Автор: Аверченко Аркадій Дымовъ О. Тэффи
Теги: журнал история руси сатира и юмор сатирикон
Год: 1910
Текст
СЕ0Е1ІѴАЯІ1СГ0Р ІЯ
БЕЗПЛАТНОЕ ПРИЛОЖЕНІЕ КЪ ЖУРНАЛУ „САТИРИКОНЪ" ЗАі91оГОД
Тпп. М. Г. Корнфельда,
С.-Петербургъ, Бассейная, з.
ВСЕОБЩАЯ ИСТОРІЯ.
ОБРАБОТАННАЯ .САТИРИКОНОМЪ*
I. ДРЕВНЯЯ ИСТОРІЯ—ТЭФФИ (ИЛЛЮ-
СТРАЦІИ А. ЯКОВЛЕВА). И.СРЕДНЯЯ ИСТО-
РІЯ—ОСИПА ДЫМОВА (ИЛЛЮСТРАЦІИ А.
РАДАКОВА). 111. НОВАЯ И СТО I» ІЯ-у АР-
КАДІЯ АВЕРЧЕНКО (ИЛЛЮСТРАЦІИ А. РАДА-
КОВА. РЕ-МИ. А. ЯКОВЛЕВА 11 А. ЮИГЕРА).
ИЗДАНІЕ М. Г. КОРНФЕЛЬДА
С.-ПЕТЕРБУРГЪ, 1910.
ДРЕВНЯЯ ИСТОРІЯ.
ПРЕДИСЛОВІЕ.
Что такое исторія, какъ таковая объяснять незачѣмъ, такъ
какъ это каждому должно быть извѣстно съ молокомъ матери.
Но что такое древняя исторія объ этомъ нужно сказать нѣ-
сколько словъ.
Трудно найти на свѣтѣ человѣка, который, хотя разъ въ
жизни, выражаясь языкомъ научнымъ, не влопался бы въ какую
нибудь исторію. Но какъ-бы давно это съ нимъ ни случилось,
тѣмъ не менѣе, происшедшій казусъ мы не въ правѣ назвать
древней исторіей. Ибо предъ лицомъ науки все имѣетъ свое стро-
гое подраздѣленіе и классификацію.
Скажемъ короче:
а) Древняя исторія есть такая исторія которая произошла
чрезвычайно давно.
б) Древняя исторія есть такая исторія, которая произошла съ
римлянами, греками, ассиріянами, финикіянами и прочими народами,
говорившими на мертворожденныхъ языкахъ.
Все что касается древнѣйшихъ временъ, и о чемъ мы ровно -
ничего не знаемъ, называется періодомъ доисторическимъ.
Ученые, хотя и ровно ничего объ этомъ періодѣ не знаютъ,
(потому что, если бы знали, то его пришлось бы уже назвать ис-
торическимъ) тѣмъ не менѣе, раздѣляютъ его на три вѣка:
1) Каменный, когда люди при помощи бронзы дѣлали себѣ
каменныя орудія;
2) Бронзовымъ, когда при помощи камня дѣлали бронзо-
выя орудія;
3) Желѣзныъ, когда при помощи бронзы и камня дѣлали
желѣзныя орудія.
Вообще, изобрѣтенія тогда были рѣдки и люди на выдумки
были туги; поэтому, чуть что изобрѣтутъ—сейчасъ по имени изо-
брѣтенія называютъ и свой вѣкъ.
Въ наше время это уже немыслимо, потому что каждый
день пришлось бы мѣнять вѣку названіе:
Пилюліарскій вѣкъ, Плоскошинный вѣкъ, Синдетикоискій
вѣкъ и т. д. и т. д., что немедленно вызвало бы распри и между-
народныя войны.
Въ тѣ времена, о которыхъ ровно ничего неизвѣстно, люди
жили въ шалашахъ и ѣли другъ друга; затѣмъ, окрѣпнувъ и раз-
вивъ мозгъ, стали ѣсть окружающую природу: звѣрей, птицъ,
рыбъ и растенія. Потомъ, раздѣлившись на семьи, начали ограж-
даться частоколами, черезъ которые сначала въ продолженіи мно-
гихъ вѣковъ переругивались; затѣмъ, стали драться, затѣяли войну
и, такимъ образомъ, возникло государство, государственный бытъ,
на которомъ основывается дальнѣйшее развитіе гражданственности
и культуры.
Древніе народы раздѣляются по цвѣту кожи на черныхъ, бѣ-
лыхъ и желтыхъ.
Бѣлые въ свою очередь раздѣляются на:
1) Арійцевъ, произошедшихъ отъ Ноева сына Іафета и наз-
ванныхъ такъ, чтобъ не сразу можно было догадаться — отъ кого
они произошли.
2) Семитовъ или неимѣющихъ права жительства и
3) Хамитовъ, людей въ порядочномъ обществѣ не принятыхъ.
Обыкновенно, исторію дѣлятъ всегда хронологически отъ та-
кого-то до такого-то періода. Съ древней исторіей такъ поступить
нельзя, потому что, во-первыхъ, никто ничего о ней не знаетъ, а
во вторыхъ, древніе народы жили безтолково, мотались изъ одного
мѣста въ другое, изъ одной эпохи въ другую и все это безъ же-
лѣзныхъ дорогъ, безъ порядку, причины и цѣли. Поэтому уче-
ными людьми придумано разсматривать исторію каждаго народа
отдѣльно. Иначе, такъ запутаешься, что и не выберешься.
6
В О С 'Г о к ъ.
ЕГИПЕТЪ.
Египетъ находится въ Африкѣ и славится издавна пирами-
дами, сфинксами, разлитіемъ Нила и царицей Клеопатрой.
Пирамиды суть зданія пирамидальной формы, которыя воз-
двигались фараонами для своего прославленія. Фараоны были люди
заботливые и не довѣряли даже самымъ близкимъ людямъ распо-
ряжаться своимъ трупомъ по ихъ усмотрѣнію. И, едва выйдя
изъ младенческаго возраста, фараонъ уже присматривалъ себѣ
укромное мѣстечко и начиналъ
строить пирамиду для своего буду-
щаго праха.
Послѣ смерти тѣло фараона
съ большими церемоніями потро-
шили изнутри и набивали арома-
тами. Снаружи заключали его въ
раскрашенный футляръ, все вмѣстѣ
ставили въ саркофагъ и помѣщали
внутри пирамиды. Отъ времени то
небольшое количество фараона, ко-
торое заключалось между ароматами
и футляромъ, высыхало и превраща-
лось въ твердую перепонку. Такъ непроизводительно тратили древ-
ніе монархи народныя деньги!
Но судьба справедлива. Не прошло и нѣсколькихъ десятковъ
тысячъ лѣтъ, какъ египетское населеніе вернуло свое благосостояніе
торгуя оптомъ и въ розницу бренными трупами своихъ повелителей,
и во многихъ европейскихъ музеяхъ можно видѣть образцы этихъ
/
сушеныхъ фараоновъ, прозванныхъ за свою неподвижность му-
міями. За особую плату сторожа музеевъ позволяютъ посѣтите-
лямъ пощелкать мумію пальцемъ.
Далѣе, пямятниками Египта служатъ развалины храмовъ. Болѣе
всего сохранилось ихъ на мѣстѣ древнихъ Ѳивъ, прозванныхъ по
числу своихъ двѣнадцати воротъ „ стовратными Теперь, по сви-
дѣтельству археологовъ, ворота эти передѣланы въ арабскія де-
ревни. Такъ иногда великое обращается въ полезное!
Памятники Египта часто покрыты письменами, которыя ра-
зобрать чрезвычайно трудно. Ученые, поэтому, прозвали ихъ іеро-
глифами.
Жители Египта дѣлились на разныя касты. Къ самой важной
кастѣ принадлежали жрецы. Попасть въ жрецы было очень трудно.
Для этого нужно было изучать геометрію, до равенства треуголь-
никовъ, включительно, и географію, обнимавшую въ тѣ времена
пространство земного шара не менѣе шестисотъ квадратныхъ верстъ.
Дѣла жрецамъ было по горло, потому что, кромѣ географіи,
имъ приходилось еще заниматься и богослуженіемъ, а такъ какъ
боговъ у египтянъ было чрезвычайно много, то иному жрецу, под-
часъ за весь день, трудно было урвать хоть часокъ на географію.
Въ возданіи божескихъ почестей египтяне не были особенно
разборчивы. Они обожествляли солнце, корову, Нилъ, птицу, со-
баку, луну, кошку, вѣтеръ, гиппопотама, землю, мышь, крокодила,
змѣю и многихъ другихъ домашнихъ и дикихъ звѣрей.
Ввиду этой богомногочисленности, самому осторожному и на-
божному египтянину ежеминутно приходилось совершать различ-
ныя кощунства. То наступитъ кошкѣ на хвостъ, то цыкнетъ на
священную собаку, то съѣстъ въ борщѣ святую муху. Народъ
нервничалъ, вымиралъ и вырождался.
Среди фараоновъ было много замѣчательныхъ, прославившихъ
себя своими памятниками и автобіографіями, не ожидая этой лю-
безности отъ потомковъ.
ВАВИЛОНЪ.
Тутъ-же неподалеку находился и Вавилонъ, извѣстный своимъ
столпотвореніемъ.
АССИРІЯ.
Главнымъ городомъ Ассиріи былъ Ассуръ, названный такъ
въ честь бога Ассура, получившаго въ свою очередь это имя отъ
главнаго города Ассура. Гдѣ здѣсь конецъ, гдѣ начало древніе
народы по безграмотности разобраться не могли и не оставили
никакихъ памятниковъ, которые могли бы намъ помочь въ этомъ
недоумѣніи.
Ассирійскіе цари были очень воинственны и жестоки. Вра-
говъ своихъ поражали болѣе-всего своими именами, изъ которыхъ
Ассуръ-Тиглафъ-Абу-Херибъ-Назиръ-Нипалъ было самымъ коро-
тенькимъ и простенькимъ. Собственно говоря, это было даже не
имя, а сокращенная ласкательная кличка, которую за маленькій
ростъ дала юному царю его мамка.
Обычай же ассирійскихъ крестинъ былъ таковъ:
Какъ только у царя рождался младенецъ мужского, женскаго
или иного пола, сейчасъ же спеціально обученный писарь садился
и, взявъ въ руки клинья, начиналъ писать на глиняныхъ плитахъ
имя новорожденнаго. Когда, истомленный трудомъ, писарь падалъ
мертвымъ, его смѣнялъ
другой и такъ дальше до
тѣхъ поръ, пока младе-
нецъ не достигалъ зрѣ-
лаго возраста. Къ этому
сроку все его имя счита-
лось полностью и пра-
вильно написаннымъ до
конца.
Цари эти были
очень жестоки. Громко
выкликая свое имя, они,
прежде чѣмъ завоюютъ
страну, уже разсаживали
ея жителей на колья.
По сохранившимся
изображеніямъ современ-
ные ученые усматри-
ваютъ, что у ассиріянъ
очень высоко стояло па-
рикмахерское искусство,
9
т. к. у всѣхъ царей бороды завиты ровными, аккуратными ло-
конами.
Если отнестись къ этому вопросу еще серьезнѣе, то можно
удивиться еще болѣе, такъ какъ видно ясно, что въ ассирій-
скія времена не только люди, но и львы не пренебрегали парик-
махерскими щипцами. Ибо звѣрей этихъ ассиріяне изображаютъ
всегда съ такими же завитыми въ локоны гривами и хвостами,
какъ и бороды ихъ царей.
Поистинѣ, изученіе образцовъ древней культуры можетъ
принести существенную пользу не только людямъ, но и животнымъ.
Послѣднимъ ассирійскимъ царемъ считается, выражаясь со-
кращенно, Ашуръ-Адонай-Абанъ-Нипалъ. Когда его столицу оса-
дили Мидяне, хитрый Ашуръ велѣлъ на площади своего дворца
развести костеръ; затѣмъ, сложивъ на него все свое имущество,
влѣзъ наверхъ самъ со всѣми женами и, застраховавшись, сго-
рѣлъ до тла.
Раздосадованные враги поспѣшили сдаться.
ПЕРСЫ.
На Иранѣ жили народы, названіе которыхъ оканчивалось на
„яне“: Бактряне и Мидяне кромѣ Персовъ, которые окончива-
лись на „сы“.
Бактряне и Мидяне быстро утратили свое мужество и пре-
дались изнѣженности, а
у персидскаго царя Астіага
родился внукъ Киръ, ос-
новавшій персидскую мо-
нархію.
О молодости Кира
Геродотъ разсказываетъ
трогательную легенду.
Однажды Астіагу
приснилось, что изъ его
дочери выросло дерево.
Пораженный неприлично-
стью этого сна, Астіагъ велѣлъ магамъ разгадать его. Маги ска-
зали, что сынъ дочери Астіага будетъ царствовать надъ цѣлой Азіей.
іо
Астіагъ очень огорчился, такъ какъ желалъ для своего внука болѣе
скромной судьбы.
И черезъ золото слезы льются!—сказалъ онъ и поручилъ
своему придворному придушить младенца.
Придворный, которому было и своего дѣла по горло, пере-
довѣрилъ это дѣльце одному знакомому пастуху. Пастухъ же, по
необразованности и халатности, все перепуталъ и, вмѣсто того,
чтобы придушить, сталъ ребенка воспитывать.
Когда ребенокъ подросъ и началъ играть со сверстниками,
то велѣлъ однажды выпороть сына одного вельможи. Вельможа
пожаловался Астіагу. Астіагъ заинтересовался широкой натурой
ребенка. Побесѣдовавъ съ нимъ и освидѣтельствовавъ пострадав-
шаго, онъ воскликнулъ:
Это Киръ! Такъ пороть умѣютъ только въ нашемъ
семействѣ.
И Киръ упалъ въ объятія дѣда.
Войдя въ возрастъ, Киръ побѣдилъ царя Лидійскаго Креза и
сталъ его жарить на кострѣ. Но во время этой процедуры Крезъ
вдругъ воскликнулъ:
— О, Солонъ, Солонъ, Солонъ!
Это очень удивило мудрого Кира.
Подобныхъ словъ, — признавался онъдрузямъ—я еще ни-
когда не слышалъ отъ жарившихся.
Онъ поманилъ Креза къ себѣ и сталъ разспрашивать, что
это значитъ.
