Text
PHILIP S. FONER
A history of Cuba
and its relations with
the United States
1845—1895
Front the Era of Annexationism
to the Outbreak of the Second War
for Independence
NEW YORK
INTERNATIONAL PUBLISHERS
19 6 3
ФИЛИП С. ФОНЕР
История Кубы
и ее отношений с США
1845—1895 годы
(От эры аннексионизма до начала
второй войны за независимость)
Перевод с английского
А. О. ЗЕЛЕНИНОЙ И Н. Ф. ПАИСОВА
Вступительная статья
А. М. ЗОРИНОЙ
ИЗДАТЕЛЬСТВО „ПРОГРЕСС"
Москва 1964
Филип С. Фонер
история кубы
И ЕЕ ОТНОШЕНИИ С США
1845—1895 годы
Редактор Е. Л. Левина и В. Е. Репин
Художник. Н. А. Липин
Художественный редактор Б. И. Астафьев
Технический редактор М. И. Сафронович
Корректор Г. С. Бережнова
Сдано в производство 9/УП 1964 г.
Подписано к печати 10/Х1 1964 г.
Бумага 84X108732=7,4 бум. л. 24,2 печ. л.,
Уч.-изд. л. 25,6. Изд. № 6/2385
Цена 1 р. 75 к. Зак. 448
(«Б.З.» № 29—64 г. пор. № 46)
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРОГРЕСС»
Москва, Зубовский бульвар, 21.
Московская типография № 20
Главполиграфпрома
Государственного комитета
Совета Министров СССР по печати
Москва, 1-й Рижский пер., 2
Редакция литературы по истории и международным отношениям
Вступительная статья
Советский читатель уже знаком с глубоко содержательными
трудами Филипа С. Фонера, имя которого за последние годы стало
многим хорошо известно.
Ценные исследования этого прогрессивного североамериканско¬
го историка — серьезный вклад в передовую историческую науку,
они представляют большой интерес не только для специалистов,—
историков и международников, но и для широкого круга чита¬
телей.
Основным предметом исследования Ф. С. Фонера, как известно,
является история рабочего движения в США. Однако, отличаясь
широким диапазоном своих научных интересов, Ф. С. Фонер изда¬
вал и комментировал избранные сочинения ряда выдающихся севе¬
роамериканских деятелей, таких, как Т. Джефферсон, Д. Вашинг¬
тон, А. Линкольн, Ф. Дуглас, Т. Пэйн и Ф. Д. Рузвельт.
Из-под пера Ф. С. Фонера вышли, и такие заслуживающие
внимания книги, как «Джек Лондон — американский бунтарь», и
многие другие.
Филип С. Фонер — не кабинетный ученый, пытающийся отгоро¬
диться от окружающей его жизни и волнующих человечество про¬
блем. Это историк-борец, который если и занимается изучением
прошлого, то лишь для того, чтобы помочь читателям осмыслить
и понять настоящее, понять исторические корни и истоки острейших
проблем современности.
Не удивительно поэтому, что революция на Кубе—одно из ве¬
личайших явлений современности — привлекла его внимание. Учи¬
тывая огромный резонанс и политическую значимость кубинских со¬
бытий, Ф. С. Фонер настойчиво продолжает работу над своим
капитальным трудом по истории Кубы и ее отношений с США,
предполагая опубликовать пять томов, включающих историю рево¬
люционной Кубы наших дней. Автор подчеркивает, что это тем
более необходимо, поскольку «с 1920 года ни один американец нб
5
делал попыток изложить во всех подробностях историю Кубы и ее
отношений с США».
Нельзя отказать Ф. С. Фонеру в известной смелости и граж¬
данском мужестве, учитывая избранную им тему и сложность
обстановки, в которой он живет и работает.
Первый том «Истории Кубы и ее отношений с США», охваты¬
вающий хронологически огромный период с 1492 по 1845 год, в
русском переводе был издан в 1963 году.
Предлагаемая вниманию читателя книга является переводом
второго тома «Истории Кубы». Третий том, работу над которым
автор предполагает завершить весной 1965 года, будет посвящен
важному и переломному периоду в истории Кубы — 1895—1902 го¬
дам.
Несмотря на то что второй том охватывает сравнительно ко¬
роткий хронологический период: с 1845 по май 1895 года (то есть с
конца «эскалеры» и до начала освободительной войны 1895—
1898 годов), он более объемен, чем первый том, и насчитывает уже
не двенадцать, а двадцать семь глав
Основное внимание в этом томе автор уделяет освободительной
борьбе кубинского народа во второй половине XIX века, в част¬
ности Десятилетней войне 1868—1878 годов.
В противовес реакционной буржуазной историографии, стре¬
мящейся извратить и приукрасить подлинные взаимоотношения
США с Кубой, Ф. С. Фонер подвергает позицию США беспощадной
критике, вскрывая и разоблачая ее глубоко захватническую коло¬
низаторскую сущность.
Оперируя обширным документальным материалом, Ф. С. Фонер
с фактами в руках убедительно показывает, что правящие круги
США на протяжении всей истории освободительной борьбы на Кубе
были (и остаются по сей день) главным и злейшим врагом под¬
линной свободы и независимости кубинского народа. США издавна
лелеяли планы присоединения или захвата Кубы. Менялись лишь
формы и методы, которые должны были обеспечить переход Кубы
под власть США. В арсенале этих средств фигурировали попытки
аннексии Кубы, ее покупки, организации флибустьерских экспеди¬
ций и, наконец, прямой интервенции.
(Поскольку, однако, все эти планы по тем или иным причинам
до 1898 года терпели провал, США сохраняли свою неизменно
враждебно-выжидательную позицию. Пока они еще не были готовы
1 Первоначально автор подготовил было две книги второго тома,
но в связи с серьезными издательскими трудностями работу при¬
шлось значительно сократить.
6
к захвату Кубы, американская дипломатия, учитывая соперниче¬
ство Англии и Франции, предпочитала видеть Кубу в руках сла¬
беющей испанской монархии. «Куба в руках Испании — это веду-
щий принцип нашей политики»,— заявил государственный секретарь
США Клей еще в 1826 году.
Ф. С. Фонер шаг за шагом вскрывает, как правительства США,
неизменно руководствуясь своими корыстными интересами, неодно¬
кратно предавали народ Кубы в его борьбе против испанского гос¬
подства. Несмотря на демагогические обещания и лицемерные
выражения сочувствия, США упорно отказывались признать кубин¬
ских патриотов воюющей стороной. По существу они занимали по¬
зицию благожелательного нейтралитета и прямой поддержки Испа¬
нии, подавлявшей освободительное движение на Кубе. Только
такие выдающиеся и прозорливые вожди кубинского народа, как
Хосе Марти и Антонио Maceo, сумели вовремя распознать истинный
смысл глубоко агрессивной по своему содержанию кубинской по¬
литики империализма США.
Первые десять глав Ф. С. Фонер в основном посвящает эпохе
аннексионизма. Аннексионизм, зародившись в начале XIX века
при активном содействии рабовладельцев южных штатов США,
стал играть заметную роль в политической и общественной жизни
Кубы, главным образом в 40-х и начале 50-х годов XIX века.
В основе этого течения лежали экономические и политические инте¬
ресы кубинских рабовладельцев, которые (учитывая нажим Англии,
требовавшей от Испании отмены рабства) считали, что присоеди¬
нение Кубы к США поможет упрочить систему рабства, обеспечи¬
вавшую им высокие доходы и прочные политические позиции.
Критикуя реакционного, проамерикански настроенного историка
Э. Портель Вила *, Ф. С. Фонер убедительно доказывает, что так
называемые «аннексионисты из патриотических побуждений», кото¬
рые, по утверждению Вила, стремились к аннексии якобы только
ради достижения независимости, на самом деле не преследовали
никаких патриотических целей и лишь маскировали свое стремление
видеть Кубу в составе США по примеру Техаса. Анализируя по¬
литику аннексионистов Юга США, Ф. С. Фонер приходит к выводу,
что они добивались присоединения Кубы к США, исходя из сле¬
дующих соображений:
Во-первых, они хотели воспрепятствовать возможной отмене
рабства на Кубе, что могло, с их точки зрения, пагубно отразиться
1 Этот известный буржуазный кубинский историк после револю¬
ции 1959 года поспешил эмигрировать в США, где он развил актив¬
ную деятельность против революционной Кубы.
7
на прочности и процветании рабовладельческой системы в Соеди-
ненных Штатах.
Во-вторых, им было важно расширить и укрепить свое экстен¬
сивное рабовладельческое хозяйство за счет приобретения новых
территорий. Аннексия Кубы сулила создание по крайней мере трех
сильных рабовладельческих штатов.
И, наконец, в-третьих, они стремились добиться укрепления
системы рабства в целом и тем самым укрепления политического
влияния южан в Американском Союзе, и в частности в сенате. Если
бы северяне получили перевес в сенате, они могли бы не только
ограничить рабство пределами южных штатов, но и содействовать
его полной ликвидации.
Одновременно автор рассматривает и позицию кубинских про¬
тивников аннексии, в частности Хосе А. Сако, в результате дея¬
тельности которого с 50-х годов началось ослабление аннексионист¬
ского движения на Кубе. «Так,— констатирует Ф. С. Фонер,— к
1850 году аннексионизм превратился уже не столько в кубинское,
сколько в американское движение заинтересованных в нем кругов».
Открытой целью внешней политики США в этот период, как ука¬
зывал К- Маркс, было «завоевание новых областей для распро¬
странения рабства и господства рабовладельцев» К
Однако причины аннексионистской политики США по отноше¬
нию к Кубе не ограничивались только интересами рабовладельцев
Юга США. В союзе с рабовладельцами выступала агрессивная
буржуазия Севера, о чем наглядно свидетельствуют факты, приве¬
денные Ф. С. Фонером в главе «Флибустьеры и капиталисты».
В этой главе автор показывает заинтересованность некоторых
видных североамериканских капиталистов в аннексии Кубы.
Так, например, некий Джордж Jloy, президент Почтовой па\
роходной компании Соединенных Штатов и глава так называемой
«Стимшип Крауд», оказывал самое активное закулисное содейст¬
вие сторонникам аннексии Кубы в конгрессе США, надеясь таким
способом обеспечить за собой монополию на пассажирское сооб¬
щение между Кубой и США и извлечь из этого немалые выгоды
как для себя, так и для своей компании. Когда же это не удалось,
Д. Лоу решил добиться аннексии Кубы ни больше ни меньше как
попытками спровоцировать военный конфликт между США и Испа¬
нией. Однако и из этого ничего не вышло, как, впрочем, и из
попытки агрессивных кругов США организовать в 1852—1854 го¬
дах вооруженную экспедицию на Кубу во главе со ставленником
аннексионистов генералом Джоном Куитмэном. Потерпела провал
1 К. Маркс й Ф. Энгельс, Соч., изд. 2, т. 15, стр. 342.
8
и авантюра «последнего флибустьера» генерала Уокера, который
должен был после вторжения в Никарагуа закрепить там свои по¬
зиции и затем содействовать переходу Кубы «в лоно» США.
Ф. С. Фонер тут же показывает экономические причины заин¬
тересованности американских капиталистов в Кубе, отмечая чрез¬
вычайно быстрый рост торговли между Кубой и США. Американ¬
ский капитал медленно, но упорно проникал в кубинскую экономи¬
ку, постепенно подчиняя ее себе.
Таким образом, несмотря на политическое господство Испании,
уже со второй половины XIX века можно констатировать рост эко¬
номической зависимости Кубы от США.
Большой интерес представляют главы, посвященные флибусть¬
ерским экспедициям, и в частности Нарсисо Лопесу.
Автор прав, утверждая, что Лопес является одной из наиболее
противоречивых фигур в истории Кубы. В исторической литературе
до настоящего времени нет единой точки зрения по этому вопросу.
Был ли Лопес истинным борцом за независимость Кубы или он
действовал с тайной целью аннексии острова Соединенными Шта¬
тами?
Ставя этот вопрос, Ф. С. Фонер вновь вынужден критиковать
фальсификаторскую позицию Э. Портель Вила; который в своем
трехтомном труде, посвященном «Нарсисо Лопесу и его эпохе»,
утверждает, что Нарсисо Лопес был «провозвестником независи¬
мости Кубы», а отнюдь не сторонником ее присоединения к США.
Всех придерживающихся противной точки зрения Э. Портель Вила
шельмует как «псевдоисториков».
В своем труде Ф. С. Фонер убедительно доказывает, что Лопес
никогда не был ни провозвестником независимости Кубы, ни бор¬
цом за ее свободу — он был типичным аннексионистом, прямым
орудием рабовладельцев Юга. Именно поэтому последние охотно
финансировали экспедиции Лопеса, в которых кубинские патриоты
фактически не принимали участия. Трудящиеся массы Кубы также
не оказали никакой поддержки флибустьерским 'экспедициям аме¬
риканских авантюристов.
В шестой главе, рассматривая еще малоизвестный вопрос о так
называемой «африканизации» Кубы, автор приходит к выводу, что
в 50-х годах XIX века распространение на Кубе слухов об англо¬
испанском плане «африканизации» Кубы и ее превращения в негри¬
тянскую республику были вызваны не чем иным, как стремлением
аннексионистов-рабовладельцев отменить прогрессивные мероприя¬
тия генерал-капитана Кубы Песуэлы и «привлечь на сторону по¬
борников завоевания и аннексии Кубы умеренных противников ан¬
нексии на Юге и Севере». Одновременно это должно было убедить
9
широкие круги кубинских рабовладельцев в том, что «единственное
средство избежать неминуемой опасности — это броситься в объятия
Соединенных Штатов».
Особый интерес вызывает глава восьмая, в которой Ф. С. Фо-
нер разбирает Остендский манифест 1854 года, заклейменный про¬
тивниками аннексии как «манифест разбойников». Подробно анали¬
зируя манифест и весь сложный комплекс американо-испанских и
американо-кубинских отношений, Ф. С. Фонер показывает истинный
смысл замысловатых трюков и хитросплетений американской дип¬
ломатии, связанных с вопросом о Кубе.
Ф. С. Фонер отмечает, что среди историков нет единого мне¬
ния о том, кто из трех посланников США в Европе — Суле, Бьюке¬
нен или Мэсон — принимал наибольшее участие в составлении этого
одиозного документа. Ясно только одно, что его появление — «по¬
зорная страница в американской истории».
Наряду с этим вызывает удивление, почему Ф. С. Фонер, ха¬
рактеризуя Остендский манифест, не использовал и не сослался
на чрезвычайно интересную и важную оценку как самого манифе¬
ста, так и внешней политики США в рассматриваемый период, сде¬
ланную Марксом в его известной статье «Гражданская война в
Северной Америке». «Как во внутренней, так и во внешней полити¬
ке Соединенных Штатов,— писал Маркс,— интересы рабовладельцев
служили путеводной звездой. Фактически Бьюкенен добился поста
президента благодаря изданию Остендского манифеста, в котором
приобретение Кубы, будь то путем покупки или силой оружия,
провозглашалось великой задачей национальной политики» К
Сецессия южных штатов и гражданская война в США на неко¬
торое время прервали дипломатическую возню вокруг вопроса о
присоединении Кубы к США, «будь то путем покупки или силой
оружия», и завершили «эпоху аннексионизма».
В небольшой, но весьма интересной главе «Куба во время
гражданской войны в Америке» Ф. С. Фонер фактически впервые
рассматривает отношение различных социальных слоев Кубы к
гражданской войне в США и развернувшейся там борьбе за отмену
рабства. Большая часть населения Кубы стала на сторону северян.
Только наиболее реакционные элементы в лице испанских купцов и
работорговцев хотели победы конфедератов ради сохранения раб¬
ства на Кубе.
Что же касается эксплуатируемых слоев населения острова, то
особое удовлетворение среди них вызвала ставшая широко извест¬
ной декларация Линкольна об отмене рабства, а также другие
1 К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., изд. 2, т. 15, стр. 34?.
10
декреты аболиционистов. Недаром кубинские негры-рабы распевали
песню «Вперед, Линкольн, вперед! Ты наша надежда, Линкольн!»
Многим из них было ясно, что теперь уже не за горами их собст¬
венное освобождение. К сожалению, однако, в главе не приведено
никаких примеров, свидетельствующих о том, что многие кубинцы
лично участвовали в гражданской войне в США на стороне се¬
верян.
Ф. С. Фонер подчеркивает, что и креолы в общем симпати¬
зировали северянам. Это объяснялось рядом обстоятельств, которые
значительно изменили отношение креолов к вопросу о сохранении
рабства на Кубе, что достаточно исчерпывающе показано в главе.
Здесь, однако, было бы целесообразно отметить те различия в от¬
ношении к гражданской войне в США, которые все же существо¬
вали среди разных групп креолов и определялись особенностями
их классовых интересов.
Изменившаяся обстановка на Кубе способствовала оживлению
движения реформаторов, во главе которых оказались такие видные
бывшие сторонники аннексионизма, как Хосе М. Лемус, граф По-
сос Дульсес, Мигель Альдама и друпие.
Если в свое время сторонники реформ, руководимые Хосе
А.’Сако, настаивали только на запрещении работорговли и сохра¬
нении рабовладельческой системы, то реформаторы 60-х годов тре¬
бовали уже отмены рабства как системы с условием, однако, чтобы
она проводилась постепенно и не причинила серьезного ущерба ин¬
тересам рабовладельцев.
К концу 60-х годов XIX столетия колониальный режим и экс¬
плуатация рабского труда на кубинских плантациях превратились
в основные факторы, задерживавшие развитие производительных
сил и введение технических усовершенствований в производстве
сахара, постепенно превращавшегося в одну из важнейших экспорт¬
ных отраслей кубинской экономики.
Рабский труд не мог способствовать повышению производитель¬
ности труда, в котором нуждались предприятия по переработке
сахарного тростника в связи с усиливавшейся конкуренцией свекло¬
вичного сахара на мировом рынке. К тому же в этот период рабы
стали очень дороги и приобретать их было все труднее.
В настоящем труде показано, как после краха пресловутой Ин¬
формационной хунты в Мадриде в 1867 году окончательно рухнули
надежды многих передовых кубинцев на то, что можно мирным
путем заставить Испанию провести на Кубе какие бы то ни было
экономические и политические реформы. Испания упорно не шла
ни на какие уступки. Это ставило кубинскую буржуазию и либе¬
ральных помещиков, стремившихся перевести свои хозяйства
II
на капиталистические рельсы, перед необходимостью вооруженной
борьбы за освобождение от испанского гнета, за отмену рабства
и создание независимой буржуазной республики.
В этой связи весьма уместно, на наш взгляд, вспомнить вы¬
сказывание В. И. Ленина о том, что первой исторической тенден¬
цией развивающегося капитализма является «пробуждение нацио¬
нальной жизни и национальных движений, борьба против всякого
Национального гнета, создание национальных государств»
Так началась на Кубе Десятилетняя война за независимость
¡868—1878 годов. Разбору событий, связанных с десятилетней ге¬
роической эпопеей кубинского народа, Ф. С. Фонер посвящает семь
глав. В них, как и в предыдущих главах, все события рассматри¬
ваются сквозь призму кубино-американских и американо-испано-ку¬
бинских отношений.
Следует отметить, что эта сторона вопроса проанализирована
автором чрезвычайно полно и тщательно. Перед читателем во всей
своей неприглядности встает отталкивающая картина лицемерной,
сугубо корыстной политики правящих кругов США Становятся по¬
нятны истоки ярко выраженного агрессивного, захватнического
курса североамериканской дипломатии по отношению к Кубе и в
последующий исторический период.
Вместе с тем не совсем ясно, почему война за независимость
вспыхнула именно на востоке Кубы, в Ориенте, ставшем колыбелью
кубинского освободительного движения.
На наш взгляд, описанию Десятилетней войны необходимо бы¬
ло предпослать развернутую социально-экономическую характери¬
стику Западной и Восточной Кубы. Важно подчеркнуть, что для
экономически отсталых и менее населенных районов Восточной
Кубы (насчитывавших в тот период всего 256 тысяч жителей) не
было характерно плантационное хозяйство и торговое земледелие.
Они ограничивались главным образом прибрежными районами Ман¬
санильо, Сантьяго и Гуантанамо. Рабский труд в них решающей
роли не играл, и негры-рабы, которых здесь было значительно мень¬
ше, чем в Западной Кубе, составляли лишь 19 процентов населе¬
ния. Зато число свободных негров и мулатов являлось тут наибо¬
лее высоким и достигало 32 процентов. Именно в Восточной Кубе
концентрировалась основная масса кубинского свободного крестьян¬
ства: белых, негров и мулатов, в большинстве своем арендаторов
и издольщиков. Клочок земли, который они обрабатывали, обеспе¬
чивал весьма скудное пропитание, и кубинские крестьяне, подвер¬
гавшиеся полуфеодальной и колониальной эксплуатации помещиков
1 В. И. Ленин, Соч., изд. 5, т. 24, стр. 124.
12
и местных властей, фактически влачили голодное, нищенское суще¬
ствование.
Недовольство таким положением было велико среди кубинского
свободного крестьянства, являвшегося своего рода горючим мате¬
риалом, готовым в любой момент вспыхнуть. Эти слои населения
могли получить землю и право на действительные равенство и сво¬
боду только в результате упорной вооруженной борьбы. Именно из
этих слоев вышли такие видные руководители освободительной ар¬
мии, как Антонио и Хосе Maceo, Гильермо Монкада и многие дру¬
гие. По своему происхождению и социальному положению они рез¬
ко отличались от зажиточной помещичье-буржуазной верхушки,
возглавившей войну за независимость 1868—-1878 годов. Это обстоя¬
тельство сыграло немалую роль в усилении противоречий и разно¬
гласий, возникших впоследствии среди руководителей освободитель¬
ной войны.
Ф. С. Фонер рассматривает эти противоречия и вызванные ими
внутренние раздоры в повстанческом лагере. Он правильно подчер¬
кивает, что консервативные элементы, возглавлявшиеся Карлосом
Мануэлем де Сеспедесом, боролись за освобождение от ига метро¬
полии, за экономические и политические права в собственных инте¬
ресах, в интересах помещичьего класса, а не широких народных
масс. В то же время кубинские трудящиеся: белые, мулаты и негры,
составлявшие основную силу освободительной армии, боролись не
только за освобождение своей страны от тирании испанских коло¬
низаторов, но и за коренные социально-экономические преобразо¬
вания, за отмену рабства и предоставление политических прав.
Неоднородный социальный состав восставших, экономические, и со¬
циальные различия отдельных районов, затрудненность общения
между ними стимулировали борьбу между прогрессивными и кон¬
сервативными элементами за власть, за руководство движением.
Однако автор, анализируя причины этих противоречий, носивших
по существу классовый характер, дает несколько расплывчатую ха¬
рактеристику отдельным руководителям освободительной борьбы, и
неискушенному читателю трудно' понять, к какому, собственно,
крылу или лагерю принадлежали те или иные деятели «сражаю¬
щейся Кубы».
Не ясно, например, что представлял собой Сальвадор Сиснерос
Бетанкур, сменивший Карлоса М. де Сеспедеса на президентском
посту. Кем были и какую позицию занимали члены его кабинета:
Франсиско М. Осорио, Антонио дель Валье, Фернандо Ф. Сокаррас
и другие. Неизвестно также, выходцами из каких социальных слоев
были М. Гомес и К. Гарсия. Явно недостаточна характеристика
такой видной фигуры, как Игнасио Аграмонте. В данном случае
13
нельзя ограничиться тем, что он «возглавил критику позиции Сес-
педеса» и что при встрече этих двух деятелей они все же не смог¬
ли договориться и возникший между ними «личный антагонизм»
Продолжал усиливаться.
Дело в том, что И. Аграмонте возглавлял левое, мелкобур¬
жуазное крыло в освободительном движении. Он и его друзья
(Антонио Самбрано и другие) представляли передовое молодое
поколение кубинцев, увлекавшихся идеями Французской буржуаз¬
ной революции XVIII века. Аграмонте выступал за свободу лично¬
сти и был решительным сторонником буржуазно-демократических
свобод. Под непосредственным влиянием И. Аграмонте и его еди¬
номышленников 10 апреля 1869 года в Гуаймаро была принята
буржуазная конституция республиканской Кубы, которая по всем
принципиальным вопросам расходилась с положениями «Манифеста
10 октября 1868 года», выработанными К. М. де Сеспедесом. Кон¬
ституция декларировала буржуазно-демократические свободы и ре¬
шительно отметала одно из основных положений манифеста о «по¬
степенном» освобождении негров-рабов.
Борьба негров и мулатов за уничтожение социального и расо¬
вого неравенства, за ликвидацию расовой дискриминации и рабско¬
го ярма также не могла не отразиться на важнейших программных
документах и задачах Десятилетней войны. К тому же было ясно,
что для успешной борьбы за независимость требовалась армия, ря¬
ды которой можно было пополнять только за счет широких трудя¬
щихся масс, в большинстве своем состоявших из негров и мулатов.
Большое внимание Ф. С. Фонер уделяет Антонио Maceo, его
роли в Десятилетней освободительной войне и «Протесту в Бара-
гуа», который являлся символом сопротивления и патриотизма на¬
родных масс Кубы.
По свидетельству автора, этот крупнейший деятель освободи¬
тельного движения на Кубе до последнего времени фактически не
был известен в США. Американские буржуазные ученые, если и
упоминали о Maceo, то лишь вскользь, не удостаивая его своим
вниманием. Ф. С. Фонер восполняет и этот пробел в американской
историографии.
Деятельность A. Maceo, как справедливо подчеркивает автор,
не ограничивается его военными подвигами и ролью талантливого
военачальника, который сумел блестяще разработать и применить
на практике свою тактику партизанской войны. Социальные и по¬
литические взгляды A. Maceo и его воинствующий антиимпериа¬
лизм — это ценнейший вклад в историю и традиции освободитель¬
ной борьбы кубинского народа, и они требуют куда более полного
освещения в исторической литературе, чем это делалось до сих пор.
14
Говоря об Антонио Maceo, следует упомянуть о том, что не
только он один, но и вся многочисленная семья Maceo сражалась
против испанского господства, и многие члены семьи (пять братьев
из семи), в том числе отец — Маркос Maceo, отдали свою жизнь,
сражаясь за независимость.
Кубинский народ наряду с дорогим ему именем Хосе Марти и
по сей день чтит память Антонио Maceo как одного из самых вы¬
дающихся и любимых вождей освободительного движения и не
забывает его славных боевых традиций. Недаром Фидель Кастро
в 1958 году поручил своему верному соратнику, герою Сьерра-
Маэстра, Камило Сьенфуэгосу повторить легендарное вторжение
Антонио Maceo в западные провинции Кубы и назвал колонну
Сьенфуэгоса именем Антонио Maceo.
В двадцать третьей главе Ф. С. Фонер анализирует экономиче¬
ское и социальное развитие Кубы в период с 1878 до '1895 года. По
существу в ней идет речь об итогах Десятилетней войны, окончив¬
шейся заключением компромиссного Санхонского пакта.
На наш взгляд, автор несколько неточен, когда еще в своем
введении, кратко характеризуя итоги Десятилетней войны, утверж¬
дает, что, хотя кубинцы создали тогда условия для своей конечной
победы, они «проиграли первую войну за независимость». Это не
совсем так. Действительно, решающей победы достигнуто не было.
Но уже тот факт, что испанское правительство было вынуждено
официально подписать Санхонский пакт, означал, что повстанцы,
эти «бунтовщики» и «мятежники», как их именовала испанская
печать, были все же признаны воюющей стороной. Это обстоятель¬
ство, несомненно, следует расценивать как чрезвычайно важную
моральную победу кубинских мамбисес. Об этом свидетельствует и
такой немаловажный факт, как недовольство ряда депутатов испан¬
ских кортесов, считавших подписание Санхонского пакта с кубин¬
скими повстанцами «недостойным чести и престижа испанского
правительства и проявлением бессилия со стороны командования
испанской армии». Особенно яростным нападкам договор подвергся
со стороны видного депутата кортесов генерала Саламанка-и-Не-
грете. Этот воинствующий генерал характеризовал Санхонский пакт
как фактическое поражение испанского правительства и его двух¬
соттысячной армии, не сумевшей одержать победы над горсткой
«мятежников».
Вывод был один: Санхонский пакт позорен для Испании. Пред¬
седатель совета министров Кановас дель Кастильо и министр
колоний маркиз Посо де ла Мерсед тщетно пытались убедить наи¬
более реакционные и непримиримые элементы в том, что условия
капитуляции, предложенные повстанцам острова Куба и принятые
15
ими, полностью достойны «чести и престижа испанской нации».
Суть дела состояла в том, что испанское правительство испытывало
тогда большие трудности. Казна была пуста, а испанский народ,
истощенный и измученный карлистскими войнами и Десятилетней
войной на Кубе, не желал больше проливать кровь за чуждые ему
интересы и требовал прекращения военных действий. Для укреп¬
ления позиций испанской монархии было крайне необходимо за¬
ключить хотя бы компромиссный мир на Кубе. К тому же затянув¬
шаяся война осложняла и внешнеполитическое положение Испании.
Эти обстоятельства как внутриполитического, так и междуна¬
родного порядка вынуждали испанскую администрацию на Кубе,
изменив тактику, перейти к политике кнута и пряника. Следует от¬
метить, что наряду со ставшими достоянием гласности статьями
Санхонского пакта существовало еще десять секретных статей, ко¬
торыми главным образом и руководствовалось испанское прави¬
тельство.
Согласно, например, десятой статье «на возмещение расходов
и для распределения среди соединений, согласившихся на капиту¬
ляцию», была ассигнована сумма в 5 миллионов песо золотом, то
есть испанские власти задались целью попросту подкупить неустой¬
чивые элементы среди участников освободительной борьбы, и в
первую очередь командный состав освободительной армии. Это
должно было внести разброд в повстанческую армию и ускорить
тем самым ее капитуляцию.
Особое значение испанские власти придавали тому, чтобы
склонить на свою сторону наиболее непримиримых вождей и гене¬
ралов освободительной армии — таких, как Максимо Гомес и Ан¬
тонио Maceo. Однако в этом они потерпели полное фиаско. Людей
типа Гомеса и Maceo, глубоко преданных делу независимости ку¬
бинского народа и беззаветно служивших ему в течение десяти лет,
нельзя было купить ни за какие деньги.
Анализируя итоги Десятилетней войны за независимость, не¬
обходимо, как нам кажется, выделить и подчеркнуть следующие
важнейшие моменты.
Как известно, Десятилетняя война не разрешила основной
стоявшей перед ней задачи, не привела к независимости Кубы, но
нельзя забывать и того, что она сыграла огромную роль в полити¬
ческом развитии и дальнейшем росте национального самосознания
кубинского народа. За десять лет борьбы изменилось многое. Массы
стали лучше понимать необходимость национального единства
и национальной независимости. Впервые общенациональные интере¬
сы стали играть главенствующую роль в жизни страны. События
16
1868—1878 и последующих годов содействовали формированию ку¬
бинской нации, сплачивавшейся в огне освободительной борьбы.
В ходе революционных боев выковывались кадры, выраба¬
тывались приемы и методы борьбы, накапливался опыт, создавалась
тактика, необходимая для успешного освободительного движения.
¡Подорвав основы испанской колониальной системы, Десятилет¬
няя война вызвала глубокие структурные изменения в экономике
Кубы. Прежде всего она стимулировала развитие капиталистиче¬
ских отношений в стране. Именно после 1878 года было положено
начало интенсивному освоению внутренних и восточных территорий
острова, что означало втягивание в систему капиталистических от¬
ношений всей страны.
В основе экономических и социальных сдвигов, происходивших
после 1878 года, лежала отмена рабства, уничтожившая одно из
важнейших препятствий на пути капиталистического развития Кубы.
Отмена рабства явилась важнейшим результатом Десятилетней
освободительной войны.
В рассматриваемой двадцать третьей главе Ф. С. Фонер де¬
тально анализирует две основные характерные черты кубинской
экономики в период между 1878 и 1895 годами: бурный процесс
концентрации сахарной промышленности, приведший к вытеснению
экономически несостоятельных инхениос (предприятий по перера¬
ботке сахарного тростника) сентралями, и рост торговли с США,
сопровождавшийся усиленным проникновением американского капи¬
тала (50 миллионов долларов) в экономику Кубы.
Ведущей отраслью кубинского хозяйства стала сахарная про¬
мышленность, получившая после отмены рабства широкие воз¬
можности для своего развития. В самом процессе добычи и пере¬
работки сахара произошли серьезные технические изменения и усо¬
вершенствования, и производство сахара стало быстрыми темпами
превращаться в технически хорошо оснащенную капиталистическую
промышленность. Сентрали 80—90-х. годов были уже настоящими
капиталистическими предприятиями.
■Необходимость обеспечить сентрали дешевым сырьем и дешевой
рабочей силой привела к возникновению на Кубе «колоната»,
представлявшего собой новую систему эксплуатации освобожденных
без земли негров и свободных крестьян. Непосредственные произво¬
дители, превращенные в своем большинстве в закабаленных сельско¬
хозяйственных рабочих и крестьян, стали называться «колонами».
Иногда колоны обрабатывали собственную землю, и тогда они на¬
зывались «независимыми». Постепенно, подчиняясь возраставшим
требованиям хозяев, колоны теряли свою самостоятельность и ста¬
новились все более, зависимыми от сентраля, который высасывал
17
из крестьянского хозяйства все соки. Однако большей частью кре¬
стьяне-колоны своей земли не имели и арендовали ее на кабальных
условиях у помещика или у сентраля.
Усиленными темпами американский капитал стал проникать в
табачную и горнорудную промышленность Кубы.
Сочетание полуфеодальных форм эксплуатации с капиталисти¬
ческими предоставило американским компаниям широкую возмож¬
ность закабаления и ограбления кубинского народа и обеспечивало
получение максимально высоких прибылей. В результате Куба в
экономическом отношении быстро превращалась в полуколонию
США.
В той же двадцать третьей главе Ф. С. Фонер дает краткий
обзор рабочего движения на Кубе в рассматриваемый период, ха¬
рактеризует известного деятеля кубинского рабочего движения того
времени Энрике Ройг-и-Сан Мартина. Трудно, однако, согласиться
с характеристикой Э. Ройга как одного из «самых известных анар-
хо-синдикалистских лидеров».
Анархо-синдикалистские идеи, несомненно, оказывали на него
свое влияние. В частности, Э. Ройг и его единомышленники выска¬
зывались за всеобщую забастовку и «прямое действие» как основ¬
ной метод борьбы рабочего класса и наиболее эффективный и
быстрый способ борьбы с «социальной несправедливостью». Но в
основном Э. Ройг выступал в 80-х годах как сторонник марксизма
и глашатай идей научного социализма. Деятельность Э. Ройга бы¬
ла посвящена организации и сплочению кубинского пролетариата,
подготовке к осознанию пролетариатом своих классовых задач, уча¬
стию его в классовой борьбе и в политической жизни страны. Этим
же целям служила и основанная Э. Ройгом в 1887 году газета
«Эль продуктор».
К сожалению, Ф. С. Фонер предельно скупо освещает зарож¬
дение и развитие рабочего движения на Кубе. Этому важному в
истории освободительной борьбы вопросу во всей книге уделено в
общей сложности всего лишь несколько страниц, причем большин¬
ство из них посвящено середине XIX века, когда создавались на¬
чальные формы организации кубинского пролетариата: различные
цеховые объединения, товарищества и общества взаимопомощи.
Несколько подробнее автор показывает зарождение классового
сознания у кубинских рабочих, роль первой рабочей газеты «Ла
Аурора» и ее культуртрегерскую деятельность.
В связи с этим следовало особо подчеркнуть, что рабочий
класс Кубы формировался в специфических условиях аграрной ко¬
лониальной страны со слаборазвитой промышленностью кустарного
и мануфактурного характера при господстве полуфеодальных от¬
18
ношений и, как уже говорилось, широкой эксплуатации рабского
труда.
Характеристике рабочего движения в 80—90-х годах Ф. С. Фо-
нер уделяет всего лишь четыре странички. Нельзя не согласиться
с выводом автора, что «после Десятилетней войны рабочее движе¬
ние на Кубе стало развиваться еще быстрее». Однако, на наш
взгляд, «стимулирующее влияние» в данном случае оказала не
столько «возобновившаяся практика чтений на фабриках и в ма¬
стерских», положительной роли которых нельзя отрицать, сколько
ускорение темпа развития капиталистических отношений в стране и
превращение огромной массы рабов и разоренного, пролетаризиро¬
ванного крестьянства (составлявших в общей сложности более
25 процентов населения) в наемных рабочих.
При анализе рабочего движения на Кубе в рассматриваемый
период следовало также упомянуть и о том, что 3 марта 1889 года
в Ки-Уэсте (США) начала издаваться рабочая газета «Ла Трибу¬
на дель травахо», на страницах которой кубинский социалист марк¬
сист Карлос Балиньо (1848—1926), ставший вскоре видным деяте¬
лем кубинского рабочего движения, начал усиленную кампанию за
вовлечение рабочих Кубы в освободительную борьбу против Испа¬
нии. Многочисленные экземпляры этой газеты распространялись на
Кубе, особенно среди рабочих-табачников Гаваны.
В последних трех главах своей книги, насыщенных богатым
фактическим материалом, Ф. С. Фонер рассматривает революцион¬
ную деятельность на Кубе в 1884—»1890 годы, создание кубинской
революционной партии и усиление угрозы со стороны североаме¬
риканского империализма по отношению к Кубе и другим странам
Латинокой Америки — угрозы, которую уже в то время распознал
и которой так опасался Хосе Марти.
Необходимо, на наш взгляд, подчеркнуть, что период с 1880 по
1894 год характеризуется не только новыми выступлениями против
испанского колониального режима и подготовкой сил для нанесения
решающего удара по испанскому господству на Кубе, но и более
высоким уровнем организации национально-освободительного дви¬
жения. От авантюризма и слабо подготовленных в организацион¬
ном и политическом отношениях восстаний наиболее дальновидные
и передовые руководители освободительного движения начали пе¬
реходить к планомерной подготовке хорошо организованной под¬
линно массовой борьбы, к объединению всех революционных сил
как на самой Кубе, так и за ее пределами. Основную роль в осу¬
ществлении этой важнейшей задачи была призвана сыграть Ку¬
бинская революционная партия, созданная в результате упорных
многолетних усилий Хосе Марти в январе 1892 года.
19
«Никогда в прошлом,— пишет Ф. С. Фонер,— подготовка вос¬
стания не принимала столь широкий размах и не отличалась таким
строго централизованным планированием, как во время революции
1895 года. И вот годы, затраченные на подготовительную работу,
полные разочарований.и неудач, остались позади. Революция нача¬
лась, и мечта о Свободной Кубе могла теперь превратиться в реаль¬
ность».
В основном вышеупомянутые главы посвящены анализу много¬
гранной деятельности Хосе Марти, его мировоззрения и политиче¬
ских убеждений.
Автор отдает дань широте взглядов Марти и его замечатель¬
ным талантам мыслителя и политического организатора.
Много внимания Ф. С. Фонер уделяет борьбе Марти против
расовых предрассудков и вовлечению широких негритянских масс
в революционное движение. Уже тогда, как справедливо отмечает
автор, Марти стремился заложить основы равенства и сотрудниче¬
ства обеих рас в будущей республике.
Все это представляет не только чисто научный, но и актуаль¬
ный политический интерес, поскольку именно идеи Марти вдохно¬
вили Фиделя Кастро и его славных соратников на борьбу с тира¬
нией Батисты и в значительной степени способствовали успеху ре¬
волюции и национально-освободительной борьбы против гнета им¬
периализма США.
«То, что весь народ проникся идеями Марти, которые выковы¬
вали чувство патриотизма, сделало возможной,— по словам Фиделя
Кастро,— победу революции на Кубе»1.
«Слова Марти — не музейная ценность,— подчеркивает Эрнесто
Че Гевара.— Ими пропитана наша борьба и наши лозунги. Они —
знамя нашей победы»2.
Ф. С. Фонер завершает свое исследование описанием гибели
идеолога и вождя освободительной борьбы кубинского народа Хосе
Марти 19 мая 1895 года в Дос-Риос, приводя в заключение его из¬
вестное предсмертное письмо к Мануэлю Меркадо.
В этом письме Хосе Марти с присущей ему прозорливостью
призывал кубинцев своей грудью преградить «путь к аннексии
стран нашей Америки жестоким, агрессивным и презирающим нас
Севером».
Второй том капитального труда Ф. С. Фонера, так же как и
его первый том, написан с марксистских позиций и отличается глу¬
биной анализа и большой тщательностью исследования.
1 ЛЫКА, № 2, Ьа НаЬапа, ГеЬгего с!е 1960, р. 102.
2 Там же, стр. 106.
20
В основу работы Ф. С. Фонера положено критическое изуче¬
ние многочисленных документов кубинского и американских архи¬
вов и обширного круга различных источников и монографий.
Автор стремится подкрепить конкретным фактическим мате¬
риалом каждое свое положение и выводы. Поэтому они хорошо ар¬
гументированы и убедительны.
Большим достоинством труда Ф. С. Фонера является то, что
автору удалось строго научно и вместе с тем политически остро
изложить историю Кубы и ее отношений с США вплоть до нача¬
ла второй войны за независимость 1895—1898 годов.
Отрадно отметить, что между Ф. С. Фонером и советскими
историками нет принципиальных расхождений по важнейшим про¬
блемам истории Кубы и ее отношений с США, затронутым в данной
книге.
Остается только пожелать Ф. С. Фонеру дальнейшей плодо¬
творной работы над историей Кубы и успешного завершения его ин¬
тересного и полезного труда.
Советские читатели, успевшие оценить первый том «Истории
Кубы», с несомненным интересом встретят и второй том этого труда.
А. М. ЗОРИНА
Предисловие
Первый том «Истории Кубы и ее отношений с США»
посвящен истории Кубы и кубино-американских отноше¬
ний со времени открытия Кубы и завоевания острова ис¬
панскими конкистадорами до середины 40-х годов
XIX века. В настоящем томе излагается ее история в
последующие 50 лет после 1845 года. Мы начинаем с
анализа политики кубинских аннексионистов, останав¬
ливаемся на попытках США аннексировать Кубу и рас¬
сматриваем деятельность флибустьеров в 50-х годах
XIX века, в которой главную роль играли представители
рабовладельческого Юга.
После описания неудачи аннексионистского движения
и разъяснения причин его упадка рассмотрено движение
в пользу реформ и начавшейся в 1868 году войны за не¬
зависимость Кубы. В главах, посвященных этой длитель¬
ной героической борьбе, читатель встретится с мамби-
сес — партизанами того времени,— белыми и неграми,
которые в течение десяти лет полуголодные, оборванные,
вооруженные часто одними мачете, бродили по горам и
равнинам Кубы, изматывая значительно превосходившие
их испанские войска. Серьезным препятствием в борьбе
за независимость являлись их внутренние разногласия, а
также политика правительства США, выступавшего во¬
преки воле американского народа против независимости
Кубы.
Хотя кубинцы и проиграли первую войну за незави¬
симость, они заложили основы своей будущей победы.
Их революционная деятельность не прекратилась после
1878 года. В заключительных главах настоящего тома
рассматриваются дальнейшие события вплоть до на¬
чавшейся в 1895 году второй войны за независимость.
23
Революционные битвы выдвинули трех человек, став¬
ших крупными фигурами не только в истории Кубы и
Латинской Америки, но и в мировой истории,— это Апо¬
стол Хосе Марти, руководитель кубинской освободитель¬
ной армии, доминиканец Максимо Гомес и негр Антонио
Maceo. Марти известен, хотя и недостаточно, историкам
США, Гомес также упоминается в некоторых американ¬
ских исторических трудах, а имя борца за независимость
Антонио Maceo почти неизвестно. Даже на Кубе, где о
нем написано довольно много и опубликована его пере¬
писка, Maceo рассматривают главным образом, как не¬
давно отметил один кубинский ученый, «только как от¬
важного воина, человека действия, а не человека идеи» *.
Читателю быстро станет ясно, что «бронзовый ти¬
тан» (так называли Maceo) внес большой вклад в до¬
ставшееся Кубе наследие социальных и политических
идей, так же как и в создание ее военно-революционных
традиций.
Как мы уже отмечали в первом томе, невозможно
получить ясное представление о развитии Кубы в настоя¬
щее время, если постоянно не помнить об ее прошлом.
Особенно это важно для понимания современных кубино¬
американских отношений. Поэтому роли США в делах
острова уделено значительное внимание.
При написании этого тома я пользовался целым ря¬
дом источников на английском и испанском языках. Они
так многочисленны, что недостаток места не позволяет
перечислить их полностью; в то же время упоминание
лишь некоторых из них вряд ли принесло бы пользу.
Поэтому я ссылаюсь только на те источники, которые я
цитирую.
Я буду рад сообщить о других документах, не приве¬
денных в ссылках на источники, если кто-либо обратит¬
ся ко мне с такой просьбой.
Во время работы над этой книгой мне была оказана
чрезвычайно щедрая помощь.
Я выражаю благодарность за возможности, предо¬
ставленные мне Национальным архивом в Гаване, На¬
циональным архивом в Вашингтоне (округ Колумбия),
Библиотекой конгресса, Архивно-историческим управле¬
*Jose Antonio Portuondo, editor, El Pensamiento Vivp
de Maceo, La Habana, 1962, p. 7.
24
нием штата Миссисипи, библиотеками Гарвардского
университета, Колумбийского университета, университета
Дьюк, Северо-западного университета, университета
штата Северная Каролина, университета штата Техас,
Чикагского университета, Калифорнийского университе¬
та, университета штата Виргиния и йельского универ¬
ситета. При получении материалов по межбиблиотечно¬
му абонементу большую помощь мне, как и прежде,
оказали директор библиотеки Теминентского института
Луиза Гейнце и ее сотрудники.
Д-р Хулио Хирона вновь любезно помог мне при по¬
лучении важных документов, статей и книг из публич¬
ных и частных библиотек на Кубе. Я вторично выражаю
благодарность своей жене Рослин Хелд Фонер за
огромную помощь, выразившуюся в переводе источни¬
ков с испанского языка, подготовке рукописи к печати
и в чтении корректур.
ФИЛИП С. ФОНЕР
Кроутон-на-Гудзоне, штат Нью-Йорк
апрель, 1963 год
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Кубинские аннексионисты
Движение за присоединение к Соединенным Штатам
Америки возникло на Кубе еще в 1810 году, когда пред¬
ставители зажиточных плантаторов начали тайные пе¬
реговоры с консулом США в Гаване. Они заявили ему
о своей готовности организовать, ради сохранения рабст¬
ва, заговор в пользу аннексии Кубы при условии, что
США гарантируют им поддержку против английской
оккупации и против Испании. Никаких гарантий план¬
таторы не получили, и движение потерпело неудачу;
однако оно возродилось в 1821 году, когда кубинские
плантаторы, стремясь сохранить рабство и противодей¬
ствовать аболиционистским выступлениям в испанских
кортесах, направили своего представителя в Вашингтон
с предложением присоединить Кубу к Соединенным
Штатам. Из этого проекта тоже ничего не вышло. Счи¬
тая его преждевременным, правительство США пред¬
почло ждать более благоприятных условий. Американ¬
ская политика сводилась к тому, чтобы оставить Кубу
во власти Испании, препятствовать движению за неза¬
висимость на острове, а также передаче его какой-либо
иностранной державе. В то же время правительство не
связывало себя какими-либо обязательствами отка¬
заться от Кубы в будущем.
Съезд кубинских историков в 1947 году следующим
образом охарактеризовал политику США: «Пока Куба
не может принадлежать Соединенным Штатам, она
должна принадлежать Испании, но никогда — кубин¬
цам» К
После исключения кубинских депутатов из либе¬
ральных кортесов 1834—1837 годов, уничтожившего на¬
дежды сторонников реформ на Кубе, и в годы деспоти¬
ческого правления Такона аннексионистские устремле¬
ния возродились снова. Они еще более усилились после
27
опубликования в 1837 году интересной работы Хосе Ан¬
тонио Сако «Параллель между островом Куба, и неко¬
торыми английскими колониями», в которой изгнанный
духовный и идейный вождь кубинских либералов срав¬
нивал — не в пользу острова — управление Кубой с
управлением Канадой и разоблачал утверждения «пи-
ренейцев», будто остров управляется лучше всех прочих
колоний. Однако в работе Сако содержалась одна
мысль, которая, казалось, указывала Кубе выход: «Ес¬
ли положение Кубы в силу тех или иных обстоятельств
ухудшится и ей придется броситься в объятия иност¬
ранной державы, то нигде не обретет она большего по¬
чета или славы, чем у великой американской конфеде¬
рации [США]. В ее лоне найдет она мир и утешение,
силу и защиту, справедливость и свободу»2.
Тем не менее в 1837 году креольские плантаторы не
были едины в стремлении присоединить остров к США.
Понадобились восстания рабов (в 1842—1844 годах),
чтобы достаточно напуганные плантаторы превратили
движение в пользу аннексии в значительную силу.
Страх, что испанское правительство уступит нажиму
английских аболиционистов, был настолько силен у ку¬
бинских рабовладельцев, что многие из них стали стре¬
миться к объединению с рабовладельцами Соединенных
Штатов как к единственной гарантии сохранения раб¬
ства.
Агитация в пользу аннексии, велась и на Кубе и в
США. На Кубе ей способствовало основание «Клуба га¬
ванцев», членами которого являлись в большей частью
богатые владельцы плантаций сахарного тростника, в
том числе: Мигель Альдама (в его дворце происходили
собрания клуба), Хосе Антонио Эчеверриа, Кристобаль
Мадан-и-Мадан, плантатор, купец и судовладелец, и
американец Джон С. Трэшер, житель Гаваны, редактор
кубинского торгового журнала «Эль фаро индуст-
риаль». В «Клуб гаванцев» входило несколько писате¬
лей, и среди них Сирило Вильяверде, лица свободных
профессий и вообще интеллигенция, однако преоблада¬
ли в этой организации рабовладельцы.
Существовали и два других центра аннексионистской
деятельности: центр в Пуэрто-Принсипе во главе с Гас¬
паром Бетанкуром Сиснеросом, известным под прозви¬
щем Эль лугареньо [Деревенщина], и заговор «Кубин¬
28
ской розы» в Матансасе и Лас-Вильясе во главе с
генералом Нарсисо Лопесом, личность которого в исто¬
рии Кубы вызывает наибольшие разногласия. Некото¬
рые ученые, подобно кубинскому историку Эрминио
Портель Вила, утверждали, что группа Лопеса добива¬
лась независимости Кубы. Однако показания арестован¬
ных заговорщиков во время следствия свидетельствуют
о том, что подлинной целью заговора было присоедине¬
ние Кубы к Соединенным Штатам.
В 1837 году, при деспотическом правлении Такона,
многие кубинские патриоты, преследуемые за свои ли¬
беральные убеждения и оппозицию тирании, бежали в
Соединенные Штаты. К середине 40-х годов либераль¬
ные группы кубинцев были созданы в Нью-Йорке, Но¬
вом Орлеане и портах Флориды. Наиболее активно вы¬
ступала за аннексию нью-йоркская группа во главе с
Гаспаром Бетанкуром Сиснеросом, Хосе Анисето Исна-
га и Кристобалем Маданом. В 1847 году в Нью-Йорке
был организован «Консехо Кубано» (Кубинский совет).
Мадан, представлявший «Клуб гаванцев», был
председателем этого совета. 1 января 1848 года начал
выходить его печатный орган «Ла Вердад» («Правда»).
Газета распространялась бесплатно, она субсидирова¬
лась отчасти богатыми кубинцами, отчасти аннексиони¬
стски настроенным редактором нью-йоркской газеты
«Сан» Мозесом йэйл Бичем, организовавшим ее безвоз¬
мездное печатание в своей типографии. Газета издава¬
лась в основном на английском и частично на испан¬
ском языках и распространялась в Соединенных Шта¬
тах и на Кубе. «Ла Вердад» печатала сообщения кубин¬
ских аннексионистских кругов и отражала их взгляды;
на Кубе генерал-капитан запретил газету. Однако она
тайно доставлялась на остров торговыми судами и
успешно там распространялась.
Что заставило кубинских изгнанников связать свои
надежды с аннексией Кубы Соединенными Штатами?
Несомненно, на некоторых из них оказали влияние
годы, прожитые в США, где они заразились «напори¬
стым» духом и познали «науку обогащения» американ¬
ских коммерсантов и политиканов. В связи с .тем, что
на Кубе не было возможности получить достаточное об¬
разование, большинство богатых кубинских семейств
отправляли своих сыновей учиться в Соединенные Шта-
29
ты, где американские учреждения и кажущееся благо¬
состояние страны производили на молодых людей
большое впечатление. Возвратившись на Кубу, они срав¬
нивали Гавану — не в ее пользу — с Нью-Йорком и воо¬
душевлялись новыми идеями, которые, как отметил гене¬
рал-капитан Конча в своем отчете за 1851 год, «разу¬
меется... должны быть неблагоприятными для интересов
Пиренейского полуострова». Многие по возвращении
на остров активно добивались включения Кубы в со¬
став Соединенных Штатов. Обычай отправлять сыновей
из богатых кубинских семейств учиться в Соединенные
Штаты оказывал столь сильное влияние в смысле уси¬
ления аннексионистского движения, что в 1849 году на
него был наложен запрет. Как пояснил генерал Конча,
«молодые люди... возвращаются на родину зараженные
революционными идеями, которые они распространяют
среди родных, друзей и знакомых»3. Отныне кубинской
молодежи удавалось получать образование в Северной
Америке, только прибегая к различным ухищрениям.
Желание добиться отмены введенных Испанией тор¬
говых и промышленных ограничений и укрепления эко¬
номических связей с США играло большую роль в уси¬
лении аннексионистских стремлений. Резкий упадок
производства кофе, плохой урожай сахарного тростника
в середине 40-х годов и возмущение, вызванное мерами,
принятыми Испанией с целью закрытия американского
рынка, для кубинской продукции,— все это породило
широкую волну недовольства и усилило аннексионист¬
ские настроения. Владельцы плантаций сахарного тро¬
стника на Кубе хотели беспошлинно импортировать са¬
хар в США в обмен на необходимые им товары, тоже
не облагаемые пошлинами.
Соединенные Штаты были для Кубы главным рын¬
ком сбыта и важнейшим поставщиком товаров на
остров. Испания мешала нормальному ведению торгов¬
ли, и лучшим решением вопроса казалась аннексия.
Примечательно, что влиятельные члены «Клуба гаван¬
цев» вели торговлю между Кубой и США. «Они рассчи¬
тывали на крупные торговые и промышленные выгоды,
если бы Куба присоединилась к Штатам»4.
В эту группу входили также иностранцы, владевшие
плантациями на Кубе, и бизнесмены, главным образом
американцы. Ввиду отсутствия на Кубе банков амери-
30
канские предприниматели субсидировали владельцев
плантаций сахарного тростника и потому были весьма
заинтересованы в процветании этого важнейшего секто¬
ра экономики Кубы. В начале 40-х годов единственный
на острове сахарный завод принадлежал американцу.
Когда конная тяга была заменена на плантациях сахар¬
ного тростника паровым двигателем, американские за¬
воды начали поставлять много оборудования, и на
остров хлынули американские специалисты. Часть
плантаций к тому времени уже перешла в руки амери¬
канцев.
В 1844 году некий капиталист из Нового Орлеана
провел в Гаване газовое освещение, а в 1849 году аме¬
риканцы получили телеграфную концессию. Первая же¬
лезная дорога на Кубе была построена в 1838 году аме¬
риканским инженером на английские деньги. В 40-х го¬
дах американские капиталисты объединились с члена¬
ми «Клуба гаванцев», такими, как Альдама и Эчевер-
риа, для расширения железнодорожной сети на Кубе.
Американским капиталистам на Кубе, как и богатым
кубинцам, рисовалась блестящая картина экономиче¬
ского развития острова, если он присоединится к США
и будет освобожден от ограничений и испанской тира¬
нии.
От «аннексионистов из экономических побуждений»
отличались те, кого Эрминио Портель Вила называет
«аннексионистами из патриотических побуждений». То
были, по его словам, кубинцы, стремившиеся изба¬
виться от испанского владычества, но не верившие в
осуществимость этого без помощи Соединенных Штатов.
Считая достижение независимости невозможным, они
полагали, что при создавшемся положении наилучшим
выходом явится объединение с северным соседом. Но
такое объединение, думали они, должно быть времен¬
ным, ибо, «когда придет конец колониальному деспо¬
тизму и как только появление нового штата вызовет в
Североамериканском союзе внутренние затруднения, они
легко смогут посвятить себя созданию республики, о
которой мечтали» 5.
Побуждения кубинских аннексионистов действитель¬
но были весьма различны. Однако приписывать сторон¬
никам аннексии «патриотические побуждения» значит
затушевывать более корыстные соображения. Ничто не
31
свидетельствует о том, что аннексионисты мыслили себе
объединение с Соединенными Штатами как временный
союз. Напротив, их публицистика изобилует указания¬
ми на то, какими благами будет пользоваться Куба в
качестве постоянного члена Американского союза. Не¬
сомненно, в их работах неоднократно упоминается
борьба за «независимость» Кубы. Но как указывает
Рамиро Герра: '«Слово «независимость» означало в
40-х годах XIX века не что иное, как отделение от Ис¬
пании и вхождение в состав Соединенных Штатов, и
только»6. Хосе Мария Санчес Иснага, повествуя о за¬
говоре «Кубинской розы», в котором он участвовал, пи¬
сал: «После того как сформируется временное прави¬
тельство и независимость Кубы будет признана великой
Американской республикой, следующим нашим шагом
явится просьба о присоединении»7.
Кубинские аннексионисты стремились следовать
примеру Техаса. Антирабовладельческая политика мек¬
сиканского правительства была, по их мнению, глав¬
ной причиной того, что жившие в Техасе американские
рабовладельцы возмутились и провозгласили независи¬
мость Техаса, имея в виду его последующее присоеди¬
нение к Соединенным Штатам. Кубинские аннексиони¬
сты предполагали поступить так же, и одна их группа
во главе с зятем Нарсисо Лопеса, графом Посос Дуль-
сес, организовала с этой целью «Орден одинокой звез¬
ды». Они считали, что имеют такие же основания дейст¬
вовать, как и техасцы, и главным образом ради сохра¬
нения рабства.
Именно это стремление и объединяло кубинских ан¬
нексионистов и заставляло креольских плантаторов со¬
лидаризироваться с испанскими дельцами. Креолов с
1лантаций и сахарных заводов и пиренейцев из контор
объединяла их общая заинтересованность в сохранении
рабовладельческой системы, несмотря на то, что у них
имелись разногласия по другим вопросам. В связи с
этим Сако заметил: «Ничто так не объединяет взгля¬
ды, как общность интересов»8.
Революция 1848 года в Европе еще более усилила
аннексионистские тенденции. На первых порах успехи
республиканцев в борьбе против тирании вызвали среди
сторонников аннексии энтузиазм. Но когда после уста¬
новления во Франции нового режима все рабы во фран-
32
Цузских заморских владениях, включая Вест-Индские
острова, Мартинику и Гваделупу, были освобождены,
их радость сменилась тревогой. Дело республиканцев
упрочилось тогда даже в Испании, и одно время каза¬
лось, что Испания последует примеру Франции и осво¬
бодит невольников.
Все это заставило кубинских плантаторов еще более
сплотиться с испанскими купцами в вопросе об аннек¬
сии. Они были убеждены, что английское правительство
воспользуется случаем и усилит нажим на Испанию с
целью принудить ее отменить рабство на острове. От¬
ношения между обеими странами были прерваны, и
война казалась неизбежной. Поскольку победа Англии
над Испанией считалась несомненной, рабовладельче¬
ские круги на Кубе опасались, что первым мероприя¬
тием страны-победительницы будет отмена рабства.
Единственный выход они видели в присоединении к
США. Так, Гаспар Бетанкур Сиснерос писал в 1848 году:
«Несколько лет назад английский кабинет требовал,
чтобы всем невольникам, привезенным на Кубу после
1820 года, была дарована свобода; следует весьма и
весьма опасаться, что Англия возобновит свое требо¬
вание и Испания удовлетворит его, поэтому для
нашего спасения необходима аннексионистская револю¬
ция» 9.
Ясно, что главная задача движения на Кубе, в поль¬
зу аннексии состояла в сохранении рабства путем при¬
соединения к Соединенным Штатам. Все другие причи¬
ны были второстепенными. Страх потерять своих рдбов
и доходы от рабства объединял асендадое и испанцев
в аннексионистском движении. «Ла Вердад» откровенно
это признавала; 1 марта 1849 года в редакционной
статье, вероятно написанной Сиснеросом, говорилось:
«Аннексионистская партия едина в наибрлее важном
вопросе —в вопросе о присоединении к США. Одни
рассчитывают на большее, другие — на меньшее в том,
что касается их частных интересов, однако большинство
сторонников аннексии выступает за такую политиче¬
скую перемену ради обеспечения неприкосновенности
своей собственности на рабов» 10.
Как только остров войдет .в состав Соединенных
Штатов, будет покончено с опасностью нажима со сто¬
роны английских аболиционистов, ибо правительство
2 Филип С. Фонер
33
США, в котором преобладают рабовладельцы и их се¬
верные союзники, несомненно, отвергнет английские
дипломатические рекомендации отменить рабство на
Кубе. У кубинских аннексионистов не возникало также
никакого сомнения относительно готовности США за¬
щищать свои права собственности на невольников. Раз¬
ве Соединенные Штаты не отказались от действенного
сотрудничества с Англией для прекращения работоргов¬
ли? * Разве американский посланник во Франции Люис
Кэсс не способствовал тому, чтобы в 1845 году Фран¬
ция отвергла заключенное ранее соглашение, по кото¬
рому Англия получала право осматривать французские
суда? Разве английский аболиционист Макколи 26 фев¬
раля 1845 года не изобличил в парламенте Соединен¬
ные Штаты, как «покровителя и защитника рабства
негров во всем мире?» 1а'. Разве в таком случае Куба не
поступила бы разумно, присоединившись к столь могу¬
щественному стороннику рабства? Тогда американские
военные силы можно было бы использовать для подав¬
ления массового восстания рабов, поскольку успех вос¬
стания на Кубе сильно сказался бы на рабовладельче¬
ской системе в Соединенных Штатах.
Представители кубинских рабовладельческих кругов,
не поддерживавших аннексию, признавали, что присое¬
динение позволило бы сделать это. Однако они считали,
что риск был слишком велик. Революционное выступле¬
ние, которым сопровождалась бы аннексия, могло выз¬
вать опасные восстания рабов или побудить Испанию
освободить негров, с тем чтобы найти в.их лице союзни¬
ков. При создавшемся положении лучший способ сохра¬
нить рабство состоял в том, чтобы не допустить победы
движения в пользу аннексии. Сако признал, что он вы¬
ступал за аннексию до тех пор, пока ее можно было
осуществить мирным путем с согласия Испании, так
как это служило бы гарантией сохранения спокойствия
на плантациях. (Последнее' свидетельствует о том, что
для Сако, как и для аннексионистов, решающее значе¬
ние имели интересы и выгоды рабовладельцев.) Но у
него возникли сомнения относительно мирного осуще¬
* По договору Вебстера-Эшбартона, заключенному в 1842 году,
США только обязались установить на африканском побережье
88 орудий; Англии же договор предоставлял право осмотра судов.
34
ствления аннексии. «Как можно быть уверенным,—
спрашивал он сторонников аннексии,— что война за
присоединение не окажется для нас верным путем ли¬
шиться своих рабов?» 10 марта 1848 года в письме из
Парижа, где Сако нашел приют в изгнании, он при¬
зывал Сиснероса прекратить свою деятельность в поль¬
зу аннексии, ибо в противном случае он вызовет именно
то, чего хотел избежать,— освобождение невольников.
«Почувствовав свою слабость, не призовет ли оно [испан¬
ское правительство] на помощь негров, вооружив их и
предоставив им свободу?.. Не снабдит ли его Англия
всем необходимым и не даст ли она ему тех черных сол¬
дат [с Ямайки], которые будут сочувствовать нашим
собственным неграм? Она сможет рассчитывать на
испанцев, ибо будет защищать интересы их прави¬
тельства, и на негров, 'поскольку они будут знать, что
это Испания дала им свободу, тогда как Соединен¬
ные Штаты держат их в жестокой неволе. Нет, Гаспар,
нет, во имя бога! Откажемся от этой пагубной мысли».
Лучше пусть кубинцы стоически терпят «испанское иго»
тт стараются пока положить конец работорговле, «умень¬
шить без насилия или несправедливости» число рабов
на острове, увеличить иммиграцию белых в надежде на
то, что «Куба, наша возлюбленная Куба, когда-нибудь
станет действительно Кубой» 12.
Сиснерос не посчитался с мнением Сако, но при¬
знал, что доводы лидера-изгнанника свипетелыствовали
о страхе многих кубинских асендадос. Поэтому 20 ап¬
реля 1848 года он выпустил прокламацию за подписью
«Кубинец», нашедшую широкое распространение на
Кубе. В ней подтверждалось опасение кубинских рабо¬
владельцев, что либо Испания под угрозой аннексии
^убы освободит рабов и использует негров как союзни¬
ков, либо в новой обстановке, вызванной конфликтом,
пабам удастся добиться свободы. Однако в проклама-
ттии говорилось в утешение* что на Ямайке в 1832 году
было легко подавлено восстание рабов, хотя соотноше¬
ние между неграми и белыми составляло приблизитель¬
ное: 1. На Кубе в 1848 году насчитывалось-291 418 белых
и 619 333 негра. Столь многочисленное белое население
легко могло удержать в повиновении невооруженных и
неорганизованных рабов. Опровергнув это главное воз¬
ражение против аннексии, автор прокламации задавал
2*
35
вопрос: «Что представляет собой кубинец сегодня?»
И отвечал; «Он раб — политически, морально и физи¬
чески».
С другой стороны, что произошло бы с Кубой, если
бы она была присоединена к США?
«Если бы Куба объединилась с этой сильной и
уважаемой нацией, чьи интересы на Юге совпадали
бы с ее интересами, то ей были бы обеспечены спо¬
койствие и успехи в будущем; возросло бы ее богат¬
ство, удвоилась ценность ее ферм и рабов и утрои¬
лась ценность всех ее земель; отдельные лица полу¬
чили бы свободу деятельности и была бы
уничтожена система ненавистных и вредных ограни¬
чений, парализующая торговлю и сельское хозяй¬
ство».
Прокламация заканчивалась призывом к кубинцам
поддержать аннексионистское движение и предлагала
кубинским лидерам «направить общественное мнение на
путь, который подсказывается настоятельной необходи¬
мостью, диктуется разумом и стремлением к благу ра¬
ди спасения страны» 13.
Последнее относилось непосредственно к Сако, но
он остался непоколебим. Напротив, он решил заявить
о своих взглядах публично. Его знаменитый памфлет
«Мысли о включении Кубы в Соединенные Штаты» был
издан в Париже 1 ноября 1848 года и очень быстро
разошелся на Кубе. В нем Сако заявлял о том, что он
хочет политической свободы для Кубы, но что аннек¬
сия— это не путь для ее достижения. Победа аннексио¬
нистского движения приведет к тому,“ что Куба не будет
принадлежать кубинцам: она окажется под господством
чужеземцев. Ибо в результате иммиграции из Северной
Америки остров в течение нескольких лет будет навод¬
нен людьми, говорящими на другом языке, имеющими
другие обычаи и другой национальный склад. Посколь¬
ку две столь противоположные культуры не могут
слиться, одна из них должна будет одержать верх.
Североамериканцы ввиду своего численного превосход¬
ства, усиливающихся стремлений к экспансии и боль¬
шего политического опыта неизбежно навяжут Кубе
свою волю. И тогда кубинцы в своей же собственной
стране превратятся в меньшинство, испытывающее по¬
стоянное угнетение.
36
Этого, говорил Сако, он потерпеть не может. Он хо¬
чет, чтобы остров был «кубинским, а не англосаксон¬
ским». Поэтому он умолял соотечественников не прода¬
вать своего законного права ради химеры объединения
с Америкой. Говоря о надеждах, которыми он жил на
протяжении пятнадцатилетнего изгйания, Сако заявлял,
что для него было бы еще большим несчастьем жить,
как чужеземцу, в родной стране под американским фла¬
гом. «В тот день, когда я ринусь в революцию... я буду
сражаться и за мою родину» *.
Затем Сако вновь подчеркивал опасность того, что
борьба за присоединение к США приведет к освобожде¬
нию рабов, которые либо воспользуются конфликтом
между белыми, стремясь добиться свободы, либо полу¬
чат ее от Испании в награду за помощь против сторон¬
ников отделения, что, конечно, поддержала бы Англия.
Кроме того, если бы аннексионистам грозило пораже¬
ние, им, возможно, пришлось бы прибегнуть к помощи
негров-невольников. Поэтому Сако предостерегал своих
друзей, кубинских рабовладельцев, поддерживавших
идею аннексии, указывая, что они сами роют себе моги¬
лу, ибо единственным результатом восстания с целью
присоединения к США было бы уничтожение рабства 14.
Памфлет Сако прозвучал для сторонников аннексии
как «гром среди ясного неба» 15. Они знали, что он поль¬
зуется среди своих соотечественников доверием и ува¬
жением, и его памфлет, который будут читать самые
широкие слои населения, охладит аннексионистский пыл
многих асендадос. Поэтому они поспешили опровергнуть
доводы Сако. В период с 1848 по 1852 год Сако в пам¬
флетах и письмах вел полемическую борьбу с Бетан¬
куром, Маданом, Рамоном де Пальма и другими аннек¬
сионистами.
Последние направили огонь своей критики главным
образом против утверждений Сако, что аннексия пред¬
ставляет угрозу для рабства на Кубе. В обширной
статье, напечатанной в «Ла Вердад», Сиснерос привел
* В качестве эпитафии для своей могилы Сако написал: «З^есь
покоится Хосе Антонио Сако, который не был аннексионистом пото¬
му, что он был кубинцем больше, чем все аннексионисты вместе
взятые». (Jose Antonio Saco, Contra la Anexión: Colección
de Libros Cubanos, compiled by Fernando Ortiz, Havana, 1928, vol.
II, p. CXLIII.)
37
ряд доводов против положения Сако, будто борьба за'
аннексию вызовет восстание негров, которое завершатся
успехом и покончит с рабством. В заключение Сиене-
рос писал:
«Итак, дорогой соотечественник, не пытайтесь
запугать нас призраками... Негры, негры! Вот то пу¬
гало, которым нас стращает и старается укротить
правительство [Испании]. Оно кричит нам, словно де¬
тям: «Молчите, не то позову негров!» Трусливая
угроза! Она свидетельствует одновременно и о его
низости и о его подлинных страхах. Если бы прави¬
тельство чувствовало свою силу, оно не прибегало
бы к ухищрениям, к пустым и глупым угрозам. Если
бы правительство было в состоянии применить на
Кубе те средства, которые оно использовало в других
частях Америки, то на Кубе немедленно высадилась
бы армия в 50 тысяч американцев для оказания по¬
мощи белому населению».
Но никакие уверения аннексионистов не могли опро¬
кинуть доводов Сако. Очень многие кубинские рабовла¬
дельцы знали, что Сако не вызывает «призраков». Вла¬
делец выходившей в Гаване происпанской газеты «Дид-
рио де ла Марина» Дионисио Алькала Галиано в
1858 году указывал, что в разгар аннексионистского
движения 40-х годов богатые плантаторы поняли, что
Испания решила отменить рабство, как только вспыхнет
восстание с целью присоединения Кубы к США, и это
убедило их в основательности доводов Сако и превра¬
тило многих сторонников аннексии в ее противников.
Галиано ссылался на письмо от 29 сентября 1849 го¬
да генерал-капитана Кубы графа Алькой государствен¬
ному секретарю Испании. Содержание этого письма
привлекло внимание асендадос. В нем говорилось о том,,
какую политику Испании следует проводить на Кубе'*
чтобы сорвать и уничтожить аннексионистское движение.
«Освобождение негров принесло бы разорение
землевладельцам и торговцам на острове. Оно поло¬
жило бы конец единственному средству не допустить
перехода острова под влияние сторонников аннексии.
Какова же должна быть позиция генерал-капитана
Кубы? Что касается меня, Ваше превосходительство,
то, на мой взгляд, это ужасное оружие [указ об осво¬
бождении невольников] в случае крайней необходи¬
38
мости могло бы предупредить потерю острова, и если
его жители убедятся в том, что оно будет пущено в
ход, они задрожат от страха и будут скорее готовы
отказаться от всяких иллюзий, чем навлечь на себя
такое проклятие» 16.
Ставя в известность таких людей, как Галиано, о
содержании письма, Алькой был уверен, что асендадос
«убедятся» в твердом намерении испанских властей на
Кубе прибегнуть к этому крайнему средству. В то же
время им давали понять, что если они останутся верны¬
ми подданными Испании, то власти будут поддерживать
и отстаивать рабство. Все это придавало большую ве¬
скость доводам Сако, который видел, что его призыв
против аннексии получает все больший отклик. К концу
40-х годов многие горячие сторонники аннексии среди
кубинских рабовладельцев перешли на сторону Сако,
согласившись с изгнанным лидером в том, что союз с
Испанией более выгоден для них, чем присоединение к
США и что всякие шаги с целью аннексии поставят под
угрозу самое существование рабовладельческой системы.
Оставшиеся при своем мнении кубинские аннексио¬
нисты продолжали полемизировать с Сако. Но их надеж¬
ды убедить асендадос и представителей деловых кругов
острова рушились. Для достижения своей цели они ста¬
ли искать помощи у рабовладельцев США. Так, к
1850 году аннексионизм превратился уже не столько в
кубинское, сколько в американское движение заинтере¬
сованных в нем кругов.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Бесславная попытка
купить Кубу
В 1848 году США подписали с Мексикой договор в
Гвадалупе-Идальго, положивший конец длившейся два
года войне с Мексикой. По словам президента Полка,
Соединенные Штаты вели эту войну в защиту Техаса,
стремясь «решительно утвердить честь, права и интере¬
сы нашей страны», но Ассоциация рабочих Новой Анг¬
лии охарактеризовала в 1846 году эту войну как войну
с целью ограбления мексиканской земли американскими
чиновниками, спекулянтами и рабовладельцами и пре¬
вращения ее в рынок для торговли людской кровью и
человеческими правами К Кроме Техаса и Калифорнии,
США приобрели по договору огромный район, носивший
тогда название Нью-Мексико и включавший территорию
современных штатов Невада и Юта. По окончании вой¬
ны с Мексикой Соединенные Штаты в общем получили
область площадью около 918 тысяч квадратных миль с
золотоносными месторождениями, открытыми (в Кали¬
форнии) сразу же после ратификации договора.
Однако этот успех только разжег аппетиты жаждав¬
ших территориальных приобретений членов кабинета
Полка, в котором преобладали рабовладельцы. Они на¬
чали высматривать новые территории для захвата. В те¬
чение некоторого времени их алчные взоры были на¬
правлены на Юкатан и Ямайку, но действительный
интерес проявляли они к «жемчужине Антильских остро¬
вов»— Кубе. Престарелый Джон К. Кэлхун, оставив
всякие помыслы о Юкатане (полуостров, непригодный
для земледелия и применения труда рабов), затронул в
сенате тему, дорогую его сердцу рабовладельца. «Бы¬
вают случаи вмешательства,— заявил он,— когда я по¬
шел бы на риск войны со всеми ее бедствиями. Если
40
меня спросят, о каком именно случае идет речь, я отве¬
чу, что имею в виду Кубу». Оправданием такого шага,
сказал Кэлхун, могли бы служить два возможных об¬
стоятельства: первое — переход острова от Испании под
власть какой-либо другой страны, кроме США; второе —
освобождение рабов Испанией под нажимом Англии,
что создало бы страшную опасность для южных штатов 2.
Овладение Кубой устранило! бы обе эти угрозы.
В результате рабовладельцы приобрели бы также источ¬
ник, откуда они могли бы получать невольников, и землю,
на которую они распространили бы свою планта¬
ционную сельскохозяйственную систему — выращива¬
ние одной основной культуры. Кроме того,
присоединение к Союзу одного или двух рабовладель¬
ческих штатов увеличило бы политический вес Юга в
правительстве.
Но каким образом можно было приобрести Кубу?
Существовало три возможных способа: покупка, захват
острова в результате вторжения и война с Испанией.
Один из американских противников аннексии своцпл
эти способы к двум. Он писал: «Существует два спосо¬
ба получить ее [Кубу]. Один — посредством покупки...
Другой — разбойничий» 3.
Первый путь, то есть покупка Кубы, подсказывался
логикой. Ибо, во-первых, мирный переход Кубы к США
в результате покупки устранил бы опасность восстания
рабов или их освобождения Испанией, крывшуюся в
двух других способах. И, во-вторых, таким образом
остров был бы передан под контроль США непосредст¬
венно, что лишило бы кубинских аннексионистов воз¬
можности ставить свои условия присоединения Кубы к
Соединенным Штатам.
Первое предложение, касавшееся покупки Кубы, было
выдвинуто в 1845 году сенатором Юли от штата Флори¬
да. Оно было облечено в форму резолюции американ¬
ского сената. Однако в 1845 году все сошлись на том,
что пока не время поднимать этот вопрос, и Юли снял
свое предложение еще до его обсуждения. В 1847 году
план покупки Кубы выдвинул житель Нью-Йорка, с гор¬
достью называвший себя «приверженцем рабства»,—
Джон JI. О’Салливэн, редактор «Демократик ревью» и
автор концепции «предначертания судьбы» (Manifest
Destiny) ч Он был зятем богатого кубинского аннексио¬
41
ниста Кристобаля Мадана. В тесном сотрудничестве с
О’Салливэном действовал и Мозес йэт”л Бич, владелец
нью-йоркской газеты «Сан». В начале 1847 года оба они
посетили Кубу и присутствовали на собраниях «Клуба
гаванцев», члены которого уговаривали президента Пол¬
ка купить Кубу у Испании и таким образом «освободить
остров без опасных внутренних беспорядков и обеспе¬
чить их имущественные права, в частности на невольни¬
ков, так же прочно, как они гарантированы на Юге»4.
Богатые кубинцы были готовы подкрепить свои словес¬
ные заявления деньгами и внести крупную сумму —
100 миллионов долларов — в фонд, который США мог¬
ли бы использовать для уплаты Испании за остров.
По возвращении в Соединенные Штаты О’Салливэн
и Бич подняли кампанию в поддержку плана покупки
Кубы. 6 июля 1847 года О’Салливэн направил государ¬
ственному секретарю Джеймсу Бьюкенену меморандум,
в котором сообщал о своих встречах в «Клубе гаванцев»
и заверял в том, что зажиточные кубинцы из страха пе¬
ред восстанием рабов вовсе не стремятся к независимо¬
сти и готовы внести огромную сумму на покупку Кубы
Соединенными Штатами. О’Салливэн убеждал Бьюке¬
нена рекомендовать этот план президенту Полку и пред¬
лагал свои услуги для поездки в Мадрид в качестве бес¬
платного агента для выяснения точки зрения испанского
правительства.
Тем временем план покупки Кубы шумно рекламиро¬
вался принадлежавшей Бичу газетой «Сан». В редакци¬
онной статье от 23 июля 1847 года под заголовком «Куба
под флагом Соединенных Штатов» газета «Сан» заявля¬
ла: «Куба должна быть наша... Дайте нам Кубу, и наши
владения будут полными». Пресса Юга подхватила этот
призыв, а после окончания войны с Мексикой и подписа¬
ния мирного договора поддерживала его все больше и
больше. «Новая Мексика и Калифорния наши! И мы
получим старую Мексику и Кубу!» — торжествующе за¬
являл Дж. Б. де Боу, сторонник рабства, владелец «Де
Боу’с ревью». Он сетовал на то, что такой благоприят¬
ный район для расширения рабства, как Куба, был
«искусственно и произвольно отделен от Юга» 5.
В начале 1848 года орган кубинских эмигрантов га¬
зета «Ла Вердад» также призывала начать немедлен¬
ные переговоры с целью покупки Кубы. 27 апреля
42
1848 года газета советовала кубинцам быть готовыми
к тому, чтобы броситься в «сильные, дружеские и гото¬
вые их защитить объятия Союза».
Клич «Куба должна быть наша!» раздался и в кон¬
грессе. Сенаторы и члены конгресса от южных штатов
настойчиво указывали, что усиление нажима Англии на
Испанию с целью отмены рабства на острове требовало
принятия немедленных мер. Чтобы не допустить осво¬
бождения рабов на Кубе, «остров должен быть наш»,
заявил сенатор Джефферсон от штата Миссисипи. Сена¬
тор Уэсткот от штата Флорида согласился с ним. Анг¬
лия, сказал он,
«...стремится освободить рабов на Кубе и нанести
удар южной части нашей Конфедерации, поразив ее
внутренние институты... Готовы ли южные штаты на¬
шей Конфедерации к тому, чтобы увидеть освобож¬
дение рабов на Кубе в результате усилий Великобри¬
тании? Мой штат не согласится на это. Сэр, ведь
Флорида может оказаться окруженной кордоном
стран под иностранным колониальным правлением,
население которых будет состоять из освобожденных
рабов, под контролем злейшего врага Соединенных
Штатов»6.
10 мая 1848 года сенатор от штата Мичиган Люис
Кэсс, так называемый «мягкотелый», то есть северянин,
который старается угодить рабовладельцам Юга и уми¬
ротворить их, внес предложение о покупке Кубы. В тот
же день О’Салливэн и сенатор от штата Иллинойс Сте-
фен А. Дуглас встретились для обсуждения этого же
вопроса с президентом Полком. (Бьюкенен не ответил
на меморандум О’Салливэна, и тот направился со своим
грандиозным проектом непосредственно к Полку.) Полк
его внимательно выслушал, но ничего не обещал, отметив
лишь в -своем дневнике, что одобряет покупку острова.
30 мая Полк предложил членам своего кабинета
купить Кубу на условиях, намеченных О’Салливэном и
Бичем, которые руководствовались планом богатых план¬
таторов из «Клуба гаванцев». Министр финансов Роберт
Дж. Уокер и военно-морской министр Джон И. Мэсон —
оба южане — поддержали это предложение и выра¬
зили готовность уплатить за остров огромную сумму. Но
министр юстиции Кэйв Джонсон — представитель штага
Теннесси—высказался против такого рискованного
43
предприятия, а государственный секретарь Бьюкенен —
представитель штата Пенсильвания — будто бы его под*
держал, но призвал к осторожности из опасения, как бы
предложение расширить еще территорию не повредило
демократам на ноябрьских выборах. Однако это не обе¬
скуражило Полка, и он настаивал на своем предложе¬
нии на последующих заседаниях кабинета. Бьюкенен
каждый раз выступал против, доказывая, что аннексия
втянет Соединенные Штаты в войну с Англией или с
Францией.
Полк продолжал настаивать на своем. Он не верил в
искренность Бьюкенена и заявил О’Салливэну, что Бью¬
кенен будет выступать против покупки Кубы только до
тех пор, пока он, Полк, не оставит президентский пост.
Это замечание было весьма проницательным, так как
приобретение Кубы для Бьюкенена уже превратилось в
цель; но он хотел, чтобы оно считалось достижением
его правительства, когда он станет президентом.
Мало-помалу Бьюкенен уступал настояниям прези¬
дента. Наконец, 17 июля 1848 года, он, не беря на себя
никакой ответственности, согласился предоставить аме¬
риканскому посланнику в Мадриде все полномочия для
ведения переговоров о покупке Кубы не более чем за
100 миллионов долларов.
Что же заставило Вашингтон в конце концов принять
такое решение? Чтобы понять это, рассмотрим события,
происходившие на Кубе.
Пока на заседаниях кабинета в Вашингтоне шли де¬
баты по вопросу о том, выступать или не выступать с
предложением о покупке Кубы, кубинцы, стремясь уско¬
рить присоединение к США, действовали по собствен¬
ному усмотрению. 18 мая 1848 года американский кон¬
сул в Гаване генерал Роберт Б. Кэмпбелл уведомил
Бьюкенена, что на острове вскоре вспыхнет мятеж под
руководством испанского генерала, и в случае успеха
«к Соединенным Штатам немедленно обратятся с прось¬
бой об аннексии» 7. Кэмпбелл не назвал имени генерала,
но, по-видимому, это был Нарсисо Лопес, который с
1843 года выступал за отделение Кубы от Испании и ее
присоединение к США. Кэмпбелл установил тесный кон¬
такт с Лопесом, и, несмотря на ссылки американского
консула на законы США о нейтралитете и договорные
обязательства, генерал был убежден, что он может рас-
44
сбывать на помощь Вашингтона при осуществлений
своего заговора.
Лопес назначил выступление на 29 июня 1848 года,
когда по случаю праздника святых Петра и Павла раз¬
решались скопления народа. Восстание должно было на¬
чаться в Сьенфуэгосе и с помощью его сторонников в
провинциальных городах охватить весь остров. Между
тем «Клуб гаванцев» не бездействовал. Разочарованный
тем, что Вашингтон не принимает мер для покупки ост¬
рова, клуб направил своего представителя Рафаэля де
Кастро в Халапу в Мексике, чтобы предложить генералу
Уильяму Дженкинсу Уорту и 5 тысячам его солдат —
ветеранам американо-мексиканской войны, 3 миллио¬
на долларов для вторжения на Кубу, изгнания испан¬
ского гарнизона и подготовки присоединения Кубы к
США. Есть основания полагать, что Уорт принял предло¬
жение при условии своего ухода в отставку из армии
США.
Пока велись переговоры с Уортом «Клуб гаванцев»
попросил Лопеса отложить свое выступление до прибы¬
тия американской экспедиционной армии. Лопес был
раздражен необходимостью подчиняться Уорту и «Клубу
гаванцев», но после заверений генерала Кэмпбелла со¬
гласился. Поскольку Лопес разделял точку зрения «Клу¬
ба гаванцев» на аннексию после свержения испанских
властей, у него не было причин отказывать клубу в сво¬
ем содействии. Он отложил свое выступление до середи¬
ны июля и в ожидании инструкций «Клуба гаванцев»
выехал в провинцию.
О том, что происходило на Кубе, в Вашингтон сооб¬
щалась далеко не полностью, но от Кэмпбелла, О’Салли-
вэна и других правительство получало достаточные све¬
дения о планах восстания и соглашении с Уортом, и это
вызывало у него беспокойство. Восстание на Кубе и
одновременно вторжение американской экспедиционной
армии могли ускорить то, чего стремились избежать
аннексионисты Юга: восстание рабов либо указ испан¬
ских властей об освобождении рабов и вооружении нег¬
ров. Кроме того, это неизбежно помешало бы попыт¬
кам американского правительства купить остров.
Обсудив создавшееся положение, правительство
Полка выработало тактику, которая должна была
расстроить планы кубинцев и одновременно продемон-
45
стрировать добросовестность США по отношению к
Мадриду: последний необходимо было заверить в том,
что, выдвигая предложение о покупке острова, Соеди¬
ненные Штаты имеют в виду и интересы Испании. Ге¬
нерал Батлер в Мексике получил от военного минист¬
ра Уокера указание не допускать никакой экспедиции
на Кубу; были отданы строгие приказы, воспрещавшие
всем военным судам заходить на Кубу, и Уорт был
отозван из Мексики. Кэмпбелл получил от государст¬
венного секретаря Бьюкенена распоряжение предупре¬
дить кубинцев, что «неудачное выступление отсрочит,
если совсем не провалит, присоединение острова к
Соединенным Штатам», а, поскольку они не получат
поддержки отрядов американских волонтеров, шансы
на успех восстания ничтожны.
Консул лично никоим образом не должен поощрять
такое движение, придерживаясь строгого нейтралитета.
Копии этих документов были пересланы американско¬
му посланнику в Мадриде Саундерсу, с тем чтобы он
ознакомил с ними испанское правительство 8.
Но это было еще не все. Бьюкенен, чье прежнее
нежелание согласиться на покупку Кубы исчезло, как
только он понял необходимость быстрых действий, ре¬
шив заслужить вечную благодарность Испании, сооб¬
щил о заговоре Лопеса испанскому посланнику в Ва¬
шингтоне Кальдерону де-ла-Барка и через посредство
американского консула в Гаване Кэмпбелла генерал-
капитану Ронкали. Узнав об этом, испанские власти
приняли меры против Лопеса и других участников за¬
говора. Лопес, предупрежденный одним из друзей Кэмп¬
белла, бежал на маленьком парусном судне «Нептун»
в Провиденс (штат Род-Айленд). Историю Лопеса мы
расскажем ниже. Многие из его главных сторонников
очутились в худшем положении. Они были схвачены и
заключены в тюрьму. Лопеса заочно приговорили к
расстрелу. При разборе дела Лопеса и его соучастни¬
ков показаниями одного свидетеля за другим было
установлено, что «план [заговор «Кубинской розы»] ста¬
вил себе целью присоединение острова к Соединенным
Штатам» 9.
15 августа Кальдерон признался государственному
министру Испании Педро X. Пидалю, что о заговоре
ему сообщил Бьюкенен. Спустя месяц Пидаль направил
46
Кальдерону письмо, поручив вручить его копию Бьюке¬
нену в знак благодарности от Испании. Бьюкенен дол¬
жен был удовольствоваться содержавшимся в письме
упоминанием, что в благодарность за его информацию,
«касающуюся планов восстания, которые составляют¬
ся относительно острова Куба», Ее Величество желает
«доказать стремление правительства Испании сделать
все, что в его силах, для укрепления дружественных
отношений, издавна объединяющих оба народа». Бьюке¬
нен, вероятно полагавший, что «все, что в его силах»,
будет включать продажу Кубы Соединенным Штатам,
был разочарован, прочтя следующее:
«Ваше превосходительство должно публично зая¬
вить о том, что в Испании немыслимо существование
правительства, которое было бы способно поставить
на рассмотрение вопрос о передаче острова Куба. Та¬
кая идея не может получить поддержки ни одного
патриотического правительства, и ее не потерпит на¬
род... Поэтому мы считаем целесообразным, чтобы
•каждый знал, что Испания ни ныне, ни впредь не
вступит, ни в какие переговоры, цель которых — до¬
биться ее отказа от своих прав на острова Куба и
Пуэрто-Рико» 10.
Так было предвосхищено будущее дипломатическое
поражение в Мадриде, которое потерпело правительст¬
во Полка в дальнейшей попытке купить Кубу.
В своей инструкции посланнику Саундерсу от 17 ию¬
ня 1848 года Бьюкенен указал на известные уже нам
причины, по которым США не могли позволить ника¬
кой иной державе занять Кубу, и на опасность, грозя¬
щую острову в связи с ухудшением отношений между
Испанией и Англией. Не согласится ли Испания сама
передать Кубу Соединенным Штатам? Кубинцы желают
присоединения Кубы к США, и если Испания откажется
продать Кубу, то она так или^иначе может ее потерять.
Что касается Соединенных Штатов, то для них выгоды
приобретения Кубы почти неизмеримы. Однако каким
бы желанным ни был для нас остров, «мы хотим полу¬
чить его исключительно при добровольном согласии
Испании. Остров, приобретение которого не санкцио¬
нировалось бы справедливостью и честью, был бы куп¬
лен слишком дорогой ценой». Поэтому тем, кто хочет
поднять на Кубе восстание, не будет оказано никакой
47
поддержки. «Президент, однако, пришел к выводу, что,
быть может, Испания согласится на передачу острова
Соединенным Штатам за честное и полное вознаграж¬
дение». Такое предложение следовало сделать устно и
неофициально, дабы отказ не помешал купить остров в
будущем. Наконец, во время «конфиденциальных пере¬
говоров» с испанским правительством Саундерс должен
предупредить его, что Соединенные Штаты решительно
воспротивятся приобретению острова любой иной дер¬
жавой п.
Саундерс сразу уловил сделанный грубый промах.
Несомненно, писал он, ничто не заставит Испанию от¬
казаться от своей колонии, кроме «страха перед успеш¬
ной революцией на острове или опасения, что его за¬
хватит Англия». Поэтому он считал более разумным не
упоминать об обещании помочь Испании, если она
окажется втянутой в войну с Англией. В противном
случае Испания будет «сохранять уверенность» в своей
способности удержать господство над Кубой и более
чем когда-либо не пожелает ‘отказаться от острова.
Полк и Бьюкенен согласились с этим доводом 12.
Наметив план действий, Саундерс постарался встре¬
титься с председателем совета министров Нарваэсом и
завел речь об интересовавшем его вопросе, начав с об¬
щих рассуждений об угрозе восстания на Кубе, о поли¬
тике Соединенных Штатов, не намеренных поддержи¬
вать повстанцев, и об опасениях, которые вызывали за¬
мыслы Англии в отношении острова. Ничего не достиг¬
нув, американский посланник 15 августа вновь зонди¬
ровал почву у испанского правительства. На сей раз он
обратился к новому государственному министру Пида-
лю. Саундерс сообщил, что президент опасается, как бы
осложнения отношений между Испанией и Англией не
отразились на Кубе. Чем ссориться с Англией, Соеди¬
ненные Штаты предпочли бы купить эту колонию
Испании. Пидаль не видел непосредственной возмож¬
ности уступить Кубу Соединенным Штатам, но, не свя¬
зывая себя никакими обязательствами, дал понять, что
переговоры по этому вопросу можно будет возобновить.
Но тут случилось нечто такое, чего меньше всего
ожидало американское правительство. «Переговоры,—
писал Полк в своем дневнике, — велись строго конфи¬
денциально, и о них знали только члены кабинета»13,
И все же слухи о переговорах в Испании просочились
в прессу. 20 октября аннексионистская нью-йоркская
газета «Геральд» опубликовала письмо своего мадрид¬
ского корреспондента, в котором говорилось о происхо¬
дящих переговорах по поводу передачи Кубы Соеди¬
ненным Штатам. Это письмо, перепечатанное француз¬
скими, английскими и испанскими газетами, вызвало в
Испании целую бурю.
Саундерс тотчас же заверил Пидаля, что сведения
исходили не из его канцелярии и в Соединенных Шта¬
тах все будет сразу же улажено. Испанский министр
иностранных дел поторопился сообщить общественности,
что никаких переговоров не происходило; однако он
был недоволен тем оборотом, который приняли собы¬
тия. Испанцы, почувствовав правду в сообщении «Ге¬
ральд», были взбудоражены. Саундерс писал Бьюкене¬
ну: «Они, несомненно, рассматривают Кубу как свою
самую большую драгоценность, и ничто, кроме край¬
ней необходимости, не заставит их расстаться с нею».
«У меня, — продолжал он далее, — нет никакого удоб¬
ного повода возобновить разговор о Кубе. Насколько
мне удалось ознакомиться с мнением общественности,
она против передачи острова, и я не думаю, чтобы ны¬
нешнее правительство смогло или захотело бы решиться
на подобный шаг».
Тем не менее Бьюкенен не последовал тактичному
совету оставить мысль о переговорах и дал Саундерсу
указание вернуться к этому вопросу в декабре. Но те¬
перь Пидаль встречал холодно все предложения. Он
хотел довести до всеобщего сведения, что никакого
прямого предложения со стороны Соединенных Штатов
не было, и намекнул, что лучше было бы его не делать.
Тогда Саундерс заявил, что он только хотел знать,
«существуют ли такие условия, самые великодушные,
которые побудили бы Ее Величество совершить переда¬
чу». На это Пидаль ответил, что он понимает побужде¬
ния Саундерса и может сказать совершенно определен¬
но, что «поддержать подобное предложение — это боль¬
ше того, на что может отважиться любой министр;
кроме того, по его мнению, настроение в стране таково,
что испанцы скорее предпочтут, чтобы остров опустился
на дно океана, чем был бы передан какой-либо дер¬
жаве».
49
Этот знаменитый ответ положил конец переговорам.
Саундерс сообщил Бьюкенену, что «после определенно¬
го и откровенного признания Пидаля я, несомненно, не
должен возобновлять разговора на эту тему, если меня
специально об этом не попросят». Поскольку же на¬
дежды на это нет, лучше всего считать дело закончен¬
ным, и Саундерс попросил отозвать его из Испании 14.
Но Бьюкенен этим не удовольствовался. Он был
склонен приписать провал переговоров промахам Саун¬
дерса, его неумению говорить по-испански и считал, что
при более искусном ведении переговоров еще можно
было бы добиться успеха. «Мы должны получить
Кубу,—писал он. — Мы не в состоянии обойтись без
Кубы, а главное, мы не можем потерпеть ее передачи
Великобритании. Мы получим ее в результате государ¬
ственного переворота, который совершится в какой-
либо благоприятный момент, а при нынешнем положе¬
нии в Европе, может быть, очень скоро... Куба — наша
уже теперь, я это осязаю кончиками пальцев».
Бьюкенен был несправедлив к Саундерсу. Возможно,
наиболее разумное объяснение провала переговоров дал
Роберт Кэмпбелл, когда он писал из Гаваны, что испан¬
ские привилегированные круги на Кубе никогда не по¬
зволят отдать остров.
«Все должности замещаются здесь выходцами из
Испании, овсе видные сановники двора Ее Величе¬
ства, офицеры армии и флота, адвокаты и врачи
рассматривают этот остров как место, где можно
приобрести положение и богатство; здесь находят
рынок сбыта испанские сельскохозяйственные про¬
дукты и отчасти промышленные изделия Барселоны
благодаря дискриминационным пошлинам в пользу
испанских кораблей; почти все европейские грузы
импортируются сюда под испанским флагом, и та¬
ким образом остров обеспечивает перевозками более
трех четвертей всего торгового флота Испании;
крупные капиталы, сосредоточенные в Испании в ру¬
ках беспринципных людей, вкладываются в работор¬
говлю, вследствие чего на острове выручают от про¬
дажи невольников от 3 до 4 миллионов долларов в
год» 15.
Итак, США потерпели полное дипломатическое фи¬
аско. Не помогли ни двойная игра, ни предательство
50
кубинских аннексионистов. Испания поблагодарила за
это, но тем дело и кончилось.
Это поражение явилось серьезным ударом по аннек¬
сионистам на Кубе и в США, особенно еще и потому,
что вслед за ним в ноябре 1848 года последовало из¬
брание на пост президента кандидата выступавшей за
протекционистские тарифы партии вигов Захарии Тэй¬
лора. Хотя Тэйлор был рабовладельцем из штата Мис¬
сисипи и издавна выступал за аннексию Кубы, его пра¬
вительство после полученного Полком отпора дало по¬
нять, что оно не может обсуждать вопрос о покупке
Кубы без официального предложения Испании. Поли¬
тика правительства состояла в том, чтобы оставить
Кубу во владении Испании, не давая, впрочем, никаких
гарантий; твердо противодействовать передаче острова
какой-либо иностранной державе, но не связывать
Соединенные Штаты никакими обязательствами отказа
от Кубы в будущем. Испании было довольно недвусмы¬
сленно заявлено, что единственная держава, которой
она могла бы передать Кубу,— это США. «Известие о
передаче Кубы другой ^иностранной державе было бы
немедленно воспринято в Соединенных Штатах как
сигнал к войне» 1б.
Неудача с покупкой Кубы на некоторое время пре¬
кратила попытки США приобрести остров путем дип¬
ломатических переговоров. Однако это не значило, что
мысль об аннексии была оставлена. Напротив, только
после этого началась серьезная кампания за аннексию
Кубы.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Споры по вопросу о Кубе
Отказ Испании продать Кубу Соединенным Штатам
независимо от цены только усилил движение в пользу
аннексии острова иным путем. В Соединенных Штатах
началась широкая агитационная кампания с целью до¬
биться поддержки аннексии в общенациональном мас¬
штабе. Этой кампании была противопоставлена другая;
ее организовали те, кто считал, что аннексия противо¬
речит важнейшим интересам нации. Споры о Кубе оста¬
вались в центре внимания общественности вплоть до на¬
чала гражданской войны.
«Кубинский вопрос является в настоящее время
главным»,— писала газета «Нью-Йорк тайме» 22 октяб¬
ря 1852 года.
Кампания за аннексию Кубы началась с торжествен¬
ного провозглашения «доктрины орла с распростерты¬
ми крыльями» и «предначертания судьбы». Сторонники
аннексии заявляли, что нельзя ограничивать экспансию
такого сильного и молодого государства, как Соединен¬
ные Штаты. «Эта чистокровная англо-американская раса
обладает мощью и силой»,— писала новоорлеанская га¬
зета «Креол». «Со стремительностью урагана суждено
ей распространиться по всему миру. Испано-мавритан¬
ская раса дрогнет и отступит перед нашим победонос¬
ным шествием. Низшие должны покоряться высшим;
таков непреложный закон бога». «Судьба этой страны,—
утверждал судья Дж. К. Лэрю из Луизианы,— предначер¬
тана провидением. От северных областей до самого пе¬
решейка должны существовать только один язык, еди¬
ные законы и институты. По повелению бога Кубе
суждено принадлежать Соединенным Штатам и она
должна быть американизирована». В процессе «амери¬
канизации», добавила новоорлеанская газета «Дельта»,
52
«в первую очередь исчезнет их язык, потому что
ломаная латынь их «народа [кубинцев] не сможет
устоять против побеждающей силы мощного и живу¬
чего английского языка... Вслед за языком то же са¬
мое очень быстро произойдет с их политическими
взглядами и анархистскими тенденциями. Поглоще¬
ние народа станет постепенно полным — и все это
благодаря неизбежному господству американского
ума над низшей расой».
Итак, по мнению аннексионистов, Куба лежала на
пути Америки и была «естественно» связана с Соеди¬
ненными Штатами, которым следовало немедленно за¬
брать ее
Некоторые видные деятели-северяне поддержива¬
ли концепцию «предначертания судьбы»; среди них
были Джеймс Бьюкенен, Стефен А. Дуглас, Уильям
X. Сюард и Люис Кэсс. Но в основном, особенно после
184-7 года, аннексионистское движение явилось частью
борьбы за сохранение и расширение рабства. Как ука¬
зывает Гарвин Б. Гендерсон в «Джорнэл оф саузерн
хистори», «Куба... была особенно важна для экспансио¬
нистов Юга, полагавших, что приобретение острова
сильно укрепит рабовладельческую экономику, которую
они намеревались сохранить любой ценой»2. В своем
стремлении аннексировать Кубу рни исходили из трех
соображений: 1) не допустить отмены рабства на остро¬
ве; 2) приобрести новые земли, пригодные для установ¬
ления рабовладельческой системы на плантациях, и 3)
увеличить политический вес южан в Союзе.
Рассмотрим каждое из перечисленных соображений.
С начала 40-х годов * рабовладельцев Юга все бо¬
лее и более беспокоили выступления Англии против
системы рабовладения на Кубе. Они считали, что проч¬
ность и дальнейшее развитие рабства в Соединенных
Штатах неразрывно связаны с его сохранением на Кубе.
«Все наши силы должны быть направлены на Кубу, ко¬
торая естественно связана с нами и становится нам все
более необходимой для сохранения рабовладельцами
* См. Филип С. Фонер, История Кубы и ее отношений с
США, 1492—1845 годы, М., ИЛ, 1963, стр. 272—276.
53
Соединённых Штатов своей собственности»; писал
Кэлхуну один из видных южан в 1848 году3.
Южане обвиняли Англию в том, что, подорвав в ре¬
зультате освобождения негров экономику собственных
вест-индских колоний, она стремилась таким же* путем
расстроить экономику Кубы, одновременно угрожая
существованию рабства в Соединенных Штатах.
Если бы Англии удалось заставить Испанию отме¬
нить рабство на Кубе, это было бы равносильно «вой¬
не против институтов Юга». Если бы вблизи американ¬
ских берегов жили «свободные негры», стало бы физи¬
чески невозможно удержать в повиновении невольни-
ков-негров в штатах, расположенных на берегах Мекси¬
канского залива. «С Кубы полетят искры, которые на
всем Юге зажгут огромный пожар». Тогда уже невоз¬
можно будет помешать восстанию рабов на Юге. Все
это говорило, по мнению южан, о «необходимости пере¬
дать Кубу в руки, более крепкие, чем у вырождающихся
испанцев, на сопротивление которых тайным замыслам
Англии отменить рабство на острове нечего рассчиты¬
вать» 4.
Аннексия Кубы сохранила бы также «специфические
институты» Юга. По окончании войны с Мексикой южа¬
не имели еще равное с северянами представительство в
сенате и могли помешать принятию законов, противо¬
речащих интересам рабовладельцев. Они твердо наме¬
ревались сохранить свое влияние в сенате, поскольку
северяне, имея большее число избирателей, теперь кон¬
тролировали палату представителей. Если бы северяне
получили перевес и в сенате, они могли бы провести за¬
коны о протекционистских тарифах для своего разви¬
вающегося промышленного капитализма, предоставить
больше субсидий для проведения внутренних улучше¬
ний, больше привилегий национальным банкам, выде¬
лить более щедрые ассигнования торговому флоту Се¬
вера и принять закон о гомстедах с целью заселить
федеральные государственные земли свободными ферме¬
рами и рабочими. Получив подавляющее численное пре¬
восходство, северяне вполне могли бы ограничить раб¬
ство в тех штатах, где оно уже существовало, считая,
что таким путем удастся уничтожить эту систему. На¬
конец, может наступить день, когда аболиционисты в
союзе с промышленниками и капиталистами покончат
54
с рабством и сделают возможным развитие на Юге
промышленности, основанной на наемном труде.
Во время американо-мексиканской войны южане и
и их «мягкотелые» союзники в северных штатах поме¬
шали северянам провести в конгрессе «поправку Уил¬
мота», запрещавшую рабство на территории, ранее при¬
надлежавшей Мексике.
Но в результате компромисса 1850 года южане поте¬
ряли рабовладельческий штат Калифорнию, а одновре¬
менно с ним и свое влияние в сенате. Суровый закон о
беглых рабах, предусмотренный компромиссом, не мог
этого возместить. Поэтому южане стали думать о при¬
обретении новых рабовладельческих штатов, что помог¬
ло бы им восстановить свое влияние, в сенате.
Казалось, выходом из создавшегося положения яв¬
лялась аннексия Кубы. Остров можно было бы превра¬
тить «по меньшей мере в три сильных рабовладельче¬
ских штата». После аннексии Кубы, писал некий рабо¬
владелец, «права Юга не станут больше зависеть от
милости хищных северных демагогов и не будут пере¬
даны в слабые руки наших колеблющихся и склонных
к компромиссам собратьев». Куба представляла для
южан гораздо большую ценность, чем «все когда-либо
одобренные законы о беглых рабах или все решения
Верховного суда»5.
Ричмондская газета «Инквайрер» от 17 марта 1854 го¬
да в передовой статье под заголовком «Куба и рабство»
признавала, что при обычных обстоятельствах не
следовало бы восстанавливать против себя такую друже¬
ственную страну, как Испания. Теперь же времена
были не совсем обычные:
«Наша точка зрения на политическую сторону
этой меры, как и всякой другой, определяется глав¬
ным образом и прежде всего интересами Юга. Вви¬
ду того что мы считаем приобретение Кубы весьма
важным для сохранения прочности рабовладельче¬
ской системы и справедливой власти Юга, мы со¬
гласны преодолеть свое обычное отвращение к по¬
литическим переменам и поддержать меру, которая
будет иметь столь обширные и в некоторых отноше¬
ниях неизвестные последствия...
Единственный возможный способ для Юга возна¬
градить себя за уступки фанатизму противников раб¬
55
ства — это приобрести дополнительно территорию,
где существует рабство... Если мы хотим восстановить
положение Юга в Конфедерации и получить возмож¬
ность защищать свои конституционные права, мы
должны вновь упрочить рабство как элемент'поли¬
тического контроля. А этого можно достигнуть толь¬
ко путем аннексии Кубы. Других возможностей рас¬
ширить рабство нет».
До сих пор мы рассматривали стремление к аннек¬
сии Кубы как выражение намерения рабовладельцев со¬
хранить свои права на невольников. Но аннексия дала
бы рабовладельческим кругам нечто большее. Она уто¬
лила бы алчность южан-плантаторов, которым нужны
были новые земли, чтобы использовать на них труд ра¬
бов. Экспансия к северу и западу от Рио-Гранде была
невозможна не только в силу Миссурийского компро¬
мисса и компромисса 1850 года, но и потому, что поч¬
венные и климатические условия были здесь непригод¬
ны для применения рабовладельческой системы труда.
Это стало еще более очевидным после войны с Мекси¬
кой, потому что завоеванная территория оказалась не¬
подходящей для ведения плантационного хозяйства с
использованием труда невольников, хотя значительная
ее часть была расположена в южных штатах. Рабство
должно было либо распространиться дальше, либо ис¬
чезнуть. В результате выращивания на плантациях
одной и той же культуры почва истощалась, и планта¬
торы вынуждены были искать новые земли. Кроме того,
скопление рабов в ограниченном районе делало особен¬
но острым вопрос об их охране. На Юге и прежде про¬
исходило немало восстаний рабов, и рабовладельцы
постоянно боялись новых волнений. Они считали, что,
если они не приобретут новых земель, на которые мож¬
но будет переселить рабов, на Юге произойдет такой
же сильный взрыв возмущения, как и в Санто-Доминго.
Итак, южане направили свои алчные взоры на иде¬
альную тропическую область, расположенную менее
чем в сотне миль от побережья Флориды, — на Кубу,
где американцы уже преуспевали как владельцы план¬
таций, помогая вводить социальный порядок по образ¬
цу существовавшего на Юге. Именно поэтому новоор¬
леанская газета «Би» писала в номере от 14 августа
1858 года:
56
«Бессмысленно насаждать рабство на севере;
климатические условия там не благоприятствуют
нам, и рабство не будет процветать в тех местах, где
с ним может успешно конкурировать труд белых. На
юге же простирается почти беспредельное поле для
приложения наших усилий. Там находится Куба...
Труд невольников на ней уже приносит богатые дохо¬
ды, а ее присоединение к Союзу позволит распрост¬
ранить на острове лучшую американскую систему
ведения хозяйства и поднять производительность
труда каждого рабочего-невольника. Пусть жители
Юга прекратят свои бесплодные усилия навязать
рабство странам с суровым климатом и постараются
насадить его там, куда оно естественно устремится».
Что, казалось южанам, может быть более естествен¬
ным, чем вера, будто Куба волей самого бога предназ¬
начена для Юга? Более того, волей того же бога Куба,
аннексированная Соединенными Штатами, должна стать
основой рабовладельческой империи в тропиках. Од¬
нако в противоположность Кубе в большинстве тропи¬
ческих стран, из которых можно было бы создать рабо¬
владельческую империю, рабство было отменено. Но это
не беспокоило экспансионистов Юга; они решали воп¬
рос просто: необходимо захватить эти страны и восста¬
новить в них рабство. Такова, считали они,* воля господ¬
ня. Ведь эти страны нарушили закон природы, уничто¬
жив рабство и предоставив неграм равные права с бе¬
лыми. Миссия Америки, считали они,— цивилизовать
Гаити, Ямайку и Мексику, «освободив весь этот район
от смешения рас, которое отравляет и загрязняет его
теперь, и заставив его передать свои богатства органи¬
зованной и устойчивой промышленности и разумным
предпринимателям. Эта идея прочно укрепилась в умах
американцев, и рано или поздно ее осуществление дол¬
жно было стать непреложным фактом, историче¬
ской реальностью, свершившимся «предначертанием
судьбы» 6.
Так перед жаждавшими новых земель рабовладель¬
цами развертывались радужные перспективы создания
рабовладельческой империи, сначала путем присоеди¬
нения к Союзу «беспредельно плодородной Кубы, а за¬
тем путем обновления островов Вест-Индии трудом чер¬
ных» 7.
57
Аннексионисты старались отвлечь внимание общес!"-
венности от характерного для их движения стремления
к расширению рабства, главным образом подчеркивая
испанский деспотизм на Кубе. Кубинцев «преследовали,
заключали в тюрьму, гноили в подземельях, изгоняли из
страны, приговаривали к заключению в крепости и к
смертной казни по клеветническим доносам за вообра¬
жаемые преступления и предательство на таком шатком
основании, как беспочвенные подозрения или ложные
обвинения подлых шпионов». Испанское господство на
Кубе — это «самый подлинный деспотизм, когда-либо
существовавший в христианском мире», и Испания
утвердила свое право на владение островом посредством
именно такого правления8.
Значительная часть того, что говорилось об испан¬
ском владычестве на Кубе, была, разумеется, правиль¬
ной, но использовалась в оправдание кучки американ¬
ских рабовладельцев, державших миллионы людей в
юльшем рабстве, чем Испания — белых кубинцев, и
стремившихся сделать рабами еще миллионы людей,
только что добившихся свободы!
Аннексионисты, бывшие большей частью южанами,
пытались доказать фермерам Северо-Востока и про¬
мышленникам Новой Англии и Пенсильвании, что имен¬
но они больше всего выиграют от присоединения Кубы.
«Северянам оно принесет больше выгод, чем южа¬
нам»,— постоянно твердили они. На Кубе ввозная по¬
шлина на американскую муку составляла 10,81 долла¬
ра за баррель, а на испанскую муку — 2,52 доллара.
После аннексии Кубы пошлина на муку, взимаемая
Испанией и столь обременительная для американских
поставщиков, должна быть сразу отменена; для их
муки, сала, говядины, свинины и других продовольст¬
венных товаров откроется широкий рынок. Если дис¬
криминационные пошлины на вяленое мясо будут отме¬
нены, американские промышленники смогут продавать
на Кубе одного только этого товара ежегодно на 1,5
миллиона долларов. И все это ничто в сравнении с бу¬
дущим ростом мучной торговли. «Подумайте только, на¬
сколько возрастет потребление [на Кубе] после отмены
пошлины в 10 долларов на каждый баррель муки».
Присоединение Кубы к Соединенным Штатам «почув¬
ствуют на токах Миннесоты».
58
Однако купцы Северо-Запада, торговавшие зерном
и мукой, хотя и были заинтересованы в аннексии, не да¬
вали себя увлечь столь блестящими перспективами. Эко¬
номические выгоды от аннексии волновали скорее Юг,
и особенно Новый Орлеан, торговлю которых с штатами
старого Северо-Запада нарушили северные железные
дороги. (Железные дороги отвлекли продукцию Запада
от ее старого торгового пути—по системе реки Мисси¬
сипи, направив ее в Нью-Йорк и к Атлантическому
побережью.) Мексиканский залив стал бы «центром бо¬
лее оживленной торговли, чем та, которой некогда мог¬
ло гордиться Средиземное море», и Новый Орлеан
вновь установил бы контроль над важнейшей торговлей
Северо-Запада. Соблазн дешевого полностью водного
пути к острову вновь направил бы поток продовольст¬
венных товаров с Северо-Запада к воротам Нового
Орлеана, который вскоре стал бы «Александрией, как
Гавана — Константинополем нашей империи, более мощ¬
ной и обширной, чем была Римская».
«Мы нисколько не преувеличим, — заявила «Де
Боу’с ревью»,— если скажем, что, присоединив Кубу,
мы сосредоточим в своих руках самую обширную и цве¬
тущую торговлю, когда-либо возбуждавшую алчность
людей. И благодаря этой торговле мы сможем господ¬
ствовать во всем мире»9.
Экономические интересы подчас объединяли стре¬
мившихся к аннексии рабовладельцев Юга, судовла¬
дельцев Севера и торговцев зерном и мукой из долин в
верховьях рек Миссисипи и Огайо. Но вдохновляли кам¬
ланию в пользу аннексии главным образом южане, так
как для них важнее всего было сохранение и распрост¬
ранение рабства. Такие вуалирующие фразы, как «пред¬
начертание судьбы», «естественное право более разви¬
тых народов господствовать над народами, находящи¬
мися на низшей ступени развития», «повеление бога» и
«свобода, демократия и прогресс», были оплошной про¬
пагандистской риторикой хищной американской рабо¬
владельческой державы, точно так же как спустя не¬
сколько десятилетий они стали пропагандистской рито¬
рикой хищного американского империализма. Аннексия
Кубы имела для рабовладельцев настолько важное зна¬
чение, что всех, кто был против нее, они относили «к
числу подлых врагов институтов Юга», видевших в при¬
59
обретении Кубы «серьезное препятствие к успешному
осуществлению своего стремления править Югом, уни¬
чтожить рабство и заставить -все и всех склониться пе¬
ред своими этическими принципами»10.
К счастью, нашлось немало американцев, которые не
испугались подобных обвинений и в ответ на кампанию
за аннексию Кубы начали решительную кампанию про¬
тив аннексии.
Противники аннексии парировали утверждения о
«предначертании судьбы», заявляя, что они верят в
судьбу Соединенных Штатов, не связанную -с завоева¬
тельными войнами и территориальными захватами.
Пользовавшийся известностью редактор нью-йоркской
газеты «Трибюн» Горас Грили в номере от 27 мая
1850 года гневно выступил против аннексии Кубы:
«Нельзя, не рискуя своей головой и миром во
всем мире, вступаться отсюда за тех, кто нас об
этом не просит и не поблагодарит за вмешательство
в их дела... Нация не может одновременно направ¬
лять свою энергию на захват чужих территорий и
на благоустройство своей собственной... Тщетно на¬
деяться на то, что мы будем расчищать, осушать,
ограждать и удобрять миллионы акров заброшен¬
ных земель, в то время когда мы стремимся устано¬
вить свое полное господство на целом обширном
континенте».
США имеют достаточно земли, писал он,, «для удов¬
летворения своих честолюбивых стремлений», и поэтому
«у нас действительно нет никакой настоятельной
необходимости приобретать Кубу». На своей богатой,,
щедрой земле американцы должны создать цивилиза¬
цию, настолько опирающуюся на свободу и направлен¬
ную на освобождение угнетенных, что другие страны
последуют их примеру. Грили считал, что это будет
гораздо больше способствовать распространению аме¬
риканских идеалов и американских институтов, чем
завоевание территорий, принадлежащих другим наро¬
дам. «Наш народ,— писала бостонская «Атлас»,— пат¬
риотичен, но он любит свою родину такой, какая она
есть, а не такой, какой она станет в результате неспра¬
ведливых захватов. Он верит, что ее миссия — мир, а
не война, и хочет, чтобы она своим примером пропа¬
гандировала свободу, а не рабство путем войны». «По¬
60
творствовать стремлениям к территориальным захва¬
там... это значит подражать пошлым мечтам королей,
что недостойно свободного и просвещенного народа».
Сенатор Джон П. Хэйл из Нью-Гэмпшира, выступав¬
ший против аннексии Кубы, видел для Америки луч¬
шее предназначение, чем захват острова. «...Если нас
прельстит шум военной славы, — предупреждал он, —
если наши суждения станут диктоваться приступами
алчности, которая не будет удовлетворена до тех пор,
пока какая-нибудь иная держава не перестанет вла¬
деть соседними с нами землями, то ...не нужно иного
пророчества, чем то, которое подсказывает нам жизнь,
чтобы заявить, что мы потерпим поражение и пойдем
по пути предшествовавших нам республик» п.
Противники аннексии считали необоснованными и
экономические доводы аннексионистов. «В настоящее
время мы ведем с Кубой обширную и выгодную тор¬
говлю,— говорили они,— а, как известно, от добра
добра не ищут». Кроме того, американцы уже господ¬
ствуют на кубинском рынке фактически по всем значи¬
тельным статьям импорта товаров (за исключением
муки), которые США могут поставлять острову. Уве¬
личение торговли должно происходить естественно, как
это было в прошлом, и представителям концепции «пред¬
начертания судьбы» не следует его стимулировать.
Что же касается дискриминационных испанских по¬
шлин, то всякая независимая держава имеет право
устанавливать любые пошлины, которые она считает
целесообразными, а испанские пошлины не более обре¬
менительны, чем те, которыми Англия облагает амери¬
канские товары в Вест-Индии. Противники аннексии
советовали начать переговоры с Испанией о заключе¬
нии нового торгового договора, так как уступки в от¬
ношении торговли с Кубой были бы так же выгодны,
как аннексия, не говоря уже о том, что удалось бы из¬
бежать расходов и проблем, связанных с аннексией.
Если заключение нового торгового договора не состоит¬
ся, то всегда можно отменить американские тарифные
ограничения против испанских торговых судов. Тогда
испанские суда, груженные кубинскими товарами, на¬
воднят американские порты, и американская торговля
почти сразу возрастет на 10 миллионов долларов.
К чему из-за аннексии Кубы рисковать войной с Испа¬
61
нией (и может быть, также с Англией и Францией) в
лучшем случае ради небольшого расширения торговли?
Нью-йоркская газета «Джорнэл оф коммерс», рупор
торговых кругов Севера, следующим образом подыто¬
жила высказывания коммерсантов против аннексии
Кубы: «Она вовлекла бы нас в раздоры, если не в
войну, с ведущими европейскими державами. А мы и без
того принимаем значительное участие в торговле Кубы
без необходимости защищать остров нашим военным
флотом и армией. Чего же мы можем еще желать?» 12
Разумеется, противники аннексии знали, что рабо¬
владельцы хотят большего. Они понимали и подчерки¬
вали, что к аннексии стремились главным образом
рабовладельческие круги Юга и что нарисованная ими
блестящая картина расширения торговли прикрывала
их истинную цель — сохранение и распространение раб¬
ства. Многие противники аннексии осуждали агитацию
за присоединение Кубы, рассматривая ее как «заговор»
рабовладельцев с целью увековечения рабства в Соеди¬
ненных Штатах. Они полагали, что этот «своеобразный
институт» отомрет в США сам собой, если не влить в
него свежую кровь, присоединив новую территорию,
пригодную для применения рабовладельческой системы
труда. «Рабовладельческая система напоминает плохую
систему землепользования; при ней необходимо полу¬
чать новые земли для обработки, иначе она погибнет
от истощения». Таким образом, аннексия Кубы явля¬
лась как бы «залогом дальнейшею существования раб¬
ства, ибо, создавая новые возможности для использо¬
вания труда невольников, она превратила бы старые,
захудалые районы в питомники, где выращивались бы
необходимые рабочие-невольники». Многие противники
аннексии, занимавшие такую позицию, не были аболи¬
ционистами. Они уверяли рабовладельцев, что вовсе не
намерены покушаться на рабство там, где оно уже су¬
ществует; более того, они даже станут его там отстаи¬
вать,— не потому, что считают благом, а потому, что
признают опасность, которая возникнет для Союза,
если будет поставлено под вопрос право Юга сохра¬
нить рабство в своих пределах. Дальше этого они не
пойдут. Они решительно намерены оградить свобод¬
ный труд от «позора» и «вырождения» и категорически
отказываются аннексировать «полмиллиона полуголых
62
негров», чтобы увековечить рабство и дать Югу силу,
которая позволит ему добиться преобладания в феде¬
ральном правительстве. «Никакое количество сахара и
патоки не может подсластить столь горькую пилюлю» 13.
Что мы получим в результате аннексии Кубы? —
спрашивала в 1851 году выходившая в Огайо газета
«Стэйтсмен» и тут же отвечала: «Мы приобретем об¬
ширную территорию, имеющую рабов и население, чуж¬
дое нам по религии, нравам, языку и органам управле¬
ния. Возникнет новый повод для ссор и пререканий по
вопросу о рабстве в ущерб всем законным и неотлож¬
ным делам конгресса» 14.
Последнее было самым важным. Наиболее веским
аргументом противников аннексии, возможно, служило
опасение, что она нарушила бы достигнутые с таким
трудом компромиссы между южанами и северянами.
После заключения компромисса 1850 года многие севе¬
ряне верили в то, что «эти неприятные вопросы...
улажены».
Несомненно, порядочным американцам претило ста¬
вить условием компромисса принятие более жесткого
закона о беглых рабах, они требовали его отмены и
торжественно обещали противиться его введению. Но
консервативные элементы настаивали на одобрении
компромисса^ целом ради спасения Союза. Поэтому
всякая попытка аннексировать Кубу неминуемо поме¬
шала бы «заживлению глубоких и мучительных ран»,
уже нанесенных Союзу, и фактически привела бы к его
расколу. «Если мы аннексируем ее без сохранения раб¬
ства,— заявила нью-йоркская газета «Джорнэл оф
коммерс» 4 августа 1851 года, — то это разрушит Союз,
а если с рабством, то Союз не протянет и часа». В за¬
ключение газета кратко констатировала: «В настоящее
время захват Кубы поставил бы снова на повестку дня
опасные вопросы, связанные с рабством и трудом не¬
вольников».
Куба не могла также восстановить равновесие меж¬
ду южанами и северянами. «Тщетно и иллюзорно»
было бы на это надеяться. Ведь если бы южане при¬
соединили Кубу, северяне постарались бы захватить
Канаду. «Сначала Кубу, потом Канаду! Когда же бу¬
дет конец?» Некоторые проницательные южане пони¬
мали, что аннексия Кубы не сможет гарантировать Югу
63
прочного положения внутри Союза. У. Дж. Сайкс
из штата Теннесси указывал: «Если Куба будет аннек¬
сирована, то, поскольку она превратится в рабовла¬
дельческий штат, Север настоит на присоединении Ка¬
нады... Готовы ли мы, южане, забрать Канаду ради
получения Кубы?.. Какой обоснованный довод смогут
выдвинуть южане, выступающие за аннексию Кубы,
против предложения аннексировать Канаду, которое
несомненно последует?» 7 февраля 1853 года сенатор
Иеремия Клеменс от штата Алабама решительно сове¬
товал другим южным сенаторам не настаивать на ан¬
нексии, ибо, как показала история нескольких послед¬
них десятилетий, в политическом отношении Юг никог¬
да не мог вновь достигнуть равного положения с
Севером:
«Если бы Куба вошла в Соединенные Штаты как
рабовладельческий штат, это не дало бы нам ника¬
ких дополнительных политических преимуществ, ни¬
какого дополнительного политического влияния.
Мечта о сохранении равновесия сил в сенате
Соединенных Штатов, которую некогда лелеяли го¬
сударственные деятели Юга, окончательно развеяна.
Север уже получил преобладание, и оно будет увели¬
чиваться из года в год. Того, что мы потеряли, нам
никогда не вернуть» 15.
Но люди, настойчиво стремившиеся присоединить к
Союзу рабовладельческую территорию и создать рабо¬
владельческую империю внутри или вне Союза, ни с
чем не считались. Вместе с небольшой группой, заинте¬
ресованной в увеличении коммерческих преимуществ
США на Кубе, они объединенными силами продолжали
кампанию в пользу аннексии в своих выступлениях,
брошюрах, редакционных статьях в аннексионистских
газетах и письмах в редакции. Но не бездействовали
и противники аннексии. Они вели борьбу против нее
на массовых митингах, устраиваемых то в одном, то в
другом штате, в речах, в передовых статьях, в брошю¬
рах и письмах в редакции газет и к своим представите¬
лям в конгрессе.
Ниже мы покажем, кто из них победил.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Флибустьеры, Нарсисо Лопес
Дебаты об аннексии Кубы продолжались, но экспан¬
сионисты— рабовладельцы Юга не стали ждать реше¬
ния американского народа. Они хотели навязать свою
волю, поставив всех перед свершившимся фактом. Не
полагаясь на энергию федерального правительства, ра¬
бовладельцы Юга организовали флибустьерское напа¬
дение на Кубу.
Революция, независимость и аннексия — таков был
последовательный путь захвата Техаса; так же, счита¬
ли они, следует поступить и в отношении Кубы.
В это время на арене появился генерал Нарсисо
Лопес.
Мы уже отмечали, что в истории Кубы личность
Нарсисо Лопеса вызывает наибольшие разногласия.
Возникает вопрос: был ли Нарсисо Лопес истинным
борцом за независимость Кубы или он действовал с
целью присоединения Кубы как рабовладельческого
штата к Соединенным Штатам?
Историю Лопеса очень подробно, с большим увле¬
чением изложил профессор Эрминио Портель Вила в
своем трехтомном труде «Нарсисо Лопес и его эпоха»,
изданном в Гаване в 1930, 1952 и 1958 годах. По мне¬
нию профессора Портель Вила, Нарсисо Лопес был
провозвестником независимости Кубы, указавшим путь
освободительным войнам 1868—1878 и 1895—1898 го¬
дов; он якобы не был сторонником присоединения к
США. Тех, кто обвинял Лопеса в аннексионизме, автор
называет псевдоисториками.
