. ’ 9<и)
А. Б. Б ЕЛЕНЬКИЙ





РАЗ ГРОМ МЕКСИКАНСКИМ НАРОДОМ И Н ОСТ РАН Н ОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ 1861 -1867,г
Ответственный редактор В. М. Турок-Попов
Книга посвящена одному пз важнейших событий в истории Мексики — победоносной борьбе против англо-фрапко-испапской интервенции в 60-х годах XIX в. Описываются подготовка интервенции, действия интервентов в Мексике и создание ими марионеточной империи Максимилиана Габсбурга — ставленника французского императора Наполеона III. В книге ярко показана освободительная война мексиканского парода, руководимого республиканским правительством Хуареса, и в особенности героическая борьба мексиканских партизан. Освещена агрессивная политика США по отношению к Мексике в середине XIX в.
ГО-'. Д.?.:
И1Ы1Я0 fcKA I
CqCk I
Ж1.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Освободительная война Мексиканекого народа против иностранных интервентов в 60-х годах XIX в. является одним из наиболее выдающихся событий в истории Латинской Америки. Традиции этой войны вплоть до наших дней вдохновляют мексиканский народ в ого патриотической освободительной борьбе против империалистической экспансии.
Память о героях борьбы, завершившейся к 1867 г. изгнанием интервентов и полным разгромом их ставленников, дорога каждому мексиканскому патриоту. Как отмечал орган Мексиканской коммунистической партии — газета «Ла вое де Мехико», для прогрессивных сил сегодняшней Мексики имя руководителя стойкого сопротивления мексиканцев иностранному вторжению в 1861—1867 гг. президента Хуареса это — «символ борьбы за национальную независимость, за демократические свободы, за мирное сосуществование народов на основе взаимного уважения, за прогресс народа и страны» **.
В то же время англо-франко-испанская (а затем французская) интервенция в Мексике была крупным событием в истории международных отношений. lie случайно ей уделял большое внимание К. Маркс, сурово заклеймивший ее организаторов и вскрывший их подлинные цели и расчеты.
Интервенция в Мексике явилась не только наглядным примером агрессивной политики Второй империи, вытекавшей из самой сущности бонапартистского. режима. Знакомство с историей интервенции способствует также разоблачению истинного характера реакционной внешней *
* Примечания помещены в конце книги.
3
политики английской буржуазии в 60-х годах прошлое 1
века и позволяет развенчать миф о «бескорыстной помо I щи» Соединенных Штатов Мексике в 1861 —1867 гг.
Настоящая книга не является исчерпывающим иссле
дованием истории интервенции в Мексике в ее междуна родном и внутриполитическом аспектах. Автор преследуй J значительно более скромную цель: познакомить советски, читателей с одним из важнейших событий в истории му жественного мексиканского народа, к которому в наше] стране относятся с симпатией и уважением.	t	Л
МЕКСИКА ПЕРЕД АНГЛО-ФРАИКО-ИСПАНСКОЙ ИНТЕРВЕНЦИЕЙ
АГРЕССИЯ США ПРОТИВ МЕКСИКИ
В результате войны за независимость 1810—1821 гг. мексиканский народ положил копен, трехсотлетнему испанскому господству. После краткого и бесславного правления честолюбивого авантюриста Птурбиде, провозгласившего себя императором под именем Августина 1, в 1824 г. Мексика была объявлена федеративной республикой*
Первые десятилетия истории Мексиканской республики характеризовались крайней неустойчивостью политического положения в связи с частыми мятежами и военными переворотами (пронунсиаменто). С 1824 г. по 1857 г. в стране произошло свыше двухсот пронунсиаменто и сменилось несколько десятков президентов. Многие перевороты п междоусобные войны были вызваны политической борьбой между так называемыми централистами и федералистами (в дальнейшем — консерваторами и либералами).
Це&тралисты защищали интересы феодальных помещиков, высшего духовенства, военщины. Путем централизации управления страной они стремились упрочить господство этих реакционных сил над мексиканским народом. Федералисты, опиравшиеся на зарождавшуюся буржуазию, либеральных помещиков, чиновников и офицеров, передовую интеллигенцию, требовали расширения автономии отдельных штатов, ограничения власти военных и духовенства, добивались проведения буржуазных реформ. Иногда под федералистскими лозунгами выступали
б
п реакционные элементы, стремившиеся к ослаблению центральной власти в целях реставрации монархия. Но в целом вокруг федералистов группировались прогрессивные силы мексиканского общества. В 30-х годах централисты образовали консервативную партию, а федералисты — либеральную.
Однако обилие пронунсиаменто объяснялось отнюдь не только борьбой политических партий. Многие перево роты являлись отражением борьбы за власть между раз личными помещичьими и военными кликами. В то время в Мексике среди креольской2 знати и офицерства было немало беспринципных авантюристов, организовывавших заговоры и совершавших перевороты главным образом в личных, карьеристских целях. Среди них выделялся крупный помещик генерал Антонио .Понес до Санта-Анна, неоднократно захватывавший власть в период с 1833 г по 1855 г.
Придя к власти с помощью федералистов, Санта-Анна уже в 1834 г. порвал с ними и заключил тесный союз с централистами. В Мексике воцарилась жестокая реакция
Господство клерикально-помещичьей реакции, частые мятежи и перевороты разоряли страну, сковывали ее экономическое п культурное развитие, чрезвычайно ослабляли внеш неполитические позиции. Этим пользовались капиталистические государства. Ужо вскоре после освобождения Мексики от испанского гнета Англия навязала ей кабальные займы и добилась выгодных концессий. В 1838—1839 гг. Франция с помощью вооруженной силы заставила Мексику заключить краппе певыгодвое финансовое соглашение.
Но наибольшую выгоду из слабости Мексики извлекли США. С первых же дней существования независимой Мексиканской республики политика правящих кругов США характеризовалась стремлением к захвату ее территорий вплоть до аннексии всей страны. По словам военного министра Мексики Торпель-п Мендевиля, в США «демократы и федералисты, все политические партии, каковы бы ни были их прежние и новые названия, полностью сходились между собой в одном — в стремлении расширить границы своей республики па север, па юг и на запад, используя для этой цели все имеющиеся в их распоряжении средства, применяя коварство, обман и вероломство»э.
6
Уже первый мексиканский представитель в США отмечал, что североамериканцы высокомерно рассматривают мексиканцев как «низшую расу» п считают, что «их столица должна стать столицей всей Америки» 4.
После официального установления дипломатических отношений между США и Мексикой (1823 г.) в Мексику был направлен первый американский посланник Пойнсетт (1825 г.). Он имел поручение от своего правительства добиться «исправления» американо-мексиканской границы. При этом США предлагали уплатить за согласие Мексики на установление границы по реке Колорадо пол миллиона долларов, а по реке Рио-Гранде — миллион. Это означало, что США пытались отторгнуть половину мексиканской территории. Интриги Пойнсетта привели к тому, что по требованию мексиканского правительства его вынуждены были отозвать в США. Та же судьба постигла и второго американского посланника в Мексике — Батлера (1829 — 1835 it.).
Еще до завоевания Мексикой независимости американские колонисты с разрешения испанских властей поселились в Техасе. Постепенно американские плантаторы-рабовладельцы, постоянно нуждавшиеся в новых землях, начали все гуще заселять эту мексиканскую территорию.
Мексиканское правительство, встревоженное усилением американской колонизации севера страны, попыталось приостановить иммиграцию североамериканцев в Техас. С этой целью мексиканское правительство в 1829 г. издало декрет об отмене рабства. Однако техасские плантаторы сорвали осуществление этого декрета. Тогда в 1830 г. был запрещен въезд американских колонистов в Мексику. Но он не прекратился. Болео того, в ноябре 1835 г. плантаторы Техаса, использовав в качестве предлога произведенную Санта-Анпой замену федералистской формы правления централистской. подняли мятеж против мексиканского правительства. Сапта-Анна в начале 1836 г. во главе шеститысячной армии вступил в Техас, но был разбит колонистами в решающем бою у реки Сан-Хасинто 21 апреля 1836 г.
В победе техасцев огромную роль сыграло прямое вмешательство США, рассматривавших техасских колонистов как свой авангард в агрессии против Мексики. На территории США происходил набор «добровольцев», отряды
7
которых немедленно перебрасывались в Техас. Техасским мятежникам открыто оказывалась помощь деньгами, ору жнем, снаряжением и т. п. Из США техасцы получили корабли для пиратских действий против мексиканского тор гового флота. Провозглашенный формально «нейтралитет» не помешал американскому правительству в 1836 г. сконцентрировать своп войска па мексиканской границе, а пре зидепту Джексону — открыто выразить в послании к конгрессу своп симпатии к техасским мятежникам. Мало того, отряд американских войск под командой генерала Гэйнса даже вторгся в Техас под предлогом предотвращения набега индейцев.
В 1836 г. Техас был провозглашен «независимым» государством, а в 1845 г. американские плантаторы-рабовладельцы добились аннексии Техаса Соединенными Штатами.
Еще в 1843 г. мексиканское правительство заявило, что будет рассматривать аннексию Техаса Соединенными Штатами как объявление ими воины Мексике. Поэтому присоединение Техаса к США, а также последовавшая за ним отправка в Техас американских войск являлись со стороны американского правительства обдуманной провокацией. Не довольствуясь этим, американские агенты организовали сепаратистское движение в Калифорнии, явно готовя ей судьбу Техаса. Желая развязать войну с Мексикой, президент США Полк послал в начале 1846 г. па ее территорию войска, приказав командовавшему ими генералу Тэйлору в случае встречи с мексиканскими вооруженными силами атаковать их. Когда мексиканская армия оказала сопротивление вторгшимся войскам, США в мае 1846 г. объявили Мексике войну.
После того как американским войскам удалось занять значительную часть Северной Мексики, в марте 1847 г. США высадили в районе Веракруса крупный десант под командованием генерала Скотта. Гарнизон и население города оказали упорное сопротивление, однако снаряды их устаревших орудий и пули не менее устаревших ружей не могли нанести существенного ущерба врагу, обладавшему дальнобойной артиллерией. Заняв Веракрус и нанеся в апреле поражение Санта-Анпо при Серро-Гордо (около Веракруса), генерал Скотт двинулся на город Мехико. В августе 1847 г. начались ожесточенные бои за
g
столицу Мексики, продолжавшиеся до 15 сентября. Мек-СИканские солдаты и жители Мехико сражались героически. Даже когда американские войска проникли в центр города, они встретили там упорное сопротивление со стороны населения. После падения столицы многие мексиканские патриоты продолжали вести партизанскую воину.
В боях с североамериканскими захватчиками мексиканцы проявили большое мужество и отвагу5. Однако гораздо более развитые экономически США были и несравненно лучше, чем Мексика, подготовлены к войне. Американская армия была намного лучше вооружена и организована, неизмеримо лучше снабжалась, чем мексиканская. Особенно велико было преимущество североамериканцев в артиллерии.
Поражению Мексики способствовал эгоизм ее господствующих классов н особенно духовенства, не желавших жертвовать ради спасенпя родины даже маленькой долей своих несметных богатств. В то время как мексиканские трудящиеся героически боролись против захватчиков в рядах ополчения и партизанских отрядов, крупные помещики я католические прелаты, боявшиеся своего народа больше, чем неприятеля, предпочитали капитуляцию народной войне. Многие из них вели предательские переговоры с агентами США. Но вине реакционеров в Мексике вновь разгорелась внутренняя борьба. Достаточно сказать, что в момент, когда американцы готовились к высадке десанта в Веракрусе, часть находившихся в Мехико войск, подстрекаемая духовенством (напуганным попыткой правительства конфисковать для нужд обороны небольшую долю церковного имущества), подняла мятеж и отказалась идти па выручку защитникам Веракруса. Когда американские войска уже начали наступление на мексиканскую столицу, на ее улицах шли кровавые бои между патриотами и предателями-реакционерами.
Чрезвычайно подрывали обороноспособность Мексики сепаратистские тенденции в ряде штатов. Дело дошло до того, что власти штата Юкатан официально объявили о споем нейтралитете в войне между Мексикой и США.
После того как северная часть Мексики и ее столица были оккупированы американскими войсками, а основные силы регулярной мексиканской армии разбиты, США навязали Мексике чудовищно несправедливый апнекспоппст-
9
склй мир. Согласно подписанному в феврале 1848 г. в Гуа* дал} пе-Идальго договору. Соединенные Штаты захватили более половины (около 2,3 млн. кв. км) мексиканской территории (Техас, Новую Мексику, Верхнюю Калифорнию и др.). Захваченные в 1848 г. у Мексики земли составляют почти треть территории современных США (штаты Техас. Калифорния, Нью-Мексико, Аризона, Невада, Юта, часть штатов Колорадо и Вайоминг).
Потеря была для Мексики том более чувствительной, что именно в Верхней Калифорнии в это время были открыты огромные запасы золота. На отнятой у Мексики территории в настоящее время проживают около 3 млн мексиканцев, которые, подобно другим национальным меньшинствам в США, подвергаются жестокой расовой дискриминации.
Чтобы придать грабительским условиям договора Гуа-далупе-Пдальго какую-то видимость «взаимности», США обязались уплатить Мексике за «уступленные» ею террп тории ничтожную сумму в 15 млн. долларов. Как отмечал французский историк Барраль-Монферра, правители США. видимо, полагали, «что страны и нации могут покупаться за деньги, как конфискованные фермы» fi.
Однако даже захват половины Мексики пе удовлетворил североамериканских экспансионистов. С момента заключения договора Гу ада лупе-Идальго и вплоть до начала гражданской войны в США, т. с. в течение 1848—1861 гг.. Мексика непрерывно находилась под угрозой агрессии со стороны своего ненасытного северного соседа. Американская печать пр прекращала кампанию за аннексию всей Мексики. в чем ее активно поддерживали многие члены конгресса и другие высокопоставленные лица. Президенты и государственные секретари США запугивали и шантажировали мексиканские правительства, вымогая у пих территориальные и другие уступки, подрывавшие суверенитет Мексики. Наконец, банды американских авантюристов, «флибустьеров», терроризировали мексиканцев постоянными палетами на их территорию.
Спровоцировав после заключения договора Гуадалупо-Идальго затяжной конфликт с Мексикой в связи с демаркацией границы, США добились появления «спорной тер рпторпп» по соседству с перешедшей к ним Новой Мексикой. Интерес американцев к этой территории объяснялся
10
Территории.Готторгнутые’США у Мексики в 1845—1853 гг.
и основном тем, что они собирались провести здесь трассу южного участка Тихоокеанской железной дороги. К лету 1853 г. участились налеты «флибустьеров» на территорию Мексики. На границе с пей были сосредоточены американские войска, в конгрессе США все чаще стали раздаваться призывы к войне с Мексикой.
В такой обстановке правительство США в июле 1853 г. направило в Мексику нового посланника — Гадсдена, известного земельного спекулянта и ярого сторонника экспансии США за счет Мексики. Гадсдену было поручено добиваться «изменения» границы с Мексикой, причем самый южный из пяти намеченных американским правительством вариантов границы предусматривал уступку Соединенным Штата.м всей Нижней Калифорнии и значительной части мексиканских штатов Тамаулипас, Нуэво-Леон, Коауила, Чиуауа и Сопора.
В это время президентом Мексики вновь был Сапта-Анна. Присвоив себе диктаторские права, а затем и титул
U
«светлейшего высочества», Санта Anna, опиравшийся но консерваторов, клерикалов и реакционное офицерство, установил в стране режим жестокого террора. Всякое свободное слово беспощадно преследовалось, руководители либеральной партии были арестованы или высланы. В то время как диктатор и его приближенные утопали в роскоши, офицеры и генералы щеголяли в пышных мундирах, духовенство становилось все богаче и могущественное, ростовщики наживали огромные барыши.— парод изнемогал под гнетом нищеты и был совершенно бесправен.
В ходе переговоров с мексиканским правительством посланник США Гадсден попеременно применял то подкуп, то угрозы военной мощью США. В конце концов Санта-Анпа, нуждаясь в средствах для укрепления своего реакционного режима и подавления народного движения, продал Соединенным Штатам часть мексиканской территории. Согласно заключенному в декабре 1853 г. так называемому «договору Гадсдена» США за 10 млн. долларов получили около 120 тыс. кв. км территории, находившейся между реками Колорадо, Рио-Гранде и Хила (долина Месил ья).
БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ И ГРАЖДАНСКАЯ ВОЛНА (1854—1860)
Позорный «договор Гадсдена» окончательно скомпрометировал в глазах народа клерикально консервативный блок, авторитет которого был сильно подорван еще во время войны 1846- 1848 it. В связи с этим усилились позиции либералов, ведших упорную борьбу против диктатуры Сайта-Анны.
Прежде, чем перейти к характеристике классовой базы и идеологии либеральной и консервативной партий, необходимо сказать несколько слов о социально-экономических отношениях в Мексике накануне буржуазной революции.
В середине XIX в. Мексика была отсталой аграрной страной, находившейся в с ильной зависимости от и пострапного капитала. Подавляющее большинство населения работало в сельском хозяйстве, технический уровень которого был крайне низким. Из отраслей промышленности сравнительно развита была лишь горнодобывающая (добыча серебра, золота, ртути и других металлов), игравшая боль-
72
шую роль в мексиканской экономике еще в колониальный период. Современная обрабатывающая промышленность еще только возникала. Перед революцией в Мексике насчитывалось около 70 хлопчатобумажных, 6 шерстоткацких, 8 бумажных предприятий, 4 стекольных завода. Технически эти предприятия были чрезвычайно отсталыми. К началу 60-х годов в стране была всего одна паровая фабрика, но и опа принадлежала иностранцу — англичанину. В ремесле было занято значительно больше людей, чем на фабриках и мануфактурах. Ремесленники объединялись в цехи средневекового тина, чрезвычайно тормозившие развитие промышленности. Первая железнодорожная линия Веракрус — Мехико строилась иностранными концессионерами с 1850 по 1873 г. и до 1876 г. оставалась единственной.
Как в промышленности, так н в торговле господствовали иностранные капиталисты (главным образом английские, французские и испанские). Англичанам принадлежали многие предприятия н магазины, монетные дворы, серебряные и другие рудники. К началу 60-х годов в Мексике имелись 44 французские торговые фирмы, в том числе только в столице 19 7. Французам принадлежало много ювелирных магазинов и магазинов готового платья. Были у них также текстильные фабрики и рудники. Испанцы, составлявшие около половины всех иностранцев в Мексике (примерно 20 из 40 тысяч), контролировали значительную часть мексиканской торговли и горной промышленности. Им принадлежали текстильные фабрики и другие предприятия. Многочисленные кабальные займы, предоставленные Мексике английскими, испанскими и французскими банкирами, способствовали усилению зависимости страны от иностранного (главным образом английского) капитала. Проценты по этим займам поглощали значительную часть национального дохода Мексики.
Общественные отношения к середине XIX в. почти не изменились по сравнению с существовавшими к кониу колониального периода. Господствующим классом по-прежнему являлись феодальные помещики, в асьендах (поместьях) которых трудились миллионы пеонов8. За годы иозависимости владения помещиков значительно увеличились путем захвата земель индейских общин, члены которых превращались в пеонов, мелких арендаторов или
13
леперо (городской люмпен-пролетариат). В 1855 г. в Мексике было 6092 асьенды, т. е. па две с лишним тысячи больше, чем в 1810 г. При этом некоторые из асьенд достигали гигантских размеров — 1,5—2 млн. га, о отдельным помещикам принадлежало по нескольку миллионов голов скота 9. Крупнейшим землевладельцем в стране была католическая церковь.
Капиталистические отношения в Мексике в середине XIX в. только начинали развиваться. Промышленный пролетариат был крайне немногочислен. Большинство работников на рудниках составляли не наемные рабочие, а закабаленные пеоны или заключенные из тюрем. На хлопчатобумажных фабриках число пеонов и арестантов было также довольно велико. Крупная и средняя национальная буржуазия была еще очень слабой. Постоянные перевороты и частые междоусобные воины, широко практиковавшиеся сменявшими друг друга президентами, реквизиции и принудительные займы заставляли буржуазию либо прятать свои богатства, либо передавать предприятия иностранцам, в результате чего еще более возрастала зависимость Мексики от иностранного капитала. При этом значительная часть крупной буржуазии, наживавшейся на предоставляемых ею консервативным правительствам займах, на поставках для армии и т. н. и боявшейся вся кого народного движения, поддерживала клерикально-помещичий блок.
В условиях, когда пролетариат еще только зарождался, а крупная и средняя буржуазия была чрезвычайно слабой, наиболее активной революционной силой в Мексике оказалась мелкая буржуазия. Поэтому начавшаяся в 1854 г. буржуазная революция проходила в основном под руководством мелкобуржуазных элементов — городских ремесленников «и мелких торговцев, мелкобуржуазной интеллигенции, ранчеро (хуторян) ,0. Именно эти слои общества составляли ведущую силу либеральной партии.
Как по социальному составу, так п по своим целям и методам мексиканская либеральная партия отнюдь не была однородной. Левое крыло либералов, бывшее ближе всего к народным массам, состояло в основном из представите лей городской мелкой буржуазии, ранчеро и мелкобуржуазной интеллигенции (адвокаты, врачи, мелкие служащие п т. п.). Оно пользовалось растущей поддержкой го
14
родской бедноты, а также части крестьян-индейцев (главным образом па юге Мексики). Этих левых либералов часто называли «пурос», т. е. «крайними». Вождями «пурос» были представителя передовой интеллигенции: врач Валентин Гомес Фариас, ученый Мельчор Окампо (в 40-х годах губернатор штага Мичоакан), юрист Саптос Деголья-ДО и Другие. Многие руководители левых либералов вышли из народных низов (индейцы Хуан Альварес, Бенито Хуарес и др.). «Пурос» стремились подорвать могущество реакционной католической церкви, отобрать у духовенства его огромные богатства и ввести их в обращение в целях развития экономики страны; превратить Мексику в буржуазно-демократическую республику; заменить армию, являвшуюся опорой реакции, национальной гвардией; ликвидировать пеонаж. Наиболее радикальные представители «пурос» выступали за ликвидацию латифундий и создание республики мелких собственников п. Часть своих требований «пурос» попытались реализовать во время кратковременного пребывания у власти в 1833 г., а также к период войны с США, по эти попытки были сорваны реакцией.
Левые либералы в значительной степени заимствовали идеологию французской буржуазной революции конца XVIII века. Некоторое влияние оказали па пих и идеи европейских социалистов-утопистов. Так, один из основателен! и идеологов либеральной партии М. Окампо считался учеником Руссо и Прудона, виднейшего поэта-либерала Рамиреса называли «мексиканским Вольтером».
Либералы заимствовали даже фразеологию французских революционеров конца XVIII века. В их деловой переписке, приказах и других документах постоянно встречаются обращения вроде «гражданин генерал», «гражданин министр», «гражданин президент».
Один из виднейших руководителей консерваторов генерал 1. Мехиа в обращении к жителям г. Керетаро возмущенно писал, что либералы хотят осуществить «разрзчпи-тельпые идеи Робеспьера п Марата» 12. Многие современники называли Бенито Хуареса и других левых либералов якобинцами. Поскольку либералы возглавляли буржуазную революцию, и условия в Мексике в середине’XIX в. имели много общего с условиями дореволюционной Франции. это сходство пе должно пас удивлять. Однако следует иметь в виду, что если французские якобинцы сумели
15
довести буржуазную революцию до конца, уничтожив, в частности, феодальные отношения в деревне и наделив крестьянство землей, то мексиканские либералы не сумели сделать ни того, ни другого. Что же касается употреблявшейся некоторыми левыми либералами «социалистической» фразеологии, то она, разумеется, нс имела ничего общего с подлинным социализмом. Об этом ясно свидетельствовали и классовая сущность «нурос» и вся их политика после прихода к власти.
Если левые мексиканские либералы резко отличались своей революционностью от либералов капиталистических стран Европы, то правое крыло мексиканской либеральной партии — так называемые «модерадос» («умерев ные») —было по взглядам и методам значительно ближе к своим европейским единомышленникам. «Модерадос». руководителями которых были президенты Мексики в 30-х и 40-х годах Педраса и Эррера, дипломат Добладо, таможенный чиновник Комонфорт, опирались па часть крупной буржуазии, либеральное офицерство и чиновничество, а также на либеральных помещиков, которые рассчитывали округлить своп асьенды за счет огромных земельных владений духовенства. «Модерадос» в основном принимали антиклерикальную часть программы «пурос», по намеревались осуществить ее путем компромисса с реакцией, всячески избегая революционных методов борьбы.
Главным противником либералов была партия консерваторов — блок духовенства, крупных помещиков и большей части офицерства. Виднейшим лидером консерваторов являлся государственный деятель и историк Л. Ала-ман. Аламап и его сторонники всячески идеализировали колониальное прошлое Мексики, доказывая, что испанское господство якобы принесло ей мир, порядок и процветание. Не удивительно поэтому, что все проживавшие в Мексике богатые испанцы были ярыми сторонниками консервативной партии. Консерваторы стремились ликвидировать республиканский строй и установить в Мексике монархию во главе с иностранным (желательно испанским) принцем. Однако осуществлению этой программы мешали антимонархические и антинспанские настроения мексиканского парода, его преданность республиканским идеям, вынуждавшая консервативных лидеров маскировать свои взгляды. В 1853 г. консерваторы, нуждаясь в военной диктату-
id
ре для подавления растущего народного движения, помогли Сапта-Анне прийти к власти, после чего он сформировал правительство, куда вошли Аламап и другие лидеры консервативной партии.
Основой власти консерваторов были огромные богатства духовенства и крупных помещиков, влияние церкви на отсталое индейское население и, наконец, армия, остававшаяся до 1854 — 1855 гг. в их руках. Однако эта власть становилась все менее прочной. Вскоре после заключения «договора Гадсдена» либералы подняли восстание против диктатуры Сайта-Анны. 1 марта 1854 г. в маленьком городке Аютла (штат Герреро) группой либералов во главе с полковником Вильяреалем был провозглашен «план Аютла», основными требованиями которого были свержение Санта-Анны и созыв конгресса для выработки повой, демократической конституции 13. Этот план был выдвинут с ведома п одобрения губернатора штата Герреро, видного лидера «пурос», героя борьбы за независимость и войны против США индейца Хуана Альвареса. В поддержку «плана Аютла» выступил бывший начальник таможни в г, Акапулько — Игнасио Комонфорт. Опубликование этого плана послужило сигналом к вооруженному восстанию. Попытка Санта-Анны расправиться с повстанцами в Герреро потерпела полный провал. Восстание быстро распространилось па другие штаты и к середине 1855 г. большая часть Мексики была уже в руках либералов. Их войска, состоявшие из рапчеро, крестьян-индейцев Юга, ремесленников, городской бедноты, одерживали победу за победой.
В августе 1855 г. Сапта-Аппа бежал из Мексики, а в начале октября временным президентом стал X. Альварес, сформировавший правительство из представителей «пурос» (М. Окампо, И. Арриага, Б. Хуарес, Г. Приэто). Однако военным министром л главнокомандующим стал И. Комонфорт—лидер «модерадос», которые действовали в 1854—1855 гг. совместно с левыми либералами, но теперь, в страхе перед размахом народного движения, были уже готовы отойти от революции. 11 декабря 1855 г. Альварес под нажимом правого крыла либеральной партии передал власть Комонфорту, который сформировал кабинет из «модерадос». Правительство Комопфорта выдвинуло программу, предусматривавшую проведение ряда умеренных
А. Б. Беленые ни	77
553652
научная библиотек* Кубанского
земель и здании, поскольку духовенство, продавая их.
буржуазных реформ (ликвидация цехов, внутренних таможен, обеспечение свободы торговли и др.). Оно не же- 1 лало идти па открытый конфликт с церковью и лавировало между революционными и контрреволюционными силами, стремясь к компромиссу с последними.
Еще в период пребывания «пурос» у власти, 23 ноября 1855 г., но предложению министра юстиции и культов Б. Хуареса был издан закон, упразднивший феодальные привилегии («фуэрос») духовенства и офицеров. Отныне псе лица духовного звания должны были платить налоги и подлежали светскому, а не своему духовному суду. Упразднялись и специальные военные суды.
Однако этот первый удар по привилегиям католической церкви отнюдь не подорвал еще ее могущества. После завоевания Мексикой независимости церковь стала как бы «государством в государство»: она освободилась от власти, испанских королей, но не признавала над собой контроля _	-	-	.	----------
республиканского правительства. В стране насчитывалось высоким налогом). Он не означал конфискации церковных полторы тысячи церквей. 1609 приходов, свыше двухсо®" •>т,а"’,тт
мужских и женских монастырей и. Многочисленное раз- получало достаточное денежное возмещение. Кроме того, впатиое и продажное мексиканское духовенство получало э™т закон сохранял за церковью все здания, пепосредст-кочоссальные доходы. По словам мексиканского министра венно предназначенные для религиозных целей (церкви, финансов М. Лердо де Техада, в 50-х годах XIX п. ежегод-мон«ст“Ри. дворцы епископов и т. п.). Таким образом, ный доход духовенства от принадлежащей ему недвижп- «закон Лердо» носил компромиссный характер и отражал мости и различных поборов с населения равнялся 100 млн. надежды «модерадос» на соглашение с клерикально-коп-™™р”в (SW «	». П„	«которых оеритакок реок,и.ей.
следователей, в середине XIX в. мексиканское духовенст- Поскольку не только крестьяне-индейцы, но и больно владело полшшппй недвижимых имуществ страны 16. “ипство рапчеро не в состоянии были купить дорогостоя-
Перковь была крупнейшим землевладельцем Мексики_Циерк°®,’ые поместья ("бычно они пе делились, а про-Но еп е большие доходы, чем от своих поместий, опа по-1 лись Целиком) и уплатить высокий налог па покупку чучела от десятины (налог па содержание церкви, состав-	этн имения попали главным образом в руки
лявший одну десятую часть дохода крестьян), различных РУ»тих либеральных чиновников, генералов, части свет-трсб и пожертвований, а также действуя в качестве гла< х помещиков. Арендаторы обычно тоже не могли вы-ного в стране банкира, ростовщика и домовладельца. За““И Зе“лю’ и « выселяли купив-ложенные у церкви имущества (поместья, ранчо, дома ® ,ог®‘‘и латифундисты. Так как многие мексиканцы и т д.) составляли самую значительную часть ее '* ®ались П0КУцать церковные здания и земли, не же-богатсти ,7. Принадлежавшие церкви «владения мертвой, °Д“ергнуться анаФ°М0 и вообще портить отношения руки» пе облагались налогом, не переходили по пасле i °^тном, значительная часть недвижимых иму-ству. но продавались, что наносило ущерб государству ш я ₽’<аи была скуплена иностранными капиталиста-тормозило развитие экономики страны. «Дезамортизацпя». в *У™«тами. п г о. передача церковного имущества в частную собствен^ *;Ультат® «закон Лердо» содействовал по широкому чость. была одним из главных требований либералов. oin.enS п"° Земель,,оп собственности, а, наоборот, ее центрации и росту латифундии. Последние же росли / 3
19	2*
25 июня 1856 г. правительство Комонфорта издало закон «О дезамортизации недвижимой сельской и городской собственности гражданских и религиозных корпораций», названный «законом Лердо» по имени его автора, министра финансов Мигеля Лердо де Техада 18. Согласно этому закону, земли и здания, принадлежавшие духовным и другим «корпорациям», должны были быть в течение трех месяцев проданы частным лицам: сданные в аренду — арендаторам, остальные — с аукциона. Церкви и прочим «корпорациям» запрещалось впредь владеть землей и иным недвижимым имуществом.
На основе «закона Лердо» должны были быть пущены в свободное обращение значительные, дотоле не использовавшиеся капиталы, что способствовало бы капиталистическому развитию Мексики, п даны денежные средства правительству (покупка недвижимых имуществ облагалась
lie только за счет церковных земель. Согласно «закону! Лердо», под понятие «гражданских корпораций», лишен | пых права владеть землей, попали и индейские общины,1 земли которых начали усиленно расхищаться помещиками I спекулянтами и ранчеро.
Консерваторы, и особенно духовенство, ответили rial «закон Лердо» организацией заговоров и мятежей. Но эти! первые выступления реакции были сравнительно легко п<»-| давлены либералами.
Вскоре после прихода либералов к власти, в феврале! 1856 г. собрался учредительный конгресс, задачей которо-1 го, в соответствии с «Планом Аютла», была выработка я<>-| вой конституции Мексики. После длительных дебатов! (главным образом между «пурос» и «модерадос») 5 фев! раля 1857 г. конгресс принял новую конституцию 19. При-! пятне этой, в то время самой передовой в мире, буржуаэ-1 ной конституции было для Мексики фактом огромного ис-1 горического значения, хотя в конкретных условиях мекч п-канской действительности середины XIX в. б< льшиистне! статей конституции носило лишь декларативный ха-1 рактер. Конституция 1857 г., выработанная главным образом левыми либералами, надолго стала программой и знаменем прогрессивных сил Мексики.
Согласно 40-й статье конституции, мексиканское rocyl царство представляло собой «представительную, демокра! тическую и федеративную республику, состоящую из штм тов, свободных и суверенных в отношении своего внутр»* него режима». Конституция объявляла, что «праве человека являются основой... общественных учрежден в ш| (ст. 1) и что «всякая государственная власть исходит о* народа и учреждается для его блага» (ст. 39). Новая ком ституция гарантировала населению демократические? свЯ боды (слова, печати, общественных организаций и собрЛ ний — ст. 6, 7, 9), неприкосновенность личности (ст. 1Я отменяла наследственные титулы и привилегии знай упраздняла специальные сословные суды (ст. 12 и 1Я Избирательное право предоставлялось всем мексикански гражданам мужского пола (женатым—с 18 лет и х<>лв стым — с 21 года), ведущим «честный образ жл::пЯ| (ст. 34—38). В отличие от конституции США, Мексика*1 ская конституция запрещала рабство. Ее вторая стап! гласила: «В республике все рождаются свободными: рабв
20
•тупившие на национальную территорию, одним этим восстанавливают свою свободу и имеют право па щшЩП зэк >и *
Статья пятая конституции отменяла пеонаж. Однако <а деле положение пеонов после издания конституции 1857 года не изменилось.
В текст конституции вошел в сокращенном виде «за-кон Лердо»: статья 27-я запрещала духовным и гражданским корпорациям владеть недвижимым имуществом. Вопросы. связанные с религиозным культом, ставились под контроль светских властей. Образование объявлялось «свободным», т. е. светским (ст. 3). Духовные лица не могли занимать пост президента и быть депутатами конгресса (ст. 56 и 77).
Отражая буржуазный характер конституции, ее 27-я статья провозглашала неприкосновенность частной собственности, которая могла быть экспроприирована только за соответствующее возмещение. Согласно конституции, упразднялись внутренние таможни и пошлины, отменялись алкабала (налог с продажи товаров), а также монополии и запреты, препятствовавшие росту промышленности (ст. 28 и 124). что способствовало капиталистическому развитию Мексики 2°. В статье 32-й говорилось о том. что «будут изданы законы для улучшения положения грудящихся мексиканцев», по это обещание так и не было осуществлено, как и многие другие статьи конституции.
Реакционные элементы Мексики встретили новую конституцию в штыки. По призыву архиепископа де ла Гарса-и-Г>альегтерос епископы отлучали от церкви всех, присягнувших повой конституции. Пример в этом отношении был показан самим главой католической церкви — папой Пием IX. Еще до издания конституции, в декабре 1856 г., Пий IX обрушился с гневной речью па мексиканское правительство 2|. Обвинив его в отмене привилегий духовенства, захвате церковного имущества и учреждении свободы культов, он проклял и объявил недействительными вср декреты мексиканского правительства, касающиеся Церкви.
В декабре 1857 г. консерваторы под руководством генерала Сулоага подняли мятеж и выдвинули программу, основным пунктом которой была отмена конституции
1857 г. Этот мятеж послужил началом кровопролитной гражданской войны, длившейся до конца 1860 г.
В январе 1858 г. консерваторам (на сторону которых перебежали Комонфорт п многие другие «модерадос») удалось овладеть столицей. Опп объявили президентом Су-лоагу (в феврале I859 г. его сменил двадцатишестилетний Мигель Мирамон, наиболее талантливый из генералов, принадлежавших к консервативной партии), и отменили все декреты, направленные против духовенства. «Правительство» Сулоаги было немедленно признано всеми иностранными дипломатическими представителями в Мехико.
Комонфорт, скомпрометированный в глазах либералов, но но получивший поддержки консерваторов, бежал в США. Законным президентом Мексики в соответствии с конституцией 1857 г.22 стал председатель Верховного суда Б. Хуарес, сформировавший правительство в г. Гуанахуато.
Выдающийся мексиканский государственный деятель Бенито Пабло Хуарес родился в 1806 г. в деревне Сан-Пабло-Гуэлатао, в штате Оахака (на юге Мексики). Он был индейцем из племени сапотеков. Родители его, бедные крестьяне, умерли, когда ему было 4 года. До 12 лет Хуарес пас овец своего дяди и не умел пи читать, пи писать. Желание учиться побудило мальчика покинуть деревню и направиться в город Оахака. Здесь он поступил в. услужение к итальянскому купцу Мацца, который заинтересовался способным мальчиком и отдал его в обучение к монаху-переплетчику Салануэва. У него Хуарес научился грамоте и в 1821 г. поступил в духовную семинарию, которую окончил через 4 года. Но Хуареса ire привлекала духовная карьера. В 1828 г. он поступил в руководимый либералами светский «Институт наук и искусств» (в г. Оахака), где стал изучать юриспруденцию. Хуарес увлекся идеями французских просветителей, стал горячим поклонником Руссо и Вольтера.
