Теги: историческая наука историография всемирная история третий рейх трагедия народов штурм власти
ISBN: 5-300-01298-Х
Год: 1997
Текст
J'
ТРЕТИЙ РЕЙХ
ТРАГЕДИЯ НАРОДОВ
Штурм власти
ТРЕТИЙ РЕЙХ
ТРАГЕДИЯ НАРОДОВ
Штурм власти
МОСКВА
«ТЕРРА»—«TERRA»
1997
Содержание
1 Полилижа ненависти 7
2 Трудная коалиция консерваторов 61
3 Маневрирование но пути к гаветной иели 105
4 «Теперь мы им покажем!» 145
ОЧЕРКИ
Тяжелые времена республшш 37
Критичеаюе положение национального иасусапва 48
Рождение штурмовшев 91
Пробуждение национальной гордости 137
Захват факела государства 179
Библиография 187
Указатель 188
Вместо
предисловия
Издательский центр «Терра» представляет российскому читателю много-
томное издание под общим названием «Третий рейх: Трагедия народов»,
впервые выпущенное на английском языке американским издательством
«Time Life». Серия состоит из 21 книги, каждая из которых посвящена
описанию конкретного явления, события или периода в истории создания,
подъема и поражения Третьего рейха. А в своей совокупности книги дают
объемное и достаточно объективное представление о самом чудовищном
социальном порождении XX века — гитлеровском нацизме, его идеологии,
политике, внутренней структуре и механизме функционирования, о его
устремлениях к мировому господству и о неисчислимых жертвах, страда-
ниях и разрушениях, которые он причинил человечеству.
В своих трудах американские ученые и публицисты раскрывают челове-
коненавистническую сущность нацистского режима, его преступные акции
внутри страны и даже в самой национал-социалистской партии в органи-
ческой связи с агрессивными действиями вермахта в Польше, Западной
Европе, на Балканах, в Северной Африке, в Советском Союзе и других
странах, с чудовищными злодеяниями фашистов на оккупированных тер-
риториях и, наконец, показывают закономерный, предопределенный исто-
рией характер сокрушительного поражения гитлеризма и созданного им
третьего рейха.
Публикуемая серия во многом поможет нынешним поколениям рос-
сийских читателей, особенно молодежи, полнее и глубже осознать масш-
таб и возможные последствия той опасности, которая угрожала нашей
стране, всему человечеству в лице гитлеровского нацизма.
На этом фоне еще более величественным предстает немеркнущий под-
виг народов и армий Объединенных наций, и в первую очередь советско-
го народа и его Вооруженных Сил, преградивших путь коричневой чуме,
одержавших в мае 1945 года Победу поистине всемирного значения.
История гитлеровского нацизма, его преступлений против человечнос-
ти, а также справедливого возмездия за совершенные злодеяния служит
не только побудительным мотивом бдительности для нынешнего и буду-
щих поколений землян, но и серьезным предупреждением всякому, кто
рискнет пренебречь ее суровыми уроками.
Анатолий Барсуков
f
Нацисты в военной форме, не напуганные тюремным заключением своего лидера Адольфа Гитлера, маршируют с гордо
развевающейся свастикой во время реакционного митинга в 1924 году. /
Политика
ненависти
Досрочно освобожденный под
честное слово в декабре 1924
года из Ландсбергской тюрьмы,
Адольф Гитлер позирует
фотографу перед тем, как сесть
в прогулочный автомобиль
своего друга Мэйбаха и
поехать в Мюнхен — штаб-
квартиру нацистской партии.
Гитлер находился в тюрьме за
участие в «пивном путче* 1923
года, но был освобожден через
тринадцать месяцев.
ачальник Ландсбергской тюрьмы лично сообщил эту новость заключен-
ному камеры № 7: он будет досрочно освобожден под честное слово в
субботу 20 декабря 1924 года. Утром того дня тридцатипятилетний
Адольф Гитлер собрал свои вещи, в том числе незаконченную рукопись
книги, которую он писал, обменялся рукопожатиями с сокамерниками,
сел на заднее сиденье прогулочного автомобиля своего друга — и стал
свободным человеком, впервые за более чем годичный период.
Через некоторое время Гитлер уже ехал в направлении своего дома в
Мюнхен, на место неудавшегося «пивного путча», который он возглавил
в ноябре 1923 года, пытаясь свергнуть веймарское правительство в Гер-
мании. Тогда из-за плохо продуманного плана он попался и был приго-
ворен к пятилетнему тюремному заключению за государственную изме-
ну, поставив тем самым свою нацистскую партию вне закона. В день ос-
вобождения на вопрос своего компаньона, чем он собирается теперь за-
няться, Гитлер ответил: «Я начну все снова, с самого начала».
Состояние гитлеровской партии и положение Германии в тот пасмур-
ный баварский день делали его клятву пустым звуком. Он уже основал
Национал-социалистскую рабочую партию Германии, которая перед пут-
чем насчитывала 55 787 членов; теперь же партия стояла на краю гибели.
Она, как и ее газета, находилась вне закона. Гитлеру запрещалось высту-
пать публично, ему даже грозила депортация в родную Австрию. Замес-
тители Гитлера, не находившиеся в изгнании или в тюрьме, образовали
фракции, ожесточенно и беспрестанно сражавшиеся между собой по иде-
ологическим вопросам. Какой-либо серьезный соперник, способный за-
менить лидера партии, за время заключения Гитлера не появился. Сам
же он, наслаждаясь исключительно комфортным тюремным заключени-
ем в Ландсберге, оставался в стороне от перебранок. Многие считали,
что нацистская партия была еще одним сумасбродным послевоенным
движением, которое помелькало год-два и увяло.
За тринадцать месяцев с момента ареста Гитлера страна изменилась.
Политический и экономический хаос, характерный для первых лет Вей-
марской республики, создававший атмосферу разочарования и брожения
при разгуле экстремистских групп, ослабел. Разорительная инфляция,
поглотившая сбережения миллионов семей, была остановлена, немецкая
марка стабилизировалась, безработица шла на убыль.
Непомерные репарации, наложенные на Германию после первой миро-
вой войны, снизились до терпимого уровня. Германская промышлен-
ность с помощью американских займов восстанавливалась. Энергичный
и настойчивый министр иностранных дел Густав Штреземан добивался
вывода французских оккупационных войск из Рура — цель, которую он
вскоре достиг. На выборах в рейхстаг, состоявшихся в том же месяце,
когда был выпущен на свободу Гитлер, умеренные социал-демократы
усилили свои позиции на 30 процентов, в то время как голоса правого
крыла расистских фракций и националистических партий сократились
наполовину. Нацисты получили лишь 3 процента голосов избирателей.
Германия успокаивалась.
По-прежнему считая своей главной целью свержение республики,
бывший обвиняемый вернулся в свою спартанскую квартиру. Соседи ус-
троили ему радушную встречу. Несмотря на неразбериху в нацистской
партии и нежелательную стабильность в стране, Гитлер, казалось, выгля-
дел более уверенным, чем когда-либо, и продолжал фанатически верить,
что именно он, один, в будущем может полностью взять под свой конт-
роль возрожденный и агрессивный рейх. Полиция знала, что означает
его освобождение. «Благодаря своей энергии, Гитлер снова будет основ-
ной силой новых, серьезных общественных беспорядков и угрозой для
безопасности страны», — предсказывалось в полицейском рапорте. Дей-
ствительно, Гитлер уже планировал очередные революционные акции.
Спокойствие, преобладавшее в Германии, продолжалось до конца 1929
года, когда «великая депрессия» ввергла страну в социальные и экономи-
ческие беспорядки. За пять спокойных лет подстрекатель, чья попытка
переворота сорвалась, предусмотрительно выжидая это время, создавал
преданную ему организацию. Для осуществления своих политических те-
орий, изложенных в книге «Mein Kampf» («Моя борьба»), он набирал но-
вых членов, укрепляя свое положение как фюрера (лидера) партии,
имевшего право на безоговорочное подчинение; возрождал политическую
машину, делая особый акцент на искусстве пропаганды XX века.
После депрессии, изменившей ситуацию в Германии, Гитлер использо-
вал запугивание, безжалостное и неистовое, зная толк в разделении своих
политических врагов и используя страх людей перед будущим. На всем
пути его продвижения к диктаторской власти останется неизменной его
фанатическая самоуверенность и твердая вера в то, что решимость приве-
дет его к триумфу — на вершину власти. В августе 1934 года последняя
часть программы, которую Гитлер отшлифовал в Ландсбергской тюрьме,
встала на место. После финальной победы он должен остаться единствен-
ным во главе немецкой нации как рейхсканцлер и как президент.
Именно в Ландсберге, наслаждаясь таким приятным видом из камеры
тюрьмы, полуденными прогулками в саду, желаемой пищей, Гитлер при-
ступил к написанию книги, которой первоначально дал длинное назва-
ние — «Четыре с половиной года борьбы с ложью, тупостью и трусос-
тью», учтиво сведенное его издателем к более короткому — «Моя борь-
ба». Книга представляла схематический обзор его прошлой жизни и час-
то бессвязные, перегруженные деталями, утомительные рассуждения о
будущем, каким Гитлер видел его для себя и для Германии.
8
Как по форме, так и по содержанию это была книга, которой мог бы
восхищаться только верный сторонник автора. Проза Гитлера была тя-
желовесной и напыщенной, а логика доказательств мучительной. Про-
грамма, которую излагал Гитлер, была в основном направлена против
марксизма, либерализма, парламентской демократии, образованного
среднего класса, капитализма, профсоюзов и интеллигенции. Он не де-
лал попыток маскировать средства от этих зол: это — расовое чистое го-
сударство, возглавляемое им самим в качестве диктатора, и Lebensraum
(жизненное пространство) для немцев, приобретен-
>00000000000000000000000
$гапз ПафГ (8. т. ь. 4-
T»eutfd)v6lEif4)c Vedagsbucbbcndlunn
frrnruf 20О47 • ITlftncbrn • fcbierfrbflrajc/в
pdHTfdMd* Лошо; ГИ. Wutubrn
tVanl.Xenic: Pturfdw Aanfcfraur 1^<Я
HKndxn
AcrnmiffienAr:
<>trr Robert <3effmann, fcipjtg
4% Kampf
gegen 4 iige, £)ummbett unb fyigfyit
£int 2tbrcd)nunc| von Tldolf
llcitfprud)
fiiuften fid? де*
Пспкиф wicNr atbttn
kincn, Nr Mrbcitcr bci
tinw Nn Tlrbcitcr Otr
5«3uft unb umpffebrt.
Hemer von bribrii b<»
Hundt obiic ben diidr*
геи. Jlue ibnrn Вел
ине mug ficb rm miler
Hl tn ftb tnihdhficrrn:
Oct Hknfcb Nd tonix
niciiNit Cturfdun
Xcidxel* 4«tv
ное в основном за счет коммунистического Советс-
кого Союза.
Среди автобиографических пассажей книги —
оценки юношеской жизни в Линце (Австрия) и
годы в Вене глазами сироты-подростка. Время, про-
веденное в столице, последующая смерть матери в
1907 году, были «самым грустным периодом моей
жизни», писал он. Гитлер приехал в Вену из Линца
в 18 лет с желанием изучать живопись в Академии
художеств, но его признали негодным. Он нашел
временную работу: перетаскивал багаж, убирал
снег, зарабатывая, как он говорил, на «действитель-
но мизерную жизнь, в которой никогда не хватало
средств, чтобы утолить ежедневный голод».
Вспоминая голод и лишения, он писал: «Я благо-
дарен тому времени, когда я рос в трудностях, и со-
храняю способность переносить эти трудности».
Гитлер получал тогда небольшое сиротское пособие
от правительства, но денег не хватало. Он обедал в
бесплатных столовых, иногда спал в коридорах или
ночлежках. Кто знал молодого Гитлера, был шоки-
рован его сильным и чрезвычайно самоуверенным
характером с необычной смесью праздности (на-
сколько возможно, он избегал физического труда)
и повышенного чванства. Он никогда не курил, не
пил и носил обычно длинный потертый сюртук и
котелок, нависающий над его узким лицом и боль-
шими пронизывающими глазами.
В рекламном листке об
автобиографии Гитлера
использован громоздкий
заголовок его книги: «Четыре с
половиной года борьбы с
ложью, тупостью и трусостью»,
который был сокращен до
«Mein Kampf* («Моя
борьба»).
Гитлер с жадностью читал антисемитские брошю-
ры, книги по истории, политике и экономике и даже труды о психологии
масс. Позднее он сопоставит свой взгляд на мир с тем, что он читал в
Вене, и провозгласит с упрямой гордостью, что после этого ему «мало что
пришлось изучать, однако менять ничего не пришлось». Венский период
также помог Гитлеру увидеть «две угрозы, названия которых я до этого
мало знал, и особой важности для существования немецкой нации я опре-
деленно не понимаю: марксизм и еврейство». Наблюдения за венскими
политиками, особенно за деятелями влиятельной Социал-демократичес-
кой партии, позволили ему проникнуть в технику пропаганды и создания
массового движения. Циничные заключения он сделал в отношениинево-
стребованного общественного сознания, что позднее окажется удивитель-
но эффективным. Пропаганда, писал он, должна быть нацелена на самый
низкий общий знаменатель у публики. Опытный пропагандист знал сла-
бости цели. Эмоциональные воззвания предпочтительнее, чем интеллек-
туальные доводы. Массы не хотят свободы выбора, им нужна простая док-
трина и конкретный враг, и предпочтительнее один враг, поскольку разде-
ление враждебности лишь запутывает их. Правда была неуместной. Физи-
ческий террор — лучшее средство убеждения. Способ передавать сообще-
ние, какое бы оно ни было, — публичное выступление: «Власть, которая
Нацистский грузовик
проезжает мимо
Бранденбургских ворот во
время кампании 1924 года.
Несмотря на официальный
запрет, нацисты совместно с
другими реакционными
партиями боролись за
получение 32 мест в рейхстаге
всегда приводила в движение величайшие религиозные и политические
лавины в истории с незапамятных времен, — была магической властью
произнесенного слова, и только его одного».
Гитлер уехал из Вены в 1913 году, отбрасывая то, что он считал горо-
дом смешения ядовитых рас, и направился в Мюнхен («Немецкий го-
род», — ликовал он), где сразу же почувствовал себя дома. Он уже не
чувствовал себя «полумальчиком», каким был, когда приехал в Вену. Те-
перь он — двадцатичетырехлетний мужчина, как он писал, «выросший
спокойным и серьезным». Когда через год началась война, он сразу же
записался в германскую армию, где служил связным в части, которая
вела боевые действия на Западном фронте. Он был хорошим солдатом,
хотя и держался особняком. В 1916 году он был ранен в ногу, а за месяц
до перемирия после газовой атаки англичан временно потерял зрение.
Он лежал в госпитале, когда Германия капитулировала и была создана
республика — акты, которые он считал преступной изменой немецкой
чести. И демобилизованный ефрейтор, с гордостью носящий Железный
крест 1-й степени, решил сделать своей основной работой политику.
В Мюнхене, где обстановка благоприятствовала движениям правого
толка, Гитлер вступил в карликовую политическую партию антисемитс-
ких националистов — он был ее пятьдесят пятым членом. Новый член
партии сразу же обнаружил у себя ораторский дар и несколько месяцев
в зарождающемся национал-социалистском движении совершенствовал
на баварской публике свой талант в пропаганде. Гитлер легко оставил
позади всех претендентов на лидерство и поддержал образование воени-
зированного отряда хорошо вооруженных головорезов под названием
Sturmabteilung (СА — Штурмовые отряды). Свастика стала партийным
символом. К середине 1923 года нацисты уже издавали ежедневную газе-
ту, имели смутную программу, названную «Двадцать пять пунктов», а
Гитлер собирал союзников для запланированного им дерзкого государ-
ственного переворота. Попытка путча лопнула при первом же ружейном
залпе, но ораторское искусство Гитлера благодаря открытому суду сдела-
ло его известным всей стране героем реакционных сил. За 4,5 года быв-
ший ефрейтор достиг многого.
В камере Ландсберге кой тюрьмы Гитлер обдумал причины неудавше-
гося путча и разработал новую стратегию. Он пришел к выводу, что раз-
деление власти — ошибка, впредь он будет отдавать приказы единолич-
но, поскольку больше никому не доверял. Он также понял, что недоста-
точно занять место правительства; партия должна иметь хорошо разрабо-
танную организационную структуру своего собственного, теневого каби-
нета, готового вытеснить сброшенный режим. Третий вывод Гитлера
провозглашал партийный курс к власти: нацистам следует отвергать так-
тику вооруженного переворота и идти законным конституционным пу-
тем. «Нам надо стоять в дозоре, чтобы контролировать вход в рейхстаг
от депутатов-католиков и депутатов-марксистов, — сказал он одному из
своих посетителей в тюрьме. — Если для забаллотирования потребуется
больше времени, чем на то, чтобы их всех перестрелять, то, по крайней
мере, результаты будут гарантированы конституцией». Если нацистам
И
удастся завоевать однажды большинство — а, по словам Гитлера, это не-
избежно произойдет, — Германия будет принадлежать им.
Через две недели после освобождения из Ландсберга Гитлер встретил-
ся с баварским премьер-министром Генрихом Хельдом, чтобы заверить
сомневающегося министра, что национал-социалистов ему нечего боять-
ся, так как они его преданные союзники в борьбе с коммунизмом. Он
попросил Хельда снять запрет на деятельность нацистской партии, раз-
решить его публичные выступления, а также нацистскую газету «Фоль-
кишер беобахтер». Побуждаемый министром юстиции Францем Портне-
ром, симпатизировавшим нацистам, Хельд в середине февраля согласил-
ся снять запрет. «Дикий зверь контролируется, — заметил при этом
Хельд Гюртнеру, что скорее было надеждой, чем соответствовало дей-
ствительности. — Мы можем позволить себе ослабить цепь».
Нацистская газета вновь появилась в Мюнхене 26 февраля 1925 года с
редакционной статьей Гитлера, озаглавленной «Новое начало». Статья
призывала рассорившихся членов партии объединиться в борьбе с марк-
сизмом и его создателями — евреями. Следующим вечером он вернулся
в «Бюргербройкеллер» — место провалившегося путча, чтобы выступить
с первым публичным заявлением после суда, состоявшегося год назад.
Друзья Гитлера заметили перемену в его взгляде со времени заточе-
ния в тюрьму. Он выглядел более жестким и суровым. Его лицо каза-
лось «намного внушительнее», отметил его знакомый, с «явным выраже-
нием твердости». Одобрительная, крайне шумная толпа, насчитывающая
4000 человек, заполнила пивной зал за два часа до начала его выступле-
ния, однако более 1000 человек покинуло зал. Двухчасовая речь Гитлера
не разочаровала собравшихся.
Марксизм будет побежден, кричал он, «доктриной высшей правильно-
сти и жестокостью ее исполнения». Он один возглавит движение, не
подчиняясь каким-либо условиям до тех пор, пока несет за него ответ-
ственность. В конце страстной речи несколько его заместителей броси-
лись к его ногам и среди этого бедлама символически пожимали ему
руки и высказывали свою преданность. Один сторонник писал позднее,
что его сомнения «развеялись, пока фюрер говорил». До этого Гитлер
называл себя фюрером только в частном порядке. С этого момента сто-
ронники-нацисты стали называть его так публично.
Но если речь была триумфом уговаривания, все же это был грубый
тактический просчет, поскольку это взбудоражило власти, для успокое-
ния которых Гитлер еще совсем недавно прилагал усилия. Гитлер реши-
тельно причислил республиканский режим к врагам нацистов. И, нако-
нец, самое худшее. Фюрер, подстрекаемый диким восторгом толпы, про-
возгласил, что возможны только две развязки в борьбе нацистов: «либо
враг перешагнет через наши тела, либо мы пройдем по его трупам». Это
было уже слишком для баварского правительства, которое через десять
дней снова запретило Гитлеру выступать публично, хотя запрет в отно-
шении партии и газеты сохранялся в течение небольшого срока. Баварс-
кий запрет просуществовал около двух лет. Все 17 немецких земель, за
исключением четырех, запретили выступления Гитлера с трибуны, что
12
Гитлер читает газету в камере тюрьмы, сидя под лавровым венком — любимым своим украшением.
Комфортное __________
тюремное ____________
заключение___________
Большинство надзирателей тюрьмы
в Ландсберге симпатизировали делу
Гитлера и настолько были очаро-
ванны им, что сделали его пребыва-
ние необычно комфортным. Поме-
щенному в большую светлую каме-
ру Гитлеру разрешались ежеднев-
ные прогулки в саду, доставлялись
любые нужные ему книги и газеты,
и во много раз превышалась норма
приема посетителей.
Он был освобожден от физичес-
кого труда, даже от уборки камеры,
которая производилась другими
заключенными. У Гитлера в тюрь-
ме появилось брюшко. Ему был
предоставлен специальный стол, где
он председательствовал, давая обеды
заключенным-нацистам.
Наивысшей точкой этого райского
существования стало 35-летие Гитле-
ра, когда нанесли так много тортов,
струделей, цветов и других подарков,
хлынувших лавиной от партии, что
начальник тюрьмы предоставил не-
сколько комнат, чтобы справиться с
этим потоком.
13
Баварское солнце через
шрокие окна заливало светом
камеру Гитлера,
расположенную на верхнем
таже. Избалованные нацисты,
саловался один ландсбергский
заключенный, -«были не
равными как перед законом,
так и по отношению к другим
заключенным*.
14
Гитлер в своей камере вместе с
другими заключенными
нацистами, осужденными за
участие в «пивном путче*.
Среди них — его секретарь.
Рудольф Гесс (второй справа)
и водитель Гитлера — Эмиль
Маурис (с мандолиной в
руке). Снимок сделан тайно в
тюрьме.
Тюрьма в Ландсберге,
расположенная на холме, с ее
серо-белыми казематами,
укрытыми каменными стенами
высотой более 6 метров. Гитлер
содержался в блоке,
предназначенном для
политических заключенных.
15
он расценивал как существенный трамплин к власти. Однако эти пре-
пятствия оказались не такими уж непреодолимыми.
В годы, предшествовавшие «пивному путчу», Гитлер привлек в каче-
стве сторонников своего движения Эриха Людендорфа, влиятельного
квартирмейстера, генерала немецкой армии в период первой мировой
войны, и Эрнста Рёма, командующего военизированной организацией
под названием Frontbann (Фронтбан). Гитлер предоставил им статус со-
юзников, и они сохранили свои рычаги власти в нацистской партии. Но
у возрожденной партии было место наверху только для одного человека.
Гитлер порвал с Людендорфом после президентских выборов в марте
1925 года, на которых Людендорф демонстративно выступил в качестве
кандидата от нацистов, получив лишь 211000 из 27 миллионов голосов.
К этому времени Рём уже помог создать почти военную организацию
СА. Эта банда из бывших солдат и дебоширов первоначально создава-
лась для поддержания порядка на партийных сборищах, а также
для охраны руководителей партии, но задолго до этого они уст-
раивали стычки на улицах с конкурирующими политическими
фракциями.
Гитлер и Рём неоднократно спорили о роли штурмови-
ков и о том, кто должен управлять ими. Рём настаивал,
чтобы его люди остались независимыми от партийной
структуры и чтобы самому сохранить штурвал управле-
ния. Гитлер, убежденный, что СА в первую очередь дол-
жны быть преданы своей партии и фюреру, сразу же
отклонил требования Рёма. Рём подал прошение об от-
ставке и просил уведомления о его получении. Не по-
лучив ответа, он снова написал Гитлеру об их товари-
щеских отношениях накануне путча и умолял не отри-
цать «Вашу личную дружбу». Не получив ответа и на
эту просьбу, он объявил об отставке, о которой лишь
вскользь упомянула партийная газета. Рём жаловался
своему другу, что Гитлер «украшает себя заимствован-
ным опереньем», присваивая себе С А. Разочарованный,
он отправился в Боливию в качестве военного инструк-
тора, но Гитлер в конце концов отзовет его назад.
Грегор Штрассер, мускулистый, легкий на ногу баварс-
кий аптекарь, был еще одним тщеславным членом партии.
Став депутатом рейхстага, он занялся необходимой разработ-
кой контактов в Северной Германии, где проводил свою избира-
тельную кампанию во время пребывания Гитлера в тюрьме.
Провозглашая себя «коллегой», но не «последователем», Штрассер не
собирался быть полностью покорным, чего добивался Гитлер. Действи-
тельно, в будущем он станет единственным реальным претендентом на
лидерство в партии. Но в то время он был доволен лукавым предложе-
нием Гитлера возглавить руководство партией в северной части Герма-
нии. Это назначение дало самостоятельность Штрассеру, убрав его с
пути Гитлера и отсрочив неизбежную конфронтацию между ними.
Глава СА Эрнст Рём, одетый в
форму боливийской армии,
находился в изгнании в конце
20-х годов после раздоров с
Гитлером. Нос у Рёма был
перебит в результате пулевого
ранения во время первой
мировой войны.
Мускулистый Грегор Штрассер
стоит без головного убора в
центре группы нацистов,
которую он организовал в
Южной Германии. Слева от
Штрассера, в темной военной
форме и очках, — Генрих
Гиммлер.
Запрет на публичные выступления, среди других побочных неприят-
ностей, лишал Гитлера основного источника дохода, но не убавил его на-
стойчивости. Ему необходимо было работать за кулисами, чтобы выстро-
ить сверху донизу партийную организацию, и он смирился с запретом,
так как Германия в это время жила безмятежной и сравнительно процве-
тающей жизнью, враждебно относилась к ораторским обращениям экст-
ремистов. Запрет не мешал Гитлеру обращаться к небольшим группам из
40 или 50 человек, и он делал это часто, заполняя брешь в своих доходах
путем получения гонораров за статьи в партийной печати. Он ездил по
стране, выступая на закрытых собраниях, где также укреплял культ сво-
ей личности, который он заботливо создавал. В апреле 1925 года он мас-
терски снял угрозу депортации в Австрию, посетив Линц — место его
рождения, где попросил считать его австрийское гражданство недействи-
тельным. Поскольку он жил в Германии и был ветераном ее армии, авст-
рийские власти быстро согласились.
В результате Гитлер формально оказался человеком без гражданства,
пока в 1932 году пронацистский министр Брауншвейга не предоставил
ему германского гражданства.
В то же самое время неожиданная смерть президента Фридриха Эбер-
та в феврале 1925 года приблизила выборы, выявившие острые противо-
речия среди избирателей. Эберт, умерший от аппендицита в возрасте 54
лет, был социал-демократом и умело вел Веймарскую республику через
ее неустойчивые начинания. Семь кандидатов, вступившие в борьбу за
президентское кресло, представляли собой веймарский спектр от комму-
ниста Эрнста Тельмана — слева, до примкнувшего к нацистам Люден-
дорфа — справа. Тремя основными конкурентами были: Отто Браун от
социал-демократов, Вильгельм Маркс — от партии Центра и Карл Яр-
рес — от националистов. Все они в основном были консервативными и
противостояли республике. На выборах в марте Яррес финишировал
первым, а Браун — вторым, но ни один из них не набрал большинства,
поэтому предстояли повторные выборы.
В этих условиях националисты, поддерживаемые нацистами, забалло-
тировали Ярреса и умело обратились к герою войны — Паулю фон Гин-
денбургу, по всей видимости, тогда наиболее уважаемому деятелю стра-
ны. Прореспубликанские фракции — партия Центра и социал-демокра-
ты — объединились в своей поддержке Маркса. Гинденбург победил с
перевесом в 3,3 процента, так как многие республиканские фракции в
последний момент не поддержали Маркса. Уже пожилой фельдмаршал,
являясь всю жизнь монархистом, признался, что чувствовал себя неуют-
но, возглавляя чуждое его убеждениям правительство, однако обещал со-
блюдать демократическую конституцию. Действительно, его победа име-
ла ироническое последствие, примирившее многих антидемократических
немцев с Веймарским режимом.
Министр иностранных дел Штреземан, обеспокоенный реакцией за-
падных стран на выборы военного героя и монархиста в президенты Гер-
мании, тем не менее смог провести переговоры об эвакуации французс-
ких войск из Рура в августе 1925 года. Он также улучшил международ-
ное положение Германии, сыграв важную роль в подготовке пакта Ло-
карно и ряда подписанных годом позже соглашений, гарантировавших
границы Германии, Франции и Бельгии.
Берлинцы в цилиндрах при
зажженных траурных урнах
переносят гроб Фридриха
Эберта на постоянное место в
Гейдельберг. Неожиданная
смерть веймарского президента
открыла дорогу для
ожесточенного соперничества
на выборах 1925 года.
18
Плакаты трех кандидатов-
соперников в президенты на
одной тумбе: коммунист Эрнст
Тельман, националист Карл
Яррес и Вильгельм Маркс от
партии Центра.
Гитлер в это время жил в двухкомнатной квартире с полом из линоле-
ума в рабочем районе Мюнхена, но часто оставлял свое убогое жилище и
направлялся в Баварские Альпы. В живописных горах около альпийской
деревни Берхтесгаден он закончил диктовать первый том «Mein Kampf»
и сразу же приступил к работе над вторым, который появился в конце
1926 года. Он поддерживал себя гонорарами за книги и статьи (в
1925 году было продано 9473 книги, а на следующий —
6913), подарками от состоятельных сторонников, — до-
ходы, которые он скрывал от налогов, текли в партий-
ную казну. Когда чиновники налоговой службы поин-
В тересовались его доходами, он назвал себя писателем
и в налоговой декларации указал, что является бед-
ным. «Нигде у меня нет ни собственности, ни банков-
В ских счетов, которые я мог бы считать собственны-
г ми, — ответил он. — Я ограничиваю свои потребности
и обедаю в умеренных ресторанах». Инспектора особенно
проявляли интерес к его дорогому красному шестиместно-
му «мерседесу» с постоянным водителем, так как Гитлер
не водил машину. Гитлер протестовал против того, что это
роскошный автомобиль, «но все средства хороши», и это
дает ему возможность «выполнять повседневную работу».
Ему всю жизнь нравились скоростные автомобили. Когда
он вышел из тюрьмы, он попросил шофера, везущего его
из Ландсберга в Мюнхен, ехать побыстрее, на что водитель
сказал: «Нет, поскольку у меня есть твердое намерение
прожить еще двадцать пять лет».
Во время поездок в горы Гитлер надевал гетры и прогу-
ливался по лесу. («Переодеваться в обычные брюки всегда
было несчастьем для меня», — писал он.) Иногда он выез-
жал из Мюнхена на несколько недель, возвращаясь только
для того, чтобы объявить очередной приказ или выговор
верноподданным своей партии. Однажды он снял симпа-
тичную деревянную виллу «Хаус Ваченфельд» около Бер-
хтесгадена, которую он меблировал с помощью состоятель-
ных друзей, в том числе одного из родственников компо-
зитора Рихарда Вагнера.
Смущаясь при многочисленных публичных встречах,
Гитлер отклонял предложение станцевать вальс. Танец, по
его словам, был «слишком женственным». Он также укло-
нялся от плавания в присутствии публики, утверждая, что
политики не должны фотографироваться в бассейнах. Он
открыто возражал против поездок в США либо в Азию или
изучения другого языка. «Чему вы думаете я смогу на-
учиться у них?» — спрашивал он.
В Берхтесгадене Гитлер влюбился. Он повстречал про-
давщицу по имени Митци Рейтер во время совместного
выгуливания собак в местном парке. Старшая сестра де-
muni
; Dr.Vilmar
Sfcinhoff
Маг»
w c*rntL _
вушки возражала против его ухаживания из-за разницы в возрасте: Рей-
тер было только 16 лет, а Гитлеру уже 36. Но он упорствовал. Он при-
гласил сестер на одно из собраний нацистской партии, очаровал их и
вскоре сопровождал юную Рейтер во время частых прогулок. В самом
начале их связи, по словам Рейтер, Гитлер остановился как-то в безлюд-
ном месте во время одной из прогулок и неожиданно поцеловал ее. «Он
сказал: я хочу сокрушить тебя, — вспоминала она. — Он был полон ди-
кой страсти». Она мечтала о замужестве, но Гитлер совсем не думал об
этом, и после двух лет их эпизодических связей в Берхтесгадене и Мюн-
хене Рейтер попыталась удавиться бельевой веревкой, привязав ее к
дверной ручке. Она осталась в живых благодаря ее брату, который на-
шел свою сестру без сознания.
Продолжительное пребывание Гитлера в горах в середине 1925 года,
по всей видимости, ограждало его от посягательств на его авторитет, ко-
торые скоро переросли в открытое выступление. Бунтарем стал Грегор
Штрассер, довольно приятный, достаточно трусливый надсмотрщик за
действиями нацистов в Северной Германии. Штрассер основал ежеднев-
ную газету в Берлине и превратил ее в неустанного и эффективного
организатора, которому симпатизировали угнетенные массы. К ужасу
Гитлера, Штрассер принял слово «социализм» в национал-социализме
серьезно; он хотел отождествить партию с немецким пролетариатом, от-
вергая при этом международный коммунизм. Его главным союзником в
отходе от избранного фюрером пути был хорошо образованный, напоми-
нающий жокея житель Рейнланда Пауль Йозеф Геббельс, который толь-
ко что появился в качестве нацистского светила.
Геббельс был сложным политиком и личностью. Родители-католики
хотели, чтобы он стал священником. Когда он был ребенком, в результа-
те болезни одна его нога стала тоньше и короче другой. Блестящий сту-
дент, которого еще в школе считали высокомерным, он собирался стать
писателем. Перед тем как получить докторскую диссертацию по литера-
туре в Гейдельберге, он посещал восемь различных университетов. В
двадцать лет Геббельс написал в духе романтизма автобиографический
роман, который не был опубликован, так же как и ряд пьес, никогда не
поставленных. Найти работу как журналист он не смог.
Геббельс вступил в партию в 1924 году, когда ему было двадцать семь
лет и быстро определился как конкурирующий с Гитлером оратор и писа-
тель с даром пропагандиста. Штрассер под впечатлением ораторских спо-
собностей Геббельса взял его своим секретарем, который стал редактиро-
вать информационный бюллетень, выходивший для руководства партии
дважды в месяц. Подобно Штрассеру, Геббельс симпатизировал социалис-
тическим целям и верил, что нацисты представляют рабочих и профсоюзы,
несмотря на гитлеровские настойчивые антитрудовые проклятия в <Mein
Kampf». Он даже предполагал, что нацизм и коммунизм могут каким-то
образом объединиться в германский национализм, публично заверяя не-
мецких коммунистов, что эти понятия были «не настоящими врагами».
Штрассер и Геббельс жаловались по поводу того, что нацистская
власть сосредоточена в руках «отвердевших больших пушечных ядер в
20
Министр иностранных дел
Густав Штреземан шутит с
журналистами в Локарно,
Швейцария, 16 октября 1925
года после подписания
протокола, который
гарантировал уменьшение
границы, установленной для его
страны по Версальскому
договору. Пакт Локарно привел
к приему Германии в Лигу
наций.
Мюнхене». Они также хотели расширить идеологическое содержание в
партийной программе, представлявшей набор антисемитских и неопреде-
ленных полусоциалистических деклараций, изложенных в «Двадцати
пяти пунктах» 1920 года. Особенно они хотели выделить такие социали-
стические цели, как общественная собственность на промышленные
предприятия и крупную недвижимость. Штрассер, чья концепция социа-
лизма была в лучшем случае неопределенной, чувствовал, что партийная
доктрина важнее, нежели ее лидер. Одного этого было достаточно, чтобы
стать на путь конфронтации с Гитлером.
Назревающий бунт начался тихо в конце лета 1925 года на собраниях
северных гауляйтеров (региональных партийных лидеров). Опасаясь от-
крыто критиковать фюрера и ограничиваясь ворчанием в сторону «папы
в Мюнхене», гауляйтеры создали для выработки новой программы коми-
тет, возглавляемый Штрассером.
Позиция Штрассера была тонкой. Если бы Гитлера сместили без него,
он, возможно бы, сохранял спокойствие по этому поводу. Часто споря
друг с другом, заговорщики подготовили пересмотренную программу,
которая отличалась от «Двадцати пяти пунктов» скорее выразительнос-
21
тью, чем общим направлением. Она повторяла антисемитские требова-
ния (депортации недавно прибывших еврейских иммигрантов, нашивки
для других евреев с немецким гражданством) и вместе с тем расширила
и уточнила экономические разделы. Штрассер распространил документ
среди руководителей Северной Германии, но ничего не сказал об этом
руководству в Мюнхене.
Новое требование левых партий, что государство лишает свергнутую
немецкую монархическую семью денежных средств и собственности, при-
вело к бунту в самой нацистской партии до самого ее верха. Штрассер и
Геббельс поддержали выдвинутую идею и считали, что нацистам следова-
ло бы поддержать ее в качестве демонстрации солидарности с пролетариа-
том. Этот шаг был бы проклятием для Гитлера, который искал расположе-
ния консерваторов, изображая себя твердым антикоммунистом и надеж-
ным защитником частной собственности. Он резко критиковал требова-
ние экспроприации как еврейское надувательство, но его оппозиция сна-
чала была практичной. В связи с открытым расколом в нацистской
партии, казавшимся теперь неизбежным, Штрассер созвал гауляйтеров
Северной Германии на открытое собрание в Ганновере 22 ноября 1925 года.
Еще вначале Геббельс наделал много шума, требуя изгнания гитлеров-
ского представителя, экономического теоретика Готфрида Федера, кото-
рого считали «осведомителем» фюрера. Однако группа из 25 человек,
участвовавшая в голосовании, позволила Федеру остаться. В добавление
собрание выявило брешь в партийной линии по вопросу внешней поли-
тики. Геббельс и другие настаивали на альянсе с Советским Союзом
против «еврейско-капиталистического Запада», споря с теми, кто разде-
лял мнение Гитлера, что Россия блокирует германскую экспансию. Геб-
бельс действительно оказался самой видной и громогласной личностью,
присутствовавшей на собрании. Когда Федер протестовал, что такие ра-
дикальные изменения в политике партии неправомерны при отсутствии
фюрера, Геббельс, по словам одного из участников, бросился к нему и
крикнул: «В таком случае я требую, чтобы мелкобуржуазный Адольф
Гитлер был исключен из национал-социалистской партии!» Мятеж уже
не мог быть далее тихим.
Только двумя голосами «против» ганноверские бунтари одобрили пра-
вительственный захват собственности монарха. Они продолжали одно-
сторонне одобрять пересмотренную программу. Штрассер, по всей види-
мости, воодушевленный опьяняющим спектаклем открытого неповино-
вения, пошел дальше: он отверг гитлеровскую стратегию конституцион-
ной законности в пользу того, что он назвал «политикой катастрофы» —
возврат к революционной воинственности, которая уже приводила к пут-
чу. Это предложение, однако, не прошло. Федер поспешил вернуться в
Мюнхен, чтобы проинформировать фюрера о событиях в Ганновере.
Гитлер оставался невозмутимым в связи с зашедшим так далеко от-
ступничеством, но мятежники ускорили его вмешательство. Он мало что
изменил в партийной программе. Для него вопросом был, как всегда, он
сам: партийная политика состояла в том, что сказал фюрер — ни боль-
ше, ни меньше. Игнорирование какой-либо части его программы по лю-
22
бой причине приравнивалось к из-
мене как нацизму, так и ему само-
му, как олицетворению нацизма.
Он решил подчеркнуть это своим
последователям на собрании
партийных лидеров в Бамберге, на
юге Германии, 14 февраля 1926
года, но без определенных условий.
Гитлер тщательно готовился к
обузданию конфронтации. Он за-
полнил зал, где проходило собра-
ние, преданными гауляйтерами с
юга и проследил, чтобы знамена со
свастикой и плакаты были разве-
шаны по всему городу. На собра-
ние он прибыл подобно главе госу-
дарства, сопровождаемый эскортом
машин. Поднявшись на трибуну,
Гитлер говорил четыре часа, не на-
падая непосредственно ни на
Штрассера, ни на Геббельса, но от-
вергая пункт за пунктом каждую
губительную позицию, которую
они заняли: программа «Двадцати
пяти пунктов» была неприкосно-
венной — люди погибли за нее.
Экспроприация — ошибка, так как
партия выступает за частную соб-
ственность. Россия была врагом
Германии. Законный путь к власти
тактически выше революции. Пос-
ле того как Гитлер с возрастающим
красноречием закончил свое выс-
тупление, последовали прохладные
получасовые дебаты. «Штрассер
говорит, — писал Геббельс в своем
дневнике той ночью, — колеблю-
В гетрах и баварской куртке
Гитлер проводит свой отдых
около Берхтесгадена в конце
20-х годов. Даже до того, как
он шжобрел свое альпийское
прибежище, он с шиком
отдыхал благодаря
гостеприимству вдовы, которая
сдавала ему виллу за сотню
рейхсмарок (около двадцати
семи долларов) в месяц.
щийся, волнующийся, неуклюжий, хороший, честный Штрассер. О боже,
какая мы плохая партия для этих свиней внизу!» Сам Геббельс был так
ошеломлен, что не мог говорить. Гитлер покровительственной рукой об-
хватил Штрассера и открыто сказал ему, что он может использовать
партийные средства, чтобы «утвердиться в том, чего он действительно
заслуживает». По просьбе фюрера Штрассер попросил своих товарищей
по мятежу вернуть проект программы, который он ранее разослал. С
того времени Гитлер запретил такие «рабочие группы», как первичная
ячейка Штрассера.
В течение какого-то времени Штрассер оставался преданным нацис-
23
том, но Гитлер подчинил его полностью, никогда больше не позволяя
ему продвинуться. С Геббельсом было иначе. В течение нескольких не-
дель тот прошел удивительную трансформацию и стал самым ревност-
ным помощником Гитлера. Геббельс был сокрушен поражением в Бам-
берге; странно, но он реагировал, как будто бы его конкурент, Гитлер,
предал его. «У меня болит сердце, — сокрушался Геббельс. — Одно из
моих величайших разочарований: я больше не могу полностью верить
Гитлеру. Это ужасно. Я утратил мою внутреннюю опору». Но фюрер бы-
стро очаровал своего противника: он просил Геббельса выступить в
Мюнхене, предлагал свой автомобиль, лично звонил ему, приглашал в
Берхтесгаден. «Я люблю его, — признался Геббельс в своем дневнике в
апреле. — Я преклоняюсь перед его политическим гением». Геббельс
был достаточно умен, чтобы зацепиться за единственную звезду на наци-
стском небосклоне. «С ним вы можете завоевать мир, — изливал он свои
чувства. — Я с ним — до конца».
Референдум, призванный предоставить немецкому правительству пра-
во конфисковать собственность монарха, закончился в июне неудачей.
Таким образом, полное изменение для Геббельса объекта преданности в
будущем было предопределено. Через два месяца он публично порвет со
Штрассером и его северными коллегами. «Не говорите слишком много
об идеалах, — брюзжал он им в открытом письме. — Фюрер — орудие
божественной воли».
После триумфа в Бамберге Гитлер предпринял новые шаги, чтобы ук-
репить свое влияние на все положения нацизма. Он создал партийную
судебную систему, известную по аббревиатуре как УШЛА (USCHLA),
для поддержания дисциплины и усиления контроля путем спокойного
урегулирования внутрипартийных разногласий и ввел наказания. Пер-
вый шеф партийного трибунала ошибочно полагал, что его работа состо-
ит в том, чтобы наказывать за злоупотребления, а не за нарушения дис-
циплины, как определил фюрер. Шеф тут же был заменен более послуш-
ным выдвиженцем.
