Элитарные кланы Штрихи к портретам - Кадыров Ш.

Автор: Кадыров Ш.

Теги: политика этнография социология антропология социологические исследования клановедение элит

ISBN: 82-99932-0-7

Год: 2010

Похожие

Ф. Лассаль. Штрихи к политическому портрету

Штрихи к портрету. Ленин мыслитель, революционер, человек

Структура и энергия мироздания. Штрихи к портрету эфирно-волновой структуры мироздания

Текст

Шохрат Кадыров

Элитарные
кланы

Шохрат Кадыров

Светлой памяти этнографов
Галины Петровны Васильевой
и Марата Дурдыева –
посвящаю

ЭЛИТАРНЫЕ КЛАНЫ
штрихи к портретам

штрихи к портретам
2010 IFECAS

СОДЕРЖАНИЕ

Часть первая. КЛАН
Проблемы типологии..................................................................15
Бир-ата - традиционный клан......................................................22
Отмирание демографических кланов..........................................29
Этнос и кланы............................................................................38
Исчезновение или адаптация......................................................51
Часть вторая. ЭЛИТА
Номенклатурный клан.................................................................59
Колониальная элита....................................................................84
Вопросы генеалогий туркменской элиты.....................................94
Глоссарий

Использованная литература
Абашин С. Н. Зарождение и современное состояние
среднеазиатских национализмов // сайт «Центральная Азия» www.centrsia.org, 9 мая 2005 г.
Абрамзон С.М. Формы родо-племенной организации у кочевников Средней Азии // Труды Института этнографии. Т. XIV, 1951.
C. 152-156.
Абрамзон С.М. Формы родоплеменной организации в патриархальной семье у кочевников Средней Азии // Краткие сообщения
Института этнографии. В. 28, 1957. С. 32-34.
Абхазский архив. ХХ век. В. 1. Сост. С.З. Лакоба, Ю.Д. Анчабадзе. М., 2003 – 179 с. С. 42.
Антонов А.И., Медков В. М. Социология семьи. (Учебное пособие). М., МГУ, 1996. С. 75-76.
Авторханов А. Империя Кремля. Советский тип колониализма.
Вильнюс, 1990. С. 48, 54 и др.
Арифханова З.Х. Роль махалли в возрождении национальных
традиций узбекского народа // Общественные науки в Узбекистане, Ташкент, 1998, N 7.
Арифханова З.Х. Семейная обрядность узбеков Ташкента на рубеже двух тысячелетий: постсоветские трансформации // Среднеазтаский этнографический сборник. В. V. К 100-летию со дня рождения Ольги Александровны Сухаревой. М., Наука, 2006. С. 95-107.
Афанасьев М.Н. Клиентелла в России: вчера и сегодня // Политические исследования, 1994, N 1. С. 121-126.
Ахвледиани О.М. К вопросу антропологии коренного населения Аджарской АССР. Батуми, 1957. С. 430.
Батыров Ш. Проблемы малых городов // Туркменская искра,
11 февраля 1986. С. 2.
Бахиа С.И. Абхазская «абипара» - патронимия. (Грузиноабхазские этнографические параллели). Тбилиси, «Мецниереба»,
АН Грузинской ССР, Институт истории, археологии и этнографии
им. И.А. Джавахишвили, 1986. – 84 с.
Большой иллюстрированный словарь иностранных слов. М.,
«Русские словари», 2002. С. 360.
Брусина О.И. «Родовое начало» в обычном праве кочевого населения и практика косвенного управления в Туркестане // Право в зеркале жизни. Исследования по юридической антропологии. М., «Стратегия», 2006. С. 174-189.
5

Брюллова-Шаскольская Н. Пережитки древних форм семьи и
брака у туркмен // Известия Средазкомстариса. В. III, Ташкент,
1928. С. 218.
Бутинов Н.А. Община, семья, род // Советская этнография, N
2, 1968. С. 93.
Бушков В.И., Микульский Д. В. История гражданской войны в
Таджикистане. (Этно-социальные процессы и политическая борьба,
1922-1995). М., Институт этнологии и антропологии РАН, 1996. С. 12.
Веллеков Ч. О болезнях нашего студенчества // Туркменская
искра, 24 марта 1926 г. N 68 (401). С. 1.
Вишневский А.Г. Идеологизированная демография // Вестник
АН СССР, 1991, N 10. С. 15-16.
Власть элиты в современной России. Сб. ст. Под ред. А.В.
Дуки. СПб., РАН, 2003 – 416 с.
Влияние колонизации на формирование политической культуры.
// Африка. Особенности политической культуры. 1999. С. 28-30.
Вся королевская рать // Независимая газета, 21 октября, 2002.
Губанов Л.С. Этническая элита: специфика и особенности
функционирования в условиях трансформации российского общества (на примере Карачаево-Черкесской республики). Автореферат
дисс. на соиск. уч. ст. канд. социолог. наук. Новочеркасск, 2007.
Галиев А.Б. и др. Межнациональные отношения в Казахстане:
этнический аспект кадровой политики. Алматы, 1994.
Глумсков Д. Узбекский рецидив... или узбекская свобода //
Эксперт-Казахстан, 10 (36) 23 мая 2005.
Гутнов Ф.Х. Генеалогические предания осетин. Орджоникидзе,
1989.
Давлетов Д. Туркменский аул в конце XIX — начале XX
века. Ч. 1. Развитие товарно-денежных отношений в аулах Закаспийской области, Ашхабад, Ылым, 1977. - 224 с.
Джавахадзе Н. Родство и родственные отношения в закрытых
этнических обществах // Полиэтническое общество и конфликт.
Тбилиси. Институт мира, демократии и развития, 1998. С. 167-192.
Джикиев А. Семья и брак у туркмен юго-восточного побережья
Каспийского моря в XIX-XX вв. // ИАН ТССР, 1958, N 2. С. 62-68.
Джикиев А., Мурадов И. О пережитках большесемейных общин
приатрекских туркмен в начале XX в. // Материалы по исторической этнографии туркмен. Сб. ст. Ашхабад, Ылым, 1987. С. 47-54.
Джумагулов А. Семья и брак у киргизов Чуйской долины. Фрунзе, 1960. С. 16-18.

Догонадзе И.Д. Семейные династии. М., 2004.
Елистратов В.С. Словарь русского арго (материалы 1980 1990-х гг.). М., «Азбуковник», «Русские словари», 2000. С. 36-37.
Инал-Ипа Ш.Д. Вопросы этнокультурной истории абхазов. Сухуми, «Алашара», 1976. С. 200.
Кадыров Ш. Из истории естественного воспроизводства населения в Туркмении // ИАН ТССР, сон, N 5, 1981. С. 24-28.
Кадыров Ш., Е. Кубасова. О занятости женщин-туркменок в
промышленности // ИАН ТССР, сон, N 5, 1982. С. 49-55.
Кадыров Ш. Х. Народонаселение Туркменистана: история и современность. (Вопросы и результаты изучения). Ашхабад, Ылым,
1986. - 125 с.
Кадыров Ш.X. Из истории социально-демографических обследований традиционного репродуктивного поведения в Туркменистане и соседних с ним регионах // ИАН ТССР, сон 1988, N 4. С.
21-35.
Кадыров Ш. О некоторых аспектах социального самочувствия
женщин-туркменок // ИАН ТССР, сон, 1989, N 4. С. 90-92.
Кадыров Ш.X., В. Е. Радзинский. Некоторые вопросы демографии Туркменистана // ИАН Туркменистана, серия общественных
наук, N 1. 1989 (Дискуссии и обсуждения). С. 21-26.
Кадыров Ш.Х., Антонов А. И., Радзинский В.Е. Здоровье многодетной семьи. Ашхабад, «Туркменистан», 1990.
Кадыров Ш.Х. В защиту традиций // СССР: демографический
диагноз. М., Прогресс, 1990. С. 562-563.
Кадыров Ш. Рифы и мифы русификации. «Туркмены» (альманах), 1997, N 2. С. 3-21.
Кадыров Ш.Х., Медков В.М. Семья, репродуктивное поведение,
демографическая политика // Мы и наши планы. М., 1987.
Кадыров Ш.Х. Самосожжения // Российско-Туркменский Исторический Словарь. Том 1. Bergen, Budoni Hus, 2001. С. 256.
Кадыров Ш. Нация племен. М., ИА РАН, 2004.
Кадыров Шохрат. Русский иллюстрированный словарь быта
туркменских народов в ХХ веке. М., 2008.
Камкия Б.А. К вопросу об источниках обычного права (на материалах Абхазии) // Право в зеркале жизни. Исследования по юридической антропологии. М., «Стратегия», 2006. С. 134-141.
Кандауров А.Н. Патриархальная домашняя община и общинные
дома ягнобцев // Труды Института этнографии. Т. III. В. 1. М.,
1940.

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров

Караев Б.С. Политический анализ: проблемы теории и методологии (Опыт исследования современного центральноазиатского общества). М., Институт молодежи, Гуманитарный фонд,
1994.
Кармин А.С. Культурология. Изд. 5-е. СПб, 2009. С. 74-76.
Карпов Г. И. Племенной и родовой состав туркмен. Полторацк
(Ашхабад). ТССР, Народный Комиссариат внутренних дел Туркменской Советской Социалистической Республики, 1925; IV, 8
с., 9 таблиц.
Карпов Г.И. Калым и его социальные корни // Туркменоведение, N 2-3, февраль-март 1930. С. 29-33.
Кениг В. Скотводческое хозяйство у текинцев Ахала во второй половине XIX в. // Труды Института истории, археологии и этнографии АН ТССР, серия этнографическая, том VI.
Ашхабад,1962. С. 244-261.
Кисляков Н.А. Семья и брак у таджиков. По материалам конца
XIX – начала ХХ века // Труды Института Этнографии, М, 1959.
Том 44.
Кисляков Н.А. Очерки по истории семьи и брака у народов
Средней Азии и Казахстана. Л., Наука, 1969. – 240 с.
Кононов А.Н. Родословная туркмен. Сочинение Абу-л-гази
хана хивинского. М-Л., АН МСССР, 1958.
Косвен М.О. Распад родового строя у удмуртов // Ученые записки НИИ народов советского Востока. В. II, М., 1931.
Косвен М.О. Семейная община и патронимия. М., 1963. С.
97-98.
Крюков М.В. О соотношении родовой и патронимической (клановой) организации // Советская этнография, N 6, 1967. С. 87.
Краскова В. С. Кремлевские кланы. М., Современный литератор, 1999. - 416 с.
Масанов Н.Э. Казахская политическая и интеллектуальная
элита: клановая принадлежность и внутриэтническое соперничество // Вестник Евразии, 1996, N 1. С. 46-61.
Меликашвили Г.А. К вопросу о возникновении классового
общества и государства в Грузии. Тбилиси, 1955 (на груз. яз.).
С. 198.
Мировая экономика и международные отношения, 1992, N 2.
С. 63-64.
Михайлов Ф.А. Туземцы Закаспийской области и их жизнь:
этнографический очерк. Асхабад, 1900.

Мошкова В.Г. Племенные «голи» в туркменских коврах // Советская этнография, 1946, N 1. С. 158.
Мухамметбердиев О.Б. Национальное самосознание (социопсихологический анализ). М., Российская академия управления,
Институт государственной кадровой политики и социального
управления, 1992.
Нарзикулов Р. Двуликий Янус в сердце Азии: некоторые
итоги 70-летнего развития среднеазиатских республик в составе
СССР // Восток, 1991, N 5. С. 121.
Народное образование в СССР. Редакторы: Галкин П. Д., Куликов П. И., Устюжанин Д. Л. М., Изд. Академии пед. наук, 1957.
С. 711-715.
Население мира: Демографический справочник. Сост. В.А. Борисов. М., «Мысль», 1989. С.10.
Независимый Туркменистан: 10 славных лет эпохи великого
Туркменбаши. Ашхабад, 2002. С. 138-139.
Овезбердыев K. Семейные отношения у туркмен Мервского оазиса в конце XIX — начале XX в. // Исследования по
этнографии туркмен. Ашхабад, Туркменистан, 1965. С. 100133.
Овезов Д.M. К вопросу о родовом строе у геоклен. // ИАН
ТССР, сон, 1960, N. 4. С. 86-88.
Отырба А. Дальше падать некуда, пора подниматься! // Новый
день, 13 марта 2009. (Сухуми). С. 2.
Отырба А. Абхазия: народ и власть – параллельные миры //
Новый день, 27 марта 2009. С. 1-2.
Пальванова Б. Эмансипация мусульманки. Опыт раскрепощения женщины Советского Востока. М., Наука, 1982. – 304 с.
Пилия В. Почему А.Т. Отырба отказался от поста
первого
секретаря
Абхазского
Обкома
партии? // Республика Абхазия. N 82, 25-26 июля 2006 г. С. 2.
Планирование семьи и национальные традиции // Отв. ред.
Антонов А.И., Кадыров Ш.Х., Цуладзе Г.Б. М., 1988.
Плеханов В.П. Основные элементы сельского хозяйства за
трехлетие 1925-1927 года // Бюллетень ЦСУ Туркменской Союзной ССР, 12, январь 1928 г. С. 29-43.
Полиэтническое общество и конфликт. Тбилиси, Институт
мира, демократии и развития, 1998. – 286 с.
Потемкин Ю.В. Модернизация и кризис социальных отношений // Новое и старое в Африканском мире. Противоречия

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров

социально-политической модернизации. Материалы 8-й конференции африканистов. М., 2000. С.11, 13.
Преображенский П.Ф. Разложение родового строя и феодальный процесс у туркмен-йомудов. (Результаты обследования Среднеазиатской экспедиции РАНИОН 1928/29 г.) // Этнография,
1930. N. 4. С. 11-28.
Прокофьева Ю.В. Институализация политической элиты в современной России (Региональный аспект). Автореферат дисс. на
соиск. уч. ст. канд. социолог. наук. Саратов, 2004. С. 16-18.
Ротарь И. Таджикская и чеченская смуты: сравнительный анализ двух конфликтов // Независимая газета, 1997, 15 мая.
Седякин. Внимание выдвиженцам // Туркменская искра, 5
апреля 1926 г. N 78 (411). С. 3.
Серебрякова М.Н. Семья и семейная обрядность в турецкой
деревне (новейшее время). М., «Наука», Главная редакция Восточной литературы, 1979 - 167 с.
Скворцова Е. Брать много в долг не хочу (интервью с президентом Республики Абхазия С.В. Багапшем // Собеседник, N 15,
22-28 апреля 2009. С. 6.
Смагамбетова Б.Д. Родоплеменной фактор в системе «руководитель – подчиненный» // Социологические исследования, 1998,
N 3. С. 20-23.
Смирнов В. Религия + деньги: кто поднял восстание в Андижане? (Интервью с Вячеславом Смирновым, директором НИИ
политической социологии) // Русский журнал, 25 мае 2005 г.
(Беседовал Владимир Голышев).
Сокова З.Н. Идейно-политические ориентации африканского
чиновничества // Африка: особенности политической культуры.
Ученые записки Института Африки РАН. В. 12, М., 1999. С. 121129.
Сухарева О.А. Традиции семейно-родственных браков у народов Средней Азии // Семья и семейные обряды у народов Средней Азии и Казахстана. М., 1978.
Табейкин А. Семейный подбор кадров в Ашхабаде // Правда,
6 января 1938. С. 2.
Ташбаева Т.Х. Современная неразделенная семья в Узбекистане: история и эволюция // // Среднеазиатский этнографический
сборник. В. V. К 100-летию со дня рождения Ольги Александровны Сухаревой. М., Наука, 2006. С. 209-216.
Тодуа З. Азербайджанский пасьянс. М., КОН-Лига Пресс, 2001.

Торяева Ш.М., Гинтер Е. К., Ревазов А. А., Гарканцева Р. Ф.,
Сотникова Е. Н., Бобкова Е. А. Медико-генетическое изучение населения Туркмении // Генетика, 1985. Т. 21, N 6. С. 1042.
Харламов В. Папа Назарбаев. Президент Казахстана на предстоящих выборах может быть раздавлен не оппозицией, а собственной семьей // Независимая газета, 26 апреля, 2005.
Хлюпин В.Н. Большая семья Нурсултана Назарбаева. Политическая элита современного Казахастана. М., ИАПИ, 1998.
Фейгин М. Чужая война // Новый мир, 1998, N 3. С. 126.
Чвырь Л.А. О структуре таджикского этноса (Научная и народная точка зрения) // Расы и народы. Современные этнические и
расовые проблемы. Ежегодник. В. 27. 2001. М., Наука, 2001. С.
10.
Чижова Н.Н. Генеалогия крестьянского рода XVIII-XIX вв.
Тверь, 2004.
Чуркин А.А. Тема и мотивы семьи в «семенной хронике» С.Т.
Аксакова // Русская литература,N 1, 2009. С. 141.
Язлыев Ч. Динамика племенной организации мургабских
туркмен на рубеже XIX-XX веков // Этнические процессы и
хозяйство туркмен концы XIX - начала XX веков. Сб. научных тр.
Ашхабад. Минвуз ТССР. 1982. С. 85-100.

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров

Иностранные издания
Alieva Leila and Torjensen Stina. The insignificance of clan in
Azerbaijan and Kazakhstan. Norwegian Institute of International Affairs
and the University of Oxford, Centrer of National and International
Studies (Baku) and Committee on Azerbaijan¨s Integration in Europe.
(Manus). 2009.
Bllix Erik Schytte. Karasjokslekter. Katrasjok, DAVVI, 1988.-613 p.
Lemarchand Rene. Political clientelism and Ethnicity in Tropical Africa.
Competing Solidarities in Nation-Building // The Americal Political
Science Review, Vol. 66, Ussue 1 (Mar., 1972). P. 68-90.
Firth R. We, the Tikopia. London, 1938. P. 344-372. Lemarchand
Rene & Keith Legg. Political Clientelism and Development. A
Preleminary Analysis // Comparative Politics, Vol. 4, No. 2 (Jan.,
1972). P. 149-178.
Irons, William George. Yomut family organization and inclusive
fitness // Proceedings of the International Meetings on «Variability and
Behavioral Evolution». Rome: Accademia Nazionale dei Lincei, 1986.
P. 227-236.
11

Kadyrov Sh.Kh. Some questions on the study of the Turkmen family.
Central Asian Survey (1993), 12 (3). Р. 393-400.
Kadyrov Sh. Demographic development in the Central Asian region
of the USSR // Acta universitis Carolinae, Geographica XXV, 2, 1990.
Р. 29-36.
Lewytzkyj Borys und Müller Kurt. Sowjetische Kurzbiographien.
Hamburg, 1964. Lowie R.H. Primitive Society, culture and Ethnology,
New York, 1924. P. 229.
Murdock G.P. Social structure, New York, 1949. P. 66, 75.
Palacky F. Geschichte von Bohmen B. 1, 2. Aufl., Prag, 1844.
Sadikov. ”New or traditional?” ”Clans”, regional gruppings and state
in Post-Soviet Azerbaijan. Berliner Osteuropa info, 2004. No. 21.
Shatz E. Modern clans politics: The power of ”blood” in Kazakhstan
and beyond. Jackson School publications in international studies.
(Seattle: University of Washington Press, 2004).
Starr S.F. Clans, authoritarian rulers, and parlament in Central Asia.
Washington D.C., Upsala: Central Asia-Caucasus Institute and Silk
Road Studies Programm, 2006.
Stein Adolf, Aarsth Olav. Kautokeinoslekter. Oslo, 1992. - 471 s.
Strømstad Alf, Fors Kristian. Slekter i indre Finnmark: de eldste
generasjoner. Hvalstad: A. Strømstad, 2006. – 704 s.
Teige Ola. Elite I Chritianias. Sosiale og politiske nettverk 16801750. Faculty of Humanitaries, Universitet I Oslo, 2008. – 310 s.

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров. Элитарные кланы. Штрихи к портретам.
Илл., схемы, табл. Глоссарий. (Электронная версия специально для агентства «Регнум», январь 2010).
Рецензент: доктор истор. наук, профессор, руководитель Центра
цивилизационных и региональных исследований Института Африки РАН, И.В. Следзевский.
Ответ. редактор: канд. истор. наук, старший научный сотрудник
Института этнологии и антропологии РАН, О.И. Брусина.
Элитные кланы существуют столько же, сколько есть человек, другими словами, их существование имманентно и закономерно. Как институт они не вымирают, а постоянно адаптируются к новым условиям. С одной стороны, дружба
между родственниками естественна и понятна, так же как и понятна их взаимопомощь. В этом нет ничего неэтичного или аморального, напротив, такие союзы
и взаимоотношения приветствуются у любого народа. С другой стороны, расширение функций такой структуры, когда ее патроны садятся на ключевые государственные должности, равносильно созданию параллельного легитимного
управления обществом и государством прежде всего в своих клановых интересах.
В книге исследован вопрос о социальной природе, метагенетике и демографии
элитарных кланов Туркменистана, Азербайджана, Казахстана, Грузии, Абхазии, а
также для сравнения – Норвегии и других стран Европы. В приложении - уникальный туркменский материал о генеалогиях старых и новых элит, биографии «патронов - клиентов». Среди иллюстраций – редкие фото из личных архивов. Рекомендуется для политиков, ученых, студентов, экспертов международных организаций,
дипломатов, журналистов. Книгу можно приобрести в Москве в книжном киоске
магазина «Восточная коллекция» в Институте востоковедения РАН, а также заказав
по телефону (Москва: код 007 495 + 9657007).

© Shokhrat Kadyrov. Clans of Elites. Moscow, 2010, IFECAS.
The book discusses meta-genetics of elite clans of Turkmenistan, Azerbaijan,
Kazakhstan, Georgia, Abkhazia, and, for comparative analyses, of Norway
and some other European countries. Appendix consists of a unique Turkmen
material on genealogy of old and new elites, as well as “patrons - clients»
biographies. Illustrations include rare photos from personal archives. The book
is recommended for politicians, academics, students, experts from international
organizations, diplomats, and journalists.
Фото на обложке: доктор исторических наук Онжик Мусаев целут руку
президенту Туркменистана С. Ниязову-туркменбаши.

ISBN 82-99932-0-7

Часть первая. КЛАН

Проблемы типологии
Клановедение элит – малоразработанная тема в социологии,
в центре внимания которой неформальные корпорации родственников и роль родственных связей в воспроизводстве и удержании
властных позиций в обществе. Это сфера смежных с историей
социологических исследований. С одной стороны, она опирается на историю вообще и этнологию в частности, с другой – на
политологию, конкретную социологию и демографию. В рамках
клановедения политология изучает патронимии1 элит; а в рамках демографии – влияние размеров и состава семьи на ее положение в клане, размеров клана на его положение в местном
обществе; через этнологию – земляческие, родовые, этнические кланы; история изучает родословные (генеалогии) кланов.
Обо всем этом пойдет речь ниже. Но задачи нашего пионерного очерка ограничены. Это скорее междициплинарное эссе,
нежели готовое стройное научное исследование. В нем намечены лишь контуры кланологии как специфического мультидисциплинарного направления в науке. При этом главное внимание
уделено метагенетической природе элитарного клана, в котором над прочими формами и принципами сплочения группы
главенствует идея кровного родства в конкретной группе людей.
Забегая вперед, отметим, что, по сути, эти родственные связи
играют второстепенную роль в формировании группы. Человек
может иметь десятки и сотни родственников, но не иметь клана,
т.е. не вступать с ними в социальные отношения, при которых
родственные отношения становятся дополнительным, иногда
и самодовлеющим фактором укрепления социальной группы.
1 Считается, что термин «патронимия», как организация родства в семейной родственной группе по линии отца не совсем полно отражает вариации кланов. Вместо учета родства по отцовской линии история знает
и матрилинейную систему отсчета родственных отношений, например, у
полинезийцев и северо-западных индейцев (см.: Бутинов. 1968. С. 93).
Тем не менее, в большинстве случаев пост-родовая форма представляла собой главенство партриарха-отца. Это особенно четко видно из
определения членов патронимий как «детей одного отца» в среднеазиатском регионе: у казахов – ата баласы, у киргизов – бир аталык балдары,
у туркменов – бир ата.
15

Однако именно это родство и отличает клан вообще и элитарный клан в частности, от остальных неформальных институтов.
Кланы и в традиционном, и в современном обществах типологизируются на элитарные и не элитарные (т.е. демографические). Что такое элита и клан? Как соотносятся эти понятия?
- также одна из тем данной книги. В книге встречается понятие
«демографический клан». Он отличается от «традиционного»
тем, что в нем может быть много побочной родни, но (из-за высокой детской смертности) мало детей. Есть и другие отличия,
например, современные многодетные кланы являются частью
городского населения, в то время как традиционные сохраняются в нетронутом виде исключительно в сельской местности. Демографические кланы есть продолжение традиционных, но уже
в современных условиях. По ходу знакомства с книгой читатель
узнает о т.н. номинально-традиционной многодетной семье, чем
она отличается от традиционной и что ее сближает с семьей современной.
Элита и клан имеют сходство по тяготению к самовоспроизводству своих членов с определенными культурными или социально
статусным признаками, а также по наличию (и даже преобладанию) в структуре внутренних связей особого типа неродственных
отношений «патрон - клиент». Оба института формируются избирательно и стремятся к династийности. И если клан изначально
- это родня, то и элитарный клан также включает в себя, помимо
патрона и клиентов, еще и их семьи. В этом главная причина, почему даже социализированные (искусственные) негенетические
корпорации с преобладанием неродственных клиентов-партнеров
нередко же именуются кланом, т.е. организацией, в структуре которой важное место занимает «генетическое» ядро – родственники - прямые наследники или долевые хозяева собственности
патрона корпорации и его партнеров-клиентов.
Русское слово «клан» (от кельтского clann) означат род или
группу родственников, мини-род, объединенный хозяйственными
узами. Кстати, исконно русские понятия «род», «родинка», «рожать» показывают нам, что первоначально понятие «родина»
было связано не с территорией, а с кровным родством, т.е. принадлежностью человека к клану.
В широком смысле – это не только и столько родственники, а
люди, солидарные в решении различных проблем2. Такие группы
называются кланом (родней), чтобы подчеркнуть высокий уро2 Большой иллюстрированный словарь, 2002. С. 360.
16

Шохрат Кадыров

вень сплоченности метагенетической неформальной корпорации.
Несмотря на то, что мы уже много знаем о кланах и элите, объект нашего изучения - элитарный клан - до сих пор не имеет
четкого определения. Известно, что такое клан, и что такое элита, но все еще идут споры о том, можно ли называть элитарные
семейства примитивным и даже оскорбительным словом «клан».
Существует несколько вариантов, в которых раскрывается та или
иная ипостась феномена элитарного клана.
Цели клана можно назвать эгоцентристскими: обогащение и
защита своих членов, самовоспроизводство демографическое и
социального статуса, а также расширение влияния на общество
и государство. В современных научных и околонаучных публикациях под элитарным кланом нередко понимают не просто группу
родственников, имеющих общее дело, не только неформальную,
но еще и тайную (непрозрачную), построенную в форме паутины,
с многоуровневыми связями и размытыми внешними границами
структуру1. Теоретически, члены такой организации не имеют общего хозяйства, могут жить в разных местах, служить в разных
учреждения, но они родственники и потому почти безоговорочно
помогают друг другу. На языке советского слэнга быть «клановым
человеком» означало «иметь блат», т.е. иметь где-либо большие
связи, знакомства2.
В книге часто используется словосочетание «метагенетический
клан». В нем, при первом приближении, присутствует оттенок тавтологии. Однако клан как собрание родственников и клан как собрание генетических родственников - не одно и то же. Клан включает в себя и родственников по боковым линиям, родственников
жены и саму жену, искусственно породненных, усыновленных и
удочеренных членов клана. Отсюда возникает необходимость в
употреблении термина «метагенетический клан», который понимается нами как устойчивое сообщество прямых, непрямых и
условных, номинальных родственников.
Мы отделяем понятие метагенетический клан, с одной стороны,
от чисто социальных корпораций неформального происхождения
(духовных, экономических, политических, земляческих), а с другой
(при нарушении экзогамии) - от генетического клана, в котором нет
строгих запретов на брачные связи между родственниками.
1 Прокофьева Ю.В. 2004. С. 16-18.
2 Возможно, от немецкого арготического platt – свой, заслуживающий доверия. См.: Елистратов В.С. 2000. С. 36-37.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

На фото: коллективное приготовление праздничной пищи в Северном
Туркменистане. Слово «газаны бир» в туркменском языке означает
«семья», а в буквальном переводе - «люди, едящие из одного котла».
1960-е гг. Архив Г.П. Васильевой.

