Текст
ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ
И ИСТОРИЧЕСКИЙ
МАТЕРИАЛИЗМ
В 2-х ЧАСТЯХ
УЧЕБНИК ДЛЯ К0МВУ30В Н ВУЗОВ
КОЛЛЕКТИВ ИНСТИТУТА ФИЛОСОФИИ
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ
ПОД РЕДАКЦИЕЙ
М. МИТИНА и И. РАЗУМОВСКОГО
ПАРТИЙНОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО
МОСКВА—1У32
г
Пролетарии всех стран> соединяйтесь!
ЧАСТЬ II
ИСТОРИЧЕСКИЙ
МАТЕРИАЛИЗМ
УЧЕБНИК ДЛЯ К0МВУ30В И ВУЗОВ
КОЛЛЕКТИВ ИНСТИТУТА ФИЛОСОФИИ
КОММУНИСТИЧЕСКОЙ АКАДЕМИИ
ПОД РЕДАКЦИЕЙ
М. МИТИНА и И. РАЗУМОВСКОГО
ОТ РЕДАКЦИИ
Вторая часть учебника представляет собой результат коллек-
тивной работы бригады Института философии Комакадемии в со-
ставе товарищей: Васильевой Гака, Лукачсвского, Митина, Ра-
зумовского, Ремизова, Секерской, Тернера и Цимбалиста.
Основная работа по первым трем главам была выполнена
. f. Разумовским, по четвертой главе — т. Ремизовым, по пя-
той — т. Цимбалистом, по шестой — т. Секерской, по седь-
мой— т. Лукачевским, по восьмой — т. -Гаком, по девятой
главе—тт. Васильевой и Торнером. Окончательная редакция и
общее руководство — тт. Митина и Разумовского. К просмотру
гранок и версток были привлечены научные работники и слуша-
тели Института красной профессуры философии.
Общая характеристика принципов построения учебника, и рас-
положения материалов, примененных в учебнике, равно как и
критика существующей учебной литературы, даны в предисловии
к 1-й части учебника. Глава, посвященная национальному вопро-
су и проблемам национальной культуры, намеченная бригадой,
по независящим от редакции и издательства обстоятельствам не
могла быть включена в Ге издание книги.
Поскольку мы имеем первый опыт создания такого марк-
систско-ленинского учебника для комвузов и вузов, результат
пашей работы не может быть свободен от существенных недо-
статков и возможных ляпсусов и ошибок. Коллектив авторов и
редакция призывают научйых работников, преподавателей и уча-
щихся, пользующихся этой книгой, путем своевременной, углублен-
ной и жесткой товарищеской самокритики помочь нам внести не-
обходимые исправления и улучшения для последующего издания.
15 апреля 1932 г.
М. Митин
11. Разумовский
СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА L ; ' .
Диалектический материализм и материалистическое
понимание истории. ,
1. Единство исторического материализма с философией и политикой про-
летариата ............,...**....................................... I
2. Основные 4ерты материалистического понимания истории *......... 5
3. Исторический материализм как научная теория, как метод, как руковод-
ство для действия.................................................. И
4. Исторический материализм и старый механический материализм ... —
Сущность .буржуазной социологии............................ 17
б. Исторический материализм в борьбе с историческим идеализмом ... 24
Плеханов и исторический материализм........................ 30
Ленин и исторический материализм........................... 37
Современные задачи исторического материализма в борьбе на
два фронта............................................... 43
ГЛАВА П. ' |. I
Учение об обществе^чо-экономической формации, производи-
тельных силах и производственных отношениях*
1. Понятие общественно-экономической формации.................... 49
2. Природа и общество. Процесс труда.......................• . . 63
3, Производительные силы...................................... • 73
4 Родь техники в развитии производительных сил.
Наука и техника.......................................... .83
б. Роль рабочей с,члы. Производственные отношения................ 9^
6. Диалектика производительных сил и производственных отношений • •
ГЛАВА Ш.
Капиталистическая и социалистическая системы хозяйства*
1. Две системы хозяйства. Докапиталистические формации и роль их
остатков в современней экономике..................................125
2. Капиталистическая-система хозяйства. Империализм........• • . 139
3. Переходная экономика. Развитие социалистической организации хозяй-
ства ......................................................... 153
4 Основные черта социалистической экономики. Социализм я коммунизм 175
VA - '
ГЛАВА IV..
Учение о классах и государстве и классовая борьба при капи-
тализме.
_ ^тр.
1. Марксистско-ленинское понимание классов и классово! борьбы . • • 193
2. Классы и государство...........................................201
3. Происхождение классов и государств. Классы докапиталистических
формации..........................................................207
4. Основные классы капиталистического общества и их историческое
развитие......................................................... 213
5. Переходные классы при капитализме..............................217
Крупные землевладельцы...................................... —*
Мелкая буржуазия. Диференциация крестьянства - (сельская бур-
жуазия и батрачество)................................... 218
Интеллигенция и другие общественные группы...................223
G. Классовая борьба пролетариата и ее формы........................227
, 7. Буржуазные государства.........................................230
8. Вопрос об отношении к государству у социал-фашистов, анархистов,
троцкистов, «левых» и правых оппортунистов........................233
9. Классовая борьба в эпоху империализма..........................239
10. Партия рабочего класса. Стратегия и тактика борьбы..............£43
11. Антимарксистские теории классов................................25Г»
ГЛАВА V. х
Диктатура пролетариата и классовая борьба в переходный
период. ‘ ,
1. Диктатура пролетариата как основной вопрос пролетарской революции . 265
2. Диктатура пролетариата и советское государство...................270
3. Диктатура пролетариата и развитие пролетарской демократии. Система
пролетарской диктатуры........................................... 277
4. Новые (|юрмы классовой борьбы пролетариата. Подавление сопротивле-
ния буржуазии......................................................289
5. - Диктатура пролетариата как руководство непролетарскими трудящи-
мися массами. Пролетариат и крестьянство...........................295
6. Диктатура пролетариата и борьба за строительство социализма .... 306
7. Проблема уничтожения классов и новые задача борьбы........... • 315
ГЛАВА VL '
Роль общественного сознания и формы идеологической борьбы.
1. Общественное бытие и общественное сознание.......................328
2. Общественное сознание, психика, идеология........................335
4. Классовый характер идеологий. Докапиталистическая идеология . . . . 344
5. Основные черты буржуазного мировоззрения.........................349
Буржуазный демократизм и фашизм ........... —
Буржуазная мораль.......................................... 351
Буржуазная наука ............................................356
Буржуазное искусство и литература............................358
G. Марксизм-ленинизм — идеология пролетариата и его роль в социа-
листической системе..............................................361
7. Строительство пролетарской культуры и задачи культурной революции 363
‘ VII*
, 1 'Д P ; 'Jr '
ГЛАВА VD.
Марксизм-ленинизм как воинствующий атеизм.
Стр,
1. Марксистско-ленинское понимание религии........................ 375
2. Диалектический материализм как философское обоснование атеизма . 380
3. Происхождение и развитие религиозных верований................... 383
4. Буржуазный и пролетарский атеизм................................ 395
5. Строительство социализма и борьба с религией.....................399
ГЛАВА VIII.
Уча !ие марксизма-ленинизма о революции.
1. Учение о революции как важнейшая проблема диалектического и исто-
рического материализма . .........................................403
2. Закон социальной революции.........................................408
3. Развитие воззрений Маркса и Энгельса на революцию..................418
4. Ленинская теория пролетарской революции как высший этап в раз-
витии теории Маркса...................... . . .................... 427
. 5. Ленинская стратегия и тактика пролетарской революции ...... 437
ГЛАВА IX. а .
Марксизм, ревизионизм, социал-фашизм.
1. Социа ьво экономические корни и историческая эволюция оппорту-
низма к социал-фашизму......................................... 442
2. Каутскианский центризм и люксембургианство................... 44»3
3. Оппортунизм в русской социал-демократии. Троцкизм в предреволю-
ционный период............................................'.Я. . . 450
4. Послевоенная эволюция социал-демократии и социально-экономические
корни современного социал-фашизма..................................457
5 Общая характеристика философии современного социал-фашизма . . 461
6- Ревизия материалистических основ марксизма......................471
7. Ревизионистское и социал-фашистское извращенно материалистической
диалектики........................................................475
8. Ревизионизм, социал-фашизм и исторический материализм.........481
9. Экономические п политические воззрения современного социал-фа-
шизма ........................................................... 491
19. Мировой экономический кризис и социал-фашизм. Социал-фашизм и
СССР . . . ..................................................08
11. Революционный марксизм-ленинизм в борьбе с ревизионизмом и социал-
фашизмом ........ .... ..................................... ...... 501
гш
4.4"
I ГЛАВА I. ДИАЛЕКТИЧЕСКИЙ МАТЕРИАЛИЗМ И
МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОЕ ПОНИМАНИЕ ИСТОРИИ
1. Единство исторического материализма с философией и
политикой пролетариата
Отличительная особенность марксистско-ленинской философии
заключается в последовательном и целостном проведении ею до
конца единства революционной теории и революционной прак-
тики, какого никогда не знала и не может знать философия бур-
жуазии. Философские абстракции, взятые сами по себе, не пред-
ставляют никакой ценности—по Марксу, Энгельсу и Ленину. Лишь
в процессе революционного изменения мира нами, по словам Марк-
са, познается действительность, сила, «посюсторонность» нашего
философского мышления. Непоследовательность в этом отношении
старого философского материализма, его незавершенность и одно-
сторонность требовали от Маркса и Энгельса дальнейшего углу-
бления и развития философского материализма, его «достройки»,
доведения материализма до конца путем распространения его на
познание человеческого общества и его истории.
Исторический материализм, созданный Марксом и Эн-
гельсом и получивший свое дальнейшее развитие у Ленина,—вели-
чайшее завоевание научной мысли, давшее рабочему классу мо-
гучее орудие познания и борьбы. «Благодаря двум открытиям,—
писал Энгельс,—а именно материалистического понимания истории
и прибавочной стоимости, этой тайны капиталистического производ-
ства, социализм стал наукой».
Все революционное значение материалистического понимания
истории можно правильно оценить и понять лишь при том условии,
если будет вскрыта внутренняя и неразрывная связь, един-
ство, существующие между философией марксизма-ленинизма и
его исторической теорией, между диалектическим и исто-
рическим материализмом. Неудивительно, что буржуаз-
ные «опровергатели» Маркса и вторящие им оппортунисты всех
мастей направляли стрелы своей критики именно против этого важ-
нейшего положения марксизма. Старый ревизионизм—в лице масти-
того Эд. Бернштейна и др.—действовал в этом вопросе весьма
откровенно. Он просто-напросто отвергал «предательскую» диалек-
тику; он отрицал материальную обусловленность исторического
развития, которое должно привести нас к коммунистическому обще-
му. Он понимал исторический материализм, как теорию мирной
волюцк
1
?ль—ничто».
1 Диалект. и ист. материализм,
Теоретический папа современного социал-фашизма, К. Каутский,
несмотря па то, что он давно полностью изменил марксизму—
он никогда и не был последовательным марксистом,—предпочитает
еще стыдливо прикрываться ризами «марксистской» фразеологии.
Каутский стремится доказать, что он горой стоит за материализм, за
материалистическое понимание истории! Он признает, что
«исторический материализм есть материализм, примененный к псго-
ршг», что Маркс и Энгельс исходили в своих изысканиях «из
определенной философии». Но Каутский ухитряется свести весь
свой «философский материализм к «методу». При этом он отрывает
«метод» исторического познания от философского мировоззрения и
приходит к выводу, что «материалистическое» понимание истории
не связано с материалистической философией». По
словам Каутского, «оно совместимо (vereinbar) со всяким мировоз-
зрением, которое пользуется методом диалектического материа-
лизма или по меньшей мере не находится с этим последним в
несовместимом (unvereinbar) противоречии 1. Иными словами, исто-
рический материализм «совместим» со всякой философией, кроме
той, с которой он «несовместим»!
Каутский здесь задним числом лишь в несколько более завуа-
лированной форме перешел на позиции своих ревизионистских со-
братьев—Отто Бауэра, Макса Адлера, Фридриха Адлера, Форлен-
дера, А. Богданова. Последние еще четверть века назад заявляли,
что исторический материализм Маркса не нуждается ни в каком
«грубом», «метафизическом», «устарелом» философском материа-
лизме, что историческая теория Маркса вполне «совместима» с кан-
тианством, с махизмом, с позитивизмом, с этическим социализ-
мом. Наши отечественные «легальные марксисты»—Струве, Бул-
гаков, Бердяев, Туган-Барановский (откровенные ратоборцы разби-
вавшегося русского капитализма)—также считали, что историческая
и экономическая теория Маркса не связана с философ ней материа-
лизма, и стремились отыскать для нее новое «философское обосно-
вание» в кантианстве.
Каутский разрывает единство мировоззрения и ме-
тода, отличающее философию диалектического материализма и
всецело проникающее и материалистическое понимание истории.
Философские абстракции, обособленные от реальной истории,
разумеется, не имеют никакой ценности. Они ведут к схоластике,
к идеализму. Но п историческая теория Маркса,—если попытаться
ее обособить от ее философской основы, от материалистической
диалектики, теряет все свое глубокое философское и революцион-
ное значение. Она превращается тогда! в одну из многих разновидно-
стей буржуазного «позитивизма» в истории, в так называемый «эко- /
комический мате ри а л и з м». Экономический материализм
— I - ’
1 К. Kautsky, Die materialistische Geschichtsanfassung, В. I. j
2 ’ >
предтвл^е^ собой тийичнб буржуазную Теорию, которая отлича-
ется от других теорий лишь тем, что она особенно подчеркивает
значение экономического «фактора» среди прочих «факторов», дви-
жущих историю общества. При этом очень часто чисто идеалисти-
чески понимают развитие самой экономики.
Такой выхолощенный ревизионистами «марксизм», разумеется,
нисколько не опасен для буржуазии и охотно ею приемлется. На
почве «экономического» объяснения истории стоит сейчас немалое
число буржуазных «объективных» историков и экономистов. Они
«приемлют» экономическую и с оговорками историческую теорию
Маркса. Они склонны «признавать» даже наличие классов и клас-
совой борьбы в современном обществе. Но они не доводят свой
«марксизм» до одной существенной «мелочи»: до признания исто-
рического, преходящего характера всякого классового неравенства,
до признания диктатуры пролетариата, ведущей к бесклассовому
обществу, к уничтожению классов. Для такого признания мало
одного «экономического» материализма: здесь нужна революцион-
ная материалистическая диалектика.
Исторический материализм представляет собою применение диа-
лектического материализма к познанию общества, он есть распро-
странение философского материализма на познание общественной
жизни с целью ее изменения. Это единство диалектического и исто-
рического материализма, их прямая и неразрывная связь, сразу
обнаруживается, стоит только подойти к основной задаче, которую,
по словам Маркса, ставит перед собой материалистическое понима-
ние истории: «объяснение общественного сознания из
общественного бытия». «Материализм вообще,—писал по
этому поводу Ленин,—признает объективно реальное бытие (мате-
рию), независимое от сознания, от ощущений, от опыта и т. д.
человечества. Материализм исторический признает общественное
бытие независимым от общественного сознания человечества. Со-
знание и там и тут есть только отражение бытия, в лучшем
случае приблизительно верное (адэкватное, идеально-точное) его
отражение. В этой философии марксизма, вылитой из одного куска
стали, нельзя вынуть ни одной основной посылки, ни одной суще-
ственной части, не отходя от объективной истины, не падая в
объятия буржуазно-реакционной лжи» Ч.
Мы легко попадем в болото буржуазной исторической наукп,
если, применяя материалиЗхМ в истории, хоть на • шаг отступим от
последовательного проведения материалистической тео-
рии отражения. Но мы останемся в том же болоте, если,
чая объективный, от сознания независимый ход общественного
развития, мы позабудем о революционной диалектике. Между
объектом и субъектом, между общественным бытием и обществен-
на Ленин, том XIII. стр, 267.
3
чым сознанием в их историческом развитии существует диалекти-
ческое взаимоотношение. Общественное сознание отражает об-
щественное бытие и в этом последнем находит свое объяснение. Но
это сознание играет отнюдь не пассивную роль в развитии обще-
ственного бытия. Общественное сознание оказывает обратное
воздействие на развитие общественного бытия, и эта роль
общественного сознания тем более значительна, чем более правиль-
но сознание отражает объективные законы развития общества. Ох-
ватить объективную, независимую от общественного созна-
ния, диалектику общественного бытия с тем, чтобы возможно более
отчетливо, правильно, критически суметь воздействовать на
ход общественного развития при помощи своего общественного
сознания, классового сознания передового революционного клас-
са, с тем, чтобы определить свои классовые позиции, свою роль
в борьбе за ход исторического развития—вот в чем видели Маркс
и Ленин основную задачу исторического материализма. И в
этом они усматривали основное различие между материал пето м
и вульгарным историческим объективистом.
В изображении теоретиков международного меньшевизма исто-
рический материализм нередко превращается в чуть ли не фатали-
стическую теорию, в какого-то пассивного регистратора объектив-
но-неизбежного, неумолимого хода исторического развития. Объ-
ективно необходимый ход исторического движения изображается ими
совершенно абстрактно, вне реального движения классов, без учета
классовой борьбы—этой, по выражению Маркса, величайшей дви-
жущей силы истории. Отсюда—профессорский объективизм этих
карикатурных «марксистов». На словах они жаждут стать на некую
якобы объективно «беспристрастную», надклассовую точку
зрения в оценке исторического развития, а на деле являются выра-
зителями настроений и стремлений буржуазии.
Исторический материализм менее всего похож на ту «объектив-
ную», «внеклассовую», «беспартийную» «аполитичную» теорию, под
гребенку которой его стремятся остричь Каутский, Макс Адлер и
прочие теоретические приживальщики буржуазии. Революционный
марксизм видит в материалистическом понимании истории д ей-
ственную теорию и притом теорию, выразители которой зани-
мают определенные классовые, партийные позиции в современной
классовой борьбе. Исторический материализм от начала до кон-
ца—классовая, партийная теория. Исторический материализм
неразрывно связан с мировоззрением пролетариата и его пар-
тии, с революционной диалектикой, с теорией классовой борьбы и
пролетарской революции —с научным коммунизмом. Разделять
материалистическое объяснение истории на части, принимать одни
из этих частей и отказываться от других могут только путаники и
эклектики. В его правильном понимании исторический материализхм
поэтому абсолютно неприемлем для буржуазной обществен-
ной науки, органически ей нужд и враждебен. Исторический мате-
риализм неотделим от своего революционного содержания, немыслим
вне самой тесной связи с политической борьбой рабочего
класса. Соединение высшей и строгой научности, которая де-
лает исторический материализм высшим достижением общественной
пауки, с революционностью—притом соединение, внутренне
и неразрывно данное в самой исторической теории—вот в чем, по
словам Ленина, ее непреодолимая привлекательная сила.
2. Основные черты материалистического понимания истории
В самой предварительной форме остановимся на некоторых важ-
нейших чертах материалистического понимания истории, на тех его
особенностях, которые получили свое развитие в работах Маркса,
Энгельса и Ленина.
Было бы совершенно неправильно, как это иногда делается, рас-
сматривать исторический материализм как результат одних только
экономических исследований Маркса, или приурочить его зарож-
дение к появлению знаменитого «Предисловия к критике политиче-
ской экономии». Исторический материализм сложился как стройная
и целостная научная теория, в результате критического преодоле-
ния Марксом и Энгельсом всех трех источников марксиз-
ма: классической философии, политической экономии и утошгче-
ского социализма. Во Bicex этих трех источниках шла историческая
подготовка отдельных элементов будущего материалистического
понимания истории: как мы увидим дальше, оно подготовлялось
и в учении старого материализма о роли социальной среды, и в
некоторых моментах гегелевской философии истории и его же
философии права, и в учениях экономистов-классиков о труде как
источнике богатства, и в воззрениях утопических социалистов на
общественные противоречия и классовую борьбу.
Но все эти философские, исторические, экономические и т. д.
социальные теории изображали только отдельные стороны истори-
ческого процесса. Эти теории подготовили лишь сырой материал,
который они не смогли поднять на ступень научного обобще-
н и я. Выполнению последней задачи препятствовали причины, коре-
нящиеся в буржуазной и мелкобуржуазной природе этих учений.
Этому мешало непоследовательное проведение ими материализма,
при котором сохранялось засилие идеализма в истории, а также
отсутствие в этих теориях диалектического взгляда на обществен-
ные отношения как на изменяющиеся, преходящие, исторические
образования. Старая философия истории и классики политической
экономии в основном стояли на точке зрения признания некоторой
вечной, неизменной «сущности» человека; они искали эту сущность
в стремлениях и интересах отдельной личности, в «отъединившемся»
от общества буржуазном индивиде, который якобы вступает в до-
говор с другими индивидами и таким путем создает «граждански»
5
общество. Они ймёл'й продставл'еййё липгь об «отдельных индивидах
и гражданском обществе» (Маркс). Они ограничивались рассмо-
трением идейных побудительных мотивов деятельности отдельных
лиц, без дальнейшего исследования Материальных корней этих идей
в общественных условиях производства; в лу
•in
ем случае, старые
материалисты говорили о «населении» вообще, о выступающих, в
истории «народах», о «человеческом роде» и т. д.
Основной недостаток всех прежних исторических теорий заклю-
чался в неумении их стать на правильный путь подлинно научного
обобщения. Во-первых, в неумении их уловить объективную
закономерность в развитии общества, в неумении вскрыть
корни идейных мотивов, побуждающих к деятельности отдельных
лиц, в условиях материального производства. Во-вторых, в
неумении этих теоретиков подняться от действия отдельных лич-
ностей к действиям масс, к действиям целых общественных клас-
сов. Все эти недостатки старой философии истории и политиче-
ской экономии объясняются особенностями экономического поло-
жения буржуазии и обусловленным ими мировоззрением. Нужно
было стать на путь решительного критического преодоления ста-
рого созерцательного материализма и старой идеалистической фи-
лософии истории. Это оказалось под силу лишь философии диалек-
тического материализма, философии нового революционного клас-
са—пролетариата. Впитав в себя и критически переработав все
высшие достижения прежних социальных теорий, связав социаль-
ную теорию с непосредственной революционной практикой проле-
тариата, марксизм, по словам Ленина, сумел поднять старую исто-
рию и социологию «на степень наукц». Марксизм указал «путь к
научному изучению истории как единого, закономерного во всей
своей громадной разносторонности и противоречивости процесса» 2.
Исторический материализм Маркса и Энгельса впервые дал пра-
вильное диалектическое разрешение вопроса об отношении между
природой и обществом. Нужно было прежде всего устра-
нить тот разрыв между природой и историей, который прово-
дили идеалисты и «субъективные» мыслители—«точно это две обо-
собленные друг от друга вещи, точно человек не есть историческая
природа и не имеет перед собой природной, естественной исто-
рии» 3. Но нужно было также покончить и с прежними попытками
подойти к обществу натуралистически, отождествить об-
щество с остальной природой, с физическими, биологическими и т. д.
явлениями,—покончить со взглядами, которые были характерны
в частности для старого механического материализма. Нужно было
показать единство природы и истории, при правильном учете
специфических особенностей общественной жизни и зако-
нов ее развития, отличающих ее от остальной природы. Это
2 Ленин, Карл Маркс, том XV1I1. стр. 13.
3 «Маркс и Энгельс о Фейербахе», Архив М. и Э., т. I, с. 217.
6
единственно правильнее положение бьУло выдвинуто и развито
марксизмом. Пресловутая «сущность» человека была раскрыта, как
его подлинная сущность—в «совокупности обществен-
ных отношений» (Маркс), «определенных конкретно-историче-
ски» (Ленин). Качественное своеобразие общественной жизни, от-
личающее общество от всей остальной природы, было открыто
Марксом и Энгельсом в общественном процессе труда, в спо-
собах производства, сменяющих друг друга, благодаря измене-
нию характера соединения рабочей силы со средствами производ-
ства. Материальное, общественно-обусловленное производство, со-
стояние производительных сил и совокупность производственных
отношений, складывающихся в процессе производства людьми
материальной жизни и соответствующих определенной ступени раз-
вития их материальных производительных сил, притом на огром-
ном протяжении предшествующей истории отношений антагони-
стических, классовых,—вот то главное, решающее, та основа
общества, из которой стали исходить Маркс и Энгельс для пони-
мания структуры всякого общества и законов его развития. Тем
самым ими было проведено различие между экономическим со-
держанием общественной жизни и ее политическими и идеологи-
ческими формами, между экономической структурой общества,—
его реальным основанием, и возвышающейся на этом основании
правовой и политической надстройкой и обусловленными им фор-
мами общественного сознания. «Способ производства материальной
жизни,—гласит знаменитый материалистический тезис Маркса,—
обусловливает собой процесс жизни социальной, политической и
духовной вообще. Не сознание людей определяет их бытие, но, на-
против, общественное бытие определяет их со-
знание»4.
Говоря об обществе, Маркс с особенной силой подчеркнул исто-
рический характер каждой ступени формирования и развития
общества, необходимость рассматривать общество не только как
единство истории человечества, но всегда и в его конкретной опре-
деленности, на каждой особой исторической ступени его развития.
«Производственные отношения,—писал Маркс,—в своей совокуп-
ности образуют то, что называют общественными отношениями,
обществом п притом обществом на определенной
исторической ступени развития—обществом со свое-
образным, отличным от других, характером. Античное общество,
феодальное общество, буржуазное общество суть такие совокуп-
ности производственных отношений, из которых каждое одновре-
менно означает особую ступень в развитии истории
человечества»5.
1 К. Маркс, Предисловие К критике политической экономии.
(Подчеркнуто нами. Ав.)
5 К. Маркс, Наемный труд и капитал. (Подчеркнуто нами. Ав.}
7
Понятие общественно экономической форма-пи не-
основное понятие теории исторического материализма. Ойо разре-
шило те трудности, которые оставались непреодолимыми как для
идеалистического, так и для вульгарно материалистического, меха-
нистического понимания истории. Оно указало путь к объективному
научному обобщению социальных явлений, к нахождению ма-
териальных основ исторического процесса. Оно позволило устано-
вить специфическое отличие всякого общества от природы,
качественное своеобразие общественной жизни и закономерность
хода исторического развития. Вместо того, чтобы начинать с пустых
рассуждений об обществе «вообще», оно выдвинуло па первый план
изучение особых, исторически определенных систем
производственных отношений. Понятие общественно-экономической
формации позволило вскрыть действительные корни идейных побу-
дительных мотивов людей в их материальной практике,
увидеть в формах общественного сознания отражение обще-
ственного бытия. Тем самым исторический материализм дал воз-
можность выявить действительную роль, которую может сыграть
сознание и воля отдельной личности в историческом развитии.
Но этим была выполнена только одна часть стоявшей перед
Марксом и Энгельсом задачи. Применяя свой материалистический
тезис к современному антагонистическому обществу и к изучению
ряда предшествовавших ему экономических формаций, Маркс и
Энгельс открыли закономерность в развитии этих обществ—
закономерность классовой борьбы. Теория классовой борьбы
становится для Маркса и Энгельса руководящей нитью социального
последования в классовом обществе. Стремления, интересы и дей-
ствия отдельных личностей изучаются Марксом и Энгельсом как
обусловленные общественными условиями жизни больших масс на-
селения—классов. Эти стремления и действия личностей были об-
общены и сведены к действиям общественных групп, к действиям
п борьбе к л а с с о в—эксплоатпрующих и эксплоатпруемых, —ко-
торые различаются между собой своим положением в системе про-
изводственных отношений, отношением к средствам производства,
ролью в общественной организации труда.
Вся предшествовавшая история общества, за исключением эпохи
первобытного коммунизма, является историей борьбь! классов. Все
общественные экономические формации с антагонистической струк-
турой—это системы производственных отношений, историческая
закономерность развития которых построена на классовом
антагонизме, имеет классовое содержание, осуще-
ствляется в движении и борьбе классов. Движущей
силой истории оказывается антагонизм между классом, господ-
ствующим при существующем порядке производственных отноше-
ний, и эксплоатируемым им производительным классом, являющим-
ся крупнейшей производительной силой. Внутренние противоречия
8
названных экономических формаций неизбежно приводяг « тому,
что «на известной ступени своего развития материальные произво-
дительные силы,—согласно знаменитой формулировке Маркса, —
впадают в противоречие с существующими производственными отно-
шениями, или, употребляя юридическое выражение, с имуществен-
ными отношениями, внутри которых они до сих пор действовали.
Из форм развития производительных сил эти отношения становятся
их оковами. Тогда наступает эпоха со ц и а л ь н о й р е в о л ю ц и и»6.
Так был открыт и обоснован Марксом и Энгельсом всеобщий
закон развития классовых формаций—закон социальной [Лэволю-
ции. Тщательное изучение ими особой экономической структуры
современной капиталистической общественной формации и антаго-
нистических закономерностей, движущих ее развитие, выяснило
для Маркса и Энгельса неизбежность конфликта между растущими
производительными силами и производственными отношениями ка-
питализма, невозможность разрешить при капитализме основное его
противоречие между общественным производством и индивидуаль-
ным присвоением. Этим путем ими была обоснована историческая
закономерность пролетарской революции и периода дик-
татуры пролетариата, в течение которого завершается борьба и
происходит окончательное уничтожение классов. Так материалисти-
ческое понимание истории приводит Маркса и Энгельса к науч-
ному ко м му п п з м у.
«Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть
установлено,—писали Маркс и Энгельс еще в своей ранней ра-
боте о Фейербахе,—не идеал, с которым •должна сообразоваться
действительность. Мы называем коммунизмом реальное движе-
ние, которое уничтожает теперешнее состояние. Условия этого
движения вытекают из имеющихся теперь налицо в действительно-
сти предпосылок...» «Не критика, а революция является движу-
щей силой истории»7. Учение о коммунистической революции, как
необходимая составная часть материалистического понимания исто-
рии и необходимый из него вывод, красной нитью проходит через
все работы Маркса и Энгельса, начиная с «Немецкой идеологии» и
«Коммунистического манифеста». Учением о революции всецело про-
никнута и упомянутая знаменитая формулировка предисловия Марк-
са «К критике политической экономии». На материалистическом по-
нимании истории—в этом, единственно правильном, революцион-
ном его значении—построено и все экономическое учение Маркса,
развитое им в «Капитале». Здесь Маркс ставит себе задачу на
изучении капиталистической экономической формации показать всю
силу материалистического метода: объяснить закономерность раз-
вития и обосновать объективную неизбежность гибели капитализма.
Переворот в экономическом основании, по словам Маркса, влечет
6 К. Марк с, Предисловие К критике политической экономии.
" «Маркс и Энгельс о Фейербахе», Архив М. и Э., т. I, с. 223—227.
9
за собой преобразоггиие всей правовой, политической и идеологи-
ческой надстройки. Маркс предлагает строго различать между ма-
териальным переворотом в условиях производства и отражением
этого конфликта в политических и идеологических формах. Он
предлагает не судить о революционной эпохе по ее сознанию,
а, наоборот, объяснять самое сознание из противо-
речий материальной жизни. Из этих противоречий мате-
риальной жизни исторически возникает и коммунистическое
сознание,—сознание необходимости пролетарской революции в
умах ъксплоатируемого класса,—пролетариата. Эта задача, по сло-
вам Маркса, выдвигается человечеством лишь тогда, когда «су-
ществуют материальные условия, необходимые для се
разрешения, или, когда они, по крайней мере, находятся в про-
цессе возникновения» 8.
Однако, было бы величайшей ошибкой придавать последнему
положению Маркса какое-либо фаталистическое значение. Непра-
вильно истолковывать его в духе меньшевистской недооценки роли
политической борьбы и общественного сознания в историческом
развитии. Маркс неоднократно отмечал исключительно важную роль,
которую играет в истории политика, поскольку она является «кон-
центрированным выражением экономики». Общеизвестно также из-
речение Маркса о том, что «идеи становятся материальной силой,
поскольку они овладевают массами». Энгельс в целом ряде своих
писем не уставал разъяснять значение того обратного воз-
действия, которое надстройка всегда оказывает на экономику
в процессе исторического развития.
В своем развитии марксизм должен был подвергнуть самой жесто-
кой критике буржуазную эклектическую теорию множества «фак-
торов» исторического развития, согласно которой и экономика, и
политический «фактор», и идейный «фактор», и расовый «фактор»
рассматриваются как равноправные факторы в этом истори-
ческом развитии. Маркс и Энгельс выяснили значение эконо-
мической необходимости, которая, в конечном счете,
определяет характер и политического и идеологического развития
и «пробивает себе дорогу сквозь толпу исторических случайно-
стей» (Энгельс). Однако, материализм, проводимый Марксом и Эн-
гельсом в истории, ничего общего не имеет с односторонним и
ограниченным «экономическим материализмом», который чисто
механистически и односторонне понимает зависимость надстроек
от экономического «фактора». Ничего общего марксизм не имеет
также и с меньшевистской фаталистической теорией «производи-
тельных сил», которая видит в политической организации и в
общественном сознании лишь пассивный продукт развития усло-
вий производства. Для успеха пролетарской революции необходимы
8 К. Марк с, Предисловие К критике политической экономия.
10
й объективные и субъёк^йвнЫё предпосылки, нужнб созйание
пролетариатом необходимости коренной революции, нужна оргаг
низац
ш
о._
необхо-
роль в
за пре-
ускоре-
как
его в революционную партию.
Роль личности в истории поэтому вовсе не отрицается марксиз-
мом, как это полагали некогда субъективисты-народники; эта роль
отдельной личности получает лишь правильную оценку. Устраняя
поповскую побасенку о «свободе воли», рассматривая личность все-
гда как члена определенного класса, находящегося в определенных
материальных условиях и руководящегося определенными классо-
выми интересами, марксизм вовсе не забывает того, что сами
«люди делают свою историю» (Маркс). В своей деятельности каж-
дый отдельный человек имеет возможность не только стиихпйно,
но и сознательно участвовать в развитии исторической
димости—содействовать этой последней, определить свою
революционном процессе, в котором совершается выход
делы данных производственных отношений, содействовать
нию или замедлению данного исторического развития. Это про-
исходи? в том случае, если он правильно познает законы
этого развития, законы этой необходимости. Воздействие отдель-
ного человека на общественное развитие осуществляется в той
мере, в коей он связывает свою деятельность с деятельностью
определенных классов и партий, борьба которых движет
вперед историю.
«Свобода есть познанная необходимость»—это положение Эн-
гельса является основным дли исторического материализма
научной теории пролетарской революции.
3. Исторический материализм как научная теория,
метод, как руководство для действия
После того, как мы уяснили себе основные черты материалисти-
ческого понимания истории, легче разрешить и другой вопрос.
Что же, собственно, надлежит понимать под историческим мате-
риализмом? Очевидно, что, говоря о материализме в истории, мы
еем в виду уже конкретизацию общих основ марксистско-ле-
нинской философии диалектического материализма, ко-
торыми мы занимались до сих пор. Конечно, ни па минуту мы не
должны забывать, что философский материализм необходимо должен
быть «достроен доверху», проведен до конца и что в этом смысле
исторический материализм представляет собой необходимый состав-
ной момент самой марксистско-ленинской философии. Но в то же
время мы имеем в историческом материализме особое приме-
нение диалектического материализма к истории, подобно тому как
он применяется нами также и к изучен
с другой стороны, что исторический материализм нельзя свести
к одним идеям научного коммунизма, развитым Марксом и Энгель-
сом в «Коммунистическом манифесте», и к вытекающим отсюда
И
как
' I ’
природы. Очевидно,
основным положениям пролетарской стратегии и тактики. Доста-
точно, однако, проследить последовательно основной материали-
стический тезис Маркса на современном буржуазном обществе,
чтобы мы пришли к теории научного коммунизма и к тактике
пролетарской борьбы как необходимой «стороне материализма»
(Ленин). Всякое схоластическое, чрезмерное разграничение между
философией, исторической теорией и программой политической
борьбы марксизма-ленинизма только помешало бы нам понягь орга-
ническое единство всех сторон и составных частей последовательно
проведенного до конца диалектико-матерпалистического воззрения.
II, тем не менее, для того, чтобы у нас создалось правильное пред-
ставление об этой связи, о единстве существующих между общими
основами марксистско-ленинской философии, материалистическим
пониманием истории и научным коммунизмом—крайне важно пока-
зать особенности исторического материализма как научной тео-
рии и научного метода.
Итак, прежде? всего, что такое исторический материализм—
научная теория или метод исторического, общественного по-
знания, социальная методология? На этот счет в нашей совре-
менной советской литературе обозначились две резко противопо-
ложные точки зрения. Одни авторы полагают, что исторический
материализм есть прежде всего теория—в том смысле, что
в этой теории излагается общее учение об обществе и законах
его развития. Наиболее отчетливое выражение эта точка зрения
получила у т. Бухарина. По мнению т. Бухарина, исторический
материализм «есть общее учение об обществе и законах
его развития, т. е. социология... То обстоятельство, что она
(теория исторического материализма) есть метод для истории,
ни в коем случае не уничтожает ее значения как социологической
теории». «Социология есть наиболее общая (абстрактная)
из общественных наук...» 9.
Мы еще вернемся к вопросу о «социологии». Но нетрудно заме-
тить, что в этих взглядах на предмет исторического материализма
мы имеем типичный для механистических воззрений т. Бухарина
разрыв между «общим учением об обществе» и конкретными зако-
нами исторического развития. Тов. Бухарин проводит явное раз-
личие между теорией, взятой самой по себе, и той же теорией,
как «методом для истории», между «абстрактным» историческим
материализмом и «конкретной» историей, как «материалом» для
социологических обобщений. Исторический материализм, при таком
понимании, предстает как совокупность абстрактно теоретических
предпосылок, которые «извне» прилагаются к конкретным истори-
ческим явлениям.
Другая, внешне противоположная точка зрения, в действптель-
9 II. Бухарин, Теория исторического материализма, стр. 12.
12
ности же очень близкая к первой, нашла свое выражение в мень-
шевиствующем идеализме: здесь упор делается на исторический
материализм лишь как на социальную методологию, как на
своего рода абстрактную логику или «диалектику» общественного
познания. Так например, по мнению Карева, в историческом ма-
териализме, в противовес механицизму, мы должны «выдвинуть
его методологическое и историческое содержание». На-
ряду с материалистической диалектикой, как общей методологией
и диалектикой природы, «мы получаем исторический материализм,
диалектику истории, которая представляет собой методологию об-
щественных наук...» «Задачей исторического материализма является
выработка тех предпосылок, с помощью которых мы должны
подходить к «изучению истории». Таково, по мнению Карева, «мето-
дологическое содержание» исторического материализма. «Истори-
ческое содержание» исторического материализма, согласно этой
точке зрения, состоит, по словам Карева, в том, что исторический
материализм «изучает различные законы различных обществен-
ных форм; но общим, связующим их, остается переход этих
законов, смена их и метод изучения этой смены»10.
Цитируемый нами автор ссылается здесь на старые работы
К. Каутского. Каутский действительно и в прошлых своих работах
развивал подобные взгляды. Но это не значит, что эта точка зрения
Каутского и меньшевиствующих идеалистов имеет что либо об-
щее с подлинно марксистским пониманием исторического материа-
лизма. Мы вскрываем в ней своеобразное соединение наиболее аб-
страктного «методологизирования» и в то же время явно эмпириче-
ского подхода к отдельным формам и явлениям исторического про-
цесса. Подобные рассуждеппя привели в дальнейшем Каутского к
печальному итогу: к отрыву «метода» от материалистического миро-
воззрения к пониманию исторических особенностей каждой эпохи в
духе вульгарного позитивизма и ползучего эмпиризма. Характерно,
что эти тенденции имеют место и в меныпевиствующем идеализме.
Как раз у Карева в его трактовке предмета исторического ма-
териализма получила свое яркое выражение эклектическая точка
зрения, сочетающая bi себе, с одной стороны, отрыв формы от
содержания исторического материализма как науки, абстрактное «ме-
то до логизирование» по вопросу о том, «что представляет собой эта
наука по своей форме, производимое без анализа «содержания исто-
рического материализма» (Карев), превращение исторического мате-
риализма в систему голых абстракций и предпосылок и, с другой
стороны, совершенно эмпирический, вульгарно-позитивистический
подход к изучению и пониманию исторических закономерностей от-
дельных формаций. -
При обеих изложенных нами точках зрения пропадает собст-
Н. Карев, Исторический материализм как наука, П. 3. М. 12, 1929.
(Ср. И. Луп пол, Ленин и философия, 1927, с. 94—100).
18
ленный предмет исторического материализма— исторический про-
цесс развития общественно-экономических форма-
ций. В первом случае у т. Бухарина абстрактная, заранее соз-
данная им схема «общества вообще» подменяет изучение подлин-
ного исторического процесса в его особых, качественно отличных
одна от другой формах общества. Во втором случае—у меныпеви-
ствующего идеализма—исчезает из поля внимания исторический
материализм как единая целостная общая теория общественно-исто-
рического развития: налицо лишь некоторые заранее данные
абстрактные предпосылки да ряд отличных одна от другой обще-
ственных форморазрозненных социальных явлений. Социальный
«метод» и в этом случае совершенно теряет свою материальную,
конкретно-историческую основу. Все различие между механистиче-
ской и мепьшевиствующе-идеалпстической позициями в вопросе о
предмете исторического материализма состоит лишь в том, что для
т. Бухарина его общее учение об «обществе» представляет со-
бой неизменный, заранее данный масштаб, который механически
применяется к истории. Меныпевиствующие же идеалисты раство-
ряют историческую теорию марксизма в «методе»: они превращают
бухаринские «общие законы» в совокупность столь же абстрактных
логических категорий, с которыми мы лишь «подходим» к изучению
особых законов различных общественных форм. И у тех; и у дру-
гих нет исторического процесса развития общества.
Механист Бухарин распространяет свое учение об «обществе во-
обще»—в виде пресловутой теории общественного равновесия—
на эпоху империализма и на переходный период, видя в «организую-
щей» тенденции пролетариата прямое продолжение «организован-
ного» капитализма, ища действия одних и тех же законов рынка,
не понимая качественного различия обоих периодов. Меньшевиству-
ющие идеалисты тоже подменяют конкретное изучение развития
империализма и соотношения экономических укладов в переходный
период пустыми «методологическими» абстракциями. Поэтому, го-
воря об особенностях империализма и переходного периода,
они понимают эти особенности эмпирически, субъективистски,—
видят в экономике империализма «прогресс», социалистическое строи-
тельство рассматривают как появление «идеи» коллективности и т. п.
Между тем Маркс, Энгельс, Ленин дают нам все важнейшие
указания по вопросу о предмете развитого ими материалистическо-
го понимания истории. В основе их исторического материализма
лежит последовательное проведение ими материалистической тео-
рии отражения и диалектическое понимание связи, суще-
ствующей между общим и особенным? в процессе развития
общества. Энгельс, говоря об историческом материализме, назы-
вает его не только методом исследования, но и «историческим м и-
р о в о з з р е н и е м», материалистической «теорией историк».
Он подчеркивает неразрывное единство мировоззрения и метода,
метода и теорий в историческом материализме. Марке, Энгельс, Ле-
нин боролись с характерным и для механистов, и для мень-
шевиствующих идеалистов противопоставлением истори-
ческого материализма и истории как некоторых абстракт-
но-логических предпосылок и конкретного исторического «материа-
лизма». Логическое исследование всегда было для Маркса, Энгель-
са, Ленина ни чем иным, как отражением той же истории, по
липп> обобщенным его отражением, а потому и исправленным по
законам, которые показывает сам действительный ход историче-
ского развития.
По словам Энгельса, Маркс открыл
кон развития человеческой истории. Общие «материалистические
основы метода» (Маркс), изложенные им в предпсловиии «К критике
политической экономии», являются только отражением общего
материального закона исторического движения. Эти основы пред-
ставляют собой вовсе не «наиболее абстрактную из общественных
наук» бухаринскую «социологию» и не «систему законов и катего-
рий исторического материализма» (Карев). В предисловии «К кри-
тике политической экономии» Марксом изложен в наиболее общих
аовных чертах естественно-исторический, т. е. з^а-
за-
ки
м а ц и й и объяснен таким путем основной закон их развития и
смены. Тем самым Марксом дана научная теория общественно-исто-
рического развития. Показать процесс исторического разви-
тия общественных укладов, выявить их внутренние законы, необхо-
димо обусловливающие переход от одной формация к другой, более
высокой; показать объективную закономерность этого разно-
стороннего и противоречивого процесса; охватить в основных чертах
эту объективную диалектику общественного развития, неза-
висимую от общественного сознания,—таков предмет, таково содер-
жание исторического материализма. В этом именно смысле Ленин
называет исторический материализм «поразительно цельной и строй-
ной научной теорией, показывающей, как из одного уклада обще-
ственной жизни развивается, вследствие роста производитель,
ных сил, другой, более высокий»i1.
Исторический материализм—прежде всего материалистическая
теория истории (Энгельс), в общих и основных чертах отра-
жающая исторический процесс развития общественных форма-
ций, вскрывающая антагонистический характер этого развития в
пределах классового общества. Но исторический материализм вовсе
не превращается оттого в абстрактную, «надисторическую», исто-
рико-философскую схему развития, которой фатально должны
подчиняться все народы, независимо от их конкретно-исторических
условий, и которую можно «применять» как своего рода «отмычку»—* 11
т
11 Ленин, Три источника и три основных части марксизма.
15
по выражению Маркса—при разрешении всех исторических вопро-
сов. Маркс решительно протестовал против всякого пустого исто-
рического схематизма, против того понимания «общего учения об
обществе», которое выдвигается например в «социологии» т. Буха-
рина. Развитие общества всегда конкретно, оно соединяет в
себе общие черты с особ енностями отдельных исторических
этапов. Общий закон движения человеческой истории, открытый
Марксом,—согласно которому, по определению Энгельса, конеч-
ную причину всех исторических событий нужно искать в измене-
ниях, вместе с изменением высоты производительных сил, способа
производства Иобменами в борьбе классов, выражающей эти вну-
тренние общественные противоречия в пределах классового обще-
ства,—этот общий закон получает свое различное к о н к р е т-
ноепроявлениев различных общественных формациях. Только
исходя из конкретного изучения исторически-опредсленных условий
развития данной формации,—феодальной, капиталистической и т. д.,
а не из одних общих теорий об «обществе вообще», можно понять
качественные особенности данной структуры—как специфиче-
ски проявляется в них общий закон движения истории. Историче-
м ский материализм изучает всегда «общество на определен-
ной исторической ступени его развития».
Только исходя из диалектико-материалистической теории позна-
ния, мы можем понять, каким образом исторический материализм ста-
новится методом исследования социальных явлений,
методологией общественных наук. Как научная теория, отражаю^
щая естественно-исторический процесс развития общественных фор-
маций и (вместе с тем наиболее общий закон этого движения челове-
ческой истории как точная формулировка этого действительного прсс
цесса, исторический материализм становится тем самым и мето-
дологической теорией, «теорией о методе в общественной нау-
ке» (Ленин), теорией, дающей нам «единственный научный прием
объяснения истории» (Ленин). Методологический прием этот
заключается в выделении материальных производст-
венных отношений”данной формации как действительной ма-
териальной основы всего исторического развития12. Он состоит,
стало быть, в том, что каждое социальное, историческое событие
может получить свое освещение и объяснение с помощью истори-
ческого материализма, поскольку мы его объясняем как явление,
связанное с исторически-определепным типом произ-
водственных отношений и развитием этих последних;
j каждое историческое явление оказывается составной органической
частью определенной общественно-экономической формации и изу-
чается в процессе движения этой последней.
Отсюда ясно,' что нет абстрактной социальной методологии, год-
12 См. Ленин, Собр. соч., т. I, «Что такое «друзья народа», с. 75, 76,
80, 93, 104, 116, 181, 189, 207.
16
других общественных н\у
т собою по опустопфппукХ
пой «вообще»: метод исторического материализма конкретен, он
обусловлен особым характером изучаемых социальных закономер-
ностей. В этом смысле исторический материализм не отгорожен ки-
тайской стеной от конкретной истории, равным образом не отде-
лен он непроходимыми гранями и от марксистской политичес-
кой экономии и ют, " '
материализм представляет собою
конкретной истории, но философское, тёоре
ское существенное содержание самой исторической йауки, отража-
ющей конкретный процесс исторического развития. Вдетом и обна-
руживается в историческом материализме как теории Неразрывная
связь, установленная марксизмом между л о г и ч е с к и м\ и и с т о-
рическим, между философией и историей/Будучи направлен на
изучение внутренней связи производственных^штошений в
капиталистическом обществе и в других общественных формациях,
исторический материализм становится методологической основой
к. Исторический
‘.«абстракцию» от
ecKoe^i методологиче-
еории Неразрывная
гескиЛи и с to-
для политической экономии.
Конкретное историческое изучение в пределах классового об-
щества направляется на вскрытие внутренних противоречий и клас-
сового антагонизма, лежащих в основе данного уклада историче-
ской жизни. Исторический материализм однако не должен, как мы
уже выяснили, ограничиться голым, «объективным» констатиро-
ванием наличия этих противоречий. В самих законах функциони-
рования и развития данной формации исторический материализм
'Должен вскрыть и выявить законы ее неизбежной гибели, обосно-
вать необходимость замены ее новым общественным укладом. Он
должен показать необходимость выхода за пределы данных
производственных отношений, выявить роль передового клас-
са в борьбе за новый уклад. Исторический материализм дол-
жен, короче говоря, быть руководством для революцион-
ного действия. Исторический материализм представляет собой
единство всех перечисленных моментов: теорию исторического раз-
вития, метод социального исследования, руководство для революци-
онного действия. Теория классовой борьбы остается посто-
янной руководящей нитью социального исследования и револю-
ционной практики в пределах классового общества. / t
4. Исторический материализм и старый механический
материализм» Сущность буржуазной социологии
Такое, единственно правильное, научное и революционное пони-
мание марксистско-ленинской исторической теории выработалось
не сразу. Оно представляет собой результат жестокой теоретиче-
ской борьбы, которую марксизм вел и ведет с даш^ми различными
видами буржуазных, ревизионистских теидда^в^о^менном обще-
стве.
2 Диалект, и ист. материализм \ Т* **
\ Z >
Эти теории отражают классовые интересы и настроения совре-
менной буржуазии и мелкой буржуазии: в ней находят свое отра-
жение изменения, происшедшие в положении буржуазии вместе с
переходом капитализма в его последнюю империалистическую фазу,
процесс фашизации буржуазии, противоречивое положение и двой-
ственность мелкой буржуазии, идеологическое влияние той и другой
на рабочее движение, борьба пролетариата за идейную чистоту
своей теории. В теоретической борьбе, развивающейся в преде-
лах Советского союза, получают свое выражение особенности по-
ложения' буржуазии и мелкой буржуазии в условиях диктатуры
пролетариата и борьба пролетариата за свою идейную гегемонию.
Ожесточенная классовая борьба, со всеми ее особенностями
в эпоху империализма и пролетарских революций—вот что в ко-
нечном счете определяет характер теоретической борьбы, которую
ведет сейчас исторический материализм с различными видами бур-
жуазного социологического позитивизма, механического материал
I лизма и натурализма, субъективизма, махизма, кантианского и ге-
гельянского идеализма,—со всеми отзвуками, которые находят наз-
ванные враждебные нам исторические концепции в советской обста-
новке, в нашей собственной партийной среде.
Методологические корни этих исторических теорий упираются
однако не только в настоящее, но и в прошлое—в процесс
исторического развития буржуазной теоретической
мысли. Сопоставляя современные буржуазные и революционные
теории со старой философией истории и социологией, мы еще
явственнее обнаруживаем их бьющую в глаза антинаучноегь, вет-
хость их теоретических доводов, весь исторический маразм загни-
вающей буржуазной теоретической мысли.
Это относится, прежде всего, ко всем проявлениям механи-
ческого материализма, к так называемому натурализму в
буржуазному социологизму в современной исторической и экономи-
ческой пауке. Современный механический материализм и натура-
лизм в своем теоретическом прошлом восходят к воззрениям бур-
жуазных философов-просветителей XVII и XVIII вв. Между ста-
рцы и современным механицизмом в их применении к истории
имеется однако существенное р а з л и ч и е, которое обусловлено
коренным различием двух исторических этапов в разви-
тии буржуазного общества.
Старый механический материализм выражал собою идеологию
назревающей и побеждающей буржуазной революции, воззрения
восходящего тогда класса буржуазии. Он стоял на всей высоте
достижений современной ему общественной пауки, он стремился
обосновать революционную теорию необходимого буржуазии исто-
рического преобразования. Он подвергал для этого беспощадной
критике разума старые феодальные привилегии, все существовав-
шие формы общества и государства, все традиционные представле-
18
пия. Но, будучи материализмом «снизу», т. е. в области изучения
природы, старый механический материализм—до Фейербаха вклю-
чительно—еще оставался «идеализмом сверху» (Энгельс), т. е.
оставался идеализмом в своем понимании общества и его исто-
рии. Его критика феодальных порядков была критикой во имя ра-
зумности, критикой, отправляющейся от представлений об истинной,
разумпойсущности человека. Будучи чужд идее развития,
старый материализм еще не дорос до диалектического взгляда на
условия общественной жизни как на изменяющиеся, исто-
рические продукты. Феодальные несправедливости и предрас-
судки представляются старым материалистам как своего рода урод-
ливые отклонения, благодаря заблуждению людей, от вечных, неиз-
менных естественных законов человеческого существования.
Буржуазный индивид с его стремлениями и интересами, наоборот,
изображается ими как некое разумное воплощение естественных,
прирожденных человеку свойств общественного устройства.
Человек есть продукт социальной среды, обстоятельств,
условий организации, воспитания, обусловливающих его взгляды
и деятельность,—это прекрасно понимали старые материалисты. «Не
природа делает людей злыми, но наши учреждения заставляют их
быть такими»,—говорил Гольбах. И отсюда философы-материали-
сты делают тот революционный вывод, что нужно сначала изме-
нить условия социальной среды для того, чтобы можно
было воспитать человека в добродетели, в правильном понимании
своих интересов. Правильно понятый интерес—вот, по мнению ста-
рых материалистов, естественная основа общественной морали, нрав-
ственного поведения людей. Природное стремление человека к на-
слаждению, его себялюбие—но не в узко личном смысле, а в
смысле необходимости совпадения между личными и общественными
интересами,—таков был исходный материалистический пункт уче-
ния Гельвеция. Однако, эти философы не имели отчетливого пред-
ставления о том, каким образом может и должно произойти измене-
ние социальной среды. Возлагая все надежды на торжество разума,
они не видели в самой исторической действительности феодального
общества тех внутренне-присущих ей сил и противоречий, которые
должны были в процессе развития общества привести его к соци-
альной революции. Они не могли никак поэтому разрешить проти-
воречие между ролью, которую играет в истории внешняя социаль-
ная среда, и'рблью «разумного» общественного мнения, т. е. дея-
тельностью людей,—противоречие, которое исчезает при диалекти-
ко-материалистическом взгляде на общественную жизнь.
С этим недостатком был тесно связан и другой, не менее су-
щественно и резко отличающим воззрения старого механического
материализма от диалектического материализма. Старые материа-
листы не понимали специфических
особенностей, присущих общественной ж
качественных
ни
в отличие
от
2
19
остальной природы. Они не видели тех новых особых связей, кото-
рые создаются между людьми в процессе общественной жизни и
придают ей ее качественное своеобразие; они не понимали, что
«сущность человека»—это совокупность общественных отно-
шений с присущими им каждый раз особыми закономер-
ностями развития. Поэтому они склонны были рассматривать
общество натурал и стическ и—как простой механический
агрегат индивидов, строение которого легко можно изменить по воле
правительства или на основании «общественного договора», юриди-
ческого соглашения. Они могли, по словам Маркса, возвыситься
только до представления об отдельных эгоистических индивидах,
о том, что эти последние объединяются в «гражданском обществе»
на основе буржуазного права, юридического договора. Этот
натурализм старых механистов имел однако глубокие классовые
корни в строении нарождавшегося буржуазного общества,—обще-
ства свободной конкуренции и буржуазного «равенства». «Есте-
ственный человек» старых механических материалистов был, в сущ-
ности, не чем иным как вознесенным на небеса теории буржуазным
индивидуумом, товаровладельцем.
Наконец, третий и не менее существенный недостаток воззрений
старых материалистов—включая и Фейербаха—заключался в со-
зерцательном характере их философии. Социальная действи-
тельность воспринималась им только «в форме объекта, в форме
созерцания», но не в форме чувственной человеческой деятель-
ности, не в форме Практики. Опи различным образом объ-
ясняли мир, не понимая задачи изменения мира. Они не
видели, что деятельность людей и изменение обстоятельств могут
совпадать и что это совпадение достигается в процессе «рево-
люционной практики»13.
Последующая ступень в развитии философского материализма—
диалектический материализм—полностью преодолел все эти недо-
статки воззрений старого механического материализма. Историче-
ский материализм Маркса, Энгельса, Ленина установил историче-
ский, изменяющийся характер общественных отношений и объек-
тивно-закономерный характер их развития; он подчеркнул
качественное своеобразие общественной жизни и упра-
вляющих ею законов в сравнении с остальной природой; он сде-
лал историческую теорию отражением исторической ре-
волюционной практики и руководством для революцион-
ного действия пролетариата. Ошибки старого механического ма-
териализма всецело обусловлены тогдашним уровнем развития об-
щества и научного познания. В то же время несомненно, что уче-
ние старых механистов о правильно понятом интересе и их пред-
ставление о человеке как продукте социальной среды сыграли ис-
13 К. Маркс, Тезисы о Фейербахе.
♦
20
ключительно важную революционную роль в развитии обще-
ственной мысли. Как это отмечал Маркс, французский материализм
XVIII в. подготовил дальнейшее развитие утопического соци-
ализма—Фурье, Оуэпа и др.
Утопический социализм начала XIX в. исходит из тех же пред-
ставлений о значении социальной среды и обстоятельств для вос-
питания человека, о правильно понятом интересе, как совпадении
личного и общественного интересов и т. д. Но наряду с антаго-
низмом между феодальным и буржуазным обществом утопический
социализм вскрывает новое противоречие—внутри самого буржуаз-
ного общества, идеализированного механическими материалистами.
Подобно механическим материалистам, эти утопические мысли-
тели остаются идеалистами в области истории и политики.
Они выступают отнюдь не в качестве представителей нового класса,
пролетариата, а как прежние просветители, они хотят утвердить на
земле царство разума и справедливости в интересах всего чело-
вечества. Социализм остается для них некоей абсолютной истиной, I
которую надлежит открыть заблуждающемуся человечеству. Но 1
эти утописты уже ощущают классовые различия и проти-
воречия буржуазного общества. Гениальный Фурье возвышается
до мастерской сатиры на буржуазные отношения, до понимания
всего противоречивого характера буржуазной «цивилизации». Вели-
кий утопист Сен-Симон чисто механистически стремится еще объяс-
нить все явления, исходя из законов тяготения, и таким путем обос-
новать положительную науку об обществе, социальную физи-
ологию. Но он рассматривает уже буржуазную революцию как
процесс классовой борьбы буржуазии против феодалов,
как процесс перехода от милитаризма и метафизики к «индустриа-
лизму» и положительной пауке. Политика, по его мнению, должна
стать «наукой о производстве». Во взглядах некоторых французских
буржуазных историков эпохи феодальной реставрации (Гизо, Минье,
Ог. Тьерри) эти взгляды Сен-Симона на классовое содержание
буржуазной революции и на роль в пей буржуазии получили свое
дальнейшее развитие. Так, революционные традиции старого меха-
нического материализма содействовали подготовке в утопиче-
ском социализме учения о классах и классовой борьбе
как движущей силе истории.
Однако, на этом и исчерпались революционные возможности
старого механического материализма. Вслед за победой промыш-
ленной буржуазии она начинает ставить себе уже новые задачи-
укрепления и охраны созданного ею капиталистического порядка.
Опа стремится обосновать необходимость мирного «прогресса» в
противоположность революционным устремлениям нового, высту-
пающего на историческую арену класса—пролетариата. Эги цели
и преследует новая «позитивная» (положительная) паука об обще-
стве—буржуазная социология. Их открыто выразил уже осно-
21
ватель позитивистской социологии Ог. Конт, который называет ее
наукой о порядке и прогрессе человеческого общества. Он
стремится доказать невозможность «прогресса» без «порядка», а
под порядком понимает условия «гармонического» существования
общества. Примерно в том же смысле формулируют задачи бур-
жуазной социологии и позднейшие, даже наиболее «левые», ее
теоретики (М. Ковалевский).
Самый пошлый позитивизм, отвращение ко всякого рода «ши-
роким гипотезам», т. е. к широким философским обобщениям, пред-
ставление о том, что эмпирическая социальная наука «сама себе
философия»,—характеризуют метод буржуазной социологии. В то
время, как новейшие открытия в области физики, биологии и физио-
логии целиком подтверждают предвидения диалектического мате-
риализма и способствуют его дальнейшему развитию, буржуазная
социология остается проникнутой идеями механицизма, натурал
и исторического идеализма.
Прежде всего, в ней господствует абстрактное, чуждое исто-
ризму, представление об обществе и социальных зако-
нах «вообще», причем различные «схемы» условий существова-
ния и движения общества являются отражением чисто буржуазных
представлений об «идеальном» обществе. Буржуазные социологи
чужды идее диалектического развития и скачкообразного перехода
от одной формации к другой: развитие общества мыслится ими
лишь как мирная, спокойная, постепенная эволюция, а совре-
менное буржуазное общество представляется как высшая ступень
развития, при которой в дальнейшем возможны лишь небольшие
улучшения. Буржуазные социологи не желают или не умеют выде-
лить ведущее начало и основу общественного развития—экономиче-
скую структуру общества,—и потому они предпочитают говорить
о многих «факторах» этого развития. Боязнь затронуть вопрос об
изменении экономической структуры общества заставляет буржуаз-
ную социологию представлять себе самую эволюцию общества и д е-
алистически—как «прогресс» правовых идей, науки, духовной
«культуры». Буржуазная социология совершенно чужда пониманию
^качественного своеобразия общественной жизни—общественных от-
ношений и закономерностей их развития: она поэтому легко подме-
няет изучение особых законов общественных формаций общими схе-
мами, охватывающими все явления природы и общества (вроде схе-
мы «интеграции» и «диференциации» Спенсера), пли физическими
и биологическими уподоблениями.
Какой классовый смысл имеет это натуралист и ческое
понимание законов общественного развития, особенно ярко обна-
руживает так называемая «органическая школа» в социологии (Конт,
Спенсер). Ее представители рассматривают общество как' био-
логический организм, в котором существует «органическое»
разделение функций между его отдельными органами, т. е. группами
22
людей: одни группы необходимо работают, другие группы, пред-
ставляющие «мозг» общества, необходимо управляют и т. п. От-
сюда выводятся идеи классового сотрудничества, общности и «гар-
монии» классовых интересов, идея о неизбежности классовых разли-
чий во всяком обществе.
Другое—ярко буржуазное направление в социологии—так назы-
ваемый «социальный дарвинизм». Следуя плохо понятому учению
Дарвина, буржуазные социологи стремятся доказать неизбеж-
ность борьбы и конкуренции в современном обществе.
Борьба рас, пародов, общественных групп ведет, по их мне-
нию, лишь к тому, что за счет более слабых «выживают более силь-
ные», экономически более «приспособленные» народы и обществен-
ные группы. Таким путем освещается порабощение пролетариата
буржуазией, и эта эксплоатация увековечивается как неизменный
закон общежития. Основная идея буржуазной социологии—это
сохранение «порядка», равновесия буржуазного обще-
ства, выяснение условий его «гармонического» существования.
Буржуазная социология всячески прикрывается своим «объективиз-
мом», своей аполитичностью, своим стремлением стать выше клас-
совых противоречий и дать «чисто научное», «беспристрастное» ос-
вещение жизни общества, в противоположность «односторонности» у
исторического материализма. Однако, этот мнимый объективизм со-
временной социологии не может никак прикрыть насквозь выпираю-
щее из нее классовое буржуазное содержание, делающее социоло-
гию^ классовой, партийной на у ко й,—наукой* буржуазной.
Неудивительно, что идеи буржуазной социологии оказывают
сильное влияние и на мелкобуржуазных «социалистов» и даже
на теоретиков, называющих себя марксистами. Возьмем, например,
субъективную социологию народничества, с которой приш-
лось немало бороться марксизму с первых шагов его развития в
России и которая позже была разоблачена как методологическая
основа эсеровско-кулацкой идеологии. Ленин показал в своих «Дру-
зья народа», как недиалектическое понимание общества, представ-
ление его в виде механического агрегата индивидов, ведет народни-
ков к идеалистическим представлениям о возможности его изменения
«по воле общества» или «по воле начальства». Субъективные социо-
логи отрьщают цель развития общества от объективного .изучения
п р и ч и II его развития, они абстрактно представляют себе это раз-
витие как духовный «прогресс»” Они крайне переоценивают роль
«критически мыслящих» личностей в истории и т. д.
Элементы механицизма и натурализма в понимании историче-
ского развития, как мы увидим дальше, не были чужды и таким
теоретикам, как Плеханов. Всецело под влиянием идей буржуазной
социологии оказывается современный социал-фашизм. Социо-
логия Г. Кунова, «материалистическое понимание истории» К. Каут-
ского, М. Адлера и др. под видом критики буржуазной социологии
23
в действительности* повторяют ее основные положения, только: об-
лекая их в костюм «марксистской» фразеологии. Каутский открыто
протаскивает социальный дарвинизм в свое понимание истории, рас-
сматривая процесс развития общества,—согласно своей собствен-
ной «диалектике»,—как процесс биологического «приспособления».
Вульгарная теория эволюции и механистическая идея необходимо-
сти сохранения обществом своего равновесия проникают всю уста-
новку Каутского. Натурализм в объяснении общества, непонимание
учения об общественных формациях соединяется у него с идеализ-
мом в характеристике развития производительных сил и производ-
ственных отношений, с кантианским пониманием «собственности» и
т. и. Этому вполне соответствует и позитивизм Каутского в его
взглядах на соотношение философии и истории и его «объективизм»,
«на деле прикрывающий социал-фашистское обоснование Каутским
беспредельного развития капитализма, и его ненависть к коммуниз-
му. Проникая в 'советскую литературу через посредство механисти-
ческой и одновременно идеалистической теории А. Богданова, те
же основные идеи буржуазной социологии—теория общественного
равновесия, классового сотрудничества и т. д.—получили свое яр-
кое выражение в механистической социологии т. Бухарина в «объек-
тивистской» методологии правых оппортунистов. С другой стороны,
идеализм «субъективной» социологии, ее разрыв между политической
целесообразностью и объективным изучением истории, возвеличе-
ние «героев», ее субъективизм и волюнтаризм возрождаются в
контрреволюционном троцкизме и «левом» оппортунизме.
5. Исторический материализм в борьбе с историческим
идеализмом
Исторический материализм должен вести непримиримую борьбу
со всеми проявлениями механицизма в пашей общественно-истори-
ческой науке как о главной опасностью па советском теоретиче-
ском фронте на современном этапе. Но это вовсе не означает, что
нами хоть на минуту может быть оставлен без внимания и забыт
другой фронт—фронт идеалистической ревизии исторического мате-
риализма.
Идеализм в истории—о с н о в и о и, вековечный враг, в борь-
бе с которым выковалось и сложилось материалистическое пони-
мание истории. В буржуазной исторической и экономической науке
Запада идеализм до сих пор продолжает занимать господствую-
щее положение. Он лежит в основе учений теоретиков совре-
менного социал-фашизма. Это влияние идеализма не преодолено
и в советской теоретической литературе—в философии, в полити-
ческой экономии, в исторической науке, и т. д., как мы убедимся
дальше, оно находит одно из своих проявлений в методологии мень-
шевиствующего идеализма. Видное место занимает идеализм и в
24
исторических воззрениях контрреволюционного троцкизма п «ле-
вщо» оппортунизма. Огромную роль в развитии большевизма сы-
грала борьба с махизмом, в частности с воззрениями А. Бог-
данова и с его извращениями исторической и экономической тео-
рии марксизма. Ленин выявил весь идеализм исторических взгля-
дов Богданова. Однако, влияние богдановщпны в области полит-
экономии, теории культуры, искусства, религии проявлялось и в
советских условиях и полностью еще не преодолено. Мы оста-
новимся на двух основных идеалистических течениях, на разобла-
чение которых должно было направлено особое внимание истори-
ческого материализма: л а неокантианстве и н о в о гегель-
янстве в общественно-исторической науке. Проникая к нам и
проявляясь у нас как две разновидности идеалистической ревизии
марксизма, эти течения, как мы убедимся, в условиях диктатуры
пролетариата принимают очень топко завуалированную форму.
Современные неокантианцы* и неогегельянцы в своей социаль-
ной методологии стремятся опереться на философию своих великих
предшественников, Канта и Гегеля. Однако, различие между ста-
рым и новым кантианством и гегельянством, быть может, еще
более разительное, чем между старым и новым механицизмом. Это
две совершенно различные ступени в развитии идеологии буржуаз-
ного общества.
Историко-философские работы Канта и философия истории Ге-
геля отразили сложный, извилистый путь развития буржуазной
революции в Германии конца XVIII и начала XIX вв. Учение
Канта об обществе и его взгляды на мировую историю, как и
вообще все его учение в целом, Маркс и Энгельс называли «не-
мецкой теорией французской революции»14. В историческом идеа-
лизме Канта получила свое выражение идеология народившейся
немецкой буржуазии в условиях полуфеодальной Германии, где
буржуазия колебалась между симпатиями к идеям буржуазной рево-
люции п страхом перед революционным насилием. Учение Канта
о нравственности отразило эту двойственность, печать которой ле-
жит на всей его философии: Кант отрывает мир «свободы» от мира
«необходимости», обществ о—о т остальной природы. Соз-
нание нравственного долга, отличающее человека от животных, по
мнению Канта, представляет собой нечто априорное, врожденное че-
ловеку. Нравственный идеал возвышается над действительностью,
независим от каких бы то ни было общественных условий. Разви-
тие мировой истории мыслится Кантом как выход человека из перво-
бытного естественного состояния, в котором человек следовал своим
страстям и инстинктам, и последующее развитие правового' общест-
ва и государства. Общественно-историческая теория Канта—это не
развитие исторической «необходимости», но разумный прог-
ресс человечества в. сознании им своей «с в о б о д ы», развитие
I* К. М а р к с и Ф. Э я г е л ь с, Се.ятос семегстзо.
23
нравственных свойств, изначала прирожденных человечеству,
это—мирный путь реформ, отрицающий всякое насилие, всякое
право угнетенных на революцию!
Философия истории Гегеля явилась отражением следующего,
более зрелого этапа в развитии немецкой буржуазии и буржуаз-
ной революции в Германии. Через посредство идеалистической
диалектики Гегель стремится преодолеть кантианский разрыв между
природой и историей. Но Гегель преодолевает этот разрыв на
идеалистической основе. Он объявляет и природу и исто-
рию ступенями развития абсолютного духа: целью мировой исто-
рии и внутренней связью исторических событий им провозглашается
осуществление абсолютной идеи; исторический «разум» проявляет-
ся, например, в истории Греции как выработка «прекрасной инди-
видуальности» и т. п. Семья, гражданское общество, государство—
таковы три главные ступени, которые необходимо проходит мировая
история по Гегелю. Государство—высшее воплощение мирового
разума и свободы: оно стоит у Гегеля над обществом и предопре-
деляет развитие гражданского общества, т. е, экономических отно-
шений. Этот высокий идеал государства нашел себе в философской
системе Гегеля довольно странное историческое воплощение в прус-
ской полуфеодальной монархии!
Здесь ярко сказался дух политического компромисса, господство-
вавший в философии истории Гегеля, его колебания между буржу-
азной революцией и феодальной реакцией.
Но нужно отметить, что философия истории Гегеля, наряду
с этими идеалистическими и реакционными моментами и вопреки им,
содержала немало глубоких положений, способствовавших в из-
вестной мере подготовке материалистически. э понимания истории.
Гегель подчеркивает значение экономики для исторического раз-
вития, роль в нем практики и техники, значение орудий труда,
он выдвигает на первый план «географическую основу всемирной
истории». Особенно важна самая его глубоко диалектическая по-
становка вопроса об истории как целостном и законо-
мерном процессе, в котором напряжение множества «мелких сил»
порождает независимые от воли отдельных людей исторические
события. Знаменитое положение Гегеля «все действительное—ра-
зумно, все разумное—действительно» также отнюдь не имело того
реакционного смысла, какой ему приписывали многие современники
Гегеля, видя в этом положении только философское, освящение мо-
нархического деспотизма. С точки зрения Гегеля исторически «дей-
ствительным» является лишь исторически необходимое: в таком
смысле лозунг Гегеля приобретал совершенно иное, революционное
значение. Это был вовсе не призыв к сохранению существующего
строя, но, напротив того, требование изменения современного Ге-
гелю «неразумного» общественного порядка, как не «действитель-
ного», во имя нового, исторически необходимого строя,
26
Материалистическое понимание истории выросло и закалилось
в борьбе с гегелевским историческим идеализмом. Оно преодолело
старую философ™ истории, которая заменяла действительную
связь исторических явлений их вымышленной связью—все равно,
в форме ли разумного и нравственного «прогресса», или в форме
развития «абсолютной идеи». Но марксизм никогда не забывал
положительной исторической роли, которую в свое время
сыграла старая философия истории. Совершенно иное отношение
марксизма к современному кантианству и гегельянству в обще-
ственной науке. Современное неокантианство, отличающееся осо-
бенно ярко выраженным идеализмом в познании общества, играет
глубоко реакционную и классово враждебную пролетариату роль.
Оно отражает упадок и загнивание теоретического мышления бур-
жуазии в период империализма, оно выражает стремление буржуа-
зии отказаться от всякого признания наличия исторических законо-
мерностей, поскольку такое признание может привести и ведет к
признанию неизбежной гибели буржуазного общества.
Прежде всего, для неокантианства характерен последовательно
проводимый им отрыв логических форм познания от конкрет-
ной исторической действительности. Буржуазные формы обще-
жития—буржуазная собственность, буржуазное право, буржуазное
государство—возводятся неокантианцами на степень некоторых веч-
ных, априорных, логических «категорий». Например буржуазное
право, согласно взглядам Р. Штаммлера,—это вечная необходимая
форма «регулирования» всякой хозяйственной «материи», всякой
экономической деятельности. В буржуазной политической экономии
современное «социологическое» направление (Штольцман, Петри и
др.) отрывает социальную форму от ее материального содер-
жания, оно выводит законы экономического развития капитализма
лишь из одной социальной формы, понимая под этой «формой»
юридические сделки между собственниками товаров на рынке. Со-
гласно исторической теории виднейших неокантианцев—Виндель-
банда, Риккерта, Макса Вебера, у нас Петрушевского—изучение
истории должно в корне отличаться от изучения природы. Явления
природы могут быть исследуемы с помощью «генерализирую-
щего» метода, т. е. метода обобщений; они исследуются с точки
зрения вызывающих эти явления причин, путем выявления зако-
нов развития природы. В истории же, по мнению неокантианцев,
применим лишь «и н д и в и д у а л и з и р у ю щ и й» метод. Историче-
ские события якобы настолько отличны одно от другого, что здесь
нельзя установить какие-либо повторения и выводить исторические
законы. Эти исторические события могут поэтому только описы-
ваться, притом каждое в своей индивидуальности, в особых чертах,
делающих его непохожим на другие исторические события. Явления
общественной жизни рассматриваются неокантианцами лишь под
углом зрения тех высших нравственных ценностей и це-
27
л е й, тех идей культуры, которые якобы находят свое воплощение
в этих исторических явлениях. Таким образом, неокантианство вовсе
отрицает исторические законы и предлагает нам до-
вольствоваться эмпирическим «описанием» разрозненных, обособлен-
ных друг от друга исторических событий. Причинное изучение
истории и общества заменяется их этической оценкой.
Разрыв между логикой и историей, между социальной формой
и материальным содержанием, между природой и обществом, между
общим псторически-закономерным и псторическп-особенным, индиви-
дуальным—все эти черты, характерные для социальной и историче-
ской методологии современного неокантианства, прямо противопо-
ложны марксистскому пониманию истории. Неудивительно, что нео-
кантианство издавна служит основным методологическим оружием
всех буржуазных критиков марксизма, в частности теоретиков
социал-фашизма. Если Каутский пытается доказать «априорный»
характер чувства собственности, то «левый» социал-оппортунист
Макс Адлер объявляет вечной априорной логической категорией са-
мую общественную форму бытия человека—его «социальность».
Своеобразие общественной жизни толкуется у него в кантианском
смысле, как некая форма, прирожденная человеку и резко противо-
положная всей остальной природе. Ревизионист К. Форлендер счи-
тает необходимым дать научному социализму «этическое» обоснова-
ние и т. д. Особое внимание теоретиками ревизионизма было устрем-
лено на то, чтобы опровергнуть марксистское учение о непримири-
мости и необходимом обострен
и?
классовых противоречий. Над эти-
ми опровержениями, в частности, немало потрудились, опираясь
на ту же кантианскую гносеологию и историческую теорию, идео-
логи российской буржуазии (П. Струве и др.), которые пытались
сводить общественные противоречия к противоречию хозяйства и
права и т. п. %
Неокантианство заводит, однако, теоретическую мысль буржуа-
зии в такой безвыходный тупик, что в целях более успешной
борьбы с революционным марксизмом идеологи буржуазии сейчас
вынуждены прибегнуть к новому воскрешению мертвых—па сей
раз в лице обновленного гегельянства. У Гегеля современная
буржуазная теория берет явно реакционную сторону его фи-
лософии, его идеализм—его взгляд на iftrropino как на духовный
процесс, представление о буржуазном государстве как «разумном»
организме и т. п. В этих взглядах Гегеля современный фашизм
стремится найти созвучие своим идеям откровенной диктатуры бур-
жуазии, идеологии национального шовинизма п т. д.
В центре социологических построений неогегельянства стоит
идея нации. Нация—это социальное целое. Эта мысль противо-
поставляется механическим представлениям о нации как сумме лю-
дей. Нация—это целое, в котором «снимаются» классы. Нация—
это, по мнению современных неогегельянских фашистских идеоло-
28
гов, всеобщее, поглощающее особенное. Национализм утверждает-
ся как вечная необходимая категория вне времени и пространства.
Характерной чертой неогегельянского национализма является его,
так сказать, «государственный» характер (Геллер, Джентиле, Шпан,
Биндер и др.). В центре идей фашистскою национализма стоит го-
сударство. Государство—это высшая нравственность, оно стоит вы-
ше культуры, религии и т. д. Очень симптоматичен этот переход
идеологов капитализма к «государственной» идеологии. Буржуазная
культура и цивилизация уже не могут претендовать на роль
сущности нации, когда дело идет к откровенной фашистской дик-
татуре. Прославление «национального государства» современным
неогегельянством является не чем иным, как философским обос-
нованием фашистского государства.
Нужно заметить, что подобного рода «использование» Гегеля бур-
жуазной общественной исторической наукой в своих классовых це-
лях началось уже довольно давно—еще в середине прошлого века,
в так называемом правом гегельянстве. Русская буржуазная истори-
ческая наука (Чичерин, Соловьев и др.) также восприняла историче-
скую теорию Гегеля, в особенности его учение о трех ступенях
развития—семье, обществе и государстве, о главенствующей роли
государства в историческом развитии. Наши буржуазные историки
пытались, с помощью Гегеля, обосновать свое собственное учение
о надклассовой роли, которую исторически будто бы играло в раз-
витии России русское самодержавие. «Роль» самодержавия обосно-
вывалась географическими особенностями развития России и яко-
бы заключалась в охране русских степных границ от нападений
внешних врагов—кочевников. Названные историки полагали, что та-
ким способом можно «обосновать» отсутствие классовых противоре-
чий в прошлом России и доказать необходимость классового сотруд-
ничества и в настоящем. Эта дворянская историческая теория, как
мы увидим дальше, оказала сильное влияние и на воззрения Плеха-
нова. Исходя из географических особенностей развития России,
Плеханов обосновывал свою теорию оборончества и сотрудничества
классов, на которой нам дальше придется еще останавливаться. Те
же взгляды характерны и для понимания исторического развития
России Троцким.
Влияние гегельянства па рев и з и о н и з м проявилось уже в
работах Лассаля, который, как известно, был правоверным гегель-
янцем и чисто идеалистически подходил к вопросам развития исто-
рии, права и государства, в то же время являясь как бы идейным
предтечей всех будущих соглашателей. Современные социал-фа-
шисты, правда, с некоторым запозданием, но также начинают уже
искать теоретическую опору в гегелевском идеализме. Каутский на-
пример сам признает, что его понимание диалектики, как духов-
ного процесса гораздо ближе к Гегелю, чем к Марксу. Кунов
противопоставляет марксизму взгляды Гегеля на государство как па
29
«высший организм», почему, по мнению Кунова, нельзя и говорить
об «отмирании» государства. «Левый» оппортунист К. Корш и неко-
торые другие ограничивают диалектику только общественной
жизнью, поскольку только обществу присуще сознание, а диалекти-
ческое развитие имеет место лишь там, где в наличии имеется соз-
нание.
В условиях советской действительности исторический идеализм
получил свое выражение в контрреволюционном меньшевистском
кантианстве Рубина, в меньшевиствующем идеализме группы Дебо-
рина, являющемся в основном гегельянской ревизией марксизма, а
также в исторических воззрениях контрреволюционного троцкизма, к
рассмотрению которых нам еще придется неоднократно возвращаться.
Плеханов и исторический материализм
Революционная и партийная сущность материалистического по-
нимания истории, как мы уже могли убедиться, претерпела корен-
ное извращение в писаниях теоретиков II Интернационала. Они
совершенно не усвоили истинного учения Маркса о развитии обще-
ственно-экономических формаций, его неразрывной связи с теорией
классовой борьбы и учением о пролетарской революции. Они пре-
вратили исторический материализм в исторический объективизм,
в механистическую теорию общественного развития, в исторический
фатализм.
Особую популярность получила пресловутая меньшевистская
теория «производительных сил»; развитие производительных сил
изображается теоретиками социал-фашизма, как некоторый авто-
матический стихийный рост мертвых средств производства, в фа-
тальной зависимости от которого—лишь как его пассивное следст-
вие—выступают и политическая борьба рабочего класса и его иде-
ология. Активное участие революционных классов в определении хо-
да исторического развития социал-фашисты таким путем подменяют
проповедью необходимости для пролетариата покорно «выжидать»,
покуда «не созреют» производительные силы. В то же время эти те-
оретики доказывают, что капитализм способен предоставить еще
огромный простор развитию производительных сил! Какой же уро-
вень производительных сил необходим для успеха пролетарской ре-
волюции? Об этом Сухановы и Каутские предоставляют только до-
гадываться. Такое созерцательное абстрактное понимание
международным меньшевизмом исторического материализма и исто-
рических законов в дальнейшем приводит теоретиков социал-фашиз-
ма к чисто идеалистическому их толкованию: Каутский, как это мы
подробно выясним дальше, кончает тем, что превращает развитие
материальных производительных сил в духовный процесс, в процесс
развития человеческого познания. В то же время он всячески сужи-
вает исторические пределы действия подлинных законов историче-
кого развития, установленных Марксом,—закона классовой борьбы
и революции,—особенно оберегая от действия этого закона эпоху
империализма и пролетарских революций.
Особое место среди теоретиков II Интернационала занимает
Г. В. Плеханов. Плеханову принадлежат известные заслуги в
деле обоснования и защиты исторического материализма от «крити-
ческих» поползновений субъективной социологии, струвизма и т. д.
Такие его работы, как «К вопросу о развитии монистического
взгляда на историю», его статьи против Струве и некоторые дру-
гие—в этом смысле имели серьезнейшее историческое значение.
Основная заслуга Плеханова в области исторического материа-
лизма состоит в том, что он показал в своих работах и притом в
достаточно развернутом виде закономерное развитие марксиз-
ма из всего предшествующего исторического развития фило-
софии и социальной теории. Уже в своих «Очерках по истории ма-
териализма» Плеханов поставил вопрос об исторических предшест-
венниках марксизма, о подготовке его во французском материализме,
в немецкой идеалистической философии, в утопическом социализме.
Те же вопросы ставит и подробно развивает Плеханов в своем «мо-
нистическом взгляде». Одновременно Плеханов выявил тесную
связь исторической теории Маркса с его философией, с философским
материализмом и с революционной диалектикой. Это обстоятельство
в свое время имело весьма важное значение для дела пропаганды
диалектико-материалистической философии. Здесь Плеханов на .
много голов возвышается над другими теоретиками II Интернациона-
ла, над буржуазными и мелкобуржуазными интерпретаторами ис-
торической теории Маркса, которые давали вульгарное истолкова-
ние'этой исторической теории, понимая ее как «экономический мате-
риализм».
Плеханов показал, что «экономический материализм», который
ставит все прочие «факторы» общественной жизни в зависимость
от «экономического» фактора и в то же время развитие самой эко-
номики объясняет развитием человеческих идей или общественных
потребностей, представляет собой разновидность того же истори-
ческого идеализма. В противоположность вульгаризаторам, Плеха-
нов стремился в этих лучших своих работах подчеркнуть диалек-
тическое единство общественного бытия и общественного сознания,
диалектическую взаимозависимость между необходимостью и сво-
бодой! в историческом процессе,—подвести здесь линию борьбы как с
историческим фатализмом, обрекающим общество на бездеятель-
ность, таки с субъективизмом народников типа Михайловского. Сле-
дуя известным положениям Маркса, Плеханов стремился показать,
что основную причину всякого экономического развития нужно ис-
кать в росте производительных сил общества. Однако по всем пере-
численным вопросам мы имеем у Плеханова существенные отступ-
ления от марксизма. И мы находим только' у Лепина действительные
ортодоксально марксистские установки и дальнейшую разработку
31
их применительно к эпохе империализма и пролетарской револю-
ции. Тем не менее исторические заслуги Плеханова, подчеркнув-
шего философское значение исторической теории Маркса, не под-
лежат никакому сомнению.
В этих ранних своих работах Плеханов обнаруживает изве-
стное понимание связи между материалистическим пониманием исто-
рии и политической борьбой рабочего класса. В своей
ранней брошюре, сыгравшей определенную роль в развитии рус-
ского марксизма,—«Социализм и политическая борьба», а затем
в своих известных статьях, направленных против Струве, Плеха-
нов показал значение теории классовой борьбы для материалисти-
ческого понимания истории. Он показал, что классовые противоре-
чия вовсе не притупляются, как хотели бы Струве и К0, но
обостряются в процессе исторического развития общества. Однако
уже в 1894 г., как отмечает Ленин в «Государстве и революции», в
его брошюре против анархизма в вопросе о государстве сказывается
оппортунизм и филистерство. Критика Плехановым—в целом
ряде его статей—кантианства, махизма и т. д., несмотря на все ее
существенные недостатки, имела для своего времени немаловаж-
ное значение. Наконец, несомненный интерес представляют иссле-
дования Плеханова в области теории и истории искусства, истории
религиозных верований и т. д., где целый ряд положений, выдви-
нутых Плехановым в той или иной мере до сих пор еще сохраняет
свое значение, хотя и по отношению к этим областям ни в какой
мере не приходится говорить о последовательной марксистской
трактовке вопросов.
К пониманию исторического материализма Плехановым с наТпей
стороны необходим критический подход. Неправильно было
бы полагать, как это делают представители меныпевиствующего
идеализма в лице Карева, что если у Плеханова и имеются
ошибки по линии философии, то зато он безукоризнен в области
материалистического понимания истории. Следуя такому взгляду,
мы должны были бы стать на путь разрыва между историческим
материализмом и философией, между историческим материализмом
и политикой. Философские ошибки Плеханова и его политический
оппортунизм не могли не получить и действительно получили свое
сильное отражение в его теоретических воззрениях на общество и
историю.
У Плеханова мы прежде всего не находим понимания обще-
ственного развития в его конкретном целом, как некоторой
живой картины истории. Исторический материализм воспринимается
Плехановым как социология «вообще», которая не связана
с непосредственным историческим рассмотрением общественной жиз-
ни, а потому излагается Плехановым без того, чтобы рассматривать
конкретные этапы в развитии общества,—общества каждый
раз на определенной исторической ступени. Отсюда—чрезмерное
32
разграничение, которое Плеханов проводит между социологией и
историей,—или, как он выражается, между «алгеброй» обществен-
ного развития и его «арифметикой»15*. Между «общим», «особен-
ным» и ’ «единичным» в историческом развитии мы не находим у Пле-
ханова понимания их диалектического перехода и взаимной связи,
при условии наличия которых только п можно преодолеть кантиан-
ский разрыв между «социологией» вообще и конкретной историей.
В понимании общества у Плеханова мы не находим учения Маркса
об общественно-экономических формациях, о соци-
ально-производственных организмах, которые имеют особые законы
своего возникновения и. развития. Поэтому у Плеханова нет и
достаточно правильного понимания той роли, которую играют в раз-
витии общества его внутренние закономерности, и того, в ка-
ком отношении эти последние находятся к внешним условиям
географической среды, в которых протекает общественная жизнь.
Этот «оттенок», эта линия воззрений Плеханова на исторический
материализм получили свое выражение уже в его ранних работах,
которые были написаны еще в тот период, когда Плеханов в основ-
ном занимал последовательно революционные позиции. Достаточно
сравнить статью Плеханова «К СО-летнеп годовщине смерти Гегеля»
с темп высказываниями, которые мы находим у Ленина о философии
истории Гегеля, чтобы стало ясно все существенное различие между
этими двумя «оттенками марксизма»,—как выражался сам Плеханов.
Ленин видит у Гегеля самое важное в ею «постановке вопроса» о
подходе к изучению общества, в его стремлении схватить исто-
рическое развитие как «живую картину истории», вскрыть внутрен-
нюю диалектику исторической формы, выяснить роль прак-
тики в историческом развитии. Плеханов же ограничивается
тем, что ищет отдельные примеры материалистического понимания
Гегелем исторических событий, попытки дать им экономическое объ-
яснение; все свое основное внимание Плеханов посвящает гегелев-
ской «географической основе всемирной истории» 16.
* Внешней, географической среде п ее влиянию на общест-
венную жизнь Плеханов придает чрезмерно большое значение и в
своей лучшей работе, в «Монистическом взгляде».. Так, по сло-
вам Плеханова, наши человекоподобные предки, благодаря неко-
торым особенным свойствам географической среды, могли подняться
на высоту умственного развития и начали «делать орудия». II в
дальнейшем историческом развитии общества «только некоторые
особенности той же среды» могли дать простор для^усовершенство-
ванпя способности человека делать орудия. «В историческом про-
цессе развития производительных сил,—замечает по этому поводу
Плеханов,—способность человека к «деланию орудий» приходится
15 Г. Плеханов, Рецензия на Риккерта
16 Ленинский сборник XII, Ленин о философии истории Гегеля; Г. Н л е-
ханов, К 60-летяю смерти Гегеля.
3 Диалект, и ист. материализм
33
рассматривать прежде всего как величину постоянную, а
окружающие внешние условия употребления в дело этой способ-
ности—как величину постоянно изменяющуюся». Прав-
да, в своем дальнейшем изложении Плеханов стремится отгородить-
ся от натуралистических, механистических взглядов «географиче-
ских» материалистов т
и
а Монтескье. Он показывает, что хотя «в
последнем счете строй общества определяется свойствами геогра-
фической среды», но раз возникли известные общественные отно-
шения, дальнейшее их развитие совершается «по своим собствен-
ным внутренним законам», что зависимость человека от географиче-
ской среды из непосредственной зависимости «превращается в по-
средственную». Тем не менее общий вывод Плеханова таков:
«географическая среда обеспечивает людям большую или меньшую
возможность развития их производительных сил и тем более или
менее энергично толкает их по пути исторического.дви-
жения17.
Совершенно очевидно, что Плеханов допускает здесь коренную
ошибку: мы можем говорить о «географическом уклоне» у Плеха-
нова. Он забывает, что если способность человека «делать орудия»
и можно рассматривать как величину постоянную в том смысле,
что эта способность имеет место на разных ступенях исторического
развития, то наряду с этим способность «делать орудия» есть вели-
чина, изменяющаяся вместе с развитием производительных
сил. В то же время внешние условия географической среды для
известной страны могут остаться относительно более постоян-
ными и неизменными.
Преувеличенные представления Плеханова о роли внешних гео-
графических условий как исходной причины исторического разви-
тия получают свое дальнейшее, еще более определенное выра-
жение в его «Основных вопросах марксизма»: на них нам при-
дется еще останавливаться. Эти взгляды находятся в полной гар-
монии с элементами социального дарвинизма, которые мы
находим в исторических воззрениях Плеханова. Плеханов например
определяет марксизм как «социальный дарвинизм», т. е. он понимает
марксизм как примененное к обществу учение Дарвина о борьбе
биологических видов за свое существование и об их приспосо-
блении к внешним условиям существования. Тем са-
мым Плеханов игнорирует качественное- своеобразие общественного
развития и вносит в свои взгляды натурализм и биологизм.
Между учением Дарвина о развитии естественных органов живот-
ных и учением Маркса о развитии искусственных органов обще-
ственного человека, его орудий труда, разумеется, можно прово-
дить известные аналогии, и на это указывали сами Маркс и Энгельс.
17 Г. Плеханов, К вопросу о развитии монистического взгляда на
историю, с. 109, 167, 228 и др.
34
Но вместе с тем нельзя механически переносить дарвинизм в обще-
ственные науки, нельзя забывать о качественном своеобразии обще-
ственной жизни/ Нужно помнить также, что в учении Дарвина, и в
особенности его некоторых последователей, в теории «борьбы за
существование» мы имеем .отражение воззрений буржуазного
общества. Буржуазная социология понимает «социальный дарви-
низм» как признание неизбежности конкуренции и борьбы
во всяком человеческом обществе,—борьбы, в которой побеждают
наиболее «приспособленные» к внешним условиям, наиболее силь-
ные общественные группы. Тем самым буржуазная социология
увековечивает капиталистическую конкуренцию и эксплоатацию
пролетариата буржуазией—как более сильной и «приспособленной».
Между тем, развитие общества мы должны представлять себе не
как пассивное приспособление его к условиям географиче-
ской среды, но как активный процесс преобразования природы, как
процесс внутреннего развития общества, которое в условиях
классового общества проявляется как закономерность классовой
борьбы.
Абстрактный характер плехановской социологии не дает
Плеханову возможности понять качественное своеобра-
зие отдельных этапов исторического развития. Понимание же Пле-
хановым исторического развития, как процесса приспособления об-
щества к внешним, географическим условиям, приводит к тому,
что у Плеханова исчезает внутренняя закономерность в развитии
общества, что им игнорируются роль классов и значение классо-
вой борьбы в истории. Созерцательный «фейербаховский» харак-
тер исторических воззрений Плеханова обусловливает тэ, что им
выхолащивается революционное содержаяие исторического мате-
риализма.
Особенно заметной становится неправильная трактовка Плеха-
новым всего хода исторического процесса, если взять ее в органи-
ческой связи с его политическим оппортунизмом, меньшевизмом. Эти
ошибки Плеханова получили свое выражение в его известной пя-
тичленной формуле в «Основных вопросах марксизма», где
оя дает краткое изложение своего понимания истории и отношения
между базисом и надстройками в историческом процессе. «Если
бы,—говорит Плеханов,—мы захотели кратко выразить взгляд
Маркса—Энгельса на отношение знаменитого теперь «основания»
к не менее знаменитой «надстройке», то у нас получилось бы сле-
дующее: 1) состояние производительных сил, 2) обу-
словленные им экономические отношения, 3) социально-
политический стро^'й, выросший на данной экономической
«основе», 4) определяемая частью непосредственно экономикой, а
частью всем выросшим на ней социально-политическим строем, псп-
хпка общественного человека, 5) различные идеологии,
отражающие в ребе свойства этой психики»18.
Вся схема Плеханова—хотя кое-что в ней может быть объяснено
популярностью изложения—носит явно механистический характер:
отдельные категории исторического материализма—производитель-
а ные силы, производственные отношения, социально-политический
строи и т. д.—выступают здесь как какие-то «этажи», надстраи-
ваемые один над другим, без учета их единств^ и взаимодействия
между ними в конкретной исторической действительности. Так на-
пример здесь нет правильного понимания взаимозависимости, суще-
ствующей между производительными силами и производственными
Отношениями, нет понимания роли, которую играет социальное
качество производственных отношений в развитей производитель-
ных сил. В конечном счете этот схематизм ведет'к меньшевистской
теории производительных сил как какого-то независимого, развиваю-
щегося автоматически, под влиянием географической среды, фак-
тора. В формуле Плеханова ничего не говорится о классах и
к л а с с о в ой борьбе и их роли в- экономическом развитии. В ней
осталось затушеванным основное положение марксизма о госу-
дарстве как орудии классовой эксплоатации и об его воздействии
на экономику. Здесь нет теории классовой борьбы как руководящей
нити всего социального исследования, нет учения о социальной
революции и нет, конечно, доведения признания классовой борь-
бы до признания диктатуры пролетариата, до уничтожения классов.
В таком изложении плехановское материалистическое понимание
истории вполне приемлемо для буржуазии. И недаром к этой фор-
муле Плеханова так часто обращаются буржуазные профессора,
начинающие «знакомиться» с марксизмом в наши дни.
В формуле Плеханова нет также диалектического понимания
активной роли, которую играет общественное сознание, классовая
и деол огня'для исторического развития. Идеология, по Плеха-
нову, определяется свойствами общественной психики и возникает
как пассивный продукт последней. Тот же взгляд Плеханов раз-
вил—ц его еще более отчетливо выраженном, политическом приме-
нении—В чСвоей статье «Рабочий класс и с.-д. интеллигенция», ко-
тораяйбыла направлена против ленинской борошюры «Что делать?».
Здесь Плеханов не только крайне упрощенно толкует мысль Ле-
нина о том, что в России теоретическое учение социал-демократии
возникло независимо от стихийного рабочего движения, но он обна-
руживает неправильное понимание зависимости, существующей ме-
жду сознательностью и стихийностью в развитии ра-
бочего движения, и явную недооценку роли революционной тео-
рии. Так, Плеханов полагает, что рабочие сами «на известной сту-
Г. Плеханов, Основные вопросы марксизма, т. XVIII, с. 231.
36
пени общественного развития» (?) пришли бы к социализму, несмо-
тря на влияние на них буржуазной идеологии!
Ошибки Плеханова в вопросе об общественной формации полу-
чили свое политическое выражение также и в оценке Плехановым
революции 1905 г. в России. Абстрактный схематизм помешал
Плеханову понять все качественное своеобразие револю-
ции в России п отличие ее от других, более ранних буржуазных
революций. Развивая меньшевистские формально-логические «ис-
тины» о буржуазном характере революции 1905 г., о необходимо-
сти поддержки пролетариатом буржуазии, Плеханов даже не по-
ставил вопроса о движущих сил;ах этой революции— о
гегемонии! в ней пролетариата и роли крестьянства., о двух возмож-
ных путях крестьянской революции, о'перерастании буржуаз-
но-демократической революции в социалистическую. Затушевывание
Плехановым классовой борьбы привело Плеханова в конечном счете
к его учению о необходимости солидарности, сотрудничества
классов для защиты страны от. нападения внешних врагов. Оно
получило теоретическое выражение в надклассовой теории рус-
ского самодержавия, развитой Плехановым в «Истории русской
общественной мысли». В период империалистической войны это
игнорирование классовой борьбы привело Плеханова к кантианской
теории нравственности, к его взглядам, развитым совместно с
Л. Аксельрод,—о существовании «простых законов права и нрав-
ственности».
Ко всему этому необходимо добавить, что и критика ревизиони-
стов по линии материалистического понимания истории зачастую
велась Плехановым не только с ошибочных позиций, но что в этой
критике Плеханов порой делает существенные уступки ревизиони-
стам. Так например Плеханов даже не решился начать критику
исторического объективизма Струве и не сумел вскрыть его
кантианские корни.
Абстрактно-академический характер материалистического понима-
ния истории у Плеханова значительно^ приближает его в ряде важ-
нейших вопросов к буржуазной «позитивистской» социологии. В
этих положениях Плеханова мы имеем зародыши тех ошибок, ко-
торые получили свое дальнейшее развитие, с одной стороны, в ме-
ханистической социологии правого оппортунизма., с другой—в исто- ,
рической теории контрреволюционного троцкизма и в меныпевист-
вующем идеализме.
Ленин и исторический материализм
.В связи с извращением марксизма, которое мы наблюдаем даже
у лучших теоретиков II Интернационала, особенное значение при-
обретает .роль Ленина в обосновании и развитии исторического
материализма. Ленинское понимание исторического материализма
развивалось и выковывалось им в партийных боях, которые Ленин
37
вел с идеализмом народников, с историческими воззрениями канти-
анцев-струвистов, с исторической теорией и практикой между-
народного и российского меньшевизма, с махизмом Богданова, о
оппортунизмом Плеханова, с каутскианским центризмом, с исто-
рическим субъективизмом Троцкого, с идеализмом и механициз-
мом Р. Люксембург и др. «левых» c.-д., с социологической схола-
стикой Бухарина. Отсюда его исключительное значение для теории
и практики не только российского, но и международного боль-
шевизма.
Ленин поднимает материалистическое понимание истории на но-
вую, более высокую ступень. Углубляя, развивая и уточ-
няя основные положения, выдвинутые Марксом и Энгельсом, приме-
няя их к эпохе империализма и пролетарских революций, Ленин
дополнительно вскрывает их огромное философское содержа-
ние и их непосредственное значение для политической борь-
бы рабочего класса. Исторический материализм для Ленина—
дальнейшее «углубление и развитие» философского материализма,
«доведение его до конца», «последовательное продолже-
ние, распространение материализма па область общественных яв-
лений». Это—материалистическая теория отражения, распро-
? I страненная на историю. «Точно так же,—говорит Лента,—как по-
знание человека отражает независимо от него существующую
природу, т. е. развивающуюся материю, так общественное позна-
ние человека, т. е. разные взгляды и учения философские, религи-
I озные, политические и т. п., отражают экономический строй
общества»19. В то же время Ленин видит в исторической теории
марксизма отражение внутренней диалектики самих исторических
форм, естественно-исторический процесс развития общественно-
экономических формаций. Это—«путь к научному изучению исто-
рии, как единого, закономерного во всей своей громадной
разносторонности и противоречивости процесса».
Однако для Ленина было важно не ограничиться изучением исто-
рии, но сделать отсюда и продолжить последовательно тот вывод,
которому учит всемирная история. Этот вывод есть учение о
классовой борьбе. Все огромное политическое значение исто-
рического материализма вытекает из того, что, по словам Ленина,
«исторический материализм впервые дал возможность с естественно-
исторической точностью исследовать общественные условия жизни
масс и изменения этих условий. Таким образом, из историче-
ского материализма непосредственно вытекает тактика классо-
вой борьбы пролетариата: «На каждой ступени развития, в каж-
дый момент тактика пролетариата должна учитывать эту объективно
неизбежную диалектику человеческой истории»20. Ис-
торический материализм не является у Ленина абстрактной со-
19 Ленин, Три источника и три составные части марксизма.
29 Его же, Карл Маркс, т. XVIII, с. 28.
38
циологией «вообще», он становится теоретической и мето-
дологической основой тактики пролетарской
борьбы.
Выступив одновременно с Плехановым и даже несколько ранее
его на борьбу с народнической социологией,—ленинские «Друзья
;ию борьбы на
511
народа» вышли в свет ранее «Монистического взгляда»,—Ленин, в
противоположность Плеханову, сразу занимает поз
два фронта за исторический материализм. Он ведет борьбу
не только о историческим субъективизмом (идеализмом) народников,
но и с историческим объективизмом, со струвизмом, с «ле-
гальным» марксизмом, вскрывая буржуазный характер последнего
и его кантианские методологические корпи. В противоположность
абстрактно академическому рассмотрению вопросов исторического
развития у Плеханова, Ленин делает упор на к л а с с о в о п а р т и й-
пый характер исторического материализма, на политическое
содержание всех его основных положений. Он устанавливает ко-
ренное отличие материалиста от исторического объективиста, типа
Струве. ' . ~ ‘
Уже в ранней своей раобте «Что такое «друзья народа», Ленин
ставит в центре внимания и тесно связывает между собой все основ-
ные понятая исторического материализма—понятие общественно-
лкопомической формации, теорию классовой борьбы и учение~о
коммунистичёскойреволюции. Лёнин дает наиболее полное "диалек-
тическое освещение учения марксизма об общественно-экономиче-
ских формациях, об особых законах зарождения, функционирова-
ния и развития социально-производственных «организмов». Понятие
общественно-экономической формации немедленно обнаруживает в
работах Ленина все свое политическое, революционное значение.
Оно становится отправным, пунктом для правильного понимания
ленинизмом законов и особых путей развития капитализма в России,
особенностей нашей буржуазной революции, для определения Ле-
ниным коренного различия между буржуазной и пролетарской рево-
люцией, для ленинского учения о неравномерности развития капи-
тализма-, для учения Ленина об империализме, для его учения о
перерастании буржуазно-демократической революции в социалисти-
ческую, а также при выяснении Лениным характера экономики
переходного периода.
Если развитое Лениным понятие общественно-экономических фор-
маций дает нам возможность охватить объективную логику
исторического развития и закономерность этого развития, то ленин-
ская Teopi^jaaccoBQH борьбы помогает нам выявить роль передо-
вого класса в~ историческом развитии
этим
революционным классом характера складывающихся общественных
отношений. Ленин вскрывает классовое "содержание каждой исто-
рической закономерности в классовом обществе, выясняет, какой
класс «заведует» этой закономерностью, неуклонно проводя теорию
...------------- — 39
классовой борьбы в качестве руководящей нити социального иссле-
дования.
Ленинское определение классов имеет исключительно важное
методологическое значение, позволяя нам связать в единое целое
все категории классового общества. В своей критике Струве, Пле-
ханова, Троцкого, Богданова, Бухарина Ленин неустанно подчерки-
вает классовое содержание всех основных категорий историче-
ского материализма—производительных сил, производственных отно-
шен
ш
______, государства, идеологической надстройки. Ленин вскрывает
классовое содержание производительных сил и роль в них рево-
люционного рабочего класса, классовый антагонизм «в пределах
уже производственных отношений» классового общества, классо-
вый характер всякой идеологии в этом классовом обществе. Учение
Ленина о стихийности и сознательности в развитии рабочего дви-
жения, о роли революционной теории для развития классового со-
знания пролетариата—обосновывает все значение идеологпче-
ской борьбы как особой формы классовой борьбы. Ленинский
анализ отдельных общественных классов и общественных групп—
пролетариата, крестьянства, интеллигенции и т. д.—представляет
собой точно так же новый вклад в теоретическую сокровищницу
марксизма. Нё меньшее значение для исторического материализма
имеют и работы Ленина по аграрному вопросу, а также глу-
бокое освещение Лениным национального вопроса и кри-
тика ошибок Р. Люксембург и др.
Научно-классовый анализ развития русского капитализма и из-
учение Лениным эпохи империализма представляют исключительную
важность для исторической теории. Ленин выясняет огромную роль,
которую может сыграть революционная партия пролетариата в
определении путей пролетарской революции. Учен и е о и а р т и и
об ее организации и ее связи с рабочим классом, учение о так-
тике партийной борьбы является, согласно Ленину, необходимой
стороной исторического материализма, без которой, по словам Ле-
нина, i
ным» 21.
субъективных факторах подтверждает правильность ленинской борь-
бы на два фронта в вопросах исторического материализма. Разработка
Лениным вопросов теории революции, ее предпосылок, ее движущих
сил и этапов ее развития больно бьет и по всякому историческому
субъективизму, например в воззрениях Троцкого, и по всякой
объективистской теории мирной исторической «эволюции».
Учение о революции бросает яркий свет на все решительно пробле-
мы исторического материализма, выясняя таким путем подлинное
значение этой партийной боевой теории.
Исторический материализм, боевое оружие Маркса и Энгельса,
1
последний был бы «половинчатым, односторонним, мертвен-
Ученпе Ленина о революции, об ее объективных и
21 Ленин, Карл Маркс, т. XVIII, с. 28.
40
вновь воскресает в работах Ленина: он облекается в плоть и
кровь живой конкретной политической действенности. Ленинская
диалектика в понимании истории дает нам наиболее глубокое пони-
мание объективной логики исторических процессов и в то же время
она дает возможность определить на каждом историческом этапе
роль и задачи пролетариата и его партии. Ленин всецело идет здесь
по пути, проложенному Марксом и Энгельсом. Но, как мы уже вы-
яснили, он не довольствуется простым повторением основных поло-
жений их исторического мировоззрения. Он уточняет, допол-
няет и развивает далее материалистическое понимание исто-
рии Маркса и Энгельса, давая его основным вопросам наиболее глу-
бокое и всестороннее, соответствующее новой исторической эпохе,
освещение. Это новое, которое Ленин вносит в исторический мате-
риализм, можно проследить и на учении Ленина об общественных
формациях, и на анализе им форм классовой борьбы, и в его теории
государства, в его учении о стихийности и сознательности, о
роли партии, о национальном вопросе, в его взглядах на развитие
пролетарской культуры и на культурную революцию и т. д. Это
новое вносится Лениным в исторический материализм в процессе
изучения им эпохи империализма, путей пролетарской революции,
условий переходного периода. Ленинское учение о неравномерности
капиталистического развития, о перерастании буржуазно-демократи-
ческой революции в социалистическую, учение Ленина о диктатуре
пролетариата, о взаимоотношении пролетариата и крестьянства и
обоснование возможности построения социализма в одной стране—
являются в этом смысле особенно важными моментами, характери-
зующими ленинизм как новую ступень в развитии исторического
материализма.
Разумеется, было бы неправильно отождествлять философские
предпосылки и все составные части марксизма-ленинизма—фило-
софский материализм, диалектику, его экономическую теорию и
т. д.—с одной его, хотя и весьма важной составной частью—с мате-
риалистическим пониманием истории. Но несомненно, что и собствен-
но исторический материализм, диалектика исторических
процессов—учение об общественной формации, о классовой борь-
бе и пр.—играет в разрешении всех названных проблем самую не-
посредственную роль.
Особенное значение имеет исторический материализм в его ле-
нинском понимании, как методологическая основа теории и так-
тики пролетарской диктатуры, как обоснование возмож-
ности построения социализма в одной стране. Все
учение о переходном периоде непосредственно вытекает из мар-
ксистско-ленинского понимания общественно-экономических форма-
ций, особых законов их возникновения и развития. В своем
«Государстве и революции» Лепин вскрывает всю строгую есте-
ственно-научную точность анализа Маркса, изучающего условия
<1
зарождения и развития коммунистического общества, которое через
революцию и диктатуру пролетариата приходит на смену капита-
лизму. Такой же строгий «естественно-научный» анализ положен
Лениным в основу изучения экономики и политики в эпоху дикта-
туры пролетариата, где Ленин исследует взаимоотношение экономи-
ческих укладов и общественных классов, представляющих эти эко-
номические уклады в переходный период, изменения названных эко-
номических укладов, изменения классов и взаимоотношений между
ними. На основе того же материалистического понимания истории,
с его учетом диалектической взаимозависимости между экономикой
. и политикой, Ленин строит все свое учение о новом типе государ-
ства, соответствующем переходному периоду, и о роли пролетар-
ского государства в развитии новой экономики.
Исключительно важное значение для изучения исторического
материализма имеет критика Лениным субъективистской теории пер-
манентной революции Троцкого и его критика .«сухановщины» в во-
просе о зрелости предпосылок пролетарской революции. Обосновы-
вая свой взгляд на возможность построения социализма в одной
стране и выводя его из закона неравномерности капиталистического
развития, Ленин—в противовес авантюризму и волюнтаризму Троц-
кого и мертвым меньшевистским схемам Суханова, который тре-
бовал «сперва» определенного (?) уровня производительных сил,—•
развертывает перед нами подлинную диалектику исторического про-
цесса. Ленин доказывает Сухановым, что единство и общая
закономерность всемирной истории нисколько не обозначают не-
избежности развития всех стран по некоторому единому шаблону,
что это единство и общая закономерность истортшеского процесса
вполне совместимы! с его разносторонностью и противо-
речивостью. Ленин показывает, что историческое развитие от-
дельных стран вносит в общую линию развития мировой истории
свое качественное своеобразие либо в отношении формы
либо в отношении порядка этого развития.
Оппортунисты 11 Интернационала, указывает Ленин, не поняли
решающего в марксизме—-его революционной диалектики. «Им со-
вершенно чужда всякая мысль о том, что при общей законо-
мерности развития во всей всемирной истории нисколько не
исключаются, а, напротив, предполагаются отдельные поло-
представляющие своеобразие либо формы,
либо порядка этого развития». Россия, по словам Ленина, «могла
и должна была явить некоторое своеобразие, лежащее, ко-
нечно, по общей линии мирового развития, но отличающее
ее революцию от всех предыдущих революций западноевропейских
стран и вносящее некоторые частичные новшества при переходе к
странам восточным». Ленин критикует ученость этих оппортунистов,
утверждающих, что у нас пет «объективных экономических пред-
посылок для социализма». «Что,—спрашивает Лепин,—если полная
1
1
безвыходность положения, удесятеряя тем силы рабочих и кре-
стьян,
открывала нам возможн
иного перехода к созданию
основных посылок
и:
илизации, чем во. всех остальных западно-
европейских государствах. Изменилась ли от этого общая лилия
развития мировой истории? Изменились ли от этого основные со-
Ц
отношения основных классов в каждом государстве, которое втя-
гивается и втянуто в общий ход мировой истории?»
И Ленин делает вывод, в известном смысле завершающий мате-
риалистическое понимание истории марксизма’ленинизма:
«Если для создания социализма требуется определенный уро-
вень культуры (хотя никто не может сказать—каков этот опреде-
ленный «уровень культуры»), то почему нам нельзя начать сначала
с завоевания революционным путем предпосылок для этого оп-
ределенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской
власти и советского строя, двинуться догонять другие народы»22.
Современные задачи исторического материализма в борьбе на два
фронта
Задача нашей партии и всего Коминтерна заключается в том,
чтобы на основе ленинской исторической методологии и в связи
с новыми, ставшими перед нами актуальными проблемами социали-
стического строительства и мировой революции продолжить ленин-
ское дело дальнейшей разработки исторического материализма.
И эта важнейшая задача успешно выполняется партией, под
руководством лучшего ученика Ленина и вождя нашей партии и
Коминтерна т. Сталина. На анализе противоречий современного
капитализма и закономерностей строящегося социализма, на про-
блеме перехода возможности в историческую действительность, на
вопросах обоснования ленинской теории построения социал
ма в
одной (Иране, в бесп
юн
[адной борьбе с контрреволюционным троц-
кизмом, с правым оппортунизмом, на вопросах социалистического
переустройства деревни, сплошной коллективизации и ликвидации
кулачества как класса, па вопросах об условиях развития произво-
дительных сил (6 исторических условий т. Сталина), о роли техники
в современный исторический период о вступлении в период социа-
лизма и т. д.—т. Сталин дал блестящие образцы- материалистиче-
ской диалектики и ее дальнейшего развития. «Кто не понял этой
диалектики исторических процессов, тот погиб для
марксизма»,—сказал т. Сталин на XVI партсгьезде, формулируя
задачи борьбы на два фронта—с правым и «левым» оппортунизмом.
В области исторической теории эти два фронта обозначались
как ревизионистский объективизм и механистическая социология,
с одной стороны, как идеалистический субъективизм Троцкого и
меньшевиствующий идеализм—с другой.
22 Ленин, Сочинение, т. ХУЩ, ч. 2, О нашей революции, о, 118—119.
43
^Исторический объективизм, отрывающий марксизм от задач
классовой борьбы пролетариата, выхолащивающий его революци-
онное партийное содержание и превращающий марксизм в схоласти-
ческую «догму», получил свое яркое выражение в исторических
работах Д. Рязанова, дошедшего до измены нашей партии.
Дискуссии, прошедшие ’ на различных участках теоретическо-
го фронта,—в истории, политэкономии, литературоведении, праве и
т. д.—показали, что оба вида ревизии исторического материализ-
ма находят себе теоретическое проявление в целом ряде спе-
циальных вопросов. Правильное понимание империализма, понима-
ние революции 1905 г., вопрос об азиатском способе производ-
ства, о крепостничестве, понимание изменяющихся взаимоотношений
между классами в переходной период, вопрос об экономических ка-
тегориях в переходный период, проблема идеологии, идеологиче-
ской борьбы в искусстве, вопросы развития пролетарской культуры
и наконец важнейший вопрос об исторической роли большевизма,
как авангарда международного рабочего движения на всех этапах
его развития, вопрос о борьбе большевизма с оппортунизмом, цент-
ризмом с «левыми» в германской социал-демократии и т. д.—все эти
вопросы имеют первостепенное политическое практическое зна-
чение. В этих условиях борьба на два фронта за марксистско-ленин-
ское понимание исторического материализма становится важным
участком общей борьбы за теоретические основы генеральной ли-
нии партий в осуществлении ею задач пролетарской революции и
строительства социализма. х
Общая механистическая концепция т. Бухарина привела его
в области исторического материализма к целому ряду положений,
которые мы уже отметили, как характерные для буржуазной со-
циологии. Прежде всего, т. Бухар
я;
явно некритически злоупот-
ребляет самим термином «социология» в приложении к историче-
скому материализму, точно забывая об его связи с позитивизмом,
с буржуазным «объективизмом», о его современной классовой ро-
ли. Но еще важнее то обстоятельство, что он вкладывает в понятие
своей социологии ,' то же буржуазно-социологическое содержание.
Ленцн недаром писал о «социологической» схоластике т. Бухари-
на, о том, что приходится ставить понятие «социология» в ирони-
ческие кавычки23. Глубокое философское и политическое содер-
жание историческою материализма грубо искажается бухаринской
социологией, явно механистической и содержащей элементы агно-
стицизма.
Как уже отмечалось, т. Бухарин стоит на точке зрения аб-
страктною понимания общества и ею законов, общества «вообще»:
понятие общественно-экономической формации и марксистский ис-
торизм остаются чуждыми его механистической концепции, в КОТО-
23 «Ленинский сборник» XL г. 3G9.
рой смазывается качественное своеобразие отдельных общественных
форм. Социология как абстрактная наука об обществе отрывается им
от истории и выступает в виде некоей схоластической, надуманной
«схемы», согласно которой должно строиться всякое общество и
его развитие. С этим вполне гармонирует отсутствие у т. Буха-
рина понимания специфических особенностей общественных отно-
шений, в отличие от природы. Тов. Бухарин подходит к обществу
натуралистически, как к «совокупности элементов» «in
natura». Он чисто механистически представляет себе отношения
людей к производству—как их механистическую «расстановку»
в пространстве, среди орудий ^производства. А отсюда вытекает
и «техническое» понимание т. Бухариным общественных классов,
недооценка им роли политики, значения классовой борьбы и вся
совокупность его право оппортунистических воззрений.
Основная идея, проводимая т. Бухариным во всех его рабо-
тах—замена материалистической диалектики механистической тео-
рией равновесия,—в применении к обществу, представляет
собой новый образец старого буржуазного перенесения на общество
физических, механических, энергетических и т .д. закономерностей.
Историческое развитие мыслится т. Бухариным как переход от
одного устойчивого равновесия общества к устойчивому его равно-
весию на новой основе. Внешние условия равновесия—равнове-
сие между природой и обществом—обусловливают собой внутрен-
нее равновесие общества. Изменения внешней среды—такова при-
чина хода исторического развития. Подобно буржуазным социоло-
гам т. Бухарин исходит из пропорций и из известной тенденции к
равновесию, характерных для развития капиталистического произ-
водства, неправильно понимая весь относительный характер этой
тенденции к равновесию и неправильно распространяя ее на все
общества, в том числе на переходную экономику. У Бухарина нет
отчетливого представления о внутренних законах общественного
воспроизводства, об его качественном своеобразии у нас, о значении
плана, значении ускоренных темпов социалистического строительства.
Стремление во что бы то ни стало сохранить «равновесие
между различными отраслями нашей промышленности, между го-
родской промышленностью и сельским хозяйством, между социа-
листическими и капиталистическими секторами нашей экономики—
вот что приводит т. Бухарина к знаменитому лозунгу «равнения
на узкие места», к политике «самотека» в сельском хозяйстве,
к оппортунистско-потребительскому пониманию «смычки» и т. д.
С аналогичными проявлениями механистического материализма мы
сталкиваемся и в политэкономии (работы Кона, Бессонова, Айхен-
вальда) и в истории (Слепков, Дубровский) и т. д. Правы й
оппортунизм находит себе в механистической «социологии»
свою важнейшую методологическую основу, хотя нужно заметить,
что в известной мере механицизм питает и «левый» оппортунизм.
' > 45
Неудивительно, что «социологический» механицизм встречает сочув-
ствие в явно враждебных пролетариату чисто вредительских концеп-
циях (у Кондратьева, Базарова, Громана и т. д.). Механическое пе-
ренеоение законов капиталистического развития и капиталистиче-
ских пропорций на нашу экономику и пресловутая теория «равнове-
сия» по понятным причинам крайне близки их сердцу!
Как мй упоминали в ряде случаев,
механистическая методо-
логия тесно переплетается с историческим идеализмом и скаты-
вается к этому последнему. Мы могли уже это проследить
на примере народнической субъективной социологии. Механисти-
ческая социология т. Бухарина не только сама содержит эле-
менты кантианского идеализма, но помимо этого она очень близка
к «организационной теории» общественного развития,
выдвинутой А. А. Богдановым. Махизм Богданова, как уже отмеча-
лось, находит свое яркое проявление и в его исторических воззре-
ниях. Богданов отождествляет общественное бытие и общественное
сознание: он рассматривает поэтому историческое развитие как «ор-
ганизационный процесс», в котором сознание «организаторских» клас-
сов играет1 важнейшую роль. И в то же время исторический иде-
ализм Богданова опирается на его теорию механического равнове-
сия: Богдановым! и выдвигаются необходимость «энергетического ба-
ланса» между природой и обществом, взгляд на историческое разви-
тие как на «социальный подбор» и т. п. Это соединение идеализма
и механицизма нашло свое отражение в богдановской теории «про-
летарской культуры», развивавшейся также и т. Бухариным, а
также в его взглядах на экономическое развитие, на теорию стоимо-
сти, на искусство, историю, религию, язык и др. специальные об-
ласти теории, где влияние Богданова нередко сказывается и по сей
день. Своеобразное сочетание механистической методологии и иде-
ализма в исторических воззрениях мы встречаем также в работах
механистов—у Л. Аксельрод (особенно в вопросах этики и теории
искусства), Сарабьянова, Варьяша и др.
Но активная борьба ci идеализмом в советской общественной
науке имеет и сама по себе чрезвычайно важное значение для
исторического материализма наших дней.
Если в условиях буржуазного Запада марксизму приходится
бороться с неприкрытыми проявлениями идеализма в буржуазной
и социал-фашистской исторической теории, то в условиях диктату-
ры пролетариата идеализм вынужден выступать в гораздо более
завуалированной форме, часто под прикрытием «стопро-
центного марксизма». Разоблачение идеалистических течений и
борьба с ними поэтому гораздо более трудны. Так неокантианство
нашло себе искусного выразителя в экономических работах мень-
шевика-вредителя Рубина: отрыв социальной формы стоимости от
ее материального содержания, разрыв между производительными
силами и производственными отношениями, выведение экономиче-
46
ских закономерностей из форм обмена—вое эти особенности, харак-
терные для буржуазной «социологической» школы, нашли себе при-
ют ® кубинской методологии и сравнительно поздно получили надле-
жащий отпор.
Гегельянская абстрактно-идеалистическая точка зрения нашла
свое отражение в воззрениях представ ителей меньше-
виствующего идеализма на общество и историю, о
которых уже упоминалось. Исторический материализм игнорируется
ими как целостная теория, отражающая процесс развития обществен-
ных формаций и сводится к абстрактной «методологии». Логическая
форма исторического материализма господствует у них над его мате-
риальным, конкретно-историческим содержанием. В то же время
ими оставляются без всякого внимания действительно конкрет-
ные проблемы материалистического понимания истории. Все это
приводит меньшевиствующий идеализм к кантианскому отрыву со-
циальной формы от материального содержания, к пониманию «специ-
фичности» общественных формаций и их особых законов в духе
кантианца Риккерта, к активной защите и протаскиванию кантиан-
ских взглядов Рубина на «имманентное» развитие социальных форм.
Разоблачение контрреволюционною троцкизма, рубинщины, ряза-
новщины, деборинщипы и т? д. в вопросах понимания истории и
общества является поэтому одной из наиболее актуальных задач,
выдвигающихся сейчас в борьбе за марксистско-ленинское пони-
мание исторического материализма.
Исторические взгляды контрреволюционного троцкизма, как
и вся троцкистская методология в целом, представляют собой плохо
замаскированное «марксистской» фразой эклектическое соединение
идеализма и механицизма. При этом основную роль в
троцкистском извращении исторического материализма играет идеа-
лизм—субъективизм и волюнтаризм, т. е. недооценка
объективных условий и непонимание конкретных этапов историчес-
кого развития, абстрактные схемы и субъективистские «прыжки»
через отдельные исторические этапы, стремление опереться на
административно-бюрократический произвол, переоценка роли «вож-
дей» в противовес массам в историческом развитии. Весь ход разви-
тия исторической необходимости Троцкий рассматривает как «подбор
случайностей»; история пролетарской революции сводится им к
действиям «вождей» и к возвеличению своей
бственной персоны;
в центре внимания Троцкого не рабочий класс и партия, не масса, а
один лишь «руководя
in
[ий слой». Идеализмом проникнута и надклас-
совая теория русского самодержавия Троцкого, где в основном он
приводит плехановскую схему исторического развития России, и
его абстракция «рабочего государства», выдвигая которую Троц-
кий—й в 1905 и в 1921 и*, в профсоюзной дискуссии—явно игно-
риует вопрос о крестьянстве и о взаимоотношениях с ним проле-
тарской диктатуры. Тот же идеализм проявился и в троцкистских
47
планах «сверхиндустрпалпзацшг» и в абстрактном противопоставле-
нии коммунистической и буржуазной культуры, причем отрицается
историческая боевая роль пролетарской культуры. Наряду с этим
мы находим в исторических и экономических воззрениях троцкизма
и яркие проявления вульгарного механицизма: непонимание связи
между философией и исторической теорией марксизма, отождествле-
ние последней с «социальным дарвинизмом»; фаталистически-мень- ’
шевистскую теорию развития производительных сил и сведение про-
изводительных сил к технике; механическое перенесение понятий,
связанных с классовыми противоречиями п классовой эксплоата-
цией, из условий капитализма во взаимоотношение пролетариата и
крестьянства в переходный период; представление о внутренних си-
лах социалистического развития, как всецело зависимых от внешних
условий, от хода мировой революции, вытекающее отсюда неверие
в возможность построения социализма в нашей стране; учение об
ослаблении действия неравномерности капиталистического развития
при империализме и т. д. 21.
Исторический субъективизм и идеализм, в соединении с меха-
ницизмом, характерны и для социальной методологии «левых» с.-д.
в довоенный период (Р. Люксембург, Парвус), и для современных
«левых» с.-д. и троцкистов на Западе (К. Корш и др.), для «левых»
оппортунистов на современном этапе социалистического строи-
тельства.
Наше вступление в период социализма, отмеченное т. Сталиным
в докладе на XVI партсъезде, завершение построения фундамента .
социалистической экономики и исторические решения XVII парт-
конференции о построении бесклассового социалистического об-
щества ставят перед нами огромной теоретической важности задачи
в области исторического материализма, подымая наше понимание
всех вопросов исторической теории марксизма-ленинизма на новую
высоту. Развитие социалистической общественно-экономической
формации, задача уничтожения классов во 2-й пятилетке, дальней-
шие задачи пролетарского государства, историческая роль партии
пролетариата, проблема уничтожения противоположности между го-
родом и деревней, задача технической реконструкции, создание
предпосылок для уничтожения противоположности между ум-
ственным и физическим трудом и т. д.,—под углом зрения перечис-
ленных проблем должны освещаться все вопросы исторического
материализма, должна проводиться борьба со всякого рода оп-
портунизмом' в вопросах исторической теории.
24 Л. Троцкий, Уроки Октября, Моя жизнь, Наши политические'за-
дачи; статьи о культуре и другие работы; Е. Преображенский, Новая
экономика, Закат капитализма и др.
48
ГЛАВА II. УЧЕНИЕ ОБ ОБЩЕСТВЕННО-ЭКОНОМИЧЕ-
СКОЙ ФОРМАЦИИ, ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛАХ И
ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ
!• Понятие общественно-экономической формации
Для всей буржуазной общественно-исторической науки, на раз-
личных ступенях ее развития, характерным остается неумение и не-
желание ее объективно, материалистически подойти к об-
ществу и в то же время понять отличающие его от остальной
природы, присущие ему особые законы развития.
Из поля зрения буржуазных и мелкобуржуазных социологов и
историков совершенно выпадает объективная, м а т е р и а л ь-
яая основа общественной жизни, независимая от идеальных мо-
тивов людей,—ее экономическая струкгура^Буржуазная наука не
в состоянии выделить в сложной сетиобщёственных явлений важ-
ные и неважные явления, выявить основные движущие силы раз-
вития—вскрыть экономическую сущность общесвта за его по-
литическими и идеологическими формами. Исследованием по-
литических и юридических форм общества философы и социологи
ограничивают все свое рассмотрение общественной жизни. При .
этом они стремятся вывести формы государства и права из тех
или иных человеческих идей. Буржуазная наука вообще видит в
наличии сознания, идейных побуждений, целей—единственное
отличие общества от всей остальной природы. Она не замечает спе-
цифического качества общественных о т н о ш е н ий людей, осо-
бых законов общественного развития. Для буржуазной социо-
логии существуют лишь отдельные люди и идеи, цели, наме-
рения этих личностей: черзз посредство сознания люди вступают
друг с другом» в сношения и таким путем образуют общество. Чтобы
понять характер общественной жизни, буржуазная наука отпра-
вляется от индивидума, от отдельной личцости и ее
сознания. Люди, составляющие общество, мыслятся буржу-
азными социологами, как отдельные, независимые друг от друга
«равноправные» личности. Буржуазная наука не рассматривает эти
личности в качестве членов исторически определенных обществен-
ных отношений, которые в действительности формируют характер и
свойства каждой отдельной личности,—в качестве членов обще-
ственных классов. Подход буржуазной социологии к обществу—
и п д и в и д у а л и с т и ч е с к и й и н а т у р а л и с т и ч е с к и й, био-
логический: человек, с которого-начинается изучение общества,
4 Диалект, и мстор. материализм
49-
нонттмаютс.я! ею как существо естественное, физическое, физио-
логическое, психологическое существо и т. д. Ему приписываются
прирожденные: черты характера и стремления, которые якобы
свойственны человеческой природе «вообще», но в действительности
весьма напоминают мышление современного буржуа.
Неудивительно, что при таком подходе к изучению обществен-
ной жизни общество обычно отождествляется в буржуазной науке
с государством и правом. Еще Фихте и Гегель назы-
юрист и вдохновитель
на к
-—под хозяйством Штаммлер ра-
USE
вали гражданское общество «государством нужды и рассудка»,
т. е. считали. общество как. бы низшей формой, подчиненной го-
сударству. По этому же испытанному пути политических и юриди-
ческих. определений. общества идет и современная буржуазная нау-
ка. Небезызвестный Р. Штаммлер, немецк
наших отечественных Струве и Булгаковых, видел основной пр
общественной жизни. ® наличии в ней правового регулирования,
юридических нор». В обществе мы, но мнению Штамм л ера, должны
различать, его дад», хозяйство
зумеет технику производства^—и право—«форму» общественной
жизни.. По Штао’шыеру, п р а в о это то, что связывает между собой
людей ы <ф^улырует>- характер и цель исторического развития.
Современные: буржуазные фашистские таорет
какое-либо объяснение• обществу как чему-то целому, понять об-
щественную связь людей, также ищут причину этой связи в пра-
вовых и нравственных еиш и идеалах, в веззмяой духовной силе,
в боге! Так например, экономист Штольцман, представитель «со-
циалышого^^ наиретлеяия
ние -это «предметный осодж основных этических сил
ноге идеала»-. Фашистский социолог О. Шианн также полагает, что
«хозяйство является внешним выражением духовной жизни»: обще-
, считает, что общественное регулирова-
«нравствен -
ство как целое, по его мнению, возникает благодаря «творческой,
что в истории действуют
*
побуждающей к жизни: силе», от искры божественного существа.
Несомненно, одно из' существенных отличий истории общества
от развития природы состоит в том
люди, одаренные сознанием, движимые убеждениями и ставящие
себе определенные цели.. Все, что побуждает к деятельности лю-
дей, должно проходить через их головы и воздействовать на их
юлю. Но это обегаягел>е:в> Еовсе из означает, что идеальные мо-
тивы и цели людей являются здесь основными, что они определяют
объективные общественные отношения, законы историче-
ского развития..
У всех историческипредшествовавших’ нам пбколений людей, в
ангагоннстнческйх общественных формациях не было правильного,
глубокого понимания материальных услози! и объективных ваконэв
существенного развития, а стремления отдельных личностей и клас-
сов противоречили одни друга», не будучи объединены единым пла-
ном. Поэтому и сознание отдельных личностей и нравственные иде-
50
алы и даже правовые нормы могли оказывать на ход оощеггвенного
развития лишь очень незначительное воздействие. Ли
п
пролетар-
ская революция делает возможным планомерное строительство соци-
ализма, основанное на глубоком познании его материальных усло-
вий, на единстве плана осуществляющего под руководством партии
свою диктатуру рабочего класса с объективными законами развития
нового общества. Исторический материализм в противовес всей
буржуазной, идеалистической социологии выявляет независи-
мые отс о знания объективные, материальные корни обществен-
ных отношений, чтобы объяснить происхождение государственных
и правовых норм, человеческих целей и стремлении, независимо от
«идеальных начал», из которых эти нормы и цели якобы происте-
кают, а также роль человеческого сознания в общественном разви-
тии, роль и значение революционной теории в руках революцион-
ного класса, а также те изменения, которые происходят в
различных общественно-исторических условиях.
Натурализм, субъективизм и индивидуализм буржуазных уче-
ний об обществе имеют своп классовые корни в самом стро-
ении буржуазного общества. Вместе с развитием товарно-капи-
талистического производства и свободной конкуренции личность
товаровладельца освобождается от прежних естественных связей,
связывавших человека с родом и общиной. Личность как бы обосо-
бляется от других, противостоящих ей, также «свободных» и «рав-
ных» ей владельцев товаров. Буржуазная наука отправляется по-
этому от отдельной личности, от индивида-,—от его желаний, \
интересов, преследуемых им целей. На деле эти индивиды являются .
буржуазным и.индивидами, с их классовымй^ййфёсамй и бур-
жуазными идеалами. На этой классовой основе возникли все так
называемые «робинзонады» XVIII в., т. е. такие представления
буржуазных экономистов об обществе, которые строились путем
рассмотрения мотивов и стремлений, побуждающих к деятельности
какого-нибудь одинокого охотника и рыболова, оторванного от
общества других людей. Стремление отправляться при изучении
общества от субъективных взглядов и от эгоистических потребно-
стей отдельного буржуа сохраняется и во всей позднейшей буржу-
азной науке об обществе, например в психологической «австрий-
ской» школе буржуазной экономии.
«В буржуазном обществе,—говорит Маркс,—различные формы
общественной связи выступают по отношению к отдельной личности
просто как средство для ее частных целей, как внешняя
необходимость. Однако эпоха, которая порождает эту точку зре-
ния—отъединившегося индивида,—является как раз эпо-\ j
хой наиболее развитых общественных (т. е. с этой точки зрения все- \'
общих) связей»1. Современному фашизму, который уже но \
1 К. Маркс, К критике политической экономии, Введение (подчерк-
нуто нами.—А вторы.)
4*
может закрывать глаза на наличие этих связейа остаются, как мы
видели, искать их объяснения в божественной воле!
С индивидуализмом, натурализмом и субъективизмом буржуазной
науки неразрывно связана еще одна характерная черта—крайняя
абстрактность буржуазных представлений об обществе. «Что
такое общество, что такое общественный прогресс?»—вопрошают
буржуазные историки и социологи и отвечают на эти вопросы
рассуждениями о «сущности» человека, о человеческой «природе».
Эти суждения, вытекающие из условий буржуазного общества,
должны, по их мнению, иметь общее, вечное, неизменное
значение для всех исторических эпох и Хля ВС9Х народов. Обще-
ственные отношения и законы общественного устройства отожде-
ствляются таким путем с всеобщими законами природы. Вместо
того чтобы изучать действительные, исторические, изменя-
ющиеся общественные связи и отношения, буржуазная паука
погашает все исторические различия в общечеловеческих за-
конах. Общественное производство, по словам Маркса, изобра-
жается буржуазной экономией «как заключенное в рамки вечных
законов природы, не зависимых от истории, чтобы при этом удоб-
ном случае подсунуть буржуазные отношения в ка-
честве непреложных естественных законов обще-
ства in abstract о»2.
Мелкобуржуазные социологи также говорят об обществе «вообще»,
соответствующем «прирэде» человека. Небезызвестный идеолог на-
родничества Н. К. Михайловский видел в этом важнейшую задачу
своей «субъективной» социологии. Изучая общество, полагал он, не-
обходимо выяснить общественные условия, при которых могут по-
лучить удовлетворение «потребности человеческой природы». Такой
идеал общественной жизни народники искали в старой крестьян-
ской общине. не замечая исторической связи этой общины с нату-
ральным хозяйством, с феодальными общественными отношениями,
не видя разложения этой общины вместе с развитием капитализма.
Недалеко от этих буржуазных и мелкобуржуазных позиций гшел
в своем извращении м рксистскогэ уч и я об о щест.е и со ремё.1-
ный социал-фашизм. Явно эклектическую, в сущности ту же
субъективистскую и натуралистическую позицию в вопросе об об-
ществе, лишь несколько прикрашенную «марксистской» фразеоло-
гией, занимает Каутский. Каутский начинает с того, что «делит» че-
ловека на целых три существа: эгоистическое существо, т. е. суще-
ство естественное, существо общественное и наконец существо
половое. Каутский рассматривает обособленно законы развития
каждой такой стороны человеческой «природы». Он не видит реаль-
ного единства всех этих моментов в процессе общественной
’ - ' Л * * X* . * J ' «*** • ' '* ‘ • Л ’ "* . * *
: * «- • •» * • *• * • • • . .>*-.> •• • * ’ ~ - ’ « •* , * У
. 2 К. Маркс, К критике политической экономии, Введение (подчеркнуто
нами. — Авторы.) ;
52
жизни,—и что особый характер их единства на каждой историче-
ской ступени определяют общественные отношения. Каут-
ский, напротив того, видит в общественных связях не более как
проявление социальных инстинктов, которые ведут свое
происхождение еще из животного царства, он толкует обще-
ственные связи как совпадение в о л и и м ы ш л е н и я членов обще-
ства. «Важнейшие связи общества,—пишет он в «Материалистиче-
ском понимании истории»,—с самого начала образовывали социаль-
ные инстинкты и совпадают в интересах, мышлении и воле членов
общества. Из этих «совпадений воли», закрепившихся в обычаях,
по словам Каутского, развилось право юристов. Каутский поле-
мизирует со Штаммлером лишь в том смысле, что, по мнению Каут-
ского, не законодательные нормы, а обычаи, «обычное право» лежит
в основе строения общества. Но по существу он стоит па той
же антиматериалистической, буржуазно-юридической точ-
ке зрения на общество, что и Штаммлер. Так, Каутский объявляет
«демократию», а не «деспотизм» первоначальным состоянием че-
ловеческого общества. Каутский стремится и сюда протащить сьое
чисто буржуазное представление о вечности и неизменносги бур-
жуазной демократии и буржуазного права, чтобы «посрамить» та-
ким путем ненавистную ему пролетарскую диктатуру.
Марксизм решительно отвергает буржуазный субъективизм с его
априорными и абстрактно-догматическими рассуждениями об обще-
стве «вообще». Не может быть никакого правильного понимания
общества, если мы будем отправляться от индивидуума, от от-
дельных «людей», составляющих общество. Равным образом мы
не придем к правильному познанию общественной жизни, если,
подобно кантианцам, вовсе откажемся от изучения ее объективных,
не зависимых от сознания законов. Мы должны учитывать все
конкретные особенности каждого исторического явления. Но мы
должны вместе с тем, как указывает Ленин, применить к обще-
ственным отношениям «гот общенаучный крите р и й п о в т о-
р я е мости, применимость которого к социологии отрицали субъ-
ективисты» и который дает нам возможность обобщить истори-
ческие явления, вскрыть социальные
а л ь н ы х гстремлен
ности общественных отношений выделяет производственные
отношения как объективную основу общества, как его эконо-
мическую структуру. Отправной пункт Маркса—не отдельные
индивиды, не люди», но о б щ е ствен н о-о бус ловле иное ма-
0днако лотношген и я произ-
основы индивиду
. С этой целью марксизм из всей оовокуп
ш
териальное производство
водства, в которые вступают между собой отдельные люди в произ-
водственном процессе, не вечны, не суть производственные отноше-
ния «вообще». В общественных явлениях мы обнаруживаем диалек-
тическое единство повторяемости и неповторяемости. Обществен-
ные отношения изменяются вместе-с развитием производитель-
' 1 г ‘ 53
пых сил, а вместе с ними изменяются и законы.обпщственпой жиз-
ни, изменяется весь характер общества. Общество представляет
собой всегда некоторое качественное своеобразие, общество на
определенной исторической ступени развития. «Производственные
отношения в их целом,—говорит Маркс,—образуют то, что назы-
вают общественными отношениями, обществом и к тому же обще-
ством, находящимся на определенной исторической
ступени развития, обществом со своеобразным, ему
одному присущим характером. Античное общество, бур-
жуазное общество являются такими совокупностями производствен-
ных отношений, из которых каждая обозначает вместе с тем и осо-
бую ступень в развитии человечества.»3.
Так, отказавшись от буржуазно-догматических определений
общества «вообще», Маркс и Энгельс выработали понятие обще-
ственно-экономической формации, т. е. «общества, на-
ходящегося на определенной исторической ступени развития.
В развитии и в смене общественно-экономических формаций они
увидели естественно-и сторический процесс, т. е. про-
цесс. который протекал закономерно и до сих пор так же н е з а в п-
с имо от сознания людей, как и явления природы. Сознание обособ-
ленного буржуазного индивида не только не может дать правильного
представления об отношениях общественного производства, но само
еще нуждается в объяснении из производственных отношений бур-
жуазного общества. Человек, подчеркивает Маркс, не только
«общественное животное», каким его считал еще Аристотель, но
и такое животное, которое только в обществе и м о ж е т об о с об-
литься. ЬТо буржуазные отношения производства, с их обособлен-
ными «равноправными» товаровладельцами, не вечны, не идеальны,
они представляют собою историческое, преходящее обра-
зование.
Ленин дал яркую критику априорных и абстрактных рассужде-
ний наших народников на тему о том, «что такое общество».
«Откуда,—спрашивал он их,—возьмете вы понятие об обществе
и прогрессе вообще, когда вы не изучили еще ни одной обще-
ственной формации, в частности не сумели даже устано-
вить этого понятия»... «Такие приемы,—указывал Ленин,—
дают только подсовывание под понятие общества либо буржуаз-
ных идей английского торгаша, либо мещанско-социалистических
идеалов российского демократа—ничего больше». Величайшую
заслугу Маркса Ленин видел в том, что Маркс начал «с анализа
фактов, а не е конечных выводов, с изучения частных, пстори-
чееки-определенных общественных отношений, а не с общих тео-
рий о том, в чем состоят эти общественные отношения вообще»4.
3 К. Марк с, Наемный труд и капитал (подчеркнуто нами. — А в т о р ы.)
4 Ленин, Сочинения, т. I, «Чго такое «друзья народа», с. 74 — 75 (подчерк-
нуто нами.—Автолы!
54
Определение общества^ данное Марксом, Энгельсом и Лениным,
всецело проникнуто историзмом. Оно вместе с тем представляет
собою образец приложения материалистического мировоззрения и
метода. За исходный пункт в характеристике каждой общественно-
экономической формации марксизм берет определенный снособдо-
бывания средств к_-жизни, или, как выражается Маркс,
способ производства материальной жизни. Общест-
венно-обусловленное производство есть материальное про-
изводств о, производство материальных средств ненэсредствеп-
пой жизни, т. е. средств, необходимых для поддержания человече-
ского существования,—пищи, одежды, жилища и т. д., без которых
немыслимо было бы самое существование человеческого обще-
ства. Производство и воспроизводство этих необходимых средств су-
ществования и орудий, необходимых для их дальнейшего нроиз-
водства, образует., материальную жизнь» данного человеческого об-
щества, первейшее условие и материальную основу всей его духов-
ной жизни. Таков наиболее общий закон движения и развития
человеческой истории, открытый Марксом и Энгельсом.
Но, как мы уже указали, формы производства материальной
жизни не остаются одними и теми же: они изменяются в зависи-
мости от уровня производительных сил, которыми обладает обще-
ство на каждой исторической ступени своего развития. Вследствие
изменения и роста производительных сил общества меняется исто-
рически определенный способ производства материальной жизни я
соответствующие ему, каждый раз особые, историчееки-определея-
ные общественные отношения производства, в которые люди стано-
вятся друк к другу в производстве материальной жизни. Эти матери-
альные, исторически определенные отношения складываются в са-
мом производственном процессе, притом они складывались до сих
пор независимо от общественного сознания людей.
В отличие от надстроенных, идеологических отношений, мдт.&ря-
альные общественные отношения складываются независимо от
общественною сознания своих участников. Эти основные отношения
г ч _- — -
функционирования и развития, которые ’ были внутренне присущи
каждой общественной формации.
Исторически изменяющаяся, исторически определенная система
производственных отношений, определенный экономический уклад—
такова объективная, материальная основа каждой общественно-
экономической формации. Производственные отношения
не отдельных личностей, но отношения, охватывающие
м а е е ы
ских
шения
местом в исторически определенной системе производства, своим
отношением к средствам производства и ролью в общественной о-рга-
отношения
ирокие
занятые в производственном процессе. В антагонистнче-
классовых обществах производственные, материальные отпо-
—это отношения общественных групп, различающихся своим.
ал
5з
нпзацни труда, т. е. тем их различным положением, которое
позволяет одной общественной группе присваивать труд другой.
Это—отношения общественных классов.
, «Способ производства материальной жизни,—писал Маркс,—
обусловливает собой процесс жизни социальной, политической и ду-
ховной вообще». Способ добывания средств к жизни и соответствую-
щая ему совокупность производственных отношений являются от-
правным пунктом при рассмотрении общественной жизни. Но лежа-
щий в основе общества экономический уклад не исчерпывает еще
всего понятия общественно-экономической формации. Маркс, по
словам Ленина, только потому и сумел .дать «живую картину
известной формации», сумел показать капиталистическую формацию
«как живую—с её бытовыми сторонами, с фактическим социальным
проявлением присущего производственным отношениям антагонизма
классов, с буржуазно-политической надстройкой, охраняющей гос-
подство класса капиталистов, с буржуазными идеями свободы, ра-
венства и т. п., с буржуазными семейными отношениями»5,—что он
не ограничивался анализом производственных отношений капита-
лизма, но облек этот скелет плотью и кровью, прослеживал соот-
ветствующие производственным отношениям политические и идео-
логические надстройки. Лишь в конкретном единстве своей
экономической основы и соответствующих ей надстроек, политиче-
ских и идейных форм, каждая общественно-экономическая фор-
мация выступает как некоторое целое, как живой «с о ц и а л ь не-
производственный организм» (Маркс).
1) Способ производства и соответствующая ему совокупность про-
изводственных отношений как материальная основа обще-
ственной структуры; 2) диалектическое определение общества, на-
ходящегося всегда на определенной исторической сту-
пе и и с выяснением каждый раз только данной ступени присущих,
особых законов, функционирования и развития, а в условиях
классового общества и выявление его классовой структуры;
3) внутреннее, конкретное единство всех сторон общественной
жизни, образующих данный живой социально-производственный ор-
ган и з м?—единство базиса и надстроек, —таковы характерные
признаки марксистско-ленинского понятия общественно-экономиче-
ской формации. Материалистическая диалектика от начала и до
конца проникает^ марксову теорию общества, являясь ее методоло-
гической основой. Как это наиболее сжато формулирует Ленин,—
«взявши за исходный пункт основной для всякого человеческого
общежития факт—с п о с о б добывания средств к жизни,—
она поставила! в связь с ним те отношения между людьми,
которые складываются под влиянием данных способов добывания
средств к жизни, и в системе этих* отношений '-(производственных
s Ленин, Сочинения, т. I, с. 72, 73.
56
отношений—по терминологии Маркса) указала ту основу обще-
ства, которая облекается политико-юридическими формами и извест-
ными течениями общественной мысли. Каждая такая система произ-
водственных отношений является, по теории Маркса, особым
социальным орг а н из м о м, имеющим особые законы
своего зарождения, функционпроваия и перехода
в в ы с ш у ю ф о р м у превращения, в другой социальный ор-
ганизм» 6.
Таким образом общественно-экономическая формация—это це- .
лая историческая эпоха экономического формирования общества
(Маркс), определенная историческая ступень его развития, не-
который живой социально-производственный организм (Маркс, Ле- \
нин). Такова например капиталистическая общественная формация:
капиталистический способ производства, буржуазные производствен-
ные классовые отношения, буржуазное государство и право, буржу-
азная идеология.
Нельзя ставить знак тождества между общественно-экономичес-
кой формацией и экотшическим укладом. Определенная совокуп-
ность производственных отнотпеннй, экономическая структура обще-
ства йесомпенйо являются материальной основой, а потому и важ-
нейшим признаком общественной формации. Ленин употребляет
иногда выражение «экономический уклад» в смысле экономической
структуры общественной формации. Но понятие общественной фор-
мации не ограничивается одной ее экономической структурой. Кро-
ме того Ленин в своей известной статье о продналоге указывал в над-
шей переходной экономике целых пять экономических укладов.
Часть из них—капитализм, социализм—свидетельствовали не
о наличии у нас законченной капиталистической или социалистиче-
ской формации),! а о борьбе двух формаций. Некоторые уклады сами
по себе не могли бы составить материальную основу ни одной из
исторических формаций (например указанный Лениным своеобраз-
ный тип госкапитализма), или могли быть связаны с развитием раз-
личных формаций (мелкое товарное прзизводстго, натуральное
производство).'' • •
Понятие экономического уклада как некоторого т и и а производ-
ственных .отношений по своему содержанию беднее понятия
общественной формации. Число общественно-экономических форма-
ций в истории более ограничено. Мы знаем лишь первобытное об-
щество, античное общество, феодальную формацию/капиталистиче-
скую формацию, будущее коммунистическое общество. В то же вре-
мя марксизм знает гораздо больше экономических укладов в смысле
различных типов производственных отношений; кстэрые составляют
или остатки экономической структуры прежних формаций (в пе-
реходной экономике—капитализм), пли зародыши новой форма-
6 Ленин, Сочинения, т. II, с. 73 (подчеркнуто нами.—А в тор ц»)
67
ции, или отдельные элементы более сложной экономической струк-
туры (товарное производство), или же наконец различные этапы в
развитии одной какой-либо формации (например крепостничество
как форма феодализма). Порой различныеэкономические уклады со-
существуют совместно водной формации,при условии, чго они под-
чинены какому-либо одному господствующему пли ведущем^^оа<
ду. Так например остатки феодальных отношений зачастую сейчас
Переплетаются^ с высшими формами капитализма, с формами импери-
алистической эксплоатации (на Востоке).
Для правильного понимания марк ситско-ленинского учения об
общественных формациях важно отметить еще то обстоятельство,
что исторические формации образуют прогрессивные сту-
пени развития общества—от более низкой к более высокой
ступени. Маркс говорит о «прогрессивных эпохах экономического
формирования общества», Ленин подчеркивает «особые законы за-
рождения, функционирования и перехода в высшую форму,
превращения в другой социальный организм». Исторический мате-
риализм изучает не отдельные, разрозненные, оторванные одна ст
другой общественные формации, но «естествеино-исторпчгскйй про-
цесс развития общественных формаций»: исторический мате-
риализм, по словам Ленина,
«показывает,
как
одного уклада
общественной жизни развивается другой, более высокий
уклад, например из крепостничества—капитализм»7.
Развитие одной формации из другой, превращение низшей фор-
мы общества в высшую форму, прогрессивный ход развития обще-
ственных формаций как исторических ступеней развития общества—
вот что создает единство исторического процесса,—общий ход
развития человеческого общества и его особые, исторически опре-
деленные формы.. Понятие общественной формации нельзя отделить
от движения, развития конкретных общественных формаций: обще-
ственные формации нельзя изучать вне их движе-
ния и развития.
Поэтому Ленин строго различает в этом движении общест-
венной формации два момента: во-первых, качественный ска-
чок, превращение одной формации в другую, переход к высшей
форме и, во-вторых, процесс развития одной и той же обще-
ственной формации, но изучаемый нами на различных этапах,
стадиях, ступенях развития, когда сохраняются все основные
признаки данной формации, данной системы производственных от-
ношений. Империализм как новейший этап капитализма вовсе >не
является особой отдельной общественной формацией, а лишь выс-
шей, последней стадией развития капиталистической формации. Так-
же и крепостничество, не будучи отличной от феодализма форма-
цией, является лишь особой формой развития феодальных отношений.
" Лепин, Три источника и /ри основных части марксизма (Марке, Эн-
гельс, марксизм) с. 42.,
5в
С другой стороны, важно не смешивать между собой законы
и особенности различных общественно-экономических формаций,
не переносить механически законы одной формации на другую
формацию, не стирать особые отличительные черты отдельных со-
циальных форм в абстрактных определениях общества «вообще». В
этом вопросе мы должны занять позицию борьбы на два фронта.
Мы не должны забывать, что каждая общественная формация—ан-
тичное общество, феодальное, буржуазное—представляла собой
качественно своеобразную! и в то же время прогрессивную ступень
в общем историческом развитии человечества. В особых законах
каждой общественно-экономической формации, при всем их глубо-
ком качественном различии, находят свое проявление единство и
связь исторического процесса, общий материалистический закон
движения истории, изложенный Марксом в предисловии «К кри-
тике политической экономии».
Механистам, в сущности, совершенно чуждо понятие обществен-
но-экономической формации. Богданов говорил о трех «основныхти-
пах» хозяйства—о «дробном натуральном хозяйстве», «меновом
хозяйстве» и коллективизме, совершенно игнорируя качественное
своеобразие- формаций по способу производства и взаимоотношениям
классов. Тов. Бухарин с высот своей социологической схоластики
определяет общество как наиболее широкую систему взаимодей-
ствий между людьми, как общество «вообще», стирая грани между
особыми законами различных формаций. Хотя он и говорит иногда
об общественных формациях, но он не дает им действительного,
конкретного классового анализа, необходимого при исследовании
классового общества. Буржуазное общество, переходная экономика,
коммунистическое общество—все эти разнообразные эконохмические
уклады и совокупности экономических укладов представляют собой,
по .Бухарину, лишь различные проявления общих законов «рав-
новесия общественной системы и среды», которые, по его мнению,
находят свое выражение в различной «расстановке» людей, в про-
странстве и времени. Чтобы подкрепить эту свою теорию обществен-
ною равновесия, т. Бухарин ссылается на тенденцию к равновесию
различных сфер капиталистического производства. Тов. Бу-
харин забывает о том, что данная тенденция, по словам Маркса,
представляет «лишь реакцию против постоянного разрушения этого
равновесия» и объясняется стихийным характером законов ка-
питализма, лишь стихийным путем, могущего сохранить временную .
устойчивость. Эту тенденцию Бухарин пытается перенести на разви-
тие нашей переходной экономики в качестве основного закона
этой последней. Непонимание марксистско-ленинского учения об
общественной формаций становится одним из отправных пунктов
для всей системы правооппортунистических воззрений, защищав-
шихся т. Бухариным.
Hai *гот же путь механистического смешения закономерностей
капитализма и переходного периода стал и т. Преображенский в
своей «Новой экономике»,—этой экономической платформе контрре-
волюционного троцкизма—когда он трактовал свой «закон первона-
чального социалистического накопления» в полной аналогии с ме-
тодами эксплоатацпи крестьянства, которые были характерны для
первоначального капиталистического накопления.