Однако многих кубинских историков это не убеди¬
ло, и они поддержали мнение великого освободителя
Кубы Хосе Марти, считавшего Лопеса отнюдь не про¬
возвестником независимости Кубы, а «активным по¬
собником ее аннексии Соединенными Штатами» К Итак,
3 Филип С. Фонер
65
обратимся к биографии Нарсисо Лопеса и посмотрим,
какие выводы можно будет сделать.
Лопес родился в Венесуэле в 1797 году. Юношей он
вступил в испанскую армию, действовавшую против
генерала Симона Боливара, и быстро выдвинулся, на¬
ходясь в рядах угнетателей своих соотечественников.
Когда в 1823 году испанские войска были выведены из
Венесуэлы, Лопес направился вместе с ними на Кубу,
где его радушно приняли испанские власти. С Кубы
Лопес поехал в Испанию, где, служа при дворе, высту¬
пал против карлистских мятежников и где ему были
оказаны почести. В 1841 году он вернулся на Кубу вме¬
сте со своим другом Херонимо Вальдесом, назначенным
генерал-капитаном острова и предоставившим ему вы¬
сокий пост в испанской администрации. Будучи пред¬
седателем военной комиссии, Лопес приобрел извест¬
ность тем, что выносил суровые приговоры политиче¬
ским противникам, и особенно свободным неграм. Когда
Вальдеса на посту генерал-капитана сменил Леопольдо
О’Доннел, Лопес потерял свой пост. Отказавшись от
предложенной ему О’Доннелом должности, ставившей
его в подчиненное положение, он ушел из армии, сохра¬
нив чин генерала без жалованья, и начал заниматься
коммерческой деятельностью. Но все его дела, одно за
другим, терпели крах, в том числе связанные с желез¬
ными и угольными шахтами «Кубинская роза», по
имени которых назван первый известный заговор Ло¬
песа— «Заговор «Кубинской розы».
Мы расстались с генералом в Провиденсе (штат
Род-Айленд), где он высадился после своего бегства с
Кубы, когда был раскрыт заговор, ставивший своей
целью, как мы уже знаем, присоединение Кубы к США.
Уведомив государственного секретаря Бьюкенена о
«бегстве Лопеса в Соединенные Штаты», американский
консул в Гаване Роберт Маклин высказал мнение,
что кубинские заговорщики теперь убедились в невоз¬
можности на Кубе каких бы то ни было действий про¬
тив Испании «без помощи из-за границы» и что гене¬
рал будет искать этой помощи в Соединенных Штатах2.
Предсказание Маклина оказалось правильным. Про¬
вал заговора на Кубе не охладил пыла кубинских ан¬
нексионистов. «Клуб гаванцев» поручил Амбросио
X. Гонсалесу встретиться в Новом Орлеане с генера¬
66
лом Уортом и вновь предложить ему 3 миллиона дол¬
ларов за то, чтобы он высадился на Кубе с 5-тысячной
армией. Если Уорт согласится, Гонсалес должен свя¬
зать его с Лопесом. Уорт принял предложение и обя¬
зался со своим экспедиционным отрядом «действовать
в поддержку небольшого отряда, поставленного зара¬
нее под командование генерала Лопеса». Гонсалес, Ло¬
пес и Гаспар Бетанкур Сиснерос встретились с Уортом
в Нью-Йорке, чтобы выработать план экспедиции. Но
Уорта внезапно отозвали и направили в Техас. Прави¬
тельство пыталось аннексировать Кубу путем ее покуп¬
ки и опасалось, что экспедиция расстроит его планы.
7 мая 1849 года Уорт умер на своем новом посту, и
кубинцам пришлось начинать все сызнова.
После тщетной попытки заинтересовать некоторых
северных политиков Лопес и Гонсалес обратились к
лидерам Юга. Лопес предложил командование экспе¬
дицией сначала Джефферсону Дэвису, а затем Роберту
Ли. Однако оба отклонили его предложение. Несмотря
на полученный отпор, Лопес продолжал верить, что,
если экспедиция высадится на Кубе, Соединенные
Штаты воспользуются революцией на острове как
предлогом для. вмешательства на «стороне кубинских
заговорщиков. По-видимому, в этом Лопеса заверил
сам Кэлхун, уведомивший генерала, что американский
народ сможет на законном основании помочь восста¬
нию, целью которого будет присоединение к США.
Джон Л. О’Салли'Вэн писал Кэлхуну в августе 1849
года:
«Южане (по переданному мне генералом Лопесом
вашему выражению) должны ринуться туда на «беспа¬
лубных судах» при первом же ударе набата» 3.
Уверенный в поддержке южан, Лопес решил сам
возглавить экспедицию с Гонсалесом в качестве своего
помощника. Несколько офицеров американской армии
согласились принять участие в экспедиции, в том числе
полковник Роберт М. Уайт, командовавший ротой из
Луизианы во время американо-мексиканской войны и
участвовавший в подавлении восстания индейцев в
Юкатане. Другие завербованные были не более высо¬
кого пошиба. Большей частью это были южане,
участники войны с Мексикой, причем предпочтение от¬
давалось людям с боевым опытом. Один наблюдатель
з;
67
того времени называет их «самыми отпетыми головоре¬
зами, способными за десять долларов убить человека».
Несомненно, их привлекли посулы Лопеса «богатой до¬
бычи, женщин, вина и табака». Солдаты должны были
получать такое же жалованье, как и в американской
армии (около 8 долларов в месяц), и довольствие, а в
случае успеха экспедиции им были обещаны наградные
в размере тысячи долларов и 160 акров земли на
Кубе4.
Были куплены пароходы «Фэнни» и «Си Галл» и
зафрахтовано судно «Нью-Орлеан», чтобы перепра¬
вить на Кубу набранных людей, оружие и боеприпасы
из Нью-Йорка и с островов Кэт и Раунд у берегов Мис¬
сисипи. Людей, собранных на этих двух островах в
июле 1849 года, распределили в ожидании отправки по
ротам и ежедневно обучали.
Часть денег на снаряжение экспедиции была полу¬
чена от американцев, но основные средства — 80 тысяч
долларов — предоставили кубинцы. Хотя «Клуб гаван¬
цев» и его агенты в нью-йоркском Кубинском совете от¬
казались на первых порах поддержать Лопеса из
боязни, как бы экспедиция 1не вызвала восстания рабов
или не заставила испанские власти издать декрет об
отмене рабства *, в конце концов эти кубинские аннек¬
сионисты решили ей помочь. «Клуб гаванцев» обещал
предоставить 60 тысяч долларов, если число участни¬
ков экспедиции будет увеличено до 1,5 тысяч человек.
Лопес принял это условие и получил от Сиснероса и
Мадана 30 тысяч долларов в виде первого взноса. Он
был рад этой поддержке и в письме Мигелю Теурбе
Толону в газету «Ла Вердад» уверял богатых кубин¬
ских аннексионистов, что по всем признакам «общее
дело восторжествует, и звезда Кубы добавится к звез¬
дам, сверкающим на покрытом славой знамени Амери¬
канского Союза»5.
К концу июля 1849 года экспедиция была готова.
Главные ее силы под командованием Лопеса находи¬
лись в Нью-Йорке. Южный отряд, состоявший из
800 американских наемников, соблазненных обещания¬
* В конце 1848 года Лопес, раздраженный трусостью богатых
кубинских асендадос, основал в Нью-Йорке свою Кубинскую хунту,
и обе группы сотрудничали между собой.
68
ми денежных наград и земельных участков, собрался
на острове Раунд у берегов Луизианы и должен был
отправиться между 20 и 25 августа. Предполагалось
напасть на Кубу одновременно из Нью-Йорка и из Но¬
вого Орлеана. Не все наемники точно знали, куда они
направляются. Некоторым Лопес говорил, что они по¬
плывут куда-то в чужую страну, другим, что их цель —
Калифорния.
Лопес надеялся, что, скрывая настоящие дели экспе¬
диции, он сможет обойти закон о нейтралитете 1818 го¬
да, запрещавший организацию из Соединенных Штатов
военных экспедиций в страны, находящиеся с ними в
мире. Но Лопес был крайне наивен. Подготовка на
острове Раунд велась настолько открыто, что фактиче¬
ски сама раскрыла все шпионской службе, находив¬
шейся в распоряжении Анхела Кальдерона де-ла-Бар-
ка — испанского посланника в Вашингтоне. Кальдерон
представил собранную его шпионами информацию пра¬
вительству Тэйлора с просьбой расформировать экспе¬
дицию согласно действовавшим в США законам о ней¬
тралитете.
Государственный секретарь Клейтон немедленно
взялся за дело. Трем агентам поручено было выяснить
точные намерения флибустьеров и принять законные
меры, с тем чтобы не допустить осуществления их
предприятия. Районным прокурорам было дано указа¬
ние расстроить всю эту «гнусную затею». Президент
Тэйлор в официальном заявлении предупредил, что
экспедиция против Кубы явится «грубым» нарушением
американских законов о нейтралитете и все лица, при¬
нимающие в ней участие, подлежат тюремному заклю¬
чению сроком до трех лет и штрафу в три тысячи дол¬
ларов. Тэйлор направил также военные суда к острову
Раунд, чтобы блокировать его и не допустить высадки
на Кубу тех, кто ускользнет от патруля.
К 4 сентября остров Раунд был блокирован, наем¬
ники дезертировали, а 7 сентября были задержаны оба
корабля, купленные в Нью-Йорке. 20 октября 1849 го¬
да правительству Тэйлора сообщили, что от экспеди¬
ции «окончательно отказались»6. Так закончилось пер¬
вое «вторжение» Нарсисо Лопеса на Кубу.
Почему правительство Тэйлора действовало столь
поспешно? Портель Вкла объясняет это следующим:
69
правительство Тэйлора намеревалось аннексировать
Кубу, купив ее у Испании, а, по его убеждению, целью
Лопеса являлась не аннексия Кубы, а ее независимость.
Поэтому оно стремилось помешать созданию подлинно
независимого государства, которое совершенно .исклю¬
чило бы возможность аннексии.
Однако все факты вызывают сомнение в правиль¬
ности такого вывода. Как известно, правительство Тэй¬
лора ясно дало понять, что, .после того как предложе¬
ние Полка было отвергнуто, оно станет заниматься
вопросом покупки Кубы только в том случае, если Испа¬
ния сама выступит с предложением о продаже острова.
Это значило, что возможность аннексии таким путем в
тот момент отпадала. Затем нет никаких доказательств
того, что, по мнению правительства, Лопес стремился к
независимости Кубы, а не к ее присоединению к Соеди¬
ненным Штатам. Наоборот, О’Салливэн, агент Лопеса,
довел до всеобщего сведения в Вашингтоне, что сторон¬
ники присоединения Кубы к США больше всего вы¬
играют от экспедиции, и это соображение «в особенно¬
сти должно заставить всю молодежь и всех мужчин
южных штатов устремиться на помощь кубинской ре¬
волюции». Если он, житель Нью-Йорка, был «так глубо¬
ко заинтересован в этом движении, каков же должен
был быть энтузиазм джентльменов с Юга?»7 Значит,
нечего и говорить о том, что, как утверждал Портель
Вила, провал экспедиции Лопеса погубил возможность
достижения Кубой независимости.
Причина активности правительства Тэйлора очень
проста. Правительство было тогда занято обсужде¬
нием в конгрессе мероприятий, позволивших вскоре
заключить компромисс 1850 года. Поддержка экспеди¬
ции Лопеса тотчас же была бы истолкована на Севере
как шаг с целью аннексии Кубы и ее превращения в
рабовладельческий штат, и возможность мирного уре¬
гулирования бурных споров между двумя сторонами
была бы утрачена. Следовательно, правительство Тэй¬
лора предпочло сохранять в кубинских делах строгий
нейтралитет в первую очередь потому, что на карту
было поставлено существование самого Союза. Снисхо¬
дительное отношение к флибустьерам — никто из них
не был арестован — Гонсалес приписывал «покрови¬
70
тельству высоких органов», что указывает на тайное
сочувствие правительства их цели, то есть аннексии.
Хотя с экспедицией, подготовленной на острове
Раунд, было покончено, движение с целью завоевания
Кубы и последующего ее присоединения к США после
этого не прекратилось. Неустрашимый Лопес готовил
новую попытку. Но теперь он столкнулся с новой не¬
ожиданной трудностью — с разладом в рядах кубин¬
ских аннексионистов. Этот разлад усилился в резуль¬
тате личных разногласий, но причины его коренились
глубже.
Основной его причиной было ослабление аннексио¬
нистского движения на Кубе. Отчасти это происходило
под влиянием энергичных памфлетов Хосе Антонио
Сако, но в гораздо большей степени являлось резуль¬
татом усиления сопротивления Испании нажиму Анг¬
лии, настаивавшей на преследовании работорговцев-
пиратов и на освобождении незаконно ввезенных на
остров рабов. Испанское правительство наотрез отка¬
залось удовлетворить английское требование и объ¬
явить работорговлю пиратством, аргументируя свой от¬
каз тем, что это привело бы к английскому вмешатель¬
ству в дела Кубы; оно отвергло также английское
предложение произвести перепись незаконно приобре¬
тенных рабов. Такая позиция Мадрида устранила глав¬
ный источник аннексионистских настроений на Кубе —
страх, что Испания уступит нажиму Англии, выступав¬
шей против рабства. Часть лидеров «Клуба гаванцев»
вздохнула с облегчением, склоняясь к проведению ре¬
форм в надежде получить удовлетворение своих претен¬
зий от Испании.
Меньшинство все еще цеплялось за свою веру в не¬
обходимость аннексии, но даже оно начало сомневать¬
ся в успешности экспедиции Лопеса. Осторожные рабо¬
владельцы из «Клуба гаванцев», еще настроенные в
пользу аннексии, стали теперь усиленно выступать за
ее осуществление мирным путем, считая, что остров
следует передать Соединенным Штатам в обмен за ком¬
пенсацию, которую уплатят богатые кубинцы. Поэтому
они проектировали направить в Испанию миссию для
переговоров с кортесами о передаче острова.
Все происходившее на Кубе нашло отклик среди
кубинских эмигрантов в США. Кубинский совет, от-
71
ражавший точку зрения родственной ему организации
«Клуба гаванцев», советовал соблюдать осторожность
и не торопиться с экспедицией, пока Клуб вел пере¬
говоры о присоединении Кубы к Соединенным Штатам
путем ее покупки. Не сумев заставить группу Лопеса
согласиться с их взглядами, наиболее осторожные эми¬
гранты распустили Кубинский совет и основали «Совет
кубинского правительства» (El Consejo del Gobierno Cu¬
bano). Новую организацию, в которую вошло большин¬
ство членов старого Совета, возглавили Хосе Анисето
Иснага, Гаспар Бетанкур Сиснерос, Викториано Арьета
и Кристобаль Мадан. Ее центр находился в Нью-Йор¬
ке, где она продолжала издавать газету «Ла Вердад»
и откуда поддерживала тесную связь с «Клубом гаван¬
цев».
В декабре 1849 года группа Лопеса, насчитывавшая
всего шесть человек — в нее входили Лопес, Хуан Ма¬
нуэль Масиас, Хосе Мария Санчес Иснага, Амбросио
Хосе Гонсалес, Хосе Мануэль Эрнандес и Сирило
Вильяверде,— объявили об учреждении в Нью-Йорке
Общественного комитета защиты политических интере¬
сов Кубы («Junta Pública Promovedora de los Intereses
Políticos de Cuba»), который должен был действовать
открыто, «не нарушая законов этой страны». Тысячи
«благородных душ», друзей свободы Кубы в Соединен¬
ных Штатах, призывались «оказывать делу освобожде¬
ния Кубы всякого рода честную и законную помощь».
Письма должны были направляться в адрес почтового
ящика в Вашингтоне9.
Зимой 1849 года Гонсалес действовал в Вашингтоне,
стараясь заручиться поддержкой политических деятелей
Юга. Здесь он встретился с Джоном Гендерсоном —
владельцем плантаций хлопка в штате Миссисипи и
бывшим сенатором от этого штата. Гендерсон был од¬
ним из главных сторонников аннексии Техаса и захва¬
та мексиканской территории после войны с Мексикой и
теперь решительно выступал за аннексию Кубы, рас¬
сматривая ее как первый шаг к созданию рабовладель¬
ческой империи. Он советовал переместить группу
Лопеса в Новый Орлеан, где она получила бы в доста¬
точном количестве деньги, продовольствие и людей. Гон¬
салес встречался и с другими южанами; все они были
офицерами — участниками войны с Мексикой и заявили
72
ему, что за свой счет сформируют полк из кентуккий¬
цев, который направят в Новый Орлеан для участия в
экспедиции.
После этого группа Лопеса перенесла свой центр з
Новый Орлеан. По пути туда Лопес и Гонсалес остано¬
вились в Джэксоне (штат Миссисипи), где 17 марта
1850 года встретились с губернатором штата генералом
Джоном А. Куитмэном. Владелец плантаций хлопка,
сахарного тростника и обширных земельных участков в
штатах Миссисипи и Луизиана, Куитмэн был лиде¬
ром наиболее яростных экспансионистов-рабовладель-
цев Юга. Он переехал в штат Миссисипи с Севера, был
предводителем флибустьеров в походе на Техасскую
республику, участвовал в чине генерал-майора в войне
с Мексикой и был военным губернатором города Мехи¬
ко после его сдачи американским войскам. Куитмэн
выступал за захват всей Мексики, за аннексию Кубы
и за создание к югу от Соединенных Штатов империи,
основанной на рабстве как лучшей системе труда. Из¬
бранный губернатором штата Миссисипи в 1849 году,
он быстро добился перехода этого штата в лагерь про¬
тивников предполагавшегося компромисса 1850 года,
который он разоблачал как предательство по отноше¬
нию к Югу и его институтам, грозя, что, если конгресс
не защитит в полной мере интересов рабовладельцев,
штат Миссисипи отделится от Союза.
И этому представителю и глашатаю наиболее реак¬
ционных кругов в Соединенных Штатах Лопес предло¬
жил военное командование своей экспедицией на Кубу
«с целью установления и окончательного торжества
свободного демократического республиканского строя
и конечного присоединения к великой конфедерации Со¬
единенных штатов Севера». Предложение Лопеса соот¬
ветствовало надеждам Куитмэна аннексировать Кубу и
распространить там «американскую цивилизацию и юж¬
ные институты». Но Куитмэн не видел возможности в
этот критический период отказаться от поста губернато¬
ра в своем штате и мог лишь «всем сердцем сочувство¬
вать этому предприятию и оказать ему некоторую де¬
нежную поддержку». Он наметил также стратегию, кото¬
рой должна была придерживаться группа Лопеса. Пусть
кубинцы сами начнут борьбу за независимость и, нане¬
ся первый удар, получат право на помощь США (по¬
73
добно техасцам в 1836 году), после чего последует ан¬
нексия. Он предостерегал Лопеса против выступления
с отрядом численностью менее 2 тысяч человек для
удержания плацдарма до прибытия американских под¬
креплений. Когда же Куитмэн убедится, что кубинцы
восстали против Испании, он сам возглавит военную
экспедицию, которая придет им на помощь. Лопес и
Гонсалес согласились с ним.
Стратегия Куитмэна была по существу та же, что
и Лопеса. Один из ближайших помощников генерала,
Сирило Вильяверде, писал, что план Лопеса всегда сво¬
дился к достижению «независимости и присоединению
к Американскому Союзу». Куитмэн видел, что такая
стратегия была с успехом применена в Техасе, и так же,
как и Лопес, стремился ее придерживаться. Испанию
вышвырнули бы с Кубы, как Мексику из Техаса; а
затем Куба, будучи уже независимым государством, об¬
ратилась бы с просьбой о принятии ее в Американский
Союз 10.
Прежде чем покинуть штат Миссисипи, Лопес до¬
бился активной поддержки не только Куитмэна, но и
судьи верховного суда штата Котсуорта Пинкни Смита,
Генри С. Фута, Джона Гендерсона и других лидеров
рабовладельцев. Перебравшись в Новый Орлеан, он
привлек на свою сторону других влиятельных южан.
Среди них был Лоуренс Дж. Сигур, редактор наиболее
крайней аннексионистской газеты в стране, новоорлеан¬
ской «Дельты», который поддерживал экспедицию в пе¬
чати, оказывал ей финансовую помощь и предоставил
Лопесу свой дом.
Устроив свой штаб в доме Сигура и постоянно поль¬
зуясь советами влиятельных южан, Лопес приступил к
делу. Отряды формировались большей частью из вете¬
ранов мексиканской войны, живших в штатах Кентук¬
ки, Миссисипи и Луизиана. Тысячи этих людей оказа¬
лись на мели в Новом Орлеане и искали средств к
существованию; завербовать эти «подонки», как их на¬
звал сам глава экспедиции, было нетрудно: им обещали
плату 7 долларов в месяц, в случае победы — 4 тысячи
долларов наградных и земельные участки на Кубе к
концу года. Офицерам было обещано значительно боль¬
ше— наградные в размере 10 тысяч долларов и обшир¬
ные поместья на Кубе.
74
Для финансирования экспедиции Лопес выпустил
шестипроцентные облигации, гарантированные «государ¬
ственными землями и имуществом» Кубы. Облигации
на сумму один или два миллиона долларов были вру¬
чены Гендерсону, который продал их на 400 или
500 тысяч долларов по десять центов за доллар номина¬
ла. Сам Гендерсон купил облигаций на 10 или 15 тысяч
долларов, остальные были проданы спекулянтам. Таким
образом было собрано 40 или 50 тысяч долларов для
снаряжения экспедиции, ее снабжения оружием и бое¬
припасами, покупки парохода «Креол», уплаты фрахта
за барк «Джорджиана». Отряд наемников, набранный
в штате Луизиана, тоже зафрахтовал судно «Сьюзэн
Лауд» и, пользуясь связями с высшими должност¬
ными лицами штата, получил оружие из арсенала Луи¬
зианы.
Теперь старания Лопеса были направлены на то,
чтобы обойти закон о нейтралитете. Он решил выдать
флибустьеров за эмигрантов, направляющихся добы¬
вать золото в Калифорнию через Панаму на невоору¬
женных кораблях. Вооружить их должны были на
одном из островов у мексиканского побережья. 25 апре¬
ля 1850 года «Джорджиана» вышла из Нового Орле¬
ана, взяв курс на Чагрес (Панама), с двумястами кен¬
туккийцев на борту. Ее шумно провожала собравшаяся
на пристани большая толпа. 2 мая туда же направились
полковник Уит во главе 150 луизианцев на судне «Сью¬
зэн Лауд», а 7 мая Новый Орлеан покинул пароход
«Креол» с Лопесом, Гонсалесом и 650 наемниками на
борту, якобы направлявшийся в Калифорнию курсом
на Чагрес. Портовые власти Нового Орлеана удовле¬
творились объяснением, что эти люди эмигрируют в
Калифорнию, хотя всем было известно, что они направ¬
ляются на Кубу, и дали разрешение всем трем судам
флибустьеров выйти в Чагрес.
Правительству США о планах Лопеса сообщил ис¬
панский посланник в Вашингтоне, агенты которого в
Новом Орлеане получили без труда полные сведения об
экспедиции. Но новоорлеанские власти, имевшие воз¬
можность помешать экспедиции, делали вид, будто у
них нет доказательств открытого нарушения закона о
нейтралитете. Испанское правительство обвинило их в
том, что они сами участвовали в заговоре и потому без¬
75
действовали; едва ли можно сомневаться в справедли¬
вости этого обвинения. Наконец, по настоянию испан¬
ского посланника, государственный секретарь Клейтон
направил три военных корабля, чтобы перехватить фли¬
бустьеров, но было уже поздно.
Успешное начало экспедиции вызвало бурное лико¬
вание аннексионистской прессы. И нью-йоркская
газета «Сан», и новоорлеанская «Дельта» подняли над
своими зданиями кубинский флаг, предложенный Ми¬
гелем Теурбе Толоном (тот самый флаг, который суще¬
ствует в Кубинской республике с момента ее основания
в 1901 году). Они призывали американцев оказать не¬
медленную помощь экспедиции, цель которой — сверг¬
нуть на Кубе испанское владычество и присоединить к
США новый штат. Новоорлеапская газета «Бюллетин»
20 мая 1850 года предсказывала, что, как только фли¬
бустьеры прибудут на Кубу, к ним присоединятся тыся¬
чи людей из Соединенных Штатов и «после номиналь¬
ного провозглашения независимости Куба будет при¬
соединена к Соединенным Штатам».
В Новом Орлеане многие газеты напечатали обра¬
щения и воззвания Лопеса, оставленные им для
опубликования после отъезда. Они радовали сердце
каждого американского рабовладельца-аннексиониста.
О флаге, который флибустьеры собирались поднять на
территории Кубы, Лопес писал: «Флаг, на котором вы
узрите три цвета свободы, треугольник силы и порядка,
звезду будущего штата». В своем воззвании к жителям
Кубы Лопес вновь подтвердил, что его цель — аннексия.
Оно кончалось словами: «И звезда Кубы, потускневшая
и скрытая мглой деспотизма, воссияет вновь, прекрасная
и сверкающая, когда она будет со славой принята в
блестящее североамериканское созвездие, куда приве¬
дет ее судьба» п.
16 мая «Креол» соединился с другими кораблями у
острова Контой близ побережья Юкатана; здесь было
роздано оружие и создана военная организация. Около
пятидесяти человек, не пожелавших участвовать в экс¬
педиции, вернулись в Новый Орлеан на судах «Джор-
джиана» и «Сьюзэн Лауд». Остальные направились на
«Креоле» на Кубу. Целью Лопеса являлся город Ма-
тансас, расположенный в ста милях к востоку от Гава¬
ны, но поскольку город был укреплен, а артиллерии у
76
флибустьеров не было, они взяли курс на Карденас,
откуда впоследствии и получила свое название эта экс¬
педиция. Карденас находится в 50 милях восточнее, и
военные отряды можно было доставить в Матансас по
железной дороге.
Прежде чем рассмотреть Карденасскую экспедицию
на Кубу, следует обратить внимание на некоторые важ¬
ные аспекты всего предприятия. Честер Стэнли Урбан
отмечает, что «характерной особенностью при подготов¬
ке и осуществлении Карденасской экспедиции был
ее ярко выраженный американский характер». И, как
подтвердил Л. М. Перес, «Экспедиции Лопеса были в
очень слабой степени обязаны инициативе кубинцев; их
возникновение, равно как и проведение в жизнь, отра¬
жали движение южан за аннексию острова; они, ве¬
роятно, состоялись бы, даже если бы Лопеса не было
на свете» 12. Во всем отряде насчитывалось лишь пяте¬
ро »кубинцев. Остальные наемники были главным обра¬
зом из южных штатов. Помимо того, кубинцы, по-види¬
мому, не внесли ни доллара на снаряжение Карденас¬
ской экспедиции, ее финансировали исключительно
аннексионисты с Юга, вроде Гендерсона.
И все же Портель Вила пытается заставить нас по¬
верить, что единственной целью экспедиции, полностью
организованной южанами, была независимость Кубы;
что рабовладельцы-экспансионисты Юга поддерживали
Лопеса людьми и деньгами, не получив взамен ни ма¬
лейшей гарантии или даже заверения в том, что он по¬
старается присоединить Кубу к Соединенным Штатам.
Трудно представить себе, чего еще могли они потребо¬
вать от Лопеса кроме того, о чем он сказал лично Ку-
итмэну и О’Салливэну и публично заявил в своем воз¬
звании. Но, по мнению Портель Вила, все эго являлось
маскировкой истинной цели Лопеса — достижения неза¬
висимости Кубы. Портель Вила доходит даже до утвер¬
ждения, что Лопес и его сторонники собирались отме¬
нить на Кубе рабство после ее освобождения и именно
из-за этого с ним порвали консервативные члены
«Клуба гаванцев». Он доказывает, что О’Салливэн был
решительным сторонником ограничения рабства и стре¬
мился к освобождению Кубы в надежде, что независи¬
мость приведет к отмене рабства на острове, а ког¬
да к Соединенным Штатам присоединится свободная
77
территория, это ускорит отмену рабства в южных
штатах 13.
В действительности же О’Салливэн был решитель¬
ным сторонником рабства и одним из наиболее упорных
северных ревнителей распространения рабовладельче¬
ской системы на всю территорию Соединенных Штатов.
Правда, О’Салливэн был фрисойлером и одно время
участвовал в политическом движении, направленном
«против увеличения числа рабовладельческих штатов,
против расширения рабовладельческой территории и
дальнейших компромиссов с рабовладельцами». Но он
примкнул к партии фрисойлеров [сторонников ограниче¬
ния рабства.— Ред.] только потому, что она выступала
против кандидата от демократической партии на прези¬
дентских выборах 1848 года Люиса Кэсса, занимая по¬
зицию, вполне приемлемую для Юга. О’Салливэн нена¬
видел этого демократа из штата Мичиган и потому
вступил во временный союз с его политическими про¬
тивниками. Это был не более чем политический маневр,
и О’Салливэн всегда решительно выступал против анти-
рабовладельческих принципов партии фрисойлеров.
В июне 1850 года О’Салливэн в письме к Куитмэну
призывал южан направить в помощь Лопесу достаточ¬
ное количество волонтеров, чтобы получить уверенность,
что вторжение на Кубу не приведет к освобождению
там негров-рабов. Во время гражданской войны О’Сал¬
ливэн писал из Лондона президенту Южной конфеде¬
рации Джефферсону Дэвису: «Я могу лишь сказать,
что чем темнее тучи, которые сгущаются над делом
южан, тем жарче и светлее разгорается пламя моей
преданности ему... Устоите ли вы или падете, всплывете
или потонете — я с вами»14.
Только обладая огромной фантазией, можно вообра¬
зить, будто такие рьяные сторонники рабства, как Ку-
итмэн, Гендерсон, О’Салливэн и другие покровители
Лопеса, захотели бы иметь дело с человеком, который
мечтал о создании свободной Кубы и отмене рабства.
Лопес никогда не намекал, что он ставит перед собою
подобную задачу, более того, все его высказывания о
рабстве были таковы, что могли лишь сделать его до¬
рогим сердцу поддерживавших его рабовладельцев
Юга. Лопес заявлял, что рабство вполне совместимо со
свободой населения Кубы. История это неоднократно
78
доказывала, и весь мир видит «превосходный пример
Соединенных Штатов, где существование 3 миллионов
рабов не мешало расцвету наиболее либеральных ин¬
ститутов в мире. В будущем Куба начнет в этом отно¬
шении соревноваться со своим великим континенталь¬
ным соседом». Далее, в воззвании к своим солдатам
Лопес указывал, что одна из его целей — помешать Ис¬
пании отменить рабство на Кубе и «превратить самый
богатый и прелестный из островов в такое место, кото¬
рое было бы хуже Санто-Доминго»15. Это был язык
кубинских и американских рабовладельцев.
Итак, последуем за 600 американскими и 5 кубин¬
скими флибустьерами, после того как ночью 19 мая
1850 года они высадились в Карденасе. Немедленно
направившись на городскую площадь, они после корот¬
кой, но ожесточенной схватки одержали победу над ма¬
лочисленным испанским гарнизоном и захватили испан¬
ского губернатора.
Эта была их единственная удача. На сторону Лопе¬
са перешли только два испанских солдата; значительная
часть городского населения скрылась в горах. Вскоре
на окраине города появился отряд испанских улан; раз¬
несся слух, что крупные силы испанцев двигаются из
Матансаса. Ввиду угрозы окружения в Карденасе Ло¬
пес, боясь быть отрезанным и видя, что многие его сол¬
даты деморализованы нежеланием кубинцев поддер¬
жать экспедицию, приказал своим людям вернуться на
борт «Креола». Но не успели они отступить, как около
шести рот испанской пехоты вошли в Карденас; фли¬
бустьерам удалось подняться на корабль только после
значительных потерь. Взяв курс на Ки-Уэст и уходя от
преследования настигавшего их испанского военного
корабля «Писарро», флибустьеры направились в га¬
вань, находившуюся под американским суверенитетом.
Прошло несколько тревожных часов, и «Креолу», котлы
которого текли и хрипели, удалось все же войти в Ки-
Уэст на несколько сот ярдов впереди «Писарро». Фе¬
деральные власти в Ки-Уэсте задержали «Креол», но
разрешили уйти Лопесу и его людям. Позднее Лопес и
Гонсалес сдались правительству США и были доставле¬
ны в Новый Орлеан, где их судили за нарушение зако¬
нов о нейтралитете. Присяжные вынесли решение о
предании суду 16 человек, включая Лопеса и Гонсале¬
79
са, а также столь влиятельных покровителей экспеди¬
ции, как Куитмэп, Гендерсон, судья Смит, Сигур и
О’Салливэн. (Куитмэн подал в отставку с поста губер¬
натора штата Миссисипи, чтобы его арестовали как
частное лицо.) После проверки всех обстоятельств дело
Гендерсона разбиралось трижды; в результате первого
и второго разбора был вынесен обвинительный при¬
говор. 6 марта 1851 года после вынесения присяжными
оправдательного вердикта 11 голосами против одного
правительство отказалось от дальнейшего судебного
преследования и дело было прекращено.
Аннексионисты оправдывали провал экспедиции Ло¬
песа тем, что населяли Карденас преимущественно «ис¬
панцы, иностранцы и вообще люди, на помощь которых
революционному движению почти нельзя было надеять¬
ся». Если бы Лопес высадился на Кубе в каком-либо
другом месте, конгресс, вероятно, был бы теперь занят
обсуждением вопроса о том, когда присоединить остров
к США.
Итак, исход экспедиции не являлся доказательством
того, что кубинцы «не хотели помощи и не были готовы
всеми средствами поддержать любую экспедицию, спо¬
собную оказать успешное сопротивление» 16.
Такое объяснение было в 1850 году так же неубеди¬
тельно, как были несостоятельны и его более поздние
версии. Д-р Портель Вила приводит причины, по которым
народ не оказал поддержку Лопесу: во-первых, фли¬
бустьеры были почти сплошь американцами, и, во-вто¬
рых, они говорили только по-английски. Но он не хочет
сделать из этого логический вывод, а именно что 19 мая
1850 года кубинцы столкнулись в одном из уголков
своего острова с экспедицией, участники которой состоя¬
ли почти исключительно из североамериканцев, стремив¬
шихся установить «временную» независимость Кубы и
присоединить вскоре остров к США. На Кубе действи¬
тельно существовало широкое недовольство испанским
владычеством. Но к этому времени оно уже не отражало
стремления присоединиться к Соединенным Штатам.
Правильно считая, что Карденасская экспедиция, состо¬
явшая почти целиком из американцев, являлась по су¬
ществу аннексионистским выступлением, а ее вождь
Лопес — агентом аннексионистских рабовладельческих
кругов Юга, кубинцы отказались поддержать ее.
80
В ожидании суда в Новом Орлеане и во время про¬
цессов флибустьеры и их сообщники уже обдумывали
план новой экспедиции. После того как их дело было
прекращено, они с новой энергией возобновили свою
деятельность.
На всей территории Юга, от Чарлстона до Техаса,
флибустьеры развернули активные действия, центрами
которых служили Новый Орлеан и Мобил. Они набира¬
ли людей и с помощью высокопоставленных южан до¬
бывали оружие и снаряжение. В Нью-Йорке Джон
О’Салливэн и венгерский эмигрант Люис Шлесингер
тоже вербовали участников будущей экспедиции, среди
которых было много венгерских и итальянских изгнан¬
ников.
Однако Лопес мало интересовался развернувшейся
на Севере деятельностью. Он намеревался превратить
экспедицию в предприятие, в котором приняли бы уча¬
стие только южане. Теперь он задумал экспедицию,
рассматривая ее как начало создания обширной новой
рабовладельческой империи, которая будет присоедине¬
на к Соединенным Штатам. По всем имеющимся свиде¬
тельствам, политические лидеры Юга рассматривали
Лопеса как орудие аннексии Кубы, понимая, что гене¬
рал— не только послушное орудие в их руках, но и
поддерживает их более широкую цель — использовать
Кубу в качестве исходного пункта для создания рабо¬
владельческой империи, где свободные негры (напри¬
мер, негры Гаити) вновь будут обращены в рабов.
Ближайший помощник Куитмэна Джон Клеборн пи¬
сал из Нового Орлеана вскоре после Карденасской
экспедиции:
«Действительно, наш народ хочет видеть Кубу
свободной не только потому, что он ненавидит дес¬
потизм ее правителей, но и потому, что он учитывает
острую политическую необходимость. Если кубинцы
хотят стать свободными и получить право пользо¬
ваться нашими гражданскими правами — это очень
хорошо. Если нет, им придется покинуть Кубу,
которая должна стать нашей, хотят ли этого ее
нынешние жители или нет. Так рассуждает огром¬
ное большинство наших южных и западных дея¬
телей» 17,
Эти деятели готовы были поддержать Лопеса, так
как знали, что он собирается осуществить то, о чем они
тщетно мечтали. Уверенные, что генерал защитит инте¬
ресы кубинских рабовладельцев и даже намерен по¬
мочь рабовладельцам Юга в осуществлении их мечты
о рабовладельческой империи, они стали оказывать
поддержку новой экспедиции Лопеса.
Поддержка южан приобрела особое значение после
провала в апреле 1851 года северной группы. Предпо¬
лагалось, что пароход «Клеопатра» выйдет из Нью-
Йорка, имея на борту около 400 человек, захватит еще
людей во Флориде и с этим объединенным отрядом на¬
правится на Кубу. Но один из заговорщиков за «хоро¬
шее вознаграждение», полученное от испанского консу¬
ла, выдал флибустьеров окружному прокурору, кото¬
рый наложил на «Клеопатру» арест и предал суду
О’Салливэна, Шлесингера и других. Суд затянулся по¬
чти на год, и дело кончилось тем, что присяжные не
смогли вынести никакого решения.
После неудачи с «Клеопатрой» Лопес не прекратил
своей деятельности на Юге. Южане горячо поддержали
его рискованное начинание. Многочисленная группа во¬
лонтеров уже обучалась в штате Миссисипи, другая
торжественно маршировала по улицам Мобила. В Ар¬
канзасе хвалились специально открытой школой фли¬
бустьерской военной тактики. Поговаривали, что губер¬
натор штата Джорджия снабдил отряд оружием из ар¬
сенала штата.
Такая активность южан вызвала жалобы кубинских
изгнанников на Лопеса за то, что он оказывает пред¬
почтение американцам. Заявляя, что новая экспедиция,
так же как и Карденасская, будет встречена холодно
населением острова, они предлагали организовать экс¬
педицию при участии одних кубинцев. Лопес, уверен¬
ный в том, что южане помогут ему людьми и деньгами,
отверг их предложение. Тогда кубинские изгнанники
порвали отношения с Лопесом, не пожелав иметь ниче¬
го общего с экспедицией, превратившейся почти исклю¬
чительно в предприятие южан. Аннексионистская прес¬
са Юга открыто предрекала, что вскоре Куба станет
«яркой звездой в нашей галактике» 18.
В результате выпуска облигаций, также продавав¬
шихся по десять центов за доллар номинала, было за¬
§2
куплено оружие и снаряжение для волонтеров, тысячами
хлынувших в Новый Орлеан из штатов Луизиана, Мис¬
сисипи, Джорджия и Арканзас. Л. Дж. Сигур, продав
свою долю в новоорлеанской газете «Дельта», за 40 ты¬
сяч долларов купил пароход «Памперо» и передал его
флибустьерам.
Тем временем представители испанских властей в
США, агенты которых сообщали о ведущихся на Юге
приготовлениях, требовали от Вашингтона принятия
соответствующих мер. Но Миллард Филмор, занявший
пост президента после смерти Тэйлора, был, как отме¬
чает один исследователь, «склонен умиротворить экс¬
тремистов Юга, среди которых нашел главную под¬
держку Лопес, и не хотел прибегать к суровым мето¬
дам, необходимым для того, чтобы заставить их соблю¬
дать закон о нейтралитете»19. Несомненно, президент
и без того привел в ярость аннексионистов Юга, разоб¬
лачив весь их проект и предупредив их, что его участ¬
ники будут преданы суду и лишены права пользовать¬
ся покровительством правительства. Однако правитель¬
ство не приняло никаких мер для замены снисходитель¬
ных новоорлеанских таможенных чиновников людьми,
на которых можно было бы положиться в том, что они
выполнят свой долг и помешают Лопесу отплыть на
Кубу.
Когда стало известно, что «Памперо», на борту ко¬
торого находились 500 человек во главе с Лопесом, го¬
тов выйти в море, все ответственные федеральные
чиновники, кроме одного, покинули Новый Орлеан.
А когда 3 августа 1851 года корабль отчаливал из Но¬
вого Орлеана, сборщик пошлин Уильям Фрирет, остав¬
шийся в городе, отказался что-либо предпринять, чтобы
воспрепятствовать экспедиции, заявив, «что он был бес¬
силен помешать делу, которое пользовалось столь горя¬
чей общественной поддержкой»20*.
На этот раз экспедиция отплыла с реальной надеж¬
дой на успех. 22 июля 1851 года в Соединенных Штатах
стало известно о революции на Кубе. Новоорлеанская
газета «Дельта», оказывавшая наибольшую поддержку
* Президент Филмор освободил Фрирета от должности — типич¬
ный пример того, как конюшню запирают после того, как лошадь
уведена.
83
Лопесу, 28 июля поместила следующие сообщения, над¬
печатанные жирным шрифтом:
РАДОСТНЫЕ ИЗВЕСТИЯ С КУБЫ.
РЕВОЛЮЦИЯ НАЧАЛАСЬ!
ПЕРВЫЙ БОЙ ПРОИЗОШЕЛ ЧЕТВЕРТОГО ИЮЛЯ!
ПОБЕДА ПАТРИОТОВ!..
ПРАВИТЕЛЬСТВО ОХВАЧЕНО ПАНИКОЙ!
Но восстание на Кубе было значительно слабее, чем
его изображала американская аннексионистская прес¬
са. Фактически произошло два выступления — одно в
городе Пуэрто-Принсипе, расположенном в централь¬
ной части Кубы, возглавил его Хоакин де Агуэро; и
вскоре после него второе — поблизости от Тринидада,
на южном побережье, во главе с другом Лопеса, Исидо-
ро Арментеросом. Кубинский адвокат Агуэро руководил
«Обществом освобождения» («Sociedad Libertadora»),
печатавшим прокламации и тайно распространявшим
их по всему острову; они призывали поднять восстание
одновременно с высадкой экспедиции Лопеса. Агуэро,
узнав о том, что «Клеопатра» задержана в Нью-Йорке,
а отплытие экспедиции Лопеса отложено, решил
ускорить события, подняв немедленно восстание на
Кубе.
День, назначенный для всеобщего выступления, су¬
лил успех; это было 4 июля. Заговорщики подготовили
декларацию независимости и запаслись знаменами,
скопированными с того, которое Лопес поднял в Кар¬
денасе. В декларации независимости перечислялись
«бедствия и тяжелый гнет, от которых страдают все
уроженцы страны... помимо других весьма веских сооб¬
ражений», и объявлялось, что «остров Куба единогласно
провозглашается независимым от правительства полу¬
острова Испании, чтобы перед лицом всего мира он мог
быть признан независимым государством, добровольно
отдавшим себя под защиту и покровительство респуб¬
лики Соединенных Штатов, чью форму правления мы
приняли»21.
Ссылка на покровительство Соединенных Штатов
свидетельствует о том, что Агуэро и его сторонники на¬
меревались осуществить аннексию таким же путем, ка¬
ким был аннексирован Техас. Интересно также, что в
США были опубликованы две различные версии этой
84
декларации — одна на Севере, не упоминавшая о защи¬
те рабства, и другая — на Юге, определенно обещавшая
такую защиту. Группа Агуэро (хотя сам Агуэро и
отпустил своих рабов на волю) была тесно связана
с рабовладельческими кругами на Кубе и разделяла
намерение Лопеса сохранить рабство на острове в
неприкосновенности. То же самое можно сказать о
выступлении в Тринидаде, которое возглавил Армен-
терос.
Ни одно из этих выступлений не имело успеха.
К 4 июля Агуэро набрал всего 44 сторонника. О загово¬
ре сообщил генерал-капитану Хосе де-ла-Конча духов¬
ник жены Агуэро. Еще до того, как заговорщики успели
выступить из Пуэрто-Принсипе, Конча арестовал
16 главарей и после короткой стычки в горах схватил
Агуэро. Затем он подавил мятеж около Тринидада.
К середине августа все мятежники были арестованы и
казнены.
Между тем Лопес ничего этого не знал, ему было
известно только о том, что произошло восстание. Он
неоднократно призывал своих сторонников на Кубе -под¬
нять оружие, а затем отступить в горы и там ожидать
его вместе с вспомогательным отрядом из Соединенных
Штатов. Агуэро последовал его совету и разбил в горах
лагерь, получивший название «Надежное убежище» («Е1
Buen Refugio»). Однако кубинский народ не оказал вос¬
ставшим почти никакой поддержки, а испанские войска
выследили и уничтожили их.
Спеша присоединиться к Агуэро, Лопес покинул Но¬
вый Орлеан, захватив только часть находившихся в его
распоряжении волонтеров, так как «Памперо» был
перегружен и не мог взять остальных. В Белисе при¬
шлось даже спустить на берег около ста человек, чтобы
увеличить плавучесть корабля. Их, как и оставленных
ранее в Новом Орлеане, уверяли, что они -примут уча¬
стие в следующем десанте, который состоится под
командованием Куитмэна.
Отряд, прибывший с Лопесом на Кубу, насчитывал
435 человек. Большинство составляли южане, но в него
входили также группы венгров и немцев и от 9 до 15
кубинцев. Племянник генерального прокурора Соеди¬
ненных Штатов Джона Дж. Криттендена, Уильям
Л. С. Криттенден, ветеран мексиканской войны, служив¬
85
ший после окончания войны в новоорлеанской таможне,
находился в экспедиционном отряде в чине полковника
и был заместителем Лопеса.
Лопес намеревался погрузить в Джэксонвилле ору¬
жие и снаряжение, а затем направиться к центральной
части Кубы, где Агуэро поднял мятеж и где он нахо¬
дился бы далеко от средоточия сил испанцев — Гаваны.
В Ки-Уэсте ему сообщили, что вся западная Куба охва¬
чена восстанием; эти сведения, вероятно, распространя¬
ли агенты генерал-капитана Кончи, намереваясь за¬
влечь экспедицию в какой-либо пункт поблизости от
Гаваны. Поддавшись на обман, Лопес доверчиво напра¬
вился в Байя Онда, где высадился на пустынном бере¬
гу 11 августа. В этот же день в Пуэрто Принсипе был
казнен Агуэро!
Лопес привез с собой две прокламации, обращенные
к народу Кубы. В одной из них предлагалось сформи¬
ровать временное правительство, которое гарантирова¬
ло бы сохранение рабства. Временное правительство
должно было находиться у власти до выборов в учре¬
дительное собрание, которое, «если так решит суверен¬
ный народ», вынесет постановление о присоединении
Кубы к США. Вторая прокламация поясняла, каким,
по замыслу Лопеса, должно было быть это решение.
«Звезда Кубы, сегодня еще скрытая и затуманенная
мглой деспотизма, поднимается, прекрасная и свер¬
кающая, чтобы со славой вступить в блестящее Северо¬
американское созвездие, согласно велению своей неиз¬
бежной судьбы»22.
Как указывает кубинский историк Мануэль Санги-
ли, в 1851 году Лопес, так же как в 1850 году, выдви¬
гал аннексионистскую программу своих американских
покровителей-рабовладельцев, но с одним небольшим
различием: «В 1850 году, по-видимому, остров собира¬
лись передать в распоряжение [Соединенных Штатов],
не спрашивая желания его населения; а в 1851 году
говорилось, что суверенно распоряжаться островом дол¬
жны только сами кубинцы. Но в обоих случаях, по
мнению Лопеса, рано или поздно, тем или иным путем
остров по велению судьбы вступит в Североамерикан¬
скую конфедерацию»23.
Байя Онда, расположенная менее чем в 40 милях
от Гаваны, оказалась западней, так как и морем и по
86
железной дороге она была доступна для превосходящих
сил генерал-капитана Кончи. Последний, не теряя вре¬
мени. захлопнул ловушку.
Лопес направил «Памперо» обратно во Флориду,
чтобы доставить вторую партию флибустьеров. Затем
он разделил свой отряд на две группы. 300 человек он
повел в маленькую деревушку Лас-Посас, расположен¬
ную в каких-нибудь 10 милях от побережья; на месте
он оставил полковника У. Криттендена во главе 120 че¬
ловек охранять запасы продовольствия и оружия, пред¬
назначавшиеся для людей, которых предполагалось
набрать на Кубе. Но в Байя Онда к Лопесу кубинцев
присоединилось не больше, чем в Карденасе. На сле¬
дующее утро отряд Лопеса был атакован, но устоял,
хотя и понес большие потери. Теперь ему надо было во
что бы то ни стало соединиться с Криттенденом. В на¬
правлении расположения Криттендена было послано
около 100 человек, но их вернули обратно, когда стало
известно, что на плацдарме между обоими отрядами
сосредоточены крупные испанские силы. Кое-кто из лю¬
дей Криттендена присоединился к Лопесу, но тот оста¬
вил всякую надежду на объединение обеих групп и
отступил в глубь острова.
Криттендену, атакованному превосходящими сила¬
ми испанцев, не удалось пробиться к Лопесу в Лас-По¬
сас, и он скрылся в лесах с группой в 50 человек. С ве¬
личайшим трудом они вышли на побережье и на
нескольких шлюпках отплыли в направлении Ки-
Уэста.
На следующий день их догнал испанский пароход
«Хабанеро», они были взяты в плен и доставлены
в Гавану. Еще через день, 6 августа 1851 года, по при¬
говору дисциплинарного суда все они до единого по
приказанию Кончи были публично расстреляны на пло¬
щади. Рассказывали, что толпа издевалась над мерт¬
выми и умирающими.
Лопес и его люди продержались еще несколько
дней, совершая изнурительные и бесцельные переходы,
непрерывно вступая в кровопролитные стычки с испан¬
цами, порой под жгучим солнцем, порой под проливным
дождем, иногда без пищи. Лопес со 160 ранеными
и изголодавшимися людьми был взят в плен и достав¬
лен в Гавану.
87
Конча тем временем отменил свой приказ о расстре¬
ле всех пленных, за исключением Лопеса, который был
публично казнен на гарроте в Гаване утром 1 сентября
1851 года. Перед смертью Лопес смело воскликнул:
«Моя смерть не изменит судьбы Кубы!»
Четверо из уцелевших 160 человек были отпущены
на свободу, а остальные направлены на длительный
срок в Испанию для работы на ртутных рудниках. По¬
сле долгих и унизительных для Соединенных Штатов
переговоров пленники были помилованы королевой Ис¬
пании Изабеллой.
20 августа в Соединенных Штатах стало известно о
высадке на территории Кубы флибустьеров с «Пампе¬
ро». Аннексионистская пресса, вне себя от радости,
распространяла сообщения о «массовом восстании ку¬
бинцев и их присоединении к патриотам»; о том, что
якобы 4 тысячи испанских солдат перешли на сторону
Лопеса и будто бы Лопес идет на Гавану во главе
огромной армии, состоящей из кубинцев, испанцев и
флибустьеров. По предсказаниям газет через несколько
месяцев на американском флаге появится еще одна
звезда.
Но через несколько дней были получены отрезвляю¬
щие известия о поражении Лопеса.
Преувеличенные сообщения о том, каким образом
были казнены Криттенден и его люди, раздувались и
использовались «продажной и проституированной прес¬
сой», как ее правильно назвал президент Филмор. Вез¬
де на Юге, и особенно в Новом Орлеане, журналисты
требовали мщения. Они призывали американцев обру¬
шиться на Кубу, чтобы «скорее отплатить правитель¬
ству, которое так грубо надругалось над законами гу¬
манности». Прецедент был ясен, вопили аннексионисты.
Бойня в Аламо положила начало кампании, в резуль¬
тате которой Соединенные Штаты получили Техас;
бойня в Гаване должна вызвать войну за аннексию
Кубы. «Пролита американская кровь»,— надрывалась в
Луизиане газета «Курьер». «Она громко взывает к
мщению—мщению тирану!.. Кровь за кровь! Наши
братья должны быть отомщены! Кубу надо захва¬
тить!» 24
В Новом Орлеане возникла организация для финан¬
сирования и снаряжения экспедиции с целью захвата
88
Кубы. Для сбора пожертвований был создан комитет,
куда вошли главари аннексионистов; в пользу Кубы
устраивались спектакли; кофейни и бары жертвовали
дневную выручку; различные коммерческие предприя¬
тия и отдельные лица делали денежные взносы. Однако
из всей этой затеи ничего не вышло. Большая часть
собранных средств пошла на содержание уцелевших
флибустьеров.
Затем город стал ареной позорных событий. Подон¬
ки, частично подстрекаемые неугомонными флибустье¬
рами, бездельничавшими в ожидании отправки на
Кубу, выместили свою ярость на испанском населении
города и на испанских учреждениях. После восьми
часов погрома, в течение которых полиция ни во что
не вмешивалась, власти наконец прекратили беспо¬
рядки.
В своей обвинительной речи перед присяжными в
федеральном суде 7-го округа штата Огайо во время
октябрьской сессии» 1851 года судья Джон Маклин,
осудив нарушение участниками экспедиции Лопеса за¬
конов Соединенных Штатов о нейтралитете, точно
определил весь характер движения:
«Эта экспедиция была организована в нашей
стране и состояла главным образом из наших соб¬
ственных граждан... Их убеждали в том, что значи¬
тельная часть народа Кубы вооружилась с намере¬
нием свергнуть свое правительство. Те, кто способ¬
ствовал распространению этого обмана, несут
страшную . ответственность перед своей страной и
богом. Вторгшийся отряд, вместо того чтобы встре¬
тить друзей, натолкнулся на решительных врагов с
оружием в руках. На каждом шагу захватчикам
оказывалось сопротивление, и никому не известно,
что к ним присоединился хоть один кубинец. Как и
можно было предвидеть, действия захватчиков ока¬
зались кратковременными и принесли только не¬
счастье».
Для судьи Маклина худшим во всем этом пред¬
приятии являлись его последствия для американского
народа в целом: «По мнению всего цивилизованного
мира, эти незаконные действия бросают тень на наш
национальный характер. Все несправедливо в большей
или меньшей степени связывают наше правительство с
89
этим насилием и приписывают ему стремление к увели¬
чению национальной мощи и территориальному расши¬
рению». В заключение судья Маклин подчеркнул: «Ни¬
когда еще среди цивилизованных наций не происхо¬
дило столь свирепого и менее оправданного наше¬
ствия» 25.
Оставался неразрешенным еще один вопрос: почему
экспедиция Лопеса потерпела неудачу? Почти вся ан¬
нексионистская пресса объясняла неудачу отношением
к экспедиции «выродившегося и слабоумного» народа
Кубы. Но истинные причины поражения Лопеса совер¬
шенно очевидны. Положение как на Кубе, так и в США
обрекало все предприятие на провал. Богатые кубин¬
ские плантаторы, раньше одобрявшие аннексию, не чув¬
ствовали больше необходимости свергнуть испанское
господство и присоединить остров к Соединенным Шта¬
гам, так как Испания усилила свое сопротивление Ан¬
глии, требовавшей прекращения работорговли и осво¬
бождения новых невольников. С другой стороны, суще¬
ствовала опасность, что, если вторжение во главе с
Лопесом превратится в серьезную угрозу, испанские
власти, стремясь удержать колонию, освободят рабов и
вооружат их для борьбы с захватчиками.
В Соединенных Штатах усиление разногласий между
Севером и Югом мешало оказать Лопесу поддержку,
необходимую для завоевания Кубы. Несомненно, Лопе¬
су удалось осуществить свою экспедицию вопреки де¬
кларациям президента, но о действительно крупном и
продолжительном вторжении не могло быть и речи.
И не потому, что правительство вигов Тэйлора или
Филмора не решилось бы захватить Кубу. Напротив,
оно дало понять, что Соединенные Штаты не отказа¬
лись от этой цели. Летом 1851 года лидер партии вигов
Генри Клей посетил Гавану и беседовал с генерал-ка¬
питаном Кончей. Клей заверил Кончу в том, что он
«точно передает» мнение президента Филмора. После
лестных отзывов об управлении Кубой и выражения
«глубокого отвращения» его лично и президента к экс¬
педициям флибустьеров Клей отметил, что экономиче¬
ские и стратегические интересы Соединенных Штатов
когда-нибудь потребуют приобретения ими острова, но
только путем заключения честного договора с Испа¬
нией.
90
Преемник Вебстера на посту государственного се¬
кретаря при президенте Филморе, Эдвард Эверетт,
подчеркнул это еще сильнее. По «настойчивому жела¬
нию» Испании Англия и Франция обратились в 1852 го¬
ду к Соединенным Штатам с предложением выступить
с совместным заявлением об отказе от каких бы то ни
было притязаний на Кубу и дать обязательство проти¬
водействовать всякой попытке со стороны любого госу¬
дарства, кроме Испании, или любого лица получить
или сохранить контроль над островом. Эверетт катего¬
рически отверг это предложение. Из его длинного и до¬
вольно путаного ответа ясно было одно, а именно: ни
при каких обстоятельствах Соединенные Штаты не
возьмут на себя постоянного «обязательства отказаться
от правоспособности», поскольку дело касается аннек¬
сии Кубы.
«Ни одно правительство, каким бы большим об¬
щественным доверием оно ни пользовалось в про¬
чих отношениях, не удержалось бы ни один день,
если бы оно опозорило себя подписанием с велики¬
ми державами Европы договора, согласно которому
никогда в будудцем, ни при каком изменении обстоя¬
тельств, ни по дружественному соглашению с Испа¬
нией, ни в результате законной войны (если она, к
несчастью, произойдет), ни при согласии жителей
острова, если, подобно другим испанским владениям
на американском континенте, им удастся добиться
независимости, короче говоря, ни при какой настоя¬
тельной потребности самосохранения Соединенные
Штаты не пойдут на приобретение Кубы».
Так Соединенные Штаты высокомерно и благоче¬
стиво отвергли предложение, которое препятствовало
бы осуществлению «предначертания судьбы». Знамена¬
тельно, что аннексионистская пресса приветствовала
ответ Эверетта как доказательство того, что неудачи
экспедиций Лопеса не должны отбить охоту к по¬
добным попыткам в будущем. Разве правительство
не отказалось отречься от цели нации владеть
Кубой? 26
Таким образам, отказ правительства Тэйлора в пра¬
вительства Филмора поддержать экспедиции Лопеса
объяснялся совсем не их нежеланием солидаризиро¬
ваться с аннексионистским движением. Нет, их удержи¬
91
вал только страх, что аннексия подольет масла в огонь,
который грозил поглотить Союз. Филмор сам заявил,
что кубинский вопрос был «причиной разногласий меж¬
ду Севером и Югом» и грозил покончить с компромис¬
сом 1850 года, возродив «все опасные споры, касав¬
шиеся Техаса, Калифорнии и других приобретенных
или аннексированных территорий»27.
Метод, использованный в случае с Техасом, был в
1850—1851 годах неприменим, хотя вся обстановка во
время экспедиций Лопеса напоминала ту, что суще¬
ствовала накануне аннексии Техаса. Как отметил актив¬
ный аболиционист негр Фредерик Дуглас:
«Положение было точно таким же, как перед ре¬
волюцией в Техасе, в конце концов приведшей к от¬
делению этого штата от Мексики и присоединению
его к Соединенным Штатам. Тогда, как и теперь,
эта гнилая окраина Республики буквально кишела
сочувствующими мятежникам и, как водится, сво¬
бода была тем лозунгом, который использовали для
маскировки разбойники, пираты и грабители. Тогда,
как и теперь, устраивались многолюдные митинги
во всех южных и во многих северных городах, что¬
бы приободрить угнетенных в борьбе за свои права.
Рабовладельцы, работорговцы и хладнокровные ти¬
раны различных мастей так и сыпали напыщенны¬
ми словами сочувствия угнетенным и проклятиями
угнетателям»28.
Но имелось и одно значительное отличие. В 1846 го¬
ду лагерь противников рабства и противников аннексии
был еще недостаточно силен, чтобы не позволить феде¬
ральному правительству, как открытому агенту рабо¬
владельцев, оторвать Техас от Мексики. А в 1850—
1851 годах лагерь этот окреп и мог удержать феде¬
ральное правительство, как ему ни хотелось умиротво¬
рить рабовладельцев и забрать Кубу, от действенной
помощи аннексионистскому движению.
Нежелание кубинского народа поддержать Лопеса
не свидетельствовало о том, что он был доволен прав¬
лением испанцев. Однако он не верил, что Лопес и его
помощники — лучшая альтернатива. В глазах большин¬
ства кубинцев флибустьеры были хищниками и граби¬
телями, представителями разбойничьих сил чужой
страны, стремившихся покорить и эксплуатировать Кубу.
92
Вскоре после вторжения в Байя Онда на Кубе появи¬
лось длинное анонимное стихотворение, отражавшее
неприязнь кубинцев к флибустьерам:
О пираты, расскажите
Всем друзьям, собратьям вашим,
Как за вашу «помощь» Куба
Ценит вас и пылко любит!
Тех же подлецов кровавых,
Что наживы легкой ради
Вас, ослов, как скот, скупают
И на бойню посылают,
Нежно поблагодарите;
Вам победу обещая,
Ловко вас они надули —
Здесь вас ждет лишь смерть от пули29.
Хосе Марти оказался прав, утверждая, что вторже¬
ние Лопеса на Кубу было совершено в интересах ра¬
бовладельцев Юга Соединенных Штатов.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Флибустьеры и капиталисты
Со смертью Лопеса не были оставлены планы ку¬
бинских и американских флибустьеров присоединить
остров к Соединенным Штатам. Несколько недель спу¬
стя, в сентябре 1851 года, группа бывших сподвижни¬
ков Лопеса в Новом Орлеане основала тайное общест¬
во под названием «Орден одинокой звезды». Члены
его быстро начали действовать в главных городах Юга
и даже в Нью-Йорке. Вскоре появилось около 50 его
отделений в восьми штатах с числом членов от 15 до
20 тысяч. Как писал человек, близкий к основателям
ордена, главной целью ордена было «революционизиро¬
вать Кубу и присоединить эту «жемчужину Антильских
островов» к Соединенным Штатам» К
С Куитмэном во главе Высшего совета и Гонсале¬
сом, осуществлявшим военное командование, «Орден
одинокой звезды» подготовил план нового вторжения
на Кубу. Оно было намечено на июнь 1852 года одно¬
временно с выступлением участников «Заговора в Ву-
эльта Абахо», организованного на Кубе богатым зятем
Лопеса, Франсиско де Фриас, купившим себе титул гра¬
фа Посос Дульсес. Подняв восстание в Вуэльта Абахо
(этот район соответствует теперь провинции Пинар-
дель-Рио) при поддержке экспедиции «Одинокой звез¬
ды», заговорщики надеялись освободить Кубу от вла¬
дычества Испании и присоединить ее к Соединенным
Штатам.
В августе 1852 года испанские власти раскрыли за¬
говор. Редактор и издатель газеты «Ла вое дель пуэбло
кубано» [«Голос кубинского народа»], приговоренный к
смерти, был казнен на гарроте, другой редактор бежал
в Соединенные Штаты. Зятя Лопеса и других заговор¬
щиков приговорили к тюремному заключению.
94
Провал заговора не остановил флибустьеров. Они
развернули в Соединенных Штатах интенсивную про¬
пагандистскую кампанию; устраивали массовые митин¬
ги и выпускали брошюры. Если кто-нибудь указывал,
что в 1851 году кубинцы не поддержали Лопеса, Гон¬
салес отвечал, что это объяснялось недостаточной со¬
гласованностью действий, и обещал новой экспедиции
массовую поддержку кубинцев. Он опубликовал в печа¬
ти «Манифест к американскому народу» (перепечатан¬
ный в виде брошюры), в котором описывались страда¬
ния кубинского народа и содержался призыв к амери¬
канцам поддержать флибустьеров.
На Юге к ним присоединялись состоятельные люди,
занимавшие видное общественное положение; они всту¬
пали в «Орден одинокой звезды», а также иными спо¬
собами помогали организации новой экспедиции. Наи¬
более известным среди аннексионистов Юга, наряду с
генералом Куитмэном, был Пьер Суле, французский
эмигрант, поселившийся в Новом Орлеане. В 1848 году
его избрал-и в американский сенат, где он стал лидером
крайней группы сторонников рабства и во время деба¬
тов о компромиссе 1850 года требовал немедленного от¬
деления Юга. Он выступал также за аннексию Кубы. На
Юге Суле как бы олицетворял дух «Молодой Амери¬
ки»— движения, главной задачей которого была аннек¬
сия Кубы. Если невозможно купить Кубу у Испании, до¬
казывал Суле, необходимо добиться ее аннексии путем за¬
воевания,— даже если это приведет к войне с Испанией.
Пока Суле занимался агитацией, аннексионисты-ка¬
питалисты и политики Юга действительно пытались
разжечь войну с Испанией. Наиболее известным из них
был нью-йоркский капиталист Джордж Лоу — «виргин¬
ский дуб», являвшийся президентом Почтовой пароход¬
ной компании Соединенных Штатов, заключивший с
правительством контракт на перевозку дважды в месяц
почты из Нью-Йорка в Чагрес через Гавану и Новый
Орлеан. Он возглавлял также «группу пароходчиков»,
оказывавшую в Вашингтоне непрерывное давление на
конгресс, чтобы заставить его одобрить дополнительные
ассигнования на пароходные линии, и особенно на поч¬
товую линию Д. Лоу.
В 1850 году Лоу заключил соглашение со Стефеном
А. Дугласом, «маленьким гигантом» из Иллинойса, о
95
Том, что группа Лоу проведет в конгрессе проект Дуг¬
ласа о постройке железной дороги («Иллинойс сен-
трал») из Иллинойса в Мобил в обмен на поддержку
дополнительных субсидий почтовой линии Лоу. Союз
Лоу — Дуглас вполне себя оправдал, и Лоу понял, что
с Дугласом можно многого добиться в Белом доме;
Дуглас был сторонником захвата Кубы, а лично Лоу
получил бы большие выгоды в результате аннексии.
Посетив остров в 1852 году, он пришел к заключению,
что после аннексии оживилась бы торговля между Ку¬
бой и Соединенными Штатами. Это не только сделало
бы его пароходную компанию более прибыльной, но и
благодаря его связям в Белом доме с Дугласом и в
конгрессе с сенаторами Юга, признательными ему за
старания ускорить аннексию, он мог бы получить моно¬
полию на организацию пассажирского движения на
остров и обратно.
Когда кандидатом демократов на пост президента
был выдвинут вместо Дугласа Франклин Пирс, Лоу
всеми силами старался ускорить аннексию, подстрекая
к войне с Испанией. Он полагал, что было бы достаточ¬
но какого-нибудь акта со стороны испанских властей
на Кубе, который мог бы быть истолкован как оскор¬
бление чести Америки, чтобы возник casus belli *. Пере¬
дачи Кубы Соединенным Штатам можно было бы по¬
требовать у Испании в порядке компенсации за оскорб¬
ление.
Поводом послужил для Лоу инцидент с «Креснт
Сити», американским почтовым пароходом, принадле¬
жавшим Лоу и курсировавшим между Кубой и Соеди¬
ненными Штатами. Гаванские власти подозревали его
казначея Уильяма Смита в том, что он располагает
какой-то политической информацией, невыгодной для
Испании и благоприятной для аннексионистов, и наме¬
ревается опубликовать ее в Соединенных Штатах в
брошюрах, которые он будет распространять во время
следующего захода судна в Гавану. Генерал-капитан
Валентин Каньедо, сменивший Кончу в середине 1852 го¬
да, предупредил капитана «Креснт Сити» Портера, что
впредь ни одному судну, на борту которого будет на¬
ходиться казначей Смит, не будет разрешено причали-
вать к берегу.
* Повод к войне (лат.).
96
Разумеется, Лоу мог перевести Смита на какой-ни¬
будь пароход, не заходящий в Гавану. Но тогда не
произошло бы инцидента, который можно было исполь¬
зовать как повод для войны с Испанией. И Лоу напра¬
вил «Креснт Сити» в Гавану со Смитом на борту. Когда
3 октября 1852 года пароход туда прибыл, Каньедо
преградил ему вход в гавань.
Агент Лоу в Нью-Йорке немедленно обратился с
протестом в государственный департамент, требуя либо
защиты правительства, либо разрешения «отплатить за
обиду и ответить на оскорбление нашего национального
флага таким способом, который мы сочтем уместным
и необходимым для нашей самозащиты»2. Этот при¬
зыв начать войну с Испанией либо силами правитель¬
ства Соединенных Штатов, либо собственными военны¬
ми силами Лоу был немедленно подхвачен аннексиони¬
стами. «Креснт Сити» покинул Гавану, не выгрузив ни
почты, ни пассажиров, и отправился в Новый Орлеан,
где происходили бурные митинги протеста и принима¬
лись резолюции, требовавшие от правительства мщения
и, если необходимо, объявления войны. «Война! Война!
Мы хотим войны!» — вопили на одном из таких митин¬
гов, когда сенатор Джуда П. Бенджамин заявил под
гром аплодисментов, что, если Испания откажется дать
полное удовлетворение, американцы будут иметь «право
воззвать к богу войны и аннексировать Кубу»3.
Подобные митинги устраивались по всему Югу. Анне¬
ксионистская пресса кричала, что пришло время за¬
хватить Кубу и, если правительство не сделает этого,
Лоу «должен превратить свои почтовые пароходы в во¬
енные корабли, пустить в ход свои мушкеты и собствен¬
ными средствами выгнать испанцев с Кубы». Газеты
уверяли нью-йоркского капиталиста, что он «без труда
найдет людей, готовых присоединиться к этому кре¬
стовому походу». «Орден одинокой звезды» довел до
всеобщего сведения, что он может предложить множе¬
ство волонтеров. Один из организаторов ордена писал
Куитмэну 14 октября 1852 года:
«В ожидании войны с Испанией формируется брига¬
да... уже провозглашен «великий лозунг» — «В бой!
В бой!! В бой!!!»4
Не молчали и газеты, выступавшие против аннексии.
Они осуждали Лоу за то, что он спровоцировал между¬
4 Филип С. Фонср
97
народный инцидент, и называли его предприятие «фли¬
бустьерством под новой маской, но сохранившим ста¬
рый дух и старые надежды». Они требовали, чтобы
президент Филмор приказал Лоу прекратить свою прово¬
кацию5. Филмор почти ничего не предпринимал до вы¬
боров 1852 года из опасения, что суровая политика
даст демократам — сторонникам аннексии новое ору¬
жие, которое они используют для борьбы с политикой
вигов по отношению к Кубе. Но когда состоявшиеся
выборы принесли победу демократам, Филмор занял
более твердую позицию. Он приказал не передавать
почты на пароход Лоу, направляющийся в Гавану, если
Смит останется на нем казначеем.
Но непереизбранному президенту было не так-то
легко запугать Лоу, заявившего представителям прес¬
сы, что он отправит свой пароход в Гавану со Смитом
на борту, а если испанские власти его задержат, Соеди¬
ненные Штаты начнут войну. Если будет иначе, значит,
сказал Лоу, он «ошибся в своей оценке характера и на¬
строения американского народа». Он так и поступил,
направив в Гавану новое судно «Чероки» вместо зло¬
получного «Креснт Сити». На его борту не было ни поч¬
ты, ни пассажиров, ни таможенного чиновника, ни
страхового агента — один только казначей Смит.
Такой маневр привел в ярость Филмора, приказав¬
шего заявить Лоу, что тот не имел права по собствен¬
ному усмотрению «грозить войной в ответ на фактиче¬
ское или воображаемое оскорбление». Если Лоу будет
упорствовать в своем конфликте с испанскими властя¬
ми на Кубе и потеряет одно из своих судов, правитель¬
ство ничего не предпримет для возмещения ему ущерба
или его защиты6.
Генерал-капитан Каньедо выбил почву из-под ног
Лоу, согласившись на то, чтобы Смит письменно за¬
явил под присягой, что он неповинен в опубликовании
и распространении на Кубе антииспапских и проаннек-
сионистских брошюр. После этого Каньедо снял запрет
с «Креснт Сити» и разрешил Смиту высадиться на бе¬
рег в Гаване. Лоу пытался создавать новые поводы к
войне из других инцидентов с его пароходами, но со¬
противление противников распространения рабства
было так сильно, что даже правительство Пирса мало
чем могло ему помочь.
98
Хотя усилия Лоу вызвать войну с Испанией оста¬
лись тщетными, он не отказался от своего намерения
добиться присоединения Кубы к США. Для этой цели
он объединился с флибустьерами.
Крупная победа демократов на выборах 1852 года
была торжественно отпразднована устройством фейер¬
верков и факельных шествий с флагами; участники их
несли такие лозунги, как: «Захват Кубы должен быть
осуществлен», «Пусть королева Антильских островов
вступит в нашу славную конфедерацию под благотвор¬
ным правлением Пирса»7. Теперь догда «Молодая
Америка» очутилась в седле, наступило время действо¬
вать. Нужен был только боевой руководитель вместо
«погибшего мученической смертью Лопеса», человек, на
которого, как на покойного генерала, можно было бы
положиться, веря, что он сделает все возможное для
включения Кубы в Союз.
Человеком, на которого пал выбор аннексионистов,
был генерал Джон А. Куитмэн.
29 апреля 1853 года нью-йоркская Кубинская хунта
призвала поручить Куитмэну руководство вторжением
на Кубу и предложила сделать его «единственным вож¬
дем нашей революции не только в военной, но и в гра¬
жданской области». Куитмэн согласился при условии,
что «деталям будет отведено соответствующее место,
дабы обеспечить успех и не скомпрометировать ни лич¬
но меня, ни мою репутацию», что будут гарантированы
нужные средства и все кубинские патриоты в Соеди¬
ненных Штатах присоединятся к движению. Куитмэн
хотел также заручиться обещанием сотрудничества
со стороны «почтенных и влиятельных» людей на
острове8.
Прежде чем принять такое решение, Куитмэн в те¬
чение трех месяцев изучал, какова будет реакция на
экспедицию. Он совещался с лидерами «Ордена одино¬
кой звезды», зондировал позицию правительства Пирса
и, по-видимому, был удовлетворен, считая, что может
рассчитывать на его поддержку. Биограф Куитмэна
Клеборн пишет, что по пути на совещание с Кубинской
хунтой, где должно было быть принято окончательное
решение, генерал остановился в Вашингтоне и сообщил
о своих планах «важным лицам», заверившим его «не
только в своем сочувствии, но и в том, что не может
4*
99
быть никакого повода для вмешательства федеральных
властей. Он покинул столицу, полный надежд»9.
В Нью-Йорке, где Куитмэн должен был встретиться
с членами Кубинской хунты, были устроены грандиоз¬
ные проводы только что назначенному в Испанию по¬
сланнику Пьеру Суле, отбывавшему в Мадрид. Во главе
демонстрантов шли члены Кубинской хунты с флагом
Соединенных Штатов, знаменем «Ордена одинокой звез¬
ды» и другими знаменами, на которых было написано
следующее:
Молитесь, осужденные тираны,
Вам не уйти от грозного суда
Везде теперь следит за вами
Наш орден «Одинокая звезда»!
и:
Ключ к Мексиканскому заливу —
Цветок Антильских островов
С короны волка из Мадрида
Пора сорвать без лишних слов!
Члены Кубинской хунты несли монументальное изо¬
бражение могилы и плакучей ивы. На могильном па¬
мятнике было начертано: «Лопес и Криттенден. Агуэро
и Арментерос. Ни они, ни их сподвижники не забыты».
Перед почти пятитысячной толпой, собравшейся у дома
Суле, от имени Кубинской хунты выступил редактор
«Ла Вердад» Мигель Теурбе Толон, выразивший на¬
дежду на то, что, когда посланник вернется на родину,
«новая звезда, воссиявшая на небе Молодой Америки,
прольет на ваш благородный лик утренний блеск своих
лучей». По-видимому, зная о том, что правительство
Пирса дало свое благословение готовившейся экспеди¬
ции Куитмэна, члены Хунты были уверены в скором со¬
вершении аннексии Кубы. Как и Куитмэн, они знали,
что в инструкциях государственного секретаря Мэрси,
которые Суле вез с собой в Испанию, правительство вы¬
ражало надежду, что Куба «избавится или будет из¬
бавлена» 01 Испании 10.
18 августа 1853 года Куитмэн подписал формальное
соглашение с Кубинской хунтой, назначившей его «гра¬
жданским и военным вождем революции со всеми пра¬
вами. и атрибутами диктаторской власти, признанными
100
цивилизованными нациями и могущими быть им исполь¬
зованными для свержения испанского правления на
острове Куба и на зависимых от него территориях и его
замены свободным и независимым правительством».
Куитмэну было предоставлено право заключать согла¬
шения о займах, выпускать облигации, присваивать во¬
инские чины и комплектовать сухопутную армию и
и флот. Его гражданские полномочия теряли силу, пос¬
ле того как на Кубе будет сформировано правительство,
тогда как свои военные полномочия он должен был со¬
хранить до тех пор, пока с острова не будут изгнаны
все испанские войска. В случае успеха ему было назна¬
чено вознаграждение в миллион долларов.
В статье II соглашения говорилось о том, что Куит-
мзн будет защищать рабство на Кубе, «установив там
свободное и либеральное правительство, которое сохра¬
нит и будет поддерживать внутренние институты стра¬
ны». В соглашении ни слова не говорилось о присоеди¬
нении Кубы к США, но едва ли может быть сомнение в
том, что это само собой подразумевалось обеими сто¬
ронами. Когда в октябре 1852 года в Нью-Йорке была
основана Кубинская хунта, она декларировала свое от¬
рицательное отношение к аннексионизму, но только для
протокола; лидеры Хунты во всех своих публичных вы¬
ступлениях, например Толон в своей речи на торжест¬
вах в честь Суле, а также в передовых статьях «Ла
Вердад», ясно подчеркивали, что все они рассчитывают
на присоединение Кубы к Соединенным Штатам, ко¬
торое произойдет после освобождения Кубы от испан¬
ского владычества. Что же касается Куитмэна, то было
бы нелепо предполагать, что человек, мечтавший о
«Кубе как о центре рабовладельческой империи», куда
«войдет и Мексика, а он будет главою империи»11,
стал бы хоть на секунду поддерживать предложение
Хунты без позитивной гарантии того, что конечной ее
целью является аннексия. Правда, Александер М. Клей¬
тон— новый американский консул в Гаване и доверен¬
ное лицо Куитмэна, хорошо знакомый с его планом,
писал Куитмэну, что, по его мнению, «на первых порах»
рекомендуется создать «независимое правительство по
образцу техасского». А затем Кубу надо будет присо¬
единить к США таким способом, какой будет «продик¬
тован обстоятельствами». Если Север откажется по¬
101
зволить Кубе вступить в Союз, то Юг должен отделить¬
ся и сформировать новое правительство совместно с
Кубой.
«Захват Кубы я рассматриваю как единственную
надежду для Юга»,— писал другой сторонник. Куитмэ-
на. Войдет ли она в Союз или нет, для Юга не так уж
важно. С помощью Кубы Юг сможет диктовать собст¬
венные условия независимо от того, будет ли Куба в
составе Союза или вне его» 12.
Между всеми тремя участниками новой экспеди¬
ции— Хунтой, Куитмэном с поддерживавшими его ра¬
бовладельцами и правительством Пирса действительно
имелась договоренность, что после «освобождения»
Кубы от владычества Испании станет проводиться сле¬
дующий курс: сначала будет создано независимое пра¬
вительство, которое затем обратится с просьбой о при¬
соединении к США, что и будет осуществлено таким же
путем, каким был аннексирован Техас, а именно путем
принятия объединенной резолюции, требующей лишь
простого большинства голосов в обеих палатах кон¬
гресса.
По соглашению с Хунтой Куитмэн создал две под¬
чиненные ему исполнительные комиссии — одну в Но¬
вом Орлеане и другую в Саванне (штат Джорджия).
Этим комиссиям он предоставил власть над всеми «мест¬
ными ассоциациями волонтеров», расположенными в их
районах. В обход законов о нейтралитете Куитмэн на¬
меревался перевезти своих флибустьеров в какой-либо
пункт, находящийся под иностранной юрисдикцией, где
он мог бы сформировать из них военную часть. Нахо¬
дясь там в полной готовности, он будет ждать предпо¬
лагаемого восстания на Кубе, чтобы оказать ему под¬
держку 13.
Куитмэн получал сотни писем от людей, предлагав¬
ших свои услуги для участия в экспедиции в качестве
волонтеров или для организации отрядов различной ве¬
личины. Судя по письмам, обнаруженным в бумагах
Куитмэна, большая часть волонтеров была с Юга или
Юго-Запада; многие из них участвовали в войне с Мек¬
сикой, и открыто говорили о своем желании отпра¬
виться на Кубу, чтобы поправить свои «пошатнувшиеся
финансовые дела». Куитмэн принимал всех волонтеров
и направлял их к своему помощнику Джону С. Трэше¬
102
ру, которому было поручено комплектование экспеди¬
ции в Новом Орлеане.
Сам Куитмэн занимался сбором средств. Он рассчи¬
тывал, что «Орден одинокой звезды» даст ему не менее
300 тысяч долларов, а также надеялся на получение
крупных сумм с Кубы. На эти деньги он предполагал
снарядить и переправить на Кубу около 3 тысяч солдат.
Первоначально Куитмэн намеревался отплыть в фев¬
рале 1854 года. Однако он столкнулся со столь много¬
численными трудностями, что срок отплытия пришлось
отложить. Во-шервых, Куитмэн -получил не все деньги, на
которые рассчитывал. Во-вторых, до него дошли сведе¬
ния, что кубинцы еще не готовы к восстанию. Многие
богатые плантаторы с острова просили его отложить
экспедицию до июля, когда на Кубе будет убран уро¬
жай сахарного тростника.
4 марта 1854 года бывший главнокомандующий ар¬
миями Техасской республики и один из организаторов
экспедиции Феликс Хастон написал Куитмэну из Нового
Орлеана, что, по его мнению, все предприятие «очути¬
лось в тупике» и он думает, что «до осени ничего не
удастся сделать»14. Куитмэн вновь согласился на от¬
срочку.
Пока Куитмэн продолжал готовиться к вторжению
на Кубу, события на острове дали аннексионистским
силам новый небывалый толчок, когда паническая бо¬
язнь «африканизации» Кубы охватила весь Юг.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Ъоалнь иафриканизации“ Кубы
чудной из причин спада аннексионистского движения
на Кубе было усиление сопротивления Испании англий¬
скому нажиму с целью прекращения работорговли, объ¬
явления ее пиратством и освобождения всех рабов, вве¬
зенных на остров вопреки договорам, запрещавшим тор¬
говлю невольниками. Работорговля процветала, ибо
Испания не хотела принимать действенных мер для ее
прекращения. Бразилия с помощью Англии успешно
боролась с работорговлей, бразильский парламент при¬
нял законы, объявлявшие ее пиратством и строго карав¬
шие задержанных торговцев невольниками. Англия об¬
ратилась к Испании с просьбой последовать такому при¬
меру и предложила свою помощь. Но Испания под
предлогом того, что подобное предложение оскорбляет
ее национальную честь, отвергала всякое участие Анг¬
лии в разрешении этой проблемы. Торговля невольни¬
ками тем временем продолжалась, и за каждый
доставленный на Кубу «куль угля» генерал-капитан,
прочие чиновники на острове и королева-мать в Мадри¬
де получали свою «мзду».
Между тем аболиционисты в Англии и сахарозавод¬
чики в Британской Вест-Индии — последние, будучи не
в состоянии выдержать конкуренцию с Кубой,— усили¬
ли нажим на английское правительство, с тем чтобы оно
заставило Испанию прекратить свое потворство нару¬
шениям договоров о работорговле. В сентябре 1851 го¬
да английский премьер-министр Пальмерстон писал
испанскому министру иностранных дел: «Давно пора
положить конец этой системе уклонения. Правительство
Его величества требует от испанского правительства
точного и честного выполнения договорных обязательств
Испанской короны, и правительство Его величества воз¬
лагает на Испанию всю ответственность за любые по¬
104
следствия, которые могут возникнуть в случае дальней¬
ших нарушений взятых на себя в этом отношении обя¬
зательств» 1.
Прямой и решительный тон указывал на то, что
терпение Англии истощилось. Более того, Англия имела
полную возможность перейти от слов к делу. Не толь¬
ко ее военный флот мог защитить Кубу от флибустьеров;
в руках англичан находилась значительная часть испан¬
ских ценных бумаг, по которым была просрочена уплата
процентов, и Англия могла поставить Испанию в затруд¬
нительное положение, прибегнув к дипломатическому
нажиму для их уплаты.
В 1852 году Англия готова была совместно с Фран¬
цией и Соединенными Штатами гарантировать испан¬
ское господство на Кубе. Однако вследствие отказа
США из этого предложения ничего не вышло. Англия
все же намекнула Испании на свою готовность и впредь
поддерживать испанское господство на Кубе при усло¬
вии, если Испания будет соблюдать договоры о запре¬
щении работорговли и примет меры к освобождению
рабов. В начале 1853 года Пальмерстон ясно заявил,
что прекращение работорговли и ввоза рабов на Кубу —
непременное условие дальнейшей поддержки Англией
права собственности Испании на Кубу. .Английское пра¬
вительство пошло еще дальше. Оно уведомило англий¬
ского посла в Мадриде, а тот передал это сообщение
испанским официальным лицам, что хотя Англия и пред¬
почитает видеть Кубу в испанских руках, но пока Испа¬
ния ничего не предпримет в отношении ограничения
работорговли, оно не станет вмешиваться, если Соеди¬
ненные Штаты захватят остров. К такой возможности
«испанское правительство должно быть готово»!2
После получения столь решительного предупрежде¬
ния Испания узнала, что в Соединенных Штатах го¬
товится новая экспедиция на Кубу, ¡поощряемая пра¬
вительством Пирса. Под давлением Англии, под неми¬
нуемой угрозой второго более мощного вторжения
Испания решила придерживаться новой политики в
вопросе о рабстве на Кубе. Она рассчитывала, что эта
политика гарантирует ей поддержку Англии протиз
флибустьеров и отпугнет кубинских рабовладельцев от
аннексионистских агитаторов. И наконец, она привле¬
чет на сторону испанского владычества сильных союз¬
105
ников среди негров, которых можно будет использовать
для борьбы с флибустьерами и их помощниками на
Кубе. Негры, естественно, будут против (присоединения
Кубы к Соединенным Штатам, где существует рабство.
23 сентября 1853 года генерал-капитаном Кубы был
назначен маркиз Хуан де-ла-Песуэла, получивший яс¬
ное указание прекратить работорговлю. Песуэла был
хорошо известен как противник рабства. Будучи два
года (1849—1851) губернатором Пуэрто-Рико, он бо¬
ролся с работорговлей и различными способами по¬
могал невольникам, издавая указы о лучшем обращении
с неграми. Неподкупный чиновник — явление исключи¬
тельное среди слуг испанской короны, а он оказался
именно таким.
Песуэла прибыл на Кубу 3 декабря 1853 года; его
приезду предшествовали слухи, будто ему поручено по¬
кончить не только с работорговлей, но и в силу тайного
соглашения с Англией—с рабством. Почти сразу же он
дал понять, что близок переход к новому политическому
курсу. Раньше вопрос о рабстве не подлежал обсужде¬
нию в прессе. А теперь правительственный орган «Диа-
рио де ла Марина» от 7 декабря напечатал первую
из серии статей, посвященных этой запретной теме.
В статьях, написанных, как полагали, новым генерал-
капитаном, осуждалась прежняя политика правитель¬
ства, содержался призыв к выполнению договорных
обязательств и подчеркивались преимущества свобод¬
ного труда на примере опыта Северных штатов Амери¬
канской республики.
Более того, Песуэла стал открыто восхвалять епис¬
копа Сантьяго-де-Куба, падре Антонио Мария Кларета,
давно подвергавшегося всяческим поношениям в связи
с тем, что он агитировал за улучшение материальных и
моральных условий жизни невольников. По просьбе
епископа Песуэла издал распоряжение, разрешавшее
брак между белым мужчиной и негритянкой, который
рабовладельцы считали незаконным. Наконец, Песуэла
сформировал милицию, куда свободные негры должны
были зачисляться наравне с 'белыми.
Одного этого было бы достаточно, чтобы довести ра¬
бовладельцев до истерики. Но вскоре Песуэла дал ясно
понять, что он намерен сделать большее. 23 декабря
1853 года он издал первый из своих многочисленных
106
декретов: «Все негры, известные под названием «эмман-
сипадос» — свободны». В указе говорилось, что каждый,
уличенный в доставке африканцев, будет подвергнут
крупному штрафу и на два года выслан с острова; все
губернаторы и помощники губернаторов, не сообщив¬
шие генерал-капитану о тайных высадках, совершенных
в их провинциях, будут смещены со своих должностей.
Второй указ касался организации и регулирования ис¬
панской, индейской, юкатанской и китайской имми¬
грации 3.
В этих декретах не было по существу ничего револю¬
ционного, они просто требовали выполнения существую¬
щих договорных обязательств. Но Песуэла не ограни¬
чился словами. Он сместил ряд чиновников, в том числе
губернаторов Тринидада и Санкти-Спиритус, за то, что
те не помешали высадке африканских рабов на под¬
властной им территории.
Однако вскоре Песуэла столкнулся с более серьез¬
ной трудностью, чем сопротивление кубинских рабовла¬
дельцев и нежелание подчиненных выполнять его рас¬
поряжения. Главным препятствием явилась для него
статья закона 1845 года, запрещавшая вторгаться на
территорию плантаций при поисках контрабанды. Как
указывал Песуэла, если корабль с невольниками успел
выгрузить свой товар в какой-нибудь укромной бухте,
то дальнейшее преследование работорговца фактиче¬
ски становилось невозможным. Поскольку негра, куп¬
ленного в Африке за 40 дурр, »продавали на Кубе за
700 дуро, а помешать высадкам при такой длинной
и извилистой береговой линии было трудно и власти не
имели права следовать за рабами на плантации, рабо¬
торговцы с готовностью шли на риск, связанный с анг¬
лийской блокадой.
Жалобы Песуэлы, поддержанные англичанами, до¬
стигли цели: из Мадрида пришло необходимое разре¬
шение. В марте 1854 года неприкосновенность терри¬
тории плантаций была отменена, и теперь их можно
было осматривать, чтобы установить, кто на них ра¬
ботает.
3 мая 1854 года Песуэла издал свой наиболее извест¬
ный декрет, предоставлявший должностным лицам пра¬
во осматривать территорию всех плантаций, подозре¬
ваемых в укрывательстве контрабанды; декрет вводил
107
ежегодную регистрацию рабов после снятия урожая в ав¬
густе; предупреждал гражданских и военных должност¬
ных лиц, что они будут уволены, если, узнав о выгруз¬
ке рабов с кораблей, в течение 24 часов не сообщат
об этом правительству; распространял эту каратель¬
ную меру на всех низших служащих, «поскольку не¬
возможно совершить выгрузку без ведома мелких слу¬
жащих», и карал всех виновных в контрабандном ввозе
рабов двухлетним изгнанием с острова.
«Теперь,— говорилось в заключительной части дек¬
рета Песуэлы,— должен быть положен конец зрелищу
бессилия власти и безнаказанности горстки капитали¬
стов. Нельзя больше проявлять терпимость к алчным
людям, ставящим личные выгоды выше национальных
интересов»4.
Эти мероприятия вызвали большие опасения кубин¬
ских рабовладельцев (и вполне обоснованно). Они поня¬
ли, что полное запрещение работорговли наряду с еже¬
годной регистрацией невольников на острове могло
означать только постепенную отмену рабства. По дек¬
рету Песуэлы все рабовладельцы должны были пред¬
ставить местным властям точные сведения о принадле¬
жащих им невольниках. Раб, хозяин которого не мог
сослаться на зарегистрированное право владения им,
мог быть тут же объявлен свободным. Все рабы, приве¬
зенные на остров после 1820 года, были доставлены не¬
законно, и их владельцы не имели на них никакого
права. Регистрация невольников выявила бы все эти на¬
рушения, и рабы, находившиеся в незаконном владении,
могли бы быть объявлены свободными в любой момент,
выбранный для этого правительством. Смертность среди
рабов была на острове чрезвычайно высокой, а рождае¬
мость— низкой. Если число невольников не будет по¬
полняться, а тех, кто доставлен контрабандным путем,
объявят свободными, то останутся только рабы, приве¬
зенные на Кубу до 1820 года, и их потомки. Это зна¬
чило бы, что в недалеком будущем на острове не бу¬
дет ни одного невольника.
Чтобы избежать этого, кубинские рабовладельцы на¬
меренно прибегли к самым путаным измышлениям.
Перед лицом мирового общественного мнения они не
могли сделать попытки отстоять свое право на ввоз ра¬
бов при наличии договоров, объявлявших работорговлю
108
Вне закона; не могли они также бзывать к сочувствию,
ссылаясь на недопустимость регистрации рабов и на не¬
возможность освобождения негров, незаконно достав¬
ленных на Кубу. Поэтому они начали кричать об «афри¬
канизации», предрекая, что за уже опубликованными
декретами последуют другие, более суровые. Испания
направит на остров орды негров и освободит их по
истечении короткого срока принудительного труда по
контракту, и кучка белых затеряется среди наводнив¬
ших остров африканских «варваров». Испания декре¬
тирует полное освобождение невольников, и негры за¬
хватят остров. «Нравственный уровень всего населения
резко снизится», и вскоре «цивилизация и христиан¬
ство» будут уничтожены на острове. Все это являлось
частью «дьявольского заговора» об «африканизации».
Испания подписала с Англией договор и обязалась
осуществить этот зверский план превращения Кубы в
«дикие джунгли»5.
Нападки на указы Песуэлы были столь ожесточен¬
ными, пропаганда, обвинявшая Испанию в намерении
по настоянию Англии «африканизировать» Кубу,—столь
злобной, что Песуэла постарался опровергнуть брошен¬
ные ему обвинения: «Эта гнусная выдумка, лживая ¡зо
всех отношениях, оскорбительная для нашей чести и
славы, полностью противоречит взглядам королевы, и
от благородного имени королевы я ее решительно осуж¬
даю». Песуэла заверял рабовладельцев, что никаких
действий, нарушающих их право собственности на
«законно приобретенных рабов»6, предпринято не
будет.
Но работорговцы и плантаторы оставались глухи к
его словам. Их могли удовлетворить только немедлен¬
ная отмена всех декретов Песуэлы и его отстранение от
должности. И когда Песуэла и правительство Испании
отказались уступить их требованиям, они усилили свои
вопли об «африканизации» и вновь обратились за по¬
мощью к Соединенным Штатам.
«При создавшемся положении мы вынуждены об¬
ратить свои взоры к Вашингтону, и мы с прискорбием
видим, что там не знают об опасности, нависшей над
нашей жизнью и имуществом, не понимают, какому
риску африканизации подвергается наша страна.
Необходимо немедленно принять энергичные меры.
109
Пусть к нам на помощь придут (с разрешения ваше¬
го правительства) волонтеры с Юга или, как их на¬
зывали, флибустьеры»7.
Но большинство кубинских плантаторов были убеж¬
дены в том, что простая экспедиция флибустьеров ни¬
чего не добьется. Они хотели участия американской
армии. В апреле 1854 года несколько влиятельных рабо¬
владельцев встретились с американским консулом в Га¬
ване Уильямом X. Робертсоном и просили его убедить
президента Пирса направить на Кубу американские
войска; они наметили также, какие необходимо принять
меры, чтобы не допустить освобождения рабов, когда
американская армия высадится на Кубе. Предложения
кубинских рабовладельцев Робертсон передал в своем
официальном донесении, называвшемся: «Мысли, кото¬
рые следует принять во внимание при составлении воз¬
звания президента к жителям Кубы, когда туда при¬
будет американская армия».
В воззвании, до сих пор еще не опубликованном, го¬
ворилось:
«Жители Кубы! День вашего политического воз¬
рождения настал... Куба свободна... Храбрая и мно¬
гочисленная армия поднимет на Кубе усеянное звез¬
дами знамя. Это эмблема вашей свободы и гаран¬
тия вашего благосостояния. Чего смогут добиться
ваши угнетатели в своих отчаянных попытках удер¬
жать свою пошатнувшуюся власть?
Итак, не бойтесь, жители Кубы. Американский
орел будет защищать вас от их алчности и их мще¬
ния, потому что сыны Вашингтона —наши бра¬
тья. Орел будет защищать вашу жизнь, ваши семьи,
ваше имущество и социальный строй вашей стра¬
ны...
Быть может, те из вас, кто до сих нор жил не¬
законным вымогательством, принося в жертву своей
жадности народ, достойный лучшей судьбы, подни¬
мутся против освободительной армии. Но знайте,
что наступил час правосудия, знайте заранее, что
Федеральная Республика пользуется на Кубе
симпатиями всех честных и просвещенных людей
и поддержкой плантаторов и собственников, для
которых Американский Союз является залогом по¬
рядка и безопасности».
110
Посылая это «воззвание» президенту Пирсу, Ро¬
бертсон рекомендовал ему воспользоваться слово в сло¬
во его текстом «...потому что, на мой взгляд, на сторону
аннексии таким образом удастся привлечь всеобщие
симпатии [sic!] страны, а аннексия является действи¬
тельно важнейшей задачей, к которой должны быть
устремлены эти симпатии [sic!]»8. Другими словами,
страх перед «африканизацией» можно было бы исполь¬
зовать для оправдания завоевания и аннексии Кубы
Соединенными Штатами. Для этой цели американские
консулы забрасывали государственный департамент до¬
несениями об опасности «африканизации» острова и об¬
ращенными к правительству призывами направить на
Кубу американскую армию.
В марте 1854 года государственный секретарь Мэрси
послал на Кубу секретного агента Чарлза У. Дэвиса,
чтобы выяснить, действительно ли «Испания пред¬
полагает осуществить африканизацию Кубы и даже за¬
нята приготовлениями к проведению ее в жизнь». Кроме
того, ему поручили разузнать, в какой степени в этом
«заговоре» замешана Англия. Правительству было изве¬
стно, что Англия призывала Испанию «проводить по¬
литику, вредную для благополучия нашей страны [Со¬
единенных Штатов]», и что, отменив рабство в своих
собственных владениях, Англия «непрестанно старалась
добиться его отмены повсюду». Но пока правительство
еще не получило доказательств, что Испания «уступила
желаниям Великобритании». Если Испания им уже
уступила, президент потребует от конгресса принятия
немедленных мер. «Наше долготерпение перестает быть
добродетелью»9.
В действительности «долготерпением», которое пере¬
стало быть «добродетелью», являлось долготерпение
негритянского населения Кубы, которому так долго от¬
казывали в его естественном праве на свободу! Рабо¬
владельцы могли только радоваться тому, что их право
порабощать таких же людей, как они сами, так долго
находилось под защитой вооруженных сил Испании.
После трехмесячного пребывания на Кубе эмиссар
Мэрси вернулся в Соединенные Штаты с докладом, от
которого могли встать дыбом волосы на голове госу¬
дарственного секретаря. Он обвинял Англию в стрем¬
лении добиться освобождения всех невольников, при¬
111
везенных на Кубу после 1820 года, «непосредственным
результатом» чего были бы: «уничтожение богатства
острова, пагубная кровопролитная расовая война, упа¬
док цивилизации в Америке, а с точки зрения торгов¬
ли— прямой урон для Соединенных Штатов, так как
Куба — один из лучших рынков сбыта их продукции; в
политическом отношении ущерб оказался бы неисчис¬
лимым, ибо создался бы источник нескончаемых затруд¬
нений и опасностей для всего Союза». Отмечая, что ра¬
бы на Кубе «ожесточились в результате плохого обраще¬
ния и принуждения к труду, к которому они по натуре
не склонны», — по-видимому, асендадос были гораздо
более склонны к труду,— Дэвис предсказывал, что, ос¬
вободившись, рабы «одним ударом уничтожат все про¬
изводство на острове» и вооруженные «занесенным но¬
жом и факелом» осуществят «нападение на белых, кото¬
рых они ненавидят, чьей более высокой цивилизации
они боятся, и не успокоятся до тех пор, пока их не
уничтожат или не заставят покинуть остров». В конце
своего доклада Дэвис писал:
«Неопровержим вывод, что освобождение острова
и последующая его африканизация представляют со¬
бой истинную цель, которая имеется в виду и к
которой идут так быстро, как позволяют обстоятель¬
ства...
Этой опасности следует особенно страшиться из-
за соседства Черной империи [Гаити], примеру кото¬
рой они [освобожденные рабы Кубы] будут с гор¬
достью подражать и где они найдут убежище в слу¬
чае поражения. Если американцы останутся пассив¬
ными свидетелями осуществления планов англий¬
ского правительства, то недалеко время, когда они
будут принуждены подняться и уничтожить столь
опасных и злонамеренных соседей» 10.
Вывод, который следовало сделать из истериче¬
ского доклада Дэвиса, не подлежал сомнению: необ¬
ходимо направить американскую армию на Кубу пре¬
жде, чем Испания успеет осуществить инспирирован¬
ный Англией план «африканизации» острова! После
чего, разумеется, должна была последовать аннексия
Кубы.
Кубинские аннексионисты, жившие в Соединенных
Штатах, почувствовали, что они могут извлечь выгоду
112
для своей агитации из истерии по поводу «африканиза¬
ции». И они оказались в числе первых, кто ее исполь¬
зовал. Кубинская хунта выпустила «Манифест», подпи¬
санный Бетанкуром, Гойкурия, Эрнандесом и Валиенте;
в нем говорилось, что только чудо может предотвратить
кровавую месть освобожденных негров, полное разо¬
рение Кубы и уничтожение на ней белых. Это чудо в со¬
стоянии совершить Соединенные Штаты путем немед¬
ленной вооруженной интервенции не только в интересах
Кубы, но и в интересах сохранения рабства в южных
штатах. Амбросио Хосе Гонсалес недвусмысленно разъ¬
яснил, почему Соединенные Штаты должны действовать
немедленно:
«Согласятся ли они иметь в шестидесяти милях
от своей южной границы колонию, находящуюся под
влиянием Англии, расположенную на путях их кабо¬
тажной торговли, на пересечении дорог через пере¬
шеек, контролирующих их тихоокеанскую и восточ¬
ную торговлю, колонию (ибо кто они такие, если
не колонисты) не немцев, таких, какие едуг в
Огайо и Пенсильванию, не французов, таких, какие
поселились в Канаде или заняли Луизиану, не испан¬
цев, таких, какие заселили Кубу и Пуэрто-Рико,
а колонию диких, грубых и жестоких африканцев,
племен, которые объединятся с Ямайкой и Санто-
Доминго?» 11
Естественно, что аннексионистская печать Юга под¬
хватила протест против «африканизации» и подняла
яростную военную шумиху «Африканизированная»
Куба — это уже само по себе было достаточно скверно
для аннексионистов, но вместе с Ямайкой и Гаити она
означала создание пояса негритянских республик близ
побережья Соединенных Штатов. Негритянские рес¬
публики раздуют пожар по всему Югу, и в результате
широких восстаний рабов и предоставления убежища
беглым невольникам «самое существование рабства»
окажется под угрозой. Лучше совсем «стереть Кубу с
лица земли», чем допустить, чтобы «негрофильство пре¬
вратило ее во вторую Ямайку». «Это [«африканизация»
Кубы] чудовищно,— кричала проаннексионистская «Де¬
мократии ревью»,— и мы этого не допустим. Американ¬
ский континент предназначен для белых людей, и не
ИЗ
только континент, но и соседние острова, а негров на
Кубе и Гаити нужно держать в рабстве под властью бе¬
лых республиканцев» 12.
В начале 1854 года губернатор штата .Луизиана
П. О. Герберт направил в законодательные органы шта¬
та послание по поводу угрозы «африканизации» Кубы.
Он винил в ней английских аболиционистов, решивших
«помешать и воспрепятствовать нашим успехам». Соеди¬
ненные Штаты не могут оставаться в стороне и позво¬
лить Англии «африканизировать» Кубу. Резолюции, вно¬
сившиеся в законодательные органы, поддерживали точ¬
ку зрения губернатора. Комиссия по иностранным де¬
лам при сенате штата опубликовала доклад, в котором
подчеркивалось, что «африканизация» Кубы чревата
опасностью для Юга, поскольку она приведет к возник¬
новению африканской колонии вблизи его берегов.
И это «весьма ощутимо отразится на законе естествен¬
ного развития Америки, навеки лишив Кубу возмож¬
ности вступить в Союз». В конце концов власти штата
Луизиана 'приняли резолюцию, призывавшую «феде¬
ральное правительство принять самые решительные и
энергичные меры, дабы сокрушить и расстроить поли¬
тику, продиктованную ненавистью к пашей республике
и рассчитанную на то, чтобы задержать ее развитие и
процветание» 13.
Принятые резолюции были представлены в конгресс
сенаторами от штата Луизиана Джоном Слиделлом и
Джуда П. Бенджамином, отметившими, что они отра¬
жают мнение всего Юга. Затем Слиделл внес предло¬
жение предоставить президенту право аннулировать за¬
коны о нейтралитете, когда он сочтет своевременным
узаконить экспедиции флибустьеров на Кубу. Слиделл
требовал принятия немедленных мер, указывая, что не¬
зависимо от того, сколь велика опасность захвата Кубы
Англией и Францией, переход острова во владение
одной из этих двух сильных морских держав «был бы
для Юга менее опасен, чем существование якобы неза¬
висимой черной империи или республики»14.
Однако экспансионистам Юга и их северным союз¬
никам дали сильный отпор северяне — противники рас¬
ширения рабства. Они рассматривали вопли об «афри¬
канизации» Кубы как трюк, направленный на облегче¬
ние аннексии Кубы, на получение новой территории для
114
распространения рабства и на усиление влияния рабо¬
владельцев в федеральном правительстве.
В перепечатанной многими газетами передовой статье
франкфортской (штат Кентукки) газеты «Коммон-
уэлс» от 10 мая 1854 года прямо говорилось:
«Мы полагаем, что главной пружиной всего дви¬
жения является желание присоединить Кубу к Сое¬
диненным Штатам; и если действительно существу¬
ет какое-нибудь опасение, что Куба будет «африка¬
низирована», то этого боятся не потому, что в ре¬
зультате Куба превратится в опасного соседа, а по¬
тому, что остров окажется в таком положении, когда
его аннексия станет нежелательной для жителей
южных штатов и вообще всех штатов. Африканиза¬
ция Кубы была бы для планов флибустьеров равно¬
сильна 'погружению Кубы на дно океана, и мы
склонны думать, что именно тут кроется секрет всех
непомерных преувеличений тех страшных бед, ко¬
торые постигнут нас в результате такого события».
Только «дикие фанатики «божественного права» об¬
ращать в рабство», заявляли противники аннексии,
могли подумать, что Испания «дошла до такого без¬
умия и непонимания своих же собственных интересов»,
чтобы так глупо нанести удар благосостоянию Кубы.
Но если бы даже Испания освободила рабов на
Кубе, разве она не имеет права на это? Какое нам до
этого дело? «Мы не можем считать, что Соединенные
Штаты имеют какое-либо право вмешиваться, чтобы по¬
мешать ей поступить так, как она находит нужным. Она
сама, а не мы, должна решить, что выгодно для одной
из ее колоний» 15.
Подобные выступления против запугивания «африка¬
низацией» в редакционных статьях газет, в речах и в
петициях в конгресс временно приостановили напор
аннексионистов, требовавших от правительства немед¬
ленного принятия энергичных мер. Резолюция Слиделла
была предана «глубокому забвению» в сенатской комис¬
сии по иностранным делам. Палата представителей
ограничилась тем, что запросила сведения у прези¬
дента.
Обозленные экспансионисты Юга предупреждали
правительство, что если оно будет и дальше предавать
интересы Юга, то они возьмут все дело в собственные
115
руки. Эта проблема главным образом касалась Юга, и
он решил «найти средство покончить с угрозой «афри¬
канизации», рискуя всем. Мы должны уберечь себя от
этого зловещего и гибельного плана» 16.
Прежде чем рассмотреть меры, к которым прибегли
экспансионисты, следует сделать еще несколько послед¬
них замечаний об угрозе «африканизации». Несомненно,
среди кубинских и южных рабовладельцев нашлись
люди, верившие слухам о попытках Англии и Испании
превратить Кубу в негритянскую республику. Но боль¬
шинство из них рассматривало запугивание «африкани¬
зацией» как план аннексионистов-рабовладельцев, пре¬
следовавших двоякую цель: отменить мероприятия Пе-
суэлы и привлечь на сторону поборников завоевания и
аннексии Кубы умеренных противников аннексии на
Юге и Севере. Испанское правительство, категорически
отрицавшее приписанное ему намерение «африканизи¬
ровать» Кубу, заявило, что эти сообщения «распрост¬
ранялись для того, чтобы посеять тревогу среди рабо¬
владельцев, и одновременно убедить их в том, что един¬
ственное средство избежать неминумой опасности — это
броситься в объятия Соединенных Штатов». Д-р Пор-
тель Вила правильно назвал попытку отождествить
политику Песуэлы с «африканизацией» «смехотворной»
и охарактеризовал ее как выдумку для достижений «по¬
литических целей» 17.
Говоря более конкретно, возражения против прог¬
раммы Песуэлы сводились к тому, что она повлечет не¬
медленное освобождение значительного числа рабов и
приведет к полной отмене рабства на Кубе. Как 23 ок¬
тября 1853 года откровенно признала новоорлеанская
газета «Дейли пикэюн», это лишило бы Кубу «всякой
ценности для Американского Союза и было бы на руку
тем, кто стремился сделать ее неприемлемой «для кон¬
федерации». Свободная Куба «потеряла бы всякую цен¬
ность» для сторонников расширения рабства! Рабовла¬
дельцы не могли примириться именно с предоставлением
свободы рабам Кубы. Ч. Стэнли Урбан писал: «Кон¬
сервативные плантаторы подразумевали под африка¬
низацией введение любой системы труда, направленной
в качестве конечной цели к уничтожению рабства;
именно так они понимали декрет 1854 года об органи¬
зации труда на острове». Все остальное — и «негритян¬
116
ская республика», и «красный петух на плантациях са¬
харного тростника», и «уничтожение и изгнание белых»,
и «гибель цивилизации и христианства»,— все это была
пропаганда, предназначенная для маскировки истинной
цели. Как отмечал посетивший Соединенные Штаты
англичанин Роберт Рассел: «Плантаторы Юга не могут
допустить мысли о том, что Куба станет свободной, и,
по их единодушному мнению, Соединенные Штаты бу¬
дут правы, начав войну против Испании, если она
освободит своих рабов» 18.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Экспедиция Куитмэна
Весной и летом 1854 года Юг стал шуметь о том,
что наступило подходящее время осуществить аннексию
Кубы. Англия и Франция были заняты Крымской вой¬
ной. В Испании вспыхнула революция *. На Кубе су¬
ществовало глубокое недовольство декретами Песуэлы
о неграх. В отношениях между США и Испанией, как
мы увидим далее, наступило охлаждение, вызванное
инцидентом с «Черным воином».
Все эти события, вместе взятые, возродили надеж¬
ды южан на то, что федеральное правительство либо
направит на Кубу войска, либо, в крайнем случае, даст
такое толкование закону о нейтралитете, которое поз¬
волит флибустьерам освободить Кубу прежде, чем про¬
изойдет «африканизация». В июне 1854 года Александр
Уокер обратился через новоорлеанскую газету «Дель¬
та» к одному из членов кабинета Пирса:
«Во-первых, вы должны понять, что проблема
Кубы теперь главенствует над всеми другими проб¬
лемами. Флибустьерскими настроениями охвачен
весь этот район Союза. Кубу нужно захватить, при¬
чем поскорее, но здесь прокубинские настроения про¬
являются в решительной склонности организовать
экспедицию, считая ее единственным средством по¬
лучить Кубу в таком состоянии, при котором она
представляет ценность для Юга, и заставить остров
пройти тот же путь, идя по которому Техас вступил
в Союз как штат — равный среди равных»1.
* В начале 1854 года испанской королеве была подана либе¬
ральная петиция с требованием конституционных реформ. Когда
в ответ на нее королева объявила осадное положение в Мадриде и
изгнала из страны лидеров оппозиции, в столице началась револю¬
ция. Вскоре она охватила Вальядолид, Сарагосу и Барселону, и
королева капитулировала.
118
Правительство Пирса не было глухо к этим призы¬
вам. Впрочем, как мы увидим ниже, президент имел
свой собственный план осуществления аннексии: он хо¬
тел принудить Испанию продать остров. Пока велись
переговоры, Пирс решил не предпринимать ничего та¬
кого, что могло бы восстановить Испанию против Сое¬
диненных Штатов.
Тем временем Куитмэн, отложивший свою экспеди¬
цию, занялся новыми приготовлениями к ней. Он не одоб¬
рял плана покупки острова и напомнил Пирсу, что до¬
говор о покупке, требовавший одобрения сената двумя
третями голосов, имеет мало шансов пройти, учитывая
оппозицию противников аннексии. Он предостерег Пир¬
са, что если правительство будет колебаться, «до тех пор
пока у Испании не созреют ее аболиционистские планы,
то страшная ответственность ляжет на вас и на ваших
советников. Вас будут считать виновными перед по¬
томками в гибели Кубы, а может быть, и в гибели
тринадцати штатов нашего Союза». Разумеется, имелись
в виду южные рабовладельческие штаты. «Для вас...—
убеждал Куитмэн Пирса,— проблема Кубы и ее присое¬
динения к Соединенным Штатам ...это вопросы, свя¬
занные с чисто политическими соображениями», но для
рабовладельцев Юга «это жизненно важный вопрос, от
которого зависит наше счастье, наша судьба и наша
жизнь»2. Куитмэн призывал конгресс аннулировать за¬
кон о нейтралитете и позволить флибустьерам отплыть
на Кубу, чтобы они могли «добиться ее независимости
и последующего присоединения к Соединенным Шта¬
там в качестве рабовладельческого штата».
Куитмэн полагал, как и все экспансионисты Юга и
их северные союзники, что ждать, пока правительство
купит Кубу, даже если договор о покупке удастся про¬
вести через сенат,— это значит приобрести Кубу только
после освобождения негров, то есть тогда, когда она
утратит всякую ценность для Юга. Новоорлеанская
газета «Дейли пикэюн» в номере от 2 июня 1854 года
доказывала:
«Мы считаем твердо установленным принципом
международного права, что перемена суверенной вла¬
сти никак не отражается ни на имущественных пра¬
вах, ни на установленных законах и институтах
страны, где меняется суверенная власть... Если эти
119
истины признаются, а мы полагаем, что они обще-
признаны, то мы хотели бы задать следующий во¬
прос тем, кто управляет делами Республики: «Пред¬
положим, что Куба нам уже продана. Беря на себя
права и обязанности органа суверенной власти, обя¬
зуется ли федеральное правительство выполнять
декреты генерал-капитана Песуэлы? Очевидно, сле¬
дует ответить: да».
Итак, важно было выступить немедленно. «Сначала
революция и независимость, а затем аннексия — это
единственно возможный путь сохранить Кубу для
Юга»,— подчеркнул в письме к Куитмэну нью-йоркский
аннексионист Майк Уолш. Сторонник аннексии и под¬
жигатель войны нью-йоркский капиталист Джордж Лоу,
прозванный «виргинским дубом», предоставил Куит¬
мэну пароход, ружья и крупную сумму наличными
деньгами. Экспансионисты Юга превозносили экспеди¬
цию как «великий подвиг нашего века» и собирали на
нее средства. Куитмэн со своей стороны выпустил на
100 тысяч долларов облигаций номинальной стоимостью
от 150 до 3 тысяч долларов и продавал каждую на
3 доллара ниже номинальной цены. Не собрав все же
достаточных средств для снаряжения экспедиции, Куит¬
мэн выпустил к маю 1854 года циркулярное письмо;
оно имело пометку «секретно», но тем не менее распро¬
странялось без всяких предосторожностей. В этом пись¬
ме он подчеркивал опасность «африканизации» для
Юга и просил денежной помощи. Затем он выдвинул
план, по которому «каждый зачисленный [как волон¬
тер] должен внести на дело 50 долларов... и добраться
за свой счет до морского порта». Это требование зна¬
чительно сократило число желающих принять участие в
экспедиции. Однако в общем установление взноса в
50 долларов было встречено достаточно благоприятно,
чтобы позволить Куитмэну составить окончательный
план действий. В конце мая Трэшер договорился о пре¬
доставлении пароходов для перевозки экспедиции на
Кубу3.
Все месяцы, пока шли приготовления, Куитмэн дей¬
ствовал, уверенный в молчаливом одобрении Вашинг¬
тона. Он открыто ознакомил со своим проектом влия¬
тельных правительственных деятелей, и у него созда¬
лось впечатление, что федеральное правительство не
120
только сочувствует ему, но и не имеет никаких причин
помешать ему осуществить намеченный план. Куитмэн
даже заверил администрацию, что он рассчитывает из¬
бежать нарушения закона о нейтралитете (хотя и пред¬
почел бы, чтобы конгресс его аннулировал), дабы не
создавать для правительства затруднений. Он снарядит
и обучит своих людей, находясь вне юрисдикции пра¬
вительства. Поскольку флибустьеры покинут Соединен¬
ные Штаты как частные лица, с правительства будет
снята всякая ответственность за их выезд.
Поэтому опубликованное президентом 31 мая
1854 года официальное запрещение создавать «в преде¬
лах Соединенных Штатов» «какие бы то ни было част¬
ные организации враждебного характера», направлен¬
ные против иностранной державы, прозвучало для
флибустьеров как гром среди ясного неба. Пирс пре¬
дупреждал,- что правительство будет «решительно пре¬
следовать всех, кто, не считаясь со своей собственной
репутацией и с репутацией своей страны, осмелится
пренебречь законами Соединенных Штатов и нашими
договорными обязательствами»4.
Трудно установить все причины такого изменения
правительством своей позиции в отношении экспедиции
Куитмэна; все же некоторые из них очевидны. В резуль¬
тате шпионажа и неосторожностей, совершенных руко¬
водителями экспедиции, ее. «секреты» были хорошо из¬
вестны испанцам. Испанское посольство в Вашингтоне
передало эти сведения правительству Пирса, которое
не могло больше делать вид, что оно находится в неве¬
дении. Ничего не предпринять, чтобы помешать фли¬
бустьерам в такой момент, когда правительство начи¬
нало переговоры о покупке Кубы, означало бы гаранти¬
ровать этим переговорам холодный прием со стороны
Испании.
За день до опубликования своего официального за¬
прещения Пирс подписал билль о Канзасе и Небраске.
Эта позорная мера, аннулировавшая Миссурийский ком¬
промисс (который ограничил рабство на территориях, не
имевших прав штата), позволившая поселенцам с Юга
привозить рабов в Канзас и Небраску и разрешившая
их жителям поставить на голосование вопрос, войдут ли
они в Союз в качестве свободных или рабовладельче¬
ских штатов, вызвала на Севере сильную оппозицию.
121
Миллионы людей на Севере и Западе рассматривали
предоставление западных земель рабовладельцам как
доказательство намерения рабовладельческих кругов
и правительства Пирса, являвшегося их орудием, рас¬
пространить рабство на свободные территории, ‘несмот¬
ря на сопротивление большинства. Если бы в дополне¬
ние к этой победе Юга правительство позволило экспе¬
диции Куитмэна беспрепятственно1 тронуться б путь, Се¬
вер воспринял бы это как новое оскорбление.
Прежде чем опубликовать свое предупреждение,
Пирс совещался с сенатской комиссией по иностранным
делам, информировал о своем намерении сенаторов и
обсуждал его с ними. Джон Слиделл из штата Луизиана
был против, но Пирс остался непреклонен. Он заявил,
что намерен приобрести Кубу иными методами, а не
с помощью флибустьеров. Когда Слиделл обвинил его
в том, что он предал южан, президент согласился теле¬
графировать окружному прокурору Нового Орлеана,
что вскоре для аннексии Кубы будут приняты решитель¬
ные меры. Он надеялся, что такое известие смягчит
разочарование южан. Пирс имел в виду тех южан, ко¬
торых не удовлетворил даже билль о Канзасе и Неб¬
раске: они знали, что эти районы не подходили для
распространения рабства так, ¡как Куба. Александер X.
Стефенс из штата Джорджия выразил точку зрения
южных лидеров, написав в мае 1854 года, что хотя
принятие билля о Канзасе и Небраске и явилось круп¬
ной победой южан, но он сомневается, чтобы это при¬
вело «к действительному расширению рабства... На мой
взгляд, мы находимся накануне гораздо более зна¬
чительных событий. Скоро перед нами встанет вопрос
о Кубе»5. В редакционной статье под заголовком «Не¬
браска и Куба» новоорлеанская газета «Дейли пикэюн»
от 9 июня 1854 года откровенно заявила, что Канзас и
Небраска сами по себе не имеют значения для Юга.
«Мероприятием, которое явится пробным камнем для
принципа, примененного в отношении Небраски, будет
приобретение Кубы».
Вскоре после своего официального предупреждения
федеральное правительство приняло в Новом Орлеане
меры против флибустьеров. 19 июня 1854 года в окруж¬
ном суде Нового Орлеана Куитмэн и еще пять чело¬
век были привлечены к ответственности за попытку на¬
122
рушить законы о нейтралитете. Представ перед судом,
все обвиняемые отказались отвечать на вопросы на ос¬
новании пятой поправки к конституции, гласящей:
«никто не должен принуждаться свидетельствовать про¬
тив самого себя в уголовном деле». Суд присяжных за¬
крыл глаза на все фактические улики — на митинги, со¬
зывавшиеся для вербовки желающих принять участие
во вторжении на Кубу, и на продажу выпущенных для
этой цели облигаций. Тогда судья Джон А. Кэмпбелл
потребовал, чтобы Куитмэн, Дж. С. Трэшер и д-р А.
Л. Саундерс внесли каждый по облигации в 3 тысячи
долларов в качестве гарантии, что в течение девяти
месяцев они не нарушат закона 1818 года о нейтрали¬
тете. Куитмэн и его помощники внесли облигации, но
заявили протест против привлечения их к суду как про¬
тив «неконституционного, незаконного и самочинного
использования власти»6.
Куитмэна и его сторонников приветствовали в Новом
Орлеане как героев. На торжественном обеде, устроен¬
ном в их честь во время разбирательства дела судом
присяжных, маршал федеральной армии Дж. М. Кен¬
неди, под охраной которого находились флибустьеры,
предложил следующий тост: «За Кубу! Купим ее мы
или за нее мы сразимся, но к нашему берегу ее мы
прибьем. Не захочет Испания продать ее нам, мы за¬
хватим ее силой»7.
Куитмэн понимал, что официальное предупрежде¬
ние правительства Пирса и дело в суде присяжных от¬
рицательно отразились на продаже кубинских обли¬
гаций, но не прекратил своих приготовлений. В сентяб¬
ре 1854 года Самюэль Р. Уокер отправился па Кубу
прощупать там почву, а Джордж Лоу обещал предо¬
ставить пять тысяч мушкетов. Биография Куитмэна
была опубликована в Новом Орлеане на испанском язы¬
ке, чтобы познакомить кубинцев с их «освободителем».
В ноябре 1854 года известный ежемесячник экспансио¬
нистов «Де Боу’с ревью» опубликовал статью Самюэ¬
ля Р. Уокера под заглавием «Куба и Юг». Статья на¬
чиналась с предостережения, что «африканизация»
Кубы «вот-вот произойдет». «Необходимость действо¬
вать», чтобы предотвратить «африканизацию», призна¬
валась всеми; вопрос состоял только в том, «к какого
123
рода действиям лучше всего прибегнуть для достиже¬
ния поставленной цели».
Война против Испании «слишком опасна», так как
после первого же залпа с американского военного ко¬
рабля генерал-капитан конфискует имущество креолов
и освободит всех невольников. «Если Соединенные
Ш таты возьмут остров после того, как будет издан та¬
кой декрет, они получат лишенные всякой ценности раз¬
валины... корону, из которой похищены драгоценности»;
ведь Соединенным Штатам «никогда не удастся вновь
обратить в рабство жестокое и дикое население». По¬
мимо сопротивления, которое окажут освобожденные ра¬
бы, «Север поднимет в своем фанатизме знамя граждан¬
ской войны, чтобы не допустить такого конца». С другой
стороны, если остров будет куплен у Испании, он не
представит для южных штатов никакой ценности, по¬
скольку «в состав нашего Союза войдет штат», отяго¬
щенный декретами Песуэлы, которые он уже издал
и еще сможет издать к тому времени, когда будет за¬
ключена сделка о покупке. И опять-таки Испания никог¬
да не продаст Кубу. «Нет,— доказывал Уокер,— если мы
хотим получить Кубу, то мы должны получить ее дру¬
гим способом: путь открыт». Пусть правительство США
держится в стороне. Куба будет вскоре свободна, и Сое¬
диненные Штаты смогут приобрести остров «так же, как
мы приобрели Техас». Для нас это «наилучший образ
действий», к которому надо прибегнуть безотлагатель¬
но, пока Европа отвлечена Крымской войной. «Если
Куба будет наша... какие блестящие перспективы роста
торговли откроются перед Югом! Какие богатства по¬
плывут по нашим водам! Какой яркой жемчужиной за¬
сияет эта «королева Антильских островов» в диадеме
Юга и с какой гордостью он будет ее носить». Откровен¬
но изложенная Уокером идеология южных рабовладель-
цев-экспансионистов «отражала взгляды широких об¬
щественных кругов Юго-Запада»8.
Медленно и старательно формировалась экспедиция
Куитмэна, и в начале 1855 года все приготовления, каза¬
лось, закончились. Было собрано около миллиона долла¬
ров и завербовано около 10 тысяч волонтеров, главным
образом из штатов, расположенных на побережье Мек¬
сиканского залива. В феврале 1855 года Александер
X. Стефенс стал поторапливать Куитмэна, настаивая
124
на немедленной отправке экспедиции. «Теперь, когда
Англия и Франция полностью поглощены своими дела¬
ми на Востоке, самое время действовать; теперь как
раз пора выступить». Куитмэн, довольный тем, что у
него достаточно денег и людей, и поощряемый сооб¬
щениями о том, что на Кубе готовится восстание, отдал
флибустьерам приказ собраться для погрузки на суда.
Под видом «лесорубов» отряды волонтеров начали тай¬
ком покидать Новый Орлеан9.
Но произошли события, погубившие эту наиболее
грозную флибустьерскую экспедицию. Во-первых, ис¬
портились отношения между Куитмэном и Кубинской
хунтой. Многих кубинцев с самого начала раздражало
выдвинутое генералом условие, по которому он собирал¬
ся начать экспедицию только после того, как в его рас¬
поряжение будет предоставлен миллион долларов. Ког¬
да Куитмэн стал откладывать свою экспедицию, это не¬
довольство увеличилось. Члены «Клуба гаванцев», на¬
ходившиеся на Кубе, требовали отплытия экспедиции
из боязни, что дальнейшая отсрочка окажется для нее
роковой. Однако Куитмэн не собирался трогаться в
путь, до тех пор пока не будет собрано еще по мень¬
шей мере 250 тысяч долларов.
Объяснения, которые Куитмэц давал этим оттяжкам,
особенно возмущали ту группу в Кубинской хунте, во
главе которой стояли Доминго Гойкурия и Хосе Элиас
Эрнандес. Последние указывали, что необходимо торо¬
питься, дабы закончить все дело, пока Крымская война
и революция в Испании делают невозможным вмеша¬
тельство стран Европы. Ничего не добившись от Куит-
мэна, они откололись от генерала, и Кубинская хунта
приступила к организации своей собственной экспеди¬
ции. В ноябре 1954 года передовой отряд этой экспеди¬
ции с грузом военного снаряжения высадился в Бара-
коа, расположенном на восточной оконечности острова.
Однако испанцы сразу же захватили отряд.