В 1831 г. Хуарес окончил институт и вскоре стал адвокатом. В 1832 1834 гг. он был депутатом законодательного собрания штата Оахака. Как адвокат Хуарес смело защищал интересы крестьян-индейцев против злоупотреблений духовенства. За это он был обвинен в подстрекательстве индейцев к мятежу и приговорен к тюремному заключению (1836 I.).
После этого случая Хуарес, по его собственным словам, убедился, что «общество никогда не будет счастливо, если будет существовать союз гражданских властей с привилегированными классами» и «укрепился в намерении постоянно работать над разрушением пагубного господства при ввлогпрованяых классов» 23.
В дальнейшем Хуарес был судьей, а также мелким чиновником Верховного суда штата. В 1843 г. он женился на дочери Мацца — Маргарите, которая была ему верным другом в течение почти 30 лет.
В 1846 г. Хуарес был избран депутатом мексиканского конгресса и после начала войны с США внес предложение конфисковать и использовать на военные нужды часть имущества духовенства. В 1847 г. Хуарес вернулся в свой родной штат Оахаку и в ноябре этого же года стал его губернатором (до 1852 г.). Оп готовил Оахаку к отпору со вероямериканским захватчикам, призывал ого население к упорной борьбе. «Идемте же в бой! — восклицал он.— стойкость и мужество победят любого врага. Будем думать только о войне, если не хотим стать рабами захватчиков... Пусть весь наш гнев обратится против янки и предателей» 24.
Будучи губернатором, Хуарес содействовал строительству дорог, портов и вообще развитию экономики штата, поощрял народное образование и особенно школьное обучение индейцев. Оп (небывалое явление в тогдашней Мексике!) принимал делегации индейских крестьян, выслушивал их просьбы, интересовался их нуждами. Крайпе редким на фоне коррупции мексиканского чиновничества качеством была и честность Хуареса: приняв штат от обанкротившейся администрации, он оставил его с казной в пол м иллиона песо.
Вернувшись в 1853 г. к власти, Санта-Анна заточил Хуареса в подземную тюрьму форта Сан-Хуаи-де-Ульоа (Веракрус), а затем выслал из Мексики. Хуарес уехал в Гавану, а потом жил в Новом Орлеане (США). Материальное положение его было в тот период очень тяжелым. Некоторое время ему приходилось работать па табачной фабрике в качестве рабочего. В Новом Орлеане Хуарес сблизился с М. Окампо, П. Арриага, X. Мата и другими руководителями «пурос», также находившимися в эмиграции. Они оказали большое влияние на его мировоззрение.
После начала буржуазной революции Хуарес летом 1855 г вернулся на родину. Он был секретарем п советпи ком президента X. Альвареса, а затем министром юстиции и культов (на этом посту оп сформулировал знаменитый 1 закон, отменивший привилегии духовенства и военных) После отставки Альвареса Хуарес уехал в Оахаку и вско-ре снова стал губернатором этого штата. В конце 180/ г I он был избран председателем Верховного суда.
Небольшого роста, смуглолицый, с черными пропизы вающими глазами, всегда одетый в скромный черный костюм, спокойный и неторопливый, Хуарес производил впечатление человека, который долго размышляет, прсжд*. I чем действовать, по, раз приняв решение, никогда от пего I не отступит.
Этот необычайно скромный, на первый взгляд певзрач ный. уже немолодой индеец обладал огромной энергией I и железной волен, никогда не знал страха и паники.
В самые тяжелые годы Хуарес возглавлял левое крыло I либеральной партии, опиравшееся па поддержку народных масс. «Он был... первым индейцем, возглавившим мекси-1 канский народ после «императора» ацтеков Гуатемока»_ . Как указывал орган компартии Мексики — газета «. Ь I вое де Мехико», Хуарес в течение всей своей жизни I «был в рядах прогрессивных сил, в то время предстаь- I ленных либеральной партией, и сражался протиа | реакции» 26.
В мае 1858 г. резиденцией правительства Хуареса,! (•формированного из видных представителей «пурос» (М. Окампо. Г. Приэто, С. Дегольядо), стал важнейший! мексиканский порт Веракрус. Таким образом, в Мексике ] образовалось два правительства: законное правительство в Веракрусе п «правительство» консерваторов в Мехико. В руках консервативного «правительства» была столица 1 страны, его субсидировало духовенство и признавали США п европейские державы. Некоторую помощь консернато! рам оказывали Испания и папа римский. Но большинство штатов страны и большинство ее населения признавало I правительство Хуареса.
В разгар войны, в июле 1859 г., правительство Хуареса издало знаменитые «Законы о реформе» 27. Основной! целью этих законов было лишить католическую церковь материальных средств, при помощи которых опа разжиг «-1
24
таким образом, революционный национализации подлежало не частично и движимое имущество
национализировали имущество
ла и поддерживала гражданскую войну, и ликвидировать ее организации. В отличие от принятого в 1856 г. «закона Лердо», законы 1859 г. предусматривали не «дезаморти-зацию». а безвозмездную национализацию церковной собственности и носили, характер. При этом только недвижимое, но церкви.
«Законы о реформе»
духовенства, объявляли об отделении церкви от государства. вводили свободу религии и гражданский брак, ликвидировали все мужские монашеские ордена, духовные конгрегации и братства и предусматривали ряд других мер. подрывавших политические и экономические позиции католической церкви.
Регистрация актов гражданского состояния и контроль над кладбищами передавались в руки гражданских чинов-никоя28. Ввиду отделения церкви от государства 3 ав-।уста 1859 г. был издан декрет об отзыве мексиканской миссии при «святом престоле» (г. е. при пале римском).
«Законы о реформе» не только лишали духовенство его нес метных богатств, но и улучшали финансовое положение либерального правительства, в руки которого переходило церковное имущество. Продавая церковные земли, дома, ипотечные документы, драгоценности и другое имущество духовенства, правительство получало средства на дальнейшее ведение войны. Кроме того, либералы приобретали союзников в лице новых владельцев бывшею церковного имущества.
<ТеЛЬН0 РазмеРой Дохода, который получило в 1«Ь1 гг. правительство Хуареса в результате национализации церковных богатств, существуют довольно противоречивые сведения. Однако большинство современников И историков полагает, что в условиях гражданской оины. испытывая срочную потребность в деньгах для содержания армии, а также стремясь поскорее приобрести ,|!Ых союзников, правительство продавало церковное «^Цесгво мною ниже ого действительной стоимости, п ЛЛЬТаТС Чсго П0ЛУЧ|’Ло сравнительно незначительные доходы.
1и1тиАЦСУ10М Законы о реформе» носили прогрессивный, №П₽®одяльпый характер. Они способствовали развитию
25
в Мексике капиталистических отношений, ибо подрывали экономическое и политическое господство крупнейшего землевладельца страны и главного оплота феодализма католической церкви и пускали в обращение значительный, дотоле исключенный из оборота капитал. Однако эти законы не затронули светских латифундистов. К тому же большинство церковных земель было куплено новыми помещиками. главным образом из числа либеральных генералов и чиновников, земельных спекулянтов, мексиканских и иностранных капиталистов, продолжавших приме пять па своих землях те же полуфеодальные способы эксплуатации, которые применялись их прежними владельцами.
В результате законы 1859 г., как и вся «реформа», т. е. все законодательство мексиканской буржуаз пой революции в целом, не привели к коренному изменению аграрных отношений в Мексике. Полуфеодальные латифундии не были ликвидированы и заменены канита диетическими хозяйствами фермерского типа. Буржуаз пая революция далеко пе была доведена до конца либо ралами.
Правда, Б. Хуарес. М. Окампо и некоторые другие лидеры «пурос», издавая «Законы о реформе», хотели обое лечить переход церковных земель небольшими участками в руки крестьян и «ранчеро» и, добившись таким путем раздробления земельной собственности, создать класс мелких землевладельцев.
Позднее (в 60-х годах XIX в.) правительство Хуареса даже попыталось восстановить право индейских общин владеть землей и закрепить за ними те земли, которыми они еще владели29. Однако, вопреки субъективным намерениям левых либералов, результатом «Законов о реформе» было появление большого числа новых помещиков и дальнейшее расхищение земель индейских общин и обе.? эомеливапие крестьянства, достигшее своею апогея в период диктатуры Диаса (1877—1911). Развитие капитализма в сельском хозяйстве Мексики пошло по прусскому пути, причем процесс ликвидации феодальных пережитков в аграрных отношениях затянулся па многие десятилетия и полностью не завершен даже в наши дни.
В первый период гражданской войны войска либера-
26
в понесли немало поражений, ибо на стороне консерваторов было большинство кадровых офицеров и регулярных войск. Однако в ходе борьбы армии либералов крепли, закалялись и накапливали боевой опыт. Их ряды непрерывно пополнялись за счет «ранчеро», крестьян-индейцев, городской бедноты. Из рядов либералов выдвинулись способные военачальники: Дегольядо, Сарагоса, Гонсалес, Ортега, Артеага, Эскобедо и другие. Перелому в ходе военных действий способствовали и «Законы о реформе». В результате к середине I860 г. соотношение сил в гражданской войне явно изменилось в пользу либералов.
Военное и финансовое положение консерваторов оказалось весьма тяжелым. Их президент Мирамон для пополнения своей казны вынужден был прибегнуть к таким мерам, как расхищение фонда сельскохозяйственного училища и захват денег, принадлежавших англичанам и находившихся под охраной британской миссии.
Но ничто уже не могло снасти Мпрамопа и его клику. 22 декабря 1860 г. генерал Гонсалес Ортега разгромил армию консерваторов в решающем бою при Сан-Мигель-Калпулалпаме. Мирамон бежал из г. Мехико, куда в конце декабря 1860 г. вступили войска Гонсалеса Ортеги. Гражданская война окончилась победой либералов.
В начало января 1861 г. правительство Хуареса прибыло в Мехико. Оно немедленно выслало из страны одного из руководителей клерикально-консервативного блока архиепископа де ла Гарса-п-Бальестерос, и четырех епископов, бывших особенно ярыми сторонниками Мпрамона. Высланы были также папский нунций и посланники Испании и Гватемалы, оказывавшие активную помощь мятежникам консерваторам. Наказав наиболее видных »ре-акционеров, правительство вскоре объявило амнистию, рас-простращтвшуюся на большинство консерваторов.
В июне 1861 г. Хуарес был избран президентом Мексики (до этого он являлся временным президентом). Положение либерального правительства было чрезвычайно трудным. Гражданская воина разорила страну. Несколько миллионов песо, полученных в результате продажи национализированного имущества духовенства, быстро растаяли, и государственный бюджет на 1860—1861 финансовый тод был сведен с огромным дефицитом. У республики не
хватало денег даже на содержание и вооружение армии. Пользуясь этим, банды консерваторов под предводительством Маркеса, Мехии, Сулоаги и других продолжали вести партизанскую войну. Только в июне 1861 г. ими были убиты такие видные деятели либеральной партии, как М. Окампо, бывший военный министр С. Догольядо и губернатор Федерального округа Л. Валье.
В этих условиях невозможно было продолжать выплачивать проценты по заключенным прежними правительствами кабальным займам, тем более, что в 1861 г. эти проценты составляли четверть всего государственного бюджета 30, причем более трех четвертей доходов от таможен поступало в руки иностранных кредиторов. 17 июля 1861 г. мексиканский конгресс постановил приостановить на два года платежи по иностранным долговым обязательствам, чтобы дать стране хотя бы краткую передышку.
К осели 1861 г. положение либерального правительства значительно упрочилось.
Характеризуя обстановку, создавшуюся к этому вре мспи в Мексике, Маркс писал: «Вспомним, что мексиканская либеральная партия, возглавляемая Хуаресом, официальным президентом республики, в настоящее время получила перевес почти во всех пунктах страны, что католическая партия, предводимая генералом Маркесом (после бегства Мирамона - А. Б.), терпела поражение за поражением и что организованные ею разбойничьи банды отброшены к Кверетарским юрам... Последней надеждой католической партии была испанская иптер венция» 31.
Интервенция, и притом осуществляемая силами сразу трех европейских держав — Англии. Франции и Испании началась ровно через год после окончания гражданской войны в Мексике. Предлогом к ней послужило постанов лен не мексиканского конгресса от 17 июля 18G1 г. Истин ные же ее цели отнюдь не ограничивались стремлением вновь заставить Мексику платить проценты иностранным кредиторам.
ПОДГОТОВКА, ЦЕЛИ И ХАРАКТЕР ИНТЕРВЕНЦИИ
ПОДГОТОВКА ИНТЕРВЕНЦИИ
Лишенные поддержки подавляющего большинства своего народа, мексиканские консерваторы понимали, что победить либералов и восстановить свою власть клерикально-консервативный блок может только в результате иностранного вмешательства. Руководители консерваторов в прошлом не раз выдвигали проекты восстановления .монархии с помощью одной из европейских держав. В 40-х и 50-х годах XIX в. они обращались с подобными предложениями к правительствам Англии, Франции, Искании, Австрии. Виднейшим их агентом в Европе был богатый креольский аристократ X. М. Гутьеррес де Эстрада, эмигрировавший из Мексики после того как опубликованная им в 1840 г. монархическая брошюра вызвала там крайнее возмущение. Ближайшим помощником Гутьерреса стал в 50-х годах мексиканский дипломат X. М. Идальго-и-Эспаурисар, также происходивший из богатой помещичьей семьи. В период гражданской войны «президент» Сулоага назначил Пдалыо-и-Эснаурнсара секретарем мексиканской миссии в Париже. Здесь Идальго, пользуясь своим давним знакомством с императрицей Ев гелием, начал энергично добиваться согласия Наполеона III па интервенцию в Мексике с целью установления там монархии под французским протекторатом. Активную поддержку Идальго оказали другие лидеры консерваторов, находившиеся в то время в Париже: епископ Лабастида, священник Миранда, а также бывший мексиканский
29
Посол во Франции и приближенный Сапта-Апны генерал Альмонте. Наполеон III весьма благожелательно отнесся к предложениям мексиканских консерваторов, но указывал, что без согласия и поддержки Англии интервенция невозможна, тем более, что она может вызвать противодействие США.
Между тем наступил 1861 год, принесший с собой ряд событий, благоприятствовавших осуществлению планов мексиканских монархистов. В апреле этого года вспыхнула гражданская война в Соединенных Штатах. Теперь США, до этого весьма энергично стремившиеся установить протекторат над Мексикой, уже не могли сколько-нибудь серьезно противодействовать интервенции своих европейских конкурентов в этой стране. С другой стороны, постановление мексиканского конгресса о временном прекращении платежей по иностранным долговым обязательствам дало европейским державам предлог для иптервепции, которую можно было теперь предпринять иод флагом защиты их экономических интересов в Мексике.
В сентябре 1861 г., когда между Францией и Англией уже происходили переговоры о совместной интервенции, Идальго заявил Наполеону III, что он ручается, что при первом же появлении интервентов в Мексике «вся страна восстанет, чтобы поддержать благодетельную интервенцию». Наполеон ответил: «Если страна заявит, что опа хочет организоваться, опираясь на поддержку европейских держав, то мы протянем ей руку помощи» 32.
После этого Наполеон и Идальго перешли к обсуждению возможных кандидатов на мексиканский престол и вскоре остановились на кандидатуре брата австрийского императора Франца-Иосифа — эрцгерцога Максимилиана Габсбурга. Последит’! в 1854 г. был назначен главнокомандующим австрийским флотом, а с 1857 г. по 1859 г. был губернатором Ломбардо-Венецианской области. Наполеон был знаком с ним, так как в 1856 г. эрцгерцог нанес ему по поручению Франца-Иосифа визит в Париже.
Объясняя впоследствии, почему он и Наполеон III остановились па кандидатуре Максимилиана, Идальго писал: «Было необходимо поискать вне трех иптервепирую-щих держав принца, опыт, знания, католические и либерально-консервативные взгляды которого сделали бы его приемлемым для всех. Кто соединял в себе эти качества в
30
такой высокой степени, как эрцгерцог Максимилиан?» 33 Сам Наполеон 111 писал по этому поводу французскому послу в Лондоне графу Флао: «Я выдвинул кандидатуру эрцгерцога Максимилиана... Достоинства этого принца, его связь через жену с бельгийским королем, естественным связующим звеном между Францией и Англией, то, что он не принадлежит к великой морской державе, все это, по моему мнению, отвечает всем желаемым условиям» 34.
Таким образом, причиной выдвижения кандидатуры Максимилиана, помимо его «достоинств», а также «католических и либерально-консервативных взглядов», были следующие обстоятельства: 1) его личное знакомство с Наполеоном III; 2) то, что Максимилиан не принадлежал к царствующему дому пи одной из могущих принять участие в интервенции держав. Поэтому его «нейтральная» кандидатура не должна была вызвать соперничества между ними. Фигура Максимилиана па мексиканском престоле должна была подчеркнуть формальную независимость Мексики от Франции (и тем самым облегчить Наполеону на деле закабаление страны). Н. Г. Чернышевский иронически писал по поводу политики интервеппрующпх держав в этом вопросе: «Ведь они... даже условились не представлять кандидатом па мехиканский престол никакого принца из своих династии, чтобы не возбуждать между собой зависти и споров и быть чистыми пред лицом всего человечества от подозрений в честолюбивых или своекорыстных замыслах» 35; 3) то, что Максимилиан был женат па дочери бельгийского короля Леопольда I, являвшегося, ио словам Наполеона III, «естественным связующим звеном между Францией и Англией» (Леопольд был дядей английской королевы Виктории и в то же время был женат на дочери Луи-Филиппа Орлеанского). Это обстоятельство должно было, по мнению Наполеона, сделать кандидатуру Максимилиана более приемлемой для Англии.
Идальго немедленно сообщил об этой беседе Гутьерресу и Альмонте. Альмонте и Идальго удалось выяснить через австрийского посла в Париже, что Фрапд-Иоспф не будет препятствовать осуществлению их планов, если его брат выразит желание принять мексиканскую корону.
Сам эрцгерцог Максимилиан, знавший от австрийского министра иностранных дел графа Рехберга об этих переговорах, дал в конце сентября 1861 г. свое принципиаль-
31
пое согласие. Он писал, что готов принести «эту тяжелую жертву» ради славы Австрии и династии Габсбургов, по I при условии соответствующих гарантий со стороны трех морских держав и «безусловного желания» мексиканцев видеть его своим монархом Зб.
Таким образом, к осени 1861 г. Наполеон 111 не только в принципе решил вопрос об интервенции в Мексике, но и наметил кандидатуру принца, который должен был занять мексиканский престол. Однако известно, что на пер вом этапе интервенция осуществлялась не одной Фран циой, а блоком трех держав: Англии, Франции и Испании. Кроме того, известно, что Наполеон III при всем своем желании вмешаться во внутренние дела Мексики пе ре шалея действовать без согласия и поддержки Англии 37. Об этом он прямо сказал Идальго во время их первой же бе седы в Компьене.
Между тем английская буржуазия сама выступила в I качестве инициатора и организатора интервенции трех ре акционных европейских держав в Мексике. В ряде статей написанных в 1861 и 1862 гг. для газет «Нью-Йорк Дейли Трибюн» и «Дп Прессе», и в письмах к Ф. Энгельсу34, | К. Маркс неизменно подчеркивал, что «объединенная ин тервенцня в ее настоящей форме есть английское, т. е. i пальморстоновское, дело» 39.
Действительно, в течение 1860—1861 гг. английская дипломатия выдвинула три проекта интервенции Англии. I Франции, а затем и Испании в Мексике40. Первый и вто- 1 рой проекты, предложенные в феврале и сентябре 1860 г.. 1 имели своей целью провести интервенцию под маской I «посредничества» между либералами и консерваторами no I имя «прекращения гражданской войны» и таким путем I спасти мексиканскую реакцию от поражения и обеспечить | последующее закабаление страны англо-французским ка- I питалом. После издания мексиканским конгрессом декрс-1 та от 17 июля 1861 г. антнмексикапская деятельность! английского и французского правительств еще более акти-1 визировалась.
Английский посланник в Мехико Уайк в ответ на1 декрет от 17 июля заявил о том, что его правительство разрывает дипломатические отношения с Мексикой. То же сделал и французский посланник де Салипьп. Что касается Испании, то отношения между нею и правительством
32
Хуареса были прерваны еще в январе 1861 г., когда Хуарес выслал испанского посла за помощь, оказанную им консерваторам.
29 августа 1861 г. французское правительство получи-
70 депешу де Салиньи, в которой он сообщал об июльском декрете и своих ответных мерах. Французский министр иностранных дел Тувенель прежде всего попытался выяснить позицию Англии. 2 сентября 1861 г. ин имел беседу с английским послом в Париже Каули и только после этого одобрил действия своего посланника. В ходе беседы Тувеиеля с Каули был подвергнут обсуждению новый проект англо-французской интервенции в Мексике, разработанный в основном английской дипломатией. В первой декаде сентября Испания заявила о своем намерении примкнуть к намечавшемуся англо французскому союзу.
В конце сентября 1861 г. английский министр ино
странных дел Россель официально заявил французскому правительству о решении Англии принять участие в совместной интервенции в Мексике. Уже после того как Максимилиан согласился на определенных условиях41 принять мексиканскую корону, Каули 5 октября 1861 г. сооб-
щил фрййцузскому правительству о намерении Англии заключить с Францией и Испанией формальное соглашение о совместных действиях в Мексике. 15 октября 1861 г. он официально вручил Тувенелю текст проекта этого
соглашения.
Тувенель выработал свой контрпроект, который предоставлял Франции большую свободу действий в Мексике. Наполеон 111 одобрил его, и проект был переслап в Лондон и Мадрид. Но английское правительство не собиралось уступать Франции инициативу. На словах англичане согласились принять французский контрпроект как основу для новых переговоров, на деле же в результате этих пе реговоров английский проект остался почти в неизмененном виде: правительство Англии приняло все французские стилистические поправки, а Франция уступила по всем существенным вопросам. 30 октября Россель вручил Французскому послу в Лондоне Флао последний английский вариант соглашения, который и был подписан па Другой день уполномоченными всех трех держав. Заключение Лондонской конвенции означало по существу начало англо-франко-испанской интервенции в Мексике.
А. Б. Беленький	33
Наряду с деятельностью английской дипломатии, о ведущей роли Англии в подготовке интервенции трех держав свидетельствует систематическая проиптервепционистская кампания, проводившаяся газетой «Таймс» в 1861 г. Необходимо иметь в виду, что «Таймс» была ие просто одной из многочисленных английских газет, а «национальным органом Пальмерстона»42, рупором английского правительства, и что проводимая этим органом кампания за интервенцию в Мексике никак не могла быть плодом «частной инициативы» его редакции. Эта кампания, несомненно, отражала точку зрения пальмерстоновского правительства и осуществлялась по его заданию.
Впервые летом 1861 г. газета «Таймс» коснулась положения в Мексике в номере от 30 августа, где было сразу напечатано пять статей корреспондента «Таймс» в Мехико (от 28 и 29 июня, 8, 25 и 29 июля). Уже в первой корреспонденции, сообщая о намерении мексиканского правительства прекратить платежи держателям мексиканских бумаг, «Таймс» писала, что это будет равносильно «грабежу на улице Капуцинов» 43; далее корреспондент указывал, что в стране царит «ужасный беспорядок», от которого страдают иностранцы; даже «самые беспристрастные наблюдатели» признают, что «ничто, кроме иностранного вмешательства в той или иной форме, не может положить конец теперешним ужасным беспорядкам».
В следующих корреспонденциях со всеми подробностями сообщалось о случаях убийства иностранцев, в том числе англичан, в Мексике. Корреспондент «Таймс» мимоходом признавал, что насилия и убийства — дело рук «(реакционных отрядов», но заявлял, что либеральное правительство но может само с ними справиться п поэтому необходимо иностранное вмешательство.
В письме из Мексики от 25 июля корреспондент высказывался уже вполне откровенно и предлагал читателю три варианта интервенции: захват иортов, временная оккупация всей страны и установление постоянного протектората иностранных держав при сохранении формальной независимости Мексики. Из этих трех вариантов «Таймс» считала наилучшим последний и усердно расхваливала его. В заключение корреспондент сообщал о постановлении мексиканского конгресса от 17 июля 1861 г. «Как будто бы нарушение договоров, ограбление миссии, грабеж и
34
убийства наших граждан были недостаточными,— восклицал он,— мексиканское правительство прибавило теперь к списку своих преступлений обдуманное нарушение договора, торжественно заключенного с самим британским правительством... Только интервенция какой-либо иностранной державы может превратить теперешнее состояние хаоса во что-либо похожее на порядок». И корреспондент пояснял, о какой державе прежде всего идет речь. «В этом критическом положении,— писал оп,— все взоры, естественно, обращены к Англии. Она поставила па ставку больше всех, самым прямым образом заинтересована в будущем страны и безусловно имеет больше оснований для жалоб, чем любая другая страна».
Таким образом, ловко подтасовывая факты, корреспондент «Таймс» сперва подробно перечислял грабежи и убийства английских граждан в Мексике (которые, как он сам мельком признавал, совершались не либералами, а их противниками— реакционерами), напоминал об ограблении английской миссии (которое опять же было совершено злейшим врагом либералов — Мирамопом), а затем заявил, что, не удовлетворившись всем этим, мексиканское правительство прибавило к списку своих преступлений нарушение договора с Англией. В результате все преступления, совершенные консерваторами, были приписаны мексиканскому либеральному правительству (водь иного правительства в Мексике в 1861 г. не существовало). «Таймс» рассчитывала па то, что читатель не станет анализировать содержание этих многочисленных корреспонденций и у него создастся вполне определенное впечатление: в Мексике грабят и убивают англичан, а виновное в этом правительство Хуареса еще «прибавляет к списку своих преступлений» отказ платить по иностранным обязательствам.
Теперь, когда читатель был уже в какой-то мере подготовлен к необходимости интервенции, газета «Таймс» преподнесла ему через несколько дней краткое, но многозначительное сообщение 44. Указав, что английское и французское правительства по могут больше бездейственно взирать на оскорбления и убытки, наносимые им и их гражданам в Мексике, «Таймс» добавляла: «Мы не сомневаемся, что будет организована англо-французская морская и сухопутная военная экспедиция, чтобы привести дела в порядок». Дабы у читателя не могли возникнуть сомнения
35	3*

b целесообразности вооруженной интервенции в Мексике «Таймс» на другой же день писала, что слухи об англо французской экспедиции в Мексику восприняты с удовлет ворением «всеми, кто наблюдал печальные последствия терпимости, столь долго проявляемой по отношению к раз личным правительствам этой страны («Таймс» намеренно сваливала все правительства в одну кучу, чтобы приписать одному преступления других — А. Б.) ... Передают,— про должала «Таймс»,— что Испания тоже серьезно стремит ся к установлению порядка, который может положить конец царящим ужасам, а частные письма, недавно полу ченные из Мексики, повторяют утверждения, что об ипо странной интервенции молит все население, за исключепп ем кучки бандитов и политических преступников, кото рыми была создана существующая анархия». В конце заметки «Таймс» вьцражала надежду на сотрудничество вашингтонского правительства.
В связи с утверждением «Морпипг пост» (в номере от 24 сентября) о том, что между Англией, Францией и Испанией заключен договор о совместной интервенции в Мек сине, газета «Патри» от имени французского правитель итва напечатала опровержение. Газета «Таймс» вынужде на Оыла 27 сентября опубликовать это опровержение, по чтооы ослабить его эффект, поместила в том же номере передовую, посвященную мексиканскому вопросу.
В начале этой статьи «Таймс», вопреки опровержению «Патри», выражалась уверенность в совместной интервенции. Затем газета воспевала «долготерпение» английской правительства по отношению к мексиканцам, но указыва ла, что «злодеяний мексиканского правительства» накопи лось уже так много, что и это терпение истощилось. Срои проведения совместной экспедиции, говорилось далее, за висит только от погоды, а в Мехико, «если понадобится проникнуть столь далеко», климат достаточно здоровый Британское правительство, по словам «Таймс», решило «что пришло время, когда интересы англичан должны бытв защищены мощью их страны». Указывая, что английский министр иностранных дел Россель сообщил французскому правительству о решении Англии принять участие в совместной интервенции в Мексике, газета приводила ответ французского министра иностранных дел Тувенеля, гласивший, что «император французов пришел к подобному
36
решению». В заключение сообщалось, что Испания тоже будет участвовать в «предполагаемой интервенции».
Итак, газета «Таймс» открыто признавала, что в организации совместной интервепцип инициативу проявило именно английское правительство в лице своего министра иностранных дел. Маркс по этому поводу писал: «Таким образом, очевидно, и это ясно признавалось „Times", что объединенная интервенция в ее настоящей форме есть английское, т. е. пальмерстоновское, дело» 45.
Чтобы подготовить общественное мнение к предстоящей оккупации мексиканской территории, «Таймс» 15 октября опубликовала очередное сообщение своего мексиканского корреспондента, которое сводилось к тому, что ввиду царящей в Мексике анархии захват одних ее портов интервентами может повлечь за собой эксцессы против иностранцев во внутренних районах. «Поэтому иитерве-пирующие державы.— писал корреспондент,— должны быть готовы к тому, чтобы высадить в Мексике такие силы, которые в случае необходимости могут быть в кратчайший срок двинуты па столицу».
26 октября газета «Таймс» с удовлетворением сообщила: «Сегодняшние вечерние парижские газеты содержат следующее сообщение: «Англия, Фрапция и Испания достигли полного соглашения в отношении экспедиции против Мексики. Конвенция будет подписана через восемь дней. Ожидают, что экспедиция отправится в начале ноября»». «Таймс» имела все основания для того, чтобы торжествовать: результат, которого, но жалея сил, добивались английское правительство и его рупор «Таймс», был, наконец, достигнут — подписание конвенции стало вопросом нескольких дней.
Конвенция была подписана 31 октября 1861 г. В этот день газета «Таймс» поместила пространную статью своего мексиканского корреспондента. Автор ее предлагал вниманию читателей «некоторые исторические замечания». Суть их сводилась к следующему: Мексика — богатейшая страна. Испании опа приносила 7—8 млн. долларов дохода в год. Теперь же, «после 51 года анархии», она имеет государственный долг в 200 млн. долларов. Если ее предоставить самой себе, опа будет все больше деградиро-вать. Спасти ее может только иностранная интервенция, ^амое лучшее для Мексики — это иностранный протекто
57
рат, при котором во главе страны будет президент, «руководимый иностранным советом п поддерживаемый иностранными войсками». Статья закапчивалась обычными заявлениями об «анархии и беспорядках» в Мексике.
Кампания, проводившаяся газетой «Таймс» в период подготовки к интервенции, служит весьма веским свидетельством ведущей роли Англии в этой подготовке. В то же время методы дезинформации читателя, ловкий и искусным обман под маской «абсолютной объективности», глубоко продуманная обработка общественного мнения в целях его подготовки к предстоящим агрессивным деист виям правительства — все эти приемы «Таймс» явля ются наглядным примером методов «свободной» буржуазной печати вообще.
ЦЫП И ХАРАКТЕР ИНТЕРВЕНЦИИ
В статье, написанной вскоре после заключения Лондонской конвенции, Маркс называл готовящуюся интервенцию в Мексике «одним из самых чудовищных предприятий, когда-либо занесенных в летописи международной истории» 46. Он указывал, что «речь идет попросту о том, чтобы, образовав новый Священный союз, применить к американским государствам тот же самый принцип, согласно которому Священный союз считал себя призванным вмешиваться во внутренние правительственные дела европейских стран» 47.
Как отмечал Маркс, инициаторам интервенции известно, что «объединенная интервенция, признанной целью которой является не что иное, как спасение Мексики от анархии, произведет совершенно противоположный эффект: она ослабит конституционное правительство, укрепит при помощи французских и испанских штыков партию духовенства, воспламенит потухшую гражданскую войну и вместо прекращения восстановит анархию в полном расцвете» 48. Организуя интервенцию, Англия «посылает для церковной партии, находящейся при последнем издыхании, новые подкрепления из Европы» 49.
Не менее резко клеймил интервенцию и се организаторов Н. Г. Чернышевский. В статье, посвященной англо-франко-испанской интервенции в Мексике, он прежде всего подчеркивал ее реакционный и захватнический харак-
38
reD* Опенка Чернышевским истинных целей интервенции по существу полностью совпадала с мнением Маркса. Разоблачая ложь англо-французской официальной пропаганда, Н. Г. Чернышевский писал: «Формальный предлог к мехяканской экспедиции состоит в том, что Мехика не платила процентов по своим долгам. Большая часть этих облигаций находится в руках англичан; довольно много их и у французов». Однако интервенция «будет стоить англичанам гораздо больших денег, чем сколько составляют все долги мехнканского правительства английским капиталистам». Долги же Мексики ио отношению к Франции «без сомнения, в двадцать раз меньше издержек Франции па экспедицию для их взыскания... Но занимательнейшая сторона дола состоит в том,— подчеркивал Чернышевский,— что войну для наказания мехиканцев за неисправность платежей Англия и Франция начали как раз в то самое время, когда в Мехико установилось правительство, способное и хотящее быть исправным перед кредиторами... Вот, когда он (Мпрамоп — Л. Б.) и подобные ему предводители шаек господствовали над Мохикой, опа, конечно, не платила процентов по долгам. Но западные морские державы пи мало не претендовали за то на Мира-мола; напротив, они даже поддерживали его в борьбе со всеми честными гражданами. Теперь, когда пм показалось, что времена прежних разбойнических смут покончи-лись в Мехико, что законное правительство уста повилось прочно, западные морские державы двинули войска против этого правительства, которое само прямо говорило о твердом своем намерении удовлетворить претензии кредиторов. Эта мехиканская экспедиция не может быть попята иначе, как в смысле удивительнейшего примера макиавеллевской политики: надобно мешать устройству дел у Других народов, чтобы держать их в бессилии и в зависимости от себя» ®°.
I О том, что отказ Мексики платить проценты по иностранным займам был лишь формальным предлогом к интервенции, лучше всего свидетельствуют следующие факты: сразу же после заключения Лондонской конвенции правительство Хуареса заявило Англии, Франции и Испании о своей готовности обсудить вопрос о погашении задолженности этим странам. Мало того, 23 ноября 1861 г. мексиканский конгресс аннулировал свое постановление
39
от 17 июля и объявил о восстановлении действия соглашений, заключенных ранее Мексикой с иностранными державами по вопросу об ее долгах. Однако, несмотря па эти акты, три державы начали интервенцию в Мексике.
Поддержать консервативную партию, помочь ей свергнуть прогрессивное правительство Хуареса и заменить его правительством, зависимым от иностранных держав,— такова была основная политическая цэль интервенции. На этой платформе и произошло объединение трех реакционных европейских держав — Англии. Франции и Испании.— названное Марксом новым Священным союзом.
Рупор английского правительства — газета «Таймс» от кровенно писала 29 мая 1862 г.: «Можно заявить, пе особенно рискуя ошибиться, что три державы сходились на том, что мексиканское правительство изжило себя и что какое-то повое правительство... должпо быть создано вместо него ... Оставить Хуареса у власти — означало сделать недействительной всю экспедицию»^.
Еще раньше (31 октября 1861 г.) «Таймс» дала понять, какого рода правительством следует заменить правительство Хуареса. «Конституция 1857 года должна быть отброшена как неосуществимая,— писала тогда «Таймс»,— просвещенный деспотизм — вот тот строй, установления которого... мы требуем».
По поводу того, что намерения Франции в этом вопро се всецело совпадали с планами английского правитель ства, у современников и участников интервенции пе было сомнений. Граф Кератри, состоявший адъютантом при командующем французской экспедиционной армией в Мексике маршале Базане и поэтому прекрасно осведомленный об истинном положении вещей, писал: «Речь шла прежде всего не о французских финансовых требованиях: только свержение Хуареса было целью интервенции, и для того, чтобы свергнуть президента, французская армия должна была с оружием в руках вступить в Мексику» 52. Именно этот реакционный характер интервенции вызывал особое возмущение французских демократов и противников Наполеона III. В памфлете, написанном по поводу интервенции французским эмигрантом Кинэ, позиция правящих кругов Второй империи характеризовалась следующим об разом: «Мы не можем переносить свободу, даже по ту сторону океана. Мы считаем своим долгом навязать малепь-
40
кому народу безмолвие, которое ввели у себя. Он говорит слишком смело, нам не правится, что он считает себя свободным. Мы охотно пройдем 2 тысячи лье п используем, если потребуется, наши лучшие войска, чтобы доказать ему обратное» 53.
Следует отметить, что руководители мексиканских либералов прекрасно понимали характер интервенции. Об этом свидетельствует прокламация республиканского генерала Ривера, опубликованная в пачале военных действий. Обращаясь к солдатам экспедиционного корпуса, Ривера писал: «Вы покпнулп вашу родину, ваших родных, и многие из вас оставят здесь свой прах. И все это ради чего? Ради несправедливых требований нескольких подлых биржевиков, которые даже по являются французами, ради того, чтобы восстановить то. что вы опрокинули в ходе вашей бессмертной революции 1789 года» 54.
Наряду7 с главной общей целью интервенции, у каждого из ее участников были еще и свои особые расчеты.
Так, организуя интервенцию в Мексику, правительства Англии и Франции преследовали еще одну цель, не имевшую как будто бы прямого отношения к самой Мексике. Подготовка интервенции происходила уже после того как вспыхнула гражданская война в США. Известно, что руководители южап твердо рассчитывали на помощь Англии и Франции. При этом они хотели использовать не только заинтересованность Англии в южном хлопке, по и — что еще важнее — враждебное отношение английской буржуазии к своему североамериканскому сопернику, а также надежды Англии и Франции па то, что распад и ослабление США позволят этим державам подчинить своему влиянию страны Латинской Америки.