По мере восстановления внутреннего равновесия нацисты организова-
ли митинг в первый День партии через три года, 3—4 июля 1926 года, в
Веймаре. Этот город как место для проведения акции особенно притяги-
вал Гитлера, поскольку республика, которая должна была быть уничто-
жена, родилась семь лет тому назад именно здесь. Возможно, более важ-
ным было то, что Веймар находился в Тюрингии — одном из немногих
мест, где Гитлеру не запрещалось выступать публично.
Его руководящие указания на митинге в Веймаре подчеркивали, что
споры были не к месту. Единственными предложениями к повестке дня
были те, которые уже одобрены. Цель мероприятия состояла в том, что-
бы придать «новый стимул движению». Никаких отголосков Ганновера
там уже не было.
Участники форума получили расписанную по минутам программу и
предписание повиноваться полиции, не курить в залах собраний и спаль-
ных помещениях, приобретать значки, посвященные Дню партии, которые
стоили 50 пфеннигов. В первое утро специальный поезд из Баварии выг-
24
DENMARK
SWEDEN
BALTIC SEA
LITHUANIA
NOHTH SEA
NORTH
SCHLESWIG
e Konigsberg
NETHERLANDS
i*Leiden
The Hague
BELGIUM
Kiel*
OLDENBURG-^X
\1E( KLENBL RU-
STRELITZ v
^-HAMBURG
,? Altonn^l , JMECKLIABCRt.
^BREMENSCHWERIN
<L C
PRUSSIA J*
LlPPE.sZX
SCHAUMBLRG-
LIPPE
J lanovef-
>А1ЕСКЕЕ.\ВГНС-
STREUTZ
PRUSSIA о
Potsdam
Braunschweig
Detmold
Harzbur
^Berlin 1
**\eukdlln
Schoneberg /?/lz<?r
Ruhr
BRAUNSCHWEIG
JAHALT eHaIle
Diisseldorf cj^yv4\ALDLCK ^S^jL^ixGIxC^Leipzi.
^Cologne r—~L -
л
^XmalxiEd^
Frankfurt
VOLDENBURG
Luxembourg®! < sty ’’
e V cimar
THURINGIA <
SAXONX
HESSt
' PRUSSIA 5
e Bamberg
Prague$
FRANCE
Mannheim
/ BAVARIA
leidelbe
’Nuremberg
Danzig*
JOLIShT1
CORRIDOR
EAST PRUSSIA
^Warsaw
POLAND
ALSACE- V /*z
LORRAINE A
f&J WOrTTEMBERG
M \
BAVARIA
CZECHOSLOVAKIA
PRLbhlA
Munich
к
Linz*
Vienna®
Basci
фВегп
SWITZERLAND
Bad И iesscu*
^-LIECHTI \SII IN
irrchlcsgaden
AUSTRIA
HUNGARY
Веймарская республика названа
по городу в центральной части
Германии, где была написана
конституция республики в 1919
году. Республика представляла
собой странный конгломерат
федеральных земель с
преобладанием Пруссии на
севере и Баварии на юге.
Гитлер рассматривал такое
внутреннее разделение как
угрозу возрождению нации в
качестве великой державы. Он
призывал к объединенному
рейху, где нацисты смогли бы
осуществлять свою волю «на
всю германскую нацию без
учета прежних границ
федерального государства*. При
достижении этой цели Гитлер
обратит свое внимание на
соседей Германии и будет
искать «спокойной для
немецкого народа земли и
почвы, которая им
принадлежит*.
рузил одетых в гетры 2000 преданных нацистов. Они промаршировали по
улицам под бравурную музыку военных оркестров. В шесть часов на сле-
дующее утро состоялось освящение флагов подразделений СА. За этим
последовали собрания и речи, ведущие к основному событию — выступ-
лению Гитлера «по вопросам политики, идей и организации». Речь была
бессвязной, длинной и скучной. В ней осуждалась апатичная роль Герма-
нии на мировой арене и возносилось достойное расовое государство, кото-
рое возродит германскую гордость. Договоры, подписанные режимом Вей-
мара, провозгласил он, «нулевые и ничего не значащие для нас». Когда же
Гитлер закончил свою речь, 5000 сторонников прошли мимо него пара-
дным маршем и впервые Гитлер и его войско обменялись салютом в виде
вытянутой руки, заимствованным у итальянских фашистов.
Реакция на митинг в конце недели в ненацистской прессе имела диа-
пазон от безразличия до насмешек. Одна газета сообщала, что делегаты
скандалили в кафе и приставали к гражданам, побуждали газету нацист-
ской партии взорвать «контролируемые евреями» органы прессы. Но
Гитлер не был чрезмерно обеспокоен внепартийной критикой. Он пони-
мал, что будущее движения, которое он создал, полностью зиждется на
Гитлер сурово смотрит с
карикатуры 1926 года, его рот
заклеен лентой, на которой
написано «Выступать
запрещено*, так как в речи,
побудившей баварское
правительство запретить ему
выступать, Гитлер сказал, что
его нацисты будут сражаться
«не по правилам
представителей среднего
класса, а шагая по трупам*.
его власти убеждения. Сохраняя веру, что произнесенное
слово было его основным орудием, фюрер оттачивал свои
ораторские навыки, развивая два контрастных и равно эф-
фективных ораторских стиля. При обращении к своим вер-
ноподданным его речь была страстной, театральной и неис-
товой; он бросал с трибуны горящие взгляды и казался вре-
менами на грани истерики. Но когда Гитлер выступал перед
непосвященными, он говорил довольно разумно и, таким
образом, выглядел более убедительным. В речи для одной
группы в Гамбурге в начале 1926 года, например, он спо-
койно построил доводы о нацистском пути не на расизме, а
на патриотизме, больше полагаясь на логику, чем на эмо-
ции. Когда он закончил, консервативная толпа устроила
ему восторженную овацию.
Его выступления казались импровизациями, но на самом
деле Гитлер оттачивал их тщательно, кратко записывая
ключевые фразы и реплики в блокнот. Он продумывал свои
движения и жесты на трибуне по подсказке астролога —
специалиста языка жестов. Во время выступления Гитлер
выпивал около 20 маленьких бутылочек минеральной воды,
а иногда для охлаждения рук держал лед на трибуне. Когда
партия организовала школу для публичных выступлений в
конце 1926 года, многие его приемы стали догмой.
Между появлениями на публике Гитлер сосредоточивал-
ся на проблемах внутри партии. Неуправляемые штурмовики, отстаивав-
шие самостоятельность, отказывались признавать безусловный диктат
партии. Сразу же после митинга в Веймаре фюрер предпринял шаги,
чтобы контролировать их путем подбора более сговорчивого руководите-
ля С А и замены недовольного Эрнста Рёма. Гитлер назначил Франца
Пфеффера фон Саломона, бывшего армейского капитана, новым шефом
и приказал ему изменить военный характер штурмовиков в направлении
спорта, пропаганды и массового устрашения. Бокс и джиу-джитсу добав-
ляются к стрелковой подготовке. СА покажут марксистам, используя
массовые шествия, что «национал-социализм — будущий хозяин на ули-
цах».
Но Пфеффер оказался менее податливым, чем ожидал фюрер. Новый
начальник и участники прошедшей войны, составлявшие большую часть
сил СА, никогда не отказывались от жесткой военной позиции, которую
они демонстрировали при Рёме. Пока они маршировали и салютовали на
службе у нацизма, они продолжали считать себя равными, если не выше,
гражданской партийной элите, и они поняли, что все, что от них нуж-
но, — это подчинение. Основным вкладом Пфеффера тем не менее было
появление как снежного кома административных аббревиатур — САБЕ,
ГРУ С А, БЕЗ, ГРУФ, за которыми стояли подразделения созданной им
организационной схемы.
Больше преуспел Гитлер в попытке овладеть еще одним очагом хрони-
ческого сопротивления своей гегемонии: неуправляемой и фракционной
партийной организацией в «Красном Берлине». Нацистский партийный
гау (район) Берлина насчитывал всего лишь 1000 членов партии и в
борьбе за своих сторонников стоял, к сожалению, на третьем месте после
более организованных социалистов и коммунистов. Собрания нацистов
гау были настолько малочисленными и неэффективными, что некоторые
рядовые члены просили Гитлера назначить нового гауляйтера. Его вдох-
новляющий выбор в ноябре 1926 года остановился на восходящем масте-
ре пропаганды Йозефе Геббельсе.
Геббельс привел партийную организацию Берлина в надлежащий вид
в течение нескольких недель. Он насаждал свое руководство так мощно,
что 200 членов партии сразу же покинули ее ряды, о чем гауляйтер нис-
колько не жалел. Он упорядочил партийные средства и провел массовые
собрания. Среди гауляйтеров Геббельс был единственным, кому Гитлер
разрешал использовать подразделения СА. Гауляйтер послал штурмови-
ков на улицы для рейдов и организации потасовок с коммунистами. Ре-
зультатом стала более мощная и объединенная нацистская ячейка.
Направление Геббельса в Берлин нужно было Гитлеру и для другой
цели: уязвить Штрассера. Либеральный уклон партийной газеты Штрас-
сера в Берлине мучил Геббельса. Со своей стороны Штрассер считал
Геббельса предателем из-за его перехода к Гитлеру. По мере того как не-
приязнь между двумя высокопоставленными нацистами в Берлине рос-
ла, Геббельс приобрел свою собственную газету «Der Angriff» («Атака») и
направил ее против Штрассера. Когда Штрассер пожаловался Гитлеру,
фюрер сделал вид, что ничего не может сделать. Геббельс, «наш доктор»,
как его называли берлинские нацисты, был гениальным в создании кон-
фронтаций. Так, он спланировал проведение одного из своих массовых
сборищ в зале, где часто встречались коммунисты. Накануне он, предви-
дя шумную ссору, заполнил помещение штурмовиками. Когда началась
свалка, нацистские головорезы с балкона забросали бутылками, стулья-
27
ми и пивными кружками численно превосходящих коммунистов. Через
несколько дней после этой грубой демонстрации силы в штаб-квартиру
нацистов пришло 2600 новых членов. >
На другом собрании Геббельс уж слишком испытывал терпение влас- j
тей Берлина. Когда какой-то несогласный прервал заседание, Геббельс
приказал головорезам из СА избить его и выбросить из зала. Поскольку
пострадавший был пожилым человеком и к тому же бывшим министром,
обращение с ним нацистов вызвало много шума. Вскоре после этого ин-
цидента начальник полиции запретил деятельность местной нацистской
организации. И хотя запрет должен был длиться одиннадцать месяцев,
Геббельс быстро нашел обходные пути, представляя свои сборища под- i
ставными названиями, такими, как: «Клуб хранения лишних денег», 1
«Общество любителей игры в шар», «Клуб любителей плавания при вы-
сокой волне». !
Конфронтационная тактика Геббельса в Берлине отражала скрытые
мотивы устремлений Гитлера, изменившего направления своих усилий '
по привлечению новых сторонников. Для того чтобы привлечь больше ,
членов, Гитлер вынужден был уговаривать германский средний класс,
который на самом деле был благодатной почвой, — страх перед рабочи-
ми и угрозой коммунизма, подозрительность к республиканскому прави-
тельству и финансовой элите — представители среднего класса были ес-
тественно восприимчивы к гитлеровским словам о ненависти и праве на
действия. Но теперь Гитлер видел возможность соревноваться с комму- ,
нистической партией за свое влияние на рабочих в крупных немецких I
промышленных городах. Новая тактика, в сущности, одобряла сдвиг j
Штрассера влево, и Геббельс также настаивал на этом. В то время Гит-
лер рассматривал этот «городской план», по крайней мере, как многообе-
щающий шаг для увеличения численности и славы нацистов, даже если I
бы это означало соперничество с марксистами в антикапиталистической ,
риторике и настораживало состоятельных людей. Идеология фюрера,
как всегда, была гибкой: если выборы шли в красных городах, он изби- !
рал красный цвет национал-социализма. Нацисты восходили к власти,
писал Геббельс, «путем превращения двух десятков городов в опорные
базы нашего движения». Ключевыми составляющими, как он доказал в
Берлине, были сильные местные организации и контроль СА на улицах.
5 марта 1927 года, через два года после запрещения Гитлеру выступать ।
публично, Бавария снова сняла запрет, взяв с него обещание подчинять- |
ся законам. Через четыре дня Гитлер возвратился в мюнхенский «Цир-
кус Кроне» — на место многих своих ораторских триумфов с тем, чтобы
представить еще один пируэт перед семитысячной толпой.
Представление являло собой пышное зрелище, проведенное с помпой
и страстью, тщательно спланированное и мастерски исполненное, чтобы
вызвать эмоции и выманить деньги у собравшихся. В полицейском ра-
порте о событии сообщалось: «В жарком воздухе жаждали сенсацию. |
Оркестр играл бравурные марши, новые толпы людей прибывали на ме- i
сто. i
Первый номер нацистской
газеты *Der Angriff*
(«Атака»), изданной в Берлине
4 июля 1927 года Йозефом
Геббельсом (справа), который
вопит, предупреждая о
коммунистическом путче.
В газете карикатура на Якова
Голдшмидта, еврейского
банкира (слева).
»ur<b «ОЙ ©bn* Гф”с<1й 1 it monat-
M. tu un^igtn ме mn, .H(f
Berlin, Hlontan, Оси 4. Juli 1927
EC qeht cUr
be 53 С Г u*uJ
better*
a 6c г
г. c * Li ni
meife um cine to nt m u n i ft i f Ф c
ШНой banbtt. (£$ ware brin*
flenb 311 inunid,*, bafc umgebcnb hi
biefcr (ynigc Harljeit gefcbaffen
toirb.“
Jafraana 1927
БШ
лп fiommrnnHputfdj?
meiftf in feiuer
> 3uni barftber fol*
Arrdtcn: „3m 3ufam*
birfen SBorgditgjn Ijat
><« т rdafat Ub'Hf tc
> vroorgcrufcm baS an
Sf £ telle in rider ftarbe an
ЯЙг iulcn Merlins prangt,
hf 3U lefcn Iff „Ф c r 9111 •
ш « r f о I g t am 1 3 и 11“
M r.rc 9tnrcbc ober llntcr
f Mgt bao %Matat nlebt 3»crp
•an an, baft cS fid) Ijicrbct
ЧсПашс ciner nucn 3e*l
banbclt 9ImiS»nnabeubabcr
man an ben Viifaftfaulcn cin
«piatat kfen, baS chna
„91 rbeifer * Чеt
11 л e ft c 11 с I c Hl c t f> i If e b c t
c • to и it b и n g c nr U и g I ft rf $*
- U с и и f to. в p e n b c 11 с r b c
ten t»om 27. 5и n i bi8 3. Sult
- <>7,“ Экко Wat iff ’‘‘k^<d;fid)
JI d» in Лиртте^ЬаХ ГНпдси
0<a* crftvH Vdaidjf 4t»«tr
finh in b?r glud’lidxn Годе,
blcfc gemftnfd't Wlarbcif зи fd>af-
fen. 9Bic loir beftimmt berjidern
tdnncn, banbet cb fid) bci befag-
tern 9lngriff тфг um trgenb-
cine ton: ши и t ftl f ф c 91! t i -
0 n. 9fud) bae ge^cimniSboUc
tVatat mit beir anHcbciierrcgenbcn
Фей „Фсг ^Ingrlff crfolgt
а ш 3. 3 и l Iй lu tcincm 3ufammcn
bang tnit bem hiatal ber 91 r b e t
Icr-SXcttungSftcUc SHc crjtc
9htnal)mc beS „911 Шад", baft co fid)
um bic 'Xctlanic cincr neucn Se-
lling bauble, tri;ft boL unb дапз 311.
93 i r inaren 0 e b e i m •
n 4 boll t ble 'Her J
”V^tv
льк
r - r< W^T -r-r-Tr
д n antunblgte. Ц? tn Berliner &rci Фаь nir bci о ечгп baa) immcrinv
cn bic 6orge aufgetaudt, baft co Ixirmlofen SBorgang bav gefpannte
’id. bet biefen «piatatcn mbglid cr Sutcrcffc bcr gefamten Berliner Ocp
fcntUdtfcit ertoeden toftrben, bah
batten U'ir babel hi unferen fuhnffcn
Sraumen nid# 311 hoffen getoagl
9Bk wir alien ftreunben unb 94 r
iclbtflcrn bcr ЧсриЫИ mUteUtn
Гоиппь rilt.t fid, ber „91 ngrif f*.
nidyt gegcii hie ЧериЬИГ
3m (Scgenteil! 9Bir He ben unb
f <b<Hj с и b i c f c 97 e p u b 11 f. 9nu
foUtcn mfc and) anberS! Club toir
both in ibr bletjcr mil ben bmbften
Ghrengabeu auSgcjeidmet toorben,
alb ba finb 9.ierbatc, ‘pro*
3cffc, ecfuitgniS, 9Jcrfnl'
qunci nnb anbcrc& mehr Фагиш
ergretjen toir qlctd? in bcr erfkn
9hi6gabc biefcr 3*Hnn$ (ftclegcu-
belt, if)r unferc Hefftc Чеьс
re«3 з« тафеп.
3m ubrigen bcr Qkrhner ikeffe
fur b i с u n g c to rj It c,
b 0 di * о tod r 11
3eifung Ъш Фа nt uno frrU. ^:r;lPn ,H.
£>dnbctonrfcit! ь-' зыл’.х
Batum
ЭсиВДапЬ iff chu 91 и & be 11**
tungofolonic bed Inlematlo*
nalen fubifdjen {JlnansFaptlalfc
9Hau bat un*> (£tfenbal)R*
9Blrtfd>aft unb 9Пйизс tux
nvmmcu, man bat and unferem von
ict/cr fdvn зи engem 97atun fc*
benonnt :v»Ngc Ctudc l-crauoac*
fd/ultfcn nb tajfct iebt uad> bew
lenten Черен beutfder llrabban
uuiktt, 2a nbU»irifchdf t и ub
Baft. JlUtleiblod* (фиЯпдсп bic
9Uttel beb <3elbeS fiber beutf.>::*
'’IrMtcrn ble etlaiH’Hpcltfdx,
еэ ifi tciu CEiibc in all bcr
mcr аЬзп)с1) п 3)ref 7
r c n (!r r to с г v 610 f c flf M|
Нгопдсидеп iko inftrbe ™
fa ifktrlegeo ticgen ’ udtben
unb benlfde QIrbcit rite
ntedmpb' b 3 namtnl fen .
димхи fg WU’umcn '-Л
bcr \Oclf ju btel finb4 игаЯ
fidi.
^fcjcm 'Bolt nhnmt cine a<
’agciij c, bc*d:k’-'»id*e *P<effc
.............
деп ben Botioatto
pkS.
-idjci’bek
^or*
•Мчи.
311 bcm
rt c be n 5
• nrf ft T'
k жз» ^Htttoad)
/t • b t Sa ntoalt
> 1 > ?betc fiф
4<!trn.“
/r • e.gen bcutjdx
> . muni id/ bcm
А- №жп bajfcnStoert,
> ..........——
menu babel nLff bic Snterejfcn jubt*
fdxr 6>clbfdu>cinc Ьспфг) werben.
SB or ben i uh if фен Capita*
Hftcn bat bcr be 111fфе sPr0*
letaricr нагйгПф 311 Г и*
f фсп.
Ob fid) nun cin 9\irf)tcr ftubcu
tnirb, bcr bcm M93onixirto“ bic
hummc 91afc juredtfsubiegen wagt?
91аф alien bUbcrigcn (Srfaj>rungcit
3tocifclu toir barau. benn ичЧфсг
SRiditcr ipolltc fo Ieid)tfcrtig feine
etellung neticren?
(9uibcrcS uber ben fenfatioucllcn
Shirfurftcnbatnmpro3CB Hd)C Ccite2
beb ^etblaticb).
b< S JkifteS
nt it automat f, _
bcr Фад, me auch bcr Icjjt
fcbaftlldH* unb fcdijdc 9M
tilfd* iff, unb tolr ЭемЦфс
ben* grmuit, grautn Cube ftclM
и Ht b I c 2 a a e. Ф* ruber
kin Фге\ n Hub 3>cutcbi bi
mebr tolr *or bem nabcul
»”*nbrud) blc 9lugett fc
um fo flraufon
*h<r tana ba$
rujen mlr
a m tn
[tan
It" CfMb '
ЗпГоЬ 0ОШЙШ1Ы
^cr ’«addiqfte
еЛ.Л011.°. I’^ant ooii
M on oifentlidjcn 2cbcn,
bt'm 0 r «
'4”Ю Ш1..
I a (I ftebt imier frlner 2)ifuitur, benn
bugenberp, her oieibeidnictne VJefi(j£«
bes Sdjed Яопдсгпз iff von ben Яте»
bi ten ber Tanat»lkint abljiwflig. 9?c«
taimtlid) fling Ъигф bie flanje ^refte
tnm гсф1$ bis lints ein Gd)ut bcr (Snt
initunfl, al* bic Sudionalfo.yaliften e?
wagten, 3ftc°b (Solbfdjmibt anju-
flreifen t
ЗасоЬ (ftolbfd)mibt ift «bas Omids?
fino be* JBorfcnjahre5 1P26’\ wic bic
c It a m 0 n t a g“ cinmal faflte.
91 к ЗпЬаЬст ж 103 2luffid)io
rat spoil en iibl cr behenfdjenbenGInfhin
auf bie bcutfdic SBirifcbafi aus. 60
jiftt cr, им nut cin paar 9kifptek яи
iicnnen. im 9funtd)tsrat bcr 91. Q. to.,
bcr Mkrflmanii t£IeHriiit(itfv9! to., w:
(Continental(faout|d)ut imblSuhaperdja
(fomp., ber TH'utjdnm £uft rmnia, bet
Jyriebrid) Ягирр Й. <&., bcr (5kl|cn
lirdjcncr 'Berfliocrk 51. ®-..bcr §elJ*
bnrfl-9(mcrita»2iniee bcr Wwnir ?!. to.
fitr 'Sergbau uub ^uttenoctrieb unb
Dicier aiibcrcr mefyr.
9lls £ i о n i b a t 0 r b e s 6 t i n ?
n e & Я о n 3 с r n fi ift ЗасоЬ toolb’
fdnnibt bcr (frbe bc$ bon her mar
лйцфеп 5lrbdk*rhbaft beftgebpofca
Uiannco. SJfcnvurbigcrivcifc bat fab
abet biefer $>ан niefjt auf ihn uber»
кадей, olnvoljl feine wtrtldjait?
lidie Wadit cir? ^cHmal
a r 0 ft с r c i ft a f 5 bie с I n e 5
61 i n n c 9 cs jc flcweien
3acob (Solbidjmibt ift ebett cin Jube,
wabrciib Gtinncs nur cin miejcr 6oi
Sdjadjloetb
Ctodbolm, 2. 3»
jtoeitc fdtocbifcbc Slanui
Эк v-----. ------
ftat cin Sd'ddHberbot befdloi
fen, unb jmar mit ben Sttmmen her
3 03 ia Ibc mofraten. Oic foji*
albcmotratifcb organifierten fditoC'
bifdxn 0dHad;tyau£arbeUcr babe*
mit bcm Sluoftanb ecbrM toe
I
«Фолькишер беобахтер» распространялась здесь и там. Каждому посе-
тителю в кассе вручалась программа Национал-социалистской германс-
кой рабочей партии (НСДАП), и на входе каждому ставили полосу на
руке, предупреждая о возможных провокациях и необходимости соблю-
дения порядка. Повсюду продавались флажки: «Пожалуйста, 10 пфенни-
гов каждый». Они были черно-бело-красные и полностью красные с
изображением свастики. Флажки в основном покупали женщины».
Когда появился Гитлер, собравшиеся прокричали приветствие:
«Хайль!» Люди стояли на скамейках, приветствуя и аплодируя, топая
ногами, как это делал на пути к сцене фюрер со своей свитой. Звук труб
заглушил толпу и возвестил о прохождении штурмовиков, маршировав-
ших под барабаны, с развевающимися стягами — «сверкающими знаме-
нами со свастикой внутри венка и с орлами, исполненными по моделям
древних римских военных штандартов».
Как только штурмовики привлекли всеобщее внимание, Гитлер высту-
пил вперед на сцену. «Он говорил без бумажки, сначала медленно и с
чувством, — сообщалось в том же рапорте, — затем слова стали бессвяз-
ными и в некоторых местах произносились с преувеличенным возбужде-
нием. Его голос становился неприятным и высоким и был невразуми-
тельным. Он жестикулировал кистями и руками, возбужденно подпры-
гивал, стремясь загипнотизировать тысячи собравшихся, которые слуша-
ли его с огромным вниманием. Когда аплодисменты прерывали его выс-
тупления, он театрально поднимал вверх руки».
Сочетание прекрасной организации публичных зрелищ и жесткой дис- <
циплины, характерное для нацистских мероприятий, через пять месяцев |
было продемонстрировано на митинге, состоявшемся в красивом старин- I
ном германском городе Нюрнберге и открывшем серию новых праздни- |
ков — ежегодных Parteitage (дней партии). По этому случаю сорок семь
спецпоездов доставили штурмовиков, членов новой организации «Союз |
гитлеровской молодежи», созданной находящейся вне закона организа- ;
цией берлинских нацистов, и других делегатов. Корреспондент газеты ।
сообщал, что большинство из прибывших были, по всей видимости, «мо-
лодыми служащими и студентами». Они все собрались за городом на ог-
ромном поле, где когда-то граф Цеппелин посадил свой дирижабль. На
третий день митинга свыше 15 тысяч немцев из С А во главе с Гитлером ।
прошли маршем в составе полков и батальонов со своими флагами и op- I
кестрами.
Нацистские ораторы в Нюрнберге жаловались на нехватку средств в
партийной казне — Гитлер сам пустил по кругу свою шляпу и одобрил
предложение создать научную ассоциацию в надежде привлечь интел-
лектуалов в партию. Гитлер в своем выступлении сделал акцент на жиз- 1
ненном пространстве и провалах правительства, опирающегося на власть !
большинства. Артур Динтер, гауляйтер Тюрингии, представил первое си-
стемное направление предстоящих антисемитских статутов, предше-
ственников Нюрнбергских законов 1935 года, по которым иудаизм будет
признан незаконным; евреям запретят иметь германское гражданство и
преподавать, иметь собственность и вступать в брак с арийцами. Евреи, I
30
имеющие интимные отношения с неевреями, будут повешены. Это было
опасным предзнаменованием того, что стало потом.
Публичные выступления Гитлера в 1927 году окончательно ознамено-
вали период его внушительных достижений. В то время когда рейтинг
нацистов был самым низким, ему запретили появляться на публике. По-
этому у него было достаточно времени, чтобы сконцентрировать свои
усилия на прагматических требованиях увеличения состава партии и со-
здания прочной организации. В апреле 1925 года он мог насчитать лишь
521 члена партии, а уже к декабрю партийные списки возросли до 50 ты-
сяч. К 1928 году численность достигла 75 тысяч, а на следующий год 100
тысяч. Его верноподданными становились мелкие предприниматели,
торговцы, инженерно-технические работники и студенты. Когда в 1928
году крестьяне почувствовали финансовые затруднения, они стали еще
одним важным источником пополнения рядов партии Гитлера.
Фюрер, конечно, оставался в одиноком величии на вершине партийно-
го Олимпа. Reichsleitung (партийное правление) находилось одной сту-
пенькой ниже. Оно состояло из секретаря, казначея и генерального сек-
ретаря. Далее шло «правительство в ожидании», служившее доказатель-
ством веры Гитлера, что «новое государство» должно быть готово, когда
старое падет: псевдоминистры юстиции, иностранных дел, экономики,
сельского хозяйства, внутренних дел, науки, труда, печати, промышлен-
ности, расы и культуры и пропаганды.
Район (гау) был сердцевиной партийной структуры. Гауляйтеры должны
были предоставлять ежемесячные отчеты об успехах в штаб-квартиру в
Мюнхене, и все же по большей части гауляйтеры управляли своими райо-
нами без вмешательства сверху. Гитлер подбирал районных руководителей
с особой тщательностью. Прежде всего он отбирал умелых, трудолюбивых,
верных людей и не мешкал в замене любого, кто выходил из подчинения.
Поэтому районы жили своей жизнью, предоставляя Гитлеру возможность
сосредоточиться на партийной стратегии и других долгосрочных вопросах.
Городское или сельское подразделение партии, насчитывающее не ме-
нее 15 членов, подчинялось району. Местные группы часто встречались
на районных собраниях, на которых выступал приезжий докладчик, из-
бранный из списка подобранных и утвержденных штаб-квартирой лекто-
ров. Такие докладчики умело включали местные проблемы в свои воз-
звания в пользу нацизма и подстраивались под интересы слушателей.
Например, в районе, где преобладали лютеране, выступления могли не-
сти антикатолические нотки, и наоборот.
Такие собрания давали в первые годы большую часть средств, необ-
ходимых для функционирования партии. Вводилась не только входная
плата, но во время собрания по кругу пускалась шляпа; к этому добавля-
лись денежные пожертвования, которые обычно соответствовали вход-
ной плате. Районы содержали магазины, получавшие деньги от продажи
знаков отличия, военной формы и брошюр. Деньги из этих обычных ис-
точников намного превосходили суммы, поступавшие из карманов бога-
тых консерваторов, у которых Гитлер искал расположения во время
организационного периода партии.
31
Среди восторженной толпы Гитлер приветствует парад, завершающий партийный митинг 1927 года в Нюрнберге. Рядом с поднятой в 1
32
ж——вин рукой — Франц Пфеффер фон Саломон, недавно назначенный руководителем СА, стоит на подножке -«мерседеса» фюрера.
I
Гитлер сделал партию привлекательной, создав множество вспомога-
тельных образований, которые обслуживали особые группы: «Союз гит-
леровской молодежи», «Нацистская немецкая студенческая лига», «Лига
учителей», «Лига юристов», «Лига врачей»; садоводы и даже птицеводы
имели свои собственные организации. Нацистская женская лига образо-
валась в 1928 году.
Грегор Штрассер, некогда руководитель ганноверских инакомысля-
щих, остававшийся важной фигурой в партии, был назначен главным по-
литическим организатором в январе 1928 года. Сделав круг, Штрассер
пришел к Гитлеру, с приемлемо благоговейной позицией. «Высочайшая
преданность идее национал-социализма, — писал он, — прочно связана с
глубокой любовью к своему фюреру». Геббельс, показавший свою пре-
данность чуть раньше, был назначен директором пропаганды.
Другой человек, удостоенный появления в качестве важного замести-
теля Гитлера, вернулся в Германию после четырехлетнего изгнания. Гер-
ман Геринг, первоклассный летчик первой мировой войны, покинул
страну после путча 1923 года и провел большую часть времени в Шве-
ции, где женился на дочери барона. Будучи страстным нацистом, он был
связующим звеном Гитлера с финансистами. После возвращения в Бер-
лин в конце 1927 года Геринг стал консультантом в «Люфтганзе», не-
мецкой национальной авиакомпании, и возобновил дружбу с членами ,
императорской семьи, а также с титанами промышленности. Гитлер при- 1
влек Геринга наряду с Геббельсом, Штрассером и другими для участия в
выборах в рейхстаг в 1928 году.
К началу 1928 года стало ясно, что план Гитлера привлечь в свои
ряды рабочих в больших немецких городах потерпел крах: пролетариат
оставался преданным социалистам и коммунистам. Так как «городской
план» ни разу не оглашался, не было необходимости отрекаться от него.
О плане просто замолчали. Гитлер косвенно подтвердил изменение в
тактике в апреле, когда ответил критикам, смешавшим в кучу нацистов с
левыми радикалами. Как будто никогда не было иначе, он подтвердил
свою верность частной собственности, за исключением собственности ев-
реев. Нацистские вербовщики впредь возобновили обработку среднего
класса — их естественной клиентуры — и больше уделяли внимания об-
хаживанию крестьян.
Майские выборы оказались неудачными для нацистов, как и для дру-
гих ультраправых партий. Сам Гитлер, оставаясь без гражданства после
отказа от австрийского гражданства, не мог участвовать в избирательной
кампании. Но выдвинутые им люди, которые выступали как кандидаты
от гитлеровского движения, набрали всего лишь 810 тысяч голосов 31
миллиона избирателей, завоевав 12 из 491 места в рейхстаге. Правое
крыло националистов потеряло 30 мест, а социал-демократы получили
21. Нацисты занимали девятое место среди партий в рейхстаге.
Хотя избиратели явно отвергли Гитлера и правых, выборы оставили
политическую картину неясной. Социалисты и коммунисты получили
больше, чем раньше, голосов, хотя и не достигли необходимого большин-
ства, в то время как правоцентристские партии, которые сотрудничали с
34
Старорежимные
правительственные сановники
присутствуют на спектакле в
Берлинском оперном театре в
знаменательном 1928 году.
Второй слева — министр
иностранных дел Густав
Штреземан. В середине — с
медалью на груди, осанистая
фигура президента
Гинденбурга.
коалиционным правительством, потеряли поддержку избирателей. Пре-
зидент Гинденбург латал кабинет министров, составляя то одну, то дру-
гую коалицию, но все они существовали недолго. Партийная пестрота
рейхстага могла в конце концов парализовать республику. Если бы это
произошло, то партия Гитлера могла бы выглядеть как привлекательная
альтернатива.
Несмотря на политическую неразбериху, немцы снова восстанавлива-
ли свое международное положение и экономическую мощь. Повышение
благосостояния населения сужало перспективы нацистов, которые про-
цветали на недовольстве. Министр иностранных дел Густав Штреземан
последовательно осуществил ряд блестящих дипломатических ходов:
эвакуацию французских оккупационных войск из Рура по пакту Локар-
но, вступление Германии в Лигу наций и Берлинский договор, который
восстановил разрушенные связи с Советской Россией. В 1928 году он
увенчал список добавлением своей подписи к пакту Келлога—Бриана, по
которому 15 стран отказывались от войны как средства национальной
политики. Несмотря на агитацию нацистов и националистов, построен-
ную на критике поруганной чести Германии, она была признана великой
державой. За свою умелую дипломатию Штреземан вместе с почтенным
министром иностранных дел Франции Аристидом Брианом были удос-
тоены Нобелевской премии мира.
В 1928 году для большинства людей экономические перспективы каза-
лись безоблачными, хотя социальные недуги все же сказывались на не-
которой части населения. Внешние займы германской промышленности
порождали автоматизацию на заводах, которая несла многим потерю ра-
35
бочих мест. Сельскохозяйственный доход снижался, и многие крестьяне,
неспособные оплатить банковские долги, расставались со своим хозяй-
ством. Но другие признаки воодушевляли. Подпитанное иностранными
займами, производство росло быстрее, чем где-либо в Европе, и превы-
сило предвоенный уровень Германии. Уровень жизни в целом поднимал-
ся, торговый оборот и заработная плата росли, были приняты такие со-
циальные меры, как страхование от безработицы и восьмичасовой рабо-
чий день; красивые здания поднимались по всей Германии.
Некоторые журналисты по результатам выборов 1928 года объявили на-
цизм мертвым, тогда как другие поставили последнюю точку на движении
еще в 1923 году, когда Гитлер попал в тюрьму. Действительно, имя Гитлера
появлялось на первых полосах все реже и реже, а веймарский режим в сере-
дине 1929 года утверждал, что враги республики «отошли на задний план».
Однако Гитлер выглядел необычно довольным, используя время для
подготовки выступления, когда наступит подходящий момент. Нацизм
был еще в орбите немецкой политики, и хотя Гитлера мало знали за пре-
делами Баварии, он уже создал прочно связанный, хорошо дисциплини-
рованный революционный отряд, увлеченный фанатизмом своего лиде-
ра. При сохранении инерции движения партии нацизм имел возмож-
ность превратиться в массовое движение, которым Гитлер мог манипу-
лировать с присущими ему совершенными демагогическими навыками.
Ему недоставало только искры, которая воспламенила бы сухой фитиль
немецкой ярости и националистического угара, — он вскоре получит та-
кую возможность.
Геббельс предложил заблаговременное рассмотрение тактики почти
накануне выборов 1928 года. «Мы станем депутатами рейхстага для того,
чтобы деформировать веймарское умонастроение с его типом структу-
ры, — писал он. — Мы придем как враги. Мы придем как волк, который
вламывается в овчарню».
Семьдесят руководителей нацистской партии собрались в Мюнхене в
сентябре 1928 года, чтобы услышать мнение Гитлера, как далеко они
ушли и как далеко еще им нужно идти. Он с удовлетворением сооб-
щил, что «принцип фюрера» — его личное тоталитарное управление
партией — прочно установился. Он также отметил, что инспирирован-
ная нацистами антипатия к евреям возрастает. «Чего было совсем не-
много десять лет назад, — сказал он, — сейчас уже есть». Как всегда,
самоуверенный Гитлер убедил своих последователей в конечной победе.
Наша задача, говорил он, заключалась в том, чтобы научить немцев фа-
натическому национализму и увести их от «бреда демократии». Гитлер
затем сосредоточил внимание своих сторонников на некоторых жестких
линиях дикого и циничного восприятия мира, как он представлял его в
будущем: «Как только мы вытащим людей из атмосферы ничтожной
веры в возможности, которые лежат за пределами нашей собственной
силы, такие, как вера в примирение, взаимопонимание, мир во всем
мире, Лига наций и международная солидарность — мы уничтожим эти
идеи. Есть лишь одно право в мире, и это право — наша собственная
сила». Ф
36
республ
Тяжелые
времена
Гитлеровская гонка к власти получила непредвиден-
ную поддержку в результате экономических испыта-
ний, которые приблизили Германию к радикальным
переменам. Одно из таких суровых испытаний — инф-
ляция, подстегнутая огромным военным долгом Герма-
нии, — достигла своего апогея в ноябре 1923 года. По-
скольку правительство стремилось оплачивать феде-
ральные облигации, круглосуточно печатая деньги.
Курс марки катастрофически падал. «Инфляция свела
на нет мои старания, — вспоминал один мелкий пред-
приниматель. — Голод и лишения снова поселились в
моем доме. Я ругаю правительство, которое допустило
такие страдания». Как и многие другие, разочарован-
ный предприниматель обращал свои взоры к открыто
неповинующемуся Гитлеру и вступал в нацистскую
партию.
В 1924 году экономические неурядицы стихли, по-
скольку внутренний аскетизм и внешние займы стаби-
лизировали марку. Но через пять лет рухнула амери-
канская фондовая биржа, принеся немцам новое горе.
Банки, растратившие валюту, которую они сполна по-
лучили в 1923 году, закрыли двери. Люди из среднего
класса, которые выдержали первую бурю, отдавая в за-
лог нажитые средства, теперь бродяжничали на улицах
в поисках работы. Системе социального обеспечения
Германии было не под силу справиться со всеми го-
лодными и бездомными, и тысячи лишенных вынуж-
дены были либо убирать мусор либо воровать. Некото-
рые обратились к проституции или наркотикам или
вступили в одну из экстремистских партий, обещав-
шую дать простейшие ответы и горячую еду.
Но ни одна из групп не была более успешной, чем
нацисты, в получении выгоды на волне горечи. По
словам Йозефа Геббельса, гитлеровская партия была
даже готова «разжечь ненависть и отчаяние с холод-
ным расчетом».
Безработный на углу улицы в Кёльне в 1928 году. В том са
мом году, когда свыше миллиона немцев искали работу.
ч
Домохозяйка использует ненужные бумажные деньги для
растопки плиты во время инфляции 1923 года. Гитлер назвал
выпуск «клочков бумаги* преступлением. «Государство
само, — говорил он, — становится крупнейшим мошенником*.
л
«м
Разбитые окна банка подтверждают ярость берлинцев, вышедших на улицы в 1931 году с
осуждением экономического положения. Нацистские депутаты в рейхстаге использовали не
довольство людей, требуя экспроприации счетов всех -«банковских и биржевых магнатов».
Немцы расстаются с личными сокровищами, чтобы избежать краха в период инфляции
1923 года. Экономический кризис уничтожил сбережения многих семей среднего
класса, ставших потом мишенями для политики отчуждения, проводимой нацистами.
Очередь безработных около биржи труда в Ганновере в 1932 году. Рядом на стене надпись: «Изберем Гитлера! ► -
Немецкая мать со своим ребенком собирает испорченную смородину в сточной канаве на уличном
рынке в 1930 году. Голод был настолько острым в период депрессии, что фермеры, столкнувшись с
лишениями из-за падения цен, вооружившись, сами охраняли свои поля, отгоняя грабителей.
Продавец наркотиков (слева) прячет кокаин в подкладку
шляпы. Торговля наркотиками и проституция подтолкнули
Гитлера к клятве дать бой «моральной чуме*.
I
Неустановленная стычка с полицией в Берлине. Такие конфликты, подогретые растущей безработицей,
происходили до тех пор, пока новый нацистский режим не позволил полиции грубо подавлять инакомыслящих
Германия, вышедшая из сурового испытания первой
мировой войны, представляла собой изуродованное об-
щество. Д,ля многих политические и экономические
неурядицы в послевоенный период еще больше углу-
бились. Но для немецкого художественного авангарда
чувство жизни в культуре освободило их от швартово-
го причала и расположило к хорошему настроению.
«Мир пришел к своему концу, — торжествовал Валь-
тер Гропиус, основатель школы дизайна, известной
как «Баухаус». — Нам необходимо искать радикаль-
ные решения наших проблем».
Для некоторых художников поиск был откровенно
политическим. Карикатурист Джорж Гросс вступил в
коммунистическую партию и выпустил саркастические
портреты упадничества правящего класса. Левых
взглядов лирик и драматург Бертольд Брехт избрал
более привлекательный подход, используя традицию
берлинского непристойного кабаре оживлять угрюмые
предвидения социального конфликта. Немецкие кине-
матографисты тем не менее старались избегать поле-
мики. Они, отстаивая свою самостоятельность, созда-
вали гипнотизирующие зарисовки убийц и других не-
удачников.
Лучшие таланты этого беспокойного времени име-
ли, однако, одно общее: это отказ от условностей про-
шлого. Художник Феликс Нуссбаум суммировал этот
дух на картине 1931 года, где показана импровизиро-
ванная выставка у Бранденбургских ворот в Берлине,
Наверху: «Печать Баухауса», созданная Оскаром Шлеммером. 1922
организованная прогрессивными художниками, и про-
ходящие мимо в траурном марше чванливые члены
Академии художеств. Сопротивление, которое такие
бунтари, как Нуссбаум, оказывали веймарскому режи-
му, было плодотворным, если сравнивать его с обра-
щением, которое ожидало их при нацистах, отметив-
ших свое восхождение к власти уничтожением под-
стрекательских, по их мнению, книг и картин. Сам
Нуссбаум, преследуемый как еврей и как представи-
тель заклейменной нацистами «культуры большевиз-
ма», оказался среди многих сотен художников, поки-
нувших страну в 30-е годы. Некоторые нашли безопас-
ные убежища, другие — разделили участь Нуссбаума,
арестованного гестапо в Бельгии после десятилетнего
изгнания и погибшего в Освенциме.
«Здесь еще много грязи, которую
необходимо вывозить, — писал
Джорж Гросс в 1925 году, — и я
счастлив участвовать в этой рабо-
те». Для Гросса и его товарища,
тоже ставшего «чистильщиком му-
сора», Отто Дикса миссия худож-
ника состояла в том, чтобы выяв-
лять противоречия общества — эф-
фект, которого они достигли, сопо-
ставляя портреты бродяг или
жертв войны с образами богатых.