Между тем необходимо подчеркнуть, что в классовом обще-
стве учение об общественной формации неразрывно связано с мар-
ксистской теорией классовой борьбы и учением о социальной ре-
волюции. Социально-производственные организмы, о которых гово-
рят Маркс и Ленин, ничего общего не имеют с растительными и
животными организмами, «гармоническое» строение которых усердно
восхваляет буржуазная органическая школа социологии, стремя-
щаяся найти ту же гармонию общественных функций и «примире-
ние» интересов в классовом обществе. Как замечает Ленин на по-
лях «Экономики переходного периода» т. Бухарина, «социальная
система», «общественная формация»—все это недостаточно кон-
кретно без понятия класса и классового общества 8. Закономер-
ность развития формаций классового общества—это закономер-
ность классовой борьбы. Поэтому законы развития
капиталистической общественной формации являются вместе с тем
законами ее неизбежной гибели: они ведут к развитию и к обо-
стрению внутренних антагонистических противоречий данной фор-
мации, к превращению их в непримиримые противоречия. Они ведут
следовательно и к социальной революции, к превращению данной
формации в другой социальный организм. Ни правые оппорту-
нисты, ни троцкисты не поняли качественного своеобразия переход-
ной экономики, в отличие от капиталистической, своеобразия взаимо-
отношений классов в переходный период, своеобразия закономер-
ностей, регулируемых уже не стихией, но растущей плановостью.
Весьма яркое выражение механистические ошибки в понима-
нии общественно-экономической формации получили в дискуссии
на историческом фронте марксизма, в выступлениях т. Дубров-
ского и некоторых других историков по вопросу о крепостничестве,
о характере советской экономики и т. д. Тов. Дубровский различает
целых девять общественных формаций по «расстановке» людей в
техническом процессе производства., причем в особые формации у
него попадают патриархальное хозяйство, крепостничество, «хозяй-
ство мелких производителей», переходная экономика. Неправильное
понимание марксистско-ленинского учения об общественных форма-
циях неизбежно привело т. Дубровского к искажению теории клас-
совой борьбы, к ряду политически неправильных, оппортунистиче-
ских выводов. Тов. Дубровский понимает крепостничество не как
8 «Ленинский сборник» XI, с. 383.
60
форму, свойственную феодальному укладу, но как совершенно
особую общественно-экономическую формацию. Согласно его тео-
рии, при феодализме крестьянин свободен и, работая на обще-
ственно й земле, имеет возможность накопления; при крепостни-
честве же этот крестьянин всецело зависим отвладельц а земли,
на которой работает, и отдает ему свой прибавочный продукт.
Ошибка т. Дубровского заключается в том, что- он забывает
отношения классов, крупных землевладельцев и крестьянства,
покоящиеся на владении помещиков землей и на внеэкономическом
принуждении, проявляемом ими по отношению к крестьянству,—
отношения совершенно одинаковые при феодализме и при кре-
постничестве. Тов. Дубровский механически исходит лишь из
внешних признаков—различной роли и различной «расстанов-
ки» людей в техническом процессе. Как выяснилось в историче-
ской дискуссии, эта ошибка т. Дубровского привела его к пред-
ставлению о том, что русское крестьянство не имело никаких
возможностей накопления при полукрепостпых порядках, характер-
ных для нашего дореволюционного прошлого: тем самым ошибка
эта привела его к отрицанию двух путей буржуазной ре-
волюции в России/ к чисто меньшевистскому отрицанию воз-
можности американского фермерского пути развития нашего кре-
стьянства, к изображению, наконец, Октябрьской революции как
революции, якобы впервые пролагающей путь капитализму в нашей
деревне. Столь же несостоятельны представления т. Дубровского о
советской переходной экономике как о самостоятельной формации.
Такой установкой, как мы покажем дальше, смазывается пере-
ходный характер нашей экономики, борьба в ней капиталисти-
ческих и социалистических элементов, значение борьбы за социа-
листический путь нашего развития. По словам того же Дуб-
ровского, в переходную эпоху «неприменим чисто социалистический
путь развития крупного сельского хозяйства». Так неправильный ис-
ходный пункт в учении о формации ведет т. Дубровского к целой
системе оппортунистических взглядов.
Извращение марксистско-ленинского учения об общественно-эко-
номической формации и ее развитии характерно и для меньшевист-
вующего идеализма. Прежде всего, понятие общественной фор-
мации,—которое меныпевиствующие идеалисты усердно подчерки-
вали в своей критике механистов,—носило у них абстрактно-логи-
ческий, идеалистический характер; общественная формация не бе-
рется ими в ее реальном историческом развитии и изменении. Так,
по мнению т. Луппола,'«конкретное понятие общества в соче-
тании (!) с по пятие м развития н а язык е м ё то до логи и (I)
дает движение/ притом прогрессивное, общественных формаций»
Здесь мы имеем яркий образец абстрактного «методологизирования», *
9 И. Л у ппо л, Ленин и философия, с. 105, 1927 (подчеркнуто нами.—
Авторы.)
61
образец идеалистической подмены материального движения и разви-
тия общественных формаций логическим движением по-
нятий, абстрактных «предпосылок»,—с которыми пытались подхо-
дить к вопросам исторического развития тт. Деборин, Карев, Луп-
пол и др. Естественно, что меньшевпствующне идеалисты, точно так
же как и механисты, не понимают диалектического единства об-
щего и особенного в развитии общества. Но в то время как ме-
ханисты погашают в законах общества «вообще» качест-
венное своеобразие особых законов различных общественных
формаций, меньшевпствующне идеалисты в противоположность это-
му забывают об общем материалистическом законе общественного
развития и об единстве и связи всего исторического процесса;
они видят лишь отдельные, оторванные одна от другой формации
с их особыми законами, они противопоставляют особое
общему в изучения общественной жизни, забывая о неразрывной
связи особого с общим, о том, что каждая формация является
«обществом на определенной исторической ступени его раз-
вития». По словам т. Карева, дающего такое идеалисти-
ческое определение общества, «марксово определение общества
берет не общество вообще, подчеркивает не то, что является
общим для всех эпох и в конце концов имеет только очень огра-
ниченное значение для реального познания, а подчеркивает имен-
но тот момент, который действительно конституирует обще-
ство, который является конституирующим тип данного обще-
ства»10 *. Такое идеалистическое представление об особых за-
конах общества смазывает материально-производствен-
ную основу общества, ведет к непониманию процесса раз-
вития общества и перехода от одной формации к дру-
гой. Например т. Луппол рассматривает советскую переходную
экономику как особую общественно-экономическую формацию.*1.
Меныневиствующие идеалисты пытаются определил и самое по-
нятие общества узко эмпирически, исходя из особых черт отдельных
формаций: они полагают, что все эти особые признаки должны быть
сохранены в общем определении общества. Так понятие общества
т. Луппол отождествляет с понятием классового общества.
«Марксистское определение общества,—по его словам,—должно бьпь
всеобщим, но таким, которое содержит в себе понятие произ-
водственных классовых отношений и через них все
единичные явления»12.
Меньшевпствующне идеалисты склонны наконец подчеркивать
постепенность в развитии общества: они заимствуют бур-
1° Н. Карев, Исторический материализм как наука, «Под знаменем
марксизма» № 12, 1929.
и II. Луппол, Ленни и философия, с. 117, то же у Карева, «Под
гнаменем марксизма» № 10—11, с. 95.-
12 И. Луппол, К вотросу о теоретических корнях правого уклона, «Боль-
шевик» № 18, 1929.
62
жуазное понятие общественной трансформации, подменяя им ^иа-
I
экономического базиса н политической надстройки в
лектику противоречивого развития общества и разрывая конкретное
единст
этом развитии общественных формаций. Шаг к вульгарному
эволюционизму делает т. Деборин. По словам Деборина, исто-
рический материализм «показывает,
трансформ ируется в другой, более высокий тип». Империа-
лизм по мнению т. Деборипа, будучи в политическом отношении ре-
акцией, «означает в экономическом отношении прогресс», потому
юриализма «производства становится все более об-
обществленным» и на этой основе свободная конкуренция «сменя-
ется монополией». В этом именно смысле империализм трактуется
Дебориным как переход от старого капитализма к новой общесгвен-
ыо-экономической формации. Между тем, но Ленину, империализм
является нова"
лия есть лишь потому переход от капитализма к более высокому
что наряду с монополией сохраняется и конкуренция и
как одна общественный уклад
ЦН
им этапом капиталистической формации, а монопо-
строю,
что в таких условиях монополия порождает «ряд особенно острых
и крупных противоречий». Это революционп
скоп мысли совершенно выхолащивается в трактовке т. Деборина13.
содержанке Ленин-
не в состоянии дать и правильного представления
ш
щзм. Общество рас-
2. Природа и общество. Процесс труда.
Не умея дать правильный ответ па вопрос о сущности обще-
ственных отношений, буржуазная общественная наука, как уже
выяснялось
о взаимоотношениях между природой и человеческим обществом.
В одних буржуазных теориях мы находим абстрактное
тождество, проводимое ими между обществом и природой. Это—
теории, социологический натурализм и мехаи
сматривается здесь как механический Агрегат, как сумма человече-
ских организмов, как совокупность физических, физиологических, би-
ологических особей; общественная жизнь превращается в частный
случай биологии, в особое проявление свойственного и животным
социального инстинкта. В других теориях выдвигается откровенно-
идеалистическая точка зрения, проводящая абстрактное р аз-
полный разрыв между природой и обществом. В этом
случае общественная жизнь изображается как нечто такое, что не
может быть познано при помощи общих понятий, подобных тем, ка-
кими оперирует естествознание. Согласно этим теориям мы не дол-
жны устанавливать причины общественных явлений; общественные
явления якобы не подчинены никаким законам, и мы можем ориенти-
роваться средн них, лишь рассматривая их с точки зрения «цели»,
ценности «нравственного долга» и т. д. Таковы взгляды неокантиан-
цев и других субъективистов.
13 А. Дебор и и, Ленин как мыслитель.
У
63
t
Марксизм устанавливает диалектическое единство природы и
общества, т. е. такое единство, при котором учитывается воз их
различие, вся качественная специфичность общественных явлений.
Марксизм видит в общественной жизни людей особое, специ-
фическое качество, которое нельзя познать при помощи по-
нятий физики, физиологии, биологии и т. д. Общественный чело-
век—не просто биологически, рассматриваемый организм, а обще-
ство—не совокупность этих организмов: это уже нечто иное, но-
вое в сравнении с естественной стороной человеческих существ.
Общественную жизнь можно познать лишь через посредство осо-
бых общественных связей и закономерностей, которые внутренне
присущи лишь обществу, которые характеризуют его свое-
образие, по сравнению со всей остальной природой. Но в то же
время марксизм признает, что особые связи и законы общественно-
исторической жизни человека находятся в единстве с о б щ и м и
законами природы, что они не представляют собою абсолют-
ного разрыва с этими общими законами. Не субъективные «цели»
и «ценности», но объективное познание причин и законов обществен-
ного развития должно быть и здесь методом марксистского иссле-
дования.
Единство общественных и естественных явлений осуществляется в
процессе общественного труда, который лежит в основе
всей исторической жизни человека. «Труд,—определяет Маркс,—
есть прежде всего процесс, совершающийся между человеком и
природой, процесс, в котором человек собственной свое 1, деятель-
ностью обусловливает, регулирует и контролирует обмен ве-
ществ между собой и природой. Веществу природы он
сям противостоит как сила природы. Для того чтобы присвоить
вещество природы! в известной форме, пригодной для его собствен-
ной жизни, он приводит в движение принадлежащие его телу
естественные силы, руки и ноги, голову и пальцы. Действуя
посредством этого движения на внешнюю природу
и изменяя ее, он в то же время изменяет и свою соб-
.ственную природу. Он развивает дремлющие в последнем
. способности и подчиняет игру этих сил своей собственной
власти»14. 1 . «
В этом классическом отрывке Маркс показывает, как на основе
общих законов природы, в процессе общественного труда со-
здается качественное своеобразие общественной жизни. Маркс
изображает здесь процесс труда в наиболее общих и простых
его моментах, взятого независимо от какой бы ни было формы обще-
ственной жизни, как «вечное естественное условие челове-
ческой жизни». Человек как естественное существо противо-
стоит «веществу природы», так же как некоторая «сила природы».
К. Маркс, т. I, с. 157.
04
Его труд, рассматриваемый как естественный процесс (физи-
ческий, химический, физиологический и т. д.), есть процесс, в ко-
тором человек приводит в движение свои естественные органы и
в котором совершается обмен веществ между человеком и
остальной природой. Иными словами, человек присваивает веще-
ство природы в форме, необходимой для его естественного суще-
ствования. Но уже в этом естественном процессе обмена веществ
между человеком и внешней природой, который совершается при по-
мощи движения принадлежащих его телу естественных сил, воз-
никает качественное своеобразие человеческого
труда, которое глубоко отличает его от обмена веществ, про-
исходящего во всей остальной природе, в прочих животных и
растительных организмах.
Оно заключается в том, что общественный труд представляет
собою сознательный процесс, проявление целесообразно на-
правленной воли человека; человек своей деятельностью «обу-
словливает, регулирует и контролирует» обмен веществ между
собой и природой. Труд в этой форме, составляющей исклю-
чительно достояние человека, существенно, принципиально отлича-
ется от «трудовой» деятельности некоторых видов животных—пчел,
муравьев, пауков, бобров и т. п. Человек, по словам Маркса, не
только изменяет форму вещества, данного1 ему природой, но «в том,
что дано природой, он осуществляет в то же время и свою соз-
нательную цель, которая, как закон, определяет способ и
характер его действий и которой он должен подчинять свою
волю»15.
Другое качественное отличие человеческого труда вытекает из
того диалектического отношения между человеком и природой,
в .котором человек, действуя «на внешнюю природу и изменяя ее,
изменяет в то же время свою собственную природу». Это
изменение «природы» человека состоит прежде всего в изменении
органов его деятельности, в создании им искусственных
орудий труда. Человек пользуется в процессе своего труда физиче-
скими, химическими, механическими свойствами других тел и
сил природы и заставляет их действовать, как такие силы, на дру-
гие тела. Он присоединяет к своим естественным органам
предметы природы, превращая их в свои искусственные орга-
ны. Земля, камень, деревья, кости, металлы—постепенно стано-
вятся средствами труда человека. Человек не только употре-
бляет непосредственно данные ему предметы природы в качестве
средств производства,—человек изменяет форму предметов при-
роды в соответствии со своей деятельностью и создает новые
средства, труда. «Употребление и создание средств труда,—ука-
15 К. Маркс, т. I, с. 155.
& Диалектич, истор. материала ?м.
65
зывает Маркс,—хотя и свойственное в зародышевой форме неко-
торым видам животных, составляет специфически характер-
ную черту человеческого труда». Маркс считает вер-
нььм взгляд американского мыслителя Франклина, опрэделяьшого
человека как «животное, делающее орудия (toolnaking ani-
mal)» 16. Создавая средства труда, человек противополагает их
всей остальной природе как своя органы и направляет их на тот
или иной предмет природы, предмет труда.
Целесообразный характер деятельности человека, употребление
и создание средств труда, направленных на предмет труда—наибо-
лее общие черты, отличающие труд человека. Создание и
употребление орудий труда приводит к лому, что человеческий труд
приобретает, наряду с естественной стороной, и другую специфиче-
ски человеческую, общественную сторону. Наряду с есте-
ственным процессом физических, механических и т. д. движений
человеческих органов возникают отношения людей к создаваемым и
употребляемым ими орудиям труда: создается нозая искусет-
венпая среда, в которой протекает трудовой процесс, создаются
общественные связи людей, общественные отношения
производства.
Человек не производит в одиночку: труд человека протекает
всегда в обществе ему подобных людей. Человек есть обще-
ственное животное, его производство—всегда общественно-
обусловленное производство. Производство обособленных лич-
ностей, живущих вне общества,—за редким исключением, когда
человек попадает на какой-либо необитаемый остров,—простая
бессмыслица. Человеческий труд развивается исторически: тру-
довые функции становятся все сложнее, вместе с усложнением
средств труда происходит разделение этих трудовых функций между
различными группами людей. Все это возможно только в обществе,
ври наличии сотрудничества, совместного труда людей. Человече-
ский труд—всегда о б щ е с т в е н н ы й труд: но он протекает в
определенных общественных связях и отношениях между
людьми. Общие черты всякого человеческого труда—сознательная,
целесообразная деятельность человека и наличие определенных
средств и предмета труда—цаходят различ ное проявление па
каждой исторической ступени развития общества, каждый раз в
исторически определенной общественной форме. Обще-
ственная жизнь человека приобретает специфически обще-
ственное качество, ее историческую определенность.
Так в самом историческом процессе развития труда возникает и
развивается общественная сторона труда, которая находится во
взаимопроникновении с его естественной стороной, но играет опре-
деляющую роль в их диалектическом единстве. На примере раз-
16 К. Марк с, т. 1, с. 157.
6о
пития первобытного человечества Энгельс ярко- показал эту диалек-
тику естественной и общественной стороны человеческого труда.
Труд, по словам Энгельса, является первым и основным условием
самого человеческого- существования, он вызывается естественной
потребностью человека в пище, крове, одежде и т. п. Но, разви-
ваясь, труд оказывает свое обратное воздействие на естественную
природу человека, он способствует окончательному сформированию
человека как биологического вида и развитию его естественных
потребностей. Труд,—говорит Энгельс,—«создал самого человека».
Современная биология, в лице Дарвина и его последователей,
установила животное происхождение человеческого вида—развитие
его из человекоподобной обезьяны. Но процесс эволюции от обезь-
яны к человеку протекал, как показывает Энгельс, отнюдь не как
чисто биологический цроцесс «приспособления» человеческого орга-
низма к природе, обычно изображаемый буржуазными дарвинистами.
Эта эволюция происходила вместе с развитием человеческого труда
и под его непосредственным воздействием. Так прямая походка
человека и пользование при ходьбе только ногами могли возник-
нуть и укрепиться лишь когда рука человека специализировалась
на других трудовых функциях. Рука, указывает Энгельс, является
«не только органом труда, она также его продукт». Лишь
благодаря труду, благодаря приспособлен
1Ш
руки ко все усложня-
ющимся трудовым операциям и наследственной передаче этих усо-
вершенствований, рука человека приобрела ее современную форму.
Труд содействовал сплочению людей, труд способствовал возник-
новению необходимости в человеческой членораздельной речи: он
способствовал развитию человеческого мозга. Совместная работа
мозга, рук, органов речи, содействовала дальнейшему развитию
человеческого организма.
Труд отличает первобытное человеческое общество от прежней
стаи человекоподобных обезьян. Первобытные животные формы
«труда» носили инстинкт и в н ы й характер. Животные инстинкты
самосохранения и т. д., а не преднамеренная сознательная цель,
играли основную роль в трудовой деятельности первобытных лю-
дей, которые, подобно животным, только' хищнически пользуются
природой, но еще не накладывают на нее печати своей воли. Вме-
сте с развитием самого труда развивается человеческий мозг, возни-
кает сознательная, целесообразная, преднамеренная деятельность
человека, изготовляющего орудия своего труда и направляющего
их на те или иные предметы труда. Идеалистическая точка зрения
пытается объяснить этот процесс развития человеческого труда и
изменение форм труда растущими потребностями человека.
Остается непонятным, почему же возникают и растут потребности?
В действительности, не рост потребностей вызывает изменения в
производстве, а, наоборот, изменения в формах труда, в
производстве ведут к росту потребностей. Изменяя
67
своей сознательной деятельностью внешнюю природу и познавая ее
в процессе этой трудовой практики, человеческое общество стал-
кивается со все новыми источниками изготовления орудий труда,
со все новыми предметами, на которые направляется труд человека.
Так изменяются и совершенствуются орудия труда, а вместе с
изменением средств труда меняются и характер, способ, форма са-
мой трудовой деятельности человека, изменяется «его собственная
природа». Изменение характера производства вызывает в че-
ловеке новые потребности, которые толкают его к новым
поискам в целях нового усовершенствования средств труда. Изменяя
внешнюю природу, человек изменяет и свою «собственную при-
роду», т. е. ту общественную среду, в которой и через посредство
которой протекает процесс его труда. Такова диалектика про-
цесса общественного труда, которая составляет основу
всего развития человеческой истории.
Однако, что играет определяющую, роль в этом диалек-
тическом взаимодействии между человеческим обществом и приро-
дой—внешняя, естественная, «географическая» среда или же ха-
рактер самого человеческого общества? Этот вопрос, на который
не способна ответить буржуазная социология, вызывает нередко
путаницу и в среде марксистов, вносящую ряд извращений в наше
понимание исторического процесса. Буржуазные натуралистические
и механические взгляды оформились по этому вопросу в особое исто-
рико-социологичееке течение, которое получило название геогра-
фического материализма: наиболее выдающиеся его пред-
ставители—в XVIII в. Монтескье, в XIX в.—Бокль, Ратцель, Рат-
ценхофер, Мечников и др. Это социологическое направление явно
переоценивает роль и значение географической и вообще природ-
ной обстановки для развития общества и его истории. Методоло-
гические корпи географического материализма неразрывно связаны
с основами буржуазного мировоззрения. Их нужно искать в глубоко
буржуазной теории, говорящей о равновесии, которое якобы
существует между обществом и природой и которое обусловливает
поэтому «незыблемость» существующего общественного строя. С
этим тесно связано неправильное истолкование буржуазной мыслью
учения Дарвина в приложении его к обществу как учения о пас-
сивном приспособлении общества к природе. Еще фран-
цузский просветитель Монтескье выдвинул в XVIII в. знаменитое
положение о том, что история народов имеет свою географическую
основу. «Дух законов» каждого народа, по мнению Монтескье, долЬсен
соответствовать физическим свойствам страны, особенностям ее кли-
мата, качеству ее почвы и т. д. Более поздние представители гео-
графического материализма подробно развили взгляд о влиянии, ко-
торое оказывает почва, климат, расположение морей, рек, гор,
характер животного и растительного мира данной страны на быт и
исторические особенности населяющего ее народа. Из условий гео-
68
графической среды ими выводились природные «склонности» того
или иного .народа к земледелию, мореплаванию, его «темперамент»
его трудолюбие или «природная» леность.
Между природой и обществом географический материализм уста-
навливает таким образом некоторое равновесие, причем именно
окружающая общество внешняя природа играет решающую роль
в процессе приспособления общества к природным условиям. Бее
историческое развитие рассматривается географическими ма-
териалистами как постепенное приспособление общества к
условиям внешней природной среды. Человеческое общество,
при такой точке зрения обречено в этом процессе «приспособле-
ния» на чисто пассивную роль: существующие общественные
отношения всецело зависят от условий внешней среды и опреде-
ляются этими последними. Отсюда заключают, что и законы обще-
ственной жизни также всецело обусловлены законами развития
внешней природы, эти законы могут изменяться лишь в зависи-
мости от изменения внешней природной среды.
К этому явно буржуазному воззрению, обрекающему общество
на полную пассивность и неподвижность и фаталистически истолко-
вывающему закономерность общественного развития, примыкает и
современный социал-фашизм. Так, согласно Г. Кунову, тех-
ника общественного труда в высшей степени связана условиями
природы 17. Каутский еще в ранних своих работах выступил со
своей теорией равновесия, которое,—как он устанавливал,—
якобы существует в природе между различными животными и ра-
стительными видами, где существование одних видов находится в
тесной зависимости от других, и которое Каутский стремился оты-
скать и в развитии общества. В этой книжке «Этика и мате-
риалистическое понимание истории» Каутский на этом основании
проводил тождество между социальными инстинктами, возникаю-
щими в человеческОхМ обществе, и биологическими инстинктами жи-
вотных. В своих последних работах Каутский развивает целое
учение о приспособлении общества к природе. Весь про-
цесс истор1гческого развития толкуется им как процесс сознатель-
ного приспособления (Anpassung) общества к условиям природной
среды 18.
Целый ряд ошибок, идущих по той же линии географического
материализма, так сказать, явный «географический уклон», мы на-
ходим и у Плеханова. Выше мы уже указывали на преувеличен-
ное значение, которое отводится географической среде в его «Мо-
нистическОхМ взгляде». В своих «Основных вопросах марксизма»
Плеханов открыто говорит о том, что «свойства географической
среды обусловливают собой развитие произвбдптельпых сил; раз-
Г. Кунов, Марксистская теория истории, общества и государства.
18 Каутский, Материалистическое понимание истории.
69
витие же производительных сил обусловливает собой развитие эко-
номических, а вслед за ними и всех других общественных отно-
шений... Развитие производительных сил, определяющее собой,
в последнем счете, развитие всех общественных отношений, опре-
деляется свойствами географической среды» 19. Пле-
ханов пытается обосновать это положение указанием на то, что
свойства географической среды определяют собой характер тех
предметов, которые служат человеку и производятся им для
удовлетворения своих потребностей, - т. е. свойства техники труда,
орудий и предметов труда. Там, указывает он, где в земле не
было металлов, первобытные люди не могли выйти из периода ка-
менного века; моря и реки сближают людей на более высокой
ступени их развития и разъединяют людей на низших стадиях
развития производительных сил и т. д. Но эти примеры не только
не доказательны, но они противоречат основному положению Плеха-
нова. Ведь недра земли изобилуют металлами, которые мы откры-
ваем сейчас все в новых местах. Однако дело в технической
возможности и в социальных условиях, создающих необходимость
их разыскать, добыть и использовать, а это возможно лишь на
некоторой ступени развития производительных сил, лишь при опре-
деленных производственных отношениях. Довоенная Россия счита-
лась отсталой страной по количеству находимого в ней металла,
угля и т. д. Социалистическое строительство приводит к открытию
в нашей стране огромных геологических и других природных бо-
гатств. Что касается роли морей и рек, то, по словам самого Пле-
ханова, последняя изменяется в зависимости от уровня произво-
дительных сил человечества. Днепрострой, Волгострой и т. д.—яр-
кие примеры того, как новые общественные условия изменяют ха-
рактер и значение водных путей. Стало быть основная причина
исторического развития не столько во внешних, географических
условиях, которые мало изменяются на протяжении длительных
исторических периодов, сколько во внутренней закономер-
ности развития общества, в характере производственных отно-
шений, в (уровне производительных сил, в зависимости от которого
на разных исторических ступенях человек по-разному способен
использовать и свойства географической среды.
В «организационной науке» махиста А. Богданова, а затем в «Тео-
рии исторического материализма» т. Бухарина это механист п-
ческое понимание взаимоотношений между обществом и внешней
природой получило свое законченное выражение. Тов. Бухарин
критикует поползновения социал-фашиста Кунова исходить из
свойств географической среды для понимания условий обществен-
ного развития. В противоположность Кунову, Бухарин полагает,
что отправным пунктом должны быть производительные силы обще-
19 Г. Плеханов. Основные вопросы марксизма*
70
ства. Но воя беда в том, что самые производительные силы, согласие
теории т. Бухарина, выражают энергетический баланс между
природой и обществом. «Обмен веществ» между человеком и при-
родой т. Бухарин понимает грубо механически—как пере-
качку материальной энергии из недр природы в общество», в ре-
зультате затраты трудовой энергии человека 20. Тов. Бухарин на-
стаивает на том, что приспособлениеv общества к природе есть
активное приспособление. Однако по его теории выходит, что
«равновесие с положительным знаком» между обществом и при-
родой может установиться лишь в результате превышения мате-
риальной энергии, выкачиваемой из природы, над трудовыми за-
тратами человека. Иными словами, не внутренние закономерно-
сти общественного развития, но внешние условия являются,
по Бухарину, движущей силой исторического развития.
Таким образом, по существу, пресловутая теория равновесия
т. Бухарина оказывается на позициях того же географического
материализма. Внутреннее «равновесие» общества есть, по его мне-
нию, величина, зависимая от внешнего равновесия, т. е. рав-
новесия, существующего между «социальной системой» и природ-
ной «средой». Нарушение «устойчивости» общества оказывается
возможным лишь в результате изменений во внешней среде. При-
меры, которые приводит т. Бухарин, чтобы показать, чем вызывается
нарушение «равновесия» общества—изменение плодородия почвы
и т. д.,—все они также говорят о непонимании т. Бухариным
значения внутренних законов, присущих общественной жизни и
ее развитию 21.
«Конечную причину» развития общественных отношении производ-
ства н‘у жно искать в самих общественных отношениях—
во внутренней закономерности их развития. Движущую силу
этого развития мы находим в диалектике общественного процесса
труда, в состоянии производительных сил и в особом на каждый
исторической ступени социальном качестве производственных отно-
шений. Этим мы вовсе не хотим сказать, что внешние условия при-
родной среды не играют никакой роли в общественном развитии.
В противном случае мы должны были бы стать на точку зрения
кантианства, на позиции идеалистического, отрыва общества от
природы. Ни на минуту мы не должны забывать, что человеческое
общество в своем историческом развитии выходит из недр природы,
что вся общественная жизнь людей и лежащий в основе ее процесс
труда представляют собою «обмен веществ» между человеком и при-
родой, что они имеют и свою ес:ественн/ю с го рояу--физическую,
механическую и т. д., что и средства и предмет труда человека
суть изменяемые и используемые человеком тела и силы природы.
20 Н. Бухарин, Теория исторического материалиама, с. 117.
21 Там же, с. 77—81.
71
В этом смысле значение природной «среды», в которой протекает
общественный производственный процесс, поистине огромно. Но
эти естественные условия процесса труда не могут играть опре-
деляющей роли в развитии того или иного уклада общественной
жизни, в развитии феодального общества, капиталистической эко-
номики, в строительстве социализма.
Марксизм исходит из диалектического единства внутрен-
них и внешних условий в развитии общества, но гнутре::н::е
условия играют здесь решающую роль, и из внутренних условий
должны мы исходить, чтобы правильно оценить значение внешней,
природной среды. Лишь на самых ранних ступенях исторического
развития природа, по выражению Маркса, водит точно «на помо-
чах» первобытного человека, делает его всецело зависимым от ее
условий. Но чем выше ступень общественного развития, чем слож-
нее экономический уклад, тем все в большей мере самый характер
природных условий, используемых человеком в качестве средств и
предмета труда, зависит уже не столько от самой природы, сколько
от специфических свойств данного экономического уклада. Обще-
ство, а не внешняя природа, оказывается решающей величиной
в этом диалектическом единстве природы и общества.
Русский капитализм например не мог ставить перед собой такие
грандиозные задачи, как использование водяной энергии Днепра,
Волги, Ангары, как создание Кузбасса, как борьба за хлопковую
независимость и т. д., какие решает побеждающий социализм.
Общественная жизнь вовсе не приспосабливается к зако-
нам природы, но, наоборот, она «приспосабливает» природные
условия к своим потребностям; она способствует тому, что изменя-
ются самые свойства окружающей природной среды и тем самым
законы природы все более превращаются в исторические законы.
Идеалистические попытки оторвать общество от природы также
нашли свое выражение в современных социал-фашистских извра-
щениях исторического материализма. Они проявляются у таких
социал-демократических теоретиков, как Макс Адлер, Огго Бауэр,
«ультралевый» Корш, у того же Каутского, в его взгляде на
производительные силы и производственные отношения и др. Нап-
ример для М. Адлера «социальность» есть некое прирожденное
свойство духовной жизни человека, отличающее его от осталь-
ной природы.
В советской экономической литературе эти попытки получили свое
выражение в идеалистической ревизии марксизма меньшевиком Ру-
биным. Разрыв между обществом и природой ясно выражен
в идеалистическом понимании Рубиным самого общественного про-
цесса труда, из которого Рубин совершенно устраняет естественную,
физиологическую сторону труда. Такие же идеалистические взгляды
в понимании взаимоотношений общества с природой можно встре-
тить и у представителей меныпевиствующего идеализма. В своем увле-
72
чении движением «социальной формы» они недооценивают значение
условий природной среды для общественного развития, не понимают
определяющего значения, которое имеет для общества чело-
веческий труд как обмен веществ между человеком и природой.
Так например т. Луппол, определяя общество как совокупность
производственных отношений, полагает вместе с тем, что трудовая
связь людей в производственном процессе не является существен-
ным, основным признаком производственных отношений, что труд,
следовательно, не является основой человеческого общества: тру-
довую связь т. Луппол находит и у пчел и у муравьев, забывая
о специфических чертах человеческого труда!22 Наиболее ярко
эти различные извращения основной линии материалистического
понимания общества проявляются в учениях об основных элементах
способа производства—о производительных силах и производствен-
ных отношениях.
3. Производительные силы»
Понятие производительных сил общества—важнейшее понятие
исторического материализма, без анализа которого нельзя получить
точное представление о движущих силах развития обществен не-
экономической формации. В категории производительных сил мы
имеем своего рода пробный камень правильного понимания всей
исторической и экономической теории марксизма. А между тем
именно по вопросу о производительных силах мы имеем до сих
пор даже в марксистской литературе невероятное число извраще-
ний, которые лишний раз свидетельствуют о том, что есть марксизм
и «марксизм».
Открыто ревизионистскую линию в вопросе о производитель-
ных силах занял еще до войны международный меньшевизм— к
совершенно буржуазным взглядам на их природу скатился совре-
менный социал-фашистский «марксизм». Пресловутая меньшевист-
ская теория «производительных сил» состоит в том, что произво-
дительные силы превращаются ею в некоторый фетиш, в своего
рода нового «боженьку». Развитие производительных сил мы-
слится ею как чисто а в т о м ат и ч е с к и й процесс, совершающийся
независимо от состояния общества, а стало быть независимо и от
классовой борьбы и классовых противоречий. Ссылка на «недоста-
точное» развитие производительных сил всегда приводится социал-
фашистами для того, чтобы «доказать» незрелость пролетарской
революции. При этом изменение производительных сил отожде-
ствляется социал-фашизмом обычно с прогрессом техники. Соци-
альные же предпосылки, необходимые для дальнейшего историчес-
22 Луппол, Ленин и философия, с. 101, 102.
кого изменения самой техники, созданной капитализмом, вовсе
не выясняются.
Каутский делает в этом вопросе дальнейщий шаг к чисто бур-
жуазной теории общества. Прикрываясь марксистской фразеоло-
гией, Каутский стремится протащить в свое понимание произво-
дительных сил столь приятный буржуазному сердцу исторический
идеализм и сделать таким путем вполне приемлемым для бур-
жуазии свое собственное «материалистическое» понимание истории.
По словам Каутского, «развитие материальных производительных
сил в основе своей есть лишь иное обозначение для развития
познания природы. Глубочайшей основой реального базиса,
этого материального фундамента человеческой идеологии, оказы-
вается, таким образом, духовный процесс—процесс позна-
ния природы» 22а.
Мы еще вернемся к идеалистической концепции Каутского. Пока
же остановимся на внешне противоположном ему понимании произ-
водительных сил, которое свойственно современным механист а м.
Тов. Бухарин видит «центральный вопрос социологии» в том, «по-
чему производительные силы привлекаются в качестве объясняющей
все последней причины». Он явно недоволен таким решением этой
проблемы, когда не -дают объяснения причин изменения самих
производительных сил, и пытается дать ей механистическое разре-
шение. По мнению т. Бухарина, «производительные силы опре-
деляют общественное развитие потому, что они выражают собой со-
отношение между обществом как определенною реальною сово-
купностью и его средой. А соотношение между средой
и системой есть величина, определяющая, в конеч-
ном счете, движение любой системы». Иными словами,
причину развития производительных сил т. Бухарин видит во внеш-
них противоречиях между средой (природой) и обществом, во г веш-
них условиях среды. Под производительными же силами он пони-
мает «соотношение между обществом и природой, количество
материальной энергии, за счет которой общество
живет»23. В другом месте, беря за исходный пункт анализа про-
изводительные силы, т. Бухарин определяет их как «техническую
основу общества», «естественный технический аппарат». И в этом
случае он целиком исходит из своей теории равновесия. По мне-
22а К. Ка u t s к у, Materialistische Geschichtsauffassung, В. I. Следует отме-
тить, что к абстрактно-идеалистическому пониманию производительнных сил
скатываются и представители меньшевиствующпго идеализма, говоря о разви-
тии производительных сил «вообще», не учитывая активной роли, которую
играет общественная форма развития производительных сил или объясняя при-
чины развития производительных сил их «беспокойным характером» (?!) (см.
работы Тымянского, Гопикмаиа и др.).
2з II. Бухарин, К постановке проблем теории исторического матерпа-
лизма.
ншо т. Бухарина, производительность труда выражает отношение
между количеством выкачиваемой из природы материальной энер-
гии и затрачиваемым трудом. С точки зрения своих материальных
составных частей, производительность труда зависит от «массы
средств производства» и «массы рабочих сил», которые вместе взя-
тые и образуют материальные производительные силы общества.
Но так как средства производства «определяют собой и рабочие
силы», так как, по словам Бухарина, люди «прилажены» к ма-
шинам, то т. Бухарин приходит к выводу: «точным материальным
показателем соотношения между обществом и природой является
система общественных орудий труда, т. е. техника данного
общества. В этой технике находят свое выражение материальные
производительные силы и производительность общественного
труда» 24:.
Абстрактно-механистическая постановка т. Бухариным вопроса о
«причинах» развития производительных сил и стремление отыскать
эти «причины» вне самих производительных сил совершенно не учи-
тывают конкретного социального содержания производитель-
ных сил и той роли, которую играет в их развитии конкретно исто-
рическая структура производственных отношений. Рассуждения
т. Бухарина о производительных силах как некотором «количестве
материальной энергии» не новы и не оригинальны. Тов. Бухарин
только в новой форме повторяет ту же самую теорию «энергетиче-
ского баланса» между - природой и обществом, которую развивали
в своих работах А. Богданов и другие махисты и которая в свое
время встретила самую резкую отповедь со стороны Лепина. Ленин
особенно возражал против понимания роста производительных сил как
накопления «энергии» и вообще против приложения пустых «энерге-
тических» словечек к марксовой общественной теории. «Маркс,—
писал тогда Ленин,—дал совершенно точное определение
понятию производительных сил и изучал конкретный
процесс этого роста». В ответ на заумное утверждение махистов,
что «производительные силы выполняют экономическую функцию
по отношению к процессу труда», Ленин насмешливо заметил: «это
все равно, как если бы сказать—жизненные силы выполняют жиз-
ненную функцию по отношению к процессу жизни» 25. Что касается
взглядов т. Бухарина, то Ленин считал явно ошибочным сведение
Бухариным производительных сил к технике и забвение социаль-
ного содержания понятия производительных сил. Относить, как
это делает Маркс, машины к производительным силам, по словам
Ленина, вовсе не означает отождествлять производительные
силы с техникой.
И при идеалистическом взгляде на развитие производительных
24 Н. Бухарин, Теория исторического материализма, с. 122—124.
23 Ленин, Сочинения, т. XIII, «Материализм и эмпириокритицизм».
7»
сил как на «процесс познания», и при механистической попытке све-
сти производительные силы к «технике» или известному количеству
«материальной энергии» мы имеем явное искажение марксистской
диалектики. Здесь нет понимания диалектического единства, которое
существует между объективными и субъективными фак-
торами процесса производства. Здесь игнорируется социальное
и историческое содержание понятия производительных сил.
«Энергетические» словечки нисколько не выражают действитель-
ного социального и исторического содержания понятия производи-
тельных сил как основного понятия исторического материализма.
Закон развития материальных производительных сил—глубочай-
шая основа всего процесса общественно-исторического разви-
тия. «Согласно материалистическому пониманию истории,—говорит
Энгельс,—о п р е д е л я ю щ и м моментом истории является в к о-
нечном счете производство и воспроизводство непосредственной
жизни26. Развитие производительных сил есть не что иное, как
общественное выражение содержания и материальный результат
деятельности людей, направленной на производство и воспроиз-
водство их материальной жизни, их непосредственной жизни,
т. е. на поддержание их существования этого процесса «об-
щественного отправления их жизни». Но, «развивая свои
производительные силы, т. е. живя», люди развивают
и.определенные отношения друг к другу 27. Производительные
силы действительно выражают отношение человеческого
общества к природе. Но это возможно лишь потому, что раз-
витие производительных сил предполагает и раскрывает исторически
определенные отношения в самом обществе. Как писали
Маркс и Энгельс в своей ранней работе,—в истории «имеется на
каждой ступени некоторый материальный результат, некоторая сум-
ма производительных сил (рукою Маркса: исторически соз-
данное отношение к природе и личностей друг к
ДРУГУ)»28-
Производительные силы представляют собой вовсе не энергетиче-
ский «баланс» между обществом и внешней средой. Они выявляют
каждый раз исторически определенную ступень внутреннего
развития самого общества, а следовательно и вытекающее
отсюда исторически изменяющееся активное отношение этого
общества к внешней природе. Поэтому в корне неправильно
абстрактно ставить вопрос о «причинах» развития производительных
сил, отвлекаясь от конкретно исторической формы общества. Со-
вокупность различных составных элементов, входящих в со-
став производительных сил,—техника, рабочая сила и г. д. —
26 Ф. Энгельс, Происхождение семьи и т. д. (подчеркнуто начи.—
Автор и).
27 Письмо Маркса к Анненкову.
28 «Маркс и Энгельс о Фейербахе», Арх. М. и Э., т. , с. 227.
76
свое единство и свою социальную, историческую связь по-
лучает в процессе самого- общественного труда. Исторически
определенное сочетание этих вещественных и личных факторов
производства раскрывает перед нами исторически определенную
ступень развития производительности обществен-
ного труда29.
Общественные производительные силы—это совокупность всех
моментов производственного процесса, которые направлены на про-
изводство и воспроизводство непосредственной, материальной жизни
общества и необходимых для этого орудий труда. Состояние произ- •
водительных сил выражает исторически определенную ступень раз-
вития производительности труда и тем самым «исторически создан-
ное отношение общества к природе и людей друг к другу». Чем же
определяется повышение производительности (производительной си-
лы) общественного труда на каждой исторической ступени? По*
этому вопросу в экономической литературе еще до Маркса
развернулась обширная полемика. Буржуазные экономисты, как
адвокаты капитала, стремились объяснить всю производительность
общественного труда вещественными элементами производ-
ства, вывести ее из орудий труда, из техники, принадлежащей
капиталистам. В противоположность им утопические социалисты
справедливо считали единственным источником ценности труд ра-
бочего. Но они делали из этого ошибочный вывод, что вся произ-
водительность труда может быть объяснена одним субъектпв-
н ы м, личным фактором производства—искусством, способностями^
умением рабочих. Критикуя эту ошибочную позицию, Маркс писал:
«Данная ступень развития производительности тру-
да есть то, из чего мы исходим,—что имеется не только как
дарование, способность рабочего, по также и в ве-
щественных орудиях, которые этот труд создал себе... Это
настоящий Prius (первоначально), составляющий исходный пункт, и
этот Prius есть результат процесса развития»30. В другом месте
Маркс дает более подробную характеристику всей сложной сово-
купности моментов, определяющих производительную силу обще-
ственного труда: «Производительная сила труда определяется мно-
госложными обстоятельствами, между прочим средней степенью ис-
кусства рабочего, уровнем развития науки и ее технических
применений, общественной организацией производствен-
ного процесса, размерами и дееспособностью средств произ»
29 Как излагает Ленин мысль Маркса,—производственные отношения «все-
гда соответствуют той степени развития производительности,
которой в данное время облагают их экономические силы... На известной
ступени развития своей производительности силы приходят в столкновение
с производственными отношениями» и т. д. (Ленин, Соч., т. I, «Что такое
«друзья народа», с. 69).
зо К. Маркс, Теории прибавочной стоимости, т. 1П.
водства и, наконец, естественными условиями»31. Таким
образом и в средствах производства и в вещественных орудиях
Маркс видит очень важный момент, но лишь один из ряда момен-
тов, определяющих производительность труда на данной историче-
ской ступени.
Производительные силы, в которых находит свое материальное
выражение историческая ступень развития производительности тру-
да, представляют собой всегда единство вещественных и лич-
ных (субъективных) факторов производственного процесса,—
единство человеческой рабочей силы со средст-
вами производства. Это необходимые факторы всякого про-
цесса производства, которые нуждаются в их соединении для
того, чтобы был возможен производственный процесс. Различный
исторический способ их соединения определяет собой данный, исто-
рически определенный способ производства. «Каковы бы ни
были общественные формы производства',—говорит Маркс,—рабо-
чие и средства производства всегда остаются его факторами. Но,
находясь в состоянии отдаления одни от других, и те и другие
являются его факторами лишь в возможности. Для того чтобы во-
обще производить, они должны соединиться. Тот особый ха-
рактер и способ, какими осуществляется это сое-
динение, различает отдельные экономические
эпохи социальной структуры» 32.
Средства производства—техника, машины и т. п.,—взятые сами
по себе, не тождественны производительным силам* общества;
это лишь возможные факторы будущего производственного про-
цесса. Лишь живое пламя труда, по выражению Маркса, воскре-
шает их из мертвых. Лишь в соединении с рабочей силой в процессе
производства эти вещественные орудия труда становятся действи-
тельными факторами развития производительности труда—его
производительными силами. Но точно так же неправильно сво-
дить производительную силу к развитию самих людей, их рабочей
силы, их познания, искусства, способностей, к проявляемой людьми
практической энергии. Люди,—писал Маркс,—критикуя воззрения
идеалиста Прудона,—«не свободны в выборе своих производи-
тельных сил... Всякая производительная сила есть приобретенная
сила, продукт предшествующей деятельности. Та-
ким образом производительные силы—это результат практической
энергии людей, но сама эта энергия ограничена теми условиями,
в которых люди находятся, производительными силами, уже приоб-
ретенными раньше, общественной формой, существовавшей раньше,
которую создали не эти люди, которая является созданием преж-
31 К. Марк с, Капитал, т. I, с. 6.
32 Там же Капитал, т. II, глава 1, с. 10.
78
них поколений»33. Имеющийся на каждой исторической ступени
материальный результат работы прежних поколений—в виде слож-
ного технического аппарата, определенных условий труда, обще-
ственной формы этого труда—определяет ту необходимую обста-
новку, в которой каждый раз происходит применение знаний, спо-
собностей, практической энергии нового человеческого поколения.
Не видеть роли живого труда в развитии производительных сил—
значит впадать в голый техницизм, в механицизм. Забывать о ма-
териальных условиях приложения рабочей силы—значит стать на
путь идеалистического объяснения истории, как это сделал Каут-
ский.
Соединение средств производства с живой рабочей силой про-
исходит в процессе общественного производства. Личный, субъек-
тивный фактор производства—рабочая сила—имеет всегда опре-
деленное в классовом обществе классовое содержание. Это
обстоятельство делает производительные силы социальной ка-
тегорией. Понятие производительных сил—вовсе не техниче-
ское понятие, как полагает т. Бухарин. Также не выражает
существа вопроса определение Бухариным понятия производитель-
ных сил как категории, «пограничной» между техникой и эко-
номикой. Понятие производительных сил—основное понятие исто-
рического материализма, оно имеет определенное социальное зна-
чение и смысл.
Но и этого мало для правильного понимания производительных
сил. Маркс, по приведенным словам Ленина, не только дал точное
определение понятию роста производительных сил, но также «изучал
кон кретный процесс этого роста». Как и всякая социальная
категория, понятие производительных сил от начала до конца про-
ппктуто историзмом. Это понятие выражает исторически соз-
данное отношение к природе и личностей друг к другу. Соединение
рабочей силы со средствами производства совершается не в форме
производительных сил «вообще», но всегда конкретно
исторически, в различных исторических формах, отличаясь
каждый раз «особ ы м характером и способом» этого соедине-
ния. Развитие производительных сил—не «вообще» некоторый,
независимый от классовых противоречий и классовой борьбы техни-
ческий процесс, как воображают механисты, и не «вообще» развитие
Человеческого познания, способностей и т. п., как того хотели бы
идеалисты.
Правые оппортунисты с характерной для них механистической
установкой брали под защиту кулацкие хозяйства во имя «развития
производительных сил». Они забыли о том, что эти производитель-
ные силы будут неизбежно производительными силами капитализма,
укрепляющими капиталистические отношения. Состояние матери-
33 К* Маркс, Письмо к Аниенкову.
59
альных производительных сил, определенная ступень и формы их
развития неразрывно связаны с исторически определенной обще-
ственной формацией, с определенными классами и их
противоречиями—и они не могут быть поняты вне этой своей
исторической конкретности. Производительные силы капитализма,
производительные силы феодальной формации, производительные
силы социалистического строительства—всюду здесь соединение ра-
бочей силы со средствами производства протекает каждый раз в
особой общественной форме, определяющей социальное качество
и пути развития производительных сил. Понятие «уровень
производительных сил» в различных экономических условиях при-
обретает особое содержание, и различный характер носит и р о с т
производительных сил в условиях капитализма, переходной эконо-
мики и т. д.
Переходный период и строительство социализма в СССР вносят
ряд новых моментов в наше понимание учения марксизма о про-
изводительных силах, содействуют его дальнейшей конкретизации
и тем самым возводят его на более высокую ступень. С момента
перехода власти к пролетариату и проведения им национализации
земли и перехода в руки пролетариата командующих высот про*
мышленности производительные силы Советской страны приобре-
тают повое, социалистическое качество: они становятся про-
изводительными силами социалистического развития. Ведущая роль
социалистического уклада в восстановительный период, победа его
в реконструктивный период, вступление в период социализма и
завершение построения фундамента социалистической экономики,
вторая пятилетка, которая должна завершить его техническую ре-
конструкцию, каждая новая ступень в развитии переходной эко-
номики углубляет и усиливает. это новое социальное содержание
процесса развития производительных сил.
Развитие производительных сил при капитализме носит стихий-*
ный характер: на современной империалистической ступени капи-
талистические производственные отношения становятся рогатками
на пути дальнейшего развития производительности труда и возму-
щение производительных сил против сковывающих их производ-
ственных отношений находит свое яркое выражение в мировом эко-
номическом кризисе. Пролетариат, ставший у власти, ставит
своей задачей планомерное развитие производительных сил
и рациональное их использование в интересах и в направлении
социалистического строительства. Еще в восстановительиый
период подъем производительных сил мелкого и среднего крестьян-
ского хозяйства оказывается в тесной зависимости от развития
производительных сил в социалистической ^промышленности. Со-
циалистическая реконструкция приводит ко все большему под-
чинению социалистической плановости процесса развития произво-
дительных сил во всех областях народного хозяйства: в сель-
ском хозяйстве, в кустарной промышленности, в кооперации
и т. д. Еще в 1918 г. Ленин выдвинул здесь следующие за-
дачи: 1) рациональное размещение промышленности с точки
зрения близости источников сырья и наименьшей потери труда
при переходе к последовательным стадиям обработки сырья,
2) наиболее рациональное сосредоточение и слияние
производства в крупнейших предприятиях, 3) наиболь-
шее обеспечение для Советской страны возможностей с а-
мостоятельно снабдить себя всеми главнейшими ви-
дами сырья и промышленности, 4) особое внимание элек-
трификации промышленности и транспорта, применению элек-
тричества к земледелию, 5) разрешение проблемы топлива,
6) применение водных сил, использование ветряных, электриче-
ских и т. д. двигателей вообще и в частности в сельском
хозяйстве 33а.
Легко заметить, что обширная программа планомерного и рацио-
нального развития производительных сил в направлении к социа-
лизму, намеченная здесь Лениным, целиком осуществляется сейчас
коммунистической партией. Хозяйственное районирование, создание
новых промышленных районов, приближение предприятий непосред-
ственно к источникам сырья и их рациональное размещение, инду-
стриализация национальных окраин—важность всех этих задач
была подтверждена XVI съездом и XVII конференцией. Созданы
и вновь строятся гиганты и сверхгиганты промышленности, раци-
онально сосредоточивающие в себе важнейшие производства—трак-
торов, автомобилей и т. д., создается новая форма промышленных
комбинатов и объединений, в совхозах и колхозах, охватываемых
работой МТС, объединяются и сосредоточиваются производитель-
ные силы СССР от капиталистического окружения, самостоятель-
ность в деле снабжения «всеми главнейшими видами сырья и про-
мышленности». XVII партконференция во весь рост поставила
проблему создания технической базы социалистического общества,
подчеркнув значение электрификации как важнейшего элемента
технической реконструкции и ведущую роль машиностроения.
Конкретно и более углубленно ставится вопрос о значении всех
элементов производительных сил в народном хозяйстве
Советского союза. Еще Ленин выдвинул перед советской наукой за-
дачу изучения естественных производительных сил,
задачу отыскания новых источников сырья, изучения силы воды, ви-
дов топлива и других видов энергии, содержащихся в разнообраз-
ных и богатейших природных условиях нашей страны. Значение
природы как «предмета труда» для развития производительных
сил строящегося социализма, получает свою полную и правильную
33а Кржижановский, Основы технико-экономического плана рекон-
струкции СССР, 1931 г., «Набросок плана научно-технических работ».
6 Ддиалект. и исгор. материализм 81
оценку. В противоположность право- и «лево»-оппортунистическим
нытикам и маловерам, партия, под руководством Ленина и затем
т. Сталина, подчеркнула всю важность технической реконструк-
ции всего нашего народного хозяйства для построения социализма.
Задача «электрификации всей страны», применения но-
вых видов энергии, применения новых двигателей в промышлен-
ности и в сельском хозяйстве, поставленная Лениным, успешно
осуществляется в проводимом строительстве гигантских электро-
станций, в механизации производственного процесса, в развитии
советского машиностроения, в технической реконструкции
сельского хозяйства. Тов. Сталин подчеркнул исключительное зна-
чение, какое имеет техника и Овладение техникой в период социали-
стической реконструкции: «Механизация процессов труда,—гово-
рит т. Сталин,—является новой для нас и решающей силой,
без которой невозможно выдержать ни наших темпов, ни новых
масштабов производства».
Наиболее глубокое освещение наконец получает в переходный
период и вопрос о рабочей силе, как необходимом и важ-
нейшем составном элементе производительных сил социалистиче-
ского развития. Это—вопрос о рабочих и технических ка-
драх и о формах социалистической организации труда,
о наиболее рациональном, с точки зрения социалистической пла-
новости, использовании и подготовки рабочей силы. Исчерпыва-
ющее освещение этой проблемы дано в исторических шести
условиях т. Сталина. Согласно указаниям т. Сталина, вне-
сение социалистической плановости в проблему рабочей силы пред-
полагает: 1) организованный набор рабочих для промыш-
ленности, который должен сменить стихийное движение путем
«самотека» рабочей силы из деревни в город, характерное для
капитализма; 2) правильную квалификацию работника, вы-
ражение этого в системе зарплаты согласно квалификации,
в ликвидации уравниловки, и закрепление таким путем
работника за предприятием; 3) правильную организацию тру-
да, с правильной расстановкой сил и строгой ответствен-
ностью работника за механизмы, за выполнение плана, за
качество продукции; 4) создание производственно-техни-
ческой интеллигенции рабочего класса, плановую под-
готовку высококвалифицированных кадров; 5) использование и
привлечение старойтехнической интеллигенции; 6) вне-
дрение хозрасчетаисоздание условий внутрипромышленногона-
копления и дальнейшего развертывания производительных сил.
Поставив проблему рабочей силы на важнейшее место среди ус-
ловий дальнейшего социалистического строительства, т. Сталин в
то же время рассматривает эту проблему конкретно-исторически, в
неразрывном единстве с процессом технической реконструкции, с
ростом механизации нашего производства, с организацией труда,
82
с экономикой хозрасчета, с социалистической формой общественных
отношений. Все эти указания т. Сталина имеют крупнейшее зна-
чение для исторического материализма, для марксистско-ленин-
ского понимания процесса развития производительных сил.
4. Роль техники в развитии производительных сил
Наука и техника
Все возражения, выдвинутые нами против одностороннего, меха-
нистического, узко «технического» понимания производительных
сил, отнюдь не должны привести нас к ложному выводу, что техника
играет в развитии производительных сил незначительную роль.
Значение материальных средств производства и в особенности
орудий труда, техники для исторического развития огромно. Не-
даром Маркс называет средства труда—«производительные орга-
ны общественного человека»—«не только мерилом развития чело-
веческой рабочей силы, но и показателем тех общественных отно-
шений, в которых совершается труд». Каждой общественной фор-
мации соответствует определенный технический базис, и эко-
номические эпохи «различаются не тем, что производится, а тем,
как производится, какими средствами труда»34.
Прежде всего Маркс никогда не отождествляет технического
процесса с простыми механическими процессами, техники—с
механической «расстановкой» людей; науку механику он не смеши-
вает с наукой об общественной технике производства, с техно-
логией, хотя между этими науками и предметом их изучения су-
ществует самая тесная связь. Историзм—это первейшее требо*
вание материалистической диалектики—Маркс вносит и в свое
понимание техники. Он стремится привлечь внимание к «крити-
ческой истории технологии», к истории производительных ор-
ганов общественного человека. Докапиталистические формации, ко-
торые имели своим производственным базисом ремесло и мануфак-
туру, характеризуются тем, что производитель в них неразрывно
связан с условиями какой-либо одной отрасли производства: в
каждой отрасли непрерывно воспроизводятся свойственные ей одни
и те же ремесленные средства труда, и немалую роль играет искус-
ство самого рабочего. Каждая отдельная отрасль производства
здесь, по словам Маркса, «эмпирически (посредством опыта)
находит соответствующий ей технический строй, медленно совер-
шенствует его и быстро* кристаллизует его, как только достиг-
нута известная степень зрелости!... Раз соответственная форма
инструмента эмпирически найдена, застывает и рабочий
инструмент, как это показывает переход его в течение
34 К. Маркс, Капитал, т. I, с. 151.
6»
83
шТогда тысячелетия из рук одного поколения в руки другого».
Особый характер технико-производственного процесса в каж-
дой отрасли ремесла требует здесь длительной выучки, для
того чтобы подмастерье мог стать мастером-ремесленником. По-
этому отдельные отрасли ремесла превращаются в «тайны» по отно-
шению одно к другому. Этот покров тайны с технического процесса
срывает развитие крупной промышленности, пришедшее вместе с
буржуазным обществом. По словам Маркса, «принцип крупной про-
мышленности—всякий процесс производства, взятый сам по себе и
прежде всего безотносительно к руке человека, разлагать на его
составные элементы—создал всю современную науку технологии.
Пестрые, невидимому, лишенные внутренней связности и застыв-
шие формы общественного процесса производства разложились на
сознательно планомерные, систематически рас-
члененные в зависимости от желательного полезного эффекта
применения естествознания».
«Точно так же,—продолжает Маркс,—технология открыла те н е-
многие группы основных форм движения, в которых
неизменно движется вся производительная деятельность человече-
ского тела, как бы разнообразны ни были применяемые инстру-
менты,—совершенно так же как механика, несмотря на величайшую
сложность машин, не обманывается на тот счет, что все они пред-
ставляют постоянное повторение элементарных механических
средств. Современная промышленность никогда не рассматривает
и не трактует существующую форму известного производственного
процесса, как окончательную. Поэтому ее технический базис ре-
волюционен, между тем как у всех прежних способов про-
изводства базис был по существу консервативен»35.
Приведенные слова Маркса раскрывают всю внутреннюю диа-
лектику исторического развития технологических процессов. Задача,
стоящая перед наукой технологией, это—максимально рационали-
зировать технологический процесс производства, привести его к
сознательному, планомерному применению естествозна-
ния. Для этого, по словам Маркса, необходимо расчленение всего
технического процесса на наиболее общие, основные, необ-
ходимые формы движения, которые берутся независимо от
искусства рабочего как имеющие место при пользовании самыми
разнообразными орудиями. Однако сознательное научное примене-
ние техники не протекает впе определенных отношений классов,
вне условий, созданных общественной формой. Оно стало
возможным лишь в эпоху развития капитализма, когда создается
разнообразие форм труда и вместе с ними развивается представле-
ние об измерении всякого конкретного труда всеобщим, обществен-
но-необходимым трудом, когда появляются машины и растет неза-
35 К. Маркс, Капитал, т. I, с. 487.
84
изменять и совершенствовать свои
висимость технического процесса от непосредственного воздействия
руки работника. Противоречия капиталистической экономики—эко-
номическая борьба между буржуазией и рабочим классом и кон-
куренция между капиталистами—все эти условия требовали в эпоху
развития капитализма все большего совершенствования ору-
дий труда и наибольшей независимости технического процесса
от руки и от искусства рабочего. Отсюда—все возраставшая со-
знательность и планомерность технической организации на каждом
отдельном капиталистическом предприятии, которые составляли яв-
ный контраст со стихийным характером развития буржуазной эконо-
мики в ее целом.
Отсюда—необходимость для восходящей буржуазии постоянно
революционизировать
орудия производства, что составляло характерную особенность раз-
вивающегося буржуазного общества, в отличие от всех прежних
консервативных способов производства. И совершенно иной харак-
тер получает применение техники в условиях загнивания современ-
ного капитализма, ведущих к техническому застою. Лишь про-
летариат, строящий новое, социалистическое общество, становится»
здесь выразителем дальнейшего технического прогресса.
Говоря о технике, как о моменте производительных сил об-
щества, нельзя забывать о постоянной связи, существующей между
техникой и определенными историко-экономическими условиями, о
том пли ином отношение рабочих к орудиям—или, как
выражается Маркс, нельзя забывать об «и с т о р и ч е с к о хМ эле-
менте», входящем в определение средств труда. Техника в этом
отношении представляет собой также историческ ую катего-
рию. Маркс отмечал в самых сложных машинах «повторение эле-
ментарных механических средств». Однако он возражал против
попыток буржуазных авторов определять машину просто как
«сложный» инструмент или ремесленный инструмент опреде-
лять как «простую» машину, т. е. ограничиваться общими тер-
минами механики, без учета исторического своеобразия
машины. Он считал также неправильным проводить различие
между машиной и инструментом, основываясь лишь на том, что
именно в данном случае является движущей силой—рука человека
или сила природы, воды, пара и т. д.
Действительное отличие машины от исторически предшествую-
щего ей ремесленного инструмента лежит, по словам Маркса, в
том коренном изменении, которому подвергается исполнительный
механизм машины, так называемая «рабочая» машина. В ней совер-
шенно изменился самый процесс технической обработки—с вы-
теснением человеческого труда, направленного прежде на эту об-
работку. Подчеркивая этот исторический элемент в определении
машины, Маркс в то же время считал неправильным стремление
мелкобуржуазных идеалистов типа Прудона отождествлять
• технику с экономикой,—видеть, в машине экономическую
категорию, своего рода некоторый «синтез» трудовых функций,
вместо прежде имевшего место разделения общественного труда.
Маркс доказывал, что «способ пользоваться машинами совсем не
то, что сами машины», что технику современного производства
необходимо отличать от ее капиталистического применения.
Разделение труда не только не исчезает с появлением машин,
как это думал Прудон, но оно еще более усиливается. К тому
же мы должны строго различать техническое разделение
труда, имеющее место в мастерской, на фабрике, на пред-
приятии, и разделение труда| во всем обществе. Когда мы
говорим о способе пользоваться машинами, например в капита-
листическом обществе, мы имеем в виду не только техничес-
кие прием ы, которые обусловлены характером применяемых
орудий труда, но и общественные связи, которые осно-
ваны на различном распределении средств производства между
общественными классами. Машина, по словам Маркса, «так же
мало составляет экономическую категорию, как быки, которые
тащат плуг»* 36. Экономические категории буржуазного общества
выражают отношения капиталистического присвоения,—отношения,
которые складываются стихийно, независимо от сознания
членов капиталистических общественных отношений. Техника же
капитализма, которая непрерывно революционизировалась на вос-
ходящей стадии развития буржуазного способа производства, вы-
ражала обобществление процесса на каждом отдельном пред-
приятии и растущую сознательность и планомерность при-
менения здесь орудий труда каждым отдельным капиталистом.
Исторический элемент, вносимый марксизмом в определение
средств труда, состоит в том, что средства труда всегда рассма-
триваются как выражающие собой исторически изменя-
ющееся, активное, сознательное отношение человека к природе.
Производительные органы общественного человека неразрывно свя-
заны в своем историческом развитии с ходом исторического разви-
тия человеческой рабочей силы: они служат мерилом уровня ее
развития и ее производительности на каждой исторической ступени.
Отсюда та важная роль, которую приобретает техника в развитии
производительных сил общества.
Перечисляя факторы, которые способствуют росту производи-
тельности общественного труда, Маркс в одном месте называет
в их числе: во-первых, естественные условия труда, во-вто-
рых, прогрессивное улучшение в области общественных про-
изводительных сил, как то: расширение производства, концентра-
ция капиталов, комбинация и разделение труда, введение машин
и улучшение химических и т. д. методов производства, научные
> i - •
36 К. Маркс, Нищета философии.
86
открытия и изобретения37. Мы сейчас увидим, что в развитий
всех этих естественных и общественных условий производитель-
ности труда техника занимает особо видное место.
Начнем с естественных условий, о значении которых
для развития общества мы отчасти уже говорили выше. Таким
естественным условием прежде всего является «природа» самого
работающего человека, например принадлежность работника к •
определенной расе, народности и т. д. По мнению буржуазных уче-
ных, это последнее оказывает решающее воздействие на его тру-
долюбие и интенсивность его труда. Но действительный историче-
ский опыт целиком опровергает эти насквозь буржуазные импе-
риалистические теории. Он показывает, что «природа» самого
человека—расовые и т. д. особенности сами находятся в зависи-
мости от экономических условий, что они изменяются вместе
с изменением экономики. Нет абсолютно «трудолюбивых», как нет
и абсолютно «ленивых» народов и рас. Развитие капиталистической
промышленности разрушает вялость и неподвижность народов Во-
стока и превращает трудящихся желтой, черной и т. д. рас в
таких же пролетариев, какими являются и их белые братья. Еще
более изумительные превращения внесло сейчас строительство соци-
ализма в СССР в жизнь отсталых народов Кавказа, Сибири, Сред-
ней Азии, создавая всяюду национальные кадры пролетариата,
везде проводя линию на коллективизацию сельского хозяйства,
всюду вводя формы соцсоревнования и ударничества. Очевидно,
что влияние расы, национальности и т. д. на производительность
труда может быть лишь очень незначительным.
Что касается внешних естественных условий, условий окру-
жающей человека природной среды, то они, по словам Маркса,.,
распадаются на два больших класса—на естественное богатство
средствами существования, например плодородие почвы
и т. п., и естественное богатство средствами труда—сила
воды, уголь, металлы, лес и т. д. Как мы уже выяснили,
плодородие почвы и прочие естественные богатства средствами >
существования могут играть решающую . роль лишь на низших
ступенях культуры, при крайне низком уровне техники./
С развитием культуры гораздо более важное значение приобретают
естественные производительные силы—сила живот-
ных, сила воды, ветра, пара. Земля, по словам Маркса, слу-
жит «первоначальным арсеналом средств труда», которые изготовля-
ются из камня, дерева, а затем из металла.
Несомненно, что естественные производительные силы, когда они
используются человеческим обществом, оказывают свое воздей-
ствие на развитие производительности общественного труда: при-
менение силы воды, пара и пр. в значительной степени увеличи-
37 К. Маркс, Заработная плата, цена и прибыль.
67
пает количество продукта труда и способствует ускорению процесса
производства. Но естественные производительные силы—это про-
изводительные силы лишь в возможности: земля, вода, пар
сами по себе не способны оказать на развитие произво-
дительности труда никакого влияния. «Функционирование земли
как средства труда,—замечает Маркс,—предполагает... другие
средства и высокое развитие рабочей силы» 38. Лишь когда
эти естественные производительные силы превращаются в сред-
ство или предмет труда, они становятся факторами раз-
вития его производительности. Но для того, чтобы предмет
труда, данный природой,—дерево, уголь, руда, хлопок—мог всту-
пить в процесс производства, нужна, наряду с определенными об-
щественными условиями, определенная техническая возмож-
ность извлечь этот предмет труда из недр природы и приложить
к нему общественный труд,—иначе говоря, нужен определенный
уровень техники.
Предмет труда—все равно данный ли непосредственно природой
или уже переработанный человеком в виде сырого материала—
является одним из необходимых составных элементов всякого про-
цесса труда. Свойства предметов труда поэтому один из факторов,
способствующих развитию производительных сил общества. Но, как
мы уже могли убедиться, любые предметы труда могут сыграть такую
роль лишь тогда, когда начинается их техническое применение. А
эга роль изменяется в зависимости от характера технического
применения. Переход от дерева, к железу как предмету обработки
несомненно сильно повысил производительность труда первобытною
человека, но эта производительность труда принимает совершенно
иной характер и размеры, когда на добычу железной руды направ-
ляется современная машинная техника.
Несколько сложнее обстоит дело с взаимоотношениями техники
с общественной «комбинацией и разделением труда», т. е. эко-
номикой, с экономическими отношениями как условием развития
производительных сил. Однако, как мы убедимся далее, и здесь зна-
чение техники очень велико. Маркс называет средства труда п о к а-
зателем тех общественных отношений, в которых совершается
труд. Экономические эпохи, по его словам, различаются в зависи-
мости от характера употребляемых ими средств труда. Маркс при-
дает «остаткам средств труда» такую же важность для изучения
исчезнувших общественно-экономических формаций, какую имеют
останки костей для изучения вымерших животных организмов. Сред-
ства труда, по выражению Маркса., представляют собой костную си-
стему общественного производства. Ручная мельница, говорит он,
дает нам общество во главе с феодалом, паровая мельница—совре-
менное капиталистическое производство. •
Механисты понимают мысль Маркса таким образом, что из ха-
33 К, Маркс, Капитал, т. I, с. 153.
Е8
рактера средств труда непосредственно должен вытекать ха-
рактер экономической структуры общества. Механисты рассуждают
по «схеме»: средства труда определяют техническую организацию,
техническая организация общества определяет его экономическую
структуру. Такой механистический взгляд в сочетании с его идеа-
лизмом явился для Троцкого одним из теоретических положений
для обоснования отрицания им возможности построить социализм в
пашей стране, принимая во внимание отсталый характер нашей тех-
ники. «Из крестьянских сох и крестьянских кляч,—писал Троц-
кий,—нельзя создать крупного сельского хозяйства». Легко однако
заметить, что такое непосредственное выведение экономики из ха-
рактера средств производства не дает нам никакого предста-
вления о качественном своеобразии экономического развития, о ле-
жащих в его основе взаимоотношениях классов, о характере распре-
деления средств производства, о классовой эксплоатации и т. п.
Равным образом простые крестьянские земледельческие орудия,
еще применяемые у нас в СССР, сами по себе еще не говорят
о социалистическом характере производственных отношений в сов-
хозах и колхозах, о примененных здесь формах соцсоревнования
и ударничества. Развитие социализма может на первых порах
получить здесь свое выражение и в простом сложении крестьян-
ских орудий в работе колхозов.
Действительная мысль Маркса заключается здесь в том, что
каждый исторический способ производства, в его развернутой
форме, опирается и на определенный технический
базис; этот технический базис не может быть создан на более
ранних исторических ступенях развития общества, в известном
отношении он характеризует данное общество. Паровая мельница
характерна для века капитализма, а не для ранее существовавшего
феодального строя. Равным образом планомерная «электрификация
всей страны» возможна лишь при социализме, при общественном
владении всеми решающими средствами производства, и не может
быть осуществлена полностью в условиях капиталистической част-
ной собственности и конкуренции. В этом смысле технический базис
обусловливает характер общественных отношений, яв-
ляется их показателем: средства производства, как говорит
Маркс, «обусловливают трудовую организацию общества». Достиг-’
нув определенной ступени своей зрелости, общественная техника
требует и определенных общественных форм для того, чтобы было
возможно дальнейшее техническое развитие. Так на примере ману-
фактуры Маркс показывает, как технический характер мануфактуры
(диференцирование инструментов и т. д.), имея своею предпо-
сылкой известную зрелость общественного разделения труда, в
свою очередь способствует дальнейшему общественному разделению
труда, как он приводит! к росту численности рабочих и к растущему
превращению средств производства в капитал.
89
I
Но историческое развитие идет не по пути механистических
схем, вовсе не так, что «сначала» обязательно возникает техника,
«затем»—обусловленная ею экономика. В период своего возникно-
вения каждый новый способ производства исходит и9 той техники,
которую он находит в недрах старой общественной формации. Раз-
витие нового способа производства заставляет его вступить в про-
тиворечие со старой технической организацией; это противоре-
чие разрушается тем, что новый способ производства создает
адэкватный ему технический базис. Так например, возникнув на
старом ремесленном базисе, капиталистический способ производства
должен был вступить в противоречие с феодальной Техникой и пе-
рейти к машинному производству в эпоху промышленного перево-
рота. Точно так же растущий в переходную эпоху социализм на из-
вестной ступени своего развития вступает в противоречие со ста-
рым, унаследованным от капитализма техническим базисом: возни-
кает необходимость завершить техническую реконструкцию всего
народного хозяйства, не только догнать передовые капиталистиче-
ские страны, но и перегнать наиболее передовую капиталисти-
ческую технику. Таким образом не только техника служит «в
конечном счете» известным показателем характера экономической
структуры, не только развитие технического базиса—условие для
развития экономики, но и обратное. Развитие экономики со своей
стороны оказывается движущей * силой в развитии самого техниче-
ского базиса. Причины и следствия здесь диалектически меняются
местами. На известной ступени развития построение новой техни-
ческой базы становится необходимым условием существования,
укрепления и дальнейшего развития самой социалистической эконо-
мики. Но это завершение технической реконструкции становится
возможным только благодаря особенностям той же экономики строя-
щегося социализма, после завершения построения фундамента со-
циалистической экономики.
На истории развития машины Маркс ярко показал это влияние
экономики на развитие техники и роль техники в развитии эко-
номики. По мере укрепления капиталистического способа произ-
водства, растут потребности рынка и необходимость в массовом
производстве товаров. Поэтому промышленная революция начи-
нается с «исполнительного» механизма машины, с такого техниче-
ского переворота, при котором прежний ремесленный инструмент
увеличивается, усложняется и многие орудия объединяются
одним двигателем. Дальнейшее развитие классовой борьбы между
” __ ---- ~ « толчок развитию тех-
капиталистом и рабочим дает дальнейш
пики. Она превращает машины* «в боевые средства капи-
тала против возмущений рабочих». Каждое новое техническое
изобретение—например автоматический прядильный станок (сель-
фактор), паровой молот и т. д.—имеет своей целью заменить
рабочую силу силой машины. Этим вызывают конкуренцию в рао-
90
тущей армии безработных и понижают таким путем материальный
уровень рабочего. Сюда присоединяется конкуренция капитали-
стов между эробой, которая заставляет их совершенствовать свои
орудия производства в целях лучшего сбыта своих товаров. Все
эти условия приводят к все возрастающей механизации техни-
ческого процесса, к тому, что рабочая сила постепенно вытесняется
из двигателей, из передаточных механизмов: уменьшается потреб-
ность в контроле и наблюдении со стороны рабочего, сокращается;
число рабочих рук, обслуживающих машину. Только организо-
вав производдтво машин при помощи машин, капиталистиче-
ская промышленность находит для себя «адэкватный технический
базис». 01
Развитие машины получает свое завершение в современной авто-
матической системе машин. Здесь предмет труда прохо-
дит «последовательный ряд взаимно связанных процессов, которые
выполняются 1|епью разнородных, взаимно дополняющих друг друга
рабочих машин»39. Процесс труда, выполняемый с помощью машин,
становится непрерывнее: непрерывная связь отдельных про-
цессов господствует на фабрике. Растущая на современной нам ста-
дии развития автоматизация производства, конвейерная система,
непрерывный поток—все это продукты капиталистической рациона-
лизации производственного процесса. Но технический рост здесь
начинает уже выходить за пределы, допускаемые рамками капита-
листической собственности. Дальнейший рост механизации и авто-
мехапизапии, связывающий промышленность в одно техническое
целое, возможен лишь при общественной собственности на сред-
ства производства: так в недрах капитализма созревают материаль-
но-технические предпосылки нового общественного строя, социа-
листического.
Поэтому капиталистическая собственность, постоянно революцио-
низировавшая в период развития капитализма средства производ-
ства, приводит на высшей империалистической стадии капитализма
к своей прямой противоположности—наряду с известными крупней-
шими достижениями современной передовой капиталистической тех-
ники опа одновременно ведет к техническому застою, к
невозможности целиком использовать растущие производительные
силы в рамках капитал
ма и даже к частичному их разрушению
Ленин в своем «Империализме» приводил яркие примеры техниче-
ского загнивания современного капитализма, когда новые изобрете-
ния, например| в стекольной промышленности, не применяются, кла-
дутся «под сукно». Сейчас в связи с разразившимся экономическим
кризисом особенно обнаружились эти тенденции технического застоя
и технической реакции. С целью организовать «общественные ра-
боты» для безработных буржуазия заменяет мощные экскава-
89 К. Маркс, Капитал, т. I.
91
торы простыми киркой и лопатой; имеющиеся в изобилии тракторы
оказываются недоступными для большого числа фермерских хо-
зяйств. Выбрасывается лозунг «долой электричество», и буржуаз-
ные философы типа О. Шпенглера начинают слать проклятия тех-
нике и славословить возвращение человека к природе. В то же
время социалистическое хозяйство в Советском союзе, овладевая
передовой техникой и сочетая ее с социалистической организацией
труда, ведет к небывалому росту производительности труда, закла-
дывает основы дальнейшего технического прогресса и разрешает
сложнейшие технические задачи, не решенные капитализмом.
Мы видим таким образом, что экономические отношения спо-
собствуют развитию производительности общественного труда,
лишь находясь в тесной взаимозависимости с общественной техни-
кой и через посредство овладения техникой. Еще
в большей степени это относится к той роли, которую играет в раз-
витии производительных сил общества паука. Маркс называет
науку «общей производительной силой», отличая ее таким путем от
непосредственно входящих в производительный процесс обществен-
ных производительных сил. Маркс неоднократно подчеркивает осо-
бенно важное значение, которое имеют научные открытия и изоб-
ретения для развития производительных сил; по его словам, ис-
кусство отдельного рабочего «исчезает как ничтожная, не имею-
щая никакого значения деталь перед наукой». Но для того, чтобы
паука могла стать этим могущественным фактором развития произ-
водительных сил, необходимо ее техническое применение
в процессе производства. Это обстоятельство накладывает на науч-
ный труд специфически общественный отпечаток, обусловленный
каждый раз данной экономической структурой.
Так, для общества товаропроизводителей научный труд является
производительным лишь поскольку он входит в производство това-
ров. В условиях капиталистического общества научные открытия
и изобретения неизбежно присваиваются капиталистами и получают
свое техническое применение в капиталистических интересах. Только
в условиях социалистического строительства развитие пауки и ее
техническое применение могут получить пышный расцвет в инте-
ресах самых широких масс трудящихся. Поэтому, пока нет эконо-
мической потребности в техническом применении научного изобре-
тения, это научное изобретение само по себе не может оказать
пикакого воздействия на развитие производительных сил. Порох,
книгопечатание были изобретены еще в глубокой древности, однако
они не получили тогда никакого промышленного значения. Изобре-
тение паровой машины относится к концу XVII в., но до конца
XVIII столетия ее существование само по себе не вызывало никакой
промышленной революции. Лишь возросшие потребности торговли
вызвали техническое приложение давно открытых наукой свойств
пара. Только социализм создает условия для «электрификаций всей
92
страны», для широкого . применения методов теплофикации, для
подземной газофикации угля и т. д. Короче говоря, научные
открытия только тогда могли оказать значительное воздействие
на развитие производительных сил, когда они совпали
во времени с общим! движением».
«Если техника,—писал в одном из своих писем Энгельс,—в зна-
чительной степени по большей части зависит от состояния науки, то
обратно—наука гораздо больше зависит от состояния и потребности
техники»40. Подчеркнутая здесь Энгельсом взаимозависимость, су-
ществующая между наукой и техникой в их развитии, крайне
существенна. Маркс, Энгельс, Ленин считали нужным отметить
исключительную важность и революционное значение некоторых
научных изобретений: гений Уатта, сумевшего оценить универсаль-
ное значение своей паровой машины, передачу электрического тока
по проволоке, открытую Депре, способ непосредственного добыва-
ния газа из угольных пластов, открытый Рамзаем, и т. д. Энгельс
называл всю историю человечества «историей перехода от практи-
ческого открытия превращения механического движения в теплоту
до практического открытия превращения теплоты в механическое
движение»—т. е. от открытия огня первобытным человеком до соз-
дания современной паровой машины41. Это значение научных от-
крытий не уменьшается от того, что они не сразу и не всегда не-
посредственно получают свое практическое применение, хотя имеют
исключительную важность для научной теории. Открытие Майером,
Клаузиусом и др. учеными закона сохранения энергии имело исклю-
чительное значение для всего дальнейшего развития техники.
Но история показывает вместе с тем, что научные открытия и
научные теории менее всего являются свободным порождением ум-
ственного творчества отдельных ученых изобретателей, а вызы-
ваются к жизни потребностями и предшествующим состоянием
техники. Так например геометрия возникла из потребности из-
мерения площадей, в процессе развития земельной собствен-
ности. Вся наука гидростатики—открытия Торичелли и т. д.—
была вызвана к жизни потребностью регулировать горные по-
токи в Италии в XVI и XVII вв. Весьма важное значение для
научного развития имело непостоянное (спорадическое) применение
машин еще в мануфактурный период. Исключительную роль, по
указанию Маркса, сыграли в развитии науки часы, на которых
была построена вся теория равномерного движения: в то же время
«часы дали первую мысль применить к производству автоматы».
Такое же значение в развитии науки и техники имела мукомолы
пая
мельн
'Л
Учение о трении, исследование
математических
форм—все это получило свое развитие на изучении мельницы.
Письмо Энгельса к Щтаркенбургу от 1894 г.
Ф. Энгельс, Антн-Дюринг.
93
Мы . видим таким образом, что состояние техники является
одновременно и условием применения естественных богатств и сил
природы и мощным оружием экономической борьбы, и во-
площением движений науки, и предпосылкой движения и разви-
тия предметов, на которые направляется человеческий труд. Техни-
ка служит мерилом для каждой исторической ступени в развитии
человеческой рабочей силы, она оказывается предпосылкой даль-
нейшего экономического развития.
В первоначальный период развития капиталистической промыш-
ленности быстрый рост техники и замена прежних ремесленных
орудий машинами, вытеснявшими ручной труд, оказали особенно
жестокое воздействие на жизненное положение рабочего класса.
Они вызывали тогда возмущение рабочих против машин, они поро-
дили движение за разрушение машин, которые рабочие рассматри-
вали как своих непосредственных врагов. Сейчас пролетариат уже
научился различать современну ю технику и ее капи-
талистическое применение, капиталистическую экономику.
Механизация производственного процесса достигла сейчас в пере-
довых капиталистических странах изумительных рекордов. Создан
целый ряд новых машин, заменяющих ручной труд рабочего. Изоб-
ретение машин в стекольной промышленности, в строительном деле,
полная механизация добычи угля, механизация земледельческих
процессов путем введения тракторов и комбайнов,—все эти техни-
ческие изобретения позволяют развить огромную производитель-
ность труда, удешевить производство, ускорить во мною раз
производственный процесс. Механизация позволяет значительно
у мсныпить число необходимых рабочих рук. Так например на некото-
рых капиталистических предприятиях ткацкой промышленности один
рабочий обслуживает сейчас свыше 100 ткацких станков! Необ-
ходимости в контроле со стороны рабочего и в применении рабочих
рук уменьшается также благодаря росту автоматизации производ-
ственною процесса, введению непрерывною потока и т. д. Но все
эти великие достижения техники приводят к совершенно раз-
личным социальным последствиям при различных эко-
номических структурах,—при капитализме и при социализме.
«При капитализме,—писал Ленин по поводу открытия Рамзая
в области угледобычи,—«освобождение» труда миллионов горно-
рабочих, занятых добыванием угля, породит неизбежно массовую
безработицу, громадный рост нищеты и ухудшение положения ра-
бочих...» При социализме применение способа Рамзая, «освобо-
ждая труд миллионов горнорабочих, позволит сразу сократить
для всех рабочий день», сделать условия труда более гигиеничными
и т. д.42. Те же отрицательные социальные последствия для рабо-
42 Лепин, т. XVI, ч. 2, изд. 2-е, с. 317.
94
чего класса отмечает Ленин, говоря о системе труда инженера
Тейлора—об этом высшем достижении современной капиталистиче-
ской рационализации производства. «Все эти громадные усовер-
шенствования,—замечал Ленин,—делаются п роти в рабочего,
ведя к еще большему подавлению и угнетению его и При этом
ограничивая рациональным, разумным разделение труда внутри
фабрики. Естественно, появляется мысль: а распределение труда
внутри всего общества?.. А во всем общественном производстве
остается и растет хаос, приводящий к кризисам, когда накоплен-
ное богатство не находит покупателя, а миллионы рабочих гибнут
и голодают, не находя работы...»Совершенно иные последствия воз-
никают после победы пролетариата, в условиях социалисти-
ческой рационализации труда: «Крупное производство, машины,
железные дороги, телефон—все это дает тысячи возможностей со-
кратить вчетверо рабочее время организованных рабочих, обеспе-
чивая вчетверо больше их благосостояние, чем теперь»43.
В то же время Ленин отмечает внутренние противоречия техниче-
ского прогресса на современной стадии капитализма, который
причудливо переплетается с технической реакцией, с за-
стоем и загниванием: «Капиталистические варвары сильнее всякой
цивилизации. Куда ни кинь, на каждом шагу встречаешь задачи,
которые человечество в состоянии разрешить немедленно. М е-
шает капитализм... Он разрешил сложнейшие задачи тех-
ники и застопорил проведение в жизнь технических улучше-
ний—из-за нищеты и темноты миллионов населения, из-за тупой
скаредности горстки миллионеров... Но молодое растет и возьмет
верх, несмотря ни на что»44.
Приведенные соображения Ленина представляют собой гениаль-
ное предвосхищение двух путей технического развития, по кото-
рым идут, с одной стороны, задыхающийся сейчас в тисках кри-
зиса капиталистический мир, с другой стороны, социализм, все
более расширяющий свою индустриальную базу в Советском со-
юзе. В период реконструкции экономика строящегося социализма
пришла в противоречие с унаследованной от дореволюционной
России отсталой техникой: она требует создания адекватного ей
технического базиса. Поэтому «техника в период реконструкции
решает все» (Сталин). Отсюда лозунг «овладения техни-
к о й», выдвинутый сейчас коммунистической партией. Поэтому, как
указывает резолюция XVII партконференции, основной хозяй-
ственной задачей второй • пятилетки является «завершение ре-
конструкции народного хозяйства, создание новейшей тех-
нической базы для всех отраслей народного хозяйства». В
кратчайший срок мы должны догнать в техническом отношении пе-
редовые капиталистические страны. Передовую технику, созданную
43 Ленин, Собр. т. XII ч. 2, с. 407—408.
44 Ленин, Собр. т. XVI, изд. 2-е, с. 622—623.
95
капитализмом, мы соединяем о социалистической организацией тру-
да, придавая ей тем самым новое социалистическое каче*
ство, вызывая совершенно иные социальные последствия для рабо-
чего класса, облегчая его труд, улучшая его материальное
положеЛе. Но самая передовая капиталистическая техника ока-
жется недостаточной для создания вполне адекватного социализму
технического базиса. Мы должны будем перегнать в техни-
ческом отношении самые передовые капиталистические страны,
ш. «Электрификация всей страны»
создать образцы новой техв
HI
закладывает основы нового технического строя, показателя общест-
венных отношений, в которых будет совершаться коммунистиче-
ский труд.
5. Роль рабочей силы. Производственные отношения.
Какое бы огромное значение ни имел технический базис обще-
ственного производства, все же средства производства остаются
«мерилом человеческой рабочей силы», «материальными факторами
живого труда». Учение Марксам Энгельса, преодолевая буржуазную
ограниченность классической эконом
считает труд единственным
источником всего материального богатства. «Прошлый труд,—гово-
рит Маркс,—как в виде средств труда, так и в виде материалов
имеет значение в производстве только в контакте с живым трудом,
как его вещественный момент»45. Производительность любой маши-
ны, по его словам, измеряется той степенью, в какой она замещает
человеческую рабочую силу. у у , ; ,
Исходя из единства человека и остальной природы, Маркс по-
казывает диалектический переход от естественной к обще-
ственной стороне рабочей силы: «Созидание стоимости есть пре-
вращение рабочей силы в труд. В свою очередь рабочая сила есть
прежде всего вещество природы, преобразованное в
человеческий организм»46. Рабочая сила есть прежде
всего принадлежность человеческого организма, результат усвое-
ния им вещества природы. Превращение рабочей силы в труд, если
мы возьмем рабочую силу исключительно с этой ее естественной
стороны, есть проявление естественной силы человеческого орга-
низма, его физических и духовных способностей. Под рабочей си-
лой и работоспособностью Маркс понимает «совокупность фи-
зических и духовных способностей, которыми распола-
гает конкретный организм, живая личность человека и которые
пускаются им в ход, когда он производит какие-либо потребитель-
ные ^стоимости»47. Самые различные виды труда, взятые с их
физиологической стороны, являются функциями человеческого орга-
низма, «тратой человеческого мозга, нервов, мускулов, органов
15 «Маркс и Энгельс о Фейербахе», «Арх. М. и Э.», т. I, с. 250.
46 К. Маркс, Капитал, т. I, с. 142.
47 Там же.
чувств и т. п.». От этой материальной, физиологической, естествен- ;
ной основы рабочей силы мы не можем никак отрешиться, если
только не хотим отступить от материализма,—так, как это напри-
мер делает неокантианец Рубин, изгоняющий всякое предста-
вление о физиологическом процессе из своего учения об «абстракт-
ном труде» товарно-капиталистического общества. Каковы бы ни
были конкретные виды производительного труда, на создание ка-
ких различных потребительных стоимостей этот труд ни был бы
направлен—между самыми различными конкретными видами труда
существует всегда некоторое материальное единство. Это— I
некоторая «производительная затрата человеческих мышц, нервовД
мозга и т. д.».
Кроме физических способностей человеческая рабочая сила пред-
ставляет собой и определенную совокупность духовных спо-
собностей, которые в процессе труда превращаются в интеллек-
туальные затраты, в расходование умственного труда. Совер-
шенно неправильно было бы представлять себе материальное
производство и совокупность материальных производственных
сил таким упрощенным образом, чтобы к ним вовсе не имело отно-
шения сознание человека. Процесс труда не ограничивается потреб-
лением мускульной энергии рабочего: он должен постоянно сопрово-
ждаться контролем со стороны рабочего, применением известных
знаний и умений, в которых проявляется искусство, ловкость
рабочего, его производственная квалификация. Чем более квали-
фицирован труд, чем сложнее машины и другие средства произ-
водства, которые используются в производственном процессе, тем
все большее значение получает в нем техническая обученность и
искусство рабочего по сравнению с его непосредственно мышеч-
ными, физическими усилиями. Достаточно вспомнить труд прядиль-
щика, механика и т. д., чтобы понять весь сложный характер
труда как психо-физиологического процесса.
Но чем определяются качество и степень умения и знания каж-
дого индивидуального рабочего? Очевидно теми требованиями, ко-
торые предъявляются к рабочему данной общественной средой в
данных общественных условиях производства. А эти требования и
эти условия труда совершенно различны в первобытном обществе,
в средние века, при капитализме. Понятие рабочей силы отнюдь не
исчерпывается ее естественной, физиологической и т. п. основой.
Человеческая рабочая сила существует и превращается в труд
всегда в определенной общественной форме. Физические
и духовные способности, определяющие рабочую силу и ее фи-
зические и умственные затраты, проявляются всегда в процессе
труда как физические и духовные способности и затраты их у
целых общественных групп: составляющие эти группы
люди находятся в определенных общественных отноше-
ниях. В классовом обществе участвующая в производственном
7 Диалект, и истор. материализм.
37
процессе человеческая рабочая сила всегда представлена опре-
деленным производительным классом, который стоит в опре-
деленных отношениях к противоположному ему по интересам, экс-
плоатпрующему его труд непроизводительному классу. Рабы,
крестьяне, наемные рабочие—такова живая рабочая сила классо-
вых обществ и их важнейшее орудие производства. «Из всех
орудий производства наибольшую производитель-
ную силу представляет сам революционный
класс»* 48. Этому положению Маркса, которое так часто склонны
игнорировать ваши механисты, Ленин придавал исключительно важ-
ное значение.
Приведенное положение Маркса подчеркивает подлинный револю-
ционный характер всего марксистского учения о производительных
силах. Это крупнейшее значение производительного класса средн
всех орудий производства разумеется следует понимать не в узко
«количественном» смысле. В капиталистическом обществе, напро-
тив, мы наблюдаем тенденцию постоянного капитала, т. е. средств
производства, возрастать быстрее доли переменного капитала, т. е.
рабочей силы. В условиях советской экономики важнейшей задачей
является механизация ручного труда, т. е. усиление значения тех-
ники в противоположность простым физическим затратам рабочей
силы. Все дело в том, что для определения высоты, зрелости про-
изводительных сил на каждом историческом этапе необходимо счи-
таться не только с уровнем применяемой техники, но и со степенью
овладения производительным классом стой техникой, со степенью
его производственной квалификации, с характерОхМ обществен-
ной организации труда. А для определения этих послед-
них существенное значение имеют взаимоотношения между клас-
сами, форма* 'классовой эксплоатации и уровень классового сознания
производительного класса. Сами средства производства суть, по вы-
ражению Маркса, «м е р и л о развития рабочей силы». В револю-
ционном конфликте между производительными силами и производ-
ственными отношениями на первый план также выступает револю-
ционный производительный класс.
«Организация революционных элементов в класс,—говорится у
Маркса немедленно за его знаменитым положением,—уже заранее
предполагает существование всех тех производительных сил, кото-
рые могли зародиться в недрах старого общества» 4Э. Роль револю-
ционного эксплоатируемого класса заключается в данном случае
в том, что он представляет в своей борьбе все элементы производи-
тельных сил, которые восстают против старого способа производства.
При рассмотрении производительных сил мы не должны отрывать
человеческую рабочую силу от ее технического ме-
48 К. Марк с, Нищета философии.
48 Там ж е.
93
рила, которое данЬ в средствах гфомзводотва, равно как не дол-
жны представлять себе и технику вне процесса овладения этой
техникой, вне применения ее рабочей силой. В то же время
мы должны отличать производительные силы от способа их при-
менения, от тех общественных отношений, которые служат формой
развития производительных сил. Вопрос о месте производитель-
ного класса в развитии производительных сил неразрывно свя-
зан с вопросом о взаимоотношении между производительными
силами и теми общественными производственными от-
ношениями, в которых протекает процесс общественного про-
изводства. Поэтому, подчеркивая Идущее значение рабочего класса
по отношению ко всем элементам производительных сил, непра-
вильно внешне, механистически «сравнивать» элементы произво-
дительных сил} и ставить вопрос так, как это иногда делается в ли-
тературе: 1гго «важнее» для развития производительных сил—сред-
ства производства или рабочая сила. Вопрос об исторической роли
техники, затрат рабочей силы и т. д. нельзя вместе с тем решать
чисто абстрактно, без анализа исторически определенной обществен-
ной формы развития производительных сил и конкретной роли
каждого из этих элементов производительных сил.
«Во время производства,—говорит Маркс,—люди относятся не
только к природе, но и друг к другу. Они не могут производить,
не соединяясь известным образом для совместной деятель-
ности. Чтобы производить, люди вступают в определенные связи
и отношения, и только через посредство этих обще-
ственных связен и отношений имеет место воздей-
ствие людей па природу, имеет место производство»50.
В предисловии «К критике политической экономии» Маркс характе-
ризует общественные отношения, в которые люди вступают «в об-
щественном отправлении своей жизни», в «опре де лени ьъе, от
их воли не зависящие отношения,—производственные отно-
шения, которые соответствуют определенной ступени -развития их
материальных производительных сил. Совокупность этих производ-
ственных отношении образует экономическую стру кт у р у
общества». '
Здесь Марксом сделаны все важнейшие указания для понимания
отличительных черт производственных отношений, через посредство
которых совершается «воздействие людей на природу». Эго прежде
всего отношения для «совместной деятельности и для взаимного I
обмена продуктами своей деятельности», т. е. общественные отно-
шения, выражающиеся в общественном сотрудничестве и в
разделении труда. Это, далее, всегда исторически опре-
деленные отношения,—отношения не вечные, изменяющиеся и
преходящие, характеризующиеся особым качеством на каждой исто- '
50 К. Марк с, Наемный труд и капитал (uoflHt'pKHyTO нами.—А вторы).
7* 99
рической ступени. 11|юизводсТвейпыё отношения -отношения ма-
териальные, складывавшиеся в производстве материальной жиз-
ни до сих лор независимо от воли вступающих в них людей, выража-
ющие отношение этих людей к средствам производства, а
потому именно эти отношения и выделяются нами как материальная
основа общества, как его экономическая структура из всей совокуп-
ности общественных отношений. Это—отношения, соответствующие
определенной ступени развития производительных сил и изме-
няющиеся вместе с развитием производительных сил.
Материалистическая диалектика является основой изложенных
нами взглядов марксизма на производственные отношения. Поэтому
важно остановиться на вопросе о материальности производ-
ственных отношений и на их исторической определенно-
сти: здесь мы имеем особенно много ошибок и извращений. Ма-
териальный характер производственных отношений или всячески за-
тушевывается или совершенно отрицается современным социал-фа-
шизмом. Так например «авст[О-марксист> Макс Адлер, который стре-
мится «соединить» Маркса с Кантом, понимает общественную связь
людей как их психическую связь, как психическое взаимодей-
ствие. Каутский тоже всячески подчеркивает психологи чес-
к и й «волевой» момент в образовании производственных отношений.
Согласно Каутскому, производственные отношения складываются как
«следствие сильной воли» людей, участвующих в производственном
процессе, «воля» же к созданию производственных отношений по-
рождается потребностями людей, которые в свою очередь
обусловлены развитием производительных сил общества51. Но
мы уже знаем, Каутский сводит самое развитие производи-
тельных сил к процессу познания. Получается, что развитие
познания вызывает у людей потребности, а потребности порождают
«волю» к образованию производственных отношений. Так истори-
ческий материализм подменяется Каутским буржуазным идеализмом
и волюнтаризмом!
В противовес такому психологическому пониманию производ-
ственных отношений т. Бухарин выдвигает свое механистиче-
ское воззрение на существо их «материальности». Он считает
«дельными» аргументы «психомарксиСтов» в пользу того, что об-
щественные отношения суть психические взаимодействия людей,
и стремится найти против их доводов контраргументы. Для
этого т. Бухарин сводит производственные отношения к разме-
щению, к расстановке людей в пространстве и вре-
мени. «В чем выражается отношение?»—спрашивает т. Бу-
харин. «В том,—отвечает он на этот вопрос,—что каждый че-
ловек имеет свое место, так же как винтик в часовом механизме.
51 Каутский, Матер, понимая, истории.
100
Именно эта определё'яносгь положения в пространстве, «на тру-
довом поле» и делает из этого «размещения^ «распределения»
общественно-трудовое отношение». «Под производствен-
ными отношениями,—пишет в другом месте т. Бухарин,—я ра-
зумею трудовую координацию людей (рассматриваемых как живые
машины) в пространстве и времени. Система этих отношений на-
столько же «психична», как система планет вместе со своим солн-
цем» 52.
Вульгарно-механистическая концепция т. Бухарина находит
свое отражение и в его понимании взаимоотношений между про-
изводительными силами и производственными отношениями. Как
мы уже выяснили, производительные силы т. Бухарин в основном
сводит к технике как наиболее точному выражению «равновесия»
между природой и обществом. По мнению т. Бухарина, производ-
ственные отношения, как размещение людей в пространстве, всецело
определяются «техникой», системой машин, их сочетанием, ор-
ганизацией вещественного аппарата фабрики. «Сочета-
ния орудий труда, общественная техника, определяют собой соче-
тания и отношения людей, т. е. общественную экономику». Таким
образом «общественная экономика», производственные отношения
сводятся т. Бухариным к «техническим» сочетаниям, к размещению
людей в техническом процессе. Техника есть вещественный аппа-
рат, к которому «прилажена» экономика, образующая людской
аппарат того же технического процесса: между ними также суще-
ствует, по словам т. Бухарина, «равновесие». «Если общество су-
ществует, то должно быть определенное равновесие между его
техникой и его экономикой, т. е. между совокупностью его орудий
*груда и его трудовой организацией, между его производительным
вещественным аппаратом и его производительным людским аппа-
ратом» 53.
Механистическая установка т. Бухарина в определении произ-
водственных отношений и их связи с производительными силами
получила свое дальнейшее развитие в советской литературе: в ра-
ботах тг. А. Кона, С. Бессонова, Н. Дубровского—в его воззре-
ниях на общественную формацию—и др. Эта механистическая ус-
тановка привела механистов к с м е ш е н и ю технического про-
цесса и его общественной формы. Производительные силы и произ-
водственные отношения на «равных правах», как одинаковые «со-
ставные части» включались механистами в предмет марксистской
политэкономии. В то же время механисты выводили производствен-
ные отношения непосредственно из данного уровня техники,
понимали их как техническое размещение людей. Они давали по-
52 Н. Бухарин, Теория исторического материализма, с. 10—161.
53 Ткам же, с. 146, 148, 152, 153 и т. д.
< •
101
этому «чисто физиологическое и энергетическое истолкование таким
историко-экономическим категориям, так например абстрактный
труд товарно-капиталистического общества и т. д •
Противоположное, меньшевистски-идеалистическое извращение
марксизма в вопросе о производственных отношениях нашло свое .
выражение в работах Рубина и некоторых его последователей.
Все теоретическое построение Рубина проникнуто кантианским ду-
ализмом. Основу теории исторического материализма, по мнению Ру-
бина, как и других меньшевиков, составляет «приспособление
производственных отношений людей к развитию производительных
сил». По теории Рубина необходимо различать в капиталистическом
хозяйстве «две различных его стороны: техническую и социально-
экономическую», т. е. производительные силы, изучаемые особой
«наукой об общественной технологии», и производственные отноше-
ния, составляющие предмет политической экономии. «Политическая
экономия,—заявляет Рубин,—изучает не материально-техническую
сторону капиталистического процесса производства, а его соци-
альную форму... Техника производства или производительные силы
входят в области исследования экономической теории Маркса толь-
ко как предпосылка». Таким образом производительные силы ото-
ждествляются Рубиным с техникой, и в то же время «социальное»
отрывается у Рубина от «материального». Получается, что соци-
альная форма не материальна. Попутно отметим, что,
проводя идеалистический разрыв между материальным производ-
ством и его общественной формой, Рубин только следует Каут-
скому, который также «различает» производство и производствен-
ные отношения, исходя из интересов... капиталистического про-
изводства ! «Проблема производства,—вещает Каутский,—важнее,
чем вопрос о производственных отношениях. Поэтому надо со-
действовать возрождению капиталистического хозяйства...»
Что же понимает под производственными отношениями Рубин,
если это не материальные отношения? В товарно-капиталистическом
обществе, по Рубину, это—отношения купли-продажи, отноше-
ния равноправных субъектов хозяйства. «Совокупность произ-
водственных отношений между людьми,—пишет Рубин,—предста-
вляет собой не единую, связанную систему... В товарном
хозяйстве товаропроизводитель связан лишь с неопределенным
рынком, в который он включает себя посредством прерыви-
стого ряда единичных договорных сделок...» К про-
стому обмену товаров Рубин сводит и основное производственное
отношение капитализма—отношение классовой э к с п л о а т а ц и и
между капиталистом и рабочим: «И капиталист, и наемный рабо-
чий, и землевладелец суть формально независимые друг от друга
товаровладельцы. Непосредственное производственное отно-
шение между ними должно быть еще установлено (?!), и при-
том в форме, обычной для товаровладельцев, в форме куплп-
102
продажи...»51. Таким образом социальная форма отрывается Гу-
биным от своей материальной основы, от материального процесса
производства. Классовая сущность производственных отношений
игнорируется и замазывается Рубиным. Социальная форма сводится
меньшевиком Рубиным исключительно к меновой форме, к до-
говорно-правовым отношениям. Неудивительно, что и аб-
страктный труд в товарно-капиталистическом обществе совершенно
утрачивает у идеалиста Рубина свою естественную, физиологиче-
скую сторону и не содержит «ни атома материи»!
Это идеалистическое понимание меньшевиком Рубиным социаль-
ной формы и отрыв производственных отношений от производи-
тельных сил получили поддержку со стороны меньшевиствую-
щего идеализма. Так, выступая с защитой взглядов Рубина,
т. Карев говорил: «Политическая экономия имеет своим предметом
изучение тек социальных форм, которые способствуют раз-
витию производительных сил при капитализме и в то же время
вступают в противоречия с ними... Можно ли сказать, что если мы
даем такое определение предмету политической экономии, если мы
выдвигаем момент социальной формы, то мы приходим к идеали-
стической точке зрения и устраняем совершенно материальный
момент, подрываем основания материалистического понимания исто-
рии? Мне кажется, что сказать это было бы абсолютно непра-
вильно... Производственные отношения конечно не представляют
собой чего-то материального в смысле чего-то вещественного, по-
добного веществу природы, но производственные отношения и не есть
нечто идеальное, они—производственные отношения людей, опре-
деленным образом связанных в процессе производства» 54 55 и т. д.
Вышеприведенные слова т. Карева с убедительностью говорят
о том, что, подобно «психомарксистам», механистам и неокантиан-
цам, и мепьшевпствующий идеализм не понимает особого со-
циального качества производственных отношений и смазы-
вает вопрос об их материальности. М. Адлер, Каутский,
Богданов отождествляют производственные отношения с психиче-
скими взаимодействиями людей, с их волевыми отношениями.
Тов. Бухарин видит их материальность в механическом размещения
людей в пространстве и времени. Для Рубина, как и для всех кан-
тианцев, «социальная форма» остается за пределами материального
процесса производства. С точки зрения т. Карева «материя обще-
ственной жизни», «материальный момент» (?!) производственных от-
ношений состоит в том, что люди определенным образом «связаны»
в процессе производства^ и в этом смысле производственные отно-
шения «не идеальны»: иными словами, «материальность» производ-
54 И. Рубин, Очерки по теории стоимости Маркса, изд. 3-е, 1928, с. 10—
11, 25—23 и др.
55 Н. К а р е в, К вопросу о предмете политической экономии, «Пид зна-
менем марксизма» № 5 за 1929 г.
103
ственных отнешейий только в том, что они реально, «определенным
«образом» существуют, а не ведут «идеального» существования
Но ведь с таким взглядом могут вполне согласиться и Адлеры и Ка-
утские: ведь определенные «психические», «волевые» связи также
реально существуют!
Между тем и Маркс и Ленин» совершенно иначе понимали
материальность производственных отношений и вовзе не сводили
дело к их определенному бытию. Маркс никогда не разграничивал
«материальное» содержание производства и его «социальную» форму.
Для Маркса—о бщественн о-о буслов ленное производ-
ство и есть материальное производство. Отличительную осо-
бенность производственных отношений Маркс впол :е отчетливо вы-
разил в предисловии «К критике политической экономии», указав,
что люди вступают в них в общественном производстве
мат е р и а л ьп о й жизни, или, как выражается Маркс,—«в об-
щественном отправлении своей жизни», т. е., иными словами, что
эти отношения «совместной деятельности» суть отношения этих лю-
дей к материальным средствам производства и что потому эти отно-
шения «не зависят от их воли», и, наоборот,способ производ-
ства материальной жизни обусловливает собой процесс духовной
жизни. Ту же особенность производственных отношений отмечает
и Ленин, когда проводит различие между идеологическими обще-
ственными отношениями и материальными отношениям и,
т. е., по определению Ленина, такими, «которые склады-
ваются, не проходя через сознание людей». По слевам
Ленина, основная идея Маркса и Энгельса «состояла в том, что
общественные отношения делятся на материальные и идеологи-
ческие. Последние представляют собой лишь надстройку над пер-
выми, складывающимися помимо воли и сознания человека,
как (результат) форма деятельности человека, напра-
вленной на поддержание его существо ван ия>5;. И
в другом месте Ленин подчеркивает «объективную законо-
мерность в развитии системы общественных отношений» и ищет
«корни этих отношений в степени развития материального произ-
водства» 56 57. —
Процесс производства материальной жизни, т. е. процесс труда,
направленный на поддержание непосредственного существования
человека, и складывающаяся в с-амоьг этом процессе объективная
закономерность развития производственных отношений, обусловли-
вающих сознание и волю людей,—вот в чем усматривали Маркс,
Энгельс, Ленин материальность производственных отношений.
Из этого вытекает и та взаимозависимость, которую марксизм уста-
навливает между производственными отношениями и производитель-
56 Ленин, т. I, с. 71,80.
57 Ленин, Кгрл Маркс.
101
иыми силами. Подобно тому как производительные Силы отнюдь
пе являются «чисто технической» категорией, но категорией
социальной, так и производственные отношения, их «соци-
альная форма», вовсе не оторва и ы от протекающего в этой
форме материально-технического процесса, как то думают идеали-
сты. С другой стороны, эти материальные, производственные отно-
шения не сводятся к технической организации производства
п к расстановке людей, как полагают механисты. Марксизм стоит на
точке зрения диалектического единства технического и экономи-
ческого процесса, производительных сил и производственных отно-
шений, наряду с их тождеством указывая и их различие. Марксист-
ская политэкономия изучает не производство «вообще», взятое вне
его общественной формы. Она изучает «общественный строй про-
изводства», «общественные отношения людей по производству» (Л е-
нин). Но марксизм отказывается видеть в производительных силах
лишь одну «техническую предпосылку» социальной формы: он
изучает всегда производственные отношения как форму развития
производительных сил данной формации. ,
Ряд других вопросов, возникающих при рассмотрении производ-
ственных отношений, в разрешении которых мы встречаемся с
такого же рода извращениями, связан с конкретностью
этой категории, с исторической определенностью про-
изводственных отношений. Остановимся особо на вопросе о клас-
совой природе производственных отношений в антагонистических
формациях. Как уже указывалось, для классового общества поня-
тие общественной формации необходимо должно содержать взаимо-
отношение классов и их классовой борьбы. Отношения между клас-
сами лежат в основе антагонистических способов производства.
Исторически определенный тип классовой эксплоатации—рабовла-
дельческий, феодальный или капитали тичсский—определяет собою
п исторически определенный тип производственных отношений, при-
дает им, как выражается Маркс, их «специфически обще-
ственное качество».
Но здесь можно встретиться ср следующим возражением. Про-
изводственный процесс предполагает в?е да определенную о р г а н и
зацию общественного труда, т. е. определенный вид со-
трудничества или разделения труда—известные отношения между
инженером и рабочим и т. п. Производственныэ отношения, в ко-
торые люди вступают между собою в процессе производства, в
каждом отдельном случае очевидно должны быть отношения-
ми непосредственных производителей, отношениями определен-
ной формы организации общественного труда. Но организация
производственного процесза в значительной степени вытекает из
техники производства: она обусловлена характером применяе-
мых в производстве средств труда. «Средство труда не только
мерило развития человеческой рабочей с алы, но показатель тех
‘ 105
общественных отношений, в которых совершается труд» 58. Ту же
мысль Марко развивает и в «Нищете философии»: Труд орга-
низуется и разделяется различно, смотря по орудия м, которы-
ми он располагает: ручная мельница предполагает иное разделение
труда, *1ем паровая»59. И, наконец, в письме к Энгельсу Маркс
прямо называет свою теорию «теорией об определении орга-
низации труда средствами производства»60.
Опираясь на эти положения Маркса, т. Бухарин пытается обос-
новать свое техническое понимание производственных отношений
как расстановку людей в пространстве и времени. По его мнению,
производственные отношения «чрезвычайно разнообразны и много-
сложны». «Одну часть производственных отношений» образует «си-
стема трудовых отношений», р азделение труда между рабо-
тающими людьми, которое определяется характером орудий труда.
«Разделение общественного труда,—говорит т. Бухарин,—есть одно
из основных производственных отношений. На чем основано совре-
менное разделение труда? Не трудно видеть, что оно определяется
современными орудиями труда, характером, видом, сочетанием
машин и орудий, т. е. технической системой капиталистического
общества». В качестве примера т. Бухарин приводит современное
предприятие, фабрику, с точным на ней разделением труда,
машинным его характером, с точным учетом «размещения > рабочих
ит. д. Здесь отношения, людей всецело определены «техникой,
системой машин, их сочетанием, организацией веществен-
ного аппарата фабрики». По словам т. Бухарина, имеется
и другой вид производственных отношений—отношения между боль-
шими группами людей, между классами. Классы различаются,
по мысли Бухарина, сзэей «различной ролью в процессе произ-
водства». Поэтому классовые производственные отношения, по его
мнению,также вытекают из техники производства «Ко-
гда изменяется техника, то изменяется и разделение труда в об-
ществе, исчезают и не становятся важными одни функции труда
в производстве, появляются новые и т. д. Вместе с тем изменяется
и группировка классов»61. Таким образом, все виды производ-
ственных отношений по теории Бухарина вытекают из самого тех-
нического процесса: они обусловлены различный характером
средств труда, расположением и ролью людей по отношению к
этим последним.
Классовые производственные отношения т. Бухарин понимает
таким образом как отношения, вытекающие непосредственно из
технической роли, из технических функций общественного класса
в производственном процессе. Но этим он, игнорирует важ-
58 К. Маркс, Капитал, т. 1, с. 1с6.
59 К. Маркс, Нищета филозофии.
60 Письмо Маркс ь к Энгельсу от 7 июля 1866 г.
61 Н. Бухарин, Теория исторического материализма, с. 151—152, 159.
06
нейшнй признак классовых прбизвод^гвейных отношений—раз-
личное распределение средств производства
между классам и. Рассматривая классовые отношения4только
как «часть» производственных отношений классового общества,
т. Бухарин никак не сможет объяснить, почему именно отношения
классов составляют основу способа производства и данной эконо-
мической структуры. «Трудовые отношения» между рабочими на
фабрике, между рабами в древней латифундии и т. д. выступают
у т. Бухарина как отношения, не зависящие от классовой
структуры общества и вытекающие только из технического
процесса. Совершенно неясно, каким же образом приблизительно
одна и та же ремесленная техника могла порождать различные
классовые производственные отношения в рабовладельческом и фео-
дальном обществах.
Все дело в том, что, говоря о разделении труда, т. Бухарин
не проводит четкого различия между разделением труда во- всем
обществе и техническим разделением труда на отдельном
предприятии, о которых говорит Маркс, анализируя процесс капита-
листического производства. В tv же время т. Бухарин не понимает
диалектической взаимозависимости между ними в процессе их
развития. Техническое планомерное разделение труда на от-
дельном капиталистическом предприятии и разделение труда между
различными отраслями производства, которые связаны между собой
при капитализме лишь стихийно, путем обмена товаров,—оба
эти вида разделения труда представляют собою проявления
основного противоречия капитализма—между общественным про-
изводством и частным присвоением. Корни и того и другого
вида разделения труда лежат в классовой структуре общества,
в классовых производственных отношениях. Мы различаем отно-
шения между работниками на предприятии или например отно-
шения между товаровладельцами и отношения между классами.
Но это отнюдь не различные «виды» или «части» производственных
отношений. И в тех и в других отношениях получает свое различ-
ное проявление классовая структура общества. Общественная орга-
низация труда поэтому не есть нечто, зависящее только от «тех-
ники» и независимое от классовых^ производственных отношений.
Разрыв между организацией труда и классовыми отношениями при-
водит к грубейшим извращениям марксизма-ленинизма. Тов. Буха-
рина он привел к теории «организованного капитализма», к неверные
представлениям о возможности рациональной, е точки зрения про-
летариата, организации труда при капитализме. Исходя из той же
механистической установки, Каменев и Зиновьев отрицали социали-
стический характер наших госпредприятий, полагая, что органи-
зация труда в них «госкапиталистическая» и т. д. Фабрика, как
указывает Маркс, действительно представляет собой общественное
отношение производства, экономическую категорию. Но когда
107
мьг гов'орйм в этб'м смысле о фабрике?, дело не в «технических»
отношениях, не в вещественном аппарате фабрики, а в обще-
ственной роли фабрики, обусловленной классовой структурой
современного общества. Если же следовать т. Бухарину, то у
нас создается'представление, что организация труда на фабрике
представляет собою нечто нейтральное по отношению к клас-
совой структуре общества.
Несколько иную форму получила такая же «внеклассовая»
точка зрения на производственные отношения, как мы уже могли
в этом убедиться у Рубина. Согласно Рубину, как мы видели,
сущность производственных отношений капиталистического обще-
ства состоит не в капиталистической эксплоатацпи наемного труда,
но в договорных, иеновых отношениях «товаровладельцев», ко-
торые каждый раз «должны быть еще установлены».
Механистические ошибки т. Бухарина смыкаются в этом вопросе
с идеалистическими извращениями Рубина. И тот и другой не
исходят из понимания производства Марксом как некоторого
целостного единства всех своих моментов—собственно произ-
водства, распределения, обмена, потребления,—как «раз итий вну-
три единства». Производство всегда охватывает все эти свои мо-
менты, и потому оно составляет исходный пункт развития об-
щества и его изучения. Маркс поэтому не рассматривает процесса
производства оторванно от распределения средств производства,
равно как и не отождествляет самого производства с его ме-
новыми формами. Согласно Марксу, распределение средств
производства между классами непосредственно
предопределяет и характер организации обще-
ственноготруда. Оно, по словам Маркса, есть: «1) распределе-
ние орудий производства и 2)—что представляет собой дальнейшее
определение того же отношения—распределение членов общества
по различным родам производства (подведение индивидов под опре-
деленные производственные отношения). Распределение
продуктов есть очевидно результат этого распределения, которое
включено в самый процесс производства и кото-
. рое обусловливает организацию этого последнего,
д I Производство, рассматриваемое независимо от этого, в нем за-
1(1 ключающегося распределения, есть очевидно'пустая абстракция» 62.
Производство в классовом обществе—отнюдь не «чисто техни-
ческий» процесс, но процесс, предполагающий всегда в качестве
своей предпосылки различное распределение средств производства
между классами. Взаимоотношения классов обусловливают и са-
мую организацию общественного труда, непосредственные отно-
шения между производителями. Организация общественного
труда, вытекающая из исторически-определенного распределения
62 К. Маркс, К критике политической экономии, Предисловие.
108
средств производства между классами, СО своей Стороны, способ-
ствует тому, что данное распределение средств производства вновь
«воспроизводится». Капиталистические производственные отноше-
* пия—отношения наемного труда и эксплоатации рабочего класса
капиталистами—основаны на владении непроизводительным классом
капиталистов средствами производства и на лишении собственности
на эти средства производства рабочего класса. Это распределение
средств производства между классами обусловливает общественное
разделение труда при капитализме, а стало быть и капиталисти-
ческую . организацию труда. Разумеется, характер организации
труда в каждой общественной формации отражает уровень раз-
вития производительных сил па данной исторической ступени. На
каждом отдельном предприятии организация труда предопреде-
ляется одновременно и уровнем техники капиталистического
производства. Однако классовая структура общества как посред-
ствующее звено накладывает свой отпечаток и на этот как будто
«чисто технический» процесс. Мы ведь различаем сейчас капита-
листическую рационализацию труда и социалистическую рациона-
лизацию труда, обнаруживая в этих процессах совершенно раз-
личное социальное содержание. Мы знаем уже, что классовая
структура капитализма не дает ему возможности сейчас рацио-
нально использовать всю ту мощную технику, которую он сам
вызвал к жизни, и т. д.
Мысль Маркса об определении организации труда средствами
производства не следует понимать упрощено. Дело не только в тех-
нической роли, которую играют средства труда, но еще в большей
степени—в распределении тех же средств производства между
классами, в способе производства как основе общественной формации.
Если т. Бухарин подымается на падисторическую и внеклассо-
• вую «высоту» в своем понимании производственных отношений как
лишь «технических» отношений, то некоторые представители мепь-
шевиствующего идеализма склонны впадать в противоположную
крайность. В своих суждениях о производственных отношениях они
склонны исходить из исторически определенных отноше-
ний, характерных только для развития классового общества. Они
превращают классы и классовую борьбу в необходимый признак
всякого общества, отождествляя производственные отно-
шения на всех ступенях исторического развития с отношениями
классов. Согласно приведенному нами уже определению т. Луппола,
общество обязательно «содержит в себе понятие производственных,
классовых отношений». Между тем производственные отношения
будущего коммунистического общества не будут отношениями
между классами и не будут построены на социальном антагонизме,
хотя они будут представлять собой также исторически определен-
ные отношения между производителями, исторически определенную
общественную организацию труда при наличии общественной соб-
ственности на средства производства.
10S
<
6. Диалектика
п#1мйзв0дпто.1ьных сил и проЛзводствонгшх
отношений
Состояние производительных сил и форма производственных
отношений всюду являются составными моментами единой разви-
вающейся общественной формации, единого социально-производ-
ственного организма. В развитии общественно-экономической форма-
ции, соответственно ее внутренним законам, в процессе про-
изводства и воспроизводства исторически определенных
отношений производства проявляется диалектическое един-
ство их производительных сил и соответствующих им производ-
ственных отношений.
Как это кратко выразил Маркс в своих заметках к введению
«К критике политической экономии»: «Диалектика понятий
«производительные сил ы» (средства производства) и «п р о-
изводственные отношения»—дсалекгика, границы которой
подлежат определению и которая не уничтожает реального раз-
личия» 65.
В своем понимании взаимозависимости между производитель-
ными силами и производственными отношениями Маркс исходит из
единства материального производственного процесса и его обще-
ственной формы. Маркс рассматривает каждый способ производства
как единство в нем процесса труда, целесообразно на-
правленного на создание ^потребительных стоимостей, где труд вы-
ступает в его наиболее о б щ и х для всех исторических форм свой-
ствах, и той особой специфически общественной фор-
мы,’в которой этот процесс труда предстает перед нами на данной
исторической ступени. Маркс поэтому определяет капиталистиче-
ский способ производства как «сочетание общественных свя-
зей и технических приемов». Процесс капиталистического про- *
изводства, по словам Маркса, «есть одновременно и процесс про-
изводства материальных условий человеческой жизни и
протекающий в специфических историко-экономических отношениях
производства процесс производства и воспроизводства
самих этих о т н о ш е н и й п р о и з в о д ст в а..., т. е. опреде-
ленной общественно- экономической формы пос-
ледних» 63 64.
Различие, которое Маркс устанавливает между процессом труда
и общественной формой этого процесса, конечно не следует пони-
мать так метафизически, как это делают идеалисты типа Рубина,
которые совершенно отрывают сэциальную форму от материального
производства. Мы имеем здесь не два процесса труда, а единый
процесс труда, подчиненный некоторой единой закономерности: про-
63 К. М а р к с, К. критике политической экономии, Предисловие.
64 К. Маркс, Капитал, т. Ill, ч. 2.
110
цесс труда «как таковой» не* существует вне его специфически
общественных форм. Но мы не должны, подобно механистам, игно-
рировать это важнейшее методологическое различие, проводимое
марксистской диалектикой. Процесс труда марксизм рассматривает в
тех его наиболее общ и х свойствах, которые выражают на каждой
исторической ступени активное отношение человека к
природе, необходимость присвоения и переработки им вещества
природы. Так земледельческий труд—все разно, совершает ли его
первобытный дикарь ковыряющий палкой землю, древний римлянин
за плугом, крепостной средних веков,—этот труд имеет некоторые
общие черты, которые делают сто именно данным конкретным ви-
дом труда, земледельческим трудом. Но в то же время марксизм
изучает тот же процесс общественного производства, в его осо-
бых чертах, которые возникают лишь вместе с исторически опре-
деленной ступенью развития и выражают каждый раз исторически
определенное отношение людей друг к другу в этом тру-
довом процессе. Мы должны видеть в данном способе производства
процесс производства и воспроизводства исторически определен-
ных общественных отношений производства. Таков
например труд рабочего, если мы изучаем не кокретные свойства
труда металлиста, текстильщика, горнорабочего и т. д., направлен-
ного на создание различных предметов потребления, но труд рабо-
чего в его исторически особых для капитализма чертах—как на-
емный труд, в который превращается рабочая сила, покупаемая
и эксплоатируемая капиталистом, как труд, создающий стоимость
и прибавочную стоимость.
Это единство наиболее общих моментов процесса труда и его
особой общественно-исторической формы есть диалектическое, про-
тиворечивое единство. Выяснение этих внутренних противо-
речий процесса труда имело исключительно важное значение для тео-
рии Маркса как революционной теории. Оно позволило Марксу
установить различие между развитием общественного производства,
которое переходит из низшей формы в высшую историческую форму
и становится все более «>эйствитэльно общественным», и истори-
чески преходящей классовой, антагонистической формой этого
процесса производства. Отсюда стало возможно установить различие
между производительностью труда, которая вытекает из более высо-
кого развития общественного производства, и производительностью
труда, которая создается лишь благодаря классовой эксплоатации
этого труда.
Единство обеих названных сторон процесса, труда получает
свое проявление в диалектике производительных сил и производ-
ственных отношений. В производительных силах мы имеем здесь со-
держание, основу всего общественного процесса производства: этим
содержанием, этой основой является уровень производительной
способности и ее факторы, выражающие активное отношение чело-
111
d жа к природе. В производственных стнотпетиях мы Имеем специфи-
чески общественную форму того же процесса производства. —от-
ношения людей друг к другу. Как мы уже знаем, всякое един-
ство в развитии содержания и формы есть их взаимопроник-
новение и вместе с тем их взаимоисключение, т. е. ди-
алектический переход каждой из этих противоположностей в
другую и б орьба этих противоположностей.
Производительные силы и производственные отношения—это пе
две какие-то независимые силы или сущности, развивающиеся каж-
дая по своим собственным законам. Производительные силы пе су-
ществуют как-то самостоятельно, «сами по себе», вне соответ-
ствующих им производственных отношений. Производственные
отношения не следует изображать как какую-то надстройку
пли следующий «этаж» над производительными силами, как это
например делает Плеханов в своей пятичленной формуле: «1) со-
стояние производительных сил; 2) обусловленные им экономиче-
ские отношения»65 п т. д. Проистекая из условий самого ма-
териального производства, исторически-определенные производ-
ственные отношения раскрывают перед памп общественную форму
данного состояния производительных сил, они выражают закон
связи и развития самих производительных сил па данной
исторической ступени. Состояние производительных сил феодаль-
ного общества находит свое общественное выражение в крепостной
организации труда, сочетание средств производства и рабочей силы
при капитализме проявляется в форме общественного производства
на фабриках и заводах, принадлежащих капиталистам. В переходный
период социалистические производственные отношения придают но-
вое социалистическое качество унаследованным от прошлого произ-
водительным силам, переделывают их, становятся законом их даль-
нейшего развития. Маркс и Энгельс указывают, начиная с самых
ранних своих работ, что способ производства неразрывно связан
с определенным способом сотрудничества людей и что «этот с п о-
соб совместной деятельности есть сам некоторая
производительная сила»66. По словам Маркса, при коопера-
тивных формах труда речь идет одновременно о «создании новой
производительной силы, которая по самой своей сущности есть
массовая сила». Мануфактурное разделение труда «создает опреде-
ленную организацию общественного труда и вместе с тем развивает
новую общественную производительную силу труда»67. СоцсоревнО'
вание и ударничество, будучи формами социалистических произ-
водственных отношений, создают вместе с тем новую производи-
тельную силу социалистического труда.
Нельзя поэтому рассматривать рост и развитие производи-
65 Г. Плеханов, Основные вопросы марксизма.
66 «Маркс и Энгельс о Фейербахе», «Архив Маркса и Энгельса», т. 220,
87 К. Марк с, Капитал, т. I, с. 356.
il2
тельных сил лишь в самых ею общих чертах, лишь как «есте-
ственную», неизменную, «материально-техническую» предпосылку
общественного процесса-. Нельзя рассматривать это развитие про-
изводительных сил, как нечто развивающееся само собой, незави-
симо от производственных отношении, в форме которых протекает
их развитие. Закон развития производительных сил нельзя отрывать
от особых закономерностей в развитии исторически определенной
системы производственных отношений. Здесь нет двух параллель-
ных законов. Основу исторического процесса составляет общий
для всех экономических эпох закон развития производитель-
ных сил, однако его нельзя мыслить как некоторую абстракт-
ную предпосылку (вроде «закона трудовых затрат» Бухарина),
оторванную от особых форм его проявления. Этому общему за-
кону каждый раз придают историческую определенность особые
законы развития, имеющее решающее значение и внутренне при-
сущие тому или иному строю производственных отношений. Закон
развития каждого данного способа производства, данной обще-
ственной формации, данного социально-производственного орга-
низма, охватывает и выражает и развитие производительных сил
и развитие производственных отношений.
Не следует понимать противоречие, возникающее между произ-
водительными силами и капиталистическими производственными отно-
ениями
н
таким упрощенным образом, что якобы независимый рост
производительных сил «обгоняет» развитие капиталистических про-
изводственных отношений. В противном случае мы станем иа явно
механистическую позицию—позицию Богданова, Бухарина и
их последователей. Производительные силы тем самым превратятся
в некую внеклассовую категорию «вообще», - неизменно и
по неизвестным причинам «развивающуюся» в истории. В действи-
тельности же развитие производительных сил при капитализме все-
цело определено внутренними законами капиталистической струк-
туры. Самое основное противоречие капиталистического производ-
ства, противоречие между общественным производством и частным
присвоением, заставляет буржуазию, как выражается Маркс, не-
прерывно революционизировать свои производительные си*
лы, которые таким образом перерастают пределы, в которых воз-
можно их использование буржуазией. Но как то обстоятельство,
что развитие производительных сил выходит за пределы возможно-
стей использования их в процессе капиталистического производства,
так и то обстоятельство, что капиталистические производственные
отношения на известной ступени становятся оковами для произво-
дительных сил,—оба эти обстоятельства! целиком вытекаю^ из имма-
нентных внутренних законов самого капиталистического способа
производства. По словам Маркса, капиталистическое производство
«вынуждено в силу своих собственных имманент-
ных законов, с одной стороны, так развить свои производи-
8 Дналектич. и истор. материализм.
113
тельные силы. как будто оно не является прэизводсгюм на огра-
ниченной общественной основе, с другой стороны, оно может их
опять-таки развить лишь в пределак этой ограниченности: в этом
состоит самая глубокая, внутренняя таинственная причина кризи-
сов, выступающих в нем противоречий, внутри которых оно дви-
жется»...
Нельзя механистически отрывать производительные силы от про-
изводственных отношений и сводить производственные отношения
к пассивному следствию, вытекающему из развития производитель-
ных сил. Однако совершенно неправильно было бы и обратное:
говоря об единстве производительных сил и производственных отно-
шений, забывать об их различии, о границах их диалектики.
Закон развития производительных сил только тогда приобретает
все свое общее значение как основа исторического процесса,
если мы не будем забывать о примате содержания над формой,
о борьбе содержания с формой, если мы не будем подменять
развитие содержания производительных сил развитием социальной
формы. Именно на этот путь извращения марксизма становятся
идеалисты типа Рубина. В эту же сторону делают крен и пред-
ставители меныпивиогвующего идеализма.
Так например, по мнению т. Карева, который выступил с откры-
той поддержкой Рубина по вопросу о производительных силах и
производственных отношениях,—«содержание имеет некоторый
приоритет по отношению к форме в том смысле, что пола-
гает и предполагает определенную форму, а с другой стороны,
форма, раз возникнув, не представляет собой чего-то пассивного,
внешнею по отношению к содержанию, а имеет некоторую им м аг
нентную логику развития, предполагает диалектическое
взаимодействие с содержанием и наконец вступает в противоре-
чие с содержанием, развивающимся в пределах данной формы».
Легко заметить, что хотя т. Карев говорит о «некогором(?) прио-
ритете» содержания, но этот «пржщитет» имеет* у него чисто логи-
чески й, а не материальный характер: содержание, по словам т. Ка-
рева, н «полагает» и в то же время «предполагает» все одну и
ту же «определенную» форму, иными словами, движение произво-
дительных сил протекает в рамках все одних и тех же производ-
ственных отношений «в пределах данной формы». У Карева таким
образом нет материального, подлинно исторического развития
содержания, производительных сил, которое порождало бы
каждый раз новые формы производственных отношений. Развитие
способа производства, как противоречивого единства, социального
содержания и социальной формы, единства на основе их борьб ы,
т. Карев идеалистически подменяет «имманентной логикой разви-
тия» социальной формы. Чтобы как нибудь объяснить конфликт
68 К. М а р к с, Теория арибивочиой стоимости, т. 1IL
114
отношений и «сво-
развитию произво-
меньшевиствуюгцио
производительных со и производственных отношений т. Карев на-
деляет производственные сиди «собственной логикой» развития в
то же время он подчиняет логику развития производительных
сил логике социальной формы. Это развитие производительных
сил, по Кареву, «включается в закон ее развития» 69.
Таким образом, если механисты отрывают развитие произво-
дительных сил от развития производственных
дят» развитие производственных отношении к
дительных сил, то меньшевики типа Рубина и
идеалисты остаются точно так же на точке зрения двойной «соб-
ственной логики» развития производительных сил и производствен-
ных отношений. Но в противоположность маханистам, они, наоборот
склонны сводить развитие социального содержания к развитию со-
циальной формы, не понимая тою, что единство содержания и
формы относительно, а их «борьба абсолютна».
Необходимо заострить внимание на этих механистических и идеа-
листических ошибках, чтобы получить правильное представле-
ние о диалектическом взаимодействии, которое имеет место между
производительными силами и производственными отношениями в их
развитии. Было бы неправильно видеть активное начало этою
процесса развития только в производительных силах, а производ-
ственные отношения рассматривать лишь как пассивное след-
ствие, отражающее на себе активность развивающихся производи-
тельных сил. К этому в основном сводится пресловутая теория
производительных сил, исповедуемая всем международным мень-
шевизмом. Согласно Каутскому и другим теоретикам социал-фа-
шизма возникновение социалистических отношении возможно лишь
как пассивный результат высшего развития производительных сил,
а не как следствие активной революционной борьбы пролетариата.
Признавая за производственными отношениями лишь пассивную
роль в историческом развитии, социал-фашисты естественно не мо-
гут понять всего значения социалистических производственных
отношений как формы развития производительных сил в переход-
ный период. Между тем и производственные отношения активны
в этом развитии. Известный уровень развития производительных
сил необходимы для того, чтобы могла иметь место социали-
стическая революция. Но во время пролетарской революции
создаются новые социалистические производственные отношения при •
данном среднем уровне производительных сил: эти социалистиче- i
скиё производственные отношения становятся тогда предпосыл-
ками более высокого развития производительных сил и способ-
ствуют более высокому их развитию. Так говорит нам опыт
Октябрьской революции, и именно этот момент особенно подчеркнул
69 Н. Карев, К вопросу о предмете политической экономии, Под зна-
менем марксизма № 5, 1929, с. 45—46.
8*
115
Ленни, критикуя позиции Сухановых. Этой исторической диалек-
тики совершенно не поняли ни т. Бухарий, с его лозунгом равнения
на «узкие места», на «уровень производительных сил», ни Троцкий,
прикрывавший ту же меньшевистскую теорию производительных
сил «левыми» упованиями на «мировую революцию», с его планами
развития производительных сил страны за счет эксплоатацип кре-
стьянства. .
Ведя борьбу о механистической правооппортунистской установ-
кой, с недооценкой роли общественной формы в развитии произво-
дительных сил мы должны бороться и со стремлением идеалисти-
чески переоценивать активную роль социальной формы, превращать
форму в нечто самодовлеющее, подчиняющее и «включающее» в
себя развитие содержания—как это мы обнаружили у меньшеви-
ствующих идеалистов, как это характерно для современного «ле-
вого» оппортунизма. «Левые» оппортунисты, гоняясь за дутыми
цифрами коллективизации и т. д., забывают о том, что социалисти-
ческое качество наших производственных отношений опирается на
дальнейшее повышение уровня и качества продукции,, на техни-
’кюкую реконструкцию, на организацнонио-хозяйственноз укрепле-
ние колхозов, подготовку кадроз и т. д. Тем самым меныпевнст-
вующие идеалисты и «леваки» точно так же отрывают развитие
производственных отношений от развития производительных сил.
Активность социальных форм объясняется в действительности тем,
что социальное содержание и социальная форма являются содер-
жанием и формой единого способа производства
н подчинения внутренней закономерности его развития. Чтобы по-
нять активность исторически определенных производственных отно-
шений, необходимо исходить из социального, из кла ссового
содержания данного способа производства. Только основываясь
на классовом характере внутренних закономерностей капиталисти-
ческого способа производства, мы можем понять, почему производ-
ственные отношения капитализма играют активную роль в развитии
капиталистических производительных сил, только поняв новое со-
циальное содержание производительных сил в переходный период
задачи и условия их развития и • роль в них революционного
1>абочего класса, можно объяснить и активную роль наших социа-
листических производственных отношений.
, В пределах классового общества диалектика производительных
сил и -'производственных отношений может быть правильно осве-
щена лишь при том условии,- если, отправным пунктом для нас
будет классовый антагонизм, который проникает целиком
всю структуру и производительных сил и производственных отно-
шений антагонистического общества. Иначе не будет ясна классо-
вая природа того противоречия и того конфликта между
производительными силами и производственными отношениями на
известной ступени их развития, которые являются движущей силой
. У * 2* , »‘Т *•* t «. л • - Г
116
всего исторического развития. В каждой антагонистической обще-
ственной формации на известной исторической ступени производ-
ственные отношения из форм развития производительных сил
превращаются в их оковы. Противоречие между производитель-
ными силами на известной ступени их развития и производствен-
ными отношениями, его проявление в противоречиях классов, раз-
витие этого противоречия до остроты конфликта, борьба содер-
жания с формой, сбрасывание старой социальной. формы и пере-
делка содержания, возникновение качественно новых производствен-
ных отношений и нового качества производительных сил,—таков
всеобщий для классового общества закон социальной рево-
люции, лежащий в основе исторической теории марксизма.
«На известной ступени своего развития,—формулирует этот
закон Маркс в предисловии к «К критике политической экономии»,—
материальные производительные силы общества
впадают в противоречие с существующими про-
изводственными отношениями, или, употребляя юриди-
ческое выражение, с имущественными отношениями, внутри кото-
рых они до сих пор действовали. Из форм развития про-
изводительных спл эти отношения становятся их оковами. Тогда
наступает эпоха социальной революции...» «Простые эле-
менты процесса- труда,—развивает ту же мысль Маркс в другом
месте,—общи всем формам общественного развития. Но каждая
исторически определенная форма этого процесса развивает да-
лее его материальные основы и его общественные
формы. Достигнув известной ступени зрелости, данная историческая
форма устраняется и уступает место более высокой. Момент
наступления такого кризиса обнаруживается в том, что приобре-
тают особую широту и глубину противоречие и противо-
положность между формами распределения, а следовательно и
исторически определенной формы соответствующих им от-
ношений производства—с одной стороны, и производи-
тельными силами, производительной способностью и разви-
тием ее факторов—с другой стороны. Тогда разражается кон-
фликт между материальным развитием производства и его сбце-
ственной формой» 70.
Эти знаменитые положения Маркса не раз подвергались обстрелу
со стороны буржуазных и оппортунистических «критиков» марк-
сизма. В свое время П. Струве пытался остричь революционный
марксизм под буржуазную гребенку, представить дело таким обра-
зом, что Маркс под производственными отношениями будто бы
понимает здесь правовые отношения. По словам Струве,' у Маркса
речь идет здесь не о противоречии между производительными си-
. • * - ' •«;. ч ; j • *- •
"•К. Маркс, К критикз вол логической экономии ({гредисловие); Капитал,
г. Ш, ч. 2 (подчеркнуто нами).
117
I
что основной конфликт у
но между
лами и производственными отношениями, но о конфликте между
хозяйством и правом. Правовые нормы перестают удовлетворять
потребностям «хозяйства», и тогда они подвергаются • соответствую-
щему изменению. Выходит, что из этого «конфликта» не вытекает
никакого учения о социальной революции, так как изменение
законодательства, в связи с новыми потребностями хозяйства, вовсе
не обязательно должно проходить революционным путем. И, дей-
ствительно, согласно теории Струве, общественные противоречия
вовсе не обостряются в ходе исторического развития, а на-
оборот,—эти противоречия притупляются и уменьшаются.
Плеханов подверг эту точку зрения Струве жестокой критике. Он
указал Струве, что понятие производственных отношений вовсе
не тождественно понятию права
Маркса разыгрывается не между хозяйством и правом
производительными силами и производственными отношениями. На
ряде ярких примеров Плеханов доказывал, что вместе с развитием
капитализма непрерывно уменьшается доля рабочего класса в
общественном продукте и ухудшается его положение, а потому
речь может итти только об обострении общественных проти-
воречий, а вовсе не об их «притуплении».
Однако трактовка данного вопроса у самого Плеханова также
далеко не удовлетворительна. Плеханов отождествляет здесь по-
нятие производительных сил с «общественными потребностями»,
которые вступают у него в конфликт с «общественными учрежде-
ниями», не удовлетворяющими более этим потребностям. Плеханов
точно забывает здесь о том, что сами общественные потребности
возникают и развиваются только вместе со средствами их удовле-
творения, с производительными силами.. В то же время в этой
расплывчатой формулировке Плеханова исчезает из поля зрения
классовый антагонизм, пронизывающий весь конфликт про-
изводительных сил и производственных отношений. Самый конфликт
при таком понимании представляется нам как конфликт внешних
одно другому явлений, как отсутствие гармонии между ростом «по-
требностей» и отстающими от этого роста «учреждениями» а не
как результат развития общественного противоречия, которое из-
начально внутренне, имма'нентно, присуще данному способу про-
изводства 71.
Явно механистический характер носит понимание этого основ-
ного революционного противоречия и конфликта у т. Бухарина.
В полном соответствии с «теорией равновесия» противоречие между
производительными силами и производственными отношениями ока-
зывается у т. Бухарина не чем иным, как нарушением их рав-
новесия, прямым результатом нарушения «равновесия» между
природой и обществом. Производительные силы и экономика ранее
71 Г. Плеханов, Статьи против Струве.
118
были «приспособлены» одни к другим: во время конфликта произ-
водительные силы «уже не могут уместиться» в рамках старых
производственных отношений. Согласно взглядам т. Бухарина, кон-
фликт между производительными силами и производственными отно-
шениями—это конфликт между «вещественным аппаратом» и той
«расстановкой» людей в производственном процессе, которая за-
креплена политической и юридической организацией общества. Рост
технических орудий, средств производства пт. д., по словам т. Бу-
харина, «нуждается в том, чтобы и люди были перегруппи-
рованы соответствующим образом». Так как классовые произ-
водственные отношения представляют, по Бухарину, только один
из видов многообразных производственных отношений данного обще-
ства, то конфликт производительных сил происходит по его мне-
нию вовсе не со всякими производ твенными отношениями. Часть
этих производственных отношений, а именно отношения труда ме-
жду работниками, «эволюционным» путем «приспосабливаются» к
изменившейся технике. Таким путем внутри старого способа про-
изводства, по мнению т. Бухарина, вызревает, новый способ
производства: например в капиталистическом обществе возникает
обобществленный труд».
Отсюда т. Бухарин делает вывод, что основное противоречие
производительных сил и производственных отношений состоит не
в том, что «средства производства, вещи, лезут на людей»—такая
мысль кажется странной даже т. Бухарину, хотя она целиком вы-
текает из его механистической концепции. Тов. Бухарин сводит
основное противоречие производительных сил и производственных
отношений к тому, что оно получает у него «свое выражение в
производном противоречии, а именно в противоречии между одной
частью производственных отношений капитализма и другой ее ча-
стью». «Обобществленный труд,—продолжает развивать свою мысль
т. Бухарин,—выражает организованность общества. А эта
организованность не может быть проведена до конца (?) в капитали-
стическом обществе, в особенности она не может быть проведена
по социальной линии...»72 (!). Легко заметить, что т. Бухарин
смазывает, здесь основное противоречие между производительными
силами и производственными отношениями и подменяет его противо-
речием между различными «частями», группами пр'оизводствениых
отношений. Рассуждение это показывает также, какими путями
логика- механистической концепции приводит т. Бухарина в лоно
теории «организованного» капитализма. Тов. Бухарин смешивает
здесь социалистическую организованность общественных от-
ношений, возможную лишь при социализме, и капиталистическую
организацию, основным законом развития которой является *
противоречие между общественным производством и частным при-
ъ Н. Бухарин, Теория исторического материализма, с. 280—288.
119
своением. Ленни в свое время отметил на полях «Экономики: т. Бу-
харина, .что капитализм также по сзоему «организован:!
«Всякий процесс общественного производства,—говорит Маркс,—
рассматриваемый в постоянной связи в непрерывном по-
токе своего возобновления является в то же время
процессом воспроизводства». Непрерывный ход производства
предполагает однако не простое возобновление имевшего уже место
производственного процесса, но в о с п р о и з в о д с т в о в р а с ш и-
ренном масштабе, т. е. развитие производительных сил
и производственных отношений.
Тов. Сталин/ в своем известном выступлении на конференции
аграрников-марксистов, указал, что учение Маркса о воспроиз-
водстве является лучшим оружием в борьбе, с правооппортупистп-
ческой теорией равновесия. Действительно, теория равновесия со-
циалистического и капиталистического секторов хозяйства, выдви-
нутая т. Бухариным как «путь к социализму» предполагает, что
оба эти сектора все время сохраняют самостоятельное разви-
тие, и что в то же время капиталистическое кулацкое хозяйство,
развивая своп производительные силы, мирно врастает в социализм,
благодаря простому действию законов товарного обмена между
социалистическим и товарно-капиталистическим хозяйством. Такое
представление вытекает из механистического взгляда т. Бухарина
на процесс производства и. воспроизводства как на «чисто техни-
ческий» процесс, процесс автоматический, обусловленный равно-
весием общества с внешней средой. Это процесс, в котором лишь
развитие производительных сил (точнее, техники) играет актив-
ную роль: т. Бухариным рассматривается «вообще», абстракт-
но, незавйсимо от его об
т. Бухарин всецело остается на точке зрения товарного произ-
II
т
водства, характерной для буржуазной политэкономии. Тов. Бухарин
забывает о том, что за обращением’товаров стоят классы, что
торговые формы смычки не есть нечто нейтральное по отноше-
нию к классовой структуре данного общества, что в переходный
период торговля представляет собой форму классовой борьбы.
Учение марксизма о воспроизводстве дает, нам подлинную диа-
лектику развития производительных сил и производственных отно-
шений. Оно ударяет и по правооппортунпстической те-
ории равновесия секторов,- и по т р о ц к и с т с к о м у «закону»
социалистического накопления, за счет эксплоатащш крестьянства,
выдвигавшемуся троцкистами в восстановительный период.
Анализируя капиталистическое производство и воспроизводство,
Маркс показывает какую активную, определяющую роль иг-
рала в свое время капиталистическая общественная форма
воспроизводства, капиталистические производственные отношения.
За процессом обращения товаров Маркс вскрывает отношения ме-
жду классами, Маркс показывает, что капиталистическое на-/
120
копление производится капиталистами за счет рабочего класса,
что для понимания каппталисгпческогэ накопления и капиталисти-
ческого расширенного воспроизводства достаточно исходит из сущ-
ности, из в н у т р ен н и х законов капиталистического производства,
что следовательно нет надобности прибегать к внешним условиям
реализации продукта, к «третьим лицам», как это делала в своей
теории накопления Р.' Люксембург. Совершенно очевидно, что со-
циалистическое расширенное воспроизводство при социалистических
производственных отношениях, чуждых всякой классовой эксплоата-
цш1, предполагает борьбу с воспроизводством капиталистических
отношений и может быть основано лишь на внутрпсоциалистическом
накоплении, на мобилизации пролетариатом внутренних ресурсов.
Все дело в том, что т. Бухарин отождествляет общественные
противоречия с антагонизмом внешних, противоположно направлен-
ных сил. Тов. Бухарин не видит того, что в основнОхМ противоречии
капиталистического общества находит свое выражение внутрен-
няя закономерность развития самого капиталистического
производства. По словам Маркса, внутренние противоречия и про-
тивоположности капитализма переходят в конфликт, лишь когда они
«приобретают особую широту и глубину». Капиталистический спо-
соб производства, с самого своего возникновения развивается в
двойственной, противоречивой форме. Внутренне присущее ему ос-
новное противоречие между материальным развитием его произ-
водительных сил и его производственными отношениями получает
свое выражение в о б щ е с т в е н и о м с т ро е капитализма—как
основное противоречие между общественным производством и инди-
видуальным присвоением. Но это последнее вовсе пе есть противо-
речие между двумя «видами» производственных отношений—од-
ними производственными отношениями, которые уже «приспособи-
лись» к изменившейся технике, и другими производственными отно-
шениями, к ней неприспособленными—как это думает т. Бухарин.
«Общественное производство» при капитализме несомненно выражает
более высокую, по сравнению с прежними формациями, ступень в
развитии производства, но оно* отнюдь не имеет нового качества
социалистических отношений: оно выражает одну из противополож-
ностей противоречивого капиталистического развития и во-
все не говорит нам о социалистической «организованности» капи-
тализма!
Закон общественно-исторического развития состоит в том, что
каждая историческая ступень развития общественного труда «раз-
вивает далее» его материальные основы и его общественные i
формы, подготовляя тем самым переход к «более высокой ступени». \\
«Каждое последующее поколение,—говорит Маркс,—находит про- j\
изведительные силы, добытые прежними/поколениями, и эти про-
нзводнтельпые силы служат ему сырым материалом для но-
вого производства; благодаря этому факту; возникает связь че-
ливеческой исто р и и, образуется история человечества... Для
того чтобы пе лишиться достигнутого результата... люди вынуж-
дены изменять все унаследованные общественные формы».
Таким образом процесс вызревания предпосылок нового общества
в лоне старой общественной формации выражается в том, что со-
зревают производительные силы, в виде сырого материала унасле-
дуемых следующим поколением. Таким путем создаются мате-
риальные и социальные предпосылки, подготовляются материаль-
ные основы будущего способа производства. Однако не обяза-
тельно, чтобы в цределах старого общества возникли и новые произ-
водственные отношения. Коренное отличие буржуазной революции
от революции социалистической состоит в том, что в недрах фео-
дальной формации подготовляются и производительные силы и про-
изводственные отношения капитализма, между тем как социалпсти-
ческне производственные отношения создаются только после победы
1 пролетариата в социалистической революции. Производительные
* силы, приобретенные человечеством на прежней исторической сту-
пени, унаследуются новой исторической ступенью лишь как «сырой
/ материал», лишь как материальная основа нового способа произ-
водства. Общественное, конкретно-историческое качество этим
производительным силам придает каждый раз форма их развития—
исторически определенные производственные отношения. Произво-
дительные силы имеют одно капиталистическое качество до со-
циальной революции, и они приобретают новое, социалистическое
качество лишь после смены старой социальной формы новой. Про-
тиворечие между общим ходом развития материального производ-
ства в истории человечества и ею особыми историческими фор-
мами выступает поэтому каждый раз как противоречие между про-
изводительными силами и производственными отношениями внутри
данного исторически определенного способа производства. Вот
этой диалектики «общего» и «особого» совершенно не понял
т. Бухарин!
Противоречие производительных сил и производственных отно-
шений является движущим началом каждого исторического
способа производства. Оно имеет место во всех общественных
формациях, не только в классовом, но и в бесклассовом об-
ществе. Но в классовом обществе это противоречие носит анта-
гонистический характер, развивается в непримиримый конфликт
производительных сил и производственных отношений и ведет дан-
ную классовую формацию к неминуемой гибели. В классовом обще-
стве это основное противоречие является только иным выражением
противоречия классов—между Юсподствующим классом,
представляющим старое распределение средств производства, и ре-
волюционным производительным классом, который представляет гсэ
производительные силы общества, восстающие против старого иму-
щественного порядка: новые технические достижения, которые пе
122
могут быть уже использованы, при прежнем имущественном по-
рядке, уровень интеллектуального развития рабочего класса и в то
же время нищенский уровень его потребления и т. д. Из этого про-
тиворечия и непримиримости классовых интересов—на известной
ступени зрелости данной) способа производства и его матери-
альных предпосылок—вырастает’ непосредственно открытый кон-
фликт классов, социальная революция. Революция свергает
экономически и политически господствующий клаос, производит
ломку старого экономического уклада и, поставив у власти новый
общественный класс, создает новую форму распределения средств
производства между классами—новую форму производственных от-
ношений; она; влечет за собой качественную переделку унаследован-
ных и! вновь приобретаемых - производительных сил. Таким обра-
зом пе вещи «лезут» на людей, а классы борются с классами в
этом конфликте производительных сил и производственных отно-
шений.
«Ни одна общественная формация не погибает раньше,—гово-
рит Маркс,—чем разовьются все производительные силы, для ко-
торых она дает достаточно простора, и новые, высшие производ-
ственные отношения никогда не появляются на свет раньше, чем
созреют материальные условия их существования в
лоне старого общества. Поэтому человечество ставит себе всегда
только такие задачи, которые оно может решить, так как при
ближайшем ра-ссмотрении всегда окажется, что сама задача только
тогда выдвигается, когда существуют уже материальные усло-
вия, необходимые для ее разрешения, или когда они по крайней
мере находятся в процессе возникновения»73.
Это положение Маркса также подвергалось бесчисленным извра-
щениям и ложным толкованиям. Опираясь на него социал-фашизм
пытается доказать, что капитализм в наши дни представляет еще
большой простор развитию производительных сил, а потому он
не может скорр погибнуть. С другой стороны, социал-фашисты уве-
ряют, что материальные условия существования социалистического
общества еще не созрели в кедрах капитализма, что большевистская
революция—это утопия и т. и.
Между тем. мысль Маркса, будучи направлена действительно
против всякого утопизма, имеет совершенно иной и вовсе пе столь
благоприятный для капиталистов и их социал-фашистских адвокатов
смысл. Революционный конфликт разражается тогда, когда старые
имущественные отношения превращаются в «оковы», препятствую-
щие развитию всех элементов производительных сил, т. е. разви-
тию технических возможностей производства и развитию физи-
ческих и духовных способностей рабочей силы. Прежние
имущественные отношения делают уже невозможным полное исполь-
зование новых достижений , техники и их дальнейшее развитие.
13 К. Марк с, Письмо к Анненкову.
123
В то же время те же условия приводят производительные
классы к понижению их жизненного уровня, позволяют им
выяснить свои классовые интересы и тем самым формируют. его
классовое созщание. Для того чтобы перед революционным
рабочим классом обозначились его революционные задачи, необхо-
димо, чтобы уже по крайней мере «в процессе возникновения» нахо-
дились такие новые материальные производительные силы, которые
неспособен полностью использовать и далее развивать старый об-
щественный строй. Но оба эти момента—исторические пределы, по-
ставленные дальнейшему развитию техники, и рост классового соз-
нания производительного класса—находятся в тесной, неразрывной
связи. Для того чтобы революционный класс мог окончательно
сформироваться как класс, необходимо, чтобы в недрах старого
общества сложились все материальные предпосылки, развить кото-
рые это общество оказывается способным. Поэтому классовая зре-
лость революционного класса—развитие его классового сознания,
создание его политической организации, революционный характер
его выступлений и т. д.,—все это служит совершенно ясным симпто-
мом того, что объективные материальные условия, необходимые для
разрешения революционных задач, уже возникли или возникают.
Эпоха империализма, ставящая рогатки дальнейшему развитию про-
изводительных сил, созданных' капитализмом,—когда господствую-
щие классы, по выражению Ленина, уже не могут жить по-ста-
рому, есть’ вместе с тем и эпоха пролетарских революций—
когда угнетенные классы уже не хотят жить по-старому. Только
таким путем и познается нами известный уровень материальной
культуры, уровень зрелости материальных условий, которые
должны быть налицо для постановки и разрешения революционных
задач эксплоатируемым классом.
Всякое иное понимание «простора», который даст развитию про-
изводительных сил капитализм, и «зрелости» материальных пред-
посылок нового строя, всякое иное требование «уровня» материаль-
ной культуры необходимого для революции ведет к абстрактной
и явно оппортунистической болтовне, представляет собой прямую
защиту капитализма и стремление увековечить его существование.
«Никто не может сказать,—каков этот уровень культуры»,—писал
Ленин по данному поводу, в ответ на меньшевистские «доводы»
Суханова. :
• V * ,
. — * *• • *- •< t * • • \ < л " • •• 1 t • • * • -• •
...4Z
ГЛАВА Ш,. КАПИТАЛИСТИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛИСТ
ческая Системы хозяйства
1. Две системы хозяйства. Докапиталистические формации
и роль их остатков в современной экономике
Учение марксизма-ленинизма об общественно-экономических фор-
мациях и о диалектике процесса общественного производства ле-
жит в основе нашего изучения двух противостоящих одна
другой хозяйственных систем, характеризующих совре-
менную мировую экономику—умирающего капитализма в капи-
талистических странах и строящегося социализма в СССР.