Тогда Крезъ разсказалъ, что его посѣтилъ греческій мудрецъ
Солонъ. Желая пустить мудрецу пыль въ глаза, Крезъ показалъ
ему свои сокровища и, чтобы подразнить, спросилъ Солона
кого онъ считаетъ самымъ счастливымъ человѣкомъ на свѣтѣ.
Еслибъ Солонъ былъ джентльменомъ, онъ, конечно, сказалъ бы
„васъ, ваше величество**. Но мудрецъ былъ человѣкъ простоватый,
изъ недалекихъ и ляпнулъ, что „прежде смерти никто не можетъ
сказать про себя, что счастливъ**.
Такъ какъ Крезъ былъ царь развитой не по лѣтамъ, то
тотчасъ понялъ, что послѣ смерти, вообще, люди рѣдко разговари-
ваютъ, такъ что и тогда похвастаться своимъ счастьемъ не при-
дется, и очень на Солона обидѣлся.
Исторія эта сильно потрясла слабонервнаго Кира. Онъ изви-
нился предъ Крезомъ и не сталъ его дожаривать.
Послѣ Кира царствовалъ сынъ его Камбизъ. Камбизъ по-
шелъ воевать съ Эѳіопами, зашелъ въ пустыню и тамъ, сильно
страдая отъ голода, съѣлъ мало-по-малу все свое войско. Понявъ
трудность подобной системы, онъ поспѣшилъ воротиться въ Мем-
фисъ. Тамъ въ это время праздновали открытіе нового Аписа.
При видѣ этого здороваго, откормленнаго быка, отощавшій
на человѣчинѣ, царь кинулся на него и собственноручно прикололъ
а заодно и брата своего Смердиза, который вертѣлся подъ ногами.
Этимъ воспользовался одинъ ловкій магъ и, объявивъ себя
Лжесмердизомъ, немедленно началъ царствовать. Персы ликовали:
Да здравствуетъ нашъ царь Лжесмердизъ!—кричали они.
Въ это время царь Камбизъ, окончательно помѣшавшійся на
говядинѣ, погибъ огъ раны которую нанесъ себѣ самъ, желая от-
вѣдать собственнаго мяса.
Такъ умеръ этотъ мудрѣйшій изъ восточныхъ деспотовъ.
Послѣ Камбиза царствовалъ Дарій Гистаспъ, который про-
славился походомъ на Скиѳовъ.
Скиѳы были очень храбры и жестоки. Послѣ сраженія уст-
4^ раивали пиршества, во время ко-
торыхъ пили и ѣли изъ чере-
повъ свѣжеубитыхъ враговъ.
Тѣ изъ воиновъ, которые
л. іМіГѵк ие Убили ни одного врага, не
могли принимать участія въ пир-
шествѣ за неимѣніемъ своей
посуды и наблюдали издали за
торжествомъ, терзаемые голо-
домъ и угрызеніями совѣсти.
“2^ "" Узнавъ о приближеніи
Дарія Гистаспа, скиѳы послали ему лягушку, птицу, мышь и
стрѣлу.
Этими незатѣйливыми дарами они думали смягчить сердце
грознаго врага.
Но дѣло приняло совсѣмъ другой оборотъ.
Одинъ изъ воиновъ Дарія Гистаспа, которому сильно надоѣло
болтаться за своимъ повелителемъ по чужимъ землямъ, взялся
истолковать истинное значеніе скиѳской посылки.
Это значитъ, что если вы, персы, не будете летать, какъ
птицы, грызть, какъ мышь и прыгать, какъ лягушка, то не верне-
тесь къ себѣ домой во вѣки.
I 2
Дарій не умѣлъ ни летать, ни прыгать. Онъ перепугался до
смерти и велѣлъ поворачивать оглобли.
Дарій Гистаспъ прославился не только этимъ походомъ, но
и столь-же мудрымъ правленіемъ, которое велъ съ такимъ же успѣ-
хомъ, какъ и военныя предпріятія.
Древніе персы вначалѣ отличались мужествомъ и простотою
нравовъ. Сыновей своихъ учили тремъ предметамъ:
1) Ъздить верхомъ;
2) Стрѣлять изъ лука и
3) Говорить правду.
Молодой человѣкъ, не сдавшій экзамена по всѣмъ этимъ
тремъ предметамъ, считался неучемъ и не принимался на государ-
ственную службу.
Но, мало по малу, персы стали предаваться изнѣженному
образу жизни. Перестали ѣздить верхомъ, забыли, какъ нужно
стрѣлять изъ лука и, праздно проводя время, рѣзали правду-матку.
Вслѣдствіе этого, огромное Персидское государство стало быстро
приходить въ упадокъ.
Прежде персидскіе юноши ѣли только хлѣбъ и овощи. Раз-
вратясь, они потребовали супу (330 г. до Р. X.). Этимъ воспользовался
Александръ Македонскій и завоевалъ Персію.
ГРЕЦІЯ.
Греція занимаетъ южную часть Балканскаго полуострова.
Сама природа раздѣлила Грецію на четыре части:
1) Сѣверную, которая находится на сѣверѣ;
2) Западную—на западѣ;
3) Восточную—на востокѣ и, наконецъ,
4) Южную- занимающую югъ полуострова.
Это оригинальное раздѣленіе Греціи издавна привлекало къ
ней взоры всей культурной части населенія земного шара.
Въ Греціи жили такъ называемые „греки".
Говорили они на мертвомъ языкѣ и предавались сочиненію
миѳовъ о богахъ и герояхъ.
Любимый герой грековъ былъ Геркулесъ, прославившійся
тѣмъ, что вычистилъ Авгіевы конюшни и тѣмъ подалъ грекамъ
незабываемый примѣръ чистоплотности. Кромѣ того, этотъ акку-
ратникъ убилъ свою жену и дѣтей.
Вторымъ любимымъ героемъ грековъ былъ Эдипъ, который
по разсѣянности убилъ своего отца и женился на своей матери.
Отъ этого по всей странѣ сдѣлалась моровая язва и все откры-
лось. Эдипу пришлось выколоть себѣ глаза и отправиться путеше-
ствовать съ Антигоной.
Въ южной Греціи произошелъ миѳъ о Троянской войнѣ или:
Прекрасная Елена въ трехъ дѣйствіяхъ съ музыкой Оффенбаха.
Дѣло было вотъ какъ: у царя Менелая (комикъ буффъ) была
жена, прозванная за красоту и за то что носила платье съ разрѣ-
зомъ -Прекрасной Еленой. Ее похитилъ Парисъ, что Менелаюочень
не понравилось. Тогда началась Троянская война.
Война была ужасна. Менелай оказался совсѣмъ безъ голоса,
а всѣ прочіе герои врали нещадно.
і4
Тѣмъ не менѣе, война эта осталась въ памяти благодарнаго
человѣчества; такъ, напримѣръ, фраза жреца Калхаса: „слишкомъ
много цвѣтовъ“ цитируется до сихъ поръ многими фельетонистами
не безъ успѣха.
Кончилась война, благодаря вмѣшательству хитроумнаго Одис-
сея. Чтобъ дать возможность воинамъ пробраться въ Трою, Одис-
сей сдѣлалъ деревяннаго коня и посадилъ въ него воиновъ, а самъ
ушелъ. Трояне, утомленные долгой осадой, непройь были поиграть
деревянной лошадкой, за что и поплатились. Въ самый разгаръ
игры изъ лошади вылѣзли греки и завоевали безпечныхъ враговъ.
Послѣ разрушенія Трои греческіе герои вернулись домой, но
не на радость себѣ. Оказалось, что жены ихъ за это время вы-
брали себѣ новыхъ героевъ и предавались измѣнѣ мужьямъ, ко-
торыхъ и убили немедленно послѣ первыхъ рукопожатій.
Хитроумный Одиссей, предвидя все это, не вернулся прямо
домой, а сдѣлалъ небольшой крюкъ въ десять лѣтъ, чтобы дать
время женѣ своей Пенелопѣ приготовиться къ встрѣчѣ съ нимъ.
Вѣрная Пенелопа ждала его, коротая время со своими же-
нихами.
Женихамъ очень хотѣлось на ней жениться, но она разсудила,
что гораздо веселѣе имѣть тридцать жениховъ, чѣмъ одного мужа,
и надувала несчастныхъ, оттягивая день свадьбы. Днемъ Пенелопа
ткала, ночью порола сотканное, а заодно и сына своего Телемака.
Исторія эта кончилась трагически: Одиссей вернулся.
Иліада изображаетъ намъ военную сторону греческой жизни.
Одиссея рисуетъ бытовыя картины и общественные нравы.
Обѣ эти поэмы считаются произведеніями слѣпого пѣвца
Гомера, имя котораго пользовалось въ древности столь большимъ
уваженіемъ, что семь городовъ оспаривали честь быть его родиной.
Какая разница съ судьбой современныхъ намъ поэтовъ, отъ кото-
рыхъ часто не прочь отказаться собственные родители!
На основаніи Иліады и Одиссеи, о героической Греціи мы
можемъ сказать слѣдующее:
Народонаселеніе Греціи раздѣлялось на:
1) царей,
2) воиновъ и
3) народъ.
Каждый исполнялъ свою функцію.
Царь царствовалъ, воины сражались, а народъ „смѣшаннымъ
гуломъ“ выражалъ свое одобреніе или неодобреніе двумъ первымъ
категоріямъ.
Царь, обыкновенно, человѣкъ небогатый, производилъ свой
родъ отъ боговъ (слабое утѣшеніе при пустомъ казначействѣ) и
поддерживалъ свое существованіе болѣе или менѣе добровольными
подарками.
Знатные мужи, окружающіе царя, также производили свой
і.б
родъ отъ боговъ, но уже въ болѣе отдаленной степени, такъ ска-
зать седьмая вода на киселѣ.
На войнѣ эти знатные мужи выступали впереди остальнаго
войска и отличались пышностью своего вооруженія. Сверху ихъ
закрывалъ шлемъ, посрединѣ панцырь, и со всѣхъ сторонъ щитъ.
Одѣтый такимъ образомъ, знатный мужъ ѣхалъ въ бой на парной
колесницѣ съ кучеромъ спокойно и уютно, какъ въ трамваѣ.
Сражались всѣ вразсыпную, каждый за себя, поэтому, даже
побѣжденные, могли много и краснорѣчиво разсказывать о своихъ
военныхъ подвигахъ, которыхъ никто не видалъ.
Кромѣ царя, воиновъ и народа были въ Греціи еще и рабы,
состоящіе изъ бывшихъ царей, бывшихъ воиновъ и бывшаго народа.
Положеніе женщины у грековъ было завидное по сравненію
съ положеніемъ ея у восточныхъ народовъ.
На греческой женщинѣ лежали всѣ заботы о домашнемъ хо-
зяйствѣ, пряденье, тканье, мытье бѣлья и прочія разнообразныя
хлопоты домоводства, тогда какъ восточныя женщины принуждены
были проводить время въ праздности и гаремныхъ удовольствіяхъ
среди докучной роскоши.
Религія грековъ была политеическая, причемъ боги находи-
лись въ постоянномъ общеніи съ людьми а во многихъ семьяхъ
бывали часто и совсѣмъ запросто. Иногда боги вели себя легко-
2
*7
мысленно и даже неприлично, повергая выдумавшихъ ихъ людей
въ горестное недоумѣніе.
Въ одномъ изъ древнегреческихъ молитвенныхъ пѣснопѣніи,
дошедшихъ до нашихъ дней, мы явно слышимъ скорбную ноту:
„Неужели -же боги
Это васъ веселитъ
Когда наша честь
Кувыркомъ, кувыркомъ
Полетитъ?!"
Понятіе о загробной жизни было у грековъ весьма смутное.
Тѣни грѣшниковъ отсылались въ мрачный Тартаръ (по русски въ
тартарары). Праведники блаженствовали въ Элизіумѣ, но настолько
скудно, что свѣдущій въ этихъ дѣлахъ Ахиллесъ признался откро-
венно: «Лучше быть на землѣ поденщикомъ бѣдняка, чѣмъ цар-
ствовать надъ всѣми тѣнями мертвыхъ". Разсужденіе, поразившее
своей меркантильностью весь древній міръ.
Будущее свое греки узнавали посредствомъ оракуловъ. Наи-
болѣ почитаемый оракулъ находился въ Дельфахъ. Здѣсь жрица,
такъ называемая Пифія, садилась на такъ называемый, треножникъ
(не слѣдуетъ смѣшивать ее со статуей Мемнона) и, придя въ из-
ступленіе, произносила безсвязныя слова.
Греки, избалованные плавной рѣчью съ гекзаметрами, стека-
лись со всѣхъ концовъ Греціи, послушать безсвязныя слова и пе-
ретолковатъ ихъ по своему.
Судились греки въ Амфиктіоновомъ судилищѣ.
Судилище собиралось два раза въ годъ; весенняя сессія была
въ Дельфахъ, осенняя въ Ѳермопилахъ.
Каждая община посылала въ судилище двухъ присяжныхъ.
Присягу эти присяжные придумали очень хитрую. Вмѣсто того,
чтобъ обѣщать судить по совѣсти, взятокъ не брать, душой не
кривить и родственниковъ не выгораживать они давали слѣдую-
щую присягу: „Клянусь никогда не разрушать города, принадлежа-
щаго къ союзу Амфиктіонову и никогда не лишать его текучей
воды ни въ мирное, ни въ военное время".
Только и всего!
Но это показываетъ, какой нечеловѣческой силой обладалъ
древне-греческій присяжный. Какому ннбудь даже самому заваля-
щему изъ нихъ ничего не стоило разрушить городъ или остано-
вить текучую воду. Поэтому понятно, что осторожные греки не
і8
приставали къ нимъ съ клятвами насчетъ взятокъ и прочей ерунды,
а старались обезвредить этихъ звѣрей въ главнѣйшемъ.
Лѣтосчисленіе свое греки вели по самымъ главнымъ собы-
тіямъ своей общественной жизни т. е. по Олимпійскимъ играмъ.
Игры эти заключались въ томъ, что древнегреческіе юноши состя-
зались въ силѣ и ловкости. Все шло, какъ по маслу, но тутъ Ге-
родотъ затѣялъ во время состязаній читать вслухъ отрывки изъ
своей исторіи. Поступокъ этотъ возымѣлъ надлежащее дѣйствіе;
атлеты разслабли, публика, ломившаяся доселѣ на Олимпіаду, какъ
бѣшенная, отказалась идти туда даже за деньги, которыя щедро
сулилъ ей честолюбивый Геродотъ. Игры прекратились сами собой.
СПАРТА.