Стремясь спровоцировать конфликт с Севером, английское правительство отправило подкрепления в Канаду и усилило свой военный флот в американских водах. Пальмерстон искал лишь предлога для вмешательства в гражданскую войну в США с целью поддержки Южной конфедерации. Вторжение европейских войск в Мексику могло вызвать раздражение вашингтонского правительства и спровоцировать его па такие шаги, которые привели бы к войне между США и Англией, а наличие английского флота в мексиканских водах обеспечило бы Англии в самом же начале этой войны господство на море55,
41	_______
1гэз',д:рст-> лнввв | I ВДБЛЯОТеКА I 1 СССР
Позиция Наполеона ГII в этом вопросе была аналогична позиции Англии. В инструкции гепералу Форой56 (июль 1862 г.) Наполеон писал: «Мы совсем не заинтересованы в том, чтобы Соединенные Штаты распространили свою власть на Мексиканский залив, господствуя над Антильскими островами и Южной Америкой, в взяли в свои руки контроль над распределением всех продуктов Нового Света». Французский император утверждал, что образование в Мексике «устойчивого правительства» поставит преграду экспансии Соединенных Штатов.
Французская буржуазия (так же, как и английская) действительно с большим беспокойством взирала на такого опасного конкурента в области колониальных захватов в Америке, каким оказались США. Желание воспользоваться гражданской войной в Соединенных Штатах, для того чтобы запять выгодные позиции в Мексике и других странах Латинской Америки, бесспорно было одним из немаловажных факторов, определивших участие Франции в мексиканской авантюре.
Как мы уже знаем, для Наполеона III свержение республиканского правительства в Мексике было пе самоцелью, а средством для того, чтобы возвести эрцгерцога Максимилиана па мексиканский престол. «Империя» Мак симилиана, как это прекрасно понимал Наполеон III, не могла бы продержаться без помощи Франции, а платой за эту помощь был бы отказ Мексики от своей независимости.
Французская официозная печать времен интервенции уделяла большое внимание описанию богатств Мексики, подчеркивая, что эта страна могла бы дать огромный доход тому, кто сумел бы взять управление ею в свои руки. Так, известный французский экономист Шевалье, считав шиися знатоком Латинской Америки и пользовавшийся большим влиянием на Наполеона III, в своей нашумев шей в то время книге тщательно перечислял все культу ры, которые произрастают в Мексике: пшеницу, кукурузу, маслины, виноград, хлопок, апельсины, бананы, шелковичные деревья, кофе, сахарный тростник, индиго, ваниль какао и т. д. Оп напоминал, что до 1848 г. Мексика стоя ла на первом месте в мире по добыче благородных металлов, да и позднее уступала только Калифорнии и Австралии67. Мексика дает золота и серебра на 115 млн. франков в
42
год, вторил ому другой автор, граф Бариль58. Бордоский купец Дюшоп написал министру торговли специальное письмо о выгодпосгп эксплуатации мексиканских богатств, изданное в 1864 г. в виде брошюры 59. В июне 1862 г. Наполеон III вызвал к себе французского ученого Буссенго, председательствовавшего в это время на научной конференции и Лондоне, для того, чтобы узнать, какой доход могут принести мексиканские рудники.
Следует также иметь в виду, что Наполеон III рассчитывал при помощи легких побед в Мексике укрепить сильно пошатнувшиеся позиции своего режима в самой Франции. Победы французских войск за границей должны были поднять авторитет Наполеона III внутри страны и отвлечь внимание французского народа от внутренних дел. Недаром Маркс в письмо Энгельсу от 6 марта 1862 г. писал, что «Бадепгэ без войны не продержится и года» 60.
Агрессивная внешняя политика Наполеона III вытекала из самой сущности бонапартистского режима. Говоря о политике Наполеона 111, Маркс и Энгельс указывали еще в 1856 г.: «Он, носитель имени, знаменующего собой деспотизм и кровопролитие,—он, который этим отголоском минувшей славы прельстил воображение французских масс,—он слишком хорошо знал, что для сохранения его престижа совершенно необходимо бпевое крещение п блеск военных успехов» 61. Как отмечал Энгельс, чистые захватнические войны, которые вел Наполеон III, были вызваны необходимостью «дать работу армии и отвлечь революционные стремления вопросами внешней политики...»62.
Что касается Испании, то главной причиной ее участия в интервенции были расчеты на восстановление испанского господства в Мексике.
Известно, что Мексика в течение 300 лет была испанской колонией и все это время являлась объектом самого жестокого колониального грабежа со стороны своей метрополии. Из всех испанских колоний в Америке Мексика, бесспорно, была богатейшей. Попятно, что Испания не могла легко примириться с мыслью о потере Мексики. В 1829 г. она вновь попыталась покорить ее, высадив в Тампико войска под командой генерала Баррадаса. Но силы испанского экспедиционного корпуса оказались явно недостаточными, и, потерпев поражение, он вынужден был ретироваться.
43
Говоря об участии Испании в интервенции, Маркс писал: «Несомненно, что Испания, у которой кровь бросилась в голову от ее дешевых успехов в Марокко п Сан-Доминго, мечтает о восстановлении своей власти в Мексике» бз.
Планы Испании в отношении Мексики пи для кого не были тайной. Газета «Таймс» писала: «Испания несом ненно имеет заднюю мысль — или вернуть свою старую провинцию (Мексику — А. Б.), или, если это окажется неосуществимым, постараться посадить одного из своих Бурбонов на Мексика некий престол» 64.
Испанию в ее стремлении восстановить в Мексике прежние порядки активно поддерживали мексиканские консерваторы. Испания снабжала их во время гражданской войны оружием; бандами консерваторов нередко командовали испанцы (Кобос, Асеваль и др.). Многие отряды консерваторов сражались даже под испанским флагом. Не случайно, конечно, что сразу же после заключения Лондонской конвенции «экс-президент» Ми район был при пят королевой Испании Изабеллой, с которой он имел длительную беседу.
Следует, однако, указать, что главными участниками реакционной коалиции интервентов были Англия и Фран ция. Испания играла подчиненную роль. Опа, по словам Маркса, была «игрушкой и слепым орудием в руках своих могущественных союзников» 65.
Как уже говорилось, вопрос о долгах мексиканского правительства английским, французским и испанским подданным явился по существу но причиной, а лишь предлогом к интервенции, преследовавшей гораздо более далеко идущие цели, нежели заставить Мексику платить процен ты ее иностранным кредиторам.
Одпако, начав интервенцию. Англия, Франция и Испания. разумеется, пе собирались забыть о своих финап совых претензиях к Мексике (в том числе и о претензиях, совершенно незаконных по существу). Стремясь поставить у власти в Мексике реакционное правительство, участники интервенции отнюдь пе намерены были «простить» ему долги. Наоборот, английские, французские и испанские Капиталисты рассчитывали па то, что интервенция позволит им под видом «возмещения долгов» выжать из Мексики немалые суммы.
//
В годы, предшествовавшие интервенции, английские банкиры предоставили Мексике ряд займов па самых кабальных условиях. В результате Англия была важнейшим кредитором Мексики, причем долг Мексики Англии почти в шесть раз превышал ее долги Франции и Испании вместе взятым ь6.
По подсчетам правительства Мексики, ее долг Франции был сравнительно невелик. Однако, как указывал Маркс, «счет, предъявленный теперь Францией, отнюдь пе укладывается в эти скромные рамки» 67. Дело в том, что в период гражданской войны в Мексике «правительство» Ми-рамона получило два займа у швейцарского банка «Жек-кер и К°» на столь кабальных условиях, что получив на деле около 1 млн. долларов, оказалось формально должно Жеккеру 52 млн. долларов68. Правительство Хуареса отказалось признать эти займы, потому что оно их пе заключало, а выпустивший займы Мирамон и его министр финансов Песа-и-Песа «не имели конституционных полномочий для заключения такого государственного долга» 69.
Сам Жеккер, будучи швейцарским подданным, как будто бы не имел никакого отношения к Франции. Однако облигации обоих мексиканских займов «очень скоро попали в руки выдающихся французов, в том числе родственников императора, и людей, причастных к «haute politique» 70. Среди этих «выдающихся французов» был сводный брат самого Наполеона III, герцог де Мории, министр и председатель Законодательного корпуса. Будучи заинтересованным в деле Жеккера, он даже принял его во французское подданство, чтобы Фракция могла «законно» защищать его интересы. Вполне понятно, что Мории и другим «причастным к высокой политике» людям легко удалось убедить французское правительство выступить в защиту их и самого Жеккера интересов и потребовать от правительства Хуареса оплаты «долга» в 52 млн. долларов.
Испания также имела финансовые претензии к Мексике. Согласно официальным мексиканским данным, долг Мексики Испании был даже больше ее долга Франции (без займов Жеккера). Испанское правительство заключило с Мексикой ряд соглашений о возмещении претензий испанских подданных. Последнее из них — так называемый «договор Мон-Альмонте»,— заключенный с «правительством» консерваторов в декабре 1859 г.» было пастоль-
а
ко неравноправным для Мексики, что правительство Хуареса аннулировало его сразу же после окончания гражданской войны. Признание этого соглашения было одним из основных требований Испании к Мексике в 1861 — 1862 гг.
Решение правительств Англии, Франции и Испании предпринять совместную интервенцию в Мексике было официально оформлено а так называемой Лондонской конвенции, подписанной 31 октября 1861 г. уполномоченными трех держав: министром иностранных дел Англии графом Джоном Росселем, французским послом в Лондоне графом Флао де ла Бильярдери и испанским посланником Истурисом-и-Монтеро7|.
В преамбуле этой конвенции говорилось о том, что королева Соединенного королевства Великобритании и Ирландии, королева Испании и император французов, «видя себя вынужденными вследствие произвольного и оскорбительного поведения властей Мексиканской республики потребовать от этих властей более эффективной защиты личности и имущества своих подданных и выполнения обязательств Мексиканской республики по отношению к ним, договорились о заключении между собой конвенции в целях координации своих совместных действий».
В статье первой указывалось, что договаривающиеся стороны «обязуются немедленно после подписания настоящей конвенции условиться о распоряжениях, необходимых для того, чтобы отправить к побережью Мексики комбинированные сухопутные и морские силы, ... общая численность которых должна быть достаточной для захвата и оккупации различных укреплений па побережье Мексики. Командующие союзными силами будут ... уполномочены предпринять все военные операции, которые они на месте сочтут наиболее подходящими... и особенно принять меры, необходимые для того, чтобы гарантировать безопасность иностранных резидентов в Мексике».
Статья вторая гласила: «Высокие договаривающиеся стороны обязуются, употребляя меры принуждения, предусмотренные в этом соглашении, не искать для себя никаких территориальных приобретений и никаких особых преимуществ, а также не оказывать на внутренние дела Мексики никакого влияния, могущего навести ущерб праву мексиканской нации выбрать и свободно конституировать форму своего правления».
46
Согласно третьей статье, учреждалась комиссия из трех комиссаров (уполномоченных) — по одному от каждой державы—для распределения между союзниками сумм, которые будут взысканы с Мексики.
Согласно четвертой статье, участники конвенции приглашали правительство Соединенных Штатов присоединиться к ней. «Но ввиду того,— говорилось далее в этой статье,— что всякая задержка в выполнении условий, указанных в статьях первой и второй настоящей конвенции, может поставить под угрозу успех экспедиции, высокие договаривающиеся стороны согласились пе откладывать (с целью добиться присоединения правительства Соединенных Штатов) начала вышеупомянутых операций далее того момента, когда их комбинированные силы смогут объединиться вблизи от Beipawpyca».
Таким образом, в преамбуле конвенции ее участники объявляли виновником интервенции мексиканское правительство и здесь же лицемерно заявляли, что они намерены не воевать с ним, пе свергнуть его, а лишь заставить выполнить свои обязательства по отношению к союзным державам и их подданным. Во второй статье громогласно объяв.! ялось, что державы обязуются пе искать для себя в Мексике «никаких территориальных приобретений» и пе оказывать никакого давления на мексиканцев в вопросе о выборе формы правления. Эта статья, как и вся, впрочем, конвенция, носила весьма двусмысленный характер. С одной стороны, как будто бы говорилось, что никаких изменений в государственном строе Мексики державы не произведут, а с другой — из этой же статьи неизбежно вытекало, что в Мексике нет никакого правительства, ибо мексиканцы еще собираются «выбрать и свободно конституировать форму своего правления» (как будто бы они уже не сделали этого 37 лет назад) 72. Таким образом, пытаясь удовлетворить общественное мнение Европы мнимым бескорыстием трех держав, конвенция в то же время открывала полный простор для попыток участников интервенции свергнуть правительство Хуареса и учредить па его месте монархию со своим ставленником во главе. Этой же цели служила л первая статья. В самом деле, если в ее первой части говорилось лишь о занятии укрепленных пунктов побережья Мексики, то вторая часть фактически разрешала командующим союзными силами вторгнуться в
41
глубь страны, а следовательно, начать войну против мексиканского правительства. Ведь принятие мер для гарантирования безопасности подданных иностранных держав именно и означало, по словам газеты «Таймс», оккупацию всей страны. В результате французское правительство могло заявлять впоследствии, что оно вовсе не нарушило Лондонскую конвенцию и ее вторую статью, а лишь понимало ее по-своему.
О том, как оно в действительности толковало конвенцию, свидетельствует инструкция французского министра иностранных дел Тувенеля командующему фрацузски-ми экспедиционными силами адмиралу де ла Гравьеру, составленная 11 ноября 1861 г. и доведенная тогда же до сведения английского и испанского правительств. В этой инструкции говорилось: «Союзные державы... запрещают себе вмешательство во внутренние дела страны... Однако может случиться, что наличие союзных сил на территории Мексики побудит благоразумную часть населения, которая устала от анархии и стремится к порядку, ...попытаться создать в стране правительство, обладающее силой и устойчивостью... Союзные державы, как уже указывалось, заинтересованы в том, чтобы мексиканское общество вышло из состояния анархии, в котором оно находится... Эта заинтересованность должна побудить их пе обескураживать попытки такого рода... и Вы не должны отказывать им в Вашем одобрении и моральной поддержке» 73. Иначе говоря, Франция считала, что имеет полное право вмешиваться во внутренние дела Мексики и поддерживать мексиканских монархистов, не нарушая в то же время Лондонской конвенции.
На основании третьей статьи конвенции уполномоченными держав были назначены Уайк (Англия), де Салиньи (Франция) и Прим (Испания).
ВЫСАДКА ИНОСТРАННЫХ ВОЙСК В МЕКСИКЕ И ХОД ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ в 1862—1864 гг.
ОККУПАЦИЯ ВЕРАКРУСА.
РАСПАД АПГЛО ФРАНКО -ИСПАНСКОЙ КОАЛИЦИИ
Первыми появились в Мексике испанские войска. Пользуясь тем, что наличие большого гарнизона на Кубе по зволяло им не переправлять войска из Европы, испанцы уже 8 декабря 1861 г. прибыли в Веракрус и к середине месяца заняли этот порт. Население города своим поведением полностью опровергло лживые измышления интервентов о том, что мексиканцы с нетерпением ждут их прихода. Характеризуя положение в Веракрусе в начале интервенции, очевидец писал: «Все пути из города были загромождены телегами и толпами бегущих людей, охваченных ужасом; внутри города дома были забаррикадированы» 74.
Мексиканское командование решило не оказывать в Веракрусе сопротивления интервентам, ибо, не располагая по существу никакими военно-морскими силами, не могло организовать здесь успешные действия против флота трех Держав. В то же время правительство Хуареса, все еще надеясь избежать войны, стремилось как можно дальше оттянуть начало вооруженного конфликта. Укрепления Веракруса было разоружены, и город был сдан без боя. Однако командующий мексиканскими войсками издал еще До эвакуации Веракруса приказ, запрещавший населению снабжать испанцев продовольствием и предписывавший Угонять скот и уничтожать все припасы в радиусе 8 лиг75
А. В. Беленький	./9
от занятых интервентами пунктов. Всякий поддерживавший связь с интервентами объявлялся предателем. В результате окрестности Веракруса вскоре опустели, и интервентам пришлось доставлять продовольствие с Кубы.
В течение 6—8 января 1862 г. в Веракрус прибыли ан глийские и французские войска. Одновременно с ними прибыл испанский уполномоченный маршал Прим, который в качестве старшего по званию офицера среди союзников стал главнокомандующим объединенными силами интервентов. Испанский десант насчитывал 6200 кавалеристов и пехотинцев, французы высадили свыше 2600 зуавов п морской пехоты, а англичане — всего 800 человек (морская пе хота). Французскими экспедиционными силами команде вал вице-адмирал Жюрьен де ла Гравьер, английскими — коммодор (впоследствии адмирал) Деплоп.
По предложению Прима, интервенты 10 января 1862 г. обратились к мексиканцам с манифестом ?6. В этом обращении уполномоченные трех держав заявляли, что последние не имеют никаких завоевательных планов, но в то же время указывали, что, хотя их основной целью является добиться удовлетворения своих финансовых претензий, они не хотят ограничиться только этим. Интервенирующие державы намерены протянуть «дружественную руку помощи» мексиканскому пароду, чтобы помочь ему возродиться. Для этого ему необходимо «конституироваться длительным и прочным образом».
Целью манифеста было внести разлад в среду мексиканцев, показать консерваторам и всем противникам правительства Хуареса, что иностранные державы пе считают последнее долговечным и поддержат направленные против пего выступления.
После этого на совещаниях 10 и 13 января уполномоченные союзников договорились направить правительству Хуареса коллективную ноту с приложением отдельных ультиматумов от каждой из трех держав. Коллективная нота союзников, направленная Хуаресу 14 января, была весьма неопределенной по содержанию. Зато ультиматумы (в особенности испанский и французский) носили крайне наглый и провокационный характер. Согласно французскому ультиматуму Мексика должна была уплатить Франции «долг» в 12 млн. пиастров 77 и «полностью, добросовестно и немедленно» выполнить свои обязательства по
50
соглашению Мпрамопа с Жеккером; для французов в Мексике фактически должна была быть установлена консульская юрисдикция. При этом в качестве гарантии выполнения Мексикой этих требований французам должно было быть предоставлено право оккупировать Веракрус, Тампико и другие мексиканские порты по своему выбору и установить контроль за сбором пошлин и выплатой из собранной суммы долга Франции. Даже испанский уполномоченный маршал Прим назвал эти французские требования «чудовищными». Однако испанский ультиматум по многим уступал французскому. Испанцы требовали признания договора Моп-Альмоите, посылки в Испанию комиссии с извинениями за поведение либерального правительства по отношению к испанскому посланнику, а также передачи им всех или любого из мексиканских портов в течение 24 часов после того, как они этого пожелают.
Принятие подобных требований означало бы полную капитуляцию мексиканского правительства перед интервентами и отказ Мексики от своего национального суверенитета. Правительство Хуареса отвергло их. Тем пе менее уполномоченные союзных держав были вынуждены начать переговоры с мексиканским министром иностранных дел Добладо. Для интервентов, конечно, было бы несравненно лучше, если бы немедленно после их прибытия в Веракрус начался мятеж против правительства Хуареса. По, несмотря па интриги французского и английского послов, пытавшихся еще до прибытия интервентов склонить к измене таких видных представителей либеральной партии, как Добладо и Комопфорт, никаких выступлений в пользу интервентов пе последовало. Между тем их войска ввиду свирепствовавшей в районе Веракруса желтой лихорадки 78 не могли более оставаться в этом порту и в то же время из-за недостатка транспортных средств и боеприпасов не были в состоянии предпринять серьезное наступление в глубь страны. Поэтому интервентам и пришлось пойти на переговоры с мексиканским правительством.
Эти переговоры закончились 19 февраля 1862 г. заключением в Ла-Соледад (деревне около Веракруса) прелиминарного соглашения 7Э.
Статья первая этого соглашения гласила: «Ввиду того, что конституционное правительство, которое в настоящее время находится у власти в Мексиканской республике,
51	4*
информировало комиссаров союзных держав, что оно не нуждается в помощи, предложенной ими... мексиканскому народу, ибо этот народ сам обладает достаточными силами, чтобы предохранить себя от всяких внутренних мятежей, союзники должны будут прибегнуть к (ранее заключенным) договорам, чтобы предъявить все претензии от имени их соответствующих правительств». С этой целью «будут открыты переговоры в г. Орисаба, куда направятся комиссары союзных держав и уполномоченные Республики» (ст. 2). На время этих переговоров силы союзников займут города Кордова, Орисаба и Теуакаи, поскольку климат Веракруса опасен для европейцев (ст. 3).
Заключение Ла-Соледадского соглашения было бесспорным успехом мексиканской дипломатии. Во-первых, пра вительство Хуареса признавалось де-факто союзниками, которые обязывались начать с ним переговоры о своих претензиях. Во-вторых, мексиканцы получали некоторую передышку до возможного начала военных действий, поз волявшую им лучше подготовиться к войне.
В период с февраля по апрель 1862 г. уполномоченные Англии, Франции и Испании получили новые инструкции от своих правительств. Инструкции английского и испанского правительств, имевшие много общего между собой, резко отличались от инструкций Наполеона III. В то время как Англия и Испания одобрили (хотя и с рядом оговорок) Ла-Соледадское соглашение, французское правительство категорически отказалось признать как соглашение, так и правительство Хуареса.
В результате попытка уполномоченных союзных держав договориться па конференции в Орисабе 9 апреля 1862 г. о дальнейших совместных действиях не увенчалась успехом. Поводом к разрыву послужил вопрос об Альмонте, Миранде, Аро-и-Тамарисе и других мексиканских эмигрантах-монархистах, вернувшихся в начале марта в Мексику и сразу же заручившихся поддержкой французских уполномоченных. Прим и Уайк обвиняли де Салиньи и де ла Гравьера в том, что. поддерживая Альмонте и его соратников, они вмешиваются во внутренние дела Мексики и нарушают Лондонскую конвенцию и Ла-Соледадское соглашение. После резких споров Прим и Уайк объявили представителям Франции, что испанские и английские силы не могут впредь действовать вместе с французскими и будут
52
отозваны из Мексики. В тот же день уполномоченные трех держав коллективной нотой известили правительство Хуареса о том, что впредь они будут действовать самостоятель-цо. Английское и испанское правительства одобрили действия своих уполномоченных.
В конце апреля 1862 г. испанские и английские войска были эвакуированы из Мексики. Коалиция интервентов распалась, однако мексиканскому народу предстояла ожесточенная война против сильного врага в лице французских захватчиков.
Еще до разрыва союза трех держав в Мексику были посланы из Франции крупные подкрепления во главе с генералом Лорансезом, которые прибыли в Веракрус во второй половине марта. Лорансез был назначен командующим экспедиционным корпусом вместо де ла Гравьера, «провинившегося» подписанием соглашения в Ла-Соледад. Численность французского экспедиционного корпуса превышала теперь 7 тыс. человек.
Каковы же были причины эвакуации английских и испанских войск из Мексики?
Как уже указывалось выше, инициатором англо-франко-испанской интервенции в Мексике в 1861 г. было английское правительство Пальмерстона. Сколачивая блок держав-интервентов, оно преследовало две основные цели: 1) свергнуть прогрессивное правительство Хуареса и заменить его реакционным и зависимым от европейских держав правительством, 2) спровоцировать конфликт с Соединенными Штатами, имея на этот случай достаточно сильный флот в американских водах.
Еще до подписания Лондонской конвенции английское правительство было официально уведомлено о планах Наполеона ITТ установить в Мексике монархию с эрцгерцогом Максимилианом во главе. Об этом свидетельствует, в частности, письмо Наполеона Ill от 10 октября 1861 г., направленное им французскому послу в Лондоне Флао для передачи английскому правительству. В этом письме Наполеон III прямо рекомендовал кандидатуру Максимилиана па мексиканский престол80.
Английское правительство решило в тот период поддержать этот план Наполеона, ибо для его выполнения необходимо было осуществление первой и основной цели Англии: свержение правительства Хуареса.
53
«24 января (1862 г.—Л. Б.) ... лорд Каули (английский посол во Франции —Л. Б.) пишет лорду Росселю, что об эрцгерцоге говорят не только парижские кумушки, по что и офицеры, отправляющиеся в Мексику вместе с подкреплениями, уверяют, будто целью их экспедиции является возведение эрцгерцога Максимилиана яа мексикански!! престол... Добряк Россель узпает сплетни, о которых ему сообщил Каули 26 января, и на следующий день он поспешно садится и пишет депешу, где обещает оказывать со действие кандидатуре эрцгерцога Максимилиана на мексиканский престол»81,— писал Маркс.
С поддержкой кандидатуры Максимилиана неоднократно выступал и английский официоз «Таймс», начиная с января 1862 г., т. е. еще до эвакуации английских войск из Мексики. Так, например, 26 февраля 1862 г. в «Таймс» была напечатана статья ее венского корреспондента, который, превознося до небес Максимилиана, восклицал: «Мексика будет осчастливлена, получив такого монарха вместо бесчестных и лишенных патриотизма авантюристов, которые определяли се судьбы». Поэтому ошибочными яв ляются утверждения многих современников мексиканской экспедиции и некоторых ее историков о том, что Англия и Испания лишь после начала интервенции узнали об истинных целях Наполеона III и, узнав, в чем они заключались, немедленно порвали с ним и отозвали своп войска из Мексики.
Официально английское правительство заявило, что оно отозвало свои войска якобы потому, что французы, вмешавшись во внутренние дела Мексики, нарушили тем самым Лондонскую конвенцию. Однако это заявление не обескуражило французское правительство, прекрасно знавшее истинное отношение Англии к конвенции. Француз ский официоз «Патри» писал, что, отказываясь от дальнейшего участия в интервенции, англичане «не будут противиться установлению устойчивого правительства в Мексике» 82. Речь шла, разумеется, о правительстве Максимилиана. «Таймс» перепечатала это сообщение «Патри» без комментариев, а через день посвятила передовую статью мексиканскому вопросу83.
В этой передовой «Таймс» заявляла, что поведение французов в Мексике является скорее «развитием первопа чальной идеи» Лондонской конвенции, нежели со паруше-
64
йием. «Можно заявить,— писала «Таймс»,— что трп державы сходились на том, что мексиканское правительство изжило себя и что какое-то повое правительство, хотя и не обязательно монархия, должно быть установлено на его место». Выполнение этой задачи взяла на себя Франция.
Как же отнеслось к продолжению интервенции со стороны Франции англ и й сков правительство? «Таимо» не оставляла па этот счет никаких сомнений. «Мы можем лишь пожелать ей (Франции.-А. Б,) удачи в этом предприятии»,— писала газета. «Опа может быть совершенно уверена, что мы смотрим па ее предприятие скорее с чувством благодарности, чем зависти». Итак, уже после того как союз между Англией и Францией был расторгнут, английский официоз открыто желал Франции удачи в интервенции и поощрял ее на дальнейшую агрессию в отношен ии Мексики. В дальнейшем Англия признала правительство Максимилиана и установила дипломатические отношения с мексиканской «империей».
Злая истиппые цели английского правительства по отношению к Мексике, ни один объективный исследователь не может принять всерьез протестов английских уполномоченных против вмешательства Франции во внутренние дела этой страны. Заявления английской дипломатии о нарушении Францией Лондонской конвенции, о ее* вмешательстве во внутренние дела Мексики и т. п. должны были лишь объяснить эвакуацию английских войск из Мексики перед лицом общественного мнения Англии и других стран. Истиппые же причины выхода Англии из союза держав-интервентов были иными.
Позиция правительства Пальмерстона по отношению к попытке Наполеона III захватить Мексику была двойственной. С одной стороны, захват Мексики Францией противоречил интересам английской буржуазии, имевшей свои виды на эту страну и отнюдь не заинтересованной в укреплении французских позиций в Латинской Америке. С другой стороны, в конкретных условиях начала 60-х годов XIX века французская авантюра в Мексике сулила Англии немалые выгоды.
В самом доле, правительство Англии нс без основания рассчитывало, что Франция, желая обеспечить свои позиции в Мексике, будет жизненно заинтересована в распаде США и станет не только верной союзницей Англии во вся
55
ком враждебном вашингтонскому правительству выступлении, но и авангардной сплои в возможной войне против Севера 84. Кроме того, занятость Франции мексиканскими делами ослабляла ее позиции в Европе и Азии, что безусловно было в интересах Англии. Наконец, в самой Мексике Наполеон III неизбежно вынужден был бы осуществить все те цели, которые преследовало английское правительство в этой стране.
Англия хотела свержения прогрессивного правительства Хуареса, но теперь это должны были, по ее расчетам, сделать и сами французы (без всякой английской помощи), ибо иначе невозможно будет превратить Мексику в империю Максимилиана, т. е. осуществить план Наполеона ТП, от которого он теперь уже не мог отказаться. Далее, если Мексика станет империей, требования английских кредиторов будут удовлетворены, ибо Максимилиан пе решится портить свои отношения с Англией и будет выплачивать ей проценты по всем «долгам» (так оно и было па деле: Максимилиан так заботливо удовлетворял все английские финансовые требования, что французы обвиняли его в том, что он жертвует их интересами ради Англии).
Таким образом, к середине 1862 г. для английской буржуазии создалась в Мексике именно та, всегда искомая ею ситуация, при которой опа могла вести войну чужими руками. Вполне попятно, что выгоды от этой ситуации значительно перевешивали для Англии те минусы, па которые указывалось выше. Поэтому английское правительство было в этот период в общем более заинтересовано в успехе или, во всяком случае, в дальнейшем развертывании мексиканской авантюры Наполеона III, нежели в ее прекращении. Именно на то, что Пальмерстон сумел заставить Бонапарта работать на Англию, намекал Маркс, когда спрашивал Энгельса «не поддел ли уже Пам Бонапарта в Мексике?» 85 А он писал это уже после того как в Европе узнали об эвакуации английских войск из Мексики.
Сам Наполеон III писал о позиции Англии: «Я думаю, что англичане будут очень довольны, если интервенция удастся, но они не хотят помочь нам таскать каштаны из огня» 86.
Что же касается отзыва английских войск из Мексики, то он объяснялся тем, что в пребывании пх больше не было никакой необходимости: совместные с Францией дей
56
ствия против Мексики стали уже ненужными для Англии, а от вмешательства во внутренние дела США Пальмерстон к началу 1862 г. вынужден был временно отказаться, главным образом в результате борьбы английского рабочего класса.
В дальнейшем, когда выяснилась полная бесперспективность планов вмешательства в гражданскую войну в США и стал очевиден провал мексиканской экспедиции Наполеона III, английское правительство, по-видимому, потеряло интерес к этой авантюре.
Что касается И с п а н и и, то с пей дело обстояло значительно проще. Участвуя в интервенции, испанское правительство надеялось превратить Мексику в свой протекторат, посадив на ее престол одного из принцев Бурбонской династии. Однако Наполеон III ясно дал попять, что от Мексики он не откажется, и Испании пришлось отступить. Кроме того, донесения Прима о положении в Мексике и о встрече, которую мексиканский народ оказал интервентам, показали испанскому правительству, что мексиканцы не позволят установить у себя монархию, тем более с испанским принцем во главе.
После ухода испанских войск из Мексики руководящие деятели Испании «позволили себе» ряд упреков по адресу Франции. Однако Испания и в дальнейшем не решилась запять в мексиканском вопросе враждебную Франции позицию.
Так же как и Англия, она отказалась ратифицировать договор о возмещении претензий ее подданных, заключенный ее уполномоченным с правительством Хуареса в апреле 1862 г. Л в начале 1863 г. испанский премьер-министр О’Допнель заявил, что Испания продолжает считать себя в состоянии войны с республиканским правительством Мексики. Сообщая об этом своему правительству, мексиканский посланник в США Ромеро добавлял, что декларация О’Доннелл «не оставляет сомнений насчет того, что наполеоновское влияние господствует в Мадридском кабинете» 87.
Дружественная по отношению к Франции позиция Испании в мексиканском вопросе объяснялась, по-видимому, и общим агрессивным характером латиноамериканской политики Испании в этот период (захват Сан-Доминго, интервенция в Перу и др.). Учитывая сопротивление стран
57
Латинской Америки своим действиям, Испания была заинтересована в поддержке Франции, войска которой находились в то время в Мексике.
ПОРАЖЕНИЕ ИНТЕРВЕНТОВ ПРИ ПУЭБЛЕ
В апреле 1862 г. война между Францией и Мексикой стала неизбежной, несмотря на то, что мексиканское правительство использовало все средства для мирного урегулирования конфликта и даже пошло па отмену закона об отсрочке выплаты процентов по иностранному долгу.
16 апреля 1862 г. французские уполномоченные издали прокламацию, в которой объявили, что Франция и правительство Хуареса находятся в состоянии войны, и призывали всех мексиканцев «сплотиться вокруг французского флага, чтобы дать своей стране прочное правительство» 88. На другой день аналогичный манифест был опубликован уже известным нам Альмонте, которого французы вскоре признали в качестве «Временного верховного главы мексиканской нации». 19 апреля начались военные действия между французской и мексиканской армиями.
Население запятых французами городов «признало» правительство Альмонте. При фабрикации этих «признаний» французы пошли па грубейшие мошенничества, не остановившись перед подделкой подписей.
Непопулярность «правительства» Альмонте была столь велика, что 4 июня 1862 г. ему пришлось издать декрет, согласно которому всякий мексиканец, отказывающийся принять пост, врученный ему «главой нации» (т. е. Альмонте), присуждался к тюремному заключению. На основании этого декрета интервенты принуждали мексиканцев занимать должности в повой администрации. Можно себе представить лояльность этих чиновников, занявших свои посты под угрозой ареста! К началу военных действий французский экспедиционный корпус насчитывал около 6,5 тыс. человек89. Таким образом, численность французских войск несколько уменьшилась, главным образом из-за косившей их желтой лихорадки.
Что касается численности мексиканской армии к началу интервенции, то на этот счет имеется ряд весьма противоречивых данных. Наиболее правдоподобными пам кажутся цифры, приведенные в заявлении мексиканского мини
стра М. Лердо де Техада: официально мексиканская армия насчитывала перед началом интервенции 26 345 человек, на деле же обученных регулярных войск в Мексике было не более 12 тыс. человек 90.
В отношении дисциплины, организации, вооружения и подготовки бойцов и особенно командиров мексиканские войска никак нельзя было сравнить с французскими. Как правило, в мексиканской армии не было ни интендантских ведомств, ни медицинского обслуживания. Командиры с настоящим военным образованием насчитывались единицами, некоторые офицеры были неграмотными. Число офицеров было непомерно велико но сравнению с общей численностью армии. По словам французского путешественника Шарнэ, в мексиканской армии «число генералов было бы достаточным для войска в 2 миллиона человек, что же касается штабных офицеров, полковников, подполковников и т. д., то их количество было просто невероятным» 91.
На вооружении в мексиканской армии состояло самое разнородное и разнокалиберное оружие. Было немало мушкетов образца 1829 и даже 1817 г. Встречались и орудия, захваченные союзниками у Наполеона в битве при Ватерлоо и затем перепроданные мексиканцам. При этом число этих орудий, мушкетов и т. п. было явно недостаточным. Так. по словам мексиканского дипломата Ромеро, в конце 1862 г. па трех-четырех мексиканских солдат приходилось одно ружье.
Но па стороне мексиканцев было одно огромное преимущество: французские солдаты дрались вдали от своей родины за чуждые им интересы: мексиканцы же защищали свою родную землю от иностранных захватчиков. Моральный подъем и патриотизм мексиканского народа проявились в самом начале войны и сыграли огромную роль во всем дальнейшем ходе военных действий. Большое значение имели и такие всеми признанные качества рядовых мексиканских солдат-индейцев, как их мужество, исключительная стойкость и выносливость.
В начале военных действий генерал Лорапсез предпринял наступление на Пуэблу, второго по величине города Мексики, находившегося па пути из Веракруса в столицу.
Пуэбла была укреплена и оборонялась гарнизоном, состоявшим частью из регулярных войск, частью пз ополченцев — индейцев. Солдаты были полураздеты, многие из них
59
вооружены одними «мачете» (большими ножами), пушки были сплошь из числа захваченных при Ватерлоо, а порох к ним весьма низкого качества. Но боевой дух войск был высок, а командовал ими один из талантливейших республиканских генералов — Сарагоса, стремившийся любой ценой отразить наступление французов.
Лорансез был совершенно уверен в победе. «Мы настолько превосходим мексиканцев в расовом отношении, в смысле организации и дисциплины, по моральному уровню и возвышенности чувств,— писал он военному министру за несколько дней до боя при Пуэбле,— что я прошу Ваше превосходительство сообщить императору, что с моими 6 тысячами солдат я являюсь в настоящее время хозяином Мексики» 92.
Эти хвастливые слова Лорансеза были лишь повторением того, о чем захлебываясь кричала все это время значительная часть французской печати, убеждавшая своих читателей, что мексиканцы прекрасно расположены к интервентам и не окажут им никакого сопротивления. В Париже «пи па минуту не предполагают, что великодушным освободителям будет оказано какое-либо сопротивление,— сообщал парижский корреспондент газеты «Таймс»,— и в новой пьесе «Взятие Мексики» трехцветный флаг раззевается в древней столице Монтезумы, не запятнанный пи единой каплей французской крови» 93. Как говорил впоследствии Лорапсез, де Салипьи и мексиканские консерваторы заверили его, что он будет принят в Пуэбле с восторгом и что его солдаты войдут в город «покрытые цветами».
Однако, когда французы устремились к Пуэбле, они были встречены не цветами, а артиллерийским огнем. Атаковав в лоб доминировавшие над городом форты Гуада-лупе и Лорето, Лорансез потерпел полное поражение и вынужден был отступить к Орисабе, т. е. к своей исходной позиции.
