, особенно после
коллективизации сельского хозяйства, изменилась и стала совершенно иной
планировка жилого дома. Характерной особенностью
современного сельского осетинского жилища стала их многокомнатная
планировка, вызванная к жизни новыми общественными и
семейными отношениями и объяснимая возросшими
потребностями колхозной семьи, специализацией труда отдельных ее
членов. Новые дома колхозников состоят по меньшей мере из двух
комнат, реже встречаются однокомнатные дома.
План жилого дома колхозника, его внутреннее убранство,
ряд отдельных деталей являются конкретными показателями
улучшения быта колхозников и роста их культурного уровня.
Современное сельское жилище покончило с затворничеством
женщины, ликвидировав женскую и мужскую половины. В
деревянных домах стены довольно часто оклеивают обоями.
Постепенное распространение находит оббивка стен щепкой с
последующей штукатуркой. В каменных домах обоего типа
стены штукатурят и белят. Дощатые полы получили всеобщее
распространение, хотя местами бытуют еще и земляные.
Качество и перечень наименования обстановки в
современном крестьянском жилище претерпели существенные
изменения. Как правило, каждая колхозная семья имеет парадную
комнату. В ней обычно принимают гостей. Она отличается
лучшей обстановкой и убранством. Хорошо убранные железные
и никелированные кровати, покрытые скатертями столы,
платяные шкафы, диваны, стулья, радиорепродукторы и
радиоприемники, патефоны, занавески и шторы на окнах,
настольные зеркала, цветы на подоконниках, этажерки или полки с
книгами, швейные машины делают нарядную- комнату красивой
и уютной. Все эти предметы, за исключением кроватей,
которые обычно расставляются вдоль стен, не имеют своего
постоянного места в комнате. Они ставятся в местах,
кажущихся наиболее удобными и целесообразными. чВместе с покупкой
мебели в дом сельского труженика вносятся элементы
городского типа. Большое внимание уделяется развешанным по
1 М. И. Калинин. Статьи и речи, Госполитиздат, 1936, стр. 21&

Рис. 50.
стенам коврам, портретам, картинам, почетным грамотам. Во
многих домах вывешены портреты В. И. Ленина,
руководителей партии и правительства, любимого сына осетинского
народа К. Хетагурова и других. Среди украшений жилища видное
место занимают цветы. Цветы ставят на подоконники, на стол
"и скамейки; с ними в жилище вошла радость нового быта,
живой источник красоты. В прошлом осетинка считалась
большой мастерицей по вышивке. Эту традицию она продолжает
и в советское время. Белые ткани с вышивкой получили
широкое распространение в убранных комнатах.
Радиофикация и электрификация домов колхозников имеет
огромное культурное значение. Через радио и телевидение
труженики села связаны с политической и культурной жизнью
страны. Радио проникло почти во все уголки Северной и
Южной Осетии. За годы Советской власти прочно вошло в быт
осетинского крестьянства и электрическое освещение.
Электричество для деревни — это не только свет и уют, но и
проводник культуры всего передового, где электричество, там и
приемник, телевизор, бытовые приборы. Электричество принесло
большое облегчение не только в домашнем быту, но
значительно двинуло вперед и колхозное производство. Электрические
плиты, утюги, стиральные машины значительно облегчили
труд женщин-крестьянок в домашнем хозяйстве. Вот почему
так остро ставится задача электрифицировать все оставшиеся
населенные пункты в ближайшие годы.
В советское время произошли существенные изменения в
отоплении жилых домов. Очаг и камин бесследно исчезли из
205

быта. В высокогорной и горной Северной и Южной Осетии
пользуются большими чугунными печами. В предгорной Юго-
Осетии в условиях смягченного климата в основном превали- .
руют жестяные печки с духовкой. Правда, за последние годы
они стали вытесняться удобными железными печками,
изготовляемыми на Цхинвальском заводе «Электровибромашина»
и одинаково пригодными как для отопления углЪм, так и
дровами. В теплотехническом и санитарном отношении
железная печь — прогрессивное явление в сравнении с очагом, но
это еще не окончательное решение проблемы отопления в
сельской местности. Население плоскостной Осетии по примеру
русского населения Северного Кавказа с начала XX века стало
строить русские печи,1 а позже — печки-голландкй. В
благоустроенных каменно:кирпичных домах городского типа
плоскостной Северной Осетии и предгорной Юго-Осетии строят печи
с плитой, а местами даже паровое отопление.
С установлением Советской власти осетинская семья
получает постельные принадлежности в полном смысле этого
слова. Вместо грубого одеяла из козьей шерсти («хъисын») и
войлока («нымает»), -расстилавшихся в прошлом на солрме и
служивших постелью бедняку-осетину, постельные
принадлежности современной семьи состоят из шерстяных матрацев и
одеял, пуховых подушек, простыней. Ими располагает семья в
достаточном количестве. Покрывается постель хорошими
покупными покрывалами. Постель служит не только местом
отдыха, она стала значительным декоративным элементом.
Убранству постели придается исключительно большое значение, и им
занимаются, как и всем домашним уютом, взрослые девушки
или невеста. Подушки на кроватях накрываются тюлевыми
накидками. Белыми накидками обтягиваются и спинки кроватей.
На стене, у самой кровати, стараются вешать ковер или
декоративную ткань.
Домашняя утварь и посуда в прошлом были
исключительно самодельные и открыто располагались на полках и на
стенах. В настоящее время, помимо посудных шкафов,
изготовляемых местными мастерами, постепенное распространение,
получили буфеты и серванты; в связи с быстрым изменением
вкусов советских людей, вслед за городом гардеробы стали
вытеснять шифоньеры. В жилище появляются стулья и столы
фабричного производства. Теперь уже ни в одной осетинской семье
женщины не обедают сидя на полу, а мужчины — на
низеньком трехногом «фынге» — повсюду пользуются стульями и
столами,
В первые годы Советской власти вся хозяйственная утварь
* А. Цаликов. Кавказ и Поволжье, М., 1913, стр. 55.
206