Другие немецкие художники того
периода определили свою роль бо-
лее идеалистически. Члены «но-
ябрьской группы», воодушевленные
свержением монархического строя в
ноябре 1918 года, посвятили себя
«моральному возрождению молодой
и свободной Германии» — кредо,
которое не спасло от критики и
осуждения их неортодоксальных ра-
бот как дегенератов. У традициона-
листов были такие же тяжелые вре-
мена принятия стиля, поддерживае-
мого Гропиусом и его коллегами из
«Баухауса» в Веймаре. Вдохновлен-
ные своими наставниками, как Ва-
силий Кандинский, студенты отбро-
сили старомодные немецкие услов-
ности и создавали полезные предме-
ты, которые следовали простым ли-
ниям абстрактной живописи. Жела-
емый принцип «баухауса» состоял в
том, что художники должны вос-
пользоваться новыми технология-
ми — мысль, приведенная в каче-
стве примера в фотографии Эриха
Саломона. Он использовал мини-
атюрную, помещающуюся в руке ка-
меру, произведенную в Германии,
чтобы неожиданно запечатлевать
предметы, внося свежую спонтан-
ность в свое искусство.
Фотограф Эрих Саломон.
«Башня Эйнштейна» Эриха Мендельсона из «ноябрьской группы». 1920 год.
50
Художники «ноябрьской группы* готовятся к выставке 1924 года.
51
'ТГ \О
№
Обложка книги Тухольски «Германия, Германия превыше всего». 1929 год.
Бертольд Брехт.
SOEBEN ERS
rflfrectlJdbliHty
NEN!
BERLIN
ALEXANDERS
iPLATZ $
ргЕдасг-г.кнгЕ ’
^RAP!?№4EW
)MANN um4 Lux
U^Jr^t £* BERLIN
LmALEX AMDERFIA1Z
rak
иЛ1м
ee
X
X
\o
4
Pct
E*
О
Ci
ri
Ci
_ Л41$/анЛ<ф *ua $«.*•*«*,
llx Шмс
Lcbcu
n?H*d uhi-iI in I
xu /U5/ ичг4 d«u
if- fisc/kev Ve^la^
Cl44
R.AL/T £
/ыгИ^йе
ift сз tu.il i{ftu M X \ N
FRANZ rJlBERKOpF.
r/iuiAei* tiuc s*/a kk»»*
MAN FANuT NICHT
dUTEN WORTEN UNO I JR^ATZEN ANZ
MIT ERkENNEN L'NP I ERs'TEHEN
FANcTT MAN EG AN I'ND MIT OEM
iTfCHTidEN NEBENMANN.
ъич)«»*><»«,|Т ftdttcY 'Lulb’Kt u‘»a4,i* «««<
IEXANPERI4.ATZ,, ..йц Lrl^i
H t Ikfi’/lM 1•
Ли лЬ&с
Ве/еЛгюнк
bDN LEBEM MIT
I
Сцена из пьесы Франца Верфеля. 1921 год.
«
Рассерженное
наследие
раскола
«Мы должны вымести железной
метлой все, что прогнило в Герма-
нии, — писал политический ком-
ментатор Тухольски после первой
мировой войны, в которой он и
многие другие рассерженные моло-
дые писатели научились презирать
старый строй и его апологетов с
развевающимися флагами. — Мы
ничего не достигнем, если будем
закутываться в черное, белое или
красное тряпье и с беспокойством
шептать: «Потом, мой хороший то-
варищ, потом».
Поскольку драматург и режиссер
Эрвин Пискатор первую свою по-
становку осуществил со своими со-
служивцами на фронте, война была
симптоматичной социальным болез-
ням, которые можно было бы изле-
чить только при помощи марксистс-
кой революции. В 1913 году он ос-
новал «Пролетарский театр» в рабо-
чем районе Берлина. Его экспери-
ментальные постановки пользова-
лись небольшим успехом у зрите-
лей, но он оказал влияние на такие
восходящие таланты, как Бертольд
Брехт и Эрих Мюхсам, написавшим
пьесу об американских анархистах
Сакко и Ванцетти и погибший
впоследствии в нацистском концен-
трационном лагере.
Даже те писатели, интересы ко-
торых были скорее личностными,
нежели политическими, критичес-
ки смотрели на общество. Франц
Верфель — автор поэм, пьес и ро-
манов, драматизировал расхожде-
ния между отцами и детьми в авто-
ритарной культуре. Врач и рома-
нист Альфред Деблин умело иссле-
довал распад города в своей эпи-
ческой поэме «Берлин, Александер-
плац». А Томас Манн поместил со-
бытия своего шедевра «Волшебная
гора» в санаторий накануне первой
мировой войны, чтобы исследовать
корни романтических стремлений
немцев отказываться от разумнос-
ти и сдержанности, накликая на
себя смерть.
Томас Манн получает Нобелевскую премию. 1929 год.
Эрих Мюхсам (в центре) с товарищами-литераторами.
55
Питер Лорре в сцене из «М». 1931 год.
am ю шиш* - <ABt (St JMO бОМПСВ 0
UFA FILM IM VERLEIM DER
Афиша «Метрополией». 1927 год
Афиша «Кабинета доктора Калигари». 1919 год.
Немецкое кино в веймарский i
риод отражало беспокойство кул,
туры. Конечно, такие прекрасны»,
режиссеры, как Эрнст Любич, ус-
покаивали любителей кино, обра-
щаясь к прошлым временам или
удивительной природе. Но некото-
рые из лучших его фильмов того
времени звучали бесстрастно про-
роческой нотой, изображая мир, в
котором доминируют иррацио-
нальные силы.
Эта сумрачная кинематографи-
ческая тенденция появилась в 1919
году с ужасной ленты «Кабинет
доктора Калигари». Фильм расска-
зывает о цирковом лунатике, уби-
том своим хранителем, фокусни-
ком Калигари. Другие безумные
манипуляторы заполняли немец-
кие экраны в те годы, но чувство
неуправляемых импульсов в стра-
не более художественно раскрыва-
лось в реалистических фильмах. В
«Голубом ангеле» Марлен Дитрих
завоевала славу как страстная ар-
тистка кабаре, которая доводит
своего любовника, когда-то уважа-
емого профессора, до беспомощно-
сти. И в фильме Фрица Ланга «М»
Питер Лорре сыграл детоубийцу,
пребывающего во власти своей ма-
нии: «Всегда эта дьявольская сила
во мне. Я хочу убежать, но это не-
возможно. Мне приходится подчи-
няться этому».
Беспощадные слова Лорре мог-
ли бы служить девизом для мно-
гих последователей Гитлера. Иро-
ния состоит в том, что фюрер был
поклонником Ланга, увлеченный
его футуристическим рассказом
«Метрополис», который изображал
мир, где восставшие рабочие и их
хозяева в конце концов смирились
со своей судьбой. Вскоре после
прихода нацистов к власти Йозеф
Геббельс посетил Ланга и предло-
жил ему государственный пост.
Полагая, что побег еще возможен,
Ланг попросил время обдумать
предложение и той же ночью вые-
хал в Париж.
&
Эрна Любич (сидит) в Альпах
Предвидение злоупотребления технологией
из фильма «Метрополией.
Пламенная культурная контррево-
люция, захлестнувшая нацистскую
Германию в 1933 году, готовилась
на протяжении нескольких лет. В
середине 20-х годов Гитлер недвус-
мысленно продемонстрировал свое
презрение к современному искусст-
ву в «Mein Kampf», назвав его
«большевистским», «болезненной
опухолью безумных и вырождаю-
щихся». Модернизм был наказани-
ем, подобно сифилису, утверждал
Гитлер, и народ должен быть ог-
ражден от его носителей.
Идеи Гитлера были поддержаны
в 1927 году с основанием «Нацист-
ской боевой лиги за немецкую
культуру», целью которой было ис-
коренение произведений искусства,
подверженных иностранной заразе,
будь то коммунизм, кубизм или
«примитивизм» джаза. Подобные
структуры впервые появились в
1930 году, когда нацисты вступили
в коалицию правых в Тюрингии,
запрещавшую прогрессивные кни-
ги и фильмы и смещавшую худож-
ников-авангардистов с обществен-
ных постов. Через три года режим
Гитлера приступил к более широ-
кой чистке в национальном масш-
табе. Кострища из книг предпола-
гаемых радикалов, включая Нобе-
левского лауреата Томаса Манна,
пылали на городских площадях и в
университетских дворах. Многие
современные картины были сожже-
ны, а другие выставлены на осмея-
ние на выставках под тенденциоз-
ными названиями, как, например:
«Дух Ноября: искусство на службе
у садистов».
Нацистское наступление на де-
мократию сопровождалось реаль-
ным удушением творческой свобо-
ды в рейхе. Но выдающиеся умы,
оказавшиеся в изгнании, переноси-
ли брожение демократической Гер-
мании на новые земли, где они да-
вали новые импульсы для свобод-
ных умов.
58
Сожжение книг в Берлине. 10 мая 1933 года.
59
Трудная
коалиция
консерваторов
Устрашающий образ нацизма
передан на этом плакате.
Бесчувственный, с жесткими
глазами, штурмовик и лозунг:
«СА — впереди*. К началу 30-
х годов нацистская армия
турмовиков стала угрозой
любому, выступавшему против
партии, она была угрозой даже
Гитлеру.
уставу Штреземану, министру иностранных дел Веймарской республи-
ки, было только 51 год, но, когда он поднялся, чтобы выступить перед
делегатами, представляющими страны мира в Женеве, он передвигался
как старик. Он предстал осунувшимся, с впалыми глазами, в костюме,
висевшем свободно складками на когда-то дородном теле. Он никогда
не был блестящим оратором. Его невнятное произношение, искажаемое
приступами кашля и сильной одышки, говорило об изнеможении и не-
здоровом сердце. 9 сентября 1929 года, ему осталось жить меньше меся-
ца. Возможно, чувствуя приближающийся конец, он ощутил крайнюю
необходимость объяснить, почему урегулирование, которого он доби-
вался, было в интересах как его страны, так и бывших противников
Германии в первой мировой войне.
После года напряженных переговоров Штреземан добился значитель-
ного облегчения бремени, выпавшего на долю Германии по Версальско-
му договору. Новый пакт был составлен в Париже во время заседаний
под председательством американского банкира Оуэна Д. Юнга. План
Юнга был в принципе согласован со всеми на конференции в Гааге в
августе 1929 года. План впервые ограничивал репарации Германии, пре-
дусматривая выплату бывшим противникам 121 млрд, марок в течение
59 лет. Несмотря на неустойчивость финансовых условий, они пред-
ставляли собой улучшение по сравнению с прошлым репарационным
планом, предусматривавшим бессрочные платежи, возраставшие по
мере их выплаты Германией. Штреземан знал, что, если бы у него был
хоть какой-либо шанс продать план Юнга своему коалиционному пра-
вительству, ему пришлось бы выпрашивать дополнительные выгоды.
Постепенно и настойчиво он отвоевал у стран-кредиторов послабление
от использования значительного числа контролеров, которые могли бы
оказывать давление на германскую экономику. Значительно важнее, что
ему удалось добиться от упорствующей Франции обещания, что после-
дние союзнические войска покинут оккупированную победителями
Рейнскую область до 30 июня 1930 года, т.е. на четыре с половиной
года раньше, чем предусматривалось по Версальскому договору. Тесная
связь политических и экономических вопросов была стержнем плана
переговоров Штреземана. Успеха он достиг в самый последний момент,
обратившись к своему французскому партнеру Аристиду Бриану, с ко-
торым он поделил Нобелевскую премию мира 1926 года за улучшение
французско-германских отношений.
61
Штреземан легко заполучил международное согласие по плану Юнга.
И это при прогрессирующем заболевании, которое он преодолевал, при-
лагая огромные усилия на грани самопожертвования. После одного из
заседаний в Гааге у него был почти коллапс, вскрикнув: «Я больше не
могу», он все же взял себя в руки и — победил. Он рассчитывал, что
план Юнга станет началом примирения между прежними врагами, что
могло бы привести к объединенной Европе. «У нас есть скромная зада-
ча подвести народы ближе друг к другу, преодолевая различия, — ска-
зал он делегатам в Женеве. — Не забудьте, — добавил он, — что буду-
щая война, даже если кто-то избежит ее, не оставит места для личного
героизма».
Его работа закончилась, и утомленный Штреземан вернулся в Бер-
лин. Он умер от паралича 3 октября 1929 года, не дожив до одобрения
плана Юнга в рейхстаге. К счастью для самого Штреземана, он уже не
узнал, что соглашение, которым он хотел дать передышку для своей
осажденной республики, на самом деле объединило всех ее внутренних
врагов. Один из них, малоизвестный экстремист по имени Адольф Гит-
лер, ухватился за план Юнга и в дальнейшем использовал его, чтобы
сделать из себя фигуру национального масштаба.
В 1929 году Гитлер был руководителем фракции партии в Баварии,
известной своими уличными стычками. Ее раздирали внутренние рас-
при, в том числе между ее задиристыми руководителями, между ее поли-
тическими функционерами и военизирован-
ными головорезами из СА, между национали-
стическими группировками. Партия нужда-
лась в связях или доверии со стороны любой
другой группы или организации в Германии.
Но наверху не было недостатка в изобрета-
тельности. Используя сделанное Штрезема-
ном, Гитлер начал двухлетнюю политическую
кампанию, которая подведет его к порогу выс-
шей власти. Он преодолеет внутренние разно-
гласия в самой партии и наденет намордник
на свирепых штурмовиков. Он создаст парт-
нерские отношения с группами, которые име-
ли мало общего с ним и нацистами. Он рас-
кроет кошельки деловых людей, перехитрив
веймарских политиков, и подключит для сво-
их собственных целей армию, сохранившую
чувство гордости как стража германского го-
сударства.
Немецкая оппозиция плану Юнга стала формироваться еще до нача-
ла Гаагской конференции. Несмотря на то, что план обеспечивал огра-
ничение репараций, соглашение еще предусматривало ряд обремени-
тельных платежей, которые необходимо было погашать до 1988 года.
Измученные французские и
немецкие делегаты, оставаясь
во фраках для официального
обеда, борются со сном на
затянувшемся на всю ночь
заседании на переговорах в
Гааге, замедленном спорами по
мелким вопросам плана Юнга.
Министр иностранных дел
Штреземан, представлявший
Веймарскую республику на
переговорах по плану Юнга,
верил, что его страна должна
пойти на экономические
жертвы, чтобы получить
политические уступки от
союзников. «Это обязанность
немецкого правительства, —
утверждал он, — принять все
возможные расходы с тем,
чтобы завоевать свободу
Германии*.
Самым худшим было то, что соглашение подтверждало пункт ненавист-
ного Версальского договора, по которому Германия обвинялась в пре-
ступном развязывании первой мировой войны. Чувство обиды сохраня-
лось уже в течение десятилетия, и по-другому определенное финансо-
вое бремя лишь сделало договор более раздражающим.
Кампания за отклонение плана Юнга была организована в июле под
руководством главы Немецкой националистической партии Альфреда
Гутенберга, дородного шестидесятитрехлетнего консерватора. Целью Гу-
тенберга было не меньше как уничтожить республику и ликвидировать
Версальский договор. Тщеславный и беспринципный, он успешно со-
единял политику и сомнительного рода бизнес. Девять лет он был пред-
седателем правления огромной фирмы Круппа, выпускающей вооруже-
ние. Скупив газетные редакции, крупную киностудию и издательство,
Гугенберг создал мощный рупор из немецких средств массовой инфор-
мации.
Оценивая новое соглашение о репарациях как «смертельное наказа-
ние зародышу» и «Голгофу немецкого народа», Гугенберг образовал ко-
алицию правых партий, чтобы покончить со всякими репарациями. Его
союзниками стали Stahlhelm («Стальной шлем») — дорогая сердцу пре-
зидента Гинденбурга организация ветеранов войны, антисемитская экс-
пансионистская Всегерманская лига и, что важно, два разочарованных
немецких делегата Молодежного комитета — генеральный директор
Объединенного сталелитейного завода Альберт Веглер и президент Рей-
хсбанка Ялмар Шахт, представлявшие крупнейшие деловые и финансо-
вые интересы.
Националисты планировали использовать огромные суммы денег и
средства пропаганды в своих интересах, чтобы протащить так называе-
мый «Закон против порабощения немецкого народа». Он не только от-
вергал все внешние обязательства, но и призывал к уголовному пресле-
дованию любого правительственного чиновника, подписавшего договор,
подобный плану Юнга.
Гугенберг и большинство его сторонников были монархистами, имев-
шими намерение восстановить старый императорский трон и господство
аристократии. Хотя у националистов было предостаточно денег, им
нужны были голоса избирателей, но их обращение к простому народу
было едва заметным. Чтобы решить эту проблему, Гугенберг сделал то,
что стало общей ошибкой всех немецких руководителей правого крыла.
Он решил использовать Гитлера. Гугенберг встретился с ним в Берлин-
ском клубе, чтобы заручиться его поддержкой в кампании, связанной с
плебисцитом по вопросу отказа от репараций.
Гитлер сразу же распознал непреходящую возможность и тут же
принял предложение. В предыдущие годы немецкая экономика пере-
живала небольшой подъем, торговля и заработная плата росли, а безра-
ботица остановилась на уровне 650 тысяч человек. Хотя нацистское
воззвание о ненависти приобрело новых приверженцев, при такой си-
туации Гитлер видел, что план Юнга может воспламенить страну. Ему
предлагались денежные средства, в которых он нуждался для проведе-
ния своей первой общенародной кампании. Он проводил ее в партнер-
стве с респектабельными, состоятельными консерваторами, которые до
последнего времени отделывались от него как от фанатика с сомни-
тельной репутацией.
Самой большой проблемой Гитлера, наряду с нехваткой денег, была
разобщенность внутри партии. К январю 1929 года он завершил реорга-
низацию партии с учетом изменившихся способов борьбы за власть.
Вместо вооруженных уличных стычек, нацеленных на революцию,
партия должна была научиться ведению предвыборной кампании, це-
лью которой была победа на выборах. На смену военизированной
партии пришла партия, ведущая постоянную предвыборную кампанию,
где районы партийных организаций совпадали с территорией избира-
тельных округов. В центре внимания районов стали сельские общины.
Даже на катастрофических выборах 1928 года нацисты неплохо выпол-
нили новую для них работу. Дипломатия Штреземана по возвращению
Германии в мировое сообщество ударила по германскому сельскому хо-
зяйству. Стабилизация марки вызвала наплыв продовольствия из-за ру-
бежа, что катастрофически снизило внутренние цены на сельхозпродук-
ты и привело к стремительному разорению крестьян. Произведенные
Гитлером изменения повысили статус нацистского политического аппа-
рата и уменьшили власть СА, продолжавших действовать по-старому,
необоснованно считая, что именно они приведут к насильственному
свержению правительства.
Вторая проблема была в самой политической организации. Гитлер
64
nriifit i hr frown I
жестко контролировал баварское крыло партии, распо-
ложенное в Мюнхене. Но в Берлине Грегор и Отто
Штрассеры обладали властью и самостоятельностью по-
чти как сам Гитлер. Грегор был заместителем фюрера по
партии и главой организации, в то время как Отто вы-
пускал влиятельную газету. Последнее было особенно
опасно, так как представления Штрассера о национал-
социализме значительно отличались от взглядов Гитле-
ра, концентрируя внимание на традиционной доктрине
социализма и борьбе за интересы рабочих. Такой социа-
листический уклон Штрассеров был одной из причин
получения партией весьма скромных денежных средств
от промышленников. К тому жё сама фракция Штрассе-
ра противилась какому-либо союзу с финансовыми кру-
гами.
Гитлер стал действовать так быстро, чтобы ни у
Штрассеров, ни у СА не было времени для организации
Подгоняя хлыстом крутящих
шлифовальный круг рабочих,
надсмотрщик требует: «Вы
должны работать, как рабы в
третьем поколении! > Плакат
призывает избирателей
отклонить план Юнга, который
нацисты резко критиковали как
продолжение германского
экономического порабощения.
сопротивления. Он согласился на союз с Гутенбергом,
чтобы использовать его мощные средства массовой ин-
формации, взял деньги у националистов, однако настоял
на полной самостоятельности в формулировании и распространении
своей пропаганды. Гутенберг искал рабочую лошадку и согласился с ус-
ловиями Гитлера, обратив его в полного партнера. Затем Гитлер назна-
чил Грегора Штрассера в объединенный финансовый комитет, чтобы
этим достаточно привлекательным положением победить его любую не-
приязнь в отношении союзничества.
Создание нового союза, возможно, казалось Гитлеру случайным. Он
выполнил свои планы в то самое время, когда конференция в Гааге за-
канчивала свою работу над планом Юнга, а сами нацисты провели
съезд в Нюрнберге, первый с 1927 года. Это уже было простым и совер-
шенно другим делом. Несколько месяцев Гитлер подгонял свою полити-
ческую организацию, чтобы собрать больше денег и провести драмати-
ческое представление. В результате партийный съезд 1929 года был
наиболее щедро обеспеченным, лучше организованным и самым шум-
ным собранием. Напыщенные речи лучших ораторов партии, подогрева-
емых самим Гитлером, парад 60 тысяч, одетых в военную форму, огром-
ные карнавальные шествия при освещении театральными «юпитерами»,
необычный фейерверк, на котором присутствовало свыше 150 тысяч че-
ловек. Эмоциональной получилась церемония, почтившая память по-
гибших в первую мировую войну немцев. Одним из почетных гостей
был ушедший на пенсию магнат угольной промышленности Эмиль
Кирдорф, который вскоре стал первым крупным промышленником,
поддержавшим нацистскую партию. Оппортунизм Гитлера уже принес
результаты.
Кампания за принятие «Закона против порабощения немецкого наро-
да» имела три фазы. Вначале депутаты от партии Гитлера внесли в рей-
65
хстаг законопроект с требованием получить одобрение 10 процентов из-
бирателей. После месяца ожесточенной кампании при голосовании 16
октября сторонники закона набрали 4 миллиона голосов или 10,02 про-
цента от зарегистрированных избирателей. Это приблизительно
столько, сколько националисты получили на выборах 1928 года, но на
810 тысяч голосов больше, чем они получали в последнее время. Первое
препятствие было преодолено. Но нацистам еще недоставало влияния в
рейхстаге, и националисты далеко от них не ушли. Вместе две партии
занимали 85 из 491 места законодательного органа. До этого они могли
иметь только 82 «за» при голосовании. !
Поражение в рейхстаге сделало необходимой третью фазу, то есть ;
проведение плебисцита по этому вопросу. Если большинство из 40
миллионов избирателей Германии одобрили бы предложение, он мог |
стать законом. Но голосование, проводившееся 22 декабря, оказалось ;
неприятным провалом для нацистской и националистической партий.
Только 14 процентов избирателей поддержали предложение. «Закон
против порабощения немецкого народа» не прошел. Гитлер сразу же i
изменил отношение к Гутенбергу, подвергнув насмешкам своего быв-
шего союзника. Он обвинил националистов в том, что из-за буржуаз-
ных запретов провалилась попытка заручиться поддержкой масс, но
был крайне осторожным, чтобы не порвать новых отношений с деловы-
ми кругами страны. !
Быстрый разрыв с Гугенбергом позволил Гитлеру избежать позора
из-за провала с плебисцитом, а катастрофические экономические собы-
тия скоро дали ему еще более мощный стимул. Депрессия усиливалась, i
Американская фондовая биржа рухнула в октябре, и банки Соединен- .
,ных Штатов начали изымать свои займы из Германии. Повторное фи- I
’нансирование было невозможным, и внешняя торговля сильно ослабела.
Чем хуже становилась ситуация, тем громче звучали нацистские руга- ;
тельства. Благодаря газетам Гугенберга имя Гитлера стало привычным ;
для миллионов немцев, которые раньше ничего не слышали о нем.
Партийная казна теперь переполнялась деньгами от членских взносов I
новых членов партии, а также от вкладов мелких предпринимателей,
которые предпочитали быть с Гитлером, а не с Гугенбергом.
Даже несмотря на провал плебисцита, нацисты и на этот раз хорошо i
поработали с избирателями. Они избрали мэра города Кобурга в Бава-
рии и настояли на назначении своего первого члена правительства в
провинции — Вильгельма Фрика в качестве министра внутренних дел
Тюрингии. Во время работы в полицейском управлении Мюнхена
Фрик, возглавив впоследствии как политический, так и уголовный от- :
делы, был алчным нацистом. Он участвовал в «пивном путче» и шпио-
нил за товарищами по партии. Фрик был бесцветной личностью, но в ।
силу занимаемого министерского положения стал одним из самых влия-
тельных нацистов.
В начале 1930 года экономика страны продолжала разрушаться, а на- !
цистская партия процветала. Теперь она уже насчитывала 100 тысяч
Штурмовики с Рейна проходят
по средневековым улицам
Нюрнберга для участия в
партийном съезде нацистов
1929 года. Цель митинга, по
словам Гитлера, была
представить нацизм «как
молодежное народное
движение, которое должно
однажды уничтожить то, что
принесло разрушение
Германии*.
членов, на 30 процентов больше, чем в 1928 году. Новые члены не были
нуждающимися, но боялись, что экономическая катастрофа может в
ближайшем будущем произойти и с ними. Они с пониманием воспри-
нимали увеличение партийных взносов и налог на приобретение новой
штаб-квартиры партии.
Собрав деньги, Гитлер перенес штаб-квартиру в элегантный Бардовс-
кий дворец, просторный дом, выходящий фасадом на Кёнигсплац в
Мюнхене. Он поменял название дворца на Коричневый дом и энергич-
но принялся за меблировку своего кабинета, а также так называемого
Сенатского зала красными кожаными стульями, украшенными релье-
фом орла. Он повесил свой собственный портрет с надписью «В этом
движении ничего не произойдет, за исключением того, чего хочу я», а
также картину, изображавшую Фридриха Великого, расставил бюсты
Отто фон Бисмарка и Бенито Муссолини. Создав такую роскошную об-
становку в кабинете, он редко использовал его, предпочитая проводить
встречи со своими верноподданными в подвальной столовой. В это же
время он переехал в богатую девятикомнатную квартиру на другой фе-
шенебельной улице Мюнхена.
Но внешний блеск, созданный за счет неожиданного богатства, и не-
большой успех на выборах не сняли политического напряжения внутри
партии. В действительности одновременно с ростом авторитета Гитлера
возрастала угроза внутренних раздоров.
Он возглавлял партию недовольных, но сам тянулся к среднему клас-
су и тщательно создавал бо-
лее тесные связи с обеспе-
ченной элитой. Фюрер ру-
ководил армией убийц, ко-
торые жаждали расправить-
ся с республикой, но знал,
если его уличные бойцы
зайдут слишком далеко, ар-
мия и полиция республики
могут их уничтожить, по-
этому решил избегать еще
одного неудачного путча.
Несмотря на разъединен-
ность сил, Гитлеру все же
удалось сохранить наступа-
тельную тактику.
Весной 1930 года его ти-
рады продолжали возбуж-
дать настроения людей, но
при отсутствии эффектив-
ной оппозиции в рейхстаге
его одинокий голос не угро-
жал веймарскому правитель-
I
На встрече в подвальной
столовой Коричневого дома
Гитлер старается всячески
расположить к себе группу
штурмовиков. Поддержание
лояльности этих
взбунтовавшихся людей из С А,
когда Гитлер добивался власти
законными путями, требовало
от него большого умения
маневрировать.
Коричневый дом, штаб-
квартира нацистской партии в
Мюнхене, был приобретен с
помощью промышленников из
Рейнланда и обновлен для ее
официального открытия в
январе 1931 года под личным
наблюдением Гитлера.
68
ству. Поэтому Гитлер снова послал штурмовиков на улицы для схваток
с коммунистами, евреями и соперничающими политическими партиями.
Он стремился использовать насилие и угрозу революции, чтобы демо-
рализовать и даже парализовать правительство.
Борьба, однако, сводилась лишь к одной пропаганде. За исключением
охранных мероприятий во время нацистских сборищ или нападений на
митинги оппозиции, штурмовые отряды воевали не за территорию и
преимущество, а для демонстрации. Основным должнабыла быть види-
мость схватки. Как временный начальник СА, капитан Франц Пфеффер
фон Саломон излагал это так: «Если целые группы людей рискуют те-
лом, душой и средствами существования за дело, оно просто должно
быть великим и правильным».
При лишениях и неопределенности жизни в Германии было совсем
не трудно привлечь на свою сторону хулиганов, готовых разбивать чу-
жие головы. Трудность состояла в удержании их от развязывания граж-
данской войны. Штурмовики считали себя солдатами, которые одержат
69
Поенная
форма и внаки
отличия СЙ
В 1924 году руководитель С А, про-
езжая по Австрии, сообщил в штаб-
квартиру, что обнаружил запасы
тропических рубашек императорс-
кой германской армии, оставшихся
с первой мировой войны. Хотя Гит-
лер не любил коричневый цвет,
цена была все же приемлемой, и ру-
ководство купило всю партию ру-
башек для временной военной фор-
мы штурмовиков. Коричневая ру-
башка выдержала испытание и ста-
ла фирменным знаком нацистов,
носили ее до замены на кителя в
начале 30-х годов.
С увеличением численности
штурмовиков количество знаков от-
личия военной формы быстро воз-
растаю. Петлицы обозначали место
службы, подразделение и звание
штурмовика. Как и в регулярной ар-
мии, многие подразделения СА раз-
личались по родам и видам войск,
такие, как легкая пехота, авиация и
горные части, что также обознача-
лось на их воротниках. Знаки отли-
чия и ордена первое время означали
участие в основных партийных со-
бытиях, а позже стати характеризо-
вать и заслуги.
Руководители С А хорошо пони-
мали значение формы. В инструк-
ции 1926 года указывалось, что
«масса людей, одетая в униформу,
дисциплинированная, марширую-
щая в ногу, произведет более глу-
бокое впечатление на каждого нем-
ца и заставит его сердце биться в
нужном направлении сильнее, чем
написанное или сказанное об этом
кем-либо».
Старший сержант 88-го полка,
расположенного в Гессене,
носил рубашку и кепи. Китель
образца 1932 года (справа
выше), принадлежал инженер-
сержанту из Берлина.
Цвет воротника с эмблемой
показывает район или область
службы. Ромбики носили младшие
чины, а дубовые листья — высшие.
Значок в честь ми-
тинга 1922 года в Ко-
бурге был одним из
высших отличитель-
ных знаков партии.
Этот знак был награ-
дой для тех, кто мар-
шировал во время
«пивного путча* 1923
года.
Брауншвейгский знак
стал официальной
наградой в 1936 году.
Петлицы носились на правой
стороне воротника и означали
полк, роту штурмовика и его
специальность в подразделении.
Л
Петлицы отражают кавалерию
(слева), авиацию (в центре) и
пехоту — 28-я рота, 158-й
полк.
Значок для участни-
ков Нюрнбергского
митинга 1929 года.
71
окончательную победу для нацистской партии, а после этого станут сол-
датами немецкой армии. Немногие понимали тогда, что Гитлер не же-
лал такого столкновения, он намеревался использовать мускулы СА
там, где необходимо было сеять страх и замешательство, а затем разору-
жить штурмовиков. Весной 1930 года, однако, страх и замешательство
служили Гитлеру основой для торга, и он ослабил управление штурмо-
виками, оставив на потом решение вопроса о том, как взять огромное
множество людей под свой контроль.
Насилие на улицах распространилось по всей стране, кружа, словно
вихрь, по городам и селам, подобно пыли, предшествующей буре. Наци-
стский пропагандист Геббельс применил значительные усилия и талант
для того, чтобы подстегнуть безумие уличных хулиганов. Одно из его
виртуозных представлений было вызвано смертью двадцатилетнего
Хорста Вессела, сына проповедника и отступника, который жил с быв-
шей проституткой в берлинских трущобах. Молодой человек, нацист,
был застрелен соперником из ревности к его любовнице. Убийца ока-
зался коммунистом. Геббельс превратил обыденное убийство в полити-
ческое покушение, а погибшего нациста — в мученика. Пропагандистс-
кая победная песня для СА, написанная Весселом, трансформировалась
в партийный гимн — «Песня Хорста Вессела».
СА беспрекословно и точно выполняли то, что хотел Гитлер, показы-
вая беспомощность веймарского правительства и демонстрируя мощь
нацистов. Но в любой момент все могло выйти из-под контроля. Крайне
обеспокоенное правительство начало действовать. В ик5не 1930 года в
Баварии и Пруссии запретили ношение коричневых рубашек, и штур-
мовики ответили тем, что надели белые рубашки или обходились со-
всем без них. Пруссия пошла еще дальше, запретив государственным
служащим вступать в нацистскую или коммунистическую партии.
В дальнейшем, по мере того как СА становились все менее управляе-
мыми и правительство более грозным, нацистская партия неожиданно
раскололась надвое: трещина прошла между крылом социалиста Штрас-
сера и националистическим крылом Гитлера. К этому времени Штрас-
сер был вызван в Мюнхен, чтобы занять пост главного политического
организатора, а его брат Отто остался в Берлине, где он выпускал не-
сколько газет, включая официальный нацистский журнал для Северной
Германии. В апреле 1930 все газеты Отто Штрассера трубили о поддер-
жке профсоюзов Саксонии, которые объявили всеобщую забастовку.
Гитлеру пришлось действовать. Если бы он отказался от поддержки
Отто Штрассера, то его могли оттолкнуть консервативные деловые кру-
ги, которые так хотелось уговорить. Но при неудаче его ждал еще боль-
ший раскол. В течение месяца Гитлер выжидал, выбирая более простой
выход из положения. Ничего не придумав, он отправился 21 мая в Бер-
лин и провел лицом к лицу трудную встречу со Штрассером, которая
продолжалась два дня. Гитлер предпринимал попытки добиться повино-
вения Штрассера всеми средствами — обсуждение вопроса, эмоцио-
нальные воззвания к верности партии, обещания наград, страшные уг-
72
розы. Но фюрер действовал против такого же упрямого человека, как
он сам. Штрассер был убежден, что Гитлер предал идеалы нацистской
партии. «Я никогда не ошибался, — кричал Гитлер. — Каждое мое сло-
-во — историческое!» Штрассер оставался невозмутимым и непокорным.
Гитлер возвратился в Мюнхен, так и не решив проблему раскола, и
еще месяц колебался. Когда же в конце июня он предпринял меры, они
не были прямыми. Фюрер приказал Геббельсу очистить партию от всех
«чужеродных писак или неуправляемых большевиков». Геббельс сразу
же понял, кого он имел в виду, и удалил Штрассера. После непродолжи-
тельной попытки следовать к своим социалистическим целям с нацистс-
кой партией Отто Штрассер постепенно исчез из общественной жизни.
До того, как разрыв со Штрассером мог быть отрегулирован или про-
должающиеся распри между партией и СА смягчаться, обстоятельства
дали нацистам победу заочно: Веймарская республика стала оконча-
тельно распадаться.
В марте 1930 года вскоре после ратификации плана Юнга разобщен-
ный рейхстаг еще раз отказался поддержать канцлера Германа Мюлле-
ра. На этот раз речь шла о компенсации безработным. Потерпев неудачу
в поисках решения, Мюллер подал в отставку. Его разочарование разде-
лялось повсеместно. Поскольку становление Веймарской республики
проходило в болезненные дни падения монархии и проигранной войны,
Германия была ослаблена нестабильной партийной системой. Коалиция
Мюллера была семнадцатой за десятилетний период. Было так много
партий, крайне неповоротливых из-за узкопартийных вопросов, что лю-
бые незначительные шаги, предпринятые в рейхстаге, влекли за собой
упреки в коалиционных связях, которые отпадали сами по себе, как
только вставал новый вопрос. Президент Гинденбург и армия держа-
лись на определенном расстоянии от политики, как того требовала кон-
ституция, но теперь опасность правительственного паралича подталки-
вала к решительным изменениям.
Важным инструментом этих изменений был армейский офицер Курт
фон Шлейхер. Сорокавосьмилетний генерал-майор начал свою карьеру
в 1900 году как младший офицер в полку Гинденбурга 3-й пехотной
гвардии, где он надолго подружился с Оскаром фон Гинденбургом, сы-
ном будущего президента. Шлейхер видел немного военных действий
во время войны, но произвел впечатление на многих своим быстрым
умом, изысканными манерами и даром дипломата. Он никак не мог из-
бежать политики, поскольку это входило в его обязанности как армейс-
кого офицера. В 1929 году генерал Вильгельм Грёнер, занимавший пост
министра обороны, оказал Шлейхеру содействие и сделал закулисным
исполнителем в германской политике, поручив ему поддержание связей
между армией и правительством.
Шлейхер с большим рвением принялся за работу. Сначала он был
доволен друзьями, которые его выдвинули, и устранил своих врагов в
армии. Например, он сместил генерала Вернера фон Бломберга, второе
лицо в рейхсвере, и заменил его генералом Куртом фон Хаммерштей-
73
ном. К 1930 году Шлейхер начал действовать в более широком масшта-
бе. Он предложил Гинденбургу включиться в политику рейхстага и по-
добрать очередного канцлера.
Идея состояла в том, чтобы восстановить работоспособность слабого,
раздираемого спорами рейхстага, назначить сильного канцлера, который
мог бы твердой рукой эффективно управлять без поддержки устойчи-
вой парламентской коалиции. Если различия между партиями станови-
лись непримиримыми и получить большинство голосов было невозмож-
но, канцлер мог обратиться к президенту, который на основании статьи
48 Веймарской конституции приостанавливал гражданское правление и
вводил чрезвычайное положе-
ние.
Сценарий обращался к уже
старому Гинденбургу, который
был особенно обеспокоен неспо-
собностью политиков забыть
свои узкопартийные интересы и
подумать в первую очередь о
Германии. Человек, которого
предложил в качестве канцлера
Шлейхер, был привлекательным
и для армии — Гейнрих Брю-
нинг, лидер Католической цент-
ристской партии, герой войны,
бесспорный патриот. Надеясь
спасти страну, Гинденбург, под-
талкиваемый расчетливым
Шлейхером, согласился с этим
планом. 27 марта 1930 года Брю-
нинг стал канцлером.
Это был потрясающий про-
счет. Спустя три месяца после
назначения новый канцлер не
мог провести через рейхстаг фи-
нансовую программу, поэтому он
последовал согласованной фор-
муле. Он сразу же попросил
Гинденбурга одобрить финансо-
вую программу чрезвычайным
указом, но, когда президент со-
гласился, рейхстаг потребовал
отмены декрета. Менее добросо-
вестный человек мог бы не обра-
тить внимания на это, но Брю-
нинг почувствовал, что должен
обратиться к народу. Он распус-
лсгенды
о Хорсте Весселе
14 января 1930 года в Берлине ме-
стный руководитель СА, 20-летний
Хорст Вессел подвергся неожидан-
ному нападению и был смертельно
ранен вооруженным коммунистом
в своей квартире. За исключением
того, что человек, который нажал
спусковой крючок, был некто Алб-
рехт Хёхлер, оказавшийся ревни-
вым соперником любовницы Вессе-
ла, бывшей проститутки, убийство
мало отличалось от множества дру-
гих кровавых нацистско-коммунис-
тических стычек, распространив-
шихся по всем немецким городам.
Инцидент прошел бы незамечен-
ным, если бы не вдохновляющая
патриотическая песня Вессела под
названием «Die Fahne hoch» (Под-
нимем выше флаг). Лирические
стихи, перекликающиеся с мотива-
ми народов Северного моря, про-
славляли нацистских штурмови-
ков, отдавших свои жизни за дело.
За три месяца до ранения Вессел
послал текст своей песни в нацист-
скую газету «Ангрифф», где она
была замечена Йозефом Геббель-
сом.
Когда Геббельс узнал, что моло-
дой поэт умирает в больнице, он
почувствовал, что это пропагандис-
тское «золотое дно», и решил сде-
лать Вессела политическим муче-
ником. Геббельс без тени смуще-
ния представил уличного дебошира
«социалистическим Христом», от-
казавшимся от учебы в универси-
тете, чтобы полностью посвятить
себя борьбе за национал-социа-
лизм. 7 февраля Геббельс устраи-
вает первое публичное исполнение
песни Вессела на партийном ми-
тинге нацистов в берлинском
«Спортпаласте». Это сразу же ста-
новится сенсацией.
Через 16 дней Вессел умер от
ран, и Геббельс искусно устроил
торжественные похороны. Комму-
нисты сыграли ему на руку, беспо-
коя кортеж и проводя альтернатив-
ный митинг в стороне от движения
похоронной процессии. На кладби-
ще Геббельс драматически произ-
вел перекличку членов СА. Когда
он дошел до имени Вессела, ряды
одетых в военную форму штурмо-
виков рявкнули: «Присутствует!»
Переименованная «Песня Хор-
ста Вессела», часть которой в даль-
нейшем вошла в официальный
гимн нацистской партии, исполня-
лась в Германии чаще всего, за ис-
ключением национального гимна
«Deutschland, Deutschland Ober
alles».
74
тил парламент и назначил новые выборы на 14 сентября. Таким обра-
зом, обладая здравым сознанием, он решил судьбу немецкой демокра-
тии.
И снова Гитлер увидел для себя возможность и предпринял все, чтобы
не упустить ее. Во многих отношениях период для выборов не был не-
благоприятным для него. Он реорганизовал свою партию, избавившись
по крайней мере от одного из Штрассеров, приобрел новые источники
доходов, поселился в богатой новой штаб-квартире.
Экономика запутывалась, пугая общественность и
делая людей более восприимчивыми, чем раньше, к
Oft»/
ЬиЦаЪе (Of
Kovler
и nd
В решительной позе Хорст
Вессел появляется на обложках
нот музыки с его песней,
содержащей лирические стихи,
описывающие его товарищей из
СА, продолжающих идти
вперед, к тому дню, когда
«знамена Гитлера будут
беспрепятственно развеваться».
Auleben fw
$0lon-Orche»1er
Orchc0cr
BlGfniuiik
BCftUN W50
penmge 4’' 5
06 (OeNU'W
w,hon TO-MA
НогИ Weiket-Ued
X * 4»* •***_• ; • /
• J.—A «euJ***
г, 7
его предостережениям против веймарских «изменников» и евреев. Успе-
хи на государственных и местных выборах последовали за его раундом
народного разоблачения во время кампании против плана Юнга. Провал
плебисцита был теперь незначительным эпизодом, приписываемым Гу-
тенбергу. В целом Гитлер был уверен, что может успешно повести нацис-
тов против остальных десяти партий в рейхстаге. Однако при его первых
шагах в новой избирательной кампании произошло несчастье.
В августе 1930 года берлинский контингент С А восстал по поводу де-
нежных средств. Один штурмовик написал в негодовании Грегору
Штрассеру, что он арестовывался более тридцати раз, был обвинен во-
семь раз за «нападение и побои, оказание сопротивления полиции и
другие проступки, которые естественны для нацистов». В результате
своей деятельности, по его утверждению, он полу-
чил повреждения по крайней мере двадцать раз. «У
меня ножевые шрамы на затылке, на левом плече,
на нижней губе, на правой щеке, на левой стороне
верхней губы и на правой руке». За все это он не
получил ни пфеннига от партии, но, растратив свое
наследство, «столкнулся с финансовым крахом».
Хотя такие случаи происходили и раньше, основ-
ным вопросом была власть. Все время СА считали
себя инструментом германской революции. Роль
политиков, по их мнению, была второстепенной по
сравнению с силой решительных людей. СА обна-
ружили, что остались невознагражденными со сто-
роны партии. Просьбы штурмовиков иметь свое
представительство в рейхстаге и разрешить расши-
рить военную подготовку оставались без ответа.
Головорезы из С А, привыкшие решать все дела
кулаками и железными прутьями, не видели при-
чины, почему нельзя поступать также со своей
партией. В конце августа они атаковали ее штаб-
квартиру в Берлине и после небольшой потасовки
с гитлеровской отборной гвардией, эсэсовцами, раз-
громили здание и все, что находилось внутри. К
своему сильному смущению, Геббельс был вынуж-
ден вызвать полицию, чтобы изгнать мятежников
из здания.