Согласно официальным французским данным, французы потеряли убитыми, ранеными и пленными 482 солдата и офицера, а мексиканцы — около 230 солдат и офицеров 94. Таким образом, даже по своим собственным данным, интервенты потеряли почти 500 человек из 2500, непосредственно действовавших против Пуэблы. Армия Лорансеза была некоторое время окружена мексиканцами, и едва избежала уничтожения.
60
Так, 5 мая 1862 г. мексиканские патриоты нанесли поражение «лучшей в мире» французской армии. Победа при Пуэбле наполнила сердца мексиканцев воодушевлением. «Вся нация полна энтузиазма» 95,— писал Хуарес. Как отмечал мексиканский историк X. Сьерра, значение победы при Пуэбле заключалось в том, что благодаря ей па целый год оттянулось вторжение интервентов в глубь Мексики, что позволило мексиканскому пароду значительно лучше подготовиться к сопротивлению 9б. Победа при Пуэбле имела также и определенное международное значение, ибо разоблачила ложь о симпатиях мексиканцев к интервентам и о непопулярности правительства Хуареса. Вместе с тем эта победа явилась сильным ударом по престижу Второй империи. Уверепия ее министра Билл о о том, что «клятвопреступное правительство Хуареса» должно было пасть «от одного дуновения Франции», не только не осуществились, по войска этого правительства разбили французов на глазах у всего мира. Вся оппозиционная французская печать заговорила о том, что под Пуэблой потерпела поражение не столько французская армия, сколько политика Наполеона и сама идея интервенции.
Правительство Наполеона III увидело, что для покорения Мексики нужны большие силы и что ему предстоит серьезная война. 18 июня 1862 г. французский Законодательный корпус вотировал 15 млн. франков на мексиканскую экспедицию. В Мексику в течение 1862 г. была переброшена целая армия, насчитывавшая к концу этого года около 30 тыс. человек, не считая личного состава военно-морских сил Франции, действовавших в мексиканских водах (свыше 10 тыс.). Главнокомандующим французскими силами в Мексике вместо Лорансеза в июле 1862 г. был назначен один из виднейших французских генералов — Форей. Па него же были возложены политические и дипломатические функции, связанные с экспедицией.
НОВОЕ НАСТУПЛЕНИЕ ФРАНЦУЗСКИХ ВОЙСК И ПРОВОЗГЛАШЕНИЕ МЕКСИКАНСКОЙ «ИМПЕРИИ»
22 сентября 1862 г. Форей прибыл в Веракрус. Он тотчас же распустил «правительство» Альмонте, настолько скомпрометировавшее себя в глазах населения, что опо уже не могло больше принести какую-либо пользу интервентам.
61
Готовясь к генеральному наступлению, которое предполагалось начать будущей весной, французские войска заняли города Кордову, Нероте и ряд других стратегических пунктов. Чтобы нс повторить ошибки Лорансеза, Форой действовал медленно и осторожно.
Мексиканский народ тоже готовился к дальнейшей борьбе. Хуарес писал в сентябре 1862 г.: «Контингенты самых отдаленных штатов прибывают на театр военных действий или приближаются к нему форсированным маршем. Величайший энтузиазм безраздельно царит в нашей армии» 97.
20 октября 1862 г. в Мехико собрался национальный конгресс. Конгресс принял обращение к мексиканскому пароду, в котором призывал его к решительной борьбе против интервентов, напоминая, что Наполеон ПТ хочет добиться превращения Мексики «из национального государства во французскую колонию» 98. Конгресс продемонстрировал единство огромного большинства мексиканского народа перед лицом угрозы порабощения.
В 1863 г. удар французов был вновь направлен против Пуэблы. Это объяснялось не только тем. что Пуэбла была одним из крупнейших городов Мексики и лежала па пути к ее столице, по и тем, что под ее стенами были разбиты войска генерала Лорансеза. Только взятием Пуэблы можно было восстановить пошатнувшийся авторитет французского оружия.
В течение 16—18 марта французам удалось полностью окружить этот город. Началась осада, продлившаяся целых два месяца. В это время мексиканская армия была разделена на две части. Одна под командованием генерала Комонфорта" (около 10 тыс. человек) прикрывала столицу, а другая, которую возглавлял сам главнокомандующий генерал Гонсалес Ортега, обороняла Пуэблу. Численность войск, окруженных в Пуэбле, равнялась 15—20 тыс. человек. Что касается размеров осаждающей армии, то она насчитывала около 30 тыс. человек, включая несколько тысяч мексиканских предателей.
Пуэбла была хорошо укреплена. Фортификационными работами руководил соратник Гарибальди генерал Ги-ларди, сражавшийся против французских интервентов в Риме в 1849 г. Осада Пуэблы оказалась и теперь для значительно возросшей французской армии нелегким делом.
62
«Пуэбла будет вторым Севастополем» 10°,— писал уже в начало осады французский военный врач Аронсоны.
Мексиканские войска обороняли Пуэблу с исключительным мужеством и стойкостью. «Мексиканцы дрались под Пуэблой с отвагой, которая поразила весь мир» 101,— отмечала американская газета «Нью-Йорк геральд». Так как Пуэбла, подобно многим другим мексиканским городам, была застроена каменными домами с массивными степами, причем церкви и монастыри представляли собой настоящие крепости, французам приходилось брать с боя дом за домом, квартал за кварталом. Поскольку полевая артиллерия оказалась недостаточно эффективной, они подвезли тяжелые морские орудия и из них ежедневно обстреливали город. За время осады Пуэбла была превращена в груду развалин.
Наконец, вследствие отсутствия продовольствия и потеряв всякую надежду на помощь извне, Гонсалес Ортега 17 мая 1863 г. вынужден был капитулировать. Предварительно он приказал уничтожить все боеприпасы, заклепать пушки и взорвать пороховые склады, чтобы ничего не досталось неприятелю.
Во время боев за Пуэблу французы, даже по их собственным официальным данным, потеряли 1300 человек убитыми и ранеными 102. По сообщениям американской печати, потери французов были значительно большими и достигали 4 тыс. человек 103. Французы вынуждены были признать, что, если бы не голод в армии Ортеги, им вряд ли удалось вообще овладеть Пуэблой. «Мы в Пуэбле, —писал Аронсонн вечером 17 мая.— В городе больше нечего было есть, и только голод заставил волка выйти из лесу... Мы, вероятно, постепенно взяли бы большую часть фортов, по никогда не заняли бы город, если только не разрушили бы его полностью бомбардировкой» 104.
С захватом Пуэблы путь па Мехико был открыт, а основная боевая сила мексиканцев — армия Гонсалеса Ортеги — разгромлена. Комонфорт, пытавшийся прорвать кольцо французских войск вокруг Пуэблы, был разбит генералом Базэном еще 8 мая и отброшен к Мехико.
По приказу Наполеона III после взятия Пуэблы по всей Франции были устроены празднества в честь победы французского оружия. В Париже состоялся парад и был произведен артиллерийский салют. После парада в столице
63
был устроен роскошный фейерверк. Ряд европейских монархов поздравил Наполеона с этой победой.
Поскольку после падения Пуэблы п разгрома основных сил мексиканской армии нельзя было отстоять столицу от интервентов, правительство Хуареса решило эвакуировать ее. 31 мая президент Хуарес вместе с правительством покинул Мехико. Резиденция правительства была перенесена в Сан-Луис-Потоси (около 400 км на северо-запад от Мехико). В дальнейшем его местопребыванием являлись города Монтеррей, Сальтильо, Чиуауа и Пасо-дель-Норте |05. В начале июня 1863 г. французский авангард вступил в столицу Мексики, а 10 июня туда вошли главные силы французов во главе с Фореем.
Все основные порты Мексики (Веракрус, Тампико и др.) были к тому времени также в руках интервентов, что лишило мексиканское правительство доходов от таможен, сделав его финансовое положение еще более тяжелым.
Теперь Форей, в соответствии с полученными от Наполеона III инструкциями, мог приступить к организации «волеизъявления мексиканского народа» в пользу провозглашения империи с Максимилианом во главе. Наполеон рекомендовал действовать как можно более осторожно, чтобы весь мир думал, что мексиканцы действительно добровольно избрали своим императором Максимилиана. Ио Форей, более солдат, чем политик, выполнил свою задачу по-солдатски грубо, чем впоследствии вызвал недовольство своего монарха.
18 июня он созвал «Верховную правительственную хунту» из 35 человек, назначенных им самим. Все члены хунты были известными в стране реакционерами. Среди них находились 4 представителя духовенства, 15 бывших министров и высших чиновников правительства Санта*Анны, бывшие министры «правительства» Мирамона и даже один француз. Эта хунта избрала 21 июня регентский совет, состоявший из Альмонте, архиепископа Лабастида и ярого реакционера, сторонника Санта-Анны — генерала Саласа.
Та же хунта созвала ассамблею нотаблей из 215 человек, которая должна была решить вопрос о форме правления Мексики. Форой назначил хунту, хунта — нотаблей, а последние должны были избрать императором Мексики Максимилиана. Неудивительно, что еще до созыва нотаблей Альмонте «предсказывал» их решение. «Ассамблея
64
нотаблей»,— писал он Наполеону III,—будет созвана через 5—6 дней, и Ваше Величество с ближайшим прибывшим в Сен-Назер кораблем получит сообщение о том, что эта ассамблея высказалась за монархию п эрцгерцога!» ,06.
10 июля 1863 г. ассамблея постановила: «1. Нация принимает как форму правления умеренную наследственную монархию с католическим принцем на престоле. 2. Монарх будет носить звание императора Мексики. 3. Мексиканская императорская корона предлагается его высочеству Фердинанду-Максимилиану, эрцгерцогу австрийскому, для пего и его потомков. 4. В случае, если вследствие обстоятельств, которые нельзя предвидеть, Фердинанд-Максимилиан не займет предлагаемого ему тропа, мексиканская нация просит императора Наполеона III указать католического принца, которому будет предложена корона» ,07.
Маркс писал об этом «голосовании» и об его организаторе Наполеоне 111: «Этот царственный «Лазарильо де-Тормес» — карикатура теперь уже не только на своего дядю, но и на самого себя. Ибо suffrage в Мексике является великолепной карикатурой не только па то suffrage, которым оп сделал французом самого себя, но и на то, при помощи которого он присоединил к Франции Ниццу п Савойю. Для меня не подлежит сомнению, что он на Мексике сломает себе шею, еелп еще до того пе будет повешен» ,08.
В ответ на провозглашение монархии постоянный комитет республиканского конгресса, находившийся в Сан-Луис-Потоси, призвал мексиканцев еще активнее продолжать войну против иностранного вторжения и предателей родины.
Ассамблея отправила в Австрию делегацию, которая должна была вручить Фердинанду-Максимилиану мексиканскую корону. Но комедия выборов была слишком грубой даже для жаждавшего власти Максимилиана. В беседе с Гутьерресом, Идальго и членом делегации Агиляром он заявил, что не может принять корону, пока большинство населения не выскажется за империю.
II вот начался новый поход французов, одной из целей которого было «собрать голоса в глубине страны». К началу этого похода (конец октября 1863 г.) Форей, скомпрометировавший французское правительство в глазах мирового общественного мнения своим чересчур бесцеремонным вмешательством во внутренние дела Мексики, был заменен * А. Б. Беленький	вб
новым командующим — генералом (впоследствии маршалом) Базаном. Через несколько месяцев де Салиньи также был отозван из Мексики и сменен па посту посланника маркизом де Монтолоп.
В распоряжении Базэна было 34 тыс. французских солдат всех родов войск и около 7 тыс. мексиканцев, навербованных консерваторами п находившихся иод командой генералов Мирамопа, Маркеса и Мехла.
В распоряжении республиканского правительства было (не считая многочисленных партизанских отрядов) только G корпусов по 2—5 тыс. человек в каждом (всего около 20 тыс. бойцов). К тому же следует учесть, что многие видные республиканские командиры после падения Пуэблы были в плену, в то время как среди консерваторов имелось немало кадровых офицеров с большим боевым опытом.
Наступая от столицы па север, французские войска прошли около 700 км, заняв па своем пути города Кере таро, Сан-Луис-Потоси, Салтильо, Монтеррей и др. Боль ши яство городов Мексики к началу 1864 г. оказалось в руках интервентов. Однако по мере пх продвижения в глубь страны в тылу интервентов росло число партизан, что в значительной степени сводило па нет военные успехи французов. Во всех оккупированных ими районах интервенты были господами положения только в городах, где чувствовали себя, как в осажденной крепости.
При таких условиях «всеобщее голосование» населения за превращение Мексики в империю выродилось в комедию еще более гнусную, чем предшествовавшее ему голосование ассамблеи. Под угрозой французских штыков население того или иного города высказывалось за Максимкина-на, с тем, чтобы, как только французы покинут город, вновь перейти на сторону Хуареса и изгнать «императорских» чиновников, поставленных интервентами. Вот как описывает голосование в пользу Максимилиана один из очевидцев и участников этой войны: «Генерал Жаппепгро велел призвать к себе виднейших лиц города Монтеррей и сказал им: «Император французов, постоянно заботящийся о благе всех несчастных народов, решил для вашего же счастья преобразовать мексиканскую республику в богатую и цветущую империю и назначил вам в императоры самого либерального и образованного принца Европы — австрийского эрцгерцога Максимилиана. Но Наполеон желает, что
66
бы Максимилиан был избран всеобщим голосованием нации. Итак, я призвал вас сюда, чтобы вы проголосовали». Когда генерал Жапненгро закончил эту речь, которая во всех городах была одна и та же, он подошел к присутствующим с угрожающей миной и спросил: «Неправда ли, милостивые государи, вы ведь принимаете принца, которого вам посылает император Наполеон?» Спрашиваемые, испугавшись солдат, которые выстроились позади генерала, отвечали: «Да!» После этого Жаппенгро обратился к офицеру генерального штаба, собиравшему протоколы голосования, со словами: «Пишите, милостивый государь, что этот город единогласно вотировал за империю и затем велите этим господам подписаться!» Но когда в Сан-Луис-Потоси видные граждане воспротивились подобному голосованию, то упомянутый генерал велел их немедленно бросить в тюрьму и продержал их там 36 часов без шпци, пока упорные по причине голода пе смягчились и не проголосовали как им было приказано» 109.
Можно себе представить, насколько «достоверны» были официальные и крайне «точные» заявления интервентов о том, что за империю Максимилиана в результате плебисцита высказалось 6 445 564 человека из 8 620 982, составлявших население Мексики.
В Европе, конечно, не могли еще знать обо всех подробностях мексиканского «плебисцита». Однако и там видели, что не может быть и речи о свободном волеизъявлении мексиканского парода. На это указывали Максимилиану австрийский министр иностранных дел Рехберг и другие лица. Но Максимилиан, страстно желавший скорее стать императором, пе обращал внимания на подобные заявления. После некоторых колебаний, вызванных главным образом отсутствием гарантий новой монархии со стороны Англии, а также тем, что принятие мексиканской короны влекло за собой потерю прав на наследование австрийского престола, он окончательно согласился стать главой мексиканской «империи».
10 апреля 1864 г. в церемониальном зале своего роскошного замка Мирамар (около Триеста) Максимилиан принял предложенную ему делегацией ассамблея корону. Одновременно он утвердил договор, определявший отношения между Францией и Мексикой. Проект этого договора был предложен Наполеоном III, желавшим закрепить
67	&
французский контроль над Мексикой, во время пребывания Максимилиана в Париже 12 марта 1864 г. и тогда же одобрен будущим императором, готовым заплатить любую цену за военную и политическую поддержку Франции.
Мирамарский договор 1,0 состоял нз двух частей: основного текста (18 статей) и трех дополнительных секретных статей (последние были опубликованы Максимилианом лишь в начале 1867 г., когда Франция отказала ему в дальнейшей поддержке).
В цервой части договора указывалось, что французские войска будут эвакуироваться из Мексики по мере того, как Максимилиан организует «необходимые для их замены войска» (ст. 1—2). Иностранный легион, численностью в 8 тыс. человек, останется в Мексике в течение 6 лет после эвакуации остальных французских частей, перейдя «на службу и содержание мексиканского правительства» (ст. 3). При этом в секретной части договора отмечалось, что командир и офицеры этого легиона сохранят французское гражданство и право па присвоение очередных воинских званий во французской армии (3-я секр. ст.). Таким образом, на деле этот легион должен был и после эвакуации остальных французских войск служить не мексиканской «империи», а Франции. Согласно четвертой статье районы дислокации и планы действий французских войск должны были определяться по соглашению между императором Мексики и французским главнокомандующим. В договоре, таким образом, не говорилось, в чьих руках будет общее верховное командование, однако оговаривалось, что в смешанных франко-мексиканских частях командовать всегда будут французские офицеры (ст. 5).
Мирамарский договор налагал па Мексику совершенно непосильные финансовые обязательства по отношению к Франции.
Согласно статьям 7, 10 и 14 этого договора мексиканская «империя» должна была уплатить: 1) 270 млн. франков за расходы «на французскую экспедицию в Мексике» до 1 июля 1864 г., 2) по 1 тыс. франков в год за каждого солдата 40-тысячпой французской армии (не считая 2400 тыс. франков в год па оплату перевозок из Франции в Веракрус) и, наконец, 3) возмещение убытков французских подданных, среди которых одни «убытки» Жеккера составляли чудовищную сумму в 52 мли. долларов. Все это
68
означало, что Мексика останется вечным должником Франции, а па примере ряда колониальных и полуколониальных стран слишком хорошо известно, как легко такой вечный должник превращается в раба.
В секретной части договора говорилось, что «какие бы события ни произошли в Европе, Франция никогда пе откажет новой империи в помощи», и устанавливались сроки эвакуации французских войск пз Мексики, согласно которым в Мексике в 1867 г. должно было оставаться 20 тыс. французских солдат (2-я секр. ст.). Император Максимилиан обязывался одобрить все декреты, изданные французским командованием до его прибытия в Мексику (1-я секр. ст.).
Мирамарский договор чрезвычайно способствовал превращению Мексики в полуколонию Франции.
14 апреля Максимилиан п ого супруга Шарлотта выехали в Мексику. По дороге они нанесли визит папе Пию IX, который благословил их и поручил им обеспечить счастье их «католических подданных», дсхбавнв при этом, что «права их велики..., но еще больше и святее права церкви» ш.
В конце мая Максимилиан и Шарлотта прибыли в Веракрус. Население Веракруса, издавна бывшего цитаделью либералов, встретило императорскую чету крайне неприветливо. «Веракрус встретил пас... ледяным холодом» 112,— писал Максимилиан одному из своих друзей. Зато в Мехико, куда Максимилиан прибыл 11 июня, консерваторы и французское командование устроили ему торжественную встречу.
К моменту прибытия Максимилиана в столицу две трети территории Мексики все еще находились под контролем законного республиканского правительства. Из 24 штатов Мексики в руках республиканцев было 15, а у интервентов всего 7 (два штата — Мичоакан и Сакатекас — делились, примерно, поровну) пз. Что касается населения, то формально в районах, контролировавшихся интервентами, находилось не менее 4 млн. (пз восьми с лишним млн. населения Мексики), но на деле эта цифра была значительно меньшей, так как в штатах, которые считались занятыми французами, нс только почти все сельские поселения, по и значительная часть городов оставалась в руках республиканцев. Так, например, в формально занятом интервентами
69
штате Веракрус фактически в их руках был только порт Веракрус с ближайшими окрестностями, а почти вся территория штата оставалась под контролем мексиканских партизан.
В таких условиях положение империи Максимилиана никак пе могло быть устойчивым и прочным. Весь мексиканский народ, за исключением небольшой кучки предателей, вел против интервентов и их ставленника Максимилиана ожесточенную борьбу, которая усиливалась с каждым днем.
ОСВОБОДИТЕЛЬНАЯ ВОИНА МЕКСИКАНСКОГО НАРОДА
«Волны народной войны с течением времени разрушают по частям самую крупную армию и, что особенно важно, без какой-либо видимой убыли противной стороны»114
(Энгельс)
ОТНОШЕНИЕ РАЗЛИЧНЫХ СЛОЕВ МЕКСИКАНСКОГО ОБЩЕСТВА К ИНТЕРВЕНЦИИ
Говоря о провале мексиканской авантюры Наполеона III, участник интервенции граф Кератри писал: «На этот раз по крайней мере сила была побеждена великой идеей — пепавистыо к иностранному вторжению» н5. Эта иона кисть мексиканцев к иностранному вторжению бросалась в глаза каждому объективному наблюдателю с самого же начала интервенции. Выше уже говорилось о том, как встретили испанцев жители Веракруса. А вот что писал один из офицеров французского экспедиционного корпуса летом 1862 г.: «Мы пе утверждаем, что разбираемся в политике, но совершенно ясно, что страна восстала против нас. Дороги, города и деревни покинуты жителями, а те жители, которые осталпсь, бегут при нашем приближении и ведут себя очень враждебно по отношению к нам. Я прямо пе знаю, что нам делать, если теперешнее положение вещей продлится еще месяц» 1:б.
Официальный орган французской армии «Монитор до л’а|рмэ», который все время пытался убедить своих читателей в том, что мексиканцы принимают французов
71
«с распростертыми объятиями», вынужден был признать в конце 1862 г., что в Мексике «все жители бегут при нашем приближении. Города и деревни, через которые проходили наши войска, были покинуты населением... В Бока-дель-Потреру, в Толомео, в Пасо-де-Авигас не осталось ни единого жителя» 117. Свидетельства других очевидцев рисуют ту же картину массового бегства населения при приближении войск интервентов: мужчины, женщины, дети верхом, в колясках, наконец, просто пешком покидали родные места.
Действия захватчиков по отношению к гражданскому населению еще больше усиливали ненависть мексиканского народа.
Интервенты беспощадно грабили мексиканцев. Для них «было обычным и очень частым долом накладывать штрафы на население... Эти штрафы бесследно пропадали в кассах французского интендантства»118,— писал участник освободительной войны мексиканец Руис. Самым обычным делом были и реквизиции продуктов. В районе Веракруса французские солдаты забирали скот у населения, давая в обмен квитанции, которые должны были быть оплачены французским интендантством. Оплата этих квитанции производилась без всяких затруднений, если предъявитель был иностранцем. Но мексиканцы пе получали ни гроша. Массовым явлением был прямой грабеж жителей и даже ограбление целых городов французскими или мексиканскими «императорскими» солдатами. Так. интервенты в течение трех дней грабили город Уруапан, насиловали там женщин, громили лавки, магазины и т. п. Участник интервенции унтер-офицер Амьябль, рассказывая, как войска французского генерала Жапненгро разграбили городок Мьер (около Монтеррея), цинично писал: «Это ограбление было наиболее продуктивным из всех грабежей, совершенных в Мексике» 119.
Но дело не ограничивалось грабежом. Массовые расстрелы пленных республиканцев и даже мирных жителей, заподозренных в сочувствии к республике, убийства ста риков, женщин и детей, сожжение целых городов, сел и другие зверства были в период интервенции частым явлением. Интервенты глумились над национальным достоинством мексиканцев, обращаясь с ними как с людьми «низшей расы».
72
Борьба мексиканского народа против интервенции
В результате ненависть народа к интервентам становилась все сильнее. Поведение мексиканцев, сжигавших свои деревни, находившиеся на пути следования французской армии, уничтожавших урожай и разбивавших мельничные жернова, напоминали поведение русских-крестьян во время Отечественной войны 1812 г. «Нам всего недостает. Политика противника заключается в том. чтобы опустошать все вокруг нас...»,— писал французский офицер Аронсопн. «Их система цревосходпа и напоминает систему русских» 120,— отмечал он.
Интервентам приходилось иногда голодать, даже находясь в плодороднейших районах Мексики, или ввозить продовольствие из США. Пищевые рационы во французской армии не раз сокращались.
В запятых французами городах и селах распространенным явлением были убийства и отравления французских солдат и офицеров мексиканцами. Перед тем как сесть за стол, французы часто заставляли свопх хозяев первыми пробовать пищу, чтобы убедиться, что она нс отравлена.
В этих условиях особенно нелепо звучали заявления французской официозной печати о якобы «неизменно дружественном» отношении мексиканского парода к интервентам. В числе многих примеров того, что подобные лживые утверждения пе имели ничего общего с действительностью, можно привести такой анекдотический факт. В декабре 1864 г. партизаны разгромили в Синалоа французский отряд и взяли в плен его командира. Когда же последний был доставлен в город Кулпакан, то при обыске среди его бумаг было обнаружено «заготовленное впрок» обращение к жителям этого самого города, в котором он заранее благодарил их за «восторженный прием».
Угроза порабощения сплотила мексиканский народ в единую силу, противопоставившую себя интервентам и их немногочисленным союзникам — изменникам родины.
Подавляющее большинство мексиканцев с ненавистью и презрением относилось к тем, кто поддерживал интервентов и «империю» Максимилиана. «Для республиканцев мы были предателями, не заслуживающими никакого уважения» 121,— вспоминал один из состоявших на службе у Максимилиана офицсров-ппостранцсв — Ганс. От изменников отрекались подчас их собственные семьи. Английский путешественник Буллок, посетивший г. Толуку,
14
находившийся под контролем оккупантов и управлявшийся «императорской» администрацией, сообщает, что местный префект, приняв эту должность, «был покинут всей своей семьей, симпатии которой были всецело на стороне Хуареса» ,22.
Показательным было отношение мексиканцев к Альмонте, призывавшему мекспкалекий парод поддержать интервентов. «Повсюду выражаются протесты против плана и прокламаций Альмонте. В то же время повсеместно делаются заявления о преданности правительству Хуареса» ’23,— сообщал корреспондент агентства Рейтер из Мехико. В списке городов, опубликовавших в ответ на призывы Альмонте протесты против французской интервенции, фигурируют 134 города и селения, в том числе все крупные города, которые тогда ле были заняты французами.
Как известно, большую часть трудящегося населения Мексики в середине XIX века составляли индейцы. Каково было их отношение к интервенции? В период гражданской войны 1857 18G0 гг. часть крестьян-индейцев, недовольная «законом Лердо» и движимая религиозным фанатизмом. поддержала консерваторов. Среди командиров-консерваторов было немало индейцев (генералы Томасо Мехиа, Мендес, полковник Лосада и др.). Поэтому в начале интервенции известная часть индейцев, повинуясь призывам духовенства, не оказывала сопротивления иностранным захватчикам. Однако вскоре индейцам пришлось испытать на собе все «прелести» интервенции: реквизиции продуктов, грабежи и насилия, сожжение целых селений за малейшее неповиновение французам пли «императорским» властям. Издевательства над национальным достоинством и религиозными чувствами мексиканцев довершили эту картину. В результате в решающий период борьбы против интервенции подавляющее большинство индейцев встало па защиту независимости Мексики. В боях против интервентов участвовали целые индейские племена.
Индейцы составляли основные кадры мексиканской регулярной армии, сражавшейся против интервентов, и проявили себя в боях бесстрашными и стойкими воинами. Средн высших командиров республиканской армии и вождей партизан процент индейцев был чрезвычайно
75
высок. К их числу принадлежали партизанские командиры Карбахаль, Руби, Просперо, герой войны за независимость генерал Альварес, военный министр в правительстве Хуареса — Игнасио Мехиа и многие другие. Сам Хуарес, как уже отмечалось, был также индейцем.
Подавляющее большинство мексиканского народа в той или иной форме боролось против иностранной интервенции, но в Мексике были определенные слои населения, которые, исходя из своих узкокорыстных классовых интересов, поддержали иностранных захватчиков.
Известно, что лидеры консервативно-клерикального блока, потеряв надежду па поддержку парода, в течение ряда лет добивались иностранной интервенции. Понятно, что люди, подобные Гутьерресу, Альмонте, Мпрамопу, архиепископу Лабастида и др., не могли не оказаться в лагере иптервептов. Именно они и им подобные составили основную опору регентства, а затем и «империи».
Из опубликованного Альмонте в январе 1863 г. обращения, в котором оп перечислял своих виднейших сторонников, видно, что почти все эти люди — бывшие генералы и офицеры армии «правительства» Мирамопа. Известно, что из них, а также из верхушки духовенства в основном состояли и регентский совет и провозгласившая империю ассамблея потаблей. Надо сказать, что политическое и моральное лицо этих деятелей было весьма и весьма неприглядным, вполне гармонируя с их предательским поведением.
Среди «императорских» генералов выделялись ярые консерваторы Мирамон и Маркес. О «подвигах» первого уже говорилось выше. Что касается Маркеса, то его в Мексике пе называли иначе, как «убийцей». Даже его ближайшие соратники отзывались о пом с отвращением. Консервативный генерал Арельяно писал о Маркесе: «Его физиономия отталкивающая, взгляд беспокойный и подозрительный... Его боялись или ненавидели, по никогда не любили» 124. Наиболее известным «подвигом» Маркеса была резня в Такубае в 1859 г., когда оп перебил пе только всех взятых в плен неприятельских солдат и офицеров, по и мирных граждан, среди которых были и дети. Все это по помешало ому стать офицером французского ордепа Почетного легиона и кавалером многочисленных учрежденных Максимилианом орденов.
76
Другие главари консерваторов немногим отличались от Маркеса и Мирамопа.
Как известно, ведущей силой клерикально-консервативного блока наряду с военщиной было высшее духовенство. Роль его в подготовке интервенции и в образовании «империи» Максимилиана была очень велика, и архиепископ Лабастида отнюдь пе случайно был членом первого марионеточного правительства — так называемого регентского совета.
«Духовенство — вот кто создал империю» 125,— с гордостью говорил по этому поводу Мелья, папский нунций при дворе Максимилиана.
Однако было немало патриотов и среди священнослужителей, особенно среди низшею духовенства. Примером такого патриотизма являлось поведение 70-летнего мичо-акапского священника Гонсалеса, который стал республиканским офицером, был взят в плен и расстрелял консерваторами.
Немногочисленная группа сторонников интервентов и империи состояла не из одних только консерваторов и высшего духовенства. Французам и Максимилиану удалось отколоть наименее устойчивую часть либералов, чему особенно благоприятствовала военная обстановка в первый период интервенции, характеризовавшаяся успехами интервентов и поражениями республиканской армии.
Как известно, еще до начала интервенции либералы делились на «модерадос» и «пурос». Дипломатические представители Англии и Франции в непосредственно предшествовавший интервенции период стремились наладить контакт с умеренными либералами, и «Таймс» даже рекомендовала кандидатуру Добладо па пост президента Мексики, после установления над ней иностранного протектората. Связи с «модерадос» стремился наладить впоследствии и Форей.
Под влиянием военных неудач умеренные либералы стали все более склоняться к соглашению с интервентами. Максимилиан принял ряд мер к тому, чтобы переманить на свою сторону неустойчивые элементы либеральной партии. Из них оп создал свое первое министерство. В его состав вошли Добладо, Рамирес и другие «модерадос». В 1863—1865 гг. изменил республике и ряд других видных в прошлом либералов. Среди них были губернатор штатов
77
Коауила и Нуэво-Леон Видаурри, командующий республиканской «армией центра» генерал Урага п другие лица. Измена всех этих людей, принадлежавших, как правило, к числу богатейших креольских помещиков, не была случайной. Добладо занимал колеблющуюся позицию еще в период гражданской войпы. В 1856 г. оп выступал против закона Хуареса об отмене привилегий духовенства и военных, утверждая, что этот закон подорвет влияние религии на парод и приведет к анархии. Не случайно его расхваливали на все лады уполномоченные Англии и Испании, и можно предполагать, что оп поддерживал с ними отнюдь не только официальные отношения еще до своей открытой измены республике.
Видаурри был фактически некоронованным царьком в Коауиле и Нуэво-Леоне. Его «либерализм» являлся лишь средством сохранить свое положение ценой формального признания правительства Хуареса. В начале 18G4 г., когда французские войска далеко продвинулись па север п нависла непосредственная угроза над «владениями» Впда-уррн, последний счел выгодным переметнуться па сторону интервентов. Не получив никакой поддержки местного населения. оп бежал к Максимилиану r Мехико.
Генерал Урага, изменивший в июне 1864 г., принадлежал к верхам креольской знати п был одним из богатейших помещиков Мичоакана. Его связи с консерваторами были широко известны. В ряде случаев он назначал на командные посты заведомых предателей, перебегавших затем па сторону интервентов. Как и в случае с Видаурри, измена Урагн по встретила поддержки пи средн местного населения, ни даже в армии, находившейся под его командованием. Урага бежал в Мехико, а Хуарес назначил на его место одного из лучших командиров республиканских войск — генерала Артеагу.
«Умеренные» были в сущности балластом для либеральной партии, которую они постоянно толкали на соглашение с врагом. Потеряв их, республиканцы в конечном счете только усилились.
Отзывы очевидцев единодушно говорят о том. что интервенцию поддерживали главным образом представители богатейших слоев населения и прежде всего крупные помещики. Средние же слои и беднота (рапчеро, крестьяне, городская мелкая буржуазия, наемные рабочие и др.), за
78
очень редким исключением, были преданы своей родине и отважно сражались против ее врагов. Американский путешественник, посетивший Мексику в 1863 г., писал о населении одного из мексиканских городов:
«Народ явно делится па две части. Богатая часть состоит из ряда лиц, которые, исходя из своих торговых или имущее шейных интересов, согласны сотрудничать с французами. Народные же массы, наоборот, полны решимости отбить с оружием в руках любую агрессию врага» 126.
Аналогичные данные мы находим и в мемуарах личного секретаря Максимилиана Бласио и у Буллока. Описывая встречу интервентов в столице в июне 1863 г., Бласио отмечает, что «французы встретили со стороны реакционных пли консервативных элементов населения столицы — с бственников и богачей — восторженный прием. По большая часть народа — ремесленники, рабочие...— сохраняла враждебную позицию» 127. Он же указывает, что когда французы эвакуировались из г. Мехико, за ними последовало «множество служащих, бывших министров и генералов империи, крупных собственников, справедливо опасавшихся за свою жизнь в случае победы республики» 128. Буллок также отмечает, что императора Максимилиана поддерживали главным образом представители денежной и земельной аристократии.
Интересный материал в этом отношении содержится в мемуарах участника борьбы против интервентов Руиса. Так, например, оп рассказывает о поведении республиканского генерала Франсиско Веларде, командовавшего частью войск, действовавших в Мичоакане. Это был настоящий провинциальный царек, легендарно богатый помещик, «славившийся» на всю Мексику своими оргиями и гаремом, клерикал п монархист, участвовавший в гражданской войне па стороне консерваторов. Прп первом же приближении французов Веларде перебежал на их сторону. В дальнейшем он был назначен Максимилианом на пост префекта города Ла-Барка. О другом изменнике, примкнувшем к интервентам в начало 1864 г.,— Кристобале Ороско — Руис пишет, что он «пе имел никаких определенных политических взглядов, и его присоединение к империи было вызвано лишь желанием снасти материальные ценности своего поместья» ,29.
7Р
Сказанное выше не означает, что все зажиточные люди в Мексике примкнули к интервентам и Максимилиану, став предателями своей родины. Однако совершенно очевидно, что небольшая группа изменников, предавших свой народ и перешедших на сторону его поработителей, состояла из представителей высшего духовенства, креольской аристократии и вообще наиболее зажиточных слоев населения. Их поведение было особенно гнусным па фоне той самоотверженной борьбы, которую в течение почти шести лет вел мексиканский парод против вооруженного до зубов врага.
ПАТРИОТЫ МЕКСИКИ
В БОРЬБЕ ПРОТИВ ИНТЕРВЕНТОВ И ПРЕДАТЕЛЕЙ
С самого же начала интервенции мексиканцы новели против нее ожесточенную войну. По своему характеру это была справедливая, освободительная войпа, имевшая целью защиту народа от попытки его порабощения. По случайно она получила в Мексике пазвапие «второй войны за независимость». В то же время это была народная война, в которой активно участвовали широкие массы, сражавшпеся в армии и в бесчисленных партизанских отрядах.
Интервенты и их союзники — консерваторы — хотели превратить мексиканскую республику в реакционную католическую монархию. Поэтому в 1862—1867 гг. мексиканский народ пе только отстаивал свою независимость, но и защищал завоеванную им республику от объединенных сил внешней и внутренней реакции. Как справедливо указывал современник и участник событий, один из вождей «пурос» — И. Альтамирано, борьба против интервентов была одновременно и гражданской войной, в которой реакция опиралась на иностранные штыки 13°. Победа интервентов означала бы н победу реакции в самой Мексике, их поражение было равносильно разгрому клерикально-консервативного блока. В период интервенции в глазах мексиканских патриотов понятия «независимость», «республика», «реформа», «либеральная партия» сливались воедино.
Справедливый и освободительный характер войны мексиканского народа вынуждены были признать сами интер
80
ленты. Аронсона писал во время осады Пуэблы о мексиканцах: «Их смелое сопротивление делает им «тесть, но оно доказывает еще одну вещь, а именно то, что борьба партий может стать национальной войной... Наши 20 тыс. человек представляют собой иностранное вторжение, и все патрио ты поднялись, чтобы отразить его» 131.
Многие современники сравнивали борьбу мексиканцев во время интервенции с борьбой русского народа в период Отечественной войны 1812 г. По своему масштабу и историческому значению борьба мексиканцев против французских интервентов не могла, разумеется, идти ни в какое сравнение с Отечественной войной 1812 г., приведшей к краху империи Наполеона I. Однако героизм п патриотизм защитников Мексики во многом напоминали героизм и патриотизм русского парода во время незабываемой эпопеи 1812 г. Американская печать не раз предупреждала Наполеона 111, что «в Мексике он найдет Москву столь же несомненно, как его дядя в России» 132. Немецкий военный журнал отмечал в начале 1863 г., что мексиканцы «могут сыграть с французами злую шутку, как русские в 1812 году, если даже после захвата своей столицы упорно не будут соглашаться на заключение ми ра» 1М.