Лаконія составляла юго-восточую часть Пелепонеса и полу-
чила свое названіе отъ манеры тамошнихъ жителей выражаться
лаконически.
Лѣтомъ въ Лаконіи было жарко, зимою холодно. Эта необы-
чайная для другихъ странъ система климата по свидѣтельству ис-
ториковъ способствовала развитію жестокости и энергіи въ харак-
терѣ жителей.
Главный городъ Лаконіи, безъ всякой причины, назывался
Спартой.
Въ Спартѣ былъ ровъ, наполненный водою, чтобы жители
могли упражняться въ сбрасываніи другъ друга въ воду. Самъ го-
родъ не былъ огражденъ стѣнами: мужество гражданъ должно
было служить ему защитой. Это, конечно, стоило мѣстнымъ отцамъ
города дешевле самого плохого частоколишкн.
Спартанцы, хитрые по природѣ, устроили такъ, что у нихъ
царствовали всегда два царя заразъ. Цари грызлись между собою,
оставляя народъ въ покоѣ. Конецъ этой вакханаліи положилъ за-
конодатель Ликургъ.
Ликургъ былъ царскаго рода и опекалъ своего племянника.
При этомъ онъ все время тыкалъ всѣмъ въ глаза своей спра-
ведливостью. Когда терпѣніе окружающихъ наконецъ лопнуло, Ли-
кургу посовѣтовали отправиться путешествовать. Думали, что пу-
тешествіе разовьетъ Ликурга, и такъ или иначе повліяетъ на его
справедливость.
Но, какъ говорится, вмѣстѣ тошно, а врозь скучно. Не ус-
пѣлъ Ликургъ освѣжиться въ обществѣ египетскихъ жрецовъ, какъ
соотечественники потребовали его возвращенія. Ликургъ вернулся
и утвердилъ въ Спартѣ свои законы.
Послѣ этого, опасаясь слишкомъ горячей благодарности со
стороны экспансивнаго народа, онъ поспѣшилъ самъ себя умо-
рить голодомъ.
Зачѣмъ предоставлять другимъ то, что можешь сдѣлать
самъ!- были его послѣднія слова.
Спартанцы, увидя, что съ него взятки гладки, стали воздавать
его памяти божескія почести.
Населеніе Спарта дѣлилось на три сословія: спартіатовъ, пе-
ріэковъ и илотовъ.
Спартіаты были мѣстные аристократы, занимались гимна-
стикой, ходили голые и вообще задавали тонъ.
Періэкамъ гимнастика была запрещена. Вмѣсто того, они пла-
тили подати.
Хуже всѣхъ приходилось илотамъ, или по выраженію мѣст-
ныхъ остряковъ „недоэкамъ". Они обрабатывали поля, ходили во-
евать и часто возставали на своихъ господъ. Послѣдніе, чтобы
склонить ихъ на свою сторону, придумали такъ называемую
криптію, то есть, по просту, въ извѣстный часъ убивали всѣхъ
встрѣчныхъ илотовъ. Это средство быстро заставило илотовъ оду-
маться и зажить въ полномъ довольствѣ.
Спартанскіе цари пользовались большимъ уваженіемъ но не
большимъ кредитомъ. Народъ вѣрилъ имъ только на мѣсяцъ, за-
тѣмъ заставлялъ снова присягать законамъ республики.
Такъ какъ въ Спартѣ царствовало всегда два царя и была
при томъ еще и республика, то все это вмѣстѣ называлось рес-
публикой аристократической.
По законамъ этой республики Спартанцамъ былъ предписанъ
самый скромный, по ихъ понятіямъ, образъ жизни. Напримѣръ,
мужчины не имѣли права обѣдать дома; они собирались веселой
компаніей въ такъ называемыхъ ресторанахъ—обычай, соблюдаемый
многими людьми археологической складки и въ наше время, какъ
пережитокъ сѣдой старины.
Любимое кушанье ихъ составляла черная похлебка, пригото-
влявшаяся изъ свиного отвара, крови, уксуса и соли. Похлебку
эту, какъ историческое воспоминаніе славнаго прошлаго, и доселѣ
20
еще приготовляютъ у насъ въ греческихъ кухмистерскихъ, гдѣ
она извѣстна подъ названіемъ „брандахлыста11.
Въ одеждѣ спартанцы были также очень скромны и просты.
Только передъ битвою наряжались они въ болѣе сложный туалетъ,
состоявшій изъ вѣнка на головѣ и флейты въ правой рукѣ. Въ
обычное же время отказывали себѣ въ этомъ.
ВОСПИТАНІЕ ДЪТЕЙ.
Воспитаніе дѣтей было очень суровое. Чаще рсего ихъ сразу
убивали. Это дѣлало ихъ мужественными и стойкими.
Образованіе они получали самое основательное:
ихъ учили не кричать во время порки. Въ 20 лѣтъ
спартіатъ сдавалъ экзаменъ по этому предмету на
аттестатъ зрѣлости. Въ 30—онъ дѣлался супругомъ,
въ 60 освобождался отъ этой обязонности.
Дѣвушки спартанскія занимались гимнастикой
и были столь прославлены своей скромностью и доб-
родѣтелью, что вездѣ богатые люди старались напе-
рерывъ залучить спартанскую дѣвушку въ кормилицы
для своихъ дѣтей.
Скромность и уваженіе къ старшимъ было пер-
вымъ долгомъ молодыхъ людей.
Самымъ неприличнымъ у спартанскаго мо-
лодого человѣка считались его руки. Если онъ былъ
въ плащѣ, онъ пряталъ руки подъ плащъ. Если онъ
былъ голымъ, то засовывалъ ихъ куда ни попало:
подъ скамейку, подъ кустъ, подъ собесѣдника, или,
наконецъ, садился на нихъ самъ. (900 г. до Р. X.).
Они съ дѣтства пріучались говорить лакони-
чески т. е. коротко и сильно. На длинную витіеватую'
ругань врага, спартанецъ отвѣчалъ только: „отъ ду-
рака слышу".
Женщина въ Спартѣ пользовалась уваженіемъ
и ей разрѣшалось изрѣдка тоже поговорить лако-
нически, чѣмъ она пользовалась, воспитывая дѣтей
и заказывая обѣдъ кухаркѣ илоткѣ.
Такъ, одна спартанка, отдавая щитъ сыну, сказала лаконически:
.,съ нимъ или на немъ".
2 I
А другая, отдавая кухаркѣ пѣтуха для жаренья, сказала лако-
нически: „пережаришь вздую".
Какъ высокій примѣръ мужественности спартанской женщины,
приводится слѣдующая исторія:
Одна женщина по имени Дэна, знавшая о противозаконномъ
заговорѣ, чтобы не выдать случайно имени заговорщиковъ, отку-
сила себѣ языкъ и, выплюнувъ его, сказала лаконически:
„Милостивые государи и милостивыя государыни! Я ниже-
подписавшаяся, спартанская женщина, имѣю честь сказать вамъ, что
если вы думаете, что мы, спартанскія женщины способны на низкіе
поступки, какъ-то:
а) доносы,
б) сплетню,
в) выдачу своихъ сообщниковъ и
г) клевету,
то вы сильно ошибаетесь и ничего подобнаго отъ меня не дож-
детесь. И пусть странникъ передастъ Спартѣ, что я выплюнула здѣсь
свой языкъ, вѣрная законамъ о гимнастикѣ своего отечества.
Ошеломленные враги вставили въ Дэну еще одно „э“ и она
стала Лээна, что значитъ „Львица*.
УПАДОКЪ СПАРТЫ.
Постоянное купанье и лаконическій разговоръ сильно ослабили
умственные способности Спартанцевъ, и они значительно отстали
въ развитіи отъ другихъ Грековъ, которые за любовь къ гим-
настикѣ и спорту прозвали ихъ „Спортанцами".
Спартанцы воевали съ Мессенянами и однажды такъ струсили,
что послали за помощью къ Аѳинянамъ. Тѣ, вмѣсто воинскихъ
орудій, прислали имъ въ помощь поэта Тиртея, заряженнаго соб-
ственными стихами. Услышавъ его декламацію, враги дрогнули и
обратились въ бѣгство. Спартанцы овладѣли Мессеніей и завели
у себя гегемонію.
АѲИНЫ.
Вторая знаменитая республика была Аѳины, оканчивавшаяся
мысомъ Суній.
Богатые залежи мрамора, годнаго для памятниковъ, естест-
венно породили въ Аѳинахъ славныхъ мужей и героевъ.
22
Все горе Аѳинъ-республики, въ высшей степени аристокра-
тической, заключалось въ томъ, что жители ея лѣпились на филы,
дйліы, фратріи, и подраздѣлялись на пара ліевъ, педіаковъ
и діакріевъ. Кромѣ того, они лѣпились еще и на эвпатридовъ,
геомаровъ, деміурговъ и разную мелочь.
Все это вызывало въ народѣ постоянныя волненія и смуты,
которыми пользовались верхи общества, разлѣпившіеся на архон-
товъ, эпонимовъ, басилевсовъ, полемарховъ и тесмо-
тетовъ и угнетали народъ.
Одинъ богатый эвпатридъ Пилонъ попытался уладить дѣло.
Но аѳинскій народъ отнесся столь недовѣрчиво къ его начинаніямъ,
что Пилонъ, по примѣру прочихъ греческихъ законодателей, пос-
пѣшилъ отправиться путешествовать.
СОЛОНЪ.
Солонъ, человѣкъ не бога-
тый и занимавшійся торговлею,
пріобрѣпъ опытность въ путе-
шествіяхъ и потому, не опасаясь
дурныхъ для себя послѣдствій,
задумалъ облагодѣтельствовать
страну, написавъ для нея проч-
ные законы.
Чтобы заслужить довѣріе
гражданъ, онъ притворился сумасшедшимъ и сталъ
писать стихи про островъ Саламинъ, о которомъ
въ порядочномъ греческомъ обществѣ говорить
было не принято т. к. островъ этотъ съ боль-
шимъ конфузомъ для Аѳинянъ былъ завоеванъ
Мегарой.
Пріемъ Солона имѣлъ успѣхъ и ему поручили
составленіе законовъ, чѣмъ онъ и воспользовался
очень широко, подраздѣливъ жителей кромѣ всего
прочаго еще на п ен та к о з і ом еди м н о въ, зео ги-
товъ и тетовъ (знаменитыхътѣмъ,что „роскош-
ные брилліанты стоюшіе 4 рубля продаютъ за
1 рубль только еще недѣлю-).
23
На семейный бытъ Солонъ также обратилъ серьезное вни-
маніе. Онъ запретилъ невѣстѣ приносить мужу въ приданое болѣе
трехъ платьевъ, зато потребовалъ отъ женщины скромности уже
въ количествѣ неограниченномъ.
Юноши аѳинскіе до 16 лѣтъ воспитывались дома, а войдя въ
зрѣлый возрастъ, занимались гимнастикой и умственнымъ образо-
ваніемъ, которое было столь легко и пріятно что даже называ-
лось музыкой.
Кромѣ вышеизложеннаго, аѳинскимъ гражданамъ вмѣнялось
въ строгую обязанность почитать родителей; при избраніи граж-
данина на какую-либо высокую государственную должность законъ
предписывалъ навести предварительную справку, почитаетъ ли онъ
родителей и не ругаетъ-ли ихъ и если ругаетъ, то какими именно
словами.
Человѣкъ, претендовавшій на чинъ древне-греческаго стат-
скаго совѣтника, долженъ былъ выправить свидѣтельство и о
почтительности въ отношеніи своихъ тетокъ и свояченицъ. Это
порождало массу неудобствъ и затрудненій для замысловъ често-
любиваго человѣка. Сплошь и рядомъ человѣкъ принужденъ былъ
отказываться отъ министерскаго портфеля, благодаря капризу ка-
кого-нибудь стараго дѣдки, торгующаго на базарѣ гнилымъ рахатъ-
лукумомъ. Тотъ покажетъ, что его недостаточно уважали, и всей
карьерѣ капутъ.
Кромѣ того, высшія власти должны были постоянно спра-
вляться, чѣмъ занимаются граждане, и наказывать людей праздныхъ.
Часто случалось, что полъ-города сидѣло безъ сладкого блюда.
Вопли несчастныхъ не поддавались описанію.
ПИЗИСТРАТЪ И КЛИСѲЕНЪ.
Утвердивъ свои законы, Солонъ не замедлилъ отправиться
путешествовать.
Отсутствіемъ его воспользовался его-же родственникъ, мѣстный
аристократъ Пизистратъ, который сталъ тиранить Аѳины при
помощи своего краснорѣчія.
Вернувшійся Солонъ тщетно уговаривалъ его одуматься. Рас-
тиранившійся Пизистратъ не слушалъ никакихъ доводовъ и дѣ-
лалъ свое дѣло.
24
Прежде всего онъ заложилъ въ Ломбардіи храмъ Зевса и
умеръ, не внеся процентовъ.
Послѣ него унаслѣдовали власть сыновья его Гиппій и Гип-
пархъ, названные такъ въ честь знакомыхъ лошадей. (526 г. до Р. X.)
Но ихъ вскорѣ частью убили, частью изгнали изъ отечества.
Тутъ выдвинулся Клисѳенъ —глава народной партіи и заслу-
жилъ довѣріе гражданъ, раздѣливъ ихъ на 10 филъ (вмѣсто преж-
нихъ четырехъ!) и каждую филу на димы. Миръ и спокойствіе
не замедлили воцариться въ измученной смутами странѣ.
Кромѣ того Клисѳенъ придумалъ способъ отдѣлываться отъ
непріятныхъ гражданъ посредствомъ тайной подачи голосовъ, или
остракизма. Чтобы благодарный народъ не успѣлъ испробовать
это симпатичное нововведеніе на его-же спинѣ, мудрый законо-
датель отправился путешествовать.
Постоянно дѣлясь на филы, димы и фратріи, Аѳины быстро
ослабѣли, какъ ослабѣла Спарта, не дѣлясь ровно никакъ.
„Куда ни кинь—все клинъ!" вздыхали историки.
ОСТАЛЬНАЯ ГРЕЦІЯ.
Второстепенныя греческія государства шли тою-же стезей.
Монархіи мало по-малу смѣнялись болѣе или менѣе аристо-
кратическими республиками. Но и тираны тоже не зѣвали и, время
отъ времени, захватывали въ руки верховную власть и, отвлекая
отъ себя вниманіе народа постройками общественныхъ зданій,
упрочивали свое положеніе, а затѣмъ, потерявъ послѣднее, отправ;
лялись путешествовать.