Эта неудача серьезно отразилась на экспедиции
Куитмэна. По плану Куитмэна, его вторжение на Кубу
должно было совпасть с восстанием, которое поднимет
на острове Рамон Пинто — либерально настроенный га¬
ванский бизнесмен испанского происхождения, председа¬
тель Революционной хунты в Гаване, поддерживавший
с 1852 года связь с креольскими аннексионистами. Но
125
высадка в Баракоа заставила насторожиться генерал-
капитана Хосе Г. де-ла-Конча (в сентябре 1854 года за¬
менившего Песуэлу). От одного из своих осведомителей
он узнал, что его самого и других руководящих долж¬
ностных лиц намеревались застрелить в ночь на 12 фев¬
раля 1855 года; это должно было послужить сигналом
к всеобщему выступлению, за которым последовало бы
вторжение Куйтмэна, а затем, после того как будет
одержана победа, присоединение Кубы к Соединенным
Штатам.
Раскрыв заговор Рамона Пинто, Конча не стал
медлить. Рамон Пинто был схвачен и казнен на гарроте;
60 человек, в'том числе много испанцев, были пригово¬
рены к тюремному заключению на длительные сроки.
Английский консул в Гаване Кроуфорд писал 10 февраля
1855 года лорду Кларендону:
«Были захвачены бумаги арестованных, и, насколько
мне известно, стал известен план связи с экспедицией,
которая должна была отплыть приблизительно в это же
время из некоторых пунктов Соединенных Штатов для
оказания помощи восставшим на острове» 10 *.
Конча объявил осадное положение, выслал морские
патрули вдоль кубинского побережья и потребовал,
чтобы правительство Соединенных Штатов приняло
меры для предотвращения готовившейся экспедиции
флибустьеров. 27 февраля 1855 года Конча сообщил
испанскому посланнику в Вашингтоне: «Полагаю, что
я полностью справился с положением внутри страны;
здесь не только не произойдет восстания в поддержку
флибустьеров, но, даже если флибустьеры явятся вновь,
их встретят с большей враждебностью, чем экспеди¬
цию Лопеса»11. Это была эпитафия на надеждах фли¬
бустьеров.
План Куйтмэна совершить вторжение одновременно
с восстанием на Кубе рухнул; с восстанием было покон¬
чено прежде, чем оно началось. Генерал увидел, что
* Другой заговорщик был казнен приблизительно тогда же, хотя
и не был связан с заговором Пинто. Это был креол Франсес Эст-
рампес, гражданин Соединенных Штатов, член Кубинской хунты.
Без разрешения этой организации он возвратился на Кубу с грузом
оружия, которое собирался раздать перед началом экспедиции Куит-
мэна. После ареста он полностью во всем сознался и был казнен
31 марта 1855 года.
126
его шансы на успех фактически оказались равными
нулю.
Тем временем правительство Пирса убедилось в том,
что американский народ в большинстве своем не под¬
держивал попытки аннексировать Кубу.
Неудачи, постигшие «Молодую Америку» на выборах
1854 года, свидетельствовали о недовольстве широких
слоев населения биллем Канзас — Небраска, но пора¬
жению способствовала также и аннексионистская поли¬
тика правительства в отношении Кубы *. В этих усло¬
виях позволить флибустьерам отправиться на Кубу
значило бы совершить политическое самоубийство. Кро¬
ме того, как мы увидим ниже, президент все еще на¬
деялся получить Кубу в результате переговоров, а в
этом случае экспедиция флибустьеров могла только по¬
мешать.
Пирс решил не выступать против экспедиции Куит-
мэна открыто. (Если бы он это сделал, ее организаторов
пришлось бы привлечь к суду.) Он счел более благора¬
зумным лично встретиться с Куитмэном. В конце фев¬
раля 1855 года Куитмэн посетил Вашингтон. Неважно,
был ли он приглашен Пирсом или отправился туда в
надежде получить поддержку правительства. Важно то,
что Куитмэн был принят в Белом доме и беседовал с
Пирсом, Мэрси и испанским посланником. Пирс и
Мэрси высказались против экспедиции флибустьеров и
предупредили Куитмэна, что не позволят флибустье¬
рам покинуть территорию Соединенных Штатов. Затем
испанский посланник сообщил Куитмэну точные данные
о больших военных приготовлениях на Кубе и подчерк¬
нул, что всякая попытка вторгнуться на остров окон¬
чится поражением.
Куитмэн противился нажиму как только мог и сде¬
лал тщетную попытку добиться отмены законов о ней¬
тралитете. Затем он вернулся в Новый Орлеан. Здесь
перемена им своей позиции привела к быстрому
ослаблению организации флибустьеров Юго-Запада.
В Натчезе и во всем штате Миссисипи считали, что
* «В 1852 году Пирс одержал победу во всех штатах, за исклю¬
чением Вермонта и Массачусетса; в 1854 году его партия потерпела
поражение во всех северных штатах, кроме Ныо-Гэмпшира и Кали¬
форнии». (Roy F. Nichols, Franklin Pierce: Young Hickory of the
Granite Hills, Philadelphia, 1931, p. 365.)
127
план экспедиции оставлен. Флибустьерские отряды
были распущены в Мобиле и других южных го¬
родах.
30 апреля 1885 года Куитмэн сообщил Кубинской
хунте, что он твердо решил отказаться- от своей
затеи. Биограф Куитмэна Клеборн объясняет отступле¬
ние генерала нехваткой денег и «опрометчивыми меро¬
приятиями, исходившими из Нью-Йорка без согласия и
ведома генерала Куитмэна, вызвавшими вмешательство
нашего правительства и, несомненно, послужившими
причиной провала великого плана освобождения Ку¬
бы» 12. Однако он умалчивает о главной причине того,
почему правительство заняло позицию, враждебную
флибустьерству. Эта причина заключалась в недоволь¬
стве Севера биллем Канзас — Небраска, усилившим со¬
противление дальнейшему распространению рабства, и
в серьезном поражении, которое потерпели на выборах
1854 года принадлежавшие к «Молодой Америке» руко¬
водители движения за аннексию Кубы.
После того как Куитмэн сложил с себя командова¬
ние, экспедиция провалилась окончательно. Кубинская
хунта, стремясь продолжить борьбу, сделала тщетную
попытку получить деньги в счет той суммы, превышав¬
шей миллион долларов, которая была получена Куитмэ-
ном и его сторонниками от продажи кубинских облига¬
ций и в результате частных пожертвований. После этого
Кубинская хунта в Новом Орлеане была распущена;
вскоре распалось также ее отделение в Нью-Йорке, чле¬
ны которого были разочарованы и недовольны. Гойку-
рия, как мы увидим ниже, вступил в соглашение с аван¬
тюристом Уильямом Уокером для организации новых
флибустьерских экспедиций. Куитмэн утешился, полу¬
чив место в конгрессе, где продолжал кричать об
аннексии Кубы. В августе 1855 года он произнес в Но¬
вом Орлеане перед огромной аудиторией речь, в кото¬
рой подчеркивал, что спасение Юга — в аннексии Кубы,
и предрекал, что «Юг и страна еще предпримут шаги,
необходимые для ее достижения» 13.
Что стало с собранными Куитмэном деньгами, неиз¬
вестно, но тот факт, что ни держателям кубинских об¬
лигаций, ни другим кредиторам ничего не было выпла¬
чено, создал дурную славу всему этому предприятию
даже среди его прежних сторонников. Бывший казначей
128
Кубинской хунты Гойкурия присвоил себе оружие, сна¬
ряжение и пароход «Массачусетс».
29 мая 1855 года новоорлеанская газета «Би» сооб¬
щила о роспуске экспедиции Куйтмэна, отметив; что
совершить аннексию путем флибустьерских действий не
удалось. Однако газета предсказала, что вскоре каким-
либо иным способом удастся аннексировать остров. Она
не разъяснила, каким именно, но что иные способы
существовали, стало вскоре очевидно.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
„Манифест разбойников*
После опубликования своего официального заявле¬
ния, направленного против участников экспедиции
Куитмэна, президент Пирс всячески старался уверить
южан в том, что правительство имеет свой план аннек¬
сии Кубы. Экстремисты среди аннексионистов не верили
в планы правительства, однако остальные готовы были
подождать до тех пор, пока им не будут «сообщены
сведения, могущие дать обоснованную убежденность в
том, что Куба должна быть присоединена» К
Правительство начало приводить свой проект в ис¬
полнение с того, что назначило «пророка» аннексиони¬
стов Пьера Суле посланником в Испании. Его назначе¬
ние было воспринято как доказательство того, что пра¬
вительство решило получить Кубу, если возможно,
путем покупки, а если это не удастся — путем войны.
Напомним, что именно Суле в январе 1853 года указы¬
вал в сенате, что Соединенным Штатам для сохранения
их социальных институтов (иными словами, рабства)
необходимо получить Кубу, предпочтительно путем
мирных переговоров, но если это окажется невозмож¬
ным, то путем ее завоевания. Он неоднократно повторял
это и в своих обращениях к Кубинской хунте, прежде
чем покинул Америку, для того чтобы занять свой пост
в Испании.
Такие и подобные им речи в конгрессе и на
открытых собраниях не ускользнули от внимания Мад¬
рида. Назначение Суле было не только «крайне не¬
обдуманным», но и вряд ли могло способствовать дости¬
жению поставленной цели. Несомненно, только под
влиянием Англии и Франции Испания согласилась при¬
нять в качестве посланника человека, который так
открыто высказывался за то, чтобы в случае необходи¬
мости отобрать у нее колонию. Тем не менее инструкции,
130
данные Суле, свидетельствовали о том, что правительст¬
во Пирса считало его человеком подходящим для осу¬
ществления намеченной цели. Хотя Суле не получил от
Вашингтона специальных указаний попытаться купить
Кубу или каким-нибудь иным способом вмешаться в
контроль Испании над островом, государственный сек¬
ретарь Мэрси дал ему ясно понять, что, по расчетам
правительства, Куба «тем или иным способом» вскоре
«освободится или будет освобождена от нынешней коло¬
ниальной зависимости». Государственный секретарь
выражал надежду, что Испания «в мудром предвидении
будущего даст жизнь независимому государству своей
собственной национальной принадлежности». Тогда
Куба «будет неизбежно вовлечена в американскую кон¬
тинентальную систему, способствуя ее упрочению, вмес¬
то того чтобы подвергать ее опасности»; под словом
«опасность», естественно, подразумевалось освобожде¬
ние рабов.
Таким образом, содержание инструкций, данных
Суле, отвечало установленной аннексионистами очеред¬
ности: сначала независимость Кубы, а затем ее присо¬
единение к «американской континентальной системе».
Не удивительно, что Суле истолковал слова Мэрси как
«поручение осуществить передачу суверенитета»2.
Вскоре после своего приезда в Испанию, за которым
последовал ряд странных инцидентов в Мадриде, в том
числе дуэль с французским послом, Суле приступил к
делу. Сначала он старался убедить королеву-мать Ма¬
рию Кристину уступить остров Соединенным Штатам,
объясняя этой ненасытной даме (личное состояние ко¬
торой выражалось главным образом в недвижимости
на Кубе), что передача Кубы принесет ей огромную
прибыль. Затем он вдруг оставил это предложение и
сделал новое. В январе 1854 года без согласия Вашинг¬
тона Суле предложил Испании значительный заем,
обеспечением которого должна была служить Куба.
Заем предназначался для уплаты Испанией долга в
размере около 400 миллионов долларов главным обра¬
зом английским гражданам и 600 тысяч долларов аме¬
риканским гражданам. Находясь постоянно на грани
банкротства, Испания с трудом выплачивала лишь про¬
центы по этому долгу, и Суле рассчитывал, что его
предложение будет охотно .принято. Но Испания ничего
5*
131
не имела против того, чтобы и впредь не выполнять
своих долговых обязательств, и уведомила американ¬
ского посланника о том, что она не нуждается в займе.
В последний день февраля 1854 года, когда казалось,
что миссия Суле не привела к цели, американский паро¬
ход «Черный воин» бросил якорь в Гаванской бухте.
Вследствие формального нарушения портовых правил
испанские власти задержали судно вместе с его грузом.
Через две недели пароход вернули владельцам после
уплаты ими 6 тысяч долларов штрафа (впоследствии
деньги были им возвращены).
Правительство Пирса решило использовать этот
инцидент как предлог для развязывания войны. В по¬
слании к палате представителей, направленном вместе с
перепиской по поводу инцидента, Пирс связал историю
с «Черным воином» с политикой Песуэлы на Кубе в
отношении рабства, «грозящей чести и безопасности
Соединенных Штатов». Он отметил, что в случае, если
«к несчастью, принятые меры для дружественного уре¬
гулирования наших затруднений с Испанией потерпят
неудачу, я без колебаний прибегну к полномочиям и
средствам, которые будут предоставлены конгрессом,
чтобы обеспечить соблюдение наших справедливых
прав, получить возмещение нанесенного нам ущерба и
отстоять честь нашего флага» 3. Когда же палата, в ко¬
торой преобладали противники аннексии с Севера и
Запада, отказалась предоставить ему полномочия для
проведения агрессивной политики, президент прибег к
дипломатической тактике, основанной на использовании
посланником в Мадриде Суле инцидента с «Черным во¬
ином» с целью запугать Испанию и заставить ее усту¬
пить Кубу Соединенным Штатам.
3 апреля 1854 года Мэрси направил Суле новые
инструкции. Теперь посланник должен был поднять
вопрос о покупке Кубы перед испанским министром ино¬
странных дел и указать ему, что в результате политики
Песуэлы кубинцы стали относиться к испанскому вла¬
дычеству более враждебно и потому склонны искать
покровительства у Соединенных Штатов. К тому же
Испания «часто своими действиями досаждала и вреди¬
ла» американцам, препятствовала американской торгов¬
ле и нарушала американские национальные права.
Соединенные Штаты не могут больше мириться с таким
132
положением. Поэтому Суле разрешалось предложить
сумму не более 130 миллионов долларов, однако ему
давалось еще одно указание на случай, если бы его
предложение не встретило благоприятного ответа:
«Тогда вы направите свои усилия на достижение
второй, весьма желательной цели; она состоит в том,
чтобы избавить остров от испанского господства и
от всякой зависимости от какой бы то ни было
европейской державы. Если бы Куба была избавле¬
на от всяких заатлантических связей и могла свобод¬
но располагать собой так, как ей диктуют ее ны¬
нешние интересы и дальнейшее благополучие, она,
несомненно, сняла бы с нашего правительства все
заботы о ее положении в будущем»4*.
Директива купить была достаточно определенной,
но альтернативное указание «избавить» Кубу от испан¬
ского господства, конечно, допускало свободу дейст¬
вий для человека, готового использовать любой трюк,
вплоть до провокации войны. Президент и члены каби¬
нета знали об этих инструкциях и одобрили их.
Сразу после получения этих инструкций Суле всту¬
пил в тайные отношения с испанскими революционе¬
рами, в то же время заверив королеву в своей поддерж¬
ке. Одновременно он опять поднял перед испанским
правительством вопрос о покупке Кубы. Напомним, что
для облегчения этих переговоров Пирс издал свое
официальное предупреждение, направленное против
экспедиции Куитмэна. Несколько позже федеральный
суд присяжных в Новом Орлеане привлек к ответст¬
венности Куитмэна и некоторых его помощников.
В июле 1854 года в Испании вспыхнула революция
и в Мадриде было создано новое правительство. Суле,
не стоявший от нее в стороне, считал, что никогда еще
не существовало более удобного случая получить Кубу.
Европейские морские державы были поглощены войной,
и им было не до Испании, которая, находясь в одино¬
* Этот абзац был пропущен во все< отчетах об этой переписке,
опубликованных до 1928 года, когда он появился впервые в работе
Henri В. Learned, William Learned Магсу, Secretary of State,
March 7, 1853 to March 6, 1857, The American Secretaries of State
and their Diplomacy, edited by Samuel F. Bemis, vol. VI, p. 193.
Лёрнед обнаружил его, изучая первоисточники в Национальном
архиве.
133
честве, ничего не могла предпринять в то время, когда
различные политические группировки всеми правдами
и неправдами боролись за влияние в стране. Помощник
государственного секретаря Дадли Мэнн, проводивший
свой отпуск во Франции, разделял уверенность Суле.
«Я смотрю на нее [на покупку Кубы] почти как на со¬
вершившийся факт»,— писал он Мэрси в конце августа
1854 года. Теперь важнее всего было «помешать луизи¬
анским флибустьерам навлечь какую-нибудь беду» 5.
Но, как всегда, попытки американцев купить Кубу
кончались провалом именно тогда, когда перспективы
казались наиболее радужными. В конце августа рево¬
люция в Испании была подавлена. Все арестованные
заговорщики указывали на участие в ней Суле. Амери¬
канский поверенный в делах в Мадриде Горацио Дж.
Перри понял все значение этого события и уведомил
Мэрси, что «мирная передача Испанией острова Куба
в настоящее время немыслима... Политика, которую
господин Суле вел при испанском дворе, осуществляя
ее со всем присущим ему талантом, всеми имевшимися
в его распоряжении средствами, потерпела полный и
безнадежный провал» 6.
В такой обстановке 9 октября 1854 года в Остенде
собралась историческая конференция американских
посланников. Она была созвана после получения де¬
пеши от 16 августа, в которой Мэрси предлагал послан¬
никам в Лондоне, Париже и Мадриде собраться в ка¬
ком-либо месте по выбору Суле, чтобы обсудить полити¬
ку в отношении Кубы. Суле истолковал это предложение
как разрешение на то, чтобы предпринять новые шаги
к «избавлению» Кубы от Испании. Помощник государст¬
венного секретаря Мэнн, встретившийся с Суле во
Франции, писал, что посланник, более чем когда-либо,
уверен в том, что Куба вскоре будет принадлежать
Соединенным Штатам. Сам Мэнн разделял эту уверен¬
ность. «При встрече с вами,— писал он Мэрси 2 октяб¬
ря,— я буду приветствовать вас словами: «Куба наша,
или почти что наша» 7.
Конференция посланников, открывшаяся в Остенде
9 октября, продолжила 12 октября свои заседания в
Аахене в более спокойной атмосфере. После дискуссии,
продолжавшейся шесть дней, посланники сообщили о
результатах своих совещаний государственному депар¬
134
таменту в депеше, известной под названием Остендско¬
го манифеста.
В этом пресловутом документе, заклейменном про¬
тивниками аннексии как «манифест разбойников», три
американских посланника доказывали, что немедлен¬
ная аннексия Кубы необходима для безопасности и
«спокойствия» Американского Союза. Перемены, недав¬
но произведенные на Кубе декретами Песуэлы, грозили
вызвать мятеж, который мог бы иметь «страшные»
последствия для американского народа. Рабы на Кубе
могут превзойти своих братьев на Санто-Доминго. Но
будь Куба в составе Соединенных Штатов, она не поз¬
волила бы «пламени перекинуться на расположенные по
соседству наши берега, поставить под серьезную угрозу
или действительно поглотить прекрасное здание нашего
Союза». Пока Куба принадлежит Испании, она будет
представлять «постоянную опасность» и являться «веч¬
ной причиной беспокойства и тревоги» для Соединенных
Штатов. Поэтому в манифесте содержался призыв
сделать «немедленно серьезную попытку» купить Кубу,
но не более чем за 120 миллионов долларов. Перегово¬
ры о покупке должны вестись открыто, «дабы не сом¬
неваться в том, что весь мир их одобряет».
Весь мир выиграет от передачи Кубы Соединенным
Штатам. Испания сможет использовать эти деньги для
разработки своих «огромных естественных богатств».
Расширив железнодорожную сеть, она обеспечит таким
образом постоянный и выгодный рынок для своей раз¬
нообразной продукции. Это даст ей возможность по¬
гасить свою огромную задолженность по облигациям и
восстановить таким образом кредит. Но предположим,
что Испания, «глухая к голосу ее собственных интере¬
сов, побуждаемая упрямой гордостью и чувством лож¬
ной чести», откажется продать Кубу. Ответ не под¬
лежит сомнению. Самосохранение — это первый есте¬
ственный закон как для государств, так и для отдельных
людей. Соединенным Штатам останется только решить
вопрос, не угрожает ли Куба «нашему внутреннему
миру» и существованию нашего «заботливо взлелеян¬
ного Союза».
«А если это действительно так, то с точки зрения
божественного и человеческого закона мы будем
вправе вырвать ее из-под власти Испании, если смо¬
135
жем сделать это. Мы действовали бы по тому же са¬
мому принципу, который оправдывает разрушение
загоревшегося дома соседа, если нет иного средства
помешать пламени перекинуться на наш дом.
При таких обстоятельствах мы не должны ни
считаться с расходами, ни думать о преимуществах,
которыми Испания может заручиться против нас».
В частном письме, приложенном к манифесту, Суле
призывал Мэрси готовиться к войне. Пришло время,
писал он, «покончить» с кубинской проблемой, пока
«великие державы этого континента ведут серьезнейшую
войну [в Крыму], которая поглощает все их силы и
заставляет напрягать всю эрергию, войну, которая спо¬
собна потрясти их всех прежде, чем она завершится» 8.
Среди историков существуют некоторые разногласия
по поводу того, кто из посланников — Суле, Бьюкенен
или Мэсон — принимал наибольшее участие в состав¬
лении возмутительного Остендского манифеста. Но все
единодушно признают, что это позорная страница в
американской истории. По словам одного историка, ког¬
да 4 ноября Остендский манифест представили прави¬
тельству Пирса, «президент и все члены кабинета... были
ошеломлены». Странно, что манифест произвел такое
впечатление. Ведь почти все мысли и даже многие фор¬
мулировки, содержавшиеся в нем, были дословно заим¬
ствованы из инструкций Мэрси, данных Суле9.
К счастью, сторонники рабства и аннексии, интересы
которых выражало правительство Пирса, более уже не
господствовали на политической арене Америки. 4 нояб¬
ря, как раз в тот день, когда в Вашингтоне был
получен Остендский манифест, демократы потерпели по¬
ражение на выборах в штате Нью-Йорк, потеряв в кон¬
грессе все места, принадлежавшие этому штату. Но де¬
мократов постигла неудача еще в ряде штатов, а когда
стали полностью известны результаты выборов, оказа¬
лось, что они перестали быть в конгрессе преобладаю¬
щей партией/ Таков был ответ избирателей, возмущен¬
ных биллем Канзас — Небраска и отвергших аннексио¬
нистскую политику правительства по отношению к
Кубе.
Несмотря на то что Остендский манифест был се¬
кретно передан государственному департаменту без
опубликования его в печати, нью-йоркская газета
136
«Геральд» кратко изложила его содержание, делавшее
понятным общий смысл манифеста. Общественность
восприняла манифест настолько враждебно, что Пирс
и Мэрси не решились полностью поддержать содержав¬
шиеся в нем планы относительно Кубы. Правительство,
уже забаллотированное на выборах, было занято об¬
суждением своего ответа трем посланникам. 13 ноября
Мэрси направил им письмо, которое обычно истолко¬
вывалось как строгий выговор, отвергавший каждое по¬
ложение манифеста. Однако, если прочесть текст этого
ответа, находящийся в Национальном архиве, станет
ясно, что он не отвергал Остендского манифеста пол¬
ностью. Действительно, Мэрси написал Суле, что, если
Испания не хочет продать Кубу Соединенным Штатам,
переговоры следует временно прервать. Большинство
историков рассматривают это как внезапную перемену
политики правительства в отношении Кубы, вызванную
серьезным поражением экспансионистов на выборах
1854 года. Следует, однако, отметить, что Мэрси дал
также Суле указание возобновить перегрворы о покупке
Кубы, как только представится благоприятный случай.
Далее он разъяснил ему, что сам по себе отказ Испании
продать Кубу еще не может служить поводом для захва¬
та острова. Лишь «существенное изменение положения
на острове», способное создать «непосредственную
угрозу существованию» Соединенных Штатов, могло бы
вызвать подобное действие. Но и в этом случае, «вне
всякого сомнения, американский народ примет осмотри¬
тельное решение и прибегнет к решительным мерам,
чтобы быстро урегулировать положение». Однако
частые помехи американской торговле с Кубой, по всей
вероятности, будут продолжаться и впредь и «едва ли
было бы разумно рассчитывать, что спокойствие, став¬
шее в связи с этим непрочным, сохранится надолго».
Поэтому президент решил, что необходимо срочно
уладить все разногласия с Испанией. Он будет «край¬
не сожалеть», если ему придется прибегнуть к «прину¬
дительным мерам» для «восстановления наших естест¬
венных прав и компенсации ущерба, нанесенного нашим
гражданам». Суле должен был настаивать на урегули¬
ровании инцидента с «Черным воином» и считать его
ликвидированным только тогда, когда Испания деза¬
вуирует действия своих чиновников, осудит их поведение
137
и предложит полную компенсацию за понесенные убыт¬
ки. Тогда Испания убедится, как трудно ей будет
сохранить «нынешнее» положение вещей на Кубе, и
поймет «разумность» требования продать Кубу Соеди¬
ненным Штатам 10.
Итак, послание Мэрси во многом подтверждало
Остендский манифест. В нем говорилось о политике Пе-
суэлы на Кубе, которая, в случае если бы дело дошло до
освобождения рабов, оправдала бы захват острова;
только Соединенные Штаты могли решить, представ¬
ляет ли политика Испании «явную и постоянную угро¬
зу» для их безопасности (для безопасности рабовла¬
дельцев Юга). В послании подчеркивалась необходи¬
мость оказывать на Испанию сильный дипломатический
нажим, сопровождаемый угрозой войны, чтобы заста¬
вить ее отказаться от Кубы. Все отличие сводилось к
тому, что историю с «Черным воином» Мэрси предлагал
использовать с целью принудить Испанию продать Ку¬
бу. «Он [Мэрси] всего лишь добавил одну промежуточ¬
ную ступень в процедуре, рекомендованной Остендским
манифестом»,— отмечает Роберт Б. Лирд11.
Суле, которого не радовала перспектива «томиться»
в Мадриде «в скучном бездействии», ожидая благопри¬
ятного случая возобновить переговоры о покупке Кубы,
послал прошение об отставке. На следующий день, при¬
сутствуя на заседании кортесов, он явился свидетелем
того, какими громовыми аплодисментами была награж¬
дена речь, в которой предложение продать Кубу рас¬
сматривалось как оскорбление чести Испании.
Вскоре после отъезда Суле в Вашингтон Испания
выбила почву из-под ног поджигателей войны — аннек¬
сионистов, удовлетворив требования Америки, вызван¬
ные инцидентом с «Черным воином». Испания признала,
что портовые власти должны были дать капитану судна
12 часов для представления надлежащей декларации
судового груза, предложила компенсацию за его неза¬
конную конфискацию и штраф и заявила, что привлечет
к суду провинившихся кубинских чиновников. Пирсу
и Мэрси ничего не оставалось, как согласиться на усло¬
вия Испании.
1 декабря 1854 года открылась новая сессия конгрес¬
са. Представитель штата Мэриленд Огэст Р. Соллерс
немедленно потребовал от президента всю переписку,
138
относящуюся к Остендскому манифесту. Однако резолю¬
ция, содержавшая это требование, так и не была приня¬
та до самого окончания этой короткой сессии конгресса,
окончившейся 3 марта 1855 года. После этого Пирс пред¬
ставил тщательно отредактированную избранную пере¬
писку между Мэрси и Суле. В ней отсутствовал важней¬
ший пункт инструкции от 3 апреля 1854 года об «избав¬
лении» Кубы от господства Испании. Газеты всей
страны опубликовали полный текст этих подправленных
писем. Реакция на них последовала довольно скоро. Весь
американский народ, за исключением экспансионистов
Юга, осудил Остендский манифест. «Жестокий», «позор¬
ный», «ничем не оправданный», «грабительский», «без¬
нравственный»— такие эпитеты посыпались по его адре¬
су. «Как вы могли устроить эту конференцию в Остен¬
де?»— обращался к Мэрси в разгар поднятой газетами
кампании известный историк Джордж Банкрофт; одна¬
ко Мэрси постарался от всего отмежеваться. «Эта гра¬
бительская доктрина вызывает у меня отвращение,—
писал он.— Претворение ее в жизнь унизит нас в глазах
всего цивилизованного мира. Если правительство совер¬
шит эту роковую ошибку, оно не сможет надеяться на
поддержку страны и запятнает себя навеки»12. Это
было удивительное заявление, если учесть, что оно при¬
надлежало автору письма к Суле, в котором говорилось
об «избавлении» Кубы от Испании. Но Мэрси позабо¬
тился о том, чтобы пункт об «избавлении», содержав¬
шийся в инструкции, не вошел в опубликованный текст.
Тем не менее заявление Мэрси свидетельствовало о
том, что прошло время для проведения в жизнь «граби¬
тельской доктрины». Даже такой закоренелый аннек¬
сионист, как Люис Кэсс, посоветовал Мэрси прекратить
агитацию за войну в правительственном органе — газете
«Вашингтон юнион». «Я устал от этого,— писал он из
Детройта в апреле 1855 года,— так же как устали [де¬
мократическая] партия и ¡страна. В настоящее время мы
не можем получить Кубу честным путем. Нам не остает¬
ся ничего иного, как спокойно ждать» 13.
У правительства не было другого выбора, и оно по¬
следовало этому совету. На пост ¡посланника в Испании
вместо Суле был назначен бывший сенатор от штата
Айова Огэст Сизэр Додж. В полученных им инструк¬
циях говорилось: «Президент рассматривает вхождение
139
Кубы в состав Американского Союза, необходимое для
благоденствия как- Соединенных Штатов, так и Кубы,
как одно из тех неотвратимых мероприятий, осуществ-
.ение которых является только вопросом времени» 14.
Так закончилась проводившаяся правительством
Пирса кампания за аннексию Кубы. Были испробованы
все способы присоединить Кубу к США: покупка, экспе¬
диции флибустьеров и провокация войны,— и все они
провалились. Большинство американского народа от¬
вергло «грабительскую доктрину». Именно это, а не
«относительная умеренность» правительства Пирса15,
как утверждали некоторые историки, расстраивало один
за другим все заговоры с целью аннексии Кубы в инте¬
ресах рабовладельцев. Билль Канзас — Небраска не
удовлетворил аппетита рабовладельцев Юга, а вызван¬
ное им на Севере возмущение показало всем, кроме
самых яростных экспансионистов, что аннексия Кубы
привела бы к распаду Союза. Эта опасность заставила
отступить даже правительство Пирса, несмотря на то
что преобладающую роль в нем играли аннексионисты.
Политика правительства Пирса, отстаивавшая инте¬
ресы рабовладельцев Юга, потерпела неудачу и не при¬
вела к захвату Кубы. Однако она способствовала тому,
что были приостановлены меры, принимавшиеся на Кубе
с целью постепенной отмены рабства. В результате гроз¬
ных протестов против действий генерал-капитана Кубы
Песуэлы и требований работорговцев и плантаторов
острова отстранить его Испания была вынуждена заме¬
нить Песуэлу. Его преемником оказался Хосе де-ла-Кон-
ча, вторично взявший в свои руки власть на Кубе. Сразу
же по прибытии на остров Конча заявил, что он прекра¬
тит работорговлю, но отменит декреты Песуэлы, разре¬
шавшие разыскивать и регистрировать рабов на планта¬
циях. В одном и том же официальном заявлении Конча
утверждал, что работорговля будет прекращена и в то
же время гарантировал, что она будет продолжаться,
так как отвергал единственный эффективный метод по¬
ложить ей конец.
Правительство Соединенных Штатов одобрило отме¬
ну Кончей декретов Песуэлы, но решило удостовериться
в том, что это твердая политика Испании. В августе
1855 года американский посланник в Испании О. С. Додж
сообщил государственному секретарю Испании, что его
140
Правительство хотело бы обратить внимание Ее Величе¬
ства на то, сколь важно безвозвратно отказаться от по¬
литики Песуэлы, к которой его подстрекали «английские
и другие аболиционисты, стремившиеся вмешаться
через посредство Кубы и ее властей и подорвать или
уничтожить рабство в южных штатах». Додж с ра¬
достью сообщил в Вашингтон, что, по словам государ¬
ственного секретаря Испании, Соединенным Штатам
нечего бояться. Никакого соглашения с Англией об уни¬
чтожении рабства на Кубе не было. «Он сказал, что
Испания рассматривает рабство как необходимый эле¬
мент успешного развития Кубы»16.
Итак, первая искренняя попытка Испании прекра¬
тить работорговлю на острове, освободить «эмансипадос»
и подготовиться к постепенной отмене рабства ока¬
залась безуспешной главным образом в результате дав¬
ления Соединенных Штатов, сопровождавшегося угроза¬
ми войны, и захвата Кубы. По иронии судьбы отступле¬
ние Испании только усилило кампанию, которую вели в
США сторонники аннексии Кубы. Новоорлеанская газе¬
та «Дейли Дельта» 25 июня 1854 года, когда всем каза¬
лось, что декреты Песуэлы будут проведены в жизнь,
писала: «Без прочного института рабства Куба не будет
иметь никакой цены для Соединенных Штатов». Сущест¬
вование рабства на Кубе делало ее до са(мой граждан¬
ской войны предметом алчных вожделений экспансиони¬
стов Юга. Пока Испания поддерживала рабство, аннек¬
сионисты замышляли все новые планы захвата Кубы.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Последняя экспедиция
флибустьеров
Отказ правительства Пирса от положений Остендско¬
го манифеста и роспуск экспедиции Куитмэна знамено¬
вали собой окончание почти десятилетних, непрерывно
возраставших усилий присоединить Кубу к США в каче¬
стве рабовладельческого штата. Он (Положил также ко¬
нец спорадически возникавшим восстаниям на Кубе
одновременно с вторжением на остров из Соединенных
Штатов. Агитация за аннексию Кубы продолжалась и
после 1855 года, однако она так и не приобрела того
размаха, которым обладала в минувшее десятилетие.
Охлаждение пыла сторонников присоединения Кубы
к США объяснялось тремя связанными между собой
причинами: сравнительным спокойствием на самой Ку¬
бе, разочарованием кубинских эмигрантов, живших в
Соединенных Штатах, и, наконец, непрерывно усиливав¬
шимся сопротивлением северных штатов.
Относительное спокойствие царило на Кубе в тече¬
ние нескольких лет после того, как генерал-капитан Кон-
ча раскрыл аннексионистский заговор Рамона Пинто.
Конча ослабил свою политику железного кулака, когда
на острове восстановился мир. В то же время, хотя
Конча и издавал декреты, запрещавшие участие в рабо¬
торговле, он завоевал симпатии рабовладельцев, покон¬
чив с .политикой Песуэлы, направленной к постепенной
отмене рабства. Декреты Кончи против работорговли не
дали никаких результатов,¡поэтому работорговцы и план¬
таторы были довольны. Хотя плантаторы и страдали
от последствий экономического кризиса 1857 года в
США, в общем они были удовлетворены правлением
Кончи. Только тогда, когда Конча предложил предоста¬
вить властям на Кубе право издать декрет об изгнании
из страны каждого заподозренного в причастности к до¬
142
ставке рабов, в среде зажиточных классов вновь разда¬
лись недовольные голоса. Испанское правительство, ко¬
торое не могло нарадоваться тому, что «неизменно вер¬
ный остров» казался теперь более верным, чем когда-
либо, сразу всполошилось и отвергло предложенную
Кончей меру как слишком деспотическую. Конча, упор¬
ствовавший в своем решении прекратить работорговлю,
возмутился и подал в отставку; в декабре 1859 года он
покинул Кубу.
Генерал Франсиско Серрано, сменивший Кончу на
посту генерал-капитана, был человеком прогрессивным
и верил в возможность проведения реформ на Кубе. Ис¬
панское либеральное правительство во главе с Леополь-
до О’Доннелом дало ему указания поощрять надежды
на реформы, «пока это не станет опасно». Ободренный
полученными указаниями, Серрано, женатый на креолке
из богатой кубинской семьи, постарался завоевать сим¬
патии кубинцев. Наряду с энергичными, хотя и не -слиш¬
ком успешными мерами, принятыми в целях прекраще¬
ния незаконного ввоза рабов из Африки, он пытался
удовлетворить постоянную нужду плантаторов в рабо¬
чей силе, разрешив по контракту приехать на Кубу
100 тысячам сельскохозяйственных рабочих из Азии.
Примирительная политика Серрано выразилась так¬
же в распространении им на креолов привилегий, кото¬
рыми с 1834 года пользовались «пиренейцы», устраивав¬
шие неофициальные собрания и дававшие администра¬
тивным властям советы по политическим вопросам. Мно¬
гие лица, хорошо знавшие экономическую и культурную
жизнь Кубы, приняли приглашение генерал-капитана, и
центром таких неофициальных собраний стала резиден¬
ция кубинского реформатора и рабовладельца Мигеля
Альдама.
В результате дискуссий, происходивших среди круп¬
ных кубинских асендадос, бизнесменов и специалистов,
стало ясно: присоединение к США как способ разреше¬
ния кубинской проблемы утратило привлекательность.
По словам Рамиро Герра-и-Санчеса, аннексионизм был
разоблачен «как комплекс неполноценности и консерва¬
тивное решение, предусматривавшее сохранение рабства
на острове». Даже 'Сторонники рабства на Кубе остави¬
ли свои попытки добиться объединения с США, так как
предвидели неминуемый конфликт между южными и
143
северными штатами и последующую отмену рабства.
Большинство кубинских рабовладельцев превратились в
сторонников реформ, и их надежды на реформы усили¬
лись еще больше в эру терпимости, наступившую при
Серрано. Появились также сторонники идеи независи¬
мости Кубы, особенно среди масс, и влияние этой идеи
возросло, когда, как всегда, эра терпимости кончилась1.
Аннексионистские настроения исчезли также у боль¬
шинства кубинских эмигрантов. Расстроенные и разоча¬
рованные неудачей /правительства Пирса, оказавшегося
неспособным настоять на аннексионистской политике, а
также его разрывом с Куитмэном, они в своем большин¬
стве стали относиться к США безразлично, если не
враждебно. После роспуска в 1855 году в Нью-Йорке
Кубинской хунты ее главные руководители — Валиенте,
Бетанкур Сиснерос и граф де Посос Дульсес — посели¬
лись в Париже.
Остальные эмигранты образовали две партии. Одна
из них отказалась от аннексии и поддерживала идею
независимости. Отражая настроения низших и средних
слоев кубинских креолов, начавших склоняться к осво¬
бождению рабов, эта партия стремилась привлечь на
свою сторону противников рабства на Севере перспек¬
тивой создания Кубинской республики, где рабство бу¬
дет отменено.
Вторая эмигрантская группа состояла из закорене¬
лых аннексионистов. Они были недовольны Куитмэном
и правительством Пирса, их вера в рабовладельцев-
экспансионистов несколько пошатнулась, но все же они
еще надеялись на то, что, если экспедицию хорошо под¬
готовить и организовать, она может быть успешной. Воз¬
главлял их пятидесятишестилетний Доминго Гойкурия,
в 1855 году живший в Нью-Йорке. У него была длинная
пушистая седая борода, которую, как говорили, он дал
обет «не брить до тех пор, пока его родина не будет
освобождена от испанского ига»2.
Его планы, связанные с достижением этой цели,
были полны курьезных противоречий. 10 июня 1855 го¬
да в манифесте, обращенном ко всем кубинцам, Гойку¬
рия утверждал, что американцы обманули кубинцев и
что кубинцам лучше стремиться к своему идеалу, к не¬
зависимости и освобождению рабов, чем просить амери¬
канской помощи ценой аннексии и рабства негров. Од¬
\Ц
нако несколько месяцев спустя Гойкурия объединился
с Уильямом Уокером, «сероглазым избранником судь¬
бы» и любимцем экспансионистов-рабовладельцев Юга
середины 1850 годов, для осуществления рискованной
флибустьерской авантюры, которая должна была на¬
чаться с захвата Никарагуа в интересах американских
рабовладельческих кругов и закончиться аннексией
Кубы.
В 1853 году, после того как его карьера врача, затем
адвоката, политика и редактора новоорлеанской проан-
нексионистской газеты «Креснт» оказалась неудачной,
Уокер возглавил экспедицию флибустьеров в мексикан¬
ский штат Нижняя Калифорния. Привлеченный в Сан-
Франциско к суду за нарушение законов о нейтралите¬
те, после высылки из Мексики Уокер был немедленно
оправдан, а штраф, наложенный на его сообщников, так
и не был взыскан. На Юге Уокера встретили как героя,
а после провала экспедиции Куитмэна на него стали
смотреть как на человека, который спасет систему рабо¬
владения, захватив в целях ее дальнейшего распростра¬
нения новые территории в Латинской Америке.
В 1855 году Уокер организовал из «эмигрантов»
экспедицию для .вторжения в Никарагуа, якобы по
предложению тамошней революционной группы. Гойку¬
рия считал, что экспедиция Уокера в Никарагуа позво¬
лит организовать вторжение на Кубу, а затем и присо¬
единить ее к Соединенным Штатам. Если бы кубинских
волонтеров удалость доставить в Никарагуа в качестве
«эмигрантов», то таким образом можно было бы обойти
американские законы о нейтралитете. Гойкурия напра¬
вил к Уокеру своего представителя и предложил ему
помощь людьми и продовольствием для проведения
экспедиции в Никарагуа при условии, что Уокер обя¬
зуется вторгнуться на Кубу, как только упрочится его
положение в Никарагуа. Уокер горячо откликнулся на
это предложение, тем более что, по слухам, в распоря¬
жении Гойкурии находилось около 200 тысяч долларов
из неизрасходованного кубинского фонда.
В январе 1856 года между Уокером и представите¬
лем Гойкурии, оставшимся в живых участником экспе¬
диции Лопеса на «Памперо», Франсиско А. Лэне было
заключено письменное соглашение. По его условиям ку¬
бинцы сначала обязывались помочь Уокеру людьми и
145
снаряжением в целях «упрочения мира и управления
республикой Никарагуа». После этого Уокер должен
был «оказать помощь, личную и всякую иную,— людьми
и другими средствами — делу освобождения Кубы»3.
В соглашении ничего не говорилось о будущем статусе
Кубы, «освобожденной» таким способом от Испании, но
Гойкурия не сомневался, что затем последует ее присо¬
единение к США.
После подписания соглашения Гойкурия направился
в качестве представителя Уокера в Новый Орлеан, где
старался распродать облигации Никарагуанского зай¬
ма. Возвратившись в Нью-Йорк, он связался с одним из
американских «магнатов-хищников», капиталистом Кор¬
нелиусом Вандербилтом, возглавлявшим «Эксесери
трэнсит компани», которой принадлежала монополия на
пароходное сообщение в никарагуанских водах. Вандер-
билт сразу же понял, какие непосредственные выгоды
сулит ему авантюра в Никарагуа, и оказал Гэйкурии и
его кубинским последователям финансовую помощь.
Старый заговорщик и аннексионист — капиталист
Джордж Лоу снабдил Уокера оружием.
В конце февраля 1856 года отряд Гойкурии числен¬
ностью в 250 человек покинул Нью-Йорк. Прибыв в Ни¬
карагуа, он соединился с силами Уокера и сыграл круп¬
ную роль при захвате Гранады, являвшейся в то время
столицей. Гойкурия был произведен в чин бригадного
генерала, другие кубинцы тоже получили важные посты
в штабе Уокера. Кубинцы приветствовали Уокера как
своего будущего освободителя, и на банкете, устроен¬
ном в его честь, пили за его здоровье и называли его
«надеждой Кубы».
Уокер посадил на пост президента республики Ника¬
рагуа своего ставленника и фактически сам стал главой
государства. Экспансионистская пресса Юга Соединен¬
ных Штатов шумно одобряла это. Теперь, когда Уокер
утвердился в Никарагуа, считали экспансионисты, он
должен был выполнить свой план, вытеснив Испанию с
Кубы и присоединив остров к США в качестве рабовла¬
дельческого штата.
«Судьба Кубы зависит от судьбы Никарагуа, а судь¬
ба Юга — от судьбы Кубы»,— писала 18 апреля 1856 го¬
да в передовой статье новоорлеанская газета «Дейли
Дельта».
на
Правительство Цирса, всегда помня об интересах ра¬
бовладельцев Юга, сразу же признало режим Уокера.
В послании конгрессу от 15 мая 1856 года Пирс хвастал
тем, что новое правительство в Никарагуа было создано
«с помощью и при сотрудничестве небольшой группы
граждан Соединенных Штатов» 4. Это, естественно, воз¬
мутило жителей Центральной Америки. В документе под
названием «Протест исполнительных властей Новой Гра¬
нады в связи с признанием Соединенными Штатами за¬
хватнического правительства Никарагуа» говорилось,
что Соединенные Штаты объявляют флибустьеров вне
закона, когда они не стоят у власти, но признают их,
если они захватили власть. Новая Гранада восприняла
послание президента конгрессу с «тягостным и глубо¬
ким изумлением». Перу рассматривало пожатие пре¬
ступной руки Уокера как сигнал другим подобным ему
мародерам из рабовладельческих штатов. Еще силь¬
нее был протест Гватемалы и Сан-Сальвадора. Высту¬
пая от имени этих стран, министр Ирисарри направил
Мэрси 19 мая 1856 года письмо, в котором обрушился
на доктрину Монро как на средство, позволяющее Сое¬
диненным Штатам свободно совершать агрессию против
любой страны Латинской Америки.
«Своим появлением эта доктрина обязана изобре¬
тательности президента Соединенных Штатов Мон¬
ро, который стремился возвести в принцип исключи¬
тельное право Соединенных Штатов вмешиваться в
политические дела этого континента, запретив всякое
вмешательство в них европейским странам. Однако
этого мнимого права не признает ни одна из пятна¬
дцати испано-американских республик, ни Бразиль¬
ская империя, и если европейские страны еще не
сочли нужным определенно высказать свое мнение
о сделанной декларации, то это не имеет большого
значения и не может заставить другие американские
нации подчиниться такому протекторату, которого
они не просили и который не должен быть навязан
им силой. Подобная опека — крайне оскорбительное
нарушение прав тех наций, чей неотъемлемый суве¬
ренитет и независимость уже признаны».
Ирисарри упрекал Соединенные Штаты в том, что
завоевание Никарагуа явилось частью более широкого
замысла «сначала подчинить своему господству другие
147
республики Центральной Америки, Мексику, Кубу и Па¬
намский перешеек, а затем, в более отдаленном буду¬
щем, распространить его до Огненной Земли [южная
оконечность Америки]». Он с гневом указывал, что по¬
спешное признание Соединенными Штатами ёформиро-
ванного Уокером правительства в Никарагуа было
беспрецедентным в истории их взаимоотношений с лати¬
ноамериканскими странами.
«Это государство [Соединенные Штаты] никогда
не действовало с такой поспешностью, когда дело
касалось признания правительств Испанской Амери¬
ки и представляло меньшее затруднение, но оно не
могло найти для признания этих правительств анало¬
гичных оснований по аналогичным эгоистическим мо¬
тивам. Прежде чем правительство Соединенных Шта¬
тов решило признать Чили и Буэнос-Айрес, оно на¬
правило в эти страны уполномоченных для сбора
сведений о характере их правительств, а также об их
силах и средствах сохранить свою независимость.
И пока те собирали сведения, прошло несколько
лет»5 *.
Такие протесты не произвели никакого впечатления
ни на правительство Пир.са, ни на кубинцев — участни¬
ков экспедиции Уокера, намеревавшихся после захвата
Никарагуа вторгнуться на Кубу, с тем чтобы присоеди¬
нить ее затем к США. Теперь, когда Соединенные Шта¬
ты признали Уокера, они твердо верили, что близок час
осуществления их мечты.
Окрыленный признанием США, Уокер направил Гой-
курию в Лондон в качестве представителя Никарагуа
при английском дворе. Рассчитывая, что экспедиция
вскоре двинется на Кубу, Гойкурия в августе 1856 года
покинул Никарагуа и отправился в Нью-Йорк. В Лон¬
дон он так и не попал. Между ним и Уокером вспыхнула
ссора, и в ноябре кубинский флибустьер отказался уча¬
ствовать в осуществлении никарагуанского плана.
Гойкурия объединился с Уокером потому, что в аван¬
тюре Уокера он видел возможность избавить Кубу от
* Об отношении правительства США к признанию южноаме¬
риканских республик после их основания см.: Филип С. Ф о н е р,
История Кубы и ее отношений с США, 1492—1845 годы, стр. 163—
169.
148
испанского господства и присоединить ее к США. Но,
покинув Никарагуа, Гойкурия стал получать от Уокера
письма, свидетельствовавшие о том, что последний во¬
все не собирался присоединить Никарагуа и Кубу к
Соединенным Штатам, а имел в виду организацию воен¬
ной федерации из пяти государств Центральной Амери¬
ки, которые он намеревался завоевать одно за другим.
К этой «мощной и компактной федерации, основанной
на военных принципах», предполагалось присоединить и
Кубу. Уокер проектировал установить тесные связи с
Югом и после создания федерации тропических стран
с рабовладельческой системой труда собирался предло¬
жить американским рабовладельцам эмигрировать туда
вместе со своими рабами. Первоначально «сердечное со¬
гласие» объединяло бы Юг с рабовладельческой феде¬
рацией Уокера; а затем, после того как Юг отколется от
Союза — а это Уокер считал неизбежным, — путем фор¬
мального объединения была бы создана обширная рабо¬
владельческая империя из отколовшихся штатов и вла¬
дений Уокера в Центральной Америке вместе с Кубой,
которая заняла бы важное положение в этой империи.
Первым шагом к осуществлению этой мечты явилась
отмена Уокером 22 сентября 1856 года после совещания
с находившимся в Никарагуа Пьером Суле декрета об
уничтожении рабства. (Постановление о запрещении
рабства в Никарагуа было принято в 1824 году Феде¬
ральной конституционной ассамблеей всех центрально-
американских государств.) Уокер вновь разрешил рабо¬
торговлю и ввел законы о бродяжничестве и о закон¬
трактованных рабочих, навязавшие никарагуанцам
принудительный труд и фактически превратившие их в
пеонов.
Южные штаты ликовали. Ярые экспансионисты-рабо¬
владельцы полагали, что своими действиями Уокер за¬
кладывает основы Южной империи, которая вытеснит
Испанию с Кубы и восстановит рабство во всей Цент¬
ральной Америке и Вест-Индии. Куба, вся Центральная
Америка и Мексика должны быть завоеваны и вместе
с отколовшимися южными штатами образовать тропи¬
ческую империю.
Гойкурия знал, что после восстановления рабства в
Никарагуа его миссия в Англии (обеспечить нейтрали¬
тет Англии, когда произойдет вторжение на Кубу) об¬
149
речена на провал. Знал он и то, что Англия под давле¬
нием противников рабства не ¡позволит восстановить его
в районах Карибского моря и Центральной Америки,
как ни желательно было бы для нее ослабление там
американской торговли. Располагая большим ‘флотом,
она легко могла помешать любому вторжению на Кубу.
Наконец, Гойкурия знал также, что Куба, освобожден¬
ная в результате никарагуанской экспедиции Уокера,
никогда не будет признана Севером в качестве штата.
Это нисколько не беспокоило Уокера, одержимого меч¬
той о создании империи; Гойкурия же хотел присоедине¬
ния Кубы к Соединенным Штатам, однако теперь эта
цель была недостижима, поскольку аннексия Кубы свя¬
зывалась с дальнейшим распространением рабства.
«Теперь я решительно не могу поддерживать отно¬
шений с вами», — известил Гойкурия Уокера. Взбешен¬
ный провалом своих планов, он переслал свою перепис¬
ку с Уокером в нью-йоркские газеты, раскрыв таким
образом планы последнего восстановить рабство в Цен¬
тральной Америке и других частях Латинской Аме¬
рики 6.
Несмотря на то что Гойкурия порвал с Уокером, ос¬
тальные кубинские эмигранты в Никарагуа продолжали
сотрудничать с этим авантюристом в ожидании того дня,
когда начнется вторжение на Кубу. Но оно так и не со¬
стоялось. Коста-Рика объявила Никарагуа войну,
будучи убеждена, что ее собственной независимости угро¬
жают «пираты, отплывшие от берегов Соединенных Шта¬
тов». Остальные республики Центральной Америки, обе¬
спокоенные явно выраженными захватническими стрем¬
лениями Уокера, образовали союз для защиты своего
суверенитета. Усилению создавшейся коалиции способ¬
ствовал Корнелиус Вандербилт, предоставивший ей лю¬
дей, деньги и техническую помощь, стремясь отомстить
Уокеру за то, что тот уничтожил его монополию в Ника¬
рагуа и передал ее конкурирующему концерну.
К разочарованию и огорчению южан, костариканцы
разбили Уокера, который 1 мая 1857 года сдался при¬
нявшему участие в войне морскому флоту США и поки¬
нул Никарагуа, но только после того, как его люди
сравняли исторический город Гранаду с землей и во¬
ткнули в выжженную пустыню шест со знаменем, на ко¬
тором было написано: «Здесь была Гранада».
150
В последних числах мая Уокер и его люди, включая
и отряд кубинцев, возвратились в Новый Орлеан, где
были встречены как герои. Уокер произнес речь, в кото¬
рой изобразил себя спасителем рабства и указал на
Кубу с ее рабовладельческой системой как на образец
для Центральной Америки. Он призывал южан помочь
ему освободить Кубу, которая могла бы послужить фун¬
даментом для создания рабовладельческой империи в
Центральной Америке. От этой цели он «твердо решил
никогда не отступать»7.
При поддержке южан и с помощью своих кубинских
сторонников (наиболее активными среди них были ста¬
рые кубинские флибустьеры Чарльз Бьенвеню и До-
натьен Огустэн) Уокер намеревался предпринять новую
попытку захватить Никарагуа, после чего, как он уверял
своих кубинских сторонников, он собирался вторгнуться
на Кубу. В апреле 1859 года, когда Уокер и его помощ¬
ники готовились к осуществлению своего замысла, при¬
шла весть об отплытии из Нью-Йорка на Кубу флибу¬
стьерской экспедиции во главе с Хосе Элиас Эрнанде¬
сом. Плохая погода помешала им высадиться на Кубе,
и они были вынуждены войти в Порт-о-Пренс на Гаити,
где и были интернированы.
В августе 1860 года Уокер возглавил свою последнюю
флибустьерскую экспедицию в Центральную Америку.
Он высадился в Гондурасе, ускользнув от американских
и английских военных судов, ждавших его у берегов Ни¬
карагуа. Уокер рассчитывал добраться до Никарагуа
сушей, но англичане взяли его в плен и передали затем
властям Гондураса; там он и был расстрелян 12 сентяб¬
ря 1860 года. Многие из кубинских приверженцев Уоке¬
ра погибли вместе с ним.
Пресса Юга оплакивала своего «героя». Но северные
газеты не проливали слез. «Он посеял глубокое недове¬
рие ко всем североамериканцам по всему перешейку», —
заявила 26 сентября 1860 года вашингтонская газета
«Дейли нэшенэл интеллидженсер», узнав о казни Уоке¬
ра. «Те, кто до посещения их генералом Уокером смо¬
трели на нашу Республику как на образец, достойный
подражания, теперь считают наше правительство често¬
любивым, лживым и вероломным. Он создал условия для
усиления европейского, и особенно английского, влия¬
ния от Панамского залива до южной границы Мекси¬
151
ки. Хорошо бы покончить с экспедициями, приводя¬
щими к таким результатам». Ссылка на усиление евро¬
пейского влияния в Латинской Америке объяснялась
гем, что в 1858 году президенты республик Коста-Рика
и Никарагуа, напуганные деятельностью Уокера, на
которую, как им было известно, правительство Соеди¬
ненных Штатов смотрело сквозь пальцы, выпустили
манифест; в нем говорилось, что Центральной Америке,
если только она не получит помощи из Европы, грозит
присоединение к Соединенным Штатам, а поэтому они
отдают свои страны под защиту Англии, Франции и
Сардинии!
Столь удивительное развитие событий вызвало сле¬
дующие комментарии спрингфилдской (штат Массачу¬
сетс) газеты «Рипабликэн» в номере от 24 июня
1858 года:
«Все это плоды нашего Остендского манифеста и
флибустьерских экспедиций. Наше правительство,
как ему и подобает, стоит во главе американских го¬
сударств и должно оказывать на них доминирующее
влияние; однако создание флибустьерского прави¬
тельства заставило их искать союза и поддержки
за границей, и в этом росте иностранного влияния
на всем континенте мы должны винить только самих
себя... Какая польза от того, что мы твердим о док¬
трине Монро, если мы отстраняем своих соседей от
участия во всех дружественных союзах и вынуж¬
даем их искать помощи у европейских правительств».
Либеральная газета Новой Англии продолжала со¬
ветовать Соединенным Штатам немедленно принять
меры для восстановления более дружественных отно¬
шений со своими южными соседями. В качестве пер¬
вого шага в этом направлении она рекомендовала пра¬
вительству раз и навсегда отказаться от своих необду¬
манных попыток аннексировать Кубу.
Подобные разумные советы, как обычно, не оказа¬
ли никакого воздействия на твердолобых аннексиони¬
стов. Год спустя, в 1859 году, была сделана новая по¬
пытка присоединить Кубу, на сей раз предпринятая
правительством Бьюкенена.
Глава десятая
Конец эпохи аннексионизма
Джеймс Бьюкенен был открытым сторонником ан¬
нексии Кубы, и потому выдвижение его кандидатуры от
демократической партии на президентских выборах
1856 года пришлось по душе южанам, стремившимся к
дальнейшему распространению рабства. Хотя причаст¬
ность Бьюкенена к Остендскому манифесту привела к
тому, что он был разоблачен республиканской партией
как глашатай разбойничьего принципа: «кто силен,
тот и прав», благодаря этому он стал еще милее серд¬
цу экспансионистов Юга. Когда Бьюкенен с трудом по¬
бедил на выборах, новоорлеанская газета «Дельта» пи¬
сала, что своим избранием он обязан Югу и потому
должен поступать согласно «букве и духу Остендского
манифеста» К Однако почти два года Бьюкенен откры¬
то ничего не предпринимал, чтобы оправдать эти на¬
дежды. Тем не менее втайне он вынашивал новый план
аннексии Кубы.
В августе 1855 года американский посланник в Ис¬
пании Додж сообщил правительству США, что, по его
убеждению, «купить Кубу не удастся даже за все со¬
кровища мира» и любое испанское правительство, от¬
носящееся благосклонно к продаже Кубы, было бы
«немедленно свергнуто и навлекло бы на себя народ¬
ный гнев»2. Однако Бьюкенену казалось, что он нашел
способ обойти эту трудность. Выход из положения
предложил филадельфийский банкир и финансовый
агент испанской королевы-матери, Кристофер Феллон.
Бьюкенен должен уполномочить Феллона использовать
свои связи с европейскими банкирами, в руках кото¬
рых находились испанские облигации, — Бэрингом в
Лондоне и Ротшильдом и Леоном Лилло и К° в Пари¬
же, — чтобы заставить Испанию продать Кубу Соеди¬
ненным Штатам. Следует помнить, что долг Испании
153
составлял около 400 миллионов долларов, причем бо¬
лее половины этой суммы она должна была Англии и
600 тысяч долларов — Америке. В 50-х годах XIX века
Испания неоднократно оказывалась в таком положении,
когда она не могла уплачивать даже процентов, не го¬
воря уже о самом долге. Поэтому Феллон и посовето¬
вал Соединенным Штатам прибегнуть к помощи наи¬
более крупных кредиторов для оказания давления на
Мадрид и таким образом заставить Испанию продать
Кубу Соединенным Штатам. Вырученными деньгами
Испания могла бы оплатить накопившиеся проценты и,
может быть, погасить часть основного долга.
Получив от Бьюкенена указание действовать, Фел¬
лон выехал в Европу с письмом от президента, излагав¬
шим в общих чертах его желания (Бьюкенен писал, что
если доклад Феллона будет обнадеживающим, то он
получит «более официальные инструкции»). Феллон вел
переговоры в Париже, Риме и Мадриде и даже имел
аудиенцию у королевы-матери. Он сообщил Бьюкенену,
что банкиры будут в восторге, если Испания продаст
Кубу и использует вырученные деньги на уплату долга
держателям облигаций. Однако он считает, что их влия¬
ния недостаточно для осуществления этого плана.
Надо подкупить испанских политических деятелей из
обеих партий. «Тогда находящаяся у власти ¡партия ста¬
нет вести переговоры о продаже, и возмущение обще¬
ственного мнения будет способствовать свержению ее
правительства. «Оппозиция», придя к власти, обнару¬
жит, что Испания дала обязательство совершить про¬
дажу, и «неохотно» выполнит условия контракта, при¬
чем каждая сторона получит впоследствии свои комис¬
сионные». Феллон советовал немедленно направить в
Мадрид нового посланника без письменной инструкции
вести переговоры о Кубе, но с обширным секретным
фондом, предоставленным в его распоряжение3.
Бьюкенен с радостью ухватился за этот совет и ре¬
шил официально уполномочить Огэста Бельмонта вру¬
чить взятку. Нью-йоркский банкир и американский
агент банкирского дома Ротшильда, Бельмонт идеально
подходил для этой роли. Во-первых, он уже много лет
хлопотал о приобретении Кубы Соединенными Штата¬
ми. И, во-вторых, еще в 1853 году предлагал пойти на
подкуп и даже совещался в Париже «с некоторыми ли¬
154
цами, пользующимися влиянием в Испании». Имея «в
своем распоряжении секретный фонд в сорок или пять¬
десят тысяч долларов...», — говорил он государствен¬
ному секретарю Мэрси, он мог бы гарантировать пере¬
дачу острова Соединенным Штатам4. Но Мэрси не по¬
слушался совета Бельмонта.
Выдвигаемый Бьюкененом на пост посланника в
Мадриде Бельмонт был полон желания выполнить се¬
кретное поручение и путем подкупа добиться присоеди¬
нения Кубы к Соединенным Штатам. Однако сенат от¬
казался утвердить его назначение и вместо ловкого
и неразборчивого в средствах нью-йоркского банкира
президенту пришлось согласиться на кандидатуру
бывшего члена конгресса от штата Кентукки, Уильяма
Престона.
Сенат одобрил кандидатуру Престона, но вопрос,
откуда взять деньги на подкуп, все еще оставался не¬
разрешенным. Из секретного фонда, который предлагал
создать Феллон, невозможно было бы выделить необ¬
ходимую сумму. По-видимому, единственным выходом
являлось ассигнование нужной суммы конгрессом. И
Бьюкенен решил открыто попросить денег.
В своем ежегодном послании конгрессу от 6 декабря
1858 года он коснулся этого вопроса, начав с того, что
присоединение Кубы означало бы победу сил «просве¬
щения и цивилизации», поскольку оно привело бы к «не*
медленному исчезновению последних остатков торговли
африканскими рабами». Сделав такой жест в сторону
противников рабства на Севере, президент подчеркнул,
что Куба господствует над устьем Миссисипи, а следо¬
вательно, и над «огромной и из года в год возрастающей
торговлей, заморской и идущей по побережью, которая
ведется из долины этой великой реки». Пока остров
остается под контролем «далекой иностранной держа¬
вы», эта торговля будет подвергаться опасностям в слу¬
чае войны и страдать от «постоянных помех в мирное
время». Поэтому Соединенные Штаты должны купить
остров. Поскольку успех переговоров может зависеть от
«предоставления испанскому правительству аванса в
счет платежа немедленно после подписания договора,
не ожидая ратификации сенатом», Бьюкенен просил
конгресс предоставить ему «крупное ассигнование» для
этой цели5.
155
10 января 1859 года старый приверженец аннексии
Кубы, сенатор от штата Луизиана Джон Слиделл внес
в сенат билль о предоставлении, президенту такого
ассигнования. Билль был передан в комиссию по ино¬
странным делам. Две недели спустя комиссия предста¬
вила свои рекомендации. В них приводились докумен¬
ты, свидетельствовавшие о том, что правительство США
давно уже занималось вопросом о приобретении Кубы.
Джефферсон, Джон Куинси Адамс и почти все осталь¬
ные президенты, начиная с 30-х годов XIX века, отно¬
сились к этому одобрительно.
«Будущее приобретение Кубы [заявила комиссия]
может рассматриваться как твердая цель, вытекаю¬
щая из политической и географической необходи¬
мости, признанной всеми партиями и правительства¬
ми; по поводу него народ выразил свою волю с
единодушием, непревзойденным при обсуждении ка¬
кого-либо другого вопроса национальной политики,
занимавшего доныне общественное мнение. Неиз¬
бежным следствием покупки и аннексии Луизианы
явилась аннексия Флориды, и обе они с безошибоч¬
ной уверенностью приведут к приобретению Кубы».
Испании не удастся надолго удержать Кубу. Вопрос
заключается в том, «достанется ли она какой-нибудь
европейской державе, станет ли независимой или будет
присоединена к Соединенным Штатам?». Первые две
альтернативы для Соединенных Штатов неприемлемы!
Единственно возможный выход — это аннексия, а един¬
ственный практический путь приобрести остров теперь —
это его .покупка, о которой можно успешно вести пере¬
говоры только таким способом, о каком говорится в по¬
слании президента. Поэтому конгресс должен выделить
в его особое распоряжение 30 миллионов долларов6.
Бывший губернатор штата Кентукки и посланник в
Мексике Роберт Б. Летчер гневно писал, что этот фонд
предназначается «для подкупа испанских предателей,
чтобы они помогли приобрести Кубу... Если мы собира¬
емся отнять Кубу у Испании, то мы должны проявить
находчивость простого вора, то есть сделать это ловко
и без риска»7.
Дебаты в сенате, подогретые наглыми рекомендаци¬
ями комиссии по иностранным делам, продолжались
более месяца. Республиканцы высказывались против
156
«билля о 30 миллионах», но, поскольку сенаторов-рес-
публиканцев было всего 20 из 62 сенаторов, они могли
помешать принятию билля, только не допуская голосо¬
вания до окончания кратковременной сессии конгресса
35-го созыва. Поэтому каждый раз, когда демократы
вносили предложение поставить билль на голосование,
слово брал какой-либо сенатор-республиканец. Один из
наиболее влиятельных аннексионистов, Джон Брекен-
ридж, заявил в бешенстве, что «мы слишком много го¬
ворим и мало делаем» для приобретения Кубы, а дру¬
гой крупный аннексионист—.представитель штата Лу¬
изиана Джуда П. Бенджамин — буквально плакал,
утверждая, что аннексия Кубы «теперь в наших силах»,
но что прения затягивают ее, лишая нацию лучшей на¬
грады.
Сенаторов-республиканцев, выступавших против бил¬
ля, поддерживали по всей стране противники аннексии
и газеты антиправительственного направления. Они до¬
казывали, что Испания не хочет продавать Кубу, ку¬
бинцы не хотят быть купленными, а жители северных и
западных штатов «не хотят, чтобы... их облагали нало¬
гами ради продления еще на одно поколение рабства в
тропических районах». Помимо всего этого, самая
мысль о предоставлении Бьюкенену в его полное и бес¬
контрольное распоряжение 30 миллионов долларов ка¬
залась «преступлением по отношению к национальному
благосостоянию»8.
Кое-кто из южан тоже возражал против плана по¬
купки Кубы, предложенного Бьюкененом, особенно по¬
сле того, как тот подчеркнул, что одним из результатов
аннексии острова будет прекращение противозаконной
работорговли с Африкой. Некоторые южане предрека¬
ли, что это заставит кубинцев ввести систему свобод¬
ного труда и рано или поздно освободить своих рабов,
вследствие чего Куба утратит для Юга всякую цен¬
ность. Во избежание этого представитель штата Луизи¬
ана в конгрессе Майлс Тэйлор внес билль, гарантиро¬
вавший сохранение рабства на Кубе после ее покупки
и создававший таким образом уверенность в том, что
Куба войдет в состав США как рабовладельческий
штат. После такого заверения большинство газет, высту¬
павших за сохранение рабства, поддержало «билль о 30
миллионах». «Если Куба вообще соединится с нами, то
157
10 января 1859 года старый приверженец аннексии
Кубы, сенатор от штата Луизиана Джон Слиделл внес
в сенат билль о предоставлении, президенту такого
ассигнования. Билль был передан в комиссию по ино¬
странным делам. Две недели спустя комиссия предста¬
вила свои рекомендации. В них приводились докумен¬
ты, свидетельствовавшие о том, что правительство США
давно уже занималось вопросом о приобретении Кубы.
Джефферсон, Джон Куинси Адамс и почти все осталь¬
ные президенты, начиная с 30-х годов XIX века, отно¬
сились к этому одобрительно.
«Будущее приобретение Кубы [заявила комиссия]
может рассматриваться как твердая цель, вытекаю¬
щая из политической и географической необходи¬
мости, признанной всеми партиями и правительства¬
ми; по поводу него народ выразил свою волю с
единодушием, непревзойденным при обсуждении ка¬
кого-либо другого вопроса национальной политики,
занимавшего доныне общественное мнение. Неиз¬
бежным следствием покупки и аннексии Луизианы
явилась аннексия Флориды, и обе они с безошибоч¬
ной уверенностью приведут к приобретению Кубы».
Испании не удастся надолго удержать Кубу. Вопрос
заключается в том, «достанется ли она какой-нибудь
европейской державе, станет ли независимой или будет
присоединена к Соединенным Штатам?». Первые две
альтернативы для Соединенных Штатов неприемлемы!
Единственно возможный выход — это аннексия, а един¬
ственный практический путь приобрести остров теперь —
это его .покупка, о которой можно успешно вести пере¬
говоры только таким способом, о каком говорится в по¬
слании президента. Поэтому конгресс должен выделить
в его особое распоряжение 30 миллионов долларов6.
Бывший губернатор штата Кентукки и посланник в
Мексике Роберт Б. Летчер гневно писал, что этот фонд
предназначается «для подкупа испанских предателей,
чтобы они помогли приобрести Кубу... Если мы собира¬
емся отнять Кубу у Испании, то мы должны проявить
находчивость простого вора, то есть сделать это ловко
и без риска»7.
Дебаты в сенате, подогретые наглыми рекомендаци¬
ями комиссии по иностранным делам, продолжались
более месяца. Республиканцы высказывались против
156
«билля о 30 миллионах», но, поскольку сенаторов-рес-
публиканцев было всего 20 из 62 сенаторов, они могли
помешать принятию билля, только не допуская голосо¬
вания до окончания кратковременной сессии конгресса
35-го созыва. Поэтому каждый раз, когда демократы
вносили предложение поставить билль на голосование,
слово брал какой-либо сенатор-республиканец. Один из
наиболее влиятельных аннексионистов, Джон Брекен-
ридж, заявил в бешенстве, что «мы слишком много го¬
ворим и мало делаем» для приобретения Кубы, а дру¬
гой крупный аннексионист—представитель штата Лу¬
изиана Джуда П. Бенджамин — буквально плакал,
утверждая, что аннексия Кубы «теперь в наших силах»,
но что прения затягивают ее, лишая нацию лучшей на¬
грады.
Сенаторов-республиканцев, выступавших против бил¬
ля, поддерживали по всей стране противники аннексии
и газеты антиправительственного направления. Они до¬
казывали, что Испания не хочет продавать Кубу, ку¬
бинцы не хотят быть купленными, а жители северных и
западных штатов «не хотят, чтобы... их облагали нало¬
гами ради продления еще на одно поколение рабства в
тропических районах». Помимо всего этого, самая
мысль о предоставлении Бьюкенену в его полное и бес¬
контрольное распоряжение 30 миллионов долларов ка¬
залась «преступлением по отношению к национальному
благосостоянию»8.
Кое-кто из южан тоже возражал против плана по¬
купки Кубы, предложенного Бьюкененом, особенно по¬
сле того, как тот подчеркнул, что одним из результатов
аннексии острова будет прекращение противозаконной
работорговли с Африкой. Некоторые южане предрека¬
ли, что это заставит кубинцев ввести систему свобод¬
ного труда и рано или поздно освободить своих рабов,
вследствие чего Куба утратит для Юга всякую цен¬
ность. Во избежание этого представитель штата Луизи¬
ана в конгрессе Майлс Тэйлор внес билль, гарантиро¬
вавший сохранение рабства на Кубе после ее покупки
и создававший таким образом уверенность в том, что
Куба войдет в состав США как рабовладельческий
штат. После такого заверения большинство газет, высту¬
павших за сохранение рабства, поддержало «билль о 30
миллионах». «Если Куба вообще соединится с нами, то
157
она соединится как рабовладельческий штат»,— зло¬
радствовала 28 февраля 1860 года чарлстонская газета
«Меркурий».
Но обструкционистская тактика республиканцев, под¬
держанная общественным мнением Севера, не позволя¬
ла поставить билль на голосование. Хотя республикан¬
цам принадлежало менее одной трети мест в сенате,
они благодаря своему единству и ловкому маневриро¬
ванию отсрочили голосование билля, внесенного демо¬
кратами. Последние, несомненно, могли провалить
предложение об отсрочке билля, но, когда конгресс, так
и не проголосовав его, был распущен на неопределен¬
ное время, для всех, кроме твердолобых, стало ясно,
что «билль о 30 миллионах» обречен на провал.
Однако Бьюкенен был слишком убежденным экспан¬
сионистом, чтобы сдаться. Даже не имея на руках де¬
нег, он все же направил Уильяма Престона в Мадрид,
уполномочив его вести переговоры о покупке Кубы.
Престон сообщил, что, хотя Испания и отказалась об¬
суждать этот вопрос, он уверен, что, если бы в его рас¬
поряжении имелись 30 миллионов долларов для подку¬
па, и если бы еще было оказано давление со стороны
держателей облигаций, сделку можно было бы заклю¬
чить. Подобного заверения только и нужно было Бьюке¬
нену, чтобы вновь попытаться получить необходимые
деньги. В своем третьем ежегодном послании конгрес¬
су от 19 декабря 1859 года он настаивал на одобрении
«билля о 30 миллионах», поскольку необходимость в
этих деньгах оставалась «неизменной. Поэтому, — пи¬
сал он,— я вновь прошу конгресс обратить серьезное
внимание на этот важный вопрос. Без признания кон¬
грессом правильности такой политики почти невозмож¬
но, вступая в переговоры, надеяться на какой-нибудь
их успех».
Однако все усилия протолкнуть это предложение
через сенат ни к чему не привели. 30 мая 1860 года наи¬
более активный защитник этого предложения Слиделл
признал его провал, но предупредил: «Я внесу его в се¬
нат на следующей сессии»9. Как мы увидим ниже,
Слиделл сдержал свое слово, но к тому времени на по¬
вестке дня встал вопрос об отделении южных штатов
и шансы добиться принятия этого билля были ни¬
чтожны.
158
Обе группы расколовшейся демократической партии
выступали за присоединение Кубы во время решающей
избирательной кампании перед президентскими выбора¬
ми 1860 года. Республиканцы не упоминали о Кубе на
своем съезде в Чикаго, но их сопротивление аннексии
во время дебатов по «биллю о 30 миллионах» делало
всякую декларацию излишней. Кандидат ют республи¬
канцев на президентских выборах Авраам Линкольн
заявил, что, пока хоть один раб будет трудиться на
кубинских плантациях сахарного тростника, о присоеди¬
нении острова не может быть и речи. Сенатор Стефен
А. Дуглас, имя которого стояло первым в одном из
двух списков демократов, доказывал во время своей
знаменитой дискуссии с Линкольном, что, «если мы по¬
лучим Кубу, мы должны брать ее такой, какова она
есть, предоставив народу самому решить вопрос о раб¬
стве без вмешательства со стороны федерального пра¬
вительства или какого-либо штата из нашего Союза».
Но Линкольн отверг этот «особый вид мо-рального ней¬
тралитета в вопросе о рабстве», а в ноябре 1860 года
его отвергло также большинство населения Севера, из¬
брав Линкольна на пост президента 10. Во время изби¬
рательной кампании кубинский вопрос был вытеснен
более животрепещущим вопросом о расколе; но люди,
отдавшие свои голоса за Линкольна, тем самым голо¬
совали против аннексии Кубы.
Однако кубинский вопрос выплыл вновь зимой
1860—1861 года, когда южные штаты вышли из состава
Союза и основали Южную конфедерацию с Джеф¬
ферсоном Дэвисом в качестве президента и Алексан¬
дером X. Стефенсом — вице-президента. Оба были агрес¬
сивными приверженцами аннексии Кубы. С негодова¬
нием наблюдая, как рушится здание Союза, Джеймс
Бьюкенен сделал последнюю попытку присоединить
Кубу. В своем четвертом ежегодном послании конгрес¬
су от 3 декабря 1860 года Бьюкенен еще раз повторил
«рекомендации, содержавшиеся в моем ежегодном по¬
слании от декабря 1858 года и повторенные в послании
от декабря 1859 года, в пользу приобретения Кубы у
Испании путем честной покупки». Он высказал уверен¬
ность, что присоединение Кубы будет значительно спо¬
собствовать благосостоянию и процветанию обеих стран
в будущем11. Несмотря на то что теперь это были пу¬
159
стые слова, Джон Слиделл снова внес на рассмотрение
свой «билль о 30 миллионах».
Это вызвало на Севере бурю возмущения. Север¬
ные газеты заявляли, что ни народ, ни президент ни¬
когда не согласятся одобрить такой «чудовищный»,
«противозаконный и пиратский» билль, требующий из¬
расходовать миллионы долларов на приобретение тер¬
ритории, которая «сможет на следующий же день за¬
явить о своем праве на отделение» 12. Южане тоже не
были заинтересованы в приобретении Кубы теперь, ког¬
да они всеми силами старались разрушить Союз. Раз
Юг основал самостоятельную Конфедерацию, заявил
Джефферсон Дэвис в июле 1860 года на съезде демокра¬
тической партии в штате Миссисипи, значит Куба будет
принадлежать ему. Конфедерация не станет вступать с
Испанией в торг, а просто вторгнется на Кубу и захва¬
тит ее.
Присоединение Кубы могло бы явиться одним из
условий сделки с целью удержать отделившиеся штаты
в составе Союза, но такая возможность исчезла после
того, как Линкольн отверг компромисс Криттендена.
Предложение умиротворить рабозладельцев допускало
рабство на всей территории, «занимаемой ныне или той,
которая будет приобретена впоследствии», к югу от
прежней линии, проходящей на широте 36°30'. Это по¬
зволило бы южанам распространить свою систему на
Кубу, Мексику и Центральную Америку. 11 января
1861 года Линкольн писал сенатору Хэйлу от штата
Нью-Гэмпшир: «Если мы уступим, то это конец для нас
и нашего правительства. Они будут повторять с нами
этот эксперимент ad libitum...* Не пройдет и года, как
нам придется присоединить Кубу, ибо только при таком
условии сни останутся в Союзе... На мой взгляд, суще¬
ствует только один компромисс, действительно позво¬
ляющий разрешить вопрос о рабстве: это запрещение
приобретать новую территорию» 13.
Накануне гражданской войны Уильям X. Сюард,
бывший при Линкольне государственным секретарем,
предлагал начать войну с Испанией в качестве средства
упрочить Союз. Этот старый способ предотвращения
внутреннего кризиса путем отвлечения внимания внеш¬
* Когда им будет угодно (лат.).
160
ней войной имел еще то преимущество, что после аннек¬
сии Кубы южные штаты вошли бы обратно в Союз. Но
Линкольн отверг безумный проект Сюарда.
План лидеров южан создать рабовладельческую им¬
перию, центром которой послужила бы Куба, был
оставлен после начала гражданской войны, когда ста¬
ло ясно, что победа в войне будет нелегкой. Рабовла¬
дельцам нужно было привлечь на свою сторону друзей
в Европе, а для этого им следовало отказаться от всех
планов относительно Кубы. Лидеры Конфедерации, не
теряя времени, отказались от всяких намерений аннек¬
сировать Кубу, дабы получить дипломатическое призна¬
ние Испании. В июле 1861 года южане направили
Чарлза Хелма в Гавану для руководства морскими
перевозками через линию федеральной блокады. Хелм
разъяснил генерал-капитану, что прежние стремления
южан аннексировать Кубу были вызваны необходи¬
мостью поддерживать политическое равновесие в борь¬
бе против северян в сенате США. Независимая Конфе¬
дерация, сказал он, уже не ощущает такой необходи¬
мости, и он просит кубинские власти поставить об этом
в известность Испанию. В августе в Мадрид была спеш¬
но направлена сформированная конфедератами комис¬
сия, которая должна была просить о признании Конфе¬
дерации. Три представителя получили указание под¬
черкнуть взаимную заинтересованность Конфедерации
и Испании в сохранении рабства, связывающую их, и
отрекаться от всех проектов южан относительно Кубы,
ссылаясь на равновесие сил -в старом Союзе как на при¬
чину, побуждавшую прежде южан стремиться к при¬
обретению острова.
Аннексионистская пресса Юга одобряла эти шаги.
Пришло время спустить флаг аннексии Кубы. Новоорле¬
анская газета «Дельта» писала 7 марта 1861 года:
«Если было такое время, когда политические ин¬
тересы, а может быть и политическая необходимость,
вызывали у Юга желание приобрести Кубу как ра¬
бовладельческий штат, чтобы привести в равновесие
две силы, то время это прошло вместе с необходи¬
мостью и желаниями, характерными для него.
Больше уже нет никакого равновесия сил, которое
надо было бы восстановить, нет уже более никаких
опасностей для Юга, вызванных преобладанием
б Филип С. Фонер
161
представителей свободных штатов в наших нацио¬
нальных собраниях. Мы нашли от этих зол средство
[раскол], гораздо более желательное и сильное, чем
приобретение Кубы».
Таким надгробным словом, посвященным * проигран¬
ному делу аннексии Кубы, завершила эру пиратских
вторжений, военных угроз, планов подкупа и проектов
покупки ведущая аннексионистская газета Соединен¬
ных Штатов!
Провал аннексионизма был вызван многими причи¬
нами, но прежде всего следует отметить решающую
роль, которую сыграло в этом вопросе большинство ку¬
бинского и американского народов. Кубинские аннек¬
сионисты пользовались поддержкой только у рабовла¬
дельцев, и эта поддержка зависела от усиления или
ослабления угрозы рабству. Как выяснилось во время
экспедиций флибустьеров, большинство кубинского на¬
рода не поддержало аннексионистские заговоры. «Их
[флибустьеров] ошибка состояла в том,— сказал Ав¬
раам Линкольн, — что подлинный народ Кубы не про¬
сил их о помощи» 14. А без поддержки масс, «подлинно¬
го народа Кубы», флибустьеры оказались легкой до¬
бычей для испанских вооруженных сил.
В Соединенных Штатах против аннексии энергично
боролись многие группы, в том числе консерваторы —
коммерсанты, банкиры и даже кое-кто из южан. Но бо¬
лее всех других групп провалу аннексионизма способ¬
ствовала группа аболиционистов и фрисойлерсв Севера.
Они твердо решили ограничить рабство пределами Юга
и покончить с преобладанием рабовладельцев в феде¬
ральном правительстве. Приобретение Кубы с ее рабо¬
владельческой экономикой расширило бы рабство и
продлило его существование, а это придало бы боль¬
ший вес голосу рабовладельцев в конгрессе. В одном
за другим северных штатах они выступали с разобла¬
чением аннексии Кубы как заговора рабовладельцев,
и их непрекращающиеся протесты заставили отступить
сторонников рабства и их союзников на Севере. В ав¬
густе 1855 года Джон А. Куитмэн в речи, произнесен¬
ной им в Новом Орлеане, откровенно заявил: «Аннек¬
сии Кубы помешали... только антирабовладельческие
настроения в конгрессе...» 15 Два года спустя, 21 июля
1857 года, новоорлеанская газета «Курьер», рассматри¬
162
вая причины неудачи всех предпринятых до тех пор
попыток аннексировать Кубу, признала, что решающее
значение имел один фактор, и только он один: противо¬
действие аннексии Кубы со стороны северных аболи¬
ционистов и противников распространения рабства:
«Их политическая оппозиция рабству так сильна, что
они никогда не согласятся прибавить хоть один фут к
территории, на которую, как они полагают, будет рас¬
пространено рабство».
И в Соединенных Штатах и на Кубе аннексионизм
продолжал пользоваться некоторым влиянием до конца
XIX века, но он так и не стал вноць той силой, какою
был накануне гражданской войны. В Соединенных
Штатах на смену ему пришел американский империа¬
лизм со своим собственным «предначертанием судьбы»;
прямая аннексия Кубы была заменена экономической
колонизацией и политическим господством над остро¬
вом. В конце 50-х годов XIX века на Кубе всем уже
стало ясно, что путь аннексии более неприемлем. При¬
бегнув сначала в качестве альтернативы к реформиз¬
му, многие кубинцы избрали затем иной путь — пугь
борьбы за независимость.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Куба во время
гражданской войны в США
Период в истории Кубы, начавшийся в ноябре
1859 года с назначения генерал-капитаном генерала
Франсиско Серрано, характеризовался так называемой
политикой привлечения (política de atracción). Эта поли¬
тика учитывала растущее стремление к независимости,
усилившееся в результате упадка и фактического исчез¬
новения аннексионизма. Серрано понимал, что Испании
не удастся сохранить свое господство при существую¬
щей устаревшей _ колониальной системе. Желая поме¬
шать стремлению к независимости, он взял инициативу
в свои руки и, как мы помним, предложил привлечь
креолов к участию в управлении страной. «Политику
привлечения», проводившуюся Серрано, продолжал До¬
минго Дульсе, сменивший его на посту генерал-капитана
в августе 1862 года. Последний поощрял создание школ
для детей из бедных семей, получавших весьма ограни¬
ченные знания в уже открытых немногих благотвори¬
тельных школах* и, подобно Серрано, привлекал крео¬
лов к управлению страной.
Воспользовавшись проводившейся длительное время
политикой терпимости, кубинские политические и эко¬
* В 1864 году муниципалитет Гаваны пытался исправить это
положение, открыв три начальные школы. Рафаэль Мария де Мен-
диве, известный поэт и журналист, посвятивший себя «ускорению
прогресса и совершенствованию общества, в котором он живет»,
был назначен директором мужской начальной школы, открытой
19 марта 1865 года. Хосе Марти Перес, тогда двенадцатилетний
мальчик, находился в числе его учеников. Влияние Мендиве на
Марти и полученное им образование под руководством этого вели¬
кого учителя оставили неизгладимый след в душе и мировоззрении
будущего кубинского освободителя.
164
номические руководители организовали сначала «Клуб
реформаторов» (Circulo Reformista), а затем превра¬
тили эту организацию в нечто совершенно новое в исто¬
рии Кубы: в Партию реформ (Partido Reformista). Не¬
смотря на то что политические партии были на Кубе
запрещены, и Серрано и Дульсе относились терпимо к
Партии реформ. Так возникла новая обстановка в борь¬
бе за реформы на Кубе. Теперь реформаторы имели
свою собственною партию. Ее лидерами были Хосе Мо¬
ралес Лемус, Хосе Мануэль Местре, граф Посос Дуль-
сес, Хосе Антонио Эчеверриа и Мигель Альдама. Боль¬
шинство руководства составляли богатые владельцы
плантаций сахарного тростника. Альдама был одним из
самых состоятельных людей на острове, мультимилли¬
онером, владевшим пятью обширными поместьями,
роскошным дворцом в Гаване, и имел крупные вложе¬
ния в железные дороги. Некоторые из лидеров, особен¬
но Посос Дульсес и Альдама, раньше активно поддер¬
живали движение за аннексию в надежде сохранить
рабство на Кубе. Но стремление освободить Кубу от
испанской тирании, равно как и экономическое разви¬
тие острова, заставили их изменить свою позицию в
вопросе о рабстве.
Для борьбы с растущим влиянием сторонников ре¬
форм в управлении Кубой при Серрано была основана
организация, известная под названием «Безусловно
испанской партии» (Partido Incondicional Español).
Она состояла главным образом из испанских коммер¬
сантов и видных сторонников рабства, боявшихся поте¬
рять свои старые привилегии, и выступала против
любых мероприятий, расширявших права кубинского
народа. Печатный орган партии «Эль Диарио де ла
Марина» неоднократно предостерегал генерал-капитана
от малейших уступок реформаторам, ибо эти уступки
подрывали испанское господство на Кубе. Однако Сер¬
рано и Дульсе считали, что политика Испанской партии
приведет как раз к тому, против чего она предостере¬
гает, и благосклонно относились к «сиглистам», как на¬
зывали группу сторонников реформ по названию их
печатного органа газеты «Эль Сигло» («Век»), основан¬
ной в мае 1863 года. После того как Хосе Антонио Сако
отказался стать ее главным редактором, руководство
газетой было передано графу Посос Дульсес. «Эль
165
Сигло», энергично дискутировавшая с «Эль Диарио де
ла Марина», быстро приобрела популярность и была
признана глашатаем движения креолов за реформы.
Партия реформ опубликовала в «Эль Сигло» про¬
грамму, в которой говорилось о хартии для Кубы; об
ограничении абсолютной власти генерал-капитана; о
праве петиций; о запрещении произвольных арестов и
незаконной конфискации имущества; о представитель¬
стве Кубы в кортесах; о распространении на Кубу
испанского гражданского, коммерческого и уголовного
кодекса и постепенном разрешении проблемы рабства
путем прекращения торговли невольниками с Африкой
и устранения всех препятствий для иммиграции белых
на Кубу. Партия реформ предлагала организовать изу¬
чение существующих рабовладельческих институтов,
чтобы разрешить проблему рабства, не ущемляя инте¬
ресов рабовладельцев.
Как мы уже знаем из предыдущего тома, политиче¬
ские и административные реформы, предложенные Пар¬
тией реформ, были не новы *. Аналогичные предложения
выдвигались во времена первого и второго движений
за реформы. Реформаторы 60-х годов XIX века сделали
крупный шаг вперед только в том отношении, что изме¬
нили свою позицию по вопросу о работорговле и раб¬
стве. Во время первого движения в пользу реформ,
возглавленного Аранго-и-Парреньо, реформаторы все¬
ми силами защищали рабство и работорговлю. Когда
движение за реформы вновь возродилось под руковод¬
ством Сако, они стали призывать к запрещению рабо¬
торговли, но к сохранению рабства. Теперь же реформа¬
торы ополчились не только против работорговли, но и
против сохранения рабства на неопределенное время.
Они высказывались за отмену рабства при условии, что
она произойдет постепенно и серьезно не повредит инте¬
ресам рабовладельцев.
Эта программа свидетельствовала о значительной
эволюции в мировоззрении состоятельных креольских
лидеров движения за реформы, какой ограниченной
она ни кажется, учитывая требования времени. Несо¬
* См. ФиЛип С. Ф о н е р, История Кубы и ее отношений с
США, 1492—1845 годы, стр. 100—102, 109—111, 113—114, 122—125,
209—224, 240—241.
166
мненно, реформаторы не выражали мнения тех, кто
стремился сохранить в неприкосновенности институт
рабства. Но они сами много лет принадлежали к числу
завзятых сторонников рабства, и их изменившаяся
позиция отражала растущую, но отнюдь не решающую
тенденцию. Чем была вызвана эта новая тенденция?
Ее нельзя объяснить какой-либо одной причиной; ее
возникновению способствовали многие важные факторы.
Одним из них было более ясное понимание кубин¬
цами, стремившимися к независимости, того, что рабство
мешало единству, необходимому для ее достиже¬
ния. Первыми это поняли кубинские эмигранты, увидев¬
шие, что они не могут положиться на помощь Соединен¬
ных Штатов, чтобы вытеснить Испанию с Кубы. Если
бы кубинский народ был един, он обладал бы доста¬
точной силой и мог бы прогнать испанцев без посторон¬
ней помощи, однако, пока существовало рабство,
единство было невозможно. Многие богатые креолы, не¬
навидевшие испанскую тиранию, не хотели рисковать
своим материальным благополучием, которое приноси¬
ло им рабство. Они боялись, что Испания в ответ на
революцию издаст декрет об освобождении рабов.
Кубинские эмигранты и небольшая группа плантаторов
на острове были готовы отразить эту угрозу, предло¬
жив по собственной инициативе освободить рабов.
Республиканское общество Кубы и Пуэрто-Рико,
основанное в 60-х годах XIX века эмигрантами из этих
стран и ставившее своей задачей борьбу за их неза¬
висимость, заявило, что «твердая цель общества—до¬
биться независимости Антильских островов и абсолют¬
ной свободы их жителей без различия расы или цвета
кожи» *. Некоторые кубинцы, особенно эмигранты, по¬
шли еще дальше, провозгласив необходимость единства
негров с белыми в качестве предварительного условия
* Республиканское общество Кубы и Пуэрто-Рико, основанное
в Нью-Йорке 7 апреля 1866 года, было преемником Демократиче¬
ского общества друзей Америки (Sociedad Democrática de los Ami¬
gos de America), основанного в Нью-Йорке в 1864 году с целью,
как говорилось в вводной части его программы, «содействия тес¬
ному единению народов... и союзу между правительствами для осу¬
ществления великой цели обеспечения свободы и независимости
этим странам Нового Света...» (Constitución de la sociedad Demo¬
crática de los Amigos de America, New York, 1864).
167
успешной революции. «И те и другие нужны для борь¬
бы против общего врага,— заявила группа кубинских
революционеров.— Дайте им возможность объеди¬
ниться, чтобы они вместе могли сбросить двойное
иго» ].
Это была, разумеется, самая прогрессивная точка
зрения, которую в начале 60-х годов разделяли лишь
немногие креольские плантаторы. Самое большее, на
что соглашалось пойти большинство плантаторов,— это
постепенная отмена рабства. И соглашались они на это
прежде всего потому, что рабство перестало быть вы¬
годным.
По данным переписи, произведенной в июне 1862 го¬
да, на острове насчитывалось 368 550 рабов, составляв¬
ших около четверти всего населения: из 1 359 238 чело¬
век его белых было 728 957 человек, выходцев из Азии —
34 050 человек; юкатанцев — 743 человека, «эмансипа-
дос» — 4521 человек, свободных негров — 221417 чело¬
век и рабов — 368 550 человек. (Процентное отношение
числа негров, свободных и рабов, к числу белых снизи¬
лось с 58,5 в 1841 году до 43,2 в 1861 году.) Рабы
использовались на следующих работах:
В городах (преимущественно как слуги) .... 75 977 человек
На плантациях сахарного тростника 172 671 »
На кофейных плантациях 26 942 »
На других сельскохозяйственных работах .... 92 960 »
Из приведенных данных видно, что производство
кофе на Кубе, основанное в первой половине XIX века
почти исключительно на рабском труде, уже не требо¬
вало значительного числа невольников.
После 1848 года, когда США сократили ввоз кубин¬
ского кофе в ответ на установление Испанией высоких
пошлин на североамериканскую муку, производство
кофе на Кубе резко снизилось. В 1862 году, когда ку¬
бинские реформаторы начали выступать за постепен¬
ную отмену рабства, те немногие владельцы кофейных
плантаций, которые существовали на Кубе, уже не
имели серьезных оснований противиться этому.
Главную роль в экономике Кубы играло производ¬
ство сахара, и ослабление системы рабовладельческого
труда именно в этой отрасли больше всего повлияло на
168
кубинских реформаторов. Это ослабление вызывалось
несколькими причинами.
Еще в 50-х годах XIX века кубинская сахарная про¬
мышленность, с продукцией которой стал конкуриро¬
вать европейский свекловичный сахар, была вынуждена
внедрять более эффективные методы производства. Это
требовало больших затрат на оборудование. К 1860 го¬
ду паровая машина применялась уже на всех сахарных
заводах. Стремясь «производить больше, лучше и де¬
шевле», креольские плантаторы задолжали крупные
суммы испанским банкирам и предпринимателям, взи¬
мавшим с них ростовщические проценты. За исключе¬
нием немногих плантаторов из Гаваны и ее окрестно¬
стей, владельцы плантаций не имели капиталов, необ¬
ходимых для установки нового оборудования. Поэтому
большинство плантаторов оказалось в зависимости от
испанских капиталистов, взимавших один процент в
месяц с плантаторов, владения которых были располо¬
жены близ Гаваны, и от двух с половиной до трех про¬
центов в месяц с остальных, соответственно удален¬
ности их плантаций от столицы. Кроме того, Испания
повысила налог на производство сахара, тогда как дру¬
гие европейские страны субсидировали конкурирующих
сахарозаводчиков, производивших свекловичный сахар.
Однако, несмотря на то что использование механи¬
ческого оборудования на сахарных заводах снизило
стоимость продукции, труд рабов стал обходиться до¬
роже. До 1845 года цена на негра-«босаля» (то есть
только что прибывшего на остров) составляла прибли¬
зительно 300 песо, в 1855—1860 годы она повысилась
до 1250— 1550 песо. Постепенное запрещение работор¬
говли приводило к росту цен на рабов, общее число
невольников между 1849 и 1860 годами возросло только
на 43 470 человек, тогда как с 1828 по 1841 год оно
увеличилось на 135 828 человек. При этом условия раб¬
ского труда были таковы, что его производительность
оставалась на низком уровне.
Одним из признаков упадка рабовладельческой си¬
стемы было использование на сахарных заводах труда
квалифицированных белых рабочих, получавших зара¬
ботную плату и работавших плечом к плечу с невольни¬
ками во время сезона переработки сахарного тростника.
19 октября 1852 года бостонская газета «Джорнэл» по¬
(69
местила заметку под заголовком Бостонские механики
для Кубы. «Сегодня в полдень барк «Сара Олни» от¬
плыл в Матансас. На его борту много оборудования,
большей частью для сахарных заводов, а также целая
группа механиков (около 39—40 человек) из южной
части Бостона, покинувших в этом году родной город.
Почти все они находят сезонную работу по производ¬
ству сахара на различных плантациях, а затем возвра¬
щаются домой к своим семьям и друзьям, чтобы про¬
вести с ними лето». Перепись 1862 года показала, что
на производстве сахара, где преимущественно исполь¬
зовался труд рабов, было занято уже 41 661 белых ра¬
бочих. Это объяснялось не только удорожанием труда
рабов, но и тем, что необученные рабы не могли управ¬
лять машинами. Все большее число плантаторов стало
задавать себе вопрос: к чему содержать плохо работа¬
ющего раба целый год, если он же, будучи освобожден
и обучен работать на машине, может быть занят только
часть года и получать низкую заработную плату?
Другим признаком упадка рабовладельческой си¬
стемы явилось то, что мелким плантаторам стало вы¬
годно отдавать своих рабов внаймы крупным плантато¬
рам, нуждавшимся в рабочей силе. Рабов нанимали за
25—30 песо в месяц, а во время уборки урожая за
30—40 песо. Подобная практика возникла еще в 40-х
годах, а к 1860 году она получила широкое распрост¬
ранение при производстве сахара. Это служило кон¬
кретным свидетельством упадка рабовладельческой си¬
стемы и упрочения системы наемного труда. Возникала
смешанная система производства, включавшая труд
рабов, труд законтрактованных рабочих и труд свобод¬
ных рабочих. Подрыв рабовладельческой экономики
был уже налицо.
Экономические условия не способствовали сохране¬
нию рабства на Кубе, а в Соединенных Штатах этот
же вопрос привел к возникновению кровопролитной
гражданской войны. Правда, Линкольн, хотя он и нена¬
видел рабство, тогда еще не требовал освобождения
негров, указывая, что для него единственная цель вой¬
ны — это сохранение Союза. Несмотря на растущее
давление со стороны негров во главе с Фредериком Ду¬
гласом и на требования белых аболиционистов, настаи¬
вавших на том, что Союз удастся сохранить только в
170
том случае, если федеральное .правительство сделает
освобождение негров главной задачей своей борьбы,
правительство Линкольна более года занимало преж¬
ние позиции. Но в конце 1862 года Линкольн наконец
понял, что ради национального спасения нужно отме¬
нить рабство и начать набор негров в федеральную ар¬
мию. 1 января 1863 года Линкольн официально провоз¬
гласил освобождение негров. В опубликованном декре¬
те объявлялись «свободными ныне и впредь» все лица,
находившиеся в рабстве во всех штатах и частях шта¬
тов, жители которых подняли вооруженное восстание
против Соединенных Штатов. Вскоре после этого Лин¬
кольн разрешил губернатору штата Массачусетс Эн¬
дрюсу набрать два негритянских полка для федераль¬
ной армии. В 1864 году за Союз сражалось уже около
200 тысяч негров, и, когда от Линкольна потребовали
прекратить набор негров и уволить из армии тех из
них, кто в ней уже служит, он ответил:
«В настоящее время на службе Соединенных
Штатов состоит около 200 тысяч вполне годных
цветных солдат; большинство из них находится под
ружьем, защищая и отстаивая территорию Союза...
Выведите из фортов черные гарнизоны, возьми¬
те у нас 200 тысяч человек, отправьте их с поля
брани на кукурузные поля, и мы будем вынуждены
через три недели прекратить войну»2.
Происходившие события неизбежно оказывали глу¬
бокое влияние на жизнь Кубы.
Испанские купцы и работорговцы хотели победы
конфедератов ради сохранения рабства на Кубе. Одна¬
ко большинство креольского населения, и особенно
руководители Партии реформ, хотя они и были заинте¬
ресованы в рабском труде, заняли сторону северян,
стоявших за цивилизацию и прогресс. Даже после про¬
возглашения освобождения негров, несмотря на то,
что оно ставило под угрозу существование кубинской
рабовладельческой экономики, креолы в общем продол¬
жали сочувствовать северянам. В конце 1863 года, ког¬
да правительство Линкольна предприняло дальнейшие
шаги в целях проведения в жизнь декрета об освобож¬
дении негров, Посос Дульсес писал в редакционной
статье газеты «Эль Сигло»: «Имени Линкольна сужде¬
но быть вписанным в книгу о великих людях, а место,
171
которое он займет в истории, уже обеспечено за ним
энтузиазмом и невзгодами настоящего времени. Амери¬
канский Союз, основанный Вашингтоном и сохраненный
Линкольном, сохранит память о них для будущих поко¬
лений».
Некоторые кубинские историки, в том числе и Ра-
Миро Герра-и-Санчес, истолковали это и другие подоб¬
ные высказывания как доказательство аболиционизма
Партии реформ3. Но идеи подобного рода не играли
большой роли в решениях кубинских реформаторов,
бывших в лучшем случае весьма робкими аболициони¬
стами.
К 1860 году сахар из Луизианы стал серьезно кон¬
курировать на американском рынке с кубинским саха¬
ром. Тарифная политика способствовала значительному
увеличению производства сахара в Луизиане. С 1825
по 1861 год производство сахара увеличилось там с 30
тысяч до 459 410 хогсхедов* при хороших перспекти¬
вах дальнейшего роста. В 1861 году в Луизиане на боль¬
шинстве сахарных заводов применялись новейшие па¬
ровые машины.
Однако, к радости кубинских плантаторов, росту
производства сахара в Луизиане помешала граждан¬
ская война.
«С рекордного количества в 459 410 хогсхедов са¬
хара в 1861 году [пишет исследователь, изучавший
производство тростникового сахара на Юге] на сум¬
му свыше 25 миллионов долларов в 1862 году про¬
изводство снизилось до 87 тысяч хогсхедов сахара
всего лишь на сумму 8 миллионов долларов, несмот¬
ря на существовавшие в 1863 году высокие цены.
...Но предел падения был достигнут только в
1864 году, когда в результате нехватки капиталов,
недостатка рабочих и их слабой квалификации, а
также принявшего широкие размеры разрушения
основного оборудования продукция упала до 10 мил¬
лионов хогсхедов на сумму менее 2 миллионов дол¬
ларов. Рекордная продукция 1861 года... была полу¬
чена более чем с 1200 плантаций, тогда как в
1864 году сахар производился... только па 175 план¬
тациях» 4.
* Хогсхед равен приблизительно 238 л.
172
Кубинские плантаторы предполагали, что в случае
Победы северян будут отменены все пошлины на ку¬
бинский сахар, с тем чтобы можно было продавать
Кубе больше промышленных товаров. Это, разумеется,
окончательно подорвало бы производство сахара на
Юге. Ведь сахар из Луизианы, писал Посос Дульсес,
мог конкурировать с кубинским только благодаря
искусственной стимуляции — «благодаря покровитель¬
ственным мерам и навязанным нам дифференциальным
тарифам на кубинский сахар.
...В случае победы северян сахар, производство ко¬
торого искусственно поощряется, будет заменен кубин¬
ским и северные промышленники смогут продавать по
более высоким ценам изделия, нужные на Кубе, что
будет стимулировать рост ее собственного производст¬
ва». А если бы победу одержали южане, они обложи¬
ли бы кубинский сахар еще более высокими пошлина¬
ми и, может быть, даже совсем запретили бы его ввоз.
Как указывал Рауль Сеперо Бонилья: «Надежды на
гибель сахарной промышленности Юга, которую, по
мнению Пососа Дульсеса, сулила победа северян, при¬
влекли симпатии кубинских рабовладельцев на сторо¬
ну аболиционистов Линкольна»5. Именно поэтому скре-
пя сердце они примирились с освобождением негров в
Соединенных Штатах, считая его необходимым для по¬
беды северян. Но Посос Дульсес не мог удержаться от
выражения сожаления по поводу осуществления такой
меры. «Мы сожалеем, — писал он в «Эль Сигло», — что
требования войны ускорили катастрофу, которая, как
мы полагаем, должна со временем произойти повсюду
в результате экономического и социального прогресса».
Чтобы читатели газеты — рабоъладельцы не истолко¬
вали сочувствия Партии реформ северянам как дока¬
зательство ее аболиционистских настроений, Посос
Дульсес открыто заявил, что, по мнению Партии ре¬
форм, «собственность должна быть соответствующим
образом ограждена и гарантирована независимо от
того, какую форму она может принять»6.
В то время как «пиренейцы» хотели победы южан,
поскольку «раскол Соединенных Штатов упрочил бы
на длительное время испанское господство», многие
креолы полагали, что победа северян ослабила бы
власть Испании. Некоторые из них даже связывали
173
Отмену рабства, провозглашенную северянами, с неза¬
висимостью Кубы. Они знали, что негры поддержат
только такую революцию, которая, ставя своей целью
независимость острова, освободит их, а белые кубинцы
не могли изгнать испанцев без помощи негров, все
еще составлявших почти половину населения острова.
Помощь негров северянам, благодаря которой те одер¬
живали победы в гражданской войне, еще больше убе¬
ждала их в этом.
Находились также люди, понимавшие, что рабст¬
во— это институт, обреченный на гибель, и поэтому
считавшие необходимым немедленно принять меры для
подготовки постепенной его отмены, прежде чем граж¬
данская война приведет к более быстрому и радикаль¬
ному решению этого вопроса. Они понимали, что негры,
как рабы, так и свободные, получив поддержку своих
черных и белых союзников на Кубе и за ее пределами,
под влиянием декрета об освобождении негров в США
могут восстать, чтобы немедленно покончить с рабством.
«Из Гаваны сообщают, — писала лондонская газета
«Таймс» 9 мая 1865 года, — что на Кубе среди рабов
существует широкое недовольство и там опасаются вос¬
стания».
«Освобождение негров и другие аболиционистские
декреты Линкольна,— писал Эметерио С. Сантовения,—
привели в замешательство привилегированных на Кубе,
но вызвали энтузиазм у тех, кто зарабатывает на жизнь
трудом». Рабы, узнавшие благодаря налаженной ими
тайной связи об освобождении негров, распевали песню
о своей грядущей свободе:
Вперед, Линкольн! Вперед!
Ты — наша надежда, Линкольн7.
Трагическая весть об убийстве Линкольна вызва¬
ла на Кубе «скорбь, не имевшую себе равной», особен¬
но среди негров, «которым нечего было больше спешить
на пристани столицы острова в ожидании известий об
освободителе их народа». В Гаване траур по Линколь¬
ну принял столь широкие размеры, что превратился в
«массовую демонстрацию скорби». Мужчины и женщи¬
ны надели черные повязки с портретами Линкольна и
прикрепили эмблемы с изображениями американского
174
орла. Хосе Марти, которому было тогда 12 лет, скор¬
бел вместе со всеми: «Я горевал и плакал при известии
о смерти двух человек, хотя решительно ничего не знал
об их жизни, — писал он впоследствии, — о смерти дона
Хосе де-ла-Люс [и-Кабальеро] и о смерти Линкольна».
Рабовладельцы, всерьез напуганные этим массовым
выражением скорби, постарались, чтобы ни в одном из
посвященных Линкольну некрологов, напечатанных на
Кубе, не упоминалось о его роли в деле отмены раб¬
ства в Соединенных Штатах. Об элегии «Голос неба»,
посвященной памяти Линкольна, напечатанной в Гава¬
не в 1864 году, Эметерио С. Сантовения писал: «Как и
в других стихах, напечатанных на Кубе в связи со
смертью Линкольна, в ней не упоминается об отмене
рабства» 8.
В разгар гражданской войны в Америке многие ку¬
бинцы, в том числе и рабовладельцы, начали выдвигать
планы постепенной отмены рабства. Большая часть этих
планов предусматривала уплату выкупа за освобож¬
денных рабов, хотя в некоторых из них делалось исклю¬
чение для рабов, привезенных на Кубу обманным пу¬
тем в нарушение существующих договоров. Когда се¬
веряне победили в гражданской войне, антирабовла-
дельческие настроения усилились и аболиционистские
проекты хлынули потоком. Первое выразилось в орга¬
низации Ассоциации, направленной против работор¬
говли (Asociación contra la trata), созданной для про¬
ведения в жизнь проекта молодого гаванского адвока¬
та д-ра Антонио Гонсалеса де Мендоса, освободившего
своих рабов. Члены организации, внесенные в гласный
список, должны были дать обязательство не покупать
негров, тайно привезенных на остров после 19 ноября
1865 года. Лидеры реформаторов — Хосе Мануэль Ме-
стре, Хосе Моралес Лемус, Хосе Сильверио Хоррин,
Хуан Пуа, граф Посос Дульсес, Хосе Антонио Эчевер-
риа и другие представители кубинской интеллигенции
вошли в Ассоциацию, которую поддерживали даже не¬
которые «пиренейцы». Однако проекты Ассоциации, не
получившие одобрения испанского правительства, так и
остались на бумаге. Но уже один факт ее создания
свидетельствовал о растущей оппозиции работорговле.
Все аболиционистские проекты, созданные на Кубе
непосредственно после гражданской войны в Америке,
175
имели две общие особенности. Все они призывали
Испанию объявить работорговлю вне закона, как пи¬
ратство, и соответственно этому карать за нее. Все они
сходились в том, что отмена рабства должна совер¬
шиться постепенно, «не уничтожая внушенной рабам
привычки к повиновению и послушанию» и не нарушая
спокойствия и безопасности на острове. «Странно то,—
писал Хосе А. Эчеверриа в июне 1865 года Сако, ком¬
ментируя различные планы отмены рабства, — что не
нашлось никого, кто предложил бы более или менее
быструю отмену рабства». «Подумайте о примере Соеди¬
ненных Штатов»,— восклицал кубинец Фермин Фиге-
ра, в 1866 году предложивший постепенно отменить раб¬
ство в течение 25 лет. «Нет никакой необходимости в
гибельной гражданской войне. Возможен и гораздо бо¬
лее разумный план постепенного освобождения с упла¬
той компенсации»9.
Какой бы робкой ни была кубинская разновидность
аболиционизма, ясно, что в результате экономического
развития и толчка, данного гражданской войной в Аме¬
рике, аболиционистские настроения на острове усили¬
вались. Очевидно, сохранить рабство на прежней осно¬
ве было уже невозможно. Хотя аболиционизм креолов
порождался скорее экономической невыгодностью раб¬
ства и ненавистью к испанскому господству, чем гуман¬
ными чувствами или идеальной любовью к человече¬
ской свободе, это все равно не уменьшает его значения.
Ведь и решение освободить рабов в Соединенных Шта¬
тах во время гражданской войны было вызвано больше
необходимостью сохранить Союз, чем стремлением по¬
ложить конец «огромному преступлению против рода
человеческого» 10. Но это нисколько не сводит на нет его
величайшее значение. Как отметил Карлос Рафаэль
Родригес, «в декрете об освобождении своих негров
Соединенные Штаты также предначертали будущее
креольских рабовладельцев» п.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Появление классового сознания
у кубинских рабочих
«В Соединенных Штатах Северной Америки всякое
самостоятельное рабочее движение оставалось парали¬
зованным, пока рабство уродовало часть республики.
Труд белых не может освободиться там, где труд черных
носит на себе позорное клеймо»1.
Это положение в равной мере относилось и к Кубе.
Как уже говорилось в предыдущем гоме, экономика Ку¬
бы основывалась в первую очередь на рабстве, а рабо¬
владельческая система породила презрение к труду и
создала общество, не питавшее никакого уважения к
трудящимся. Пока рабство негров преобладало в эко¬
номической жизни Кубы, белые рабочие не могли соз¬
дать действенных профессиональных союзов для улучше¬
ния условий своего труда *.
Это не означает, однако, что при рабовладельческом
режиме кубинские рабочие не делали никаких попыток
организоваться. Начало профсоюзного движения на Ку¬
бе, как и в Соединенных Штатах, относится к рабовла¬
дельческому периоду, хотя боеспособность и действен¬
ность движения были ограничены существованием
рабства.
Первыми из кубинских рабочих организовались для
улучшения условий своего труда рабочие, изготовлявшие
сигары. К концу 50-х годов XIX века в положении рабо-
чих-табачников произошла значительная перемена. Рань¬
ше они имели возможность диктовать свои условия в
силу отсутствия достаточной квалифицированной рабо¬
чей силы в этой отрасли промышленности. Недостаток
был столь велик, что многие сигарочники могли в любой
* Филип С. Фонер, История Кубы и ее отношений с США,
1492—1845 годы, стр. 229—230.
177
момент бросить работу в мастерских, будучи уверены,
что всегда смогут перейти в другие. Предприниматели с
радостью принимали их и даже обещали платить им впе¬
ред, лишь бы они ушли из тех мастерских, где в данный
момент работали. Немало рабочих-сигарочников покида¬
ли одно место за другим, задолжав хозяевам полученную
авансом заработную плату.
Это был период, когда сигарочники считались высо¬
кооплачиваемыми квалифицированными рабочими-ари-
стократами, легко получавшими работу и не чувствовав¬
шими потребности объединиться с другими рабочими
той же профессии, чтобы укрепить свои позиции во вза¬
имоотношениях с предпринимателями. Как говорилось в
популярной песенке того времени:
Сигарочников я люблю:
Трудясь, они поют.
Счастливые! Лопатою,
Знать, денежки гребут!
На них, вишь, все с иголочки;
Мечта, а не житье!
У них и путь особый, свой,
И знамя — все свое!2
Это положение постепенно менялось. Во-первых, в от¬
вет на обращение владельцев сигарных фабрик, жало¬
вавшихся на убытки, которые причиняет им выдача
авансом заработной платы рабочим, покинувшим рабо¬
ту, власти на Кубе в июле 1851 года ввели систему рас¬
четных книжек (libretas). Всем квалифицированным
наемным рабочим-табачникам, мужчинам и женщинам,
предлагалось явиться в тридцатидневный срок в секрета¬
риат промышленной секции Королевского экономическо¬
го общества для получения расчетных книжек. Впредь,
если бы наемный рабочий захотел покинуть мастерскую,
где он работал, предприниматель должен был отметить
в его расчетной книжке, как с ним произведен расчет,
особенно если за ним числился еще не отработанный
аванс. Ни один владелец фабрики не мог взять на рабо¬
ту квалифицированного рабочего, за которым числился
долг предпринимателю, не выплатив предварительно
суммы долга прежнему хозяину. Кроме того, предприни¬
матель, побуждавший квалифицированного рабочего по¬
|78
кинуть старую работу, обещая ему выплатить заработ¬
ную плату вперед, подвергался штрафу не менее чем в
100 и не более чем в 500 песо.
Хотя система расчетных книжек первоначально была
введена для того, чтобы покончить с практикой, дезор¬
ганизующей производство в «одной из главных отраслей
промышленности страны», она могла быть использована,
и действительно использовалась, для ослабления позиций
каждого отдельного рабочего-сигарочника в его взаимо¬
отношениях с предпринимателем. На свободных страни¬
цах расчетной книжки предприниматель мог записать,
что тот или иной рабочий — «смутьян и агитатор», и та¬
кому рабочему очень трудно было получить работу в
другом месте3.
Но значительное изменение в положении рабочих-еи-
гарочников произошло вследствие сокращения производ¬
ства, впервые приведшего к крупной безработице среди
ремесленников. Фернандо Ортис указывает, что «уже в
1856 году в Гаване было много сигарочников, лишивших¬
ся работы из-за того, что в 1855 году, помимо значи¬
тельного количества табачного листа, было экспортиро¬
вано не менее 357 582 500 гото-вых сигар. Их экспортиро¬
вали в США для того, чтобы насытить рынок прежце,
чем 3 марта 1857 года была повышена пошлина»4. (По¬
шлина на табак была увеличена, несмотря на то что за¬
кон 1857 года пересмотрел многие пошлины в сторону
снижения и даже совсем освободил от обложения неко¬
торые виды сырья.) Американский рынок сбыта табач¬
ных изделий еще более сократился в результате паники
1857 года, приведшей к экономической депрессии, длив¬
шейся до 1858 года.
Экономические бедствия, начавшиеся после сильной
эпидемии холеры, охватившей Кубу в 1855 году, убеди¬
ли многих рабочих, особенно в сигарной промышленно¬
сти, в необходимости объединиться для улучшения сво¬
его положения. Это настроение первоначально вырази¬
лось в основании обществ взаимопомощи.
В 1857 году ремесленник из Гаваны Адольфо Рамос
получил от властей разрешение основать «Общество
взаимопомощи честных рабочих и поденщиков». В уста¬
ве Общества говорилось, что в его члены будут прини¬
маться «все добропорядочные белые рабочие, живущие
в приходе церкви богоматери Эль Пилар». Уставы дру¬
179
гих обществ, основанных в тот же период, содержали
аналогичные пункты, а один из них предусматривал еще,
что кандидаты в члены общества, так же как и члены
их семей, должны «обладать хорошим здоровьем». Это
условие станет понятным, если учесть, что главная зада¬
ча обществ состояла в оказании помощи своим членам
в случае их болезни и их семьям в случае смерти кор¬
мильца. «Единственная цель настоящего общества,— го¬
ворилось в типовом введении к уставу подобных объеди¬
нений,— иметь необходимые средства, дающие возмож¬
ность честным ремесленникам и поденным рабочим, яв¬
ляющимся членами общества, восстановить свое здо¬
ровье, так как они зарабатывают на жизнь себе и своей
семье только своим личным трудом».
Принятие в члены обществ только белых заставило
свободных негритянских рабочих создать свои собствен¬
ные общества взаимопомощи. Некоторые из них были
основаны в конце 50-х годов XIX века. В 1858 году сво¬
бодный негр Антонио Мора получил разрешение орга-
низовать общество взаимопомощи в приходе Сан-Нико¬
лас де Бари, под покровительством «власти господней».
В вводной части устава, приложенного им к прошению,
Мора писал: «Думая о том, сколь полезно и благоде¬
тельно было бы для класса пролетариев создать сред¬
ство, способное облегчить их беды и уменьшить жесто¬
кие страдания, люди с черной кожей хотели бы основать
поименованное выше общество». Всякий, желающий
вступить в него, должен был отвечать следующим тре¬
бованиям: 1) быть католиком; 2) быть свободным че¬
ловеком; 3) не иметь дурной репутации; 4) быть чело¬
веком приличного поведения и спокойного характера;
5) иметь определенную профессию; 6) сам вступающий,
его жена, дети и родители должны были быть вполне
здоровы в момент, когда он ходатайствовал о принятии
в организацию5.
Общества взаимопомощи, состоявшие преимуществен¬
но из белых ремесленников, были созданы по всему
острову. Так же как и общества, основанные в Гаване,
они наряду со взаимопомощью осуществляли функции
религиозных организаций. Они действовали в пределах
одного прихода, выбирали своим покровителем какого-
нибудь святого и в день этого святого присутствовали
на торжественном богослужении. В эти дни, как и во
180
время каких-либо других торжеств, члены общества
приходили в одинаковой одежде, с хоругвями и эмбле¬
мами.
Именно эти общества взаимопомощи и положили на¬
чало кубинскому рабочему движению, явившись пред¬
шественниками будущих профессиональных союзов. Об¬
щества взаимопомощи, несмотря на то, что их деятель¬
ность была ограниченна, способствовали пробуждению
у трудящихся сознания того, какое огромное значение
имеет солидарность и взаимопомощь рабочих в совре¬
менном капиталистическом обществе с присущими ему
повторяющимися депрессией и безработицей, в условиях,
когда предприниматель имеет полное право уволить ра¬
бочего, если последний ему больше не нужен, а рабочий,
даже работающий, лишен возможности заработать до¬
статочно, чтобы обеспечить себя во время болезни и
семью в случае своей смерти. В этих обществах рабочие
научились оказывать друг другу поддержку, и у них
возникло чувство настоящей классовой солидарности.
О росте сознательности трудящихся свидетельствовало
крупное событие в истории кубинского рабочего клас¬
са— основание газеты «Ла Аурора», первой кубинской
газеты, защищавшей интересы рабочих.
Инициатива издания «Ла Аурора» принадлежала в
основном Сатурнино Мартинесу. Он родился в Астурии,
но еще мальчиком попал на Кубу, где научился ремеслу
сигарочника. Занимаясь самообразованием, Мартинес
быстро получил признание как поэт. Будучи принят в
члены Публичной библиотеки «Экономического обще¬
ства друзей страны» (Sociedad Económica dé Amigos
del Pais), по вечерам, после целого дня работы на сигар¬
ной фабрике Партагаса, он продолжал изучать науки.
Вскоре Мартинес решил издавать газету для ремеслен¬
ников; предложение Мартинеса получило одобрение его
знакомых — выдающихся представителей кубинской ин¬
теллигенции, посещавших Общество. Рабочие-табачники
собрали средства на издание газеты, и в воскресенье
22 октября 1865 года вышел первый номер «Ла Ауро¬
ра». Вверху на первой полосе (газета имела восемь стра¬
ниц текста, напечатанного в два столбца) было напи¬
сано:
«Ла Аурора», еженедельная газета для ремесленни¬
ков». Затем следовало объявление: «Задача газеты —
181
просвещать всеми возможными способами тот класс об¬
щества, для которого она предназначена. Мы сделаем
все возможное, чтобы добиться общего признания. Если
же это не удастся, то виной тому будет наше .неумение,
а не отсутствие желания». В большой редакционной ста¬
тье, помещенной на первой полосе, говорилось о разви¬
тии науки и ‘искусства и распространении знаний.
«К счастью,—отмечалось в ней,— мы живем в век, кото¬
рый не может кануть в забвение... Мы живем в такое
время, когда идеи проникают во все классы общества
и рабочие стараются добиться положения, в котором им
слишком долго и несправедливо отказывали». «Ла Ауро-
ра», насколько это позволяет характер ее издания, по¬
пытается утолить жажду рабочих к науке и литературе
и распространять «просвещение среди народных масс».
Остальные страницы первого номера газеты были за¬
полнены литературными статьями, стихами, переводами
трех песен Беранже, в том числе песни «Священный союз
народов».
Обеспечив себе постоянную поддержку рабочих-та-
бачников Гаваны (в 1863 году на 516 табачных фабри¬
ках работало 15 128 человек), а также рабочих других
профессий и сочувствующей интеллигенции, «Ла Ауро-
ра» продолжала выходить каждую неделю.
В газете регулярно сотрудничали видные представи¬
тели кубинской интеллигенции: Антонио и Франсиско
Сельен, Луис Викториано Бетанкур, Хоакин Лоренсо
Луасес, Хосе Форнарис, Фернандо Урсаис, Альфредо
Торроелья, Феликс Пуа и другие, печатавшие свои ста¬
тьи, стихи, литературные произведения, причем все они,
особенно Торроелья * и Луасес, вполне сознательно
отдавали свой талант служению интересам эксплуати¬
руемого класса. Помимо произведений кубинских писа¬
телей, «Ла Аурора» печатала переводы иностранных
авторов, например Шиллера и Шатобриана. Газета по¬
мещала также обзоры новых книг и пьес и сообщения
о различных направлениях в области литературы и
искусства.
* В своей речи, посвященной Альфредо Торроелья, 28 февраля
1879 года Хосе Марти назвал его «бардом бедняков, рабов и стра¬
дальцев» (Obras completas, la Habana, 1946, pp. 731—734). Упоми¬
нание о рабах, по-видимому, связано с драмой Торроелья «Мулат».
182
То, что «Ла Аурора» уделяла внимание литератур¬
ным произведениям, отнюдь не означает, что она пре¬
небрегала насущными, повседневными проблемами, сто¬
явшими перед рабочими. Она выступала против тирании
фабрикантов, плохих санитарных условий во многих ма¬
стерских, злоупотреблений мастеров и жестокого обра¬
щения с учениками. В номере от 27 июня 1866 года «Ла
Аурора» с горечью писала: «Известно ли вам, что есть
табачные фабрики, где все еще пускают в ход предмет,
имеющий на конце узел, и, когда им пользуются, он
хлопает, как бич? А знаете ли вы, что на окраине Ла-
Санха есть фабрика, владелец которой, как рассказыва¬
ют люди, надевает кандалы на детей, работающих у
него в качестве учеников? Говорят, что недавно он раз¬
бил одному из учеников голову за то, что тот выпил за
'завтраком немного вина! И мир продолжает жить спо¬
койно!»
«Ла Аурора» не оставляла без внимания и вопрос об
обеспечении престарелых рабочих. После того как эти
люди посвятили лучшие годы своей жизни обогащению
хозяев и не могли более работать так, как работали в
молодости, они оказались вынужденными 'выполнять са¬
мые унизительные обязанности, чтобы хоть как-нибудь
перебиваться. В номере газеты от 29 января 1867 года
говорилось о положении рабочих-сигарочников и выдви¬
гался план облегчения положения престарелых рабочих.
«Все ремесла и профессии рождают цели, дающие
щедрую нигцу надеждам тех людей, которые
ими занимаются. Но изготовление сигар, к несчастью,
сулит рабочему только страшное падение в конце
его деятельности, когда он будет 'низвергнут с вы¬
сот на самое дно, от рабочего стола к разборке
табака.
Мы знаем людей, которые с детства занимаются
свертыванием чудесного листа, представляющего со¬
бой главное богатство нашей страны*, и достигли в
этом деле большого совершенства. Но какая им будет
от этого польза тогда, когда зрение их ослабнет или
они полностью утратят ловкость? Что произойдет с
* В действительности главное богатство Кубы составлял сахар.
Однако, будучи сам рабочим-табачником, Сатурнино Мартинес, на¬
писавший эту статью, был склонен к преувеличению.
! 83
ними, когда они состарятся? Какое предпринимате¬
лям дело до того, что эти рабочие добились совер¬
шенства за двадцать или тридцать лет работы? Их
место в первом ряду займут другие, а старые рабо¬
чие отправятся разбирать табак.
Для того, чтобы престарелые ремесленники могли
избежать нищеты и страданий на старости лет и в то
же время, чтобы побудить их прилежно работать, вла¬
дельцы мастерских должны назначать им премии за
непрерывную работу на одном предприятии в тече¬
ние определенного срока. Когда же по возрасту они
не смогут больше выполнять прежнюю работу, им
следует поручить на . том же ‘предприятии какое-
нибудь другое занятие, соответствующее их положе¬
нию, предоставив место мастера, агента, помощника
или какое-либо другое, обеспечивающее их суще¬
ствование и освобождающее от необходимости за¬
ниматься жалким трудом рабочего, разбирающего
листья».
В действительности «Ла Аурора» мало верила в то,
что ее предложение ввести в какой-либо форме пенсион¬
ную систему будет принято предпринимателями. Хотя
последние, как писала газета, некогда были сами рабо¬
чими, теперь их интересовали только прибыли. Они со¬
вершенно забыли «тех, кто способствует их обогаще¬
нию».
«Ла Аурора» упорно вела кампанию за создание ку¬
бинскими рабочими обществ взаимопомощи. «Именно в
них,— заявляла она, рекомендуя плотникам и каменщи¬
кам основать свои общества,— вы найдете тепло и под¬
держку в зимнем мраке нужды». Более того, один из
постоянных сотрудников газеты, Хосе де Хесус Маркес,
выступил на ее страницах с предложением создать на
Кубе потребительские кооперативы по принципу «Роч¬
дельских пионеров» в Англии. (В основе работы «Обще¬
ства справедливых пионеров» лежал принцип распреде¬
ления прибыли между его членами пропорционально
сумме закупок.) В результате в июне 1866 года в Гаване
был создан кооператив Ассоциации рабочих-сигарочни-
ков.