Метагенетические группировки в политической и других сферах
жизни общества и государства нельзя недооценивать, ибо, по нашему убеждению, кланы, элиты, элитарные кланы невозможно уничтожить. С ними нужно не столько бороться, сколько считать- ся
и даже легитемировать, передав им часть функций государства1.
Именно в результате незавершенности процесса институализации
характерной особенностью современных элитарных кланов является параллельное использование клиентальных и персоналистских сетей, которые зачастую вытесняют формальные институты2.
А начинать следует с того, что учитывать патронимии при проведении (во всяком случае) выборочных переписей населения,
проводить собирание материалов для исследования кланов элиты как сложившейся, так и потенциальной. Не случайно, значительную часть данной книги составляют схемы родства кланов
нового и новейшего времени, а также биографии их членов.
Эти материалы, дополненные новыми источниками, открывают
возможность ретроспективного изучения клановой жизни элит,
1 По этой теме см.: Камкия Б.А. 2006. С. 134-141.; Брусина О.И.
2006. С. 174-189.
2 Прокофьева Ю.В. 2004. С. 16.
18

Шохрат Кадыров

освещают новые аспекты функционирования и развития общества, служат базой для типологизации кланов и понимания их
роли в структуре общественных отношений.
* * *
Рождение и воспитание детей – главная функция института семьи. В жизни собственно клана дети почти не принимают
участия до тех пор, пока не достигнут брачного возраста. Тем не
менее, большое число детей является первой ступенькой к филиации брачной пары в самостоятельную патронимию и затем в
отдельный клан путем консолидации вокруг такой семьи других
родственников. Исторически первым условием, предпосылкой
превращения семьи в клан за счет внутренних ресурсов, не прибегая к помощи извне, является многодетность родителей. Большая многопоколенная неразделенная семья является звеном в
перерастании традиционной семьи в элитарное семейство.
Исторически патронимия возникала в древности из-за необходимости оформления права собственности родителей на детей.
Можно предполагать, что начало этому было положено неолитической революцией. Она, как известно, ознаменовала переход от
присваивающего к производящему хозяйству и вызвала бурный
рост численности населения (первый «демографический взрыв»).
В результате, внутри родовых общин кристаллизовались патронимии, жизнеспособность которых во многом определялась их многодетностью. Детей следовало бы считать одним из первых объектов
частной собственности древнего человека. Институт семьи – это,
прежде всего, право на родительство и патронирование, основанное на праве отцовства и табу для женщин, огранивающих их сексуальные и репродуктивные отношения только одним мужчиной.
Таким образом, возникло право мужчины не только на детей, но и
на эксклюзивное владение женщиной (женщинами при полигинии).
Родственники, дети, внуки, невестки и другая родня – это первые клиенты патрона клана. Через многодетность расширялась
первичная ячейка клана во главе с патриархом, для нее наиболее
характерна традиция уважения, послушания, подчинения этому
патриарху со стороны его же сородичей, соседей, общества в
целом. При прочих равных условиях у многодетной семьи всегда
больше предпосылок и мотивации стать кланом, чем у малодетной. Они состоят не столько в числе метагенетических родственников, сколько в том, что многодетная семья, особенно в городе,
не получает достаточной помощи. Она вынуждена искать свои
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

особые способы существования и конкурирования с малодетными семьями. Причем в тех случаях, когда малодетная семья пробивается вверх по социальной лестнице быстрее, она становится
«заложницей» окружения многодетных родственников, которые
обращаются к малодетному, социально более мобильному, патрону за помощью и, в свою очередь, расплачиваются за эту помощь всевозможными услугами.
Чувство коллективизма, вырастающее на клановой солидарности, забота старших о младших и подчинение младших старшим,
патриархальные традиции, уважение к предкам, взаимовыручка
и взаимопомощь, коммуникабельность и приспособляемость к
жизненным трудностям развиты в многодетной семье сильнее,
чем в малодетной. Последняя больше ориентирована на внешнюю помощь государственных институтов, чем на внутренние
клановые ресурсы. Отмеченные выше качества многодетной семьи играют не главную, но важную роль для развития кланов и
их сплоченность. Именно многодетная семья воспитывает в человеке знание своей родословной, ближних и дальних родственников, понимание структуры отношений и роли большой родни.
На этот счет у многих народов существует богатая терминология1. Именно для таких семей характерны шумные торжества и
прочие коллективные церемониалы, на которые несколько раз в
году собираются сотни представителей родственных семей2.
В традиционном обществе главное условие превращения патронимии в элитарное семейство – не дети, а взрослые, обладающие
определенным статусом боковые родственники и свойственники.
Войти с ними в связь можно по-разному, в том числе и путем бракосочетания своих детей. И чем больше детей, тем больше таких
родственников. Не случайно в традиционной системе кланового
родства огромную роль играет институт свекра-свекрови, если понорвежски, – свигеря-свигерины, т. е. брата невесты-мужа или сестры невесты-мужа. Причем в старое время этот термин в Норвегии
покрывал значительное большее число родственников – ближайших, после жены или мужа, представителей породненных кланов.
Другими словами, клан - это, как правило, не одно семейство, а альянс (брачный), как минимум, двух семей. Более того,
в отдельных случаях, укрепление клана и позиций патрона в

нем может осуществляться как путем полигинии (многоженства),
так и вне брака, посредством внебрачных половых контактов,
в условиях, когда многоженство морально осуждается или запрещено законом. Однако эта специальная тема «благородных
любовниц и их друзей» и возникающих при этом неформальных
патронажно-клиентальных связей не входит в круг нашего исследования. Напомним только, что внебрачные связи это не только
вопрос удовлетворения человеком своих естественных желаний,
но и попытка решения проблемы дополнительного доминирования (патронирования), и не обязательно мужчины, но и женщины
над мужчиной. Этим, кстати, также отличаются демографические
кланы от традиционных, в которых, с одной стороны, прелюбодеяние жестко карается, но санкционирована полигиния (реже
полиандрия).
На фотогравюре: представитель высшей элиты туркменов-ахалтеке
Махтумкули-хан. Конец XIX века.

1 Кадыров Ш. 2008.
2 Арифханова З.Х. 2006. С. 104-105.
20

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Бир-ата
Бир-ата

- традиционный клан
- традиционный клан

Кланы явление универсальное. Их можно найти в самых различных типах обществ и ареалах мира. Сильные позиции сохраняют кланы мультимиллионеров в США, Бразилии, Аргентине, издревле известны братства Черногории (Монтенегро), в прошлом на
Руси большое влияние имела семейно-родственная группа под названием вервь. Нечто аналогичное у туркменов называлось гарындашлар (букв. единоутробники или соутробники) объединенные в
структуру бир-ата - типичный традиционный клан, состоящий из
малых патриархальных семей - патронимий (машгала). Бир-ата у
туркменов предсталяла собой группу родственников (гарындашлыр) одного предка до 3-5 поколений. Такая структура нередко носила имя этого предка (ата). Численность членов бир-ата достигала
200 человек, но обычно составляла 40-60. В состав бир-ата входили и разорившиеся родственники, а также рабы. Селились компактно аулом - бир-ата оба. При этом семьи жили на расстоянии друг
от друга. Отделившийся сын менял тамгу для клеймления скота,
она была модифицированным вариантом отцовской тамги. Бирата входили в самое мелкое этническое подразделение тире. Из
тире состояли уруги, из уругов - тайпа - народности-»племена»1.
В Абхазии патронимия называется абипара, у каракалпаков кёше, у таджиков - каум, авлод, гру, тухм, у узбеков – элат и т.д.
Как правило, чем компактнее этническая группа, тем чаще для
своей консолидации она использует идею самоидентификации
на базе кровного родства, этнической чистоты земляческих кланов, богатой родословной патрона, связывающей его с ближайшим окружением.
Клан – это, прежде всего, неформальный союз. Испокон веков
он возникает под властью патриарха (патрона) на базе родственных связей: прямых и побочных, мнимых и фиктивных, ритуальных и искусственных2. В клан могли входить названные братья и
сестры (аталычество), родственники по браку, кросс- и ортокузенные братья и сестры (соответственно: по материнской и отцовской

3 Бушков В.И., Микульский Д.В. 1996. С. 12.
4 Гутнов Ф.Х. С. 95-96.
5 Серебрякова М.Н. С. 88.

1 Кениг В.1962. С. 244-261.
2 См., например: Кисляков Н.А. 1969. С. 56.
22

линии). К членам клана принадлежат родственники духовные, молочные, родня крестного отца (кавор - арм., натлия – адж.), усыновленные и удочеренные дети и т.п. У таджиков в патронимию
включаются не только живущие, но и умершие родственники мужчин и их жен с целью определения общего предка семей, составляющих клан3. В Аджарии искусственное родство приравнивалось
к кровному и на таких родственников распространялось правило
экзогамии вплоть до седьмого колена. Это не отменяло градации
на главных и второстепенных членов патронимии. В Осетии человека, рожденного от побочной жены номылус или кумаяг называли специальным термином кавдасард. Номылус обычно рожала
ребенка в хлеву. «Гостя» клана определяли именем фарсаглаг
(«примыкающий», «сторонний человек»)4.
Издревле культура клана-семьи развивалась с оглядкой на
референтную для клана родовую группу. Выделение патронимии из рода исторически было заявкой супружеской пары стать
новым родом. Так, по старотуркменским представлениям род –
это тоже семья, только большая, а по современным – семья есть
маленький род. Авторитет семьи в родовой группе определялся
прежде всего ее размерами. Такова же была природа авторитета
рода в племени, а племени - в составе этноса. Традиционная семья идентифицирует себя с родом и, одновременно, находится к
нему в оппозиции, конкурируя с ним за право называться родом.
Поэтому семья в традиционном обществе ориентируется на максимально высокую, ничем не ограничиваемую рождаемость с использованием всего репродуктивного цикла женщины.
М.О. Косвен на обширном материале, собранном среди различных народов, проследил сокращение состава семейной общины на протяжении истории ее существования с 300 до 15 человек. Последней по численности фазой он называет большую
патриархальную семью, насчитывающую не 50-60, а в среднем
только 25-30 человек. К такой последней стадии большой патриархальной семьи, к примеру, относятся большие семьи юрюков
(турецких кочевников и полукочевников) насчитывающие от 25 до
50 человек5.
Таким образом, не будет ошибкой сказать, что семья и клан
в традиционном обществе были синонимами. Патронимии раз-

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

деляются исследователями на три типа: малая, большая и переходная (к малой). В малой семье, обычно, жила супружеская пара
с детьми и кто-то из родственников мужа и жены. Большая патронимия представлена семьями, где вместе с родителями и их
несовершеннолетними детьми проживают и женатые сыновья, а
также семьи совместно проживающих женатых братьев. Встречаются также семьи, где с родителями живет их замужняя дочь с мужем, но таких немного. Признаками таких кланов были патрилинейность, патрилокальность, проживание на общей территории,
наличие общей экономической базы при совместном добывании
средств к существованию и их потреблении. Наконец, все живущие были связаны друг с другом агнатным родством6.
Большая семья у разных групп туркменских народов называлась по-разному: газаны бир (общий котел), табагы бир (люди,
едящие из одной чашки), у геокленов – ырсгы бир (люди с общей
едой). Все запасы питания делились между малыми семьями. Такие малые объединения ближайших родственников у туркменовгеокленов назывались ковум-гарындаш (семейная группа, патронимия). К устойчивым, многодетным, неразделенным семьям
относились с уважением, о них говорили: «довлетли-агзыбир
машгала» – хлебосольная дружная семья.
Как отмечено выше, традиционным патронимиям, как и кланам
элиты, свойственны отношения «патрон - клиент», где клиенты
– те же родственники и дети патрона, где принято послушание
старшим членам семьи, вплоть до наказания по адату убийством
за нарушение возрастной субординации. Причем сын подчинялся
отцу беспрекословно даже после того, как отделялся от отцовской
семьи и становился экономически самостоятельным. Туркмены
в воспитании детей придерживались правила огланлы яшдан
(«приучи детей к покорности с детства»).
Большое значение в патронимии придавалось сыновьям, через
которых клан пополнялся невестами. Чаган огул болсы аркайын
йяат («Спи спокойно, когда ребенок мальчик»), или «Что такая
грустная, словно девочку родила». Огул ийяр орэ гидер, гыз ийяр
– гыра гидер («Сын поест – на выгоду пойдет, дочь поест – на
сторону пойдет»). Смертность девочек из-за пренебрежительного к ним отношения с младенчества была выше, чем у мальчиков.
Так, согласно проведенному нами исследованию на базе архивных данных переписи 1914 г. в Закаспийской области, соотно6 Серебрякова. М.Н. С. 23-24
24

Шохрат Кадыров

шение в семье детей женского и мужского пола составляло, соответственно, 41,8 и 58,2 процентов (обработка 9731 карточек)7.
Отношение к женщине определялось поговоркой «хейлени
дингле – терсине эт» - выслушай женщину и сделай наоборот. Муж и жена никогда не называли друг друга по имени. Муж
называл жену хелей – женщина, или хатын – жена, мать детей
(огландарын эжесы), кейванымыз – наша домашняя хозяйка.
Жена называла мужа планын агасы - «старший брат такого-то»,
после рождения ребенка – дэдеси – «отец детей». В случаях, когда женщину спрашивали о муже до рождения ребенка, она называла мужа адамам («мой муж») или ой эеси - «хозяин дома». Отношение мужа к жене сводилось к правилу овреннышдирмезлик
– она не должна была привыкать к мужу и всегда чувствовать его
власть в семье. Мужчина считал для себя унизительным ходить
куда-либо с женой.
Важным элементом патронирования со стороны мужа был
факт его возрастного старшинства над женой. По данным переписи 1914 года, браки между мужчинами и женщинами одной
возрастной группы составляли 21,4 процентов, а 55,0 процентов мужчин имели разницу в возрасте с женой от 5 до 10 лет.
Важнейшей характеристикой традиционного генетического клана
был постоянный дефицит женщин из-за их высокой смертности.
Наиболее активная брачная группа мужчин в возрасте 35-39 лет имела наименьший показатель брачности с
ровесницами. С другой стороны, наше исследование показало, что именно группа мужчин-патронов семейства в возрасте 35-39 лет была наиболее активной в показателе брачности с женщинами, уступавшими им в возрасте на 5-8 лет.
Вместе с тем, именно в связи с разницей в возрасте нередко во главе клана вставала овдовевшая женщина, особенно в тех браках, где разница в возрасте мужа и жены со ставляла 10 лет и более. При этом, если женщина после кончины
мужа все еще в состоянии была рожать детей, то по обычаю
левирата (дакылма) она становилась женой брата мужа. На
дефицит женщин в клане определенное влияние оказывало
и многоженство. Двоеженство в общем числе женатых мужчин в 1914 г. составило 5,2 процентов (рассчет 3574 карточек).
7 Здесь и далее: Похозяйственная перепись населения Закаспийской области. Центральный государственный архив ТССР. Авторская
разработка 1989. Пяти- и десятиступенчатая выборка карточек. Обработка с помощью группы практикантов исторического факультета ТГУ
им. А.М. Горького под руководством автора книги. Электронная обработка данных - Акмурат Хаккыев.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Троеженство было явлением крайне редким. Более всего двоеженство было распространено в пограничной полосе проживания
туркменов, где была возможность пленения иранок и афганок
(туркмены- алиили и сарыки). В полигамных браках каждая 5 семья имела 1-2 детей, имеющих 3-4 ребенка - 32,25 процента, в
то время как среди моногамных браков доля таких семей была
выше – 36,36 процента. Семьи с 5 и более детьми чаще встречались среди мужчин, имевших две, реже три жены. Отставание в
плодовитости полигинных браков было не следствием многоженства, а его причиной, ибо зачастую второй брак возникал в связи
с утратой плодовитости первой жены (вторичное бесплодие) и
первая жена сама просила мужа взять вторую жену.
Положение невестки в доме мужа определялось ее способностью вести хозяйство и рожать много детей. Бесплодие для туркменки было ужаснее всех болезней, – указывалось в одном из
обследований 1926-27 гг. Всякий рождающийся ребенок в семье
туркмена является счастьем, каждому новорожденному ребенку,
будь то десятый, они так же рады как первому, поэтому женщин,
не рожающих детей женщин не любили. Бесплодной женщине
приходилось переживать укоры, оскорбления со стороны мужа и
его родственников. Все женщины, которые обращались с женскими заболеваниями к врачам, говорили не о боли и муках, которые
причиняет им болезнь, они жаловались только на бесплодие1.
Невестке иногда до зрелого возраста запрещалось разговаривать со старшими членами семьи. Женщина не могла разговаривать с чужими мужчинами, и в случае прихода их в дом
она не здоровалась с ними и не прощалась. Невестка даже не
могла общаться со своей свекровью. Это право она получала только после рождения ребенка. И первый открытый разговор свекрови с невесткой означал признание свекровью
невестки. В этот день она получала подарок сойинджи - белого барашка, позднее – шелковый или шерстяной платок.
Существенно менялось положение невестки после рождения
2-3 детей, особенно мальчиков. После этого свекровь называла
невестку по имени, разрешая ей разговаривать с собой. Свекровь
всемерно следила за поведением невестки, вмешивалась в самые интимные стороны семейной жизни. В свою очередь, и зять
избегал родителей своей жены до тех пор, пока не появлялось
1 Доклад и материалы Комиссии по обследованию скотоводческих
районов Мервского круга, 1926/27 г. // ЦГАТ. Ф. 1. Оп. 7. Д. 505. Л. 21.
26

Шохрат Кадыров

2-3 детей. Только после этого родители жены давали знать о том,
что они хотят повидаться со своим зятем, приурочив это свидание
к какому-либо семейному празднеству. Этот обычай назывался
«горюшме».
На первого ребенка в младенческом возрасте глава семьи
обычно не обращал никакого внимания. Последующих сыновей,
особенно после второго, он не стеснялся называть по имени или
говорить оглум («мой сын») и даже брал его на руки. Когда сын
начинал ходить, бегать, и тем более, когда появлялся второй ребенок, муж начинал уделять внимание детям, не стесняясь упреков со стороны в том, что он помогает жене. Кушал с ними вместе,
а когда им исполнялось 5-8 лет, брал их с собой на базар, где
покупал сладости и т.п.2
После смерти жены мужчина стремился немедленно жениться вновь, т.к. по поверью считалось, что неженившийся до
40 дней со дня смерти жены («кыркы») на всю жизнь останется вдовцом. При этом высоко ценились (например, у прикаспийских туркменов) молодые вдовушки. Иногда молодых вдовушек
предпочитали больше, чем девиц, вследствие их практичности и
приспособленности для работы по хозяйству и из-за накопленного ими готового приданного. Разводы были крайне редки и
инициировались только мужем. Для этого он приглашал в дом
мужчин-свидетелей, трижды снимал шапку и бросал ее об пол,
повторяя каждый раз «аялым талак» - «я даю развод жене».
Женщина могла выйти замуж вторично через 3 месяца и 10
дней – срок, показывающий беременна она или нет. В большинстве случаев разведенная жена довольствовалась тем, что ей
возвращались вещи, которые она принесла из дома родителей
в качестве приданного. Детей обычно оставляли у отца. Если
дети были очень маленькими, то мать брала их с собой. Но, когда им исполнялось 4-5 лет, их возвращали отцу. Нередки были
случаи, когда между родственниками первого и второго мужа
из-за детей происходили кровопролитные столкновения. В таких случаях споры решались с помощью местных судей «казы».

2 См.: Овезбердыев К. 1965.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Отмирание демографических кланов
Европа уже не одно десятилетие находится в полосе депопуляции, когда в семьях рождается не более двух детей, что недостаточно для роста населения и даже для поддержания его
численности на одном уровне. Не только традционные, но и демографические кланы в этой части мира можно считать вымершими, реликтовыми явлениями. Вместе с тем, например, в Норвегии, где рождаемость низкая1, элитарные метагенетические
клановые связи играют пусть не определяющую и явную, но важную роль в политической и других повседневных сферах жизни
правящего класса..
В процессе смены исторических типов семьи между традиционной многодетной семьей и современной малодетной находится множество вариаций репродуктивного поведения семьи,
в частности, среднедетный тип семьи с ориентацией на 3-4 ребенка, а также выявленный нами в ходе обследований 1980-х
гг. номинально-традиционным тип. Это переходный демографический тип семьи, для которого характерны особые признаки в
репродуктивном, брачном, контрацептивном поведении. Данный
тип, с ориентацией супружеской пары на рождение и воспитание
5-6 детей, маркирует процесс приспособления демографического
клана к новым условиям, в частности, сельской семьи к жизни в
городах. Через широкие родственные связи многодетные семьи
навязывают городу свои ценности и привычки. В результате, скажем, поглощения городом соседней сельской территории, они
становятся численно преобладающими, если не во всем городе,
то в его отдельных частях, где жизнь протекает по иным культурным и социальным стандартам.

На фото глава кланов Казахстана
Н. Назарбаев в начале своего
президентства. Фотоархив ТАСС,
1994 г. В декабре 2009 г.
в День 18-й годовщины
независимости наградил своего
старшего зятя, главу Ассоциации
нефтегазовых компаний KazEnergy
Тимура Кулибаева
орденом Барса 3-й степени.

1 Половина заключаемых браков в Норвегии распадается. Если в
1977 г. каждая норвежская семья имела 1,8 ребенка, то в 2007 г. – 1,9.
Прирост достигнут за счет значительного притока иностранцев и беженцев в последние 30 лет. Социологические опросы показали, что норвежцы желают иметь в среднем более двух детей (2,4 ребенка). Однако
желаемое и ожидаемое в социологии рождаемости не одно и то же. Действительность такова, что люди не имеют столько детей, сколько хотят.
Если 30 лет назад женщины рожали первого ребенка в среднем в 22
года, то теперь только в 28 лет. При этом важно иметь в виду, что за
последние 30 лет охват населения детскими дошкольными учреждениями в Норвегии достиг 80 процентов, а отпуск по беременности вырос с
18 до 54 недель (данные норвежского телевидения от 10 марта 2009 г.).
28

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Большие, многодетные двух- и трехпоколенные патронимиихарактерны исключительно для сельской местности, где велика
доля ручного труда в производстве материальных благ. Такая
сельская семья до сих пор является источником пополнения метагенетических кланов в городах Туркменистана, где господствует
малодетность. Согласно нашим исследованиям, в досоветское
время число сельских семей с 7 и более членами в общем количестве семей составляло 30,0 процентов. По другому рассчету
той же переписи населения, число больших семей с родителями,
детьми и другими родственниками составило 33,7 процента (обработка 4388 карточек). Спустя 60 лет после этого доля семей с
числом членов 7 и более выросла с 1970 по 1985 гг. в Узбекистане
с 7,4 процента до 17,5 процента, в Киргизии с 4,1 процента до 9,8
процента, в Таджикистане с 7,6 процента до 19,5 процента, в Туркменистане с 6,9 процента до 12,7 процента. Увеличение доли таких семей происходило независимо от типа поселения (городского
или сельского). Согласно переписи населения 1995 г. в Туркменистане, число семей с 7 и более членами достигло дореволюционного уровня, т.е. составило 31,0 процента всех семей страны2.
Исследования, проведенные нами среди школьников в начале 1990-х годов показали: подавляющее их большинство желало жить отдельно от родителей. Может быть, многие из них
хотели бы жить в современных городах. Но, если говорить об
отдельном проживании от родителей в границах одного района, то не факт, что стремящиеся поскорее стать самостоятельными дети желали бы жить в другом населенном пункте.
Большинство информаторов в Узбекистане сообщили, что выделенные дети, члены их семей почти ежедневно бывают в доме
родителей. Обычно приходят утром и от родителей уходят на
работу, сюда же приходят после работы. Выделенные сыновья
неоднократно заявляли, что их настоящий дом там, где живут родители3.
Объяснение происходящему мы видим в относительном перенаселении Центральной Азии, дефиците орошаемой земли в
районах старой застройки. В прежние времена такие земли еще
существовали, что позволяло жить детям и родителям отдельно,
но по соседству друг с другом. Возможно, статистика фиксировала процесс нуклеаризации патронимий даже в тех случаях,
2 Независимый Туркменистан, 2002. С. 138-139.
3 Ташбаева Т. Х. 2006. С. 214.
30

Шохрат Кадыров

когда отделившаяся семья сына получала свой участок земли на
строительство дома, который непосредственно приращивался к
отцовскому подворью. После того, как резервы орошаемой земли
в местах старого расселения были исчерпаны, началось освоение целинных земель и переселение туда желающих. Вероятно,
таких земель недостаточно, как и желающих уезжать в новые,
лишенные элементарной инфраструктуры районы. Поэтому формальное деление больших семей на малые отдельные хозяйства
заметно уменьшилось.
Специфика центральноазиатской ситуации состоит в том, что
в ней большую роль играют родственные связи, т.к. республики Центральной Азии сравнительно недавно пережили бурный
рост рождаемости. При прочих равных условиях многочисленность дает клану важные преимущества. Чем многочисленнее
семейство, тем больше ресурсов у клана для распределения
своих людей в разных сферах жизни общества и государства и
продвижения по службе своих сородичей, или заключению брака с «большим» человеком. Другими словами, демография клана
формирует основу, определяет потенциальный диапазон связей
элитарного клана, а еще чаще, связей клана демографического
с элитарным.
Чтобы стать носителем авторитета клана вне клана, не обязательно быть его патроном, достаточно быть его членом на правах клиента-партнера. Таким путем в клановую жизнь включается огромное количество людей на периферии родства, которые,
осознавая свое членство в клане, могут номинально, но принадлежать к корпорации как родственники патрона. Количественный
фактор не играет определяющей роли и, тем не менее, демографическое развитие, т. е. развитие, связанное с арифметическим
ростом членов клана, этноса, населения вообще не следует сбрасывать со счетов. Изменение численности клана - важная предпосылка его формирования, перестройки структуры и признак его
развития или ослабления. Очевидно, что в тех странах, где «демографический взрыв» произошел сравнительно недавно и где
наблюдаются его последствия, клановые отношения в большей
мере сохраняются как «метагенетические», наряду с иными принципами сплочения.
Так, по данным ООН, в период между 1990-1995 гг. общий ежегодный прирост населения в Туркменистане составлял 2,2 процента, общая численность населения в 1995 г. составляла 4,099 млн.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

На фото: традиционная туркменская семья. Восточный Туркменистан,
60-ые годы XX века. Архив Г.П. Васильевой.