Спарта скоро поняла неудобство двухъ единовременныхъ
царей. Во время войны цари, желая выслужиться, оба отправля-
лись на поле битвы и если при этомъ ихъ обоихъ убивали, то на-
роду приходилось приниматься снова за смуты и междусобія, вы-
бирая новую пару.
Если же на войну отправлялся только одинъ царь, то второй
пользовался случаемъ, чтобъ выкурить своего собрата окончательно
и завладѣть Спартой безраздѣльно.
Было отчего потерять голову.
КОЛОНІИ.
Необходимость для законодателей путешествовать послѣ утвер-
жденія каждаго нового закона очень оживила Грецію.
Цѣлыя толпы законодателей посѣщали то одну, то другую
.сосѣднюю страну, устраивая нѣчто вродѣ современныхъ намъ экс-
курсій сельскихъ учителей.
Окрестныя страны шли навстрѣчу законодательскимъ нуждамъ.
Онѣ выдавали удешевленные круговые билеты (КііпсігеІБе), дѣлали
скидки въ гостинницахъ. Соединенная лодочная компанія съ огра-
ниченной отвѣтственностью „Мемфисъ и Меркурій" возила экс-
курсантовъ совсѣмъ даромъ и только просила не скандалить и не
сочинять во время пути новыхъ законовъ.
Такимъ образомъ, греки знакомились съ сосѣдними мѣстно-
стями и устраивали себѣ колоніи.
ПОЛИКРАТЪ И РЫБЬИ ШТУКИ.
На островѣ Самосѣ прославился тиранъ Поликратъ, котораго
допекали морскія рыбы. Какую бы дрянь ни бросилъ Поликратъ
въ море, рыбы немедленно вытаскивали ее наружу въ собствен-
ныхъ животахъ.
Разъ онъ бросилъ
въ воду крупную золо-
тую монету. На другое-
же утро ему подали на
завтракъ жареную семгу.
Тиранъ съ жадностью раз-
рѣзалъ ее. О ужасъ! Въ
рыбѣ лежалъ его золотой
съ процентами за одни
сутки изъ двѣнадцати го-
довыхъ.
Все это окончилось
крупнымъ несчастьемъ.
По словамъ историковъ
„незадолго до сво-
ей смерти тиранъ
былъ убитъ персид-
скимъ сатрапомъ".
26
БЕЗУМЕЦЪ ГЕРОСТРАТЪ.
Городъ Эфесъ былъ знаменитъ своимъ храмомъ богини
Артемиды. Храмъ этотъ сжегъ Геростратъ, чтобы прославить свое
имя. Но греки, узнавъ съ какою цѣлью было сдѣлано ужасное
преступленіе, рѣшили въ наказаніе предать забвенію имя преступника.
Для этого были наняты спеціальные глашатаи, которые впро-
долженіи многихъ десятковъ лѣтъ разъѣзжали по всей Греціи и
объявляли слѣдующее распоряженіе:
„Не смѣйте помнить имя безумнаго Герострата, сжегшаго
изъ честолюбія храмъ богини Артемиды “.
Греки такъ хорошо знали этотъ наказъ, что можно было
любого изъ нихъ ночью разбудить и спросить: „Кого ты долженъ
забыть?Ионъ, не задумываясь, отвѣтилъ бы—„Безумнаго Герострата**.
Такъ справедливо былъ наказанъ преступный честолюбецъ.
Изъ греческихъ колоній слѣдуетъ еще отмѣтить Сиракузы,
жители которой славились слабостью духа и тѣла.
БОРЬБА СЪ ПЕРСАМИ. МИЛЬТІАДЪ ПРИ МАРАѲОНЪ.
Персидскій царь Дарій очень любилъ воевать. Въ особен-
ности хотѣлось ему побѣдить аѳинянъ. Чтобы не забыть какъ
нибудь въ домашнихъ хлопотахъ объ этихъ своихъ врагахъ, онъ
самъ себя раздразнивалъ. Каждый день за обѣдомъ прислуга забы-
вала поставить что нибудь на столъ: то хлѣбъ, то соль, то салфетку.
Если Дарій дѣлалъ замѣчаніе нерадивымъ слугамъ, тѣ хоромъ
отвѣчали ему по его же наущенію: „А ты Дарьюшка, помнишь-лн
объ Аѳинянахъ?./
Раздразнивъ себя до изступленья, Дарій послалъ зятя своего
Мардонія съ войсками завоевать Грецію. Мардоній былъ разбитъ
и отправился путешествовать, а Дарій набралъ новое войско и
послалъ его на Мараѳонъ, не сообразивъ, что на Мараѳонѣ водится
Мильтіадъ. О послѣдствіяхъ этого поступка распространяться не
будемъ.
Всѣ греки прославляли имя Мильтіада. Тѣмъ не менѣе, жизнь
свою пришлось Мильтіаду окончить смертью. При осадѣ Пароса
онъ былъ раненъ, и за это сограждане приговорили его къ штрафу
подъ тѣмъ предлогомъ, что онъ-де неосторожно обращался со своей
кожей, которая принадлежитъ отечеству.
Не успѣлъ Мильтіадъ закрыть глаза, какъ въ Аѳинахъ уже
возвысились два мужа Ѳемистоклъ и Аристидъ.
Ѳемистоклъ прославился тѣмъ, что лавры Мильтіада не давали
ему спать. (483). Злые аѳинскіе языки увѣряли, что просто онъ
прогуливалъ всѣ ночи напролетъ и сваливалъ все на лавры. Ну,
да Богъ съ нимъ. Кромѣ того, Ѳемистоклъ зналъ по имени и
отчеству всѣхъ именитыхъ гражданъ, что весьма льстило послѣднимъ.
Письма Ѳемистокла ставились въ образецъ аѳинскому юношеству.
......... И еще кланяюсь папенькѣ моему Олигарху Кимоновичу
и тетенькѣ Матронѣ Анемподистовнѣ и племяннику нашему Кал-
лимаху Мардаріоновичу и т. д. и т. д.“.
Аристидъ-же предавался исключительно одной справедливости,
но столь рьяно, что возбудилъ законное негодованіе въ сограж-
данахъ и при помощи остракизма отправился путешествовать. (483).
ЛЕОНИДЪ ПРИ ѲЕРМОПИЛАХЪ.
Царь Ксерксъ, преемникъ Дарія Гистаспа, пошелъ на грековъ
съ несмѣтнымъ (тогда еще не умѣли дѣлать предварительной смѣты)
войскомъ. Навелъ мосты черезъ Геллеспонтъ, но буря ихъ разру-
шила. Тогда Ксерксъ высѣкъ Гелле-
спонтъ, и въ морѣ тотчасъ же водво-
рилось спокойствіе. Послѣ этого, роз-
госѣченіе было немедленно введено
во всѣхъ учебныхъ заведеніяхъ.
Ксерксъ подошелъ къ Ѳермо-
пиламъ. У грековъ какъ разъ былъ
въ это время праздникъ, такъ что за-
ниматься пустяками было некогда.
Отправили только Спартанскаго царя
Леонида съ дюжиной молодцовъ, чтобъ
защитилъ проходъ.
Ксерксъ послалъ къ Леониду съ
требованіемъ выдать оружіе.
Леонидъ отвѣчалъ лаконически:
„Приди и возьми".
Персы пришли и взяли.
28
САЛАМИНЪ.
Вскорѣ произошло сраженіе при Саламинѣ. Ксерксъ наблю-
далъ за битвой, сидя на высокомъ тронѣ.
Увидя, какъ колотятъ его персовъ, восточный деспотъ куба-
ремъ свалился съ трона и потерявъ мужество (480 г. до Р. X.)
воротился въ Азію.
Затѣмъ произошла битва у города Платеи. Оракулы пред-
сказали пораженіе тому войску, которое первое вступитъ въ бой.
Войска стали выжидать. Но спустя десять дней раздался харак-
терный трескъ. Это лопнуло терпѣніе Мардонія (479 г.), и онъ
началъ сраженіе и былъ разбитъ на голову и на прочія части тѣла.
ВРЕМЕНА ГЕГЕМОНІИ.
Благодаря проискамъ Ѳемистокла, Гегемонія перешла къ Аѳи-
нянамъ. Аѳиняне посредствомъ остракизма отправили этого люби-
теля гегемоній путешествовать. Ѳемистоклъ пошелъ къ персидскому
царю Артаксерксу. Тотъ далъ ему большіе подарки въ надеждѣ
воспользоватся его услугами. Но Ѳемистоклъ низко обманулъ до-
вѣріе деспота. Онъ принялъ подарки, но, вмѣсто того, чтобы слу-
жить, преспокойно отравился.
Вскорѣ умеръ и Аристидъ. Республика похоронила его по
первому разряду и дала его дочерямъ солоновское приданое: три
платья и скромность.
ПЕРИКЛЪ.
Послѣ Ѳемистокла и Аристида въ Аѳинской республикѣ на
первый планъ выступилъ Периклъ, который умѣлъ живописно но-
сить свой плащъ.
Это сильно подняло эстетическія стремленія Аѳинянъ. Подъ
вліяніемъ Перикла городъ украсили статуями и въ домашній бытъ
грековъ проникла пышность. Ъли они безъ ножей и вилокъ, при-
чемъ женщины не присуствовали, такъ какъ зрѣлище это счита-
лось нескромнымъ.
Почти у каждаго человѣка за обѣденнымъ столомъ сидѣлъ
29
какой нибудь философъ. Слушать философскія разсужденія за
жаркимъ считалось столь-же необходимымъ для древняго грека,
какъ для нашихъ современниковъ румынскій оркестръ.
Периклъ покровительствовалъ наукамъ и ходилъ къ гетерѣ
Аспазіи заниматься философіей.
Вообще философы, даже если они и не были гетерами, поль-
зовались большимъ почетомъ. Изреченія ихъ записывались на ко-
лоннахъ храма Аполлона въ Дельфахъ.
Лучшія изъ этихъ изреченій, философа Біаса: „Не дѣлай
многихъ дѣлъ" поддержавшее многихъ лѣнтяевъ на ихъ природ-
номъ пути, и философа Ѳалеса Милетскаго: „Поручительство при-
несетъ тебѣ заботу", о которомъ многіе вспоминаютъ, дрожащею
рукою ставя свой бланкъ на дружескомъ векселѣ.
Периклъ умеръ отъ моровой язвы. Друзья, собравшіеся у
его смертнаго одра, громко перечисляли его заслуги. Периклъ
сказалъ имъ:
Вы позабыли самое лучшее: „въ жизни своей я никого
не заставлялъ носить траурное платье“.
Этими словами блестящій краснорѣчивецъ хотѣлъ сказать,
что никогда въ жизни онъ не умиралъ.
АЛКИВІАДЪ.
Алкивіадъ былъ извѣстенъ разгульнымъ образомъ жизни и,
чтобъ заслужить довѣріе гражданъ, обрубилъ хвостъ своей собакѣ.
Тогда аѳиняне, какъ одинъ человѣкъ, поручили Алкивіаду
начальство надъ флотомъ. Алкивіадъ уже отправился на войну,
когда его вернули, заставляя сначала отсидѣть за учиненный имъ
передъ отъѣздомъ уличный скандалъ. Онъ бѣжалъ въ Спарту, по-
томъ раскаялся и бѣжалъ снова въ Аѳины, потомъ раскаялся въ
необдуманномъ раскаяніи и снова бѣжалъ въ Спарту, потомъ
3°
опять въ Аѳины, потомъ къ Персамъ, потомъ въ Аѳины, потомъ
снова въ Спарту, изъ Спарты въ Аѳины.
Онъ бѣгалъ, какъ сумасшедшій, развивая невѣроятную ско-
рость и сокрушая все на своемъ пути. Безхвостая собака еле по-
спѣвала за нимъ и на пятнадцатомъ перегонѣ сдохла. (412 до Р. X.).
Надъ ней стоитъ памятникъ, на которомъ Спартанцы начертали лако-
нически: „Странникъ, я сдохла**.
Долго еще носился Алкивіадъ, какъ бѣшенный изъ Спарты
въ Аѳины, изъ Аѳинъ къ Персамъ. Несчастнаго пришлось при-
стрѣлить изъ жалости.
СОКРАТЪ.
Однажды у аѳинскаго ваятеля неожиданно родился сынъ,
прозванный за мудрость и любовь къ философіи Сократомъ. Со-
кратъ этотъ не обращалъ вниманія на холодъ и на жару. Но не
такова была жена его Ксантиппа. Грубая и необразованная жен-
щина мерзла во время холодовъ и распаривалась отъ жары. Фи-
лософъ относился къ недостаткамъ жены съ невозмутимымъ хлад-
нокровіемъ. Однажды, разсердившись на мужа, Ксантиппа вылила
ему на голову ведро съ помоями. (397 г. до Р. X.).
Сограждане приговорили Сократа къ смерти. Ученики совѣ-
товали маститому философу отправиться лучше путешествовать. Но
тотъ отказался за старостью лѣтъ и сталъ пить цикуту, пока не умеръ.
Многіе увѣряютъ, что Сократа нельзя ни въ чемъ винить,
потому-де, что онъ весь цѣликомъ былъ выдуманъ своимъ учени-
комъ Платономъ. Другіе замѣшиваютъ въ эту исторію и жену его
Ксантиппу. (398 г. до Р. X.).
МАКЕДОНІЯ.
Въ Македоніи жили македонцы. Царь ихъ Филиппъ Маке-
донскій былъ умный и ловкій правитель. Въ безпрерывныхъ воен-
ныхъ предпріятіяхъ онъ потерялъ глаза, грудь, бокъ, руки, ноги
и горло. Часто трудныя положенія заставляли его терять и голову,
такъ что храбрый воитель оставался совсѣмъ налегкѣ и управлялъ
народомъ при помощи одной грудобрюшной преграды, что, однако,
не могло остановить его энергіи.
Зг
Филиппъ Македонскій задумалъ покорить Грецію и началъ
свои происки. Противъ него выступилъ ораторъ Демосѳенъ, ко-
торый, набравъ въ ротъ мелкихъ камушковъ, убѣдилъ грековъ про-
тивиться Филиппу, послѣ чего набралъ въ ротъ воды. Этотъ спо-
собъ объясняться называется Филиппинами. (346 г. до Р. X.).
Сынъ Филиппа былъ Александръ Македонскій. Хитрый Алек-
сандръ родился нарочно какъ разъ въ ту ночь когда сжегъ храмъ
безумный грекъ Геростратъ; сдѣлалъ онъ это для того, чтобъ при-
сосѣдиться къ Геростратовой славѣ, что ему и удалось вполнѣ.