Первая попытка оказалась настолько успешной, что
в течение месяца было открыто еще две кооперативные
184
лавки, тоже организованные по рочдельской системе.
15 июля 1866 года «Ла Аурора» писала, что кооператив¬
ное движение охватило рабочих всего острова.
Из всех кампаний, организованных и проведенных
газетой «Ла Аурора», ни одна не оказала на кубинцев
столь длительного влияния, как «лекционная кампания»,
посвященная организации чтений в мастерских. В тот
год, когда Сатурнино Мартинес начал издавать газету
«Ла. Аурора», он заинтересовал директора Высшей шко¬
лы в Гуанабакоа, дона Николаса де Аскарате, возмож¬
ностью организовать общеобразовательные чтения на си¬
гарных фабриках. Аскарате встретился с рабочими фаб¬
рики «Эль Фигаро», желавшими организовать у себя
такие чтения, и добился у владельцев фабрики разреше¬
ния на их устройство. Один из рабочих выбирался чте¬
цом, а остальные выполняли и его работу все время,
пока он читал. 7 января 1866 года «Ла Аурора» с ра¬
достью сообщила: «Впервые, по инициативе уважаемых
рабочих «Эль Фигаро», было организовано чтение в
мастерских. Это гигантский шаг по пути прогресса и об¬
щего развития ремесленников, ибо таким образом... они
мало-помалу настолько привыкнут к книгам, что послед¬
ние превратятся в их лучших друзей и будут доставлять
им величайшее развлечение».
Затем чтения были организованы на фабрике Хайме
Партагаса, рабочие которой на свои средства соорудили
«две роскошные кафедры для чтецов». 3 февраля 1866
года состоялась церемония их открытия, во время кото¬
рой Сатурнино Мартинес, работавший на этой фабрике,
произнес речь; в ней он говорил о выдвинутом против
ремесленников обвинении в том, что они интересуются
только вопросами материального характера. «Если бы
у нас на Кубе были свои Кобден и Брайт*,— сказал
он,— которые ознакомили бы нас со стоящими перед на¬
ми великими проблемами, может быть, мы и смогли бы
избавиться от душащих нас железных тисков. Но благо¬
даря только что предпринятому нами великому начина¬
нию мы недолго будем оставаться погруженными во
мрак».
* Ричард Кобден и Джон Брайт были видными английскими
реформаторами.
185
Фабрики «Эль Фигаро» и Партагаса превратились в
национальную достопримечательность. Их стали посе¬
щать иностранцы, присутствовавшие на чтениях. Посе¬
тил . их и государственный секретарь США Уильям
X. Сюард. Наблюдая, как рабочие слушают чтение, про¬
должая в то же время свертывать сигары, посетители с
удивлением отмечали: «Эти ремесленники совсем не та¬
кие, как нам их описывали»6.
Фабрики Гаваны одна за другой, по просьбе рабо¬
чих, стали устраивать у себя чтения. «Ла Аурора» еже¬
недельно сообщала об успехе этого движения, перечис¬
ляя прочитанные вслух газеты и книги. Среди них были
газета реформаторов «Эль Сигло», книги «Битвы века»
и «Политическая экономия» Флорес-и-Эстрада, «Король
мира», нравоучительный и философский роман Фернан-
деса-и-Гонсалеса, двухтомная «История Соединенных
Штатов», двухтомная «История Французской револю¬
ции» и шеститомная «История Испании» Галеано. Когца
администрация фабрики Карунчо отказала рабочим в
разрешении организовать чтения, «Ла Аурора» потре¬
бовала объяснить причины отказа, а затем разбила при¬
веденные доводы. Владелец фабрики, обозленный нача¬
той газетой кампанией, грозил, что он добьется за¬
крытия «Ла Аурора», однако последняя не испугалась
и в номере от 25 марта 1866 года нанесла ответный
удар:
«Один из наиболее влиятельных бизнесменов сто¬
лицы грозил закрыть нашу невинную «Аурору», если
и впредь мы будем интересоваться чтениями в цехах,
особенно на его фабрике. Мы не знали, что сущест¬
вуют дельцы, способные добиться закрытия газеты,
которая никого не оскорбляет и имеет разрешение
открыто выполнять свои функции. Теперь в результа¬
те деятельности этого господина мы знаем, что любой
сортировщик табачных листьев имеет «факультадес
омнимодас» * для подобных вещей. Что ответит нам
на это «Эль Диарио де ла Марина»?»
Упоминание об «Эль Диарио де ла Марина» было
неслучайным, так как этот реакционный орган, отстаи¬
* Так именовались неограниченные (всеобъемлющие) полномо¬
чия, которыми были наделены на Кубе генерал-капитаны.— Прим.
ред.
186
вавший абсолютизм, уже начал ожесточенную кампанию
против организации чтений в цехах на том основании,
что они способствуют распространению среди рабочих
«гибельных идей». Ответ «Ла Аурора» в номере от
18 марта 1866 года явился как бы историческим заяв¬
лением: ««Эль Диарио де ла Марина» открыто высказа¬
лась против чтений на фабриках. Эта идея возникла у
нас, чему мы чрезвычайно рады, ибо противодействие
чтениям свидетельствует о том, что подобная практика
благотворна».
Ремесленники, поддерживаемые лишь газетами «Ла
Аурора» и «Эль Сигло», упорно боролись за продолже¬
ние и расширение чтений. Но в конце концов победили
силы реакции. 14 мая 1866 года по приказу губернатора
дона Сиприано дель Maco чтения «в различных мастер¬
ских» были запрещены; это подтверждало распростране¬
ние практики, существовавшей в табачной промышлен¬
ности, и на другие отрасли производства. В указе
с тревогой отмечалось, что если допустить чтения,
то «собрания ремесленников превратятся в полити¬
ческие клубы» и что от чтения газет рабочие «пере¬
ходят к чтению книг, содержащих софизмы и поло¬
жения, вредные для лиц, слабо развитых интеллекту¬
ально, не обладающих критическими способностями и
образованием, необходимыми для правильного суж¬
дения о творениях авторов, которые... часто под¬
вергают серьезной опасности мир между народа¬
ми». Все это отвлекает рабочих от их главной обязан¬
ности— «усердно работать». Терпеть подобное положе¬
ние «значит серьезно нарушить закон, запрещающий
политические союзы, как и все то, что может вы¬
звать в обществе смятение, анархию и волнение».
А посему:
«1. Рабочих табачных фабрик, мастерских и раз¬
личных цехов запрещается отвлекать чтением книг и
газет или обсуждением вопросов, не относящихся не¬
посредственно к их работе.
2. Полиции поручается бдительно следить за ис¬
полнением настоящего указа и сообщать мне о вла¬
дельцах фабрик, их представителях или управляю¬
щих, которые ослушаются настоящего постановления,
дабы судить их по закону сообразно тяжести пре¬
ступления»7.
187
Какое яркое свидетельство абсолютистского духа оли¬
гархической власти, управлявшей Кубой! Пресекалась
любая попытка кубинских рабочих ознакомиться с во¬
просами, не имевшими прямого отношения к их работе.
(Организация чтений приписывалась в указе лицам, не
принадлежавшим к рабочему классу и якобы старавшим¬
ся навязать эти чтения трудящимся, причем игнориро¬
вался тот факт, что на каждой фабрике они устраива¬
лись по просьбе рабочих.) Что же так напугало правя¬
щий класс? Не чтение же «Эль Сигло», этой реформа¬
торской газеты, не содержавшей ничего особенно ради¬
кального и не более как почтительно указывавшей на
необходимость проведения Испанией административной
реформы. Но ведь на фабриках читали книги, в которых
подробно излагалась история Американской и Француз¬
ской революций, что, разумеется, способствовало разоб¬
лачению деспотической власти на Кубе и показывало,
как народ Соединённых Штатов и Франции сверг тира¬
нию путем революционного переворота. Кроме того, не¬
которые места из «Политической экономии» Альваро
Флорес Эстрада встревожили правящие круги на Кубе.
В частности, такое замечание:
«К монополии школьного обучения во все времена
стремились те, кто был заинтересован сохранить на¬
веки невежество, точно так же как промышленная
монополия всегда являлась целью тех предпринима¬
телей, продукция которых, вследствие ее низкого ка¬
чества и высокой цены, не могла выдержать конку¬
ренции иностранных товаров».
И далее:
«Мы не питаем никаких иллюзий. Общество не бу¬
дет организовано должным образом до тех пор, пока
обязанность трудиться не распространится на всех
его членов и пока не станет неукоснительно соблю¬
даться право рабочего пользоваться плодами своего
труда. Иной альтернативы нет: либо продолжать
борьбу двух сторон, на которые разделено человече¬
ство, либо справедливо вознаграждать за труд.
Я стою за последнее»8.
Больше всего власти боялись того, что рабочие, ус¬
лышав такие слова, ясно поймут, в ком и в чем причина
их жалкого положения в кубинском обществе. А это
было недопустимо!
188
Указ от 14 мая 1866 года, запрещавший чтения, был
напечатан во всех крупных газетах. Тем не менее чтения
продолжались, приняв несколько иную форму, в связи
с чем год спустя генерал-капитан Франсиско Лерсунди
издал новый указ, в котором говорилось, чго, хотя преж¬
нее распоряжение привело к сокращению чтения «на
различных фабриках книг и газет, содержащих преуве¬
личенные идеи», подобная практика продолжалась на
«тайных сборищах; более того, поскольку дурные при¬
меры заразительны... эта вредная практика непрерывно
распространялась на острове политическими группами и
стала применяться не только на фабриках, но и в дру¬
гих местах» *. Поэтому Лерсунди строго приказал поли¬
ции и войскам применять «все имеющиеся в их распо¬
ряжении средства в целях ликвидации обществ любите¬
лей чтения повсюду, где они существуют, и впредь не
допускать их в какой бы то ни было форме» 9.
При деспотическом правлении Лерсунди — а после
Такона он был самым ненавистным генерал-капитаном
на протяжении всей истории Кубы — указ, запрещавший
чтения, строго выполнялся на всех фабриках. Чтения
возобновились только в 80-х годах XIX века, когда ку¬
бинское рабочее движение приобрело современную фор¬
му. Однако в 70-х годах кубинские сигарочники, эмигри¬
ровавшие в Нью-Йорк, Тампу и Ки-Уэст, начали
организовывать подобные чтения и в Соединенных
Штатах.
«Ла Аурора» продолжала просвещать рабочих и
после запрещения чтений на фабриках. Но теперь газета
находилась под постоянным контролем. Каждый номер
проверялся официальным цензором. Именно поэтому га¬
зета не упомянула об историческом событии в развитии
кубинского рабочего класса: о первой забастовке на
Кубе — стачке сигарочников в 1866 году на фабрике
X. де Кабаньяс-и-Карвахаля. Несмотря на то, что
забастовкой руководил редактор «Ла Аурора» Сатурни-
но Мартинес, который вместе с 16 другими рабочими
был приговорен к высылке с Кубы, газета ни словом
не обмолвилась об этих событиях. Не сообщила она
также и о том, что постановление о высылке было анну¬
* Лерсунди имел в виду чтения на плантациях, особенно среди
сборщиков табака.
189
лировано благодаря успешной защите забастовщиков
известным адвокатом Хосе Игнасио Родригесом, являв¬
шимся одновременно секретарем «Экономического обще¬
ства друзей страны».
Номер «Ла Аурора», содержащий какие-либо сообще¬
ния об этих событиях, был бы немедленно конфискован
цензурой. Вероятно, именно поэтому газета не затра¬
гивала и столь важного вопроса о рабстве негров на
Кубе.
Но, даже пройдя цензуру, «Ла Аурора» подвергалась
непрерывным нападкам реакционеров. В номере от
4 ноября 1866 года, сообщавшем об «исполнившейся в
прошлом месяце первой годовщине нашего издания»,
Мартинес отметил, что в течение истекшего года «нас
все время обвиняли в том, что мы анархисты, революци¬
онеры, раскольники, социалисты, враги иностранного ка¬
питала». Как «можно,— писал он,— столько приписывать
невинной маленькой газете, чье единственное стремле¬
ние— быть полезной рабочему классу, в среде которого
мы родились и все еще держим в руках инструменты,
при помощи которых всегда зарабатывали и теперь за¬
рабатываем на хлеб своим семьям».
В мае 1868 года издание «Ла Аурора» было времен¬
но запрещено. Ей разрешили выходить вновь в новом
формате под названием «Научный, литературный и кри¬
тический еженедельник». Но это была лишь отсрочка.
В октябре 1868 года, когда началась Десятилетняя
война, власти окончательно запретили издание «Ла
Аурора» *.
Годы выхода газеты «Ла Аурора» (1865 — 1868) озна¬
меновались появлением классового сознания у кубинских
рабочих, которые уже начали понимать причины, порож¬
дающие их эксплуатацию, и посредством обществ взаи¬
мопомощи, кооперативов, стачек и тред-юнионов впер¬
вые попытались оградить себя от зол, заключавшихся в
системе наемного труда. Этому значительно способство¬
вали чтения на фабриках и статьи в «Ла Аурора».
Несомненно, решения проблем, стоявших перед рабочи¬
ми, которые предлагала «Ла Аурора», носили часто
* Тем не менее Мартинес продолжал свой крестовый поход,
просвещая рабочих в газете «Ла Унион», основанной им в 1873 году,
и в еженедельнике «Ла Расон», издававшемся с 1876 по 1884 год.
190
утопический характер, что сказывалось на кубинском ра¬
бочем движении и в последующие годы. Однако это не
меняет того знаменательного факта, что основные све¬
дения, которые распространяли связанные с «Ла Ауро-
ра» люди, были необходимы для будущего кубинских
рабочих. Эти люди разъясняли, что между рабочими и
их эксплуататорами идет борьба и для достижения побе¬
ды рабочие должны стать более просвещенными, чтобы
понять, в каком обществе они живут, а затем в едином
строю, объединенные общими интересами, бороться за
осуществление своих целей.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Радужные надежды на реформы
В январе 1865 года Франсиско Серрано, вернувшись
с Кубы в Испанию, выступил в кортесах с предложе¬
нием немедленно провести на Кубе экономические,' по¬
литические и социальные реформы. В своей знаменитой
речи он отстаивал также право Кубы иметь своих пред¬
ставителей в кортесах.
Известие об этой речи вызвало на Кубе волнение;
12 мая 1865 года Серрано был направлен меморандум,
под которым подписалось 24 тысячи человек, представ¬
лявших все слои населения острова, за исключением,
конечно, негров. В меморандуме содержалось поздравле¬
ние Серрано по случаю его речи и просьба представить
в кортесы требования, сводившиеся в основном к сле¬
дующему: 1) реформа системы таможенных тарифов; 2)
представительство Кубы в кортесах и предоставление
ей наряду с метрополией политических и гражданских
прав; 3) запрещение работорговли.
«Торговля африканцами продолжается,— говорилось
в меморандуме,— эта отвратительная и опасная язва,
подтачивающая моральные устои... Частные интересы
оказались сильнее чести и совести нации»
Отсутствие какого-либо упоминания об отмене раб¬
ства было не случайным. По этому вопросу сторонники
реформ намеренно хранили молчание. В доме Хосе Ри¬
кардо О’Фаррилла состоялось собрание с целью обсуж¬
дения плана постепенной отмены рабства, который мож¬
но было бы включить в меморандум. Обсуждался глав¬
ным образом проект, предложенный испанцем Франсис¬
ко Монтаосом, издателем гаванской газеты «Ла Пренса».
По этому проекту рабы подразделялись на пять групп
и стоимость каждого раба устанавливалась в зависимо¬
сти от его возраста. Раб должен был либо сам запла¬
тить за свою свободу сумму, предусмотренную для его
192
возрастной группы (соаг1ааоп), либо за пего должны
были уплатить из фонда, созданного с целью выкупа и
постепенного освобождения рабов. Почти все присут¬
ствовавшие на собрании реформаторы не поддержали
проект, заявив, что большинство креолов — владельцев
плантаций будет против этого и вообще всякого другого
проекта отмены рабства. После собрания О’Фаррилл и
другие реформаторы-креолы присоединились к группе,
выступавшей против реформ, и направили объединен¬
ный меморандум генерал-капитану Дульсе с просьбой
запретить дальнейшее обсуждение или опубликование
плана Монтаоса.
Один из доводов, выдвинутый против включения во¬
проса об отмене рабства в меморандум, состоял в том,
что тогда не будет никаких шансов склонить «Безуслов¬
но испанскую партию» поддержать выдвинутые требова¬
ния. Но надежда на это все равно оказалась тщетной.
После провала проекта Монтаоса обе группы старались
найти общую основу для выработки программы реформ,
исключавшей отмену рабства, однако слишком большие
разногласия между ними по другим вопросам помешали
им достигнуть соглашения.
Через месяц после передачи меморандума сторонни¬
ков реформ испанскому правительству была вручена
петиция от кубинской Испанской партии. Подписавшие
ее лица заявляли, что они не возражают против адми¬
нистративных или таможенных реформ, однако, желая
избежать усиления «раздоров» среди «невежественного
народа», выступают как против каких бы то ни было по¬
литических реформ, так и против представительства Ку¬
бы в кортесах. Такая политическая ассимиляция с Испа¬
нией опасна в силу существования на острове различных
рас. Наконец, Мадрид должен помнить, что политические
реформы, дарованные «невежественному и разобщенно¬
му» народу, были главной причиной отделения от Ис¬
пании колоний, расположенных на американском конти¬
ненте, а потому Испанию почтительно продостерегают от
повторения подобной ошибки2.
К счастью для тех, кто надеялся на проведение ре¬
форм, к власти в Испании пришли либералы во главе с
Леопольдо О’Доннелом; пост министра колоний занял
Антонио Кановас дель Кастильо. Хотя члены этой пар¬
тии только назывались либералами, они все же считали
7 Филип С. Фонер
193
необходимым хотя бы частично удовлетворить настой¬
чивые требования проведения реформ. Кроме того, на
правительство продолжали оказывать большое давление
иностранные державы, а также сторонники усиливавше¬
гося аболиционистского движения в самой Испании.
Теперь уже не только Англия требовала от Испании при¬
нятия мер. Соединенные Штаты, где рабовладельцы уже
утратили свою силу, впервые присоединились к Англии,
направив Испании ноту, в которой шла речь о работор¬
говле. Правда, в американской ноте вопрос о ней ста¬
вился не так резко, как в английской, где содержался
призыв к Испании объявить работорговлю пиратством
и строго карать за нее как за преступление.
В американской ноте содержалась лишь просьба к
Испании принять против работорговли более строгие
меры. И хотя она была написана в более вежливой фор¬
ме, ее подкрепляла проводившаяся в США агитация за
бойкот импортируемых с Кубы товаров, если Испания
оставит ноту без внимания *. В результате правитель¬
ство О’Доннела, отвечая в октябре 1865 года на англий¬
скую и американскую ноты, хотя и отказалось объявить
работорговлю пиратством, все же пообещало принять
против работорговли более суровые законы на следую¬
щей сессии кортесов.
Обязавшись удовлетворить это требование, содер¬
жавшееся в меморандуме реформаторов, правительство
О’Доннела решило принять и другие меры в целях уми¬
ротворения креольской Партии реформ. Поэтому почти
одновременно было сделано следующее: в начале ноября
1865 года в кортесы был внесен «Закон о запрещении
работорговли», а 25 ноября 1865 года королевским ука¬
зом учреждена Комиссия по реформам в колониях, или
* 25 марта 1865 года, еще до окончания гражданской 'войны,
известный аболиционистский журнал в США «Нэшенэл антислэй-
вери стандард» поднял вопрос о бойкоте кубинских товаров. В ре¬
дакционной статье «Эмансипация по нашему примеру» говорилось,
что отмена рабства в Соединенных Штатах неизбежно поможет
покончить с рабством на Кубе. Но для ускорения этого процесса
свободолюбивым американцам предлагалось бойкотировать кубин¬
ские товары. Поскольку Испания зависела главным образом от
доходов, получаемых с Кубы, необходимых ей для управления
королевством, бойкот заставил бы ее отменить рабство на
острове.
194
Информационная хунта (Junta de Información de Ultra¬
mar) для изучения предложений по проведению реформ.
Комиссия должна была ограничиться:
«1. Обоснованием специальных законов, которые
согласно статье 80 монархической конституции (при¬
нятой в 1836 году) должны быть представлены в
кортесы и применяться для управления провинция¬
ми Куба и Пуэрто-Рико.
2. Вопросом о регулировании труда цветнокожих
и выходцев Азии и о способах облегчения иммигра¬
ции...
3. Вопросом о договорах, касающихся мореплава¬
ния и торговли, которые должны соблюдаться и дру¬
гими нациями... и об установлении таможенных по¬
шлин» 3.
«Они (члены Королевской комиссии) приедут не ре¬
шать, а обсуждать»,— писал министр колоний Кановас
генерал-капитану Дульсе 12 декабря 1865 года. Но одно
лишь предложение правительства обсудить вопрос о ко¬
лониальных реформах вызвало решительную оппозицию
испанских консервативных кругов. Однако, несмотря на
усиленное противодействие консерваторов, Мадрид санк¬
ционировал избрание 20 кубинцев и 4 пуэрториканцев в
комиссию, которая должна была приехать в Испанию и
высказать свои соображения о реформах, необходимых
в колониях. Отчасти чтобы успокоить консерваторов, от¬
части стремясь не допустить избрания сторонников ра¬
дикальных реформ, правительство дало указание муни¬
ципальным властям обеих колоний установить при го¬
лосовании высокий имущественный ценз. На Кубе для
полной гарантии победы консерваторов Дульсе было
предложено разделить всех избирателей в муниципаль¬
ных округах на четыре группы: землевладельцев, про¬
мышленников, коммерсантов и лиц свободных профессий.
Промышленники были отделены от коммерсантов для
того, чтобы партия противников реформ собрала большее
число голосов.
Ко всеобщему изумлению, сторонники реформ одер¬
жали на выборах решительную победу. Из 16 избран¬
ных от Кубы членов Комиссии 12 были креольскими ре¬
форматорами. (Из четырех представителей Пуэрто-Рико
трое оказались реформаторами.) Среди них находились
7*
195
самые известные на Кубе люди: Хосе Моралес Лемус,
Мигель де Альдама, граф Посос Дульсес, Хосе М. Ме-
стре, Хосе А. Эчеверриа, Мануэль де Армас и самый
уважаемый кубинец той эпохи — изгнанник Хосе Анто¬
нио Сако, с триумфом избранный от муниципального
округа Сантьяго-де-Куба, прежде даже чем он дал со¬
гласие баллотироваться и несмотря на энергичную кам¬
панию испанцев, добивавшихся избрания в этом районе
происпански настроенного представителя.
Итак, результаты выборов 25 марта 1866 года при¬
несли победу сторонникам реформ; так же как и выборы
в Пуэрто-Рико, они неопровержимо доказали, что кре¬
ольское население Антильских островов единодушно тре¬
бует проведения реформ в колониях. Негры, разумеется,
в выборах не участвовали. «Агитация за реформы, раз¬
вернувшаяся на Кубе,— писал Хосе Л. Франко,— охва¬
тывала только белое население. Неграм и мулатам, как
свободным, так и рабам, запрещалось выражать свое
мнение»4.
9 июля 1866 года после четырехмесячного изучения
и обсуждения вопроса кортесы приняли «Закон о запре¬
щении наказуемости работорговли». Новый закон более
точно определял соучастие в работорговле. Отныне каж¬
дый, уличенный в причастности к работорговле, подвер¬
гался крупному штрафу и тюремному заключению. (К
смертной казни приговаривались лишь те, кто оказывал
сопротивление при аресте и чье жестокое обращение
явило'сь причиной смерти или тяжелого увечья раба.)
Прогрессивный характер имела в новом законе и статья
о регистрации и переписи всех рабов на Кубе и в Пуэр¬
то-Рико, «дабы негры, доставленные на остров в нару¬
шение настоящего закона, никогда не могли быть пре¬
вращены в рабов». Цветные, не подлежавшие этой реги¬
страции, должны были считаться свободными людьми.
Каждый, виновный в нарушении статьи о регистрации,
карался штрафом и тюремным заключением.
Многие критики, и особенно члены основанного не¬
задолго до того испанского Аболиционистского общества
(Sociedad Abolicionista), считали, что единственный эф¬
фективный способ покончить с работорговлей — отменить
самое рабство. («Мы никогда не устанем повторять,—
говорилось в меморандуме этого общества, направлен¬
ном в кортесы,— что, пока существует рабство, все уси¬
196
лия прекратить работорговлю окажутся тщетными. Это
доказано долгим и мучительным опытом»5.) Во всяком
случае, первая из двух частей программы правительства
О’Доннела, предусматривавшей прекращение работор¬
говли и проведение реформ в колониях, была в значи¬
тельной мере выполнена. (После 1866 года работорговля
сократилась главным образом благодаря тому, что этот
закон соблюдался более строго, чем все принятые ранее
меры.) То, что кортесы выдержали противодействие
рабовладельческих кругов Кубы и Испании, снова под¬
нявших вопль по поводу того, что любые законодатель¬
ные постановления, касающиеся проблемы рабства, не¬
избежно приведут к освобождению рабов, к «африкани¬
зации» Кубы, к подрыву ее экономики и к ликвидации
испанского господства на острове, служило хорошим
предзнаменованием для будущей деятельности Комис¬
сии по реформам.
К сожалению, в июле 1866 года, еще до созыва Ко¬
миссии по реформам, либеральное правительство Лео-
польдо О’Доннела пало. Новое правительство Нарваэса
отложило сессию кортесов на шесть месяцев. В период
существования этого так называемого умеренного режи¬
ма (moderado), умеренного в понимании консерваторов,
преобладало враждебное отношение к реформам в
колониях, и особенно ко всему, что затрагивало рабство.
(Одним из первых мероприятий нового правительства
было запрещение испанского Аболиционистского об¬
щества.) Главный поборник реформ на Кубе Кановас
вынужден был бежать из Мадрида, так как именно он
по поручению депутатов представил меморандум с тре¬
бованием созвать кортесы.
К тому времени, когда представители Антильских
островов прибыли в Мадрид, уже существовало сомне¬
ние, созовет ли вообще правительство Комиссию по ре¬
формам. Но новое правительство, решив как можно
разумнее воспользоваться неприятным положением, со¬
зданным прежним правительством, назначило созыв ко¬
миссии на 11 августа 1866 года. Однако оно обеспечило
за собой контроль, выделив 21 представителя от Пире¬
нейского полуострова против 20 представителей Антиль¬
ских островов. Худшее, к чему готовились сторонники
реформ, было назначение правительством равного ко¬
личества представителей, что само по себе породило бы
197
препятствия, поскольку испанские интересы и так уже
представляли четыре члена комиссии с Кубы и один из
Пуэрто-Рико, избранные от «пиренейцев». В условиях,
когда превосходство находилось на стороне реакционных
сил, перспективы для реформаторов были далеко, не бле¬
стящие. 30 октября 1866 года кубинские представители
в Комиссии по реформам с волнением пришли в зал
министерства колоний на первое совещание. Их настрое¬
ние омрачилось еще больше, когда министр колоний
Алехандро де Кастро объявил, что заседания Комиссии
будут проходить секретно и передавать о них информа¬
цию в печать запрещается. По-видимому, правительство,
опасаясь, что общественное мнение поддержит сторонни¬
ков реформ, приняло меры предосторожности с целью
помешать изменению статус-кво.
Первым камнем преткновения для сторонников реформ
явилась повестка дня конференции. Напомним, что ко¬
ролевским указом от 25 ноября 1865 года Комиссия
должна была ограничиться выдвижением трех общих
требований. Однако члены кубинской Комиссии, окры¬
ленные своей блестящей победой на выборах делегатов,
прибыли в Мадрид с длинным списком требований ре¬
форм. Среди них были такие требования, как: покончить
с «чрезвычайным положением», существовавшим на Кубе
с 1825 года; закрепить отделение короной политической
и гражданской власти от военной назначением генерал-
губернатора в качестве представителя исполнительной
власти и генерал-капитана для руководства армией; пре¬
доставить конституционные права для всех испанских
подданных; учредить собрание представителей острова
для управления делами, «специфическими для острова»;
создать новую территориальную и гражданскую органи¬
зацию острова с учреждением провинциальных советов
и депутаций; обеспечить выборы муниципальных орга¬
нов населением (налогоплательщиками); установить
представительство в кортесах; провести таможенные,
тарифные, налоговые и административные реформы и,
наконец, принять действенные меры для прекращения
работорговли, содержавшее рекомендацию объявить ее
пиратством, как это было сделано в 1850 году в Бра¬
зилии.
Возникал вопрос, разрешит ли правительство хотя
бы огласить эти требования или ограничит дискуссию
198
рамками, намеченными королевским указом. Ответ па
этот вопрос был получен весьма быстро. Председатель¬
ствовавший на совещании Алехандро Оливан объявил,
что все представленные требования будут открыто об¬
суждаться.
Для детального описания многочисленных заседа¬
ний, утомительных дебатов, докладов комитетов, реко¬
мендаций и проектов— всего, чем занималась Комиссия
по реформам 1867—1868 годов, потребовалась бы целая
книга. Поэтому мы сделаем лишь краткий обзор эконо¬
мических, политических и социальных вопросов, рас¬
смотренных Комиссией.
Предложения сторонников реформ в области эконо¬
мики предусматривали отмену таможенных пошлин на
все ввозимые на Кубу товары. Поскольку это привело бы
к снижению дохода метрополии, реформаторы предлага¬
ли компенсировать его за счет шестипроцентного подо¬
ходного налога на землевладельцев, бизнесменов и лиц
свободных профессий. По их мнению, это позволило бы
распределить налоги более равномерно.
В случае невозможности полностью установить сво¬
боду торговли реформаторы требовали снижения тамо¬
женных пошлин и их полной отмены на импортируемые
предметы первой необходимости, такие, как мука и про¬
дукты питания (ввозившиеся главным образом из
США).
Столь же настойчивы были требования реформато¬
ров и в политической области. В докладе, составленном
членами Комиссии во главе с Моралесом Лемусом,
главным было требование представительства в кортесах
на основе избрания одного депутата от каждых 45 ты¬
сяч жителей. На самих островах предусматривалось со¬
здание Совета острова и Ассамблеи острова, избирае¬
мых населением в помощь губернатору, который должен
был консультироваться с ними по вопросам финансов и
административной политики. Острова предлагалось раз¬
делить на административные округа с провинциальными
советами и собраниями в каждом. Кроме того, число
муниципальных органов предлагалось увеличить, сде¬
лать их более представительными и возложить на них
большую ответственность.
В области гражданских прав реформаторы требова¬
ли наделить жителей Антильских островов всеми пра¬
199
вами, предусмотренными конституцией Испании. Про¬
чие требования (проливавшие яркий свет на деспотиче¬
ский характер испанского колониального правления)
предусматривали право каждого свободно заниматься
своей профессией, равноправие при приеме на граждан¬
скую службу в зависимости от заслуг и способностей,
право на приобретение имущества и его охрану, запре¬
щение незаконных арестов и обысков и введение дейст¬
вующих в Испании гражданского и уголовного кодек¬
сов.
Право генерал-капитана отменять гражданские сво¬
боды и вводить чрезвычайное положение (на Кубе чрез¬
вычайное положение существовало с 1825 года *) долж¬
но было контролироваться Советом и Ассамблеей остро¬
ва. Чрезвычайные суды подлежали роспуску, и свобод¬
ного гражданина запрещалось отдавать в рабство за
нарушение им закона или контракта.
Права, которых требовали реформаторы, были наз¬
ваны ими «исконными правами человека и важнейшими
условиями его существования». Если Испания будет их
отрицать, она совершит преступление против бога и че¬
ловека 6.
Членам Комиссии по реформам, прибывшим с Кубы
и Пуэрто-Рико, нетрудно было формулировать требова¬
ния в экономической и политической областях, ибо по
этим вопросам между ними не было разногласий. Но,
когда дело дошло до «социальных вопросов», члены Ко¬
миссии по реформам отнюдь не проявили единства.
27 ноября 1866 года на третьем заседании Комиссии вы¬
ступления представителей Пуэрто-Рико Хосе Хулиана
Акосты, Сегундо Руиса Беливиса и Франсиско М. Ки-
хано, заявивших, что наступило время отменить рабство
на Пуэрто-Рико, произвели впечатление разорвавшейся
бомбы. В резолюции, составленной в драматических вы¬
ражениях и разоблачавшей рабство как «позорный ин¬
ститут», говорилось: «Делегаты Пуэрто-Рико ныне, как
и всегда, требуют отмены рабства без выкупа или с вы¬
купом, если иначе невозможно; отмены рабства без ре¬
гулирования или с регулированием свободного труда,
если это абсолютно необходимо» 7.
* См. Филип С. Фонер, История Кубы и ее отношений с
США, 1492—1845 годы, стр. 132—133, 150, 209, 211—212, 215—216.
200
Два члена Комиссии от Кубы, Луис Пастор и До¬
минго Стерлинг, оба назначенные правительством, под¬
держали пуэрториканцев. Другие же кубинские пред¬
ставители пришли в ужас, заявив, что вопрос о «немед¬
ленной отмене рабства» они не согласны даже обсуж¬
дать. Однако кубинские представители были бессильны
помешать его обсуждению, несмотря на то что, обсуж¬
дая в любой форме вопрос об освобождении рабов,
они нарушали данные им полномочия. Никакие де¬
баты о реформах на Антильских островах не были воз¬
можны без учета того, как эти реформы отразятся на
рабовладельческой системе. Кроме того, общественное
мнение всех стран вынуждало Комиссию заняться этой
проблемой. «Обсудить вопрос об отмене рабства край¬
не необходимо,— доказывал один из -членов Комис¬
сии,— ибо им занимается весь мир». «Если этого тре¬
буют мораль, религия и общественная польза,— заявлял
другой,— если Соединенные Штаты только что принесли
в жертву жизнь и благосостояние миллионов своих жи¬
телей ради отмены рабства у порога наших Антил, не¬
возможно продолжать жить иллюзией, будто мы 'можем
отложить решение этой проблемы»8.
Сторонники реформ на Кубе, будучи не в состоянии
прекратить обсуждение требования об отмене рабства,
ясно выразили отрицательное отношение к освобожде¬
нию негров в своем знаменитом сообщении (informe),
составленном Хосе Антонио Эчеверриа и подписанном
всеми кубинскими членами Комиссии. Они поздравляли
пуэрториканцев с благоприятно сложившимися на их
острове обстоятельствами, позволяющими поставить во¬
прос о немедленной отмене рабства. Но на долю нашего
острова, сокрушались кубинские представители, не вы¬
пало такого счастья. В Пуэрто-Рико рабовладельческая
система подорвана и рабство обречено на быстрое ис¬
чезновение независимо от того, предпримет ли Испания
меры для его отмены или нет. Что касается Кубы, то
там рабовладельческая система все еще является гос¬
подствующей формой производства.
Сторонники реформ на Кубе, разумеется, не могли
защищать рабство. В то время делать это было уже не¬
возможно. Напротив, в своем сообщении они заявляли о
своем моральном сопротивлении рабскому труду: «Мы
признаем и поддерживаем право раба вернуться к сво¬
201
бодной жизни». Однако после выражения столь гуман¬
ных чувств всегда следовали оговорки, вроде такой: «Но
нижеподписавшиеся сохраняют за собой право изло¬
жить идеи, которые они считают важными для .будуще¬
го процветания и сохранения острова, так как подобные
идеи должны находиться в гармонии с политическими
законами, которые понадобится ввести в удобный мо¬
мент»9. Таким образом, решение вопроса о рабстве они
хотели поставить в зависимость от политических ре¬
форм, проведения которых требовали кубинские асенда-
дос. Другими словами, они настаивали на установлении
своего политического контроля на Кубе, прежде чем
они согласятся рассмотреть вопрос о рабах.
В противоположность кубинцам пуэрториканские ре¬
форматоры считали вопрос о рабстве главным. Это объ¬
яснялось отчасти тем, что в Пуэрто-Рико рабство не
имело столь важного экономического значения, а отча¬
сти тем, что они извлекли больший урок, чем их кубин¬
ские партнеры, из борьбы против испанского гнета. Они
понимали, что Испания использовала рабство для со¬
хранения существующего политического положения, и
пришли к выводу, что отмена рабства должна предшест¬
вовать осуществлению общей программы реформ, к ко¬
торым стремились оба острова; напротив, кубинские
реформаторы хотели сосредоточить всю власть в своих
руках, после чего рассчитывали создать белую Кубу,
прекратить работорговлю, уменьшить число негров на
острове, освободить рабов и удалить их с Кубы. Кубин¬
ские реформаторы признавали, что «интересы гуман¬
ности и прогресса требуют уничтожения цепей рабства»,
однако они надеялись осуществить это, одновременно
удалив негров из кубинского общества. «Мы хотим, что¬
бы преобладала белая раса»,— кричали они на заседа¬
ниях Комиссии по реформам.
Кубинские реформаторы упорно выступали против
всех предложений об отмене рабства. Их остров не вы¬
держит последствий таких перемен в «способе произ¬
водства; кроме того, он не может к ним подготовиться
или содействовать устранению препятствий, мешающих
достижению этой похвальной и благородной цели»10.
И все же в конце концов кубинским представителям
пришлось отступить и согласиться на рассмотрение про¬
ектов отмены рабства до проведения экономических и
202
Политических реформ. После долгих дебатов они одоб¬
рили предложение создать из членов Комиссии комитет
для рассмотрения путей уничтожения рабства, но на¬
стояли на том, чтобы единственно возможной была при¬
знана постепенная, а не немедленная его отмена. Их
условие было принято, после чего пуэрториканские и ку¬
бинские члены Комиссии составили свои собственные
проекты отмены рабства.
Последние дни работы Комиссии по реформам были
посвящены обсуждению вопроса об освобождении нег¬
ров. 10 апреля 1867 года пуэрториканцы Акоста, Бель-
вис и Кихано представили свой проект, согласно которому
уплата выкупа рабовладельцам должна была произ¬
водиться за счет иностранного займа; размеры компен¬
сации устанавливались в зависимости от возраста раба.
(За детей моложе 7 лет и взрослых старше 60 лет уста¬
навливался выкуп 100 песо за каждого. За рабов в воз¬
расте от 8 до' 15 лет и от 41 года до 60 лет — 200 песо, а
от 16 до 40 лет — 400 песо.) Общая сумма, необходимая
для выплаты компенсации за 41 тысячу рабов в Пуэрто-
Рико, определялась в 11 993 800 песо. Но представители
Пуэрто-Рико в Комиссии дали ясно понять, что «в лю¬
бом случае, с выкупом или без него, рабство не должно
существовать более ни единого дня».
В последний день совещаний представили свой
проект и кубинские реформаторы. Он был составлен Хо¬
се Антонио Эчеверриа и подписан всеми кубинскими
представителями в Комиссии, за исключением Сако.
В введении к кубинскому проекту постепенной отмены
рабства вкратце излагались причины освобождения ра¬
бов и смело утверждалось: «Безнравственность рабства
уже сама по себе делает необходимой его отмену». Од¬
нако, как обычно, это утверждение сопровождалось
множеством оговорок об опасностях, которых надо из¬
бежать, а также предостережением, что в ходе освобож¬
дения следует сделать все для сохранения господства
на острове белой расы. Имелось в виду поощрение при¬
нудительной эмиграции негров11.
Высказав все эти соображения, оговорки и предосте¬
режения, кубинские представители в Комиссии предла¬
гали провести отмену рабства постепенно, несколькими
этапами. Основные положения кубинского проекта сво¬
дились к следующему:
203
1. РаботоргОвля африканцами должна быть полно¬
стью прекращена. (Однако об объявлении рабо¬
торговли пиратством не говорилось ни слова.)
2. Рожденные в рабстве считаются отныне свобод¬
ными.
3. Рабы, имена которых не значатся в регистрацион¬
ных списках, объявляются свободными.
4. Освобождение рабов не должно производиться без
предварительной выплаты компенсации рабовла¬
дельцам.
5. Ни один проект не может быть принят без пред¬
варительной консультации с корпорациями
острова.
Проект предусматривал организацию ежегодных ло¬
терей для пополнения фонда, «предназначенного для
улучшения положения рабов и избавления их от нынеш¬
него состояния». Рабов предполагалось разделить на
возрастные группы. Средства намечалось выделить для
каждой группы, и определенное число рабов могло бы
получить свободу за счет лотерейного фонда. В силу
coartación некоторые рабы могли бы своим трудом за¬
платить за освобождение их. Рабов старше 60 лет пред¬
полагалось отпустить на свободу, так же как и детей
до 7 лет, но последние до 18 лет будут находиться на
попечении хозяев, даже если их номера выиграют в ло¬
терее. Часть рабов, в первую очередь наиболее пожи¬
лые, будет освобождаться ежегодно, пока через 7 лет
все рабы не станут свободными.
Сумма выкупа устанавливалась в 450 песо за каждо¬
го раба. Итак, кубинский проект предусматривал для
рабовладельцев неплохую компенсацию, после того как
они уже извлекли огромную прибыль благодаря системе
рабского труда. Общая сумма выкупа за негров опреде¬
лялась в 117 599 тысяч песо; эту круглую сумму кубин¬
ские рабовладельцы должны были получить за освобожде¬
ние 300 тысяч человек, которых они держали в рабстве.
Оба проекта, пуэрториканский и кубинский, получи¬
ли одобрение большинства членов Комиссии. Однако
одобрение не было единодушным даже среди реформа¬
торов. Например, Сако отказался подписать кубинский
проект *.
* Год спустя в статье, напечатанной в мадридской газете «Jla
204
16 апреля 1867 года в последний день совещаний
министр колоний Алехандро де Кастро появился в зале
заседаний, чтобы огласить королевский указ по случаю
окончания работы Комиссии по реформам. Он поздра¬
вил делегатов с успешным завершением работы и с их
полным или почти полным единодушием в столь много¬
численных докладах, рекомендациях и проектах. Изло¬
жив вкратце выводы Комиссии в экономической и поли¬
тической областях, а также по «социальному вопросу»,
Кастро закончил свою речь следующими обнадеживаю¬
щими словами: «Работа, проделанная Комиссией, имеет
столь важное значение, что следует не теряя ни минуты
проводить ее предложения в жизнь» 12.
После этого оптимистического заявления над знаме¬
нитой Информационной хунтой опустился занавес. Не¬
которые делегаты, например Моралес Лемус и Сако,
были уверены, что продолжавшаяся пять с половиной
месяцев усердная работа Комиссии ни к чему не приве¬
дет. Большинство же было настроено более оптимисти¬
чески. Ведь Комиссия начала свою работу в трудных
условиях, возникших после свержения либерального
правительства, и не исключено было, что требования ре¬
форматоров вообще не будут включены в повестку дня.
Однако каждое требование всесторонне обсуждалось, и,
хотя кубинским представителям пришлось согласиться
на включение в повестку дня вопроса об отмене рабст¬
ва, им удалось предотвратить угрозу немедленного
освобождения рабов и выполнить свою главную задачу.
Добрым предзнаменованием служило одобрение участ¬
никами совещаний экономических и политических тре¬
бований, несмотря на то что более половины членов
Комиссии представляли интересы испанского правитель¬
ства. Таким же обнадеживающим был и вывод, который
следовал из слов министра колоний Кастро, что пра¬
вительство одобряло рекомендации Комиссии.
политика», Сако объяснил причины своего отказа подписать проект.
Он вновь выдвинул расистский довод: «Если на Кубе есть черные
люди, то там есть и белые люди... Вспомните Гаити». Далее Сако
доказывал, что Испания не в состоянии найти 140 миллионов песо
для выплаты компенсации. Он предупреждал, что рабовладельцы
готовы пойти на крайние меры для защиты своего имущества — ра¬
бов, и предсказывал отделение Кубы от Испании, если на острове
будет отменено рабство (José A. Saco, La Esclavitud en Cuba
y la revolución en España, Madrid, 1868, pp. 2—15).
205
Но реформаторы рассчитывали не только на благо¬
склонность правительства. Во время заседаний Комис¬
сии они подчеркивали, что реформа, ведущая к само¬
управлению и экономической свободе, является -единст¬
венным путем, вступив на который Испания сможет
сохранить свои заморские владения:
«Острова Пуэрто-Рико и Куба с тревогой следили
за развитием событий в метрополии. Они были сви¬
детелями потрясений в испано-американских респуб¬
ликах и борьбы в соседней федерации Соединенных
Штатов, изучая их с пользой для себя: и в обоих
случаях они обратили внимание как на суть пере¬
мен, так и на причины прогресса или регресса» 13.
Вскоре «развитие событий» на Кубе показало, что
эта замаскированная угроза реформаторов не была пу¬
стыми словами.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Провал надежд на реформы
и начало войны
за независимость
Кубинские реформаторы, вернувшиеся на родину в
приподнятом настроении, узнали, что все население ост¬
рова испытывает недовольство и разочарование. Пока
они обсуждали в Мадриде вопрос об установлении на
Кубе либерального правления, островом правил генерал-
капитан Лерсунди, являвшийся олицетворением испан¬
ского деспотизма. Лерсунди отменил все уступки, сде¬
ланные креолам при Серрано и Дульсе, и жестоко пре¬
секал все либеральные тенденции.
Рассказы членов Комиссии по реформам о поддерж¬
ке, оказанной им представителями правительства на за¬
ключительных совещаниях, породили среди жителей
острова новые надежды. Однако эти надежды быстро
рухнули. Как вскоре выяснилось, министр колоний Але¬
хандро де Кастро выступал только от своего имени.
Правительство Нарваэса решительно ничего не пред¬
принимало для осуществления предложений Комиссии.
Возмущенный министр колоний Кастро подал в отставку.
Обманув надежды кубинцев и пуэрториканцев, пра¬
вительство Нарваэса причинило им еще одну неприят¬
ность. 12 февраля 1867 года оно ввело в колониях новый
налог в размере 6 процентов с чистого дохода от зе¬
мельной и промышленной собственности, причем коло¬
ниальным властям разрешалось повышать новый налог
до 12 процентов, если это было необходимо для покры¬
тия административных расходов. Ирония судьбы заклю¬
чалась в том, что этот налог предложили сами предста¬
вители колоний, рассчитывая, что будут отменены та¬
моженные пошлины и другие налоги, ограничивавшие
торговлю. Правительство, правда, отменило некоторые
цз этих налогов, по сохранило высокие таможенные
207
пошлины. И кроме того, решение было принято без вся¬
кой консультации с представителями острова.
На беду, новый налог был введен во время беспре¬
цедентной депрессии на Кубе, грозившей ей полном эко¬
номическим разорением. В декабре 1866 года прекрати¬
ли платежи Промышленный и Коммерческий банки в
Гаване; существовало опасение, что то же сделает Ис¬
панский банк. Ожидали резкого сокращения производ¬
ства сахара и падения цен на него, поэтому новый налог
вызвал по всему острову озлобление и отчаяние.
Так, после радужных надежд на проведение реформ
рабство сохранилось на Кубе в неприкосновенности, и
Испания продолжала проводить деспотическую полити¬
ку, применяя законы военного времени («факультадес
омнимодас»). Она не только оставила в силе обремени¬
тельные таможенные пошлины, но и ввела налог в раз¬
мере 6—10 процентов с дохода от всех видов деятель¬
ности на острове. Комиссия по реформам 1866—1867 го¬
дов оказалась фарсом — одним из наиболее мрачных в
испанской истории.
По Кубе и Пуэрто-Рико прокатилась волна протеста,
но все было бесполезно. Реформаторов, требовавших
опубликовать в печати предложения Комиссии, коло¬
ниальные власти либо высылали с острова, либо при¬
нуждали молчать. Усилия Моралеса Лемуса, Пастора и
других реформаторов, все еще находившихся в Мадриде,
повлиять на правительство тоже оказались тщетными.
Испанская партия, потерпевшая поражение на выборах
членов Комиссии, в конечном счете оказалась победи¬
тельницей. Ради этой победы на Кубе «пиренейцы» го¬
товы были выплатить еще один деспотический налог.
Как признал Моралес Лемус, «все это деморализова¬
ло Партию реформ». Движение на Кубе в пользу ре¬
форм, участники которого испытывали разочарование и
горечь, умерло. Перестала выходить и газета «Эль Сиг-
ло». Когда 14 апреля 1868 года Посос Дульсес отказался
быть ее редактором, его место занял дон Хосе де Ар-
мас-и-Сеспедес, старавшийся продолжать издание газе¬
ты, которая, как он выразился, «напоминала малабар-
скую женщину, которая после смерти мужа бросается
в огонь» К
Многие креолы были готовы поднять вооруженное
восстание, особенно в восточных провинциях (Ориенте),
208
где уже никто не питал ни малейшей надежды на из¬
менение испанской политики. Зажиточные креолы Ори-
енте превращали масонские ложи городов Байамо,
Мансанильо, Ольгин, Лас Тунас и Сантьяго-де-Куба в
конспиративные центры, и в этом им помогали сотруд¬
ничавшие с ними ложи Гаваны и Камагуэя. «Песня Сво¬
боды», ставшая впоследствии национальным гимном Ку¬
бинской республики, была написана Педро (Перучо)
Фигередо; музыку к ней сочинил Мануэль Муньос, оба
родом из Байамо. Песня эта исполнялась на глазах у
испанских военных властей.
В бой, жители Байамо.
Страна зовет вас в бой!
Тех будет вечной слава,
Кто жертвует собой.
Довольно быть рабами!
К оружию! Зовет
На бой свободы знамя.
Вперед, друзья! Вперед!
Прежде чем приступить к подготовке вооруженного
восстания, белым кубинцам пришлось столкнуться с во¬
просом о неграх, без поддержки которых им никогда не
удалось бы добиться успеха. Но негры не стали бы
поддерживать революцию, которая вместе с независи¬
мостью Кубы не принесла бы им освобождения и равно¬
правия. Без этого революция оказалась бы мертворож¬
денной.
Выход из положения предложило Республиканское
общество Кубы и Пуэрто-Рико, основанное в Нью-Йор¬
ке в апреле 1866 года вместо Демократического обще¬
ства друзей Америки (Sociedad Democrática de los Ami¬
gos de América).
Ободренное победой северян в гражданской войне, а
также победой революционных масс Мексики во главе с
великим Бенито Хуаресом над императором Максимилиа¬
ном, посаженным на мексиканский престол с помощью
французских штыков, а более всего — позорным ухо¬
дом Испании из Санто-Доминго *, Республиканское об¬
* В 1861 году Санто-Доминго из боязни быть поглощенным
Гаити отказался от своей независимости и вернулся под власть
испанской короны. Четыре года спустя, почувствовав вновь, что
щество Кубы и Пуэрто-Рико стало призывать к револю¬
ции. Обманывая бдительность колониальных властей,
Общество стало широко распространять на Кубе свою
газету «Войс оф Америка». Куба и Пуэрто-Рикр должны
стать свободными республиками, требовала газета, а
Республиканское общество призывало добиваться «сво¬
боды для всех жителей Кубы и Пуэрто-Рико без разли¬
чия расы и цвета кожи» 2.
Этот призыв вызвал страх у многих зажиточных бе¬
лых кубинцев и у всех без исключения «пиренейцев», по¬
нимавших, что он не только означает неизбежную отме¬
ну рабства, но и может привести к преобладающему,
если не господствующему, положению народных масс,
негров и белых, на острове.
Однако не все богатые и влиятельные собственники
были напуганы таким призывом. Некоторые из них уже
склонялись к постепенной отмене рабства при условии
уплаты выкупа. Особенно это относилось к рабовла¬
дельцам восточных провинций, где, как уже говорилось,
в результате иностранной конкуренции и технологиче¬
ских изменений производство сахара стало давать мень¬
ше прибыли. Кофейные плантации и разведение крупно¬
го рогатого скота в этой части острова тоже перестали
давать доход, главным образом вследствие испанской
налоговой 'политики. Под влиянием новых экономических
факторов, сказывавшихся на положении плантаций,
многие землевладельцы пришли к выводу, что рабство
становится ненужным и даже обременительным. Все
соображения такого рода заставили видных кубинских
деятелей подумать о взаимовыгодном объединении с
неграми для совместной борьбы против испанского вла¬
дычества. Однако идеи не сразу претворяются в жизнь.
Надо было еще преодолеть глубокие расистские пред¬
рассудки и страхи.
Как ни старались белые власти подавлять малейшие
волнения, многие кубинские негры, особенно свободные,
пришли в возбуждение, узнав о недовольстве на острове.
Им было известно о предложении кубинских членов
означает испанское колониальное владычество, Санто-Доминго вос¬
стал вторично. Потеряв 10 тысяч солдат, испанцы были вынуждены
уйти из страны. Неудача Испании в Санто-Доминго опровергала
доводы таких людей, как Сако, считавших Кубу недостаточно боль¬
шой и сильной, чтобы добиться независимости,
210
Комиссии по реформам постепенно отменить рабство, о
мнении по данному вопросу прогрессивных представите¬
лей белой интеллигенции и даже о воззвании Респуб¬
ликанского общества Кубы и Пуэрто-Рико. Они выжи¬
дали, предложат ли им участники революционного дви¬
жения установить единство и предоставят ли они сво¬
боду тем, кто примкнет к ним.
Но в Сантьяго-де-Куба жила одна негритянская се¬
мья, которая не просто ждала. Это была семья свобод¬
ных негров Маркоса Maceo и Марианы Грахалес. Мел¬
кий торговец сельскохозяйственными продуктами Мар¬
кос Maceo родился в Венесуэле, но при крещении сво¬
его сына, Антонио Масео-и-Грахалес, зарегистрировался
как уроженец Сантьяго-де-Куба. Он сделал это, чтобы
не подпасть под действие декрета, предписывавшего вы¬
сылку с острова всех свободных цветных, прибывших на
Кубу из других стран. Декрет был издан после восста¬
ния рабов 1844 года, в котором приняли участие и сво¬
бодные негры.
Сына Маркоса, Антонио Maceo, имя которого вскоре
стало известно всей Кубе, за небольшой промежуток
времени обучали трое учителей, но в основном его вос¬
питывала семья и улица. В возрасте 16 лет Антонио на¬
чал работать, перевозя на мулах продукты. Его рано за¬
интересовала политика, и он научился ненавидеть ис¬
панский деспотизм и'рабство, которое ему приходилось
наблюдать во время своих поездок по стране. Адвокат
дон Асенсио-де-Асенсио, обративший внимание на Анто¬
нио Maceo, познакомил его с членами группы «купцов,
промышленников и друзей дома Асенсио, составлявших
круг интеллигентных друзей молодого мулата». Тот
факт, что влиятельные белые кубинцы приветствовали
участие молодого негра в их спорах, доказывал, как
далеко вперед ушло антииспанское движение в Санть¬
яго-де-Куба по сравнению с остальными районами
острова.
В 1864 году Maceo вступил в масонскую ложу Сан¬
тьяго-де-Куба и стал членом узкого революционного
кружка. Так, еще совсем молодым, Maceo был связан с
вдохновителями антииспанских настроений на острове и,
когда началась борьба за независимость, без колебаний
примкнул к наиболее активным борцам. Его поддержи¬
вал в этом не только отец, тоже присоединившийся к
211
революционному движению, Но и Мать. Страстная ttaT*
риотка и враг испанцев, негритянка Мариана Грахалес
была одной из самых выдающихся женщин в истории
кубинского революционного движения, и она .вовлекла
всю свою семью в борьбу за независимость 3.
В августе 1867 года лидеры Революционной хунты
Байамо направили Педро Фигередо в Гавану просить
поддержки у лидеров движения в пользу реформ. Сна¬
чала Моралес Лемус заявил Фигередо, что Партия ре¬
форм предоставит для дела революции сумму от трех
до шести миллионов песо, которая будет помещена в
США. Когда же обрадованный этим известием Фигередо
собрался уже покинуть Гавану, Моралес Лемус сообщил
ему, что его группа решила отказаться от своего наме¬
рения. Ее отказ Моралес Лемус объяснял тем, что ли¬
деры движения за реформы хотели подождать резуль¬
татов президентских выборов 1868 года в Соединенных
Штатах. Если, как они надеялись, избранным окажется
Улисс С. Грант, то, по их мнению, одним из первых его
шагов явится «ликвидация испанского господства на
Кубе, что, возможно, приведет к ее присоединению к
Соединенным Штатам». Действительной же причиной
отказа, как узнал от Моралеса Лемуса Фигередо, было
следующее: один крупный американский военный, бли¬
жайший помощник генерала Гранта, в порядке совета
заявил кубинским реформаторам, что для осуществления
этого плана «необходимо сохранять на Кубе спокойст¬
вие, так как революция вызовет страшное кровопроли¬
тие и разорение поместий» *.
Фигередо пришлось сообщить Революционной хунте
в Байамо, что лидеры западного района отказались уча¬
ствовать в совместной революционной борьбе против
* Этим военным был генерал Уильям Т. Шерман, посетивший
Кубу в ноябре 1866 года, когда он был направлен с дипломатиче¬
ским поручением в Мексику. В своей автобиографии Шерман пишет:
«В Гаване мы были очень радушно приняты, особенно сеньором
Альдама, который псхвез нас по железной дороге на свои плантации
сахарного тростника в Санта-Роса и обратно через Матансас»
(Memoirs of General William T. Sherman, New York — London, 1913,
v. II, p. 416—417). Шерман не упоминает ни о каких политических
беседах с кубинцами, относившихся к будущему статусу острова.
Никаких ссылок на такие беседы нет и в бумагах Уильяма Т. Шер¬
мана, находящихся в библиотеке конгресса. Там имеется два напи¬
санных по-испански письма из Гаваны от 25 и 26 ноября 1866 года,
но в обоих речь идет о мексиканских, а не о кубинских делах.
212
Испании. Чем бы пи оРравдывали они Свою поЗицШо,
факт остается фактом, что лидеры реформаторов не за¬
хотели присоединиться к борьбе за независимость4.
Разумеется, лучше всего было бы выступить единым
национальным фронтом, но тем не менее революционные
лидеры Ориенте не прекратили своей конспиративной
деятельности. Более того, они начали подготовку воору¬
женного восстания. Революционная хунта Байамо была
организована масонской ложей этого города, и теперь
ее примеру последовали масонские ложи других городов.
В Мансанильо Революционную хунту основали Карлос
Мануэль де Сеспедес, Боргес, Исаиас и Бартоломе Maco,
в Камагуэе — масоны во главе с Сальвадором Сиснеро¬
сом Бетанкуром. Тайные общества и масонские ложи в
провинции Ориенте, объединявшие кубинцев и домини¬
канских эмигрантов, превратились в подлинные револю¬
ционные организации.
Для координации расширявшейся революционной
деятельности Франсиско Висенте Агилера созвал 4 ав¬
густа 1868 года на ферме под названием «Сан-Мигель
де Ромпе» в округе Лас-Тунас совещание, на котором
председательствовал старейший из присутствовавших де¬
легатов Карлос М. де Сеспедес. Он родился 18 апреля
1819 года в Байамо и, получив образование в Барселон¬
ском университете в Испании, поселился в Мадриде,
где начал вести революционную деятельность. За это его
выслали во Францию, однако по возвращении в Испа¬
нию Сеспедес снова принял участие в подготовке ре¬
волюции, за что был подвергнут тюремному заключению.
Вернувшись на Кубу, Сеспедес вместе с Агилера, Фи-
гередо и другими лидерами из провинции Ориенте при¬
ступил к организации борьбы за независимость. Будучи
человеком образованным, но в то же время солдатом и
рабовладельцем, Сеспедес выступил на совещании со
страстной речью, доказывая необходимость немедленных
революционных действий; закончил он следующими сло¬
вами: «Господа, наступил торжественный и решающий
час. Власть Испании одряхлела и прогнила; если нам
она все еще кажется великой и сильной, то лишь потому,
что мы более трех столетий взирали на нее, стоя на ко¬
ленях» 5.
Однако собравшиеся люди не были еще готовы к ре¬
волюционному выступлению, хотя их и взволновала эта
213
Зрячая речь. Одни высказывались за то, чтобы преД-1
принять последнюю попытку добиться реформ, другие —
за присоединение к Соединенным Штатам. Но даже стог
ронники независимости понимали, что они еще* недоста¬
точно подготовлены к войне. Кроме того, большинство
владельцев плантаций хотело отложить вооруженное
восстание до тех пор, пока не будет переработан уро¬
жай сахарного тростника, доказывая, что это даст им
возможность более активно участвовать в вооруженной
борьбе. Во время дебатов то и дело поднимался вопрос
о рабстве. Все понимали, что для революции понадо¬
бится людская сила, которой являются негры, но нельзя
рассчитывать на помощь негров, если революционное
движение не провозгласит отмены рабства. Однако к
этому были подготовлены лишь немногие. Те же, кто
все еще настаивал на последней попытке добиться ре¬
форм, утверждали, что в хаосе революционной войны
будет трудно удержать рабов в повиновении.
Участники собрания, не придя к соглашению, назна¬
чили дату нового совещания, на котором предполагалось
разрешить все спорные вопросы.
Пока революционеры откладывали свое выступле¬
ние, события в Испании дали новый толчок деятельно¬
сти сторонников реформ. 18 сентября 1868 года в Испа¬
нии под натиском либералов пала реакционная и ни па
что не способная монархия Бурбонов. Королева бежала
во Францию. В результате «славной революции», как
ее сразу же стали называть, было создано временное
правительство, издавшее декреты об участии всех муж¬
чин в выборах, о свободе печати, союзов, религии и об¬
разования б Испании. Правительство обещало распро¬
странить эти реформы и на колонии, заверяя жителей
Антильских островов, что революция «была совершена
не только ради населения полуострова, но и ради на¬
ших верных братьев за морем» 6.
Кубинские реформаторы, правда несколько обеспо¬
коенные тем, что среди членов нового правительства бы¬
ло много аболиционистов, приветствовали «славную
революцию» и обещание провести реформы в колониях
в надежде, что они предотвратят необходимость борьбы
за независимость. Но твердые революционеры решили,
что издевательство над Комиссией по реформам в коло¬
ниях «должно быть последним обманом». Они перестали
214
верить всем обещаниям Испании, и на них никакого
впечатления не произвел тот факт, что возглавили ре¬
волюцию такие давние сторонники реформ в колониях,
как Франсиско Серрано и Доминго Дульсе. Консерва¬
торы все еще пользовались значительным влиянием во
временном правительстве, и, помня историческое прош¬
лое Испании, следовало думать, что именно они, а не
либералы, будут в конечном итоге диктовать испанскую
политику в колониях. Кроме того, на самой Кубе реак¬
ционный генерал-капитан Франсиско Лерсунди, являясь
приверженцем изгнанной королевы Изабеллы, продол¬
жал проводить деспотическую колониальную политику
Бурбонов.
Сеспедес, понимая, что волнение, вызванное на Кубе
первыми известиями о «славной революции», создавало
благоприятную ситуацию для движения за независи¬
мость, призывал к немедленному революционному вы¬
ступлению. Однако владельцы плантаций сахарного
тростника продолжали настаивать на том, чтобы отло¬
жить восстание до тех пор, пока они не закончат пере¬
работку урожая. Вопреки стремлению Сеспедеса высту¬
пить немедленно восстание было назначено на 24 де¬
кабря 1868 года.
Пока кубинцы тянули, пуэрториканские революцио¬
неры подняли восстание. Пуэрториканский революцио¬
нер д-р Рамон Эметерио Бетансес с 1863 года занимался
на острове революционной деятельностью, которая вско¬
ре привела к восстанию, вспыхнувшему в 1868 году в
Л ар ее е («Клич из Лареса»).
24 февраля 1868 года Революционная хунта, основан¬
ная в городе Ларесе в Пуэрто-Рико, приступила к выра¬
ботке плана немедленного освобождения острова. Одним
из членов хунты являлась Мариана Брасети. Ее про¬
звище— «Золотая рука» — свидетельствовало о той
важной роли, которую играли женщины Пуэрто-Рико в
революционном движении. «Из-за преследований и тер¬
рора против организаторов движения за независи¬
мость,— отмечает Хесус Колон,— общества приходилось
основывать тайно... Поскольку подпольная работа дол¬
жна была сочетаться с повседневными делами, женщи¬
ны, «естественно», привлекались к такой работе». Ма¬
риана Брасети была принята в члены революционной
хунты Лареса в то время, пишет Колоп, «когда жеищи-
215
нам не разрешалось выходить из дому без провожатого
и когда их ни во что не ставили вне дома и церкви».
23 сентября 1868 года вспыхнуло историческое вос¬
стание в Ларесе, и Революционная хунта провозгласила
в Пуэрто-Рико республику. К сожалению, д-р Бетансес
был не в состоянии снабдить восставших необходимым
оружием и снаряжением, и малочисленные революцион¬
ные силы, несмотря на героическое сопротивление, по¬
терпели поражение. Об одном эпизоде происходившего
сражения долго помнили в Пуэрто-Рико. К Ане Марти¬
нес Пумахеро — жене вождя повстанцев Лареса (ее сын
тоже участвовал в борьбе), пришли в дом испанские
солдаты, которые сначала обыскали его, а затем подо¬
жгли. Когда же испанские власти «именем закона» по¬
требовали от Аны, сидевшей под манговым деревом,
сказать им, где находится ее сын, она ответила: «Име¬
нем законов чести и любви к родине и в силу клятвы
хранить молчание даже под угрозой смерти я не ска¬
жу, где находится мой сын» 7.
Вскоре произошло событие, заставившее немедленно
выступить тех кубинцев, кто вообще решил бороться *.
Испанские сборщики налогов согласно новому закону
потребовали уплаты денег; землевладельцы вынуждены
были либо платить, либо восстать. Они выбрали второе.
Луис Фигередо — владелец фермы «Эль Михиаль», рас¬
положенной в восьми лигах от Ольгина, повесил испан¬
ца— сборщика налогов, открыто примкнув таким обра¬
зом к восстанию.
На плантации «Муньос», близ Лас-Аренас, было
спешно созвано собрание; другое собрание состоялось
3 октября на ферме Мануэля де Хесуса Кальвара «Ран-
чон де лос Калетонес». Участники этих собраний рас¬
пределили между собой районы действия и договори¬
лись ускорить революционное выступление, назначенное
на канун рождества.
Вскоре после 3 октября произошло другое событие,
заставившее революционеров выступить немедленно, не
* По сведениям испанских властей, между революционерами
Кубы и Пуэрто-Рико поддерживалась тесная связь. Губернатор Пу¬
эрто-Рико генерал Павиа писал испанскому военному министру:
«Вне всякого сомнения, между вождями этого острова и вождями
Кубы существовало молчаливое согласие» (José Pérez Moris,
Historia de la insurrección de Lares, Barcelona, 1872, p. 333).
21(3
считаясь с первоначальными планами. Один сочувство¬
вавший революционерам телеграфист перехватил теле¬
грамму, направленную генерал-'капитаном Лерсунди гу¬
бернатору Байамо, полковнику Удета, в которой говори¬
лось: «Куба принадлежит Испании и должна быть
сохранена для Испании независимо от того, кто ею
управляет. Заключите в тюрьму Д. Карлоса Мануэля
де Сеспедеса, Франсиско Висенте Агилера, Педро Фи-
гередо, Франсиско Maceo Осорио, Бартоломе Maco,
Франсиско Хавьера де Сеспедеса...» Тайные приготовле¬
ния были раскрыты. Жена одного из революционеров,
Тринидад Рамирес, рассказала на исповеди об этом
плане священнику, и он убедил ее в том, что религиоз¬
ный долг обязывает сообщить о нем властям8.
Карлос Мануэль де Сеспедес не стал больше ждать,
и при поддержке всего лишь 37 человек (все они были
плантаторами из провинции Ориенте) утром 10 октября
1868 года провозгласил независимость Кубы, находясь
на своей плантации «Ла Демахагуа» около Яры, неда¬
леко от Мансанильо, бросив исторический «клич из
Яра». В тот же день Сеспедес освободил принадлежав¬
ших ему рабов, включив их в свой малочисленный и пло¬
хо вооруженный отряд. Он обнародовал заранее состав¬
ленный манифест, в котором указывались причины вос¬
стания и перечислялись его руководители, во главе ко¬
торых находился сам Сеспедес в качестве главнокоман¬
дующего. Бартоломе Maco в чине генерал-лейтенанта
был назначен заместителем главнокомандующего, а Ма¬
нуэль де Хесус Кальвар — бригадным генералом. Один
из первых организаторов движения, Франсиско Висенте
Агилера, не получил никакого поста из-за возникших с
самого начала разногласий, ослаблявших в дальнейшем
борьбу против Испании. В манифесте, выпущенном от
имени Революционной хунты острова Куба, перечисля¬
лись причины восстания — деспотическое правление, не¬
справедливые налоги, продажность администрации,
недопущение кубинцев на правительственные должно¬
сти, исключение кубинцев из кортесов, лишение их по¬
литических, гражданских и религиозных свобод, в
частности права собраний и права подачи петиций.
В манифесте говорилось также о неудаче, постигшей
Комиссию по реформам в колониях в 1866—1867
годах.
217
«...так же, как великие государства возникли й
результате 'восстания против подобного же бесчестия,
после того как все мольбы облегчить положение ока¬
зались тщетными, та« и мы отчаялись добиться от
Испании справедливости путем уговоров; мы не мо¬
жем больше жить без тех -прав, которыми пользуют¬
ся другие народы; поэтому мы вынуждены прибегнуть
к оружию, чтобы завоевать свои пра-ва на поле сра¬
жения, в надежде, что наши невзгоды послужат до¬
статочным оправданием того, что мы обратились к
этому последнему средству их устранить и добиться
благоденствия в будущем».
Цели, провозглашенные в манифесте, были итоговым
выражением тех требований, 'которые выдвигали в тече¬
ние полувека кубинские агитаторы.
«Перед богом и своей совестью мы заявляем всем
цивилизованным народам об искренности наших на¬
мерений... Мы хотим лишь быть свободными и видегь
такими же свободными всех людей, ибо творец соз¬
дал всех людей свободными. Мы глубоко верим, что
все люди — братья. Мы уважаем жизнь и собствен¬
ность всех мирных граждан, даже если эго живущие
на нашей земле испанцы; мы восхищаемся всеобщим
избирательным правом, обеспечивающим суверенитет
народа, и хотим постепенного освобождения ра¬
бов с выкупом, свободного обмена с нациями на
основе принципа взаимности, национального предста¬
вительства при установлении законов и налогов;
вообще мы требуем точного соблюдения неотъемле¬
мых прав человека. Мы создаем независимое госу¬
дарство, так как считаем, что под эгидой Испании мы
никогда не будем полностью пользоваться своими
правами» 9.
После провозглашения декларации независимости в
Байамо было сформировано временное правительство
Кубинской республики.
Манифест, провозгласивший независимость Кубы, от¬
ражал в основном интересы и взгляды кубинских земле¬
владельцев из восточных провинций, стремившихся
упрочить на острове свое положение и покончить с ме¬
шавшими экономическому развитию торговыми ограни¬
чениями; по их убеждению, ни того, ни другого они не
218
могли достигнуть, находясь под испанским господством.
Провозглашенная в манифесте политика по вопросу о
рабстве (постепенное освобождение рабов с выкупом)
нисколько не отличалась от той, которую рекомендовали
члены Комиссии по реформам 1866—1867 годов. Как
реформаторы, так и организаторы революционного дви¬
жения 1868 года предлагали консервативное решение
«социального вопроса», которое они собирались выпол¬
нить после достижения политической и экономической
свободы. Пункты манифеста, касавшиеся отмены рабства,
следовало осуществить лишь после торжества револю¬
ции. «Когда мы добьемся победы республиканского зна¬
мени, — говорил Карлос М. де Сеспедес, — и заставим
представителей испанского правительства спешно поки¬
нуть Кубу, революция позаботится о разрешении этого
важнейшего вопроса» 10.
Итак, ясно, что во время выступления в Яра не стоял
вопрос о немедленном освобождении негров. И тем не
менее важное решение поднять знамя восстания против
испанского владычества, принятое группой, бросившей
«клич из Яр а», было наиболее значительным событием
во всей предшествовавшей истории Кубы. Особен¬
но знаменательно то, что эта небольшая группа реши¬
лась выступить против намного превосходящих ее сил.
Приняв такое решение, большинство лидеров револю¬
ции неизбежно должны были понять, что без вовле¬
чения негров в борьбу невозможно одержать победу.
Военная необходимость, заставившая в конце концов
правительство Линкольна провозгласить немедленное
освобождение негров в США, во время войны за незави¬
симость Кубы заставила и лидеров революции поступить
подобным образом. И когда это решение стало неиз¬
бежным, народным массам Кубы удалось изменить
характер революции, поставив перед ней демократиче¬
ские и аболиционистские цели. Именно это и заставило
Хосе Марти назвать «первое провозглашение независи¬
мости 10 октября 1868 года... единственным днем свобо¬
ды, который негры знали на Кубе» и.
Но обо всем этом будет говориться в следующих
главах. Остановимся пока на том, что клич «Независи¬
мость и свобода Кубы!» был подхвачен кубинцами и
прокатился по всему острову. На Кубе возникал новый
дух, его прекрасно выразил в своих стихах поэт Мигель
219
Херонимо Гутьерес, погибший в борьбе за независи¬
мость своей родины:
Кубинец кто теперь? Не тот,
Кто прежде проводил
Весь век в безделье, без забот,
Животной жизнью жил.
Нет, он и не покорный раб,
Кто вечно жил в ярме,
Кто даже спину разогнуть
Пред деспотом не смел.
Нет, он не королевский пес,
«Несчастный пятый» *, тот,
Кто был на Кубе палачом,
Душил ее народ.
Теперь кубинец — это тот
Герой и патриот,
Кто за свободу, за народ,
На смертный бой идет! 12
* Имеется в виду испанская практика набора войск для службы
на Кубе. Солдат отбирали по жребию и каждого пятого отправляли
на Кубу.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Десятилетняя война.
Начальный этап,
1868—1869 годы
10 октября 1868 года начался новый этап в истории
Кубы,—этап активной и непрерывной революции. Про¬
изошли события, положившие начало Десятилетней вой¬
не (1868—1878)..
Официальная испанская газета в Гаване не воспри¬
няла всерьез известия из Ориенте, считая их не
заслуживающими внимания, и пренебрежительно сооб¬
щила, что «кучка обманутых и плохо вооруженных пар¬
ней бросила клич восстания в Яра» К Она имела осно¬
вание отнестись свысока к этим первым мамбисес, как
называли кубинских повстанцев,— первый отряд патрио¬
тов состоял из 147 человек, и не у каждого из них было
в руках оружие. Все их военное оснащение состояло из
45 охотничьих ружей, 4 винтовок, нескольких пистоле¬
тов и мачете. Поскольку пришлось выступить прежде,
чем была окончена организация, группы восставших,
состоявшие почти исключительно из рабов с плантаций,
действовали каждая в своем районе под руководством
своих вожаков без тесной связи между собой. Не удиви¬
тельно, что испанские власти так несерьезно отнеслись
к восстанию.
Руководители повстанцев со своими маленькими
отрядами плохо • вооруженных патриотов вовлекали
испанцев в многочисленные мелкие стычки, и восстание
быстро усиливалось. Силы патриотов стали увеличивать¬
ся после того, как к ним примкнули массы кубинцев,
белых и негров (свободных и рабов), особенно в сель¬
скохозяйственных районах страны. 12 октября в распо¬
ряжении Сеспедеса находилось уже 4 тысячи человек,
к концу месяца его армия насчитывала 9700 человек, а
221
к 8 'ноября — 12 тысяч *. В кубинскую армию вступало
много негров, составлявших на протяжении всей рево¬
люции значительную ее часть. Формы повстанцы не име¬
ли, и оружие у них было самое разнообразное. Кубин¬
ские отряды, не имевшие почти никакого оружия, кроме
мачете, которыми все повстанцы были вооружены еще
до того, как они вступили в ряды патриотов, одержива¬
ли верх над противником зачастую только благодаря
внезапности нападения.
Плохо вооруженные, одетые в лохмотья, полуголод¬
ные, но проникнутые революционным духом, отряды
патриотов разбили испанцев в Яра, Байре и в Хигуани,
где победу одержали отряды, которыми командовал
генерал Донато Мармол. 15 октября они осадили Бай-
амо — город с десятитысячным населением — и 19 ок¬
тября заняли его. Сеспедес сформировал там прави¬
тельство Кубинской республики.
С каждой победой в повстанческие отряды вливались
новые люди. Одновременно революционеры получили и
другую помощь, явившуюся весьма своевременной,
если учесть отсутствие у них военного опыта. Группа
доминиканских эмигрантов во главе с Максимо Гоме¬
сом сыграла крупную роль в деле достижения Кубой
независимости; Луис Маркано и Модесто Диас, исполь¬
зуя опыт, приобретенный доминиканцами в войнах с
Испанией, стали обучать кубинцев военной стратегии и
тактике. Боевой опыт этих людей принес в дальнейшем
неоценимую пользу делу революции.
Получив подкрепления, повстанцы начали громить
испанские отряды, перерезали железнодорожные линии
и вскоре захватили обширные районы в восточной части
Кубы. 28 октября вооруженное восстание вспыхнуло в
Ольгине, 8 ноября патриоты подошли к столице провин¬
ции Ориенте, городу Сантьяго-де-Куба, и остановились
в миле от него. 4 ноября группа кубинцев во главе с
Игнасио Аграмонте-и-Лойнас подняла знамя восстания
в провинции Камагуэй. На помощь Аграмонте прибыли
из других районов отряды, имевшие достаточное воен¬
* Трудно точно определить численность кубинской армии в ка¬
кой-нибудь определенный момент Десятилетней войны вследствие
совершенно различных данных, приводимых в разных источниках.
Испанские власти всегда стремились преуменьшить ее численность, а
кубинцы, как правило, преувеличивали.
222
ное снаряжение и находившиеся под командованием
генерала Мануэля де Кесада, произведенного в генера¬
лы в мексиканской армии. С ними прибыли также Ма¬
нуэль и Хулио Сангили и группа гаванской молодежи.
9 февраля 1869 года началось восстание в районе Лас-
Вильяс под руководством генерала Федерико Кавада,
бывшего полковником в частях американских волонте¬
ров во время гражданской войны.
По мере того как столкновения учащались, кубинцы
одерживали победы, а потери испанских войск возраста¬
ли, испанцы стали понимать всю серьезность положе¬
ния. Генерал-капитан Франсиско Лерсунди направил
мощную боевую колонну под командованием графа
Бальмаседа к Байамо с заданием изгнать оттуда кубин¬
ские войска и революционное правительство. Одно¬
временно он приказал усилить деятельность гнусной
организации, носившей название «Волунтариос» (кор¬
пус волонтеров). Кроме того, Лерсунди ввел военный
суд, издав декрет о том, что все дела о мятеже и под¬
стрекательствах к нему подлежат разбору специально
созданными военными комиссиями. Всех повстанцев
военные трибуналы должны были судить как измен¬
ников.
Первоначально отряды волонтеров были организо¬
ваны генерал-капитаном Конча для борьбы с участни¬
ками экспедиции Лопеса. Позднее Конча официально
стал называть их корпусом. В крупных городах острова,
особенно в Гаване и Сантьяго-де-Куба, волонтеры
были сформированы в пехотные батальоны и кавале¬
рийские эскадроны. Высшим чином был у них чин пол¬
ковника.
Задача волонтеров состояла в оказании помощи ре¬
гулярной армии в случае необходимости. На «внутрен¬
нем фронте» и в городах и поселках они несли гарнизон¬
ную службу вместо испанских солдат, которых посы¬
лали в бой. Волонтерами командовали представители
олигархии острова, выходцы из семейств крупных зе¬
мельных собственников, рабовладельцев и коммерсан¬
тов, разбогатевших благодаря доходам с плантаций
сахарного тростника и торговле невольниками. Корпус
волонтеров состоял главным образом из испанцев, чаще
всего холостяков, авантюристов, покинувших Испанию
и стремившихся только к богатству. Презирая кубинцев
и ища случая терроризировать креольское население,
они с готовностью отозвались на призыв Лерсунди и,
как мы увидим, прибегая к линчеванию и массовым
убийствам в городах и поселках, приобрели такую кро¬
вавую славу, которая «не имела себе равной в исто¬
рии» 2.
Значение волонтеров для сохранения испанского
господства на Кубе было так велико, что едва ли
Испания могла бы продолжать войну, не прибегая к по¬
мощи этой организации. Когда в Яра началось восста¬
ние, Испания имела на острове всего 7 тысяч солдат.
Волонтеры позволили Лерсунди сдержать силы восстав¬
ших до прибытия подкреплений. При Лерсунди на сто¬
рону Испании было завербовано от 40 до 73 тысяч во¬
лонтеров, и для их вооружения в Соединенных Штатах
было закуплено 90 тысяч винтовок системы «ре¬
мингтон».
Отныне корпус волонтеров, хорошо вооруженный и
организованный, превратился в мощную силу, исполь¬
зуемую для подавления восстания. Подстрекаемые
газетой «Ла Вое де Куба», основанной полковником
волонтеров Гонсало Кастаньоном, волонтеры заявили,
что их цель — полное истребление повстанцев и им со¬
чувствующих и ничего иного они не потерпят. Зная, что
сохранение испанского господства на острове зависело
от них, они попытались навязать свою реакционную по¬
литику метрополии и ее официальным представителям
на Кубе. Вскоре волонтеры при поддержке руководив¬
ших ими влиятельных экономических кругов нача¬
ли играть решающую роль в колониальной поли¬
тике.
Разумеется, при Лерсунди волонтерам не требова¬
лось прибегать к силе для проведения враждебной по¬
литики по отношению к повстанцам, ибо он был в их
глазах героем, наметившим ту политику, которой они
придерживались с самого начала восстания. 24 октября
1868 года произошла встреча Лерсунди с 80 видными
гражданами Кубы, несколькими влиятельными испан¬
цами и группой кубинских либералов, в которую вхо¬
дили Хосе Мануэль Местре, Хосе Моралес Лемус и
Мигель Альдама. В Испании в результате «слав¬
ной революции» 1868 года у власти находилось либе¬
ральное правительство, и кубинские реформаторы все
224
еще надеялись, что временное Правительство во главе
с маршалом Примом дарует Кубе долгожданные ре¬
формы и распространит на остров те же права, какие
существовали и в Испании. Однако Лерсунди продол¬
жал держать себя так, словно страной все еще правила
королева. В ответ на слова Местре, который руководил
совещанием и призывал к колониальным реформам и
«национальному единству» как к средству быстро покон¬
чить с восстанием, Лерсунди назвал повстанцев «поджи¬
гателями, убийцами и разбойниками» и отверг мирные
предложения 3.
Было ясно, что на Лерсунди рассчитывать нечего.
Однако его непримиримая позиция начала беспокоить
временное правительство Испании. Категорический
отказ Лерсунди вести переговоры с Партией реформ не
только лишал всякой надежды на примирение, но и
явился для повстанцев дополнительной поддержкой. Он
заставил многих колеблющихся сторонников реформ
сделать выбор — либо примкнуть к восстанию, либо
смириться с автократическим колониальным режимом.
Кроме того, реформаторы начали опасаться за свою
жизнь, после того как волонтеры стали жестоко пресле¬
довать всех сторонников перемен. В результате к восста¬
нию присоединились многие влиятельные креолы, в том
числе Моралес Лемус и Мигель Альдама. Перейдя на
сторону восставших, они бежали с острова и создали
хунты в Соединенных Штатах и странах Латинской
Америки с целью сбора средств и оказания материаль¬
ной помощи революции.
Мадридское правительство, видя, что реакционная
политика Лерсунди способствует усилению восстания,
было вынуждено еще раз обдумать, как положить ему
конец. В конце концов было решено отозвать Лерсунди
в острова и направить туда либерального губернатора,
который выслушает требования кубинских реформато¬
ров и постарается найти мирный выход из положения.
Для проведения новой политики был выбран генерал
дон Доминго Дульсе, бывший ранее генерал-капитаном
Кубы и снискавший там репутацию либерала и друга
реформаторов-креолов. Он прибыл на Кубу 4 января
1869 года, облеченный властью «изменить налогообло¬
жение и управлять либеральными методами». Дульсе
предложил программу немедленных реформ, которая
8 Филип С. Фонер
225
состояла из трех пунктов: свобода печати, свобода соб¬
раний и представительство Кубы в кортесах4.
Большинство кубинских реформаторов еще не пере¬
шло на сторону восстания, и они с радостью приветст¬
вовали приезд Дульсе. Им казалось, что с ним можно
будет добиться мира путем политики уступок. Однако
силы реакционеров, противившихся каким бы то ни бы¬
ло уступкам кубинцам, окрепли после исхода сражения
за Байамо. Колонна испанских войск, двигавшихся к
городу и получивших дополнительное подкрепление в
Лас-Тунас, была остановлена в результате блестящей
атаки отряда под командованием капитана Антонио
Maceo. Но при повторном наступлении испанцев опыт¬
ный военачальник Бальмаседа перехитрил своего не¬
искушенного противника, генерала Донато Мармол,
возглавлявшего кубинскую дивизию в составе 4 ты¬
сяч необученных негров, вооруженных только мачете, и
500 цветных и белых солдат, вооруженных ружьями и
другим разнокалиберным огнестрельным оружием.
Бальмаседа внезапно атаковал главные силы кубинцев
в Эль-Саладильо и полностью их разгромил. В этом
сражении погибло более 2 тысяч кубинцев, большей
частью недавно освобожденных рабов.
15 января Бальмаседа вошел в Байамо, но нашел
там одни дымящиеся развалины. Защитники города —
кубинцы, с общего согласия жителей, сожгли его дотла,
когда стало ясно, что им не выдержать осады войск,
имеющих артиллерию.
Поражение повстанцев в Эль-Саладильо и захват
Байамо укрепили престиж сторонников подавления вос¬
стания военной силой и террором. Однако Дульсе про¬
должал осуществлять свою миссию, воображая, что он
представляет действительную власть на Кубе. Вскоре
после своего прибытия Дульсе распустил военную комис¬
сию и объявил о прекращении судебных дел политиче¬
ского характера, которые она разбирала. Затем он объ¬
явил всеобщую амнистию осужденным за политические
преступления и всем повстанцам, обязав их в 40-дневный
срок сдать оружие. Дульсе направил также двух пред¬
ставителей для ведения мирных переговоров с руководи¬
телем повстанцев Сеспедесом. И наконец, он издал ряд
декретов с целью более либерального управления
страной.
226
Наиболее важным из них был декрет о свободе печа¬
ти и собраний. Отмена цензуры была с радостью встре¬
чена гаванцами, жаждавшими возможности высказаться
в печати по жгучим вопросам современности. Между
10 и 28 января вышло не менее 77 периодических изда¬
ний. Одним из них была студенческая газета «Ла пат-
рия либре» («Свободная родина»), напечатавшая дра¬
матическую поэму Хосе Марти. Другим — «Эль Сигло»,
подпольная студенческая газета, поместившая стихотво¬
рение Марти «10 октября». Вот его заключительные
строки:
И, цепи разорвав, народ мой величаво
Теперь идет путем свободы и побед.
Сбылась моя мечта, ее прекрасней нет5.
Обилие изданий, в которых выражались солидар¬
ность с повстанцами и презрение к испанским властям,
привело в ярость враждебную Испанскую партию и
особенно волонтеров. На своих собраниях лидеры во¬
лонтеров проклинали Дульсе, обвиняя его в том, что он
стал орудием кубинских реформаторов.
В своей ненависти к политике Дульсе волонтеры не
ограничивались одними словами. Стремясь не дать
ни одному гаванцу присоединиться к восставшим, они
охраняли все выходы из Гаваны и арестовывали каждо¬
го кубинца, задержанного без пропуска. Точно так же
поступали они и со всеми заподозренными в сочувствии
отделению Кубы от Испании. Вместо расформированной
военной комиссии волонтеры создали собственные суды.
До волонтеров дошли слухи, будто во время спектак¬
ля в театре Вильянуэва один из актеров пел песню пов¬
станцев и зрители ему бурно аплодировали, а находив¬
шиеся в театре женщины были одеты в туники бело-го¬
лубого цвета кубинского революционного знамени. Пе¬
редавали также, что спектакль, якобы поставленный в
пользу бедных, в действительности предназначался для
сбора средств в помощь революции. Взбешенные волон¬
теры задумали проучить актеров и зрителей. Вечером
21 января они открыли огонь по беззащитным мужчи¬
нам, женщинам и детям в театре и на улице, куда ри¬
нулась охваченная паникой публика. Прибывшим граж¬
8*
227
данским властям с трудом удалось помешать волонте¬
рам поджечь театр.
Ночами волонтеры бродили по улицам Гаваны и на¬
падали на дома лиц, которых они подозревали в сочув¬
ствии повстанцам. После страшного побоища в течение
трех дней продолжался террор, и город был отдан на
милость волонтеров. Они поджигали здания, ограбили
дворец Мигеля Альдама. Похитив драгоценности и дру¬
гие ценные вещи, грабители уничтожили всег что не
могли унести с собой.
Происпанские газеты с гордостью сообщали об этих
событиях, виня в них не волонтеров, а кубинцев и ге¬
нерал-капитана Дульсе. Глашатай волонтеров — газета
«Ла Вое де Куба» обвинила Дульсе в тайной помощи
революционерам.
Ввиду того что волонтеры не прекращали всякого
рода бесчинства в столице, Дульсе выпускал обращен¬
ные к гаванцам прокламации, призывая, их сохранять
мир и «полагаться на свои власти» и обещая, что «пра¬
восудие скоро свершится» 6. Но это были лишь пустые
обещания, и никто не понимал этого лучше самого
Дульсе. Его престиж и авторитет быстро падали. Он
знал, что реальную силу в Гаване представляют волон¬
теры и ему придется либо подать в отставку, либо успо¬
коить непримиримых. Он выбрал второе. К 20 февраля
1869 года повстанцы должны были сдать оружие. Но
уже 12 февраля Дульсе отменил все политические га¬
рантии. Затем, желая угодить реакционерам, он стал
предавать военному суду непокорных и начал массовую
высылку лиц, заподозренных в сочувствии восставшим.
Когда один 18-летний юноша крикнул: «Да здравствует
свободная Куба!» группе высылаемых, которые нахо¬
дились на отчаливавшем судне, Дульсе, уступив требо¬
ванию волонтеров, предал его суду военного трибунала,
и юноша был расстрелян. Кроме гого, Дульсе одобрил
кровавую прокламацию, изданную 4 апреля 1869 года
графом Бальмаседа, командовавшим волонтерами в во¬
сточном районе, согласно которой в районе восстания
все мужчины старше 15 лет, если они будут задержаны
за пределами плантаций и не смогут доказать уважи¬
тельность причин своей отлучки, подлежали расстрелу;
все не занятые испанскими войсками дома, на которых
не будет вывешен белый флаг, было приказано сжигать,
228
а всем женщинам и детям, живущим не в своих домах
или не у родственников, велено было собраться в пред¬
назначенных для них укрепленных городах.
Но Дульсе ничем не мог убедить волонтеров в своей
благонадежности. Они направили к генерал-капитану
делегацию, которая посоветовала ему подать в отстав¬
ку. Однако, прежде чем Дульсе успел решить этот воп¬
рос для себя, волонтеры начали действовать сами. Вор¬
вавшись во дворец генерал-капитана, они потребовали,
чтобы он немедленно покинул Кубу. 5 июня генерал
Дульсе отплыл в Испанию.
В ожидании прибытия нового генерал-капитана Ан¬
тонио Кабальеро де Родаса волонтеры еще более упро¬
чили свое положение. Они основали первый Испанский
клуб, якобы для времяпрепровождения и отдыха; на са¬
мом же деле это был центр, где состоятельные лидеры
волонтеров могли встречаться с богатыми кубинскими
владельцами плантаций сахарного тростника, разделяв¬
шими их взгляды, чтобы вырабатывать общий полити¬
ческий курс, который заставлял бы власти поддержи¬
вать позицию, занятую Испанской партией. Кабальеро
де Родас, прибывший на Кубу 28 июня 1869 года, одоб¬
рил планы Испанского клуба, и вскоре Сантьяго и дру¬
гие города могли похвастать такими же, как и в Га¬
ване, клубами для богатых подрядчиков, рабовладель¬
цев и чиновников. Используя эти клубы, волонтеры
начали устанавливать политический контроль над целы¬
ми районами, нисколько не считаясь с испанским пра¬
вительством.
Согласие мадридского правительства на изгнание
генерал-капитана Дульсе свидетельствовало о победе
реакции. Теперь политика волонтеров была политикой
Испании и кратковременная попытка осуществить поли¬
тические реформы была оставлена. Испанское прави¬
тельство заявило, что все до единого повстанцы должны
покориться, иначе они будут истреблены. Они должны
полностью капитулировать, прежде чем можно будет
подумать о реформах.
Жалкий провал мирных переговоров не мог явиться
неожиданностью для того, кто знал об истинном поло¬
жении вещей на Кубе и в Испании. И тут и там сторон¬
ники войны и подавления восстания любой ценой были
всесильны, в то время как сторонники проведения более
229
либеральной политики либо пользовались недостаточ¬
ным влиянием, либо быстро капитулировали перед реак¬
ционерами. К числу непримиримых на Кубе относились
духовенство (за некоторыми примечательными исклю¬
чениями), подрядчики, чиновники, богатые купцы, бан¬
киры, сахарозаводчики, работорговцы и большинство
крупных рабовладельцев, которым принадлежали об¬
ширные плантации сахарного тростника, расположен¬
ные на лучших землях Кубы. Все они долгие годы нажи¬
вались на нищете кубинцев и были твердо намерены и
дальше высасывать из острова все жизненные соки. Они
выступали против мирного урегулирования конфликта,
и в этом их поддерживали сильные союзники в Мадриде.
Богатый испанский купец Мануэль Кальво, вложивший
свои капиталы в кубинские предприятия, возглавлял в
Мадриде влиятельную группу, выступавшую против
проведения на острове либеральных мероприятий и со¬
стоявшую из людей, интересы которых были тесно свя¬
заны с Кубой и существовавшей на ней рабовладельче¬
ской системой. Их приспешники в министерстве колоний
всячески старались защитить их интересы. Церковь, это
концентрированное воплощение всей реакции, и военщи¬
на тоже неустанно отстаивали их интересы. Многие офи¬
церы в армии, насчитывавшей слишком многочисленный
высший командный состав, были весьма заинтересованы
в затяжной войне на Кубе ради получения богатства,
чинов и укрепления своего престижа.
Находились и такие испанцы, которые склонялись к
предоставлению Кубе самоуправления по примеру Ка¬
нады или к присоединению Кубы к Испании в качестве
федеральной провинции; кое-кто, как, например, Пи-и-
Маргаль — видный испанский политический деятель,
лидер республиканского движения, осмеливался даже
выступать с предложением предоставить Кубе незави¬
симость. Было немало испанцев, которых возмущали
бандитские действия волонтеров. Но они находились в
явном меньшинстве, и их влияние было ничтожно по
сравнению с влиянием церкви, военщины и других кру¬
гов, чьи интересы были бы сильно ущемлены в резуль¬
тате потери Кубы. Кроме того, либералы умели произ¬
носить напыщенные слова о необходимости реформ
и прекращении кровопролития, но, когда доходило до
дела, они показывали свое истинное лицо, раболеп¬
230
ствуя перед реакционерами и в конце концов переходя
на их сторону.
О чем бы ни спорили политические партии Испании,
а спорили они беспрестанно, в одном все они были
согласны: кастильский флаг должен и впредь разве¬
ваться над «жемчужиной Антильских островов» *. И ни
одно правительство, которое хотело бы сохранить гос¬
подство на острове, не решилось бы оттолкнуть от себя
Испанскую партию, поддерживаемую всесильными во¬
лонтерами. Конча, создавший корпус волонтеров, при¬
знал, что патриотизм волонтеров был направлен на
защиту закрепленных законом имущественных прав
привилегированного класса на острове. Но Конча поспе¬
шил добавить: «Невозможно управлять островом, не
пользуясь доверием Испанской партии»7.
Короче говоря, весной и летом 1869 года политику
диктовали реакционные силы на Кубе и в Испании,
торговые и другие интересы которых были связаны с
порабощенной Кубой. Те, кто был не согласен с этой
политикой, молчали или были бессильны что-либо из¬
менить. Торжествовали сторонники войны на истребле¬
ние.
Такова была обстановка, в которой разгорелась Де¬
сятилетняя война.
* Испанские социалисты, влияние которых быстро возрастало
в Испании после революции 1868 года, не обращали никакого вни¬
мания на борьбу в угнетенной испанской колонии. Ни в одной из
резолюций, принятых социалистами на их съездах с 1868 по 1878
год, нет даже упоминания о войне на Кубе. В значительной сте¬
пени это было результатом «влияния анархизма на социалистическое
движение с его безразличным отношением к политическим вопросам»
(Мах N е 11 1 а u, Bakunin und die Internationale in Spanien,
1862—1873. «Archiv für die Geschichte des Sozialismus und der Arbei¬
terbewegung», vol. IV, 1914, S. 277—292).
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Десятилетняя война.
Война разгорается,
1869—1870 годы
Решив вести войну на истребление, временное прави¬
тельство генерала Прима в Испании приступило к фор¬
мированию необходимых вооруженных сил. Тысячи
юношей и мужчин в испанских деревнях и поселках про¬
ходили осмотр, затем их погружали на суда в Кадисе
и Виго и посылали на Кубу сражаться и умирать
там. С ноября 1868 по декабрь 1869 года Испания на¬
правила на Кубу цвет своего офицерского и генераль¬
ского состава для командования 35 тысячами ветеранов
и многотысячной армией менее обученных новобранцев.
Кроме того, она послала к берегам Кубы 14 военных
кораблей и артиллерийский парк, оснащенный пушками
Круппа новейшего образца.
Разумеется, на море превосходство Испании было
полным. Революционеры не имели никакого флота, Испа¬
ния же к концу 1869 года располагала мощными морски¬
ми силами, базировавшимися на Кубе, — около 50 кораб¬
лей с 400 орудиями, включая броненосцы «Виктория» и
«Сарагоса». Такое преимущество часто позволяло Испа¬
нии препятствовать оказанию Кубе помощи оружием и
людьми. И все же в начале войны кубинцы получали
много военного снаряжения. Кубинская хунта в США
утверждала, что в июне 1869 года 7 или 8 экспедиций
попали на Кубу из американских вод. Всего Хунте уда¬
лось тогда доставить на Кубу более 20 тысяч ружей,
22 небольшие пушки и значительное число людей, глав¬
ным образом кубинцев, а также ветеранов северной и
южной американских армий. Генерал Томас Джордан,
воевавший на стороне южан, высадился на Кубе в мае
1869 года и был вскоре назначен начальником штаба
кубинской армии.
232
Имея такие запасы оружия и снаряжения, освободи¬
тельная армия могла в течение многих месяцев
оказывать сильное сопротивление хорошо вооруженным
испанским частям и одерживать крупные победы. 23
24 июня 1869 года революционная армия под командова¬
нием генерала Томаса Джордана отбросила превосходя¬
щие силы испанцев около Ольгина, причем в числе
убитых было 20 американцев. Повстанцы во главе с
Джорданом и Аграмонте непрерывно нападали на
испанские войска в районе Лас-Вильяс.
К концу лета 1869 года кубинцы стали ощущать
сильный недостаток в оружии и боеприпасах. Как мы
увидим ниже, федеральное правительство прекратило их
поставку из Соединенных Штатов, и, хотя оружие про¬
должало поступать из Латинской Америки и Ямайки, его
было слишком мало, чтобы удовлетворить нужды пов¬
станцев.
В условиях, когда противник имел значительное чис¬
ленное превосходство и был лучше оснащен материально,
повстанцы были вынуждены применять единственную,
логически вытекавшую из такого положения военную
стратегию — стратегию партизанской войны. Повстанцы
не могли бы выдержать тяжелых потерь, с которыми
сопряжены частые большие сражения, неизбежные при
традиционном способе ведения войны. Малочисленность
и недостаток военного снаряжения повстанцев, сражав¬
шихся с Испанией, обладавшей гораздо большими люд¬
скими и материальными ресурсами, не позволяли при¬
держиваться общепринятой стратегии. Поэтому главной
задачей повстанцев было измотать противника, умень¬
шить его способность к сопротивлению. Повстанцы
стремились главным образом подорвать дух испанской
армии и испанского правительства и утомить их; проводя
такую стратегию, повстанцы надеялись, что, сделав войну
экономически гибельной для испанцев, они принудят их
искать мира. Это значило, что отряды повстанцев ста¬
рались нанести испанцам возможно больший экономи¬
ческий урон, перерезая железнодорожные и телеграфные
линии, разрушая сахарные заводы и другое ценное
имущество, препятствуя любому дающему прибыль
производству и вообще парализуя торговую и эконо¬
мическую деятельность на острове.
?33
Придерживаясь этой стратегии, повстанцы вступали
в бесчисленные мелкие стычки и редко —в крупные сра¬
жения с испанцами. Время от времени они невольно
вовлекались в большие бои и даже изредка начинали их
из соображений престижа для подъема духа в своих
частях. Но, как правило, повстанцы избегали крупных
сражений, если только не были уверены в своем значи¬
тельном преимуществе или если сражение должно было
произойти в удобной для них местности.
Партизаны, вооруженные мачете и разнотипным огне¬
стрельным оружием с незначительным запасом патронов,
скрывались в лесах и совершали нападения из засады.
Они разрушали железнодорожные линии и акведуки,
уничтожали коммуникации, сжигали плантации и по¬
местья, владельцы которых были настроены против них.
Стоило испанцам привести в порядок дороги и восстано¬
вить сожженные мосты, как в тылу у них вновь оказыва¬
лись повстанцы и вновь отрезали дороги. Испанцы зах¬
ватили все морские порты и большинство городов
острова, а на расстоянии менее мили от них часто
располагались малочисленные и плохо вооруженные
партизанские отряды повстанцев, скрывавшиеся в горах
и лесах. Партизаны стремились блокировать испанские
части в городах, а затем, отрезав дороги, изолировать их
и заставить сдаться. Когда испанские войска выступали
против партизан, те скрывались за укреплениями в
глубинных районах страны, куда противник не смел су¬
нуться. Испанцы бомбили, стреляли и били по невиди¬
мому врагу, а по возвращении хвалились, что «очисти¬
ли» весь район от повстанцев. Но едва они успевали
составить донесение, как партизаны появлялись вновь.
Так продолжалось в течение всей войны.
Малочисленность кубинской армии, отсутствие опыта
и боевой подготовки, недостаток в вооружении и оснаще¬
нии часто компенсировались превосходным знанием
местности, успешным применением партизанской такти¬
ки, большим иммунитетом к холере и другим болезням,
свирепствовавшим на острове, а главное — большим пат¬
риотизмом. Важнейшую роль в партизанской войне
играет боевой дух; повстанцы сражались за освобожде¬
ние своей страны от испанской тирании, и это обеспечи¬
вало им поддержку народа, без которой партизанское
движение не может быть эффективным. Именно этой
234
Поддержкой часто объяснялись успехи кубинцев в Деся¬
тилетней войне, несмотря на их малочисленность по
сравнению с противником. «Гуахиро» и «кампесино»—
негры-рабы и свободные негры — не только вступали в
ряды освободительной армии, но и помогали бойцам-па-
триотам и охраняли их от испанцев, рискуя при этом
своей жизнью.
Партизанской борьбой, продолжавшейся долгие годы,
руководили такие люди, как Гомес, Гарсия и Аграмон-
те *. Все трое хорошо знали тактику ведения партизан¬
ской войны, но особенно блестяще разработал ее гене¬
рал Гомес. Согласно составленному им плану повстанцы
были разбиты на мелкие подразделения, обладавшие
чрезвычайной маневренностью. Они постоянно находи¬
лись в движении и лишь на самое короткое время
устраивали передышки в районе своих операций. Бои
повстанцы начинали внезапно, нанося отдельные удары.
Твердо установленной линии фронта не существовало.
Бои вели многочисленные самостоятельные подразделе¬
ния, но революционная армия тем не менее имела дей¬
ственное единое командование и была организационно
единой, что позволяло ей в нужный момент сосредото¬
чивать свои силы.
Выдающимся командиром партизанских отрядов был
революционер — негр Антонио Maceo, ставший одним из
крупнейших партизанских руководителей. С самого
начала войны в происходивших одно за другим сраже¬
ниях, особенно при Эль-Кристо и Эль-Кобре, молодой
негр проявил такое исключительное мужество, инициати¬
ву и военный талант, что был быстро произведен сначала
в чин сержанта, а затем капитана. Дальнейшее призна¬
ние Maceo получил за блестящее проведение операции
во время кампании под Байамо. Его часть была одной
из немногих, в которых после поражения у Эль-Сала-
дильо поддерживалась дисциплина; отряд под командо¬
ванием Maceo непрерывно атаковал арьергард испан¬
ских войск, нанося ему потери. 16 января 1869 года
Maceo получил право командования и ему разрешили
проводить операции самостоятельно, хотя организацион¬
но он еще подчинялся генералу Мармолу.
* Из всех троих погиб во время войны один Аграмонте. Он был
убит в 1873 году в стычке при Химагуйаю.
235
Самостоятельно разрабатывая свою тактику, молодой
Maceo начал блестящие партизанские операции в районе
Майари и Гуантанамо и уже 26 января 1869 года полу¬
чил звание подполковника освободительной армии. Часто
интриги и личное честолюбие кубинских военачальников
мешали проведению необходимых военных операций. Но
в лагере Maceo никто не ставил себе иных задач, кроме
достижения военных побед и осуществления револю¬
ционных целей. Maceo воспитывал своих людей в духе
дисциплины, разъяснял им их революционный долг и
революционные задачи, и солдаты не только уважали
его, но и любили. Он во всем был для них примером и,
казалось, никогда не отдыхал. После боя, когда большая
часть его отряда располагалась на отдых, Maceo со
своим эскортом объезжал район, подготовляя следую¬
щее нападение на испанские войска и стараясь
использовать преимущества, которые давала ему мест¬
ность. Он действовал с уверенностью и осторожностью
опытного офицера, состарившегося на военной службе.
Гомес, под руководством которого совершенствовалась
партизанская тактика Maceo, отмечал, что с первого же
месяца военных действий этот командир-негр проявлял
поразительную способность проводить до начала боя
самую детальную подготовку; он принимал все меры
предосторожности, чтобы обеспечить своему ‘ отряду
прикрытие в случае внезапности, а его отступления были
хорошо продуманы и совершались последовательно.
Нередко ураганные атаки Maceo вводили в заблуж¬
дение испанских офицеров, командовавших значитель¬
но превосходящими силами. Отбив в первый момент на¬
падение партизан и преследуя, казалось бы, отступаю¬
щих в беспорядке кубинцев, испанцы вдруг наталки¬
вались на хорошо подготовленную засаду в неблаго¬
приятной для них местности. Maceo радовался, когда
ему удавалось завлечь испанских генералов в опасную
ловушку.
< В перерывах между сражениями Maceo пользовался
старыми «паленкес» — покинутыми убежищами беглых
рабов в непроходимой чаще леса или за неприступными
горными укреплениями. В этих естественных укрытиях
он устраивал примитивные госпитали, мастерские и жи¬
лища для семей партизан, а также хранил запасы про¬
довольствия, которыми распоряжались его мать Мариа-
236
На Грахалес й жена Мария Кабралес. Когда позволяли
условия, он пользовался баркасами орудовавших в Ка-
рибском море контрабандистов для доставки небольши¬
ми партиями медикаментов, соли, боеприпасов и других
предметов первой необходимости с Ямайки, из Санто-
Доминго и Гаити.
Важным источником получения военного снаряжения,
а следовательно, и постоянной задачей всех боевых
стычек являлся также захват добычи у противника.
Таким путем Maceo удавалось обеспечивать своих людей
продовольствием и боеприпасами. 200 человек, входив¬
шие в его отряд, были относительно хорошо накормлены,
одеты и обуты.
Отряд Maceo продолжал одерживать победы. С фев¬
раля по май 1869 года он разбил испанцев в многочис¬
ленных ожесточенных схватках; 14 мая 1869 года в од¬
ной из них был убит отец Maceo, в другой вскоре во
время атаки был ранен и сам Maceo. Это было первое
из многочисленных ранений Maceo, прежде чем он по¬
гиб во время второй войны за независимость. Его пере¬
несли в скрытый в тайнике лагерь, где благодаря уходу
жены и матери он поправился. Через несколько недель
после ранения Maceo и его жена потеряли двух своих
маленьких детей, ставших жертвами войны.
Во время передышек от боев или вынужденного от¬
дыха после частых ранений Maceo старался пополнить
свое скудное образование, полученное в школе. Д-р Фе¬
ликс Фигередо, человек большой культуры, часами чи¬
тал Maceo лекции по истории и политическим вопросам
и давал ему книги для чтения.
Атаковав форт па плантации сахарного тростника
Арроито в Санта-Крус-де-Вильялон, Maceo захватил его
вместе с охраной и оружием. Вторгаясь в районы, бо¬
гатые сахарным тростником, Maceo выполнял то, что
считал одной из важнейших задач борьбы,— освобождал
рабов, занятых отжимом тростникового сока, разъясняя
им, что одной из главных целей войны является уничто¬
жение рабства на Кубе. И негры, превратившиеся из ра¬
бов в свободных людей, «вливались в ряды освободи¬
тельной армии» ].
Пока различные партизанские отряды повстанцев
старались одержать победу силой оружия, революция
пережила несколько кризисов.
237
Люди, поднявшие знамя восстания в Яра, были пыл¬
кими кубинскими патриотами, но они являлись людьми
зажиточными и выражали интересы кубинских земле¬
владельцев из восточных провинций. Заинтересованные
в революции, которая избавила бы остров от испанского
господства, они в то же время хотели получить уверен¬
ность в том, что руководить революцией будет их класс
асендадос и после освобождения Кубы именно он станет
хозяином положения.
Однако с первого же дня войны консервативное по
своей сути повстанческое движение, возглавленное Сес-
педесом, не могло выражать чаяния народных масс,
вливавшихся в ряды освободительной армии. «Низшие»
классы общества на Кубе, негры и белые, составлявшие
ядро революционной армии, сражались не только за
освобождение своей родины от испанской тирании, но и
за проведение реформ, в частности за предоставление
большей политической власти простому народу и за от¬
мену рабства. Неизбежно должно было произойти
столкновение столь противоположных интересов.
Расхождения обнаружились менее чем через месяц
после начала войны. В Яра была провозглашена Кубин¬
ская республика, и Сеспедеса единодушно избрали ее
главой. В результате Сеспедес оказался облеченным
буквально диктаторской властью, являясь одновременно
главнокомандующим армией и главой правительства.
Возможно, что такая концентрация власти была необ¬
ходима для скорейшего установления порядка в револю¬
ционном движении. Но то, что можно было оправдать
как временное явление, вызвало недовольство револю¬
ционеров, когда Сеспедес отнюдь не проявил желания
сложить с себя часть полномочий. С наиболее резкой
критикой выступили камагуэйцы во главе с Игнасио
Аграмонте. Они проявляли открытое недовольство тем,
что Сеспедес сосредоточил в своих руках всю полноту
власти, требовали ограничения власти главнокомандую¬
щего и проведения принципа федерализма, предусмат¬
ривающего предоставление более широких полномочий
провинциям. Аграмонте было поручено увидеться с Сес-
педесом и разрешить с ним этот вопрос. Однако Агра¬
монте и Сеспедес не пришли к единой точке зрения, и
возникший между ними антагонизм усиливался по мере
того, как развертывалась война.
238
Еще более глубокие расхождения среди революцио¬
неров выявились по вопросу о рабстве. В своем первом
манифесте от 10 октября 1868 года Сеспедес, как глава
Революционной хунты, заявил: «Мы желаем постепен¬
ного освобождения рабов с уплатой выкупа». Но даже
такая узкая цель должна была быть осуществлена толь¬
ко после торжества революции. По мнению Сеспедеса,
приступить к решению этого вопроса прежде, чем будет
достигнута победа, значило бы потерять необходимую
для победы над Испанией поддержку класса асендадос,
и особенно богатых плантаторов из западных провин¬
ций (приблизительно 1500 человек). Заботясь о защите
собственности асендадос, в том числе и на невольников,
Сеспедес 12 ноября 1868 года объявил о том, что рас¬
стрелу на месте подлежат «все солдаты и командиры
республиканских войск, которые, нарушив свой святой
долг, будут жечь имущество, грабить или притеснять
мирных жителей, равно как и те, кто будет вторгаться
на фермы, чтобы подстрекать к бунту или уводить рабо¬
чих». Так высшее руководство революционным движе¬
нием гарантировало рабовладельцам беспрепятственное
использование труда невольников.
Но в рядах революционных борцов находилось много
людей, понимавших, что политика умиротворения иму¬
щих классов в надежде привлечь их на сторону рево¬
люции была не только тщетной, но и опасной для дела
революции. Надежды на поддержку класса асендадос
рухнули сразу же после начала войны. Асендадос из
западных, наиболее богатых на Кубе провинций, за
редкими исключениями, не только отказались поддер¬
жать дело революции, но и стали на сторону испанского
правительства. То же самое в значительной мере про¬
изошло и в Ориенте; асендадос из района плантаций
сахарного тростника близ Сантьяго-де-Куба сразу же
заявили о своей готовности помочь Испании и даже
передали испанским властям 10 тысяч песо для «борьбы
с революцией»2.
Проводить политику умиротворения асендадос было
явно бессмысленно, ибо рабовладельцы, убежденные в
том, что испанские власти лучше оградят их право вла¬
деть рабами, в основном уже связали свою судьбу с
Испанией. В то же время такая политика серьезно ума¬
ляла привлекательную силу революции для кубинских
масс и заставляла многих негров, уже находившихся в
повстанческой армии, сомневаться в антирабовладельче-
ских целях борьбы, ради осуществления которых они
были готовы пожертвовать жизнью. И наконец, она
удерживала тысячи негров, готовых примкнуть к вос¬
ставшим, от этого шага, так как, хотя рабов, сражав¬
шихся в освободительной армии, и объявили свобод¬
ными, никакого официального декрета об отмене
рабства по всему острову издано не было, а без
него положение этих негров являлось весьма неопреде¬
ленным.
Очень скоро конфликт по вопросу о рабстве стал
крайне острым. Напомним, что Сеспедес избрал место¬
пребыванием повстанческого правительства город Байа-
мо — первый крупный город, захваченный освободитель¬
ной армией. 28 октября 1868 года, спустя десять дней
после взятия Байамо, революционный муниципальный
совет города, два члена которого были неграми, обра¬
тился к Сеспедесу с петицией о немедленной отмене
рабства. В петиции указывалось, что было бы наивно
ждать поддержки со стороны рабовладельцев, тогда как
отсутствие декрета, провозглашающего немедленное
освобождение рабов, ослабляет боеспособность освобо¬
дительной армии и мешает революционному движению
получить сочувствие за границей.
Пользуясь своей диктаторской властью, Сеспедес
отверг петицию. Однако, видя, что его робкая политика
в отношении рабства усиливает оппозицию, он 27 де¬
кабря 1868 года издал в Байамо прокламацию, в кото¬
рой предусмотрительно декретировал такую отмену раб¬
ства, которая могла понравиться внешнему миру и в то
же время не вызвала бы недовольства имущих классов
на Кубе. Сеспедес публично Признал, «что свобода Кубы
несовместима с существованием рабства», сразу же, од¬
нако, оговорив, что отмена рабства связана с конечной
победой революции. А до тех пор республика будет ува¬
жать право собственности на невольников; беглые рабы,
принадлежащие участникам восстания, будут прини¬
маться в ряды революционной армии лишь с согласия
их владельцев. Рабы, хозяева которых признаны врага¬
ми родины и открыто выступают против революции, бу¬
дут конфискованы и объявлены свободными без выпла¬
ты компенсации их владельцам.
240
Эта прокламация Сеспедеса вряд ли явилась шагом
вперед по пути к освобождению негров. Кубинские ра¬
бовладельцы, ставшие на сторону революции, при жела¬
нии могли по-прежнему пользоваться трудом своих не¬
вольников. Сеспедес не признал свободными даже рабов,
примкнувших к революции. Раб-негр мог вступить в ря¬
ды освободительной армии лишь при наличии разреше¬
ния своего хозяина, и рабовладельцы, направлявшие
своих рабов в революционные отряды, предварительно
не освободив их, сохраняли на них право собственно¬
сти 3.
Революционная ассамблея центрального района, соз¬
данная на основе революционного комитета провинции
Камагуэй, критиковала несостоятельность декрета Сес¬
педеса, призывая к более решительной политике и к не¬
медленной отмене рабства. 26 февраля 1869 года она
опубликовала декларацию, которая начиналась словами:
«Институт рабства, установленный на Кубе испанской
властью, должен быть уничтожен вместе с ней». Далее
декларация объявляла об отмене рабства во всем цент¬
ральном районе, о своевременной выплате рабовладель¬
цам компенсации; о праве всех освобожденных настоя¬
щим декретом рабов, в случае их физической годности,
вступать в Освободительную армию, где они будут «по¬
лучать то же вознаграждение и пользоваться таким же
уважением, как и другие ее солдаты»4.
Хотя этот декрет не имел силы в районах наиболь¬
шей концентрации рабов (по данным переписи 1869 го¬
да, в западном районе насчитывалось 300 989 рабов, а в
центральном и восточном — всего 62 297 рабов) и войска
повстанцев контролировали еще недостаточно обширную
территорию, чтобы обеспечить себе необходимую опору,
эта декларация имела очень большое значение. В ней
говорилось о поставленных целях, и она свидетельство¬
вала о росте оппозиции консервативной политике Сеспе¬
деса. Считаясь с этой оппозицией, последний пошел на
уступки, признав, что наступило время покончить с дик¬
таторским режимом и начать проводить в жизнь демо¬
кратические принципы. Было объявлено о созыве Кон¬
ституционной ассамблеи в городе Гуаймаро, располо¬
женном в 35 милях от Пуэрто-Принсипе, для составле¬
ния конституции свободной Кубы и провозглашения
демократической республики.
241
10 апреля 1869 года в Гуаймаро открылась Консти¬
туционная ассамблея, на которую были избраны делега¬
ты от Вилья-Клара, Санкти-Спиритус. Хигуани, Ольгина
и Камагуэя. Она одобрила конституцию, предусматри¬
вавшую республиканскую форму правления с подразде¬
лением на власть исполнительную, законодательную и
судебную. Законодательной властью наделялась палата
представителей, куда должны были избираться депута¬
ты при равном представительстве от четырех штатов,
существовавших на Кубе,— Ориенте, Камагуэя, Лас-
Вильяса и Оксиденте. Президентом республики был
избран Сеспедес, а главнокомандующим — Мануэль
Кесада.
Статья 24 первой конституции свободной Кубы, со¬
ставленной делегатами Камагуэя, объявляла «всех жи¬
телей республики полностью свободными». Несомненно,
это была победа народных масс. Такой же победой
явилась и замена абсолютистской формы правления
представительной, а также содержавшееся в конститу¬
ции положение о том, что палата представителей хне
будет ограничивать ни свободы религии, ни свободы пе¬
чати, собраний, образования, ни свободы петиций и во¬
обще никаких неотъемлемых прав народа» 5.
Но не так-то легко было разбить реакционные эле¬
менты, добившиеся в Гуаймаро значительных успехов.
Во-первых, ассамблея объявила, что повстанцы сража¬
ются не только за независимость Кубы от Испании, но
и за ее присоединение к Соединенным Штатам; и пра¬
вительство Кубинской республики, избранное согласно
новой конституции, пойдя еще дальше по этому пути,
обратилось к правительству США с просьбой принять
Кубу в Союз. Во время дебатов все признавали, что при¬
соединение к США — самая верная гарантия того, что
наиболее радикальные элементы в революционном дви¬
жении не смогут восторжествовать после получения не¬
зависимости.
Особенно красноречивым доказательством победы
реакционеров было то, что в конституцию не удалось
включить статьи об отмене рабства. По конституции,
принятой в Гуаймаро, все жители республики объявля¬
лись полностью свободными, но 6 июля 1869 года палата
представителей отвергла статью конституции об отмене
рабства и ввела вместо нее «правила для освобожден-
242
йых», сохранявшие в республике рабство, хотя и в более
скрытой форме. Раб, называвшийся теперь «либерго»
(освобожденный), должен был, как и прежде, работать
на своего хозяина, однако последний не был обязан ни
кормить его, ни одевать, ни даже платить ему. Эта систе¬
ма, существовавшая до 25 декабря 1870 года, была
системой самого настоящего «принудительного труда».
Короче говоря, верхушка руководства революционным
движением, все еще боясь вызвать недовольство асенда-
дос, особенно в западном районе страны, отказалась сде¬
лать «полностью свободными» всех жителей республики.
Правда, в западном районе, не контролируемом осво¬
бодительной армией, статья конституции, принятой в
Гуаймаро, об отмене рабства почти не имела практиче¬
ского значения, но все же на первых порах она толкала
на бегство рабов, всячески пытавшихся попасть в райо¬
ны, занятые повстанцами. Когда же рабы западного
района узнали о том, что неволю им заменили «прину¬
дительным трудом», у 'них пропало желание бежать, что,
конечно, позволило владельцам плантаций сахарного
тростника спокойно продолжать производство и помогло
Испании вести войну. И наконец, отмена статьи об унич¬
тожении рабства в принятой в Гуаймаро конституции
плохо сказалась па моральном состоянии солдат рево¬
люционной армии. Многие из них, особенно негры, по¬
нимали, что реакционеры саботируют истинные цели
войны за освобождение.
К счастью, революционный дух солдат освободитель¬
ной армии не надломился после предательского удара,
нанесенного им отменой статьи об уничтожении рабства.
Фактически многие партизанские отряды, подобно отря¬
ду Maceo, захватывая плантации и сахарные заводы,
продолжали освобождать рабов, после чего освобожден¬
ных брали либо в повстанческую армию, либо предостав¬
ляли им возможность работать на земле, конфискован¬
ной у плантаторов-монархистов. Многие революционные
командиры посылали в западный район своих представи¬
телей, которые призывали живших там рабов-негров бе¬
жать в Лас-Вильяс и Камагуэй, где они попадали под
защиту революционной армии и «их хозяевам уже нече¬
го было надеяться на их возвращение»6.
Под давлением народных масс Сеспедес совершил
крутой поворот в революционном направлении. В октяб¬
243
ре 1869 года он издал декрет об «уничтожении на остро¬
ве всех плантаций сахарного тростника». «Лучше тля
свободы людей, лучше для завоевания прав человека,
лучше для детей наших детей, чтобы Куба стала сво¬
бодной, даже если нам придется ради избавления от
власти испанцев выжечь все ростки цивилизации — от
Майей до Сан-Антонио»7. (Майей — восточная оконеч¬
ность, а Сан-Антонио — западная оконечность острова.)
Месяц спустя Сеспедес официально одобрил революци¬
онную практику побуждения к восстанию рабов с план¬
таций.
Так, к концу 1869 года, несмотря на введение «при¬
нудительного труда», революция приобретала все более
аболиционистский характер. К этому времени была
улучшена организация освободительной армии и повы¬
силась ее боеспособность, несмотря на недостаток в ору¬
жий и других материалах. Осенью 1869 года генерал
Томас Джордан писал в своем донесении с театра воен¬
ных действий: «Сотни храбрых людей стоят передо мною
полуголые, некоторые совсем голые, и лишь у немногих
есть хоть какая-нибудь обувь». В начале 1870 года гене¬
рал Кесада сообщил, что вооружение 61 694 кубинских
солдат состоит из 13 артиллерийских орудий, 16 тысяч
винтовок и ружей, 3558 пистолетов и револьверов и
60 075 мачете8.
Значительное военное превосходство испанцев выну¬
дило повстанцев оставить провинцию Лас-Вильяс — са¬
мую западную из всех непокорных провинций — и отой¬
ти обратно в провинцию Камагуэй. Тем не менее осво¬
бодительная армия под командованием генерала Томаса
Джордана и прославленного Аграмонте продолжала
оказывать в этой провинции сильное сопротивление круп¬
ным испанским силам. А партизанские отряды повстан¬
цев действовали настолько успешно, что в Ориенте ис¬
панские войска и шага не могли сделать за линией
укрепления, чтобы не подвергнуться внезапному напа¬
дению. В Санта-Клара, в Камагуэе и в Ориенте парти¬
заны держали испанцев в постоянном напряжении.
Будучи не в силах разгромить партизан, испанские
войска и волонтеры давали выход своей ярости в терро¬
ре. Несчастных жителей — мужчин, женщин и детей —
сгоняли в концентрационные лагеря, и многим приходи¬
лось идти туда несколько дней. Обширные районы, жите-
244
М которых подозревались в оказании помощи повстан¬
цам, были полностью опустошены, и все мужчины рас¬
стреляны. Повсюду торчали лишь почерневшие стены до¬
мов. В Сантьяго и его окрестностях мирных граждан уби¬
вали только ради того, чтобы испанским офицерам лег¬
че было грабить их дома и продавать урожай с их по¬
лей. По всей Кубе шли аресты *, испанцы не знали
пощады к повстанцам, и пленные получали «обычные
четыре выстрела в спину»9.
И все же было ясно, что ни волонтерам, ни испан¬
ским войскам, несмотря на их «крайнее варварство»,
как писала с возмущением одна из мадридских газет,
не удалось подавить восстание. Ясно было и то, что эта
безуспешная колониальная война создавала огромные
трудности для самого испанского правительства. В Мад¬
риде открыто говорили о том, что придется воевать еще
«лет пять или более». Шепотом передавали, что испан¬
ские солдаты не в состоянии противодействовать блестя¬
щей партизанской тактике повстанцев и отказываются
выполнять поручаемые им против повстанцев военные
задания, связанные с серьезными потерями; поговарива¬
ли также и о непригодности высшего командования.
«Испания проигрывает войну на К}бе»,— открыто заяв¬
ляли многие мадридские газеты. Испанские войска нес¬
ли огромный урон не только в результате действий пар¬
тизан, они страдали также от холеры, оспы, желтой ли¬
хорадки и малярии. Правительство то и дело сообщало
о разгроме повстанцев, но вскоре становилось извест¬
ным, что армия не предпринимала против них каких-ли¬
бо действий, которые можно было бы назвать наступ¬
лением; они существовали только в сообщениях высшего
командования. Де Родас и Бальмаседа хвастали непре¬
рывными «победами», но даже испанцы понимали, что
это победы воображаемые и сообщения о них фактиче¬
* Хосе Марти, тогда еще юноша, был арестован волонтерами
и приговорен к 6 годам каторжных работ в каменоломнях только
за то, что написал письмо, в котором обвинял в измене студента,
участвовавшего в шествии, устроенном испанцами. Марти провел
там шесть месяцев в непосильном труде, стал физически инвалидом,
наполовину ослеп, у него появилась грыжа от удара цепью. Друзья
добились для него помилования, но, чтобы помешать ему и впредь
заниматься антиправительственной деятельностью, власти выслали
его в Испанию.
245
ски ни на чем не основаны. В начале января 1870 года
испанцы признались американскому консулу в Сантьяго
А. Е. Филлипсу, «что подавить восстание невозможно и
продолжать войну единственно побуждает то, «что она
позволяет офицерам и командующим войсками набивать
себе карманы» 10.
Спустя почти четыре месяца, 24 марта 1870 года, мад¬
ридская газета «Ла Дискусьон» с горечью писала в пе¬
редовой статье:
«Вот уже полтора года, как мы ведем крайне
трудную и кровопролитную борьбу на Кубе. 40 тысяч
испанцев ступили на эту пылающую под ногами зем¬
лю, и многие из них нашли себе там могилу. 40 мил¬
лионов долларов ушло из нашей тощей казны. А чего
мы достигли? Ничего, ровно ничего. Тяжело в этом
признаваться, но нам ничего не удалось сделать.