В своем докладе на XVI съезде ВКП(б) т. Сталин ярко вскрыл
это «различие экономических систем хозяйства у нас и у
капиталистов», это «противоречие между капиталистическим миром
и СССР». «У нас в СССР,—говорил т. Сталин,—растущий
подъем социалистического строительства и в промышленности, и
в сельском хозяйстве. У них, у капиталистов—растущий кри-
зис экономики и в промышленности и в‘сельском хозяйстве...»
кВ чем причина того, что СССР, несмотря на его культурную от-
сталость, несмотря на недостаток капиталов, несмотря на недоста-
ток технически выкованных хозяйственных кадров, находится в
состоянии растущего экономического подъема и имеет на фронте
экономического строительства решающие успехи, а передовые ка-
питалистические страны, несмотря на обилие капиталов, обилие тех-
нических кадров и более высокий уровень культурности, находятся
в состоянии растущего экономического кризиса и терпят в об-
ласти хозяйственного развития поражение за поражением?»
«Причины,—отвечает т. Сталин,—в различии экономических
систем хозяйства у нас и у капиталистов. Причина—в несостоя-
тельности капиталистической системы хозяйства. Причина—в пре-
имуществах советской системы хозяйства перед капиталисти-
ческой» 1.
Задача исторической и экономической теории марксизма-лениниз-
ма заключается в том, чтобы возможно полнее и всесторонне осве-
тить это различие и противоположность экономических систем капи-
тализма и социализма, выявить их историческую подготовку в про-
цессе развития общественных формаций, специфические особенности
и движущие силы каждой из этих экономических систем, показать
историческую-неизбежность смены капитализма социализмом.
1 Сталин, Политотчет ЦК XVI партсъезду.
125
Этот взгляд Маркса и
Но в пределах современного капиталистического общества мы
находим остатки и других докапиталистических способов производ-
ства; остатки элементов различных экономических укладов харак-
теризуют на известной ступени развития и нафу переходную эко-
номику. Роль этих докапиталистических способов производства в
исторической подготовке современной экономики и взаимоотноше-
ния их с капиталистической и социалистической системами за-
служивают самого серьезного внимания. Поэтому мы должны пред-
варительно вкратце остановиться на докапиталистических
формациях.
«В общих чертах,—говорит Маркс в предисловии «К критике по-
литической экономии»,—можно наметить как прогрессивные эпохи
экономического формирования общества: азиатский, антич-
ный, феодальный и современный буржуазный спо-
собы производства. Буржуазные производственные отноше-
ния составляют последнюю антагонистическую форму
общественного процесса производства...»
Энгельса на антагонистический характер доныне существовавших
общественных формаций вполне согласуется с их определением
истории всего предшествовавшего общества как псггории борьбы
классов, которое было дано ими еще в «1£оммунистическом мани-
фесте». Однако уже в ранних своих работах Маркс и Энгельс
говорили о родовой собственности, об общественноой собственности
на землю, предшествовавшей частной собственности. Появление
ряда новых исторических исследований, и в частности книги аме-
риканца Моргана о первобытном обществе, подтвердило их пред-
положения. Оно заставило Энгельса подчеркнуть в дальнейшем, что
существование антагонистических общественных формаций ограни-
чивается только периодом писаной истории. Классовым форма-
циям предшествовала более ранняя форма общественного строя,
к тому же по исторической длительности своего существования на-
много превышавшая все позднейшие формации,—это—пер во быт-
Характеризуя докапиталистические формации, Маркс писал: «Эти
старые общественно-производственные организмы несравненно бо-
лее просты и ясны по своему устройству, чем буржуазный, но
они покоятся пли на незрелости индивидуального человека, еще
не оторвавшегося от пуповины естественно-родовых свя-
зей с другими людьми, или на непосредственных отноше-
ниях господства и подчинения. Условие их существова-
ния—низкая ступень развития производительных
сил труда и соответственная связанность людей в рамках
процесса, создающего их материальную жизнь, а вместе с тем свя-
занность всех их отношений друг к другу и к природе»2.
Каптал,
126
hi
де, на охота и т. д. Они, по словам
на том, что отдельный индпви-
стороны,—производство
Характерными чертами первобытного общества являлись: общее
владение орудиями производства, неразрывно связан-
ное с первобытныхМ семейно-бытовым и племенным бытом, и
вытекающие из пего известные формы коллективной, совместной
деятельности первобытных людей в первобытном производственном
процессе, т. е. при собирании пе
Маркса, «покоятся, с одной стороны
дуум не порвал еще пуповины, связывающей его о племенем! и с об-
щиной, и спаян с ними столь же тесно, как отдельная пчела с пче- 1
линым ульем»8.
Энгельс дает в своем «Происхождении семьи» ясное материалисти-
ческое обоснование влиянию, которое имели половые и родо-
вые связи на первых ступенях человеческой культуры. Производ-
ство и воспроизводство непосредственной материальной жизни, ука-
зывает он, «бывает двоякого рода. С одной стороны,—производство
средств существования, предметов питания, одежды, жилища и не-
обходимых для этого орудий; с другой—производство са-
мого человек а, продолжение вида. Общественные учрежде-
ния, в которых живут люди определенной исторической эпохи и
определенной страны, обусловливаются обоими родами производ-
ства: степенью развития, с одной стороны, труда, с другой—
семьи. Чем меньше развит еще труд, чем ограниченнее
сумма его продуктов, а, следовательно, и богатство общества, тем
более господствующее влияние на общественный строй оказывают
отношение между полами»3 4. Таким образом сама роль
половых и родовых связей получает у Маркса и Энгельса свое
экономическое объяснение. Низкая ступень развития произ-
водительных сил и проистекающая отсюда связанность первобыт-
ного человека в материальном процессе ироизводсп^а, вот что Захо-
дило свое отражение в «связанности», характерной для всех обще-
ственных отношений первобытного общества. Отсюда вытекали
сложные формы первобытного группового брака, которые регулиро-
вались весьма суровыми обычаями, господство старших в роду и
племени и т. д. Вое эти причины приводили к тому, что первобыт-
ный человек был органически спаян с своей группой родом,племе-
нем. ‘
Таким образом господствующее влияние половых и родовых свя-
зей на разных ступенях человеческой культуры объясняется тем,
что еще очень мало развита производительность труда и крайне
несовершенен ее технический базис. Первобытное производство по-
коится по общему правилу па значительной роли, которую играет
личный фактор, на человеческой рабочей силе. Отсюда—особо важ-
3 Там ж е, с. 323.
4 Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государ-
ства, с. 1. -
127
ное значение тех общественных орошений, в которых происходит
«производство самого человека»—семьи и рода.
Явно неправильна механистическая точка зрения А. Богданова
и некоторых других авторов, которые стремятся объяснить все осо-
бенности первобытного общественного строя лишь одной «социаль-
ной теникой», «техническими правилами поведения», вытекающими
из первобытного производства и т. и. В этом смысле крайне ценны
указания Маркса и Энгельса на значение половых и племенных свя-
зей. Однако последнее объяснялось у них н е д о с т а т о ч н о й и р о-
изводительносью труда первобытного человека. Совершен-
ной- нелепостью звучит, когда буржуазные ученые начинают доказы-
вать, что Энгельс под конец жизни признал наряду с экономическим
фактором особую роль в историческом развитии и полового «фак-
тора». Материалистическое выяснение данного вопроса Энгельсом
ничего общего не имеет с теми идеалистическими представлениями
о значении «половых переживаний» у первобытных людей, которые
например проповедует современный ф р е й д и з м—венский психолог
3. Фрейд и его последователи. Фрейдизм делает попытку объяс-
нить весь первобытный родовой строй, исходя из того, что перво-
бытному человеку якобы «прирождены» половые влечения близких
родственников друг к другу, что на этих сложных отношениях
между отцом, матерью и детьми строится и вся структура перво-
бытного рода 5. Психология первобытного человека рассматривается
здесь под углом зрения современного буржуазного эротомана. Осно-
вой первобытного племенного быта ужо потому ие могла быть
«половая психология» первобытных людей, что вслед за возникно-
вением частной собственности начинает разрушаться родовой быт
н ни о каком таком влиянии психологии не может быть и речи.
По такому же неправильному пути идут и те буржуазные социо-
логи, которые объясняют особенности первобытного общества из
первобытной религии, из «дологического» мышления первобытных
людей и т.~ п. (Леви-Брюль и др.). Подлинной историко-экономиче-
ской основой общественного строя было общее владение
средствами производства. Эта общая собственность на
средства была обусловлена неразвитой производительностью труда
первобытного человека, а потому и «технической» невозможностью
для первобытных людей собирать пищу, охотитося и производить в
одиночку. Всякое более или менее обширное охотничье предприятие .
требовало участия всей группы людей; равным образом, на таких
коммунистических началах должно было вестись и домашнее хо-
зяйство, поддерживаться домашний очаг и т. д. В этом смысле пер-
вобытный способ производства мы должны рассматривать как при-
митивную форму коллективного коммунистического труда.
Здесь нет еще общественного разделения труда. Разделение труда
5 3 Фрейд, Тотем и табу и другие работы^
* л* * • ~
128
_ ____10 функщгп--охо^яТся, изготовляют орудия, ведут войну
. п. Первобытному коммуЪпСтичёстрму :
дейцев. Сейчас эта народность почти совершенно
здесь чисто естественного происхождения, оно обусловлено
различием пола и возраста: мужчины, как более сильные, а
также более молодые члены семьи естественно выполняют и наи-
более важные фупкцшг^охойтТся, изготовляют орудия, ведут войну
и т. п. Первобытному коммуйиётичёс^ому хозяйству соответст-
вовала и вся общественная оргаяйзация Первобытного человека, не
знавшая еще классов, богатства и бедности, господства и по-
рабощения, политической организации и построенная па широких
началах первобытной демократии. В качестве примера первобытной
коммунистической организации Энгельс приводил 'племена северо-
американских :
вымерла благодаря проникновению капиталистической «культуры». *
В этом вопросе мы имеем яркий контраст между отношением к
первобытным народам*' со стороны капитализма и отношением: к ним
в Стране советов, где прежнее вымирание севербых первобытных
пародов сменилось их растущим культурным подъёмом!
Учение о первобытном коммунизме имеет весьма важ-
ное методологическое значение для марксизма. Ойо подтверждает
исторический, преходящий характер современного классового не-
равенства и классовой эксплоа^ации, оно говорит, что уже суще-
ствовал общественный строй, не знавший классов. Неудивительно,
что буржуазная наука всячески оспаривает это положение марксиз-
ма. Буржуазные ученые стремятся доказать, что первобытный чело-
век был чуть ли не «прирожденным» индивидуалистом, что он жил
почти что в одиночку ит. д., что во многих чертах <он напоминал
современного эгоистического буржуа. Этот буржуазный взгляд ска-
зался еще в воззрениях таких старых философов-йатериалистов, как
например Гоббс, которые доказывали, что в первобытном, «есте-
ственном» состоянии «человек человеку волк». Он повторился в
«робинзонадах» буржуазных экономистов: некоторые из них дохо-
дили в своих аналогиях с современностью до совершенно смехо-
творных утверждений, называя например палку первобытного чело- •
века его «капиталом» и т. п. Буржуазный экономист Карл Бюхер
развил по этому вопросу особенно стройную теорию. Согласно его
теории первобытные люди живут и производят совершенно обособ-
ленно друг от друга: это период так называемого «индивидуального
искания пищи». Затем, по теории Бюхера, общественные связи бо-
лее укрепляются в поместном хозяйстве античного и феодального
строя, но полностью все общественные свойства человека развер-
тываются лишь в современном буржуазном обществе! Однако мно-
гочисленные исторические и этнографические материалы свидетель-
ствуют не в пользу теории Бюхера. Сохранявшаяся до недавнего
времени в России общинная собственность на землю, г ;-а
шли споры марксистов с народниками, представляла собой несо-
мненный пережиток первобытного земельного коммунизма, равно как
п германская «марка» и т. д. Правда, это были остатки перво-
9 Дналектмч. в метор. материализм. 129
-за которой
ЙЕ
битного коммунизма, подвергнувшиеся уже воздействию кре-
постных отношений и разлагавшиеся под влиянием капитализма.
Следы первобытного коммунизма 'в охотничьем быту в формах брака
и т. д. еще и сейчас сохранились у стоящих на низших ступенях
развития отсталых охотничьих племен—в Америке, Австралии, у нас
в Сибири и т. д. Такие же остатки племенного и родового быта
проявляются сейчас у некоторых кавказских народов, у скотоводов-
кочевников в Средней Азии. Переплетаясь с остатками феодального
уклада, они образуют основу власти родовых старейшин и т. п.
; Отмечая наличие патриархального хозяйства в переходной эконо-
I мике, Ленин связывал его в частности и с остатками кочевого и
полукочевого быта. Учет этих экономических особенностей необхо-
дим для перевода этих первобытных народов на рельсы совет-
ской организации и социалистического хозяйства. Первобытный
коммунизм—вопрос не только истории, но и практической поли-
тики.
Развитие первобытного общества привело к его разложе-
нию. Высшая форма первобытного коммунизма—родовой и пле-
менной строй, при котором объединялись уже общинные массы пер-
вобытных людей; этот строй повлек за собой усиление власти родо-
начальников и старейшин, военных вождей; жрецов он правел к
постепенному выделению и обособлению господствующей общест-
венной верхушки.
Основная причина, вызывавшая развитие и разложение перво-
бытного общества, заключалась в росте производительно-
сти труда. «Пока производительность труда не достигла опреде-
ленного уровня,—говорит Маркс,—в распоряжении рабочего нет
того избыточного времени, без которого невозможен п р и б а в оч-
ный т р у д, невозможны следовательно капиталисты, но невозможны
в то же время и рабовладельцы, феодальные бароны, одним словом
какой бы то ни было класс крупных собственников»0.
Переход от первобытного общества к обществу классовому
стал возможным лишь вместе с развитием производительности труда.
Производительность труда «не дар природы, а дар истории»,
замечает Маркс. Несомненно определенную роль в развитии про-
изводительности труда сыграли и естественные условия, условия
окружающей среды. Так например разнообразие природных условий
в умеренном климате составило естественную основу начавшегося
развития общественного разделения труда. «Не абсо-
лютное плодородие почвы,—говорит Маркс,—но ее диференциацил,
разнообразие ее естественных продуктов составляет естествен-
ное основание общественного разделения труда: она разнообра-
зием окружающих человека естественных условий побуждает его
разнообразить свои собственные потребности, средства и способы
труда».
6 К. Маркс, Капитал, т. 1, с. 513.
130
Но благоприятные условия природной среды сами по себе
образуют лишь естественные предпосылки, они доставляют лишь
возможность прибавочного труда работника. Точно так же
неправильно объяснять рост производительности труда и появление
прибавочного продукта «природой» самого человека—например
ростом народонаселения. Рост населения сам нуждается
в историческом объяснении и зависит от законов той или иной
экономической структуры. Рост производительности труда пред-
полагает в качестве своей основной предпосылки, что труд совер-
шается в определенных общественных условиях. Для того,
чтобы работник затрачивал прибавочный труд на других, по словам
Маркса, «требуется внешнее принуждение».
На почве разнообразия естественных условий как естественной
предпосылки развилось наиболее раннее общественное разделе-
ние труда между земледельческими и скотоводче-
скими племенами. Это первое разделение труда в свою очередь
способствовало дальнейшему развитию производительности труда.
На той же основе возникает и постепенно развивается обмен
между племенами и общинами, добывающими и производящими
различные продукты. Благодаря всем этим условиям, наряду с про-
дуктом, необходимым для поддержания существования, начал обра-
зовываться и прибавочный продукт. Накопляясь в руках старейшин
и вождей, он служил источником развития частной собствен-
ности, которая существовала наряду с прежней общественной
собственностью на средства производства. Развитие имуществен-
ного неравенства вызывало в свою очередь возможность использо-
вать рабочую силу и вызывало потребность в ней для своих личных
целей: так в форме домашнего рабства, которому подвергались
военнопленные, неоплатные должники и т. д., возникло обществен-
ное неравенство. Так создавались общественные условия, при
которых появились избыточное время у работника и возможность
принуждать его к прибавочному труду. Тем самым закладывались
основы классового антагонизма’.
«Столкновение новообразовавшихся общественных классов,—го-
ворит Энгельс,—взрывает старое общество, покоящееся па ро-
довых объединениях». Первая социальная революция подгото-
вляется в течение длительного периода в рамках родового строя—
новые частнособственнические отношения вторгаются в прежде
господствовавшую общественную собственность. Развитие клас-
сов и классовой борьбы приводит наконец к взрыву старых
родовых объединений: «Новое общество, выраженное в государ-
стве» (Энгельс), основано на частной собственности, кото-
рая является основным отношением к средствам производства. Оно
покоится на классовом неравенстве и господстве собст-
венников средств производства над производительными классами.
Оно основывается на местных, территориальных объединениях
членов общества, заменивших старые родовые связи/
131
Несмотря на глубокое различие, которое существует между от-
дельными классовыми формациями—античным, феодальным, капи-
талистическим обществами,—мы должны подчеркнуть эта об-
щие черты, характерные для развития всего классового общества.
Прежде всего—это антагонистические общественные фор-
мации, экономическая структура которых покоится на антагонизме
\ классов, на классовой эксплоатации господствующими кла>
| сами прибавочного труда, доставляемого порабощенными производи-
: тел&ными классами. Экономическая основа этого классового господ-*
ства-^различные формы частной собственности на сред-
ства производства, античная, феодальная, буржуазная собствен-
ность. Классовое господство охраняется всюду особой политической
организацией выпаде государства и закреплено соответствую-
щими законами. Для всего классового общества характерной
остается также противоположность между городом и
деревней. Отделение города от деревни возникает в процессе
общественного разделения труда, прежде всего как обособление
от сельскохозяйственной деятельности развивавшегося в городах
ремесла. Оно укрепляется вместе с развитием обмена и созданием
в городах торговых центров. Город всюду ведет за собой отсталую
деревню; он сосредоточивает власть, высшие достижения науки и
искусства; он стягивает в себя массы городского населения, отор-
ванного от здоровых природных условий существования, в то время
как сельское население обречено на отсталые формы труда и «идио-
тизм деревенской жизни» (Маркс). «Противоположность между
городом и деревней,—писали Маркс и Энгельс еще в своей ранней
работе,—может существовать только в рамках частной
собственности. Она есть грубейшее выражение факта подчи-
нения индивида разделению труда и определенной, принудительно
навязываемой ему деятельности» 7.
Наконец через всю историю классового общества проникают раз-
деление и противоположность физического и умст-
венного труда. Благодаря наличию прибавочного продукта,
духовный труд постепенно обособляется от материального производ-
ства и становится привилегией господствующих классов и обслу-
живающих их «идеологов».
Задача марксизма при изучении названных классовых формаций
состоит в том, чтобы не ограничиваться чисто «историческим» их
рассмотрением. Необходимо выявить все важнейшие черты, связы-
вающие и эти докапиталистические формации с современным
обществом, имеющие значение для современной борьбы пролетари-
ата. Остатки всех этих типов производственных отношений в капи-
талистическом обществе, роль их в переходной экономике, значе-
ние докапиталистических форм в развитии буржуазной и пролетар-
1 «Архив Маркса л Энгельса», т. I, с. 234. «Маркс и Энгельс о Фейербахе».
132
свой революций, задачи борьбы с империализмом в колониальных
странах, где сохранились докапиталистические отношения,—вот что
должно стоять в центре нашего внимания.
Подходя с этой точки зрения к классовым формациям, мы прежде
всего сталикиваемся с вопросом о так называемом азиатском
способе производства. Маркс в своем «Предисловии» на-
чина-ет именно с него перечисление «эпох экономического фор-
мирования общества». Однако в целом р(яде других мест и Маркс,
и Энгельс, и Ленин называют всего три формации—античное,
рабовладельческое общество, феодальное общество (или крепостное)
и капиталистическое 8. В среде марксистских историков возник
вопрос—что же подразумевал Маркс, говоря об азиатском спо-
собе производства? Согласно одному взгляду, Маркс имеет здесь
в виду ранние азиатские общины с общественной собственностью
на землю, и таким образом азиатский способ производства должен
совпадать с первобытным коммунизмом. Взгляд этот едва ли может
быть признан правильным. Азиатский способ производства перечис-
ляется Марксом без всяких оговорок в ряде антагонистических
формаций. Говоря о первоначальной родовой или общинной собст-
венности на землю, уже в этой общинной собственности Маркс и
Энгельс находили зародыши классового неравенства в виде скры-
того рабства- и т. д.; начиная с ранних работ, они связывали нали-
чие общинной собственности не только с ранними азиатскими об-
щинами, но и с античной формой собственности, с феодальным об-
ществом и т. д. Наконец в ряде мест «Капитала» Маркс, говоря о
восточноазиатском или восточном общественном строе, связывает
его с наличием феодальных классов и государства.
Столь же неправилен взгляд, нашедший свое отражение в контр-
революционном троцкизме, затем в работах т. Мадьяра и у некото-
рых советских историков. Согласно этому взгляду азиатский спо-
соб производства нужно рассматривать как совершенно особую,
самостоятельную общественно-экономическую формацию.
Сторонники этого взгляда стремятся подчеркнуть некоторые отли-
чительные особенности восточноазиатских государств: сосредоточе-
ние в них верховной власти на землю в руках государя, орга-
низацию государством общественных работ—по орошению и т. п.—
и его вмешательство в экономическую жизнь, деспотический ха-
рактер правления и т. д. Все эти черты действительно имели
место, но они еще не говорят в пользу существования особой
азиатской формации. Основная ошибка «азиатофилов» заключается
в том, что они исходят в определении способа) производства, не от
основных производственных отношений, не от отношений
между классами. А эти отношения в восточноазиатских деспотиях
(Ассиро-Вавилония, Персия, Египет и т. д.) были в основном
8 К. Мар к с, Наемный труд и капитал; Ф. Энгель са От утопии к науке
Ленин, Лекция о государстве.
133
феодальными отношениями. Между тем признанно особого
азиатского способа производства влечет за собой целый ряд оппор-
тунистических извращений, характерных в частности для контр-
революционного троцкизма. Это значит признать особый путь раз-
вития для азиатских стран, отказаться видеть в современном
Китае и т. д. наличие феодальных отношений, которые тес-
но переплетаются и связаны с империалистической эксплоатацией.
С этим взглядом связано отрицание троцкистами значения, которое
имеет буржуазное освободительное движение и буржуазные рево-
люции на Востоке; взгляд этот противоречит основным установкам
программы Коминтерна. Азиатский способ производства наиболее
правильно будет рассматривать как особую специфическую форму
феодализма, который, получил некоторые отличительные черты в
условиях экономики восточных стран, принимая во внимание зна-
чение для них проблемы орошения и контроля над водяными ресур-
сами и т. д.
Античный или рабовладельческий строй—наиболее ран-
няя форма производства, развившаяся непосредственно из недр
первобытного общества и имевшая свои зародыши в системе до-
машнего рабства первобытных народов. Наиболее ранним клас-
совым производственным отношением было отношение рабовла-
дельца и раба. Древняя Греция и древний Рим оставили нам
классические образцы рабовладельческих отношений. Крайне при-
митивная ремесленная техника рабовладельческого строя требова-
ла затраты большой рабочей силы. В то же время, благодаря
войнам, благодаря обращению в рабство несостоятельных должни-
ков, а также торговле рабами с окружающими племенами, соз-
дался обширный рынок дешевой рабочей силы в лице рабов.
Особенность рабовладельческой системы производства состоит в
том, что раб рассматривается своим господином лишь как одарен-
ное речью орудие, совершенно бесправное и всецело зависи-
мое от рабовладельца. Представление о физическом труде до того
связывается с классом рабов, что труд становится чем-то бесче-
стящим свободного человека. Класс свободных рабовладельцев
ограничивается «духовной» деятельностью в области политики,
управления, искусства и т. п. Материальные основы античного
мира создавали таким путем возможность широкого развития духов-
ной культуры (греческое искусство, римское право)’. В раз-
витии обширной материальной и духовной культуры и состояла
прогрессивная для своего времени историческая роль
древнего рабовладения.
Благодаря этим условиям получения дешевого прибавочного тру-
да в древнем мире получает большое развитие обмен, нарождается
торговый, купеческий капитал, создаются выгодные условия сбыта
в другие страны земледельческих продуктов. Вое это ведет к тому,
что происходит обезземеление мелких крестьян в деревне в пользу
134
крупного землевладения. В городе также постепенно исчезают
свобод пью ремесленники; сельское хозяйство и городская промыш-
ленность сосредоточились в руках крупных рабовладельцев, ко-
торые при помощи принудительного труда массы рабов производили
работы в своих поместьях (латифундиях) и на мануфактурах.
Следует отметить, что черты, близкие к этому хозяйству древнего
мира, носило рабовладение и в новое время—например хозяйство
американских плантаторов и т. п.
Рабовладельческий строй исключал возможность естественного
развития и перехода к другому, более высокому способу производ-
ства вследствие того, что рабские формы труда и низкая производ-
ственная квалификация рабов делали почти невозможным повышение
технического уровня производства, а свободные граждане античного
мира не втягивались в непосредственный производственный процесс.
Таково основное внутреннее противоречие рабовладель-
ческой формации, которое приводило к застою в развити
мата-
риальногр производства. Этот застой оказался на известной исто-
рической ступени экономически невыгодным. Однако, не являясь но-
сителями нового, высшего способа производства, рабы не могли
возглавить возмущение производительных сил против сковыва-
ющих их развитие производственных отношении. Поэтому необхо-
димый переворот в способе производства происходил «в большин-
стве случаев путем насильственного покорения гибнущего общества
более сильными»8 9. Такова была участь древней Греции, а затем
и древнего Рима.
Но рабство—не только предмет исторического изучения. Остат-
ки рабовладения сохранились частично и в современном капита-
листическом обществе. Они существуют в скрытых и открытых
формах, несмотря на официальное «запрещение» рабства и «мо-
ральное» отрицание его европейской «культурой». В Африке и
других странах имеются еще миллионы рабов. На положении,
близком к рабскому, находятся и «свободные» туземцы многих ко-
лониальных стран, обреченные на многочисленные трудовые повин-
ности в пользу империалистических насильников. И это фактичес-'
кое сохранение рабства оказывается выгодным там, где империализ-
му предоставляется возможность использовать бесплатную рабочую
силу—в условиях хищнической эксплоатации колоний и крайне
примитивной производственной техники. Борьба с открытыми и
скрытыми формами рабовладения и рабского и принудительного.тру-
да является поэтому актуальной задачей в борьбе колониальных на-
родов за свое освобождение от ига империализма.
Более высокий способ производства по сравнению с рабством
представляло собой феодальное общество. Развитие и раз-
ложение европейского феодализма охватывают период так называв-
8 «Архив Маркса и Энгельса», т, II, с. ъ7. Ф. Э н г е д ь с, Диалектика природы.
1 U J
симости выражаются в натуральных пови’я-
мых средних веков и часть новоП истории. В России феодально-
крепостные отношения частично сохранились вплоть до Февраль-
ской революции, и на этих отношениях покоилось царское самодер-
жавие. Типичные формы феодального уклада или остатки феода-
лизма существуют и поныне в Азии, например в Китае, в Индии,
в Индо-Китае, в африканских государствах негров. В отличие от
. капиталистического способа производства, в феодальной эксплоа-
таций значительную роль играют отношения личной зависимо-
сти. непосредственные господство и подчинение, применение так
называемого внеэкономического принуждения. Однако не-
правильно было бы думать, что феодальная эксплоатация не имела
и своей экономической основы. Экономическую основу феодализма
составляет мелкое единоличное производство кресть-
ян и ремесленников при господстве класса феодалов, крупных зем-
левладельцев—собственников земли.' Для феодализма ха-
рактерно н а т у р а л ь н о е хозяйство, т. е. условия хозяйствова-
’ ния. в подавляющей части производятся в самом хозяйстве феода-
лов, а не получаются извне путем обмена. В соответствии с этим
феодальная фбрма труда, как указывает Маркс, есть пз что иное,
как его естественная, натуральная форма, в которой труд непо-
средственно направлен на производство потребительных стоимостей,
5 а отношения личной за
костях и службах, которые несет производительный класс—кре-
стьянство по отношению к классу собственников—землевладельцев.
Разумеется этот натуральный характер феодального производ-
ства не следует понимать в том смысле, что в феодальном об-
ществе совершенно отсутствовал обмен. В этом вопросе необхо-
дима решительная борьба на два фронта. Нужно бороться против
механистической схемы Бюхера, согласно которой феодаль-
ное хозяйство изображается как некоторое замкнутое поместье
(«ойкос»), нр зцающее торговли и денежных отношений. Эта схема
была воспринята у нас А. Богдановым и с его легкой руки полу-
чила. распространение г/среди марксистов. Но необходима также
борьба с откровенно идеалистической теорией современных
буржуазных историков—Допша, Макса Вебера, Петрушевского и
др., которые стремятся увековечить существование товарно-капита-
листических отношений и преувеличивают роль и значение торгов-
ли в феодальном хозяйстве. • /
Характер производственных отношений феодализма нельзя пра-
:•> ВИЛЬНО ПОНЯТЬ
для феодального общества—класса крупных помещиков и зави-
симых от них, мелких земледельцев, крестьян. Эксплоатация
крестьян помещиками находит свое выражение в различных фор-
мах земельной ренты: отработочная рента, рента продуктами, де-
нежная рента. В то же время средневековой феодальной собствен-
ности на землю, по словам Маркса и Энгельса, «соответствовали в
отношений классов, специфических
135
I
рганизацшо. Они
ш крестьянин—в
городах корпоративная собствеппость п феодальная организация ро-
месл а»..,Формой этой феодальной организации был собственный ^уд
ремесленников, объединенных в цехи, «при наличии мелкого капи-
тала и труда используемых имц подмастерьев». Недостаточное обще-
ственное разделение труда приводило к более патриархальным от-
ношениям между мастерами и подмастерьями. Неправильно было
бы рассматривать средневекового подмастерья как современного
пролетария: в лучшем случае мы имеем здесь пред про л ста-
ри ат. С другой стороны, надравшинощ^длдзирозать эти отноше-
ния, которые служили особой формой феодальной эксплоатации.
Буржуазные историки зачастую склонны рассматривать феода-
лизм сквозь современные юридические очки и видеть в нем
исключительно политическую или ~
представляют дело таким образом,
особенностп в период раннего феодализма—является свободным
и независимым собсгвеннжом своего клочка земли. В их изображе-
нии собственность феодала лишь. номий|МИя, и эти свободные кре-
стьяне сами входят в добровольное юри&^еское соглашение с
феодалом, отдавая ему часть своего труда в возмещение за «охра-
ну» крестьянских земель, которую якобы несет феодал, борясь
с внешними врагами. Крепостное право с этой точки зрения изо-
бражается как случайный эпизод, имевший место не во зсех стра-
нах, а лишь в России и Пруссии XVIII в. В то же время ,’<й
экономической стороны феодальное хозяйство трактуется бур-
жуазными историками в понятиях, заимствованных ими из буржу-
азной экономики как «натурально-хозяйственный» или «вотчпя’пый»
капитализм (см. работы Дошла, Петрушевского и др.). Здесь
мы имеем и увековечение капитализма и явную идеализацию
средневековых феодальных порядков. К сожалению, к той же по-
зиции склоняются иногда и историки-марксисты. Например т. Дуб-
ровский, о котором уже говорилось выше, полагает, что крестья-
нин имеет возможности накопления в ранний феодальный период
и совершенно утрачивает эти возможности при крепостничестве.
Между тем правильная марксистская оценка феодализма важна
для того, чтобы можно было правильно понять характер буржу-
азной революции, в частности • д в а возможных пути
крестьянской буржуазной революции в России. Кре-
постничество нельзя рассматривать как особый способ производства,
принципиально отличный от феодализма.- Период крепостного пра-
ва—это период тех же феодальных отношений с господством
в основном того же натурального хозяйства, характеризую-
щийся даже некоторым упадком производительных сил, но лишь на
мной ступени развития этих отношений. В наиболее яркой форме
закрепощение крестьян и крепостнические отношения получают свое
выражение в позднейший период развития феодализма, особенно в
отдельных странах, как Россия или Германия. Но те же крепостни-
137
веские бтпошеппя в несколько смягч^виой форме были внутренне
присущи всему феодальному способу производства. В этом смысле
и Маркс и Ленин отождествляли феодальный и крепостной строй.
Ленин решительно возражал против взглядов наших буржуаз-
пых социологов на феодального крестьянина, как на самостоятель-
ного земельного собственника. «Действительность,—писал Ле-
пин,—не знает этой принадлежности земли земледельцу, отдельно
и самостоятельно существующей... Это только одно из звеньев
тогдашних производственных отношений, которые состояли в том,
что земля разделена' была между крупными землевла-
дельцами, помещиками, что помещики наделяли
крестьян этой землей для того, чтобы эксплуати-
ровать их, так что земля была как бы натуральной заработной
платой: она давала крестьянину необходимые продукты, чтобы
он мог производить прибавочный продукт на помещика; она явля-
лась центром для несения крестьянами повинностей в пользу по-
мещика.» 10. Точно» так же отзывается о феодальных отношениях и
Маркс. Одновременно он показывает, что возможность извест-
ного крестьянского накопления—как необходимая предпосылка бу-
дущей крестьянской буржуазной революции—не была исключена
и при крепостничестве. Он объясняет эту возможность накопления
отнюдь не «свободной собственностью» крестьянина в феодаль-
ный период, по неразвитостью производительных сил
т р у д а. «Хотя, —говорит Маркс, —непосредственный производи-
тель не собственник, а лишь владелец, и весь его приба-
вочный труд действительно принадлежит земельному собственнику,
гее же при этих условиях вообще может совершаться самостоятель-
ное развитие имуществ и, даже относительно говоря, богатств у
обязанных барщиной или крепостных... Так как данная форма при-
бавочного труда, барщинный труд, покоится на неразвитости
всех общественных производительных сил труда,
на примитивности самого способа труда, то барщинный труд необ-
ходимо отнимает у непосредственного производителя конечно не-
сравненно меньшую долю всего труда, чем при развитых способах
производства... Таким образом здесь имеется возможность из-
вестного экономического развития»11.
Здесь Маркс выясняет предпосылки развития буржуазной рево-
люции, заложенные в феодальных аграрных отношениях. Он обос-
новывает экономически ту теорию двух возможных путей
крестьянской буржуазной революции, которая в дальнейшем полу-
чила свое наиболее полное выражение у Ленина. Возможность из-
вестного крестьянского накопления в феодальном обществе позво-
ляет аграрной революции не пойти обязательно по прусскому, «юн-
w Ленин, т. I, стр. 113.
и К. Маркс, Капитал, т. 111, ч. 2,
138
керскому» пути развития. тбоТда сохраняется вся масса помещичьего
землевладенья, которое постепенно превращается в капиталистиче-
ское землевладение. Оказывается возможным и другой, «американ-
ский», путь развития аграрной революции—образование из кресть-
ян свободного фермерства путем радикального уничтожения поме-
щичьего землевладения. Именно эту задачу выдвигал Ленин перед
буржуазно-демократической революцией в России.
Изучение феодальных порядков имеет весьма важное значение
пе только для понимания процесса развития капитализма, но и
для современной борьбы рабочего класса, для правильного пони-
мания положения, создающегося в отсталых и колониальных стра-
нах, в Китае, Индии и др. Здесь сохранившиеся формы феодального
землевладения и феодальных отношений зачастую прекрасно ужива-
ются с новейшими формами империалистической эксплоатации ко-
лоний и приспосабливаются к обслуживанию этих последних. Эко-
номический и политический союз между местными феодалами и чу-
жеземными империалистами становится основой, на которой про-
должается или даже усиливается закабаление широких крестьян-
ских масс. Борьба оо всякого рода феодальными пережитками в ко-
лониях и поддержка на известной исторической ступени развития
местного национального буржуазно-ос1вободителыюйо движения, при
сохранении самостоятельной политики рабочего масса, требова-
ние проведения крестьянством аграрной революции является одной
из важнейших тактических задач местных компартий.
В то же время они должны учитывать, что, придя к власти, мест-
ная буржуазия изменяет.1 революцию и приходит к соглашению с
местными феодалами и чужеземным империализмом (например гомин-
дан ® Китае) и что поэтому полная ликвидация феодальных отно-
шений возможна лишь в советских условиях. Пережитки феодаль-
ных отношений, часто в переплетении с остатками племенного бы-
та, являются тем наследием царской России, с которым приходит-
ся вести упорную борьбу и советской власти,—например в средне-
азиатских советских республиках. 2
2. Капиталистическая система хозяйства. Империализм
Капиталистическая формация представляет собой наиболее слож-
ную по сравнению с предшествующими .систему общественного хо-
зяйства. Все противоречия классового общества получают при
капитализме свое наиболее полное развитие и выражение; противо-
речие между производительными силами и производственными отно-
шениями, антагонизм и борьба классов, развитие государства и
правовой надстройки, противоположность города и деревни, отрыв
умственного труда от физического.
Ранее, в главе о диалектике, мы уже выяснили, какими путями
едет Маркс в «Капитале», раскрывая перед нами внутреннюю диа-
139
лектику кашгталпстического способа производства. Здесь мы оста-
новимся на некоторых основных свойствах и основных противоре-
чиях капитализма и на тех спорных вопросах, которые возникают
при изучении особенностей его экономической структуры. Этого
специфического качества, которое характерно для законов
и общественных отношений капиталистической формации, совер-
шенно не видят буржуазные историки тппщвы-шеназваниых Дошла
и Петрушевского. Точно так же, как феодализм для них вечная
неизменная юридическая категория, форма политического со-
глашения, так и «капитализм» представляется им некоторой, не-
изменной для всей истории экономической категорией. Они
находят «капитализм» и в рабовладельческом строе и в средние
века, в феодальный период!
Капитализм—не вечная, неизменная фору а общества. Капитали-
стическое общество развивается из феодального общества. В недрах
феодальной формации уже до буржуазной революции заклады-
ваются материально-технические основы капитализма, и
создаются готовые формы капиталистического укла-
да. Технический переворот, подготовляющий победу капиталисти-
ческих отношений, состоит в переходе от Яизкой ремесленной
техники, характерной для феодального общества, к более высо-
кому уровню техники фабрично-заводских предприятий, к машинно-
му производству. Производство из индивидуального производства
самостоятельных, обособленных друг от друга ремесленников, ста-
новится производством, объединяющим в едином производственном
процессе труд многих рабочих, становится общественным про-
изводством. В повышении производительных сил обществен-
ного труда и в обобществлении его и заключается истори-
ческая роль капитализма.
Однако собственность на эти обобществленные средства произ-
водства остается частной собственностью: присвоение произ-
веденного продукта остается индивидуальным, частным присвое-
нием капиталистов, собственников средств производства, э к сп л о а-
тирующих наемный труд пролетариев в целях получения капи-
талистической прибыли. Эта монополия капиталистов на сред-
ства производства и эксплоаТация ими пролетариата охраняется го-
сударственной властью, принадлежащей классу капиталистов.
«Капиталистическая система хозяйства*,— характеризует т. Ста-
лин,—означает, что 1) власть в стране принадлежит капиталис-
там; 2) орудия и Средства производства сосредоточены в руках э к с-
плоататоров; 3) производство подчинено не принципу улуч-
шения материального положения трудящихся масс, а прин-
ципу обеспечения высокой капиталистической прибыли;
4) распределение народного дохода происходит не в интересах
улучшения материального положения трудящихся, а в интересах
обеспецедя щдаума прибудей экдцл^аторов; 5)’ шшгалнсти-
J40
веская рационализация и быстрый рост производства, имеющие сю-
ей целью обеспечение высоких прибылей капиталистов, наталкива-
ются как на преграду па нищенское положение и снижение ма-
териальной обеспеченности миллионов масс трудящихся, не всегда
имеющих возможность удовлетворять свои потребности даже в пре-
делах крайнего минимума, что неизбежно создает notey для неми-
нуемых кризисов перепроизводства, pocfu безработицы
ит. д.; 6) рабочий класс является классом эксп л оа тируемым,
работающим не на себя, а на чужой класс, класс эксплоата-
торов»12.
Противоречие между общественным производ-
ством и частным присвоением составляет движущую силу,
основной закон капиталистического производсгва. Общественный
характер производства находит свое выражение в планомерной
организации труда на каждом отдельном капиталистическом
предприятии; частный характер присвоения проявляется в том, что
капиталисты, собственники этих предприятий, не связаны между
собой единой плановой организацией, и в капиталистическом прей
изводстве, взятом в целом, господствует анархия производ-
ства. Противоречие между общественным производством и капита-
листическим присвоением «выступает как противоречие
между организацией производства в отдельной
фабрике и анархией производства во всем обще-
стве» 13.
Анархия производства—характерная особенность капиталистичес-
кого способа производства; она проистекает из свободной кон-
к у р е и ц и и независимых один от другою товаропроизводителей,
капиталистов. Капиталистическое хозяйство отнюдь не является
организованным хозяйством, действующим согласно заранее
обдуманному плану. Оно ведется множеством «автономных», обособ-
ленных друг от друга капиталистов, связывающихся между собой
лишь через рынок. Законы капиталистического производства про-
являются как естественные, как стихийные закономерности.
Они обнаруживаются лишь как реакция на нарушение этих за-
конов. Основное противоречие капитализма проявляется в периоди-
ческих кризисах, потрясающих капиталистический способ произ-
водства. Действие закономерностей капиталистической системы
вступает, по образному выражению Маркса, «в виде насильствен-
ного действия закона природы, как обнаруживается например за-
кон тяготения, когда дом рушится на чью-нибудь голову». Стихий-
ный характер носит и распределение труда межд^ раз-
личными отраслями капиталистического производства: «постов
янное стремление различных сфер производства к устойчивому
J2 Сталин, Политотчет ЦК ВКП(б) XVI парт съезду.
13 Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, ч. III.
141
равибнеслю проявляется только* каЯ реакция против постоянных
I нарушений этого равновесия» и.
Противоречие между обобществленным производством и капи-
талистическим присвоением получает свое непосредственно клас-
совое выражение в форме антагонизма между буржуазией п
эксплоатируемым ею пролетариатом. Этот классовый антаго-
низм пронизывает всю структуру капиталистического общества. В
сфере производительных сил он находит сеоэ выражение в противо-
положности между прошлым и настоящим трудом—мертвым и
живым трудом. Монополия капиталистов на средства производ-
ства обособляет от живой рабочей силы ее собственные про-
дукты и материально-технические условия реализации этой рабочей
силы. Так как труд рабочего находится в постоянной зависимости от
того, будет ли он приложен к средствам производства, принадлежа-
щм капиталисту, то это приводит к тому, что не живой труд гос-
подствует над своими продуктами, но, наоборот, продукт гос-
подствует над производителем: прошлый труд человека,
воплощенный в средствах производства, господствует над его живым
трудом. Отделение средств производства от непосредственных про-
изводителей приводит к представлению о том, что капиталисти-
ческие средства труда надел ныссбствеЕН й «проиэводаеоь несть ю,
помимо применяемого к ним труда. Капитал, а не труд представ-
ляется источником стоимости,' источником дальнейшего воспрозвод-
ства капиталистических средств производства и капиталистических
отношений. В этом и заключается характерное для капитализма
и
с их общественной формой». Это «овеществление» общест-
венных отношений отличает капиталистический способ производства
от прежних, более прозрачных по своей экономической структуре
докапиталистических формаций.
Последнее обстоятельство обусловливает противоре чивып
характер самого наемного труда при капитализме. Его произво-
дительность выступает как производительность его собственного
продукта, производимых им средств производств#. Действенный
смысл получает самое понятие производительного труда.
Производительным трудом оказывается не всякий труд рабочего,
вытекающий из самой природы материального производства и спо-
собствующий росту производительных сил общества. Понятие про-
изводительного труда рабочего при капитализме включает в себя
также специфически общественное, исторически возникшее произ-
водственное отношение капитализма: производителен лишь труд ра-
бочего, создающий прибавочную стоимость для капиталиста. Класс
рабочих превращается в такую же «прййадлежность капитала,
гак и мертвый рабочий инструмент», в «одаренные сознанием ору- *
14 К, Маркс, Калита!, т. I, с. 43, 310.
дня производства^, в «живые мапйшы». Та Же Метаморфоза проис-
ходит и с наукой и о силами внешней, окружающей при-
роды: и наука и естественные производительные силы также мо-
нополизируются капиталистом и направляются им в своих интере-
сах. По словам Маркса, все «как общественные, так и есте-
ственные производительные силы труда, т. е. те, которые он
находит в неорганической природе, существуют как производи-
тельные силы капитала». <
Все противоречия капиталистического способа производства в
своем зародыше содержатся уже в основной клеточке экономи-
ческой ткани капитализма—в товаре. Кагжггалистическое про-
изводство—т о в а р н о е производство. Обмен товаров накладывает
на все продукты производства свой отпечаток. Наряду с непосред-
ственной полезностью товара—его потребительской стоимостью—за-
ключающийся; в нем общественно-необходимый труд придает товару
стоимость. Это значит, что в понятие товара включается поня-
тие общественного отношения, которое, проявляясь в
вещной оболочке товара, выражает возможность обменивать данные
товары на рынке. Товар, по выражению Маркса, есть «вещь чув-
ственно-сверхчувственная». Лишь в обмене товаров обнаруживаются
общественные связи, существующие между товаропроизводителями:
общественные связи людей проявляются как движение и связь ве-
щей. «Чисто атомистические отношения между людьми в их обще-
ственно-производственном процессе,—говорит по этому поводу
Маркс,—-приводят прежде всего к тому, что их собственные произ-
водственные отношения, стоящие вне их контроля и их сознатель-
ной, индивидуальной деятельности, принимают вещйый харак-
тер»15. Сам прицесо труда «принимает форму движения вещей», ку-
пли-продажи рабочей силы. Кажущаяся, формальная независимость
лиц друг от друга дополняется системой «всесторонне вещной за-
висимости». На этой экономической основе возникает товарный
фетишизм: как в первобытных религиях изготовленный жрецом
фетиш, так и здесь произведенные людьми товары, подобно фети-
шам, господствуют над людьми.
Зайон стоимости оказывается единственным регулятором сти-
хийного производства товаров при капитализме. На основе закона
стоимости образуется средняя норма капиталистической при-
были. Стремление капиталистов обеспечить < среднюю норму при-'
были устанавливает известную пропорциональность в распределении
общественного труда между различными отраслями производства.
В полном соотготствии с этой атомистической экономикой ка-
питализма находится и ею надстройка: в области государ-
ственной организации товарпо-капигалистическому производству
«независимых» и «равных» собственников соответствует буржуазная
15 К. Марк с, Капитал, т. 1, с. 63.
143
4
дсмркратия, в общественном сознании—«юридическое мировоззре*'
яие», иллюзии свободы и равенства- членов общества, принцип гру-
бой утилитарной выгоды в действиях капиталиста.
Kai; единство процесса, труда, создающего потребительную сто-
имость, и труда, создающего стоимость, всякое товарное произ-
водство внутренне противоречиво. Но не всякое товарное произ-
водство проникнуто классовым антагонизмом. Марксизм
проводит в этом отношении четкое различие между простым
товарным произтюдстгом самостоятельных производителей—кре-
стьян и ремеслс-нников,—которое зарождается еще при рабовладель-
ческом строе и в феодальном обществе и в котором производится
лишь стоимость, и товарно-капиталистическим про-
изводством, в котором создается прибавочная.стоимость
для капиталиста. Капиталистическое производство исторически воз-
никло лишь с того момента, когда предметом купли-продажи, лоза-
ром стала п рабочая сила. Последнее же стало возможно лишь
в результате экспроприации непосредственных производителей в
эпоху так называемого «первоначального накопления», когда совер-
шилось отделение рабочей силы от средств производства.
Проводя это различие между простым товарным производством
и капиталистическим производством, не следует вцадать в проти-
[. воположную ошибку: не видеть того, что уже в товаре заложены
зародыши всех будущих капиталистических противоречий, что про-
' стое товарное производство на известной исторической ступени
своего развития необходимо ведет к классовой диференциации,
экспроприации непосредственных производителей и к превращению
рабочей силы в товар. Поэтому ошибочно видеть в простом то-
варном производстве особую, самостоятельную общественную
формацию, как это делал например Богданов или в наши дни
делает т. Дубровский. Важно помнить, что стихийно развивающееся
простое товарное производство необходимо приводит к появлению
капиталистических отношений. Так в условиях переходного пери-
ода мелкое товарное производство, как выразился Лёйин, ежедневно
и ежечасно «химически» выделяет из себя капиталистические эле-
I менты, рождая капитализм. Нужны были: планомерное воздействие
выросшей социалистической промышленности, успехи развития сов-
хозов и колхозов, затем сплошная коллективизация и на ее ^но-
ге— ликвидация кулачества как класса, чтоб и в деревне созда-
лась социалистическая форма хозяйства.
Основные противоречия капиталистического способа производ-
ства .находят свое проявление и в распределении народного
дохода, т. е. капиталистического прибавочного продукта. Основная
доля его идет не на переменный капитал, расходуемый на рабочую
‘{силу, а на постоянный капитал, на дальнейший рост
средств производства.
Процесс капиталистического развития есть процесс р а с ш и р е н- <
144
выросшей социалистической промышленности, успехи развития^сов-
ПО-
н о г о воспроизводства капиталистических производительных
сил и капиталистических производственных отношений. Более быст-
рый рост капиталистических средств производства, по сравнению
с долей рабочего класса, порождает о т н о с и т е л ьп ы й избыток
рабочих и позволяет быстро расширять капиталистическое про-
изводство. Движущие силы капиталистического воспроизводства не-
обходимо искать таким образом во внутренних закономерностях
самого капиталистического способа производства, в самой
сущности его как способа производства, основанного на классовой
эксплоатацип наемного труда рабочих.
Развитие производительных сил капитализма и рост производ-
ства, как указывает в приведенной выше характеристике капитали-
стической системы т. Сталин, не обозначают развития потре-
бления рабочего класса и отнюдь ведут лишь к его обнищанию,
к ухудшению его материального положения. Однако ошибочно
думать, что поэтому продукт капиталистического производства не
может быть реализован в капиталистическом обществе и что послед-
нее нуждается для выхода из своих затруднений во внешнем
рынке, в «третьих лицах», т. е. в мелкой буржуазии, в кресть-
янстве отсталых стран, без потребления которых якобы немыслимо
капиталистическое производство. На такую точку зрения станови-
лись наши народники, которые видели основную причину капита-
листических кризисов не в противоречии между общественным про-
изводством и частным присвоением, в постоянном отсут-
ствии при капитализме «равновесия» между производством и по-
треблением. Подобную же точку зрения развивала и Роза Люк-
сембург в своей теории накопления капитала. Между тем Ленин
решительно возражал против такого понимания. Ленин, критикуя
теории народников, показал, что пока имеет место капиталистиче-
ское воспроизводство производимый продукт полностью реализуется
в самом капиталистическом обществе, потому что расширение
производства обгоняет потребление: потребность же
во внешнем рынке объясняется лишь безграничным расширением
капиталистического производства. Разумеется это обстоятельство
вовсе не обозначает, что мы можем совершенно отделить вопрос
о «чистом» капитализме от вопроса о крестьянском товарном про-
изводстве, как это делает например т. Бухарин, рассматривая
экономику переходного периода.
Остановимся несколько на вопросе о меновых отношениях,
роли торгового капитала в развитии капитализма и на учении
Маркса о товарном фетишизм е. Здесь мы также сталкиваемся
с целым рядом ошибок и извращений.
Как мы уже могли убедиться, неокантианцы типа Рубина видят
именно в обмене основное общественное отношение капиталисти-
ческого общества; к отношениям купли-продажи сводят они ка-
питалистические производственные отношения. Рубин полемизирует
10 Диалектич. и истор. материализм 145
против «блестящего (?) экекур-cx» Сгрузе,/в котором последний
совершенно оторвал «междухозяйственные > категории, т. е. мено-
вые отношения, от «социальных» категорий—отношений между
классами. Апологету буржуазии Струве это нужно было дока-
зать для того, чтобы «доказать», что задача экономистов—изу-
чение лишь междухозяйствеиных, т. е. меновых, но не социальных
т. е. не классовых, отношений. По мнению Струве, социальные ка-
тегории могут лишь «облекаться в костюм» меновых -отношений,
почему создается «видимость тождества» этих якобы совершенно
различных категорий16.
Но возражая Струве, Рубин, в противоположность ему, отож-
дествляет основные производственные отношения капитализма
с меновыми отношениями. Во взаимодействии «автономных хозяйств»
Рубин видит определенные производственные отношения—«отноше-
ния, которые предполагают определенную социальную структуру
общества» (?). Рубин пытается здесь опереться на положение
Маркса, что при капитализме экономические отношения не носят
характера непосредственного властвования одних классов над дру-
гими, а отношение классов проявляется через посредство «эко-
номического принуждения». Это значит,—толкует Рубин,—что
они осуществляются «через взаимодействие отдельных автономных
хозяйствующих субъектов на началах договора между ними. Клас-
совые отношения имеют своей исходной точкой отношения меж-
ду капиталистом и рабочим как между автономными хозяйству-
ющими субъектами»17. Будучи совершенно чуждым марксистской
диалектике, меньшевик Рубин затушевывает здесь классовую
сущность капиталистических производственных отношений как
отношений классовой эксплоатации, отождествляя ее с той их
формой проявления, которую они получают на рынке в процессе
купли-продажи рабочей силы. Рубин совершенно «забывает», что
писал Маркс об этой «автономии» рабочего, который выну ж д е н
продавать свою рабочую силу; он забывает, что сущность эконо-
мического принуждения капиталистами рабочих ни в какой мере не
исчерпывается этой рыночной «сделкой). Для Рубина, вся сложная
совокупность отношений между классами4 относится в лучшем слу-
чае к «материально-техническому» процессу, а не к социальным от-
ношениям.
Маркс и Энгельс придавали важное значение обмену при спе-
цифической характеристике той или иной общественной структуры;
по они всегда говорили о «производстве и обмене», они не отрывали
способа обмена от способа производства. Как рас-
пределение, так и обмен составляют один пз моментов процесса
производства в широком смысле слова. Через посредство движения
и обмена вещей происходит обмен различными родами деятель-
16 П. Струве, Хозяйство и цена, т. I, с. 17.
и И. Рубин, Очерка по теория стоимостей, с. 61—62.
U3
кости в этом производственном процессе. .«Обмен,— говорит
Маркс,—во всех своих моментах или непосредственно з ак л ю ч е н
в производстве или определяется этим послед-
ним»...18 «Вообще способ обмена продуктов соответствует форме
производства»19. И действительно обмен товаров в обществе
простых товаропроизводителей, торговля в буржуазном обществе и
советская торговля—совершенно различные формы меновых отноше-
ний, которые определяются каждый раз отношениями производства,
взаимоотношениями классов. Отношения купли-продажи в капи-
талистическом обществе поэтому никак не могут быть основными
производственными отношениями: они лишь выявляют в особой,
исторически необходимой форме купли-продажи рабочей силы основ-
ные классовые производственные отношения капитализма, огиоше-
ния классовой эксплоатации. Когда Струве производит отрыв
«хозяйственных», меновых отношений от отношений «социальных»,
он затушевывает то обстоятельство, что меновые отношения явля-
ются хотя и особой, но лишь исторически необходимой формой,
в какой проявляются взаимоотношения между классами в условиях
товарного производства. Однако пе лучше представляет себе вза-
имозависимость производства и обмена его «критик» Рубин. Как
и все буржуазные экономисты, Рубин подменяет производство
обменом. Он сводит социальное содержание капиталистических про-
изводственных Отношений к той специфической форме их проявле-
ния, какую они приобретают в процессе купли-продажи рабочей
силы.
На явно ошибочный путь становятся некоторые советские исто-
рики, которые придают’торговле и торговому капиталу
решающее значение при объяснении происхождения и исто-
рического развития капиталистического способа производства. Сле-
дуя буржуазным теориям Допша и Петрушевского, они видят
в развитии обмена основную причину перехода от феодализма к кре-
постничеству, причем рассматривают эту особую форму феодальных
отношений как раннюю форму капитализма. Некоторые из этих
историков говорят об «эпохе торгового капитала» и даже «торго-
вом капитализме», понимая под этим термином особую систему
производственных отношений. Например торговому капиталу при-
дается иногда чрезвычайно преувеличенное значение при объяс-
нении процесса развития самодержавия в России 20.
Нет сомнения, что развитие торговли играло немалую роль в
историческом развитии капитализма. Но развитие торговли, взятое
само по себе, не могло бы обеспечить переход от простого
товарного производства к капиталистическому производству: для
18 Маркс, К критике политической экономил, предисловие.
19 Маркс, Нищета философии, с. 7.
20 См. например работы А, Богданова п II. Степанова, С. Пионтковского,
Томсинского, II. Розенталя, С. Куипсского, Малышева и др.
10* 147
такою перехода необходимо было развитие внутренних противо-
речий старой феодальной формации, нужна была ломка старых
производственных отношений, свойственных феодальному обществу.
Для перехода к капитализму нужны были: процесс экспроприации
крестьян и свободных ремесленников, развитие новых буржуазных
производственных отношений, переход от ремесла через мануфак-
туру к фабрике. Торговый, или купеческий, капитал, согласно
указанию Маркса, сам по себе не создает стоимости и прибавочной
стоимости, он лишь способствует обмену товаров. Процесс же
обмена совершается, как уже указано, в самых различных формах,
начиная от наиболее ранней формы простого разбоя,—всегда в
зависимости от господствующего способа производства. По-
этому ошибочно утверждение некоторых историков, что российское
самодержавие представляло интересы торгового капитала. Ленин не
раз указывал, что в царском самодержавии нужно видеть вырази-
теля интересов феодального класса, класса крупных землевла-
дельцев, господствовавшего в России вплоть до революции 1917 г.
Еще более неправильно говорить о торговом «капитализме» и видеть
в нем особую самостоятельную формацию так, как это делали нап-
ример Богданов, Степанов и некоторые другие. Преувеличивать
роль торгового капитала при выяснении исторического развития
капитализма—это значит исходить из дополнительных, «внешних»
факторов, а не из внутренних противоречий, заложенных
в классовых производственных отношениях феодального общества,
в недрах которого вызревают предпосылки капитализма.
К замазыванию классовой сущности капиталистических произ-
водственных отношений приводит и то понимание учения Маркса
о товарном фетишизме, которое проповедует Рубин. Чтлбы
попять характер производственных отношений капиталистического
общества, Рубин, как мы видели, отправляется не от производства,
а от обмена. Производственные отношения, т. е. попросту меновые
отношения, по мнению Рубина, каждый раз «создаются» на рынке:
люди связываются между собой только через посредство вещей—
товаров. Поэтому Рубин видит в теории товарного фетишизма
«основу всей экономической системы Маркса»21. В действитель-
ности же основу всей экономической теории Маркса составляет,
по его собственным словам, «раскрытие закона развития современ-
ного буржуазного общества». Отправной пункт для Маркса здесь
не товарный фетишизм, но классовая эксплоатации, при-
своение прибавочной стоимости капиталистом.
Маркс, Энгельс, Ленин отправляются от общественных, производ-
ственных отношений капитализма, а не от их вещной оболочки.
Самый фетишизм товаров получает, по указанию Маркса, наиболее
полное развитие лишь тогда, когда развивается купля продажа ра-
21 Рубин, Очерки по теории стоимости, с. 13.
148
боной силы, т. е. при капиталистических отношениях: «овеществле-
ние» общественных отношений получает свое полное завершение в
капитале. Несомненно, что уже в товаре заложены все проти-
воречия капитализма. Однако, чтобы правильно попять эти проти-
воречия и пути развития товарно-капиталистического производства,
недостаточно исходить из условий простого товарного производства..
Понять полностью природу товарного фетишизма и причины его
развития можно, только исходя из основного противоречия
капиталистического производства—между общественным производ-
ством и частным присвоением.
Это основное противоречие капиталистического способа произ-
водства—противоречие между общественным характером производ-
ства и капиталистическим присвоением—находит свое выражение
в периодических экономических кризисах, в кризисах пере-
производства. Все противоречия получают во время кризисов
необычайное обострение, которое должно привести к разрушению
самой капиталистической системы.
«Основа экономических кризисов перепроизводства,—указывает
т. Сталин,—их; причина лежит в самой системе капиталистиче-
ского хозяйства. Основа кризиса лежит в противоречии между обще-
ственным характером производства и капиталистической формой
присвоения результатов производства. Выражением этого
основного противоречия капитализма является противоречие между
колоссальным р о с т о м п р о и з в о д с т в е н н ы х в о з м о ж и о ст е й
капитализма, рассчитанных на повышение капиталистической при-
были, и относительным сокращением платежеспособно-
сти со стороны миллионных масс трудящихся, жиз-
ненный уровень которых капиталисты все время стараются держать
в пределах крайнего минимума. Чтобы выиграть в конкуренции
и выжать побольше прибыли, капиталисты вынуждены развивать
технику, проводить рационализацию, усилить эксплоатацию рабочих
и поднять производственные возможности своих предприятий до
крайних пределов. Чтобы не отстать друг от друга, все капиталисты
вынуждены так или иначе стать на этот путь бешеного развития
производственных возможностей, но рынок внутренний и рынок
внешний, покупательная способность миллионных масс рабочих
и крестьян, являющихся в последнем счете основными покупателями,
остаются на низком уровне. Отсюда кризисы перепроиз-
водства»22.
«Буржуазные производственные отношения,—говорит Маркс в
предисловии «К критике политической экономии»,—составляют по-
следнюю антагонистическую форму общественного производствч.
Но производительные силы, развивающиеся в лоне буржуазного
общества, создают в то же время материальные условия, необходи-
мые для разрешения этого антагонизма». Развитие производительных
22 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 608.
149
сил общественного труда доводит до столь высокого уровня техни-
ческий базис капитализма, его производственные возможности
и столь усиливает процесс все возрастающего обобществления
производства, что капиталистическая форма присвоения превраща-
ется в подлинные оковы, препятствующие дальнейшему раз-
витию производительных сил. Кризисы—симптом этого растущего
возмущения производительных сил против капиталистических
производственных отношений. Дальнейшая централизация капита-
лов, концентрация производства, рост монополий, растущее возму-
щение рабочего класса должны привести к неизбежному взрыву
частнособственнической оболочки.
«Историческую тенденцию капиталистического накопления» Маркс
характеризует как диалектический процесс, в котором происходит
диалектическое «отрицание отрицания» той экспроприации мелкой
частной собственности крестьян и ремесленников, которая была
произведена некогда капиталистическим способом производства.
«Теперь экспроприации подлежит уже не рабочий, сам ведущий
самостоятельное хозяйство, а капиталист, эксплоатирующкй мио и<
рабочих». Эта экспроприация совершается путем имманентных за-
конов самого капиталистического способа производства, путем
централизации капиталов. «Рука об руку с этой центра-
лизацией или экспроприацией многих капиталистов немногими раз-
вивается кооперативная форма процесса труда во все
более широких, крупных размерах...» «Вместе с постоянно умень-
шающимся числом магнатов капитала, которые узурпируют и мо-
нополизируют все выгоды этого процесса производства, возра-
стает масса нищеты, угнетения, рабства, вырождения,
эксплоатации, но вместе с тем и возмущение рабочего
класса, который обучается, объединяется и организуется меха-
низмом самого процесса капиталистического производства. Моно-
полия капитала становится оковами того способа производства,
который вырос при ней и над ней. Централизация средств про-
изводства и обобществление труда достигают такого пункта, когда
они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой.
Она взрывается. Бьет час капиталистической частной соб-
ственности. Экспроприаторов экспроприируют...»23
Эта историческая тенденция капиталистического развития, ге-
ниально предсказанная Марксом еще в эпоху господства про-
мышленного капитала, получает свою реализацию в современ-
ных нам условиях, на новейшем, высшем и последнем этапе
капитализма—при империализме. Продолжая дело Маркса,
Ленин дал свою глубочайшую характеристику основных свойств
и основных противоречий империалистической стадии развития
капитализма.
Экономическая сущность империализма сводится к тому,
23 Маркс, Капитал, т. I, с. 787.
что империализм есть монополистический капитализм.
Империализм представляет собой, будучи рассматриваем исто-
рически, «развитие и прямое продолжение основных
свойств капитализма вообще». Поэтому не следует гово-
рить об империализме как особой общественной формации: мы
имеем здесь лишь этап в развитии капитализма, сохраняющий все
его основные свойства. Вместе с тем империализм обозначает
переход капитализма на новую сгупень и тем самым приобретение
им некоторых новых качественных особенностей,—хотя мы
остаемся в рамках того же капиталистического способа производ-
ства. Капитализм, согласно указаниям Ленина, становится империа-
лизмом «лишь па определенной, очень высокой ступени
своего развития, когда некоторые основные свойства капитализма
стали превращаться в свою противоположность, когда
по всей линии показались и обнаружились черты переходной
эпохи от капитализма к более высокому общественно-экономи-
ческому укладу. Экономическая основа в этом процессе есть смена
капиталистической свободной конкуренции капиталистическими
монополиями. И в то же время монополии, вырастая из
свободной конкуренции, не устраняют ее, а существуют над
ней и рядом с ней, порождая этим ряд особенно острых
и крупных противоречий, трений, конфликтов». В э о л
смысле «монополия есть переход к более высокому строю». В этом
смысле империализм—«канун пролетарской революции».
Империализм есть таким образом не только п о л и т и к а, как
пытаются представить дело буржуазные экономисты и социал-фа-
шисты, но и экономика новейшей стадии капитализма. Ленин-
ское определение империализма замечательно тем, что оно схва-
тывает самую экономическую сущность империализма, рассматри-
вая его как новый этап в развитии капиталистического способа
производства, когда некоторые основные свойства капитализма пе-
реходят в свою противоположность, когда свободная конкуренция
сменяется монополией и т. д. В то же время мы должны рас-
сматривать империализм как продолжение и развитие
основных свойств капитализма, как сохранение всех осноных
капиталистических противоречий, которые еще более возра-
стают и обостряются в монополистический период. Таким
образом основное противоречие капитализма—противоречие между
обобществленным производством и капиталистическим характером
присвоения—еще более обостряется в эпоху империализма. Конку-
ренция сохраняется наряду с монополией: единство конкуренции
и монополии, их переплетение является при империализме выра-
жением все того лее основного противоречия.
Буржуазные экономисты исходят из своих апологетических пред-
ставлений о вечности и неизменности капиталистического строя.
Поэтому огромное большинство из них старается не замечать
151
изменений, происходящих в экономической структур? капита-
лизма. Империализм сводится ими к системе внешней поли-
тики, которая направлена на завоэва|нле и пр соединение промыш-
ленно отсталых стран; эта политика за редкими исключениями по-
лучает их одобрение и поддержку.
Социал-фашисты в своем стремлении. затушевать противоречия
империализма оказываются менее дальновидными, чем некоторые
наиболее зоркие из буржуазных экономистов. Так например Каут-
ский также предпочитает отбывать политику и м периа-
л из м а от его экономики. Он видит в империализме не
ступень развития хозяйства, не новую стадию в развитии капита-
лизма, а лишь только колониальную по л итику, к которой, по его
мнению, стремится «высокоразвитый промышленный капита-
лизм» и которая находит свое выражение в захвате империалисти-
ческими государствами отсталых аграрных областей. Каутский
представляет дело таким образом, будто для империализма возможна
политика «менее» империалистическая и будто рабочему классу
нужно вести борьбу лишь с наиболее отрицательными проявлени-
ями этой политики. Ленин решительно осудил эту попьггку Каут-
ского оторвать колониальную политику имперализма ог его эконо-
мики. «Колониальная политика и имперализм,—говорит Ленин,—
существовали и до новейшей ступени капитализма, и даже до
капитализма... Но «общие» рассуждения об империализме, забываю-
щие или отодвигающие на задний план коренную разницу
общественно-экономических формаций, превраща-
ются неизбежно в пустейшие банальности...»
По совершенно справедливому указанию Ленина, Каутский, пере-
нося центр тяжести в политику, затушевывает самые коренные
противоречия экономики этой новейшей ступени капитализма. Каут-
ский проводит «мысль, будто господство финансового капитала
ослабляет неравномерности и противоречия внутри всемирного
хозяйства, тогда как на деле оно усиливает их»24. В этом
«притуплении» капиталистических противоречий и заключается сок-
ровенный смысл каутскианской теории у л ь т р а и м п е р и а л и з м а.
Каутский полагает, будто новая «внешняя политика» промышлен-
ного капитализма, оставшегося, по его мнению, неизменным и про-
должающего здравствовать, безболезненно, без всякой революции
приведет нас к образованию единого всемирного капиталистического
треста. Это, по мнению Каутского будет обозначать прекращение
войн, ослабление конкуренции между империалистами и «общую
эксплоатацию мира интернациональным объединенным финансовым
капиталом».
Следует отметить, что к ошибкам, близким к каутскианству,
приходила в своем понимании империализм^ и Р. Люксембург. Ис-
24 Ленин, т. XIII, с. 300—310.
152
ходя из своей теории накопления капитала, Р. Люксембург вн
дела в империализме «политическое выражение процесса накоп-
ления капитала в его конкурентной борьбе за остатки некапи-
талистической мировой среды, на которые никто еще
и е н а л о ж и л с в о е й р у к и». Подобно1 Каутскому, Р. Люксембург
отождествляла империализм с колониальной политикой промыш-
ленного капитализма, ие видя новых экономических особенностей
империализма, не понимая, что борьба идет за передел уже поде- (
лепного мира.
Каутскианские идеи получили свое дальнейшее оппортунисти-
ческое развитие в так называемой теории организованного
капитализма. Последняя находит себе горячую защиту среди
теоретиков социал-фашизма. В основе теории организованного ка-
питализма лежит воззрение, будто бы современный капитализм
ужо перешел в более высокую форму своего развития, когда
капиталистическая анархия сменилась капиталистической плано-
востью. Капитализм тем самым превращается социал-фашистами
в «организованный», ведущийся по плану тип хозяйства. Самим
капитализмом, по их мнению, подготовляются все условия для
совершенно безболезненного1, «эволюционного» перехода к более
высокой, социалистической форме производства.
Социал-фашисты указывают на условия так называемого госу-
дарственного капитализма в период империалистической войны,
т. е. тогда, когда буржуазное государство, представляя интересы
всего класса капиталистов, более интенсивно вмешивалось в эконо-
мическую жизнь и делало попытки некоторого ее регулирования
в военных нуждах. Основываясь на этих несовершенных и времен-
ных попытках «регулирования»- в период войны, современные со-
циал-фашисты говорят о возможности планового хозяйства при
капитализме! «Организованный капитализм,—заяве я т иапг имер
Гильфердинг,—означает в действительности принципиальную замену
капиталистического принципа свободной конкуренции социалисти-
ческим принципом планомерного производства»25. Теория ор-
ганизованного капитализма есть теория «мирного врастания» ка-
питализма в социалистическое общество, действительный переход
к которому отодвигается социал-фашистами в отдаленное будущее.
Некоторые основные моменты этой типично реформистской теории
нашли свое теоретическое обоснование в механистической методо-
логии т. Бухарина. Тов. Бухарин весьма односторонне понимает
процесс централизации капиталов и концентрации производства,
характерный для империалистической эпохи. Он имеет в виду
смену свободной конкуренции монополией. Но он не понимает той
внутренней диалектики империализма, когда свободная конкурен-
ция, порождая монополию, не только не устраняется, но продолжает
25 «Протоколы социал-демократического иартейта1а», выступление Гилз-
фердипга, 1927 г. ; '
153
{ существовать одновремейпо и наряду с монополией и когда это
Сочетание конкуренции и монополии еще более обостряет основ-
ные капиталистические противоречия. По мнению т. Бухарина,
при империализме капиталистическая конкуренция продолжает су-
ществовать лишь в международном масштабе—между трестиро-
ванными государствами, но она исчезает внутри государств,
сменяясь здесь монополией. Более того: «абстрактно-теоретически»
т. Бухарин считал возможным образование и единого всемирного
треста. Естественно, что причины обострения противоречий импе-
риализма т. Бухарин должен был искать не во внутренних
противоречиях империалистической экономики, а во внешних
для каждого отдельного государства условиях. Основной признак
империализма для т. Бухарина из переплетение монополии и конку-
пя и принуждения со стороны импе-
репции, а концентрация нас
риалистических трестов, объединенных в государственном масштабе
и конкурирующих между собой. 1
Все эти особенности понимания империализма заставили т. Бу-
харина. крайне преувеличить черты, характеризующие «плановость»
и «организованность» современного капитализма, и скатиться на
явно оппортунистические рельсы в понимании путей его разви-
тия. В своей «Экономике переходного периода» т. Бухарин рас-
сматривал процесс обобществления при государственном капита-
лизме по-богдановски—как мирный «организационный» процесс. О‘н
видел в государственном капитализме периода войны «рационали-
зацию» производственного процесса, когда, по его мнению, при-
бавочная стоимость капиталиста начинает превращаться в простой
прибавочный продукт. Бухарин забывал при этом,, что госкапи-
тализм в условиях буржуазного общества неразрывно связан с
капитализмом, а стало быть, с трестами, акциями, монополиями26.
В позднейших статьях Бухарин еще раз развил свою мысль об этой
растущей «плановости» капитализма, хотя названные статьи были
написаны им уже накануне современного мирового ^оизиса...
Между тем Ленин считал всякие разговоры о возможности устра-
нения кризисов при сохранении капиталистических отношений «сказ-
кой буржуазных экономистов». «Напротив,—писал он,—монополия,
создающаяся в некоторых отраслях промышленности, у си -
ливает и обостряет хаотичность, свойственную всему капиталисти-
ческому производству в целом; несоответствие в развитии зем-
леделия и промышленности, характерное вообще для капитализма,
становится еще больше... Усиленно быстрый рост техники несег
с собой все больше элементов несоответствия между различными
сторонами народного хозяйства, хаотичности кризисов...» И это
обострение противоречий,—по словам Ленина,—является са-
26 Ленив, Замечания на «Экономику переходного периода» т. Бухари-
на, «Ленинский сборник» IX. }
154
мой могучей двигательной силой переходного исторического пе-
риода» ё7.
Для полного представления об империализме как о последнее
этапе капитализма необходимо остановиться на вопросе о не-
равномерности развития капитализма на его империали-
стической стадии. Закон неравномерного развития ка-
питализма получил в работах Ленина и Сталина исчерпы-
вающую характеристику. Лепин установил как общее значе-
ние этого закона для всего развития капитализма, так и особое
значение, которое он приобретает в империалистическую эпоху.
Сама анархия капиталистического производства совершенно неиз-
бежно вызывает неравномерность и скачкообразность в развитии
отдельных предприятий и целых стран, которые обгоняют друг
друга. «Неравномерность и скачкообразность в развитии отдель-
ных предприятий, отдельных отраслей промышленности, отдель-
ных стран неизбежны при капитализме»27 28,—указывал Ленин. «Рав-
номерного развития отдельных предприятий, трестов, отраслей
промышленности, стран при капитализме быть не может»29. «Не-
равномерность экономического' и политического развития есть безу-
словный закон капитализма»,30—писал Ленин в другом месте.
Вместе с тем па ряде примеров Ленин показал, как обостря-
ется эта неравномерность капиталистического развития в период
империализма, где ее усиливает переплетение конкуренции
и монополии.
Эта основная мысль Ленина была совершенно извращена Троц-
ким и Зиновьевым. И Троцкий и Зиновьев доказывали, что неравно-
мерность развития—общий закон для всего капиталистического
развития, что? поэтому, наоборот, именно до эпохи монополистиче-
ского капитализма было больше «экономического неравенства» от-
дельных стран и что сейчас этой неравномерности в развитии
становится гораздо меньше, что эта неравномерность разви-
тия ослабляется в период империализма.
Тов. Стадий указал, что эта установка Троцкого и Зиновьева
ведет их в болото каутскианской теории ультраимпериализма. «Не-
равномерность экономического и политического развития,—указывал
т. Сталин,—несравненно больше, чем было прежде, проявляется
опа острее, чем раньше, причем неравномерность эта ведет
обязательно и неминуемо к скачкообразности развития, ве-
дет к тому, что отставшие в промышленном отношении страны
в более или менее короткий срок перегоняют ушедшие вперед
страны, что не может не создать таким образом предпосылок для
грандиозных Империалистических войн и возможности
27 л е н и и, т. ХТП, с. 256—257. 333.
28 Депп и, т. ХП1,с. 284, 3-3.
29 Там ж \ с. 3?9.
Там же, с. 133.
155
победы социализма в одной стране». Тов. Стадии
основывает этот закон неравномерности развития при цмнериа-
лизме особенностями эпохи финансового капитала: том, что раздел
мира империалистами уже закончен, что борьба за рынки приводит
к вытеснению с рынка «забежавших вперед держав», к выдвиже-
нию новых дерлсав, которые быстрее успевают развивать свою
технику. Необходимость насильственного передела уже ранее
поделенного мира ведет к открытым конфликтам между империа-
листическими государствами, к империалистическим войнам. С дру-
гой стороны, она создает возможность прорыва империалисти-
ческой цепи и победы социализма в одной стране31.
Империализм развивает далее и приводит к обострению все
основные противоречия капитализма: противоречие между ростом
производительных сил и капиталистическими производственными
отношениями, противоречие между общественным характером про-
изводства и частным характером присвоения равно> как и выража-
ющее его противоречие между организацией производства на
отдельном предприятии и анархией его во всем обществе: импе-
риализм еще более обостряет классовый антагонизм между буржуа-
зией и пролетариатом.
В эпоху империализма противоречие между могучими произво-
дительными силами, созданными капитализмом, и капигалисгино-
скими производственными отношениями выражается в загнива-
нии капитализма. Империализм обостряет конкуренцию между
монополистическими объединениями капиталистов, что ведет к
известному росту техники. Но наряду с этим» и в противоре-
чии с этим капиталистические монополии ставят пределы росту
технических производственных возможностей. Монопольные цены
на товары, которые могут устанавливать капиталисты, лишают
их побудительных стимулов к дальнейшему техническому движе-
нию вперед. Более того: они создают экономическую возможность
для каниталистов искусственно задерживать технический
прогресс. Создается тенденция, направленная к техническому
застою и загниванию приобретенных производительных сил: для
капиталиста теряет смысл поощрять новые научные открытия,
приобретать новые машины пт. д., если исчезает конкуренция со
стороны других капиталистов, если имеется возможность оставаться
1гри старых средствах производства и положить под сукно но-
вые изобретения.
То же загнивание проявляется в особой форме «экономического
паразитизма». Образуется целый слой л
ш
[,, живущих на доходы
от денежных бумаг и совершенно Оторванных от фоизводства,—
слой рантье. Этот экономический паразитизм иногда Осуществляется
целыми странами. Так после последней империалистической войны
31 Сталин, Вопросы ленинизма.
ряд стран-победительниц в течение ряда лет живет на счет репа-
раций, выкачиваемых из побежденных стран—Германии и Австрии.
Поэтому неправильно говорить, как это делает например вслед
за теоретиками «организованного» капитализма т. Деборин, что
в экономическом отношении империализм представляет собой
«прогресс». Диалектическое противоречие империализма со-
стоит именно в том, что, несмотря на гигантское обобществление
производительных сил, которые уже не соответствуют частнособст-
венническим отношениям, наряду с известным ростом техники и т. д.
империализм одновременно приводит к величайшей экономической
реакции, к экономическому застою и загниванию. Этим реакцион-
ным тенденциям экономики империализма вполне соответствует и
его политическая и идеологическая надстройка—переход бур-
жуазии в области политики и идеологии от буржуазной демократии
к открытому фашизму.
Разумеется в одинаковой степени было бы ошибочно и обратное:
полагать, что современный капитализм неспособен уже ни к какому
дальнейшему, хотя бы относительному, развитию сеоих про-
изводительных сил. На такую точку зрения становится троц-
кизм. Будучи совершенно чужды диалектическому взгляду на
скачкообразный и противоречивый характер империалистического
развития, Троцкий, а за ним и т. Преображенский полагают, что
при империализме на «продолжительный срок (в 20—25 лет)» про-
исходит «абсолютная приостановка развития производительных
сил», после чего может начаться «новая эпоха капиталистического
подъема» (?!) 3\ Эта троцкистская теория периодов «стагнации»
капитализма в корне чужда ленинизму. * Внутреннее противоречие
империализма заключается именно в том, что, несмотря па ярко
выраженную тенденцию к застою и загниванию, империализм в
известных пределах оказывается способным воспроизводить и даже :
расширять капиталистические отношения, что и создает периоды I
относительной «стабилизации» капитализма.
Одпако эта стабилизация носит весьма относительный и
эфемерный характер, поскольку она устанавливается па фоне
общего кризиса капитализма. Капитализм уже не в состоя-
нии «давать простор» развитию созданных им могучих производи-
тельных сил. Гибель его становится неизбежной. В грандиозных
мировых экономических кризисах, свидетелями величайшего из ко-
торых мы являемся сейчас, происходит бессмысленное уничтожение
производительных сил’, выясняется невозможность их широкого
применения в условиях капитализма. Растет перепроизводство не
находящих себе сбыта предметов потребления, которые вынуждены
уничтожать капиталисты, и в то же время растут нужда и нищета
эксплоптируемых классов.
32 См. Т р о цк и и, Европа п Америка; Преображенский, Злкат
капитализма, 1931 г.
157
Современный мировой экономический кризис имеет
как это указал т. Сталин, ряд особенностей, отличающих
ого от прежних кризисов капитализма. Кризис сильнее всего пора-
зил главную страну капитализма—Соединенные штаты. Кризис
промышленный переплелся с кризисом сельскохозяйственным в аг-
рарных странах; в силу стремления капиталистов сохранить свои
монопольные цены кризис является особенно мучительным и дли-
тельным; наконец нынешний экономический кризис развертывается
па базе общего кризиса капитализма, начавшегося вместе с импе-
риалистической войной, с эпохой войн и революций, когда подры-
ваются самые устои капитализма.
Мировой кризис ведет к обнажению и дальнейшему обостре-
нию всех противоречий мирового капитализма: противо-
речий между важнейшими капиталистическими странами, между
странами-победительницами и побежденными, между империалисти-
ческими государствами и колониями, между буржуазией и проле-
тариатом. «Но кроме этих противоречий,—указывает т. Сталин/—
существует еще одно противоречие...Это есть противоречие
между капитализмом в цел ом и между страной стро-
ящегося социализма»... «Наряду с капиталистической систе-
мой хозяйства существует социалистическая система, ко-
торая растет, которая преуспевает, которая противостоит капита-
листической системе и которая самим фактом своего существования
демонстрирует гнилость капитализма, расшатывает его основы».
Противоречие между капиталистической и социалистической
системами, по словам т. Сталина, «вскрывает до корней
все противоречия капитализма и собирает их в один узел,
превращая их в вопрос жизни и смерти самих капиталистических
порядков»33.
Империализм—не только загнивающий, по и умирающий
капитализм. Начавшаяся русским Октябрем мировая пролетарская
революция должна обеспечить переход во всем мире к новому, более
высокому, социалистическому способу производства.
3. Переходная экономика. Развитие социалистической
организации хозяйства
Капиталистической общественной формацией, по образному вы-
ражению Маркса, завершается «п р е д и с т о р и я человеческого об-
щества». Когда,—говорит «Коммунистический манифест»,—проле-
тариат в борьбе против буржуазии, по необходимости объединяясь
в класс, посредством революции делается господствующим
классом и в качестве господствующего класса насильственно унич-
тожает старые производственные отношения, то вместе с этими
производственными отношениями он уничтожает условиясу-
ществовання классовой противоположности, уни-
зз Сталин, Политотчет ЦК па XVI партсъезде.
158
чтожает классы вообще и те м самым свое собе тв е п
ное господство как класса. Вместо старого буржуазного
общества с его классами и классовыми противоположностями воз-
никает ассоциация, в которой «свободное развитие каждого яв-
ляется условием свободного развития всех»34.
Исследуя условия возникновения нового, коммунистического об-
щества, Маркс и Энгельс пришли к заключению, что коммунисти-
ческое общество не может возникнуть сразу, непосредственно после
пролетарской революции, что «между капиталистическим и комму-
нистическим обществом лежит периодреволюд ионного пр е-7/
образования одного в другое», когда еще 'сохраняются//
классы и классовое общество,—период диктату р ы прол е т а-
риата. В ряде своих работ они выявили те формы, в которых
происходит создание предпосылок нового, более высокого способа?
производства. Одновременно Маркс и Энгельс выяснили, что само
коммунистическое общество должно пройти в своем развитии сна-
чала низшую фазу—социализма35. Они обосновали путл раз-
вития социалистической организации хозяйства после пролетарской
революции—в переходный период.
Сейчас социалистическая организация хозяйства,
созданная в Советском союзе победившим пролетариатом, уже проти-
востоит капиталистической системе, и ее рост и укрепление под-
рывают самые основы мирового капитализма. «Советская система
хозяйства,—указывает т. Сталин,—означает, что: 1) власть капи-
талистов свергнута и заменена властью рабочего класса;
2) орудия и средства производства, земля, фабрики, заводы и т. д.
отобраны у капиталистов и переданы в собственность рабо-
чего класса и трудящихся масс крестьянства; 3) развитие произ-
водства подчинено не принципу конкуренции и обеспечения капи-
талистической прибыли, а принципу планового руковод-
ства и систематического подъема материального
и культурного уровня трудящихся; 4) распределение
народного дохода происходит не в интересах обогащения эксплоа-
таторских классов и их многочисленной паразитической челяди, а
в интересах систематического повышения материального положения
рабочих и крестьян и р асшир ения социалистического
производства в городе и деревне; 5) систематическое улуч-
шение материального положения трудящихся и непрерывный рост
их потребностей (покупательной способности), будучи постоянно
растущим источником расширения производства, гарантирует
рабочий класс от кризисов перепроизводства, ро-
ста безработицы и т. д.; 6) рабочий класс является хо-
Маркс, К критике политической экономии, предисловие, «Коммуни-
ст ческий манифест».
35 Маркс, Критика Готской программы.
159
зямном страны, работающим не па капиталистов, а на свой соб-
ственный класс»36.
Но советская, социалистическая система хозяйства в том виде,
в каком она существует сейчас, сложилась не сразу после первой
пролетарской революции, но в результате упорной борьбы проле-
тариата и его партии за п о с т р о е н и е социализма. Характер этой
борьбы социалистического уклада, побеждающего в течение пе-
реходного периода все прочие экономические уклады, совер-
шенно необходимо изучить для правильного понимания путей и
средств развития социалистической системы.
Октябрьская революция в России была первым прорывом цепи
империализма. Она привела к власти пролетариат и передала в
собственность пролетарского государства командные высоты
народного хозяйства. Опа положила начало переходному от капи-
тализма к социализму периоду. Разрабатывая далее указания
Маркса и Энгельса, Ленин дал теоретический анализ экономики
и политики в эпоху диктатуры пролетариата. Лепин показал, что
переход к социализму—это целая историческая полоса, которую
характеризует борьба! между старым и новым экономическими укла-
дами. «Теоретически не подлежит сомнению,—говорил Ленин,—
что между капитализмом и коммунизмом лежит известный переход-
ный период. Он не может не соединить в себе черты или свойства
обоих этих укладов общественного' хозяйства. Этот
переходный период не может не быть периодом борьбы между
умирающим капитализмом и рождающимся комму-
низмом, или, иными словами, между побежденным, но не уничто-
женным капитализмом, и родившимся, но совсем еще слабым, ком-
мунизмом» 37.
Переходный период сочетает в себе свойства обоих борющихся
укладов, капиталистического и коммунистического. Эго зпачиг, что
переходный период неправильно рассматривать как особую само-
стоятельную общественно-экономическую формацию, что склон-
ны были делать и механисты (т. Дубровский) Ъ меньшевиствующие
идеалисты (т.- Луппол). Но это обозначает также, что мы не
вправе отнести переходный период только к одной какой-либо из
названных обеих формаций—либо к капитализму, как это делали,
скажем, вслед за Троцким тт. Зиновьев и Каменев, объявляя
всю переходную экономику «госкапитализмом»; либо отождествляя
переходный период на всех его этапах с законченной социалисти-
ческой организацией хозяйства, как поступали правые оппорту-
нисты, которые уже на заре реконструктивного периода нэпа ви-
дели «кругом социализм».
Ни у правых оппортунистов, ни у троцкистов не было правильного
понимания своеобразного, переходного характера нашей сэ-
зб Стали н, Политотчет ЦК ВКП(б) XVI партсъезлу.
з? Левин, т. XVI, с. 317.
160
ветской экономики. Так например, по мнению Троцкого, хозяйство
переходного периода «можно назвать государственным капитализ-
мом» (в кавычках) или, как некоторые предлагали,—товарно-со-
циалистическим хозяйством»38. Тов. Преображенский превратил пе-
реходный период в «период первоначального социалистического на-
копления»39, которое, по его мнению, должно происходить путем
эксплоатации крестьянства пролетариатом. Троцкий и т. Преобра-
женский говорила таким образом: о якобы «социалистическом» харак-
тере переходной эпохи, но они прилагали к этому «социализму»
все понятия, заимствованные ими из условий буржуазной эконо-
мики п капиталистической классовой эксплоатации. Свою «социали-
стическую» фразеологию они соединяли с неверием в возможность
построения социализма в одной стране, с теорией госкапитализма,
теорией «термидора» и т. д. Тов. Бухарин проводил открытую пра-
вооппортунистическую тенденцию на смазывание классовой борьбы
в переходный период. С его «техническим» пониманием производ-
ственных отношений, он склонен был рассматривать общественные
отношения переходной экономики лишь как «перегруппировку» от-
ношений, созданных еще в эпоху финансового капитала. Всячески
возражая против употребления Лениным термина «государственный
капитализм» при определении отдельных элементов нашей эко-
номики, т. Бухарин в то же время видел основной путь развития
социализма в процессе товарного обращения±°. Внешне проти-
воположные точки зрения правых оппортунистов и троцкистов таким
образом смыкались :i и те и другие либо механически переносили на
переходную экономику понятия, пр ин а длежащие капиталистиче-
скому обществу (эксплоатация одним классом другого класса), либо
видели в переходной экономике форме развития простого товарного
производства (обращение товаров), забывая о том, что стихийно
развивающееся товарное производство порождает капитализм.
Своеобразие переходной экономики состояло прежде всего в
том, что в ней в течение определенного периода существовали
и переплетались между собой несколько различных типов
или различных порядков производственных отношений—как остав-
шихся от прежних общественно-экономических формаций, так и
возникших вновь в условиях диктатуры пролетариата. В 1921 г.
Ленин насчитывал «пять различных систем, или укладов, или эконо-
мических порядков» *в качестве «основных элементов нашей со-
временной, переходной от капитализма к социализму, экономики».
Эти «элементы, частички, кусочки» различных общественно-эконо-
мических укладов представляли собой: 1) патриархальное, нату-
ральное крестьянское хозяйство, 2) мелкое товарное производство,
з® Троцкий, т. XXI, с 159.
Преображенский, Новая экономика, с. 63.
Бухарин, Экономика переходного периода. К вопросу о закопомер-
еостях переходного периода и др.
11 Диалектжч. и нстор. материализм. ^61
3) частнохозяйственный капитализм, 4)‘ государственный капита-
лизм, 5) социализм. «Россия так велика и пестра,—указывал
Ленин,—что все эти различные типы обществе нн о-э ко-
номического уклада переплетаются в ней. Своеоб-
разие положения именно в этом»11.
Последний из перечисленных Лениным экономических укладов,
социализм, был создан пролетарской революцией вместе с ди-
ктатурой пролетариата. Это было «социалистическое отношение ра-
бочих на принадлежащих государству фабриках». Но рядом с социа-
лизмом существовало мелкое крестьянское хозяйство, которое ча-
стично носило еще натуральный характер, а в основной массе
представляло собой мелкое товарное производство—про-
изводство, сельскохозяйственных продуктов, продаваемых на рынке.
Мелкое товарное производство, как мы уже знаем, хотя и не
тождественно капитализму, но оно неизбежно на известной
ступени своего развития порождает капитализм. Как стихийный
продукт мелкого производства капитализм п капиталистические
отношения были, по словам Ленина, «неизбежны в известной мере»:
мелкая буржуазия, накопившая денежные запасы, являлась основой
спекуляции и частнохозяйственного капитализма,ко-
торый в небольшой доле сохранился после революции и вновь
порождался мелким товарным производством. Отсюда вытекала
единственно правильная политика пролетариата, проводящего свою
диктатуру,—«не пытаться запретить или запереть развитие ка-
питализма, а стараться направить его в русло государствен-
ного капитализма»* 42. Различные разновидности госкапита-
лизма—в форме иностранных концессий, сдачи предприятий в
аренду и т. д.—должны были, по мысли Ленина, на этом первом
этале, этапе восстановлениия производительных сил, направить
развитие капитализма в русло госкапитализма, создать возмож-
ность государственного регулирования экономических отношений
и тем самым обеспечить на известной ступени переход от гос-
капитализма к социализму. Таковы условия возникновения в нашей
экономике еще одного типа производственных отношений—госка-
питализма, однако не получившего у нас широкого развития.
Переходный период есть период борьбы между капитализмом и
коммунизмом. Но было бы неправильно, указывал Ленин,
«забывать всю совокупность наличных общественно-экономических
укладов, выхватывая только два из них». Это значило бы
стать па не диалектический путь явно безжизненных абстракций,
не видеть конкретных ступеней перехода от капита-
лизма к социализму, не видеть путей развития к более высо-
кой форме, к социализму. Но это значило бы также не понять того,
что весь переходный период представляет собой «продолжение
М- Ленин, т. XVIII. я. 1, с. 203.
42 Ленин, т. XV1I1, ч. 1, с. 216.
162
классовой борьбы в новых формах—борьбы за постро-
ение социализма. Учитывая вое'Хозяйственные особенности быв-
шеи России п ряд переходных мероприятий в пяти экономических
укладах, Ленин в Самом начале переходного периода указал
II
три основных экономических формы и три основных классовых
силы, характерные для развития переходной экономики.
«Эти новые формы общественного хозяйства,—говорил Ленин,—
капитализм, мелкое товарное производство, ком-
мунизм. Эти основные силы: буржуазия, мелкая буржуазия (осо-
бенно крестьянство), пролетариат. Экономика Россия в эпоху
диктатуры пролетариата представляет собою борьбу первых
шагов комму нистнчески-объединенного— в едином
масштабе громадного государства—труда с мелким товарным про-
изводством и сохранившимся, а равно и возрождающимся на его
базе капитализмом»43. Наличие мелкого товарного производства
на целом ряде этапов переходного периода было тем важнейшим
моментом, который определял формы и условия борьбы между
капитализмом и коммунизмом, формы разрешения поставленной Ле-
ниным проблемы, «кто кого?». Борьба за социалистическое руко-
водство мелким^ производителем, за социалистический путь объ-
единения товарного производства, против подчинения этого мелкого j
производства силам и тенденциям капиталистического развития,— j
эта борьба находила свое выражение в различных лозунгах, вы- I
двигаемых пролетариатом по отношению к крестьянству на раз- !
личных этапах переходного периода.
Своеобразие экономики переходного периода не только в том,
что в ней существовали, переплетались и боролись между
собой различные формы экономических укладов. Своеобразие ее
также и в том, что соотношение этих экономических укладов
изменялось на' различных этапах переходного периода. Своеоб-
разие переходной экономики в том, что в процессе классовой борь-
бы, в процессе вытеснения и преодоления всех других экономических
укладов в ней происходило построение наиболее высокого способа
производства,—р а з в и т и е с о ц и а л и з м а. Особенность пролетар-
ской революции и основное отличие ее от буржуазной революции
состоит в том, что пролетарская революция начинается при от-
сутствии или почти при отсутствии готовых форм социалисти-
ческого уклада. Задачей победившего пролетариата было «орга-
низовать у себя социалистическое производство» (Лени я), «п о-
строить новую, социалистическую экономику» (Сталия).
Переходный период—это уже не капитализм, и в то же время
мы не имеем здесь еще полного развернутого социалистического
общества. Переходный период—это период пролетарской, комму-
нистической революции, революционного переустройства обще-
Лен и а, т. XVI, с. 348.
!!•
163
ства. Революция началась в Октябре переходом политической власти
к пролетариату, завоеванием командных высот в промышленности,
национализацией земли, но революционное переустройство п р о-
должается в течение всего переходнного периода, протекая в
самых различных формах,—укрепление социалистического сектора
в востановительный период, социалистическая реконструкция хо-
зяйства, коллективизация сельского хозяйства, культурная револю-
ция п т. д. Период революционного переустройства общества за-
канчивается лишь построением полного социалистического общества.
Поэтому переходный период обозначал вовсе не прекращение
классовой борьбы, не «мирную эволюцию», не «упрочение» суще-
ствующего строя, не «гражданский мир», как думали правые оппор-
тунисты, но продолжение классовой борьбы пролетари-
ата в иных формах. Вместе с тем переходный период есть период
развития, построения, становления социализма. Социали-
стический уклад постепенно победил все прочие экономические
уклады благодаря тому, что пролетариат устанавливал различное
соотношение с представляющими эти уклады основными классовы-
ми силами на разных этапах социалистического строительства. От-
сюда иные, отличные, совершенно новые формы классовой
борьбы, каких не знает капиталистическое общество'. В переходный
период совершенно различное отношение пролетариата к побежден-
ному, но еще продолжающему сопротивляться эксллоататорскому
классу и к массе трудящихся,—различие, которого не понимали
«левые» оппортунисты и троцкисты. Формами классовой борьбы
особого рода оказываются союз пролетариата с массой
среднего крестьянства, систематическое руководящее воздействие
со стороны рабочего класса на широкие массы трудящихся. Фор-
мой классовой борьбы становится приобретающее сейчас особенно
важное значение создание и воспитание новой соци-
алистической дисциплины.
Экономику переходного периода и ее развитие нельзя изображать
абстрактно, «вообще»,—без учета отдельных этапов в раз-
витии социалистической системы* хозяйства, вне изменяюще-
гося соотношения различных экономических укладов, без
учета состояния производительных сил на каждом этапе
социалистического строительства.
От дореволюционного строя мы унаследовали крайне низкий
сравнительно с передовыми капиталистическими странами уровень
производительных сил, который еще больше снизило разорение,
причиненное империалистической и гражданской войнами. Пролета-
риат, завоевав власть, оказался впереди любого капиталистиче-
ского государства по своему политическому строю п вместе с тем
«позади самого отсталого из западноевропейских государств...
по степени подготовки к материал ьно-производ ст вен-
164
кому «введению» социализма»44. Техническая отсталость сильно
давала себя знать даже на командных высотах социалистической
промышленности, не говоря уже о примитивной технике распылен-
ного, раздробленного крестьянского хозяйства. Но основу произ-
водительных сил социалистического строительства составлял рево- 5।
люционный рабочий класс, с его высоко развитым классовым созна-
нием, возглавляемый большевистской партией. От первоначальной
задачи сохранения этой величайшей производительной силы п
политических завоеваний рабочего класса мы в дальнейшем пере-
лн к задаче восстановления и подъема всей совокупности
производительных сил промышленности и сельского хозяйства и
наконец к полной реконструкции
ческой п технической базы, к построению экономиче-
ского и технического базиса социализма.
и
о
, Развитие производственных отношений в переходный период
далее совершенно нельзя понять, если его рассматривать как
некое «стихийное» развитие, напоминающее автоматизм капиталисти-
ческого производства и воспроизводства. Экономика эпохи дикта- (
туры (пролетариата теснейшим образом связана с его политикой,;/
с политической борьбой рабочего класса за разрешение поставлен-; |
них им задач строительства социализма, с проведением им соци-
алистической плановости, которая постепенно охватывает все
области нашего народного хозяйства. Подчеркивая эту Неразрыв-
ную связь между экономикой и политикой переходного периода,
необходимо {вести борьбу как против правоопиортунвдыгсеского
«объективизма», который игнорирует роль политики, проводимой
пролетарским государством, при определении характера нашей
экономики, так и против «левого» субъективизма, который склонен
к «администрированию» и совершенно не учитывает качественного
своеобразия каждого отдельного этапа нашего экономического и
политического развития.
Только при этих условиях можно составить правильное пред-
ставление о законах, действующих в переходной экономике,
о классовом характере отношений и категорий этой экономики.
Ни контрреволюционный троцкизм, пи правый оппортунизм не сумели
уловить ее своеобразие, и потому вместо конкретного изучения
движущих сил ее развития они создали явно искусственные схемы
«законов», механически проводя аналогии между советской эконо-
микой п закономерностями капиталистического общества. .?
Так теоретиками контрреволюционного троцкизма в качестве основ-
ного закона переходной экономики был выдвинут «закон перво-
начального социалистического накопления». «Этому
закону подчинены все основные процессы экономической жизни в
круге государственного хозяйства». Наряду с ним существует и
Ленин, т. XVIII, ч. I, с. 211.
165
ведет с ням борьбу закон ценности (стоимости), действующей в
частнотоварном производстве. Автор этого воззрения, т. Преобра-
женский, считал необходимым подчеркнуть сходство между разви-
тием социалистического! и капиталпстнческого способов производства.
Сходство это, по мнению т. Преображенского, состоит в том,
что и капитализм и социализм начинают свое развитие с «перво-
начального накопления», причем это «нако|пление» исторически
неизбежно совершается и при капитализме и при социализме за
счет материальных ресурсов мелкого крестьянского производ-
ства путем эксплоатации этого последнего. Тов. Преображенский
Считал это положение имеющим (особенно важ’ное значение для
отсталых, крестьянских стран. «Чем более экономически отсталой,
мелкобуржуазной, крестьянской является та или иная страна,
переходящая к
у
социалистической организации производства,—го-
ворит т. Преображенский,—тем более социалистическое накоп-
ление будет вынуждено опираться !на эксплоатацию досо-
циалистических форм хозяйства». За счет эксплоатации мелких
производителей при помощи высокого налогового обложения или
- в иной его форме, проводя политику высоких цен на промышленные
товары или путем прямого поглощения мелкого производства госу-
дарственным хозяйством,—в разных формах такой эксплоатации,
по тогдашнему мнению теоретиков троцкизма, должно было совер-
шаться первоначальное социалистическое накопление. Только таким
можно было, по их-мнению, обеспечить проведе'шге в у с ко-
ренных темпах индустриализации страны и рационали-
зации сельского хозяйства. Задачу социалистического государства
т. Преображенский видел «не в том, чтобы брать с мелкобуржуаз-
ных производителей меньше, чем брал капитализм, а в том, чтобы
брать больше из еще большего дохода». Больший доход дол-
жна была обеспечить эксплотируемому крестьянскому хозяй-
ству проводимая за его же счет сверхиндустриалпзацпя! Эта
мысль т. Преображенского находилась в полном соответствии с
основным положением контрреволюционного троцкизма гласящим
что, завоевав власть, пролетариат неизбежно должен будет притти
«во враждебные столкновения с широкими массами
крестьянства, при содействии которых он пришел к власти».
Исходный методологический порок всей изложенной здесь тео-
рии т. Преображенского-—ее механистичность и метафи-
зичность. В основе этой теории лежало явно механическое
представление т. Преображенского о двух законах или двух
«регуляторах», на которых якобы построена наша экономика:
законе ценности и- законе социалистического накопления. Оба эти
закона представляли, по троцкистской теории, две экономи-
ческие спстемы-*.«социаш1стическую систему» и «систему
частнотоварного», т. е. главным образом крестьянскогопроизвод-
ства. Закон социалистического накопления, абстрактно протиэо-
166
поставлявшийся т. Преображенским «закону ценности», по его
мнению, в борьбе с законом стоимости «изменяет и частично
ликвидирует закон стоимости». Между социалистической и частно-
товарной системами «равновесие длительно существовать не
может, потому что одна* система должна пожирать другую»45.
Тов. Преображенский включал при этом в одну рубрику «частно-
товарного» производства и простое товарное производство,
характерное для среднего крестьянства, и товарно-капитали-
стическое производство, смазывая все существенное различие
между ними. Игнорируя союз пролетариата со средним крестьян-
ством и возможность для социалистической промышленности воз-
действовать путем кооперации на развитие крестьянского хозяй-
ства, т. Преображенский, в поисках «равновесия», абстрактно
противополагал «пожираемое крестьянское товарное произ-
водство» пожиравшей его «социалистической системе». Он совер-
шенно изолировал «социалистическую» и «чахтютоварйую» системы
и юба «регулятора», разрывая таким путем реальное единство
нашей экономики, в действительности осуществлявшееся в про-
цессе социалистического строительства, в процессе руководства со
стороны пролетариата крестьянством, в процессе торговой п произ-
водственной смычки между городом и деревней.
Наряду с механистическими представлениями о социалистической
промышленности и крестьянском производстве как о двух, оторван-
ных одна от другой, системах, между коими не может быть «равно-
весия», взгляды троцкистов на характер переходной экономики были
проникнуты большой дозой субъективизма и идеализма.
На ранней ступении восстановления и развития переходного хозяй-
ства троцкисты стремились перескочить через ближайшие объек-
тивные этапы в нашем развитии и выдвигали неосуществимые
планы «сверхиндустриализации». Последнюю они полагали воз-
можным проводить при помощи голого «администрирования», со-
вершенно не' считаясь о состоянием производительных сил про-
мышленности и крестьянского хозяйства. Это обстоятельство па
помешало Троцкому в последующий период, когда были созданы
объективные условия для социалистической реконструкции, говорить
о необходимости снизить темпы нашего развития.
Противоположную позицию в вопросе об основных законах пере-
ходного периода, но всецело проникнутую механицизмом, заняли
представители правого оппортунизма. Тов. Бухарин свой основ-
ной закон переходной экономики открыл «в з а к о и е трудовых
затрат». Этот «закон», по мнению т. Бухарина, выступает здесь
обнаженным от того греховного, фетишистского. «ценностного^
белья, в которое он облачен при кашггалистпческих отношениях.
Тов. Бухарин пытался опереться на мысль Маркса в его письма
П р 0 о б р а ж е я с к я й, Новая
167
про из-
к Кугелъману, где Маркс устанавливает, что «необходимость
разделения труда в определенных пропорциях))
представляет собою «закон природы» и что она «не может быть
уничтожена определенной формой общественного
водстав». Тут же Маркс указывает, что в условиях товарного
производства формой проявления известной пропорциональности
в распределении труда в обществе является меновая стоимость 46.
Тов. Бухарин сделал из этих указаний Маркса вывод, что Марксом
здесь якобы выдвигается некоторый общий для всех времен «закон
пропорциональных трудовых затрат», материальное содержание
которого остается неизменным, ’но исторические формы про-
явления этого закона различны в разйых общественных фор-
мациях. В товарно-капиталистическом обществе закон «трудовых
затрат» выступает в фетишистском ‘наряде закона ценности, сто-
имости. . . ч
В условиях же переходной «экономики вместе с победой социа-
листического начала, по млению т. Бухарина, начинается процесс
сбрасывания «законом трудовых затрат» своего ценностного «белья»,
происходит его «дефетишизация». Он превращается в «просто»
закон трудовых затрат, характеризующий развитие нашей эконо-
мики. Действие этого «закона» в переходной экономике т. Бухарин
при этом понимал как сознательное предвосхищение нами
тех же пропорций в распределении затрат труда, которые вслед-
ствие регулирования их стоимостью должны были бы установиться
сами собой, стихийным путем, как, стало быть, сознательное
равнение на сохранение определенных пропорций, существующих
между различными секторами переходной экономики.
Все отличие «голого» закона трудовых затрат от того же закона,
переодетого в наряд «закона стоимости», состо ит таким образом
лишь в сознательном установлении тех же трудовых пропорций,
которые установились бы самотеком*, стихийным путем. В этом
смысле, по мнению т. Бухарина, ‘недопустимо противопоставлять
социалистическое накопление закону ценности так, как это делает
т. Преображенский. «Фигурально говоря,—заявлял т. Бухарин,—
мы и закон ценности заставляем служить нашим целям»47. Тов.
Бухарин исходил здесь из своей пресловутой теории равновесия,
о которой уже неоднократно упоминалось. Но в противоположность
точке зрения т. Преображенского, видевшего две системы, вра-
ждебно противостоящие одна другой п не могущие сохранить между
собой равновесия, т. Бухарин рассматривал советскую экономику
как
ского п социалистического.
Равновесие обоих секторов т. Бухарин понимал таким образом
секторов
4* К. Маркс, Письмо к Кугельмаиу от 11 июля 18G8 г.
47 Бухарин, К вопросу 6 закономерностях переходного периода.
168
что плановое воздействие социалистического сектора вынуждено
следовать законам стихийного товарного производства, что политика;
диктатуры пролетариата должна «объективистски» приспосаб-
ливаться к этим законам. Секторы т. Бухарина т. Сталия по-
этому остроумно сравнил с двумя ящиками, которые катятся по
параллельным линиям; этому движению *нет выхода за пределы
законов стихийного товарного производства, о*ио пе может поэтому
привести к расширенному воспроизводству социали-
стических отношений, к победе социалистического
с е к тор а. Интересно также, что свой закон трудовых затрат
т. Бухарин понимал) как закон «издержек производства». Последний,
как известно, характерен для капиталистического способа про: зсод-
ства, где регулирование затрат зависит от цены производства,
т. е. в конечном счете от той же стоимости. Короче говоря, в своем
определении закономерностей советского хозяйства т. Бухари'н не
выходил из круга понятий буржуазной экономики.
Неудивительно, что единственно возможный, «столбовой» путь пе-
рехода от мелкого производства к социализму, по мнению т. Бу-
харина, лежал через обращение, через товарообмен, а ’не
через развитие в деревне высших форм социалистического произ-
водства48.
«Закон» т. Бухарина столь же мало мог объяснить природу
переходной экономики, как «закон» т. Преображенского. Закон
трудовых затрат—пустая надпсторпческая абстракция, со-
вершенно неспособная объяснить действительные, изменяющиеся
закономерности переходного периода. Тов. Бухари’н чисто по-кап-
тианскп оторвал неизменное «материальное» содержание своего за-
кона от особых исторических форм его проявления, оторвал эко-
номику от политики пролетариата, забывая о том, что различные
пропорции в распределении общественного труда сами зависят
каждый раз от различного характера общественных отношений
и господства определенного класса. Пропорциональное распреде-
ление труда при капитализме определяется капиталистическими
отношениями производства и распределения; точно так же совер-
шенно иной характер получают пропорции в распределении об-
щественного труда при социалистическом укладе, при плане::ом социа
диетическом строительстве. «Левый» т. Преображенский в своем
понимании законов переходной экономики исходил пз особых
законов первоначального Накопления и из классовой эксплоатации
крестьянства, свойственных развитию капиталистической формации,
но распространил эти законы на новые переходные общественные
формы. Правый т. Бухарин, напротив того, исходил из некоторой о б-
щей, надисторпческой предпосылки. Обе теории в корне бы in
чужды материалистической диалектике, обе они чужды были пра-
18 Бухарин, К, вопросу о троцкизме. Заметки экономистам др.
сильному пониманию единства пашей экономики. которое созда-
валось в процессе вослронзводсгва, расширения и развития социа-
листических производственных отношений.
Социалистический уклад не находился в «равновесии» с мел-
ким -товарным производством. Но пролетариат в переходный пе-
риод вовсе не находился также и в непримиримой вражде с мелким
производителем. Социалистический уклад был с самого начала ве-
дущим укладом в экономическом союзе пролетариата и среднего
крестьянства. На известном этапе развития он начал преобразо-
вывать всю совокупность производственных отношений, оставших-
ся от прежних общественных формаций. Не пассивное приспособле-
ние к условиям «равновесия» товарного хозяйства, но активное
воздействие социалистических отношений составляло основу пе-
реходной экономики, неразрывно связанной с экономической поли-
тикой пролетарской диктатуры. Закон построения соцп-
а л и з м а,—а стало быть и качественное укрепление и количествен-
ное расширение социалистических производственных отношений,
расширенное их воспроизводство на ос'нове роста
планового начала, на основе борьбы против всех остатков
капитализма и (победы над ними,—таков основной закон, характери-
зующий развитие переходной экономики к 'Социализму.
Роль социалистического планового начала выявлялась все в
«большей степени
тических эле-
вместе с перевесом социал
ментов нашего хозяйства над капиталистическими; это плановое
начало проявлялось в весьма различных формах на разных этапах
переходного периода, отражая каждый раз состояние производи-
тельных сил и изменившееся соотношение экономических укладов.
С Октябрьской революцией Советская страна вступила на путь
развития социализма. Задача экономической политики проле-
тарского государства в период так называемого «военного комму-
низма» по необходимости ограничивалась закреплением ос-
новных командных высот в социалистической промышленности и
сохранением важнейшей производительной силы—рабочего
класса, Это был период гражданской войны, продразверстки и т. д.
Новая экономическая политика знаменовала собой Начало нового
более длительного этапа развития. Нэп рассчитан на победу со-
циалистических элементов. Отсюда проводимая партией политика
смычки и союза с середняком. На восстановительном эта-
пе нэпа товарообмен и торговая смычка, выступали как основная
форма связи между городом п деревней. Реконструктивный
период выдвинул новые задачи социалистической индустриализации,
1'ревращения нашей аграрной страны в страну индустриальную,
производящую средства производства, реконструкции всего народ-
ного хозяйства1 и построения таким путем фундамента социа-
листической экономики. Эти задачи получали .свое зыра-
4 те
жение в первом пятилетием плане социалистической ре-
конструкции.
Но социалистическая индустриализация страны оказалась
в тесной зависимости от .роста наших сырьевых ресурсов, от раз-
витая сельского хозяйства. «Нельзя без конца,—говорил еще в
1928 г. т. Сталин,—т. <е. в продолжение слишком долгого пе-
риода времени, базировать советскую власть и социалистическое
строительство на двух разных основах—на основе самой
крупной п объединенной социалистической промышленности и на
основе самого раздробленного п отсталого мелкотоварного кресть-
янского хозяйства. Нужно постепенно, но систематически и упорно
переводить сельское хозяйство на новую техни-
ческую базу, на базу крупного производства, под-
тягивая его к социалистической промышленности»49. Но техпи-
. ческий переворот в сельском хозяйстве был неминуемо связан
с полным экономическим переворотом в обществеяйиых от-
ношениях крестьянского хозяйства: о*н был возможен лишь при
условии переделки мелкого крестьянского хозяйства.
Социалистическая индустриализация страны необходимо требо-
вала революции в аграрных отношениях—перехода от мелкого,
раздробленного крестьянского производства к коллективным
формам земледелия, к крупному сельскому хозяйству. Так воз-
никла новая производственная форма смычки пролетариата!
с крестьянством—через коллективизацию сельского хо-
зяйства. В проводимой партией коллективизации получил свое
высшее выражение и дальнейшую конкретизацию кооперативный
план Ленина.
Капиталистические элементы и в частности кулачество, ликви-
дируемое как класс на базе сплошной коллективизации сельского
хозяйства, оказывали бешеное сопротивление всей этой революции,
проводимой в городе и деревне социалистическим строительством.
Обострение классовой борьбы привело к возникновению ошибся-
ных оппортунистических взглядов на природу нэпа, к неверию
в самую возможность построения социализма в од-
ной стране. Эти антипартийные, антпленинскпе конце
IU
цш по-
следовательно развивала сначала троцкистская оппозиция, затем
новая оппозиция Зиновьева и Каменева, Наконец представители
правого оппортунизма. Они явились рупором гибнущих капита-
листических и кулацких элементов в отдельных, наиболее слабых
прослойках партии. Борьба со всеми этими извращениями гене-
ральной линии партии являлась и остается сейчас важнейшей
предпосылкой успешного экономического строительства во всем
пашем развитии.
Признание закона поетрое’ния социализма основной закономер-
Ста л за, Вопросы ленинизма, е. 500,
востью, движущей развитие переходной экономики, предполагает
уверенность в возможности построить социализм в о д‘ной
стране—той стране, которая ранее других сумела прорвать цепь
мирового империализма. Эта возможность вопреки всем социал-
демократическим теориям была блестяще обоснована Лениным, ко-
торый выводил ее прямо и непосредственно из законна нерав-
номерности развития капиталистических стран в период
империализма. Социал-демократические теории изображали мировую
революцию как некоторый одновременный, а потому и весьма отда-
ленный акт. Они не учитывали особых условий неравномерности
империалистического развития и начисто отрицали возможность
построить социализм в одной стране, в то время как в других
странах сохраняется еще капиталистическое господство. ЛешГя еще
в ,1905 г. выдвинул положение о п ер е р а с т а н и и б j р ж у а з н о-
демократической революции в социалистическую.
Это положение Ленина находилось в полной противоположности
с меньшевистским пониманием буржуазно-демократической рево-
люции периода империализма как только буржуазной, и с «левой»
троцкистской фразой о «рабочем правительстве», игнорировавшей
конкретные этапы в развитии социалистической революции.
Затем Ленин формулирует положение о возможности победы
социализма «в немногих и даже одной отдельной капиталисти-
ческой стране».
«Неравномерность экономического и политическою развития есть
безусловный закон капитализма,—говорил по этому поводу Ле-
нин.—Отсюда следует, что возможна победа социализма пер-
воначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой
капиталистической стране. Победивший пролетариат этой страны,
экспроприировав капиталистов и организовав у себя соци-
алистическое производство, стал бы против остального,
капиталистического мира, привлекая к себе угнетенные классы
других стран»50. Власть государства на важнейшие средства произ-
водства, наличие политической власти в руках пролетариата, союз
его с средним крестьянством—«разве это пе все йеобходи-
мое,—спрашивал Ленин,—для построения полного Со-
циалистического общества?»51.
Это основное положение Левина, развитое в дальнейшем т. Ста-
линым, встретило самое жестокое сопротивление со стороны пред-
ставителей троцкизма, а затем и зпновьевско-троцкистской новой
оппозиции (Зиновьев, Каменев).
Основываясь на своей пресловутой теории перманентной револю-
ции, Троцкий доказывал, что без поддержки мировой революции, без
«прямой государственной поддержки» других совершивших у себя
Ленин, т. ХШ, с. 133.
51 Его же, т. XVIII, ч, 2, с. 1401
172
революцию передовых капиталистических стран построение социа-
лизма в одной стране невозможно. С точки зрения Троцкого, необ-
ходимо 50 пли 100 лет, для того чтобы социализм мог доказать
свое превосходство над кашггалистпчесюой системой хозяйства:
для этого производительные силы социализма должны быть
гораздо более мощными, чем производительные силы ста-
рой хозяйственной системы, что также невозможно в короткий
срок без поддержки «мирового хозяйства». В силу своей экономи-
ческой отсталости мы, по мнению Троцкого, «все время будем
находиться под контролем мирового хозяйства»—
иными словами, неминуемо должны превратиться в придаток миро-
вого капитализма.
Меньшевистский фатализм типа Суханова, механицизм в пони-
мании развития производительных сил пролетарской революции
и путей строительства социализма, неверие во внутренние силы
революции и стремление подменить ее внутренние условия зави-
симостью от условий внешней, «мировой» среды—все эти харак-
терные черты меньшевизма маскировались здесь у Троцкого «левой»,
абстрактно-идеалистической, игнорирующей объективный ход вещей
с у б ъ е кт и в и ст с к о й фразой о «мировой революции». «Разве тот
факт, что во главе производства будут стоять не тунеядцы, а сами
производители,—отвечал ему т. Сталин,—разве этот факт не являет-
ся величайшим фактором того, что социалистическая система хозяй-
ства будет иметь все шансы, для того чтобы двинуть вперед
хозяйство семимильными шагами и доказать свое превосход-
ство над капиталистической системой хозяйства в более корот-
кий срок?» И тогда же указав, что в развитии мировой рево-
люции мы можем иметь известные межреволюцион‘ные периоды,
что троцкистская оппозиция не верит во1 внутренние силы нашей
революции, в силы рабочего класса и его союзника—крестьянства,
что она испугалась относительной стабилизации капитализма, что
в то же время она стремится авантюристически перепрыгнуть через
факты при помощи крикливых лозунгов, т. Сталин спрашивал:
«Что значит не считаться с фактами, с объективным ходом
вещей? Это значит сойти с почвы- науки и стать ‘на почву зна-
харства»52.
Троцкистскую по существу позицию
неверия в возможность
построения социализма в одной стране
гг. Зиновьев, Каменев, Сокольников и др.
заняли в дальнейшем
Они полагали, что даже
наша государственная промышленность пе может служить свиде-
тельством нашей социалистической зрелости. Они считали, что
систему хозяйства в период нэпа мы должны рассматривать как
государственный капитализм. Они недели в нэпе лишь
отступление перед капитализмом, а не политику и ас ту п- *
и Сталин, Еще раз о социал-демократическом уклоне.
I I • J
леная на* капиталистические элементы. Не понимая двойствен-
i'' я о й природа нэпа и происходящей в нем борьбы между капитали-
стическими и развивающимися социалистическими элементами, они
не видели и того, что выработанные капитализмом и примененные
нами методы торговли и денежной системы мы с успехом используем
против капитализма, для построения фундамента социалистиче-
ской экономики. Наша партия видела в государственном капита-
лизме один из укладов переходной экономики, характеризую-
щийся известным* допущением капитализма под контрол е м г о-
суцарства—в виде концессий, аренды и т. д., уклад, не полу-
чивший к тому же у нас достаточного развития. Между тем Зи-
новьев, Каменев п другие распространяли понятие госкапитализма
на всю переходную экономику, на всю природу нэпа и в частно-
сти называли «госкашгга листической» нашу социалистическую
.промышленность.
х Определяя истинную природу ‘нэпа, т. Сталин говорил: «Нэп
есть особая политика пролетарского государства, рассчитанная
па допущение капитализма при наличии командных высот в руках
пролетарского государства, рассчитанная ‘на борьбу элементов
капиталистических и социалистических, рассчитанная iia возра-
стание роли социалистических элементов в ущерб элементам капита-
i листаческим, рассчитанная на победу социалистиче-
ских элементов над капиталистическими, рассчитая-
I нал на уничтожение классов, на постройку фунда-
мента социалистической экономики. Кто не понимает
этой переходной, двойственной природы нэпа, тот отхо-
дит от ленинизма» 53.
Этой двойственной природы нэпа не поняла и правая оппозиция
(Бухарин, Рыков и др.), выступившая в начале периода соци-
. алистической реконструкции, когда на основе достигнутых успехов
стало возможным ускорение темпов нашего строительства.
когда перед партией во весь рост встала задача создания социалис-
тической тяжелой индустрии, коллективизации сельского хозяйства.
Проповедуя .«гражданский мпр», «упрочение существующего строя»,
мирное сврастаяне» кулака в социализм, т. Бухарин «забыл» о
классовой борьбе, о борьбе капиталистических элементов
с социалистическими элементами, «забыл» о существовании ка-
питалистических элементов наряду с социалистическими.
Формально правые признавали возможность построения со-
циализма в нашей стране; но, предлагая партии равняться на
узкие места нашей социалистической системы, требуя заме*
длеяня темпов социалистической индустриализации, видя не
э коялеггивизацпи сельского хозяйства, а в процессе обращения. 54
54 Стал я а, Заадючягальиое сд^вэ uq арлятачЬлдт oiiuij XIV
съезду.
«столбовую дорогу» к развитию социализма в деревне, правые тем
самым отвергали все действительные пути и средства, необхо-
димые для успешного построения фундамента социачЛистической
экономики. А тем самым, по справедливому указанию т. Сталина,
правые становились на тот же троцкистский путь отрицания
возможности строить социализм в нашей стране. Здесь
сказалось непонимание т. Бухариным классовой сути социалисти-
ческого строительства. Недаром он подменял борьбу между социа-
листической тенденцией пролетариата и товарно-капптал истине -
ской тенденцией крестьянства борьбой «между организующей
тенденцией пролетариата и товарно-анархической тенденцией
крестьянства». Строительство социализма для т. Бухарина—мирный
«организационный процесс» вообще, обобществление «вообще», кото-
рое, по его мнению, являлось лишь непосредственным продол-
жением обобществления, начатого уже в эпоху финансового
капитала 54.
Неудивительно, что и троцкистская оппозиция и правые оп-
портунисты подвергли сомнению возможность осуществления пер-
вой социалистической п я т и л е т к и. Троцкисты утверждал^ в своей
«платформе», что тезисы партии о пятилетке ведут к «торжеству
антипролетарских тенденций», что на практике мы будем иметь рост
лишь капиталистических элементов промышленности. Правые оп-
портунисты (Рыков) противопоставляли пятилетнему плану «двух-
летку». Они предполагали, что по мере осуществления пятилегки
будет иметь место «понижение кривой вложений» в промышленность.
Ни троцкисты, ни правые не поддерживали политику партии в
деревне, Троцкисты утверждали, что благодаря этой политике
растет «зависимость государственного хозяйства от кулацко-ка-
питалистических элементов» деревни. Правые полагали, что основ-
ным источником хлеба «будут еще долгое время индивидуальные
хозяйства крестьян». И троцкисты, и правые кричали о гибели
революции, когда шло победное наступление социализма.
4. Основные черты социалистической экономики.
Социализм и коммунизм
Буржуазная наука, а вслед за ней и социал-фашизм—и как
их отголоски и наши оппортунисты—превращают социализм в пус-
тую, в бесконечно отдаленную от действительности абстракцию.
Для социал-фашизма непонятно, как мы можем говорить сейчас о *
вступлении Совет с кой страны в лер иод социализм а,
когда одновременно у нас еще сохранились классы, идет классовая
борьба, когда одним из методов нашей классовой борьбы является
51 Ленни, Замечания на «Экономику нерёходного т. Бух.гринэ,
<Лзаянскчй сборник» IX.
17э
развитие советский торговли, когда мы сейчас ликвидируем
«уравниловку» в «зарплате и «обезличку» в производственном процессе
и вводим твердые начала хозрасчета. Буржуазия и социал-демо-
кратия! в связи! с этим склонны кричать о «ликвидации коммунизма»,
о «капитуляции большевиков» перед капитализмом и т. д. Между
тем в этих всех явлениях находит свое выражение двойствен-
ная, противоречивая природа нэпа: вступление в период
социализма означает вместе с тем последний этап нэпа.
Но и в период развернутого социализма начало хозрасчета, ответ-
ственности и т. д., как мы сейчас увидим, сохранят все свое
огромное значение.
Переходный период нельзя представлять себе как период,
отгороженный китайской стеной от периода социализм а. С нача-
лом переходного периода началась и развитие, с-тановление
новой социалистической формации—сначала в форме
одного из пяти, но ведущего социалистического уклада.
Эта ведущая роль социалистического уклада наложила свой от-
печаток и на всю совокупность производственных отношений нэпа,
она придала новое социалистическое качество его произ-
водительным силам. Однако новая социалистическая формация про-
шла в своем развитии целый ряд ступеней, отражавших процесс
постепенного вытеснения социалистическим укладом всех остальных
укладов в условиях ожесточенной классовой борьбы. Победа со-
циализма могла быть обеспечена лишь после по ст рое ни я его
экономической базы.
В чем состоит экономическая суть и экономическая база социа-
лизма?—спрашивал т. Сталин и отвечал на этот вопрос: «Создать
экономическую базу социализма—это значит сомкнуть сельское
хозяйство! с социалистической индустрией в одно целое хозяйство,
подчинить сельское хозяйство руководству социалисти-
ческой индустрии, наладить отношения между городом и
; деревней на основе прямого обмена продуктов сельского хозяйства
и индустрии, закрыть и ликвидировать все те каналы,
при помощи которых рождаются классы п рождается
прежде всего капитал, создать в конце концов такие условия
производства и распреде лен и я, которые ведут прямо и
непосредственно к уничтожению ад а с с о в»55. К этому пово-
ротному пункту в строительстве социализма мы подошли сейчас.
Мы «отменяем начальную стадию нэпа, развертывая после-
дующую его стадию, которая есть последняя стадия нэпа».
Преодолевая трудности социалистической реконструкции и сопро-
тивление враждебных классов, «мы уже вышли из переходного
периода в старом его смысле» (Сталин):
Мы вступили в период социализма, а также завер-
55 С т a j н н, Еще раз о социал-демократическом уклоне (подчеркнуто нами).
176
шили построение фундамента социалистической
экономики.
Вступление в период социализма означает новый этап рево-
люционного переустройства, общества, новый этап в развитии со-
циалистической формации. Оно означает, что нами уже разрешена
(проблема «кто кого»?», проблема борьбы растущего коммунизма
с умирающим капитализмом, стоявшая в течение всего переходного .
периода; что «социалистический сектор держит в руках все хозяй-
ственные рычаги всего народного хозяйства» (Сталин); что уже
создана социалистическая система хозяйства, охва-
тывающая все народное хозяйство Советского союза.
Прежде всего вопрос «кто кого?» полностью разрешен в про-
мышленности. Не только командные высоты промышленно-
сти—это непосредственное завоевание пролетарской революции—
целиком находятся в руках пролетариата,—но мы имеем исклю-
чительный рост социалистической индустрии, окончательно вы-
теснившей остатки капитализма и по своим невиданным в истории
темпам опередившей капиталистические страны. Из страны
аграрной мы уже превратились в страну индустриальную.
Мы начинаем постепенно догонять капитализм и по уровню
развития нашей индустрии, выходя на одно из первых мест в
ее наиболее решающих участках (нефть, уголь, металл), строя
сверхгиганты промышленности, соперничающие с крупнейшими пред-
приятиями, созданными капитализмом, создавая мощные промышлен-
ные комбинаты, закладывая'новые шахты, рудш
мире электростанции, овладевая производством сложнейших машин
и создавая новые их образцы. «Но,—говорит т. Сталин,—нам
нужна не всякая индустриализация. Нам нужна такая индустриали-
зация, которая обеспечивает растущий перевес социалисти-
ческих форм промышленности над формами мелкото-
варными и тем более капиталистическими. Характер-
и величайшие в
ная черта нашей индустриализации состоит в том, что она есть
индустриализация социалистическая, индустриализация, обе-
спечивающая победу обобществленного сектора промышлен-
ности» 56.
Удельный вес социалистического сектора хозяйства в народном
доходе на 1932 г. определен в 91о/о. А это обозначает, что
вместе с успехами сплошной коллективизации и ликвидации на
ее основе кулачества как класса проблема «кто кого?» получила
целиком свое разрешение и в сельском хозяйстве. Социали-
стическая переделка мелкого крестьянского хозяйства должна при-
вести! к небывалому подъему производительных сил сельского хозяй-
ства. Исключительные успехи в строительстве совхозов и колхо-
56 Сталин, Политотчет ЦККП (б) XVI партсъезду.
12 Дналектич. и истор. материализм.
177
зов, проводимая механизация сельского хозяйства путем охвата
• колхозов МТС, планирование и оперативное руководство важней-
шим сельскохозяйственными мероприятиями последовательное раз-
решение зерновой, животноводческой, и других проблем—все это
свидетельствует, что сельское хозяйство л все более смыкается с
социалистической индустрией в одно целостное хозяйство и
. все более подчиняется плановому руководству социали-
стической индустрии. Организация советской торговли и все
расширяющийся охват кооперацией планового снабжения ши-
роких масс трудящихся, значительное улучшение материальных и
культурных условий их быта-—все это точно так же признаки,
говорящие о том, что мы завершили построение фундамента социа-
листической экономики, что мы создали экономические предпосылки
намеченного во второй пятилетке уничтожения классов. Вместе
с тем вступление в период социализма обозначает дальнейшее
усиление темпов социалистического строительства, переход
социализма в наступление по всему фронту.
В процессе построения фундамента социалистической экономики
и в процессе дальнейшего развития социалистической системы
хозяйства мы встречали и встречаем немало препятствий и труд-
ностей. Но, указывает т. Сталин, в отличие от затруднений
капиталистической системы наши трудности «есть трудности
роста, трудности продвижения вперед... Это значит, что
наши трудности являются такими трудностями, которые сами со-
держат в себе возможность их преодоления... Самый
характер наших трудностей, являющихся трудностями роста, дает
нам в о з м о ж н ост и, необходимые для подавления классовых
врагов. Но чтобы использовать эти возможности и превратить
их в действительность, чтобы подавить сопротивление клас-
совых врагов и добиться преодоления трудностей, для этого су-
ществует лишь одно средство: организовать наступление на
капиталистические элементы по всему фронту, изолировать
оппортунистические элементы в наших ^собственных рядах...»57
Среди трудностей, которые необходимо преодолеть социалисти-
ческому наступлению, особенно важное значение имеют: обеспе-
чение предприятий рабочей силой и ее организованный
набор; механизация производственного процесса; правильном
организация зарплаты и улучшение бытовых условий рабо-
чих, правильная организация труда и борьба с безответст-
венностью и обезличкой в работе; подготовка нового команд-
ного инженерно-технического состава хозяйства из среды трудя-
щихся, умелое использование поворота в сторону социализма средн
старых специалистов; осуществление начал хозяйственного
расчета п создание таким путем условий дЛя внутр и пр о-
57 С тал иц, Политотчет ЦК ВКП (б) XVI партсъозду.
мы шло мн ого накопления. Все эти важнейшие задачи, стоя-
щие перед нашим социалистическим хозяйством и являющиеся
необходимыми предпосылками его дальнейшего развития, получили
свое выражение в шести исторических условиях, формулированных
т. Сталиным58.
Остановимся прежде всего на задаче механизации производ-
ства и ее роли в технической реконструкции нашего народного
хозяйства. «Механизация процессов труда,—говорит т. Сталин,—
является той новой для нас и решающей силой, без которой
невозможно выдержать ни наших темпов, ни новых масштабов
щюизводства».
Социалистическая система хозяйства предполагает полную ре-
конструкцию не только ее экономической, но и ее технической
базы. Именно этот смысл имел лозунг, в свое время выдвинутый
Лениным: «Комунизм—это советская власть плюс электрифика-
ция всей страны». Ту же задачу ставил Ленин, говоря о необходимо-
сти для нас с крестьянской лошадки пересесть на «лошадь тяже-
лой м а ш и н н о й и н д у с т р и и». Мысль эту подчеркнул в 1921 г.
в своем письме Ленину т. Сталин, отметив исключительную важ-
ность плана электрификации. Уже тогда т. Сталин видел в
электрификации «действительно реальную и единственно возмож-
ную техническую производственную базу»—в противоположность
«левым» «героическим» планам Троцкого о применении труда неква-
лифицированной крестьянско-рабочей массы и правооипортунисги-
ческой обывательской «маниловщине» т. Рыкова, критиковавшего
план ГОЭЛРО. Позлее т. Сталин подчеркнул, что под электрифика-
цией Ленин понимал перевод всего народного хозяйства
на новую техническую базу, «на техническую базу совре-
менного крупного производства, связанного так или иначе, прямо
или косвенно, с делом электрификации». В речи о «шести условиях»
т. Сталин подчеркнул задачу механизации производственного
процесса.
Партия воплотила эти идеи Ленина и Сталина в поставленной
ею очередной задаче овладения наукой и техникой. Но
техническая реконструкция не обозначает простого заимствования
передовой капиталистической техники существующими социалисп!-
ческими госпредприятиями. Техническая реконструкция предпола-
гает создание новых социалистических форм технико-экономического :
объединения промышленности и сельского хозяйства (комбинаты.
МТС и т. д.). Она предполагает создание новых отраслей
промышленности и полную техническую независимость страны со-
циализма; она требует планомерного размещения производи-
тельных сил по районам. Построение экономической п технической
53 Сталия, Новая обстановка — новые задачи хозяйственного строи-
толтства.
IV
179
базы социализма предполагает дальнейшее развитие и со-
здание новых образцов техники в новых социалистических
условиях. Оно предполагает кроме того сочетание наиболее пере-
довой, созданной капитализмом техники с социалистической
организациептруда. Наша техническая реконструкция пред-
полагает в качестве своей необходимой предпосылки социалисти-
ческую организацию труда. ‘ Л . :
Исключительная важность указаний т. Сталина в выдвинутых
им шести условиях состоит не только в том, что они широко осве-
щают вопрос о значении механизации производства для социалисти-
ческой реконструкции и вопрос о рабочей силе как важнейшем эле-
менте производительных сил социалистической системы (см.
гл, II). Огромное теоретическое значение условий т. Сталина также
и в том, что одновременно т. Сталин дает здесь наиболее глубокую
характеристику социалистических производственных
отношений, социалистической организации труда.
Характерной особенностью нашей социалистической системы
хозяйства является полное уничтожение безработицы. Социалисти-
ческая переделка крестьянского хозяйства подорвала процесс рас-
слоения в деревне и постепенно привела к прекращению прежнего
бегства крестьянина в город. Оба эти обстоятельства ведут к тому,
что исчезает возможность обеспечить промышленность рабочей си-
лой в порядке «самотека», используя прежний «рынок труда». По-
этому прежняя купля-продажа рабочей силы на рынке должна
смениться новой социалистической организацией на-
бора рабочей силы—путем договоров с колхозами, путем проф-
союзной мобилизации и переброски квалифицированных рабочих в
другие районы и т. д.
Социалистическая система предполагает и полное изменение в
организации оплаты труда. Прежде всего рабочий в социали-
стической системе хозяйства перестал создавать прежнюю «приба-
вочную стоимость», которую присваивали капиталисты. Уже
в условиях переходного периода теряют свой смысл прежние «стои-
мостные», «ценностные» категории буржуазной экономики. Ленин
считал правильным то положение, что «ценность, как категория
товарно-капиталистической системы... менее всего пригодна в пере-
ходный период»59. В социалистических условиях место прибавочной
стоимости занимает прибавочный труд рабочего, производящий со-
циалистический общественный продукт, лишенный прежней антаго-
нистической формы. Рабочая сила перестала быть товаром. Зар-
плата рабочих зависит уже не от капиталистической стоимости и
цены труда, а от общих успехов социалистического строительства,
ведущих к неуклонному ее росту. Но социалистическая система
59 Ленин, Замечания ва «Экономику переходного периода» Бухарина,
«Ленинский сборник» IX, с. 389.
180
хозяйства отнюдь не основана на «равенстве» всех работающих
в смысле полного удовлетворения их потребностей, незави-
симо от характера и квоифшсации выполняемого ими труда.
Одним из важнейших условий для закрепления рабочей силы за
промь
III
ленностью является ликвидация «уравниловки» в зарплате
оплата рабочих по труду, по квалификации. Сдельная
оплата, являвшаяся при капитализме средством дополнительной
эксплоатации рабочих, в условиях социализма становится важным
стимулом заинтересованности рабочего в повышении производитель-
ности своего труда. Наряду с этим огромное значение приобретает
и общее улучшение материально-бытовых условий про-
летариата (жилищное строительство, коммунальное дело, обще-
ственное питание).
Социалистическая система хозяйства предполагает также в ка-
чество необходимых условий правильную органпзацшо самого про-
изводственного процесса, правильную расстановку
сил на предприятии и установление строгой ответствен-
ности каждого за порученную ему работу. Одним из первоочеред-
ных условий развития социалистического хозяйства является борьба
о безответственностью и «обезличкой» в процессе производства. Со-
циализм обозначает еще большее повышение ответствен-
ности работников за количество и качество выполняемого труда
по сравнению с требованиями, предъявляемыми рабочему капита-
листом; социализм предполагает сознательную борьбу рабочих про-
тив развращающей их классово чуждой психологии безответствен-
ности. Социалистическая организация труда предполагает и количе-
ственный рост и качественные изменения командного инженер-
но-технического состава промышленности. «Мы не можем уже обхо-
диться тем минимумом инженерно-технических и командных сил
промышленности, которым мы обходились раньше,—говорит т. Ста-
лин,—но нам нужны не всякие командные и инженерно-техничес-
кие сиды. Нам нужны такие командные и инженерно-технические
силы, которые способны понять политику рабочего класса нашей
страны, способны усвоить эту политику и готовы осуществить ее
на совесть». Наряду, с этой важной задачей—создания рабочим
классом своей собственной производственно-техничес-
кой интеллигенции для развития социализма необходимо все-
стороннее «использование опыта» и знаний старой техниче-
ской интеллигенции, смелое вовлечение ее в работу по
социалистическому строительству, постановка с ее помощью всей
социалистической организации труда на научные основы.
Социалистическая система хозяйства имеет, наконец, своей
предпосылкой дальнейшее развитие производственной базы социа-
лизма и полную победу его над остатками других экономических
укладов. Она предполагает свое расширенное воспроизвод-
ство, расширенное воспроизводство социалистических производи-
181
тельных сил и социалистических производственных отношений»
Марксизм не имеет ничего общего с мещанским «потребитель-
с к и м социализмом», который проповедует сейчас Троцкий, понимал
социализм лишь как удовлетворение непосредственных потребно-
стей. Социализм не есть «производство для потребления...» «Рабо-
чий,—подчеркивал т. Молотов на XVII партконференции,—никогда
не отрицал и не будет отрицать необходимости выделения части
продукции своего труда для общегосударственных нужд, для соз-
дания резервов и т. 'д. ...Необходимо дать решительный отпор по-
пыткам оторвать вопросы потребления от поднятия
произвводства, от проведения политики индустриализации»60.
Капиталистическое воспроизводство зиждется на накоплении ка-
питала путем эксплоатации рабочих, на росте средств производ-
ства за счет доли переменного капитала, расходуемой на зарплату.
Социалистическое воспроизводство возможно лишь при наличии
социалистического внутрипромышленного накопления.
Поэтому социалистическая система немыслима без укрепления начал
хозрасчета, без уничтожения бесхозяйственности, без борьбы
за снижение себестоимости, без мобилизации внутренних ресурсов,
без режима строгой экономии, без ряда мероприятий, обеспечиваю-
щих социалистическое накопление и воспроизводство.
Но развитие социализма, расширенное воспроизводство со-
циалистических отношений требует и других условий. Оно предпо-
лагает единство хозяйственной основы и полный охват
ею всего народного хозяйства, в том числе и прежнего мелкого
крестьянского хозяйства. Последнее обстоятельство на известном
этапе должно было предопределить нашу политику коллекти-
визации в деревне. «Наша крупная централизованная социали-
стическая промышленность,—указывал т. Сталин в своей речи на
конференции аграрников,—развивается по марксистской теории рас-
ширенного воспроизводства, ибо она растет ежегодно в своем
объеме, имеет свои накопления и двигается вперед семимильными
шагами. Но наша крупная промышленность не исчерпывает на-
родного хозяйства. Наше мелкое крестьянское хозяйство не только
не осуществляет в своей массе ежегодно расширенного вос-
производства, но, наоборот, оно не всегда имеет возможность
осуществлять даже простое воспроизводство». Отсюда—в полной
противоположности с теорией равновесия секторов т. Буха-
рина—т. Сталин делал вывод о невозможности длительно базиро-
вать социалистическое строительство «на двух разных основах»,
о необходимости «укрупнить сельское хозяйство,—сделать его
способным к накоплению, к расширенному воспро-
изводству и преобразовать таким образом сельскохозяйственную
базу народного хозяйства». Отсюда—в противоположность канита-
60 Молотов, Доклад на XVII конференции ВКП(б).
182
диетическому пути развития крупного сельскою хозяйства—т. Ста-
лин выдвигал «путь социалистический, состоящий! в насажде-
нии колхозов и совхозов в сельском хозяйстве». Колхозы, как
тип хозяйства,—указывал т. Сталин,—представляет собой «одну
из форм социалистического хозяйства»61. Разумеет-
ся, всячески подчеркивая, в противоположность оппортунистам, объ-
являющим колхозную форму «мелкобуржуазной», социалистическую
природу колхозов, мы не должны забывать и тою обстоятельства,
что крестьянство идет к социализму особыми, своеобразными
путями, отличными от путей рабочего класса. Колхозы как про-
изводственно-социалистический тип кооперации, где хозяевами
средств производства являются сами колхозники, отличны от госу-
дарственно-социалистических предприятии, от совхозов, принад-
лежащих государству, от более высоких форм социалистическою
хозяйства. Но «своеобразие путей их социалистическою развития
не только не затрудняет, но только оно и может обеспечить окон-
чательную победу социализма»62.
Наконец социалистическая система хозяйства и расширенное
воспроизводство социалистических отношений предполагают нсклю-'
чительно высокие, все возрастающие темпы разви-
тия нашею народною хозяйства. Тов. Сталин указывал в своем
докладе на XVI партсъезде, что рост обобществленною сектора
«означает поступательный рост емкости внутреннего рынка, уве-
личение спроса на продукты промышленности со стороны рабочих
и крестьян. А это значит, что рост внутреннего рынка- будет о б-
гопят\ь рост промышленности и толкать ее вперед, к непре-
рывному расширению». В этом отношении социалистическое
хозяйство представляет собой полную противоположность капи-
талистическому хозяйству, в котором темпы развития неминуемо
наталкиваются на противоречие между общественным производ-
ством и капиталистическим присвоением.
И правые оппортунисты и троцкисты кричали о «преувеличен-
ности и непосильностн» наших темпов. Троцкий, чтобы оправдать
свои прежние планы «сверхиндустрнализации», ныне доказывает,
что высокие темпы развития были мыслимы лишь в восстано-
вительный период, а «с завершением восстановительного про-
цесса коэфнцнент роста должен будет значительно снизиться».
Тов. Сталин прстпюпоставил этой троцкистской теории «потухаю-
щей кривой» большевистскую линию подымающейся кривой
наших темпов. Тов. Сталин показал, что эта троцкистская теория
является буржуазной теорией, переносящей на социалистиче-
ское хозяйство закономерности капитализма, что эта троцкистская
теория не учитывает особого качества социалистической системы
61 Сталин, К вопросам аграрной политики в СССР,
Молов, Доклад на КУП конференции ВКП(б).
183
хозяйства, для которой непрерывный рост темпов есть и необходи-
мая предпосылка и необходимый результат расширенного
социалистического воспроизводства03.
Говоря об особенностях социалистической системы хозяйства и
ее производственных отношений, необходимо более подробно оста-
новиться на изменившемся отношении к труду и на задаче вос-
питания новой Tip у довой -дисциплины, а также на роли
планового начала в определешги законов социалистической
экономики.
С первых же шагов своего существования социалистический уклад
создал новое отношение к труду, какого не знало старое
капиталистическое общество. Таковы были коммунистические суб-
ботники, в которых еще! в период военного коммунизма Ленин уви-
дел зародыши будущего коммунистического труда. Совершенно
новыми являются и те формы организации труда, которые выдви-
нула сейчас эпоха социалистической реконструкции: социалистиче-
ское соревнование, ударничество, хозрасчетные сквозные бригады,
общественный буксир, встречный промфинплан и др. В них зало-
жено начало подлинно свободного коммунистического труда, кото-
рый глубоко отличен от буржуазной «свободы» рабочего продавать
свою рабочую силу на рынке.
Одним из характерных признаков социализма является то, что
люди начинают постепенно привыкать, без всякого внеш-
него принуждения, к соблюдению элементарных пра-
вил общежития, элементарных правил общественности. Уже
в течение переходного периода отмирает прежнее, воспитанное
условиями крепостничества и капитализма отношение к труду как
к тяжелой, извне навязанной обязанности. В этом Ленин видел
одну из основных и первоочередных предпосылок возможности
отмирания государства при коммунизме. Вот почему уже сейчас
воспитание новой трудовой дисциплины становится
важнейшей задачей, той формой классовой борьбы с прежним
рабским отношением к труду, которая должна привести к полному
уничтожению принудительного характера труда, характерного для
капиталистического общества. Воспитание в массах трудящихся
привычки к труду как к естественной потребности, как
к свободному, естественному проявлению человеческих сил и спо-
собностей—в этом одна из важнейших задач коммунистических:
субботников, социалистического соревнования и ударничества. Бур-
жуазия кричит о «принудительном труде» в Советском союзе. Ме-
жду тем только в условиях строящегося социализма труд из
средства порабощения превращается в «дело чести, дело славы
дело доблести и геройства» (Сталин).
Основной задачей всех форм социалистической организации труда *
ej Сталин, Политотчет ЦК XVI нартсъэзду.
184
является огромное повышение производительности тру-
да по сравнению с производительностью труда, созданной капи-
лизмом. «Капитализм,—говорит Ленин,—может быть окончательно
побежден и будет окончательно побежден тем, что социализм создаст
новую, гораздо более высокую производительность труда».
Переход к социализму означает, по выражению Энгельса, «ска-
чок из царства необходимости в царство свободы).
Этот скачок характеризует то новое содержание, которое при-
обретают общественно-исторические закономерности при со-
циализме. Последнее не значит конечно, что социалистическое
общество не подчинено экономической необходимости, не подчинено
определенным экономическим законам. Но законы социалистической
экономики уже не носят прежнего стихийного характера. Они
становятся законами, которые во все большей степени будут уста-
навливаться и применяться людьми с полным сознанием их необ-
ходимости. «Законы их собственной общественной деятельности,—
говорит по этому поводу Энгельс,—которые до сих пор противо-
стояли им как им чуждые и потому господствовали над ними,
будут применяться людьми с полным пон им ан нем дела и
согласно' с их собственными интересами. Подчинение
общественной организации, которая им до сих пор как бы навя-
зывалась природой и историей, станет теперь их собственным
свободным делом. Только тогда люди будут сами вполне соз-
нательно творить свою историю, а приводимые ими в
движение исторические факторы станут все в большей и большей
мере давать желанные для них результаты»64. Контуры этой, сво-
боды намечаются уже в условиях переходной экономики, ио мере
того как в ней растет плановое начало. План построения
социализма является законом движения и развития переходной
экономики, изменяющим соотношение между ее укладами, обуслов-
ливающим единство производственных отношений в переходный
период. План становится единственным определяющим мо-
ментом законов нашей экономики, формой дальнейшего развития
экономической необходимости после вступления нашей страны в
период социализма.
Развертывание социализма должно привести к устранению т о-
вари о го производства, а вместе с ним ликвидировать господство ;
продукта над производителем и овеществление общественных отно<
шений, составляющие основу товарного фетишизма. «Обществен-
ные отношения людей к их работам и продуктам их труда,—говорит
Маркс о социализме,—остаются здесь прозрачно ясными как
в производстве, так и в распределении»65. Однако на настоящей
ступенп нашего развития преждевременно еще говорить об у стране*
‘И Энгельс, Анти-Дюринг, стр. 252.
65 К. Маркс, Капитал, т. I, с. 47.
185
с о ц и а л и сти че с к о е
нйп товарного производства п торговля. Советская торгов ля,
коренным образом изменяясь по своему социальному содержа-
нию, представляет для нас метод, сохраняющий все свое важное
значение на ближайший период. Мы должны вести решительную
борьбу с правооппортунистическпм пониманием нашей советской
торговли как торговли в буржуазно-нэпманском смыслю и с «левац-
ким» отрицанием советской торговли и противопоставлением ей со-
циалистического плана и непосредственного продуктообмена. Совет-
ская торговля не находится в противоречии с планом, но, напротив
того,
планирование распределения и снабжения. Советская
торговля должна подготовить все необходимые предпосылки для
возможности организации в процессе дальнейшего развития социа-
листического общества прямого социалистического продуктообмена.
Рыночная форма связи между органами социалистического хозяй-
ства должна будет при этом сыграть немалую роль в создании
форм социалистического распределения.
Маркс, Энгельс, Лепин никогда не рассматривали коммунизм
как пустую абстракцию, как нечто ;готовое», что рождается «сразу».
Коммунистическое общество для них—не раз навсегда установлен-
ная, неизменная вещь; а нечто такое, «что постоянно меняется
н прогрессирует». Они различают поэтому низшую и выс-
шую фазы коммунизма. Развитие низшей фазы коммуни-
стического общества есть, иными словами, построение полного
сю ниа лист и чес ко го общества. Вопрос о структуре этой
низшей социалистической фазы коммунизма приобретает для нас
сейчас большую актуальную важность. Сопоставляя особенности,
обозначающиеся в нашей экономической структуре! в связи с вступ-
лением нашей страны в период социализма, с теми указаниями,
которые делали по этому вопросу Маркс, Энгельс, Ленин, мы кон-
статируем все основные черты, характеризующие дальнейшие этапы
развертывания социалистического общества.
Успехи первой пятилетки, указывает резолюция XVII март-
конфереиции, создали в Стране советов «собственную базу
для завершения реконструкции всего народного
хозяйств а, базу социалистической крупной машинной индустрии»,
произвели коренной перелом в сельском хозяйстве и превратили
Советский союз «в страну самого крупного в мире зем-
леделия на основе коллективизации, развертыва-
ния совхозов и широкого применения машинной
техники». Победоносное строительство социализма в первую пя-
тилетку обозначает «окончательный подрыв корней ка-
•н и т а л и з м а в деревне, предрешающий полную ликвидацию
капиталистических элементов и полное уничтожение классов».
Подведя итоги первого пятилетия в «директивах к составлению
второго пятплетиего плана», XVII партконференция отметила, что
186
эти успехи соцпалиспгческого строительства подготовляют базу для
дальнейшего, еще более мощного роста социализма в СССР. Ди-
рективы, данные партийной конференцией, подчеркивают, что «ос-
новной политической задачей второй пятилетки является
окончательная ликвидация
элементов и классов вообще,
капиталистических
полно е.у ничтожен ие
причин, порождающих классовые различия и экс-
нлоатацию, и преодоление пережитков капитализ-
ма в экономике и сознании людей, превращение все-
го трудящегося населения страны в сознательных
и активных строителей бесклассового социалисти-
ческого общества»66.
Директивы XVII партконференции вскрывает всю диалектику
дальнейшего этапа развития нового социалистического обще-
ства. Социализм есть уничтожение классов. Завершение
фундамента социалистической экономики окончательно подрывает
экономические основы классовой эксплоатацни. Но оно обозначает
лишь начало полной социалистической реконструкции, лишь соз-
дание базы для полного завершения реконструкции народного
хозяйства, которая одна только может обеспечить полное уничто-
жение причин, порождающих классовые различия и эксплоатацшо.
11 ервое пятилетие создает единую социалистическую эко-
11 о м и к у, обеспечивает окончательную и бесповоротную победу
социалистического хозяйства п в городе и в деревне. Однако
окончательная ликвидация всех пережитков капитализма и в. эконо-
мике и в сознании трудящихся предполагает п о л ноеу ничто же-
нив частной собственности на средства производ-
ства. Но окончательное уничтожение частной собственности как
основы и источника классовых различий и классовой эксплоатацни
возможно лишь на основе подведения под социалистическую эконо-
мику нового технического базиса социализма, на ос-
нове развернутой технической реконструкции во всех
областях народного хозяйства. В создания новейшей технической
базы для всех отраслей народного хозяйства и заключается основ-
ная и решающая хозяйственная задача второй пяти-
летки. Осуществление ее должно привести к полному обеспечению
экономической независимости Советского союза от капиталистиче-
ского мира в техническом отношении, к тому, что уже во второй
пятилетке Советский союз выдвинется на первое место в капита-
листической Европе в технико-экономическом отношении.
Ведущая роль в завершении технической реконструкции, как
подчеркивают директивы XVII партконференции, должна принадле-
жать советскому машиностроению. Развертывание машино-
Пб Директивы XVII конференции ВКП(б) к составлению второго пятилет-
сего плана.
137
I
—создание н о в е й ш е й э н е р г е т и ч е с к о й б а з ы с ис-
строения особенно важно не только потому, что основу вашею
хозяйственного строительства должно, как и на первом этапе,
составлять производство средств производства-—тяжелая индуст-
рия. Ведущая роль машиностроения во второй пятилетке объяс-
няется тем, что только на основе'его достижима полная меха-
низация производственного процесса—одно из усло-
вий т. Сталина—и тем самым обеспечены подлинные большевист-
ские темпы дальнейшего строительства социализма. Развертывание
машиностроения и механизации всех отраслей народного хозяйства
будет обозначать полное обеспечение рабочей силой наших
растущих гигантов промышленности. Завершение механизации сель-
скохозяйственного производства даст не только нужные нам излиш-
ки рабочей силы, но вместе с тем создаст технические предпосылки
для уничтожения противоположности между городом и деревней.