Рис. 51. Типичный жилой дом в плоскостной полосе Северной Осетии.
готовилась кустарным способом. Ныне для кухни колхозной
семьи характерна пластмассовая, фаянсовая и металлическая
посуда, доставляемая из города или же приобретаемая в
сельских магазинах. Во многих семьях появились сервизы. В наши-
дни, свойственная осетинам опрятность, соблюдение чистоты и
определенных правил в убранстве жилья получили свое
дальнейшее развитие. В чистоте и уюте содержатся не только
комнаты и кухни, но и двор колхозника.
Изучение жилищно-бытовых условий свидетельствует о
том, что обстановка городского типа становится характерной
и для осетинского крестьянского жилища наших дней (в
большей степени для плоскостной и предгорных районов, в
меньшей ¦»— для горной и высокогорной). В доме осетинского
крестьянина мь>1 видим теперь не только отдельные элементы
городского типа. О возросших материальных возможностях
колхозной семьи свидетельствует появление в домах дорогой мебе-
1% ли, радиоприемников, холодильников, телевизоров, электробы-
* товых приборов и т. д.1
Анализ собранных материалов свидетельствует о том, что
благоустроенные дома с богатой обстановкой чаще
встречаются у активистов сельскохозяйственного производства, сельских
учителей, врачей, агрономов. Возвращение в село разных
специалистов, получивших образование в городах страны,
постепенное проникновение в села Северной и Южной Осетии
электричества и радио, связь многих сел как между собой, так и с
городами автобусными магистралями способствуют
быстрейшему проникновению городской культуры в село. Постепенно
растущие доходы колхозников находят непосредственное
отражение во внешнем облике селений и в удобствах
крестьянского жилища. )
В планировке дома, его архитектурном устройстве
отражается процесс стирания существенных различий между
городом и деревней. В новых постройках наблюдается стремление
1 Л. А. Чибиров. Социалистическая культура осетинского села (н*
осет. языке), Цхиавали, 1969, стр. 16—19.
207

приблизить план дома к городскому типу. В большинстве сел
основной жилой фонд составляют дома, построенные в
предвоенные годы. Жилища, сохранившиеся в своей
первоначальной форме, почти не существуют. Под влиянием строящихся
домов с новой планировкой, новыми стройматериалами они
также изменяются, приспосабливаются к новым культурным
и бытовым условиям. Сказанное можно проиллюстрировать на
примере изменения планировки жилого дома и усадьбы Андрея
Чибирова из села Зар Цхинвальского района ЮОАО за
последние 25 лет (таб. XXIII).
В 1949 году хлев и саманник были расположены перед
домом. В следующем 1950 г. саманник был перенесен за дом.
Учитывая негигиеничность нахождения хлева перед домом, в
1959 г. он также был разобран и перенесен за дом.
Перекрытие крыш вышеназванных помещений стропильное, из дранки,
причем, крыша саманника — трехскатная, а хлева —
четырехскатная. Жилой дом состоял из двух комнат и открытого
балкона. Окна и двери размещались на восточной стене дома. В
одной из комнат с земляным полом происходила повседневная
стряпня, а вторая служила гостиной. В первой имелись
дощатые нары, посудный шкаф, тахта, стол, табуретки, жестяная х
печь. Гостиная была более убрана: железная кровать, две
кушетки, буфет, стол, табуретки, книжная полка. Пол этой
комнаты был дощатый, а потолок оббит шелевкой. К дому вела
небольшая открытая лестница. С юга к нему примыкала
плетеная кладовая с глиняной обмазкой и с односторонним
перекрытием.
В 1961 году дом был разобран и почти на том же месте
выстроен. Полезная площадь нового дома не увеличилась, что
свидетельствует о том, что крестьяне перестраивают свои дома
больше не из-за расширения жилплощади, а удовлетворения
возросших культурно-бытовых потребностей. Дом подвергся
существенной реконструкции. Если раньше он имел три окна,
выходящих на балкон, то ныне их стало семь. Южная полоци-
иа балкона превращена в кухню, а оставшаяся часть вместе
с прихожей застеклена и служит верандой. Внутри и снаружи
дом оббит щепкой, отштукатурен и выбелен. Наличие веранды,
штукатурки стен и закладка пустого пространства между
нижним венцом и землей значительно утеплили дом. Полы
дощатые. Комнаты соединены между собой одностворчатой дверью
в смежной стене, чего не было раньше. Как и прежде крыша
четырехскатная, но в новом доме шифер заменил дранку.
Взамен прежней кладовой во дворе была построена новая,
дощатая с картофелехранилищем. Теперь и она снесена и на ее
месте приступили к строительству новой кладовой со
шлакобетонными стенами, с погребом и двумя отделениями,
пригодными для жилья. Внутренняя обстановка жилища также зна-
208
; $