Восстание не подавлено. Оно будет продолжаться с
большей или меньшей силой и продлится так долго,
что поглотит все наши средства, которых у нас весь¬
ма мало, принеся гибель многим, очень многим ис¬
панцам. Предположим, что в конце концов мы до¬
бьемся каких-нибудь результатов. Было бы тяжело и
больно, если бы в конечном итоге на Кубе нас по¬
стигла такая же судьба, как и в Санто-Доминго.
Сражаться, поливая своей кровью землю, для того
чтобы после такого огромного героизма и великого
самопожертвования оставить могилы наших солдат
в руках врага.
Мы допускаем, что повстанцам нанесен сильный
удар и что сообщения о наших победах соответствуют
истине, но кто может победить народ, борющийся за
свою свободу? Восстание, поскольку речь идет о
том, что оно подавлено, может в любой момент при¬
обрести более широкий размах. Несомненно, борьба
будет непрерывно возобновляться»11.
«Кто может победить народ, борющийся за свою сво¬
боду?»— откровенно задала вопрос «Ла Дискусьон».
Конечно, не Испания одними своими силами. Куба бро¬
сила Испании вызов, на который та не могла ответить,
используя только свои средства. Она проигрывала ко¬
лониальную войну. Существующий режим был ослаблен
в самой Испании. Но Прим и его сторонники получали
значительную поддержку извне, особенно из Соединен¬
246
ных Штагов. И ранее и теперь Испания пользовалась
оружием, изготовленным в Соединенных Штатах. Без
него она не могла бы вести столь разрушительную и
ожесточенную войну против кубинского народа.
Итак, наступило время решающего испытания. Со¬
хранит ли Испания и далее дружественное расположе¬
ние правительства Соединенных Штатов со всеми свя¬
занными с ним благами?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Соединенные Штаты
и независимость Кубы,
1868—1869 годы
Смело подняв знамя борьбы за независимость про¬
тив более сильного противника, кубинские революционе¬
ры верили в то, что их героическая борьба получит
поддержку всех свободных народов. Так, кубинский поэт
Антонио Уртадо дель Валье накануне своего отъезда в
Мексику, куда он отправился просить помощи для Кубы,
писал:
Я явился сюда не как жадный Кортес,
Чтоб искать в раскаленных горах
Золотую бесценную жилу.
Я явился сюда не искать приключений,
Не затем, чтобы в жалких рабов превратить
Благородный, безвинный народ...
Не жажда богатства сюда привела меня.
Не пришел разрушать я огнем и мечом
Мир, свободу и счастье народа.
Я прошу, чтобы американский народ
Внял горестной этой поэме моей,
Огласившей простор континента.
И услышав о помощи страстный призыв,
Встал бы он на защиту моей страны,
Подтвердил бы свободу Кубы
В бывших испанских колониях в Америке мольба
Кубы о помощи, «огласив простор», не осталась без от¬
клика. Мексиканский конгресс уполномочил президента
Хуареса признать кубинцев воюющей стороной и дал
указание впускать суда под кубинским флагом во все
248
порты страны. Куба была признана как воюющая
сторожа следующими государствами: Перу (признав¬
шим также ее независимость), Мексикой, Боливией,
Колумбией, Чили, Венесуэлой и другими латиноамери¬
канскими республиками. Заняв такую позицию, прави¬
тельства этих стран признали, что Куба ведет точно та¬
кую же борьбу, какую полвека назад вели их собствен¬
ные страны против испанского господства. Как заявила
палата представителей Колумбии: «Кубинские патриоты
сражаются за то же дело, за которое Колумбия сража¬
лась непрерывно с 1810 по 1824 год»2.
Страны Латинской Америки не ограничились одним
лишь выражением сочувствия Кубе. Они оказывали ей
значительную помощь оружием, деньгами, делились
военным опытом, предоставляли убежище эмигрантам,
оказывали дипломатическое покровительство и т. д.
Немало латиноамериканцев — из Мексики и Чили — от¬
дали свою жизнь, сражаясь в рядах кубинской освобо¬
дительной армии.
Как ни значительна, однако, была эта помощь, поло¬
жение кубинцев зависело главным образом от политики
правительства США. Признание Соединенными Штата¬
ми за кубинцами прав воюющей стороны было бы ги¬
бельным для Испании, ибо оно повлекло бы за собой
свободную доставку оружия на Кубу и дипломатическое
признание в будущем. Без него кубинцы неизбежно дол¬
жны были натолкнуться на серьезные, может быть даже
непреодолимые, трудности. Вряд ли можно было рассчи¬
тывать, что без необходимого снаряжения даже самые
доблестные солдаты смогут вести успешные наступа¬
тельные операции и быстро закончить войну.
Испания, естественно, прилагала все усилия, чтобы
не допустить признания за кубинскими патриотами стату¬
са воюющей стороны. Обладая сама сравнительно скуд¬
ными естественными богатствами, особенно чувствуя не¬
достаток в железе и стали, необходимых для ведения
современной войны, Испания могла получать оружие и
боеприпасы из Европы и Соединенных Штатов. Это да¬
вало ей возможность противодействовать кубинской ре¬
волюционной армии, которой приходилось сражаться
главным образом при помощи мачете в условиях, когда
каждая получаемая на фронте винтовка приходилась на
пять человек.
249
Кубинские революционеры полагали, что характер их
борьбы давал им право на поддержку Соединенных
Штатов. Президент Сеспедес писал президенту Гранту:
«Идеи, которые защищают кубинцы, и установлен¬
ная ими форма правления, зафиксированная в про¬
возглашенной ими конституции, по крайней мере
обязывают Соединенные Штаты, больше чем любую
другую страну, благосклонно относиться к ним. Если
необходимость и требования гуманности и цивилиза¬
ции заставляют все народы проявлять интерес к
Кубе и требовать признания войны, которую она ве¬
дет против Испании, то долг Соединенных Штатов,
возлагаемый на них провозглашенными и распро¬
страняемыми ими политическими принципами, про¬
явить инициативу в этом направлении... Наша борь¬
ба, как и всякая борьба подобного рода, будет дли¬
тельной, но Ваше превосходительство может со¬
кратить ее продолжительность, провозгласив спра¬
ведливое решение правительства Соединенных Шта¬
тов о признании наших прав воюющей стороны и
нашей независимости» 3.
С первых же дней кубинской революции многие аме¬
риканцы выражали сочувствие восставшим, а затем ста¬
ли требовать признания состояния войны на Кубе. «Пер¬
вый взмах меча свободы и независимости, поднятого на
Кубе, вызвал сочувствие делу революции,— писал вели¬
чайший негритянский лидер XIX века в Соединенных
Штатах Фредерик Дуглас,— и мне кажется, что нашему
правительству следовало бы поторопиться с предостав¬
лением восставшим прав воюющей стороны»4. Дуглас
выражал чувства большинства американского народа.
«Американская печать, народ и конгресс сочувствуют
восставшим на Кубе и желают им успеха»,— писала лон¬
донская газета «Таймс» 29 марта 1869 года.
25 марта 1869 года палата представителей приступи¬
ла к рассмотрению резолюции, внесенной комиссией по
иностранным делам. В ней говорилось, что Соединенные
Штаты сочувствуют народу Кубы «в его патриотических
усилиях добиться независимости и установить республи¬
канскую форму правления» и что конгресс поддержит
президента, «если он сочтет целесообразным признать
независимость и суверенитет такого правительства».
9 апреля подавляющим большинством голосов обеих
250
партий (98 против 25) палата представителей приняла
эту резолюцию5.
Известие об этом акте американского конгресса вы¬
звало ликование в лагерях кубинских патриотов. Амери¬
канский консул в Гаване сообщил, что теперь восстав¬
шие «уверены в успехе» и ждут немедленного признания
Соединенными Штатами войны, которую ведет Кубин¬
ская республика6.
Но хотя американский народ высказался в конгрессе,
в петициях и на массовых митингах за признание состоя¬
ния войны на Кубе, вопрос о том, будет ли осуществлено
желание народа, должно было решить в Вашингтоне
правительство во главе с президентом Улиссом С. Гран¬
том. 19 марта 1869 года кабинет Гранта был впервые
поставлен перед необходимостью принять решение, кото¬
рое формулировало бы его политику в отношении Кубы.
Следовало решить вопрос о том, какой прием нужно
оказать представителю революционного правительства,
по слухам прибывшему в Нью-Йорк. Признать кубин¬
ского представителя официально значило бы признать
повстанческое правительство. Почти все члены кабинета
во главе с государственным секретарем Гамильтоном
Фишем были решительно против какой бы то ни было
акции, которая привела бы к признанию Кубы воюющей
стороной. За немедленное признание высказался только
один член кабинета — военный министр Джон А. Роу¬
линс. Однако, столкнувшись с оппозицией остальных
членов правительства, он не настаивал на своем мнении,
тем более что президент Грант решил временно отложить
решение этого вопроса. Несколько дней спустя, 24 мар¬
та, представитель революционного правительства Хосе
Моралес Лемус, прибывший в Вашингтон, сделал по¬
пытку добиться официального признания. Но Фиш отка¬
зался принять его официально, предусмотрительно на¬
помнив ему, что он «не должен обращаться ко мне офи¬
циально», поскольку это могли бы истолковать как
признание кубинских революционеров. Он заявил Ле-
мусу: «Мы намерены соблюдать полную лояльность по
отношению к Испании, и как бы мы ни сочувствовали
народу, борющемуся за более либеральный образ прав¬
ления, в какой бы части мира это ни происходило, мы
не откажемся от своего долга по отношению к другому
дружественному правительству и не будем торопиться
251
преждевременно признавать революционное движение,
пока оно не обнаружит способности к самостоятельному
существованию и какой-то степени прочности» 1.
В первые же недели своей деятельности на посту го¬
сударственного секретаря Фиш показал, что ‘он будет
всеми силами препятствовать признанию состояния вой¬
ны на Кубе. Этот нью-йоркский аристократ неоднократно
выражал сочувствие «народу... борющемуся за более
либеральный образ правления», но не считал таким на¬
родом кубинцев. «Он давал низкую оценку умственным
и моральным качествам значительной части населения
[Кубы],— пишет биограф Фиша Аллан Невинс.— Он со¬
мневался в способности к самоуправлению и к самостоя¬
тельной мысли у людей, представляющих собой кон¬
гломерат индейской, негритянской и испанской крови... и
думал, что эволюция под опекой Испании была бы луч¬
ше, чем революция. Кроме того, он испытывал некоторое
дружеское расположение к Испании»8. Биограф Фиша
не упоминает о том, что, по мнению государственного
секретаря, Куба могла бы со временем войти в состав
Соединенных Штатов, а пока разумнее оставить остров
под контролем Испании. Правда, Фиш не выразил одо¬
брения, когда Хосе Моралес Лемус сообщил ему, что
кубинская конституционная ассамблея в Гуаймаро при¬
няла решение «предложить немедленное присоединение
(Кубы к Соединенным Штатам)», ибо такой путь при¬
обретения Кубы означал войну с Испанией. Испанский
комментатор Габриэль Родригес доказывал, что Фиш
действительно хотел приобрести Кубу, но не думал, что
для этого необходимо вступать в войну. Когда остров
будет разорен войной, Испания согласится продать его
Соединенным Штатам. Однако, пока этого не произошло,
интересы Соединенных Штатов требовали, чтобы остров
оставался под контролем Испании9.
Еще 6 апреля 1869 года Фиш указывал на заседании
кабинета, что наиболее разумная политика, которой
должны придерживаться Соединенные Штаты,— это по¬
зволить «безумию и нелепости испанского господства на
Кубе» продолжаться до тех пор, пока все цивилизован¬
ные народы не станут «рассматривать его как помеху в
международных делах, которую следует устранить; тогда
все они будут рады, если мы вмешаемся и установим
свой контроль над островом». Только Соединенные Шта¬
252
ты, подчеркивал Фиш, могут позволить себе вмешаться
в кубинские дела и взять остров под свой контроль.
В октябре 1869 года Фиш заявил германскому послан¬
нику в Вашингтоне, что, хотя «не в наших интересах
приобретать Кубу в настоящий момент», Соединенные
Штаты никогда не согласятся на «переход острова под
власть или под контроль какого-либо европейскбго пра¬
вительства» 10. Это была старая политика, предпочитав¬
шая, чтобы Кубой владела такая слабая держава, как
Испания, до той поры, пока не возникнут условия для
вмешательства Соединенных Штатов и присоединения
острова. Разумеется, такая политика исключала воз¬
можность существования независимой Кубы.
Однако официально Фиш выдвинул против признания
состояния войны на Кубе совсем другие доводы. Он зая¬
вил Моралесу Лемусу, что Соединенные Штаты должны
выждать, пока кубинская революция «не обнаружит
способности к самостоятельному существованию и какой-
то степени прочности». Кубинская революция обнаружи¬
ла способность вести войну в течение десяти лет, сохра¬
няя при этом немалую прочность, но все эти долгие годы
Фиш упорно выступал против признания Кубы воюющей
стороной. Республиканское правительство Кубы, повто¬
рял он снова и снова,— это вообще не правительство,
оно не имеет ни столицы, ни портов, не может принять
послов и не имеет под своим контролем определенной
территории. Все это делает невозможным для всякой от¬
ветственной державы признание за Кубой права вою¬
ющей стороны, не говоря уже о ее независимости.
Безусловно, Фиш игнорировал то, что понимали ла¬
тиноамериканские республики, признавая права Кубы
как воюющей стороны, а именно что применять тради¬
ционные принципы международного права к освободи¬
тельной войне, такой, какая шла на Кубе, значило по¬
ощрять колониальных захватчиков. Требовать быстрого
создания полноценного правительства на небольшом
острове со скудной дорожной сетью п слабо заселенны¬
ми районами значило ставить невыполнимые услозия
для его признания. Чтобы удовлетворить условиям, по¬
ставленным Соединенными Штатами, кубинцам при¬
шлось бы отказаться от всей своей стратегии; ибо стра¬
тегия партизанской войны, позволявшая одерживать по¬
беды в революционной борьбе, не допускала попыток
253
кубинцев удерживать города или крепости. Именно этим
и воспользовался Фиш в оправдание отказа США при¬
знать Кубу воюющей стороной.
Даже выходившая в Гаване происпанская газета
«Вое де Куба» признала в октябре 1869 года, что ку¬
бинские революционеры имеют свое действующее прави¬
тельство: «Возможно ли, что в Гуаймаро, в четырех днях
пути от Гаваны (два дня морем и два — сушей, в тече¬
ние последних восьми месяцев существует правительство
изменников, что оно собирается на заседания, издает
указы, печатает газеты и пользуется всеми суверенными
правами?»11 Правительство, сформированное в Гуайма¬
ро 10 апреля 1869 года, достаточно хорошо выполняло
свои функции, чтобы встревожить происпанскую партию
на Кубе, но не нравилось друзьям Испании в американ¬
ском правительстве. Эмигрантские правительства, ли¬
шенные столицы, без правильно организованной админи¬
страции и боеспособной армии нередко признавались
авторитетными державами. Почему же не могло быть
признано правительство, действовавшее на самой Кубе
и имевшее армию, которая непрерывно находилась в
бою? Если эта армия, придерживавшаяся партизанской
тактики, не могла иметь традиционной формы, то это
лишь свидетельствовало о необходимости признания но¬
вого типа военных действий.
Веский довод, выдвинутый Фишем против признания
Кубы как воюющей стороны, был связан с иском, предъ¬
явленным Англии по делу об «Алабаме». Именно в это
время Фиш обосновывал американский иск тем, что во
время гражданской войны Англия без достаточных осно¬
ваний согласилась признать Южную конфедерацию вою¬
ющей стороной, а это нанесло торговому флоту северян
ущерб, который причинил ему принадлежавший южанам
корабль «Алабама», построенный в Англии. Признание
Кубы воюющей стороной, доказывал Фиш, лишило бы
американский иск оснований.
Представители Кубинской республики в Вашингтоне
не отнеслись безучастно к проблеме, возникшей перед
США в связи с их иском по делу об «Алабаме». Однако,
говорили они, правительство должно проводить разли¬
чие между войной, которую Южная конфедерация вела
с целью уничтожения демократической формы правле¬
ния в Соединенных Штатах, и войной, которую ведет
254
Куба для установления демократической формы прав¬
ления. По крайней мере правительство должно открыто
заявить, что, отказываясь признать Кубу воюющей сто¬
роной, оно исходит из эгоистических соображений, а не
из принципов международного права. Журнал «Нэйшн»
высказался еще более резко. Довод, согласно которому
состояние войны на Кубе не должно быть признано по¬
тому, что это повредит позиции Америки по отношению
к Англии, он находил «недостойным ни друзей Кубы,
ни ее врагов... Если Соединенные Штаты дошли до того,
что единственным критерием законности, который они
признают, является критерий, отвечающий временной
необходимости, то они фактически поставили себя вне
семьи цивилизованных наций. Значение для нашей по¬
литики дела об «Алабаме» и наш долг по отношению
к Кубе — вещи, не имеющие между собой ничего об¬
щего» 12.
«Вряд ли у Испании найдется хоть один друг в Сое¬
диненных Штатах»,— заявила 6 мая 1869 года лондон¬
ская газета «Таймс». Но она ошибалась. У Испании в
Соединенных Штатах было много друзей: бизнесмены,
поддерживавшие торговые отношения с Кубой; амери¬
канцы, владевшие на Кубе землями и рабами и боявшие¬
ся, как бы их интересы не пострадали от революции;
все, кто ждал того дня, когда Куба будет аннексирована
Соединенными Штатами, считая что до тех пор она
должна оставаться под контролем Испании. В кабинете
Гранта Испания имела надежного друга в лице Га¬
мильтона Фиша. Хотя Фиш нередко критиковал действия
Испании на Кубе, ему, как мы увидим ниже, всегда уда¬
валось проводить такую политику, которая сохраняла
Кубу для Испании, пока «мы [США] не вмешаемся и
не установим свой контроль над островом».
Другие члены кабинета, за исключением министра
почт Джона А. Кресуэлла и военного министра Джона
А. Роулинса, тоже склонялись на сторону Испании. Наи¬
более решительно выступал в защиту Кубы Роулинс.
Будучи правой рукой Гранта во время гражданской вой¬
ны и начальником его штаба, он старался теперь огра¬
дить его от дурных советчиков и удержать от ошибок.
Роулинс оказывал большое влияние на нового прези¬
дента, вследствие чего на первых порах Грант был скло¬
нен признать кубинских повстанцев воюющей стороной.
255
Как выяснилось позднее, Роулинс получил от Ныо-
йоркской хунты* 28 тысяч долларов в кубинских облига¬
циях, которые были тогда обесценены, но могли повы¬
ситься в цене, если бы дело Кубы восторжествовало. Об
этом сообщил Фишу испанский посланник в Вашингтоне
в доказательство денежной заинтересованности Роулинса
в успехе восстания. Роулинс был очень беден и, вероят¬
но, предполагал, что в случае победы Кубы эти облига¬
ции после его смерти обеспечат существование семьи.
После смерти Роулинса Кубинская хунта внесла 20 ты¬
сяч долларов в кубинских облигациях в фонд помощи
его семье. Друзья Роулинса утверждали, что сумма в
28 тысяч долларов в облигациях, на которую ссылался
испанский посланник, тоже была вручена семье Роулин¬
са только после его смерти, однако это ничем не дока¬
зано.
Люди, близко знавшие Роулинса, говорили, что мо¬
тивы, по которым он поддерживал борьбу Кубы, отве¬
чали его либеральным убеждениям. Он приветствовал
свержение императора Максимилиана в Мексике, со¬
чувствовал Ирландии, пытавшейся избавиться от англий¬
ских угнетателей, и считал, что Соединенные Штаты
должны возглавить борьбу за освобождение Западного
полушария от «влияния и опасностей монархизма». Роу¬
линс тоже придерживался концепции о «предначертании
судьбы», надеясь увидеть «под эгидой нашей державы
весь континент»; в то же время он был искренним дру¬
гом угнетенных и его глубоко трогала борьба Кубы за
свою свободу и независимость 13.
К несчастью, Роулинс был тяжело болен туберкуле¬
зом и, чувствуя свою близкую смерть, лихорадочно ста¬
рался доказать Гранту необходимость «более актив¬
ных действий» с целью признания кубинцев воюющей
стороной. Фишу было известно, что Грант все больше
склонялся к позиции Роулинса, которая пользовалась
* Хунты были организованы в Нью-Йорке, Вашингтоне, Тампе,
Филадельфии и Бостоне. Наиболее значительной группой была
«Центральная республиканская хунта Кубы и Пуэрто-Рико в Нью-
Йорке», председателем которой являлся Хосе Моралес Лемус. Хун¬
та издавала свою газету «Ла Революсьон», устраивала концерты для
сбора средств, помогала организации массовых митингов, снаряжала
экспедиции на остров и выпускала облигации от имени «Республики
Куба». Экземпляры газеты «Ла Революсьон» имеются в Нью-йорк¬
ской публичной библиотеке.
256
широкой поддержкой в конгрессе и по всей стране.
14 июня 1869 года Фиш получил следующее письмо из
штата Айова:
«Надо не теряя времени предоставить кубинским
патриотам права воюющей стороны. Подайте же сме¬
ло пример, поддержите дух народа, стремящегося к
освобождению... Куба будет свободна, однако без¬
деятельность Вашингтона не сделает ему чести...
Вам, сидящим в креслах, следовало бы потолкаться
среди народа и съездить дней на десять на Запад.
Тогда бы вы предоставили кубинцам права воюющей
стороны. Они заслужили это, и долг американского
народа — воздать им по заслугам» и.
Чтобы оттянуть признание состояния войны, Фиш
придумал план, который помог бы сохранить до поры
до времени статус-кво. План предусматривал достижение
в какой-либо форме договоренности с Испанией с целью
положить конец восстанию на Кубе. Первые шаги в
этом направлении носили неофициальный характер.
В июне 1869 года международный делец, представитель,
банкиров — держателей испанских облигаций, Поль
С. Форбс, был назначен специальным секретным аген¬
том США в Испании и наделен совещательными полно¬
мочиями. Находясь в дружеских отношениях с генера¬
лом Примом, он сообщил Фишу, что глава испанского
временного правительства намекнул на готовность Ис¬
пании продать Кубу кубинцам, чтобы спасти нацию от
банкротства, хотя, по его мнению, болезненное нежела¬
ние Испании расстаться с какой-либо частью своей им¬
перии может послужить этому препятствием. Междуна¬
родные банкиры, которые заработали бы кучу денег на
повышении стоимости кубинских облигаций, если бы
сделка состоялась, с восторгом отнеслись к этому плану.
Форбс рекомендовал Фишу предложить посредничество
Соединенных Штатов между Испанией и Кубой и гаран¬
тировать кубинцам сумму, которая будет установлена
соглашением и уплачена за свободу Кубы.
План Фиша вызвал в Кубинской хунте немало спо¬
ров. Некоторые ее члены понимали, что все это было
задумано только для того, чтобы помешать признанию
Кубы воюющей стороной (между прочим, этого мнения
придерживался и Роулинс). Наконец, Фиш добился со¬
гласия Моралеса Лемуса и Кубинской хунты выступить
9 Филип С. Фонер
287
с проектом покупки Кубы за 100 миллионов долларов.
Затем он предложил Испании посредничество Соединен¬
ных Штатов для содействия прекращению войны на
следующих условиях: 1) признание Испанией независи¬
мости Кубы; 2) отмена рабства на Кубе; 3) выплата
Кубой компенсации Испании, за отказ последней от су¬
веренных прав на остров, в сумме не более 100 миллио¬
нов долларов; 4) гарантирование Соединенными Штата¬
ми этой выплаты (при одобрении конгресса); 5) заклю¬
чение полного перемирия на время переговоров.
Об этих пяти условиях должен был сообщить в Мад¬
рид новый посланник США в Испании генерал Даниэль
Э. Сайклс. В сопроводительной ноте Фиш с угрозой
добавил, что если Испания не воспользуется услугами
США и положение на Кубе не изменится, то будет не¬
честно затягивать дальше признание прав Кубы как
воюющей стороны. «Немедленное признание прав вою¬
ющей стороны является логическим следствием, выте¬
кающим из настоящего предложения, и Соединенные
Штаты, вероятно, сочтут его для себя необходимым,
если только положение сторон в борьбе существенно не
изменится» 15.
Пока Сайклс находился на пути в Мадрид, Фиш в
доказательство дружественного расположения Соединен¬
ных Штатов к Испании приказал федеральным чиновни¬
кам усилить бдительность и не допускать организации
экспедиций для доставки на Кубу людей и оружия. Он
дал указание преследовать такие экспедиции (если нм
все же удастся выйти в море) даже за пределами тер¬
риториальных вод Соединенных Штатов, используя в
случае необходимости военный флот. Экспедиция, орга¬
низованная нью-йоркской хунтой для доставки на Кубу
от 800 до 1400 человек, вооруженных карабинами Спен¬
сера, револьверами и саблями, с двумя батареями 12-
фунтовых пушек и несколькими 60-фунтовыми пушками,
была задержана федеральными властями в конце июня
1869 года и почти все ее участники были арестованы.
Первые донесения из Мадрида показались Фишу
весьма обнадеживающими. Еще до прибытия Сайклса
в Мадрид у Форбса состоялось несколько встреч с Пря¬
мом и с министром иностранных дел Мануэлем Силь-
вела. Форбс сообщил Фишу, что Прим готов согласиться
на отказ Испании от Кубы (и даже от Пуэрто-Рико), но
258
настаивает на уплате 150 миллионов долларов. Испа¬
ния, заявил Прим, может отказаться от Кубы только
ради поддержания своего финансового положения. Если
бы не это, «мы бы никогда ничего подобного не сдела¬
ли». Итак, он упорно настаивал на выплате 150 миллио¬
нов долларов. Пока происходили эти встречи, заседания
сессии кортесов были прекращены, чтобы «можно было
спокойно вести переговоры».
Прибыв 21 июля в Мадрид, Сайклс начал переговоры
с испанскими официальными лицами. Вскоре американ¬
ский посланник сообщил Фишу, что «если бы нашелся
способ уладить этот вопрос так, чтобы проявить справед¬
ливость в отношении Кубы, не умаляя достоинства Испа¬
нии, то правительство было бы вполне удовлетворено.
У испанских либералов нет намерения или желания
вновь управлять Кубой старыми эгоистическими метода¬
ми». Но, как мы уже видели, «испанские либералы»
были послушным орудием заинтересованных в экспорте
влиятельных коммерческих кругов, а также военщины,
духовенства и правящего класса; все они упорно не хо¬
тели выпускать из своих рук богатств, которые давала
им Куба. Вскоре стало сказываться влияние этих кругов
на ход переговоров. Во время совещаний с членами ка¬
бинета Прим натолкнулся на непреодолимую оппозицию.
Тем не менее Прим, бывший всегда оппортунистом, по¬
нял, что предложение США можно искусно использо¬
вать для отсрочки признания американцами Кубы вою¬
ющей стороной, так как, пока продолжались перегово¬
ры, вряд ли правительство Гранта предприняло бы что-
либо в этом направлении.
В результате Прим выдвинул новые условия. Кубин¬
цы должны немедленно сложить оружие. Испания га¬
рантирует им полную амнистию, после чего будут орга¬
низованы выборы в кортесы депутатов от Кубы. При
участии кубинцев кортесы вынесут постановление о про¬
ведении плебисцита для решения вопроса о независи¬
мости Кубы. Если большинство выскажется за незави¬
симость, то Испания предоставит ее Кубе с согласия
кортесов. Тогда Куба должна будет уплатить определен¬
ную сумму, гарантированную Соединенными Штатами.
Если бы кубинцы согласились с такой программой, то,
заявил Прим, они могли бы «получить свободу, не сде¬
лав больше ни единого выстрела» 16.
9*
259
Прим признавал, что осуществление его плана со¬
пряжено с трудностями. Он, разумеется, понимал, что
выдвинутые им условия неприемлемы. Кубинцы не могли
согласиться сложить оружие, пока испанцы не сделают
того же. Часть членов Кубинской хунты во главе с
X. М. Масиасом, с самого начала выступавшая против
переговоров, оказала ожесточенное сопротивление про¬
должению этого «фарса», считая, что Куба принад¬
лежит кубинцам и что возмутительно требовать от за¬
душенного нищетой народа уплаты хотя бы одного гро¬
ша государству, которое его так долго угнетало. Даже
Лемус, у которого были резкие расхождения с группой
Масиаса, отказался принять условия Прима. В ответ на
вопрос, приемлемо ли это предложение для кубинцев,
он ответил: «Нет. Мы не можем доверять испанцам. Мы
не сложим оружия и не согласимся на амнистию. Мы
сражаемся уже почти год, и у нас слишком много пре¬
имуществ, чтобы принять подобное предложение. Прим
только старается выиграть время. Мы хотим заключить
перемирие: ни на что иное мы не согласны»17.
Последняя слабая надежда на принятие первона¬
чального американского плана окончательно рухнула,
когда в начале сентября 1869 года исполняющий обя¬
занности государственного секретаря Испании Бесер¬
ра, враг всякого плана освобождения Кубы, намеренно
дал просочиться сведениям о содержании американского
плана. Это вызвало такой яростный вопль всех кругоз,
заинтересованных в сохранении Кубы в качестве бога¬
той колонии, что Прим был вынужден отвергнуть амери¬
канское предложение добрых услуг. Так кончилась по¬
пытка США выступить в качестве посредника между
Испанией и Кубой. В действительности никаких шансов
на то, что Испания согласится на предоставление неза¬
висимости Кубе, никогда не существовало. Безусловно,
от всех этих длительных переговоров выиграли только
те круги в Соединенных Штатах и Испании, которые все
время стремились прибегнуть к посредничеству, чтобы
оттянуть признание Кубы воюющей стороной.
Под давлением общественного мнения и под влия¬
нием Роулинса Грант во время переговоров неоднократ¬
но приходил к выводу о необходимости признать Кубу
воюющей стороной и даже дал указание составить со¬
ответствующую декларацию, без даты. В декларации го¬
260
ворилось, что ради сохранения сердечных отношений
между США и Испанией в период «серьезных событий»
на Кубе и «во избежание ущерба, который могут поне¬
сти граждане Соединенных Штатов, их мореплавание
и торговля вследствие отсутствия ясных условий, кото¬
рыми они должны руководствоваться в своих действиях»,
а также для проведения в жизнь законов США, всем
американским гражданам предлагается соблюдать ней¬
тралитет. Нейтралитет Соединенных Штатов в войне на
Кубе означал признание Кубы воюющей стороной.
Но каждый раз, когда Грант поднимал вопрос об
опубликовании декларации, Фиш убеждал президента в
наличии блестящих шансов на принятие Испанией аме¬
риканских условий для окончания войны, и Грант согла¬
шался на отсрочку. Фиш пошел еще дальше. В августе
1869 года Грант поручил Фишу опубликовать уже под¬
писанную декларацию, однако государственный секре¬
тарь намеренно отказался это сделать. 10 июля 1870 года
Фиш хвастал тем, что в августе 1869 года он не допустил
«опубликования... декларации о признании Кубы вою¬
ющей стороной, которую он [Грант] подписал и письмен¬
но предложил подписать мне (что я сделал) и издать
(чего я не сделал)»18.
31 августа 1869 года на заседании кабинета в защиту
Кубы выступил поднявшийся с постели смертельно боль¬
ной Роулинс. Он обвинил Фиша в циничной политике
по отношению к кубинцам и в использовании перегово¬
ров с Примом для того, чтобы помешать Гранту опубли¬
ковать свою декларацию. Роулинс требовал, чтобы Аме¬
рика предприняла немедленные действия, и выдвинул
пространные, талантливо и горячо изложенные дово¬
ды в пользу признания Кубы воюющей стороной. Но
Фишу снова удалось убедить Гранта в том, что перего¬
воры следует продолжать и что немедленное признание
состояния войны разрушит все то, чего Форбс и Сайклс
достигли во время бесед с Примом.
Верх опять одержал Фиш. Грант согласился не опуб¬
ликовывать декларации о нейтралитете немедленно, как
этого требовал Роулинс, а продолжать переговоры до
1 октября, когдз в случае отсутствия каких-либо резуль¬
татов декларация будет поставлена на обсуждение. 4 сен¬
тября Фиш с удовлетворением сообщил в Берлин Джорд¬
жу Банкрофту: «Повсюду в стране оказывается очен**
сильное давление с целью признания кубинцев воюющей
стороной. Однако до сих пор правительство ему не
поддается» 19.
Напомним, что инструкции Фиша, данные им Сайкл-
су, которому было поручено передать американское
предложение посредничества в целях окончания войны
на Кубе, содержали угрозу, что если Испания не согла¬
сится на предложенные условия и положение на Кубе
не изменится, то будет неудобно оттягивать дальше при¬
знание прав кубинцев как воюющей стороны. Однако
после отказа от американского предложения не после¬
довало никакого признания состояния войны, и положе¬
ние на. Кубе не изменилось. Фиш продолжал симпатизи¬
ровать новому правительству Испании отчасти потому,
как полагал Сайклс, что его друзья в испанском каби¬
нете, «по-видимому, серьезно думали о полном соглаше¬
нии с Соединенными Штатами». Однако на поведение
Фиша повлияло и то обстоятельство, что со смертью
Роулинса, скончавшегося 5 сентября 1869 года, прекра¬
тилось главное давление внутри правительства, направ¬
ленное на признание прав Кубы. Умирая, Роулинс ска¬
зал министру почт Кресуэллу: «Существует Куба, бед¬
ная, борющаяся Куба. Я прошу вас поддержать кубинцев.
Куба должна быть свободна. Надо сокрушить тирана —
ее врага. Свободна должна быть не только Куба, но и
все расположенные по соседству острова. Наша респуб¬
лика отвечает за ее свободу. Меня не будет, но ваш
долг заняться этим вопросом. Мы работали вместе. Те¬
перь вам одному предстоит охранять интересы Кубы»20.
Скорбь многих американцев не разделяли представи¬
тели некоторых кругов, вздохнувшие теперь с облегче¬
нием. По мнению врагов кубинской независимости, Роу¬
линс умер своевременно. Однако для «Кубы, бедной,
борющейся Кубы» его смерть была трагедией*. Грант
* Кубинская хунта направила специального представителя на
похороны Роулинса, состоявшиеся на кладбище Конгресса. 13 фев¬
раля 1931 года Куба торжественно отметила столетие со дня рожде¬
ния Роулинса (в США оно прошло незамеченным); о Роулинсе
отзывались как об одном из самых верных друзей, которых Куба
когда-либо имела. В 1947 году Национальный конгресс кубинских
историков назвал Роулинса «лучшим другом Кубы из североаме¬
риканских государственных деятелей всех времен» («Декларация
Национального конгресса кубинских историков по вопросу об отно¬
Ш
оплакивал кончину своего советника, однако он быстро
забыл дело, которому Роулинс посвятил последние меся¬
цы своей жизни. Внимание Гранта и экспансионистов
было отвлечено теперь выполнением совсем другой, но¬
вой задачи — аннексией Доминиканской республики.
Попытка аннексировать негритянскую республику
Санто-Доминго была предпринята прежним правитель¬
ством Джонсона, но, несмотря на давление деловых кру¬
гов, сильно заинтересованных в эксплуатации богатств
острова, закончилась неудачей. Грант, будучи сторонни¬
ком национальной экспансии, направил секретаря пре¬
зидента по военным вопросам генерала Орвила Э. Бэб¬
кока на военном судне в Санто-Доминго, снабдив его
вполне определенными инструкциями государственного
секретаря возобновить переговоры об аннексии. Бэб¬
кок был связан с американскими бизнесменами, владев¬
шими в Санто-Доминго спекулятивными концессиями,
ценность которых значительно увеличилась бы в резуль¬
тате аннексии. Выполняя полученные указания, он встре¬
тился с президентом Буэнавентура Баэсом и 4 сентября
1869 года подписал соглашение, предусматривавшее за¬
ключение между Соединенными Штатами и Доминикан-
ской.республикой договора об аннексии.
Теперь Грант мог приступить к осуществлению сво¬
его плана аннексии Санто-Доминго, предоставив Испа¬
нии владеть Кубой, пока Соединенные Штаты не смогут
прибрать к рукам и этот остров. Что касается кубинско¬
го народа, который сражался за свою свободу и неза¬
висимость против значительно более сильного против¬
ника, то высказывания чарлстонской газеты «Курьер.»
вполне соответствовали истинному положению вещей:
«Кубе теперь нечего рассчитывать на помощь Соединен¬
ных Штатов. Поэтому сторонники независимости, нахо¬
дящиеся на острове, должны полагаться на собственные
силы»21.
шениях между Кубой и США», опубликованная в 1947 году. Пере¬
печатана в работе Antonio Nuñez Jiménez, La Liberación
de las Islas, La Habaná, 1959, p. 466—467).
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
Соединенные Штаты
и независимость Кубы,
1869—1870 годы
После смерти Роулинса все помыслы Гранта были
устремлены на то, чтобы добиться согласия сената на
аннексию Доминиканской республики. Поэтому дальней¬
шая политика Фиша в отношении Кубы, казалось, дол¬
жна была быть успешной. В то же время давление в
пользу признания Кубы воюющей стороной продолжало
усиливаться, так как американское общественное мнение
более чем когда-либо поддерживало кубинцев. Сооб¬
щения о продолжавшихся на Кубе зверствах испанцев,
а также то обстоятельство, что в США строились для
Испании тридцать канонерских лодок, в то время как
федеральное правительство продолжало задерживать
экспедиции для доставки кубинским патриотам людей и
оружия, заставляли все более настойчиво требовать при¬
знания состояния войны. По просьбе Перу правительство
США запретило судам покинуть верфи, на которых они
строились. Республика Перу формально находилась
тогда в состоянии войны с Испанией и, как мы видели,
сочувствовала кубинцам. Через своего посланника в
Вашингтоне она заявила протест против передачи кано¬
нерских лодок, указав, что, если даже они не будут ис¬
пользованы против Перу, испанцы получат возможность
направить против Перу другие военные корабли. Фиш с
готовностью выполнил просьбу Перу, усмотрев в ней еще
один аргумент в пользу оттягивания признания состоя¬
ния войны на Кубе. Он заявил Гранту, что раздражен¬
ное мадридское правительство предпримет действия, ко¬
торые дадут более веские основания для такого призна¬
ния в будущем.
Однако запрет продолжался недолго. В декабре 1869
года было отдано распоряжение о передаче канонерок
264
и они покинули нью-йоркскую бухту, чтобы пополнить
испанский флот, блокировавший Кубу. Реакция Гранта
на передачу канонерок ясно свидетельствовала об изме¬
нении его отношения к положению кубинцев. Несмотря
на слабые попытки президента протестовать, Фиш отме¬
тил в своем дневнике, что Грант уже не верит в наличие
на Кубе состояния войны и, хотя он не думает, что Ис¬
пания сумеет вновь установить свой контроль над остро¬
вом, он потерял всякое доверие и к повстанцам. «Ку¬
бинцы ни на что не способны и мало чем себе помогли.
Многие из них приезжают к нам и только создают нам
трудности»]. И это писалось в декабре 1869 года, когда
кубинцы сражались и умирали, ведя одну из самых оже¬
сточенных партизанских войн в истории!
Раздел о внешней политике в первом ежегодном по¬
слании президента конгрессу от декабря 1869 года, на¬
писанный Фишем, отражал то же равнодушие. Грант
выражал в нем лишь сочувствие «всем народам, борю¬
щимся за свободу и самоуправление». Борьба на Кубе
«никогда не принимала характера войны, предусмотрен¬
ной международным правом, и не приводила к положе¬
нию, свидетельствующему о существовании де-факто по¬
литической организации повстанцев, достаточной для оп¬
равдания признания состояния войны»2.
Послание президента вызвало недовольство широких
кругов. Правительство Соединенных Штатов расточало
знаки особого расположения к Испании и сочувствия ей.
Когда же дело касалось Кубы, оно повторяло лишь об¬
щие фразы. Сколько еще времени американский народ,
спрашивали друзья Кубы, позволит поносить свое доб¬
рое имя в тюрьмах Испании и связывать его с кровью и
несчастьями Кубы?
Несмотря на послание Гранта, агитация за признание
состояния войны продолжалась. В начале января 1870
года испанский посланник в Вашингтоне Лопес Робертс
был настолько встревожен усилением требований при¬
знать Кубу воюющей стороной, что рекомендовал Мад¬
риду применить новую тактику, объявив о фактическом
прекращении восстания. 6 января 1870 года, следуя со¬
вету Робертса, Кабальеро де Родас заявил в выходившей
в Гаване «Гасета офисьяль», что восстание окончилось
и гражданский суд вновь приступил к выполнению своих
функций. Робертс ответил, что эта хитрость «вполне уда¬
265
лась и перепечатанное [американскими газетами] сооб¬
щение произвело здесь очень хорошее впечатление на
общественное мнение»3.
Однако Робертс переоценил испанскую тактику. На
самом деле мало кто из американцев принял всерьез
испанские заявления о том, что с восстанием покончено,
ибо вскоре победы повстанцев сделали эти заявления
смехотворными. Но именно участие правительства США
в этой пропагандистской кампании в январе 1870 года
придавало большую достоверность таким заявлениям.
Стремясь положить конец требованиям признать Ку¬
бу воюющей стороной, Фиш прибегнул к особенно ци¬
ничной тактике. Он договорился с вашингтонским кор¬
респондентом нью-йоркской газеты «Геральд» Т. Б. Кон¬
нери об опубликовании статьи, в которой бы утвержда¬
лось, что кубинская революция фактически подавлена,
а поэтому движение за признание состояния войны на
Кубе является пустой тратой времени и сил. 7 января
1870 года в газете «Геральд» появилась статья под сле¬
дующими заголовками:
НЕУТЕШИТЕЛЬНЫЕ ИЗВЕСТИЯ С КУБЫ.
НЕГОДНОЕ РУКОВОДСТВО КУБИНСКОЙ ХУНТЫ В НЬЮ-ЙОРКЕ.
ПРИЧИНА ПРОВАЛА РЕВОЛЮЦИИ.
Коннери писал, что официальные донесения и частные
письма, которые ему показало одно «высокопоставленное
лицо», а именно Фиш, доказывают, что «начатая патрио¬
тами революция находится при последнем издыхании. Ее
армия превратилась в кучку вооруженных и невооружен¬
ных людей». Кубинские генералы якобы намерены капи¬
тулировать. «Меня заверили, что это не подлежит сомне¬
нию». Раздираемая противоречиями, Кубинская хунта
будто бы распадается. Провал кубинской революции, по
мнению государственного департамента, вызван в пер¬
вую очередь несостоятельностью и ошибками Хунты. По
словам Коннери, Фиш в начале войны заявил Лемусу,
что Куба может покупать оружие у правительства США,
но не должна организовывать экспедиций с американ¬
ской территории. Вместо того чтобы последовать его
совету, Хунта стала зря расходовать деньги на оргаци-
266
зацию вооруженных экспедиций. Это вынудило Фиша
против своего желания задерживать экспедиции, и дру¬
жественное отношение правительства США к Кубе пре¬
вратилось во враждебное. И президент, и Фиш были го¬
товы, даже «стремились» опубликовать декларацию, под¬
держивавшую кубинцев, но, как разъяснило «высоко¬
поставленное лицо», «безрассудное руководство Хунты
лишило их возможности это сделать». Декларация была
действительно составлена и подготовлена к опубликова¬
нию, говорилось в статье, «но одно поражение [кубинцев]
следовало за другим, и президент вопреки своему жела¬
нию был вынужден воздержаться от подписания декла¬
рации». Теперь уже поздно думать о признании состоя¬
ния войны. Революция на Кубе закончилась. Правда, Ис¬
пания потеряла на острове значительную часть своей
армии, но «испанцев погибло больше от холеры, желтой
лихорадки и других болезней, чем от кубинских пуль и
сабель».
В редакционных комментариях к статье Коннери вы¬
сказывалось мнение, что пора отказаться от требования
признать Кубу воюющей стороной. «Никакого восстания
на Кубе больше нет, и революция потерпела там жалкий
провал... Предоставить Кубе в данное время права вою¬
ющей стороны значило бы превратить американский
народ в посмешище для всех наций». Единственное, что
остается делать,— это аннексировать Кубу. «В лоне ве¬
ликой республики они [кубинцы] будут благоденствовать,
свободные и счастливые».
Перепечатка многими газетами статьи Коннери и
поддержка ими редакционных комментариев «Геральда»
свидетельствовали о том, что Фиш нашел правильную
тактику, стремясь оттянуть признание состояния войны.
Тем не менее статья эта не осталась без ответа. Кубин¬
ская хунта решительно отрицала наличие каких-либо
разногласий в своих рядах. Что же касается того, что
революция находилась при последнем издыхании, то все
сообщения с Кубы, вся информация в мадридской прессе
доказывали как раз обратное и говорили об усилении
военных действий повстанцев. Ссылка на то, что Хунта
могла якобы покупать оружие у правительства США,
но вместо этого зря тратила деньги на организацию
бесполезных экспедиций, попросту игнорировала тот
факт, что попытки Кубинской хунты получить оружие
267
никогда не встречали поддержки в Вашингтоне. Более
того, стоило только представителям Хунты поднять во¬
прос о подобной покупке, они сразу же получали резкий
отказ. Поэтому кубинским представителям приходилось
действовать без одобрения федерального правительства,
иначе бы их соотечественники сражались на Кубе, ис¬
пытывая постоянный недостаток в оружии. То, что мно¬
гие экспедиции так и не сумели отправиться из Соеди*
ненных Штатов, скорее говорило о желании правитель¬
ства умиротворить Испанию, чем о неправильной поли¬
тике Кубинской хунты. И наконец, утверждение, что
декларацию о признании состояния войны на Кубе со¬
бирались опубликовать, но задержали вследствие неудач
кубинской армии, было весьма слабой отговоркой, не
соответствующей действительности. «В нашей памяти не
сохранилось ни одного случая поражения за весь месяц
[сентябрь 1869 года], ни крупного, ни мелкого»4.
Члены Хунты могли бы еще добавить, что со стороны
Фиша это был верх цинизма — распространять версию,
рисующую его сторонником признания состояния войны
на Кубе, которому якобы неблагоприятное развитие со¬
бытий на острове помешало выполнить свое намерение.
На самом деле, как мы видели, Фиш умышленно отка¬
зался опубликовать декларацию, когда президент Грант
отдал ему распоряжение это сделать, и использовал все
средства, чтобы не допустить ее опубликования в даль¬
нейшем. Выдумка о кубинских неудачах была исполь¬
зована Фишем для достижения своей цели за счет ку¬
бинских патриотов. В данном случае действия Фиша
были особенно подлыми потому, что он в тот момент
уже получил от консула Филлипса из Сантьяго следу¬
ющее донесение от 3 января 1870 года:
«Восстание продолжается с полной силой; то и
дело происходят стычки, о чем свидетельствуют при¬
бывающие раненые испанские солдаты. Кубинцы, во¬
оруженные и организованные лучше, чем прежде, не¬
редко переходят в наступление и, пополняя свои ряды
дезертирами из испанской армии, действуют более
смело и сражаются хорошо... Я склонен думать, что
восстание будет длиться долго, потому что никакие
силы, посылаемые Испанией, не в состоянии уничто¬
жить повстанческие части вследствие климатических
и топографических условий страны»5.
268
Неудивительно, что нью-йоркская газета «Трибюи*,
выступая с разоблачением статьи Коннери, писала 8 ян¬
варя 1870 года: «Кубинским патриотам приходится бо¬
роться не только с испанцами, но и с «грубой ложью»
здесь [в Соединенных Штатах]».
«Ловкий ход» Фиша, по выражению его биографа
Аллана Неви.нса6, возымел свое действие. Но он не при¬
остановил кампании за признание Кубы воюющей сто¬
роной. 11 февраля 1870 года Джон Шерман внес в аме¬
риканский сенат резолюцию о признании на Кубе со¬
стояния войны. 18 февраля член палаты представителей
Бэнкс внес аналогичную резолюцию в палату. Одновре¬
менно по всей стране состоялись митинги, участники ко¬
торых требовали принятия этих резолюций; в конгресс
хлынул поток петиций, содержавших те же требования.
В передовых статьях газет говорилось о том, что пора
уже сказать свое слово и членам конгресса, выражаю¬
щим волю американского народа.
«Скажите наконец свое слово!» — призывала принад¬
лежавшая Горэсу Грили нью-йоркская газета «Трибюн»
23 февраля 1870 года. «Выскажитесь, мы просим пред¬
ставителей народа сказать, наконец, свое слово!
...Что-нибудь надо сделать для Кубы — чем больше
мы сможем сделать, тем лучше. Выскажитесь наконец!»
Судебная расправа над кубинским патриотом Домин¬
го Гойкурия, казненным 6 мая 1870 года, еще более уси¬
лила враждебное отношение американцев к Испании. Гой¬
курия вернулся на Кубу из Соединенных Штатов и скры¬
вался в Гаване; кто-то выдал его испанским властям, и
он был тотчас же приговорен к смертной казни; его про¬
волокли по улицам Гаваны и после этого отвратитель¬
ного шествия казнили на гарроте у замка Принсипе.
Все свершилось в течение нескольких часов.
К концу мая агитация за принятие палатой предста¬
вителей и сенатом общей резолюции о признании Кубы
воюющей стороной настолько усилилась, что помешать
этому, как считал Фиш, можно было только одним спо-
сом, а именно посредством специального послания пре¬
зидента конгрессу, содержащего решительные возраже¬
ния против признания; вокруг такого послания могли
бы объединиться сторонники политики правительства.
Когда Фиш в первый раз прочел составленный им про¬
ект послания президенту, Грант одобрил каждое ого
269
слово, за исключением одного мелкого пункта. Однако
на следующий день он возразил против того, чтобы по¬
слание исходило от имени президента, предпочитая пред¬
ставить его конгрессу как сообщение государственного
департамента. Свое желание изменить процедуру Грант
объяснил весьма несущественной причиной: якобы стиль
послания настолько отличался от его стиля, что сразу
станет ясно, что не он его написал. Однако несколько
дней спустя Грант сообщил истинную причину: он опа¬
сался, как бы предложенное Фишем послание не произ¬
вело неблагоприятного впечатления на некоторых сена¬
торов, поддерживающих заключение договора с целью
аннексии Санто-Доминго; настроенные в пользу Кубы,
они могли бы выступить против Гранта по вопросу о
Санто-Доминго, если он будет так резко возражать про¬
тив признания Кубы воюющей стороной. Но Фиш успо¬
коил его, указав, что «шумливые агитаторы», требующие
признания состояния войны на Кубе, выступают против
аннексии Доминиканской республики. Он был прав.
Друзья кубинских повстанцев в конгрессе большей ча¬
стью были против аннексии Доминиканской республики,
понимая, что она отвлекает внимание от Кубы и ставит
под угрозу будущее Кубинской республики, так как уси¬
ливает позиции аннексионистов. Тогца Грант дал согла¬
сие на то, чтобы предложенное Фишем послание было
размножено и направлено конгрессу7.
14 июня конгресс получил специальное послание пре¬
зидента. В нем Грант указывал, что, по его мнению, со
времени его последнего ежегодного послания (с декаб¬
ря 1869 года) не произошло никаких изменений, которые
требовали бы признать состояние войны на Кубе. Пов¬
станцы, избегая крупных сражений, стремились ограни¬
чиваться атаками против арьергарда испанских войск.
Некоторые американцы, владеющие облигациями Кубин¬
ской республики, готовы были скомпрометировать свою
родину. Война все еще продолжается «с прискорбным
пренебрежением к человеческой жизни и к правилам и
практике, диктуемым современной цивилизацией... Каж¬
дая [сторона] совершает [sic] одинаковые жестокости и
одинаково нарушает установленные законы войны». На
Кубе фактически не существует правительства, которое
являлось бы достаточно сильным, чтобы его существова¬
нием можно было оправдать объявление состояния вой¬
270
ны — решение этого вопроса «зависит от реальных фак¬
тов, а не от симпатий к той или другой стороне». Кроме
того, такое объявление могло бы повредить американ¬
ской торговле. В начале войны испанское правительство
ввело систему высылки, предания военному суду, .казней
заподозренных лиц, незаконной экспроприации их иму¬
щества и других произвольных мероприятий, проводив¬
шихся по распоряжению исполнительных властей. По¬
этому неизбежно возникал также вопрос о правах аме¬
риканских граждан на Кубе. Все это заставило амери¬
канское правительство заявить протест испанскому пра¬
вительству. Однако после этого положение улучшилось.
Испания согласилась на создание объединенной комис¬
сии для рассмотрения американских требований8.
Послание Гранта привело в негодование прокубин¬
ски настроенных членов конгресса. Член палаты пред¬
ставителей Кокс назвал его «самым бесстыдным посла¬
нием, когда-либо направленным в конгресс», а член па¬
латы представителей Суэнн заявил, что «всему конгрессу
и стране нанесено оскорбление». По мнению Бэнкса, по¬
добное послание мог написать только человек, подкуп¬
ленный Испанией.
Нью-йоркская газета «Сан» 15 июня с негодованием
писала: «Вашингтонское правительство продалось Испа¬
нии... Когда генерал Грант только что приехал из запад¬
ных прерий... сердце его было полно патриотизма и го¬
рячего сочувствия борющимся кубинцам. Но под разла¬
гающим влиянием Вашингтона и деморализующим воз¬
действием Гамильтона Фиша он стал совсем другим
человеком или, скорее, почти перестал быть человеком».
«Сан» иронически заявляла, что Фиш мог бы еще при¬
годиться на роль короля Испании, которого подыски¬
вает генерал Прим.
16 июня 1870 года Испания одержала свою самую
крупную победу в войне против Кубы. В тот же день
в палате представителей была провалена 100 голосами
против 70 резолюция о предоставлении кубинцам прав
воюющей стороны, внесенная после послания Гранта.
Затем была принята резолюция, в которой президенту
предлагалось «заявить протест против варварских ме¬
тодов ведения войны на Кубе», по-видимому, обеими
сторонами — испанской и кубинской. Вскоре даже эта
мягкая резолюция была задержана сенатом. «События
271
оправдывают послание,— писала 1 июля 1870 года лон¬
донская газета «Таймс»,— ибо теперь конгресс избавлен
от противоречащих принятому решению предложений по¬
могать Кубе». Если бы резолюция была принята, Фишу
пришлось бы подать в отставку, что оказалось бы ги¬
бельным для Испании.
Грант был «весьма доволен» результатами голосова¬
ния. Несколько недель спустя, стараясь доказать Фишу,
что он ему доверяет, Грант благодарил своего государ¬
ственного секретаря: Фиш «почти принудил меня под¬
писать последнее послание о Кубе, и теперь я вижу, на¬
сколько юн был прав»9.
Испания и Испанская партия на Кубе разделяли
чувства Гранта, вызванные результатом голосования, ко¬
торое не только означало, что кубинским повстанцам и
дальше придется испытывать недостаток в оружии, но и
устраняло возможность нажима с целью уничтожения
рабства на Кубе.
Выше мы уже говорили о различных маневрах, к
которым прибегали противники признания состояния
войны на Кубе, стремившиеся не допустить опублико¬
вания соответствующей декларации правительством Сое¬
диненных Штатов. Они ссылались на то, что в этом на¬
правлении ничего нельзя предпринимать, ибо в против¬
ном случае будут прерваны переговоры с Испанией о
предоставлении Кубе независимости при заключении со¬
глашения о продаже острова. Разумеется, это был об¬
ман. Они выдвигали также тот аргумент, что Кубинская
революция находится «при последнем издыхании» и де¬
кларацией о признании состояния войны ей уже не по¬
мочь. Несостоятельность этого аргумента была легко
разоблачена. Существовал еще один довод, который с
самого начала войны приводили противники признания
Кубы воюющей стороной. Он сводился к тому, что Ис¬
пания якобы собирается провести на Кубе реформы,
причем наиболее значительной из них явится отмена
рабства.
Трудно сказать, действительно ли люди, выдвигав¬
шие этот аргумент, верили в то, что Испания сдержит
свое обещание провести на Кубе реформы. Но они со¬
вершенно определенно знали, что сочувствие американ¬
цев кубинским повстанцам было вызвано в основном
тем, что последние выступали за отмену рабства и сра¬
Ш
жались, в частности, за осуществление и этой цели; в
ходе войны революционное правительство под давлени¬
ем народных масс было вынуждено придерживаться
аболиционистских принципов. Поэтому такие люди, как
Фиш, предупреждали испанцев, что, если они не дадут
обещания отменить рабство и ничего не предпримут
для его выполнения, будет очень трудно, а может быть
и невозможно, помешать признанию состояния войны
на Кубе.
Испанское правительство, понимая обоснованность
такого предостережения, пообещало отменить рабство.
Некоторое время этого обещания было достаточно для
того, чтобы правительство Гранта могло воздерживаться
от признания Кубы воюющей стороной.
Но вскоре одних обещаний стало мало, особенно после
того, как Кубинская республика начала принимать бо¬
лее решительные меры для отмены рабства. 23 декабря
1869 года Фиш предупредил Лопеса Робертса, что «важ¬
ны действия и результаты, а не одни лишь обещания» ]0.
Ибо в цротивном случае будет невозможно устоять про¬
тив требований признать на Кубе состояние войны.
Испания, понимая, что ей становится все труднее по¬
давить восстание на Кубе и что в Соединенных Штатах
усиливается движение за признание Кубы воюющей
стороной, была вынуждена начать проводить такой курс,
который временно удовлетворил бы американское пра¬
вительство. Этот курс означал принятие каких-либо
мер, связанных с отменой рабства. 7 мая 1870 го¬
да новый министр колоний Сегисмундо Морет-и-Прен-
дергаст, бывший одновременно вице-председателем Ис¬
панского аболиционистского общества, писал генерал-
капитану Кубы: «Следует, не медля ни единого дня, чго-
либо предпринять в этом направлении. Франция и Анг¬
лия не окажут нам помощи, пока мы остаемся рабовла¬
дельцами, и одно это слово [рабство] дает Северной Аме¬
рике право держать над нашей головой занесенный
меч». Спустя три недели, 28 мая 1870 года, Морет пред¬
ставил в кортесы свой «Предварительный закон об от¬
мене рабства на принадлежащих Испании Антильских
островах». Его выступление в кортесах, в котором он
разъяснял необходимость принятия такого закона, было
признанием замечательных заслуг кубинских борцов за
независимость.
373
«Правительство представляет предлагаемый закон
в данный момент потому, что это последняя возмож¬
ность. Подумайте, сеньоры, ведь наши враги [кубин¬
ские повстанцы], знакомые с североамериканскими
обычаями и языком, связанные с их государственны¬
ми деятелями, сумели с самого начала придать
восстанию особый характер, ведя его под знаменем
свободы против знамени тирании, отстаивая принцип
автономии против принципа угнетения метропо¬
лией, принцип независимости против притязаний
Европы».
Морет предупреждал, что прошло время «обещаний
и расписывания картин будущего». Всему миру, и осо¬
бенно Соединенным Штатам, необходимо сказать: «Мы
представляем вам определенное доказательство; вот
проект... рабство умерло, в испанских владениях с ним
покончено навсегда» и. После всего сказанного закон
Морета, одобренный кортесами и опубликованный в
Мадриде 4 июля 1870 года, казалось бы, должен был
привести к отмене рабства на Кубе. Однако ничего по¬
добного не произошло. Согласно закону, все дети, родив¬
шиеся у рабынь после его принятия, считались свобод¬
ными, но до 18 лет должны были находиться под покро¬
вительством хозяина. Хозяин, называвшийся отныне
патроном (patronato), должен был заботиться о юных
неграх (patrocinados), и ему предоставлялось право бес¬
платно пользоваться их трудом, пока им не исполнится
18 лет. После этого молодые негры получали право на
«половину заработной платы свободного человека». За¬
кон предусматривал также освобождение рабов, родив¬
шихся между 18 сентября 1868 года и опубликованием
настоящего закона, при условии уплаты ими
50 долларов. Но для того чтобы заработать столько де¬
нег, им пришлось бы провести в рабстве лучшие годы
своей жизни.
Согласно закону Морета, немедленному освобожде¬
нию подлежали только рабы, достигшие 60 лет и старше.
Но, как писало Испанское аболиционистское общество,
выступившее с протестом против нового закона, вряд ли
это было бы жертвой со стороны рабовладельцев, по¬
скольку на Кубе лишь очень немногие рабы дожива¬
ли до 60 лет; а те, кто доживал, не могли больше рабо¬
тать.
274
Фактически престарелые невольники, полвека тру¬
дившиеся ради обогащения хозяев и, казалось бы, имев¬
шие право на обеспечение в старости, оставлялись на
произвол судьбы. Если бы эти освобожденные (libertos)
старики негры предпочли остаться в доме хозяина, их
бы обязали работать «по мере сил» на плантациях или
в господском доме.
По существу новый закон нисколько не менял харак¬
тер рабства как системы принудительного труда с при¬
менением физического наказания для тех, кто ей не под¬
чиняется. Хотя до опубликования постановлений, регу¬
лирующих введение закона в действие, рабовладель¬
цы временно воздерживались от применения кнута,
принцип физического наказания был сохранен. Широ¬
ко применялись колодки, кандалы и заключение в
тюрьму.
Фиш был прав, заявив, что закон Морета не был
честной мерой, предусматривавшей освобождение рабов:
«Скорее его можно назвать проектом освобождения
рабовладельцев от необходимости содержать детей и
престарелых рабов (которые являются только бреме¬
нем), с тем чтобы сохранить рабство для физически
здоровых невольников» 12. Однако несмотря на эту пра¬
вильную оценку, Фиш не изменил своего отношения к
Испании.
Обсуждение в кортесах закона Морета показало, что
его ограниченность объяснялась в значительной степени
тем, что консервативная группа не придавала серьезного
значения опасности признания Соединенными Штатами
состояния войны на Кубе. Для этого имелись определен¬
ные основания. Правда, 20 июня 1870 года, когда зако¬
нопроект находился еще в стадии обсуждения, Фиш по¬
ручил Сайклсу заявить «дружественным, но решитель¬
ным образом», что американцы разочарованы законо¬
проектом. Но Фиш не сказал ни слова о том влиянии,
которое предполагаемый закон окажет на политику пра¬
вительства США в вопросе о признании Кубы воюющей
стороной; и в кортесах ссылались на отсутствие упоми¬
нания об этом, так же как и на специальное послание
Гранта против признания, как на доказательство того,
что нежелание кортесов принять закон об освобождении
негров, явствовавшее из закона Морета, нисколько не
275
повлияет на позицию Соединенных Штатов по главному
вопросу 13.
После принятия закона Морета раздались многочис¬
ленные требования, чтобы Вашингтон в недвусмыслен¬
ных выражениях уведомил Испанию, что, если в закон
немедленно не будут внесены поправки и рабство на
Кубе не будет отменено, США признают Кубу воюющей
стороной. Испанских представителей в США встревожи¬
ло такое развитие событий, особенно после того, как
председатель сенатской комиссии по иностранным де¬
лам Чарльз Самнер, бывший раньше противником при¬
знания состояния войны на Кубе, выступил с критикой
действий Гранта, согласившегося на закон Морета, и
потребовал признания, если Испания не примет эффек¬
тивных мер для отмены рабства. Однако Испанию это
не обеспокоило. Испанское правительство вполне пола¬
галось на Фиша и Гранта, считая, что они устоят про¬
тив требования признать состояние войны па Кубе.
13 августа 1870 года Морет писал генерал-капитану
Кубы Кабальеро: «Я надеюсь, что общественное мнение
Соединенных Штатов, не очень сочувствующее закону
[Морета], вскоре изменится в лучшую сторону, так же
как и мнение американского правительства». Далее Мо¬
рет хвалил Фиша и Гранта за их стойкое сопротивление
признанию, несмотря на требования общественности.
Приблизительно в это же время Антонио Гальенга, по¬
сетивший Кубу с целью написать книгу о восстании, от¬
метил: кубинские рабовладельцы уверены, что политика
вашингтонского правительства не изменится, несмотря
на отсутствие каких бы то ни было существенных меро¬
приятий, направленных к отмене рабства.
Пока испанское правительство рассчитывало на под¬
держку Фиша и Гранта, оно не предпринимало никаких
мер, которые оттолкнули бы от него волонтеров и пред¬
ставителей зажиточных монархических кругов Кубы.
И пока кубинские рабовладельцы чувствовали, что им
нечего опасаться Вашингтона, они с помощью агентов-
волонтеров заставляли Испанию подчиняться своим тре¬
бованиям. Ни в Испании, ни на Кубе не считались с
сочувствием американского народа восставшим. Прави¬
тельство, а не народ решало вопрос о том, объявить
или не объявлять повстанцев воюющей стороной. В на¬
чале войны правительство Гранта дало ясно понять, что
276
оно не признает Кубу воюющей стороной; поэтому и
Испания и монархистские элементы на Кубе были уве¬
рены в твердости такой позиции.
Многие кубинские революционеры все еще надеялись,,
что американский народ, сочувствующий борьбе кубин¬
цев против Испании, заставит свое правительство ока¬
зать им помощь. Однако независимо от того, окажут
ли американцы им поддержку или нет, кубинцы были
полны решимости продолжать борьбу.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Десятилетняя война.
Средний этап,
1871—1875 годы
27 декабря 1870 года в Мадриде из-за угла был смер¬
тельно ранен генерал Прим. Через три дня он скончался.
Говорили, что, если бы Прим был жив, кубинская проб¬
лема была бы решена без дальнейшего кровопролития.
Разве он не послал в Нью-Йорк к Хунте своего агента с
предложением автономии, и еще нескольких агентов с
предложением независимости Кубы при условии выпла¬
ты Испании в виде компенсации 200 миллионов долла¬
ров, гарантированных Соединенными Штатами? За ме¬
сяц до своей кончины Прим направил на Кубу в каче¬
стве посредника для переговоров с руководителями вос¬
стания кубинского поэта Хуана Клементе Сенеа. Сенеа
имел охранную грамоту испанского посланника в Ва¬
шингтоне Лопеса Робертса. Говорили, что, может быть,
правительству Амадея — молодого савойского принца из
Италии, ставшего благодаря Приму конституционным
монархом Испании,— удалось бы под руководством
Прима провести продажу Кубы через кортесы.
Однако подобное предположение игнорировало весь¬
ма важный и постоянно действующий фактор, а именно,
что зажиточные рабовладельческие круги в западных
провинциях Кубы, привилегированные группы коммер¬
сантов, колониальная бюрократия и военные власти на¬
живались на войне и потому не шли ни на какие уступ¬
ки, чтобы положить ей конец. Несмотря на многочислен¬
ные политические перемены, происшедшие в Испании
после смерти Прима, эти слои продолжали диктовать
политику в отношении Кубы.
278
Правящая олигархия на Кубе была обрадована смер¬
тью Прима и выражала свое пренебрежение к его стрем¬
лению заключить в результате переговоров соглашение
с повстанцами. В день смерти Прима Бальмаседа зато¬
чил Сенеа в тюрьму, а несколько месяцев спустя, к
восторгу волонтеров, приказал расстрелять его.
Большую часть 1871 года испанское правительство
вместе с доном Амадеем, сидевшим на шатком троне,
пыталось создать впечатление, будто оно пользуется на
Кубе всей полнотой власти. Но правительство хранило
молчание, когда испанские войска и волонтеры издева¬
лись над несчастными кубинцами и уничтожали их иму¬
щество. 27 ноября 1871 года с Кубы были получены из¬
вестия, свидетельствовавшие о том, что политику на ост¬
рове все еще направляли волонтеры. В тот день группа
студентов-медиков Гаванского университета посетила
кладбище. До волонтеров дошел слух, что студенты яко¬
бы «осквернили» могилу героя волонтеров полковника
Гонсало Кастаньона, убитого, как предполагали, пов¬
станцами. Даже не пытаясь разобраться в случившемся,
волонтеры потребовали расправы над студентами.
Толпа, возглавляемая волонтерами, потащила сту¬
дентов «к дворцу генерал-капитана Креспо, временно за¬
нимавшего этот пост в отсутствие Бальмаседы. Креспо
вышел на балкон к жаждавшей крови толпе. Перепуган¬
ный генерал-капитан не осмелился заставить разойтись
собравшихся людей. Созванный военный суд после про¬
должавшегося всю ночь заседания приговорил восемь
студентов, в том числе одного, находившегося в Матан-
сасе во время происшествия на кладбище, к смертной
казни. В четыре часа утра осужденных расстреляли. Еще
около тридцати человек было приговорено к каторжным
работам в кандалах, скованными одной цепью, на срок
от четырех до шести лет. В первую годовщину казни
студентов на углах главных улиц Мадрида были раскле¬
ены печатные плакаты, напоминавшие о том «страшном
дне, когда у родины были отняты восемь сынов и народ
плакал на могилах восьми мучеников». Листовка, оза¬
главленная «27 ноября 1871 года», была подписана дву¬
мя уцелевшими студентами, жившими в Мадриде, но вы¬
шла она из-под пера Хосе Марти, уже ставшего
тогда руководителем кубинских эмигрантов в Испании.
Марти подчеркнул в ней, что «нельзя без конца только
279
плакать над могилами погибших», и призвал всех ку¬
бинцев «поклясться над их телами... в безграничной
любви к родине» К
Прибыв в 1871 году в Испанию, Марти стал ждать
того дня, когда Испания станет республикой. Тогда, воз¬
можно, Куба могла бы жить с ней в мире и согласии.
Но известие об убийстве студентов-медиков заставило
Марти полностью переменить свою точку зрения. Это
кровавое событие навсегда убило в нем готовность со¬
гласиться на меньшее, чем полная независимость Кубы,
и он поклялся посвятить всю свою жизнь ее завоеванию.
Марти полагал, что, став республикой, Испания вы¬
ведет войска с Кубы и дарует острову независимость.
В феврале 1873 года произошло событие, которого ждал
Марти и все кубинские эмигранты. В начале года в Ви¬
тории взбунтовалась гвардейская артиллерия. Когда
кортесы ее расформировали, Амадей отрекся от престо¬
ла. 11 февраля кортесы собрались на объединенную сес¬
сию, выпроводили короля из Испании, а затем немедлен¬
но провозгласили республику.
В исторический день 11 февраля Марти находился в
кортесах в ложе для журналистов. Однако его радость
померкла, когда он услышал речь одного из депутатов-
республиканцев, который, приветствуя только что соз¬
данную республику, потребовал единства Испании и ис¬
панской Кубы. Спустя четыре дня Марти направил главе
нового правительства дону Эстанислао Фигуэрас прост¬
ранное послание, озаглавленное «Куба и первая Испан¬
ская республика». «Как может Испания,— писал Мар¬
ти,— отказать Кубе в праве на свободу, если она вос¬
пользовалась именно этим правом для достижения своей
собственной свободы? Как она может отказать Кубе в
этом праве, не отказывая в нем себе? Как может Испа¬
ния решать судьбу народа и навязывать ему такой образ
жизни, который совершенно несовместим с его явно,
точно и свободно выраженным желанием?.. Республика,
поступающая подобным образом, была бы республикой
бесчестной»2.
Послание Марти было опубликовано в виде брошю¬
ры. Но в республике на него не обратили никакого вни¬
мания. До захвата власти республиканцы считали, что
вопрос о Кубе должен быть решен путем предоставления
ей автономии в рамках будущей Испанской федератив¬
260
ной республики. Кортесы объявили, что Испанская рес¬
публика должна существовать в форме федерации.
Дальше этого республиканцы не пошли при выполнении
своего обещания. К марту 1873 года стало ясно, что но¬
вое республиканское правительство в Мадриде так же
настойчиво, как и прежнее, монархическое, стремится
уничтожить кубинских патриотов.
Республика, поглощенная заботой о порядке и без¬
опасности внутри страны, предоставила реакционерам
на Кубе небывалую свободу. Шесть лет военных неудач
на Кубе ничему не научили испанских республиканцев.
Их позиция оставалась прежней: никакого изменения
политики в отношении Кубы, «пока там существует хоть
один мятежник с оружием в руках»3. Такое подчеркну¬
тое повторение статус-кво для Кубы было характерной
особенностью недолговечной первой Испанской респуб¬
лики.
Единственным важным мероприятием республики в
области колониальных реформ явилось принятие корте¬
сами в марте 1873 года закона об отмене рабства в Пу¬
эрто-Рико. Это была большая победа пуэрториканских
невольников и аболиционистов, однако следует иметь в
виду, что в отличие от Кубы рабство в Пуэрто-Рико ни¬
когда не имело широкого распространения.
После того как в январе 1874 года республика в Ис¬
пании потерпела крах и год спустя консервативный го¬
сударственный деятель Кановас вновь восстановил мо¬
нархию во главе с Альфонсом XII, как никогда, стало
ясно, что кубинский вопрос может быть решен только
силой оружия. Даже наиболее оптимистически настроен¬
ные кубинцы, жившие в Мадриде, поняли теперь то, о
чем Марти говорил много раньше: от Испании ничего не
дождешься и будущее Кубы решит только освободитель¬
ная армия.
В Испании монархию заменила республика, а затем
вновь была восстановлена монархия, а на Кубе тем вре¬
менем бои не прекращались ни на один день. Партизан¬
ские отряды оказывали упорное сопротивление, и по
тому, как происпанские газеты, в полном соответствии с
истиной, хвастали расправами испанских войск с пов¬
станцами, можно было заключить, что восстание еще
далеко не подавлено. В письме от 7 марта 1871 года
Сайклс писал Банкрофту Дэвису о новом генерал-капи-
281
?ане: «Ёальмаседа перещеголял Родаса. Последний из
месяца в месяц старался подавить восстание морально,
а первый каждую ночь пытается уничтожить его физи¬
чески. Но оно еще живо и не умрет»4.
Однако повстанцев неуклонно вытесняли из западных
районов, и к осени 1871 года они'действовали успешно
только в провинции Ориенте. Гомес в своем дневнике
откровенно рисовал мрачную картину положения пов¬
станцев:
«Положение революции [в октябре 1871 года] вряд
ли было обнадеживающим, так как только часть ар¬
мии, находившаяся под моим командованием, дер¬
жалась, сохраняя преимущество над противником...
и [особенно] оккупируя богатую территорию Гуанта¬
намо... Все остальное сулило республике лишь упадок
и гибель. Байамо был дезорганизован и оставлен; ко¬
мандовавший там венесуэльский генерал Мануэль
Гарридо разжалован. Камагуэй удерживала лишь
горстка храбрецов во главе с благородным и смелым
Аграмонте, остальная часть [провинции] находилась
под властью испанцев; район Лас-Вильяс был пол¬
ностью оставлен, остатки армии отступали из про¬
винции Камагуэй в Ориенте. Таково было положение
вещей в те памятные и горестные дни»5.
На совещании с президентом Сеспедесом, состояв¬
шемся в это время, Гомес убеждал, что в сложившейся
опасной ситуации может помочь проведение только од¬
ной политики, а именно вторжение в западные провин¬
ции. К счастью для Испании, до того момента богатей¬
шие районы Кубы — провинции Матансас, Гавана и Пи-
нар-дель-Рио — не подвергались нападениям повстанцев.
Во время восстания там даже усилилась торговля, а
производство сахара оставалось более или менее на по¬
стоянном уровне.
Как мы видели, стратегия повстанцев сводилась
в основном к тому, чтобы превратить революцию в тя¬
желое, экономически непосильное бремя для Испании.
Но пока бои ограничивались провинцией Ориенте, эта
стратегия не могла привести к настоящему успеху. Ее
следовало применять на всем острове, иначе восстание
так бы и осталось ограниченным по своему характеру и
постепенно утратило бы силу. Гомес доказывал необхо¬
димость вторгнуться в западные провинции, парализо¬
282
вать в них производство и вызвать полное экономиче¬
ское расстройство. Наступающая освободительная ар¬
мия, несущая знамя освобождения негров, могла подо¬
рвать экономическую жизнь западных районов, ударив
по ее наиболее уязвимой стороне. Массовое бегство нег¬
ров с плантаций с целью присоединения к революцион¬
ному движению привело бы к полному подрыву произ¬
водства. Испания лишилась бы возможности и средств
продолжать войну далее. Олигархия богачей, управляв¬
шая Кубой и диктовавшая Испании политику, была бы
вынуждена призвать к прекращению войны. С другой
стороны, сохранять в неприкосновенности рабство и
производственную деятельность в западных провинциях
означало сражаться с испанцами со связанными за спи¬
ной руками.
«Пока не получат свободу тысячи рабов, стону¬
щих под юрисдикцией Оксиденте, представляющего
собой наиболее населенную и богатую часть острова;
пока ничто не помешает врагу экспортировать про¬
дукцию обширных плантаций сахарного тростника...
революции суждено затянуться надолго, ресурсы ку¬
бинцев иссякнут и потоки крови напрасно прольются
на полях острова»6.
Знаменитый план Гомеса, предусматривавший втор¬
жение в западные районы, очень напоминал план, приме¬
ненный федеральной армией во время гражданской вой¬
ны в Америке, когда правительство Линкольна поняло,
что ключ к победе Союза заключается в освобождении
рабов (а следовательно, в подрыве экономики Конфеде¬
рации). Пока рабы продолжали трудиться на планта¬
циях Конфедерации, федеральная армия испытывала
серьезные затруднения.
Только после того, как она распространила на Юге
декларацию об освобождении рабов, побудившую пос¬
ледних бежать с плантаций и таким образом подорвав¬
шую производительные силы Конфедерации, Союз стал
быстро одерживать верх.
Генерал освободительной армии Эмилио Кавада,
сражавшийся на стороне северян во время гражданской
войны, призывал революционное правительство учесть
урок этой войны. Он приводил в пример генерала фе¬
деральной армии Бенджамина Ф. Батлера, вторгшегося
на Юг: чтобы лишить Конфедерацию возможности ве¬
283
сти войну, он призывал рабов бежать от своих хозяев-
конфедератов в ряды федеральной армии. Кавада неод¬
нократно указывал на необходимость вторжения рево¬
люционной армии в западные районы и освобождения
там рабов.
Предложение Кавады встретило ожесточенное сопро¬
тивление консервативных представителей класса асенда-
дос в революционном правительстве и было отвергнуто.
Не лучшая участь постигла и план Гомеса вторгнуться
в западный район. Сеспедес соглашался с необходимо¬
стью подорвать экономику столь обширного района, из¬
готовляющего сахар. Однако он отказался поддержать
план Гомеса, доказывая, что это безнадежная и риско¬
ванная затея и что повстанческая армия должна подо¬
ждать, пока она будет лучше снабжена. Освободитель¬
ная армия, говорил он, располагает всего 7 тысячами
солдат в двух провинциях — Ориенте и Камагуэе. Кро¬
ме того, повстанческая армия не имеет артиллерии и
страдает от постоянной нехватки боеприпасов. На это
Гомес возразил, что в Ориенте повстанцы доказали свое
умение одерживать победы над значительно более силь¬
ным противником, а на западе страны они тем более
были бы способны на подвиг. Но Сеспедес оставался
непреклонным.
Через месяц после обсуждения этого вопроса с Го¬
месом Сеспедес согласился направить военную экспе¬
дицию в богатую провинцию Лас-Вильяс; в случае успе¬
ха можно было бы совершить более широкое вторжение
в западные районы. Но сопротивление противников
вторжения оказалось столь велико, что от этого плана
пришлось отказаться. Такое решение принесло облегче¬
ние консервативным элементам в революционном пра¬
вительстве, представлявшим интересы асендадос, а так¬
же богатым эмигрантам, выступавшим против ведения
военных действий на оставленных ими на Кубе планта¬
циях.
Гомес вернулся в зону Гуантанамо, где в конце 1871
и в начале 1872 года шли ожесточенные бои. Все отда¬
вали должное мужеству и победам Maceo, командовав¬
шего там кубинскими войсками и подчинявшегося Го¬
месу. Гомес хвалил его «смелость, умение и актив¬
ность». Испанский генерал Мартинес Кампос, которому
с тысячью солдат це удалрсь разбить Maceo, заявил;
284
«Кончить войну силой оружия невозможно». 16 апреля
1872 года, через месяц после того, как Maceo получил
звание полковника, президент Сеспедес писал этому
командиру-негру:
«Несколько дней назад я получил известие, чго
действия противника в Гуантанамо полностью пара¬
лизованы. Этот факт, который мог быть вызван раз¬
личными причинами, в первую очередь объясняется
блестящими операциями и героическими усилиями
кубинцев, сражающихся против испанцев в том
районе. Их операции и усилия снискали славу, кото¬
рую справедливо связывают с вашим именем, о ней
всем известно и все ее признают»7.
Гомес знал, что, несмотря на крупные победы ку¬
бинцев в Гуантанамо, для полного успеха повстанцам
необходимо нанести удар на западе. Понимая, что ому
не удастся добиться одобрения своего более широкого
плана захвата всего западного района, Гомес предста¬
вил правительству план, согласно которому главные
силы освободительной армии следовало сосредоточить в
Ольгине и продолжать операции до тех пор, пока ар¬
мия не соединится с отрядами Аграмонте в провинции
Камагуэй, фактически изолированными там уже в тече¬
ние нескольких месяцев.
На совещании, продолжавшемся с 26 мая по 7 июня
1872 года, Гомесу удалось убедить правительство при¬
нять его план. Однако не успел он еще приступить к его
исполнению, как ему было .приказано направить людей
из экспедиционного отряда для охраны членов прави¬
тельства. Когда Гомес отказался выполнить этот приказ,
Сеспедес за неповиновение отстранил его от командова¬
ния войсками провинции Ориенте. План Гомеса был
опять сорван.
20 июня командующим войсками провинции Ориенте
был назначен прежний помощник Гомеса генерал Ка-
ликсто Гарсия. Maceo, получивший 8 июня звание бри¬
гадного генерала за свои заслуги перед республикой,
был назначен командиром второй дивизии первого кор¬
пуса освободительной армии. 1 июля все войска провин¬
ции Ориенте объединились под командованием Калик-
сто Гарсия для ведения наступательных операций. В те¬
чение следующих четырех месяцев повстанцы одержиза-
285
ли одну победу за другой в районе Гуантанамо, причем
многими из них они были обязаны Maceo и его отряду.
Начало этим непрерывным успехам кубинцев положила
победа в сражении при Рехандон-де-Багуанос, «в кото¬
ром повстанцами командовал генерал Мануэль де
X. Кальвар. Maceo одержал блестящую победу над ис¬
панским отрядом численностью более 400 человек, со¬
провождавшим обоз из Ольгина в Барагуа.
«Сначала, когда уже казалось, что испанский ба¬
тальон прорвется сквозь засаду кубинцев,— писал
очевидец сражения Фернандо Фигередо,— в авангар¬
де раздался залп, от которого задрожала земля. Это
был Maceo... поспешивший к нам на выручку и на¬
павший на испанцев из превосходно устроенной заса¬
ды... Враг был совершенно деморализован. У него
не осталось никакой надежды на сопротивление»8.
Кубинцы захватили 146 винтовок, 14 тысяч патронов,
много одежды и архив батальона. Эта победа над чис¬
ленно превосходящим противником подняла дух солдат
повстанческой армии. «Армия Ориенте,— писал Фернан¬
до Фигередо,— воодушевленная успехом, одерживала
начиная с этого момента одну победу за другой»9.
Кампания в Ориенте завершилась взятием Ольгина
повстанцами, согласно первоначальному плану Гомеса.
Победа под Ольгином принесла новую славу Maceo, быв¬
шему помощником генерала Гарсия. Испанцы неодно¬
кратно приговаривали Maceo к смерти, но они были бес¬
сильны привести в исполнение свои приговоры.
Отставка генерал-капитана Бальмаседы в конце
1872 года явилась прямым результатом побед кубинцев.
К несчастью, именно в этот многообещающий период
войны существовавшие все время внутренние разногла¬
сия в правительстве достигли высшей точки. Успешные
военные операции пришлось временно приостановить до
разрешения конфликта в самом правительстве.
Принятие конституции в Гуаймаро задержало рост
оппозиции единоличной власти Сеспедеса. Но вскоре оп¬
позиционные настроения проявились вновь. В условиях
войны членам палаты представителей Кубинской рес¬
публики редко удавалось собираться на заседания, а к
1873 году многие из них были убиты или умерли. ПфН
таком положении Сеспедес взял в свои руки всю град-
286
данскую власть, предоставив членам правительства вто¬
ростепенную роль. В манифесте от 24 октября 1873 го¬
да Сеспедес даже потребовал для себя всей полноты
власти.
В начале войны Сеспедес пользовался поддержкой
консерваторов, рассматривавших его как энергичного
представителя зажиточного класса землевладельцев и
защитника их интересов. Первоначальная точка зрения
президента, выступавшего против немедленной отмены
рабства и восстаний негров, тоже обеспечила ему под¬
держку консервативных элементов. Но когда Сеспедес
начал понимать необходимость недвусмысленной аболи¬
ционистской позиции и «политики зажигательного фа¬
кела», он потерял поддержку консерваторов. Однако его
стремление к единоличной власти и вмешательство в
военные дела, и особенно отстранение им Гомеса от
командования, восстановило против него революционе¬
ров, одобрявших его политику в отношении рабства, но
теперь отказавшихся выступить в его поддержку. Коро¬
че говоря, Сеспедес оказался в революционном движе¬
нии в изоляции. Проводя радикальную политику в отно¬
шении рабства и «политику зажигательного факела», он
утратил поддержку консерваторов, но не приобрел твер¬
дой поддержки народных масс. Если добавить к этому
существовавшую личную зависть (было широко распро¬
странено мнение, что Сеспедес оказывал слишком боль¬
шое покровительство членам своей семьи) и политиче¬
ский оппортунизм, то будет нетрудно понять причины
возникновения политического кризиса.
Наибольшей остроты он достиг 27 октября 1873 года,
когда члены фактически уже не существующей палаты
представителей созвали заседание в Бихагуале, не при¬
гласив на него президента Сеспедеса. На заседании при¬
сутствовали все главные военачальники из Гуантанамо,
Сантьяго-де-Куба, Ольгина, Хигуани, Байамо и Лас-Ту-
наса. Более 2 тысяч солдат сопровождали своих офице¬
ров. Основным вопросом, обсуждавшимся на совещании,
было отстранение Сеспедеса; изоляция президента стала
очевидна, когда ни одна из групп, ни консервативных,
ни революционных, собравшихся в Бихагуале, не вы¬
ступила в его защиту. Поскольку вице-президент Фран¬
сиско Висенте Агилера находился за границей, прези¬
дентом республики был провозглашен председатель
287
Палаты представителей Сальвадор Сиснерос Бетан¬
кур. Сеспедеса письменно известили о его отстра¬
нении.
Приняв столь важное решение, присутствующие при¬
сягнули в верности конституции. Затем Сиснерос сфор¬
мировал кабинет: Франсиско Maceo Осорио был назна¬
чен министром иностранных дел; Антонио Уртадо дель
Валье — его заместителем; генерал Висенте Гарсия —
военным министром и министром финансов; Фернандо
Фигередо Сокарас — заместителем министра связи и
Федерико Бетанкур—секретарем совета министров.
Офицеры с солдатами вернулись в свои лагеря.
После создания нового правительства генерал Гомес
вновь начал настаивать на вторжении на запад. Он пред¬
ложил план наступления на провинцию Лас-Вильяс, с
тем чтобы вовлечь в революцию Гавану. Гомес опять
подчеркивал, что, пока в западном районе продолжает¬
ся производство сахара, эксплуатация рабов и, следо¬
вательно, поступление в испанскую казну денег, необхо¬
димых для подавления революции, Кубинская республи¬
ка не сможет устоять, независимо от того, Саспедес или
Сиснерос будет занимать пост президента. Единствен¬
ная надежда на решительную победу связана с уничто¬
жением в огне сахарных заводов и других производ¬
ственных центров в западных провинциях и в освобож¬
дении работающих там негров, чтобы лишить асендадос
возможности помогать Испании в подавлении восстания.
«Пятьсот человек... под командованием Антонио Maceo,
бывшего тогда бригадным генералом,— вот все, что я
просил у правительства»,— записал Гомес в своем
дневнике 10.
Новое правительство отнеслось холодно к просьбе
Гомеса; это свидетельствовало о том, что консервативные
представители асендадос пользовались еще значитель¬
ным влиянием при определении политики революционно¬
го правительства. Свою точку зрения они объясняли
тем, что положение в Ориенте было слишком опасным,
чтобы можно было выделить войска для вторжения на
запад. Кроме того, все внимание президента Сиснероса
было занято ожидавшимся прибытием из Соединенных
Штатов новых экспедиций с оружием и людьми. Одну
из них, отправившуюся на судне «Вирджиниус», постиг¬
ла трагическая участь.
288
Ё январе 1874 года Гарсия и Maceo одержали круп¬
ную победу при Хунурун-Мелонес над тремя испанскими
батальонами и испанским отрядом под командованием
знаменитого полковника Федерико Эспонда. Испанцы
были полностью разбиты; они потеряли 150 человек уби¬
тыми, в том числе 5 офицеров, и увели с собою более
200 раненых. После этой победы положение в Ориенте
настолько улучшилось, что правительство не могло боль¬
ше откладывать осуществление давно предложенного
Гомесом плана вторжения на запад.
В начале февраля 1874 года состоялось совещание,
в котором приняли участие все высшие военачальники
освободительной армии, президент, члены правительства
и палаты представителей. Оно было созвано в Сан-
Дьего-де-Буэнавентура, расположенном на юго-востоке
провинции Камагуэй. На совещании Гомес подробно
изложил свой план, указав, что вторжение на запад не
только необходимо, но и вполне осуществимо. Поддер¬
жанный всеми повстанческими генералами, за исключе¬
нием военного министра Висенте Гарсия, Гомес сумел
добиться от правительства разрешения привести свой
план в исполнение. Некоторое сопротивление встретило
предложение Гомеса назначить Maceo своим заместите¬
лем на том основании, что генерал-негр был нужен в
Ориенте. Однако Гомес, настаивавший на том, что Ma¬
ceo необходим ему для успешного проведения операции,
добился своего.
4 февраля 1874 года Гомес сформировал отряд чис¬
ленностью 500 человек из провинций Ориенте и Лас-
Вильяс (300 пехотинцев и 200 кавалеристов) и с одобре¬
ния правительства назначил Антонио Maceo дивизион¬
ным генералом, вторым по положению после себя.
Итак, ожидалось долгожданное вторжение в западный
район, являвшийся главным источником богатства Ис¬
пании.
«Известие об этом,— писал один современник,— вы¬
звало головокружительный подъем. Никто в Ориенте не
мог думать ни о чем ином. Все казалось мелким и не¬
значительным в сравнении с захватом равнин Оксиден-
те... Никто не говорил ни о чем другом, кроме как о
вторжении, и всем хотелось, чтобы поход начался не¬
медленно» п. Кубинские патриоты передавали друг дру¬
гу клочки бумаги, на которых были записаны слова
Ю Филип С. Фонер
289
поспешно сочиненного «Гимна Лас-Вильяс». Его быстро
положили на музыку, и он превратился в одну из наибо¬
лее популярных песен войны. Трудно передать в пере¬
воде красоту испанских стихов, но в следующих стро¬
ках можно почувствовать дух этой песни:
ГИМН ЛАС-ВИЛЬЯС*
В стране заветной под солнцем ясным
Пронзает небо тростник густой.
Здесь рай тиранам в краю прекрасном
И в ад повергнут народ простой.
Мы понимаем: тиранам надо
Вонзить нам в спину смертельный нож.
Они б хотели разврата ядом
Растлить и старых и молодежь.
Весь остров стонет под их пятою,
Пропали совесть и стыд у них.
Они смеются над нищетою
Рабов несчастных, едва живых.
Вперед, Лас-Вильяс, за справедливость,
За свет свободы, за наш народ!
Мы не сдадимся врагу на милость,
Родная Куба нас в бой зовет.
К победе прямо ведет дорога,
Смелей шагайте и веселей!
Солдаты правды идут с востока,
Идет на битву Камагуэй.
Довольно рабства, довольно горя!
Пусть гимн отважных взлетает ввысь!
Пусть вольной птицей он мчится в море,
Как вестник нашей борьбы за жизнь!
Поведай, песня, всем странам света,
Что мы в горячих сердцах несем
Гул водопадов — каскадов светлых —
И эквадорских вулканов гром.
* Русский перевод А. Тверского.
290
Мужайся, Вильяс! Страдают люди,
На Агабама народ нас ждет,
Сыны Дамухи встречать нас будут,—
Тиранство ныне навек падет12.
10 февраля 1874 года наступающий кубинский отряд
численностью 500 человек разбил двухтысячную испан¬
скую армию, оснащенную артиллерией и состоявшую из
старых солдат под командованием генерала Мануэля
Портильо. В значительной степени победа была одержа¬
на благодаря искусным маневрам генерала Гомеса, но
воодушевлял повстанцев Maceo. Участник сражения
полковник Мануэль Сангили так описывает поведение
генерала-негра в решающий момент:
«Испанцы были отогнаны вправо, и около 400 че¬
ловек укрылось за валом... Солдаты Ориенте достиг¬
ли его под ужасающим огнем противника. Не из¬
вестно, колебались ли войска из Ориенте или нет, но
мы лишь видели, что генерал Maceo, подобный ко¬
лоссу, хватал ближайших к нему солдат за воротни¬
ки и пояса и швырял, словно снаряды, на испанские
позиции» 13.
После отступления испанцев Maceo не прекратил боя.
Он яростно атаковал их арьергард.
Следующую победу над превосходящими силами ис¬
панцев кубинцы одержали 16 февраля в сражении при
Лас-Гуасимас.
И эта победа явилась результатом сочетания блестя¬
щей стратегии Гомеса с искусным и смелым командо¬
ванием Maceo.
Maceo, превосходство которого как боевого команди¬
ра признавал Гомес, выступил с 200 кавалеристами и
50 пехотинцами против испанской колонны в 2 тысячи
человек, посланной из города Камагуэй и состоявшей
из кавалерии, пехоты и артиллерии. Всего испанцы вве¬
ли в бой 6 тысяч человек и шесть артиллерийских ору¬
дий. Но под непрерывным натиском солдат Maceo испан¬
цам пришлось отступить. Их потери составили 1037 че¬
ловек убитыми и ранеными, кубинцы потеряли 174 чело¬
века. В конце этого блестящего сражения Maceo был
ранен вновь.
Победа повстанцев, как она ни воодушевила их, име¬
ла и свою отрицательную сторону. В пятидневном бою
ю*
291
было израсходовано так много боеприпасов и других
военных материалов, не говоря уже о потерях убитыми
и ранеными, что вторжение на запад пришлось времен¬
но отложить. Фактически решение дать такое, большое
сражение не вязалось с основной стратегией Гомеса, сво¬
дившейся к организации партизанских атак и налетов
на промышленные центры района и уклонению от круп¬
ных сражений с превосходящими силами испанцев.
Правда, кубинцы могли бы выигрывать такие сражения
и несли бы при этом значительно меньшие потери, чем
испанцы, но они вряд ли могли позволить себе это при
малочисленности своих боевых подразделений и ограни¬
ченности ресурсов.
Гомес объявил об отсрочке вторжения на запад, пол¬
ностью рассчитывая на помощь правительства для вы¬
полнения своего плана в будущем. Однако, когда в мае
и июне 1874 года Гомес предложил правительству осу¬
ществить план вторжения на запад, он натолкнулся на
ряд препятствий, отчасти старых, отчасти новых.
Против вторжения на запад всегда возражали кон¬
сервативные представители класса асендадос в револю¬
ционном правительстве. Они не раз подчеркивали, что
революция, если она хочет получить поддержку асенда¬
дос из западных провинций, должна оградить их собст¬
венность — заводы и рабов — от «ужасов восстания».
«Политика зажигательного факела», доказывали они, не¬
избежно вызовет вражду эмигрантов, которые предвку¬
шают день, когда они смогут вернуться на свои кубин¬
ские плантации. А как без их помощи, говорили они,
организовать экспедиции извне для доставки на остров
столь необходимых повстанцам военных материалов?
Пока Гомес и Maceo находились со своей малочис¬
ленной армией на западе, консерваторы усилили нажим
на правительство. Теперь они приводили еще один ар¬
гумент: опасность установления на острове господства
негров. С растущим беспокойством консерваторы наблю¬
дали рост авторитета Maceo, занявшего значительное
положение среди командиров освободительной армии.
Если бы освободительная армия под командованием
Maceo захватила западные районы, освобождая на своем
пути рабов, разве получившее свободу негритянское на¬
селение не захотело бы господствовать на Кубе и сде¬
лать своего защитника Maceo главной фигурой на
292
острове? «Неужели мы боремся за свое освобождение
только для того, чтобы разделить участь Гаити и Санто-
Доминго?» 14
Во время вторжения на запад в феврале 1874 года
консерваторы подняли ожесточенную кампанию клеветы
против Maceo, особенно среди войск провинции Лас-
Вильяс. Они обвиняли его в стремлении использовать
вторжение для создания республики, где будут господ¬
ствовать негры. Эта кампания дала свои результаты.
Когда Гомес снова предложил вторгнуться на запад,
войска провинции Лас-Вильяс не пожелали находиться
под командованием Maceo. Хотя во время Десятилет¬
ней войны нередко случалось, что воинские подразделе¬
ния одного района отказывались подчиняться команди¬
рам из другого района *, в данном случае сопротивле¬
ние назначению Maceo объяснялось прежде всего
расовыми предрассудками и страхом перед «господством
негров», посеянным противниками вторжения на запад.
Поскольку войска провинции Лас-Вильяс должны
были играть значительную роль в намеченной кампании,
Гомесу пришлось уступить и Maceo отозвали в Ориенте.
Но понимая, что отказ войск провинции Лас-Вильяс
принять Maceo в качестве командира по той причине,
что «он родом не из Лас-Вильяс», попросту маскировал
их нежелание принять его, потому что он негр, Гомес
поставил во главе войск «черного как смоль» подполков¬
ника Сесилио Гонсалеса. «О нем они не смогут сказать,
что он не из Лас-Вильяс, ибо он родился в Сьенфуэго-
се»,— сказал Гомес, объявив о назначении Гонсалеса.
«И белым расистам из Лас-Вильяс пришлось согласить¬
ся на то, чтобы ими командовал негр Гонсалес»,— пи¬
шет кубинский историк Эмилио Роиг де Леучсенринг 15.
Но даже после отстранения Maceo правительство от¬
казалось осуществить план вторжения, вновь выдвину¬
тый Гомесом. Хосе Моралес Лемус, выражавший мне¬
ние богатых эмигрантов и являвшийся давним против¬
ником вторжения на запад, предупреждал правитель¬
ство, что захват западных районов и проведение там
«политики зажигательного факела» может лишить Кубу
* Нередко бывало, что войска отказывались сражаться за пре¬
делами своей провинции; это обстоятельство ослабляло освободи¬
тельную армию.
293
помощи от правительства Соединенных Штатов, кото¬
рое, говорил он, вскоре признает Кубу воюющей сторо¬
ной. Лемус подчеркивал, что испанцы распространяют в
Соединенных Штатах мнение, что вторжение на запад
в случае его успеха привело бы к «господству негров
на острове» и «она [Куба] превратилась бы во второе
Гаити». Это повредило бы делу, за которое боролась
Куба 16.
Итак, революционное движение охватило экономиче¬
ски наименее важные районы острова, тогда как эконо¬
мически наиболее развитые районы продолжали снаб¬
жать Испанию всем необходимым для продолжения вой¬
ны. Как к этому относились испанцы, видно из доклада
американского консула в Гаване Генри К. Холла госу¬
дарственному департаменту от 25 апреля 1874 года.
Холл сообщал государственному департаменту о реше¬
ниях совета, состоявшего из бывших генерал-капитанов
Кубы. Он писал:
«Совет не надеется на скорое подавление восста¬
ния; фактически он полагает, но не говорит прямо,
что на это уйдут годы. Однако он выразил надежду,
что восстание удастся удержать в его нынешних гра¬
ницах и производство сахара в западных районах
острова не пострадает. Пока это производство будет
продолжаться, недостатка в средствах для помощи
правительству и борьбы с восстанием не будет; пра¬
вительству рекомендуется использовать для дости¬
жения этой цели все имеющиеся у него ресурсы»17.
Однако надежды на долгожданную помощь Соеди¬
ненных Штатов и на признание ими революции на Кубе
вновь оказались тщетными.
Глава двадцатая
Соединенные Штаты
и независимость Кубы,
1871—1875 годы
23 декабря 1871 года генерал Даниэль Сайклс вер¬
нулся из Испании на родину для совещания с президен¬
том. На вопрос репортера, каковы шансы на проведение
обещанных реформ на Кубе, он ответил: «При сущест¬
вующем на Кубе положении сомнительно, чтобы какие-
нибудь радикальные мероприятия в области колониаль¬
ных реформ могли быть осуществлены испанскими
властями на острове, не вызвав в Гаване [среди волон¬
теров] более серьезного бунта, чем тот, что был поднят
в октябре 1868 года в Яра» К Откровенное разоблачение
Сайклсом того, кто определял политику испанцев на
Кубе, вызвало возмущение в печати. Правительство
Гранта все время уверяло американский народ в том,
что испанские либералы вскоре проведут на Кубе широ¬
кие реформы и что признание состояния войны на
острове может лишь повредить этому. Теперь же
Сайклс ясно заявил, что на подобные реформы нечего
надеяться и что вся политика правительства Гранта,
сводившаяся к попыткам толкнуть Испанию на путь ре¬
форм, построена на песке.
В апреле 1872 года Гамильтон Фиш признал, что
Соединенным Штатам удалось добиться от Испании
только «обещаний». Несколько месяцев спустя он сде¬
лал еще более удивительное признание, опровергавшее
главный довод правительства против признания состоя¬
ния войны на Кубе. 24 октября 1872 года Фиш заявил
испанскому посланнику в Вашингтоне дону Хосе Поло
де Бернабе, что продолжение войны на Кубе без опре¬
деленной перспективы победы одной из сторон создает
295
«такое положение, которое если не потребует, то оправ¬
дает признание состояния войны; что четыре года воо¬
руженной борьбы, не принесшей Испании никакого
военного перевеса над повстанцами, свидетельствуют об
обстановке, при которой не может быть места для не¬
довольства, если другие державы признают, что это
война»2.
Другими словами, если бы правительство захотело,
оно могло бы оправдать признание кубинских повстан¬
цев на основании существующего на острове положе¬
ния.
Вместо того чтобы логически придерживаться этой
позиции, Фиш применил свою обычную тактику затяги¬
вания, одновременно пытаясь толкнуть Испанию на путь
проведения реформ на Кубе.
29 октября Фиш направил Сайклсу длинное офици¬
альное послание (известное под № 270), в котором ука¬
зал, что ограниченный закон Морета, принятый в июле
1870 года, не проводится в жизнь испанскими властя¬
ми, и прямо винил в этом кубинские рабовладельческие
круги. Если реформы не будут проведены немедленно,
писал он, то «Испания не должна удивляться, обнару¬
жив как неизбежный результат заметную перемену в
настроении и отношении народа и правительства Соеди¬
ненных Штатов»3.
Разумеется, послание Фиша не произвело на Испа¬
нию никакого впечатления. Она и раньше слышала от
правительства Гранта резкие слова и даже угрозу при¬
знания кубинских повстанцев воюющей стороной. Но
слова никогда не приводили к действиям и у Испании
не было оснований предполагать, что на сей раз будет
иначе. Однако, когда правительство Гранта пригрозило
установить дифференциальный таможенный тариф на
кубинский сахар, испанское правительство решило пред¬
принять какие-либо шаги для успокоения американцев.
Соединенные Штаты покупали 75 процентов сахара,
производимого на Кубе, и американский бойкот привел
бы к банкротству владельцев плантаций сахарного
тростника и лишил бы Испанию возможности продол¬
жать войну. 2 декабря правительство Соррильи заявило,
что оно представит в кортесы законопроект о немедлен¬
ной отмене рабства в Пуэрто-РиКо. Поло сказал Фишу,
что Испания могла бы даже согласиться на аналогич¬
296
ные уступки и на Кубе, при условии что Соединенные
Штаты перестанут грозить бойкотом кубинскому сахару.
Фиш был удовлетворен. В послании Гранта конгрес¬
су от декабря 1872 года о бойкоте не говорилось ни сло¬
ва; в нем вообще не было сказано о Кубе ничего суще¬
ственного, за исключением того, что Испания заслужи¬
вает похвалы за установление новой регламентации для
введения в действие закона Морета, и только выража¬
лась надежда, что Испания «добровольно примет допол¬
нительные меры в области реформ»4.
Через несколько дней после послания Гранта кон¬
грессу негры Нью-Йорка устроили в институте Купера
митинг в поддержку «кубинских патриотов» для приня¬
тия мер, способствующих «успеху дела свободы». Глаз¬
ными ораторами на митинге был,и Сэмуэль Р. Скоттрон
и Генри Хайлэнд Гэрнет, первый — председатель, вто¬
рой — секретарь кубинского антирабовладельческого
комитета. Они отметили, что негры в Соединенных
Штатах до сих пор воздерживались от критики поли¬
тики правительства Гранта в отношении Кубы, полагая,
что такая политика была необходима для поддержки
республиканской партии, которая приняла конституци¬
онные поправки, отменившие рабство и предоставившие
неграм гражданские и избирательные права. Но насту¬
пило время, когда они не могут больше молчать. «Пусть
«цветные» люди Америки воспользуются священным
правом подачи петиции, чтобы помочь борющимся па¬
триотам Кубы и освободить от неволи и тирании 500
тысяч наших братьев, которых испанское правительство
держит в рабстве». Правительство Гранта, требовали
они, должно немедленно признать за Кубинской респуб¬
ликой права воюющей стороны. Кубинские патриоты
много сделали в оправдание такого признания, даже
согласно международному праву. Но для американских
негров достаточным оправданием служит уже тот факт,
что Кубинская республика отменила рабство, что в ней
существует «действительная свобода». Больше того,
«цветные» сражаются плечом к плечу с белыми, имеют
офицерские звания, и нередки случаи, когда «цветные»
офицеры командуют белыми солдатами»*.
* В письме, направленном участникам митинга, генерал Томас
Джордан, находившийся раньше в Кубинской освободительной ар¬
297
На массовом митинге негры единодушно объявили
себя сторонниками «кубинских патриотов, которые вы¬
двинули и уже осуществили на практике принцип ра¬
венства и свободы всех людей». Они выразили «отвра¬
щение к политике испанского правительства, проводи¬
мой им в течение последних четырех лет» на острове
Куба, и заявили: «По нашему мнению, успех испанского
оружия приведет к тому, что наши братья еще крепче
будут скованы цепями рабства, которое будет вновь
установлено там, где его теперь не существует, возро¬
дятся ужасы работорговли африканцами и желтыми
кули», тогда как «победа кубинских патриотов обеспе¬
чит всему населению острова свободу и равенство перед
законом».
«Поэтому после четырех лет терпеливого ожида¬
ния мы считаем своим долгом обратиться к нашему
правительству в Вашингтоне, к президенту и кон¬
грессу Соединенных Штатов с настоящей петицией
с просьбой по всей справедливости благосклонно
признать кубинских патриотов, на что им дают пра¬
во четыре года доблестной борьбы за свободу»5.
Нью-йоркская газета «Геральд» 15 декабря 1872 го¬
да убеждала правительство Гранта посчитаться с тем,
что «голос собравшихся в Куперовском институте уча¬
стников митинга — это голос всех -наших граждан
африканского происхождения, и особенно тех 4 милли¬
онов, которые были недавно освобождены от оков раб¬
ства». Но голос американских негров произвел на пра¬
вительство такое же слабое впечатление, как и осталь¬
ные бесчисленные призывы признать состояние войны
на Кубе. Испания обещала принять меры против рабст¬
ва— для Фиша этого было достаточно. А когда 13 фев¬
раля 1873 года были получены точные известия об уста¬
новлении в Испании республики, у Фиша появилось но¬
вое оправдание своего бездействия; теперь Испания, не¬
сомненно, должна принять определенные меры к отмене
на Кубе рабства и к проведению там других реформ.
мии, подчеркнул, что «бывшие рабы храбро сражаются в рядах
кубинской армии, не организованные в самостоятельные подраз¬
деления, как в Соединенных Штатах, а в одних ротах плечом к
плечу с белыми, причем я видел, как белыми командовали
черные».
298
Теперь не время для какого-либо вмешательства, и
Соединенным Штатам остается лишь поздравить народ
Испании и Кубы.
Испания сдержала свое слово и отменила рабство,
правда только в Пуэрто-Рико. «Но,—пишет Аллан Не-
винс, — бич и рабский труд на плантациях остались в
неприкосновенности для полумиллиона кубинских нег¬
ров» 6.
Сообщая Поло в декабре 1872 года о том, что угро¬
за США бойкотировать кубинский сахар не будет при¬
ведена в исполнение, Фиш добавил: «Вопрос отклады¬
вается для дальнейшего рассмотрения в ожидании ак¬
ции испанского правительства». Но когда никакой
«акции» в отношении рабства на Кубе не последовало,
вновь возродились требования нанести удар по влия¬
тельным кругам, заинтересованным в крупном произ¬
водстве сахара на Кубе. Правительство отвергло этот
план. Нельзя оказывать на Испанскую республику ни¬
какого нажима, убеждал Фиш, так как все надежды
Кубы на будущее связаны с новым правительством Ис¬
пании. Представитель Кубинской республики генерал
М. Кесада публично обвинил правительство США в ка¬
питуляции под давлением американцев, имеющих дела
с Кубой или владеющих на острове плантациями и раба¬
ми *. Эти люди, говорил он, «пользуются большим влия¬
нием» в Вашингтоне, они убедили правительство отка¬
заться от мер, которые привели бы их к банкротству
наравне с кубинскими рабовладельцами. Именно эти
люди добились принятия решения, направленного про¬
тив признания Кубы воюющей стороной. «Когда на
чашу весов были положены интересы некоторых амери¬
канских купцов и долг признать состояние войны на
Кубе, то перевесили первые»7.
В октябре 1873 года Грант, понимая, что народ тре¬
бует признать Кубу воюющей стороной, поднял этот во¬
прос перед кабинетом и встретил поддержку некоторых
его членов. Фиш был все еще против признания, но он
сообщил Сайклсу о крепнущем намерении правитель¬
ства США признать Кубу. Только сочувствие Испан¬
* В своем ежегодном послании 1871 года Грант предложил
принять меры против американцев, имеющих на Кубе рабов, одна¬
ко сделано ничего не было.
239
ской республике в недавнем прошлом удерживало
правительство, писал Фиш 27 октября, «от весьма
решительной позиции по отношению к Испании», по,
если дело ограничится одними обещаниями, будут при¬
няты меры8.
Спустя четыре дня произошло событие, заставившее
большинство американского народа предположить, что
Куба будет 'наконец признана воюющей стороной и что
между Соединенными Штатами и Испанией, возможно,
вспыхнет война. 31 октября пароход «Вирджиниус»,
плывший под американским флагом, на борту которого
находилась команда, состоявшая из американцев и
англичан, и 103 пассажира-кубинца, после погони, на¬
чавшейся недалеко от Кубы, был задержан в нескольких
милях от побережья Ямайки испанским военным ко¬
раблем «Торнадо». На судне имелось оружие и боепри¬
пасы для кубинских повстанцев, но во время преследо¬
вания все это было выброшено, за борт.
«Вирджиниус» был сразу приведен в Сантьяго-де-
Куба. Военный губернатор порта и провинции генерал
Хуан Бурьел тотчас же созвал военный суд, и 4 но¬
ября четверо пленных — английский подданный генерал
Вашингтон Райян и три видных кубинских повстанца —
были расстреляны *. Затем Бурьел приказал немед¬
ленно судить как пиратов остальных членов команды и
пассажиров, несмотря на то что судно было захвачено
в английских водах, шло под флагом Соединенных Шта¬
тов и на нем не было обнаружено ни оружия, ни бое¬
припасов. 7 ноября после тайного суда были казнены
капитан — американский подданный Джозеф Фрай и
еще 36 человек. Им даже не дали возможности защи¬
щаться. 8 ноября было расстреляно еще 12 человек.
Всего было казнено 53 человека, причем с ними распра¬
вились чрезвычайно жестоко.
Остальных пленных, захваченных на судне «Вирд¬
жиниус», тоже ждал расстрел, но 7 ноября в Сантьяго
прибыл английский фрегат «Ниобея» под командова-
* Двумя годами ранее испанский суд приговорил всех четверых
к расстрелу, и теперь, как только их личность была установлена,
они были казнены. Одним из кубинцев был генерал Бернабе
Барона, прозванный «Бембета», известный своим упорным сопро¬
тивлением испанцам, другим — Педро де Сеспедес, брат президента
Сеспедеса.
300
Нием капитана сэра Лембтона Лоррена. Последний
заявил протест против происходивших казней и права
Испании преследовать и захватывать суда за предела¬
ми территориальных вод, 'пригрозив бомбардировкой
города, если все это не будет прекращено. Его угроза
спасла от смерти остальных 102 человек, задержанных
на «Вирджиниусе».
В Соединенных Штатах прокатилась широкая волна
протеста. Раздавались голоса, призывавшие к войне с
Испанией; многие требовали немедленного признания
Кубы воюющей стороной, другие настаивали на вмеша¬
тельстве Америки в борьбу на Кубе, чтобы -положить
конец зверствам. В Питтсберге, Бостоне, Балтиморе,
Новом Орлеане, Нью-Йорке и в других городах состо¬
ялись митинги протеста, на которых были приняты ре¬
золюции, требовавшие немедленного признания состоя¬
ния войны на Кубе.
Фиш писал: «Правительство не нуждается в подтал¬
кивании резолюциями массовых митингов... Все это
«взорвало» правительство»9. Но «взорвало» не настоль¬
ко, чтобы оно наконец признало Кубинскую республику.
Фиш все еще продолжал настаивать, что признание
«было бы утверждением несуществующего, ибо и по¬
ныне [17 ноября 1873 года] нет доказательств наличия
организованного правительства так называемой Кубин¬
ской республики... есть попросту смелое и упорное не¬
повиновение испанским властям и затянувшаяся парти¬
занская борьба». (Наконец-то Фиш признал, что вос¬
стание не находилось «при последнем издыхании».) Да¬
лее, говорил Фиш, признание состояния войны отнюдь
не послужит «на пользу» кубинцам. Он сознался, что
ему не удалось убедить «этих кубинских джентльме¬
нов»— лидеров Хунты согласиться с ним в этом, но
«по крайней мере господин Лемус сказал мне, что он
разделяет подобную точку зрения». Поскольку Хосе
Моралес Лемус неоднократно отстаивал политику, не
способствовавшую успеху кубинской революции, Фишу
было нетрудно заставить его поддерживать точку зре¬
ния государственного департамента. Именно таких лю¬
дей, как Моралес Лемус, имел в виду Марти, когда пи¬
сал: «И еще находятся кубинцы, которые, прикрываясь
лжепатриотизмом, служат интересам Соединенных Шта¬
тов» 10.
301
29 ноября, после обширной переписки между Фи¬
шем и Сайклсом и длительных переговоров, сначала в
Мадриде, а затем в Вашингтоне, Фиш и Поло подписа¬
ли протокол, предусматривавший, что генерал Бурьел,
испанский комендант, руководивший казнями,* должен
понести наказание. Испания обязалась вернуть «Вирд-
жиниус» и оставшихся в живых людей и 25 декабря
произвести салют в честь американского флага. Одна¬
ко, если до этого времени Испания сможет привести
Соединенным Штатам удовлетворительное доказатель¬
ство того, что в момент захвата «Вирджиниус» не имел
права идти под американским флагом и поднял его
незаконно, салют будет отменен. В конце ноября нача¬
лось расследование деятельности лиц, имевших отноше¬
ние к «Вирджиниусу»; его результаты показали, что
судно было получено обманным путем, и салют отме¬
нили.
Несмотря на подписание протокола, в конце декабря
конфликт еще не был 'полностью улажен. Грант, раздра¬
женный отсрочкой его окончательного урегулирования,
вновь заговорил о признании независимости Кубы. Фиш,
как всегда, убедил его подождать. Было решено не
устанавливать срока окончательного урегулирования
инцидента с «Вирджиниусом».
Такая проволочка сослужила Фишу хорошую служ¬
бу. Паника, начавшаяся в сентябре 1873 года, после
того как банкирский дом «Джэй Кук энд К°» прекратил
платежи, была в полном разгаре к концу года, когда
тысячи рабочих лишились работы. Экономическая де¬
прессия поглощала все внимание общественности, почти
не оставляя места для обсуждения каких-либо других
вопросов. Куба оказалась опять забытой. Действитель¬
но, сенат, собравшийся в начале декабря на сессию, так
мало интересовался отношениями с Испанией, что
Грант с иронией заметил Фишу: «Если бы Испания по¬
слала свой флот в нью-йоркскую гавань и он бы обстре¬
лял город, сенат принял бы резолюцию, выражающую
сожаление по поводу того, что у Испании были причины
для подобных действий, и предложил бы компенсиро¬
вать испанцам расходы, связанные с переходом эскадры
и бомбардировкой»11.
16 декабря 1873 года «Вирджиниус» был возвращен
американским властям. Однако во время перехода в
302
Чарлстон судно, находившееся в плохом состоянии, за¬
тонуло у мыса Фир.
Для окончательного урегулирования инцидента с
«Вирджиниусом» потребовалось более года. Испания,
признавшая незаконность захвата судна и казней,
согласилась 2 марта 1875 года уплатить 80 тысяч дол¬
ларов в порядке компенсации по всем претензиям Со¬
единенных Штатов. Она выплатила означенную сумму
несколько ранее установленного срока, и Фиш воспри¬
нял это как «доказательство дружественного располо¬
жения, укрепляющее надежду на быстрое урегулирова¬
ние всех спорных вопросов»12. Но ни независимость
Кубы, ни сохранение рабства на ней не былй включе¬
ны в число «спорных вопросов», требующих разре¬
шения.
Итак, инцидент с «Вирджиниусом» отошел в прош¬
лое, не изменив ни дружественного расположения пра¬
вительства Гранта к испанскому правительству, ни его
враждебности к Кубинской республике. Генерал М. Ке¬
сада с горечью обвинял правительство США в проведе¬
нии «макиавеллистской политики» сохранения статус-
кво на Кубе, — политики, «которая приведет к тому, что
кубинцы не смогут добиться независимости из-за недо
статка оружия и материалов,— в то время как испанцы
будут не в состоянии победить их, пока обе стороны не
окажутся настолько ослабленными, что остров станет
легкой добычей для правительства [Соединенных Шта¬
тов]» 13.
Одним из результатов инцидента с «Вирджиниусом»
явилась отставка генерала Сайклса с поста посланника
США в Испании. Перенесение переговоров из Мадри¬
да в Вашингтон, отстранившее его от участия в них,
Сайклс воспринял как проявление недоверия к его спо¬
собностям довести дело до конца. (По мнению Сайклса,
правительство США действовало недостаточно энергич¬
но.) Поэтому 6 декабря 1873 года он подал в отставку.
Его преемником стал Калеб Кашинг, бывший до
гражданской войны сторонником аннексии Техаса и
Кубы и сформировавший на свои средства полк для
участия в войне против Мексики. В своих инструкциях
Кашингу Фиш указывал, что в отношении Кубы прави¬
тельство США желает только одного: «ее возвышения
до положения независимой республики свободных лю¬
303
дей в гармонии с нами и с остальными республиками
Америки» 14.
Когда в конце 1874 года это благонамеренное заяв¬
ление было опубликовано в «Форин рилэйшнс», у пред¬
ставителей «остальных республик Америки» невольно
возник вопрос: «Есть ли предел цинизму американского
государственного секретаря?» С тех пор как на Кубе
вспыхнуло восстание, не было такого момента, когда
можно было бы связывать воедино политику правитель¬
ства США в отношении Кубы с политикой латиноамери¬
канских республик, но в 1874 году заявлять подобное
было просто подлостью. Чтобы понять всю гнусность
такого заявления, необходимо рассказать малоизвест¬
ную историю благородных 'попыток латиноамериканских
республик во главе с Колумбией, предпринятых в
1872—1874 годах с целью достижения свободы и неза¬
висимости Кубы и сорванных Гамильтоном Фишем.
Начало этой истории относится к 26 сентября
1872 года, когда министр иностранных дел Колумбии
дон Хиль Колунхе обратился ко всем республикам Ла¬
тинской Америки и к Соединенным Штатам с посла¬
нием, предлагавшим объединиться под руководством
Соединенных Штатов, чтобы добиться независимости
Кубы и отменить рабство на острове. Этот истерический
документ, экземпляр которого на английском языке на¬
ходится в Национальном архиве в Вашингтоне, начи¬
нался так: «Народ Кубы, возвестив миру о своей реши¬
мости добиться свободы и независимости, уже в тече¬
ние четырех лет 'повседневно ведет борьбу со своей мет¬
рополией, стремясь завершить начатое дело освобожде¬
ния». Невозможно предвидеть, когда окончится это кро¬
вавое столкновение, 'поскольку «ни одна из воюющих
сторон не выражает готовности уступить». Однако если
война не прекратится, то, несомненно, «прекрасный
остров» вскоре будет «разорен и придет в полное запу¬
стение». С другой стороны, достижение Кубой незави¬
симости не только «поставило бы еще один народ в еди¬
ный ряд с нациями всего мира», но и привело бы к
«окончательному и полному исчезновению с нашего кон¬
тинента позорящего человечество пятна, имя которому
рабство».
Колунхе указал, что в самом начале конфликта
Соединенные Штаты сделали безуспешную 'попытку
304
прекратить войну, предложив свое посредничество.
Однако в послании конгрессу от декабря 1869 года пре¬
зидент Грант, коснувшись неудачной попытки США,
добавил: «Мы надеемся, что добрые услуги Соединен¬
ных Штатов еще окажутся полезными для урегулирова¬
ния этого злополучного спора». Его слова можно вполне
отнести к положению, сложившемуся осенью 1872 года;
поэтому правительство Колумбии сочло себя «в полном
праве предложить, что оно и делает в настоящем обра¬
щении, правительству Вашего превосходительства, рав¬
но как и всем правительствам Испанской Америки, с
согласия правительства Вашингтона предпринять объ¬
единенные действия, чтобы добиться от правительства
Испании признания независимости Кубы». Если бы
Испания потребовала плату за такое признание, го
«вышеупомянутые правительства легко могли бы устра¬
нить подобное препятствие, уплатив сообща необходи¬
мую сумму компенсации. Этот шаг означал бы не что
иное, как стремление скорее достичь желанного резуль¬
тата, ибо если признается законное право Кубы стать
[самостоятельным] государством, как это и есть на
самом деле, то уплата выкупа лишается разумных и
справедливых оснований». Фактически Куба, богатства
которой пока еще значительны, «была бы в состоянии в
недалеком будущем выплатить долг правительствам,
выступающим в качестве посредников», если бы они
этого от нее потребовали. Колунхе закончил свое посла¬
ние следующими словами:
«Таковы, сэр, взгляды, в соответствии с которыми
мое правительство желает действовать для разреше¬
ния кубинского вопроса; оно льстит себя надеждой,
что эти взгляды получат искреннюю поддержку пра¬
вительств, к коим оно адресуется, ибо не в характере
братских христианских народов оставаться пассив¬
ными свидетелями подобного порабощения, влекуще¬
го так много страданий и чреватого столь гибельными
последствиями» 15.
Это было предложение, на которое все получившие
его правительства должны были дать утвердительный
ответ. И если бы 19 республик Северной и Южной Аме¬
рики единодушно высказались за независимость Кубы
и освобождение рабов, Испании пришлось бы уступить.
Достоинство Испании не унижалось, ибо, хотя она и
305
была ослаблена четырехлетней войной на Кубе, ей
предлагалась компенсация за потерю колонии. Это
предложение, исключавшее аннексию Кубы Соединен¬
ными Штатами, несомненно, должно было встретить под¬
держку европейских государств и их либерально на¬
строенного населения, которое единодушно поддержало
бы его.
Все латиноамериканские правительства, получив¬
шие послание Колумбии, немедленно на него ответили.
Но, прежде чем открыто заявить о своей позиции, они
хотели увидеть, как поступят Соединенные Штаты.
Фиш знал, что успех колумбийского плана зависел
от отношения к нему Соединенных Штатов. Он дал всем
посланникам США в странах Латинской Америки ука¬
зание сообщить ему о том, как реагировало на него
каждое правительство; выяснилось, что все одобряли
проект и были готовы, если нужно, участвовать в выпла¬
те Испании компенсации за освобождение Кубы. Пра¬
вительства всех стран выдвинули только одно условие:
США должны присоединиться к латиноамериканским
республикам и выступить н качестве посредника.
Тогда Фиш взялся за дело, стремясь подорвать бла¬
городную попытку добиться независимости Кубы. Со¬
единенные Штаты не желают иметь ничего общего с
планом Колумбии, заявил он Френсису Томасу, послан¬
нику США в Перу — стране, с энтузиазмом поддержав¬
шей выдвинутый проект. Ибо, во-первых, Соединенные
Штаты возмущены упоминанием в колумбийском по¬
слании об их неудачном посредничестве в 1869 году с
целью прекращения войны на Кубе. «Это противоречит
фактам. Ничего подобного предпринято не было». Во-
вторых, где гарантия, что этот проект «окажется успеш¬
ным»? Наконец, Колумбия не имела права предлагать
арбитром США, предварительно не спросив их согласия.
«Несомненно... наше рвение в отношении предло¬
женного Колумбией шага не возрастет от того, что
она считает не подлежащей сомнению возможность
в любом случае воспользоваться нашим вмешатель¬
ством. Это мероприятие было бы для нас значитель¬
но более приемлемо, независимо от возможности его
успеха, если бы до опубликования послания нас
спросили, согласны ли мы взять на себя роль ар¬
битра» 16,
306
Итак, когда на карту была поставлена жизнь Ку¬
бинской республики и свобода сотен тысяч рабов на
острове, государственный секретарь США, ссылаясь на
тонкости дипломатической процедуры, обрек на гибель
проект, суливший наибольшую возможность на протяже¬
нии всей Десятилетней войны положить конец крово¬
пролитию, добиться независимости Кубы и освобожде¬
ния ее рабов. Возражение Фиша против упоминания
Колумбией неудачи американского посредничества в
1869 году было абсурдным. Как известно, такая по¬
пытка была действительно сделана, но потерпела не¬
удачу. Примечательно, что Фиш не упомянул о выдерж¬
ке из послания Гранта конгрессу, в котором признава¬
лась попытка посредничества и говорилось о ее не¬
удаче.
Фиш выдвинул против проекта Колумбии еще одно
неубедительное возражение. Когда колумбийский по¬
сланник лично явился к нему, чтобы уговорить его пере¬
смотреть свое решение не поддерживать плана, Фиш
прочитал ему нотацию.
«Я ответил ему [писал он в своем дневнике], что
несколько наиболее серьезных и разумных республи¬
канцев нашего века подняли в Испании революцию
и теперь стараются установить там навсегда респуб¬
ликанскую форму правления; что будущее респуб¬
ликанского правления в Испании и ее колониях за¬
висит от разрешения проблемы, связанной не только
с вопросом о республике для полуторамиллионного
населения Кубы, но и о республике для четырнадца¬
тимиллионного населения Испании. Тем, кто зани¬
мался этим делом, следовало подумать о результа¬
тах давления на Испанию при ее нынешнем тяжелом
положении в таких вопросах, какие имелись в
виду» 17.
«Фиш, — как правильно отметил один кубинский
историк,—придерживался того мнения, что в Испании
должна восторжествовать республика, а для этого не¬
обходимо обречь на гибель республику на Кубе». Фиш
занял эту позицию, хотя хорошо знал, что отношение
испанских республиканцев к Кубе нисколько не отлича¬
лось от отношения к ней монархистов, а отношение ли¬
бералов— от отношения реакционеров. Как писал пре¬
зидент Сеспедес в своем письме к правительству США
307
от 22 марта 1873 года, в котором просил его поддержать
колумбийский ¡план «во имя гуманности и уважения к
республиканским принципам цивилизации»: «Испанская
республика, точно так же как это делала монархия, на¬
мерена отказывать Кубе в независимости, уничтожать
ее патриотов и патриоток и крепче сковать цепями ра¬
бов на Антильских островах» 18.