I /Развертывание машиностроения и механизации производства будет
[ /обозначать более высокую техническую квалификацию
рабочей силы и связанную с этим возможность дальнейшего сок-
/ращения р а б о ч е го д н я и огромного культурного подъема
трудящихся города и деревни. Разумеется в а ж н е й ш и м э л е м е fl-
том технической реконструкции остается «электрификация всей
^страны»
пользованием новых сырьевых ресурсов, источников топлива, водной
энергии и т. д. Только на этой основе и возможна полная механи-
зация и автоматизация производства, полная техническая рекон-
струкция народного хозяйства. Однако это важнейшее значение
электрификации не должно заслонять перед нами той ведущей
роли, которую должно сыграть на ближайшем этапе советское
машиностроение, без которого немыслимо было бы и дальнейшее
развитие нашей энергетики.
f Техническая реконструкция является условием, без которого
невозможна полная ликвидация пережитков капитализ-
ма в сознании и решительный подъем культурного уровня
трудящихся. И в то же время самое разрешение задач технической
реконструкции немыслимо без одновременного культурного
подъема масс, без осуществления всеобщей грамотности населения,
без овладения техникой нашими хозяйственными кадрами,
без работы по технической квалификации и по созданию кадров
новой технической пролетарской интеллигенции, без изживания эко-
номической и культурной отсталости отдельных национальностей.
Это диалектическое взаимодействий техн и ческойрекоп-
струкции и культурной революции должно обеспечить
превращение всех трудящихся Советского союза в сознательных
и активных строителей социализма. Но и техническая реконструк-
ция и культурная революция, как отмечают директивы к составле-
нию второй пятилетки, были бы невозможны без дальнейшего роста
социалистического накопления, без решительного подъема ма-
Ш -
« -
т е р и а л ь н о г о благосостояния трудящихся. Развертывание
товарооборота и начал хозрасчета должны стимулировать создание
экономических резервов в нашем народном хозяйстве и одновре-
менно улучшить материальное положение трудящихся.
Уже в течение первой пятилетки начинается ликвидация неко-
торых основных противоречий, характерных для развития всего
предшествующего классового общества и связанных с порабощением
членов этого классового общества условиями разделения труда.
Так социалистическая реконструкция сельского. хозяйства кладет
начало уничтожению противоположности между го-
родом и деревней, вводя в сельское хозяйство передовую
промышленную технику, сближая совхозы и колхозы путем охвата
их машинно-тракторными станциями о предприятиями городской
промышленности, создавая предпосылки для уничтожения частной
собственности не только в городе, но и в деревне. Этому уничто-
жению противоположности между городом и деревней способствует
также более правильное и равномерное распределение производи-
тельных сил по все й стране, планомерное размещение про-
мышленности, строительство новых социалистических городов, уни-
чтожение «идиотизма» деревенской жизни путем внесения новой
социалистической культуры в деревню и т. д. Вторая пятилетка
должна создать условия «для полного устранения проти-
воположности между городом и деревней».
Вторая пятилетка должна решительно уничтожить старые вза-
имоотношения между городом и деревней. Однако при этом не
следует забывать о сохранении руководящей роли пролета-
риата в социалистической переделке деревни и о своеобразии
путей развития крестьянского хозяйства к социализму. Рабочий
класс и трудящаяся масса крестьянства идут различными пу-
тям и к с о ц и а л и з м у, своеобразными для пролетариата, работаю-
щего в государственных социалистических предприятиях, и для кре-
стьянства, приходящего в основном к социализму через производ-
ственную кооперацию, через ряд ступеней в развитии кол-
хозов {артель, коммуна). «Рабочий класс идет впере д и .кресть-
янства, через высшие на данной стадии формы социалистического
хозяйства»67.
Уничтожение классов возможно лишь в процессе социалистиче-
ского наступления, в процессе ожесточенной классо-
вой борьбы. «И в дальнейшем,—как отметили директивы XVII
патрконферепции,—еще неизбежно обострение классо-
вой борьбы в отдельные моменты и особенно в отдельных рай-
онах и на отдельных участках социалистической стройки». Клас-
совая борьба, ведущая к полному уничтожению классов, состоит
не только в самом решительном отпоре сопротивлению гибнущих
67 Молотов, Доклад на XVII конференции ВКП(б).
189
капиталистических элементов, в борьбе с правым и «левым» оппор-
тунизмом, выражающим это сопротивление враждебных классов,
но1 и в преодолении буржуазных и мелкобуржуазных предрассудков,
имеющихся в среде трудящихся, в их социалистическом пе-
/ ре во спит алии. На этих новых формах классовой борьбы и
I новых задачах пролетарской диктатуры мы подробно остановимся
в дальнейшем изложении (гл. V).
Вместе с развитием всеобщего политехнического обучения и с
привлечением самых широких масс трудящихся к управлению госу-
дарством начинает смягчаться и другая противоположность, харак-
терная для классового общества,—смягчается противоположность
между умственным и физическим трудом. Однако окон-
чательное уничтожение этой последней противоположности требует
такого гигантского развития производительных сил, что сейчас
говорить о нем как задаче ближайших лет было бы «левым» за-
скоком. Уничтожение этой противоположности должно захватить
I весь период развития низшей фазы коммунистического общества,
Социализм потому и является низшей фазой коммунистичо
ского общества, что он носит на себе явственный отпечаток того
классового общества, из недр которого он выходит. По словам
Маркса, коммунистическое общество на этой стадии «еще покрыто
во всех отношениях—экономическом, нравственном, умственном—
родимыми пятнами старого общества». С этой точки
зрения огромный интерес представляет характеристика Марксом и
Лениным развернутого социалистическогообщества.
При развернутом социализме средства производства принадлежат
всему социалистическому обществу, уничтожены классы, а вместе
с ними и классовая эксплоатация. Но развитие производительных
сил общественного труда еще недостаточно для того, чтобы социа-
листическое общество могло полностью удовлетворить все и вся-
ческие потребности своих членов. При социализме сохра-
няется еще необходимость в распределении общественного про-
дукта «по работе» в зависимости от,общественного труда,
совершаемого каждым работником. Каждый член общества, выпол-
няющий известную долю общественно-необходимой работа, получает
удостоверение об этом от общества и по этой квитанции получает
в общественных складах соответственное количество про-
дуктов: «Сколько труда он отдал обществу в одной форме,
столько же получает обратно—в другой». >
В этом обществе царствует как будто «равенство», но в дей-
ствительности при таком распределении «по работе» остается еще
известное фактическое неравенство. Здесь применяется оди-
наковый масштаб при определении труда и распределении об-
щественного продукта к различным людям—к людям, которые
далеко не одинаковы, не равны друг другу по своим силам, ум-
ственным и физическим способностям, по своим потребностям и
190
ъ
интересам. «Справедливости и равенства,—замечает Ленин,—следо
вательно низшая фаза коммунизма дать еще не может». Здесь, го-
воря словами Маркса, равное право каждого работника на долю
общественного продукта «все еще по своему принципу буржуаз-
ное право», т. е. оно не устраняет еще окончательно известных
ограничений в распределении и потреблении и известного неравен-
ства в этом случае между различными по своим потребностям
людьми. Производимое согласно эквиваленту распределение—пр
ТРУДУ—предполагает сохранение хозяйственного расчета, сохра-
нение известных правовых норм, а стало быть и сохранение
в известном отношении государства, которое бы охраняло \
этп[ нормы68. ---— ~~ М- \
Все эти мысли Маркса и Ленина имеют крупнейшее значение
для понимания переживаемого нами сейчас периода и дальнейших
этапов социализма. Они дают нам возможность понять, насколько
буржуазный и мелкобуржуазный характер носит лозунг «равен-
ства», который был выдвинут некогда Лассалем в его потребитель-
ском понимании социализма и который сейчас по отношению к пере-
ходному периоду был повторен Троцким и Зиновьевым. Столь же
необоснованно и «левацкое» стремление к «уравниловке» в области
денежного обеспечения и снабжения рабочих на переживаемой
нами ступени развития, равно как и «левацкие» разговоры об
«отмирании» государства на современном этапе. По словам
AJapKca и Ленина, даже на ступени развернутого социализма необ-
ходимо должно .сохраниться известное неравенство, сохраняется рас-
пределение по труду, ведется строгий учет>й хозяйсгвенный рас- Ь-
чет, сохраняется-право и государства.^ Последние мероприятия
партии по ликвидации уравниловки и обезлички в производстве,
по введению строгого хозрасчета и укреплению советского госап-
парата представляют собой вовсе не шаг назад, к капитализму,
г; а к думают буржуазные и социал-фашистские теоретики, а шаг
вперед по пути необходимого развертывания социалистической
формации.
Период развернутого социализма уничтожает порабощение че-
ловека общественными условиями разделения труда, окончательно
уничтожает классовые различия, воспитывает новую трудовую
дисциплину, создает высшую по сравнению с капитализмом произ-
водительность труда. Период социализма будет означать вместе
с тем гигантское развитие производительных сил,
которое подготовит переход к высшей фазе коммунистического
общества. Технический базис коммунистического общества пред-
полагает не тольку полную электрификацию и па ее основе
полную механизацию и автоматизацию производственного п:ю-
68 К. Маркс, Критика Готской программы; Ленин, Государство и рево-
люция.
191
цесса, но н использование новых огромных источников энергии.
Коммунизм предполагает не только полное уничтожение остатков
общественного неравенства и классовых различий в экономике и в
сознании трудящихся, но и остатков неравенства в распределении,
вызывавших необходимость сохранения государства и правовых норм
в период социализма. Только на этой высшей стадии коммунизма
полностью исчезнет порабощение человека разделением труда, окон-
чательно уничтожится различие между умственным и физическим
трудом, и самый труд станет «первой жизненной потребно-
стью». Лишь здесь исчезнет узкая, односторонняя специализация,
препятствующая всестороннему развитию человече-
ских сил и способностей, и «свобода развития каждого
будет условием свободы развития всех». И только здесь гигантское
развитие производительных сил даст возможность удовлетворить
полностью все потребности общественного человека незави-
симо от меры производимого им труда.
«Лишь на высшей фазе коммунистического общества, после того
как исчезнет порабощающее человека подчинение его разделению
труда; когда исчезнет вместе с этим противоположность умствен-
ного и физического труда; когда труд перестанет быть только
средством для жизни, а станет сам первой потребностью жизни;
когда вместе со всесторонним развитием индивидуумов вырастут
и производительные силы, и все источники общественного богатства
польются полным потоком,—лишь тогда можно будет совершенно
преодолеть узкий горизонт буржуазного права, и общество сможет
папнсать на своем знамени: «Каждый по способностям, ка-
ждому по потребностям»*^.
f
'’врк^, Критик» Гл”С*пн РрОГр^УГН.
ГЛАВА IV. УЧЕНИЕ О КЛАССАХ И ГОСУДАРСТВЕ
И КЛАССОВАЯ БОРЬБА ПРИ КАПИТАЛИЗМЕ
1. Марксистско-ленинское понимание классов и классовое
борьбы
В «Беликом почине» Ленин дает следующее, наиболее развер-
нутое определение общественных классов: <
«Классами называются большие группы людей, различающиеся го
их месту в исторически определенной системе об-
щественного производства, по их отношению (боль-
шею частью закрепленному и оформленному в законах) к сред-
ствам производства, по их роли в общественной ор-
ганизации труда, а следовательно по способам получения
и размерам той доли общественного богатства, которой они рас-
полагают. Классы—это такие группы людей, из которых одна
может присваивать себе труд другой благодаря различию
их места в определенном укладе общественного хозяйства» i.
Приведенное определение Ленина замечательно тем, что оно
наиболее полно останавливается на всей совокупности признаков
общественных классов и в то же время связывает их между
собой, выводя все эти различные признаки из основных и
важнейших особенностей классового общества и его экономической
структуры. Буржуазная наука нередко пытаегся вовсе отрицать
существование классовых различий в современном «демократиче-
ском», т. е. капиталистическом, строе. В этом случае она сводит все
классовое неравенство к историческим явлениям, имевшим место
лишь в прошломона или объясняет его борьбой рас, или поли-
тическим насилием, которое якобы было характерно лишь для •
рабовладельческого и феодального строя, или сводит его к юриди-
ческим различиям сословий, имевшим место в историческом прошлом.
Но отрицать целиком наличие классового неравенства в современном
буржуазном обществе не всегда удобно, и потому буржуазная
теория стремится отмечать только второстепенные, внешние, до-
полнительные признаки классов. Она всячески затушевывает или
изображает в смягченном виде основные противоречия между
классами, вытекающие из внутреннего строения классового обще-
ства. Она доказывает неизбежность известных общественных раз-
личий, которые якобы обусловлены «естественным различием»
людей, «борьбой за существование» и победой более сильных, она
1 Ле и ив, т. XVI, стр. 249.
• •
13 Диалсктич. и исгор материализг.
193
объясняет его наконец неизбежным различием функций, выпал-
нямых различными группами этих людей в «общественном органи-
зме». Выходит, что эти общественные различия и противополож-
ность классов должны иметь место во всяком обществе.
Антимарксистские теории классов—на некоторых из них мы
остановимся в дальнейшем более подробно—ищут основные при-
знаки классов то в одном лишь политическом насилии и в юри-
дических привилегиях одних групп людей по отношению к другим
группам, то лишь в размерах доли общественного дохода, получаемо-
го классами, то в способе получения, в источнике дохода, то в одних
имущественных различиях, то в различии технических 'функций
людей в процессе производства..
Марксистско-ленинское понимание классов всецело проникнуто
историзмом. Оно указывает, что классы—вовсе не вечная,
неизменная категория, что классы возникают только на определен-
ной исторической ступени развития общества. С другой стороны,
оно указывает, что если возникновение классов было неизбежно
па известной исторической ступени, то оно обусловлено внутрен-
ним развитием самого общества, его экономическим раз-
витием, а не какими-нибудь внешними причинами—не одним поли-
тическим насилием, не военным порабощением и т. д.
Основу классовых различий марксизм-ленинизм видит в эдон>
мпческой структуре классовых обществ,—в различном месте, за-
нимаемом общественной группой в исторически определен-
ной с исте ме общественного производства, в определенном укладе
общественного хозяйства. Вместе с изменением способа производ-
ства изменяется и система производственных отношений, т. е. с
возникновением каждой новой антагонистической общественной
формации возникают новые основные классы, неразрывно с ней
связанные и уничтожающиеся вместе с гибелью данной эконо-
мической формации. Место каждого класса в общественном строе
производства находит свое выражение прежде всего в отноше-
нии этого класса к средствам производства данного
общества. Иными словами, это классовое положение обусловлено
различным распределением средств производства между классами,
из коих один экономически господствующий класс является соб-
ственником средств производства, а другой класс либо вовсе «осво-
божден» от средств производства (как например пролетариат), либо
прикреплен к ним в качестве простого орудия (рабы).
Однако здесь имеет место не просто имущественное различие
между классами. Как мы уже выяснили, различное распределение
средств производства между людьми обозначает одновременно под-
ведение людей под определенные производственные отно-
шения. Различное отношение классов к средствам производства
всецело вытекает из дачного способа производства. Оно
влечет за собой в качестве сзоего последствия различную роль
194
классов в общественной организации труда. Способ производства
определяет собой различное распределение средств производства
между классами и вытекающую из последнего различную роль каж-
дою класса в производственном процессе—непосредственный труд
рабочею, командную роль капиталиста и т. д. Роль классов в ор-
ганизации труда в свою очередь способствует закреплению данной
формы распределения средств производства.
В буржуазном обществе капиталистический способ производства
предопределяет присвоение буржуазией прибавочного труда
рабочих и одновременно влечет за собой командную роль
капиталиста на предприятии. Эти командные функции управления
производством капиталист передоверяет особой категории наемных
работников (управляющие, директоры, инженеры и т. д.). При
этом капиталист не потому является собственником капитала, что
он непосредственно или через этих доверенных лиц управляет
промышленными предприятиями. Наоборот, он становится руко-
водителем промышленности лишь потому, что он, капиталист, соб-
ственник средств производства. По словам Маркса: «Высшая
власть в промышленности становится атрибутом капитала, подобно
тому как в феодальную эпоху высшая власть в военном деле и в
суде была атрибутом земельной собственности»2.
Различное место классов в исторически определенном эконо-
мическом укладе, т. е. их отношение к средствам производства
и их роль в Общественной организации труда, обусловливает собой
возможность для одною класса присваивать труд другого
класса—к л а с с о в у ю э к с п л о а т а ц и ю и историческую
форму этой эксплоатации. Господствующие классы в ка-
честве монополистов средств производства в той или иной исто-
рической форме живут за счет эксплоатации угнетенных классов,
обращая в свою пользу львиную долю общественного богатства.
Таковы важнейшие, основные признаки общественных классов.
Но ленинское определение не ограничивается этими основными
признаками. Ленин отмечает и те дополнительные признаки классов,
которые в некоторых случаях каждый в отдельности привлекают
внимание буржуазных экономистов и социологов, но которые в дей-
ствительности всецело вытекают из основных признаков. Они могут
быть правильно поняты только в связи с основными признаками—
с местом класса в экономическом укладе, отношением его к сред-
ствам производства и его роль в организации труда. Такой дополни-
тельный призна к, —прежде вс эго признак п о л и т и ч е с к и й, —
закрепление и оформление имущественных различий политической
властью, охрана их с помощью законов. Если бы мы не учиты-
вали этого политического признака классов, то мы легко могли бы
скатиться на позиции чистою «экономизма», мы не поняли бы
2 Маркс, Капитал, т. 1, с. 310.
13*
195
значения различных форм классовой борьбы, перерастания эконо-
мической борьбы в политическую борьбу, роли в этой борьбе
классового государства п классового права.
Далее, по словам Лепина, данным способом производства и
распределения определяются как способ получения доходов, так и
размеры той доли общественного богатства, которая достается
отдельным классам. Если мы возьмем источник дохода и размеры
этого дохода самих по себе, то они не могут дать нам правильного
представления о классах. Они могут легко привести пас к смешению
основных классовых различий. Но если мы возьмем эти дополнитель-
ные признаки вместе с основными признаками, указанными выше,
то они несомненно также имеют значение для определения классов.
Они показывают нам, в какой форме основные различия между клас-
сами проявляются: какое выражение находит основное раз-
личие классов в способе последующего распределения между
ними общественного богатства и в сфере потребления обществен-
ного продукта. Эти дополнительные признаки классов объясняют,
как следовательно различное распределение продукта содей-
ствует воспроизводству и закреплению существующего неравенства
в распределении средств производства.
Классовая эксплоатация приводит к классовой борьбе.
Внутри каждого антагонистического способа производства проте-
кает борьба классов за свои интересы. Господствующий класс
стремится сохранить и упрочить свое монопольное положение.
Класс, угнетенный по своему месту в экономическом укладе и
политической организации, находясь в непримиримой противополож-
ности с господствующим классом, стремится уничтожить данную
форму эксплоатацни, а вместе с ней и данную совокупность про-
изводственных отношений, стремится заменить их новы м и произ-
водственными отношениями. Эти классовые противоречия
пе могут быть разрешены в пределах данного способа производства,
потому что на данной форме классовой эксплоатацни покоится самый
способ производства. Разрешение (но отнюдь пе примирение) этих
классовых противоречий возможно лишь путем уничтожения старого
способа производства и старых классовых производственных отно-
шений и замены их новыми.
Важнейшие особенности марксистско-ленинского понимания клас-
сов и классовой борьбы заключаются в следующем.
Во-первых, в противоположность абстрактному, надисториче-
скому представлению буржуазной науки о классах, которая склонна
или отрицать классовые отличия или навсегда увековечить суще-
ствование классов буржуазного общества, марксизм-ленинизм свя-
зывает существование классов и классового общества только
с определенными историческими формами произ-
водства. Классы—это исторически изменяющаяся и
исторически переходящая категория. Классовое общество
193
но. вечно: Оно возникло па определенной ступени развития обще-
ственного производства и должно вновь смениться общественным
строем, в котором не будет места делению па классы.
Во-вторых, основу деления общества на классы и основные
классовые признаки марксизм, как мы уже выяснили, ищет в самом
способе производства, в различии места, занимаемого клас-
сами в исторически определенной системе производства. Отношение
данного класса к средствам производства и роль классов в обще-
ственной организации труда, которая обусловлена различиями в
распределении средств производства между классами и формой клас-
совой эксплоатации, в свою очередь способствует дальнейшему
закреплению этого различия в распределении средств производ-
ства и данной формы классовой- эксплоатации—таковы основные
признаки общественных классов, из которых вытекает вся совокуп-
ность их экономических, политических и идеологических признаков.
В-третьих, марксистско-ленинское понимание классов необхо-
димо предполагает наличие противоположности классо-
вых интересов, классовой эксплоатации и классо-
вую борьбу как движущую силу исторического
развития. Буржуазная наука, если и признает существование
классов, то отрицает существование непримиримых классовых про-
тиворечий и неизбежность классовой борьбы. Буржуазия пропове-
дует теорию классовой солидарности, классового мира, возможность
примирения классовых интересов. Марксизм-ленинизм видит в
классовой борьбе необходимую внутреннюю движущую силу
самого исторического развития производства в
классовом обществе, где переход одного способа производства к
другому протекает в процессе классовых боев. Марксизм подчер-
ает неизбежность классовой борьбы в классовом обществе и н е-
примиримость интересов противоположных друг другу классов.
Каждое классовое общество построено на этой противополож-
ности
и:
тересов и на борьбе двух основных
классов,
из
которых один класс является классом эксплоатируемым, а противо-
положный ему класс, эксплоатирующий прибавочный труд первого
класса, осуществляет свое экономическое, политическое и идеоло-
гическое господство в форме своей классовой диктатуры.
Эксплоатируемый класс защищает свои классовые интересы
в различных формах классовой борьбы—экономической, по-
литической и идеологической,—проводимой обоими классами. При-
меняя это основное положение к современному капиталистическому
обществу, Маркс и Энгельс показали непримиримость классовых
интересов буржуазии и пролетариата. Они показали неизбежность
классовой борьбы пролетариата против буржуазии, историческую
необходимость победы пролетариата, необходимость диктатуры
пролетариата для перехода к бесклассовому обществу.
Правильно оценить новое и решающее, внесенное Марксом в
137
учение о классах и классовой борьбе, можно только сравнив его
с предшествовавшими воззрениями на классы. Эпоха буржуазных
революций наглядно выявила перед многими мыслителями наличие
классов и классовой борьбы. В конце XVIII и начале XIX в.
было не мало теоретиков, которые уже видели в историческом про-
цессе борьбу классов—это были утопические социалисты, буржу-
азные историки и экономисты.
Так например Сен-Симон подробно развивал в своих произведе-
ниях представления о классовой борьбе. Энгельс называет Cei>
Симона сыном французской революции, у которого буржуазные
стремления уживались с защитой интересов пролетариата. По мне-
нию Сен-Симона, Франция до Великой французской революции
1789 г. была разделена на три класса—дворян, городское сосло-
вие и «промышленников». Дворяне занимались тем, что управ-
ляли, а городские сословие и промышленники трудились и пла-
тили налоги. После французской революции нация, по Сен-
Симону, разделилась на два класса. Управлять стало городское
сословие, или буржуазия, а промышленники продолжали платить
налоги.
«Промышленниками» Сен-Симон называет 24/25 всей нации. По-
этому промышленником у Сен-Симона является й фабрикант, и
купец, и возчик, и моряк, служащий на торговых кораблях, и
хлебопашец, занимающийся посевом, и столяр, и слесарь, и куз-
нец и т. д. Признак, по которому "Сен-Симон объединяет эти раз-
личные группы людей в один класс промышленников, тот, что все
эти люди работают. Сен-Симой не выделяет рабочего класса в само-
стоятельную группу. В то же время буржуазия и промышленники
у Сен-Симона были совершенно различные классы. Под классом
буржуазии Сен-Симон понимал военных недворянского происхож-
дения, юристов, разночинцев и рантье. Этот класс делал, по Сен-
Симону, французскую революцию, и он получил власть.
На примере воззрений Сен-Симона мы видим всю незрелость
теории классов до Маркса и Энгельса. Выделение особых классов
происходит совершенно произвольно и базируется оно на том—
«трудится» человек пли нет, производит или только управляет.
Но почему же одни только трудятся, а другие управляют? Чтобы
дать какое-нибудь объяснение, Сен-Симон обращался к свойствам
человеческой «природы». «Удостоверен тот факт,—писал Сен-Си-
мон,—что каждый человек испытывает в большей или меньшей
степени желание господствовать над всеми остальными людьми»3.
Это желание одного человека господствовать над другим выступает
у Сен-Симона в качестве определяющей и все объясняющей при-
чины. По его мнению, просвещение также является таким превос-
ходством, которое позволяет объединять усилия богатых, а это
3 Сеп-Саион, с. 17, Гяз, 1923.
198
дает перевею в их борьбе с бедными. «Собственники повелевают
не имеющими собственности потому, что они ею обладают, но
они обладают ею и повелевают потому, что на их стороне как
класса превосходство в отношении просвещения». И здесь наряду
с верными замечаниями, что богатые повелевают бедными, самый
этот факт объясняется просвещением богатых, т. е. дается
идеалистическое разрешение вопроса. Влияние просветителей
XVIII в. сказалось полностью на Сен-Симоне, как и на других
утопистах—Фурье, Оуэне.
Таким образом, если социалисты-утописты и видели существо-
вание классов, то' они не могли дать правильного объяснения клас-
совой борьбы. Утописты игнорировали уже существовавший ра-
бочий класс и свои проекты улучшения жизни человечества адре-
совали всем классам. Утописты не понимали исторической миссии
пролетариата, поэтому естественно они не могли пригти к соз-
нанию того, что уничтожение всякой эксплоатацни возможно только
путем диктатуры пролетариата.
Буржуазные историки времен реставрации во Франции су-
мели показать историческое развитие классовой борьбы, а бур-
жуазные э к о п о- м и с т ы (А. Смит, Рикардо) —частично выявить
«экономическую анатомию», как выражается Маркс, классов. Та-
кие историки, как Гпзо, Огюстен Тьерри и Минье, отра-
жавшие в своих исторических работах интересы буржуазии, от-
четливо видели в великих буржуазных революциях, английской и
французской, проявление борьбы буржуазии с земельной аристо-
кратией. Однако они или ограничивались изучением форм земель-
ной собственности и поземельных отношений, или же объясняли
происхождение классов имевшим ранее место завоеванием одного
народа другим.
Наконец крупнейшие буржуазные экономисты, как напри- >
мер Рикардо, сознательно берут исходным пунктом своего иссле-
дования противоположность классовых интересов, противопоставляя
заработную плату прибыли, прибыль—земельной ренте. Но Ри-
кардо наивно представлял себе эту противоположность классов,
свойственную определенной экономической формации, как необхо-
димый, вечный закон всякой общественной жизни.
Как видно из этих примеров, открытие классов и классовой
борьбы имело место уже у ряда мыслителей до Маркса. Тем не
менее единственное научное понимание классовой борьбы было
дано только Марксом и Энгельсом. Они сумели выявить
экономическую основу существования классов и и с т о р и-
чески преходящий характер классового общества. Они по-
казали историческую миссию пролетариата в современном буржуаз-
ном обществе, они довели свое признание наличия классовой
борьбы до признания диктатуры пролетариата как пере-
хода к у н и что ж е н и ю вся к их к л а с с о в.
199
Поэтому Маркс писал: «Что касается меня, то мио ис при-
надлежит ни заслуга, открытия классов в современном обществе,
ни заслуга открытия их борьбы между собой... То, что я сделал
нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существо-
вание классов связано лишь с определенными историческими
формами борьбы, свойственными развитию произ-
водства; 2) что классовая борьба неизбежно ведет к дикта-
туре пролетариата; 3) что эта диктатура сама составляет
лишт» переход к уничтожению всяких классов и к уста-
новлению общественного строя, в котором не будет места делению
на классы»4.
Развивая далее эти положения Маркса, Ленин говорит: «Учзниэ о
классовой борьбе не Марксом, а буржуазией до Маркса создано
и для буржуазии, вообще говоря, приемлемо. Кто признает
только борьбу классов, тот еще не марксист, тот может ока-
заться еще не выходящим из рамок буржуазного мышления и
буржуазной политики. Ограничивать марксизм учением о борьбе
классов—значит урезывать марксизм, искажать его, сводить его
к тому, что приемлемо для буржуазии. Марксист лишь тот, кто
распространяет признание борьбы классов до признания дик-
татуры пролетариата. В этом самое глубокое отличие марк-
систа от дюжинного мелкого (да и крупного) буржуа. На этом
оселке надо испытывать действительное понимание и при-
знание марксизма...»
«Оппортунизм не доводит признания классовой борьбы как раз
до самого главного, до периода перехода от капитализма к ком-
мунизму, до периода свержения буржуазии и полного у н и-
что жен п я е е»5.
Продолжая дело Маркса и Энгельса, Ленин дал теоретическое
обоснование классовой борьбе в условиях современного, империа-
листического этапа развития капитализма. Ленин выявил роль пар-
тии пролетариата в этой классовой борьбе и дал научное обо-
снование ее стратегии и тактике в эпоху пролетарских ре-
волюций. После победы первой пролетарской революции Лепин
выявил новые взаимоотношения классов и формулировал новые
задачи классовой борьбы в переходный период—в эпоху дикта-
туры п ро л ет а р и ат а.
Учение марксизма-ленинизма о классах и классовой борьбе есть
конкретизация материалистического понимания истории в примене-
нии к классовому обществу, есть обоснование научного ком-
мунизм а.
4 Маркс, Письмо к Вейдемейеру от 5/Ш 1852.
5 Ленин, Государство и революция, т. XIV, ч. 1, с. 321
2С0
2. Классы и государство
Как мы уже выяснили, отношение господствующего класса к
средствам производства—этот важнейший экономический признак
класса «по большей части закреплен и оформлен в зако-
нах». Господствующий класс не довольствуется чисто эконо-
мическим принуждением, т. е. тем, что собственники средств про-
изводства как собственники имеют возможность присваивать себе
ТРУД другого класса., который лишен этих средств производства.
Г осподствующий класс создает еще о собу юг дополнительную
организацию, в которой концентрируется вся сила его системати-
ческого классового принуждения по отношению к другим классам.
Этой особой общественной властью, организованной и концен-
трированной силой господствующего класса, этой «особой силой для
подавления» (Энгельс), этой «особой дубинкой» (Л е и и н) гос-
подствующего класса является гос уд ар ст в о. Государство неиз-
бежно вырастает из классовой борьбы как продукт непримиримости
классовых интересов, как новое орудие угнетения одного класса
другим со всеми его органами—армией, полицией,
тюрьмами, налогами и т. д.
Государство, как и классы, не вечно. Как и классы, государ-
ство возникает лишь на определенном этапе развития чезйвеческого
общества. Вместе с развитием и изменением способа производства
изменяется и тип государства. Античное, феодальное, буржуазное
государство—таковы важнейшие формы государства, которые соот-
ветствуют определенным формациям классового общества. При ком-
мунизме вместе с отмиранием всех остатков общественного нера-
венства отомрет и государство. Как и классы, государство—
п с тор и чес кая категория. Только ученые лакеи буржуазии пы-
таются доказывать, что государство существует вечно и явля-
ется необходимой формой всякого общественного устройства.
Некоторые из этих «ученых» пытаются найти даже у животных
нечто вроде государства. Все стремления буржуазных ученых
направлены к тому, чтобы доказать угнетенным классам необхо-
димость существо ван ия б у р ж у а з н о г о государства. Они стре-
мятся убедить рабочий класс в том, что ои не должен стремиться
свергнуть политическое господство буржуазии и разрушить бур-
жуазную государственную машину.
Буржуазные ученые доказывают также, что государство не
имеет ничего общего с эгоистическими классовыми интересами, что
государство охраняет не интересы какого-либо одного класса, по
общие интересы всего общества. По определению буржуазной
пауки, все учреждения, представляющие государство,—законы,
суды, чиновничество, армия и т. д.,—имеют своей целью общее,
«народное» благо. Наконец буржуазные ученые обычно не про-
водят никакого различия между государством и обще-
Г;
201
ст в ом, между экономикой и политикой. Так например согласно
буржуазным теориям естественного права—государство есть иде-
альное, разумное общество, оно возникает путем общественного
договора, который заключают между собою люди.
Материалистическое понимание истории вскрывает подлинную
к л а с с о в у ю сущность государства. Государство возникло не
потому, что люди по свободному договору согласились ограничить
себя в части своих прав для защиты общечеловеческих прав, как
это думали Руссо, Кант и др. Неправильно также объяснять про-
исхождение государства внешним завоеванием одного парода дру-
гим или видеть в нем продукт «нравственной идеий, как это делал
Гегель. «Государство,—говорит Энгельс,—никоим образом не есть
сила, извне навязанная обществу. Столь же мало представляет оно
собой «действительность нравственной идеи», «образ и действи-
тельность разума», как утверждает Гегель. Государство есть про-
дукт общества на известной ступени развития, есть
признание, что общество запуталось в неразрешимом противоречии
само с собой, что оно раскололось на непримиримые •проти-
воположности, избавиться от которых оне бессильно. Для того
чтобы эти противоположности и противоречия с противополож-
ными эконсхмпчешйши интересами не пожрала друг друга н вместе
с тем самое общество' в бесплодной борьбе, понадобилась особая
сила, стоящая по вид имому над обществом, которая бы уме-
ряла столкновения, держала их в границах «порядка». Эта сила, из
общества выделившаяся, но, ставящая себя над ним, и есть го-
сударство» 6.
Марксизм-ленинизм прежде всего не отождествляет обще -
ство и государство,—экономическую структуру общества и
его политическую организацию, которая представляет, по словам
Маркса, «официальное выражение», «официальное *резюмэ» обще-
ства7. В способе производства,! в классовых производственных отно-
шениях Маркс и Энгельс видели экономическую, классовую основу
государства. «Непосредственное отношение собственников условий
производства к непосредственным производителям,—читаем мы в
«Капитале»,—отношение, всякая данная форма которого всякий раз
естественно соответствует определенной ступени развития способа
труда, а потому и общественной производительной силе послед-
него,—вот в чем мы всегда раскрываем самую глубокую тайну,
сокровенную основу всего общественного строя, а следовательно
и политической формы отношений суверенитета и зави-
симости, короче, всякой данной специфической фор.мы госу-
дарства» 8. По общему правилу, замечает Энгельс, государство
6 Энгельс, Происхождение семьи, частной собствен пости и государ-
ства, с. 177.
” Ма р к е, Нищета философии; Письмо к Анненкову.
8 Маркс, Капитал, т. Ш, ч. 2, с. 327.
202
«является государством наиболее сильного, экономически господ-
ствующего класса, который при посредстве его становится также
господствующим политически и таким образом приоб-
ретает новое] сред ст во, чтобы держать в подчинении и экс-
плоатировать угнетенный класс» 9.
Государство является всегда классовым—организацией
господствующего класса. Политическая власть, говорит
«Коммунистический манифест», «есть организованная сила одного
класса, имеющая целью подчинение другого класса». «Общие ин-
тересы», которое, по уверению буржуазных государствоведов,
якобы представляют и охраняют государство,—народное просве-
щение, здравоохранение, защита «нации» от внешних врагов, охрана
незыблемости узаконенного «порядка»,—все эти задачи государство
выполняет лишь постольку1 и в такой форме, в какой и поскольку
в этом заинтересован господствующий класс.
«По Марксу,—разъясняет Ленин,—государство есть орган
классового господства, орган угнетения одного класса дру-
гим, есть создание «порядка», который узаконяет и упрочивает
это угнетение, умеряя столкновение классов. По мнению мелко-
буржуазных политиков, порядок есть именно примирение классов,
а не угнетение одного класса другим: умерять столкновения—
значит примирять, а не отнимать у угнетенных классов опреде-
ленные средству и способы борьбы за свержение угнетателей» 10 *.
В лице государства господствующий класс выступает как неко-
торое коллективное целое, проводя и защищая свои «частные»,
классовые интересы под видом «общих» интересов. Вместе с тем
государство представляет собой концентрированное классовое наси-
лие в некоторой особой форме. Это—«особая сила для подавле-
ния» (Энгельс), особая машина угнетения, особая обществен-
ная власть, которая отделилась от всей массы членов общества
и невидимому стоит над обществом. Под государством, писал
Маркс, «действительно понимают правительственную машину или
государство, поскольку оно через разделение труда образует обо-
собленный от общества, собственный организм»11.
Энгельс развертывает основные признаки этой «особ о й с и л ы
для и о д а в л е н и я». Отличительными признаками государства
являются: во-первых, разделение населений уже не по родам и
племенам, как в первобытном обществе, а по территориаль-
ному признаку. Власть государства распространяется па опреде-
ленную территорию и проживающих на ней граждан. Во-вторых,
«учр|'еждение общественной власти, которая уже не
совпадает непосредственно с населением, организующим само себя
9 Энгельс, Происхождение семьи, частной собстйоипо^и и государ-
ства.
10 Ленин, т. XIV, ч. 2, с.301.
’ И М арке, Критика Готской программы.
203
как вооруженная сила». Эта общественная власть состоит главным
образом из особых отрядов вооруженных людей (по-
лиция, армия). Она предполагает далее наличие вещественных
элементов принуждения, тюрем и т. д. Такая власть состоит кроме
того из всякого рода «принудительных учреждений—
судов, законодательных и административных органов, из чинов-
ников правительственной машины. Характерным признаком этой
общественной власти является также обложение населения нало-
гами для ее содержания. Чем более обостряется классовая борьба,
тем все более увеличиваются расходы на вооруженную силу, на
суды, тюрьмы, содержание чиновничества. Налогов начинает уже
нехва-тать: государство делает займы и прибегает к государ-
ственным долгам.
Чиновничество, бюрократия — этот орган общественной
власти—становится носителем власти, он оказывается стоящим
над обществом. Наряду с-управлением производственным процес-
сом, в котором люди управляют вещами, возникает особая власть
управления, оторванная от непосредственного производственного
процесса,—управление людьми. Ленин в свое время возра-
жал Струве, который видел в государстве только наличие при-
нудительной власти. Ленин указывал, что принуждение возможно
и в бесклассовом обществе. Важнейший же признак государства—
наличие особого слоя лиц, в руках которых сосредоточивается
власть, особой, отделившейся от общества власти, не совпадающей
с обществом, с процессом общественного производства 12.
Понятие государства таким образом не совпадает с поня-
тием общества. В обособлении государственной машины в
некоторый «самостоятельный организм», в отделении органов упра-
вления людьми от непосредственного управления производством и
заключается главная причина того, что такие философы, как Ге-
гель, видели в государстве высший «разумный» организм, стоя-
щий над обществом и определяющий ход движения самого об-
щества. В действительности же правительственная машина всегда
является лишь орудием, «дубинкой» (Ленин) в руках господ-
ствующего класса.
«Государство,—говорит Ленин,—есть продукт и проявление
непримиримости классовых противоречий. Государство воз-
никает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые
противоречия объективно не мо гут быть примирены. И, наобо-
рот, существование государства доказывает, что классовые проти-
воречия непримиримы»13.
Рассматривая государство как особую силу для подавления,
марксизм-ленинизм в то же время подчеркивает в с е с т о jo о п-
12 Л е н и и, т. II, с. 81.
13 Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 300.
204
-
п ю ю зависимость этой особой силы от господства опреде-
ленного класса. Государство есть продукт внутреннего необхо-
димого развития классового общества на определенной исторической
ступени. Тип государства, его строение всецело обусловлены клас-
совой структурой общества. Поэтому государство и является н а д-
стройкой над экономическим основанием общества. Государ-
ство—вернейший выразитель отношений между классами и показа-
затель непримиримости классовых противоречий на данной исторп-
рической ступени.
Все попытки буржуазных ученых изобразить государство как
некоторую самостоятельную организацию, которая разви-
вается по своим собственным законам и стоит над классами
пли является органом сотрудничества классов, в корне чуж-
ды и враждебны учению Маркса и Ленина о государстве. Возмож-
ны лишь отдельные короткие периоды, указывает Энгельс, когда
равновесие борющихся между собой классовых сил придает госу-
дарственной власти некоторую самостоятельность по отношению к
борющимся классам: она выступает тогда «как кажущаяся посред-
ница между ними». В качестве примера Энгельс приводит империю
Наполеонов I и III. Следует заметить, что даже! и в этих исклю-
чительных случаях, когда государство получало известную долю
самостоятельности по отношению к борющимся классам, это не
значит, что государства не было обусловлено в конечном счете
характером развития общественной экономики. Ту же наполео-
новскую монархию Маркс связывал с интересами мелкого «пар-
целлярного» крестьянства во Франции начала и середины
XIX века.
Известная самостоятельность в отдельных случаях и кажу-
щееся посредничество государственной власти между классами еще
не означают надклассового характера этого государства.
Ленин указывает например, что такую известную самостоятельность
получило правительство Керенского, когда советы, руководимые
эсерами и меньшевиками, «были уже бессильны, а буржуазия
еще недостаточно сильна, чтобы прямо разогнать их» (Ленин).
Однако это ни в коем случае пе означает, что мы должны видеть
в керенщине внеклассовое или надклассовое правительство и что
она не отражала интересов буржуазии и мелкой буржуазии.
Поэтому от начала до конца ошибочна попытка Плеханова
изобразить российское самодержавие как некоторую с а м о ст о я-
тельную силу, организующую ход экономического развития
страны, как орган сотрудничества классов в борьбе быв-
шей России с внешними врагами. Плеханов объясняет происхожде-
ние русского самодержавия «естественными условиями»’ древней
Руси, отсутствием естественных границ, которые ее защищали бы
от нападения степных кочевников, и необходимостью поэтому в
особом органе, который организовал бы все классы общества для
203
борьбы с внешним врагом. Ставя себе эти . задачи, русское
самодержавие, по мнению Плеханова, якобы установило крепостное
право и т. п. Плеханов повторяет по существу старую либе-
ральную теорию русских историков — Чичерина, Ключевского,
Соловьева. Самодержавие в представлении Плеханова—это тот же
гегелевский «нравственный организм», стоящий над обществом, исто-
рия которого объясняется его «географической основой). В
действительности же не внешние силы, но в н у т р е н н и е причины—
характер и формы классовой эксплоатации—объясняют нам природу
российского самодержавия. Ленин, начиная со* своих ранних работ,
всюду показывает нам классовый, феодальный, крепостнический
характер русского самодержавия, связывает его о «поместной си-
стемой». Плехановская теория русского самодержавия, которой,
мы далее увидим, следует и Троцкий, является ярким выражением
его политического оппортунизма.
Вся история человечества подтверждает, что политическая
власть всегда принадлежит экономически господствую-
щему классу. Древнее государство было по преимуществу рабо-
владельческим государством, так как рабовладельцы и рабы были
первыми классами в истории человечества. В средние века высту-
пает феодальное государство как орган господства крупных зем-
левладельцев над крепостными крестьянами. Современное буржуаз-
ное государство представляет собой диктатуру б у р ж у а з и и—
орудие угнетения пролетариата буржуазией.
«Сущность учения Маркса,—говорит Ленин,—усвоена только
тем, кто понял, что диктатура, одного класса является необ-
ходимой не только • для всякого классового общества вообще, не
только для пролетариата, свергнувшего буржуазию, но и для
целого исторического периода, отделяющего капитализм
от коммунизма. Формы буржуазных
от «общества без классов»,
государств чрезвычайно разнообразны, но суть пх одна: все эти
государства являются так или иначе, но в последнем счете обя-
зательно диктатурой буржуа* зии. Переход от капита-
лизма к коммунизму конечно не может не дать громадного обилия
и разнообразия политических форм, но сущность будет при этом
неизбежно одна: диктатура п р о л е т а т и а т а»14.
Существование государства таким образом неразрывно связано
с существованием классов и классового общества. Как и классы,
государство не вечно. Вместе с классовой борьбой возникло го-
сударство, с уничтожением классов и развитием высшей фазы
коммунизма должна постепенно отмереть и государственная
власть. «Общество, которое по-ногому организует прэизводсгвэ па
основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит
14 Лени н, т. XIV, ч. 2, с. 324.
206
всю государственную машину туда', где ей будет тогда настоя-
щее место,—в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым
топором»15.
3. Происхождение классов и государств. Классы
докапиталистических формаций
Классы и классовая борьба возникают только на определен-
ной ступени развития человеческого общества. В примечании к
«Коммунистическому манифесту» Энгельс говорит, что разделение
общества «на различные, а затем противоположные классы» начи-
нается со времени разложения первобытной общины. Следовательно
первобытное человечссгв»о не знало ни классов, ни классовой борь-
бы. Зато в пс следующие исторические эпохи «мы находим повсюду
полное расчленение общества на различные сословия, мно-
гообразную лестницу различных общественных положений»16.
Первобытное человеческое общество характерно тем, что его про-
изводительные силы находились на крайне низком уровне развития.
Низкая производительность труда очень скудно вознаграждала че-
ловека в его борьбе с окружающей природой и другими первобыт-
ными общинами. В силу такого состояния всего общественного
производства не было экономической основы для экспло-
атации человека человеком. Поэтому в первобытном обществе
не существовало никаких классов, не было ни эксплуататоров,
ни эксплоатируемых.
Как мы уже выяснили, благодаря труду и производству орудий
труда, человек выделяется из животного состояния. Вместе с
диференцированием орудий труда возникает и разделение труда
между различными людьми одного и того же общества. Внутри
первобытной общины и семьи это разделение труда основывается
«на чисто физиологической почве» 17. Внутри семьи и рода имеются
старики, взрослые и дети, мужчины и женщины. Все они обладают
различной силой, различным опытом ц уменьем работать. Поэтому
в процессе труда на них возлагаются различные обязанности.
Эта начальная форма разделения труда обусловливается естест-
венными или, как говорит Маркс, физиологическими причинами.
Но каждая община живет в различных природных условиях. Раз-
личные общины отличаются друг от друга по способу производства,
по образу жизни и по характеру производимых продуктов. Эти
естественно выросшие различия общий заключают в себе возмож-
ность общественного разделения труда. Очень часто
соприкосновение общин и родов друг с другом имеет характер
15 Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и госу-
дарства.
16 Маркс и Энгельс, Коммунистический манифест.
17 Маркс, Канитат, т I, с. 330. ,
2Э7
военных нападений. Но военные набеги не всегда сопровождаются
* удачами: иногда эти набеги оканчиваются поражением пли ком-
промиссами. Тогда возникает уже не односторонний захват, а
зачаточная форма обмена между общинами.
Таким образом обмен, вызванный разделением труда, первона-
чально возникает не внутри данной общипы, а на границах сопри-
косновения рода, семьи, общины с другими родами. Обмен между
этими общинами устанавливает известную связь и единство между
ними. Здесь общественное разделение труда возникает между неза-
висимыми вначале сферами производства отдельных общин, но
благодаря обмену приходящими в связное единство. Так со-
здаются условия, в которых становится выгодным и возможным
прибавочный труд, идущий на создание обменитаемого при-
бавочного продукта, так вместе с обменом укрепляется частная
собственность. **7" **
: Наряду с этим начинается общественное разделение труда
внутри самой общины. Некоторые важнейшие общественные
функции, имеющие общее значение,—военачальник, жрец, учитель,
судья,—отделяются от непосредственных производственных обязан-
ностей членов общины и возлагаются на особых должных
лиц. Эти уполномоченные общины начинают приобретать извест-
ную самостоятельность по отношению к остальному обществу.
Некоторая самостоятельность общественных должностей в перво-
бытных общинах постепенно усиливается до степени господства над
самим обществом. Слуга общества превращается со временем в
его господина. Но классово выраженный характер общественное
разделение труда принимает только с появлением частной
собственности на средства производства.
Процесс обособления общественных функций и процесс развития
прибавочного труда и частной собственности, взаимно переплетаясь
н дополняя один другой, породили классовое общество.
Для примера можно указать на древнеиндусскую общину, где
уже существовало обусловленное разделение труда, но классов
еще не существовало. Там были кузнец, плотник, тележник, гор-
шечник, цирюльник, пастух. Был специальный человек, ведавший
границами полей и следивший за тем, чтобы соседние племена не
нарушали этих границ; был смотритель шлюзов, наблюдавший
за их исправной работой; был глава общины, соединявший в себе
функции судьи, полицейского начальника и сборщика податей;
были счетовод, жрец, учитель и т. д. Все эти лица выполняли под
контролем общины работу, необходимую для всей общипы. Община
в свою очередь обязана была заботиться о поддержании их су-
ществования. В такой общине существует разделение труда, но
классов еще не существует. Только впоследствии, когда вместе
с прибавочным трудом появляется частная собственность на сред-
ства производства, когда нарождаются зачатки товарного хозяйства
и рабочая сила приобретает рыночную стоимость, только тогда
появляется экономическая основа эксплоатацни че-
л о в е к а человеком. Группа, наделенная общественными пол-
номочиями, начинает присваивать и накоплять приба-
вочный труд других членов общества,—общество раскалы-
вается на различные классы.
Таков двоякий путь возникновения классов, как
это указывает Энгельс. Вместе с классами возникло и госу-
дарство. Общественные обязанности и полномочия группы долж-
ностных лиц первобытной общины представляли «зародыши госу-
дарственной власти»18.
Рабство является наиболее ранней формой эксплоатации че-
ловека человеком. Рабовладельческому обществу в древнем мире
соответствует рабовладельческое государство. Низшей формой ра-
бовладельческого хозяйства является патриархально-натуральное
хозяйство. Главным элементом производительных сил все еще
остается затрата человеческой физической силы. С развитием про-
изводительной силы труда и появлением прибавочного продукта
выгоднее стало побежденного на войне врага не сразу уничтожить,
а заставлять работать па себя. Развившиеся производительные
силы вызвали к жизни и обусловили возникновение рабства. Само
рабство, возникшее на основе развития производительных сил,
повело к дальнейшему, более широкому разделению труда между
земледелием и промышленностью. Выше уже отмечалось, что рас-
цвет древне-греческой культуры обязан рабскому труду. Без раб-
ства невозможен был бы древний Рим. «А без основания, зало-
женного Грецией и Римом1, не было бы также и современной Ев-
ропы» (Эн г ель с).
Рабство возникло на исторически определенной ступени как
необходимое следствие развития производительных сил. На извест-
ной исторической ступени введение рабства было необходимой
предпосылкой экономического прогресса. Оно было про-
прессивным даже для тех, кто попадал в рабство. Если на прежней
ступени пленного воина просто убивали, то теперь ему по крайней
мере сохранялась жизнь. Причем было бы большим заблуждением
думать, что чем дальше в глубь веков, тем рабство носит более
варварские формы. До тех пор, пока хозяйство все еще по пре-
имуществу остается натуральным, возможность эксплоатирэвать
раба все еще ограничивается пределами потребностей данного
I хозяйства. Из самого характера производства не вытекает
безграничной потребности в прибавочном труде. Но другое дело,
когда с развитием производительных сил народы втягиваются в
мировую торговлю. Тогда преобладающей целью применения раб-
ского труда становится получение меновой стоимости. По-
этому Маркс и указывает, что до тех пор, пока в южных штатах
Америки производство хлопка преследовало главным образом цели
18 Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства.
14 Диале к тич. п ист. материализм.
203
непосредственного удовлетворения потребностей, рабский труд нег-
ров носил сравнительно мягкий, патриархальный характер. Но с
того момента, когда Южная Америка втянулась в мировую тор-
говлю и стала мировым поставщиком хлопка для самой передовой
(для того времени) английской хлопчатобумажной промышленности,
чрезмерный труд негра сделался системой, доходившей до того,
что силы негра изнашивались в течение с е м и лет труда.
Если до известного момента рабство служило развитию произво-
дительных сил, то в дальнейшем оно превратилось в тормоз для
последних. Так Римская империя пала благодаря тому, что рабский
труд достиг высшей формы своего развития и ие мог способствовать
дальнейшему развитию производительных сил. Рабы были лишены
самых элементарных условий существования. После неудачных
попыток свергнуть господство римских рабовладельцев (например
восстания Спартака) рабы оказались разбитыми. В обществе не
было нового класса, который представлял бы новый высший
способ производства и который взял бы на себя руководство
перестройкой общественного производства. Старые господству-
ющие классы (патриции и купечество) не могли и не хо-
тели перестроить общество. Рабы в своей борьбе не предста-
вляли нового прогрессивного способа производ-
ства: они лишь стремились вернугь себе свободу, с тем чюбы по-
вернуть историческое колесо назад, возвратиться к натуральному
хозяйству. Между тем мануфактурное производство в Риме было
выражением потребностей более высокого способа производства. По-
этому Римская империя, некогда могущественная, но под конец ужэ
разложившаяся изнутри, пала под напором германских племен.
На смену рабскому хозяйству выступает средневековый ф е-
одализм. Феодальное общество построено на классовой экспло-
атации помещиками-феодалами зависимых от них крепостных
крестьян. Но формы классовой эксплоатации при феодализме точно
так же изменяются и развиваются вместе с развитием производи-
тельных сил. Наиболее первичной формой эксплоатации при фе-
одализме. является отработочная рента. При отработочной
ренте непосредственный производитель (крестьянин) несколько дней
в неделю работает на феодала в его имении. При этом крестьянин
работает с помощью орудий (плуг, скот и т. д.), фактически или
даже юридически принадлежащих ему.
Отработочная рента, которую отдает крестьянин феодалу, есть
прямая, неприкрытая ничем форма эксплоатации. Здесь труд
крестьянина на самого себя отделен и в пространстве и во времени
от труда на земельного собственника. Поэтому, чтобы возможна
была такая прямая, ничем неприкрытая эксплоатации, необходимо
некоторое дополнительное внеэкономическое принужде-
ние. Таким внеэкономическим принуждением является полити-
чеоки-правовое нодчинение крестьянина феодалу.
210
Марко по этому поводу пишет следующее: «Во всех формах, при
которых непосредственный рабочий остается «владельцем» средств
производства и условий труда, необходимых для производства
средств его собственного существования, отношение собственности
необходимо будет выступать как непосредственное отно-
шение господства и подчинения—(подчеркнуто нами.—
Авт.), следовательно, непосредственный производитель — как
несвободный: несвобода, которая от крепостничества с бар-
щинным трудом может смягчаться до простого оброчного обязатель-
ства»19. Крестьянин при феодализме несвободен и в той или иной
форме прикреплен к земле) в качестве придатка последней. Юриди-
ческим собственником земли, и следе в тельно в той или иной сте-
пени и прикрепленных к ней крестьян, является помещик, феодал.
Наиболее яркой формой выражения этих феодальных отношений
эксплоатацни язляется крепостное право.
Отработочная рента или барщина покоится на слабом развитии
производительных сил и на примитивности самого труда. Вместе
с развитием производительных сил меняется и самая форма экспло-
атации. На определенной ступени развития помещику становится
выгоднее вместо отработочной ренты получать определенное ко-
личество продуктов. Тогда отработочная рента заменяется рентой
продуктами. «Рента продуктами предполагает более высокий
и культурный уровень непосредственного производителя, следо-
вательно, более высокую ступень развития его труда и общества
вообще...»20.
Если при отработочной ренте крестьянин работал по прямому
принуждению помещика или его надсмотрщика, то теперь кресть-
янин работает под принуждением определенных общественных от-
ношений, закрепленных в форме закона. Труд на феодала и на
помещика уже не отделяется в пространстве и времени от труда i j
на себя. В каждом часе труда крестьянина заложены одновременно
часть 'труда на себя (как нэобходимый труд) и прибавочный
труд на помещика. При новой форме эксплоатацни для крестьянина
и его семьи остается несколько больший простор для производства
необходимого и прибавочного продукта. Вместе с тем здесь же
заложена возможность накопления для крестьянина, воз-
можность для него приобретать больше средств производства,
чтобы, пользуясь ими, в свою очередь эксплоатировать других
крестьян. Так создаются условия для двойного гнета: со стороны
помещика и выкристаллизовывающегося кулака. Крестьянство на-
чинает диференцироваться на батрака и бедняка, с одной стороны,
и кулака-эксплоататора—с другой,
Развитие товарного и денежного обращения захватывает в свою
Маркс, Капитал, т. III, ч. 2, гл. 47, с. 266, изд. 1928.
20 Там же, с. 270.
14*
211
орбиту и феодальное поместье. Развитие мировой торговли достав-
ляет новые товары^ вызывая тем самым новые потребности. Преж-
нее натуральное хозяйство подрывается изнутри. Известным вы-
ражением этого разложения натурального хозяйства была замена
ренты продуктами денежной рентой. Феодальные формы
эксплоатации развили все свои возможности. Вместе с ними фе-
одальные формы эксплоатации уже внутри себя порождают новые,
капиталистические формы эксплоатации—кулаком батрака.
Помещики также начинают переходить от натурального хозяйства
к капиталистическому земледелию—к производству сельскохозяй-
ственных продуктов на рынок в своих обширных латифундиях.
Пользуясь своим монопольным положением, помещики создают
и государственную власть, служащую в интересах феодальной
эксплоатации—феодальное государство. Особенность феодальных
отношений состоит в том, что здесь политическая, государственная
власть еще не отделилась полностью от непосредственного экономи-
ческого принуждения, проводимого каждым феодалом. Феодал,
собственник земель, является и политическим властителем.
Этим обстоятельством обусловливается и вся организация феодаль-
ного общества в форме политико-юридической и сословной иерар-
хии. Феодалы наделены политическими и юридическими привиле-
гиями по отношению к крестьянам и нарождающейся городской
буржуазии. Вместе с духовенством они.образуют высшие со-
словия. Мелкие феодалы подчинены более крупным феодалам,
крупнейший феодал представляет общегосударственную власть:
(князь, король, император). Самодержавие в былой России—яркий
образец феодального государства, представлявшего в последний
период уже также и интересы новейшего, русского и международ-
ного империализма.
Классовые противоречия и классовая борьба при феодализме
главным образом идут между крестьянством и помещика-
м и. Крестьянство, доведенное до отчаяния, нередко восстает против
помещиков. Но в силу того, что основная масса крепостного кресть-
янства самим способом производства распылена и разрознена
крестьянские восстания в большинстве своем носят локальный
(местный) характер. Восстание крестьян в одном месте обычно не
поддерживается всем остальным крестьянством страны. Пользуясь
этим, господствующие классы страны сравнительно легко справ-
лялись с локальными выступлениями крестьян и подавляли восста-
ния. Опыт всех крестьянских восстаний (крестьянские войны)
подтверждает зто особенно наглядно. Так было в Западной Европе,
так были и в России (например восстание Пугачева).
Будучи лишено ясности и определенности в своих политических
целях и установках, крестьянское движение нередко используется
в своих интересах борющейся против феодализма буржуазией. Та-
кой же стихийный характер носит революционное движение кресть-
212
япства и в наши дни в колониальных и отсталых странах,—в тех
случаях, когда в нем еще не выступает в качестве гегемона проле-
тариат и когда оно еще не подчинено руководству компартий.
Местная буржуазия (например «Национальный конгресс» в Индии)
пытается опереться на крестьянское движение, используя наци-
ональную рознь и религиозные предрассудки крестьянства. Задача
местных компартий—использовать огромные революционные воз-
можности крестьянства, обеспечить гегемонию пролетариата, в
крестьянской революции, связать ее борьбу против феодальных
отношений с борьбой против империализма.
Крестьянство в силу своего экономического положения при
феодализме само неспособно свергнуть класс эксплоататоров. Только
под руководством и в союзе с пролетариатом, как показал опыт
русской революции, крестьянство может успешно бороться против
эксплоататорских классов-.
Основные классы капиталистического общества
и их историческое развитие
Изучая классовое строение рабовладельческого и феодального
обществ, мы в том и другом случае имеем дело с основными
классами этих формаций, взаимная связь которых и форма
присвоения прибавочного труда определяют рабовладельческую и
феодальную экономику: рабовладельцы и рабы, помещики и кресть-
яне. Основными классами называются такие классы,
наличие которых обусловлено данным способом
производства и которые своими взаимоотношения-
ми определяют характер производственных отно-
шений, экономическую структуру данного обще-
ства.
Для капиталистического общества такими основными классами
являются пролетариат и буржуазия. Без их существо-
вания, без их связц в процессе производства, без эксплоатации про-
летариата буржуазией немыслим самый капиталистический способ
производства.
Эти основные капиталистические классы начинают развиваться
еще в недрах феодализма. Феодализм, основанный на земледелии,
дает место внутри себя и ремесленному производству. Одно-
временно с развитием цехового ремесла; в ведрах феодализма разви-
вается и торговый капитал. Капиталист объединяющий под одной
кровлей известное количество» наемных рабочих, создает капи-
талистическую форму кооперации: Эта капиталистическая форма
кооперации развивается как противоположность крестьянскому
хозяйству и самостоятельному ремесленному производству.
Так уже в недрах феодализма создается класс наемных рабочих
и класс капиталистов. Капитализм развивается преимущественно
в городах, в противоположность остающейся феодальной деревне.
213
Вместе с развитием крупной промышленности растет буржуазия
и ее антагонист—пролетариат. Буржуазия завоевывает одну эконо-
мическую позицию за другой, вытесняя на задний план господствую-
щий класс средневекового общества. В этом ходе исторического
развития буржуазия наряду с экономическими завоеваниями делала
и политические. На первых этапах своего развития буржуазия
выступает как угнетенное дворянством особое сословие, скон-
центрированное преимущественно в городах. С развитием цехового
ремесла свободные ремесленники (как это было например в Италии
и Франции) создавали свои городские самоуправляющиеся общины.
Это право достигалось или прямой войной со своими феодальными
господами или тем, что общины откупались от феодалов. Во
время мануфактурного производства буржуазия выступает в ка-
честве «третьего сословия» в отличие от дворянства и духо-
венства. Чем дальше развивается мануфактурное производство, тем
больше происходит расслоение третьего сословия. Из него все
яснее выделяются буржуазия и пролетариат.
Наконец вместе с развитием крупной промышленности буржуазия
выступает против феодального дворянства и свергает его могу-
щество. Развившиеся производительные силы капиталистической
промышленности и соответствующие им народившиеся капиталисти-
ческие отношения пришли в противоречие со старыми феодальными
производственными отношениями, с охраняющими последние сослов-
ными привилегиями, с феодальным правом и государством. Поэтому
задача буржуазии заключалась в том, чтобы захватить государ-
ственную власть и привести ее в соответствие с народившейся
буржуазной экономикой.
Захватив власть, буржуазия все свое внимание обращает на то,
чтобы вызванный к жизни рабочий класс не уничтожил ее господ-
ства. Буржуазная революция заменяет старый класс феодалов-экс-
плоататоров новым классом эксплоататоров—буржуа-
зией. Вновь пришедший к власти господствующий класс нуждается
в угнетении пролетариата. С этой целью он старую государствен-
ную машину не ломает, а лишь перестраивает ее и приспособляет
к своим интересам.
Буржуазные идеологи всегда изображают буржуазную револю-
цию как борьбу за свободу, равенство и братство. В
действительности же буржуазия стремится уничтожить лишь фе-
одальные привилегии, препятствующие ее господству. Захватив
власть в свои руки, буржуазия разрушает все феодальные и па-
триархальные отношения. «Безжалостно разорвала она пестрые фе-
одальные нити, связывающие человека с его наслеженными повели-
телями и не оставила между людьми никакой связи кроме голого
интереса, бессердечного чистогана. В холодной воде эгоистического
расчета потопила она св£
ценный порыв набожной мечтательности,
рыцарского воодушевления и мещанской сантиментальности. Она
214
«
превратила в меновую стоимость личное достоин-
ство человека» 21.
Буржуазия признает только одну привилегию—привилегию соб-
ственника. Стремясь отменить феодальные привилегии, буржу-
азия провозглашает «равенство». Но буржуазное равенство есть
фактическое неравенство, при котором остаются имущий и
неимущий, эксплоататор и эксплоатируемый, буржуа и пролетарий.
Буржуазия стремится уничтожить все феодальные путы, стесняю-
щие развитие торговли и промышленности. Буржуазии нужно
свободное развитие промышленности и торговли, и поэтому бур-
жуазные идеологи провозглашают свободу. Но буржуазная сво-
бода означает свободу для имущих и в то же время
закабаление для наемных рабочих.
Для того чтобы свергнуть господство феодалов с помощью про-
летариата и крестьянства, буржуазная революция изображает осо-
бые интересы буржуазии как всеобщие интересы, как интересы
всего общества. Буржуазия стремится представить дело так, что
она выступает в революции не как особый класс со своими интере-
сами, а как представитель всего народа в противоположность
господствующему дворянству. Буржуазии это удается до тех пор,
пока пролетариат не развился в самостоятельный класс, не
вырос еще до сознания своих собственных интересов.
Между тем именно в буржуазном обществе с наибольшей остро-
той и глубиной развиваются противоречия между господствующим
классом н классами угнетенными (пролетариат, беднейшее и сред-
нее крестьянство). Основой их является противоречие капита-
лизма—противоречие между общественным производством и част-
ным присвоением.
Собственникам средств производства является относительно не-
большая кучка капиталистов. Капиталистам противостоит огромная
армия наемных рабочих, лишенных средств производства. Наемные
рабочие могут существовать только тем, что продают свою
р а б о ч у ю с и л у капиталистам. Они «свободны» от всяких средств
производства. Непрерывный рост вытесняемой из производства пу-
тем введения технических усовершенствований рабочей силы в
форме «резервной армии труда», рост безработицы, постоянная
тенденция капиталиста, понизить заработную плату рабочих—таковы
для рабочего класса последствия капиталистических начал свободы,
равенства, частной собственности и эгоистической выгоды.
Рабочий класс в своей борьбе с буржуазией проходит различ-
ные этапы развития.
В ранний период капитализма рабочий класс хотя уже суще-
ствует, но еще не сознает себя отдельным самосто-
ятельным классом, противостоящим со своими интересами
21 Маркс и Энгельс, Коммунистический манифест.
2П>
другим классам. В этот ранний период рабочий класс существует
как класс «в себе» и для других (для эксплоатирующего его капи-
тала), но еще не «для себя».
Борьба рабочих с капиталистами начинается на самых ранних
ступенях. Сначала рабочие борются с капиталистом поодиночке.
Потом выступают рабочие целой фабрики и даже целой отрасли
промышленности или местности. На этой ступени борьба рабочих
направляется не столько против самого капиталистического способа
производства, сколько против его в н е ш н и х проявлений. Рабочие
видят, что победное шествие развивающегося капитализма вызывает
введение машин, а потому и изменение старых способов производ-
ства, вытеснение рабочей силы и увеличение безработицы. Поэтому
рабочий ошибочно полагает, • что все зло зависит от применения
машин в производстве. Всю свою ненависть он обращает па
машины. Рабочие разрушают машины, поджигают фабрики, уничто-
жают иностранные конкурирующие товары и вообще стремятся
вернуться к изжитому уже положению средневекового работника
мастерской или мануфактуры. Рабочие еще не понимают клас-
совой сущности капиталистического способа производства.
На данной ступени развития пролетариат представляет собой рас-
пыленную и рассеянную по всей стране массу.
Но вместе с ростом промышленности вырастает сила и мощь
пролетариата. Крупная промышленность концентрирует на одном
предприятии тысячи рабочих. Школа коллективного труда выраба-
тывает у рабочих классовую солидарность. Рабочие начи-
нают сознавать, что они как коллективное целое имеют свои
особые интересы, противоположные интересам ка-
питала. Развитие железных дорог, телефона, телеграфа и т. д.
ускоряют способы связи. Вместе с этим объединение рабочих всей
страны совершается гораздо быстрее. Объединение рабочих, для ко-
торого в средние века понадобились бы столетия, совершается в
несколько лет. Капитализм завоевывает мировой рынок. Вместе с
товарами перебрасываются рабочие из одной страны в другую. Про-
летариат порывает- узы национальных границ и становится клас-
сом международного пролетариата.
На этой ступени рабочий класс сознает свои классовые ин-
тересы, противопоставляет себя другим классам и в первую оче-
редь своему антагонисту—классу буржуазии. Выступая как класс
для себя, он создает свою политическую партию.
Для защиты своих классовых интересов рабочие создают про-
фессиональные союзы; из наиболее передовых элемен гов
рабочего класса выделяется политическая партия, происходит
объединение рабочего класса в международном масштабе—в И н-
тернационал.
216
б. Переходные классы при капитализм©
В реальной действительности никогда не было и нет таких «чи-
стых» абстрактных обществ, в которых существовало бы только
два основных класса. Например при феодализме существовали не
только помещики и крестьяне, но были ремесленники, нарождалась
торговая буржуазия и интеллигенция.
Точно так же при капитализме существуют не только ка-
питалисты и рабочие, но в то же время есть крестьяне,
землевладельцы, мелкая городская буржуазия,
интеллигенция и деклассированные элементы (люм-
пенпролетариат). Рассмотрим каждую из этих общественных групп
в отдельности и ее роль при капитализме.
Крупные землевладельцы
При феодализме помещики составляют основной и господствую-
щий класс. В капиталистическом обществе достоинство и значение
человеческой личности оценивается лишь сообразно размерам соб-
ственности на средства производства. Помещик, там,
где оп остался от феодальной формации, имеет значение по-
стольку, поскольку он собственник земли. Иными словами,
о и имеет значение в капиталистическом обществе не благодаря
своим рыцарским гербам и не благодаря своей «голубой крови», а
благодаря тому, что он сам является собственником, получающим в
отличие от капиталиста-предпринимателя не прибыль, а капитали-
стическую ренту. Часть прежнего дворянства при капитализме
вынуждена жить тем, что сдает свою землю или под фабрики, или
в наем арендаторам; некоторые помещики сами становятся капита-
листами. Таким образом крупные землевладельцы или аграрии при
капитализме, хотя еще и сохраняются как класс, по
все больше и больше теряют свое самостоятельное зна-
чение, превращаясь в капитализировавшихся землевладельцев.
Тот факт, что землевладельцы еще сохраняются как класс, обу-
словливает и их особые классовые интересы, несколько
отличные от интересов промышленной и торговой буржуазии. Фа-
брикант, вынужденный отдавать часть прибавочной стоимости в
виде ренты владельцу земли, противостоит ему по своим классовым
интересам. На этой почве возникают классовые противоречия между
данными двумя эксплоататорскпми классами. Выражением этих про-
тиворечий является существование различных партий вну-
три эксплоататорских классов.
Но все противоречия между крупными землевладельцами и ка-
питалистами в пределах буржуазного общества уже не являются
основными и решающим и. И капиталист и капитализиро-
вавшийся помещик заинтересованы в сохранении существующего
способа производства. Между ними могут быть известные разяогла-
217
сия, по ни тот, пи другой класс не заинтересованы в изменении
существующего строя. История показывает, что все разногласия
между фабрикантами, торговцами, землевладельцами сразу стихают,
кйк только они приходят в столкновение с революционным движе-
нием пролетариата, стремящегося свергнуть капиталистическое го-
сподство. В таких случаях эксплоататорские классы находятся
в трогательном единении, забывая свои разногласия на время общей
опасности.
Чем дальше развивается капитализм, тем сильнее происходит
сращивание аграриев и капиталистов. Часть бывших
помещиков сама организует своп промышленные предприятия, дру-
гая часть вкладывает свои капиталы в акции капиталистических
предприятий, т. е. помещики становятся такими же капитали-
стами. С другой стороны, и капиталисты все больше и больше ску-
пают земельные участки у разоряющихся помещиков и становятся
одновременно владельцами земли и фабрик.
Таким образом при капитализме землевладельцу являются пе-
реходным к л а с с О' м, постепенно теряющим значение особого
класса. Конфискация земли помещиков в пользу буржуазного госу-
дарства, так называемая национализация з е м л и, —будь она
проведена при капитализме,—ни в какой мере не затронула бы
существа капиталистического способа производства. Она оказалась
бы только выгодной и для промышленных капиталистов и для раз-
вития крестьянского фермерского хозяйства, означая уничтожение
помещичьей абсолютной рент ы. Ленин неоднократно разъ-
яснял, что национализация земли не заключает в себе ничего социа-
листического и является требованием буржуазной р е в о< л ю-
цпи. Но буржуазия не решается так жестоко нарушить «священ-
ное» право собственности. Программу крестьянской буржуазной
революции и требование национализации земли защищает только
пролетариат. Лишь пролетарская революция попутно осуще-
ствляет и это требование. fi
Мелкая буржуазия. Диференциация крестьянства (сельская буржуа-
зия и батрачество) (
Наряду с буржуазией, пролетариатом и остатками феодального
дворянства в капиталистическом обществе мы находим мелкую
б у р ж у а з и ю (мелкое и среднее крестьянство, кустари, ремеслен-
нпки). Кроме того буржуазная верхушка в деревне образует осо-
бую по своему положению группу—с е л ь с к у ю б у р ж у а з и ю
(кулачество). ь
Мелкая буржуазия представляет собой довольцр многочислен-
ный класс. Своей численностью она (на известных этапах развития
капитализма) превышает даже пролетариат. Поэтому возникает во-
прос:- но может лтг мелкая буржуазия., в частности крестьянство,
218
играть руководящую роль в революционном изменении капита-
листического общества?
Марксизм-ленинизм показывает, что такая точка зрения, от-
стаивавшаяся в частности нашими народниками, является уто-
пической и реакционной. Мелкая буржуазия—это прежде всего
мелкие производители, но мелкий производитель хозяйничает при
системе товарного хозяйства. Он обладает собственностью
на средства производства (будь ото клочок земли, или маленький
токарный станок, или другое какое-нибудь орудие производства).
При капитал?
к
ме мелкий производитель производит продукты на
рынок, т. е. он производит товары. Таким образом мелкий
буржуа тесным образом связан с существующим капиталистиче-
ским способам производства. Но вместе со сходством мелкие про-
изводители имеют существенное отличие от буржуазии. В то
время как Капиталист живет и развивает свое производство за
счет прибавочной стоимости, добываемой трудом рабочего, мел-
кий производитель вынужден сам работать вместе со своей
семьей. п
Капитализм и в городской промышленности и в сельском хо-
зяйстве применяет усовершенствованную технику, поднимающую
производительность труда. Мелкий производитель—ремесленник,
крестьянин,—работающий в большинстве примитивными орудиями,
вынужден компенсировать техническую отсталость своих орудий
производства увеличенным количеством работы и усиленным напря-
жением.
Капиталистическая конкуренция лежит тяжелым гнетом на
мелких производителях и вызывает в их среде экономическую
д и ф е р е н ц и ai ц и ю. Большая часть мелких производителей ра-
зоряется. Зато на другом полюсе из среды мелких производителей
вырастает кучка капиталистов. Так в деревне вместе с разложе-
нием крестьянства образуются два полюса: деревенская беднота
и батраки, с одной стороны, и кулаки, торгаши, ростов-
щики—с другой. Только в феодальном обществе крестьянство яв-
ляется основным эксплоатируемым классом. В капиталистиче-
ском обществе крестьянство уже не является единым по
своему социальному составу классом.
Еще при феодализме вместе с развитием производительных сил
начинается диференциация крестьянства. При капитализме
эта диференциация принимает чрезвычайно широкие размеры. Не-
когда единое крестьянство при капитализме все более и более
распадается па противоположные полюсы. На одном полюсе об-
разуется масс! крестьянской бедноты и сельскохозяйственного про-
летариата, а на другом—вырастает кулачество, или сельская бур-
жуазия.
219
К сельской буржуазии относятся «самостоятельные хо-
зяева, ведущие торговое земледелие во всех его разнообразных
формах» 22,—крупные фермеры, владельцы торгово-промышленных
заведений на селе, хозяева торговых предприятий. Для разряда
сельской буржуазии является специфически характерным соеди-
нение торгового земледелия, т. е. производства сельско-
хозяйственных продуктов для продажи на рынке, с промысл а-
ми, наем и эксплоатация сельскохозяйственных батраков
и окружающего крестьянства. Ленин причисляет сельскую бур-
жуазию к аграриям и называет их мелкими аграриями или
«чумазыми лендлордами» в противоположность дворянству—«бла-
городным лендлордам».
Расслоение крестьянства приводит к выделению на другом по-
люсе батраков, или сельского пролетариата. «Другой но-
вый тип,—описывает Ленин процесс развития капитализма в Рос-
сии,—сельский пролетариат—класс наемных рабочих с на-
делом. Сюда входит неимущее крестьянство, в том числе и
совершенно безземельное, но типичнейшим представителем рус-
ского сельского пролетариата является батрак—поденщик, чер-
норабочий, строительный или иной рабочий с паделом. Ничтожный
размер хозяйства на клочке земли и притом хозяйства, находя-
щегося в полном упадке (о чем особенно наглядно свидетельст-
вует невозможность существовать без продажи рабочей силы
(«промыслы» неимущего крестьянства), в высшей степени низ-
кий жизненный уровень, даже уступающий вероятно жизнен-
ному уровню рабочего без надела,—вот отличительные черты
этого типа»23. Ленин относил к сельскому пролетариату «не менее
половины всего числа крестьянских дворов»24 в дореволюционной
России.
Между сельской буржуазией и сельским пролетариатом, т. е.
наемными рабочими с паделом, промежуточную позицию занимает
среднее крестьянство. Среднее крестьянство не экспло-
атирует чужого труда, ведя отчасти натуральное, а по большей
части простое товарное хозяйство, продавая некоторую долю про-
дуктов своего труда на рынке. Но оно все более д и ф е р е н ц п-
руется, выделяя на одном полюсе сельскую буржуазию, а на
другом—бедноту и батраков. Поэтому, по мере того как разви-
вается капитализм, и буржуазное общество вытесняет остатки фео-
дализма и крепостных отношений, крестьянство перестает быть
единым классом.
Крестьянство, указывал Ленин, продолжает быть единым клас-
сом постольку, «поскольку сохраняются еще крепостные отно-
22 Ленин, т. Ill, с. 132.
23 Т а м ж е, с. 130.
24 Лепин, Две тактики социал-демократов в демократической революции,
т. VI, с 170.
220
имеющую ничтожные наделы
й в две больших группы, Ленин делал такой экономи-
шевия». Так Ленин различал в России до революции четыре
группы владения землей. Первая группа—масса крестьянских хо-
зяйств бедняков. На эту массу
земли, давила тяжесть помещичьих латифундий, и беднейшее кре-
стьянство было поэтому заинтересовано в экспроприации поме-
щичьей собственности. Вторая группа—среднее крестьянство. Эта
группа владела средним количеством земли, допускающим ведение
хозяйства без эксплоатации наемного труда, но земельный надел
их был также совершенно недостаточен. Третья группа—неболь-
шое меньшинство крестьянской буржуазии, связанной с капита-
листическим землевладением. И наконец, четвертая—«крепостни-
ческие латифундии» помещиков. Сводя все эти формы земельных
- отноше
ческий итог: у 10 млн. дворов крестьянской бедноты и серед-
няков до революции было 73 млн., десятин земли, а у 28 «тыс.
«благородных и чумазых лендлордов—62 м<н. десятин» (Ленин).
Наряду с мелкой буржуазией в деревне при капитализме су-
ществует и городская мелкая буржуазия, также пере-
ходящая из феодального строя,—кустари и ремесленники. В го-
роде кустари и ремесленники также все больше и больше диферен-
цпруются. Большая часть из них пролетаризируется, лишается
• средств производства и идет в наемные рабочие, а незначительная
часть выбивается на положение капиталистического предпринима-
теля-эксплоататора.
Понятно, что крестьянская буржуазия ни в какой мере не
склонна уничтожать существующий капиталистический способ про-
изводства. Кулачество заинтересовано в сохранении и раз-
витии капитализма в деревне. С этой целью оно и ведет
борьбу с помещичьим землевладением. Для кулачества уничто-
жение остатков феодализма, крепостничества означает укрепление
мощи капитализма. Дальше этого крестьянская буржуазия не идет
и итти не может.
Иное, противоречивое положение занимает в этом вопросе мел-
кая буржуазия. Процесс разложения мелкого производителя идет
путем тяжелой борьбы. Мелкий производитель, питаясь иллюзиями
своего карликового хозяйства, пытается отстоять свое инди-
видуальное хозяйство. Для этого он выносит и чрезвы-
чайно удлиненный рабочий день, и голод и материальную нужду.
Но гнет капитализма сказывается и па мелком производителе. Капи-
тализм по словам Маркса, отрицает «частную собственность, добыва-
емую личным трудом»Капиталистическое государство своими
налогами, поборами и т. д. усугубляет, гнет капиталистической
стемы. Поэтому мелкий производитель тоже пытается внести
менение в существующие капиталистические производственные
си-
из-
от-
25 Маркс, Капитал, т. 1, с. 786.
221
ношения. Но мелкий производитель стремится изменить суще-
,—говорит Ленин26.
существование как мелкого товарного произво-
дителя. Мелкий буржуа стремится остановить историческое дви-
жение или даже повернуть колесо истории назад—к докапиталисти-
ческим отношениям. Поэтому-то его идеалы изменения существую-
щих капиталистических производственных отношений являются уто-
пическими и р. е а к ц и о н и.ы м и.
Сохраняя базу капитализма—товарное производство, мелкий бур-
жуа стремится устранить лишь неизбежно разрушительные для
него последствия развития капитализма. «Мелкие производители
представляют из себя переходный класс»
Как переходный класс мелкие производители враждебно настроены
против крупной буржуазии, и в то же время они смыкаются с /ней
как собственники средств производства. Поэтому-то мелкая бур-
жуазия не может играть роль передового бойца в борьбе с круп-
ной буржуазией за преобразование существующего способа произ-
водства. Мелкие производитеж не могут играть руководящей роли в
революции. Но мелкие производители (деревенская беднота и сред-
нее крестьянство) могут под руководством пролетариата
вести борьбу и с остатками феодализма и с буржуазией.
Хотя медаяю и среднее крестьянство прямо или косвенно ис-
пытывает на- себе тяжесть капиталистической эксплоатации, ио
оно распылено и раздроблено самим способом производства. Очень
часто эксплуатация крестьянства бывает опутана средневековыми
формами (остатки крепостничества, отработки и т. д.), различными
политическими и юридическими «привесками». Все вместе взя-
тое—распыленность мелкого производителя, остатки феодализма
и т. д., очень часто мешает крестьянину видеть капиталистиче-
скую сущность эксплоатации. Поэтому его борьба направляется
не на сущность капитализма, а только на отдельные про- .
явления капиталистической системы.
Напротив, пролетариат объединенный машинной индустрией,
сконцентрированный в промышленности, доходит до сознания
эксплоатируют его не только отдельные капиталисты, но и весь
класс буржуазии и капиталистическая система производства
в целом. В своей борьбе пролетариат стремится уничтожить капи-
тализм и тем самым устранить всякую эксплуатацию—в том
числе и эксплуатацию капиталистической системой среднего и бед-
нейшего крестьянства. Вот почему фабрично-заводский рабочий
является «передовым представителем всего эксплу-
атируемого населения...»* 27.
Крестьянин не может изменить существующего капиталистиче-
что
2*> JT е н и п, т, 1. с. 247.
27 Там же, с. 199.
Ш
ского способа производства потому, что «оп сам одной ногой
стоит на той именно почве, которую и нужно изменить»28. Оче-
видно, что изменить капиталистическое общество может только
тот класс, который вполне порвал связь с собственностью на
средства производства. И когда (предвидел это время Ленин)
рабочий класс, порвавший связь с индивидуальной собственностью
осознает свою историческую миссию и выступит как руководящая
сила не только в пролетарской, но и в буржуазной демократиче-
ской революции, «тогда и «трудовое» крестьянство, поставленное
в отсталые, худшие условия, увидит, «как это делается», и прим-
кнет к своим товарищам...»29.
Если крестьянство неспособно самостоятельно, без руководства
пролетариата, выступить на борьбу с капитализмом, то точно так
же неспособны провести эту борьбу ремесленники и кустари—пред-
ставители городской мелкой буржуазии.
Интеллигенция и другие общественные группы
Кроме пролетариата, городской и сельской буржуазии, остат-
ков крупных землевладельцев, крестьян и кустарей мы находим
в капиталистическом обществе еще особую группу лиц умственного
труда—и н т е л л и г е н ц и ю.
Можно ли говорить об интеллигенции как об особом самостоя-
тельном общественном классе? Такой взгляд, иногда высказы-
ваемый кое-кем из «марксистов», мы, должны решительно отверг-
нуть. Интеллигенция не однородна по своей классовой
принадлежиост и.
Инженеры, техники, агрономы, ветеринары, врачи и др. ра-
ботают и в городской промышленности и в сельском хозяйстве,
причем место в системе производства и классовая роль различных
слоев интеллигенции совершенно различны: например обслужи-
вающий буржуазию адвокат или инженер и сельский учитель.
Общими чертами самых различных групп интеллигенции являются
выполняемый ими умственный труд, «духовное производст-
во». Но несмотря на эти общие черты интеллигенция не является
классово-однородной группой. Интеллигенты не занимают какого-
либо одного определенного места в системе обществен-
ною производства. Капитализм развивает особенно сильно проти-
воположность между умственным и физическим тру-
дом. В то вре|мя как рабочие вынуждены всю жизнь заниматься
только физическим трудом, заглушая в себе все возможности
интеллектуального развития, при капитализме создается специ-
альная группа людей, занимающихся исключительно, или почти
исключительно, умственным трудом.
28 Л евпгн, т. I, с. 253.
Там же.
22)
Поэтому, сели интеллигенция не занимает определенного строго
отграниченного места в системе общественного разделения труда,
то она занимает один из полюсов противоположности между ум-
ственным и физическим трудом. Это своеобразное положение
обусловливает особенность интеллигенции как общественной
группы.
Посмотрим, каково отношение интеллигенции к средствам
производства. В своем большинстве интеллигенция не являет-
ся собственником средств производства. В этом отношении так
называемая техническая интеллигенция, т. е. группа интеллигенции,
непосредственно связанной с процессом производства, занимает в
капиталистическом обществе такое же положение, как и проле-
тариат. Но роль интеллигенции (особенно технической) в системе
капиталистического производства кардинально противоположна ро-
ли рабочего в производстве. В то время как рабочий является
непосредственным производителем, создающим прибавочную стои-
мость, инженер, техник выступают в качестве руководителей в
производстве. У инженеров, агрономов и управляющих функции
руководства производством совмещаются с функциями принужде-
ний и надзора над рабочими. Капиталист передоверяет функции
надзора своим представителям в лице технической интеллигенции.
Таким образом интеллигент выступает в качестве представителя
капитала и в качестве такового противостоит пролетариату. Это
особое положение технической интеллигенции: и противостоящей
пролетариату и примыкающей к нему в отдельных своих звеньях,
говорит о том, что интеллигенция не представляет собой особого,
отдельного класса.
Различное положение интеллигенции обусловливает и своеобра-
зие различных групп интеллигенции в способах и разме-
рах получения ею доли общественного богатства.
Часть низшей интеллигенции эксплоатируется капиталом. Эта
часть интеллигенции создает прибавочную стоимость для капи-
тала (например фельдшерский персонал! и рядовые врачи в капи-
талистически поставленных лечебных учреждениях, репортеры, л i-
тераторы в газетных трестах, педагоги частнокапиталистических
учебных заведений и воспитательных учреждений и т. д.). Эта
категория интеллигенции получает заработную плату, хотя и бо-
лее высокую, чем заработок среднего рабочего, тем не менее
экономическая сущность способа получения доли общественного
богатства здесь такая же, как и у рабочего. Продажа а во ей
рабочей силы, интеллектуальной и частично физической,
является здесь источником заработной платы. Другая—выс-
шая часть интеллигенции, хотя тоже не имеет собственности на
средства производства, но, занимая командное положение в произ-
водстве и в общественной жизни, выполняет функции капитала по
его доверенности. Поэтому высшая интеллигенция не только по-
224
луча-ет зарплату, но и содержится за счет прибавочной
с Т о и м о от и, пзвлекаемой из рабочих. Капиталист пря м) илтГ
косвенно через общество платит повышенное жалованье интел-
лигенции и в производстве, и в прессе, и в университетах п т.д.
Наконец, среди интеллигенции есть и такая группа лиц «сво-
бодных профессий» (например врачи, юристы с ча&гной практи-
кой, одиночки—литераторы, художники и т. д^, которые высту-
пают в общественном производстве как ремесдеп1Щ.а^ Они
ведут индивидуально свою работу, получая вознаграждение от
обслуживаемых ими лиц и учреждений. При капитализме эта группа
занимает положение, сходное с положением мелкой буржуазии.
Поэтому эта категория, как и вся мелкая буржуазия, постоянно
диференцируется. Часть из них начинает расширять свою
практику, заводит лечебницы с наемными врачами, средним и низ-
шим медицинским персоналом, организует нотариальные конторы,
издательства и т. д. Другая же часть все больше вынуждена при-
бегать к продаже своей рабочей силы.
Таково своеобразное положение интеллигенции в капитали-
стическом- обществе, которое не позволяет считать шггеллнгенцшо
самостоятельным классом.
ЛЬнип писал, что буржуазная интеллигенция «не есть са-
мостоятельный экономический класс и не предста-
вляет поэтому* никакой самостоятельной политической силы». Но
в то же время неправильно было бы думать, тгго интеллигенция
в классовом обществе является внеклассовой или бес-
классовой группой. В классовом обществе не может быть со-
циальных трупп, стоящих вне классов и классовой борьбы. Точно
так же и интеллигенция, в зависимости от того, какое место в
общественном производстве она занимает, какую роль играет в
процессе производства и в общественной жизни и с какими клас-
сами она связывает себя,—причисляется к тому или иному классу.
Интеллигенция всегда связывает свои судьбы с судьбой того
класса, которому она служит. Представители буржуазной
и мелкобуржуазной интеллигенции пытались неоднократно изоб-
разить иптеллигенцию как общественную группу, стоящую выше
классовой борьбы и потому будто бы призванную выступать в
качестве «беспристрастного судьи» в классовой борьбе. В подтвер-
ждение этого русские авторы ссылались на русскую интел-
лигенцию, вышедшую из различных сословий дореформенной
России и якобы оставшуюся «бессословной», т. е. стоящей выше
ограниченных классовых интересов. Чтобы рассеять этот туман,—
указывал Ленин, «нужно сопоставить идеи и еще более—про-
граммы нашей «бессословной интеллигенции» с положением и инте-
ресами данных классов русского общества». Тогда станет ясным,
что русская интеллигенция по своим идейным стремлениям в дей-
ствительности не выхояпдп ,ча рамки интересов того класса, к
ГОГ ч Л Л ? ' , г ।
15 Диалектик и нею, материализм. 225
которому она принадлежала. «Бессословность,—указывал Ленин,—
нимало не исключает классового происхождения идей
и н т е л л и г е н ц и и».
Исходя из этого, Ленин* делил интеллигенцию на буржуазную,
мелкобуржуазную и революционно-социалистическую.
Буржуазная интеллигенция связана с буржуазией и
ей служит. «Неужели можно отрицать,—.писал Ленин,—что рос-
сийские университеты и иные учебные заведения производят каж-
догодно такую «интеллигенцию», которая ищет только того, кто
ее прокормит. Неужели можно отрицать, что средства, необходимые
для содержания этой «интеллигенции», имеются в настоящее время
в России только у буржуазного меньшинства. Неужели буржуазная
интеллигенция в России исчезнет от того, что «друзья народа»
скажут, что она «могла бы» служить не буржуазии. Да, «могла
бы»,—продолжал Ленин.—если бы пе было в России буржуазии
и капитализма» 30. ' ' С-S
В этом указания Лепина содержатся одновременно два важней-
ших тезиса. Во-первых, что при диктатуре буржуазии основная
масса интеллигенции неизбежно служит господствующему классу
и потому сама является буржуазной. Во-вторых, уже здесь
ставится вопрос о возможности использования б у р ж у-
. аз поп интеллигенции при диктатуре пролетариата.
Поскольку в обществе существует мелкая буржуазия, неизбежно
образовывается и передовая идеологическая группа этого класса
в лице мелкобуржуазной интеллигенции. Так напри-
мер народничество в России представляло идеологию мелкой бур-
жуазии. Интеллигенция была более способна выражать «интересы
широкой массы буржуазии и крестьянства» (Лепин). Бессильная
сама по себе мелкобуржуазная интеллигенция черпает свои силы
из источников того класса, с которым связаны ее условия суще-
ствования. Мелкая буржуазия ио своей природе колеблется
между пролетариатом и буржуазией. Эта социальная сущность
мелкой буржуазии определяет собой и программы и образ действий
мелкобуржуазной интеллигенции. В то же время это промежуточ-
ное, колеблющееся положение мелкобуржуазной интеллигенции по-
рождает иллюзии мелкобуржуазных «демократов», воображаю-
щих, что они стоят выше классов и классовых интересов и гово-
рят от имени «всего общества».
Только пролетариат, организовываясь в класс, создает свою
партию, объединяет вокруг себя последовательно-революционную,
р е в о л ю ц и о и и о-с о ц п а л п с т и ч е с к у ю интеллигенцию,
выделяет из своей среды пролетарскую интеллигенцию.
Эта категория интеллигенции связывает свою жизнь и деятельность
целиком с пролетариатом. Представителями социалистйческо-рево-
t
30 Лони и, «Чти х анод друзья народа*, т. 1, с. 147.
22>
< “ - - < - Г' '*' \ . 1* V ‘ / ч'С. • j —
люционнои и пролетарской интеллигенции при капитализме явля-
ются профессионал ы-р е в о л ю ц и о н е р ы, выделяющиеся
из среды пролетариата и переходящие в ряды пролетариата из
среды других классов—буржуазии, мелкой буржуазии—и стано-
новящиеся идеологами нового класса.
Эти «немногие интеллигенты,—говорил о них Ленин,—идут в ч
кружки пропагандистов рабочей партии... Но конечно такие ин-
теллигенты идут если не на геройскую смерть, то действительно
на геройскую каторжную жизнь плохо оплачиваемого, полуголод-
ного, вечно переутомленного, издерганного до невозможности пар-
тийного рядовика» (Ленин).
В капиталистическом обществе крайне невелики кадры проле-
тарской интеллигенции, выходящей непосредственно из рядов ра-
бочего класса. Немногие одиночки-пролетарии имеют возможность
получить образование и заниматься умственным трудом. Часть из
них всю свою деятельность отдает на службу рабочему движению.
Часть, подкупленная буржуазией, переходит па ее сторону, пре-
дает интересы своего класса. Таковы например социал-демократи-
ческие вожди, министры, профбюрбкраты и т. д.
Наряду с представителями умственного труда при капитализме
мы находим общественные группы, связанные с существованием
буржуазного государства: государственные служащие,
чиновники, полиция, кадровое офицерство и т. п. Различное поло-
жение этих групп приближает их к мелкой и средней буржуазии
и делает их по большей* части верными слугами капиталистиче-
ского общества.
Кроме этих.классов и групп в капиталистическом обществе име-
ются и другие общественные' группы, так же не являющиеся по
своему экономическому положению самостоятельными классами.
Таковы например деклассированные элементы^ так на-
зываемый люмпенпролетариат (нищие, преступники,, проститутки
и т. д.). Эти элементы лишены собственности на средства произ-
водства. Вынужденные жить вне производственной. жизни, без
трудовой связи, эти элементы являются неизбежным следствием .
экономики капитализма. Они всего менее способны к руководя- л/
. щей роли в революции. Часто эти деклассированные элементы 7/
являются слепой силой, которую буржуазия использует против?'
революции. - , . /,
6. Классовая борьба пролетариата и ее формы
Таким образом из всех классов капиталистического общества
только пролетариат является о д и н с т в е н н ы м последовательно-
революционным классом, способным к революционному изменению
существующих капиталистических производственных отношений.
Все остальные классы и группы кашггалистическою общества
15» 22
пли непосредственно заинтересованы в сохранении капитализма
или же уничтожаются как самостоятельные классы вместе с раз-
витием капитализма и оказываются неспособными без руководства
пролетариата вести с капитализмом революционную борьбу. Только
пролетариат вместе с развитием крупной промышленности разви-
вается как класс, и его классовые интересы оказываются в не-
примиримом противоречии с интересами буржуазии.
В своей борьбе с капитализмом пролетариат, как это указы-
вают Энгельс и Ленин, вырабатывает три основных формы
классовой борьбы: экономическую, политическую
и идеологическую.
В то время как капиталисты в своей классовой борьбе против
пролетариата пользуются всем своим экономическим господством
и средствами своего государственного аппарата, силой пролетариата
являются его организованность, сплоченность и
классовое сознание необходимости свержения существую-
щего способа производства. Капиталисты сознают это не в мень-
ше!* мере, чем сами рабочие. Поэтому капиталисты стремятся вся-
кими средствами не допустить организованности пролетариата. Для
этого они применяют всевозможные средства, вплоть до госу-
дарственного вмешательства. Буржуазия воспрещает профес-
сиональные союзы, объявляет незаконными стачки, воспрещает
политические партии рабочего класса, загоняет в подполье эти
партии там, где они появляются, воспрещает и конфискует печать
революционной партии рабочего класса’и т. д.
.Когда же, несмотря на все эти мероприятия, рабочий класс
все-таки организуется в профессиональные союзы, создает свою
политическую партию, свою печать и т. д., тогда капиталисты
пытаются разложить силу рабочего класса наряду с указанными
мерами и другими средствами—путем подкупа отдельных
групп рабочего класса. Они начинают лучше оплачивать
высококвалифицированную часть рабочего класса. Буржуазия -при-
меняет и политический подкуп в форме допущения переходящих
на ее сторону оппортунистических профессиональных и политиче-
ских вождей в парламенты, муниципалитеты и т. д.
Оппортунисты извращают самое понятие классовой борьбы. Они
стремятся ограничить поле деятельности в классовой борьбе про-
летариата только одной экономической борьбой. На-
пример «экономисты» в России 90—900-х годов полагали, что лю-
бое столкновение между рабочим и капиталистом—за «пятачок на
рубль»—само по себе уже и есть политическая борьба. «Эконо-
мисты» признавали лишь зачаточную форму классовой борьбы,
не понимая качественного своеобразия ее развернутой формы, т. е.
политической борьбы. Точно так же реформистские тред-
юнионы (профсоюзы) в Англии считают необходимым ограничить
борьбу рабочего класса защитой его экономических интересов. Онп
228
отрицают неизбежность борьбы рабочего класса с капиталисти-
ческим способом производства в его целом, необходимость поли-
тической организации рабочего класса.
Ленин указывал, что такое понимание классовой борьбы есть
л и б ер ал ьн ое, а. н е марксистское ее пони мание. Лю-
бой либеральный буржуа признает терпимым такое положение,
когда рабочие будут бороться за свои частичные требования,
не превращая экономической борьбы в политичес кую.
Но даже говоря о политической борьбе, оппортунисты предла-
гают бороться лишь за мелкие уступки—только за реформы. В
пределах капиталистической системы социал-демократы извращают
марксистское понимание классовой борьбы, так как по существу
они отрицают необходимость революционного свержения господ-
ства капитала и разрушения буржуазной государственной машины.
В период диктатуры пролетариата меньшевики стали активными
защитниками капиталистического строя п буржуазного государ-
ства.
«Либерализм,—говорит Ленин,—готов признать классовую борьбу
и в области политики, ио с одним условием, чтобы в область ее
не входило устройство государственной власти»31..
Марксистско-ленинское понимание классовой борьбы необходимо
предполагает политическую организацию пролетариата в
лице его революционной партии, революционную борьбу проле-
тариата-, уничтожение капиталистического способа производства,
разрушение буржуазного государства,—борьбу за пролетар-
скую революцию, за диктатуру пролетариата, за
коммунизм. ф
Неотъемлемым условием революционной классовых борьбы яв-
ляется революционная теория. «Без революционной теории
не может быть и революционного движения» (Л е п и н).
Марксизм-ленинизм является такой революционной теорией. Эта
теория выросла непосредственно из практики революционной борьбы
как опыт рабочего движения всех стран и как переработка на
основе диалектического материализма всего предшествующего на-
учного знания. Без теории революционное движение теряет «уве-
ренность, силу ориентировки и понимание внутренней связи окру-
жающих событии». Только революционная теория помогает «прак-
тике понять пе только то, как и куда двигаются классы в настоя-
щем, но и то, как и куда должны двинуться они в ближайшем
будущем» 32.
Необходимой составной частью и формой классовой борьбы
пролетариата является его борьба в области теории, идеологии— ,
идеологическая борьба. Это—борьба за чистоту классового
32 Сталин, Вопросы ленляязма, с. 20.
22Э
сознания пролетариата, его классовой идеологии, против подчине-
ния его враждебной пролетариату буржуазной и мелкобуржуаз-
ной идеологии. Она получает свое выражение в агитации, в про-
паганде, в рабочей печати.
7. Буржуазное государство
В своей борьбе пролетариат должен преодолевать не только
экономическое сопротивление господствующих классов, но и их
* политическое сопротивление’, осуществляемое с помощью буржуаз-
ного государственного аппарата. Буржуазное государство пред-
ставляет собой особый орган буржуазии для подавления со-
противления пролетариата.
Пользуясь государственным аппаратом, буржуазия проводит дик-
татуру своего класса-—свое экономическое и политическое гос-
подство. В буржуазном обществе диктатура буржуазии принимает
различные государственные формы в зависимости от
характера классовой борьбы, начиная от буржуазной демократии
и кончая фашистской диктатурой в эпоху империализма и проле-
тарских революций.
Для буржуазной демократии характерно формальное
равенство граждан перед государством при фактическом господстве
меньшинства над большинством, господстве буржуазии над пролета-
риатом и широкими массами трудящихся. Парламентаризм, всеоб-
щее избирательное право, свобода собрании, свобода печати,—
все эти черты буржуазной демократии, превращающие каждого
члена буржуазного общества в «свободного» и «равного» гражда-
нина, в действительности служат интересам капитала.
Система парламентаризма и буржуазное избира-
тельное право в условиях буржуазной «свободы» печати и
соответствующей «обработки» и обмана трудящихся в буржуазной
школе, церкви и т. д.—вполне обеспечивают буржуазии нужный
ей подбор «народных представителей». Система парламентаризма
служит буржуазии для того, чтобы дать возможность пролетариату
раз в год или! в три года высказать мнение! о том, какой избранный
с помощью всеобщего избирательного права член -господствующего
класса будет подавлять и угнетать рабочий класс. В этом суть
буржуазного парламентаризма. Для буржуазной демократии помимо
того характерно разделение власти на законодательную (в
парламентах), исполнительную и судебную. Но в парламентах
| только болтают со специальной целью надувать «простонародье»33.
Настоящую «государственную» работу делают за кулисами пар-
ламентов: в канцеляриях министров, в генштабах, в конторах
^банков, на бирже! и в трестах. При атом в качестве непосредствен-
\ Д *
“Ленин, т. XXI, с. 401.
230
I
ных выполнителей воли буржуазии на тех или иных государствен-
ных постах не всегда должны выступать сами капиталисты. Это
тем более возможно, что в буржуазном государстве капитал про-
изводит и непосредственный подкуп чиновников госу-
дарственного аппарата й парламентских деятелей и привлечение /
их на свою сторону косвенным путем—посредством предоста-/
вления выгодных и доходных мест в предприятиях, банках и тре-
стах отдельным представителям государственного аппарата.
Буржуазия и социал-фашисты изображают буржуазную демо-
кратию как олицетворение вечной справедливости, как осуществле-
ние прав и «воли» большинства. В ответ на это Ленин показы- .
вает, что нет демократии «вообще», что. данная демократия есть
буржуазная демократия, что в буржуазной демократии мы
имеем особую форму государства, т. е. форму угнете-
ния одного класса другим, форму подавления меньшинством больг
шинства, Таково единственно правильное, ленинское понимание бур-
жуазной демократии.
Значит ли это, что для пролетариата безразлично, существует
ли абсолютная монархия или буржуазно-демократическая респуб-
лика? Нет для пролетариата не безразлично, какая форма госу-
дарства существует в данный период классовой борьбы. Если
например существует абсолютная монархия, то это значит, что
феодальные классы еще сильны и пользуются властью. Поэтому
пролетариату приходится вести борьбу не только с буржуазией,
hoi и с остатками феодализма ц. абсолютной монархией.
Если же укрепилась буржуазно-демократическая республика,
то классовые противоречия между пролетариатом и буржуазией вы-
ступают, так сказать, в чистом виде; они не осложняются борьбой
о остатками феодальных классов и монархией. Поэтому при бур-
жуазно-демократической республике пролетариат и его партия дол- »
жны использовать ’буржуазное всес
право как одно из средств
мобилизации трудя-
щихся масс. Голосуя за коммунистическую партию, пролетариат!
показывает, что он уже осознал’необходимость революционного свер-
жения существующего буржуазного государства. Больше этого все-|
общее избирательное право пе может дать и не дает пролетариату.
Энгельс прямо говорит, что всеобщее избирательное право есть лишь
«показатель зрелости рабочего класса. Дать больше
оно не может и никогда пе даст в теперешнем государстве»34.
Между тем социал-фашисты, отрицающие диктатуру пролета-
риата, пытаются внушить рабочему классу, что последний, поль-
зуясь всеобщим избирательным правом, может путем мирного ‘
«голосования» получить власть в свои руки. Поэтому, утверждают
социал-фашисты, никакой насильственной революции не нужно.
и Энгельс, Происхождение семьи, частной собсгвеинистн и государства.
231
Марксизм-ленинизм уже. па ранних ступенях своего развития
• опроверг оппортунистическое представление, будто би пролета-
риат может изменить существующие отношения мирным путем.
Практика подтвердила правильность марксистско-ленинской теории
о необходимости и возможности только революционным
путем сломить капитализм. Октябрьская революция в СССР—
лучшее доказательство правильности марксистско-ленинской теории.
С другой стороны, можно указать на так называемое «рабочее,
правительство» Макдональда в Англии. Это правительство по су-
ществу ничем не отличалось от любого буржуазного правитель-
ства, так как вся его государственная политика была направлена
на защиту интересов капитала и на подавление пролетариата и
колониальных народов. Поэтому капиталисты до поры до времени
терпят так называемое рабочее или социал-фашистское правитель-
ство, охотно включают в состав буржуазных правительств социал-
фашистов и попользуют их для проведения своей политики руками
социал-фашистских и тому подобных «рабочих» министров. .По
если бы «социалистическое» илп «рабочее правительство или от-
дельные социал-фашистские министры «рассудку вопреки», «напе-
рекор стихии» попытались затронуть хоть один из существенных
интересов капитала, то буржуазия немедленно прогнала бы тако^
правительство и таких’министров. .
Господство капиталистов в буржуазном государстве поддержи-
вается не только парламентаризмом, но и столь вещественными
средствами воздействия, как армия, полиция
ды.. Все эти организацс
тюрьмы, су-
находятся в руках господствующих
классов или же чиновников, которые служат интересам буржуазии.
Свобода печати в буржуазном государстве является только сво-
бодой для буржуазии, т. е. для меньшинства. Для пролетариата,
не имеющею своих типографий,' газет, .журналов, «свобода пе-
чати» в буржуазном государстве неосуществима. Мы не говорим
уже о тех случаях, когда буржуазное государство (несмотря на
так называемую «свободу печати») конфискует и запрещает ком-
мунистическую печать (например в Германии, Америке и т. д.).
Все сказанное о свободе печати относится и к «свободе» собраний,
фактически запрещенных и разгоняемых полицией.
Таким образом всеобщее избирательное право, парламентаризм,
свобода печати, свобода собраний и т. д., т. е. все формы про-
явления буржуазной демократшг, направлены к поддержанию гос-
подства буржуазии, т. е. ничтожного меньшинства. Отсюда ясно,
что буржуазная демократия- есть не что лное
государственная форма диктатуры буржуазии.
Поэтому рабочий класс, который свергает капитализм, должен
сломать, разбить старую государственную машину и заменить ее
новой, диктатуре буржуазии противопоставить- диктатур у про-
5
232
Буржуазия, завоевав государственную власть, нуждалась в го-
сударственном аппарате для подавления и угнетения трудящихся
масс. Старый феодальный государственный аппарат в основном
был пригоден для этого. Буржуазия его лишь несколько видо-
изменила, приспособив к условиям собственного господства, но
сохранила все его характерные черты как машины для угнетения,
эксплоатируемых масс. Пролетариат завоевывает государственную
власть для того, чтобы уничтожить всякую эксплоатацию человека;
человеком. Для этих целей старая государственная машина вовсе!
не приспособлена/ Поэтому пролетариат,' завоевав государственную
власть, не может просто усовершенствовать старую госу[
дарственную машину. Пролетариат должен сломать, ра з р ул
ш и т ь, с т а р у ю буржуазную государственную маши-
ну, а на ее месте создать новую—пролетарское государство.
Поэтому Лепин и говорит, развивая далее учение Маркса и Энгель-
са, что все прежние революции усовершенствовали (буржуазную го-
сударственную машину: «ее надо разбить, сломать. Этот вы-
вод есть главное, основное в учении марксизма о государстве».
«Революция должна состоять не в том, чтобы новый класс
командовал, управлял при помощи старой государственной‘ма-
шины, а в том, чтобы он разбил эту машину и командовал,
управлял при помощи новой машины» 35.
8. Вопрос об отношения к государству у социал-фашистов,
анархистов, троцкистов, «левых» и правых оппортунистов
По вопросу об отношении к буржуазному государству марксизм-
ленинизм издавна вел борьбу против социал-демократического оппор-
тунизма п против анархизма. Для социал-фашизма характерно суе-
верное почтение к буржуазному государству. Государство изо-
бражается как продукт классового сотрудничества, как некоторая
' внеклассовая самодовлеющая организация, стоящая
выше классовой борьбы. Социал-фашист Кунов возвращается к
гегелевскому учению о государстве как «разумном организме». По-
добные же впек, л а с с о в ы е, и д е а л и с т и че с к и е теории' госу-
дарства развивали в русской литературе Плеханов и Троцкий.
Социал-фашисты изображают дело таким образом, что пролета-
риат сможет путем мирного всеобщего голосования притти к упра-
вдеппю государством, подчинить себе старую буржуазную
государственную машину и использовать ее ‘в своих интересах.
Социал-демократическая «теория» об использовании буржуазной
государственной машины представляет собой явное искажение марк-
сизма и отрицание основного положения, что буржуазное госу-
дарство есть орудие угнетения одного класса другим. В то же
время'все социал-фашисты, начиная от Бернштейна, Каутского,
Ленин, Государство и революция.
233
к нова и кончая ренегатом Троцким, отрицают диктатуру пролога*
риата, борются с ней и являются наиболее активными адвокатами
интервенции против Советского союза.
Ленив в своей работе «Государство и революция» показал всю
глубину ’ извращения оппортунистами II Интернационала вопроса
о государстве еще в довоенный период. В специальной работе «Про-
летарская революция и ренегат Каутский» Ленин показал, что
Каутский в своем отречении от марксизма «далеко опередил Берн-
штейна. Каутскому понадобилось извратить прямые и ясные ука-
зания Маркса таким образом, *ш>, по его словам, Маркс якобы гово-
рил о диктатуре пролетариата пе как о «форме правления», а лишь
как о «состоянии», которое будет иметь место тогда, когда пролета-
риат достигнет мирным путем политической власти в* совре-
менном буржуазном государстве. Ленин вскрыл всю политическую
н теоретическую путаницу этого разделения диктатуры пролетари-
ата на «форму правления» и «состояние». Ленин показа.!, что
все оппортунисты II Интернационала, в том числе и Каутский,
систематически игнорировали и замалчивали указания Маркса о
необходимости с л о мать.' разбить буржуазную государствен-
ную машину. Каутский был уличен Лениным в -прямом мошен-
ничестве по этому вопросу.
В своей последней работе «Материалистическое понимание исто-
рпиа Каутский пытается «вывернуться» из того неловкого поло-
жения, в какое он попал. Он стремится «доказать», что Маркс
говорил о разрушении не буржуазного государства вообще, а
только особой его формы, именно бюрократическо-
милитаристской формы государства. Маркс «имел в
впду не государство,—пишет Каутский,—а бюрократическо-милита-
ристскую машину, следовательно лишь особую форму государства,
форму военно-бюрократической монархии» 36.
Каутский продолжает стоять на точке зрения отрыва формы
государственной машины от ее классового содержания. Поли-
тический смысл извращения Каутского таков: так как Маркс будто
бы говорил о разрушении государственной машины только военно-
бюрократического характера, то нельзя ломать государственную
машину в буржуазно-демократических республиках.
Каутский извращает Маркса и здесь. Каутский подсовывает
Марксу мысль, что «разрупють» нужно якобы только военно-мили-
таристическую форму государства. Между тем достаточно про-
смотреть последнюю главу «18 брюмера» (о которой пишет Маркс
в письме к Кугельману), чтобы стало ясно, что Маркс говорит
о разрушении буржуазной государственной машины вообще, бур-
жуазного парламентаризма.
36 Каутский, Материалистическое понимание истории, с. 51, Гиз, 193L
Подчеркнуто Каутским. '
Маркс указывает, что «низвержение парламентской республики
и заключает в себе -зародыш триумфа пролетарской революции».
Революция, по словам Маркса, делает свое дело основательно:
«Сначала она создает парламентскую власть в ее наиболее закон-
ченной форме, чтобы потом ее низвергнуть. А затем, когда это
достигнуто, та же участь постигает и исполнительную масть».
«Все перевороты,—говорит Маркс,—совершенствовали эту маши-
ну, вместо того чтобы сломать ее». Из хода рассуждений Маркса
ясно, что дело идет о разрушении буржуазной государственной
машины вместе с ее парламентаризмом и исполнительной
властью, достигающей бюрократическо-милитаристической формы.
И здесь социал-фашист Каутский не обошелся без подтасовки!
Противоположный социал-оппортунизму и социал-фашизму харак-
тер носят взгляды анархистов. Анархисты выдвигают требова-
ние уничтожения всякого государства, не признавая
необходимости живого государства в переходный -период, государ-
ства пролетарского. Различие между коммунистами и анархистами
по вопросу о государстве сводится к следующему.
Анархисты говорят о в.зрыве государства, притом всякого
государства. Коммунисты говорят о необходимости сломать, раз-
бить старую буржуазную государственную машину. Коммунисты, в
отличие от анархистов, считают, что полное уничтожение государ-
ства возможно, но только в результате, уничтожения классов, в
результате установления государства диктатуры проле-
тариата и построения социализма, постепенно приводящего к
отмиранию государства. Анархисты не понимают-значения этого
• реального, основного условия для уничтожения государства. Они
требу ют в своих теоретических работах взрыва государства
«не сегодня—Ьавтра». На деле же они нередко оказываются одной
из опор буржуазного строя (анархисты в Испании).
Коммунисты, в отличие от анархистов, считают, что, завоевав
политическую власть и разрушив стар»ую буржуазную госу-
дарственную йашину, пролетариат должен создать новую го-
сударственную машину. Новая государственная машина необхо-
дима пролетариату для: а) подавления сопротивления эксплоата-
торских классов, б) для отражения нападения международной бур-
жуазии на государство диктатуры пролетариата, в) для организа-
ции масс бедноты и среднего крестьянства под руководством про-
летариата, г) для полного построения социализма, уничтожения
классов и создания экономических предпосылок для полного отми-
рания государства.
Такова диалектика общественного процесса: для действительного
уничтожения всякого государства нужно государство но-
вого типа, диктатура пролетариата, нужно укрепление проле-
тарского государства, которое, создавая условия для уничтожения
классов, тем самым подготовляет предпосылки к своему собствен-
235
осуще-
тво.
вому о т м пран и ю. Пролетарское государство есть орган по-
давления пролетариатом эксплоататорскпх классов. Но политика
пролетарского государства ведет к уничтожению всяких
классов. Вместе с уничтожением классов, после того как
создастся новая социалистическая дисциплина труда и ис-
чезнет необходимость в защите пролетарского государства от
внешних врагов, вместе с гигантским развитием производительных
сил в коммунистическом-общество, после того как бу
ствлен принцип «каждому по потребностям», отомрет и
Пролетарское государство отмирает в противоположность ста-
рой буржуазной государственной машине, которая должна быть
разрушен а, сломана пролетариатом и заменена новой в про-
цессе пролетарской революции. *
Анархисты не понимают этой диалектики общественного процесса,
неясно себе представляют, чем заменить старукь государственную
машину. Отрицая государство революционной диктатуры пролета-
риата, анархисты под маской «ультрареволюционных» фраз про-,
таскивают по существу реакционные идеи, обезоруживающие проле-
тариат. Отрицая роль и значение государства пролетарской дик-
татуры для уничтожения классовой построения социализма, анар-
хисты обезоруживают пролетариат и объективно ока-
зываются на стороне эксплоататорскпх классов.
Кроме того коммунисты требуют подготовки пролетариата к
революции путем использования всех средств совре-
менного буржуазного государства (буржуазное из-
бирательное право, буржуазные парламенты и т. д.). На ступени
буржуазной революции они борются поэтому против остатков фео-
дальной государственности, за демократическую республику, в ко-
торой процесс классовой борьбы обычно получает более широкое
развитие. Анархисты не признают и отрицают всякую возможность
использования буржуазного государства для борьбы рабочего класса.
Коммунисты борются одновременно п с социал-фашистами, стремя-
пщмвся сохранить старый буржуазный госаппарат, и с анархи-
стами, не понимающими значения и роли диктатуры пролетариата
для построения социализма.
Характерно, что оппортунистические отклонения от генеральной
ливни партии неразрывна связаны с ошибочным пониманием во-
проса о государстве.
Например т. Бухарин еще в ранний период своей деятельности
допускал анархистские ошибки в вопросе о государстве.
В 1916 г., в статье, помещенной в журнале «Интернационал моло-
дежи», проводя различие между революционными социалистами и
анархистами, т. Бухарин видел это различие только в том, что
революционная социал-демократия хочет организовать новое обще-
сЬзеяное производство как централизованное и технически
2S6
прогрессивное, в противоположность анархистам, стремя-
щимся организовать децентрализованное и следовательно техни-
чески отсталое производство. Тов. Бухарин игнорировал тогда
самое существенное различие между коммунистами и анархистами,
именно различное отношение их*к государству пере-
ходного периода. Кроме того в этой статье т. Бухарин
подчеркивал свою «принципиальную враждебность к государству»,
всякому государству, т. е. говорил то же, что и анархдсты;
он защищал их теорию взрыва государства, в противополож-
ность марксистско-ленинской теории слома бурж у аз ио г о го-
сударства. Ленин писал по поводу этой бухаринской ошибки, что
т. Бухарин не заметил главного отличия коммунистов от анархи-
стов—по вопросу о государстве.
Такие же анархистские ошибки т. Бухарин делал и в другой
своей статье о государстве, написанной в тот же период, но опу-
бликованной уже в наши дни37. В своей рецензии на «Государ-
ство и революцию» Ленина т. Бухарин также явно не учитывал
колоссальных экономических и политических задач, стоящих перед
диктатурой пролетариата и требующих ’содействия со стороны про-
летарского государства. То же повторилось в 1919 г. в специаль-
ной статье т. Бухарина «Теория пролетарской диктатуры»38, в
главе «Общая теория государства». И здесь у т. Бухарина
пет ни слова о роли и значении государства переходного периода
для подготовки отмирания государства вообще. Вопрос о диктатуре
пролетариата не включался им как неразрывная часть в учение
марксизма о государстве. Необходимость государства переходного
периода т. Бухарин обусловливал не внутренней необходи-
мостью построения социализма, а наличием внешних враждебных
сил, империалистических государств39.
Тов. Бухарин «забыл» о роли пролетарского государства как
организатора крестьянских масс под руководством пролетариата в
системе советов. В дальнейшем эти ошибки т. Бухарина при-
няли все более явно выраженный правооппортунистическпй харак-
тер. В «бго «Теории исторического материализма» государство он изо-
бражает’ механистически, как дополнительное условие равно-
весия между классами, как «охрану» классового общества. После
победы над буржуазией пролетарское государство становится, по
т. Бухарину, орудием «гражданского мира», сотрудничества
классов. В докладе «Ленин как марксист» т. Бухарин говорил о
«понижении государственной кривой» при диктатуре пролетариата.
Теория государства т. Бухарина неизбежно вела к разоружению
пролетариата в борьбе с кулачеством, дополняя его теорию мир-
Сб. «Революция и пр а зо», изд. Комакадемии, 1924, статья II. Бухарева.
38 Сб. «Атака», с. 100. ,
88 Там же.
237
кого врастания кулака в социализм. Так ранние анархистские
ошибки т. Бухарина в вопросе о государстве теснейшим образом
связывались с оппортунизмом в вопросе о коллективизации сель-
ского хозяйства и о классовой борьбе в переходный период.
Троцкистское представление о государстве было проникнуто все-
цело идеализмом. Сущность теории государства у Троцкого сво-
дится к тому, ето государство может возникнуть и развиваться
не как продукт непримиримой классовой борьбы, но как результат
потребности в государственной самообороне от более сильных сосед-
них государств. Не борьба классов определяет развитие государ-
ства, а само государство является самодовлеющей орга*
нпзацией, стоящей над обществом. Наиболее ясно эту точку
зрения на российское государство, близкую к воззрениям Плеха-
нова, Троцкий развил в книге «1905 год». Троцкий, подобно Пле-
ханову, пытается найти объяснение общественного процесса раз-
вития России в условиях внешней, географической среды.
«Географический уклон» является характерной особенностью вне-
классовых теорий государства и у Плеханова и у Троцкого.
Наряду с географической средой определяющую роль в разви-
тии самодержавия, по Троцкому, сыграли п другие внешние
силы—международные отношения России с другими государствами.
Более развитые общественные и государственные отношения За-
падной Европы «давили» на русскую общественную жизнь. «При
слабом сравнительно развитии международной торговли. решающую
роль играли междугосударственные военные отношения^ Социаль-
ное влияние Европы в первую очередь сказывалось через посред-
ство военной техники» 40. В процессе борьбы с более передовыми
западноевропейскими странами и складывалось, по Троцкому, рус-
ское государство. «Чтобы удержаться против лучше вооруженных
врагов, русское государство было вынуждено заводить у себя про-
мышленность и технику»41. х
Но для промышленности и техники нужны средства. Эти сред-
ства государство брало не только с крестьян, по, оказывается, и с
господствующих классов. «Просьбами и угрозами, увещаниями,
насилиями оно отнимало деньги у купцов и монастырей. Крестьяне
разбегались, купцы эмигрировали»42. «Самодержавное государство
поглощало непропорционально большую долю прибавочного про-
дукта», т. е. «жило за счет формировавшихся привилегированных
классов и тем задерживало их и без того медленное развитие»43.
Таким образом, по Троцкому, получается, что государство есть
некая внеклассовая сила государственной обороны от внеш-
10 Троцкий Д95 год, с. 18.
41 Там же.
42 Т а м ж е с. 19.
43 Там же, с. 20.
238
них нападений, которая одинаково обирает и эксплоат прует
как господствующие, так и угнетенные классы.
При этом чем более централизованным и независимым от господ-
ствующих классов является государство, «тем скорее оно превра-
щается в самодовлеющую организацию, стоящую
над обществом» Изложенное понимание государства Троц-
кий распространяет не только на одно русское государство. Он
считает, что «до известной степени сказанное применимо, разу-
меется, и ко всякому другому европейскому государству»* 45.
Глава книги Троцкого, трактующая об особенностях историче-
ского развития России (где развивается внеклассовая теория госу-
дарства), появилась впервые на русском языке в 1907 г. в книге
«Наша революция». По словам самого Троцкого, она была вызвана
«непосредственно стремлением исторически обосновать и теорети-
чески оправдать лозунг завоевания власти пролетариатом, проти-
вопоставленный как лозунгу буржуазно-демократической республики,
так и лозунгу демократического правительства
пролетариата и крестьянства»46.
Идеалистическая, внеклассовая теория государства нужна была
Троцкому для того, чтобы ленинскому лозунгу революционно-де-
мократической диктатуры пролетариата и крестьянства противопо-
ставить троцкистский лозунг—«без царя, а правительство рабо-
чее». И действительно, как этот лозунг, так и общее представление
Троцкого о государстве как «самодовлеющей организации» тесно
связаны с троцкистской недооценкой крестьянства в историческом
развитии России, с троцкистской тенденцией к бюрократизму и
администрированию, с непониманием Троцким диктатуры пролета-
риата как формы союза пролетариата с крестьянством под руко-
водством пролетариата.
Это идеалистическое понимание государства и его роли находит
свой отклик и в современном «левом» оппортунизме с его бюрокра-
тическим администрированием, перепрыгиванием через этапы отми-
рания государства и т. д.
9. Классовая борьба в эпоху империализма
На высшей стадии развития капитализма, после перехода от
эпохи промышленного капитала к современному этапу империа-
лизма, особенно ясно обнаруживается расчленение общества на
два больших лагеря. На одном полюсе постепенно концентри-
руется все богатство эксплоататоров, на другом полюсе выступают
все ужасы капиталистической эксплоатации и нищеты.
При империализме все фракции господствующего класса все
u Троцкий, 1905 год, с. 23.
45 Там же, с. 18. .г
46 Троцкий, Наша резолюция, с. 296. в
239
с ’ - - -
больше сплачивают с л против надвигающейся пролетарской
революции. Одновременно пролетарские массы в возрастающей сте-
пени противостоят не отдельным капиталистам, а всему ка-
питалистическому способу производства и бур-
жуазному государству. Вместе с тем в общий фронт
борьбы с империализмом вливается движение угнетенных на-
циональностей и колоний. Революционно-освободительное
движение крестьянских масс угнетенных империализмом стран и
колоний превращает эти- массы в резервы пролетарской рево-
люции.
На фоне крайнего обострения противоречий между буржуазией
и пролетариатом особенное значение приобретает государ-
ственная власть. Государственная власть все больше приоб-
ретает характер открытой диктатуры буржуазии. Наи-
более типичным выражением этой диктатуры является ф а ш и з м
и фашистское государство. «Политическими особенно-
стями империализма,—отмечал Ленин,—является реакция по всей
линии...» 47
Как мы уже выяснили ранее, при империализме неизбежны
империалистические войны, так как они вызываются внутрен-
ними противоречиями самого империализма. Поэтому при империа-
лизме- все больше и больше усиливаются вооружения, растут
расходы на армию. Передышка между войнами означает только
подготовку к повой войне. Гнет государственных расходов на
армию и вооружение ложится целиком на плечи рабочего класса,
на трудящиеся слои крестьянства и мелких служащих. Увеличи-
ваются налоги, сокращаются пособия безработным и т. д. Гнет
милитаризма присоединяется добавочным грузом к той эксплоата-
цип, которую испытывает па себе рабочий класс. Классовые про-
тиворечия обостряются до крайней степени. Но одновременно с
обострением классовых противоречии и все большим разделением
на два больших лагеря создаются экономические основы для разви-
тия оппортунизма в среде верхушки рабочего
класса.
Империализм доставляет монопольно высокие прибыли империа-
листским странам за счет грабежа колоний. Этим создается эконо-
мическая основа подкупа ве рхннх прослоек рабочего
класса за счет сверхприбылей. Подкупая верхние слои
путем более высокой оплаты, предоставления «тёплых» местечек и
наконец путем прямого подкупа, империалистическая' буржуазия
создает оппортунистические прослойки в среде рабочих, связы-
вающие свою судьбу со «своей буржуазией».
Р .1 ев и в, т. XIX, с. 160.
ш
Этим ростом оппортунизма обусловлена измена. II Интернационала
накануне империалистской войны, когда социал-демократы голосо-
вали за военные кредиты и боролись за победу «своей буржуазии». <
Фила псовый капитал, пользуясь своей экономической мощностью,
подчиняет своему влиянию пе только- средних и мелких, по, как
отмечает Ленин, и «мельчайших капиталистов и хозяйчиков». Этим
объясняется «повальный переход всех имущих классов па сторону
империализма» (Л е н и н). Империалистическая идеология проникла
if в среду квалифицированной верхушки рабочею класса, в так на-
зываемую рабочую аристократию. Оппортунизм развился и
в среде верхушки профессионального движения, где оторвавшиеся
от производства и от непосредственных нужд рабочего класса проф-
союзные вожди превратились в чиновников, в пр оф бюрокра-
те в. Он проник и в ряды политической партии пролетариата,
он привел к сращиванию социал-демократии с буржуазным государ-
ством. Руководящие кадры социал-демократии и профбюрократы,
подкупленные империализмом, стали «прямым# проводниками бур-
жуазного влияния на пролетариат и лучшей опорой капиталисти-
ческого строя»48.
Однако эта прямая измена социал-демократии рабочему классу
привела также и к тому, что пролетариат все больше освобожда-
ется от влияния и руководства оппортунистов, превратившихся в со-
гщал-фашиетов.
Империалистская война (1914—1918) довела до крайних пре-
делов разрушение производительных сил. Она «уничтожила огром-
ное количество средств производства п живой рабочей силы, разо-
рила широкие народные массы, взвалила неисчислимые тяготы на
индустриальных рабочих, крестьян, колониальные народы. Она
неизбежно обострила классовую борьбу, переросшую
в скрытые революционные выступления масс и в
гражданскую войну»49. Октябрьская революция 1917 г. по-
ложила начало «международной пролетарской революции, целой
эпохе революций в колониальных и полуколониальных странах.
Задача социал-фашиЗлма заключается в том,—чтобы раскалы-
вать революционное единство пролетариата под флагом пацифист-
ских фраз о разоружении готовить новое нападение империалистов
на СССР и подготовлять рабочий класс к повой империалистической
бойне. Задачей социал-фашизма является защита интересов бур-
жуазии, проведение в среде рабочего класса идей классового 'со-
трудничества. Для выполнения этих целей социал-демократия имеет
два крыла: правое п «левое». Правое крыло социал-демократии,
откровенно контрреволюционное, непосредственно проводит поли-
4S Программа Коминтерна.
49 Там ж е.
16 Дмалехпич. и истер, материализм.
241
тику фашизма руками социал-демократических министров и поли-
цейских; «левое» крыло необходимо для словесной игры в «оппор-
тунизм» в критические для буржуазии моменты, для особо тон-
кого обмана рабочих» 50. _ . /
Империализм обострил классовые противоречия до крайних
пределов. Революции в ряде стран после империалистической
войны побудили буржуазию прибегнуть к новым методам насилия
над пролетариатом. Старые формы буржуазной диктатуры (пар-
ламентаризм) оказались разоблаченными перед широкими слоями
рабочих масс. Поэтому буржуазия прибегает к методу непосред-
ственной (оголенной) ‘ диктатуры—к фашизму. Но «режим фа-
шизма не есть какой-то новый тип •государства. Он является
одной из форм буржуазной диктатуры империалистиче-
ской эпохи. Фашизм нельзя противопоставить буржуазной демо-
кратии как принципиально отличающуюся от него политическую
форму» * б1. Фашистская диктатура буржуазии прикрывается «обще-
национальной идеей». При этом буржуазия использует недоволь-
ство и обнищание мелкобуржуазных и интеллигентских масс,
вовлекая их путем социальной демагогии в фашистское дви-
жение и в фашистские организации. Фашизм иногда проникает
и в рабочую среду, используя в ней наиболее отсталые элементы.
Основная задача фашизма заключается в том, чтобы разгромить
коммунистические партии как авангард пролетариата и тем самым
обезглавить надвигающееся революционное движение.
Класс против класса противостоят в настоящее время
друг другу. Под влиянием жесточайшего экономического кризиса,
перерастающего в* революционный кризис, обостряется классовая
борьба во всем мире. Победоносное социалистическое наступление
в СССР оказывает огромное революционное воздействие на массы.
Буржуазия пытается выйти из кризиса путем переложения всех
тягот на плечи трудящихся масс, путем грабежа колоний и путем
подготовки войны против СССР. Поэтому развертывание классовой
борьбы в странах капитализма, борьбы за революционный
выход из кризиса означает не только подготовку к свержению бур-
жуазии, но вместе с тем и защиту СССР—отечества пролетариев
всего мира, ©бе. эти задачи представляют неразрывную единую
задачу. Если империалисты попытаются начать новую империали-
стическую войну и в первую очередь против СССР, то пролета-
риат должен будет превратить империалистическую войну в гра-
жданскую и свергнуть свою «отечественную» буржуазию. В слу-
чае войны против СССР пролетариат должен будет защищать свое
классовое отечество—Союз советских социалистических республик,
страну строящегося социализма.
50 Программа Комминтерна.
61 Таи же
212
Мировой экономический кризис вызывает дальнейшее револю-
ционизирование рабочего класса, усиливает недовольство среди
мелких государственных и' частных служащих, ремесленников и
крестьянства.
Развитие классовой борьбы в условиях дальнейшего развер-
тывания мировою экономического кризиса ставит широчайшие тру-
дящиеся массы перед решающим выбором: «Или. диктатура буржуа-,
зин или диктатура пролетариата; пли экономическое и политиче-
ское рабство—или конец капиталистической эксплоатации и угне-
тения; или колониальный гнет и империалистские войны—или мир
и братские отношения между народами; или капиталистическая
анархия и кризисы—или исключающая анархию и кризисы социа-
листическая система хозяйства» 52.
Наряду с неслыханным наступлением капитала на пролетариат,
растет активное сопротивление рабочего класса. «Пред-
стоят величайшие бои между пролетариатом и буржуазией». На-
стоящий революционный подъем является не конъюнктурным
подъемом, связанным только с всеобщим кризисом. Этот подъем
подготовлен всем историческим противоречивым развитием капита-
лизма. Самый революционный подъем проходит неравномерно. «Одни
страны обгоняют другие, затем отходят несколько назад, давая
себя опередить вчера отставшим. Но, несмотря на эту неравно-
мерность, общая линия развития революционного
подъема в целом идет по восходящей линии»53.
10. Партия рабочего класса. Стратегия и тактика борьбы
Политическим и теоретическим руководителем пролетариата в
его классовой борьбе является коммунистическая партия.
Чем больше нарастает революционная ситуация, чем сильнее
обостряется классовая борьба, тем большее значение приобретает
руководство партии.
В период господства оппортунистов II Интернационала, в период
домонополистического капитализма парламентские формы
борьбы считались основными формами. Оппортунисты не прида-
вали партии того решающего значения, которое она особенна
приобретает в условиях открытых революционных схваток. Поли-
тические организации рабочего класса не имели еще тех отличи-
тельных черт, того своеобразия, которые глубоко отличают их
строение и формы борьбы от политических партий буржуазии.
Партии II Интернационала в своем подавляющем большинстве
были более приспособлены к парламентской борьбе, чем к нено-
Из тезисов XI пленума ИККИ по докладу т. Мануидьсхого,
w Из доклада т. Маыуидьсксго на XI пленуме ИККИ,
243
средственным задачам организации, воспитания и революционизм
роваиия рабочего класса. Партии II Интернационала оказались
но боевыми партиями пролетариата' ведущими пролетариат к за-
хвату власти, но «инструментом мира», как выразился Каутский.
Партии II Интернационала в своем подавляющем большинстве
оказались на стороне своей национальной буржуазии во время
империалистической войны. Только русские большевики во главе
с Лениным, все время проводившие революционную линию клас-
совой борьбы, последовательно продолжали борьбу за революци-
онный марксизм, развивая и углубляя теорию и практику борьбы
за диктатуру пролетариата.
Еще в довоенный период большевизм положил начало новому
типу партийной организации, коренным образом отличному от
большинства партии II Интернационала по своему уставу, по своей
программе, по стратегам и тактике борьбы. Империализм поставил
все международоное рабочее движение перед новыми задачами,
которые требовали перестройки партийной работы. Возникла не-
обходимость нового типа боевых партий революционного про-
летариата, построенных по образцу русских большевиков. Без
перестройки партийной организации и партийной работы невоз-
можна была бы успешная борьба за власть, борьба за диктатуру
пролетариата. Такими партиями и являются коммунистичес-
кие партии. - / ’ *
Отличительной особенностью коммунистической партии служит
то, что она, во-первых, является передовым отрядом ра-
бочего класса, политическим вождем и боевым штабом проде-
i • тарпата, неразрывно связанным со своим классом. Во-вторых, пар-
тия является организованным отрядом рабочего класса,
руководящим всей борьбой пролетариата, организующим, на-
правляющим ее по революционному пути. В-третьих, партия
является высшей формой классовой организации проле*
тариата.
Рабочий класс неоднороден в своей массе. Наряду с рабо- '
ними, испытанными в классовых боях, в рядах пролетариата на-
ходятся и менее устойчивые элементы. Кроме того, ряды проле-
тариата непрерывно пополняются выходцами из других классов.
Пока существуют классы и общественное неравенство,—будет
существовать и различие между партией и беспартийными массами.
Лишь лучшая, передовая часть рабочего класса составляет
партию рабочего класса.
I Как передовой отряд рабочего класса партия вооружена рево-
! люционной теорией, знанием законов и перспектив общественного
развития. Поэтому партия уверенно ведет за собой пролетариат.
Партия как передовая часть видит дальше остальных слоев рабо-
чего класса; она умеет не только защитить минутные интересы, но
! п выделить основные задачи пролетариата в его кла особой
244 “• • 1
борьбе. Это позволяет партии вести весь класс за собой, а не
тащиться в хвосте отсталых настроений. Партия руководит
рабочим движением, вооружая стихийное движение масс органи-
зованностью, революционной теорией, знанием и выдержкой, под-
нимая стихийное движение до уровня сознательности.
Только оппортунисты принижают роль партии и видят в ней про-
стого регистратора стихийных отсталых настроений рабочего класса.
Коммунистическая партия пе ограничивается констатированием того,
что думает и переживает рабочая масса. Она поднимает рабочий
класс до уровня сознания своих общих классовых интересов;
она/ ведет за собой рабочий класс, являясь его политическим и
теоретическим вождем, п в то же время его боевым штабом.
Но, ведя за собой рабочий класс, партия в то же время не
должна и не может отрыв ать с я от класса. Партия не только пе-
редовой отряд, но вместе с тем и неразрывная часть рабочею
класса. Между партией и беспартийной массой существует раз-
личие как между передовой и более отсталой частью рабочего
класса. Но различие между партией и беспартийными не должно
превращаться в отрыв партии от класса. Если бы партия оторва-
лась от своего класса, то она не могла бы вести за собой рабочие
массы, а сама превратилась бы в замкнутую секту.
Этой диалектической взаимосвязанности партии и класса, осно-
ванной на взаимном доверии, совершенно не понимает контррево-
люционный троцкизм. Троцкий в методологическом отношении
стоит в этом вопросе на позициях теории равновесия. С тех пор
как производительные силы переросли рамки национально-буржуаз-
ною государства, создание масс, пишет Троцкий, «было выбито
из относительного равновесия предшествовавшей эпохи...» Но про-
летариат «еще не стал сознательно и беззаветно на путь откры-
той революционной борьбы; он колеблется, переживая последние
моменты неустойчивого равновесия» 54.
Троцкий изображает пролетариат какой-то пассивной слепой си-
лой, всецело зависящей от условий внешней среды, от внешних
сил и не знающей своего собственного внутреннего развития.
Пролетариат, по Троцкому, борется или пытается бороться с
капитализмом не благодаря внутреннему развитию противоречий
капиталистического способа производства, а благодаря толчкам,
получаемым извне. «Достаточно решительного толчка слев| или
справа,---говорит Троцкий,—чтобы сдвинуть пролетариат на из-
вестный период в ту или другую сторону. Мы это видели в 1914 г.,
когда соединением империалистических правительств и социал-па-
триотических партий рабочий класс был сразу выбит из равно-
весия и брошен на путь империализма»55.
5« Л. Троцкий, Терроризм и коммунизм, с. 21.
55 Т а м ж е.
По Троцкому, имперкалистичесййе правительства и социал-импе-
риалисты толкают рабочий класс вправо, задача же компартии
заключается в том, чтобы толкать рабочий класс влево. Отношение
между партией и рабочим классом выступает как отношение между
двумя внешними силами, из которых одна толкает и вы-
водит из неустойчивого равновесия другую. Это непонимание един-
ства партии и рабочего класса ведет Троцкого к его барско-пре-
небрежительному и в то же время высокомерно-покровительствен-
ному отношению к пролетариату.
Взгляд Троцкого ла взаимоотношения пролетариата и его пар-
тии по. существу—еслп отбросить фразерскую шелуху Троцкого—
еще в лериод первой русской революции сводился к следующему.
Русская революционная интеллигенция ставила перед собой
«демократические» задачи—свержение царизма. Но встает вопрос:
как это осуществимо? Какие классовые силы могут выполнить эту
задачу? «Откуда взять сил для возобновления борьбы с самодер-
жавием»? Революционная интеллигенция приходила к выводу, что
единственной силой такой является пролетариат. Значит, нужно
опереться на пролетариат. Но эта необходимость для революцион-
ной интеллигенции опереться на пролетариат требует известной
«дани»,—интеллигенция поэтому должна признать «классовую док-
трину международного революционного пролетариата».
«Это та дань,—пишет Троцкий,—которую часть русской рево-
люционной интеллигенции платила и платит классовой доктрине
международного революционного пролетариата—марксизму, который
дал ей прежде всего ответ на «демократический»,^а пе на «проле-
тарский» вопрос: «Откуда взять сил для возобновления борьбы с
самодержавием», но который поставил ее политическую совесть под
контроль классовых интересов, как борца за политическую сво-
боду» 56.
Так рисовалось Троцкому взаимоотношение партии и пролетариата.
Партия для Троцкого—это прежде всего революционная интел-
лигенция, которая ставит себе «демократические» задачи и исполь-
зует пролетариат для выполнения своих задач.
Совершенно очевидно, что здесь не только нет ленинского по-
нимания взаимоотношения партии и пролетариата, но по существу
отрицается гегемония пролетариата в революции. О какой гегемонии
может итти речь, когда для Троцкого пролетариат есть лишь некото-
рая пассивная сила, находящаяся в неустойчивом равновесии, ко-
торую используют революционные интеллигенты, платя ему «изве-
стную дань». Ясно, что концепция Троцкого о взаимоотношении
пролетариата и его партии отрицает руководящую роль пролета-
риата в революции.
Партия руководит классом в чрезвычайно трудных условиях.
Л. Троцкий, О парши в 1904 г, Гиз, 1928, с. 51,
246
Партия должна правильно выбирать моменты наступления па капи-
тализм, партия должна уметь вести массы к отступлению, когд^
этого требует обстановка и т. д.
Эти задачи выполнимы только при том условии, если партия
сумеет внести дисциплину и планомерность в борьбу миллионных
масс пролетариата. Тем более должна быть организована и дисцип-
линирована сама партия пролетариата. Она сама является органи-
зованным отрядом пролетариата. Ленин с самого начала
организации Российской социал-демократической партии неустанно
боролся за организованность и дисциплину в рядах пролетарской
партии. Партия строится поэтому на юснове определенного уста-
в а, как некое единое целое с высшими и низшими органами ру-
ководства, на принципах демократического централизма, с подчи-
нением меньшинства большинству и с руководством низшими ор-
ганами партии со стороны ее высших органов. Решения большин-
ства обязательны для меньшинства, которое обязано проводить
эти решения, так же, как и вся партия, и точно так же постанов-
ления избранных большинством партийных органов обязательны для
всех низших органов.
Наряду с партией возникают и другие организации ра- *
бочего класса. Ведя классовую борьбу, пролетариат создает про-
фессиональные союзы, кооперативные, фабрично-заводские органи-
зации, парламентские фракции, культурно-просветительные орга-
низации и т. д. Эти организации в своем большинстве являются
беспартийными. Все эти организации необходимы пролетариату для
классовой борьбы в различных направлениях.
Но для того чтобы и профсоюзы, и кооперация, и культурно-
просветительные организации свою работу направляли к единой
цели—к захвату власти пролетариатом,—для того чтобы эти
организации не замкнулись в своих узких рамках, а всегда свя-
зывали свои конкретные задачи с основными задачами рабочего
класса в целом,—для всего этого необходимо единое руковод-
ство партии. Партия определяет то общее направление, ту
линию, по которой все эти организации должны направлять свою
деятельность к единой цели. Давая общее направление работы
беспартийным органйзациям рабочего класса, партия концентри-
рует в себе опыт классовой борьбы во всей полноте. Партия
концентрирует в себе также лучшие боевые силы революции.
В этом смысле партия является высшей формой классовой
организации пролетариата.
Для успешной борьбы пролетариата требуется правильная пар-
тийная линия. Проведение борьбы на два фронта, с правым
и «левым» оппортунизмом, является необходимым условием для
успешной борьбы пролетарской партии. Партийная линия опре-
деляется на каждой ступени развития классовой борьбы ее
пропагандой, общими задачами ее стратегии и тактики.
247
Классовая борьба пролетариата имеет свою особую стратегию
и тактику. В зависимости от условий развития классовой борьбы
меняется и стратегия и тактика. Например в период господства
оппортунизма II Интернационала основными задачами являлось
обучение п формирование пролетарских армий в обстановке более
или менее мирного развития. Как казалось партиям II Интерна-
ционала, тогда не стоял вопрос о непосредственно надвинувшихся
классовых битвах за диктатуру пролетариата. Поэтому социал-
демократия не разработала цельной стратегии и проблем тактики
и методов борьбы. Гениальные указания Маркса и Энгельса о
стратегии и тактике были забыты и извращены. Партии
II Интернационала свели тактику и стратегию классовой борьбы
почти исключительно к парламетской борьбе.
Только Лепин восстановил указания Маркса и Энгельса о стра-
тегии и тактике классовой борьбы. При этом Ленин не ограничился
простым восстановлением указаний Маркса и Энгельса, а развил
их дальше, дополнил новыми положениями, и, объединив все это
в стройную систему правил и руководства классовой борьбой, тем
.самым поднял на новую, высшую ступень самую стратегию и
тактику.
«Стратегия,—определяет т. Сталин,—есть определение направ-
ления главного удара пролетариата на основе данного этапа
революции, выработка соответствующего плана расположения ре-
волюционных сил (главных и второстепенных резервов), борьба за
проведение этого плана на всем протяжении данного этапа рево-
люции». На определенном этапе развития стратегия остается в ос-
новном без изменения, но каждому данному этапу революции соот-
ветствует свой собственный стратегический план. Вместе с изме-
нением данного этапа выступают другие задачи в революции п
вместе с тем меняется стратегический план.
Как указывает т. Сталин, революционная борьба пролетариата в
России прошла несколько этапов своего развития. Первый этап—с
1903 по февраль 1917 г. В этот период перед рабочим классом
стояла основная стратегическая задача: уничтожить остатки фео-
дализма и свергнуть монархизм. Основной революционной силой,
способной провести этот стратегический план, был пролетариат.
Его ближайшие резервы и союзник— крестьянство. Нужно было
изолировать либерально-монархическую буржуазию, которая стре-
милась овладеть и повести за собой крестьянство и хотела путем
соглашения с монархизмом ликвидировать революцию. Этот основ-
ной стратегический план определял п лозунги партии по отно-
шению ко всем другим классам. Для этою этапа партия выдвигала
• лозунг: «Вместе со всем крестьянством против царя и помещиков
при нейтрализации буржуазии, за победу буржуазно-демократиче-
ской революции».
Стратегический план для всего первого этала оставался нензмен-
24$
яшм, в то же время тактика в этот период менялась в зависимо-
сти от прилива п отлива революционного движения.
«Тактика,—указывает т. Сталин,—есть определение линии по-
ведения пролетариата за сравнительно короткий
период прилива и отлива движения, подъема или упадка револю-
ции, борьба за проведение этой линии путем смены старых форм
борьбы и организации новых, старых лозунгов новыми, путем со-
четания этих форм и т. д.». Стратегический план ставит себе задачу
на определенный период, например выиграть войну с царизмом.
Тактика ставит себе менее широкие задачи: опа обусловливается
и общим стратегическим планом и данным соотношением классовых
сил. Тактика подчинена стратегическому плану и служит задачам
выполнения этого плана, разрешая те или другие вопросы клас-
совой борьбы.
Стратегический план за время с 1903 по февраль 1917 г.
оставался неизменным, но тактика менялась. В период 1903—
1905 гг. революционное движение поднималось в гору. Поэтому
тактика партии была наступательная. Наступательная тактика обу-
словливала и формы борьбы пролетариата. В этот период мы имеем
местные и общие политические забастовки, демонстрации, бойкот
Думы, вооруженное восстание и т. д. Вместе с этим менялись и
формы организации пролетариата. В этот период выступают фаб-
рично-заводские комитеты, забастовочные комитеты, советы рабочих
депутатов, более или менее открытая рабочая партия, крестьянские
революционные комитеты и т. д. Поражение революции 1905 г.
вызвало наступление сил реакции. Революционная волна спадала.
Партия, оставляя тот же самый стратегический план, вынуждена
была изменить свою тактику в период 1907—1912 гг. Партия
должна была начать тактику отступлений, тактику сохранения ре-
волюционных сил, выводя их из непосредственного боя с минималь-
ными потерями, для того чтобы вновь повести силы в бой с цариз-
мом на новом подъеме революции. Изменившаяся обстановка потре-
бовала изменения форм борьбы и организации пролетариата. Так,
вместо бойкбта Думы партия проводит участие в Думе, использует
ее как трибуну для разъяснения сущности лпберально-менархи-
ческой Думы, для мобилизации масс вокруг лозунгов большевиков.
Партия ушла в подполье, поскольку массовые революционные
организации подверглись разгрому со стороны реакции и т. д.
Па следующем этапе развития борьбы—с марта по октябрь
1917 г.—основной стратегический план заключался в том, чтобы
сбросить империалистическое временное правительство, установить
диктатуру пролетариата, прорвать кольцо империалистической
войны. 1 :
Этим стратегическим планом определялись и основные, лозунги
партии в отношении войны, Временного правительства п кре-
стьянства. На этом этапе революции основной лозунг в отношении
249
крестьянства был таков: «Вместо с беднейшим крестьянством, про*
s ub капитализма в городе! и в деревне, при нейтрализации среднего
крестьянства за власть пролетариата». Стратегический «план за
весь второй период революция оставался не
менным, в то время
как тактика менялась несколько раз в зависимости от соотношения
классовых сил.
11. А нтлмарксистские теории классов
Изложенное марксистско-ленинское понимание классов показы-
вает, что классы возникли на определенном этане исторического
развития; марксистско-ленинская теория классов показывает, что
возникновение классов было необхо;
то
мо обусловлено
развитием
материальных производительных сил и что то же развитие про-
изводительных сил и революционная борьба пролетариата, устано-
вление его диктатуры должны па определенной ступени привести к
уничтожению классов. Между тем как мы уже выяснили,
буржуазным ученым выгодно изобразить дело таким образом,
что существующий капиталистический способ производства и
существование классов является вечным и «естественным»
явлением. С этой целью выдвигаются различные буржуазные
теории классов—теория «органического» разделения труда в обще-
ственном организме, теория, объясняющая господство привилеги-
рованных классов их «природными способностями» и т. д.
Особенно видное место среди буржуазных теорий занимает так
называемая теория насилия. Теория насилия пытается объ-
яснить возникновение классов не материальным развитием произво-
дительных сил, а политическим насилием, завоеванием одного наро-
да или расы другая. Так Дюринг считал, что «форма политических
отношений составляет основу истории, экономическая же зависи-
мость есть явление производное или частный случай, а потому все-
гда остается второстепенным фактом». Поэтому политическое наси-
лие, порабощение одного человека другим, по мнению Дюринга,
является основой эксплоатации в хозяйственной деятельности людей.
Возражая Дюрингу, Энгельс указывал, что насилие возможно
только тогда, когда уже развилась производительность труда,
когда существует прибавочный продукт. Без этого экономического
фактора голое насилие было бы л пшено какого-либо смысла. Прежде
чем существует возможность производить насильственное присвоение
Чужого труда и имущества, необходимо наличие 'неравенства в
распределении. В лучшем случае насилие может перераспределить
то, что уже экономически существует. «Прежде чем рабство де-
лается возможным,—говорит Энгельс,—необходимы, следовательно,
известная ступень производства и некоторое неравенство в рас-
пределении» 57.
А возникновение частной собственности происходило на основе
Ф. Энгельс, Антн-Дюринг.
250
развития производительных сил. Следовательно, классы своим воз-
никновением Обязаны развитию производительных сил и частной
собственности. Вместе с развитием классового неравенства воз-
никли и политическое неравенство и насилие. Теория насилия
движущую пружину исторического развития видит не в матери-
альных производительных силах, а в политических учреждениях.
Ничего не объясняя, она насилует действительный исторический ход
возникновения классов и дает идеалистическое объяснение истории.
Но и среди теоретиков, называющих себя «марксистами», мы
сталкиваемся с многочисленными извращениями марксистко-ленин-
ской теории классов. Все эти извращения при всем их многообразии
имеют одну общую установку: все они смазывают непримири-
мость классовой борьбы между пролетариатом и буржуа-
зией и ведут к отрицанию диктатуры пролетариата.
В общих чертах эти теории можно разделить на две группы:
1) распределительные теории классов и 2) технико-организацион-
ные концепции классов.
Наиболее вульгарной формой распределительной теории клас-
сов является утверждение, что принадлежность к тому или другому
классу определяется в зависимости от величины дохода.
С этой «количественной» точки зрения и в среде пролетариата можно
найти в свою очередь несколько классов в зависимости от величины
дохода. Точно так же и в среде буржуазии можно насчитать
несколько классов. Ненаучность этой теории ясна сама собою. По-
литический вред для пролетариата в этой теории заключается в том,
что она пытается разорвать единство рабочего класса и притупить
противоречия между пролетариатом и буржуазией.
Более тонкой ревизией марксизма при определении классов яв-
ляется распределительная теория, усматривающая классообразу-
ющий момент в источниках дохода. Такой характер носит
теория классов например у виднейшего теоретика социал-фашизма
Каутского. Еще в 1903 г. Каутский полагал, что общность
источи и ковдохода и вытекающая отсюда общность инте-
ресов и противоречий^* образует тот или другой класс. В своей
работе «Классовые интересы—особые интересы—всеобщие инте-
ресы» Каутский определял классы следующим образом: «Теперь мы
уже видим, что образует разные классы. Не только общность
источников доходов, но также и вытекающая отсюда общность
интересов и общность противоречия интересов по отношению к
другим классам, из которых каждый стремится уменьшить источ-
ники дохода других классов, чтобы расширить свои». Каутский
видел таким образом классообразующий момент в общности
источников дохода и в борьбе классов > за эти источники,
забывая о том, что сама общность источников дохода определяется
отношением людей к средствам производства, определенным местом
в определенной исторической системе производства.
251
Чтобы попять ошибочность позиции Каутского, достаточно при-
вести простой пример: рабочий получает заработную плату от капи-
талиста. продавая свою рабочую силу. У этого же самого керита-
листа может получать заработную плату художник, работающий
над рекламой. II рабочий и художник получают заработную плату,
продавая свою рабочую силу. Источник доходов у них общий:
продажа рабочей силы. Однако один из них принадлежит к проле-
тариату, одному из основных классов^каппталистического общества,
а другой к интеллигенции—к промежуточному слою. Что общего
между рабочим на фабрике и художником или счетоводом в конторе
той же фабрики? Общим является то, что оба живут и работают
в капиталистическом обществе, оба они лишены средств произ-
водства, оба они имеют один п тот же источник дохода—продажу
своей' рабочей (физической и интеллектуальной) силы. Но в чем
различие между ними? В том, что рабочий стоит непосредственно
у станка, создавая прибавочную стоимость, занимает определенное
место в процессе производства и выполнят иную роль в об-
щественной организации труда—в отличие от художника
или счетовода. Капиталист выжимает все возможное из рабочего
класса, нередко давая поблажки управленческому и конторскому
персоналу. Каутский, определяя классы по источникам дохода,
смазывал различие между пролетариатом и мелкобуржуазной ин-
теллигенцией, -служащими и т. д. Кроме того, выбрасывая из
признаков классов место в капиталистическом способе производства,
и отношение к капиталистическим средствам производства.—он оп-
портунистически затушевывал основную задачу рабочего класса—
уничтожение капиталистической собственности.
Кроме того для Каутского различные общественные инте-
ресы но все являются интересами классовыми. «Совокупность су-
ществующих в каком-нибудь обществе классовых интересов не
составляет еще совокупности всех имеющихся в нем общественных
интересов вообще. Художественные, научные интересы, интересы
пола и т. п. очень часто ие являются классовыми интересами»58.
Поэтому Каутский считал, что партия ие может ограничиться за-
щитой классовых интересов. Кроме классовых интересов, партия,
по Каутскому, должна защищать еще и так называемые обще-
ственные, общие интересы. Уже в этой работе мы имеем таким
образом теоретическое обоснование будущего социал-империализма
Каутского, идеи защиты буржуазного «отечества» с его ( обществен-
ными интересами» во время империалистской войны.
В последней своей работе «Материалистическое понимание исто-
рии» Каутский находит нужным «дополнить» свою буржуазно-распре-
делительную теорию классов. Дополняет свою теорию классов Каут-
» К. Каутским, Классовые интересы.
ский здесь тем, что, в противоположность т. Бухарину, подчеркивает
момент расределения средств производства между классами.
«Деление на классы,—пишет Каутский,—враждебно противосто-
ящие друг другу, начинается не с момента разделения производи-
телей на руководителей и исполнителей, но с деления членов об-
щества на владеющих средствами производства и не владеющих
ими. Проблема образования классов есть вопрос распоряжения
средствами производства, а вместе с тем также и произведенными
при их помощи продуктами»59.
Но, подчеркивая значение распределения средств производства.