Пример русского народа вдохновлял и самих мексиканских патриотов. В самом начале интервенции знаменитый генерал Сарагоса предостерегал французов, что для ппх «Мексика может стать второй Москвой» 134. Защитников Пуэблы мексиканцы с гордостью сравнивали с героическими защитниками Севастополя. А один из республиканских губернаторов писал в обращении к населению своего штата в конце 1863 г.: «На страницах истории ничью славу нельзя сравнить со славой, которую завоевали Россия и Испания, когда, восстав, поставили неразрушимую стену перед тираном Европы — Наполеоном I»135.
В силу народного характера войны в Мексике, а также из-за некоторых географических особенностей страны (огромные, местами труднопроходимые территории с весьма редким населением и удаленными друг от друга городами, недостаток коммуникаций и почти полное отсутствие железных дорог) военные действия протекали там очень своеобразно. Дивизии интервентов, используя многочислен пыо преимущества французской армии ио сравнению с 6 А. Б. Беленький	gj
Мексиканской, как правило, успешно продвигались вперед, одерживая победы в регулярных сражениях. При этом они нередко разбивали целые мексиканские армии. Ио в результате этого продвижения коммуникации интервентов невероятно растягивались и попадали под удар партизан. На месте разгромленных интервентами армий вырастали сотни партизанских отрядов, из которых благодаря поддержке народа со сказочной быстротой образовывались новые армии. Стоило интервентам перейти из одного завое ванного ими штата или города в другой, как первый вновь занимали республиканцы. Для одновременной же оккупации всей территории Мексики, включая самые мелкие селения. нужны были такие огромные силы, которыми интер венты не располагали.
После падения Пуэблы тактика республиканцев заключалась в том, чтобы уклоняться от сражений большого мае штаба, не позволять окружать себя в городах и, дав насту лающему неприятелю растянуть свои коммуникации, обрушиться па них и на отдельные вражеские гарнизоны. Если интервенты в свопх военных сводках непрерывно со общали о новых занятых ими территориях, то, с другой стороны, республиканцы с полным основанием гордились тем, что в каждом из штатов (иногда в самом глубоком тылу у врага) сражались мексиканские войска и партизаны, руководимые законным правительством Хуареса.
Обыкновенно интервенты даже в период своих наибольших успехов одновременно теряли в одном районе Мексики столько же городов и т. п., сколько занимали в другом. «Пока один город освобождается от повстанцев... пока повсюду рассылаются сообщения о победе, партизаны уже овладели каким-нибудь другим важным пунктом, и войска вынуждены оставить завоёванный город, чтобы изгнать врага из вновь приобретенных позиций. Но только лишь эти войска скроются пз виду, как раздается топот партизанской кавалерии, окружающей оставленный ими город» I3G,— писал очевидец.
В занятых французами районах они и «императорские» войска были хозяевами лишь там, где стояли их гарнизоны. «Власть начальника каждого гарнизона простирается ровно на расстояние полета пули французского солдата и не более» ,37,— сообщал в 1865 г. корреспондент «Нью-Йорк геральд» пз Мехико.
82
Вот несколько примеров, характеризующих условия войны в Мексике.
К началу 1865 г. войска французского полковника Потье разбили республиканцев в штате Мичоакан и вытеснили их в соседний штат Герреро. Через месяц французы ушли из Мичоакана, считая, что этот штат окончательно закреплен за «империей», и начали «умиротворение» Герреро. Немедленно республиканцы под командой одного из лучших своих генералов, Рива Паласио, вернулись в Мичоакан, легко уничтожили рассеянные по всему штату немногочисленные французские и «императорские» гарнизоны, заняли весь штат и воссоздали свою «армию центра», в несколько педель доведя ее численность до 6 тыс. человек.
Около года французы проводили военные операции в штате Тамаулипас. Но как только они ушли оттуда, партизаны захватили весь штат, кроме городов Тампико и Матамороса, в которых некоторое время еще держались французские гарнизоны.
Если таково было положение в целых штатах, то тем более оно было характерным для отдельных городов. Так, например, в 1865 г. французские войска заняли город Ла-Пас в Нижней Калифорнии. По не успели они покинуть его, как население изгнало поставленных интервентами «императорских» чиновников. В декабре 1865 г. французы заняли город Чиуауа, расположенный на севере Мексики и бывший до захвата его французскими войсками столицей правительства Хуареса. Пробыв там несколько месяцев, они весной 1866 г. оставили город, поручив его охрану гарнизону из местных жителей. Тотчас же Чиуауа открыл свои ворота президенту Хуаресу, который возвращался из Пасо-дель-Норте как раз тогда, когда Максимилиан думал, что его враг перешел американскую границу.
Так было всюду. Жители запятых интервентами городов и территорий с нетерпением ожидали прихода республиканских войск и стремились помочь им всеми средствами. Именно народный характер войны, сопротивление подавляющего большинства мексиканского народа интервентам были основной причиной провала мексиканской авантюры Наполеона III.
Интересный материал, характеризующий непосредственное участие народных масс в войне, содержится в запи
83	6*
сях анонимного американского путешественника, опубликованных в «Нью-Йорк геральд» 14 апреля 1863 г. Описывая город Минатитлан, он указывает, что в нем стоял гарнизон из 300 человек, частично местных жителей, вступивших в «национальную гвардию». Все они обучались военному делу и неплохо обращались с оружием. Само оружие было невероятно древним и самых различных систем. Большинство солдат и «национальных гвардейцев» це имело даже мундиров, так как было слишком бедным, чтобы их приобрести, тем более что пе только солдаты, но п офицеры почти пе получали жалованья. Но все они были полны боевого духа и готовы сражаться «против сильнейшей из военных держав». Командир этого отряда сообщил американцу, что его округ (состоявший из нескольких мелких городов) уже отправил па фронт свыше 400 человек и еще 230 бойцов ждут отправки. Таким образом, из 4—5 тыс. местных миттелей свыше 600 уже участвовали в обороне родины, и это число должно было дойти до тысячи.
В городе Блакоталпаи население па свой счет построило форт, подняв для его вооружения орудия с двух потонувших кораблей.
В городе Ситакуаро при появлении врага «юноши, еще не служившие в армии, стали разведчиками, окрестные жители — связистами, женщины действовали в качестве маркитанток. Ситакуаро превратился в военный лагерь» 138,~-пишет Рупе. Таких примеров можно было бы привести бесчисленное множество.
Борьба мексиканского народа против французских интервентов и их ставленника Максимилиана, будучи но своему характеру освободительной и справедливой, по своим методам являлась преимущественно партизанской. Это пе означает, конечно, что мексиканская регулярная армия не играла в войне никакой роли или что в ходе войны но было крупных сражений, в которых участвовали большие воинские соединения. Такие сражения были, и участвовали в них именно регулярные войска, которым партизаны оказывали только некоторую поддержку. Но, во-первых, действия регулярной армии имели существенное значение лишь в начале войны (сражения за Пуэблу в 1862 и в начале 1863 г.) и в конце ее (осада и взятие Керетаро, бои за столицу в 1867 г.). В наиболее же напря-
ткенный период войны (1863—1866 гг.) решающую роль в обороне страны сыграли именно партизаны. Во-вторых, сами регулярные части мексиканской армии после падения столицы летом 1863 г. действовали именно партизанскими методами: будучи в полном окружении и находясь в глубоком тылу неприятеля, они пе обороняли определенной линии фронта, сознательно не пытались долго удерживать укрепленные пункты и города, а вместо этого наносили неприятелю неожиданные удары с тыла, из засад, и, таким образом, представляли собой по существу крупные партизанские соединения. Именно такими соединениями были, например, знаменитая «армия центра», действовавшая в течение всей войны в Мичоакане, в глубоком тылу врага, за сотни километров от республиканского правительства, I или действовавшая в аналогичных условиях на юге страны армия генерала Диаса.
Чрезвычайно интересный материал о партизанских методах борьбы в Мексике и о том, какие преимущества давала партизанская тактика мексиканцам в их сопротивлении французской армии, имеется в воспоминаниях участника освободительной войны Руиса. Он писал: «Лучшей и наиболее эффективной системой войны, применявшейся республиканцами, была система вольных отрядов, неуловимых, когда пх преследовали, могучих и вселявших ужас, когда они сами внезапно нападали; отрядов, которые нельзя было уничтожить, нанеся им поражение, ибо, прежде чем начать операцию, бойцы уже знали пункт, где должны были вновь собраться после боя... Эти люди всегда бодрствовали, как будто бы ночь была создана для того, чтобы предпринимать самые трудные походы и вести самые кровопролитные бои... Они так же хорошо передвигались пешком, как верхом, и когда требовалось, проходили огромные расстояния, появляясь внезапно там, где их меньше всего ожидали... В случае необходимости они участвовали в больших боях, но обычно их тактика основывалась па мелких стычках, а главное — на внезапности: прекрасно зная местность. они подходили вплотную к врагу, не замеченные никем, и... внезапно обрушивались на пего, сея смерть ужасными ударами пик» ,39. Нередко, когда враги думали, что партизанский отряд уже совершенно уничтожен, «через несколько часов партизаны повторяли атаку, внезапную, кровавую и фантастически быструю». Партизаны
85
«следили за всеми передвижениями врага... появляясь то впереди, то па флангах, то нападая па его арьергард... Партизаны держали французские колонны в состоянии постоянной тревоги, и горе тому французу, который отделялся от своих рядов: его мгновенно охватывало ужасное лассо». Руис сравнивал мексиканских партизан с «гигантом, тело которого оставалось невидимым, по зато все время чувствовались действия сотен его неутомимых рук» 14°.
Партизанские методы войпы были особенно удобны для мексиканцев тем. что позволяли им, используя особенности хорошо знакомой местности, навязывать противнику бой в наименее выгодных для пего условиях (ночью, па сильно пересеченной местности). «Французы всегда очень боялись засад,— отмечал Руис,— опыт показал им, что на пересеченной местности или в чаше леса «чинакос» (прозвище per публика пне в в Мичоакане.— /1. Б.) всегда имели преимущество перед ними... Атака французской кавалерии грозна и ужасна, по ей необходимо открытое поле, где опа может действовать, где она может атаковать сомкнутым строем, где применима дисциплина... Зато с момента, когда атака, в результате условий местности, сменяется одиночными схватками, в которых для победы важнее всего личное мужество и умение всадника управлять копом, французы оказывались много слабее наших «чинакос», которые в подобных случаях пользовались возможностью «отвести душу»» |4!.
Читая эти строки, невольно вспоминаешь пример, приведенный Ф. Энгельсом в его классическом произведении «Анти-Дюринг». Энгельс указывал, что Наполеон «следующим образом описывает бой мало искусной в верховой езде, но дисциплинированной французской кавалерии с мамелюками, в то время безусловно лучшей в единоборстве, по недисциплинированной конницей. «Два мамелюка безусловно превосходили трех французов; 100 мамелюков были равноценны 100 французам: 300 французов большей частью одерживали верх над 300 мамелюками, а 1000 французов ужо всегда побивали 1500 мамелюков»... у Наполеона известная минимальная величина конного отряда необходима, чтобы дать проявиться силе дисципли-пы. заключающейся в сомкнутом строе и планомерности действия, и чтобы подняться до превосходства даже над более значительными пассами иррегулярной кавале
86
рии. имеющей лучших копей, более искусной в верховой езде и фехтовании и. по меньшей мере, столь же храброй» ,42.
Смысл действий мексиканских партизан как раз и заключался в том. что они пе давали неприятелю возможности применить в бою силу дисциплины, «заключающейся в сомкнутом строе и планомерности действия», и вынуждали французов сражаться мелкими группами и в одиночку. т. е. в условиях, когда особенно ярко проявлялись преимущества «иррегулярной кавалерии..., более искусной в верховой езде и фехтовании и. по меньшей мере, столь же храброй». И французские войска, значительно превосходившие мексиканские в крупных сражениях, пе могли приспособиться к условиям партизанской войны. Слабость французов в борьбе с партизанами и их страх перед последними отмечали даже их союзники мексиканские «императорские» офицеры.
Партизанская война началась с первых же дней интервенции. Размах ее был столь велик, что те пли иные упоминания о действиях партизан встречаются у всех без исключения участников или современников событий в Мексике в 1862—1867 гг.
Правда, французы предпочитали называть партизан «бандитами», всячески пытались очернить их, по все же пр могли скрыть огромного размаха партизанского движения в Мексике.
Па протяжении всей войны партизаны наносили сокрушительные удары по французским коммуникациям. В результате отдельные французские части в течение длительного времени были совершенно отрезаны от своей ставки и. разумеется, лишены всякого подвоза продовольствия и боеприпасов. Для французских обозов и воинских эшелонов постоянно требовалась усиленная охрана. Тем не менее партизанам нередко удавалось захватывать обозы интервентов и пускать под откос поезда с их войсками. Партизаны непрерывно па падали па строившуюся между Веракрусом и Мехико железную дорогу, разрушали полотно, взрывали мосты.
Так как продвигаться всегда приходилось с боями, то темпы передвижения французских обозов становились невероятно медленными. Так. например, один обоз потратил 25 дней па то. чтобы проехать около 70 км (и в резуль
<ГГ
тате половина бывшего в нем продовольствия оказалась съеденной в пути), другой — потратил 6 дпей, чтобы пройти 10 км. Все это приводило к резкому уменьшению пайков французских солдат, что не могло не повлиять на их физическое и моральное состояние. Бывали случаи, когда французские части платили партизанам выкуп за пропуск их обозов. Партизаны похищали у французов лошадей и мулов, являвшихся основным средством транспорта в условиях Мексики.
Партизаны совершали постоянные нападения на занятые интервентами города и пункты. Так, например, столица Мичоакана — Морелия — была оккупирована интервентами с ноября 1863 г. по февраль 1867 г. Но всегда вокруг нее полыхало пламя войны, причем партизаны нападали на французских солдат даже на улицах города. Весьма характерно положение, наблюдавшееся в штате и городе Веракрус в 1862—1867 гг. Веракрус был первой и главной базой французов. Через этот порт в Мексику прибыли почти все их вооруженные силы. И тем не менее в течение всего периода интервенции штат Веракрус был по крайней мере на три четверти в руках партизан. Мало того, опп беспрестанно нападали на его столицу, завязывали бои с гарнизоном и временами проникали вплоть до центра города.
Городок Медельин находился всего в нескольких километрах от Веракруса и здесь дислоцировалась специальная воинская часть, созданная интервентами*!для борьбы с партизанами. Однако почти каждую ночь этот населенный пункт атаковали партизаны.
Сила партизан заключалась в поддержке их подавляющим большинством населения страны и в первую очередь трудящимися классами. «Наши партизаны.— вспоминал Руис,— шли в одиночку куда хотели, зная, что не найдется никого, способного выдать их врагу, отказать им в приюте, пище и фураже для коней; всюду они имели верных друзей... Карательные же части чувствовали себя изолированными, всегда боялись неожиданностей, решались вступать в населенные пункты только сомкнутым стпоем... население и особенно беднота бежали от них...» 143 Партизаны обычно знали заранее о всех действиях французов, так как последние были буквально окружены лазутчиками партизан из числа местных жителей.
88
Интервенты попытались создать для борьбы против партизан жандармерию из мексиканцев, но как только эти жандармы были экипированы, они Тотчас же перебежали к партизанам. Генерал Диас неоднократно сообщал Хуаресу, что единственным способом вооружить массу приходивших к нему добровольцев являлся сбор оружия, которое императорские власти раздавали населению для борьбы с республиканцами.
Участник интервенции Лмьябль в своих мемуарах рассказывал. что в стычке бельгийских «легионеров» с партизанами, происходившей в декабре 1866 г., все население Моптеальто. вплоть до священника, стреляло в бельгийцев, а дети подносили патроны. Он же, описывая ночное нападение партизан на спящих «легионеров», указывает, что оно было успешным потому, что местные жители точно указали партизанам, где именно расквартировались бельгийцы.
В борьбе с французами партизаны проявляли огромное мужество и поразительное презрение к смерти. Характерный пример приводит Кератри: после боя с большим отрядом партизан французы захватили в плен только одного человека, да п тот был ранен двумя пулями в грудь.
Французы расстреливали пли вешали всех партизан, которых им удавалось захватить. При этом их всегда поражало то мужество и спокойствие, с каким мексиканцы встречали смерть. Один из участников интервенции с раздражением заявлял, что мексиканцы считают расстрел «чуть ли пе воинской почестью».
Партизанскими частями чаще всего командовали кадровые офицеры мексиканской армии. Но нередко во главе отрядов стояли штатские люди, которых только иностранное вторжение заставило взяться за оружие.
Виднейшими руководителями партизан были Корона, Карбахаль, Регулес, Ромеро. Рпва Паласио.
Рамон Коропа со своими двумя тысячами бойцов фактически контролировал весь штат Синалоа. Интервенты с трудом удерживали там лишь город Масатлан, но и оп был блокирован партизанами. 20 раз французы окружали отряд Короны и столько же раз оп выскальзывал из их рук.
Вот один из эпизодов его боевой деятельности, который заслуживает внимания как типичный пример действий
89
мексиканских партизан вообще. 10 января 1865 г. фрал цузы во главе с командующим их войсками в Синалоа генералом Кастаньп заняли деревню Лос-Верапос. Ночью погонщики-мексиканцы угнали всех мулов из французского обоза к партизанам. На другое утро главные силы французов выступили из деревни на помощь колонне полковника Гарпье. который с трудом отбивал атаки кавалеристов Короны. Обоз, лишенный возможности следовать за главными силами вследствие потери мулов, был помещен в церкви, которую паскоро укрепили. Для его охраны оста вили роту французских стрелков. Но пока главные силы французов ловили Коропу, он, ловко обойдя их. очутился во главе 500 всадников в Лос-Веранос и внезапно обрушился на оставленную там охрану. В результате рота французов был разгромлена, и лишь несколько уцелевших солдат с трудом пробрались к своим основным силам. Обоз попал в руки партизан. Тогда разъяренны)! Кастапьи повернул свой отряд назад и устремился в Лос-Веранос, чтобы отплатить врагу. Но в деревне он не нашел не только ни одного партизана, но и вообще ни одной живой души. Французы, уверенные, что неприятель далеко, устроили большой привал. Внезапно из расположенных поблизости банановых зарослей вылетел отряд конных партизан, и. прежде чем французы успели прийти в себя, неприятель оказался в центре их лагеря. Поднялась невероятная паника. Офицеры и унтер-офицеры бросились бежать, бросая своих солдат. С трудом удалось французам отразить это смелое нападение Короны, причем генерал Кастапьи едва ио попал в плен к партизанам Коропа опять ускользнул. нанеся врагу большие потери. В 28 лет он стал генералом и впоследствии участвовал во взятии Керетаро (1867 г.).
Вместе с Короной в штате Синалоа действовал и другой известный партизанский командир индеец Руби. Его отряд состоял из рудокопов с серебряных рудников. Это был интересный пример участия только еще зарождавшегося мексиканского пролетариата в освободительной борьбе.
Карбахаль был также индейцем. Он пользовался огромным авторитетом среди индейского населения Уастеки (области, охватывающей прибрежные райопы штата Веракрус). С начала войны вся Уастека восстала по его призы
90
ву. Его отряды, состоявшие главным образом из пастухов, нанесли французам ряд очень серьезных поражений. Интервенты пытались подкупить Карбахаля, предложив ему офицерскую должность в максимилиановской армии, но он категорически отверг их предложения.
Николас Регулес был уроженцем испанской провинции Бургос. Ня родине пн воевал против реакцпоиеров-карли-стов. В 1845 г. Регулес приехал в Мексику и уже в следующем году сражался в рядах мексиканской армии против североамериканских захватчиков. Он отличился во время революцип и в 1855 г. стал генералом армии либералов. В годы интервенции Регулес являлся одним из руководителей партизан в Мичоакане, где прославился своей стойкостью п неуловимостью.
Наряду с Регулесом легендарным героем Мичоакана был Николас Ромеро. В молодости он работал на текстильной фабрике. Во время гражданской войны Ромеро был солдатом армии либералов. Подобно Хуаресу, он всегда одевался в черный костюм и походил на скромного сельского священника. Даже среди партизан Ромеро выделялся как искусный всадник и отважный боец. Когда интервенты разыскивали его, он посылал им записки, в которых говорилось: «Не ищите меня так далеко, я буду ждать вас там-то». И действительно, нападал в указанном им месте и все-таки неожиданно. В конце концов интервентам удалось взять Ромеро в плеп п расстрелять его.
Руководителем всех партизанских отрядов Мичоакана в решающий период борьбы с интервентами был генерал Висспте Рпва Паласио. К началу войны ему было 30 лет. Оп происходил из креольской помещичьей семьи п был сыном видного столичного адвоката. Один из образованнейших мексиканцев своего времени, юрист, поэт и историк, Рпва Паласио в годы войны стал выдающимся партизанским полководцем. Он участвовал в обороне Пуэблы, затем вел партизанскую борьбу в штате Мехико, откуда перешел в Мичоакан. Здесь Рива Паласио приобрел огромную популярность как среди партизан, так п среди местного населения. В результате, когда командующий «армией центра» генерал Артеага был зверски убит, командиры партизанских соединений Мичоакана избрали своим командующим Рива Паласио. В перерыве между сражениями он сочинял стихи и писал драмы. Республи-
97
канские солдаты и офицеры часто повторяли посвященное партизанам четверостишие пз одной его драмы:
Оборванные и голодные, по полные гордости, Они лишь пред богом склонят колени.
Если это — бандиты, сеньор, то всякий будет гордиться Тем, что он принадлежит к числу бандитов!
А сочиненную Рива Паласио сатирическую песенку «Прощай, мама Карлота», в которой высмеивались Максимилиан с супругой Шарлоттой и их мексиканские союзники, распевали в годы интервенции чуть ли пе все патриоты. Рива Паласио участвовал во взятии Керетаро и плененп и М а кои мп лиана.
Командиром партизанского отряда в штате Сакатекас был Чавес, 70-летпии старик, бывший губернатор штата Агуаскальентес. Французам удалось захватить Чавеса в плен, и военный суд приговорил его к смертной казни. Вместе со своими ближайшими соратниками оп спокойно шел к месту расстрела.
Среди партизанских командиров были и женщины. Так, одним из отрядов командовала вдова полковника мексиканской кавалерии. Среди мичоаканских партизан большой известностью пользовалась ИгнасиЯ Риэчи, оде тая в мужской костюм и командовавшая кавалерийским эскадроном. Она отличилась в боях, сражаясь под комап дой Н. Ромеро и генерала Артеага. Французы взяли Риэчи в плеп, по эта. уже пяти десятилетняя, женщина бежала и возобновила борьбу. В 1866 г. она была убита консерваторами в районе Ситакуаро. Па границе штатов .Мичоакан и Мехико действовал отряд партизанки Баррагана.
Вскоре после начала войны Хуарес писал бывшему мексиканскому консулу во Франции Моплюку: «Я могу Вас заверить, что какие бы силы ни были бы употреблены против нас, императорское правительство пе добьется покорения мексиканцев, а его армия не будет иметь ни одного дня мира» ,44.
Карбахаль, Корона, Регулес и тысячи других патриотов доказали на деле, что эти слова пе были пустой угрозой.
Интервенты самым зверским образом расправлялись с борцами за независимость Мексики. Военно-полевые суды. расстрелы и виселицы были основным средством воз
92
действия на мексиканский парод. С целью подавления освободительной борьбы был издан целый ряд драконовских законов и распоряжений как французским командованием, так и его ставленниками — Альмонте и Максимилианом.
Еще в июне 1862 г. «Временный верховный глава мексиканской нации» Альмонте издал закон, по которому лица. виновные «в недостаточной преданности» его правительству. высылались без суда па срок до двух лет. Это была первая угроза патриотам со стороны интервентов.
После занятия Пуэблы Форей 21 мая 1863 г. издал декрет о конфискации собственности «граждан республики, которые с оружием в руках выступают против французской интервенции и которые служат в регулярной армии или в герильях, находящихся в состоянии войны с Францией» 145. (Этот декрет был отменен через некоторое время, так как вызвал сильнейшее возмущение европейского общественного мнения.)
20 июня 1863 г., т. е. через 10 дпей после своего вступления в Мехико, тот же генерал Форей издал декрет об организации военно-полевых судов. Согласно этому декрету, все бойцы и офицеры партизанских отрядов предавались военному суду, облеченному исключительными полномочиями. Приговор этого суда не подлежал обжалованию и приводился в исполнение в течение 24 часов. Декрет фактически обрекал на смерть всякого партизана, попавшего в руки французов. На его основании был в 1864 г. расстрелян один из героев обороны Пуэблы гарибальдиец генерал Гиларди.
Завершением всех этих декретов был закон, изданный Максимилианом 3 октября 1865 г. и прозванный в Мексике «черным законом» 14в. Ответственность за «черный закон» несли в равной мере как Максимилиан, так и французский главнокомандующий Базэн. Как указывает в своих мемуарах Бласио, закон был издал Максимилианом лишь после подробного обсуждения его текста с Базэиом.
Согласно этому закону, всякий, «виновный» в том, что вел вооруженную борьбу против империи, подлежал военно-полевому суду, который обязательно должен был вынести смертный приговор, приводившийся в исполнение в течение 24 часов. Приговоры военных судов не подлежали обжалованию.
93
Таким образом, если до этого времени «законно» мож но было убивать только партизан, то теперь всякий мексиканский патриот (партизан, солдат или офицер регулярной армии — все равно), попавший в руки интервентов и их пособников, был обречен на смерть.
Немедленно же после издания «черного закона» началась вакханалия военных судов и расстрелов. Она была совершенно безудержной еще и потому, что 11 октября маршал Базэн направил всем командирам французских частей секретный циркуляр, в котором разъяснял смысл закона от 3 октября. Базэн указывал, что этим актом все сторонники Хуареса поставлены вне закона. При этом французский главнокомандующий добавлял: «Я прошу вас разъяснить личному составу находящихся под вашей командой частей, что я не разрешаю больше брать пленных. Всякий, -кто бы он ни был, если он захвачен с оружием в руках, должен быть наказан смертной казнью. Обмен пленными больше пе будет иметь место» ,47.
Число патриотов, казненных па основании «черного закона», было чрезвычайно велико. По словам заседателя одного из «императорских» военных судов, было казнено около 20 тыс. человек. По сообщению республиканской газеты, в столице за период ее оккупации интервентами было казнено 968 человек. Редактор этой газеты добавляет, что, проезжая из Пуэблы в Мехико, оп за день насчитал 33 трупа, довешанных на деревьях вдоль дороги.
Особое возмущение вызвал в Мексике и за границей расстрел 13 октября 1865 г. двух известных республиканских генералов — Артеаги и Саласара, взятых в плен частью макси мили айовского полковника Мендеса. Оба они принадлежали к числу кадровых офицеров и отличались своим гуманным обращением с пленными. Их расстрел возмутил многих даже среди интервентов, а 200 бельгийцев, находившихся в плену у республиканцев, направили протест Максимилиану. Интервенты и впредь продолжали массовые расстрелы пленных республиканцев, в том числе офицеров и генералов. Эти зверства резко отличались от поведения Хуареса и его командиров, гуманное обращение которых с неприятельскими пленными вынуждены были признать сами французы.
Приходя в бешенство от своего бессилия справиться с республиканскими войсками п партизанами, интервенты в
94
их пособники вымещали свою ярость на мирном насеЛе-нип, в том число на женщинах, детях и стариках. Зверства интервентов но отношению к гражданскому населению Мексики, о которых уже говорилось выше, с течением вре-мели становились все более чудовищными.
Оккупанты сжигали целые мексиканские города, заподозрив их население в сочувствии к республиканцам. Так, например, желая отомстить Короне, генерал Каста ньи приказал сжечь дотла город Сан-Себастьян, бывший одно время базой партизан. Город был стерт французами с лица земли. В Мичоакане, где партизаны доставили особенно много хлопот интервентам, последние начали посылать небольшие отряды, которые внезапно нападали па деревни и поместья, поджигали их и захватывали в плен жителей. Почти каждый день в окрестностях г. Ситакуаро были видны столбы густого черного дыма. Узнав о победе республиканцев при Такамбаро, разъяренные интервенты 15 марта 1865 г. дотла сожгли город Ситакуаро. Взводы бельгийцев и императорских солдат бегали по улицам, поджигая дома. От всего города уцелели лишь два дома и церковь, в которой расположились сами интервенты.
Для борьбы с партизанами французы создали специальный летучий отряд, состоявший, но словам одного из I его участников, «из авантюристов всех наций», и носивший название «конпргерильп». Эта коптргерилья и руководивший ею полковник Дюпен вызвали к себе всеобщую ненависть своими жестокостями и бесчинствами. Дюпен был настолько ненавистен мексиканскому народу, что даже Максимилиан вынужден был отдать распоряжение о высылке его в 1866 г. из страны. Однако Базэн оставил Дю-* пена в Мексике.
Кровавые зверства интервентов в Мексике отнюдь пе сломили сопротивления ее народа. Наоборот, в ответ на убийства и истязания мексиканские патриоты удесятерили своп усилия для изгнания ненавистного врага.
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ
РЕСПУБЛИКАНСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
Борьбой мексиканского народа руководила либеральная партия, ставшая теперь партией национального сопротивления, которую поддерживали все патриоты, в том
.95
числе и многие бывшие консерваторы. Защищая своп принципы и цели, либеральная партия и республиканское правительство одновременно отстаивали общенациональные интересы.
В период борьбы против интервентов президент Хуарес стал подлинным вождем мексиканского народа, а его имя стало символом верности родине и республике. Эми грировавший из США в Мексику в 1865 г. генерал Шель би рассказывал начальнику штаба французского экспедиционного корпуса де Нуэ: «Я не слеша проехал от Пьед-рас-Неграс до Мехико, прислушиваясь к тому, что говори ли повсюду... >1 убедился, что Хуарес так же прочно живет в сердце народа, как вечен снег на вершине Попокатепетля» |48.
Все писавшие о Хуаресе современники поражались упорству, настойчивости и энергии, с которыми он боролся за независимость Мексики.
Избегая всякой излишней жестокости, Хуарес в то же время проявлял непреклонную твердость по отношению к врагам мексиканского народа. Когда ему предложили изгнать всех мирных французских граждан из Мексики, он гневно ответил: «Если вы хотите показать ваш патриотизм, то идите в Орисабу и выгоните тех, кто вторгся в вашу страну с оружием в руках, но не трогайте мирных граждан!» 14Э. Но когда почти все монархи Европы требовали от него пощадить Максимилиана, виновного в гибели тысяч мексиканских патриотов, он остался твердым и непреклонным.
Борясь против превосходящих сил неприятеля, отступая из города в город (за годы интервенции ему пришлось сменить шесть столиц), находясь нередко на волосок от смерти, Хуарес ни на минуту не складывал оружия, пиког да не шел на компромисс. Резко и презрительно отвергал он все мирные предложения Максимилиана.
Хуарес никогда пе терял веры в победу. В самом тяжелом для республиканцев 1865 г. он писал: «Время и паше упорство истощат французов, расстроят и победят их в конце концов» ,5°. Его волю нельзя было сломить, ибо он знал, что борется за справедливое дело, знал, что за ним стоит весь мексиканский народ.
Заслуги выдающегося демократа и патриота Хуареса перед его родиной чрезвычайно велики, и память о нем и
96
сегодня очень дорога мексиканскому народу. Но не следует забывать, что Хуарес действовал пе один, а опираясь па целую группу видных деятелей либеральной партии, входивших в правительство или командовавших войсками. В этот период самые выдающиеся военные и политические деятели Мексики поддерживали республиканское правительство.
Даже главнокомандующий французскими экспедиционными войсками в Мексике Базэп признавал: «Одно обстоятельство никак нельзя отрицать — это то, что энергия и ум на стороне либералов» *51.
Виднейшими соратниками Хуареса в период интервенции являлись бывший президент X. Альварес, министр иностранных дел С. Лердо де Техада, военные министры И. Комонфорт и И. Мехиа, командующие армиями генералы М. Эскобедо, П. Диас, В. Рива Паласио.
Будучи слишком старым для того, чтобы участвовать в боевых действиях (к началу интервенции ему было более 70 лет), Альварес использовал весь свой огромный авторитет и опыт для защиты родины. Он помогал республиканским генералам советами, деньгами, оружием, содействовал вербовке бойцов на находившейся под его контролем территории.
Летом тяжелого для республики 1864 г. он обратился к своему пароду с пламенным призывом: «Люди побережья. я еще жив! Я, который всегда вел вас на бой с тиранами. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!»
Основной целью республиканского правительства в 1861 —1867 гг. было добиться максимального размаха освободительной борьбы и вовлечь в нее самые широкие слои мексиканского народа.
В то же время ряд декретов правительства Хуареса должен был парализовать деятельность изменников-консерваторов.
В первые дпи интервенции, когда испанцы появились в Веракрусе, Хуарес 18 декабря 1861 г. опубликовал обращение к народу 152. Президент призывал мексиканцев «забыть ненависть и вражду, порожденные политическими разногласиями», и сплотиться вокруг правительства, чтобы объединенными силами отстаивать «самое великое и священное дело для людей и народов — дело защиты родины». С той же целью — объединить весь народ (в том 7 А. Б. Беленький	97
числе и своих бывших политических противников) в борьбе против иностранных захватчиков — республиканское правительство объявило амнистию, облегчившую консерва тивным лидерам, готовым забыть прежнюю вражду, переход в ряды республиканцев. Одновременно правительство призвало к оружию контингенты всех штатов.
Чтобы пресечь деятельность предателей внутри стра пы, Хуарес издал 25 января 1862 г. декрет, согласно которому карались смертной казнью все мексиканцы п иностранцы, совершившие преступления против независимости и безопасности нации и против международного права. Именно на основании этого декрета в 1867 г. был осужден и расстрелян Максимилиан.
Когда неизбежность большой и длительной войны с Францией стала очевидной, правительство Хуареса издало 12 апреля 1862 г. новый декрет, предусматривавший вовлечение в борьбу самых широких масс и организацию партизанской войны.
Согласно этому декрету, «1) с момента, когда французские войска начнут военные действия, все местности, которые опп займут, объявляются на осадпом положении, и мексиканцы, оставшиеся там без серьезных оправдательных причин, будут наказаны как предатели, а имущество их будет конфисковано; 2) все мексиканцы в возрасте от 20 до 60 лет обязаны взяться за оружие, к какому бы классу опп пи принадлежали и какие бы посты они пи занимали...: 3) губернаторы штатов уполпомачиваются выдавать патенты па организацию герилий (партизанских отрядов) по своему усмотрению и в зависимости от обстановки» 153.
Губернаторы штатов получили приказ конфисковать на нужды обороны всякую частную собственность, если этого потребуют обстоятельства. Надо сказать, что к реквизициям и конфискациям республиканское правительство прибегало в ходе войны неоднократно, не считаясь с протестами крупных собственников. Исключение, и то пе всегда, делалось для иностранцев, чтобы не испортить отношения с их правительствами. Принудительные сборы производились лишь с наиболее зажиточных лиц и пропорционально их доходам. Так, например, банкир Мьер-и-Теран в течение года уплатил правительству пе менее 600 тыс. песо.
98
Республиканское правительство продолжало дело «реформы» и в период интервенции. В феврале 1863 г. был издан закон о закрытии женских монастырей. Их помещения были превращены в госпитали, а имущество использовано для военных нужд. Предпринимались также новые попытки аграрных реформ. Так, в июле 1863 г. республиканское правительство издало закон, разрешавший каждому мексиканцу приобрести до 2 тыс. га необрабатываемой государственной земли на льготных условиях и восстанавливавший право индейских общин владеть землей 154.
Большое значение имел закон от 16 августа 1863 г. о конфискации имущества изменников родины. На основании этого закона в некоторых штатах производилась пе только конфискация поместий предателей, ио также их раздел между крестьянами. Однако раздел латифундий не принял массового характера и пе мог повлиять на всю систему аграрных отношений в Мексике.
Большое внимание уделяло либеральное правительство устной и печатной агитации среди парода. В первые же месяцы интервенции мексиканские газеты и расклеенные па всех улицах прокламации призывали народ взяться за оружие в защиту своей страны. В самых тяжелых условиях, когда важнейшие центры страны были в руках интервентов, продолжала довольно регулярно функционировать республиканская печать. Газеты и журналы — «Правительственный журнал», «Тень Сарагосы», «Правительственная газета» и другие — поднимали боевой дух парода. информировали его о ходе борьбы. Республиканские губернаторы и командующие армиями постоянно обращались к народу с воззваниями, в которых напоминали ему о коварных планах интервентов, о целях и задачах освободительной борьбы. При этом они лишь следовали примеру правительства и «Постоянного комитета республиканского конгресса», игравшего во время войны роль высшего законодательного органа (последняя сессия конгресса, состоявшаяся в 1862 г., вручила на время войны чрезвычайные полномочия президенту Хуаресу).
Власть на местах осуществляли губернаторы штатов. Их роль особенно возросла во время войны, когда многие из них действовали в глубоком тылу врага, за сотни километров от своего^ правительства. Губернаторам подчиня
99
Лись префекты округов. И те и другие придерживались правила — в случае оккупации неприятелем столицы штата (или округа) не оставлять своего поста и продол жать действовать, находясь в любом другом подходящем пунк те. Благодаря этому в течение всей войны почти пи в одном штате не прекращалась деятельность республиканских органов власти.