Александръ съ дѣтства любилъ роскошь и излишества и за-
велъ себѣ Буцефала.
Одержавъ много побѣдъ, Александръ впалъ въ сильное са-
мовластье. Однажды другъ его Клитъ, спасшій ему когда то жизнь,
упрекнулъ его въ неблагодарности. Чтобъ доказать противное
Александръ немедленно собственноручно убилъ несправедливца.
Вскорѣ послѣ этого, онъ убилъ еще кое кого изъ своихъ
друзей, боясь упрековъ въ неблагодарности. Та же участь постигла
полководца Парменіона, сына его Филона, философа Каллисѳена и
многихъ другихъ. Эта невоздержность въ убіеніи друзей, подор-
вала здоровье великаго завоевателя. Онъ впалъ въ неумѣренность
и умеръ значительно раньше своей смерти.
32
Р и м ъ.
ГЕОГРАФИЧЕСКІЙ ОБЗОРЪ ИТАЛІИ.
Италія по виду похожа на башмакъ съ очень теплымъ
климатомъ.
НАЧАЛО РИМА.
Въ Алабалонгѣ царствовалъ добрадушный Нумиторъ, кото-
раго злой Амулій свергнулъ съ престола. Дочь Нумитора, Рею
Сильвію, отдали въ ве-
сталки. Тѣмъ не менѣе,
Рея родила двухъ бли-
знецовъ, которыхъ за-
писала на имя Марса,
бога войны, благо съ
того взятки гладки.
Рею за это зарыли въ
землю, а дѣтей сталъ
воспитывать не то па-
стухъ, не то волчица. Здѣсь историки расходятся. Одни говорятъ,
что ихъ вскормилъ пастухъ на молокѣ волчицы, другіе, что волчица
на пастушьемъ молокѣ. Мальчики выросли и, подстрекаемые вол-
чицей, основали городъ Римъ.
Г ос
Сначала Римъ былъ совсѣмъ маленькій аршина въ полтора,
но затѣмъ быстро разросся и обзавелся сенаторами.
Ромулъ убилъ Рема. Сенаторы взяли Ромула живьемъ на
небо и утвердили свою власть.
ОБЩЕСТВЕННЫЯ УЧРЕЖДЕНІЯ.
Народъ римскій дѣлился на патриціевъ, имѣвшихъ право
пользоваться общественными полями и плебеевъ, получившихъ
право платить подати.
Кромѣ того, были еще и пролетаріи, о которыхъ распростра-
няться неумѣстно.
БРАТЬЯ ТАРКВИНЬЕВЫ И К°.
Въ Римѣ послѣдовательно смѣнилось нѣсколько царей. Одинъ
изъ нихъ -Сервій-Туллій былъ убитъ своимъ зятемъ Тарквиніемъ,
прославившимся своими сыновьями. Сыновья подъ фирмою „Братья
Тарквиньевы и Кп“ отличались буйнымъ характеромъ и оскорбляли
честь мѣстныхъ Лукрецій. Неда-
лекій отецъ гордился своими сы-
новьями, за что и былъ прозванъ
Тарквиніемъ Гордымъ.
Въ концѣ концовъ, народъ
возмутился, измѣнилъ царскую
власть и выгналъ Тарквинія. Онъ
всей фирмой отправился путеше-
ствовать. Римъ сдѣлался аристкра-
тической республикой.
Но Тарквиній долго не хо-
тѣлъ примириться съ своей долей
и ходилъ на Римъ войною. Ему
удалось между прочимъ, воору-
жить противъ Римлянъ Этрусскаго
царя Порсену, но все дѣло испор-
тилъ ему нѣкто Муцій Сцевола.
Муцій рѣшилъ убить Пор-
34
сену и пробрался въ его лагерь, но по разсѣянности убилъ кого-то
другого. Проголадавшись во время этого предпріятія, Муцій началъ
готовить себѣ ужинъ, но, вмѣсто куска говядины, по разсѣянности
сунулъ въ огонь собственную руку.
Царь Порсена потянулъ носомъ (502 г. до Р. X.):
„Жаренымъ пахнетъ’/ Пошелъ на запахъ и открылъ Муція.
Что ты дѣлаешь, несчастный! воскликнулъ потрясенный царь.
— Я готовлю себѣ ужинъ, -отвѣчалъ лаконически разсѣянный
молодой человѣкъ.
Неужели, ты будешь ѣсть это мясо?—продолжалъ ужасаться
Порсена.
Разумѣется,—съ достоинствомъ отвѣчалъ Муцій, все еще
не замѣчая своей ошибки.—Это любимый завтракъ римскихъ
туристовъ.
Порсена пришелъ въ замѣшательство и отступилъ съ боль-
шими потерями.
Но Тарквиній не скоро успокоился. Онъ продолжалъ набѣги.
Римлянамъ пришлось въ концѣ концовъ оторвать отъ плуга Цин-
цинната. Эта мучительная операція дала хорошіе результаты. Врагъ
былъ усмиренъ.
Тѣмъ не менѣе войны съ Тарквиньевыми сыновьями подор-
вали благосостояніе страны. Плебеи обѣднѣли, ушли на Священ-
ную гору и пригрозили, что выстроятъ свой собственный городъ,
гдѣ каждый будетъ самъ себѣ патрицій. Ихъ съ трудомъ успо-
коили басней о желудкѣ.
Между тѣмъ децемвиры написали законы на мѣдныхъ дос-
кахъ. Сначала на десяти, потомъ для прочности прибавили еще двѣ.
Затѣмъ стали пробовать прочность этихъ законовъ, и одинъ
изъ законодателей оскорбилъ Виргинію. Отецъ Виргиніи пытался
поправить дѣло тѣмъ, что вонзилъ дочери ножъ въ сердце, но и
это не принесло пользы несчастной. Растерявшіеся плебеи опять
ушли на священную гору. Децемвиры отправились путешествовать.
РИМСКІЕ ГУСИ И Б'БГЛЕЦЫ.
Несмѣтныя полчища Галловъ двинулись на Римъ. Римскіе ле-
гіоны пришли въ замѣшательство и обратившись въ бѣгство спря-
тались въ городѣ Веяхъ, а остальные римляне легли спать. Галлы
з*
35
воспользовались этимъ и полѣзли на Капитоліи. И здѣсь они сдѣ-
лались жертвою своей необразованности. На Капитоліѣ жили гуси,
которые, услышавъ шумъ, стали гоготать.
Увы намъ!—сказалъ предводитель варваровъ, услышавъ
это гоготанье.—Вотъ уже римляне смѣются надъ нашимъ по-
раженіемъ.
И тотчасъ же отступилъ съ большими потерями, унося уби-
тыхъ и раненыхъ.
Увидя, что опасность миновала, римскіе бѣглецы вылѣзли изъ
своихъ Вей и, стараясь не смотрѣть на гусей (имъ было стыдно),
сказали нѣсколько безсмертныхъ фразъ о чести римскаго оружія.
Послѣ галльскаго нашествія, Римъ оказался сильно разорен-
нымъ. Плебеи снова ушли на священную гору и снова грозили
построить свой городъ. Дѣло уладилъ Манлій Капитолійскій, но
не успѣлъ во время отправиться путешествовать и былъ сброшенъ
съ Тарпейской скалы.
Затѣмъ были изданы Лицинніевы законы. Патриціи долго не
принимали новыхъ законовъ и плебеи много разъ ходили на свя-
щенную гору слушать басню о желудкѣ.
ЦАРЬ ПИРРЪ.
Пирръ царь эпирскій, высадился въ Италіи съ несмѣтнымъ
войскомъ подъ предводительствомъ двадцати боевыхъ слоновъ. Въ
первой битвѣ потерпѣли пораженіе Римляне. Но царь Пирръ ос-
тался этимъ недоволенъ.
Что за честь, когда нечего ѣсть! — воскликнулъ онъ.
Еще одна такая побѣда и я останусь безъ войска. Не лучше ли
потерпѣть пораженіе, но имѣть войска въ полномъ сборѣ?
Сюны одобрили рѣшеніе Пирра и вся компанія, безъ осо-
баго труда, была выгнана изъ Италіи.
ПУНИЧЕСКІЯ ВОЙНЫ.
Желая овладѣть Сициліей, Римляне вступили въ борьбу съ
Карѳагеномъ. Такъ началась первая война между Римлянами и Кар-
ѳагенянами, прозванная для разнообразія пунической.
Первая побѣда принадлежала римскому консулу Дунлію. Рим-
ляне отблагодарили его по своему: они постановили, чтобы его
36
всюду сопровождалъ человѣкъ съ зажженнымъ факеломъ и музы-
кантъ, играющій на флейтѣ. Эта почесть сильно стѣсняла Дунлія
въ его домашнемъ обиходѣ и любовныхъ дѣлахъ. Несчастный
быстро впалъ въ ничтожество.
Примѣръ этотъ пагубно повліялъ на другихъ полководцевъ,
такъ что во время второй пунической войны консулы изъ
страха заслужить флейту съ факеломъ, мужественно отступали
предъ врагомъ.
Карѳагеняне подъ предводительствомъ Ганнибала пошли на Римъ.
Сципіонъ сынъ Публія (кто не знаетъ Публія?) съ такимъ пыломъ
отразилъ пуническое нападеніе что получилъ званіе Африканскаго.
Въ 146 году Карѳагенъ былъ разрушенъ и сожженъ. Сци-
піонъ, родственникъ Африканскаго, смотрѣлъ на пылающій Кар-
ѳагенъ, думалъ о Римѣ и декламировалъ о Троѣ; такъ какъ это
было очень сложно и трудно, то онъ даже заплакалъ.
ПЕРЕМЪНА НРАВОВЪ И КАТОНЪ.
Прочности римскаго государства не мало способствовала умѣ-
ренность въ образѣ жизни и твердость характера гражданъ. Они
не стыдились труда, и пищу ихъ составляли мясо, рыба, овощи,
плоды, птица, прянности, хлѣбъ и вино.
Но съ теченіемъ времени все это измѣнилось, и римляне
впали въ изнѣженность нравовъ. Многое, вредное для себя пере-
няли они отъ грековъ. Стали изучать греческую философію и хо-
дить въ баню (135 г. д. Р. X.).
Противъ всего этого возсталъ суровый Катонъ, но былъ
уличенъ согражданами, заставшими его за греческимъ экстемпорале.
МАРІЙ И СУЛЛА.
На сѣверныхъ границахъ Италіи появились несмѣтныя пол-
щища Кимвровъ. Спасать отечество пришелъ чередъ Марію и Суллѣ.
Марій былъ очень свирѣпъ, любилъ простоту обихода, не призна-
валъ никакой мебели и сидѣлъ всегда прямо на развалинахъ Карѳа-
гена. Онъ умеръ въ глубокой старости отъ чрезмѣрнаго пьянства.
Не такова была судьба Суллы. Храбрый полководецъ умеръ у
себя въ помѣстья отъ невоздержанной жизни.
л/
ЛУКУЛЛЪ И ЦИЦЕРОНЪ.
Тѣмъ временемъ въ Римѣ выдвинулся своими пирами про-
консулъ Лукуллъ. Онъ угощалъ своихъ пріятелей муравьиными
языками, комариными носами, соловьиными ногтями и прочею
мелкою и неудобоваримою снѣдью и быстро впалъ въ ничтожество.
Римъ-же едва не сдѣлался жертвою большого заговора, во главѣ
котораго стоялъ обремененный долгами аристократъ Катилина, заду-
мавшій захватить государство въ свои руки.
Противъ него выступилъ мѣстный Цицеронъ и сгубилъ врага
при помощи своего краснорѣчія.
Народъ былъ тогда неприхотливъ, и на сердца слушателей
дѣйствовали даже такія избитыя фразы, какъ... „О іетрога, о тогез".
Цицерону поднесли чинъ „Отца отечества" и приставили къ
нему человѣка съ флейтою.
ЮЛІЙ ЦЕЗАРЬ И ПЕРВЫЙ ТРІУМВИРАТЪ.
Юлій Цезарь по рожденію
былъ человѣкъ образованный и
легко привлекалъ къ себѣ сердца
людей.
Но подъ его наружностью
скрывалось горячее честолюбіе.
Болѣе всего хотѣлось ему быть
первымъ въ какой нибудь де-
ревнѣ. Но достичь этого было
очень трудно и онъ пустилъ въ
ходъ различные происки, чтобъ
быть первымъ хоть въ Римѣ.
Для этого онъ вступилъ въ
тріумвиратъ съ Помпеемъ и Кра-
сомъ и, удалившись въ Галлію,
сталъ завоевывать расположеніе
своихъ солдатъ.
Крассъ вскорѣ погибъ и
Помпей, мучимый завистью по-
требовалъ возвращенія Цезаря
въ Римъ. Цезарь, не желая раз-
ставаться съ завоеваннымъ расположеніемъ солдатъ, повелъ послѣд-
нихъ съ собою. Доѣхавъ до рѣчки Рубикона, Юлій долго юлилъ
(51 50) передъ нею, наконецъ, сказалъ „жребій брошенъ" и полѣзъ
въ воду.
Помпей этого никакъ не ожидалъ и быстро впалъ въ ничтожество.
Тогда противъ Цезаря выступилъ Катонъ, потомокъ того
самаго Катона, который былъ уличенъ за греческой грамматикой.
Ему, какъ и его предку, сильно не повезло. Это было у нихъ
фамильное. Онъ удалился въ Утику гдѣ и истекъ кровью.
Чтобъ хоть чѣмъ нибудь отличить его отъ предка, а, заодно,
и почтить его память, ему дано было прозвище Утическаго. Слабое
утѣшеніе для семьи!
ДИКТАТУРА И СМЕРТЬ ЦЕЗАРЯ.
Цезарь отпраздновалъ свои побѣды и сдѣлался диктаторомъ
въ Римѣ.
Онъ сдѣлалъ много полезнаго для страны. Прежде всего пре-
образовалъ римскій календарь, который пришелъ въ большой без-
порядокъ отъ неточнаго времени, такъ что въ иную недѣлю попа-
далось четыре понедѣльника подрядъ, и всѣ римскіе сапожники
допивались до смерти; а то вдругъ пропадетъ мѣсяца на два двад-
цатое число, и чиновники, сидя безъ жалованія, впадали въ нич-
тожество. Новый календарь названъ былъ Юліанскимъ и имѣлъ
365 послѣдовательно чередовавшихся дней.