Каутский только затушевывает буржуазный характер своей распре-
делительной теории. Он попрежнему отрывает от распределения
средств производства роль класса в общественной орга-
низации труда, которая в единстве с отношением к средствам
производства определяет место класса в исторически определенной
системе производства. Одновременно Каутский окончательно
порывает с марксизмом в вопросе о происхождении классов
и государства. Научное понимание возникновения классов и госу-
дарства, которое изложил Энгельс, Каутский считает только «ги-
потезой», посвящая специальную главу «критике гипотезы Эн-
гельса». В результате этой критики Каутский скатывается к бур-
жуазной теории насилия. Возникновение классов, т. е. обще-
ственной диференциацип, с точки зрения Каутского, нельзя объяс-
нить на основе внутреннего развития общины. Для возникновения
классов требуется военное столкновение одной общины с другой
в военное порабощение. «Диферепциация внутри общины возникает
не на почве процессирующего разделения труда, а является скорее
следствием столкновения одной общины с другой. Ее нельзя объ-
яснить на основе лишь внутреннего развития отдельной общины»60.
«Для того, чтобы объяснить диференциацшо внутри общин, мы
вынуждены выйти за пределы отдельной изолированной общипы.
Только на этих путях мы можем найти зачатки классового деления»61.
Каутский приходит к заключению, что классовое деление, ни-
щета, эксплоатация в Ирландии и Восточной Индии объясняются
. «политикой насилия, применявшейся чужими завоевателями»62.
Точно так же государство у Каутского возникает благодаря
завоеванию, когда одни «более воинственные племена нападают
на другие племена». Закрепляя свою победу, завоеватели орга-
низуют государство.
Другой теоретик II Интернационала—Кунов, пе считает правиль-
ной распределительную теорию классов. Но он точно так же стре-
w К. Каутский, Материалистическое понимание истории, т. II, с. 12,
Гиз, 1931.
60 Там же, с. 70.
Там же.
Т а м ж е, ?. 81.
253
м.чтся затушевать классовые различия и классовые противоречия.
В определении классов у Кунова на первый план выступает наличие
общих интересов у данного класса. Но у Кунова, как и
у Каутского, само собой разумеется, существуют и общие инте-
ресы для всего общества, ибо «совместная жизнь и деятель-
ность в обществе невозможны без известного порядка, а потому все
члены общества, поскольку они не отрицают вообще всякого обще-
ственного строя, заинтересованы в поддержании такого порядка» 63.
Выходит, что в поддержке «порядка» капиталистической эксплоата-
цип заинтересованы не только буржуазия, но и пролетариат!
По словам Кунова, «Маркс не оспаривает существования неко-
торой органической солидарности интересов меж-
• ду классами внутри общества»6*. Так например по мне-
нию Кунова, все общество заинтересовано в воспрещении и
предотвращении убийств. Но при этом Кунов умалчивает о еже-
дневном и ежечасном медленном убийстве сотен тысяч пролета-
риев на заводах, на фабриках, о голодной смерти в армии безра-
ботных, о том, что вся капиталистическая система в целом пред-
ставляет систему массового убийства. Обо всем этом Кунов не
говорит пи слова, предпочитая уводить читателя в другую область:
область «моральных» оценок.
Заинтересован ли пролетариат в сохранении всей капиталистиче-
ской системы и поддерживающего эту систему государства? Социал-
фашист Кунов считает, что «рабочий класс сильнейшим образом
заинтересован в государственных учреждениях, в государственной
экономической политике и культурном развитии государства»65.
С точки зрения Кунова, классовая борьба может также хорошо
вестись и парламентским путем, а «применение грубой силы отнюдь
не является необходимым условием классовой борьбы». Кунов как
агент буржуазии пытается «классовую борьбу» вести в рамках
и предел ах существу ющего капитализма. «Классовая борь-
•ба», не выходящая за пределы капитализма,—вот смысл учения
Кунова. У Маркса классовая борьба должна выводить
за пределы старой экономической формации, создавая новое
ИЕ1
общество. В этом—революционное содержание теории классовой
борьбы. Оппортунисты направляют свое усилие на то, чтобы вы-
травить это революционное содержание и пытаются изобразить
такую «классовую борьбу», которая не должна выводить за пре-
делы капиталистической формации.
В этих же целях Кунов смешивает пролетариат с люмпен-про-
летариатом, который так же мало революционен, как и мелкая бур-
жуазия. Кунов додумался даже до утверждения, что пролетарий и
рабочий—пе одно и то же. С точки зрения Кулова, к про лет а-
Кунов, Марксова теория исторического процесса, т. II, с. 46.
Там ясе, с. 66.
с* Т а м я: е, с. 68.
254
риату принадлежат не только отдельные категории рабочих, но
и опустившиеся до босячества дворяне (типа «баронам в пьесе
Горького «На дне»), и бывший фабрикант, которому нечем жить,
неимущи! мелкий чиновник и некоторые плохооплачиваемые мелкие
служащие, и безработные художники и писатели, так называемый
«интеллигентный пролетариат», или «пролетариат стоячих ворот-
ничков». Но все эти «пролетарии», по мнению Кунова, пе при-
надлежат к рабочему классу. С другой стороны, согласно Ку-
нову, квалифицированный рабочий, получающий относительно
высокую заработную плату, пе является пролетарием.
Таким образом Кунов пытается делить на классы «рабочих» и
«пролетариев» по принципу: имущие и неимущие, лучше или
хуже оплачиваемые. Отмежевавшись на словах от распределитель-
ной теории, Купов на деле остается на той же самой точке зрения—
он исходит из размеров дохода.
Социально-классовый смысл этого куновского новшества совер-
шенно ясен: буржуазии нужно распылить классовую сплоченность
рабочего. Поэтому она стремится оторвать квалифицированного
рабочего от безработного и неквалифицированного. Для этого бур-
жуазия подкупает верхушку рабочего класса, оплачивает ее не-
сколько выше за счет колониальных грабежей и создает рабочую
аристократию. Такова капиталистическая практика. Эту практику
теоретик Кунов «обосновывает», подводит под пее теоретическую
базу. Создается полное единство буржуазной практики и социал-
фашистской теории!
Распределительные теории классов, подчеркивая один из момен-
тов определения классов (отношение к средствам производства),
понимают его в смысле простых имущественных различий. Они от-
брасывают исторически определенную систему производства, по-
строенную на классовой эксплоатации, отбрасывают классовые
противоречия. Они отбрасывают и роль класса в общественной
организации труда. В другую ошибочную крайность впадают тех-
нико-организационные теории классов, которые совер-
шенно упускают из виду отношение к средствам производства как
основу классовой эксплоатации, которые чужды историзму, необ-
ходимому при определении классов. Эти теории выводят принад-
лежность к тому или другому классу, исходя из технической
роли в общественной организации производства, которую выпол-
няет то или другое лицо, из их «расстановки» в техническом процессе.
Наиболее типичными в этом отношении являются теории классов
Богданова и т. Бухарина.
Богданов считал, что классы возникают потому, что органи-
заторские функции в обществе все более отделяются от
исполнительных функций. В первобытном коммунистиче-
ском обществе все члены общины выполняли одинаковую работу.
Ню с развитием техники, с разделением труда и ростом общины по-
255
явилась потребность в более сложных расчетам и организации са-
мого производственного процесса. Наряду с непосредственпыми
выполнителями выросли группы лиц, организующих производство
и войны во главе с патриархом. Постепенно эта группа лиц, по
Богданову, выделилась в особую касту, задачей которой было толь-
< ко руководить; остальные» члены должны были быть только исполни-
телями. Так организаторский труд отделился от исполнительного,
и образовались господствующий класс п класс угнетенный.
Богдановская теория происхождения классов хотя и говорит о
развитии производительных сил, но конструирование классов идет
у Богданова не на основе развития производительных сил и
монополии господства классов на средства производства, а на
основе отделения организаторской роли от исполнительной. Господ-
ствующие классы стали господствующими потому, что они выпол-
няли руководящую роль в производственном процессе. Господство
класса выступает у Богданова как функция, следствие его руко-
водящей роли в производстве. Если применить эту теорию к клас-
сам феодального капиталистического общества, то это будет озпа- >
чать, что капиталист потому стал капиталистом, что он когда-то t
играл руководящую, организаторскую роль в производстве. На (
самом деле капиталист выступает как организатор, руководитель на
фабрике только потому, что он монополист собственных средств
производства. Функция руководства принадлежит ему потому, что
он капиталист. Самая руководящая роль капиталиста вытекает из
• самого капиталистического способа производства, из места капи-
талиста в этом исторической определенном укладе, из отношения
его к средствам производства.
Богдановская теория происхождения классов имеет своей осно-
вой ого идеалистическое понимание человеческого опыта и
механистическую методологию, базирующуюся па теории
равновесия.
Теория равновесия служит методологической базой при опреде-
лении классов и у т. Бухарина. Общество и природа, как мы уже
знаем, у. т. Бухарина находятся в равновесии. Точно так же и в
обществе различные элементы находятся в равновесии, потому что
различные классы «так прилажены друг к другу, что воз-
можно их одновременное существование».'/' £..
У т. Бухарина речь идет о равновесии классов. Вместо борьбы
классов, их вечного движения и изменения за исходный пункт бе-
рется их застывшее равновесие. Тов. Бухарин считает, что
борьба классов есть нарушение равновесия. «Борьба и есть нару-
шение равновесия»6б. За исходный принцип берется состояние рав-
новесия классов, потом это равновесие нарушается и вновь уста-,
навливается на новой основе. Борьба классов у т. Бухарина высту-
w II. Бухарин, Теория исторического материализма, § 23, с. 75.
.5 5
ч
пает как производный момент от равновесия между средой и си-
стемой, между природой и обществом. Тов. Бухарин определяет
классы как техническую расстановку людей в процессе
производства, делая подчиненным моментом распределение средств
производства. Эти различным образом расставленные люди делятся
па классы. «Причем основанием этого деления является различная
роль в процессе производства»67.
Классовые общественные отношения людей т. Бухарин сводит
«к размещению людей в пространстве». Определенное размещение
людей в пространстве и устанавливает производственные отноше-
ния: «Каждый человек имеет, как мы уже писали,—говорит т. Бу-
харин,—свое место точно так же, как вшггик в часовом меха-
низме» 68.
Стоит сравнить ленинское определение классов и определение
классов т. Бухариным, чтобы понять всю механистичность v эклек^
тичность определения классов у т. Бухарина. Определяя классы,
т. Бухарин выдвигает на первое место как решающий и основной
признак классов роль в процесса производства. «Под обществен-
ным классом разумеется совокупность людей, играющих сходную
р о л ь в производстве, стоящих в процессе производства в одинако-
вых отношениях к другим людям, причем эти отношения выра-
жаются так же и в вещах' (средствах труда)» 69.
. Тов. Бухарин главное отличие видит в роли того или другого
лица в производственном процессе, в го время как Ленин выдви ает
на первый план место данного кл!асса в общественном
производстве и, следовательно, отношение к средствам про-
изводства. «Основной признак различия между классами-—их ме-
сто в общественном производстве,—пишет Ленин,—а, следова-
тельно, их отношение к средствам производства. Присвоение той
или другой части общественных средств производства и обращение
их на частное хозяйство, на хозяйство для продажи продукта—
вот основное отличие одного класса современного общества (бур-
жуазии) от пролетариата, который лишен средств производства
и продает свою рабочую силу»70.
На первый взгляд различие формулировок Ленина и Бухарина
может показаться несущественным—чисто словесным. Могут спро-
сить— «какая же разница между формулировкой: «сходная роль
в производстве» и «место в общественном производстве»? Поясним
примером. Возьмем нарождающегося кулака, который нанимает
батрака. Нарождающийся кулак может работать вместе со
своим батраком, может даже столько же работать, как и бат-
67 Н. Бухарин, Теория исторического материализма, § 37, с. 157.
68 Т а м ж е, с. 160.
69 Т а м ж о, § 51, с. 313. -
70 Ленин, Соч., т. V, с. 201, изд. 3-е.
17 Диалектик, и истор. материализм.
рак. Их «пространственная расстановка», их техническая роль в
производственном процессе, как определяет т. Бухарин, может
быть приблизительно одинакова. И, несмотря на это, их место
в общественной организации производства различно.
Один является собственником средств производства, производит
товары для продажи, эксплоатирует наемную рабочую силу, а
другой лишен собственности на средства производства и экспло-
атируется кулаком. Один деревенский капиталист, другой—сель-
скохозяйственный батрак. Кулак и его батрак занимают совершенно
различное место в общественном производстве, имеют различное
отношение к средствам производства. Отсюда и их классовое раз-
личие. Определение классов, данное т. Бухариным, смазывает су-
щественнейшую сторону определения классов и потому оно и
послужило теоретической основой правого оппортунизма.
Кроме того, бухаринское определение классов согласно их
сходной роли в производстве страдает крайней абстракт-
ностью и антиисторичностыо. Ленинское определение классов
прежде всего выдвигает место классов в исторически опре-
деленной системе производства. Ленин вовсе не случайно
выдвигает на первый план исторически определенную систему
общественного производства. Если мы сравним рабов с совре-
менным пролетариатом, то и рабы, и пролетариат не имеют
собственности на средства производства; пролетариат, как и рабы,
эксплоатируется; труд рабочего класса,* равно как и труд рабов,
является основой материального благосостояния капиталистического
и рабовладельческого общества. Одним словом можно указать много
общих пунктов, где пролетариат и древние рабы играют сходную
роль' в процессе производства. Но на этом основании ни в коем
случае нельзя отождествлять этих классов. Почему? Потому что
эти два класса существуют в совершенно различных исторических
системах производства. Определение же т. Бухарина страдает своим
антиисторическим и потому абстрактным характером.
Резюмируя ошибки т. Бухарина по вопросу о классах, необхо-
димо отметить следующее:
1. В основе его определения классов лежит механистическая
методология, согласно которой классы—это особым образом, техни-
чески расставленные в пространстве и прилаженные друг к другу
люди, как винтики часового механизма.
2. Антидиалектическая теория равновесия в применении к те-
ории классов ведет к тому, что классовая борьба подменяется
равновесием классовых сил. Отсюда вытекала дальнейшая
оппортунистическая теория Бухарина—«врастания кулака в со-
циализм».
3. Тов. Бухарин в несколько иной форме продолжает ту же
богдановскую теорию о возникновении классов путем отделения
организаторской роли от исполнительской. Поэтому у т. Бухарина и
. ..м. ' • .
- е « 1 ****- *’•’< Г в V.. одь<?
. .• • * ’ - X
i
выдвигается как решающий момент при определении классов раз-
личная роль их в производственном процессе. Тов. Бухарин при ,
определении классов игнорирует отношение эксплоатации одним
классом другого. Пытаясь совместить свою антимарксистскую тео-
рию классов с определениями Маркса, т. Бухарин механически и
эклектически объединяет противоречащие друг другу признаки и
определения.
4. В то время как Ленин подчеркивает исторически определен-
ную систему производства и место данного класса в этом производ-
стве, определение т. Бухарина страдает абстрактностью и антиисто-
ричностью.
Все ошибки т. Бухарина в теории классов неразрывно связаны
с его правооппортунистическими ошибками в области политики.
Понимание союза) рабочего класса с крестьянством как непрерывный
ряд уступок пролетариата в своих основных позициях, теория
самотека, врастание кулака в социализм и теория равновесия
классов—все эти политические ошибки имеют свои теоретические
корни в ошибочном, антимарксистском понимании классов.
Своеобразное положение, характерное и механицизмом и
Идеализмом, занимает теория классов Троцкого.
Известно, что троцкистская «теория перманентной революции»
выбрасывает крестьянство как революционную силу, идущую под
руководством пролетариата. Теоретическим обоснованием этого
игнорирования роли крестьянства является антимарксистское ме-
ханистическое понимание соотношения классовых сил у Троцкого.
Троцкий согласен с тем, что численно мелкобуржуазные элементы
города и деревни при капитализме все еще занимают чрезвычайно
крупное место. Но, указывает он, развитие капитализма приводит
к тому, что мелкая буржуазия утрачивает свое произ-
водственное значение. Масса ценностей, доставляемых мел-
кой буржуазией в общий национальный доход, становится пропор-
ционально несравненно меньше той суммы ценностей, которую до-
ставляет крупный капитал. Чем дальше идет развитие капитализма,
тем доля мелкой буржуазии города и деревни в национальном доходе
все больше падает. Из этого Троцкий делает совершенно неверное
заключение: «Соответственно с этим падало ее (мелкой буржуазии
города и деревни.—Авторы) социальное, политическое и куль-
турное значение» п. •
Троцкий полагает, что общественная роль крестьян-
ства непосредственно определяется тем уровнем ценностей, ко-
торые вносятся им в национальный .доход. Это грубо натурал стиче-
ское, механистическое понимание непосредственно связывает эконо-
мическое могущество класса с его производственной активностью
в общественном процессе. Согласно этой «теории»^ если ее продол-
71 Л. Тройки й, т, XII, (> 35
17*
259
жить до логического конца, получится, что в самой деревне зажи-
точное или даже среднее крестьянство должно быть в политическом
и культурном отношении активнее бедняков и батраков.
Между тем при капитализме острота классовых противоречий и
их политическая активность вовсе не стоят в прямой зависимости от
экономической мощности тех или других социальных групп. Троц-
кий же отождествляет «производственное значение» и социальное,
политическое и культурное значение класса в общественной жизни.
А поскольку «производственное значение» крестьянства, по Троц-
кому, уменьшается,
крестьянстве как о
«Крестьянство, —п
Троцкий неизбежно приходит к выводу о
спло»шной реакционной массе.
511
зет он,—социально и культурно отсталое,
политически беспомощное, давало во всех странах опору для наи-
более реакционных, авантюристских, сумбурных и продажных пар-
тий, которые в последнем счете всегда поддерживали капитал против
труда»72. И отсюда же Троцкий делает идеалистический вывод о
необходимости завладения пролетариатом государственной властью
«независимо от мелкой буржуазии и даже против нее»73.
Лозунг нашей партии перед Октябрем—«вместе с беднейшим кресть-
янством против капитализма в городе и деревне при нейтрализации
среднего крестьянства за власть пролетариата» остался чужд Троц-
кому. Мы видим таким образом, что между механически-идеалисти-
ческой теорией классов Троцкого и его внеклассовой теорией госу-
дарства имеется тесная связь. Обе они служат теоретическим обо-
снованием троцкистской теории перманентной революции и троцкист-
скому пониманию диктатуры пролетариата.
С троцкизмом в его понимании классов в целом* ряде пунктов
соприкасается меньшевиствующий идеализм. Для мень-
шевиствующего идеализма характерен абстрактно-логический и фор-
мально-идеалистический подход к разрешению проблемы классов
и к трактовке классовой борьбы.
Меньшевиствующий идеализм конструирует абстрактно-логиче-
ское определение класса и, пользуясь «самодвижением» понятия
«класс», пытается вывести из него конкретное содержание. Поэтому
представители меньшевиствующего идеализма неизбежно абстраги-
руются от конкретных взаимоотношений между классами,
от конкретно-исторической оценки в развитии этих взаимоотно-
шений], и становятся на субъективистски-идеалистический путь в по-
нимании развития классов. Так например т. Деборин ограничивается
абстрактно-логическим определением класса, видя в нем развиваю-
щийся и борющийся «коллектив» 74=. В другой позднейшей работе
он подменяет классовую борьбу пролетариата в переходный период
72 Л. Троцкий, т. XII, с. 36.
Там же. . - • г?*/• - - /
74 Де бор ин, Наши разногласия. «Дчалоктика и естествознание», 1930.
260
и
развитием «коллективности», т. е? становится на идеалистическую
богдановско-куновскую позицию. Субъективизм и троцкистский
отрыв от конкретных классовых отношений проявляются и у
т. Карева- в его взгляде на существование лишь одного класса
при диктатуре пролетариата.
Основу определения класса меньшевпствующне идеалисты не-
редко видят в распределении средств производства, но они понимают
это распределение эмпирически, не связывая отношение клас-
сов к средствам производства с их ролью в организации труда,
не связывая его с местом в исторически определенном способе
производства и с [формой классовой эксплоатации, а потому скаты-
ваются по существу к распределительной теории классов. Неумение
применить методологию марксизма к проблеме классов и вульгарный
эмпиризм, наряду с идеализмом, сказываются и в отношении мень-
шевйствующего идеализма к вопросу об основных классах и об
интеллигенции. Так, например, один представитель меныпевиствую-
щего идеализма считает, что в капиталистическом обществе к
пролетарской интеллигенции, к пролетариату, относятся «огромные
кадры низших и средних служащих». Тот оке автор полагает, что
«в самом понятии «пролетариат» заключено уже понятие «буржуа-
зия»,—здесь за якобы «диалектическим» единством смазываются
классовые противоречия* обоих классов. У пего же мы встречаем
утверждение, что классовое самосознание буржуазии выше клас-
сового самосознания пролетариата, ибо оно определяется ее эконо-
мическим могуществом»75. Связь этого утверждения меныпевист-
вующего идеализма с теорией классов Троцкого очевидна.
Ошибочное понимание классов неизбежно приводит меныпеви-
ствующий идеализм к ошибочному пониманию и государства, когда
в той или иной форме замазывается классовая сущность госу-
дарства. Например т. Луппол считает, что «государство в извест-
ном смысле есть лишь оружие классовой борьбы в руках господ-
ствующего класса». Это ограниченное истолкование государства
как орудия угнетения «в известном смысле» ведет к отрицанию
классовой сущности государства. Государство не только «в из-
вестном смысле»,
господства. ri-
Необходимо отметить, что даже более или менее верные опре-
деления классов, если они не принимают всей глубины ленинского
определения классов, неизбежно содержат ошибки.
Для примера можно указать на точку зрения т. Удальцова 76.
Критикуя теории Богданова, Солнцева и др.,т. Удальцов считает,
что распределение средств производства определяет
а целиком является орудием классового
Гоникман, Теория классов и классовая борьба в капиталистическом
обществе. «Иод знаменем марксизма» № 2—3 за 1930 г.
136 См. «Архив Ма р к с а и Энгельса», т. I.
261
как основу всего общественного строя, так и самое существо клас-
совых отношений. Но т. Удальцов не связывает этого различного
распределения средств производства с исторически определен-
ным способом труда и общественно-производительной силой
последнего и поэтому не подчеркивает в достаточной степени роли
класса в общественной организации труда.
Поэтому определение классов т. Удальцова значительно отли-
чается от ленинского: «Общественным классом мы называем группу
людей, объединенных прежде всего одинаковым положе-
нием в системе производства, т. е. в первую голову
одинаковым отношением к средствам производ-
ства (своим распределением, создающим основной антагонизм
в организации производства и всего общества), и вытекающими из
этого основного отношения одинаковыми функциями в са-
мом производстве,ролью в общественном процессе
труда; объединенных далее одинаковым положением в
процессе распределения общественного дохода (в
котором отражается основной антагонизм распределения средств
производства) и, наконец, противоположностью своих интересов
другим группам, которая осознается в процессе классового
развития» 77.
У т. Удальцова при определении классов выпадает «истори-
чески определенная система общественного про-
изводства». В силу этого само определение классов становится
не связанным с определенным историческим способом производства,
оно претендует быть над историческим. Отбросив способ труда и
степень развития производительных сил, определяющих экономи-
ческую структуру общества, то, что отличает одну экономи-
ческую формацию от другой,—т. Удальцов, естественно, не видит
исторически различных' систем общественного производства. «Все
кошки становятся серыми», а самое определение классов т. Удаль-
цова страдает внеисторичностыо.
• В заключение, в связи с антимарксистскими теориями классов
остановимся на вопросе о соотношении классов и профессий.
Не только буржуазные авторы, как например акад. Солнцев,
но и некоторые представители меныпевиствующего идеализма уве-
ковечивают профессию как вечную, логическую категорию. «Из-
вестный профессионализм в области труда,—указывают они,—ло-
гически необходим»78. Профессии рассматриваются ими*как продукт
технического разделения труда. При этом забывают, что профессия
не только продукт технического разделения труда, что только
в классовом обществе техническое разделение труда приводит
77 Удальцов, К теории классов у Маркса и Энгельса, «Архив Маркса
и Энгельса»-, т. I, с. 412.’
«Под знаменем марксизма» № 2—3 за 1930 г., с. 26.
262
к профессиональной дробим ости. Профессия вне классового обще-
ства есть абстракция, не существующая в действительности.
Между тем по вопросу о профессии имеются ясные указания
Маркса, Энгельса и Ленина. Еще в «Немецкой идеологии» Энгельс
писал, что в классовом обществе разделение труда приводит к тому,
что «каждый имеет определенный, исключительный круг деятель-
ности, который навязан ему и из которого он не может выйти: он
оказывается рыбаком или пастухом (рукой Маркса: или критическим
критиком) и должен остаться им, если он не хочет потерять средств
к существованию; в коммунистическом же обществе, где каждому
индивидууму не отведен исключительный круг деятельности и каж-
дый может развиваться в любой отрасли труда, общество регу-
лирует все производство и именно поэтому создает для меня,возмож-
ность сегодня делать одно, а завтра другое, утром охотиться, после
обеда ловить рыбу, вечером заниматься скотоводством или же
критиковать еду—как моей душе угодно—причем я не станов-
люсь от этого охотником, рыболовом, пастухом или
критиком»79. Разделение труда, будучи результатом стихий-
ного развития классового общества, становится силой, про-
тивостоящей человеку и навязывающей ему принудительно специ-
фическую область деятельности. При коммунизме такого раз-
рыва между различными отраслями труда не может быть, так как
общество здесь сознательно регулирует все производство в целом.
Профессия, специальность—продукт не только технического раз-
деления труда, но и общественного разделения труда. Маркс
в «Капитале», рассматривая разделение труда, указал, что уже при
мануфактуре происходит более глубокая специализация. Каждое
ремесло (существовавшее до мануфактуры) разбивается здесь на
несколько более детальных специальностей. При этом особенно
важно, что при мануфактуре в каждом производстве выделяются
в особую группу рабочие, не имеющие какой-либо специальности.
Это отсутствие специальности становится спе-
циальностью целых групп рабочих. «Развивая до вир-
туозности одностороннюю специальность за счет спо-
собности к труду вообще, она превращает вособуюспециаль-
ность самый недостаток всякого развития. Наряду
с иерархическими ступенями выступает простое деление рабочих
на обученных и необученных»80.
Чем дальше идет развитие капитализма, тем сильнее сказывается
этот процесс превращения в особую специальность, закреплен-
ную за определенными слоями рабочего класса, и в то же время
недостаток квалификации вообще. Современный фордизм, совершен-
«Архив Маркса и Энгельса», т. 1, с. 223.
80 К. Марк с, Капитал, т. I, с. 328.
i /
263
ствуя Технологический процесс, все больше и больше применяет
мало обученных, или даже совершенно необученных рабочих.
Для капитализма это важно в том отношении, что сокращаются
издержки на обучение > рабочего. Для капитала важна самая спо-
собность к труду, которую можно эксплоатировать. При коммунизме
разделение труда в технологическом процессе будет, разумеется,
иметь место, но это не значит, что определенная профессиональная
обособленность останется между людьми. В этом смысле выска-
зывался и Ленин, когда он говорил, что коммунизм приведет к соз-
данию всесторонне развитых и всесторонне подготовленных людей.
«Капитализм,— писал Ленин,—неизбежно оставляет в наследство
социализму, с одной стороны, старые, веками сложившиеся про-
фессиональные и ремесленные различия между ра-
бочими, с другой стороны—профсоюзы, которые лишь очень мед-
ленно, годами и годами, могут развиваться и будут развиваться
в более широкие, менее цеховые, производственные союзы (охваты-
вающие целые производства, а ие только1 цехи, ремесла и профес-
сии) и затем через эти производственные союзы переходить
к уничтожению разделения труда между людьми,
к воспитанию, обучению и подготовке всесторонне развитых
и всесторонне подготовленных людей, которые умеют все де-
лать. К этому коммунизм идет, должен итти и придет, но только
через долгий ряд лет»81.
264
ГЛАВА V. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КЛАССОВАЯ
БОРЬБА В ПЕРЕХОДНЫЙ ПЕРИОД
1. Диктатура пролетариата как основной вопрос проле-
тарской революции
«Самым главным вопросом всякой революции,—говорит Ленин,!—
является вопрос о государственной власти». В руках
какого класса сосредоточена власть, какой класс или какие клас-
сы должны быть свержены, какой класс или какие классы должны
взять власть,—в этом «самый главный вопрос всякой революции»!.
Закон революций есть абсолютный закон антагонистических об-
щественных форм. Ожесточенная классовая борьба, достигающая
предельного обострения в революции, приводит к низвержению
прежнего господствовавшего класса, захвату власти революцион-
ным классом, к его диктатуре, необходимой для окончательного
упрочения его победы. «Кто не понял необходимости диктатуры
любого революционного класса для его победы,—говорит Ле-
нин,—тот ничего не понял в теории революции или ничего не
хочет знать в этой области» * 2.
Если диктатура является необходимостью для победы любого
революционного класса, то чем же, как не полной изменой марк-
сизму, как не полным контрреволюционным перерождением, надо
признать отрицание II Интернационалом диктатуры пролета-
риата, класса, осуществляющего «самую глубокую революцию
в истории человечества»?
Самой ожесточенной классовой борьбой во всей мировой исто-
рии несомненно является революция пролетариата против буржу-
азии, против наиболее развитой формы классовой эксплоатации.
«Революцией называется отчаянная борьба классов, дошедшая до
наибольшего ожесточения. Классовая борьба неизбежна,—формули-
рует Ленин эту особенность пролетарской революции.—Либо надо
отказаться от революции вообще, либо нужно признать, что борьба
с имущими классами будет самой ожесточенной из всех
революций»3.
Весь старый эксплоататорский мир во главе с буржуазией вы-
ступает против авангарда трудящихся—пролетариата,—вооружен-
ный неслыханной экономической и политической мощью, опираясь
на воздействие буржуазной культуры и идеологии. Тысячами ни-
! Сталин, Вопросы ленинизма, с. 313, 1931 г.
2 Ленин, т. X ¥П, с. 349.
• Там же.
265
тей по всем направлениям буржуазия, как мы уже знаем из преды-
дущих глав, опутывает и связывает мелкобуржуазные массы, умело
используя огромную силу их собственнических и торгашеских
традиций. Влияние буржуазии проникает и в среду пролетариата;
опираясь на своих социал-лакеев, она выращивает, воспитывает
в его среде рабочую аристократию и всячески использует полити-
ческую отсталость отдельных слоев пролетариата. Все экономиче-
ское влияние, все политические, культурные, бытовые предрас-
судки мобилизуются буржуазией против революции.
Пролетариат должен уничтожить самую развитую и могущест-
венную форму эксплоатацни—капиталистическую—и тем самым
положить конец всякой эксплоатацни. Но этой форме соответствует
и самая развитая и могущественная из всех когда-либо существо-
вавших до нее политических форм классового угнетения—б у р ж у-
азное государство, «признанной задачей которого является
увековечение господства капитала и рабства труда» 4.
Все прежние революции, в которых один эксплоататорский класс
приходил на смену другому, ограничивались тем, что этот новый
класс завладевал старой государственной машиной
й лишь продолжал в своих классовых интересах совершенствовать
этот аппарат угнетения меньшинством трудящегося большинства.
Революция, направленная против всякой эксплоатацни, должна
очевидно поставить перед собой в корне отличную задачу:
пролетариат должен сломать, разрушить, уничтожить этот аппа-
рат, выковавшийся эксплоататорами для обеспечения их господ-
ства над эксплоатируемыми и могущий служить только целям
угнетения и эксплоатацни. На его место пролетарская революция
должна поставить государство диктатуры пролетариата, новую
политическую форму, в рамках которой единственно возможно раз-
решение всех задач социалистической революции.
Нельзя победить, нельзя свергнуть буржуазию, уничтожить клас-
сы, построить социализм, не разбив, не сломав предварительно
буржуазного государства, буржуазной государственной машины.
Отрицать это—значит отрицать «главное, основное в учении
марксизма о государстве». Это значит, вместе с тем, отрицать
все учение марксизма о пролетарской революции. «Револю-
ция,—говорит Ленин,—состоит в том, что пролетариат разрушает
«аппарат управления» и весь государственный аппарат, заменяя его
новым, состоящим из вооруженых рабочих». «Суть дела в том,
сохраняется ли старая государственная машина (связанная тыся-
чами нитей с буржуазией и насквозь пропитанная рутиной и кос-
ностью), или она разрушается и заменяется новой»5.
Маркс и Энгельс строили всю свою огромную теоретическую
i Маркс, Соч., с. 25.
5 Л о н и н, т. XIV’, ч. 2, с. ЗЭ1.
266
I
п практическую политическую работу, выясняя условия подготовки
в осуществления революции пролетариата, они строили ее в борьбе
за диктатуру пролетариата. Весь процесс развития пролетариата
они рассматривали как процесс «более или менее скрытой граж-
данской войны, происходящей в недрах современного общества
вплоть до тою пункта, когда эта война превращается в открытую
революцию и пролетариат путем насильственного низвержения бур-
жуазии кладет основание своему государству»6.
Отправляясь от этого существеннейшего принципа марксизма,
Ленин показал, как подготовлялась полная измена марксизму, а
затем и переход в лагерь контрреволюции у крупнейшего из теоре-
тиков II Интернационала—у Каутского. Ленин показал, как даже
в лучшие свои времена Каутский обходил и замазывал основной
вопрос революции—вопрос о государстве, о необходимое ги раз-
рушения буржуазной государственной машины, о диктатуре про-
летариата, т. е. «смазывал самое существенное отличие
марксизма от оппортунизма в вопросе о задачах пролетарской
революции»7. v
Классы, говорил Ленин, «не исчезнут без диктатуры проле-
тариата»8. «Сохранить власть пролетариата—это яв-
ляется нашим единственным принципом»9. «Диктатура пролетариата
неизбежна, необходима и безусловно обязательна
для выхода из капитализма»10 11. Ничего не стоит признание клас-
совой борьбы вообще, «если это признание не доведено до при-
знания диктатуры пролетариата, до выхода из капи-
тализма, до самого главного, до периода перехода от ка-
питализма к социализму, до периода свержения буржуазии и
полного уничтожения ее»11.
Опираясь на эти основные положения Маркса, Энгельса, Ле-
пина, т. Сталин указал, что ленинизм, т. е. марксизм эпохи
империализма и пролетарских революций вообще, является тео-
рией и тактикой диктатуры пролетариата в особен-
ности. С захватом власти пролетарская революция лишь начи-
нается. Классовая борьба пролетариата не заканчивается
установлением его диктатуры и созданием нового пролетарского
государства. Свержение власти буржуазии и установление дикта-
туры пролетариата—лишь одна из задач пролетарской революции.
Ее последующие задачи • заключаются в уничтожении всякой воз-
можности классовой эксплоатации, в уничтожении классов,
в построении нового общества, сменяющего прежнюю капи-
6 «Коммунистический манифест», с. 76, Гиз, 1924 г.
7 Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 382.
« Ленин, т. XVI. с. 353.
9 Ленин, т. X УШ, ч. 1. с. 330.
10 Ленин, т. XVI, с. 222.
11 Л о н и н, т. XIX, ч. 2, с. 324.
237
талистическую формацию. Сама диктатура пролетариата—лишь пе-
реход к новому социалистическому строю.
Все эти задачи не могут быть осуществлены пролетариатом
иначе, как в условиях самой обостренной классовой борьбы.
«Диктатура пролетариата,—указывал Ленин, предостерегая от
опошления ее понимания оппортунизмом,—не есть окончание клас-
совой борьбы/а есть продолжение ее в новых формах».
Пролетариат не может полностью уничтожить старых отношений
эксплоатации без диктатуры. Новая социалистическая экономика
не вызревает в недрах капиталистического общества. Пролетариату
лишь предстоит эту экономику построить. Эта важнейшая
задача лежит в основе всей тактики пролетарской диктатуры. Дик-
татура пролетариата необходима для уничтожения буржуазии, ко-
торая без отчаянного сопротивления и борьбы не сдастся; дик-
татура необходима для того, чтобы ликвидировать ту отсталость
и различие форм угнетения трудящихся масс, которые создаются
многообразными путями в условиях господства капитализма; дик-
татура необходима для перевоспитания рабочим классом непро-
летарских трудящихся масс, для преобразования их мелке собствен-
нического хозяйства в крупное социалистическое; диктатура не-
обходима для дальнейшего коммунистического воспитания самого
пролетариата; диктатура необходима для уничтожения классов.
«Пролетарская революция, ее движение, ее размах,
ее достижения облекаются в плоть и кровь лишь че-
рез диктатуру пролетариата»12.
Ленин говорил поэтому о целом период е пролетарской дик-
татуры как о глубочайшем переломном периоде во всемирной
истории. Он жестоко разоблачал как правых оппортунистов, не
видевших в диктатуре пролетариата продолжения классовой борьбы,
так и «архилевых» мелкобуржуазных героев, стремившихся без
учета объективных условий разрешить все задачи революции «еди-
ным махом» и впадавших в уныние перед перспективой десятка,
а то и больше лет упорнейшей, невиданно тяжелой борьбы в
новых, многообразных ее формах.
Ленин поднявший на новую, высшую ступень учение Маркса
о пролетарской революции соответствующим образом развил и обо-
гатил учение о диктатура пролетариата, трактующее коренное со-
держание революции. Учение о классовой борьбе в переходный
период, о союзниках пролетариата в этой борьбе, о формах и
сущности союза с крестьянством, разработка учения о диктатуре
пролетариата как новом и высшем типе пролетарской демократии,
учение! о 'советской государственной форме пролетарской диктатуры,
о системе диктатуры пролетариата в целом, о роли партии в
системе диктатуры пролетариата, о возможности и путях строи-
12 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 41,1931 г. Подчеркнуто нами.—Авторы*
268
телъства социализма—вот вкратце наиболее существенное из всего
того нового, что дал Ленин в этой области 13. Вопрос о дикта-
туре пролетариата, об условиях ее завоевания и ее закрепления
является, как указывает т. Сталин, основным вопросом лени-
низма.
Вследствие неравномерного, скачкообразного характера* капита-
листического развития диктатура пролетариата, как правило, уста*
навливается в итоге победы революции в отдельных странах,
при сохранении до поры до времени господства буржуазии в
других странах. Когда «эксплоататоры разбиты только в одной
стране,—это конечно типичный случай,-—подчеркивал Ленин,—ибо
одновременная революция в ряде стран есть редкое исключение»14.
Пролетариат, взявший власть в нашей стране, капиталистически
менее развитой, нежели окружающие страны, победоносно
подавлял и продолжает подавлять сопротивление буржуазии. Уста-
новив правильные взаимоотношения с различными группами трудя-
щихся и руководя их борьбой в союзе с широкими массами сред-
него крестьянства, подавляя сопротивление кулацкой верхушки
деревни и опираясь на деревенскую бедноту, пролетариат построил
фундамент новой социалистической экономики.
Теоретическое обоснование возможности дяя пролетариата, взяв-
шего власть в одной стране, строить и построить социа-
лизм, данное Лениным, уже проверено практикой победоносной
пролетарской диктатуры в СССР. Пролетарская диктатура пред-
ставляет собой в этом отношении величайшую инициативную, твор-
ческую силу. -Учение Ленина о революционных возможностях,
вытекающих из правильного и различного отношения пролетариата
к различным слоям крестьянства, и об использовании этих
возможностей, о преодолении таким путем внутренних противоречий
пашей экономики,—это учение является важным, но не основным,
а производным моментом теории и тактики пролетарской ре-
волюции и диктатуры пролетариата.
Если противоречия страны пролетарской диктатуры могут быть
полностью разрешены и преодолены взявшим власть в нашей
стране отрядом мирового пролетариата, то гарантия от интервенции
со стороны капиталистических стран и от возможной, таким обра-
зом, реставрации капитализма, т. е. окончательная победа
социализма, не может быть обеспечена силами только господ-
ствующего ц одной стране пролетариата. Такая гарантия дается
победой рабочего класса в ряде стран, дальнейшим развитием ми-
ровой революции. В то же время ’необходимым условием
дальнейшего развития мировой революции является само существо-
вание страны пролетарской диктатуры и успешное строительство
13 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 274.
11 Ленин, т. XV, с. 466—467.
в пей социализма. Окончательная победа социализма в одной
стране и победа пролетариата в других странах теснейшим и нераз-
рывным образом взаимно обусловлены, и это создает прочную
сснову интернациональной солидарности и объединенной борьбы
пролетариев всех стран.
Как и - всякий процесс, диктатура пролетариата проходит раз-
личные периоды. Каждый период характеризуется своими
определенными особенностями и вытекающими отсюда задачами,
которые должен решать в данный период пролетариат, чтобы
удержать за собой диктатуру и подготовить переход к следующей
ступени в развитии коммунистической революции.
Таковы наиболее существенные черты общего учения марксизма-
ленинизма о диктатуре пролетариата. Классическим образцом при-
менения и ярким подтверждением правильности этого учения явля-
ются Октябрьская революция и диктатура пролетариата в СССР.
В условиях пролетарской диктатуры ревизия марксизма-ленинизма
нашла свое характерное проявление в мелкобуржуазном либера-
лизме и в мелкобуржуазном радикализме, выхолащивающих из
учения о диктатуре пролетариата его революционно-классовое со-
держание, его подлинное марксистско-ленинское понимание. Под
флагом внешнего признания диктатуры, основные условия оппорту-
низма сосредоточиваются на главном—на ревизии марксистско-ле-
нинского учения о диктатуре,—все равно получает ли этот оппорту-
низм -откровенно правое или прикрыто^ «левой» фразеологией
выражение.
Поэтому одним из основных условий полного преодоления всех
извращений материалистического понимания истории со стороны
международного меньшевизма, механицизма, меньшевиствующего
идеализма и т. д. является ясное понимание того, что основной
проблемой исторического материализма в переходный период явля-
ются проблема диктатуры пролетариата, ее роль и ее
задачи в строительстве социализма, получившие свое выражение
в генеральной линии партии.
2. Диктатура пролетариата и советское государство
Пролетарская революция отличается коренным образом от всех
других тем, что власть здесь переходит из рук эксплоататорского
меньшинства в руки эксплоатируемого большинства. Здесь ра-
бочий класс впервые привлекает к политической жизни массу
трудящихся и угнетенных классов, «до сих пор стояв-
шую совершенно вне политической жизни, вне истории» (Ленин).
«Понятие диктатуры пролетариата есгь понятие государ-
ственное»,—указывает т. Сталин. Диктатура пролетариата оз-
начает политическое господство рабочего класса, кото-
рый способен организовать господство над буржуазией и подавление
270
сопротивления эксплоататоров, который власти не делит и не
может делить ни с кем. То, что диктатура пролетариата есть дик-
татура только пролетариата, который не делит власти с другими
классами, выражается в том, что руководителем пролетарского
государства, направляющей силой пролетарской диктатуры яв-
ляется партия рабочего класса, коммунистическая партия, ко-
торая не делит с какой-либо другой партией своей руководящей
роли. В то же время в лице диктатуры пролетариата в первый и
последний раз возникает государство, в котором противоречия
между основными классами суть противоречия по вопросам теку-
щим, суть противоречия, преодолимые на основе коренного и решаю-
щего их интереса—покончить со всякой классовой эксплоата-
цией, создать условия для будущего отмирания самого государства.
В этом глубокая суть пролетарского государства, которое уже
не является государством в старом, в «собственном смысле
слова» (Энгельс), т. е. в смысле орудия классового угнетения
и эксплоатации, орудия подавления большинства меньшинством,—
которое, будучи новым типом государства, вместе с тем
представляет собой «переходную форму от государства
к негосударству» (Ленин). В этом смысле Энгельс гово-
рил о государстве пролетариата как о «полугосударстве».
Цели пролетарской революции, цели коммунистической партии
отвечают полностью и целиком коренйым интересам всех трудя-
щихся классов, отвечают полностью и целиком коренным интересам
широких масс трудящегося крестьянства. И правительство
диктатуры пролетариата, будучи однородно по своей природе с
пролетарским государством, является рабоче-крестьянским
правительством именно потому и в том смысле, что его политика
всецело соответствует < правильно понятым коренным интересам
основных масс крестьянства, что подлинное осуществление корен-1
ных интересов крестьянства, путем социалистической реконструк-
ции сельского хозяйства, обеспечивается единственно диктатурой
пролетариата.
Всякая подлинно народная революция, в которой большин-
ство народа, т. е. масса рабочих и крестьян, выступает со своими
собственными требованиями, характеризуется стремлением рабоче-
крестьянского большинства разбить угнетающую его буржуазную
государственную машийу й заменить аппарат, служащий делу
гнета и эксплоатации масс, совершенно новым аппаратом, совер-
шенно новой организацией власти, способной обеспечить интересы
эксплоатируемого большинства.
Но опыт ряда революций па Западе, и в России, марксистски
подытоженный и освещенный, учит, что победить народная рево-
люция может лишь в том случае, если пролетариат в ней осу-
ществляет свою гегемонию, свое руководство в отношении тру-
дящихся масс, которые в силу раздробленности и неорганизованно-
сти не могут сами обеспечить своего освобождения. Дело сверже-
< . 4 271
ния, подавления и полного уничтожения эксплоататоров может быть1
осуществлено лишь в том случае, если народная буржуазно-демо-
кратическая революция перерастет в революцию пролетарскую,
если она приведет к диктатуре пролетариата—класса, един-
ственно способного организовать непролетарские трудящиеся массы
и твердо руководить ими для уничтожения всякой эксплоатацни.
Пролетарское государство есть господство пролетариата, под ру-
ководством которого вся масса трудящихся и эксплоатируемых
подавляет сопротивление буржуазии и строит со-
циалистическое хозяйство. Вот почему это государство
не есть уже государство в старом, в «собственном смысле». Эго го-
сударство должно еще проводить подавление оказывающих
сопротивление прежних эксплоататоров. «Но подавляющим орга-
ном,—замечает Лений,—является здесь уже большинство насе-
ления, а не меньшинство, как бывало всегда—и при рабстве, л
при крепостничестве, и при наемйом рабстве. А раз большинство
народа само подавляет своих угнетателей, то «особой силы» для
подавления уже не йужно. В этом смысле государство начи-
нает отмирать. Вместо особых учреждений привилегирован-
ного меньшинства (привилегированное чиновничество, начальство,
постоянная армия) само большинство может непосредственно вы-
полнять это, а чем более всенародным становится самое
выполнение функций государственной власти, тем меньше стано-
вится надобности в этой власти»15.
Итак существенным признаком пролетарской демокра-
тии, коренным образом отличающим ее от буржуазной демократии,
г является то, что она представляет собой демократию трудящегося
большинства общества и диктатуру против меньшинства, против
прежних эксплоататоров. Диктатура пролетариата не Нуждается
уже в особом, стоящем над массами и о1торванйом от
масс, аппарате управления, аппарате подавления. Государственное
управление Ъсуществляется впервые не кучкой привилегирован-
ных военйых и гражданских чиновников и бюрократов—против
трудящейся массы, а для массы и самой массой трудя-
щих с я,посредством такой системы массовых организаций проле-
тарской диктатуры. Только диктатура пролетариата есть государ-
ство, впервые по самому своему классовому существу, по существу
своих классовых социалистических задач, по существу своей клас-
совой организации тсс ю связанное с массами трудящихся. Развитие
пролетарской государственной власти есть процесс все более широ-
/ кого привлечения, все более полного участия в отправлении функ-
ций государственной власти всех трудящихся, процесс всесторон-
него перевоспитания и подъема—политического, экономического и
культурного—поголовно всех трудящихся, вплоть до наиболее от-
сталых элементов. Это—пролетарская демократия, которая сво-
15 Ленин, т. XIV, ч. 2, с. 330—331.
272
боду собраний для трудящихся обеспечивает отнятием по-
мещений у буржуазии, свободу печати—отнятием у капиталистов
типографий, свободу личности трудящегося—экспроприацией эк-
сплоататоров, их подавлением, их полным уничтожением.
Разрушение буржуазного бюрократического государственного ап-
парата является предпосылкой установления пролетарской демо-
кратии. Осуществляя сразу эту необходимую задачу, пролетариат
заменяет старую, разбитую чиновничью государственную ма-
шину новой. В чем суть этой новой государственной машины,
показал уже опыт Парижской коммуны, которая первая «предпри-
няла попытку разбить буржуазный государственный аппарат, а
также аппараты чиновничий, судейский, военный и полицейский,
разрушить их до основания и заменить их самоуправ-
ляющейся массовой организацией рабочих без раз-
деления власти законодательной и исполнитель-
ной»16. Теоретическое обобщение опыта Парижской коммуны и
диктатуры пролетариата в СССР, развившего, конкретизировав-
шего и обогатившего те великие начинания и принципы, с кото-
рыми выступили парижские рабочие в 1871 г., дает исчерпывающее
понятие о форме осуществления подлинной демократии для трудя-
щихся.
Пролетарская демократия кладет конец буржуазному парла-
ментаризму, задача которого состоит в том, чтобы звонкой
болтовней и показной законодательной деятельностью отводить
внимание трудящихся от действительных вершителей судеб бур-
жуазного государства—от биржи, от финансового капитала и от
послушной им бюрократии. Пролетарское государство является
такой самоуправляющейся массовой организацией рабочих, кото-
рая соединяет функции законодательства и испол-
нения. Организованные в советы трудящиеся массы и зако-
нодательствуют и управляют через своих выборных и в любое
время легко сменяемых представителей, тесно связа*нных с массой,
представляющих ее действительные и коренные интересы. Тру-
дящиеся массы через своих доподлинных представителей и законо-
дательствуют, и управляют делом подавления и уничтожения эк-
сплоататоров, делом организации социалистического производства.
Выборные и сменяемые в любое время представи-
тели законодательствуют и сами же проводят в
жизнь свои постановления и несут за свои действия,
за свое управление ответ перед своими избирателями. Вся масса
втягивается и учится делу государственного управления на собствен-
ном опыте, и пролетарский авангард руководит делом втяги-
вания в функции управления, делом перевоспитания таким путем
поголовно всех трудящихся. * 18
16 Ленин, т. XVI, с. 3S.
18 Диалектич. и истор. материализм.
273
Советы представляют собой
эту наиболее целесообразную
и совершенную форму государственной организации пролетариата.
Эта форма диктатуры пролетариата, «открытая» массовым движе-
нием пролетариата, значение которой было гениально понято
и освещено Лениным. Особенности пролетарской диктатуры, вы-
ступавшие в своем неразвитом виде в Парижской коммуне и
гениально охваченные тогда Марксом,—в советах выражены уже в
своей развитой форме, обогащенной опытом борьбы, 1905 г. и
Октябрьской революции в России.
г 'Советы объединяют всех рабочих и всю трудящуюся массу,
представляя собой государственный аппарат, опираю-
щийся на массовые организации трудящихся. Через
советы, являющиеся непосредственной государственной фор-
мой классового господства пролетариата, и через многочисленные
связанные с ними организации, как отмечал еще в начале переход-
ного периода Лений, «осуществляется руководящая роль проле-
тариата по отношению к крестьянству, осуществляется диктатура
пролетариата, систематическая борьба с богатым, буржуазным, эк-
сплоататорским и спекулирующим крестьянством»17.
Вся деятельность партии; все меры, направленные на подавле-
ние эксплоататоров, на укрепление диктатуры, на социалистиче-
ское строительство, проходят через советы, становятся делом мил-
лионов рабочих и. крестьян. Через советы партия осуществляет
свое руководство широчайшими массами трудящихся города и де-
ревни, делом привлечения их к участию в управлении государством,
делом перевоспитания этих масс на их собстве'йном опыте, делом
превращения трудящихся в законодателей и в исполни-
телей и в вооруженный и готовый к самообороне народ.
/ Сами массы, само трудящееся большинство, организованное в со-
веты, подавляет эксплоататоров, налаживая хозяйство «без буржуа-
зии, против буржуазии», учится на собственном опыте это делать
все лучше и лучше. «Советская власть,:—указывал Ленин,—есть
аппарат для того, чтобы масса начала немедленно
учиться управлению государством и организации про-
изводства в общенациональном масштабе»18.
Характерными чертами советов являются выборность по произ-
водственным единицам (заводы, совхозы и т. д.), сме-
няемость любого избранного работника соедгн ние законодательных
и исполнительных функций. Советская организация обеспечивает
разоружение буржуазии и вооружение пролетариата. О*аа создает
Рабоче-крестьянскую красную армию, строящуюся по клас-
совому принципу и представляющую собой вооруженную силу
пролетарского государства,—силу, тесно связанную с трудящимся
П Дени н, т. XVII, с. 140.
18 Ленин, т. XV, с. 154—155.
274
народом, силу борьбы против интервенции международного капи-
тала, силу подавления сопротивления буржуазии, силу охраны
социалистического строительства.
В органах советской власти пролетариат обрел такую государ-
ственную форму своей диктатуры, которая наиболее целесообразным
образом выражает суть диктатуры пролетариата и создает основу для
полной победы социализма. Переход власти к трудящимся, устране-
ние эксплоатацни и отсутствие особого аппарата для подавления—
эти особенности, по выражению Лепина, составляют «живую душу»
советской демократии!9. Постоянное и безусловное участие ши-
роких масс в деле государственного управления делают советскую
власть «самой мощной и самой могучей властью из всех суще-
ствовавших до сих нор государственных властей» (Сталин). Они
обеспечивают возможность полного уничтожения бюрокра-
тизма, характерного для капиталистического государства. Эти
особенности открывают широкое поле для борьбы за полную реали-
зацию возможности действительного равенства, т. е.
полного уничтожения классов и того значительного раз-
вития производительных сил в коммунистическом обществе, когда
ненужным станет, отомрет государство.
Согласно взглядам Троцкого, бюрократизм неизбежен
при диктатуре пролетариата, так как, по его мнению, этот бюрокра-
тизм проистекает из коренного противоречия между интересами
пролетариата и крестьянства. Совершенно в ином видел основу
бюрократизма в советских условиях Лепин. По Ленину, этой при-
чиной, порождающей бюрократизм, является прежде всею недо-
статок культуры, неумение втянуть широкие массы в работу
госаппарата, а также остатки буржуазных привычек. Особенности
советского государства таким образом содержат в нем самом все
предпосылки и возможности преодоления бюрократизма.
Однако это преодоление бюрократизма совершается не в процессе!
«мирного» культурного строительства, как думают правые оппор-
тунисты, а в процессе ожесточенной классовой борьбы, в
которой такие моменты, как чистка аппарата от классово чуждых
элементов, развитие самокритики и т. д., играют решающую
роль.
Организация пролетарской демократии с самого же начала под-
рывает самую основу бюрократизма. Вместо особого бюрократи-
ческого аппарата, вместо привилегированного чиновничества управ-
ляют рабочие и трудящиеся. Противоядием, подрывающим в самой
основе возможность бюрократизации советского аппарата, является
то, что немедленно с возникновением пролетарского государства
осуществляется переход к делу поголовного привлечения всех
рабочих, всех трудящихся к отправлению государственных функ-
. 19 Ленин, т. XV, с. 151.
18*
275
ций. Развитие пролетарской демократии приведет в своем итоге
к такому положению вещей, когда «при социализме все будут
управлять по очереди п быстро привыкнуть к тому, чтобы
никто не управлял» (Лейин).
Но это—будущий итог длительного исторического процесса. Каж-
дый шаг вперед в деле строительства социализма есть шаг вперед
по пути уничтожения бюрократизма—могучего оружия в руках
классовых врагов пролетариата. И когда троцкисты и «леваки»
кричат о «феодально бюрократическом» пренебрежении к интересам
трудящихся со стороны аппарата пролетарского государства, о> не-
избежности бюрократизма в Советской стране,—это контрреволю-
ционная клевета, это Непонимание самой сущности советской си-
стемы, это перепевы социал-фашистских арий.
Но, с другой стороны, мы должны вести борьбу и против право-
оппортунистической недооценки советов, против проникновения в
советы чуждых элементов, борьбу за орабочивапие совет-
ского аппарата, борьбу за укрепление советского государ-
ства. Ни о каком «самотеке» в деле строительства советов не может
быть й речи. Без борьбы противПйасоового врага, против всех
сил и традиций старого мира, против бескультурья, без напряжен-
ной деятельности, без руководства всеми трудящимися массами,
без многообразного и всестороннего выкорчевывания корней бюро-
кратизма в экономической, политической и культурной областях,—
без всего этого пролетариат не может провести поголовное привле-
чение трудящихся к делу управления.
Пролетариат ведет борьбу против бюрократизма непрерывно и
упорно, мобилизуя против этой серьезной силы эксплоататорского
лагеря всю систему возможных карательных воздействий. Не главным
и основным средством в деле уничтожения явлений бюрократизма и
бюрократических извращений в органах пролетарского государства
служит рост экономического, политического и куль-
турного уровня самих трудящихся масс, рост их
активности, их «повседневного участия в управлении».
Поэтому Ленин говорил: «Бороться с бюрократизмом до конца,
до полной победы можно л
ь тогда, когда все население будет
5111
участвовать в управлении... Кроме закона есть культурный уро-
вень, который никакому закойу не подчинишь...ч Здесь перед нами
задача, которую нельзя решить иначе, как длительным вос-
питанием масс»20. Поэтому правильно поднять все особенности
советского государства как переходной формы «от государства к
негосударству» можно лишь ознакомившись со всей системой
пролетарской дшстатуры в целом, со всей совокупностью массовых
организаций, на которые опирается диктатура пролетариата и в
которых получает свое развитие пролетарская демократия.
20 Ленин, т. XVI, с. 127—128.
276
3. Диктатура пролетариата и развитие пролетарскоЗ
демократии. Система пролетарской диктатуры
Марксизм-ленинизм с особой последовательностью и ясностью
разоблачает классовое содержание социал-демократического фра-
зерства. о демократии «вообще», о свободе и равенстве «во-
обще». Маркс, указывает Ленин, «вскрывал материальные
корни этих абстракций». И последовательно применяя оружие
материалистической диалектики, конкретизируя и развивая далее по-
ложения Маркса и Энгельса, Лейин развертывает учение о демо-
кратии и о различии между буржуазной и пролетар-
ской демократией с исчерпывающей глубиной и полнотой.
Социал-фашистские теоретики учат о том, что задачи социали-
стического обобществления могут быть решены на путях «демокра-
тии», т. е. буржуазной демократии, классовый характер кото-
рой они стараются всячески затушевать. Переход власти к проле-
тариату и завоевание пролетариатом на свою сторону «большинства»
должно, по их мнению, итти «само собой», в порядке плавной и
неспешной экономической эволюции, на основе «свободы и равен-
ства», предоставляемых пролетариату буржуазным обществом. «Мы
добиваемся,—говорит Каутский,—того, чтобы эта власть перешла
к нему (т. е. пролетариату) на основе демократии и по-
коилась на поддержке большинства. Сам; о экономии е с к о е
развитие, превращающее крупное производство в господствую-
щую производительную форму, заботится о том, чтобы большин-
ство было на стороне пролетариата» 21.
Итак, все к лучшему в этом лучшем из миров—в мире капитали-
стической демократии! Некая таинственная сила, которую про-
свещенный Каутский име'нует не богом, а «экономическим разви-
тием» , автоматически должна обеспечить пролетариату
большинстве'и победу. Между тем, вопреки социал-фашистской мис-
тике и мистификации рабочих, хорошо известно, к чему приводят
действительная буржуазная демократия и действительность эконо-
мического движения в мире современного загнивающего капитализ-
ма. Об этом достаточно красноречиво говорят и тот глубочайший
кризис, который там сейчас свирепствует, и те неслыханные гнет
и жестокость, с которыми руками и дубинками Зеверингов и Вель-
сов буржуазия подавляет выступления пролетариата.
Теория марксизма-ленинизма учит, что предпосылкой завоева-
ния рабочим классом на свою сторону большинства населения,
большинства пролетарских трудящихся масс являются низверже-
ние власти буржуазии и установление диктатуры пролетариата,—
стало быть разрушение буржуазной демократии и за-
мена ее новым типом пролетарской демократии,- демо-
21 Каутский, Большевизм в тунике, с. и
277
кратии для огромного большинства. Понимание всего глубокого
различия буржуазной и пролетарской демократии совершенно не-
обходимо и когда мы говорим о взаимоотношениях между про-
летариатом и непролетарскими трудящимися массами. Без
этого не может быть понят и характер классовой борьбы в период
диктатуры пролетариата. Поэтому ничего общего с марксизмом-
ленинизмом не имеют попытки растворить реальное содер-
жание пролетарской революции, борьбу пролетариата за уничтоже-
ние классов в формально-абстрактных представлениях, вроде пред-
ставлений «равенства» и «свободы». Представления «равен-
ства» и «свободы», как уже указывалось, всегда в действительности
насыщены конкретным классовым содержанием. Буржуазия, борю-
щаяся против пролетарской диктатуры, стремится к реставрации,
восстановлению диктатуры капитала, увековечению классов, уве-
ковечению действительного неравенства. Свобода и равенство
буржуазной демократии суть свобода и равенство для э к-
сплоататорского меньшинства, свобода экюялоатирова-
ния пролетариата буржуазией.
Классовая борьба пролетариата, реальное содержание всей его
борьбы в течение всего переходного периода есть борьба за унич-
тожение классов, т. е. за действительное равен-
ство. Этого равенства не может быть, пока есть классы и клас-
совая борьба, т. е. неравенство. Для осуществления равенства не-
обходимо уничтожение классов. Пролетариат и крестьянство всы-
пают в переходный период как неодинаковые, разные, особые
классы., Известные классовые различия между индустриальным
пролетариатом и колхозным крестьянством сохраняются еще и
сейчас и смогут быть ликвидированы лишь в течение ближайших
лет социалистического строительства, вместе с самими класами.
Поэтому.нет и не может быть полного равенства между
рабочим классом и крестьянством. Требование_такого равенства
есть требование того, чтобы пролетариат отказался от руковод-
ства крестьянством, от линии ‘на уничтожение^^ьссбв, т. еч
от борьбы за действительное равенство, от борьбы против всех сил,
тянущих к увековечению классов.
«Равенства между рабочим и крестьянином на вре-
мя, переходное от капитализма к социализму, быть не может,—
говорил Ленин,—и тех, кто его обещает, надо признать развиваю-
щими программу Колчака» 22. «Меньшевики говорят так: «Кре-
стьянство составляет большинство, мы—чистые демократы, боль-
шинство должно решать».. Но тащак крестьянство не может быть
самостоятельным, то практически это означает не что иное, как
восстановление капитализма»23. Следует указать, что
Ф 22 Ленин, т. XVI, с. 212.
2з Ленин, т. XVIII, ч. 1, с. 326.
278
и в среде самого пролетариат хотя имгееТ&т равенство экономиче-
ского положения, но нет еще полного идеологического* равенства.
Мы находим здесь различные степени сознательности, активности,
дисциплинированное^ и организованности. Мы находим в его среде
авангард и более отсталые слои. «Левацкое» требование равенства,
выдвигавшееся в свое время Троцким и Зиновьевым, есть по
существу требование отказаться от руководства пролетариатом со
стороны партии.
Вся совокупность организаций, образующих систему
диктатуры пролетариата, не возникает, наподобие писто-
летного выстрела, в тот момент, когда пролетариат, взяв власть
и разрушив буржуазную государственную машину, строит свою
новую. Сам захват власти был бы невозможен без организованной
борьбы, без создания различных форм массовых органи-
заций, направляющих свои силы на борьбу против империализма,
против буржуазного государства, на низвержение буржуазии. Каж-
дая ступень в развитии форм пролетарской борьбы и организации
есть ступень в подготовке пролетариата к выполнению его истори-
ческой миссии. «Все эти организации при известных условиях абсо-
лютно необходимы рабочему классу, ибо без них невозможно укре-
пить классовые позиции пролетариата в разнообразных сферах
'борьбы, без них невозможно закалить пролетариат как силу,
призванную заменить буржуазные порядки порядками социалисти-
ческими» 24. .
Так готовится рабочий класс к своей исторической задаче,
пока наконец эта подготовка пе завершается «открытой револю-
цией», и пролетариат берет власть в свои руки. Тогда борьба про-
летариатом уже ведется в новых формах с помощью государствен-
ной власти, и вся совокупность созданных им организаций высту-
пает уже в новом качестве, в качестве системы дикта-
туры пролетариата. Каждая отдельная организация стоит
перед рядом новых задач и отправляет ряд новых функций.
Особую важность для диктатуры пролетариата, как уже указы-
валось, имеют организованность и дисциплинирован-
ность пролетариата—единственного из трудящихся классов,
вышколенного и дисциплинированного школой крупного капитали-
стического производства, школой стачек, школой политической
борьбы против капитала,—единственного класса, способного усво-
ить и передать геем трудящимся завоевания крупнокаппталистиче-
ской культуры, способного в лице передовых своих представителей
порвать с буржуазно-демократической психологией;, с мещанством и
филистерством, способного организовать социалистическое строи-
тельство, способного для осуществления великих задач своей
революции на величайшую решительность при самых тяжелых
24 С т а л и н, .Вопросы ленинизма, с. УЗ.
273
переходах и па вёлйчайшие жертвы. Главный, основной при-
знак диктатуры пролетариата—это руководство коммуни-
стической партии. Без этого руководства, без партии и
ее дисциплины ни одна из основных задач диктатуры не могла
быть решена пролетариатом.
Без руководства пролетарской партии диктатура
пролетариата не может быть сохранена и упрочена.
Сохранение организованности и дисциплинированности пролета-
риата, сохранение единства, монолитности, дисциплины в его пар-
тии есть борьба за сохранение самой сущности пролетарской
диктатуры. Партия ведет поэтому решительную борьбу с проявле-
ниями деклассированности, с влиянием на пролетариат, исходящим
из других классов, с проявлениями оппортунизма в рядах партии,
с попытками нарушить ее единство, ее дисциплину как с факторами,
подрывающими диктатуру пролетариата.
Партия является основной руководящей силой и ору-
дием диктатуры пролетариата. Определение партии как
орудия диктатуры пролетариата включает в себя все остальные
ее определения; оно отражает высшую ступень в развитии партии,
оно раскрывает во всей полноте ее суть, ее историческую роль и
значение ее исторической большевистской подготовки.
Партия, концентрирующая в своих рядах все лучшее, чго есть
в пролетариате, руководящаяся революционной марксистско-ленин-
ской теорией, выступает' в период пролетарской революции как
авангард, ведущий рабочий класс на захват власти. Партия
выступает как боевой штаб, необходимый для свержения капита-
лизма, для завоевания власти... Партия как организованный отряд
лучших, передовых, связанных с массой, руководящих в тех или
иных массовых организациях элементов рабочего класса,—отряд,
скованный железной дисциплиной пролетарских революционе-
ров,—является организующим ядром пролетарской революции,
ядром пролетарской власти. Партия как классово сознательный
и организованный отряд передовых элементов рабочего класса
является лучшей школой пролетарских организаторов и руководи-
телей. Это единственная организация, способная благодаря своему
опыту, организованности и авторитету внести в многообразие про-
летарских организаций необходимое единство, подчинить все
разнообразные формы их борьбы^ общей цели—подрыву могу-
щества капитала. После победьТ пролетариата партия наконец
выступает как руководитель пролетарского государства,
руководя и направляя деятельность * все х массовых органи-
заций, образующих систему пролетарской диктатуры, на разре-
шение сложных и многообразных задач, стоящих перед пролетар-
ской революцией.
Без руководства партии не может быть обеспечено главное
в диктатуре < пролетариата—организованность и дисциплпнирован-
280
ность пролетариата, пе может быть организовала победоносная
борьба его против буржуазии, не может быть обеспечен должный
отпор разлагающему влиянию мелкобуржуазной стихии, не может
быть обеспечено дело перевоспитания пролетариатом непролетар-
ских трудящихся масс и дело перевоспитания пролетариатом
остальных элементов в своей собственной среде, без партии не
могут быть уничтожены классы и построен социализм.
«...Руководство партии есть главное в диктатуре пролета-
риата». «Бев партии каю основной руководящей силы
невозможна сколько-нибудь длительная и прочная диктатура про-
летариата» 25.
Такой партией в период диктатуры пролетариата может быть
только одна, единственная партия, не делящая ни с какой
другой партией своего руководства пролетариатом и пролетар-
ским государством.
Такой партией может быть только коммунистическая
партия большевиков, руководящаяся ленинскими тактическими и
организационными началами, сильная своим авторитетом в рабочем
классе, руководящая пролетариатом на основе его доверия к пей,
завоевывающая это доверие не .только умением учить массы,
но и умением учиться у масс. Коммунистическая партия сильна
своей тесной связью с массами пролетариата, а также и широкими
массами всех трудящихся, умением проверять свою политику на
опыте масс, на практике действительно' массового и действи-
тельно революционного движения, умением подводить массы к
правильным позициям, давая большинству убедиться в их правиль-
ности на собственном опыте, умением на основе самокритики
бесстрашно вскрывать и исправлять допущенные ошибки, умением
давать твердый отпор всем враждебным рабочему классу влияниям,
умением через все трудности вести пролетариат и всю трудящуюся
массу к победе социализма.
Партия как высшая форма классовой рабочей организации
выступает в период пролетарской диктатуры как основная руко-
водящая сила, как орудие диктатуры пролетариата. Без такого
орудия, без такой руководящей силы пролетариат не может по-
бедить.
Но, чтобы быть такой руководящей силой, партия должна
представлять собой стальное единство воли и действия..
Раз диктатура пролетариата осуществляется прежде всего силами
партии, раз партия является руководителем пролетарского госу-
дарства, то с особой силой выступает потребность в единстве
партии, необходимость единой воли, единого партийного центра,
недопустимость группировок, фракций, фракционных центров. Боль-
шевистская самокритика, вскрытие ошибок, недочетов партийной
3* Ст ал и н,. Вопросы ленинизма, с. 288, 296.
281
работы, воспитывая и укрепляя партию, ее жеЛёзйую дисциплину,
тем самым укрепляют диктатуру пролетариата.
Агентура классового врага, оппортунизм в его различных
формах, стремится подорвать партийное единство; оппортунизм
выступает, прикрываясь маской самокритики, с такой критикой,
которая вместо укрепления партии подрывает самую партийность.
Оппортунизм стремится к образованию фракционных центров, а
это всегда обозначает тенденцию перерасти в другую, следова-
тельно контрреволюционную, партию. Оппортунизм, колебля един-
ство партии, колеблет диктатуру пролетариата. Поэтому проблема
единства, монолитности и железной дисциплины партии в условиях
диктатуры выступает в особенности как проблема «основного
условия успеха диктатуры пролетариата» (Ленин). Поэтому
дело сохранения единства партии и обеспечения ее роли в системе
пролетарской диктатуры предполагает необходимость очищения ря-
дов партии от оппортунистических элементов.
Партия есть «единство воли, несовместимое с су-
ществованием фракций... Партия укрепляется тем, что
очищает себя от оппортунистических элементов» (Сталин).
Одна из основных слабостей Парижской коммуны заключалась
в том, что ни одна из фракций французского социализма не могла
явиться такой партией, которая бы отчетливо понимала, в чем
заключается ее роль и ее задачи. Опираясь на опыт Парижской
коммуны и последующего рабочего движения, рабочий класс,
возглавляемый коммунистической партией, во всех концах
мира закладывает основы партии, которая способна была бы ру-
ководить своим классом и всеми трудящимися массами в борьбе
за уничтожение империализма и всякого рабства вообще. «Воспи-
тывая рабочую партию, марксизм воспитывает авангард про-
летариата, способный взять власть и вести весь народ
к социализму, направлять и организовать новый строй, быть
учителем, руководителем, вождем всех трудящихся и экс-
пло а тируемых в деле устройства своей общественной жизни
без буржуазии и против буржуазии» 26.
Имя этой великой международной партии—Коммунисти-
ческий интернационал. Эта партия мобилизует мировой
пролетариат и все угнетенные классы на непримиримую борьбу
против партии развращенной рабочей аристократии, партии увеко-
вечения наемного рабства—против социал-фашистского II Интер-
национала. Все партии Коминтерна, по примеру ВКП(б), неуклонно
идут к овладению большинством пролетариата, к созданию пред-
посылок для завоевания диктатуры.
«Партия нужна пролетариату для того, чтобы завоевать п
удержать диктатуру. Партия есть орудие диктатуры пролетариата.
Ленин, т. XIV/ ч. 2, с. 317.
2т2
По из этого следует,—подчеркивал т. Сталин,—что с исчезнове-
нием классов, с отмиранием диктатуры пролетариата должна и от-
мереть партия» 27. Партия отомрет последней, вместе с развитием
высшей фазы коммунизма, когда исчезнут все остатки обществен-
ного неравенства, сохраняющиеся еще при социализме.
Однако руководство, которое осуществляет партия; в системе
пролетарской диктатуры, было бы совершенно неправильно пони-
мать как диктатуру партии. Критикуя эту точку зрения,
выдвигавшуюся Зиновьевым, т. Сталин указал, что диктатура
пролетариата не есть диктатура партии, что руководство партии
основано на взаимодоверии, существующем между рабочим
классом и ее передовым авангардом, что руководство партии
может быть правильно осуществлено только' через посредство
всей системы массовых организаций пролетарской
диктатуры.
Основное место в этой системе пролетарской диктатуры занимает
государственная организация пролетариата—советы. «Диктату-
ру,-Сформулирует Ленин,—осуществляет организованный в советы
пролетариат, которым руководит коммунистическая партия
большевиков»28. Чем правильней и успешней развертывается ра-
бота этого нового типа государства, тем глубже проникает проле-
тарское влияние в непролетарские трудящиеся &ассы, тем больше
растут связь и поддержка рабочего государства со стороны всей
»ссы трудящихся.
Однако, как мы уже указывала^ самый характер советского
государства не был бы правильно понят, если бы мы не учли
также и роли всех других организаций пролетариата, обеспечи-
вающих развитие пролетарской демократии. В своей работе ком-
мунистический авангард помимо того опирается на профсоюзы,
которые становятся при диктатуре иролетариата организацией,
объединяющей весь господствующий класс прежде всего по линии
разрешения производственных и воспитательных задач. Являясь
массовой организацией, поголовно, можно сказать, объединяющей
пролетариат—от его передового коммунистического отряда до са-
мых отсталых., находящихся на низшей ступени классовой созна-
тельности элементов,—профсоюзы представляют собой ту органи-
зационную форму, через которую партия непосредственно свя-
зывается с рабочим классом.
Профсоюзы являются школой коммунизма. Они являются
прежде всего школой социалистического управления производством;
они непосредственно связаны с производством, организуются именно
на производственной основе, по отраслям производства. Отсюда, из
профсоюзов растут кадры по организации социалистического хозяй-
21 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 96.
28 л е н и н, т. XVII, с. 138.
283
ства. Связывая пролетарский авангард со всем классом, профсоюзы
осуществляют вовлечение самых широких кругов всей массы про-
летариата в дело социалистического строительства, воспитывают
в пролетариате начало сознательного и активного отношения к
социалистическому производству, сознательного и активного уча-
стия в борьбе за рост и улучшение социалистического хозяйства.
Профсоюзы воспитывают и выделяют таким образом кадры стро-
ителей социализма во все ступени управления—от низовых
вплоть до руководящих в масштабе всей страны. Вся работа
профсоюзов и все выступления рабочего класса направляются
коммунистическим авангардом на укрепление пролетарской госу-
дарственной власти и на строительство социализма; подчиняя
свою деятельность этой основной задаче, профсоюзы ведут борьбу
против бюрократических извращений органов рабо-
чего государства, играя в этой борьбе чрезвычайно важную роль,
будучи связаны со всеми отраслями государственного аппарата.
Профсоюзы проникают и в деревню, организуя ее пролетарские
и полупролетарские элементы, распространяя таким образом про-
летарское влияние и в среду крестьянства. Профессиональные
союзы, соединяя партию с классом, прежде всего по линии про-'
изводственной, являются в целом своем «становым хребтом:
всей системы пролетарской диктатуры».
«Управлять страной и осуществлять диктатуру без тесне!
in
связи с профсоюзами, без горячей поддержки их, без самоотвер-
женнейшей работы их не только в хозяйственном, но и в военном
строительстве,—указывал Лепин,—мы, разумеется, не смогли бы
не только в течение двух лет, но и двух месяцев»29.
Такова роль профсоюзов в эпоху диктатуры пролетариата. Рас-
сматриваемые в своей исторической перспективе, эти мощные
школы коммунизма подготовляют всесторонне развитых работников
эпохи грядущего коммунизма. Через производственные союзы будет
осуществляться переход к «уничтожению разделения тру-
да между людьми, к воспитанию, обучению и поготовке всесто-
ронне развитых и всесторонне подготовленных лю-
дей, которые умеют все делать. К этому коммунизм идет, должен
итги и придет,—указывал
лет»30.
Ленин,—
но только через долг
РЭД
о
Огромное значение в системе диктатуры пролетариата имеют
еще такие массовые организации, как кооперация и комсо-
мол. Особое значение приобретает союз молодежи, предста-
вляющий собой массовую организацию рабочей и крестьянской
молодежи и подготовляющий молодые кадры по всем линиям поли-
тической, экономической и культурной борьбы и социалистического
строительства.
я Ленин, т. XVII, с. 139.
3° Там ж е, с. 141.
284
Чем значительней в стране, в которой пролетариат взял власть,
масса мелких крестьянских хозяйств, тем значительней роль ко-
операции. Кооперация представляет собой основную органи-
зационную форму движения деревни к социализму, форму, через
которую пролетарский авангард вовлекает массы трудящегося кре-
стьянства в систему строящегося социализма.
Одновременно, вместе с производственной кооперацией
колхозов огромную роль приобретает и потребительская ко-
операция, задача которой—улучшить условия снабжения трудя-
щихся. Таким образом роль кооперации становится особенно важной
на современном этапе борьбы за развертывание широкого социа-
листического строительства.
При всем разнообразии методов работы различных массовых
организаций все же эти организации представляют собой един-
ство, единую систему диктатуры пролетариата, сложный про-
летарский аппарат, многообразными путями борющийся за одно
дело, идущий к одной цели. И своеобразие того или иного
периода в развитии пролетарской диктатуры накладывает печать
на всю систему, выдвигает перед ней требование перегруппировки
ее рядов и изменения форм и методов работы различных
ее организаций в определенном общем направлении.
В условиях непосредственной борьбы за упрочение диктатуры
пролетариата, в условиях гражданской войны с особой силой
вырастает значение насильственной стороны диктатуры. «Раз
дело дошло до войны, то все должно быть подчинено интересам
войны, вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена
войне»31. * ।
Боевые задачи в такой период превалируют над строительными
и воспитательными (хотя конечно сами боевые задачи не могут
быть решены без известной строительной и воспитательной работы).
В соответствии с этим все пролетарские организации главные
силы свои отдают обеспечению фронта, в соответствии с этим
они перегруппировывают свои ряды, распределяют свои силы.
Создаются условия, когда революционная целесообразность тре-
бует от всех организаций во всех почти отраслях работы быстрых
действий по-военному, незамедлительного выполнения боевых
приказов, определенной милитаризации форм работы, а следова-
тельно известного урезывания методов внутрипартийной демокра-
тии, методов рабочей демократии в профсоюзах и т. д., известного,
требуемого боевой обстановкой, организационного централизма и
т. д. Таковы организационные формы и методы работы массовых
организаций в период, когда пролетарская диктатура обеспечивает
победоносный выход из гражданской войны.
Но формы эти в новых, ими же подготовленных условиях ста-
31 Ленив, т. XX, ч. 2, с. 388.
285
иовятся уже негодными, из формы движения и укрепления дик-
татуры они превращаются в тормоз ее развития. Становится не-
обходимой их смена. Нужны новые формы борьбы, новые методы
работы, так как решающее значение приобретает другая сторона
задачи пролетарской диктатуры, притом ее наиболее существен-
ная сторона,—хозяйственное строительство, борьба за
разрешение экономических задач, выдвинутых в пролетарской ре-
волюции.
«Диктатура пролетариата,—говорит т. Сталин,—имеет свои пе-
риоды, свои особые формы, разнообразные методы работы. В
период гражданской войны особенно бьет в глаза насильствен-
ная сторона диктатуры. Но из этого вовсе не следуег,
что в период гражданской войны не происходит никакой строитель-
ной работы. Без строительной работы вести гражданскую войну не-
возможно. В период строительства социализма, наоборот, особенно
бьет в глаза мирн ая организаторская, культурная
работа диктатуры, революционная законность и
т. д. Но из этого опять-таки вовсе не ел-едует, что насиль-
ственная сторона диктатуры отпала или может отпасть
я период строительства. Органы подавления, армия и другие орга-
низации необходимы теперь, в момент строительства, так же как
Без наличия зш органов яевоз-
«сж&а жолыао-нибудь обеспеченная строительная работа дикта-
туры. Не следует забывать, что революция победила пока что
аь в одной стране. Не следует забывать, что пока есть
'И
каляталастичесоое окружение, будет и ог
ъ интервенциа со
всеми вытекающими из этой опасности последствиями»32.
/ Переход к формам широкого социалистического строительства
есть ’ переход к новым методам укрепления активы
'и, орга-
низованности и дйСцшшшированности пролетариата, к новым фор-
мам борьбы против буржуазии города и деревни, к новым формам
союза пролетариата и деревенской бедноты с середаяком, к новым
формам борьбы против бюрократизма, к новым формам союза с
пролетариатом и трудящимися массами капиталистического мира.
Подъем материального и культурного уровня трудящихся масс,
укрепление пролетариата, укрепление партийного руководства—
ведут к усилению деятельности массовых организации, к росту
пролетарской демократии, к росту активности масс
в деле социалистического строительства.
Укрепление профсоюзов, «станового хребта пролетарской дикта-
туры», выражается в развитии внутри союзной де мокра*
тии, в росте организационных форм, вовлекающих рабочие массы
в дело непосредственного активного участия в строительстве, в
улучшении его форм, повышении производительности труда и т. д.
32 Сталин, Вопросы ленинизма, и. 284,
286
На этом этале развертывается выдвижение, растет сознатель-
ность и активность основных масс пролетариата, ведется работа
по перевоспитанию новых рабочих кадров и по организации про-
летарского влияния и руководства в деревне и т. д.
На основе укрепления пролетарского руководства осуществляется
оживление советов в городе и деревне. Правильная и успеш-
ная работа по оживлению советов создает прочную основу для
упрочения союза пролетариата со средним крестьянствОхМ и борьбы
против буржуазии. Ограничение и вытеснение капиталистических
элементов происходит в целом ряде новых форм классовой борьбы—
по линии налоговой политики, по линии срыва спекулянтских тен-
денций кулака и частника путем соответствующего давления на
рынок, по линии развертывания государственной и кооперативной
торговли, по линии организации кооперативного кредита и т. д.
Развертывание советской демократии в деревне проте-
кает в первые годы нэпа как укрепление союза пролетариата и
деревенской бедноты со средним крестьянством, укрепление руко-
водящей роли в этом союзе опирающегося на бедноту рабочего
класса. Пролетариат вырывает бедноту из кулацкой зависимости
системой экономических и политико-организационных мероприятий,
организует бедноту на борьбу против кулачества. Вся система
мероприятий по линии торговли, налогового дела, кооперации
и т. д., ведущая к ограничению и вытеснению кулачества и капи-
талистических элементов вообще, направлена в то же время на
улучшение материального положения трудящегося крестьянства,
в особенности бедноты (совершенно например освобождаемой от
налога и т. д.).
Все убыстряющейся рост социалистического строительства, вы-
теснение капиталистических элементов, развитие советской демо-
кратии, укрепление и углубление руководящей роли пролетариата,
рост доверия к партии и рабочему государству—такова основная
и решающая тенденция, пробивающаяся через все трудности
классовой борьбы.
Наконец период социалистической реконструкции
выдвигает новые задачи перед партией, советами, профсоюзами,
кооперацией и т. д., требует новых методов работы. Профсоюзы
проводят новые формы производственной работы—соцсоревнование
и ударничество, встречный план, хозрасчетные бригад^ и тС п.
Вовлечением лучших ударников в советы укрепляется советская
демократия. Перед советами возникают новые строительные за-
дачи, встают вопросы городского хозяйства и коммунального дела.
Советы в деревне способствуют колхозному и совхозному строи-
тельству. Шаг за шагом широкие массы трудящегося крестьянства
вовлекаются через кооперацию в систему строящегося социализма,
поднимаясь от низших кооперативных ступеней к более высоким.
Крепнущая мощь социалистической индустрии, рост советских хо-
287
аяйств, рост руководящей роли пролетариата, рост Планового воз-
действия ла сельское хозяйство, развитие кооперативной обществен-
ности, усиливающаяся борьба и усиливающееся наступление
против капиталистических элементов,—все это подводит широ-
кие массы крестьянства к высшим, производственно-колхозным
формам кооперации, к непосредственному строительству социа-
лизма в деревне.
Так борются силы коммунизма против сил капитализма. Так про-
водится диктатура пролетариата, так развивается вместе с тем и
пролетарская демократия. Так развивается и крепнет государ-
ство «и о-и о в о м у демократическое (для пролетариев и неимущих
вообще) и п о-н о в о м у диктаторское (против буржуазии)»
(Лен и н).
Вместе с тем из всего предшествующего изложения становится
ясно, почему и как пролетарская демократия «сейчас же начинает
подготовлять полное отмирание всякой государст-
мощного по самому
венно с т и, привлекая массовые организации трудящегося
народа к постоянному и безусловному участию в государственном
управлении»33.. . .
Никогда не было государства, столь
своему существу, как диктатура пролетариата. Никогда еще не
было власти, которая опиралась бы так непосредственно на мас-
совые организации угнетенных классов, которая выражала бы гос-
подство большинства населения над меньшинством. И вместе с
тем чем более укрепляется диктатура пролетариата, чем креп-
че, чем мощней становится государство пролетариата, тем в боль-
шей степени подготовляются условия для его отмирания в буду-
щем—п осле ----------------------” _ - |. ----- - - -
юи победы социализма
социалистического обще-
Всячески подчеркивая, что в самых основах системы пролетар-
ской диктатуры заложены предпосылки будущего отми-
рания государства, необходимо в то же время вести борьбу
против всяких «левацких» теорий, стремящихся уже сейчас го-
ворить об отмирании государства в районах сплошной коллекти-
визации и т. п. Необходимо бороться и против правооппортуни-
стической теории «понижающейся государственной кривой»—по ме-
ре «затухания» классовой борьбы,—выдвинутой т. Бухариным. Диа-
лектика развития государства такова, что лишь в результате
высшего развития и укрепления советской власти и всей
системы пролетарской диктатуры в .целом создаются действительные
предпосылки для будущего отмирания государства. Чем пол-
нее пролетарская демократия, чем шире . ею охват всех слоев
трудящихся, вовлекаемых в построение социалистического общества
33 Ленин, т. XVI, с. 45.
288
через советы и через всю систему диктатуры, тем ближе эта демо-
кратия к своему отмиранию. «Высшее развитие государственной
власти в целях подготовки условии для отмирания государствен-
ной власти,—вот марксистская формула» (Сталин). «Демократия
действительно полная, входящая в привычку и потому отмираю-
щая,—говорит Ленин.—Полная демократия равняется ника-
кой демократии. Это не парадокс, а истина».
Критикуя'точку зрения т. Бухарина, Ленин указывал на следу-
ющие три последовательные ступени отмирания государства:
1) создание привычки к коммунистическому труду; 2) отмирание ор-
ганов принуждения; 3) отмирание армии и флота—после победы
революции в Мировом масштабе. Экономическую основу полного
отмирания государства Ленин видел не в одном лишь переходе
средств производства в общественную собственность, который бу-
дет осуществлен целиком уже на стадии развернутого социалисти-
ческого общества. Для полного отмирания государства необходимо'
превращение пролетарской демократии и социалистической дисцип-
лины в привычку, необходима возможность без принуждения
удовлетворить все потребности трудящихся. Лишь на высшей
стадии коммунизма окончательно отокф-ет государство, а с ним и
демократия. «Для полного отмирания государства нужен пол-
ный коммунизм» (Ленин).
4. Новые формы классовой борьбы пролетариата. Пода-
вление сопротивления буржуазии
Обратимся к рассмотрению главных форм классовой борьбы,
составляющих основное содержание периода диктатуры проле-
тариата.
«Завоевав политическую власть, пролетариат,—говорит Ленин,—
не прекращает классовой борьбы, а продолжает впредь до //
уничтожения классов, но, разумеется, в иной обстановке, в иной // /
форме и иными средствами» 34. «Мы идем в бой, и это есть с о д е р- /
жание диктатуры про летар.иата»35.
Еще в самом начале переходного периода Ленин наметил следу-
ющие пять новьГх форм классовой борьбы, характеризующих
эпоху пролетарской диктатуры: 1) подавление
ления буржуазии, 2) гражданская война, 3) нейтрализация
мелкой буржуазии, особенно крестьянства, 4) использование бур-
жуазии, 5) воспитание новой дисциплины. Эти намеченные Лени-
ным формы классовой борьбы претерпевают некоторые видоизмене-
ния в дальнейшем развитии—с переходом от периода «военного
коммунизма» к нэпу. Лозунг нейтрализации среднего
крестьянства,соответствующий периоду захвата власти, сме- * зз
34 Ленин, т. XVI, с. 249.
зз Т & м ж е, с. 206.
А
19 Лиалектич. и истор. материализм. 289
сопротив-
пяется лозунгом союза с середняком. Задана использова-
ния буржуазных специалистов расширяется. Возникает необхо-
димость использовать выработанные капитализмом методы—товаре^
обмен и торговлю—для поднятия производительных сил страны, для
укрепления социалистического сектора хозяйства. Воспитание повои
социалистической дисциплины становится важнейшим моментом бо-
лее общей задачи—со ц и а л п с т и ч е с к о й реконструкции
народного хозяйства. Однако каждая из этих задач, после-
довательно встающих перед пролетарской диктатурой,—смычка,
нэп, создание социалистических форм труда,—остается фор-
мой классовой борьбы, которую ведет пролетариат за
построение социализма.
Как уже указывалось, три основные хозяйственные формы, из
которых складывается экономика переходного периода,—это со-
циализм, м ел кое товарное хозяйство, капитализм.
Каждая из этих форм представлена соответствующим классом.
Классы эти суть пролетариат, мелкая буржуазия (осо-
бенно крестьянство) и буржуазия. Однако положение
всех классов существенно видоизменяется в условиях дик-
татуры пролетариата.
Пролетариат—класс, при капитализме угнетенный, лишенный
средств производства, после победы пролетарской революции пре-
вращается в господствующий экономически и поли-
тически класс. «Это уже не пролетариат в прежнем
смысле слой а, каким он был в капиталистическом обществе»36. ,
Он экспроприирует капиталистов и помещиков и превращает в
собственность пролетарского государства землю
и основные средства производства. Занимая эти ко-
мандные высоты народного хозяйства, пролетариат подавляет бур-
жуазию, руководит крестьянством, строит социализм.
Но взявший власть пролетариат не мог бы разрешить этой за-
дачи, не разгромив эксплоататорские классы помещиков и капита-
листов, не разгромив господствующий класс капиталистического
общества—буржуазию. Необходимы решительное и всестороннее
ее подавление, политический и экономический ее разгром,
необходима ее экспроприация—как решающий удар по глубочай-
шему экономическому фундаменту ее политичес того авторитета
и господства и как исходный пункт дальнейшего революционного
преобразования экономики. Быстрый и радикальный разгром по-
мещиков и капиталистов, их отсечение от представлявшегося
ими крупного производства возможны в сравнительно непро-
должительный срок. «Задача социализма состоит в том, чтобы
уничтожить классы. В первых рядах класса эксплоата-
торов стоят крупные землевладельцы и капиталисты-промышлея-
s8 Молотов, Доклад ва XVII партконференции.
ники. Здесь работа разрушения довольно легко может быть дове-
дена до конца в несколько месяцев, а иногда даже в несколько
недель или дней» 37.
Буржуазия—капиталисты, равно как и примыкающие к ним
крупные землевладельцы, помещики—собственники средств произ-
водства лишаются политического господства и экспроприируются.
Буржуазия перестает быть основным классом в переход-
ный период. Свержение господства буржуазии и ее подавление
однако ее не уничтожают. Она остается основным вра-
гом рабочего класса, и в борьбе между пролетариатом и буржуа-
зией проходит и развивается основное классовое противоречие пере-
ходного периода. Победа пролетариата только усиливает энергию
сопротивления эксплоататоров: они сопротивляются на про-
тяжении всего переходного периода, и чем успешней борьба проле-
тариата за социализм, тем яростней и ожесточенней становится
сопротивление.
Переходный период есть период борьбы «между умирающим к а-
п и т а л и з м о м и ,рождающимся коммунизме м», период не-
примиримой борьбы между пролетариатом и буржуазией в*городе
и деревне. Тов. Сталин поэтому особенно отмечает следующее
«наиболее общее определение диктатуры пролетариата, данное
Лениным»: «Диктатура пролетариата есть классовая борьба побе-
дившего и взявшего в свои руки политическую власть проле т а-
риата против побежденной, но не уничтоженной,
не исчезнувшей, не переставшей оказывать со-
противление против усилившей свое сопротив-
ление б у р ж у а з и и» 38.
Каутский в своей гнусной книжке «Большевизм в тупике», в
которой он откровенно защищает линию II Интернационала на
интервенцию, разгром диктатуры пролетариата в СССР и реставра-
цию диктатуры капитала, в частности горько оплакивает экспро-
приированных помещиков и капиталистов. Буржуазия, по словам
Каутского, превращена в СССР в слой «париев и илотов», «слой
безграничной нужды и глубочайшею отчаяния». Большевики, сооб-
щает «ученый» Каутский, оказались «лишенными всяких экономи-
ческих познаний» и поэтому отказались «давать капиталистам
вознаграждение за экспроприированные у них средства производ-
ства». Большевики «попросту отняли у помещиков все, всю землю,
весь инвентарь» и лишили бедных помещиков «возможности вести
хотя бы мельчайшее крестьянское хозяйство». Положение капита-
листов тоже не может утешить Каутского: «точно так же, как
помещики, были экспроприированы и капиталисты». Каутский ни-
как не может взять в толк, зачем дополнительно к содеянным
3Uе нип, т. XVIII, ч. 1, с. 323.
38 Ленин, т. XVII, ч. 1, с. 240—241
291
«ужасам», вроде разгрома буржуазной демократии, установления
диктатуры, экспроприации помещиков и капиталистов, зачем же
еще в дополнение к этому проводить далее политику подавления
эксплоататоров, раз «они экспроприированы и следовательно
как класс более не существуют, а как отдельные
лица лишены всех средств воздействия на население»39.
Здесь в этих жалобах Каутского законченный образ полного «осво-
бождения» виднейшего теоретика социал-фашизма от марксизма, пол-
ного извращения марксистской теории классов и классовой борьбы.
Ленин не уставал подчеркивать, что в случае победы' пролета-
риата в одной стране,—а это типичный случай—эксплоататоры,
опирающиеся на свои огромные международные связи, на влияние
среди отсталой части эксплоатируемых масс, все еще сильнее
пролетариата. По словам Ленина, буржуазия «превосходно пони-
мает», что пролетариат полностью может организовать социалисти-
ческое производство, если только ему удастся предупредить и отра-
зить заговоры и попытки интервенции со стороны международной
буржуазии. Понимая это, международная буржуазия пытается осла-
бить противоречия в своем собственном лагере между отдельными
империалистическими странами, организует против пролетарской
диктатуры заговоры и подготовляет против нее военные походы,
делает все возможное для того, чтобы вызвать, поддержать и
разжечь гражданскую войну.
Перед пролетариатом, взявшим власть, немедленно встает ряд
насущнейших задач, связанных с подавлением сопротивления бур-
жуазии. Экспроприация эксплоататоров является не только необхо-
димой предпосылкой социалистического строительства, но силь-
нейшим ударом по материальной силе буржуазии, по ее влиянию,
по ее организационным ресурсам. Но бывшие эксплоататоры оста-
ются еще вооруженными многочисленными фактическими преиму-
ществами. Сюда относится известная, остающаяся у эксплоататоров
часть движимого’ имущества. Сюда относятся принадлежащие бур-
жуазии деньги, этот «остаток вчерашней эксплоатации», это
«свидетельство на получение дани со всех трудящихся». Сюда отно-
сятся огромный организационный опыт, опыт управления,
сила приобретенной буржуазной цивилизации. Сюда относится под-
держка эксплоататоров со стороны буржуазной интеллиген-
ции, особенно на первых порах, в период борьбы пролетариата
за упрочение диктатуры, когда надежды буржуазии на реставрацию
особенно велики. Интеллигенция поддерживает в этот период бур-
жуазию, которою она подготовлена и воспитана, поддерживает и
открытой борьбой, и саботажем, и участием в заговорах и вреди-
тельстве, и всем тем весом, той ролью, которую интеллигенция—
особенно технический и военный персонал—играет в общественной
89 Каутский, Большевизм в тупике, с. 51, 68, 96. Подчеркнуто нами—•
Авторы).
292
жизни. Сюда же к внутренним силам капитализма относятся социал-
лакеи буржуазии—меньшевики, эсеры и т. п.,—развивающие бе-
шеную агитацию против диктатуры пролетариата, активно участ-
вующие в заговорах и восстаниях белогвардейцев.
Особенно важное значение в числе внутренних сил капитализма
имеет сохраняющаяся еще в течение ряда лет сила мелкого
производства, сила привычки к мелкому производству. «Когда
мы сбросили капиталистические учреждения,—говорил Ленин,—
оказалось, что еще есть одна сила, которой держался капита-
м,—сила привычки. Учреждение можно при удаче разбить
сразу, привычку—никогда, ни при какой удаче разбить сразу
нельзя»40. Для уничтожения буржуазии пролетариату нужно было
еще выполшгпГболее трудную и в течение более длительного вре-
мени решаемую часть задачи—«уничтожить мелкое производство,
неизбежно порождающее капитализм, уничтожить раз-
ницу между рабочим и крестьянином, сделать всех работ-
никами» (Ленин). Колебания мелкого производителя, пользу-
емого буржуазной верхушкой деревни, нередко бросали его в лагерь
врагов пролетариата.
Все эти внутренние силы капитализма требовали решительного
и беспощадного подавления сопротивления буржуазии, и организо-
вать это подавление могло только пролетарское государство, став-
шее на место разбитого, сломанного буржуазного государства.
Необходимы были немедленное вооружение рабочих, организация
милиции, Красной армии и прочих органов отпора, предупрежда-
ющих выступление и подавляющих сопротивление буржуазии. Без
этого диктатура пролетариата не могла бы удержаться, без этого
ее паяние было бы так же неизбежно, как неизбежны со стороны
эксплоататоров города и деревни заговоры, разнообразные формы
обостренного сопротивления—вплоть до гражданской войны.
Однако при всех решительных^и последовательных мероприяти-
ях рабочего класса в борьбе за удержание и упрочение пролетар-
ской диктатуры силы буржуазии оставались большими, так как
она помимо внутренних сил опиралась на свои международ-
ные связи, на силы мировой буржуазии. Вся военная мощь
международного империализма, влияние буржуазной печати, церкви,
агитация международной социал-демократии—все эти силы оказа-
лись направленными против страны пролетарской диктатуры.
Пролетарское государство оказалось на длительный срок един-
ственным в кольце капиталистических стран. Спрашивается: как
могла при этих условиях сохранять, упрочивать и строить социа-
лизм пролетарская диктатура?
Но все дело в том, что победивший пролетариат находит как во
внешнем окружении, так и внутри • страны не только врагов, но
40 Ленин, т. XVI, с. 216.
293
л союзников. Таким союзником пролетариата в его борьбе с между-
народным капитализмом оказываются международный про-
летариат и эксплоатируемые трудящиеся массы всех стран.
С установлением диктатуры пролетариата в одной стране весь
остальной мир все больше начал диференцироваться на два полюса,
на два основных лагеря: лагерь эксплоататоров—лагерь всех
сил капитализма и врагов пролетариата, и, с другой стороны,
лагерь союзников Советского союза, растущий многомиллионный
лагерь эксплоатируемых рабочих и непролетарских, но эксплоа-
тируемых трудящихся масс капиталистических и колониальных
стран. Рабочее государство стоит перед миром угнетенных «как
факел международного социализма и как примере перед всеми
трудящимися массами» (Ленин), как центр величайшей притя-
гательной силы.
Каждый шаг, укрепляющий диктатуру рабочего класса, укреп-
ляет дело всего международного пролетариата, де-
ло подготовки его всемирной победы. Вооруженный рабочий класс,
организованный в советское государство, организующий Красную
армию, организующий оборону в своей стране и т. д., пред-
ставляет собой вместе с тем крупнейшую силу развертывания
международной революции. Укрепление диктатуры пролетариата
есть вместе с тем укрепление величайшего оплота против между-
народной реакции, величайшей опоры в борьбе за власть-рабочих
других стран.
В 1921 г., подводя итоги трехлетней борьбы, которую вел; за
сохранение и упрочение своей диктатуры пролетариат в СССР,
Ленин в ряду причин, приведших его к победе, указывает],
что поражение рабочего класса было бы неизбежно, если бы
рабочие во всех капиталистических странах, даже там, где они
находились под влиянием господ Каутских, не сорвали войну
против СССР богатейших капиталистических держав мира, воен-
ная мощь которых «безмерно и безусловно превышала наши воен-
ные силы» и которые поддерживали Колчака, Деникина и других.
И Ленин говорит: «Рабочие передовых стран настолько опреде-
ляют ход войны, что против их желания нельзя вести войну,
в • конечном счете они сорвали войну против нас пассивны м
и п о л у п а с с и в н ы м сопротивлением. Этот бесспорный факт
точно отвечает на вопрос, где мог русский пролетариат взять
моральные силы, чтобы 3 1/2 года держаться и победить.
Моральной силой русского рабочего было то, что он знал, чув-
ствовал, осязал помощь, поддержку в этой борьбе, которая была
оказана ему пролетариатом всех передовых стран»41.
поддержка международного пролетариата и труд*
всех
вели-
in
[ИХСЯ
стран—вот что придает стране пролетарской диктатуры
чайшую моральную силу для оказания сопротивления между-
народному фронту капитала. Но этой поддержки было бы совер-
шенно недостаточно, если бы пролетариату не удалось внутри
страны пролетарской диктатуры собственными силами преодолеть
внутренние противоречия и найти себе союзника в лице широких
трудящихся масс крестьянства.
5. Диктатура пролетариата как руководство непролетар-
скими трудящимися массами. Пролетариат и крестьянство
, Диктатура пролетариата есть организация пролетариатом наси-
лия для подавления прежних эксплоататоров и только, разумеется,
эксплоататоров.
Но, говорит Ленин, «не в одном н асилии сущность проле-
тарской диктатуры и не главным образом в насилии.
Главная сущность ее в организованности и дисципли-
нированности передового отряда трудящихся, его авангарда,
его единственного руководителя—пролетариата»42. Здесь Ле-
нин выдвигает две важнейших стороны, характеризующих главную
сущность диктатуры пролетариата,—организованность и дисципли-
нированность рабочего класса и руководство со стороны пролета-
риата благодаря этой его организованности и дисциплинированности
широкими непролетарскими массами трудящихся.
Осуществляя свою диктатуру, пролетариат ведет за собой самые
широкие массы на строительство социализма, и главная
задача диктатуры пролетариата заключается в строительстве и
в построении обобществленною, социалистического хозяйства всей
массой трудящихся—рабочих и крестьян. «Дело идет об
организации по-новому самых глубоких экономических основ жизни
десятков и десятков миллионов людей»43.
В этом—источник великих трудностей и вместе с тем источник
величайшей силы пролетарской революции. Диктатура пролетариата
является непременным условием и необходимым орудием для за-
воевания рабочим классом на свою сторону большинства
непролетарских трудящихся масс. Рабочий класс при-
влекает на свою сторону самые широкие трудящиеся массы тем,
что защищает их глубочайшие экономические нужды, вы-
годы, интересы и приносит им: в то же время величайшие героичес-
кие жертвы. «Диктатура пролетариата,—говорит Ленин,—означает
как умение пролетариата организовать и повести за собой
все трудящиеся и эксплоатируемые массы, так и
умение авангарда итти для этой цели на максимальные жертвы и
героизм»44. Свергнув буржуазию и установив диктатуру, пролег
43 Ленин, т. XVI, с. 226.
43 Ленин, т. XV, с. 196.
44 Л е я п и, т. XX, ч. 2, с. 405.
I
295
ш
эксплоатац
и нищеты. «Диктатура пролетариата,—
тариат, по словам Лепина, должен «добить влияние буржуазии и
мелкобуржуазных соглашателей среди большинства непролета-
тарских трудящихся масс революционных^ осуществлением
их экономических нужд за счет эксплоататоров»45.
Длительное время напряженной борьбы и огромных жертв со
стороны пролетариата было необходимо для того, чтобы убедить
непролетарские трудящиеся массы, что диктатура пролетариата
выгоднее и для них, что она является и для них единственным
выходом
отмечал Ленин,—есть классовая борьба пролетариата при помощи
такого орудия, как государственная власть, классовая борьба,
одной из задач которой является демонстрирование на долгом
опыте, на долгом ряде практических примеров, демонстрирование
непролетарским трудящимся слоям, что им выгод-
нее быть за диктатуру пролетариата, чем за диктатуру буржуазии,
и что ничего третьего быть не может» 46.
Таким образом диктатура пролетариата является не только' ору-
• днем подавления сопротивления буржуазии; ее главное существо
в том, что она представляет собой также и орудие привлече-
ния на стороНу рабочего класса большинства непролетарских
трудящихся масс. Но эти различные стороны и задачи пролетар-
ской диктатуры Не отделимы одна от другой. Без решительной
борьбы против буржуазии, без подавления буржуазии пролетариат
не мог бы привлечь на свою сторону большинство трудящихся и
эксплоатируемых, осуществить за счет эксплоататоров их эконо-
мические нужды, строить вместе с ними социализм. С другой сто-
роны, без союза с трудящимися массами, без руководства ими
пролетариат не мог бы решить ни задачи преодоления сопротив-
ления буржуазии, ни задач положительного социалистического стро-
ительства.
ПЙ
Эта главная «сущность» диктатуры пролетариата получает свое
отчетливое выражение в вопросе о взаимоотношении двух о с н о в-
ных классов переходного периода—рабочего класса и кре-
стьянства. Суть этих взаимоотношений—союз пролетариата
и среднего крестьянства под руководством проле-
тариата для сохранения пролетарской диктатуры
и в целях конечного уничтожения классов. «Без
союза с крестьянством,—говорит Ленин,—невозможна политическая
власть пролетариата, невозможно удержание ее... В ы с ш и й п р и н-
цип диктатуры—это сохранение союза пролетариа-
та с крестьянством, дабы пролетариат мог удержать руко-
водящую роль и государственную власть»47. «Согла-
45 Ленин, т. XV, с. 450.
46 Там же, с. 453.
47 Там же, с. 331,
226
шенпе с точки зрения рабочего класса',—замечает он там ясе,—
только тогда является допуст
ям, правильным и принципиально
возможным, когда оно поддерживает диктатуру рабо-
чего класса и является одной из мер, направленных к
уничтожению классов»48. Линия пролетарского руковод-
ства крестьянством есть линия, направленная на поддержку
крестьянской массой пролетарской диктатуры, линия на унич-
тожение классов.
Правильное понимание классовой борьбы в течение всего пере-
ходного периода возможно лишь путем конкретного исследо-
вания условий, в которых развивается «особая форма классового
союза» между стоящим у власти пролетариатом и непролетарской
и полупролетарской трудящейся массой, путем выяснения раз-
личных этапов и форм взаимоотношений этих двух классов, кото-
рые складываются в обстановке ожесточенного и многообразного
сопротивления буржуазии. «Это,—говорит Ленин,—особого вида
союз, складывающийся! в особой обстановке, именПо в обстановке
бешеной гражданской вой’яы;-это союз твердых сторонников социа-
лизма с колеблющимися его союзниками, иногда о «нейтральными»
(тогда из соглашения о борьбе союз становится соглашением о
нейтралитете), союз между неодинаковыми экономичес-
ки, политически, социально, духовно классами»49.
Форма и содержание союза пролетариата с крестьянством Не
есть нечто 'неподвижное и неизменное. На разных
этапах развития борьбы за власть, за ее упрочение, за разверты-
вание социалистического строительства—в положении и взаимо-
отношениях между пролетариатом и крестьянством происходили
серьезные сдвиги и изменения. А это требовало изменения и в
методах руководства крестьянством и в отношении к различным
его группам со стороны пролетариата. Различное классовое по-
ложение отдельных слоев крестьянства на разных этапах революции
вызывало и различное к ним отношение пролетариата. Последнее
получило свое выражение в известных, сменяющих последовательно
друг друга трех лозунгах, выразивших в наиболее общей
форме линию отношения пролетариата к крестьянству.
Классовое положение крестьянской бедПоты, полупролетариев
деревни, делало особенно близкой связь рабочего класса с этой
наиболее эксплоатируемой и угнетенной частью деревни. Ее клас-
совое положение делало из бедноты вернейшего союзника про-
летариата в социалистической революции и наиболее прочную
опору рабочего класса в деревне. Чем решительней была рас-
права с крупными землевладельцами и буржуазией, чем быстрей
и осязательней была экономическая и политическая помощь, ко-
48 Ленин, т. XVJ, с. 257.
49 Т а м яс е, с. £41.
297
торую в этом случае получила беднота, тем больше и прочнее
создавались условия для решительной поддержки с ее стороны
пролетариата. „
Классовое положение середняка-крестьянина вызывало его
неизбежные колебания между буржуазией и пролетариатом. Мел-
кая буржуазия, указывая Ленин, занимает и в переходной период
промежуточное положение. Крестьянин, мелкий собственник—«это
такой класс, который колеблете^- Он отчасти собствен-
ник, отчасти труженик. О*н не эксплоатирует других пред-
ставителей трудящихся. Ему десятилетия приходилось с вели-
чайшим трудом отстаивать свое положение, он исвд^ывал ‘на себе
эксплоатацию помещиков и капиталистов, он вынес все,, и в то же
время он—собственник» 50.
Вся суть социализма, по категорическому выражению Ле-
нина, заключалась в том, чтобы пролетариат правильно раз-
граничивал крестьянина тру дящегося,, который тя-
нул к пролетариату, коренной интерес которого в освобождении от
эксплоататоров, от крестьянина-собственника, крестьяни-
на-торгаша, которого привычка, исстари сложившийся кон-
серватизм, тянула к хозяйничанью па основе частной собствен-
ности и свободной торговли. Эта последняя, по словам Ленина,
порождает капитализм «постоянно, ежедневно, ежечасно, стихийно
и в массовом масштабе».
Задачей пролетариата в переходный период было правильно
осуществить это разграничение, суметь вовлечь руководимое им
трудящееся крестьянство в систему строящегося социализма, соз-
дать все экономические предпосылки, для того чтобы уничтожить
разницу между рабочим и крестьянином, уничтожить классы.
Все возможности этого даны системой диктатуры пролетариата,
но превратить их в действительность сразу было нельзя. Это было
дело целого ряда лет, в продолжение которого развертывалась
напряженная борьба между пролетариатом и буржуазией за руко-
водство крестьянством. «Если капитализм,—говорил Ленин,—побе-
дит революцию, то .победит, пользуясь темнотой крестьян, тем, что
он их подкупает, прельщает возвратом к свободе торговли»51. Лишь
установив правильное отношение к трудящимся деревни, проле-
тариат обеспечил свою победу над буржуазией и на этом решающем
фронте. «10—20 лет правильных соотношений с крестьянством,—
предвидел Ленин,—и обеспечена победа во всемирном мас-
штабе, даже при затяжке пролетарских революций, кои растут».
В наиболее ранний период борьбы за социалистическую револю-
цию, в период непосредственной борьбы пролетариата за завоева-
ние своей власти, рабочий класс еще не мог видеть в среднем
50 Л е н и н, т. X VI с. 147.
51 Там же, с. 218.
298
колебаниях со стороны среднего крестьянства.
•блнее крестьянство борьбой против гнета импепиали-
крестьянстве своего союзника в борьбе с буржуазией. Задача
состояла лишь в том, чтобы не дать среднему крестьянину скло-
ниться на сторону буржуазии, чтобы по крайней мере нейтрали-
зовать середняка. «Нейтрализация,—определял тогда Левин,—
складывается из убеждения, примера, обучения опытом, пресечения
уклонений, насилия и т. д.»52.
Против царского самодержавия пролетариат шел вместе со в с е м
крестьянством, заинтересованным в уничтожении феодальных отно-
шений. В период Октябрьской революции пролетариат шел уже
только с беднейшим крестьянством, при сопротивлении
кулачества, прт колебаниях со стороны среднего крестьянства.
Привлекая среднее крестьянство борьбой против гнета шмпериали-
стического государственного аппарата, борьбой против империали-
стических войн, против эксплоатации, против ростовщичества, про-
тив гнета трестированного капитала, экспроприацией помещиков
и капиталистов после захвата власти, отменой арендной платы,
увеличением обрабатываемого участка и т. д.,—пролетариат пре-
одолевал противоречия собственника по отношению к наемному
рабочему. Привлекая середняка, убеждая его, необходимо было
вместе с тем осуществлять твердое политическое наблюдение за
его действиями, необходима была строгая проверка его намерений,
нужны были твердые меры, как например организация комитетов
бедноты, не допускавших кулака овладеть середняком, не допус-
кавших перехода середняка на сторону кулака. Такова политика
нейтрализации крестьянина в период борьбы пролетариата за
власть. Так осуществлялась задача «сделать из этого среднего кре-
стьянина общественный слой, если не активно помогающий револю-
ции пролетариата, то, по крайней мере, не мешающий пашей
его заговоров и восстаний.
ш
Кулачество, деревенская буржуазия, является непримиримым
врагом пролетарской революции и пролетарской диктатуры. В усло-
виях борьбы за власть союз с беднотой и нейтрализация среднего
крестьянства предполагают решительную борьбу против кулачества,
против его влияния, решительное подавление его сопротивления,
его эксплоататорскпх поползновен^
Так развертывается союз пролетариата с беднейшим крестьянством,
так развертывается союз его с деревенской беднотой против бур-
жуазии городской и сельской
первом этапе завоевания и укрепления власти.
Новые условия выдвигают новые задачи и по-повому ставят ста-
рые. И взаимоотношения между пролетариатом и крестьянством
па новом этапе складываются по-новому. Политика нейтрализа-
ции середняка была отменена уже после 1918 г. Уже в 1919 г.
Ленин выдвинул лозунг прочного союзас средним кресть-
при нейтрализации середняка, на
52 «Лоязкский сборник» III, с. 491.
299
я н с т в о м. Для перевода мелкого распыленного крестьянского
хозяйства на рельсы крупного обобществленного сельского хозяй-
ства необходимо было предварительно развертывание-крупной про-
мышленности как посредствующего звена на пути к‘коллектив
дни деревни. Строительство социализма по самому своему существу
могло быть только делом всей трудящейся массы, ее решаю-
щего большинства. А для этого нужен был массовый о< п ы т,
нужна была массовая проверка на практике выгод, преимуществ
общественного производства перед индивидуальным, нужны длитель-
ная борьба и огромная культурная работа для преодоления исстари
сложившихся привычек, традиций, консерватизма мелкого хозяй-
чика, для его культурно-политического перевоспитания рабочим
классом.
Поэтому необходимым условием развертывания социалистического
хозяйства в восстановительный период являлось сочетание социа-
листической, принадлежащей пролетарскому государству про-
умышленности с мелким товарным хозяйством через
регулируемую государством торговлю. На этой основе проле-
тариат осуществлял экономическое и политическое руководство
массой крестьянских хозяйств и подготовлял глубокое социалисти-
ческое преобразование мелкособственнического хозяйства. Послед-
нее подготовлялось ростом крупной индустрии и подъемом матери-
ального благосостояния подавляющего большинства непролетар-
ских трудящихся масс.
Буржуазия, в связи с ее разгромом и экспроприацией основных
орудий производства, стала в переходный период второстепенным
классом, хотя она осталась основным врагом пролетариата в
процессе развития классовой борьбы, развертывающейся в переход-
1 ный период. Основными классами переходного периода яв-
j ляются пролетариат и класс мелких товаропроизводителей,
мелких собственников—крестьянство в основной его серед-
няцкой массе. Число типичных крестьянских середняцкого типа
хозяйств не только не уменьшилось в условиях восстановительного
периода, но, наоборот,—увеличилось. Увеличилось оно вследствие
роста и укрепления части бедняцких хозяйств за счет эксплоата-
торов и увеличения таким путем середняцкой массы крестьянства.
Избавленная от гнета империалистического государственного
аппарата, от империалистических войн, от различных форм эксплоа-
тации со стороны финансовою капитала, от разорительных налогов
и т. д.,—масса эксплоатируемых крестьян укрепила и расширила
свое хозяйство за счет помещиков и кулачества. В России огром-
ное большинство помещичьих земель было поделено между кресть-
янами. Национализация земли, движение комбедов и раскулачива-
ние—все это привело, несмотря на процесс диференциации, к
весьма значительному росту середняцкого крестьянства, к тому,
что середняк стал центральной фигурой деревни.
зоо
Борьба пролетариата за подавление эксплоататоров, их пораже-
ние, упрочение власти рабочего класса, успешное налаживание
и регулирование торговли, успешное развитие борьбы пролетариата
за смычку обобществленного хозяйства с крестьянской экономикой
власти пролетарского государства, улучшение материального по-
ложения трудящихся масс, потрясенного гражданской войной,
борьба пролетариата против буржуазии по этим линиям—все это
способствовало росту авторитета рабочего класса и
его партии среди широких трудя
nt
щхся масс. Так создались
условия и основания для прочного союза со средним кре-
стьянством.
Ленин на III конгрессе Коминтерна, констатируя, что рабочий
класс основательно разделался с помещиками и капиталистами,
назвал крестьянство «последним капиталистическим
классом». Троцкизм пытается истолковать это положение Лепина
таким образом, что рассматривает крестьянское хозяйство как ка-
питалистическое. Правый оппортунизм данное положение совер-
шенно игнорировал, рассматривая крестьянина как труженика,
забывая о том, что он одновременно и собственник. Обе эти уста-
новки находились в коренном противоречии с ленинизмом. Основ-
ная масса, середняцко-крестьянских хозяйств по своему типу пред-
ставляет собой форму не капиталистического, а простого то-
варного хозяйства. Но простое товарное хозяйство, в проти-
воположность хозяйству социалистическому, строится на основе
частной собственности на средства производства, и в этой
своей основе оно однотипно с капиталистическим хозяйством53.
Отсюда, из этой мелкособственнической основы, рождалась «то-
варно-капиталистическая тенденция крестьянства», противо-
стою
почему Ленин назвал крестьянство «последним капиталистическим
классом» и «глубочайшей основой капитализма»; вот почему он от-
in
1,ая «социалистической тенденции пролетариата». Вот
мечал, что класс мелких товарных производителей выделяет из
своей среды кулаков, капиталистов, буржуазию. «Крестьянское
хозяйство,—говорил Ленин,—продолжает оставаться мелким товар-
ным производством. Здесь мы имеем чрезвычайно широкую и имею-
щую очень глубокие, очень прочные корни—базу капита-
лизма. На этой базе капитализм сохраняется и возро-
ждается вновь в самой ожесточенной борьбе с коммунизмом»54.
Однако среднее крестьянское хозяйство, будучи по частнособ-
ственнической своей основе однотипным ка
lit
талистическому и неиз-
бежно порождая, выделяя капиталистические элементы, все же
само по себе является не капиталистическим, а простым товарным,
мелкособственническим, неэксплоататорским хозяйством.
53 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 619.
84 Ленин, т. XVI, с. 349.
301
В этой особенности среднего крестьянского хозяйства заключена
возможность экономического союза мезкду пролетариатом и
средним крестьянством.
В то же время пролетариат и среднее крестьянство в течение
всего переходного периода остаются классами «неодинаковыми
экономически, политически, социально, духовно». Между этими
основными классами существуют противоречия и, стало быть,
в известном отношении и борьба.
Пролетариат строит хозяйство на основе коллективной соб-
ственности на орудия и средства производства. Крестьянство ведет
мелкое товарное хозяйство на основе частной собственности на ору-
дия производства. Пролетариат распоряжается обобществленной
крупной промышленностью и всеми командными высотами и ведет
политику распределения общественного дохода, политику цен, на-
логовую политику и т. д. таким образом, чтобы в коренных интере-
сах обоих классов при подъеме их благосостояния был обеспечен
победоносный рост социалистического сектора. Мелкий же произво-
дитель как частный собственник и торговец стремится к максималь-
ному, свободному от регулирования поднятию цен на продукцию
своего производства и как покупатель склонен платить минималь-
ные, бьющие по делу социалистического строительства цены за
продукцию крупной промышленности. Аналогичные противоречия
возникают между пролетарским государством и крестьянством по
линии налоговой политики и т. д.
Таким образом пролетариат, опирающийся на власть, на обобще-
ствленные средства производства, занимающий эти командные вы-
соты и ведущий в коренных интересах обоих основных классов
политику все большего охвата социалистическим планированием
всего народного хозяйства, наталкивается на известные противо-
действующие консервативные тенденции распыленного мелкого хо-
зяйства. Мы видим таким образом, что между пролетариатом и
крестьянством существуют противоречия и борьба на
почве этих противоречий.
Но это борьба на почве противоречий преодолимых, проти-
воречий по вопросам текущим, это борьба в пределах союза
пролетариата и среднего крестьянства, обусловленного общно-
стью их коренных интересов.
Вся суть заключается в том, что оба эти основных класса
являются классами трудящимися, связанными общим
и коренным интересом всех трудящихся освободиться от
эксплоатации, от угнетения и нищеты. Перед мелким товаро-
производителем, перед крестьянином, при капитализме два пути: он
становится пролетарием или капиталистом. Но в капиталисты, в
кулаки неизбежно выходит ничтожное меньшинство крестьянства.
Крестьянство—это тот класс, основная масса которого при господ-
стве буржуазии ввергается в к
'ДИ
;ету, эксплоатпруется, страдает от
302
кризисов и войн. Это—тот класс, основная масса которого в ходе
капиталистического развития неизбежно движется по пути проле-
таризации, пополняет ряды пролетариата, превращается в про-
летариат.
Когда троцкисты и «леваки» утверждали, что основные классы
переходного периода суть буржуазия и пролетариат, или пролета-
риат и «эксплоатируемое» последним крестьянство, или что в
переходный период имеется ле
in
ь один основной класс—пролетаг
риат, то в этом выражалось и непонимание ими «двойственной»
природы крестьянства и полное непонимание путей и средств
пролетарской революции вообще.
С другой стороны, ничего общего с марксизмом-ленинизмом не
имело также и утверждение правого оппортунизма, согласно
которому, раз дана диктатура пролетариата и даны в качестве
основных классов пролетариат и крестьянство, этим самым уже
в порядке «самотека», без борьбы против буржуазии и без твер-
дого руководства со стороны пролетариата колеблющимся союзни-
ком возможен социализм.
Буржуазия и помещики были разбиты, но, как мы уже знаем,
разбитые эксплоататорские классы не являются еще уничто-
женными классами. Так сохраняется в условиях нэпа много-
численный отряд буржуазии—класс деревенских капиталистов, ку-
лаков. Ослабленный как количественно, так и по экономическому
удельному весу в крестьянском хозяйстве кулак сохранял большую
силу непосредственного влияния на мелкое производство. Он пред-
ставлял собой основную и наиболее быстро крепнущую силу в
рядах частного капитала, который на основе меновых связей вос-
♦ становил до известной степени свои силы, свое влияние на сред-
нее крестьянство в первые годы нэпа.
И «леваки» и правые смазывали двойственную природу
крестьянства. Мы знаем уже, что крестьянство по своему экономи-
ческому положению несоциалистично. Пролетариат мог лишь пра-
вильным своим руководством обеспечить социалисгическое развитие
крестьянства. Надо было совершенно отказаться от революционно^
маркистского понимания классов и диалектики классовой борьбы,
чтобы твердить, как это делали правые оппортунисты, перефра-
зировавшие каутскианские зады о том, что социализм вырастает
сам собою., фатальным образом, что непролетарские классы (вплоть
до эксплоататорских) сами врастут в социализм, о чем позаботятся
благоприятные «объективные условия» и «милосердное экономи-
ческое развитие». В действительности возможность успешного стро-
ительства социализма пролетариатом была завоевана им в борьбе
против буржуазии за гегемонию, за руководство непро-
летарскими трудящимися массами. И для того чтобы
победителями в этой борьбе за руководство крестьянством оказа-
лись не капиталисты, а рабочий класс, для того чтобы возможность
«
303
победы социализма превратилась в действительность, пролетариат
должен был под руководством своей партии предотвратить, прео-
долеть существующие противоречия и возможность раскола между
ним и средним крестьянством.
Борьба пролетариата против буржуазии городской и деревенской
есть борьба за вовлечение в дело социалистического
строительства, в систему строящегося социализма широ-
чайших масс крестьянства. «Мы... можем,—говорил т. Ста-
лин,—и... должны строить социализм совместно с основными мас-
сами крестьянства»55.
Пролетариат мог строить социализм совместно со средним кре-
стьянством потому, что это единственно отвечало коренным инте-
ресам обоих классов—покончить с эксплоатацией. Буржуазия,
опираясь на власть, на крупное производство, на капитал, на эконо-
мическую, политическую и культурную зависимость деревни от
буржуазного города, обрекала слабые, раздробленные, неизбежно
отсталые экономически крестьянские хозяйства в основной их
массе на обнищание, забитость, бескультурье. Пролетариат, опи-
раясь на власть, на обобществленную промышленность, на все
командные высоты, на ведущую политическую, экономическую и
культурную роль пролетарского города, вовлекает середняцкое
крестьянство в кооперацию. С пути разорения и бескультурья
крестьянство поворачивает на путь подъема .материального культур-
ного уровня основной его массы. Пролетариат выдвигает в коопе-
рации «новый принцип организации населения», вытесняя с по-
мощью кооперации влияние кулачества, вовлекая с ее помощью
среднее крестьянство в систему строящегося социализма, начиная
от наиболее доступных и понятных меновых форм кооперации и
поднимаясь до высших ее производственно-колхозных форм, откры-
вая таким образом в кооперации «стол;бовой путь деревни к со-
циализму».
Вместе с успехами сплошной коллективизации партия выдви-
гает новые лозунги в отношении к различным группам крестьян-
ства—лозунг ликвидации кулачества как класса на
базе сплошной коллективизации, лозунг превращения
крестьянина-колхозника в главную и (Самую прочную опо-
ру рабочего класса в деревне.
Пролетариат должен строить социализм совместно
с основными массами крестьянства, руководя их
социалистической переделкой, превращая их в прочную
опору социалистического строительства.
«Строя социализм,—указывал еще на XIV съезде партии т. Ста-
лин,—мы должны оперировать не только миллионами, но и десят-
ками миллионов людей из деревни. Иначе нельзя строить социа-
55 Сталин, Вопросы ленинизма, с. 336«
ЗС4
1
лпзм. Социализм захватывает не только город. Социализм есть
такая организация хозяйства, которая объединяет промыш-
ленность и земледелие на началах обобществле- |
ния средств и орудий производства. Без объединения
этих двух отраслей хозяйств социализм невозможен»56.
Особой формой классовой борьбы пролетариата и его руководства
непролетарскими слоями в течение всего переходного периода
является задача использования старых буржуаз-
ных специалистов.
Пролетариату достаются в наследство от буржуазного строя
специалисты, работники хозяйства и всех областей культуры,
люди, прежде «начальствовавшие», поставленные в привилегиро-
ванное положение по л
ш
ии материальных и всяких иных преиму-
ществ перед трудящимися массами, которых эти «начальствовав-
шие», воспитанные эксплоататорским строем, привыкли третиро-
вать, рассматривать «сверху вниз». Пролетариату необходимо
использовать их огромный хозяйственный и технический
опыт, их знания, их культуру.
Однако чем более экономически и культурно отсталой является
страна, в которой пролетариат взял власть, чем значительней в
народном хозяйстве удельный вес мелкого производства, чем серь-
езней разрушения, понесенные хозяйством в процессе империали-
стической и гражданской войн, тем трудней для рабочего класса
быстрая организация «той обстановки всенародного учета и кон-
троля снизу, которая неизбежно и сама собой подчи-
нила и привлекла бы специалистов». Старые буржуаз-
ные специалисты ^осле первых лет саботажа пролетарской власти
естественно, далеко не сразу становятся преданными, сознатель-
ными участниками социалистического строительства. Наряду с
улучшением их материального положения необходима работа
по длительному их перевоспитанию. Уже опыт первых лет
нэпа показал необходимость со стороны пролетариата классовой
бдительности по отношению к старым «спецам» и творческой
инициативы в подготовке кадров новых пролетарских специа-
листов.
Успехи социалистического строительства постепенно приводят к
поворо ту в настроениях старой интеллигенции в сторону социа-
лизма. Задача всемерного использования пролетариатом старой
технической
я:
теллигенции и создание своей собственной интелли-
генции из среды рабочего класса выдвигаются в реконструктивный
период как одно из важнейших условий социалистического раз-
вития.
58 Сталин, Доклад на XIV съезде партии
20 Диалектич. и истор. материализм.
305
6. Диктатура пролетариата и борьба за строительство
социализма
На каждом новом этапе развития пролетарской диктатуры все
отчетливее выявляются ее основные задачи и цели—строитель-
ства социализма в стране победившего рабочего класса и
тем самым уничтожение классовых различий и клас
сов вообще. Однако осуществление этой важнейшей из трех
задач диктатуры пролетариата протекает отнюдь не в порядке
«самотека», но. в процессе ожесточенной классовой борьбы,
получающей свое отражение и в рядах партии, в процессе борьбы
с оппортунистическими толкованиями генеральной линии партии.
Победа пролетарской революции имела место пока что лишь
в одной стране, правда, занимающей шестую часть земного шара,
но в стране с подавляющим большинством крестьянского населе-
ния, менее развитой в технико-экономическом отношении, чем дру-
гие передовые капиталистические страны. Упрочение советского
порядка протекало в условиях враждебного капиталистического
окружения, причем первым годам нэпа соответствовали отлив ре-
волюционной волны в странах капитализма и временная стабили-
зация капитализма. В то же время новая экономическая политика,
рассчитанная, в целях поднятия производительных сил страны, на
известное допущение свободы торговли, а, следовательно, и ка-
питализма под контролем пролетарского государства, неизбежно
повлекла за собой некоторый рост внутренних противоре-
чий. Проблема • социалистического строительства предстала перед
пролетариатом как проблема «кто кого?»,
как воп
с жестокой
классовой борьбы, как вопрос борьбы между народившимся
социализм о м—в лице национализированной промышленности,
советской власти и т. д.—и умирающим, но еще продолжающим
оказывать ожесточенное сопротивление капитализмом.
Успешно преодолевая все эти внешние и внутренние трудности,
партия развертывала социалистическое строительство. Ко времени
1925—1927 гг. частнокапиталистические элементы в торговле, в
кустарной промышленности и т. д. были вытеснены из этих своих
и шли ко дну. Но их отчаянное сопротивление вызвало
убеж
пп
т
у колеблющихся элементов партии сомнения в самой возмож-
ности построить социализм в одной стране, когда
мы еще не имеем победы мировой революции. На почве этих
сомнений и колебаний, отражающих настроения вытесняемых ча-
стнокапиталистических элементов и городской мелкой буржуазии,
созрел тот оппортунистический уклон, с которым партия прежде
всего была вынуждена начать борьбу и который в дальнейшем
превратился в явно контрреволюционное течение—возрождается
в развивается троцкизм.
Как указывает т. Сталин, Ленин, во время империалисти-
306
4
ческой войны, в 1915 г. особенно ярко подчеркнул положение о
том, что «возможна победа социализма» первоначально «в одной,
отдельно взятой, капиталистической стране». Уже тогда Троцкий
возражал против этого положения Ленина, заявляя: «Безнадежно
думать..., что, например, революционная Россия могла бы усто-
ять перед лицом консервативной Европы». Естественно, что поворот
к новой экономической политике расценивался троцкизмом как
«восстановление капитализма», как отход от задач социалистичес-
кого строительства. Троцкий выразил эти настроения в 1922 г. в
предисловии в книге «1905 г.» и в послесловии к «Программе
мира.»,—заявляя, что «противоречия в положении рабочего пра-
вительства в отсталой стране с подавляющим большинством кре-
стьянского населения смогут найти свое разрешение только в
международном масштабе на арене мировой революции»,
чго «подлинный подъем социалистического хозяйства в России
станет возможным только после победы пролетариата в важнейших
странах Европы».
Как бы предвидя эти троцкистские настроения, Ленин еще с
1921 г. указывал: «10—20 лет правильных соотношений
с крестьянством—и обеспечена победа во всемирном
масштабе даже при затяжке пролетарских революций, кои ра-
стут»57. И в своей известной статье «О кооперации» (1923 г.)
Ленин еще раз отметил, что у нас имеется «все необходимое для
построения полного социалистического общества». Мы имеем здесь
прямо противоположные установки ленинизма и троцкизма, исходя-
щие из совершенно различной оценки классовых сил
в нашей стране, роли партии, роли всей системы пролетарской
диктатуры. Вопрос о возможности для нас собственными силами
построить социализм, как это указал т. Сталин,—это вопрос о
взаимоотношениях между пролетариатом и кресть-
янством, о преодолении известных противоречий между этими
двумя основными классами переходного периода и на основе об-
щности их коренных интересов. Для Ленина—это вопрос о «пра-
вильных отношениях с крестьянством», Троцкий же исходил из
«противоречий в положении рабочего правительства в отсталой
стране с подавляющим большинством крестьянского населения».
Известные противоречия, неизбежно существующие между пролета-
риатом и основной массой крестьянства,—эти противоречия пре-
одолимы с точки зрения ленинизма, они непреодолимы с точки
зрения троцкизма, прикрывавшего «левой» фразой свои буржуаз-
ные тенденции.
В предшествовавшем изложении мы уже подробно останавлива-
лись на основных положениях троцкизма и его теории перманентной
революции, на его теории нэпа. Троцкисты не проводили различия
37 Ленин, Конспект брошюры о продналоге, 1921 г.
20*
307
между классовыми группами в среде крестьянства. Троцкисты ис-
ходили из непонимания двойственной природы среднего
крестьянства,из представления о крестьянстве как о сплош-
ной реакционной массе. Троцкисты не понимали, что кроме противо-
речий между пролетариатом и крестьянством имеются еще «общие
интересы по коренным вопросам развития», что «существует два
пути развития земледелия—путь капиталистический и
путь социалистический», что первый путь означает обнищание
большинства крестьянства и что поэтому «как пролетариат, так
и в особенности крестьянство, заинтересованы в том, чтобы раз-
витие пошло по второму пути, по пути социалистическому»58. Троц-
стекая линия была рассчитана на экономическое подавление
НИН
» и эксплоатацию крестьянства, на отрицание союза со средним
крестьянством и возможности построения социализма. Троцкистская
линия была линией развития сельского хозяйства «при помощи капи-
талистических методов», как формулировал ее сам Троцкий59. Это
была линия, направленная на разорение и обнищание основной
массы крестьянства, линия на раскол с крестьянством и тем самым
на подрыв социалистического строительства.
Это извращенное представление троцкизма о взаимоотношении
между пролетариатом и основной массой -крестьянства получило
свое дальнейшее выражение в непонимании социальной базы
пролетарской диктатуры, в непонимании всей системы про-
летарской диктатуры в ее самых различных составных
звеньях. Диктатура пролетариата по Троцкому направлена не
только против буржуазии, но и против крестьянства;
это не особая форма союза рабочего класса с непролетарской
трудящейся массой для построения социализма, а война против
крестьянства; это не господство трудящегося большинства над
эксплоататорским меньшинством, а господство пролетарс-
кого меньшинства над большинством крестьянства.
Совершенно ясно, что в троцкизме мы имели всестороннее отрица-
ние основного содержания диктатуры пролетариата. Буржуазная и
капитулянтская суть троцкизма получила свое выражение в пол-
ном непонимании пролетарской демократии, в непонима-
нии той великой творческой силы, которую она собой представляет.
Троцкистское «учение» о партии было учением о разрушении
партии. Защита фракций, отрицание пролетарской дисциплины,
представление о паргии как о пестром конгломерате группировок—*
крики о демократизме, а в действительности бюрократическое
пренебрежение к партии, к подлинной внутрипартийной демокра-
тии—таковы были некоторые характернейшие идеи троцкизма в
этом вопросе. ••
58 Сталин, К итогам работ XIV конференции ВКП(б).
59 Стенографический отчет XVI съезда (ВКЩб), с. 1058.
308
Самое понятие о руководящей роли партии в системе диктатуры
пролетариата у троцкистов и впоследствии примкнувшей к ним
группы Зиновьева и Каменева подменялось понятием господства
партии. Троцкий прямо говорил о «господстве коммунистической
партии в советах»60. Вместо того чтобы правильно определить
основанные на взаимном доверии отношения партии и рабочего
класса, рабочего класса и всей трудящейся массы, вместо руко-
водства массой, вместо воспитания и убеждения как основы этого
руководства, Троцкий, Зиновьев и др. выдвигали принцип «дикта-
туры» партии, насилия ее над рабочим классом и трудящейся мас-
сой, выдвигали принуждение как основу взаимоотношений партии и
класса, партии и массы.
Троцкизм совершенно не понял той новой творческой роли,
которую играет в условиях диктатуры пролетариата коопе-
рация как основная организационная форма движения деревни
к социализму. Троцкизм не понял роли профсоюзов, их роли
как школы коммунизма в системе пролетарской диктатуры. Руковод-
ство профсоюзами со стороны партии Троцкий предлагал заменить,
как это указал Ленин, бюрократическим дерганием. Руководство
профсоюзами на основе метода убеждения троцкизм подменял
бюрократически* командованием ими на основе метода принуж-
дения, не понимая того, что «мы тогда правильно и успешно при-
менял
I!
принуждение, когда умели сначала подвести под него базу
убеждения»61. Троцкистское понимание союза молодежи вело
к противопоставлению молодняка старой, закаленной в боях с
оппортунизмом большевистской гвардии. Оно вело здесь к подрыву
руководящей роли партии, к подрыву коммунистического воспита-
ния молодежи нашей партией.
Наконец троцкизм проявил полное непонимание характера Со-
ветского государства как государственной формы пролетар-
ской диктатуры. Троцкизм видел в советах лишь орудие подавле-
ния, а не форму проявления активности широких масс трудящихся.
Троцкий полагал поэтому, что бюрократизм Советского государ-
ства—неизбежное явление, поскольку имеется противоречие между
летариатом и крестьянством. Троцкизм кричал о «перерождении»
советов и в то же время отрицал значение лозунга оживления
советов в деревне.
Таким образом троцкизм представлял собой извращение по всей
линии принципов пролетарской демократии, полное непонимание
системы пролетарской диктатуры, полное непонимание источников
той могучей творческой инициативной силы, которую представляет
собой диктатура пролетариата. «В то время,—говорил т. Ста-
лин,—как Ленин расценивал пролетарскую диктатуру как иници-
60 Троцкий, т. XII, с. 107.
«Ленин, т. XVIII, ч. 1, с. 19.
309
активнейшую силу, которая, организовав сопиалистическое
хозяйство, должна пойти потом на прямую поддержку мирового
пролетариата, на борьбу с капиталистическим миром, оппозиция,
наоборот, рассматривает пролетарскую диктатуру в нашей стране
как пассивную (разрядка наша) силу, живущую под страхом
немедленной потери власти «перед лицом консервативной Европы» 62.
Троцкистское отрицание возможности построения социализма в
пашей стране—как это еще! в 1924 г. показал т. Сталин—означало
не только «неверие в революционные возможности крестьянского
.движения», но также и «неверие в силы и способности
нашей революции, неверие в силу и способнссть российского
пролетариата»63. За фразой о мировой «революции» скрывалась
капитулянтская,’пораженческая сущность троцкизма, капиту-
лянтство в понимании им диктатуры пролетариата. За «левой»
фразой скрывалось буржуазное существо троцкизма. Троцкисты
«были ли
in
рупором прежде всего тех частиокапит
диетических элементов торговли и пр., которые именно
за период 1925—1927 it. быстро шли ко дну» (Молотов).
Партия решительно отвергла троцкистский лозунг искусствен-
ного разжигания классовой борьбы в деревне. Учтя результаты
«левых» ошибок, приводивших к тому, что среднее крестьянство
становилось на сторону кулачества, партия поставила своей глав-
ной задачей на данном этапе «сплотить середняков вокруг про-
летариата, завоевать их вновь»—для этой цели добиться того,
чтобы крестьянское хозяйство через кооперацию было включено
в общую систему советского хозяйственного строительства, про-
вести линию на оживление советов в деревне и на насажде-
ние в деревне начал советской демократии, способной организовать
и направлять в социалистическое русло возросшую активность
крестьянства.
По пути, проложенному троцкизмом, пошла и так называемая
новая оппозиция Зиновьева—Каменева 1925—1926 гг., естественно,
скатившаяся в дальнейшем к блоку с троцкизмом. Тов. Зиновьев
в своей работе «Ленинизм» старался изобразить крестьянский
вопрос как «главный вопрос» ленинизма, забывая, что коренное
содержание ленинизма составляет диктатура пролетариата.
В то же время Зиновьев и Каменев скатились на точку зрения
недооценкисреднего крестьянства, а также недооценки
роли кооперации для вовлечения его в строительство социализма.
Каменев отождествлял среднее крестьянство с кулачеством. Зи-
новьев говорил лишь о «нейтрализации» среднего крестьянства,
возвращаясь таким образом к лозунгу партии, в период захвата
власти и не понимая своеобразия нового этапа. Естественно, что
62 Сталин, Об оппозиции, с. 413.
63 Сталин, Октябрьская революция в тактика русских коммунистов.
310
Зиновьев и Каменев не понимали значения всех трех
основных задач и в соответствии с этим трех сторон ди-
ктатуры пролетариата, ие понимали роли массовых орга-
низаций, роли советов в системе пролетарской диктатуры. Они
утверждали, что диктатура пролетариата «не есть союз одного
класса с другим» (Каменев), они подменяли диктатуру про-
летариата и руководящую роль партии в системе ее звеньев ди-
ктатурой партии (Зиновьев). Зиновьев и Каменев совер-
шенно не поняли двойствеппой роли нэпа; объявив нэп «гос-
капитализмом», они не увидели в нэпе политики пролетарского го-
сударства, рассчитанной на победу социалистических эле-
ментов и построение фундамента социалистиче-
ской экономики. Выбросив «левацкий» демагогический лозунг
«равенства»,—который может быть осуществлен только в результа-
те уничтожения классового общества и который в переходный пери-
од выражает «уравниловские» настроения буржуазии и мелкой бур-
жуазии, их стремление ограничить диктатуру пролетариата,—Зи-
новьев и Каменев в то же время скрывали* за этим лозунгом свое
капитулянство в вопросе о построении социализма в нашей стране.
Они признали возможность лишь строить социализм в нашей
стране, но считали «национальной ограниченностью» мысль о воз-
можности построить его. В дальнейшем оппозиционный троц-
кистский блок должен был логически притти к выводу о «пе-
рерождении» партии и советов, о «бюрократизации» нашего
аппарата и т. д.
Идейное разоблачение троцкистской и троцкистко-зиновьевской
оппозиции лишний раз подчеркнуло единство всех трех сто-
рон диктатуры пролетариата: диктатуры как классовой
борьбы, направленной на подавление эксплоататоров, диктатуры как
союза с основной массой крестьянства при руководящей .роли
в этом союзе пролетариата, диктатуры, направленной на построе-
ние социализма в нашей стране и тем самым ведущей к
уничтожению всяких классов, всякого классового неравенства. Тем
самым еще яснее стала перспектива, выявлена основная клас-
совая цель всей борьбы пролетариата. Разоблачение «левых»
позволило партии также выяснеть те пути и средства, которые
должны были на данном этапе привести к укреплению социалисти-
ческих начал в нашей экономике. Партия показала, что «револю-
ционные» фразы троцкистского блока о необходимости «сверхинду-
стриализации» сочетались у них на деле с предложениями о повы-
шении налогового нажима на крестьянство, с предложением повы-
сить отпускные цены на промтовары, что все эти мероприятия при-
вели бы к полной дезорганизации народного хозяйства, к размычке
с середняком, что «сверхиндустриализаторы» на деле были пособ-
никами противников социалистической индустриализации.
Уже в процессе борьбы с «левой» оппозицией выявилось, что
311
«лапте социалистическое производство уже руководит и начи-
нает подчинять себе мелкое производство», что в «борьбе
социалистических элементов нашего хозяйства с элементами капи-
талистическими первые имеют несомненный перевес сил против
вторых и шаг за- шагом двигаются вперед, преодолевая капита-
листические элементы нашего хозяйства...»64. К XV партсъезду
(конец 1927 г.) стало очевидным, что народное хозяйство нашей
страны растет быстрыми темпами, что наша страна становится
индустриальной страной, что это развитие идет к социа-
лизму. Также выяснилось, что в то время как по темпам своего
развития наша социалистическая промышленность перегоняет ка-
питалистические страны, темпы развития нашего сельского
хозяйства еще неудовлетворительны, и сельское хо-
зяйство начинает отставать от городской промышл|енности,
лишая эту последнюю сырьевой базы и создавая угрозу ее даль-
нейшему развитию. Причины этого отставания сельского хозяй-
ства крылись в распыленности сельскохозяйственного производства
и чрезмерной отсталости) в связи с этим нашей сельскохозяйствен-
ной техники. Отсюда вытекала очередная практическая задача
нашего строительства в деревне: «Постепенный перевод распылен-
ных крестьянских хозяйств на рельсы объединенных круп-
ных хозяйств, на общественную коллективную обра-
ботку земли на основе интенсификации и машинизации земле-
делия...»65.
Наша страна решительно вступила на путь социалистической
реконструкции всего народного хозяйства. Но наряду с успехами
строительства социализма—в силу двойственности противоречивой
природы нэпа—уже к XV съезду партии выявился известный
рост кулачества в< деревне, потребовавший усиления на-
жима на кулачество. Дальнейшие успехи социалистического строи-
тельства явственно показали, что классовая борьба не исчезает
вместе с нашими успехами, но, наоборот, еще более обостря-
ется, что капиталистические элементы города и деревни оказывают
ожесточенное сопротивление социалистическому наступлению
(вредительство буржуазных спецов, сопротивление кулачества
хлебозаготовкам, оппортунизм бюрократических элементов госаппа-
рата и др.). Усиление сопротивления кулачества социалистическому
наступлению нашло свое выражение в оформлении в рядах нашей
парт
правого уклона. Наступление социализма проявилось
в этой борьбе, которую партия развернула с правым оппорту-
низмом как главной опасностью нового этапа социалисти-
ш
ческого строительства.
Ошибки правого оппортунизма были охарактеризованы т/ Ста-
• : : - -
•* Сталин, Еще раз о социал-демократическом уклоне,
65 С та л вн, Полптотчет XV партсъезду.
312
линым в том смысле, что правые являлись выразителями настро-
ении прежде всего деревенского кулачества и тех остатков
капиталистических элементов города, которые стремились сохра-
нить «равновесие» между социалистическим и капиталистическим
секторами народного хозяйства, которые противопоставляли рьь
ночную стихию и индивидуальное крестьянское хозяйство вытесня-
ющему их социалистическому хозяйству. Механистическая мето-
дология и в частности пресловутая «теория равновесия» т. Бу-
харина была распространена им на переходную экономику, на
соотношение в ней классов, на Советское государство, на всю
систему пролетарской диктатуры. Она послужила благодарной ме-
тодологической основой для правых оппортунистов.
Ранее мы уже подробнее осветили важнейшие моменты право-
оппортунпстической концепции. Непонимание диалектики классовой
борьбы и роли пролетарского государства в развитии переходной
экономики—отличительные черты правооппортунистических воззре-
ний в вопросе о классах и государстве. Вместо того чтобы говорить
об усилении и обострении классовой борьбы, правые (Бухарин,
Рыков, Томский) говорили об ее ликвидации, о «гражданском мире».
Правые оппортунисты прежде всего не видели двустороннего
характера нэпа и того, что известная свобода торговли, допуска-
емая при нэпе при условии обеспечения регулирующей роли на
рынке со стороны государства и монополии внешней торговли, еще
не означает полной свободы торговли, и, стало быть, свободы
развития на этой почве кулачества, нэпманов и т. д. Ленин в свое
время указывал, что «в Советской республике социальный строй
основан на сотрудничестве двух классов: рабочих и крестьян,
к которому теперь допущены на известных условиях
«нэпманы», т. е. «буржуазия»66. Правые истолковывали эту мысль
Ленина не в том ее действительном смысле, что в течение изве-
стного периода допускалось существование буржуазии и ее участие
в народнохозяйственной жизни на известных условиях, т. е. при
безусловном подчинении ее законам диктатуры пролетариата. Пра-
вые видели bi буржуазии, в частности в кулачестве, необходимого
участника строительства социализма, мирного сотрудника пролета-
риата, который хотя «до известной степени» является «чужеродным
телом», но все же постепенно мирно «врастает» в систему социали-
стического хозяйства. Так, по словам т. Бухарина, крестьянские
ячейки кулацкого типа будут составлять «звенья единой цепи
социалистического хозяйства. С другой стороны, кулацкие коопе-
ративные гнезда будут также через банки и т. д. врастать
в эту же систему, но они будут до известной степени
чужеродным телом, подобно например концессионным
-предприятиям»67.
ев Ленин, т. XVID, ч. 2, с. 124.
67 Бухарин, Путь к социализму и рабоче-крестьянский союз.
813
«Уничтожение классов путем ожесточенной классовой
ирьбы пролетариата—такова формула Ленина. Уничто-
жение классов путем потухания классовой борьбы и
врастания капиталистов в социализм—такова формула
т. Бухарина»68. Последняя! связывалась у правых с их абстрактным
подходом к крестьянству, при котором они не видели классовой
диференциации в крестьянстве, не видели товарно-к а п и т а-
листической тенденции крестьянства. Правые забывали о двой-
ственной природе середняка. Они проповедывали союз с кресть-
янством во что бы то ни стало, всякий союз с крестьянством м со
всем крестьянством, а не ту форму союза с середняком, не тот
путь социалистического развития деревни, который укрепляет ди-
ктатуру пролетариата. Отсюда правыми делались выводы о необхо-
димости развития индивидуального к{
тьянского хозяйства
’ * я
в противовес совхозам и колхозам, о проведении политики «само-
тека» в колхозном строительстве. Совхозы и колхозы не суть
«столбовая дорога к социализму»,—заявлял т. Бухарин.
С правооппортунистической теорией «затухания» классовой борь-
бы вполне гармонировали полуанархистские ошибки правых в воп-
росе о роли советского государства в развитии переходной
экономики. «По мнению т. Бухарина, рабочий класс должен быть
принципиально враждебен ко всякому государству, в том
числе и к государству рабочего класса» 69. Еще в своей рецензии
на ленинскую книгу «Государство и революция» Бухарин занял
позицию мелкого буржуа, не учитывающего положительных задач
пролетарской диктатуры. В «Экономике переходного периода» он
высказывал предположение, что принудительные функции пролетар-
ского государства отомрут ранее, чем создается привычка к ком-
мунистическому труду. Бухарин совершенно не учитывал роли
пролетарской диктатуры в воспитании новой про-
изводственной дисциплины, не понимал того, что вос-
питание новой социалистической дисциплины является новой формой
классовой борьбы. Общеизвестна также эклектическая позиция
т. Бухарина в вопросе о профсоюзах, когда он пытался играть
роль «буфера» между ленинизмом и троцкизмом. Эти (йтибки т. Бу-
харина получили свое дальнейшее развитие в протестах тт. Буха-
рина и Рыкова против применения административного воздействия
государства по отношению к кулаку, в попытке т. Томского отго-
родить профсоюзы от всякого воздействия со стороны партии, в
непонимании правыми оппортунистами задач большевистской само-
критики. Таким образом, как и троцкисты, правые обнаруживали
непонимание роли и значения всех звеньевсистемы проле-
тарской диктатуры. А
68 Сталии, О правом уклоне в ВКИ(б).
69 Т а м ж е.
314
ЭД
Непонимание и затушевывание правыми классового Характера
и роли пролетарской диктатуры приводили их к тому, что возмож-
ность построения социализма признавалась и ими как чисто аб-
страктная возможность, без признания действительных путей и
средств, которые могут превратить эту возможность в дейст-
вительность. На деле это «признание» правых сводилось к
тому же отрицанию возможности построить социализм в нашей
стране.
Партия разоблачила троцкизм и правый оппортунизм как аген-
туру в партийно-пролетарской среде враждебно сопротивляющихся
социалистическому наступлению классов. Борьба партии против
троцкистского и правооппортунистического понимания классов и
государства в; переходный период, их решительный разгром—не-
обходимое условие дальнейших успехов социалистического строи-
тельства и построения фундамента социалистической экономики.
7. Проблема уничтожения классов и новые задачи
ПГ борьбы
Завершение построения фундамента социалистической экономики
и вступление советской страны в период социализма вовсе не
означает, что уже ликвидированы классы, что уже закончена
классовая борьба пролетариата. Лишь в результате успехов вто-
рой пятилетки мы будем иметь «окончательную ликвида-
цию капиталистических элементов и классов во-
обще, полире уничтожение причин, порождающих ,
к л а с с о в ы е % азличия и э к с п л о а т а ц и ю».
Классовая борьба на новом этапе отнюдь не затихает: на отдель-
ных участках, особенно в дальнейшем периоде, она может и будет
обостряться, но она принимает новые формы. По-новому
встает перед нами вопрос о классах и их взаимоотношениях, по-
новому подадим и к задачам классовой борьбы пролетариата.
Период настуцдения социализма по всему фронту ставит перед всей
системой пролетарской диктатуры новые задачи, выдвигает новые
формы классовой борьбы. Только эта ожесточенная классовая
борьба пролетариата и приведет в конечном счете к уничтоже-
нию классов. «Для полного уничтожения классов,—писал Ленин,—
надо не только свергнуть эксплоататоров—помещиков и капитали-
стов,—не только отменить их собственность, надо отменить
еще и всякую частную собственность на средства
производства, надо уничтожить как различие между I
городом и деревней, так и различие между людьми
физического и людьми^умственпого труда. Это дело }
очень долгое. Чтобы его совершить, нужен громадный шаг вперед
в развитии производительных сил, нужно преодолеть
сопротивление многочисленных остатков мелкого производства, надо
315
преодолеть огромную силу привычки и косности,
связанной с этими остатками»70.
В полном. соответствии с этими указаниями Ленина директивы
XVII партконференции к составлению второй пятилетки, подчерки-
вая все значения технической реконструкции нашего хозяйства
для отмены всякой частной собственности на сред-
ства производства, выдвигают задачу уничтожения противополож-
ности между городом и деревней, указывают на необходимость
преодоления остатков капитализма не только в экономике, но
и в сознании людей. Что касается уничтожения противоположно-
сти между умственным и физическим трудом, то—это задача еще
более длительного периода.
Остановимся вкратце на некоторых из этих новых задач дикта-
туры пролетариата, являющихся одновременно и новыми фор-
мами классовой борьбы: а) на социалистической переделке
крестьянства, ликвидации кулачества как класса й уничтожении
различия между городохм и деревней, б) на задаче создания произ-
водственно-технической интеллигенции рабочего класса и подго-
товки таким путем будущего уничтожения противоположности
между физическим и умственным трудом, в) на соцсоревновании
и ударничестве как формах воспитания новой социалистической
дисциплины рабочего класса.
Когда мы говорим о том, что вступление в период социализма
по-новому ставит перед нами взаимоотношения между классами,
то мы имеем в виду в первую очередь те классовые сдвиги,
которые обозначаются в отношениях пролетариата к раз-
личным группам крестьянства. Если в период буржуаз-
ной революции пролетариат шел со всем крестьянством против
помещиков; если в Октябрьскую революцию пролетариат выступает
вместе с беднейшим крестьянством против городской и сельской
буржуазии, «нейтрализуя» среднее крестьянство; если наконец
после 1918 г. и в течение всего предшествующего этапа нэпа
партия проводит новый лозунг—союза с середняком, опоры
на бедноту и борьбы} с кулаком,—то период вступления в социализм
выдвигает новые взаимоотношения и новые лозунги—превращение
колхозного хозяйства в центральную фигуру земледелия, в глав-
ную и самую прочную опору рабочего класса в деревне
и ликвидацию кулачества как класса на основе
сплошной коллективизации.