чительно обогатилась; в гостиной появились две железные
кровати, гардероб, радиоприемник, настольные часы, стол и
Стулья фабричного производства. Усадьба огорожена забором.
Имеются калитка и ворота. Перёд домом разбит цветник. Не-,
безынтересно отметить, что если раньше в земельном участке
А. Чибирова было несколько штук черешен, груш и яблонь, то
ныне он полностью заложен фруктовым садом и частично
виноградником. Постепенное превращение приусадебного
участка в фруктовый сад становится характерным явлением для сел
.предгорной Юго-Осетии и плоскостной Северной Осетии.
Отметим также, что в селах предгорной Юго-Осетии за последнее
время массовое распространение получает культура
виноградарства. Эти прогрессивные изменения в жилищном
строительстве Осетии вполне закономерны. Сегодня колхозное
крестьянство Советской страны располагает всеми возможностями для
благоустройства своего жилища.
Наряду с 'Прогрессивными традициями жилищное строи
тельство в Осетии не лишено некоторых недостатков. В ряде
районов строительство общественных и хозяйственных
построек, а также жилых домов все еще идет по старинке;
преобладание беспорядочной системы планировки перед улично-
квадратной (помимо плоскостной Северной Осетии)
остается фактом. Выше мы отмечали появление каменно-кирпичных
домов городского типа в сельской местности. Однако
копирование и механический перенос их не следует, ибо
сельскохозяйственное производство и бытовые условия села имеют свои
специфические особенности.
Во внутреннем убранстве жилищ местами обклеивают
стены и потолки газетами, развешивают на стенах безвкусные
вышивки, размалеванные коврики, бумажные узоры, плакаты,
фотографии и пр. Укажем также, что не везде изолирован
чистый двор от хозяйственного, нет должного контроля со
стороны общественности над санитарно-гигиеническим состоянием
села. Разумеется, эти недостатки не характерны для
современной осетинской деревни.
Отмеченные выше изменения во внутреннем убранстве
современного жилища могли произойти только в условиях
советского строя, который дал возможность осетинскому народу
выйти из вековой нужды и темноты. Постоянно растущие
доводы колхозников находят непосредственное отражение на
внешнем облике селения и в удобствах крестьянского жилища.
Интерьер осетинского сельского жилища еще не отстоялся,
идут поиски новой планировки, новых форм обстановки и
украшений. Тем не менее, новые черты в устройстве и убранстве
колхозного жилища все больше становятся преобладающими.
Именно они определяют внутренний облик жилища
осетинского крестьянства-
Убранство сельского осетинского жилища имеет ряд мест-
14. Л. Чибиров.
209

ных особенностей, которые переплетаются с новыми
элементами домашнего быта. Они вызваны к жизни повышением
материального и культурного уровня колхозников, а также все
возрастающим влиянием городской культуры на деревню.
Современное осетинское жилище постепенно приближается к
городскому дому, что является проявлением происходящего в
наши дни стирания противоположностей между городом и
деревней. Вместе с тем, жилище сельского труженика имеет
особенности, которые проявляются в конструкции, планировке,
отделке комнат, их' убранстве. Наличие указанных
особенностей обусловлено спецификой сельскохозяйственного
производства и быта.
Усовершенствованные конструкции жилых домов
колхозников, стремление к многокомнатному жилому дому, к лучшей
внутренней обстановке, соблюдение санитарно-гигиенических
норм — вот что характерно для осетинской колхозной деревни
в современную эпоху.
§ 6. Индивидуальные хозяйственные постройки
Коренные отличия колхозной деревни от деревни
дореволюционной отразились и на характере хозяйственных построек.
Эти постройки в определенной степени явились дополнением
к жилому дому, хотя основным назначением их является —
служить крестьянину и его хозяйственным потребностям. Ко*
личество их зависит от материального положения семьи.
Строятся по образцу жилых, но они проще, грубее и архаичнее.
Крестьянские хозяйственные постройки развиваются и
видоизменяются с развитием и изменениями индивидуальной малой
семьи.
Хлев — «скъает». Для содержания скота "(особенно в
зимнее время) строят хлевы. В основании хлев всегда бывает
прямоугольным. Здесь отсутствуют окна. Строится отдельно или
же объединяется с другими хозяйственными постройками
двора; иногда пристраивается к стене жилого дома. Очень
часто в прошлом, местами и ныне в горной полосе, под хлев
отводится первый этаж в двухэтажном жилище. Стойлами
хлева служат видолбленные бревна, а полом — плотно
пригнанные друг к другу массивные доски, обструганные жерди или
же (в высокогорье) глыбы сланцевых плит. Хлев строится
из лесоматериала и из камня; он имеет ряд конструктивных
особенностей. Если для жилого дома характерна четырехскатная
крыша, то для хлева она — одна-двускатная,1 хотя не исклю-
1 Прим: местами в горах хлев кроется еще «по-осетински», яг. е.
устраивают плоско-наклонные крыши, на которых дранка удерживается
'Посредством жердей и камней.
210

чена и трех-четырехскатная. Жилой дом строится
качественными досками, а хлев — из бревен и грубо обработанных досок.
Своеобразен и способ перекрытия потолка хлева. На
потолочины ставят плотно пригнанные друг к другу доски. Затем на
них кладут хворостину, солому или же папоротник.
Полученный слой обмазывают липкой землей. В отличие от
высокогорья настилом здесь служат жерди. Стены же его
обмазываются раствором, состоящим из навоза, глины и соломы.
Кроется хлев дранкой, соломой. Хлев обычно имеет
незначительное отверстие, через которое выкидывают навоз наружу; зимой
его затыкают тряпкой или куском доски. Невысокими
перегородками хлев разбивается на необходимое количество
отделений. Обычно в нем бывают отделения для крупного рогатого
скота, мелкого рогатого скота, телят, козлят и ягнят, кур,
гусей. В летний период скот помещается в специальных
загонах во дворе. \ \
В связи с коллективизацией сельского хозяйства и
обобществлением земли, орудий труда, тягловой силы,
ограничением количества скота личного пользования уменьшились
размеры хлева и, следовательно, сеновала. Хлев является
необходимой составной частью во дворе тружеников села как в
Осетии, так и в других районах Кавказа.1
Сеновал — «холлагдон». Для хранения запасов соломы,
сена, кукурузных стеблей и другого корма строят сеновал. Он
отсутствует в высокогорной Осетии, так как здесь в корм для
скота идет исключительно сено, располагаемое во дворе
отдельными стогами. Сеновал строится в непосредственной
близости от хлева и встречается в нескольких видах: дощатый,
плетеный, из заборов. Крыша двух-трехскатная и кроется
дранкой, соломой. В сеновале отсутствует чердачное перекрытие.
Двери его по размерам превосходят двери жилого дома, хлева
и других помещений. Для большей вместимости сеновал
строится на склоне, если это позволяет местность.
Гумно — «мус». В большинстве районов горной Осетии
необходимым элементом в комплексе сооружений было гумно-
Материал и техника постройки гумна те же, что и жилого
дома. Оно составляло первый или третий этаж теорасовидного
жилища и представляло собой плоскую крышу, опирающуюся
на опорные столбы. В нем хранились высушенный,
намолоченный хлеб, солома, сено, мякина; в нем же молотили хлеб. В
связи с коллективизацией сельского хозяйства отпала
необходимость в гумне, а там, где оно еще сохранилось, использу-
1 Исключение составляют балкарцы, у которых, ввиду особенностей
хозяйственного быта, проявившихся в форме скотоводства, в комплексе
жилых и хозяйственных построек вовсе отсутствует хлев (А. И. Робакидзе.
Форма поселения в Балкарии, МЭГ, XI, Тб., 1960, стр. 107).
211