Народъ былъ доволенъ. Но нѣкто Юній Брутъ, цезаревъ
приживальщикъ, мечтавшій завести семь пятницъ на недѣлѣ, уст-
роилъ заговоръ противъ Цезаря.
Жена Цезаря, видѣвшая зловѣщій сонъ, просила мужа не
ходить въ сенатъ, но друзья его сказали, что неприлично манки-
ровать обязанностями изъ за женскихъ сновидѣній. Цезарь пошелъ.
Въ сенатѣ Кассій, Брутъ и сенаторъ по имени просто Каска на-
пали на него. Цезарь завернулся въ свой плащъ, но увы, и эта
предосторожность не помогла.
Тогда онъ воскликнулъ: „И ты, Брутъ!" По свидѣтельству
историка Плутарха онъ при этомъ подумалъ: „Мало я тебя свинью,
благодѣтельствовалъ, что ты теперь на меня съ ножомъ лѣзешь!"
Затѣмъ онъ упалъ къ ногамъ Помпеевой статуи и умеръ
въ 44 г. до Р. X.
39
ОКТАВІЙ И ВТОРОЙ ТРІУМВИРАТЪ.
Въ это время вернулся въ Римъ племянникъ и наслѣдникъ
Цезаря Октавій. Наслѣдство, однако, успѣлъ уже прихватить другъ
Цезаря пылкій Антоній, оставивъ законному наслѣднику одну ста-
рую жилетку. Октавій былъ, по свидѣтельству историковъ, чело-
вѣкомъ небольшого роста, но, тѣмъ не менѣе, очень хитрымъ. Полу-
ченную имъ оть пылкаго Антонія жилетку, онъ немедленно употре-
билъ на подарки ветеранамъ Цезаря, чѣмъ и привлекъ ихъ на
свою сторону. Перепала малая толика и престарѣлому Цицерону, кото-
рый принялся громить Антонія тѣми же рѣчами, которыми громилъ
нѣкогда Каталину. Опять выѣхало на сцену „О (епірога, о тогез".
Хитрый Октавій льстилъ старику и говорилъ, что почитаетъ его
за папеньку.
Использовавъ старика, Октавій сбросилъ маску и вступилъ
въ союзъ съ Антоніемъ. Къ нимъ примазался еще нѣкто Лепидъ
и образовался новый тріумвиратъ.
Пылкій Антоній вскорѣ попалъ въ сѣти египетской царицы
Клеопатры и впалъ въ изнѣженный образъ жизни.
Клеопатра переворачивала его въ своихъ сѣтяхъ, какъ ре-
вельскую кильку, и часто, вмѣсто обѣда, угощала кускомъ жемчу-
жины въ уксусѣ.
Этимъ воспользовался хитрый Октавій и пошелъ на Египетъ
съ несмѣтными полчищами.
Клеопатра выплыла на своихъ корабляхъ и участвовала въ
сраженіи, смотря на Антонія то зелеными, то фіолетовыми, то
пурпурными, то желтыми глазами. Но во время битвы царица
вспомнила, что забыла ключи отъ кладовой и велѣла кораблямъ
поворачивать носы домой.
Октавій торжествовалъ и самъ себѣ назначилъ человѣка съ
флейтой.
Клеопатра-же стала разставлять ему свои сѣти. Она послала
служанку къ пылкому Антонію со слѣдующими словами: „Барыня
приказали вамъ сказать, что онѣ померли". Антоній въ ужасѣ палъ
на свой мечъ.
Клеопатра продолжала разставлять свои сѣти, но Октавій, не
смотря па свой маленькій ростъ, стойко отвергъ ея ухищренія.
40
АВГУСТЪ.
Октавій, получившій за все вышеизложенное названіе Августа,
сталъ управлять государствомъ неограниченно. Но царскаго титула
онъ не принялъ.
Къ чему?- сказалъ онъ. - Зовите меня сокращенно им-
ператоромъ.
Августъ украсилъ городъ банями и послалъ полководца Вара
съ тремя легіонами въ Тевтобургскій лѣсъ, гдѣ тотъ и потерпѣлъ
пораженіе.
Августъ въ отчаяніи сталъ колотиться головой объ стѣну, при-
пѣвая: „Варъ, Варъ, отдай мнѣ мои легіоны".
Въ стѣнѣ быстро образовалась такъ называемая „Варварпн-
ская брешь" (9 г. по Р. X.), а Августъ промолвилъ:
Еще одно такое пораженіе
и я останусь безъ головы.
Династія Августа предавалась
пышности и быстро впала въ ничто-
жество.
Каллигула, сынъ Германика пре-
взошелъ своихъ предшественниковъ
въ праздности. Ему было лѣнь даже
рубить головы своихъ подданыхъ
и онъ мечталъ, чтобы у всего чело-
вѣчества была одна голова, которую
онъ могъ бы наскоро оттяпать.
Этотъ лѣнивецъ находилъ, од-
нако, время,чтобы, мучить животныхъ.
Такъ — своего лучшаго коня, на ко-
торомъ и самъ ѣздилъ и воду возилъ,
онъ заставлялъ еще по вечерамъ за-
сѣдать въ сенатѣ.
Послѣ его смерти (чрезъ посредство тѣлохранителя) и люди
и лошади вздохнули свободнѣе.
Унаслѣдовавшій престолъ дядя Каллигулы Клавдій, отличался сла-
бостью характера. Воспользовавшись этимъ, приближенные истор-
гли у Клавдія смертный приговоръ для его жены развратной Месса-
лины и женили его на глубоко испорченной Агриппинѣ. Отъ этихъ
женъ былъ у Клавдія сынъ Британикъ, но наслѣдовалъ престолъ
Неронъ, сынъ глубоко испорченной Агриппины отъ перваго брака.
Юность свою Неронъ посвятилъ истребленію родственниковъ.
Затѣмъ отдался искусству и постыдному образу жизни.
Во время пожара Рима, онъ, какъ всякій истый древній рим-
лянинъ (грекъ то-жъ), не могъ удержаться чтобы не продеклами-
ровать про пожаръ Трои. За что и былъ заподозренъ въ под-
жигательствѣ.
Кромѣ того онъ пѣлъ столь фальшиво, что самыя фальшивыя
души изъ придворныхъ не могли порою выносить этого оскор-
бленія барабанной перепонки. Безстыдный козлетонъ подъ конецъ
жизни затѣялъ поѣхать на гастроли въ Грецію, но тутъ возму-
тились даже ко всему привыкшіе легіоны, и Неронъ съ большимъ
неудовольствіемъ пронзилъ себя мечемъ. Погибая отъ отсутствія,
самокритики, тиранъ воскликнулъ: „Какой великій артистъ по-
гибаетъ “.
Послѣ смерти Нерона наступили смуты и въ теченіе двухъ
лѣтъ въ Римѣ перемѣнилось три императора: Гальба, убитый сол-
датомъ за скупость. Оттонъ, погибшій отъ развратной жизни и
Вителлій, отличившійся за свое короткое, но славное царство не-
помѣрнымъ обжорствомъ.
Это разнообразіе въ монархахъ очень занимало римскихъ
солдатъ. Имъ весело было, вставъ по утру, справиться у взводнаго:
„а кто, дяденька, у насъ нынче царствуетъ?"
Впослѣдствіи возникло много путаницъ, такъ какъ цари слиш-
комъ часто смѣнялись, и случалось, что новый царь входилъ на
престолъ, когда его предшественникъ не успѣлъ еще, какъ слѣ-
дуетъ, умереть.
Выбирались цари солдатами на свой вкусъ и страхъ. Ихъ
брали за большой ростъ, за физическую силу, за умѣнье сильно
выражаться. Затѣмъ стали прямо торговать тронами и продавали
его тому, кто больше дастъ. Въ Римскомъ Вѣстникѣ („Мгшііиз
Котапиз") сплошь и рядомъ печатались объявленія:
„Отдается дешево хорошій тронъ, малодержаный за сход-
ную цѣну".
Или:
„Ищу тронъ здѣсь или въ провинціи. Имѣю залогъ. Согласенъ
въ отъѣздъ".
На воротахъ римскихъ домовъ пестрѣли билетики:
„Сдаеца тронъ для одинокова. Спросить унтера Мардарьяна".
Римъ нѣсколько отдохнулъ во время царствованія кроткаго
4-
и пугливаго императора прозваннаго Нервою и снова впалъ въ
отчаяніе, когда на тронъ влѣзъ Комодъ.
Комодъ обладалъ большой физической силой и рѣшилъ
выступать на борьбѣ въ мѣстномъ Фарсѣ.
Въ „Римской Биржевкѣ“ (Вигзіапіа Копіапа) печатались инспи-
рированныя правительствомъ статьи о подвигахъ Комода.
„... И вотъ массивная мебель катается клубкомъ, сплетясь съ
Иллирійской ящерицей и награждая пос-
лѣднюю искрометными макаронами и
двойными нельсонами“.
Близкіе люди поспѣшили отдѣ-
латься отъ неудобнаго Комода. Его за-
душили.
Наконецъ, воцарился императоръ
Діоклетіанъ, двадцать лѣтъ подъ рядъ
кротко сжигавшій христіанъ. Это былъ
его единственный недостатокъ.
Діоклетіанъ былъ родомъ изъ Дал-
маціи и сыномъ вольноотпущенника. Одна
ворожея предсказала ему, что онъ всту-
питъ на престолъ, когда убьетъ вепря.
Слова эти запали въ душу буду-
щаго императора и онъ многіе годы только и дѣлалъ, что гонялся за
свиньями. Однажды, услышавъ отъ кого-то, что префектъ Апръ
настоящая свинья, онъ немедленно зарѣзалъ префекта и тотчасъ-же
сѣть на тронъ.
Такимъ образомъ, кроткаго императора поминали лихомъ
только свиньи. Но эти передряги такъ утомили претарѣлаго
монарха, что онъ процарствовалъ только двадцать лѣтъ, затѣмъ
отказался отъ престола и поѣхалъ на родину въ Далмацію сажать
рѣдьку, сманивъ къ этому полезному занятію и соправителя своего
Максиміана. Но тотъ скоро опять попросился на тронъ. Діокле-
тіанъ-же остался твердъ.
— Другъ—говорилъ онъ. — Если бы ты видѣлъ, какая нынче
уродилась рѣпа! Ну, и рѣпа! Одно слово рѣпа! До царства-ли мнѣ
теперь? Человѣку не поспѣть съ огородомъ управиться, а вы лѣзете
съ пустяками.
И, дѣйствительно, выростилъ выдающую рѣпу. (305 по Р. X.).
РИМСКІЙ БЫТЪ И КУЛЬТУРА.
Классы населенія.
Населеніе Римскаго государства главнымъ образомъ состояло
изъ трехъ классовъ:
1) Знатныхъ гражданъ (поЪеІаз).
2) Незнатныхъ гражданъ (подозрительная личность) и
3) Рабовъ.
Знатные граждане имѣли массу крупныхъ преимуществъ передъ
остальными гражданами. Во-первыхъ, они имѣли право платить
налоги. Главное-же изъ преимуществъ заключалось въ правѣ выс-
тавлять у себя дома восковыя изображенія своихъ предковъ. Кромѣ
того, они имѣли право устраивать на свой счетъ народныя торжества
и празднества.
Незнатнымъ гражданамъ жилось плохо. Они не имѣли права
платить никакихъ налоговъ, не имѣли права служить въ солдатахъ
и уныло богатѣли занимаясь торговлей и промышленностью.
Рабы мирно обрабатывали поля и устраивали возстанія.
Кромѣ того были въ Римѣ еще: сенаторы и всадники.
Отличались они другъ отъ друга тѣмъ, что сенаторы сидѣли въ
сенатѣ, а всадники на лошадяхъ.
Сенатъ.
Сенатомъ называлось то мѣсто, гдѣ засѣдали сенаторы и
царскія лошади.
Ко суды.
Консулы должны были имѣть болѣе сорока лѣтъ отъ роду.
Это’было главное ихъ качество. Консуловъ всюду сопровождала
свита изъ двѣнадцати человѣкъ съ розгами въ рукахъ, на предметъ
крайней необходимости, если консулу захочется кого-нибудь посѣчь
вдали отъ лѣсистой мѣстности.
Преторы.
Преторы распоряжались розговымъ довольствіемъ только на
шесть персонъ.
ВОЕННОЕ ИСКУССТВО.
Великолѣпное устройство римскаго войска не мало способ-
ствовало военнымъ побѣдамъ.
Главную часть легіоновъ составляли такъ называемые прин-
44
ципы—опытные ветераны. Поэтому римскіе солдаты съ первыхъ
шаговъ убѣждались, какъ вредно поступаться своими принципами.
Легіоны, вообще, состояли изъ храбрыхъ воиновъ, которые
приходили въ замѣшательство только при видѣ врага.
УЧРЕЖДЕНІЯ РЕЛИГІОЗНЫЯ.
Между римскими учрежденіями первое мѣсто занимали учреж-
денія религіозныя.
Главный жрецъ назывался роппГех шахітиз, что не мѣ-
шало ему порою надувать свою паству разными фокусами, осно-
ванными на ловкости и проворствѣ рукъ.
Затѣмъ слѣдовали жрецы авгуры, которые отличались тѣмъ,
что встрѣчаясь не могли другъ на друга смотрѣть безъ улыбки.
Видя ихъ развеселыя физіономіи, и остальные жрецы фыркали
себѣ въ рукавъ. Прихожане, кое-что раскусившіе въ греческихъ
штучкахъ, помирали со смѣху, глядя на всю эту компанію.
Самъ ропііГех шахітцз, взглянувъ на кого-нибудь изъ своихъ
подчиненныхъ, только безсильно махалъ рукой и трясся отъ дря-
благо старческаго смѣха.
Тутъ-же подхихикивали и весталки.
Само собою разумѣется, что отъ этого вѣчнаго гоготанья
римская религія быстро ослабла и пришла въ упадокъ. Никакіе
нервы не могли выдержать такой щекотки.
Весталки были жрицами богини Весты. Выбирались онѣ
изъ дѣвицъ хорошей фамиліи и служили при храмѣ, соблюдая цѣ-
ломудріе до 75 лѣтъ. Послѣ этого срока имъ позволялось выхо-
дить замужъ.
Но римскіе юноши такъ уважали столь испытанное цѣлому-
дріе, что рѣдко кто изъ нихъ рѣшался посягнуть на оное даже
сдобренное двойнымъ солоновскимъ приданымъ (6 платьевъ и 2
скромности).