человек1. По сравнению с 1970 г., население за 25 лет удвои- лось.
Среди малочисленной 1,5 миллионной нации туркменов послевоенного советского времени такой взрыв привел не только к увеличению населения, повышению плотности расселения. Параллельно шел процесс срастания городской застройки с сельской,
поглощения городами ближайших сел, рост миграции сельчан в
города, числа брачных союзов.
Расширение состава метагенетических кланов происходит через рождение детей и их браки. Каждая новая невеста – клиент
своего мужа, его отца и матери, клиент нового клана, независимо
от того, живут молодожены с родителями, или не живут. Рекрутирование членов кланов путем брачных союзов сохраняет важную
роль и в процессе снижения рождаемости, и при переходе от многодетной семьи к среднедетной и малодетной. За последние 15
лет среднее число детей на одну женщину детородного возраста
в Туркменистане снизилось с 6,0 до 3,92. Влияние демографического взрыва на увеличение численности кланов сказывается не
только в виде роста числа детей в подавляющем большинстве
традиционных семей и роста числа демографических кланов, в
которых еще нет достаточного социального ресурса, но которые,
что называется, берут численностью. Важно видеть, что это
1 1995. Demographic Yearbook UN. NY, 1997.
2 Почти 100 процентов женщин-туркменок имеют представление о
средствах предупреждения беременности. Среди молодых наиболее
популярна «спираль», среди зрелых, достигших многодетности - стерилизация.
32

Шохрат Кадыров

влияние демографического взрыва продолжается и после того,
как происходит переход от многодетного к среднедетному и малодетному типам семьи.
Сегодня малодетные и среднедетные семьи как бы живут демографическим наследством своих родителей, у которых много
повзрослевших членов семей, рожденных в период кульминации
«взрыва» и достигших определенного социального статуса. Этим
отчасти объясняется тот факт, что в Азербайджане и Грузии, которые прошли стадию демографического перехода к малодетности значительно раньше Туркменистана (см. табл. 1), ценность
кланов и семьи остается очень высокой, а паутина патронажноклиентальных метагенетических корпораций на порядок выше,
чем в Туркменистане.
Опыт государств постсоветского Кавказа показывает, что и в
Туркменистане проблема метагенетических и этно-земляческих
клановых корпораций еще долгое время будет актуальной, несмотря на то, что пик высокой рождаемости у туркменов имел
место в 1960-х годах, а в последней четверти ХХ века страна
находилась в переходе от многодетности к среднедетной семье.
В настоящее время среди туркменов идет процесс перехода к
преобладанию малодетных семей, состоящих из родителей и 2
детей. Если для основной массы населения демографический
взрыв в Туркменистане относится к периоду 1960-80-х гг. (снижение смертности при сохранении высокой рождаемости), то для
социально продвинутых групп, к каковым относятся, в широком
понимании, служащие и городское население, рост числа детей в
семье начался раньше и к 1970-м гг. практически завершился. Это
было первое и отчасти второе послевоенное поколение служащих советского времени. Еще накануне роспуска СССР в Туркменистане начался процесс рураризации, т. е. роста доли сельских
мигрантов в городах в результате переселений и эмиграции из
страны большого числа специалистов с высшим образованием,
в том числе и из коренного населения. Поэтому интенсивность
динамики снижения рождаемости между поколениями служащих
советского и постсоветского времени частично ослабла. В семьях
служащих нередки случаи среднедетности, т. е. ориентации родителей на рождение в семье 3-4 детей. Вместе с тем, процесс
роста туркменского населения в городах с установками на сравнительно высокий уровень рождаемости после роспуска СССР не
был сколько-нибудь долговременной тенденцией.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Таблица 1
СТАДИИ ДЕМОГРАФИЧЕСКОГО ПЕРЕХОДА В СССР
Народы

Периоды доминирования различных типов семьи

Экономические трудности в связи с роспуском СССР и разрывом
прежних экономических связей привели к заметному снижению жизненного уровня и блокированию потребности иметь желаемое число
детей. Только с конца 1990-х годов положение в республике стало
выправляться и уровень достатка в туркменских семьях сравнительно улучшился. Однако это уже не могло остановить обвальных темпов демографического перехода от среднедетности к малодетной
семье. В настоящее время этот процесс близок к завершению, т.е.
молодые поколения туркменов, хотя и желают иметь среднедетную
и даже многодетную семью, в действительности, как показывает
опыт других стран, будут иметь в семье двух, максимум трех детей.
Но это - в новом десятилетии, а пока Туркменистан переживает результаты взрыва последней четверти ХХ столетия, при котором повзрослевшие дети из многодетных и среднедетных семей занимают определенные позиции в обществе и государстве.
Репродуктивные ориентации новых поколений будут малодетными,
но это не значит, что они останутся вне кланов. Более того, в силу
своей социальной мобильности, малодетные члены клана – это
будущие патроны своих среднедетных родственников из сельской
местности. В этом смысле в клановом этническом обществе малодетная семья не противостоит среднедетной и многодетной, она - составная часть и даже центрообразующий элемент клановой жизни.
Если в прошлом патрон зачастую вырастал из многодетной семьи
и имел многодетную семью, то в условиях демографического перехода главами кланов чаще оказываются ранее бесправные в традиционном обществе малодетные родители, а их клиентами теперь
выступают их родственники из среднедетных и многодетных семей.
В конце 80-х годов прошлого века предполагалось: «Снижение
рождаемости в Туркменистане такими темпами приведет к тому, что
на смену современной многодетности в начале 2000 года придет
более популярный тип семьи, ориентированной на 3-4 детей. Повидимому, - писали мы, - через 15-20 лет встретить в республике
многодетную семью можно будет примерно с той же долей вероятности, с какой сегодня приходится сталкиваться с нечастыми фактами малодетности у туркмен».. В последней четверти ХХ века у
среднеазиатских народов1 преобладала относительная многодетность (5-6 детей в семье)2.

Переход от
традиционной
к номинальнотрадиционной
большой семье

Среднедетная
семья

Малодетная
семья

Эстонцы

С конца XVIII
века

С конца XIX
века

С 1920-х

Латыши

С третьей четверти XIX века

С начала ХХ
века

С 1940-х

Русские

С конца XIX
века

С конца первой
половины ХХ
века

С 1960-х

Украинцы

С начала ХХ
века

как и русские

С 1960-х

Грузины

как украинцы

как и украинцы

С 1970-х

Белорусы

С первой четверти ХХ века

как и грузины

С начала
1950-х

Литовцы

как и белорусы

С 1960-х

Молдаване

как и литовцы

С 1960-х годов

С середины
1970-х

Армяне

С конца пер.
пол. ХХ века

С 1960-х годов

С 1970-х

Азербайджанцы

С нач. второй
пол. ХХ века

С середины
1970-х годов

С начала XXI
века

Казахи

С конца 1950-х
годов

как и азербайджанцы

С начала XXI
века

Туркмены

С середины
1970-х годов

С начала XXI
века

С конца первой четверти
XXI века

Узбеки

как и туркмены

Киргизы

С начала
1970-х

С конца ХХ
века

как и узбеки

Таджики

С начала
1980-х

С начала XXI
века

как и узбеки

1 Кадыров Ш.X. Из истории, 1988, № 4. С. 21-35. См. также таблицу
1. Впервые опубликовано: Kadyrov Sh. 1990. Р. 29-36.
2 Антонов А.И., Медков В.М. 1996. С. 75-76.

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Сегодня в брачный возраст вступают поколения, ориентированные на среднедетность, но фактически, в результате отсутствия условий для реализации своих идеалов, большинство из
них будет иметь малодетную семью.
Правительство Туркменистана, также как и Казахстана озабочено уменьшением темпов роста населения в своих странах изза снижения рождаемости и эмиграции молодежи. К повышению
рождаемости призывал грузинов и М. Саакашвили после того как
у него, спустя 10 лет после первенца, родился в 2005 г. второй ребенок. После кончины первого президента Туркменистана и там
принят ряд законодательных актов для усиления помощи среднедетным и многодетным семьям (тремя и более детьми в семье).
Президент Казахстана Н. Назарбаев в марте 2009 г. определил
- «нормой преуспевающей семьи должна быть многодетность»1.
«Мать, воспитывающая ребенка до трехлетнего возраста, ни
в чем не должна нуждаться, у нее не должно возникать материальных проблем до момента устройства ребенка в дошкольное
детское учреждение и выхода на работу. Следует значительно
увеличить размеры пособий на детей и сроки их выдачи» - заявил
президент Г. Бердымухамедов. С лета 2009 г. в стране существенно увеличены пособия многодетным, а оплачиваемый отпуск по
уходу за ребенком вырос в два раза. На первого и второго ребенка единовременное пособие увеличено на 30 процентов и составляет около 70 долларов США, на третьего ребенка – в 2,5 раза
и составляет 120 долларов США, на четвертого и последующих
детей – в 5,5 раз и составляет более 200 долларов США.
На каждого ребенка выплачивается ежемесячное пособие в
течение 1,5 лет после рождения. В 2008 году в республике указом президента учреждено Почетное звание Туркменистана «Еne
mahri», которое присваивается женщинам, имеющим восемь и
более детей, и дает право бесплатного пользования коммунальными услугами, средствами общественного автотранспорта и рядом других льгот (указ президента 2008 г.).
Следует заметить, что пока ни одной стране мира не удалось
с помощью мер демографической политики повысить уровень
рождаемости. По большому счету, правительство каждой страны
просто-напросто не имеет мотивации рождаемость повышать,
т.к. результаты такой работы, если и будет достигнуты (реальный
рост трудоспособного населения, спасение нации от старения и

т.п.) дадут о себе знать уже при новом руководстве страны, зачастую, оппозиционном инициаторам политики поощрения рождаемости. Для правящей элиты, независимо от политических
взглядов и программ, единственно серьезным мотивом ее указов
о поощрении рождаемости является желание поддержать имидж
института семьи, в которой формируются первичные представления о непреходящей ценности метагенетического родства, а значит и понимания того, что родственные корпорации в правящем
сословии простительны и нормальны.
На фото: традиционная неразделенная туркменская семья. Восточный
Туркменистан. 1960-е гг. Архив Г.П. Васильевой.

1 Информационное агентство «Новости» от 5 марта 2009.
36

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Этнос и клан
Наиболее прочными и консолидированными являются этнически гомогенные элитарные кланы. Разное национальное происхождение членов элитарного клана или этнические различия между
кланами внутри региона, страны, государства являются тормозом
в формировании сплоченности правящего класса.
Этническое родство – вид духовного, психологического родства, расширенная форма выбора родственников, осознание широкого группового родства, тесно связанного с родством кровнородственным и представляющим следующую после него ступень
родственности. Этнос – это так же, как и клан, метагенетическая
общность. Принадлежность к этносу осознается как связь с потомками ряда поколений предков, принадлежавших к этому этносу. При этом речь идет не столько о буквальной генетической
связи, а о представлении о ней. Гены сами по себе не формируют
этнического самоознания1.
Этнический тип метародства на сегодняшний день является
наиболее часто упоминаемым в литературе о кланах вообще и
о центральноазиатских кланах в особенности. Оазисное расселение располагает к созданию сравнительно изолированных или
дистанцированных друг от друга территориальных и этнотерриториальных сообществ людей. Такие феномены как улусизм в
Калмыкии, от слова улус - область проживания определенной
группы родственных этносов, чемолганизация властных структур
в Казахстане (Чемолган - родной аул Н. Назарбаева), ахализация в Туркменистане (Ахал – родина Н. Ниязова), кеминизация в
Киргизстане (Кемин – аул А. Акаева), наконец, нахичванизация в
союзе с еразами (ереванскими азербайджанцами) в Азербайджане – уже давно стали общим место в современных этнополитологических исследованиях.
В Узбекистане нация делится на население Ферганской долины (якобы «чистые узбеки»), Ташкентский оазис, Самаркандскую,
Джизакскую и Бухарскую области (якобы «не чистые узбеки»),
Кашкадарьинскую и Сурхандарьинскую области (якобы «нечистые узбеки»), Хорезмский оазис (якобы «не чистые узбеки»). В
Туркменистане все области и даже районы – это зоны расселения
различных этнических групп. Определенные ареалы расселениния имеют жусы Казахстана, на юг и север делятся киргизы Кир1 Кармин А. С. 2009. С. 74-76.
38

На фото: первый секретарь ЦК Компартии
Туркменистана восточный «узбекский» туркмен М. Гапуров и его помощник Г. Мурадов из столичного Ахала. Советская практика предполагала совместную работу в
высших органах власти представителей элитарных кланов разных землячеств. Правда,
проработал Г. Мурадов немногим более полугода (март-декабрь 1970), хотя до этого
долгое время был в связке с М. Гапуровым,
когда тот был главой правительства ТССР.
Из личного архива. Публикуется впервые.
См. также: Часть 3 - Приложение.

гизстана, на юге же проживает еще и 300-тысячная диаспора джалалабадских узбеков. Там же действуют «ваххабиты» (в первую
очередь, узбекские, из числа сторонников «Узбекского вооруженного сопротивления») мечтающие о создании в Фергане «Кокандского халифата», независимого и от Киргизии, и от каримовского
Узбекистана.
Каждое из подобных землячеств имеет и свою политическую
элиту. Помимо указанных больших земляческих групп существуют многочисленные группы землячеств внутри областей и районов. Ферганский территориальный клан, к примеру, делится на
наманганский, андижанский и собственно ферганский с джизакским. Численность же клановых кровнородственных группировок
измеряется, по меньшей мере, десятками сотен. В городской
местности Узбекистана нишами формирования кланов являются
кварталы – махалля – официально опекаемые органами государственной власти1.
Каждый туркменский народ говорит на общепонятном для всех
туркменов языке, но имеет свой диалект; ассоциирует родину со
всей территорией страны, но имеет регион основного расселения и, наряду с общей легендой о происхождении, свою легенду
о происхождении (шеджере) от авторитетных персон и др. Старшее и среднее поколение туркменов предпочитают женить детей
и внуков преимущественно на соплеменниках. Генетически каждое туркменское «племя» (а их около 30-ти, объединяющих более 5000 суперклановых групп) представляет собой особую суб1 Арифханова З.Х. 1998, № 7.

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

популяцию. Если в Европе браки среди родственников составляют 2,0 процента, то в Туркменистане из каждых 100 браков от 10
до 15 — родственные. В отдельных селах этот показатель достигает 60 процентов.
Обследования, проведенные в 1960-х гг. в индустриальных поселках и городах Туркменистана показали, что из 5760 супружеских пар 84 процентов принадлежат к одной и той же этнической
группе туркменов. По данным медико-генетических исследований
в начале 1980-х гг., внутри «племени» реализовывалось от 96,5%
браков (туркмены-чарджоулы) до 100% (карадашлы, емрели, нохурли, аннаули, мурчали). Все туркменские народы отличаются
друг от друга по генным частотам АВО и Нр1. Эти генетические
индикаторы показывают, что туркмены, если когда-то и вышли
из одной пра-семьи или рода, то в течение столетий претерпели
такие изменения, которые превратили каждое «племя» в особую
генетическую субпопуляцию.
Согласно исследованиям 1991 г., для туркменов остаётся характерным: разделение на кланы (56,0 процентов респондентов),
а 88 процентов ответивших знали, к какому именно туркменскому
суперклану и субэтносу они принадлежат; 57 процентов признали, что их «племя» превосходит остальные. Специальные опросы
среди студенческой молодёжи показали особую важность этноклановой принадлежности для вступления в брак (68 процентов).
Клановые взаимоотношения у туркменов можно рассматривать по пяти велаятским (областным) землячествам. Таким образом, получается пять группировок. Кроме того, внутри областей
есть этно-клановая градация. В двух (север и запад) играют важную роль туркменский народ йомуды, но также туркмены-геоклены,
туркмены-чоудоры, туркмены-карадашлы, туркмены-ата. В Ахалском и Марыйском велаятах – туркмены-теке, но также тедженские теке, нохурлы, алиили, эрсари, сарыки и салоры. В Лебапском велаяте – туркмены-эрсари, но также туркмены-чарджоулы,
анклав туркменов-теке, сакары, чоудоры, салоры и др. Наконец,
во всех землячествах присуствуют эндогамные группы святых
племен: махтумы, сеиды, ата, ходжа, меджувюры.
Таким образом, состав клано-земляческих сообществ увеличивается с трех-пяти основных групп до десятков субэтносов.
Важно заметить, что этническое расселение в Туркменистане не
всегда точно совпадает с административно-территориальным,
1 Торяева Ш.М. и др. 1985. С. 1042.
40

Шохрат Кадыров

а попытки выделить каждому этносу свой район могут нести угрозу территориальной целостности Туркменистана. В этой связи интересно воспоминание бывшего депутата парламента, академика
П. Танрыкулиева о том, что Туркменбаши вначале своего правления задумал разделить Чарджоускую область (ныне Лебапский
велаят) на Чарджоускую и Керкинскую. Танрыкулиев отсоветовал
ему это делать, аргументируя тем, что чарджоусцы (как специфическая группа туркменской нации) «попросятся в Узбекистан»1.
Нациям, подобным туркменской, свойственны клановые
альянсы и, вместе с тем, стремление кланов властвовать друг
над другом. При детальном рассмотрении, это не общества,
а субэтнические клановые сообщества. Для них характерны авторитаризм, вырастающий из традиций патриархальной
многодетной семьи, монархии, вырождающиеся в деспотии,
внутридворцовые заговоры и государственные перевороты.
Тенденции политогенеза в таких обществах (сообществах) изначально базируются на организации управления по принципу
этноклановых ханств и аморфных конфедераций, а культурная
антитеза «мы или они», в отличие от обществ-наций, направлена
преимущественно вовнутрь этноса.
«Племена» столетиями живут компактно, в ареалах сравнительно изолированных друг от друга. Кровнородственная сплоченность продолжает конкурировать с территориальной и потому
нередко внутри ареалов межклановая интеграция ограничивается инкорпорацией. Эндогамии и этно-расовые предубеждения
произвольно используются как инструменты при формировании
иерархии клановых элит. Общеэтническая самоидентификация
сочетается с клановым самосознанием. Старые легенды об историческом старшинстве туркменских народов (читай - их подчиненности друг другу) не только восстанавливаются, но и тенденциозно редактируются в угоду конъюнктуре политического рынка.
Сущностной характеристикой этнического общества является
кланово-региональная, племенная и земляческая борьба за гегемонию в этносе и государстве. Всем туркменам присуще двойственное самосознание – клановое и национальное. Представители каждого клана называли туркменами своих соплеменников.
Других считали ставшими, примкнувшими туркменами. Клановая
спесь – одно из самых характерных качеств туркменского нацио1 Дневник 6. Беседа автора с экс-депутатом парламента Туркменистана (1990-1992 гг.) академиком П. Танрыкулиевым, ноябрь 2007 г.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

На фото: типичная для советского времени многодетная семья колхозного бригадира, включающая супругов, детей, сестру супруги. Патрон-отец
на переднем правом крае, жена-мать - в центре, «на вершине треугольника» будущий патрон клана - пионер и октябренок в одном лице. Архив
Г. П. Васильевой. Северный Туркменистан. 1960-е гг.

нального характера. В.Г. Мошкова 60 лет назад сделала важное
замечание относительно этнической стратификации туркменской
нации и глубине ее этнической разобщенности. Она, в частности,
писала, что «те группы туркмен, которые европейскими исследователями называются племенами (йомуды, текинцы и т.п.) сами
туркмены в своем быту (как и исторические источники) называют
народом – халк... Если считать вслед за туркменами эту группу
«народом», то те части халка, которые европейские исследователи называют уже родами, будут племенными группами»2.
В Таджикистане титульный этнос делится на таджиков северных и южных, жителей равнины и горцев. По одной из версий,
представители каждой из этих групп лишь себя ощущают «настоящими» представителями своего народа3. В числе «чистых»
таджиков фигурируют «памирцы», каратегинцы, дарвазцы – потомки древних жителей этих мест4. «Нечистыми» якобы являются
2 Мошкова В. Г. 1946, № 1. С. 158.
3 Чвырь Л. А. 2001. С. 10.
4 Фейгин М. 1998. С. 126.
42

Шохрат Кадыров

кулябцы и ленинабадцы, потому что они смешались с тюркскими
народами5. Исследователь С. Абашин вслед за Л.Ф. Моногаровой, напротив, считает, что памирцы и другие горные этничности
Таджикистана (также как ходженцы и кулябцы) далеко не «таджики»: они говорят на особых языках и имеют особую культуру6.
Отмеченное неформальное деление на субэтносы, землячества, кланы у современных «наций» мы найдем в Казахстане (северные, южные, западные), в Кыргызстане (северные и южные), в
Узбекистане, где клан президента ведет борьбу то с джизакским,
то с бухарским и ферганскими клановыми группировками. Всюду
положение усугубляется сохранением деления территориальных
общностей на субэтнические группы при одновременном превращении территориальных групп (кулябцев, гиссарцев, ходженцев,
бухарцев, балканцев, дашогузцев, лебапцев, марыйцев и др.) в
этнизированные общности 7, каждая из которых считает себя этнически более «чистой», чем другие. Так, для ташкентских узбеков «ферганские вообще, считай, что и не узбеки»8.
Не менее пестрым по этническому разнообразию является
постсоветский Кавказ, хотя принято считать, что в этом регионе
процессы этно-национальной консолидации давно завершены
и Кавказ далеко обогнал Центральную Азию. К началу XIX века
территория современной Грузии была разделена на царства и
княжества: Картли, Кахети, Имерти Самцхе-Саатабаго, Мегрелия,
Гурия, Абхазия. По данным всесоюзной переписи населения 1989
г., в Грузии, помимо грузинов, жили аджарцы, греки (100 тыс.), армяне (437 тыс.), азербайджанцы (307 тыс.), абхазы (самоназвание абс-уа - 95 тыс.), осетины (164 тыс.), русские (341 тыс.).
Помимо этого, внутри грузинского суперэтноса существуют десятки различных этно-территориальных общностей–народов: кизики, имереты, мохевы, хевсуры, пшавы, картлины, гурины, сваны9, кахеты, рачины, тушины, мегрелы и др. Последние считают
5 Ротарь И. 1997.
6 Абашин С.Н. 2005.
7 Глумсков Д. 2005.
8 Смирнов В. 2005.
9 Исследователи отмечают «двуприродность» сванской этнической
среды. Наряду с картвельским (грузинским) в этнике, языке, культуре этого грузинского народа велика доля абхазо-черкесского влияния.
При этом, черкесский слой сванского языка фактически является абхазским (Инал-Ипа Ш.Д. 1976. С. 237) и потому сванский язык отличается от остальных языков народов Грузии наибольшей архаичностью.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

себя собственно грузинами или «чистыми» грузинами, но, как и в
случае с другими нациями, остальные названные народы также
считают себя не меньше грузинами, т. е. нацией грузинов.
Особую группу в кланологии представляют корпорации этнотерриториальных меньшинств. Одно из первых упоминаний земляческого кумовства в советской печати относится к периоду сталинских репрессий, когда в центральной газете коммунистов СССР
«Правде», а затем и в «Туркменской искре» появилась статья о
том, как главное лицо политической администрации республики,
командированное по указанию из Москвы, Яков Абрамович Чубин
(1893-1956), привез вместе с собой в Туркменскую ССР «бригаду»
своих земляков и товарищей. Интересно, что собственно родственников среди них не было10, но все они были из Курска, где ранее
работал Я. А. Чубин: помощник прокурора республики Ачкасов,
заместитель председателя ЦИК ТССР Маношин, заместитель
председателя Совнаркома ТССР Резиновский, секретарь Ашхабадского горкома партии Буинов, секретарь Чарджоуской парьтийной организации Усов, секретарь партячейки Кузнецов и др. 11
Такого рода феномен повторяется на примере «клана» нефтегазовой компании ИТЕРА. В ее руководстве группируются не родственники и не земляки по рождению, а русские туркменистанцы (см. схему руководства «Корпорация Итера» в Приложении).
Сюжеты по теме «клан и землячества» показаны в книге туркменского социолога Б.С. Караева (1994 г.). Автор указывает, что после роспуска СССР «система бюрократии контролирует практически все сферы общества на местах»,
отмечается «огромная инерция административно-командной
системы, и сохранение ее на ближайшие перспективы». Отрицая возможность возвращения к тоталитаризму и перерождения государственности в Туркменистане в монархию,
исследователь предлагает изучать туркменское, да и всё центральноазиатское сообщество с позиции «открытых и закрытых
структур». К открытым структурам автор относит официальные
институты власти, к закрытым – духовенство (в советское время),
родоплеменные (читай – этнические. – Авт.) объединения и кланы.

На фото: патриарх (аксакал, яшули) клана старейшего туркменского
народа карадашлы (языров). Северный Туркменистан. Архив Г.П. Васильевой.