ется как вспомогательное помещение: здесь хранится корм
для скота, орудия труда.
Мельница' — «куырой». К числу необходимых
хозяйственных построек относятся водяные мельницы. Водяной мельнице
предшествовала ручная (из двух жерновов), которая
бытовала на Кавказе, начиная с первых веков нашей эры1 вплоть до.
коллективизации сельского хозяйства: Первые упоминания о
появлении водных мельниц на Кавказе относятся к началу
ХУН в.; в XIX в. они уже получили широкое распространение.2
В горной и высокогорной Осетии мельницы строятся на
речках и ручейках и принадлежат отдельным семьям или
группе дворов. В массе своей мельницы эти маленькие, невысокие
четырехугольные здания со скатной, плоскоскатной или
земляной кровлей. В предгорной и плоскостной зонах бывают
мельницы с несколькими жерновами, принадлежащие отдельным
колхозам. Здесь же появились, мельницы,, работающие на
электроэнергии.
Мельницы в прошлом строились исключительно из
лесоматериала без участия каких бы то ни было металлических,
частей. Вода подается в мельницу с помощью лотков — «нук>,
сбитых из досок или выдолбленных из цельного дерева,
располагающихся под углом 35—60 градусов, Сосредоточенный удар
струи воды по спицам мельничного: колеса достигается с
помощью сужения лотка или желоба. Ось колеса стоит
перпендикулярно и вертится в самой мельнице в железном кольце
вместе с камнем, вделанным в него. В процессе работы
вертящийся камень соприкасается с другим, неподвижно лежащим
на месте. В середине верхнего камня имеется отверстие, куда
падают зерна из укрепленного над ним ящика. Последний
напоминает перевернутую усеченную пирамиду с открытыми дна-
ми. К нижнему узкому отверстию его привязывается
маленький-ящичек. Опусканием или поднятием открытого края
ящичка над отверстием камня, вибрируемого палочкой,
регулируется как вспомогательное помещение: здесь хранится корм
бирается в специальную деревянную кадку.3
Хлебопекарня — «дзулфьщжн». Она представляет собой
продолговатое каменное строение высотой и шириной прибли-
1 В свою очередь, ручным мукомольным мельницам предшествовали
зернотерки, известные с эпохи неолита. Древнейшие формы зернотерок
найдены в Юго-Осетии. На территории Северной Осетии они обнаружены
пока в средневековых поселениях (Е. Г. Пчелина, Осетинская мельница
«къада куырой», ИСОНИИ XXV, 1966 стр. 258).
2 Л. И. Лавров. Эпиграфические памятники Северного Кавказа, I, М.,
1966, стр. 196—197.
3 Подробно об осетинской мельнице см.: Е. Г. Пчелина. Осетинская
мельница «къада куырой».
212

зительно в один метр и длиной в два метра.1 В передней части
имеется отверстие для топки и пользования, а в задней—
дымоход. Строится обособленно во дворе и предназначается для
выпечки хлеба в большем (по сравнению с очагом) количестве
и большего размера. Наибольшего распространения такие
хлебопекарни получили в верховьях рек Ксани, М. Лиахвы,
Ардона; они имеют много общего с древнейшим тондыром,
обнаруженным в Змейском аланском поселении и широко
известным в Закавказье, в Передней и Средней Азии.2
В Юго-Осетии (за йсключеним высокогорных районов)
широкое распространение получила другая разновидность
хлебопекарни — «торне» (груз.). Она представляет собой обожжен-,
ную глину в форме усеченного конуса. Ставится во дворе и
огораживается плетнем или досками. Образовавшееся пустое
пространство между собственно «торне» и круглой оградой
заполняется гравием или глиной, чтобы накалившиеся при
топке стены быстро не охлаждались. Во избежание
проникновения влаги она ставится на приподнятом месте. Ныне при
установке «торне» в самом низу оставляют отверстие для
лучшей циркуляции воздуха. Хлебопекарню приготовляют сами
крестьяне, а также рачинские кустари, которые реализуют
часть своей продукции на Цхинвальском рынке. Часто вокруг
«торне» воздвигают сарай. «Торне» заимствовано южными
осетинами у грузин. В плоскостной Северной Осетии
получила распространение летняя печка — «сзердыгон пец».
«Марани» (груз.). Под «марани» подразумевается построй"
ка для хранения закопанных в землю глиняных кувшинов для
вина. «Марани» заимствован у грузин и бытует в тех селах
Юго-Осетии, где занимаются виноделием. Он строится
обособленно во дворе или же им служит одна из помещений
подвального этажа.
Кукурузная сапетка. Распространена в местах, где,
выращивают кукурузу. В Юго-Осетии она известна под названием
— «зари» (груз.). В нем сушится кукуруза в початке. Сапетка
— постройка свайная; ставится на балки основания.
Последние, в свою очередь, упираются на разветвленные концы
вбитых в землю столбов. Сапетки бывают плетеные и дощатые.
Время их возникновения не уходит раньше XVII века. Для
достижения наибольшего художественного эффекта рисунок
плетения в сапетках часто видоизменяется. Когда желали
приспособить сапетку для сушки ячменя или пшеницы, стены
обмазывались глиняным раствором. Лучшими материалами для
»• Хлебопекарня в доме К. Цгоева имеет измерения: 2м— длина,
1,5 м — ширина, 1,2 м — высота, 40x50 см — отверстие для топки.
2 В. Б. Деопик, Е. И. Крупное. Змейское поселение Кобанской,
культуры, МАДИСО, I, стр. 15. « • '• '•
213