В 1874 году, после падения Испанской республики,
Колумбия вновь попыталась выдвинуть свой план, одна¬
ко опять потерпела неудачу из-за отказа Соединенных
Штатов поддержать его. Несмотря даже на то, что с ги¬
белью Испанской республики отпал один из главных
доводов Фиша против принятия проекта, он продолжал
отказываться присоединиться к панамериканскому объ¬
единению, чтобы оказать давление на Испанию ради до¬
стижения независимости Кубы и освобождения рабов.
Не удивительно поэтому, что, когда в конце 1874 года
были опубликованы инструкции Фиша Кашингу, у лати¬
ноамериканских государственных деятелей, поддерживав¬
ших колумбийский проект, вызвало иронический смех и
гнев утверждение государственного секретаря, будто Со¬
единенные Штаты желают Кубе «возвышения до поло¬
жения независимой республики свободных людей в
гармонии с нами и с остальными республиками Амери¬
ки». Во вояком случае, этот позорный эпизод в истории
американской дипломатии показал, что правительство
Соединенных Штатов по-прежнему проводило традици¬
онную политику противодействия предоставлению неза¬
висимости Кубе и все еще ждало, чтобы законы
«политического тяготения» привели остров в лоно Аме¬
риканского Союза.
1 июля 1875 года кубинская патриотка, правнучка
первого испанского завоевателя острова Дьего Веласке¬
са, прислала Гамильтону Фишу взволнованное письмо
из Ки-Уэста. Она умоляла Америку оказать помощь
Кубинской «армии патриотов, борющейся за освобожде¬
ние от испанской тирании».
«От имени благородной Кубы я обращаюсь к
вашему уважаемому посредничеству и убедительно
прошу ваше правительство признать Кубу. Протя¬
ните ей руку помощи, чтобы она могла выйти из
затруднения. Дайте миру воцариться [sic!] на острове.
О Америка, христианская нация! Положи конец
308
страшному кровопролитию и уничтожению богатств
острова. Спаси от гибели наших женщин и детей...
Мы жаждем свободы и независимости. Мы, как на¬
род, хотим, чтобы Куба стала республикой... Поду¬
майте только о 26 тысячах физически здоровых муж¬
чин, готовых воевать, если бы у них было необходи¬
мое оружие. Многие сражаются простыми ножами и
камнями... Оглянитесь на историческое прошлое, и
вы увидите, что раньше войска были вооружены и
снаряжены лучше, чем ныне храбрая армия генерала
Гомеса... О господи, помоги Кубе и ее народу. Мой
дорогой друг — христианин, прошу вас, ответьте мне
как можно скорее» 19.
Письмо осталось без ответа. Но Фиш давно уже
дал на него ответ правительства Соединенных Штатов:
никакого признания, никакой помощи кубинским по¬
встанцам.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Десятилетняя война.
Заключительный этап,
1875—1878 годы
В первые месяцы 1875 года положение кубинских
повстанцев стало прочным, как никогда со времени на¬
чала войны... В их руках находились провинции Ориентё
и Камагуэй, где они могли свободно передвигаться по
всей сельской местности и где испанцы контролировали
только города и районы расположения своих крупных
воинских частей. «В Ориенте и Камагуэе, — вспоминал
генерал Энрике Колласо, — мы чувствовали себя почти
полными хозяевами. Республиканское 'правительство вы¬
полняло свои функции в этих провинциях, не встречая
никаких препятствий» К
В то же время генерал Максимо Гомес, игнорируя
официальные возражения против плана вторжения в
провинцию Лас-Вильяс, в конце концов приступил к
осуществлению этой своей заветной мечты. 6 января
1875 года он форсировал «трочу» — длинную укреплен¬
ную линию, построенную испанцами с целью преградить
повстанцам путь на запад*. Тотчас же вслед за этим
Гомес, которого называли «Эль омбре де л а теа» («Не¬
сущий факел»), начал проводить опустошительную кам¬
панию в провинции Лас-Вильяс. «Наша цель, — говорил
он своим офицерам и солдатам, — уничтожить планта¬
ции, которые поддерживают врага, и особенно [сахар¬
ные] заводы, приносящие асендадос богатства и позво¬
* «Троча» («trocha») представляла собой ров, за которым шла
насыпь с проволочными заграждениями наверху. Впереди, на под¬
ступах к рву, была расчищена широкая полоса земли, на которой
через интервалы приблизительно в одну милю были построены
форты и сторожевые башни.
310
ляющие им поддерживать военные усилия Испании».
Сжигая плантации и заводы, писал он, мы «вырвем
раба из-под власти его хозяина». Немногим более чем
за один месяц войска Гомеса сожгли 83 завода.
Проводя эту операцию, Гомес стремился осущест¬
вить свою главную цель — присоединиться к револю¬
ционной борьбе кубинского народа. В августе 1896 года,
в разгар второй войны за независимость, Гомес сказал
Фермину Вальдесу Домингесу, что присоединиться к
кубинской освободительной армии его побудила эксплу¬
атация негров-рабов, ибо он надеется таким путем по¬
кончить с «позорными и нетерпимыми несправедливос¬
тями», существующими на острове. В своем дневнике
Вальдес Домингес записал дословно, как он говорил,
высказывание Гомеса:
«...имея дело с лесом и другими материалами, я
бывал на различных заводах, и на одном из них
однажды увидел, как несчастного негра истязали
кнутом... на глазах у остальных рабочих. Я не мог
заснуть всю ночь. Мне казалось, что этот негр яв¬
лялся одним из тех многих негров, которых я на¬
учился уважать и любить, живя с родителями в
Санто-Доминго.
Поддерживая связи с кубинцами, я стал тогда
участником заговора; храня в душе эти воспомина¬
ния, я пошел на войну, чтобы сражаться за свободу
порабощенных негров; тогда же я понял, что есть и
белые, находящиеся в рабстве. Эти два момента
определили мою решимость. Я отдал свои силы
освобождению тех и других. И хотя с того времени
прошло уже много лет, я не могу забыть, что при¬
знал принципы революции для того, чтобы бороться
за свободу негров-рабов»2.
Успешное вторжение Гомеса в провинцию Лас-Виль-
яс вызвало панику среди местной испанской бюрокра¬
тии и рабовладельцев, которая передалась даже в Га¬
вану, где в течение шести с лишним лет все те, чьи
симпатии были на стороне Испании, жили спокойно,
будучи уверены, что повстанцам никогда не удастся
преодолеть «трочу». В этот период на посту генерал-
капитана острова перебывали многие лица, пока нако¬
нец не был назначен в третий раз за время войны Баль-
маседа.
311
Мамбисес, воодушевленные успехом Гомеса в про¬
винции Лас-Вильяс, удвоили свои усилия в 'других рай¬
онах. Поговаривали о том, что 1875 год принесет с со¬
бой окончание войны и свержение испанской деспотии
на Кубе. Уменьшились даже расхождения в революци¬
онном правительстве. «Согласия стало больше, чем
когда-либо прежде, — вспоминал Энрике Колласо, —
и все придерживались того мнения, что военным меро¬
приятиям, направленным на достижение победы, дол¬
жен быть отдан приоритет». Президент Сиснерос офи¬
циально одобрил план Гомеса и отдал нескольким
генералам приказ о том, чтобы они выделили определен¬
ное число своих солдат в распоряжение этого доблест¬
ного командира, дабы помочь ему «распространить вой¬
ну до Матансаса и Гаваны».
«Фортуна нам улыбалась, — писал генерал Колла¬
со,— ,и будущее рисовалось радостным и .счастливым»3.
Но огромной надежде на достижение победы к концу
года путем объединения усилий не суждено было сбыть¬
ся. В революционном движении вновь начались разно¬
гласия.
Напомним, что за год до этого единственным гене¬
ралом, открыто выступавшим против выдвинутого Го¬
месом плана вторжения в западные районы острова,
был Висенте Гарсия. Будучи прекрасным командиром,
занимавшим пост военного министра в революционном
правительстве, он постоянно нападал на политику Си¬
снероса, утверждая, что она недостаточно революцион¬
на, и в то же время заявляя, что правительство не дол¬
жно поддерживать предложенную Гомесом «политику
зажигательного факела». В результате Гарсия привлек
на свою сторону как радикальные элементы, добивав¬
шиеся изменений в правительстве, так и консерваторов,
являвшихся противниками революционных методов Го¬
меса. Его поддерживали также родственники и друзья
бывшего президента Карлоса Мануэля де Сеспедеса, не¬
смотря на то что Гарсия был одним из тех, кто первым
потребовал отстранения Сеспедеса от должности.
В то время как Гомес в провинции Лас-Вильяс ждал
прибытия подкреплений, Гарсия под предлогом каких-
то своих разногласий с генералом Кальваром отказал¬
ся быть верным революционному правительству. Сразу
же после этого 27 апреля 1875 года он созвал в Лагу-
31?
нас-де-Варона совещание всех лиц, недовольных поло¬
жением революции. Было объявлено, что совещание
собралось с целью потребовать коренных изменений в
революционном правительстве. Все войска в районе
Лас-Тунас, где Гарсия имел много сторонников, напра¬
вились на это совещание, а в провинции Ориенте мно¬
гие покинули свои боевые позиции, оставив их врагу.
Однако Maceo, крайне разгневанный тем, что Гарсия
прервал военные действия, предпринял все меры к тому,
чтобы удержать фронт против испанцев в Ориенте и
усилить армию Гомеса.
Главное же заключалось в том, что поступок Гарсия
привел к расколу в революционном движении. Однако,
когда Сиснерос сказал об этом на митинге протеста,
Гарсия и его сторонники не вняли его словам и продол¬
жали стоять на своем. В конце концов Сиснерос заявил,
что подаст в отставку. Его предложение не было при¬
нято, но правительство оказалось парализованным в
своих действиях. Гомес вывел войска из провинции Лас-
Вильяс, и военные операции почти на всех участках
приостановились. Позже палата представителей приня¬
ла отставку Сиснероса, назначив временным президен¬
том республики своего председателя Хуана Б. Спотор-
но, который оставался на этом посту до 29 марта
1876 года, когда палата избрала президентом респуб¬
лики Томаса Эстрада Пальму.
Эстрада Пальма предпринял кое-какие усилия, что¬
бы активизировать военные действия, которые долгое
время никак не развивались. Он встретился с Гомесом
и обсудил с ним вопрос о новом вторжении на запад.
Гомес, как всегда горевший желанием приступить к
полному осуществлению своего плана, вновь двинулся
со своими войсками в Лас-Вильяс. Так, после целого
года, прошедшего, можно сказать, в бездействии, вновь
появилась надежда на возможность объединенного на¬
ступления против Испании. Однако и на сей раз этой
надежде не суждено было осуществиться.
Беседуя с Гомесом, Эстрада Пальма, поддерживав¬
ший тесные связи с кубинскими эмигрантами, заверил
этого доминиканского генерала, что из Соединенных
Штатов уже везут для Кубинской республики военные
материалы и что шансы на то, что США признают Кубу
воюющей стороной, еще никогда не были так велики.
313
Но оказалось, что новый президент был чересчур боль*
шим оптимистом как в том, так и в другом вопросе.
Военные материалы для кубинских революционеров
не прибывали; богатые кубинцы в Соединенных Шта¬
тах, на средства которых Эстрада Пальма рассчитывал
закупить их, отказались поступиться для этой цели сво¬
ими деньгами. Если какие-то деньги и вносились, то это
были деньги лишь рабочих табачных фабрик в Ки-
Уэсте, Тампе и других городах. Кубинские рабочие
эмигрировали в Соединенные Штаты после того, как
с началом Десятилетней войны туда перекочевала зна¬
чительная часть табачной промышленности Кубы.
(В Ки-Уэсте число рабочих-табачников выросло с
3 тысяч в 1868 до 18 тысяч в 1870 году. Большинство из
них составляли кубинцы.) В течение многих лет войны
они каждый месяц отдавали часть своей скудной зара¬
ботной платы на дело революции, а когда узнали, что
вторжение Гомеса на запад требует дополнительных
средств на закупку военных материалов, то сразу же
увеличила размер своих взносов. (Часть из них даже
продавали свою одежду и вносили деньги в фонд по¬
мощи Кубе.) Однако богатые кубинские беженцы, хра¬
нившие в нью-йоркских банках миллионы, которые
Испания не могла ни обложить налогом, ни конфиско¬
вать, отказались пожертвовать хотя бы часть своих
богатств, чтобы помочь наступавшей армии Гомеса.
Гомес сам признал, что нежелание богатых кубинских
эмигрантов предоставить средства на закупку оружия и
боеприпасов для кубинской революции задержало втор¬
жение на запад. «Кубинские бедняки откликнулись го¬
рячо, и если бы Мигель Альдама и ему подобные сразу
же ответили положительно на нашу просьбу, то кто
знает, как далеко мы могли бы продвинуться»4.
Уверения, которые Эстрада Пальма давал Гомесу в
том, что США вот-вот признает Кубу воюющей сторо¬
ной, имели под собой так же мало оснований, как и его
заявление, что военные материалы для Кубы будто бы
уже находятся в пути. Правда, президент Грант гово¬
рил временами о необходимости признать Кубинскую
республику и общественность страны все время настаи¬
вала на этом. Однако Фиш отклонял требование при¬
знать Кубу воюющей стороной, утверждая, что оно вы¬
зывается в первую очередь «удивительной силой убеж¬
314
дения кубинских облигаций, которыми в изрядном
количестве владеют многие крупные газеты». Он не мог,
однако, полностью игнорировать это требование. В но¬
ябре 1875 года в частном письме посланнику США в Ис¬
пании Кашингу Фиш подчеркнул, что в первую же неде¬
лю предстоящей сессии конгресса поступит, очевидно,
целый «поток резолюций» о признании Кубинской рес¬
публики либо воюющей стороной, либо независимым го¬
сударством. Чтобы помешать конгрессу вынести такое
решение, Фиш предпринял новый маневр: он направил
Кашингу подробную инструкцию (известную как ин¬
струкция № 266), в которой говорилось, что ввиду
отсутствия какой-либо перспективы на окончание войны
на Кубе «пришло время, когда, быть может, должны
вмешаться другие правительства, единственно с целью
положить конец катастрофическому и гибельному столк¬
новению и восстановить мир на острове Куба». Но ни
кубинская независимость, ни отмена рабства на Кубе
не выдвигались в качестве условий мира. Все, чего до¬
бивались Соединенные Штаты,— это прекращения воен¬
ных действий на острове и сотрудничества европейских
держав, особенно Англии, в достижении этой цели. Фиш
раскрыл свои настоящие намерения, когда писал, что,
если начнутся переговоры с Испанией, у конгресса
США не будет оснований «для демагогии и выражений
симпатии» к кубинцам5.
Инструкция № 266 не дала никаких результатов.
Англия не захотела оказать давление на Испанию, с
тем чтобы заставить ее прекратить войну на Кубе, и
только Италия согласилась поддержать этот план. Га¬
зеты США подвергли Фиша критике за то, что он начал
консультироваться с европейскими государствами по
вопросу, который-де считается исключительно американ¬
ским, и тем самым нарушил доктрину Монро. Журнал
«Нэйшн» 3 февраля 1876 года расценил как «весьма
странное явление» тот факт, что Соединенные Штаты,
которые десять лет назад потребовали, на основании
доктрины Монро, ухода французов из Мексики, теперь
приглашают все европейские правительства повторить
этот мексиканский эксперимент на Кубе. Еще более
странным, хотя и не отмеченным в американской прессе,
было то, что Фиш, отклонив ранее предложение объеди¬
ниться с латиноамериканскими республиками для того,
315
чтобы оказать давление на Испанию и заставить ее пре¬
кратить войну на Кубе на условиях предоставления ку¬
бинцам независимости и отмены рабства, теперь не
поколебался предложить заключить союз с европейски¬
ми державами для оказания давления на Испанию с
той же целью, но без предоставления Кубе независи¬
мости и отмены рабства.
Однако Фиш остался доволен. Главной целью ин¬
струкции № 266 было помешать конгрессу принять ре¬
шение о признании Кубы воюющей стороной или неза¬
висимым государством и оставить за правительством
право решать все подобные вопросы. И эта цель оказа¬
лась достигнутой. Конгресс воздержался от принятия
каких-либо решений, когда Грант в своем ежегодном
послании в декабре 1875 года намекнул, что переговоры
о прекращении войны уже начались. Это послание, с
торжеством писал Фиш Кашингу, «дало все желаемые
результаты, и вопрос остался целиком в ведении прави¬
тельства, которое может теперь не бояться резолюций
о признании и т. п.»6
Между тем разногласия в революционном движении
на Кубе продолжали усиливаться. Об этом ясно свиде¬
тельствовала клеветническая кампания против Антонио
Maceo. Как и раньше, его обвиняли в том, что он хочет
создать Кубинскую республику под верховенством не¬
гров. Ходили нелепые слухи, будто Maceo выжидает
случая двинуть негритянских солдат против белых и за¬
хватить власть. Его обвиняли в невыполнении решений
правительства и в том, что он создает для офицероз-
негров преимущества по сравнению с белыми офицера¬
ми. Подобная клевета отражала настроения довольно
значительного числа людей в революционном лагере.
Полковник Рикардо Сеспедес, попав в плен к испанцам,
заявил им, что он и другие офицеры освободительной
армии «видят надвигающуюся для них угрозу в под¬
держке, оказываемой цветному элементу». Испанцы,
естественно, широко распространили это заявление по
всей Кубе7.
В течение многих месяцев Maceo не обращал внима¬
ния на клевету, стремясь в то же время доказать, что
это ложь, которую распространяют враги революции с
целью вызвать замешательство, тревогу и разногласия
в рядах революционеров. Он заявил своим офицерам и
316
рядовым, что для него не существует черных и белых
солдат, что те и другие — кубинские воины и всем им
полагается пользоваться равноправием. В будущей рес¬
публике не должно быть господства одной расы над
другой.
В мае 1876 года Maceo понял, что его молчание на
руку расистам, усиливавшим свою клеветническую
кампанию. 6 мая 1876 года из своего лагеря в Барагуа
он обратился с письмом к президенту республики. Это
знаменитое письмо, в котором Maceo опровергает воз¬
водимую на него клевету и протестует против нее, стоит
привести полностью:
«Антонио Масео-и-Грахалес, уроженец города
Сантьяго-де-Куба, бригадный генерал освободитель¬
ной армии и в настоящее время командир второй
дивизии первого корпуса, с почтением заявляет:
в течение некоторого времени я мирился с по¬
ступками и разговорами, которым фактически не
придавал значения, ибо считал, что они исходят
лишь от врага, а он, как каждый знает, использует
все средства для того, чтобы разъединить нас и убе¬
диться, не сможет ли он тогда победить. Но затем,
видя, что кампания усиливается, я постарался выяс¬
нить, откуда она исходит, и наконец убедился, что
ее поддерживает не только противник, но, как ни
больно мне это сказать, и наши собственные братья,
которые, забывая республиканские и демократические
принципы, коими им следует руководствоваться, ве¬
дут эту кампанию в личных политических целях.
В связи с этим я считаю своим долгом обратиться
к правительству, которое вы представляете, с 'прось¬
бой, чтобы, вняв нижеизложенным доводам, вы по¬
ступили решительно и справедливо и приняли не¬
обходимые меры с целью рассеять всякие сомнения
относительно моего поведения и смыть все до малей¬
шего пятна с моего имени. Всю жизнь моим жела¬
нием было, есть и останется служить своей стране,
защищая провозглашенные ею принципы. И я делал
это много раз. Наше дело должно восторжествовать,
и священные принципы свободы и независимости
должны остаться неприкосновенными.
Г-н президент, не так давно я узнал от одного
лица, 'пользующегося хорошей репутацией и прести-
317
жем, о существовании узкого круга людей, которые
дали знать правительству, что они «не хотят слу¬
жить под моим командованием, потому что я при¬
надлежу к цветной расе». А потом через различные
каналы мне стало известно, что в настоящее время
они обвиняют меня в том, что я «проявляю фавори¬
тизм, относясь к цветным офицерам, находящимся
под моим командованием, лучше, чем к белым офи¬
церам». Возводя на меня подобную клевету, они
преследуют свои собственные политические цели и
тем самым надеются погубить меня, поскольку не
смогли добиться этого другими способами. Они по¬
ступают так с человеком, который вступил в револю¬
ционное движение не для чего-нибудь еще, а для
того, чтобы проливать свою кровь ради освобожде¬
ния рабов и своей страны. Узнав обо всем происхо¬
дящем, я поговорил с одним из тех, кто принадле¬
жит к этому кругу людей, и еще больше убедился в
их зловещих целях. Сея семена недоверия и раздора,
они, кажется, не понимают, что от их действий по¬
страдает наша страна.
А так как я принадлежу к цветной расе, но не
считаю себя выше или ниже других людей, я не
могу и не должен мириться с дальнейшим распро¬
странением этих отвратительных слухов. Занимая
незначительный пост в нашей демократической рес¬
публике, основанной на принципах свободы, равен¬
ства и братства, я должен заявить самый энергичный
протест и самым настойчивым образом просить ни
теперь, ни когда-либо еще не считать меня побор¬
ником негритянской республики или чего-нибудь в
этом роде. Подобная идея гибельна для нашей демо¬
кратической республики, основанной на свободе и
братстве всех людей. Я не признаю никакой иерар¬
хии.
Те, кому придется создавать будущую нацию,
должны проявить свои качества уже теперь. Люди,
действующие так, как я только что описал, никогда
не смогут стать частью этой нации, если мы хотим,
чтобы наша страна была такой, за какую мы бо¬
ремся. Они такие же враги революции, как и те, кто
сражается против нас прямо и открыто, и таковыми
их следует считать.
318
Если по какой-либо невероятной причине мне от¬
кажут в моих справедливых требованиях, я вынуж¬
ден буду оставить дело, на которое возлагаю столь¬
ко надежд; если политика, о которой я говорил,
одержит верх, я вынужден буду попросить выдать
мне паспорт для выезда в какую-нибудь цивилизо¬
ванную страну. Это не значит, что я ищу предлог
отстраниться от участия в войне; страна, как нико¬
гда раньше, нуждается в преданных ей сыновьях, а
я не из тех, кто так быстро устает, несмотря на один¬
надцать ран, которые я гордо ношу на своем теле.
Я не устану воевать до тех пор, пока верю, что цель
достойна усилий.
Я обращаюсь к вам с этим письмом потому, что
хочу торжества правды, и потому, что надеюсь на
разоблачение и наказание виновных»8.
К сожалению, правительство ничего не сделало, что¬
бы удовлетворить просьбу Maceo; клеветнические выпа¬
ды против замечательного негритянского командира
продолжались, а испанцы не переставали носиться с
пугалом «негритянской республики». Тем не менее Ma¬
ceo не осуществил угрозу уйти со своего поста и поки¬
нуть страну. Напротив, он продолжал бороться с теми,
кто пытался использовать расовый вопрос, чтобы погу¬
бить революцию, с теми, кто, подобно Висенте Гарсия,
под предлогом необходимости реформ старался разва¬
лить революционное правительство.
«Быть единым в борьбе против общего врага» — та¬
ков был лейтмотив всех посланий Maceo к командирам
революционной армии. Он активно добивался того, что¬
бы Гарсия и другие руководители повстанцев забыли о
личных разногласиях и действовали сплоченно, с целью
довести революцию до победного конца. Однако это ему
так и не удалось. Разногласия в рядах революционеров
усиливались с каждым месяцем. В сентябре 1876 года
генерал Карлос Ролоф сообщил Гомесу, что офицеры в
провинции Лас-Вильяс заявляют о своем несогласии с
тем, чтобы на посту командующего войсками в этой
провинции продолжал оставаться доминиканец. «Я не
ответил ему ни слова, — писал Гомес в своем дневни¬
ке, — и сразу же отказался от командования войсками,
с которыми рассчитывал сражаться до полного разгро¬
ма испанской армии. В тот же день я выехал на план¬
319
тацию «JIа Реформа». Сердце мое было совершенно
разбито после стольких разочарований»9. Правда, вско¬
ре, когда президентом стал Эстрада Пальма, Гомес по¬
кинул плантацию, чтобы занять пост военного министра
и главнокомандующего в провинции Ориенте. Однако
отстранение его от командования в провинции
JIac-Вильяс обрекло на провал весь план наступления
на западе.
Пока действия испанской армии на Кубе носили в
основном оборонительный характер, разногласия среди
революционеров не имели роковых последствий. Но вес¬
ной 1877 года положение изменилось. Осенью 1876 года
на Кубу прибыло 25-тысячное подкрепление для испан¬
ской армии под командованием генерала Арсенио Мар¬
тинеса Кампоса. Последний намеревался перейти от
обороны к наступлению, захватить занятую повстанца¬
ми территорию на подступах к Лас-Вильяс и оттуда
двинуться в восточном направлении — на провинцию
Ориенте.
Будучи назначен командующим всей испанской сухо-’
путной армией на Кубе и действуя по особым полномо¬
чиям, Мартинес Кампос в марте—апреле 1877 года на¬
чал решительное наступление против восставших. Он
приказал казнить каждого повстанца, захваченного с
оружием в руках. В то же время он повел себя как хит¬
рый политик, стремясь использовать разногласия в рево¬
люционном лагере. Генерал Кампос настойчиво старал¬
ся установить контакт со всеми оппозиционными эле¬
ментами среди кубинских революционеров; он отправ¬
лял взятых им в плен кубинцев обратно, чтобы они
еще больше усилили разногласия в революционных вой¬
сках; он предлагал деньги тем, кто проявлял готовность
сложить оружие; широко распространял всякие жало¬
бы, обвинения, слухи и различные высказывания одной
группы повстанцев против другой, используя, в част¬
ности, жупел «негритянской республики», которая-де
будет создана на Кубе в случае победы мятежников.
Наряду с этим генерал Мартинес Кампос делал мир¬
ные предложения и добивался встречи с законным пра¬
вительством революционеров. 5 мая 1877 года он издал
прокламацию, отменявшую все приказы о высылке лю¬
дей «по политическим мотивам» и смягчавшую установ¬
ленные наказания для тех повстанцев (кроме руководи-
320
гелей восстания), которые до конца войны сами явится
к нему просить помилования 10.
В результате начатого Кампосом наступления по¬
встанцы понесли большие потери; в еще большей опас¬
ности революция оказалась после дезертирства многих
офицеров и солдат революционных войск в провинции
Лас-Вильяс, находившихся под влиянием Висенте Гар¬
сия, а также после мятежа, поднятого солдатами в Оль¬
гине, которыми руководил негр Лимбано Санчес, про¬
званный «львом Ольгина». Все попытки Maceo и Гоме¬
са уговорить Гарсия с Санчесом и их сторонников
забыть на время о «всех разногласиях и спорах и понять
необходимость единства всех революционных сил снова
ни к чему не привели. Моральный дух в повстанческих
войсках быстро падал, и некоторые революционные
руководители уже поговаривали о заключении мира без
предоставления независимости, несмотря на данную ими
клятву не делать этого. 7 августа 1877 года Гамильтон
Фиш, оставивший к тому времени пост государственно¬
го секретаря, с нескрываемым восторгом писал: «Конец
[кубинской революции] приближается»11.
С уходом Фиша с поста государственного секретаря
политика Соединенных Штатов в отношении Кубы не
изменилась. Кубинская лига в США в своем заявлении,
опубликованном в августе 1877 года, характеризовала
эту политику следующим образом: «Очевидно, что ва¬
шингтонское правительство до сих пор ставит целью
своей политики сохранение испанского владычества на
Кубе отчасти потому, что некоторые высокие коммерче¬
ские круги находят это для себя выгодным, а отчасти
по той причине, что министерство финансов не хочет
лишаться, полностью или частично, тех миллионов дол¬
ларов, которые поступают в государственную казну от
импорта фруктов с принадлежащих Испании Антиль¬
ских островов» 12.
Положение в Ориенте, где Maceo и Гомес поддер¬
живали боевой дух повстанцев, продолжая атаковать
испанские войска, было еще довольно стабильным.
К несчастью, в этот критический период, когда над рево¬
люцией нависла внутренняя и внешняя угроза, Maceo
был ранен в бою. «Это обстоятельство, — с горечью пи¬
сал Гомес в своем дневнике, — ставит меня в очень тя¬
желое положение, так как никакой другой военачаль¬
11 Филип С. Фонер
321
ник не сможет завоевать такого авторитета, каким поль-
зовался Maceo. А испанцы между тем усиливают свои
действия» 13.
Одно время думали, что Maceo не выживет, но этот
генерал-негр не только выжил, но и совершил еще один
из своих кажущихся невероятными подвигов. С Массо
был небольшой, в составе восьми человек, отряд тело¬
хранителей под командованием его брата Хосе Maceo.
Какой-то осведомитель сообщил генералу /Мартинесу
Кампосу о том, что Maceo серьезно ранен и его охраняет
небольшое число людей, указав точное место, где его
можно найти. Мартинес Кампос немедленно направил
войска численностью 3 тысячи человек, которые пол¬
ностью окружили район, где находился Maceo со своей
охраной. 27 сентября 1877 года, спустя менее двух меся:
цев после своего, казалось бы, смертельного ранения,
Maceo, узнав о приближении испанских войск, поднял¬
ся с носилок, сел на коня и галопом умчался от испан¬
цев в облаке пыли и порохового дыма. Сообщая об этом
.случае в Мадрид, Мартинес Кампос писал: «Я думал,
что имею дело с глупым мулатом, невежественным по-
'гонщиком мулов, а он оказался не только настоящим ге¬
нералом, способным верно и точно планировать свои
передвижения, но к тому же еще и атлетом, нашедшим
в себе силы, когда его атаковали мои войска, раненым
подняться с носилок, взобраться на лошадь и уйти от
погони» 14.
Скоро Maceo снова стал руководить повстанцами,
сражавшимися в Ориенте против испанцев. 18 октября
он нанес полное поражение испанским войскам в битве
при Пилото. Так с выздоровлением Maceo обстанов¬
ка в Ориенте вновь сложилась благоприятно для пов¬
станцев.
Однако в провинциях Камагуэй и JIac-Вильяс поло¬
жение продолжало быстро ухудшаться. В отчаянии па¬
лата представителей отстранила Эстрада Пальму, ко¬
торый принял было на себя военное руководство, от
прямого командования армией, попросив затем Гомеса
взять на себя это командование. Палата надеялась, что
доминиканский генерал сумеет возродить дух единства
в рядах повстанцев и силами сплоченной революционной
армии отразить наступление Мартинеса Кампоса. К не¬
счастью для кубинцев, Гомес упустил возможность воз¬
322
родить боеспособную освободительную армию. Непре-
кращавшиеся политические интриги все больше обеску¬
раживали его, и он отказался принять предложенное
ему командование. В своем дневнике Гомес писал, что
отказался от этого поста в связи с тем, что «политиче¬
ская обстановка в стране была ненормальной»15. Но
как раз эта обстановка и требовала, чтобы во главе
армии встал такой опытный и авторитетный руководи¬
тель, как Гомес, и его отказ принять командование при¬
вел лишь к тому, что обстановка стала еще более «не¬
нормальной».
Легко понять отвращение, какое вызывали у Гомеса
постоянные внутренние передряги в революционном дви¬
жении, и его разочарование из-за того, что предложен¬
ный им план вторжения на запад не раз саботировали и
срывали; однако его решение явилось серьезным уда¬
ром для того дела, которому он себя посвятил и которо¬
му служил почти целое десятилетие. Отказ Гомеса за¬
нять пост командующего в такой критический момент
многие кубинские революционеры расценили как по¬
следний решающий акт в Десятилетней войне, предопре¬
деливший ее поражение.
В ноябре 1877 года Эстрада Пальма был захвачен
испанцами и брошен в тюрьму. После этого президен¬
том республики стал генерал Висенте Гарсия. И гак,
долгая история его выступлений против избранных ру¬
ководителей революционного движения кончилась тем,
что он оказался наверху. Но корабль уже тонул. Многие
повстанцы думали теперь о том, как выступить с мир¬
ными предложениями. Колебался даже Гомес. Он посо¬
ветовал правительству добиваться заключения переми¬
рия пока без всяких условий, с тем чтобы повстанцы
могли сообща решить, хотят ли они заключить мир или
продолжать войну. В случае если бы они решили про¬
должать воевать, им следовало бы сформировать путем
демократических выборов новое правительство и соз¬
дать единый фронт. Перемирие в этом случае позволи¬
ло бы провести такую реорганизацию.
Пока Гомес предлагал свое решение, некоторые ко¬
мандиры повстанцев уже стали заключать сепаратные
мирные соглашения. В середине декабря 1877 года пра¬
вительство согласилось обсудить условия мира с гене¬
ралом Мартинесом Кампосом и потребовало нейтрали¬
11*
323
зовать часть провинции Камагуэй, где могла бы быть
созвана конференция. 5 февраля 1878 года виднейшие
руководители кубинского правительства и испанские
генералы собрались на конференцию. Президент Висен¬
те Гарсия заявил на конференции, что продолжение
войны приведет к разорению страны, и предложил за¬
ключить мир. На это Мартинес Кампос ответил, что,
хотя его действия еще должны одобрить кортесы, он
готов рассмотреть условия кубинцев. Конференция за¬
кончилась, не достигнув больших результатов, и вскоре
правительство, президент и палата -представителей сло¬
жили свои полномочия. После этого для завершения
переговоров был создан Комитет центра (Комитет
Центрального департамента), в состав которого пред¬
ложили войти и генералу Гомесу, но тот отказался
участвовать в переговорах или в каких-либо других
действиях правительства на том основании, что яв¬
ляется иностранцем.
9 февраля Комитет центра запросил у Мартинеса
Кампоса условия, на которых испанцы согласны прекра¬
тить военные действия. Из условий, предложенных Мар¬
тинесом Кампосом, главными были «всеобщее помило¬
вание» революционных руководителей и бойцов, полити¬
ческое равенство Кубы и Пуэрто-Рико, освобождение
рабов и азиатов в повстанческих войсках и полная сво¬
бода покинуть остров для тех руководителей револю¬
ции, которые этого пожелают. Эти условия были сооб¬
щены руководителям повстанцев. Последние не согла¬
сились с формулировкой «всеобщее помилование», ибо
не хотели признавать себя преступниками, и предложи¬
ли заменить ее «всеобщей амнистией». Они потребовали
также предоставления Кубе такого же статуса, какой
имели провинции Испании.
Мартинес Кампос был против объявления «всеоб¬
щей амнистии», считая, что это явилось бы слишком
большим шагом в сторону признания за кубинцами
прав воюющей стороны. В конце концов согласились на
компромиссной фразе «предать прошлое забвению».
Что касается требования Кубы предоставить ей статус
провинций Пиренейского полуострова, то Мартинес
Кампос, проконсультировавшись со своим заместителем,
отметил, что провинция Пуэрто-Рико и провинции Испа¬
324
нии имеют «в основном одинаковый статус». Повстанцев
удовлетворило это объяснение 16.
10 февраля 1878 года представители Кубинской рес¬
публики и Мартинес Кампос встретились в Санхоне,
деревушке в провинции Камагуэй, и обе стороны приня¬
ли условия капитуляции, записанные в Санхонском
пакте. Окончательные условия мира были сформули¬
рованы в следующих восьми статьях: 1) установление
на Кубе таких же законов конституционного характера,
а также политических и административных законов, ка¬
кие существуют и в Пуэрто-Рико; 2) принятие Испа¬
нией обязательства не преследовать кого-либо за недоз¬
воленные политические действия, совершенные с 1868 го¬
да по настоящее время, освободить арестованных или
отбывающих наказания (за такие преступления) как
на самой Кубе, так и за ее пределами и даровать амни¬
стию всем дезертирам из испанской армии; 3) предо¬
ставление свободы рабам и лицам азиатского происхож¬
дения, находившимся в рядах повстанцев; 4) обязатель¬
ство Испании не принуждать лиц, сдавшихся испанским
властям, нести какую-либо военную службу до установ¬
ления мира на всей территории острова; 5) предостав¬
ление возможности покинуть остров всем желающим
это сделать; 6) капитуляция всех сил [повстанцев] дол¬
жна происходить в ненаселенных районах; 7) повстан¬
цы других департаментов получат свободу передвиже¬
ния в пределах Центрального департамента; 8) пакт
с Комитетом центра считался заключенным со всеми
департаментами острова, которые согласятся с его усло¬
виями.
День капитуляции, которая должна была совер¬
шиться в Пуэрто-Принсипе, Комитет центра назначил
на 28 февраля. В различные департаменты комитет на¬
правил своих уполномоченных, с тем чтобы они доби¬
лись их присоединения к капитуляции. Послан был
эмиссар и в Нью-Йорк сообщить кубинским эмигрантам
о капитуляции и ее условиях.
Большинство генералов кубинской революционной
армии согласились с Санхонским пактом и сложили
оружие. В Испании эту новость встретили с удовлетво¬
рением. Кортесы, узнав о капитуляции кубинских по¬
встанцев, приняли резолюцию, в которой поздравляли
короля и генерала Мартинеса КамЦоса с тем. что они
225
добились окончания войны. На Кубе все, кто оставался
лояльным к Испании, ликовали и в церквах Гаваны
пели «Те Deum».
«Мир — необходимость, продиктованная необходи¬
мостью,— писал генерал Энрике Колласо. — Продолже¬
ние конфликта привело бы к окончательному разорению
страны без всякой надежды на победу. Условия испан¬
ского правительства весьма тяжелы... но наше положе¬
ние еще тяжелее». В то же в-ремя было немало патри¬
отов, которым капитуляция причинила большую боль.
Конечно, они понимали, что кубинский народ, упорно
сражавшийся в течение почти десяти лет, устал от вой¬
ны; учитывали они и то, что асендадос, особенно в за¬
падной части острова, решительно выступали против
возобновления борьбы и что богатые кубинские эми¬
гранты отказались помогать революции. И все же эти
кубинские патриоты протестовали против отказа прави¬
тельства от двух главных требований революции: пре¬
доставления Кубе независимости и освобождения всех
рабов на острове 17.
Из всех кубинских патриотов Антонио Maceo боль¬
ше всего сделал для того, чтобы революция могла
оправиться от поражения, нанесенного ей в Санхоне.
Пока руководители республики обсуждали с испан¬
цами условия капитуляции повстанцев, Maceo с неболь¬
шим отрядом сражался против испанцев в провинции
Ориенте. И хотя ему приходилось сталкиваться с сила¬
ми, превосходившими его собственные в восемь и более
раз, он громил противника в одном сражении за дру¬
гим, захватывая богатые военные трофеи и вынуждая
испанцев, терявших много людей убитыми и ранеными,
отступать. 7—9 февраля в районе Сан-Ульпиано Ma¬
ceo одержал блестящую победу над знаменитым
Сан-Кинтинским батальоном, почти полностью уничто¬
жив его.
Вскоре, однако, из писем Гомеса Maceo узнал, что,
в то время когда он сражался за революцию и одержи¬
вал победы, в Санхоне был подписан мирный договор.
Maceo сразу же прокомментировал это событие в сло¬
вах (их передал Феликс Фигередо, находившийся в то
время с Maceo), свидетельствующих о том, как хоро¬
шо понимал он причины, заставлявшие испанцев доби¬
ваться окончания войны:
326
«Друг мой Фигередо, — говорил он, — понимаешь
ли ты, что если генерал Мартинес Кампос предла¬
гает или соглашается заключить сделку, соглаше¬
ние, то лишь потому, что, на собственном опыте
убедившись, что представляет собой эта война, он
понял, что Испании никогда не сломить нас силой
оружия? Я говорю и буду говорить это всегда: да
и генерал Гомес, разве не понимает он все это в ты¬
сячу раз лучше, чем мы?» 18
18 февраля посланцы Комитета центра дали Maceo
полный отчет о всех событиях, приведших к подписа¬
нию Санхонского пакта, и пригласили Maceo прибыть
29 февраля в Пуэрто-Принсипе, чтобы присутствовать
на церемонии капитуляции. Негритянский революцио¬
нер, выслушав их, заявил, что он не одобряет подписан¬
ный мирный договор, поскольку последний не дает Кубе
независимости и не предусматривает отмену рабства.
Однако, не считая себя вправе говорить от имени рево¬
люционного движения в Ориенте, он созовет собрание
представителей повстанцев, сражающихся - в этой про¬
винции, и будет действовать в соответствии с демократи¬
ческим решением, которое собрание вынесет.
Вскоре после того, как Maceo отверг все предложе¬
ния представителей правительства, пытавшихся угово¬
рить его согласиться на капитуляцию, он написал
письмо генералу Мартинесу Кампосу, в котором пред¬
лагал объявить перемирие и немедленно встретиться с
ним для переговоров. Кампос отклонил предложение о
перемирии: ему не очень-то хотелось встречаться с гла¬
зу на глаз с негром. Однако он понимал, что не может
объявить об окончании войны, пока не заставит Maceo
капитулировать. «Ключ к подлинному миру — в руках у
этого Maceo»,— писал он 26 февраля19.
Встреча Maceo с Кампосом была назначена на се¬
редину марта в Барагуа, близ Сантьяго-де-Куба. 8 мар¬
та, за неделю до встречи, Maceo расположился лаге¬
рем в Барагуа. Стремясь противопоставить противнику
ко времени встречи как можно более сильный фронт, он
пригласил командиров повстанцев, которые еще не со¬
гласились на капитуляцию, прибыГь со своими частя¬
ми в Барагуа. Поборов свою неприязнь к Висенте Гар¬
сия, Maceo призвал и его присоединиться к нему.
327
Однако не все, к кому обратился Maceo, откликну¬
лись на его призыв и явились в Барагуа: части в Бай-
амо, которыми командовали генералы Модесто Диас,
Франсиско Хавьер де Сеспедес и Луис Фигередо, уже
капитулировали. Висенте Гарсия со своими войсками
из провинции Лас-Вильяс расположился неподалеку от
Барагуа, и Maceo сам явился к нему, чтобы договорить¬
ся о сотрудничестве. Во время их беседы Гарсия зая¬
вил, что, несмотря на свое участие в'мирных перегово¬
рах, он отказывается теперь признавать Санхонский
пакт, что у него есть свой план продолжения войны про¬
тив Испании, который он пока не хочет раскрывать.
Гарсия рекомендовал Maceo не вступать в переговоры
с Мартинесом Кампосом.
Maceo отверг этот совет, и его поддержали прибыв¬
шие в Барагуа повстанцы, насчитывавшие 1500 офице¬
ров и солдат. В своем обращении к ним Maceo расска¬
зал о событиях, приведших к заключению Санхонского
пакта. Он осуждал внутренние разногласия, ослабив¬
шие революционную борьбу, критиковал богатых кубин¬
ских эмигрантов, отказавшихся дать деньги для закуп¬
ки военных материалов, а также асевдадос за то, что
они саботировали и срывали все попытки организовать
успешное вторжение повстанцев на запад Кубы. И те и
другие стали виновниками ослабления революционной
борьбы, хотя это не оправдывает тех, кто заключил
позорную сделку с врагом и подписал мир с Испанией
на унизительных для Кубы условиях. Они еще больше
унизили кубинский народ, потребовав, чтобы и все
остальные вооруженные силы республики капитулиро¬
вали и согласились с этим позорным мирным договором.
Что касается, самого Maceo, то он твердо решил «спасти
Кубинскую революцию от когтей интриганов и предате¬
лей, заняв решительную позицию в отношении испан¬
ской монархии и ее представителей». Однако он не мо¬
жет говорить за тех, кто прибыл на это совещание.
Разделяют ли они его решимость?
Командиры и солдаты из Ориенте, численностью
1500 человек, единодушно поддержали Maceo и решили
бороться вместе с ним до конца за независимость Кубы.
Утром 15 марта 1878 года представители Испании
во главе с генералом Мартинесом Кампосом встрети¬
лись с небольшой группой кубинских офицеров, негров
328
и белых, возглавляемых генералом Антонио Maceo.
Вначале Мартинес Кампос произнес длинную речь, в
которой подчеркивал, что довольно-де воевать, пора за¬
ключить мир, ибо для Кубы настало время «объеди¬
ниться с Испанией, чтобы идти вместе с ней по пути
прогресса и цивилизации». Затем он попросил генерала
Полавьеха зачитать условия Санхонского пакта. Но
тут взял слово Maceo. В своей продуманной речи
Maceo с «достоинством и революционной принципиаль¬
ностью руководителя порабощенного народа» заявил
представителю Испанского королевства, что ни он, ни
его товарищи из Ориенте не могут признать Санхон-
ский пакт, подписанный без совета с ними. Они по-
прежнему надеются, что остров Куба и его народ до¬
бьются для себя мирной и счастливой жизни. Но они
не могут это сделать, пока не завоюют свободу. Сам он,
Maceo, не верит в искренность обещаний Мартинеса
Кам'поса относительно реформ, ибо прежде, чем прово¬
дить какие-либо реформы, надо немедленно отменить
рабство.
«Господа, — сказал Мартинес Кампос, когда Maceo
закончил свою речь, — я считал, что вы явились сюда
для переговоров о мире. Если вы не согласны с усло¬
виями пакта, то чего же тогда вы хотите?» «Мы хотим
независимости»,— быстро ответил д-р Феликс Фигере-
до. Тогда Мартинес Кампос заявил, что не поехал бы на
это свидание, если бы знал, что Maceo и его сторонники
не согласятся на что-либо другое, кроме независимости.
У него нет полномочий на то, чтобы обещать независи¬
мость. Что касается рабства, то, хотя он лично и стоит
за его отмену, существуют круги, выступающие против
нее; поэтому вопрос о рабстве необходимо прежде об¬
судить в законодательных органах Испании. Он не мо¬
жет заключить по данному вопросу соглашение здесь, на
месте, ибо этим только скомпрометирует испанское пра¬
вительство. Он может лишь обещать, что рабы, сражав¬
шиеся в революционной армии, останутся свободными.
После этого от имени кубинцев взял слово генерал
Кальвар. «Мы не можем согласиться с мирным догово¬
ром, в котором отсутствуют необходимые положения о
предоставлении Кубе независимости и об отмене раб¬
ства, — сказал он. — Мы не можем принять Санхонский
пакт, ибо считаем его унизительным для себя». Тогда
329
Мартинес Кампос прямо спросил Maceo: «Значит, вы не
согласны?» «Да, — отвечал Maceo, — мы не согласны».
«Стало быть, военные действия возобновятся?» — про¬
должал Мартинес Кампос. «Да, возобновятся», — твер¬
до ответил Maceo. Затем Мартинес Кампос спросил,
сколько времени потребуется кубинцам для того, чтобы
вновь начать военные действия. «Что касается меня, —
отвечал Maceo, — то я не вижу ничего, что помешало бы
мне начать их хоть сейчас». В конце концов все участни¬
ки встречи согласились на восьмидневное перемирие.
«23 марта мы возобновим военные действия»,— сказал
Maceo, и на этом совещание закончилось20.
Таков был драматический итог состоявшейся истори¬
ческой встречи. «Протест в Барагуа», как тогда же на¬
звали эту встречу, стал символом всего лучшего, что
несла в себе кубинская революция; это действительно
был решительный, громкий протест против политики
тех, кто капитулировал перед врагом, не добившись
осуществления главных целей революции — признания
независимости Кубы и отмены рабства, протест против
Санхонского пакта, который Maceo и его сторонники
таким образом официально отвергли. И этот акт вооду¬
шевил народные массы на Кубе, негров и белых, кото¬
рые с новой надеждой обратили свои взоры к движению
сопротивления, возглавленному Maceo. Хуан Арнао пра¬
вильно писал, что «генерал Maceo спас честь кубинцев».
А мнение испанцев выразил один их известный генерал,
слова которого приводит испанский историк Хосе Фран¬
ко: «Протест в Барагуа», — сказал он, — самый дерзкий
акт [кубинцев] за всю кампанию, начиная с клича из
Яра»21.
«Протест в Барагуа» привлек к себе внимание во
всем мире. Нью-йоркская газета «Ла Вердад» 6 апреля
1878 года воздала должное смелому поступку Maceo,
решившему воскресить революцию. Она писала: «Ге¬
рой дня сейчас — Maceo, и нам кажется, что именно
ему предназначено вновь поднять Кубу на вершину ее
славы». А спустя месяц та же газета опубликовала
послание, с которым обратился к Maceo секретарь Аме¬
риканского и международного общества борьбы против
рабства, негр С. Р. Скоттрон (являвшийся одновремен¬
но председателем Кубинского комитета борьбы против
рабства). Скоттрон писал;
330
«Наше общество с огромным удовлетворением
узнало о славных и справедливых требованиях, вы¬
двинутых Вами на недавнем совещании с генералом
Мартинесом Кампосом. Вы потребовали немедленной
отмены рабства в качестве платы за Вашу лояль¬
ность. Немногим людям в мировой истории выпало
счастье занять такую почетную позицию, какую Вы
сейчас занимаете. И никто еще не занимал более
благородную позицию... Друзья свободы в Америке
и в Европе устремляют к Вам свои взоры в надежде,
что Вы, быть может, спасете благородную кубинскую
армию, с успехом продолжающую нести знамя сво¬
боды».
В Англии лондонское Общество борьбы против раб¬
ства тоже сослалось на «Протест в Барагуа», когда по¬
требовало от британского правительства оказать давле¬
ние на Испанию, чтобы заставить ее выполнить свое
обещание освободить всех кубинских рабов,— «обеща¬
ние, которое сколько раз давалось, столько же раз и на¬
рушалось» 22.
Чтобы придать вес «Протесту в Барагуа», необходи¬
мо было реорганизовать все освободительное движение.
Все офицеры в чине полковника и выше, поддержавшие
«Протест в Барагуа», собравшись по просьбе Maceo,
составили новую конституцию, сформировали правитель¬
ство и заново распределили между собой командные
посты. Maceo, ставший теперь самым выдающимся руко¬
водителем революционного движения, не добивался для
себя руководящих постов главы правительства, прези¬
дента или главнокомандующего армией. Президентом
был назначен Мануэль де Хесус Кальвар, а главноко¬
мандующим освободительной армией — Висенте Гарсия,
хотя последний даже не принимал участия в «Протес¬
те в Барагуа». Maceo согласился занять пост замести¬
теля главнокомандующего армией и командующего
военным округом Ориенте. Его решение было продикто¬
вано желанием обеспечить как можно более тесное един"
ство и сплоченность в освободительном движении.
«В целях создания нового правительства,—писал он
генералу Хулио Сангили в Нью-Йорке, — я предложил
всем командирам частей в этом округе установить дру¬
жественные отношения с генералом Гарсия и со своей
стороны предоставить ему то, чего он так хотел достиг¬
331
нуть политическими средствами. После того как между
ними установится единство, они все должны будут по¬
мочь мне спасти наши принципы и честь нашего ору¬
жия»23.
Однако перед революционерами стояли почти непре¬
одолимые трудности. Долгие годы лишений и как след¬
ствие этого усталость внесли деморализацию в их ряды,
многие лишились воли к борьбе. Стали известны новые
случаи капитуляции командиров и их повстанцев на
уже предложенных испанцами условиях. Тактика Мар¬
тинеса Кампоса, засылавшего к повстанцам своих аген¬
тов с целью уговорить или подкупом склонить некото¬
рых из них одобрить условия Санхонского мира,
приносила свои результаты. Однако сломить самого Ma¬
ceo испанцам не удавалось. Эмиссаров-кубинцев, ко¬
торых к нему посылали, чтобы убедить согласиться
заключить мир, Maceo арестовывал. Однажды коман¬
дующий испанским гарнизоном в Барранкасе де Кауто
направил к Maceo посланца с письмом, в котором пред¬
лагал крупную сумму денег, если негритянский лидер
покинет остров. Прочитав письмо, Maceo внезапно за¬
дал гонцу вопрос: «Командир, а ты знаешь содержание
этого документа?» «Нет,— отвечал тот,— я только по¬
сланец старшего офицера и абсолютно ничего не знаю
о содержании письма». «Тогда я рад,— сказал Maceo, —
ибо это избавляет меня от необходимости повесить тебя
на этом дереве». С одобрения временного правительства,
Maceo направил с гонцом ответное письмо. В нем он
писал, что автор письма, попытавшийся его подку¬
пить, — «презренный трус».
В другой раз Maceo, когда ему предложили боль¬
шую сумму денег за то, чтобы он признал Санхонский
пакт, ответил так (18 марта 1878 года):
«Неужели вы думаете, что человек, который бо¬
рется за принципы и дорожит своей честью и репу¬
тацией, может продаться, если у него имеется хотя
бы малейший шанс отстоять свои принципы и если
он, прежде чем покрывать себя позором, может по¬
жертвовать собой ради их торжества? Такие люди,
как я, борющиеся за дело свободы, не сдадутся,
пока они способны держать в руках оружие. Я верю,
что генерал Мартинес Кампос руководствуется са¬
мыми благородными чувствами, но нам ничего не
332
йужно, кроме того, ради чего мы живем и боремся.
Вот почему я не смогу принять вас с распростерты¬
ми объятиями после того, как вы так глубоко меня
оскорбили»24.
Под руководством Maceo повстанцы перешли в ре¬
шительное наступление против испанских войск, которые
вначале оказывали лишь пассивное сопротивление этим
наступательным действиям. Генерал Мартинес Кампос
приказал своим солдатам не вступать в бои и встречать
атакующих возгласами: «Да здравствует Куба! Да
здравствует мир! Не стреляйте, ведь все мы братья»25.
Но испанцы не долго придерживались этой мирной стра¬
тегии; вскоре они начали бросать всех своих солдат в
контратаки против повстанцев. С каждым днем ряды
кубинцев редели в результате потерь убитыми и ране¬
ными, неослабного натиска испанских войск и непре-
кращавшегося дезертирства.
Когда все испанские силы были направлены против
Maceo и его сторонников, он ясно понял, что если сразу
же не сможет получить откуда-либо помощь и расши¬
рить масштабы военных действий, то его положение
окажется безнадежным. Но в это время Maceo сообщи¬
ли, что официальные представители кубинского револю¬
ционного движения в Соединенных Штатах прекратили
свою деятельность. Кубинские рабочие-табачники в Ки-
Уэсте и Тампе организовали клубы и собирали средства
на закупку оружия и боеприпасов для повстанцев; они
созвали также митинг в защиту Кубы в Мэйсоник-
холле в Нью-Йорке. Но генерал Сангили, обративший¬
ся за помощью к богатым кубинским эмигрантам, полу¬
чил от них холодный ответ и его намечавшаяся поезд¬
ка в США за оружием и боеприпасами для повстанцев
не состоялась.
Д-р Феликс Фигередо дал точную характеристику
тяжелого положения, в котором оказалось революцион¬
ное движение в этот новый период:
«Генерал Мартинес Кампос начал такое энер¬
гичное преследование, что временное правительство
и Maceo нигде не могли разбить постоянный лагерь
и никогда не знали покоя, кроме как в ночные
часы... Между тем не было дня, чтобы не приходила
какая-нибудь неблагоприятная новость для револю¬
ции. Кубинские войска в Мансанильо и Байамо, а
333
также войска, защищавшие западную границу Оль¬
гина, которыми командовал полковник Белисарио Г.
де Перальта, были рассеяны и отступали в страш¬
ном беспорядке. То, что уже имело место в Камагуэе
и в западной части провинции Лас-Вильяс, теперь
-происходило в восточной части Лас-Вильяс... В до¬
вершение этой картины дезорганизации многие
«инсурректос» [повстанцы], трезво смотревшие на
вещи, по возвращении к своим семьям убеждались,
что испанские военачальники как будто бы относят¬
ся к ним благожелательно и с уважением, начинали
помогать «движению за мир», посылая соответству¬
ющие письма своим продолжавшим сражаться то¬
варищам» 26.
1 мая Фигередо отметил в своем дневнике, что пре¬
кращение войны неизбежно, а 3 мая поведал о плане,
который он предложил правительству с целью спасти
Maceo от ожидавшей его верной смерти и предотвратить
возможность вынужденной и позорной капитуляции. Он
предлагал направить Maceo в другие страны, с тем что¬
бы тот мог использовать свое влияние и авторитет для
обеспечения повстанцев военным снабжением и подкре¬
плениями.
Вначале этот план не встретил одобрения; начали
говорить о том, что уж если погибать или спасаться,
так всем вместе. Но затем правительство решило, что
кого-то надо избавить от бесчестья, связанного с тем
или иным вынужденным компромиссом. Тогда, если
этот человек и не сумеет добиться достаточной помощи,
он сможет когда-нибудь в будущем возглавить новое
движение. Член правительства генерал Мармол дока¬
зывал, что революция почти наверняка погибнет без
Maceo, но что другого выбора, кроме как послать его
искать помощи, нет, иначе у революции будет мало
шансов на победу, даже если Maceo останется на Кубе.
Узнав об этом решении, Maceo сказал: «Я подчи¬
няюсь любому приказу правительства, если оно пообе¬
щает в случае прекращения войны не капитулировать
до моего возвращения или до тех пор, пока я не доло¬
жу о положении дел среди эмигрантов и о том, сулят
ли они нам какие-нибудь перспективы для продолжения
борьбы».
334
С испанцами была достигнута договоренность отно¬
сительно выезда Maceo. Встретившись с Мартинесом
Кампосом, Maceo поблагодарил его за корректное отно¬
шение к нему и его семье, добавив, что не считает себя
связанным или ограниченным в своих будущих дейст¬
виях и что постарается предпринять новую попытку.
«Поскольку я ничем себя не скомпрометировал, — ска¬
зал он в заключение, — я сделаю все возможное, что¬
бы вернуться на Кубу и вновь приняться за свое
дело»27.
10 мая 1878 года испанский крейсер с Антонио Ma¬
ceo на борту вышел из Сантьяго-де-Куба и взял курс
на Ямайку. На следующий день американский консул в
Гаване Генри К. Холл писал в государственный депар¬
тамент:
«Сдача испанцам вождя Maceo является, несо¬
мненно, самым важным событием со времени капи¬
туляции Максимо Гомеса и других в феврале сего
года... Его силы, по сведениям, 'приводимым в се¬
годняшнем номере «Диарио де ла Марина», насчи¬
тывают 400 с лишним человек и считаются весьма
боеспособными, да и самого Maceo признают за
очень деятельного и энергичного военачальника, ко¬
торый довольно часто и даже совсем недавно, как
говорят, одерживал победы в стычках с испанскими
войсками. Капитуляция Maceo имеет тем более важ¬
ное значение для установления спокойствия на остро¬
ве, что его силы оставались до сих /пор тем ядром,
вокруг которого сплачивались и поднимались на
восстание все недовольные»28.
Холл был не совсем прав, так как Maceo не капиту¬
лировал. На самом деле этот негритянский генерал,
покидая Кубу, создал там символ ее лучшего будущего,
ибо именно «Протест в Барагуа», заявленный Maceo,
позволил всем кубинским патриотам утверждать, что
революционеры никогда не сдавались, что они никогда
не были побеждены и что объявлено только временное
перемирие.
С Ямайки Maceo отправился в Нью-Йорк, где начал
собирать деньги на закупку оружия, в котором повстан¬
ческое правительство на Кубе испытывало такую отча¬
янную нужду. Он уже начал было составлять доклад
президенту Кальвару, когда узнал, что 21 мая прави¬
335
тельство ¡повстанцев приняло мирные условия испанцев.
В связи с тем, что с этого времени правительство, кото¬
рое он представлял, перестало существовать и всякая
организованная борьба на Кубе закончилась, Maceo
прекратил свою деятельность в Нью-Йорке и вернулся
на Ямайку.
Так закончилась Десятилетняя война — война, кото¬
рую Хосе Марти ярко охарактеризовал как «удивитель¬
ное и внезапное пробуждение народа, который еще не¬
давно казался рабом и для которого теперь героические
подвиги стали повседневным делом, голодовка — пиром,
а необыкновенное— самым обычным».
«Нашу войну, — писал Марти, — в свое время
иностранные наблюдатели называли великой эпо¬
пеей. Поднялась вся страна. Повстанцы добровольно
бросали все свое имущество и уходили сражаться.
В первые же дни свободы было провозглашено уни¬
чтожение рабства.
Своими руками мы сжигали родные города и
строили в девственных лесах новые селения и фаб¬
рики, наши женщины носили одежду из коры де¬
ревьев, десять лет мы вели борьбу и не раз наноси¬
ли сокрушительные удары противнику, потерявшему
двухсоттысячную, хорошо вооруженную армию в
боях с малочисленной армией патриотов, которых
поддерживала только природа. У нас не было ни
гессенцев, ни французов, ни Лафайетов, ни Штойбе-
нов *, нам не помогало соперничество королей. У нас
был лишь сосед, превысивший свои права и действо¬
вавший против воли своего народа, и этот сосед под¬
держал наших врагов, хотя мы боролись за такую
же хартию вольности, на какой основывалась его
собственная независимость»29**.
* Мари-Жозеф Лафайет — деятель французской буржуазной
революции XVIII века и революции 1830 года, участвовавший в вой¬
не американских колоний за независимость.
Фридрих В. Штойбен — генерал прусской армии, также участ¬
вовавший в войне за независимость США.— Прим. ред.
** Марти указывал здесь на гнусную роль, которую играло
правительство Соединенных Штатов, помогавшее, против воли аме¬
риканского народа, Испании в ее войне против кубинских револю¬
ционеров. Эта характеристика Десятилетней войны была дана Мар¬
ти в 1889 году в его ответе на передовую статью филадельфий¬
ской газеты «Мэнюфэкчурер» от 16 марта 1889 года, перепечатан-
336
В этой войне кубинцы потеряли около 50 тысяч че¬
ловек убитыми, хотя точных цифр нет, а испанцы —
208 тысяч. (Трудно сказать, сколько кубинцев погибло
еще в результате испанских зверств.) На войну было
истрачено 300 миллионов долларов. Эту сумму причис¬
лили к кубинскому долгу, так как Кубу заставили опла¬
тить расходы обеих сторон.
Анализ происходивших событий приводит нас к вы¬
воду, что главными причинами поражения революцио¬
неров в Десятилетней войне явились неспособность по¬
встанцев выбить у Испании почву из-под ног на острове
(поскольку война не вышла за пределы восточных про¬
винций Кубы), внутренние разногласия среди них, от¬
сутствие достаточной помощи извне и отказ правитель¬
ства Соединенных Штатов признать Кубу воюющей
стороной. Пятнадцать лет спустя Марти говорил: «Ис¬
панцы победили нас не потому, что они проявили храб¬
рость, а потому, что мы не проявили настоящей широты
взглядов, и только поэтому». Тем не менее Десятилет¬
няя война сыграла важную роль, так как обусловила
развитие дальнейших событий на Кубе. Тех кубинцев,
которые прежде страшились испанского оружия, столь
долго и упорно продолжавшаяся борьба повстанцев за¬
ставила поверить в свои силы. Доказательством стой¬
кости Кубы служил тот факт, что испанцы так и не
смогли сломить ее силой оружия и война закончилась
лишь потому, что они сумели заключить сделку с рас¬
кольническими элементами в рядах революционеров.
Мартинес Кампос сам признавал, что победить кубин¬
цев только силой оружия невозможно, а испанский
историк Луис Морате в своей работе «Уроки пораже¬
ния», говоря о Санхонском пакте, отмечает, что он
ную через несколько дней нью-йоркской газетой «Ивнинг пост».
Автор статьи презрительно писал о «коренных кубинцах» следую¬
щее: «Отсутствие мужества и самоуважения у кубинцев видны по
той покорности, с какой они в течение долгого времени подчинялись
гнету испанцев... и их попытки к восстанию были настолько слабы,
что больше походили на фарс». В своем ответе Марти несколько
преувеличивал значение мероприятий против рабства, которые были
проведены Кубинской республикой в первые дни войны. [Полный
текст ответа Марти под заглавием «В защиту Кубы. Письмо
редактору нью-йоркской газеты «Ивнинг пост» приведен в сбор¬
нике: Хосе Марти, Избранное, М., 1956, стр. 242—248.—
Прим. ред.]
337
явился результатом усталости от войны и нехватки ре¬
сурсов, а вовсе не «решающей военной победы»30.
С чисто военной точки зрения эта война также имела
важные последствия. В ходе ее кубинцы обучились но¬
вым методам борьбы, приобрели в этом отношении
опыт, и такие люди, как Гомес и Maceo, стали признан¬
ными мастерами партизанской тактики военных дейст¬
вий. Кроме того, допущенные во время войны ошибки
можно было проанализировать, чтобы не повторять их
в дальнейшем. Фактически это военное десятилетие со
многих точек зрения послужило репетицией для заклю¬
чительного этапа революционной борьбы Кубы против
испанского абсолютизма. Те же самые люди, которые
руководили кубинцами во время Десятилетней войны,
возглавили борьбу и в 1895 году.
По существу Санхонский договор следует считать не
более чем перемирием. Война образовала такую про¬
пасть между испанской метрополией и Кубой, ее коло¬
нией, что соединить их вновь стало невозможным.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
„Малая война“
Вскоре после подписания Санхонского пакта лидеры
примиренцев предприняли шаги с целью политической
организации своих сторонников, для того чтобы могли
быть выполнены обещания, данные Мартинесом Кампо¬
сом. На первых порах они создали «Комитет кубинских
провинций», поставивший своей задачей облечь условия
мира в форму соответствующего законодательства.
Вскоре эта временная организация уступила место поли¬
тической партии «Эль партидо либераль» (партии либе¬
ралов), позже получившей название партии автономи¬
стов. Ее программа была выработана на первом засе¬
дании партийного совета, состоявшемся в Гаване 3 ав¬
густа 1878 года, еще до того, как подобные организации
на Кубе получили право на легальное существование.
В основу программы были положены следующие три
принципа, которые следовало в будущем осуществить на
Кубе, подчиненной власти Испании.
1. Принцип политический: гражданские права и га¬
рантии следует расширить, с тем чтобы они включали
свободу слова, печати и собраний; кубинцы и испанцы
должны иметь одинаковое право занимать администра¬
тивные должности; гражданскую власть необходимо от¬
делить от военной.
2. Принцип экономический: следует произвести пере¬
распределение налогового бремени и заключить выгод¬
ные Кубе торговые договоры, особенно с Соединенными
Штатами.
3. Принцип социальный: рабы должны быть освобож¬
дены, а допуск на Кубу негров прекращен. (Однако ни-,
какого конкретного плана освобождения рабов вырабо¬
тано не было и сроки для этого не намечены.)
Затем 16 августа 1878 года консервативные проис-
панские элементы создали партию «Конституционный
339
союз», в манифесте которой говорилось: «Куба остается
и должна навсегда остаться провинцией Испании. Ос¬
новным законом для Кубы, как и для любой другой ис¬
панской провинции, в настоящее время и впредь должна
являться конституция Испанского королевства». ‘ В этих
рамках партия выступала за предоставление права по¬
дачи петиций, улучшение методов отправления правосу¬
дия, принятие специальных законов для Кубы, в том
числе законов об оказании покровительства различным
отраслям промышленности и владельцам сахарных и та¬
бачных плантаций, а также за снижение чересчур высо¬
ких таможенных пошлин на ввозимые товары. Она доби¬
валась также заключения торгового договора с Соеди¬
ненными Штатами. В области социальной партия стояла
за отмену рабства в соответствии с законом Морета, с
изменениями, необходимыми в свете условий, существо¬
вавших на Кубе
Несмотря на некоторые внешние различия между
партией либералов и партией «Конституционный союз»,
обе они одинаково требовали мира и порядка, обещая,
что Куба получит больше, оставаясь под властью Испа¬
нии и сотрудничая с ней, чем прибегая к мятежу и резо¬
люции. Это единство взглядов являлось логическим след¬
ствием социального состава обеих партий. Партия «Кон¬
ституционный союз», как подчеркивал знаток тогдашних
политических дел на Кубе негр Хуан Гуальберто Го¬
мес*, состояла из
«людей, которые приехали на Кубу, не имея высокого
положения. Во время войны они возвысились, при¬
обрели вес и получили возможность влиять на госу¬
дарственные дела. Эти люди активно действовали в
рядах добровольцев как «поборники честности»; они
разбогатели, в то время как коренные жители стра¬
ны разорились... Естественно, им хотелось сохранить
свое командное положение после Санхона, и они по¬
вели борьбу за то, чтобы удержать свое монопольное
* Уроженец Кубы, Гомес юношей был послан родителями во
Францию учиться ремеслу каретника. (На Кубе неграм редко пред¬
ставлялась такая возможность.) В Париже Гомес связался с Фран¬
сиско Висенте Агилера и стал помогать ему в сборе средств среди
кубинских эмигрантов для оказания помощи участникам Десяти¬
летней войны. Затем некоторое время Гомес жил в Мексике, а
после заключения Санхонского пакта вернулся на Кубу.
340
влияние на правительство... [Они] стали настоящей
олигархией заморской бюрократии и коммерческих
групп, которой руководили адвокаты, защищавшие
рабовладельческую систему как источник обогаще¬
ния крупных асендадос и их клиентов, капитали¬
стов... Такова была партия «Конституционный союз».
С другой стороны, как указывал тот же Гомес, пар¬
тия либералов
«тоже являлась олигархией, но состояла она главным
образом из креолов, не принимавших участия в вос¬
стании, а также из тех революционных элементов, ко¬
торые больше всего способствовали заключению Сан-
хонского пакта. Она представляла кубинский «сред¬
ний класс», видных адвокатов, врачей, образованных
людей других профессий, асендадос средней руки,
словом, людей имущих. Они чувствовали свое уни¬
женное положение, на которое их обрек старый коло¬
ниальный режим, и боролись за изменение своей судь¬
бы к лучшему. Они хотели иметь такие же права, что
и другие испанцы»2.
Короче говоря, либералы хотели, чтобы белые кубин¬
цы— креолы занимали преимущественное место в кубин¬
ском обществе в условиях испанского колониального
режима, в то время как консерваторы из партии «Кон¬
ституционный союз» стремились сохранить свое господ¬
ствующее положение ка острове. Однако обе партии от¬
стаивали принцип «главенства белой расы» и соглаша¬
лись на сохранение испанского владычества на Кубе.
Появилась и третья политическая партия, руководи¬
телями которой были дон Николас Аскарате, видный ад¬
вокат, бывший член Комиссии по реформам 1866—1867
годов, только что вернувшийся на Кубу из Мексики, где
он жил в изгнании, и известный журналист дон Адоль¬
фо Маркес Стерлинг. Эта партия выступала за свобод¬
ную торговлю, свободный труд, за быструю и полную
отмену рабства и за всеобщее избирательное право. Од¬
нако при отсутствии свободы печати и собраний, а так¬
же вследствие враждебного' отношения к ней испанцев
она не смогла оформиться организационно, чтобы стать
настоящей партией.
Хотя «Конституционный союз» и партия либералов,
особенно последняя, представляли наиболее состоятель¬
341
ные и влиятельные элементы среди белых кубинцев,
имелось все же много кубинцев, которые ничего не
ждали от Испании, отвергали идею «ассимиляции»
Кубы с Испанией на правах испанской провинции, хотя
бы даже пользующейся автономией (если бы Испания
и согласилась эту автономию предоставить, в чем они
сомневались), и считали, что единственный выход —
свергнуть власть угнетателя и завоевать независимость
с оружием в руках. Эти кубинские патриоты считали,
что Санхон явился только перемирием, а не капитуля¬
цией, что кубинцы прекратили борьбу не потому, что
устали, а потому, что им была необходима передышка,
с тем чтобы потом опять вступить в борьбу с новыми
силами и лучше вооруженными.
Первое время подобные взгляды были не очень попу¬
лярными в стране, уставшей от стольких лет кровопро¬
лития, но шло время, и людей, начинавших разделять их,
появлялось все больше и больше. Между тем вскоре ста¬
ло ясно, что Санхонский пакт явился жестокой насмеш¬
кой. Главная его статья, обещавшая Кубе те же полити¬
ческие уступки, какими пользовалось тогда Пуэрто-Рико,
оказалась обманом. Как выяснилось, юридический ста¬
тус Пуэрто-Рико все еще оставался неопределенным.
Уступки, вырванные «славной революцией» 1868 года,
были в 1874 году отменены, и никаких других политиче¬
ских прав, кроме представительства в кортесах, этот
остров не имел. Мартинес Кампос снова и снова просил
свое правительство выполнить Санхонский пакт, как он
его понимал. Но испанское правительство отказывалось
отступить хоть на шаг3. При поддержке самых реакцион¬
ных элементов на Кубе и тех испанских государственных
деятелей, которые считали всех кубинцев, за исключе¬
нием самых реакционных групп, существовавших на ост¬
рове, мятежниками, мадридское правительство продол¬
жало открыто разрушать надежды, возникшие было у
некоторых кубинцев после капитуляции в Санхоне. Даже
те, кто выступал против возобновления военных дей¬
ствий, вынуждены были признать, что, по-видимому, не¬
возможно заставить Испанию прислушаться в этот кри¬
тический момент к голосам, требовавшим справедливо¬
сти для Кубы. Однако дальше этого они отказывались
идти.
342
Были, однако, и другие люди, лучшие люди Кубы,
прямо говорившие о необходимости снова начать борьбу
за освобождение острова от испанского ига.
Движение за организацию нового восстания начала
группа ветеранов Десятилетней войны, поселившихся
после заключения Санхонского пакта в Нью-Йорке. Стар¬
шим по званию в этой группе был генерал-майор Ка-
ликсто Гарсия. В 1874 году, после того как он в течение
100 дней сдерживал натиск врага, Гарсия пустил себе
пулю ниже подбородка, чтобы не попасть в руки испан¬
цев живым. Пуля отклонилась в сторону, и он выжил*
однако оставался пленником вплоть до Санхонского
мира, когда испанцы выпустили его из тюрьмы. В Нью-
Йорк Гарсия приехал с незапятнанной репутацией как
один из немногих руководителей революции, не подпи¬
савших пакт. Он сразу же создал в Нью-Йорке Кубин¬
ский революционный комитет и стал его председателем.
В октябре 1878 года генерал Гарсия издал манифест, в
котором призвал кубинцев объединяться для борьбы
против испанского деспотизма и рекомендовал всем «се¬
паратистам» (сторонникам независимости Кубы) на ост¬
рове организовываться в тайные группы и «всеми сред¬
ствами добиваться независимости, изыскивая и накапли¬
вая необходимые для борьбы финансовые средства и
военные материалы»4.
Его призыв нашел поразительно широкий отклик. На
Кубе возникло нелегальное движение. Начавшись с Ори-
енте, оно с быстротой степного пожара перекинулось и в
другие части острова. Даже в Гаване тайная организа¬
ция начала привлекать людей, желавших в ней работать.
Среди участников движения было много негров, горев¬
ших желанием вновь начать борьбу за независимость и
полное уничтожение рабства, а некоторые из наиболее
радикальных лидеров революционного движения всяче¬
ски толкали их на это. «Берите в руки мачете и под¬
жигайте сахарные плантации»,— призывала рабов «Ла
Индепенденсиа», орган Кубинского революционного ко¬
митета в Нью-Йорке, 23 ноября 1878 года.
Одним из главных уроков Десятилетней войны, усво¬
енных революционерами, был тот, что любое региональ¬
ное, ограниченное местными рамками движение не смо¬
жет привести к победе над испанцами, имеющими по¬
давляющее превосходство в людях и боеприпасах. Чтобы
343
быть успешной, освободительная война должна вылиться
в восстание, которое одновременно охватило бы весь ост¬
ров. Руководствуясь этим, полковник Педро Мартинес
Фрейре разработал детальный план, в основе которого
лежала идея поднять восстание одновременно во всех
провинциях Кубы. По плану это восстание должно было
совпасть с захватом всех испанских арсеналов в Сантья-
го-де-Куба. Далее план Фрейре предусматривал, что,
как только восстание вспыхнет, Каликсто Гарсия и Ан¬
тонио Maceo должны будут приехать на остров и взять
в свои руки верховное командование.
Каликсто Гарсия с радостью поддержал этот план
и, действуя из Нью-Йорка, приступил к мобилизации
революционных сил в западной части острова. Фрейре
направил из Сантьяго эмиссаров к бывшим руководите¬
лям повстанцев (Франсиско Каррильо, Эмилио Нуньес и
Серафин Санчес в провинции JTac-Вильяс; Хосе Антонио
Агилера, Хосе Марти и Хуан Гуальберто Гомес в Гава¬
не), с тем чтобы они ознакомились с его планом и вы¬
сказали о нем свое мнение.
Марти вернулся на Кубу 3 сентября 1878 года из
Гватемалы, где работал преподавателем в Центральной
нормальной школе. (Он оставил эту должность, после
того как директор школы Хосе Мариа Исагирре, быв¬
ший учитель из Байамо, на Кубе, был несправедливо
уволен, и ему пришлось уехать из Гватемалы и искать
убежище в другой стране.) В разговорах со своими
друзьями в Гаване Марти сразу же начал выдвигать
идею о то^м, что Куба должна продолжать борьбу за не¬
зависимость и что единственное средство борьбы, могу¬
щее обеспечить успех,— вооруженное восстание. В ходе
этих бесед Марти скоро нашел сторонника в лице Хуа¬
на Гуальберто Гомеса. Марти и Гомес встречались в
юридической конторе дона Николаса Аскарате и, не¬
смотря на предостережения Аскарате о том, что они
идут по опасному пути, крепко подружились, объединен¬
ные общим стремлением добиться свободы для своей
страны. Оба революционера, негр и белый, общими уси¬
лиями начали агитацию за независимость: Гомес — в
своих политических статьях в ежедневной газете «Ла
Либертад», основанной Адольфо Маркесом Стерлингом,
а Марти — в своих частных беседах и публичных высту¬
плениях. В одной из своих речей Марти открыто назы¬
344
вал Кубу «нашим государством», а в другой, 19 апреля
1879 года, на банкете, организованном партией либера¬
лов в честь Маркеса Стерлинга, он заявил, что готов
поддерживать либералов лишь в том случае, если они
согласятся энергично бороться за радикальное решение
всех кубинских проблем. Марти ясно подчеркнул при
этом, что считает таким решением не автономию, а не¬
зависимость. Наши права, заявил он, нам «надо взять
самим, а не просить, чтобы нам их дали, мы должны их
вырвать, а не вымаливать»5.
В провинции Ориенте подготовку к восстанию вели
Хосе Maceo и Гильермо Монкада; в провинции Лас-
Вильяс Эмилио Нуньес и Серафин Санчес готовились
присоединиться к ним; а в Гаване и в других провинциях
революционные клубы поддерживали контакт с этими
лидерами. Но движение не могло развиваться долго так
спокойно. В среду революционеров пробрались испан¬
ские шпионы, которые легко разузнали о готовящемся
плане и всеми силами старались возродить старые
разногласия между ними. Они снова стали хитро распро¬
странять старый слух, будто негры замышляют расовую
войну с целью истребления белых, указывая на то, что
именно Антонио Maceo намечено поставить во главе вос¬
стания в провинции Ориенте и что в числе других
самых активных заговорщиков находятся тоже негры —
Хосе Maceo, Гильермо Монкада, Флор Кромбет, Хесус
Раби, Сесилио Гонсалес и Серафин Санчес, которые,
возглавляемые таким человеком, как Антонио Maceo,
намерены захватить руководство подготавливаемой ре¬
волюцией в качестве первого шага к созданию на Кубе
«негритянской республики».
Испанцам в их пропагандистской кампании помога¬
ли кубинцы, по-прежнему экономически заинтересован¬
ные в сохранении рабства, а также те новые политиче¬
ские партии на Кубе, которые выступали за политику
реформ и разгром назревавшего революционного дви¬
жения. Либералы везде и всюду заявляли о том, что но¬
вую революцию замышляют-де только «4 тысячи негров,
лозунгом которых является не только отделение, но и
расовая война». Кубинский революционный комитет в
Нью-Йорке получал с острова письма, в которых гово¬
рилось: «Распространяется и горячо обсуждается слух,
что в начавшемся движении на Кубе участвуют будто
345
бы одни цветные и что оно является лишь прелюдией к
войне между расами»6.
Некоторые кубинские эмигранты, несмотря на то, что
они были влиятельными членами Кубинского .револю¬
ционного комитета, сами поддались влиянию расист¬
ской теории «главенства белого человека» и в ответ
на эти сообщения потребовали ограничить роль негров
в революции, а главное, не допустить передачи командо¬
вания Антонио Maceo. Но генерал Каликсто Гарсия и
его окружение убедились, что никто из командиров в
Ориенте не пользуется большим уважением, чем этот
негритянский герой Десятилетней войны, а провинция
Ориенте являлась фактически центром революционного
движения на Кубе. 5 августа 1879 года на совещании з
Кингстоне, на Ямайке, Maceo и Гарсия, как глава Ку¬
бинского революционного комитета в Нью-Йорке, дого¬
ворились относительно намечаемого восстания. В бёседе с
Гарсия Maceo согласился стать командующим силами
повстанцев в Ориенте, а также руководителем экспеди¬
ции, которая должна была высадиться на острове. Maceo
немедленно послал из Кингстона письма своим друзьям
в Ориенте, в которых советовал им подготовиться к
восстанию, срок которого приближается: «Наступил
час возвращения на поле боя. Мы должны с ору¬
жием в руках завоевать то, что принадлежит нам по
праву»7.
Восстание на Кубе вспыхнуло 26 августа 1879 года.
Оно вошло в историю под названием «Малой войны» и
началось в указанный день (раньше назначенного сро¬
ка) в Сантьяго-де-Куба. Как и в период Десятилетней
войны, испанская система шпионажа вынудила руково¬
дителей повстанцев начать военные действия раньше ус¬
ловленной даты, во избежание опасности, что их могут
схватить и забрать в плен. После того как негритянские
руководители — Хосе и Рафаэль Maceo (братья Антонио
Maceo), Гильермо Монкада и Кинтин Бандерас — под¬
няли флаг восстания в Сантьяго, их сторонники в других
частях Ориенте и в центральной части острова последо¬
вали их примеру. В провинции Лас-Вильяс откликнулись
бригадный генерал Рамос, Эмилио Нуньес, Серафиц Сан¬
чес и Франсиско Каррильо. За этими руководителями,
неграми и белыми, пошли сотни людей, среди которых
находилось особенно много беглых рабов.
346
Каликсто Гарсия и Антонио Maceo зыжидали подхо¬
дящего момента, чтобы высадиться на Кубе и возгла¬
вить вспыхнувшее революционное движение. Maceo, за¬
кончив приготовления к отъезду на Кубу, направил из
Кингстона в Сантьяго-де-Куба манифест, в котором при¬
зывал всех кубинцев подняться на борьбу за свободу, а
рабов-негров присоединяться к освободительной армии:
«Вы должны всегда помнить, что ваши товарищи,
сражавшиеся в прошлой войне, добились для себя
свободы потому, что подняли знамя Кубы, принадле¬
жащее в равной мере всем кубинцам. Сплотитесь же
снова под этим знаменем, и вы завоюете себе свободу
и гражданские права, после чего сможете бороться
за общее дело вместе с теми, кто сейчас хочет вызво¬
лить вас из униженного положения, в котором вы
находитесь»8.
В Гаване революционные клубы принялись за работу,
чтобы оказать эффективную помощь революционному
движению и добиться его расширения. Созданный под
председательством Марти Центральный комитет начал
сбор средств для повстанцев в провинциях Лас-Вильяс
и Ориенте и подготовку такого же восстания в провин¬
ции Гавана.
Американский консул в Гаване Генри К. Холл ин¬
формировал государственный департамент об опасениях
испанских властей, что «если оно [восстание] не будет
подавлено быстро, то рабы, которые, как говорят, с
каждым днем все решительней не хотят мириться со
своим положением, могут так или иначе к нему присоеди¬
ниться». 25 сентября 1879 года он писал:
«Испанское правительство придает, видимо, боль¬
шое значение начавшемуся [революционному] дви¬
жению, ибо, как явствует из опубликованной здесь
телеграммы, оно решило немедленно отправить на
Кубу 20 тысяч солдат и разрешило генерал-губерна¬
тору черпать на свои расходы из испанской казны по
50 тысяч долларов ежедневно; эти экстренные меры
говорят о том, что правительство твердо решило по¬
давить повстанческое движение, прежде чем оно при¬
мет более широкие масштабы»9.
Испанское правительство, встревоженное ростом ре¬
волюционного движения, вспыхнувшего с такой силой,
начало проводить массовые аресты. Власти стали хва¬
347
тать всех, особенно негров, на кого падало хоть малей¬
шее подозрение в сочувствии восстанию. Только в Сан¬
тьяго было арестовано 350 негров; их отправили в Га¬
вану и бросили в подземелье замка Морро; затем на
кораблях их должны были перевезти в Испанское Ма¬
рокко, в тюрьму в Сеуте.
В провинции Гавана революционное движение потер¬
пело поражение. 29 сентября 1879 года Марти был выс¬
лан «под надзор» в Испанию*; Агилера и Гомес аре¬
стованы и отправлены в Сеуту, а остальные высланы на
остров Пинос. Некоторым участникам движения уда¬
лось бежать с Кубы в Нью-Йорк.
’ Таким образом, план, тщательно разработанный
Фрейре, не удалось провести в жизнь. Тем не менее ре¬
волюционное движение, не увенчавшееся успехом в за¬
падных провинциях, продолжало усиливаться в восточ¬
ной части острова. В Ориенте почти все население взя¬
лось за оружие; нарастала борьба и в центральной ча¬
сти острова. Повстанцы ожидали прибытия экспедиций
во главе с Каликсто Гарсия и Антонио Maceo, которые,
согласно плану, должны были высадиться на Кубе. Ma¬
ceo, как они узнали, должен был руководить первой
экспедицией и по прибытии на остров принять на себя
командование силами повстанцев.
Но Кубинский революционный комитет в Нью-Йорке
решил не назначать Антонио Maceo главой экспедиции
на Кубу. Вместо него возглавить экспедицию было по¬
ручено бригадному генералу Грегорио Бенитесу. Когда
Maceo спросил, почему выбор пал на Бенитеса, который
не имел на Кубе такой широкой поддержки и такого пре¬
стижа, как он, негритянский генерал, ему ответили, что
все объясняется расовыми предрассудками. Каликсто
Гарсия прямо заявил Maceo: «Товарищ, я решил от¬
править первым из вас Бенитеса потому, что испанцы
* Генерал-капитан Рамон Бланко, слушавший выступления
Марти, в которых он употреблял выражение «наше государство»,
считал этого кубинского патриота «опасным безумцем», которого
следует упрятать в тюрьму. Однако иод давлением друзей Марти
он обещал, что не отдаст его под суд, если тот опубликует в газе¬
тах заявление о своей лояльности к Испании. Но Марти на это от¬
ветил: «Скажите генералу, что Марти не из тех людей, которых
можно купить». (Jorge Mañach, Martí: Apostle of Freedom,
New York, 1950, p. 162.)
348
утверждают, будто это расовая война, а белые кубинцы
боятся, что, может быть, это так и есть. Чтобы не соз¬
дать у людей впечатления, что пропаганда соответствует
действительности, я счел за лучшее не посылать вас
первым». Испанцы действительно всюду кричали, что
Maceo хочет установить власть негров на острове, и
многие кубинцы поддавались на удочку этой испанской
пропаганды. «Но вы знаете,— добавил Гарсия,— что я
не могу верить таким вещам». Тем не менее, чтобы ули¬
чить испанскую пропаганду во лжи, Maceo придется по¬
дождать. Речь идет, впрочем, лишь о каком-то сроке, а
потом ему будет дан сигнал к выезду на Кубу 10.
Хотя Гарсия был прав, утверждая, что не верит ис¬
панской пропаганде, все же он сделал неправильно, усту¬
пив давлению тех членов в Кубинском революционном
комитете, которые либо верили этой пропаганде, либо
использовали ее в целях осуществления своих собствен¬
ных планов. Гарсия, конечно, должен был предвидеть,
что отстранение Maceo от руководства революцией разо¬
чарует очень многих на острове. Значительное число нег¬
ров сделали из этого вывод, что кубинские революцио¬
неры в действительности не болеют за интересы негров,
а просто используют их для достижения своих собствен¬
ных целей. Как же они, негры, могут теперь верить тому,
что Республика, за которую они борются, отменит раб¬
ство и предоставит неграм равные с белыми гражданские
права?
Хотя Maceo было, естественно, горько узнать о таком
решении, он и на этот раз отказался порвать свои связи
с революционным движением. В 1876 году после неко¬
торых колебаний он решил не позволить расистам, про¬
никшим в ряды революционеров, помешать ему продол¬
жать избранный им путь борьбы за независимость Кубы
и за освобождение своего народа от рабства. Такое же
решение он принял и в 1879 году.
Многие кубинские патриоты сожалели об отстранении
Maceo, понимая, какие серьезные последствия это будет
иметь для дела революции; больше же всех сожалел об
этом Хосе Марти. 3 января 1880 года он прибыл из Ис¬
пании в Нью-Йорк и сразу же вошел в состав Револю¬
ционного комитета. Стремясь организовать более широ¬
кую поддержку восстанию на Кубе и создать более тес¬
ное единство среди кубинских эмигрантов в США, Марти
349
предложил созвать общественный митинг. Революцион¬
ный комитет согласился, и 24 января перед кубинцами,
заполнившими Стек-холл, Марти произнес свою первую
речь в Соединенных Штатах. К неудовольствию сидев¬
ших в зале богачей и аристократов из числа кубинских
эмигрантов, но под одобрительные возгласы негров, а
также белых рабочих-табачников, толпившихся в задних
рядах, Марти подробно остановился на негритянском
вопросе на Кубе в его связи с кубинской революцией. Он
напомнил о героических подвигах негров в Десятилетней
войне и подчеркнул, что негры продолжают помогать
борьбе за независимость и во время происходившего в
тот период восстания на Кубе. Коснувшись слухов, будто
рабы используют восстание для того, чтобы мстить бе¬
лым, он отмел их как испанскую пропаганду, а потом
смело заявил, что «за грехи рабов целиком и полностью
несут вину их хозяева» *. В заключение, прежде чем по¬
кончить с этим вопросом и перейти к другим аспектам
революции, Марти заявил, что он верит «в негров и му¬
латов— а избегать этих названий, таких же простых и
естественных, как и всякие другие, нет никаких при¬
чин», и призвал к единству всех кубинских патриотов
независимо от расы и цвета кожи11.
Слова Марти точно наэлектризовали многих участ¬
ников митинга. Однако объединить революционное дви¬
жение, в котором произошел столь серьезный раскол по
расовому вопросу, Марти так и не удалось. 17 апреля
1880 года генерал Гарсия с 27 другими участниками экс¬
педиции отплыл из Джерси-сити и 7 мая высадился на
Кубе. Однако Maceo по-прежнему ожидал в Санто-До¬
минго сигнала к отъезду на остров.
Революционный комитет в Нью-Йорке с восторгом
встретил новость о высадке Гарсия, рассматривая ее
как предзнаменование неизбежной победы революции.
Но комитет «храбрился» просто для поддержания духа
в эмигрантах. В действительности положение повстан-
* Марти еще ребенком наблюдал бесчеловечное отношение к
неграм-рабам на Кубе, и это навсегда врезалось ему в память.
Потом, уже взрослым, он писал: «Кто из видевших, как истя¬
зают негров плетьми, не считал себя с тех пор все время в долгу
перед 'ними? Я видел это, я видел это, когда был ребенком, но кра¬
ска стыда за это до сих пор не сходит с моего лица».
(José Marti, Fragmentos: Obras Completas de Martí, La Haba¬
na, 1949, p. 34.)
350
Цев день ото дня становилось все хуже. На Кубе ждалй
Антонио Maceo, а его все не было, и это деморализую-
ще сказывалось на восстании. Бригадный генерал Бе¬
нитес, которого Революционный комитет направил на
Кубу вместо Maceo, был захвачен испанцами вскоре же
после прибытия на остров. В городах центральной Кубы
Эмилио Нуньес, Серафин Санчес и Франсиско Каррильо
как только могли защищали занятые ими районы про¬
тив численно превосходивших их войск испанцев. В Ори-
енте, где вначале движение имело наибольший успех,
положение серьезно ухудшилось. Теснимые сильной и
многочисленной испанской армией и постоянно испыты¬
вая затруднения с провиантом и нужду в подкрепле¬
ниях, генерал Хосе Maceo, бригадный генерал Рафаэль
Maceo, Гильермо Монкада и другие лидеры повстан¬
цев 1 июня 1880 года были вынуждены сдаться. При
капитуляции присутствовали французский и английский
консулы в Гуантанамо; которые выговорили условие
свободного выезда повстанцев с острова. Но в открытом
море испанское военное судно захватило всех 76 кубин¬
цев и отвезло их в испанские тюрьмы в Африке.
Революции был нанесен тяжелый удар, однако рево¬
люционеры все еще ждали, когда борьбу возглавит Ка-
ликсто Гарсия, и продолжали надеяться на высадку но¬
вой экспедиции во главе с Антонио Maceo. И в том и в
другом случае их ждало горькое разочарование. Храб¬
рый Гарсия, неотступно преследуемый испанцами со
дня своей высадки, не смог даже установить контакт с
разбросанными по разным местам отрядами повстан¬
цев. После того как большинство участников экспедиции
Гарсия сложили головы в стычках с испанцами либо
погибли от голода и истощения, сам он, больной лихо¬
радкой, еще некоторое время скитался в горах с ше¬
стью оставшимися в живых оборванными и босыми
товарищами. 5 августа 1880 года Гарсия был вынужден
сдаться врагу, а вскоре после этого его отправили в
Испанию и снова бросили в тюрьму.
А что же произошло с Антонио Maceo? Когда этот
негритянский руководитель узнал о постигших повстан¬
цев неудачах и о сдаче испанцам двух его братьев и
других лидеров восстания в Ориенте, он решил сам
выехать на Кубу, несмотря на то, что и людей, и средств
для такого предприятия у него было мало. 28 июня
351
1880 года с 34 товарищами он сел на пароход, захватив
с собой груз оружия, и отправился из Санто-Доминго
якобы в Нью-Йорк. Но дотошная испанская разведка
разузнала о его плане, так как один из членов экспе¬
диции оказался ее агентом. Целых два месяца после
этого Maceo и его товарищей преследовало по пятам
испанское военное судно, не давая им покоя в каждом
порту, куда они заходили. Была даже сделана попытка
(впрочем, уже не первая) убить Maceo, но о ней уда¬
лось заранее узнать и сорвать ее.
Когда Maceo подходил к Ямайке, предпринимая от¬
чаянные усилия пробиться со своей экспедицией на
Кубу, он узнал о сдаче Каликсто Гарсия и почти полном
прекращении «Малой войны». И тогда он понял, что
все кончено и что теперь его экспедиция уже не прине¬
сет пользы, даже если ему и удастся ускользнуть от
испанского военного корабля и высадиться на Кубе.
К сентябрю 1880 года только молодой и доблестный
Эмилио Нуньес продолжал борьбу. Все остальные руко¬
водители повстанцев сдались испанцам. А когда и ла¬
герь Нуньеса в Лос-Эгидос был полностью окружен
испанскими войсками, он согласился начать переговоры
при условии, если генерал Бланко разрешит ему запро¬
сить необходимые полномочия на ведение этих пере¬
говоров у Революционного комитета в Нью-Йорке. Ответ
пришел через 20 дней в форме официальных полномочий,
подписанных тремя представителями Революционного
комитета, одним из которых был Марти. Вместе с пол¬
номочиями Нуньес получил письмо Марти, в котором
говорилось: «Как революционер, как человек, восхища¬
ющийся вашей энергией, и как ваш искренний друг, я
советую вам прекратить борьбу, ставшую бесполезной,
поскольку те, кого вы защищаете, бессильны прийти к
вам на помощь». Теперь надо было признать себя по¬
бежденными и извлечь очевидные уроки из этого пора¬
жения, с тем чтобы будущая борьба — а она была не¬
избежна— могла закончиться победой кубинцев12.
С капитуляцией Нуньеса «Малая война» закончи¬
лась. Генерал-капитан Бланко заявил в опубликованной
им прокламации, что «гнусный сепаратистский флаг
снова повержен ниц». Революционный комитет в Нью-
Йорке распался, и издание газеты «Ла Индепенденсиа»
прекратилось.
352
Испытав ряд неудач, многие кубинские революционен
ры чувствовали себя глубоко разочарованными. Но те,
кто и теперь оставался непоколебим, понимали, что гря¬
дущая революция должна будет учесть урок прошлых
поражений. А урок этот заключался в следующем.
Прежде всего не следовало вновь начинать борьбу до
тех пор, пока кубинский народ, томившийся под испан¬
ским гнетом, но испытывавший на себе влияние либе¬
ральной пропаганды, которая твердила ему о том, что
выходом из положения является будто бы не револю¬
ция, а реформа, не убедится на собственном горьком
опыте в том, что единственное реальное решение для
Кубы — это, как говорил Марти, «добиться силой... сво¬
его настоящего, полного освобождения». Надо было,
кроме того, покончить с внутренними разногласиями в
рядах революционеров, с расистской идеологией, с про¬
пагандой теорий «главенства белого человека», обе¬
спечить необходимую координацию действий и наладить
достаточное и хорошо организованное снабжение борю¬
щихся патриотов, отказаться от практики отстранения
руководителей, завоевавших большой авторитет в мас¬
сах кубинского народа, ибо иначе, без всего этого, буду¬
щая революция могла быть также обречена на внутрен¬
ний распад и поражение.
Но всего этого можно было добиться лишь в резуль¬
тате долгой подготовительной и организационной рабо¬
ты. Вот этой-то работе теперь и посвятили себя остав¬
шиеся в живых кубинские революционеры, будучи убеж¬
дены в том, что как долгая Десятилетняя, так и «Ма¬
лая» войны продемонстрировали твердую решимость
кубинцев не оставаться вечно под сапогом испанской
тирании и что стремление к независимости, на время
сломленное усталостью от тяжелой борьбы, для многих
кубинцев по-прежнему остается самым страстным и не¬
одолимым чувством.
12 Филип С. Фонер
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Политическая, экономическая
и социальная жизнь
на Кубе в 1878—1895 годах
После окончания «Малой войны» партия либералов-
автономистов развернула на острове интенсивную кам¬
панию с целью убедить кубинский народ в том, что он
сможет добиться от Испании каких-либо уступок лишь
тогда, когда откажется от всяких революционных дей¬
ствий и примирится с испанским владычеством. В нояб¬
ре 1880 года Мануэль Сури, один из руководителей этой
партии, опубликовал обращение, в котором говорилось
о недопустимости каких-либо действий, могущих нару¬
шить мир на Кубе:
«О [кубинский] народ! Твоя чувствительность,
твоя приверженность к порядку и другим граждан¬
ским добродетелям облагораживают и возвышают
тебя над всеми другими народами мира, ибо ты воз¬
двигнешь прочную, непреодолимую преграду на пути
этого чудовища — революции, которая несет с собой
лишь кровь, слезы, горе, отчаяние, нищету и полное
уничтожение всех моральных и материальных цен¬
ностей, в сохранении которых заключается наше выс¬
шее, наше единственное счастье» К
В период с 1880 по 1895 год на Кубе не возникало
никаких вооруженных конфликтов революционного ха¬
рактера, если не считать короткой вспышки вооруженной
борьбы в 1885 году. Но надежда, что результатом этого
затишья явится проведение давно назревших, необходи¬
мых реформ, оказалась иллюзией.
В политическом отношении с конца Десятилетней
войны и до начала революции 1895 года было сделано
очень мало такого, что заставило бы кубинцев прими¬
риться с испанским господством. Выполнение обещан¬
354
ных в Санхоне реформ превратилось в «отдаляющуюся
цель», все время искомую, но недостижимую.
9 июня 1878 года Испания оповестила весь мир, что
Куба получила право избрать депутатов в кортесы.
В тот же день остров был разделен на шесть провинций.
Декрет от 21 июня ввел систему провинциальных и
муниципальных органов управления, а вскоре бы¬
ли объявлены и соответствующие положения о вы¬
борах.
Теоретически это было в какой-то степени консти¬
туционной реформой. Но практически положение по¬
чти не изменилось, хотя бы потому, что выборы депу¬
татов в кортесы должны были проводиться через вы¬
борщиков, для которых устанавливался такой ценз, что
контроль над выборами оставался всецело в руках иму¬
щих слоев населения острова. Негры и бедняки-белые
фактически отстранялись от какого-либо участия в вы¬
борах.
Эти избирательные законы подробно излагались и
уточнялись в королевском декрете от 27 декабря
1892 года. Однако всеобщее избирательное право так и
не распространили на Кубу; говорили, что это не было
сделано «только из-за больших трудностей, возникаю¬
щих там, где негритянская раса составляет большинст¬
во, или там, где она может оказать решающее 'влияние
на исход выборов». Впрочем, положения о выборах
были составлены так, что большинство белых бедняков
на Кубе тоже отстранялось от участия в выборах. Фак¬
тически почти половину людей, получавших право голо¬
сования, составляли испанцы, которые постоянно
проживали на острове.
По существу же это предоставленное кубинцам пра¬
во выборов в кортесы значило очень мало. Депутаты от
Кубы никогда не допускались к решению каких-либо
важных вопросов, разбиравшихся в кортесах. Луис
Эстевес-и-Ромеро показал, что только четверо из сорока
кубинских депутатов в кортесах были представителями
избирателей-кубинцев.
А весь аппарат провинциальных и муниципальных
органов «самоуправления», созданный в 1878 году,
если и имел какое-либо значение, то только на бумаге.
Генерал-капитан обладал правом распускать провинции
альные собрания, если они в чем-нибудь не соглашались
12*
355
с его (политикой. Кроме того, все действительно важные
вопросы, связанные с тарифами, налогами и финансами,
оставались целиком под испанским контролем.
7 апреля 1881 года на Кубе вступила в сиду испан¬
ская конституция 1876 года. Все общественные свободы
и гражданские права, какими пользовались испанцы,
тем самым предоставлялись и кубинцам, и управление
островом должно было осуществляться с этих пор не по
прямым королевским приказам, как раньше, а по зако¬
нам, принимаемым для него законодательным органом
в Мадриде. На практике, однако, и в этом отношении
мало что изменилось. Куба не обладала большим влия¬
нием в кортесах, и (пользование гражданскими правами,
особенно свободой слова и печати и правом созыва об¬
щественных собраний, находилось под контролем гене¬
рал-капитана. Возможность критиковать испанские ин¬
ституты и политику была весьма ограниченной.
В общем самые важные политические и конституци¬
онные уступки, сделанные испанцами после Санхона,
выразились скорее в юридических фразах, чем в каких-
либо конкретных делах. Год за годом либерально-авто¬
номистские лидеры в кортесах повторяли принципы,
которых они придерживались: верховная власть Испа¬
нии, представительство Кубы в кортесах и представи¬
тельное управление на Кубе. Год за годом они уверяли
кубинцев, что если те проявят благоразумие и терпение,
то -в конце концов заставят консервативных испанцев
благожелательно отнестись к своему требованию предо¬
ставить Кубе самоуправление. Но кортесы системати¬
чески оставляли без внимания все призывы партии авто¬
номистов. В 1890 году газета «Эль Пайс», орган авто¬
номистов, призналась наконец в крушении их надежд:
«После двенадцати лет тяжелой борьбы против грубой
силы и интриг... кубинский народ находится в еще худ¬
шем положении, чем в 1878 году, его дух надломлен
разочарованием, его терпение иссякло под тяжестью
страданий»2.
В 1886 году лидеры автономистов объявили, что если
они не добьются выполнения своей программы, то пере¬
станут выдвигать своих кандидатов на какие-либо вы¬
борные должности. В 1891 году они осуществили свою
угрозу. Однако это ничего не дало. «Никаких политиче¬
ских реформ проводить не надо — они уже проведе-
356
ны», — таков был единственный ответ Испании на все
просьбы кубинцев.
В январе 1895 года обещанная Санхонским пактом
конституционная реформа по-прежнему оставалась
лишь обещанием *. Кубинцы, еще верившие испанцам,
требовали введения на острове взамен автократической
власти генерал-капитана конституционной системы.
Статьи конституции они получили, но и после этого
генерал-капитан продолжал пользоваться абсолютной
властью. Они требовали свободы печати, собраний и
организаций, но получили одну лишь «конституционную
фразеологию» и очень мало настоящей свободы, потому
что, хотя конституция и давала кубинцам кое-какие
права, пользоваться ими на деле они могли лишь с со¬
гласия генерал-капитана. Куба получила право быть
представленной в кортесах, но это представительство яв¬
лялось скорее формальным, чем реальным. На словах
было создано и местное самоуправление, однако в дей¬
ствительности его не существовало. Кубинцы выражали
недовольство тем, что им не разрешали занимать госу¬
дарственные должности, но испанская бюрократия не
обращала на это внимания и по-прежнему оставалась
господствующей политической силой на острове.
Семнадцать лет борьбы этих кубинцев за то, чтобы
мирным путем добиться изменения политического режи¬
ма, установленного Испанией на Кубе, фактически ниче¬
го не дали. «Бедная Куба, — писал Эстевес, — все вре¬
мя надеется и все время остается обманутой»3.
Впрочем, одно свое обещание Испания выполнила.
В законе Морета, принятом в 1870 году, говорилось, что,
как только депутаты от Кубы будут допущены в кор¬
тесы, правительство внесет законопроект об освобожде¬
нии всех рабов на Кубе с уплатой компенсации их быв¬
шим владельцам. 5 ноября 1879 года, когда кубинцы
уже заседали в законодательном собрании, правительст¬
во (его возглавлял тогда Мартинес Кампос) представи¬
ло проект закона об отмене рабства. Первая статья за¬
кона объявляла нсех рабов на Кубе свободными. Одна¬
ко этот столь давно обещанный закон о «немедленной
* В феврале 1895 года, когда на Кубе вспыхнула революция,
кортесы для проведения политической реформы предприняли кое-
что, но слишком мало и слишком поздно.
357
отмене» рабства создавал институт восьмилетней опе¬
ки («патронато») над всеми неграми, получавшими
освобождение по закону. В преамбуле его давалось сле¬
дующее разъяснение: «Таким образом, производство на
Кубе не пострадает и опасность социальных смут умень¬
шится» 4.
Однако это объяснялось и другим. Вопреки обещан¬
ному в 1870 году, новый закон не предусматривал выпла¬
ты компенсации бывшим рабовладельцам. Вместо этого
в качестве формы компенсации вводилась система «па¬
тронато», гарантировавшая, что негры будут по-прежне¬
му работать на своих бывших хозяев. В Пуэрто-Рико,
объясняло правительство, выплата компенсации оказа¬
лась возможной потому, что в 1873 году там насчитыва¬
лась только 31 тысяча рабов, в то время как на Кубе
их все еще было 200 тысяч.
Аболиционисты осудили «патронато» как «еще худ¬
шую форму рабства». Это — новое название рабства,
говорил Рафаэль де Лабра, а некоторые характеризова¬
ли эту систему как компенсацию рабовладельцев за
счет рабов, за счет их трудового пота. Статью закона,
позволявшую освобожденному рабу выкупиться из
«патронато» за высокую плату — от 30 до 50 долларов,
вносимых ежегодно «патрону» (хозяину), — один або¬
лиционист комментировал так: «Я не понимаю этого
закона об освобождении... по которому освобождение
будет стоить дороже, чем оно стоило раньше»5.
Кубинские депутаты-реформаторы в кортесах, высту¬
павшие от имени вновь созданной партии либералов-
автономистов, заявили, что они согласятся на такой за¬
кон даже без выплаты компенсации, если испанское
правительство пойдет на экономические уступки Кубе,
и в частности предоставит ей право свободной торговли.
Наличие дешевого рабского труда, говорили они, преж¬
де позволяло кубинским товарам свободно проникать
через таможенные барьеры Соединенных Штатов. Но с
уничтожением рабства Куба утратит конкурентоспособ¬
ность на американском рынке. Во избежание страшного
кризиса Испания должна объявить свободу торговли и
заключить выгодный для Кубы договор с Соединенны¬
ми Штатами.
Испанское правительство отклонило эти просьбы,
заявив, что вопрос об экономических реформах «не
358
ймеет никакого отношения к закону об отмене рабства».
30 января 1880 года кортесы значительным большинст¬
вом голосов утвердили закон об отмене рабства на
Кубе. Несколько кубинских депутатов, требование ко¬
торых об экономических уступках было отклонено, го¬
лосовали против принятия закона.
Аболиционисты, совершенно не удовлетворенные
этим законом, продолжали бороться за дело негров и
подавали одну петицию за другой, требуя уничтожить
«патронато». И действительно, эта система постепен¬
но исчезала под воздействием экономических факторов.
Закон требовал от «патронов» обеспечивать своих «па-
тросинадос» («подопечных» негров) достаточным пита¬
нием, одеждой и ежемесячно выплачивать им заработ¬
ную плату. Однако вскоре хозяева убедились, что им
выгодней предоставить неграм свободу, а затем нани¬
мать их на работу как поденщиков, чем быть обязанны¬
ми содержать их и каждый «мертвый сезон», когда ра¬
боты на плантациях не было. Таким образом,, за первые
три года существования «патронато» более 70 тысяч ра¬
бов получили свободу.
Процесс освобождения продолжался. В сентябре
1886 года принудительным трудом было занято уже
только около 26 тысяч негров, и Лабра предсказывал,
что «не пройдет, наверное, и полгода, как все негры ста¬
нут свободными». 7 октября 1886 года, за два года до
истечения срока системы «патронато», созданной на во¬
семь лет, вышел королевский указ об отмене рабства
на Кубе.
Уничтожение рабства не привело, однако, к уничто¬
жению расизма на Кубе. Партия автономистов, так же
как и партия консерваторов, верила в «главенство бе¬
лой расы». Негры, утверждали обе партии, «являются
испорченной и низшей расой, которую следует держать
на подобающем месте в обществе белого человека». По
мнению обеих партий, одна из главных проблем, стояв¬
ших теперь перед Кубой, заключалась в том, чтобы по¬
мешать «низшим расам» занять господствующее поло¬
жение на острове. Вот почему они были солидарны с
испанским правительством, когда последнее под тем
предлогом, что негры могут одержать верх на выборах,
отказалось ввести на Кубе всеобщее избирательное
право6.
359
За два десятилетия, прошедшие после Десятилетней
войны, сахарная промышленность на Кубе претерпела
радикальные изменения. Свекловичный сахар стано¬
вился все более сильным конкурентом тростниковому;
в 1884 году уже 53 процента в мировом производстве
сахара составлял свекловичный сахар, производство
которого в Европе увеличивалось с такой колоссальной
быстротой, что континент уже перестал нуждаться в им¬
порте сахара; более того, образовались его излишки.
Поэтому в отношении сбыта своего сахара Куба попа¬
ла в большую, чем когда-либо раньше, зависимость от
Соединенных Штатов. Американцы же, »получившие
возможность ввозить из Европы свекловичный сахар,
вовсе не были склонны набавлять цену на тростниковый
сахар.
Кроме того, к 1890 году американский рынок для
кубинского сахара стала представлять в основном одна
компания — «Америкэн шугэр рифайнинг компани», или
так называемый Сахарный трест, объединивший под
руководством одного человека, Генри О. Хэйвмейера,
19 рафинадных предприятий и поставлявший от 70 до
90 процентов потреблявшегося в Соединенных Штатах
рафинированного сахара. Сахарный трест стал для ку¬
бинского сахара «фактически американским рынком».
Неизбежно, что цены на оплаченный пошлиной сахар-
сырец в Нью-Йорке стали падать: с 10 центов за фунт
в 1870 году они упали до 8,6 цента в 1882, 5,9 цента в
1884 и 3,2 цента в 1894 году.
Все это сильно сказалось на сахарном производстве
Кубы. Чтобы торговля сахаром в условиях резкого сни¬
жения цен на него была прибыльной, следовало усовер¬
шенствовать и рационализировать его производство. Те
сахарозаводчики, которые не смогли приобрести новое
машинное оборудование, лишились своих предприятий,
и последние перешли в руки людей с капиталом. «Таким
образом, — писал Хосе С. Хоррин, — мелкие и средние
предприятия поглощаются более крупными, земельная
собственность концентрируется в руках небольшого
числа людей, а те, кто были когда-то состоятельны¬
ми землевладельцами, разоряются и становятся ни¬
щими» 7.
Большинство мелких и средних плантаторов переста¬
ли перерабатывать сами свой тростник и начали заклю¬
360
чать контракты на его переработку с сентралями —
крупными сахарными предприятиями, а сами занялись
только его выращиванием. За девять лет, с 1885 года,
число действующих сахарных заводов уменьшилось с
1400 до 400.
Одновременно с быстрым сокращением числа сахар¬
ных заводов и созданием сентралей возникла система
сдачи участков колонам. Колон арендовал какой-ни¬
будь участок земли для выращивания тростника, обя¬
зуясь по контракту сдавать урожай асендадос или вла¬
дельцу сахарного завода. Последние выдавали колону
денежный аванс на покрытие его расходов в период по¬
садки, культивации и сбора урожая, а при окончатель¬
ном расчете за собранный тростник вычитали с него
аванс. При такой системе колоны часто становились не¬
оплатными должниками сахарозаводчиков.
«Мало-помалу,—пишет Рамиро Герра,— в 80-х
годах XIX века, таких «колониас де канья», как во¬
шло в обычай называть поля, на которых выращи¬
вался тростник для сахарных заводов, становилось с
каждым годом все больше. Фермеров или рабочих,
посвятивших себя этому земледельческому труду,
начали повсюду называть колонами. Именно с этих
пор слово «колон» на Кубе стало означать челове¬
ка, занимающегося производством сахарного трост¬
ника на продажу сахарным заводам»8.
Было подсчитано, что к 1887 году от 35 до 40 про¬
центов кубинского урожая сахарного тростника давала
система «колоно». В своей окончательной форме эта
система включала сентрали, закупавшие тростник
(именно им принадлежала определенная часть земли,
на которой он выращивался), плантаторов и фермеров,
представлявших собой как бы вторую ступень, и тысячи
наемных рабочих, выполнявших всю работу по выращи¬
ванию тростника, его сбору и доставке на заводы и
стоявших на низшей ступени.
Такая реорганизация позволила сахарной промыш¬
ленности Кубы вырваться вперед, несмотря на пониже¬
ние цен на сахар. Но она имела и другие результаты.
«Это неразрывно связало интересы населения с судьба¬
ми сахарной промышленности. Кубинский рынок стал
еще больше зависеть от концентрированного спроса
американского Сахарного треста. Это привлекло аме¬
361
риканский капитал в перерабатывающий сектор са¬
харной промышленности’»9.
Еще в 1865 году граф Посос Дульсес писал, что
«асендадос не могут удержать свои капиталы, которые
переходят в руки дельцов и промышленников» 10. Во вре¬
мя Десятилетней войны этот процесс усилился. В ре¬
зультате войны многие испанские сахарозаводчики ра¬
зорились и сахарные плантации начали постепенно
переходить к американцам. Значительная часть план¬
таторов не обладала достаточными средствами для того,
чтобы благополучно пережить столь длительную войну,
сопровождавшуюся разрушением собственности и, сле¬
довательно, финансовыми затруднениями. Помещики
залезали в большие долги к американским судовладель-
цам-купцам, перевозившим их сахар в Соединенные
Штаты. Нередко такие купцы в возмещение долга заби¬
рали поместье. Ярким примером этого являлось приоб¬
ретение бостонской компанией Аткинса поместья «Соле-
дад». Испанская фирма братьев Торрьенте в Сьенфуэго-
се, выполнявшая коммерческие поручения Аткинса, во
время Десятилетней войны выдала многим помещикам
ссуды из средств этой компании, а те впоследствии ока¬
зались не в состоянии ликвидировать свою задолжен¬
ность. Одним из главных должников бостонской фирмы
оказалось семейство Сарриа. В конце концов была до¬
стигнута договоренность, что на три поместья Сарриа
выдадут общую закладную на сумму 750 тысяч долла¬
ров. Когда в 1884 году Сарриа просрочили закладную и
лишились права выкупить плантации, компания Аткинса
стала единственным владельцем поместья «Соледад» —
одной из четырех крупных плантаций, принадлежавших
Сарриа. В 1893 году владение «Соледад» занимало тер¬
риторию в 12 тысяч акров земли, из которых 5 тысяч ак¬
ров находилось под сахарным тростником. Это поместье
имело свою железную дорогу протяженностью 23 мили
и один из самых крупных на острове сахарных заводов.
В период сбора урожая число наемных рабочих в нем
доходило до 1200 человек.
Американские вложения на Кубе увеличивались так¬
же за счет капиталов натурализовавшихся в Соединен¬
ных Штатах иностранцев, имевших собственность на
острове. Война показала многим кубинцам, что амери¬
канцы получили компенсацию за свою уничтоженную в
362
ходе военных действий собственность на Кубе, а испан¬
цы— нет. Поэтому после войны многие богатые кубин¬
цы поспешили получить американское гражданство, в
результате чего возросли экономические интересы Со¬
единенных Штатов на Кубе.
Итак, быстрый рост производства свекловичного са¬
хара в Европе лишил кубинский сахар европейских рын¬
ков сбыта и крупнейшим его покупателем стали теперь
Соединенные Штаты. Это привело также к снижению
мировых цен на сахар-сырец, вследствие чего многие
кубинские плантаторы разорились, а их заложенная зе¬
мельная собственность перешла в руки американских
кредиторов. Отмена рабства на Кубе в 1886 году в свою
очередь способствовала росту американских капитало¬
вложений на Кубе, так как наряду с повышением тари¬
фов заработной платы в*производстве сахара стало при¬
меняться все больше машин, многие из которых изготов¬
лялись в США- и принадлежали американцам. Тариф
Мак-Кинли, принятый в 1890 году, усилил эту тенден¬
цию. По этому тарифу сахар-сырец был включен в спи¬
сок не облагаемых пошлиной товаров, а предусмотрен¬
ный в нем принцип взаимности помог Соединенным Шта¬
там заключить выгодный для себя торговый договор с
Испанией. Результатом явились значительное расшире¬
ние кубино-американской торговли и одновременно с
этим новый большой рост кубинского производства са¬
хара. Кубинский экспорт в Соединенные Штаты вырос
с 53801591 доллара в 1890 году до 77931 671 доллара
в 1892 и 78 766 506 долларов в 1893 году, а кубинский
импорт из Соединенных Штатов достиг 17 953 570 дол¬
ларов в 1892 и 24 157 698 долларов в 1893 году по
сравнению с 12 224 888 долларами в 1891 году. За деся¬
тилетие, предшествовавшее принятию тарифа Мак-Кин¬
ли, производство сахара на Кубе только четыре раза
превышало 600 тысяч тонн в год. Однако в 1891 году
было произведено 816 980 тонн сахара, а на следующий
год — рекордное количество, 976 960 тонн. В 1894 году
впервые в истории Кубы производство сахара перевали¬
ло за миллион тонн.
Американские капиталы привлекала на остров пер¬
спектива получения в дальнейшем прибылей: стали уве¬
личиваться капиталовложения в производство машин
для сахарных заводов, в строительство железнодорож¬
363
ных веток (для подвоза сахарного тростника на заводы)
и в сахарные плантации. Одним из шервых американских
капиталистов, устремившихся в тот период на Кубу,
был Генри О. Хэйвмейер, президент «Америкэн шу-
гэр рифайнинг компани» и глава Сахарного треста.
В 1892 году он и двое других американцев (одним из
них являлся Э. А. Аткинс) купили компанию «Тринидад
шугэр компани», которая в том же году была зареги¬
стрирована как корпорация в штате Нью-Джерси.
В 1892 году в том же штате были зарегистрированы еще
две сахарные компании: «Мэйпос шугэр компани» и
«Викториа компани»; в этом же году американцы
купили на Кубе имение «Эль Триунфо» площадью
1533 акра. В 1893 году «Мэйпос шугэр компани»
приобрела в *Санкти-Спиритус поместье площадью
2800 акров. Вскоре после этого оно оценивалось уже
в 300 тысяч долларов и давало 6 тысяч тонн сахара
в год.
В числе других сахарных плантаций, перешедших в
этот период в руки американцев, следует назвать «Туй-
нику кэйн шугэр компани», Ормигуэро, Лос-Канос и
«Констанс шугэр компани», одну из крупнейших на
Кубе, производившую около 20 тысяч тонн сахара еже¬
годно. А если к ним добавить многочисленные име¬
ния, которые принадлежали кубинцам, перешедшим в
американское подданство, станет ясно, в какой огром¬
ной степени усилились экономические интересы Соеди¬
ненных Штатов на Кубе.
В то же десятилетие, когда американские капиталы
устремились в сахарные плантации, происходил рост
американских капиталовложений и в другие предприя¬
тия на Кубе. Особенно много средств вкладывалось в
железные рудники, причем крупнейшая на Кубе желе¬
зорудная компания «Хурагуа айрон компани» в 1884 го¬
ду была продана американским компаниям «Бетлехэм
стил» и «Пенсильвания стил». К 1895 году «Хурагуа ай¬
рон компани» уже добыла более 3 миллионов тонн же¬
лезной руды, а в 1897 году ее собственность в Сантьяго-
де-Куба оценивалась в 2400 тысяч долларов. Американ¬
цам принадлежали еще два железорудных предприя¬
тия — «Понопу майнинг энд транспортейшн компани» и
«Сигуа айрон компани», но в 1895 году они еще только
налаживали производство. Кроме того, кое-какие амери¬
364
канские капиталы были вложены в животноводческие
фермы, фруктовые и табачные плантации, а также в
коммунальные предприятия.
Определить правильно сумму американских капита¬
ловложений на Кубе к 1895 году трудно, так как точной
статистики в то время не велось. Ричард Олни, государ¬
ственный секретарь США в 1895 году, оценивал эти
капиталовложения в 50 миллионов долларов. В работах,
изданных за последнее время, указывается, что капита¬
ловложения в сахарную промышленность составляли от
10 миллионов до 30 миллионов долларов, а в перераба¬
тывающую промышленность — около 10 миллионов дол¬
ларов. Примерно 50 процентов капиталов, вложенных в
производство сахара, принадлежало жившим на остро¬
ве американцам.
Через каких-нибудь тридцать лет или даже меньше
почти все сахарные плантации на Кубе оказались в ру¬
ках крупных сахарных компаний США. Но, как отмеча¬
лось на Национальном конгрессе кубинских историков
в 1947 году, уже в то время, «к началу 1895 года Куба
в экономическом отношении фактически была превра¬
щена в колонию Соединенных Штатов» и. В области
торговли Соединенные Штаты стали полновластным хо¬
зяином на кубинском рынке. Это ясно видно из следу¬
ющей таблицы:
Экспорт кубинского сахара в
1892 году
(в мешках)
Соединенное Королевство .
... 0
Испания и Канарские острова
. . . 328 521
Соединенные Штаты
... 1 154 193
Канада
... 2 500
Южная и Центральная Америка
... 10
Всего . . 1 485 224
В период с 1887 по 1897 год Соединенные Штаты
закупали почти весь сахар и табак, составлявшие две
главные экспортные статьи Кубы, а Куба в это же вре¬
мя поглощала около одной пятнадцатой всего экспорта
США. А поскольку она превратилась в основном в
страну монокультурного земледелия, попав в исключи¬
тельную зависимость от американского рынка, «сосгоя-
365
нке здоровья» ее экономики стало тоже всецело зави¬
сеть от США. Повысив пошлины на табак, тариф
Мак-Кинли закрыл американский рынок для кубинского
табака, за исключением самых лучших его сортов.
А установив протекционистские тарифы в пользу амери¬
канских сахарозаводчиков (Сахарный трест был защи¬
щен от европейских и других конкурентов пошлиной в
2 цента на фунт ввозного рафинада), он заставил мно¬
гих производителей рафинированного сахара на Кубе
закрыть свои предприятия.
Когда в 1893 году начался мировой экономический
кризис, темпы роста американских капиталовложений
на Кубе замедлились, а объем кубино-американской
торговли сократился. В 1894 году тариф Вильсона —
Гормэна установил 40-процентные пошлины на сахар-
сырец, лишив кубинских производителей тех преиму¬
ществ, какими они пользовались до этого на американ¬
ском рынке по сравнению с поставщиками сахара из
других стран. Теперь они столкнулись с серьезной кон¬
куренцией со стороны европейских производителей свек¬
ловичного сахара, получавших крупные государствен¬
ные субсидии,— притом в условиях затоваривания ми¬
рового рынка. Средняя цена на сахар в Нью-Йорке в
1894 году составляла приблизительно 3,25 цента за
фунт; это была рекордно низкая цена.
К еще большему несчастью для Кубы, Испания в
отместку за введение тарифа Вильсона—Гормэна воз¬
родила систему дискриминационных таможенных по¬
шлин на американские товары, ввозимые на Кубу,— си¬
стему, которая была временно отменена после принятия
тарифа Мак-Кинли. В результате испанские купцы из
метрополии вновь заняли монопольное положение в ку¬
бинской торговле и стоимость жизни на Кубе резко
возросла. В январе 1895 года было достигнуто соглаше¬
ние, по которому американские товары могли ввозиться
на Кубу на равных условиях с другими иностранными
товарами, но к этому времени дискриминация в торгов¬
ле уже успела нанести острову огромный ущерб.
Серьезные экономические трудности, возникшие на
Кубе зимой 1894/95 года, вызвали среди кубинцев ши¬
рокую дискуссию о дальнейших судьбах страны. Одни
кубинцы доказывали, что единственным выходом из
создавшегося для Кубы трудного положения является
366
аннексия острова Соединенными Штатами. Испанские
законы искусственно ограничивали кубинскую торгов¬
лю; опасаясь, как бы установление более тесных эконо¬
мических связей между Кубой и Соединенными Штата¬
ми не оторвало вовсе эту колонию от метрополии, Ис¬
пания никак не соглашалась высвободить кубинскую
экономику из феодальных цепей, в которых она ее дер¬
жала. Один кубинский публицист спрашивал: «Сколько
кубинского сахара потребляет Испания?» — и сам под¬
считал, что Испания закупает всего лишь около 300 ты¬
сяч тонн в год, а остальные 500 тысяч тонн остаются,
следовательно, без покупателя. «Может быть, этот сахар
можно продать Англии? Нет, у нее есть свои колонии,
удовлетворяющие ее потребности. Или Франции? Тоже
нет. Германии? Это тем более невозможно. Италии?
Об этом нечего и думать. Только Соединенные Штаты
могут покупать наш сахар, и если мы не установим бо¬
лее тесных отношений с североамериканской республи¬
кой, то других покупателей кубинского сахара не най¬
дем» 12.
Однако часть кубинцев отстаивала ту точку зрения,
что причиной экономических трудностей Кубы является
•монокультурная система земледелия и его полная зави¬
симость от американского рынка и доброй воли коммер¬
ческих кругов США. Надо, говорили они, немедленно
найти пути и средства, чтобы создать новые отрасли
промышленности для переработки побочных продуктов
этой важнейшей культуры — сахара. Полагаться в
столь большой степени на рынок Соединенных Штатов
опасно. Кроме того, это дает Соединенным Штатам
средство держать Кубу в своих руках, ибо стоит только
Вашингтону захотеть повысить пошлины на сахар, как
экономика Кубы будет обречена на кризис и упадок.
В доказательство этого они ссылались на тариф Мак¬
Кинли. Сахар был включен в список товаров, не обла¬
гаемых пошлиной, но президент США имел право обло¬
жить пошлинами товары любой страны, которая уста¬
новит «несправедливые и неразумные» пошлины на
американские продукты. Поэтому стоило Испании отка¬
заться от заключения торгового договора с США,
предусматривающего льготные условия ввоза на Кубу
американских промышленных и сельскохозяйственных
продуктов, как Соединенные Штаты ввели бы в ответ
367
дискриминационные пошлины на кубинский сахар и
экономика острова была бы ввергнута в хаос. На сей
раз этого, к счастью, не произошло, но даже возмож¬
ность этого свидетельствовала о том, насколько остров
стал зависеть от доброй воли Соединенных Штатов. По¬
этому, говорили сторонники этой точки зрения, если
Куба не встанет на путь промышленного развития, че¬
рез несколько лет она превратится в вассала Соединен¬
ных Штатов.