10 Табейкин А. 1938. С. 2.
11 Там же. С. 2.
44

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Полем деятельности кланов в Туркменистане, пишет Б. Караев, является «иерархическая лестница государственной бюрократии», «ступени чиновничьей, хозяйственной и административной
власти». «Цель клана – максимальное продвижение своих людей
по ступенькам государственной иерархии» - цитирует Б. Караев
узбекского коллегу Р. Нарзикулова1.
Последний считает важнейшим признаком клана происхождение его членов из одного и того же места, т. е. земляческий характер клана. Именно этого, полагает Р. Нарзикулов, достаточно,
чтобы клан состоялся. Близкое к этому определение дал Зураб
Тодуа: «В классическом понимании клан – это группа людей объединенных родовой (родственной) или территориальной общностью происхождения. В Азербайджане кланы сформировались
на основе общности происхождения из одного региона страны.
Чтобы быть членом клана вовсе необязательно принадлежать к
определенной семье или роду. Но необходимо прямо или через
своих предков иметь отношение к определенной местности»2.
Подобные заключения представляются неполными. Кланы могут
формироваться на земляческой основе, и так происходит довольно
часто. Однако, это типическое, но не видовое свойство, определяющее клановый феномен. Видовым отличием кланов от других теневых неформальных структур является кровное родство, дальнее
или близкое. Группа кланов (сицилийских) может сформироваться
из земляков, но внутри кланы состоят из родственников, а если
быть еще точнее – из союза, как минимум, двух родственных семей
патронов. При этом преобладание кланов, связанных по общности
территориального происхождения (клановые землячества), нередко кажущееся. В Узбекистане, как и в других республиках Центральной Азии, запрещена работа родственников в одном учреждении,
поэтому родственные связи стараются не афишировать, скрыть,
не демонстрировать, хотя это удается далеко не всегда и, опятьтаки, именно поэтому, т.е. в силу конъюнктурных обстоятельств, а
не потому, что метагенетический клан отмирает, патрон старается
показать, что опирается на земляков-неродственников.
Вместе с тем, желание патрона опираться в кругу земляков
своей корпорации на родственников всегда сохраняется. Оно
обусловлено более высоким уровнем подчинения родственни1 Нарзикулов Р. 1991. С. 121.
2 Тодуа З. 2001. С. 115-116.
46

Шохрат Кадыров

ков «по умолчанию», особым типом групповой морали и доверительностью, характерными для близких родственников. Человек
может сменить место работы, сменить состав земляков, но сменить семью, отказаться от своих детей, родителей не так просто.
Исследователи выделяют земляческие кланы, кланы по интересам, кланы по профессиям, кланы культурной элиты и прочее
и прочее, и при этом спорят о том, какой из типов указанных разновидностей кланов важнее.
Так, Стина Торельсен из Норвежского института внешней политики и ее коллега Лейла Алиева из Центра национальных интернациональных исследований Азербайджана (см. Литературу)
исследовали вопрос о том, какую роль играют в Азербайджане
кровнородственные, семейные кланы и кланы земляческие. Они
приходят к заключению, что сегодня в чистом виде клановых и
земляческих отношений в теневых неформальных структурах
уже давно нет.
Однако следует заметить, что в Азербайджане около 75 политических партий, а на выборах в парламент в 2005 г. баллотировалось 1700 человек. Такое число кандидатов не могло быть
выставлено от партий и землячеств и единственное объяснение
такой активности – это выдвижение от мелких корпораций, в том
числе кланов. Известно также, что клановость в политике тесно
связана с дворцовыми переворотами. В Азербайджане с 1991 по
2005 год было 12 попыток захватить власть.
Характеризуя истоки современной жизни элитарных кланов, Б.
Караев (см. Литературу) указывает, что в основу организации клановой структуры в Туркменистане положены принципы землячества и корпоративной солидарности, а не общность родоплеменных корней. Отчасти это так. Пример организации своеобразного
супер-клана на основе дружеских связей и профессиональной
солидарности показали ученые Института социологических исследований в Москве. После роспуска СССР они создали на базе
ИСИ университет из бывших факультетов различных вузов и обучают там своих детей и родственников бесплатно, а всех остальных принимают на платной основе. И таких примеров по бывшему СССР десятки сотен. Фактически еще с советского времени
все преподаватели вузов СССР имели негласные привилегии для
льготного приема и учебы своих детей в «свои» вузы.
К такого же типам корпорациям, образно именуемых кланами, относятся команды политических лидеров. Например, мноЭлитарные кланы. Штрихи к портретам

гие из тех, кто работал с президентом В.В. Путиным в мэрии
Санкт-Петербурга (И. Сечин, Д. Медведев, В. Зубков, А. Кудрин,
А. Миллер, Г. Греф, Д. Козак, В. Иванов, С. Нарышкин и другие),
в 2000-е годы заняли ответственные посты в правительстве РФ,
администрации президента РФ и руководстве госкомпаний.
Между социальными кланами современной элиты мы не найдем отношений подчиненности (послушания) «по умолчанию»,
как в патронимии. Семейные группировки таких современных
кланов строятся по территориальному и земляческому признаку.
Родственные отношения в них также имеют место, но число родственников, которые, казалось бы, должны быть ядром клана и
занимать в нем ведущие позиции, почти всегда уступает числу
партнеров патрона клана, которые подчиняются патрону, а его
родственникам оказывают услуги.
Вместе с тем, не следует упрощать. Так, мнение Б. Караева
о том, что наряду с кланами по корпоративным интересам, есть
земляческие, но уже нет этнических (родоплеменных) корпораций, нам представляется поспешным. В Туркменистане, например, административно-территориальное деление во многом, как
уже отмечалось, совпадает с картой этнического расселения. Показательно, что сам Б. Караев не исключает стремления таких
кланов идентифицировать себя с определенной этнической группой, иметь связь с Советом старейшин при президенте Туркменистана – совещательным органом власти, призванным защищать
традиции туркменской семьи в регионах. Таким образом, связь
кланов с этническими (родоплеменными) корпорациями не только существует, но имеет перспективы развиваться полуоткрыто.
Существование кланов в Туркменистане неразрывно связано с
внутриэтнической конкуренцией, с одной стороны, и последствиями «демографического взрыва» – с другой. Связь элитарного клана со своей этнической группой состоит в том, что если клан стремиться вверх по социальной и политической иерархии, то он не
может существовать без своего электората. В этом смысле элитарные кланы, особенно в государствах Кавказа и в Центральной
Азии, подчинены законам этнического общества, в котором развитие происходит на базе конкуренции кланов с соответствующей
субэтнической окраской.
Разложение многодетной семьи ведет не к ослаблению,
а усилению земляческого единства и клановых связей внутри землячества. Так, во всех независимых государствах Цен-

тральной Азии происходит обвальное снижение рождаемости.
Этот процесс, безусловно, является индикатором ослабления метагенетических патронажно-клиентальных связей. Однако важно
учитывать, что исторически ослабление потребности иметь много
детей начинается не с разочарования родителей в идеале большой семьи, а, прежде всего, из-за ущемления репродуктивной активности тяжелыми экономическими условиями. Вслед за этим
происходит психологическое замещение неудовлетворенной потребности иметь много родственников в своей семье ощущением
родства с членами субэтнической группы. Неудовлетворенная потребность в собственных детях компенсируется усилением связей индивидуума с метагенетическим коллективом, «племенем»,
земляческой группой.
Это особенно характерно для групп кланов из статусной
элиты, оказавшихся в составе элиты благодаря, главным образом, протекции, а не личным качествам и интеллектуальнообразовательному уровню. Таких кланов в составе городской элиты южных республик бывшего СССР, особенно в советское время,
было большинство.
Механизм смены родственных связей земляческими еще достаточно не исследован. Однако, именно интимная семейная
жизнь является источником воспроизводства форм клановой
культуры, клише, образцов повседневного поведения, отношений
людей друг с другом и к государству, которые затем становится
эталоном при строительстве неформальных корпораций, связанных псевдородством. К таким сообществам, прежде всего, относятся землячества, состоящие из кланов с определенным типом
культуры взамоподдержки, корни которых восходят к метагенетике патронимий.
Говоря о распространении или преобладании земляческих
теневых структур над собственно клановыми, всегда следует видеть, в каком масштабе изучается неформальная структура. Так,
в сельской местности, внутри одного землячества количественно
преобладают преимущественно клановые, метагенетические, этногенетические связи. Земляческие кланы формируются в среде
проживания нескольких территориальных сообществ, чаще городе, где они конкурируют друг с другом. В политической сфере,
где важно привлечь на свою сторону больше электората могут
взаимодействовать, вступать в брачные альянсы кланы высшей
элиты различных землячеств. Предки и основной массив перво-

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров

родни патрона в регионах Центральной Азии в большинстве своем живут в определенной сельской местности. Здесь достаточно ресурсов, чтобы «протолкнуть» родственника в столицу. Если
протежируемый, благодаря своим усилиям, начинает успешно
двигаться по службе, то ему помогают дальние родственники и
земляки из районных центров и области, где больше ресурсов
для такого продвижения, чем у односельчан, т.к. в районах и области концентрируются кадровые ресурсы близлежащих сел.
К примеру, сегодня, в составе правительства второго президента Туркменистана почти нет министров из его родного села
Бабараб, но есть министры из районного земляческого центра
Бахарден. При этом на первом месте всегда будут не земляки, а родственники президента. Это непременная дань, с которой должны смириться земляки, чтобы оставаться в команде
патрона. Уже через год из команды второго президента «по состоянию здоровья» выбыл министр обороны А. Мамедгельдыев,
который, безусловно, являлся ключевым участником продвижения Г. Бердымухамедова к власти. Но А. Мамедгельдыев хоть
и туркмен-теке и проверенный коллега по медицинскому прошлому второго президента, но все же не родственник, и не выходец из родного президенту бахардено-геоктепинского ареала.
Элитные клановые группы сильны не только тем, что по мере
возвышения вокруг таких семейств мобилизуются и консолидируются дальние и близкие родственники. Клиенты рекрутируются
патроном и его агентами, или консолидируются вокруг него инициативно по признаку дальнего родства или территориальной
общности (к примеру, у туркменов: обадаш – односельчане, в
отличие от гарындаш – родственники, или ковумдаш – близкие
родственники). Исторически таков один из способов формирования родов, родовых союзов, малых этнических групп, из которых
в последующем формируются этносы – народы. Многие народы
имеют самоназвания по имени своего вождя (узбеки – Узбек, ногаи – Ногай и т.д.). Все кланы объединены между собой в рамках
определенных территорий и этнических групп, а затем уже социальных субстрат (ученые, искусствоведы, бизнесмены, политики
и пр.). Единство по земляческому признаку и многообразие по
социально-профессиональному способствуют укреплению клана,
его самостоятельности и полифункциональности, у такого клана
«свои люди» есть везде, во всех сферах общества.

Принадлежность к столичному клану, к клану той или иной
туркменской этничности, поселившейся в столице – это лишь
верная часть айсберга. Городские кланы пользуются помощью не
только друг друга, но и своих сельских сородичей. Каким бы периферийным не было положение сельских кланов, они представляют значительно более обширную систему многодетных родственников, а фактически, свооеборазный политический потенциал
той или иной клановой группировки. Они постоянно подпитывают
элитные столичные кланы материально и финансово за оказание
последними различных услуг (например, устройство сельского
родственника в вуз или на работу, помощь в разрешении судебной тяжбы и пр.). Не следует думать, что положение сельских сородичей столь уж бесправно и подчиненно. Столичные патроны
всегда помнят о том, что скажут о них на их малой родине и стараются выглядеть благородными в глазах односельчан. Немотивированный отказ в протекции односельчанину в столице угрожает
потерей авторитета патрона среди его родственников в городе.

Исчезновение или адаптация
В отличие от демографического клана, основой элитарной семьи является высокий социальный статус одного или его нескольких его членов. Вне этого статуса породненные семьи – лишь
группа родственников, демографический клан. Многодетных семейств в Центральной Азии много, однако элитарными кланами
такие группы становятся не благодаря количеству родственников
(высокой рождаемости). Главным условием является успешная
карьера патрона1. Развитие элитарного клана осуществляется не
только путем роста численности детей, сколько через брачные
альянсы, прежде всего, династические, межклановые, элитарные,
через рекрутирование в состав клана неродственников-клиентов,
которые приобретают статус номинальных родственников.
Утрата патроном социального статуса зачастую сопровождается и ослаблением элитарного клана. К примеру, клан Ыклымовых (см. схему). Это один из многочисленных метагенетических
кланов в стадии своеобразного кризиса, т.к. его патрон, бывший
заместитель министра сельского хозяйства Туркменистана Сапар
Ыклымов, попал в опалу и живет в эмиграции. Патрон Ыклымова
по службе, бывший министр сельского хозяйства и продоволь1 Также см.: Власть и элиты, 2003.

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

ствия Пайзы Мередов (Ыклымовы, происходя из Геоктепе, длительное
время жили в Иолотани, откуда родом П. Мередов), сидит вместе с сыном Батыром в тюрьме, приговоренный к 17 годам лишения свободы.
Сам С. Ыклымов объявлен «врагом народа» и приговорен заочно к пожизненному заключению за участие в так называемом покушении на
первого президента Туркменистана. И таких примеров немало. Вместе
с тем, если завтра к власти в Туркменистане придет дальний родственник Ыклымова, то положение этого клана резко изменится, а многочисленность Ыклымовых будет способствовать росту их авторитета.
Клан состоит из семей, но не всякая семья становится кланом. Каждая семья мечтает стать кланом, т.е. стать элитарной семьей, вокруг
которой будут консолидироваться другие родственники. Современный
клан включает в себя понятия семья, большая семья, патронимия, и
является модификацией древнего рода, в которой представление
о кровном родстве является важнейшей характеристикой сплоченности, независимо от того, какие родственники входят в клан (дальние или близкие, по отцовской или материнской линии).
Понятие «клановая корпорация» шире, чем все остальные виды неформальных корпораций. Наряду с общностью экономических, идеологических и прочих интересов, корпорация почти всегда имеет в качестве
связующего элемента кровное родство своих членов, хотя бы потому,
что родственники входят в число потребителей благ неформальной
корпорации по умолчанию. В отличие от реального семейного родства,
клан состоит преимущественно из дальних родственников и неродственников, он более метагенетичен, чем семья, генетическое родство
в нем больше идеология, чем реальность.
Возникает вопрос: если элитарный метагенетический клан обладает в представлении людей очень высокой степенью сплоченности, то
почему он трансформируется в негенетический, в социальную корпорацию, где кровное родство лишь риторика? Почему, при всеобщем согласии с тем, что родственные связи самые сильные из всех остальных,
по мнению некоторых исследователей, метагенетические кланы как бы
вымирают, уходят с исторической сцены?
В поисках ответа на этот вопрос мы показали, что следует различать демографические и элитарные кланы. Если первые, в результате демографического перехода от неограничиваемой рождаемости к
малодетности отмирают, то вторые, в силу своего социального статуса,
наращивают свой численный состав путем рекрутирования и «добровольного вхождения» в клан клиентов, прежде всего родственников.
Мы также попытались показать детерминированность возникновения метагенетических корпораций социальными факторами, и то, что
52

Шохрат Кадыров

правильнее исходить не из постулата детерминированности всех и вся
социальными потребностями, а о динамично развивающейся комбинационной взаимозависимости общественных и клановых интересов,
которую всякий раз необходимо изучать конкретно-исторически.
Понятие «генетический клан» условно. Не существует законов генетики, биологии, «законов крови», «зова предков», управляющих
кланом, этносом или социумом. Даже мать, разлученная с сыном
в раннем возрасте, может не узнать его, если ей не сказать об этом.
Роль генетическогго родства в формировании клана номинальна.
Более того, в патронимии и в семье вообще нет обязательности единой
генетики. Согласно экзогамии, это чаще всего союз двух неродственников, брак, построенный на табу вступать в половую связь с кровными
родственниками. Поэтому мы говорим о метагенетическом, т.е. условном кровном родстве внутри клана.
Институт клана как фамильно-родственной группы базируется на парадоксе разрушения принципа кровного родства, он изначально формируется на базе не связанных кровных родством людей. Под кланом
следует понимать не только группу родственников, но и акт породнения
неродственников. Границы клана определяются не кровным родством, а
разрешениями и ограничениями на браки с определенными семействами, исходя не только из социального статуса «гостя», но и его кланового
статуса, этнической принадлежности и др. В этом смысле породнение
является не самоценностью, не только средством обогащения, но и сохранения своей культурной особости и идентичности.
Влияние метагенетического родства на статус людей состоит не в
наделении их неким общим био-кодом. Ощущение, понимание, признание родства не наследуемо, а приобретаемо, оно формируется в ходе
длительного совместного проживания и каждодневного взаимного сопереживания, программы воспитания потомства, в ходе которой генетическое начало участвует побочно. Полученные, как говорят, с молоком
матери, сызмальства психологические, культурные установки, а не гены
являются связующим звеном консолидации патронимии.
Поскольку традиции и обычаи, речевая культура их передачи, «память детства» и прочее у патронимий, живущих в одном месте (поселке, селении) одни и те же, то возникает ощущение общности крови за
рамками семьи, земляческого родства. Последнее несет в себе еще
меньше генетических связей2, но базируется на той же самой ранней,
самой глубинной программе совместной социализации индивидов,
2 Земляческая неформальная корпорация («земляческий клан») состоит из неродственных и метагенетических кланов, которые формально связаны между собой признаком общего территориального происхождения.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

порождающей почти универсальное сходство у группы лиц, живших в
одном месте.
Вплоть до конца XIX в. на окраинах Российского государства существовали поселения, в которых люди имели имена и прозвища, но не
имели фамилий, роль которых, зачастую, выполняло название соответствующего села, деревни аула, кишлака. Что же касается элитарных
кланов, то у них фамилии появились на столетия раньше, как инструмент идеологического давления на соплеменников-односельчан и доказательств их извечно благородного статуса. Так, родословные осетинских феодалов (алдаров и базелятов) восходят к XV-XVI векам. Тогда
же появляются и поддельные аристократические генеалогии3. В России
становление фамилий началось поздно и растянулось на четыре столетия: у бояр и князей в XIV-XV вв., у дворян – в XVI-XVII вв., у торговых
и служилых людей – в XVII-XIX столетиях4.
Элитарные кланы, как бы к ним не относились в современном обществе, существуют столько же, сколько есть человек, другими словами,
их существование имманентно и закономерно. Как институт они не вымирают, а постоянно адаптируются к новым условиям. С одной стороны, дружба между родственниками естественна и понятна, так же как и
понятна их взаимопомощь. В этом нет ничего неэтично или аморального, напротив, такие союзы и взаимоотношения приветствуются у любого
народа. С другой стороны, расширение функций такой структуры, когда
ее патроны садятся на ключевые государственные должности, равносильно созданию параллельного легитимного управления обществом и
государством прежде всего в своих клановых интересах.
При всей значимости кровного родства, отношения в метагенетическом клане, не говоря уже о его социальных разновидностях, определяются не близостью и дальностью родства членов клана, но и социальными интересами, конкуренцией за власть и ресурсы. Главным в
современной патронимии становится не родитель, не старший по возрасту, а тот, кто имеет высокий социальный статус, полученный не от
«своих», а, нередко, от патрона чужого клана «по месту службы». Так,
в советский период в союзных республиках высшие назначения производились Москвой и поэтому можно говорить о полной независимости карьеры человека от размеров и статуса его семьи. Только возвышаясь по служебной лестнице, человек обретал клиентов и обрастал
родственниками, готовыми, хотя и небескорыстно, ему помогать и даже
верно служить. Отчасти именно поэтому можно говорить о кланах вне
России, но, косвенно, принадлежащих и ей, ибо патроны этих кланов
3 Гутнов Ф.Х. 1989. С. 62, 152.
4 Чижова Н.Н. 2004. С. 25.
54

имели и имеют российских (советских) патронов. В целом, вопрос о превращении рода в современную семью разработан достаточно. Традиционная этнография трактует это явление как постоянное сужение сферы
кровнородственных отношений, оттеснения их на второй и третий план.
Мы предлагаем рассматривать этот процесс не как разложение кровнородственных связей, а как их постоянное приспособление к меняющимся условиям с целью самосохранения и возрождения в новом
клановом качестве.
Снижение рождаемости и сужение числа родственников в клановой корпорации за счет сокращения числа браков и позднего вступления в брак, не означает отмирания метагенетики элитарных кланов.
На фоне новой тенденции пополнения клана членами по признакам
общих экономических, политических, дружеских, профессиональных интересов наиболее конкурентоспособными оказываются те элитарные патронимии, которые имеют больше близких родственников.
Клан, в нашем понимании, - не особая исторически-стадиальная форма
семейно-родственной группы в эволюционной схеме разложения рода и
перехода от него к нуклеарной семье. Нет, элитарный клан - понятие не
только историческое, но и социологическое. Это специфическая форма социальной организации, базирующейся на объединении родственников и неродственников (вокруг родственников) с культом основателя
клана и осознанием единства происхождения от него5.
В этом контексте, переход от рода к малодетной нуклеарной семье
из двух родителей и одного-двух детей возможно трактовать не как отмирание метагенетической природы клана, а как приспособление семьи
к новым условиям. Поэтому весь процесс перехода от древнего рода
к современной семье можно назвать процессом кланирования, вкючающего в себя непрерывную филиацию семей и их консолидацию. Это
не отменяет тезиса о том, что пропаганда борьбы с элитарными кланами «во что бы это ни стало» может действительно привести не только к
их уничтожению, но и, как следствие, к вымиранию этнической группы.
Последнее - скорее исключение, чем правило. Обычно исчезновение
отдельных членов и клана в целом связано с их ассимиляцией, интеграцией слабых элитарных кланов с сильными.
Глобальный переход от материнского рода к отцовскому с соответствующей системой отсчета родства был вехой и в формировании
новых идеологий, религиозных верований людей, перехода от поклонения тотемам к культу человека (патриархов-прародителей, этнархов,
родоначальников этносов). Во всяком случае, переход к отцовскому
роду обогатил образ матери-плодородия культами мужского начала,
но уже не в виде каменного фаллоса, а реального или легендарно5 См. также: Абрамзон С.М. 1957. С. 32-34.

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

мифического первопредка-мужчины, в последующем закрепившегося в
мировых монотеических религиях (Христос, Мухаммед, Будда и др.). С
этого времени не женщина, а мужчина рассматривался продолжателем
рода («Авраам родил Исаака», «из Луки Ильи Абаза родились Иван,
Антон, Константин и Василий», «из Константина родилась...»), женщина
выступала в роли породнения семей, т.е. образования кланов6. Таким
образом мы видим, что продолжение рода и образование клана - два
разных процесса, и собственно кланирование связано скорее с прерывом родственности, формированием неродственных, прежде всего, брачных отношений. Клан - структура, возникающая не только и
столько на базе родства, а на базе брачного родства.
Любопытно, что в советское атеистическое время, когда происходила подмена религий советской идеологией, распространилось среди
простого народа обращение к культу отца, патриарха клана. Возможно,
косвенным ответом на это советской системы стало инициированное
«сверху» движение «павликов морозовых», призванных не только разоблачать классовых врагов, но и бороться с культом старших в клане. И,
тем не менее, спустя 70 лет после этого автор услышал от комсомольцатуркмена: «Бога нет. Мой бог – мой отец!». Попробуй, возрази, если
отцом студента был секретарь райкома партии. Культ предков у туркменов, возведение их в святые был и остается важной составной религиозной практики, их мировоззрения.
Метагенетические связи при разложении рода не ослаблялись, не
подменялись социальными, не уходили на второй план. Напротив, они
принимали более четкие формы с повышением ценза на вход в клан
неродственников в период перехода от рода к патронимиям, а затем, в
период расцвета патронимий, – к открытости ее границ для новых членов, которая, в конечном счете, становится причиной разрушения старых патронимий, их филиации и образования поселений с множеством
родственных, но суверенных патронимий.
В поздних формах патронимий все чаще наблюдается переход управления от главы семейства к наиболее активному члену клана, имеющему высокий не родовой (возрастное старшинство), а социальный
статус. Патронимия разлагается, и на первый план выходят элитарные
расширенные, многодетные, нередко полигинные семьи, их клиентыродственники с тем, чтобы сохранить клан, но уже от имени нового,
преуспевающего патрона, а не от имени патриарха-прародителя. Вокруг таких семей консолидируются бедные, нередко неразделенные
двух-трехпоколенные семейства. Одновременно происходит процесс
ослабления эгзогамии (запретов на кровосмешение внутри клана), при
6 Чуркин А. А. 2009. С. 141.
56

Шохрат Кадыров

росте эндогамии (ориентации на браки внутри своей группы). Отношения к браку между близкими родственниками (не по прямой линии) становятся все либеральнее. Мы не видим подтверждения тезиса о том,
что кровнородственные связи отмирают, они скорее реабилитируются,
возвращаются. Патриархи новых патронимий прибегают к помощи социально закрытого родства с целью сохранить богатства клана. При этом,
остаются запреты, прописанные в Коране на прямое близкородственное кровосмешение (браки с матерью, сестрой, дочерью)7. Исследователи единодушны в том, что в позднесредневековое и новое время у
туркменов, узбеков, таджиков, частично, у киргизов эгзогамия ослабла8.
Заметим, что эндогамия свойственна традиционно земледельческим
сообществам, к примеру, таджикам и части узбеков, в районах проживания которых было невыгодно делить землю с новыми родственниками,
не членами клана. Поэтому в обозримом прошлом у таджиков и узбеков
не наблюдалось эгзогамии.
Нынешний кризис семьи связан с либерализацией сексуальных отношений, снятием табу на эти отношения вне семьи, издержками эмансипации женщин, потерей родителями влияния на детей в связи с передачей воспитательной функции семьи внесемейным институтам. Семья
не имеет будущего в сложившихся условиях, но только, если рассматривать ее саму по себе. Если же признать за малодетными семьями
право быть частью клана, то можно проследить, что именно они стали
характерными для элиты нового и новейшего времени и именно вокруг
них, как правило, консолидируются их родственники с установками на
расширенную семью. Современный кризис семьи в контексте нашей
концепции – это не ее отмирание, а начало очередного цикла трансформации отношений «элита-родственники» внутри кланов, пока еще
неизученого наукой.
Метагенетические кланы элит не вымирают, как считают С. Торельсен и Л. Алиева (см. Литературу). Они - естественное звено человеческой и этнической жизни. Родственные, семейные, брачно-семейные
отношения продолжают оставаться механизмом внутреннего воспроизводства, отбора и формирования элитных групп общества, всегда существующей возможности сохранения их закрытости для чужих.
Можно ли называть неформальные корпорации клановыми, если
в них больше клиентов, чем родственников? Не журнализм ли слово
«клан» по отношению к неродственной группе сегодня, мешающий научному анализу? Мы считаем, что ядром социализированных кланов
остаются «генетические центры», а не альянсы друзей и земляков,
7 Кисляков Н.А. 1969. С. 47-48.
8 Брюллова-Шаскольская Н. 1928. С. 218.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

которые чаще всего являются лишь посредниками (попутчиками) для
укрепления позиций клана. В этом смысле, клан можно было бы определить как корпорацию родственников и неродственников с центральным положением в ней элитарной семьи патрона. Родственные связи
среди прочих неформальных отношений, являются наиболее устойчивыми. Распадаются чаще всего корпорации, где такие клановые связи
(генетические, метагенетические) отсутствуют. Как бы ни был социализирован клан, его конечная цель – легитимировать право на власть для
родственников (именно как родственников, а потом уже согласно их
способностям править) наследников, совладельцев ресурсов страны,
области, района и т.п.
Историческое развитие ведет клан к большей открытости, расширению его места в обществе и сужению внутри неформальных корпораций роли патронимий. Но это – признаки не вымирания, а модернизации клана. В корпорациях современного типа может быть несколько
патронов ( в т.ч. женщин) и, в зависимости от ситуации, клиенты и патроны могут меняться местами, быть не клиентами, а партнерами. При
этом родство остается видовым, т.е. первоначальным, историческим,
исконным признаком категории «клан», а все другие разновидности
современных кланов есть результат их конъюнктурной социализации
(развития и трансформации, гибридизации, перерастания в корпорации, товарищества), ведующий не к отмиранию клана, а к филиации
метагенетических групп с новыми фамилиями. Номинально эти разновидности именуются «кланами», поскольку используют для сплочения
идею кровного родства и семейной ответственности своих членов друг
перед другом. Это не просто дань прошлому и вера в то, что родственные связи сильнее прочих, а напоминание, что главное в клане - доверительная верность, групповая мораль. Наконец, это напоминание и
о том, что при любых условиях, чтобы не случилось с кланом, каждая
из входящих в него семей – это не просто побочный вспомогательный
строительный материал для старого клана, это еще и самостоятельный
первоисточник возникновения нового клана. Каким бы обширным ни
было земляческое объединение, оно формируется из метагенетических
кланов, по отношению к которым просто земляки-одиночки часто выступают второсортными клиентами.
Безусловно, клан, утрачивающий или отодвигающий на второй и третий план идею родства и собственно родство как канал укрепления и
роста влияния своих членов, по сути уже не клан, а неформальная социальная, культурная, этническая, профессиональная группировка. Однако поскольку все прочие разновидности сообществ состоят из людей,
имеющих семьи и родственников, постольку всякий раз сохраняется
возможность врастания в такие сообщества метагенетических союзов
на правах новых клиентов, нередко благодаря богатым родословным
своих родителей.
58

Шохрат Кадыров

Часть вторая. ЭЛИТА

Номенклатурный клан
«Родство» в земляческих кланах выступает лишь в форме некоей
необъявленной идеологии сплочения, структуризации по принципу
старшинства, причем не только и столько по возрасту, но и по занимаемому в обществе или государстве положению главы семейства. Не каждая семья сегодня мечтает стать демографическим кланом, но почти
все - стать кланом элитарным. Для формирования демографического
клана необходимо рождение детей и породнение с другим семейством
путем браков потомства. Для элитарного клана этого недостаточно.
Важнейшая отличительная черта элитарного клана от обычного союза семейств состоит в привязанности клана к властным институтам
или их филиалам. Поэтому кланы тесно связаны с понятием «элита». В
дореволюционной Средней Азии – это ханы, баи, мирабы, ишаны, милиционеры, муллы, сердары, батыры, пельваны, бахши и др. В советском и постсоветском обществе – это руководители, партийная номенклатура, в общем понимании – служащие (в Норвегии – омбусмены).
Сюда же входили и деятели культуры, ученые, писатели, люди искусства, т.е. по идее, люди свободных профессий, но чаще всего подпадавшие под понятие «статусная интеллигенция». В постсоветское время,
помимо госслужащих, окончательно выделяется элита бизнесменовпредпринимателей, обретает самостоятельность и культурная элита.
Политическая обстановка оказывает на развитие клановой жизни
элит определяющее влияние. Чем больше изъянов в государственном
устройстве, тем более люди тяготеют к клановым группировкам, приспосабливаясь к борьбе с трудностями. Кланы связаны с деятельностью не
только простых людей, но и с элитой общества, которая гарантировано пользуется благами государства и без клановых связей. И, тем не
менее, элита взращивает кланы, пользуется государственными структурами для помощи своим родственникам и родственникам родственников. В советской литературе и практике такие отношения принято было
называть кумовством, местничеством, на Западе – непотизмом.
Клановые отношения выступают той частью общественных отношений, которые способны тормозить и направлять развитие общества в
угоду, прежде всего, небольшой группы людей, а затем уже общества
в целом.
Высокие формы демократии, как и крайние формы недемократии (сталинизм, туркменский башизм и т.п.) оказывают на кланы губительное влиЭлитарные кланы. Штрихи к портретам