Уничтожение класса предполагает социалистическую пе-
ределку под руководством пролетариата основной массы
крестьянства. Чтобы уничтожить классы,—указывал Ленин,—нужно
не только свергнуть иго помещиков и капиталистов. «Чтобы уничто-
жить классы—надо уничтожить розницу между рабочим
70 Ленин, т. XVI, с. 749.
♦
316
и крестьянством, сделать всех работниками. Эта задача
несравненно более трудная и, в силу необходимости, длительная...
Ее можно решить только организационной перестройкой всего
общественного хозяйства, переходом от единоличного,
обособленного, мелкотоварного хозяйства к обоб-
ществленному крупному хозяйству...71» Сущностьиз-
менений, происходящих на новом этапе в крестьянстве, заключается
прежде всего в том, что реконструкция сельского хозяй-
ства создает предпосылки для уничтожения различия между
рабочим и крестьянином, что значительная часть основной массы
крестьянства вступает на путь общественно-крупного хозяйства,
коллективного хозяйства.
Колхозы уже превратились в основного производителя не только
хлеба, но1 и сельскохозяйственного сырья, все более занимают
основное место в области животноводства и т. д. Колхозы дают
значительный рост производительности труда по сравнению с едино-
личным хозяйством. Колхозное хозяйство тем самым превратилось
в центральную фигуру нашего земледелия; роль еди-
ноличного хозяйства становится второстепенной. Таким образом
с значительной частью среднего крестьянства, уже вступившею
в колхозы, происходит изменение самой его экономиче-
ской, классовой сущности: изменяется положение колхоз-
ного крестьянства в процессе производства и в производственных
отношениях, изменяется отношение этой части бывшего среднего,
ныне колхозного крестьянства к средствам производства, изме-
няется и роль ею в общественной организации труда. Это изменение
идет по линии уничтожения классовых различий
между крестьянином и рабочим. Поскольку производ-
ственную кооперацию крестьянства мы рассматриваем как один из
видов социалистического хозяйства, постольку и колхоз-
ное крестьянство теряет уже прежнюю свою двойственную природу
труженика и собственника и значительно приближается уже к про-
летариату.
Великий перелом в нашем развитии состоит в том, что кресть-
яне-колхозники—это уже не крестьянство в старом
смысле этогослова. Ряд важнейших классовых черт, которые
были характерны для основной массы крестьянства до «великого
перелома», которые давали нам основание говорить о среднем кре-
стьянстве как о классе, а, именно, черты «по их месту в исторически
определенной системе общественного производства, по их отно-
шению (большей частью закрепленному и оформленному в законах)
к средствам производства, по их роли в общественной организации
труда, а следовательно по способу получения и размерам той доли
общественною богатства, которой они располагают» (Ленин)—
к настоящему моменту существенно изменились.
71 Ленин, Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата.
317
• Раньше бедняк и вередняк-крестьянин за'я'имали место в исторп*
чески определенной системе общественного производства, т. е.
в данном случае в условиях переходного периода и диктатуры
пролетариата как представитель мелкого товарного хозяй-
ства, как носитель частной собственности на орудия и
средства производства, в отличие от пролетариев, строящих хозяй-
ство на основе коллективной государственной собственности на
орудия и средства производства. Теперь крестьянин-колхозник пред-
ставляет собой класс, место которого в системе общественного про-
изводства существенным образом изменилось, поскольку и он
является ныне носителем одной из форм социалистического
хозяйства, кооперативной собственности на основные орудия и сред-
ства производства.
Раньше основная масса крестьянства благодаря определенным
отношениям к средствам производства, роли в общественной орга-
низации труда и вытекающим из этого отношения способам и раз-
мерам получения доли общественного дохода находилась в таком
отношении к пролетариату, в котором могли проявляться известные
противоречия между пролетариатом и крестьянством (по вопросам
текущим, по вопросам о ценах и т. д.). С превращением кресть-
янина-середняка в колхозника эти противоречия в значительной
степени ликвидируются, и колхозник становится прочной опо-
рой советской власти.в деревне.
Превращение «колхозника в центральную фигуру нашего земле-
делия» все более включает основную массу крестьянства в русло
плановой организации народного хозяйства, в русло его
организованных связей с последовательно-социалистической инду-
стрией и представляет собой гигантский шаг вперед по линии
охвата социалистическим планом всего народного хозяйства в це-
лом. Все это говорит о том, что вступление миллионов мелких
товаропроизводителей в колхозы означает сбрасывание ими ряда
важнейших черт их прежней классовой природы. Это означает,
что уже существует коренная разница по своей классовой
природе между средним и беднейшим крестьянством, как классом
до колхоза и крестьянством колхозным. Теперь, после успехов
коллективизации, создана более прочная экономическая база для
коммунизма. Победа социализма в нашей стране с точки зрения
ее внутренних сил полностью обеспечена. Процесс механизации
сельского хозяйства в ближайшую пятилетку должен способство-
вать полной ликвидации всех отличий крестьянского хозяйства от
городской промышленности, превращению крестьянского труда в
один из видов индустриального труда и уничтоже-
нию таким путем вековой противоположности между городом и
деревней. . - : . '
Поэтому неверна та точка зрения, которая занимается новым
«классообразовательством», не учитывая идущего процесса упичто-
313
жения классов, и полагает, что в лице колхозника мы попросту
имеем в нашей стране образование новой классовой категории.
Было бы однако отступлением от марксизма-ленинизма, если бы мы
отождествили колхозника с пролетарием, если бы мы на настоящем
этапе не понимали значительных различий, которые существуют
еще 1между пролетариатом и колхозным крестьянством как еще
отличным от пролетариата классом. Это значило бы
отказаться от руководства социалистической переделкой крестьян-
ства. Колхозы как низшая форма социалистического хозяйства
отличны от государственных предприятий последовательно-
социалистического типа, представленных пролетариатом. Со-
циалистический характер колхозов вовсе не означает отсутствия
элементов классовой борьбы в них. Поскольку мы и
внутри колхозов имевхм известное экономическое неравенство, по-
скольку у колхозников остается и некоторая необобществленная
часть хозяйства, поскольку крестьянин отнюдь не освобождается на
второй день после вступления в колхоз от индивидуалистических
привычек и навыков хозяйствования, постольку элементы классовой
борьбы имеют место и внутри колхозного движения. Совершенно
неправильно было бы отрицать наличие известных буржуазных
и мелкобуржуазных индивидуалистических тенденций в колхозах,
проявляющихся в отношении к хлебозаготовкам и т. д., и необ-
ходимость серьезной борьбы с этими тенденциями. Но говоря о
классовой борьбе в колхозах, надо понимать качественное
различие, которое существует между классовой борьбой вне
колхоза и в недрах колхоза, между тем положением,
когда кулачество как класс еще не ликвидировано, и тем положе-
нием, когда уже достигнуты большие успехи в деле ликвидации
кулачества как класса. Одно дело—классовая борьба, в основе
которой лежит присвоение одной социальной группой труда другой,
а совсем другое дело—элементы классовой борьбы как остаток
старых отношений после уничтожения самой основы эксплоатации.
Отсюда ясно, что мы не можем уже рассматривать крестьянскую
бедноту как единственную опору пролетариата в деревне.
Беднота остается опорой рабочего класса вне районов сплошной кол-
лективизации, и колхозное крестьянство, как подчеркнул XVI парт-
съезд, становится главной и самой прочной опорой^
пролетариата, поскольку оно представляет собой экономическую
базу для социалистического строительства в деревне. Б районах'
сплошной коллективизации перед беднотой должен быть поставлен
вопрос: «За или против колхоза». И бедняк, борющийся против !
коллективизации, перестает быть опорой пролетариата в деревне. I
Лозунг опоры на колхозное крестьянство не снимает и ста-1
рого лозунга—союза с середняком. Индивидуальное кресть-
янское хозяйство продолжает играть известную роль в сельском
хозяйстве, хотя роль подсобную. Середняк-единоличник остается
319
о
союзником пролетариата. Неправильно думать, что колебания се-
редняка-единоличника и отсутствие у него сразу решимости всту-
пить в колхоз должны отдалять этого середняка от союза, от
смычки с рабочим классом. Напротив того: середняка-единоличника,
равно кал: и бедноту, еще не вступившую в колхозы, мы можем
и должны рассматривать как будущих колхозников,—мы
должны доказывать им превосходство земледелия и добиваться
от них добровольного перехода! в колхозы. «Во второй пятилетке—
можем это с уверенностью сказать—вся трудящаяся масса кресть-
янства будет организована в колхозы и тем самым придет конец
господствовавшей в деревне в течение многих столетий мелкой
собственности» (Молотов). Такая установка отнюдь не озна-
чает «самотека» в колхозном строительстве: процесс коллективиза-
ции есть процесс классовой борьбы, борьбы пролетари-
ата и колхозного актива с кулацкими влияниями, с бешеным со-
противлением, которое кулачество оказывает коллективизации, борь-
ба с колебаниями середняка. Генеральная линия партии не имеет
ничего общего ни о правооппортунистическим «самотеком» в кол-
хозном строительстве, ни с «левым» «администрированием» и «де-
кретированием», с перегибами, имевшими место на первых шагах
сплошной коллективизации.
Очевидно, что совершенно неправильной была попытка не-
которых товарищей, например т. Ларина, рассматривать колхозы,
как буржуазную, несэциалистическую форму хозяйства. Не-
правильно также отрицать социалистическое качество колхозов,
исходя из наличия в них известных индивидуалистических и даже
наличия в колхозах известного
о
кулацких пережйтков и влияний,
имущественного неравенства, а поэтому и известных противореч
и элементов классовой борьбы внутри колхозов,—если только речь
идет о подлинных колхозах, а не о кулацких лжеколхозах. «Ко-
нечно в колхозах имеются противоречия,—говорил т. Сталин,
выступая против подобных теорий.—Но разве можно отрицать,
что колхозы в целом, взятые с их противоречиями и недостатками,
колхозы
новый путь деревни, путь социалистического развития
деревни, в противоположность кулацкому капиталистиче-
скому пути развития»... «Не ясно ли, что только слепые не могут
видеть разницы между классовой борьбой на базе колхозов и между
классовой борьбой вне колхозов»72. '
Однако, говоря о колхозах как об одной из социалистиче-
ских форм хозяйства, как о высшем производственно-социалисти-
ческом типе кооперации, мы не должны забывать и различия,
все еще сохраняющегося междуколхозамисих кооперативной
формой собственности и государственными предприятиями
5Ц
515
как хозяйственный факт, представляют в основном
72 Сталин, К вопросам аграрной политики в СССР,
320
(например, совхозами), где пролетарское государство является пол-
ным хозяином,—предприятиями последовательно-социали-
стического типа. Мы должны подчеркнуть все своеобран
зие путей развития крестьянства к социализму.
«Рабочий класс,—говорил т. Молотов на XVII партконференции,—
идет впереди крестьянства через высшие на данной стадии
формы социалистического хозяйства. Из особенностей положения
трудящейся массы крестьянства в прошлом вытекают особенности
его путей (ряд дополнительных переходных ступеней,
большие сроки и др.) к бесклассовому, социалистическому обще-
ству». В связи с этим приобретают особо важное значение указания
партии, что низшая ступень колхоза—артель—остается на бли-
жайший период его основным типом и задача организацион-
но-хозяйственного укрепления колхозов. Необходима
решительная борьба как с правооппоргунистическнм самотеком в
колхозном строительстве, так п с «левацким» нарушением принци-
пов добровольности и перепрыгиванием через артель прямо к. ком-
муне или превращением колхозов в совхозы. Лишь постепенный
охват колхов работой государственных машин о -трактор-/
ных станций создаст предпосылки для их перехода к дальней-
шим ступеням развития и приближения колхозов к предприятиям
последовательно социалистического типа.
Но процесс сплошной коллективизации крестьянского хозяйства
создаст предпосылки для разрешения еще одной важной задачи
классовой борьбы—по отношению к последней, капиталистической
группе крестьянства, к сельской буржуазии, сохранившейся и
окрепшей после свержения капиталистов в городе,—к кулаче-
ству. До периода сплошной коллективизации политика пролетари-
ата! в отношении к кулачеству состояла в ограничении кулацкой
эксплоатации и вытеснении кулачества. Однако пред-
полагалось, что кулачество как класс еще сохраняется на
известный период (отсюда закон о найме труда в деревне; запреще-
ние производить раскулачивание и т. д.). Пролетарская диктатура
не им ела, тогда еще опорных пунктов в деревне, в виде широкой
сети колхозов и совхозов, на которые можно; было бы опереться,
проводя решительное наступление на! кулачество: к тому же ка-
питалистическое производство хлеба в тот период еще не могло
быть заменено социалистическим его производствен. Поэтому при-
зывы троцкистско-зпновьевской оппозиции «наступать на кулака
нельзя было иначе рассматривать—по образному выражению
т. Сталина—как «декламацию против кулачества», как «политику
царапанья с кулачеством», а не как политику подлинно большевист-
ского наступления. - ' ' <
Успехи сплошной коллективизации вносят коренное измене-
ние в политику партии в этом вопросе. Очередной задачей клас-
совой борьбы в деревне становится ликвидация кулачества
21 Диалектич. и истор. материализм. 321
как класса. Чтобы преодолеть кулацкое влияние й его сопро-
тивление коллективизации, становится необходимым и оказывается
уже возможным—благодаря успехам тей же коллективизации в про-
изводстве хлеба—«сломать в открытом бою сопротивление этого
класса, лишить его производственных источников его существо-
вания и развития». В этом—по словам т. Сталина—и заключается
«поворот от старой политики ограничения (и вытеснения) капитали-
стических элементов деревни к новой политике ликвидации кула-
чества как класса»73. В этом повороте партия преодолевает как
«лево»-оппортунистическую декламацию насчет «нажима» на кула-
чество, так и правооплортунистические мечты о «мирном враста-
нии кулака в социализм» и правооппортунистические жалобы на
«недопустимость» применения к кулачеству мер административного
воздействия, раскулачивания и т. д.
Для полного уничтожения классов,—указывает Ленин,—«нужно
уничтожить пе только различие города и и деревни, но также и
различие между физическим и умственным трудом.
Партия не выдвигает еще этой задачи на ближайшем этапе нашего
развития, так как для полного разрешения ее понадобится несколько
пятилеток. Однако и в этот вопрос новый этап социалистического
строительства вносит некоторые новые черты. Выдвигая задачу уни-
чтожения пережитков капитализма не только в экономике, но и в
сознании, партия создает предварительные предпосылки уничто-
жения этого многовекового разрыва, характерного для всего классо-
вого общества. II здесь подготовка к уничтожению старых противо-
речий классового общества идет нога в ногу с задачами и потреб-
ностями нового этапа строительства социализма в нашей стране.
! Особой формой классовой борьбы является общая проблема кад-
? ров, проблема политехнизма в народней образовании; в про-
цессе жестокой классовой политической и идеологической борьбы
разрешается и задача создания производственно-техниче-
ской интеллигенции рабочего класса.
Процесс социалистической индустриализации может опираться
лишь на определенные квалифицированные кадры рабо-
чего класса, острая потребность в которых возрастает с каждым
новым этапом на пути нашего социалистического развития. Это
должны быть технически квалифицированные кадры с
достаточным общим развитием, позволяющим овладеть наиболее
передовой техникой. Это должны быть коммунистически мы-
слящие кадры, способные сознательно отстаивать интересы про-
/ летарской революции и социалистического строительства. Задачу
\ подготовки таких рабочих кадров вполне разрешает положенный
Лениным в основу и правильно понятый принцип политехниза-
ции образования. При системе политехнического образования под-
73 Сталин, К вопросу о политике ликвидации кулач.ства.
растающему поколению рабочих даются основы коммунистического
мировоззрения и общие политехнические знания, и одновременно
проводится специальная подготовка из их среды нужных
работников. Правильная установка на неразрывную связь школы
и производства проводится здесь партией в борьбе как. с откровенно
правыми стремлениями сохранить старую словесную школу, так
и с «левацкими» отрицаниями значения школьной подготовки, с
теориями «отмирания» школы и т. д. Но и помимо этих условий
школьной подготовки и все прочие условия системы пролетарской
диктатуры обеспечивают рабочему классу возможность соединять
с чисто физическим трудом и занятия умственным трудом: харак- ;
тер общественных нагрузок, самообразование, научные кружки,
система рабочего изобретательства,' рабкоры, выдвиженчество и ]
социалистическое совместительство в госаппарате и т. п. Во всех
этих условиях организации быта, общественной работы и разумного
отдыха уже заложены предпосылки будущей ликвидации суще-
ствовавшего до сего времени разрыва между физическим и умствен-)
ным трудом. Однако к полному и непосредственному разрешению
этой задачи мы сможем подойти лишь после того, как будет унич-
тожена техническо-экономическая основа существования классов.
Особую важность получает на современном этапе социалисти-
Sli
ческого строительства задача подготовки новых кадров специа-
листов пз среды рабочего класса, задача создания произ-
водственно-технической интеллигенции рабочего
класса, со всей решительностью поставленная т. Сталиным как
одно из необходимых условий дальнейшего хозяйственного разви-
тия. Тов. Сталия указал, что мы не только уже не можем обхо-
диться прежним минимумом старых специалистов, но что «нам
нужны не всякие командные и инженерно-технические силы...
Наша страна вступила) в такую фазу развития, когда рабочий класс
должен создать себе собственную производственно-техническую ин-
теллигенцию, способную отстаивать его и н т е р е с ы в п р о и з в о д-
стве как интересы господствующего класса»^
Задача правильного использования старых специалистов,
старой технической интеллигенции сохраняет все свое важное зна-
чение и па современном этапе.' Однако встает вопрос о количе-
стве этих специалистов и о качестве их работы. Прежний
минимум специалистов перестает удовлетворять потребностям со-
циалистического строительства. Обострение классовой борьбы,
связанное с социалистическим наступлением, обнаружило вреди-
тельские, классово враждебные пролетариату группы) в рядах старых
специалистов. Разгром вредительских организаций и огромные ус-
пехи социалистического строительства вызвали признаки пово-
рота среди старой интеллигенции в сторсну социализма, *
74 Сталин, Новая обстановка, новые задачи хозяйственного стровте.;ьс!ва.
21*
323
п использование этого поворота является одним из важнейших
условий социалистическою развития. Опыт показал, как много
может дать в этом отношении правильное использование опыта
и знаний старых академиков, профессоров, инженеров, а также
многочисленных работающих у нас иностранных специалистов. Но .
здесь нужна большая работа по перевоспитанию старых спе-
циалистов, по втягиванию их в строительство социализма, по пре-
вращению их в преданных союзников рабочего класса.
Новая фаза развития требует от командных и инженерно-
строительных кадров промышленности уменья проводить ли-
| нию классовой борьбы и в процессе произв одства,
I уменья отстаивать в этой классовой борьбе в области производ-
I ственно-технического процесса интересы рабочею класса. Это мо-
жет быть вполне обеспечено лишь в том случае, когда кадры новых
специалистов создаются из среды самого пролетариата. Эта задача,
равно как и задача борьбы с классово' чуждыми влияниями среди
старых специалистов, находится в полной противоположности как
с взглядами контрреволюционного троцкизма, возлагавшего все на-
дежды лишь на буржуазных «попутчиков» рабочего класса, так и
с правооппортунистическпми взглядами т. Бухарина на интеллиген-
цию как на «промежуточную» внеклассовую категорию.
Тов. Сталин особенно подчеркивает тот момент, что ряды новой
пролетарской производственно-технической интеллигенции будут
рекрутироваться не только из среды рабочих, получивших высшее
образование. Производственно-техническая интеллигенция—по сло-
вам т. Сталина—должна рекрутироваться также «из практиче-
ских работников наших предприятий, из квалифицированных
рабочих, из культурных сил рабочего класса на заводе, на фаб-
рике, в шахте. Инициаторы соревнования, вожаки ударных бригад,
практические вдохновители трудового подъема, организаторы работ
на тех или иных участках строительства—вот новая про-
слойка рабочего класса, которая должна составить вместе с
прошедшими высшую школу товарищами ядро интеллиген-
ции рабочего класса»75.
«По мере уничтожения капиталистических элементов,—говорил
на XVII партконференции т. Молотов,—вырываются корни всякого
классового деления в обществе и следовательно подготовляется
ликвидация всех классов, а тем самым и самого рабочего
класса».
Уже из всего сказанного выше видно, что задача уничтожения
классов необходимо предполагает также и перевоспитание
и переделкусамого пролетариата, преодоление им «гро-
мадной силы привычки и косности». «Сам рабочий класс в про-
цессе этой борьбы и социалистической стройки перевоспитывается,
75 Сталин, Новая обстановка, новые задачи хозяйственного строительства
324
выделяя из своей среди все более активных и сознательных
строителей социализма, закаляя себя в борьбе за преодоление
буржуазных и мелкобуржуазных настроений как в основной среде,
так и (во всей массе трудящихся» (Молотов). Эта задача особенно
важна потому, что ряды пролетариата непрерывно растут, попол-
няются выходцами из деревни, вчерашними мелкими собственниками.
И здесь особенно вырастает значение воспитания в рабочем классе
привычки к «образцовой коммунистической работе»,
ль соцсоревнования и ударничества как ее передовых форм для
борьбы с рвачеством и лодырями, с обезличкой и безответствен-
ностью в процессе производства.
Ранее мы уже говорили о соцсоревновании и ударни-
честве как О' новых формах производственных отношений, воз-
никающих в переходный период. Нетрудно убедиться, что соцсо-
ревнование и ударничество от начала до конца насыщены определен-
ным классовым содержанием, что они представляют собой
новые, особые формы классовой борьбы пролетариата.
В этих формах организации труда мы имеем прямую конкретизацию
той новой особой формы классовой борьбы, которую Ленин в 1919 г.
в своем плане брошюры о диктатуре пролетариата обозначал как
воспитание новой дисциплины и которая вместе с тем
представляет собой путь к уничтожению всяких классов.
Маркс и Энгельс писали еще в «Немецкой идеологии», что ком-
мунистическая революция направляется вообще против прежнего
рода деятельности и устраняет труд п господство
всех классов вместе с самими классами: «для этого
необходимо массовое изменение людей, которое возможно
только в практическом движении, в революции», что «сверга-
ющий класс может только в революции очиститься от в сейгря з и
старого общества и стать способным создавать новое обще-
ство»76. Под «устранением труда», на которое ссылались Маркс
и Энгельс, они разумели превращение труда из тяжелой обязанности
в удовольствие, в «первую насущную потребность».
Ленин в дальнейшем писал об экономике пролетарской диктатуры
как о «борьбе первых шагов коммунистически объединенного труда»
с мелким товарным производством и с сохранившимся и возникаю-
щим на его базе капитализмом. А в «Великом почине» Ленин под-
черкнул все огромное значение коммунистических субботников как
«одной из важнейших сторон коммунистического строительства».
В коммунистических субботниках Ленин видел «начало переворота
более трудного, более существенного, более коренного, более ре-
ающего, чем свержение буржуазии, ибо это—победа над соб-
юн
ственностью, распущенностью, мелкобуржуазным эгоизмом, над эти-
н
™ Маркс и Энгельс, О Фейербахе, «Архив Маркса и Энгельса,
стр. 226, см. также «Анти-Дюринга и др.
325
ми привычками, которые капитализм оставил в наследство рабочему
классу и крестьянству. Когда эта победа будет закреплена, тогда, и
только тогда, новая общественная дисциплина, социа-
листическая дисциплина, будет создана, тогда, и только тогда, воз-
врат назад к капитализму будет невозможен, коммунизм сделается
действительно непобедимым». «Коммунистическая организация обще-
ственного труда,—говорил Ленин,—будет держаться на свободной
и сознательной дисциплине самих трудящихся». Ее носителем и
проводником является пролетариат, который—по словам Ленина—
должен повести за собой всю массу трудящихся «на путь создания
новой общественной связи, новой трудовой дисциплины»...77
Соцсоревнование и ударничество являются новыми, более высо-
кими формами того же коммунистического отношения к труду, новой,
сознательной социалистической дисциплины. Но воспитание новой
коммунистической дисциплины, привычки ккоммунистиче-
с к о м у труду, из бремени превращающейся в насущную по-
требность, в наслаждение, немыслимо без борьбы пролетариата
с воздействием буржуазной и мелкобуржуазной идеологии, с прямым
влиянием классового врага, стремящегося сорвать новую трудовую
дисциплину, без очищения пролетариатом самого себя от «грязи»
старого общества. Воздействие всей системы пролетарской дикта-
туры—партии, профсоюзов, советов—играет здесь немалую роль.
Не только агитация, пропаганда, общественное воспитание, то-
варищеские суды, но и строгая ответственность каждого за вы-
полняемый труд и сознание своей ответственности является необхо-
димой составной частью воспитания новой дисциплины. Поэтому, в
полной противоположности с Бухариным, именно в образовании
привычки к коммунистическому труду Ленин видел первое необхо-
димое условие для возможности отмирания пролетарского государ-
ства.
Борьба с обезличкой в организации труда, с уравниловкой в
зарплате, строгое проведение личной ответственности и хоз-
расчета—таковы те новые формы классовой борьбы, через которые
пролетарская диктатура должна способствовать не только огромному
росту производительности труда, но также воспитанию
новой коммунистической дисциплины. Такова диалектика раз-
вития классовой борьбы на пути к уничтожению классов. Недо-
оценка правым и «левым» оппортунизмом соцсоревнования и удар-
ничества как форм мобилизации активности и воспитания рабочего
класса, непонимание ими в связи с этим важности борьбы за хоз-
расчет, борьбы с обезличкой и уравниловкой, «левацкие» лозунги
равенства и т. п.—таковы те характерные оппортунистические из-
вращения генеральной линии партии, с которыми приходится вести
Ленин, т. XVI, «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролета-
риата», «Великий почин».
326
борьбу па современном этапе. При этом правая опасность, как
подчеркнула XVII партконференция, остается главной опасно-
ст ь ю в течение всего ближайшего периода. Одновременно необхо-
дима борьба со всеми рецидивами контрреволюционного троцкизма,
со всеми «левацкими» заскоками и гнилым либерализмом в отноше-
нии к ним.
Система пролетарской диктатуры во всех звеньях способствует
осуществлению всех этих важнейших задач классовой борьбы и
социалистического строительства, выдвинутых периодом социалисти-
ческой реконструкции. Исключительно важную роль, как мы могли
убедиться, играет в осуществлении этих задач советское госу-
дарство. «Ставя задачу ликвидации классов,—говорил т. Молотов
на XVII партконференции,—мы еще никоим образом не можем и
не должны ставить вопроса о ненужности или об отмирании государ-
ства. Напротив, на данной стадии дело еще идет об укреплении
пролетарского государства, об усилении его мощи». Всякого рода
правооппортунистические недооценки роли и значения воздействия
пролетарского государства для уничтожения противоположности го-
рода п деревни, для воспитания новой социалистической дисци-
плины, равно как и «левацкие» теории «отмирания» советов в районах
коллективизации и т. д., обозначают прямой подрыв системы проле-
тарской диктатуры как величайшей, инициативнейшей силы строи-
тельства социалистического общества.
ГЛАВА VI. РОЛЬ ОБЩЕСТВЕННОГО СОЗНАНИЯ
И ФОРМЫ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ БОРЬБЫ
1. Общественное бытие и общественное сознание
Марксистская теория исторического процесса, подчеркивая опре-
деляющую роль материального бытия людей, дает единственно
научное объяснение происхождения и роли общественною созна-
ния, его содержания и форм его развития. Марксистское объяс-
нение происхождения и роли идей опровергло традиционные и д е-
адиетические теории господствующих классов, которые при-
писывали идеям самодовлеющую и определяющую роль в историче-
ском процессе и «на историю в ее целом и в отдельных частях—
смотрели как на постоянное осуществление идей» 1.
Как же исторический материализм объясняет ход историче-
ского процесса и какое место занимает в этом историческом про-
цессе общественное сознание, в каких формах про-
текает идеологическая борьба?
На этот вопрос Маркс дает классический ответ в знаменитой
формулировке предисловия «К критике политической экономии»:
«Совокупность производственных отношений образует экономиче-
скую структуру общества, реальное основание, на кото-
ром возвышается правовая и политическая надстройка, которо-
му соответствуют формы общественного созна-
н и я. Способ производства материальной жизни о б у с л о в л п-
f/вает собой процесс социальной, политической и духовной
/1 жизни вообще. Не сознание людей определяет их бы-
/ тие, но, напротив, общественное бытие определяет
их сознание. С изменением экономического основания более
I j или менее быстро преобразуется и вся громадная надстройка
над ним. При рассмотрении таких революций следует всегда иметь
в виду разницу между материальным переворотом в экономиче-
ских условиях производства, которые можно определить с есте-
ственно-научной точностью, и юридическими, политиче-
скими, религиозными, художественными пли фи-
лософскими,—словом, идеологическими формами, в
которых люди воспринимают в своем сознании этот
конфликт и во имя которого они борются».
Дать марксистское, научное объяснение общественного со-
знания, объяснить развитие идеологических форм—это и значит: во-
1 Энгельс, Людвиг Фейербах, с. 63, 1928.
328
первых, вскрыть зависимость идеологий от общественного
бытия и, во-вторых, понять, как именно отражается в них обще-
ственное бытие.
Зависимый характер общественного сознания от обществен-
ного бытия целиком вскрывается при материалистическом подходе
к общественной жизни. Материализм исходит из основного различия
между процессом производства материальной жизни людей, т. е.
их материального бытия, с одной стороны, и отражением, осозна-
нием этого бытия—с другой. «Бытие людей—это действительный
процесс их жизнш Сознание не может быть не чем иным, как только
сознанным бытием» 2.
Основное различие между материальными и идеологическими
отношениями заключается в том, что материальные отношения лю-
дей складывались, создавались—по крайней мере до победы про-
летарской революции—помимо их сознания и воли. «Общественные
отношения,—говорит Ленин,—делятся на материальные и идеоло-
гические. Последние представляют собой лишь надстройку над
первыми, складывающимися помимо воли и сознания чело* *
века»3. 1
Различие идеологических отношений от материально-производ-
ственных, которые складываются помимо воли и сознания людей,
не следует понимать упрощенно, т. е. так, что материальная про-
изводственная деятельность людей протекает без участия созна-
ния. Всякое общественное действие людей совершается с участием
сознания. Историю человеческого общества делают люди, наделен-
ные сознанием, а не манекены. Сознание является неотъемлемой и
необходимой частью общественной деятельности. «В головах людей
непременно отражается все то, что побуждает их к дея-
тельности, но как отражается—это зависит от обстоятельств»4.//
Основной закон исторического процесса, выражающийся в том.
что общественное бытие людей определяет их сознание, весьма
часто упрощается, вульгаризуется, превращается в ка-
рикатуру на марксизм, главным образом со стороны буржуазных
критиков марксизма и их вольных или невольных агентов, вуль-
гарных материалистов. Это упрощение состоит в том, что под ма-
териальным общественным бытием, определяющим сознание, пони-
мают непосредственные повседневные жизненные условия человека
и еще более упрощенно—интересы его желудка.
В связи с этим делается вывод, что героизм, самопожертво-
вание, пренебрежение личными интересами, например героизм бор-
цов крестьянских войн, деятелей французской революции, героизм
и фанатизм ученых, шедших на костер, пытки и нищету во имя
истины (Джордано Бруно, Галилей, Спиноза),—что вес это пи в
- ... px.i. Маркса и Энгельса», т. I, с. 216.
•> Ленин, т. I, с. 60, изд. 1-е.
* Энгельс, Людвиг Тз 1ер5лх
какой мере необъяснимо из Так донимаемого «материализма». От-
сюда буржуазные критики заключают, что марке
речиа’ фактам!
м явно протиэо-
Никогда классики марксизма не отрицали идеальных по
б у ждений, в том числе и у буржуазных и мелкобуржуазных ре-
волюционеров, борцов за науку и т. п. Задача исторического
материализма заключается вовсе не в том, чтобы отрицать или
признавать эти побуждения, а в том, чтобы их понять и объяснить.
Примером марксистского объяснения зависимости сознания от
бытия может служить прекрасный анализ мелкобуржуазной при-
роды идеологии Прудона, данный Марксом в письме к Анненкову.
«Мелкий буржуа в современном передовом обществе,—писал
Маркс,—в силу самого своего положения, с одной стороны, де-
лается социалистом, а с другой—экономистом, т. е. он ослеплен
великолепием крупной буржуазии и сочувствует страданиям на-
рода. В глубине своей души он гордится тем, что он беспартийный,
что он нашел истинное равновесие, которое имеет претензию отли-
чаться от обычной посредственности. Такой мелкий буржуа
обожествляет противоречие, потому что противо-
речие есть основа его существа».
Он сам не что иное, как общественное противоречие, воплощен-
ное в действии. Он должен оправдать в теории то, чем он является
на практике. Идеальные побудительные мотивы действуют в творче-
стве Прудона. Однако сознает ли он это или нет, но объективно
его идеология есть классическое выражение противоречивого бытия
мелкой буржуазии.
Для марксизма-ленинизма основное материалистическое положе-
ние об определяющей роли бытия не является какой-то
абстрактной априорной формулой. Наоборот, сам этот закон мате-
риалистического познания вырос из процесса изменения капитали-
стической действительности революционной классовой практикой
пролетариата. Материалистическая точка зрения о зависимой роли
сознания и идеологии может быть правильно понята, лишь исходя
из диалектико-материалистического взгляда. Диалектичность этого
основного закона исторического процесса обусловлена неотдели-
мостью его от революционной практики пролетариата, от всех
остальных элементов марксистской теории, его органической связью
с научным коммунизмом Маркса. «Коммунизм для нас не состоя-
ние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым
должна сообразоваться действительность,—писали еще в своей ран-
ней работе Маркс и Энгельс. Мы называем коммунизмом реальное
движение, которое уничтожает теперешнее состояние. Условия
этого движения вытекают из имеющихся теперь налицо в действи-
тельности предпосылок»5. Материальные предпосылки капитализ-
5 «Архив Маркса и Энгельса», т. I, с. 223.
сО
лизма определяют собой, коммунистический идеал, а не наоборот
(как думали социалисты-утописты), и сам этот идеал приобретает
конкретный облик только в процессе реального движения, т. е. в
процессе борьбы пролетариата.
Порождаемые условиями капитализма классовая борьба проле-
тариата и его классовое сознание говорят нам совершенно ясно о
том, что общественное бытие определяет общественное сознание.
Развитие марксизма особенно наглядно доказывает, что эта основ-
ная теоретическая истина марксизма непонятна без практики про-
летарской борьбы. Вся история большевизма и его борьбы с укло-
нами выражает правильно понятую и на практике осуществляемую
основную истину о зависимости общественного сознания от обще-
ственного бытия. Сознательность пролетариата не пассивное
отражение спокойного бытия, а действенное познание, ко-
торое рождается в самой борьбе, «ибо,—указывает Ленин,—
само это участие (т. е. участие в борьбе пролетариата.—Авт.)
одним уже фактом своего появления поднимает и сознательность и
организационные инстинкты» 6.
Ленинская борьба за роль партии и ее организацию, за пара-
граф 1-й устава партии на II съезде партии и т. д.—классическая
иллюстрация того, как практически диалектически Ленин
понимал и применял этот м гтериалистический закон истории. Ле-
нин знал, что без участия в работе партии понимание партий-
ной программы и партийной теории не могло быть правильным и
устойчивым. . '
Созданная как план первая хозяйственная пятилетка и победо-
носная борьба за ее осуществление показала, как сознательно,
на практике проводится пролетариатом понимание того, что обще-
ственное бытие, т. е. построение фундамента социализма, опреде-
ляет собой и влечет расцвет так называемой «духовной культуры».
«Материализм вообще,—говорит Ленин,—признает объективно-
реальное бытие (материю), независимо от сознания, от ощущения
и т. д. человечества. Материализм исторический признает обществен-
ное бытие независимым от общественного сознания человечества.
Сознание и тут и там есть только отражение бытия, в лучшем
случае приблизительно верное (адэкватное, идеально точное) его
отражение»7.
Здесь возникает вопрос: как следует понимать это отражение,
«является ли оно точным, правильным отражением бытия?
Отражение бытия в идеологиях, особенно в классовом обще-
стве, далеко не всегда является точным и правильным отражением
и познанием этого бытия. Религиозное сознание, религиозную иде-
ологию никак нельзя признать верной, правильной копией действи-
тельного мира. Однако даже в наиболее мистических и фантастиче-
6 Ленин, т. V, с. 364, изд. 1-е (подчеркнуто Лениным).
7 Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, с. 275.
.331
ciriix pel
151
лгбзпых представлениях можно .и необходимо вскрыть
их земное я д р о—объективные отношения, породившие данное
представление, задача марксистского исследования заключается в
том, чтобы в любой форме общественного сознания—религии, ис-
кусстве, науке—вскрыть только ей присущий, особый, специфи-
ческий вид отражения материального бытия, притом различный
у разных классов, чтобы из данных отношений реальной жизни
вывести соответствующие им формы общественного сознания.
Всякая идея пли система идей представляет собой специфи-
ческую область общественной жизни, не сводимую механиче-
ски к тому материальному общественному бытию, которое породило
данную идею и отражением которого она является. С другой сто-
роны, идеологии представляют собой не какую-то самостоя-
тельную область, оторванную от бытия людей, но, наоборот,
«идея так же реальна, как объект, отражением которого в мозгу
она является»8. Идея—не фикция, не голая выдумка, как бы
^•‘нтаетична она ни была, а реальное отражение процес-
сов общественной жизни. Самую жизненность идеи обусловливает
ее содержание, т. е. отражение ею материальных общественных
процессов.
Сознание всегда есть в той или иной форме отражение бытия,
но способ этого отражения весьма различен у раз-
ных классов. Вот как например Ленин характеризует отраже-
ние в головах капиталистов их бытия: «Каждый отдельный произ-
водитель в мировом хозяйстве сознает, что он вносит какое-то
изменение в технику производства, каждый хозяин сознает, что он
обменивает какие-то продукты на другие, но эти производители и
эти хозяева не сознают, что они изменяют этим общественное
бытие»9. В отличие от буржуазного сознания,' сознание и идео-
логия пролетариата правильно отражают общественное бытие.
«Врагов у нас много,—говорит Ленин,—но они разъединены пли не
знают, чего хотят... Мы знаем, чего мы хотим»10.
В одном из своих писем Энгельс указывал1, что критике м Мар-
кса «нехватает диалектики» для правильного понимания взаимоотно-
шений экономического базиса и надстроек, общественного бытия и
общественного сознания.
Надстройка, в том числе и общественное сознание людей, идеоло-
гии представляют собой не пассивное следствие, не один лишь ре-
зультат действия базиса. Они, раз возникнув, сами оказывают о б-
ратное влияние на этот базис. Сила, значение и
роль обратного влияния надстроек и идеологии всегда
связаны с данными историческими условиями; сила обратною воз-
действия идеологии усиливается или уменьшается в зависимости от
8 Л е н п в, Материализм п эмпириокритицизм.
• Там же.
10 Ленин, т. VIII, ч. 1, с. 231.
332
того, в какой мере человеческая практика, рево-
люционная деятельность включается сознатель-
но в процесс изменения общественной жизни на
основе понимания ее законов.
Так например введение нэпа означало материалистическое осо-
знание нашей партией того факта, что при разрушенном империа-
листской и гражданской войнами хозяйстве и при наличии много-
миллионных крестьянских разрозненных дворов нельзя непосред-
ственно приступить к социалистическому строительству, а необхо-
димо действовать обходным путем. Это означало глубокое созна-
ние зависимости наших политических возможностей от материаль-
ного бытия. Основанная на этом осознании практическая деятель-
ность привела к тому, что ныне, в последний период нэпа, мы
непосредственно строим социализм и уже завершили построение
фундамента социалистической экономики.
Диалектическое понимание взаимодействия базиса, надстроек в
идеологии ничего общего не имеет с так называемой теорией различ-
ных факторов, которая защищалась русской школой субъектив-
ной социологии. Силу обратного воздействия надстройки и идеоло-
приобретают не благодаря своей самостоятельности п своей
кажущейся независимости от общественного бытия, а, наоборот,
благодаря органической связи между бытием и сознанием и пони-;
манию этой связи.
15
Хотя Плеханов подверг резкой критике теорию факторов, однако
и в его понимании взаимодействия экономики и идеологий имеются
ошибки и непоследовательность. В отличие от ленинского диалек-
лектического понимания этой проблемы, Плеханов недостаточно
ясно понял, что обратное влияние общественного сознания, как
и вообще надстроек, на базис бывает в корне различно, что
оно бывает консервативное и революционное и что
революционное воздействие идеологии невозможно без созревания
его в борьбе революционных классов. Плеханов здесь вступает'
на путь социал-демократического хвостистского и по сути
дела фаталистического понимания роли сознания и роли
партии. Сознательность рабочего класса, по Плеханову, вырабаты-
вается в результате спокойного созревания ее, накопления опыта
и т. д. «Спокойствие нашего пролетариата указывает лишь на то,
что в его среде стихийность уступает место сознательности, а это
составляет первое условие успеха революции»11. Плеханов здесь
вторит Каутскому. «Ясность,—говорит Каутский,—удерживает под-
нимающиеся классы от преждевременных выступлений»* 12. Плеха-
нов и Каутский развитие сознательности пролетариата, ее роль и
взаимодействие с породившим ее бытием понимают «созерцательно»,
и Г. Плеханов, Соч., т. XV, с. 200.
12 К. Каутский, Пролетарская революция, с. 105.
вне революционной практики, Ленин же всегда подчер-
кивал, в противовес Плеханову и Каутскому, что сознательность
I .пролетариата неотделима от его революционной практики, что
в ней лишь созревает и развивается пролетарское сознание. «Ме-
сяцы революционной диктатуры пролетариата-и крестьянства,—ука-
зывал Ленин,—сделают больше, чем десятилетия мирной, отупляю-
щей атмосферы политического застоя»13 *.
[ Идеологии доселе господствовавших эксплоататорскпх классов
оказывали на бытие обратное воздействие, в консерватив-
ном, реакционном, задерживающем ход развития истории направ-
лении (например религия и всякого рода косные традиции). «Раз
возникнув,—говорит Энгельс,—религия всегда сохраняет извест-
ный запас представлений, унаследованных от прежних времен,
так как во всех областях идеологии предание является великой
консервативной силой» и.
Основная причина консерватизма и консервативного влияния
идеологий заключалась, во-первых, в том, что эти идеологии явля-
ются отражением общественного бытия людей и как отражение
они способны сохранять свое существование на известный период
и тогда, когда вызвавшее их к жизни бытие уже изменилось. Изме-
; нения и перевороты в экономике не совершаются одновременно
/ с изменениями в надстройках. «С изменением экономического осно-
вания,—говорит Маркс,—более или менее быстро изме-
няется и вся громадная надстройка над ним»15. Главные факторы
! экономической жпзнп,—говорит Энгельс,—к тому же обыкновен-
но действуют долгое время в тиши, прежде чем с внезап-
ной силой прорваться наружу. Ясное понимание экономической
истории данного периода никогда не дается современникам
сразу». :
Во-вторых, причина консерватизма идеологии заключается в су-
ществовании класса, который сошел с мировой арены как господ-
ствующий класс (например помещики при буржуазном строе), но
однако не исчез полностью и живет со своей старой идеологией,
влияет консервативным образом на идеологию новых классов. Не
следует забывать того, что все доселе господствующие классы
были эксплоататорскими классами. Поэтому хотя например буржуа-
зия вначале и вела борьбу с идеологией феодализма, в том числе
с религией и религиозными предрассудками, однако, сделавшись
господствующим классом, она использовала эту же религию, против
которой опа боролась, и приспособила ее для обмана рабочего
класса в буржуазном обществе. Кроме того буржуазия очень часто
вступает в политические и идеологические компромиссы с остат-
13 Ленин, т. VI, с. 140.
и Энгельс, Людвиг Фейербах, с. 7J, изд. 1928 г.
15 К. Маркс, Предисловие к критике политической экономии (но дч р нуто
нами. — Автор.
334
ками аййАр’хйй и феодализма. Паприыер в Англии сохраняются
форма и идеология королевской власти, хотя экономика Англии
гораздо выше республиканской Франции и хотя английский король
имеет гораздо меньше прав, чем французский президент.
2. Общественное сознание, психика, идеология
Религиозные верования, буржуазное понятие свободы, сознание
пролетариатом своих интересов—все эти явления, которые в той
или другой форме проявляются в сознании отдельных людей, пред-
ставляются им как предмет их собственного, индивидуального
переживания. Почему же разные переживания, представления, идеи
отдельных лиц в области политической, моральной, религиозной
следует определять как общественное сознание людей?
Общественное сознание никакой самостоятельной, метафизической
сущностью, как это думают многие буржуазные социологи, не обла-
дает. Оно существует лишь в головах отдельных людей,
а не в заоблачных сферах, и не в особой сфере коллективной
психологии. Но общественное сознание—это в то же время не
простая сумма индивидуальных сознаний. С одной стороны,
общественное сознание существует лишь через индивидуальные
сознания, с другой стороны, само индивидуальное сознание про-
являет себя всегда лишь как общественное сознание. Без диалек-
тического понимания общего, частного и единичного нельзя выяс-
нить вопроса об индивидуальном и общественном сознании и соот-
ношении между ними.
Общественное сознание возникает как результат отношений лю-
дей друг к другу в активной борьбе с природой. Общественное Со-
знание людей возникло не потому, что каждый отдельно взятый
человек как существо, одаренное якобы духовной природой, начал
самостоятельно мыслить, представлять, чувствовать, сознавать, а
потому, что общественная жизнь людей состоит из постоянных вза-
имоотношений и взаимодействий людей, прежде всего в процессе
их материальной деятельности. Это постоянное общение людей,
без которого нет общества, вызывает к жизни появление таких не-
отъемлемых свойств общественной жизни (на ее уже ранних ста-
диях) как я з ы к и и сознание. «Язык так же древен, как сознание;
язык—это практическое, существующее для других людей, а значит
существующее также для самого реального сознания, и язык, по-
добно сознанию, возникает из потребности сношений с другими
людьми... Мое отношение к моей среде есть мое со-
знание. Там, где существует какое-нибудь отношение, оно суще-
ЯП
ствует для меня; животное не относится ни к чему, для животного
его отношение к другим не существует как отношение»16. Отно-
«Архив Маркса и Энгельса», т. I, с. 217.
335
шение людей возможна только в человеческом обществе, и оно
порождает с^зн?пие людей как их общественное сознание.
В какие бы индивидуальные тона ни были окрашены чувства и
представления отдельных людей, какой бы индивидуальной силой
они ни обладали, сам факт чувствования и сознания их всегда
бывает общественным и возможней только в обществе. «Сущность
религии,—говорит Маркс,—Фейербах сводит к сущности человека.
Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному
индивидууму. В своей действительности он есть совокупность обще-
ственных отношений»17.
Значит ли это, что сознание общественное и сознание индиви-
дуальное—явления тождественные? Они тождественны и в то же
время различны. Поскольку содержание индивидуального со-
знания всегда общественно, постольку эти понятия тождественны.
Однако общественное сознание очень многогранно и разнооб-
разно, оно диференцируется прежде всего по линии содержа-
ния идей, представлений, эмоций различных общественных клас-
сов. Затем даже представители одного и того же класса в пре-
делах единого классового сознания по-разному переживают,
воспринимают те или другое стороны действительное™. Химик
Лавуазье, художник Давид и политик Робеспьер жили в одно и
то же время, в одну и ту же эпоху Великой французской рево-
люции и были каждый в своей области выразителями классовых
интересов буржуазии, однако у каждого из них круг его интересов,
представлений и чувств отличался от другого своей особой направ-
ленностью, что не исключало конечно классовой общности их с:з-
нання.
Необходимо отметить, что основоположники марксизма говорят
обычно об «общественном сознании» и идеологиях как его
особых «формах». Плеханов же охотно употребляет термин «обще-
ственная психология», или «психика» (она фигурирует и в 'известной
плехановской пятичленной формуле исторического материализма).
«Идеологии», с точки зрения Плеханова, формируются, создаются
на основе определенной общественной «психологии», которая, по
Плеханову, не что иное, как господствующие в данный период
настроения и представления людей, на почве которых и вырастают
V
л
уже определенные идеологии.
Если бы вопрос был только вопросом терминологическим, вопро-
сом словоупотребления, он пе представлял бы особой сложности.
Термин общественная «п с и х о л о г и я» или, правильнее, обществен-
ная психик а», распространившийся в последнюю треть прошлого
века (с легкой руки буржуазного идеализма и эмпиризм i), не озна-
чает по существу ничего другого, как то же общественное «с о з н а-
ние». Однако несомненно, что последнее обозначение и теорети-
п 6-и тезис Маркса о Л. Фейербахе.
336
пески более правильно. Употребление термина «психика» открывает
путь идеалистическому «учению» о «подсознательной» и даже
«бессознательной психике» (учение идеалиста Бергсона, фрейдизм).
Оно облегчило путь огромному влиянию реакционной теории
Фрейда, согласно которой «подсознательное» и «бессознательное»
будто бы играют решающую роль в человеческом сознании.
Но дело здесь не только в словоупотреблении. Недостаток и
ошибочность плехановского различия общественной «психологии»
и «идеологии» заключаются, во-первых, в том, что Плеханов в из-
вестной мере био логизирует, мыслит натуралистически само
понятие общественной психологии, и, во-вторых, в том, что он
' в е д и а л е к т и ч е с к и понимает соотношение между психологией
и идеологией, причем первая ошибка Плеханова связана со второй.
Давая подчас хорошие образцы марксистского -анализа искусства
и литературы (например первобытных народов, буржуазного искус-
ства п др.), Плеханов всегда подчеркивает, что общественная пси-
хология- того или другого класса, как данная и уже возникшая,
имеют один общий корень: «психологию данной эпохи,—
это понять нетрудно, и в этом убедится всякий, кто хоть бегло озна-
комится с фактами»18. Декларируя, что в основе идеологии лежит
еще особая область общественной психологии, Плеханов недоста-
точно вскрывает классовое идеологическое содержа-
ние обусловленного сознания. Над ним довлеет биологизм с в е ч-
п ы м и психологическими законами человеческой природы
(закон «антитезы?, подражанья). Например с лену аристо:рзт..че-
ского направления буржуазным во французской драматической ли-
тературе XVII и XVIII вв. Плеханов объясняет действием психо-
логического закона «антитезы» и этим конечно замазывает клас-
совую антагонистичность этих литератур. Плеханов не понимает,
что во внутренней противоречивости искусства (например в проти-
воречиях творчества Толстого) проявляется сам классовый ха-
рактер литературы и искусства, и для объяснения этих противо-
речий незачем прибегать к особым законам психологической анти-
тезы. - /
Такое понимание Плехановым общественной психологии и идеоло-
гии вырывает между ними пропасть, не дает возможности понять их
взаимный переход, их развитие. Поэтому Плеханов и не умел
вскрыть противоречивый. процесс борьбы и вызревания классовой
идеологии внутри «психологии эпохи»—в борьбе ее с другими
классово враждебными идеологиями.
Если Плеханов не видит диалектического перехода между обще-
ственным сознанием и его идеологическими формами, то для т. Бу-
харина этот переход от психологии к идеологии представляется
как механический, чисто количественный переход: «Общественная
18 Плеханов, Основные вопросы марксизма,, с. 74.
SS Диалектвч. и истор. материализм.
337
психология,—заявляет он,—есть некий резервуар для идеологии».
Идеологии отличаются от общественной психологии «большей си-
стематизированностыо своих элементов, т. е. мыслей чувств, ощу-
щений, образов и т. д. Что систематизирует идеология? Она систе-
матизирует то, что мало' или совсем не систематизировано, т. е.
общественную психологию. Идеологии—это сгустки обще-
ственной психологии»19.
Бухаринская концепция, превращая идеологию в систематизиро-
ванный «сгусток общественной психологии», которая сама будто
бы не систематизирована, механистически упрощает всю проблему. .
Получается, что общественное сознание, психолэгия, есть некая
непронпкнутая идеями сущность, находящаяся как бы рядом с
иделогией. Тов. Бухарин не понимает единства «психологии» и
идеологии, т. е. ’господствующей, руководящей роли идей во
всей области общественного сознания.
Для подтверждения правильности своего определения обществен-
ной психологии как «сгустка» идеологии Бухарин приводит пример
смутных еще в классовом отношении чувств, настроений, воззрений
пролетариата па заре рабочего движения; эти настроения лишь зна-
чительно позже созревают и приобретают идеологическую форму
политической программы рабочего класса, приводят к образованию
самостоятельного мировоззрения пролетариата. Правильно конечно,
что рабочий класс пе сразу ясно сознавал свои особые от бур-
жуазии интересы и цели своей политической борьбы. Но непра-
вильно было бы делать отсюда вывод (как это делает Бухарин),
что в ранний период своей борьбы рабочий класс обладал только
общественной «психологией» и лишь позже оказался на «идеологи-
ческом» уровне. Даже тогда, когда рабочий класс не приходит еще
к ясному сознанию своих классовых идей в экономической и поли-
тической борьбе, все-таки его смутные желания, чувства, возмуще-
I ния и протесты против существующего гнета и эксплоатацни пред-
ставляют собой зародыши новой идеологии. В стихийности
I пролетарского движения Ленин видел зарождающуюся фор-
му сознательности. С другой стороны, «стихийное рабочее
движение,—говорил Ленин,—само по себе способно создать (и
неизбежно создает) только тред-юнионизм, а тред-юнионистская по-
литика рабочего класса есть именно буржуазная политика рабочего
класса» 20. Сознание рабочего класса на этой ступени еще противо-
речиво, он легко подпадает под влияние господствующей буржуаз-
ной идеологии.
Пролетарская сознательность рождается не просто как «сгусток»
общественной психологии, т. ё. пролетарской стихийности (ибо сама
эта стихийность пролетарского сознания говорит о господстве бур-
19 Н. Бухарин, Теория исторического материализма, с. 269,
Го Л q и и и, т. V, с. 193.
833 •
жуазной идеологии), она рождается в борьбе с темп враждебными
идеологическими идеями и настроениями, которые без этой борьбы
могли бы подчинить себе состояние умов пролетариата. «Всякое
умаление социалистической идеологии,—указывает Ленин,—в с я-
кое отстранение от нее означает тем самым усиление идеоло-
гии буржуазной... Толкуют о стихийности, но стихийное развитие
рабочего Движения идет именно к подчинению его буржуазной
идеологии» 21. ‘
Выработке пролетариатом своей особой идеологии, своего миро-
воззрения, предшествовало определенное настроение умов рабочего
класса, т. е. низшие ступени развития этой идеологии; однако эта
пролетарская психология не есть какая-то бесформенная «психо-
логия», она насыщена внутренней борьбой между буржуазной и
зарождающейся пролетарской идеологией, пока рабочий класс из
«класса в себе» еще не превратился в «класс для себя». \
Маркс и Энгельс постоянно говорят, что идеологии—это формы
общественного сознания. Диалектическое соотношение формы и со-
держания исключает признание какой-то бесформенной обществен-
• ной психологии, так же как пе существует бессодержательной
формы ее, т. е. идеологии. Или иначе говоря, общественная пси-
хология не существует как некое хаотическое, бесформенное «сос-
тояние умов», рядом со «сгустками», с «оформленными» идеоло-
гиями, как это получается по Бухарину. Форма не есть нечто
внешнее по отношению к содержанию, она не как сгусток выжи-
мается из своего содержания, она составляет внутреннюю струк-
туру самого содержания и неотделима от него.
Противопоставление чувств, эмоций мыслям и идеям связано с
неправильным, механическим противопоставлением общественной
«психологии» и «идеологии». Ошибки Плеханова и Бухарина в
этом вопросе послужили истоком для ошибок некоторых современ-
ных литературных горе-теоретиков. Воронений, Переверзев и др. -
утверждали, что писатель, поэт, художник создают свое произведе-
ние лишь на базе общественной психологии, т. е. на базе «непо-
стредственных» впечатлений, еще не оформившихся, не определив-
шихся идеологически.
Резюмируем: общественное сознание илй «психология» людей
представляет собой не только систему идей и мыслей, но и связан-
ные с ними чувства и настроения (например идеология пролетариата
сопряжена с чувством ненависти к капиталистическому строю).
В историческом развитии и созревании идеологии нового револю-
ционного класса его сознание проходит различные качественные
ступени: от неясных построений и мыслей, рвущих с влиянием
идеологии господствующего класса, вплоть до ясной и четкой науч-
ной и политической формулировки классовых задач. Это отчетливо
. * • -я * • »? *1if <4 * 1'
21 Лони н, т. V, с. 149, изд. 1-е.
22*
339
можно проследить на развитии классового сознания пролетариата
от смутных идеологических зачатков вплоть до его высшей стадии—
марксизма-ленинизма.
3. Относительная самостоятельность идеологий
Вопрос об относительной самостоятельности идеологий может
быть правильно понят лишь в том случае, если мы будем исходить
из общественного разделения умственного и физиче-
ского труда, характерного для классового общества. «Обще-
ство,—говорит Энгельс,—порождает известную общую функцию,
без которой оно не может обойтись. Предназначенные для этого
люди образуют отрасль разделения труда внутри общества. Вместе
с тем они приобретают особые интересы также и в противополож-
ность тем, кто их уполномочил, они становятся самостоя-
тельными по отношению к ним» 22.
Классовые идеологии возникают в результате развития классов
и классовой борьбы, которая влечет за собою также и обществен-
ное разделение труда по линии умственного и физического труда.
«Разделение тру да, -т-у называет Маркс,—становится действитель-
но разделением * труда лишь тогда, когда наступает разделение
материального и духовного труда». С этого момента сознание
может действительно вообразить себе, что оно нечто иное,
чем сознание существующей практики. С того момента, как созна-
ние действительно начинает представлять что-нибудь, не пред-
ставляя чего-нибудь действительно, с этого момента оно оказы-
вается в состоянии освободиться от мира и перейти к образованию
«чистой теории», теологии, философии, морали и т. д.» 23. В клас-
совом обществе развитие этих идеологий как бы отрывается от
порождающих их материальных причин, и идеологии фактически
обособляются в относительно самостоятельные области. Это обо-
собление не создает конечно действительной полной независимости
сознания от бытия, но оно приводит к относительной само-
стоятельности в развитии идеологии. Всякая надстройка и
идеология «в силу присущей ей пли, вернее, однажды полученной,
постепенно развивающейся самостоятельности» (Энгельс) полу- -
чает свой относительно обособленный характер.
Изменения iu перевороты в экономике совершаются, как мы
уже отмечали, одновременно с изменением в надстройках и в идео-
логиях. Относительная самостоятельность идеологии проявляется
в том, что например изменение и развитие философских систем и
направлений, определяясь в конечном счете уровнем развития эко-
номического базиса, в то же время зависят и от достигнутого
22 Энгельс, Письмо к Конраду Шмидту.
23 «Архив М. и Э.», т. I, с. 22.
340
уже уровня развития самой философии, а также от политиче-
ских и других идеологических особенностей страны и эпохи, в
которых эта философия развивается. Эту относительную самостоя-
тельность идеологии Энгельс иллюстрирует на примере развития
философии следующим образом: «Как особая область раз-
деления труда философия каждой эпохи располагает в качестве
предпосылки определенным мыслительна м материалом, материалом,
который передан ей ее предшественниками и из которого
она исходит. От этого получается такое явление, что страны
экономически отсталые могут .играть в философии руководящую
роль: Франция в XVIII в. по отношению к Англии, на философию
которой французы опирались, а затем Германия по отношению к
первым двум. Но как во Франции, так и в Германии философия
и всеобщий расцвет литературы явились в ту эпоху результатом
экономического развития».
Из сказанного Энгельсом вытекает, что все особенности, зигзаги
развития и сам расцвет философии в Германии, в то время как
Германия экономически была отсталой страной (начало XIX века:
Кант, Гегель, Л. Фейербах), не могут быть выведены непосред^
ственно лишь из одного экономического развития Германии. Без
понимания того, что, раз возникнув, всякая идеология обладает
известной относительной самостоятельностью, которая лишь
в конечном счете может быть объяснена экономическим раз-
витием,—без этого нельзя попять своеобразия идеологического раз-
вития в классовом обществе. Для бесклассового социалистического
общества вопрос этот представляется по-иному.
Отделение умственного труда от физического в классовом обще-
стве и преобладающая отсюда относительная самостоятельность
идеологий ведут к тому, что идеологии в классовом обществе,
в сознании его идеологов превращаются в совефшенно само-
стоятельные сущности.
Так например буржуазия боролась за победу буржуазного демо-
кратического строя потому, что этого требовали прежде всего
интересы экономического развития самой буржуазии, однако в
сознании используемых буржуазией масс трудящихся эта борьба
представлялась как борьба за высшие политические, моральные и
другие «идеалы». Поэтому-то Маркс и говорит в предисловии к
«Критике политической экономии», что при рассмотрении револю-
ций необходимо видеть разницу между материальным переворотом
в экономических условиях производства «и идеологичёскпми фор-
мами, в которых люди воспринимают в своем сознании этот кон-
фликт и во имя которых борются». Иллюзорная самостоя-
тельность идеологий возникает потому, что истинные побудительные
силы и причины, которые заставляют людей бороться за те или
другие политические идеалы, остаются для них скрытыми. Это
явление Энгельс характеризует как извращенное идеологическое
341
мышление. «Идеология—это процесс, который совершает так на-
зываемый мыслитель, хотя и с сознанием, но с сознанием ложным.
Истинные побудительные силы, которые приводят его в движение,
остаются ему неизвестными... Так как это процесс мысли, то он •
выводит как содержание, так и форму его из чистого мышления...
так как для него всякое человеческое действие кажется осно-
ванным в последнем счете на мышлении, потому что совер-
шается посредством мышления» 24.
Всякое общественное действие люди совершают с участием со-
знания, но в условиях классового общества этому сознанию за-
частую изваращенно, неправильно приписывается роль творца дейст-
вительности. Видимость самостоятельности идеологии в сознании
людей теснейшим, образом связана с тем, что она рождается в
классовом обществе. Классовое общество, и особенно Шпиталп-
стическое, в чудовищных размерах углубляет и расширяет раз-
деление умственного и физического труда. Капитализм, с одной
стороны, создает многомиллионную армию людей (пролетариат),
уделом которых является физический труд, или вернее даже, одно-
тонные, однообразные функции труда. С другой стороны, тот же
самый капитализм создает и все более дпференцирует многочислен-
ные отрасли идеологического труда, порождает «чистых» идеоло-
гов, людей так называемого интеллигентного труда. Этот идео-
логический труд в капиталистическом обществе все более и более
по форме отрывается от своей материальной основы. Воспринимая
свои идеи, свой мыслительный идеологический процесс как ни от
каких классовых сил и явлений общественной жизни не зависящий,
а наоборот, подчиняющий себе эту жизнь, идеологи тем самым
приписывают классовым идеям общечеловеческий характер.
Классовая роль идеологии господствующего класса в том именно
и состоит, чтобы искажать, затуманивать истинный смысл происхо-
ждения своих идей, классовое выдавать за всеобщее, за челове-
ческое. , !
То, что извращенность идеологического мышления отражает в
себе классовый характер идеологии, Ленин ярко показывает на
примере идеологического обмана и затушевывания сущности импе-
риалистической войны. Объективное содержание войны есть про-
должение политики «империализма», т. е._ грабежа буржуазии «ве-
ликих держав» других наций, «субъективная» же преобладающая
идеология есть «национальные» фразы, распространяемые для оду-
рачивания масс 25.
Иначе, не по-ленински, объясняет это же явление т. Дебортш,
обнаруживая чисто механистическое понимание соответствия клас-
совых идеологий базису. «Первая задача марксиста,—пишет Дебо-
21 Энгельс, Письмо к Мерингу.
25 Лени п, т. Х1П, с. 361.
342
рин,—при этих условиях (т. е. условиях империалистической
войны) сводилась к «снятию» идеологической формы, разоблачению
ее лживости и выявлению подлинного содержания войны, что вместе
с тем означало приведение общественного сознания,
идеологии в то или другое соответствие с объек-
тивным содержанием, с общественным бытием»26.
Деборинская ошибочная оценка идеологии империалистской войны
не случайна, а связана со всей отмеченной уже выше его оппор-
тунистической оценкой империализма. Деборинский внеклассовый
подход к надстройкам и идеологии, требование механического их
соответствия базису уже давно были разоблачены Лениным в его
борьбе с меньшевиками. '
Буржуазная идеология есть искаженное отображение: обществен-
ного бытия, создающееся в интересах господствующего эксплоата-
торсюого класса, особенно в период его упадка. Однако отсюда
нельзя делать вывод (как это иногда делают), что так как идео-
логии угнетающих классов извращенно, неправильно отражали дей-
ствительность, то поэтому марксизм-ленинизм как правильно по-
знающая мир теория не является идеологией.
Стать на такую точку зрения—значит, во-первых, забыть о том,
что хотя субъективно идеологи отрываются от бытия, однако в
идеологии классового общества все же своеобразно отражается
и познается действительность, а не только извращается. Во-вторых,
забывается, что под идеологией Маркс, Энгельс и Ленин понимал л
। не только извращенное в познании людей отражение мира, харак-
терное для классового общества, но что идеология—это во
всяком обществе форма отражения и познания действительности’
Поэтому неправильно отрицать пролетарскую идеологию на том
лишь основании, что она правильно отражает и познает мир.
В-третьих, эта точка зрения не принимает во внимание, что в
известном смысле самый извращенный характер идеологического
мышления правильно отражает противоречивый характер
классовой действительности.
Классовая действительность, особенно в капиталистическом об-
ществе, сложна и противоречива, и неотъемлемгм свойством ее
противоречивости является извращенное сознание. Наиболее ярким
примером такого- извращенного сознания, без которого немыслим
сам процесс товарно-производственных отношений в капиталисти-
ческом обществе, является товарный фетишизм.
«Здесь,—говорит Маркс,—продукты человеческого мозга пред-
ставляются самостоятельным существами, одарен-
ными собственной жизнью, ' стоящими в ‘ определенных отноше-
ниях с людьми и друг с другом. Такую же роль в мире товаров
играют продукты человеческих рук. Это я называю фетишизмом,
26 Д е б о р и н, Леиаи как мыслитель, с. 86.
843
который присущ продуктам труда, раз только они производятся
как товары, и который следовательно неотделим от всякого то-
варного производства» 27.
Итак, с одной стороны, товарный фетишизм—это такое извраще-
ние в сознании людей реальных отношений, которое подобно ре-
лигиозным фантазиям, но, с другой стороны, само это извращение—
неотделимое свойство товарного производства. Нельзя отделить фе-
тишистскую форму сознания от характера самого капиталистиче-
ского производства. Также и буржуазные проповеди об общечелове-
ческом характере морали, буржуазная демократия—это не только
высоко парящее в идеологиях людей извращение общественных
отношений, но это в то же время необходимый сопутствующий
элемент этих отношений и классового господства буржуазии. «Если
во всей идеологии люди и их отношения кажутся поставленными
на голову, как в камере-обскуре, то это тоже в,ытекает из
исторического процесса их жизни, подобно тому как
обратное изображение предметов на сетчатке вытекает из непосред-
ственного физического процесса их жизни» 28.
Говоря об извращенном характере классовой идеологии, не сле-
дует также забывать, что всякий класс общества, в том числе и
буржуазия, не могли существовать и господствовать без относи-
тельно правильного познания мира. Буржуазия как класс не могла
бы создать своего экономического господства без развития естест-
венных наук и техники, а эти последние немыслимы без правиль-
ного познания процессов природы. «...Исторически условна всякая
идеология,—говорит Ленин,—но безусловно, что всякой научной
идеологии (в отличие от религиозной) соответствует объективная
истина, абсолютная природа» 29.
Однако то, что всякой научной идеологии (в отличие
например от религиозной) соответствует объективная ис-
тина, не значит, что в классовом обществе научная идеология соз-
дается без всякого рода извращений, идеологических вывертов. В
своем историческом развитии науки как естественные, так и особен-
но общественные отражают собой классовую борьбу и классовые
' тенденции к идеологическому извращению истины.
* • . > г я *
* -z * с U Г 4» • • < * ► • * . • г - > -
4. Классовый характер идеологии
Докапиталистические идеологии
Общественное бытие определяет общественное сознание, поэтому
в классовом обществе всякая идеология носи г классовый харак-.
тер. «На различных формах собственности, на социальных условиях
существования,—говорит Маркс,—поднимается целая надстройка
27 Маркс, Капитал, т. I, с. 33—34. - z
2я <Архив М. и Э.», т. I, с. 216. - -
29 Ленин, Материализм и эмпириокритицизм. • •
844
различных и своеобразных чувств, иллюзий, понятий и мировоззрений.
Весь класс творит и формирует все это на почве своих мате-
риальных условий и соответственно общественных отношений» 30.
В ревизионистской литературе этот вопрос поднимается неясно
и неправильно. Даже признавая классовый характер идеологий,
забывают, что классовое сознание различных классов р а з л и ч-
ным образом отражается в их идеологии и что поэтому классовое
содержание в идеологиях, а также отношения различных идеоло-
гий одна к другой и к экономическому базису не одинаковы и даже
противоположны. Особенно ярко выступает упрощенное понима-
ние идеологий у Богданова, который явно идеалистически видит
в идеологии «организующую форму» бытия, связанную с «орга-
низаторским» классом.
Богдановская теория идеологии оказала несомненно влияние
и на бухаринское понимание роли идеологий. Для т. Бухарина
идеологии превращаются «в условия равновесия, сдерживаю-
щие внутренние противоречия людских систем» 31. Если идеоло-
гии—«условия равновесия», то исчезает существенное различие
между буржуазной и пролетарской идеологией. Между тем самый
характер, самый способ отражения в пролетарских идеологиях
качественно другой, чем буржуазный, так как пролетарские идео-
логии способны правильно, без фетишизма и извращений отра-
жать и познавать действительность. Именно это основное различие
т. Бухарин своей постановкой вопроса и затемняет. В то же время,
анализируя различного рода идеологии, науку, философию, т. Бу-
харин приходит к выводу, что развитие пх «в последнем счете
зависит от технического развития общества, от уровня раз-
вития производительных сил» 32. Энгельсовское «в последнем счете»
извращается здесь Бухариным, ибо уровень производительных сил
отождествляется и сводится к уровню развития техники.
Подчеркивая одинаковую роль буржуазной и пролетарской иде-
ологий как «условий равновесия» общества, пх «соответствие» эко-
номическому “базису «и в последнем счете их зависимость от тех-
нического развития общества», т. Бухарин забывает, что клас-
совый характер идеологии часто проявляется не в механическом
соответствии идеологии базису, а в п р о т и в о р е ч и и между идео-
логией и ее экономическим базисом, в противоречиях между обеими
борющимися идеологиями. Кроме того бухаринское понимание идео-
логии как «условия равновесия» пе дает нам правильного предста-
вления о роли идеологии господствующего эксплоататорского
класса как господствующей'идеологий.
Анализ идеологий античного, феодального и буржуазного об-
щества доказывает, что основные черты мировоззрения всех этих
30 Маркс, 18 брюмера, с. 33—34.
*1 Левин, т. VIII, ч. 1, с. 231.
32 Маркс и Энгельс, Коммунистический манифест.
общественных формаций были классовым продуктом господ-
ствующих клас-со в. «Что же доказывает история идей,—ука-
зывали Маркс и Энгельс еще в «Коммунистическом манифесте»,—
если не то, что умственная деятельность преобразуется вместе с
материальной? Господствующими идеями данного времени всегда
были только идеи господствующего класса» 33.
Лишь в процессе классовой борьбы угнетенного класса про-
тив господствующего класса вырастает новая идеология этого клас-
са, при помощи которой он ведет борьбу против угнетающего его
класса. Так пролетариат в своей борьбе против буржуазии создал
свою пролетарскую марксистскую идеологию.
Почему же мысли господствующего класса м )гут быть господ-
ствующими мыслями и в рядах угнетенных классов? Потому,—
отвечает Маркс,—что «класс, являющийся господствующей м а-
тер и алчной силой общества, является в то же время ею
господствующей духовной силой (подчеркнуто Марксом.—Авт.}.
Класс, могущий распоряжаться средствами материального произ-
водства, располагает в то же время благодаря этому средствами
духовного производства. Так, благодаря этому он ^осподству-
етв тоже времявобщем над мыслями тех, у которых
' нет средств для духовного производства. Господ-
ствующие мысли представляют не что иное, как идеальное выра-
жение господствующих материальных отношений» 34. Господствую-
щий характер мыслей господствующего класса выражается далее
в том, что господствующий класс, будучи меньшинством, всегда
старается представить свои мысли в качестве всеобщих и обяза-
тельных—общечеловеческих (что особенно характерно для
буржуазной идеологии). Господствующий класс пытается объек-
тивировать свои идеи, он придает им самостоятельное значение,
так, чтобы можно было сказать, «что в эпоху господства аристо-
кратии господствовали понятия: честь, верность и т. д. В эпоху
господства буржуазии понятия: свобода, равенство и т. д.»35.
Приписывание понятиям абсолютной истинности, всеобщности,
соответствия их человеческой природе особенно характерно для
буржуазной идеологии. Вернее, классовое содержание бур-
жуазной идеологии наиболее ярко себя проявляет в надклассовой
форме. Эта якобы надклассовая и «общезначимая» форма бур-
жуазной идеологии, как и всякой другой идеологии господствую-
щего класса, играет различную роль в разные периоды существо-
вания данного класса. Буржуазия в борьбе против феодализма,
против средневековой тьмы и невежества, господства религиозной
мистики, выдвигала идеи просвещения, развития пауки, выдвигала
лозунги политической свободы. Поскольку в период борьбы за
33 «Коммунистический манифест».
31 «Архив М. и Э.», т. I, с. 34.
35 Т а м ж о. ' " * ''
316
власть буржуазия была относительно революционным классом, ее
идеи частично соответствовали интересам большинства общества.
«Революционный класс,—писали по этому поводу Маркс и Энгельс,—1
уже по одному7тому, что он противостоит некотором/ классу.
выступает не как класс, а как представитель всего общества...’ .
Это возможно для него, ибо первоначальные его интересы д.еИ-1
ствительно еще сильно связаны с общими интересами прочих
. негосподствующпх классов, не сумевших под давлением обста-
новки прошлого развиться в виде особенных интересов особого
класса» 36.
Буржуазные идеи того времени были передовыми иде. м 1, дви-
гавшими человечество вперед, что конечно не исключает того,
что они были к л а с с о в ы м п идеями самой буржуазии. Совершенно
иную роль играет изображение буржуазией своей идеологии как
«надклассовой», когда буржуазия превратилась в реакционный
класс, особенно в период упадка, загнивания капитализма. Идео-
логия буржуазии становится формой борьбы с идеологией нового
класса—пролетариата, борьбы, достигшей в наше время наиболь-
шей непримиримости и остроты.
Однако еще до развития буржуазной идеологии история клас-
сового общества выдвигает целый ряд классовых идеологий, соот-
ветствовавших определенным классовым формациям и способство-
вавших укреплению господства эксплоататорских классов.* Ранней
классовом общественной формацией, выработавшей уже определен-
ное мировоззрение и богатую культуру, является рабовладель-
ческая общественная формация.
Экономические и политические особенности античною мира
наложили особый отпечаток п на все мировоззрение древних греков
и римлян. В эту эпоху человечество гигантскими шагами продвину
лось вперед в смысле огромного подъема культуры. Религиозно *
мировоззрение формально сохраняет свою силу, но по существу
уступает первенство искусству, философии и науке (древняя Гре-
ция), политической идеологии и праву (Рим). Разв1гтие предпри-
имчивого класса свободных торговцев, ремесленников, морепла-
вателей—все это коренным образом п’мшяет сознание людей,
расширяет его горизонты, ослабляет путы религиозного мировоз-
зрения, влечет за собой коренное изменение способов мышления,
представления и чувства людей, развивает свободомыслие, инди-
видуалистические черты их идеологии. В силу этого древняя
Греция явилась колыбелью материалистической философии (Демо-
крит, Эпикур) и родиной наук. До сих пор большинство научных
терминов и самих наук носят греческие и частично латинские на-
звания. Как философия, так и искусство древних греков, особенно
в раннем периоде своего роста, проникнуты первичными формами 35
35 «Аэхив М. и Э.», т. I.
317
материализма и диалектики. Среди быстрой смены й движения спо-
собов производства, среди бурного возникновения и падения коло-
ний, городов, «тираний» и республик, в связи с процессом развита
товарного производства и обмена, греки верно и впервые схватила
мир как движущееся целое. «Этот первоначальный наивный, ио
по существу правильный взгляд па мир,—говорит Энгельс,—был*
присущ древнегреческой философии и впервые выражен Ге-
раклитом: все существует и в то же время не существует, так как
все течет, все постоянно изменяется, все находится в постоянном
процессе возникновения и исчезновения»37.
В тесной связи с развитием классовой борьбы в древней Гре-
ции зарождается не только ранний материализм, но и идеалисти-
ческая философия (Платон). Период упадка греческой культуры,
период паразитизма и загнивания господствующего класс; на базе
все более и более мощного развития рабского труда влечет за
собой рост идеализма. В конце концов этот процесс завершился
возникновением и победой христианской религии.
Если, с одной стороны, античный идеализм идеологически под-
готовлял христианство, то, с другой стороны, античной материализм,
античное искусство, древнеримское право и государство послужили
материалом для последующего развития мировоззрения буржуазии
в эпоху развития торгового капитала. Новое классное содержание
буржуазного мировоззрения вливалось сначала в старые меха, в
старые идеологические формы. Так называемая эпоха ренессанса
и 'гуманизма (XV и XVI вв.), когда развитие товарного произ-
водства разрушало старые феодальные отношения, вся была про-
никнута ^ухом подражания и преклонения перед культурой антич-
ного мира. Этот факт свидетельствует также о том, что, несмотря
на коренное различие этих исторических периодов, они имели
общее в характере общественных отношений классового господства
и эксплоатации и в вырастающей на этой почве духовной культуре.
Мировоззрение и культура феодализма представляют собой пол-
ную противоположность античному обществу, означают регресс
по сравнению с культурой античного мира: застой в развитии
наук, полное подчинение философии и искусства религии. «Для
этого времени,—говорит Энгельс,—наука была по отношению к
церкви лишь смиренной служанкой, которой не позволялось пере-
ступать установленные верой границы, коротко говоря—она была
всем, только пе наукой»38.
На заре буржуазного общества внутри феодализма борьба кре-
стьянства и нарождающейся буржуазии, являясь по существу су-
губо политической борьбой, выступала в ф.ю рмах религиозной
борьбы за господство различных религиозных догматов (борьба
37 Энгельс, От утопии к пауке, с. 25.
38 Т а м ж е, с. 68
3.43
t
Гуса, Лютера, Кальвина и вообще вся эпоха так называемой
религиозной реформации, религиозные лозунги кресгьянской войны,
крестьянских бунтов и восстаний средних веков).
И только эпоха Великой французской революции освободила
борьбу против феодализма от религиозной формы' и облачения.
5. Основные черты буржуазного мировоззрения
Буржуазный демократизм и фашизм
Буржуазия в борьбе с феодализмом создает свои собственные
черты мышления. Огромная пестрота и разнообразие форм идеоло-
гий характерны для буржуазного общества, отражают собой, во-
первых, консервативное влияние идеологий (например религии)!
прежних господствующих классов, сохранивших частично свое су-
ществование и при капитализме; во-вторых, эта пестрота отра-
жает собою борьбу различных классовых групп внутри самой
буржуазии (мелкой, средней, крупной промышленной, финансовой
и т. д.); в-третьих, она отражает собой большую подвижность, из-
менчивость и богатство способов и форм капиталистической эко-
номики. «Постоянные перевороты в производстве, непрерывные по-
трясения всех общественных отношений, вечное движение и веч-
ная неуверенность отличают буржуазную эпоху от всех пред-
шествовавших» зэ.
Экономический индивидуализм капиталистического общества на-
ходит соответствующее себе отражение в и н д и в и д у а л и з м е
буржуазного мышления. Буржуазный пндизпдуалпзм—это
в то же время своеобразная форма выражения различных иротизс-
речивых интересов разнообразных групп буржуазии. Общественные
законы противостоят буржуазии как чуждые ей и непонятные.
Выражением стихийности общественных законов капиталистическо-
го общества является политическая «свобода», «свобода» лично-
сти вообще, свободная конкуренция, проявляющаяся не только в
области экономической, но и не менее ярко в области так
называемой духовной культуры. Противопоставление личного, ин-
дивидуального общественному и непонимание их единства—основ-
ной лейтмотив буржуазной философии, искусства, литературы.
Товарный фетишизм, гениально раскрытый Марксом,—основа всего
идеологического фетишизма буржуазии, для которой
основной загадкой и фетишем является ее общественная жизнь,
законы капиталистического общества.
Политическая идеология буржуазии—б у р ж у а з н ы й демо-
кратизм нашел свое наиболее классическое выражение в идео-
логии поднимающейся французской буржуазии. Демократизм, т. е.
борьба за политическую «свободу и равенство», характерен для
буржуазии в ее борьбе с феодализмом. Однако в разных странах
«Коммунистический манифеста
$49
т.
эта борьба прошла различную эволюцию и привела к большему
пли меньшему приспособлению буржуазией в своих интересах пе-
режитков феодального строя (например в Англии их сохранялось
очень много)'. В последнюю же эпоху своего развития, т. е. в
эпоху империализма и пролетарской революции, идеология бур-
жуазии принимает новую форму—фашизма. Имеются государ-
ства, создавшие законченную идеологию фашизма (например Ита-
лия), и такие страны, как Германия, в которых идеология фашизма,
е. открытой буржуазной диктатуры, еще своеобразно соче-
тается с остатками буржуазного демократизма и социал-фашизма.
Марксистский Анализ истории буржуазной демократии вскры-
вает, что эта идеология потому соответствовала классовому бытию
буржуазии, что буржуазия, будучи «третьим сословием» внутри
сословного общества, не могла уничтожить сковывающих ее пут,
не уничтожив старых сословных юридических форм, не борясь за
политическую свободу. Буржуазный политический демократизм,
' основанный на господстве частной собственности, означает фак-.
тическп диктатуру буржуазии и свободу эксплоатацни рабочей силы
и означает вместе с тем форму обмана угнетенного класса при
помощи демократических иллюзий.
Итак буржуазная демократия, с одной стороны, представляет
«громадный исторический прогресс по сравнению с феодализмом»
(Ленин), что пролетариат должен максимально использовать,—
ни па- минуту пе забывая, с другой стороны, буржуазного характера
этой демократии, ее исторической условности и ограниченности, не
разделяя суеверий и веры в «государство», не забывая, что
государство и при самой демократической республике, а не только
при монархии, есть не что иное, как «машина для подавления одного
класса другим»40.
Ленинская диалектика в борьбе с обманом буржуазной демо-
кратии в том и заключается, что Ленин понимал историческое про-
грессивное значение буржуазной демократии и ее идеологии,
значение использования буржуазного парламентаризма в классовой
борьбе пролетариата (борьба Ленина против русских «отзовистов»)
и вместе с тем в отличие от оппортунистов всех видов Ленин не-
устанно разоблачал обман буржуазно-демократических иллюзий.
Крупная буржуазия и ее непосредственные политики
хорошо знают цену своим словам и фразам. «Крупный буржуа про-
шел огонь, воду и медные трубы, он знает, что демократическая
республика, как и всякая другая форма государства при капита-
лизме, есть ле что иное, как машина для подавления про-
летариата»41.
Мелкая буржуазия и мелкобуржуазная интеллигенция
__________ ।
40 Лепи и, т. XV, с. 608, изд. 1-э.
41 Там же, с. 5G2.
350
часто дальше стоят от «острой классовой борьбы, от биржи, от
настоящей политики» (Ленин). Поэтому мелкий буржуа по своему
экономическому положению, по всем условиям своей жизни меньше
способен усвоить эту истину, дольше держится иллюзий насчет
того, будто демократическая республика означает «чистую демо-
кратию», «свободное народное государство», внеклассовое или над-
классовое народовластие, чистое проявление народной воли42. Мел-
кая буржуазия обладает сознанием наиболее поддающимся иллю-
зиям капиталистической демократической ’ идеологий. Больше того,
она сама творит эти иллюзии, тем самым активно помогая буржуа-
зии в ее демократическом обмане масс.
Социал-демократия также укрепляет в сознании масс иллюзии,
буржуазного демократизма, выполняя тем роль самых активных
помощников буржуазии. «Благодаря ей (демократии),—говорит на-
пример Каутский,—становится возможной мирная форма этой (т. е.
пролетарской) революции, без кровопролития, без насилий. В ус-
ловиях демократии сама революция не проявляется столь неожи-
данно и не плодит много новых бойцоз и новых программ, как эт>
бывает прн буржуазных революциях».
Практика фашистского государства в период загнивающего ка-
питализма нашла также свое идеологическое отражение в новых
политических и социологических взглядах буржуазии. Однако эти
не значит, что фашизм как идеология открытой диктатуры бур-
жуазии, в отличие от надклассовых иллюзий буржуазной демокра-
тии, совершенно открыто провозглашает диктатуру буржуазии. Эта
идеология погибающей буржуазии, как и всякая ее идеология,
наряду с открытым террором провозглашает новые политические
лозунги, во имя которых якобы проводится диктатура и террор.
«Заменить классовое сознание,—говорит фашист Ф. Морионе,--
сознанием национальным, доказать рабочим, что в их интересах
обратиться от группового эгоизма в пользу национальной солидар-
ности,—вот задача фашистского синдикализма». Фашизм открыто
провозглашает несостоятельность либерально-буржуазных методов
действия и необходимость сильной государственной диктатуры п
террора, но делает это якобы во имя наций, государства
и даже «социализма».
Буржуазная мораль
Те же.,черты классового, буржуазного мировоззрения характе-
ризуют и буржуазную нравственность. Классы в про-
цессе своего развития выдвигают определенные нормы поведения,
взаимоотношений людей и идеологическое выражение этих норм -
42 Лепин, т. XV, с. 562.
35J
«мораль» или «нравственность». В классовом обществе мораль вы-
ражает собою различные классовые интересы.
Свои взгляды, понятия господствующий класс пытается пред-
ставить в виде всеобщих, обязательных. Эту общеобяза-
тельность он пытается приписать также и морали как идеологиче-
скому выражению поведения людей. Феодальная мораль открыта,
в связи с сословным делением общества, закрепляла и утверждала
неравные отношения и обязанности феодала и крестьянина. Абсо-
лютный характер такой морали придавала религия: так должно! быть
этого хочет бог, создавший неравенство на земле и уничтожающий
его на небе.
Мораль капиталистического общества глубоко связана с ре-
лигией; буржуазия не отказывается от религиозного освящения
своей морали, особенно в период упадка. Однако наряду с этим
буржуазия вырабатывает и свои особенные, характерные для нее
нравственные принципы и взгляды. Так же как и в политической
идеологии и в морали, буржуазия провозглашает идеальные,
вечные, обязательные для всех людей нормы нравст-
венного поведения. Практически осуществляя классовую «мораль»,
т. е. преследуя свои интересы, буржуазия старается приписать
морали всеобщий характер.
Наиболее ярко буржуазный характер морали проявляется в
разрыве нравственного идеала и действительности: чем
более беспощаден, откровенен, циничен классовый гнет, эксплоа-
тацйя, тем пышнее, красивее фразы о вечных нравственных исти-
нах, долге и т. д., другими словами, классовая сущность буржуаз-
ной морали проявляется именно в том, что она насквозь ли-
цемерна. Буржуазная мораль напГла своего гениального выра-
зителя в лице Канта. С точки зрения кантовской морали, люди
применяют те или другие совершенные моральные нормы пове-
дения, придерживаются нравственных взглядов, производят нрав-,
ствевные оценки своего собственного поведения и поведения
других лиц потому, что существует некое вечное, совершенное,
находящееся по ту сторону опыта мерило этих несовершенных
поступков и взглядов—к а т е г о р и ч е с к и й императив, веч-
ный долг и идеал. В жизни люди могут и должны приближаться
к вечному нравственному идеалу, но никогда его не достигнут:
область идеала и действительности разорвана, хотя действитель-
ность подчинена идеалу. Человеческая .совесть, ее угрызения—
это практическое проявление и выражение действующего ц живу-
щего в человеке вечного нравственного долга. Таким образом Канг
в своей философии обосновывает лицемерный обман буржуазной
морали: «всеобщность» и «общечеловечность» на словах, классово-
вые действия на практике. «Чем дальше идет вперед цивилиза-
ция,—говорит Энгельс,—тем больше она вынуждается прикрывать
плащом любви с необходимостью порождаемые ею ненормальные
352
и отрицательные явления, прикрашивать их или лживо отрицать
их, одним словом—вводить в практику условное лицемерие».
Изучая изменчивость классовых норм и их зависимость от
классовой борьбы и классовых интересов, марксизм доказывает,
что-не существовало и не может существовать никаких веч-
ных, незыблемых моральных норм и законов. Про-
летариат обязан разоблачать их как буржуазный обман и лице-
мерие.
Ясная, последовательная марксистско-ленинская постановка во-
проса о морали, срывающая фетишистскую оболочку с буржуаз-
ной морали, неприемлема для «марксистов» II Интернационала.
Ревизионизм и социал-фашизм провозгласили необходимость сое-
динения марксизма с кантовской философией й с кантовской мо-
ралью. В настоящее время к кантовской морали примыкает боль-
шинство идеологов социал-фашизма: Макс Адлер, Каутский, Фор-
лендер,—этим лишний раз доказывая свое не только политическое,
но и идеологическое подчинение буржуазному мировоззрению.
Под сильным влиянием кантовского понимания морали нахо-
дятся и такие теоретики, как Г. Плеханов и особенно его ученица
Л. Аксельрод. Плеханов отождествляет с марксизмом биологическое
учение Дарвина о происхождении чувства прекрасного и чувства
нравственного,. Плеханов по существу стоит на той точке зрения,
что в психологической природе человека изначала заложена
способность к эстетическим и этическим чувствам, причем в про-
цессе общественного развития, под влиянием развития производи-
тельных сил и классового строения общества, эти взгляды меня-
ются. По словам Плеханова, «заложенные в человеческой
природе возможности эстетических и этических норм и чувств
изменяются в действительности под влиянием условий окружающей
его среды, и ими (т. е. условиями) объясняется то, что данный
общественный человек (т. е. данное общество, данный народ,
данный класс) имеет эти эстетические вкусы и понятия, а пе
другие». Приписывая человеческой природе прирожденную спо-
собность к этическим и эстетическим чувствам, Плеханов, с одной
стороны, подает руку дарвиновскому биологизму в объяснении
общественных явлений, с другой стороны—кантовскому нравст-
венному «категорическому императиву».
Плехановскую точку зрения о происхождении нравственности,
определенно смыкающуюся с кантовской, еще более углубляет
в кантовском направлении Л. Аксельрод в своей теории «обще-
человеческих простых законов права и нравственно-
сти». Вслед за Плехановым Аксельрод считает, что наряду с клас-
совой моралью, классовыми нормами, существуют еще некоторые
простые общечеловеческие нормы, относящиеся к области
«простых правил» поведения и общежития людей. «Несмотря на
классовую этику,—говорит Аксельрод,—и на относительный харак-
23 Диалектич и истор. материализм 353
тер права и нравственности, человечество выработало за свою дол-
гую общественно-историческую жизнь общие нормы взаимного су-
ществования... Без признания и подчинения этим простым законам
права и нравственности немыслимо человеческое существование»43.
Простые законы права и нравственности привели Плеханова и Ак-
сельрод к классически буржуазной, лицемерной, ничего общего
с марксизмом, ни с пролетариатом не имеющей шовинистической
оценке фактов империалистической войны. «Своим вторжением в
нейтральную Бельгию,—писала Аксельрод,—Германия нарушила
общеобязательные законы права и нравственности, признаваемые
не только всем цивилизованным человечеств: м но и некоторыми
группами дикарей»44.
Возможность такой постановки вопроса о некоторых общих
чертах всей человеческой морали давно уже предвидел Энгельс,
дав на нее ответ с точки зрения именно классового анализа
этой морали. «С того момента, как развилась частная собствен-
ность,—говорил Энгельс,—на движимость, у всех обществ, постро-
енных на началах этой частной собственности, должна была быть
общей нравственная заповедь: не укради. Но разве заповедь де-
лается благодаря этому вечной, моральной заповедью? Нисколько.
Как бы высмеяли в обществе, где устранимы все поводы к краже,
где красть могут только душевнобольные, как бы высмеяли там
морального проповедника, который решился бы торжественно воз-
вестить вечную истину—не укради» 45.
От ошибок в вопросах этики не свободны и меньшевпствующне
идеалисты и особенно т. Деборин. В этих ошибках Деборин мало
оригинален. Он повторяет Каутского и Плеханова, отводя слиш-
ком много места некоему «социально-нравственному инстинкту,
чувству, побуждениям»46. А социальный инстинкт или социальное
чувство Деборпн так же, как Плеханов п Каутский, выводит от жи-
вотных, ведущих стадную жизнь. «Совесть, долг,—определяет Дебо-
рин,—вообще нравственное сознание —это не что иное, как выраже-
ние развившейся на протяжении тысячелетий со-
циальной связи между людьми данного племени, рода, класса,
общества на основе коллективного труда»47. Этим положением
т. Деборин не дает до конца последовательного, классового объ-
яснения морали, ибо социальная связь и солидарность—это пе
всеобщая, а классовая, т. е. различная: следовательно пе
может быть и речи о развитии «вообще» чувства долга и совести
на протяжении тысячелетий. На примере деборпнекого разъясне-
ния вопросов этики видно, как механистически биологическая
43 Аксельрод, Марксизм и этика с. 227-
45 Там же.
45 Энгельс, «Анти-Дюринг».
45 Деборин. «Под знаменем марксизма» № 1, 1928 г.
и Т а м ж е.
354
точка зрения в вопросах морали не только не противоречит, но
дружески подает руку и кантовскому категорическому императиву
и гегелезирующему идеализму в этике.
Явно механистические ошибки по вопросу о нравственности до-
пущены т. Бухариным. Эти ошибки соответствуют его механистЬ
ческой «теории равновесия». Классовый характер всякой морали
для т. Бухарина выражается не в том, что она представляет собою
интересы господствующего класса, а главным образом в том, что
моральные нормы суть условия равновесия данного обще-
ства. «В общем и целом можно сказать, что эти правила намечают
линию поведения, при которой сохраняется данное общество или
класс, или группа, где минутные интересы отдельного человека
подчиняются интересам группы. Эти нормы суть таким образом
условия равновесия, сдерживающие внутренние противоре-
чия людских систем» 48 49. Ясно, что такой «уравновешивающей» по-
становкой вопроса т. Бухарин по существу смазывает классовым
смысл всякой морали, как это делают и Плеханов и Деборин.
В отличие от буржуазной и всякой иной эксплоататорской
морали, пролетарская мораль не освящает частной соб-
ственности и не относится с лицемерием к вопросу о сохранении
жизни своего классового врага, особенно в период острой рево-
люционной борьбы. Пролетариат не стоит на точке зрения абстракт-
ной нравственной целесообразности или нецелесообразности. Для
пролетарской морали не существует никаких абсолютных норм
поведения и законов самих по себе вне зависимости их от кон-
кретной исторической обстановки и классовой борьбы пролета-
риата. Пролетарская классовая мораль, так же • как и борьба
пролетариата, тем выше всякой другой морали, что она ведет
к бесклассовому коммунистическому обществу, уничтожающему вся-
кую эксплоатацию человека человеком. Но путь к этому обществу
трудный и суровый, и никакие простые законы нравственности,
как бы этого ни хотела Аксельрод, не могут определить этого
пути. Наоборот, само нравственное поведение подчинено инте-
ресам классовой борьбы пролетариата. «На свете,—гово-
рит Ленин,—еще слишком много осталось такого, что должно
быть уничтожено огнем и железом для освобождения рабочего
класса, и если в массах нарастают злоба и отчаяние, если налицо
революционная ситуация,—готовься создать новые организации и
пустить в ход столь полезные орудия смерти и разрушения против
своего правительства и своей буржуазии» 1Э. Поэтому ни Маркс
ни Ленин пе сочиняли никаких абстрактных нравственных рецептов,
видя в них лишь обман и надувательство рабочего класса. Вместо
48 Бухарин, Теория исторического материализма, с. 176 (подчеркнуто
Бухариным).
49 Ленни, т. ХШ, с. 176, изд. 1-е.
23» 355
этого Ленин открыто говорил, что «наша нравственность подчи-
нена вполне интересам классовой борьбы пролетариата, на-
ша нравственность выводится из интересов классовой борьбы про-
летариата» 50.
/
Буржуазная наука
В период борьбы буржуазии за власть, бурного роста капи-
талистического общества происходит расцвет техники и пауки,
особенно естественной.
Особенностью науки как вида идеологии является то, что она
знает мир путем понятий. Отражение мира, которое дается
в науке, отличается от всякой другой формы общественного со-
знания тем, что оно наиболее правильно и адекватно в обобщаю-
щей форме отражает свой предмет. Научное познание мира до-
стигается в процессе практического воздействия людей на
природу и общество, т. е. в развитии их материально-производи-
тельной деятельности.
Наука—это не система идей, понятий, созданных человечеством
в результате чистых размышлений и созерцаний мира. Наоборот,
больше чем какая-либо другая идеология, наука возникла в про-
цессе практической трудовой деятельности людей, в борьбе чело-
века с природой, в тесной связи с развитием производства. Нет
и не может существовать правильной научной теории, которая не
вырастала бы из практики материальной производительной де-
ятельности человеческого общества, которая сама не включала
бы эту практику. Даже наука, понимаемая в узком смысле слова,
т. е. сам процесс научных открытий законов, гипотез невозможен
без практики, без опытов, без лабораторий и соответствующей
научной технике аппаратуры и т. д. Но практику, из которой рож-
дается наука, нужно понимать шире, не только как непосредствен-
ную опытно-лабораторную научную практику. Науки, особенно
естественные, как мы уже указывали, развивались в теснейшей
связи и взаимодействии с техникой. «Если у общества появ-
ляется техническая потребность,—писал Энгельс,—то это оказы-
вает науке гораздо больше помощи, чем 10 университетов... В
Германии, к сожалению, привыкли писать историю наук так, как
будто бы науки свалились прямо с неба»51.
Технический п экономический рост бурно толкал вперед раз-
витие науки. Промышленный переворот, машинное производство
невозможны были бы без развития естественных наук. В этом
смысле сами естественные науки, особенно механика, фи-
зика, химия, составляют часть этого промышленного переворота,
развиваются рука об руку с техническим прогрессом.
50 Лепин, т. XVII, изд. 1-е, с. 321.
51 Энгельс, Письмо к Штаркенбургу.
Зоб • •
Несмотря па этот явно исторический характер науки, буржу-
азные ученые утверждают, что наука является надклассовой,
общечеловеческой идеологией. Разве целый ряд научных открытий
и достижений,—спрашивают они,—не служит и пролетариату, так
же как и буржуазии, как например применение электричества,
радио, телефона и т. д.? Конечно научные открытия и перевороты,
так же как и технические, используются не только господствую-
щим классом, хотя главная доля благ и удобств, определяемых
этими открытиями, достается буржуазии. Однако правильность и
объективность науки не делают ее внеклассовой. Классовый бур-
жуазный характер науки состоит прежде всего в том, что необхо-
димость промышленного развития буржуазии вызвала к жизни фи-
зику, механику, химию,—вернее, классовые интересы буржуазии
определяли необходимость развития естественных наук. Буржуа-
зия не могла господствовать, не создав естественных паук. Классо-
вый характер науки подтверждается также и тем фактом, что
величайшие идеологи буржуазии оказались беспомощными перед
объяснением общественных явлений. Ни французские мате-
риалисты, ни Гегель, ни Фейербах, ни социолог Огюст Конт, ни *
буржуазные экономисты Рикардо и Смит не в состоянии были
понять внутренней противоречивости капиталистического общества,
его переходящего характера, не в состоянии были как идеологи
буржуазии подписать смертный приговор капиталистическому об-
ществу, ибо правильно, объективно и научно понять процесс обще-
ственной жизни—это значит видеть гибель капитализма. Такую
теорию мог создать только пролетариат в марксизме-ленинизме.
Метафизический, формально логический метод м .пиления бур-
жуазии накладывает определенный отпечаток и на развитие есте-
ственных наук. Он оказывает вредное влияние на результаты
научно-исследовательских работ—на физику, химию, биологию. В
эпоху империализма обнаруживается кризис буржуазного естество-
знания, что гениально было показано Лениным в его «Материа-
лизме и эмпириокритицизме». Это вляпппе метафизически идеали-
стического метода мышления на развитие естественных наук можно
проследить например в современном физическом идеализме, па
развитии биологии и т. д.
Буржуазия очень много разглагольствует о незыблемости своей
науки о природе, пытаясь затемнить тем самым ее классовый
смысл. На удочку этих разглагольствований о науке попадаются
и многие из «марксистов». Так, в рядах наших механистов очень
сильна тенденция—каменной стеной отделить общественные тео-
рии и философию от естественных паук, представив первые как
антинаучные, и вторые, естественные науки как научные и сами
по себе диалектические и материалистические, которые в силу
этого не нуждаются ни в какой особой диалектическо-материали-
стической философии. Такое антидиалектическое, механическое
357
представление о буржуазной науке несомненно означает переход
на буржуазные позиции. К этим позициям скатываются Аксельрод,
Тимирязев, Варьяш и др. Механистическое понимание современ-
ною буржуазного естествознания в корне противоречит классовой
оценке этой науки.
Буржуазное искусство и литература
Для тою чтобы понять классовый характер искусства и
литературы, созданных буржуазией, важно уяснить, в чем
состоит своеобразие искусства как идеологии в отличие от науки,
философии и т. д. Если наука познает мир в понятиях, то искус-
ство отражает, познает мир в образах. Характер образов и форм
выражений искусства очень многогранен. Искусство может дать
их в форме живописи, скульптуры, танца, музыки и наконец вы-
разить словом. Несмотря однако на это различие между наукой
и искусством, последнее в образной форме (форме образного мыш-
ления) тоже отражает и познает мир. В образах оно свое--
образно обобщает различные явления действительности, вскрывает
сущность этих явлении, ее противоречия и тенденции развития.
Однако в нашей литературе мы не всегда имеем по этому во-
просу ясность и четкость. Так например т. Бухарин считает, что
искусство «это есть систематизация чувств (разрядка автора)
в образах». «Понятна и непосредственная роль искусства как сред-
ства обобществления этих чувств, их передачи, их распростране-
ния в обществе». Поэтому т. Бухарин вполне соглашается с Тол-
стым, что искусство есть средство эмоционального «заражения».
В этом своем определении искусства т. Бухарин неправильно ме-
тафизически отрывает чувства людей от их мыслей и пред-
ставлений, ибо не существует чувств, не связанных с определенным
их идейным содержанием. Гетевский «Фауст» или «Война и мир»
Толстого при их чтения вызывают в читателе определенные чув-
ства, ибо сами они выражают их в образах. Но в то же время
это глубоко идеологически насыщенные произведения, в ко-
торых проводятся определенные философские и политические взгля-
ды, выражается своеобразное познание общественной жизни. II
хотя Толстой считал, что искусство прежде всею заражает эмо-
ционально, но его собственное творчество опровергает его же
формулу, ибо его произведения не только заражали эмоционально,
или вернее—в той лишь мере заражали эмоционально, в какой
служили особой формой познания, в какой выражали определенные
политические и философские взгляды. Понимание искусства как «си-
стематизации чувств» по существу смыкается с буржуазным по-
ниманием искусства, оно наруку ему, ибо буржуазия пытается
представить искусство в виде особенного священного храма, да-
легкогю ел идеологии, политики, философии, классовой борьбы.
358 " ~
«Углублением» бухаринской тебрйи искусства и литературы явля-
ется теория Веронского о «непосредственном» видении мира ху-
дожником. Самый характер буржуазного искусства опровергает эту
точку зрения, ибо оно глубоко политично. Классовый характер
буржуазной теории искусства и литературы в том и состоит, чтобы
китайской стеной (конечно на словах) отгораживать искусство
от жизни, выдвигать лозунг: «Искусство для искусства», предста-
влять его как область чистых возвышенных эмоций. В области ли-
тературных буржуазных теорий эта тенденция является выраже-
нием классового лицемерия буржуазии.
Развитие буржуазного искусства и литературы прекрасно под-
тверждает и иллюстрирует то, что искусство является своеобразным
мышлением в образах. Искусство и литература восходящей
революционной буржуазии глубоко насыщены идеями, они не от-
ходят от действительности, от политических идей, но именно вы-
ражают их художественной кистью и словом. Этот действенно-
идейный характер буржуазной литературы проявляется уже в
периоде так называемого литературно-художественного «классициз-
ма» в драматической литературе XVII в., представленный Корнелем,
Расином и Мольером. В это время по содержанию буржуазная
Идеология начинает уже вытеснять феодальную, не создавая еще
своих собственных форм.
На смену классицизму и псевдоклассицп: м г приходит буржу-
азный романтизм XVIII и первой половины XIX вв. (Шилле]),
Гете, Байрон, Гюго), а затем реализм в литературе (Бальзак,
Флобер, Золя, Диккенс). Здесь господство капитализма, рэсг мощи
буржуазии, а вместе с тем и противоречий буржуазного общества,
его пошлости, его позитивизма, его ползучий эмпиризм—находят
свое наиболее живое всестороннее выражение. Несмотря на ма-
териалистическую тенденцию, величайшие реалисты буржуазии
(Бальзак, Золя), оставались во власти традиционных метафизиче-
ских методов мышления и восприятия действительности, остава-
лись во власти поисков абстрактной истины, добра, зла и т. д.,
созерцательно-материалистического отношения к жизни, и если
даже силой своего художественного таланта и гениальной прони-
цательности они и выходили иногда за пределы подобного отно-
шения к жизни, то этим вступали в противоречие сами с собою.
Поэтому творчество наиболее гениальных представителей буржу-
азной литературы в наибольшей степени внутренне противо-
речиво.
Это наиболее характерное классовое) свойство буржуазной литера-
туры и искусства прекрасно вскрыто Энгельсом на примере творче-
ства Гете и Лепиным на примере творчества Толстого.
«В Гете,—говорит Энгельс,—проходит беспрестанная борьба
между гениальным поэтому, которому противно убожество окружаю-
щей его среды, и рассудительным сыном фракфуртского м/ници-
35 э
иальиого советника или веймарским министром, который видит себя
вынужденным заключать с обществом перемирие и свыкнуться с
ним. Таким образом Гете то велик, то мелочен, он то гордый, на-
смешливый, презирающий весь мир гений, то осторожный, невзы-
скательный, узкий филистер». Поразительное внутреннее проти-
речие, свойственное также гениальному реалисту Толстому, вскры-
вает Ленин: «Противоречия в произведениях, взглядах, учениях,
школе Толстого действительно кричащи. С одной стороны, гевдаль-
нын художник, давший не только несравненные картины русской
жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы,
с другой стороны—помещик, юродствующий во Христе. С одной
стороны, замечательно сильный, непосредственный и искренний про-
тест против общественной лжи и фальши, с другой стороны, «тол-
стовец», т. е. истасканный истеричный хлюпик, называемый рус-
ским интеллигентом... С одной стороны, беспощадная критика ка-
питалистической эксплоатации, разоблачение правительственных на-
силий, комедий суда и государственного управления, вскрытие всей
глубины противоречий между ростом богатства и завоеваниями
цивилизации и ростом нищеты, одичалости и мучений рабочих масс,
с другой стороны—юродивая проповедь «непротивления злу» «на-
силием» 52. Внутренняя противоречивость, невозможность разре-
шить и примирить эти противоречия в буржуазной и мелкобуржуаз-
ной литературе, особенно в творчестве ее наиболее великих худож-
ников, проявлялась именно потому, что великий художник лучше,
глубже, дальше видит эксилоатацию, гнусность своего собствен-
ного строя и в то же время, сам являясь продуктом этого строя,
выразителем идей господствующего класса, из в состоянии понять
правильно самого зла эксплоатации и не в состоянии правильно
видеть путей ее уничтожения.
В настоящий период упадка п кризиса всего капиталистического
общества и всей ,его культуры буржуазия не в состоянии уже
выдвигать революционные объективно-положительные идеи, кото-
рые бы могли оплодотворить буржуазное искусство. Буржуазное
искусство так же, как и весь строй, загнивает и клонится к гибели.
Это ярче всего выражается в отходе буржуазного искус-
ства от действительности, который тем самым лучше всего
разоблачает буржуазную действительность. Лозунг: «Искусство для
искусства», эстетизм, экспрессионизм, развитие «бессодержатель-
ных» форм искусства (особенно в живописи, музыке и поэзии),
процветание декадентства, символизма, футуризма, мистицизма и
прочих «измов» буржуазного искусства,—в основном все эти упа-
дочнические литературные течения выражают собою попытку бур-
жуазии укрыться, отойти, не видеть действительности, которая,
если в нее ближе всмотреться, предвещает ей гибель. Подальше от
*
--- м
52 Лени н, т. XI, с. 114,
8G?
содержания, идей, больше виртуозности и любования беспредметна й
формой—в этом лейтмотив современного упадочнического буржу-
азного искусства й литературы. Но эта якобы беспредметная формх
буржуазного искусства очень наглядно и предметно иллюстрирует
вырожждение буржуазии, а тем самым и ее идеологию.
6. Марксизм-ленинизм — идеология пролетариата н его
роль в социалистической системе
Из анализа развития идеологий в капиталистическом обществе
можно сделать следующий основной вывод: господствующие
классы, в частности буржуазия, не в состоянии были ни понять,
ни познать законов общественной жизни. Наоборот, они были за-
интересованы в затемнении этих законов.
Пролетариат как класс самой историей воспитывается для рзво- г
люциоиной переделки всего капиталистического стрзя, поэтому он
не только заинтересован, по и способен правильно понять и познать
истинные законы общественной жизни. Такое правильное понима-
ние законов общественной жизни дает марксизм.
Отличительная черта марксистской идеологии в отличие от всех
прежних идеологий состоит прежде всего в правильном отражении
основных законов общественной жизни. Но само это понимание
законов общественной жизни требовало кор иного изменения мето-!
дов мышления, оно возможно было на базе только диалектического
материализма. Марксизм впервые создает науку об обществе бла-
годаря революционному перевороту в методах мышления. Марксизм
как идеология пролетариата представляет собой органически свя-
занное единство политического, философского, экономического и
т. д. учений, т. е. единую теорию, последоват$льную и монолит-
ную. Еще в «Немецкой идеологии» Маркс и Энгельс показали, что!
истина коммунизма вырастает из законов развития самой действи-
тельности. Научность марксизма заключается прежде всего в понима-
нии зависимости всех теорий, в том числе и самого марксизма от
общественного бытия людей, т. е. научность его заключается в его
материалистичности. Однако материализм марксизма не пассивно
созерцательный объективизм, а революционно-диалектический. Пра-
вильно материалистически познавать и отражать действительность
можно только в процессе ее практического изменения. Объективное
познание в марксизме неотделимо от классовости, от партийности
его теории. Диалектический материализм утверждает, что не мо-
жет быть. никакого правильного познания современного обще-
ства без активной борьбы против пего за осуществление социа-
лизма, т. е. без пролетарской партийности. Теория пролетариата
является огромной силой исторического процесса, потому что она
овладевает массами (Маркс), овладевать же массами она может
лишь в революционной борьбе самих этих масс. «А что касается
361
Iдо призыва, массы к действию...—говорит Ленин,—призвать пе тз
। общем, а в конкретном смысле слова можно только на месте
* действия, призвать может тот, кто и сам сейчас идет»* 53.
Марксизм доказал, что необходимой предпосылкой и необходимым
составным моментом революционного изменения мира является пра-
вильность нашей идеологии.
Революционная научная теория пролетариата является пе только
отражением действительности, но и орудием ее изменения. Ле-
нин в замечании к «Науке логики Гегеля» говорит: «Мысль о
превращении идеального в р еал ьное ^глубока».
Опошление марксизма со стороны теоретиков II Интернационала
состояло именно в том, что они целиком скатились на буржуаз-
ную точку зрения фаталистического, механистического понимания
законов капиталистического общества, открытых Марксом. Это из-
вращение идет по линии полного забвения марксовой диалектики.
I Ленинский этап в развитии марксизма характеризуется тем, что
Лепин и на практике, и в теории развивал марксизм в направле-
нии диалектического понимания единства объективной закономер-
ности общественной жизни с революционной практикой, изменяю-
щей эти законы.
Ясное материалистическое понимание путей и средств, какими
претворяются в действительность революционные возможности и
революционное действие на основе этого понимания,—вот в чем со-
стоит революционная научная роль пролетарской идеологии. «Обы-
ватель,—говорит Ленин,—удовлетворяется той бесспорной, сзятой
и пустой истиной, что нельзя знать наперед—будет революция
пли нет. Марксист не удовлетворяется этим; он говорит: «Наша
пропаганда и пропаганда, всех социалистических рабочих входит
одним из определителей того—будет революция
и л и не т»54. Таким обывателям уподоблялись меньшевики, со-
циал-демократы, выхолостившие революционную душу из марксизма,
его диалектику и превратившие марксизм в сборник мертвых догм.
Марксизм учит,—говорил Каутский,—что на известной ступени
капиталистического развития социализм наступает с необходи-
мостью закона природы. Но -отсюда неизбежно следует
и то, что на более ранней ступени развития социализм невоз-
можен» 55. Не говоря уже о том, что «высокая» или более «низкая»
ступень капитализма понимается Каутским фаталистически, ио что
особенно опошляет, извращает революционную сущность марксиз-
ма—явное непонимание той роли, которую играет революционное
сознание пролетариата в процессе развития его практики. «С пол-
ной точностью определить перед боем,—говорит Ленин,—чьи
6 г • • . к
33 Лени п, Что делать? с. 176.
54 Ленин, т. XII, ч. 1, с. 216.
53 Каутский, Пролетарская революция, с. 21G.
362
силы «уже переросли» силы врага—п и к о г д а нельзя. Только
педанты могут мечтать об этом. В понятии «переросших» силы
врага сил входит ясное сознание задач борющихся»5^
В противовес социал-фашистам Ленин ясно и четко указывает, что
в понятие зрелости, закономерности и возможности революции
и строительства социализма включается революционное сознание
пролетариата, рождающееся в процессе борьбы. «Советский
строй.—говорит Сталин,—дает колоссальные возможности для пол-
ной победы социализма, но возможность не е<гь еще действи-
тельность; чтобы превратить возможность в действительность не-
обходим целый ряд условии, в числе которых л и н и я парт и и и
правильное проведение этой линии играют далеко не
последнюю роль»* 57.
Материалистическое понимание идеологии пролетариата означает
проведение той же борьбы на два фронта, которую партия ведет
в области политической борьбы и на всех участках фронта теории
марксизма-ленинизма как против «левого» фантазерства, авантю-
ризма утопистов, против фразерства «левых» оппортунистов, от-1
рывающпх своп революционные планы и идеи от реальных исто-
рических возможностей, так и против оппортунизма, фатализма,
хвостизма (наиболее ярким представителем чего является социал-
демократия, а ее подголоском в нашпх условиях—теория правого
уклона), который искажает, извращает марксизм.
Опираясь на марксизм-ленинизм как свою идеологию, победив-
ший в Стране советов пролетариат изменяет действительность. В
период диктатуры пролетариата и социалистического строительства
развитие общества совершается под сознательным и плано-
м е р н ы м руководством партии, вооруженной этой теорией. Скачок
человечества из царства необходимости в царство свободы на
деле совершается уже сейчас, ибо общественные законы проти-
востоят нам не как чуждые, таинственные силы, а как силы, пра-
вильно познанные и подчиняемые сознательной воле партии про-
летариата. В этом коренное различие между пролетарской и бур-
жуазной идеологией,
я
7. Строительство пролетарской культуры и задачи
культурной революции
Построение социалистического общества возможно только на базе
высоких технических и культурных завоеваний. Это общество бо-
лее высокой техники и культуры может построить только проле-
тариат.
В капиталистическом обществе пролетариат поставлен в варвар-
ские условия жизни. Внутри капиталистического общества про-
зе Ленин, т. УШ, с. 231.
57 Сталин, Полито пег XVI съезду.
3GI
.1 .’j.-ipdar в силу этою ле может создать новой пролетарской куль-
туры. Каким же образом пролетариат может выработать свою
пролетарскую культуру в качестве предпосылки будущей коммуни-
стической культуры, если эта культура не может созреть внутри
капиталистического общества так, как например созрели элеменгы
буржуазной культуры внутри феодального общества?
Маркс п Энгельс неоднократно подчеркивали, что пролетарская
революция нужна пролетариату не только потому, что иначе нельзя
свергнуть и уничтожить буржуазию, «но и потому, что свергающий
класс может только в революции очиститься от всей грязи
старого общества и стать способным создать новое общество»58.
Пролетарская революция и диктатура пролетариата являются таким
периодом, в который пролетариат не только уничтожает остатки
прежних классов, но и создает материальные и культурные пред-
посылки для бесклассового общества, ибо в этот период пролета-
риат, наиболее радикально переделывая мир, тем самым переде-
лывает свою собственную природу. Только захват пролетариатом
политической власти ставит в порядок дня культурную рево-
люцию. Меньшевики и в этом вопросе, совершенно игнорируют
ту диалектико-метариалистическую истину, что в конечном счете
сама революционная практика решает и вопрос о культурной зре-
лости, и потому она является решающим показателем этой зрело-
сти. «Только в опыте,—говорит Ленин,—революционных движений,
несвоевременных, частных, раздробленных и потому
неудачных, массы приобретают опыт, научатся, соберут силы»59.
Отсюда Ленин делает и другой вывод, что в дни революционных
выступлений массы приобретают гораздо большую культурную зре-
лость, чем в десятилетия мирного застоя. Рассматривая кон-
кретно поставленный Сухановым вопрос о культурной зрелости
пролетариата как предпосылке пролетарской революции, Ленин
отвечает: «Если для создания социализма требуется определенный
уровень культуры (хотя никто не может сказать, каков
этот «уровень культуры»), то почему нам нельзя начать сначала
з а в о* е в а н и е м революционным путем предпосылок
для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-
крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять дру-
гие народы»60. Итак основная и решающая предпосылка для со-
здания культуры создается пролетариатом не в капиталистическом
обществе, которое отрешает его от всякой культуры или зара-
жает разлагающим влиянием своей культуры, а самим фактом
пролетарской революции и диктатуры пролетариата. Думать,
что предпосылки новой культуры и коренное изменение людей,
взрощенных капитализмом, могут как-то сами собой созреть вне
58 «Архив Маркса и Энгельса', т. I, с. 227.
55 Ленин, т; 'XII, с. 197 (подчеркнуто нами. — Авторы).
60 Лепин, т. XVIII, ч. 2, с. 117—120.
364
революционной борьбы пролетариата, значит разрешать вопрос о
пролетарской культуре, оставаясь на позициях буржуазной куль-
туры, т. е. не разрешать его вовсе. Или же это значит говорить
об искусственном создании пролетарской крльтуры где-нибудь в
лабораториях и оранжереях, как это предлагали Богданов и Бу-
харин .
«Тем и отличается марксизм,—говорит Ленин,—от старого уто-
пического социализма, что последний хотел построить новое об-
щество пе из тех массовых представителей человеческого мате-
риала, которые создаются кровавым, грязным, грабительским
лавочническим капитализмом, а из разведенных в особых
парниках и теплицах особо добродетельных лю-
дей. Эта смешная мысль теперь вс'м смешна и всеми оставлена,
но не все хотят и умеют продумать, как это можно и должно стро-
ить коммунизм из массового человеческого материала,
испорченного веками и тысячелетиями рабства, крепостничества, ка-
питализма, мелкого раздробленного хозяйничания, войной всех
против всех из-за местечка на рынке, из-за более высокой цены
на продукты пли за труд»61.
Завоевание власти пролетариатом в том смысле является р е-
шающей предпосылкой создания пролетарской культуры, что,
во-первых, оно дает возможность путем уничтожения экономической
мощи эксплоататорских классов уничтожить их идеологи-
ческую силу и влияние на пролетариат и, во-вторых, создает но-
вые материальные возможности и предпосылки для создания са-
мой пролетарской культуры.
Как конкретно после победы пролетарской революции про- ,
текает борьба за создание пролетарской культуры? Победив/
политически и экономически буржуазию, пролетариат г тем са-
мым еще не побеждает идеологических форм ее господства. Если
экономические корни господства буржуазии, в лице например
кулачества, не уничтожаются до конца и сразу, а выкорчевыва-
ются постепенно лишь в период диктатуры пролетариата, то
в области культурной, идеологической—как в области более кон-
сервативной—господство и влияние буржуазии сказывается еще
сильнее. Поэтому идеология и культура эксплоататорских
классов, сила влияния этой культуры, ее сопротивления пролетар-
ской диктатуре—это реальная сила, реальный фронт классовой
борьбы, в различных формах и с различной силой активности
проявляющий себя на всем протяжении периода диктатуры проле-
тариата. «Сила привычки миллионов,—говорил Ленин,—
самая страшная сила»: именно эта сила сознательно акти-
визировалась буржуазией и направляла свое острие против дик-
татуры пролетариата.
61 «Записки Ииз;п.ута Лепина», т. I, с. 93.
865
Укрепление мелкобуржуазной п буржуазной идеологии и далее
известный рост ее особенно сильно сказался в первый период
нэпа, когда еще имело место относительное развитие капиталисти-
ческих элементов города и деревни. Эти элементы нашли свое
отражение и на идеологическом фронте классовой борьбы—в идео-
логии сменовеховщппы, устряловщины, т. е. явно буржуаз-
ных идеологиях. Их установки выражались в следующем: совет-
ская власть ведет к передовому, культурному капитализму, да-
вайте помогать ей в этом, противодействуя ее социалистическим
начинаниям. В этот период было еще очень сильно влияние бур-
жуазных теорий у нас, в особенности в области естественных
наук. Классовый враг, используя сложную обстановку классовой
борьбы в период нэпа, недостаток пролетарских кадров на идео-
логическом фронте, повел открытое идеологическое наступление
против диктатуры пролетариата (прошлая практика идеологиче-
ского «творчества» наших академий наук—русской, украинской
белорусской в первые годы нэпа—лучшее доказательство этому).
Однако период нэпа означал не только относительное экономическое
усиление капиталистических элементов, рост и усиление буржуазной
идеологии, использующей нашу культурную отсталость. Вместе
с тем период нэпа означал наступ ленпе социалистического
сектора хозяйства, а, стало быть, и рост ленинизма в практике
и теории, все более широкое развитие и проникновение марксизма
во все науки, в которых марксистско-ленинская теория посте-
пенно завоевывает полную гегемонию.
Это положение видоизменяет формы борьбы классового врага
на идеологическом фронте, особенна в последний период нэпа,
в период решительного социалистического наступления по всему
фронту на классового врага, в период обостренной классовой
борьбы. Утонченные формы непосредственного вредительства в
экономической и политической области в этот период своеобразно
сочетались с вредительством в научной области: под
маской марксистской фразеологии произрастала рубинщина в по-
литэкономии, кондратьевщтша—на аграрном фронте. Враждебное
классовое влияние в «марксистском» одеянии проявлялось также
в литературоведческих теориях Переверзева, Воровского и др.
Наиболее характерными проявлениями влияния буржуазной идео-
логии в самых различных областях теории, в особенности фило-
софии, были механицизм и меныпевиствующий идеализм.
Характерным признаком остатков буржуазного влияния на
нашу идеологию является отрыв теории от практики, весьма
ярко выразившийся в том, что совершенно не разрабатывались
проблемы советской экономики, игнорировались проблемы теории
и практики пролетарского литературного движения, проблемы ле-
нинизма, современные боевые проблемы исторического материа-
лизма. Этот отрыв сам выражал практику, по практику, чуждую
336
пролетариату. Так например переверзианекое опошление маркой
зма шлю по линии грубого механистического, по существу фата-
листического понимания отражения в литературе классового бытия.
Переверзев в литературе весьма последовательно выражал мень-
шевистское мировоззрение. Вместе с тем у того же Переверзева
вульгарный материализм соединяется с идеализмом; литературное
и вообще художественное творчество осуществляется, по Пере-
верзеву, лишь на основе классовой психологии, которая отделена
у него от идеологии. Мы уже указывали, критикуя воззрения Пле-
ханова, что при этом противопоставлении идеологии психологии
последняя превращается в подсознательную область в духе берг-
ооновской или фрейдистской идеалистической теории. Такое идеа-
листическое понимание художественного творчества особенно сильно
выпячивает Воронский, смыкаясь в этом с Переверзевым, в своей
теории «непосредственного видения» мира, непосредственных впе-
чатлений художника и поэта,—теории, по существу разоружающей
пролетарскую литературу перед лицом буржуазных влияний, ибо
она отрицает в ее создании активную роль пролетар-
ской идеолог и и.
Идеологический фронт развивается не как мирное, гладкое, куль-
турное строительство, а как фронт ожесточенной классовой борь-
бы, в котором враг подчас прибегает к весьма изощренным обла-
ченным в «марксистскую» фразеологию приемам, требующим особой
бдительности со стороны пролетариата.
Вопрос о пролетарской культуре, о путях ее развития есть,
с одной стороны, вопрос об отношении пролетариата к
наследству буржуазной культуры п, с другой сто-
роны, вопрос о социалистической сущности пролетар-
ской культуры. А этот последний вопрос включает в себя
также и такую проблему, как переделка в процессе социали-
стического строительства и культурной революции миллионов
рабочих п крестьян в сознательных строителей социализма.
Вопрос о пролетарской культуре—это по существу вопрос о
развитии всей совокупности форм пролетарского общественного соз-
нания.
Не удивительно, что по вопросу о строительстве пролетарской
культуры у нас создалось много антимарксистских и антпленннских
теорий. Два крайних антимарксистских полюса в этом вопросе
представляют богдановско-бухаринская и троцкистская точки зре-
ния, а между ними, или вернее эклектическим соединением этих
точек зрения, являются взгляды меныпевиствующего идеализма
на культурную революцию.
Богдановская теория пролетарской культуры свя-
зана со всей его идеалистической теорией идеологии и культуры.
«Культура,—говорит Богданов,—сводится к совокупности методов
367
и средств организации социальной жизни людей»62. Организаци-
онные функции культуры и идеологии Богданов отрывает от ма-
териального бытия людей.
Идеология и так называемая духовная культура в целом не
обладают никакой организующей ролью, если их рассматривать
вне зависимости от определяющей роли базиса и классовой борьбы.
Культура умирающей буржуазии мечется в неразрешимых противо-
речиях и ярко выражает собой анархию, крах капиталистического
общества. Богданов же в соответствии со своими организационными
схемами «феодальной» и «буржуазной культуры», совершенно аб-
страктно надумывает схему пролетарской культуры. В основу ее
Богданов кладет коллективизм, о свойствах которого Богданов
говорит вне всякой зависимости от конкретной обстановки классо-
вой борьбы и диктатуры пролетариата. Одним словом, поскольку
всякая культура «организует» общественную жизнь людей и каж-
дый класс обладает культурой, пролетариату также необходимо
выработать особую культуру по некоторым готовым абстрактным
коллективистическим принципам и при ее помощи «организовать»
жизнь пролетариата.
Эта богдановская теория «пролетарской культуры» идеалистич-
на, схематична, а тем самым и утопична: предлагается особым
добродетельным людям, выращенным в особых парниках богда-
новских идей, создавать пролетарскую культуру. Богданов не по-
нимает, что сама культура пролетариата является своеобразным
фронтом классово политической борьбы пролетариата. Согласно его
схеме она превращается в узкое буржуазное культурниче-
ство. Вот почему такое понимание пролетарской культуры—вне
исторического ее развития п вне классовой борьбы—было легко
воспринято механицизмом и правым оппортунизмом в лице
Бухарина. .. ;
Свою утопию пролетарской культуры в наших условиях Бог-
данов пытался осуществить в организации так называемого пролет-
культа, против идей которого очень резко выступил Ленин. Ленин
критиковал и разоблачал богдановские и бухаринские идеи про-
летарской культуры по двум линиям: во-первых, потому что бог-
дановское понимание пролетарской культуры не исторично. Оно
выбрасывает за борт значение буржуазной культуры для проле-
тариата. Оно забывает, что пролетариату, возможно преодолеть бур-
жуазную культуру только в процессе завоевания ее достижений,
только в процессе критической учебы. «Без ясного понимания того,
что только точным знанием культуры, созданной всем
развитием человечества и только переработкой ее
62 Богдане в, Пролегарская культура, с. 317.
368
можно строить пролетарскую культуру—без такого
понимания нам этой задачи не разрешить»63. Во-вторых, ленинская
критика Богданова и Бухарина в вопросах культуры подчерки-
вает, что пролетарская культура не представляет собой узкого
«культурнпчания», что она не может подчиняться надуманным схе-
мам, а конкретно вырастает из практики революционной
переделки пролетариатом капиталистического общества,—явля-
ется фронтом классовой борьбы в период диктатуры пролетариата.
Такое понимание пролетарской культуры нашло свое выражение
в программе Коммунистического интернационала, принятой VI кон-
грессом Коминтерна. «Рабочий класс лишь в переходный период,
лишь после завоевания им государственной власти, лишь разрушай
буржуазную монополию образования и овладевая всей нау-
кой, лишь на опыте величайшей строитель ной рабо-
ты -—переделывает свою собственную природу. Для массового по-
рождения коммунистического сознания и для дела самого социа}-
лизма необходимо массовое и з м е н е н и е люде й, которое
возможно только в практическом движении, в революции».
Если богдановская теория пролетарской культуры состоит в
идеалистическом понимании этой культуры, то троцкистская
постановка заключается в полном отрицании пролетарской
культу р ы на том основании, «что прежде чем пролетариат вый-
дет из стадии культурного ученичества, он перестанет быть проле-
тариатом»64. Задачу пролетариата Троцкий видел лишь в том,
чтобы «государственно овладеть элементами старой куль-
ту ры». Несмотря на кажущуюся диаметральную противополож-
ность в выводах обеих теорий, методологически их точки зрения
родственны. Богданов и Троцкий свои теории создают вне учета
и понимания этапов роста пролетарской культуры в период дик-
татуры пролетариата: у первого—надуманное схематичное по-
строение пролетарской культуры, у второго—ее надуманное отри-
цание, неразрывно связанное с троцкистским отрицанием возможно-
сти для пролетариата строить социализм. Обе теории означают
неверие в творческую инициативу пролетариата, исходят из забве-
ния классовой борьбы в период диктатуры пролетариата, не пони-
мают, как в практике социалистического строительства рождается
и развивается эта культура. Соцсоревнование, ударничество, новое
отношение к труду как «делу чести, делу славы, делу доблести
в геройства» (Сталин)—это явления, которые выросли из твор-
чества самих масс, которые составляют элемент пролетар-
ской культуры.
Пролетарская культура не отделена китайской стеной от бу-
дущей коммунистической культуры, так же как вообще вся
63 Ленин, т. ХП, с. 314.
Троцкий, Литература и революция.
24 Диалектич. и истор. материализм.
809
классовая борьба пролетариата есть его борьба за построение
социализма. Однако пролетариат после завоевания власти строит
свою пролетарскую, социалистическую культуру не в мирной обста-
новке, а в условиях ожесточенной классовой борьбы. Пролета-
риат критически перерабатывает весь опыт человеческой куль-
туры, создает элементы нового социалистического сознания в борь-
бе с «силой привычки миллионов», с различными проявлениями
буржуазного влияния и вредительства на культурном фронте. От-
рицать социалистический характер культурной революции в усло-
виях диктатуры пролетариата—это значит, во-первых, отрицать
инициативу и творчество пролетарских масс в борьбе за социализм,
и, во-вторых, это значит отрицать, что это творчество в период
диктатуры пролетариата проявляется в классовой борьбе и напра-
влено на построение социалистического общества. Троцкистская
точка зрения по вопросу о культуре тесно связана с теорией
перманентной революции Троцкого. Правый онпортунизм, не ви-
дящий действительных путей и средств создания .пролетарской
культуры, в конечном счете означает капитулянтство на деле
перед буржуазной культурой. Архи-«левая» троцкистская по-
становка вопроса, отрицающая пролетарскую культуру во имя
социалистической культуры будущего, на деле совпадает с правым
капитулянтством перед буржуазией по вопросу о культуре) и с пра-
вооппортунистическим замазыванием классовой борьбы.
Меньшев'иствующии идеализм в своих взглядах на
культурную революцию и строительство пролетарской культуры
(Д е б о р и н, Луппол) соединяет в себе богдановскне и троцкист-
ские взгляды по вопросу о пролетарской культуре. Тов. Деборин
посвятил ряд статей вопросу о культурной революции и пролетар-
ской культуре («Революция и культура», «Марксизм и культура»).
Основной характеристикой этих статей являются абстрактные—в
духе Богданова—рассуждения! о «коллективистическом» духе проле-
тарской культуры. Деборина роднит с /троцкистской постановкой
вопроса полное отсутствие конкретного классового анализа создава-
емой пролетариатом культуры в различные периоды диктатуры про-
летариата. У т. Деборина нет и конкретной постановки проблем
культурной революции. Вся проблема пролетарской культуры
сводится у т. Деборина к такого рода абстрактным положениям:
«самую культуру остается еще создать, разумеется она будет
создаваться вместе с техническим переворотом, с изменением ос-
новы общественного строя. Фундамент новой культуры образует
социалистический способ производства, общество без классов и
государственной власти»G5. Из поля зрения т. Деборияа совершенно
выпадает диктатура пролетариата, классовая борьба и ее
роль в создании пролетарской культуры.
33 Ст. Д е б о р и н а в жури. «Революция и культура* № 1 за 1927 г. с. !)•
370
Ошибки т. Луппола по вопросу о пролетарской культуре делают
еще более сильной крен в сторону троцкистского понимания куль-
туры. Луппол, однобоко, недиалектпческн восприняв ленинскую
критику богдановщины по вопросу о пролетарской культуре, при-
ходит к полному отрицанию пролетарской культуры: «логически
и социологически правильным п отчетливым будет противопо-
ставление культуры капиталистической и коммунистиче-
ской». В основе этих выводов несомненно лежит непонимание того,
что пролетарская культура—это не внешний привесок к дикта-
туре пролетариата, а ее необходимая форма, создающаяся в про-
цессе жестокой классовой борьбы.
Пролетарская культура развивается на наших глазах, критиче-
ски воспринимая и преодолевая достижения буржуазной культуры
и тем самым создавая начала новой социалистической культуры.
Фактически одна сторона этого процесса неотделима от другой.
Завоевания капиталистической техники, естественных наук проле-
тариат берет в наследство от буржуазной культуры, критически
перерабатывая их. Пролетариат разоблачает и отбрасывает весь
идеологический обман, классовые иллюзии, фетишизм и лицеме-
рие буржуазного мышления и буржуазной культуры, строя свою
идеологию на правильном понимании процессов общественной жизни
и своей собственной деятельности. Наше право например не про-
возглашает себя надклассовым, общечеловеческим, а открыто за-
являет о своей классовой роли п открыто проводит ее в жизнь.
То же самое выражает политическая идеология пролетариата, про-
летарская мораль и т. д.
Ясное, правильное, не затемненное ника
вертами понимание действительности в пролетарской идеологии воз-
можно лишь путем сознательного диалектшсо-материалистического
мышления. Пролетарская культура имеет уже ряд крупных завое-
ваний на всех участках идеологического фронта, хотя и имеет место
еще известное отставание нашей теоретической работы на некото-
рых участках от социалистической практики. Это отставание может
быть ликвидировано лишь^ путем неутомимой и непримиримой
борьбы за диалектический материализм. Самокритика нужна здесь
без всяких оговорок. Всякие теории о пролетарской психологии,
пролетарских «непосредственных впечатлениях», на базе которых
надо-де создавать пролетарскую литературу и мораль, означают
не что иное, как сдачу позиций перед стихией буржуазной куль-
туры.
Культурная революция в условиях диктатуры проле-
тариата не означает, что пролетариат попросту догоняет и пере- \
гоняет буржуазию в культурном отношении «вообще». Наша куль-
турная революция создает новое содержание и качество куль-;
туры, новый характер взаимоотношений между базисом и над-'
стройкой, ибо правильное практическое познание действительности
ми иллюзиями и вы-
144
371
в пролетарских идеологиях теснейшим образом связано с пла-
новым, т.*е. сознательным
ством развития этой действительности.
ственной, технической и культурной (хозяйственная и культурная
пятилетка) приобретает все большее значение, коренным образом
отличая нашу экономику и нашу культуру от анархического то-
варно-фетишистского рыночного характера буржуазной экономики
и культуры. Возможность планово руководить материальным бази-
сом социалистического строительства и развитие культуры опро-
вергают меньшевистский и правооппортунистический фатализм и
приспособленчество в понимав
тельностп.
Одной из основных черт этой новой культуры является также и
то, что впервые в истории человечества развитие духовной куль-
туры ведет не к усилению (как это было до сих пор), но в конеч-
ном счете приведет нас к уничтожению разделения меж-
ду умственным и физическим трудом, приведет к ис-
чезновен
этим разделением людей. Проведение всеобщего начального поли-
технического образования, бурный рост рабочего образования, кур-
сов, техникумов и даже втузов непосредственно при предприятиях,
коренным образом ломает узкие рамки лишь школьного образования,
уничтожает словесную школу от низшей до высшей, тем самым
означает подготовку будущего уничтожения различия умственное»
и физического труда.
Диалектика культурной революции, совершаемой про-
летариатом,'в том-именно и
низший слой современного общества»66 может завоевать лучшие
достижения прежних культур и создать свою более высокую про-
летарскую культуру л
роких трудовых масс, тем самым создавая впервые социалистиче-
скую культуру. «Бесконечно лживо,—говорит Ленин,—обычное
буржуазное представление, будто социализм есть нечто мертвое,
л застывшее...^”
строе, настоящее, действительное массовое, при участ
шинства населения
ственной и личной жизни».
Наряду о массовостью новая социалистическая дисциплина и
коммунистическое отношение к труду являются одним из основных
признаков новой строящейся жизни и пролетарской культуры: о ее
росте говорят соцсоревнование и ударничество, мощно развиваю-
щиеся в нашем строительстве. Чем шире размах нашего строитель-
ства, тэая в большей мере ясным становится, что решающим в успе-
хах и победах этого строительства является дисциплинированный
ж
515
(впервые в истории) руковод-
План в области хозяи-
О
законов общественной действ и-
однобоких, узких, искалеченных в духовном отношен пи
состоит, что «пролетариат, самый
ни
ь путем культурного подъема самых ши-
На самом деле только в социализме начнется бы-
— боль-
движение вперед во всех областях обще-
ш
66 «Коммунистический манифест».
372
ть с обезличкой и уравниловкой, и представляет
ли
тах,
ударный труд, энтузиазм и ответственность массы, всего рабочего
класса-, создаваемые каждой ударной бригадой. Из области хозяй-
ственной бригадный коллективный труд проникает у нас в область
теоретической работы, уничтожая и разрушая произвол, индиви-
дуализм и анархию буржуазного духовного творчества. Однако
пролетарские формы труда ни в какой мере не означают умаления
роли индивидуальной ответственности, творчества и
инициативы, наоборот, в гораздо большей мере усиливают ее.
Строительство пролетариатом новой жизни на практике конкретно
разрешает неразрешимую в кашггалистическом обществе проблему
вечной борьбы и вражды личного и общественного.
Та борьба, которую ведут партия, печать, пролетарская обще-
ствен®
новое пролетарское отношение к труду, выяснение в нем ]
личного и общее твенного; а это составляет неотъемлемый
элемент пролетарской культуры.
Строительство пролетарской культуры позволяет дать единст-
венно правильный ответ на вопрос о том отношении, которое
должно существовать между пролетарским, интернациональ-
ным сод ерж анием культуры и ее национальными фор-
мами. Лозунг национальной культуры имеет реакционное значе-
ние при господстве буржуазии. Совершенно иной смысл получает
этот лозунг при диктатуре пролетариата. Ленин и Сталин не рас-
сматривают пролетарскую и социалистическую культуру как куль-
туру, лишенную национальных форм. Нации не исчезают, не
отмирают сразу и в социалистическом обществе. Поэтому,—гово^
рит т. Стални,—«период диктатуры пролетариата и строительства
социализма в СССР есть период расцв ета национальных куль-
тур, социалистических по содержанию и национальных по
форме. Расцвет национальных по форме и социалистических по
содержанию культур в условиях диктатуры пролетариата в одной
стране для слияния их в одну общую социалистическую (и по
форме и по содержанию) культуру, с одним общим языком, когда
пролетариат победит во всем мире и социализм войдет
в быт,—в этом именно и состоит диалектичность ленинской по-
становки вопроса о национальной культуре» 67.
В связи с вступлением в период социализма, когда пролетариат
завершил построение фундамента социалистического общества,
борьба за марксизм-ленинизм на всех наших идеологических фрон-
борьба за партийность нашей идеологии приобретает
особенное значение. Директивы XVII партконференции к состав-
лению второй пятилетки ставят перед нами задачу «преодоления
пережитков капитализма в экономике и сознании людей, пре-
вращение всего трудящегося населения страны в сознатель-
о
п Сталин, Политотчет XVI партсъезду.
373
ных и активных строителен бесклассового социалистического об-
щества», Задача культурной революции находится в неразрывной
связи с задачами технической реконструкции и уничтожения клас-
сов. Овладение техникой и решительное поднятие культурного
уровня всей массы трудящихся—необходимая предпосылка успехов
социализма.
Буржуазия пытается представить нашу идеологическую и куль-
турную борьбу как политический и теоретический деспотизм, как
нарушение элементарной свободы мысли, как большевистскую ка-
стовость. Она не понимает монолитности и единства пролетарского
щи
мировоззрения, она не хочет признать, что теоретическая свобода
означает в капиталистическом обществе теоретическую путаницу
и лицемерие, господство выгодных для буржуазии иллюзий, ко-
торыми буржуазия обманывает массы.
В последнее время даже некоторые буржуазные идеологи на-
чинают понимать превосходство единого пролетарского мировоззре-
ния в отличие от безнадежной «свободной путаницы буржуазных
идеологий». Это нашло свое отражение например в отзыве Q
выступлениях советских ученых участника международного кон-
гресса науки и техники (происходившего в Лондоне в шопе—июле
1931 г.) профессора Берлана. «Русские,—пишет Берлин,—яви-
лись фалангой единственно вооруженной марксистской диалектикой?
но они не встретили организованной оппозиции, а вместо нее лишь
недисциплинированную толпу, неподготовленную и вооруженную
плохо подобранными индивидуальными философиями».
Пролетариат есть класс, который по твердому плану сознательно
творит жизнь на основе марксистско-ленинской теории. Никакого
либеральничанья в области идеологии он здесь не терпит. Какие
бы крики о марксистской «деспотии» ни произносились—настоящая
кровавая и бесстыдная деспотия буржуазного обмана будет унич-
тожена.
ГЛАВА VII. МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ
КАК ВОИНСТВУЮЩИЙ АТЕИЗМ
1. Марксистско-ленинское понимание религии
Религия есть особое неправильное, фантастическое отражение
в общественном сознании отношений людей друг к другу и отноше-
ний их к природе, которые на известных исторических ступенях
складываются вне их сознательного конт
ля и под господством
внешних, природных или общественных условий. Это отражение
общественного бытия принимает поэтому форму веры в существо-
вание сверхестественного духовного мира, неземных могуществен-
ных сил, стоящих якобы над людьми: бога ми богов, чертей,
духов и т. и. В классовом обществе религия является орудием
в руках эксплоататорскпх классов для защиты существующей экс-
плоатации и одурманивания эксплоатируемых классов.
«Религия есть не что иное, как фантастическое отраже-
ние в головах людей тех внешних сил, которые господст-
ву ю Т в lix повседневном существовании, отражение, в котором зем-
ные силы принимают форму неземных, сверхестественных»,—писал
Энгельс Ъ «Анти-Дюринге». То же мы читаем у Ленина в статье
«Социализм и религия»: «Бессилие эксплоатируемых классов в
борьбе с эксплоататорами так же неизбежно порождает веру в луч-
шую загробную жизнь, как бессилие дикаря в борьбе с природой
порождает веру в богов, чертей, в чудеса и т. п.».
Вера в существование бога, ъ существование духовного мира,
или, другими словами, анимистический элемент, есть неотъемлемый
признак всякой религии!. Энгельс, возражая в «Людвиге Фейер-
бахе» против фейербаховской попытки построить какую-то особую
религию без анимистического содержания, писал: «Если возможна
религия без бога, то возможна и алхимия без философского камня».
Как средневековая алхимия невозможна была без философского
камня, так невозможн а и религия безверы в бога. В то
же время именно благодаря своему анимистическому содержанию
религии играют классовую, эксплоататорскую роль. «Религия—
опиум для народа»,—таково основное положение марксизма, кото-
рое подчеркивали и Маркс и Ленин. Ленин, который поднял марк-
систское изучение религии на новую высоту, раскрыв со всей беспо-
щадностью гнуснейшую эксплоататорскую роль религии и указав
методы борьбы с ней, неоднократно в своих статьях подчеркивал
1 Анимистический — от слова «аппмизм>— вера в существование духов
(от латинского anima — душа).
375
эксплуататорскую сущность идеи бога. Особенно четко он ставит во-
прос в этом отношении в письме к Максиму Горькому в декабре
1913г. «Идея бога всегда усыпляла и притупляла социальные
чувства», подменяя живое мертвечиной, будучи всегда идеей раб-
ства (худшего, безысходного рабства). Никогда идея бога не «связы-
вала личность с обществом», а всегда связывала угнетенные
классы с верой в божественность угнетателей» (подчерк-
нуто Лениным).
Марксизм-ленинизм, рассматривая религию как одну из идеоло-
гий, выводя ее из определенных общественных отношений, подчер-
кивает (eye преходящий, исторический характер. Непра-
вильное, искаженное отражение общественных отношений в идеоло-
гии происходит тогда, когда сами общественные отношения непра-
вильны и искажены. Как писал Маркс в знаменитой главе «Ка-
питала» о («товарном фетишизме и его тайне»: «Религиозное отраже-
ние действительного мира может вообще исчезнуть тогда, когда от-
ношения практической повседневной жизни j
к
дей будут выражать-
ся в прозрачных и разумных связях их между собою
и с ^природой. Строй общественного жизненного процесса, т. е. ма-
териального процесса производства, сбросит с себя мистическое
туманное покрывало лишь тогда, к /да он станет продуктом сво-
бодно обобществившихся людей и будет находиться под их созна-
тельным и планомерным контролем»2. По мере того
как новые социалистические отношения будут вытеснять старые
общественные формы, будет исчезать и мистическое, религиозное
отражение действительного мира.
Беспомощность и бессилие человеческого общества перед при-
родой и общественными отношениями, бессилие и беспомощность
эксплуатируемых классов в борьбе против эксплоататоров—вот
что порождает и поддерживает религию 3. Класс эксплоататоров
находит в религии орудие для защиты эксплоатации и для одур-
манивания трудящихся. Использование религии как орудия заг-
Ш1ПЫ эксплоатации и одурманивания эксплоатируемых—вот что
питает, помимо других общих причин, религиозные настроения и
в эксплоататорских классах.
«Все и всякие угнетающие классы,—писал Ленин,—нуждаются
для охраны своего господства в двух социальных функциях: в
функции палача и в функции попа. Палач должен подавлять
протест и возмущение угнетенных, поп должен рисовать им перспек-
тивы (это особенно удачно делать без ручательства за «осуществи-
мость» таких перспектив)—смягчения бедствий и жертв при сохра-
1922, а также программу
2 Ф. Энгельс, Анти-Дюринг, с. 179,
ВКП(б), § 13.
3 Л е н и н, О социальных корнях религии в капиталистическом обще-
стве в статье «Об отношении рабочей партии к религии», а также высказывания
Маркса к «Критике гегелевской философии права», с. 3. Соч., т. I, 1923;
«Капитал», т. I, с. 48, 1920; Энгельс, Анти-Дюринг, с. 179, 1922.
376
нении классового господства, а тем самым примирять с этим
господством, отваживать их от революционных действий,под-
рывать их революционные настроения, разрушать их революцион-
ную деятельность».
«Когда общество,—говорит Ленин и в другой статье,—устроено
так, что ничтожнее меньшинство пользуется богатствохм и властью,
а масса постоянно терпит лишения и «тяжелые обязанности», то
вполне естественно сочувствие эксплоататоров к рели-
гии, учащей «безропотно» переносить земной ад ради небесного
будто бы рая»4.
Говоря о религии, совершенно необходимо иметь в виду оба
указанных важнейших ее отличительных признака, неразрывно свя-
занных между собой: ее классовое содержание, классовую
эксплоататорскую роль и ее мистическую форму, содержащийся в
религии анимизм, веру в бога, в сверхестественпые силы. Забывая
о классовой ролп религии, мы становимся на позиции буржуазных
«свободомыслящих» и «просветителей». Если к тому же упустить из
внимания веру в божество как важнейший признак религии и на-
зывать религией самые различные чувства и идеи, то легко стать на
путь примирения с религией.
Религия складывается из трех элементов—религиозных или ми-
стических идей, из настроений или чувств и действий или обрядов.
«РеЛ1ЕР1ПО,—говорит по этому поводу Плеханов,—-можно определить
как более или менее стройную систему представлений, настроений
и действий. Представления образуют мифологический элемент ре-
лигии, настроения относятся к области религиозного чувства, а дей-
ствия—к области религиозного поклонения или, как говорят иначе,
культа». Плеханов далее показывает, что мифологический элемент
в религии является по-своему содержанию анимистическим, но что
анимистические идеи сами по себе еще не составляют религии.
Только в соединении с известными действиями и чувствами они
являются религией5.
Необходимо отметить, что Плеханов, обстоятельно раскрыв фор-
мальную сторону религии, очень мало говорит об ее классовой
сущности. В этом отношении, как и в вопросах борьбы с религией,
он не только не развивает дальше положении Маркса и Энгельса,
как это сделал Ленин, но по существу дела стоит на просвети-
тельской точке зрения, подобно буржуазным свободомыслящим,
боровшимся с религией, но не доводившим свою борьбу до призна-
ния ее классовой роли.
Подход, далеко стоящим от марксизма, характерен для Плеха-
нова в вопросе о< первобытной религии и о религиях классового
4 Ленин, Крах 11 Интернационала. Политика, агитация и классов»., точка
5рлПИЯ.
5 Плеханов, О так называемых религиозных исканиях в России, т. XV И,
с 261.
377
общества. Так например возникновение государственных религий
Плеханов изображает в следующих чертах/раз возникло прави-
тельство, возникают известные отношения между правящими и
управляемыми. За правящими признается обязанность заботиться
о благосостоянии управляемых; за управляемыми признается обя-
занность подчиняться правителям. Кроме того там, где суще-
ствуют определенные законы, естественно существуют также их
профессиональные хранители: законодатели и судьи. И все эти
отношения между людьми получают (почему?!—Авторы) свое фан-
тастическое выражение в религии. Боги становятся небесными
царями и небесными судьями.
В этих соображениях Плеханова ни слова не сказано о классо-
вой роли религии, о развитии ее в процессе классовой борьбы. Пле-
ханов подходит к религии прежде всего и по преимуществу как
неправильной теории о природе и обществе, забывая ее
классовую эксплоататорскую роль. Ленин в статье «Об отно-
шениях рабочей партии к религии» писал:
«Все современные религии и церкви, все и всяческие религиозные
организации марксизм рассматривает всегда как органы буржуаз-
ной реакции, служащие защите эксплоатации и одурманению ра-
бочего класса». Плеханов же по поводу анкеты, предпринятой
журналом «Социалистическое движение» по вопросу об отношении
социалистических партий к клерикализму, переводит вопрос в дру-
гую
плоскость.—«А
теория—современнь
.О
научный
говорит он,—отвергает религию как порождение
социализм,—
ошибочного
взгляда на природу и на общество и осуждает ее как препятствие
для всестороннего развития пролетариата 6. Это не марксистско-
ленинская установка, а просветительский подход. Этот просвети-
тельский подход тесно связан со всем учением Плеханова о религии.
Однако еще дальше отстоят от правильного марксистского пони-
мания религии попытки. рассматривать ее, отвлекаясь не только
от ее классовой роли, но и от присущей ей анимистической идеи
бога. Эти попытки ведут к защите религии, к увековечению ре-
лигии как чего-то неизбежного и необходимого для человеческого
общества. В таких случаях обычно берется какая-либо одна сто-
рона религии, какая-либо одна ее черта. Имеются например бур-
жуазные определения религии, которые рассматривают чувство как
основной и определяющий момент религии. Немецкий пастор
Шлейермахер, выступивший в начале XIX столетия в защиту
религии, утверждал, что «истинная религия есть чувство и вкус
к бесконечному». Шлейермахер даже утверждает, что каждое
здоровое чувство есть по существу религиозное чувство, например
чувство любви между супругами. В работе ученого, открывающего
в частных явлениях общие законы, Шлейермахер опять видит
6 Плеханов, т. VIII, с. 378—379,
378
стремление к вечному и бесконечному, т. о. открывает религию.
Отсюда, разумеется, Шлейермахеру ничего не стоит заявить о
вечности и неистребимости религии.
Такой же апологетический характер имеет и попытка Льва Тол-
стого отождествить свою религию с моралью. Во всякой более
или менее развитой религии мы находим элементы морали: религия
направляет действия людей в какую-либо сторону, воспитывая в
них-олределенные настроения. Но это отнюдь не значит, что мораль
как таковая сама* по себе составляет религию. Мораль может
существовать’* и независимо от религии. Известные нормы пове-
дения будут существовать и в коммунистическом обществе. Лев
Толстой смотрит иначе; во всех религиях он пытается найти одно
и чю же нравственное учение, которое и считает основой религии.
Отсюда он делает вывод о ценности и вечности религии.
Фейербах, критикуя старые религиозные идеи, пытался в то же
время обосновать новую «религию без бога». Подобно Шлейер-
махеру, он видит в чувстве основу религии. Энгельс писал по этому
поводу: «Фейербах вовсе не хочет упразднить религию; он хочет
дополнить ее». По учению Фейербаха, религия есть основанное на
чувстве сердечное отношение между людьми—отношение, которое
до сих пор старалось найти свое истинное содержание в фантасти-
ческом отражении действительности, а теперь непосредственно и
прямо находит его в любви между «я» и «ты». Религия, очищенная
и преобразованная, возводится таким путем в вечную категорию,
поскольку отношения людей, основанные на взаимной склонности:
любви, дружбе, сострадании и т. д., будут всегда существовать.
Иосиф Дицген, а позже за ним А. В. Луначарский пытались
отождествить социализм с религией. Дицген, сам боров-
шийся с научной поповщиной, в то же время писал в «Религии
и социал-демократии»: «До сих пор религия была уделом проле-
тариата. Теперь, наоборот, дело пролетариата приобретает харак-
тер религии, т. е. становится догмой, воспринимаемой верую-
щими всем сердцем и всей душой». Религия, таким образом, идеа-
лизируется Дицгеном и попадает в разряд вечных категорий. Тов.
Луначарский в эпоху реакции, после революции 1905 г., увлекался
упадочными идеями «богоискательства», заявляя без всяких обиня-
ков: «Итак мы утверждаем, что религия жива и будет вечно жить».
Он считал, что марксисты должны «обожать» высшие потенции
человечества—«всесознание, всеблаженство, всемогущество», видеть
в них «бога». Учение о классовой борьбе пролетариата т. Луна-
чарский потому рассматривал как религию, а не как науку; он
стоял в те времена на позициях махизма, который отрицает объ-
ективный характер законов в природе и общественной жизни и
стоит на точке зрения релятивизма, абсолютной относительности
научных выводов. Луначарский писал о науке: «В сущности наука
вообще не имеет в себе гарантий безусловности своих законов».
Миль.драв в этом отношении, говоря: Земля и через 10 лети
через 100 лет будет вращаться вокруг своей оси,—мы выражаем
лишь величайшую степень вероятности')7. Поэтому и в социализм,
по тогдашней теории Луначарского, можно лишь верить, можно ве-
рить в великие потенциальные силы человечества, во научно до-
казать победу социализма нельзя.
В настоящее время также нередки случаи, когда буржуазные
ученые и белогвардейцы называют марксизм-ленинизм религией,
а коммунистическую партию—религиозной сектой.