В ходе гражданской войны 1857—1860 гг. п особенно в ходе освободительной войны 1862—1867 гг. вырос новый командный состав мексиканской армии. На смену старым мексиканским генералам эпохи Сайта-Анны, карьеристам, казнокрадам и мародерам, чуждым и враждебным народу, пришли новые командиры из среды гражданского населения. Если война с США в 1846—1848 гг. озпамено валась банкротством старого мексиканского офицерства, то борьба против французской интервенции выковала при шедший ему па смену новый командный состав. Его виднейшими представителями были такие командиры, как Сарагоса, бывшие погонщики мулов генералы М. Эскобедо и II. Мехиа, генералы В. Рива Паласио, Р. Коропа, Артеага. Саласар и другие.
Война против интервентов подняла боевой дух солдат и офицеров, сделала их действия более целеустремленными и сознательными. Выносливость мексиканских солдат (в своем большинстве — индейцев), их мужество и презре пие к смерти поражали врагов. Однако серьезнейшие недостатки в организации, подготовке и вооружении мексиканских войск, о которых уже говорилось выше, так и пе были изжиты в ходе войны.
$ * *
Освободительная борьба мексиканского народа имела большой международный резонанс. Сочувствие всего про грессивного человечества было на стороне мексиканцев, героически отстаивавших свою независимость. Маркс и Чернышевский заклеймили организаторов интервенции в Мексике, разоблачили их истинные цели и намерения. Про тив реакционной мексиканской авантюры Наполеона III выступили передовые люди всех стран, в том числе и Франции. Знаменитый французский писатель Виктор Гю го горячо сочувствовал мексиканским патриотам.
100
В 1863 г. защитники Пуэблы опубликовали воззвание к французским солдатам, в котором писали: «Кто вы такие? Солдаты тирана. С вами Наполеон, а с нами Виктор Гюго». Узнав об этом эпизоде, В. Гюго обратился к мексиканцам со следующими словами:
«Защитники Пуэблы!
Разумеется, я за вас.
С вами воюет не Франция, а Империя. Да, я за нас. Мы противостоим Империи, вы — на своем посту, я — па своем, вы — у себя на родине, я — в изгнании.
Сражайтесь, боритесь, будьте непреклонны, и если вы считаете, что мое имя может вам пригодиться — пользуйтесь им...
Доблестные воины Мексики, держитесь стойко» !55.
Гарибальди приветствовал мексиканских патриотов, а его соратник, генерал Гиларди, сражался в их рядах 156.
В северных штатах США в период интервенции проис-I ходили демонстрации солидарности с Мексикой. К мексиканскому посланнику в Вашингтоне Ромеро обращались представители различных слоев населения (в том числе и , рабочих) с просьбой позволить им бороться против французских интервентов в рядах мексиканской армии.
Горячее сочувствие выражали мексиканцам народы и правительства Венесуэлы, Чили, Перу и других стран Латинской Америки. В 1863 г. в Гаване (Куба) производился по подписке сбор денег на покупку вооружения для войск Хуареса.
Под влиянием событий в Мексике в январе 1865 г. в перуанской столице Лиме представителями Перу, Чили, Эквадора, Боливии, Колумбии, Венесуэлы и Сальвадора был подписан договор «О мире и союзе между государствами Америки». Ряд статей этого договора фактически предусматривал солидарность американских стран в случае нападения неамериканских держав.
МАРИОНЕТОЧНАЯ ИМПЕРИЯ МАКСИМИЛИАНА
ВНУТРЕННЕЕ И МЕЖДУНАРОДНОЕ ПОЛОЖЕНИЕ «ИМПЕРИИ»
Максимилиан, формально провозглашенный императором Мексики, на деле был всего лишь марионеткой фран цузских интервентов. Вся власть па территории «империи» фактически была сосредоточена в руках командую щего экспедиционным корпусом Базэна, который действо вал так, как приказывал ему Наполеон III, весьма мало интересуясь мнением Максимилиана и его правительства.
Сам Базэн писал по этому поводу военному министру Франции маршалу Рапдоиу: «Мои отношения с его вели чеством (Максимилианом.— Л. Б.) наилучшие, так как он согласился предоставить мне полностью военное руковод ство; я этим, конечно, не злоупотребляю, и когда я при нимаю решение известной важности, я всегда извещаю о нем императора» 157. Правда, отношения между Максимилианом и Базаном недолго оставались «наилучшими» и к концу интервенции весьма серьезно испортились, ибо Базэн стал слишком уж открыто и по-солдатски грубо показывать, что он, а не Максимилиан является высшей властью в «империи».
Яркой иллюстрацией колониального положения мексиканской «империи» являлось и то, что согласно Мира-марскому договору, в так называемых смешанных франкомексиканских частях мексиканский «императорский» офицер самого высшего ранга должен был подчиняться любому французскому офицеру, вплоть до лейтенанта. Такое положение наблюдалось отнюдь пе только в армии. Как отмечал секретарь Максимилиана Бласио, в столице мпо-
102
гПе «видные мексиканцы» были возмущены тем, что «они были полностью подчинены французам не только в военных вопросах, но и во всех отраслях государственного управления» 158. Это недовольство консерваторов усугублялось еще тем, что сам Максимилиан окружил себя иностранными советниками, и его «личный императорский кабинет» состоял из немцев, французов, бельгийцев, венгров и т. д., мексиканцев же в нем не было.
Роль Максимилиана сводилась к тому, что он служил пгпрмой для французской военщины, которая должна была править Мексикой до окончательного ее «умиротворения», а в дальнейшем должен был маскировать господство в стране французской буржуазии. Недаром еще в начале интервенции французская печать сообщала, что войска Наполеона III идут в Мексику для того, чтобы создать там «нечто вроде второго Алжира».
-Современники приводят множество примеров полного произвола французской военщины, нисколько по считавшейся с Максимилианом и его властями. Вот некоторые, характерные в «это отношении, эпизоды.
Ординарец французского генерала Эйнара публично оскорбил помощника префекта города Леона. За оскорбление императорского чиновника он был посажен в тюрьму. Тогда генерал Эймар приказал солдатам взломать двери тюрьмы и выпустить его ординарца па волю.
В начале 1867 г. императорские власти арестовали некоего Гарая, обвинив его в связях с республиканцами. Арестованный, имея на руках пропуск, выданный французскими военными властями, апеллировал к ним. Базэн потребовал немедленного освобождения Гарая. Императорское министерство внутренних дел отказалось освободить ого, а газета «Патриа», сообщая об этом инциденте, с неуважением отозвалась о Базэне. В ответ французский главнокомандующий приказал немедленно арестовать редактора газеты и начальника императорской полиции. Их держали в тюрьме до тех пор, пока Гарай не был освобожден.
В течение 1864—1865 гг. французам удалось оккупировать все основные города Мексики. И декабря 1865 г. они захватили пятую по счету резиденцию Хуареса — Чиуауа. Правительству Хуареса пришлось покинуть этот город и эвакуироваться в Пасо-дель-Норте па американской
103
границе. Но республиканские войска в марте 1866 г. без всякого труда вновь заняли Чиуауа, как только французы покинули город, ибо население ожидало республиканцев с нетерпением, а местный гарнизон пе оказал им никакого сопротивления. Так было везде. В руках Максимилиана находилась лишь территория, расположенная в пределах досягаемости французской артиллерии. А так как 40-тьт-сячяая французская армия не могла оккупировать каждый город и каждую деревню, то понятпо. что даже в самые лучшие для империи времена большая часть мексиканского населения была вне контроля максимилианов-ских властей. Не успевал Базан подавить восстание в одной провинции, как оно вспыхивало в другой. Даже в самой столице пеоднокрятпо происходили демонстрации в честь Хуареса, против Максимилиана и интервентов. Император чувствовал себя в безопасности лишь в своем зам ке Чапультепек под охраной специальной воинской части обильно снабженной артиллерией.
Некоторым утешением для Максимилиана было приз иапие его правительства европейскими державами. Папа Пий IX первый благословил Максимилиана на мекспкап скип императорский троп. К концу существования империи в Мехико находились дипломатические представители Франции, Апглии. Австрии, Пруссии, Испании. Италии Португалии и Бельгии.
Следует сказать песколько слов об отношении к мексиканской империи со стороны России. Известно, что в пе риод гражданской войны в США Россия занимала иную позицию, чем Англия и Франция 159. В отличие от этих держав опа была заинтересована в сохранении целостности США. Русское правительство было определенно про тпв вмешательства европейских держав в дела США, и в ноябре 1862 г. министр иностранных дел Горчаков категорически отверг французское предложение о совместном посредничестве Апглии. Франции и России в гражданской войне. В сентябре 1863 г. в Нью-Йорк и в Сан-Франциско прибыли русские эскадры адмиралов Досовского и Попова. Их отправка была вызвана крайним обострением отношений с Англией и Францией, которые пытались использовать польское восстание 1863 г., для того чтобы под вп дом защиты польских интересов ослабить позиции России. Отправка двух русских эскадр в США должна была соз-
104
дать угрозу иа морских торговых путях Англии и оказать таким путем давление на английское правительство. В то тке время объективно этот акт русского правительства укреплял положение США. Поэтому вряд ли можно предполагать. чтобы царское правительство могло сочувственно отнестись к интервенции в Мексике, исходившей как раз от наиболее враждебных ему в тот период держав и имевшей одной из своих целей вмешательство в гражданскую войну в США.
Русское общественное мнение крайне отрицательно относилось к интервенции европейских держав в Мексике. Демократическая и либеральная печать («Современник», «Русское слово», «Отечественные записки») резко осуждала действия интервентов и предсказывала провал интервенции в результате сопротивления мексиканского народа 160. Даже официоз русского министерства иностранных дел — «Journal de St.-P6tersbourg» («Санкт-Петербургская газета») в своих обзорах весьма скептически оценивал перспективы французских интервентов и Максимилиана в Мексике и нередко высказывал серьезные сомнения в правдивости французских официальных сообщений о мексиканских делах.
Если русские демократы (и в первую очередь Н. Г. Чернышевский) возмущались реакционным характером интервенции и посягательством Наполеона ТТТ па свободу и независимость Мексики, то отрицательное отношение официальных кругов России к интервенции объяснялось главным образом их враждебным отношением к Наполеону III в связи с позицией последнего в польском вопросе.
В связи с напряженностью русско-французских отношений в 1863 г. иностранная печать высказывала самые невероятные предположения о вмешательстве России в мексиканские дела. Так. газета «Нью Йорк геральд» сообщала. что Россия совместно с США намерена потребовать, чтобы Франция отказалась от проекта установления монархии в Мексике, а одна из лондонских газет даже утверждала, что русским воеппьтм кораблям поручено помочь североамериканцам изгнать французов пз Мексики. На деле царское правительство отнюдь не собиралось помогать Хуаресу в борьбе против интервентов и вообще вмешиваться в мексиканские дела.
105
До интервенции между Россией и Мексикой не существовало дипломатических отношений, причем свой отказ от установления таких отношений еще Николай I мотивировал наличием республиканского строя в Мексике. С провозглашением империи это препятствие отпало, и мопар хическпе симпатии царского правительства, видимо, возобладали над его неприязнью к Максимилиану как ставленнику Наполеона 111. В 1865 г. русское правительство признало Максимилиана и выразило согласие принят!» двух его вице-консулов (в Одессе и Риге) 1б1. 8 мая 1866 г. чрезвычайный посланник и полномочный министр Максимилиана Мануэль Ларраиисар вручил свои верительные грамоты императору Александру II. Царское же правительство так и не направило своего дипломатического представителя в Мексику. После падения империи дипломатические отношения России с Мексикой автоматически прекратились. Они были вновь установлены только в 1890 г.
Таким образом, Максимилиан был признан в качестве императора Мексики всеми крупнейшими державами Старого Света. Однако «императору», которого пе хотел признавать мексиканский народ, пе могло помочь признание его иностранными правительствами.
На первых порах Максимилиан занялся кипучей «законодательной» деятельностью. Он восстановил введенный в свое время Итурбиде «Орден Гуадалупе» и ввел ряд новых орденов (дворянские звания были восстановлены регентским советом еще до приезда Максимилиана), установил размеры своего цивильного листа, лично выработал подробнейший придворный церемониал (в 600 страниц), учредил должность «императорских комиссаров», которые должны были инспектировать провинции, создал «Государственный совет» для выработки законопроектов и т. д. Декреты п распоряжения сыпались как из рога изобилия. Однако почти все они касались вопросов третьестепенных, а те из пих, которые имели сколько-нибудь существенное значение, как правило, не проводились в жизнь.
Что касается общих принципов управления страной, то Наполеон III советовал Максимилиану установить в Мек сике свою абсолютную власть, сохранив видимость народного представительства. На это Максимилиан отвечал, что чем больше он изучает мексиканский парод, тем более убеждается, что надо его «осчастливить» вовсе без его
106
участия и даже, возможно, вопреки его воле. На основании этих «принципов» Максимилиан и выработал временную конституцию Мексики 162, которая была опубликована в годовщину принятия им мексиканской короны: 10 апреля 1865 г.
Согласно этой конституции Мексика объявлялась наследственной монархией с императором-католиком во главе (ст. 1). Император управлял с помощью девяти министров и Государственного совета, являвшегося пе законодательным. а лишь совещательным органом. Министры были ответственны только «перед законом» (ст. 12), а пе перед избранным народом парламентом. Страна делилась на 8 военных округов и 50 департаментов, возглавлявшихся префектами, которых назначал император. В результате вместо «представительной, демократической и федеративной республики, состоящей из штатов, свободных и суверенных в отношении своего внутреннего режима» (конституция 1857 г.) в Мексике устанавливалась абсолютная централизованная монархия. Кроме того, деление страны па департаменты преследовало цель путем дробления ряда штагов ликвидировать их как единые очаги сопротивления. Так. папрпмер, «мятежный» штат Мичоакан делился па 4 департамента.
Конституция провозглашала равенство перед законом, неприкосновенность личности и собственности, свободу совести и слова (ст. 58). Однако все эти «свободы» существовали только на бумаге.
Основной целью Максимилиана было добиться прекращения сопротивления мексиканского народа, чтобы сколько-нибудь прочпо укрепиться на престоле. Для того чтобы достигнуть этой цели, французское командование и Максимилиан применяли два средства. Первым и основным средством был террор; вторым — попытки вызвать раскол среди республиканцев и демагогия, которая должна была примирить мексиканцев с господством интервентов п их ста в л е н и и ка Максимилиана.
Понимая, что нельзя править при помощи одного только террора, Максимилиан всячески пытался завоевать популярность в Мексике. Он разъезжал верхом в национальном мекспкапском костюме и широкополой шляпе, старался по возможности скрывать своп связи с французами, постоянно выступал с речами на испанском языке и даже
.107
принял депутацию «настоящих диких язычников-ин дейцев».
Император посещал церкви, школы и тюрьмы, раздавал милостыню пищим. В этом от него не отставала его супруга Шарлотта, вообще отличавшаяся большой энергией и оказывавшая немалое влияние па Максимилиана. Опа раздавала награды школьникам и ордена солдатам, навещала больных в госпиталях и т. д. и т. п. Однако эта показная «любовь» императорской семьи к народу не могла обмануть мексиканцев, которые часто получали возможность убедиться в подлинном отношении к ним царствен ной четы. Так, в 1865 г. состоявшие на службе у Макси милиана бельгийские «добровольцы» вместе с частями императорского генерала Мендеса сожгли город Ситакуа-ро (Мичоакан), разграбив и уничтожив имущество его жителей. Желая продемонстрировать свою «заботу о народе», Шарлотта приказала раздать жителям этого города и его окрестностей <3 тыс. песо, поручив их раздачу тому же Мендесу. Неудивительно, что жители города и окрест ные индейцы с возмущением отказались от этой подачки.
Ио Максимилиан не ограничивался только эффектны ми жестами. Оп провел ряд государственных мероприя тий с целью вызвать раскол в освободительном движении, привлечь хотя бы часть парода на свою сторону. Именно этой цели должны были служить многочисленные «свобо ды», провозглашенные им в конституции. С этой же целью Максимилиан в июле 1864 г. объявил амнистию республи канцам, сражавшимся против империи. Однако амнистия касалась лишь тех, кто немедленно сложит оружие, и то лишь в том случае, если они «пе совершали преступлений». А так как мексиканские патриоты не собирались складывать оружия, а, с другой стороны, всякий взятый в плен патриот считался «преступником», амнистия на деле осталась пустым звуком. Максимилиан издал декрет об отмене цензуры над печатью, который так и не был никогда осуществлен, так же, как и все прочие обещанные мексиканцам свободы.
3 ноября 1864 г. Максимилиан издал инструкцию для провинциальных префектов, в которой призывал их «от решиться от партийного духа», одинаково относиться ко всем мексиканцам и помнить, что «империя включает в себя все партии». И буквально в тот же день он направил
108
своему министру Веласкесу де Леону письмо, в котором объявлял, что все «вооруженные отряды» в стране должны рассматриваться как «бандитские» и должны преследоваться военными властями «с величайшей энергией» и ((ПО всей строгости закона» 163. На основании этого письма военными судами было осуждено множество республиканцев. Таким образом, все «либеральные» мероприятия Максимилиана носили чисто показной характер, и только люди, лишенные патриотизма, могли поддаться на эту приманку.
Несколько более последовательными были действия интервентов и Максимилиана в отношении «Законов о реформе».
Вопреки ожиданиям клерикалов, Форой, а затем и Максимилиан отказались уничтожить свободу вероисповедания и, что значительно важнее, подтвердили декрет о национализации церковного имущества. Подтверждая «Законы о реформе», Максимилиан и рекомендовавший ему действовать подобным образом Наполеон III преследовали не только целп раскола либералов. Они просто не могли поступить иначе. С одной стороны, большая часть церковного имущества была уже распродана и нередко перепродана. и отменить соответствующий закон — означало восстановить против империи всех новых владельцев церковных земель, что привело бы к резкому ухудшению ее и без того незавидного положения. С другой стороны, Максимилиану крайне нужны были деньги как для оплаты внешнего долга, так и для ведения войны. Эти деньги можно было получить от распродажи той части церковного имущества, которая находилась еще в руках государства. Так что, оставаясь «добрым католиком», как он сам себя называл, Максимилиан все же пе мог пойти в данном случае навстречу требованиям духовенства.
Первое министерство Максимилиана, сформированное им в ноябре 1864 г., состояло главным образом из «умеренных» либералов. Однако, хотя некоторые «модерадос» пошли па сотрудничество с империей, Максимилиану по удалось по-настоящему расколоть ни освободительное движение в целом, ни возглавлявшую это движение либеральную партию. Огромное большинство мексиканцев выступало против его империи, а присоединившаяся к нему кучка предателей состояла, даже по словам интервентов, из
109
людей «ничего не стоящих во всех отношениях», среди ко торых было немало взяточников, казнокрадов и других уголовных преступников.
Их моральный облик вполне соответствовал облику старых союзников интервентов — консерваторов Маркеса, Альмонте, Саласа, Табоада, Аранхоиса и других, уличен ных в конце концов самим же императором в растратах и кражах. Среди перебежавших к Максимилиану генера лов оказалось немало «двойных предателей», вновь перешедших на сторону республиканцев, когда провал интер веиции стал очевидным.
Максимилиану п интервентам так и пе удалось создать в Мексике сколько-нибудь массовой базы для своего режима. Лучшим доказательством того, что империя не имела никакой опоры в народе и покоилась только па французских штыках, служит тот факт, что она пала ровно через два месяца после эвакуации французских войск.
«Либеральная» демагогия Максимилиана, не изменив отношения к нему большинства мексиканского парода, в то же время вызвала недовольство среди кучки его искренних сторонников — консерваторов и клерикалов. Та ким образом, не сумев привлечь па свою сторону врагов. Максимилиан оттолкнул от себя часть и без того немногочисленных друзей. Особое недовольство вызвали его «либеральные» мероприятия средн духовенства. Между Максимилианом и руководителями консерваторов, а также католическими прелатами и самим папой римским возникли довольно сильные трепня. Дело доходило до заговоров некоторых консерваторов против Максимилиана и организации последним тайной полиции для наблюдения за ними. Но в конце концов это были споры между людьми из одного лагеря. Летом I860 г., когда положение империи стало особенно шатким, Максимилиан бросился в объятия консерваторов и покончил с «либеральным периодом» своего царствования. И консерваторы, которых он. наконец, открыто призвал к власти, сформировав 26 толя 1866 г. откровенно реакционный кабинет, восприняли этот акт именно как возврат «заблуждавшегося» императора к своим истинным друзьям. Прекрасно понимая, что гибель империи означала бы и их собственную гибель, они приложили все усилия к тому, чтобы спасти власть Максимилиана.
ПО
Для популяризации своего режима как внутри страны, так и границей Максимилиан широко использовал прессу. В Мексике его правительство субсидировало три газеты: «Диарио дель империо», «Эр нувель» п «Расой». Эти продажные листки, восхвалявшие порядки, установленные в Мексике интервентами, получали большие субсидии, в то время как всякая газета, осмелившаяся выступить против интервентов и империи, немедленно запрещалась.
Для воздействия на общественное мнение Европы и США Максимилиан создал специальный «Кабинет печати». во главе которого был поставлен бывший французский миссионер Доменеш. Этот кабинет имел в Нью-Йорке, Париже и Вепе специальных агентов, основной задачей которых был подкуп в самых широких масштабах местной печати, для того чтобы добиться от нее прославления империи п клеветы на ее врагов. Максимилиан щедро субсидировал их, не считаясь с тем, что его империя постоянно переживала острый финансовый кризис.
Интервенты и Максимилиан заигрывали с индейцами. Они часто выпускали широковещательные сообщения о поддержке империи различными индейскими племенами. Максимилиан даже создал «Совет по делам индейцев». Однако при внимательном рассмотрении «индейской» политики Максимилиана становится ясным, что никаких реальных улучшении в положении индейской бедноты его правительство не произвело.
РОСТ ЗАКАБАЛЕНИЯ МЕКСИКИ ФРАНЦИЕЙ И ДРУГИМИ ЕВРОПЕЙСКИМИ державами
Настоящим бичом мексиканской «империи» являлся финансовый кризис. Читая мемуары современников, чуть ли пе па каждой странице наталкиваешься на упоминания о том, что правительству Максимилиана не хватало денег на содержание армии, государственного аппарата и т. д. В апреле 1866 г. Максимилиан писал, что вопрос стоит так: пли французы дадут ему заем, пли немедленно наступит государственное банкротство. И надо сказать, что он не преувеличивал. Для того чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с бюджетом мексиканской «империи».
По данным республиканцев, в 1864 г. доходы «империи» Достигали 80 млн. франков, в то время как ее расходы
111
равнялись 120 млн. 1б4. В следующем, 1865 г., расходы им церии уже превышали 200 млн. франков, а дефицит (около 100 млн. франков) был равен всей сумме доходов 16\
При этом основными доходными статьями были пря мне и косвенные налоги (33% доходов) и пошлины (около 60% доходов). Что касается расходов, то больше всего уходило па платежи по внешпему долгу Франции, Англии и другим кредиторам (около 40%) и па военные нужды (33,3%) 166. Таким образом, закабаление Мексики Фран цией и другими иностранными державами, с одной стороны, и война против республиканцев — с другой, были ос полными причинами чудовищного дефицита в бюджете им перии. Если сравнить бюджет империи в 1865 г. с бюджетом мексиканской республики в 1861 г., то окажется, что максимилиановское правительство расходовало почти в три с половиной раза больше, чем правительство республики 167. Эта разница объяснялась не только колониальным грабежом Мексики и расходами империи на ведение войны против мексиканского парода, по и огромными тратами Максимилиана на свой пышной двор и всевозможные лич ные прихоти. Характерно, что если жалованье президента республики равнялось 30 тыс. долларов в год, то содержание Максимилиана превышало 1,5 млн. долларов |68.
Все эти огромные расходы ложились тяжким бременем па мексиканский народ. Достаточно сказать, что сумма налогов с населения за один 1865 г. увеличилась ровно в два раза.
Чудовищное несоответствие между доходами и расходами империи не могло не привести к острейшему финансовому кризису. Вот несколько примеров, свидетельствующих о том, каких размеров достигал этот кризис. 28 апреля 1866 г. императорский министр финансов Лакуне а направил маршалу Базэпу письмо с просьбой о денежной помощи |69. Характеризуя финансовое положение страны, он сообщал, что императорская армия почти не получает денег, в результате чего дивизия генерала Мехиа существует за счет принудительных займов, которыми она обла гает население, а генерал Кирога, из-за отсутствия средств на содержание своих солдат, пе только берет у населения принудительные займы, по и собрал с него налоги за год вперед, вследствие чего живущие в районе дислокации его частей граждане «вынуждены убегать оттуда, чтобы не
112
стать жертвами вымогательства». Войска, расположенные в столице, сообщал он далее, почти два месяца не получали жалованья. А в государственной казне нет денег, но зато имеющаяся задолженность превышает 300 тыс. пиастров. Вскоре после этого военный министр Гарсиа сообщал Максимилиану о своем опасении, что ввиду отсутствия средств придется совсем прекратить выдачу жалованья солдатам. хотя отовсюду умоляют прислать деньги для войск.
Описывая финансовое положение империи в декабре 1866 г., лейб-медик Максимилиана Баш указывал, что правительство совершенно но имело денег и все свои надежды возлагало па организацию национальной лотереи и введение еще четырех новых налогов (в том числе табачной монополии) 17°.
Положение населения империи непрерывно ухудшалось как вследствие резкого роста налогов, так и в результате прямого ограбления его императорскими войсками. В то же время, поскольку власть императорского правительства распространялась фактически далеко пе на всю страну и даже не на всю формально подчиненную ему территорию, то, несмотря на рост налогов, государственные доходы не росли, а уменьшались. Как уже указывалось, важнейшей причиной финансового кризиса империи было закабаление Мексики правящими кругами Франции. Первым актом этого закабаления явился Мпрамарскпй договор. За ним скоро последовали другие.
После заключения Мирамарского договора в Париже была учреждена «Мексиканская финансовая комиссия», состоявшая из одного француза, одного англичанина п одного мексиканца. Председателем ее стал граф Жермини, бывший французский министр финансов и почетный президент Французского банка. Эта «комиссия мексиканского долга» должна была защищать перед мексиканским императорским правительством интересы его кредиторов. Надо сказать, что сразу же после подписания Мирамарского Договора Максимилиан значительно увеличил государственный долг, получив у английских и французских банкиров заем на сумму 201 600 тыс. франков, из которых фактически было получено менее 36 миллионов 171. Остальное пошло на оплату старых долгов Англии и Франции, проценты по новым и старым займам, оплату содержания Французских солдат в Мексике, о
А. Б. Беленький	213
В конце 1864 г. Наполеон III писал Максимилиану, что если оп хочет получить новые займы и кредиты, в Мексике должен быть основан солидный банк с участием видных парижских и лондонских банкиров. Они, конечно, захотят на этом заработать, писал он, но зато они окажут империи большие услуги. Максимилиан с готовностью согласился па основание такого банка.
Что касается частных претензий французских подданных, то 27 сентября 1865 г. в Мехико была подписана конвенция, согласно которой Максимилиан обязался выплатить французским поддонным за причиненные им в Мексике «убытки» 40 млн. франков т, Кроме того, было заключено отдельное соглашение с Жеккером, по которому «им нераторское» правительство обязалось уплатить ему 40" । того, что он первоначально требовал, т. е. гораздо большую сумму, чем та. которая была фактически дана им Мирамо-пу 173. Оба эти соглашения еще. больше увеличили и без того колоссальный «долг» мексиканской «империи» по отношению к Франции.
Еще с лета 1864 г. французские советники установили свой контроль над финансами «империи». А в матре 1865 г. сбор пошлин в мексиканских портах (т. е. основной источник дохода «империи») был передай французским чиновникам. Фактическим руководителем министерства финансов стал французский инспектор Бонпефои. Все это пределы валось иод предлогом «наведения порядка» в финансовых делах «империи» и при непосредственном содействии Мак симп.тпана, желавшего получить новый французский заем. Он и получил его в апреле 1865 г., разумеется, на обычных кабальных условиях. В то время как номинальная сумма займа была равна 250 млн. франков, максимилиаповское правительство получило на деле только 70 млн. франков, т. е. в три с половиной раза меньше ,74.
Так как несмотря на все это Наполеон III считал, что Франция все же получает недостаточно, то он направил с новым французским финансовым советником Лаяглэ, прибывшим в октябре 1865 г. и ставшим «министром без портфеля» в кабинете Максимилиана, письмо, в котором требовал максимального сокращения расходов на собственные нужды Мексики, дабы увеличить сумму, приходящуюся на долю французов.
В 1866 г., когда положение Максимилиана стало осо
114
бенно тяжелым, французское правительство прибегло к прямому шантажу. Отвечая па просьбу Максимилиана о дальнейшей помощи л новых кредитах, оно потребовало от него подписания, взамен Мирамарского, нового договора. по которому оп должен был отдавать Франции половину доходов от таможен Веракруса и Тампико, т. е. от главных мексиканских таможен. В противном случае, говорилось в этом ультиматуме, «мы прикажем маршалу Базэну немедленно вернуться с армией па родину» 175. Это означало бы гибель империя, державшейся па французских штыках, и Максимилиан уступил. 30 июля 1866 г. новое консервативное правительство утвердило этот кабальный договор, лишавший и бел того разоренную империю примерно половины ее доходов. Если учесть, что по соглашениям, заключенным Максималиапом с Англией и Испанией, 49% доходов от пошлин, собираемых в Мексиканском заливе, шло па погашение претензий подданных этих стран к Мексике, то окажется, что в распоряжении императорского правительства оставался ровно 1% доходов от основных портов страны.
Вскоре после этого в кабинет министров Максимилиана официально вошли два французских генерала: генерал Осмоп — в качестве военного министра и генерал Фриап — в качестве министра финансов. Последний считал своей основной задачей выкачать из Мексики как можно больше денег для Франции.
Рост финансового закабаления Мексики Францией, Англией и другими державами в период империи ясно виден из следующих цифр (в долларах), основанных на официальных мексиканских данных ,7в:
L Внешний долг Мексики, признанный законным
республиканским правительством................ 81	632 600
Внешний долг Мексики, признанный Макси-Мжлианом..................................... 271 755000
Разница в долге, навязанная империей . . . , около 190 млн.
I Ежегодные проценты по внешнему долгу, выплачивавшиеся законным республиканским правительством ..................................... 2	760 000
^Ежегодные проценты по внешнему долгу, вы-п^ачивавшиеся Максимилианом.................. 12 966 200
I Разница, навязанная империей.............свыше 10 млн.
.	116	8*
Проценты иностранным (в основном французским) банкам составляли почти половину расходов империи. Именно в интересах иностранных капиталистов Максимилиан удвоил налоги с населения уже на второй год своего правления.
Правящие круги Франции стремились пе только к фи нансовому закабалению Мексики, по и к прямому расчленению страны путем отторжения некоторых наиболее богатых ее областей. Особенно привлекала их Сонора, в которой французы пытались обосноваться еще в 50-х годах XIX в. С одной стороны, они хотели взять полностью в свои руки эксплуатацию ее недр, чрезвычайно богатых благородными металлами. С другой стороны, Сонора имела для них большое стратегическое значение.
Поэтому еще до принятия Максимилианом мексикан ской короны французский посланник в Мексике де Монто-лоп заключил с регентским советом договор, согласно которому Франция брала Сонору па 15-летний срок под свою «непосредственную суверенную защиту» 177, причем все права на разработку ее недр передавались французскому правительству. Это означало превращение Соноры во французскую колонию. Максимилиан, вступив на престол, утвердил этот договор.
Однако никакие договоры с Максимилианом пе могли обеспечить Франции контроль над Мексикой. Империя была обречена, ибо мексиканский парод с оружием в руках боролся против нее. Какие вооруженные силы мог противопоставить Максимилиан республиканской армии и бес численным партизанским отрядам? Основной силой была, разумеется, французская армия. Все остальные войска, сражавшиеся под знаменем империи, не могли идти с ней ни в какое сравнение. Эти войска состояли из отрядов иностранных «добровольцев», завербованных при помощи брата Максимилиана Франца-Иосифа в Австрии и тестя Максимилиана Леопольда 1 в Бельгии, и из так называемой «мексиканской императорской армии».
Большинство солдат и офицеров «австрийского корпуса» и «бельгийского легиона» составляли профессиональные военные и авантюристы, соблазненные высокими окладами и другими обещанными Максимилианом благами. Средн них были не только австрийцы и бельгийцы, по и баварцы, пруссаки, англичане, ирландцы и др.
116
Дисциплина в обоих формированиях была крайне низкой. Дезертирство средп европейских войск Максимилиана достигло невиданных размеров. В мае 1866 г. австрийские п бельгийские части были влиты во французский «иностранный легион». После этого их боевой дух и дисциплина упали окончательно. В отдельные дни из «иностранного легиона» дезертировало до 70 человек. Все эти разноплеменные авантюристы ненавидели друг друга. Между ними постоянно происходили стычки, дуэли и просто драки. А всех их вместе взятых дружно ненавидели мексиканские офицеры и солдаты Максимилиана, возмущенные предпочтением, которое император оказывал своим иностранным наемникам.
Все современники признавали, что настоящей национальной армии Максимилиану так и не удалось создать. Максимилиан издал ряд законов и декретов: о всеобщей воинской повинности (ноябрь 1865 г.), об организации и реорганизации мексиканских войск и т. п. По все эти мероприятия окончились полным провалом.
Выше уже говорилось, что максимилиановские войска месяцами не получали жалованья и пробавлялись главным образом более или менее открытым мародерством. Уже одно это неизбежно влекло за собой разложение, падение дисциплины, дезертирство и т. и. Так оно и происходило па деле. Надо сказать, что «императорские» войска представляли собой чрезвычайно подходящий материал для этих явлений. Их рядовые состояли главным образом из насильно завербованных крестьян и деклассированных элементов городов. Немало было среди них тт военнопленных. которых из-за недостатка людей, «императорские» офицеры обычно вливали после боя в свои части. Понятно, что эти люди при первой же представлявшейся им возможности перебегали на сторону республиканцев. Что касается командиров, то, имея слабую военную подготовку (лишь единицы из них имели военное образование, большинство жр само присваивало себе знания полков-пиков и даже генералов), они, как правило, стояли очень низко и в моральном отношении. Среди них было немало самых настоящих бандитов, использовавших военный мундир для легализованного грабежа.
Зачастую «императорские» войсковые части в буквальном смысле слова состояли из «генералов без армий». Так,
117
кавалерия генерала Льорепте насчитывала 41 офицера и... 9 солдат, а все войско генерала Морено состояло из 28 офи-церов и 38 солдат.
Хотя по спискам в армии Максимилиана числились десятки тысяч, па деле у пего даже в лучшие времена было пе более 6 7 тыс. мексиканских солдат I7S.
К середине 1866 г. положение империи стало безна дежным. Как только французское командование в ожидании скорой эвакуации начало стягивать свои войска к столице, республиканцы стали молниеносно занимать штат за штатом, громя на своем нуги «императорские» войска. Уже к концу лета 1866 г. весь север Мексики и значи-тельная часть южных штатов были в руках республиканцев.
Наполеон III стремился теперь заставить Максимилиана отречься от престола, так как видел, что его пребывание в Мексике уже пе может принести пользы правящим кругам Франции. а его гибель в случае полного провала интервенции отнюдь пе будет способствовать популярности покровителя мексиканской «империи» — фрак цузского императора. К тому же правительство Франции надеялось, что в случае своевременного отречения Макси мил пана оно сумеет договориться с новым мексиканским правительством об удовлетворении французских третей зий к Мексике. С целью заставить Максимилиана отречься в Мексику осенью 1866 г. был послан с секретной миссией адъютант Наполеона III генерал Кастельпо. Ему оказали полную поддержку маршал Базэн и французский посланник Дапо.
Максимилиан долго колебался, то заявляя, что оп ре шил покинуть Мексику, то объявляя, что остается в стране. Он дважды хотел отречься от мексиканского престола и вернуться в Европу (в июле и ноябре 1866 г.). После того как «императорский» совет министров в конце ноября 1866 г. высказался против отречения Максимилиана, по следили в середине января 1867 г. созвал новую «ассам блею нотаблей», которая также подтвердила, что импера тор должен остаться у власти. В число нотаблей входили ярые консерваторы (Маркес, Лапес, архиепископ Лаба стпда и др.) и предатели типа Видаурри, для которых уход Максимилиана означал пе только крушение всех их политических планов, но и физическую гибель. И даже
118
jjpn таком составе ассамблеи из 33 голосовавших против Кречения высказалось только 17 человек. Таким образом, ДЙакспмплиан остался в Мексике, опираясь па кучку крайних консерваторов, обещавших ему свою военную и финансовую помощь. При этом оп все еще надеялся договориться с либералами и сохранить за собой мексиканский , д>естол. Именно с этой целью оп обещал (в манифесте ОТ 1 декабря 1866 г.) созвать национальный конгресс, «в котором примут участие все партии, для того чтобы решить, должна ли сохраниться империя». Этот конгресс, разумеется, пе был созван: либералы не желали вести f никаких переговоров с Максимилианом в течение всей интервенции и тем более теперь, когда его падение стало ^Киросом ближайшего будущего, а консерваторы меньше всего были расположены услышать решение народа о судьбе монархии, т. е. о своей собственной судьбе ,79.
ПОЛИТИКА США
ПО ОТНОШЕНИЮ К МЕКСИКЕ в 60-х годах XIX в.
Как известно, до интервенции правящие круги США стремились установить свой контроль над Мексикой и захватить новые мексиканские территории. Главными вдохновителями этой агрессивной политики были южане-рабовладельпы, партия которых (так называемая демократическая партия) до начала 1861 г. стояла у власти. Немало сторонников экспансии в Мексике было, однако, и среди буржуазии северных штатов.