яние, разрушая кровнородственные связи. Однако и демократия, теоретически, не уничтожает кланы, а лишь не дает им застояться, укорениться,
противопоставляя им выборность и заставляя одни элиты делиться властью с другими. На практике мировое сообщество все еще далеко от совершенства и потому клановая жизнь и теневая роль кланов продолжают
играть важную роль во всех обществах и государствах мира, будь то социалистические, капиталистические, более или менее развитые страны.
В сохранении влиятельности старых патронимий в Европе, в отличие от СССР, немаловажное значение имеет почти полное отсутствие
там в новое и новейшее время революций, гражданских войн, тотальных репрессий, которые испытали народы и их элиты в бывшем СССР.
Это влияние сказывалось не только в том, что кланы физически уничтожались, не успев сформироваться, но и в том, что уничтожение
кланов вело к задержкам, к прерывам в культурной преемственности, к отставанию в развитии общества, а значит и сохранению особой роли метагенетических кланов в неформальных корпорациях.
Так, например, в современной Западной Европе наиболее известной считается шотландская система кланов. Большинство кланов там
имеет норвежское, а точнее викингское происхождение. Шотландские
кланы сформировались в земляческие группировки, именуемые «народом» (заметьте – не «племенем»). Во главе этнических землячеств
стояли патроны известных семейств (fine). Несколько народов объединялись в «большой народ» (mortuath) во главе с высшим королем (ruiri).
Каждый клан имел общего предка, легенду об общем происхождении
и взаимосвязь с остальными кланами землячества. Кланы имели свое
имя, свой герб (тартан, звучит как та: тэн, т.е. почти как тотем), свой
цвет и даже воинский клич. Имя клана начиналось обычно со слова
Мас, т. е. сын. Среди наиболее известных до сих пор фамилий шотландцев выделяется клан Mac'Leod. Клановая система вступила в
конфликт с феодальной и прекратила свое существование к середине
XVIII века. Но клановые чувства в Шотландии до сих пор очень живучи.
Среди норвежцев до сих пор сохраняются метагенетические элиты с
богатыми родословными. В еще большей степени это касается живущих в
Норвегии саамов, народа, имеющего там свою автономию. Среди саамов
клановые (не просто элитарные) родословные разработаны тщательно,
особенно среди так называемых горных саамов, в отличие от фьердовых1.
Известными в Норвегии элитарными родами считаются: род Anker
(самое богатое семейство Норвегии в XVII веке шведского происхожде1 Дневник 5. Беседа автора с норвежцем саамского происхождения, этнологом Микелем Бергом. Март, 2009 г. См. Stein Adolf, Aarsth Olav,
1992; Bllix Erik Schytte, 1988; Strømstad Alf, Fors Kristian, 2006.
60

Шохрат Кадыров

ния), потомки клана английского происхождения Collett. Сохраняют видные позиции крупных собственников лесов потомки клана Mathiesen.
Норвежские исследователи замечают, что крупные кланы с богатой родословной и собственностью могут терять позиции в области власти
и экономики, но благодаря высокому образованию своих членов, традициям воспитания и внутрисемейной культуры, так или иначе, остаются «на плаву» бурного исторического течения десятки и более лет.
В монархической Норвегии, с наследуемой королевской властью
по отцовской линии, патронимии не принимаются в расчет как важный
фактор в жизни государства и общества. Но не будем забывать, что
роль современных кланов там малоисследованна. Норвегия по ряду
причин миновала ступень создания кланов по земляческим признакам.
Во всяком случае, этот процесс совершенно не зафиксирован исследователями.
Так, например, в типологии кланов норвежского исследователя О.
Teiga отсутствует объединение по территориальному земляческому
признаку2. Норвежский этнополитический глоссарий не имеет определения сообществу, которое в русском именуется землячество, в туркменском (обадашлык, аркадашлык), в азербайджанском (ербаджлик),
в казахском (жусы). При этом земляческое самосознание в Норвегии
не потеряло актуальности. Сами норвежцы выделяют северных, западных, столичных жителей своей страны. В стране работают региональные программы телевидения, в школах ведется преподавание на
местных диалектах.
На фото здесь и ниже: в качестве иллюстрации к жизни норвежских кланов, показана семья, как принято говорить в Норвегии,
четвертого по величию писателя этой страны
Jonas Lie. Мы видим его с женой Tomasyne в
молодом возрасте в начале в ХХ века; его родительский клан; и его потомство в 1984 г.

2 У. Тейга разделил элиту Осло (Христиании) на типы отношений в паутине
неформальных связей: родственные, дружеские, экономические и отношения
патрон-клиент. При этом исследователь подчеркивает, что все эти отношения
могут тесно переплетаться (2008. С. 23-24).
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

В Норвегии мало изученными остаются вопросы современных кланов, хотя у всех на виду
родство норвежских политиков3. Так, нынешний
премьер-министр Stoltenberg – это сын Стольтенберга старшего, тоже когда-то министра
иностранных дел, затем министра обороны
Норвегии от Рабочей партии. Его брат также
был министром иностранных дел.
Бывший премьер-министр Норвегии Kjel Bonnovik приходится племянником министру социального развития и церковного просвещения, а кроме
того - братом крупного священника и сыном ректора регионального вуза.
Врач по профессии, отец известной норвежки, занимавшей пост
премьер-министра Gro Harlem Brundtland был министром социального
развития и министром обороны Норвегии от Рабочей партии. Ее сестра
Hanna Harlem была министром юстиции (2001 г.).
Известный в Норвегии государственный деятель, министр Ernar Gerhardsen,
отец которого был обычным рабочим,
руководил страной в течение многих
послевоенных лет. Он был премьерминистром страны в 1945-1951 гг., 19551963 гг. и в 1963-1965 гг. И это пример не
уникален. Ранее страной столь же длительно время правили представители
клана Ф. Станга и Э. Станга, они возглавляли кабинет министров Норвегии в 1861-1880 гг., в 1884 г. и в 1889-1891 гг. и в 1893-1895 гг. Возвращаясь к клану Герхарсенов заметим, что его старший сын был одним из
руководителей столицы страны. Его супруга была министром социального развития. Другой его сын занимал высокие должности в руковод3 Несколько отвлекаясь от темы заметим, что слабая изученность землячеств
и современных кланов в Норвегии «соседствует» с пробелами в освещении этнической истории этой страны. Ныне покойный Тур Хейердал выдвинул теорию
азиатского влияния на ранний этногенез своих соотечественников, за что был
подвергнут жесткой критике местных академиков. Между тем, древненорвежское имя Хокон никак не переводится, т.е. происходит от азиатского титула каган
(туркм. казан). При этом, если среди правителей Швеции это имя не встречается,
то среди норвежских королей занимает ведущее место (подробнее см.: Кадыров
Ш. 2008). Попутно заметим, что в совершенстве нуждается и судебно-правовая
система Норвегии, которую в соседней Швеции, в шутку, называют последней
коммунистической страной Европы. В частности, как показывает судебная практика «самой благополучной страны мира», в интересах политической целесообразности достаточно показаний двух родственников против третьего лица,
чтобы последнее могло безоговорочно понести наказание.
62

Шохрат Кадыров

стве спортивной жизнью. Дочь старшего сына, Marta – лидер молодежного крыла Рабочей партии. Жена сына – министр сельского хозяйства.
Не меньший вклад в историю северного королевства внес клан
премьер-министра Т. Браттели, руководившего правительством в 19711972 гг. и в 1973-1976 гг. В отличие от Туркменистана и России, в Норвегии нет специального закона о запрете службы родственников в одном
учреждении. Однако есть инструкция, запрещающая работать родственникам по прямой линии в правительстве страны.
В странах с развитой рыночной экономикой, несмотря на общественный контроль, демократия отчасти носит корпоративный характер. Выборность лидеров депутатского корпуса, формирование правительств
зачастую происходит из уже сформировавшихся элит (Норвегия и др.),
а внутри них – кланов. И так происходит на протяжении десятилетий.
Иногда бывают неожиданные прорывы, как например, избрание президентом США осенью 2008 г. (впервые в истории этой страны) наполовину этнического африканца по происхождению, темнокожего Барака
Обамы. Но и это не случайность. Не последнюю роль в этом сыграли и
кланы темнокожих соотечественников Обамы и их «белых» союзников
– противников партии Дж. Буша. Динамика роста численности темнокожего населения в США значительно опережает демографически вымирающее «белое» население этой страны.
В отличие от высоких форм демократии, во всех остальных системах
клановая жизнь то усиливается, то угасает, но не развивается в сторону
отмирания. Более того, недемократические формы правления не ликвидируют кланы, а лишь загонят болезнь внутрь, где всегда можно обнаружить преемственность между кланами прошлого и последующими,
вырастающими уже на их основе или с их участием.
Так в 1930-х годах в ТССР появились политические и государственные фигуры, дети которых стали членами кланов в послевоенное время, уже не при сталинском режиме. При диктаторе Туркменбаши долгое
время сохраняли силу представители старых советских кланов и их
дети, с которыми С. Ниязов заигрывал, укрепляя свои позиции, чтобы
в последующем расправится со своими клиентами-партнерами из советских кланов. В настоящее время, после кончины С. Ниязова, в стране произошла бархатная клановая революция, старые советские кланы
окончательно сходят с авансцены, за ними уходят на задний план и ниязовские группировки. Но и в этом случае связь старого и нового режима
через кланы сохраняется (см. клан Мурадова-Каррыевых).
В условиях колониального времени наибольшей поддержкой метрополии пользовались не «чистые» туркмены, а евротуркмены, как и евроузбеки и т.д. Они заслужили перед Москвой право руководить туркменским
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

обществом умением управлять традициями этого общества на пользу
метрополии. Нередко на высшие должности Москва назначала партийного деятеля из некоренного населения и тогда этот человек менял национальность с тем, чтобы его считали своим в республике. Так, например,
поступил руководитель Казахстана татарин Д. Кунаев, который был женат на татарке, и до 1930 г. писал, что он татарин, а затем стал выходцем
из старшего жуса. Тайна раскрылась в 1982 г., а в 1985 г. это стало широко известно. Возможно, данную версию выдвигали клановые противники
Д. Кунаева, во всяком случае, это был еще один «черный шар» против
сохранения за ним морального права руководить казахами Казахстана.
Аналогичная история, но не с таким печальным исходом имела место и
в Туркменистане примерно в то же самое время. Первый секретарь ЦК
КПТ М. Гапуров, по словам его сверстника А. Ишанкулиева (пред. Комитета народного контроля ТССР), делился воспоминаниями с народным
писателем Туркменистана Р. Эсеновым о том, что в молодости Гапуров
всегда писал, что он «узбек»4, но потом стал называть себя туркменом.
Нет-нет, да всплывает слух о том, что президент Узбекистана И. Каримов – бухарский еврей или таджик. Самый свежий пример - Грузия, где
распространяется версия о том, что М. Саакашвили не грузин, а армянин, безусловно, не потому, что это правда, и не из-за того, что, к примеру, кто-то считает, что «грузины умнее армянов». Главная причина
запуска такой информации и дезинформации базируется на важности
в представлении граждан страны «кровной» близости президента к титульной нации.
Надо ли доказывать, что клиентами клана, к примеру, секретаря ЦК
КПТ «нетуркмена М. Гапурова», «татарина Д. Кунаева», Г. Алиева, которого некоторые считают «потомком курдов», и др. были не только коммунисты их республик, но и, теоретически, все кланы этих стран независимо от их земляческой, этнической, сословной, кровнородственной
принадлежности, независимо от того, являются ли клиенты членами
КПСС.
Межклановая конкуренция внутри земляческой клановой корпорации
также построена на принципах не кровнородственной мести, культурной
или психологической неприязни, а соперничества за власть и ресурсы.
Известен, к примеру, конфликт между президентом Г. Алиевым и его же
земляком, как сказали бы сторонники концепции кланов-землячеств, одноклановцем, бывшим спикером парламента Р. Гулиевым, нефтяным магнатом. В 1999 г. во время болезни Г. Алиева внутри его земляческого клана вспыхнул конфликт между нахичеванцами и «еразами» (ереванскими
азербайджанцами) вокруг вопроса о лидерстве после кончины Г. Алиева.
4 Дневник 2. Беседа автора с народным писателем Туркменистана Р. Эсеновым. Август 2006 г.
64

Шохрат Кадыров

Клан, возникая из альянса семей вокруг патрона, проходя различные
стадии социализации, отхода от приоритетности родства и демонстрируя соблюдение и предпочтение иных форм отношений, в кульминации своего развития (например: патрон – президент страны) заявляет о
победе своего метагенетическом «я» открыто, даже если это незаконно, ибо политика зачастую выше законов. Почему восточные политики
делают так, не боясь народного осуждения – понятно: они всего лишь
только легитимируют для себя то, что принято в народе испокон веков
– свою привязанность к родне.
Ярким примером тому является, не во всем удавшееся (по причине разводов дочерей), желание президента Казахстана Н. Назарбаева
создать управление страной своим кланом5. В этой связи показательно
также, что президент Киргизии К. Бакиев не так давно демонстративно прервал свой официальный визит в Германии в связи с внезапной
кончиной своего старшего брата, что, конечно же, вызвало одобрение со стороны всех киргизов и подняло рейтинг президент как истинно «народного представителя», соблюдающего законы предков.
Достаточно взглянуть на схему клана Алиевых, чтобы отбросить все
сомнения относительно господства над Азербайджаном метагенетической клановой организации6. Между прочим, стремление Г. Алиева
породниться с кланом из советской элиты не могло остановить даже
то, что отец его возлюбленной был репрессирован (он был министром
здравоохранения Азербайджана, а затем первым секретарем компартии Дагестана). Коллеги по НКВД советовали ему порвать с ней знакомство. Благо, было это накануне смерти Сталина, а сразу после нее
была сыграна свадьба7. Можно предположить, что клан Алиевых – это
явление не типичное. В известной степени это так, поскольку не все
достигают таких высот. Социальная эволюция метагенетического клана
проходит в условиях сравнительной закрытости от общественности. В
то же время, связи с неродственниками всегда на виду, а главное, их,
неродственников, больше, чем членов генетического клана патрона.
Отсюда и возникает впечатление, что кланы трансформируются в социальные неформальные корпорации. Но в момент кульминации расцвета метагенетический клан не только не боится быть уличенным в
кровнородственной протекции, но и легитимирует ее.
Шведский исследователь F. Starr (см. Литературу) показал, что президент Киргизии Бакиев пришел к власти не от южных кланов, а от мест5 Хлюпин В.Н. 1998.
6 Вся королевская рать // Независимая газета, 21 октября 2002.
7 Дневник 3, апрель 2009 г. Беседа автора с известным азербайджанским
политологом.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

ных предпринимателей. При этом забывается, что в числе бизнесменов
у Бакиева были несколько кланов его родных братьев. Исследователи указывают, что кровнородственные кланы отмирают и подменяются
кланами земляческими, что суть кланов не в родстве, а в отношениях
«патрон-клиент», и т.д. Допустимо предположить, что породнение различных фракций элит внутри землячеств или между ними, смешение
сословий элиты внутри корпораций, возникновений неформальных корпораций, не связанных родством, не отменяют определяющего значения в их развитии кровнородственной компоненты. Чем ближе степень этого родства,
тем сплоченнее корпорация. Напротив, удаление от
принципа клановости (родства), объединение разных кланов на основе иных ценностей, принципов,
условий, договоренностей, моральных обязательств
повышает риски распада, неустойчивости, трансформаций клана. Появляются его новые разновидности
На фото: А. Акаев и, когда все другие формы кооперирования перестают быть эффективными, происходит возвращение
в начале президентской карьеры. к консолидации вокруг семейного ядра корпорации,
Фотоархив ТАСС. либо распад на метагенетические пары семейств, и
формирование новых корпораций на базе или с участием этих и других кланов. Отход от принципа клановости в теневой
неформальной корпорации, выросшей на клановом родстве, – это не
вымирание клана, а филиация его части, приспособление его к социальной обстановке в целях самосохранения. Более того, не менее
типично вытеснение родственниками патрона корпоративных членов
клана, много сделавшими для возвышения патрона.
Так, в Киргизии отправлен в отставку «серый кардинал» - глава Администрации (см.
Схему), что было связано с противоречиями между теперь уже покойным чиновником и
братьями Президента8. Один из сыновей президента Киргизии в настоящее время владеет
всеми финансовыми потоками, прежде контролировавшимися кланом президента А. Акаева.

На фото: президент Н. Назарбаев и его дочь Дарига. Фото «Независимой газеты».
Апрель 2005. В Казахстане и в Туркменистане президенты среди народа получили ник
«папа» (помимо официального Туркменбаши), в Азербайджане аналогичный ник Г. Алиева – «баба», т. е. дед, прадед, предок, эквивалент - «святой, покровитель, патрон».
8 Дневник 4. Беседа автора с российским дипломатом, много лет проработавшим в Киргизии, и с известным историком Казахстана, ранее работавшим в
администрации Н. Назарбаева. 21 апреля 2009 г.
66

Шохрат Кадыров

Эксперты подчеркивают, с одной стороны, стабильность и прочность
положения К. Бакиева в виду отсутствия у президента реальной оппозиции, а с другой – «постепенное превращение страны в азиатскую Сицилию, процесс криминализации, демодернизации и отмирания нормального государства»9. С 2009 г. Максим Бакиев возглавляет Центральное
агентство по развитию, инвестициям и инновациям по контроль которого в декабре того же года перешли все золотодобывающие предприятия
страны. В высших кругах Кыргызстана обсуждается вопрос об изменении ст. 52 Конституции, согласно которой, в случае болезни президента
власть должна перейти не к главе парламента, а к лицу избранному на
совещании президентского совета.
Самый устойчивый метагенетический тип клановой организации распадается в результате внутрисоциальных конфликтов. К примеру, клансемья президента Казахстана Н. Назарбаева. Примечательно, однако,
что противником лидерства казахского патриарха в клане стала в первую очередь старшая неродная дочь президента (дочь от первого брака жены Назарбаева) и ее муж Рахат Алиев. Планировавшийся ранее
на роль преемника Н. Назарбаева Р. Алиев, отправленный в 2002 г. в
почетную ссылку, весной 2007 г. просил политического убежища в США.
Место Р. Алиева на роль преемника если не главы страны, то главы
президентского клана занял другой зять Н. Назарбаева Тимур Кулибаев10. Однако и тут родственные интересы уходят на второй план перед
социальными: в 2006 г. против него по распоряжению самого Назарбаева было открыто прокурорское расследование в связи с подозрениями
в организации убийства оппозиционера. Подзднее все утряслось и сегодня Тимур вновь в фаворе у Н. Назарбаева.
Внутрисемейные «разборки» (порой кровавые) из-за наследства патрона, описаны в мировой литературе. Богато ими не только далекое прошлое, но и постсоветская реальность. Так, сравнительно недавно один из
президентов центральноазиатских государств вынужден был полтора месяца лечиться в Швейцарии в результате того, что своим телом прикрыл от
пистолетного выстрела своего брата. Стрелял в дядю сын президента.
Из далекой древности, где, как известно, девушку из другой семьи покупали за калым берут начало и браки по сговору родителей-патронов,
характерные для кланов современной элиты. В отличие от старой традиции, внутри элиты брак по расчету свободен от калыма, но суть его
остается прежней - не только и даже не столько любовь молодоженов, а
9 Дневник 4. Беседа автора с профессором, побывавшем в Киргизстане в
апреле 2009 г. Апрель 2009 г.
10 Кулибаев Тимур (выходец из влиятельного клана Старшего жуза, что для
казахов имеет особое значение) создал в стране, по сути, свою «империю».См.:
Харламов В. 2005.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

породнение со знатным семейством. Средний зять Назарбаева Тимур, к
примеру, сын бывшего министра строительства, кандидатура которого в
прошлом рассматривалась в Казахстане для выдвижения на пост президента страны.
Если в патронимии преобладают традиции управления по признаку
первородства, возрастного старшинства, то за его границами, например, в рамках кланов-землячеств, чаще действуют законы социального
статуса патрона. Но следует помнить, что в неформальных земляческих и бизнес-корпорациях ключевые позиции почти всегда находятся
в руках не всего клана, а элитарного семейства11. «Клан представляет
собой каркас, основу властной конструкции в Азербайджане, - пишет З.
Тодуа, имея в виду корпорации, а не метагенетические кланы. – Ее связующей тканью являются сложные материально-денежные отношения
в системе власти» (2001. С. 124). Предшественником Г. Алиева был его
земляк Абульфаз Эльчибей, с реальной фамилией Алиев. Есть основания считать, что они были родственниками, что сыграло роль в мирном переходе власти к Г. Алиеву. На этой же корпоративной основе могут возникать временные союзы с неродственными кланами и разными
земляческими корпорациями, когда обстановка требует их сплочения
для борьбы против землячества, узурпировавшего власть в стране.
В виду молодости государств постсоветской Центральной Азии, несовершенства их демократических институтов, клановая жизнь продолжает развиваться, приобретая новые земляческие очертания и этническую
окраску. Конкуренция кланов, их смена не происходят мирным путем, это
результат жесткой борьбы, порой с кровавыми результатами. Отчасти
поэтому в нашем списке немало кланов (см. Приложение), которые могли
бы прекрасно процветать и бороться за власть, но ныне, в результате
смены политических режимов, выглядят угасающими, дискредитированными, полуразрушенными, совершенно выбитыми из политической игры,
не имеющими прежнего потенциала для возрождения.
Наиболее благоприятной для теневой деятельности клановых элит
является обстановка, аналогичная брежневскому застою. В это время
клановая жизнь получила наибольшее развитие, стали нормальными
браки людей различной субэтнической принадлежности или, другими
словами, это был период активной внутриэтнической консолидации национальных элит.
По мнению упомянутого норвежского исследователя У. Тейге, клановая жизнь расцветает в период экономического бума, и затухает в пе11 Например, финансово-промышленная группировка «Дарига Назарбаева
– Рахат Алиев» (учреждена в 1994–1995 гг.). Клан контролировал все, «что
можно и не можно». См.: Харламов В. 2005.
68

Шохрат Кадыров

риоды кризисов. Под расцветом кланов ученый подразумевает рост их
открытости и породнения кланов друг с другом, а под упадком – усиление закрытости клана, ориентация патрона на связи преимущественно
с родственниками, дробление клановых корпораций на метагенетические семейства12.
К этому нужно добавить, что следует различать экономический расцвет в западном понимании и в понимании плановой экономики советского времени. Брежневское время не назовешь периодом экономического
бума по макропоказателям, но с точки зрения развития теневой экономики кланов так называемых цеховиков это было, как уже отмечалось, временем наиболее благоприятным. Значительная часть государственных
ресурсов оседала в клановых структурах. Таким образом, фактически
речь идет не о расцвете экономики, а о возможности формального или неформального участия в этой экономике обычных граждан, среди которых
наиболее конкурентоспособными оказываются клановые группировки, из
которых формируются новые элитарные кланы. Экономический бум, бурное развитие производства, в особенности частного, способствует развитию открытости и разнообразию процесса кланирования: альянсов,
филиации, консолидации старых кланов с новыми с целью самосохранения и т.п. Но не всякое клановое процветание, к примеру, процветание
в период т.н. дикого капитализма, сопровождающееся оживлением предпринимательства, ведет к улучшению жизни большинства граждан. Напротив, большинство населения в это время бедствует.
Отмеченные особенности и сложности изучения роли кланов в жизни общества диктуют необходимость всякий раз исследовать проблему конкретно-исторически. Связь между экономикой и кланами сложно
опосредована политической обстановкой и другими факторами. Например, в сталинское время, когда макропоказатели развития экономики
СССР были достаточно высокими, клановая жизнь элиты была парализована репрессиями.
Это показывают и наши материалы. Несмотря на почти 15 летнее
нахождение у власти в сталинское время, не возникло своего клана
у председателя Совнаркома ТССР К. Атабаева; совершенно одиноко
смотрится фигура другого видного деятеля ТССР той поры Ч. Веллекова (о его трех старших братьях нет никаких упоминаний); малодетным
был партийный лидер республики Х. Сахатмурадов и председатель
Верховного совета ТССР Н. Айтаков. Любые попытки создать клан среди советских чиновников карались репрессиями, о чем красноречиво
свидетельствуют материалы ОГПУ о «преступлениях» клана Кулиевых
(см. Часть третью книги - «Приложение»).
12 Дневник 4. Беседы с Улой Тейгой. Март 2009 г.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Не исключено, что при нефорсированных темпах развития демократии и, вместе с тем, переходе от монократического к олигархическому
правлению, характерному для многих государств бывшего СССР, клановая жизнь получит стимулы для развития, возникнут новые формы
приспособления кланов к государственной системе.
Доказательством тому служит легитимация частного бизнеса, семейного производства, поощрения предпринимательства государством.
Соответственно, усиливается влияние кланов на государственную и политическую жизнь. Не случайно, именно после роспуска СССР и перехода к избирательному поощрению частной инициативы в Туркменистане в период правления первого президента Туркменистана был принят
Закон, препятствующий клановости в государственных органах13. Аналогичный закон «О государственной службе» существует и в постсоветской России, подкрепленный к тому же Указом Б. Ельцина № 2267 от 22
декабря 1993 г.14 Но действие закона зачастую игнорируется и в той, и
в другой стране. Дочь президента Б. Ельцина – Татьяна Дьяченко была
личным имиджмейкером своего отца, ее муж В.Юмашев - главой Администрации президента Российской Федерации, т.е. своего тестя. Попутно заметим, что в круг клиентов «семьи» (так было принято именовать
клан Б. Ельцина) входил и П. Бородин, работая на посту управляющего
делами президента РФ (см. Приложение: схема клана Мурадовы-КаррыевыАймурадовы).
В Туркменистане же, вместе с указанным Законом об ограничении
клановой коррупции существовала официальная идеологическая установка развивать клановую жизнь. Каждый туркмен должен знать свою
13 Ст. 1 нового закона гласит: «запрещается совместная служба в органах
государственной власти и управления Туркменистана лиц, состоящих между собой в близком родстве или свойстве (родители, супруги, братья, сестры, сыновья, дочери, а также дети супругов), если их служба связана с непосредственной
подчиненностью или подконтрольностью одного из них другому, кроме занятия
выборных должностей». Согласно ст. 2, лица, состоящие в близком родстве или
свойстве с руководителями органов государственной власти и управления, если
их служба связана с непосредственной подчиненностью или подконтрольностью, подлежат переводу на другую работу или в другую местность или увольнению с нее. Перевод служащих по признакам близкого родства или свойства
на другую работу в том же органе государственной власти и управления или в
его подразделениях либо в другую местность допускается только с письменного
согласия служащего.
14 В ст. 21 Закона указано, что «гражданин не может быть принят на
государственную службу» в случае близкого родства «с государственным служащим, если их государственная служба связана с непосредственным подчинением и подконтрольностью одного из них другому».
70