Если же весталка раньше срока нарушала свой обѣтъ, то ее
хоронили живою, а дѣтей ея, записанныхъ на разныхъ Марсовъ,
воспитывали волчицы. Зная блестящее прошлое Ромула и Рема,
римскія весталки очень цѣнили педагогическія способности вол-
чицъ и считали ихъ чѣмъ-то вродѣ нашихъ ученыхъ фребеличекъ.
Но надежды весталокъ были тщетны. Ихъ дѣти болѣе не
45
основали Рима. Въ награду за цѣломудріе, весталки получали по-
четъ и контромарки въ театрахъ.
Гладіаторскія сраженія считались первоначально религіознымъ
обрядомъ и устраивались при погребеніяхъ „для примиренія тѣла
усопшаго“. Вотъ почему у нашихъ борцовъ, когда они выступаютъ
въ парадѣ, всегда такія похоронныя физіономіи; здѣсь ясно про-
является атавизмъ.
Поклоняясь своимъ богамъ, римляне не забывали и боговъ
иноземныхъ. По привычкѣ, прихватывать, гдѣ что плохо лежитъ,
римляне часто присваивали себѣ и чужихъ боговъ.
Римскіе императоры, воспользовались этимъ боголюбіемъ
своего народа, и рѣшивъ, что масломъ каши не испортишь, ввели
обожаніе своей собственной персоны. Послѣ смерти каждаго им-
ператора сенатъ причислялъ его къ лику боговъ. Затѣмъ, разсу-
дили, что гораздо удобнѣе дѣлать это еще при жизни императора;
послѣдній могъ такимъ образомъ строить себѣ храмъ по своему
вкусу, тогда какъ древніе боги должны были довольствоваться,
чѣмъ попало.
Кромѣ того, никто такъ ревностно не могъ бы слѣдить за
установленными во имя свое празднествами и религіозными цере-
моніями, какъ самъ богъ, лично присутствующій. Это очень под-
тягивало паству.
ФИЛОСОФСКІЯ ШКОЛЫ.
Философіей въ Римѣ занимались не только философы; каждый
отецъ семейства имѣлъ право философствовать у домашняго очага.
Кромѣ того, каждый могъ отнести себя къ какой нибудь фи-
лософской школѣ. Одинъ считалъ себя пиѳагорейцемъ потому,
что ѣлъ бобы, другой эпикурейцемъ потому, что пилъ, ѣлъ и ве-
селился. Каждый безстыдникъ увѣрялъ, что дѣлаетъ гадости только
потому, что онъ принадлежитъ къ цинической школѣ. Среди важ-
ныхъ римлянъ было много стоиковъ, имѣвшихъ препротивное обы-
кновеніе сзывать гостей и во время пирожнаго тутъ-же вскрывать
себы жилы. Этотъ нечистоплотный пріемъ считался верхомъ го-
степріимства.
46
ДОМАШНІЙ БЫТЪ И ПОЛОЖЕНІЕ ЖЕНЩИНЪ.
Жилища у римлянъ были очень скромны: одноэтажный домъ,
съ дырками вмѣсто оконъ—просто и мило. Улицы были очень
узки, такъ что колесницы могли ѣхать только въ одну сторону,
чтобы не встрѣчаться другъ съ другомъ.
Пища римлянъ отличалась простотою. Ъли они два раза въ
день: въ полдень закуска (ргапсііиш) а въ четыре часа обѣдъ (соепа).
Кромѣ того, по утру они завтракали (фриштикъ), вечеромъ ужинали
и между ѣдой морили червячка. Этотъ суровый образъ жизни дѣ-
лалъ изъ римлянъ здоровыхъ и долговѣчныхъ людей.
Изъ провинціи доставлялись въ Римъ дорогія и лакомыя
яства: павлины, фазаны, соловьи, рыбы, муравьи и такъ называ-
емыя, „троянскія свиньи"—рогсп.я іго]апи5—въ память той самой
свиньи, которую Парисъ подложилъ троянскому царю Менелаю.
Безъ этой свиньи ни одинъ римлянинъ не садился за столъ.
Обѣдалъ знатный римлянинъ всегда весь окруженный пара-
зитами. Этотъ отвратительный обычай укоренился въ Римѣ и не
лишалъ гостей аппетита.
Вначалѣ женщины римскія были въ полномъ подчиненіи у
своихъ мужей затѣмъ онѣ стали угождать не столько мужу, сколько
его друзьямъ, а часто даже и врагамъ.
Предоставивъ рабамъ, рабынямъ и волчицамъ воспитаніе дѣ-
тей, римскія матроны заводили знакомства съ греческой и римской
литературой и изощрялись въ игрѣ на цитрѣ.
Разводы происходили столь часто, что иногда не успѣвали
закончить бракосочетанія матроны съ однимъ мужчиной, какъ она
уже выходила за другого.
Въ разрѣзъ со всякой логикой, это многобрачіе увеличило,
по свидѣтельству историковъ, „количество холостыхъ мужчинъ и
уменьшало дѣторожденіе", точно дѣти бываютъ только у жена-
тыхъ мужчинъ, а не у замужнихъ женщинъ!
Народъ вымиралъ. Безпечныя матроны рѣзвились, не забо-
тясь ни мало о дѣторожденіи.
Кончилось плохо. Нѣсколько лѣтъ подъ рядъ рожали однѣ
только Весталки. Правительство встревожилось.
Императоръ Августъ уменьшилъ права холостыхъ мужчинъ,
а женатымъ, напротивъ того, позволялъ разрѣшать себѣ много
лишняго. Но всѣ эти законы уже не привели ровно ни къ чему.
Римъ погибъ.
47'
ВОСПИТАНІЕ.
Воспитаніе римлянъ въ цвѣтующую эпоху государства, было
поставлено очень строго. Отъ молодыхъ людей требовались скром-
ность и послушаніе старшимъ.
Кромѣ того, если они чего нибудь не понимали, то могли
во время прогулки спросить у кого нибудь объясненія и почти-
тельно выслушать таковое.
Когда Римъ пришелъ въ упадокъ, пошатнулось и образованіе
юношества. Оно стали обучаться грамматикѣ и краснорѣчію и это
сильно испортило его нравъ.
ЛИТЕРАТУРА.
Литература процвѣтала въ Римѣ и развивалась подъ влія-
ніемъ грековъ.
Римляне очень любили писать, а такъ какъ писали за нихъ рабы,
то почти каждый римлянинъ, имѣющій
грамотнаго раба, считался писателемъ.
Въ Римѣ издавалась газета „Ыипсіив
Кошапиз"- „Римскій Вѣстникъ", въ ко-
торомъ писалъ фельтоны на злобу дня самъ
Горацій.
Императоры тоже не гнушались ли-
тературой и помѣщали изрѣдка въ газетѣ
какую нибудь шалость властительнаго
пера.
Можно представить себѣ трепетъ
редакціи, когда императоръ во главѣ
своихъ легіоновъ являлся въ положенный
день за гонораромъ.
Писателямъ въ тѣ времена, несмотря
на отсутствіе цензуры, приходилось очень
туго. Если на тронѣ сидѣлъ эстетъ -
онъ за малѣйшую погрѣшность въ стилѣ
или литературной формѣ приказывалъ
несчастному поэту повѣситься. Ни о ка-
кихъ отсидкахъ или замѣнахъ штрафомъ
не могло быть и рѣчи.
48
Обыкновенна, императоры требовали, чтобы всякое литера-
турное произведеніе въ блестящей и убѣдительной формѣ, тракто-
вало о достоинствахъ его особы.
Это дѣлало литературу очень однообразной, и книги плохо
раскупались.
Поэтому, писатели любили запираться гдѣ нибудь въ тиши
и уединеніи и оттуда уже давать волю своему перу. Но, давъ волю,
тотчасъ же предпринимали путешествіе.
Одинъзнатныйвельможа,по имени, Петроній сдѣлалъ смѣшную
попытку издавать въ Римѣ (трудно даже повѣрить!) Сатириконъ!
Безумецъ вообразилъ, что журналъ этотъ можетъ въ I вѣкѣ по
Р. X. имѣть такой же успѣхъ, какъ и въ XX по Р. X.
Петроній обладалъ достаточными средствами (каждый день
ѣлъ комариныя брови въ сметанѣ, аккомпанируя себѣ на цитрѣ),
обладалъ онъ и образованіемъ и выдержкой характера, но, не
смотря на все это, онъ не могъ ждать 20 вѣковъ. Онъ прогорѣлъ
со своей несвоевременной затѣей и, удовлетворивъ подписчиковъ,
умеръ, причемъ выпустилъ кровь изъ своихъ жилъ на своихъ друзей.
„Сатириконъ дождется достойнѣйшихъ", были послѣднія
слова великаго провидца. |
НАУКА ПРАВА.
Когда повѣсились, болѣе или менѣе, всѣ поэты и писатели—одна
отрасль римской науки и литературы достигла высшей степени
своего развитія, именно,—наука права.
Ни въ одной странѣ не было такой массы законовѣдовъ, какъ
въ Римѣ, и потребность въ нихъ была очень велика.
Каждый разъ, когда на престолъ вступалъ, убившій своего
предшественника, новый императоръ, что иногда бывало по нѣ-
скольку разъ въ годъ, лучшіе законовѣды должны были писать
юридическое оправданіе этого преступленія для публичнаго обна-
родованія.
Сочинить подобное оправданіе большею частью бывало очень
трудно: требовало спеціальныхъ римско-юридическихъ познаній и
не мало юристовъ сложило на этомъ дѣлѣ свои буйныя головы.
Такъ жили народы древности, переходя отъ дешевой про-
стоты къ дорого стоющей пышности и, развиваясь, впадали въ
ничтожество.
4
49
Образцы устныхъ вопросовъ и письменныхъ за-
дачъ для повторенія Древней Исторіи.
*
1. Указать разницу между статуей Мемнона и пиѳіен.
2. Прослѣдить вліяніе земледѣлія на персидскихъ женщинъ.
3. Указать разницу между Лжесмердизомъ и простымъ
Смердизомъ.
4. Провести параллель между женихами Пенелопы и первой
Пунической войной.
5. Указать разницу между развратной Мессалиной и глубоко
испорченной Агриппиной.
6. Перечислить, сколько разъ дрогнули и сколько разъ пришли
въ замѣшательство римскіе легіоны.
7. Выразиться нѣсколько разъ лаконически безъ ущерба для
собственной личности (Упражненіе).
5°
ОСИПЪ дымовъ.
СРЕДНІЕ ВѢКА.
СРЕДНІЕ ВѢКА.
ВВЕДЕНІЕ.
Было бы весьма затруднительно изучать исторію народовъ
сплошь, безъ всякаго перерыва, и потому мудрая природа озабо-
тилась устроить рядъ интерваловъ, которые даютъ возможность
легче оріентироваться любознательному уму. Время отъ времени
природа, видя, что накопилось достаточно матеріала, цыфръ и именъ
и чувствуя, что нить исторіи начинаетъ безъ мѣры удлиняться, вы-
двигаетъ такія событія, которыя какъ бы являются вѣхами, гра-
нями, пограничными камнями, отдѣляющими одни давно прошедшія
времена отъ другихъ давно прошедшихъ временъ.
Такъ случилось и въ промежутокъ между древней и средней
исторій. Было слишкомъ ясно, что эти двѣ совершенно различ-
ныя эпохи нуждаются въ строгомъ и рѣзко подчеркнутомъ раз-
граниченіи. Поэтому, въ эпоху, заканчивающую древнюю эпоху и
начинающую среднюю, случились три великихъ событія: утвер-
жденіе христіанской религіи въ предѣлахъ Римскаго государства,
начало великаго переселенія народовъ и паденіе Западной Рим-
ской имперіи. Эти три событія, произошедшія по мудрому рас-
поряженію природы, одно за другимъ образуютъ какъ бы „боль-
шую перемѣну4, отдѣляющую одинъ огромный отдѣлъ исторіи
отъ другого.
Кромѣ того, чувствовалось, что человѣчество нуждается и въ
перемѣнѣ обстановки. Земли, лежащія вокругъ Средиземнаго моря,
были уже использованы древней исторіей. Было бы и несправед-
ливо и неблагоразумно требовать отъ человѣчества, чтобы оно
начало новый отдѣлъ исторіи на тѣхъ мѣстахъ и въ тѣхъ горо-
дахъ, которые уже успѣли надоѣсть. Здѣсь могло бы случиться,
что новыя великія изрѣченія или поговорки были бы произнесены
будущими королями и военачальниками, на тѣхъ же мѣстахъ и у
береговъ тѣхъ же рѣкъ, гдѣ родились и старыя. Это, безъ сомнѣнія,
внесло бы въ умы потомковъ извѣстную смуту. Поэтому, ареной
средней исторіи сдѣлались почти всѣ страны Европы. Для удоб-
ства происходящихъ треволненій европейскіе народы распались на
двѣ главныя части: Романо-германскій міръ и Греко-славянскій,
при чемъ какъ это намъ ни обидно главенствующую роль въ
исторіи среднихъ вѣковъ играетъ первая группа, принявшая христіан-
ство въ формѣ римско-католической или латинской церкви.
Исторія среднихъ вѣковъ дѣлится на три главныхъ періода.
Сходство всѣхъ этихъ періодовъ въ томъ, что и въ первомъ и
во второмъ и въ третьемъ періодѣ постоянно дрались. Разница
же заключена въ тѣхъ цѣляхъ, изъ-за которыхъ дрались народы;
при этомъ, впрочемъ, случалось, что войны не имѣли никакой цѣли,
но тѣмъ не менѣе велись съ неизмѣнной храбростью и во-
одушевленіемъ.
Первый періодъ простирается до окончательнаго распаденія
монархіи Карла Великаго (конецъ ІХвѣка). Пользуясь тѣмъ, что
за этотъ періодъ никакихъ особенныхъ событій не происходило,
свѣжіе варварскіе германскіе и славянскіе народы перешли изъ
глубины средней и восточной Европы на югъ и западъ и положили
здѣсь начало новымъ государствамъ и новымъ національностямъ.
За это время было основано такъ много національностей, что эпоху
но справедливости можно было бы назвать „эпохой національнаго
грюндерства". Въ своемъ <іылу и по неопытности пришлые
варварскіе народы нѣсколько увлеклись, хвативъ черезъ край, соз-
давъслишкомъмноголишнпхъпаціональностей.Этонародноеброженіе
извѣстно въ исторіи подъ именемъ Великаго переселенія народовъ.