Энгельс решительно предостерегал против «этимологических фо-
кусов» с расширением понятия религии. Ленин считал увлечение
богоискательством и призывы к «социалистической религии» вели-
чайшей пошлостью. Грубую ошибку также делают те буржуазные
мыслители, которые хотят видеть в науке религию будущего. Так
Гюйо в своей книге «Безверие будущего» писал: «Мы можем ска-
зать, что наука—это религия, которая возвращается к действи-
тельности, вновь находит свойственный ей путь, вновь находит,
так сказать, себя самое» (с. 186). При таком отождествлении
религию лишают самого основного ее признака—веры в существо-
вание сверхестественного мира. Лишь марксистско-ленинское по-
нимание религии является единственно научно-правильным и пре-
вращается поэтому в- могущественное орудие в борьбе проле-
тариата против религии и церкви.
2. Диалектический материализм как философское
обоснование атеизма
Философия материализма наносит сокрушительный удар рели-
гиозному мировоззрению. Материализм безусловно отрицает суще-
ствование сверхестественного, духовного мира. Провозглашая веч-
ность материи и ее движения, материализм устраняет идею «сотво-
рения» мира. Материализм раскрывает господствующие в природе
и человеческом обществе законы причинности, что устраняет воз-
можность каких бы то ни было чудес. В «Материализме и эмпи-
риокритицизме» Ленин приводит рассуждения епископа Беркли по
поводу материи. «На основании учения о материи или телесной
субстанции,—говорит он (т. е. Беркли),—воздвигнуты были все
безбожные построения атеизма и отрицание религии... Нет надоб-
ности рассказывать о том, каким великим другом атеистов во все
времена была материальная субстанция. Все их чудовищные си-
стемы до того очевидны, до того необходимо зависят от нее, что
раз будет удален этот краеугольный камень,—и все здание неми-
нуемо развалится».
По только диалектический материализм является до конца
последовательной теорией атеизма, т. е. безбожия. Механический
7 А. Л ун а ч а р с к и й, Социализм и религия, с. 41—47.
330
материализм не может дать правильной, завершенной теории ате-
изма; будучи не в силах разрешить ряд вопросов, он оставляет
место для лазеек поповщине. История атеизма показывает, что
защитники религии пытались опровергнуть правильность материа-
лизма, исходя из критики механистических установок не-
которых атеистов.
Возьмем например проблему развития. Защитники религии
в многообразии мира, в закономерности его явлений видят дока-
зательство бытия бога. Существуют так называемые «доказатель-
ства» бытия бога: космологическое и телеологическое. Первое сво-
дится к утверждению, что мир сам по себе не мог ниоткуда
взяться и поэтому его сотворил бог; второе «доказательство» со-
стоит из утверждения, что бог обязательно существует, так как
в мире все устроено прекрасно и целесообразно. Как же разре-
шается проблема развития в диалектическом материализме и ме-
ханическом материализме? С точки зрения диалектического ма-
териализма многообразие мира есть результат сложного его раз-
вития с дереходом одних качеств в другие, причем качества имеют
свои специфические законы. Другую картину развития дает меха-
нический материализм. Проблема перехода количества в каче-
ство и обратно, проблема «скачка» устраняется механическим ма-
териализмом. Все сводится к механическому движению молекул,
атомов, электронов, из этого движения надо суметь объяснить в
конце концов и жизнь общества, так как весь мир по существу
iisjs
представляет одно качество.
При такой точке зрения нет необходимости в развитии, в эволю-
ции как таковой, все дело сводится к механическому соединению
атомов. Это соединение может произойти как в одно мгновение,
так и в течение веков, тысячелетий. Механический характер та-
кого соединения не устраняется из-за продолжительности срока.
Но в таком случае весь мир с его величайшим многообразием
объясняется как результат какого-то случайного соединения ма-
терии. Так например великие материалисты древности, боровшиеся
против религии, Демокрит и Эпикур стояли на механистической
точке зрения по вопросу об образовании мира.
В XVIII столетии атеист Гольбах тоже выводил все многообра-
зие мира из механического движения материи, не указывая пере-
хода одного качества в другое, и возникновения особых принци-
различных между собой форм движения. На той
И5
алъно
же в сущности точке зрения стоят и современные меха-
висты—например тг. И. И. Степанов, Серебряков и др. За-
щитникам религии нетрудно бороться с подобной теорией осо-
бенно в свете новейших достижений естествознания. Для этой
борьбы они вводят «разумное начало» в качестве устроителя мира.
Возьмем далее механистическое разрешение проблемы взаимо-
отношения бытия и мышления. История материализма знает не-
сколько способов механистического разрешения этой проблемы.
Сущность их сводится опять-таки к отрицанию «качества», к отри-
цанию «скачка», к неумению понять такое единство противополож-
ностей как единство бытия и мышления. Греческие материалисты
Демокрит и Эпикур единство противоположностей свели к тождеству
мышления с бытием. Мышление они рассматривают как результат
движения атомов «духа», наиболее подвижных и легких, напоминаю-
знания они объясняют тем
щих собой атомы огня. Процесс
it
что
излучаемые предметами изображения попадают в человека и соот-
ветствующим образом действуют на «дух» и «душу». Сновидение
есть результат действия этих же изображений. Следовательно
можно сделать вывод: раз человек видит во сне богов, значит они
действительно существуют. Так благодаря механистическому раз-
решению проблемы взаимоотношения бытия и мышления. Демокрит
и Эпикур протягивали руку самой настоящей поповщине.
Возьмем, дальше, атеизм Спинозы. Там, где выпирает наружу
механический материализм Спинозы, там усиливается значение
теологических, богословских привесок его философии. Проблему
мышления п протяжения Спиноза разрешает механистически. Вы-
водя атрибуты из единой субстанции, Спиноза утверждает, что
каждый атрибут—в том числе и мышление—в своем роде первичен
и бесконечен, не может быть выведен или объяснен из другого.
Категория скачка, переход количества в качество, единство проти-
воположностей в спинозовеком учении об атрибутах устраняется.
Отсюда вывод о вечности и самостоятельности мышления, т. е.
духовного мира.
Следуя идеализму Гегеля, и меныпевиствующий идеализм Де-
борина, разумеется, тоже не смог дать законченной системы ате-
изма. Деборинская школа не сумела гегелевскую идеалистическую
диалектику перевернуть с головы на ноги, понять ее материали-
стически. У Гегеля саморазвивающаяся идея содержит сама в себе
все категории, как и подобает абсолютному разуму, т. е. господу
богу, с которым Гегель отождествляет идею. Нельзя было просто
без материалистической переработки принять гегелевский метод,
как это сделали деборпнцы. Отсюда формальный, идеалистический
подход деборинцев к категориям, подчеркивание их саморазви-
тия, т. е. постоянное абстрагирование их от действительности.
Отсюда отождествление действительности бытия с идеями
о бытии, что вносило в писание деборинцев дух поповщины, не-
смотря на материалистическую терминологию. Не преодолев мате-
риалистически гегелевской диалектики, деборинцы не могли раз-
бить до конца механического материализма и не могли разумеется
дать законченную систему атеизма. Только диалектический мате-
риализм, марксистско-ленинская философия, опирающаяся на все
достижения научного знания, дает логически завершенную систему
атеизма, не оставляя ни одной лазейки для поповщины.
3S2
Что касается идеалистических философских систем, то
все они благодаря своему анимистическому содержанию являются
более или менее откровенной поповщиной и используются защит-
никами религии для апологетических целей. То же самое необхо-
димо сказать и про агностицизм во всех его видак. Не раз-
решая основного вопроса о взаимоотношении мышления и бытия,
пытаясь доказать принципиальную невозможность такого доказа-
тельства, агностицизм предоставляет решать этот вопрос вере,
являющейся основным методом религиозного мышления. Агности-
цизм Канта в «Критике чистого разума» прекрасно уживается с
его религией в «Критике практического разума». Махистская «эко-
номия мышления» приводит также и махистов к воспеванию рели-
гии. В «Материализме и эмпириокритицизме» Ленин останавли-
вается на борьбе И. Дицгена против «дипломированных лакеев
поповщины», против примиренческих шарлатанов со всеми клич-
ками спиритуалистов, сенсуалистов, реалистов и т. д., и т. п.:
«Научная поповщина» идеалистической философии есть простое
преддверие к прямой поповщине,—писал он,—серьезнейшим обра<-
зом стремится подсобить религиозной поповщине». «В особенности
область теории познания, непонимание человеческого духа являет-
ся такой вшивой ямой, в которую кладет яйца и та и другая
поповщина» 8.
3. Происхождение и развитие религиозных верований
Диалектический материализм дает не только философское обосно-
вание атеизму, он не только опровергает бытие духовного мира,
но и является вернейшим методологическим орудием в разре
и
ении
вопроса, как появилась самая вера в существование ду-
ховного мира. Марксистско-ленинская теория происхождения и
развития религиозных верований среди всех других теорий является
единственно правильной, логически законченной атеистической тео-
рией. Теории происхождения религии, связанные с идеали-
стической философией, построенные на идеал
тической методо-
логии, неизбежно несут в себе идеалистические червоточины и
открывают лазейки для поповщины.
В «Капитале» Маркс писал про староазиатское и античное обще-
ства: «Эти старые общественно-производственные организмы не-
сравненно более просты и ясны по своему устройству, чем бур-
жуазный... Условие их существования—низкая ступень развития
производительных сил труда и соответственная связанность отно-
шений людей в рамках процесса, созидающего их материальную
жизнь, а вместе с тем связанности всех их отношений друг к
8 Ленин, Материализм и эмпириокритицизм, гл. VI, § 4.
383
другу и к природе. Эта реальная связанность отражается
идеально в древних естественных и народных рели-
гиях)).
Религия, как показывают праархеологнческпе и этнографиче-
ские данные, возникла еще в доклассовом обществе, в эпоху пер-
вобытного коммунизма. «Реальная связанность», о кото-
рой говорит Марк:с| в связи с /староазиатскпм: и античным обществом,
является отличительной чертой п у первобытного общества, где на-
лицо беспомощность первобытного дикаря перед силами природы
и гнет е^гественно-родовых связей. Первобытная община в борьбе
против природы и других общин связывает деятельность своих чле-
нов сотнями запретов (табу), регулирует каждый их шаг. Перво-
бытная религия является фантастическим отражением этой «связан-
ности» в форме веры в духов, поддерживает п закрепляет ее. Таким
образом в первобытном обществе, как и в позднейших экономиче-
ских формациях, основой для возникновения религии являются
социально-экономические отношения. Это не значит, что для всех
моментов первобытной религии, например для тех или других
магических обрядов, нужно искать обязательно объяснения в эко-
номических причинах. Но все эти «первобытные глупости», как
выражается Энгельс в письме к Конраду Шмидту9, могли удер-
жаться в системе идеологии только на почве первобытных общест-
венных отношений. Они играли определенную социально-экономи-
ческую роль, поддерживая и закрепляя в первобытной общине
связанность» отношений людей друг к другу н к природе.
В какие же внешние формы выливалась первобытная ре-
лития.
Религиозные верования австралийцев, являющихся в настоящее
гремя наиболее отсталым народом на земном шаре и имеющих
тотемистическую организацию общества, представляют собой то-
темизм, тесно связанный с анимизмом, с одухотворением всех
предметов и с магией. Поскольку тотемистические верования яв-
ляются идеологической надстройкой над довольно сложными уже
экономическими отношениями и безусловно представляют собой
явление более позднее, чем анимизм, мы можем сделать вывод,
что именно анимизм и магия составляли первобытную форму ре-
лигий. К этому выводу нас заставляют прилги и археологические
И 5
9 Энгельс в письме к Конраду Шмидту от 27 октября 1890 г. писал:
«В основе этих различных неправильных представлении о природе, о
строении самого человека, о духах, волшебных силах и т. д. лежит по боль-
шей части отрицательно-экономическое: низкое экономическое развитие
оисторического периода имело в качестве своего дополнения, а порой даже
в качестве условия и даже в качество причины, ложные представления о при-
роде. И все же хотя экономическая потребность была главной пружиной дви-
ающегося вперед познания природы и с течением времени все более стано-
вилась такой пружиной, все жо было бы педантством искать для всех t
<гих первобытных глупостей экономических причинж.
384
раскопки наиболее ранних погребений, свидетельствующих о на-
личии веры в существование после смерти. Анимистические
представления и первобытная магия должны были возникнуть на
базисе низкого экономического состояния первобытной общины, они
явились отражением бессилия общины перед природой, отражением
того гнета, в котором держала первобытная община всех своих
членов.
Внешних поводов для возникновения веры в существование душ
и духов было много.
Такие явления, как сон, обморок, смерть, сновидения, и даже
такие, как тень, отображение в воде—могли привести при
известных условиях к идее о существовании «двойника», «души»,
духа. Но и эти все явления стали действовать в известном на-
правлении только при определенном состоянии производительных
сил, Только на базисе определенных соцэкономических отношений.
Первобытная религия, населявшая окружающий мир душами и ду-
хами, которые связывали якобы все отношения людей друг к другу
и к природе, явилась таким образом фантастическим отражением
реальной связанности людей в первобытной общине.
Первый период существования человеческого общества без-
условно был периодом безрелипюзным, не было тогда и анимисти-
ческих представлений. Появление человека в сновидении воспри-
нималось скорее всего как появление действительного человека.
Отсутствовали факты частого и систематического наблюдения над
смертельно ранеными животными, теряющими свою кровь. Это могло
бы привести к вере, что в крови находится оживляющая сила,
душа. Все эти факты стали действовать в направлении, способ-
ствовавшем возникновению идеи «души» на той ступени хозяй-
ственного развития, когда появились стоянки, когда развитие
примитивной техники дало возможность наряду с собирательством
приступить к ведению охотничьего хозяйства. Сопоста-
вление разложившегося на стоянке трупа сородича с появлением
его в цветущем виде bi сновидении могло привести к идее существо-
вания какого-то двойника, живущего и после смерти человека.
Ряд других фактов приводил к мнению, что этот двойник при
жизни человека обитает в нем самом, что сон, болезнь, обморок
есть такое состояние, когда «душа» покидает тело. Затем по ана-
логии с человеком приписывались души и вообще всем предме-
там природы. Бессилие перед природой, жизнь полная опасности
приводила к вере, что мир наполнен злыми духами, приносящими
разные несчастья, болезни, смерть. Чукчи например верят, что
злые духп «келет» (единственное число келе—«убийца») нападают
на людей, подстерегая одиноких путников. Есть «келе кашля»,
есть «келе сифилиса» и т. п. По верованиям гольдов злые духи—
«альба бусеу»—заманивают людей в глухие места в лесу, в омуты,
похищают у людей души, напускают всевозможные болезни и т. д.
25 Дналектйч. к истор. материализм.
385
С развитием производительных сил все более и более углубляется
разделение труда по возрасту п полу; руководящие функции пере-
ходят к старшему поколению, хранителю уже накопленного к этому
времени общиной хозяйственно-производственного опыта. Старики-
деды—руководители производственного процесса, советчики, учи-
теля подрастающего поколения. Таковыми должны быть и духи,
которыми становятся души умерших дедов-предков. Духи-пред-
ки—невидимые блюстители традиций, обычаев и правил. Нару-
шение правил хозяйственно-производственного опыта приводило не-
редко к несчастью, к гибели. Это объясняется как месть со сто-
роны духов-предков.
Как показывают данные этнографии, поколение стариков в со-
временном австралийском обществе, имеющем тотемистическое уст-
ройство, пользуется большими правами и привилегиями по сравне-
нию с поколением охотников, подростков и женщин.
Чтобы удержать такой порядок вещей ненарушенным, мало спосо-
бов прямого воздействия. В австралийском обществе за нарушение
запретов применяется смертная казнь или изгнание из общин, что
собственно равносильно смертной казни,—на помощь приходит мир
духов, мстительных и требовательных, незримо присутствующих,
все видящих и от которых следовательно нельзя скрыть наруше-
ние законов и правил.
Кроме того, в первобытной религии мы находим магические
действия. Под первобытной магией подразумеваются действия,
которые основываются на убеждении, что подобное пли сходное
может вызвать подобное (магия сходства) пли что действие над
предметом, который находился в соприкосновении с другим предме-
том или является частью последнего, оказывает влияние на этот
второй предмет (магия контакта). Магия называется отрицательной
пли негативной, когда на основании ее запрещают совершать
те или иные действия. Примерами положительной магии сходства
может служить способ вызывания дождя у африканских негров.
Старшина пли колдун забирается на крышу хижины п .льет оттуда
на землю воду, в полной уверенности, что таким же образом поль-
ется} с неба дождь, ибо сходное вызывает сходное.
Магия вырастала на той же почве социально-экономических от-
ношений, как и анимизм. Вообще вся система магических действий
и запретов является для дикарей величайшей школой муштровки
благодаря которой сохраняется незыблемым установившийся поря-
док вещей. Негативная магия (табу), запрещающая женщинам и
молодым охотникам употреблять в пищу многие виды добычп п т. п.,
идет на пользу старшему поколению, которое поэтому заинтересо-
вано в /поддержании и закреплении этой системы магии в целом. Нет
сомнения, что па выработку магии повлияла охотничья практика,
с подражанием животным и птицам во время подкрадывания к ним.
Например австралийцы, охотясь яа эму, держали над своей головой
3S6
на палке голову пйщы. В йагии человек не упрашивает духов, а
заставляет действовать по своему желанию. Магия не знает еще
капризов и личной воли духов. Магия возникает в ту пору, когда
первобытная община всецело владеет и подчиняет себе всех своих
I.
членов, в том числе п старшие поколения.
Мы изложили анямпстнческую теорию происхождения религии в
свете марксизма-ленинизма. Буржуазные исследователи происхожде-
ния религии Тэйлор и (Спенсер, как и их последователи, вроде Бунта,
Фрэзера, хотя дают нам богатый фактический материал по истории
религии, но стоят на идеалистической точке зрения. Проис-
хождение анимистических идей рисуется ими как результат умствен-
ного процесса, совершающегося в головах «дикаря-философа».
Но серьезнейшие ошибки и извращения в понимании анимистиче-
ской теории мы находим также у Плеханова, Кунова, Степанова
и Богданова.
Вопрос о происхождении анимизма Плеханов затрагивает в своей
первой статье «О так называемых религиозных исканиях в России».
Плеханов не дает здесь подлинно-марксистского анализа. Он ничего
не говорит о социально-экономических отношениях в первобытном
обществе, об отношениях людей друг к другу в процессе производ-
ства. Плеханов ограничивается упоминанием о слабом развитии
производительных сил, но не указывает, как это слабое состояние-
производительных сил определяет производственные отношения в
первобытном обществе.
Плеханов нигде не говорит также и о том, какую социаль-
ную роль играла первоначальная религия. Плеханов в первой
статье о религии пишет: «На известной стадии культурного раз-
вития анимистические представления и связанные с ними настрое-
II рассуждений дикаря, ради какого-то
5TS
ния срастаются с нравственностью в широком смысле этого слова,
т. е. с понятиями людей о своих взаимных обязанностях»10. По
Плеханову получается, что на первых порах на анимистические
представления не оказывала никакого влияния социально-экономи-
ческая жизнь первобытной общины. Они возникали, по Плеханову,
в результате обдумывай
«чистого знания», ради удовлетворения его любознательности. Ход
рассуждении Плеханова, как видим, идеалистический; так объяснял
возникновение и развитие анимистических пдёй и Тэйлор. Плеханов
пишет о первобытном человеке :х «Его производительные силы мало
развиты; его власть над природой ничтожна. В основе всех фанта-
стических объяснений жизни природы лежит суждение по ана-
логии. Наблюдая свои собственные действия, человек видит, что
им предшествуют соответствующие им желания, или,—чтобы упот-
ребить выражение более близкое к его образу мыслей,—что этп дей-
ствия вызываются этими желаниями. Поэтому он думает, что и
поразившие его явления природы были вызваны чьей-то волей.
10 П л е х а н о в, Собр. сеч., т. XVII, с. 230.
387
Предполагаемые существа, волей которых вызываются поражаю-
щие его явления природы, остаются недоступными для его внеш-
них чувств. Поэтому он считает их подобными человеческой душе,
которая, как мы уже знаем, невещественна в указанном выше
смысле, и т. д.».
Кунов в своей книге «Возникновение религии и веры в бога»
совершает ту же ошибку, что и Плеханов. Он ничего не говорит
об экономической структуре первобытного общества, не затрагивает
вопроса о том, какую роль в первобытном обществе играет рели-
гия. Возникновение анимизма Кунов связывает с охотничьим хозяй-
ством таким образом: охотники, наблюдая смертельно раненое жи-
вотное, видели, что с потерей крови из животного уходит жизнь;
отсюда они делали вывод, что в крови помещается какая-то жиз-
ненная сила, душа. Сновидения, обмороки, эпилепсия и другие по-
добные явления укрепляли веру в существование душ. При таком
объяснении, у Кунова, как и у Плеханова, религ и я отры-
вается от экономических отношений, превращается в
теорию, не имеющую непосредственно касательства к экономиче-
ской жизни первобытной общины.
На этих же позициях по существу стоял и т. Степанов. В его
«Очерках развития религиозных верований» мы напрасно стали бы
искать рассуждений о производственных отношениях первобытного
общества. Ничего не говорится и о социальной роли анимизма. Что
касается магии,* то о ней вовсе умалчивается. И Кунов и т. Сте-
панов в своих работах касаются хозяйственно-технических момен-
тов, повлиявших на возникновение идеи «души». Кунов говорит
об охоте, Степанов о стоянках, об охоте, о пользовании орудиями
труда. Но ни тот, ни другой ничего не говорят о производственных
отношениях, о самой общине, ее экономической структуре. Меха-
нистический подход т. Степанова ярко сказывается в данном слу-
чае. Первобытное общество рассматривается не как определенное
качественное своеобразие, органическое целое; берется механи-
чески одна ее сторона, хотя и весьма важная, именно техника
способа производства. Эту же ошибку совершает Степанов п в
вопросе о происхождении тотемизма, когда опять ничего пе гово-
рит о производственных отношениях.
А. Богданов сделал попытку дать социальное обоснование ани-
мизма, выступив с так называемой авторитарной теорией11.
Тов. Бухарин, находящийся, как известно, под сильнейшим влия-
нием Богданова, заявляет в своей «Теории исторического материа-
лизма», что он присоединяется к богдаповской теории. Автори-
тарная теория сводится в основном к утверждению, что анпмпзм
возникает только при патриархально-родовом строе. Окружающий
11 Впервые эта теория изложена в книге А. Богданова «Из психологии
общества*.
388 4 ,
мир воспринимается людьми в процессе развития их «социально-
организованного опыта, по аналогии с общественными отноше-
ниями, • в которые вступают между собой, согласно теории Богда-
нова, патрпархп-распорядителп, организаторы труда и ис-
полнительская масса. Все предметы природы и люди мыс-
лятся поэтому как исполнительская масса, роль же организаторов
играют «души» всех вещей природы. Идеализм этой богдановской
теории блестяще раскрыт Лениным в его «Материализме и эмпирио-
критицизме», который показал, что вера в леших, домовых, хотя
является «общезначимым» «социально-согласованным опытом» ши-
роких масс, йе соответствует объективной действительности, что
такое объяснение не говорит о действительных общественных от-
ношениях и об эксплоататорской роли религии. Этнография опро-
вергает теорию Богданова фактами существования анимизма у на-
родов до патриархально-родового строя, например у австралийцев,
имеющих тотемистическую организацию общества.
Кроме тэйлоро-спенсеровской анимистической теории происхожде-
ния религии имеется еще целый ряд других буржуазных теорий. В
середине XIX столетия выступил английский ученый Макс Мюллер
с натуралистической теорией, сущность которой сводится к утвер-
ждению, что объектом первоначального религиозного культа явились
силы природы, что религия началась с поклонения солнцу..
Данные этнографии показали несостоятельность этой теории: силы
природы действительно становятся объектами обожествления, но
на более поздней стадии экономического развития, чем первобытный
коммунизм, а именно у народов земледельческих и пастушеских.
В последние десятилетия выдвигаются новые реакционные теории
происхождения религии. Так отцы так называемой «прамонотеп-
стнческой» теории, Андрью Лэнг, а вслед за ним патер Шмидт,
ныне уже носящий красную кардинальскую шапку, утверждают,
что первобытная религия есть чистейший монотеизм, вера в единого
бога, «всезнающего, всемогущего творца и устроителя мира, носи-
теля морального начала». Эта теория является замаскированным
доказательством бытия бога? Близко к теории прамонотеизма стоит
«преаминистическая» теория, утверждающая, что анимизму пред-
шествовала вера в существование безличной силы. Безличная сила-
де разлита всюду, она входит во все предметы: людей, животных,
растения, камни и т. д., в одни предметы больше, в другие
меньше. Легко впдеть, что такая безличная сила мало чем отли-
чается от безличного разума пантеистов, от безличного бога любви
Толстого. Этнографические данные показывают, что существующая
у некоторых первобытных племен вера в саму «силу» развивается
из анимистических верований.
В нескольких словах остановимся еще па теориях биологиче-
ского порядка; эти теории выводят религию из «прирожденных»
свойств человека.
38Э
Такова иатгрймер психологическая сексуальная теория Фрейда,
о которой уже упоминалось (гл. Ill, VI)12. По Фреду, религия
вырастает на основе сдерживаемых человеческим обществом есте-
ственных инстинктов человека: инстинкта размножения, инстинкта
разрушения и насилия, причем, может быть, далее второй инстинкт
является разновидностью первого. Тем самым сам собою напраши-
вается вывод о вечности религии. Глава первобытной орды, как
рассказывает Фрейд, изгонял из орды всех подрастающих самцов,
чтобы жить одному с женщинами, но затем был убит молодыми
самцами. Между последними начались из-за женщин постоянные
драки, и тогда они установили,—как завет убцтого отца,—не
прикасаться к женщинам своего рода. Любовь и ненависть, питае-
мые к отцу, были перенесены на животных, являвшихся «тотемами».
Эта сексуальная теория происхождения религии противоречит этно-
графическим данным, фрейдовское утверждение о существовании
коТда-то человеческой орды из взрослого самца, десятка самок
и детей также не находят подтверждения ни в этнографии, ни в
праархеологни.
Теории биологического порядка на первый взгляд кажутся ма-
териалистическими, но по существу дела являются идеалистиче-
скими, потому что они собственно не имеют дела с обществом. Эти
теории отправляются от психологии
эдпвидуума
возникаю-
и
щей и развивающейся на основе какого-либо неизменного биоло-
гического свойства 13.
Мы не можем здесь подробно останавливаться на развитии к у л ь-
та животных—покровителей племени (тотемизм) и на переходе
от поклонения этим животным-духам к культу предков. Отме-
тим только, что вместе с развитием родового строя зависимость
людей от главы рода получает свое отражение и в религии. С раз-
витием земледелия и скотоводства духп-предки сперва заимствуют
те пли другие черты от явлений природы, а затем становятся бо-
гами природы. Зависимость от природы получает фантастиче-
ское отражение в том виде, что один дух по преимуществу начи-
нает наведывать» солнцем, другой—дождем и грозой, третий—вет-
ром и т. д. Крестьянство, подавленное эксплоатациеп феодалов к
стихиями природы, создало себе целые «штаты» духов—спецов по
агрономии п ветеринарии. Беспомощное положение русского кре-
стьянства, эксплоатпруемого веками дворянами-помещиками, высту-
павшего перед природой с примитивной прадедовской техникой,
нашло фантастическое отражение в вере в существование различ-
ных святых: по ветеринарной части содействуют Фрол и Лавр—
лошадники, Егорпй-скотопас, Нцкпта-гусятпик и т. д. По агроио-
12 См. Фрейд, Тотем п табу.
13 К биологическим теориям можно присоединить и взгляд, разделявшийся
одно время М. II. Покровским, видевшим причину происхождения религиоз-
ных верований в «страхе смерти», якобы присущем животным и человеку.
390
мии—Натал&я-овсяаняца, Никпта-репорез, Никола-кочапны
, Елена-
4
длинные льны, Праоковья-трепальница и г. д.
Происходящее объединение племен в государственные организа-
ции, с возвышением одного какого-либо племени в роли завоева-
теля п объединителя, находит фантастическое отражение в соот-
ветствующих изменениях в мире духов. Боги племени-завоевателя
становятся главными богами. Боги подчиненных племен получают
роли второстепенных богов или низводятся на положение героев.
Но государственные религии древнего мпра, как и все религии
эксплоататорского строя, выполняли в то же время п другую функ-
цию—они возводили на высоту божественного установления клас-
совое неравенство, все ужасы рабства, эксплоатацию свободных
трудящихся масс, пх политическое бесправие.
Так классовое деление древнеиндийского общества, осуждавшее
плебеев-судр и париев на вечную зависимость и кабалу, откровенно
освящалось брахманизмом, учившим, что брахманы произошли из
головы Брамы, войны—из его рук, каста вайсиев—из его бедер, а
судры—из его ног. К презренным оке «париям» Брама не имеет ни-
какого отношения, и потому они ниже стоят, чем животные, одно
только прикосновение к ним уже оскверняет благородного чело-
века. Древнегреческие князья-феодалы беспощадна эксплоатиро-
вали трудовое крестьянство, вели свою родословную непосредствен-
но от богов и богинь. Они называли себя «лучшими» (aristoi), в то
время как трудящиеся были «худыми» (kakoi). То же самое мы видим
и в древнеегипетской религии. Про фараона говорили, что он тот
же бог, что он «живет от существа всякого бога, он пожирает его
внутренности».
Для феодального общества средневековья типичен бог
в виде короля-сюзерена, со святой малых богов, ангельских сил и
святых, бог, олицетворяющий собою феодальное неравенство п эке-
плоатацпю, основанную на крепостном труде. Святость и ненаруши-
мооть принципа феодального неравенства подчеркивается тем, что
сверхестественный мир так же строго делится по рангам, как и мир
земной. Так например ангельские силы вокруг христианского сред-
невекового бога разбиты на девять разрядов: серафимы, херувимы,
ангелы власти, ангелы престола, архангелы-ангелы и т. д.
Уже государственные религии древнего мира содержали в себе
зародыши монотеизма, единобожия. Одним из путей развития моно-
теистических идей явилось отражение в религии организации дес-
потических монархий древнего мира. Так победа Фив в древнем
Египте над другими сильнейшими городами высоко превознесла
бога Амона. Он считается уже предвечным творцом мира, он
владыка богов. То же самое мы видим в древневавилонской ре-
лигии. Победа Вавилона выдвигает на первое место вавилонского
бога—Мардука.
391
Таким же отражением деспотической организаций явился и ев-
рейский бог—воинственный и мстительный Иегова.
Но решающую роль в выработке идей об едином боге сыграло
товарное хозяйство о стихийными силами его р ы н к а. Слепая сти-
хия рынка господствует над людьми. Неощущаемая физически, ро-
ковая и Грозная власть товарного производства над обществом, его
создавшим, получает отражение в виде веры в абстрактного, без-
личного бога, всеобъемлющего, всевидящего и всемогущего. За-
маскированному характеру тягчайшей эксплоатации и рабства в
капиталистическом обществе в виде свободного труда, «демокра-
тическим свободам» соответствует религиозное учение о равенстве
всех людей перед господом.
Эти особенности религии капиталистического общества тонко от-
метил Маркс. Он писал в «Капитале»: «Для общества товаропроиз-
водителей характерно общественно-производственное отношение,
которое состоит в том, что продукты труда являются здесь для них
товарами, т. е. стоимостями, и что отдельные частные работы при-
равниваются здесь друг к другу в этой единообразной форме как
одинаковый человеческий труд,—для такого общества наиболее
подходящей формой религии является христиан-
ство с его культом абстрактного человека, в особенности в своих
буржуазных разновидностях, каковы протестантизм, деизм и т. д.».
Об этом же самом говорит Энгельс в «Анти-Дюринге»: «На даль-
нейшей ступени развития вся совокупность естественных и обще-
ственных таинственных сил переносится на одного всемогущего бо-
га, который в свою очередь является лишь отражением абстракт-
ного человека».
Это отражение абстрактного человека нашло наиболее полное вы-
ражение в христианстве. Но, говоря о последнем, необходимо
помнить, что христианство само в соответствии с измененпями в
социально-экономических отношениях принимало ту или другую
свой) разновидную форму. Есть существенные различия между
первоначальным христианством, средневековыми его формами, како-
выми являются католичество и православие, и позднее нарождаю-
щимися буржуазными разновидностями христианства, в виде на-
пример протестантизма или деизма.
Но эти различия разумеется не мешают играть христианским
религиям, подобно всякой другой религии, гнуснейшую роль за-
щиты и оправдания эксплоатации. «Первоначальное христианство
в основном является религией распадающегося рабского хозяй-
ства,—писал Энгельс в «Некрологе! Бруно Бауэра».—«Во всех клас-
сах должно было находиться известное количество людей, отчаяв-
шихся в материальном освобождении и искавших себе возмещение
в духовном освобождении—утешения в сознании, которое спасало
их от полного отчаяния». Среди этих людей, страстно тосковав-
ших по утешению, страстно желавших бежать от этого действи-
392
тельного мира в мир идеальный, большинство вербовалось из ра-
бов. Во время этого-то всеобщего экономического, политического,
умственного и морального разложения и выступило христианство.
Раннее христианство, распространявшееся прежде всего среди низ-
ших слоев народа, античного пролетариата и рабов, по которым
сильно ударил экономический кризис, явилось идеологией упадка,
беспомощности и отчаяния. Призывая верующих к небесному цар-
ству, христианство оставляло нетронутым царство земное, наоборот,
оно приучало в страданиях и тягостях жизни, зависевших от по-
рядка земного царства, видеть средство к спасению. В фантасти-
ческом образе страдальца-бога, добровольно принимавшего смерть
и торжествующего только после смерти, отразилась беспомощность
угнетенных классов греко-римского общества эпохи распада раб-
ского хозяйства, не сумевших выступить на борьбу против суще-
ствующих порядков с действительно революционными мерами.
Каутский в своих работах «Происхождение христианства» и
«Предшественники социализма» идеализировал христианство и
религию, приписывая первоначальному христианству революционный
характер и считая, что все зло в христианстве происходит только
от церкви, клира. Такое разграничение роли религии п церкви
типично для социал-демократии и является примирением с р е-
лигией как с таковой. Христианство, проповедывавшее свободу
духа, вело к закрепощению тела, освящало рабство, насилие и
эксплоатацию. Вот почему там, где широко развились товарные от-
ношения, христианство в руках эксплоататоров явилось испытанней-
шим орудием закабаления и одурманивания трудящихся масс14.
Такие же корни в классовой структуре общества можно
проследить и на происхождении двух других наиболее распростра-
Каутский в своей работе «Происхождение христианства* выводит перво-
начальное христианство из революционного движения античного пролетариата.
Вопреки научным изысканиям мифологической школы, доказавшей, что никакого
исторического Иисуса не было, по Каутскому, евангельский Иисус якобы
действительно существовал и иогиб во время уличной схватки в Иерусалиме.
Его приверженцы рассеялись по всем странам греко-римского мира, неся по-
всюду революционные и коммунистические идеи... Но коммунизм христианства
не имел под собой экономической почвы, и первоначальные христианские об-
щины— результат благочестивого измышления Каутского, не со ответ ствующп
исторической действительности—проделывают якобы свое диалектическое раз-
витие и переходят в свою противоположность—в институт материального
могущества епископов и клира. Каутский в своей работе проделал своеобраз-
ную аберрацию исторических перспектив. Революционное движение* нашего
времени он переносит на две тысячи лет назад и на вымышленных событиях
прошлого, якобы вычитанных им из таких исторических документов, как еван-
гелия п «Деяния апостолов*, пытается показать безрезультатность и бесполез-
ность революционных мероприятий. Проф. Виппер («Возникновение христиан-
ства») выводит христианство из подпольных организаций еврейских финанси-
стов того времени. Рожицын, следуя за Виппером, в «Золотой легенде» пытался
доказать, что первоначальное христианство возникло среди знатных и богатых
кругов древнего общества.
393
пенных наравне с христианством религий: буддизмри исламе.
Буддизм, с его отрицанием всякой борьбы и вообще жизни как
источника разочарований и страдания, явился в первоначальной
своей форме выраженпСхМ распада индусского феодального обще-
ства и развития торгового капитала, происходивших в IV—V вв.
ди нашей эры.
Буддийская религия со своим учением об отказе от классовой
борьбы отражала настроения и трудящихся масс, бессильных бо-
роться против гнева эксплоатацни. Буддийская «нирвана» зату-
шевывает классовую борьбу, освящая как высший идеал беспомощ-
ность и покорность. Вот почему в настоящее время буддизм в та-
ких капиталистических странах Востока, как например Япония,
пользуется щедрой поддержкой со стороны правящего класса.
Ислам, третья наиболее распространенная религия, явился идео-
логическим выражением тех социально-экономических переворотов,
которые происходили в Аравии в VI в. Объединительные тенден-
ции торгового капитала нашли идеологическое выражение в новой
религии, выдвигавшей веру в единого бога вместо племенных
богов-первопредков. Торговый капитал подчинил п закабалил как
бедуинов-кочевников, так и соседние народы. Аллаху были при-
даны черты верховного купца: «Бог купил у верующих жизнь их
и имущество их, платя им за них раем». Ислам стоит вечно на
страже эксплоататорского строя. Коран поучает: «Не засматри-
вайся очами твоими на те блага, какими наделяем мы некоторые
семейства из них, на этот цвет дальней жизни» (XX, 131).
Как и всякая другая религия, ислам защищает эксплоататор-
ский строй, освящает старые устои быта и жизни и потому ис-
пользуется сейчас врагами пролетариата в качестве' испытанного
орудия борьбы против социалистического строительства, против
пятилетки.
Из вышесказанного видно, что «идея бога»,—как писал Ленин
Горькому, действительно всегда «связывала угнетенные массы верой
в божественность угнетателей», закрепляла придавленность трудя-
щихся масс, примиряла их о гнетом и эксплоатацией,- гасила клас-
совую борьбу. Но в то же время в истории известны факты, когда
освободительные и революционные движения совершались под фла-
гом религии. Об этом Ленин в том же письме к Горькому писал:
«Было время в истории, когда, несмотря на такое происхождение
и па такое действительное значение идеи бога, борьба демокра-
тии и'пролетариата шла в форме борьбы одной религиозной
идеи против другой, но и это время давно прошло. Теперь в
Европе и в России, всякая, даже самая утонченная, самая
благонамеренная защита или оправдание идеи бога есть оправда-
ние реакции» (подчеркнуто Лениным).
Почему и как это происходило? Борьба буржуазной демократии
против феодализма была борьбой одного эксплоататорского класса
ЗУ4
против другого. Поскольку религия феодального общества освя-
щала и закрепляла феодальные порядки, революционная буржуа-
зия принуждена была обратиться к критике религии, несмотря на
то, что религия освящала прт
1Ш
(ппы частной собственности и екс-
плоатацип. Эта критика приводпла некоторых идеологов буржуазии
к атеистическим выводам. Но классовые интересы заставляли но-
эксллоататорск
О
класс держаться за религию как за орудие
эксплоатации. В этом отношении просветительская философия Воль-
тера типична и характерна для всех периодов классовой борьбы
капитала с феодализмом. Ненависть Вольтера к католической
церкви, столь ярко выраженная* в возгласе «ecrasez Pinfame» («раз-
давите гадину»), прекрасно уживалась с его воинственным отноше-
нием к атеизму, подрывавшему всякую религию. Вольтер не скры-
вал, что религия является самой прочной уздой для народа.
Новые эксцлоататорские классы боролись за такой порядок мира,
который не устранял корней религии, а наоборот, укреплял их. Вот
почему чаще всего борьба буржуазной демократии с феодализмом,
вызывавшая критику феодальной религии, сама велас ь в фор-
ме религиозной борьбы. Благодаря господству религиоз-
ного мышления в обществе критика существующих социально-эко-
номических порядков и религии, поддерживающей эти порядки,
велась также в религиозной форме, в форме борьбы за лучшую
религию.
Были: в истории факты, когда и нарождающийся пролетариат
вел классовую борьбу под флагом религии. И в настоящее время от-
сталые слои пролетариата пытаются вести ее в форме христианского
социализма, участия в христианских профсоюзах и т. п. Все эти
факты говорят о слабости и отсутствии массовой сознательности
у пролетариата пли у отдельных его прослоек, говорят о том, что
* Г <’ .
пролетариат в данном случае находится под влиянием классово
чуждой идеологии. В результате получается, что религиозные ло-
зунги п установки дезорганизуют трудящиеся массы, отвлекают их
от действнтедьной классовой борьбы и по существу дела играют пе
революционную, а контрреволюционную роль.
4. Буржуазный и пролетарский атеизм
Атеизм—мировоззрение, отрицающее существование сзерхесте-
ственного мира,—также имеет в качестве своей причины экономи-
ческие отношения. Атеистические идеи и системы развивались в
процессе классовой борьбы. Так атеистические идеи древнего гре-
ческого мира явились идеологическим выражением той борьбы за
власть, которую вел торговый капитал древности с землевладельче-
ской феодальной знатью.
Английский материализм и атеизм ХУП в., как указьГвал Энгельс,
был аристократического происхождения, являлся выражением борь-
395
б : высшей аристократии против верующей буржуазии, Одерживав-
шей победы. Но в основном атеизм нового времени вырос на
почве борьбы нового, идущего к власти капиталистического класса
против феодального мира. Однако буржуазный атеизм как идеоло-
гия нового эксплоататорского класса не мог дать последовательную
атеистическую систему; он носит на себе черты половинчатости
и компромисса.
Энгельс в «Очерках критики политической экономии» вскрывает
социально-экономические причины половинчатости и непоследова-
тельности буржуазного атеизма: «XVIII в.,—писал Энгельс,—
век революции, революционизировал и экономию, но подобно тому,
как все революции этого столетия были односторонии и увя-
зали в противоречиях, подобно тому, как абстрактному спири-
туализму был противопоставлен абстрактный материализм, мо-
нархии — республика, божественному праву — общественный до-
говор, так и экономической революции ие удалось выйти за пре-
делы этого противоречия. Всюду остались те же предпосылки,
материализм не тронул христианского презрения и уни-
жения человека и только вместо христианского бога проти-
вопоставил человеку как абсолют природу; политика и ие по-
думала исследовать предпосылки государства как такового; эко-
номии не приходило в голову поставить вопрос о правомерности
частной собственности».
Буржуазный атеизм нового времени носит узко просветитель-
ный характер. Буржуазный атеизм не выходит из идеал исти-
не с ко го круга представлений о происхождении религии, ее кор-
нях и способах борьбы с нею. Религия есть обман жрецов, пополь-
зовавших невежество народных масс,—такова отправная установка
буржуазного атеизма в его практической деятельности. Ленин писал
в статье «Об отношении рабочей партии к религии» о буржуазном
атеизме: «Почему держится религия в отсталых слоях городского
пролетариата, в широких слоях полупролетариата, а также в массе
крестьянства? По невежеству народа, отвечает буржуазный атеист,
радикал, или буржуазный материалист. Следовательно, долой ре-
лигию, да здравствует атеизм. Распространение атеистических
взглядов есть главная наша задача. Марксист говорит: неправда.
Такой взгляд есть поверхностное, буржуазно-ограниченное куль-
турничество».
Идеалистическая по существу система буржуазного атеизма мо-
жет привести и приводит к чисто административным мерам борьбы
против религии. Поскольку буржуазный атеизм рассматривает, что
обман, мошенничество жрецов над невежественными5 массами, бу-
дучи закреплено законодательством, создает религиозную систему,
то борьба с религией рисуется весьма в упрощенном виде. Взамен
законов, закрепляющих религию, необходимо издать пару-другую
законов, запрещающих ее,—и все будет кончено. Так был издан
3%
ничего общего не имеют о учением марксизма-ленинизма
в эпоху Великой французской революции мелкобуржуазными поли-
тиками, действовавшими* в духе указанной теории, декрет о замене
феодальной католической религии новой, буржуазной религией
разума. Первый параграф декрета Конвента 18 флореаля II года
о культе верховного существа гласил: «Французский народ признает
существование верховного существа и бессмертие души».
Анархические проекты «запрещения» религии ведут теоретическое
происхождение от этого же круга идей. Левые загибы в антирели-
гиозной борьбе, имевшие место и у нас в эпоху строительства со-
циализма,
о борьбе с религией и, наоборот, сродни теориям буржуазного
атеизма. :
Тем не менее французские атеисты XVIII в. Гольбах, Гель-
веций, Дидро и др. дали в своих произведениях убийственную кри-
тику религиозного мировоззрения и в частносги христианства. Эн-
гельс, затем Ленин в статье «Социализм и религия» и в письме в
редакцию журнала «Под знаменем марксизма» указывают на не-
обходимость использования в современной антирелигиозной борьбе
пролетариата боевую атеистическую литературу французских ма-
териалистов.
В отличие от буржуазного атеизма, половинчатого и компромис-
сного, изъеденного червоточиной идеализма,—марксизм-ленинизм
является последовательной до конца теорией пролетарского
атеизма. Рассматривая в существовании самой капиталистической
системы основную причину существования религии в настоящее
время, марксизм-ленинизм борьбу против религии подчиняет
классовой борьбе пролетариата против капитала.
«Борьбу с религией,—формулирует эту точку зрения Ленин,—
нельзя ограничивать абстрактно-идеологической проповедью, нельзя
сводить к такой проповеди. Эту борьбу надо поставить в связь с
конкретной практикой классового движения, направленного к
устранению социальных корней религии». Эта основ-
ная принципиальная установка ленинизма в вопросе борьбы против
религии является дальнейшим развитием и углублением, на основе
практики рабочего движения, положений, высказанных еще Марксом
в «К критике гегелевской философии права». «Упразднение рели-
гии, как призрачного счастья народа,—писал Маркс,—есть тре-,
бование его действительного счастья. Требование отказаться от ил-
люзий в своем положении есть требование отказаться от поло-
жения, которое нуждается в иллюзиях. Критика религии есть j
следовательно в зародыше критика той юдоли плача, священным
ореолом которой является религия. Критика сорвала воображаемые
цветы о цепей не затем, чтобы человек носил трезвые, безнадежные
цепи, а затем, чтобы он сбросил цепи и срывал живые цветы.
Критика религии разочаровывает человека, чтобы он мыслил, дей-
ствовал, развивал свою действительность как разочарованный, об-
397
разумевшийся человек; чтобы си двигался вокруг себя самого и
своего действительного солнца».
Марксизм-ленинизм есть теория в оинствующего атеизма.
Революционный пролетариат, борющийся за победу социализма,
не может пе вести борьбы против религии, ибо, как писал Ленин,
идея бога закрепляет классовую придавленность, усыпляет клас-
совую борьбу. Вот почему «по отношению к партии со-
циалистического пролетариата религия не есть частное де-
ло. Партия наша есть союз сознательных, передовых борцов за
освобождение рабочего класса. Такой союз не может и не должен
безразлично относиться к бессознательности, темноте пли мрако-
бесничеству в виде религиозных верований»15.
Но, требуя развертывания антирелигиозной борьбы, марксизм-
ленинизм, в отличие от буржуазного атеизма, решительно высту-
пает против чисто административных способов борьбы с религией.
Ленин писал в статье «Об отношении рабочей партии к рели-
гии»: «В 1877 г. в «Анти-Дюринге», беспощадно травя ма-
лейшие уступки Дюринга-философа идеализму и религии, Энгельс
не менее решительно осуждает якобы революционную идею Дюрин-
га о запрещении религии в социалистическом обществе. Объявлять
подобную войну религии значит,—говорит Энгельс,—«перебисмар-
кпть самого Бисмарка», т. е. повторить глупость бисмарковской
борьбы с клерикалами (пресловутая «борьба за культуру», Kultur-
kampf, т. е. борьба Бисмарка в 1870-х годах против германской
партии католиков, партии «центра», путем полицейских преследо-
ваний католицизма). Обвиняя стремившегося быть ультрареволю-
ционным Дюринга в желании повторить в иной форме ту же глу-
пость Бисмарка, Энгельс требовал от рабочей партии уменья рабо-
тать над делом организации и просвещения пролетариата, делом,
ведущим к отмиранию религии, а не бросаться в «авантюры поли-
тической войны с религией». Это отношение марксизма-ленинизма
к вопросу о формах борьбы против религии нашло свое выражение
и в программе ВКП(б), которая, говоря о необходимости органи-
зации самой широкой научно-просветительной, антирелигиозной
пропаганды, подчеркивает, что «при этом необходимо заботливо
избегать всякого оскорбления чувств верующих, ведущею лишь
к закреплению религиозного фанатизма».
В отличие от пролетарских партий Ш Интернационала социал-
демократические партии отказываются о т какой-либо
борьбы с религией, провозглашая ее «частным делом» по от-
ношению к партии. В новой программе социал-фашизма говорится:
«Религия есть частное дело, дело внутреннего убеждения, до кото-
рого нет касательства ни партии, ни государству».
Социал-фашистские вожди, заключая конкордаты с папой рим-
13 Л о и и и, Социализм п религия.
еким и лютеранскими князьями церкви, действуя в коал
ш
рш
с
католической партией—«центром», пытаются обосновать «научно»
свой отход от марксизма в вопросе об отношении к религии.
Так например Отто Бауэр пытается доказать, что исторический
материализм, на основе которого социал-демократы якобы по-
строили свою программу, вовсе не связан органически с философией
марксизма, диалектическим материализмом, и стало быть, с атеизмом.
Взглядов исторического материализма, по Отто Бауэру, может
придерживаться и глубоко религиозный человек. Отсюда делается
вывод, что борьба с религией вовсе не обязательна и не необхо-
дима для партии16. На путь явного примирения с религией стано-
вится в своих последних работах «левый» Макс Адлер, а гер-
манский социал-фашист Золльман, приобретший известность анти-
советскими выступлениями, заявил в 1927 г., на совместном соб-
рании социал-демократов и церковников! в Виттенберге, что «только
тогда социализм будет непобедим, когда холодная как лед, кристал-
лическая постройка марксистского здания будет взогрета священ-
ным огнем христианской и религиозной силы».
5. Строительство социализма и борьба с религией
В настоящий момент, когда идет ожесточенная классовая борьба
двух миров: мира загнивающего капитала и мира строящегося
социализма, особенно ярко видна контрреволюционная роль всех
религии, всех и всяческих религиозных организаций. В капитали-
стических странах, охваченных небывалым, все растущим кризисом,
религия используется империалистами для борьбы против рево-
люционного движения пролетариата, против коммунистических пар-
тий, против СССР. Церковники принимают самое близкое и непо-
средственное участие в подготовке к войне против СССР. С высот
амвонов и церковных кафедр во время богослужении, со страниц
религиозной периодической и непериодической печати без конца
изливаются потоки гнуснейшей клеветы на СССР.
Несмотря на провал последнего «крестового похода» папы рим-
ского против Страны советов, церковники оранизуют до сих пор
еще митинга и собрания по поводу совершающегося якобы пре-
следования религии в СССР, они принимают непосредственное
участие в распространении клеветы о демпинге, принудительном
труде п т. п. Все это делается с целью запугать «ужасами комму-
низма» широкие массы верующих, придушить имеющиеся в широких
слоях населения симпатии к СССР, отвлечь трудящихся и особенно
миллионы безработных от революционного движения.
г В то же время щерковь рука об руку с фашизмом и социал-фа-
шизмом ведет наступление на рабочий класс. Церковь благослов- 15
15 О т г о Б а у э р, Социал-демократия, религия и церковь.
399
* •:*т фашистский террор и сама пепосрёдствёпяо в нём участвует.
Кардинал Зейпель в качестве главы австрийского правительства
расстреливал в июльские дни 1927 г. в Вене рабочие массы не
хуже Носке и Зеверипга. Как же могло быть иначе, когда «благо-
честивый отец» заявляет открыто, что «бесчеловечна всякая тео-
рия, стремящаяся к преобразованию мира посредством уничтоже-
ния отношений труда и капитала», «христианину чужды такие док-
трины, так как христианин во всем должен видеть перст божии»17.
Церковь вооружает отсталые массы верующих против коммуни-
стических партий, Красного профпнтерна, против революционных
массовых организаций пролетариата. Особенно в настоящий период,
когда насчитываются десятки миллионов безработных, когда рево-
люционный подъем трудящихся масс растет все больше, церковь
принимает все меры для поддержки господства капитала. Сказка
о страдавшем Христе должна притушить протест голодных ра-
бочих. Папа римский убеждал по радио бедняков не пренебрегать
«приобретением духовного богатства, которое дается гораздо легче,
чем богатство земное».
Такую же контрреволюционную роль играет религия
и в стране строящегося социализма. Ликвидируемый класс кулаков,
остатки бывших эксплоататорскпх классов, разные «бывшие» лю-
ди—все они ведут контрреволюционную работу, чаще всего при-
крываясь религией и используя ее как орудие контрреволюции.
Религиозные организации нередко являются штабами контррево-
люционных заговоров, нити которых, как показали процессы мень-
шевиков и «промпартии», тянутся за границу к главному штабу
• мировой контрреволюции.
Религиозные организации являются агитпропами врагов социа-
лизма. Распространением слухов о приближающейся кончине мира,
распространением «божьих» писем, угрожающих колхозникам, фаб-
рикацией чудес с обновлением икон, с исцелением больных—цер-
ковники и сектантские проповедники, являющиеся агентами кула-
чества, пытаются затормозить коллективное строительство, пыта-
ются срывать посевные, уборочные, хлебозаготовительные п другие
кампании.
Вот например, что писало кулачье в одном таком «божьем пись-
ме», распространявшемся в Рованецком районе, в Донбассе: «Я—
господь бог ваш и говорю вам: настал момент, когда дьявол запу-
тывает народ в сети свои—в колхозы. Тот, кто не соблазнится
колхозами,—спасется; всех же колхозников уничтожу в ближай-
шие дни. А также уничтожу тех, кто не будет носить крестов на
груди своей».
Религия бьет сильно и по производительности труда на пред-
приятиях. Там, где слабо ведется антирелигиозная работа, увелпчп-
17 См., доклад Зейпеля «Труд и капитал с точки зрения христианства»
400
ваются ооычно прогулы во время так называемых «рождества» п
«пасхи». Имеются такие предприятия, на которых прогулы во время
«пасхи» 1931 г. достигали 4Оо/о всех рабочих.Наоборот, там, где
хорошо поставлена антирелигиозная работа, рабочие выходили па
работу полностью па сто процентов. Приведенные примеры п мно-
гие другие факты показывают, что антирелигиозная работа имеет
выдающееся производственное значение, является одним из удар-
ных участков борьбы за социалистическое строительство.
Религия, освящающая старые устои жизни, старый быт, рабское
положение женщины в семье, представляет собою величайший тор-
моз в борьбе за культурную революцию, за распространение среди
миллионов трудящихся действительных научных знаний. Вот по-
чему необходимо развернуть антирелигиозную работу в самых ши-
роких размерах.
Успешное проведение в жизнь пятилетки, внедрение планового
начала в общественное хозяйство, успехи в деле сознательного
регулирования общественного хозяйства —все это воспитывает в
человеке члена социалистического общества, все это обусловливает
ломку старого, рабского мировоззрения, обусловливает отход от
религии миллионов. Только в стране, где власть завоевана тру-
дящимися и где они строят новую жизнь, возможен такой гран-
диозный размах атеистического движения. Это сказывается, разу-
меется, в первую очередь на работе Союза воинствующих
безбожников.
По все это отнюдь не означает, что с религией все уже по-
кончено и что не надо поэтому вести никакой антирелигиозной
пропаганды. Такая установка на самотек — не марксистско-ленин-
ская установка, это есть не что иное, как правооппортунистиче-
ская недооценка значения борьбы с религией. Религия отомрет
лишь при развернутом социализме, после того как окончательно
будут уничтожены ее социально-экономические основы. Религия в
реконструктивный период еще не умерла, потому что ведется
еще ожесточенная классовая борьба. В своей борьбе против власти
советов враги социализма, используя религию как орудие контр-
революции, принимают все меры к тому, чтобы задержать падение
религии. Корни религии в реконструктивный период — в несоциали-
стических элементах производства, в старом, непеределанном быту.
Среди отдельных рабочих религия по преимуществу держится как
пережиток. Недостаток общего образования, неумение дать мате-
риалистические ответы на вопросы о происхождении мира, земли
жизни и т. п. —все это может удерживать отдельных трудящихся
в плену поповщины.
В то же время необходимо пметь в виду диференциацшо рабо-
чих, иметь в виду новые слои рабочих, которые притекают из де-
ревни, пе только коллективизированной, но и из индивидуального
I
сектора, принося с собой мелкособственнические настроения к ре-
лигиозные предрассудки.
XVI партийный съезд подчеркнул в своих решениях, что партия
и пролетариат должны закрепить и расширить успехи, достигнутые
на фронте борьбы с религиозными предрассудками. Беспощадно
борясь против оппортунистического отношения к антирелигиозной
борьбе, предотвращая всякие левые загибы в ней, трудящиеся
должны еще шире развернуть борьбу против религии, потому что
борьба против религии есть борьба за построение социалистиче-
ского общества, за большевистские темпы в работе, за качество, '
есть борьба за нового человека.
" У' * i
ГЛАВА VIII. УЧЕНИЕ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА
О РЕВОЛЮЦИИ
1. Учение о революция как важнейшая проблема
диалектического и исторического материализма
«Ленинизм есть теория и тактика пролетарской ре-
волюции вообще, теория и тактика диктатуры пролетариата
в особенности».
В этом определении, принадлежащем т. Сталину, ленинизм харак-
теризуется со стороны главного, о с н о в и о г о и решающе го
в марксистско-ленинском учении. Учение о пролетарской революции
(о ее характере, предпосылках, ее движущих, силах, этапах рево-
люции входит необходимой составной частью в воззрения марк-
сизма-ленинизма. Но это есть та составная часть, отказ от
которой означает самым непосредственным образом отказ от всего
марксизма.
Реформисты и. оппортунисты всех мастей готовы принять в марк-
сизме все, кроме призыва к революционной борьбе. Но выхолащи-
вая из марксизма его революционную сущность, они остаются
при обрывках теории и противоречивых теоретических положениях.
Попытки связать эти обрывки в нечто единое, внутренне-согласо-
ванное приводят, как в этом убеждает вся история ревизионизма,
к сплошному отходу от марксизма во всех его составных частях.
Это происходит оттого, что учение о революции есть то в марк-
сизме, что связывает все его составные части в единое, цельное,
стройное мировоззрение. Мало того, самое развитие марксима, его
восхождение к высшей ступени может быть понятно лишь в связи
с развитием учения о революции.
Учение о пролетарской революции есть тот пункт, который не
только «гарантирует нам единство и • преемственность идеи марк-
- сизма и ленинизма»1 (как думают все, сводящие ленинизм к простой
реставрации марксизма эпохи Маркса и Энгельса): разработка и
дальнейшее развитие теории революции Лениным поднимает марк-
сизм на новую, высшую ступень.
Пролетарская революция получила свое научное обоснование
благодаря тому, что исторический материализм доказал ее историче-
скую необходимость и неизбежность. Господствовавший до Маркса
субъективизм в понимании исторических явлений исходил из при*
1 В. Фридлянд, В. II. Ленин и учение Маркса о революция, «Воин-
ствующий материалист», кн. 2-я.
26»
знания суверенитета и свободы воли творческой личности и тем
самым обесценивал подлинную историческую революционную дея-
тельность людей, таю как лишал ее опоры в мире действительности.
Исторический материализм Маркса—Энгельса открыл объективно
действующие в истории факторы революции, представив развитие
человеческого общества как н ео б х о ди мы й естественно-исто-
рический процесс! и в (го же время как продукт деятельности людей,
продукт классовой борьбы в классовом обществе. Прежняя исто-
рическая необходимость отрицается в революционной борьбе новых
классов. С другой стороны, с необходимостью возникшие обще-
ственные отношения, по уже переставшие быть исторически необ-
ходимыми на новой ступени, насильно закрепляются господствую-
щим классом в целях их увековечения.
В отличие от объективиста, который лишь доказывает необходи-
мость данного ряда фактов, материалист, по словам Ленина, идет
дальше, ставя вопрос о том, «какой именно класс опреде-
ляет эту необходимость», какой класс «заведует» данным экономи-
ческим порядком, создавая такие-то формы противодействия
других классов». • ' с
Историческая необходимость не есть, следовательно, механиче-
ски понимаемая необходимость. Детерминизм вовсе не исключает
правильно понятой свободы действий. Опошляющая марксизм кри-
тика Бернштейна основана именно на том, что он «смешал свободу
волн со свободой действий, отождествил без всяких оснований
историческую необходимость с принудительным безвыходным по-
ложением людей» 2. На этом механическом представлении об
исторической -необходимости и покоится теоретически вся ренегат-
ская практика социал-фашизма, призывающего массы к активной
поддержке капитализма на том основании, что империализм-де
есть объективная историческая необходимость 3.
Берпо, что империализм с необходимостью вырастает из про-
мышленного капитализма. Научное доказательство этому дано
именно Лениным. Но какова эта необходимость? Это—необходи-
мость, говорящая о загнивании, упадке и скорой гибели капита-
лизма. Активно действуя в сторону свержения империализма, рево-
люционные силы опираются здесь на объективную историческую
необходимость. Историческая необходимость внутренне-проти-
воречива, и субъективные факторы истории одновременно
и противостоят ей и в ней же находят объективные возмож-
ности для своей революционной деятельности. Так марксизмом обос-
новывается активная, действенная, творческая роль субъектив-
2 «Лепинекий сборник» УП, с. 20.
3 В своей брошюре «Parteizusammenfahr (1915) Кунов поясняет, что ло-
зунг свержения империализма равносилен лозунгу: нельзя терпеть никакой
машины, разрушим их и предпишем, чтобы в дальнейшем производство шло
только ремесленным путем.
4.4
‘ него фактора в истории, превращающего возможность в дей-
ствительность. Объективная революционная ситуация не может
превратиться в победу революции, если налицо отставание
субъективных факторов. Лишь диалектическое понимание
исторической необходимости как внутренне-противоречивой, лишь
конкретный анализ движущих сил данной исторической Лоб ходи-
мости дают возможность правильно оцепить роль п объективных и
субъективных факторов в истории. Марксистско-ленинское пони-
мание революции вооружает нас как против объективизма,
обрекающего людей на фаталистическое созерцание так называемых
«непреодолимых тенденций» и «неумолимых законов истории», так
и против субъективизма, делающего невозможной истори-
ческую революционную деятельность людей тем, что лишает ее
объективной основы.
Выяснением этого вопроса однако не ограничивается значение
диалектического и исторического материализма для теории револю-
ции. ।
Революционные изменения совершаются скачкообразно.
Происхождение же революционного скачка может быть по-
нятно лишь из закона единства противоположностей, из диалектиче-
ского закона перехода количества в качество, ибо только эти законы
дают ключ к самодвижению, к перерыву постепенности, к скачкам,
к уничтожению старого и возникновению нового. Соцпал-оппорту-
пизм представлял себе «скачок в царство свободы» в виде одно-
кратного, быстротечного, безболезненного акта. Это воззрение
имеет своим исходным пунктом совершенно абстрактное противо-
поставление капитализма и социализма. До определенной черты
дана-де неизменно восходящая линия цветущего капитализма, за
этой чертой дап уже полнокровный социализм. Исчезает таким
образом период перехода от капитализма к социализму и вместе
с ним и самый «скачок».
Оппортунисты, иронизирует Лепин, «привыкли абстрактно про-
тивопоставлять капитализм социализму; а между тем и другим •
глубокомысленно ставили слово «скачок»4. Впрочем в своем
извращении марксизма социал-фашисты сейчас доходят уже и до пря-
мого отрицания революционных скачков. Так Каутский полагает
бессмысленным утверждать о том или ином явлении, что оно мед-
ленное или скачкообразное, ибо «подобные понятия относительны,
и при рассмотрении двух явлений мы с полным правом можем
сказать, что одно явление по сравнению с другим развивалось
более медленно и менее заметно» 5. Таким образом «скачок» пе-
реносится Каутским в сознание, ставится в зависимость от срав-
нительной оценки субъекта; он сводится к количественному отли-
* Ленин, Соч., т. XXII, с. 466 (подчеркнуто нами. —- А в т о р ы).
1 К. Каутский, ?*Татерпалистпческое понимание истории, т. II, с. 218.
405
пию более быстрого от более медленного движения. То оке самое
твердит и Кунов. Он ухитряется приписать Марксу мысль, что
«политические и социальные революции также относятся к «эво-
люции»... являются эволюционными актами, но только ускоренными,
форсированными актами, торопливым движением вперед в ускорен-
ном темпе» б. Скачок понимается здесь не как разрыв непрерыв-
ности, а как более быстрый темп в движения по неизменной
линии развития. Социал-фашизм достигает здесь высшего предела
в своем уродовании марксизма. Выходит, если верить Каутскому и
К0, что превращение капитализма в социализм ие есть перерыв не-
прерывности, выходит, что социализм по существу и пе отличается
от капитализма! > \-У:
Недостаточно однако признания скачка как перерыва постепенно-'
сти для правильного понимания марксистско-ленинских воззрений
па революцию.
Скачок нельзя мыслить абстрактно, диалектика и здесь дик-
тует конкретно-исторический подход. Скачки совершаются в при-
роде и в обществе, по между теми и другими—существенное
различие. И в пределах общества надо видеть различие между
скачком, совершаемым в буржуазной революции, и скачком, -совер-
шаемым в пролетарской революции. Вое революции, предшествую-
щие революции пролетариата, приводили к смене форм обществен-
ных отношений, оставляя неизменной основу этих отношений в
виде частной собственности на орудия и средства производства.
Рассматриваемые под углом зрения всемирной истории эти рево-
люции давали в новых формах продолжение тождественной, по-
строенной на классовой эксплоатации, основы. Пролетарская же ре-
волюция есть не продолжение, а перелом. Скачок в пролетарской
революции есть поэтому скачок особого рода.
«Скачок из царства необходимости в царство свободы» не может
быть рассматриваем как «единовременный и повсеместный однократ-
ный акт» 7. Последнее вытекает из конкретных закономерностей
развития капиталистических противоречий на определенной стадии,
когда происходит усиление и обострение неравномерности
развития капитализма. Будучи, по словам Ленина, переломом «под
углом зрения поворотов всемирной истории», этот революционный
скачок не может не быть вместе с тем периодом ожесточеннейшей,
по своей напряженности неповторяемой борьбы между старым
и новым. Он не может поэтому быть быстротечным, мгновенным,
немедленно достигающим своего высшего пункта. Идеологическое
проникновение буржуазии в среду пролетариата, с одной стороны,
с другой стороны, колоссальность собственных задач пролетариата,
8 Кунов, Марксистская теория исторического процесса общества и госу»
царства, т. II, Ц с, 288.
7 Программа Коминтерна*
406 *
порождающая явления колебания и нерешительность среди его
отдельных слоев, ведут к тому, что пролетарские революции
«то и дело прерывают свой ход, возвращаются назад и заново
начинают то, что уже совершено... непрерывно критикуют
сами себя... с б^ес пощади ой суровостью осмеивают
половинчатость, слабость, недостатки своих первых попыток...
пока наконец не будут созданы условия, исключающие возмож-
ность всякого отступления, пока сама жизнь не заявит властно:
«hie Rhodus, hie saltus»8.
«Скачок» в пролетарской революции обнимает ряд лет, целую
перех одную эпоху, характеризующуюся завоеванием проле-
тариатом своей диктатуры, беспощадным подавлением сопротивле-
ния эксплоататоров, организацией социалистического строительства,
массовой переделкой людей в духе социализма, уничтожением
классов.
Указанной неразрывной связью диалектического и исторического
материализма с учением о революции и объясняется тот факт, что
международный оппортунизм, ревизуя марксизм в области стра-
тегии и тактики, неизбежно распространяет эту свою ревизию и
па всю область метода и мировоззрения Маркса.
Мы говорили уже о том типе социал-фашистского из-
вращения марксизма, который представлен теоретиками II Ин-
тернационала и который показывает в самой неприкрытой
форме связь философских воззрений этих вождей с их от-
казом от марксовой теории революции. Но и в более замаскиро-
ванных формах философской ревизии марксизма мы обнаружи-
ваем искажение и игнорирование марксистско-ленинской теории ре-
волюции. Бухаринская социология например сводит революцию к
такого рода скачкам, которые имеют место в сфере механики, ри-
сует революцию (как подробно покажем ниже) в виде абстрактной
схемы, устраняя пз анализа классы, партию, конкретную борьбу
между классами, диалектику этой борьбы, доводя свой упрощенче-
ский схематизм до полного упразднения всех кардинальных проблем
революции. «Экономнее», с гораздо меньшей загратой сил упразд-
няет проблемы революции и другая разновидность современной
философской ревизии марксизма-ленинизма—меныпевиствующпй
идеализм. Для меньшевиствующего идеализма проблемы революции
вовсе не существуют. Удалившись в область гегелевских абстрак-
ций, деборинцы под прикрытием якобы «научной» разработки ди-
алектики, проводили свое полное игнорирование объективной ди.
алектики нашей революции и революционного движения мирового
пролетариата.
Между тем учение о революции связало метод Маркса, Энгельса
и Ленина и их мировоззрение в единое целое, «вылитое пз одной
• К, Маркс, 18-е Брюмера Луи Бонапарта.
407
стали, из которого нельзя вынуть НИ ОДНОЙ ОСНОВНОЙ ПОСЫЛКИ, 1Ш-
одной существенной части, не отходя от объективной истины, не
впадая в объятия буржуазной лжи».
2. Закон социальной революции
Маркс на основе изучения фактической человеческой истории
установил следующий закон социальной революции в своем
много раз уже цитированном нами «Предисловии»: «На известной
ступени своего развития материальные производительные силы
общества приходят в противоречие с существующими про-
изводственными отношениями, или, что является только юриди-
ческим выражением этого, — с отношениями собственности, внутри
которых они до сих пор развивались. Из форм развития произво-
дительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда
наступает эпоха социальной революции».
Как уже указывалось, было бы неправильно истолковать этот
тезис Маркса в том смысле, что до< наступления революции между
производительными силами и производственными отношениями су-
ществует отношение полной гармонии. Уже с самого начала кон-
центрации средств производства в больших мастерских и ману-
фактурах, превращения их на деле в общественные средства
производства, возникает основное противоречие капиталистического
способа производства, состоящее в противоречии между обществен-
ным характером труда и частным характером присвоения, которое
«заключало в себе зародыш всех современных
противоречий» (Энгельс). И по мере того как новый способ
производства прокладывал себе дорогу в еще не тронутые капи-
тализмом страны и отрасли хозяйства^, «все резче должна была
выступать несовместимость общественного производства с капита-
листическим присвоением»9.
Но неверно также представлять дело так, будто противоречие
между производительными силами и производственными отноше-
ниями должно означать перманентный кризис, такое положение, при
котором для развития производительных сил создается абсолютно
безвыходное положение.
Империализм есть канун социальной революции; империализм
есть паразитический, загнивающий, умирающий капитализм. Но,
указывает Ленин, «было бы ошибкой думать, что эта тенденция
к загниванию исключает быстрый рост капитализма; нет, отдель-
ные отрасли промышленности, отдельные слои буржуазии, отдель-
ные страны проявляют в эпоху империализма с большей или
меньшей силой то одну, то. другую из этих тенденций. В целом,
капитализм неизмеримо быстрее, чем раньше, растет, но
этот рост не только становится вообще более неравноме
4 Ф. Энгельс, Анти-Дю^мнг, с.
hum, Hv ntравномерность проявляется также в частности в загни-
вании самых сильных капиталом стран {Англия)10 *.
Ленин вел решительную борьбу против выдвинутой Розой Люк-
сембург теории автоматического краха капитализма.
Согласно изложенной выше теории накопления Розы, капиталисти-
ческое воспроизводство становится невозможным вследствие того,
что по мере сужения некапиталистической среды (так называемых
третьих лиц) и ее вовлечения в круговорот капиталистического про-
изводства идущая на расширение производства часть прибавочной
стоимости не может быть реализована па рынке.
Коренная ошибка теории автоматического крушения состоит в
том, что она не видит основного внутреннего противоречия капита-
лизма: между общественным характером производства и индиви-
дуальной формой присвоения. Согласно концепции Розы Люксем-
бург, определяющим для развития капитализма является внешнее
противоречие: между капиталистической системой и некапиталисти-
ческой средой. Но если капитализм, как это выходит по теории
Люксембург, свободен от внутренних противоречий, то чем же по
сути дела теория автоматического краха отличается от социал-
файшстской теории организованного капитализма? Существенного
отличия здесь, ясное дело, нет, и это как раз делает понятным то,
что социал-фашистские аполсгеты капитализма и враги диктатуры
пролетариата выступают ныне под знаменем этой теории Розы
'Люксембург. Характерной методологической чертой этой теории
Люксембург, наряду с присущими ее воззрениям софистикой и субъ-
ективизмом, является чуждый марксизму механистический стру-
ни с т с к и й о б ъ е к т и в и з м: из прогрессивности капитализма,
из его неизбежности струвизм, как известно, делал заключения «то
апологетические... то аполитические (т. е. отрицающие политику
или отрицающие важность политики, вероятность общественно-
политических потрясений п т. п.)»11. К тем же заключениям
неизбежно приводит и люксембургианская теория автоматического
крушения капитализма.
Неудивительно, что левые социал-фашисты (Штернберг и др.)
и ренегаты Коминтерна (Тальгеймер, Брандлер и др.) поддерживают
эту теорию Люксембург, находя в ней теоретическое оружие для
своей предательской практики. В основе этой теории лежит и дру-
гой враждебный марксизму методологический принцип, состоящий
в отрыве экономики от по л и т и к и и составляющий, как
ниже увидим, исходный пункт также и каутскианства. Р. Люк-
сембург, как мы видим, ищет «чисто» экономического крушения
капитализма, отвлекаясь от всего того конкретного многообразия
противоречий политических, национальных и пр., в которых обна-
10 Лепи н Империализм как повейтп F. этап капитализма,изд.2-е,т.Х1Х, с.172
. u Ленин, т. XVIII, изд. 3-е, с. Зо5. "
4СЭ
руживается основное противоречие чзптгталистического способа про-
изводства—противоречие между ооществениым характером произ-
водства и индивидуальной формой присвоения.
Абстрактный схематизм, составляющий общее мето-
дологическое оружие и Каутского и Люксембург, приводит их
к одному и тому же результату—к разоружению пролетариата,
хотя и разными путями: в одном случае (у Каутского) через тео-
рию ультраимпериализма; в другом случае (у Люксембург)—через
теорию автоматического крушения. «Абстрактно «мыслима»,—гово-
рит Ленин,—новая^фаза капитализма после империализма, именно:
ультраимпериализм... Не подлежит сомнению, что развитие идет
в направлен и и к одному единственному тресту, всемирному,
поглощающему все без исключения предприятия и все без исклю-
чения государства. Но развитые идет к этому при таких обстоя-
тельствах, таким темпом, при таких противоречиях, конфликтах к
потрясениях,—отнюдь пе только экономических, но и политических,
национальных и пр. и пр.,—что непременно раньше, чем дело
дойдет до одного всемирного треста, до «ультраимперпалпстского»
всемирного объединения национальных финансовых капиталов, им-
периализм неизбежно должен будет лопнуть, капитализм превра-
тится в свою противоположность» 12. То жу следует сказать и о
теории автоматического крушения.
Теория автоматического крушения, как и теория ультраимпериа-
лпзма,' отодвигает дело социализма в даль веков. Теория автомати-
ческою крушения, как нетрудно видеть, противостоит учению лени-
низма о некапиталистическом пути развитая мелкого товарного про-
изводства, о возможности вовлечения трудящихся масс крестьянства
в строительство социализма. Неудивительно, что теория автома-
тического крушения находит себе гостеприимство в троцкист-
ском арсеналу идей. «В этот тупик,—вещает Троцкий,—загнало
Европу мировое развитие, прежде всего развитие Соединенных
штатов. Это ныне основная сила капиталистического мира, и ха-
рактер^этой силы автоматически предопределяет безвыход-
ность Европы в рамках капиталистического режима» (подчеркнуто
мною.—Авт.)13. Эта «архпреволюцпонная» поза нужна Троцкому
как прикрытие для его социал-фашистского, контрреволюционного
отрицания общего кризиса послевоенного капитализма, для при-
крытия своей теории больших циклов—этого нового апологетиче-
ского оружия, доставляемого Троцким контрреволюционной бур-
жуазии.
В работах теоретических столпов международного социал-фа-
шизма (например у Каутского) мы встречаемся с критикой теории
Люксембург. Каутский критикует однако Люксембург не за теорию
12 Лени н, т. X УШ, с. 357 изд. З-е.
13 Л. Троцкий, Езропа и Америка.
410
автоматического крушения капитала, а за теорию его к ру-
шен и я. При этом он фальсификаторски отождествляет теорию
Люксембург с теорией Маркса.
Комментируя приведенное выше положение Маркса о превра-
щении производственных отношений в оковы для развития произво-
дительных сил в том смысле, что для производительных сил капита-
лизма создается полное отсутствие какой бы то ни было возмож-
ности их движения, современный социал-фашизм ловит Маркса
на «ошибках», которые им же придуманы. Путем такого опошле-
ния марксовой теории социал-фашисты получают возможность ото-
двинуть в своей теории крушение капитализма в глубокую даль
веков и упрекать Маркса и Энгельса в том, что те в своем «Комму-
нистическом манифесте» «поторопились» в предсказании сроков на-
ступления краха капитализма.
Каутский становится перед Марксом в «левую» позу и заявляет,,
что он ждет победы социализма гораздо раньше, чем производи-
тельные силы капитализма придут в конфликт с его производствен-
ными отношениями. Более того, согласно схеме Каутского, это-i
конфликт может и не наступить, так как оказывается, что по мере
своего развития капитализм ликвидирует временные свои проти-
воречия, как например противоречия между промышленностью п
сельским хозяйством, и дает своим силам полный расцвет, который
сопровождается подъемОхМ рабочего класса. Неизбежно вытекающий
отсюда вывод о невозможности и ненужности социализма Каут-
ский «устраняет» следующим софизмом. Оказывается, что про-
летариат повышает неуклонно при капитализме материальный п
и культурный уровень своего существования, по происходит это в
результате борьбы пролетариата за удовлетворение его растущих
потребностей. Отрицая теорию обнищания рабочего класса, Каут-
ский видит источник борьбы труда против капитала в «росте п о-
требн остей». Таким образом пролетариат оказывается прямо
заинтересованным в развитии капитализма, ибо «как ни резка про-
тивоположность интересов капитала и труда, все же общее у них
то, что и тот и другой наиболее преуспевает при быстром обороте
и росте капитала», ибо «проблема производства важнее, чем вопрос,
о производственных отношениях. Надо поэтому содейство-
вать возрождению капиталистического хозяйства,
его рационализации, бороться с перерывами в произ-
водстве».
Каутский, как видим, признает и резкую противоположность
интересов труда и капитала и даже возможность «обострения клас-
совой борьбы», но он не признает коренного противоречия капи-
талистического способа производства—противоречия в самих обще-
ственных отношениях капитализма, между общественным харак-
тером производства и индивидуальным характером присвоения.
«Проблема производства—для Каутского—важнее, чем во-
411
прос о производственных отношениях». Почему же
именно это противоречие для пего неприемлемо? Да потому, что
это противоречие б езысходное, всегда присущее капитализму,
непрерывно воспроизводящееся с ходом развития капитализма, по-
рождающее все другие противоречия. Оно может, согласно приве-
денному выше тексту Маркса, найти свое разрешение
только в социальной революции.
Закон социальной революции есть закон развития антагонисти-
ческих обществ. Социал-фашизм пытается однако опровергнуть
этот характер закона социальной революции. Так Каутский огра-
ничивает поле действия социальной революции лишь пере-
ходом от феодализма к капитализму. Ожесточенные
классовые бон древнего Востока и Аттики он отказывается рас-
сматривать как социальные революции, определяя их как «мятежи».
Основой для такого разграничения служит, по утверждению Каут-
ского! то, что классовые бои указанных исторических эпох, хотя и
приводили к политическим переворотам, но они не приносили
с собой однако никаких «социальных» изменений тз способах произ-
водства и в развитии производительных сил общества.
Смысл этого утверждения совершенно ясен. Каутскому важно
обосновать резкое разграничение между политической
революцией и социальной. Это нужно Каутскому для того,
чтобы доказать, что революция в современном способе производ-
ства может и должна совершиться на путях «хозяйственной демо-
кратии», без политической революции, т. е.. без диктатуры про-
летариата. Стоя сам на буржуазно-волюнтаристских позициях, он
изображает пашу Октябрьскую революцию как лишенный социаль-
ного содержания и социальных оснований продукт «большевист-
ского волюнтаризма».
Указанное ограничение закона социальной революции покупа-
ется Каутским ценой прямого извращения исторических фактов и
искажения исторической перспективы.
История полностью подтверждает правильность именно того по-
ложения,* что «в общих чертах азиатский, античный, феодаль-
ный, буржуазный способы производства можцо рассматривать как
прогрессивные эпохи экономической общественной фор-
мации»34. Что капнталиЗхМ создал гораздо большую производитель-
ность труда, чем при феодализме,—этого не отрицает и сам Каут-
ский. Но и переход от рабовладения к феодализму означал более
высокую ступень в развитии производительности труда. Крупные
римские латифундии были до того непроизводительны, что привели к
крайнему обесценению рабочей силы раба. После Пелопонесских
войн раб оценивался в 10 коп. Раб был мерилом дешевизны: «Де- 14 *
14 К. Маркс, Предисловие «К критике политической экономии» (под еры-
иуто памп. — А » т о р ы).
112
шов как сицилиец» (т. е. как раб, вывозившийся пз Спцилим)—за-
кона ходячая поговорка той эпохи.
Возникший в то время колонат, представлявший зачаточную
форму будущего феодализма, уже давал большую производитель-
ность труда, чем рабовладельческое хозяйство/Эти переходы от
древневосточных деспотий и античного рабовладения к феодализму
и от него к капитализму—все это ступени прогрессирующего разви-
тия производительности труда, в тоже время отмеченные в истории
кровавыми страницами восстаний рабов, восстаний крепостных, же-
сточайших классовых битв. Есе эти переходы совершались путем ре-
волюционных переворотов в существовавшем способе
производства. Разумеется это не означает, что история есть
повсеместная сплошная линия прогрессирующего экономического
развития, без явлений регресса, вырождения и гибели отдельных
культур. Но Ц целом пробивает себе путь именно эта линия раз-
витая, характеризующаяся свержением политического господства
одних классов, захватом политической власти другими классами, <
подымавшими общество на высшую историческую ступень. Разу-
меется также, что каждая такая социальная революция имеет свою
особую физиономию, и было бы нелепым отрицать, скажем,
факт буржуазной революции на том основании, что опа глубоко
отлична от пролетарской революции.
Итак, закон социальной революции включает следующее содержа-
ние: 1) что основным движущим противоречием всякого клас-
сового общества является противоречие между производительными
силами и производственными отношениями, 2) что это противоре-
чие—безысходно^ которое невозможно преодолеть в рамках
данной социальной формы и - разрешение которого возможно лишь
в социальной революции.
Это основное противоречие нельзя представить себе как стоящее
наряду с другими социальными противоречиями, впе и отдельно от
них. Рассматривая гее конкретное многообразие экономических и по-
литических противоречий данной обществеэно-эконо ми н екой форма-
ции, мы находим, что в их основе в качестве общего чим всем на-
чала лежит противоречие между производственными отношениями
и производительными силами. Все экономические и политические
противоречия суть формы проявления этого основного про-
тиворечия, составляющего их сущность.
Это коренное противоречие в капиталистическом обществе на
современном этапе его развития находит себе выражение в противо-
речиях: а) между буржуазией и пролетариатом; б) между пмпериалиа
мом и колониями; в) между странами-победительницами; г) между
победительницами и побежденными; д) между капиталистическим
миром и СССР. Чтобы капиталисту смогли устранить корень всех
этих противоречий, т. е. противоречие между производительными си-
лами и производственными отношениями, они* должны перестать
•’ 413
быть капиталистами. Безысходность этого противоречия—в пределах
капитализма—делает борьбу между классами я е п р и м и р и мой
борьбой. В этом вся суть марсова учения о классовой борьбе.-
Революция призвана устранить конфликт между производитель-
ными силами и производственными отношениями, сломать про-
изводственные отношения, ставшие оковами для развития производи-
тельных сил. В этом состоят экономические задачи революции.
Но существующая система производственных отношений охраняет-
ся политической силой господствующего класса—его государст-
во м. Отсюда задача завоевания политической власти классом, пред-
ставляющим будущий способ производства. Социальная рево-
люция не может не быть одновременно политиче-
ской революцией. Более того, политика как концентриро-
ванное выражение экономики «не может не иметь первенства над
экономикой» (Ленин). Политические задачи революции явля-
ются решающим и во всем процессе развития социальной рево-
люции,—являются о п р е д е л я ю щ и м и для экономических, а так-
же идеологических задач революции. Господствующий класс, об-
ладающий средствами материального производства, «располагает
благодаря этому и средствами духовного производства, так что
благодаря этому он господствует в то же время в общем над мыс-
лями тех, у которых нет средств для духовного производства».
Отсюда следует «что свергающий класс может только в рево-
люции очиститься от всей грязи старого общества и стать способным
создать новое общество» 15.
Революция—как высшее проявление классовой борьбы—есть
единство всех трех форм этой борьбы: экономической, политиче-
ской и идеологической,—единство экономической, поли-
тической и идеологической революции,—единство, в
котором решающая роль принадлежит политической борьбе и по-
литическим задачам революционного класса. На различных этапах
революции та или другая ее сторона выступает в качестве очеред-
ной задачи, стоящей на первом плане. «Первой задачей,—пишет
Ленин,—всякой партии будущего—убедить большинство парода
в правильности ее программы и тактики... Теперь эта задача, ко-
торая конечно далеко еще не завершена... в главном решена...
Второй задачей нашей партии было завоевание политической власти
и подавление сопротивления эксплоататоров. И эта задача отнюдь
не исчерпана до конца, и ее невозможно игнориро-
вать. На очередь выдвигается теперь, как очередная и состав-
ляющая своеобразие переживаемого момента третья задача—орга-
низовать управление Россией»* 16. Такова, по Ленину, диалектика
революционного процесса.
16 «Архив Маркса и Энгельса», т. I, с. 207.
16 Лени н, Соч., т. XXII, с. 441 (выделено нами — Автор).
Полным извращением этой ленинской концепции революционного
процесса является та схема революции, которую дает т. Бу-
харин. Согласно теории Бухарина и Крицмана, революция после-
довательно проходит в своем развитии четыре завершающихся
фазы. Первая фаза—идейная. «Эта идейная революция заклю-
чается в крахе старой психологии и идеологии (ее ломают взрыва-
ющиеся факты жизни) и в создании новой, по-настоящему револю-
ционной психологии и идеологии». Второй фазой революции является
революция политическая, т. е. захват власти новым классом.
«Третьей ступенью революции является революция экономии е-
с к а я», «наконец, четвертой (и последней) фазой революции является
революция технически я». Такова нехитрая механика революции
в изображении Бухарина: четыре стадии следуют одна за другой на-
подобие четырех барьеров, которые поставлены слегка поодаль один
за другим, и через которые революция последовательно перескаки-
вает. Верный своей механистической схеме Бухарин насильственно
абстрагирует одну сторону революции от другой, размещая их
рядышком, звено за звеном, точно в изготовленной кузнецом це-
пи. Бухарин готов считать завершенной политическую ре-
волюцию моментом захвата власти, идеологическую революцию
завершенной и исчерпанной моментом обнаружившегося недоволь-
ства старым режимом. Так-то выходит, что на стадии политической
революции никакие идеологические задачи революции уже пе
ставятся: первый барьер взят, и идеологический процесс безмятежно
пошел уже в сторону получившей преобладание революционной пси-
хологии и идеологии; точно так же на стадии экономической рево-
люции не имеют места задачи политические. В погоне за «изяще-
ством» архитектоники Бухарин совершенно игнорирует истори-
ческую действительность, которая в эту схему никак не уме-
щается.
По Бухарину выходит, что на «стадии» политической революции
никаких задач идеологической революции уже нет, ибо позади по-
коится как уже «завершенная» идейная революция. Но это реши-
тельно опровергается следующим указанием Ленина: «Пролетар-
ская революция невозможна без сочувствия и поддерж кп
огромного большинства трудящихся по отношению к своему аван-
гарду—к пролетариату. Но это сочувствие, эта поддержка не дают-
ся сразу, не решаются голосованием, а завоевываются долгой, труд-
ной, тяжелой классовой борьбой. Классовая борьба пролетариата
за сочувствие, за поддержку большинства трудящихся п е оканчи-
вается завоеванием политической власти пролетариата.
После завоевания власти эта борьба продолжается только в иных
формах». То же верно и по отношению к самому авангарду дви-
жения—к пролетариату. Идейная и идеологическая эмансипация
пролетариата происходит не в виде единовременного акта, завер-
ив
шающегося до захвата власти пролетариата. Идеологическое могу-
щество господствующего класса — как мы уже могли убедиться —
столь велико, что и после своего экономического и политического
поражения он оставляет еще огромное наследие своего былого
духовного господства, вад ликвидацией которого идущему к уни-
чтожению классов пролетариату приходится долго и упорно тру-
диться.
; Диалектика революции такова, что если для завоевания полити-
ческой власти одним из условий служит то, чтобы «пизы не хотели»
жить больше по-старому, то установление диктатуры про-
летариата становится необходимым условием того, чтобы «низы за-
хотели» жить по-новому. Политические и экономические за-
воевания пролетариата становятся могущественнейшим орудием ре-
волюционизирования психологии и идеологии масс. То же касается
политической и экономической стороны революции. Для Бухарина
политическая революция вполне исчерпывается моментом захва-
та власти, после чего начинается «понижение государственной
кривой». В его механистической схеме не находит себе места
проблема удержания власти, ее закрепления. Здесь сказыва-
ется все то же непонимание диктатуры пролетариата как про-
должения классовой борьбы в новых формах—борьбы, обо-
стряющейся на определенных стадиях социалистического стро-
ительства. Здесь сказывается непонимание т. Бухариным того, что
разрешить задачи экономической «стадии» революции пролетариат
может, лишь решая свои политические задачи, задачи закрепления
и упрочения пролетарской диктатуры. Ибо вопрос стоит (и, по-
марксистски, мож?ет стоять) лишь так: без правильного полити-
ческого подхода к делу данный класс не удержит своего господства, >
а следовательно не сможет решить и своей производ-
ственной задачи» (Ленин).
«Чтобы завоевать,—напоминаем мы слова Ленина,—большинство
населения на свою сторону, пролетариат должен, во-первых, сверг-
нуть буржуазию и захватить государственную власть в свои рукн;
оп, должен, во-вторых, ввести советскую власть... он должен,
в-т^ретьих, добить влияние буржуазии и мелкобуржуазных согла-х
шателей среди большинства непролетарских трудящихся масс
революционным осуществлением их экономических нужд за
- счет эксплоататоров».
То же относится в полной мере и к технической стороне
революции. Техническая реконструкция нашего народного хозяй-
ства, намеченная во вторую пятилетку, должна, по схеме т. Буха-
рина, протекать менее напряженно и более плавно, поскольку
уже «завершены» политическая и экономическая стадии революции.
Между тем директивы к составлению второй пятилетки не отры-
вают задач техническом реконструкции от задач уничтожения
частной собственности и классов, от задач ожесточенной классовой
борьбы, от задач культурной революции.
Мы видим следовательно, что политическая, идеологическая, эко
комическая стороны революции связаны в едином непрерыв-
ном революционном процессе. В ходе революции один
период сменяется другим, соответственно выдвигая ту или иную
главную задачу. Но разрешение основной политической задачи есть
узел, в котором увязаны и экономическая и идеологическая и т. д.
стороны единого революционного процесса. Так вступление нашей
страны в период социализма, социалистическая индустриализация
страны, коллективизация сельского хозяйства одновременно ставят
и разрешают п задачи экономической «стадии», и задачи техниче-
ской реконструкции, и задачи революционизирования психологии
и идеологии масс, и задачи укрепления мощи пролетарской дикта-
туры. В революционной цепи каждое звено находится в связи
с другими звеньями, и эта связь «не так проста и не так глупа»,
как в обыкновенной, сделанной кузнецом цепи» (Лепин).
Буха^^йская схема революции ничем не отличается от каут-
скианского отрыва социальной революции от политической, его
отрыва экономики от политики. Она подводит фундамент под теорию
мирного врастания кулака в социализм своим разрывом между
политикой и экономикой. Она повторяет меньшевистские зады о
«культурных предпосылках» революции, предпосылая обязательное
завершение «идейной революции» ее другим фазам.
Мы можем все вышеизложенное кратко подытожить в следующем
выводе. В обществе, разделенном иа классы, движение от одной
социальной формы к другой на основе внутреннего развития
дайной классовой формации невозможно иначе как через револю-
цию: революция есть историческая необходимость в развитии вся-
кой антагонистической общественной формации. Исходным пунк-
том революции является конфликт между производительными сила-
ми и производственными отношениями; ее задачей является уни-
чтожение существующей системы производственных отношений и
водворение нового способа производства; ее средства—овладение
политической властью со стороны того класса, который представ-
ляет этот будущий способ производства.
Таковы общие определения, присущие всякой революции в
развитии классового общества.
Но творцы теории революции—Маркс и Энгельс—были основопо-
ложниками материалистической диалектики. Они были в то же время
величайшими вождями развивающегося революционного движения
мирового пролетариата. Их учение о революции пе могж) поэтому
остановиться лишь на общей теории революции. Открытые ими
общие законы социальной революции они должны были * изучать
дальше, вскрывая особые закономерности тех конкретных форм
революции, которые совершаются борющимся пролетариатом,
Лкалектич. в мотор. катер ализм 417
Общая теория революции развертывается ее основоположниками
в конкретное учение о пролетарской революции. К озна-
комлению с развитыми Марксом, Энгельсом и Лениным спецпфи-
фическими чертами и закономерностями пролетарской революции
мы и перейдем в последующем изложении.
3. Развитие воззрений Маркса и Энгельса на революцию
Уже в самых ранних своих работах Маркс говорит о предстоя-
щей революции, о ее неизбежности и ставит прямой своей задачей
критику буржуазной политики.
«Политический вопрос лишь выражает политическим языком
различие между господством человека и господством частной соб-
ственности». Больше того, «политическое государство
представляет собой оглавление практических битв человечества»
(подчеркнуто нами.—Авторы), ибо оно «выражает в пределах
своей формы, sub specie republican (т. е., в форме государства)
все социальные битвы, потребности, истины». Критиковать поли-
тику значит «связать и отождесвтить эту критику с действи-
тельной борьбо й».
В статье «К критике гегелевской философии права»—Маркс даль-
ше развивает свои взгляды на политику как па «аккумулирующую
в себе все битвы человечества». «Радикальная революция может
быть только революцией радикальных потребностей».
Мысль же о чисто политической революции Маркс считает утопией.
Движущей силой революции является класс-освободитель, соб-
ственные притязания и права которого «являются поистине пра-
вами и притязаниями самого общества»; класс, представляющий
собой «социальную голову и социальное сердце». Этот особый
класс есть пролетариат. Частичные победы над средневековьем
не могут дать Германии свободы. «Никакое рабство не может
быть уничтожено в Германии без того, чтобы не было уничтожено
всякое рабство». «Голова этой эмансипации—философия; ее
сердце—пролетариат».
В развернутой форме взгляды Маркса и Энгельса на неизбеж-
ность революции даны уже в «Немецкой идеологии». Здесь, в ре-
зультате найденного ими уже материалистического понимания исто-
рии, они приходят к тому выводу, что «все формы и продукты
сознания могут быть уничтожены не духовной критикой... а лишь
практическим переворотом в реальных общест-
венных отношениях, из которых произошли все эти идеали-
стические^ выверты; не критика, а революция является
движущей силой'истории». Эта неизбежность революции
выводится Марксом и Энгельсом из неизбежно зреющих материаль-
ных предпосылок («различных производительных сил, образования
революционной массы, революционно настроенной не только против
отдельных сторон существующего «производства жизни», против
418
всей деятельности, на которой основываются эти стороны»)'. Кстати
заметим, что и здесь, как и в «Критике гегелевской философии
права» Маркс неустанно подчеркивает, что показатель зрелости
революции есть вызревание противоречий и осозна-
ние этих противоречий революционным классом. Явной фальси-
фикацией Маркса являются ьсе попытки меньшевиков свою тео-
рию «вызревания» революции связывать с именем Маркса.
Революцию, о неизбежности которой неустанно твердили Маркс
и Энгельс, они понимали как насильственную револю-
цию, как «физическое столкновение» людей. В «Н
511
т,ете филосо-
фии» Маркс видит в борьбе пролетариата за сплочение и объеди-
нение своих сил «необходимые элементы грядущих битв». С прев-
ращением пролетариата из класса «в себе» в класс «для себя»
защищаемые массой рабочих интересы становятся классовыми
интересами. Но борьба между классами есть борьба политиче-
ская, ибо «политическая власть есть именно официальное вы-
ражение антагонизма классов в гражданском обществе». Поэтому,
классовые антагонизмы, будучи доведены до высшей степени своего
напряжения, неизбежно приводят «к грубому противоречию, к фи-
зическому столкновению людей». «Не говорите,—заклю-
чает Маркс свое знаменитое произведение,—что социальное
жение исключает политическое. Никогда пе существовало полити-
ческого движения, которое ие было бы в то же время социальным.
Только при таком порядке вещей, когда не будет больше классов и
классового антагонизма, .социал ь пые эволюции перестанут
быть политическими революциями. Дотех жепор, нако-;
нупе каждого полного переустройства общества, последним словом
социальной пауки будет: «Врйпа или смерть; кровавая борьба
или уничтожение. Такова неотразимая постановка вопроса».
Почти накануне Февральской революции 1848 г. вышли в свет
знаменитые строки «Коммунистического. манифеста», имеющие не
только общее значение для всего дальнейшего развития пролета-
риата, но и являющиеся до известной степени отражением тогдаш-
ней конкретной революционной ситуации.
«Коммунистический манифест»,—говорит Ленин,—своим проис-
хождением обязан Марксу и Энгельсу, не только мыслителям, но
и действенным революционе рам, тесно связанным с ра-
бочим движением своей эпохи и возглавлявшим передовой его
отряд»17. Авторы «Манифеста» подвергают резкой критике все
существовавшие тогда разновидности буржуазного и мелкобур-
жуазного социализма. Жесточайшей критике авторы «Мани-
феста-» подвергают немецкий или «истинный социализм», клеймя
немецких социалистов-интеллигентов за то, что они своей
литературой расслабляют революционную энергию пролетариата
1" Лепин, Соч.. т. ХП» ч. 2, изд. 1-е.
419
27*
препятствуя привести в движение массы, «заставить массы
мыслить и действовать». А те строки «Коммунистического ма-
нифеста», которые направлены против буржуазного социализма,
могут быть и ныне полностью применены к теории «хозяйствен-
ной демократии» современных социал-демократических вождей.
«Форма этого социализма старается отвратить рабочих от всякого
революционного движения, утверждая, что не те пли другие поли-
тические изменения, а лишь преобразование материальных условий
жизни, экономических отношений может принести пользу рабочему
классу. Но под преобразованием материальных условии жизни этот
социализм понимает вовсе не уничтожение буржуазных условий про-
изводства, возможноетолькопутем революции, а адми-
нистративные улучшения, совершающиеся на почве этой же самой
организации производства, следовательно ничего не изменяю-
щие в отношениях капитала к наемному труду, и в луч-
шем случае только уменьшающие для буржуазии издержки ее гос-
подства, и упрощающие государственное хозяйство».
Наконец критически-утопическому социализму посылаются
упреки за то, что он «не видит в пролетариате никакой истори-
ческой самодеятельности, никакого свойственного ему по-” ••
литического движения», за то, что в утопическом социализме «место
постепенно подвигающейся вперед организации пролетариата в
класс» должна занять «общественная организация их собственного
изобретения», за то, что они отвергают «всякую политическую и
особенно всякую революционную деятельность» и «стремятся до-
стигнуть своей цели мирным путем и посредством ма-
леньких, естественно обреченных на неудачи экс-
перименте в». •
Ревизионисты, выдвигающие, как ниже увидим, легенду о «двух
Марксах», относят «Коммунистический манифест» к тому периоду,
когда Маркс будто бы находился под влиянием революционера
Бланки. Они объявляют «Коммунистический манифест» устаревшим,
а Маркса и Энгельса—бланкистами или последователями Бабефа.
Одним из аргументов служит то, чаю в «Коммунистическом мани-
фесте» из всей социалистической литературы—как возмущается
например Бернштейн—одни лишь писания Бабефа остаются без
критики (?—Авторы), о них говорится только, что они в Великой
революции выражали требования пролетариата—«утверждение, во
всяком случае противоречащее эпохе (?!—А вторы). Револю-
ционная программа действия «Манифеста» насквозь проникнута
бланкизмом» 18. \ '' т ®‘
Известно, что Маркс и Энгельс прекрасно видели и указывали
недостатки бабувизма, состоявшие в его «грубом коммунизме»,
в грубой уравнительности. Известно также, что авторы «Ком-
18 Э. Бернштейн, Социальные проблемы.
мунистнческогхУ манифеста» отрицательно относились к заговорщи-
ческим методам бланкистских и бабувистских тайных
обществ.
• Маркс и Энгельс ценили у Бабефа и особенно в бланкизме
пх революционные насильственные методы борьбы.
По и Маркс и Энгельс решительно отметали специфически «блан-
кистское», борьбу революционного кружка, ие опирающегося на
рабочие массы. «Маркс в 1871 г., а Энгельс в 1891 г. показали,
что опыт Парижской коммуны исключал бланкизм, обеспечив прямое,
непосредственное, безусловное господство большинства и
активность масс лишь в мере сознательного выступления са-
мого большинства» (Ленин). ’
В «Коммунистическом манифесте» мы находим уже в зародыше
идеи диктатуры пролетариата. Авторы «Манифеста» формулируют
следующее положение: «Описывая наиболее общие фазы развития
пролетариата, мы прослеживали более или менее прикрытую граж-
данскую войну внутри существующего общества вплоть до того
пункта, когда она превращается в открытую революцию, и проле-
тариат основывает свое господство посредством
насильственного ниспровержения буржуазии» (под-
черкнуто авторами). «Пролетариат,—читаем мл далее в Манифе-
сте,—использует свое политическое господство для того чтобы
вырвать у буржуазии весь капитал, централизовать »все
о р у д и я тр у д а в руках государства, т. е. организованного
в качестве господствующего класса пролетариа-
та, и как можно скорее увеличить массовые upon з-
водительные силы. Значит, это может совершиться только
путем деспотического вторжения в право собст-
венности и в буржуазные условия производства, такие меро-
приятия с экономической точки зрения недостаточны и ненадежны,
но в ходе движения они перерастут самих себя и неизбежно явятся
средствами для преобразования всех способов производства».
Таким образом уже здесь Маркс и Энгельс представляют сле-
дующую стройную программу действий пролетариата при переходе
от капитализма к социализму: завоевание политической власти,
ниспровержение буржуазии, отнятие у нее средств производства п
их обобществление, централизация имеющихся орудий труда в
руках «организованного в господствующий класс пролетариата»,
т. е. пролетарского государства. Это пролетарское го-
сударство как можно скорее развивает обобществленное производ-
ство, причем в ходе этого преобразования применяется насиль-
ственное вторжение в права собственности. В конце своего «Мани-
феста» авторы еще раз подчеркивают, что коммунисты совершенно
не намерены скрывать того, что осуществить свою цель они смогут
только путем насильственного свержения всего совре-
менного .общественного строя.
421
«Коммунистический манифест»,> Лак известно, наливая в 1848 г.
Уже здесь дана в зародыше-идея разрушения буржуазной государ-
ственной машины, к втой идее «Манифест» вплотную подводит, ибо
если пролетариату нужна особая организация насилия против бур-
жуазии, то само собою вытекает, что создание такой организации
невозможно без разрушения той государственной машины, которую
создала буржуазия для своих интересов и для своей цели. И вскоре
после опыта революции 1848 г., в особенности после опыта июнь-
ского поражения пролетариата, Марксов своем письме к Вейде-
мейеру конкретизирует основную идею «Коммунистического манифе-
ста» в прямом«лозунге диктатуры пролетариата.
В «Критике Готской программы» Маркс, возвращаясь к вопросу
о диктатуре пролетариата, характеризует ее следующим образом:
«Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит
период революционного преобразования одного в
другое. Этому периоду соответствует и политический пере-
ход н ы й п е р и о д и государство этого периода не может бьпъ
не чем иным, как революционной диктатурой пролета-
риата».
В диктатуре пролетариата Маркс и Энгельс видели средство
перехода от капитализма к социализму, не дожидаясь того, пока
^мелкое производство завершит свое развитие по пути к капитализму.
Энгельс прямо пишет: «Мы не будем ждать окончательных послед-
ствий развития капитализма, мы прпсгупим к созданию коммуни-
стического общества при наличии мелкого производ-
ства».
Этот тезис связан у Маркса и Энгельса с пх воззрениями на
историческую миссию пролетариата как класса-освободителя трудя-
щихся и на возможность некапиталистического пути развития тру-
дящегося крестьянства. «Мы,—говорил Энгельс,—решительно сто-
им на стороне мелкого крестьянства. Мы будем делать все возмож-
ное, чтобы ему было сноснее жить, чтобы облегчить ему переход
к товариществу. Мы поступаем так не только потому, что счита-
ем возможным переход на нашу сторону самостоя-
тельно работающего мелкого крестьянина, но также
и из непосредственных партийных интересов. Чем больше будет
число крестьян, которым мы не дад им спуститься до про-
летариата и которых мы привлечем на свою сторону еще кре-
стьянами, тем быстрее и легче совершится общее преобразование.
Нам было бы бесполезно ожидать с этим преобразованием того
времени, когда капиталистическое производство повсюду разовьется
до своих крайних последствий, когда и последние мелкие крестьяне
падут жертвой крупного капиталистического производства».
Со взглядами Маркса и Энгельса на историческую миссию проле-
тариата, призванного играть роль гегемона в борьбе трудящихся
за свое освобождение, и с признанием возможности перехода само-
422
стоятельно работающего мелкого крестьянина на сторону пролета-
риата связана развитая ими теория перманентной рево-
люции. Сопоставляя теорию «перманентной революции» Парвуса—
Троцкого с марксовой теорией, т. Сталин пишет: «Наши «перма-
нентики», взяв ее у Маркса, несколько видоизменили ее и, видоиз-
менив, «испортили» ее, сделав непригодной для практиче-
ского употребления» 19. Это видоизменение и порча нашли себе,
как известно, выражение в отрицании троцкизмом значения идеи
гегемонии пролетариата в буржуазно-демократической революции
и в оценке крестьянства как сплошной реакционной массы. Отсюда
прямое противоречие между Марко м—который вовсе ле предлагал
«начать дело революции в Германии 50-х годов прямо с проле-
тарской революцшш, а предлагал лишь увенчать дело рево-
люции пролетарской государственной властью» (Сталин),—и
Троцким, который предлагал прямо перескочить от царя к рабочем/
правительству.
В литературе, комментирующей известный марксов «документ»
(«Обращение Центрального комитета к союзу коммунистов»), иногда
проводится такой взгляд, будто в отличие от ленинской концепции
перхманентной революции, по учению Маркса, «пролетариат не играет
роли гегемона в буржуазно-демократической революции»20. Ука-
зывается, что у Маркса мы не находим идеи революционно-демо-
кратической диктатуры пролетариата и крестьянства. Такое пони-
мание Маркса есть уступка троцкизму. Оно основано на непра-
вильном понимании революционно-демократической диктатуры про-
летариата, и крестьянства. Из того факта, что в «Обращении»
отсутствует идея вхождения рабочей партии в правительство,
нельзя еще сделать вывод об отрицании Марксом значения геге-
монии пролетариата в буржуазно-демократической рево-
люции. Кроме того, необходимо учитывать особенности разных
типов буржуазно-демократической революции па различных этапах
развития капитализма.
При той конкретной исторической обстановке, к которой отно-
сится «Обращение» (большая организованность немецкой буржуаз-
ной демократической партии, «поражение революционного парода»
и т. д.), не могло быть и речи о гегемонии пролетариата в буржу-
азно-демократической революции Германии 50-х годов. Но отсюда
совершенно неправильно сделать вывод, что различие между
марксовой и ленинской теорией пролетарской революции состоит
якобы в отрицании Марксом значения гегемонии пролетариата в
буржуазно-демократической революции. Идея непрерывной рево-
люции Маркса, ставшая краеугольным камнем ленинской теории
революции, подверглась у Ленина (как подробно показано будет
И. Сталин, Вопросы ленинизма, с. 31. *
20 К. IT о и о в и Я. Р е з в у ш к и и, О перерастании
тической революции в социалистическую, с. 11.
бу ржуазно-дем окра-
423
ниже) конкретизации и дальнейшему развитию в соответствии с но-
выми условиями эпохи монополистического капитализма.
В упомянутом «Обращении» эта идея перманентной революции
выражена следующим образом: «В то время как демократические
мелкие буржуа хотят с проведением возможно большего числа
вышеупомянутых требований наиболее быстро закончить револю-
цию, наши интересы и наши задачи заключаются в том, чтобы
сделать революцию непрерывной до тех пэр, пока все более
или менее имущие классы не будут устранены от господства^ пока
пролетариат не завоюет государственной власти... Их (т. е. рабо-
чих) боевым лозунгом должна быть перманентная револю-
ция»^1. Суть этой теории состоит, как мы видели, в признании
гегемонии пролетариата в буржуазно-демократической революции,
в признании революционных возможностей крестьянства, в при-
знании силы и способности пролетариата повести за собой крестьян-
ство, в учении о перерастании буржуазно-демократической
революции в революцию социалистическую. И надо признать иска-
жающим смысл марксовой теории перманентной революции то разъ-
яснение к ней, которое дает Зиновьев, видя в ней лишь формулу
«восходящей линии революции в отличие от нисходящей револю-
ции »2а. Обнаруживаемый здесь Зиновьевым поверхностный эмпи-
ризм как раз обходит существо вопроса. Его определение вполне
именно приемлемо для троцкизма, ибо и троцкистскую «перманентнку»
вполне можно уложить в формулу «восходящей» линии революции.
Дальнейшее развитие воззрений Маркса на революцию было
связано с разрешением следующих двух кардинальнейших вопро-
сов: 1) как должна произойти смена буржуазного государства
пролетарским государством, 2) чем заменить разрушенную
буржуазную государственную машину.
На основе исторического опыта великих годов революции 1845—
1851 гг. Маркс в своем «18-е брюмере Луи-Бонапарта» разви-
вает следующие положения. .
Исполнительная власть с ее атрибутами—чиновничеством и по-
стоянной армией—возникла в эпоху абсолютной монархии при рас-
падении феодализма. Развитие буржуазного общества приводит к
росту централизации правительственной власти и'к необычайному
расширению ее полномочий, ко все большему*усовершенствованпю
этой машины. Исполнительная власть доводится «до крайнего со-
вершенства чудовищного паразитического организма, противопо-
ставляющего себя революции» как единственный упрек, «чтобы
сконцентрировать против нее все силы разрушения». Неизбежно
ходом революции ставится задача разрушения государствен-
ной машины. «Все перевороты * усовершенствовали эту машину
81 Маркс и Энгельсе, Соч., т. VII. с. 483, 489.
22 Зиновьев, Учение Маркса и Энгельса о войне.
424
вместо того чтобы сломать ее». Так Маркс и Энгельс отвечают
на первый вопрос,—как должна совершиться смена буржуазного
государства государством пролетарским.
Опыт Парижской коммуны явился для Маркса и Энгельса исход-
ным пунктом для дальнейших уточнений своих, взглядов па задачи
пролетариата в революции. Первый вывод, который они делают,
тот, что «Коммуна доказала, что рабочий класс не может просто
овладеть готовой государственной машиной и пустить ее в ^од
для своих собственных целей». В «Гражданской войне во Франции»
Маркса мы находим следующее положение: «Прямой противопо-
ложностью империи была Коммуна». «Онабыла определенной фор-
мой такой республики, которая должна была устранить
не только монархическую форму классового господства, по и
самое классовое господство». Характер нового типа про-
лета рского государства был уже подробно выяснен выше в главе
«Диктатура пролетариата». Здесь важно лишь подчеркнуть, что
Маркс п Энгельс, придя к выводу о необходимости слома буржуаз-
ной государственной машины, сосредоточивает свою энергию на
отыскании той формы политического господства пролетариата, при
которой может произойти экономическое освобождение труда. И '
именно Коммуна, по их убеждению,—«первая попытка пролетар-
ской революции разбить буржуазную государственную машину»
и «открытая наконец политическая форма, которую можно и
должно заменить разбитое» 23.
Изложенные выше взгляды Маркса и Энгельса на революцию
показывают нам всю несостоятельность реформизма и социал-фа-
шизма, пытающихся прикрывать свою ренегатскую практику име-
нем Маркса. Они выявляют и ту меру лжи и фальсификации, к ко-
торой прибегают сейчас социал-фашисты, выдвигая теорию суще-
ствования якобы «двух Марксов»: Маркса 40-х и 50-х годов,
сильно сближавшегося с бланкизмом, и Маркса 70-х годов, «осво-
бодившегося» от утопических иллюзий своей молодости.
Для подкрепления своей «теории» социал-фашисты ссылаются на
следующие «документальные» данные:
1) па предисловие Энгельса к «Классовой борьбе во Франции»
и 2) на речь Маркса в Гааге, где Маркс высказал мысль о воз-
можности нереволюционного развития Англии и Америки 70-х го-
дов. Ленин подверг это место речи Маркса специальному разбору,
доказав, что такая постановка вопроса у Маркса была вполне
правомерна и пи в коей мере пе противоречит общей концепции
Маркса о насильственной революции при переходе от капитализма
к социализму. Ленин объяснил, что у Маркса речь шла о домоно-
полистической Англии, когда милитаризм и военная бюрократия не
получили еще своего развития и когда возможность революциоп-
3 Ленин, Соч. т. XXI, с. 108.
425
'A
ного развития еще пе была исключена. Что ясе касается преди-
словия Энгельса к «Классовой борьбе во Франции», то социал-фа-
шисты оперируют здесь документом, сознательно искаженным Берн-
штейном. Об этой фальсификации Энгельс пишет в письме к Ла-
фаргу (1895) следующее.
«X сыграл со мной недурную штуку. Из моего введения к
статьям Маркса о Франции 1848—1850 гг. он взял все, что могло
послужить eAfy для защиты во что бы то ни стало мирной
и противон асиявственной тактики, которую ему с
некоторого’ времени угодно проповедывать, особенно в настоящий
момент, когда в Берлине подготовляются исключительные законы.
Я рекомендую эту тактику только для Германии настоящего
времен и, да и то с существенными оговорками. Во Франции,
Бельгии, Италии, Австрии этой тактике нельзя следовать в ее
целом, а в Германии она может стать неприемлемой завтра» 24.
Резюмируя взгляды Маркса п Энгельса па специфические черты
пролетарской революции, мы можем свести их к следующим важ-
нейшим положениям:
1. Творческие задачи пролетарской революции—совер-
шенно особого рода, пе идущие ни в какое сравнение со всеми
предшествующими революциями, в частности с буржуазной рево-
люцией. В то время как буржуазная революция находит уже
в недрах феодального общества готовые формы капиталисгического
уклада, «пролетарская революция начинается при отсутствии или
почти при отсутствии готовых форм социалистического уклада»
(Сталин), требуя целого пер входного.пер и ода для рево-
люционного превращения капитализма в социализм.
2. Творческие задачи пролетарской революции неизмеримо слож-
нее не только в сфере экономического переустройства общества,
но и в сфере политических отношений,—вопреки каутскиан-
ской теории о том, будто пролетариат в отличие от буржуазии
начинает с уже ранее завоеванной демократии. В то время как
для буржуазной революции овладение политической властью сво-
дится к смене лиц в органах политического устройства, перед про-
летариатом стоит задача слома буржуазной государственной машины
и создания нового типа государства.
3. Вопреки каутскианской теории о том, будто пролетарская
революция протекает в условиях подъема буржуазной демократии,
когда «решающие политические бои ведутся не при помощи огне-
стрельного оружия, а посредством избирательных бюллетеней»25,
в условиях «смягченных политических нравов и роста гуманно-
сти»—пролетарская революция, наоборот, встречает невиданны? п >
своей жестокости формы сопротивления со стороны свергаем/й
21 «Архив Маркса и Энгельса», т. I.
25 К. Каутский, Материалистическое понимание истории, 565»
426
\ буржуазии, вынуждаясь к решительный насильствен-
ным методам подавления сопротивления эксплоататоров.
4. В отличие от буржуазной революции, не могущей сколько-
нибудь длительно сплотить вокруг себя трудящиеся массы, проле-
тарская революция представляет длительные интересы эксплоати-
руемого большинства населения, имея своей задачей связать
эксплоатируемые капиталом массы в длительный
союз с пролетариатом—гегемоном и руководите-
лем в борьбе этих масс за освобождение -• от капиталистического
угнетения.
Таковы важнейшие характерные черты пролетарской революции.
4. Ленинская теория пролетарской революции как высший
этан в развитии теории Маркса
Закономерности пролетарской революции были установлены Мар-
ксом и Энгельсом в условиях промышленного капитализма. Но-
вая—империалистическая—стадия развития капитализма принесла
с собой ряд совершенно новых проблем, решение которых дано
Лениным в его теории пролетарской революции, являющей собой
новую и высшую ступень в развитии теории революции Маркса
и Энгельса.
Исходным - пунктом теорий пролетарской революции Ленина
являются те новые закономерности, которые возникли в ходе раз-
вития капитализма и которые выражают собой превращение домо-
нополистического капитализма с его относительно плавной эво-
люцией и «мирным» распространением па весь земной шар ц ка-
питализм монополистический с характеризующим его скачкообраз-
ным катастрофическим развитием, усилением и обострением не-
равномерности развития и противоречий капитализма.
При империализме противоречия внутрикапиталистического по-
рядка воспроизводятся в возрастающем ряде новых антагонизмов;
искони присущее капитализму внутренне е противоречие между
буржуазией и пролетариатом еще более обостряется. Социал-фа-
шисты обвиняют ленинизм в том, что, выдвигая неравномерность
капиталистического развития и впёшние противоречия капитализма,
он якобы отодвигает на задний план внутренние противоречия 26.
С другой стороны, апологеты капитализма и их подголоски в лице
правых элементов в Коминтерне отрицают наличие тех же вну-
тренних противоречий, создавая утопию организованного капита-
лизма. В действительности же, внешние противоречия капитализма
проистекают из его основных, внутренних противоречий и усугуб-
ляют и крайне обостряют внутренние противоречия. Эпоха импе-
риализма создает еще одно противоречие—противоречие между ка-
«Die Gesellschaft», январь 1929, см. «Критику программы коммунизма».
427
яиталпзмом в целом и между страной строящегося социализма. А
это есть такое противоречие, которое «вскрывает до корней все
противоречия капитализма, собирая их в один узел, превращая их
в вопрос жизни и смерти самих капиталистических порядков»27.
Новые закономерности, присущие империалистической стадии раз-
вития капитализма, ставят по-новому все важнейшие проблемы
теории пролетарской революции. По-новому ставится прежде всего
вопрос о вызревании условий для победы пролетарской революции.
Известный тезис Маркса гласит: «Ни одна общественно-экономи-
ческая формация не погибает раньше, чем не разовьет все произ-
водительные силы, для которых опа представляет достаточный про-
стор». Среди теоретиков ооциал-имлериализма одни, как например
Кунов, указывая на те страны, где мало еще развит капитализм,
ссылаются па этот тезис Маркса, как на доказательство того,
чго капитализм имеет еще достаточно простора для своего разви-
тия и что следовательно условия гибели капитализма еще не
созрели. Другие теоретики, как например Каутский, для обос-
нования положения о непоколебимой црочности капиталистических
отношений подвергают указанный тезис Маркса ограничению,
считая его верным по отношению ко всем до сих пор существовав-
шим формам классового общества, «за исключением лишь промыш-
ленного капитализма и за исключением тем самым и периода
пролетарской революции» 28.
Кунов примеривает указанный тезис Маркса о зрелости произво-
дительных сил капитализма к каждой отдельной стране. Из *
изолишваяного рассмотрения отдельных стран исходит и Каутский,
который отрицает, как извести^ за империализмом значение особой
стадии капитализма. Но дело в том, что империализм связывает
все отдельные страны, все отдельные национальные хозяйства в
единую цепь, называемую мировым хозяйством. А это значит,
что вопрос о наличии еще «простора» для развития производитель-
ных сил должен .решаться в аспекте всего мирового хозяйства.
Тогда окажется, что капиталистические рамки уже давно стали
преградой для свободного развития производительных сил. Импе-
риалистическая война, возникший еще в период империалистической
войны общи й кризис капитализма, развертывающийся ныне на *
базе этого общего кризиса первый после войны мировой эко-
номический кризис, реальная угроза новых империалистических
войн, растущая агрессивность против СССР, перешедшая уже
в прямую подготовку военной интервенции, дальнейший рост фа-
шизации буржуазною государства в' области внутренней поли-
тики—все эти факты являются доказательством этого положения.
Они свидетельствуют о том, что капитализм, для которого конечно
27 И. Сталин, Политотчет XVI иартсъезду.
28 К. Каутский, Материалистическое понимание истории, т. II, с. 621.
428 - .
еще пет абсолютно безвыходного положейпц, ищ&Т выхода
на таких путях, которые приводят ко все большему сужению
круга возможностей выхода, что следовательно капиталистический
способ производства уже не соответствует больше состоянию про-
изводительных сил. Кроме того, толкуя о зрелости производи-
тельных сил, социал-фашистские теоретики «забывают» о зрелости
важнейшей производительной силы—п р о л е т а р и а т а, о росте
его обнищания и повышении уровня его сознательности!
Но если капиталистические отношения мирового хозяйства стали
уже оковами для развития производительных сил, то это вовсе
не означает, что уничтожение их должно начат ься именно в тех
странах, где капиталистические отношения всего более раз-
виты. В силу того, что империализм связывает отдельные страны
в единую цепь, необязательным является такое положение, при
котором степени зрелости капиталистических отношений в данной
отдельной стране должны точно соответствовать степень назрева-
ния противоречий в ней и, следовательно, степень слабости импе-
риалистических сил.
Закон неравномерного, скачкообразного развития капитализма при
империализме ведет к ослаблению империализма как единой системы
мирового хозяйства. Он ведет к тому, что «мировой фронт империа-
лизма становится легко уязвимым со стороны революции, а
прорыв этого фронта со стороны отдельных стран—вероятным.
Лено, что фронт империализма легче подвержен прорыву там, где
он слабее». Отсюда! следует, что пролетарская революция начинается
не обязательно там, где всего более развита промышленность,
где пролетариев столько-то, а крестьян столько-то, а, как правило,
там, где всего более уязвим фронт империализма, где
звенья цепи слабее.
Наличие в цепи империализма слабых звеньев создает условия
для более быстрого и легкого прорыва империалистического фрон-
та. В слабом звене цепи дана возможность ее прорыва. Но
опа сама не рвется: ее надо прорвать. И чтобы та или иная
страна, которая должна прорвать цепь империализма, смогла это
сделать, —требуется «наличие известного минимума про-
мышленного развития и культурности в этой стране, на-
личие известного минимума ин дустанального про-
летариата, революционность пролетариата и пролетарского
авангарда в этой стране, наличие в ней серьезного союзника проле-
тариата (например крестьянства), способного пойти за пролетариа-
те ч в решительной борьбе против империализма в этой стране»
(Сталин). Иными словами, для прорыва цепи в ее слабом звене
требуется, чтобы это звено было средне-слабое с точкп зрения
уровня промышленного развития, требуется наличие в данной
стране еще определенного состояния антиимпериалистических сил.
Разумеется, характеристика этого состояния аятинмпериалистиче-
429
ских сил ие может быть уложена, в какую-нибудь схему: в разных
странах и в разное время это сочетание сил может быть различное,
и уже ближайшая страна, которая должна будет последовать за
СССР в прорыве империалистического фронта, будет иметь среди
условий своего развития дополнительно еще такую мощную анти-
империалистическую силу, какой является Страна советов.
Приходится иногда встречаться с таким мнением, что определе-
ние пролетарской революции как результата разрыва цепи в наи-
более слабом ее месте, легко может якобы привести к фатализму,
ибо «в этом случае для определения страны, откуда начинается
мировая революция, нужно было бы лишь установить эту слабей-
шу ю страну и лишь оттуда ждать начала революции» 29. Автор,
высказывающий это опасение, предлагает поэтому следующую,
явно неправильную формулировку: «Мировая революция начинает-
ся со слабых, но империя диетических держав» 30. Выхо-
дит, что автор решительно исключает возможность прорыва цепи
например в Индии и т. и. Как видно из вышеприведенной фразы,
автор подменяет здесь вопрос о слабом звене в цепи империализма
вопросом о слабости той страны, которая должна прорвать фронт.
Это то самое смешение, которое делает т. Бухарин н которое спе-
циально было разоблачено т. Сталиным31.
Бухаринский тезис гласил: «Империалистическая цепь рвется
там, где народнохозяйственная система слабее», т. е. Бухарин опре-
деляет здесь состояние антиимпериалистических сил, между тем
как в тезисе: «Империалистическая цепь рвется там, где она
слабее», речь идет о слабости самих и м пе р и а л и с т и ч е с к и х
сил. Кардинальный вопрос ленинской теории пролетарской револю-
ции, исходящей из анализа противоречий, присущих сиЛам
империализма, из борьбы этих противоречий, порождаемых ею кри-
зисов, войн и т. д.—из бухаринской теории революции исче-
зает. По сути дела Бухарин становится на ту же социал-демокра-
тическую позицию, против которой он возражает, ибо исходным
пунктом в социал-демократической концепции является то, что при
анализе предпосылок революции они отвлекаются от противоречий
империалистической системы (точнее, отрицают эти противоречия),
сводя вопрос к вопросу «зрелости» антиимпериалистических сил.
Различие между бухаринской и социал-демократической постанов-
кой вопроса лишь количественное. Если согласно социал-демо-
критической концепции революция начинается в наиболее про-
мышленно развитых странах, то, по Бухарину, она начинается в
наименее промышленно развитых странах. Если социал-демокра-
тия устанавливает отношение прямо пропорциональной зависимости
29 К. Попов и РезЯушкин, О перерастании
ческой революции в социализм, с. 147.
30 *Г а м ж е.
81 II. Сталин, Необходимая поправка.
бур;куазно-демокj ати-
430
между скоростыб наступления революции и степенью зрелости
капиталистических отношений, то, по Бухарину, «скорость насту-
пления революции обратно пропорциональна зрелости капиталисти-
ческих отношений»32. При всем кардинальном «противоречии» со-
циал-демократической установке, бухаринский исходный пункт тот
же самый, что у соцпал-оппортунистов. Возражая против б у харин- '
ского постулата, Ленин пишет: «Неверно 33: средне-слабых».
«Без известной высоты капитализма у нас бы ничего
не вышло». Иными словами, без наличия известного минимума раз-
вития промышленности и индустриального пролетариата, являю-
щегося гегемоном в революции, Октябрьская революция была бы
невозможна. Бухарин следовательно проводит и в этом вопросе
характерное для его воззрений отрицание руководящей роли про-
летариата.
Выше, когда мы подводили итоги воззрениям Маркса и Энгельса
на пролетарскую революцию, мы говорили уже о тех творческих
задачах, которые ставятся перед пролетарской революцией в обла-
сти строительства новой социалистической экономики. Это важ-
нейшее положение меньшевики скрыли, когда пытались внушить
массам убеждение в буржуазном характере Октябрьской рево-
люции. Как меньшевики аргументировали свое отрицание проле-
тарского характера Октябрьской революции? Основной их довод
состоял в том, что «Россия не достигла такой высоты развития
производительных сил, при которой возможен социализм»,' что в
России нет такой высоты развития производительных
с пл, при которой пролетариат мог бы немедленно после взятия
власти ввести полное планирование производственных и распре-
делительных процессов, полное уничтожение рыночных отношений,
полное уничтожение частной собственности на все орудия и сред-
ства производства.
Для марксиста является бесспорным то, что «производительность
труда—в последнем счете самое важное, самое главное для по-
беды нового общественного строя» (Ленин). В самом дело, если
бы новый строй не в состоянии был создать более высокую про-
изводительность труда, то это означало бы деградацию общества,
и никакие общественные силы неспособны были бы тянуть общество
к этому новому строю. Но если новый строй создал уже более
высокую производительность труда, то это говорит о том, что
старый строй как раз и не был в состоянии создать эту лову?э,
более высокую производительность труда. Какой же смысл мо*хет
иметь меньшевистский довод о том, что «Россия не достала
такой высоты развития производительных сил, при которой воз-
можен социализм?» (подчеркнуто нами.—Авторы).
32 Н. Бухарин, Экономика переходного периода, с. 156.
38 Т. е. неверно, что революция должна начаться в наиболее сла<ях в про-
мышленном отношении странах. — Авторы.
431
Критикуя заметки Суханова, Лепин определяет приведен-
ный аргумент от так называемой высоты производительных сил
как не имеющий решающего значения для оценки нашей револю-
ции. Ибо меньшевистские теоретики совершенно не учитывают
возможностей революционного пролетариата и роли его революцион-
ного сознания, ибо ничем нельзя доказать, что пролетариат, взявши
власть, не может догнать и перегнать передовые капиталистические
страны в отношении высоты производительных сил. +
Из открытого Левиным закона неравномерного развития капита-
лизма в империалистический период вытекает необходимость раз-
личать пути и темпы прихода пролетариата к власти в странах раз-
ных типов. В соответствии с этим программа Коминтерна делит
все страны по характеру предстоящих революций на четыре группы:»
1) страны высокого капитализма, стоящие непосредствен-
но перед социалистической революцией; 2) страны со сред-
ним уровнем развития капитализма, в которых предстоят
либо пролетарские революции, с рядом попутных задач бур-
жуазно-демократического характера, лпбо буржуазно-демократиче-
ские революции, более или менее быстро перерастающие в социа-
листические; 3) колониальные и полуколониальные
страны и страны зависимые, в которых переход к дикта-.
туре пролетариата возможен лишь в^результате целого периода
перерастания буржуазно-демократической революции в социалисти-
ческую; 4) еще более отсталые страны, в которых победо-
носное национальное восстание открывает дорогу к социализму,
минуя капитализм, при условии действительной поддержки со сто-
роны стран социализма.
Таким образом значительное количество стран стоит перед бур-
жуазно- демократической революцией, которая более или менее бы-
стро должна перерастать в социалистическую революцию.
Это показывает громадное международное значение ленин-
ской идеи перерастания буржуазнo-^цемократической
революции в социалистическую. Эта идея, разработан- "
ная Лениным еще в 1905 г., есть одна из форм воплощения марк-
совой теории перманентной революции. Ленинское учение о пере-
растании буржуазно-демократической революции в социалистиче-
скую основывается: 1) на учении о присущей пролетариату роли
гегемона во всякой народной революции; 2) на учении о револю-
ционных возможностях трудящегося крестьянства. По способность
пролетариата к роли гегемона, способность трудящегося крестьян-
ства к роли союзника и опоры пролетариата в 6oj ьСе за социалисти-
ческое переустройство общества суть только объективно данные
возможности перерастания буржуазно-демократической рево-
люции в социалистическую. Решающее значение для превращения
этой возможности в действительность имеет, как этому учит лешь
низм, партия, организующая силы пролетариата и правильно осу-
432
и
;ествляющая руководство революционным движением масс:
«От
революции демократической,—писал Ленин в 1905 г.,—мы сейчас
же начнем переходить п как раз в -меру нашей силы, силы созна-
тельного и организованного пролетариата, начнем переходить к
соци алистической революции».
Ленинская теория перерастания буржуазно-демократической ре-
волюции в социалистическую выковывалась в борьбе па два
фронта: против меньшевиков, отрицавших возможность такого
перерастания, и против перманентной теории Троцкого, прикрыв-
шего «левой» фразой свою меньшевистскую сущность. Устами
Плеханова меньшевики объявили ленинскую идею перерастания
«идейным пережитком», унаследованным от той эпохи, когда дер-
жались «субъективного метода в социологии». 'Меньшевистская
теория зрелости условий для победы социализма, меньшевистские
представления о предпосылках социализма, исключающие дикта-
туру пролетариата, отрицание меньшевиками переходного периода
и вера во врастание капитализма в социализм—все это отодвигает
дело пролетарской революции в недосягаемую даль веков. Логи-
ческим выводом отсюда является та непроходимая пропасть, кото-
рой меньшевики отделяют буржуазную революцию от революции
пролетарской и их отношение к пролетарской революции. Так
например меньшевики определяли Октябрьскую революцию как
буржуазную революцию, которая-де пе может себе ставить за-
дачи социалистического переустройства.
С другой стороны, т р о ц к п з м, также в корне враждебный
ленинской теории перерастания, прикрывал свое контрреволюцион-
ное нутро афишированием своей «перманентики», которая, как уже
выше указано, ничего общего пе имеет с марксовой теорией пер-
манентной революции. Отрицая гегемонию пролетариата и рево-
люционные возможности трудящегося крестьянства, троцкизм тем
самым отрицал непрерывность революции. История уже дока-
зала, что отрицание гегемонии пролетариата и революционных воз-
можностей крестьянства, составляющее существо троцкистской пер-
манентной революции, вошло важнейшим вкладом в тот арсенал
идей, который троцкизм преподносит сейчас контрреволюционной
буржуазии, возглавив ее борьбу против Советского государства.
История доказала, что превращенная в действительность ленин-
ская теория перерастания уже дала пролетариату победу.
Это служит неопровержимым доказательством всей лживости
троцкистской легенды о якобы имевшем место в Октябре «пере-
вооружении» ленинизма. Это решительно бьет по измышлениям
троцкистских контрабандистов (Слуцких, Волосевичей и др.), по-
догревающих давно разоблаченную т. Сталиным троцкистскую тео-
рию рассечения ленинизма на «ленинизм довоенный», ленинизм
I «старый», «негодный»... и ленинизм новый, послевоенный, октябрь-
ский, который рассчитывают они приспособить к требованиям троц-
23 Диалектич. п истор. материализм.
433
кизма» «Сталин). Характерной формой выражения этой троц-
кистской теории рассечения ленинизма и являются проникшие в
нашу литературу 34, благодаря гнилому либерализму по отноше-
нию к троцкизму со стороны некоторых членов нашей партии,
утверждения о том, будто Ленин в период перед войной не
понимал необходимости перерастания буржуазно-демократической
революции в социалистическую.
Учение Маркса и Ленина о перманентной революции основано
на диалектическом понимании единства непрерывности и прерывно-
сти, на изучении процесса развития революции через ряд ка-
чественно различных объективно-исторических этапов. Теория же
Троцкого есть не теория непрерывной революции, а субъективист-
ская теория «перепрыгивания» через незавершенные ступени дви-
жения, теория, исключающая непрерывность. Она состоит «в л о-
гическом (а не материальном) скачке через несколько
конкретных стадий» (Ленин). Это получило свое выражение в
его печально знаменитом<• лозунге: «Без царя, а правительство
рабочее!»
Исключительное внимание к переходам, переливам образует ха-
рактернейшую черту ленинской революционной стратегии. Переход
есть то-т момент в развитии, где исчерпывается' старый качествен-
ный этап,""перерастая в новый, где Непрерывность переходит в
свою противоположность> в перерыв непрерывности. Непо-
нимание этой диалектики обнаружил и Каменев, когда он в
1917 г. упрекал Ленина в перепрыгивании, утверждая, что бур-
жуазно-демократическая революция в России якобы еще не
закончена.
Ленинская теория пролетарской революции включает в учение о
гегемонии пролетариата и учение о трудящемся кресть-
янстве как о союзнике пролетариата в его борьбе за социализм,
«Маркс и Энгельс дали основные наброски идеи гегемонии проле-
тариата. Новое у Ленина состоит здесь в том, что он развил
дальше и развернул эти наброски, в стройную систему руковод-
ства пролетариата трудящимися массами города и деревни пе толь-
ко в деле свержения царизма и капитализма, но и в деле социали-
стического строительства при диктатуре пролетариата»35.
Империализм расколол мир на два лагеря: на составляющие
меньшинство «передовые» страны, обладающие финансовым капи-
талом, служащим орудием угнетения и эксплоатации большинства
населения земного шара, и на образующие подавляющее больший-
ство колониальные и зависимые страны, составляющие объект угне-
тения и эксплоатации со сторопы империалистических держав.
Этот факт служит в ленинской теории пролетарской революции
34 См. «Историю ВКП(б)» под ред.Е. Ярославского, работы К.А. Попова и др.,
35 И. Сталин, Вопросы ленинизма, с. 331.
434
исходным пунктом для обоснования роли национально-ко-
лониального освободительного движения как важ-
нейшего резерва пролетарской революции. «Социалистическая рево-
люция.—учит Лепин,—не будет только и главным образом
борьбой революционных пролетариев в каждой стране против своей
буржуазии; пет. она будет борьбой всех угнетенных империа-
лизмом колоний и стран против международного импери-
ал и з м а».
Ленни развивает на II конгрессе Коминтерна следующие основные
идеи: 1) то положение, что народы мира делятся на угнетающие
и угнетенные, что замалчивается, либо прямо отрицается теоре-
тиками II Интернационала, 2) что центральной осью всей системы
империалистических противоречий является антагонизм и борьба
между небольшой группой империалистических государств за гос-
подство над колониальными народами. Уже Маркс и Энгельс «дали
основные отправные идеи по национально-колониальному вопросу»,
характеризуя экономический и социальный кризис в колониях как
проявление общего кризиса всей капиталистической системы. Эти
основные отправные идеи Маркса и Энгельса по национально-
колониальному вопросу Лепин развивает дальше в стройную си-
стему взглядов большевизма на национально-колониальные рево-
люции в эпоху империализма. В своей речи на II конгрессе Ком-
интерна Ленин говорит, что «при теперешнем мировом положении,
после империалистической войны... вся мировая система госу-
дарств определяется борьбой небольшой группы империалистиче-
ских наций с советским движением и советскими государствами,
во главе которых стоит Советская Россия», что «всякое национа-
листическое движение может быть лишь буржуазно-демократиче-
ским» и что «было бы утопией думать, что пролетарские партии,
если они вообще могут возникнуть в таких странах, смогут, не
находясь в определенных отношениях к крестьянскому движению,
не поддерживая его на деле, проводить коммунистическую так-
тику и коммунистическую политику в этих странах». Коммунисты *
должны и будут поддерживать буржуазные освободительные дви-
жения, поскольку эти. движения действительно революционны и
«когда представители их не будут препятствовать нам воспитывать
и организовывать в революционном духе крестьянство и широкие
массы эксплоатируемых».
Опираясь на опыт Октябрьской революции, Ленин устанавливает
те организационные формы, которые могут обеспечить руководя-
щую роль пролетариата в национальном революционном движении
и завоевание угнетенных масс колоний под знамя мировой рево-
люции. Такой организационной формой является образование
советов и в отсталых странах: «Безусловным долгом ком-
мунистических партий и тех элементов, которые примыкают к ним, |
является пропаганда идеи крестьянских советов, советов трудя-
28* 435
щихся, всюду и везде—»и в отсталых странах и в колониях. И там
они должны стараться, насколько позволяют условия, создавать
советы трудящегося народа»36. Наконец, исходя из факта загни-
вания капитализма в империалистическую эпоху, из развития соци-
алистического строительства в Советском союзе и из возможности
прямой помощи социалистическому движению колоний со стороны
пролетариата, победившего в ‘ капиталистических странах,—Ленин
выдвигает свой известный тезис: «Коммунистический интернационал
должен установить и теоретически обосновать то положение, что с
помощью пролетариата наиболее передовых стран отсталые страны
могут перейти к советскому строю и через определенные ступени
развития—к коммунизму, минуя капиталистическую ста-
дию развития»37.
Другим важнейшим вопросом, в котором марксова теория проле-
тарской революции получает свое дальнейшее развитие, является
гениальное учение Ленина о партии пролетариата и ее
роли на различных этапах его борьбы. Уже у самого зарождения
большевизма вопрос о партии как о высшей форме классовой орга-
низации пролетариата и об организационных условиях ее боеспо-
собности становится той проблемой, которая проводит резкую
разграничительную линию между большевизмом и меньшевизмом.
- \ Постановка в то время Лениным вопроса о партии как о решающем
факторе революции оказалась, как это подтверждается всей даль-
нейшей историей революционной борьбы, гениальнейшим предви-
дением. Вопрос «о роли коммунистической партии в пролетарской
революции» явился поэтому стержневым вопросом II конгресса
Коминтерна. Ленинское учение о партии получило здесь свое
дальнейшее уточнение в признании того, что «коммунистическая
партия нужна рабочему классу пе только до завоевания власти и
не только во время завоевания власти, но и после того, как
власть перешла в руки рабочего класса» (подчеркнуто
нами.—Авторы), что необходимость политической партии про-
летариата отпадает лишь вместе с полным уничтожением классов и
что «в каждой стране должна существовать только
одна единая коммунистическая партия»38.
В ходе последующей борьбы Коминтерна за мировую пролетар-
скую революцию общие принципы ленинского учения о партии
конкретизируются в основном в двух направлениях: в развитии
ленинского принципа самокритики, в вопросе о конкретных
формах борьбы на два фронта па различных этапах <и в
борьбе за массы. Этот двусторонний процесс борьбы за выко-
зб Ленин, Соч., т. XVII, с. 277.
37 Ленин, Речь на II конгрессе Коминтерна (подчеркнуто нами.—АвтД
38 Резолюция о роли коммунистической партии в пролетарской; револю-
ции, т. IX.
436 -
вывапие подлинно большевистских партий образует главное содер-
жание всей истории Коминтерна.
VI конгресс Коминтерна, решения которого своим острием напра-
влены против социал-демократии, как особенно опасной в тепереш-
ней международной обстановке агентуры империализма в рабочем
классе, подчеркнул особую актуальность лозунга—«борьбы за
массы» и подытожил истекшую борьбу в следующем положении,
выраженном в программе Коминтерна: тактика единого
фронта как средство наиболее успешной борьбы против капи-
тала, классовой мобилизации масс, разоблачения и изоляции ре-
формистских верхов—входит важнейшей составной частью в так-
тику компартий на весь предреволюционный период.
5. Ленинская стратегия и тактика пролетарской революции
Ленинизму принадлежит далее разработка вопроса о том, как
партия должна руководить в революции пролетариатом и его союз-
никами, * разработка проблем стратегического и тактиче-
ского руководства, создание науки стратегии и тактики ре-
волюции.
Стратегия пролетарской революции имеет бвоей задачей свер-
жение противника. Этому последнему соответствует поэтому выс-
шая форма борьбы с противником—форма вооруженного вос-
стания. Это решающий и самый ответственный момент в ходе
революционной борьбы. Лепин поэтому тщательнейшим и подроб-
нейшим образом разрабатывает проблему восстания вплоть до
мельчайших деталей техники вооруженного восстания. Вопреки
оппортунистическим теориям о том, будто подготовка восстания
есть «бланкизм», Ленин остается верным указанию Маркса о том,
что «восстание есть искусство», что к восстанию надо относиться
как к искусству, подготовляя и организуя восстание, учась воен-
ному искусству, учась технике восстания. Ленин прямо предла-
гает ставить в кружках доклады па военные темы: «1) Чтение и
обсуждение статей о баррикадной борьбе; 2) изучение плана го-
рода и районов; 3) добывать планы тюрем; 4) узнавать адреса
зловредных людей и начальства; 5) производит маневры выслежиа-
ния неприятеля; 6) готовить бомбы; 7) составлять тактические
планы отдельных операций»39.
Возникая в столице и в крупных городских центрах, восстание
более или менее быстро распространяется на другие городские
районы и на деревню, перерастая в более' пли менее длительную
гражданскую войну, успешный исход которой определяется
тем, насколько партии удается овладеть поддержкой основной
силы революции—пролетариата и правильно использовать его ре-
89 «Лент.гскчй сборник», с, 456.
4Л
зервы в широких трудящихся массах. Здесь-то и лежит карди-ч
нальпое отличие марксизма от бланкизма в вопросе о восстании.
Восстание «должно опираться не на заговор, не на партию, а на
передовой класс»—та!юв важнейший закон ленинской стратегии.
Успех революции определяется всей совокупност ыо объ-
ективных и субъект ивных факторов: 1) степенью обо-
стрения противоречий капитализма в данном месте и в данное
время; 2) степенью осознания этих противоречий революционным
классом; 3) степенью осознания этих противоречий широчайшими
массами трудящихся; 4) степенью организованности революцион-
ного класса п его связанности с массами трудящихся; 5) уровнем
боеспособности пролетарского авангарда; 6) состоянием господ-
ствующего класса—его способностью временно смягчать противо-
речия, степенью его идеологического влияния на эксплоатируемые
классы, степенью его дезорганизованности. Нынешний револю-
ц и о и н ы й кризис в ряде стран характеризуется несоответствием
между объективным и субъективным фактором, отставанием субъ-
ективного фактора от объективного. Это отнюдь не значит, что
можно рассматривать это отставание субъективного фактора как
определенную необходимую 'стадшо революционного процесса.
Революция, согласно учению Ленина, невозможна без револю-
ционной с п т у а ц и и. Революционная же ситуация определяется,
по Ленину, следующими признаками:
1. «Тот или иной кризис «верхов», кризис политики господ-
ствующего класса».
2. «Обострение выше обычного нужды и бедствий угнетенных
классов».
3. «Значительное повышение, в силу указанных причин активно-
сти масс, в «мирную» эпоху дающих себя грабить спокойно, а в
бурное время привлекаемых как всей обстановкой кризиса, так и
с а м и м и «верх а м и» к самостоятельному историческому выступ-
лению» 40.
Совершенно ясно, что революционная ситуация не рассматри-
вается здесь Левиным в смысле как бы стадии, предшествую-
щей революции. Революционная ситуация есть «совокупность тех
объективных перемен», которые в соединении с субъективным фак-
тором дают революцию. Лепин считает возможным наличие опре-
деленного состояния экономического и политиче-
ского кризиса характеризовать как революционную ситуацию.
Попытка противопоставления политического кризиса кри-
зису р е в о л ю ц и о и и о м у выражает собой чуждый ленинской
диалектике схематизм, враждебное ленинизму стремление уклонить-
ся от конкретного анализа данной обстановки.
Предупреждая против каких бы то ни было схем, ленинская стра-
40 Ленин, Соч., т. XVIII, с. 214.
438
тегия требует учета/ конкретно-данного соотношения сил, опираясь
при этом на следующие важнейшие стратегические принципы:
1) «Никогда не играть с восстанием, а, начиная его, знать твердо,
что надо итти до конца»41; 2) (сосредоточение главных сил ре-
волюции в решающий момент на наиболее уязвимом для против-
ника пункте, когда революция уже назрела, когда наступление
вдет на всех парах, когда восстание стучится в дверь и когда
подтягивание резервов к авангарду является решающим условием
успеха»42; 3) тщательно следить за назреванием революционного
кризиса, приурочивая момент открытия восстания к высшей точке
кризиса: «нарушение этого условия ведет к опасной ошибке, назы-
ваемой «потерей темпа»43; 4) «раз восстание начато, надо дей-
ствовать с величайшей решительностью» (Л е н и н); нарушение
этого условия ведет к громадной ошибке... «потере курса» (Ста-
лин).
Таковы важнейшие принципы ленинской стратегии революции.
Кратко остановимся на рассмотрении важнейших положений ле-
нинской тактики революции.
Тактика должна способствовать подтягиванию масс к революцион-
ным позициям. При наличии революционного подъема тактическая
линия определяется задачей вести массы в прямую атаку на бур-
жуазное государство. Этой задаче соответствует ряд обостря-
ющихся переходных лозунгов и организация массовых
выступлений. При отсутствии революционного подъема при-
меняется тактика частичных требований и лозунгов, при-
том подчиненных коренным задачам Коммунистического интерна-
ционала и увязанных с ними.
Разумеется, это не значит, что частичные и переходные лозунги
представляют собой резко разграниченные области. Метафизиче-
ское противопоставление этих двух типов лозунгов вело бы на
практике к крупнейшим ошибкам. В условиях революционного
подъема, не получившего еще достаточного размаха, полный отказ
от частичных требований мог бы затруднять подвод миллионных
масс к фронту революции п, наоборот, мог бы способствовать закок-
сервированию частичных лозунгов и препятствовать своевременному
улавливанию перехода к новой полосе—к полосе революционного
подъема с соответствующей ей новой тактикой. «Принципиальный
отказ от частичных требований и переходных лозунгов несовместим
с тактическими принципами коммунизма, ибо он на деле обрекает
партию на пассивность и отрывает ее от масс»44. Но чем полнее
размах революционного подъема, тем меньше остается почвы для
частичных лозунгов и тем властнее выступают на смену все обо-
*1 Л о и и н, Соч., т, XIV, ч. 2.
42 И. Сталин, Вопросы лопин зма, с. 70.
43 Там же, с. 71.
44 Программа Гомлперна»
439
стряющиеся переходные лозунги вплоть до лозунга разоружения
буржуазии и вооружения пролетариата и т. д. Таким образом
тактика меняется в зависимости от того, имеется ли подъем дви-
жения или этот подъем отсутствует.
Но в ходе революции бывают и моменты отлива движения,
когда революционный подъем сменяется упадком, которому не-
обходимо соответствуют и иные лозунги и иные формы организации,
отличные от организационных форм периода подъема. Так напри-
мер тактика периода 1903—1905 гг. была тактикой наступления,
а в период 1£07—1912 гг. партия вынуждена была перейти на
тактику отступления, хотя стратегический план на протя-
жении обоих указанных периодов оставался неизменным. В пре-
делах следовательно данного стратегического
п л а и а т а к т и к а м о ж е т п р е т е р п е в а т ь изменения в за-
вис им ости от данной конкретной ситуации, от да fl-
ного соотношения сил, будучи подчинена основ-
ной стратегической цели данного этапа револю-
ции. Тактика таким образом относится к стратегии, как
часть к целому. Важнейшим условием правильного тактиче-
ского руководства является уменье находить основное решающее
звено.
Найти основное звено данного этапа революции—значит найти
главное решающее, то, во что упираются все выдвигаемые данным
этапом проблемы, к чему все эти проблемы сводятся как к своей
основе. Звено выступает в качестве общего условия для раз-
решения всех других задач, оно концентрирует в себе все свое-
образие этапа.
Лежащее в основе ленинской тактики положение о нахождении
звена как важнейшей предпосылки правильных лозунгов рево-
люционной борьбы легко вскрывает глубоко принципиальную основу
характерной для оппортунизма тактики недолетов или перелетов.
Исходя из правильного понимания этой ленинской тактики, Ком-
интерн вел и ведет сейчас борьбу на два фронта—с правыми п с
«левыми» оппортунистами.
Оппортунисты «слева», заимствуя у партии тот или иной рево-
люционный лозунг, всегда проявляют чрезмерную торопливость с
тем, чтобы в случае успеха этого лозунга предстать перед «не-
искушенными и неопытными как наиболее дальновидные, ска-
завшие это «первые», как владеющие «тактикой дальнего прицела».
Оппортунизм справа, также заимствуя у партии тот или иной рево-
люционный лозунг, всегда стремится его законсервировать, сопро-
тивляется переходу от отжившего уже старого лозунга к новому
с тем, чтобы в случае неудачи этого лозунга также предстать
перед неопытными и неискушенными рабочими массами в качестве
наиболее дальновидных пророков.
Обычное для оппортунизма отставание или забегание,
410
тактика недолетов или перелетов состоит именно в непо-
нимании звена, т. е. в непонимании существенного, главного,
решающего. Действенность выдвинутых революцией лозунгов опре-
деляется, во-первых, их правильностью, во-вторых, своевременным
их провозглашением.
Мы видели, что правильность лозунгов определяется нахожде-
нием основного звена. Что касается своевременности выдвижения
лозунга, то ленинская тактика обязывает к учету той истины, что
«для политического воспитания миллионных масс недостаточно од-
ной лишь пропаганды и агитации, что для этого необходим собст-
венный и о л и т и ч е с к и й опыт самих мае с» 45. Игнорирование
этого важнейшего тактического принципа ведет к опасному сме-
шению формулы как перспективы для ближайшего будущего
с той же формулой как лозунгом дня. Тактическое указание
ленинизма о строгом различии между формулой как перспективой
и формулой как лозунгом дня приобретает в настоящее время особо
важное значение в тактической линии компартий в капиталистиче-
ских странах. Здесь судьба тактического руководства решается
именно своевременным переходом от формулы-перспективы к ло-
зунгу дня. "
43 И. Сталин, Рамотки па совращенные темы.
ГЛАВА IX. МАРКСИЗМ, РЕВИЗИОНИЗМ,
СОЦИАЛ-ФАШИЗМ
1. Социально-экономические' корни и историческая эволюция
оппортунизма к социал-фашизму
Главным препятствием на пути пролетариата к завоеванию власти
и победе над капиталом является ныне социал-фашизм, наличие
крупных, имеющих еще большое влияние на рабочие массы социал-
демократических партий—«буржуазных рабочих партий». Между-
народная социал-демократия, II Интернационал и его секции,-—-
главная социальная опора буржуазного господства; ме-
ждународная социал-демократия превратилась в агентуру между-
народной буржуазии по подготовке к интервенции против первого
в мире пролетарского государства.
II Интернационал никогда не представлял собою единого це-
лого. В нем с самого начала его образования боролись две тен-
денции, два течения: революционное и оппорту нистиче-
с к о е. «На деле однако о с и о в н а я работа II Интернационала
велась по линии оппортунизма» (Сталин).
Оппортунизм в рабочем движении почти с самого начала суще-
ствования (с 40-х годов XIX в.) получил свое теоретическое
выражение в пересмотре (ревизии) рядом теоретиков социал-
демократии всех важнейших составных частей учения Марк-
са— в ревизионизме. В конце XIX в. выявилась «целая по-
лоса безраздельного господства оппортунизма II Интернаци-
онала» (Стал nil).
Ленин дал наиболее глубокий анализ исторических причин раз-
вития ревизионизма и его социальной основы. «Неудивительно,—
писал Ленин в 1908. г.,—что учение Маркса, которое прямо
служит просвещению и организации передового класса современ-
ного общества, указывает задачи этого класса и доказывает не-
избежную—в силу экономического развития—замену современного
строя новыми порядками, неудивительно, что это учение должно
было с боя брать каждый свой шаг на жизненном пути... Но и средн
учений, связанных с борьбой рабочего класса, распространенных
преимущественно среди пролетариата, марксизм далеко п далеко
пе сразу упрочил свое положение. Первые полвека своего суще-
ствования (с 40-х годов XIX в.) марксизм боролся с теориями,
которые были в корне враждебны ему... Но когда марксизм
вытеснил все сколько-нибудь цельные враждебные ему учения
(из идеологии рабочего движения.—Авт.), то тенденции, которые
142
выражались в этих учениях, стали искать себе иных путей. Изме-
нились форма- и повод борьбы, но борьба продолжалась. II вторые
полвека существования марксизма начались (90-е годы прошлого
столетия) с борьбы враждебного марксизму течения
внутри марксизма». «Домарксистский социализм разбит,—
заключает Ленин.—Он продолжает борьбу уже пе на своей само-
стоятельной почве, а на общей почве марксизма как ре-
визионизма» Ч Диалектика истории такова,—отмечает и в дру-
гом месте Ленин,—что «теоретическая победа марксизма застав-
ляет врагов его переодеваться марксистами. Внутренне
сгнивший либерализм пробует оживить себя в виде социалисти-
ческого оппортунизма»1 2.
Ревизионизм таким образом представлял собой чуждое и
враждебное марксизму течение, стремившееся подорвать
марксизм и з и у т р и, выступавшее с этой целью «иа общей
почве марксизма», т. е. в форме внешне-марксистской фразеоло-
гии. Чем больше побеждал марксизм все прочие идеологические
течения в рабочем движении и укреплялся в умах рабочего класса,
тем все более становилась необходимой для групп, враждебных
марксизму, по желавших влиять йа пролетариат, эта подделка,
мимикрия «под марксизм», задачей которой было однако под флагом
марксизма, протащить враждебные революционному пролетарскому
движению взгляды.
Совершенно очевидно, что враждебность ревизионизма подлинно •
революционному марксизму объяснялась его классовой основой,
чуждой пролетариату. Ленин недаром, видел в оппортунизме тот же
«внутренне сгнивший либерализм», недаром он отмечал, что все
возражения ревизионистов марксизму сводились к системе «давно
известных л и б е р а л ь н о - б у р ж у а з и ы х взглядов». «Неизбеж-
ность ревизионизма,—указывал он,—обусловливается его к л ас-
с о вы ми корнями в современном обществе»3. Эти классовые
корни ревизионизма Ленин усматривал в неизбежном проникновении
в рабочее движение мелкой буржуазии, которое имело место
на всех ступенях развития капитализма и во всех странах и пре-
вратило ревизионизм в интернациональное явление.