Напуганный Гитлер немедленно приехал в Бер-
лин. В течение всего вечера он ходил из одной
пивной в другую, присоединяясь к штурмовикам, к
их столам и просил, кричал, сваливая всю вину на ошибочность руко-
водства местных партийных функционеров, которые встали между ним
и его любимыми штурмовиками. Он включил на полную мощь свое
гипнотизирующее красноречие, говоря о великих победах, которые
были теперь близки, напоминая, как они шли вместе. Но Гитлер пола-
Генерал Курт фон Шлейхер
был неразборчив в средствах
после того, как министр
обороны Грёнер назначил его
советником в 1929 году. Грёнер
называл Шлейхера «моим
кардиналом в политике*.
Канцлер Гейнпих Брюнинг (с
рукой на подбородке)
встречается с членами своего
кабинета в саду канцелярии в
Берлине летом 1930 года.
Политика «затягивания
поясов* Брюнинга дала повод
ацистам высмеять его как
«голодного канцлера*.
гался не только на риторику, он пообещал также лучшее денежное со-
держание.
Одна за другой группы угрюмых людей возвращались в лоно едино-
мышленников. Утомленный Гитлер вернулся в Мюнхен и спустя не-
сколько дней разжаловал Пфеффера. Гитлер назначил себя руководите-
лем СА. Чтобы обезопаситься от будущих мятежей, он потребовал, что-
бы каждый штурмовик дал клятву в безоговорочной преданности ему.
Урегулировав эту проблему, Гитлер вернулся к выборам. Его кампа-
ния была пропагандистским шедевром, триумфом формы над содержа-
нием. Нацистские организаторы использовали любую стену для своих
плакатов и лозунгов. Они проводили бесчисленные концерты оркест-
ров, спортивные состязания, открытые собрания, чтобы расположить к
партии разочарованных граждан. Докладчики из 2000 выпускников
школ ораторского искусства выступали перед небольшими группами
слушателей. Более высокого ранга партийные светила, как Геринг и
Геббельс, обращались к большим аудиториям. Сам Гитлер, находив-
шийся в постоянном движении во время избирательной кампании,
объездил всю Германию, выступая на огромном количестве многолюд-
ных митингов (двадцать за шесть недель).
Нацисты не предлагали какой-либо программы для облегчения по-
следствий депрессии и не уточняли, как Германия приобретет свое ве-
личие. Гитлёр и его фавориты распространяли только обличения, обви-
няя тех, кто ответствен за настоящее положение дел в государстве —
евреев, коррумпированных политиков, коммунистов, лицемерные запад-
ные державы. Эта резкая обличительная речь против людей в прави-
тельстве, написанная Геббельсом, была типичной: «Прочь, подонки! До-
той маски с рож!», «За шиворот их, бей их в толстые животы 14 сентяб-
ря, выметем их из дворцов с барабанным боем!».
Не только слова были грязными. В течение 1930 года около 60 тысяч
собраний различного типа проводилось только в одной Пруссии. Лишь
немногие из этих собраний обошлись без нарушений общественного по-
рядка, и в девяти случаях из десяти, по данным полиции, столкновения
начали либо штурмовики, либо их противная сторона — коммунисти-
ческая Лига бойцов красного фронта. «Обычные скандалисты доходят
до убийств, — сообщал позднее начальник полиции в Берлине. —
Ножи, прутья и пистолеты заменили политические рассуждения».
Оппоненты нацистов из среднего класса относились к митингам с
презрением, а один обозреватель окрестил их «тупым энтузиазмом».
Гитлеровское приветствие и крики «Хайль, Гитлер!», сопровождаемые
щелканьем каблуков и благоговейным повторением «мой фюрер»,—
все, что видели повсюду впервые в конце лета 1930 года, воспринима-
лось посторонними как смехотворное. Один сатирик сказал о Гитлере:
«Этот человек не существует, он только производит шум». Но фюрер
был уверен, что он пройдет в рейхстаг, и предсказывал завоевание в
нем 50 мест.
Действительность ошеломила Гитлера, как и многих других. Нацисты
получили 6,4 миллиона голосов 14 сентября. Завоевав 107 мест в рейх-
стаге, они неожиданно стали второй мощной партией в Германии. Соци-
ал-демократы со 143 местами оставались самой большой фракцией в за-
конодательном органе страны, но по сравнению с другими умеренными
партиями их база значительно сократилась. Только нацисты и комму-
нисты увеличили свое представительство. Возможность сформировать
прочное коалиционное правительство стала еще более отдаленной.
Гитлер не собирался использовать свою возросшую силу в рейхстаге
для помощи в управлении страной. «Мы парламентская партия по при-
нуждению, — заявил он в Мюнхене через десять дней после выборов.
— Эта победа, которую мы одержали, только новое оружие в нашей
борьбе». Его заявление рассматривали как намек на вооруженную рево-
люцию, но Гитлер продолжал стоять за законные пути увеличения сво-
ей власти и удерживал президента Гинденбурга и дисциплинирован-
ную немецкую армию от применения силы. Признанного лидера нацис-
тов теперь могла остановить только армия, поэтому на следующий день
после выступления в Мюнхене он отправился именно туда, чтобы зару-
читься ее поддержкой.
Офицерский корпус армии охватила тревога. Было хорошо известно,
что бывшие солдаты армии, ставшие штурмовиками, мечтают о том,
чтобы СА заняли в государстве место выше армии. Не секрет, что об-
щая численность СА и СС составляла 100 тысяч человек и уже превы-
шала армию.
Власти еще не успокоились после разоблачения в начале 1930 года
Двое молодых штурмовиков
прикрепляют предвыборный
плакат Гитлера к двери сарая.
Нацисты уговаривали крестьян
отдать голоса за Гитлера,
обещая приостановить импорт
продовольствия и выделить им
средства для улучшения
плодородия земель,
приобретения лучших семян и
новой техники.
Нацистские депутаты
дезорганизуют ход заседания
рейхстага, повернувшись спиной
к выступающему, в декабре 1930
года. Йозеф Геббельс в светлом
пиджаке в центре справа.
преступной акции трех дерзких лейтенантов, которые заманивали своих
товарищей-офицеров в нацистскую партию. 23 сентября лейтенанты
предстали перед Верховным судом в Лейпциге, а 25 сентября защита
призвала Гитлера остановить подобную практику.
Судьба лейтенантов не беспокоила Гитлера. Он направил послание
командованию армии, зная, что его протест привлечет пристальное вни-
мание. «Никто из нас не заинтересован в замене армии, — убаюкивал
он. — Мое единственное желание состоит в том, чтобы германское госу-
дарство и немецкий народ воспитывались в новом духе». Он настойчи-
во убеждал, что для достижения этой цели приказал своим подчинен-
ным использовать только законные средства, исключив из партии тех,
кто не делал этого. Он привел пример с Отто Штрассером, «который
играл в идею революции».
Протестуя, Гитлер утверждал, что сделал все возможное, чтобы пре-
пятствовать любым самонадеянным действиям штурмовиков, носящих
военный характер. Германской армии не нужно опасаться штурмовиков,
продолжал он, потому что их цель состоит исключительно в защите на-
цистской партии, а не в вызове государству. Затем он добавил, говоря
для разнообразия правду: «Я был солдатом достаточно долго, чтобы по-
нять, что партийной организации невозможно бороться против дисцип-
линированных сил армии».
Тем не менее в это же время Гитлер согласился вернуть бывшего на-
чальника СА Эрнста Рёма, который успокоился после жаркого спора с
фюрером о контроле над этой организацией. Рём, став начальником
штаба С А (Гитлер сохранил за собой звание верховного командующе-
го), вскоре будет использовать армейские методы организации и дис-
циплины. И все это несмотря на недавние заверения Гитлера о невоен-
ной природе штурмовиков.
Тем не менее после приглаживания перьев офицерскому корпусу
Гитлер бросил кость своим штурмовикам. В конце своего выступления
на суде о законности и принципе он добавил с ледяной угрозой: «Когда
борьба нацистского движения завершится победой, будет и нацистский
суд справедливости. Мы отомстим за ноябрьскую революцию 1918 года,
и покатятся головы». Именно это угрожающее замечание, а не другие
примиренческие обращения к суду, подтвердилось двумя неделями спу-
стя, когда вновь избранные нацистские депутаты заняли места в рейх-
стаге. Одетые в форменные коричневые рубашки вместо традиционных
для парламентариев костюмов, они каждый раз при произнесении име-
ни фюрера вопили: «Присутствует! Хайль Гитлер!», выкрикивая при
этом оскорбления и грубые слова в адрес других депутатов. Социал-де-
мократ Тони Сендер с горечью отметила: «Это была самопровозглашен-
ная «элита арийской расы — шумная, кричащая, одетая в военную фор-
му шайка». Сендер писала, что по мере изучения этой публики она все
больше ужасалась: «Так много людей с лицами преступников и дегене-
ратов. Какая деградация сидеть вместе с такой бандой!»
Армия была все же успокоена выступлением Гитлера в суде. (Лейте-
80
нанты отделались условным содержанием под стражей.) Политический
связной генерала Грёнера Курт фон Шлейхер тут же отреагировал на
формальное предложение нацистов. Результаты выборов резко ослаби-
ли правительство Брюнинга. Хотя через президента Гинденбурга армия
имела огромное влияние на выполнение чрезвычайных указов, этот дес-
потический метод не мог осуществляться долго без широкой народной
поддержки. Армия опасалась вооруженного восстания как со стороны
нацистов, так и со стороны коммунистов, но особенно и тех, и других
одновременно.
Из двух радикальных партий национал-социалисты со своими шес-
тью миллионами голосов были значительно сильнее, и их влияние
росло быстрее. Более того, они были националистами. Шлейхер был
убежден, что из двух зол нацисты представляют меньшее и с Гитлером
можно сговориться. У Шлейхера была поддержка генерала Грёнера,
его антинацистского босса, который надеялся привлечь Гитлера, чтобы
«вдвойне и втройне поддерживать законность». Работая, как всегда, за
кулисами, Шлейхер связался с Рёмом и Грегором Штрассером и сооб-
щил им, что заинтересован в контактах с Гитлером. В январе 1931
года об этом было сказано еще громче, когда нацистам разрешили по-
ступать на военную службу и наниматься на гражданские должности в
армии.
Гитлер был доволен таким развитием дел, но вынужден был действо-
вать осторожно. Поскольку его союз с националистами раздражал чле-
нов его партии, любой компромисс с армией стал предаваться в СА ана-
феме. Полный решимости ответить на предложение Шлейхера, Гитлер в
феврале вновь подтверждает свою преданность законным политическим
процессам, запретив впредь вести какие-либо уличные бои.
Тут штурмовики проявили упрямство. Гитлеру только что удалось
погасить их недовольство, проявленное в августе, еще горело чувство
обиды, как штурмовики снова увидели, что плоды их успеха уходят к
политическим руководителям, а день расплаты откладывается на нео-
пределенное время. Теперь за ними смотрели более пристально. Когда
группа отступников под предводительством бывшего капитана поли-
ции Вальтера Стеннеса, командира СА в Восточной Германии, сплани-
ровала провести еще один мятеж, эсэсовцы своевременно предупреди-
ли фюрера. Сняв Стеннеса с его поста, Гитлер пустил план восстания
под откос.
Тем временем экономическое положение страны ухудшалось. Сокра-
щение внешней торговли приводило к закрытию заводов. Либо они не
могли больше покупать дорогое сырье, либо их продукция была не по
карману для покупателей. В течение шести месяцев, до марта 1931 года,
безработица возросла более чем на 50%, достигнув 4,75 миллиона. Гер-
мания столкнулась с опасностью массового финансового краха. Иност-
ранные банки, чьи займы подпитывали восстановление, теперь требова-
ли расплаты, что было невозможно для страны, уже обремененной вы-
сокими выплатами по репарациям. В страхе потерять накопленные сбе-
82
режения, немецкие вкладчики выстраивались в очереди, чтобы забрать
деньги, пока не будет поздно. Когда один из крупнейших немецких бан-
ков «Дармштадтер и Националь» рухнул в июне, вслед за крахом в мае
крупнейшего Австрийского банка «Кредитансталт», правительство вы-
нуждено было временно закрыть все банки.
Правительство Брюнинга прилагало все усилия, чтобы сохранить
платежеспособность находившейся уже в крайне бедственном положе-
нии страны. Чрезвычайными указами повышались налоги, снижалась
заработная плата, сокращались пособия по безработице. Новый ми-
нистр иностранных дел попытался оживить торговлю, добиваясь снятия
таможенных барьеров между Германией и Австрией, но, как всегда,
Франция опасалась, что Германия слишком быстро восстановится. От-
мечая, что такое соглашение будет нарушением Версальского договора,
французы заблокировали предложение в Международном суде, унизив
тем самым Брюнинга. Лишения и страх достигли невыносимых разме-
ров. Широко распространенным было мнение, что должно произойти
нечто ужасное. Когда посол Великобритании после короткого отсут-
ствия вернулся в Берлин в сере-
дине июля, он был потрясен «ат-
мосферой крайнего напряже-
ния».
Однако нацисты считали, что
все идет превосходно. Как про-
возгласил Грегор Штрассер дву-
мя годами раньше: «Все, что
служит ускорению катастро-
фы, — хорошо, очень хорошо
для нас и для нашей револю-
ции». Его вера зиждилась на по-
вторяющихся успехах на выбо-
рах. На последних провинциаль-
ных выборах, проведенных в
1931 году, нацисты получили в
общем 35 процентов голосов,
тогда как в 1930 году было толь-
ко 18 процентов. Гитлер был в
восторге: «Никогда в жизни, как
Каждый член нацистской
партии получал подобное,
подписанное партийным
руководителем, удостоверение
личности с указанием фамилии,
места жительства, занятия и
дня рождения. В конце 1931
года свыше полумиллиона
немцев стали носить билеты
члена нацистской партии.
в эти дни, я не был так расположен и глубоко уверен, что суровая ре-
альность открыла глаза миллионам немцев». И все же Гитлер и нацист-
ская партия оставались слишком слабыми, чтобы решительно влиять
на события. Основная часть немецких избирателей все еще поддержи-
вала другие партии и их лидеров. Само по себе нацистское представи-
тельство в рейхстаге, хотя с ним и считались, ничего не могло осуще-
ствить.
Неожиданно Гитлер обнаружил, что он сражается со своим смертным
врагом, которого ему не перехитрить.
Фалъши6с1я
yzpoia кроемого_____________
GoccmoHuo
В сумбуре политических партий
Веймарской республики только
Германская коммунистическая
партия (КПГ) могла сравниться с
нацистами по количеству сторон-
ников. Но в борьбе за умы и души
народных масс коммунисты безу-
тешно проиграли.
Корни провала лежали в самом
начале появления партии, рожден-
ной в революционную пору 1918
года, когда левые радикалы порва-
ли с Социал-демократической
партией (СДП) — традиционным
политическим убежищем для не-
мецкого рабочего класса. Раскол
разрушил союз немецкого движе-
ния трудящихся. «Для обычного
рабочего человека, — писал один
обозреватель, — стало значительно
труднее решать, какой из двух
партий оказывать поддержку».
Бывшие товарищи по партии —
члены КП Г и СДП стали неприми-
римыми противниками, презираю-
щими друг друга даже больше, чем
их обычные враги справа.
С подрезанными крыльями в ре-
зультате доктринерских приказов
Коминтерна из Москвы, КП Г по-
шла зигзагом: то она хотела силой
свергнуть ненавистную республи-
ку, то занимала лояльную оппози-
цию. С ухудшением экономическо-
го положения страны в 1929 году
Москва приказала партии сконцен-
трировать свою деятельность на со-
крушении социал-демократов, бес-
почвенно утверждая, что не нацис-
ты, а они являются истинным «пе-
редовым отрядом фашизма».
Решение оказалось самоубий-
ственным. В конечном счете КПГ
преуспела только в том, что стала
пугалом, которое Гитлер использо-
вал для привлечения избирателей
на сторону национал-социалистов.
Сторонники коммунистов
празднуют 1 мая в 1932 году с
огромными красными флагами
в берлинском Лустгартене.
Демонстрация закончилась,
когда нацисты, спровоцировав
потасовку, вынудили полицию
вмешаться.
85
Коммунистический оратор
страстно выступает на
праздновании 1 мая в Берлине
в 1928 году. К этому времени
большинство членов КПГ
откололось от партии, чтобы
более точно следовать
указаниям Коминтерна.
Берлинские коммунисты
проводят антирелигиозную
камланию. На грузовике
лозунги: «Религия — опиум
для народа», «Никто не даст
нам избавленья — ни бог, ни
кайзер, ни трибун».
86
Женщины на демонстрации в
Берлине в поддержку КПГ. На
заднем транспаранте изображен
командующий рейхсвером
генерал Ганс фон Сект как
марионетка нацистов при
подавлении красных восстаний
в Саксонии. Тюрингии,
Гамбурге и в Руре в 1923 году.
Полиция арестовывает
коммунистического лидера
после беспорядков 1931 года в
Берлине. Вражда между
полицией и коммунистами
превратилась в ненависть двумя
годами раньше, когда социал-
демократический комиссар
полиции в Берлине Карл
Зёргиебель отдал приказ
стрелять в коммунистов,
нарушающих закон.
Фюрер поддерживал отношения с юной красоткой Гели Раубаль,
которая была почти на половину моложе его. В 1928 году ей было 20
лет, а ему — 39 лет, когда у них возникли симпатии. Она приходи-
лась ему племянницей, являясь дочерью единокровной сестры. Во вре-
мя стремительных событий 1929 и 1930 годов Гитлер держал молодую
женщину при себе, добавляя еще одну струю скандальности в различ-
ные составляющие своей личности. Само собой разумеется, что де-
вушке была выделена одна из комнат его новой девятикомнатной
квартиры в Мюнхене.
К лету 1931 года их роман дал трещину. Возможно, вначале извест-
ность ее знаменитого дядюшки сильно завораживала Раубаль, но теперь
она стала возмущаться домогательствами Гитлера. С возрастающим от-
чаянием она искала способы восстановить независимость, возобновить
занятия оперным пением в Вене. Гитлер не хотел и слушать об этом и
сделал ее фактической пленницей. Сентябрьским утром 1931 года, как
только он после их жарких споров вышел из дома, Раубаль крикнула из
окна: «Так ты не желаешь отпустить меня в Вену?» В ответ прозвучало
отрывистое «нет».
Гитлер уехал из Мюнхена. На следующий день прислуга нашла Гели
Раубаль в ее комнате с простреленным сердцем. По общему мнению
властей, это было самоубийство. Гитлер был подавлен. Грегор Штрассер
позднее отметил, что в течение 48 часов после случившегося Гитлеру
пришлось бороться с самим собой, чтобы остаться жить. Несколько не-
дель он был очень огорчен. Сумятица в чувствах совпала с моментом,
когда ему представлялась возможность разделить власть в германском
правительстве. Его пригласили на встречу с канцлером Брюнингом и
президентом Гинденбургом.
Правительственные официальные лица никогда не встречались с Гит-
лером, да и он даже не помышлял о такой встрече. Прием первыми ли-
цами государства был результатом возросшего политического веса Гит-
лера, отчаяния канцлера и закулисных манипуляций вездесущего Курта
фон Шлейхера.
Между сложными переговорами с западными державами об отсроч-
ке выплат по репарациям Брюнинг вынашивал непростой план упре-
дить гитлеровское восхождение к власти. Преклонный возраст Гинден-
бурга мог вынудить старого героя войны уйти в отставку, когда исте-
чет срок его президентства в 1932 году. Для того чтобы убедиться, что '
Гитлер отказывается от какого-либо шанса выиграть этот мощный I
пост, Брюнинг предложил рейхстагу отменить выборы и продлить пре-
зидентский срок и в конечном счете восстановить монархию. Это была
неосуществимая схема, однако канцлер направил на ее претворение
все усилия.
Между тем Шлейхер собирался контролировать Гитлера, введя его в
правительство. Его план «приручить» Гитлера, как это он уже делал,
был таким же нереальным, как и план Брюнинга. Однако с убежденнос-
тью человека, который еще не встретил того, кто ему подходит, Шлей-
В 1930 году во время морской
прогулки Гитлер, Гели Раубаль
и ее мать Анжела,
единокровная сестра Гитлера,
вместе с коллегами на палубе
любуются панорамой
Северного моря. Человек с
фотоаппаратом — Макс
Аманн, издатель «Mein
Kampf».
хер перебрал весь круг своих друзей и врагов и решил устроить встречу
президента с нацистским лидером.
Гинденбург, со своей стороны, пытался решить, что же ему делать
дальше, так как в 84 года его ум и здоровье ухудшились. Его советники
продолжали утверждать, что только он сможет спасти страну от надви-
гающейся нацистской угрозы. Гинденбург, возможно, согласился потра-
тить время на встречу с Гитлером, чтобы посмотреть на опасность уг-
розы.
Важные встречи были запланированы Гитлером на октябрь 1931 года.
Когда телеграмма Брюнинга, приглашающая его в Берлин, поступила в
Коричневый дом в Мюнхене, Гитлер нетерпеливо читал ее. «Они при-
знали меня как равного партнера на переговорах, — торжествовал он. —
Ну, теперь они — у меня в кармане! »Ф
Разношерстная группа новобранцев штурмового отряда приветствует своего командира взвода. Новобранцам СА предстояло
Рождение
в военной подготовке, но без огнестрельного оружия.
ципурмо&иков
«Мы должны бороться с идеями, — провозгласил Гит-
лер, — но если потребуется, применим и кулаки». Гит-
лер смотрел на группу, которая впервые показывала
свои мускулы в 1920 году в качестве Sportabteilung
(спортивного подразделения) нацистской партии. Бе-
зобидное название, обычно также сокращаемое как
СА, предоставляло удобное прикрытие для охранни-
ков, цель которых оберегать Гитлера и других нацист-
ских ораторов от враждебной публики. После особен-
но накаленного митинга в ноябре 1921 года, когда его
превосходящие численностью охранники выдворили
несколько сот левых крикунов из мюнхенского пивно-
го зала, благодарный Гитлер собрал бойцов С А и пере-
именовал их в «штурмабтейлунг», т.е. в штурмовой от-
ряд. Тогда он провозгласил, что штурмовики будут де-
лать больше, чем охранять порядок на нацистских со-
браниях: они пойдут в наступление, подавляя партии-
соперники и их лидеров.
Для Гитлера и других немецких участников первой
мировой войны термин «штурмовик» пробуждал гор-
дые воспоминания об элитных ударных войсках, кото-
рые осуществляли бесстрашные нападения на вражес-
кие окопы. Такие почитаемые ассоциации, однако, не
могли замаскировать того, что многие из тех, кто всту-
пал в С А. всего лишь сырой, необученный материал.
Так как в конце 20-х годов нацистская партия наращи-
вала свои усилия, число членов СА начинало быстро
расти. Многие из тех, кто надевал коричневую рубаш-
ку, не имели военного опыта и никогда не находились
на постоянной работе. Превращение таких новобран-
цев в ударные войска даже для нерегулярных кампа-
ний устрашения, которые Гитлер имел в виду, требо-
вало серьезной подготовки.
Первый шаг состоял в том, объяснил один лидер
СА, чтобы дать новобранцам то, «чего им почти всегда
не хватало дома: домашний очаг, руки помощи, чув-
ство товарищества». Своевременная еда, бурные собра-
ния в местных тавернах и периодические выходы в
поле помогали воспитанию преданности группе. Эрнст
Рём, глава СА, надеялся установить такой порядок, ко-
торый позволил бы в будущем трансформировать
организацию в настоящую армию. Однако Гитлер
предпочитал менее провокационный подход. По его
определению, СА должны были в идеале представлять
силу, достаточно дисциплинированную для выполне-
ния его приказаний, но еще и достаточно самостоя-
тельную. чтобы вселять в массы «повсеместный страх
и делать их убийственно покорными».
С котелками в руках
новобранцы стоят в очереди за
горячей пищей, одной из
основных приманок людей СА,
отправившихся искать свою
удачу.
Свободные от службы
штурмовики отдыхают в пивном
зале со свастикой на стенах
Такие таверны служили местом
сбора в перерывах между
рейдами на оппозиционные
политические группы
То&оришестбо
и горячая
сОя
СА имели свои казармы, увесели-
тельные места и лагеря, где они
могли найти укрытие и компанию
и расслабиться. «Здесь мы научи-
лись настоящему товариществу, —
сказал один штурмовик. — Днем
мы ходили в поселки и раздавали
листовки, вечером охраняли собра-
ния партии. Мы шли от одного из-
бирательного боя к другому, завое-
вывая город за городом».
Проходящие подготовку
штурмовики умываются после
занятий. Их ежегодные
лагерные сборы продолжались
до тридцати дней, где особое
внимание уделялось военной
подготовке, методам
пропаганды, что скрепляло
политическое братство солдат.
В начале появления СА обработка будущих штурмовиков проводилась через поклонение богу и посещение кирхи.
В поисках
«силы
и ло&кости»
С А по различным причинам содей-
ствовали распространению спор-
тивных клубов и занятию физичес-
ким трудом. Штурмовые отряды
улучшали моральное состояние и
привлекали новых членов, предос-
тавляя здоровую среду для немец-
ких процветающих молодежных
организаций. Руководитель СА
Эрнст Рём считал физкультуру и
спорт хорошей подготовкой для та-
ких специалистов, как инженеры,
летчики, моряки, горные части, ко-
торые однажды могут дополнить
растущую армию СА. Гитлер, воз-
ражая против цели Рёма, принци-
пиально приветствовал суровые за-
нятия штурмовиков на воздухе.
Через физическую силу и лов-
кость, считал он, молодой немец
«должен восстановить свою веру в
непобедимость своего народа».
Штурмовики отправляются на дорожные работы.
Молодые моряки дружно работают веслами.
Штурмовики-новобранцы 1931 года идут к месту соревнований.
уктор СА показывает основы управления планером. Планеризм способствовал улучшению реакции будущих военных летчиков.
В 1933 году во время военной
подготовки новобранцы СА с
макетами ружей пролезают под
колючей проволокой.
Штурмовики обучались ползти
под огнем противника.
Инструктор подгоняет маску
противогаза новобранца СА к
защитной одежде против
отравляющих веществ, которые
эффективно использовались во
время первой мировой войны.
Обучение
G ходе учений
Штурмовики усердно
отрабатывают приемы
радиопередач. Такая
отовка осуществлялась как
военными техниками, так и
опытными операторами
телеграфных и радиосетей.
1 А /
В январе 1931 года, когда Эрнст
Рём вернулся из Боливии, чтобы
принять командование С А, все
штурмовики давали письменную
клятву: «Я определенно заявляю,
что не являюсь членом военного
подразделения или секретной воен-
ной организации и что у меня нет
связей ни с рейхсвером, ни с поли-
цией. Я обещаю не участвовать в
каких-либо военных учениях».
Намереваясь как-то уменьшить
страх общественности перед расту-
щей мощью С А, нацистские руко-
водители данной клятвой вряд ли
могли ввести кого-либо в заблуж-
дение. Вскоре после возвращения
Рём и немецкий министр обороны
Курт фон Шлейхер тайно догово-
рились, что в случае войны отряды
С А должны перейти под армейское
командование. В свою очередь,
учебные центры рейхсвера стали
доступны для частей СА. Мечта
Рёма состояла в том, чтобы создать
революционную армию, которая в
конце концов будет внушать благо-
говейный страх и поглотит связан-
ный традициями рейхсвер. Такое
стремление, однако, привело его к
разногласиям с фюрером.
97
Требования Гитлера
прободятся
б жизнь
Штурмовик вешает
антисемитский плакат, а друге
штурмовик (второй справа)
указывает следующий объект
Внизу штурмовики пикетирую
универмаг, принадлежащий
еврею, с предупреждающими
плакатами: «Немцы,
защищайтесь! Не покупайте у
евреев!»
Готовность СА поддержать требо-
вания Гитлера о грубой силе имела
серьезные последствия, как только
партия пришла к власти. Фюрер
давно обещал сокрушить марксизм
в Германии, и через несколько не-
дель после того, как он стал канц-
лером, штурмовики много сделали,
чтобы выполнить это обещание.
Тысячи штурмовиков, получившие
как вспомогательная полиция пра-
во на ношение оружия, расправи-
лись со своими старыми противни-
ками из левых партий.
В то же время штурмовики
были инструментом для достиже-
ния другой первоочередной цели
гитлеровского яда — евреев. В на-
чале 1933 года С А вместе с други-
ми нацистами приказали бойкоти-
ровать предприятия, принадлежав-
шие евреям. Среди военизирован-
ных пикетов, блокирующих входы
в магазины, было небольшое число
штурмовиков и официальных лиц
партии, но для многих граждан
присутствие штурмовиков имело
значение. Немцы боялись коричне-
вых, и только самый отважный мог
пересечь дорогу перед гитлеровски-
ми ударными отрядами.
98
—
л. •• асуЛ
«
n Л» * ‘MSi
DeuifttK! r,
I lllet?ri Cvud)'. fl
I finnit nitW W Ж»! I
If*'
^euifdje’.
(SudV-
Ш nirtit tei W-
f I
Рота штурмовиков охраняет
трибуну, с которой выступает
нацистский оратор. На лозунге:
«Адольф Гитлер укажет вам
дорогу». Такая охрана была
необходима, так как оппоненты
часто бросались на сцену,
швыряли пивные кружки и
другие предметы.
Штурмовики нейтрализуют
отряд баварской полиции,
напрасно пытающийся
сдержать нацистскую
демонстрацию в 1931 году. В то
время штурмовикам еще
запрещалось носить оружие.
Раненый уличный боец СА
принимает соболезнования и
букет цветов от фюрера. Гитлер
поклялся лишать партийных
знаков отличия любого
штурмовика, который дрогнул
во время уличных нападений.
Обмен
тяжелыми
ударами
Несмотря на усиленную военную
подготовку, в начале 30-х годов за-
дача С А оставалась в основном по-
литической. По мнению Гитлера,
штурмовики необходимы, чтобы
насильственно передавать обраще-
ния народу. Как и в начале своей
борьбы, штурмовики охраняли со-
брания нацистов и были-готовы во-
евать дубинками и кулаками про-
тив хулиганов из других партий.
Штурмовики, тысячами распрост-
ранявшие нацистские рекламные
листки и плакаты, часто сходились
в схватках с отрядами участвовав-
ших в подобных актах коммунис-
тов или социалистов. Безобидные
ранее немецкие политические кам-
пании превратились в кровавые
праздники. За месяц до выборов в
рейхстаг в июле 1932 года в пота-
совках 99 сторонников были убиты
и сотни ранены.
Возмущенный начальник бер-
линской полиции назвал штурмо-
виков «обыкновенными гангстера-
ми». Чуть позже он обнаружил в
одном из притонов нацистов учеб-
ный тир, где была выставлена ми-
шень с его изображением, изреше-
ченная пулями.
Гитлер требовал от своих людей
несгибаемого мужества и побуждал
их показывать безжалостность во
время нападений. Когда полицейс-
кое руководство или ненацистские
газеты порицали С А за жестокость,
Гитлер был в восторге. От такого
внимания, ликовал он, «мои уси-
лия и моя партия станут известны-
ми и в то же самое время устраша-
ющими».
101
После того как штурмовики стали вспомогательной полицией в 1933 году, отборная рота СА впервые получает огнестрельное оружие.
102
очередном жестоком преследовании Эрнст Рём хвастался, что его люди возьмут двенадцать жизней за каждого раненого штурмовика.
3
Манебриро&ание
no пути
к зо&етной цели
i
i
Предвыборный плакат нацистов
провозглашает: * Наша
последняя надежда — Гитлер*.
На углу оживленной улицы
собрались жители Берлина в
период депрессии 1932 года.
I
।
пустя три месяца после самоубийства Гели Раубаль Гитлер был пригла-
шен в Берлин на аудиенцию к президенту Паулю фон Гинденбургу. Это
был очень удобный случай для нацистского лидера. Если он будет дер-
жать себя в руках и сумеет расположить к себе президента, взойдет его
политическая звезда. Для существующего режима эта встреча была не
менее важной. Если Гинденбургу удастся заручиться поддержкой Гитле-
ра, как выразился министр обороны Вильгельм Грёнер, сдерживая его
«дубиной закона», правительство получит возможность использовать на-
цистскую партию для достижения законодательного большинства, спо-
собного вернуть консерваторов к власти. Постепенно нацистов можно
будет полностью взять под контроль, и угроза политического кризиса
или вооруженного восстания будет снята.
10 октября 1931 года рядом с президентским дворцом, вдоль широкой
Вильгельмштрассе, собралась небольшая толпа людей, чтобы увидеть
проезжающего в открытой автомашине Гитлера. Несколько рук было
поднято в нацистском приветствии, большинство же просто глазело. Во
дворце Гитлера ждал президент. Убежденный патриот, прослуживший
стране более шести десятков лет, фельдмаршал Гинденбург, срок офици-
ального правления которого заканчивался в мае 1932 года, ожидал своей
отставки. 2 октября он отпраздновал 84-й день рождения и был склонен
временами к проявлениям старости. Он хотел одного — дожить свой век
в загородном доме в компании юнкеров-друзей и соседей.
Но долгой службой нации фельдмаршал заработал доверие соотече-
ственников, а с доверием пришла ответственность. Были опасения, что,
если этот уважаемый человек оставит правительство, Гитлер выдвинет
свою кандидатуру и станет президентом. Поэтому близкое окружение
Гинденбурга убеждало его выдвинуть план продления президентских
полномочий. И хотя Гинденбург лично презирал нацистского лидера как
выскочку и его радикальные идеи, он согласился на встречу, чтобы по-
пытаться заручиться поддержкой Гитлера.
Сопровождаемый Германом Герингом, Гитлер встретился с Гинден-
бургом в его кабинете. Несмотря на преклонный возраст, президент имел
представительный вид — высокий подтянутый человек, с копной седых
волос на голове и пышными закрученными вверх усами.
Несомненно, Гитлер, находясь под впечатлением недавней личной тра-
105
гедии, чувствовал себя рядом с такой внушительной фигурой неловко, и
сначала все пошло не так. Когда президент предложил национал-социа-
листам поддержать правительство для блага нации, Гитлер ответил вити-
евато, сдабривая речь привычными рассуждениями о задачах партии. В
одном месте президент прервал его, осуждая нарушения нацистами об-
щественного порядка. Гитлер многословно пообещал контролировать
свои штурмовые отряды, что не убедило Гинденбурга и не произвело ни-
какого впечатления. Когда Гитлер закончил, старик отделался от него
взмахом руки. Нацистский лидер отрывисто-грубовато попрощался и,
сопровождаемый Герингом, вышел. Позднее Гинденбург с презрением
отметил, что этот «ефрейтор из Богемии» еще может стать министром
почты Германии, но ее канцлером никогда. Канцлера Германии мог на-
значать только президент.
На следующий день Гитлеру пришлось пережить еще одну неприят-
ность. В Бад Гарцбурге, крошечном горном курорте, собрались правые
фракции с целью образовать коалицию, которая могла бы бросить вызов
существующему режиму. Организатор собрания Альфред Гугенберг, маг-
нат издательского дела и глава националистической партии, приветство-
106
Гитлер выступает на собрании
нацистов и немецких
националистов в Бад Гарцбурге
И октября 1931 года. Слева от
Гитлера — с усами, лидер
националистов Альфред
Гутенберг, консервативная
коалиция которого с Гитлером
высмеивалась как «буржуазная
мешанина».
вал сотрудничество с Гитлером, считая его собратом инакомыслящих.
Гитлер согласился присутствовать на собрании и подготовить создание
объединенного консервативного фронта, оппозиционного к республикан-
скому строю.
Однако Гитлер нашел в Бад Гарцбурге мало для себя приятного. С од-
ной стороны, штурмовые отряды намного превосходили отряды «Сталь-
ного шлема» Гутенберга — собственной армии, состоящей в основном из
ветеранов первой мировой войны. С другой стороны, эти люди представ-
ляли привилегированные классы — обеспеченные политики, бизнесмены
и землевладельцы, отставные генералы и даже двое сыновей свергнутого
кайзера. Среди их цилиндров и сюртуков, увешанных медалями мунди-
ров Гитлер чувствовал себя посторонним: сын таможенного чиновника со
сплющенным носом против денег и культуры.
Находясь в плохом расположении духа, Гитлер вел себя с Гутенбергом
высокомерно и рассеял все надежды на объединенный фронт. Он собрал
свои собственные отряды и потребовал обещания, что они только с ним.
Эта церемония затянулась настолько, что он даже опоздал на одно из ме-
роприятий Гутенберга. Позднее он уклонился от собрания редакционного
совета ассамблеи, чем принизил ее усилия. На заключительном параде,
целью которого было продемонстрировать солидарность правых сил, фю-
рер после торжественного марша штурмовиков величественно удалился,
пренебрежительно отозвавшись об отрядах «Стального шлема». Еще бо-
лее он оскорбил самого Гутенберга, отказавшись присутствовать на тор-
жественном обеде. Когда Гитлера спросили, почему он так недоброжела-
тельно поступил, он объяснил, что не может наслаждаться пиршеством,
когда большинство его сторонников без работы и голодают. Затем фюрер
похвастался, что является лидером самого широкого националистическо-
го движения в стране и поэтому национал-социалисты будут вести борь-
бу против Веймарского правительства самостоятельно.
Переходя от слов к делу, через неделю после бурных событий в Бад
Гарцбурге Гитлер созвал большой съезд в городе Брауншвейге. 100 ты-
сяч штурмовиков, прибывшие на поездах и грузовиках, в течение шести
часов маршировали по полю, в то время как над головами кружили аэро-
планы со свастикой. После захода солнца штурмовики промаршировали
еще раз с зажженными факелами. Жители Брауншвейга благоговейно
трепетали. Когда они видели мощные колонны из десятков тысяч людей,
идущих гусиным шагом в четком строю, им казалось, что нацисты брали
город под свой контроль.
Приступив к деятельности, Гитлер вернул себе хорошее настроение.
Обращаясь к своим полкам в Брауншвейге, он провозгласил, что нацист-
ское движение находится «в шаге от своей цели». Он заверил, что эта де-
монстрация будет последним смотром перед захватом власти.
Власть, которую желал получить Гитлер, все еще находилась в руках
Гинденбурга и его близкого окружения, но, когда 1931 подошел к концу,
они вступили в борьбу за рычаги управления. Они возглавляли разде-
107
ленный рейхстаг, который оказался практически парализованным. Де-
сять политических партий, представленных там, были настолько погло-
щены своими узкопартийными интересами, что редко могли сформиро-
вать большинство, необходимое для прохождения законопроектов.
К тому времени немецкий народ потерял веру в способность рейхстага
облегчить нарастающее напряжение, связанное с экономическим спадом.
Да и исполнительная ветвь — правительство, не давала много надежд.
Канцлер Гейнрих Брюнинг, инертный и академичный, пытался овладеть
ситуацией повышением налогов и снижением заработной платы. Этими
суровыми мерами, принятыми в момент отчаяния, он приобретал только
ненависть. Разочарованные напрасными надеждами на исполнение пра-
вительственных обещаний, полные тревоги, уставшие от очередей за ра-
ботой, едой, в ломбардах, немецкие граждане стали более восприимчивы
к антимарксистской истерии Гитлера и его обещаниям о наступлении
лучших времен.
Никто так не осознавал истинную роль Гитлера, как генерал-майор
Курт фон Шлейхер — закулисный политический манипулятор. Он пони-
мал, насколько может быть опасно, если придется оставить такого чело-
века с его планами. Ряды преданных Гитлеру людей в коричневых ру-
башках насчитывали сотни тысяч, а их стычки с противостоящими груп-
пами часто граничили с гражданской войной. В течение всей осени Гит-
лер сам атаковал правительство в своих речах и в прессе. В октябре он
обвинил Брюнинга в опасном намерении использовать армию для под-
держания умирающего режима. Через два месяца в ответ на выступление
канцлера по радио, в котором он призывал граждан воздержаться от ре-
шительной критики правительства, нацистский лидер обвинил Брюнинга
в попытке ограничить свободу слова. «Вы сами, господин канцлер, ревно-
стно относитесь к тому, чтобы свобода действия в Германии позволялась
только правительству, — писал он. — Что же в таком случае, господин
канцлер, остается нам, кроме речей, которые знакомят немецкий народ с
нашими взглядами на губительный характер ваших планов или ошибок,
связанных с ними, и тем несчастьем, которое они обязательно принесут?»
Шлейхер имел возможность предпринять меры в этой угрожающей
ситуации. Как глава министерского бюро в рейхсвере, придатка учрежде-
ния обороны Грёнера, он был главным связующим звеном между воен-
ным и другими министерствами. Он также использовал армейскую раз-
ведывательную систему и держал осведомителей в каждом правитель-
ственном учреждении. Внешность этого человека не производила особо-
го впечатления. Он был низкого роста, лысым, склонным к полноте че-
ловеком, но одаренным политическим стратегом, который, по словам од-
ного из его коллег, «мог поладить с любым». Он пользовался благо-
склонным вниманием Гинденбурга, а также находился в дружеских от-
ношениях с Грёнером, который считал его приемным сыном. Таким об-
разом, Шлейхер проводил много времени на Вильгельмштрассе, тайно
ведя правительственные дела.
В Оомс_____________
«желсаного_________
ГинОенбурго» ~
После почти полувековой военной
службы генерал Пауль фон Гинден-
бург три года наслаждался покоем,
когда пушки августа 1914 года при-
звали его на восточный фронт. В те-
чение нескольких недель 8-я армия,
возглавляемая 67-летним Гинден-
бургом и начальником штаба Эри-
хом Людендорфом, разбила две рус-
ские армии при Танненберге и на
Мазурских озерах. За одну ночь «же-
лезный Гинденбург», такой же флег-
матичный, как и отважный, стал на-
циональным героем. В 1916 году его
назначили начальником генерально-
го штаба. Он наблюдал за последним
наступлением и завершающим от-
ступлением немцев на Западе.
Восхитительный даже при пора-
жении, Гинденбург привел армию
домой и возобновил жизнь старого
аристократа, старого воина. В 1925
году гражданский долг снова вырвал
его из уединения. В это время он
становится президентом страны, ко-
торая продолжала его боготворить.
Пауль фон Гинденбург рядом со своим портретом в собственном доме в Восточной Пруссии.
109
Гинденбург прогуливается
со своими внуками по
дорожке, идущей от
президентского дворца в
Берлине.
Неудек (слева), поместье,
пожалованное семье
Гинденбургов Фридрихом
Великим и перешедшее в руки
кредиторов. Но сторонники
президента выкупили поместье
восстановили его былое
изящество (ниже) и подарили
фельдмаршалу в день его
рождения в 1927 году.
ПО
Заядлый охотник, Гинденбург
вместе со своим молодым
компаньоном показывает пару
антилоп, пойманных на
прогулке по Баварским Альпам.
Гостеприимный хозяин Неудека
развлекает своих приятелей из
узкого круга в 1932 году. Сидят
по часовой стрелке справа
налево: канцлер Папен,
государственный секретарь
Отто Мейснер, министр
обороны Шлейхер, Гинденбург
и министр внутренних дел
Вильгельм фон Гайл.
Кто знал его лучше, чувствовал, что Шлейхер просто наслаждался по-
литическим маневрированием и особенно любил наблюдать взлеты и па-
дения, зависящие от него. В самом деле, его фамилия, означавшая «инт-
риган», как нельзя лучше подходила для него.
Шлейхер никогда не колебался в своем решении одержать победу над
Гитлером и использовать его и нацистскую партию для образования
мощной консервативной коалиции, которая бы преобладала в рейхстаге.