Шохрат Кадыров

родословную, а при поступлении человека на учебу и на работу данные о «чистоте» родословной и сегодня учитываются работодателем
и приемными комиссиями. «Там, где праведная кровь наших предков
разбавлялась другой кровью, национальный дух был низок... У каждого
человека должно быть незапятнанное происхождение. Поэтому необходимо проверять род каждого до третьего колена»15.
Законы о президенте, действующие в странах бывшего СССР так
же являются частью политики поощрения клановой жизни и клановых
привилегий. Выше мы писали о том, что, достигнув политических высот,
патроны легитимируют клановость, т.к. политика выше законов. Но при
этом учитывается, что после смерти президента клан может пострадать
и лишится своих привилегий. Чтобы этого не случилось, президенты заранее принимают необходимые законы.
Так, после того, как 31 декабря 1999 г. президент России Б.Н. Ельцин назначил В.В. Путина своим преемником, первым государственным
актом, подписаным В.В. Путиным на посту и.о. президента России стал
указ «О гарантиях Президенту Российской Федерации, прекратившему
исполнение своих полномочий, и членам его семьи». Указом бывшему
президенту предоставлялись гарантии неприкосновенности. Родственники президента после его кончины получают «ежемесячное пособие
в сумме, равной шестикратному минимальному размеру пенсии по
старости», они сохраняют после кончины главы клана за собой право
пользоваться служебным автотранспортом, бесплатным медицинским
обслуживанием и санаторно-курортным лечением.
Одним из первых Законов, принятых вторым президентом Туркменистана стал Закон о президенте Туркменистана (от 10 июля 2007 г.),
в пятой главе которого, в 4 параграфах детально описываются привилегии членов семьи президента при его жизни и после кончины. Президент (экс-президент) и все члены его семьи неприкосновенны. В
случае смерти экс-президента: членам его семьи назначается ежемесячное пособие в сумме, равной 20-кратному минимальному размеру
государственного пособия по потере кормильца, установленному законодательством Туркменистана о социальном обеспечении на день его
смерти. Родственникам президента за счёт средств Государственного
бюджета Туркменистана предоставляется пожизненное право пользования государственной дачей, специальной связью, транспортом, медицинским обслуживанием.
Попутно заметим, что в Азербайджане и в некоторых республиках
Центральной Азии установилась тенденция несменяемости президентских кланов. Так, в 2009 г. в Азербайджане проведен референдум о сня15 Ниязов С. . Выступление по национальному радио, декабрь 2002 г.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

тии ограничений на сроки правления первого лица (якобы «в условиях
войны за восстановление конституционного порядка»). В Туркменистане, согласно поправкам 2009 г. к Конституции, указаны сроки правления президента, но не указано, сколько раз он может переизбираться.
В ближайшие годы Узбекистан и Казахстан отметят 25-летний юбилей
правления И. Каримова и Н. Назарбаева. В России президент В.В. Путин, проработав два срока, плавно передал свои полномочия руководителю своей администрации, а сам стал вице-премьером страны16.
Можно говорить о существовании некого направления в системе
социальной политики, о клановой политике, но не о политике борьбы
с кланами. Клановая политика носит избирательный характер. Одних
руководителей могут увольнять за клановый протекционизм, следуя
вышеупомянутому закону, а применительно к другим – игнорировать
этот закон. Так, не секрет, что среди населения Туркменистана до сих
пор сохраняются традиционные установки на родство в рамках своего этнического землячества, однако, к примеру, в случае (происшедшем сразу после кончины президента С. Ниязова) с бывшим председателем парламента (туркменом-теке), факт, что он препятствовал
браку дочери с представителем туркменского народа нохур, стал причиной его отстранения от власти и лишения свободы. Реальной причиной отставки был пункт в Конституции о переходе всей власти в стране к спикеру парламента в случае смерти президента Туркменбаши.
Кланы титульной этничности (из столичного землячества) пользуются негласными привилегиями, периферийные – довольствуются меньшим, нетуркмены бегут из страны или вымирают (ассимилируются). При
судебно-следственной расправе над кем-либо из представителей клана
в Туркменистане зачастую тем или иным формам репрессий подвергается все его родственники, независимо от причастности к совершенному
«преступлению». Так, например, вместе с упомянутым спикером парламента О. Атаевым была лишена свободы и его супруга, которая затем,
уже находясь в тюрьме, пыталась покончить жизнь самоубийством.
Кланы - составная часть общества и его разновидности – этноса. Как
политический феномен кланы постоянно находятся в движении, одни
кланы (неизвестные ранее) возвышаются, другие отмирают или уходят
на вторые и третьи роли. Революциями движут классовые противоречия и столкновения, но в повседневной жизни перемены во властных
структурах происходят из-за скрытой конкуренции кланов внутри элиты.
Дворцовые перевороты или верхушечные революции, часто упоминаемые именно в связи с традициями политической жизни Востока, а также
смена правителя в результате его естественной смерти - результат и
стимул перегруппировки сложившейся структуры кланов.
16 См. также: Власть и элиты, 2003.
72

Шохрат Кадыров

В этническом обществе, разделенном на землячества, клановая
революция заканчивается не уничтожением института кланов, а сменой одних кланов другими. Проведение даже демократических реформ для политика, не опирающегося на кланы, а точнее, не умеющего балансировать между ними, проводя свой стратегический курс,
равносильно его скорому поражению. Опора президентов стран бывшего СССР на свои кланы скорее закономерность, чем их личная
прихоть.
Кланы – это конкретный, внешне трудно отслеживаемый механизм
внутренней поддержки кандидата на власть, а привилегии им – расплата за эту поддержку и инструмент укрепления власти. Ну, а после
укрепления власти клановая политика не отменяется, а перегруппировывается, ибо устранение конкурентов позволяет легимизировать произвольное обеспечение должностями «своих людей», включая раздачу
«хлебных» мест своим родственникам.
Можно с уверенностью сказать, что при самой мощной внешней
поддержке, игнорирующий кланы президент-демократ имеет больше
шансов расстаться со своим креслом, чем правитель-недемократ, опирающийся на кланы. А поскольку наиболее прочными в клане являются родственные отношения, то можно заключить, что при одинаковом
уровне политического профессионализма своей команды, не имеющий
в своем кругу близких родственников президент потеряет власть скорее, чем имеющий таковых. В этом смысле можно говорить о сравнительно прочном положении президента Таджикистана Э. Рахмонова,
имеющего 10 детей. Одна из его дочерей недавно была назначена зам.
министра иностранных дел.
Во всяком случае, его реформы закончатся вместе с его уходом,
ибо даже утопическая программа полной ликвидации кланов потребует времени много крат больше, чем сроки правления отдельно взятого
президента. Задержка же на своем высоком посту будет означать не
успех в борьбе с кланами, а замену слоя старых клановых элит, на начинающих карьеру, как правило, из нижнего, традиционалистского этажа этносоциальной структуры. Примером тому является Туркменистан,
где первый президент С. Ниязов постоянно «тасовал колоду» с клановыми патронами, не давал засидеться на высокой должности никому из
них, зачастую отправляя отставников из министерских кресел прямо в
исправительно-трудовые лагеря. Тем не менее, формирование кланов
в Туркменистане не останавливалось ни на один день, после внезапной
и во многом загадочной кончины Туркменбаши, новая команда президента пополнилась, в отличие от сироты Ниязова, реальными родственниками высшего должностного лица.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Сходная ситуация, возможно, ждет и Грузию, хотя, казалось бы, невозможно сравнивать прозападно настроенного М. Саакашвили и восточного деспота, консерватора и изоляциониста Туркменбаши. Грузия
географически и исторически состоит из двух крупных областей: Колхиды17 - Имеретии и Иберии, соответственно, западной и восточной
части, отличных друг от друга по диалектам, а до недавнего времени
и по окончанию фамилий. В Грузии еще с царского времени сформированы пророссийские крупные династийные элитарные джахи
(семьи)18: Багратиони, Месхишвили, Абашидзе, Гогоберидзе, Алексидзе, Анджапаридзе-Чиаурели, Баланчивадзе, Гогебашвили, Какабадзе,
Стуруа, Палиашвили и мн. др.19
У восточных грузинов фамилии чаще оканчивались на «швили», у западных – на «дзе», «ава», «ия» (и то, и другое окончание означение «сын
такого-то»). В Азербайджане аналогичная приставка к имени «оглы», в
Абхазии – ба или ипа, в Норвегии и Швеции окончания –sen, -son, что
так же означает «сын такого-то». М. Саакашвили происходит из интернационального Тбилиси, наполовину мегрел, его корни по материнской
линии уходят на запад страны. Его бывшая партнерша и теперешняя
соперница - имеретинка Нино Бурджанадзе, имеет исключительно западные, кутаисские корни (Кутаиси – столица Западной Грузии).
На западе родился и рос первый патрон М. Саакашвили, гурин Э.
Шеварднадзе, которого М. Саакашвили театрально отстранил от власти. В свое время и Н. Бурджанадзе, с отцом которой вырос Э. Шеварднадзе, и таинственно погибший Зураб Жвания (Жван - имя абхазского
происхождения), и М. Саакашвили были приведены на высокие посты
самим Шеварднадзе. По мнению экспертов, несмотря на отставку, он
продолжает оказывать значительное влияние на политику в Грузии20.
Из мегрелов вышли Л. Берия и З. Гамсахурдия, а также дед М. Саакашвили, работавший с Берией в НКВД, другие видные деятели
17 Колхида – греческое название области в Западной Грузии (Колхидская
низменность). В грузинских источниках известна как Эгриси. Под этим именем
обычно понимается этническое наименование население Колходы – «егры»
или «мегры», «мегрелы». (Меликашвили Г.А. 1955. С. 198). Абхазские ученые доказывают, что Колхида в древности была населена абхазами, а не грузинами
(Инал-Ипа Ш. Д. 1976. С. 202). Другие отмечают потомственное родство между
собой абхазов, гуриев, мегрелов, аджаров и имеретов (Ахвледиани О.М. 1957.
С. 430).
18 Вероятно, от тюркского слова оджёк – очаг, дым, курень, домовладение,

семья, хозяйство.
19 См., например: Догонадзе И. Д. 2004.
20 Дневник 6. Май 2009 г. мнение русского журналиста, побывавшего в
Грузии в апреле 2009 г.
74

Шохрат Кадыров

страны. Во многом с мегрельским корнем связана острота грузиноабхазского противостояния. Одной из причин исторической ненависти абхазов к мегрелам является тот факт, что руками Л. Берии был
отравлен видный абхазский политик и государственный деятель Нестор Лакоба, при котором Абхазия была определенное время свободна от Тбилиси21.
После роспуска СССР и Отечественной войны абхазов за полную
независимость от Грузии, оккупации части Абхазии и затем ее освобождения, значительная часть мегрелов, составлявшая ранее сравнительное большинство населения Абхазии, переселились в Грузию (по
разным оценкам, от 200 до 500 тыс. человек). Думается, что слабым
местом президента М. Саакашвили в его проекте строительства государства по западной модели в восточном обществе является то, что
у него нет паутины «сородичей», с которыми он мог бы доверительно
поделиться властью. Исключение составлял его дядя Тимур (связанный
биографически, как и Э. Шеварднадзе, с МИДом СССР), который, не
имея никакого официального статуса, до последнего времени присутствовал на всех серьезных совещаниях президента в узком кругу22. Из
двух сводных братьев М. Саакашвили, один уже вовлечен в международный энерго-бизнес.
Говоря о кланах в Грузии следует учитывать, что эта страна (см. таблицу 1) уже давно является малодетной и не имеет демографических
кланов. В этих условиях, важнейшим инструментом, субъектом и объектом грузинской внутренней политики являются кланы этнических землячеств. Страна еще с советских времен имела двухпалатный парламент, который и по сей день упоминается в Конституции. Несмотря на
приход к власти т.н. демократических сил, грузинское руководство и не
помышляет о развитии территориальной демократии, не говоря уже о
создании федеративного государства. Политика М. Саакашвили базируется на идее грузинского этнического гегемонизма. В свою очередь,
негативная память коренного населения Абхазии о мегрельском доминировании в этой республики, не оставляют надежд на восстановление
прежней территориальной целостности Грузии, во всяком случае, при
ее нынешнем президенте.
21 «Сейчас вообще куда не пойдешь, везде грузины и, пожалуй, даже больше мингрельцы, они верх берут даже над грузинами. Я объясняю это тем и это
происходит потому, что Л. Берия мингрелец (род. в селе Мерхеул в Абхазии. Авт.), вот он своих и возвышает, наверное все, что так делается, не без его участия, повидимому, он имеет известное давление» (Абхазский архив. 2003. С. 42).
Президент С.В. Багапш против беженцев, не желает возвращаться к ситуации,
когда в результате оттока абхазов в Турцию (там они именуются черкесами) абхазов в Абхазии было 18 процентов населения. См.: Скворцова Е. 2009. С.6.
22 Из беседы с экспертом Юрием Симоняном.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Несколько подробнее остановимся на ситуации в Абхазии23. Страна
состоит из семи районов, но наиболее значимым в нашем контексте
является Очамчирский и Гудаутский (соответственно: йодоуа – верхний,
и ладоуаа - нижний). Деление это историческое и со старых времен сохраняется в названиях Бзыпская (от Сухума до Псоу) и Абжуйская (от
Сухума до Гала).

Абхазии24. Опрошенные нами
в Сухуме эксперты отмечали
отличия между землячествами
даже на уровне ментальности.
Так, гудаутские женщины «более воинственные», чем их
«мягкие» сухумские сестры.
Отмечая отличия гудаутских и
очамчирских абхазов, эксперты
подчеркивали «простоватость и прямолинейность» первых, «предприимчивость и расчетливость» – вторых25, обусловленную влиянием мегрелов – народа Грузии в составе свободной Абхазии занимающего
целый приграничный с Грузией район. Другие исследователи отмечают,
что от своих непосредственных сородичей абазин и адыгов, самурзаканские (они же абжуйские) абхазы отличаются также и антропологически и сходны с западными грузинскими (мегрелами и др.) народами.
Собственно же мегрельское население Гальского (приграничного с Грузией) района, абхазские ученые характеризуют как «яркий пример языковой ассимиляции абхазов и грузинов в течение в течение XIX века26 .
До роспуска СССР именно мегрелы представляли грузинов в Абхазии, а их удельный вес в общем составе народонаселения республики
был достаточно высоким. После войны 1992-1993 гг. значительная часть
мегрелов покинула Абхазию. По оценкам норвежского исследователя
Микеля Берга, среди живущего в настоящее время в стране неабхазского населения первое место занимают армяне, около 30-35 процентов

всех жителей27. Армяне расселены в целом дисперсно, но в отдельных
местах (Тиберда, Гагра и др.) живут сравнительно компактно. Не случайно, вице-спикером парламента страны является представитель армянской общины.
В Абхазии сохраняют силу традиционные патронимии и их альянсы,
причем, также как и в Норвегии, на фоне низкого уровня рождаемости.
Так, крупный гудаутский клан представляет фамильно-родственная
группа Шамба. В его состав входят нынешний министр иностранных
дел Абхазской республики Сергей Шамба – сын Мирона Шамбы –
бывшего Генерального прокурора страны. Его брат Тарас Шамба известный человек в Москве, ученый, профессор. Сам Сергей воевал за
независимость своей ей страны (1992-1993 г.) получил звание полковника28. Одним из патриархов клана Шамба является Олег Багратович
Шамба – двоюродный брат С. Шамбы, профессор, академик, проректор по науке Сухумского университета. Его отец Баграт Шамба был
1-м секретарем комсомола Абхазии, министром, руководителем исполнительной власти в Гутауте. К роду Шамба принадлежит министр
лесного хозяйства, сын видного общественного деятеля страны Нико
Шамба – Адик Шамба29. Сын Хуршута Шамба (сподвижника С. Орджоникидзе) руководит организацией «Интурист» в Пицунде; Жора Шамба
– доктор исторических наук, лауреат высшей премии Абхазии им. Гулиа.
Критик современной клановой структуры Абхазии А. Отырба происходит от одного из двух самых известных родов Гудаутской Абхазии
(родов Тарба и Отырба), которые, вместе с родом Агрба (из него происходят 9 видных деятелей Абхазии), превосходят по численности род гудаутцев Шамба30. Важную, а порой и ведущую роль в современной Абхазии занимают фамильно-родовые сообщества Очамчирского района,
откуда происходит нынешний, второй президент страны Сергей Васильевич Багапш и его земляк, бывший руководитель парламента страны,
а ныне директор Центра евразийских исследований Сократ Рачоевич
Джинджолия.
На выборах 2004 г. С.В. Багапшу противостоял его земляк Ходжимба. Есть основания полагать, что убедительность победы С.В.
Багапша отчасти была обусловлена тем, что его супруга по происхождению мегрелка31. Как отмечают местные эксперты, не толь-

23 В 2008 г. независимая Абхазия признана Россией суверенным государством. В советское время была автономией Грузинской ССР, однако, в ранний
период, по существу, имела статус союзной республики СССР.
24 Дневник 4. Апрель 2009. Беседа автора с депутатом парламента Абхазии от Сухумского округа Баталом Кобахьия.
25 Дневник 4. Апрель 2009. Из беседы автора с ученым из Гудауты.
26 Инал-Ипа Ш. Д. 1976. С. 429.

27 Дневник 2. Март 2009. Беседа автора с Микелем Бергом.
28 Дневник 4. Апрель 2009 г. Из беседы автора с отставным полковником
СА, сыном бывшего секретаря компартии Абхазии.
29 Дневник 4. Апрель 2009 г. Беседа автора с профессором О. Б. Шамба.
30 Дневник 4. Апрель 2009 г. Беседа автора с профессором О. Б. Шамба.
31 Намекая на мегрельский фактор в победе С.В. Багапша на выборах 2004 г., оппозиционная абхазская газета писала: «...во время выбо-

На фото внизу: премьер-министр Зураб Жвания (убит при неизвестных обстоятельствах
3 фев. 2005 г.), президент Михаил Саакашвили и спикер парламента Нино Бурджанадзе
(ныне в оппозиции).

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

ко в Гальском районе, но и в соседнем с ним Очамчирском сильно влияние «мегрельской морали». При этом упускается из виду,
что мегрельский фактор в победе С. В. Багапша мог сыграть и отрицательную роль, учитывая отношение абхазов к грузинам-мегрелам.
Не задаваясь вопросом о личных политических качествах нового
президента, представляется политически более важным сегодня для
Абхазии, находящейся в напряженных отношениях с Грузией, иметь во
главе государства человека, к которому, по известным причинам, могут
более лояльно относится как грузины Абхазии, так часть населения и
политиков Грузии. Президентская вертикаль солидно представлена не
родственниками, но земляками С.В. Багапша.
Ошибочно полагать, что, в отличие от первого президента Абхазии,
С.В. Багапш происходит из менее крупного абхазского рода и потому
не имеет близких родственников в своем окружении (например, на посту вице-премьера, как было при первом президенте). Родственников
всегда больше, чем мест в правительстве и если их там нет, то это воля
президента. Однако, вовлечения президентского клана в политическую
жизнь, увы, политическая традиция, и не только в странах Востока. К
примеру, уже сейчас сын Багапша Юрий является начальником республиканской компании сотовой связи, также как в свое время аналогичную должность занимал муж дочери президента В. Арзынбы. В то же
время нельзя не видеть, что в других ветвях власти, например, в МВД,
Верховном суде, Прокуратуре сохраняется солидное представительство гудаутских патронимий. Авторитет абхазо-гудаутских фамилий попрежнему в силе еще и потому, что в годы Отечественной войны (19921993 гг.) правительство страны размещалось в Гудауте. Город Гудаута
считается военной столицей страны. Кстати, именно оттуда происходит
супруга первого президента суверенной Абхазии В. Арзынбы, на правление которого легло тяжелое бремя войны за полную независимость.
Термином абырг в традиционной Абхазии обозначался старший по
возрасту. Но теперь этот термин используется для обращения к неформальным лидерам, опытным членам рода, не главным по возрасту. По
мнению нашего эксперта Батала Кобахьия, такие лидеры выдвигаются,
словно по М. Веберу, в зависимости от «места службы, разумности речей, образа жизни, пассионарности». Есть среди них и «самозванцы,
которых только терпят».
Схожая ситуация наблюдается в постсоветском Туркменистане, где
неформальный традиционный титул яшули (т.е. старший по возрасту)
ров главы государства в этом районе (Галский район. - Авт.) четыре кандидата в президенты вместе взятые не получили и половины тех голосов,
которые были отданы одному кандидату». См. Новый день, 10 апреля 2009. С.
3. (Беседа публициста Владимира Зантария с поэтом Рушбеем Смыром).
78

Шохрат Кадыров

вынужденно используется аксакалами при обращении к молодым чиновникам. Комментируя трансформации кланов в Абхазии, известный
публицист и исследователь Анатолий Отырба32 пишет о «ренессансе
клановости» под вывеской возрождения традиций, в условиях еще слабого молодого государства и трансформации морали.
А. Отырба первым поставил вопрос о необходимости изучения
старой и новой моделей кланов. Имея в виду, что в древности преступники изгонялись из клана, он подчеркивает, что «за последние 20
постсоветских лет, несмотря на огромные масштабы преступности, не было ни одного случая
изгнания кланом своего члена». Вместе с тем,
сегодня кланы в Абхазии, «оказывая давление
на власть, не только отменяют решения отдельных чиновников, но и законодательные акты»33.
Открытые протесты кланов, а главное результативность этого волеизъявления можно
расценивать и как проявление традиций народной демократии, правда, не обличенное в
цивилизованные
Республики Абхазия Сергей Васильевич Багапш стоформы. Что же ка- Президент
ронник сбалансированной внутренней политики и дружбы с Россается элитарных сией. Его семейный статус - дополнительное напоминание Грузии
кланов, то к ним и об открытости Абхазии к равноправному и взаимовыгодному сововсе не подходит трудничеству.
международная конференция «Независимая Абхазия:
метод
силового Сухуми,
Поиск экономической стратегии». 10 апреля 2009 г.
или директивного Фото автора.
давления. Так, депутат Б. Кабахьия, отстаивает традиционное право кланов своего села
Лыхны на земельную собственность (межи). Он отмечает, что, с одной
стороны, в Абхазии до сих пор вопросы решают на семейных сходах, не
доводя дело до суда, с другой, - Абхазия - страна народной демократии,
«в ней не то что бы князья, даже главы патронимий не смели идти против воли народа».

32 Анатолий Отырба происходит из известного гудаутского рода. Его мать Герой Социалистического Труда, отец Аслан Тамшугович Отырба – партийный и
государственный деятель советской Абхазии, в сентябре 1953 г. первым открыто выступил на Пленуме ЦК КПСС с осуждением «вражеской позиции правящих кругов Грузии по отношению к абхазскому народу». См. об этом подробнее:
Пилия В. Почему А.Т. Отырба отказался от поста первого секретаря Абхазского
Обкома партии? // Республика Абхазия. № 82, 25-26 июля 2006 г. С. 2.
33 Отырба А.Т. 13 марта 2009. С. 2. Его же: 27 марта 2009. С. 1-2.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Патрон - Э.
Шеварнадзе,
бывший мин. иностр.
дел СССР, президент
Грузии в 1972 по
1985 гг., и в конец
XX – нач. XXI вв.

М.
Саакашвили
(1967),
президент
Грузии.
Мать,
профессор
истории.

Дед , мегрел,
сотр. НКВД
СССР.
Дед , ректор
Тбилисского
мединститута.

Друг Анзор Буржанадзе, рук. «Хлебопродукт»,
парт. и комс. деят., и его дочь Нино (1964),
соратница М. Саакашвили - депутат парламента
с 1995 г. Пред. парламента (2002-2008, в 20082009 - и.о. президента. Муж – Бадри, ген.-лейт.,
воен. прокурор, зам. генпрокурора Грузии, сын
секр. горкома партии. Родом из Кутаиси.

Дядя – Тимур,
бывш. советский
дипломат, сотр.
ООН.
Отец (в разводе)
Николаз. Врач.

Братья Георгий
и Давид эксперт проекта
Баку-Джейхан.
Дети:Николоз,
2005 г.р.
Эдуард, 1995
г.р.

Зураб Жвания (19632005), премьер мин. Ближ.
пом. Шеварнадзе, спикер
парламента. Приятель
уроженца Тбилиси С.
Иванова (мин. иностр. дел
РФ), судя по фамилии,
имел абхазские корни.

Патронирование:
междунар. организ. США,
Западной Европы.
Жена Сандра
Руловс.
Нидерланды.
Учитель.

Дядя
жены,
ювелир.

Примечание: Жвания (1963 г. р.) был убит 3 февраля 2005 г. и по официальной версии отравился газом вместе с 25-летним зам. губернатора края Квемо-Картли Раулем
Юсуповым. Сразу же после этого был убит сотрудник аппарата Жвании Георгий Хелашвили. - Авт.
80

Шохрат Кадыров

Назарбаев Н.
президент
Казахастана.

Сара Алпысовна Кунакаева (1941),
жена. Глава Детского фонда, в кот.
отчисляют средства рук. областей.

Дарига (1963), старшая дочь
от первого брака жены. Рук.
СМИ Казахстана. Имела
фирму с Б. Березовским.

Алия, младшая дочь
(1980).

Айдар Акаев бывш.
муж (1998.), старший
сын бывш.
президента Киргизии.
А. Акаев.

Отец Тимура, бывш.
министр
строительства.
Патрон Назарбаева –
Сыздык Абишев.
Директор Госпромторга
Караганды, родственник
жены. В 1990 глава
внешнеэкономического
комитета.

Динара, средняя
дочь. Рук. фонда
образования им.
Назарбаева.

Тимур Кулибаев
(1967 г.р.) – муж.
Президент ОАО
«КазтрансОйл».

Рахат Алиев, муж
Дариги. Эмигрант.
Бывш. медиа-магнат,
рук. налоговой
полиции, генерал,
зам. Пред. КНБ
Казахстана (20002001). Глава треста
«Сахарный центр».

Тасмагамбетов Имангам, друг семьи.
Бывш. пом. Назарбаева. Аким области.

Патрон: Кунаев Д. В 1981 назвал Назарбаева
своим «сыном». В 1986 - Д. Кунаев низвержен
новым патроном Назарбаева - М. Горбачевым.

«Чемолганцы» - земляки президент: Мухтар Алтынбаев (министр
обороны) и Нуртай Абакаев, (председатель КНБ Казахстана).

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Бакиев Курманбек (1949 г.р.) – президент Киргизстана с 2005 г. и
его жена Татьяна Васильева родом из Самары - бывш. рук. Чуйского
отд. Фонда жены первого президента А. Акаева.

Брат Джусуп, пред.
райсовета, затем рук.
Госфонда МЧС. Скон.
после 2005 г.
Брат Акмат –
торговый бизнес.
Брат Адыл, торговый
представитель в КНР.

Брат Марат – посол в
ФРГ, ранее пред.
парламентского
комитета по межд.
отнош., рук.
судебный департ. в
правительстве.

Брат Жаныш – нач. УВД, затем
рук. Управления транспортной
милиции при МВД Киргизии.

Максим – ст.
сын – зам.
управления СНБ
Киргизии.
Прозвище
«Принц».

Мл. сын
Марат – круп.
предпринима
тель.

Патрон-партнер:
Усен Садыков –
глава
администрации
президента
страны. Отправлен
в отставку и погиб
в автоаварии
(2009).

Патронирова
ние – жена А.
Акаева.

Клиенты:
Акматбаев
Рыспек –
криминальный
авторитет.
Депутат
парламента.
Убит в 2006 г.

Брат Г. Алиева
рук. мин. с.х.
Азербайджана.

Гейдар Алиев
– первый
президент
Азербаджана.