В конце 50-х годов в США усилилась кампания за аннексию всей Мексики пли значительной ее части. Как указывал впоследствии К. Маркс, во время правления президента США Бьюкенена (т. е. в 1857—1861 гг.) «Северная Мексика была уже поделена между американскими земельными спекулянтами, которые нетерпеливо ждали сигнала, чтобы наброситься на Чиуауа. Коагуплу и Сопору» ,80. В 1857 — 1858 гг. американский конгресс обсуждал многочисленные петиции, требовавшие захвата Соноры и других срверпых мексиканских штатов. Американские дипломаты в Мексике призывали свое правительство к захвату этой страны, причем их предложения встречали весьма благосклонное отношение в правящих кругах США.
Tai;, воспой 1857 г. американский посланник в Мексике Форсайт писал своему правительству, что Мексика яко бы не способна па самостоятельное существование п неизбежно попадет пол чей-либо контроль. США не могут допустить, чтобы это был контроль европейской державы, и поэтому они должны взять Мексику под свое «покро-
120
вдтельство». В другом письме Форсайт высказывался еще более откровенно: «...Вы хотите иметь транзит через Теуантепек? Скажите Мексике: «Природа дала в ваши руки кратчайший путь между двумя океанами, столь важный для мировой торговли... Мы не* можем позволить вам уподобиться собаке на сене... Дайте нам то, что мы просим... или мы возмем это сами»» ,81.
В 1857 г. президент СПТА Бьюкенен уполномочил того же Форсайта заключить с тогдашним президентом Мексики Комонфортом соглашение об уступке Соединенным Штатам Нижпей Калифорнии, Сопоры и части Чиуауа за 15 млн. долларов. Мексиканское правительство не пошло па это соглашение, и американская печать все более откровенно стала обсуждать вопрос о частичной или полной аннексии Мексики.
Сам Бьюкенен в своем послании к конгрессу в декабре 1858 г. открыто предлагал оккупировать значительную часть мексиканской территории и удерживать ее до тех пор, пока мексиканское правительство пе выплатит своих долгов Соединенным Штатам. При этом президент добавлял, что если Мексика пе сумеет выплатить своих долгов, оккупированная территория навсегда перейдет к США. Через год Бьюкенен вновь предлагал конгрессу послать в Мексику американские войска, теперь уже под предлогом защиты граждан США в этой стране ,82.
В начале гражданской войны в Мексике США. как и европейские державы, признавали консервативное «правительство» Сулоаги. Однако затем, убедившись, что консерваторы тесно связаны с Испанией и Францией, они решили установить дипломатические отношения с правительством Хуареса, рассчитывая добиться от пего за это серьезных территориальных и иных уступок. В апреле 1859 г. в Веракрус прибыл посланник СПТА Мак-Лейн, объявивший о признании мексиканского либерального правительства Вашингтоном. Мак-Лейн немедленно начал с мексиканским министром иностранных дел М. Окампо переговоры. в ходе которых потребовал уступки США Нижней Калифорнии и права трапзита через перешеек Теуантепек за небольшую денежную компенсацию. Ведя переговоры с Окампо, Мак-Лейп вес время призывал свое правительство начать вооруженную интервенцию в Мексике (как известно, ярым сторонником такой интервенции был
121
я сам президент Бьюкенел). Правительство Хуареса отвергло предложения США об уступке Нижней Калифорнии пли других территорий. Однако в декабре 1859 г. был подписал так называемый договор Мак-Лейп — Окампо, по которому США за возмещение в 2 млн. долларов получали навечно право транзита через перешеек Теуантепек и некоторые другие территории Мексики, причем им разрешалось вводить в .Мексику свои войска для охраны трап зятных путей и «обеспечения безопасности» американских граждан 183.
Как могло правительство Хуареса пойти на такое неравноправное соглашение с США? Консерваторы, а в дальнейшем мексиканские и американские реакционеры, спекулируя па договоре Мак-Лейн — Окампо, пытались изобразить Хуареса л вообще либералов как предателей, якобы готовых ради помощи США пойти на любые усл< вия. Однако вся дальнейшая деятельность либералов свидетельствует об их пламенном патриотизме и преданности родине. Есть все основания считать, что уполномочивая Окампо подписать договор с США. Хуарес рассматривал это лишь как тактический шаг, позволявший либералам предотвратить непосредственную угрозу североамериканской интервенции, выиграть время и, наконец, попытаться приобрести в США вооружение и боеприпасы. Хуарес, видимо, не только пе собирался утверждать договор МакЛейн— Окампо, но и рассчитывал, что американский сенат также пе утвердит его, так как большинство сенаторов республиканцев. не желавших способствовать усилс пню позиций южан-рабовладельцев, будет голосовать против договора. Так оно и вышло па деле. Договор МакЛейн — Окампо нр был утвержден ни сенатом США, ни правительством Хуареса и никогда не вступил в силу.
Рассматривая Мексику как свой будущий протекторат и усиленно подготовляя ее захват, правительство США. разумеется, пе намерено было допустить, чтобы в Мексики закрепилась какая-либо европейская держава. Поэтому оно летом I860 г. категорически отвергло предложение Англии принять участие в посредничестве европейских держав в гражданской войне в Мексике. Более того, в декабре I860 г. правительство США известило представп телей европейских держав в Мексике, что «Соединенные Штаты намерены оказать сопротивление... всякой яасиль-
122
ственпой интервенции какой-либо державы, которая стремится к контролю над ее (Мексики.— А. БА политической судьбой» ,w.
В марте 1861 г. президентом США стал представитель республиканской партии А. Линкольн. Однако п среди республиканцев было немало сторонников экспансии на американском континенте вообще, и в Мексике в частности. К их числу принадлежал, например, один из руководителей правого крыла республиканской партии государственный секретарь Сьюард. Еще в декабре 1860 г. близкий к Сьюарду орган республиканцев «Нью-Йорк тайме» призывал к захвату Мексики. Газета указывала при этом, что присоединение мексиканской территории компенсирует Север за возможную потерю южных штатов, позволит окружить Юг и. наконец, откроет огромное поле деятельности для торговли и промышленности США 185.
Несомненно, что если бы интервенция в Мексике началась до гражданской войны в США, последние оказали бы ей самое решительное противодействие. Однако (и это было отнюдь не случайностью) интервенция началась после того, как в Соединенных Штатах вспыхнула гражданская война. В результате правительство Линкольна пе могло пойти на открытый конфликт с интервентами, которые сами лишь искали предлога для выступления на стороне южан-рабовладельцев.
США были крайне обеспокоены интервенцией в Мексике, ибо она угрожала их собственным планам и интересам в этой стране. Характерно, что французская печать открыто писала в 1862 г.: «Путем организации (в Мексике. - А. Б.) устойчивого правительства, поставленного под наше могущественное покровительство, мы скажем Северной Америке: «Вы не пойдете дальше!»» 186. А Наполеон ПТ в своей известной инструкции командующему экспедиционным корпусом в Мексике генералу Форею прямо указывал, что одной из главных целей французской интервенции — поставить «непреодолимую преграду» дальнейшей экспансии США па американском континенте.
Вашингтонское правительство не могло не видеть, что англо-франко-испанская интервенция в Мексике в условиях гражданской войны в США представляла для него И серьезную непосредственную угрозу. Том не мепее в
123
1861—1864 гг. оно не решалось сколько-нибудь резко выступить против интервентов. Однако еще до заключения Лондонской конвенции правящие круги США попытались использовать тяжелое положение Мексики для того, чтобы проти воноставить готовившейся открытой интервенции европейских держав свою скрытую дипломатическую интервенцию. С этой целью государственный секретарь США Сьюард в сентябре 1861 г. уполномочил нового американского посланника в Мексике республиканца Корвина сделать мексиканскому правительству следующее предложение ,87: правительство США принимает па себя выплату процентов по мексиканскому долгу Апглии. Франции и Испании в течение пяти лет начиная «от даты недавнего декрета мексиканского правительства, приостановившего подобные платежи» (т. е. от 17 июля 1861 г.). За это мексиканское правительство обязуется возместить США вы плаченную ими его кредиторам сумму с начетом в 6 процентов; оно обеспечит этот платеж отдачей в залог государственных земель и права па эксплуатацию рудников в штатах Нижняя Калифорния. Чиуауа, Сонора и Синалоа. В случае, если мексиканское правительство пе возместит вышеуказанную сумму в течение шести лет. переданное в залог имущество станет собственностью США.
Кабальные условия, на которых США соглашались оказать финансовую поддержку Мексике даже в такой период, когда они сами были кровно заинтересованы в предотвращении «мексиканской экспедиции», лишний раз подчеркивали корыстный характер политики Соединен пых Штатов. Правительство Хуареса отвергло аменикан скис предложения, понимая, как опасны они для Мекси кп 188.
В дальнейшем США ответили отказом па предложение Англии. Франции п Испании присоединиться к Лондон ской конвенции, а в марте 1862 г. Сьюард вручи.'Г послам этих трех держав ноту, в которой говорилось, что пптер венция с целью установления в Мексике монархии являет ся враждебным актом по отношению к господствующей на американском континенте республиканской форме прав ления.
Однако никаких практических шагов против действий иптервептов в Мексике США в этот период не предприняли.
124
В ноябре 1863 г. Сьюард ясно сформулировал тогдашнюю позицию вашингтонского правительства по отношению к интервенции в Мексике 189. Он заявил мексиканскому посланнику в Вашингтоне Ромеро, что США не намерены признавать созданную французами империю в Мексике. В то же время Сьюард подчеркнул, что США рассматривают Мексику и Францию как две воюющие стороны и намерены сохранять абсолютный нейтралитет в происходящей между ними войне. Такова и была на деле официальная позиция правительства США вплоть до начала 1865 г. Боясь конфликта с Францией, оно не оказало никакой реальной поддержки Мексике, несмотря на просьбы правительства Хуареса и требования значительной части американской печати.
20 ноября 1862 г. президент Линкольн наложил эмбарго на вывоз из США оружия и военного снаряжения 1У0. В результате этого вплоть до отмены эмбарго в мае 1865 г. правительство Хуареса не могло закупать оружие в США, а в тех случаях, когда его агентам все же удавалось это сделать, уже закупленные оружие и боеприпасы задерживались американскими властями и передавались в арсеналы США.
В то же время французские интервенты (которые в отличие от мексиканцев не нуждались в вооружении) беспрепятственно и отнюдь де нарушая эмбарго закупали в США и доставляли в Мексику всякого рода продукты и фураж, мулов, фургоны, рельсы, медикаменты и т. п., т. е. именно то, что было необходимо их войскам. Таким образом, политика нейтралитета, провозглашенная правительством Липкольпа, на деле была гораздо выгоднее французам, чем мексиканцам. Мексиканское правительство в 1862—1865 гг. неоднократно заявляло протест правительству США, обвиняя его в том, что оно фактически помогает Франции в войне против Мексиканской республики 191. Во многих донесениях Ромеро министру иностранных дел о позиции правительства США говорилось о «нарушении нейтралитета этим правительством в пользу Франции». В свою очередь министр постоянно жаловался Ромеро па помощь, которую США фактически оказывали Франции.
В этот период вашингтонское правительство категорически запрещало вербовку добровольцев на территории Соединенных Штатов для участия в происходящей в Мек-
225
снке войне. Оно настолько энергично препятствовало вывозу оружия из США в Мексику, что мексиканские представители вынуждены были покупать оружие не в соседних США. а в далекой Англии (в Лондоне л Ливерпуле).
Что касается лидеров южной Конфедерации, то они всегда были ярыми сторонниками аннексии Мексики. Но в условиях войны с Севером южанам-рабовладельцам пришлось отложить реализацию своих агрессивных штанов. Поскольку через Мексику шла торговля между южными штатами США и Европой, южане на первых порах (в 1861 г.) пытались установить дружественные отношения с правительством Хуареса. Однако это им не удалось, чему немало способствовало вызывающее поведение их пред ставителя в Мексике Пиккета, еще более обострившее недоверие либералов к традиционным врагам мексикан-цен — южным плантаторам-рабовладельцам. По мере раз вертывания французской интервенции в Мексике южане, рассчитывавшие па поддержку Наполеона 111 против Се вера и па признание их Конфедерации Францией, стали стремиться к сближению с интервентами и их ставлен ником Максимилианом. В июне 1862 г. агент Коифедера дни в Париже Слайдель обратился к Наполеону III с меморандумом. в котором убеждал его признать Конфедерацию для облегчения захвата Мексики. Со своей стороны Конфедерация фактически признала французское господ ство в Мексике. Характерно, что в связи с занятием мексиканской столицы французами печать южан единодушно выражала свое удовлетворение ,92. Газеты Юга подчерки вали, что французы — «лучшие соседи для нас», и выражали надежду на развитие торговли с Францией, заключение с ней военного союза и даже на введение рабства в Мексике.
Хотя формально между правительствами Максимилиана и Джефферсона Дэвиса не были установлены даже дипломатические отношения, газеты северян не раз заявляли, что на деле между ними существует настоящий союз. Во всяком случае известно, что в рядах французского иностранного легиона и максимилиановских войск сражались добровольцы-южане. Количество их резко увеличилось после победы Севера, когда немало южан, в том числе такие видные их представители, как генерал Магрудер, быв-126
uii-iii губернатор Миссури генерал Стерлинг Прайс, генерал Джо Шельби и другие эмигрировали в Мексику. Максимилиан пытался даже заселить часть территории Мексики (особенно штаты, граничащие с США) эмигрантам «-конфедератами, чтобы укрепить свои позиции па случай возможного столкновения с США. С целью поощрить колонизацию оп отвел колонистам-южапам плодородные земли (как из числа конфискованных церковных владении, так и за счет земель индейцев), предоставил им ряд налоговых льгот и даже разрешил применять па территории Мексики труд негров-рабов. Однако раздача земель иностранцам вызвала крайнее возмущение в стране, а планы переселения в Мексику пе нашли поддержки у большинства бывших конфедератов в США. Максимилиану ио хватило средств для финансирования колонизации. К тому же вашингтонское правительство направило Франции в 1864 1865 гг. ряд категорических протестов против попыток Максимилиана сгруппировать у себя все враждебные США элементы. В силу этих причин планы Максимилиана—укрепить свою империю с помощью эмигрантов-сецессионпстов — полностью провалились. Последние колонии южан в Мексике были ликвидированы мексиканскими республиканцами в начале 1867 г.
С окончанием весной 1865 г. гражданской войны в США соотношение сил между Соединенными Штатами и Францией коренным образом изменилось. В связи с этим политика США в мексиканском вопросе заметно активизировалась, а топ американской дипломатии в ее отношениях с Францией стал открыто угрожающим.
Попытка французского правительства добиться в ноябре 1865 г. признания империи Максимилиана Соединенными Штатами в обмен па обещание немедленной эвакуации французских войск из Мексики не имела никакого успеха. Сьюард категорически отклонил это предложение. В своем первом ежегодном послании конгрессу (4 декабря 1865 г.) президент Джонсон весьма резко отозвался о французской интервенции в Мексике. В декабре же палата представителей л сенат США приняли резолюцию, топ которой был откровенно враждебным по отношению к империи Максимилиана. Тогда же государственный департамент вручил Французскому посланнику маркизу де Монтолопу ноту с требованием отзыва из Мексики французских войск.
127
С целью оказать дополнительный нажим на Францию правительство США в 1865—1867 гг. изменило свою позицию в вопросах продажи мексиканским республиканцам оружия, набора добровольцев и т. п.
В мае 1865 г. было отменено эмбарго на вывоз из США вооружения и боеприпасов. Уполномоченные правительства Хуареса (генералы Санчес Очоа п Карбахаль, Хуан Сом-брано, сам посланник Ромеро и др.) свободно закупали теперь оружие в США, получая кредиты от ряда американских фирм.
В ноябре 1865 г. в Нью-Йорке, на Бродвее, в торжественной обстановке было открыто финансовое агентство по распространению облигаций займа в 30 млн. долларов, предоставленного правительству Хуареса нью-йоркским банком «Корлисс и К0». На митинге в честь открытия агентства выступали генералы, офицеры и представители деловых кругов США.
После окончания гражданской войны в США мексиканская миссия была буквально осаждена толпами американских солдат и офицеров, оставшихся «без работы» и предлагавших свои услуги в качестве волонтеров.
Еще в августе 1864 г. правительство Хуареса издало декрет об иностранных добровольцах, согласно которому они сверх жалованья награждались землями пз числа конфискованных у предателей. Наилучшие условия предоставлялись добровольцам, явившимся в республиканскую армию с оружием в руках. Теперь этот декрет получил довольно широкое применение. В Вашингтоне, Нью-Йорке и других крупных городах США стала открыто проводиться вербовка добровольцев для отправки в Мексику. Весьма показательно, что, сообщая о происходившей в США вербовке добровольцев, газета «Нью-Йорк геральд» замечала:
«Несомненно, что значительное число наших продпрл имчивых молодых людей отправится в Мексику». Таким путем, продолжала газета, можно будет «достигнуть решения мексиканского вопроса, не дав Луи-Наполеону никакого повода для жалоб и не доставляя беспокойства нашему правительству» 193.
В мае 1865 г. правительство США направило на мексиканскую границу армию генерала Шеридана, которая провела там ряд угрожающих военных демонстраций.
128
Отмечен случай прямого вооруженного вмешательства США в происходившие в Мексике события. 5 января 1866 г. отряд американских войск захватил мексиканский пограничный город Багдад (против Матамороса), находившийся в руках максимилиаповских войск. Гарнизон его был взят в плен и перевезен в Техас. Французский военный корабль, пытавшийся поддержать «императорские» войска, был отогнан артиллерийским огнем.
Чрезвычайно характерно, что, как только мексиканская политика США активизировалась (1865—1867 гг.), немедленно в Соединенных Штатах вновь стали возникать планы самой безудержной экспансии в отношении Мексики. Еще в марте 1865 г. газета «Нью-Йорк геральд» писала, что после подавления мятежа «мы будем иметь большие армию и флот без дела и с нашей обычной предприимчивостью... мы овладеем этой страной (Мексикой — А. Б.) в интересах самого же мексиканского парода» 194.
В 1867 г. часгь американской прессы открыто призывала к полной аннексии Мексики. Так, например, нью-йоркская газета «Санди ныос» поместила 8 июля 1867 г. - статью под заголовком «Овладеем Мексикой». В этой статье доказывалось, что долг США «вмешаться в кровопролитную борьбу партий в Мексике, оккупировать всю ее территорию с помощью армии, достаточной для установления порядка, мира и послушания, и вслед за этим без промедления присоединить ее к Соединенным Штатам» 195. Подобные призывы встречались и на страницах провинциальной печати.
В переписке мексиканской миссии в США за 1867 г. встречается множество сообщений о подготовке в США флибустьерских экспедиций, открыто направленных теперь против Мексиканской республики 196. Как сообщала техасская газета «Дейли телеграф», в отелях Нью-Йорка происходили совещания «флибустьеров», а бывшие конфедераты в Новом Орлеане были полны желания отправиться на завоевание Мексики 197. Особенно активно поддерживали проекты аннексии Мексики деятели демократической партии, бывшие генералы Конфедерации (в том числе генерал Борегар), а также некоторые видные республиканцы, в числе которых называли генерала Гранта и даже Сьюарда 198. По словам той же «Дейли телеграф», слухи о предстоящей аннексии Мексики Соединенны ми Штатами 9 А. Б. Беленький	129
«ходят повсюду в занимают страницы почти всей перво, дической печати».
Какова же была позиция Хуареса и его правительства по отношению к Соединенным Штатам r период французской интервенции? Известно, что мексиканский народ п силу ряда горьких уроков истории отнюдь пе питал особых симпатий к Соединенным Штатам, аннексировавшим в результате захватнической войны 1846—1848 гг. более половины территории Мексики. Ненависть мексиканцев к янки отмечали очевидцы и в период французе к »й интервенции. Сам Хуарес никогда пе забывал об истинных целях США в отношении Мексики, никогда не идеализировал мотивов, по которым вашингтонское правительство выступало против французских интервентов и их ставленника Максимилиана. Так, в январе 1866 г. Хуарес писал: «Я никогда не делал себе иллюзий относительно искренней помощи, которую нам может оказать эта держава (США.— /1. В.). Я знаю, что богатые и могущественные но сочувствуют несчастиям бедняков и тем более не собираются избавлять их от этих несчастий... Может случиться иногда, что могущественные сочтут для себя нужным простереть руку над бедным и угнетенным народом, но они это делают ради своих интересов и ради своей выгоды» l9y. II это была пе единственная оценка действительного отношения США к Мексике, данная Хуаресом.
В феврале того же 1866 г., говоря о том, что настойчивость вашингтонского правительства «заставит побеспокоиться волка из Тюильри», Хуарес добавлял: «...Наполеон не решится воевать с этим правительством. Волки пе кусают волков: они уважают друг друга» 20°.
Таким образом, с точки зрения Хуареса США были таким же хищником, как и Франция Наполеона III, Можно поэтому говорить лишь о стремлении Хуареса и его правительства использовать в интересах Мексики фран неамериканские противоречия, резко обострившиеся в период иптгрвепцшт. по пи о какой «дружбе» между мексиканскими республиканцами и США всерьез говорить пе приходится. При этом следует подчеркнуть, что республиканское правительство Мексики даже в то периоды, когда оно особенно нуждалось в поддержке США, категорически отказывалось идти на какие-либо территориальные или иные, несовместимые с национальным суверенитетом,
130
уступки американцам. Известно, что после изгнания интервентов Мексика но отдала ни вершка своей территории Соединенным Штатам и не оказалась связанной с ними никакими кабальными договорами.
Анализируя отношения между Севером США и Мексикой в период интервенции, необходимо учитывать, чт< если политика вашингтонского правительства в 1865— I 1867 гг. объективно укрепляла позиции республиканцев Мексики, то и мексиканский народ в свою очередь оказал |дееоцоиимую услугу северянам. Ведь своим героическим | сопротивлением в 1862—1863 гг. (и в частности обороной Пуэблы) он предотвратил угрозу соединения француз-ских интервентов с силами южан-рабовладельцев в наиболее трудный для Севера период201.
Таким образом, США сами были в долгу у Мексики. Надо сказать, что это обстоятельство признавала и северо-► американская печать. Так, газета «Нью-Йорк геральд» Е неоднократно заявляла, что мексиканцы, отстаивая свою дезависимость, борются и за дело Севераа газета ВИвнинг транскрипт» писала, что США находятся в неоп и латном долгу перед мексиканскими либералами 2О3.
КРАХ ИНТЕРВЕНЦИИ
И ПОБЕДА МЕКСИКАНСКОГО НАРОДА
В 1866 г. стал очевиден провал французской интервенции в Мексике. Главной причиной поражения интервентов и их союзников была героическая освободительная борьба мексиканского народа. Мексиканские патриоты нанесли серьезный урон французским войскам, которые потеряли в Мексике убитыми и умершими от pan и болезней свыше 6,5 тыс. человек, т. е. около 20% экспедиционной армии 204.
Даже по официальным французским данным, расходы на интервенцию в Мексике превысили 300 млн. франков. Однако современники считали эту цифру сильно преуменьшенной. Так, например, по мнению одного из руководителей монархической оппозиции режиму Наполеона III Тье-ра, мексиканская экспедиция обошлась Франции в 900 млн. франков 205. Лидер республиканской оппозиции Фавр называл еще большую сумму: 1 млрд, франков 206.
Большинство французских солдат с самого начала без всякого энтузиазма относилось к мексиканской войне, которая велась в далекой стране за совершенно чуждые им интересы. Парижский корреспондент газеты «Таймс» отмечал осенью 18G2 г., что мексиканская война особенно непопулярна именно в армии 207. Один из участников интервенции вскоре после ее начала писал на родину: «Вчера здесь циркулировали слухи о мире. Если бы это было правдой... Это было бы лучшим выходом из войны, которую вся армия рассматривает как большую глупость» 208.
Война в Мексике оказалась для французов очень тяжелом. «Со времен войн первой империи солдатам никогда не приходилось совершать таких долгих и мучительных
132
маршей среди непрерывных опасностей и лишений» 209.— писал один из ее участников.
Интервенты очень страдали от жаркого, непривычного для них климата, от бездорожья, а главное — от постояп-.пых налетов партизан, пе дававших им покоя. Настоящим бичом была для интервентов свирепствовавшая па побе-К&ежье Мексики желтая лихорадка. Потери от пее и от о солнечных ударов были очень велики. Военный врач Лрон-сонн, хорошо осведомленный о заболеваниях во фрапцуз-| ском экспедиционном корпусе, писал: «20-й стрелковый I батальон задержался па 20 дней в Веракрусе... Уходя, оп I оставил 250 больных в казарме, 80 на первом привале и 50 — на втором. Это — половина батальона» 2,°.
Естественно, что в таких условиях быстро росли антивоенные настроения среди солдат, усиливалось дезв|р-I тирство.
В январе 1863 г. мексиканское республиканское правп-I тельство приказало военным п гражданским властям хорошо встречать французских дезертиров, снабжать пх I провиантом и отправлять в столицу, где они будут содер-I жаться за счет государства, пока не начнут сами зараба-I тывать себе на жизнь каким-либо ремеслом. В дальнейшем французские дезертиры с разрешения мексиканского I правительства селились в качестве колонистов в штатах L Гуанахуато, Герреро, Мичоакан и др. В печати был опу-L бликовая ряд благодарственных писем французских дезер-f тиров мексиканским властям и президенту Хуаресу.
С целью прекратить дезертирство генерал Форей в на-К чале 1863 г. издал приказ, в котором говорилось, что пм-I ператор намерен распорядиться, чтобы имена дезертиров f вывешивались в пх общинах па родине. Однако ни этот к приказ, ни более суровые меры французского комапдова-I ния не помогали. В 1864—1866 гг. дезертирство достигло । огромных размеров.
По дело пе ограничивалось только дезертирством. ►Французские и колониальные солдаты (из числа африкан-L ских стрелков) перебегали на сторону республиканцев и затем сражались в их рядах против интервентов. Если J дезертирство можно было объяснить усталостью армии и Г нежеланием воевать, то подобные явления указывают уже ' на сочувствие многих солдат экспедиционного корпуса мексиканским республиканцам и делу, за которое те сра
т
жались. Императорский офицер Гапе писал: «Дезертирегво проникло в ряды бельгийцев, австрийцев и французскою иностранного легиона. Наши враги даже организовали из дезертиров этих войсковых единиц особые подразделения, услугами которых они пользовались весьма часто. Наш непобедимый мичоаканский противник Регулес имел один такой отряд, который он называл своим иностранным легионом. Однажды, когда генерал Мендес настиг Регулес.ч. было убито несколько таких бедняг-дезертиров. Они дрались как бешеные, хорошо зная, что не могли рассчитывать на пощаду. Все же было захвачено несколько пленных. Среди них было два араба, которые дезертировали из батальона алжирских стрелков. 1(одмолковинк Родригес только что отдал приказ расстрелять этих пленников, когда случайно появился генерал Мендес, который спросил их, почему они дезертировали. Один из этих детей пустыни ответил самоуверенно: «Я ... защищать ... свободу... Мек сика!» П. прежде чем ему успели помешать, выхватил ружье из рук солдат, выстрелил и ранил офицера, стоявшего рядом с ним» 2Н.
О том, что французские солдаты перебегали па сторону неприятеля, писали и другие офицеры-интервенты.
Дело доходило до попыток восстания. Так, в самой контргерилье был раскрыт заговор, участники которого собирались перебить французских офицеров и перейти на сторону Хуареса. Настоящее восстание произошло средн бельгийских «добровольцев». Восставшие бельгийцы рас хаживали но городу Монтеррей с красным флагом, крича' «Да здравствует республика!».
Очевидно, подобные случал имел в виду Энгельс, когда писал в 1866 г.: «Мосье Бонапарт решительно идет под гору. Истории в армии в связи с Мексикой очень серьез ны...» 212.
Одной из причин провала «мексиканской экспедиции/» Наполеона III была ее крайняя непопулярность во Фран ции. Французский народ явно не одобрял эту авантюру, носившую откровенно захватнический характер и связан пую с грязной афере й Жеккера. Особенно резко критике вала интервенцию оппозиционная печать: связанная с рог публика некой оппозицией газета «Ля Пресс», орлеанист ская «Журнал!» де Деба». либеральная «Опиньон Нась она.ть». «Тан» и др.
jW
r
L Людские и материальные потери, вызванные да.и.ней-ПИМ ходом мексиканской войны, лишь увеличили ее пепо пулярность. Выступления печати против политики фран-Ддузского правительства по отношению к Мексике становились все более резкими.
Г «Общественное мнение но Франции считает дело  Максимилиана проигранным» писала русская газета | «Недоля» в 1866 г..— о новых жертвах в пользу мексикап-Ккол империи никто не хочет и слышать* лз.
Против интервенции в Мексике постоянно выступала \ и оппозиция в Законодательном корпусе. Виднейшие ора-Кюры монархической орлеанпстской (Тьер) и республикан-скоп (Фавр) оппозиции произнесли немало речей, напран-| лепных против действий Наполеона 111 в Мексике.
Прекращение мексиканской авантюры диктовалось I и назревавшей в этот период войной между Францией и г Пруссией. Отсутствие в Европе посланных в Мексику от-0орпых французских поиск серьезно ослабило позиции I Франции во время кризиса, вызванного австро-црусской  войной 1866 г. Немецкая «Всеобщая военная газета* ог-Ккровенно писала еще в 1863 г.: «Для Германии франко-тгексикапская война только желательна. Чем больше про-Кц>ется французской крови, том лучше для пас* 2Н. Создав-Шпаяся обстановка требовала от правительства Наполео-I па III прекрашения всех военных авантюр, отвлекавших  из Европы крупные силы французской армии.
Наконец, продолжение интервенции создавало для К Франции угрозу военного конфликта с США, которые  поело окончания гражданском войны категорически нотре-бовали эвакуации войск интервентов из Мексики.
9 января 1866 г. французское правительство заявило. Г что оно «готово максимально ускорить отвод французских I войск м.з Мексики» 2,s.
О своем намерении отозвать войска из Мексики нуб  .лично заявил Наполеон HI в тропной речи 22 января I 1866 г. Но общих заявлений было теперь уже недостаточ- но. 12 февраля 1866 г. государственный секретарь США  Сьюард вручил французскому послу ноту, в которой тро- бовал точно указать дату вывода французских войск.
Правительство Наполеона III вынуждено было указать | срок эвакуации своих войск. Газета «Мошттер» писала г 5 апреля 1866 г.: «В результате обмена мнениями между
136
г. Дано, посланником Франции» его превосходительством маршалом Бааэном п правительством Мексики император объявил, что французские войска эвакуируют Мексику тремя партиями: первая выедет в ноябре 1866 года, вто-рая — в марте 1867 года, третья — в ноябре того же года» 216.
В августе 1866 г. президент США Джонсон объявил, что он пе признает блокады Матамороса и других мексиканских портов, находящихся в руках Хуареса, объявлен пой «принцем Максимилианом, который утверждает, что он является императором Мексики», и окажет вооруженное сопротивление применению этой блокады по отношению к подданным США 217.
Так как французское правительство еще не начало эвакуации своих войск в ноябре 1866 г., Сьюард направил ему чрезвычайно резкую ноту, после чего вывод французских войск был ускорен.
10 января 1867 г. французское правительство направило маршалу Базэну телеграмму с указанием немедленно начать общую эвакуацию армии. 5 февраля 1867 г. французские войска покинули город Мехико, а к середине марта и всю страну.
Отзыв французских войск означал полное поражение интервенции, ибо после эвакуации французов окончательная победа республиканцев над еще поддерживавшей Максимилиана кучкой предателей и иностранных наемников была делом нескольких недель.
После того как правительство Наполеона III убедилось в нежизнеспособности империи Максимилиана и прппяло решение об эвакуации своих войск, оно всерьез стало по думывать о восстановлении в Мексике республики, по та кой. которая зависела бы от Франции или хотя бы удовлетворила все ее финансовые претензии.
Сотрудничество между командованием экспедиционного корпуса и правительством Максимилиана фактически прекратилось уже к лету 1866 г. Всю вторую половину этого года французские войска стягивались к столице в ожидании скорой эвакуации и но предпринимали ника ких активных действий против республиканцев, занимав ших город за городом. Это вызвало ряд конфликтов между «императорским правительством» и французской ставкой. Отношения между ними обострились настолько, что в ян-
I варе 1867 г. Базэн заявил, что прекращает всякие официальные сношения с императорскими министрами.
В конце января он издал приказ, которым запрещал французским солдатам, состоявшим на действительной Едужбе, оставаться в мексиканских императорских частях (Максимилиан рассчитывал таким путем задержать хотя бы небольшую часть французов в Мексике), а отслужившим свой срок грозил, что опп в этом случае рискуют потерять французское подданство.
Некоторые современники утверждают, что в последний период пребывания французской армии в Мексике Базэн [уничтожал все вооружение, которое нельзя было захватить с собой, продавал боеприпасы и вооружение республиканцам п даже выдавал им планы передвижения императорских войск 218.
Отношения между Францией и максимплиановской империей характеризует также деятельность генерала Кае-тельно. На пего была возложена задача пе только ускорить отзыв французских войск и уговорить Максимилиана отречься от престола, но и наметить главу нового временного правительства; с этой целью оп должен был начать переговоры с Лердо де Техада и даже с Хуаресом (Наполеон TII понимал, что без согласия последнего в Мексике не удержится у власти ни один президент).
Базэп откровенно сформулировал условия, на которых Франция согласится признать нового президента Мексики. «Мы признаем з качестве кандидата в президенты и поддержим только такого вождя республиканцев,— сказал оп,— который гарантирует выплату мексиканского долга Франции, дав лам реальный залог. При наличии этого условия мы передадим новому президенту все крепости республики вместе с находящимся в штх вооружением п мексиканскую артиллерию» 219.
Вероятпыкш кандидатами в президенты намечались Гонсалес Ортега (который незадолго до этого выступил против Хуареса и, пе встретив поддержки населения, бежал в США), Лердо де Техада или Порфпрпо Диас. С последним Базэп вел переговоры, пе давшие, однако, французам желаемых результатов. Если верить Диасу, Базэн предлагал пе только снабдить его вооружением и передать оккупированные французами города, ио и выдать ему Максимилиана вместе с его генералами.
#7
Вся эта возня за спиной Максимилиана лишний раз показывала, что для французского правительства он был лишь марионеткой, которая, сыграв свою роль, должна была убраться со сцены.
После ухода экспедиционного корпуса в распоряжении Максимилиана оставались горсточка австрийских, бельгийских и французских «добровольцев» (большинство пх ушло вместе с французской армией) и войска Мирамопа. Маркеса и других консервативных генералов, значительно уступавшие по численности силам Хуареса.
Императорскому правительству подчинялись только города Мехико, Керетаро, Пуэбла, Орисаба и Веракрус. Вся остальная территория Мексики — от реки Рио-Грапд на севере до перешейка Теуантепек на юге — была уже в руках республиканцев.
17 февраля Максимилиан принял верховное команде ванне армией и с ее основными силами направился в город Керетаро, где хотел дать решающий бой республнкан цам. Вскоре Керетаро был полностью окружен войсками республиканских генералов Эскобедо, Короны и Рогулеса
Райо утром 15 мая 1867 г. город был взят республиканцами. я Максимилиан захвачен в плен. Вместе со своими ближайшими сподвижниками генералами Мпрамоном п Мехией Максимилиан был предан военно-долевому суду
В обвинительном заключении подчеркивалось, что ав стрииский эрцгерцог Максимилиан стал главным орудием французских интервентов в выполнении их планов, сводившихся к свержению законного республиканского пра вительства и замене его монархией, которая должна была проводить политику Наполеона III: что фальсификация волеизъявления мексиканского народа интервентами была известна всему миру и что поэтому Максимилиан явился в Мексику, не имея па то пи малейших законных основании: что вместе с французскими интервентами Максимилиан порабощал мексиканский парод н вместе с ними несет ответственность за расстрелы тысяч патриотов, за разграбление и сожжение сел и городов и. в частности, за драконовский закон от 3 октября 1865 г.: что он нс отказался от своего фальшивого императорского титула и после ухода французских войск, и в результате вплоть до своего пленения продолжал вести войну против мексиканского народа.
138
f За все эти преступления суд в соответствии с законом рот 25 января 1862 г. приговорил Максимилиана к рас-стрелу. На правительство Хуареса было оказано немалое давление с целью добиться от него помилования и освобож-шения Максимилиана. Об этом хлопотал прусский посланник Магнус, призывавший к «милосердию» от имени монархов Европы: брата Максимилиана Франца Иосифа, Евро кузин — королев Виктории и Изабеллы, его тестя — ^бельгийского короля. королей Пруссии и Швеции. Магнуса поддерживали дипломатические представители Австрии. Бельгии, Италии. США в лице государственного секретаря Сьюарда также просили Хуареса о помиловании Макси ми-Lina на.
Однако Хуарес и его правительство остались непре-I клонпыми. 19 июня Максимилиан вместе с генералами Мирамопом и Мехией был расстрелян в Керетаро.
Казнь Максимилиана была не только актом справедлив |вости 220, но и величайшей политической необходимостью. Президент Хуарес и его министры совершенно справедли-j во указывали, что помилование Максимилиана означало бы [оправдание жестокостей интервентов, действовавших от его вмени, оправдание массы преступников, которые про ливалп потоки крови, опустошали страну, совершали тысячи грабежей и г. п.
В то же время оно могло бы слишком дорого обойтись мексиканскому пароду: Максимилиан попы тался бы вновь прийти к власти, его имя стало бы знаменем для всех врагов республики, а возрождение империи— лозунгом для новых интервенций 22!.