Шлейхер страстно желал заполучить СА как ценный источник подготов-
ленного личного состава — национальной милиции, которая могла бы
поддержать обессиленный рейхсвер перед лицом таких потенциальных
врагов, как Польша и Франция. Поэтому, как только началась холодная
серая немецкая зима, он настоял на том, чтобы правительство пригласи-
ло «богемского ефрейтора» снова.
Гитлер получил телеграмму в Мюнхене. Торжествующий, он поспе-
шил в столицу и остановился в «Кайзерхофе», большом отеле, где
партия имела свою берлинскую штаб-квартиру, расположенную по диа-
гонали от канцелярии канцлера и президентского дворца.
На этот раз просьба правительства была более корректной, чем осе-
нью: не мог бы Гитлер попросить фракцию национал-социалистов в рей-
хстаге одобрить продление президентского срока без выборов? Взамен
Брюнинг через год или два подаст в отставку, после того как приведет
все внешнеполитические дела Германии в порядок и поставит экономику
страны на путь выздоровления. Тогда Брюнинг мог бы рекомендовать
Гитлера на пост канцлера.
Гитлер работал слишком упорно в последнее десятилетие, чтобы рис-
ковать своим влиянием ради туманного джентльменского соглашения, да
и сама идея раздела власти была неприемлема для него. Тем не менее он
более недели консультировался со своими помощниками в отеле «Кай-
зерхоф» и решил отказаться от предложения. Только Грегор Штрассер ;
убеждал его принять предложение. Эрнст Рём и Йозеф Геббельс резко
выступали против. Геббельс записал в своем дневнике: «На Вильгельмш-
трассе все ужасно суетились, как обезглавленные курицы. Только мы
держали в руках все карты».
В конце концов, в середине января 1932 года Гитлер ответил на прави-
тельственное предложение. Всегда гибкий в тактических делах, он пред-
ставил себя как стойкого защитника конституции. Предложение про-
длить полномочия президента без выборов, заявил он, противоречит
конституции. Если президент откажется от своего плана, то Гитлер обе-
щает оказать ему поддержку на законных выборах. Разумеется, Брюнинг
должен уйти, и также придется проводить новые выборы в рейхстаг.
Неудивительно, что правительство отказалось принять эти условия, и
Гитлеру стало ясно, что единственным спасением для него будет выдвиже-
ние своей кандидатуры на предстоящих президентских выборах. Все же,
не желая быть вовлеченным в схватку с таким сильным соперником как
Гинденбург, он колебался. Фельдмаршал, похоже, также пребывал в нере-
112
Выбор Гитлером отеля
«Кайзерхоф» в качестве
резиденции и берлинской штаб-
квартиры партии был
обусловлен его расположением
в центре столицы. Прямо на
Вильгельмштрассе находилась
канцелярия канцлера и
президентский дворец.
шительности. Тем временем нарастали трения внутри партийной верхуш-
ки нацистов. «Все на нервах и перенапряжены», — заметил Геббельс.
Взвешивая свои шансы, Гитлер продолжал заниматься делами. До
конца января он дважды писал Брюнингу, резко осуждая канцлера за то,
что он покрывает попытку нарушить конституцию, и предостерегал, что
существующий состав рейхстага, который был избран более чем на год
раньше, непременно выявит народные настроения и не сможет законно
проголосовать за продолжение президентского срока. После отправки
этих мелких замечаний он уехал в Дюссельдорф — крупнейший про-
мышленный центр в западной части республики. Там, в зале «Парк Оте-
ля», он провел внушительное собрание «Промышленного клуба», орга-
низации исполнительных директоров, руководителей торговых ассоциа-
ций и независимых юристов. Эту речь Гитлер, как и все другие свои пуб-
личные выступления, искусно приспособил для восприятия слушателей,
играя на их страхе, ненависти и надеждах.
ИЗ
Выступая перед магнатами и коммерсантами, Гитлер резко критиковал
как правительство, так и коммунизм. Он объяснял, что демократия, под-
держиваемая властью народа, в действительности является «властью ту-
пости, посредственности, равнодушия, трусости, слабости и недостаточ-
ности». Кроме того, власть толпы может привести только к экономичес-
кому краху. В демократически развивающейся стране коммунизм неиз-
бежно проглотит промышленность. И если большевизм не остановить,
предсказывал фюрер, одетый в костюм «с иголочки», он опустошит весь
земной шар, изменит мир настолько, что он станет как «в дохристианс-
кие времена».
Говоря более двух часов, Гитлер коснулся многих других сфер нацист-
ской философии, искусно обойдя, однако, антисемитизм, потому что в
зале могли находиться евреи. Он все же коснулся «превосходства» белой
расы и выдвинул тезис о том, что «внутренняя ценность народа» зависит
от расовой чистоты — ее «определенного состава крови»,
ния в прошлом, уверял он, черпала энергию из «пре-
восходства так называемого нордического человека».
В заключительной части речи Гитлер заговорил о
скромных личных начинаниях в политике. В 1918 году
он понял необходимость создания новой организации,
которая смогла бы собрать воедино разобщенную не-
мецкую нацию. Это стремление будет борьбой из-за
скромного происхождения: «Я был лишь безызвест-
ным немецким солдатом с маленьким цинковым но-
мерным знаком на груди». Он похвастался, что создал
партию всемером (хотя в действительности он сам
вступил в небольшую ячейку), и похвалил результаты
их усилий. «Сегодня это движение не может быть
уничтожено, — провозгласил фюрер. — И люди долж-
ны считаться с этим, хотят они этого или нет».
Красноречие было превосходным, но Гитлер выдви-
гал мало практических предложений для восстановле-
ния экономики. Крупный бизнес остался подозритель-
ным к слову «социалист» в названии его партии и рас-
сматривал нацистов как политических агитаторов —
немного получше, чем чернь. Бизнесмены, которые слу-
шали Гитлера в Дюссельдорфе, и те, кто слушал его на
других подобных встречах, давали небольшие суммы на
дело нацистов. Партия продолжала финансироваться в
Мощная Герма-
основном за счет вступительных и членских взносов, а также некоторых
непомерных сборов на многолюдных митингах.
После выступления в Дюссельдорфе Гитлер остановился в Коричне-
вом доме в Мюнхене, где вместе с Геббельсом они обсудили планы пре-
зидентской предвыборной кампании. До сих пор не было заявлено о
выдвижении Гитлером своей кандидатуры, и напряжение не спадало.
Карикатура 1932 года из
еженедельника социал-
демократов отражает ложное
представление, разделяемое
многими, что Гитлер являлся
пешкой в игре самодовольных
промышленных магнатов.
«Приходится держать себя в руках и уметь ждать», — писал Геббельс.
Наконец 15 февраля Гинденбург объявил о выдвижении своей кандида-
туры на пост президента. Через неделю Геббельс провозгласил собрав-
шимся в берлинском «Спортпаласте», что нацистская партия выдвигает
Адольфа Гитлера в качестве своего кандидата.
В течение трех недель нацистская пропагандистская машина, отлажен-
ная и смазанная, крутилась неистово. В начале 1931 года Гитлер создал
РПЛ (Управление по пропаганде рейха), в задачу которого входило рас-
пространение нацистских идей. Щупальца РПЛ проникали повсюду в
Германии от таких крупных городов, как Берлин, Мюнхен, до неболь-
ших городов, как Диетрамзел, в окрестностях которого Гинденбург про-
водил осеннюю охоту. Каждый месяц РПЛ посылало всем гауляйтерам,
региональным партийным руководителям, директивы по проведению
пропагандистской кампании на очередные 30 дней. В свою очередь гау-
ляйтеры проводили зондаж общественного мнения в своих районах и
представляли ежемесячные отчеты в РПЛ, которое, пользуясь информа-
цией, разрабатывало тематику. Каждый мог найти в ней что-то свое: от
женщин до служащих учреждений и инженерно-технических работни-
ков. Гауляйтеры рекомендовали отбирать те темы, которые наиболее
полно отвечали запросам местного населения.
Основным орудием в арсенале нацистской пропаганды были, однако,
массовые митинги. В течение трехнедельной президентской кампании
партия проводила более 300 митингов в день в больших и малых городах
всей Германии. Гитлер, Геббельс и Штрассер объездили всю страну, выс-
тупая на крупнейших митингах, которые проводились в украшенных
знаменами партии залах со стоящими в шеренгах штурмовиками. Выс-
тупления тройки партийных лидеров изобиловали шаблонами: «Мы на-
ходимся на поворотной точке немецкой истории! — кричал Гитлер с ук-
рашенной цветами трибуны. — Мы сражаемся сегодня! Мы будем сра-
жаться и завтра!» Направление, в котором старались действовать нацис-
ты, было неясным. Тем не менее поток слов и эмоциональность выступ-
лений зачаровывали людей. Скоро, обещал Гитлер, жизнь снова приоб-
ретет значение и цель и немецкий народ опять почувствует «радость в
своих сердцах».
Для достижения большего эффекта таких речей в городах расклеивали
плакаты, разбрасывали листовки, приглашали на смотры легионов СА,
распевавших на улицах «Пробудись, Германия!». 50 тысяч пластинок с
записями выступлений было распространено в ходе кампании. И из реп-
родукторов на улицах, и с грузовиков звучали обращения нацистов. Су-
ществовали даже пропагандистские фильмы: их необычность привлекала
внимание как горожан, так и сельских жителей. Большую часть этой ри-
торики, произнесенной, напечатанной, записанной на пластинки либо от-
снятой в фильмах, можно свести к одному сообщению: «Адольф Гит-
лер — наша последняя надежда».
Гауляйтеры усердно завоевывали голоса на местах. Они использовали
115
бесплатные обеды, субсидировали различные программы социального
обеспечения и проводили другие благотворительные акции для бедных.
Нацисты переманивали людей на свою сторону также и тем, что помога-
ли профессиональным и торговым организациям, таким, как «Боевая ас-
социация немецких архитекторов» и «Боевая лига активных торговцев».
Количество членов в одной из таких организаций, в Нацистском профсо-
юзе промышленных рабочих, выросло с 39 тысяч в 1931 году до 400 ты-
сяч в 1933 году. А когда нацистам не удавалось выжить какую-нибудь
организацию, они тайно внедрялись в нее.
В противовес этому политическому нажиму канцлер Брюнинг раскру-
чивал энергичную кампанию в поддержку Гинденбурга. Он также высту-
пал в переполненных залах, восхваляя президента. Сам Гинденбург выс-
тупал дважды: он согласился, чтобы сняли небольшой фильм об его уча-
стии в избирательной кампании, а накануне голосования выступил с ра-
диообращением к народу. Предупреждая о серьезной опасности, стоящей
за «партийным человеком с экстремистскими однобокими взглядами»,
он выразил опасения за Германию в случае прихода Гитлера к власти.
Гинденбург считал своей прямой обязанностью предотвратить это. «Если
я проиграю, — скромно отметил престарелый фельдмаршал,— меня по
крайней мере не смогут обвинить, что я по собственному желанию отка-
зался от своего поста в кризисный момент. Я прошу не участвовать в
выборах тех, кто не хочет голосовать за меня».
Когда же голоса были подсчитаны, выяснилось, что Гинденбург не на-
брал для необходимого большинства полпроцента, и для того, чтобы
подтвердить право продления его полномочий, необходимы повторные
выборы. Нацистский кандидат получил только 30 процентов голосов —
приблизительно И миллионов избирателей проголосовали за него. Ре-
зультат был значительно ниже, чем ожидали, но почти вдвое выше, чем
результаты нацистов на выборах в рейхстаг полтора года назад. Осталь-
ные же голоса поделили поровну кандидаты от националистов и комму-
нистов. Среди тех, кто хотел коренным образом отмежеваться от про-
шлого, были юнкера, землевладельцы, которые в более спокойные време-
на голосовали за Гинденбурга. Таким образом, президент отвечал инте-
ресам умеренных социалистов, Партии католического центра и профсою-
зов — не очень-то удобная компания для убежденного монархиста.
Несмотря на свои ошеломляющие успехи, нацисты все же не были
полностью удовлетворены. Им было еще далеко до большинства. Так, в
Берлине их поддержало всего лишь 23 процента избирателей. Сама перс-
пектива еще одной кампании была деморализующей, партийные сейфы
были пусты, а избирательная команда устала и разочаровалась. В неофи-
циальной обстановке даже Гитлер высказывался о крушении планов.
Один член партии, посетивший Гитлера в неосвещенной квартире по-
здно ночью, обнаружил его «выглядящим разочарованным, остывшим
игроком, который решился на слишком высокую ставку».
В общественных местах Гитлер не подал ни намека на разочарование.
Во время президентских
выборов 1932 года Гитлер со
своим помощником и
сопровождающим его в полетах
Вильгельмом Брюкнером
изучают маршрут.
Внизу: Почетный караул СС
встречает Гитлера на аэродроме
в Восточной Пруссии.
«И снова он не колеблется, столкнувшись с борьбой, — писал Геб-
бельс. — Я никогда не видел его сомневающимся». Члены партии взяли
на себя инициативу. Редактор «Фолькишер беобахтер» Альфред Розен-
берг сформулировал партийную линию: «Теперь борьба продолжается со
свирепостью и жестокостью, неведомой Германии до этого. Лейтмотивом
нашей борьбы является ненависть ко всем, кто против нас».
Во втором туре Гитлер и его люди добавили новую тактику, рожден-
ную необходимостью. Опасаясь за
стабильность в стране, канцлер Брю-
нинг приостановил избирательную
кампанию до Пасхи. Оставалась толь-
ко неделя до выборов 10 апреля. С це-
лью максимально использовать время
нацисты арендовали у «Люфтганзы»
пассажирский самолет Ю-52 для пе-
ревозки Гитлера и сопровождающих
по всей стране. Они назвали кампа-
нию «Гитлер над Германией», и в те-
чение недели самолет приземлялся в
двадцать одном городе. Однажды са-
молет с фюрером на борту взлетел
при сильном ветре, при котором
117
Wegnutfiec
Ser Purlamente 6irhfcl5V)
e^tutttnaliend
Плакат «Гинденбург остается!»
обращен к берлинцам среднего
класса в 1932 г. На плакатах
вверху (слева направо): цель
нацистов — нанести удар по
католикам и коммунистам;
националисты настаивают на
сильном президенте, который
смог бы укрепить рейхстаг;
коммунисты требуют покончить
с этим строем. Напротив:
социал-демократы
предсказывают судьбу рабочих
при нацистах, а Народная
партия предупреждает об
инфляции и гражданской войне.
118
обычно полеты отменяются. Такая отвага, отмечали нацисты, именно то,
что было нужно Германии.
Благодаря бешеной кампании в день выборов к мартовскому результа-
ту Гитлер добавил еще два миллиона голосов. Но постоянной настойчи-
вости нацистов было недостаточно, чтобы добиться успеха.
Плакат, гласящий «Гинденбург остается!», представляет собой обраще-
ние к берлинцам в 1932 году, участникам кампании из среднего класса:
от солдата до повара или временного рабочего. На плакатах вверху (сле-
ва направо): цель нацистов — нанести удар по католикам и коммунис-
там; националисты настаивают на сильном президенте, который смог бы
укрепить рейхстаг; коммунисты требуют покончить с этим строем.
Напротив: социал-демократы предсказывают судьбу рабочих при нацис-
тах, а Народная партия предупреждает об инфляции и гражданской войне.
Гинденбург, привлекший менее одного миллиона дополнительных сто-
ронников, все же получил большинство, необходимое, чтобы остаться на
своем посту.
И снова Гитлер проиграл на выборах. Но события, происходившие за
кулисами, коренным образом изменили политическую ситуацию и дали
Гитлеру то, что он не смог бы достичь в кампании. Вопрос, что делать с
С А, был основным в этой закрученной драме. К весне 1932 года количе-
ство штурмовиков достигло 400 тысяч — в четыре раза больше, чем рей-
хсвер. В некоторых городах полиция выявила, что руководители СА,
действуя, по-видимому, по своему усмотрению, составляли отдельные
планы захвата местной власти. Правительства Баварии и Пруссии, кото-
рым с трудом удавалось сохранять порядок на улицах, просили цент-
ральное правительство сделать что-нибудь с нацистской армией. Воззва-
ния были обращены к министру обороны Грёнеру, который получил до-
полнительные обязанности министра внутренних дел. Теперь, отвечав-
ший за правопорядок, он разрешил действовать, и 13 апреля, через три
дня после переизбрания Гинденбурга, кабинет министров запретил все
военизированные организации нацистской партии, включая СС и отряд
чернорубашечников, охранявший фюрера. Полиция заняла помещения и
базы, где гитлеровские войска собирались для подготовки своих мятежей
и уличных беспорядков.
Штурмовики вынуждены были на некоторое время уйти в подполье,
но Гитлер казался неустрашимым. Он с энтузиазмом проводил местные
кампании в Пруссии, Баварии, Анхалте и Вюртемберге. Четырем пятым
избирателей всей Германии предстояло проголосовать 24 апреля 1932
года. К этому времени Гитлер стал основной фигурой, чьи выступления
привлекали как любопытных, так и тех, кому эти речи предназначались.
В своем красноречии Гитлер достиг вершины, и его выступления были
прекрасно исполнены, чтобы овладеть воображением слушателей. Когда
это было только возможно, он говорил вечером, днем же он чувствовал,
что не может установить необходимую связь с аудиторией. Использова-
120
ние неизвестности составляло часть его программы. Гитлер держал в
ожидании, длившемся порой часами, толпы людей. И, появляясь на ярко
освещенной трибуне, он еще выдерживал паузу, чтобы присмотреться к
толпе. Только после того, как он улавливал настроения слушателей, он
начинал выступление, увлекая, накаляя публику до предела и успокаива-
ясь только с последними словами. В конце выступления рубашка Гитле-
ра становилась мокрой от пота, а сам он был изможден. Пока масса лю-
дей приветствовала его, он сходил со сцены и возвращался в свой номер
в гостинице, где маленькими глотками ел свой жидкий овощной суп.
Гитлер побывал в конце апреля в 26 городах. Но результаты были не-
ясными. В Пруссии, самой большой области Германии, партия собрала
почти такой же процент избирателей, который Гитлер получил на прези-
дентских выборах. В других же местах процент был ниже, но нацистская
партия получила места в местных законодательных органах. Это было
достаточным, чтобы держать режим Веймарской республики в критичес-
ком состоянии.
В то время как Гитлер участвовал в выборах в ту весну, искусный ин-
триган Курт фон Шлейхер затеял свою кампанию, направленную на сме-
щение ключевых фигур кабинета Гинденбурга. Шлейхер начал с измене-
ния своей позиции в отношении запрета СА и СС. Политический гене-
рал сначала поддержал запрет, однако перед его введением тайно встре-
тился с Гитлером и заверил его, что будет противиться этому. И Шлей-
хер убедил Гинденбурга снять запрет. В противном случае правительству
пришлось бы также подавлять рейхсбаннер, прореспубликанское боевое
подразделение социал-демократов.
Тем временем Шлейхер оклеветал своего старого наставника Грёнера,
в котором он теперь видел пешку социал-демократов и препятствие на
пути налаживания отношений с Гитлером. Шлейхер настроил против
Грёнера основных генералов и посеял семена недоверия у слабеющего
разумом 84-летнего Гинденбурга. Шлейхер воспользовался своими близ-
кими отношениями с Оскаром фон Гинденбургом, сыном и личным по-
мощником президента, чтобы завоевать доверие старика. Шлейхер рас-
пространил слухи и шутки, что маленький сын Грёнера родился спустя
пять месяцев после вступления в брак. В заключение он нанес «милосер-
дный удар», язвительно проинформировав Грёнера, что он больше не
пользуется авторитетом в армии. После затянувшихся на несколько дней
оскорбительных обвинений со стороны нацистских депутатов в рейхстаге
Грёнер подал в отставку с поста министра обороны.
Убрав Грёнера, Шлейхер принялся за непоколебимого Брюнинга, в
котором видел очередное препятствие на своем пути. Открыто он под-
держивал канцлера как «единственного человека, способного управлять
ситуацией в Германии в необозримом будущем». Однако, когда канцлер
предложил ему занять вакантное место министра обороны, опытный ин-
триган ответил: «Да, я буду министром обороны, но не в вашем прави-
121
тельстве». Шлейхер потратил вторую половину мая на то, чтобы настро-
ить Гинденбурга против Брюнинга, чего достичь оказалось легче благо-
даря настроению президента. Вместо того, чтобы благодарить канцлера
за преданность в избирательной кампании, Гинденбург был недоволен
им. Он чувствовал, что канцлер выставляет его как фигуру, примкнув-
шую к левацким фракциям, которые президент и его консервативные
единомышленники ненавидели.
Некоторые из сторонников президента участвовали в выкупе заложен-
ного поместья семьи Гинденбургов в Неудеке и возврате его фельдмар-
шалу. Он наслаждался там прекрасной весенней погодой. Пользовавшие-
ся благосклонным вниманием Гинденбурга, прусские юнкера дали ясно
понять президенту, что они хотели бы убрать Брюнинга. Зная предубеж-
дения Гинденбурга, Шлейхер самонадеянно планировал новое прави-
тельство, которое должно было заменить кабинет Брюнинга. Между тем
Шлейхер встретился с Гитлером и предложил сделку: новая администра-
ция ликвидирует запрет на военные формирования нацистов и проведет
новые выборы в рейхстаг в обмен на молчаливую поддержку Гитлера,
которая была ему временно нужна.
В конце мая Гинденбург возвратился из Неудека в Берлин. На встре-
че, которая состоялась 29 мая, Брюнинг почувствовал необычную холод-
ность к нему президента. Когда канцлер представил ему на подпись кипу
указов, Гинденбург ответил уклончиво, сказав, что предварительно обсу-
дит их с другими членами кабинета. Более того, президент посетовал на
слишком большой либерализм правительства Брюнинга: мол он слышал,
будто бы некоторые министры его кабинета даже имеют большевистские
симпатии. Обеспокоенный Брюнинг ответил, что если президент желает
отставки правительства, то ответ будет положительным.
В этот же день состоялся подсчет голосов на выборах в Ольденбурге,
на северо-западе Германии, где нацисты впервые завоевали большинство
в местном законодательном органе. Результаты выборов отозвались в
Берлине, где в то время многие следили за новостями, связанными с по-
зицией канцлера. В столице сразу распространился слух о надвигающем-
ся захвате власти нацистами. Учащиеся одной из берлинских школ обна-
ружили на следующий день после выборов развевающийся на крыше на-
цистский флаг. Сторож отказался открыть дверь на чердак здания шко-
лы. Тогда один из учителей, бывший фронтовик, потерявший левую
руку во время первой мировой войны, пролез на чердак через слуховое
окно, взобрался на крышу и сорвал флаг.
В это же утро три школьника в нацистской военной форме пожалова-
лись на учителя. Директор школы обещал «внимательно разобраться» в
обвинениях и на время отстранил от работы однорукого ветерана. Кто-то
нацарапал на школьной доске антисемитский лозунг в его классе. А ког-
да учащихся отпустили на обед, члены «Союза гитлеровской молодежи»
напали на двенадцатилетнего еврейского мальчика и избивали его до тех
пор, пока хулиганов не прогнали возмущенные одноклассники.
Мебель из штаб-квартиры СА
погружена на грузовик после
выборов в апреле 1932 года.
Для предотвращения
опасности, исходившей от
штурмовых отрядов,
правительство Брюнинга
объявило формирования СС и
СА вне закона и приказало им
освободить помещения.
123
Но каким бы зловещим ни был этот случай, молодые нацисты поспе-
шили отпраздновать победу. Новым канцлером 1 июня 1932 стал не
Гитлер, а Франц фон Папен, пятидесятитрехлетний аристократ, принад-
лежавший к правому крылу. Этому человеку недоставало доверия и
поддержки ни одной из политических партий. Современники отзыва-
лись о нем, как о человеке, который «удовлетворен тем, что его никто
не воспринимал серьезно — ни друзья, ни враги». Понятно, что Шлей-
хер знал об этом. Когда его обвинили в подборе некомпетентного чело-
века, он ответил: «Мне нужна не голова, а шляпа». Несмотря на отсут-
ствие у Папена особого политического дарования, он был приятным,
богатым и очень общительным человеком. Шлейхеру, этому напыщен-
ному льстецу, не потребовалось слишком много времени, чтобы вте-
реться в доверие к престарелому президенту и убедить взять Папена.
Тем более до недавнего времени он тридцать лет был в подчинении
Гинденбурга, и тогда он дружески называл его уменьшительным име-
нем «Францшен».
Каждый член нового кабинета был подобран Шлейхером, который за-
нял пост министра обороны. Все назначенные министры были похожи
на Папена: богатые, аристократичные, консервативные и, поскольку у
них не было политической базы, безынициативные. Всех вместе их пре-
зрительно окрестили «кабинетом баронов».
Первым шагом Папена в должности канцлера была вежливая просьба к
Адольфу Гитлеру о письменных гарантиях поддержки правительства его
партией. Взамен Гитлер потребовал того, что обещал Шлейхер, — назна-
।
I
)
I
I
I
I
I
!
i
I
i
I
i
i
I
I
Конная полиция разгоняет
демонстрацию в Мюнхене,
протестующую против запрета
СА и СС. Спустя два месяца
после отставки Брюнинга
запрет был снят.
124
Полиция использует
бронированные водометы для
предотвращения уличных боев
летом 1932 года. После того
как Папен снял запрет с СА,
штурмовые отряды одичали: за
пять недель число убитых
нацистов, коммунистов и
полицейских составило 133
человека.
чить новые выборы в рейхстаг и легализовать деятельность СА и СС. К
середине июня Папен выполнил оба условия, и его устно заверили, что на-
цисты будут работать сообща с режимом. В действительности же партия
Гитлера высмеяла канцлера открытыми маршами своих военизированных
отрядов, проведенными еще до официальной отмены запрета. Гитлер ре-
шил не связывать себя в общественном мнении с Папеном и его недееспо-
собным «кабинетом баронов». Руководитель гитлеровской пропаганды
Геббельс выразился следующим образом: «Если мы позволим связать себя
ответственностью за все нынешние деяния, мы потеряем всякие шансы».
Поведение штурмовых отрядов в первые же недели после снятия зап-
рета показало немецкому народу разительный контраст между их актив-
ностью и бездеятельностью правительства. Два месяца запрета беспокой-
ное воинство сдерживало свои эмоции. Теперь, когда шлюзы были от-
крыты, штурмовики озверели как никогда.
Вооруженные дубинками, медными кастетами и короткими, наполнен-
ными металлическими шариками, трубками, банды нацистских хулига-
нов устраивали стычки с озлобленными отрядами левых. Ежедневные
уличные бои будоражили всю страну. В Пруссии за пять недель 99 чело-
век погибло и в десять раз больше было ранено. Насилие достигло апо-
гея 17 июля, за две недели до выборов в рейхстаг. В рыбном порту, око-
ло Гамбурга, 7000 нацистов вторглось в рабочий район. Коммунистичес-
кие снайперы открыли огонь из окон и с крыш домов, штурмовики нача-
ли ответную стрельбу. Когда бой закончился, 17 немцев оказались мерт-
выми.
125
Это кровопролитие дало Папену повод, которого он ждал. Оказалось,
что у нового канцлера были свои идеи о методах управления. В течение
нескольких недель он вынашивал планы против прусского правительства.
С Берлином, своей столицей, Пруссия насчитывала три пятых всего насе-
ления Германии и была последним оплотом Социал-демократической
партии. Взятие под контроль прусского правительства дало бы консерва-
торам большую власть. Помимо этого, новому канцлеру хотелось пока-
зать свою силу, чтобы не стать таким же козлом отпущения, как Брюнинг.
С этой целью Папен заполучил президентский указ, позволявший уп-
разднить прусское правительство и поставить Пруссию под непосред-
ственное управление рейха. Он привел в пример недавние события в
рыбном порту как свидетельство, что прусские руководители не могут
дальше гарантировать правопорядок в своей сфере полномочий.
20 июля канцлер сделал удачный ход. Воспользовавшись тем, что
прусский премьер-министр был в Берлине, а без него местное правитель-
ство не сумело организовать сопротивление, Папен за 48 часов захватил
контроль над Пруссией, несмотря на сильную полицию, состоявшую из
85 тысяч человек. Самый решительный отпор сумел дать маленький от-
ряд полиции, который пытался поддержать полицейского комиссара
Берлина Альберта Гржезински. После того как высшие чины полиции
были интернированы, кучка полицейских лишь выкрикивала: «Фрей-
хейт!» (свободу) — ответ социал-демократов на «Хайль Гитлер!».
Следом за удачным ходом Папена наступили выборы в рейхстаг. На-
цисты снова упорно вели избирательную кампанию, играя на страхе ох-
ваченных депрессией людей. Пропагандистская машина нацистов при-
спосабливала свои обращения к различным фракциям. Пенсионерам,
размеры пособий которых сократились за время депрессии, партия сули-
ла полную компенсацию денежных сбережений и повышение заботы о
них. Служащим, чья заработная плата была снижена суровыми мерами
Брюнинга, нацисты клялись «восстановить права, которые были отобра-
ны у служащих» и, между прочим, убрать всех евреев из правительствен-
ных кругов. Нацисты сделали новый акцент на уговаривание рабочих,
придерживающихся, как правило, левых взглядов. Плакаты, рекламиру-
ющие Arbeit und Brot (работа и хлеб) и речи, обещавшие «участие рабо-
чего класса во владении собственностью», относились к безработным.
Нацистская кампания принесла успех, который превзошел прошлые
выборы. В шестом после 1919 года рейхстаге нацисты получили 230 мест
из 630, что было на 100 делегатских мест больше, чем у социал-демокра-
тов, следующей наиболее мощной фракции в рейхстаге. Свыше 13 мил-
лионов немцев проголосовали за нацистов. Понятно, что партия стано-
вилась приютом для разочарованных и охваченных страхом каст. Эти
люди смотрели на свою раздираемую противоречиями республику с пре-
зрением. И, напротив, когда они приветствовали Гитлера, их глаза сияли.
После успеха нацистов на выборах в рейхстаг Гитлер стал нужен кон-
серваторам, как никогда. Законотворческий механизм в стране прекра-
126
щал свою деятельность. В 1930 году рейхстаг принял 98 законов, а в
1931 году только 34 закона. В дальнейшем этот счет уменьшался. В то
же время Гинденбург, обходя рейхстаг, издавал так называемые чрезвы-
чайные указы. Хотя конституция допускала такую процедуру, Гинден-
бург издавал указы с беспрецедентной скоростью — пять в месяц. Пра-
вительство, опираясь на штыки рейхсвера, правило без всякой поддерж-
ки со стороны народа. Эта неустойчивая си-
туация могла привести к мятежу — особен-
но теперь, когда каждый третий избиратель
поддерживал разъедающую нацистскую док-
трину. Неудивительно, что правительство
пошло на примирение с Гитлером.
В начале августа Гитлер встретился со
Шлейхером, который все еще думал, что со-
храняет влияние на Гитлера. Однако Гитлер
уже требовал для себя место канцлера и га-
рантированные четыре поста для нацистов в
кабинете. Он считал необходимым ввести
новое правительственное агентство — мини-
стерство народного просвещения и пропа-
ганды. Кроме всего, Гитлер хотел иметь сво-
их людей во главе прусского правительства.
Лицо Шлейхера оставалось беспристраст-
ным. Хотя ни одного решения достичь не
удалось, Гитлер завершил переговоры в хо-
рошем настроении. Прощаясь, он намекнул,
что надпись на учреждении, где они встреча-
лись, подчеркивает важность события.
Гитлер выехал в Берхтесгаден, где ожидал
ответа правительства. Шлейхер же отпра-
вился в Неудек, чтобы обсудить условия на-
цистского руководителя с Гинденбургом.
Возросший и участившийся вандализм в
стране торопил Гинденбурга подписать еще
один указ, вводящий смертную казнь за по-
литические убийства. Сигналом к этому
было сообщение, что пять штурмовиков в
Франц фон Папен,
считавшийся более искусным
наездником, чем
государственным деятелем, был
удивлен, когда в мае 1932 года
ему предложили пост канцлера.
«Я очень сильно
сомневаюсь, — сказал он, —
тот ли я человек*.
деревне Потампа, в Верхней Силезии, 10 ав-
густа ворвались в дом шахтера Конрада Пиетрзуха. На виду у его матери
они избили несчастного до смерти. В тот же день в Баварии, где Геб-
бельс ожидал Гитлера, нацистский хроникер отметил метеоритный
дождь. «Великолепное завершение вечера над Оберзальцбергом, — писал
он. — Ливень падающих звезд с неба как золотой дождь».
Через несколько дней Гитлер возвратился в Берлин для встречи со
Шлейхером и Папеном. Направляясь в столицу, Гитлер был полон уве-
ренности. Управляясь с пирожным в ресторане, он описывал сопровож-
дающим планы бойни, которую они устроят марксистам, как только при-
дут к власти. На Вильгельмштрассе Гитлер сказал друзьям, что любящий
своего «Францшена» Гинденбург сейчас предложит Гитлеру пост не
меньше вице-канцлера. Огорченный опять, Гитлер злился на президента
и канцлера: он уничтожит марксистов, даст волю СА, и тысячи людей
погибнут.
Шлейхер позднее утверждал, что нацистский лидер, похоже, стал не-
нормальным. Однако Геббельс, который за обедом после встречи присое-
динился к Гитлеру, считал, что гнев фюрера просто показывал, насколь-
ко он был «твердым и решительным».
Днем Гитлера вызвали для встречи с Гинденбургом. Фюрер ушел, на-
деясь, что президент пересмотрит свое решение. Но упрямый старый
Канцлер Пален выходит из
помещения для голосования на
выборах в рейхстаг 31 июля
1932 года. Партийные активисты
с плакатами, показывающими
избирательные номера своих
партий.
128
фельдмаршал не имел намерения капитулировать перед бывшим ефрей-
тором. Прохладно, но вежливо Гинденбург объяснил, что приветствует
участие нацистов, но не уступит власть одной партии. Только недавно,
напомнил он Гитлеру, национал-социалисты согласились поддержать
правительство Папена. Коалиционное правительство с участием нацис-
тов приемлемо, продолжал президент, но он «не может взять на себя от-
ветственность передачи власти только одному Гитлеру».
Испытав дважды в один день разочарование, Гитлер вернулся на квар-
тиру Геббельса лишь за тем, чтобы проглотить оставленные ему кислые
леденцы. Дневные газеты уже были полны сообщениями о результатах
встречи. Заголовки кричали: «Рейхспрезидент сделал выговор Гитлеру»,
изображая все как поражение нацистов.
Возможно, из-за продолжительной досады Гитлер совершил тактичес-
кую ошибку, которая стоила ему популярности. 22 августа штурмовики,
которые безжалостно убили коммуниста-шахтера, были приговорены к
смертной казни. Гитлер внес свою лепту в это дело. Он направил убий-
цам телеграмму: «Я признателен Вам за Вашу безграничную предан-
ность. Наша обязанность бороться против правительства, которое могло
позволить это».
В конце августа гости развлекались на веранде его виллы в Оберзаль-
цберге. Гитлер попытался объяснить им свою позицию по данному воп-
росу. Один из посетителей, нацист Герман Раушнинг, член сената Дан-
цига, находившегося под контролем Лиги наций, был удивлен мелкобур-
жуазной обстановкой в доме фюрера: певчие птицы в клетках, пожилые
смотрительницы при входе. Все это было неожиданным для Раушнинга,
так как Гитлер всюду хулил мелкобуржуазные ценности, хотя и искал
расположения у торговцев и ремесленников.
В Зальцбургских Альпах настроение Гитлера менялось от угрюмого
молчания до неистового возбуждения. Он страстно говорил о необходи-
мости совершать жестокости с «ясным сознанием», как сделали его
штурмовики, избивая до смерти шахтера ногами. Только такими ради-
кальными действиями, говорил он, «мы сможем изгнать нашу нацио-
нальную мягкосердечность и сентиментальное филистерство».
«У нас нет времени для изящных эмоций, — продолжал фюрер. —
Нам необходимо заставить наш народ быть великим, как это необходимо
для выполнения исторической задачи». Понятно, что такая миссия Гер-
мании приведет к войне. Гитлер представлял ее почти бескровной. «Мес-
то артиллерийской подготовки для фронтального наступления в буду-
щем займет революционная пропаганда», — объяснял он. Таким обра-
зом, он победит вражеский дух до того, как потребуется стрелять. «Как
достигнуть морального поражения врага до начала войны — вот пробле-
ма, которая интересует меня». Все же Гитлер учитывал возможность не-
удачи. В одном месте он спросил Раушнинга о праве на политическое
убежище в Данциге, где немецкие законы не имеют силы. Он считал, что
может перебраться туда, если ему придется уйти в подполье.
129
Новый рейхстаг, укомплектованный 230 нацистскими депутатами, со-
брался 12 сентября в Берлине, где Папен готовился к худшему. До само-
го конца августа он совершал поездки в Неудек, где находил греющегося
на солнце Гинденбурга. Папен получил от президента указ, дающий пра-
во распустить рейхстаг в любое время, когда большинство будет угро-
жать отставкой.
Когда собрался рейхстаг, Папен был наготове. В первый же день зако-
нодательный орган пытался рассмотреть предложение об отставке Папе-
на и его кабинета. Геринг, избранный президентом рейхстага, призвал го-
лосовать. Пытаясь опередить это предложение, Папен сразу же встал.
Однако Геринг с самодовольной улыбкой отвернулся и продолжал голо-
сование. Папен гордо и рассерженно вышел к трибуне, швырнул Герингу
указ о роспуске рейхстага и вместе со своими министрами вышел. Уви-
I дев пустыми кресла, где находились члены кабинета, десять делегатов
130
В драматический момент во
время заседания в рейхстаге
под председательством
нацистов канцлер Папен
(стоящий слева в центре)
пытается привлечь к себе
внимание Германа Геринга
(наверху справа). Президент
рейхстага проигнорировал его и
продолжил голосование о
вотуме недоверия
правительству Папена.
I
проголосовали за недоверие правительству. Все же незначительная нить
| связывала Германию со своей конституцией: из-за указа президента о
роспуске голосование в рейхстаге считалось недействительным. Страна
столкнулась еще с одними выборами — четвертыми за год.
Нацисты не приветствовали новые выборы. Они дружно выиграли в
1 июне. Последующие события — суд по поводу убийства штурмовиками
шахтера, прямое одобрение Гитлером их жестокости, нежелательная
гласность его встречи с Гинденбургом — оттолкнули избирателей. Про-
i блемой стал недостаток денег. «Партийная казна пуста», — писал Геб-
бельс в середине сентября.
С оставшимися ресурсами нацисты снова завели свою пропагандистс-
кую машину, распространяли речи, газетные статьи, листовки и плакаты.
Снова взлетал в небо самолет для уже знакомых полетов над Германией.
Нацисты поносили правительство как «клику вельмож» и «коррумпиро-
ванного юнкерского режима». В то же самое время их пропаганда обха-
живала рабочий класс с предложениями заменить существующую форму
правления другой, неопределенно основанной на социализме: нацисте-
• кий лозунг предлагал «настоящую жизнь за честную работу». За не-
сколько дней до выборов Гитлер разрешил членам партии присоединить-
ся к своим старым врагам, коммунистам, для поддержки бастующих
транспортников в Берлине. Прекращение работы, вызванное этой забас-
товкой, усилило плохое предчувствие тоталитарной коалиции нацистов
и коммунистов — предвидение, которое пугало консерваторов.
Несмотря на все усилия, фортуна 6 ноября отвернулась от нацистов.
Они потеряли 34 места в рейхстаге, в то время как конкурирующие
партии, особенно консерваторы, выиграли. Потери не были случайнос-
i тью: на местных выборах неделю спустя поддержка также понизилась.
Пытаясь привлечь рабочий класс, нацисты оттолкнули многих сторонни-
ков из консервативного крыла. Не помогло внешнее неистовство, так как
! кампании не хватало как мощи, так и средств. К этому времени немец-
кий народ был истощен и измучен эмоциональными выступлениями
предыдущих восьми месяцев.
1932 год подходил к концу, и борьба за власть продолжалась среди
новых интриг. Министр обороны Шлейхер решил сместить Папена, ко-
торый оказался менее податливым, чем ожидалось. Действительно, он
выказал желание управлять единолично, и оставалась слабая надежда,
что правительство сможет найти контакт с нацистами. Шлейхер отпра-
вился к Гинденбургу и прошептал ему на ухо: у Папена автократичес-
кие тенденции, угрожающие вызвать неуправляемую реакцию со сторо-
ны коммунистов и нацистов — восстания, с которыми не сможет спра-
виться даже армия. Гинденбург выслушал министра обороны, и 1 декаб-
ря Папен подал в отставку. Хитрый Шлейхер был назначен новым кан-
цлером.
Частью новейшего плана Шлейхера являлась попытка расколоть на-
132
Необычный пример
сотрудничества: нацистские и
коммунистические флаги в
поддержку забастовки по
квартирной плате размещены
вместе в берлинском рабочем
квартале в конце 1932 года.
Надпись на стене гласит:
«Сначала еда, а потом
квартирная плата».
цистскую партию, приближая Грегора Штрассера, основного идеологи-
। ческого соперника Гитлера, и предлагая ему разделить власть.
Похоже, Штрассер охотно вел дела с новым канцлером, но, когда Гит-
; лер узнал об этом, он пришел в ярость. 5 декабря Гитлер и Штрассер
; возбужденно спорили в апартаментах фюрера в отеле «Кайзерхоф». Гит-
। лер был непреклонен: только он имел право на власть, и только он мо-
жет вести переговоры с правительством. Через два дня во время другого
, ожесточенного спора в «Кайзерхофе» Гитлер обвинил Штрассера в пре-
дательстве. Тогда Штрассер удалился в свою комнату и подготовил
письмо об отставке с партийного поста. Он с грустью написал о своей
преданности и долгосрочной мечте — теперь разрушенной — о коалиции
с дальновидными людьми, которые будут управлять Германией.
Хотя Штрассер закончил письмо словами «всегда искренне Ваш», он
не упомянул, какие планы у него могут возникнуть в отношении значи-
тельного отряда членов партии, находившихся под его влиянием. Гит-
лер потерял надежду, почти наполовину убежденный, что Штрассер за-
берет своих сторонников и разрушит партию. Несколько часов он ме-
тался, страшно обеспокоенный, в своем номере, подумывая о самоубий-
стве, если партия «развалится по кускам». Но Штрассер сохранил пре-
данность. Он тихо покинул город и выехал со всей семьей в Австрию
на лодочную прогулку. Тем не менее партия упустила свое продвиже-
ние. В середине декабря Геббельс писал: «Это самое благоприятное вре-
мя, мы могли достичь власти, хотя некоторое время не было ни малей-
шего шанса получить ее». Позднее, за два дня до Рождества, размыш-
ляя о будущем, он видел только мрак и уныние: «Все шансы совсем ис-
чезли».
Гитлер тоже был мрачен. В благодарственном письме старому другу
он писал: «Я оставил все надежды. Ничего уже не исполнится из моих
планов». Снова фюрер упоминает о самоубийстве: «Как только я буду
убежден, что все потеряно, Вы знаете, как я поступлю с собой. Я не смо-
гу принять поражение. Я оставлю записку и пущу себе пулю».
Однако, как это уже не раз происходило в прошлом, события дали ему
еще один шанс. Папен начал кампанию, чтобы сбросить свою Немизи-
ду — Шлейхера. 4 января 1933 года Папен отправился в Кёльн для со-
вершенно секретных переговоров с Гитлером, чтобы предложить ему об-
думать коалицию националистической и национал-социалистской
партий и будущие шаги. Хотя они не достигли соглашения в тот день,
расстались на хороших условиях, какие имел Гитлер со Шлейхером про-
. шедшим летом. Папен убедился, что нацистский заговорщик становится
’ более гибким.