плетения служат ветки рододендрона, прутья ивняка и дикого
орешника» Обладая большой эластичностью, эти материалы
легко принимают желаемую форму.
Дощатые кукурузники чаще бывают с угловыми
перевязками. Для вентиляции воздуха в досках, расположенных рядом,
делаются вырезы. Встречаются сапетки ё обшитыми снаружи
тонкими досками. Крыша ее всегда двускатная. Обе
разновидности сапеток почти без изменения конструкции известны и
другим народам Кавказа.
Помимо перечисленных, в усадьбе сельского труженика
встречаются и другие хозяйственные постройки
(картофельные ямы, кузница, сарай и т. д.). При этом, картофельные ямы
характерны для селений горной полосы Осетии, тогда как
сарай бытует преимущественно у плоскостных северных осетин.
Изложенное о хозяйственных постройках осетинского
крестьянства свидетельствует о том» что основные изменения _за
годы Советской власти произошли не столько в их форме,
сколько в использовании. В связи с коллективизацией
сельского хозяйства, а вместе с тем, с обобществлением скота,
инвентаря, количество и размеры хозяйственных построек
уменьшились, а некоторые из них совершенно исчезли. Вместе с
тем, в советскую эпоху появляются новые надворные
постройки; кладовая выносится во двоо, а те сельские жители, которые
приобретают легковые машины, строят гаражи. При
внимательном ознакомлении с планировкой хозяйственных построек
легко отметить различные принципы их размещения в разных
географических поясах. В предгорной и плоскостной полосах
хозяйственные постройки являются самостоятельными
элементами усадьбы, в горных — все они большей частью
объединяются с жилым домом под одной крышей.
* * ¦ *
Изменения, происшедшие за годы Советской власти, в
корне преобразили материальную и духовную культуру осетин.
Старинный осетинский хадзар с дымным очагом и редкими
световыми отверстиями стал музейной редкостью и
представляет этнографическую ценность. В результате большой
работы партийных и советских органов в Северной и Южной
Осетии искоренены не отвечающие новым условиям быта обычаи,
нравы и верования, связанные с жилищем, его очажным огнем.
Призывая к борьбе против пережитков прошлого, В. Й. Ленин
еще в 1902 году указывал, что «чем больше будет
распространяться просвещение в народе, чем более религиозные
предрассудки будут вытесняться социалистическим сознанием, тем
ближе будет день победы пролетариата».1
1 В. И. Ленин. Соч., изд. 5-ое, том VI, стр. 265.
214

Развитие жилых построек находится в тесной связи с
общественным развитием народа. Интенсивное обновление
жилого фонда осетинского крестьянства произошло в условиях
советского строя и особенно усилилось в послевоенный период.
Новые дома колхозников, построенные за последние 15—20
лет, отличаются от старых по технике строительства,
планировке, внутренней отделке и убранству. Произошли изменения
в типах и подтипах жилищ. Одни из них сохранились в
модернизированной форме, другие исчезли окончательно. Вместе с
тем, появились полутор^-двухэтажные комбинированные (ка-
менно-кирпичные, каменно-деревянные) дома, строящиеся
большей частью по типовым проектам. Развивающаяся советская
экономика, рост материального уровня населения позволяют
строить многокамерные жилища современного типа,
соответствующие возрастающим культурным потребностям. На
строительство подобных жилищ идут технически оправдавшие себя
кирпич, туф, шифер, кровельное железо, цемент и другие
стройматериалы. Что касается лесоматериала, то он подвергается
тщательной обработке: усовершенствованы шлифовка досок,
впуск их друг в друга, угловые перевязки; получили
распространение филенчатые двери и ставни, оконные рамы и прочие
детали.
В успешном ходе сельского жилищного строительства
проявляется одна из характерных черт советского строя —
постоянное руководство и конкретная помощь со стороны
партийных и советских органов. Непрерывное увеличение новых
жилых массивов и происшедшие в домах существенные
изменения являются отражением общего благосостояния советских
людей.
Рост материального и культурного уровня жизни
колхозников сильно сказался и на художественно-архитектурном
украшении осетинского жилища (узорчатое .оформление
балкона, разные и крашенные в разные цвета двери, полы и
наличники окон, архитектурные украшения наружных сторон досок
деревянных домов и фасада кирпично-каменных домов и т. д.).
В целом, украшения домов осетинских крестьян отличаются
умеренностью, редко когда бывает перегрузка в украшении;
преобладают геометрический и растительный орнаменты.
Радикальные изменения во внутренней планировке, меблировке и
убранстве жилищ осетин связаны прежде всего с изменением
условий материальной жизни общества. Обстановку и
убранство сельского жилища трудно отличить от жилища
городского; при наличии широкого обмена между городом и деревней
прогрессивным традициям в убранстве жилища придается
местный колорит. *
Переворот в деревне, произведенный коллективизацией
сельского хозяйсува, не мог не сказаться на хозяйственные
215;

достройки. осетинского крестьянства. В связи с
обобществлением скота хлев и саманник размерами стали значительно
меньше; гумно, полностью исчезло, но появились кукурузная са-
петка, кладовая, пекарня, уборная, гараж. Умелое
расположение хозяйственных помещений сделало усадьбу колхозника
уютной и приятной для глаза.
Жилищно-бытовые условия современной осетинской
деревни свидетельствуют о постепенном сближении деревни с
городом. Сближение сельского жилища с городским идет по пути
усовершенствования конструкции дома, постепенного переноса
$ деревню городских навыков строительства, стремления к
многокомнатному жилому дому, к лучшей внутренней отделке
жилых помещений. Жилище все лучше приспосабливается к
возросшим культурным потребностям населения/Изучение
осетинского народного жилища еще раз подтверждает, что в
Советском Союзе «национальные формы не окостеневают, а
видоизменяются, совершенствуются и сближаются между собой,
освобождаясь от всего устарелого, противоречащего новым
условиям жизни. Развивается общая для всех советских наций
интернациональная культура».1
« Материалы XXII съезда КПСС, М.. 1961, стр. 407.