Однако самым важным последствием экономическо¬
го кризиса на Кубе зимой 1894/95 года было то, что он
заставил кубинцев особенно остро почувствовать все те
обиды и притеснения, которые они давно терпели от
Испании: огромное бремя налогов, долговую кабалу,
недопущение кубинцев на государственные должности,
дискриминационную экономическую политику, произ¬
вол, чинимый в отношении людей и их имущества, от¬
сутствие свободы слова, печати и собраний. Все больше
и больше кубинцев начинало понимать абсолютную бес¬
почвенность разговоров, будто Испания согласится на
все необходимые уступки, если Куба откажется от рево¬
люционного пути. Все больше и больше кубинцев жад¬
но ловили слухи о том, что находящиеся в изгнании ре¬
волюционеры готовы вновь «поднять знамя восстания».
Особенно живой отклик находили такие сообщения
у кубинских рабочих.
Правда, когда началась Десятилетняя война, значи¬
тельная часть предприятий табачной промышленности
Кубы «эмигрировала» в Ки-Уэст (Флорида), а вместе
с ними туда переехали и рабочие, в том числе и те, кто
основал первые рабочие организации на острове. Одна¬
ко рабочее движение на Кубе продолжало развиваться
и после этого, причем одним из стимулов к тому явля¬
лась Парижская Коммуна 1871 года, историю которой
и принципы, ею провозглашенные, кубинские рабочие
изучали. В 1872 году в Гаване возник профсоюз сорти¬
ровщиков табака, а через два года — союз резчиков та¬
бака. Сообщалось о забастовке рабочих табачных план¬
таций, вспыхнувшей в том же 1872 году. Имеются так¬
же сведения, что еще до 1877 года на Кубе был создан
профсоюз рабочих-печатников — одна из первых рабо¬
чих организаций, возникших на острове (исключая ра¬
бочие объединения в табачной промышленности).
368
После Десятилетней войны рабочее движение на
Кубе стало развиваться еще быстрее. Стимулирующее
влияние оказала возобновившаяся практика чтения до¬
кладов и лекций на фабриках и в мастерских. Организа¬
ция рабочих в союзы особенно широко и активно про¬
водилась в табачной промышленности, но это движение
не ограничивалось, разумеется, только табачными пред¬
приятиями или только Гаваной. Во всех крупнейших го¬
родах острова в 80-х годах XIX века начали возникать
организации рабочих самых разных профессий: набор¬
щиков, возчиков, уличных торговцев, плотников и сто¬
ляров, швейников, каменщиков, бочаров, сапожников,
пекарей, портовых рабочих.
Нередко организованные рабочие устраивали заба¬
стовки. Одной из самых примечательных явилась заба¬
стовка рабочих-швейников в Гаване в 1882 году, вы¬
званная объявленным сокращением заработной платы.
Чтобы подавить ее, хозяева попытались выписать ра-
бочих-штрейкбрехеров из Нью-Йорка и уже наняли на
работу 17 портных — не членов союза. Но нью-йоркские
профсоюзы швейников пообещали гаванскому союзу
предотвратить эмиграцию на Кубу квалифицированных
рабочих из числа своих членов, и благодаря проявлен¬
ной таким образом международной рабочей солидарно¬
сти рабочие-швейники Гаваны смогли одержать частич¬
ную победу.
Однако, хотя подобные боевые выступления и име¬
ли место, следует сказать, что в целом на кубинское
рабочее движение долгое время вредное влияние ока¬
зывал Сатурнино Мартинес, издававший в 1876—
1884 годах еженедельник «Ла расон» («Разум») и про¬
водивший в нем свою «просветительную кампанию»
среди рабочих. Мартинес призывал рабочих не устраи¬
вать забастовок и советовал им искать выхода из свое¬
го трудного положения в создании кооперативов. Под
влиянием его пропаганды на Кубе возникло в то время
много кооперативных обществ, но они ничего не достиг¬
ли. .Одно время появился даже смелый план, который
так никогда и не был осуществлен,— построить на ко¬
оперативных началах сигарную фабрику с капиталом
в 250 тысяч песо, который предполагалось собрать за
полгода из взносов 10 тысяч рабочих по 50 сентаво в
неделю.
369
Реформистское руководство Мартинеса привело к
тому, что рабочие организации тратили свою энергию
и денежные средства на всякие несбыточные проекты,
которые лишь отвлекали их от борьбы против капита¬
листических хозяев и реакционного правительства.
В результате рабочее движение на Кубе в этот период
не могло похвастаться большими успехами.
Вызов руководству Мартинеса был брошен только
в 1885 году представителями более младшего поколе¬
ния, которые стали проповедовать идеологию классовой
борьбы и социализма. Но хотя учение Маркса—Энгель¬
са, проникшее на Кубу через Испанию, и оказало боль¬
шое влияние на этих людей, они вместе с тем оставались
в плену анархистской идеологии, которая, как мы виде¬
ли, прочно укоренилась в рабочем движении в Испании.
Новые организации и группы, возникшие в это время в
кубинском рабочем движении, также придерживались
в основном анархо-синдикалистских взглядов; они вери¬
ли в тред-юнионизм и социализм, но отвергали полити¬
ческие действия как средство, которое рабочий класс
должен использовать в классовой борьбе.
Из анархо-синдикалистских лидеров самым извест¬
ным был Энрике Ройг-и-Сан Мартин. Сын военного вра¬
ча, он получил образование в гаванском колледже Сан-
Анаклето. С 1860 по 1882 год Э. Ройг работал на са¬
харных заводах; начав с простого рабочего, он занял
затем должность управляющего. Больше двадцати лет
Э. Ройгу пришлось общаться с людьми, работавшими
на сахарных плантациях,— рабами, законтрактован¬
ными и свободными рабочими, и все это время он ста¬
рался понять основные причины, порождающие экс¬
плуатацию труда. Э. Ройг изучил труды Маркса, Эн¬
гельса, Бакунина. По своим взглядам он был анархо-
синдикалистом. Чтобы пропагандировать свои взгляды
среди рабочих, он стал читать лекции на табачной фаб¬
рике.
В 1887 году Ройг основал ежедневную газету «Эль
продуктор» («Производитель»), которая должна была
служить «экономическим и социальным интересам ра¬
бочего класса». «Главная наша цель,— говорил он,—
состоит в том, чтобы постараться сплотить рабочих для
осуществления их общих стремлений и внушить им свя¬
тую веру в свое социальное возрождение. А для этого
370
мы должны энергично протестовать против всякого
угнетения со стороны так называемой буржуазии, а
также мелких хозяйчиков, которые, к сожалению, по¬
явились среди нас, чтобы сесть нам на плечи»13. Газета
«Эль продуктор» способствовала распространению со¬
циалистической идеологии среди кубинских рабочих.
В 1887 году она энергично выступала в защиту чикаг¬
ских анархо-синдикалистов, приговоренных к смертной
казни по известному Хеймаркетскому делу. На рабочем
митинге, состоявшемся 3 мая 1886 года в Чикаго, на
площади Хеймаркет-сквер, в знак протеста против по¬
лицейского террора, кто-то бросил в полицию бомбу, и,
воспользовавшись этим, власти обвинили семерых бое¬
вых руководителей чикагских рабочих в убийстве. Суд
вел дело пристрастно и приговорил всех семерых к
смерти, хотя не было представлено никаких доказа¬
тельств, что бомбу бросили именно они. Один из обви¬
няемых покончил с собой, двум другим смертную казнь
заменили пожизненным тюремным заключением, а
остальные четверо «хеймаркетских мучеников» были
повешены. Во время суда над ними Э. Ройг через свою
газету «Эль продуктор» организовал сбор средств для
защиты в суде этих американских рабочих руководи¬
телей.
«Эль продуктор» являлась официальным органом
«Сиркуло де трабахадорес» (Рабочего клуба), который
основали в Гаване в 1885 году друзья и единомышлен¬
ники Ройга — Энрике Крекки и Максимино Фернандес.
Члены различных рабочих организаций регулярно со¬
бирались в этом клубе, чтобы обсуждать и организовы¬
вать совместные действия. В 1890 году «Сиркуло де
трабахадорес» выпустил первомайский манифест, в ко¬
тором призвал кубинских рабочих поддержать решение
Международного социалистического конгресса в Пари¬
же [Первого конгресса II Интернационала 1889 года.—
Ред.] о проведении 1 мая каждого года во всех странах
демонстраций за установление восьмичасового рабочего
дня. Сразу же после этого руководителей «Сиркуло»
арестовали и отдали под суд «за нарушение уголовного
кодекса»*. Арестованных защищал в суде д-р Гонсалес
* Уголовный кодекс, введенный на Кубе королевским декретом
от 23 мая 1879 года, содержал две статьи, направленные на огра¬
371
Льоренте, и они были оправданы. По этому случаю на
главных улицах Гаваны состоялась массовая демон¬
страция, участники которой горячо приветствовали
освобождение руководителей «Сиркуло».
Выступая против Сатурнино Мартинеса и его ре¬
формистских идей, Ройг заявлял: «Кооперативы нас
не устраивают, мы хотим социальной революции».
В 1889 году Ройг умер, но к этому времени кубинские
рабочие уже отошли от Мартинеса и активно поддер¬
живали свое новое — социалистическое и анархо-синди-
калист-ское — руководство. На Первом национальном ра¬
бочем конгрессе, состоявшемся на Кубе в 1892 году,
бывшие сторонники Мартинеса окончательно порвали
с ним.
Первый национальный рабочий конгресс собрался в
Гаване 16 января 1892 года по инициативе «Сиркуло
де трабахадорес». На нем присутствовало около тысячи
делегатов, главным образом из Гаваны, но среди них
были представители и от других городов, таких, как
Пинар-дель-Рио, Матансас, Санта-Клара, Сьенфуэгос,
Пуэрто-Принсипе и Сантьяго-де-Куба. Главными во¬
просами, которые обсуждал конгресс, были вопросы о
восьмичасовом рабочем дне, равенстве всех рабочих —
негров и белых, о необходимости политических действий
и участия рабочих в борьбе за независимость Кубы.
Конгресс заседал пять дней, а потом власти запретили
ему собираться и арестовали его руководителей «за на¬
рушение уголовного кодекса». Но перед этим конгресс
успел принять следующую резолюцию:
«Конгресс считает, что рабочий класс не сможет
добиться своего освобождения, пока не проникнется
идеями революционного социализма, а посему он
призывает кубинских рабочих изучить и усвоить эти
идеи.
ничение права рабочих бастовать. Статья 268 предусматривала, что
«лица, нарушающие общественное спокойствие с целью возбуждения
вражды против кого-либо, подлежат наказанию». А в статье 567
говорилось, что «лица, вступающие в заговор между собой с целью
добиться чрезмерного повышения или сокращения заработной пла¬
ты или изменения условий труда, подлежат наказанию... Наиболее
сурово должны наказываться руководители и зачинщики такого
заговора» (Moisés Poblete Troncos о, Labour Legislation
in Cuba and Certain Central American Countries, «Monthly Labour
Review», vol. XXIX, September 1929, p. 508).
372
Настоящее заявление не может служить помехой
осуществлению свободолюбивых устремлений кубин¬
ского народа, ибо смешно думать, что люди, стремя¬
щиеся завоевать личную свободу, выступят против
завоевания свободы кубинским народом, даже если
это будет лишь относительная свобода, то есть сво¬
бода от угнетения его другим народом» 14.
Таким образом, Первый национальный рабочий кон¬
гресс порвал с аполитичной позицией анархо-синдика¬
листов, примкнул к революционному социализму и свя¬
зал борьбу за социализм с борьбой за национальную
независимость Кубы.
Вслед за запрещением этого конгресса на кубинское
рабочее движение обрушилась волна репрессий, не
прекращавшаяся несколько лет. (29 апреля 1894 года
в газете «Пипл», органе Социалистической рабочей пар¬
тии Соединенных Штатов, выходившем под редакцией
Даниэля де-Леона, было напечатано следующее корот¬
кое сообщение: «Куба. Социалистическая газета, начав¬
шая* недавно издаваться в этой испанской колонии,
была вскоре запрещена приказом генерал-капитана на
том основании, что она-де проповедует вредные тео¬
рии».) Но тот факт, что Рабочий конгресс высказался
за национальную независимость, свидетельствовал о
готовности кубинских рабочих оказать полную поддер¬
жку революционной борьбе за освобождение острова.
Итак, в борьбу за независимость Кубы вступала новая
сила, которая должна была придать революционному
движению еще большую мощь и размах.
Г Л А В А Д В А Д Ц А Т Ь ЧЕТВЕРТАЯ
Революционное движение на Кубе
в 1884—1890 годах
После тяжелых поражений повстанцев в ходе «Ма¬
лой войны» моральный дух большинства кубинских ре¬
волюционеров в изгнании упал настолько, что всякая
активная подготовка к новым действиям прекратилась
на несколько лет. И все же идея будущей революции
не умирала. Кубинские рабочие-табачники, жившие в
Ки-Уэсте большой колонией, не расставались с мыслью
о новом повстанческом движении, и революционная
деятельность среди кубинцев не прекращалась. Этому
во многом способствовали газета «Эль Яра», выходив¬
шая в Ки-Уэсте с 1875 года, и «Орден солнца» — тай¬
ная политическая организация, созданная там же после
Десятилетней войны. В Нью-Йорке Хосе Марти ста¬
рался поднять настроения кубинских беженцев и орга¬
низовать рассеявшиеся по разным местам группы рево¬
люционеров; он посвящал этому делу каждую свобод¬
ную минуту, остававшуюся у него после работы в
конторе фирмы «Лайонс энд компани», сочинения стихо¬
творений и писания статей в каракасскую газету «Ла
Опиньон насьональ» и в нью-йоркский журнал «Ла
Америка».
В марте 1884 года Максимо Гомес, находившийся
тогда в Гондурасе, направил в Соединенные Штаты
полковника Мануэля Агилера с посланием ко всем «ре¬
волюционным центрам». В этом документе Гомес изла¬
гал план действий, которого следовало придерживаться
освободительному движению на Кубе в будущем. План
предусматривал: повышение суммы денежных ссуд, со¬
бираемых революционными центрами; создание Прави¬
тельственного совета и поста главнокомандующего ре¬
волюционными силами, который поддерживал бы связь
с этим советом, но в военных вопросах имел бы полную
374
власть; предварительный сбор 200 тысяч долларов па
организацию и финансирование движения. Одновремен¬
но с этим посланием Гомес отправил письмо Maceo, в
котором сообщал ему о своем решении. Maceo немед¬
ленно ответил, заверяя Гомеса в своей поддержке и
выражая нетерпение присоединиться к нему.
Возвратившись в Гондурас, полковник Агилера рас¬
сказал Гомесу, что различные центры кубинской эми¬
грации в США, в том числе Клуб независимости в Нью-
Йорке, одобрили программу действий и условия, пред¬
ложенные Гомесом. Он сообщил также, что богатый
кубинский коммерсант в Нью-Йорке Феликс Говин го¬
тов, как ему передали, предоставить 200 тысяч долла¬
ров новому революционному движению, как только во
главе его встанет сам генерал Гомес. Гомес и Maceo
решили как можно скорее перебраться в Соединенные
Штаты. Maceo известил своих друзей в Ки-Уэсте, Нью-
Йорке, на Ямайке, в Санто-Доминго и других местах о
том, что он и Гомес решили организовать новое револю¬
ционное движение на Кубе: «Наша порабощенная Куба
требует от своих сынов начать борьбу за ее свободу...
А когда Куба станет свободна и создаст свое правитель¬
ство, я потребую, чтобы мы начали борьбу за независи¬
мость и Пуэрто-Рико. Я не сложу оружия до тех пор,
пока эта часть Америки будет оставаться в рабстве» Г
2 августа 1884 года Гомес и Maceo со своими семья¬
ми отплыли в Соединенные Штаты, чтобы присоеди¬
ниться к новому движению за независимость Кубы.
1 октября, после остановок в Новом Орлеане и Ки-Уэс¬
те, они прибыли в Нью-Йорк и сразу же начали прово¬
дить совещания в небольшом отеле г-жи Гриффон на
Девятой авеню — штаб-квартире кубинских революцио¬
неров. В ходе дискуссии были окончательно уточнены
планы общей организации движения, закупки оружия и
боеприпасов и найма транспортных средств для осуще¬
ствления намеченной экспедиции.
Но для всего этого требовались деньги. Гомес полу¬
чил от президента Гондураса 3 тысячи долларов в по¬
мощь борьбе за освобождение Кубы, а потом, нахо¬
дясь в Ки-Уэсте, где им была устроена восторженная
встреча, они с Maceo получили еще 5 тысяч долларов,
собранные для них рабочими-табачниками и другими
эмигрантами. (В Новом Орлеане богатые кубинцы от¬
375
казались каким-либо образом помочь им, в связи с чем
Гомес отметил, что «богатые кубинцы являются патрио¬
тами лишь собственных кошельков»2.) Но это была
только капля, а Гомес и Maceo главным образом пото¬
му и решили поехать в Нью-Йорк для организации но¬
вой революции на Кубе, что понадеялись на обещание
Феликса Говина оказать им солидную финансовую под¬
держку.
Однако вскоре же по прибытии в Нью-Йорк Гомесу
и Maceo пришлось испытать первое большое разочаро¬
вание. Когда они напомнили Говину о его обещании
ссудить им 200 тысяч долларов, богач кубинец ответил,
что в данный момент он добивается возвращения своего
конфискованного на Кубе имущества, а это зависит от
его хороших отношений с испанскими властями в Гава¬
не и потому он не может позволить себе ничего такого,
что могло бы испортить эти отношения. Гомес писал с
горечью в своем дневнике: «Здесь, в Нью-Йорке, меня
постиг удар, которого я не ожидал... я разочарован
ужасно, ибо выходит, что только бедняки кубинцы го¬
товы идти на жертвы»3.
Вторым ударом для движения, которое возглавили
Гомес и Maceo, явился отход от него Хосе Марти. По¬
скольку в Нью-Йорке найти средства не удалось, Гомес
решил направить представителей в различные другие
центры, где жили кубинцы, к которым можно было об¬
ратиться за финансовой помощью. После совещания с
Maceo и Марти Гомес поручил им обоим отправиться
для сбора средств в Мексику. Марти согласился по¬
ехать, и начал было говорить Гомесу о том, что он на¬
мерен делать, как только прибудет в Мексику. Однако
Гомес, распорядившийся в это время приготовить себе
ванну, резко оборвал Марти, сказав: «Знаете, Марти,
ограничьтесь тем, что сказано в инструкциях, а что ка¬
сается остального, то генерал Maceo сделает все, что
считает нужным». С этими словами Гомес удалился.
Maceo попробовал сгладить впечатление от происшед¬
шего, заметив Марти: «Старик рассматривает войну
на Кубе как свое личное дело, в которое он не позволяет
вмешиваться никому другому» 4. Однако это замечание
лишь вызвало у Марти еще большее раздражение, ибо
еще до этого инцидента его все больше беспокоила
склонность Гомеса относиться к революционному двц-
376
жению как к «своему личному делу» и требовать бес¬
прекословного выполнения своих приказов.
Через два дня после этого разговора, 20 октября
1884 года, Марти направил Гомесу письмо, в котором
сообщил о своем отказе принимать участие в задуман¬
ном движении:
«Приказом можно управлять войсками, генерал,
но нация не создается по приказу... Как можно пы¬
таться задушить свободную мысль уже сейчас, еще
не очутившись во главе народа^ исполненного бла¬
годарности и энтузиазма, еще не надев праздничные
одежды победителей, в которые вы облачитесь завт¬
ра? Родина не принадлежит никому. На нее может
претендовать (да и то лишь в мыслях) только тот,
кто служит ей совершенно бескорыстно и вполне со¬
знательно... Разве могу я, генерал, с этой тревогой
и этими сомнениями в душе выполнять поручения,
привлекать новых сторонников, убеждать тех, кото¬
рые мне уже верят, вести переговоры с людьми вы¬
дающимися, руководить людьми? Нет, я отказы¬
ваюсь от активного сотрудничества, на которое я
уже было дал согласие» 5.
Хотя Марти в данном случае и проявил несвойст¬
венную ему обидчивость, в конечном счете его толкнула
на такое решение боязнь создать диктатора прежде,
чем появится на свет сама Кубинская республика.
В противоположность Maceo, который, учитывая прош¬
лый опыт, понимал необходимость наличия сильной вла¬
сти в революционной борьбе и склонен был смотреть
сквозь пальцы на диктаторские замашки Гомеса, Марти
усматривал в поведении Гомеса зло, которое, по его
мнению, надо было пресечь, ибо иначе революционное
движение выродилось бы в чисто личное «предприятие»,
оторванное от народных масс. Гомес сам угадывал это
чувство в Марти, когда писал в своем дневнике: «Есть
люди, вроде Марти, которые боятся диктатуры» 6.
Вначале многие кубинские эмигранты критиковали
Марти за его внезапный разрыв с движением, а неко¬
торые даже обвиняли в дезертирстве. Но Марти скоро
убедил их, что, хотя он и не может действовать вместе
с Гомесом, он «всегда был и остается с народом». Боль¬
ше того, Марти считал, что «для блага родины необхо¬
димо, чтобы кто-то, не страшась и не колеблясь, отстаи¬
377
вал важнейшие идейные и тактические принципы, еслй
думает, как думаю, например, я, что им угрожает опас¬
ность» 7.
После отхода Марти от движения Гомес и Maceo в
соответствии с намеченным планом продолжали соби¬
рать средства на свою экспедицию. Полученных средств
(в Ки-Уэсте кубинские рабочие собрали 25 тысяч дол¬
ларов, да 30 тысяч пожертвовали промышленники) ока¬
залось достаточно, чтобы Гомес смог на них закупить
оружие и боеприпасы и даже расширить запланирован¬
ные масштабы вторжения на остров. Теперь он наме¬
чал, что несколько вооруженных отрядов должны будут
высадиться одновременно в различных частях острова и
затем координировать свои действия с общей деятель¬
ностью революционных групп на Кубе.
Но произошли новые неудачи. Закупленное оружие
и боеприпасы Гомес отправил своим друзьям в Санто-
Доминго для хранения до тех пор, пока экспедиция не
двинется на Кубу. Однако здешнее правительство, дру¬
жественно относившееся к Гомесу и другим кубинским
революционерам, пало, а сменившие его власти конфис¬
ковали все военные материалы. Когда среди эмигрантов
и революционеров вспыхнуло недовольство и начались
разногласия и раздоры, Гомес решил отправлять экспе¬
диции на Кубу по очереди, а не все сразу, как он плани¬
ровал вначале. Первым со своей экспедицией должен
был отправиться Maceo, за ним — Рафаэль Родригес, а
потом — Эмилио Нуньес.
Конечно, снова понадобились денежные средства, а
получить их можно было лишь из одного источника —
Ки-Уэста, и так уже внесшего непропорционально боль¬
шую долю. В октябре 1885 года Maceo выехал в Ки-
Уэст с целью собрать средства для своей экспедиции.
В этой поездке негритянского лидера сопровождал
д-р Эусебио Эрнандес, который должен был отправить¬
ся с этой же экспедицией в качестве помощника Maceo.
Эрнандес так описал реакцию людей, присутствовавших
на массовом митинге в Ки-Уэсте, когда он им «предста¬
вил генерала Антонио Maceo как руководителя первой
экспедиции, которую мы должны организовать на де¬
нежные пожертвования собравшихся»:
«Мои слова произвели на эмигрантов огромное,
необыкновенное впечатление... Все встали, начали
378
аплодировать и кричать «вива!», а потом взбирать¬
ся на подмостки, обнимать нас и вытряхивать содер¬
жимое своих карманов для руководителя экспеди¬
ции. Женщины и девушки снимали и дарили нам
свои кольца, серьги, часы и другие находившиеся при
них ценности. Мы видели, как дочери, жены и не-^
весты вынимали портреты дорогих им людей из сво¬
их медальонов, чтобы отдать эти последние нам.
Я не мог продолжать свою речь; с музыкой, сопро¬
вождаемые всей этой громадной толпой, мы отправи¬
лись на отведенную для нас квартиру. Эта востор¬
женная демонстрация продолжалась до полуночи.
На следующий день по нашей просьбе был на¬
значен комитет из нескольких девушек, чтобы разы¬
грать в лотерею собранную для нас коллекцию юве¬
лирных изделий. Генерал Maceo присоединил к ней
свою заколку для галстука — единственную имев¬
шуюся у него драгоценную вещицу.
Через неделю мы собрали больше, чем требова¬
лось: 9 тысяч долларов вместо 8. Не только кубинцы,
но и многие американцы — фактически все'свободо¬
любивые люди, жившие в этом свободном городе,—
приняли участие в кампании, развернувшейся в те¬
чение этой патриотической недели.
Не хватило бы и ста страниц, чтобы описать раз¬
нообразные замечательные подробности, украшавшие
эту как будто бы простую, но на самом деле в выс¬
шей степени деликатную работу, которую мы так
быстро провели за эту патриотическую неделю. Ma¬
ceo и меня во время наших поездок по табачным фаб¬
рикам сопровождали молоденькие девушки. Некото¬
рые из них с красивыми лицами, одухотворенными
чувством патриотизма, опоясав себя кубинскими
флагами, выходили вперед, чтобы провести меня к
почетной трибуне, где обычно выступал фабричный
лектор. Maceo, человек с бронзовой кожей, был
взволнован до глубины души. Ему без конца прихо¬
дилось вставать в ответ на бурные, продолжительные
овации, всякий раз вспыхивавшие в зале, когда его
имя упоминала в своей горячей речи какая-нибудь1
женщина-крестьянка, одна из почитательниц героя» 8.
В день отъезда Maceo в Нью-Йорк все фабрики и
мастерские не работали, с тем чтобы кубинские рабочие
379
могли пойти на пристань и принять участие в его про¬
водах. Негритянский вождь кубинских революционеров
покинул Ки-Уэст так же, как он в него прибыл: его со¬
провождали приветственные возгласы, в честь него раз¬
вевались флаги и гремела музыка.
В Нью-Йорке Maceo передал казначею движения,
X. М. Паррага, 5711 долларов, а полковнику Фернандо
Лопесу де Керальта было поручено закупить оружие и
боеприпасы и переправить их в Колон (Панама). Из
Колона Maceo намеревался отправиться со своей экспе¬
дицией в феврале 1886 года. А до этого он отправился
на Ямайку, чтобы составить там окончательный план
своего вторжения на Кубу. В Кингстоне Maceo выпустил
прокламацию «К моим друзьям и завоевателям Ориен-
те», в которой, между прочим, говорилось:
«Свободу не выпрашивают, ее завоевывают. Кля¬
нусь освободить вас либо погибнуть вместе с вами
в борьбе за ваши права. Я еду к вам, чтобы выпол¬
нить эту клятву.
Прошедшие семь лет доказали, что Санхонский
пакт — бесчестье для нас... Правительство варваров
и деспотов провозгласило своей целью истребление
кубинцев, оно надломило их дух и подавило револю¬
ционное движение. С того злосчастного дня мое серд¬
це разрывалось, когда я думал о горестной и безжа¬
лостной судьбе, уготованной для вас, и я не пере¬
ставая трудился ради вашего спасение Я несу вам
войну во имя разума и справедливости; присоеди¬
няйтесь ко мне — и вы станете достойными сынами
Кубы» 9.
Но и на этот раз целый ряд осложнений, неудач и
разочарований, сопровождавшихся острыми разногла¬
сиями между революционными лидерами, привел к пе¬
чальному крушению этих уже суливших надежду попы¬
ток начать вооруженную революцию на Кубе. Власти
Панамы под тем предлогом, что военные материалы,
отправленные в Панаму, не оформлены необходимыми
документами, не разрешили выгрузить их на своей тер¬
ритории, и военное снаряжение пришлось отвезти об¬
ратно в Нью-Йорк. А когда Maceo договорился об от¬
правке оружия на Ямайку, с тем чтобы оттуда
революционеры могли выехать вместе с ним на Кубу,
Гомес издал приказ об отсрочке вторжения на том осно¬
380
вании, что ряды революционного движения якобы по¬
редели и это уменьшило шансы на успех. И вот тогда,
после того как Maceo, крупно поспорив с Гомесом, уго¬
ворил его продолжать подготовку, задуманное револю¬
ционное движение постигла полная катастрофа. 20 июля
1886 года, через пять месяцев после намеченного Maceo
срока своей экспедиции на Кубу, судно «Морнинг стар»
с оружием и боеприпасами для кубинских повстанцев
прибыло в Кингстон. Но капитан судна, опасаясь, что
его арестуют с этим опасным грузом, приказал выбро¬
сить все оружие в море и вернулся в Нью-Йорк.
Так второй раз кубинские революционеры лишились
приобретенных с таким трудом военных материалов.
После этого нового удара всякая надежда на органи¬
зацию вторжения на Кубу почти исчезла. Правда, на
созванном 17 августа совещании всех руководителей
революционного движения, военных и гражданских, на¬
ходившихся на Ямайке, большинство участников вопре¬
ки возражениям Maceo проголосовали за то, чтобы
предпринять еще одну попытку начать революцию. Но
провалы и неудачи уже настолько усилили к тому вре¬
мени разногласия среди революционеров, что какая-либо
координация действий стала почти невозможной. 3 ав¬
густа 1886 года после спора из-за денег, необходимых
для финансирования экспедиции, во время которого Ma¬
ceo открыто критиковал самовластное поведение Гоме¬
са, усомнившись в честности его намерений и пригодно¬
сти для занятия поста командующего, Гомес разорвал
свою дружбу с ним. «Единственное, что осталось между
нами общего,— спокойно заявил он негритянскому ли¬
деру,— это святое дело нашей страны, которому я себя
посвятил» 10.
Хотя на совещании 17 августа предложение Maceo
временно прекратить все попытки организации воору¬
женной революции на Кубе было отвергнуто, события
вскоре показали, что он давал мудрый совет. Кубинские
эмигранты испытывали настолько глубокое разочарова¬
ние, что никаких шансов собрать среди них новые сред¬
ства уже не было. Кроме того, окончательная отмена
рабства на Кубе, провозглашенная 7 октября 1887 года,
также нанесла серьезный удар революционному движе¬
нию, поскольку оно в большой мере зависело от под¬
держки со стороны негритянского населения острова.
381
В этот период негры питали какое-то чувство благодар¬
ности к испанским властям за то, что король издал де¬
крет об отмене рабства, и поэтому в данный момент
трудно было ожидать, что они примкнут к революцион¬
ному движению.
В декабре 1886 года Гомес, придя к убеждению, что
«кубинцы... и слышать не хотят о революции» и что дви¬
жение, которое он возглавлял, не сулит никаких надежд,
объявил о прекращении повстанческого движения, пояс¬
нив, что движение потерпело неудачу вследствие «не¬
счастных происшествий и возникших препятствий, кото¬
рых никто не мог предвидеть, но которые всегда появ¬
ляются в такого рода делах» п.
Однако это было верно только отчасти. Неудача объ¬
яснялась также серьезными недостатками в организа¬
ции революционного движения. Руководство движением
взяли на себя военные лидеры; возложив на граждан¬
ских только одну задачу — сбор денежных средств. Да
и само движение было начато военными, которые лишь
потом призвали вступать в его ряды революционно на¬
строенных эмигрантов. Это обстоятельство с самого на¬
чала придало руководству движением диктаторский
характер, поскольку оно требовало от гражданских лиц
лишь слепого подчинения диктату военных командиров,
особенно главнокомандующего. На этой почве неизбеж¬
но должны были возникнуть трения между двумя си¬
лами в революционном движении (это мы уже видели
на примере порвавшего с движением Марти), а также
между самими военными руководителями, что доказали
споры между Гомесом и Maceo, о которых говорилось
выше. Неудивительно, что при таких условиях движение
стало затухать.
Марти сделал попытку преодолеть эту серьезную
слабость в революционном движении. Осенью 1887 года
он и другие поборники кубинской независимости прове¬
ли несколько совещаний в Нью-Йорке, обсудив на них
основы будущих революционных действий. Под руковод¬
ством Марти кубинские эмигранты составили циркуляр¬
ное письмо, где излагалась программа единых действий.
В этом письме особо выделялись пять главных положе¬
ний, которые «должны вдохновлять нас в наших словах
и делах»:
382
«1. Всякое революционное решение, к какому мы
придем, для того чтобы завоевать поддержку в стра¬
не, должно основываться на демократических ме¬
тодах.
2. Немедленно организовать военных руководите¬
лей, находящихся за пределами Кубы, и координи¬
ровать эту работу с такой же работой, которая дол¬
жна быть проведена на самой Кубе.
3. Объединить все эмигрантские центры в одну
большую демократическую организацию.
4. Предотвратить возможность использования ре¬
волюционных настроений на Кубе в интересах какой-
либо одной группы ради возвышения какого-либо
одного социального класса, либо для установления
неограниченной власти какой-нибудь военной или
гражданской группы, или же господства одной расы
над другой.
5. Предотвратить возможность ослабления рево¬
люционной борьбы пропагандой в пользу аннек¬
сии» 12.
Это циркулярное письмо вместе с просьбой поддер¬
жать намеченную программу было послано генералам
Максимо Гомесу, Антонио Maceo, Рафаэлю Родригесу
и Франсиско Каррильо. Гомес прислал короткий, но по¬
ложительный ответ нью-йоркскому комитету (обра¬
титься непосредственно к Марти он не захотел, так как
все еще был в обиде на него после прошлых споров),
заявивхчто всегда готов «занять свое место в борьбе
за независимость Кубы». Maceo ответил непосредствен¬
но Марти, выразив свое полное согласие с основными
принципами, сформулированными в циркулярном пись¬
ме, и подчеркнув необходимость единства всех кубинцев
для успешной организации революции. «В целях спасе¬
ния нашей порабощенной страны, положение которой
становится с каждым днем все хуже, мы должны покон¬
чить с разногласиями, посеянными в наших сердцах
врагами нашего благородного дела» 13.
Хотя циркулярное письмо Марти не дало сразу же
конкретных результатов, оно явилось важным этапом
в развитии новых взглядов на организацию революцион¬
ного движения, которые Марти вскоре сформулировал
более подробно. Они предусматривали демократическую
организацию войны за независимость, объединение всех
383
классов и всех сил, гражданских и военных, на борьбу
за освобождение Кубы.
До сих пор находившиеся в изгнании революционеры
старались «ввезти» революцию на Кубу извне, пред¬
приняв вторжение на остров. Но в 189Ó году‘Антонио
Maceo создал группы для революционной борьбы на
самой Кубе и надеялся с помощью сил, которые выса¬
дятся на острове, одержать победу в борьбе за незави¬
симость. Под предлогом, что он хочет лично заняться
распродажей имущества, принадлежавшего его матери,
Maceo попросил у генерал-капитана Мануэля Саламан¬
ки разрешения вернуться на Кубу. Саламанка, считав¬
ший необходимым проявлять терпимость, для того что¬
бы заглушить революционные настроения на острове, и
еще раньше разрешивший возвратиться на Кубу Флору
Кромбету, предоставил и Maceo пропуск и охранное
свидетельство для посещения им своего родного остро¬
ва. 29 января 1890 года Maceo отплыл на Кубу из
Гаити. Он писал, что ехал на Кубу, притворяясь «жаж¬
дущим мира и согласия, но чего я действительно хо¬
тел— так это войны и уничтожения колониальной си¬
стемы» 14.
Прибыв на Кубу, он сразу же стал принимать меры
к тому, чтобы поднять боевой дух революционеров.
В его комнату в гостинице «Инглатерра» в Гаване при¬
ходили бывшие руководители повстанцев и многие мо¬
лодые кубинцы, которым не терпелось принять участие
в революционном движении. Очень много времени Ma¬
ceo уделял также переговорам с социалистическими ли¬
дерами профсоюзов и с руководителями кубинских нег¬
ров, особенно с Хуаном Гуальберто Гомесом. Maceo
быстро убедился в том, что отмена рабства не сделала
негров друзьями Испании, как он думал вначале. На¬
против, негритянское население, сталкиваясь с пробле¬
мами безработицы или крайне низкой оплаты труда,
испытывало недовольство.
Хотя Хуан Гуальберто Гомес и Maceo были целиком
согласны друг с другом относительно необходимости
установить полное расовое равенство на Кубе, Maceo
не одобрил выдвинутый Гомесом план создания «сепа¬
ратной» организации негров и мулатов в рамках рево¬
люционного движения. Maceo, считавший, что это лишь
сыграет на руку врагам революции, был убежден, что
384
борьба за независимость может увенчаться успехом
только при условии единства черных и белых кубинцев.
Maceo удалось убедить в этом Гомеса, который согла¬
сился с ним также, что главнокомандующим военными
силами революции следует поставить Максимо Гомеса.
Несмотря на свою недавнюю ссору с доминиканским
генералом, Maceo отмечал, что Гомес обладает замеча¬
тельными военными способностями, лучше всех сможет
руководить военными операциями того типа, какие надо
будет проводить на Кубе, и что он, кроме того, убежден¬
ный противник расовой дискриминации.
Открытая революционная деятельность Maceo вооб¬
ще вызвала беспокойство и растерянность испанских
властей, но особенно их поразило то, что многие лидеры
белых кубинцев смотрели на этого негритянского рево¬
люционера как на бесспорного руководителя борьбы за
освобождение острова. Камило Полавьеха, сменивший
Саламанку на посту генерал-капитана, сообщал в
Мадрид:
«Известные революционеры приезжают со всех
концов острова в Гавану и открыто встречаются с
ним. Это способствовало возрождению надежд, что
весьма неприятно для Испании. Очень неприятно так¬
же видеть, что его посещают и сопровождают многие
представители креольских семейств, в том числе за¬
нимающих видное общественное положение. И так
происходит, несмотря на то что Maceo принадлежит
к цветной расе, которую креолы, как правило, глу¬
боко презирают. Объясняется это тем, что Maceo
стал символом ненависти к Испании. Креольская мо¬
лодежь, посещающая различные салоны, а также
литературные и научные кружки столицы, особенно
стремится попасть в его общество. И все эти люди
открыто величают Maceo титулом генерала» 1г\
После целого ряда приемов и банкетов, устроенных
в его честь в Гаване и в Пинар-дель-Рио (фактически
они играли роль митингов, на которых создавались но¬
вые организационные центры восстания), Maceo выехал
в Сантьяго-де-Куба, где был встречен как национальный
герой. На банкете 29 июля 1890 года произошел инци¬
дент, надолго запомнившийся кубинцам. Юноша, по
имени Хосе X. Эрнандес, в форме вопроса, заданного
им Maceo, выразил надежду, что Куба будет аннексиро-
13 Филип С. Фонер
385
Вана Соединенными Штатами и превратится в «еще
одну звезду в большом американском созвездии». Maceo
сразу ответил ему, сказав: «Молодой человек, в таком
случае я стал бы сражаться на стороне испанцев, но я,
однако, не верю в неизбежность того, о чем вы гово¬
рите». Maceo всегда являлся противником аннексии
Кубы Соединенными Штатами. Он готов был пожертво¬
вать своей жизнью лишь ради одного — независимости
Кубы. И считал, что только ради этого стоит подни¬
мать вооруженное восстание 16.
В конце концов генералы Maceo, Мануэль Сангили,
Мануэль Суарес и Хосе М. Агирре разработали в Гава¬
не план восстания. В столице восстание было назначено
на 10 октября — годовщину «клича из Яра», положив¬
шего начало Десятилетней войне. Повстанцы должны
были захватить все важнейшие стратегические позиции
в городе, а в случае неудачи отойти во внутренние райо¬
ны страны и продолжать борьбу там.
В Сантьяго-де-Куба Maceo приступил к подготовке
восстания в восточной части острова. Намечалось за¬
хватить Сантьяго, который после перехода его к по¬
встанцам явился бы плацдармом для высадки Максимо
Гомеса и других эмигрантов, о чем их предполагалось
заранее информировать. После этого революционные
группы начали бы восстание почти во всех других горо¬
дах провинции Ориенте — Мансанилье, Гуантанамо,
Байамо, Баракоа, Тунасе, Хигуани и т. д.— и на борь¬
бу против испанцев поднялась бы фактически вся про¬
винция.
Казалось бы, план должен был предусматривать од¬
новременное начало восстания в Гаване и в восточной
Кубе, однако по каким-то неясным для нас причинам
начало восстания в Ориенте было назначено на 8 сен¬
тября, то есть на месяц раньше, чем на западе Кубы. Во
всяком случае, к середине августа 1890 года организа¬
ционная подготовка революции была полностью завер¬
шена. Вместе с Maceo, как главным руководителем бу¬
дущего восстания в провинции Ориенте, работали гене¬
рал Гильермо Монкада, Флор Кромбет и другие
ветераны прошлой революционной борьбы. В рядах ре¬
волюционных заговорщиков наряду с образованными
людьми находились рабочие и крестьяне — как негры,
так и белые, а также много кубинской молодежи.
386
Но богачи — хозяева марганцевых рудников, сахар¬
ных плантаций, рафинадных заводов и других пред¬
приятий— выступали против вооруженного восстания.
Они боялись, что революция помешает им заниматься
бизнесом, и их пугало то, что Maceo и другие негры
стали играть столь значительную роль в революционном
движении. Опасения богатых кубинцев нашли отраже¬
ние в позиции лидеров партии автономистов, в большин¬
стве своем адвокатов, представлявших интересы вла¬
дельцев марганцевых рудников и предприятий сахарной
промышленности. Так, генерал-капитан Полавьеха ин¬
формировал испанское правительство, что «поведение
руководителей партии автономистов определяется в пер¬
вую очередь их расовой ненавистью к неграм. Они не
хотят, чтобы цветной элемент, столь многочисленный в
провинции Сантьяго-де-Куба, занял господствующее
положение. А большинство белых, естественно, опа¬
сается открыто выражаемого стремления Maceo уста¬
новить власть своей расы, то есть создать на Кубе рес¬
публику, подобную Гаитянской»17.
В действительности Maceo никогда не выражал по¬
добных стремлений. Однако испанские власти очень хо¬
рошо умели использовать «Гаити» в качестве пугала с
целью расколоть ряды белых кубинцев; они и теперь
прибегли к этому средству, чтобы повлиять на лидеров
автономистов и помешать им присоединиться к револю¬
ционному движению. Испанцы добились своего, так как
автономисты привыкли ставить знак равенства между
участием негров в любом политическом движении на
Кубе и «угрозой негритянского господства». А если еще
вспомнить их опасения лишиться прибылей со своих руд¬
ников и сахарных предприятий, то легко попять, почему
они отвергали революционный путь.
Несмотря на то что революционеры не смогли пере¬
тянуть на свою сторону зажиточных людей в Ориенте,
они не отказались от своего плана организации восста¬
ния. Но каждый их шаг становился известным испан¬
цам. Полавьеха еще до своего прибытия на Кубу полу¬
чил от испанской армии и полиции подробную инфор¬
мацию о революционных планах Maceo. Такую инфор¬
мацию испанцы в изобилии получали от автономистов,
принадлежавших к левому крылу этой партии и поэто¬
му втершихся в доверие к революционерам, но в дейст¬
13*
387
вительности выступавших против вооруженного восста¬
ния. Фактически, однако, о готовившемся заговоре зна¬
ло так много людей и революционное движение столь
мало старалось избежать гласности, что было бы чудом,
если бы испанцы не были полностью осведомлены о всех
этих планах.
Генерал-капитан Полавьеха прибыл в Гавану 24 ав¬
густа. И уже через 48 часов он приказал гражданскому
губернатору Сантьяго «принудить дона Антонио Maceo и
его семью немедленно выехать в Кингстон или какой-ни¬
будь другой иностранный порт». Во второй половине дня
29 августа полицейские, явившиеся в гостиницу, где жи¬
ли Maceo и его жена, сообщили им, что на следующий
день они должны выехать с Кубы на американском судне,
направлявшемся в Нью-Йорк. После этого полиция заня¬
ла все здание гостиницы, чтобы не дать Maceo скрыться.
Весть об аресте Maceo полицией быстро облетела ре¬
волюционеров. В то время как многие, особенно моло¬
дые, заговорщики готовы были приступить к реализа¬
ции плана немедленного восстания, в рядах революцио¬
неров возникли разногласия. Люди более осторожные
считали, что революция обречена на поражение, по¬
скольку испанским властям известны все ее планы и
они полностью к ней подготовились. Их точка зрения
победила, и в результате появился приказ «распустить
группы, уже сформированные в различных местах, и
объявить о прекращении движения» 18.
30 августа Maceo с женой отплыли из Сантьяго-де-
Куба на пароходе, направлявшемся в Нью-Йорк через
Кингстон. Через несколько дней Флор Кромбет* и другие
руководители заговора также были высланы с Кубы,
а многие другие кубинцы, участвовавшие в движении,
добровольно покинули остров, боясь угодить в тюрьму.
Но были и такие, кому посчастливилось меньше и кого
испанцы запрятали в тюрьму в Гуане, на крайней за¬
падной оконечности Кубы.
Сообщая испанскому правительству о неудавшемся
революционном заговоре, генерал-капитан Полавьеха
воздавал должное богатым кубинским лидерам партии
автономистов, выражавшим интересы владельцев мар¬
ганцевых рудников, сахарных плантаций и заводов.
(Так как хозяева марганцевых рудников сыграли круп¬
ную роль в подрыве этой революционной попытки, то
388
затишье, наступившее на Кубе после прекращения по¬
встанческого движения 1890 года, руководимого Maceo,
стали называть «марганцевым миром».) Именно их вра¬
ждебное отношение к Maceo помешало революции одер¬
жать успех. Полавьеха писал:
«Хорошо еще — и это очень важно,— что лидеры
партии автономистов отказались иметь дело с ним
[Масео]. О заговоре знали многие на острове, осо¬
бенно в провинции Сантьяго-де-Куба, где всякая де¬
ловая активность была парализована страхом, ко¬
торый этот заговор породил в людях. После того как
я выслал Масео и часть его сторонников, несколько
радикалов из названной партии явились в редакцию
газеты «Эль Пайс» [орган партии автономистов] и
стали просить ее директоров, чтобы газета осудила
мои действия. Те отказались, заявив, что я, наобо¬
рот, оказал хорошую услугу Кубе» 19.
Итак, семимесячная революционная деятельность
Масео на Кубе закончилась неудачей, как и все другие
попытки совершить революцию на острове, предприни¬
мавшиеся в течение прошедшего десятилетия. Однако
эти усилия добиться освобождения Кубы не были на¬
прасными. Из опыта с планом Гомеса — Масео рево¬
люционеры извлекли урок о необходимости развивать
более широкую демократию в ходе организации восста¬
ния и правильно распределять роли между граждан¬
скими и военными группами. А опыт организаторской
работы самого Масео на Кубе убедил их в том, что
массовая поддержка движения за независимость на
острове ширится и что тактика испанцев — пытаться
расколоть ряды кубинцев, используя расовые предрас¬
судки,— уже не имеет прежнего успеха. Как подчерки¬
вает Эрминио Портель Вилй, «все эти симптомы пока¬
зывали, что кубинцы добиваются не автономии и не ан¬
нексии [Соединенными Штатами.— Ред.], а независимо¬
сти, и именно это пугало Испанию» 20.
Революционное движение на острове в 1884—1890 го¬
дах не достигло своей главной цели — завоевания неза¬
висимости Кубы. Однако оно имело последствия, кото¬
рые в скором времени дали о себе знать как на самой
Кубе, так и в различных революционных центрах за ее
пределами.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
Кубинская
революционная партия
При поверхностном взгляде на кубинское революци¬
онное движение, каким оно было к началу 1891 года,
можно было заключить, что все попытки освободить
Кубу от испанской тирании почти безнадежны. На са¬
мой Кубе организация какого-либо движения для завое¬
вания свободы казалась просто невозможной. Защищен¬
ная такой прочной броней, как послушная угнетателям
армия и полиция, и располагая сетью агентов и шпио¬
нов, готовых тут же донести о всякой группе, выступаю¬
щей против существующего режима, испанская олигар¬
хия, казалось, полностью контролировала положение.
За пределами Кубы революционное движение среди эми¬
грантов выродилось настолько, что, кроме риторических
фраз, ничего другого ждать от него уже было нельзя.
Многие эмигранты теперь, по-видимому, больше упова¬
ли на какую-нибудь случайность, какое-либо непредви¬
денное событие, которое может привести к падению
испанской деспотии, чем на борьбу и активное нацио¬
нальное сопротивление.
Однако тот, кто пригляделся бы внимательнее, мог
бы заметить и обнадеживающие признаки. События
1890 года на Кубе показали, что большинство кубин¬
ского народа жаждет политической и экономической
свободы, независимости своей страны. И оно безусловно
поддержало бы всякое революционное движение, кото¬
рое показало бы свою эффективность.
5 января 1892 года такое движение возникло в лице
Кубинской революционной партии. Ее духовным вож¬
дем, организатором и руководителем был Хосе Марти.
Кубинская революционная партия создалась после
двух лет упорной подготовительной работы. В январе
1890 года Марти помог кубинскому эмигранту негру
390
Рафаэлю Серра основать в Нью-Йорке организацию
под названием «Лига» в целях содействия образованию
и политическому просвещению негритянских беженцев с
Кубы. Марти расценил создание «Лиги» как важный
этап в развитии революционного движения. «Лига»
была организацией бедняков, а именно бедняки, по
его мнению, должны были стать главной опорой рево¬
люции на Кубе. Марти к тому времени узнал, что мно¬
гие богатые кубинцы, потеряв интерес к независимости
из опасений, как бы она не повредила их экономиче¬
ским интересам, уже готовы были согласиться на ком¬
промиссное решение — предоставление Кубе автономии.
Кроме того, «Лига» состояла из негров, а больше трети
населения Кубы составляли негры. «Негробоязнь», как
называл ее сам Марти, долгое время служила помехой
на пути революционного движения, и вопрос о ней игно¬
рировать было нельзя. Его следовало решить раз и на¬
всегда. В своем письме к Maceo, написанном еще в
1882 году, Марти, указывая на прошлые ошибки рево¬
люционеров, подчеркивал, что тот, кто привносит в рево¬
люционную борьбу расовые предрассудки и рознь,— враг
независимости Кубы. Он писал:
«Без социального решения кубинской проблемы
нельзя найти и ее политического решения. А ее со¬
циальное решение возможно лишь в том случае,
если обе расы будут относиться с любовью и уваже¬
нием друг к другу... Для меня каждый, кто разжи¬
гает [расовую] ненависть на Кубе или старается вос¬
пользоваться к своей выгоде уже существующими ее
проявлениями,— преступник. Преступник для меня и
тот, кто пытается удушить законные стремления доб¬
рой и благоразумной расы» 1.
Марти считал, что, привлекая кубинских цегров-
эмигрантов через «Лигу» к подготовке революционного
движения, можно будет и на самой Кубе положить на¬
чало сплочению негров для поддержки решительной
борьбы за освобождение, а вместе с тем заложить осно¬
вы равенства и сотрудничества обеих рас в будущей
республике.
«Вот с чего мы должны начать,— писал он Ра¬
фаэлю Серра,— если хотим выполнить свой долг.
Ибо цель наша —не просто переворот, а создание
хорошей, здоровой, справедливой социальной систе-
391
Мы без демагогических заигрываний перед народом
или, наоборот, высокомерно-пренебрежительного от¬
ношения к нему властей. И всегда будем помнить,
что чем больше народ страдал, тем больше его пра¬
во на справедливость, поэтому нельзя допустить, что¬
бы человеческие предрассудки и социальное нера¬
венство восторжествовали над естественным, создан¬
ным самой природой равенством всех людей» 2.
«Лига» была школой будущей революции. Каждый
вечер в ней проводились занятия, читались лекции, и
Марти не только подыскивал помещения, учителей и по¬
могал находить новых членов, но и сам раз в неделю по
четвергам обучал слушателей. Он говорил им, что надо
завоевать полную независимость для Кубы, а все пред¬
лагаемые ей половинчатые реформы решительно от¬
вергать. Он старался пробудить в своих учениках чувст¬
во патриотизма, хотел, чтобы они гордились тем, что
являются кубинцами, и подчеркивал, какую важную
роль в освободительном движении и в будущей респуб¬
лике должны будут играть народные массы, простые
труженики, негры и белые. Новая борьба за Кубу, ука¬
зывал Марти, уже не будет войной класса землевладель¬
цев, как в 1868 году,— нет, это будет народная война.
А чтобы она стала таковой, к негру надо относиться
«соответственно его человеческим достоинствам», а к
рабочему — «как к брату, выполняющему важную роль
и имеющему свои права, ибо именно рабочий, труженик
обеспечивает мир и счастье нации». И негритянские
ученики Марти, представители рабочего класса, закан¬
чивая «курс науки» у своего «маэстро», проникались
верой в конечную победу революции и уже более ясно,
чем раньше, представляли себе ту роль, какую они дол¬
жны д^грать в ней.
О работе, проводимой Марти с кубинскими трудя¬
щимися в «Лиге», стало известно повсюду в Соединен¬
ных Штатах, где жили кубинские эмигранты, но никто
ее не обсуждал с таким живым интересом, как кубин¬
ские рабочие-табачники Тампы и Ки-Уэста. Им все
больше хотелось самим послушать Марти, чтобы
узнать, какие идеи он излагает перед своими учениками
в «Лиге». 16 октября 1890 года «Клуб Игнасио Агра-
монте» в Тампе пригласил Марти выступить в качестве
главного оратора на митинге, где клуб решил провести
392
сбор средств для дела освобождения Кубы. Марти с ра¬
достью согласился; это был прекрасный случай устано¬
вить личный контакт с кубинскими рабочими-табачника-
ми, с давних пор посвятившими себя борьбе за незави¬
симость Кубы, и вместе с ними взяться за организацию
нового, победоносного движения за освобождение их
родины. 26 и 27 ноября 1891 года Марти произнес перед
рабочими-табачниками Тампы две свои самые знаме¬
нитые революционные речи: «Со всеми и для блага
всех» и «Новые сосны».
«Мое первое слово — о страдалице Кубе»,— начал он
свою речь 26 ноября в Кубинском лицее. Марти гово¬
рил о необходимости войны за освобождение Кубы и
заверил свою аудиторию, что Куба с нетерпением ждет
неизбежного наступления того момента, когда организо¬
ванное, сильное и сплоченное революционное движение
откроет перед ней путь к независимости. А чтобы такое
движение началось, кубинцам следует во что бы то ни
стало отбросить все старые предрассудки и ложные
опасения; им надо перестать бояться своих старых воен¬
ных ветеранов и приписывать им стремление подчинить
интересы родины своим корыстным интересам, перестать
бояться негра — «великодушного негра, нашего черного
брата»; им нет также необходимости бояться испанцев,
ибо «на Кубе сражаются за -свободу человека, а есть
немало и испанцев, которые любят свободу»; нечего им,
наконец, бояться и тех, кто, поддавшись влиянию пропа¬
ганды в печати янки, сомневается в том, что кубинцы
смогут сохранить свободу, которую им принесет револю¬
ция. «Так пусть же правда сверкнет, как молния, и вос¬
пламенит наши души. И пусть все честные люди по
своей воле пойдут за ней». Долой все страхи и предрас¬
судки! Настало время действовать!
«Но довольно, довольно пустых слов... Стройтесь
в ряды, не теряя ни минуты! Не ожидание, а дейст¬
вие создает народы... Так поднимемся же все сразу
в могучем порыве сердец, и пусть торжеству свобо¬
ды не угрожают междоусобные распри, чрезмерная
медлительность или излишняя поспешность. Подни¬
мемся во имя настоящей республики, которую мы,
люди справедливости и труда, сумеем сохранить...
Поднимемся... и напишем вокруг звезды на нашем
393
знамени девиз торжествующей любви: «Со всеми и
для блага всех» 3.
На следующий день, 27 ноября, в 20-ю годовщину
расстрела студентов-медиков в Гаване, Марти произнес
свою вторую речь. Он не оплакивал в ней погибших, а
больше подчеркивал то, что эти жертвы придали силы
дальнейшей борьбе за свободу. «Пусть другие оплаки¬
вают неизбежную смерть; я верю в нее как в начало,
закваску и торжество жизни». И теперь нам надо спеть
«гимн жизни перед могилой незабвенных павших». Из
ошибок и поражений прошлого родилась новая жизнен¬
ная сила, которая наверняка победит4.
Революционный энтузиазм, зажженный речами Мар¬
ти, вылился в два конкретных дела. Первым явилось
принятие ряда резолюций, составленных Марти, в ко¬
торых он изложил свои взгляды о необходимости на¬
ционального единства, демократизации революционной
деятельности и тесного объединения на базе уже суще¬
ствующих местных организаций всех революционных
групп ради достижения общей цели — «создания спра¬
ведливой республики, открытой для всех, единой в тер¬
риториальном и правовом отношениях, единой в труде
и в радушии, построенной в сотрудничестве со всеми
и для блага всех». Резолюции встретили в Тампе во¬
сторженную поддержку и были приняты единогласно.
Этот акт знаменовал собой начало нового революцион¬
ного подъема, приведшего к созданию Кубинской рево¬
люционной партии. Принятые в Тампе резолюции со¬
держали в себе фактически те принципы, которыми эта
партия руководствовалась до тех пор, пока не были
разработаны ее официальные устав и программа.
Вторым делом явилось создание в Тампе организа¬
ции под названием «Просветительная лига» по образ¬
цу «Лиги», существовавшей в Нью-Йорке. В этой «Лиге»
проживавшие в Тампе кубинские эмигранты-негры дол¬
жны были получать образование и готовиться к актив¬
ному участию в освободительной борьбе. Еще до того
как Марти выехал из Тампы в Нью-Йорк, в «Просве¬
тительную лигу» записалось 30 человек.
Нью-йоркская «Лига» явилась первым звеном в цепи
революционных организаций, которая выковывалась
под руководством Марти. Тампа была вторым. Третьим
стал Ки-Уэст. По приглашению группы рабочих-табич-
394
йиков Марти прибыл в Ки-Уэст 25 декабря 1891 года.
3 января 1892 года, оправившись от болезни, Марти
выступил в клубе «Сан-Карлос». На следующий день
он присутствовал на приеме в клубе «Патриа э либер-
тад» («Отечество и свобода»), посетил несколько табач¬
ных фабрик, где работали кубинские сигарочники, и
беседовал с ними. На каждой фабрике Марти, по прось¬
бе рабочих-табачников, выступил с речью.
5 января 1892 года на совещании представителей
политических клубов Ки-Уэста и Тампы под председа¬
тельством Марти было принято решение о создании
Кубинской революционной партии. Резолюции, состав¬
ленные Марти в Тампе в ноябре 1891 года, получили
одобрение в качестве временных принципов партии;
кроме того, Марти было поручено сформулировать «Ос¬
новы» нового движения, в которых излагались бы по¬
литические идеи Кубинской революционной партии и
причины ее создания.
В Тампе, куда потом еще раз выезжал Марти, план
создания партии был одобрен. После этого Марти вер¬
нулся в Нью-Йорк и 17 февраля 1892 года в Хардман-
холле рассказал кубинским эмигрантам о работе, про¬
деланной им в Тампе и Ки-Уэсте. Марти отметил, что,
соприкасаясь с кубинскими рабочими на тамошних фаб¬
риках и в мастерских, он проникся очень большим
оптимизмом в отношении будущего, и закончил словами
уверенности: «Пока вы слышите мой голос и пока серд¬
це бьется в моей груди, я не устану повторять вам, что
наша страна обладает всеми необходимыми качествами
для того, чтобы завоевать и отстоять свою свободу» г\
В «Основах» Кубинской революционной партии Мар¬
ти выразил свои идеи, которые он развивал в течение
десяти лет, по вопросу о лучших путях и методах завое¬
вания независимости Кубы. Он подчеркивал в этом до¬
кументе, что Кубинская революционная партия создана
для того, чтобы «объединенными усилиями всех людей
доброй воли добиться полной независимости острова
Куба и помочь освобождению Пуэрто-Рико»; далее он
указывал, что новое движение имеет своей целью не
«бесконечное продолжение войны на Кубе», а скорее
«гуманную и короткую войну, для того чтобы гаранти¬
ровать мир и труд жителям острова», «войну республи¬
канскую по своему духу и методам» во имя создания
395
«нации, способной обеспечить прочное благосостояние
своим сынам и выполнять в исторической жизни конти¬
нента трудные обязанности, возлагаемые на нее ее гео¬
графическим положением». Далее в «Основах» говори¬
лось о необходимости широкого распространения демо¬
кратических методов, возможно более полного уничто¬
жения зависимости острова от внешнего мира и созда¬
ния «вместо экономического беспорядка, от которого он
гибнет, системы государственной налоговой админи¬
страции, которая сразу же развяжет руки жителям
страны для самой разнообразной деятельности». Статья
восьмая «Основ» перечисляла следующие конкретные
задачи партии:
«1) объединить в одно непрерывное и общее уси¬
лие действия всех кубинцев, проживающих за гра¬
ницей; 2) способствовать установлению искренних
взаимоотношений между людьми, связанными с по¬
литикой и историей Кубы, которые проживают на ост¬
рове и за его пределами и могут помочь одержать
быструю победу в войне и создать затем в стране
прочные и работоспособные учреждения; 3) как
можно шире знакомить население Кубы с духом и
методами революции и вовлекать жителей острова
в движение, способствующее ее победе, таким обра¬
зом, чтобы не подвергать кубинцев ненужному рис¬
ку; 4) собирать денежные средства, необходимые для
реализации программы партии, и в то же время
стараться находить как можно больше постоянных
источников для финансирования войны; 5) устанав¬
ливать с дружественными народами неофициальные
связи, с тем чтобы ускорить, с наименьшим крово¬
пролитием и жертвами, окончание войны и основа¬
ние новой республики, столь необходимой для равно¬
весия сил в обеих Америках».
В соответствии с Уставом, также написанным Марти,
Кубинская революционная партия должна была со¬
стоять из клубов, членами которых могли быть как ку¬
бинцы, так и все сочувствующие их делу, согласные
уплачивать установленные членские взносы. Каждый
клуб имел председателя, являвшегося членом Совета
председателей. Этот Совет и его члены играли роль про¬
межуточного, связующего звена между рядовыми чле¬
нами и партийным центром. Глава партии — он должен
396
был находиться в Соединенных Штатах и иметь свою
«штаб-квартиру» в Нью-Йорке — назывался делегатом,
а его ближайшим помощником был национальный каз¬
начей. Оба должны были избираться клубами еже¬
годно 6.
Новое революционное движение, организованное Ку¬
бинской революционной партией, не являлось, таким об¬
разом, «частным делом» какого-нибудь одного лица или
группы лиц. Оно опиралось на организации кубинских
эмигрантов и основывалось на демократических на¬
чалах.
Создавая Кубинскую революционную партию, Марти
соединил в ней воедино «столько самых разнородных
элементов, сколько можно было найти». А это оказалось
нелегким делом. Кубинские эмигранты — их насчитыва¬
лись тысячи — были расколоты на различные резко вра¬
ждебные друг другу группировки и решительно расхо¬
дились в мнениях относительно характера как самой
революции, так и будущей республики, какую предпо¬
лагалось основать на Кубе. И большой заслугой Марти
было то, что он сумел объединить столь различные
группы эмигрантов, до этих пор враждовавшие между
собой. Больше того, он достиг этого, не уступив пред¬
рассудкам некоторых лиц, вошедших в союз. Он отка¬
зался, например, уступить тем, кто стремился отвести
неграм второе, подчиненное место в революционном дви¬
жении. Он отклонил также требование богатых эмигран¬
тов не принимать в ряды движения социалистических
руководителей рабочего класса.
Марти не был социалистом. Он чтил Карла Маркса
за то, что тот «так решительно встал на сторону сла¬
бых», и называл его в своих произведениях «титаниче¬
ским выразителем гнева европейского рабочего», «объ¬
единителем людей различных наций и неутомимым орга¬
низатором», «прозорливым ясновидцем причин человече¬
ской нищеты, человеком, постигшим судьбы людей и го¬
ревшим желанием делать им добро» *. Однако Марти
* В своей телеграфной корреспонденции в буэнос-айресскую га¬
зету «Ла Насьон» 29 марта 1883 года Марти рассказал о траур¬
ном митинге в Нью-Йорке, в помещении союза Купера, по случаю
смерти создателя научного социализма. Он писал: «Люди всех на¬
ций пришли почтить его память. В большинстве своем это были
почтенные рабочие, один вид которых внушал уверенность». Он
397
считал, что Маркс «слишком спешит», а сам придержи¬
вался того мнения, что рабочий класс может добиться
удовлетворения своих требований без революционной
борьбы. Он хотел, чтобы' рабочие «нашли какой-то вы¬
ход для своего возмущения... но только чтобы ’ это не
послужило причиной взрыва и не вызвало страха» 7.
Тем не менее Марти признавал, что социалисты мо¬
гут внести ценный вклад в дело кубинской революции,
и потому приветствовал их помощь и искал их совета.
Они, отмечал Марти, представляют собой «один из фак¬
торов в движении за независимость». Карлос Балиньо и
Диего Висенте Техера, два самых активных кубинских
социалиста, проживавшие в Соединенных Штатах, рабо¬
тали в тесном сотрудничестве с Марти. Балиньо был
одним из тех, кто подписал Устав Кубинской револю¬
ционной партии. Газета «Эль сосиалиста» писала, что,
хотя Марти и не социалист, правильно будет сказать,
что «мы видим в нем брата» 8.
Для пропаганды идей Кубинской революционной пар¬
тии Марти решил основать в Нью-Йорке газету. 4 мар¬
та 1892 года эта газета, «Патриа» («Отечество»), нача¬
ла выходить, причем расходы по выпуску первого номе¬
ра оплатили рабочие-табачники. Хотя «Патриа» и не
назвала себя органом Кубинской революционной пар¬
тии, она в своем первом номере, на первой странице
полностью напечатала «Основы», заявив, что «разделяет
и поддерживает их». Газета «Патриа», которую редак¬
тировал пуэрториканский негр Сотеро Фигероа, ставила
своей задачей непрерывно и неустанно пропагандиро¬
вать взгляды партии, и все считали ее официальным
партийным органом.
Кубинская революционная партия не считала себя
официально основанной до тех пор, пока в нее не вошло
большинство эмигрантских клубов. К концу марта
1892 года все клубы одобрили «Основы» и Устав, и
8 апреля клубы Юга, Нью-Йорка и Филадельфии из¬
брали Марти делегатом, а Бенхамина Герра — казна¬
чеем партии. Спустя два дня, 10 апреля, во всех клубах
кубинских эмигрантов в Ки-Уэсте, Тампе, Нью-Йорке и
сообщал также о принятой на митинге резолюции, «в которой Карл
Маркс назван самым благородным героем и самым могучим
мыслителем мира труда». (José Martí, Obras Completas, La
Habana, 1946, vol. I, p. 1516—1518.)
398
других городах было официально объявлено об осно¬
вании Кубинской революционной партии и ее местных
организаций.
Итак, к апрелю 1892 года первый этап предпринятой
Марти работы завершился. Кубинская революционная
партия была создана, вошедшие в нее группы (клубы)
начали активно действовать, а через газету «Патриа»
голос партии слышали тысячи людей как на Кубе, так
и за ее пределами.
Теперь необходимо было вовлечь в новую организа¬
цию военных людей и координировать действия «сил
вторжения» с революционным движением на самой
Кубе.-
В противоположность тому, что имело место раньше
в кубинском революционном движении, Марти не посвя¬
щал в свои планы никого из военных до тех пор, пока
не создал сильную революционную организацию. А сде¬
лав это, он сразу же обратился к Максимо Гомесу —
тому человеку, с которым он в 1884 году разошелся, не
поддержав его диктаторские замашки. Марти знал, что
Гомес благодаря своему опыту и влиянию — самый под¬
ходящий человек на пост военного руководителя в осво¬
бодительной борьбе. Однако, прежде чем предложить
Гомесу этот пост, Марти запросил согласие эмигрант¬
ских центров. Ответы поступили в середине августа
1892 года. Марти был уполномочен предложить Гомесу
взять на себя военное руководство. Он сделал это лично
в сентябре 1892 года, когда, приехав к Гомесу в Санто-
Доминго, предложил ему, «не опасаясь, что с его назна¬
чением кто-то не согласится, занять предложенную долж¬
ность, хотя за это ему не может быть обещано никакого
другого вознаграждения, кроме радости самопожертво¬
вания, а может быть, и человеческой неблагодарности».
Как и Марти, старый генерал не стал вспоминать о
прошлых разногласиях. «Отныне вы можете рассчиты¬
вать на мои услуги»,— заявил он делегату Кубинской
революционной партии.
Гомес был приятно поражен успехом Марти в деле
организации и сплочения Кубинской революционной
партии. «Победа кубинской революции,— писал он в
своем дневнике,— зависит от единства и согласия, и ра¬
бота, которую проделал Марти, является, по-моему, по¬
тому очень важной, что он постепенно добивается един¬
399
ства между ранее несогласными друг с другом элемен¬
тами». О Марти он отозвался как об «умном и настой¬
чивом человеке, подлинном борце за свободу своей
страны» 9.
3 января 1893 года генерал Максимо Гомес был офи¬
циально назначен военным руководителем вооруженной
борьбы. Многие кубинцы спрашивали, почему оказался
забытым Антонио Maceo. На самом деле Марти все вре¬
мя думал привлечь Maceo на службу новой революции,
и вскоре после своего визита к Гомесу именно с этой
целью он навестил в Кингстоне, на Ямайке, мать Maceo.
Мариана Грахалес — ей было тогда 85 лет — глубоко
взволновала Марти своими рассказами о Десятилетней
войне, в которой она потеряла мужа и нескольких сы¬
новей. В письме к Maceo Марти рассказал ему о посе¬
щении его матери, отозвавшись о ней как об «одной из
женщин, больше всего затронувших его сердце» 10. Мар¬
ти не мог бы сделать ничего лучшего для того, чтобы
сблизиться с Maceo.
1 февраля 1893 года Марти предложил Maceo руко¬
водящий пост в новом освободительном движении, обе¬
щав позаботиться о снабжении его необходимыми воен¬
ными материалами. Maceo колебался, хотя его и привле¬
кало то, что впредь он уже не должен будет доставать
эти материалы сам. К тому времени Maceo поселился
в Коста-Рике, где основал колонию, в которой жили
преимущественно кубинцы, занимавшиеся земледелием.
Предприятие это оказалось весьма успешным. И воз¬
можно, став ' преуспевающим владельцем плантации,
Maceo не хотел жертвовать своей новой карьерой. Но,
впрочем, вряд ли это было так, ибо он принадлежал к
людям, готовым первыми откликнуться на любой при¬
зыв начать борьбу за независимость Кубы. Скорее все¬
го, недавние неудачи Maceo на Кубе заставляли его
осторожно относиться к любому революционному пла¬
ну, если последний был уже многим известен.
Марти не успокоился, пока не склонил Maceo на
свою сторону. В июне 1893 года он приехал в Коста-
Рику и неделю гостил в семье негритянского революцио¬
нера. На Maceo, так же как и на Гомеса, успехи Марти
произвели большое впечатление, и в конце концов он
согласился примкнуть к движению. Перед отъездом
Марти еще раз обещал добыть необходимое военное
400
снаряжение, посоветовав Maceo закончить все дела и
держать своих людей наготове. Приказ о выступлении
должен был поступить от генерала Гомеса.
Теперь, когда Максимо Гомес, Антонио Maceo, Се¬
рафим Санчес и другие ветераны войны 1868 года, про¬
живавшие за пределами Кубы, находились на его сторо¬
не и получили задание разработать военные планы,
Марти предпринял следующий шаг для консолидации
революционного движения. Прежде одним из самых
больших недостатков в подготовке революционных дей¬
ствий было то, что их пытались организовать извне, без
должной координации с действиями революционных
групп на самой Кубе или, как это было во время дви¬
жения под руководством Maceo в 1890 году, при отсут¬
ствии необходимого контакта между революционными
силами, действовавшими на Кубе, и теми, которые нахо¬
дились в других местах. Создавая Кубинскую револю¬
ционную партию, Марти, несомненно, помнил об этом
недостатке и постарался принять меры для его устране¬
ния. После того как Марти привлек на свою сторону
военных руководителей, находившихся за границей, он
установил связь с местными лидерами на К>бе. Для
каждой провинции и округа на острове были назначены
свои военачальники: в Сантьяго-де-Куба это был ге¬
нерал Гильермо Монкада, в Мансанильо — генерал Бар¬
толоме Maco, в Гаване — генерал Хулио Сангили, в
Матансасе — Педро Э. Бетанкур и в Лас-Вильясе — ге¬
нерал Франсиско Каррильо.
Одновременно были приняты меры для согласования
действий «сил вторжения» с населением острова, от ко¬
торого им пришлось бы зависеть. Хуану Гуальберто
Гомесу Марти, с одобрения Кубинской революционной
партии, поручил осуществлять координацию политиче¬
ских действий на острове. В его обязанности входило
отбирать руководителей для каждого кубинского округа,
учитывая их способности и революционный опыт, с тем
чтобы в дальнейшем они сумели хорошо использовать
специфические условия того или иного района. Будучи
ответственным за гражданское руководство на острове,
Хуан Гуальберто Гомес получил также задание подыс¬
кать на Кубе помощников делегата Кубинской револю¬
ционной партии для руководства организационной ра¬
ботой и пропагандой на местах. Кроме того, эти no¬
to 1
мощники должны были заниматься военной подготов¬
кой людей в своих населенных пунктах, заботиться о
предоставлении им одежды, крова, о снабжении их ло¬
шадьми и всем необходимым, действуя в этих вопросах
согласно советам и указаниям военачальников: И нако¬
нец, эти гражданские помощники делегата должны были
выполнять каждый в своем населенном пункте следу¬
ющие инструкции Марти, переданные через Хуана
Гуальберто Гомеса:
«Вооружать отважившихся, убеждать колеблю¬
щихся, снабжать информацией всех хороших кубин¬
цев, дабы ни один из них не был неосведомлен о
событиях. Позаботиться о том, чтобы у каждого были
боеприпасы и все необходимое на первый момент.
Чтобы снабдить этими вещами тех, кто не может
достать их сам, вам разрешается производить сбор
средств и использовать любые меры, какие вам мо¬
жет подсказать ваше воображение и какие вы сочте¬
те необходимыми.
Эту работу, хотя она и должна охватить весь
остров, следует проводить осторожно, не выходя за
пределы вашего населенного пункта, дабы оградить
наши организации от неожиданного удара» п.
Таким образом, Марти вновь и вновь демонстриро¬
вал те организационные качества, которых так недоста¬
вало инициаторам прежних попыток освобождения
Кубы. Под его руководством Кубинская революционная
партия стала настоящим «мозгом» революции. Пока
этого «мозга» не было, «история кубинского революци¬
онного сепаратизма... являлась лишь длинным рядом
более или менее славных неудач» 12. С созданием же
Кубинской революционной партии — высшего координи¬
рующего центра во главе с Марти* — на острове впер¬
* Марти каждый год избирался делегатом [руководителем] пар¬
тии. Но он всегда говорил, что это не ставит его в особое положе¬
ние. «Делегат,— писал он в газете «Патриа» 19 апреля 1893 года,—
такой же эмигрант, как и все остальные... Личностям мы не при¬
даем значения. Да будет благословенна родина!» К этому можно
добавить слова, сказанные Марти в отношении Уэнделла Филлипса,
воинственного и смелого американского аболициониста: «Великие
люди, даже те из них, которые поистине велики, так как они вос¬
питывают в себе величие души и используют его для блага других,
являются лишь орудием великих сил». (José Martí, Obras Comp¬
letas, La Habana, 1946, vol. I, p. 1084.)
402
вые после Десятилетней войны стала возможной победо¬
носная революция.
Однако Кубинская революционная партия, как бы
хорошо организована она ни была, нуждалась в денеж¬
ных средствах для осуществления своей деятельности,
закупки оружия и других военных материалов для пер¬
вых экспедиционных групп. Марти без устали собирал
деньги, посетив с этой целью Филадельфию, Чикаго, Ки-
Уэст и Тампу. Рабочие-табачники оказывали помощь
систематически. По предложению Марти они согласи¬
лись каждую неделю отдавать свой дневной заработок,
то есть от 25 центов до 2,5 доллара с человека, на дело
революции. В газете «Патриа» от 2 июля 1892 года
Марти в следующих словах выразил благодарность ра¬
бочим Окалы (Флорида) за их регулярные еженедель¬
ные взносы:
«Когда подумаешь, сколько раз за все эти годы
надежды кубинских эмигрантов сменялись отчаяни¬
ем, когда вспомнишь о постоянных и бесконечных
жертвах этих изгнанников, когда знаешь, что все¬
гдашние тяготы жизни научили их понимать настоя¬
щую стоимость денег, которые они зарабатывают
своим трудом, и сознавать, что каждый цент, отдан¬
ный из этого заработка, означает меньше радости их
детям, меньше лекарства больным, меньше продук¬
тов питания для семейного стола, то нельзя без глу¬
бокого уважения к этим людям читать, например,
такое письмо из Окалы: «Отныне мы будем вносить
из нашего скромного заработка небольшую сумму в
25 центов с человека в неделю для дела революции
за независимость нашего отечества — Кубы» 13.
В одном из своих самых известных стихотворений
Марти писал:
Я хочу судьбой породниться
С бедняками земли моей...14
По мере того как работа по подготовке кубинской
революции расширялась, Марти вновь и вновь обра¬
щался за помощью к массам, к простым труженикам.
Богатые кубинцы холодно отвечали на призывы о фи¬
нансовых пожертвованиях, в то время как трудящиеся
всегда были готовы дать больше, чем у них просили.
403
Марти не удивлялся этому. «Истина,— говорил orí,-—*
лучше раскрывается бедным и страждущим». В ходе
всей истории борьбы Кубы за независимость, писал Мар¬
ти, именно «простые люди, нуждающиеся, босые» отда¬
вали все, что имели, ради этого дела. «Кубинские рабо¬
чие на севере, эти скромные герои, в первую войну
[1868—1878 годов] оказывали нам постоянную и эффек¬
тивную поддержку» 1г\
Именно этим людям, всегда готовым к самопожерт¬
вованию, трудящимся кубинцам Тампы, Ки-Уэста и Ока¬
лы Марти вверил судьбу революционного движения.
«Они лучшие, они самые святые среди нас»,— говорил
он. С гордостью рассказывая об одном митинге кубин¬
ских рабочих-эмигрантов, Марти заявил: «Это трудовой
народ, это костяк нашей коалиции: перевязь, расшитая
женской рукой и поддерживающая меч Кубы, арсенал
освобождения, где люди работают, строят, смотрят впе¬
ред, любят и прощают» 16.
К марту 1893 года Марти удалось собрать на орга¬
низационные расходы 12 тысяч долларов. Неожиданно,
без всякой санкции Кубинской революционной партии,
в апреле 1893 года в Ольгине вспыхнуло восстание, ру¬
ководимое Мануэлем и Рикардо Сарториусами. Это
«восстание», в котором участвовало всего 30 человек,
было неизбежно обречено на поражение, а поэтому оно
только уронило престиж всего революционного движе¬
ния, когда стало ясно, что повстанцы вновь потерпели
неудачу. По этой причине энтузиазм, вызванный дея¬
тельностью Кубинской революционной партии, хоть она
и не участвовала в неудавшемся мятеже, стал затухать
и приток пожертвований сократился.
Вслед за этим злополучным фактом произошли но¬
вые события, неблагоприятные для Кубинской револю¬
ционной партии. В мае 1893 года в Соединенных Штатах
разразился очень сильный экономический кризис; к осе¬
ни тысячи фабрик и мастерских закрылись вовсе, а еще
тысячи стали работать неполную неделю. Табачная про¬
мышленность Юга оказалась затронутой кризисом на¬
столько сильно, что большинство фирм закрыли свои
фабрики. Лишившись средств к существованию, кубин¬
ские рабочие-табачники теперь уже были не в состоя¬
нии делать, как раньше, регулярные взносы для Кубин¬
ской революционной партии. А так как именно рабочие-
404
табачники Ки-Уэста и Тампы служили до тех пор «не¬
иссякаемым источником средств для дела революции»,
эти неприятные события не могли не отразиться на под¬
готовке и развитии освободительной борьбы.
Зимой 1893/94 года табачные фабрики Ки-Уэста на¬
чали работать. Но тут возник новый кризис. Восполь¬
зовавшись экономическим спадом, предприниматели со¬
кратили заработную плату до минимума. В ответ 800
кубинских рабочих объявили забастовку. Сразу же
после этого испанские агенты в Ки-Уэсте установили
контакт с хозяевами фабрик, заявив, что они могут по¬
мочь им сорвать забастовку, привезя штрейкбрехеров с
Кубы, которые не только удовлетворят нужду предпри¬
нимателей в рабочей силе во время возникшей стачки,
но и «в будущем предохранят их от неприятностей со
стороны рабочих», ибо с их появлением рынок рабочей
силы будет насыщен до предела.
Действия испанцев было легко понять. В Ки-Уэсте
находились сильнейшие организации Кубинской револю¬
ционной партии (там насчитывался 61 клуб кубинских
эмигрантов, в Тампе—15). Сорвать стачку и нанести
поражение забастовщикам значило «определенно осла¬
бить сеть партийных организаций» и лишить Кубинскую
революционную партию самого важного источника де¬
нежных средств.
Предприниматели приняли предложение испанцев,
хотя можно было предполагать, что они, будучи кубин¬
скими эмигрантами, постесняются заключить подобную
сделку с испанскими агентами. Но оказалось, что клас¬
совые интересы были для них превыше всего. Комитет
представителей предпринимателей, приехавший в Гава¬
ну и принятый генерал-капитаном, опубликовал объяв¬
ления в местных газетах и с помощью испанских вла¬
стей достал нужных ему штрейкбрехеров. В декабре
1893 года «первая группа набранных испанцами людей
для замены кубинских рабочих выехала из Гаваны в
Ки-Уэст». Приехавших в Ки-Уэст штрейкбрехеров встре¬
тили пикеты кубинских забастовщиков. Полицейским,
вооруженным револьверами, пришлось сопровождать
штрейкбрехеров до самого порога временно отведенного
им жилья и арестовать нескольких пикетчиков. Вновь
прибывших приветствовала делегация муниципальных
служащих Ки-Уэста во главе с мэром.
405
Бастовавшие рабочие послали письмо Марти, прося
его помощи. Марти в это время находился в Тампе и
собирался выехать в Ки-Уэст. Получив письмо, он по¬
просил молодого нью-йоркского адвоката Горацио
С. Рабенса отправиться вместе с ним. Но Рабенс уго¬
ворил Марти вернуться в Нью-Йорк и оттуда помогать
бастующим кубинским табачникам, а сам выехал в Ки-
Уэст, чтобы собрать информацию о прибывших штрейк¬
брехерах. Так как они были наняты до своего отъезда
из Гаваны, это дало ему основание заявить, что в дан¬
ном случае имело место нарушение закона о контракта¬
ции рабочей силы (принятого конгрессом в 1885 году).
Рабенс добился освобождения нескольких стачеч¬
ников, заключенных в тюрьму, и, вооруженный свиде¬
тельскими показаниями и разными другими доказа¬
тельствами, прибыл в Вашингтон, где передал это дело
в министерство финансов, обязанное контролировать
работу Бюро по делам иммиграции. Муниципальные
власти Ки-Уэста в свою очередь направили в столицу
комиссию защищать сторону предпринимателей, осо¬
бенно сигарной компании Зейденберга. Министерство
финансов решило дело в пользу Рабенса и возбудило
судебное преследование по предъявленному им обвине¬
нию. В конце концов суд вынес распоряжение о высыл¬
ке около 100 испанцев, и после всяких проволочек, свя¬
занных с выполнением юридических формальностей,
«завезенные в Ки-Уэст испанцы были выдворены на
Кубу». Так с помощью Кубинской революционной пар¬
тии стачечники одержали полную победу.
Тот факт, что кубинские фабриканты сигар с такой
поспешностью пошли на сделку с испанскими властями
на Кубе, стремясь сломить забастовку рабочих, еще
раз доказал, как мало можно было полагаться на
их помощь в борьбе за независимость Кубы. После
этого Марти окончательно убедился, что революция на
Кубе возможна только при опоре на кубинские мас¬
сы. Кроме того, он подчеркивал, что антирабочая
коалиция предпринимателей и муниципальных властей
Ки-Уэста доказала, что, «поскольку кубинцы не могут
чувствовать себя в безопасности в этой стране свободы,
им больше, чем когда-либо, надо стремиться к тому,
чтобы их собственная, родная страна стала свобод¬
ной» 17.
406
После окончания забастовки рабочие-табачники
возобновили еженедельные взносы для патриотического
дела освобождения своей родины. Клубы кубинских
эмигрантов, разбросанные в различных местах США,
в свою очередь вносили пожертвования в «военный
фонд» партии. Испытав ряд неудач, пережив послед¬
ствия экономического кризиса 1893—1894 годов, Кубин¬
ская революционная партия сумела тем не менее со¬
хранить свои силы и высокий моральный дух.
Пора было начинать революцию.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Угроза
американского империализма
Вывод о том, что пришло время начинать револю¬
цию за свободу и независимость Кубы, Кубинская ре¬
волюционная партия сделала не только потому, что под
руководством Марти революционные силы на Кубе и
за ее пределами достигли у тому времени высокой орга¬
низованности. Это решение было продиктовано также
усиливавшимися опасениями, как бы империалистиче¬
ские силы в Соединенных Штатах не аннексировали
Кубу прежде, чем революция вырвет ее из рук Испа¬
нии и сделает независимой. Руководители партии зна¬
ли, что на Кубе имеется небольшая, но экономически
сильная группа сторонников аннексии острова Соеди¬
ненными Штатами. И если в скором времени не отдать
приказ о начале восстания, то не исключено, что аннек¬
сионисты в США и их союзники на Кубе могут заклю¬
чить какое-нибудь соглашение с Испанией, чтобы похо¬
ронить идею независимости.
Марти лучше всех знал, что аннексионистские круги
в Соединенных Штатах и их агенты в Вашингтоне пре¬
вращаются во все большую угрозу делу кубинской не¬
зависимости. «Я жил в недрах чудовища и знаю его
нутро»,— писал он в 1895 году1.
Не считая непродолжительных поездок в Мексику,
Центральную Америку, в Санто-Доминго и на Ямайку
(каждая из этих поездок была связана с его борьбой
за независимость Кубы), последние пятнадцать лет
своей жизни, с 1881 по 1895 год, Марти прожил в Со¬
единенных Штатах. Большую часть этого времени он
провел в Нью-Йорке или в поездках в другие города,
особенно в те, где имелись многочисленные колонии ку¬
бинских эмигрантов. В течение без малого пятнадцати
408
лет, прожитых им в Соединенных Штатах, Марти регу¬
лярно посылал корреспонденции в крупные газеты Ла¬
тинской Америки: в каракасскую «Ла Опиньон нась-
ональ», буэнос-айресскую «Ла Насьон», мексиканскую
«Эль Партидо либераль», «Ла Опиньон публика» в
Монтевидео и в другие. Блестящие статьи Марти, напи¬
санные превосходным испанским языком и непрерыв¬
ным потоком поступавшие в эти газеты, читала вся
Южная Америка, «узнавшая из них о Соединенных
Штатах больше, чем знала когда-либо раньше»2.
Корреспонденции Марти затрагивали все стороны
американской жизни. Его интересовала любая тема:
Кони-Айленд* в летнее время, начало учебного года в
школе для девочек, сельскохозяйственные выставки, от¬
крытие Бруклинского моста, митинг, посвященный па¬
мяти Карла Маркса, рождество и Новый год в Нью-
Йорке, выход новых книг, судебные процессы по делам
об убийствах, негритянский вопрос, съезды профсою¬
зов и политических партий, избирательные кампании,
забастовки, тяжелое положение американских индейцев
и условия жизни европейских иммигрантов. В своих ин¬
тересных биографических очерках он знакомил Латин¬
скую Америку с такими писателями и мыслителями
США, как Эмерсон, Уитмен, Уитьер, Лонгфелло, Марк
Твен, Луиза Мэй Олкотт, Джордж Банкрофт, Вашинг¬
тон Ирвинг; с такими борцами за социальные реформы
и улучшение положения народных масс, как Уэнделл
Филлипс, Генри Уорд Бичер, Питер Купер и священник
Мак-Глинн; с такими политическими деятелями, как
Гарфилд, Грант, Блейн, Тилден, Кливленд, Бенджамин
Гаррисон и другие. Многие из биографических очерков
Марти относятся к числу его лучших произведений. Та¬
ковы написанные им биографии: Эмерсона, которого он
глубоко чтил за полную независимость мышления; Уит¬
мена, которого он считал прирожденным поэтом, не при¬
надлежавшим в отличие от «немощных поэтов» ни к
какой школе и олицетворявшим для него «поэзию сво¬
боды»; Генри Уорда Бичера, которого он приветствовал
за его выступления против рабства; Уэнделла Филлипса,
о котором писал, что он «всю вселенную видел в образе
* Остров в пределах Нью-Йорка, место летнего отдыха и раз¬
влечений— Прим. перев.
409
Цорабощенного негра» и «был беспощаден ко злу, как
все добрые люди, любящие справедливость»; Питера
Купера, который, по его словам, «претворял в жизнь
евангельские заповеди» и «считал себя не хозяином, а
лишь распорядителем своих богатств»; Марка Твена,
который в книге «Янки при дворе короля Артура»
«по-ковбойски, с ружьем и лассо, ринулся в бой», как
он говорил, против угнетения и нищеты.
Когда Марти в 1881 году приехал в Соединенные
Штаты, он был поначалу восхищен, даже, можно ска¬
зать, ослеплен демократическими институтами этой
страны, ее созидательными способностями и возможно¬
стями, какие она предоставляла для проявления всяко¬
го рода личной инициативы. Действительно, человеку,
приезжавшему с Кубы, из Испании или из какой-ни¬
будь латиноамериканской республики с их феодальным
общественным строем, социальными кастами и искус¬
ственно созданным неравенством между людьми, Се¬
верная Америка с ее демократией могла показаться
землей обетованной. «Одним словом,— радостно писал
Марти,— я попал в страну, где все люди кажутся хо¬
зяевами своей судьбы. Здесь можно гордиться тем, что
принадлежишь к роду человеческому»3. Мало-помалу,
однако, знакомство с горькой действительностью, из¬
нанкой жизни в Соединенных Штатах привело к тому,
что пелена с его глаз спала. Марти прибыл в эту стра¬
ну в период решительного преобразования всей ее эко¬
номической и социальной жизни, и вскоре он понял, что
его представление о Соединенных Штатах как о государ¬
стве, где социальные различия постепенно стираются и
где бедный и богатый имеют равные возможности поль¬
зоваться благами демократии, нуждается в коренном
пересмотре.
80-е годы характеризовались быстрым ростом аме¬
риканской промышленности, сопровождавшимся огром¬
ной концентрацией капитала и созданием гигантских
корпораций. С появлением промышленных трестов и
богатейших банкирских домов, таких, как «Дж. П. Мор¬
ган и К°» монополия стала главной характерной чертой
американского капитализма. Время мелкого производ¬
ства, частного предпринимательства, основанного на
свободной конкуренции, миновало. На смену ему при¬
шел «новый феодализм» (термин, получивший широ-
410
чайшее распространение в 80-х годах). Президент Гро¬
вер Кливленд в своем послании конгрессу 3 декабря
1888 года заявил: «Говоря о достижениях объединенно¬
го капитала, мы не можем не отметить, что, в то время
как возникают тресты, синдикаты и монополии, простой
человек еле сводит концы с концами или погибает, раз¬
давленный железной пятой. Корпорации, вместо того
чтобы оставаться строго ограниченными в своей дея¬
тельности порождениями закона и быть слугами наро¬
да, все быстрей превращаются в хозяев народа».
«У нас слишком много миллионеров и слишком мно¬
го нищих»,— писала в 1883 году газета «Хартфорд ку¬
рант». Вся Америка стала страной контрастов. На верху
лестницы люди жили в сказочной роскоши. «Рыцари
наживы», образовавшие новую плутократию, напоказ
соперничали друг с другом в «безумном расточитель¬
стве». А рабочие, стоявшие внизу, на другом конце
лестницы, которые получали от половины до одного дол¬
лара за рабочий день продолжительностью от десяти
до двенадцати часов, жили в ужасающей бедности, не
имея самого необходимого4.
Капиталисты — владельцы байков, промышленных и
коммерческих предприятий — господствовали и в поли¬
тической жизни. Пагубное влияние большого бизнеса
во всех сферах управления — законодательной, испол¬
нительной и судебной — достигло в 80-х годах XIX в.
таких скандальных размеров, что не проходило почти
ни одной недели, когда общественность не узнавала бы
о предоставлении корпорациям все новых, весьма вы¬
годных для них, но незаконных поблажек, которым под¬
купленные законодатели придавали форму законов, а
продажные исполнительные власти и ставшие послуш¬
ными орудиями монополий судебные органы скрепляли
их потом своими подписями.
80-е годы явились также годами активной борьбы
рабочего класса. В городах и поселках рабочие стали
организованной силой, и накопленные в них годами тяж¬
кой эксплуатации горечь и озлобление вылились в це¬
лый ряд крупных забастовок, потрясших до основания
всю страну. Еще никогда борьба рабочих в Соединен¬
ных Штатах не приобретала такой силы и размаха.
Марти был свидетелем этих коренных перемен и
писал о них в своих корреспонденциях. Из этих сооб¬
щи
щений было видно, что он уже стал по-новому смотреть
на Соединенные Штаты. Еще в 1882 году Марти писал:
«Здесь повсюду идет отчаянная борьба между
капиталистами и рабочими. Первые получают ссуды
в банках, производят и сбывают свои товара, а в
конце года подсчитывают прибыли. Рабочие же
только тяжело трудятся »каждый день и терпят во
всем страшную нужду, ибо заработка бедняги рабо¬
чего едва хватает на то, чтобы прокормить себя и
свою семью. Богатые капиталисты заставляют рабо¬
чих трудиться за самую низкую заработную плату»5.
Год спустя он так описывал нищету в рабочих квар¬
талах Нью-Йорка:
«На пропитанных сыростью улицах, где целый
день снуют люди, задыхающиеся без воздуха и про¬
странства, в этих бесформенных и мрачного вида
зданиях, где в тесных, зловонных каморках ютятся
самые бедные, самые несчастные люди, с наступле¬
нием лета смерть косит, как саранча молодые стеб¬
ли кукурузы на поле, детей этих бедняков. Они уми¬
рают сотнями. Желудочно-кишечные заболевания,
подобно великану-людоеду в страшной сказке, ли¬
шают их всех жизненных соков. Летом в Нью-Йорке
они выглядят так, точно их проглотил, а потом вы¬
бросил из себя удав,— изможденные, золотушные,
кожа да кости. Глаза глубоко ввалились, голозки
безволосые, как у облысевших стариков, руки висят
как сухие, тонкие плети. Они копошатся на улице,
как червяки, и дышат с болезненным присвистом.
Я считаю, что доводить людей до этого — преступле¬
ние, и долг государства — ликвидировать такую жут¬
кую нищету»6.
Марти, хорошо понимая необходимость объединения
рабочего класса, приветствовал создание «боевого един¬
ства» американских рабочих, которое, как он предска¬
зывал, придаст им «огромную силу». «Они уже ощу¬
щают в себе эту силу,— писал он в июле 1882 года.—
Предстоит борьба, которая потрясет и перевернет всю
вселенную». Марти ясно давал понять, что он — вместе
с рабочими в борьбе против их жадных эксплуататоров.
«В Нью-Йорке, в Бруклине, началась забастов¬
ка,— сообщал он в одной из своих корреспонден¬
ций.— Бастуют тысячи людей...
412
В своих переговорах с наемным персоналом ка¬
ретные компании отказываются иметь дело с пред¬
ставителями рабочего союза; и вот рабочие в массо¬
вом порядке бросают работу — не потому, что они
требуют повышения заработной платы или сокраще¬
ния рабочего дня, а в знак протеста против того, что
их хотят лишить права на объединение; компании,
представляющие собой не что иное, как союзы пред¬
принимателей, направленные против рабочих, хотят,
чтобы каждый рабочий оставался в одиночестве со
своими двумя руками, обреченный на голод, неорга¬
низованный и лишенный како^-либо поддержки.
В этом случае предприниматель может безнаказан¬
но снижать ему заработную плату, а когда он поса¬
дит 3 тысячи семей на один хлеб без масла, то смо¬
жет приобрести еще одну лошадь для своей кареты,
купить новую котиковую шубу своей дочери, хотя
одна у нее уже есть, и еще одну породистую собач¬
ку для своей любовницы»7.
Сообщая о массовой стачке рабочих железнодорож¬
ных линий Гулда в 1885 году, Марти приветствовал
стойкое мужество забастовщиков, заявивших, ч?о они
не откажутся от своего права на переговоры и заключе¬
ние коллективного трудового договора с железнодорож¬
ным магнатом:
«Так как они уже составили свою хартию прав,
прочно основанную на разумных доводах; так как
они видят, что причина всех их страданий — оскор¬
бительно наглое отношение к ним организованного
капитала, его незаконные махинации и система не¬
справедливого распределения доходов, из-за которой
рабочий вечно живет в нищете; так как, по их мне¬
нию, несправедливо платить железнодорожным ра¬
бочим такую заработную плату, что они вынуждены
питаться лишь черствым хлебом и спать под деше¬
вым, тонким одеялом, ради того чтобы хозяева ком¬
пании и их прислужники загребали огромные при¬
были... и, наконец, так как в рабочих уже пробуди¬
лось святое чувство человеческого достоинства и
оно жжет их сердца и вдохновляет на борьбу, они
поднялись, совершая акт справедливости в одном
случае и насильственный акт — в другом, исполненные
решимости сесть за стол переговоров не иначе, как
413
на равных условиях с капиталом, который их нани¬
мает» 8.
С ужасом и возмущением взирая на обогащение
кучки неразборчивых в средствах людей, на политиче¬
скую коррупцию, Марти писал гневные корреспонден¬
ции, в которых осуждал «культ денег». Он убедился,
что сила и власть большого бизнеса сумела разложить,
развратить и заставить продаться ей «законодательные
органы и суды, церковь и печать и за двадцать пять
лет своего «сотрудничества» с ними достигла того, что
поставила у власти в этой стране, прежде считавшейся
самой свободной демократией в мире, самую отврати¬
тельную и деспотическую олигархию». Выступая от име¬
ни всех честных кубинцев, Марти в письме редактору
нью-йоркской газеты «Ивнинг пост» красноречиво за¬
являл:
«Они [кубинцы] восхищаются этой страной —
крупнейшим из государств, порожденных когда-либо
борьбой за свободу, но им не нравятся те зловред¬
ные обстоятельства, которые, как микробы в крови,
начали в республике свое дело разрушения. Героев
этой страны они почитают как своих героев и же¬
лают процветания Соединенным Штатам, к вящей
славе человечества, но они не могут искренне пове¬
рить в то, что крайний индивидуализм, преклонение
перед богатством и затянувшиеся ликования по по¬
воду огромной победы делают Соединенные Штаты
той образцовой страной свободы, где никогда мнение
не будет диктоваться алчностью, где ни одна победа,
ни одно приобретение не будут достигаться вопреки
милосердию и справедливости. Мы любим страну
Линкольна, но страшимся отчизны Каттинга»9*.
Наблюдая происходившие в Соединенных Штатах
перемены, Марти постепенно убеждался, что они несут
в себе реальную угрозу экономической и политической
независимости латиноамериканских стран, особенно
Кубы. К 1889 году он уже не сомневался в этом. «Ста¬
ло очевидным,— писал Марти в том же году,— что су¬
щество североамериканской государственной системы
* Фрэнсис Каттинг — один из инициаторов захватнической
войны США против Мексики в 1846 году. Приведенный отрывок —
наиболее часто цитируемое высказывание Марти о Соединенных
Штатах.
414
постепенно меняется самым коренным образом. Хот^
правительства продолжают носить традиционные ярлы¬
ки «республиканского» или «демократического» и с точ¬
ки зрения формы никаких существенных изменений не
происходит, республика становится по существу плуто¬
кратическим и империалистическим государством».
Марти был уверен в готовности американского импе¬
риализма проглотить страны Латинской Америки и в
том, что первой его жертвой окажется Куба 10.
В то время пост президента США занимал Бенджа¬
мин Гаррисон, но фактическим руководителем новой
республиканской администрации был государственный
секретарь Джеймс Г. Блейн. Еще до того как он всту¬
пил в эту должность, в прессе начали появляться сооб¬
щения, что Блейн стоит за «приобретение» Кубы, по¬
скольку она может стать для Соединенных Штатов
ценным источником сахара и стратегическим аванпо¬
стом, важным для обороны страны. Приветствуя такую
позицию государственного секретаря, экспансионистские
круги США стали думать о еще большем расширении
американского экономического и политического влия¬
ния за рубежом. «Недалек день,— пророчествовал сена¬
тор Рэндолл Гибсон,— когда Соединенные Штаты рас¬
пространят свое владычество... на все части американ¬
ского континента — на британские владения в Америке,
Мексику, Кубу, Центральную Америку и острова, тяго¬
теющие к нашему побережью»11.
Зимой 1889/90 года в Вашингтоне собралась первая
межамериканская конференция. По приглашению госу¬
дарственного секретаря Блейна на нее прибыли делега¬
ты от всех латиноамериканских республик, кроме Сан¬
то-Доминго. Блейн говорил на конференции о необходи¬
мости «прочного единства интересов» всех стран За¬
падного полушария, «обеспечения мира», «развития
дружественных торговых связей между всеми амери¬
канскими странами» и улучшения средств сообщения.
Но экспансионистская пресса в Соединенных Штатах,
расточая похвалы Блейну за созыв такой конференции,
вместе с тем откровенно писала о действительных при¬
чинах ее созыва. Передовицы под такими заголовками,
как «Предначертание судьбы», «Суда США держат
курс на Южную Америку», «[Мексиканский] залив те¬
перь наш», «Торговля — первый шаг к американскому
проникновению», появлялись в газетах ежедневно. «Со¬
единенные Штаты,— заявляла «Нью-Йорк трибюн»,—
должны восстановить свою торговую гегемонию... и ока¬
зывать непосредственное и всестороннее влияние на
дела американского континента». Другие газеты пред¬
сказывали, что результатом конференции явится уста¬
новление протектората Соединенных Штатов над лати¬
ноамериканскими республиками 12.
В качестве уругвайского консула в Соединенных
Штатах Марти поддерживал тесный контакт с делега¬
тами конференции. Он очень внимательно следил за
карьерой Блейна и неоднократно писал о нем в своих
корреспонденциях, посылавшихся в Латинскую Амери¬
ку. Сначала Марти всячески хвалил Блейна в своих
статьях, особенно за то, что последний, как государст¬
венный секретарь, помог в 1881 году урегулировать по¬
граничные споры между латиноамериканскими страна¬
ми; тогда Марти назвал его даже «другом Южной Аме¬
рики». Но уже к 1884 году мнение Марти о Блейне в
связи с позицией, занятой им в конфликте между Перу
и Чили из-за территорий, богатых залежами гуано,
сильно изменилось. Блейна обвинили в том, что он пы¬
тался спровоцировать войну между Чили и Перу, так
как это было в его личных финансовых интересах. Кон¬
гресс, проведя расследование, снял с Блейна это обви¬
нение, однако вынес ему порицание за «очевидную не¬
правильность» его действий. Марти считал, что Блейн
ведет себя как человек, «не стыдящийся применять
силу, когда она есть у него», и уверенный в том, что
«для Соединенных Штатов сейчас самое подходящее
время протянуть руки и заграбастать все, до чего они
только могут дотянуться». В середине же 80-х годов
Блейн был для Марти олицетворением всего зла и кор¬
рупции в американской политике, человеком, которого
«можно купить самого и который сам, будучи верен
своему характеру, покупает и продает себе подобных»;
человеком, который, «используя, как ширму, торговые
и мирные договоры, хочет захватить богатства [у дру¬
гих народов], после того как в результате экономиче¬
ской политики республиканской партии начали иссякать
богатства [североамериканского] народа» 13.
В «хитро замаскированной игре и... тайном намере¬
нии» Блейна использовать межамериканскую конфе¬
416
ренцию в целях империалистической экспансии США в
Южной Америке Марти отчетливо разглядел угрозу для
экономической и политической независимости латино¬
американских стран, и в первую очередь Кубы. Он
знал также, что некоторые латиноамериканцы на кон¬
ференции не чувствуют этой угрозы и что — это было
особенно важно — некоторые кубинцы собираются под¬
нять на конференции вопрос о независимости Кубы в
надежде на прямую поддержку Соединенных Штатов.
Марти все время был против этого. «Я в принципе про¬
тив того, чтобы обсуждать наши судьбы в такой орга¬
низации, где Соединенным Штатам — поскольку они
являются крупнейшей нацией — принадлежит решаю¬
щий голос»,— писал он своему другу Гонсало де Кеса¬
да. Участие Соединенных Штатов в борьбе Кубы за
независимость было бы чревато опасностью. «Если
только Соединенные Штаты проникнут на Кубу, кто смо¬
жет потом заставить их уйти?» Единственный путь для
Кубы — это добиться независимости собственными сила¬
ми и как зеницу ока беречь свой суверенитет во время
революции и после нее. Только так, говорил Марти,
Куба может достигнуть «подлинной независимости»14.
В своей статье «Панамериканская конференция»
А1арти убедительно опровергал утверждения, будто
Блейн созвал панамериканскую конференцию с благо¬
желательными целями, и разоблачал эту политику как
американский империализм. Марти подчеркивал, что
сам он —сторонник панамериканизма, но не того фаль¬
шивого и раболепного панамериканизма, который слу¬
жит прикрытием империалистической политики США.
А именно с целью создать такое прикрытие и созвана
панамериканская конференция. На первый взгляд мо¬
жет показаться, писал Марти, что предложение Блейна
насчет «взаимности» в торговле заключает в себе идею
свободной торговли, однако, если рассмотреть его более
внимательно, станет ясно, что Соединенные Штаты при¬
думали это средство для демпинга излишков своих то¬
варов на латиноамериканские рынки и для установле¬
ния своего господства на этих рынках в североамери¬
канских экономических интересах *. Все это должно
* В декабре 1884 года президент Честер А. Артур передал на
утверждение сената торговый договор с Испанией, заключенный на
основе взаимности; этот договор, касавшийся специально Кубы и
14 Филип С. Фонер
417
было явиться началом политического закабаления Ла¬
тинской Америки Соединенными Штатами.
«Испанская Америка,—писал Марти далее в этой
статье,— сумела освободиться от тирании Испании.
И теперь, трезво рассмотрев предпосылки и причины
приглашения наших стран на конгресс, нужно ска¬
зать правду — для Испанской Америки пробил час
вторично провозгласить свою независимость...
Этот панамериканский конгресс станет поименной
проверкой чести; на нем выявится, кто защищает
независимость Испанской Америки» 15.
Статья Марти помогла латиноамериканским стра¬
нам стать более бдительными, чем в значительной мере
и объясняется тот факт, что конференция не согласи¬
лась ни с одним из предложений Блейна **. Но это лишь
на какое-то время остановило империалистов США.
В 1889 году Блейну удалось создать Панамериканский
Пуэрто-Рико, предусматривал снижение таможенных пошлин на
ввозимый США с этих территорий табак и беспошлинный ввоз са¬
хара. «Если этот договор просуществует три года,— предсказывал
корабельный маклер и комиссионный торговец Джон Б. Хэймел
из Филадельфии,— то это приведет если не к политической, то к
торговой аннексии Кубы Соединенными Штатами». Однако другие
усматривали в этой «торговой аннексии» первый шаг к конеч¬
ному включению Кубы в состав Соединенных Штатов. (Письмо
Джона Б. Хэймела государственному секретарю Фредерику Т. Фри-
лингхайзену 4 декабря 1884 года, Государственный архив США,
разные письма в государственный департамент; «Нью-Йорк тайме»,
9 декабря 1884 г.; «Нью-Йорк трибюн», 9 декабря 1884 г.) Сенат
не утвердил договор, так как большинство сенаторов высказалось
против него.
** В 1891 году Марти снова предостерег латиноамериканские
страны в отношении империалистических целей США. Поводом для
этого явилась Межамериканская валютная комиссия, созданная по
предложению государственного секретаря Джеймса Г. Блейна и ра¬
ботавшая в Вашингтоне с 7 января по 3 апреля 1891 года. Как
крупнейший в мире производитель серебра, Соединенные. Штаты
старались уговорить латиноамериканские республики принять би¬
металлическую денежную систему, при которой платежными средст¬
вами были бы и золото, и серебро. США рассчитывали, что это
поможет им добиться погом принятия этой системы и всеми дру¬
гими странами. Но Марти, назначенный представителем Уругвая в
этой комиссии, написал блестящий доклад о причинах и целях ее
созыва, в котором доказывал, что, поскольку преобладающее боль¬
шинство латиноамериканских стран не имеет серебра, они мало
что могут выиграть, если примут предложенный план. Выступая
против попыток Соединенных Штатов установить свое господство
над латиноамериканскими странами, Марти писал: «Руки каждой
418
союз* в целях расширения торговой экспансии США в
странах Южной Америки **. Политика Блейна нашла
полное отражение в тарифе Мак-Кинли 1890 года, ко¬
торый, как мы помним, предусматривал беспошлинный
ввоз сахара, патоки, чая, кофе и кож, но давал прези¬
денту право облагать эти товары пошлинами, если он
сочтет, что страны, экспортирующие их в Соединенные
Штаты, облагают чересчур высокими пошлинами това¬
ры последних. Считалось, что такая угроза поможет
Соединенным Штатам продвинуть свои товары на внеш¬
ние рынки. Статьи закона, касавшиеся взаимного благо¬
приятствования в торговле, были включены в него глав¬
ным образом по настоянию Блейна.
«Ревью оф ревьюз», ведущий орган экспансионист¬
ских кругов США, утверждал, что, поскольку во многих
районах производственные мощности превышают вну¬
тренний спрос, бизнесмены повсюду одобрительно от¬
носятся к принципу взаимности. Соединенные Штаты,
предсказывал журнал, стоят на пороге своей широкой
экономической экспансии в Латинскую Америку и до¬
стигнут там скоро «с помощью магического слова «вза¬
имность» господствующего положения в торговле». Но
«Эйдж оф стил» правильно отмечал, что экономическое
и политическое подчинение латиноамериканских стран
будет происходить одновременно. Принцип взаимности,
писал он, послужит «средством аннексии территорий и
рынков»; он поможет «перекраивать карты», с тем что-
пации должны быть свободны, с тем чтобы она могла без затрудне¬
ний развивать свою страну в соответствии с ее характерными осо¬
бенностями и ресурсами». Доклад Марти получил единодушное
одобрение латиноамериканских делегатов, и попытка государствен¬
ного департамента США экономически закабалить латиноамери¬
канские страны с помощью серебряной валюты была таким образом
сорвана. (См. Minutes of the International Monetary Commission,
January 7 — April 3, 1891, Washington, D. C., 1891, p. 47—48.)
* Вначале он назывался просто Коммерческим бюро Междуна¬
родного союза американских республик; в 1902 году это бюро было
переименовано в Международное бюро американских республик, а с
1910 года стало называться Панамериканским союзом. В настоящее
время Панамериканский союз — это центральный орган и генеральный
секретариат Организации американских государств.— Прим. ред.
** В течение 50 лет Панамериканский союз возглавлялся госу¬
дарственным секретарем США, а его персонал почти на 100 про¬
центов состоял из граждан США. Латиноамериканцы скоро стали
называть эту организацию «министерством колоний США».
14*
419
бы еще больше расширить сферу коммерческого и по¬
литического господства Соединенных Штатов.
Именно против этого Марти и предостерегал лати¬
ноамериканцев, выступая с критикой межамериканской
конференции. Тарифный закон Мак-Кинли 1890 года
вызывал в нем все большую тревогу, ибо он прекрасно
понимал, что цель этого закона — поставить производ¬
ство кубинского сахара в полную зависимость от севе¬
роамериканского рынка; это привело бы к усилению
позиций тех кругов в США и на Кубе, которые высту¬
пали за аннексию острова Соединенными Штатами. Так
оно и случилось. Английский журналист У. Т. Стид в
своей статье, помещенной в «Ревью оф ревьюз» в октяб¬
ре 1891 года, заявил, что договор США с Испанией о
взаимном благоприятствовании в торговле, заключен¬
ный после принятия тарифа Мак-Кинли, «фактически'
сделал Кубу торговым заповедником Соединенных
Штатов». В 1892 году английский консул в Гаване под¬
твердил правильность этого заявления, когда сообщал
своему правительству, что «английская торговля с Ку¬
бой почти отошла в область предания и по действующе¬
му ныне договору о взаимном благоприятствовании в
торговле [с Испанией] Соединенные Штаты Америки
практически поставляют на остров все, в чем он нуж¬
дается, и забирают всю его продукцию» 16.
В 1894 году Э. Шерман Гулд в статье, напечатанной
в журнале «Инджиниринг мэгэзин», писал: «Куба —
страна, поставляющая фактически только два продукта
(сахар и табак) и только на один рынок (в Соединен¬
ные Штаты). Можно даже сказать, что это страна лишь
одного продукта — настолько стоимость производимого
ею сахара превышает стоимость табака». Марти не раз¬
делял сквозившей в этой статье радости американских
деловых кругов. Он давно опасался такого оборота
дела и часто предостерегал против этого. Марти пони¬
мал, что национальная экономика, основанная на моно¬
культуре, особенно если последняя сделается зависимой
от одного рынка, никогда не сможет обеспечить себе
прочного положения. Он писал: «Наличие нескольких
культур, развитие различных областей сельского хозяй¬
ства и связанных с ними отраслей промышленности
позволяют сохранять экономическое равновесие стра¬
нам, делающим упор на такие культуры, как кофе, са¬
420
харный тростник и т. п. Выгодность этих культур, став¬
ших предметом торговых сделок, стала зависеть от слу¬
чая: порой они превращаются в золотые монеты, а ино¬
гда— в мыльные пузыри... Приходится с опаской на¬
блюдать эту дурную привычку сосредоточивать усилия
на одной культуре» 17.
Марти неоднократно предупреждал кубинский на¬
род и другие народы »«нашей Америки» *, что им не сле¬
дует основывать свою экономику на какой-нибудь мо¬
нокультуре, предназначенной для экспорта в какую-
либо одну страну. Ибо экономическое подчинение этой
стране влечет за собой и политическое порабощение.
В 1891 году в одной из своих статей он писал:
«Говорить об экономических связях, значит гово¬
рить о связях политических. Народ, который поку¬
пает,— приказывает. Народ, который продает,— под¬
чиняется. Если мы хотим сохранить свою свободу,
торговля должна быть сбалансированной. Нация, ко¬
торая хочет погибнуть, продает [свои продукты] толь¬
ко одной стране; нация, которая хочет жить, про¬
дает [их] нескольким странам. Слишком сильное
влияние одной страны на торговлю другой превра¬
щается в политическое влияние... Всякая страна, что¬
бы установить свое господство над другой страной,
первым делом старается изолировать ее от всех дру¬
гих стран» 18.
Развитие промышленности и возникновение промыш¬
ленных и финансовых монополий в 90-х годах XIX века
привело Соединенные Штаты на путь империалистиче¬
ской политики. Торговый баланс США уже в течение
двадцати лет был активным, и в списке экспортируемых
ими товаров с каждым годом увеличивалось количество«
текстильных изделий, машин, железнодорожного обору¬
дования и других промышленных товаров. Когда конти¬
нентальные границы страны окончательно определились,
для сбыта растущей продукции американских фабрик и
заводов потребовались внешние рынки. Судовладельцы
видели в торговой и территориальной экспансии воз¬
можность создать вместо тогдашнего, довольно слабо¬
* Выражение «наша Америка» Марти постоянно применял для
обозначения стран Латинской Америки в отличие от «другой Аме¬
рики» — Соединенных Штатов.
15 Филип С. Фонер 421
го, мощный американский торговый флот. Капиталисты
искали новых сфер приложения для своих капиталов.
В идеологических аргументах, обосновывавших им¬
периалистическую политику, недостатка не, было.
В оправдание территориальной экспансии вновь прибег¬
ли к старой теории о превосходстве англосаксонской
расы, уже выдвигавшейся во время американо-мекси¬
канской войны и движения за аннексию Кубы в
50-х годах. В 1885 году Джосайе Стронг утверждал: «Не
нужно быть пророком, чтобы сказать, что цивилизация
Соединенных Штатов станет цивилизацией всей Амери¬
ки и что будущее континента принадлежит нам».
В 90-х годах десятки и сотни апологетов империализма
принялись на все лады обыгрывать и развивать эту
тему в книгах, в газетных и журнальных статьях; до¬
вольно часто стали появляться хвастливые заявления
вроде того, что скоро только флаг Соединенных Штатов,
«беспрепятственно и безраздельно главенствуя, будет
развеваться над всем североамериканским континентом
и его островами» 19.
Этот флаг должен был открыть доступ на иностран¬
ные рынки излишкам сельскохозяйственной и промыш¬
ленной продукции и избыточному капиталу США. В ав¬
густе 1890 года Блейн заявил, что во многих отраслях
•промышленности продукции стало производиться боль¬
ше того, что может потребить внутренний рынок, и что
Соединенные Штаты достигли такой стадии развития,
когда им крайне необходимо расширить сферу своей
внешней торговли. Внешняя экспансия, заявил Блейн,—
величайшее требование нашего времени. А журнал «Ай-
рон эйдж» назвал «неопровержимой» точку зрения
Блейна о необходимости приобретения новых, более
широких рынков для американских промышленных то¬
варов 20.
Потребность в иностранных рынках для вывоза из¬
лишков американской продукции и капиталов, естест¬
венно, выросла еще больше во время начавшегося в
1893 году экономического кризиса. «Айрон эйдж» писал
в 1894 году, что кризис «заставил нас начать разведку
новых территорий и сделать первые шаги к осуществле¬
нию предначертанной нам судьбы — завоеванию амери¬
канской промышленностью мировых рынков». А сенатор
Элберт Беверидж кратко выразил нужды и стремления
422
всех американских промышленников и финансистов,
когда заявил:
«Американские фабрики производят больше того,
что может потребить американский народ. Амери¬
канская земля родит больше того, что народ может
съесть. Сама судьба предначертала нам эту полити¬
ку; мировая торговля должна и будет принадлежать
нам. И мы добьемся этого так, как нас учила наша
мать Англия. Во всем мире мы создадим торговые
посты, которые станут продавать американские про¬
дукты. Мы отправим в океаны караваны наших тор¬
говых судов и построим военно-морской флот сораз¬
мерный нашему величию. Торговые посты станут
центрами крупных колоний, над которыми 'будет раз¬
веваться наш флаг. Эти колонии будут пользоваться
самоуправлением и торговать с нами. Вслед за тор¬
говлей мы будем распространять наши институты.
И на далеких берегах, пребывавших прежде во мра¬
ке и крови, во исполнение воли божьей воцарятся
американский закон, американский порядок, амери¬
канская цивилизация и американский флаг, как но¬
сители божьей воли, которые с этих пор сделают их
прекрасными и счастливыми»21.
Бесполезно обращаться к Европе, чтобы разрешить
проблему перепроизводства, говорили многие экспан¬
сионисты. США могут скорее ее решить, используя
страны Азии и Латинской Америки. А в Латинской Аме¬
рике самая «идеальная территория» для экономической
экспансии — это Куба. «Куба — наиболее многообещаю¬
щее поле для американской предпринимательской дея¬
тельности», писал один американский экономический
консультант большого бизнеса. В статье, озаглавленной
«Возможности для бизнеса на Кубе», привлекшей к
себе большое внимание в деловых кругах США, автор,
Эдуардо X. Кибас, указывал:
«Богатые природные ресурсы острова Куба от¬
крывают перспективу прибыльного вложения капи¬
талов и расширения торговли... В 1887 году общая
стоимость экспорта и импорта Кубы достигла
127 784 тысячи долларов, что на 17 процентов боль¬
ше всего внешнеторгового оборота Мексики за тот
же год и в два с лишним раза больше внешнеторго¬
вого оборота пяти республик Центральной Америки
15*
423
вместе взятых. В Южной Америке внешняя торгов¬
ля Кубы уступает по объему только внешней торгов¬
ле Бразилии и Аргентины. Она превышает торговлю
Чили и Уругвая, а также общий внешнеторговый
оборот шести республик: Колумбии, Венесуэлы, Бо¬
ливии, Перу, Эквадора и Парагвая... Естественно,
что богатейшие ресурсы Кубы должны явиться для
предприимчивых бизнесменов Соединенных Штатов
стимулом к тому, чтобы заинтересоваться торговлей
с Кубой больше, чем они это делали до сих пор»22.
В 1890 году капитан Элфрид Мэхэн развернул кам¬
панию за строительство такого военно-морского флота,
который был бы достаточной опорой и оправданием
«сильной внешней политики». Мэхэн доказывал, что
«американцам, хотят они этого или нет, пора начать
осматриваться окрест». Расширение внешней торговли
^жизненно необходимо для США, если они хотят быть
процветающей страной. Растущее производство Соеди¬
ненных Штатов требует установления контроля над
внешними рынками, что в свою очередь приводит к не¬
обходимости иметь мощный военно-морской флот, силь¬
ный торговый флот, хорошо защищенные порты и
угольные склады. Карибский бассейн, следовательно,
приобретает для Соединенных Штатов огромное страте¬
гическое и торговое значение и установление ими своего
господства в этом районе должно явиться для США
программой-минимум23.
Те, кто говорил о Карибском море, естественно, об¬
ращали свои взоры в первую очередь к Кубе. Приобре¬
тение острова, подчеркивали они, не только позволит
Соединенным Штатам иметь сильную морскую базу, но
и создаст рынок для сбыта излишков товаров и сферу
для капиталовложений. «На Кубе,— писала одна газе¬
та,— имеются богатые залежи различных руд, которые
не разрабатываются из-за отсутствия капитала, но,
если остров будет присоединен к Соединенным Штагам,
эта отрасль промышленности получит полное разви¬
тие»24. А детройтская газета «Фри пресс» 16 мая
1891 года заявила, что «Куба могла бы стать одним из
прекраснейших штатов нашего Союза, и стоит только
американским богатству, предприимчивости и гению
проникнуть на этот чудесный остров, как он превратит¬
ся в крупный промышленный центр, хотя уже является
424
садом, притом одним из самых прекрасных в мире. На
острове существует, постоянно увеличиваясь, сильная
группа людей, выступающих за взаимное благоприят¬
ствование в торговле, за присоединение к Соединенным
Штатам. Надо действовать немедленно, чтобы реализо¬
вать эту возможность». В статье «Почему нам нужна
Куба», помещенной в журнале «Форум мэгэзин» за
июль 1891 года, генерал Томас Джордан 'Призывал к
«политическому поглощению» Кубы Соединенными
Штатами, с тем чтобы США могли таким образом
укрепить свою оборону и получить рынок сбыта из¬
лишков продукции и капиталов. «Все доводы за то,
чтобы мы сделали такое приобретение, не считаясь с
мнением или возражениями Европы»,— писал он25.
В ноябре 1891 года журнал «Мэнсиз мэгэзин» реши¬
тельно настаивал на том, чтобы «Испания отказалась
от своего суверенитета над Кубой за разумную денеж¬
ную компенсацию», поскольку остров имеет важнейшее
оборонное значение для США и может служить превос¬
ходным рынком для сбыта излишков американского
производства. Журнал прямо заявил: «Почти с уверен¬
ностью можно сказать, что Куба скоро будет нашей»26.
Начиная с 1892 года лозунг «Куба скоро будет на¬
шей» все чаще и чаще встречается в экспансионистской
прессе. В 1895 году журнал «Америкэн мэгэзин оф си-
викс» устроил симпозиум на тему «Должны ли мы ан¬
нексировать Кубу?». «У меня слюнки текут, как только
я начинаю думать, что Куба станет еще одним нашим
штатом, членом нашей семьи»,— писал в своем ответе
Фредерик Р. Кудерт, видный деятель Уолл-стрита.
А еще один представитель большого бизнеса заявил:
«В свое время наступит и черед Канады; Мексика по¬
следует за Техасом и Калифорнией и займет свое мёсто
под звездно-полосатым флагом, как только мы к этому
будем готовы. Но Кубу мы хотим сейчас»27.
Эта агрессивность зарождавшегося американского
империализма внушала Марти все большее беспокой¬
ство. Он видел, что империализм США начинает протя¬
гивать свои щупальца по всему американскому конти¬
ненту, и был уверен, что волна экономической экспан¬
сии Соединенных Штатов захлестнет скоро и Кубу.
Марти замечал, как растет в США культ «морского
могущества», и с тревогой наблюдал, как экспансио¬
425
нистские круги спешно создают сильный военно-мор¬
ской флот и настаивают на приобретении морских баз
и угольных складов в странах Карибского бассейна. Он
слышал, как в военных и политических кругах США
раздавались все более наглые требования аннексиро¬
вать Кубу, и, хотя многие бизнесмены все еще равно¬
душно относились к идее приобретения острова, он знал,
что на Уолл-стрите влиятельные группы людей поддер¬
живают это требование. Марти знал также, что требо¬
вание аннексии встретит положительный отклик со сто¬
роны богатых кубинцев на острове.
«Среди кубинцев всегда встречались люди осто¬
рожные,— достаточно гордые, чтобы ненавидеть ис¬
панское господство, но в то же время и достаточно
робкие, чтобы не рисковать своим благополучием
ради борьбы с ним. Эти люди, при поддержке тех,
кто хотел бы пользоваться благами свободы, не за¬
платив за них своей драгоценной кровью, рьяно вы¬
ступают за аннексию Кубы Соединенными Штатами.
Все робкие и нерешительные, все дорожащие лишь
•своим богатством, поддались соблазну поддержать
это решение, которое, как они считают, недорого бу¬
дет стоить им. Так они примиряют свою совесть па¬
триотов на словах со страхом быть патриотами на
деле»28.
Экономический кризис, разразившийся на Кубе в
1894 году вслед за кризисом 1893 года в Соединенных
Штатах и принятием в 1894 году тарифа Вильсона—Гор¬
мэна, упрочил позиции кубинских сторонников аннек¬
сии. В конце 1894 года Марти пришел к выводу, что
Куба не добьется независимости, если не будут сорва¬
ны планы империалистических кругов Соединенных
Штатов и их кубинских союзников. А для этого необхо¬
димо было начинать революцию. «Мы должны действо¬
вать,— говорил он в начале 1895 года своему близкому
другу Гонсало де Кесада.— И Куба должна освобо¬
диться как от Испании, так и от Соединенных Штатов».
В мае 1895 года, после начала войны за независимость,
Марти объяснял, почему надо было начинать действо¬
вать. «Эта война началась вовремя»,— писал он,— пока
было «еще не поздно помешать аннексии Кубы Соеди¬
ненными Штатами»29.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Вторая война
за независимость
В течение всего 1894 года Марти больше, чем когда-
либо прежде, был занят подготовкой восстания за неза¬
висимость Кубы. Месяц за месяцем с удвоенной энер¬
гией он собирал необходимые средства и старался спло¬
тить ради осуществления общей цели всех кубинцев,
проживавших в Соединенных Штатах. Однако самые
большие трудности, стоявшие перед ним, заключались,
во-первых, в том, чтобы сдерживать слишком ретивых
членов Кубинской революционной партии от несвоевре¬
менных выступлений, пока «окончательно отшлифовы¬
ваются» хранимые в строгой тайне детали, связанные с
местом и датой начала революции, и, во-вторых, поста¬
раться упредить действия испанских властей, не дав им
возможности спровоцировать восстание, заставить рево¬
люционеров преждевременно выдать себя и таким обра¬
зом подавить новое движение еще в зародыше. Необхо¬
димо, подчеркивал Марти, «обрушиться на остров преж¬
де, чем испанское правительство сможет обрушиться на
революцию» К
Еще 12 декабря 1893 года Марти дал указание по¬
встанцам на Кубе приготовиться к выступлению в кон¬
це февраля 1894 года. Но этот срок прошел, а подго¬
товка к вторжению не была закончена. Гомес как воен¬
ный руководитель пока еще не решался дать на него
свое согласие. Его беспокоила обстановка в провинции
Камагуэй, где идея революции не встретила большой и
горячей поддержки.