I Их встреча дала Гитлеру и его партии свежие силы, сняв депрессию,
' охватившую ее в декабре. Гитлер воспрянул духом и активно включился
| в избирательную кампанию в Липпе, небольшой земле с населением 100
1 тысяч человек. Фюрер решил одержать победу, которая могла бы при-
! влечь внимание к силе нацистов. За несколько дней он выступил на 16
Световая и факельная
иллюминации освещают
Бранденбургские ворота 30
января 1933 года, когда 25-
тысячная колонна
демонстрантов требовала
назначить Гитлера канцлером.
Геббельс назвал это -«ночью
великого чуда».
митингах, а Геббельс и другие лидеры партии — еще чаще. Их усилия
были успешными.
Нацисты набрали 39,5 процента голосов — первый заметный успех
после победы в июле. Партийная пресса провозгласила ее внушительной
и предсказывала восхождение Гитлера к власти.
Папен делал все от него зависящее, чтобы предсказание стало реальнос-
тью. Подстегиваемый желанием образовать альянс с Гитлером, он очень хо-
тел помочь нацистскому лидеру стать канцлером. Но оставалось одно ги-
гантское препятствие — президент. Гинденбург не доверял нацистам. Его
укоренившееся сопротивление однопартийному руководству и нелюбовь к
Гитлеру вызывали сомнения, что президент поддержит этого человека.
И здесь появляется еще один интриган, Иоахим фон Риббентроп, бо-
гатый бизнесмен и член нацистской партии, который помог Папену уст-
роить тайную встречу с Гитлером. Риббентроп предложил привлечь к
осуществлению своего замысла Оскара фон Гинденбурга, чтобы по воз-
можности одержать победу над отцом с помощью сына. Планировалось,
что молодой Гинденбург встретится с Гитлером тайком, и Риббентроп
предложил для «случайной встречи» свой дом в окрестностях Берлина.
В тот вечер, 22 января, все меры предосторожности были тщательно
продуманы. Оскар фон Гинденбург и государственный секретарь Отто
Мейснер сначала появились в Берлинском оперном театре на опере Ваг-
нера «Запрет любви». Во время антракта Гинденбург, сопровождаемый
женой, обратил на себя внимание, приветствуя многих своих знакомых.
Но как только перед началом последнего действия погасли огни, Гинден-
бург и Мейснер выскользнули из зала и взяли такси. Чтобы скрыть мес-
то назначения, они высадились недалеко от дома Риббентропа и прошли
оставшуюся часть по заснеженной проезжей части пешком. Папен, Гит-
лер и другие участники встречи уже ждали. Группа важно вела себя в
зале, а затем Гинденбург и Гитлер закрылись в соседней комнате, где на-
ходились вдвоем более часа. Никаких записей не велось. Гитлер, неспо-
собный убедить старого Гинденбурга, смог уговорить молодого. Позднее
в тот вечер Оскар фон Гинденбург признался Мейснеру, что считает
вхождение Гитлера в правительство неизбежным.
Неделя или больше ушла на интенсивное маневрирование. Встречи
следовали одна за другой, но почва под ногами становилась даже более
зыбкой. Шлейхер, которому угрожала потеря поста канцлера, сделал
мало, чтобы помочь себе: поставленный им рекорд попустительства и
двуличности оттолкнули от него все фракции в рейхстаге, а затем и са-
мого Гинденбурга. Смещение Шлейхера казалось близким. Но Гинден-
бург, возможно, перепутав, заверил, что он назначил канцлером Папена, а
не Гитлера. Папен, однако, произносил имя Гитлера на ухо президента
громко и настойчиво. Наиболее важные армейские чины тоже склоняли
чашу весов в пользу Гитлера. Даже сосед и близкий друг Гинденбурга ар-
хиконсерватор граф Элард фон Ольденбург-Янушау сказал фельдмарша-
лу, что он не видит никакой опасности в назначении Гитлера. «Не будет
проблемы удерживать в руках этих молодых людей», — сказал он уве-
ренно. Они были, помимо всего, «довольно привлекательными».
28 января президент встретился со своим сыном Оскаром, Отто Мейс-
нером и Папеном — людьми, которым он доверял больше всего в прави-
тельстве. Они проинформировали его прямо, что существует только
один реалистический курс действий — передать правительство Гитлеру.
В самом деле, Гитлер, подобно ураганному вихрю, создал политический
вакуум, который мог заполнить только сам.
В тот же день Шлейхер был освобожден от обязанностей канцлера. 30
января Гинденбург назначил Гитлера, хотя и считал его слишком по-
шлым, чтобы быть канцлером рейха и руководить страной. Гитлер заве-
рил, что будет соблюдать конституцию и защищать права президента.
Кроме того, он обещал, объединить раздробленное государство.
По всей Германии немцы отмечали это событие. Целый день толпы
народа приветствовали фюрера, более многочисленные и более пылкие,
чем маленькая кучка людей, наблюдавшая приезд Гитлера на первую
встречу с Гинденбургом в октябре 1931 года. Вечером штурмовые отря-
ды маршировали по улицам с факелами. Радио Кёльна передавало сооб-
щение, написанное нацистскими пропагандистами: «Подобно распростра-
няющемуся пожару, новости разошлись по всей Германии: Адольф Гит-
лер — канцлер рейха! Миллионы сердец воспламенились! Ликование и
благодарность выплескиваются наружу».
В Детмолде, главном городе Липпе, где нацисты одержали убедитель-
ную победу двумя неделями раньше, врач весь вечер оказывал помощь
раненым коммунистам, социалистам и еврейским торговцам, избитым
торжествующими штурмовиками. А в Дюссельдорфе, где Гитлер высту-
пал в «Промышленном клубе», угрожающая записка была подброшена
коммунистическому скульптору, который вывесил красный флаг в своем
окне. В записке предлагалось, чтобы он убрался в Голландию, если це-
нит свою жизнь.
В Берлине при наступлении ночи толпы людей прошли по Вильгельм-
штрассе под длинными узкими окнами канцелярии рейха. Время от вре-
мени нервная, жестикулирующая фигура Гитлера появлялась в одном из
окон. Немного дальше, в другом окне, президент Гинденбург всматри-
вался в марширующие колонны штурмовиков и с отсутствующим видом
отбивал тростью такт военного оркестра. Люди на улице отдавали дань
уважения старому солдату. Но одобрительные крики новому лидеру
были более восторженными.
Несмотря на возвышенные обещания, Гитлер не предложил нового на-
правления политики для правительства и не представил также каких-
либо новых программ. Папен, главная опора тайного сговора по выдви-
жению Гитлера, говорил многим, что не видит необходимости для таких
подробностей. Гитлера можно будет контролировать. «Через два меся-
ца, — сказал Папен своему другу, — мы загоним его в угол так, что он
не пикнет».#
136
—
Огромное количество праздничных событий, прошед-
ших по всей стране в связи с приходом национал-со-
циалистов к власти в 1933 году, дополнилось публика-
цией полумиллиона экземпляров прекрасно иллюст-
рированной книги «Германия пробуждается», издан-
ной с подзаголовком «Происхождение, борьба и побе-
да НСДАП». В книге превозносились «героизм и му-
жество тех, кто сражался с непоколебимой увереннос-
тью во враждебном мире».
Изданная нацистами в сотрудничестве с основным
производителем табачной продукции, книга «Германия
пробуждается» финансировалась и появилась благода-
ря союзу коммерции и пропаганды Она имела страни-
цы с незаполненными местами, перемежающимися
черно-белыми иллюстрациями. Ярко ретушированные
фотографии Адольфа Гитлера, митингов и других ме-
роприятий
Ч)св^с6, „
рые другие
нацистской партии вкладывали
в блоки сигарет в качестве
призов. После того как поку-
патель доставал так называе-
мые сигаретные карточки,
ему необходимо было пра-
вильно вклеить их в нуж-
ные незаполненные места
книги.
Старательный коллек-
ционер мог собрать це-
лый ряд патриотических
книг. Каждая книга по-
казывала восхождение
национал-социалистов
к власти, используя
только что возник-
шее искусство фото-
графии как важный
инструмент влия-
ния на огромные
массы людей. Некото-
события лучше подхо-
дили для съемки, чем грандиозные пышные зре-
лища в старинном баварском городе Нюрнберге и еще
где-либо, кроме прославляемых в «Германия пробуж-
дается».
Фотокамера запечатлела
глазами фюрера момент, когда
он готовился выступать на
митинге штурмовых отрядов в
городе Дортмунде в июле 1933
года. Книга «Германия
пробуждается» превозносила
С А как -«бойцов, закаленных в
тысячах сражений за идеалы
Адольфа Гитлера».
138
Штурмовики-велосипедисты на
параде проходят перед
Гитлером и его свитой во время
митинга в Дортмунде.
Улыбающийся Йозеф Геббельс
(справа) вместе с другими
высокопоставленными
нацистами приветствует
участников гимнастического
фестиваля в Штутгарте в 1933
году.
Штурмовики слушают, как
Рудольф Гесс, открывая съезд
нацистов в Зале конгрессов
Нюрнберга в 1933 году,
приветствует Гитлера и в его
лице будущее страны.
Свыше 100 тысяч членов С А и
СС собрались около Нюрнберга,
который в книге « Германия
пробуждается» называется
«символом вечности национал-
социалистской Германии».
140
Офицеры СА маршируют по
арене «Луитпольд» во время
торжественной переклички
руководителей нацистской
партии в 1933 году на митинге
Нюрнберге.
Штурмовики в касках со
штандартами в руках занимают
свои места на поле Цеппелин,
огромном лугу на окраине
Нюрнберга, где проходило
самое большое представление.
141
Члены С А маршируют в
шеренгах и отдают нацистский
салют во время прохождения
мимо Гитлера по улицам
старинного квартала Нюрнберга,
построенного в XIV веке.
Зрители на огромных трибунах,
возведенных на рыночной
площади перед Фрауенкирхе в
Нюрнберге, которая была
переименована в Адольф-
Гитлерплац.
142
QIC
В заключительный день
митинга 1933 года оршада
«Союза гитлеровской
молодежи» проходит строем
перед своим командиром
Бальдуром фон Ширахом,
который привете.вует ее из
npoi удочного черного
♦мерседеса» фюрера.
143
«Тепсръ
мы им
покажем!»
1
I
I
I
Канцлер Гитлер приветствует
президента Гинденбурга на
церемонии в Берлинском
оперном театре в феврале 1934
года, посвященной памяти
жертв немецкой войны. 86-
летнему Гинденбургу
оставалось жить менее
полугода.
ерез два дня после того, как президент Гинденбург привел Адольфа Гит-
лера к присяге в качестве канцлера, он получил телеграмму от своего
старого товарища. Послание было от генерала Эриха Людендорфа, кото-
рый был не только главным помощником Гинденбурга во время первой
мировой войны, но и участвовал в гитлеровском путче 1923 года. Вместо
поздравления Людендорф выразил президенту глубокое разочарование.
«Назначив Гитлера канцлером рейха, Вы отдали нашу священную гер-
манскую отчизну одному из величайших демагогов всех времен, — пи-
сал Людендорф. — Я предсказываю Вам, что этот злой человек погрузит
рейх в пучину и причинит горе нашему народу необъятное. Будущие по-
коления проклянут Вас в гробу». Гинденбург проигнорировал эту теле-
грамму, считая ее слишком эмоциональным плодом расстроенного ума.
К сожалению, блестящий военачальник Людендорф теперь не считался
выдающимся немецким воином. Недавно он придумал языческую рели-
гию, сочетавшуюся с его политическим радикализмом, и даже нацисты
считали его сумасшедшим.
Как бы то ни было, Гинденбург был уверен, что он и его консерватив-
ные коллеги должны держаться за Гитлера. В новое правительство Гит-
лера входили только два нациста: министр внутренних дел Вильгельм
Фрик и президент рейхстага Герман Геринг — министр без портфеля.
Еще восемь членов, которых вскоре после назначения министра юстиции
стало девять, были или членами националистической партии, или неза-
висимыми консерваторами. Гинденбург выбрал их главным образом по
совету своего аристократического друга Франца фон Папена. Бывший
канцлер, как полагают, оказывал благотворное влияние на Гитлера. Па-
пен оставался в кабинете вице-канцлером, а также держал в своих руках
другие важные карты. Как уполномоченный рейха в Пруссии, он управ-
лял административной машиной самой большой и влиятельной области
Германии. К тому же Гинденбург обещал Папену никогда не встречаться
с Гитлером без его присутствия. Папен настаивал на этом потому, что
опасался его схватки с нацистским лидером один на один, где президент,
принимая во внимание его преклонный возраст, может склониться к
тому, с чем Папен был бы не согласен. В случае своего присутствия, по-
лагал Папен, он мог бы возразить аргументации Гитлера.
Хитрый Гитлер разгадал игру Папена и подготовился. «Реакционеры
думают, что смогут держать меня на поводке, — заметил он нацистскому
коллеге. — Они собираются расставить капканы для меня. Но мы не бу-
дем ждать, пока они начнут действовать. Мы безжалостны. У меня нет
никаких буржуазных сомнений! Они думают, что я необразованный вар-
вар. Да, мы — варвары! Мы хотим ими быть. Это почетное звание».
Уже через два дня после вступления в должность Гитлер перехитрил
Папена и его приближенных министров и предпринял первый гигантс-
кий шаг в направлении диктатуры, пророчески предсказанной Люден-
дорфом. Через несколько месяцев, используя гитлеровскую тактику об-
мана и запугивания, оппортунизма и террора, нацистская партия, кото-
рой к тому же явно сопутствовала удача, сумела нанести удар по власти
старой гвардии и привести бывшего австрийского бродягу к абсолютно-
му владычеству над подчиненным ему рейхом.
Гитлеровский открытый гамбит заставил маневрировать правительство
путем проведения новых выборов. Он сразу же понял, что дополненные
ореолом демократической законности, они смогли бы избавить его от ка-
ких-либо ограничений, которые исходили как от его консервативных
партнеров в коалиционном правительстве, так и от конституции. Теперь,
когда национал-социалисты могли использовать правительственные ис-
точники, Гитлер был уверен, что он сможет набрать необходимое боль-
шинство в рейхстаге, чтобы обойтись без коалиции. Если бы нацисты
контролировали две трети законодательной власти, Гитлер имел бы воз-
можность на основе действующих законов приостанавливать действие
конституции, управляя фактически посредством указов. Сейчас же наци-
стско-националистическая коалиция была вынуждена искать 45 дополни-
тельных мест, чтобы получить необходимое большинство и сохранять
свою власть. Гитлер сделал вид, что стремится получить поддержку семи-
десяти депутатов Партии католического центра, и вел с ними переговоры.
Эти переговоры, однако, были бы благом для Папена и его националис-
тического союзника в кабинете Альфреда Гугенберга, противившихся но-
вым выборам. Гитлер сделал все, чтобы переговоры провалились. 31 ян-
варя 1933 года, в свой первый рабочий день на посту канцлера, он сказал
членам своего кабинета, что нет надежды получить поддержку Партии
католического центра. Без большинства Папену и Гутенбергу ничего не
оставалось, как просить президента Гинденбурга распустить рейхстаг и
объявить о новых выборах, которые были назначены на 5 марта.
Йозеф Геббельс, глава нацистской пропаганды, вместе с Гитлером
сели и спланировали самую широкую избирательную кампанию, которая
когда-либо проводилась. «Теперь борьба будет легкой, так как мы можем
использовать все средства государства, — радостно заметил Геббельс в
своем дневнике. — Радио и пресса в нашем распоряжении. Мы достиг-
нем вершин пропаганды».
Фюрер воспользовался своим положением и 1 февраля обратился к
народу по радио. Первая речь канцлера Гитлера продемонстрировала его
146
Простые радиоприемники, как
показанный на этом плакате,
продавались всего за 76
рейхсмарок (четверть обычной
цены в 1933 году) для того,
чтобы дать Гитлеру наиболее
широкую аудиторию при его
обращении к нации. Плакат
гласит: «Вся Германия слушает
фюрера с помощью народных
приемников*.
сдержанность как государственного деятеля. Он представил нацизм как
объединенное национальное восстание против зол Веймарской республи-
ки и обещал, что новое правительство «оживит в нации дух союза и со-
трудничества». Гитлер также обещал содействовать распространению
христианства «как основы нашей национальной морали» и обратился к
богу за благословением деятельности его правительства.
Кроме такого благочестия, Гитлер предложил немного специальных
программ. Используя в своих поездках по Германии самолет, он в после-
дующие недели повторял свою основную тему. Волнующее обращение,
которое он написал членам кабинета, было кратким:
«Атакуйте марксизм!» Коммунисты и социал-демок-
раты были нейтральными целями, и Геббельс ручал-
ся, что нацистская кампания, озвученная радиопри-
емниками и уличными репродукторами, размещенны-
ми на улицах и площадях, отзовется религиозной
страстью. В некоторых городах колокольный звон
возвещал о начале нацистских митингов. Гитлер тор-
жественно заканчивал свои страстные речи набож-
ным «Аминь!». В дополнение к правительственным
источникам нацисты подключили финансовые сред-
ства крупного бизнеса. 20 февраля Геринг пригласил
некоторых наиболее могущественных промышленни-
ков в свою официальную резиденцию, во дворец ря-
дом со зданием рейхстага. Гостям сообщили о клятве
Гитлера, что это будут последние выборы. Затем Ге-
ринг зловеще добавил: «Если выборы не приведут к
решению, оно должно быть получено иным путем».
Когда была пущена по кругу шляпа, воротилы пожер-
твовали на избирательную кампанию сумму, равную
одному миллиону американских долларов. Большин-
ство на пожертвование толкнуло скорее любопыт-
ство, чем искренняя симпатия к нацистам. На вечере
произошел один примечательный поворот. Густав
Крупп, который ранее не высказывал большого энту-
зиазма по отношению к Гитлеру, теперь выложил
одну треть общего сбора. Со временем на поддержку
новому режиму будет брошена вся мощь крупповской
империи сталелитейной промышленности и произ-
водства вооружений. Гитлер поддерживал избира-
; тельную кампанию, используя законодательные органы правительства. В
первые дни своей работы он провел через кабинет так называемый «Дек-
рет защиты немецкого народа». Будучи далеким от защиты, декрет на са-
। мом деле ограничивал две основные свободы — собраний и слова. Он
предписывал министру внутренних дел и полиции не разрешать собра-
! ния, представляющие угрозу общественной безопасности, закрывать лю-
бую газету, журнал и запрещать книги, «содержание которых может при-
вести к угрозе общественной безопасности или правопорядку».
Хотя данная мера противоречила духу конституции и была явной
уловкой, чтобы устранить конкурирующие политические партии, фор-
мально она была законной. Президент мог придать таким указам силу
закона при чрезвычайных полномочиях, предоставляемых ему статьей 48
конституции. Папен и его друзья из партий правого крыла были счаст-
ливы, что убедили Гинденбурга подписать указ, так как им казалось, что
он направлен только против ненавистных им левых марксистов. Несмот-
ря на протесты со стороны политической оппозиции, Гинденбург не ко-
леблясь одобрил этот и последующий указ, который аннулировал прус-
ское государственное законодательство.
Позиция Геринга в Пруссии, где бывший летчик-ас занимал пост мини-
стра внутренних дел, была, вероятно, наиболее эффективным инструмен-
Вверху группа берлинских
полицейских, переданных
нацистам, проходит маршем
мимо своих новых партнеров
по полицейскому
принуждению, СС. Слева на
фотографии два эсэсовца с
надетыми белыми повязками,
свидетельствующими об их
принадлежности к
вспомогательной полиции.
148
что штурмовики
том правительства, которым пользовались нацисты. Работая и днем и но-
чью, он игнорировал номинальное превосходство Папена и взял под свое
управление девяностотысячную прусскую полицейскую организацию, ко-
торая обслуживала Берлин и две трети шестидесятимиллионного немец-
кого народа. Геринг быстро установил строгие правила в избирательной
кампании. Он запретил собрания и демонстрации коммунистической
партии, а также оппозиционные газеты. В то же самое время он начал
«чистить авгиевы конюшни», как Геббельс называл это, безжалостно
увольняя полицейских чиновников и заменяя их нацистами. Геринг нис-
колько не сомневался в том, как должна вести себя прусская полиция. Он
приказал ей поддерживать наилучшие отношения со штурмовыми отря-
дами и со «Стальным шлемом», но быть безжалостными к деятельности
подрывных организаций, имея в виду коммунистов и любых других, кто
осмелился противостоять нацистам. Он побуждал своих людей использо-
вать огнестрельное оружие. За отказ стрелять следовало наказание. И в
том случае, если его полиция не получала соответствующих распоряже-
ний или была щепетильной, Геринг говорил: «Я должен вбить в ваши го-
ловы, что ответственность лежит только на мне. Если
вы стреляете, я тоже стреляю. Если кто-то там лежит
мертвый, — я застрелил его, даже если я сижу навер-
ху в здании министерства».
Линия, разделяющая террор от полицейского при-
нуждения была размыта 22 февраля, когда Геринг
ввел новую пятидесятитысячную вспомогательную
полицейскую организацию под предлогом, что у суще-
ствующих прусских «стражей порядка» недостаточно
сил для наведения правопорядка. Многие из этих но-
вых людей пришли из СА и СС. Надев белые само-
дельные повязки на рукава коричневых или черных
рубашек, нацистские бандиты могли безнаказанно за-
пугивать политическую оппозицию и личных врагов.
В результате нацистского насилия — официально-
го и свободного — в Пруссии во время избиратель-
ной кампании было убито не менее 50 нацистских
противников. (Национал-социалисты сообщили, что
из их рядов убито 18 человек.) Другие районы Герма-
нии также не избежали кровопролития. Видный по-
литик в Вюртемберге выражал протест Гинденбургу,
нападают на партийные митинги, угрожая превратить
кампанию в «открытую гражданскую войну».
Гитлеровская стратегия легальной революции потребовала более ис-
кусной тактики, чем открытые столкновения. Нацисты хотели спровоци-
ровать коммунистов на акты насилия, после которых правительство мог-
ло сломить и уничтожить их под видом законности.
«Что касается настоящего момента, мы будем воздерживаться от пря-
мых действий, — отметил Геббельс в дневнике. — Первая большевистс-
кая революционная попытка должна зажечь пламя. В подходящий мо-
мент ударим мы!»
Однако проблема состояла в том, что за три месяца кампании «крас-
ная угроза» не могла осуществиться. Коммунисты, которые проявили
себя наиболее сильно на предыдущих выборах, набрав почти шесть мил-
лионов голосов, стали практически незаметными. Они ошибочно полага-
ли, что Гитлер был только марионеткой реакционеров, чьи политические
решения неизбежно приведут к резкому ослаблению капиталистической
системы. Между тем за месяц до начала выборов произошло сногсшиба-
тельное событие, которое, казалось, удовлетворяло требованию Геббель-
са выявить большевистский заговор.
Факелоносцем был двадцатичетырехлетний голландский бродяга по
имени Маринус ван дер Люббе. Полуслепой, похожий на сумасшедшего,
в потрепанной остроконечной кепке и брюках, слишком коротких для
него, ван дер Люббе имел облик политического революционера. Он при-
шел к этому имени долгим путем. Сын уличного разносчика, бросившего
семью, и матери, которая умерла, когда ему было 12 лет, Маринус выу-
чился на каменщика. В результате несчастного случая при работе с нега-
шеной известью он повредил оба глаза. Стал сначала кальвинистом, но
потом переметнулся к коммунистам. Писал памфлеты с нападками на
капитализм, выступал на собраниях и возглавлял демонстрации. Он был
бродяга по натуре. В 1931 году Маринус порвал со своими ортодоксаль-
ными товарищами и вступил в отколовшуюся группу голландских анар-
хистов, известных как Партия международных коммунистов, находив-
шихся в оппозиции к Москве. Привлеченный избирательной кампанией
в соседней Германии, ван дер Люббе в феврале 1933 года покинул род-
ной город Лейден. Несмотря на тяжелую болезнь поврежденных глаз, он
преодолел 400 километров до Берлина. Коммунистов и левых он нашел
в такой апатии, что решил своими действиями воодушевить их на сопро-
тивление. 25 февраля Маринус купил несколько пакетов смеси опилок и
нафталина, используемых для растапливания угольных печей, и отпра-
вился «зажигать» революцию. В один день он поджег три общественных
здания: благотворительную контору в пригородном Ноекёльне, ратушу
Шёненберг и старый императорский дворец. Все три поджога были ско-
ро обнаружены и потушены.
На следующий день ван дер Люббе отправился в городок, расположен-
ный рядом с Берлином, где, как требовал закон, зарегистрировался как
иностранец. Полиция пожалела голландского бродягу и разрешила ему
провести ночь в маленькой камере. 27 февраля Маринус решил напасть
на более известное здание, символизирующее немецкую политическую
систему. В холодное утро он пробрался к центру Берлина, чтобы разве-
дать очередную мишень своей политической пиромании: богато укра-
шенное, позолоченное, с застекленным куполом здание рейхстага.
Голландский коммунист
Маринус ван дер Люббе
держит зажигательный
материал, который он
использовал для поджога
рейхстага (на фоне горящего
здания). -«Ван дер Любое был
возбужден, как будто он
выполнил важную задачу, —
сообщил один из полицейских,
арестовавших его. —
Победоносный свет излучали
его горящие глаза на бледном
изможденном молодом лице*.
Днем ван дер Люббе изучил здание и вернулся к нему вечером около
девяти часов с запасом зажигательной смеси в карманах. Он подошел к
рейхстагу с неосвещенной западной стороны, где было безлюдно, вска-
рабкался по стене на балкон первого этажа, ногой выбил толстое стекло,
прыгнул внутрь и начал работать.
Маринус бегал по огромному зданию из одной комнаты в другую, со-
здавая небольшие очаги пламени. Когда закончились четыре пакета с за-
жигательной смесью, он использовал для поджога материал, который по-
падался ему под руку: скатерти, полотенца, потом свою рубашку, куртку
и пальто, которые сбросил с себя, поскольку стало жарко. Достигнув пу-
стых залов заседаний, места встречи депутатов, он сорвал несколько
пыльных портьер, зажег их и тащил за собой, чтобы поджечь другие.
Полицейский и пожарный
осматривают выгоревший зал
заседаний на следующее утро
после пожара. Опустошенный
зал заседаний не
восстанавливался до 1971 года.
Вскоре столбы огня поднялись по сухим, легковоспламеняющимся дере-
вянным настенным панелям.
Неожиданно ван дер Люббе услышал приближающиеся голоса. Он
бросился через коридор в зал Бисмарка, большое помещение в задней
части здания, но выходная дверь была заперта. Побежав назад, он попал
прямо в руки управляющего зданием и полицейского офицера. Это было
в 9.27. В этот момент раздался взрыв, вызванный скоплением газов от
пожара, которые прорвались через своды стеклянного купола зала засе-
даний.
Голландец сдался без сопротивления. Обнаженного до пояса, с копной
спутанных волос, прилипших к потному, покрытому сажей лицу, его вы-
толкали к выходу из здания. Полицейский, заметив, что он дрожит от
холода, набросил коврик на его голую спину. В то время как пожарные
приступили к тушению, ван дер Люббе держали в будке недалеко от
Бранденбургских ворот. Там, говоря с сильным акцентом, но бегло по-
немецки, он с готовностью признался в поджоге и сказал, что действовал
в одиночку.
В 10 часов того же вечера Гитлер отдыхал после ужина в квартире Геб-
бельса в Берлине, когда раздался телефонный звонок. Звонил Эрнст
Ханфстаенгл, нацистский начальник отдела зарубежной информации, по-
лучивший гарвардское образование, известный любитель шуток. Когда
он рассказал об этой новости, Геббельс сначала подумал, что Ханфста-
енгл разыгрывает его, и отказался информировать Гитлера. Но вскоре
Геббельс получил подтверждение доклада, и они с фюрером поспешили к
месту действия в большом «мерседесе», предназначенном для прогулок.
У рейхстага, который был окружен пожарными машинами, Гитлера и
Геббельса приветствовал Геринг, который поспешил на пожар от прус-
ского министра внутренних дел в надежде спасти фамильные гобелены,
висевшие в его канцелярии в рейхстаге. Геринг знал об аресте ван дер
Люббе, слышал, что двое коммунистов—депутатов рейхстага покинули
здание за двадцать минут до начала пожара, и быстро пришел к заключе-
нию: «Это начало коммунистического мятежа!» Он заверил фюрера, что
уже мобилизовал полицию и расставил охрану во всех общественных
зданиях Берлина.
Гитлер хотел верить, что момент, о котором он мечтал, наконец-то на-
ступил: коммунистическая революция началась и теперь он сможет спас-
ти Германию. Взволнованный, фюрер обошел все еще горящее здание и
встретился с Папеном, который находился на обеде в честь президента
Гинденбурга поблизости от «Херенклуба». Гитлер пожал руку Папену и
энергично прокричал: «Это знак божий, господин вице-канцлер!»
Через несколько минут Гитлер стоял на балконе, осматривая зал засе-
даний, где жара была такой сильной, что скрутила железные опоры.
Перегнувшись над каменным парапетом, он смотрел пристально вниз
на угасающее пламя, думая об огромном пожаре, похоже, посланном с
неба. Внезапно его лицо сделалось красным и оживилось, он повернулся
153
Т1
Ван дер Люббе —
единственный подсудимый,
который обязан был носить
наручники и тюремную одежду
опрашивается назначенным
судом переводчиком. Здоровье
молодого революционера и его
моральное состояние во время
суда ухудшились.
Герман Геринг на очной ставке
с Георгием Димитровым,
стоящим лицом к нему.
Получив замечание от судьи за
коммунистическую пропаганду,
Димитров бросил Герингу: «Но
он ведет национал-
социалистическую пропаганду!»
Суд, &ЫЗ&О&ШШ1
встречный огонь
Когда 21 сентября 1933 года начал-
ся суд по делу о поджоге рейхстага,
виновность Маринуса ван дер
Люббе, пойманного за руку на мес-
те преступления, была несомнен-
ной. Вопрос, волновавший мир,
был следующим: «На кого он рабо-
тал?»
Нацисты утверждали, что ван
дер Люббе действовал в союзе с че-
тырьмя коммунистами, которые об-
винялись вместе с ним: Эрнст Тор-
глер — лидер коммунистов в рейх-
стаге и болгары Георгий Димитров,
Василий Танев и Благой Попов.
Коммунисты, в свою очередь, обви-
няли нацистов в разжигании страс-
тей и распространяли по всему
миру пропаганду, предназначенную
изобразить ван дер Люббе как про-
вокатора нацистов.
Неизвестный нацистам Димит-
ров, который занимал высокий
пост в Коммунистическом Интер-
национале, побил своих обвините-
лей обостренным, как лезвие брит-
вы, умом. Действуя в качестве сво-
его собственного защитника, он
высмеял 235-страничный обвини-
тельный акт, примечательный
только своей длиной. Он предста-
вил ван дер Люббе «несчастным
Фаустом», направляемым неуста-
новленными нацистскими Мефис-
тофелями. Когда во время судебно-
го расследования суд не смог найти
ни одного свидетеля, Димитров яз-
вительно спросил: «Не искали ли
вы его в концентрационном лаге-
ре?» Кульминацией суда стала оч-
ная ставка Димитрова с Германом
Герингом. Президент рейхстага,
раздраженный перекрестным доп-
росом, визгливо закончил: «Подож-
ди, когда мы встретимся вне суда!»
После 57 дней того, что один
иностранный журналист назвал
«величайшей драмой», только ван
дер Люббе, настаивавший на под-
жоге в одиночку, был признан ви-
новным. 10 января 1934 года он
был обезглавлен.
к своим спутникам и крикнул: «Теперь мы им покажем! Любой, стоящий
на нашем пути, будет сокрушен! Немецкий народ слишком долго был
мягким! Каждый представитель коммунистов должен быть убитым! Все
сочувствующие коммунистам должны быть посажены! Это также отно-
сится и к социал-демократам!»
В то время как Гитлер и Геббельс закрывали редакции средств массо-
вой информации и переделывали первую страницу нацистской ежеднев-
ной газеты «Фолькишер беобахтер», Геринг, человек со многими лица-
ми, выполнял несколько задач. Он переписал первый доклад из службы
официальной информации, чтобы не оставалось сомнений, что пожар
«был сигналом к кроваво-
му восстанию и гражданс-
кой войне». Он немедлен-
но запретил все публика-
ции коммунистов в Прус-
сии на 4 месяца и все пуб-
ликации социал-демокра-
тов на 2 недели. Геринг
также послал полицию и
штурмовые отряды на
ночные операции со спис-
ком 4000 коммунистичес-
ких активистов, фамилии
которых были собраны
его социал-демократичес-
ким предшественником.
До утра сотни людей, чьи
имена были в списке, в
том числе и целый ряд
национал-социалистов,
которые просто не нрави-
лись, вытаскивались из
постелей под угрозой ору-
жия и были избиты, уби-
ты, утоплены или посаже-
ны в тюрьму.
На следующий день после пожара, 28 февраля, Гитлер предпринял ряд
мер, чтобы легализовать разгул террора. Под предлогом предотвращения
выступления красных он предложил чрезвычайный указ, который еще
более ограничивал основные свободы. Полиция получила право прослу-
шивать частные телефонные разговоры, перехватывать почтовые и теле-
графные отправления. Личное право на законного адвоката было отмене-
но, и обвиняемого можно было заключить в тюрьму без свидетельских
показаний и суда. Декрет давал федеральному правительству возмож-
ность осуществлять контроль над любой частью страны, без которого
Полиция изучает листовки,
озаглавленные -«Классовая
борьба*, конфискованные в
штаб-квартире коммунистов за
три дня до пожара в рейхстаге.
Пр авительство обещало
объяснить причину налета
сбором улик о революционном
красном заговоре, но никогда
этого не сделало.
якобы невозможно поддерживать порядок, избегать поджогов, саботажа
и других преступлений, планируемых коммунистическими заговорщика-
ми и караемых смертью. Страх перед «красной угрозой» был настолько
сильным, что правительство быстро одобрило приостановку гражданских
свобод. Только положение о вступлении во владение землей вызвало не-
которые обсуждения. Гинденбург в тот же вечер подписал указ об огра-
ничении свобод с небольшими оговорками. Вся власть теперь находи-
лась в руках центрального правительства.
Коммунистический заговор с поджогом рейхстага оказался несуще-
ствующим. Правительство в конце концов подвергло судебному разбира-
тельству четырех обвиняемых вместе с ван дер Люббе. Один из них был
Эрнст Торглер — лидер коммунистической фракции в рейхстаге, трое
других были болгарами, которые, как выяснилось, хотя и были агентами
Москвы, но не имели отношения к пожару. К огорчению нацистов, суд
оправдал всех, за исключением ван дер Люббе, который был казнен в ян-
варе 1934 года.
Поскольку пожар был настоящим подарком для Гитлера, появились
совершенно различные версии заговора. Согласно одной из них, которая
усердно распространялась коммунистами и в нее повсеместно верили за
пределами Германии, нацисты полностью инсценировали поджог, а мо-
лодой голландец стал жертвой обмана. Теплоцентраль проходила по под-
земному проходу между рейхстагом и расположенной поблизости офи-
циальной резиденцией Геринга. Предполагалось, что команда штурмови-
ков проникла в туннель и рассыпала химические воспламенители неза-
долго до появления ван дер Люббе. Международная кампания, которая
тайно направлялась Вилли Мюнзенбергом, эмигрировавшим немецким
коммунистом, подпитывала этот миф. Однако на самом деле не было
представлено никаких убедительных доказательств, что еще кто-либо,
кроме ван дер Люббе, совершал поджог.
В 1933 году за несколько дней, остававшихся до выборов 5 марта, вое- ।
приятие избирателями событий, связанных с поджогом рейхстага, было ;
далеким от действительности. Национал-социалисты играли на обще-
ственном страхе, вызванном тревожными сообщениями о планах крас-
ных совершать поджоги, похищать людей, отравлять и убивать их. !
Грязные планы были якобы подробно расписаны в документах, обна-
руженных во время налета на штаб-квартиру коммунистической партии !
в Берлине за три дня до пожара в рейхстаге. Хотя никаких улик не было
представлено общественности, многие немцы верили каждому слову.
В то же самое время чрезвычайный указ, вызванный пожаром, предос-
тавил Гитлеру вымышленное законное обоснование для террора и запу-
гивания. Теперь управляемое нацистами правительство могло по своему
усмотрению травить оппозицию, подавлять, разыскивать, конфисковы-
вать, арестовывать и сажать за решетку. Только в Пруссии, где хозяйни-
чал Геринг, за две недели после принятия закона от 28 февраля число
арестованных достигло 10 тысяч человек. Когда переполнились изолято-
157
ры и тюрьмы, появились первые нацистские концентрационные лагеря.
Герингу не пришлось долго прикрывать свою грубую концепцию комму-
нальных услуг, о которой он известил во время своего выступления 3
марта во Франкфурте с циничной откровенностью: «Мое дело — не от-
правлять правосудие, а разрушать и истреблять».
Политическая кампания достигла своей бешеной кульминации на сле-
дующий день, в субботу 4 марта, накануне выборов. В конце этого «на-
ционального дня пробуждения», как его называл и инсценировал Геб-
бельс, Гитлер выступил с речью, которая широко транслировалась по ра-
дио из Кёнигсберга — прежнего места императорских коронаций. Когда
Гитлер закончил наставлять немецких слушателей «еще раз держать
свои головы высоко и гордо», зазвонили колокола местных соборов, на
вершинах гор по всему рейху запылали костры, которые Геббельс назы-
вал «пожарами свободы», а на улицах всех городов и поселков сапоги
штурмовиков отбивали леденящий душу такт.
Нацистская кутерьма дала огромную активность избирателей. Почти
каждый девятый из десяти, имевших право голоса, проголосовал. Это
были последние честно проведенные под опекой Гитлера выборы. Не-
смотря на какофонию пропаганды и запугивание, национал-социалисты
получили только 44 процента голосов. И все же это было существенным
ростом по сравнению с 33 процентами на предыдущих выборах. Нацист-
ская фракция в рейхстаге увеличилась со 196 до 288 мест. Для достиже-
ния большинства Гитлер еще нуждался в коалиции с националистами,
которые получили 52 места с 8 процентами голосов избирателей. Цели
нацистской кампании в отношении левых партий были достигнуты более
значительные, чем ожидалось: коммунисты потеряли 19 из 100 мест, со-
циал-демократы только одно из 121 места.
Неудовлетворенный скромными результатами, Гитлер все же заявил о
своей победе как ошеломляющей, чуть ли не равносильной революции и
ускорил свое продвижение к абсолютной власти. Его первым шагом
было введение Gleichschaltung (координации) — более мягкое выражение
для процесса насильственного управления нацистской партии полити-
ческой, экономической и социальной жизнью страны.
Термин Gleichschaltung впервые был использован для нацификации
федеральных областей. Управляемые своими собственными парламента-
ми, они твердо поддерживали самостоятельность своей власти на протя-
жении всей истории Германии. Теперь же Гитлер начал уничтожать сис-
тему областного самоуправления. В Баварии, где ходил слух о реставра-
ции монархии и даже отделении, нацисты изгнали избранное 9 марта
правительство демонстрацией силы и посадили специального уполномо-
ченного, назначенного Гитлером. Подобным образом в целом ряде дру-
гих областей штурмовые отряды, действуя по указаниям из Берлина,
организовывали серьезные беспорядки, что давало повод для централь-
ного правительства вмешиваться и назначать своего нацистского пред-
Члены «Стального шлема* —
ветеранской организации
националистической партии —
размахивают императорскими
флагами, проезжая мимо
Бранденбургских ворот.
Националисты завоевали 52
места в марте 1933 года,
достаточное для нацистско-
националистического
большинства в рейхстаге.
158
159
ставителя для обеспечения порядка. К 15 марта все семнадцать областей
Германии были под контролем нацистов.
Затем Гитлер решил заставить депутатов рейхстага утратить свою за-
конодательную власть, точно так же, как пламя опустошило зал заседа-
ний рейхстага. Во-первых, ему необходимо было укрепить свою позицию
генералами, консерваторами и другими, кто чувствовал сильную тягу к
старым имперским традициям. Он осуществил это постановкой велико-
лепной церемонии открытия новой сессии рейхстага в утрированных
традициях Потсдама. Город, бывший резиденцией немецких монархов,
символизировал прусский милитаризм.
Церемония была спланирована и осуществлена Геббельсом, который
13 марта занял новый пост — министра народного просвещения и про-
паганды. Со своим сверхъестественным инстинктом театрала, Геббельс
сделал постановку иллюзии примирения старой и новой Германии. Мес-
том церемонии выбрали церковь Гаррисона, сооруженную над могилой
Фридриха Великого, короля Пруссии XVIII века. 21 марта, не только в
день наступления весны, но также в годовщину исторических дней 1871
года, когда Бисмарк открыл первый рейхстаг в Германской империи.
Внешняя атрибутика искусно соединяла символы традиции и нацизма.
Почетный караул, состоящий из одетых в серую военную форму солдат
рейхсвера, выстроившихся по одну сторону, и одетых в коричневую фор-
му штурмовиков по другую. Флаг со свастикой и старый черно-бело-
красный императорский флаг развевались вместе. Они были узаконены
в качестве официальных флагов Германии, заменив черно-красно-золо-
той флаг Веймарской республики.
Церемония проходила согласно подготовленному сценарию. Седые ге-
нералы и адмиралы императорских времен образовали целую галерею в
море военных мундиров с золотыми лентами и медалями. Был также
подготовлен свободный стул для изгнанного кайзера, и Гинденбург, в
сверкающей военной форме фельдмаршала, шаркая ногами, подошел к
своему почетному месту, поклонился и поднял свой жезл, приветствуя
пустое место кайзера.
Гитлер играл роль послушного служителя. Он чувствовал себя неуве-
ренно в смокинге — «как застенчивый новичок, представленный важ-
ным покровителем в компании, которой он не принадлежит», по мнению
французского посла. Гитлер оказывал необычайное почтение Гинденбур-
гу: «Мы считаем благословением иметь Ваше согласие на возвышение
Германии». Затем он сделал расчетливый жест, который символизировал
связь нацистской партии со славой прошлого Пруссии, подошел к стулу
Гинденбурга, низко поклонился и припал к его руке. Со слезами на гла-
зах старый фельдмаршал поднялся и возложил гирлянду на могилу
Фридриха Великого в то время, как загрохотали пушки.
Своим представлением в Потсдаме Гитлер убедил многих, кто голосо-
вал против него, что его намерения были честными. Затем он обратил
свою энергию, чтобы освободиться от конституционных пут, наложен-
160
ных на него президентом и рейхстагом. Его орудием был «Закон о неде-
еспособности», формально известный как «Закон об устранении страда-
ний народа и государства». Его использование давало право Гитлеру, как
канцлеру, утверждать внутренние законы и внешние договоры на оче-
редные четыре года. Он мог бы делать это без утверждения парламен-
том, не придерживаясь конституции, без участия президента, который до
настоящего времени обладал единственной властью издавать чрезвычай-
ные указы независимо от рейхстага.
Далекий от того, чтобы быть загнанным в угол консерваторами, как
предсказывал Папен, Гитлер сделал партнеров по коалиции такими по-
слушными, что мог предлагать себя в качестве диктатора. Папен и каби-
нет, находившиеся все еще в состоянии красной паники и националисти-
ческой эйфории Потсдама, не высказали каких-либо серьезных возраже-
ний. Что касается престарелого президента, хранителя конституции, ему
косвенно доставляло удовлетворение быть освобожденным от бремени
непопулярных чрезвычайных указов.