х СПИСОК ИНФОРМАТОРОВ
Джавский район ЮО АО
1. Багаев Дианоз Росебович, 90 лет, сел. Кемульта A966).
2. Багиаев Мате Иванович, 72 года, сел. Багиата A959).
3. Бегизов Давид Левачович, 86 лет, сел. Едис A959).
4. Битиев Осеба Бекович, 100 лет, сел. Цон A959).
5. Табуев Сочсмон Сибоевич, 111 лет, сел. Коз A959).
6. Джатиев Васче Алексеевич, 78 лет, сеч. Сба A966).
7; Джелдиева Лезо, 60 лет, сел. Ходз A966).
8. Джикаев Габила Андиевич, 82 года, сел. Рук A959. 1965).
9* Джиоев Бежаи Ягорович, 83 года, сел. Хампалгом A965).
10. Джиоев Сандро, 107 лет, сел. Цот* A959).
И. Джиоез Чеко, 78 лет, сел. Цон A959, 1965).
12. Джус.оев Санако Куджаевич, 76 лет, сел. Джалабет A965).
13. Джуссоева Катр, 63 года, сел. Джалабет A965).
14* Дзахоев Бета Тодаевич, 102 года, сел. Касагджин A959).
15. Дзукаев Шурка, 50 лгт, сел. Челиат A961).
16. Кайсинов Владимир Дзахсвич, 64 года,"сеч. Лет A959, 1965).
,-. 17. Качмазов Бсо, 60 лет, сел. Кевсельт A959).
18. Качмазова Сэне, 92'годч, сел. Кевсельт A961).
19. Качмазов Сергей Ревазович, 76 лет, сел. Кевсельт A961, 1965).
20. Макиев Аф ко Л Иванович, 90 лет, сел. Едис A966).
21. Мысостов Габо* 60 лет, сел. Чглиат A966).
,22. Наниев Андо Тураевич, 80 лет, сел. Накрепа A959, 1965).
.'•"•'25. Нанкев Каплан Супилович, 78 лет, сел. Не крепа A965).
24. Наниев Уаст*л Супилович, 81 лет, сел Накрепа A965).
25. Нартикоев Илико, 80 лет, сел. Теделет A959).
26. Остаев Икко Но.е?вич, 93 года, сел. Сохта A959).
27. Сланрв Бимбол Чебоевич, 85 лет, сел. Бритат A959).
28. Сланова Мария Борисовна, 80 лет, сел. Бритат A966).
29. Сланова Бабале Тйсовна, 75 лет, сел. Бритат A966).
• 30. Сотйев 'Бета, 78 лег, сел. Ванел A956).
31. Таймазов Нафи, 92 года, сел. Теделет A959).
, .32. Танделов Гриша Таймуразович, 74 года, сел; Теделет A959).
33. Тедеев Гишо Михайлович, 72 года, сел. Ерцо A965).
34. Тедеева Ламзе, 65 лет, сел. Эрцо A965).
35. Тедеев Мушкел Росебович, 68 лет, сел. Дыргъджын A965)
36. Тедеев Саба, 77 лет, сел. Ко;с?в A962).
37. Тибилова Сопо Джанаспиевна, 75 лет, сел. Эрман A959).
38. Фарнйев Ма1е Иванович, 84 года, сел. Эрман A966).
39. Хугаев Илар Созанович, 61 год, сел. Хардисар A961, 1965).
40. Хугаев. Серго Котаевич, 80 л^т, сел. Хардисар A961).
41. Шавлохсв Заурбек Малхазович, 90 лет, с*л. Згубир A959, 1966). ;у
¦¦;. 42. Шавлохова Софья, 80 лет, сел. Згубир A966) I
Цхинвальский район ЮО АО
1. Баззаев Андрей Сергезвич, 70 лет, сел. Хетагурово A961). |
2. Бекоев Николай Иосёбович, 1С0 лет, сел. Гер A960). '•».''.
:¦'. 217,