Сын Усена – зам. нач.
аэропорта «Манас».

Жена – доктор наук,
офтальмолог. Дочь мин.
здравоох. и 1-го секр. Дагест.
компартии. Скон. в 1985 г.

Ильхан Алиев – второй
президент Азербайджана.
Выпускник МГИМО. Рук.
Нефт. Госкорпорацией.
Жена Ильхана Мяхрибан,
рук. Фонда культуры.

Двое детей
Ильхана.

Брат Танычбек
– депутат
парламента.
Убит в 2005 г.

Муж дочери сестры
Г. Алиева – личный
секр. Г. Алиева.

Севиль Алиева дочь. Ученыйарабист.
Муж Севиль. Посол в
Великобритании, зам.
министра иностранных дел
Азербайджана.

Трое детей Севиль.

Дочь Лейла и ее муж (с 2007
г.) - московский
предприниматель азербайдж.
происхожд. Арас Агаларов.

Дочь Шейла
Агаларова.

Шохрат Кадыров

Патрон: дядя
Гейдара – Гасан,
бывш. секр. ЦК
Компартии
Азербайджана
по с.х.

Двойня (2009 г.).
Родители –
Ирина и Арас
Агаларовы.
Внучатый племянник Г.
Алиева - Адалят Алиев, рук.
Телекомпании «Лидер».

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Таблица 2

Колониальная элита
В этой части работы мы рассмотрим некоторые особенности поведения элиты, выросшей из недр кланового традиционного общества в условиях советской государственности.
До присоединения Туркменистана к России в последней четверти XIX
века туркмены идентифицировали себя преимущественно по признаку
субэтнического родства, а не по общности территории. У туркменов долгое время сохранялось множество архаических социальных институтов,
почти до 80-х годов XIX века существовало патриархальное рабство.
Все туркмены делились на «чистокровных» (иг), рабов и рабынь (гырнак), находившихся в семье обычно на положении наложниц. Не было
у туркменов и опыта централизованного управления племенными федерациями. Конкуренция землячеств, исторически сложившаяся неприязнь их друг к другу, опасность распада страны на ханства-княжества,
были причинами формирования в советском Туркменистане унитарной
жестко централизованной государственности.
Объединить туркменские племена в рамках одного государства можно
было только с помощью внешней силы, под ее контролем. На это и была
направлена политика царского правительства, основанная на великорусском гегемонизме, а в советское время ее сменила цивилизаторская
миссия «старшего брата». С 1924 г., когда впервые появляется само понятие «Туркменистан», начинается становление туркменской нации. Отмеченная неготовность туркменов к строительству унитарного государства объясняет, почему (несмотря на политику борьбы с великорусским
шовинизмом, которую проводили в 1923-1934 гг., и курс на «коренизацию» государственного аппарата) вплоть до 1947 г. позицию реального,
а не номинального «первого лица» в ТССР занимали не туркмены, а назначенцы из Москвы. В послевоенный период подавляющее большинство коммунистов Туркменистана состояло уже из туркменов. Впервые
(и уже навсегда) должность первого секретаря ЦК КПТ занимает туркмен.
Нельзя не заметить, что уже через несколько лет после назначения первым секретарем ЦК КПТ туркмена (Ш. Батыров), в 1950-х гг. наметилось
негативное сальдо миграции из Турк-менистана русских поселенцев.
Тем не менее, русское население продолжало расти за счет естественного прироста, обусловленного большой долей молодых людей в составе иммигрантов. Среди других республик СССР в начале 1960-х годов
ТССР имела самый высокий процент русских в руководящих звеньях
партии, парламенте, во главе министерств, комсомола и профсоюзов1.
1 Рассчитано по данным: Borys Lewytzkyj und Kurt Müller, 1964.
84

Шохрат Кадыров

Индексы видов колонизации Средней Азии сер. 1960-х гг.
Индек-сы/республика

Каз.ССР

Кир. ССР

ТССР

Уз. ССР

Тадж.
ССР

ЭДК

ЭПС

ЭПГ

Советская Средняя Азия, безусловно, была колониальным государством (все ключевые назначения в государстве определяла Москва),
но, как ни парадоксально, государством более либеральным, чем политический режим, возникший после роспуска СССР. Например, представительство «европейцев» на высших постах в высших органах власти в этих советских колониях было существенно пропорциональнее,
т.е. больше соответствовало доле славян в составе населения, чем в
постсоветское время. В этой связи важно подобнее рассмотреть вопрос
о влиянии иноземной компоненты на политическое развитие в этническом обществе.
Для этого используем разработанную нами методику индексов:
этнодемографической колонизации (процент русских в составе жителей республики2, далее ЭДК);
этнополитического соучастия (процент мест в составе высших номенклатурных должностей республики3, далее ЭПС) и индекс этнополитической гегемонии; (далее ЭПГ = ЭДК - ЭПС, см. таблицу № 2).ЭДК
влияет на культурную (языковую и пр.) формы ассимиляции автохтонного населения, но, одновременно, повышает реакцию сопротивления
местных жителей на управление иноземцев, а главное, через культурное (образовательное и пр.) воздействие повышает конкурентоспособность местных элит руководить страной в соревновании с «русскими».
В колониях с обширной ЭДК меньше необходимости подменять местную элиту, т.к. она вырастает из широкого слоя населения, живущего в
окружении русских, научена управлять страной от имени метрополии, а
в последующем и быть независимой от нее.
Отчасти именно это парадоксальное свойство обрусевшей местной
элиты («европеизированных» узбеков, таджиков, туркменов, казахов
2 Данные на 1965 г.: www.geocities.com/Athens/5246/History.html. См. также: Население, 1989. С. 10.
3 Здесь и далее по строке: общее число высших постов в структуре высших органов
политической и государственной власти.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

и киргизов) – национализм – было одной из главных причин гонений
на местные элиты практически все время существования советской
власти. И именно поэтому лидером национализма в тюркских странах
России был наиболее зарусифицированный Татарстан. Тем не менее,
мы в праве утверждать, что чем выше ЭДК, тем выше цивилизирующее
влияние метрополии на колонию.
Закономерно также, что индекс политического соучастия иноземной
компоненты по республикам Средней Азии наиболее высок в Казахстане и Киргизстане, где, соответственно, высок показатель ЭДК. Индекс ЭПС в этих странах приближается к идеальному показателю для
государств с демократическим устройством: представительство в правительстве тех или иных групп населения пропорционально их доле в
составе граждан страны. Тем не менее, советская Средняя Азия рассматриваемого времени была окраиной империи и поэтому индексы
ЭПС и ЭДК не равны.
Чем ниже ЭДК, тем выше индекс ЭПГ. Это связано не столько с недоверием метрополии к элитам колонии, сколько с неподготовленностью
традиционного общества к форсированной модернизации. Чем выше
ЭПГ, тем меньше колония готова к самостоятельности, тем слабее
местная социальная база модернизаторов в колонии, тем более высока
вероятность формирования в таких колониях деспотических режимов.
И не случайно, что индекс ЭПГ оказывается выше в Туркменистане и
Узбекистане.
Исключение, подтверждающее правило – Таджикистан, где этот
индекс, вероятно, должен учитывать не только «русских», но и элиты
таджикистанских узбеков. После нескольких лет гражданской войны эта
республика достигла сравнительного прогресса в деле демократизации
(с клановой спецификой) государственного устройства, создав первое
в регионе коалиционное правительство. При одинаковых индексах ЭДК
в Таджикистане, Туркменистане и Узбекистане у этих республик были
существенно отличающиеся уровни ЭПГ. Причина состоит в том, что
таджики имели самый большой исторический опыт автохтонной государственности среди других крупных этносов Средней Азии. Самым же
низким обладали туркмены, у которых со времен сельджукской империи с центрами в Турции и на Кавказе своей государственности в досоветское время не было сотни лет.
Иноземная компонента является важным признаком переходного состояния этнического общества к обществу национальному и гражданскому. Индекс гегемонии иноземной компоненты характеризует готовность автохтонного населения к такому переходу. Но, как показывает
опыт Таджикистана, политическая проблема этнического общества со86

Шохрат Кадыров

стоит не только в делении страны на клановые землячества, с одной
стороны, и степени модернизации с помощью «старшего брата» – с
другой. Эти два фактора перестают быть определяющими для индекса
ЭПД, если у народа есть опыт политической культуры строительства
государственности. Важно учесть, что сегодня попытки создания на
базе опыта авторитарной государственности в Таджикистане унитарнодемократической модели управления чреваты постоянным риском клановой узурпации власти. Постсоветский опыт Казахстана, в котором дефакто уже произошла частичная федерализация (области развиваются
на свои деньги, а не центра), подтверждает эту мысль: развитие этнического общества в нацию происходит не путем уничтожения этнических
различий, а через приспособление к ним государственного устройства.
В конкуренции с русскими вообще и во властных структурах в особенности должна была расти внутриэтническая консолидация туркменов. К такой конкуренции их готовили проводимые под началом тех же
русских модернизация, повышение образовательного, профессионального уровня. Русские переселенцы стали для многих туркменов частью
дилеммы «мы или они», объектом формирования чувства этнической
конкуренции. Сохранению мирного характера такого противостояния
способствовало одинаковое отношение и туркменов, и метрополии к
трайбализму. Москва запрещала туркменам поднимать этот вопрос,
опасаясь волнений, туркменская евроэлита видела в трайбализме препятствие единству в дворцовой борьбе с русской номенклатурой. Чем
больше была численность славянской диаспоры в Туркменистане, тем
активнее шло вызревание национального самосознания туркменов.

Евротуркмены
После роспуска СССР городские туркмены оказались главным проевропейским слоем в Туркменистане. Они выделились из среды традиционалистов в обособленную культурную группу, прежде всего, в результате получения «европейского» светского образования.
Первые группы евротуркменов сформировались еще в царское время. Это были выходцы из традиционной элиты различных уровней, получивших образование в Петербурге и других крупных городах России,
кроме того - туркмены-разночинцы из обедневших семей, окончившие
русско-туземные школы, училища, а также светские институты в Казани, Ташкенте, Оренбурге.
Массовое воспроизводство евротуркменов началось в советское
время. Их ядром стала молодая партийная элита туркменов «различных
племенных землячеств». Сложившаяся в их среде субкультура элитарЭлитарные кланы. Штрихи к портретам

ной прослойки, «чей менталитет и политические взгляды выходили за
рамки «корпоративной», традиционной политической культуры», имела
аналогию в британских колониях; во французских колониальных владениях ей соответствовала субкультура «эволюэ» (продвинутых, развитых, зрелых, с точки зрения правящих кругов Франции, представителей
автохтонных народов в ее владениях)4. Евротуркмены были «местной
опорой» русской (центральной советской) власти, «сливками» начавшего европеизироваться туркменского общества, ее помощниками в
строительстве ТССР - государства авторитарно-унитарного типа.
На фото: бывший председатель Верховного совета
ТССР Баллы Язкулиев, один из бывших скрытых соперников будущего президента Туркменистана С.
Ниязова, которого последний безуспешно пытался покарать. Б. Язкулиев был известен ранее как организатор мощного клана туркменов-карадашлы в Северном
Туркменистане (Ташаузская область, ныне Дашогузский велаят). Любопытно, что, отправив в опалу Б. Язкулиева, первый президент Туркменистана приблизил
к себе его племянника, бывшего первого секретаря ЦК
комсомола Туркменистана Язгельды Гундогдыева, который был назначен руководителем международного
отдела в аппарате президента. Однако в начале 2000-х годов был арестован и
приговорен к лишению свободы по делу о т. н. покушении на С. Ниязова.

В 1914 г. в границах Закаспийской области (вошедшей в состав Российской империи в 60-х – середине 80-х годов XIX века) насчитывалось
58 светских школ с 6783 учащимися. В этих школах прошли подготовку
несколько сотен детей туркменов. Сильный удар по этому первому поколению евротуркменов, воспитанных в царское время и в советский
период ангажированных в аппарат власти и культурные учреждения
идеей строительства суверенного туркменского государства, был нанесен в 1932 г. и особенно в 1937-38 гг. Очень многие из них были репрессированы по обвинению «в буржуазном национализме, как английские,
а также японские шпионы».
В первые годы советской власти началось становление второго эшелона евротуркменов, для чего быстро складывались объективные предпосылки. Уже 1924/25 учебном году, после образования ТССР было открыто 170 советских школ, в том числе начальных - 156, семилетних
— 8 и средних - 6, общее число учащихся в которых составило 16 900
человек. В 1927/28 учебном году в республике работало 508 школ (в

том числе в аулах 422), в которых обучались 31 882 человек (в т.ч. в
аулах 12 932)5. Особо следует сказать о коммунистических интернатах.
Воспитанники школ-интернатов были оторваны от родной, как правило,
традиционной семьи, они не связывали свою карьеру с туркменскими
кланами, намеревались иметь семью «как у русских товарищей».
С момента своего зарождения советские евротуркмены сразу предъявили претензии на элитарность. «Среди учащихся сильно развито студенческое чванство, – писал о новом поколении туркменской советской
евроэлиты один из политических лидеров Туркменистана той поры Ч.
Веллеков, – они о себе большого мнения, – все умеем, все знаем, а эти
отсталые, неграмотные, темные, нечестные работники, которые сейчас
работают в Туркмении, надо их прогнать, зачем их там держать (…). Когда ставишь перед ними вопрос о том, что необходимо ехать для работы
в аулы-кишлаки или районы, несмотря на все убеждения, они отвечают:
”Что я тебе пойду в аулы, там нет квартиры, нет хорошей пищи, жарко,
грязно; ты тут сидишь давно, обюрократился, сам не хочешь ехать в
аулы, а меня посылаешь, нет, я не поеду, иди сам, а место свое дай
мне, – теперь моя очередь”»6.
Сам факт воспитания молодого человека в советском интернате служил для Москвы гарантией его политической благонадежности. Интернаты для детей, осиротевших нередко в результате политических репрессий против их родителей, были открыты во всех областных городах
ТССР, а также крупных районах. В 1930 г. в ТССР работало 36 интернатов, в том числе и для девочек-туркменок. Надо сказать, что сиротства и бездомности у туркменов на практике не существовало. Ребенок,
потерявший родителей, по традиции переходил в дом родственников,
и чаще всего к тем, у кого детей не было. Поэтому передача детей в
интернаты была связана не столько с сиротством, сколько с желанием
родителей дать одному из родственников советско-русское воспитание
и тем обеспечить ему хорошую карьеру. В послевоенный период были
предприняты еще большие, чем прежде, усилия по формированию кадровой базы евротуркменской элиты. В 1945/1946 году интернаты были
открыты сразу при 50 школах с охватом более 2 тысяч детей. В середине 1950-х гг. в интернатах при средних школах проживало около 4 тысяч
учащихся, в т.ч. более тысячи девушек-туркменок. Во второй половине
1950-х планировалось открыть еще более 20 школ-интернатов7.
«Крестными отцами» туркменской евроэлиты по праву являлись руководители высших учебных заведений советского Туркменистана: ака-

4 Влияние колонизации, 1999. С. 28-30; Потемкин Ю.В. 2000.

5 Народное образование в СССР, 1957. С. 713.
6 Веллеков Ч. 1926 г. № 68 (401). С. 1.
7 Народное образование в СССР, 1957. С. 712.

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Шохрат Кадыров

демик, бывший президент АН ТССР Пигам Азимович Азимов, доктор
исторических наук, бывший первый секретарь ЦК КПТ Шаджа Батырович
Батыров, профессор, проректор Туркменского госуниверситета им. А. М.
Горького Абдулла Абдулаевич Курбанов, ректор того же университета
Сахат Непесович Мурадов и др. Через их руки проходили документы абитуриентов, среди которых, конечно же, предпочтение отдавалось выходцам из семей партийно-советской номенклатуры с соответствующей субэтнической (племенной) «окраской». Показательно, что многоопытный
руководитель Политехнического института и Туркменского государственного университета С.Н. Мурадов стал при С. Ниязове вторым человеком
в государстве (председателем парламента) и неофициально занимался
подбором кадров в руководящие звенья управления страной.
Другой частью туркменской евроэлиты были так называемые выдвиженцы – отбираемые местными партийными ячейками по классовому
признаку отряды туркменов из рабочих, батраков для практической подготовки и получения в последующем «ответственной хозяйственной, советской административной, кооперативной работы»8.
Кампания «выдвиженцы», начавшаяся в первой половине 1920-х
годов была вызвана острой нехваткой «идеологически выдержанных»,
«от станка» специалистов-туркменов, в результате массовых чисток
упрвленческих кадров от первого поколения евротуркменов, как правило, выходцев из обеспеченных слоев общества, получивших образование в царское время.
На фото: представитель новой советской элиты,
депутат Верховного совета ТССР. Фото из коллекции
Пясковского, 1930-е годы. Домашний архив д.и.н. Г. П.
Васильевой. Публикуется впервые.

Постановлением ЦК КП (б)Т, посвященным участию некоторых коммунистов в контрреволюционной англо-шпионской организации, было предписано проверить состав аспирантов НИИ и вузов
и развернуть вербовку проверенных и выдержанных коммунистов-туркменов, рабочих и батраков
из национальных меньшинств. В мае-апреле 1930 года было развернуто выдвижение на руководящие посты 60 рабочих с производства и
100-120 колхозников-батраков и бедняков из числа туркменов и национальных меньшинств.
В декадный период между районами были распределены задания по
выдвижению и командированию в основные регионы республики «спе8 Седякин, 1926 г. № 78 (411). С. 3.
90

Шохрат Кадыров

циальных товарищей для отбора выдвиженцев». Во всех наркоматах,
центральных и районных советских, хозяйственных и профсоюзных организациях были выделены персонально ответственные перед ЦК партии за работу с выдвиженцами – члены коллегий, президиумов и т. д.
Не реже одного раза в два месяца созывались совещания для проверки
выполнения решений ЦК и для наблюдения за ростом выдвиженцев. К
выдвиженцам, работающим в центральных аппаратах, прикреплялись
для помощи в практической работе и учебе коммунисты соответствующих ячеек, отвечающие за обеспечение условий для роста выдвиженцев9.
В начале советского периода важную роль в формировании новой туркменской элиты стали играть так называемые интернациональные браки. Практически все первые руководители ТССР
состояли в браке с женщинами русской, еврейской, татарской национальностей. Позднее участились случаи разводов с туркменками ради создания новой туркменской семьи, но уже с женой, имеющей высшее образование или научную степень. При разводе,
инициируемом туркменом-коммунистом, мотив «малообразованности
и низкой культурности» жены был достаточным основанием для того,
чтобы партийная организация дала разрешение на расторжение брака.
Однако интернациональные браки среди евротуркменов в ХХ веке
не были основным фактором увеличения численности этой страты. В
тоже время число браков евротуркменов с евротуркменками росла, но
их доля была все еще не очень значительной, т.к. рост образовательного уровня туркменки существенно отставал от аналогичного показателя среди туркменов-мужчин. Основным направлением развития евротуркменской элиты с ее субкультурой в до- и особенно послевоенный
период был рост среди евротуркменов этнически гомогенных браков.
Еще со времени Великой Отечественной войны в СССР активизировалась политика морального поощрения рождаемости. Льготы и почетные
звания для женщин, имеющих пять и более детей, делали бессмысленными требования Москвы к туркменской номенклатуре эмансипировать своих жен, обладательниц орденов «Материнская Слава» и «Мать-героиня».

9 Уклоны, искривления партлинии, склоки, группировки, материалы на отдельных членов партии и характеристики, проверка личного состава партии,
переписка о конфликтных делах судебного характера. САБ ЦК ВКП(б), Общий
отдел // РГАСПИ. Ф. 62. Оп. 4. Д. 450. Л. 174-175. 1932.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Важно иметь в виду и то, что в послевоенное время вместо так называемых выдвиженцев в государственном аппарате стали появляться туркмены с высшим образованием, женившиеся на туркменках из традиционной семьи еще до поступления в вузы. В таких
семьях многодетность вообще была типичным явлением. Евротуркмены, по крайней мере, по линии супруги, оставались включенными в клановую структуру традиционного туркменского общества.
Обладали ли евротуркмены иной, чем «традиционалы» политической ментальностью?10 И да, и нет, потому что степень европеизации
туркменов была неодинакова. Советская элита из евротуркменов была
преемницей и поборницей русской идеи объединения племен и создании национального государства. Москва жестко подавляла проявления
трайбализма среди местной правящей элиты.
Элита, в свою очередь, этим не очень-то тяготилась. Она считала:
«Пусть (лучше) правят нами москвичи (а с ними и мы - евротуркмены),
чем туркмены-традиционалы-трайбалисты». Своей идеологии евротуркмены, как несколько обособленный слой, не имели. Официально они
занимались обслуживанием метрополии в национальных окраинах, но
фактически не отказывали себе в получении услуг от своих городских,
и сельских соплеменников из низших сословий.
Политические предпочтения евротуркменов, как и еврофилов, например, в Африке, были расплывчаты и эклектичны11 и в целом зависели от степени их вестернизации. Чем ниже была эта степень, тем ближе
они были по ментальности к народу, а точнее к своим субэтническим
группам, которые знали всех «своих» в органах власти, шли к ним, плетя (независимо от того, хотел этого евротуркмен или нет) патронажноклиентальную паутину.
Лидеры вестернизации в среде евротуркменов были поклонниками
этатизма и даже, в канун смены первого постсоветского режима в Туркменистане, мягкой реколонизации, потому что были далеки от народа
по своим интересам, да и культуре. Между ними и народом сохранялась
особо заметная культурная разница, показателем которой, в частности,
был разрыв в предпочитаемой модели семьи: важной составляющей
образа жизни евротуркменов была малодетность, а у народа (пусть и
не столь ярко выраженная, как некоторое время назад) - традиционная
многодетность.
Сменившая послевоенное поколение туркменских политических администраторов современная когорта евротуркменов-политиков имеет
малодетные, часто интернациональные семьи. Эта немногочисленная

группа не могла представлять ни интересы народа, от которого она
была далека, ни интересы отдельных субэтнических групп, из которых
этот народ состоял. У власти советские евротркмены оставались, благодаря корпоративной номенклатурной сплоченности и заверениям
преданности Москве - с одной стороны, и использованию националпатриотической демагогии внутри Туркменистана - с другой.

На фото довоенного времени из домашнего архива: представитель евронационалов в праздничном евротуркменской одежде с супругой в «племенном» средневековом наряде.

10 Об этом на примере Африки см.: Сокова З.Н. 1999. С. 121-129.
11 Мировая экономика и международные отношения, 1992, № 2. С. 63-64.
92

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Вопросы генеалогий туркменской элиты
В туркменской историографии практически отсутствуют публикации,
специально посвященные метагенетическим кланам элит далекого прошлого и современным кланам. Много интересных деталей читатель
найдет в книгах туркменских этнологов. К сожалению, этнологи в своих работах уделяли недостаточное внимание изучению неформальной
структуры политической организации этноса. Например, исследуя этносы, элементы духовной и материальной культуры, они зачастую игнорировали, какие из фамилий в изучаемой этнической группе являются
наиболее распространенными.
Данный раздел книги посвящен краткому описанию генеалогий части элитных семейств с XIX в. (от ханов Йомудских и Дыкма-Сердара)
включая начало XXI в. (до президентов Ниязова и Бердымухаммедова),
но, главным образом, живших в ХХ столетии. О каждом из схематически
описанных в этой книге кланов можно было бы написать книгу, т.к. судьбы представленых в них патронов и иногда и клиентов так или иначе
вплелись в историю Туркменистана нового и новейшего времени. Надеюсь, аналогичные книги в полноценном виде рано или поздно появятся,
ибо без них вряд ли можно говорить о существовании в стране детально разработанной национальной истории.
Речь идет о кланах и элитах туркменов определенной эпохи и определенного культурно-политического ареала, о туркменах ХХ столетия,
о туркменах, воспитанных в лоне евразийской и, прежде всего, российской культуры, о туркменах советской эпохи и выросших на ее основе
туркменах постсоветского времени.
Заявляя о «Родословной туркменов» (генеалогия элит) в названии
раздела мы не претендуем на повторение или опровержение известной работы Абульгази хана хивинского1. Книга хана хивинского создавалась как попытка переосмыслить прошлое средневековых туркменов,
создать сводную редакцию происхождения туркменских народов от
тюркского корня или, как затем стали, на наш взгляд, ошибочно, писать
в русской и западной литературе - тюркских племен. Абульгази было
дано «задание» кодифицировать разрозненные противоречивые родословные, безусловно, не ради истины, а в угоду чьих-то политических
интересов, со скрытой с целью встать во главе туркменских народов,
1 Кононов А. Н. 1958. Примечание. Мы пишем «туркменов», а не «туркмен»,
имея в виду родительный падеж множественного числа. Таковы правила грамматики русского языка, и не только в отношении туркменов, но и других народов
мира (армянов, грузинов и т.д.), которые, увы, мало кто соблюдает (например:
грузин, а не грузинов, армян, а не армянов).
94

Шохрат Кадыров

начавших трансформироваться в туркменскую нацию. Для этнологии
труд Абульгази интересен своей эмпирикой, для политологии - концептуальностью. В «Родословной» Абульгази была сделана попытка не
только показать генеалогии туркменских народов, но и место туркменов в семье тюркских народов (одновременно он написал книгу о происхождении тюрков). Абульгази руководила мысль найти кровное родство туркменов с остальными тюркскими народами и естественность их
политического соединения в рамках соответствующих империй и под
господством соответствующих родственных туркменам элит, которые
должны были выглядеть для туркменов не чужими, а своими, родными
огузо-тюркскими (узбекскими, прежде всего). Именно от Абульгази получила широкое распространение однобокая версия о происхождении
туркменов от огузов, а огузов от тюрков.
После возникновения в советском Туркменистане института науки
эта версия была существенно пересмотрена. Туркменские академики М.
Аннанепесов и А. Джикиев предложили разделять этническую историю
туркменов на античную и средневековую, а другими словами, выделить
в отдельные этносы античных и средневековых туркменов. Огузы – это
предки средневековых туркменов. При этом другой маститый туркменский этнолог М. Дурдыев не без основания полагал, что, несмотря на
миграции и влияние огузов, а также смешение с ними «античных туркменов», древний пласт был и остается доминирующим в антропологическом облике. Поэтому даже «обогузившиеся» позднесредневековые
туркмены, в основной массе продолжали отличаться от малорослых
узкоглазых пришельцев с востока, как впрочем и от волосатых, кучерявых, большеглазых, жгучих брюнетов с юга. При этом, не станем отрицать, что указаный восточный и южный факторы так или иначе (в виде
некой примеси) представлены в облике современных турменов.
Сохранение «скифской» доминанты в антрологии современных туркменов находит свои объяснения. Во-первых, туркменские народы, что
малочисленные и что покрупнее всегда сохраняли эндогамию, т.к. не
были ориентированы на браки с другими народами, особенно их женская половина. А во-вторых, на территории покоренной страны доля
мигрантов-завоевателей, к примеру, тех же огузов, монголов, узбеков, за
редким исключанием никогда не могла быть количественно выше численности покоряемых ими автохтонов. В третьих, зачастую завоеватели
не оседали на покоренной ими территории, а управляли ей из своего
этно-исторического центра, причем новые завоевания требовали распределения демографического потенциала, к примеру, тех же огузов на
гигантской территории, что, опять-таки, сокращало возможности доминирования этноса-завоевателя.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

Считается, что переход от античности к средневековью характеризовался у туркменов переходом от номадизма к оседлости. Однако, скорее всего, правы те ученые, которые полагают, что «чистых»
номадов не бывает, а был и есть комплексный тип хозяйства, сочетающий земледелие и скотоводство, оседлость с земледелием, при этом
вес той и другой отрасли хозяйства, а, соответственно, и образа жизни
при таком типе хозяйства мог колебаться в зависимости от природных
условий. В целом можно говорить об усилении ведущей роли оседлости
у туркменов в рамках смены эпох, но во всех случаях это всегда был
комплексный тип хозяйства. Численность «номадов» в Туркменистане
в конце первой четверти ХХ века составляла 128 350 чел. (ок. 15 процентов всех туркменов Туркменистана). Среднее число членов семьи
«номада» был выше, чем у земледельцев (у земледельцев 4,88, у скотоводов 5,34 на хозяйство)2.
В контексте этнической истории номадический фактор интересен
тем, насколько тесно номады в процессе переселений сталкивались и
смешивались с другими народами. Однако номады-туркмены не представляли особой этнической группы, каждая этническая группа имела
«своих номадов», т. е. все скотоводы были привязаны к определенному
ареалу, где расселялись родственные им земледельцы. Другое дело,
что у номадов сильны кровнородственные отношения, что сказывалось
и на консервации этих отношений у родственных номадам земледельцев, ибо элита туркменов часто состояла из крупных скотовладельцев.
Более динамично, чем в экономике, развивались события в политической и, в частности, внешнеполитической жизни туркменов. Века,
отделяющие средневековую эпоху от античности, античных туркменов
от средневековых – это время, заполненное сменой различных политических режимов. Именно принадлежность туркменов к различным государствам «во времени и пространстве», та или иная степень зависимости от них, дружба с одними народами и ненависть к другим оказали
влияние на поздний «этногнез» средневековых туркменов.
Развивая и конкретизируя мысль М. Аннанепесова и А. Джикиева
об античных и средневековых туркменах, мы вправе говорить о различиях между туркменами внутри эпохального перехода от античности
к средневековью, от средневековья к новому и новейшему времени, о
различиях ареалов и стран, о различиях туркменов Ирака и Ирана, Сирии и Узбекистана, Таджикистана и Туркменистана, а применительно
к названию и теме данной работы - об особой родословной советских
туркменов, или, если шире – родословной элит Туркменистана ХХ столетия. По сходной схеме протекали этнические процессы в странах За-

3 Кадыров Ш. 2004.