23 марта, через два дня после церемонии в Потсдаме, Гитлер предста-
вил предложение перед первой рабочей сессией рейхстага. Депутаты, на-
правляясь во временное помещение Берлинского оперного театра, прохо-
дили через зловещие ряды штурмовиков и охранников. В сдержанном
выступлении Гитлер провозгласил войну безработице и обещал уважать
права государства, церкви и частной собственности. Он сказал, что будет
пользоваться властью согласно «Закону о недееспособности» «только до
той степени, пока она существенна для выполнения жизненно необходи-
мых мер». В конце выступления Гитлер сменил тон, утверждая, что он
будет продвигаться вперед с этим законом, даже если рейхстаг откажется
одобрить его. Он призвал депутатов сотрудничать или страдать от по-
следствий, «решать между войной и миром».
Принятие закона требовало две трети голосов. Гитлеру не пришлось
заботиться о голосах 81 депутата от коммунистов, которые были либо в
тюрьмах, либо в бегах. Если бы Гитлер пожелал, он мог бы уменьшить
ожидаемые голоса «против» со стороны социал-демократов и, используя
чрезвычайный указ от 28 февраля, отправить в тюрьму оппозиционных
депутатов. Но Гитлер хотел сохранить видимость законности. Для того
чтобы выиграть необходимые голоса, он уговорил депутатов Партии ка-
толического центра с молебном сомнительных обещаний, включавших
заверение, что ни один закон не будет провозглашен без одобрения пре-
зидента. Обещания стали предметом ожесточенных споров на собрании
фракции этой партии, которое последовало сразу же за выступлением
Гитлера. Оппозицию возглавил бывший канцлер Гейнрих Брюнинг, ко-
торый назвал предложение Гитлера «самой ужасной вещью, которую
когда-либо требовали от парламента».
Когда рейхстаг после трех часов перерыва собрался снова, один депу-
тат осмелился выступить против «Закона о недееспособности». Им был
Отто Веле, лидер социал-демократов, обойщик по профессии и член рей-
161
Полицейские пытаются
удержать восторженных
зрителей во время открытия
первой сессии рейхстага в
Потсдаме. Ниже слева: Гитлер
дружески беседует с наследным
принцем Вильгельмом, сыном
свергнутого кайзера.
хстага с 1912 года. Веле был одним из 94 социал-демократических депу-
татов, присутствовавших в тот исторический день, так как другие 26 де-
путатов фракции находились в заключении или скрывались от нацистс-
ких преследований. Он не был очень хорошим оратором и сначала его
заглушали выкрики штурмовиков, которые находились на улице и скан-
дировали: «Мы хотим закона, иначе пожар и убийство!» Но затем голос
Велса стал сильным и убедительным. «У нас могут быть отобраны сво-
бода и жизнь, но не наша честь! — смело заявил депутат. — Никакой за-
кон о недееспособности не может дать вам власть разрушить идеи, кото-
рые вечны и нерушимы».
Пока Веле говорил, Гитлер готовил ответ. Он уже видел печатный эк-
земпляр обращения социал-демократов, который заранее был распростра-
нен среди представителей прессы, и спешно написал заметки. Как только
Веле закончил выступление, Гитлер вскочил, отстранил от себя Папена,
который пытался удержать его, и устремился на трибуну. Указывая паль-
цем прямо на Велса, он бросил ему яростное опровержение. «Мне не
нужно ваших голосов. Германия будет свободной, но не от нас, — кричал
он. — Не путайте
нас с буржуями.
Звезда Германии
восходит! Ваша уже
исчезает! Ваш похо-
ронный колокол
прозвучал!»
Голосование за-
висело от решения
депутатов католи-
ческого центра, ко-
торые договорились
голосовать блоком.
Они были вооду-
шевлены обещания-
ми Гитлера уважать
религию и опаса-
лись выступать про-
тив, считая, что кан-
цлер может возбу-
дить многих граж-
данских служащих,
которые принадлежат партии, и таким образом убавить влияние их
партии на политику. Католический центр проголосовал за «Закон о неде-
еспособности». Депутаты от Партии католического центра, как и другие
несоциалистические члены рейхстага, вели себя столь раболепно, что ито-
говый счет был 444 к 94. Гитлер мог получить две трети большинства,
даже если бы были допущены коммунистические депутаты. Только пред-
162
163
ставители социал-демократов проголосовали против, выступив таким об-
разом за сохранение парламентской демократии.
«Закон о недееспособности» вместе с чрезвычайным законом 28 февраля
стал правовой основой для гитлеровского третьего рейха. Вооруженные
фактически неограниченной властью, предоставленной этими двумя зако-
нами, Гитлер и его последователи получили в свои руки политическую ма-
шину для нацификации страны. «Закон о недееспособности» позволял Гит-
леру продолжать его политику «координации» в полном масштабе. Он из-
дал ряд указов, которые постепенно уничтожали остатки парламентаризма
в Германии. Сначала он временно распустил парламенты всех областей (зе-
мель), поставив во главе их особых правителей, в основном нацистских гау-
ляйтеров. Они получили право распускать парламенты, нанимать и уволь-
нять сотрудников правительственного аппарата, другими словами, выпол-
нять политические директивы только рейхсканцлера.
Арестованные евреи в 1933
году с тревогой смотрят из
берлинской полицейской
машины, как офицер и
сотрудники гестапо в штатском
проверяют их удостоверения
личности. Репрессии в
отношении евреев начались
сразу после установления
режима Гитлера, который
запретил им работать в
правительстве, университетах и
быть актерами.
164
В Пруссии, которая была основной землей Германии, Гитлер оттеснил
номинального главу правительства Папена и, сделав себя губернатором,
сразу же передал полномочия Герингу, который и так уже выполнял эти
обязанности характерным для него властным образом. Указ, который
вышел после этого, еще более понизил статус правительств земель до
«просто административных органов рейха», как выразился министр
внутренних дел Фрик, ставший ответственным за местное управление.
Гитлер выбрал для «координации» еще один почитаемый институт —
государственную гражданскую службу, которая насчитывала 1,6 милли-
она немцев и была известна своей цельностью и политической нейтраль-
ностью. «Закон о государственной гражданской службе» от 7 апреля уза-
конил увольнение любого сотрудника с левыми или даже республиканс-
кими взглядами и очистил этот институт от неарийцев. Указ был пер-
вым из 400 указов, которые постепенно отлучили 500 тысяч евреев от
участия в общественной жизни Германии.
Гитлер предпринимал меры против евреев одной неделей раньше, хотя
с меньшим эффектом. Доля антисемитских актов, предпринимаемых
штурмовиками, стала возрастать после пожара в рейхстаге и сообщений
об избиениях и убийствах в иностранной печати. Геббельс и Юлиус
Штрейхер, основатель скандально известной антисемитской газеты «Der
Sturmer» («Штурмер»), побудили Гитлера провозгласить однодневный
бойкот еврейского бизнеса в субботу 1 апреля. Но бойкот оказался не-
удачным: удивительное количество немецких покупателей смело встре-
чало пикеты штурмовиков и оберегало свои любимые магазины, принад-
лежавшие евреям. Однако Геббельс не считал это провалом. Наоборот,
его поражали быстрые темпы хода преобразований. «В правительстве
власть фюрера преодолевает все препятствия, — записал он в своем
дневнике 22 апреля. — Больше нет голосования. Решает фюрер. Все дви-
жется намного быстрее, чем мы смели надеяться».
Кроме устрашения евреев, особое беспокойство Геббельса вызывала
«координация» культурной жизни. Под его руководством музыканты,
певцы и артисты, которые считались марксистами, евреями или другими
людьми не немецкой национальности, увольнялись. Интеллигенция
была встревожена. Геббельс послал банды нацистских юнцов в универ-
ситетские библиотеки, чтобы изымать нежелательные книги и сжигать
их. 10 мая в Берлине перед Оперным театром в сопровождении оркестра
штурмовиков, который исполнял патриотические песни, был сожжен це-
лый вагон книг. Геббельс восхвалял это как «сильный, великий и симво-
лический акт». Среди сочинений, которые оказались в кострищах, были
произведения поэта XIX века Гейнриха Гейне, который однажды напи-
сал: «Всякий раз, когда сжигают книги, в конечном счете сжигают также
человеческие существа».
Между тем Гитлер поставил в качестве цели «координацию» одного из
самых мощных институтов Германии — профсоюзного движения. Не-
мецкие профсоюзы гордились, что объединяют 6 миллионов трудящихся
165
и в движении преобладают социал-демократы. Гитлер усматривал угрозу
в таком сотрудничестве. В его памяти еще сохранилась всеобщая забас-
товка, проведенная профсоюзами в 1920 году с целью сорвать так назы-
ваемый «путч Каппа». Тогда монархисты, возглавляемые крупным поме-
щиком и журналистом Вольфгангом Каппом, свергли правительство в
Берлине, но через пять дней объединенными левыми силами были раз-
громлены.
Чтобы сломить профсоюзы, Гитлер использовал последовательные
удары характерной для него тактики: устрашение посредством выборно-
го насилия, за которым следовали дружеские переговоры, а потом грубое
давление. В марте и апреле он приказал штурмовым отрядам занять мес-
тные профсоюзные помещения и травить руководителей. В результате
этого руководители профсоюзов из-за отчаяния и страха заняли прими-
ренческую позицию к канцлеру. Гитлер в свою очередь уступил давнему
требованию профсоюзов сделать 1 мая национальным праздником не-
мецких трудящихся и оплачиваемым выходным днем. Чтобы отпраздно-
вать событие, Геббельс организовал один из своих фантастических спек-
таклей, который заканчивался парадом и массовым митингом. Руковод-
ство профсоюзов обязало всех своих членов независимо от занимаемого
положения участвовать в этом спектакле. В тот вечер свыше одного мил-
лиона трудящихся пришли в колоннах на аэродром «Темпельхоф», что-
бы услышать выступление Гитлера. Свет был потушен, и огромная ауди-
тория в темноте слушала, как Гитлер, купавшийся в ярких лучах света,
объявил о конце классовой борьбы, провозгласив девиз дня: «Почитай
работу и уважай трудящегося».
Рано утром на следующий день СА и СС нанесли удар. Нацисты заня-
ли помещения профсоюзов по всей Германии, конфисковали фонды, по-
садили в тюрьму тех профсоюзных лидеров, которые еще накануне со-
трудничали с Гитлером в инсценировке нового немецкого Первомая. До
конца месяца Гитлер полностью ликвидировал коллективные трудовые
соглашения, передав все вопросы, касающиеся условий работы, в руки
назначенных правительством попечителей. Профессиональные союзы
были распущены, а их члены переведены в Немецкий трудовой фронт
под руководством горького пьяницы, нацистского гауляйтера в Кёльне
Роберта Лея. Хотя Лей был сыном крестьянина и любил говорить о сво-
ем низком классовом происхождении, он обещал «восстановить абсолют-
ное руководство естественного руководителя завода, то есть заводчика».
«Скоординировав» земли (области), государственную гражданскую
службу, Гитлер обратил свой взор на политические партии. Коммунисты
были вне закона с пожара в рейхстаге, и процесс был полностью завер-
шен конфискацией их партийного имущества. Следующими, кто почув-
ствовал давление, были социал-демократы. Геринг захватил их учрежде-
ния и собственность 10 мая. Пока некоторые лидеры социал-демократов
еще оставались и пытались умиротворить нацистов, мужественный пред-
седатель Отто Веле, который оказал сопротивление Гитлеру в рейхстаге,
166
После налета на штаб-квартиру
профсоюзов в Лейпциге
штурмовики тщательно
просматривают бумаги. Гитлер
сломил немецкие профсоюзы,
арестовал их лидеров,
конфисковал их денежные
средства и перевел всех членов
профсоюзов в управляемый
нацистами Трудовой фронт.
уехал из Германии в Прагу и создал партию в изгнании. Он опередил
антинацистское подполье, беспокоя Гитлера и заставив его формально
запретить Социал-демократическую партию как «подрывную и враждеб-
ную для государства».
Партии среднего класса поняли намек. Они все распустились менее
чем за две недели после того, как были запрещены социал-демократы:
Государственная партия, Немецкая народная партия, Христианская со-
циалистическая партия, Баварская народная партия и, наконец, 5 июля
Партия католического центра. Несмотря на свою робость в отношении
к «Закону о недееспособности», партия центра более 60 лет служила
стране и римской католической церкви и была верным оплотом Вей-
марской республики. Ее роспуск не отпугнул Ватикан от переговоров о
договоре с Германией, по которому католическая церковь согласилась
быть вне политики, а Гитлер гарантировал свободу католическим шко-
лам.
Самым удивительным был быстрый крах партнеров по гитлеровской
коалиции — националистов. Не нуждаясь больше в их голосах в рейх-
168
300 тысяч немцев в мощном
порыве отдают нацистский
салют в Берлине в 1933 году,
выступив против Версальского
договора. Обещание Гитлера
отменить ненавистный договор
стало митинговым лозунгом
всей страны.
стаге, благодаря наличию «Закона о недееспособности», Гитлер оказал
нажим на националистического лидера Альфреда Гутенберга. В прави-
тельстве фюрер обращался с Гутенбергом пренебрежительно и инсцени-
ровал требования крестьян и других групп об его отставке.
Полиция и штурмовые отряды арестовали националистов, запугали их
собрания, а 21 июня захватили партийные учреждения по всей Герма-
нии. Через шесть дней после обращений Гугенберга к президенту, остав-
шихся без всякого внимания, он подал в отставку и в тот же день вышел
из партии.
Все это оставило Германию с единственной политической организаци-
ей — Национал-социалистической рабочей партией. 14 июля правитель-
ственным указом монополия партии была официально закреплена. Указ
объявлял преступлением, наказуемым сроком до трех лет тюрьмы, во-
зобновление деятельности любой конкурирующей партии. Политическая
оппозиция была устранена с такой захватывающей дух быстротой, что
сам Гитлер едва мог поверить в это. «Невозможно было подумать, что
такой несчастный крах возможен», — отметил он с усмешкой в начале
июля.
Кабинет также стал «скоординированным». Два нациста заменили те-
перь президента Гинденбурга, занимавшего ранее также посты министра
экономики и министра продовольствия и сельского хозяйства. Рудольф
Гесс, заместитель Гитлера по нацистской партии, стал присутствовать на
заседаниях кабинета министров, а оставшиеся ненацистские члены каби-
нета либо прямо вступали в партию, либо были национал-социалистами
по духу. Папен, ненужный больше уполномоченный в Пруссии, потерял
свое прежнее влияние: по просьбе Гинденбурга он больше не присут-
ствовал при встречах Гитлера и Гинденбурга. Президент, нездоровый ум-
ственно и физически, казался почти зачарованным, если не одурманен-
ным, энергией нового канцлера. Он стал настолько податлив на просьбы
Гитлера и был так подавлен властью его махинаций, что один из друзей
фельдмаршала пришел к выводу: «У нас нет больше президента». Одна-
ко старый воин продолжал вызывать доброе уважение немецкого народа.
Он также сохранял конституционное звание верховного главнокоманду-
ющего вооруженными силами и принимал это всерьез. Одним из редких
случаев в последнее время был отказ Гинденбурга исполнить просьбу
фюрера о назначении его командующим немецкой армией.
Гитлер не мог стать абсолютным хозяином Германии до тех пор, пока
президент держался за высшее командование армией. В течение осени
1933 года Гитлер концентрировался на краткосрочной цели — вернуть
безработным их рабочие места и долговременной — перевооружение и
внешняя экспансия. Вместе с Геббельсом они просматривали практичес-
ки каждую новую программу с точки зрения ее пропагандистского эф-
фекта и широкого общественного участия, чтобы вся страна казалась ох-
ваченной энтузиазмом нацистского режима. Такая ловкость рук была
особенно очевидной в самом долгосрочном проекте Гитлера — строи-
тельстве автострад. Строительство сети скоростных автомобильных до-
рог общей протяженностью 2500 миль, связывающей крупнейшие города
рейха, было по крайней мере крупнейшим проектом общественных ра-
бот, начатых в 1933 году.
Постройка автострад была идеальной правительственной программой:
она создавала рабочие места, служила как гражданским, так и военным
нуждам и соответствовала мечте Гитлера о «великой монументальной
работе, которая приведет немецкую экономику в движение». 23 сентября
на церемонии закладки первой очереди дороги, связывающей Франк-
фурт и Мангейм, фюрер сам немного поработал лопатой, с улыбкой, де-
лая вид, будто бы он привычен к физическому труду.
Проект автострад оказался таким популярным, что нацистская рек-
ламная машина вскоре стала хвалить Гитлера как провидца, который хо-
рошо продумал эту идею. На самом деле Гитлер сначала противился это-
му проекту. Его основные долговременные проекты касались организа-
ции под названием «Хавраба», основанной в 1926 году для осуществле-
ния строительства скоростной автодороги Гамбург—Базель через Франк-
фурт. Через четыре года, когда большинство в рейхстаге было уже гото-
во поддержать «Хаврабу», нацистские депутаты присоединились к ком-
мунистам, чтобы заблокировать законопроект. Когда же строительство
началось, нацистский главный инженер проекта Фриц Тодт написал ру-
ководству «Хаврабы» и остерег его членов от взятия какого-либо креди-
та. «Автострады, — писал Тодт, — были единственно и исключительно
дорогами Адольфа Гитлера».
Для укрепления своей власти Гитлер использовал прежде всего вне-
шнюю политику. Выступая на радио 14 октября, он объявил, что Герма-
ния выходит как из Лиги наций, так из Конференции по разоружению в
Женеве. Он возложил ответственность за этот шаг на «невыносимое
унижение»: отказ других европейских держав предоставить Германии
полное равенство в вооружениях. Гитлер рисковал международными
санкциями и даже возможным вторжением. Но, пообещав вынести этот
вопрос на всенародный плебисцит, он перетянул чашу весов демократи-
ческих стран мира. Кроме того, как они могли возражать против кажу-
щегося демократического развития? Он назначил референдум на 12 но-
ября, на следующий день после очередной годовщины окончания первой
мировой войны, которое для немецкого народа символизировало пора-
жение и позор, навязанный Версальским договором.
Гитлер делал все возможное, чтобы получить одобрение на плебисци-
те. «Увидите, — заявил он на большом собрании в Бреслау, — что этот
день будет записан в историю нашего народа как день спасения. Запись
будет такой: «11 ноября 1918 года немецкий народ формально утратил
славу; пятнадцать лет спустя, 12 ноября, немецкий народ восстановил
славу». Одновременно проводились новые выборы в рейхстаг. Гитлер
даже уговорил Гинденбурга обратиться к нации в поддержку правитель-
170
ства. Итог выборов был заранее известен, так как избиратели получали
список кандидатов только от нацистской партии с добавлением Гуген-
берга и ряда приглашенных кандидатов, принадлежавших до их запрета
другим партиям.
Исход выборов и плебисцита
был крайне благоприятным. В
обоих случаях свыше 95 процен-
тов избирателей приняло учас-
тие в голосовании — неудиви-
тельно, поскольку нацисты вве-
ли обязательное голосование. Из
действительных бюллетеней 95,1
процента избирателей одобрили
отказ Гитлера от членства в
международном сообществе.
При голосовании в рейхстаг на-
цисты захватили контроль за
всеми 639 местами. Запугивание
и манипулирование сказались на
голосовании. Например, сообща-
лось, что только 2154 из 2242
заключенных в концентрацион-
ном лагере Дахау, около Мюнхе-
на, проголосовали за правитель-
ство. Но даже без такой сомни-
тельной поддержки подавляю-
щее число сторонников Гитлера
было таким значительным, что
Служащий СС подписывается
под клятвой, подтверждающей
преданность Гитлеру. Клятва,
напечатанная на обратной
стороне карточки, гласит: «Я
клянусь в непоколебимой
преданности Адольфу Гитлеру,
в абсолютном подчинении ему
и назначенным им
руководителям ».
предоставляло мандат.
30 января 1934 года, в первую годовщину назначения канцлером, у
Гитлера были все основания подсчитывать свои успехи. Нацисты захва-
тили контроль над Германией в основном правовыми средствами и с
меньшим кровопролитием, чем ожидалось. Благодаря общественным ра-
ботам и расширению бюджета для армии и вооружения безработица сни-
зилась на 40 процентов. Процесс сбрасывания кандалов, надетых Вер-
сальским договором, начался. И несмотря на то, что национал-социалис-
ты уничтожили свободы в новом германском государстве, президент и
явное большинство народа одобрили политику Гитлера. В день годовщи-
ны Гинденбург направил канцлеру «искреннюю признательность за его
преданный труд и большие достижения».
Даже в день празднования первой годовщины прихода к власти Гит-
лер не мог не думать о кризисных явлениях, приобретавших четкую
форму. О нем заговорили не среди оппозиционных групп, которые были
сокрушены, а рассерженные фракции внутри нацистской партии. Недо-
вольное брожение началось среди «старых бойцов» с долголетним ста-
жем, которые чувствовали, что нацистская революция до конца не осу-
ществлена. Некоторые были политическими радикалами, которые серь-
езно воспринимали антикапиталистические пункты в основной програм-
ме партии. Другие были людьми с жалким прошлым, ожидавшие полу-
чить хорошую работу и свою долю при дележе добычи нацистского ре-
жима.
Хотя Гитлер истребил коммунистов и социалистов слева, ему прихо-
дилось искать компромисса с институтами справа, которые традиционно
управляли Германией. Крупный бизнес, юнкера-землевладельцы, прус-
ские генералы, даже государственная гражданская служба обладали зна-
чительной старой властью и влиянием.
Недовольные вращались вокруг мощной фигуры Эрнста Рёма, началь-
ника штаба С А. Рём был одним из старейших приятелей Гитлера, одним
из беспокойных близких друзей, в общении с которым Гитлер обычно
Штурмовики на параде в мае
1933 года в память Альберта
Шлагетера, которого французы
казнили в 1923 году за взрыв
моста в оккупированном Руре.
Нацисты сделали его
мучеником и повсеместно
провели митинги в день его
казни 28 мая.
172
использовал фамильярную форму «ты». Рём придумал лозунг «вторая
революция» по отношению к своей цели: еще большей радикальной
трансформации немецкого общества. Публично он нападал на реакцио-
неров, критикующих правительство, в частном порядке называл Гитлера
свиньей и пробуждал гордость штурмовиков, называя их неподкупными
гарантами революции. В то же время он нацеливал своих штурмовиков
на период бурного роста.
За год пребывания нацистов у власти состав партии вырос с 400 тысяч
приблизительно до трех миллионов. В основном такой рост произошел
из-за поглощения «Стального шлема» и других военизированных групп
по утвержденному Гитлером плану создания резервной военной силы.
Кроме того, так много бывших бойцов из запрещенной компартии всту-
пило в ряды штурмовых отрядов, что берлинцы шутили: «Штурмовики
похожи на бифштексы: коричневые снаружи и красные внутри». Так как
количество членов СА возросло, штурмовики угрожали стать той силой,
для которой не существует законов. Они вмешивались в дела местного
управления, шантажировали бизнесменов и даже требовали юрисдикции
в преступных делах.
Гитлеру не нужна была вторая революция. Он был прагматиком, а не
социалистом, и хотел преуспеть в деле реконструкции германской эконо-
мической и военной мощи. Для этого и для своей долгосрочной цели эк-
спансии за пределы Германии ему необходимо было соединение устояв-
шихся институтов крупного бизнеса и армии. Революционный пыл
штурмовиков хорошо послужил ему, но теперь угрожал отторжением от
Гитлера и подрывал его планы.
Фюрер применял различную тактику, чтобы укротить Рёма и штур-
мовиков. Сначала поступило предупреждение. Не ранее как в июле
1933 года Гитлер официально провозгласил окончание революции и
призвал вместо этого к эволюции. Он пригрозил: «Я буду подавлять
любую попытку нарушать существующий порядок так же безжалостно,
как и так называемую вторую революцию, которая приведет только к
хаосу». Затем он сократил число штурмовиков в Пруссии, приказав Ге-
рингу расформировать подразделения вспомогательной полиции, обра-
зованные в предыдущем феврале, и закрыть неофициальный концентра-
ционный лагерь, который Рём организовал, чтобы справиться с избыт-
ком заключенных.
Гитлер пытался умиротворить Рёма. Он назначил его министром без
портфеля в своем кабинете и послал ему сердечное письмо по случаю
наступления Нового, 1934 года, поблагодарив руководителя штурмови-
ков «за непреходящие услуги, которые он оказывает». В то же время, од-
нако, Гитлер подстраховал себя. Он вызвал Рудольфа Диелса, начальни-
ка недавно образованной секретной полиции в Пруссии, известной как
гестапо, и попросил собрать компрометирующие материалы о террориз-
ме СА, о «господине Рёме и его дружеских связях». В частном порядке
Гитлер обсуждал вопрос о сокращении непомерно раздутого состава С А.
173
Это случилось в начале февраля, когда прошло всего несколько дней
после первой годовщины вступления в должность в качестве канцлера.
Руководитель СА открыто заявил о своих военных амбициях, которые
обеспокоили Гитлера даже больше, чем призыв Рёма ко второй револю-
ции. Рём предложил кабинету, чтобы СА стала основой для превраще-
ния рейхсвера в «народную армию», контролируемую одним министром,
преимущественно им самим. Эта была старая идея Рёма: «серая скала
должна быть затоплена коричневым приливом». Такое предложение дав-
но отвергалось Гитлером, но оно вызвало шоковые волны опасения и не-
годования в офицерском корпусе рейхсвера.
Гитлер не хотел проблем с армией. Ему нужен был опыт генералов,
чтобы перевооружить Германию, и он зависел от их преданности, чтобы
удержаться у власти. Исключая СА, только армия обладала силой смес-
тить его. Он без зазрения совести обхаживал генералов, воздерживаясь
от вмешательства в продвижение и другие внутренние дела, и тайно со-
гласился утроить численность рейхсвера, который по Версальскому до-
говору ограничивался 100 тысячами человек.
Под давлением генералов, требовавших поставить Рёма на место, Гит-
лер организовал встречу высокопоставленных лиц утром 28 февраля.
Выступая перед командованием рейхсвера и лидерами СА, он четко оп-
ределил их роли. Рейхсвер будет сражаться за Германию, штурмовики
будут помогать защищать границы страны и давать перспективным сол-
датам предварительную военную подготовку под видом занятий спортом,
но в другом их роль будет ограничена только решением внутренних по-
литических задач.
В этот момент, казалось, Рём спокойно воспринял свою неудачу.
В заключение встречи он и военный министр Вернер фон Бломберг под-
писали соглашение, которое закрепляло условия Гитлера. Рём пригласил
всех присутствовать на «завтраке примирения». Однако еще не успели
Гитлер и генералы удалиться, как Рём с горечью сорвал злобу. Заявив,
что не собирается придерживаться соглашения, он отозвался о Гитлере
как о «невежественном ефрейторе» и назвал его «вероломным и крайне
нуждающимся в отдыхе». По крайней мере одному ошарашенному слу-
шателю, Виктору Лутце, подчиненному Рёма, его несдержанный выпад
показался изменой, и он вскоре подал полный доклад Гитлеру.
Фюрер пока не хотел что-либо предпринимать. Он ждал, когда на-
пряжение возрастет. А неповиновение Рёма становилось все более от-
крытым. Он добавил запасы оружия штурмовикам, ускорил военную
подготовку, организовал мощные парады и даже образовал свое учреж-
дение иностранных дел, где проводил пресс-конференции и давал изыс-
канные банкеты для дипломатов. Рейхсвер тем временем по контрасту с
СА усиленно развивал свои отношения с Гитлером. Бломберг ввел в
армии нацистскую идеологическую обработку и опубликовал статью,
которая необычайно восхваляла канцлера в день его сорокапятилетия.
Военный министр льстил бывшему ефрейтору, переименовав в его
честь казармы в Мюнхене, где размещалось подразделение, в котором
служил Гитлер.
В серые дни весны напряжение достигло своего пика. Выступая 17
июня в Марбургском университете, вице-канцлер Папен, до сих пор со-
глашавшийся со всем, сделал нехарактерное для него мощное наступле-
ние на нацистский радикализм и настаивал, чтобы Гитлер порвал с теми,
кто защищает вторую революцию. «Мы уже прошли через антимарксист-
скую революцию, — сказал он, — для того, чтобы осуществить марксис-
тскую революцию?» Речь вице-канцлера, которая олицетворяла беспо-
койство многих в стране, вызвала такие отклики, что Геббельс запретил
ее публиковать.
Гитлер был взбешен и напыщенно говорил своим коллегам, какой
«червь» и «нелепый пигмей» этот Папен. В то же время он боялся, что
речь Папена может привести к восстановлению консервативной коали-
ции, которая объединит президента и генералов. Через четыре дня пос-
ле речи Гитлер выехал в поместье Гинденбурга в Восточную Пруссию.
Президент лежал смертельно больной. Руководитель нацистов узнал от
Бломберга и при короткой встрече от самого президента, что Гинден-
бург собирается объявить военное положение и возложить обязанность
контролировать Рёма на армию, если правительство не может этого
сделать. Перспектива потерять поддержку армии вынудила Гитлера
действовать. Теперь, когда Гинденбург был близок к смерти, фюрер
нуждался в армии более, чем когда-либо, потому что он собирался, как
только старик умрет, устранить президентство и принять его функции
на себя.
Если Гитлеру требовалось выступить против Рёма, он мог использо-
вать двух основных конкурентов лидера СА внутри партии. Руководи-
тель СС Генрих Гиммлер и Герман Геринг жаждали сбросить Рёма с
пути и сфабриковали доклады о надвигающемся путче с его стороны.
Гитлер мог верить и не верить этим вымыслам, развязные разговоры и
агрессивное поведение Рёма были достаточным свидетельством, чтобы
ему не доверять. Гитлер ухватился за слухи как предлог для сведения
счетов. Он приказал Герингу и Гиммлеру начать то, что стало известно
как «кровавая чистка», или «ночь длинных ножей».
Чистка началась рано утром в пятницу 30 июня. Гитлер сам вылетел в
Баварию и, сопровождаемый вооруженной полицией, арестовал Рёма и
его высокопоставленных помощников в гостинице «Бад Вайессе». По
всей Германии в то утро истребительные отряды из гестапо и СС начали
свою работу. Методично, в основном огнестрельным оружием, но время
от времени ножами и другими средствами, они уничтожили большинство
лидеров СА, затем расширили круг действий, мстя старым заблуждаю-
щимся нацистам. В числе сотен жертв были такие видные фигуры, как
Густав фон Кахр, который подавил «пивной путч» 1923 года, автор речи
Папена 17 июня Эдгар Юнг, долголетний коллега Гитлера Грегор
Штрассер, бывший канцлер генерал Курт фон Шлейхер.
175
Оргия убийств продолжалась практически до полудня воскресенья 1
июля, когда Гитлер принял собравшихся в саду своей канцелярии. При-
сутствовали нацистские лидеры и члены правительства, некоторые с же-
нами и детьми. По данным одного из отчетов, Гитлер дружески смешал-
ся с гостями. Попивая чай, он обменивался шутками со взрослыми, а
детей добродушно приветствовал. Он на сегодня уже освободился от
партийных дел, распорядившись расстрелять своего друга Эрнста Рёма,
который стал жертвой возмездия и пока до казни был заключен в каме-
ру тюрьмы в Мюнхене.
Именно такой стал масштаб власти Гитлера: коллективное избавление
от революционной угрозы Рёма и вместо оше-
ломляющего протеста похвала важных людей
Германии. Бломберг публично от имени армии
поблагодарил Гитлера за избавление от Рёма.
На следующий день, когда Геринг приказывал
полиции сжечь все относящиеся к
кументы, Гинденбург в телеграмме
своей признательности Гитлеру и
«подавить все преступные интриги
ше». 3 июля кабинет одобрил эту меру, лега-
лизовав ее как «акт самообороны государства».
Гитлер выждал до 13 июля, перед тем как
выступить в рейхстаге и объяснить свои дей-
ствия. Он раскрыл детали мнимого заговора, в
который якобы был вовлечен Рём, заверил ар-
мию, что она будет «единственным носителем
оружия». Свою речь он закончил таким оправ-
данием: «Если кто-либо упрекнет меня и спро-
сит, почему я не обратился в обычные суды
для приговора преступникам, то могу сказать
ему, что в этот час я отвечаю за судьбу немец-
кого народа и, таким образом, стал верховным
судьей немецкого народа».
Верховный судья и палач, Гитлер мог про-
должать свои действия по захвату абсолютной
власти. Возможность представилась менее чем
через три недели, 2 августа, когда президент
Пауль фон Гинденбург скончался за два меся-
ца до своего 87-летия. Отказываясь лежать на чем-то более удобном, чем
спартанская железная кровать, старый солдат угасал с библией в руках и
со словами: «Мой кайзер, мое отечество!»
Гитлер был наготове. Уже накануне он поспешил к кровати президен-
та, затем торопливо вернулся в Берлин, для того чтобы провести вечер-
нее заседание своего кабинета. За несколько часов до смерти Гинденбур-
га кабинет одобрил закон о слиянии постов президента и канцлера и пе-
чистке до-
сообщал о
его праве
в зароды-
Эрнст Рём (справа)
прогуливается с компаньоном в
конце июня 1934 года на
баварском курорте Бад
Вайессе, где руководитель СА
проходил курс лечения от
ревматизма.
176
Рём с небольшой группой
коллег из СА находился в этой
гостинице на берегу Тегернзее,
когда 30 июня их арестовали за
«измену».
редаче их Гитлеру. Папен не присутствовал, но фюрер услужливо доба-
вил подпись вице-канцлера к новому закону, который противоречил
«Закону о недееспособности» в отношении должности президента.
Неудовлетворенный полностью тем, что кабинет единодушно одобрил
закон и текст новой присяги о безоговорочном подчинении Гитлеру каж-
дого немецкого солдата и матроса, которая была почти немедленно при-
нята в рейхсвере, Гитлер назначил на 19 августа плебисцит. Снова голо-
сование было обязательным. Большого размера значки с булавками вы-
давались каждому, кто отдал свой голос, поэтому партийные активисты,
следившие за голосованием, могли опознать любого, кто не участвовал в
референдуме. Избирателей, не имевших таких значков, насильно приво-
дили на избирательные участки. По данным счетной комиссии, контро-
лируемой нацистами, каждый девятый из десяти немцев формально про-
голосовал за одобрение Гитлера как полновластного фюрера и рейхскан-
цлера. Только менее 5 миллионов из почти 44-миллионного населения
Германии посмели сказать «нет». Германским государством теперь руко-
водил Адольф Гитлер. Ф
<емцы оплакивали восьмидесятишестилетнего аристократа.
Захват
факела
государства
Когда Пауль фон Гинденбург скончался в Неудеке,
своем поместье в Восточной Пруссии, 2 августа 1934
года канцлер Гитлер быстро присвоил власть прези-
дента как главы государства и верховного главноко-
мандующего. Все же Гитлер трезво посчитал, что нуж-
но что-то большее, чем указ для укрепления его при-
тязаний на наследие Гинденбурга. Хотя легендарный
фельдмаршал и государственный деятель попросил о
простой церемонии, в Неудеке, Гитлер решил как раз
наоборот. Ритуал было намечено провести в шестиде-
сяти пяти милях, около деревни Танненберг — месте
величайшего триумфа Гинденбурга. Фюрер появится
там, чтобы произнести хвалебную речь и символичес-
ки принять падающий факел.
Гинденбург завоевал прочную преданность своих
сограждан еще в 1914 году, когда он согласился, буду-
чи отставным генералом, возглавить командование 8-й
армией Германии, чтобы воспрепятствовать вторже-
нию русских войск. Как было угодно судьбе, он оста-
новился в Танненберге, где 500 лет назад заносчивые
тевтонские рыцари потерпели поражение от польско-
литовской армии. Солдаты под командованием Гин-
денбурга смыли позорное пятно, разгромив русскую
армию в ходе четырехдневного сражения. 11емцы хра-
нили память о победе под Танненбергом на протяже-
нии всех последующих горьких лет и во время прези-
дентства Гинденбурга воздвигли на месте сражения
грозный, как крепость, памятник.
Внутри мрачной громады памятника через пять
дней после смерти Гинденбурга Гитлер выступил с
траурной речью перед шестью тысячами собравшихся
военных и гражданских. Не обращая внимания на то.
что Гинденбург ратовал за восстановление конститу-
ционной монархии, Гитлер представил героя Таннен-
берга настоящим поборником нацистского восстания.
«Как президент рейха, фельдмаршал стал защитником
национал-социалистической революции и, кроме того,
духовного возрождения нашего народа», — убеждал
Гитлер. В одном месте церемонии внуки Гинденбурга
услужливо отдали Гитлеру нацистский салют, чего сам
Гинденбург никогда не делал. Отправляя патриарха
старой армии на вечный покой, оркестр выдал фи-
нальную ироническую мелодию, исполнив гимн одно-
му из гитлеровских мучеников — Хорсту Весселу, ко-
торый никогда в регулярной армии не служил.
179
Военный эскорт выстроился
около родового дома
Гинденбургов в Неудеке, чтобы
сопроводить гроб в Танненберг.
Солдаты с новыми знаками
отличия — нацистским
орлом — входят в Танненберг
при свете факелов с гробом
Гинденбурга, драпированным
императорским флагом и
увенчанным остроконечным
шлемом фельдмаршала.
180
Солдаты с траурными
во
повязками и высшие чины с
обнаженными головами у
катафалка Гинденбурга
дворе Танненбергского
памятника. Среди тех, кто
возглавлял церемонию, был
последний оставшийся в живых
фельдмаршал императорской
армии Август фон Макензен, в
синей прусской военной форме,
выступивший вперед для
возложения венка (справа).
Лютеранский священник воздал
хвалу Гинденбургу «с божьей
милостью», но Гитлер добавил
вагнеровское прощание:
«Покойный генерал, войди в
Валгаллу!»
183
в различия, т.к. претендовал на мундир
Благодарность
Издатели благодарят тех, кто принял
участие в подготовке книги: Federal
Republic of Germany: Berlin—Janos Frecot,
Berlinische Galerie; Heidi Klein, Bildarchiv
Preussischer Kulturbesitz; Gabrielle
Kohler-Gallei, Archiv fur Kunst und
Geschichte; Wolfgang Streubel, Ullstein
В списке приведены источники, из которых
взяты иллюстрации для этого тома.
Cover: Robert Hunt Libraiy, London. 4, 5:
Roger-Viollet, Paris. 6: Archives Tallandier,
Paris. 9: Bundesarchiv, Koblenz. 10, 11:
Roger-Viollet, Paris. 13: Bildarchiv Preussi-
scher Kulturbesitz (BPK), Berlin. 14, 15:
Libraiy of Congress; BPK, Berlin—Siiddeut-
scher Verlag Bilderdienst, Munich. 16: From
Die Geschichte eines Hochverraters, by
Ernst Rohm, 1934.17: Joseph M. Dixon
Collection. 18: Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich. 19: Roger-Viollet, Paris.
21: L'lllustration/Sygma. 23: Keystone Press,
New York. 25: Map by R. R. Donnelley and
Sons Company, Cartographic Services. 26:
Heniy Beville, from the collection of Glenn
Sweeting. 28, 29: Institut fur Zeitgeschichte,
Munich, foto Rauch; courtesy George A.
Petersen, from Horst Wessel im Bild, 1933.
32, 33: Archiv fur Kunst und Geschichte,
Berlin. 35: BPK, Berlin. 37: © The August
Sander Archive. 38, 39: UPI/Bettmann News-
photos, except right inset Freelance Photog-
raphers Guild. 40, 41: Walter Ballhause,
Plauen, GDR, insets Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich; from Das Buch der
N.S.DA.P., by Walter M. Espe, G. Schonfeld's
Verlagsbuchhandlung, Berlin, 1933. 42, 43:
Siiddeutscher Verlag Bilderdienst, Munich,
insets Edimedia, Paris; APAVide World
Photos. 44, 45: Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich, insets BPK, Berlin (2).
46, 47: Archiv ftir Kunst und Geschichte,
Berlin, inset Roger-Viollet, Paris. 48, 49:
Oskar Schlemmer, "Staatliches Bauhaus,
Weimar," 1922, ink on paper, Collection U.
Jaina Schlemmer—Felix Nussbaum, Der
Tolle Platz, Berlinische Galerie, Berlin, Photo
BPK, Berlin. 50: Ullstein Bilderdienst, Berlin;
BPK, Berlin. 51: ADN-Zentralbild, Berlin,
GDR—Lauros-Giraudon, Paris/Musee
National d'Art Modeme, Centre National
d'Art et de Culture Georges Pompidou,
Paris, © ARS, N.Y/ADAGP 1989; Siiddeut-
scher Verlag Bilderdienst, Munich—
Bauhaus-Archiv, Berlin, Photo Kiessling,
courtesy Fritz Bliefemicht, Buckeburg;
Kunstbibliothek Preussischer Kulturbesitz,
Berlin, © Estate of George Grosz/VAGA 1989.
52, 53: Ullstein Bilderdienst, Berlin—BPK,
Berlin; Ullstein Bilderdienst, Berlin (2);
Bilderdienst. Hamburg—Heinz Hohne.
Hanover—Fritz Tobias. Koblenz—Meinrad
Nilges, Bundesarchiv. Munich—Elisabeth
Heidt, Siiddeutscher Verlag Bilderdienst;
Heinrich Hoffmann; Erika Rasthofer, Institut
fur Zeitgeschichte. Stuttgart—Sabine
Oppenlander, Bibliothek fur Zeitgeschichte.
Иллюстрации
Collection Gunn Brinson—Ullstein
Bilderdienst, Berlin—BPK, Berlin. 54: Paul
Hamann from Bertolt Brecht: Sein Leben
und Werk in Bildern und Tejcten, Suhrkamp
Verlag, Frankfurt, 1978; Photo BPK, Berlin,
John Heartfield, © Elefanten Press, Berlin,
1977—Schiller-Nationalmuseum, Deutsches
Literaturarchiv, Marbach; Ullstein Bilder-
dienst, Berlin. 55: Ullstein Bilderdienst,
Berlin—Alfred Eisenstaedt, LIFE Magazine,
© Time inc.—© The August Sander Archive.
56, 57: Siiddeutscher Verlag Bilderdienst,
Munich; Schulz-Neudamm. "Metropolis".
1926. Lithograph, 83 x З6‘/г". Collection,
Museum of Modem Art, New York. Gift of
Universum Film Aktiengesellschaft—
Stahl-Arpke. "Das Cabinet des Dr. Caligari
(The Cabinet of Dr. Caligari)". 1919.
Lithograph, 27l/e x 37". Collection, Museum
of Modem Art, New York. Gift of Universum
Film Aktiengesellschaft; BPK, Berlin; Ullstein
Bilderdienst, Berlin—Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich. 58-60: Bundesarchiv,
Koblenz. 62, 63: BPK, Berlin. 65: Archiv ftir
Kunst und Geschichte, Berlin. 67: From Das
Ehrenbuch der SA, by Karl W. H. Koch,
Friedrich Floeder Verlag, Diisseldorf, 1934.
68, 69: Bundesarchiv, Koblenz; Robert Hunt
Libraiy, London. 70, 71: Lany Sherer,
courtesy Gary Gerber. 75: Libraiy of
Congress. 76: Bundesarchiv, Koblenz. 77: Dr.
Erich Salomon/BPK, Berlin. 79: Bundes-
archiv, Koblenz. 80, 81: Dr. Erich Salomon/
BPK, Berlin. 83: Courtesy George A. Petersen.