3» Вазагов Вазно, 68 лет, сел. Акрицхеви A961).
4. Гагиева Бабо, 80 лет, сел. Акрицхеви A961).
5. Гояев Караман Михайлович, 84 года, сел. Ариев A960).
6. Губ ев Николай Сесеевич, 80 лет, сел. Квриа A960)*
7. Малдзигсв Вазно, 100 лет, сел. Малдзигата A961).
8. Техов Таймураз, 85 лет, сел. Чере A960).
9. Хугаев Левэн Кгвдико~ич, 90 лет, сел. Хелчуа A960).
10. Цховребов Беро, 83 года, сел. Тбет A960).
11. Чиаев Коте Леваноййч, 115 лет, сел. Арчинарет A960).
12. Чиаев Габе, 85 лет, сел. Арчинарет A960).
Знаурский район ЮОАО
1. Джиоев Киазо, 81 лет, сел. Велит A960).
2. Джиоев Сико, 115 лет, сел. Вахтана A960).
3. Кобесов Еста Пидоевич, 75 лет, сел, Знаур A960).
4. Лалиев Цицо, 125 лет, сел. Ожора A960).
5. Лохов Антон Павлович, 120 лет, сел Исакыкау A960).
6. Тасоев Наниа, 145 лет, сел. Корнйс A960).
7. Цховребов Михаил Гаврилович* 73 года, сел. Пйчиджын A960).
Ленингорскйй район ЮОАО
1. Битаров Михаил Григорьевич, 76 лет, сел. Торга A962).
2. Догузов Тедо Захарович, 85 лет, сел. Дыгызты-кау A960).
3. Дриягв Шю Естаевич, 74 года, сел. Дзорти A960)
4. Зазроев Димо Малхазович, 75 лет, сел. Кара A960).
5. Кудухов Дзиба Алексеевич, 93 года, сел. Орчосан A960).
6. Маргиева Маруля, 50 лет, сел. Заккор A962).
7. Музиев Антол Шалв:вич, 72 года, сел Заккор A962).
8. Цгоев Кукури, 72 лет, сел. Ц:ойты-кау A562);
9. Цгоев Тома Цигоевич, 90 лет, сел. Цгойты-кау A960).
10. Хубулов Кудзаг Петрович, 80 лет, сел. Цинагар A960).
11. Чиаева Като Гарсоевна, 100 лет, сел. Ломис A960).
Алагирский район СОАССР
1. Басиев Давид Ебаевич., 80 лет, сел. Цей A959).
2. Бигулаев Александо Иосифович, 100 лёт, сел. Зарамаг A959).
3. Гагиев Александр (Лека) Никслгевич, 60 лет. сел. Нар A959).
4. Гиоев Нане Омарович. 77 лет, сел. Регах A959).
5. Дарчиев Антон Гаврллови1, 68 лет, сел. Лисри A959).
6. Кесаез Негор Туганович, 100 лет, сел. Закка A959)
7. Кудзагов Харитон Лекович, 85 лет, сел. Зарамаг A959).
Правобережный район СОАССР
1. Дулаев Вано Шамелович, 91 лет, сел. Лац A961).
Боржомский район ГССР
1. Каджаев Николоз, 79 лет, сел. Гуджарет A962).
2. Кочиев Митро Шамелович, 83 года, сел. Мачарцкали A961).
3. Плиев Абе. 79 лет, сел. Сырхдзуар A962).
4. Хубиаев Давид Росебович, 71 лет, сел. Цинубан A962).

вди
вгмг
вэк
д
жмнп
зв
зкоирго
ЗНА
ИГАИМК
ИКИАИ
ИКОИРГО
ИОНИИК
исонии й
ИЧИНИИ
ИЮОНИИ
иэсоя
июониик
к
кк
КСИА
ксиэ
кэс
КЭС (Т)
м
МИА
МАДИСО
МАК
МКАЭН
МЭГ
МЭР
но
онии
онс
смэ
СПИСОК СОКРАЩЕНИИ
— Вестник древней истории.
— Вестник государственного музея Грузии, Тбилиси.
— Вопросы этнографии Кавказа.
— Древности. Труды Императорского Московского
археологического общества, Москва.
—- Журнал Министерства народного просвещения.
— Газ. «Закавказский вестник».
— Записки Кавказского отделения Императорского
русского географического общества, Тифлис.
— Закавказская научная ассоциация.
— Известия Государственной академии Истории
материальной культуры, Ленинград.
— Известия Кавказского историко-археологического
института.
— Известия Кавказского отделения Императорского
русского географического общества, Москва.
— Известия Осетинского научно-исследовательского
[¦•& института Краеведения, Владикавказ.
— Известия Северо-Осетинского
научно-исследовательского института, Орджоникидзе.
—.. Известия Чечено-Ингушского
научно-исследовательского института, Грозный.
— Известия Юго-Осетинского
научно-исследовательского института, Цхинвали.
— Историко-этимологический словарь осетинского языка.
— Известия Юго-Осетинского
научно-исследовательского института Краеведения, Цхинвали.
— Газета «Кавказ».
— Кавказский, календарь,
— Краткие сообщения института археологии, Москва.
— Краткие сообщения института этнографии, Москва.
— Кавказский этнографический сборник, Москва.
— Кавказский этнографический сборник, Тбилиси.
— Москва.
— Материалы и исследования по археологии.
— Материалы по археологии и древней истории
Северной Осетии, Орджоникидзе. '
— Материалы по археологии Кавказа, Тбилиси.
— Международный конгресс антропологических и
этнографических наук, Москва.
— Материалы по этнографии Грузии, Тбилиси.
— Материалы по этнографии России, Москва.
— Народное образование.
— Осетинский научно-исследовательский институт.
— Осетинские иартские сказания.
— Сборник материалов по этнографии.
219

СМАЭ '— Сборник музея антропологии и этнографии, Ленин* :
" град. -.•" •"". .:.:
СМОМПК — Сборник материалов по описанию местностей и '
племен Кавказа, Тбилиси. /
СМЭДЭМ —Сборник материалов по этнографии, изданных при ,
Дашковском* этнографическом музее, Москва. ;
СОАССР — Северо-Осетинская АССР.
СОНИИ — Северо-Осетинский научно-исследовательский инсти- .
тут, Орджоникидзе.
СПБ . . — Санкт-Петербург.
ССК ' " ¦ —г Сборник сведений о Кавказе, Тифлис. ,
ССКГ ' — Сборник сведений о кавказских горцах, Тифлис
ТБ —Тбилиси. ^ . 1
СЭ — Журн. «Советская этнография».
ТВ — Газета «Терские ведомости». .'«
ТАС —Тифлисский археологический съезд.
УЗ — Ученые записки. ,
УЗДФИИЯЛ — Ученые записки Дагестанского филиала института
истории языка и литературы, Махачкала. "л!
УЗИЭНКНВ — Ученые записки института этнических и национале ",'
ных культур народовВостока, Москва.
УЗКНИИ — Ученые записки Кабардинского
научно-исследовательского института, Нальчик.
УЗСОГПИ — Ученые записки Севёро-Осетинского государственно* • ;
гого педагогического института, Орджоникидзе. '
ЦГИА ГССР — Центральный государственный исторический архив;,
Грузинской ССР, Тбилиси. •','•/•'•"
ЮО —Юридическое обозрение. •
ЮОНИИ —Юго-Осетинский нйучно-йсследовательский институт»';
• :-.Цхинвали." ¦'¦"'¦'¦•¦' ;':;/ . •' ¦;?.;.
ЭО —Журн. «Этнографическое обозрение».

ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие . ; 3
ГЛАВА I. ФОРМИРОВАНИЕ ПОСЕЛЕНИИ
§ 1. О времени и территории- расселения осетин . ... 18
§ 2. Возникновение и разрастание поселений. Ущелье.
,: Селение. Квартал . .... . . , . 24
§ 3. Происхождение напвани/Г поселений . . . .29
'•§•4. Выбор места. Ориентация поселений : . . 31
§5/ Характер поселений ,/... . ;.. . . . . . V . '< 35
• ГЛАВА И. ТИПЫ И ФОРМЫ ПОСЕЛЕНИИ. ПЛАНИРОВКА
§ 1. Типы поселений ..•'•• • '•'*. . 43
.§ 2. Формы поселений ... . \ . . . .45
/•§ 3. Планировка дореволюционного села .' -..¦'¦ . . 47
§ 4. Изменение'планировки поселений за годы Советской власти . 49
§ б. Общественные и хозяйственные постройки . 55
§ 5. Составные элементы поселений . . ... 58
ГЛАВА III. УСАДЬБА И ДВОР
§ 1. Усадьба и двор в прошлом и настояндецу . . ". 69
§ 2. Изгороди. Калитки.. Ворота . . •* . . . . 72
ГЛАВА IV. ИЗ ИСТОРИИ ЖИЛИЩ
§ 1. Данные археологии и письменных источников о древних
формах жилищ на территории исторической и современной
Оретии ;.'. ;.. . . , .'¦.... . . . . 77
§ 2. Башенные сооружения •:•••¦' •¦ =86'
ГЛАВА V. ОСНОВНЫЕ ТИПЫ ЖИЛИЩ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ
ОСЕТИИ
§1. Типы и подтипы народного жилища . . .'•¦'• 93
§ 2. Материал и техника постройки ".; .¦ '. . • .'«. /:'" 111 .
.:§ 3. Приметы и обычаи, связанные с выбором места и
строительством дома ... . . . .¦.';•."•'.'¦.¦. .123
§ 4. Архитектурно-декоративное украшение жилого дома . 125
ТЛАЙА VI. СТАДИЙ РАЗВИТИЯ, ОБСТАНОВКА И УБРАНСТВО
ЖИЛОГО ДОМА
§ 1. Составные элементы очажного комплекса . . .129
§ 2. Эволюция жилого помещения , . , 140
ГЛАВА VII. СОЦИАЛЬНЫЕ ФУНКЦИИ И КУЛЬТОЙОЕ
ЗНАЧЕНИЕ ЖИЛИЩА.
§ 1. Жилищно-бытовые условия осетин по данным
дореволюционных источников .... . " .. 150
§ 2. Обычаи и обряды, связанные* с жилым домом .155
§ 3:; Культовое значение очажного огня . .166
§ 4. Культ надочажной цепи ... ¦¦. , - 174
§5. О других суевериях и верованиях, связанных с жилищем . . 177
20!

ГЛАВА VIII. СОВРЕМЕННОЕ ОСЕТИНСКОЕ КРЕСТЬЯНСКОЕ
ЖИЛИЩЕ.
§ 1. Этапы развития жилища за годы Советской власти 183
§ 2. Изменения в типе жилищ ....... 190
§ 3. Изменения в материале и технике постройки жилища 194
§ 4. Архитектурное украшение современного жилого дома 202
& & Обстановка и "убранство жилища 204
9 о. Индивидуальные хозяйственные постройки 210
Список информаторов 217
Список сокращений 219

ЛЮДВИГ АЛЕКСЕЕВИЧ ЧИБИРОВ
ОСЕТИНСКОЕ НАРОДНОЕ ЖИЛИЩЕ
Издательство «Ирыстон»
Цхинвали — 1970
«тяедоа б«?оаьоь во юъаьта
C00030^0 — 1970
Редактор И. В. Голоева
Худ. редактор А. Д. Ванеев
Тех. редактор Ш. Г .Елбакиев
Корректор Н. С. Петоева
Сдано в набор 31. VIII. 1970 г. Подписано к печати 18. XII. 1970 г. Формат
бумаги 60x90716. Усл.-печ. листов 20. Уч.-изд. листов 18. Бумага №2.
Заказ № 1325. ЭТ 00101. Тираж 1000. Цена 1 руб. 50 коп.
Издательство «Ирыстон», г. Цхинвали, ул. Ленина, 3.
Цхинвальская типография Главполиграфпрома, г. Цхинвали,
ул. Московская, 5.

. I-'
¦¦.{¦ ' ¦!¦:: ¦¦ ¦ ¦

ОПЕЧАТКИ'И ЙСПЙШШЙШ
Стр.
9,10
10
20
45
45
45
48
66
83
87
100
лоо
134
152
174
182
• 212
41
Строка
11 сн,, 3 ев*
1 св.
5 сн/
8 сн.
3 СН;
2 сн. 1
3 сн.
2 сн.
4 сн.
6 сн.
1 св.
2 св.
21 *сн.
4 сн.
2 сн.
13 св.
13 сн.
Напечатано
Дюба де Монпере
самостоятельного"
свендениям
1 Подвести
2 М. Ковалевский .
8 А. Й. Робакидзе
И. Вучетин
1697
злан
Ф. Брайерн
помещения»1
обороны»2
И. Анджинджал
2 И. Кануков. В
осетинском ауле, стр.
77—78
1939 : .
вежнейшие
как вспомогательное
помещение^ здесь
хранится корм
Должно быть
Дюбуа де Монпере
состоятельного
сведениям
3 Подвести
1 М. Ковалевский
2 А. И. Робакидзе
И. Вучетич
1967 .
алан
Ф. Байерн
помещения»2
обороны»
И. Аджинджал
1 М. К. Гардаиов.4
Село Христиановское, стр.
185
1959
важнейшие
необходимая скорость
падения зерен. Молотая
мука со —
Рис. 6 расположен
ошибочно
Л. А. Чибиров.