Поэтому насквозь ханжескими и лицемерными были вопли тогдашней реакционной европейской и североаме ри канской печати по поводу жестокости «кровожадного индейца* Хуареса, казнившего «благородного» эрцгерцога.
Все попытки обелить незадачливого мексиканского императора не выдерживают никакой критики. Максимилиан, получив еще и Австрия немало предупреждений о том. что его ожидает в Мексике, пе мог пе знать, какую роль он призван играть в этой стране, п действовал вполне созпа тельпо. На нем, пе в меньшей степени, чем на его фран цузскпх покровителях, лежит ответственность за истреблс нир мексиканских патриотов, за ущерб, причиненный Мек-
спке в результате интервенции. Криме того, следует учесть, что Максимилиан строил планы порабощения не только мексиканского, по п других пародов Латинской Америки. Оп собирался захватить Центральную Америку и ряд южноамериканских стран, а затем, женив своего младшего брата Людвига па бразильской принцессе, создать огромную империю Габсбургов в Западном полушарии.
Отвечая английским апологетам Максимилиана, в числе которых, разумеется, была и «Таймс», одна я.з провин циальных американских газет писала: «Перед лицом жестокостей, совершенных по отношению к сипаям з Индии и к ирландским патриотам, англичане должны были бы быть последним пл всех пародов мира, который решился бы возмущаться так называемыми жестокостями и варварством мексиканцев» 222.
21 июня 1867 г. генерал Диас овладел городом Мехико, а 29 июня республиканцы взяли последний оплот консерваторов — Веракрус. 15 июля Хуарес торжественно въехал в столицу.
Мексиканский народ вышел победителем из долгой и тяжелой борьбы. Со всех концов мира приходили привет ствия и поздравления мексиканским патриотам. В сво ем послании президенту Мексиканской республики Виктор Гюго писал: «Хуарес, Вы сравнялись с Джоном Брауном.
У современной Америки есть два ггроя: Джои Браун и Вы. Благодаря Джону Брауну умерло рабство; благодаря Вам ожила свобода.
Мексику спасли принцип и человек. Этот принцип республика, этот человек — Вы.
Впрочем, такова участь всех посягательств монархи стов: опи кончаются провалом. Всякая узурпация начи нается Пуэблой и завершается Керетаро» 223.
Замечательный итальянский революционер Гарибальди горячо поздравлял мексиканцев с победой. Гарибальди восклицал: «Привет тебе, героический мексиканский на род! Я завидую твоему стальному мужеству, с которым ты защищаешь свободу своей прекрасной республики от паем ников деспотизма. Привет тебе, Хуарес! Борец за свободу мира и человеческое достоинство, привет тебе... Итальян скпй парод приветствует тебя в благодарность за то. что ты поверг в прах братьев его угнетателя!» 224
140
Мексиканское правительство и лично Хуарес получили [ множество поздравлений от общественных организаций * США, Канады, ряда стран Европы 226 и Латинской Амери-I ли. Официальные поздравления принесли правительства ряда латиноамериканских республик. В Перу и Уругвае в честь Хуареса были учреждены специальные медали.
♦ ♦ ♦
Разгромив европейских интервентов, мексиканский народ отстоял свою независимость и суверенитет. Однако вскоре над ним снова нависла угроза со стороны северного соседа Мексики — США. В 60-х годах XIX в. вашингтонское правительство, несмотря па требования наиболее агрессивных кругов, не пошло па войну с Мексикой с целью подлого ее поглощения. Это объяснялось как временным ослаблением стремления США к экспансии после гражданской воины 1861 — 1865 гг. 22°, так п опасением того, что захватническая война против Мексики вызовет сильное сопротивление американского народа. К тому же борьба мексиканских патриотов против французских интервентов показала, что завоевание Мексики — отнюдь не легкое дело.
В то же время правящие крути США рассчитывали постепенно поставить Мексику под свой контроль при помощи экономической экспансии, захвата командных высот ее экономики. Вся дальнейшая история Мексики характеризуется многочисленными попытками капиталистов США поработить мексиканский народ и борыбой патриотов Мексики против североамериканской экспансии.
Уже к 1910 г. в руках американских монополий было около трех четвертей горной и свыше половины нефтяной промышленности Мексики. США занимали господствующее положение и во внешней торговле страны. Американские империалисты беспощадно грабили и эксплуатировали мексиканский народ. Поэтому революция 1910—1917 гг. в Мексике была направлена против американского империализма не в меньшей степени, чем против мексиканской клерикально-помещичьей реакции.
Империалисты США стремились во что бы то пи стало задушить революционное движение в Мексике, угрожав
141
шее их господству в этой стране. Разоблачая истинную сущность политики США по отношению к Мексике в этот период, В. И. Лепин писал в мае 1917 г.: «...//екороновжь пые разбойники, г. е капиталисты, в данной войне показали себя ничем не лучше монархов. Разве американская «демократия» — т. е. демократические капиталисты — не грабили Филиппин и пе грабят Мексики?» 227
В начале 1913 г. американские империалисты активно поддержали контрреволюционный переворот ставленника мексиканской реакции генерала Уэрты, а весной 1914 г. организовали открытую интервенцию. Американский десант оккупировал Веракрус. Население этого порта, от детей до стариков, начало борьбу против североамерикаи ских захватчиков.
Оккупация Веракруса вызвала мощный анти им пориалистпческий подъем во всей Мексике. В этих условиях американским интервентам пришлось отступить и ретироваться из страны. Однако в 1916 г. началась новая вооруженная интервенция США. В Мексику были двинуты крупные воинские силы под командой генерала Першинга. Мексиканский народ повел против интервентов упорную борьбу. Оказавшись перед перспективой серьезной затяжной войны, США, готовившиеся вступитьг в мировую войну, вынуждены были в начале 1917 г. ото звать свои войска.
В феврале 1917 г. в Мексике была принята новая коп ституция, носившая буржуазно-демократический и анти империалистический характер. Непосредственно против экспансии иностранных империалистов была направлен;! 27-я статья этой конституции, объявлявшая земли, воды и богатства недр страны собственностью мексиканской нации. Согласно той же статье иностранцы но имели права «приобретать земельную собственность в пределах эоны в 100 километров от сухопутных границ и 50 километров от морского побережья».
Американские империалисты приложили огромны* усилия к тому, чтобы добиться ликвидации конституции 1917 г. В течение 20-х и 30-х годов они продолжали ока зывать грубейший пажпм па Мексику и вмешиваться в ее внутренние дела.
В 1934—1940 гг. правительство президента Л. Кардена са, представлявшее интересы мелкой и средней пациональ-
142
Мой буржуазии Мексики и пользовавшееся поддержкой большинства трудящихся, в соответствии с конституцией 1917 г., активизировало проведение аграрной реформы п осуществило ряд антиимпериалистических мероприятий. Ойо экспроприировало многие поместья, принадлежавшие американским землевладельцам, национализировало большую часть железных дорог, находившихся в руках английских и американских капиталистов (1937 г.), экспроприировало нефтяные промыслы, принадлежавшие американским и англо-голландским компаниям (1938 г.).
В ответ иа эти прогрессивные мероприятия — США (вместе с Англией) начали оказывать на мексиканское правительство усиленным дипломатический и экономический нажим. В то же время американские империалисты в союзе с мексиканской реакцией организовали заговор с целью свержения правительства Карденаса. Весной 1938 г. их ставленник — крупный помещик генерал Седильо поднял фашистский мятеж. Однако снабженные американским вооружением и обученные немецкими офицерами банды Седильо были разгромлены правительствен-пымп войсками.
В период второй мировой войны США, пользуясь благоприятной для них обстановкой, резко усилили свое экономическое и политическое проникновение в Мексику. Под флагом «военного сотрудничества» они навязали Мек сине ряд соглашений, способствовавших значительному усилению позиций американского капитала в мексиканской экономике и влияния США ла политику правительства Мексики.
В послевоенные годы США усиленно стремятся не только экономически закабалить Мексику, ио и втянуть ее в сколачиваемые ими военно-политические блоки.
Одпако агрессивная политика американских империалистов встречает растущее сопротивление мексиканского народа. Иа борьбу в защиту мира, экономической и политической независимости своей страны поднимаются все более и более широкие круги мексиканцев. В этой самоотверженной борьбе мексиканский народ вдохновляют его славные традиции, и в частности пример патриотов героев освободительной войны 1862—1867 гг.
ПРИМЕЧАНИЯ*
1	«La Voz de Mexico», 22.III.1956.
2	В состав населения Мексики, помимо ее коренных жителей — индейцев, входили креолы (потомки европейцев, осевших в Америко на постоянное жительство) и метисы (потомки европейцев и индианок).
3	«The Mexican side of the Texan revolution». Dallas, 1928, p.287.
4	J. F. Hi p py. The United States and Mexico. N. Y., 1926,p.2.
6	Подробнее см. Г. И. И ванов. Борьба мексиканского народа против американской агрессии. «Ученые записки Ивановского государственного педагогического института», т. XI, 1957, стр. 3—44.
6	Барраль-Мопферра. От Монро до Рузвельта. М.— Л., 1925, стр. 27.
7	Е. М i с а г d. La France au Mexique. Paris, 1927, p. 248-249.
8	Пеоны — крестьяне-индейцы, закабаленные помещиками и ставшие их долговыми рабами. Как отмечал К. Маркс, в Мексике «рабство существует в скрытой форме, в виде так называемого «пеонажа»» (К. Маркс. Капитал, т. I. Госполитиздат, 1955, стр. 174, примечание). В описываемый период пеоны составляли около половины восьмимиллионного населения Мексики.
°	Г. И. Иванов. Аграрный вопрос в Мексике в период «реформы» 50—60-х годов XIX в. «Ученые записки Ивановского государственного педагогического института», т. III, 1952, стр. 152.
10	В 1855 г. в Мексике было свыше 15 тыс. ранчо, большинство которых представляло собой хозяйства фермерского типа, основанные на личном труде ранчеро и членов его семьи (Г. И. И в а-н о в. Аграрный вопрос в Мексике в период «реформы» 50—60-х годов XIX в., стр. 152).
• В случае вторичной ссылки на какую-либо работу дается лишь ее сокращенное название, а в скобках — помер того примечания, в котором приводится полное название работы.
144
п См., напр., выступление председателя конституционной ко-Г мисси л И. Арриага перед конгрессом, вырабатывавшим конститу-I длю 1857 года (Leyes Fundarnentales de los Estados Unidos Mexican os у Planes Hevolucionarios que han influido en la Orga-jnizacion politica de la Hepublica. Mexico, I860, p. 480—497).
12	Leyes Fundamentales de los Estados Unidos Mexi canos..., p. 540.
13	В 1953 г. конгресс Мексики объявил депь 1 марта нацпо-пальным праздником (Р. Moren о. Galeria heroica de Mexico. Torreon, 1954, p. 188).
14	W. H. С a 1 1 с о 11. Liberalism in Mexico. 1857—1929. [California, Stanford University Press, 1931, p. 15.
16	IM. К о p — t.J Мексиканская экспедиция 1862—1863 гг. i Б/г, стр. 15.
18	W. Н. С а 1 I с о 11. Liberalism in Mexico. 1857—1929, p. 2.
17	Подробнее о церковном имуществе см. Г. И. Иванов. Мексиканская реформа 50—60-х гг. XIX в. и ее последствия (из истории развития капитализма в Мексике). Диссертация. Л., 1948 г., [стр. 42—46.
18	Текст закона см. Leyes de reforma. Gobiernos de Ignacio । Comonfort у Benito Juarez (1856—1863). Mexico, 1947, p. 25—36.
Мигель Лердо де Техада умер в феврале 1861 г. Его брат [Себастьян был видным участником борьбы против иностранной интервенции в 1861—1867 гг. и президентом Мексики в 1872— 1876 гг.
18	Полный текст см. Constitucion de los Estados Unidos Mexi-1canos expedida por el Congreso General Constituyente el dia 5 de Febrero de 1857 con sus aaiciones у reformas. Mexico, 1905.
20	В этих же целях 15 марта 1861 г. был издан закон о введении с 1 января 1862 г. метрической системы и единого денежного знака — песо.
21	Текст речи см. М. С h е v а 1 i е г. Le Mexique aacien et moderne. Paris, 1864, p. 575—577.
22	Согласно 79-й статье конституции, если пост президента по какой-либо причине становится вакантным, его должен занять председатель Верховного суда.
23	Цит. по J. A. Magner. Men of Mexico. Milwaukee, 1943, p. 357
24	Цит. no «La Voz de Mexico», 22.III.1956.
26	У. 3. Фостер. Очерк политической истории Америки И., 1955, стр. 417.
28	«La Voz de Mexico», 22.III.1956.
10 А. Б. Беленький	7/5
27	В широком смысле слова «Законами о реформе» называют около двухсот прогрессивных, антифеодальных законов, принятых конгрессом или правительствами X. Альвареса, И. Комонфорта и Б. Хуареса в 1855—1863 гг., т. е. в период буржуазной революции и иностранной интервенции (в том числе п конституцию 1857 г.)4 В более узком смысле слова под «Законами о реформе» подразумевают не все законодательство буржуазной революции, а только декреты, изданные правительством Хуареса в июле 1859 г. (важнейшие из них были подписаны 12, 23 и 28 июля). Выдающуюся роль в выработке этих законов сыграли, наряду с Б. Хуаресом, министры либерального правительства М. Окампо и М. Лердо де Техада.
Текст законов см. в книге Leyes de reforma. Gobiernos de Ignacio Comonfort у Benito Juarez (1856—1863). Mexico, 1847. См. также A. Molina Enriquez. Juarez у la reforma. Mexico, 1956, p. 145—151.
В 1874 г. «Законы о реформе» были включены в конституцию Мексики.
23	До издания «Законов о реформе» духовенство часто злоупотребляло тем, что без его санкции нельзя было совершать свадьбы, похороны и т. п. Так, например, церковь по разрешила хоронить на кладбище одного из основателей либеральной партии В. Гомес Фариаса.
20	См. (прим. 9) Г. И. И в а п о в. Аграрный вопрос в Мексике в период «реформы» 50—60-х годов XIX в., стр. 179.
30	Е. Lefevre. Documents officiels recueillis dans la sec-retairerie priv6e de Maximilien, vol.II, Bruxelles et Londres, 1869, p. 165.
31	К. M a p к с и Ф. Энгель с. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 262.
32	Цит. по Е. С. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. I, Zurich — Leipzig— Wien, 1924, p. 101.
33	Цит. по «The Times», 22.V. 1862.
34	Цит. по B. D ar t о i s d’Hu art. Maximilien d’Aut-riche, empereur du Mexique. Bruxelles, 1936, p. 70.
83	11. Г. Чернышевскп й. Полное собрание сочинений, т. VIII. М., 1950, стр. 600—601.
36	Е. С. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. J. p. 115-116.
37	Бак указывали К. Маркс и Ф. Энгельс еще в 1858 г.. Наполеон 111 отлично знал, что «его хрупкая основа власти зависит от союза с Англией» (Сочинения, т. XI, ч. I, стр. 506).
38	См. К. Маркс пФ. Э п г е л ь с. Сочинения, т. XII., ч II, и т. XXIII.
146
Там же, т. XII, ч. II, стр. 203. Г. Д. Т. Пальмерстон (178*4— 1865) — премьер-министр Англии в 1855—1858 гг. и в 1859—1865 гг.
40	Подробнее об этих проектах и связанных с ними переговорах см. С. Scheier. La grande pensee de Napoleon III. Les origines de 1’expedition du Mexique (1858—1862). Paris, 1939.
41	Одним из главных условий была гарантия империи Максимилиана Англией. См. (прим. 32). Е. С. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. I, p. 115—116.
42	Так называл «Таимо К. Маркс (Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 202).
43	Захват Мирамоном находившихся под охраной британской миссии денег английских граждан.
44	См. «The Times». 9.IX.1861.
45	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II, стп. 203.
46	Там же, стр. 202.
47	Там же, стр. 263.
Священный Союз — реакционное объединение европейских монархов. возникшее после падения империи Наполеона I. Главной целью Союза была борьба против революционного и национально-освободительного движения.
48	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 207.
40	Там же, т. XII, ч. II, стр. 263.
60	Н. Г. Чернышевский. Полное собрание сочинений, т. VIII, М., 1950, стр. 599—600.
61	«The Times» 29.V.1862 (передовая статья). Курсив мой.—
А. Б.
52	Е. К е г a t г у. Kaiser Maximilians Erhebung und Fall. Originalcorrespondenzen und Documente im geschicht lichen Zusam-menhange dargestellt... Leipzig, 1867, p. 14.
68	E. Quinet. L’Exp£dition du Mexique. London, 1862, p. 3—4.
04	Цит. no L. M о n t 1 u c. Correspondence de Juarez et de Montluc, ancien consul general du Mexique, accompannee de no-mbreuses letters de personages politiques relatives h (’expedition du Mexique. Paris, 1885, p. 187. Говоря о «подлых биржевиках, которые даже не являются французами», Ривера, очевидно, имел в виду швейцарского банкира Жеккера и его компаньонов, чьи несправедливые финансовые требования к Мексике защищало правительство Наполеона III.
66	См. К. Маркс нФ. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 213 и 217.
147
10*
68	Полный текст инструкции см. Correspondencia de la Le-gacion Mexicana en Washington durante la intervene!on extran-jera. 1860—1868, vol. III. Mexico, 1871, p. 164—165.
67	См. (прим. 21) M. Chevalier. Le Mexique ancien et modorno, parte VI.
38	Baril. Le Mexique. Paris, 1862, p. 174.
68	См. E. M i с a r d. La France au Mexique. Paris, 1927, p. 157-158.
80	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XXIII, стр. 63. Баденгэ — прозвище Наполеона III.
61	К. М а р к с и Ф. Энгельс. Сочинения, т. X, стр. 597.
62	Там же, т. XVI, ч. II, стр. 472.
63	Там же, т. XII, ч. II, стр. 261.
В 1859—1861 гг. испанские войска одержали ряд побед в войне с марокканским султаном. В 1861 г. Испания захватила Сан-Доминго (Доминиканскую республику), освободившуюся от ее власти в 1865 г.
64	«The Times», 3.IV.1862.
65	К. М а р к с и Ф. Энгель с. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 226.
68	См. (прим. 30) Е. Lefevre. Documents officiels..., vol. I, p. 61-66.
По официальным мексиканским данным долг Мексики Англии равнялся 70 млн., ее долг Испании — 9,5 млн. и долг Франции — 2,9, млн. пиастров.
87	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II. стр. 343.
68	Банкирский дом «Жеккер и К°» в течение ряда лет вел операции в Мексике. В 1871 г. Жеккер был расстрелян парижскими коммунарами.
68	К. М а р к с и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 344.
70	Там же, стр. 344; «haute politique» — «высокая политика» (франц.).
71	На русском языке имеется лишь сокращенное изложение этого документа (см. 10. В. Ключников нА. Саба н и п. Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях, ч. I, М., 1925, стр. 185). Полный текст Лондонской конвенции см. Ch. Sam wer. Recueil general de traites... Continuation du Grand recueil de G. Fr. de Martens, t. IV, partie II, Gottingue, 1869, p. 143—145.
72	Как отмечал анонимный русский автор, державы обязались «не вмешиваться в дела Мексики при выборе нового правительства,
118
так как они не желали более иметь дела с Хуаресом». |М. К о р—т]. Мексиканская экспедиция 1862—1863 гг., стр. 9 (си. прим. 15).
73	«The Times» 22.V.1862,
74	«The Times?) 28.V. 1862.
76	Мексиканская лига равна 4,2 км.
78	Полный текст этого манифеста см. (прим. 30) Е. L е f ё v-г е. Documents officiels..., vol. I, p. 142—151.
77	По признанию самого французского уполномоченного де Салипьи, эта сумма была названа им «примерно»: с «точностью» до 1—2 млн. пиастров (1).
78	От желтой лихорадки в Веракрусе погибло так много европейцев, что французские солдаты прозвали его «городом могил».
79	Полный текст соглашения см. (прим. 71) Ch. S a m w е г. Recueil general de traitds... Continuation du Grand recueil de G. Ft. de Martens, t. IV, partie II, p. 147—148.
80	См. (прим. 40) C. S c h e f о г. La grande pensee de Napoleon III. Les origines de 1'expedition du Mexique (1858—1862), p. 136.
81	К. Маркс и Ф. Эпгель с. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 229.
82	Цит. по «The Times», 27.V. 1862.
83	«The Times», 29.V. 1862.
84	По этому вопросу см. также М. М. М а л к и н. Гражданская война в США и царская Россия. М.— Л., 1939, стр. 60—61 и 96—97. Однако я не могу согласиться с мнением М. М. Малкина о том, что в Мексике Наполеон III «перехитрил» английских дипломатов.
85	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XXIII, стр. 77.
80	Цит. по (прим. 32) Е. С. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. I, p. 166.
87	Цит. по (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Mexicana en Washington..., vol. Ill, p. 156.
88	«The Times», 17.V.1862.
89	G. Bi bos co. Au Mexique 1862, Combats Jet retraite des six mille. Paris, 1887, p. 111—113.
90	См. (прим. 15) |M. Кор-т]. Мексиканская экспедиция 1862—1863 гг., стр. 16.
91	D. Charnay. Le Mexique 1858—1861. Souvenirs et impressions de voyage. Paris, 1863, p. 92.
93	Цит. no G. N i ox. Expedition du Mexique. Paris, 1874, p. 155.
149
83	«The Times». 26.V.1862.
84	См. (прим. 89) G. Bibesc o. Au Mexique 1862...» p. 164.
85	Цит. по (прим. 54) L. M о n t 1 u c. Correspondence de Juarez et de Montluc..., p. 83.
86	J. Sierra. Historia patria. Mexico. 1922. p. 130—131.
87	Цит. по (прим. 54) L. Montluc. Correspondence de Juarez et de Montluc..., p. 135.
69	Там же, стр. 153.
88	И. Комонфорт вернулся из эмиграции в начало интервенции и стал военным министром республиканского правительства. В 1863 г. он был убит бандой консерваторов.
100	Цит. по (прим. 7) Е. М i с а г d. La France au Mexique p. 195.
101	«New York Herald. Edition for Europe», 17.VI.1863.
102	См. рапорт генерала Форея военному министру ([М. К о р—т]. Мексиканская экспедиция 1862—1863 гг. стр. 55).
103	«New York Herald. Edition for Europe». 20.V.1863.
104	Цит. по (прим. 7) E. M i с а г d. La France au Mexique, p. 197.
105	В настоящее время этот город носит название Сыодад-Хуарес.
108	Цит. по (прим. 32) Е. С. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. I, p. 208—209.
107	См. (прим. 30) E. Lefevre. Documents officiels..., vol. I, p. 295—296.
108	К. Маркс пФ. Энгельс. Сочинения, т. XXIII, стр. 162. Лазарильо (Ласарпльо) де Тормес — ловкий плут, герой анонимного испанского «плутовского» романа XVI в. — «Ласа-рил ьо из Тормеса и его беды и несчастья». Suffrage — голосование (франц.).
108	Из мемуаров майора макспмпл нэповской армии фон Моя-тлонга: W. М о n t 1 о n g. Authentische Enthiillungen uber die letzten Ereignisse in Mexico. Stuttgart, 1868, p. 8—9. Курсив мой. — А. Б.
110	Мирамарский договор был подписан уполномоченным Наполеона III Эрбе и государственным министром Максимилиана Веласкес де Леон. Полный текст договора см. (прим. 30) Е. Lefevre. Documents officiels recueiHis dans la secretairerie privee de Maximilian, vol. I, p. 359—363.
111	Цит. по И. Ill e p p. Трагедия в Мексике. СПб.» 1874, стр. 14.
112	Цит. по Е. Schmidt (Ritter) von Т a v е г а. Geschichte der Regierung des Kaisers Maximilian I und die fran-
190
zosische Intervention in Mexico. 18(51 — 1867, vol. I, Wien und Leip-zig, 1903, p. 245.
118 Там же, p. 222-224.
114 К. Маркс пФ. Энгельс. Сочинения, т. XIII, ч. II, стр. 217.
1,6 См. (прим. 52) Е. К era try. Kaiser Maximilians Erhe-bung und Fall .., p. 90.
ne цит< no «The Times», 18.VI 1.1862.
117	Цит. no «The Times», 8.X11.1862.
118	E. Ruiz. Historia de la guerra de intervenciou en Michoacan. Mexico. 1940, p. 329—330.
119	E. Amiable. Legionnaire au Mexique. Bruxelles, 1942, p. 142.
120	Цит. по (прим. 7) E. M i с a г d. La France au Mexique, p. 187.
121	A. Ilans. Queretaro. Souvenirs d’un officier de 1’em-pereur Maximilien. Paris, 1869, p. 78.
122	W. H. В u 1 I о c k. Across Mexico in 1864—1865. London and Cambridge. 1866, p. 187
128	«The Times», 30.VI.1862.
124	M. R. Arellano. Les dernieres beures d’un empire, Paris, 1869, p. 80.
125	Цит. по E. Gruening. Mexico and its heritage. New York and London, 1930, p. 208.
128	Цит. no «New York Herald. Edition for Europe»), 14.IV 1863.
137	J. L. Blasio. Maximilian, emperor of Mexico. Memoirs of his private secretary. New Haven, 1934, p. 41—42.
128	Там же, p. 125.
129	См. (прим. 118) E. Ruiz. Historia de la guerra de inter-vencion en Michoacan, p. 90.
130	I. Altamirano . Historia у politica de Mexico. Mexico. 1947, p. 119-123.
181	Цит. по (прим. 7) E. M i с a г d. La France an Mexique, p. 195—196.
183	«New York Herald. Edition for Europe», 22.XII.1863 (редакционная статья).
133	«Allgemeine Militar-Zeitung», 1863, № 17 (передовая статья).
134	Цит. no «New York Herald. Edition for Europe» 20.V. 1863.
135	Цит. по (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Me-xicana en Washington..., vol. Ill, p. 638.
iae Цит. по’’В. Niles. Passengers'to Mexico. The Last invasion of the Americas. N. Y.f 1943, p. 140.
137	«New York Herald. Edition for Europe», 15.VIII. 1865.
138	См. (прим. 118) E. Bui z. Ilistoria de la guerra de intervene! on on Michoacan, p. 75.
139	Там же, p. 100-103.
140	Там же, p. 103.
141	Там же, р. 63—64.
142	Ф. Энгельс. Апти-Дюринг. М., 1957, стр. 121. Мамелюки — египетская феодальная конница.
143	См. (прим. 118) Е. Bui z. Historia de la guerra de inter von ci on en Michoacan, p. 103—104.
144	Цит. по (прим. 54) L. M on 11 uc. Correspond an ce de Juarez et de Montluc..., p. 124.
145	Цит. по (прим 30) E. Lefevre. Documents of fi ci els..,, vol. I, p. 314—315 Герилъя — название партизанской войны (и партизанских отрядов) в Испании и Латинской Америке.
146	Полный текст закона см. (прим. 56) Correspondpneia de la Legacion Mexicans en Washington..., vol. X, 1892, p. 677—679.
147	Цит. по (прим. 112) E. Schmidt (Ritter) von Ta ver a. Geschichto der Regierung des Kaisers Maximilian I.,., vol. II. p. 33-34.
148	Цит. по В. Niles. Passengers to Mexico..., p. 175—176. Попокатепетль — один из крупнейших вулканов Мексики.
140	Цит. по «The Times», 31.X. 1862.
150	J. М. Puig Casauranc. Juarez. Una interpretation hum an a. Mexico, 1928, p. 40.
161	Цит. по (прим. 125) E. G r u e n i n g. Mexico and «its heritage, p. 210.
162	См. H. Schulthess. Europaischer Geschichtskalender. Nordlingen, 1861, p. 285—286.
]бз цит по (прим. 89) G. В i b e s c o. Au Mexique 1862..., p. 265.
154	См. (прим. 9) Г. И. И в а по в. Аграрный вопрос в Мексике в период «реформы» 50—60-х годов XIX в., стр. 179.
156	В. Г го г о. Война в Мексике. Собрание сочинений в 15 томах, т. 15, М., 1956, стр. 388—389.
150	Д. Гарибальди пользовался огромным авторитетом среди мексиканских республиканцев. Одна из их газет даже называлась «Гарибальди».
167	Цит. по (прим. 92) G. N i о х. Expedition du Mexique, р. 382.
162
168	См. (прим. 127) J. L. Blasio. Maximilian, emperor of Mexico. Memoirs of his private secretary, p. 50.
169	Подробнее см. M. M. Малкин. Гражданская война в США и царская Россия. М.— Л., 1939.
180	Об отношении русской печати к интервенции в Мексике см. М. Т. Павченкова. Международная печать о целях мексиканской экспедиции 1861 — 1867 гг. «Труды Московского государственного историко-архивного института», т. 9, 1957, стр. 254— 255 и 257-281.
161	См. «Journal de St.-Petersbourg», 16 (28).VI.1865; см. также «Annuaire diplomatique de 1’Empire de Russio pour Гаппёе 1866». St.-Petersbourg, 1866, p. 14, 73.
183	См. H. H. Bancroft. Works, vol. XIV, San-Francisco, 1888, p. 171 — 173; см. также (прим. 112) E. Schmidt (Hi t tor) von Tavern. Geschichte der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. I, p, 354—355.
163	Цит. по (прим. 112) E. Schmidt (Ritter) von T a v e r a. Geschichto der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. 1, p. 321-323.
184	Там же, vol. I, p. 262—263.
185	Там же, vol. I, n. 359—360; см. также (прим. 30) E. L e-f e v г e. Documents officiels..., vol. II, p. 165—166.
188	См. (прим. 112) E. Schmidt (R i t t e r) von T a v e-r a. Geschichto der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. I, p. 359-360.
107	См. (прим. 30) E. Lefevre. Documents officiels..., vol. II, p. 165—166.
188	См. (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Moxicana en Washington..., vol. X, 1892, p. 835.
189	Текст письма см. (прим. 52) Е. К е г a t г у. Kaiser Maximilians Erhehung und Fall.,., p. 98—102.
170	S. В a s c h. Erinnerungen aus Mexico. Geschichte der letzten zehn Monate des Kaiserreichs, vol. I. Leipzig, 1868, p. 136.
171	См. (прим. 30) E. Lefevre. Documents officiels..., vol. II, p. 144—149; см. также (прим. 112) E S c h га i d t (R i t-t e r) von T a v er a. Geschichte der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. I, p. 239, 259—261.
172	См. (прим. 112) E. S c h m i d t. (R i 11 e r) von T a v e r a. Geschichte der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. I, p. 417—418.
173	Там же, vol. I, p. 420.
174	Там же, vol. Г, p. 361—364.
175	См. (прим. 52) Е. К е г a t г у. Kaiser Maximilians Erbe-bung und Fall..., p. 140—145.
178	См. (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Mexicana en Washington..., vol. X, p. 835.
177	См. (прим. 32) E.C. Corti. Maximilian und Charlotte von Mexico, vol. I, p. 298—299.
178	См. (прим. 112) E. S c h in i d t (Ritter) von T a v e r a. Geschichte der Regierung des Kaisers Maximilian I..., vol. II, p. 91.
178	«Ассамблея нотаблей», проголосовавшая 14 января 1867 г. за сохранение власти Максимилианом, в тот же день объявила, что созыв Национального конгресса «бесполезен и излишен».
180	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XII, ч. II, стр. 238,
181	Цит. по (прим. 4) J. F. Rippy. The United States and Mexico, p. 216.
182	R. Roeder. Juarez and his Mexico, vol. I, N. Y., 1947, p. 185—186, 219—220.
183	Подробнее об этом договоре см. Л. Cue Cano vas. El tratado Me lane—Ocampo. Juarez, los Estados Unidos у Europa. Mexico, 1956.
184	См. (прим. 4) J. F. Rippy. The United States and Mexico, p. 228.
186	См. (прим. 182) R. Roeder. Juarez and his Mexico, vol. I, p. 366—367.
186	Цит. no «The Times», 9.IX. 1862.
187	См. (прим. 30) E. Lefevre. Documents officiels..., vol. II, p. 314—317.
188	E. A. Chavez. Benito Juarez — estadista mexicano. Mexico, 1956, p. 95—96.
188	См. (прим. 56) Correspondencia do la Legacion Mexicana en Washington..., vol. Ill, 1871, p. 561—563 (отчет Ромеро о беседе со Сьюардом).
180	Там же, vol. Ill, р. 138.
101	Там же, vol. III, р. 76—82, 115—118, 137 и др.
182	См. обзор газет Конфедерации в «New York Herald. Edi tion for Europe», 4.VIII.1863.
193	«New York Herald. Edition for Europe», 9.V. 1865.
184	«New York Herald. Edition for Europe», 14.III.1865.
185	Цит. по (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Mexicana en Washington..., vol. X, 1892, p. 738.
198	См. там же, vol. X, p. 739, 843, 862 и др.
Ш
197	Там же, vol. X, р. 967—968.
198	Там же, vol. X, р. 968.
199	Цит. по J. М. Puig Casauranc. Juarez. Una in-pretacion humana. Mexico, 1928, p. 50.
200	Цит. по (прим. 23) J. A. Magner. Men of Mexico, p. 387.
201	Это обстоятельство справедливо подчеркивают многие мексиканские историки (см. папр., J. Sierra. Obras completes, vol. 12, Mexico, 1948, р. 323—324, 346—347; А. Т е j a Zabre Guido to the history of Mexico. Mexico, 1935, p. 318).
202	См., например, «New York Herald. Edition for Europe», И.II. 1863, 25.11.1863.
203	См. (прим. 56) Correspondencia de la Legacion Mexicana en Washington..., vol. X, 1892, p. 918—919.
204	Л. С. Каминский и С. А. Новосельский. Потери в прошлых воинах. М., 1947, стр. 29. Моплюк (прим. 54) (Correspondance de Juarez et de Montluc..., p. 225) считает, что в Мексике погибло 25 тыс. французских солдат, по эта цифра, по-видимому, сильно преувеличена.
206	Л. Thiers. Discours. Sessions 1867—1868. Paris, 1869, p. 85-86.
200	«Неделя», 26.VI.1866.
207	«The Times», 2.X.1862.
208	Цит. по (прим. 7) E. M i с a r d. La France au Mexique, p. 187.
209	См. (прим. 52) E. К e г a t r y. La contre-guerilla fran^ai-se au Mexique. Paris, 1869, p. 285.
2,0	Цит. по (прим. 7) E. M i с a г d. La France au Mexique... p. 183.
211	См. (прим. 121) A. Hans. Queretaro..., p. 27—28.
212	К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. XXIII, стр. 318 (письмо Марксу от 4 января 1866 г.).
213	«Неделя», 26.VI. 1866.
314	«Allgemeine Mililar-Zeitung», 1863, №17 (передовая статья)
215	Цит. по (прим. 52) Е. К е г a t г у. Kaiser Maximilians Erhebung und Fan, p. 105.
216	Цит. по (прим. 7) E. M i c a г d. La France au Mexique, p. 172.
217	«Annual Register for the year 1866». London, 1867, p. 280.
218	См., например, F. Salm-Salm. Queretaro. Blatter aus meinem Tagebuch in Mexico, vol I. Stuttgart, 1869, p. 8—9.
155
218	Цит. по (прим. 52) Е. К е г a t г у. Kaiser Maximilians Erhebung und Fall..., p. 249.
220	Следует иметь в виду, что в начало февраля 1867 г. Максимилиан приказал генералу Мирамону в случае, если удастся захватить в плен Хуареса, Лердо де Техада и других членов мексиканского правительства, предать их военно-полевому суду, что было равносильно приказанию расстрелять их.
221	Известно, что Максимилиан пытался бежать из плена и рассчитывал вновь начать воину против республиканского правительства.
222	Бостонская газета «Ивнипг Транскрипт» 18.VII 1867 (Цит. по Correspondencia do la Legacion Mexicana en Washington..., vol. X, Mexico, 1892, p. 952).
Разумеется, не английский народ, а правящие круги Англии были ответственны за эти зверства.
223	В. Гюго. Президенту Мексиканской республики. Собрание сочинений в 15 томах, т. 15, М., 1956, стр. 410.
224	Цит. по (прим. 109) W. М о n t 1 on g. Authentischo Enthull ungen uber die letzten Ereignisse in Mexico, p. 121.
225	Среди приветствий из Франции были поздравления «французских рабочих-республиканцев» и ветеранов июньских дней 1848 г. После провозглашения в 1870 г. во Франции республики мексиканские республиканцы (в том числе и Хуарес) направили дружеское послание французскому народу. Хуарес советовал французам вести партизанскую войну против прусских захватчиков, даже если те займут Париж. Он отмечал, что после свержения Наполеона III дело Франции стало «делом всех свободных народов» и что 600 мексиканских ветеранов собираются ехать во Францию, чтобы сражаться там под командой Гарибальди. Однако заключение перемирия между Францией и Пруссией помешало мексиканским добровольцам принять участие в войне. (См. R. Roeder. Juarez and his Mexico, vol. 11, N. Y., 1947, p. 710—711).
228	О причинах этого явления см. У. 3. Фосте р. Очерк политической истории Америки. М., 1955, стр. 297.
227	В. И. Лени н. Сочинения, т. 24 стр. 191.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие............................................. 3
Мексика перед англо-франко-нспапской интервенцией	5
Подготовка, цели и характер интервенции................ 29
Высадка иностранных войск в Мексике и ход военных действий в 1862—1864 гг.............................. 49
Освободительная война мексиканского народа............. 71
Марионеточная империя Максимилиана.................... 102
Политика США по отношению к Мексике в 60-х годах
XIX в.............................................. 120
Крах интервенции и победа мексиканского парода	....	132
Примечания............................................ 144