84, 85: AP/Wide World Photos. 86: Bundes-
archiv, Koblenz—Mary Evans Picture
Library, London. 87: Roger-Viollet, Paris—
AP/Wide World Photos. 88, 89: Ullstein
Bilderdienst, Berlin. 90, 91: UPI/Bettmann
Newsphotos. 92: From Das Ehrenbuch der
SA, by Karl W. H. Koch, Friedrich Floeder
Verlag, Diisseldorf, 1934—Charles Sitton,
courtesy Kings Crown Gallery, Overland
Park, Kansas—from Das Braune Heer, by
Heinrich Hoffmann, "Zeitgeschichte" Verlag,
Berlin, 1932. 93: From Das Braune Heer, by
Heinrich Hoffmann, "Zeitgeschichte” Verlag,
Berlin, 1932. 94, 95: From SA Marschiert, by
Wulf Bley, Verlag Deutsche Kultur, 1935—E.
John Bagale, courtesy Kings Crown Gallery,
Overland Park, Kansas; Heinrich Hoffmann/
BPK, Berlin; Bundesarchiv, Koblenz. 96, 97:
German Democratic Republic: Berlin—
Hannes Quaschinsky, ADN-Zentralbild; Dr.
Jurgen Schebera. Plauen—Walter Ballhause.
United States of America: Delaware—Gary
Gerber. District of Columbia—Eveline Nave,
Libraiy of Congress; Jack Saunders and staff,
National Archives.
From Das Braune Heer, by Heinrich
Hoffmann, "Zeitgeschichte" Verlag, Berlin,
1932; Keystone, Paris; Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich. 98, 99: Bundesarchiv,
Koblenz, inset Robert Hunt Library, London.
100, 101: From Eine Braune Armee Entsteht,
by Dietrich von Jagow, Verlag Franz Eher
Nacht, GmbH, 1937—Heinrich Hoffmann/
BPK, Berlin; from Das Braune Heer, by
Heinrich Hoffmann, "Zeitgeschichte” Verlag,
Berlin, 1932. 102, 103: Bundesarchiv,
Koblenz. 104: Herbert Hoffrnann/BPK, Berlin.
106, 107: Siiddeutscher Verlag Bilderdienst,
Munich. 109: Bundesarchiv, Koblenz. 110:
ADN-Zentralbild, Berlin, GDR (2)—
Bundesarchiv, Koblenz. Ill: Siiddeutscher
Verlag Bilderdienst, Munich—Bundesarchiv,
Koblenz. 113: From Das Buch der N.S.DA.P.,
by Walter M. Espe, G. Schonfeld’s Verlags-
buchhandlung, Berlin, 1933. 114: Archiv
Gerstenberg, Wietze. 117: Ullstein Bilder-
dienst, Berlin—courtesy Gaiy Gerber. 118,
119: Bundesarchiv, Koblenz; Archiv ftir
Kunst und Geschichte, Berlin (2); Bundes-
archiv, Koblenz (3). 122, 123: ADN-
Zentralbild, Berlin, GDR. 124: Heinrich
Hoffmann, copied by Mario Fenyo, courtesy
National Archives. 125-128: AP/Wide World
Photos. 130, 131: Siiddeutscher Verlag
Bilderdienst, Munich. 132: Archiv fiir Kunst
und Geschichte, Berlin. 134, 135: BPK,
Berlin. 137-143: Libraiy of Congress. 144:
Ullstein Bilderdienst, Berlin. 147: Archiv fur
Kunst und Geschichte, Berlin. 148, 149: BPK,
Berlin. 151: Bundesarchiv, Koblenz; The
Granger Collection, New York. 152, 153:
AP/Wide World Photos. 154, 155: National
Archives, nos. 306-NT-864-11; 306-NT-
864B-8—Keystone, Hamburg. 156: Bundes-
archiv, Koblenz. 159: Keystone, Paris. 162,
163: BPK, Berlin; Ullstein Bilderdienst,
Berlin. 164: Pictures Inc. 167: Archiv
Gerstenberg, Wietze. 168, 169: UPI/Bettmann
Newsphotos. 171: National Archives, no.
306-NT-864-0. 172: Photoreporters. 176:
Bundesarchiv, Koblenz. 177: Siiddeutscher
Verlag Bilderdienst, Munich. 178, 179:
National Archives, no. 242-HB-7388F. 180,
181: Libraiy of Congress; UPI/Bettmann
Newsphotos. 182, 183: BPK, Berlin; National
Archives, no. 242-HB-7501. 184, 185: Alfred
Eisenstaedt, LIFE Magazine, © Time Inc.
Библиография
Abel, Theodore, Why Hitler Came into
Power. Cambridge, Mass.: Harvard
University Press, 1986.
Allen, William Sheridan:
“The Nazi Rise to Power: A Comprehensi-
ble Catastrophe." In The Rise of the Nazi
Regime. Ed. by Charles S. Maier, Stanley
Hoffmann, and Andrew Gould. Boulder,
Colo.: Westview, 1986.
The Nazi Seizure of Power. New York:
New Viewpoints, 1973.
Angolia, John R„ Cloth Insignia of the
NSDAP and SA. San Jose, Calif.: R. James
Bender, 1985.
Bracher, Karl Dietrich:
The German Dictatorship. New York:
Praeger, 1970.
"The Technique of the National Socialist
Seizure of Power.” In The Road to
Dictatorship. Transl. by Lawrence Wilson.
London: Oswald Wolff, 1964.
Bullock, Alan, Hitler: A Study in Tyranny.
New York: Harper &. Row, 1964.
Burden, Hamilton T„ The Nuremberg Party
Rallies, 1923-39. New York: Praeger, 1967.
Childers, Thomas, The Nazi Voter. Chapel
Hill: University of North Carolina Press,
1984.
Conway, John, transl., The Path to Dictator-
ship, 1918-1933. New York: Praeger, 1967.
Craig, Gordon A.:
Germany, 1866-1945. New York: Oxford
University Press, 1978.
The Politics of the Prussian Army, 1640-
1945. London: Oxford University Press,
1964.
Davidson, Eugene, The Making of Adolf
Hitler. New York: Macmillan, 1977.
Diebow, Hans, and Kurt Goeltzer, Hitler.
Berlin: Verlag Tradition Wilhelm Kolk,
1931.
Dorpalen, Andreas, Hindenburg and the
Weimar Republic. Princeton, NJ.:
Princeton University Press, 1964.
Engelmann, Bemt, In Hitler's Germany. New
York: Pantheon Books, 1986.
Eyck, Erich, A History of the Weimar
Republic. Cambridge, Mass.: Harvard
University Press, 1963.
Fest, Joachim C„ Hitler. Transl. by Richard
and Clara Winston. New York: Vintage
Books, 1975.
Fischer, Conan J.:
"The Occupational Background of the
SA's Rank and File Membership during
the Depression Years, 1929 to mid-1934."
In The Shaping of the Nazi State. Ed. by
Peter D. Stachura. London: Croom Helm,
1978.
Stormtroopers. London: George Allen &.
Unwin, 1983.
Flavell, M. Kay, George Grosz. New Haven,
Conn.: Yale University Press, 1988.
Friedrich, Otto, Before the Deluge. New
York: Harper Row, 1972.
Gallo, Max, The Night of Long Knives. Transl.
by Lily Emmet. New York: Harper &,
Row, 1972.
Gay, Peter, Weimar Culture. New York:
Harper &. Row, 1970.
Gervasi, Frank, Adolf Hitler. New York:
Hawthorn Books, 1974.
Goebbels, Joseph, My Part in Germany's
Fight. Transl. by Kurt Fiedler. New York:
Howard Fertig, 1979.
Grunfeld, Frederic V., and the Editors of
Time-Life Books, Berlin (The Great Cities
series). Amsterdam: Time-Life Books, 1977.
Halcomb, Jill, The SA. Columbia, S.C.:
Crown/Agincourt, 1985.
Halperin, S. William, Germany Tried Democ-
racy. New York: W. W. Norton, 1965.
Hamilton, Charles, Leaders and Personalities
of the Third Reich. San Jose, Calif.: R.
James Bender, 1984.
Heiber, Helmut, Goebbels. Transl. by John
K. Dickinson. New York: Hawthorn Books,
1972.
Hitler, Adolf, Mein Kampf. Transl. by Ralph
Manheim. Boston: Houghton Mifflin, 1971.
Hohne, Heinz, The Order of the Death's
Head. Transl. by Richard Bany. New York:
Coward-McCann, 1970.
Holbom, Hajo, ed., Republic to Reich.
Transl. by Ralph Manheim. New York:
Pantheon Books, 1972.
Kater, Michael H., The Nazi Party.
Cambridge, Mass.: Harvard University
Press, 1983.
Koch, Karl W. H., Das Ehrenbuch der SA.
DQsseldorf: Friedrich Floeder Verlag, 1934.
Lane, Barbara Miller, and Leila J. Rupp,
transls., Nazi Ideology before 1933. Austin:
University of Texas Press, 1978.
von Lang, Jochen, The Secretary. Transl. by
Christa Armstrong and Peter White. New
York: Random House, 1979.
Laqueur, Walter, Weimar: A Cultural History,
1918-1933. New York: G. P. Putnam's Sons,
1974.
Littlejohn, David, and С. M. Dodkins,
Orders, Decorations, Medals and Badges
of the Third Reich. San Jose, Calif.: R.
James Bender, 1968.
Lorant, Stefan, Sieg Heil I New York: W. W.
Norton, 1974.
MacPherson, Peter, "Lost Glory." American
Photographer, August 1988.
Manvell, Roger, Goring. New York: Ballantine
Books, 1972.
Merki, Peter H., The Making of a Storm-
trooper. Princeton, NJ.: Princeton
University Press, 1980.
Morris, Warren B., Jr., The Weimar Republic
and Nazi Germany. Chicago: Nelson-
Hall 1982.
Mosley, Leonard, The Reich Marshal.
Garden City, N.Y.: Doubleday, 1974.
Neumann, Franz, Behemoth. New York:
Harper &. Row, 1966.
Noakes, J., and G. Pridham, eds., The Rise to
Power, 1919-1934. Vol. 1 of Nazism,
1919-1945. Exeter, England: University of
Exeter, 1983.
Orlow, Dietrich, The History of the Nazi
Party, 1919-1933. Pittsburgh: University of
Pittsburgh Press, 1969.
Pinson, Roppel S., Modern Germany. New
York: Macmillan, 1966.
Pritchard, R. John, Reichstag Fire. New York:
Ballantine Books, 1972.
Remak, Joachim, The Nazi Years. New York:
Simon & Schuster, 1986.
Scholder, Klaus, The Churches and the
Third Reich. Vol. 1. Philadelphia: Fortress
Press, 1988.
Shirer, William L., The Rise and Fall of
the Third Reich. New York: Simon &
Schuster, 1960.
Sington, Derrick, and Arthur Weidenfeld,
The Goebbels Experiment. New Haven,
Conn.: Yale University Press, 1943.
Snyder, Louis L., Encyclopedia of the Third
Reich. New York: McGraw-Hill, 1976.
Speer, Albert, Inside the Third Reich. Transl.
by Richard and Clara Winston. New York:
Macmillan, 1970.
Stachura, Peter D.:
" 'Der Fall Strasser’: Gregor Strasser, Hitler
and National Socialism, 1930-1932." In
The Shaping of the Nazi State. Ed. by
Peter D. Stachura. London: Croom Helm,
1978.
Gregor Strasser and the Rise of Nazism.
London: George Allen &, Unwin, 1983.
Tobias, Fritz, The Reichstag Fire. New York:
G. P. Putnam’s Sons, 1964.
Toland, John:
Adolf Hitler. New York: Ballantine Books,
1977.
Hitler. Garden City, N.Y.: Doubleday, 1978.
Tolstoy, Nikolai, Night of the Long Knives.
New York: Ballantine Books, 1972.
Turner, Henry Ashby, Jr., German Big
Business and the Rise of Hitler. New York:
Oxford University Press, 1985.
Waite, Robert G. L., Vanguard of Nazism.
New York: W. W. Norton, 1969.
Wheaton, Eliot Barculo, Prelude to Calamity:
The Nazi Revolution, 1933-35. Garden City,
N.Y.: Doubleday, 1968.
Willett, John, The Weimar Years. New York:
Abbeville, 1984.
Wilson, Lawrence, transl., The Road to
Dictatorship. London: Oswald Wolff, 1964.
Wistrich, Robert, Who’s Who in Nazi
Germany. New York: Bonanza Books, 1984.
Wykes, Alan, The Nuremberg Rallies. New
York: Ballantine Books, 1970.
Укшсмпель
А
Автобаны: строительство 169—170
Антисемитизм: 63, 98—99; нацизм 30—31, 75,
126, 165
Аушвиц: Нуссбаум, смерть 49
Академия изящных искусств; 49
Антинацистское подполье: 166—167
Б
Баварская народная партия: роспуск, 167
Бад Вайессе: Рем 175, 176, 177
Бад Гарцбург: Гитлер 106—07; СА 107
Баухаус: 50: плакат, 51; печатка, 48
Бербер, Анита: 52
Берлин: Геббельс как гауляйтер 27—28; праз-
днование нацистами победы в (1933 г.),
134—135, 136; ночная жизнь (1920-е годы),
52-53; митинг (1933 г.), 168-169
Берлинский государственный оперный театр:
35, 144
Берлинский договор (1927 г.): 35
Берхтесгаден: Гитлер 19—20, 23
Бисмарк, Отто фон: 68, 160
Бломберг, Вернер: 73, 174, 176;
Брандербургские ворота: митинг 134—135
Брандт, Макс: «Машинист Хопкинс*, 52
Браун, Отто: на выборах 1925 года, 18
Брауншвейг: значок, 71; Гитлер 107; нацистс-
кий митинг 107
Брехт, Бертольд: 48, 52—55
Бриан, Аристид: лауреат Нобелевской пре-
мии, 35, 61
Брюкнер, Вильгельм: 117
Брюнинг, Генрих: как канцлер, 74—75, 77,
108, 116, 117, 122, 125;финансовый кризис
83, 126; критика Гитлера 108, ИЗ; встречи
с Гитлером 88—89; в рейхстаге 161, от-
ставка 122, 124
В
Вагнер, Рихард: 20; 135
Вальс (Гросс): 51
Ван дер Люббе, Маринус: арест 152; поджог в
Ноекёльне 150; казнь 155, 157; поджог
рейхстага 150-157, 151, 152-153, 154—
155; суд 154-155, 157
Вёглер, Альберт: 63
Вейль, Курт: 52
Веймарская республика: карта 25, 147, 160,
167; искусство 48—57; конституция 74;
упадок 73—75, 126; экономическое восста-
новление 7—8, 35—36, 64; кинематография
56—57; оппозиция Гугенберга 63—64, 65;
нестабильная партийная система 73. См.
также Германия
Веле, Отто: ссылка 166; противодействие «За-
кону о недееспособности» 161 — 162; в рей-
хстаге 161 — 162
Версальский договор: немецкая оппозиция 63,
168—169, 170—171; репарации в отноше-
нии Германии 7—8, 61—63, 83; военные ог-
раничения 174
Верфель, Франц: работы 54
Вессел Хорст: 75; ; похороны 74; «мучениче-
ство» 72, 74, 179
Вильгельм (крон—принц): 162
Волшебная гора (Манн): 55
Всемирный суд: 83
Вторая революция: поддержка Рёмом 172—
173
Вюртемберг: выборы 1932—1933 гг. 149; наци-
стская партия на земельных выборах 120—
121
Г
Гайл, Вильгельм фон: как министр внутрен-
них дел I 11: 29, 37, 56, 77, 78, 1 12;
партийное совещание в Бамберге (1926 г.)
23—24; черты характера 20—21, 24; смерть
Хорста Вессела 72, 74; как руководитель
пропаганды 34; выборы 1932—1933 гг.
114-116, 124, 127-128, 131, 133, 134, 146,
149, 158; как гауляйтер Берлина 27—28,
76, 80; на партийном совещании в Ганно-
вере (1925 г.) 22—23; как союзник Гитлера
24; как министр народного просвещения
160, 165, 166, 169; коммунистическое вос-
стание 150; рейхстаг 80—81, пожар в рейх-
стаге 152; мятеж СА 76; Штрассер 24; как
союзник Штрассера 20—22, 24; Штуттгар-
дский спортивный фестиваль (1933 г.)
139; подавление интеллигенции 165
Гейне Генрих: 165
Геринг, Герман: 77, 105—106, 130—131, 166;
выборы 1932—1933 гг. 149; как губернатор
Пруссии 165, 173; как союзник Гитлера
34, как министр внутренних дел Пруссии
148-149, 152, 156, 157-158; чистка СА
175—176; пожар в рейхстаге 152; как пре-
зидент рейхстага 130, 145, 155; суд над
Димитровым 154—155
Германская коммунистическая партия: См.
коммунистическая партия
Гесс, Рудольф: 140, 169; Ландсбергская тюрь-
ма 15
Гестапо: 49, 164; Диеле как руководитель 173;
чистка СА 173, 175
Гиммлер, Генрих: руководитель СС 175; по-
хороны Гинденбурга 184—185; секретарь
Штрассера 17
Гинденбург, Пауль фон: 35, 63, 78, 82, 107,
109—111, 149, 152; главнокомандующий
вооружёнными силами 169; смерть 176,
179; указы о смертной казни за полити-
ческие убийства 127; указ о роспуске рей-
хстага 129—130; избранный президент 18—
19, 179; похороны в Танненберге 179,
180—185; о Гитлере 106, 116; с Гитлером
144, 175; Гитлер на похоронах 179, 183,
184—185; издание чрезвычайных указов
126—127, 161; встреча с Гитлером 88—89;
105—106, 128—129, 131; монархистские
взгляды 18, 116, 179; Потсдам 160; предло-
жение об увеличение президентского сро-
ка 105, 112—113; предложение о введении
военного положения 175; чистка СА 176;
управление указами 126, 127; поддержка
нацистского правительства 170, 171; по-
давление гражданских свобод 148, 157; 1 —
ая мировая война 109, 179
Гитлер, Адольф: обложка, 26, 32—33, 56, 88—
89, 101, 117, 142; дело с Гели Раубаль 88;
назначение канцлером 13:, 137—138, 145;
искусство 58; присвоение президентства 8,
177, 179; Бад Гарцбург 106—107; партий-
ное совещание в Бамберге (1926 г.) 23—24;
запрещение публичных выступлений 12,
16, 17, 26, 28; Берхтесгаден 19—20, 23;
Брауншвейг 107; компромисс с католичес-
кой церковью 167; канцлер 8, 160—162,
164-169, 170-171, 176-177; черты харак-
тера 8, 9—12, 19—20, 72—73; коммунизм
10, 12, 114, 127, 147; конфронтация с Отто
Штрассером 72—73; строительство автоба-
нов 169—170; контроль СА 62, 64, 68—72.
75—76, 106, 173—175; заигрывание с про-
мышленниками и деловыми людьми 65,
68, 113—114, 147, 172; заигрывание с рейх-
свером 174, критика в отношении Брю-
нинга 108, ИЗ, требование места в прави-
тельстве 127—129; о демократии 114; о
депрессии 83; выборы 1930 года 77—78,
79; выборы 1932-1933 гг. 104, 115-120,
133-135, 146-150, 157-158, 170-171;
Гинденбург 144, 175; о Гинденбурге 106,
116; на похоронах Гинденбурга 179, 183,
184-185; Гутенберг 64 -66, 106-107, 146,
168—169; источники дохода 17, 19; инфля-
ция 38; о евреях 10, 12; в Ландсбергской
тюрьме 6, 8, 11, 13—15, 19; в Линце 9; Лю-
дендорф 145; встреча с Хельдом 12; встре-
ча с Гинденбургом 128—129, 131;встречи с
Гинденбургом и Брюнингом; 88—89, 105—
106; встреча с Оскаром фон Гинденбургом
135; встреча с Папеном 133, 135; «Майн
Кампф» («Моя борьба») 7, 8—9, 19, 21, 58,
88; в Мюнхене 11, 19, 28—30; на партий-
ном совещании в Мюнхене (1928 г.) 36;
вилла Оберзальцберг 129; Папен 124, 135,
145—146; сотрудничество Палена 161; кри-
тика со стороны Палена 172; о Папене
136; доклады полиции 8, 30; политические
цели 8—9, 11 — 12, 36; политические мани-
пуляции 10—12; в Потсдаме 160—162; пре-
188
зидентская избирательная кампания 112,
114—120; поощрение религии 147; о про-
паганде 10—11; чистка государственной
гражданской службы 165, 166; перестраи-
вает нацистскую партию 15—18, 24—27,
3134, 36, 62, 64, 75; пожар в рейхстаге
152—156; критика со стороны Рема 172,
174; присяги личного состава СА и СС 77,
171; 138—139; ораторские способности И,
12, 23-24, 26-27, 30, 36, 65, 76, 77-78,
114, 120; выступление в Дюссельдорфе
113—114; Штрассер как соперник 16—17,
20, 21-24, 27-28, 34, 65, 132-133; о
Штрассере 88; о самоубийстве 133; подав-
ление гражданских свобод 147 — 148, 156—
157; запрещение организованного профсо-
юзного движения 165—166, 167, ограниче-
ние деятельности федеральных прави-
тельств 158, 164—165; использование об-
щественных работ в качестве пропаганды
169—170, 171; в Вене 9—11; отказ от авст-
рийского гражданства 17—18; свидетель на
Лейпцигском судебном процессе 80—82;
служба в годы 1-ой мировой войны 11
«план Юнга» 62, 64—65
Голубой ангел, (фильм); 56—57
Государственная гражданская служба: гитле-
ровские чистки, 165, 166; как стабилизи-
рующая сила 162, 172
Гражданские свободы: подавление нацистами,
147-148, 156-157
Грёнер, Вильгельм: 73, 76; как министр внут-
ренних дел и обороны 120; противодей-
ствие нацистской партии 82, 105, 120; от-
ставка 121;
Гржезински, Альберт: как комиссар полиции
Берлина 126
Гропиус, Вальтер: 50
Группа «ноябрь»: 50; выставки 51
Гутенберг, Альфред: 76; выборы 1932—1933
гг. 170; и Гитлер 64-66, 106-107, 146,
168—169; оппозиция к Веймарской рес-
публике 63—64, 65; уход из кабинета ми-
нистров 169
Гюртнер, Франц: как министр юстиции 12
д
Двадцать пять пунктов (нацистская платфор-
ма 1920 г.) 1 1, 21-22, 23
Дёблин, Альфред: «Берлин, Александерплац»
54-55
День национального пробуждения (1933г.):
158
День партии: (Нюрнберг, 1927 г.) 30—31, 32—
33; (Нюрнберг, 1929 г.) 65, 67, 71; (Нюрн-
берг, 1933 г.) 140—143; (Веймар, 1926 г.)
24-26
Дер Ангрифф (газета): 27, 28—29, 74
Диеле, Рудольф: как руководитель гестапо
173
Димитров, Георгий: как руководитель Комин-
терна 155; Геринг на суде 154— 155; суд
154-155
Динтер, Артур: 30
Дитрих, Марлен: 56—57
Дортмунд: митинг СА (1933г.) 138—139
Дюссельдорф: 136; выступление Гитлера,
113-114
Евреи: аресты 164; Гитлер 10, 12; нацистский
бойкот (1933 г.) 98—99, 165; подавление
165
Ж
Женевская конференция по разоружению: от-
каз Германии от участия 170
3
Закон против закабаления немецкого народа
(1928 г.): кампания нацистов 64, 65—66
Зал заседаний (Нюрнберг): 140
Земельная партия: роспуск 167
И
Интеллигенция: подавление Геббельсом 165
Искусство: Гитлер 58; нацистское подавление
49, 58—59, 165; в Веймарской республике
48-57
К
Кабинет доктора Калигари, фильм, 56
Кайзерхоф отель (Берлинская партийная
штаб-квартира): 112, 113, 133
Кандинский, Василий: 50; «На белом» 51
Капп, Вольфганг: 166
Католическая партия центра: 18—19, 74, 146;
роспуск 167;на выборах 1932—1933 гг. 116;
в рейхстаге 161 — 162; одобрение «Акта о
недееспособности» 162, 167
Католическая церковь: компромисс с Гитле-
ром 167
Кинематография: в Веймарской республике
56-57,
Кирдорф, Эмиль: поддержка нацистской
партии 65
Кобург: избрание нацистами мэра 66
Коминтерн: 84, 86; Димитров как руководи-
тель 155
Коммунистическая партия: 18—19, 27, 34, 46—
47, 48, 82; на выборах 1928 г. 35; на выбо-
рах 1930 г. 78, на выборах 1932—1933 гг.
116, 118, 147, 150; образование в Германии
84, первомайский митинг (1928г.) 86, пер-
вомайский митинг (1932г.) 84—85; вне за-
кона 166; и полиция 87, 156; оппозиция
прусскому правительству 72; в рейхстаге
78, 158, 161, 164, 170; гонения в Пруссии
149, 156—157; временная коалиция с наци-
стами 131, 132
Коммунисты; обвинение в поджоге рейхстага
152—157; 173; обвинение нацистов в под-
готовке восстания 150, 152, 156—157;
уличные бои с СА (1932г.) 124—125,
Концентрационные лагеря: формирование
157, 173
Координация: 158
Коричневый дом (Мюнхенская штаб-кварти-
ра партии): 68—69, 89, 114
Королевская собственность: предложение об
экспроприации 22—24
Крейцберг, Гаральд: 52, 53
Крупп (компания): 63, 147
Крупп, Густав: переход к нацистам 147
Л
Ланг, Фриц: «М» (фильм) 56; «Метрополис»
56-57
Ландсбергская тюрьма; Гесс 15; Гитлер 6, 8,
11, 13-15, 19;
Лей, Роберт: руководитель Немецкого трудо-
вого фронта 166
Лейпциг: подавление организованного рабоче-
го класс 167
Лейпцигский судебный процесс: 80—82
Лига бойцов красного фронта: 78
Лига наций: 129; вступление Германии 21, 35;
выход из организации 170
Линц; Гитлер 9
Липпе: нацистская партия на земельных вы-
борах 133—135, 136
Лорре, Питер: 56
Людендорф, Эрих: выборы 1925 г. 16, 18; и
Гинденбург 145; начальник штаба у Гин-
денбурга 109; о Гитлере 145
Луитпольд арена (Нюрнберг): 141
Лутце, Виктор: 174
Любитш, Эрнст: 56, 57
М
М (фильм, Ланг): 56
Майн Кампф («Моя борьба») (Гитлер): 7, 8—
9, 19, 21, 58, 88
Макензен, Август фон: на похоронах Гинден-
бурга 183
Манн, Томас: лауреат Нобелевской премии
по литературе 55, 58; «Волшебная гора»
55
Марбургский университет: 175
Маркс, Вильгельм: выборы 1925 г. 18—19
Мазурские озёра: битва 109
Маурис, Эмиль: в Ландсбергской тюрьме 15
Мейсснер, Отто: назначение Гитлера канцле-
ром 135—136; как государственный секре-
189
тарь 111
Мендельсон, Эрих: работы 50
Метрополис (Ланг): 56—57
Муссолини, Бенито: восхищение Гитлера 68
Мюллер, Герман: отставка с поста канцлера
73
Мюнзенберг, Вилли: 157
Мюнхен: Гитлер 11, 19, 28—30
Мюхсам, Эрих: 55, смерть 55
Н
Националистическая партия: 18—19, 66, 133,
146; кампания против «плана Юнга» 63—
64, 65—66; роспуск 169; на выборах 1928 г.
34, 66; на выборах 1932—1933 гг. 116, 118,
158—159; в рейхстаге 158, 167
Нацистская партия: 4—5; обвинение в поджо-
ге рейхстага 157; на земельных выборах
120121; антисемитизм 30—31, 75, 126, 165;
обращение к фермерам 31, 34, 64; обраще-
ние к средней буржуазии 28, 34, 37, 41,
66—68; запрещение 7, 12; запрет на дея-
тельность в Берлине 28; провозглашена
официатьной партией 169; депрессия 8,
66, 139; развитие 8, 11 — 12, 22, 62; фракци-
онность 7, 12, 20-24, 62, 64-65, 68, 171-
173; 11; создание 11, 114; противодействие
Грёнера 82, 105, 120; изменения Гитлера
15-18, 24-27, 31-34, 36, 62, 64; удостове-
рение 83, источники доходов 31—34, 66—
68, 114; членство 31. 66—68; «Нацистская
боевая лига за немецкую культуру» 58;
«Нацистская немецкая студенческая лига»
34, исключение из партии Отто Штрассе-
ра 73. 75, 80; приём новых членов в горо-
дах 28; 115; в рейхстаге 10, 12, 39, 68, 78,
80-81, 112, 121, 126, 129-130, 131, 146,
158, 170, 171; поддержка промышленного
профсоюза 116; запрет искусства 49, 58—
59, 165; контроль над прусской полицией
148—149, 34; временная коалиция с ком-
мунистической партией 131, 132; 28, 34;
«Женская лига» 34;
Нацистские ежегодные митинги: См. «День
партии»
Немецкая народная партия: роспуск 167, вы-
боры 1932—1933 гг., 119
Немецкие промышленники и деловые люди:
ухаживание Гитлера 65, 68, 113—114, 147,
172
Немецкие федеральные земли: подавление
Гитлером 158, 164—165, 166
Немецкий трудовой фронт: 166
Немецкое перевооружение: 169, 173, 174
Неудек (поместье Гинденбурга): 109—111,
121, 127, 129, 179, 180
Ноекёльн: поджог 150
Нобелевские премии: награждение Бриана и
Штреземана 35, 61; награда Манну 55
Ночь длинных ножей: См. СА, чистка
Нуссбаум, Феликс: смерть в Аушвице 49; ра-
боты 48—49
Нюрнбергские законы 1935 года: 30
О
Оберзальцберг: вилла Гитлера 129
Общенемецкая лига: 63
Общественные работы: в качестве пропаганды
169-170, 171
Ольденбург: нацистская партия на земельных
выборах 122
П
Пакт Келлога-Бриана (1928 г.): 35
Пакт Локарно (1925 г.): 19, 21, 35
Папен, Франц фон: 127, 128, 130—131, 177;
канцлер III, 122, 127; сотрудничество с
Гитлером 161; критика по отношению к
Гитлеру 175; и Гинденбург 122—124, 127,
145, 169; и Гитлер 124, 135, 145-146; о
Гитлере 136; встречи с Гитлером 133, 135;
рейхскомиссар Пруссии 145, 148—149, 165,
169: на пожаре в рейхстаге 152; устране-
ние прусского правительства 125—126; от-
ставка 131; и Шлейхер 122—124, 131; по-
давление гражданских свобод 148; вице-
канцлер 145, 174;вотум недоверия 130
Первая мировая война: 55; Гинденбург 109,
179; служба Гитлера 11
Первомайский митинг (1933 г.): организован-
ный рабочий класс 166
Песня Хорста Вессела: 72, 74—75
Пивной путч: 7, 11, 12, 16, 66. 145, 175; зна-
чок, 71
План Юнга: 61—63, 65, 73, 75—76; Гитлер 62,
64—65; кампания националистов против
63—64, 65—66, переговоры 61, 63; плакат
65
Полиция, прусская: контроль нацистов 148—
149
Полиция: и коммунисты 87, 156; столкнове-
ния с СА 100—101.
Польша: как потенциальный враг 1 12
Попов, Благой: суд 155
Потсдам: Гинденбург (в 1933 г.) 160; Гитлер
(в 1933 г.) 160—162; заседание рейхстага
(в 1933 г.) 160—161; 162—163; рейхсвер
(1933 г.) 160; СА (1933 г.) 160
Преступность: в Германии 44—45
Пролетарский театр (Берлин): 55
Промышленный клуб (Дюссельдорф): выс-
тупление Гитлера 113—114, 136
Проституция: в Германии 45
Профсоюзы: роспуск 166. См. также Рабочий
класс (организованный)
Пруссия: гонения на коммунистическую
партию 149, 156—157; Геринг как губерна-
тор 165, 173; Геринг как министр внутрен-
них дел 148—149, 152, 156, 157—158; пра-
вительственная оппозиция нацистской
партии 72; правительственная оппозиция
СА 72, 120; нацисты устанавливают конт-
роль над полицией 148—149; Папен как
рейхскомиссар 145, 148—149, 165, 169; по-
давление социал-демократической Партии
156—157; ликвидировано земельное прави-
тельство 125126; аннулирование земельно-
го законодательства 148
Путч Каппа (1920 г.): 166
Пфеффер фон Саломон, Франц: 32—33; как
руководитель С А 27, 69, 77
Р
Рабочий класс (организованный): 72, 116; по-
давление Гитлером 165—166, 167; на пер-
вомайском митинге (1933 г.) 166; полити-
ческий раскол 84; Социал-демократичес-
кая партия 166; запрещение в Лейпциге
167
Раубаль, Анжела: 88—89
Раубаль, Гели: 88—89; связь Гитлера 88; само-
убийство 88, 150
Рейнская область: уход союзников 61
Рейхсбанк: Шахт как президент 64
Рейхсвер: 112; Бломберг как второй человек
в командовании 73, подозрение к СА 78—
82, 97, 173—174; 8-ая армия 109, 179; страх
перед революцией 82; заигрывания Гитле-
ра 174; список полка 174; нацистская иде-
ология 174; персональная клятва верности
Гитлеру 177; в Потсдаме (1933 г.) 160; по-
пытки СА поглотить 173—174; Сект как
командующий 87; поддержка правитель-
ства Гинденбурга 126
Рейхстаг, пожар (1933 г.): 165, 166; коммуни-
стов обвинили в соучастии 152—157, ван
дер Люббе 150—157, 151 — 155 Рейхстаг: 65,
66, 112, 130—131; одобрение чистки СА
176; Брюнинг 161; католическая партия
центра 161 — 162; коммунистическая
партия 78, 158, 161, 164, 170; Геббельс 80—
81; указ Гинденбурга о роспуске 129—130,
нестабильность 73, 74—75, 78, 108, 126; за-
седание в Потсдаме (1933 г.) 160—161.
162—163; заседания в Кролльском опер-
ном театре (1933 г.) 161 — 164; националис-
тическая партия 158, 167; партия нацистов
10.12, 39, 68, 78, 80-81, 112, 121, 126,
129-130, 131, 146, 158, 170, 171; о нацис-
тах 78, 158, 161-164; Веле 161-162 Рём,
Эрнст: 82, 112, 176; назначение в кабинет
173; арест 175, 177; в Бад Биессе 175 176,
177; критикует Гитлера 172, 174; изгнание
в Боливию 16, 97; и образование СА 16;
руководитель СА 27, 80, 91, 94, 97, 103,
172—174; убийство 176; поддержка «вто-
рой революции» 172—173
Риббентроп, Иоахим фон: и назначение Гит-
лера канцлером 135
Розенберг, Альфред: редактор «Фолькишер
беобахтер» 116
Рурская долина: эвакуация французов 8, 19,
35
СА (штурмовые отряды): обложка, 67, 108,
115, 117, 140—142, 161, 172;неудачный мя-
теж (1931 г.) 82; поглощение «стальных
шлемов» 173; антисемитская деятельность
9899, 165; вооружение 98, 102—103; попыт-
ки поглотить рейхсвер 173—174; запреще-
ние 120, 121, 122—123, 124; бунт в Берли-
не 76—77; корпус велосипедистов 139; то-
варищество 92, 94; получение полномочий
вспомогательной полиции 98, 102—103;
подготовка по связи 97; вступление ком-
мунистов (1933 г.) 173; митинг в Дортмун-
де (1933 г.) 138—139; 101; борьба с СС
(1930 г.) 76; создание 11,91; гестапо и чис-
тка 173, 175; подготовка в планерном деле
95; Геринг и чистка 175—1767; Гитлер и
контроль 62, 64, 68-72, 76-77, 106, 173—
175; знаки различия 71; недостаток дис-
циплины 69, 72; нехватка средств 76—77;
военная подготовка 90—91, 92, 96—97; пер-
сональная клятва верности Гитлеру 77;
Пфеффер фон Саломон в качестве руко-
водителя 27,69, 77; конфронтация с поли-
цией 100—101; цель 68—72, 91, 92; подо-
зрительность рейхсвера 78—82, 97, 173—
174; на религиозной службе 93; Рем и
формирование 16; Рем в качестве руково-
дителя 27, 80, 91, 94, 97, 103. 172-174;
Шлейхер 97, 112, 121; спортивные отряды
как предшественники 914 спортивные ме-
роприятия 94—95; СС и чистка 175; улич-
ные бои с коммунистами (1932 г.) 124125;
структура 70—71; преследование организо-
ванных рабочих 166, 167; форменная
одежда 70; использование насилия 27—28,
62,91, 101,108, 120, 149
Сакко и Ванцетти, дело: 55
Саломон, Эрих: 50
Сект, Ганс фон: как руководитель рейхсвера
87
Сжигание книг: 58—59, 165
Советский Союз; 22
Социал-демократическая партия: 8, 10, 18,
80, 84, 112, 121, 125, 125; 158; и организо-
ванный рабочий класс 166; вне закона 167;
в рейхстаге 78, 158, 161 — 164; подавление в
Пруссии 156—157
Социализм: Грегор и Отто Штрассеры 20—23,
65, 72
Социалистическая партия: 27, 34, 1 16; на вы-
борах 1928 г. 35
Союзники: эвакуация из Рейнской области,
61
Средняя буржуазия: обращение нацистов 28,
34, 37, 41, 66-68
СС (охранные отряды): 140—141, 161, 164;
антисемитская деятельность 98—99; запре-
щение (1932 г.) 120, 124; 76; Гиммлер как
руководитель 175; персональная клятва
верности Гитлеру 171; и чистка СА 175; и
преследование организованного рабочего
класса 166
Т
Танев, Василий: суд 155
Танненберг: сражение 109, 179; похороны
Гинденбурга 179, 180—185
Тевтонские рыцари: 179
Тельман, Эрнст: на выборах 1925 г. 18—19
Тодт, Фриц: и строительство автобанов 170
Торглер, Эрнст: суд 155, 157
Торговля наркотиками: Германия 44
Тухольски, Курт: 55;
Тюрингия: Фрик как министр внутренних
дел 66
У
Указ о защите немецкого народа (1933г.):
147-148
Указ о недееспособности (1933г.): 146, 161 —
164, 177; поддержка указа католической
партией центра 162, 167; противодействие
Велса 161 — 162
Униформа: См. С А форменная одежда
УШЛА (судейская система нацистской
партии): 24
Ф
Фанне хох (Вессел): 74—75
Федер, Готфрид: 22—23
Фермеры: обращение нацистов 31, 34, 64
Флаги, немецкие: 160
Фолькишер беобахтер (газета): 12, 30, 156;
Розенберг как редактор 116
Франция: эвакуация из Рейнской долины 8,
19, 35; как потенциальный противник 112
Фраункирхе (Нюрнберг): 142
Фридрих Великий: 68, ПО, 160
Фрик, Вильгельм: как министр внутренних
дел 145, 165; как министр внутренних дел
Тюрингии 66
X
Ханфстаенгл, Эрнст: 152
Хаммерштейн, Курт фон: 73
Хафраба: строительство автобанов 170
Хельд, Генрих: встреча с Гитлером 12
Хёхлер, Альбрехт: 74
Хиндемит, Пауль: сочинения 52
Христианская социалистическая партия: рос-
пуск 167
ц
Церковь Гаррисона (Потсдам): 160
Ш
Шахт, Я л мар: как президент «Рейхсбанка» 64
Ширах, Бальдур фон: как руководитель «Со-
юза гитлеровской молодёжи» 143
Шлагетер, Альберт: казнь 172
Шлейхер, Курт фон: 76; назначение канцле-
ром 131; черты характера 108—112; заиг-
рывание с Гитлером 82, 88, 108—112, 121 —
122, 127—128; заигрывание со Штрассером
131 — 132, как министр обороны III, отстав-
ка с поста канцлера 136; дружба с Оска-
ром фон Гинденбургом; 73,121; и Грёнер
108, 121; и Гинденбург 73-74, 82, 88-89,
108, 121 — 122, 131; манипулирование вей-
марским правительством 73—74, 82, 88—
89, 108-112, 121-124, 127, 131-133, 135—
136; убийство 175; и Папен 122124,131;и
СА 97, 112, 121
Шлеммер, Оскар: работы 48, 52—53
Штальхельм (стальной шлем — националис-
тическая организация участников войны):
63, 107, 149, 158—159; поглощение штур-
мовиками 173
Штрайхер, Юлиус: 165
Штрассер, Грегор: 76, 82, 112, 115; на партий-
ном совещании в Бамберге (1926 г.) 23—
24; как главный политический организа-
тор 34, 65, 72; о депрессии 83; Геббельс
как союзник 20—22, 24; Геббельс о 24; на
партийном совещании в Ганновере (1925
г.) 22—23; о Гитлере 88; как соперник Гит-
лера 16-17, 20, 21-24, 27-28, 34, 65, 72-
73, 132—133; убийство 175; отставка с
партийного поста 133; заигрывание Шлей-
хера 131 — 132; социализм 20—23, 65, 72—
73
Штрассер, Отто; 65; исключен из партии 73,
75, 80; расхождение с Гитлером 72—73; со-
циализм 72—73
Штреземан, Густав: 8, 19, 21, 35, 61—62, 64;
награждение Нобелевской премией 35, 61;
смерть 62
Штурмовики: СМ. СА
Штутгардтский спортивный фестиваль (1933
г.): Геббельс 139
Штюрмер, дер (газета): 165
Э
Эберт, Фридрих: смерть 18
Экономическое восстановление Германии: 7—
8, 35-36, 64, 169, 171, 173
Ю
Юнг, Оуэн Д: 61
Юнг, Эдгар: убийство 175
191
УДК 930.9
ББК 63.3(0)
Ш94
Перевод с английского М. Иванова
Научный редактор В. Киселев
Руководитель коллектива,
научно-контрольный редактор А. Барсуков
Под общей редакцией
доктора исторических наук, профессора,
академика РАЕН генерал-майора В. Золотарева
Научно-вспомогательную работу выполнили
С. Ахматова, Р. Барсуков, В. Лурье
Штурм власти / Пер. с англ. М. Иванова. — М.: ТЕРРА, 1997. — 192 с.:
Ш94 ил. — (Третий рейх: Трагедия народов).
ISBN 5-300-01298-Х
Книга рассматривает историю нацизма от его возникновения до захвата государственной
власти и создания в Германии тоталитарной политической системы во главе с Гитлером. По-
казано, как в условиях глубокого экономического, социально-политического и духовно-нрав-
ственного кризиса, порожденного поражением Германии в Первой мировой войне и «великой
депрессией», Гитлер и его партия с помощью чудовищной социальной демагогии, безжалост-
ного запугивания обывателей и прямых насильственных действий против своих политических
оппонентов захватили власть. Последствия этого принесли неисчислимые страдания не только
обманутому немецкому народу, но и народам других стран.
Книга отражает точку зрения американских авторов и дает возможность российскому чи-
тателю полнее и глубже осознать зловещую сущность фашизма.
УДК 930.9
ББК 63.3(0)
Штурм власти
Редактор В. Киселев
Художественный редактор И. Марев
Технический редактор Н. Привезенцева
Корректор И. Попова
Компьютерная верстка А. Павлова
ЛР № 030129 от 23.10?96 г. Подписано в печать 12.08.97 г.
Гарнитура Петербург. Печать офсетная.
Уч.-изд. л. 25,95. Цена для членов клуба 60 000 р.
Издательский центр «ТЕРРА».
113184, Москва, Озерковская наб., 18/1, а/я 27.
ISBN 5-300-01298-Х
Authorized Russian edition © 1997 Publishing Center «TERRA». Original edition
© 1989 Time-Life Books Inc. All rights reserved.
No part of this book may be reproduced in any form, by any electronic or
mechanical means, including information storage and retrieval devices or systems,
without prior written permission from the publisher, except that brief passages may
be quoted for reviews.
TIME-LIFE is a trademark of Time Incorporated U. S. A.
© Издательский центр «ТЕРРА», 1997