2 Плеханов В.П. 1928. С. 330-31.
96

падной и Северной Европы. Так, у норвежцев можно выделить периоды
влияния датских, английских, немецких, шведских кланов, в Шотландии
значительная часть кланов происходит от норвежцев, точнее викингов.
О нашем понимании этнической истории туркменской нации мы уже
писали3. В данной работе мы рассматриваем уже не народы, входящие
в нацию туркменов, а кланы их элиты. У советских туркменов не было
традиции писать свои родословные и уж тем более их публиковать.
Только при президенте С. Ниязове (в сугубо политических целях) была
дана официальная установка обращать внимание на биографии предков вплоть до седьмого колена. Тогда же появилась его автобиографическая книга «Мои родные». В первой официальной биографии второго президента, Г. Бердымухамедова, написанной им самим, мы видим
схему его родословной. При этом показательно, что в своих «шеджере»
(родоловных) оба президента обходят стороной вопрос о своих семьях
и боковых родственниках, их статусе в обществе и государстве. Таковы
правила современной клановой жизни. В частности, лишь в 2009 г. (да
и то по неофициальным каналам) стало известно, что у второго президента Турменистана (2007 г.) якобы трое детей (сын Сердар и две
дочери). Прчина стол ложной скромности состоит в том, что все они, их
мужья и жены, а также прочие боковые родственники теперь занимают
высокие позиции в обестве и государстве.
Трудно изучать родословные в условиях, когда у народа нет традиций письменной истории. Но в любом городке, квартале, ауле и
даже крупном городе, всегда на слуху, кто чей родственник. Поэтому
при желании можно узнать (конечно, тщательно перепроверив и сопоставив с другими источниками), кто кому и по какой линии приходится
родственником. Помимо этого, сведения о родословных содержатся в
архивных документах, их можно получить путем этнографических опросов, социологического анкетирования и интервьюирования; поиск родственных связей можно вести по телефонным книгам, спискам домашних хозяйств сельских советов; особым видом источника родословных
являются архивы следственных органов МВД и КГБ. Ценные сведения
о прошлом исторических личностей содержат художественные произведения, базирующиеся на архивных данных и авторских дневниках, к
примеру, книги Б.М. Кербабаева, В. Рыбина и многочисленные произведения Р.М. Эсенова.
Советская элита Туркменистана официально формировалась из пролетарских слоев населения в городе и на селе. Однако в городе туркменоврабочих было крайне мало, а на селе было трудно найти по-европейски
грамотного человека. Поэтому Москва и спецслужбы вынуждены были

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

игнорировать тот факт, что в ряды молодой советской туркменской элиты рекрутировались «классово чуждые элементы», писавшие в своих анкетах, что они из пролетариев, дайхан, кустарей, батраков и т.п. Правда,
спустя некоторое время, органами ГПУ-НКВД осуществлялся «отлов»
врагов народа. Предки автора этих строк по материнской линии принадлежали к клану туркменских рыбопромышленников на Каспии, за что бабушка и дедушка, а также мать и ее сестры исключались из рядов КПСС.
Впрочем, многим удавалось правдами и неправдами скрывать свое
происхождение. Историкам до сих пор неизвестно социальное происхождение бывшего секретаря ЦК КПТ Чары Веллекова, расстрелянного
в годы большого террора. В народе говорят, что его отец был аульным
старостой в царское время. Ч. Веллеков никогда не указывал, что имел,
помимо русской, жену-туркменку и сына от нее по имени Пионер. Вторая супруга - Галина Циба после ареста мужа переселилась с сыном
Чары в Сочи, где и проживала в послевоенное время. После реабилитации мужа, в нач. 1960-х гг. приезжала в Ашхабад по приглашению
руководства ТССР. Последующая судьба неизвестна. Нет информации
также о судьбе его трех старших братьев, которые жили в Теджене, но
затем, по неизвестным причинам, переселились в Байрамали. Долгое
время мало кому было известно отчество Веллекова, которое было обнаружено нами случайно только в документах РГАСПИ в Москве. Даже
в партийных документах лета 1935 г. отчество Веллекова не указано.
Кроме того, во всех документах по учету партийной номенклатуры он
собственноручно писал, что он не Веллеков, а Великов. В 1928 и 1929
гг. писал через дефис: «Чары-Великов» (подробнее см. Приложение).
Имена, фамилии прозвища у туркменов несли в себе значимую для окружающих социальную информацию. Нередко фамилия человека была не фамилией его дальних предков, а именем,
прозвищем, титулом родителя (отца): Назар-бай – Назарбаевы,
Ата-бай – Атабаевы, Гуни-бек – Гунибековы и т.д. и т.п. В различных регионах страны преобладают те или иные характерные именно для определенного этнического землячества имена и фамилии.
Существовали также группа имен-табу, предохраняющих от сглаза
(Италмаз – «собака не тронет», в советское время трансформированое
в благозвучное Алмаз). Другая группа имен-заклятий, с просьбой к всевышнему «послать семье» сына, часто встречалась в тех семьях, где
было много девочек (Огулгерек – нужен сын, Дойдук – «насытились»
дочерьми, Огулсултан – женское имя в переводе означающее – «сын
султан», Бестир – букв. перевод – «хватит», т.е. хватит девочек, нужен
мальчик и т.д. и т.п. По поверью считалось, что если рожденую в семье
первой девочку назвать с приставкой к имени огул (сын), то вторым ро98

Шохрат Кадыров

дится сын. Имя-заклятие иметь мальчика в семье носила мать первого
президента Туркменистана (Огулбоссан), затем для благозвучия измененное в Гурбансолтан. Предпочтение иметь в семье больше мальчиков
обусловлено партримониальной системой родства и патриархальными
традициями. Жены сыновей пополняли отцовский генетический клан.
Родившиеся же в семье девочки были «средством» расширения генетических связей, что приветствовалось, но при этом положение семьи
родителя невесты было «подчиненным» к клану родителей ее мужа.
Очень распространенными в Южном Туркменистане были фамилии
и имена, связанные с исповедованием туркменами ислама суфистского
толка, например, фамилия Мурадовы, имя Мурат (Мырат). Все они, так
или иначе, указывали на принадлежность предков носителя имени к суфийским братствам (мюрат – ученик суфия). Суфии делили народ на
паству – мюридов, и пиров. Имя или приставка к имени, фамилии ишан,
молла с высокой вероятностью указывало на религиозную родословную человека. Наконец, туркменские фамилии Сеидовы, Махтумовы,
Ходжаевы, Шихиевы и Шихмурадовы указывают на принадлежность
человека к туркменским кланам «священных» групп – овлядов4, якобы
происходящих от потомков пророка Мухаммеда. Из потомков махтумов Каахка (аул Гозган) происходит Аксолтан Атаева – представитель
Туркменистана в ООН и посол на Кубе, ранее министр здравоохранения ТССР. Имя ее отца (бывшего руководителя Госкомитета ТССР по
профтехобразованию, секретаря Ашхабадского горкома партии Торе
Атаева также означает принадлежность роду «священных» племен. В
то же время особую группу в туркменской ономастике составляют исламские имена (Мухаммед, Ислам, Ибрагим, Мями (сокращенное от
Мухаммет), Сапармурад, Оразгельды, Хатиджа, Айша и др.). Некоторая
часть фамилий первого поколения советских туркменов могут указывает на социальное происхождение или положение их предков в клане.
Так, фамилия Моллаева косвенно свидетельствует о том, что предками бывшего секретаря ЦК КПТ по идеологии Маи Моллаевой были грамотные люди из религиозного сословия туркменского общества. Клан
Каррыевых, показанный в нашей книге, происходит также от человека с
хорошим религиозным образованием по имени Гарры-молла («старый
молла, учитель, человек, умеющий читать молитвы, знающий Коран»).
Академик Биби Пальванова - от пальван – человек большой физической силы, видимо, одно из прозвищ предков Пальвановой, секретарь
ЦК КПТ Батыров - от Батыр – воин-богатырь – прозвище отца Батырова, председатель Совнаркома ТССР К. Атабаев с отчеством Сердар
4 Овлят (ед. ч.), овляды (мн. ч.), от овлиё (араб.), ранее – от вали – «святой: стоящий рядом, близкий (к Аллаху), подвижник».
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

(по статусу своего отца) – т.е. сердар - вождь, и многие другие, кто составил прослойку советской туркменской элиты происходят из статусных кланов традиционной туркменского дореволюционного общества.
После роспуска СССР туркменская политическая верхушка, составляя
свои родословные, стала прямо указывать свое байское (зажиточнопривилегированное) происхождение, не боясь репрессий. В опубликованных родословных первого и второго президентов Туркменистана записано, что среди их предков были баи (в советское время подлежащие
ликвидации как «эксплуататоры трудового народа»).
Помимо принадлежности к элите по происхождению, советская элита делилась и консолидировалась по земляческому признаку. Оба президента Туркменистана (С. Ниязов, Г. Бердымухамедов) – туркменыахалтеке и это закономерно в контексте передачи власти соплеменнику,
о чем мы писали в монографии «Нация племен» (2004 г.). Курьезно при
этом, что С. Ниязов был родом из аула с
названием Кипчак, а второй президент из
аула со столь же нетуркменским названием Баба-Араб Ахалского велаята Туркменистана.
Материалы по ранней
советской
истории указывают на возможные земляческие связи в руководстве ТССР. По
крайней мере, три человека из руководства молодой республики, занимавших
ключевые посты связаны биографиями с
На фото из домашнего архива
Тедженским
регионом: секретарь ЦК КПТ
дочери Я. Попок:
Чары
Веллеков,
председатель правительЧары Великов (Веллеков)
ства ТССР – К. Атабаев, старейший и сас сыном Чары (ок. 1924 г.р.).
Публикуется впервые.
мый авторитетный среди туркменов русский в составе строителей туркменской
советской государственности Н. Паскуцкий (с 1914 г. землемер в Теджене, с 1917 г. – председатель Тедженского Совдепа). Уроженец Теджена,
в последующим один из патриархов туркменской советской литературы
Б. Кербабаев, бывший писарь в «банде тедженского вождя басмачей»
Эзис-хана, в начале 1930-х гг. числился в списке членов мнимой антисоветской националистической организации «Туркмен азатлык». Возможно, благодаря своим тедженским землякам в руководстве страны
молодой Кербабаев избежал участи быть арестованным. Хотелось бы
верить... Тем не менее, его брат в 1937 г. был арестован и расстрелян.
Так же, как были расстреляны в это же время тедженецы Веллеков и
Паскуцкий. Скорее всего, Судьба была милостлива к Б. Кербабаеву.
100

Шохрат Кадыров

Доказано, что организация «Туркмен азатлык» была выдумана в кабинетах ГПУ-НКВД (по типу известной операции «Трест» в России), однако, молчаливое противостояние туркменской элиты советско-русской
гегемонии все же имело место. Как иначе объяснить смелое, но крайне рискованное покровительство Ш. Батыровым национальной интеллигенции и выдвижение не без его санкции на пост первого секретаря ЦК Ленинского комсомола республики племянника Джунаид-хана
(главного «басмача» Туркменистана) – Джумамурада Курбанова (см.
клан Мурадовых-Курбановых). Ш. Батырова освободили от должности
за очевидное покровительство писателям-националистам, он избежал
расстрела только благодаря кончине Сталина. Более того, в последующем стал ученым, ректором вуза, и скончался на посту президента АН
ТССР... от претеснений не Москвы, а в результате острой межклановой
борьбы внутри туркменской элиты. Положение таких, как Ш. Батыров
в годы хрущевской оттепели было патовым: часть элиты обвиняло его
в сталинизме, другая – в национализме. Что же касается племянника
Джунаид-хана (Дж. Курбанова), то он сделал успешную карьеру, в последующем занимал высокие государственные и партийные посты. В
это же самое время на высшие посты в республики был выдвинут Балыш Овезов, который немного позднее стал первым лицом в Туркменистане в ходе многотрудной межклановой борьбы. И опять-таки, нигде
по архивным документам, содержащим обвинения в адрес Б. Овезова
его противниками, мы не находим упоминания о том, что он происходит из одного рода с Джунейд-ханом, хотя среди туркменов этот факт
был известен, и за властный характер и северо-йомудское происхождение Б. Овезова даже звали «Джунейдом». Очевидное для туркменов
оставалось тайной для Москвы. Есть основания полагать, что в подковерной схватки за власть все же существовали некие неписанные правила, некие святыни, которых не осмеливались касаться даже самые
беспринципные интриганы туркменской закулисной политики. Об этой
«святости» клановых принципов говорит тот факт, что многие из детей
прежней высокопоставленной советской элиты, кланы которых потеряли прежний политический вес, тем не менее, продолжали занимать высокие должности.
Между тем, они могли бы остаться на обочине борьбы, которая игнорирует и даже отрицает реальные человеческие и професиональные
качества. Например, сын Ш. Батырова длительное время руководил политехническим институтом, как и сын Балыша Овезова, который был
не только ректором того же вуза, но и депутатом парламента. С другой стороны, не исключено, что те, кто продолжал протежировать детям
прежней элиты, учитывал, что они являются некими символами старых
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

101

кланов, стремился таким образом расширить свою
популярность. Такой, в частности, была политика
С. Ниязова, который долгое время лояльно относился к детям бывшей советской элиты, но затем жестоко расправился с ними. Чаще всего, в силу жесткой
конкуренции землячеств, достоинства потомков из
опороченных и оклеветаных кланов, остаются в постсоветском Туркменистане недооцененными. Так, история с родословной Джунейд-хана и Балыша Овезова
имеет новейшее продолжение. Согласно имеющимся
у нас сведениям, из рода Джунейда происходит Джахан Поллыева (см.
схему родословной Поллыевой) – ведущий сотрудник администраций
президентов России на протяжении последних 15 лет. Она, согласно
тем же источникам, племяница Балыша Овезова. Внучатый племянник
Джунейда, который назывался кандидатом на пост президента после
(или вместо) С. Ниязова, в 26 лет был уже министром Туркменистана,
затем попал в опалу и был сослан послом в Армению, после чего, оставив записку, бежал в Лондон (см. клан Мурадовы-Курбановы).
* * *
Для академической науки представленный в данной книге материал
- пилотажное (разведочное) исследование. Только собрав многократно
больше биографий и родословных элиты можно провести полноценный
репрезентативный анализ и установить закономерности политогенеза
туркменского общества в новое и новейшее время.
Тем не менее, поскольку речь идет о кланах, т.е. о сообществах людей, то в процессе изучения около 40 генеалогий и клановых сообществ
оказалось в пять и более раз больше простых нуклеарных семей, входящих в метагенетические кланы Если же говорить о числе персон,
входящих в эти кланы, то в поле зрения исследования порядка 150200 семей, косвенно затронуты биографии и родословные как минимум
около полутысячи туркменистанцев. Наконец, следует учитывать, что
каждое из указанных семейств является членом каких-то других кланов.

ГЛОССАРИЙ
(фрагмент из книги: Ш. Кадыров. Русский иллюстрированный словарь
быта туркменских народов. М., IFECAS, 2008.)
СЕМЬЯ, БРАК, РОДСТВО, КЛАН
АБА (диал.) – отец, папа.
АГЗЫБИРЛИК – семья; сплоченность.
АДАГЛАМА, АДАГДЫК, АДАГЛЫЛЫК – обычай сговора между
родителями малолетних детей о заключении брака, чаще
всего практикуется между родственными семьями. Во время
адаглама родственники жениха надевали на шею девушки
(адагланан гыз) пеструю веревку (аладжда-йуп) с бусинками
или серебряными и золотыми монетами в знак того, что она
просватана. Бракосочетание совершалось по достижении
детьми совершеннолетия.
АККА – отец (сар.); старший брат (эр.).
АТА-БАБА – родители; предки.
БАБ`А – дед со стороны матери; старик, старец, дедушка.
БАЙРЫ – при многоженстве, первая, старшая жена; также – имя
мужское и женское.
БАЛДЫЗ – золовка, незамужняя сестра мужа.
БИР-БИРИ [би:р-би] – свой, родные, родня; оларың өз бир-бирлери –
они друг другу родня; они друг другу свои; они родня.
БӘБЕК – крошка, младенец, малютка (о ребенке до одного года);
имя мужское и женское.
ГАЗАНЫБЫР – семья.
ГАЙЫН АТА; ГАЙЫН ДАЙЫ – свекор.

На фото вверху: митинг демократов 27 августа 1991 года у памятника Махтумкули напротив здания МВД ТССР, посвященный осуждению ГКЧП в Москве.
Попытка нового поколения элиты убедить народ, что она будет лучше старой.
Выступает кандидат юридических наук, депутат Верховного совета ТССР, ранее
назначенный «сверху» секретарем Объединенного комитета комсомола АН ТССР
Гельды Игдыров (сын известного юриста). Ныне отошел от политики и занимается
частной юридической практикой. Фото архива «Пайхас». Публикуется впервые.

102

Шохрат Кадыров

ГАЙЫН ЭНЕ; ГАЙЫН ДАЙЗА – свекровь (йом.).
ГАЛЫҢ – плата «за материнское молоко»; выкуп за невесту
(деньгами, одеждой, скотом, товарами), выплачиваемым мужем
или его родителями родителям новобрачной.
ГАН ДУШЯР – обычай кровной мести: право мести за убийство
предоставлялось родственникам убитого до седьмого колена
по отцовской линии. В свою очередь месть распространялась
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

103

на членов рода убийцы также до седьмого колена по отцовской
линии. Основными мстителями являлись сыновья и братья
убитого.
ГАРЫНДАШ – дальний родственник. Гарын – живот, даш – дальний.
По другой версии (М. Дурдыев), слово даш, которое означает
также существительное камень, является отголоском архаического
фетишизма, культа каменных символов у туркменов.
ГАРРЫ-ЭҖЕ (йом.) – старая мать – старшая жена отца. Родную мать
в полигамной семье дети называли «гелинэдже» (невестка-мать,
букв. – пришедшая со стороны мать). У туркменов-теке гелинэдже называли только невесток, т.е. жен своих старших братьев,
братьев отца и т.д.

ДАЙЫ-ДАЙЗА – родственники женского пола по отцовской линии в
отношении к родственникам по материнской линии.
ДАЙЫ-ЕГЕН – дядя-племянник. Братья матери для ее детей – дайы
– дядья. Дети сестры в отношении к ним – еген – племянники,
независимо от возраста брата и возраста его детей, а также внуков и
правнуков брака. Например: Дурды и Гозель – брат и сестра. Дурды
– дайы к детям Гозель. Но дети, внуки и правнуки также являются
дядьями (дайы) к детям Гозель. Последние по отношению к потомству
Дурды – всегда егены – племянники. Поскольку они зачастую старше
по возрасту, то их называли дайы-еген, т.е. дядя-племянник.
ДАКЫЛМА – обычай левирата, по кот. овдовевшая становилась
женой мл. брата или ближайшего родственника покойного.

ГАРШЫ, ГАРШЫЛЫК – взаимное сватовство, форма брака в виде
обмена невестами без уплаты калыма. Перекрестный брак
двух сыновей и двух дочерей близких родственников, позднее
– соседей; иногда обменивались не дочерьми и сестрами, а
девушками более отдаленных степеней родства. Калым в таких
случаях обычно не выплачивался.

ДӘДЕ (йом.) = ка :ка (тек.) – традиционное обращение к отцу, а также к
своим старшим братьям, братьям отца, в т.ч. двою- и троюродным,
прибавляя к слову «дэде» их личные имена. Старших сестер, сестер
отца и двою- троюродных сестер называли у йомудов «эджеке» или их
личные имена прибавляются к слову дэде.

ГАРТАҢ – пожилой, немолодой. Гартаң аял – пожилая женщина.

ДОГАН – брат; аял доган – сестра; өвей доган – сводный брат; sүйтдеш
доган – родной брат; доганоглан – двоюродный брат или сестра для
детей одного брата в отношении к детям родного брата их отца.

ГЕҢЕШ ТОЙ – совет родственников для организации свадьбы или
любого другого торжества семьи, рода, общины.
ГИЕВ; КӨРЕКЕН – зять.
ГИРЕЙЛИ, ГЕРАЙЛИ, КЕРАЙЛИ – небольшой народ, живший в югозападной Туркмении по соседству с туркменами-геокленами.
Возможно, монгольского происхождения (племя монголов кераиты).

ДОГАН ОГЛАН – дети двух братьев; двоюродные братья и сестры по
мужской линии. См. Чыкан.
ДОКУЗ – приданое, букв. – девять.
ДУЛ АЯЛ – вдова (йом.).

ГӨБЕК (йом.) – повитуха.
ГУДА – сват; сватья. Гудалар – семьи, породнившиеся путем брака
детей; гудачылык – сватовство. Обычай гудалык – колыбельного
сватовства, колыбельного обещания – договора родителей о том,
что их новорожденные дети, повзрослев, вступят в брак.
ДАЙЫ – дядя, а также лица любого пола и возраста, происходящие из
рода отца по отношению к родственникам по материнской линии,
независимо от их пола и возраста.
104

ДОГАН-ГАРЫНДАШ – родня, близкие родственники.

Шохрат Кадыров

ЕҢҢЕ, ЕНГЕ – сноха.
ҖИГИ – младший брат, младшая сестра; ласковаое обращение к
младшим по возрасту (братишка, сестренка).
ИДДЭ – обычай, отмеченный в исследованиях А. Ломакина («Обычное
право»). Регламентирует время, в течение кот. овдовевшая или
разведенная женщина-туркменка не имеет право вновь выйти
замуж. В случае смерти мужа равен 4 мес. и 10 дн.; в случае развода,
женщина – ранее истечения трех менструаций.
Элитарные кланы. Штрихи к портретам

105

ЙYВYРҖИ – младший брат мужа (йом.), к которому переходила жена
старшего брата в случае смерти последнего (дакылма*).
ЙҮГРИҖИ – шурин (сарык.).

ТОПАР, ТОПАРЛАР (мн. ч.) – у туркменов-ата – кочевая община,
р
образованная семейно-родственной группой. В букв. переводе
означает «группа», «совокупность», куча».
УЛЛАКАН КА:КА, КАК:КА (йом.) – дед. У теке ка:ка – отец.

ЙУРҖИ – деверь, младший брат мужа (йом.).

ХОССАР – родственник, родня, родич; опекун.

КЕЙВАНЫ – жена, хозяйка.
КОВУМ-ГАРЫНДАШ – родня, родственники; ковумдаш – соплеменник.
ЛАХАН, ЛАКАМ, КYНДЕ – семейно-родственная группа.

ЧЫКАН – дети сестер; двоюродный брат, сестра кого-л. по материнской
линии.
ЭҖЕ – мать (теке).

МА:МА – бабушка по отцовской линии (сарык.).
МАШГАЛА – семья; девушка на выданье; молодая жена.
НИКА АЯЛ – законная жена, в противовес гырнак* (пленица, рабыня).
НИКАХ – мусульманское традиционное венчание, бракосочетание у
туркменов.
ОГЛАН - мальчик. Отсюда рус. улан, уланы.
ӨВЕЙ АТА – отчим.
ӨВЕЙ ОГЛАН – пасынок.
ӨВЕЙ ЭНЕ – мачеха.
САВЧЫ – сват, по поручению жениха получал согласие родителей
девушки на заключение сговора о браке. Как правило, – аксакал*
(старец).
СЕП – в день возвращения жены после гайтармы (периода пребывания
невесты в доме родителей после свадьбы до окончательной выплаты
калыма) привезенное ею приданное выставлялось напоказ в юрте
для осмотра гостями.

Туркменская семья в советской интепритации (со столом и стульями, в то
время как большинство семей предпочитало проводить досуг и питаться, по
традциии, сидя на устланном кошмами и коврами полу).
Фото А.Е. Иванова. 1968 г

ТАЛАК – развод. Талак-хаты – документ о разводе, выдаваемый
шариатским судьей – кази.

106

Шохрат Кадыров

Элитарные кланы. Штрихи к портретам

107

Об авторе
Кадыров Шохрат Ходжакович, род. в Ашхабаде,
27 сентября 1954 г. Окончил Туркменский Госуниверситет (1977), аспирантуру Института этнологии
и антропологии (1980), демографическое отделение
Центра по изучению проблем народонаселения при
экономическом факультете МГУ (1985). Кандидат
исторических наук (1984). Доктор исторических наук
(2004). Специалист по исторической демографии и
этнополитологии. Действительный член Научного
Союза изучения населения при ООН и Европейской
ассоциации демографических исследований (г. Льеж,
1991), Центра цивилизационых и региональных исследований Института Африки РАН (2004), ведущий
эксперт Института востоковедения РАН (2009).
About Sh. Kadyrov
1954, September 27, Ashgabat, Turkmenistan.
Researcher, Norwegian Institute of International Affairs.
Master of History, 1984. PhD. October 2004. The
Member of the International Union for the Scientific
Study of Population (IUSSP).
© Народонаселение Туркменистана. Ашхабада.
Ылым, 1986.
© Туркмены мира. Ашхабад. «Харп», 1991.
©Туркменистан: 4 года без СССР. М. «Панорама»,
1994.
© Туркменистан в ХХ веке. Берген. Budoni hus,
1998.
© Российско-туркменский исторический словарь. В
2-х томах. Берген-Осло, 2001-2010.
© Нация племен. М., Институт Африки РАН, 2004.
© Русский иллюстрированный словарь быта туркменских народов в ХХ веке. М., 2008.
© Элитарные кланы. М., IFECAS, 2009.
© Тайны туркменской демографии. Проблемы, пробелы, фальсификации. М., Институт востоковедения
РАН, 2009.