«В чем,—спрашивал Ленин,—заключается его неизбежность
в капиталистическом обществе? Почему он глубже, чем различия
национальных особенностей и степеней развития капитализма? По-
тому что во всякой капиталистической стране рядом с пролетари-
атом всегда стоят широкие слои мелкой бу ржуазии, мелких
хозяев. Капитализм родился и постоянно рождается из мелкого
1 Ленин, Марксизм и ревизионизм (подчеркнуто нами.— Авторы).
2 Лени н, Исторические судьбы учения К. Маркса (подчеркнуто
ми — Ав то р ы).
3 Лени и, Марксизм и ревизионизм,
на-
443
производетва. Целый ряд «средних слоев» неминуемо вновь созда-
ется капитализмом (придаток фабрики, работа на дому, мелкие
мастерские, разбросанные по всей стране, ввиду требований круп-
ной, например велосипедной и автомобильной, индустрии и т. д.).
Эти новые мелкие производители также неминуемо опять выбра-
сываются в р я д ы п р о л е т а р п а т а. Совершенно естественно,
что мелкобуржуазное мировоззрение снова и снова
прорывается в рядах широких рабочих партий» А
Мелкобуржуазная сущность оппортунизма получила свое выра-
жение в защите им сотрудничества классов, в отречении от идеи
социалистической революции и от революционных методов борьбы.
Основной характеристикой оппортунизма Ленин считал «приспособ-
ление к буржуазному национализму, забвение исторических
преходящих границ национальностей или отечества, превращение
в фетиш буржуазной легальности, отказ от классовой
I т о ч к и зрения и классовой борьбы из боязни оттолк-
нуть от себя широкие массы населения (читай: мйлкобуржуазпые)^--
|таковы,—отмечал Левин,—идейные основы оппортунизма» 5.
Такой же мелкобуржуазной характерной чертой оппортунизма
являлась неопределенность, расплывчатость его и неуловимость его
позиций. Ошюртунпст,—говорил Лепин,—по своей природе укло-
няется всегда от определенной,' бесповоротной постановки вопроса,
отыскивает равнодействующие, вьется ужом между исключающими
одна другую точками зрения. Старается «быть согласным» и с той
и с другой, сводя свои разногласия к поправочкам и сомнениям,
к благим невинным пожеланиям и пр. 6.
Другую историческую причину развития оппортунизма и ревизи-
онизма Ленин видел в процессе обуржуазивая и я отдель-
ных слоев пролетариата, процессе, особенно характерном
для империалистической эпохи, когда буржуазия имеет возмож-
ность из своих сверхприбылей п о д к у п и т ь рабочую аристокра-
тию и профбюрократию. Это обуржуазивание части пролетариата
вело к прямому проникновению в его ряды буржуазной идео-
л о г и и, хотя и последняя зачастую принимала внешние «марк-
систскообразные» формы. Чем теснее со времени империалисти-
ской войны в течение всего послевоенного периода становилась
связь оппортунистической верхушки социал-демократии с бур-
жуазным обществом и государством, тем все в большей степени
в теоретических воззрениях социал-демократии. находило свое про-
явление откровенно-буржуазное мировоззрение: ревизио-
низм превратился в социал-фашизм.
Историческая колыбель оппортунизма—это Англия. В Англии
капитализм раньше, чем в других странах, имел в своем распоря-
4 Л е п и н, Марксизм и ревизионизм.
5 Лепин, Соч., т. XVIII, нзд. 2-е, с. 67.
6 Лепин, Соч., т. VI, изд., 2-е, с. 304.
£ I
444
женпи, благодаря своему монопольному положению, сверхприбыли
для подкупа и развращения рабочих. Поэтому в Англии раньше,
чем в других странах, создался привилегированный слой рабочей
аристократии, привилегированный слой рабочих вождей, подкуп-
ленных буржуазией. Еще в 1858 г. Энгельс писал Марксу по
поводу английского оппортунизма: «Английский пролетариат фак-
тически обуржуазивается, так что самая буржуазная из
всех наций хочет, невидимому, довести дело в конце концов до
того, чтобы иметь буржуазную аристократию и буржуазный проле-
тариат рядом с буржуазией».
Это обуржуазивайте английской рабочей аристократии получило
свое выражение в т р е д-ю н и о н и з м е, в стремлении оторвать
профсоюзное движение и экономическую борьбу пролетариата от
политической борьбы, от борьбы за социализм. Английский социа-
лизм находил свое теоретическое выражение лишь в так называе-
мом фабианстве—реформистски-интеллигентской группе, исповеды-
вавшей эволюционный позитивизм Спенсера и христианский «социа-
лизм». В наши дни процесс постепенного сращения рабочей аристо-
кратии и профбюрократии в Англии с буржуазным государством
получил свое завершение, выраженное в откровенно-буржуазной
политике английской «рабочей» партии, в проповеди Макдональ-
дами, Гендерсонами и Томасами «конструктивного» социализма.
В Германии уже во второй половине 60-х годов и первой поло-
вине 70-х годов шла ожесточенная борьба между лассальянцами
и эйзенахцами. Сторонники и последователи Лассаля защищали
соглашательство с господствующими классами ради отдельных поли-
тических подачек, а эйзенахцы стояли на позиции непримиримой
классовой борьбы. Лишь после победы марксизма над лассаль-
янством и другими -идеологическими течениями внутри немецкого
рабочего движения (над прудонизмом Мюльбергера, позитивизмом
• Дюринга) эти классово чуждые пролетариату течения начинают
появляться в «марксистском» одеянии. Бывший марксист Эд.
Бернштейн возглавляет это движение в 90-х годах и дает ему его
название, выступив с требованием ревизии теоретических основ
учения Маркса.
В философии ревизионизм выступил против материализма, при-
зывая вернуться назад к Канту, и против диалектики, подменяя
ее эклектикой и мещанской софистикой. «Диалектика,—заявлял
Бернштейн,—предательница, она засада па пути к правильному
суждению о вещах». Бернштейн и его последователи отрицали
возможность научно обосновать социализм, отрицали превосход-
ство крупного производства над мелким производством, особенно
в сельском хозяйстве, доказывали возможность для мелких про-
изводителей удержаться и при капитализме. Они отрицали также
неизбежность краха капитализма и роль экономических кризисов,
отрицали факт растущего обнищания рабочего класса. Особенно
445
резко выступал ревизионизм против теории классовой борьбы,
которая-де немыслима и не нужна в демократическом обществе.
В 1898 г. в своих «Проблемах социализма» Бернштейн писал:
«Нужно, чтобы в социал-демократии оказалось достаточно муже-
ства, чтобы избавиться от устарелой фразеологии и казаться тем,
что она есть в действительности, т. е. д е м о к р а т и ч е с к и-с о-
цпалистической партией реформ. Что же такое в настоящее
время социал-демократия, как не партия, которая стремится к пре-
образованию общества в духе нашего учения посредством демо-
кратических и экономических реформ 7.
В течение всего довоенного периода «бернштейннанство» полу-
чает в немецкой социал-демократии самое широкое развитие в
лице откровенного реформистского правого крыла во главе с Фоль-
маром, Давидом и др.
2. Каутскианский центризм п люксембургианство
Наряду с откровенно ревизионистским течением, в немецкой и
международной социал-демократии возникают также колеблющиеся
в своих воззрениях промежуточные группировки, какими были
каутскианский центризм и люксембургианство
(«левое» крыло социал-демократии).
Карл Каутский—виднейший теоретик современной немецкой п
международной социал-демократии, никогда не занимал строго вы-
держанных позиций ортодоксального революционного марксизма.
Еще Маркс в одном из своих писем издевался над философской
ограниченностью Каутского, а Лепин уже в 1901 г. отмечает
«каучуковый» характер его формулировок. Рассматривая в «Го-
сударстве и революции» извращение и замалчивание Каутским
марксистского учения о государстве и прослеживая с этой целью
ранние и даже лучшие работы Каутского, Ленин ярко показывает4,
как пз всей этой суммы ошибок, недомолвок и умолчаний Каутского
вырос весь его беспринципный оппортунизм. Точно так же очень
рано мы находим у Каутского попытки примирить марксизм с
кантианством и с махизмом, протащить в марксизм буржуазную
теорию равновесия и приспособления общества к природе, биоло-
гическое понимание Каутским социальных инстинктов и многие
другие крупнейшие извращения диалектического и исторического
материализма. Полемика, которую Каутский как представитель
социал-демократической «ортодоксии» вынужден был после долгих
колебаний начать с Бернштейном, носила крайне беспомощный
и примиренческий по существу характер, причем Каутский сам ска-
тывался на позиции Бернштейна в целом ряде принципиальных
во г [юсов (в оценке диалектики, в отрицании обнищания пролета-
риата и т. д.). Явно меньшевистскую позицию закидал Каутский
7 Бернштейн, Социальные проблемы, с. 272.
146
и в своей оценке дискуссии между русскими большевиками и мень-
шевиками в 1903—1904 гг. Во время революции 1905 г. Каут-
ский под давлением «левых» социал-демократов несколько прибли-
зился к, большевистской оценке движущих сил и перспектив русской
революции, занимая более правильные позиции, чем Плеханов.
Однако в период последовавшей реакции Каутский вновь занял
колеблющуюся полуменыпевистскую линию, на словах стремясь
возвыситься и над правыми и над левыми социал-демократами
и примирить тех и других, на деле же поддерживая оппортунистов
в Германии и меньшевиков-ликвидаторов в России» К этому вре-
мени окончательно оформляется центристское течение в не-
мецкой социал-демократии (Каутский, Ледебур, Гаазе и др.), ха-
рактерное своим теоретическим и политическим эклектизмом, коле-
бавшееся между правыми и левыми социал-демократами и в сущ-
ности являвшееся особой разновидностью меньшевизма, течение
еще более опасное, чем откровенный оппортунизм, благодаря своей
«марксистской» фразеологии. Следует тут же отметить, что цен-
тризм представлял собой явление, характерное не только для
Германии, но приобрел международный характер: в частно-
сти, троцкизм представлял собой не что иное, как одпу из русских
разновидностей центризма.
Особое место занимали в довоенной немецкой социал-демократии
и в международном рабочем движении так называемые левые
социал-демократы (Р. Люксембург, Ф. Меринг и др.). Левых со-
циал-демократов отличало большее понимание революционных пер-
епек тин рабочего движения: революционный характер носила по-
зиций левых социал-демократов в период германской революции,
когда они вошли в германское коммунистическое движение. Однако,
считая Розу Люксембург «орлом» среди социал-демократических
«кур», Ленин жестоко критиковал многочисленные о п п о р т у н и-
с т и ч е с к и е о ш и б к и Розы и других германских «левых». В
своем «Накоплении капитала» Р. Люксембург открыто ревизует
самые основы марксистского учения о капиталистическом воспро-
изводстве и дает совершенно неверную характеристику империа-
лизма. Явно меньшевистскую позицию Р. Люксембург заняла в
своей оценке спора по организационному вопросу между больше-
виками и меньшевиками, не сумев понять диалектическое взаимо-
отношение между стихийностью и сознательностью в рабочем дви-
жении и защищая меньшевистскую теорию стихийности. В период
революции 1905 г. Роза не поняла ее буржуазно-демократиче-
ского характера при гегемонии пролетариата к в своей оценке
роли крестьянства, и отношения к нему пролетариата занимала
линию, близкую к троцкизму. Взгляды Розы Люксембург на нацио-
нальный вопрос были в корне противоположны ленинскому прин-
ципу «права наций на самоопределение» и приводили к фактической
поддержке позиций злейших ликвидаторов и буржуазных нацио-
. ' - 447
нал-либералов. Явно оппортунистический характер носила и кри-
тика Розой политики большевиков уже после Октябрьской рево-
люции. Отдавая должное революционным заслугам Р. Люксембург,
было бы поэтому совершенно неправильным отождествлять
«люк с ем бу рг и ан ст в о» с большевизмом, видеть в «люк-
сембургпанстве» зародыши будущего германского большевизма и
замазывать все эти оппортунистические извращения Розы.
Как это убедительно показал т. Сталин, такие попытки, равно
как и заявления о том, что Ленин не вел до войны борьбы с
каутскианским центризмом и люксембургианством, представляют
собой троцкистскую контрабанду, троцкистскую клевету па Ле-
нина и ленинизм 8. Левые социал-демократы и в теоретических
основах своих воззрений и ряде важнейших политических вопро-
сов были весьма близки к троцкизму.
Методологическими основами воззрений лтоксембургианства были
механицизм и идеализм. Признавая па словах револю-
ционную диалектику, Роза Люксембург однако давала ей механи-
стическое п субъективистское истолкование ji применение. Выше
уже отмечалось (гл. Ill, XIII), что, ревизуя марксову теорию
расширенного капиталистического производства, Роза полагала не-
обходимым исходить при объяснении накопления капитала не из
внутренних закономерностей капиталистического производства,
а из внешних соотношений капитализма с некапиталистической
средой. «Накопление,—писала Роза,—является не только вну-
тренним отношением между отраслями капиталистического хозяй-
ства; оно прежде всего является отношением между капиталом и
некапиталистической средой»... В накоплении капитала Роза
Люксембург видела «процесс обмена веществ между капиталисти-
ческим и докапиталистическим способами производства», полагая,
что без реализации капиталистической прибавочной стоимости через
посредство «третьих лиц», т. е. мелкой буржуазии, крестьянства,
немыслимо самое существование капитализма. Капитализм, по сло-
вам Розы, живет разорением этих докапиталистических формаций:
он «не может существовать без других хозяйственных форм как
среды и питательной почвы». Уничтожая мелкое товар-
ное производство в отсталых странах, колониях и т. д., капитализм
автоматически сам готовит себе гибель! Из этой м е х а н и с т и ч е-
ской установки Розы Люксембург вытекали, во-первых, ее от-
рывающее экономическое развитие от политической борьбы пред-
ставление об а в т о м а т и ч е с к о м крахе капитализма, который
оказывается возможным по мере уничтожения им своей «питатель-
ной среды». Из этого вытекала далее меньшевистская недооценка
Розой революционных возможностей крестьянства, возможностей
8 См. И. Сталин, О некоторых вопросах истории большевизма.
44^ '
его некапиталистического развития. С этой’ же теорией накопления
Розы было связано и ее ошибочное понимание империализма как
политического выражения конкурентной борьбы капиталистов за
остатки еще не поделенной «некапиталистической мировой среды».
Основное противоречив'капитализма—между общественным про-
изводством и частным присвоением—Роза стремится подменить
«глубоким основным противоречием между производи-
тельной и потребительской способностью капита-
листического общества» 9. Роза забывает здесь о том, что иотре-
'бленис всецело определяется производством. Выдвигая по-
требление некапиталистических слоев как основной рычаг разви-
тия капиталистического производства, она соскальзывает на пози-
цию исторического идеализма. Этот идеализм, как характерную
черту методологии Р. Люксембург, Ленин отмечал и в полемике
с ней по национальному вопросу. Ленин подчеркивал субъекти-
вистский, софистический характер диалектики Розы и ее
рассуждений о неизбежности превращения национальной войны
в империалистическую войну. «Только софист,—писал Ленин,—
мог бы открыть разницу между империалистской и национальной
войной на том основании, что одна может превратиться в дру-
гую. Диалектика не раз служила-мостиком к софистике».-И в
другом месте он указывал Розе: «Надо исходить.из объектив-
ного, надо взять взаимоотношение классов по данному пункту.
Не делая этого, Роза Люксембург впадает как раз в тот грех м е-
тафиз ич нести, абстрактности, общего места, огуль-
ности и пр., в которых она тщетно пытается обвинить своих про-
тивников» 10.
Таким образом очевидно, что самая механистическая, абстракт-
ная, субъективистская методология люксембургианства была в
корне противоположна материалистической диалектике ленинизма
и подвергалась жестокой критике со стороны Ленина.
Не лучше обстоит с утверждением, что Ленин якобы не боролся
с довоенным центризмом Каутского. У Ленина мы действительно
находим и положительные отзывы о Каутском, относящиеся глав-
ным образом к периоду революции 1905 г. Но эта положительная
оценка Лениным Каутского имела мебто лишь тогда и постольку,
когда и поскольку сам Каутский в отдельные периоды прибли-
жался к большевистскому пониманию русской революции.
В то же время Ленин в целом ряде своих довоенных выступлений
резко критиковал Каутского, лишь только тот обнаруживал свой-
ственные ему колебания и свой меньшевизм. Так еще в 1905 г.
Ленин в письме к Бебелю критикует меньшевистскую позицию
Каутского в епъ оценке разногласий по организационному вопросу
9 Р. Л юк с е мбур г, Накопление капитал i, 1921 г., с. 242, 259, 297, 336.
Ленин, т. XIII, с. 439; т. XIX, с. 115.
1-1 Диолукгмч, и и с юр, материализм, 449
• •*; ” > *• » • * -г
между большевиками и меньшевиками, указывая, что Каутский
пытается «ослабить темпы формальной организации, т. е. органи-
зации вообще». Ленин критикует меньшевистскую позицию Каут-
ского по вопросу о лозунге «временного революционного правитель-
ства». В другом случае Ленин отмечает «путаницу» Каутского,
который «договорился до чудовищных вещей», признав вместе с
русскими ликвидаторами, что «партия умерла» и т. д.11 Ленин вы-
ступал и против философских ошибок Каутского в оценке махизма.
Поэтому глубоко ошибочной является позиция тех меныпевиствую-
щих идеалистов, которые пытались у провести резкую грань между
«двумя Каутскими»—довоенным и послевоенным. Такие утвержде-
ния только льют воду на мельницу троцкистов (Корш и др.). По-
следние также пытаются отождествить довоенный болыпевиЗхМ с цен-
тризмом и этим поддержать версию о «перевооружении» Ленина!
Единственным \ последовательным выразителем революционных
традиций Маркса—Энгельса и их продолжателем явился русский
большевизм в лице Ленина. Ленин возглавил борьбу против
международного ревизионизма и вел еще в недрах II Интерна-
ционала неустанную борьбу со всеми его оттенками и разно-
видностями (бернштейнианство, каутскианство, люксембургианство,
троцкизм, русский меньшевизм п т. д.), вел постоянно линию
на раскол с оппортунизмом и центризмом, на откол от пего
лучших элементов рабочего движения. В этом и заключается важней-
шее международное значение большевизма как пря-
мого продолжения революционного коммунизма Маркса и Энгельса.
3. Оппортунизм в русской социал-демократии. Троцкизм
в предреволюционный период
В своем известном письме в редакцию журнала «Пролетарская
революция» т. Сталин подчеркнул все огромное международ-
ное значение большевизма и той борьбы, которую Ленин
вел во II Интернационале со всеми разновидностями оппорту-
низма и его теоретического выражения в ревизии марксизма. В
этом смысле исключительно важную роль для развития всего между-
народного рабочего движения и его теоретических основ сыграла
и та борьба, которую большевизм вынужден был вести с оппор-
тунизмом внутри ^довоенной российской социал-демократии.
Потому что вопросы русской революции были вместе с тем во-
просами и мировой революции- (Сталин).
«В русской социал-демократии,—отмечает Ленин,—ревизионизм
с самого начала массового рабочего и массового социал-демо-
кратического движения 1895—1896 гг. имел влияние... «Эко-
11 «Ленинский сборник» V с. 179; Соор, соч., т, XII, ч. 2, с. 288.
450
д в и ж е цл. Приспособление борьбы
номизм» 1895—1902 подов, меньшевизм 1903—1908 годов, ликви-
даторство 1908—1914 годов есть не что иное, как русская форма
или разновидность оппортунизма и ревизионизма»12. В другом
месте Ленин в следующих словах характеризует важнейшие этапы
этой борьбы большевизма с оппортунизмом в России.
«Экономизм» был оппортунистическим течением в русской с.-д.
Его политическая сущность сводилась к программе: «рабочим—
экономическая, либералам—«политическая борьба». Его главной
теоретической опорой был так называемый «легальный марксизм»
или «струвизм», который «признавал» «марксизм», совершенно очи-
щенный от бешеной революционности и приспособленный к по-
требностям либеральной буржуазии... Старая «Искра»
(1900—1903) победоносно провела^ борьбу с «экономизмом» во
имя принципов революционной социал-демократии...
Эпоха буржуазно-демократической революции породила новую
борьбу течений социал-демократии, которая была прямым про-
должением предыдущей. «Экономизм» видоизменился в
«меньшевизм». В бурные 1905—1907 годы меньшевизм был оппор-
тунистическим течением, которое поддерживали либеральные бур-
жуа и которое проводило либерально-буржуазные тен-
денции в рабочем движении. Приспособление борьбы
рабочего класса к либералам—в этом была его суть. Напротив,
большевизм ставил «задачей социал-демократических рабочих
поднимать на революционную борьбу демократическое кресть-
янство вопреки шатаниям и изменам либерализма». х
Эпоха реакции в совершенно новой форме опять поставила на
очередь дня вопрос об оппортунистической и революционной так-
тике социал-демократии. Главное русло меньшевизма, вопреки про-
тестам многим лучших его представителей, породило течение лик-
видаторов, отречение от борьбы за новую революцию в России,
от нелегальной организации и работы, презрительные насмешки
над «подпольем», лозунгом республики и т. д
ность революционным заветам партии, поддерживая начавшийся
подьем рабочего движения (после событий 1912 г. особенно),
создавая легальную и нелегальную организации, печать и агитацию,
«правдисты» сплотили вокруг себя подавляющее большинство соз-
нательного рабочего класса, тогда как «ликвидаторы», действуя
как политическая сила исключительно в лице группы «Нашей зари»,
опирались на всестороннюю помощь либеральн о-б у р ж у а з-
н ых элементов» 13.
Но кроме борьбы большевизма с откровенным оппортунизмом,—
указывает Ленин,—«большевизм вырос, сложился и закалился в
долголетней борьбе против мелкобуржуазной реВОЛЮЦfl-
Отстаивая вер-
Лени н, т. X1J, ч. 2, г. 441
18 Ленин, т. XIII. с. 123.
ag*
451
on но ст и, которая смахивает на анархизм или кое-что от него
заимствует». Здесь Ленин отмечает борьбу большевизма с социа-
листами-революционерами, а затем внутри большевистской партии
с отзовизмом и ультиматизмом 14.
Эта борьба большевизма с различными отечественными про-
явлениями оппортунизма и ревизионизма справа и «слева» имела
определенные методологические основы и переходила на методо-
логическую почву. Ленин очень рано вскрыл кантианские
основы «легального марксизма» («струвизма») и поставил вопрос
об их разоблачении. Ленин неутомимо вскрывал в меньшевизме
извращения философского материализма и уклон к кантиан-
ству (у Плеханова, Л. Аксельрод, Семковского, • Деборина), ма-
хизм (у Валентинова, Юшкевича и др.), извращение диалек-
тики и подмену ее софистикой и эклектикой (у Плеханова,
Мартова, Дана, Троцкого и др.), ревизию основ экономиче-
ского учения Маркса (у Маслова, Плеханова), непонимание
диалектики исторического процесса, либеральное понимание клас-
совой борьбы и т. д. Ведя борьбу с «отзовистами» и «впередов-
цами», Ленин боролся одновременно с их махизмом (Богданов,
Базаров и др.), «богостроительством» (Луначарский) и т. п.•
Борьба, которую Ленин вел о теоретическими ошибками и поли-
тическим оппортунизмом Плеханова, имела в этом смысле исклю-
чительно важное значение не только для русского, но и для
мирового рабочего движения. Рассматривая Плеханова как меньше-
вика и жестоко критикуя -его оппортунистические позиции (по
вопросу о сознательности и стихийности, о характере русской
революции, по аграрному вопросу и т. д.), Ленин в то же время
видел в Плеханове лучшего представителя «меньшевиков-партий-
цев», «рабочих-меньшевиков», отмечал все случаи особой позиции
Плеханова, отличной от меньшевизма, и на известном этапе счи-
тал целесообразным «объединение» с Плехановым для общей
борьбы с ликвидаторами. По линии философской это нашло свое
выражение в том, что Ленин ставил Плеханова, как диалектиче-
ского материалиста, hjl много голов выше прочих меньшевиков и
в то же время постоянно и неустанно вел борьбу с философ-
скими ошибками Плеханова, с его созерцательностью, иерогли-
физмом и т. д. Ленин подчеркивал все огромное значение этой
философской «разборки» не только для России, но и для всего
европейского рабочего движения. Ленин отмечал также
исторические особенности революционной России в ее борьбе с
оппортунизмом и особое значение этой борьбы, ее богатей-
ший опыт: «В течение около полувека, примерно с 40-х и до
90-х годов прошлого века, передовая мысль в России, под гнетом
невиданного дикого и реакционного царизма, жадно искала пра-
1* Левин, Детская болезнь «левизны» в коммунизме.
452
сильной революционной теории, следя'с удивительным усердием
и тщательностью за всяким и каждым «последним словом» Европы
и Америки в этой области. Марксизм, как единственно правильную
революционную теорию, Россия поистине выстрадала полу-
вековой историей неслыханных мук и жертв, невиданною револю»
ционного героизма, невероятной энергии и> беззаветности исканий,
обучения, испытания на практике, разочарований, проверки, сопо-
ставления опыта Европы. Благодаря вынужденной царизмом эми-
грации революционная Россия обладала во второй половине
XIX в. таким богатством интернациональных связей, та-
кой превосходной осведомленностью насчет всемирных форм
и теорий революционного движения, как ни одна страна в мире.
С другой стороны, выросший на этой гранитной теоретической базе
большевизм проделал пятнадцатилетнюю (1902—1917) практиче-
скую историю, которая по б о г а т с т в у о п ы т а не имеет себе
равной в светец 5.
Ленин отмечает здесь одновременно и то обстоятельство,
русский большевизм впитал в себя весь опыт теоретической
практической борьбы всего мирового рабочего движения
тот
вне практическая и теоретическая борьба русского больше-
визма. Русский большевизм не только непосредственно высту-
пает во II Интернационале в защиту революционных позиций
вопросам международного рабочего движения (например
что
° и
Г* и
гатейший опыт, который внесла в мировое рабочее движе-
RT
выступления Ленина в защиту немецких «левых» c.-д., против
Каутского по вопросу об английской рабочей партии, против Р.
Люксембург по национальному вопросу н т. д.), но и вопросы
борьбы большевизма с русским меньшевизмом приобретали меж-
дународное значение, вызывали разногласия в руководя-
щх органах II Интернационала, германской и польской с.-д.
партий и содействовали организации и борьбе революционных эле-
ментов против оппортунистических (организационный вопрос, во-
прос о движущих силах русской революции, проблема объединения
русской c.-д.). Теоретический вес, которым пользовались в глазах
западноевропейских «центристов» и оппортунистов оппортунисти-
ческие элементы русской социал-демократии (Плеханов, Мартов,
Троцкий, и ложное освещение ими положения в России во влия-
тельнейших теоретических органах с.-д. («Neue Zeit», «Vorwarts»)
также требовали пристального внимания со стороны большевиков
к международному движению: как известно, беглые русские мень-
шевики и сейчас поддерживают теснейшую связь с международным
социал-фашизмом, являясь источником его информации о Совет-
ской России!
В этом отношении важное значение имеет и та борьба, которую
н* Ленин, Детские! болезнь <левизиы> в коммунизме.
4ЬЗ
оольшевизм в течение всего довоенного периода вел с троц-
кизмом. Теоретико-политический путь Троцкого в течение всех
этих лет—путь центриста, путь непрестанных колебаний и
политических «перелетов» от либералов к марксистам и обратно
(Ленин). В немногие моменты только приближаясь к рево-
люционным позициям, Троцкий в огромном большинстве случаев
защищает меньшевизм и ликвидаторство, прикрываясь «революцион-
ной» фразой и стремясь «примирить» и «объединить» все течения
русской с.-д. на почве их мирного «соревнования».
Эта эклектическая линия троцкизма получила свое выражение
уже в его ранней работе «Наши политические задачи». Троцкий „
обрушивается здесь на «политиков» и «якобинцев»—большевиков,
которые, по словам Троцкого, отворачиваются от дистанции, ле-
жащей между объективными и субъективными интересами рабочего
класса, которые «не руководят пролетариатом, потому что сами
исполняют его обязанности», которые «пытаются давить на другую
общественную организацию отвлеченной силой классовых инте-
ресов, а не реальной силой пролетариата»: короче говоря, боль-
шевики «думают и решают» за пролетариат. В противоположность
якобинцам-большевикам, Троцкий предлагал социал-демократам
«быть только выразителями объективных тенденций», питать
«несокрушимое доверие к исторической «воле» пролетариата». Об-
виняя большевиков в «организационном фетишизме», в «полити-
ческой метафизике», в «политическом рационализме», Троцкий до-
казывал, что «не только общественному развитию в целом, но и
отдельной партии нельзя предписать пути развития.
Их можно только вывести из данных историей условий и расчи-
щать путем неустанной критической работы». Взамен «органи-
зационного плана», Троцкий предлагал рассчитывать на «медлен-
ный, но неуклонный рост классового сознания». Троцкий указы-
вал, что пролетариат «неспособен еще давать уроки своей интелли-
генции», что большевики «теоретически терроризируют» интелли-
генцию: «Ортодоксализм предусматривает все... Кто отри-
цает это, тот должен быть извергнут, кто сомневается, тот
близок к отрицанию...» Троцкий предлагал поэтому «соревнование
разных методов экономического и политического строительства»,
путем долгих «споров», путем «систематической борьбы раз-
личных течений внутри социализма»16.
Уже здесь проявились все характерные черты троцкистской ме-
тодологии. С одной стороны, идеалистический субъективизм
и волюнтаризм, получивший свое выражение в интеллигентском
анархизме Троцкого по отношению к партии и ее решениям, в
стремлении обеспечить свободу фракций и течений внутри пар-
тии, в противопоставлении «воли» пролетариата плану и рацио-
16 Л. Троцкий, Наши политические задччи<
налъному предвидению партийной тактики. С другой стороны, здесь
же ярко проявился меньшевистский механистический фа-
тализм Троцкого, его непонимание соотношения между пролета-
риатом и партией, его защита меньшевистской «тактики-процесса»
вместо «тактики-плана», его узкий эмпиризм, враждебный ши-
роким обобщениям.
Революция 1905 г. вызвала со стороны центриста Троцкого
те же колебания в сторону революционных воззрений, какие она
вызвала и у центриста Каутского: Троцкий солидаризировался
со взглядами Каутского на нашу революцию в книжке «В защиту
партии». Отметив это словесное «приближение» Троцкого к рево-
люционным позициям на Лондонском съезде 1907 г., Ленин счел
необходимым оговорить свое несогласие с троцкистской теорией
«непрерывности революции», развивавшейся Троцким и Парвусом.
Тогда же Ленин отметил всю беспринципность Троцкого, указав
в частности, что проявленная Троцким по вопросу о думской
фракции «боязнь признания ошибок» есть «непартийное не-
что в пашей партии» 17.
Теория перманентной революции Троцкого в ее применении к
1905 г., как указывал Ленин, представляла собой «игнорирование
буржуазного характера революции, отсутствие ясной мысли по
вопросу о переходе от этой революции к революции социа-
листической». Эта «оригинальная» теория «брала у большевиков
призыв к решительной революционной борьбе пролетариата и к
завоеванию им политической власти, а у меньшевиков—отри-
цание роли крестьянства». Как отмечал Ленин,
рия на деле помогала «либеральным рабочим политикам России»
(т. е. меньшевикам-ликвидаторам), которые под отрицанием роли
крестьянства понимали «нежелание поднимать крестьян-
ство на революцию».
И действительно, теория перманентной революции Грецкого,
стремившегося быть «революционнее всех»
характерное для него соединение идеалистического аван-
тюризма и явно механистической недооценки внутренних
сил и возможностей нашей революции, упование на мировую рево-
люцик? и в то же время непонимание противоречивых путей об-
щего развития мировой революции и особой роли в этом общем
развитии каждой отдельной революционной страны. «Предостав-
ленный своим собственным силам,—писал Троцкий,—рабочий класс
России будет неизбежно раздавлен контрреволюцией, когда кре-
стьянство отвернется от него. Ему ничего другого не
останется, как связать судьбу своего политического господства, а
следовательно,- судьбу всей российской революции с судьбой
социалистической революции в Европе... С государ-
эта тео-
, представляла собой
1" Ленин, т. VIII, с. 287, 400, 410.
455
ствевной властью в руках, с контрреволюцией за спиной, с евро-
пейской реакцией перед собой, он бросит своим собратьям во
всем мире старый призывный мнч: «пролетарии всех стран, со-
единяйтесь»18. Здесь за революционной фразой Троцкого так и
выпирает весь с.-д. меньшевистский пессимизм, здесь проявилось
его метание от фаталистической пассивности к авантюре. Здесь
уже были заложены все методологические основы будущего троц-
кистского неверия в возможность построения социа-
лизма в одной стране. Эти взгляды получили свое даль-
нейшее развитие в троцкистском отрицании закона неравномер-
ности развития капитализма при империализме и в его теории
неизбежных «столкновений» пролетариата с крестьянством.
Во время борьбы большевизма с ликвидаторами Троцкий высту-
пил в качестве «объединителя» и «примиренца», все время плетясь
за меныйевикамщ но прикрываясь звонкой фразой. Вместе с Мар-
товым Троцкий с позиций меньшевизма «информировал» тогда евро-
пейских с.-д. об этой борьбе в заграничной печати, поднося
марксистски подкрашенные либеральные взгляды. Философия
истории Троцкого сводилась к тому, что в борьбе большевизма
с ликвидаторством он видел «приспособление марксистской интел-
лигенции к классовому движению пролетариата», он находил в этой
борьбе большевизма «сектантский дух, интеллигентский индиви-
дуализм, идеологический фетишизм», «борьбу за влия-
ние на политически незрелый пролетариат». Таким образом игно-
рируя классовый смысл происходящей борьбы, Троцкий идеа-
листически сводил ее к борьбе личностей, вождей, интеллигент-
ских групп. Здесь также проявился тот исторический идеализм
Троцкого, который в дальнейшем нашел свое выражение в идеали-
стической оценке Троцким Октябрьской революции и вопросов
внутрипартийной борьбы в Российской коммунистической партии.
Отметив этот неклассовый, нематериалистический подход Троцкого,
Ленин попутно отмечает и связь этих воззрений с троцкистской
теорией перманентной революции, с его недооценкой сил
пролетариата. «Троцкий извращает большевизм,—писал Ле-
нин,—ибо Троцкий никогда не мог усвоить себе сколько-нибудь
определенных взглядов на роль пролетариата в русской
революции» 19.
Центризм Троцкого нашел свое выражение и в период империа-
листской войны, когда Троцкий защищал дискуссию «единства»
с социал-оборонцами, когда он всячески замалчивал оппортунизм
Каутского, когда, признавая на словах лозунг самоопределения
наций, он не выдвигал требования самоопределения наций, угнетен-
ных господствующей нацией. Ленин подчеркнул тогда «каут-
18 Ленин, т. X!; т. XIII, <. 213, 214.
» Ленин, т. XI, ч. 2, с. 292^ 298, 371
скианскпй» характер троцкизма. Защищая лозунг «Соединенных
-штатов Европы», находившийся в полной гармонии с его непо-
ниманием неравномерности развития капитализма и с его теорией
непрерывной революции как единовременного акта, Троцкий, как
это уже тогда отметил Ленин, тем самым обосновывал «н е в о з-
м о ж но сть победы социализма в одной стране»20.
* Предреволюционный троцкизм таким образом представлял собой
подготовку той же системы троцкистских воззрений, которые по-
лучили свое развернутое выражение в течение временного пребы-
вания троцкистов в коммунистической партии и в мировом ком-
мунистическом движении21. Ленин считал троцкизм особенно вред-
ным: троцкисты и соглашатели «вреднее всякого ликвида-
тора, ибо убежденные ликвидаторы прямо отмечают свои взгляды,
а господа Троцкие обманывают рабочих, прикрывают
зло»22. Превращение троцкизма в контрреволюционное течение
подтвердило этот гениальный прогноз Ленина, неутомимо ведшего
борьбу с троцкизмом в продолжение всего предреволюционного
периода развития большевизма.
Из всего этого можно судить, насколько соответствуют истине
басни Троцкого об идейном «перевооружении» Ленина в Октябре
и троцкистские измышления о тождестве довоенного троцкизма
и ленинизма.
4. Послевоенная эволюция социал-демократии и социально-
экономические корни современного социал-фашизма
Результатом мировой войны было сотрясение и расшатывание
господства капитализма не только в странах побежденных, но и
в странах-победительницах. Пламя революции, охватив Европу,
перебросилось в далекие уголки Азии и Америки. Угнетенные
многомиллионные массы сами взялись осуществить, историческое
решение Базельского манифеста II Интернационала о «превращении
мировой войны в гражданскую». Победа Октябрьской революции
явилась первым решающим ударом по мировому капитализму..
Перед буржуазией стояли две задачи: а) восстановить свою
расшатанную экономическую основу, б) разгромить революционное '
выступление пролетариата и упрочить свое политическое господ-
ство. Социал-демократические партии, перешедшие во время войны
открыто на сторону буржуазии, сросшиеся каждая с буржуаз-
ным правительством и военным командованием своей националь-
ной буржуазии, берутся за выполнение этих задач,
20 Ленин, т. XIII, с. 133, 214.
21 См. подробности в главе, посвященной критике методология троц-
н зиа. правого и «левог » оппортунизма (часть 1).
• 22 Денин, т. XI, ч. 2, с. 359'.
45Т
Теоретики II Интернационала, Каутский, Вандервёйьде, Реннер
выдвигают в 1918 г. два основных тезиса, долженствующих тео
ретически обосновать спасение капитализма от пролетарской рево-
люции. Первый тезис состоит в том, что социальная революция
невозможна на основе хозяйственной разрухи.
Поэтому пролетариат обязан восстановить и укрепить капитали-
стическое хозяйство. Второй тезис социал-демократов говорит:
между капитализмом и коммунистическим обществом лежит не
период революционной диктатуры пролетариата, как это учили
Маркс и Энгельс, а период демократической республи-
ки. Поэтому пролетариат должен напрячь все силы для того,
чтобы укрепить буржуазно-демократическую республику, ибо лишь
в ее рамках и через демократические средства—парламент, изби-
рательные права и т. д.—он может совершить «содиальпую ре-
волюцию» и таким мирным демократическим путем прими к власти.
В своей аргументации и теоретических построениях Каутский,
Вандервельде, Реннер, О. Бауэр и др. теоретики социал-демокра-
тии целиком порывают с марксистской философией,-с диалектиче-
ским материализмом, противопоставляя ему идеализмом мещанскую
софистику. Они открыто переходят на позиции Канта, рассуждая
о «чистой демократии», о «свободном государстве», о «народном
государстве» и т. и., совершенно отрывая демократическую форму
от ее буржуазного содержания. Они окончательно отвергают эко- ,
номическое учение Маркса, его теорию классовой борьбы и про-
поведут примирение классовых интересов, теорию «организован-
ного капитализма» и «хозяйственной демократии».
Дело в том, что социально-экономический базис со-
временной социал-демократии стал другим. Соотно-
шение классовых сил стало другим, и сама классовая борьба на-
ходится на совершенно другом уровне. Эти обстоятельства обусло-
вили развитие социал-шовинизма, перерастание его1 в социал-фа-
шизм. Эти обстоятельства обусловливают новую ступень в раз-'
I' витии современного социал-фашизма, по сравнению со старым реви-
зионизмом 1892—1914 гг. Старый ревизионизм, довоенный, был
идеологией мелкой буржуазии и рабочей аристократии, согласных
I мириться с господством капитала. Старый ревизионизм попросту
отрицал историческую концентрацию капитала и восторженно твер-
дил о превосходстве мелкого хозяйства над крупным: его поли-
тическим идеалом была «республика во главе с герцогом». Совре-
менный социал-фашизм пытается изображать современную капита-
листическую концентрацию и все развитие империализма как «со-
циализм в становлении», и сам проводит с настойчивостью и мак-
симальной последовательностью политику империализма.
-После мировой войны выросли в небывалых размерах партийные
и особенно профсоюзные с.-д. организации, которые под руковод-
ством социал-демократической партии стали превращаться в до-
453
гз
поляительные ррганы капиталистического господства. До небыва-
лых размеров выросли и хозяйственные организации партий II Ин-
тернационала с многомиллиардными оборотами и многолюдной ар-
мией хорошо уплачиваемых чиновников и служащих. Такова, к
примеру, немецкая социал-демократическая партия со своей трех-
соттысячной армией чиновников и служащих государственных, ком-
мунальных и других массовых организаций. Среди этой армии
мы находим несколько десятков министров, несколько сот ди-
ректоров и членов правлений капиталистических предприятий. Не-
мецкая социал-демократия имеет еще целый ряд крупнохозяйсгвен-
ных предприятий различного, типа, начиная с строительных пред-
приятий и кончая торговыми и банковскими, с ежегодными оборотами
в десятки миллиардов. Целый ряд этих предприятий с своей стороны
является акционерами крупнейших капиталистических трестов. ✓
Таково же положение и в других с.-д. партиях. Такая картина
поголовно во всех секциях II Интернационала. Аналогичным об-
разом обстоит дело и с исполкомом II Интернационала, который,
с одной стороны, тесно связан с Лигой наций, а с другой—
через международное бюро труда—с международными финансовыми
организациями..^ «
Для того, чтобы картина социальных корней социал-фашизма
была полна, необходимо еще учитывать образование после войны
нового типа «рабочей аристократии». Благодаря новым методам
труда, капиталистической рационализации, применению женского
и детского труда, база «рабочей аристократии» гораздо более су-
зилась по сравнению с довоенным уровнем. Зато изменился качест-
венный характер этой «рабочей аристократии»: вместо прежнего
высокооплачиваемого квалифицированного рабочего, составляющего
«рабочую аристократию», теперь выступает на сцену более высо-
кооплачиваемый наблюдательский персонал «подгонял», которые
стоят у конвейера, в цеху, в мастерской
в производстве, что следят за каждым движением рабочего. Эти
«подгонялы» гораздо ближе к капитализму, чем прежний высоко-
оплачиваемый рабочий.
Эти обстоятельства определяют социальн ую структуру
современных партий II Интернационала. В социал-демократические
партии хлынули мелкобуржуазные массы. В отдельных странах,
особенно в Германии и Франции, мы можем наблюдать вступле-
ние в социал-демократию и буржуазных элементов. Этот про-
цесс еще более углубляется и усиливается параллельно росту
и укреплению коммунистического рабочего движения. Революцион-
ные рабочие постепенно уходят в лагерь коммунистов, их место
в рядах с.-д. занимают мелкобуржуазные массы. Особенно бурно
происходит процесс перерождения социал-демократического актива,
который по мере превращения его в чиновников государственного
аппарата буржуазного государства быстро обуржуазивается. Этот
и так распределены
процесс изменения социальной базы выражается в том, что в
партию социал-демократов вступают не новые молодые рабочие,
а чиновники, мастера, служащие и т. д. Если возьмем, например,
германскую с.-д. партию, то на 800 тыс. членов имеется свыше
40<уо мелкой буржуазии, 1000/о-рабочие-спецпалцсты, особенно
высокооплачиваемые рабочие, включая сюда п мастеров.
Социал-демократия, таким образом, превратилась в левую
буржуазную партию, охватывающую наряду с известными
слоями отсталых и лучше оплачиваемых рабочих также и широ-
кие массы мелкой и частично средней буржуазии. С фашизацией
буржуазии и буржуазного государства социал-демократия, как
левая буржуазная партия, также фашизируется. Она более,
чем все другие партии капитала, способна быть проводником импе-
риалистической политики буржуазии, ибо благодаря своим про-
шлым традициям, благодаря обширным связям, еще сохраняемым
ею и поддерживаемым в рабочих массах посредством своих проф-
союзных и массовых организаций, она больше всех приспособлена
для обмана широких масс.
В условиях роста и укрепления коммунистически^ партий, роста
и укрепления социализма в СССР, в условиях, когда капитализм
больше уже не в состоянии обеспечить физическое существование
общества, социал-демократия вынуждена выступать активно и же-
стоко, беспощадно подавлять всякое революционное движение ра-
бочих. И это она делает с большим рвением,—она душит стачки,
расстреливает рабочих, убивает коммунистов, бросает революцион-
ных рабочих в тюрьмы! и вместе с фашистскими бандами готовится
к истребительному походу против пролетарской революции в своей
стране и мировой революции. • *
Социал-фашизм—это не только полный отказ, отрицание марк-
| сизма и переход на позиции империалистической буржуазии на
практике и в теории, это—воинствующий антимарксизм,
еще частично маскирующийся «социалистической» и «марксистской»
фразеологией.
Социал-фашизм усваивает самые реакционные стороны буржуаз-
ной идеалистической философии. В области философии социал-
фашизм близко подходит и нередко переходит на позицию на-
цией ал-фаш и сто в, заключая союз со всяким мракобесием,
со всякой метафизикой в борьбе против революционной диа-
лектики.
Социал-фашизм—это социал-демократия, давно прошедшая уже
стадию ревизии марксизма и ставшая «объективно-умеренным кры-
лом фашизма» (Сталин), главной социальной опорой
буржуазии. Это продукт, вытекающий из противоречивой сущ-
ности социал-демократии: стремления трудиться над спасением и
укреплением капитализма и необходимости перед массами отре-
каться от этого на словах. ” ' -
460
Б.
Общая характеристика философии современного
социал-фа
изма
н
Современная социал-демократия, как главная опора буржуазии
в рабочем движении, в области философии является проводником
буржуазного влияния. Буржуазия, некогда сама боровшаяся под
знаменем материализма, ныне со всей силой своей классовой нена-
висти борется против материализма, когда защитником и
тцюпагандистом его стал разрушающий основы капитализма про-
летариат. Современная социал-демократия в угоду буржуазии и
в интересах ее стремится стряхнуть у себя всякие следы материа-
лизма. Она. клевещет на материализм, клеймит его, называя мета-
физикой, мистикой и даже фидеизмом. Так, например, М. Адлер
в своей последней философской книге, изданной в конце 1930 г.,
прямо говорит, что именно материализм связан якобы со всякой
мистикой и теологией, что материализм может быть оплотом фи-
деизма, так как материализм опирается, мол, на признание мета-
физической объективной реальности, которая может быть и идеа-
листическим абсолютом' и-божественной сущностью!!
Ключ к такой философской позиции социал-демократии лржит
в социально-политической роли, которую она играет в совре-
менном капиталистическом обществе. Буржуазия потому так бешено
ненавидит материализм, широким фронтом борется против него,
что она прекрасно понимает, что распространение среди масс мате-
риалистического мировоззрения способствует осознанию массами
всей исторической обоснованности их борьбы, осознанию ими дей-
ствительных путей их освобождения от капитализма. Буржуа не
был бы буржуа, если бы он в период заката своего класса всеми
силами не боролся против материализма. Социал-фашист пе был
бы действительным защитником буржуазии, надежной подпоркой
разваливающегося капитализма, если бы он не стремился отвлечь
рабочего от материализма, не пытался бы отравить его сознание
при помощи идеалистического мировоззрения.
В качестве важнейшего исходного пункта философии социал-
демократии является вопрос об отношении марксизма к
Канту. Кант еще с середины XIX в. стал излюбленным философом
буржуазии. Его двойственность, его апелляция к опыту, требо-
вание исследовать эмпирически данный материал, поддержка и
защита математических и естественных наук, с одной стороны,
и с другой—открытое обоснование Кантом отрыва общества от
природы, и веры в бога как нельзя лучше соответствовали стрем-
лениям буржуазии, заинтересованной для увеличения прибылей в
развитии производительных сил и науки и в то же время в куль-
тивировании реакционного мировоззрения, в распространении идеа-
листических и мистических взглядов, особенно в области обще-
ственного познания.
44
Поворот к Канту во второй половине XIX столетия среди бур-
жуазных философов нашел свое отражение и в среде социал-демо-
кратов. Первый среди них, бросивший лозунг «назад к Канту»,
был ревизионист Бернштейн, который в 1898 г. в книге «Про-
блемы социализма» подверг систематической ревизии учение Маркса
о классовой борьбе, о кризисах и обнищании рабочего класса,
учение о революции. В этой же книге "Бернштейн выступил с
критикой философских основ марксизма с кантианских позиций.
Тогда же лозунг «назад к Канту» был подхвачен и русскими крити-
ками марксизма—Струве, Булгаковым и др. С тех пор попытки
объединить Маркса с Кантом, дополнить первого вторым, «орга-
нически» увязать их не сходили со страниц ревизионистской и
социал-фашистской печати.
С ббльшой философской «эрудицией» развил и «обосновал» идею
дополнения Маркса Кантом Форлендер, недавно умерший, но до
последнего времени считающийся присяжным и официальным фило-
софом социал-демократии. Он на протяжении всей своей книги
«Кант и Маркс» развивает мысль, что марксизму недостает
этического обоснования социализма, что как раз это
обоснование дано и развито Кантом. Социально-политический смысл
этою этицизма видного социал-демократа совершенно ясен. Он
состоит в том, чтоб заменить научную теорию'социализма, осно-
ванную на изучении законов развития иашггализма и его тенден-
ций и научно определившую в лице пролетариата реальную силу
для построения социализма,—буржуазной теорией этического
социализма.
Смысл этой концепции в том, чтобы отвлечь рабочие массы от
реальной борьбы за диктатуру пролетариата, за строительство
социалистического общества, чтобы ослабить революционную энер-
гию пролетариата, дезориентировать его туманными, мелкобур-
жуазными мечтаниями о вечной надклассовой «социалистической»
справедливости, морали и т. д. Заменить революционную борьбу
моральным самоусовершенствованием, оставить в неприкосновен-
ности буржуазный строй ^с его эксплоатацией и угнетением—вот
действительный смысл ревизионистской теории этического обосно-
вания марксизма.
Из современных философствующих социал-фашистов к числу
наиболее последовательных кантианцев принадлежит М. Адлер.
Ограничив марксизм учением об обществе, Адлер считает, что
Маркс в своей теории пользуется кантовским учением о
формах сознания. Эту кантовскую теорию о чистых и не-
подвижных формах мышления «ученый» социал-демократ считает
вечной, незыблемой, единственно-научной философией. Теорию
чистого разума и его априорных форм, о которой сам творец ее—
Кант—сказал, что в ней он ограничил разум для того, чтобы дать
место вере,—«левый» социал-фашист считает возможным объедц-
462
нить с материалистическим пониманием истории. Эта позиция Ад-
лера обнаруживает всю беспросветную путаницу, всю теоретиче-
скую продажность виднейших теоретиков современной социал-
демократии.
Здесь отчетливо проявились: а) стремление превратить рево-
люционное материалистическое понимание истории в идеалисти-
ческую теорию, не отражающую действительного хода истории,
а характеризующую лишь состояние нашего сознания;
б) желание материалистическую теорию общества, дающую проле-
тариату научную ориентировку в его борьбе за новый строй, пре-
вратить в учение о застывших формах исторического со-
знания, чтаких же бессодержательных, как и кантовские формы
чистого разума, способных лишь дезориентировать пролетариат,
толкнуть его на путь мистических религиозных исканий;
Так экономическая организация общества для Адлера есть только
историческое выражение социальных свойств сознания, а клас-
совая борьба в обществе лишь «выражение формальной закономер-
ности «воли», которая стремится к непротиворечивому единству!
Чтобы показать, что Адлер сам из своей философии делает самые
реакционные выводы, приведем его следующие слова: «Бог и
бессмертие—не что иное, как практические знания, то есть необ-
ходимые направляющие линии пашей велящей природы, без ко-
торых мы должны находить жизнь непереносимой».
Таким образом Адлер в своей идеалистической философии не
только теряет объективную почву борьбы против религии, не
только объективно льет воду на мельницу фидеизма и мракобе-
сия, но и сознательно является защитником религии. Идеализм
«есть ослабленный, утонченный фидеизм»,—учил Ленин. Идеализм
современной социал-демократии непосредственно смыкается с
религией, с этим самым гнусным, самым реакционным явлением
общественной жизни, одним из самых могучих средств господства
эксплоататорских классов. Отношение социал-демократии к рели-
гии еще с большей резкостью подчеркивает всю глубину падения
с.-д. вождей, всю глубину их идейного разложения.
М. Адлер—кантианец. Но он не целиком согласен с Кантом. Он
критикует его за признание существования вещи в себе вне нас.
В своей последней книге Адлер особенно заостряет внимание на
этой непоследовательности Канта, очищает его от всех материали-
стических элементов,, обходит все моменты колебаний у Канта
между материализмом и идеализмом и защищает Канта—идеа-
листа, метафизика и теолога, критикует б го оправа, с по-
зиций субъективного идеализма, махизма. Признавать вещь в
себе вне нас существующей, это, по мнению Адлера, метафизика.
Если же вещи считать «конструкциями нашего мышления», «содер-
жав нем нашего сознания», тогда мы получим теорию «познаватель-
но-критического идеализма», которую Адлер защищает, противо-
4'.
поставляя эту старую идеалистическую: галиматью теории диалек-
тического материализма. Мы видим, таким образом,-что реакцион-
ные тенденции кантианствующего «марксизма» соответствуют та-
ким лее тенденциям в среде откровенно буржуазных неокантианцев.
Неокантианство, возникшее как течение в эпоху реакции,
после революции 1848 г., тем всегда и отличалось от философии
самого Канта, что оно унаследовало от него самые реакцион-
ные черты, развивало самые отрицательные стороны его фило-
софии.
Неокантианство в эпоху загнивающего капитализма является осо-
бенно реакционным течением и в полной мере отражает собой
процесс окончательного разложения и гниения буржуазной идеоло-
гии. Из общественных наук совершенно изгоняется причинное
объяснение и ^заменяется телеологическим, т. е. все явле-
ния рассматриваются с точки зрения цели, причем под понятие
цели подводятся всякие «этические оценки», «нравственные цен-
ности» и даже религиозные, божественные догматы. Так, на-
пример, один из наиболее чтимых буржуазией современных фи-
лософов—Макс Вебер, вышедший из школы неокантианцев, написал
целых три тома на тему «Социология религии», в которых на
основании обширных исторических «исследований» доказывается,
что именно религия лежит в основе хозяйственной жизни.
Значительный уклон к кантианству представляют и философские
воззрения Каутского. Определенную слабость к Канту Каутский
проявлял с очень давних пор. Еще в споре с Бернштейном Каут-
ский заявил, что его очень мало беспокоит неокантианская ревизия
философии марксизма и что, собственно говоря, он считает вполне
возможным соединить социально-экономическое учение Маркса с
философией Канта, либо с другой какой-нибудь философией. Что
это заявление Каутского не случайно, что за этим скрывалась
солидная доза кантианства в философских взглядах самого Каут-
ского, стало ясно позж% и проявилось особенно ярко в его
«Материалистическом понимании истории». > . .
Если отношение М. Адлера к Канту характерно идеалистической
критикой Канта, то позиция Каутского в отношении Канта, харак-
теризуется ее некритичностью, полным принятием основных поло-
жений кантовского дуализма, хотя Каутский пытается предста-
вить себя в роли критикующего Канта материалиста. Каутский
оказался плененным Кантом в вопросе о вещи в себе и ее не-
познаваемости, но он хочет казаться материалистом. Он полагает,
что отмежевался от Канта путем признания в вещах в себе
кое-чего доступного познанию, а именно их различий между собой.-
Однако познание различий и связи вещей не дает нам, по Каут-
скому, действительного знания самих этих вещей. Он говорит:
«Ведь все наше познание не есть познание вещей в себе,
а лишь отражение их различий и тождеств».
64
Эта половинчатая критика Канта доказывает лишь, как глубоко
’сидит сам Каутский в идеалистическом болоте кантианства. Ведь-
если познание различий п связей вещей между собой не даст нам
знания самих вещей, тогда, значит, все наши знания субъективны,
имеют свой источник лишь в чувственности и рассудке. Если вещи
в себе недоступны ни нашему ощущению, ни нашему представле-
нию, то тем самым ужо подвергается сомнению само существование
внешнего Miijpa. Тогда вещь в себе, действительный материальный
мир превращается в абстрактную мысль об этом внешнем мире, в
бессодержательное понятие, пустышку, которая не играет никакой
роли ни в теории, ни в практике.
У Канта признание вещи в себе являлось выражением его
непоследовательности, у Каутского же все его заигрывания с
материализмом имеютл чисто маскировочное значение. Солиал-
фашистское нутро Каутского не терпит материализма, хотя в
то же время он хочет казаться материалистом. Отсюда исклю-
чительная эклектика, бесконечное метание в разные стороны, апел-
ляция к самым разнообразным философским системам. Трудно пред-
ставить нечто более эклектическое, бесхребетное, бессистемное,
чем философские воззрения крупнейшего теоретика современной
социал-демократии. Но эта эклектика имеет определенную осно-
ву—идеализм и механицизм современной буржуазной философии.
В философских воззрениях Каутского помимо или, вернее, в
органическом сочетании с кантианскими моментами очень сильны
струи позитивизма и вульгарного механицизм а. Это опять-
таки не случайно, ибо еще с прошлого столетия и посейчас
у буржуазии в сильном почете также философия позитивизма.
Наиболее яркое выражение позитивизм Каутского получает тогда,
когда он заявляет, что мы по существу объяснить явления окру-
жающего мира не в состоянии, а можем их -только описывать.
Механицизм Каутского особенно отчетливо проявляется в его уче-
нии о приспособлении общества к природе, организма к внешней
среде. • .
Современная буржуазная философия характерна не только по-
зитивизмом или неокантианством. В ней видное место занимают
теперь неогегельянство и волюнтаризм. Капиталистический класс,
переходящий в области политики перед лицом непосредственного
нарастания и развития мировой пролетарской революции к более
активным, открытым и насильственным методам борьбы против этой
революции—к фашизму, в области идеологии и философии также
стремится; к более действенным, более реакционно-последовательным
взглядам. Этим требованиям больше всего соответствуют как раз
неогегельянство и волюнтаризм. Обе эти тенденции
современной буржуазной философии нашли свое отражение в фи-
лософских взглядах социал-фашизма. Они нашли место и в фи-
лософских воззрениях Каутского.
30 Двалектич. и ис"ор. материализм.
465
Родоначальником современного волюнтаризма, как известно,
является немецкий философ Шопенгауэр (1788—1860). Его фило-
софия, о которой Энгельс сказал, что это—«приноровленные к
духовному развитию филистера плоские размышления», при-
влекла внимание буржуазии в эпоху реакции после революции
1848 г. «Мир как воля и представление»—так называется глав-
ное произведение этого философа. С тех пор как определенное
течение в буржуазной философии волюнтаризм не сходит со сцены.
В условиях загнивающего капитализма и развивающейся мировой
революции волюнтаризм отражает и теоретически закрепляет ф а-
I ш и з м, стремление современной буржуазии мобилизовать всю свою
волю, все материальные и духовные силы для концентрированной,
решительной остервенелой борьбы против пролетариата.
Теоретики социал-демократии не замедлили помочь буржуазии
и в распространении идей волюнтаризма. У Каутского эта волюн-
таристическая тенденция очень ярко выражена в следующих сло-
вах: «Не подлежит сомнению, что в последнем счете паше веле-
ние определяется не нашим познанием, а дано до всякого
познания, что оно на него само определяющим образом воз-
действует».
Смысл каутскианского волюнтаризма состоит в том, чтобы подор-
вать марксистско-ленинское учение о детерминизме, подкопать 'ма-
териалистическое обоснование неизбежности и необходимости про-
летарской -революции, обоснование революционной действенности
пролетариата, мобилизации всей его воли и энергии па революцию,
на решительную борьбу с капитализмом. Наконец смысл его
состоит в том, чтобы теоретически объяснить, оправдать остерве-
нелую активность фашизма. Так, у Каутского борьба против фи-
лософии марксизма сопровождается открытой защитой п поддержкой
самих реакционных тенденций буржуазной идеологии и политики.
Неогегельянство принадлежит к числу наиболее влиятельных те-
чений современной буржуазной философии. В 1930 г. был орга-
низован даже «интернациональный гегелевский союз», председате-
лем которого избран немецкий буржуазный профессор Рихард
Кронер. Забытый Гегель вновь торжествует в стенах германских
университетов.
Чем привлекает старый Гегель современную буржуазию? Исто-
рическая связь, которая существует между диалектикой Маркса
и диалектикой Гегеля, на долгое время оттолкнула буржуазшо от
Гегеля. Во второй половине XIX столетия буржуазными теоре-
тиками был написан целый ряд критических работ, направленных
против Гегеля. И тем не менее, начиная с конца прошлого века
(поворот в Англии и Скандинавии к Гегелю был отмечен еще Эн-
гельсом), Гегель начинает опять привлекать внимание буржуазных
философов. Этот интерес идет по линии гегелевского идеа-
лизма, по линии его метафизики, самых реакционных черт
466
1
его философии. Именно с этой стороны выступает буржуазный и
реакционный характер гегельянства, именно эта сторона и притя-
гивает современную фашистскую буржуазию.
С.-д. теоретики и в данном вопросе выполняют социальный заказ
буржуазии. Неогегельянские тенденции буржуазной философии на-
ходят свой отзвук в философских писаниях социал-демократов.
Эклектический букет философии Каутского, составленный из мно-
гочисленных разновидностей идеализма, дополняется еще одним
реакционным цветком—неогегельянством. Так, сопоставляя разви-
тие техники и производственных отношений в обществе, Каутский
говорит: «Мы находим здесь диалектический процесс, во многом
сходный с гегелевским. Как у одного, так и у другого из
этих процессов в конце концов—дух, который развивает дальше
общество, который сам себе ставит собственную антитезу и ищет
потом синтез между тезисом и антитезисом и после его нахождения
из синтеза образует новый тезис и т. д.». Таким образом гегелев-
ский абсолютный дух снова и у Каутского оказался двигателем
всемирной истории! Даже кантианец М. Адлер и тот считает своим
долгом раскланяться перед идеализмом Гегеля.
Наряду с этой ярко выраженной тенденцией неогегельянства
у Каутского, отчасти у Адлера, мы имеем группу ревизионистов,
которые всю, философскую ревизию марксизма проводят в основном
с неогегельянских позиций. Это, во-первых, Марк Зигфрид—«ле-
вый» социал-демократ, Лукач и Корш (Корш бывший член гер-
манской компартии, теперь ренегат троцкистской скдадки, Лукач—
член компартии, частично признает сейчас свои ошибки). И Лукач
и Корш, идя в ногу со всеми критиками марксизма, ограничивают
последний социальной теорией. И тот и другой стоят на точке
зрения отождествления общественного объекта и
субъекта, т. е. общественного производства и общественного
сознания. Вместо объективно-революционной диалектики, эти тео-
ретики проповедуют метафизику понятий и подменяют конкрет-
ную революционную борьбу пролетариата за новый экономиче-
ский строй интеллигентской борьбой за новые формы сознания.
К сонму философствующих ревизионистов толка Корша и Лукача
примыкает и Тальгеймер—бывший член германской компартии, со-
стоящий теперь в брандлерианской группе, исключенной из
Коминтерна и открыто вступившей в блок с социал-фашистами.
Философские взгляды Тальгеймера характеризуются эклектикой,
приправленной большой дозой идеализма. Так, например, наряду
с рядом материалистических положений Тальгеймер отходит от
марксизма в таком существенном пункте, как вопрос о прак-
тике как критерии истины. Вместо марксистско-ленинского понима-
ния практики как единственно правильного критерия истины Таль-
геймер прибегает к самосознанию, которое будто бы уже само
по себе дает доказательство существования мира, отличного от
Зо* 467
моего сознания. Тальгеймер пишет: «Материалом диалектики слу-
жат категории мышления, которые «предполагают»-отдельные на-
уки как известные и данные» («О предмете диалектики»). Это по-
- следнее положение доказывает всю плененность Тальгеймера г е-
гельянской диалектикой. Он целиком выбрасывает за борт
колоссальную критическую работу, проделанную Марксом и Эн-
гельсом по материалистической переработке гегелевской • диалек-
тики. Совершенно игнорируется ленинизм как новый этап в раз-
витии диалектического материализма и все указания Ленина о
действительных задачах марксизма в области философии, которые
должны состоять «в диалектической обработке истории человече-
ской мысли, науки и техники»23. Вместо этого вся теоретическая
работа замыкается Тальгеймером в схоластику понятий, одетых
в диалектическую фразеологию, под покровом которых легче про-
тащить буржуазную идеологию в ряды рабочего класса, гораздо
удобнее вместе с социал-фашистами проводить политику спасе-
ния капитализма.
Наиболее ясно демонстрирует служебную роль неоге-
гельянства в теориях современной социал-демократии и бур-
жуазии такой маститый теоретик социал-фашизма как Кунов. Кунов
прибегает к помощи Гегеля для оправдания своих теорий об
общих основах государства, общих принципах национальности,
права и т. д. Весь смысл возврата к Гегелю состоит именно в
том, чтобы при помощи его абсолютного идеализма теоретически
увековечить отношения буржуазного строя, возвести эти отно-
шения во всеобщий принцип, освятить их и тем самым способство-
вать их практическому увековечению. При помощи абсолютного
духа Гегеля можно конкретное буржуазное фашистское государ-
ство изобразить как вечное, капиталистическую Лигу наций как
орудие вечного мира, капитализм как вечное средство прогресса
и культуры. z ~ ' . L *
Наряду с этой пригодностью философии Гегеля для цели защиты
капитализма Гегель привлекателен для с.-д. и как маскировочное
средство. Учителя марксизма достаточно ясно и много говорили о
положительном влиянии гегелевской диалектики на них, и было
бы странным, если бы современные ревизионисты не пытались под-
краситься под марксизм с помощью Гегеля. Вот почему Каут-
ский зацгрывает с гегелевской диалектикой. В одном месте своей
последней работы он прямо говорит, что в некоторых пунктах
его понимание диалектики больше соприкасается с геге-
левским, чем с энгельсовским. Но каждому революцион-
ному марксисту также совершенно ясно, что возврат от марксист-
ско-ленинской диалектики к гегелевской есть реакционный шаг
назад. Маркс еще в своих первоначальных работах отмечал кон-
23 «Ленинский сборник», IX.
4G9 '
. • /
серватпвпую crop эн у гегелевской диалектики, поскольку она борьбу
противоположностей не доводит до конца, а синтетически и р и-
миряет противоположности в абсолютном знании. Вот
этот-то «синтетический» результат гегелевской диалектики и помо-
гает социал-фашистским теоретикам, маскируясь гегелевской диа-
лектикой, продолжать и углублять дальнейшую ревизию марксизма,
его оппортунистическое извращение. - Материалистическая диалек-
тика-, последовательно применяемая, ведет к революции, идеа-
листическая диалектика неизбежно приводит к смазыванию противо-
речий, к их притуплению! и тем самым к их сохранению к действи-
тельной жизни. '
В этом своем увлечении гегелевской идеалистической диалекти-
кой социал-фашизм получил неожиданный отклик и в пределах
Советского союза. Особенно яркое проявление ревизия диалек-
тического материализма, в основном, с гегельянских позиций, по-
лучила как уже известно, в лице меныпевиствующего идеализма
деборинской группы в СССР. О социальных корнях и теорети-
ческих взглядах меныпевиствующего идеализма см. главу о борьбе
на два фронта в области философии (часть 1-я).
Необходимо остановиться еще на мах истоком крыле фило-
софствующих ревизионистов. Его возглавляет опять-таки «левый»
социал-демократ, член австрийской партии, генеральный секретарь
II Интернационала—Фридрих Адлер. В своих философских кни-
гах и статьях он ратует за дополнение марксизма махизмом.
Ф. Адлер ставит Маха—открытого субъективного идеалиста, реак-
ционнейшего философа, о взглядах которого Ленин сказал, что
это «течение, пе только ютящееся под крылышком фидеизма, но
и доходящее до фидеизма»,—ставит его рядом с Марксом. По
словам Ф. Адлера, Мах будто бы выполнил ту самую работу
в отношении естественных наук, которую Маркс сделал для обще-
ственных.
На такой же точке зрения стоит и виднейший современный тео-
ретик социал-демократии, ее гордость, теоретик, отодвинувший
на задний план Каутского, Кунова и других,—Отто Бауэр. Его
внимание больше привлекают теоретические вопросы, стоящие в
более непосредственной- связи с реальной политикой борьбы против
пролетарской революции, борьбы за капитализм. Но тем: пе менее
• и он не мог отказаться от помощи буржуазии в защите ее идео-
логии. •' -
В сборнике, посвященном 70-летию Каутского, Бауэр поместил
обширную философскую статью. В ней он хочет быть самостоятель-
ным и оригинальным. Он против какого-либо дополнения марксизма.
И тем не менее махистские симпатии Бауэра проглядывают в этой
статье с полной ясностью. В этой статье он отождествляет
марксизм 0 махизмом. Он утверждает, что единая суть марк-
сизма и махизма состоит в учении о процессе приспособления одних
' * 469
мыслей к другим и к фактам. Точно так же как махизм рассмат-
ривает историю естествознания как процесс поступательного при-
способления мысли друг к другу и к естественным фактам, так и
по мнению О. Бауэра марксизм требует изучения процесса при-
способления мыслей к общественному состоянию и через
него к определенным духовным потребностям. Все эти утверждения
со всей ясностью показывают борьбу виднейшего теоретика социал-
фашизма против философии марксизма и вскрывают защиту с
его стороны идеализма наиболее реакционного типа. Эти же утвер-
ждения кроме того еще раз обнаруживают все тяготение социал-
фашистских теоретиков к теории приспособления к фактам. Эта
теория как нельзя лучше соответствует намерениям и практике
социал-фашизма, его стремлению приспособить пролетариат к усло-
виям капитализма, лечить капитализм, быть ему надежной под-
поркой. Марксизм есть теория революционного действия, требую-
щая детальнейшего учета фактов, конкретнейшего их изучения,
но не для того, чтобы к ним приспособляться, а для
ного их изменения, для революционного разрушения
и построения социализма.
Подводя итоги общей оценке философских основ
социал-демократии, необходимо сказать следующее.
Эклектизм, мешанина из старых и новых буржуазных фило-
софских < систем,—вот что прежде всего характеризует философ-
скую позицию вождей социал-демократии. И это не случайно. На
последовательную философию в эпоху загнивающего капитализма
буржуазия неспособна. Тем более неспособна на нее современная
социал-демократия в силу той социальной, политической роли,
которую она выполняет.
Было бы неправильно, однако, ограничиться характеристикой
философского ревизионизма как эклектизма и игнорировать ту
идеалистическую и механистическую основу
торой строится вся эта эклектическая постройка и те реакцион-
ные тенденции, которые очень четко проявляются в философской
эволюции социал-фашизма. Обрывки «марксистской» фразеологии,
кусочкп «материалистических» и «диалектических» фраз и полная
бесповоротная защита модных, идеалистических и механистиче-
ских взглядов современной буржуазии с определенно выраженной
ориентацией на фашистскую философию—волюнтаризм, неогегель-
янство и махизм—вот что характерно для философских взглядов
социал-фашизма. Наиболее общее для всех этих тенденций и пото-
ков—идеализм в его наиболее реакционных формах, непо-
средственно смыкающийся с защитой и оправданием религии и
всякой мистики. «Идеализм есть только утонченная, рафинирован-
ная форма фидеизма» (Ленин). Философская позиция социал-де-
мократии есть прямое прислужничество реакционным элементам
современного общества, есть защита, подкрепление и оправдание
470
революцион-
капитализма
современной
, на ко-
теоретических взглядов фашистской буржуазии, есть полный отказ
от философии марксизма и решительная борьба против него.
Философские взгляды теоретиков социал-фашизма еще раз по-
казывают, как глубока пропасть, отделяющая их от марксизма,
как прочно они стоят по ту сторону баррикад и как бесповоротен
их отход от марксизма—теории и практики пролетариата.
6. Ревизия материалистических основ марксизма
Перу Макса Адлера принадлежит целый ряд книг по философии,
ряд монографий, статей и брошюр. Борьба его против материа-
лизма особенно открыта и ясна и потому лучше всего начать
именно с него.
Адлер начинает с объявления марксизма лишь учением о со-
циальной жизни. Он категорически утверждает, что марксизм
как социальная теория не нуждается ни в какой философии и орга-
нически не может быть связан с какой-либо из них. Это категори-
ческое утверждение М. Адлера конечно не мешает ему пытаться
соединять марксизм с любимым философом современной буржуазии
и современной социал-демократии—Кантом. Марксизм не нуждается
в философии. Но ему нужна логическая надстройка, и эту надст-
ройку дает вечная и незыблемая теория познания Канта.
Это обращение к Канту делает совершенно ясным смысл огра-
ничения марксизма социальной теорией. Смысл в том, что М. Адлер
не согласен с диалектическим материализмом—философией марк-
сизма, последовательное применение которого к изучению законов
общественной истории и экономики капитализма обеспечило соз-
дание теории научного коммунизма.
Марксизм не имеет своей философии—это старенькое поло-
жение давнишних критиков марксизма. Отрыв социально-
экономического учения марксизма от его философских
основ является первым шагом в борьбе против диалектического
материализма и для современных теоретиков социал-демократии.
Этот отрыв характерен и для Каутского—теоретика, наиболее
сохранившего защитную окраску марксистской фразеологии в воп-
росах философии. Каутский < считает,
философию и эта философия—материализм. Но нет такого пункта
в теории марксизма, который .в настоящее время не подвергался
бы со стороны Каутского самым отъявленным ревизионистским
нападкам. Философия марксизма—по Каутскому—материализм;
Маркс и Энгельс—материалисты. Но «материалистическое понима-
ние истории совместимо со всяким мировоззрением, пользующимся
методом диалектического материализма или по меньшей мере
не находящимся в непримиримом противоречии с ним»,—говорит
Каутский в своем последнем произведении «Материалистическое
f • • ’ \ , '• ‘ 471
что марксизм имеет свою
понимание истории», вышедшем в 1927 г. 24. «Нет никакой разницы
в том—бороться ли за материалистическое понимание истории,
называясь материалистом, или предпочитать имя реалиста, или
мониста, позитивиста или сенсуалиста, эмпириста или эмпи-
риокритика»,—говорит там же Каутский.
Таким образом выходит, что связь между социально-эконо-
мическим учением марксизма и его философской основой совер-
шенно случайная, пе органическая, не необходимая. Значит марк-
сизм не есть единое мировоззрение пролетариата, охва-
тывающее все стороны жизни природы, общества и мышления,
построенное на освоении всех достижений науки и проверенное
дальнейшим ее развитием и опытом мирового рабочего' движения.
Социал-фашисту Каутскому нужно разорвать марксизм на кусочки,
чтобы легче и незаметней его разбить. Каутскому выгодно по-
дорвать всеобщее значение марксизма, чтобы легче подкопать исто-
рическую и научную обоснованность его,- чтобы низвести марксизм
на степень одной из точек зрения наряду с другими,
которую с ученым видом можно критиковать, дополнять, по раз-
, ному истолковывать, чтобы цельную научную единственно пра-
вильную и революционную теорию марксизма превратить в «об-
рывки» теории, в «обветшалые догмы» (Сталин).
Итак, Каутский признает, что хотя марксистское учение об
обществе и совместимо с различными философскими системами,
все же у Маркса и Энгельса оно связано с философским мате-
риализмом и потому, он, Каутский «предпочитает» материализм.
Но тут же он начинает изворачиваться, виться ужем, напрягая
все усилия, чтобы, признавши слово материализм, отказаться от
него на деле, выхолостить из него все содержание. Это прежде
всего находит свое выражение в ограничении материализма Марк-
са и Энгельса лишь значением его как метода.
Характеризовать материализм, как это делает Каутский, лишь
как метод—значит понимать его только как прием мышления,
ничем необоснованный, субъективно выбранный. Марксистско-ле-
нинское учение о материализме потому является таким плодотвор-
ным и единственно правильным методом, что оно в то же время
есть и учение о законах и свойствах объективного внешнего мира.
Материалистический метод марксизма непосредственно связан с
признанием объективного существования мира помимо человече-
ского сознания, мира, отражающегося в этом сознании и опреде-
ляющего его. В этом основной исходный пункт философского
материализма. Каутский же хочет исчерпать материализм методом,
лишь подходом к тому или другому явлению, и совершенно игно-
4 К. Каутский, Материалистическое понимание истории, нем. изд.,
т. I, с. 28. ,, •
472 ч . - ' '
рирует все научное обоснование этого 'метода, данное Марксом,
' Энгельсом и Лениным. ' *
Таким образом ограничение философии 'марксизма методом—
это форма,, за которой скрывается у Каутского откровенная борьба
против философии марксизма истремление исказить, извратить,
обуржуазить марксизм. , .
Как понимают материализм социал-фашисты? Опять-таки более
прямо и открыто обнаруживает свое враждебное отношение к
материализму М. Адлер. «Что такое материализм?»—спрашивает он.
«Это ответ на вопрос о сущности мира, о его смысле в себе—
короче, онтологическое и потому в полной мере метафизическое
представление». Все в этой фразе от начала до конца лживо и
неправильно. Не материализм, а схоластика ставила вопрос о сущ-
ности мира, не материализм, а идеалистическая метафизика искала
смысла мира в себе. Все это буржуазная клевета на материализм,
которую так охотно повторяет М. Адлер.
Материалистическая философия действительно разрешает во-
прос о законах и свойствах, внешнего по отношению к нашему
сознанию, мира, и в решении этого вопроса материализм опирается
на достижения современного естествознания. Вот почему Энгельс
и Ленин говорили, что материализм с каждым новым открытием
науки меняет свои формы. Философский материализм—это
учение о том, что существует объективный мир вне нашего со-
знания, что этот объективный материальный мир определяет наше
сознание, отображается и копируется этим последним. В этом
суть материализма. Это не метафизика, как хочет изобразить
М. Адлер, а единственная прочная основа, с которой только и
можно бороться против всякой метафизики, наряжена ли она в
словесную шелуху позитивизма или эмпириокритицизма,, интуити-
визма или непосредственно религиозной мистики. Это единственная
почва, с которой только и можно бороться за развитие науки,
за покорение природы, за свержение капитализма и освобождение *
пролетариата от господства буржуазии. Именно потому, что Адлер
в политике стоит на точке зрения защиты буржуазии, в настоя-
щих условиях целиком реакционного • класса, неспособного уже
бороться за развитие техники и науки, всеми силами сопротив-
ляющегося революционному преобразованию общества,—именно по-
этому социал-фашист Адлер против материализма.
В своем учебнике по философии М. Адлер посвящает целую
главу критике материализма Ленина. Всю свою ненависть к ма-
териализму, и в особенности к последовательному п революцион-
ному материализму, представителем которого и является Ленин,
концентрировал М. Адлер именно в этой главе. Если работы
Плеханова по философии М. Адлер в своей более ранней книге
«Марксистские проблемы» характеризовал как блестящие, то
на ленинскую работу (речь идет о книге Ленина «Материализм
473
которые изрекает
и эмпириокритицизм») Адлер набрасывается с пеной у рта. Ле-
нинскую теорию отражения он называет «старым хламом, давно
похороненным еще критической философией», необоснованной и
бессмысленной, наивной и обывательской теорией. Присмотримся
ближе к тем аргументам против этой теор
Адлер. .
Адлер пишет: «Если Ленин говорит, что человеку, который
ощущает красное, вместе с тем дана объективная реальность,
то можно на это сказать—без сомнения ему таковая дана, но
только в его сознании, или лучше сказать—как составная часть
сознания» 25. Таким образом, по Адлеру, ничего не существует
вне нашего сознания, весь окружающий мир, вся природа, обще-
ство с его борьбой классов—все это лишь часть нашего сознания
и существует лишь в сознании. Пропив действительно обос-
нованной всем развитием науки, общественной жизни и произ-
водства, каждодневно проверяемой практикой людей, против этой
теории Адлер вытаскивает старый хлам субъективного идеализма,
что якобы без субъекта нет объекта, без сознания нет материи.
Вся бессмысленность и ненаучность той позиции, с которой
борется против материализма претендующий на исключительную
научность М. Адлер, во всей своей неприглядности выступает,
когда он пытается отбить ленинскую атаку против субъективного
идеализма Маха, Богданова и др. Ленин в книге «Материализм
и. эмпириокритицизм» предложил всем защитникам положения «без
Субъекта нет объекта» ответить—как быть с выводами науки
о существовании земли до человека, до всякого живого существа
на земле. ' . -
Еще тогда целый ряд новейших философов пытались выбраться
из этого противоречия с естествознанием всякими теориями о со-
знании эмбриона (зародыша), о «потенциальном центральном члене»
и т. д. М. Адлер понимает всю остроту этого ленинского аргу-
мента и потому не может его обойти. Адлер «ученый» теоретик.
Он, ^конечно,
до человека, но видите ли он сторонник лишь того
не существует раньше сознания, так каютолько через
понятие времени мы можем констатировать существование земли
до человека!!
Эмпириокритики возражали против материалистического взгляда,
что сознание есть продукт мозга. Ленин вскрыл всю абсурдность
и ненаучность их позиции. М. Адлер высказывает свое «просве-
щенное мнение» и по этому вопросу. Мысль человеческая,
психологический процесс, конечно, невозможна без мозга,
видите ли «сознание как основная духовная собственная законо-
за науку, он признает, что земля существовала
что земля-
как
но
25 М. Адлер, Учебник по материалистическому пониманию истории, .
нем. изд., ч. 1, с. 138.
474
мерность» без мозга не только возможна, но иначе и не может
быть понята, так как мозг сам есть лишь содержание
сознания, его мысленное определение. Вот и разберись кто
может! Природа существовала до человека, но природа лишь часть
сознания, мысль не может быть без мозга, но сам мозг есть содер-
жание сознания... Отказ от материализма, от теории, что мир суще-
ствует вне человеческою сознания и в ощущениях и в представ-
лениях человека лишь отражается, отказ от этого положения,
несмотря ни на какие оговорки, неизбежно приводит к идеализму,
к противоречию с наукой, к защите реакционных взглядов и в
теории и в политике.
Из этого краткого разбора со всей очевидностью вытекает вра-
ждебное отношение этих теоретиков к материалистической основе
марксизма, непризнание и извращение ее, открытая и прикрытая,
но совершенно явная и решительная борьба против материализма.
Вся история философии есть история борьбы идеализма и материа-
лизма. Борьба с.-д. теоретиков против материализма обнаружи-
вает всю полноту отхода ее от марксизма по всем линиям и реши-
тельный переход на позицию буржуазии в вопросах мировоззрения.
7. Ревизионистское и социал-фа
истское извращение
и
материалистической диалектики
Многочисленные буржуазные лакеи на философском участке на-
прягают все усилия, чтобы представить материалистическую ди-
алектику в наиболее неприглядном виде, оклеветать ее, иска-
зить, вырвать ее с корнем и отбросить как никчемную.
Философский отряд социал-фашистов в полной мере, как и в
других вопросах теории и практики, вторит в этом вопросе иде-
ологам буржуазии. Маркс и Энгельс громко заявлялй о своей
приверженности диалектике, выступали с ее защитой. Поэтому тео-
ретики ревизионизма не могут никогда прямо отказаться от этой
«души» марксизма. Социальный заказ буржуазии—идейно развра-
тить пролетариат, обессилить его—они могут выполнять, лишь
особенно искусно извращая материалистическую ди-
алектику, особенно тонко, незаметно, по кусочкам разлагая эту
революционную суть марксизма, опошляя и умерщвляя ее.
Нет ни одного из философствующих социал-фашистов, который
бы в топ или иной мере не принимал диалектики, не заигрывал бы
с ней. Но зато нет ни одного из них, который не выставил
бы целого ряда возражений, «сомнений», своих собственных убеж-
дений, отличных от марксо-энгельсовских в отношении этой диалек-
тики. Прямо отказаться от нее нельзя, но признать ее такой,
какой она есть, еще хуже. И потому вокруг диалектики начинается
настоящая мышиная возня.
. Каутский—за диалектику. Он приемлет ее. Но Каутский «сом-
475
нева^тся» в приложимости диалектики ко воем областям жизни.
М. Адлер откровеннее. Он даже не сомневается, а утвердительно
говорит, что диалектика присуща лишь мышлению и что
именно в этом ограничении диалектики субъективным мысленным
процессом якобы и состоит существо марксовой «перестановки?)
гегелевской диалектики с головы на ноги.
Эмпириокритик Богданов, тоже считавший себя марксистом, точ-
но также возражал против всеобщности диалектических за-
конов: «Диалектика не есть нечто универсальное, она не может
стать всеобщим методом познания. , Она частный случай органи-
зационных процессов, которые могут итти также иными путями»,—
говорил Богданов в «Философии живого опыта».
Нарушение принципа всеобщности диалектики, как уже известно,
имеется и у Плеханова, поскольку и он не сумел распространить
диалектику на теорию познания. И, наконец, тенденцию к огра-
ничению диалектики Ленин отметил и у Бухарина, поскольку
последний называл диалектику лишь точкой зрения, противо-
поставляя ее исторической точке зрения. Так философские идеи
социал-фашизма получают свой отклик в механицизме и правом
оппортунизме в пределах Советского союза.
Попытка ограничить диалектику есть не что иное, как при-
крытая борьба против нее, как желание превратить цельную теорию
марксизма в обрывки, кусочки теории, стремление обезвредить
диалектику. Если удастся доказать, что диалектика есть лишь
частный случай разнообразной закономерности явлений, то тем
' легче будет отмахнуться от нее в самых жгучих вопросах политики,
тем легче будет оправдать и обосновать свой отказ от революции,
от защиты интересов пролетариата.
Вопрос о всеобщности диалектики—не второстепенный, а прин-
ципиальный вопрос марксизма. Отказываться от всеобщности
материалистической диалектики значит подкапываться под ее на-
учные основы, под ее объективность и неизбежно скатываться к
субъективному—идеалистическому ее истолкованию.
Если диалектическое движение сознания не есть отражение диа-
лектики движения в объективном материальном мире, если оно не
имеет своего источника в объективном мире, то диалектика при-
обретает лишь идеалистическое значение как движение духа самого
по себе. Так, ограничивая всеобщность материалистической диалек-
тики, с.-д. теоретики протаскивают идеализм, с позиций
которого гораздо легче притупить революционное острие материали-
стической диалектики, обезвредив ее в интересах буржуазии.
Центральным пунктом материалистической диалектики является
учение о законе единства противоположностей их борьбе. Вот
почему весь огонь своей критики философии марксизма ревизиони-
сты сосредоточивают на опровержении противоречивого
характера развития.
176
Остановимся вначале на более открытой и ясной позиции М. Ад-
лера по этому вопросу. Ограничив значение диалектики в марксиз-
ме мотодом, М. Адлер совершенно отбрасывает вопрос о принад-
лежности диалектических законов'самой материальной действитель-
ности. Как изучение материальных свойств самой действительности,
так и рассмотрение объективных противоречий и других законов
развития этой действительности Адлер считает метафизикой, наив-
ной, обывательской, а не научной постановкой вопроса. Он изре-
кает как общепризнанную истину, что представления современной
пауки о молекулярном и эфирном движении есть лишь сред-
ство мысли теоретически овладеть явлениями природы, по ни-
чего объективного они не отражают. '
Но может быть Адлер признает диалектику хотя бы как учение
о законах нашего мышления? Но и этого нет у «левого» социал-
демократа. Так он разбирает известное диалектическое положение,
что даже простейшая форма движения материи—механичэс кое дви-
жение—есть уже противоречие. Он несогласен с этим. Не говоря
уже о том, что он рассматривает и в данном случае опять-таки
только понятие движения, а не отражение в этом понятии дей-
ствительного противоречивого движения, но и в самом понятии
Адлер видит лишь кажущееся противоречие, которое легко
может быть устранено. По Адлеру, необходимо и понятие времени
и понятие пространства разделить на бесконечно малые величины,
и тогда можно будет сказать, что движущееся тело находится каж-
дый раз в каждой данной бесконечно йалой точке пространства.
Так легко посрамленной кажется ему диалектика и как закон
противоречивого развития объективного мира и как логика про-
тиворечий !
«и
Интеллект Адлера не терпит противоречий. В самом действигель-
ном мире для Адлера этих противоречий совсем нет. В мышлении
есть лишь кажущиеся противоречия и при малейшем усилии челове-
ческого мышления проанализировать свои понятия эти противоре-
чия рассеиваются как дым. Так легко разделывается с коренным
вопросом марксистского мировоззрения «левый» социал-демократ
Макс Адлер, падкий на революционные фразы в политике даже
вплоть до лозунга социальной революции! Он и в политике исходит
из того, что противоречия между пролетариатом и буржуазией лишь
кажущиеся, возникшие лишь благодаря неправильной точке зрения,
неправильности мышления, и потому проблему социальной револю-
ции надеется разрешить через «демократию».
Каутский значительно искуснее изощряется в борьбе против
диалектики. Каутский знает, что Маркс и Энгельс говорят о
диалектических законах природы, общества и мышления, потому и
он говорит о диалектике органической, неорганической и обще-
ственной жизни, хотя принцип объективности диалектики в марк-
477
сизме Каутским уже раньше был подмочен его борьбой против
материализма.
Как же понимает Каутский центральный пункт материалистиче-
ской диалектики? Суть диалектцки он видит в разрешении вопроса
о соотношении среды и организма, причем изменение
этого соотношения с точки зрения марксизма будто бы уклады-
вается в схему триады, исходным пунктом которой служит при
способление организма к среде. Каутский прямо возражает против
энгельсовского, будто бы отличного от марксовского, представле-
ния о борьбе внутренних противоречий в каждом явлении как
основном источнике всякого движения, развития, переходов. Каут-
ский целиком отбрасывает марксистско-ленинское учение о само-
движении, навеянное по его мнению схоластикой Гегеля, кото-
рый движение объяснял всегда только из одного фактора, а именно,
духа, полагающего свое собственное отрицание. Все это якобы
схоластическое и идеалистическое учение о внутренних противо-
речиях Каутский заменяет якобы материалистическим и реальным
процессом, приспособления организма, «я», к внешней среде.
При ближайшем рассмотрении эти откровения Каутского оказы-
ваются старенькой, затасканной уже буржуазными позитивистами
(Спенсер и др.), на тысячи ладов повторенной всякими эмпирио-
крнтиками и эмпириомонистами, популяризированной в СССР
т. Бухариным, всехМ известной теорией равновесия. Приспо-
собленность организма к среде как исходный пункт движения и
есть состояние равновесия между ними. Противоречия между
средой и организмом есть нарушения этого равновесия. И, наконец,
новое высшее приспособление того же организма к окружающей
среде есть восстановление нарушенного равновесия на высшей
основе.
И вот эту-то старенькую теорию равновесия, облаченную в диа-
лектическую фразеологию—тезиса и антитезиса и синтеза или
отрицания отрицания—Каутский называет диалектикой.
Антидиалектичность и механистичность этой теории равновесия
уже ясна из предшествующих глав нашего учебника. Здесь мы
считаем необходимым остановиться несколько на причинах при-
влекательности этой теории для буржуазии и ее ярых защитни-
ков—вождей современной социал-демократии.
Сам Каутский совершенно ясно обнаруживает классовый смысл
этой теории, называя процесс взаимоотношения организма и среды
процессом приспособления организма к среде. Таким образом
не борьба за революционную переделку окружающей среды как
природной, так и общественной, а пассивное приспособле-
ние к ней, угодливое изменение организмом как животным, так и
общественным его собственных свойств, органов, учреждений—логи-
ческий и практический вывод из этой теории. Не революционное
преодоление всех препятствий, стоящих на пути данного разви-
тия общественного организма, не борьба за овладение этой средой
178
и ее подчинение, а наоборот—полная отдача себя во власть этой
среды, полное рабское подчинение ей—вот следствия практиче-
ского осуществления этой теории.
Партия, руководствующаяся теорией приспособления, не может
быть партией революционного пролетариата, партией социальной
революции. Такая партия неспособна организовать пролетариат
на штурм капитализма, но вполне пригодна, чтобы выполнять роль
врача этого капитализма, чтобы отвлекать рабочих от борьбы про-
тив буржуазии, чтобы организовывать полное порабощение проле-
тариата этим капитализмом.
Все политические теории современного социал-фашизма, как-то:
теория организованного капитализма, теория врастания капитализма
в социализм через демократию, и, наконец, одна из новейших
теорий—теория «меньшего зла»,—вое они своими методологическими
корнями уходят в философскую теорию приспособления, которая
по существу и является теоретическим обобщением ренегат-
ской, предательской политики современной социал-демократии. Фи-
лософия Каутского наиболее последовательно теоретически офор-
мляет, возводит в принцип, вводит в мировоззрение приспособленче-
скую суть этой партии. Вся суть ее сводится к тому, чтобы в поли-
тике интересы пролетарские приспособить к буржуазным,
в теории—революционный марксизм так обкарнать, так обрубить,
так фальсифицировать, чтобы в этом извращенном виде поставить
его на службу буржуазии.
Теория приспособления снимает вопрос о внутренних про-
тиворечиях. В приложении к обществу это означает отказ от
классовой борьбы, от революционных задач пролетариата. Отрица-
ние внутренних противоречий неизбежно приводит к притуплению
всяких противоречий, к полной отмене их, поскольку теряется
внутренний стимул к борьбе, вся железная необходимость ее. По
отношению к внешним противоречиям можно сманеврировать, к ним
можно приспособиться, их можно изжить. Здесь методологи-
ческие основы теории организованного капита-
лизма, по которой внутренние противоречия переносятся на арену
международных отношений, т. е. капитализм каждой страны стано-
вится внутренне организованным и борьба проявляется лишь во
внешних отношениях между отдельными странами и государствами,
и которая венчается социал-фашистскими теоретиками теорией
ультраимпериализма, теорией единого мирового треста и всеобщей
договоренности капиталистов. Этот вывод, до которого не дошел
Бухарин и все правые защитники теории организованного капита-
лизма в Коминтерне, этот вывод методологически целиком увязы-
вается с механистической теорией, отрицающей внутренние про-
тиворечия в каждом явлении и усматривающей источник движения
данного явления, закон его развития в его отнЪшениях со средой.
Механицизм—теория притупления всяких противоречий, тео-
479
рия- постепенного изживания' и полной отмены их, теория приспо-
собления, а не революционной борьбы—в этом ключ к пониманию
того, чем так привлекательна она для буржуазии,'почему так
заинтересованы в ней и так усердно ее пропагандируют социал-
фашистские защитники буржуазии, почему эта теория находит своих
сторонников в среде правых и «левых» оппортунистов.
Для оценки ревизионистского отношения к материалистической
диалектике характерно понимание этими теоретиками диалектиче-
ского закона отрицания отрицания. И Каутский, и
Адлер, и Богданов и другие критики марксизма трактуют этот
закон хак триаду. С их точки зрения триада и есть суть диалек-
тики. Каутский отбрасывает энгельсовское понимание отрицания,
поскольку Энгельс рассматривает его как самоотрицание данного
. явления, как процесс перехода его в свою собственную противо-
положность в силу борьбы внутренних сил, тенденций, противо-
речии. Каутский за отрицание отрицания, но за такое, которое
^явилось бы результатом взаимодействия двух факторов—индиви-
дуума и среды.
М. Адлер тоже более или менее доброжелательно относится к за-
кону отрицания отрицания и даже считает своим долгом «помочь»
марксизму научно обосновать этот закон, прибегая для этой цели
к помощи таких столпов «современной науки», как буржуазный
социолог Спенсер и буржуазный философ Вундт.
Чем объяснить такую благосклонность ревизионистов всех мастей
к этому закону диалектики? Конечно сам по себе этот закон—по-
марксисТски понятый—не дает никаких оснований для ревизионист-
ского извращения материалистической диалектики.
Но если мы присмотримся ближе к толкованию этого закона реви-
зионистами, то мы совершенно ясно обнаружим весь антимарксист-
ский смысл этого толкования. Это находит свое выражение во-
первых, в том, что, сведя суть материалистической диалектики к
триаде, с.-д. теоретики облегчают себе задачу борьбы против
диалектики Маркса, как, якобы, схоластической, надуманной, дог-
матической, схематической теории.
Никто из классиков марксизма никогда не защищал гегелевскую
триаду как закон материалистической диалектики. Но, извращая
марксистское понимание закона отрицания отрицания, оппортунисты
выдергивают одну сторону. Эта сторона состоит в том, что за-
ключительным моментом триады является синтез, который превра-
щается ими в не противоречивое единство, в абсолютное рав-
новесие. Синтез, который исключает противоречия,
и есть то, чем привлекает такая «триада» всех ревизионистов, так
как это положение служит прекрасным средством для теоретиче-
ского оправдания политики притупления классовых интересов, по-
литики борьбы Против революции. Если такая «триада» с ее
заключительным аккордом-синтезом является всеобщим диалекти-
480
ческпм законом всей жизни, то возможно синтетически объединить
пролетариат и буржуазию в демократическом государстве, возможно
через это последнее изжить классовые противоречия, уравнове-
сить классовые интересы.
Итак, материалистическая диалектика со стороны философ-
ствующих ревизионистов подвергается жестокому нападению, осо-
бенно чудовищному извращению. Весь огонь нападения на диа-
лектику ведется в одном направлении—изгнать из марксизма теорию
борьбы противоречий во всех явлениях природы, общества и мы-
шления, и заменить ее безжизненной, ненаучной, оппортунисти-
ческой теорией приспособления; отбросить теорию непримиримо-
сти противоречий, развитие и обострение их до антагонизма, до
крайности, до непримиримости, и заменить ее теорией примиряю-
щего синтеза, теорией притупления противоречий и их равновесия;
вытравить из марксизма революционную теорию внутренних про*
тиворечий, которая при последовательном проведении в политике
требует борьбы за революцию, изуродовать, обтесать, подстричь
эту теорию по' образцу своей реформистско-фашистской предатель-
ской политики. Таков коренной смысл всех ревизионистских писа-
ний о диалектике.
Ревизионизм, социал-фашизм и исторический материализм
По отношению ревизионистов и социал-фашистов к вопросам
исторического материализма еще легче обнаружить весь ан-
тимарксистский и антипролетарский характер социал-демократиче-
ских теорий, так как эти вопросы непосредственным образом свя-
заны с политикой, борьбой классов, с повседневной деятельностью
партий.
За последние годы мы имели выступление трех теоретиков
социал-демократии—Каутского, Ку нова и Макса Адлера,—с объ-
емистыми книгами, где более пли менее систематически изложены
исторические взгляды современного ревизионизма. Эти книги, как
и вообще все «теоретические» писания социал-демократов, от
первой страницы до последней насыщены определенной «партий-
ностью», они защищают в теории—линию антимарксистскую, бур-
жуазную, реакционную. Именно о современных с.-д. теоретиках
можно сказать, перефразируя слова Дицгепа по поводу немецких
профессоров философии, что для них историческая теория, как
и Философия, не наука, а средство борьбы против марксизма,
против пролетариата п его революции. С теоретической стороны
исторические, как и философские, взгляды современного ревизио-
низма представляют собой смесь буржуазных идей механистиче-
ского и позитивистского, неогегельянского и неокантианского толка.
Одной из основных тенденций, характеризующих исторические
взгляды Каутского, является натурализм вообще и особенно
биологизм. Вот, что говорит сам Каутский о путях своего теорети-
г
31 Ддалектич. и истор. материализм 481
чсского развития: «Они (Маркс и Энгельс) исходили из Тегеля,
а я из Дарвина. Последний занимал меня раньше, чем Маркс,
развитие организмов раньше, чем развитие экономики, борьба видов
и рас за существование раньше, чем классовая борьба» 26. Теперь,
на старости лет, Каутский решил вернуться к своему исходному
пункту. Марксистскую теорию исторического материализма, на-
учно вскрывающую действительные законы общественной исто-
рии, он заменяет пустой игрой в биологические поня-
тия о приспособлении организма к среде, о естественных приро-
жденных свойствах и инстинктах человека, как забота о потомстве,
потребность в украшениях, половое чувство и т. д. Центральной
задачей своего исследования «по материалистическому пониманию
истории» Каутский считал нахождение общего закона, которому
подчинено развитие людей, животных и растений. Каутский считает,
что он развил дальше идейное наследство Маркса и Энгельса,
найдя этот общий закон. Свой «ценный вклад» в марксистскую
науку Каутский формулирует следующим образом: «Общий закон...
заключается в том, что каждое изменение обществ, а также видов,
можно свести к изменению в окружающей среде. Где
эта среда остается постоянной, там пе изменяются и живущие в
ней организмы и организации. Новые формы организмов и обще-
ственных организаций сводятся к приспособлению к изменившейся
среде» 27.
Во-первых Каутский напрасно приписывает' себе честь этого
«открытия». Элементы натурализма, попытки объяснить обще-
ственные явления по аналогии с естественными были уже у фран-
цузских материалистов, поскольку они апеллировали к естественной
природе человека. С середины XIX столетия учения, уподобляю-
щие общественную жизнь человека естественной жизни организмов,
усердно пропагандировались буржуазными социологами (Копт, Спен-
сер) и их многочисленными последователями. И, наконец, даже
в современной буржуазной социологии Каутский не единственный
представитель социально-дарвинистского направления. Целый ряд
профессоров развивают мысль о законе естественного от-
бора в обществе с тем, тгтобы оправдать и увековечить буржуаз-
ный строй с его конкуренцией, с его борьбой за существование
и выживание экономически более сильных общественных организмов
и учреждений. Фашистское крыло буржуазных теоретиков также
прибегает к различным натуралистическим теориям общественного
развития, чтобы теоретически обосновать необходимость активных
насильственных реакционнейших действий буржуазии против ггро-
26 К. Каутский, «Материалистическое понимание истории, нем. изд.,
т. I, с. 17.
я К. К a v т е к и и, «Материалистическое понимание истории, нем. изд.
т. II, с. 630- 631.
482 4
летариата. Фашистские теоретики проводят мысль о прирожденных
расовых и национальных свойствах. Согласно их теории одним на-
родам самой природой уготована роль угнетателей и поработи-
телей, другим—роль колониальных рабов. Вот к каким реакцион-
ным теориям приводят разговоры о прирожденных свойствах и
инстинктах человека.
Во-вторых, вся ненаучность и теоретическая никчемность и
бесплодность результатов таких попыток объяснять общественную
жизнь при помощи биологии была давно доказана и разоблачена
Марксом и позднее Лениным в его «Материализме и эмпириокрити-
цизме». «Нужно согласиться, что это очень убедительный метод...
для напыщенного, притворяющегося научным, высокопарного не-
вежества и лености мысли»,—писал Маркс в письме к Кугельману
по поводу некоего г. Ланге, тоже «открывшего» всеобщий закон
истории—закон борьбы за существование. «Можно ли себе пред-
ставить что-нибудь более бесплодное, мертвое, схоластичное, чем
подобное нанизывание биологических и энергетических словечек,
ровно ничего не дающих и не могущих дать в области обществен-
ных наук»,—писал Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме»28
по поводу рассуждений Богданова о «положительном и отрицатель-
ном общественном подборе». «Подводить общественные законы
под естественно-научные понятия биологии и энергетики—мертвое
и схоластическое занятие, оно пи на йоту не подвигает по пути
научного познания действительных законов общественной жизни,
а наоборот—закрывает этот путь, подменяя науку—пустой энер-
гетической и биологической словесностью» (Л е н и н).
Итак защита старых, уже избитых из-за давнего употребления,
буржуазных, реакционных, ненаучных взглядов—вот чем харак-
теризуется уже в исходном пункте историческая «теория» Каут-
ского.
Тенденция к натурализму свойственна не только Каутскому
в среде с.-д. теоретиков. Генрих Кунов, написавший в последние
годы объемистую кишу под заглавием: «Марксова теория истори-
ческого процесса общества и государства», также становится на
точку зрения этих реакционных, буржуазных теорий. Эта тенден-
ция у него ‘ясно сказывается при трактовке им марксистского
определения производительных сил. Он натурализует про-
изводительные силы: все естественные условия, с его точки зрения,
входят целиком в производительные силы, формы хозяйства за-
висят от географической обстановки и определяются этой пос-
ледней.
Бухаринская теория равновесия в применении к обществу также
оперирует естественно-научными понятиями «энергия», «равнове-
сие», «трудовые затраты» и т. д. Мы уже отмечали ленинскую
2® Ленин, Соъ, т. X с. 276, изд. 1-е.
31*
483
критику «социальной энергетики» Богданова. И если мы, наконец,
запомним, что и у Плеханова имеется определенная переоценка
роли географической среды в общественном развитии, то для нас
станет совершенно ясным наличие определенной связи между по-
литическим оппортунизмом и натуралистическо-механистическим из-
вращением исторического материализма.
Цель всех этих биологических, географических и энергетических
фраз одна—изгнать из исторической теории Маркса учение об
историческн-опре де ленном характера общественного про-
изводства, на котором покоится вся теория классовой борьбы и
революции; цель в том, чтобы при объяснении таких общественных
явлений, как классы, партии, государства, нации, игнорировать
социально-экономическую характеристику их, данную Марксом и
Энгельсом; цель, в том, чтобы отвлечь пролетариат от борьбы за
социалистический строй общественного производства, отвлечь от
борьбы за революционное сметение всех политических преград,
стоящих на пути к осуществлению самых основных, самых корен-
ных и глубоких задач пролетариата—замены капиталистической
организации общественного производства социалистической. Извра-
тить историческую теорию марксизма, обуржуазить ее, сделать
ее пригодной для оправдания и пропаганды буржуазной политики
социал-фашизма—таков смысл затушевывания при помощи нату-
ралистических понятий учения об экономических фор-
мациях в историческом материализме.
Для этих целей ревизионисты всех мастей пользуются не только
методологией механицизма. Идеализм—это испытанное всеми
реакционными классами средство в их борьбе против материа-
лизма—широко используется с.-д. теоретиками в их социологиче-
ских построениях. Наиболее последовательный защитник идеа-
лизма в исторической теории социал-фашизма—известный уже нам
М. Адлер.
Мы уже раньше выяснили, что, по Адлеру, марксизм есть лишь
учение об обществе. При ближайшем ознакомлении с этим ад-
леровскпм «марксизмом» обнаруживается, что Адлер защищает ничем
не прикрытую кантианскую идеалистическую метафизику. Чтобы не
задерживаться на этом вопросе, приведем несколько цитат: «За-
висимость идеального от материального теперь уже не представ-
ляет больше затруднений, так как дело идет о зависимости
одного рода психического от другого рода»29. «Это
материальное больше уже не есть вещное, но нечто человеческое и как
таковое необходимо уже нечто духовное»30. Материальное и духовное
тождественны между собой. Одно и другое, «экономика и идеология...
две ступени одной и той же духовной связи» и таким образом
величайшее открытие Маркса, что «способ производства матери-
29 Макс Адлер, Учебник по материалистическому ишиманшо истории.
30 Гам же, с. 1.
481
альноп жизни обусловливает собой процесс жизни социальной,
политической и духовной вообще»—у Адлера трактуется так,
что один вид сознания определяет другой его вид.
Попытки вытравить материалистическое содержание из марк-
систского учения о базисе общественной жизни имеются у Каут-
ского и у Кунова. И тот и другой идеализирует и производитель-
ные силы и производственные отношения. У Каутского процесс раз-
вития производительных сил отождествляется с духовным про-
цессом познания природы. «Если уже материальные производи-
тельные силы—в значительной мере духовного характера, то это
тем более относится к производственным отношениям...», говорит,
Каутский в своей последней книге 31. Идеалистический характер
такого искажения материалистического понимания истории совер-
шенно ясен и несомненен.
При изучении теоретических взглядов международного социал-
фашизма становится совершенно ясным, что идеализм не случайно
стал подобного рода формой ревизии марксизма и в условиях дик-
татуры пролетариата. Идеализм и в философии и в социологии
международная социал-демократия широко применяет в целях из-
вращения марксистской теории. Меньшевиствующий идеализм на-
ряду с механицизмом продолжает эту ревизионистскую работу
в стране диктатуры пролетариата.
Буржуазный смысл и механистических и идеалистических из-
вращений исторического материализма раскрывается в полной мере
при первом прикосновении социал-фашистских теоретиков к таким
сугубо политическим проблемам, как классы, государстве
и революция.
Каутский, стоящий в практике классовой борьбы на стороне
буржуазии, стремящийся повернуть рабочее движение в сторону
буржуазной политики, защищает точку зрения примирения классо-
вых интересов за счет все большего порабощения пролетариата.
Каутский как теоретик ревизует марксистское учение о происхож-
дении классов из внутренних законов экономического раз
вития первобытного общества и заменяет его теорией возникнове
ния классов путем завоеваний одного народа другим—Каутскпк
ревизует марксистское определение классов, в котором четко фор-
мулирована- зависимость существования классов и их роли от
экономического строя общественного производства, и заменяет его
распределительной .теорией классов. II то и другое теоре-
тическое положение служит одним политическим целям—смазать,
затушевать всю непримиримую противоположность классовых инте-
ресов пролетариата и буржуазии, отвлечь пролетариат от задач
борьбы за новый способ производства и ограничить его классо-
вую борьбу областью распределения, т. е. сделать ее реформист-
м 1К. Каутский, Материалистическое понимание истории, т. I, с. 814.
435
ской, приемлемой и неопасной для буржуазия. Если классы по
возникли с железной необходимостью из развития экономиче-
ского базиса первобытного общества, а из чисто побочных обстоя-
тельств, то и классы современного общества могут быть изжиты,
постепенно устранены различными экономическими и политиче-
скими реформами, второстепенными мероприятиями. Так прожжен-
ный буржуазный политик мобилизует весь свой научный аппарат,
все накопленные знания и заставляет их служить своей предатель-
ской политике; спасать капитализм от пролетарской революции.
Каутский как политик защищает буржуазное государство, бо-
рется против страны пролетарской диктатуры и против коммуни-
стов всех стран. Каутский как теоретик откровенно ревизует марк-
систское учение о государстве. Как и классы, государство,
по Каутскому, возникло не из экономического развития общества,
а в результате голого военного насилия. Каутский при определе-
нии государства стремится оторвать политику от эконо-
мики, сделать его независимым от экономического базиса и про-
тивопоставить его последнему. Ярким образцом антимарксистской
теории государства могут служить следующие слова: «Современ-
ное демократическое государство отличается тем от прежних видов
тосударства, что это использование государственного аппарата в
а,елях экслоатирующих классов не относится к его существу,
зе связано неразрывно с ним. Если оно становится орга-
ном эксплоатирующего меньшинства, то это объясняется не свой-
ствами государства, а свойствами трудящихся классов, их
раздробленностью, невежеством, несамостоятельностью или неспо-
собностью к борьбе, являющимися в свою очередь результатом
• условий, в которых они живут» 32. И таких мест бесконечно
много. Значит современное государство в капиталистических стра-
нах по существу не является буржуазным, эксплоататор-
ским. Его реакционная роль и откровенное насилие над пролетариа-
том не объясняется экономическим господством капиталистов, ко-
торое может быть сброшено лишь пролетарской революцией,—в
буржуазном характере современного государства повинен сам про-
летариат, не научившийся еще использовывать всех благодеяний
демократии! Так «марксист» Каутский выбрасывает за борт все
остатки марксистского багажа и бесповоротно становится на по-
зиции фетишизма буржуазного государства. Так теоретик Каут-
ский служит Каутскому-политику.
Кунов так же, как и Каутский, затушевывает противоположность
нтересов пролетариата и буржуазии, игнорируя при определении
класса такой основной признак класса, как отношение к средствам
производства. Все это делается для того, чтобы при помощи таких
буржуазных фетишей, как «национальное» и «государственное»
32 К. Каутский, Цит. сои., т. II, с. 598.
48G
«чувство», вытравить из марксизма понятие классовой борьбы, клас-
совости буржуазного государства, понятие диктатуры пролетариата.
Кунов признает, что классовые антагонизмы могут зайти так далеко,
что класс может выступить против своей нации, но «это только
может быть, но отнюдь'не должно быть». Для доказатель-
ства надклассовости буржуазного государства Кунов прибегает к
гегелевскому объективному идеализму, к учению Гегеля о государ-
стве как «высшем организме», как абсолютной идее, вечной и не-
рушимой.
Макс Адлер, как мы видели, ревизует учение исторического мате-
риализма об экономическом базисе и классовой борьбе на откровенно
идеалистический манер. «Как экономическое обобществление есть
лишь—по его мнению—историческое выражение трансцендентально-
социальной способности сознания, так и классовая борьба
есть такое же 1выраженпе формальной закономерности во-
ли» 33. Экономический базис общества лишь форма сознания;
равным образом развитие классовой борьбы определяется формаль-
ными закономерностями воли,—и борьбой воль исчерпывается все
содержание классовой борьбы. Отсюда конечно очень легок пе-
реход к призыву пролетариата изменить экономический базис путем
парламентской говорильни, умерить классовую борьбу путем демо-
кратической болтовни.
Как в политике, так и в теории социал-фашистские теоретики,
и в первую голову Каутский, борются против диктатуры пролета-
риата. Их «теоретические исследования» направлены на то, чтобы
доказать, что Маркс слова «диктатура пролетариата» обронил слу-
чайно, что диктатура в Советской России показывает незрелость
пролетариата для борьбы за свое освобождение и лишь современ-
ное буржуазное демократическое государство есть всеспасатель-
ное средство и от всех зол капитализма и от всех ужасов про-
летарской диктатуры.
И Каутский, и Кунов, и Отто Бауэр, и Макс Адлер, и Карл Реннер,
и другие теоретики современного социал-фашизма—все они сходятся
в оценке диктатуры пролетариата и буржуазной демократии. Здесь
нет теоретических разногласий. Разнообразятся лишь приемы тео-
ретического обоснования буржуазной политики социал-демократии.
Метафизика и схоластика социально-исторических взглядов социал-
фашизма особенно ярко выступают при разрешении ими проблемы
революции. В предыдущих главах нашего учебника уже выяс-
нено марксистско-ленинское содержание учения о революции. Со-
гласно этому учению, экономической основой революции является
конфликт производительных сил и производственных отношений.
Это положение находится в непосредственной связи с учением
диалектического материализма о всеобщности диалектического за-
33 М. Адлер, Кант и марксизм, нем. пзд. с. 187.
487
кона единства борьбы противоположностей. Социал-фашиста
усердно извращают учение марксизма о революции. В теоретиче-
ских работах наибольшее внимание этому вопросу уделяет и Каут-
ский.
В книге: «Материалистическое понимание истории» Каутский по-
свящает целый раздел своим собственным комментариям к марксову
предисловию «К критике политической экономии». Оговорив необ-
ходимость «периодической ревизии марксизма», Каутский делает к
этому марксову предисловию несколько «поправок», касающихся
именно вопроса социальной революции. Прежде всего, он отрица-
ет всеобщность закона социальной революции и
ограничивает его действие в обществе периодом с начала развития
промышленного капитализма. Все предшествующие общественные
формы развивались не благодаря социальной революции, а в
результате полученного толчка извне, в результате вооружения
варваров.
Вторая «поправка» ограничивает действие другого положения
Маркса, согласно которому «ни одна общественная формация не
погибнет раньше, чем не разовьет все производительные силы, для
которых она представляет достаточный простор». Каутский счи-
тает необходимым «поправить» Маркса в данном вопросе, так как,
с его точки зрения, капитализм способен бесконечно разви-
вать производительные силы: капиталистические произ-
водственные отношения никогда не становятся оковами развития
производительных сил, наоборот, «промышленный капитализм приво-
дит ко все более и более бурному развитию производительных сил».
Это последнее положение Каутского, как известно, поддерживается
всеми теоретиками современной социал-демократии. Отто Бауэр
в своей последней книжке, вышедшей в 1931 г., также пророчит
капитализму длительные годы пышного развития, также воспевал
его способности к бесконечному техническому прогрессу. Вся по-
литическая установка современной социал-демократии на лечение
капитализма, на помощь ему, целиком основывается на этом теоре-
тическом положении, согласно которому при капитализме пет конф-
ликта между производительными силами и производственными от-
ношениями.
Итак содержание и первой и второй «поправки» Каутским Маркса
сводится к отказу от учения о социальной резолюции как о законе
развития всякого классового общества, к откровенному выб-
расыванию за борт марксистского учения о. социальных революциях,
их необходимости и неизбежности в силу именно внутренних эконо-
мических законов развития классовых обществ и законов классовой
борьбы. По Каутскому, до появления промышленного капитализма
все классовые формации, будучи антагонистичными, создавая оковы
для развития производительных сил, не приводили к социальным
революциям п пе через них получали толчок к дальнейшему раз-
488
витию. История знает лишь буржуазные и пролетарские социаль-
ные революции. Но ведь—согласно второй «поправке» Каутского к
Марксу—капитализм не задерживает развития производительных
сил, не создает ему никаких преград. Значит пролетарская р волю-
ция не определяется никакой внутренней необходимостью развития
капитализма, его противоречиями, его загниванием. Капитализм спо-
собен бесконечно развивать производительные силы, никакой тен-
денции к обнищанию рабочих пет: наоборот, капитализм «сокра-
щает рабочее время, улучшает жилищные условия» (О. Бауэр),
повышает материальный и культурный уровень рабочих. Спраши-
вается—зачем и кому нужна пролетарская революция и в чем ее
экономическая и политическая необходимость?
Но, как известно, уже со стороны ленинской критики ревизионизма
II Интернационала, все дело в том, что Каутский и все другие вож-
ди социал-демократии выбрасывают все социально-поли-
тическое содержание пролетарской р е в о л ю ц и и , ве-
дут практическую и теоретическую борьбу против диктатуры про-
летариата. Политическая демократия, достигаемая постепенным,
мирным, парламентским путем, при полной неприкосновенности хо-
зяйственных основ капитализма,—к этому должна свестись 'проле-
тарская революция, как ее изображают все «теоретические светила»
современной социал-демократии. Этой буржуазно-лакейской тео-
рией они подменяют марксистско-ленинское учение о пролетарской
революции как о глубочайшем революционном перевороте в области
экономического базиса, перевороте, необходимо связанном с рево-
люционным захватом политической власти, с насилием над буржуа-
зией, с ее экспроприацией и с революционным, неограниченным
никакими законами подавлением всякой контрреволюции. Ясно, что
Каутский и в теории революции выступает как классовый враг про-
летариата: облачившись в тогу ученого теоретика, он продолжает
теоретическим оружием вести ту же самую решительную борьбу
против пролетарской революции, которую он вместе со своими
коллегами по партии ведет на практике.
Согласно каутскианской теории революции, лишь для б у р ж у-
а з н о й революции верен закон Маркса. Лишь буржуазная рево-
люция явилась результатом коллизии производительных сил и фео-
дальных отношений собственности. Капитализм же открыл новую
эру в истории/ Но эта сторона вопроса лишь еще раз наглядно
подтверждает весь буржуазный апологетизм теории Каутского.
Ведь именно так объясняли и оправдывали свою революцию бур-
жуазные историки эпохи реставраций и именно так в теории они
боролись против классовой борьбы пролетариата и его революцией.
По словам этих открыто буржуазных историков, буржуазия вела
борьбу с феодализмом в интересах всего общества, и буржуаз-
ная революция принесла всему народу свободу, равенство и
489
братство. По Каутскому, капитализм вывел общество из тупика
и открыл эпоху бесконечного развития производства, и уже в
рамках капитализма пролетариат и весь народ через демо-
кратическое государство получают все возможности и используют
их, чтобы стать свободными и равными. Ясно, что Каутский це-
ликом повторяет буржуазные идеи, направленные на восхваление
буржуазии, на закрепление и сохранение капитализма, на борьбу
против пролетариата.
Итак, взгляда ревизионизма в исторической теория можно ха-
рактеризовать следующим образом:
Не исторический материализм, а идеалистическое пони-
мание истории защищают и пропагандируют с.-д. теоретики.
Материализм исторических взглядов Маркса, Энгельса и Ленина
состоит в признании существования помимо общественного сознания
и независим** от него общественно-исторически определенного ма-
териального производства, определяющего собой все другие стороны
общественной жизни. Все социал-фашистские теории без исклю-
чения, излагая марксистское учение об экономическом базисе и
трактуя целый ряд вопросов общественного развития, как классы,
государство, революция, нация, выхолащивают всякое материали-
стическое содержание из исторического материализма, заменяя его
идеализмом.
Не диалектическое понимание исторического процесса, а мет а-
физику и схоластику в исторической науке проповедуют
«ученые» вожди социал-демократии. Учение о противоречиях в
развитии экономического базиса и классовых противоречиях, ко-
торые на протяжении всей истории (за исключением эпохи перво-
бытного коммунизма) развивались до непримиримого антагонизма и
приводили к социальной революции,—это учение составляет суть
диалектики общественного развития в классовом, эксплоататорском
обществе. Социал-фашизм отбрасывает это учение марксизма, меха-
нистически и схоластически извращает его.
И наконец, не пролетарское и революционное рошшанйе об-
щественного развития, а, б у р ж у а з н о е и реакционное про-
поведуют эти вожди. Признание того, что классовая борьба не-
обходимо ведет к диктатуре пролетариата и что сама эта диктату-
ра—переходный период к бесклассовому обществу,—есть то, что
отличает пролетарского революционера п действительного марксиста
от оппортуниста и ренегата в условиях капитализма. И в теории
и на практике социал-демократы целиком отбрасывают учение
Маркса. Их теоретическая борьба против этих идей марксизма-
ленинизма, и их практическая борьба против первого’пролетарского
государства, ярко обрисовывают пх роль практических и теоретиче-
ских защитников капитализма<и предателей рабочего класса.
490
9, Экономические и нолитпческно воззрения современного
социал-фашизма
Вое указанные выше извращения современным социал-фашизмом
философских основ марксизма и его исторической теории находятся
в неразрывной связи с их взглядами на буржуазную демократию
и на характер капиталистической экономики.
Сушцость воззрений социал-фашизма на буржуазное го-
сударство была наиболее отчетливо выражена Каутским, Ван-
дервельде и др., выступившими в защиту буржуазной демократии
против пролетарской диктатуры. Каутский всячески доказывал, что
современная буржуазная демократия перестала уже быть классо-
вым буржуазным государством, по мере того как шюлетариат
завоевывает большйнство в парламенте. По мнению Каутского,
под диктатурой пролетариата Маркс разумел «демократии е-
скую республику».
«Если пролетариат составляет большинство в условиях бур-
жуазной демократии, то тогда мы не имеем уже больше буржуазное
государство, а диктатуру пролетариата,—поучает Каутский. Совер-
шенно не нужно насильственное свержение буржуазии; завоевыва-
ние «диктатуры пролетариата» происходит очень просто,' демокра-
тично и спокойно. Достаточно лишь получить «большинство» в
парламенте—и диктатура пролетариата готова без варварских боль-
шевистских приемов. Но в этом случае—продолжает поучать
Каутский— должно существовать полное равноправие между
«б о л ьш и н с т в о м» и «м еньшинство м». Права каждого мень-
шинства охраняются. Разоблачая Каутского и других, Ленин по-
казал, что по- существу за этой теорией, теорией равенства «боль-
шинства» и «Меньшинства» скрывается не только теория равенства
эксплоататоров и эксплоатируемых, но и теоретическое оправда-
ние капиталистической эксплоатации вообще, которое точно так
же строится па формальном «равноправии» капиталиста и продаю-
щего свой труд рабочего.
Эти теории явились потом основными элементами для обосно-
вания всей дальнейшей политики и тактики послевоенной социал-
демократии. На этой теоретической основе строятся и выводятся
теории «политической и хозяйственной демократии» или,
как это называет Отто Бауэр, теории «функциональной демократии»
как главного пути к социализму. Эти тезисы являлись теоретиче-
ской основой для организации социал-фашизмом разгрома и по-
давления революционного рабочего движения. Под видом защиты
демократии и.с лозунгом «демократия» международная социал-де-
мократия потопила в крови немецкую, венгерскую, австрийскую
пролетарские революции, ведет борьбу с коммунистами, организует
интервенцию против СССР.
На позиции Каутского стоят и «левые» во II Иптернацио-
нале. Маъ*с Адлер весьма учено доказывает, что «политическая де-
мократиям тождественна диктатуре буржуазии, «социальная демо-
кратия» соответствует социализму. Вслед за Каутским он говорит,
что «демократическая республика, в рамках которой буржуазия
располагает большинством в парламенте, есть диктатура буржуа-
зию). Демократическая же республика, в которой пролетариат за-
воевал демократическим путвхМ большинство—это диктатура про-
летариата! Отто Бауэр, виднейший теоретик «левых» социал-де-
мократов на Линцском съезде в 1926 г., в своем программном
докладе, заявил: «Мы сегодня составляем программу не с наме-
рением выяснить себе, что думал Маркс в 1875 г.—Мы должны
вглядеться в мир, каков он есть сейчас... Предположим, что про-
летариат завоевывает власть средствами демократии, что
нам тогда делать, уничтожить ли демократию—об этом не может
быть никакой речи».
Таким образом и «левые» в своей ревизии Маркса в вопросе о
буржуазной демократии п диктатуре пролетариата полностью опи-
раются на Каутского, развивая и конкретизируя его антимарксист-
ское учение. Бауэр, также как и Каутский, Гильфердинг и др.,
аргументирует «изменившимся положением», тем, что мы живем н
совершенно иную эпоху, чем та, в которой жил Маркс. Капита-
лизм теперь в «корне»—заявляют они—отличен от капитализма
времени Маркса. Поэтому теперь к социализму ведет другой путь,
«чем во времена Маркса? Отто Бауэр, как и все «левые», в отличие
от правых социал-демократов, настаивает на том, что они—«левые»
марксисты, что они горой стоят за Маркса, но за Маркса, доведен-
ного до уровня австрийского или немецкого мещанина. «Нам
нужен Маркс,—восклицает Отто Бауэр,—преодолевающий Маркса*'!
Защита буржуазной демократии связывается у теоретиков со-
циал-фашизма с их отрицанием классово й борьбы как
средства достижения социалистического общества. Эти взгляды по-
лучили особенно яркое выражение в а в с тр о - м а р к с и з м е, у
того же О. Бауэра, в его теории* гильдейского социализма».
Опорой австро-марксизма всегда была своеобразная форма сотруд-
ничества с буржуазией, которую австро-марксисты прикрывали «ле-
выми» революционными фразами. На деле австрийская социал-
демократия и до войны была лишь партией «буржуазного прог-
ресса», которая боролась за «лучшее управление капиталистиче-
ским государством», против «национальной измены» других бур-
жуазных партий. И особое свойство австро-марксизма заключается
в его умении приспособляться к любым условиям. Не случайно
виднейшие теоретики австро-марксизма преклоняются перед фило-
софией «приспособления»—махизмом. До 1927 г. австро-маркси-
стам удавалось вести за собой одновременно часть массы промыш-
ленного пролетариата и городской мелкой буржуазии. Вместе с рас-
492
стрелами и убийствами рабочих 15’ и 17 июля 1927 г. на улицах
Вены был расстрелян и предательский австро-марксизм.
Австро-марксисты и сейчас много говорят о «социализме»,
«коллективизме», говорят о классовой борьбе и даже о диктатуре
пролетариата! Но вместе с тем австро-марксисты откровеннее всех
других секций II Интернационала на практике выступают за чисто
«духовную борьбу».
Еще в 1920 г. в своей работе «Большевизм или социал-демо-
кратия» Отто Бауэр доказывал, что в отличие от большевизма, ко-
торый является социализмом лишь идеологов рабочего дви-
жения, «гильдейский социализм»—это социализм с а м ого рабо-
чего движения.
«Гильдейский социализм», проповедуемый несколькими бывшими
английскими фабианцами, отрицает всякую классовую борьбу, он
фетишизирует принципы «свободы личности» и буржуазную де-
мократию. «Гильдейцы» считают, что при бу рису азной демократии
«личность» получает самую большую свободу. «Гильдейцы» про-
поведуют «культурное», «духовное», и «политическое» равенство.
Лишь против материального равенства пролетариата с капитали-
стами «гильдейцы» ведут ожесточенную борьбу. Она считают вся-
кую борьбу за материальное равенство оппортунизмом и рефор-
мизмом.
Австро-марксисты, особенно «левые», очень умело пользуются,
этой философией «гильдейского социализма». Бауэр устанавливает
несколько ступеней в развитии рабочего класса, на-
чиная от «рабочего окота» или «рабочего раба» как низшей ступени
в развитии рабочего класса до высшей ступени, когда рабочий класс
поднимается к «рабочей личности». На. низшей ступени или ста-
дии,—поучает профессор Бауэр,—«движущая сила социализма—
восстание против хозяйственного неравенства». «Рабочие скоты»
стремятся захватить власть, дабы награбить награбленное. А для
этого нужна «деспотическая диктатура пролетариата,
которая беспощадно подавляет всякое сопротивление, мешающее
уравнять пользование имуществом и доходами». Отто Бауэр имеет
здесь в виду СССР. В СССР—диктатура пролетариата, и это, по
его мнению, соответствует низшей ступени развития рабочего клас-
са. Но—продолжает Отто Бауэр—там, где пролетариат прошел
долгий период политической демократии, т. е. живет в условиях
буржуазно-демократической республики, как, скажем, в Австрии,
Англии, Германии и т. д.,—там в условиях «политической демо-
кратии» социализм произрастает из другого корня, в условиях поли-
тической демократии рабочие имеют все возможности «вырасти в
свободные сознательные личности».
«Рабочая личность» стремится к «свободе», причем это стрем-
ление к «свободе» есть стремление не к «материальному» равне-
нию», а к «духовному». Это стремление к «духовному» равен-
493
отву является сильнейшей движущей силой ее мышления и поведе-
ния. Пе диктатура пролетариата является ее целью—или, как
Бауэр говорит,—не деспотический социализм, а такой обществен-
ный строп, который обеспечивает «каждому индивидууму широкую
сферу свободной деятельности». Таким общественным строем Бауэр
считает демократическую республику, т. е. буржуазную де-
мократию.
II Интернационал всегда подменял интересы пролетариата инте-
ресами верхушки «рабочей аристократии» и десятков тысяч
чиновников и служащих партийных, профсоюзных, кооперативных
и других хозяйственных предприятий социал-демократических орга-
низаций. Теория «личностей» и «рабочих скотов» Отто Бауэра это
по существу и есть буржуазная теория, идеализирующая противо-
поставление «рабочей аристократии» всему остальному рабочему
классу.
В своих воззрениях на экономику современного капитализма,
социал-фашизм также спекулирует па изменившихся «условиях».
По существу же Отто Бауэр здесь выставляет те же аргументы. •
Правые открытые социал-фашисты—Тарнов и др.—в оценке капи-
талистической экономики против Маркса еще совсем педавпо вы-
двигали... теорию американского миллиардера Форда. Они гово-
рили, что марксова политэкономия соответствовала английскому
периоду капитализма с его кризисами, эксплоатацией и обнищанием
пролетариата. Современный же этап капитализма не знает пи
кризисов, ни обнищания пролетариата. Сегодняшний этап капита-
лизма соответствует американскому «просперити», при котором на-
ряду с расцветом капитализма идет постоянное повышение матери-
ального уровня рабочих. Теоретиком этого периода, по их мнению,
является даже не Маркс,'а Форд!
В учебниках для партийных и профсоюзных школ германской и
австрийской социал-демократии совершенно отрицается нали-
чие эксплоатации при капиталистическом способе производ-
ства. «Только тот,—говорится в учебниках,—кто участвует в про-
изводственном процессе, пусть в качестве рабочего, пусть в каче-
стве собственника средств производства, или в качестве владельца
земли, получает первичный доход». Под «первичный доход» подво-
дится и зарплата и прибыль и рента. Это положение является
общепризнанным во II Интернационале. В «Форвертс» от января
1931 г. дается такая установка: «Достигнугый доход принадлежит
тем, кто его создал,так как оба поставщика—рабочей
силы и поставщики средств производств а—с о з д а л п
экономический доход, они обязаны разделить его между
собой».
Это положение выдвигается социал-фашистами для обоснова-
ния их теории «хозяйственной демократии». Отсюда они выводят
положение,, что отношения между капиталистами и рабочими необ-
4Э4
ходимо рассматривать исключительно в сфере распределе-
ния, а не в сфере производства. Иными словами, капита-
листический способ производства признается вполне хорошим, плох
лишь способ распределения, но посредством «политической и хозяй-
ственной демократии» эти плохие стороны капитализма можно устра-
нить.
Выдвигая теорию «хозяйственной демократии» или теорию «гар-
моиин классов», современные социал-демократические теоретики
стремятся доказать, что при современном капиталистическом обще-
стве положение Маркса о превращении наемного рабочего в на-
емного раба не выдерживает никакой критики. В учебниках пар-
тийных и профсоюзных школ прямо так и говорится, что «тот,
кто придерживается положения Маркса о превращен]
рабочего в наемного раба в нашу эпоху,
у Маркса».
Во время относительной стабилизации капитализма Гильфердинг
провозгласил теорию организованного #кап ита л из м а.
Развивая мысль Каутского об ультраимперпализме. как новой
возможной стадии в развитии капитализма, Гильфердинг считал,
что мы уже находимся на такой ступени его развития, прп которой
исчезает капиталистическая анархия и когда переход к социализму
каем него
тот ничего не понял
происходит путем усиления участия пролетариата в
контроле над капиталистическим предприятием. В
учебниках социал-демократии по политэкономии ставился серьезно
вопрос о методах устранения кризисных явлений капиталистиче-
ского хозяйства. Гильфердинг противопоставлял марксизму—науч-
ному социализму—«конструктивный социализм» Макдональда и
«гильдейский социализм» фабианцев. Каутский в это же время про-
возглашал вечность капиталистического способа производства. В
главной, заключительной работе своей жизни «Материалистическое
понимание истории > Каутский о: крыто занимается апол гетикэй ка-
шггалпзма, он доказывает, что «экономическая теория пе имеет
аргументов, которые поставили бы под вопрос жизненные силы
капитализма». Капитал петите кий спссоб производства—провозгла-
шает Каутский—«самый лучший, рациональный и единственно
возможный метод развития производительных сил».
Старые реформистские лозунги о «врастании в социализм»,
«осуществлении социализма по частям» снова воскресают и по-
лучают в это время свою всеобщую формулировку, выражающуюся
в том, что «хозяйственная демократия» и «политическая демокра-
тия»—основные пути перевода или «трансформации» капитализма
в социализм. Экономические законы современного капиталистиче-
ского хозяйства суть законы революционизирующегося общества,
которое трансформируется от капитализма к социализму—гордо
заявляли теоретики II Интернационала, когда мировой кризис уже
был в полном разгаре.
495
В то же время в теоретических воззрениях социал-демократии
обнаруживалось все большее сращивание с о ц и а л- ф а ш и з м а
с о т kj) о в е н н ы м фашизмом.
В самом деле, что иное представляет собой фашистское «коопе-
ративное государство» во главе с господствующим в нем
«национальным духом», как не тот же несколько видоизмененный
социал-фашистский «организованный капитализм» с его чистой де-
мократией. Конечно фашисты и социал-фашисты с разных кон-
цов приходят к этому «идеалу» общества и государства, но оказы-
ваются в самом непосредственном соседстве. Или же, с другой
стороны, что иное представляет собой так называемая «хозяйствен-
/ вал демократия» или «функциональная демократия», как не
I ту же теорию фашизма об одинаковых государственных
функциях капиталиста и рабочего, о «равенстве ка-
питалиста и рабочего», об их одинаковых «функциональных ролях».
Национал-фашизмом делается вывод, что капиталисты во имя «идеи
государства» получают право эксплоптировать, а рабочий во имя
j этой же «идеи ‘государства» и «национального духа» должен
подчиняться, должен предоставить себя для вечной эксплоатацни.
Социал-фашисты по существу говорят то же самое, что и фа-
шисты, облекая это лишь в более «привлекательную» форму «демо-
кратической фразеологии».
Отметим еще одну сторону связи социал-фашизма с фашизмом.
Как известно, одна из характерных черт фашизма—это огосу-
дарствление профсоюзов. Они становятся органами бур-
жуазного государства;, задачи которых—это «регулирование тру-
довых отношений» и «ликвидация мелких конфликтов между рабо-
чими и предпринимателями». Иными словами, задача, их—создать
такие условия, которые бы больше всего способствовали капитали-
стической эксплоатацни. Но, это та же задача, которая ставится
перед профсоюзами социал-демократическими теоретиками. Гиль-
фердпнг дает например следующую характеристику профсоюзам:
«Организация производителей чувствует себя подлинной носитель-
ницей государства, особенно ее бюрократии, чувствует себя и е-
р.азрывным органом государства, равнозначащей госу-
дарственной бюрократии, даже более важной, чем последняя, ибо
без ее. помощи неразрешимы производственные проблемы».
Итак с |развитием и ростом революционного подъема и активно-
сти революционных масс, с обострением классовой борьбы, грани
между социал-фашизмом и национал-фашизмом все больше сти-
раются, ибо у них одна цель—защитить и спасти капитализм от
пролетарской революции и увековечить капиталистическую эксплоа-
тацшо. Они выполняют эти задачи по-разному, соответственно с
теми требованиями и нуждами, которые обусловлены конкретным
положением вещей.
Интересно, в заключение, отметить, что на тот же соцпал-фа-
496
пшстский путь защиты буржуазной демократии и капитал истине'
осой экономики становятся и ренегаты от коммунизма—правые
оппортунисты—брандлерианцы п «левые» троцкисты —
этот передовой отряд контрреволюционной буржуазии.
В своей международной платформе, опубликованной в 1931 г.,
брандлерианцы пишут: «До тех пор, пока коммунисты не отка-
жутся от теории социал-фашизма, не удастся действительно по-
бороть реакционной буржуазно-демократической политики социал-
демократических вождей и по-настоящему бороться против дей-
ствительного фашизма». Итак, брандлерианцы отрицают, что со-
циал-демократия фашизируется, что социал-демократические вожди
и профбюрократия открыто и скрыто активно содействуют проведе-
нию грабительской политики буржуазии, содействуют проведению
фашистской диктатуры. Брандлерианцы предлагают заключить союг
с социал-демократией, с ее бюрократической верхушкой, а не
социал-демократическими рабочими для совместной борьбы с
фашизмом. За лозунгами брандлерианцев «о контроле рабочих над
производством» без насильственной революции, без диктатуры проле-
тариата, за лозунгами их, что «рабоче-крестьянское правительство»
в условиях капитализма этап к диктатуре пролетариата—по суще-
ству кроется та же социал-фашистская теория государства и то же
социал-фашистское отношение к пролетарской революции. Оба эти
лозунга брандлерианцев означают не что иное, как подмену «на-
сильственной революции» «мирным врастанием в социализм», под-
мену диктатуры пролетариата коалиционным правительством.
«Рабоче-крестьянское правительство,—заявляют Тальгеймер и
другие,—не синойим диктатуры пролетариата, а подготовка этой дик-
татуры в рамках капиталистического государства».
Союз брандлерианцев с социал-фашистами, т. е. партийной и
профсоюзной социал-демократической бюрократией, особенно на-
глядно проявляется в травле коммунистов, в клевете и очернении
революционного выступления пролетариата, в клевете на СССР и
на социалистическое строительство.
Мировой экономический кризис и подъем революционной актив-
ности рабочих масс привели к полному банкротству не только троц-
кизма, но и брандлерианства. Троцкисты давно уже перешли пол-
ностью на сторону открытых врагов коммунизма, открытых вра-
гов СССР. Троцкий уже давно стал сотрудником и прислужником
империалистической буржуазии. Нет ни одной страны, где бы
троцкисты насчитывали значительное число сторонников среди ра-
бочих. Их печатные органы один за другим закрываются. В послед-
нее время та же участь постигла и немецкую разновидность
троцкистов (Урбане).
Брандлерианцы, которые были более нужны социал-фашистам в
качестве подсобной помощи в своей борьбе против коммунизма, Ком-
интерна и СССР, также потерпели полный крах. Заключив полный
S2 Диалекта»!. в нстор. материализм.
497
открытый союз с «левыми» социал-фашистами, овги так же, как и
последние, капитулировали перед официальным социал-фашистским
руководством.
10а Мировой экономический кризис и социал-фашизм.
Социал-фашизм и СССР
Современный экономический кризис, возникший на почве об-
щего кризиса капитализма в послевоенный период, чрезвычайно
ускорил и вскрыл все развитие противоречий капитализма. Со всей
ясностью обнаружилась полная несостоятельность капиталистиче-
ской системы и капиталистического способа производства. Кризис
привел к сокращению производства и к Невиданной в истории капи-
тализма безработице, захватившей многие десятки миллионов рабочих.
Все это происходит в то время, когда' в СССР ускоренными тем-
пами завершена постройка экономического фундамента социа-
лизма, когда один за другим вырастают на территории СССР ги-
ганты индустрии и сельского хозяйства. Естественно, что рабочий
класс в капиталистических странах и все эксплоатируемые и угне-
тенные все больше! и больше обращают свои взоры на: СССР как
на единственно возможный выход из нищеты, голода и угнетения.
Естественно, что растет активность и подъем революционного ра-
бочего движения. Растет политическое и организационное влияние
коммунистических партий, мобилизующих и подготовляющих инду-
стриальный пролетариат городов и трудящихся деревень к насиль-
ственному свержению господства капитала и установлению дикта-
туры пролетариата.
При таком положении вещей на глазах социал-фашистов рушатся
все их теоретические построения. Нельзя уже больше говорить
рабочим массам о наступившем новом бескризисном этапе капита-
лизма. Рушилась теория не только «хозяйственной демократии»,
теория «гармонии классов», но вся теория «политической демокра-
тии» и завоевания власти «демократическим путем». Мировой эко-
номический кризис не мог принести для социал-фашистских теорий
ничего, кроме позорного разоблачения. Вместе с началом нового
кризиса капитализма начался новый кризис социал-демокра-
тии,—кризис, выразившийся: 1) в полном банкротстве теории «орга-
низованного капитализма» Гильфердипга вместе с его теорией «имп >
риализм—становление социализма», 2) в таком же полном бан-
кротстве теории «американского этапа капитализма», якобы не знаю-
щего кризисов, при котором рабочий класс постоянно улучшает и
повышает свой жизненный уровень. Потерпела крах теория «посте-
пенного завоевания власти» и «постепенного врастания в социа-
лизм». С другой стороны, кризис полностью оправдал марксистско-
ленинское учение об империализме как последней фазе капи-
тализма, подтвердил, что империализм несет гол эд, нищету, новые
493
войны трудящимся массам города и деревни. Кризис также под-
твердил марксистско-ленинское учение о непримиримости классов
и классовом характере буржуазной демократии и буржуазного
государства. Экономический кризис подтвердил, наконец, марксист-
ско-ленинское положение, что единственный выход из нищеты,
голода и разорения—насильственное свержение капитала и уста-
новление диктатуры пролетариата.
Социал-фашисты, саморазоблачаясь и разоблачаемые компартией,
все же быстро нашли новые формы и методы обмана рабочих
масс. Еще в ноябре 1930 г. теоретики социал-фашистов пытались
доказывать, что «явления, которые мы ны*не переждааем, суть
типичные .явления кризиса в конъюнктурном ци£ле капита-
листическо-хозяйственной системы» (Нафтали). Социал-фашисты
ставят себе задачу представить мировой кризис как временное
явление в таком виде, чтобы он отвлекал рабочие массы от
постановки вопросов об общем кризисе капитализма. В Германии,
Австрии и Англии они одинаково выставляют перед рабочими
требования: «Необходимо напрячь все силы для смягче’ния и
преодоления нынешнего экономического кризиса»; Во имя
«будущего социализма» социал-фашисты предлагают рабочим пока
что согласиться на снижение зарплаты, на увеличение косвенных
и прямых налогов и на уничтожение социального страхования;
они выдвигают наряду с выше приведенной теорией еще и дру-
гую, более ухищренную: это теория «меньшего зла». Ведь
путь в социализм,—уверяют социал-фашисты,—ведет через «хо-
зяйственную и политическую демократию». По этому пути мы
двигались и должны двигаться далее—поучают рабочих теоретики
социал-фашизма. Но теперь этой демократии угрожает-опасность,
поэтому не в кризисе дело, кризис это временное, переходное
явление. С помощью «демократии» мы, мол, не только сможем
изжить экономический кризис, но очень скоро продвинуться по
пути к социализму. Каутский и все теоретики II Интернационала
доказывают, что основная задача—это сохранить демократию, что
буржуазная демократия—меньшее зло по сравнению
с открытым фашизмом и с «большевистской диктатурой».
В то же время социал-фашисты использовывают кризис еще и
для того чтобы идеологически обрабатывать широкие массы рабо-
ш
чих и крестьян против СССР. «Каждый новый завод, каждая новая
дымящаяся труба на территории СССР умножают безработицу»,—
писали и говорили социал-фашисты.
«Вся контрреволюционная, антирабочая политика международной
социал-демократии находит свое завершение в подготовке бло-
кады и военной интервенции против первого в мире
пролетарского государства»31. Процесс «союзного бюро»
841 Из тезисов по докладу Мануильского на XI пленуме ИККИ.
^2® 49Э
русских меньшевиков (социал-демократов) вскрыл всю гнусную
двурушническую контрреволюционную роль социал-демократии.
Процесс выяснил, что наряду с поворотом мировой буржуазий к
военной интервенционистской политике против СССР проделали
поворот в сторону интервенции и партии II Интернационала, со-
знающие, что победа социализма в СССР окончательно подорвет их
влияние в рабочих массах капиталистических стран. На этом деле
разоблачили себя не только открытые социал-фашисты типа Зеве-
ринга, Гржезинского, но и Каутский и так называемые «левые»
бо главе с Отто Бауэром. Зеверинг, Гржезинский, Рено дель, Ван-
дервельде и Каутск
открыто требуют военной интервен-
о
ции против Советского союза, требуют свержения диктатуры про-
летариата и восстановления капитализма. Зеверинг и Каутский
считают также, что мировой кризис вызван наличием боль-
шевизма, т. е. наличием Союза ССР, и видят единственный
выход из кризиса в свержении диктатуры пролетариата. «К со-
жалению, — пишет Каутский, — пока господствует большевизм,
емкость русского рынка должна будет оставаться совершенно
ничтожной. Победа демократии (т. е. капитализма.—Авторы) в
России не только откроет мировой промышленности русский рынок,
но она будет в чрезвычайной степени способствовать быстрому рас-
ширению этого рынка». Тут же Каутский обращается к рабочим,
доказывая им выгодность свержения диктатуры пролетариата в
восстановления капитала в СССР. «Последствия такого перево-
рота уменьшат нищету, безработицу в Европе и в Америке». Для
того, чтобы свергнуть диктатуру пролетариата, Каутский готов
не только сотрудничать с немецкими фашистами и белогвардей-
цами, но он призывает кулаков и вредителей к выступлению
против советской власти.* «Каждое восстание против советской
власти и против диктатуры пролетариата есть прогрессив-
ный шаг»,—восклицает Каутский.
Небезынтересно проследить отношение австро-марксистов и «ле-
вых» социал-демократов к СССР. Сначала они не верили в по-
беду пролетариата и старались отговориться от нее. «Все
равно,—заявил Бауэр в 1917 г.,—если даже русская революция
преодолеет все опасности, то ее результатом не может быть что-
либо иное, как буржуазная демократия».
В дальнейшем австрю-марксисты также взяли курс на интер-
венцию. Они наряду с правыми социал-фашистами повели идео-
логическую- подготовку . среди рабочих масс против СССР.
В 1925 г. Отто Бауэр выдвигает такую формулу борьбы против
СССР: «Мы должны бороться против большевизма,—заключает
он,—так как его внешняя политика направлена в конечном счете
на войну».
Сейчас «левые» вынуждены на словах сделать для одурачива-
ния рабочих известный поворот в своих выступлениях против
ьсо
СССР. Они стали признавать успехи №илетй’и, стали поговаривать
о социалистическом строительстве в СССР, и это тем чаще, чем
шире и глубже происходило революционизирование широких масс,
шире и глубже начался процесс брожения внутри самой социал-
демократии. Но, признавая успехи • социалистического строитель-
ства в печати и на собраниях, они говорят о «нищенском и го-
лодном положении» русского пролетариата, о тех громадных жерт-
вах, которые приносит русский пролетариат. Для Западной
Европы, доказывали они, нужен иной путь развития, нужно
укрепление капитализма.
Таким образом и в теории и на практике «левые» австро-мар-
ксисты, как и правые во II Интернационале, ни на минуту не
приостановили свою антисоветскую подготовку и свою травлю про-
пив СССР. Как никогда правильным и верным является положение
в резолюции последнего XI пленума ИККИ, что международная со-
циал-демократия, включая и «левых», превратилась в удар-
ную бригаду мирового капитализма, готовящую
войну против Советского союза.
1Я Революционный марксизм -ленинизм в борьбе
с ревизионизмом и социал-фашизмом
Борьба революционного марксизма против ревизионизма после-
довательно проводилась еще в недрах II Интернационала в до-
военный период.
В области философии эта борьба была направлена прежде всего
против неокантианства, за диалектический мате-
риализм. Ни Каутский, ни Плеханов, игравшие в этот период
видную роль в теоретической дискуссии, не оказались способными
разоблачить до конца кантианство как классовую буржу-
азную идеологию. Помимо того они сами считали возможным извест-
ный компромисс с кантианством и не делали из своих философских
позиций соответствующих выводов для революционной политики
пролетариата. Как позже указал Ленин, Плеханов вел борьбу о
кантианским ревизионизмом больше «по-фейербаховски», «по-бюх-
неровски», чем «по-гегелевски», т. е. критиковал кантианцев с
позиции созерцательного материализма. Лишь Ленин, ранее
всех осознавший необходимость критики кантианства, запил строю
последовательную революционно-марксистскую позицию в своих
теоретических работах и выступлениях, направленных против всех
видов ревизионизма. Когда II Интернационал позорно распался,
потерпел позорный крах, только большевики с Лениным высоко
подняли знамя ревОчТюционного марксизма. Большевики во главе
с Лениным и до войны вели беспощадную борьбу против всех
видов ревизионизма.
64
Поэтому, когда, началась мировая война, для большевиков-ленин-
цев было ясно, что наступила новая эпоха в истории человечества,
эпоха пролетарской революции, пролетарской диктатуры. Вот по-
чему большевики-лешпщы считали, что борьба с социал-обороп-
цами должна быть борьбой за организацию пролетарской рево-
люции. «Необходимо,—говорил Ленин,—вести борьбу непосред-
ственно в духе предстоящей социальной революции»35. В другом
месте Ленин поясняет, что отвергнуть «защиту отечества» означает
отрицать все основы современного буржуазного общества не только
в теории, не только вообще, а на практике, непосредственно.
«Разве,—продолжает Ленин,—неясно, что это можно делать лишь
при том условии, если мы не просто перешли к самому твердому
теоретическому убеждению в том, что капитализм уже вполне
созрел для превращения его в социализм». Этого мало. «Необхо-
димо еще,—доказывает далее Ленин,—призвать этот социалисти-
ческий переворот осуществимым практически непосредственно, не-
медленно»36. Только тот, кто в этом духе ведет борьбу против
«защиты отечества», выполняет обязанности революционного мар-
ксиста.
Еще в 1916 г. Ленин, обращаясь к социал-шовинистам, говорил:
«Победа революционной социал-демократии в мировом масштабе
абсолютно неизбежна, но она идет и пойдет, происходит и про-
изойдет только против вас, будет победой над вами». Это
заявление Ленина, было гениальным предвидением, на которое
были способны только Маркс, Энгельс и Ленин. 1917 и 1918 гг.
принесли революционному марксизму победы над русским и между-
народным оппортунизмом. .
Начиная со времени образования III Коммунистического интер-
национала борьба революционного марксизма-ленинизма с между-
народным социал-шовинизмом и социал-фашизмом неустанно по-
двигается вперед. Эту борьбу проводит как Коминтерн в целом,
так и отдельные его секции. Программа Коминтерна является в
этом отношении важнейшим теоретическим документом, характе-
ризующим новую историческую ступень в развитии мирового ком-
мунизма. Борьба с социал-демократией и анархо-синдикализмом
за чистоту и революционную направленность профессионального
рабочего движения (Профинтерн), борьба за трудящиеся массы
крестьянства (Крестпнтерн), борьба за кадры молодежи (КИМ),
разоблачение социал-демократических теорий «хозяйственной демо-
кратии» и «организованного капитализма», разоблачение и разгром
троцкизма, «мас-ловщины» и т. п., борьба с правым оппортуниз-
мом, с брандлерианцами, тактика единого фронта, разоблачение
социал-демократии, как «умеренного крыла фашизма» (Сталин),
35 «Ленинский сбопник»
30 Ленин, Соч., т. XVII.
XVII.
разоблачение ооциал-иптсрвентскльк планов Каутских и др.—все
эти этапы и моменты борьбы Коминтерна и его секций имеют
исключительно важное методологическое значение для
дальнейшего развития марксистско-ленинской теории.
Кроме борьбы с течениями, стоящими вне рядов Ш Интерна-
ционала, его секциям пришлось вести борьбу для очистки собствен-
ных рядов от остатков социал-демократического и анархо-синдика-
листского оппортунизма, проникнувших туда в первые годы бур-
ного подъема революции. Эта послевоенная 'борьба с ревизиониз-
мом и социал-фашизмом прошла также целый ряд этапов. К X пле-
нуму ИККИ остатки оппортунизма внутри Коммунистического
интернационала и его секции были разгромлены. Коммунистиче-
ские партии и их центральные комитеты были очищены от троц-
кистов и брандлерианцев, которые к этому времени превратились
не только в открытых ликвидаторов, по и в пособников врагов
коммунистического движения и СССР. Партии были в основном
очищены от правых и «левых» уклонистов. И там и тут еще остались
отдельные скрытые брандлерианцы и троцкисты, правые и «левые»
оппортунисты, скрывающиеся под формальным признанием гене-
ральной линии Коминтерна и выжидающие удобного случая, чтобы
выступить против КИ. Поэтому, как и раньше, борьба против
правых и «левых» оппортунистов, борьба па два фронта
не снимается и на дальнейшем этапе. XI пленум ИККИ также
указывает, что борьба против основной и главной опасности в
рядах КИ, борьба против правого оппортунизма остается как и
раньше главной задачей компартий. Вместе с тем необходима
не менее энергичная борьба против «левого» оппортунизма, кото-
рый, так же как и правый оппортунизм, является лишь одной
из разновидностей ревизионизма в рабочем движении, «ревизио-
низмом слева», по выражению Ленина. Как показал недавно
т. Сталин в своем письме в редакцию журнала «Пролетарская
революция», разбитый троцкизм предпринимает новые вылазки про-
тив ленинизма. Троцкистские контрабандисты, пользуясь проявле-
нием к ним гнилого либерализма со стороны отдельных руково-
дящих партийных работников, протаскивают троцкистские идеи
о «перевооружении» ленинизма, о тождестве большевизма с люк-
сембургианством и т. д. в работы по истории большевизма, по
философии и т. д. Решительное разоблачение троцкистской конт-
рабанды и борьба с либерально-примиренческим к ней отноше-
нием являются поэтому также одной из важнейших задач, стоя-
щих перед международным коммунизмом.
Вместе с этой борьбой против социал-фашизма и ревизионизма
вне и внутри рядов Коммунистического интернационала крепнет
и растет коммунистическое движение. Авторитет и влияние рево-
люционного марксизма-ленинизма выросли не только среди город-
ского пролетариата, по и среди трудящихся деревни всего мира.
503
В колониях, во всех уголках земного шара выросли отряды ком-
мунизма, которые ведут беспощадную борьбу с угнетателями—
за победу пролетарской революции, за установление диктатуры
пролетариата-, за построение социализма в СССР. Коммунисты
всюду ведут борьбу за окончательный разгром соЦиа.-1-демократии,
как главной социальной опоры буржуазии. Шаг за шагом закре-
пляется победа революционного марксизма-ленинизма над социал-
фашизмом—победа III Интернационала над II Интернационалом.
Коммунистический интернационал—Интернационал революционного
марксизма, созданный Лениным и руководимый сейчас т. Стали-
ным, работает с успешностью над выполнением заветов Маркса,
Энгельса и Ленина.
Отвстетв. редактор С. Пичуги п Техред. М. Пиогроспч.
Сдано в производство 21/1 1932 г. Подписано к печати 20/IV 1932 г.
У полное. Главлита Ла В-30610. Партиздат Л1 354. Тирая€ 100 001—200 000
Формат 82ХН 1*/м; 32 п. л. 49 400 эн. в ц. л. Заказ М 2673.
Отпечатано н t-н типографии Огиза РСФСР ^-Образцовой*. Мосина, Валовая, 2В.