Время шло, но ничего не предпринималось. Марти
ждал приказа Гомеса, а старый генерал по-прежнему
был недоволен положением в провинции Камагуэй, где
владельцы сахарных заводов просили дать время для за¬
вершения сбора урожая и переработки сахарного трост¬
427
ника. Они обещали, в случае если их просьба будет
удовлетворена, предоставить деньги на организацию
вторжения. Но Гомесу, не относившемуся с большим
уважением к богачам и собственникам, эта игра в кон¬
це концов надоела и он принял решение начать выступ¬
ление. «Ситуация не изменится,— говорил Гомес,— бо¬
гатые люди никогда не присоединятся к революции. Мы
должны форсировать события»2. 30 сентября 1894 года
он писал Maceo: «Не позднее чем к 15 ноября мы все
должны быть готовы к немедленному выступлению.
Однако, если вы уже вполне готовы, можете рассматри¬
вать это письмо — возможно, последнее, посылаемое
мной отсюда,— как приказ о выступлении, которого вы
так ждете»3.
Maceo, еще не выздоровевший окончательно после
пулевого ранения, нанесенного ему испанскими агента¬
ми в Коста-Рике, подосланными его убить, был очень
обрадован и жаждал начать действовать. Марти, разу¬
меется, разделял его желание. «Не знаю, как описать
вам мою радость,— писал он Maceo, после того как
узнал о решении Гомеса.— Ее омрачает лишь то, что
вы, как мне стало известно, еще не совсем поправи¬
лись» 4.
Занимаясь подготовкой восстания, Марти разрабо¬
тал «план Фернандина», предусматривавший отправку
экспедиции на Кубу из порта Фернандина во Флориде.
С этой целью были отобраны три яхты: «Амадис», «Ла-
гонда» и «Баракоа», ибо они были более быстроход¬
ными, чем те суда, которые использовали испанцы.
В целях конспирации объявили, что суда возьмут курс
на Центральную Америку; однако прежде они должны
были зайти в какой-то порт во Флориде, чтобы захва¬
тить там Карлоса Ролофа и Серафина Санчеса и 800 их
людей, потом в Коста-Рику за Maceo и Флором Крэм-
бетом с 200 людей и в Санто-Доминго, где к экспеди¬
ции должна была присоединиться группа Максимо Го¬
меса. Всем участникам экспедиции следовало выдавать
себя за сельскохозяйственных рабочих, везущих с собой
соответствующие орудия и инвентарь (на самом деле
это были оружие и боеприпасы). В открытом море суда
вместо объявленного курса на Центральную Америку
должны были повернуть в сторону Кубы, а если бы ка¬
питаны и команды судов запротестовали, то их предпо-
428
лагалось арестовать и держать в изоляции до конца
рейса.
К концу декабря 1894 года все было подготовлено
для одновременной отправки трех групп. Руководите¬
лям революционеров на Кубе сообщили о предстоящем
выступлении (хотя Марти и не посвятил их во все по¬
дробности экспедиции) и приказали подготовиться к
поддержке и прикрытию экспедиции. 25 декабря Марти
сообщил Maceo, что судно, выделенное для его группы,
должно выйти из Фернандины в самое ближайшее
время.
Но тут революционеров снова постигла ужасная ка¬
тастрофа. Лопес де Керальта, член экспедиции из груп¬
пы Серафина Санчеса, легкомысленно разболтал о пла¬
не одному из капитанов, который в свою очередь поде¬
лился этими сведениями с судовладельцами. О плане
сразу же стало известно официальному испанскому
представителю, он заявил протест в Вашингтон, и 14 ян¬
варя 1895 года федеральное правительство задержало
все три яхты, конфисковав находившийся на них воен¬
ный груз.
Это был страшный удар. Пропали даром почти три
года подготовительной работы и около 58 тысяч долла¬
ров. Но чего Марти опасался больше всего, так это по¬
тери престижа и доверия к руководителям революции.
Но результат оказался прямо противоположным.
Масштабы провалившегося «плана Фернандина», кото¬
рый теперь стал известен, поразили революционеров на
Кубе и кубинских эмигрантов в Соединенных Штатах.
Кто бы мог подумать, что Марти, располагая столь
ограниченными средствами, сумеет организовать проду¬
манную до мелочей экспедицию и осуществлять ее
(вплоть до последнего рокового момента) так успешно’
и конспиративно? Авторитет Марти как руководителя
начал расти как на самой Кубе, так и в соседних стра¬
нах. «Те, кто до сих пор считал его только поэтом и
мечтателем,— вспоминал Горацио Рабенс,— были те¬
перь больше поражены тем широким и многообещаю¬
щим планом, который он составил, нежели тем, что
этот план временно потерпел неудачу»5.
Все это очень подбодрило впавшего было в уныние
Марти. Реакция военных руководителей на известие о
провале «плана Фернандина» также явилась для него
429
моральной поддержкой. Генерал Гомес сообщил Марти,
что он готов отправиться на Кубу любым путем, как
только представится возможность. Подобным же обра¬
зом откликнулись на неприятную новость Maceo, Сера-
фин Санчес и другие руководители движения.
Работа по подготовке восстания не прекратилась.
Кубинская революционная партия вновь приступила к
сбору средств. Марти сам выехал в Ки-Уэст и Тампу,
где кубинские рабочие-табачники собрали для него
5573 доллара. К этой сумме генерал Гомес добавил
2тысячи песо, занятых им у Эро, президента Санто-До¬
минго.
29 января 1895 года Марти, генерал Майя Родригес
(от имени главнокомандующего Максимо Гомеса) и ге¬
нерал Энрике Колласо как представитель революцион¬
ных организаций на острове подписали приказ о начале
восстания. В приказе говорилось, что вооруженным си¬
лам повстанцев на Кубе будет оказана «немедленная
помощь оружием и боеприпасами, которые уже приоб¬
ретены», и что они могут рассчитывать на непрерывную
и неустанную поддержку из-за границы.
После этого Хуану Гуальберто Гомесу, находивше¬
муся на Кубе, было поручено наметить дату восстания,
которая подлежала утверждению как высшей инстан¬
цией военным комитетом главных военных руководите¬
лей, находившихся за границей. При установлении этой
даты необходимо было руководствоваться следующим:
во-первых, не менее четырех провинций должны были
быть готовы к революции и иметь благоприятные для
нее условия, и, во-вторых, кроме Ориенте, еще какая-
нибудь одна провинция должна была подготовиться к
встрече сил, которые высадят на острове.
Посоветовавшись с руководителями местных орга¬
низаций, Хуан Гуальберто Гомес решил, исходя из того,
что обстановка на Кубе отвечает обоим выдвинутым
условиям, назначить начало восстания на 24 февраля
1895 года.
Революция началась на Кубе в назначенный день.
24 февраля 1895 года в Баире, расположенном прибли¬
зительно в 50 милях от Сантьяго-де-Куба, раздался при¬
зыв к восстанию. К несчастью, в тот же самый день
испанцы подавили восстание в западной части острова.
Узнав о планах восстания, испанцы схватили коман¬
430
дующего всем западным районом генерала Хулио Сан-
гили и его помощника Хосе Мария Агирре де Вальдеса
в тот момент, когда они выезжали из Гаваны, чтобы
принять на себя руководство восстанием на западе. Ли¬
шившись руководителей, восстание в западных провин¬
циях потерпело крах в тот самый день, когда его пред¬
полагалось начать. Таким .образом, одно из двух глав¬
ных условий для начала революции — готовность к ре¬
волюции и наличие благоприятной для нее обстановки
по крайней мере в четырех провинциях — оказалось не¬
выполненным.
В то время когда прозвучал «клич из Баире», глав¬
ных руководителей движения еще не было на Кубе.
Максимо Гомес находился в Санто-Доминго, а Антонио
Maceo — в Коста-Рике. Им надо было как можно ско¬
рее выезжать на Кубу. 27 февраля Гомес писал Maceo:
«Куба — в пороховом дыму, и на ее земле льется кровь
наших товарищей. У нас нет иного выбора, кроме как
выезжать, откуда и как угодно». Maceo с ним согла¬
сился. «Я думаю, что мы не можем больше ждать ни
единого часа,— отвечал он.— Здесь мы в большой опас¬
ности. А оказавшись на Кубе, мы сможем для начала
использовать мачете»6.
Марти находился в Санто-Доминго, уточняя с Гоме¬
сом план восстания, когда пришло известие о начав¬
шемся выступлении. Он тут же написал всем револю¬
ционным клубам и в газету «Патриа» письмо, в кото¬
ром показал истинный характер вспыхнувшей войны:
«Пусть в наших словах, особенно когда мы гово¬
рим о политике, не будет ненужных призывов к
страшной мести, ибо чувства мести нет в наших
сердцах; пусть в наших словах будет выражена про¬
сто честная усталость и надежда нашего угнетенно¬
го народа, надежда на то, что, избавившись от пра¬
вительства, уличенного в том, что оно не приносит
нашей стране никакой пользы, а только вред, он
сможет создать свое собственное правительство, спо¬
собное и достойное его. Пусть в нас увидят носителей
конструктивного американизма, а не людей, руковод¬
ствующихся слепой злобой. Это наша война; это вой¬
на за создание кашей независимой Республики»7.
Эти же мысли более подробно были развиты в со¬
ставленном Марти «Манифесте Монтекристи», который
431
25 марта 1895 года подписали он сам, как делегат Ку¬
бинской революционной партии, и генерал Гомес. Этот
исторический документ, озаглавленный «Кубинская ре¬
волюционная партия — Кубе», начинался такими сло¬
вами:
«Революционная борьба за независимость, нача¬
ло которой было положено в Яра, после долгих и
славных лет подготовки, стоивших народу немалых
жертв, снова вступила на Кубе в стадию боевых дей¬
ствий по призыву революционной партии, созданной
на острове и среди эмиграции и сплотившей вокруг
себя все слои народа, стремящиеся к освобождению
страны на благо Америки и всего мира. Избранники
народа, выдвинутые победоносной революцией, вы¬
полняют свой долг, не присваивая себе высоких пол¬
номочий и власти будущего республиканского пра¬
вительства, но они считают своей обязанностью еще
раз провозгласить перед лицом родины, которая не
должна нести бессмысленных и неоправданных кро¬
вавых жертв, те ясные, здравые и далекие от низкой
мстительности цели, во имя коих вспыхнула и будет
продолжаться до своей неизбежной победы непри¬
миримая война. Ныне под великие знамена справед¬
ливой демократии встали бойцы из всех слоев ку¬
бинского общества» *.
Далее Марти изложил следующие пять принципов,
касающихся ведения войны: 1. Война за независи¬
мость— это война справедливая и гуманная. 2. Для до¬
стижения победы необходимо участие в войне негри¬
тянского населения Кубы; так называемая «черная
опасность» — это выдумка, с помощью которой «подлые
прихлебатели испанского колониального режима хотят
посеять страх перед революцией» **. 3. Испанцам, жи¬
* X осе Марти, Избранное, М., 1956, стр. 287.
** Марти подчеркивал, что «негробоязнь» является опасно¬
стью, которую надо преодолеть всюду в Латинской Америке, а не
только на Кубе. В своем очерке «Наша Америка», написанном в
январе 1891 года, он предупреждал, что «недалек тот час», когда
северный сосед, Соединенные Штаты, «быть может, набросится на
нашу Америку». А одним из средств, которые североамериканские
экспансионисты постараются использовать для завоевания Латин¬
ской Америки, будет разжигание расовой ненависти к неграм.
В том же очерке Марти выступал за равноправие всех людей, не¬
зависимо от цвета кожи,— тема, к которой он постоянно возвра¬
432
вущим на Кубе, которые не поднимут оружие против
революционеров, не будут угрожать ни месть, ни пре¬
следования, ни конфискация имущества. 4. Право част¬
ной собственности на землю будет уважаться, если
только эту собственность не станут сознательно исполь¬
зовать против революции. 5. Победа революции приве¬
дет к возникновению новой экономической жизни на
Кубе.
Какой же станет Куба после революции? Марти да¬
вал ответ:
«Завершив освободительную войну, вдохновляе¬
мую самыми бескорыстными стремлениями, Куба,
расположенная у порога богатого индустриального
мира,— из страны униженной, страны, где благосо¬
стояния можно добиться только ценою явного или
тайного сотрудничества с тиранией алчных чуже¬
земцев, разоряющих и развращающих кубинский
народ, станет страной независимой, страной, провоз¬
гласившей всеобщее право на труд»8.
Желая вовлечь в революционное движение «как
можно больше людей из самых различных слоев насе¬
ления», Марти воздержался от того, чтобы подробно об¬
рисовать в «Манифесте» строй будущей республики, ка¬
кую он считал необходимым создать на Кубе после
победы над Испанией. Однако он подчеркнул, что на
Кубе пути к экономическому благосостоянию будут от¬
крыты для всех, а не только для кучки привилегиро¬
ванных *.
щался в своих произведениях. «Тот, кто возбуждает и распростра¬
няет расовую вражду и ненависть, совершает преступление против
человечества», — писал он (José Martí, Obras Completas, La
Habana, 1946, vol. II, p. 113). [Цитируется в переводе с испанского,
см. Хосе Марти, Избранное, М., 1956, стр. 172—173.— Перев.]
* Хотя Марти не написал специальной работы по этому во¬
просу, он во многих своих статьях касался различных сторон рес¬
публиканского строя, который был бы установлен на Кубе после
победы над Испанией. Вообще говоря, Марти считал, что жизнь в
стране должна быть построена на демократических основах и что
все ее граждане независимо от цвета кожи должны иметь равные
права. Многоотраслевое земледелие и соответствующая социальная
организация общества помогли бы избежать такого положения, когда
народ живет в бедности, а кучка богачей управляет всей экономиче¬
ской жизнью. Куба поддерживала бы торговые и деловые связи со все¬
ми странами мира, но была бы свободной от экономического гос¬
подства любой из них. Образование стало бы бесплатным и досгуп-
433
25 марта, в тот самый день, когда был подписан «Ма^
нифест Монтекристи», Антонио Maceo простился со
своей женой. Сначала он был недоволен тем, что Марти
назначил руководителем экспедиции, которая должна
была отправиться на Кубу из Коста-Рики, не его, а
Флора Кромбета, заявившего, что он может организо¬
вать экспедицию на имевшиеся в наличии 2 тысячи
долларов, в то время как Maceo убеждал, что ему нуж¬
на большая сумма. Но Марти стал уговаривать Maceo
не отказываться от участия в экспедиции, апеллируя к
его патриотическим чувствам. «Генерал, на Кубе идет
война, и это меняет всю картину»,— писал он ему. Об¬
ращение Марти возымело эффект. Забыв о задетом са¬
молюбии, Maceo согласился отправиться с экспедицией,
не занимая руководящего поста. «Нация превыше все¬
го,— объяснил он жене.— Надо ехать спасать нашу ро¬
дину, а ради этого можно пожертвовать всем»9.
Кромбет, Антонио Maceo, его брат Хосе и еще
20 участников экспедиции покинули Коста-Рику на аме¬
риканском судне «Адирондак», взявшем куре будто бы
на Нью-Йорк. Однако испанский консул в Коста-Рике,
догадавшись о настоящем курсе судна, предупредил об
этом испанские власти, и в результате «Адирондак»
оказался под зорким наблюдением испанских крейсе¬
ров. В ночь на 29 марта капитан судна, испугавшись
возможных репрессий, нарушил свое обещание выса¬
дить членов экспедиции на Кубе и вместо этого привез
их на остров Форчун, входящий в Багамский архипелаг.
Здесь они в конце концов уговорили американского
рице-консула Фаррингтона сдать им в аренду свою шху¬
ным для всех, ибо «просвещенная страна всегда будет сильной и
свободной». «Богата не та страна, где богаты лишь немногие, а
та, где каждый имеет ¡свою долю»,— писал Марти. В стране, где
каждому принадлежит частица ее богатства, всегда будет сущест¬
вовать «социальное равновесие». В такой стране не будет нищеты,
не будет и тех ожесточенных классовых боев и трудовых конфлик¬
тов, которые он наблюдал в Соединенных Штатах.
Здесь мы лишь кратко изложили взгляды Марти на социаль¬
ный строй будущей Кубинской республики. Подробнее об этом см.
Antonio Martinez Bello, Ideas Económicas y Sociales de
Martí, La Habana, 1940, хотя автор склонен преувеличивать симпа¬
тии Марти к социализму; Jorge Mañach, El Pensamiento Poli¬
tico y Social de Martí, La Habana, 1941, J. I. Jiménez — Grullon, La
Filosofía de José Martí, Universidad Central de las Villas, 1960.
434
ну «Хонер», и во второй половине дня 30 марта, 23 па¬
триота, имея на борту команду из трех матросов, от¬
плыли на Кубу. На следующий день шхуна попала в
сильный шторм, однако участники экспедиции, страдав¬
шие от морской болезни, завидев маяки Дуабы и Ба-
ракоа, нашли в себе силы вытащить из трюма оружие
и подготовить его к выгрузке на берег. Причаливая к
берегу близ города Баракоа, шхуна получила повре¬
ждения. Но все же первой экспедиции удалось добрать¬
ся до Кубы. Местные жители радостно приветствовали
■прибывших патриотов, и тотчас же по всей округе раз¬
неслись слова: «Maceo здесь! Да здравствует свободная
Куба!» 10
Maceo предвидел, что испанцы вскоре узнают о при¬
бытии на остров экспедиции и направят хорошо воору¬
женные войска для ее преследования. Чтобы не по¬
пасть в окружение и не погибнуть, в то время пока они
будут идти на соединение с остальными силами по¬
встанцев, Maceo повел участников экспедиции через
горы и леса в Направлении к Гуантанамо. Питаясь яго¬
дами, утоляя жажду водой из ручьев, небольшая груп¬
па вооруженных патриотов прокладывала путь через
горы и долины, густые леса и непроходимые заросли
кустарника. Во время перестрелки с испанскими солда¬
тами был убит генерал Флор Кромбет. Тогда Maceo
разделил отряд на несколько групп и сам с пятью бой¬
цами пошел впереди.
Скоро из шести человек осталось лишь трое, и
только через восемь дней, преодолев невероятные труд¬
ности, эти трое подошли наконец к лагерю повстанче¬
ского бригадира Хесуса Раби. Из 23 участников экспе¬
диции, вышедших из Дуабы 20 дней назад, осталось в
живых к этому времени всего 13 человек, причем боль¬
шинство из них попало к испанцам в плен.
В тот же вечер, когда .Масео, падая от усталости,
добрался до лагеря повстанцев, он издал приказ всем
революционным силам провинции Ориенте. В нем гово¬
рилось, что генерал Масео прибыл на Кубу и принял
на себя командование повстанцами на всей территории
провинции. На следующий день Масео разослал офи¬
церам повстанческих войск приказ «вешать всех эмис¬
саров испанских властей в метрополии или на Кубе,
которые явятся в наши лагеря с мирными предложе-
435
Ййямй, не считаясь с их рангом. Этот приказ следует
выполнять без всяких колебаний или траты времени на
ожидание противоположных указаний. Наш девиз —
добеда или смерть»11.
В тот же день, 21 апреля, Maceo выпустил прокла¬
мацию к кубинскому народу, призывавшую всех кубин¬
цев взяться за оружие. Этот призыв к вооруженной
^борьбе встретил самый положительный отклик. 30 ап¬
реля Maceo писал жене:
«Я располагаю 6 тысячами хорошо вооруженных
людей и большим количеством артиллерии...
К 15 мая у меня будет 12 тысяч вооруженных бой¬
цов и большая завоеванная территория...
Три дня назад Хосе [Maceo] сообщил мне о при¬
бытии Гомеса, Марти, Борреро, Герра и еще двоих,
высадившихся на побережье между Гуантанамо и
Баракоа» 12.
1 апреля 1895 года Гомес, Марти, бригадир Фран¬
сиско Борреро, полковник Анхел Герра, Сесар Салас и
Маркос дель-Росарио отбыли из Монтекристи (в Санто-
Доминго) на Кубу. (Борреро, Герра и Салас были ку¬
бинцы, Маркос дель-Росарио — доминиканский негр.)
Марти решил выехать вместе с Гомесом на Кубу, не¬
смотря на то что многие кубинцы на острове и за его
пределами считали, что ему следовало, находясь за
границей, организовать среди эмигрантов посылку под¬
креплений для революции. Решение Марти было вызва¬
но отчасти тем, что некоторые бросали в его адрес об¬
винение, будто он человек, занимающийся только раз¬
говорами и боящийся принять личное участие в борьбе.
Но была и более важная причина: Марти считал, что
страна лишь с «презрением и равнодушием» примет
услуги «такого человека, который другим проповедовал
необходимость жертвовать жизнью, а сам даже не по¬
думал рискнуть собственной головой». Он был убежден
также, что его присутствие столь же полезно на Кубе,
#ак и за границей.
Все эти соображения Марти изложил в своем письме
д-ру Федерико Энрикес-и-Карвахалю в Санто-Доминго,
которое он отправил накануне своего отъезда на Кубу.
В нем Марти писал, что поступит так, как будет сочте¬
но необходимым для достижения победы. Если ому
прикажут оставаться на войне, он останется, если по¬
436
велят покинуть тех, кто гибнет в сражениях за родину,
«у него хватит мужества сделать и это». «Где бы мне
ни повелевал быть мой первый долг, на Кубе или за
пределами Кубы, я буду там... Я думал о войне: она не
заглушает, а, напротив, зарождает у меня чувство от¬
ветственности. Для меня понятие родины всегда будет
связано не с триумфом, а с принятием мук и выполне¬
нием долга. Я подниму весь народ, но единственное мое
желание — сражаться до последнего вздоха и, припав
там к последнему деревцу, умереть молча. Мой час уже
настал» 13.
2 апреля Гомес, Марти и их четверо спутников при¬
были с грузом оружия в Инагуа, где их ожидала за¬
фрахтованная ими шхуна. Но капитан и все матросы
■сбежали, и повстанцы оказались «на мели». К счастью,
в Инагуа зашло немецкое судно «Нордстранд», везшее
фрукты в Кап-Аить>ен. С помощью гаитянского консула,
уплатив 1000 долларов, Марти и его товарищи уговори¬
ли капитана взять их на борт в качестве пассажиров и
спустить на воду в небольшой шлюпке, когда судно на
обратном пути будет проходить мимо Кубы.
Совершив плавание в Кап-Аитьен и вернувшись об¬
ратно, судно, забрав повстанцев, 10 апреля вышло из
Инагуа. К вечеру революционеры увидели на горизонте
вершины кубинских гор. После захода солнца «Норд¬
странд» остановился в трех милях от кубинского бере¬
га. Ночь была темная, море волновалось, и капитан не ре¬
шался спустить шестерых людей на воду в такой шторм.
Но Гомес подал команду высаживаться в шлюпку.
Остальное описал сам Марти в своем дневнике:
«Спустили лодку. Когда оттолкнулись, полил
сильный дождь. Взяли не тот курс. Разногласия и
споры в лодке о том, куда грести. Снова ливень. По¬
теряли руль. Ложимся на правильный курс. Я са¬
жусь за переднее весло. Салас не переставая гребет.
Пакито Борреро и генерал помогают на корме. По¬
правляем револьверы за поясами. Плывем туда, где
светлее. Из-за облака появляется красная луна.
Мы высаживаемся на скалистый берег в Плайитас.
Я все время вычерпывал воду и покидаю шлюпку
последним. Прыгаю на берег. Какая радость!» 14
Повстанцы высадились на Кубе у подножия горы
Кахобабо. И Гомес поцеловал землю.
437
24 февраля 1895 года в Баире раздался призыв к
восстанию. 29 марта Антонио Maceo с группой своих
единомышленников высадился в восточной Кубе. 11 ап¬
реля на Кубу прибыли Максимо Гомес, Хосе Марти и
их товарищи. Так наконец главные ветераны Десяти¬
летней войны и идейный вождь революции оказались на
острове.
Никогда в прошлом подготовка восстания не прини¬
мала столь широкий размах и не отличалась таким
строго централизованным планированием, как во время
революции 1*895 года. И вот годы, затраченные на под¬
готовительную работу, полные разочарований и неудач,
остались позади. Революция началась, и мечта о
Свободной Кубе могла теперь превратиться в реаль¬
ность.
После высадки в Плайитас Марти почувствовал, что
вскоре будет осуществлена цель всей его жизни. 16 ап¬
реля ему сообщили, что Гомес как начальник штаба, с
единодушного одобрения остальных офицеров, назначил
его генерал-майором освободительной армии. «Заклю¬
чив меня в свои объятия, они [военные руководители]
приравняли меня к своим славным ветеранам»,— с ра¬
достью говорил Марти. 2 мая, по просьбе редакции га¬
зеты «Нью-Йорк геральд», Марти написал статью, в
которой также сформулировал цели войны на Кубе:
«Куба хочет быть свободной, чтобы Человек стал хо¬
зяином своей судьбы, чтобы каждый мог работать и
чтобы остров получил возможность сбывать свои еще
не раскрытые и не освоенные богатства на американских
рынках, к которым он естественно тяготеет... Кубинцы
просят лишь о том, чтобы все другие страны отдали
дань признания и уважения к принесенным ими жерт¬
вам» 15.
В Л а Мехоране, близ Сантьяго-де-Куба, Марти, Го¬
мес и Maceo собрались, чтобы решить, какой тактики
им следует придерживаться во время войны. Обсужда¬
ли они также и вопрос о том, кто должен возглавить
революцию — военные или гражданские руководители.
Марти решительно высказался за приоритет граждан¬
ской власти над военной и предложил созвать совеща¬
ние всех гражданских и военных руководителей, чтобы
сформировать на нем гражданское правительство и из¬
брать его членов. Как и прежде, он утверждал, что
438
передача всей полноты власти военным явится весьма
плохим прецедентом для будущей независимой респуб¬
лики. Марти опасался, что после изгнания Испании с
острова на Кубе воцарится военная диктатура.
На этот раз Гомес в основном занял сторону Марти.
Однако Maceo упорно придерживался той точки зре¬
ния, что, пока не будет одержана победа, власть должна
принадлежать военной хунте. Он считал, что слабость
и некомпетентность гражданского правительства во
'время Десятилетней войны, раздиравшие его разногла¬
сия и мелкие склоки самым отрицательным образом
рказались на ходе революции и привели в конце концов
к ее поражению. Maceo доказывал, что во избежание
этой ошибки теперь, в ходе новой революции, войну
¡нужно вести под руководством и контролем небольшой
группы высших военачальников.
Вопрос о том, кому руководить войной — граждан¬
ским или военным лицам, так и не был решен оконча¬
тельно. Но в общем точка зрения Марти, по-видимому,
была принята, так как все трое пришли к соглашению
назначить Гомеса главнокомандующим армии, Maceo —
военным губернатором Ориенте, а Марти — главным
руководителем революции по всем невоенным вопро¬
сам, включающим отношения с другими странами.
18 мая Марти писал из Дос-Риоса своему другу в
Мексике, Мануэлю Меркадо: «Каждую минуту я могу
погибнуть за родину, пасть, выполняя свой долг...»16
Письмо так и осталось незаконченным. 19 мая испанцы
начали атаку. Марти, несмотря на то что Гомес прика¬
зал ему оставаться в арьергарде, выехал верхом вперед,
чтобы впервые самому сразиться с врагом. Испан¬
ские солдаты, находившиеся в засаде, в упор выстрели¬
ли по нему. Ехавший вместе с Марти Анхел де ла Гар-
диа пытался было вынести его тело, но не сумел этого
сделать. Старания Гомеса отнять у испанцев убитого
Марти тоже ни к чему не привели. Испанцы увезли его
труп в Сантьяго-де-Куба, где и похоронили 27 мая
1895 года.
«Он умер, как только и мог мечтать умереть такой
человек,— сражаясь за свободу и демократию»,— писал
в нью-йоркской газете «Сан» друг и почитатель Марти
Чарльз А. Дана.
439
Максимо Гомес так красноречиво отозвался о Марти:
«Он умел отыскивать в книгах и газетах самые
интересные и яркие факты и рассказывал о них ку¬
бинским рабочим на фабриках, стремясь научить их
в первую очередь любить свою Родину; он хотел за¬
ранее познакомить их с новым обществом на Кубе,
которое должно было быть создано,— с республикой
народа и для народа. Он говорил им, что школа, об¬
разование излечат их страну от всех зол, достав¬
шихся ей в наследие от прошлой жизни,— страшной
отсталости, обскурантизма и привилегированного по¬
ложения меньшинства. Еще юношей, почти мальчи¬
ком, он восстал против ущемления прав своей род¬
ной страны испанскими властями и за это попла¬
тился тюрьмой и кандалами, ибо тираны тщательно
старались загасить на Кубе каждый огонек, кото¬
рый, подобно Пласидо *, мог пролить луч света в
этой кромешной тьме. Словом, Марти был гордым
патриотом, всегда восстававшим против всех тира¬
нов и узурпаторов» 17.
Хосе Марти сочетал в себе качества человека идей
и человека действия. Как правильно отметил один ис¬
следователь, «идеи служили для него оружием в борьбе
за лучший мир, а первым шагом в этой борьбе было
освобождение Кубы». Он был человеком самых разно¬
образных дарований: юрист и поэт, мастер самой изыс¬
канной испанской прозы и замечательный оратор, пре¬
подаватель испанского языка, литературы и философии
во многих университетах Латинской Америки и выдаю¬
щийся журналист, дипломат и, наконец, превосходный,
талантливый организатор Кубинской революции. Свои¬
ми произведениями Марти снискал большой почет и
уважение к себе во всех латиноамериканских странах.
И не случайно, что Аргентина, Уругвай и Парагвай на¬
значили его своим консулом в Соединенных Штатах.
Сочинения Марти, собранные и изданные Гонсало
де Кесада-и-Мирандой, составляют 70 томов. Но даже
это издание является неполным, ибо не собраны еще
* Габриэль де ла Консепсьон Вальдес, кубинский поэт, извест¬
ный под псевдонимом Пласидо. Он был свободный негр. Его каз¬
нили после раскрытия испанскими властями в 1844 году подпольной
организации негров-невольников. (Филип Фонер, История Ку¬
бы и ее отношений с США, 1492—1845 годы, стр. 260—262.)
440
многие статьи и корреспонденции Марти, печатавшие*
£я в различных южноамериканских газетах. Но и эти
70 томов дают полное представление о широте духоз-
ных интересов Марти и его замечательных талантах
мыслителя и политического организатора *.
Марти умер рано — 42 лет. Но его непреклонная вер¬
ность делу кубинской свободы и независимости продол¬
жала и после его смерти служить примером для по¬
встанцев, вдохновлять их и помогать им в тяжелой и
кровопролитной борьбе. 15 ноября 1895 года Энрике
Лойнас дель-Кастильо написал «Гимн Освобождения»,
начинавшийся следующими строками:
Память о Марти мы чтим
Как пример доблести и чести для всех нас 18.
Идеи Марти служили путеводной звездой для после¬
дующих поколений кубинских патриотов. Как писал в
1953 году по случаю столетия со дня рождения Марти
один кубинский ученый и революционер, «он [Марти]
был вождем своей эпохи; но он также был предтечей
эпохи нашей» 19.
На деревянном столе в лагере Дос-Риос остались
лежать страницы последнего письма Марти, и, хотя
«провозвестнику Свободной Кубы» не суждено было его
закончить, он успел изложить в нем задачи, стоявшие
перед революцией, так, как он их понимал. Необходимо,
подчеркивал Марти, освободить Кубу из-под власти
Испании. Но в то же время нельзя допустить, чтобы ис¬
панское господство над Кубой сменилось господстзом
Соединенных Штатов, что облегчило бы для них задачу
* Можно лишь сожалеть что большинство сочинений Марти
до сих пор не переведено на английский язык. Единственный сбор¬
ник произведений Марти в английском переводе — это «The Ame¬
rica of José Marti», вышедший в Нью-Йорке в 1953 году. В него
вошли избранные очерки Марти о жизни Северной Америки из на¬
писанной им серии корреспонденций оттуда, но в нем нет его
важных статей о социальных и экономических условиях в Соеди¬
ненных Штатах, так же как и статей, в которых Марти высказывал
свои взгляды по вопросу об отношениях Соединенных Штатов с
Латинской Америкой, и в частности с Кубой. В сборнике можно
найти некоторые избранные произведения Марти, посвященные Ку¬
бе, а также дневник, который он вел последние дни своей жизни.
Уже давно пора перевести на английский и остальные произведе¬
ния Марти.
1G Филип С. Фонер
441
установления своего господства над всей Латинской
Америкой.
«Выполняя свой долг, я знаю, в чем он состоит,
и у меня хватит мужества выполнить его до конца.
Мы должны добиться независимости Кубь1, иначе
Соединенные Штаты захватят Антильские острова и
отсюда обрушатся на земли нашей Америки. Все,
что я сделал до сих пор, и все, что мне еще пред¬
стоит совершить,— все для этого...
Я жил в недрах чудовища и знаю его нутро; в
руках моих праща Давида»20.
Свободная и независимая Куба, подчеркивал Марти,
не должна послужить вспомогательным средством про¬
никновения империализма Соединенных Штатов в Ла¬
тинскую Америку. На тех, кто руководит борьбой кубин¬
ского народа за освобождение из-под ига Испании, и
на тех, кто после завоевания победы в этой борьбе бу¬
дет строить новую, свободную Кубу, лежит ответствен¬
ность за создание Кубы как подлинно суверенной нации,
за сохранение ее экономической независимости от Уолл¬
стрита и политической независимости от государствен¬
ного департамента США, а значит, и за то, чтобы не
позволить Соединенным Штатам использовать Кубу в
качестве плацдарма для завоевания всей Вест-Индии и
Латинской Америки.
Хосе Марти вдохновенно руководил осуществлением
этой программы, пока его не сразила пуля испанского
солдата. Выполнить незавершенное им дело он завещал
кубинскому народу.
ССЫЛКИ НА ИСТОЧНИКИ
Глава первая
1. Перепечатано в книге Antonio Núñez Jiménez, La Li¬
beración de las Islas, La Habana, 1959, p. 461.
2. José Antonio Saco, Colección de Papeles, Paris, 1859,
vol. Ill, p. 174.
3. Ramiro Guerra y Sánchez, Manual de la historia de
Cuba, económica, social y política, La Habana, 1938, pp. 434—435.
4. Herminio Portell Vilá, Historia de Cuba, en sus relacio¬
nes con Los Estados Unidos y España, La Habana, 1938—1939,
vol. II, p. 54. (В дальнейшем цитируется сокращенно: Portell
Vilá, Cuba.)
5. Herminio Portell Vilá, Narciso López y su Epoca, 1930,
La Habana, vol. I, pp. 190—193. (В дальнейшем цитируется со¬
кращенно: Р о г t е 11 Vilá, López.)
6. G и е г г a, op. cit., р. 409.
7. Цитируется у Sergio Aguirre, Quince Objeciones A Nar¬
ciso López, Habana, 1960, p. 17.
8. Raúl Cepero Bonilla, Azúcar y Abolición; Apuntes para
una historia critica de abolicionismo, La Habana, 1948, p. 39.
9. Caspar Betancourt Cisneros, en su impugnación a Saco. См. J o -
sé A. Saco, «Contra la Anexión» de José Antonio Saco, La
Habana, 1928, vol. I, p. 184.
10. Cepero, op. cit., pp. 40—41.
11. Hugh В. Sou Is by, The Right of Search and the Slave Trade
in Anglo-American Relations, 1814—1862, Baltimore, 1933, Chap¬
ter III.
12. Saco, Contra la Anexión, vol. I, pp. 37, 44—51, 71, 72, 133, 167;
«Revista Cubana», vol. VI, 1887, pp. 545—550.
13. «Unos cubanos», Habana, 1848, перепечатано в книге: Ro¬
bert G. Caldwell, The López Expedition to Cuba, 1848—
1851, Princeton, N. J., 1915, pp. 25—26.
14. «Contra la Anexión, Colección de Libros Cubanos», Havana, 1928,
vol. I, pp. 33—67.
15. Vidal Morales у Morales, Iniciadores y Primeros Már¬
tires de la Revolución Cubana, Havana, 1931, vol. И, p. 25.
16. «La Verdad», June 12, 1851. Gaspar Betancourt Cisne-
ros, Thoughts upon the Incorporation of Cuba into the American
Confederation in contraposition to those published by Don José
Antonio Saco, «La Verdad» 1849, pp. 25—26! Cepero, op. cit.,
p. 46. Conde de Alcoy, en carta al Ministro de Estado de fecha, 9.
de Septiembre 9, 1849, «Boletín del Archivo Nacional», vol. XVI,
No. 4, p. 281.
16*
443
Глава вторая
1. Philip S. F о п е г, History of the Labor Movement in the
United States, New York, 1947, vol. I, p. 278.
2. «The Works of Calhoun», Edited by Richard K. Crallé, New York,
1857, p. 466.
3. Письмо Роберта Б. Летчера Джону Дж. Криттендену от 28 ян¬
варя 1859 года John J. Crittenden Papers, Library of Congress.
4. John Bigelow, Retrospections of an Active Life, New York,
1909, vol. I, p. 280, Basil Rauch, American Interests in Cuba,
1848—1855, New York, 1948, p. 54. Меморандум О’Салливэна
Джеймсу Бьюкенену, 6 июля 1847 года James Buchanan Papers,
Library of Congress.
5. New Orleans «Delta», 14.5.1848, «De Bow’s Review», vol. V, 1848,
p. 470.
6. «Congressional Globe», 30th Cong., 1st Sess., Appendix, pp. 597,
608.
7. Письмо Кэмпбелла Бьюкенену от 18 мая 1848 года. Dept of Sta¬
te, Consular Despatches, Havana XXI, National Archives, Wa¬
shington D. С. (В дальнейшем цитируется сокращенно: N. A.)
8. Milo M. Q u a i f e, editor, Diary of James Polk, Chicago, 1910,
vol. Ill, pp. 478—488, P o r t e 11 V i 1 á, López, vol. I, p. 239—240.
9. Manuel I. Mesa Rodríguez, La Conspiración de la Mina
de la Rosa Cubana, Cuadernos de Historia Habanera, numero 44,
p. 38. Экземпляр хранится в Национальном архиве в Гаване.
10. Письмо Пидаля Кальдерону, Мадрид, 16 сентября 1848 года.
Присоединено к письму Кальдерона Бьюкенену от 21 ноября
1848 года. Dept, of State, Notes from Legations: Spain, XII, N. A.
11. Письмо Бьюкенена Саундерсу от 17 июня 1848 года. Dept, of
State, Diplomatic Instructions, Spain, XIV. N. A.
12. Письма Саундерса Бьюкенену от 27 июня и 24 июля 1848 года,
ibid. XXXV, N. А.
13. «Diary of Polk», op. cit., vol. Ill, pp. 493—494.
14. Письма Саундерса Бьюкенену от 17 ноября и 18 декабря
1848 года, Dept, of State, Despatches, Spain, XXX, N. A.
15. Письмо Бьюкенена Джону М. Клейтону от 17 апреля 1849 года.
Письмо Роберта Б. Кэмпбелла Джону М. Клейтону от 13 июня
1850 года. Clayton, Papers Library of Congress.
16. Письмо Клейтона Бэрринджеру от 2 августа 1849 года, Dept,
of State, Diplomatic Instructions: Spain, XIV, N. A.; Herminio
Porte 11 Vi 1 á, El Gobierno Polk y las Conspiraciones Cubanas
de 1848, Universidad de la Habana, vol. II, 1938, p. 129.
Глава третья
1. New Orleans «Delta», January 3, 1853; Augusz. 27, <1855; New Or¬
leans «Courier», January 27, 1855, J. F. H. Claiborne, Life
and Correspondence of John A. Quitman, New York, 2866, vol. II,
p. 211; Chester Stanley Urban, Idea of Progress and
Southern Imperialism: New Orleans and. the Carribean, 1845—1861
(неопубликованная докторская диссертация) Northwestern Uni¬
versity, 1943, pp. 45—54.
444
2. «Journal of Southern History», vol. V, August 1939, p. 373.
3. Письмо А. Дж. Донельсона от 8 июля 1848 года в «Correspon¬
dence addressed to Calhoun», Изд. Chauncey S. Brooks and
R. P. Brooks, «Annual Report of the American Historical Asso¬
ciation for 1929», Washington, 1930, p. 456.
4. «Congressional Globe», 33rd Cong., 1st Sess., Part II, p. 1021; New
Orleans «Delta», February 26, 1854; New Orleans «Courier», Ju¬
ly 1, December 24, 1851; Charieston «Mercury», April 6, 1855.
5. Письмо Дж. Т. Пикетта Дж. Куитмэну от 20 марта 1854; пись¬
мо Дж. Макдональда Дж. Куитмэну от 10 марта 1854 года,
John A. Quitman Papers, Harvard University Library; New Or¬
leans «Daily Delta», December 15, 1852.
6. New Orleans «Daily Delta», May 31, 1856; June 12, 1857.
7. «De Bow’s Review», vol. XVII, September 1854, pp. 280—284.
8. New Orleans «Daily Delta», August 3, 1852, Nejv Orleans «Or¬
leanian», June 14, 1857.
9. New Orleans «Daily Picayune», July 19, 1853; February 3, 1859,
«De Bow’s Review», vol. XVII, July, 1854, p. 45, vol. XVII, Sep¬
tember 1854, pp. 280—284. w
10. «De Bow’s Review», vol. XVII, October 1954, p. 523; New Orleans
«Datiy Courier», September 6, 1851; Richmond «Enquirer»; March
17, 1854.
11. New York «Journal of Commerce», August 23, 1851; Boston «At¬
las», May 9, 1854; Washington National Intelligencer», Novem¬
ber 18, 1854, New York «Tribune», January 25, 1853.
12. Boston «Courier», October 27, 1852; New York «Journal of Com¬
merce», August 23, 1851; January 3, 1859; «Hunt’s Merchants’
Magazine», vol. XL, May 1859, p. 564.
13. New York «Tribune», December 28, 1852, Now lan Fowler,
The Anti-Expansionist Argument in the United States Prior to
the Civil War (неопубликованная докторская диссертация) Uni¬
versity of Kentucky 1955, pp. 566—570.
14. Перепечатано в «Ohio State Journal» (Columbus), August 21,
1851.
15. Raleigh (N. Car.) Register, December 1, 1852; «New York Times»,
May 3, 19, 1854; «Congressional Globe», 32nd Cong., 2nd Sess.,
pp. 190, 225; Appendix, p. 60; 33nd Cong., 1st Sess., Appendix,
p. 437; 37nd Cong. 2nd Sess., p. 430, 1061, 1342, 1347; Philip
S. F о n e r, Business and Slavery: The New York Merchants and
the Irrepressible Conflict, Chapel Hill, N. Car., 1941, pp. 34—40.
Глава четвертая
1. José Marti, Obras Complétas, La Habana, 1946, vol. I,
pp. 442, 533, 834.
2. Письмо Макклина Бьюкенену от 17 июля 1848 года. Consular
Despatches, Havana, N. А.
3. Lewis Pinckney Jones, Carolinians and Cubans: The El¬
liots and Gonzales, Their Work and Their Writings (неопублико¬
ванная докторская диссертация) University of Worth' СатоЬра,
1952, p. 100. Claiborne, op. cit., vol. II, pp. 53—55;'‘письмо
О’Салливэна Кэлхуну от 24 августа 1849 года «Calhoun Corres¬
pondence», op. cit., vol. Ill, pp. 1202—1203.
445
4. Письма Молкома У. Минса Клейтону от 10 августа и сентября
1849 года. Dept, of State, Special Agents, XVIII, N. A.
5. Guerra, op. cit., p. 450.
6. Caldwell, op. cit., p. 55; письмо И. Г1. Холла Клейтону, полу¬
ченное в Вашингтоне 20 октября 1849 года Clayton Papers, Lib¬
rary of Congress.
7. P о г t e 1 1 V i 1 á, Cuba, vol. I, pp. 427—430. Письмо О’Салливэ-
на Кэлхуну от 24 августа 1849 года «Calhoun Correspondence»,
op. cit., vol. II, pp. 1202—1203.
8. «Manifesto on Cuban Affairs Addressed to the People of the Uni¬
ted States by Ambrosio José Gonzales, September 1st, 1852»,
New Orleans. 1853, p. 7.
9. New York «Herald», December 6, 1849, Washington «Republic»,
December 10, 1849.
10. James Hays, McClendon, John A. Quitman (неопубликован¬
ная докторская диссертация) University of Техас, June 1949,
p. 110—130, 328—329; Aguirre, op. cit., pp. 22—24; Clai¬
borne, op. cit., vol. II, pp. 57, 384—385. (Курсив мой.—
Ф. С. Фонер.)
И. New Orleans «Daily Picayune», May 26, 1850. (Курсив мой.—
Ф. С. Фонер.)
12. Chester Stanley Urban, New Orleans and the Cuban
Question During the López Expeditions of 1849—1851: A Local
Study in «Manifest Destiny», «Louisiana Historical Quarterly»,
vol. XXII. October 1939, p. 1122; L. M. Peréz. López Expeditions
to Cuba, 1850—1851, Betrayal of the «Cleopatra», 1851, «Publications
of the Southern History Association», vol. X, 1906, pp. 345—362.
13. Portel 1 V i 1 á, Cuba, vol. I, pp. 431—434; Porte 11 V i 1 á„
López, vol. II, p. 191.
14. Письмо Джона О’Салливэна Куитмэну от 26 июня 1850 года,
John A. Quitman Papers, Mississippi State Archives; письмо
Джона О’Салливэна Джефферсону Девису от 5 сентября
1865 года, Jefferson Davis Papers, Duke University Library. См.
также Sheldon Howard Harris, The Public Carreer of
John Louis O’Sullivan (неопубликованная докторская диссерта¬
ция) Columbia University, 1958, pp. 342—360.
15. Urban, диос. цит., p. 251—252; New Orleans «Daily Picayune»,
May 26, 1850.
16. New Orleans «Weekly Delta», May 30, 1850; New Orleans «Daily
Picayune», June 9, 1850; Richmond «Enquirer», April 11, 1851.
17. Письмо Джона Клейборна Томасу Клейборну, Новый Орлеан
от 14 июня 1850 года, Thomas Claiborne Papers, University of
North Carolina Library.
18. New Orleans «Weekly Delta», May 15, 23, 1851; Richmond «En¬
quirer», April 11, 1851.
19. Rauch, op. cit., pp. 153—154.
20. С a 14 we 11, op. cit., pp. 90—92.
21. Переведенная копия в Государственном департаменте, от 4 июля
J£ÍH г., в сборнике «López Expeditions to Cuba, 1849—1951», N. A.
22. Diego Conzáles, Historia Documentada de los Movimien¬
tos Revolucionarios por la Independencia de Cuba de 1852 a
1867, Habana, 1939, vol. I, pp. 31—32.
23. Цитируется y Aguirre, op. cit., p. 30.
446
24. New Orleans «Crescent», August 21, i85i; New York «Sun»,
August 22, 1851; New Orleans «Weekly Delta», August 25, 26,
1851; письмо Милларда Филлмора Даниэлю Вебстеру от 2 сен¬
тября 1851 года, Daniel Webster Papers, Library of ’Congress.
25. 30 Federal Cases, 18, 267. McLean, Circuit Justice.
26. «А Ministro de Estado, Habana, 31 de Marzo, 1851», «Buletin
del Archivo Nacional», vol. XVI, Sept. 1917, pp. 360—392; письмо
Эверетта Крэмптону и графу де Сартигас от 1 декабря 1852 го¬
да, «Senate Document 13», 32nd Cong., 2nd Sess., pp. 16—22:
New Orleans «Weekly Delta», January 23. 1853; New Orleans
«Daily Picayune», September 8, 1853; Washington «Daily Union»,
October 26, 1853.
27. Цитируется у Amos A. Ettinger, The Mission to Spato
of Pierre Soule? 1853—1855, New Haven, 1937, p. 75.
28. P h i 1 i p S. F о n e r, The Life and Writings of Frederick Doug¬
lass. New York, 1950, vol. II, p. 160.
29. «Invasion de Vuelta-Abajo», Havana, 1851, p. 27. Экземпляр хра¬
нится в Национальном архиве, Гавана.
Глава пятая
1. Рог tell Vila, Cuba, vol. I, pp. 470—471; vol. II, p. 81; «New
York Times», October 22, 1852; Ferenc z and Thresa Pul-
s k y, White, Red and Black, London, 1853, vol. I, pp. 147—148.
2. Письмо Робертса Вебстеру от 6 октября 1852 года. Dept, of
State, Consular Despatches, Havana, XXV, N. A.
3. New Orleans «Daily True Delta», October, 8, 12, 1852.
4. New Orleans «Weekly Delta», October 17, 1852; письмо Фр. Ma-
ceo Куитмэну от 14 октября 1852 года Quitman Papers, Harvard
University.
5. Washington «Daily National Intelligencer», October 20, 21, 25,
November 17, 25, 29, 1852.
6. Там же, November, 29, 1852; New York «Evening Post», Decem¬
ber 2, 1852.
7. John Bach McMaster, History of the People of the Uni¬
ted States, New York and London, 1913, vol. VIII, pp. 180—181.
8. Claiborne, op. cit., vol. II, p. 388; Porte 11 Vila, Cuba,
Vol. II, pp. 82—83.
9. Claiborne, op. cit., vol. II, p. 195.
10. New York «Herald», August 6, 1853; Ettinger, op. cit.,
pp. 171—176; Rauch, op. cit., pp. 262—264; письмо Мэрси к Су¬
де, Вашингтон, 23 июля, 1853. Dept, of State, Diplomatic Instruc¬
tions: Spain. XV. N. A.
11. McClendon, op. cit., p. 336; Claiborne, op. cit, vol. II, pp. 56,
296—297; письмо А. М. Клейтона Дж. Ф. Г. Клейборну, 27 июля
1879 года. Claiborne Papers, University of North Carolina Lib¬
rary.
12. Письмо А. М. Клейтона Куитмэну от 10 ноября 1853 года; пись¬
мо Уильяма С. Ленгли Куитмэну Quitman Papers, Harvard Uni¬
versity Library.
13. «Outline of a plan of Organisation» (1853), Quitman Papers,
там же.
14. Письма Феликса Хастона Куитмэну от 4 и 10 марта 1854 года,
там же.
447
Главй шестая
1. Arthur F. Smith, «Spain and the Problem of Slavery in
Cuba, 1817—1873 (неопубликованная докторская диссертация)
University of Chicago, 1958, pp. 117—123, 133—136, 178.
2. J о h n H. L a t a n e, The Diplomacy of the United‘States in
Regard to Cuba, «Annual Report of the American Historical
Association for the Year, 1897», Washington, 1898, pp. 245—
246.
3. Marques de Rizaiejo, Cheste о todo un siglo 1809—1906,
el Isabelino tradicionalista, Madrid, 1935, pp. 176—179; Guerra,
op. cit., p. 504.
4. «Gaceta de la Habana», May 3, 1854, приложена к письму Ро¬
бертсона Мэрси от 3 мая 1854 года, Consular Despatches, Ha¬
vana, XXIX, N. А.
5. Письма Робертсона Мэрси от 23 ноября 1855 года, 5, 27 января,
20 марта, 15, 26 апреля 1854 года, Consular Despatches, Havana,
XXVI, XXVII; письма Эд. Уоррелла Мэрси от 12 марта, 31 мая
1854 года, там же; Matanzas, N. А.
6. «Gaceta de la Habana», May 3, 1854, op. cit.
7. Письмо Хуана Мартинеса к «Му Dear Sir», Гавана, май 1854
года, перевод в Consular Despatches, Havana, XXVII,
N. А.
8. Письмо Робертсона Мэрси от 26 апреля 1854 года; там же.
(Курсив мой.— Ф. С. Фонер.)
9. Письмо Мэрси Ч. У. Дэвису от 15 марта 1854 года, State Dept.
Special Missions, III, N. A.
10. Письмо Дэвиса Мэрои от 22 мая 1854 года, Consular Despatches,
Havana, XXIX, N. А.
11. «La Verdad», Sept. 20, Nov. 10, 20. 1953.
12. «Washington Daily Union», April 25, 1854; New Orleans «Daily
Picayune». May 6, 1854; August 18, 1855; «Democratic Review»,
vol. XXXI, November — December 1852, p. 440; «De Bow’s Review»,
vol. XVII, 1854, p. 222.
13. Urban, дисс., op. cit., стр. 501—508, New Orleans «Courier»,
July 29, August 23, 1954.
14. «Congressional Globe», 33 Cong., 1st Sess., pp. 1021—1024.
15. Frankfurt (Ky.) «Commonwealth», May 10, 1854; Washington
«Daily Intelligencer», May 18, 1854; New York «Evening Post»,
August 17, 1853.
16. «Congressional Globe», 33 Cong., 1st Sess., pp. 601, 1300; New
Orleans «Daily Picayune», May 19, 1954.
17. Письмо испанского министра иностранных дел лорду Хоу-
дену от 27 октября 1854 года, «British and Foreign State
Papers», vol. XLV, p. 118; Porte 11 Vila, Cuba, vol. II,
pp. 76—77.
18. C. Stanley Urban, The Africanization of Cuba Scare 1853—
1855, «Hispanic American Historical Review», vol. XXXVII, Feb¬
ruary 1957, p. 29; Robert Russell, North America, its Agri¬
culture and Climate, Edinburgh, 1857, pp. 240—242.
448
Глава седьмая
1. Письмо Александра Уокера А. Г. Хэли от 15 июня 1854 года,
помещено в Jefferson Davis Papers, Library of Congress.
2. «Scraps for letter to President on Cuban Affairs, 1854», Quitman
Papers, Mississippi Department of Archives and History.
3. Письмо Майка Уолша Куитмэну от 6 сентября 1854 года; пись¬
мо судьи Лесена Трэшеру от 26 мая 1854 года, Quitman Papers,
Harvard University Library; письмо А. Нелсона Куитмэну от
4 июня 1854 года; письмо Ф. Джонса Куитмэну от 10 июня
1854 года; письмо Томаса П. Фэррэра Куитмэну от 6 июля
1854 года, Quitman Papers, Mississippi Department of Archives
and History.
4. James D. Richardson, editor, Messages and Papers of
the Presidents, 1789—1897, Washington, D. C., 1896—1899, vol. V,
p. 272.
5. Письмо Стефенса У. У. Баруэллу от 7 мая 1854 года, «Corres¬
pondence of Toombs, Stephens and Cobb», edited by Ulrich
B. Phillips, «Annual Report of the American Historical Asso¬
ciation», 1911, Washington, 1913, vol. II, p. 344. Курсив Сте¬
фенса.
6. New Orleans «Daily Delta», June 20—25, July 2, 1854; документ
датирован: Нов. Орлеан, 3 июля 1854 года, Quitman Papers,
Harvard University Library.
7. С г i 1.1 e n d e n, op. cit., vol. II, pp. 195—209; Rauch, op. cit.,
p. 287—288.
8. «De Bow’s Review», vol. XVII, Nov. 1854, pp. 519—525; Rauch,
op. cit., p. 291.
9. Письмо Стефенса Куитмэну от 24 февраля 1855 года; письмо
X. Форно Куитмэну от 6 февраля 1855 года, Quitman Papers,
Harvard University Library.
10. «Journal of Southern History», vol. V, August 1939, p. 381.
11. Julio Beltrán, Conspiración de Ramon Pintó, Habana, 1924,
pp. 88—94; Smith, op. cit., p. 154.
12. С 1 a i b о г n e, op. cit., vol. II, pp. 209, 391—392.
13. New Orleans, «Daily Picayune», August 18, 1855.
Глава восьмая
1. Письмо Александра Уокера Хэли от 16 июня 1854 года, поме¬
щено в Jefferson Davis Papers, Library of Congress.
2. Robert Benson Leard, Bonds of Destiny: The United
States and Cuba, 1848—1861 (неопубликованная докторская дис¬
сертация), University of California, 1953, p. 176; Robert Les¬
lie Stephens, The Diplomacy of William L. Marcy, Secre¬
tary of State, 1853—1857 (неопубликованная докторская диссер¬
тация), University of Virginia, 1949, p. 160. Письмо Мэрси Суле
от 23 июля 1853 года, State Dept., Instructions to Ministers,
Spain, XV, N. A.
3. R i с h a г d s о n, op. cit., vol. V, pp. 234—235.
4. Письмо Мэрси Суле от 3 апреля 1854 года, State Dept., Diplo¬
matic Instructions; Spain, XV, N. A.
449
5. Письма А. Дадли Мэнна Мэрси от 24 и 31 августа 1854 года,
William L Магсу Papers, Library of Congress.
6. Письмо Горацио Дж. Перри Мэрси от 6 сентября 1854 года,
там же.
7. Письма Мэрси Бьюкенену, Мэсону и Суле, все от Гб августа
1854 года, State Dept., Instructions, Gt. Britain, LXVI, France,
XV, Spain, XV. N. А. Письмо Мэнна Мэрси от 2 октября
1854 года, Магсу Papers, Library of Congress.
8. Письма Бьюкенена, Мэс~на и Суле Мэрси от 18 октября
1854 года, State Dept., Diplomatic Despatches: Gt. Britain, LXVI;
письма Суле Мэрси от 20 октября 1854 года, там же, Spain,
XXXIX, N. А.
9. Sidney Webster, Mr. Магсу, the Cuban Question and the
Ostrnd Manifesto, «Political Science Quarterly», vol. VIII, March,
1893, p. 23; L e a г d, op. cit., pp. 197—198.
10. Письмо Мэрси Суле от 13 ноября 1854 года, State Dept., Instruc¬
tions: Spain, XV, N. A.
11. Lear d, op. cit., pp. 199—200.
12. Письмо Джорджа Банкрофта Мэрси от 17 апреля 1855 года;
письмо Мэрси JI. Б. Шепарду от 15 апреля 1855 года, Магсу
Papers, Library of Congress.
13. Письмо Льюиса Кэсса Мэрси от 9 апреля 1855 года, там же.
14. Письмо Мэрси А. Доджу, апрель 1855 года, там же.
15. Ср. John H. Latané, The Diplomacy of the United States
in Regard to Cuba», «Annual Report, American Historical Associa¬
tion, 1897», Washington, 1898, p. 250.
16. Письмо Доджа Мэрси от 26 августа 1855 года, State Dept., Dip¬
lomatic Despatches; Spain, XL, N. A.
Глава девятая
1. Guerra, op. cit., pp. 543, 549—551.
2. William O. Scroggs, William Walker’s Designs on Cuba,
«Mississippi Valley Historical Review», vol. I, September 1914,
p. 201.
3. Там же, стр. 202.
4. Richardson, op. cit., vol. V, pp. 371—373.
5. Письмо Нодина Мэрси (перевод) от 22 мая 1856 года; письмо
X. И. де Осма Мэрси (перевод) от 8 сентября 1856 года; пись¬
мо Ирисарри Мэрси (перевод) от 19 мая 1856 года, State Dept.,
Notes from Central America; Notes from Peru, II, N. A.
6. S с г о g g s, op. cit., pp. 207—208; William O. Scroggs,
Filibusters and Financiers, New York, 1916, p. 270.
7. New Orleans «True Delta», New Orleans «Daily Picayune», May
31, 1875.
Глава десятая
1. New Orleans «Daily Delta», November 11, 1856.
2. Письмо Доджа Мэрси от 26 августа 1855 годз, Diplomatic Des¬
patches, Spain, XL, N. A.
3. Письмо Бьюкенена Фэллону от 14 декабря 1857 года,
J. В. Mo ore, editor, The Works of James Buchanan, Philadel¬
phia, 1910, vol. X, p. 165.
4. Письма Бельмонта Бьюкенену от 22, 30 ноября 1852 года, 7, 14,
28 января, 5 марта, 4 апреля, 18 ноября 1853 года и 25 сентября
1854 года, Магсу Papers, Library of Congress.
5. R i с h a г d s о n, op. cit., vol. V, p. 511.
6. «Senate Report 351», 35 Cong., 2nd Sess., 1859.
7. Письма P. Б. Летчера Криттендену от 20, 26 января 1859 года,
Crittenden Papers, Library of Congress.
8. «Congressional Globe», 35 Cong., 2nd Sess., pp. 94: 1127.
9. Там же, 36th Cong., 1st Sess., p. 2456; Richardson, op. cit.,
vol. V, p. 561.
10. Rein hard H. Luthin, The First Lincoln Campaign, Cam¬
bridge, Mass., 1944, pp. 17, 221.
11. R i с h a r d s о n, op. cit., vol. V, p. 642.
12. Howard L. Perkins, editor, Northern Editorials on Seces¬
sion, New York and London, 1942, vol. I, pp. 157, 160, 181, 194,
390.
13. John G. Nicolay and John Hay, editors, Complete
Works of Abraham Lincoln, New York, 1905, vol. VI, pp. 93—94.
14. Paul M. Angle, editor, New Letters and Papers of Lincoln,
Boston, 1930, p. 105.
15. New Orleans «Daily Picayune», August 18, 1855.
Глава одиннадцатая
1. Се ре го, op. cit., p. 71; «Constitución de la Sociedad Demo¬
crática de los Amigos de América», New York, 1864.
2. P h i 1 i p S. F o n e r, Abraham Lincoln, Selections from his
Writings, New York, 1944, pp. 71—72.
3. «El Siglo», Dec. 4, 1863; Cepero, op. cit., p. 82; Guerra,
op. cit., p. 561.
4. J. Carlyle Sitterson, Sugar Country: The Cane Sugar
Industry in the South, 1753—1950, Lexington, Ky., 1953, p. 226;
Walter Prichard. The Effects of the Civil War on the
Louisiana Sugar Industry, «Journal of Southern History», vol. V,
August 1939. pp. 316—320.
5. «El Siglo», Oct. 12, 1864; Cepero, op. cit., p. 83.
6. «El Siglo», Aug. 23, 1863, Jan. 28, 1864; Cepero, op. cit., p. 82.
7. E mete rio S. Santovenia, Pasión Cubana рог Lincoln,
«La Revista Biblioteca Nacional», Havana, Jan.-March, 1953,
p. 61.
8. Emeterio S. Santovenia, Lincoln, Buenos Aires, 1948,
p. 465; Emeterio S. Santovenia, Lincoln in Martí: A Cu¬
ban View of Abraham Lincoln, Chapel Hill, N. Саг., 1953, p. 4;
Santovenia, Pasión Cubana..., op. cit., pp. 64, 66.
9. Smith, op. cit., p. 92.
10. Philip S. Foner, The Life and Writings of Frederick Doug¬
lass, New York, 1952, vol. Ill, p. 399.
11. Carlos Rafael Rodriguez. Цитируется у Cepero, op. cit., p. 77.
451
Глава двенадцатая
1; К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 23, стр. 309.
2. Цитируется у Gaspar Jorge, El Tabaquero Cubano, La Ha*
baña, 1946, p. 23.
3. Декрет был опубликован в «Gaceta oficial», 30 июля 1851 года.
4. Fernando Ortiz Fernández, Cuban Counterpoint: To¬
bacco and Sugar, New York, 1947, p. 123.
5. José Antonio Portuondo, «La Aurora» y Los Comienzo
de la Prensa y de la Organización en Cuba, La Habana, 1961,
pp. 16—17.
6. Там же, стр. 36—37, 111—112; Charles Albert Page,
The Development of Organized Labor in Cuba (неопубликованная
докторская диссертация), University of California, 1952, p. 19.
7. P o r t u o n d o, op. cit., pp. 39—42.
8. Цитируется там же, стр. 45—47.
9. Там же, стр. 42—43.
Глава тринадцатая
1. Smith, op. cit., рр. 192—193.
2. «Cuba desde 1850 á 1873. Colección de informes, memorias, proy¬
ectos, antecedentes sobre el gobierno de la isla de Cuba, relati¬
vas al citado período que ha reunido por comisión del Gobierno
D. Carlos de Sedaño y Cuzat, ex-diputado a Cortes», Imprenta
Nacional, 1873, pp. 272—273, 277. (В дальнейшем цитируется
сокращенно: Sedaño, Colleción.)
3. «Información: Reformas de Cuba y Puerto Rico», New York, 1867,
Tomo I, p. 33. (В дальнейшем цитируется сокращенно: Infor¬
mación.)
4. Sedaño, Colección, pp. 266—267; José L. Franco, Anto¬
nio Maceo: Apuntes para una historia de su vida, La Habana,
1951, vol. I, p. 29.
5. «Senado, 1865—1866», Tomo I, No. 52, pp. 617—620; Smith,
op. cit., p. 203.
6. «Información», Tomo I, pp. 3—8.
7. Там же, стр. 47—48; Franco, op. cit., p. 31.
8. Там же, стр. 13, 117; Sedan o, Colección, р. 117.
9. «Información», Tomo I, pp. 73—75.
10. Там же, том II, стр. 214.
11. Там же, стр. 207—249, 265, 286—287.
12. Sedaño, Colección, pp. 150—151.
13. «Información», Tomo II, pp. 34—38.
Глава четырнадцатая
1. F г a n с o, op. cit., vol. I, pp. 32, 34.
2. Guerra, op. cit., p. 581.
3. Franco, op. cit., vol. I, pp. 27—28, 35—36; Lawrence Ri¬
chard Nickols, «The Bronze Titán»: the Mulatto Него of
Cuban Independence, Antonio Maceo» (неопубликованная док¬
торская диссертация), Duke University, 1954, pp. 13—22.
452
4. Eladió Aguilera Rojas, Francisco V. Agüileta y la Re¬
volución de Cuba de 1868, La Habana, 1913, vol. I, p. 12.
5. Emilio Moreau Bacardi, Crónicas de Santiago de Cuba,
Santiago de Cuba, 1908—1924, vol. Ill, p. 38; Franco, op. cit.,
vol. I, p. 35.
6. R a f a e 1 M. Labra, La república y las libertades de Ultramar,
Madrid, 1897, pp. 22—23; Smith, op. cit., p. 266.
7. Jesus Colon, Puerto Rico’s Women Have Played a Patriotic
Role, «The Worker», March 11, 1956; José Pérez Moris,
Historia de la insurrección de Lares, Barcelona, 1872, p. 212—213.
8. Garcia Castellanos, Panorama histórico, La Habana,
1934, p. 22.
9. Ramiro Guerra y Sánchez, La Guerra de Diez Años,
La Habana, vol. I, pp. 50—54. (В дальнейшем цитируется сокра¬
щенно: Guerra, La Guerra.)
10. «El Boletín de la Revolución, Cuba y Puerto Rico», Nueva York,
No. 5, Dec. 31, 1868; С e p e г o, op. cit., p. 112.
11. José Martí, My Race, April, 1893; см. «The America of
Jose Martí; Selected Writings», translated by Juan de Onis, New
York, 1953, p. 311.
12. José Antonio Portuondo, Bosquejo histórico de las let¬
ras Cubanas, La Habana, 1960, p. 32.
Глава пятнадцатая
1. Цитируется y Félix Lizas о, José Martí: Martyr of Cuban
Independence, translated by Esther E. Shuler, Albuquerque, New
Mexico, 1953, p. 20.
2. Eugenio Vandama y Calderón, Coronel, Colección de
artículos sobre el instituto de Voluntarios de la Isla de Cuba,
Madrid, 1896—1897, pp. 30—37; письмо Хэлла Гамильтону Фишу,
Матансас от 3 июня 1869 года; письмо Филлипса Фишу, Сантья-
го-де-Куба от 25 июня 1869 года, N. A. House of Representati¬
ves, Exec. Doc. No. 160, 41st Cong., 2nd Sess., pp. 77, 100.
3. Guerra, La Guerra, vol. I, pp. 181—188.
4. Там же, стр. 204—205.
5. L i z a s о, op. cit., p. 29 (цитируется no Хосе Марти, Из¬
бранное, М., 1956, стр. 125).
6. Там же, ст,р. 25—27.
7. José Guttiérrez de la Concha, La Guerra de Cuba y
su estado político y económico de 1871—1874, Madrid, 1875,
p. 107; Willard Albion Smith, The European Powers and
the Spanish Revolution, 1868—1875 (неопубликованная доктор¬
ская диссертация), Harvard University, p. 9—10.
Глава шестнадцатая
1. Franco, op. cit., vol. I, pp. 51—52; N i с k о 1 s, op. cit., pp. 80—
81; James J. O’K e 11 y, The Mambi Land, Philadelphia, 1874,
pp. 91—102.
2. Enrique de la Osa, Una Interpretación Materialista de la
Guerra de los Diez Anos, «Bohemia», Oct. 8, 1961, pp. 54—57;
С e p e г o, op. cit., pp. 107, 124.
453
3. Ё u g e n i о Alonso y Santurjo, Apuntes sobre ios proyec¬
tos de la abolición de las esclavitud en las islas de Cuba y Puerto
Rico, Madrid, 1874, pp. 44—50.
4. Перевод декрета приведен в письме Холла Уошбэрну, Consular
Despatches, Havana, N. А.
5. «Consitution of the Republic of Cuba, April 10, 1869, at ’Guairnaro,
Provisional Capital of Republic», New York City, November 17,
1869;* Willis Fletcher Johnson, The History of Cuba,
New York, 1920, vol. Ill, pp. 163—164.
6. Antonio Zambrana, La República de Cuba, Habana, 1922,
pp. 50—52; письмо Пламба Дэвису от 31 августа 1869 года,
Consular Reports, Havana, N. Á.
7. Antonio Piral a, Anales de la guerra de Cuba, Madrid,
1898, vol. I, p. 642; С e p e г o, op. cit., pp. 129—130.
8. New York «Tribune», March 8, 1870; Allan N e v i n s, Hamil¬
ton Fish: The Inner History of the Grant Administration, New
York, 1957, p. 338.
9. Письмо A. E. Филлипса Гамильтону Фишу от 3 января 1870 го¬
да, опубликовано в «Tribune», Нью-Йорк, 23 февраля 1870 года.
10. Там же, N е v i n s, op. cit., p. 338.
11. Перепечатано в «Tribune», Нью-Йорк, 20 марта 1870 года.
Глава семнадцатая
1. «A México». См. «Los Poetas de la Guerra, Colección de Versos
a la independencia de Cuba, con un prologo de José Martí», Ha¬
bana, 1941, pp. 32—33.
2. «Facts about Cuba. Published under the Authority of the New
York Cuban Junta», New York, 1870; p. 28; Johnson, op. cit.,
vol. III, pp. 222-224.
3. «Carlos Manuel de Céspedes, De Bayamo a San Lorenzo, Selec¬
ción y Prologo de Andrés de Piedra-Bueno», La Habana, 1944,
pp. 161—162.
4. F o n e r, The Life and Writings of Frederick Douglass, vol. IV.
p. 303.
5. «Congressional Globe», 41 st Cong., lst Sess., Appendix, pp. 18—
21, 26—30.
6. Jerónimo Becker y Gonzáles, La historia política y
diplomática de España desde la independencia de los Estados
Unidos hasta nuestros días, 1776—1895, Madrid, 1897, p. 502;
письмо Холла Дэвису от 18 мая 1869 года, Consular Reports,
Havana, N. А.
7. Дневник Гамильтона Фиша, 24 марта 1897 года, Library of
Congress.
8. N е v i n s, op. cit., pp. 180—181.
9. Письмо Хосе А. Лемуса Фишу, август 1869 года, Hamilton Fish
Papers, Library of Congress; Gabriel Rodrígez, La Es¬
paña del Siglo XIX, Madrid, 1883, vol. III, pp. 283—285.
10. Дневник Гамильтона Фиша, 6 апреля, 25, 26 октября 1869 года.
11. Перепечатано в «Facts About Cuba», op. cit., p. 29.
12. Guerra, La Guerra, vol. I, pp. 356—359; «The Nation», Sep-
tember 30, 1869.
454
13. James Harrison Wilson, The Life of John A. Rawlins,
New York, 1916, pp. 359—361, 500—502.
14. Письмо Айзека А. Гейтса Гамильтону Фишу, Креско, Айова от
14 июня 1869 года, Fish Papers, Library of Congress.
15. «House Ex. Doc. 160», pp. 13—16.
16. Письма Поля С. Форбса Фишу от 10, 16, 20 июля 1869 года.
Письмо Д. Е. Сайклса Фишу от 16 августа 1869 года. Fish Pa¬
pers, Library of Congress; «House Ex. Doc. 160», p. 21.
17. Письмо Банкрофта Дэвиса Фишу от 22 августа 1869 года, Fish
Papers, Library of Congress.
18. Дневник Гамильтона Фиша, 10 июля 1870 года.
19. Письмо Фиша Джорджу Банкрофту от 4 сентября 1869 года,
Fish Papers, Library of Congress.
20. Becker, op. cit., p. 35; New York «Tribune», September 7—8,
1869; Antonio Nuñez Jiménez, op. cit., pp. 466—467.
21. Charleston «Courier», July 19, 1869.
Глава восемнадцатая
1. Дневник Гамильтона Фиша, 13 декабря 1869 года.
2. R i с h а г d s о n, op. cit., vol. VIII, pp. 31—32.
3. Smith, op. cit., p. 306.
4. «La Revolución», Jan. 8, 1870; New York «Tribune», January 8,
1870.
5. Письмо A. E. Филлипса Фишу, Сантьяго-де-Куба от 3 января
1870 года, Consular Despatches, Santiago de Cuba, N. A.; New
York «Tribune», January 8, 1870.
6. N e v i n s, op. cit., p. 338n.
7. Дневник Гамильтона Фиша, 31 мая 1870 года.
8. R i с h а г d s о n, op. cit., vol. VIII, pp. 64—69; «Congressional
Globe», 41st Cong. 2nd Sess., Appendix, pp. 500, 4438; New York
«Tribune», June 15, 1870.
9. Дневник Гамильтона Фиша, 17 июня, 10 июля 1870 года.
10. Там же, 23 декабря 1869 года; N e v i n s, op. cit., p. 345.
11. «Congreso 1869», Tomo XIII, p. 8768—8771; Smith, op. cit.,
pp. 308, 318—319.
12. N e v i n s, op. cit., p. 345.
13. «Congreso 1869», Tomo XIV, No. 311, pp. 8992, 8994, 9029.
14. Smith, op. cit., pp. 331—333; Charles Sumner, Works,
Boston, 1880, vol. XIII, p. 23; Carlos Manuel de Cés¬
pedes, De Bayamo a San Lorenzo, op. cit., pp. 112—148; An¬
tonio Gallenga, The Pearl of the Antilles, London, 1873,
p. 114.
Глава девятнадцатая
1. José Martí, Obras Completas, La Habana, 1946, vol. I,
p. 34—41.
2. Там же, стр. 42—49.
3. Guerra, La Guerra, vol. II, p. 23—25.
4. Письмо Д. Е. Сайклса Банкрофту Дэвису от 7 марта 1871 года,
P^nçroft Davis Papers, Library of Congress.
455
5. Máximo Gómez, Diario de Campaña; La Habana, 1940,
p. 487; Franco, op. cit., vol. I, pp. 60—61.
6. Gómez, op. cit., p. 26; С e p e г o, op. cit., p. 179.
7. Подлинное письмо Сеспедеса полковнику Антонио Maceo от
16 апреля 1872 года находится в Национальном архиве, частич¬
но перепечатано у F г а п с о, op. cit., vol. I, р. 64.
8. Fernando Figueredo Socarré s, La revolución de Yara,
La Habana 1902, pp. 20—22.
9. Там же, стр. 120—122; Franco, op. cit., vol. I, p. 67.
10. Gómez, op. cit., pp. 47—48.
11. Фернандо Фигередо. См. «Los Poetas de la Guerra»,
op. cit., p. 54.
12. Цитируется по сб. «Кубинская поэзия», М., 1959, стр. 87—88.
13. Manuel Sanguily у Arizti, Páginas de la historia, Ha¬
bana, 1929, vol. I, p. 128; Franco, op. cit., vol. I, pp. 81—82.
14. Franco, op. cit., vol. I, p. 87; Ce pero, op. cit., pp. 159—160;
Ignacio Mora, Diario durante la guerra de los diez años,
Habana, 1910, pp. 198—199.
15. Emilio Roig de Leuchsenring, Máximo Gómez, el
Libertador de Cuba y el primer Ciudadano de la República, La
Habana, 1959, pp. 20—21.
16. Сер ero, op. cit., pp. 127—128; Don José Ferrer de
Couto, Cuba May Become Independent, New York, 1872,
pp. 47—50.
17. Письмо Генри Г. Холла Дж. С. Б. Дэвису от 25 апреля 1874 го¬
да, Consular Despatches, Havana, N. А.
Глава двадцатая
1. «New York Times», December 23, 1871.
2. Письмо Фиша Сайклсу от 26 апреля 1872 года; дневник Га¬
мильтона Фиша, 24 октября 1872 года.
3. Письмо Фиша Сайклсу от 29 октября 1872 года, «Foreign Rela¬
tions», 1872, Washington, 1872, Part II, pp. 581—584.
4. Richardson, op. cit., vol. VIII, pp. 189—190.
5. Напечатано в «Slavery in Cuba; A Report of the Proceedings of
the Meeting Held at Cooper Institute, New York City, December
13, 1872, New York, 1872, pp. 3—18, 34. (Экземпляр хранится в
Библиотеке Колумбийского университета.)
6. N е v i n s, op. cit., р. 360.
7. Там же; М. Q u е s a d a, Address of Cuba to the United States,
New York, 1873, p. 4.
8. Письмо Фиша Сайклсу, октябрь 1873 года, Hamilton Fish Pa¬
pers; дневник Гамильтона Фиша, 30 октября 1873 года.
9. Письмо Фиша Эдварду Пирпонту от 14 ноября 1873 года, там
же.
10. Письмо Фиша Уильяму Каллену Брайанту, цитируется по Эми¬
лио Роиг де Леучсенринг, Хосе Марти — антиимпериа¬
лист, М., ИЛ, 1962, стр. 31.
11. Дневник Гамильтона Фиша, 7 декабря 1873 года.
12. «Foreign Relations», 1875, Washington, 1875, Part II, pp. 1255—
1256.
456
13. M. Q u е s a d a, Address of Cuba to the United States, op. cit.,
p. 8.
14. «Foreign Relations», 1874, Washington, 1874, p. 862.
15. «Circular to the Government of America in Relation to the Cuban
Question, Bogotá, September 26, 1872», N. A.; Herminio Por¬
te 1 1 V i 1 á, Un esfuerzo panamericano en favor de la indepen¬
dencia de Cuba, 1872—1873, «Boletín de Historia y Antigüedes»,
Bogotá, vol. XXVI, 1939, pp. 221—224.
16. Письмо Фиша посланнику Аргентинской республики Джулиусу
Уайту от 30 января 1873 года; письмо Джулиуса Уайта Фишу
от 12 мая 1873 года с приложением письма С. Техезона Джу¬
лиусу Уайту, Буэнос-Айрес, 10 мая 1873 года. Письмо Фиша
Фрэноису Томасу, июнь 1873 года. Все хранится в Националь¬
ном архиве.
17. N е v i n s, op. cit., рр. 636—637.
18. Письмо Карлоса М. Сеспедеса президенту Улиссу С. Гранту,
округ Байамо, 22 марта 1873 года. Оригинал хранится в Fish
Papers.
19. Письмо Лорета X. Веласкеса Гамильтону Фишу от 1 июля
1875 года, там же.
Глава двадцать первая
1. Enrique Collazo, Desde Yara hasta el Zanjón, Habana,
1893, p. 213.
2. P i r a 1 a, op. cit., vol. Ill, p. 218; «La Independencia», March 4,
1875; Emilio Roig de Leuchser rin g. Gómez, op. cit.,
p. 20.
3. С o 11 a z o, op. cit., p. 213; Franco, op. cit., vol. I, pp. 90—91.
4. Cepero, op. cit., pp. 133—135.
5. Дневник Гамильтона Фиша, 29 октября, 5 ноября 1875 года.
Письмо Фиша Кашингу от 5 ноября 1875 года; письмо Фиша
Банкрофту Дэвису от 10 ноября 1875 года, Fish Papers.
6. Письмо Фиша Кашингу от 15 января 1876 года, там же; «Re¬
port of Senate Committee on Foreign Relations Relative to Affairs
in Cuba», Report 885, 55 Cong., 2nd Sess., pp. 44—52, 160—162.
7. F г a n с o, op. cit., vol. I, pp. 107, 117.
8. Письмо Maceo президенту республики, Барагуа, 16 мая 1876 го¬
да, Biblioteca de la Sociedad Económica de Amigos del País, Do¬
cumentos manuscritos de Ínteres, Habana, 1885, vol. I, p. 44.
9. Письмо Maceo Висенте Гарсия от 5 июля 1877 года, Archivo
Nacional; Gómez, op. cit., pp. 102—103; Franco, op. cit.,
vol. I, p. 109.
10. T. Ochando, Martínez Campos en Cuba, Madrid, 1878,
pp. 37—52.
11. Письмо Фиша Генри Г. Холлу от 7 августа 1877 года, Fish Pa¬
pers.
12. «The Present Condition of Affairs in Cuba. A report of a Special
Committee of the Cuban League of the United States, Submitted
and adopted by the Executive Committee of the Cuban League,
August 23, 1877», New York, 1877, p. 11.
13. F i g u e г e d o, op. cit., p. 182; Gómez, op. cit., p. 123.
457
14. Franco, op. cit., vol. I, pp. 123—125.
15. Gómez, op. cit., p. 125; Johnson, op. cit., vol. Ill, p. 299
16. Franco, op. cit., vol. I, pp. 140—141; Gómez, op. cit,
pp. 136-137.
17. Collazo, op. cit., p. 137; Cep ero, op. cit., p. 181»
18. F i g u e r e d o, op. cit., p. 180; Franco, op. cit., vol. I, p. 138.
19. Figueredo, op. cit., pp. 191—193; Franco, op. cit., vol. I,
pp. 144—145. (Курсив мой.— Ф. С. Фонер.)
20. Franco, op. cit., .vol. I, pp. 146, 150, 154—158; Figueredo,
op. cit., pp. 196—200.
21. Juan Arnao, Páginas para la Historia de la Isla de Cuba, Ha¬
bana, 1900, p. 247, Franco, op. cit., vol. I, p. 163.
22. «La Verdad», April 6, May 4, 1878; Franco, op. cit., vol. I,
pp. 161—162; House of Commons, April 15, 1878, «Hansard», third
series, vol. CCXXXIV, p. 426.
23. Franco, op. cit., vol. I, pp. 159, 166—167.
24. F i g u e r e d o, op. cit., pp. 209—210; Franco, op. cit., vol. I,
pp. 164—165; «Papeles de Maceo», La Habana, 1948, vol. II,
p. 338.
25. Franco, op. cit., vol. I, pp. 166—167; Figueredo, op. cit.,
p. 258.
26. F i g u e r e d o, op. cit., p. 259; Franco, op. cit., vol. I, p. 270.
27. Franco, op. cit., vol. I, pp. 172—174; Figueredo, op. cit.,
p. 263.
28. Письмо Генри Холла Ф. У. Сюарду от 11 мая 1878 года, State
Dept. Consular, Despatches, Havana, N. A.
29. Цитируется по Хосе Марти, Избранное, М., 1956, стр. 247,
New York «Evening Post», March 25, 1869.
30. Цитируется у Emilio Roig de Leuchsenring, Cuba no
debe su independencia a los Estados Un'idos, La Habana, 1950,
p. 13.
Глава двадцать вторая
1. Luis Estévez y Romero, Desde el Zanjóñ hasta Baire,
Habana, 1899, p. 41; Johnson, op. cit., vol. Ill, pp. 306—307.
2. Цитируется y Franco, op. cit., vol. I, pp. 180—181.
3. Rafael Maria Merchán, Cuba: Justificación de sus Guer¬
ras de Independencia, Habana, 1962, pp. 155—159.
4. Enrique Trujillo, Apuntes históricos, New York, 1896, p. 5.
5. Jorge Mañach, Martí: Apostle of Freedom, перевел Coley
Taylor, New York, 1950, pp. 141—155; L i z a s o, op. cit., pp. 135—
138.
6. Franco, op. cit., vol. I, p. 208; С e p e г o, op. cit., pp. 192—
193.
7. Aguas Verdes, Antonio Maceo: ideología política, Habana,
1922, pp. 130—131.
8. Herminio С. L e v y a, El movimiento insurreccional de 1879,
Habana, 1893, pp. 22—39; Proclamation, Kingston, Sept. 5, 1879,
См. «La Independencia», Oct. 18, 1879.
9. Письма Холла Сюарду от 25 сентября и 14 ноября 1879 года,
State Dept., Consular Despatches, Havana, N. A.
458
ió. Calixto Garcia í n i g u e z, Mi diario, Habana, 192Ô,
p. 210.
11. Martí, Obras Completas, vol. I, pp. 672—697.
12. Там же, стр. 70—72; Franco, op. cit., vol. I, pp. 229—236.
Глава двадцать третья
1. «Boletín del Archivo Nacional», vol. XXVI, pp. 79—82.
2. Цитируется y Mañach, op. cit., p. 261.
3. Es té vez, op. cit., p. 112.
4. Smith, op. cit., p. 383; Hubert H. S. Aimes, The Transi¬
tion from Slave to Free Labor in Cuba, «Yale Review», vol. XV,
May, 1906, pp. 79—80.
5. Smith, op. cit., p. 384; Aimes, op. cit., p. 81.
6. Ce pero, op. cit., pp. 192—195.
7. Leland Hamilton Jenks, Our Cuban Colony, New York,
1928, pp. 28—30; Edward F. Atkins, Sixty Years in Cuba,
Cambridge, 1926, p. 80.
8. Ramiro Guerra y Sánchez.. La industria azucarera de
Cuba, Habana, 1940, pp. 98—99.
9. Jenks, op. cit., p. 33.
10. «El Eiglo», IV, No. 165, July 14, 1865.
11. Nunez Jiménez, op. cit., p. 469.
12. Richard D. W e i g 1 e, The Sugar Interests and American Dip¬
lomacy in Hawaii and Cuba, 1893—1903 (неопубликованная док¬
торская диссертация), Yale University, 1939, pp. 189—191; «La
Lucha», Dec. 20, 1894; «La Discusión», Dec. 21, 1894.
13. Page, op. cit., pp. 22—23; Felipe Zapata, Esquema y no¬
tas para una historia de la organización Obrera en Cuba, Unitad
Gastronómica, Habana, 1948, p. 29.
14. Page, op. cit., p. 31n; «The Labor Movement in the Republic»,
«Ultima Нога», May 22, 1952.
Глава двадцать четвертая
1. Письмо Maceo Максимо Гомесу от 1 мая 1884 года; письмо
Maceo Ансельмо Вальдесу от 6 июля 1884 года. Оригиналы
хранятся в .Национальном архиве. См. Р'гапсо, op. cit., vol. I,
p. 293.
2. Gómez, op. cit., p. 183.
3. Там же.
4. F г a n с о, op. cit., vol. I, pp. 303—304.
5. Письмо Марти Гомесу от 20 октября 1884 года. Оригинал хра¬
нится в Национальном архиве. Цитируется по переводу с ис¬
панского: Хосе Марти, Избранное, М., 1956, стр. 237—
241.
6. Gómez, op. cit., p. 183.
7. M a ñ a с h, op. cit., pp. 231—232.
8. Eusebio Hernández, Dos Conferencias, Habana, n. d.,
pp. 96—97; Franco, op. cit., vol. I, pp. 321—322.
9. Оригинал рукописи находится в Национальном архиве; выдерж¬
ки см. Franco, op. cit., vol. I, pp. 324—325.
459
10. G ó m e ¿, óp. cit., pb. 220—222; FratiCO, op. cit., vol. I,
pp. 347—350.
11. Gómez, op. cit., p. 223; Franco, op. cit., vol. I, p. 361.
12. Franco, op. cit., vol. I, pp. 359—360.
13. Gómez, op. cit., pp. 230—231; Franco, op. cit., vol. I, p. 361.
14. Franco, op. cit., vol. I, pp. 366—368.
15. Juan Gualberto Gómez, Los Preliminares de la revolución
de 1895, Habana, 1913, pp. 11 — 12; Camilio Polavieja,
Relación documentada de mi política en Cuba, Madrid, 1898, p. 109.
16. E ni i 1 i o B a c a r d í Moreau, op. cit., vol. II,- p. 82.
17. Manuel J. Granda, La paz del manganeso, Habana, 1939,
pp. 53—60; Polavieja, op. cit., p. 114; Franco, op. cit.,
vol. I, p. 408.
18. Granda, op. cit., p. 64.
19. P o 1 a v i e j a, op. cit., p. 114; Franco, op. cit., vol. I, p. 408.
20. P o r t e 11 V i 1 á, Cuba, vol. II, p. 232.
Глава двадцать пятая
1. Письмо Марти Maceo от 20 июля 1882 года. Оригинал хранится
в Национальном архиве. См. Franco, op. cit., vol. I, pp. 256—
257.
2. Martí, Obras Completas, vol. I, pp. 311, 493, 810, 859.
3. Там же, стр. 697—706. Цитируется по Хосе Марти, Избран¬
ное, стр. 259—260.
4. Lizaso, op. cit., р. 215; М a ñ а с h, op. cit., рр. 275—276.
5. Martí, Obras Completas, vol. I, pp. 707—718.
6. Там же, стр. 229—230; «Patria», New York, March 14, 1892, р. 1.
7. Martí, Obras Completas, vol. I, pp. 1516—1518.
8. «Ultima Hora», May 22, 1952; Carlos Rafael Rodríguez,
José Martí and Cuban Liberation, New York, 1953, pp. 20—21.
9. Gómez, op. cit., pp. 268—273.
10. José L. Franco, Antonio Maceo: Apuntes para una historia
de su vida, La Habana, 1954, vol. II, pp. 23—24.
11. «Orden y mando del Partido Revolucionario Cubano a los sub-de-
legados en la Isla, Santiago de Cuba», Nov. 17, 1893. Экземпляр
хранится в Национальном архиве. ,
12. J u а п А г n а о, op. cit., р. 281.
13. Перепечатано в Marti, Obras Completas, vol. I, р. 572.
14. Martí, Versos Sencillos, New York, 1891, p. 16. Цитируется
по Хосе Марти, Избранное, стр. 94.
15. Rodríguez, op. cit., pp. 17—19.
16. Там же. (Курсив мой.— Ф. С. Фонер.)
17. Manuel Deleufeu, Martí, Cayo Hueso y Tampa, Cienfue-
gos, 1905, p. 27; H о г a t i o S. R u b e n s, Liberty, the Story of
Cuba, New York, 1922, p. 40.
Глава двадцать шестая
1. Письмо к Мануэлю Меркадо от 18 мая 1895 года, Obras Com¬
pletas, vol. I, pp. 271—273. Цитируется по X о с e Марти, Из¬
бранное, стр. 280.
460
1. Предисловие Sturgis Е. Leavitt к Manuel Pedro Gonza¬
les, José Marti: Epic Chronicler of the United States in the
Eighties, Chapel Hill, N. Car., 1953, p. VIII.
3. Marti, Obras Complétas, vol. I, p. 1292. Цитируется по пере-
воду с испанского Эмилио Роиг де Леучсенринг,
Хосе Марти — антиимпериалист, стр. 32.
4. Филип С. Ф о н е р, История рабочего движения в США, т. II,
М., ИЛ, 1958, стр. 14—25.
5. Marti, Obras Complétas, vol. \\ p. 1484.
6. Marti, Obras Complétas, Habana, 1941, vol. XXXIX, pp. 188—
189.
7. Marti, Obras Complétas, vol. I, pp. 1486—1487; vol. XXXVII,
p. 70.
8. Marti, Obras Complétas, vol. I, p. 1683.
9. Marti, Obras Complétas, vol. XXXVI, p. 12; New York «Eve¬
ning Post», March 25, 1889.
10. Marti, Obras Complétas, vol. XXXVII,.p. 56.
11. «Cong. Record», 50th Cong. 1st Sess., p. 7653.
12. David S. M u z z e y, James G. Blaine: A Political Idol of
Other Days, New York, 1934, p. 207; New York «Tribune», Octo¬
ber 1, 1889; «New York Times», October 8, 1889; New York «He¬
rald», October 8, 1889.
13. «House Report», 4th Cong., 1st Sess., No. 1790, p. XII; Marti,
Obras Complétas, vol. XXXI, pp. 36—37; vol. I, pp. 306, 1417,
1875.
14. Marti, Obras Complétas, vol. I, pp. 390—392; цитируется no
Эмилио Роиг де Леучсенринг, Хосе Марти — антиим¬
периалист, стр. 30.
15. Marti, Obras Complétas, vol. II, pp. 129—130.
16. «Review of Reviews», vol. Ill, April, 1891, p. 215; «Age of Steel»,
vol. LXXXI, February 20, 1892.
17. E. Sherman Gould, Commercial Relations Between the
United States and Cuba, «Engineering Magazine», vol. VII, July
1894, pp. 500, 504; Marti, Obras Complétas, vol. II, pp. 474,
476.
18. Marti, Obras Complétas, 1946, vol. II, pp. 470—471.
19. Jos i ah Strong, Our Country: Its Possible Future and Its
Present Crisis, New York, 1885, p. 167; «Munsey’s Magazine»,
vol. VI, November 1891, p. 245.
20. «Our Day», vol. VI, September 1890, pp. 234—237; «Iron Age»,
vol. XLVI, September 4, 1890, p. 386.
21. «Iron Age», vol. LIV, August 1894, pp. 264—265; Claude
G. Bowers, Beveridge and the Progressive Era, New York,
1932, p. 69; «Century Magazine», vol. XXXI, Nov. 1885, p. 152;
Gould, op. cit., p. 505.
22. E d u a r d о J. С h i b a s, Business Opportunities in Cuba, «En¬
gineering Magazine», vol. IV, November 1892, pp. 266—268.
23. Alfred T. Mahan, The United States Looking Outward,
«Atlantic Monthly», vol. LXVI, December 1890, pp. 800-802.
24. Atlanta «Constitution», November 30, 1888.
25. «Forum Magazine», vol. XI, July, 1891, pp. 561—567.
26. «Munsey’s Magazine», vol. VI, November 1891, pp. 244—245.
27. «The American Magazine of Civics», vol. VII, 1895, pp. 561, 586.
461
28. Leuchsenring, Martí, Antiimperialista, óp. cit., pp. 9, 13,
35—39.
29. Письмо Мануэлю Меркадо от 18 мая 1895 года, Martí, Ob¬
ras Completas, vol. 1, р. 271. Цитируется по Хосе Марти,
Избранное, стр. 282.
Глава двадцать седьмая
1. R u b е n s, ор. cit., р. 70; М a ñ а с h, ор. cit., р. 322.
2. Gómez, ор. cit., р. 278.
3. Cabrera, Epistolario, pp. 128—129.
4. Там же, стр. 57—58; Franco, ор. cit., vol. II, pp. 51—53.
5. R u b е n s, op. cit., p. 74.
6. Письмо Гомеса Maceo от 27 февраля 1895 года; письмо Maceo
Марти, февраль 1895 года, Archivo National.
7. М a ñ а с h, ор. cit., р. 344.
8. Academia de la Historia de Cuba, «Facsímil del Original del Ma¬
nifiesto de Montecristi, Firmado por Máximo Gómez y José Martí,
el 25 de Marzo de 1895, La Habana, 1961. Цитируется по Xoce
Марти, Избранное, стр. 290.
9. Cabrera, Epistolario, pp. 67—69, 73—74; Franco, op. cit.,
vol. II, pp. 199—200.
10. Franco, op. cit., vol. II, pp. 106—111; Manuel J. Gran*
d a, Memorias Revolucionarias, Habana, 1936, pp. 88—92.
11. Обращение Maceo к повстанцам провинции Ориенте, 20 апреля
1895 года; обращение Maceo к армии Ориенте, 21 апреля
1895 года, Archivo National.
12. Franco, ор. cit., vol. II, р. 125; Cabrera, Epistolario, pp. 75—76.
13. Martí, Obras Completas, vol. I, p. 247—249.
14. «The America of José Martí», op. cit., pp. 317—318.
15. L i z a s o, op. cit., pp. 247—248; M a ñ а с h, op. cit., p. 350.
16. Martí, Obras Completas, vol. I, pp. 271, 285—293. Цитируется
по Хосе Марти, Избранное, стр. 280.
17. New York «Sun», Maq 23, 1895; Emilio Roig de Leuchsenring,
Máximo Gómez, op. cit., pp. 38—39.
18. Franco, op. cit., vol. II, p. 253 n.
19. Carlos Rafael Rodríguez, José Martí and Cuban Li¬
beration, p. 8; Juan Marinello, José Martí and the U. S. A., «Mas-
ses and Mainstream», vol. VI, October 1953, p. 41; Juan Ma¬
rinello, El Pensamiento de Martí y nuestra Revolución Socia¬
lista, «Cuba Socialista», Jan. 1962, pp. 16—37.
20. Письмо Мануэлю Меркадо от 18 мая 1895 года, Martí, Obras
Completas, vol. Г, pp. 271—273. Цитируется по Хосе Марти,
Избранное, стр. 280.
УКАЗАТЕЛЬ
А
Аболиционистское общество 196
Аболиционисты 28, 33, 34, 54,
162, 170
Автономистов партия 337, 356,
387, 389
Агилера, Мануэль 374, 375
Агилера, Франсиско Висенте
213, 217, 287, 340
Агилера, Хосе Антонио 344,
348
Агирре, Хосе М. 386, 431
Аграмонте-и-Лойнас, Игнасио
222, 233, 235, 236, 244, 282,
285
Агуэро^ Хоакин де 84—86, 100
Адамс, Джон Куинси 156
Акоста, Хосе Хулиан 200, 203
«Алабама» 253
‘Альдама, Мигель де 28, 31,
143, 165, 196, 212, 224, 225,
228, 314
Алькой 38, 39
Альфонс XII 281
Амедей 278—280
Анархо-синдикалисты 370, 371
Аннексионисты, на Кубе 27—39,
41—47, 64, 112, 113, 141, 142,
242, 366, 408, 426; в США 27,
29, 39, 58-64, 92, 113, 138—
141, 415-416
Аранго-и-Парреньо 166
Армас, Мануэль де 196
Арнзо, Хуан 330
Арментерос, Исидоро 84, 85, 100
Артур, Честер А. 417
Арьета, Викториано 72
Асенсио, Асенсио де 211
Аскарате, Николас де 185, 341,
344
«Ассоциация, направленная
против работорговли» 174
Аткинс Э. А. 364
«Африканизация» Кубы 103—
118, 120, 123, 138
Африканская работорговля 34,
104, 106, 107, 166, 175, 176,
192, 194, 196, 197
Б
Бакунин М. А. 370
Балиньо, Карлос 398
Бальмаседа 223, 226, 228, 245,
279, 282, 286, 311
Бандерас, Кинтин 346
Банкрофт, Джордж 139, 261,
409
Батлер, Бенджамин Ф. 46, 283
Баэс, Буэнавентура 263
Беверидж, Элберт 423
«Безусловно испанская партия»
165, 193
Беливис, Сегундо Руис 200, 203
Бельмонт, Огэст 154, 155
Бенджамин, Джуда П. 97, 114,
157
Бенитес, Грегорио 348, 351
Беранже, Пьер Жан 182
Бесерра 260
Бетанкур, Луис Викториано
113, 182
Бетансес, Рамон Эметерио 215,
216
Билль о Канзасе и Небраске
121, 122, 128, 136
Бич, Мозес Йейл 29, 42, 43
Бичер, Генри Уорд 409
Бланко, Рамон 348, 352
Блейн, Джеймс Г. 409, 415—
419, 4?2
463
Бойкот кубинского сахара 294,.
297
Боливар, Симон 66
Бонилья, Рауль Сеперо 173
Борреро, Пакито 437
Борреро, Франсиско 436
Боу, Дж. Б. де 42
Брайт, Джон 185
Брасети, Мариана 215
Брекенридж, Джон 157
Бурьел, Хуан 300, 302
Бэбкок, Орвил Э. 263
Бьюкенен, Джеймс 42—44, 46—
50, 53, 66, 136, 152—155,
157—159
В
Валиенте 113, 144
Вальдес, Габриэль де ла Кон-
.сепсьон 440
Вальдес, Херонимо 66
Валье, Антонио Уртадо дель
248, 288
Вандербилт, Корнелиус 146,
150
Варона, Бернабе («Бембета»)
300
Вебстер, Даниэль 91
Вебстера-Эшбартона договор 34
Великобритания 28, 33, 54, 71,
90, 104—116, 141, 150, 331
Вильсона-Гормэна тариф 366
Вильяверде, Сирило 28, 72, 74
«Вирджиниус» 288, 300—303
Война с Мексикой 40, 42, 54—
56, 67, 72, 73
»Волонтеров корпус 223—231,
244, 245, 279
Восстание в Ларесе 216
«Восстание» под главенством
Сарториусов 404
Восстания рабов на Кубе 28,
174; в США 56
Вторая война за независимость
427—442
Вторжение в Лас-Вильяс 289—
291, 310, 311, 319, 320
Выборы на Кубе — в 1866 г.
196; в США —в 1852 г. 99;
в 1854 г. 127, 136; в 1860 г.
159
Г
Гаити 112, 113, 151, 237, 294,
387
Галеано 186
Галиано, Дионисио Алькала 38,
39
Гальенга, Антонио 276
Гардиа, Анхел де ла 439
Гарридо, Мануэль 282
Гаррисон, Бенджамин 409, 415
Гарсия, Висенте 288, 289, 312,
313, 319, 321, 323, 324, 327,
328 331
Гарсия, Каликсто 235, 285, 286,
343, 344, 346, 348—352
Гендерсон, Гарвин Б. 53
Гендерсон, Джон 72, 74, 75, 77,
78, 80
Герберт П. О. 114
Герра-и-Санчес, Рамиро 32, 143,
172, 361
Гибсон, Рэндолл 415
«Гимн Лас-Вильяс» 290, 291
Говин, Феликс 375, 376
Гойкурия, Доминго 113, 125,
128, 129, 144—146, 148—150,
269
Гомес, Максимо 222, 235, 236,
282—289, 291—293, 309—314,
319—323, 326, 327, 335, 338,
374—378, 380—383, 386, 399,
400, 401, 427—432, 436—440
Гомес, Хуан Гуальберто 340,
341, 344, 384, 385, 389, 401,
402, 430
Гонсалес, Амбросио X. 66, 67,
70, 72—75, 79, 94, 95, 113
Гонсалес, Сесилио 293, 345
Гражданская война в США
171 — 175, 283
Грант, Улисс С. 212, 249, 251,
255, 256, 259—265, 268, 270—
273, 275, 276, 295—299, 302—
304, 307, 316
Трахалес, Марианна 211, 212,
236, 237, 400
Грили, Горас 60, 269
Гулд, Э. Шерман 420
Гутьерес, Мигель Херонимо
219, 220
Гэрнет, Генри Хайлэнд 297
464
д
Дана, Чарльз А. 439
Декларация независимости
(Куба) 217, 218
Декрет об освобождении нег¬
ров 171 — 174, 283
Де-Леон, Даниэль 373
Демократическая партия
(США) 159
«Демократическое общество
друзей Америки» 167, 209
Десятилетняя война (1868—
1878)—боязнь негров 292
293, 316—319; вторжение в
западные провинции 282—
286, 288—293, 311—314, 319;
заключительный этап 310—
338; значение для Кубы 338;
и отмена -рабства 218, 219,
239—244, 273—276, 283—285,
287—291, 296—299, 304, 305,
310, 311, 329—331; казнь сту-
дентов-медиков 279; конец
войны 332—336; новый тол¬
чок в революционном дви¬
жении 214—219; первый пе¬
риод 221—231; поддержка
Кубы Латинской Америкой
248, 249; причины поражения
337, 338; продолжение воен¬
ных действий 1869—1870 го¬
ды 232—247; продолжение
военных действий 1871 —
1875 годы 278—294; «протест
в Барагуа» 328—331, 335;
разногласия среди кубинцев
286—289, 312, 313, 315—317,
323; роль богатых кубинских
эмигрантов 314, 327, 328; роль
негров 298; роль рабочих-та-
бачников 314, 333; роль США
248-276, 295-309; Санхон-
ский пакт 325—332, 337, 338;
стратегия партизанской вой¬
ны 233—238, 243, 254; террор
против кубинского народа
244, 245, 279
Джефферсон,. Томас 156
Джонсон, Кэйв 43
Джордан, Томас 232, 233, 244,
297, 425
Диас, Модесто 222, 328
Додж, Огэст Сизэр 139, 140,
153
Доктрина Мопро 147, 152, 315
Домингес, Фермин Вальдес 311
Дуглас, Фредерик 92, 170, 250
Дуглас, Стефен А. 43, 53, 95,
96, 159
Дульсе, Доминго 164, 165. 193,
195, 207, 215, 225—229
Дэвис, Банкрофт 281
Дэвис, Джефферсон 67, 78,
159, 160
Дэвис, Чарлз У. 111, 112
3
Забастовки, на Кубе 189—190,
368-369; в США 405, 406,
411—413
Закон Морета 273—276, 296,
340, 357
Закон о нейтралитете 1818 г.
69, 75, 83, 119, 121, 122
И
Изабелла, королева Испании
88, 215
Империализм, появление в
США 163, 415-421
Ирвинг, Вашингтон 409
Ириссари 147
Исагирре, Хосе Мариа 344
Иснага, Хосе Анисето 29, 72
Иснага, Хосе Мария Санчес 32,
72
Испания, долговые обязатель¬
ства 105, 131, 132, 153, 154;
и рабство на Кубе 273—277;
испанский деспотизм на Ку¬
бе 58; конституция 1876 г.
356, 357; либералы 193, 194,
259; отказ выполнять Санхон-
ский пакт 342, 343; отказы
на предложения США купить
Кубу 47—50; революция 118;
роль Пьера Суле 130—134;
силы, заинтересованные в вой¬
не с Кубой 230; «славная ре¬
волюция» 214, 215, 342; со¬
противление требованиям Ан¬
глии об отмене рабства 71,
90, 104, 152; социалисты 231;
уверенность в поддержке
465
США 276; угрозы отменить
рабство на Кубе 38, 39;
установление республикан¬
ской формы правления 280,
281, 307; экономические огра¬
ничения на Кубе 30
Испанская партия 231, 272
Испанский клуб 228
Испанское аболиционистское
общество 274
К
Кабралес, Мария 237
Кавада, Федерико 223
Кавада, Эмилио 283, 284
Кальвар, Мануэль де Хесус
216, 217, 286, 312, 329, 331,
335
Кальво, Мануэль 230
• Кальдерон де ла Барка, Анхел
46, 47, 69
Кановас дель Кастильо, Анто¬
нио 193, 195, 197, 281
Каньедо, Валентин 96—98
Каррильо, Франсиско 344, 346,
351, 383, 401
Кастаньон, Гонсало 224, 279
Кастро, Алехандро де 198, 205,
207
Кастро, Рафаэль де 45
Каттинг, Фрэнсис 414
Кашинг, Калеб 303, 308, 315,
316
Кеннеди, Дж. М. 123
Керальта, Лопес де 429
Кесада-и-Миранда, Гонсало де
417, 426, 440
Кесада, Мануэль де 223, 242,
244, 299, 303
Кибас, Эдуардо X. 423
Ки-Уэст 189, 314, 374, 375, 378,
392, 394, 398, 430
Кихано, Франсиско М. 200, 203
Кларет, Антонио Мария 106
Клеборн, Джон 81, 99, 128
Клей, Генри 90
Клейтон 69, 76
Клейтон, Александер М. 101
Клеменс, Иеремия 64
«Клеопатра» 82
Кливленд, Гровер 411
«Клич из Баире» 431
«Клич из Лареса» 215
«Клич из Яра» 217, 219, 386
«Клуб гаванцев» 28, 29, 42, 43,
45, 66, 71, 72, 125
«Клуб реформаторов» 165
Колласо, Энрике 310, 312, 326,
430
Колон, Хесус 215
Колунхе, Хиль 304, 305
Комиссия по реформам в коло¬
ниях 213, 216
Комитет центра 322, 323, 324
Компромисс 1850 г. 56, 63, 70,
73, 91, 95
Коннери Т. Б. 266, 267
Конституционная ассамблея в
Гуаймаро 241, 242
«Конституционный союз» 340,
341
Конституция свободной Кубы
241, 242
Конфедерация 161
Конча, Хосе Г. 30, 85—87, 90,
96, 126, 140, 142, 143, 223, 231
Кооперативы потребительские
184
Королевское экономическое об¬
щество 178
Крекки, Энрике 371
«Креснт Сити» 97
Кресуэлл, Джон А. 255, 262
Криттенден, Джон Дж. 85
Криттенден, Уильям Л. С. 85,
87, 88, 100, 160
Кромбет, Флор 345, 384, 386,
388, 428, 434, 435
Кроуфорд 126
Куба, аннексионисты 27—39,
41—49, 64, 65, 108—110, ИЗ,
141, 142, 242, 252, 367, 408,
426, 427; боязнь господства
негров 316, 317, 349, 387; во
время гражданской войны в
США 170—175; движение
за независимость (1868 г.)
208—220; Декларация неза¬
висимости 217, 218; должна
быть независимой от США
425, 427, 442; идея независи¬
мости 144; избирательное
право 354, 355; иммиграция
107; классовая структура 340,
341; конституция 241, 242;
независимость и США 248—
277, 295—309, 315, 316, 321;
образование 29, 164, 185;
объект для американской аг¬
рессии 423, 424; отмена раб¬
ства 357, 358, 382; политиче¬
ские партии 340, 341; про¬
изводство кофе 168; против¬
ники аннексии 27,28, 90, 91;
рабочее движение 177—191,
368—373; состояние экономи¬
ки 359—368; споры по вопро¬
су о Кубе 52—64; тайные
сговоры 31, 32, 45, 46, 65, 66,
84, 85, 94, 126; экономическая
зависимость от США 362—
368, 420—422; экономические
кризисы 208, 366—368
Кубинская лига в США 321
Кубинский революционный ко¬
митет 341, 349
Кудерт, Фредерик Р. 425
Куитмэн, Джон А. 73, 74, 77,
78, 80, 81, 94, 95, 97, 99,
100—103, 118—130, 133, 142,
144, 145, 162
Купер, Питер *409, 410
Кэлхун, Джон К- 40, 41, 54, 67
Кэмпбелл, Джон А. 123
Кэмпбелл, Роберт Б. 44—46, 50
Кэсс, Люис 34, 43, 78, 139
Л
«Ла Аурора» 181—191
Лабра, Рафаэль де 358, 359
«Ла Вердад» 29, 33, 42, 68,
72, 330
Латинская Америка 248, 249,
304—307, 432
Лафайет, Мари Жозеф 336
Лекционная кампания 185—189
Лерсунди, Франсиско 189, 207,
215, 217, 223—225
Летчер, Роберт Б. 156
Ли, Роберт Е. 67
Либералов-автономистов пар¬
тия 356, 358
Либералов партия 339, 340, 345
«Лига» 391—424
Линкольн, Авраам 159—162,
170, 171—175, 219, 414
Лирд, Роберт Б. 138
Лонгфелло, Генри Уодсуорт409
Лопес де Керальта, Фернандо
380
Лопес, Нарсисо 29, 32, 44—46,
65—95, 99, 100, 126, 145, 223
Лоррен, Лембтон 301
Лоу, Джордж 95—99, 120, 123,
146
Луасес, Хоакин Лоренсо 182
«Луизиана» 172, 173
Лэне, Франсиско А 145
Лэрю, Дж. К. 52
Льоренте, Гонсалес 371, 372
М
Мадан-и-Мадан, Кристобаль
28, 29, 37, 42, 68, 72
Мак-Глинн 409
Мак-Кинли тариф 363, 366, 367,
419, 420
Маклин, Джон 89, 90
Маклин, Роберт 66
Максими^ан, император 209,
256
«Малая война» 346, 352, 353
«Манифест Монтекристи» 431
«Марганцевый мир» 389
Маркано, Луис 222
Маркес, Хосе де Хесус 184
Маркос дель Росарио 436
Маркс, Карл 370, 397, 398, 409
Мармол, Донато Тамайо 222,
226, 235, 334
Марти, Хосе 65, 93, 164, 175,
182, 219, 227, 245, 279—281,
301, 336, 337, 344, 345, 347—
350, 352, 353, 374, 377, 378,
382, 383, 390—404, 408—421,
425—434, 436—442
Мартинес Кампос-и-Антон, Ар-
сенио 284, 320—325, 327—333,
335, 337, 339, 342, 357
Мартинес, Сатурнино 181, 183,
185, 189, 190, 369, 370, 372
Масео-и-Грахалес, Антонио 211,
226, 235—237, 243, 284—286,
288, 289, 291—293, 313, 316,
317, 319, 321, 322, 326—336,
338, 344—352, 375, 376, 378—
389, 391, 400, 401, 428—431,
434—436, 438, 439
Maceo, Маркос 211
Maceo, Рафаэль 346, 351
Maceo, Хосе 322, 345, 346, 351,
434, 436
Масиас, Хуан Мануэль 72, 260
467,
Maco, Бартоломе 213, 217, 401
Maco, Боргес 213
Maco, Исаиас 213
Масонские ложи 209, 211, 213
Maco, Сиприано 187
Межамериканская валютная ко¬
миссия 418
Межамериканская конференция
415—417
Мексика 32, 40, 45, 46, 92, 149,
209, 248, 256, 315, 340, 376
Мендиве, Рафаэль Мария 164
Мендос, Антонио Гонсалес 175
Меркадо, Мануэль 439
Местре, Хосе Мануэль 165, 175,
196, 224, 225
«Молодая Америка» 95, 100,
128
Монкада Гильермо 345, 346,
351, 387, 401
Монтаос, Франсиско 192, 193
Мора, Антонио 180
Моралес Лемус, Хосе 165, 175,
196, 197, 205, 208, 212, 224,
225, 251, 252, 256, 257, 260,
266, 293, 294, 301
Морате, Луис 337
Морет-и-Прендергаст, Сегис-
мундо 273—276, 296, 297
Муньос, Мануэль 209
Мэнн, Дадли 134
Мэрси, Уильям Л. 100, 111,127,
131, 132, 134, 136—139, 147,
155
Мэсон, Джон И. 43, 136
Мэхен, Элфрид 424
Н
Нарваэс 48, 197, 207
Национальный конгресс кубин¬
ских историков 27, 262, 365
Невинс, Аллан 252, 269, 299
Негры, боязнь «господства нег¬
ров» 210, 211, 293, 316, 317,
349, 387, 432; негры в США:
поддержка независимости
Кубы 296—298; роль в граж¬
данской войне в США 171;
роль в Десятилетней войне
298, 350; роль в Кубинской
революционной партии 390—
393; роль в «Малой войне»
343, 346, 352; роль в револю¬
ционном движении 390—392;
условия на Кубе 340
Независимость, движение за: в
1868 г. 208—220; й 1895 г.
429—442; отношение негров
209—210
Никарагуа 145—152
Новый Орлеан 79, 81, 88, 102.
103
Нуньес, Эмилио 344, 346, 351,
352, 378
О
Общественный комитет защиты
политических интересов Ку¬
бы 72
Общество взаимопомощи 179—
181
Огастэн, Донатьен 151
О’Доннел, Леопольдо 66, 143,
193, 194, 197
Оливан, Алехандро 199
Олкотт, Луиза Мэй 409
Олни, Ричард 365
«Орден одинокой звезды» 32,
95, 97, 99, 100
Ортис, Фернандо 179
О’Салливэн, Джон Л. 41, 42—
45, 67, 70, 77, 78, 80—82
Освобождение негров в вест-
индских колониях 54; планы
освобождения негров на Ку¬
бе 175, 176, 192, 193, 200—
205
Осорио, Франсиско Maceo 217,
288
Остендский манифест 134—139,
142
О’Фарилла, Хосе Рикардо 192,
193
П
Пальма, Рамон 37
Пальмерстон 105
Панамериканский союз 418,419
Парижская коммуна 368
Партия реформ 165, 166, 171,
208, 212, 225
Паррага, X. М. 380
Пастор, Луис 201, 208
468
Перальта, Белизарио Г. 334
Перес, JT. М. 77
Перри, Горацио Дж. 134
Перу 147, 248, 264, 306, 416
«Песня Свободы» 209
Песуэла, Маркус Хуан де ла
106—109, 116, 118, 120, 124,
126, 132, 135, 138, 140-142
Пидаль, Педро X. 46, 48—50
Пинто, Рамон 125, 126, 142
«Пиренейцы» 32, 143, 145, 198,
208, 210
Пирс, Франклин 96, 99, 100,
110, 105, 110, 111, 118, 119,
121—123, 127, 130—133, 136—
140, 142, 144, 147, 148
«План Фернандина» 428, 429
Полавьеха, Камило 385, 387—
389
«Политика привлечения» 164
Полк, Джеймс К. 40, 42—44,
47, 48, 51, 70
Поло, Хосе Бернабе де 295,
296, 302
«Поправка Уилмота» 55
Портель Вила, Эрминио 29, 31,
65, 69, 70, 77, 80, 116, 389
Портильо, Мануэль 291
Посос, Дульсес 32, 94, 144, 165,
171, 173, 175, 196, 208, 362
«Правила для освобожденных»
242, 243
«Предначертания судьбы» кон¬
цепция 41, 52,. 53, 60, 91, 163,
256, 416
Престон, Уильям 155, 158
Прим 225, 232, 246, 257—261,
271, 278, 279
«Просветительная лига» 394
«Протест в Барагуа» 328—331,
335
Пуа, Феликс 182
Пуа, Хуан 175
Пумахеро, Ана Мартинес 216
Пуэрто-Рико 196, 198, 200—203,
209, 215, 216, 281, 297, 324,
325, 342
Р
Рабенс, Горацио С. 406, 429
Раби, Хесус 345, 435
Рабочее движение на Кубе
177—191, 368—373
Рабочие-табачники 177—179,
181, 183, 189, 314, 333, 368,
378, 379, 405—407
Райян, Вашингтон 300
Рамирес, Тринидад 217
Рамос, Адольфо 179
Рассел, Роберт 117
Расширение рабства 57—59,
81
Революционный комитет 350,
352
Республиканская партия
(США) 159, 297, 416
Республиканское общество Ку¬
бы и' Пуэрто-Рико 167, 209,
210
Реформы, движение за рефор¬
мы на Кубе 165, 166^ 171,
172, 192—211; недовольство
.207—209
Робертс, Лопес 265, 266, 273,
278
Робертсон, Уильям X. 110, 111
Родас, Антонио Кабальеро 229,
245, 265, 276, 282
Родригес, Карлос Рафаэль 176
Родригес, Майя 430
Родригес, Рафаэль 378, 383
Родригес, Хосе Игнасио 190
Роиг де Леучсенринг, Эмилио
293
Ройг-и-Сан Мартин, Энрике
370 372
Ролоф, Карлос 319, 428
Роулинс, Джон А. 251, 255,
256, 260—262, 264
«Рочдельские пионеры» 184
С
Сайклс, Даниэль Э. 258, 259,
261, 262, 275, 281, 295, 296,
299, 302, 303
Сайкс, У. Дж. 64
Сако, Хосе Антонио 34—39, 71,
165, 176, 196, 204, 205, 210
Саламанка, Мануэль 384, 385
Салас, Сесар 436, 437
Самнер, Чарльз 276
Сангили, Мануэль 86, 291, 386
Сангили, Хулио 223, 332, 333,
401, 430
Сантовения, Эметерио С. 174,
175
469
Санто-Доминго 56, 79, ИЗ, 135,
209, 237, 263, 270, 311, 375,
428, 430, 431, 436
Санхонский пакт 325, 326,
328—330, 332, 339—343, 380
Санчес, Лимбано 321
Санчес, Серафин 344—346, 351,
401, 428—430
Сарториус, Мануэль 404
Сарториус, Рикардо 404
Саундерс, Ромулус М. 46—50
Сахар кубинский 30, 168—170,
172, 173, 296, 360—367
Сельен, Антонио 182
Сельен, Франсиско 182
Сенеа, Хуан Клемент 278
Серра, Рафаэль 391
Серрано, Франсиско 143, 144,
164, 165, 192, 207, 215
Сеспедес, Карлос Мануэль 213,
215, 217, 219, 226, 238—244,
282, 284, 285—287, 307, 312
Сеспедес, Педро 300
Сеспедес, Рикардо 316
Сеспедес, Франциско Хавьера
217, 288, 328
«Сиглисты» 165
Сигур, Лоуренс Дж. 74, 80, 83
Сильвел, Мануэль 258
Сиснерос, Гаспар Бетанкур 28,
29, 33, 35, 37, 38, 67, 72
Сиснерос, Сальвадор Бетанкур
213, 288, 312, 313
Система сдачи участков коло¬
нам 359, 360
Скоттрон, Сэмуэль Р. 297, 330,
Слиделл, Джон 114, 115, 122,
156, 160
Смит, Котсуорт Пинкни 74, 80
Смит, Уильям 96—98
Соллерс, Огэст Р. 138
Социалисты 231, 371—373, 384,
397, 398
Споторно, Хуан Б. 313
Стерлинг, Адольфо Маркес 341,
344, 345
Стерлинг, Доминго 201
Стефенс, Александер ср. X. 122,
124, 159
Стид У. Т. 420
Стратегия партизанской войны
233—238, 243, 254
Стронг, Джосайе 422
Суарес, Мануэль 386
Суле, Пьер 95, 100, 101, 130—
133, 136—139, 149
Сури, Мануэль 354
США, «африканизация. Кубы»
113—116; власть большого
бизнеса 413—416; граждан¬
ская война 171—175; и анне¬
ксия Кубы 39—51, 52—57; и
независимость Кубы 248—
277, 295—309, 315, 316; им¬
периализм 415—421; и при¬
знание состояния войны на
Кубе 250—254; и работоргов¬
ля 34; капиталовложения на
Кубе 361—364; .план посред¬
ничества в войне между Ку¬
бой и Испанией 257—261;
планы покупки Кубы 40—51,
118, 119, 131—135, 153—160;
попытки посредничества в
Десятилетней войне 304—306;
рост монополий 411—412; ус¬
ловия жизни рабочих 409
Сюард, Уильям Г. 53, 160, 161,
186
Т
Тяк’пн 07 00
Тампа 189, 314, 392, 394, 395,
398, 403—406, 430
Твен, Марк 409, 410
Техас, как пример для анне¬
ксии Кубы 65, 73, 84, 92, 102,
118, 124
Техера, Диего Висенте 398
Тилден 409
Толон, Мигель Теурбе 68. 76,
100, 101
Томас, Френсис 306
Торроелья, Альфредо 182
Трэшер, Джон С. 28, 102, 103,
120, 123,
Тэйлор, Захария 51, 69, 70, 83,
90, 91
У
Уайт, Роберт М. 67
Уитмен, Уолт 409
Уитьер 409
Уокер, Роберт Дж. 43
Уокер, Александр 118
Уокер, Самюэль Р. 123, 124
470
Уокер, Уильям 128, 145—1 ё2
Уолш, Майк 120
Уорт, Уильям Дж. 45, 67
Урбэн, Честер Стэнли 77, 116
Урсаис, Фернандо 182
Уэсткот, Джеймс Д. 43
Ф
«Факультадес омнимодас» 208
Феллон, Кристофер 153—155
Фернандес, Максимино 371
Фигера, Фермин 176
Фигередо, Луис 216, 328
Фигередо, Педро 209, 212, 213,
216, 217
Фигередо, Феликс 237, 326, 327,
329, 333, 334
Фигередо, Фернандо 286
Фигероа, Сотеро 398
Фигуэрас, Эстаниелао 280
Филлипс А. Е. 246, 268*
Филлипс, Уэнделл 402, 409
Филмор, Миллард 83, 88, 90—
92, 98
Фиш, Гамильтон 251—259, 261,
264—273, 275, 276, 295—304,
306—309, 314—316, 321
Форбс, Поль С. 257, 258, 261
Форнарис, Хосе 182
Фрай, Джозеф 300
Франко, Хосе Л. 196
Фрейре, Педро Мартинес 344,
348
Фрилингхайзен, Фредерик Т.
418
Фрисойлеров партия 78
Фрисойлеры 162
Фут, Генри С. 74
X
Хастон, Феликс 103
Хейвмейер, Генри О. С. 360,
364
Хелм, Чарльз 161
Холл, Генри С. 294, 335, 347
Хоррин, Хосе Сильверио 175,
360
Хуарес, Бенито 209, 248
Хунта информационная 194—
205
Хунта кубинская 68, 99—102,
ИЗ, 125, 126, 128, 129
Хунта революционная 212, 216
Хэйл, Джон П. 61, 160
Хэймел, Джон Б. 418
Ч
«Черный воин» 131, 136, 137
Ш
Шатобриан, Франсуа Рене 182
Шерман, Уильям Т. 212
Шиллер, Иоганн Фридрих 182
Шлесингер, Люис 81, 82
Штойбен, Фридрих В. 336
Э
Эверетт, Эдвард 91
Экономический кризис 1857 г.
179; 1873 г. 302; 1893 г. 366,
404, 422, 426
Экспедиции флибустьеров: Байя
Онда (1851) 81—93; Карде¬
нас (1850) 71—80; остров
Раунд (1849) 66—71; экспе¬
диция Куитмэна (1853—1855)
99—103, 118—129, 130; экс¬
педиция Уокера (1853—1855,
1860) 144—152
«Эмансипадос» 107, 141
Энгельс, Фридрих 370
Энрикес-и-Карвахаль, Фредери-
ко 436
Эрнандес, Хосе Мануэль 72,
ИЗ
Эрнандес, Хосе Элиас 125, 151
Эрнандес, Эусебио 378
Эспонда, Фредерико 289
Эстевес Ромеро, Луис 355, 357
Эстрада, Альварес Флорес 186,
188
Эстрада-Пальма, Томас 313,
314, 320, 322, 323
Эстрампес, Франсес 126
Эчеверриа, Хосе Антонио 28,
31, 165, 175, 176, 196, 201,
203
Ю
Южная империя 149—151
Я
Ямайка 35, 113, 233, 400
471
ОГЛАВЛЕН ИЕ
Вступительная статья 5
Предисловие 23
Г лава первая. Кубинские аннексионисты . . 27
Глава вторая. Бесславная попытка купить Кубу 40
Г лава третья. Споры по вопросу о Кубе 52
Глава четвертая. Флибустьеры. Нарсисо Лопес 55
Г лава пятая. Флибустьеры и капиталисты 94
Г лава шестая. Боязнь «африканизации» Кубы 104
Глава седьмая. Экспедиция Куитмэна 115
Г лава восьмая. «Манифест разбойников» 130
Г лава девятая. Последняя экспедиция флибустьеров .... 142
Глава десятая. Конец эпохи аннексионизма 153
Глава одиннадцатая. Куба во время гражданской войны
в США 164
Глава двенадцатая. Появление классового сознания у кубин¬
ских рабочих 177
Глава тринадцатая. Радужные надежды на реформы .... 192
Глава четырнадцатая. Провал надежд на реформы и начало
войны за независимость 207
Глава пятнадцатая. Десятилетняя война. Начальный этап,
1868—1869 годы 212
Глава шестнадцатая. Десятилетняя война. Война разгорается,
1869—1870 годы 232
Глава семнадцатая. Соединенные Штаты и независимость
Кубы, 1868—1869 годы 248
Глава восемнадцатая. Соединенные Штаты и независимость
Кубы, 1869—1870 годы 264
Глава девятнадцатая. Десятилетняя война. Средний этап,
1871—1875 годы 278
Глава двадцатая. Соединенные Штаты и независимость Кубы,
1871—>1875 годы 295
Глава двадцать первая. Десятилетняя война. Заключительный
этап, 1875—1878 годы 310
Глава двадцать вторая. «Малая война» 339
Глава двадцать третья. Политическая, экономическая и со¬
циальная жизнь на Кубе в 1878—1895 годах 354
Глава двадцать четвертая. Революционное движение на Кубе
в 1884—1890 годах 374
Г лава двадцать пятая. Кубинская революционная партия . . 390
Глава двадцать шестая. Угроза американского империализма 408
Глава двадцать седьмая. Вторая война за независимость 427
Ссылки на источники 443
Указатель . 463
ОПЕЧАТКИ
Страница
Строка
Напечатано
Следует читать
71
1 сверху
органов»,
органов 8»,
125
11 снизу
1954 года
1854 года
172
7—6 снизу
10 миллионов
10 тысяч
195
10 сверху
выходцев Азии
выходцев из Азии
196
22 сверху
наказуемости
и наказуемости
Зак. 448