Для чего, собственно, они переселялись и было ли имъ плохо дома
не установлено. Кто знаетъ, сколько времени переселялись и пе-
ресаживались бы народы, если бы не Карлъ Великій... Ему надоѣло
вѣчное шатаніе народовъ подъ его окнами, причемъ они подни-
мали невѣроятную пыль, и онъ своими войнами и учрежденіями
54
заставилъ ихъ усѣсться болѣе или менѣе спокойно. Но послѣ
него огромная монархія распалась на три части: Францію, Герма-
нію и Италію. По странной игрѣ природы распаденіе это про-
изошло согласно тремъ главнымъ національностямъ, а именно во
Франціи оказались французы, въ Германіи германцы, а въ Италіи
итальянцы.
Второй періодъ простирается до паденія Гогенштауфеновъ и
конца Крестовыхъ походовъ. Главныя драки происходили между
1) папами и императорами 2) между христіанскимъ западомъ и
магометанскимъ востокомъ (крестовые походы) и 3) между фе-
одалами и королями. Кромѣ того, были драки, вообще.
Третій періодъ идетъ до конца XV столѣтія и, вѣроятно,
длился бы еще дальше если бы Колумбъ, отчаявшись выдумать
порохъ, не догадался бы открыть Америку. За этотъ періодъ хри-
стіанство уже окончательно утвердилось; да и было пора, потому
что на очереди стояла столѣтняя война французовъ и англичанъ,
блестяще выполненная обѣими сторонами. Здѣсь же слѣдуетъ
отмѣтить освобожденіе Пнринейскаго полуострова отъ владычества
мавровъ, монгольское иго въ восточной Россіи, паденіе Византіи,
покореніе Балканскаго полуострова турками и другія нехорошія
вещи. Папскій авторитетъ упалъ, и тотчасъ же возродились науки
и искусства.
ПЕРЕСЕЛЕНІЕ НАРОДОВЪ И ПАДЕНІЕ ЗАПАДНОЙ
РИМСКОЙ ИМПЕРІИ.
На западѣ Европы жили Кельты, восточнѣе обитали Гер-
манцы, далѣе на востокъ—Славяне и Финны.
Нелестныя вещи разсказываетъ о кельтахъ знаменитый бы-
тописатель человѣчества Д. Иловайскій: „Они страдали склонно-
стью къ междоусобіямъ“, „были непостоянны, легкомысленны и
впечатлительны4 „обнаруживали большую наклонность къ обще-
житію, веселость и необыкновенное любопытство. Они останавли-
вали путниковъ на дорогахъ и заставляли ихъ разсказывать но-
вости" это вмѣсто того, чтобы самимъ заниматься дѣломъ и дру-
гимъ не мѣшать. Кромѣ того ихъ „барды" (пѣвцы), воспѣвая под-
виги предковъ (къ тому времени у нихъ уже были предки), уда-
ряли въ шестиструнные инструменты. Разумѣется, все это не могло
55
кончиться добромъ, и кельты распались на множество мелкихъ
народностей и мелкихъ государствъ.
Германцы населяли обширную страну отъ Рейна до Вислы
и отъ Балтійскаго и Нѣмецкаго морей до Дуная.*) Иловайскій за-
являетъ, что германцы (до нашествія гунновъ) были народомъ „не-
Великое переселеніе народовъ.
образованнымъ". Этому легко повѣрить, если вспомнить состояніе
тогдашнихъ школъ и университетовъ. Иловайскій даже прибавляетъ,
*) Всѣ эти моря и рѣки были уже заблаговременно обозначены на картѣ и имѣли
опредѣленное имя. Легко представить себѣтоть хаосъ, которыи произошелъ бы вь событіяхъ
средней исторіи, если бы этого не было сдѣлано!
56
что они одѣвались въ звѣриныя кожи, любили пить пиво и въ мир-
ное время, большей частью, не воевали. Германскія женщины обла-
дали похвальнымъ качествомъ: онѣ ухаживали за своими ранен-
ными мужьями и даже приносили имъ пищу. Но были ли онѣ
образованы -Иловайскій не сообщаетъ.
Германцы дѣлились на многія мелкія племена (Франки, Алле-
маны, Саксы, Лангобарды, Вандалы, Остготы, Вестготы и другія),
а въ свободное отъ дѣлежа время нагими перескакивали черезъ
мечи, воткнутые остріемъ вверхъ. Увлекшись этими безнравствен-
ными упражненіями, германцы не замѣтили, какъ къ нимъ подкра-
лось дикое свирѣпое племя гунны.
Съ нашествіемъ гунновъ началось нѣчто невообразимое. На-
роды совершенно обезумѣли и стали драться съ кѣмъ попало и
какъ попало. Замелькало столько именъ, столько военачальниковъ,
племенъ, нарѣчій и языковъ, что, положительно, надо удивляться
какъ они тамъ не перепутались и, начавъ войну съ кѣмъ-нибудь
однимъ, не кончали ее съ другимъ. Впрочемъ, и это случалось.
Умудренный жизнью и опытомъ Иловайскій для того, чтобы внести
какую-нибудь ясность въ этотъ темный періодъ, придумалъ „методъ
эпитетовъ" т. е. онъ характеризуетъ дѣятелей эпохи какимъ-нибудь
мѣткимъ эпитетомъ, опредѣляющимъ его сущность. Такъ, король
остготовъ Германрихъ называется „престарѣлымъ", Аркадій и
Апп/.і.іа подкрадывается кв Герліанцамв...
Гонорій, сыновья Ѳеодосія Великаго, названы „недостойными";
напротивъ Стилихонъ названъ „достойнымъ"; а Аецій—„искус-
нымъ". Впрочемъ, эти эпитеты у почтеннаго историка также
кочуютъ, какъ и народы: въ другомъ мѣстѣ „недостойный" Гонорій
переименованъ въ „ничтожный", а еще дальше въ „молодой"'
Около половины V столѣтія появился знаменитый Атилла.
Историки сообщаютъ, что „по наружности онъ былъ настоящимъ
гунномъ". Это, впрочемъ, не должно насъ удивлять, такъ какъ онъ,
дѣйствительно, былъ гунномъ. Атилла стремился сдѣлаться могу-
5*
шественнымъ завоевателемъ, и потому принужденъ былъ сочинить
и оставить исторіи нѣсколько афоризмовъ. Таковъ ужъ былъ по-
рядокъ. Эта сторона его дѣятельности была менѣе удачна, нежели
грабежи и набѣги, но итти противъ обычая нельзя было. Изъ его
афоризмовъ, рекомендуемыхъ министерствомъ народнаго просвѣ-
Аппі.і.іа.
59
щенія для запоминанія, приведемъ такой: „Трава не должна расти
тамъ, гдѣ ступитъ мой конь**.
Имя Атиллы связано съ Каталаунской битвой, которая имѣла
такое огромное значеніе, что теперь, полторы тысячи лѣтъ спустя,
изъ-за этой именно битвы многіе очень симпатичные молодые люди
не получаютъ свидѣтельства на званіе фельдшерскаго ученика или
вольноопредѣляющагося второго разряда! На Каталаунской равнинѣ
(Шампань) произошла битва народовъ, и Атилла принужденъ былъ
повернуть обратно за Рейнъ. Здѣсь, возвращаясь по той же дорогѣ,
онъ пожалѣлъ о своемъ афоризмѣ насчетъ травы, такъ какъ ло-
шадямъ надо же было чѣмъ-нибудь кормиться. „Каталаунская битва
избавила христіанскую Европу отъ языческихъ гунно-славянскихъ
варваровъ**. Богъ вѣсть, имѣли ли бы мы крестовые походы и сто-
лѣтнюю войну или инквизицію и многое, многое другое, еслибы исходъ
сраженія былъ иной. Подумать только! Отъ какихъ случайностей
иногда зависитъ успѣхъ цивилизаціи!
Аттилла былъ похороненъ въ трехъ гробахъ въ пустынномъ
мѣстѣ. Чтобы никто не зналъ, гдѣ находится его могила, люди
рывшіе могилу, были умерщвлены. Затѣмъ умертвили тѣхъ, кто
убилъ людей, рывшихъ могилу. Затѣмъ—убійцъ этихъ убійцъ, далѣе,
убійцъ убійцъ этихъ убійцъ... Продолжая эту систему, гунны очень
скоро истребили бы себя, но нетерпѣливые германскіе и западно-сла-
вянскіе народы, не дождавшись конца этой, во всякомъ случаѣ,
остроумной комбинаціи, возстали и свергли владычество гунновъ.
Такимъ образомъ, имъ удалось отвлечь вниманіе гунновъ отъ могилы
любимаго вождя.
Между тѣмъ западная Римская имперія постепенно разру-
шалась. „Сенаторъ Петроній, провозглашенный императоромъ, хо-
тѣлъ вступить въ бракъ съ вдовою Валентіана (котораго самъ убилъ);
но (!!!) она призвала противъ него Вандаловъ***) (!!!) Ясно, что это
былъ актъ глубокаго мазохизма! Двѣ недѣли вандалы грабили и
разрушали Римъ; они иначе не могли поступить: у нихъ ужъ было
такое имя. При этомъ они несомнѣнно обнаруживали вкусъ и пони-
маніе, такъ какъ уничтожали именно тѣ картины, которыя были
наиболѣе цѣнны. Въ 476 году Римскій сенатъ окончательно приз-
налъ паденіе Западной имперіи или, выражаясь, по современному,
„разъяснилъ** Римскую имперію. •)
•) ІІЛОПЛІСКІіі.
6о
ГОСУДАРСТВА, ОСНОВАННЫЯ ГЕРМАНЦАМИ.
Когда Римская имперія пала, всѣ стали ее очень уважать.
Уваженіе это было такъ велико, что завоеватели совершенно иска-
зили латинскій языкъ, такъ что они скоро перестали понимать
другъ друга. Теодорихъ Великій, Остготскій король, изъ ува-
женія къ Риму на старости лѣтъ велѣлъ казнить образованнѣйшаго
римскаго философа Боэція. Впрочемъ, онъ разрѣшилъ Боэцію на-
писать глубокомысленную книгу „Утѣшеніе въ философіи“. Послѣ
смерти Теодориха начались войны, причемъ часто воевали совер-
шенно незнакомые другъ съ другомъ народы: лангобарды, авары
и др. Особенно усердствовали лангобарды, которые, по преданію,
рѣдко дрались. Но ихъ воинственныя стремленія неожиданно встрѣ-
тились съ совершенно своеобразнымъ врагомъ, съ силой, чье зага-
дочное будущее было еще впереди. Это папы.
Можно себѣ представить изумленіе лангобардовъ! Выступая
на историческое поприще они, конечно, ждали, что имъ предстоитъ
рядъ войнъ; но что придется воевать съ папами, съ тѣми, которые,
неся и распространяя идею христіанства, запрещали пролитіе крови,
проповѣдывали миръ, любовь и прочее и прочее, этого они никакъ
не могли вообразить. Лангобарды нѣсколько лѣтъ подрядъ въ изу-
мленіи поглаживали свои длинныя бороды и наконецъ, чтобы какъ-
нибудь спасти ситуацію, приняли христіанство.
Свѣтская власть папъ увеличивалась изо дня въ день. Гри-
горій I „рабъ рабовъ Божіихъ“, Зегѵпз зегѵогшп ІНе, особенно
заботился о возвышеніи папскаго престола. Онъ такъ ревностно
распространялъ католичество, гдѣ только могъ, что увлекшись не-
чаянно водворилъ въ Испаніи между Вестготами... православіе.
За это свое безпристрастіе онъ былъ прозванъ Великимъ, но зага-
дочную тайну почему одни народы должны были получить католи-
чество, а вестготы православіе—онъ навсегда унесъ съ собою въ
могилу.
Въ Гадліи въ эпоху „разъясненія “ Западной Римской Имперіи
самымъ сильнымъ народомъ были Франки. Ихъ конунгъ Хлодвигъ
положилъ основаніе могущественной Франкской монархіи. Это
вообще была очень примѣчательная личность и, живи Хлодвигъ въ
нашъ вѣкъ, онъ безъ сомнѣнія былъ бы однимъ изъ выдающихся
пѣвцовъ Европы. Сила его голоса была изумительна: въ битвѣ
съ Аллеманами, когда непріятель началъ брать верхъ, онъ такимъ
зычнымъ голосомъ далъ обѣтъ креститься, въ случаѣ побѣды, что
6і
его услышало не только небо, но и множество галло-римскихъ
туземцевъ-христіанъ, бывшихъ въ его войскѣ: они одушевились и
помогли выиграть битву. Пришлось принять католичество и даже
весьма торжественно. Хлодвигъ ничуть не раскаивался въ своемъ
рѣшеніи: онъ, попрежнему, добивался своихъ цѣлей коварствомъ, пре-
дательстовмъ и убійствомъ, и умеръ ревностнымъ католикомъ.
Однимъ изъ особенно богобоязненныхъ потомковъ его ока-
зался Пипинъ Короткій.
Какъ только франки и другіе германскіе народы стали обра-
зовывать государства сейчасъ же у нихъ появились законы и, ко-
нечно, плохіе. Всѣ знали, что это плохіе законы, но тѣмъ, не менѣе,
ихъ надо было уважать. Потому что, законы надо всегда уважать
—это ужъ тогда было извѣстно.
Подкупныхъ судей, наемныхъ защитниковъ и лжесвидѣ-
телей по убѣжденію тогда еще не было: все это едва мере-
щилось въ туманѣ будущихъ вѣковъ. А, пока что, судъ произво-
дилъ самъ король или герцоги и графы. Въ свидѣтели призы-
валось небо, а министерство внутреннихъ дѣлъ ни въ коемъ
случаѣ не должно было оказывать давленіе на судей. Впрочемъ,
несмотря на это, приговоры суда тоже очень часто имѣли печальный
исходъ...
Во всѣхъ государствахъ, основанныхъ германцами, появилась
феодальная или ленная система. Завоеватели отнимали у покорен-
ныхъ землю, селились на ней и называли себя „баронами". При
этомъ, у каждаго барона была своя фантазія. Такъ родилось право
собственности, которое въ отличіе отъ другихъ правъ назы-
валось „священнымъ". Лучшую и большую часть завоеван-
ныхъ земель король бралъ себѣ. При этомъ, короли, вмѣсто жало-
ванія раздавали дружинникамъ свои (т. е. захваченныя) помѣстія.
Лица получившія эти „лены" или „феоды" (земельныя имущества)
назывались вассалами. Эти участки вначалѣ давались королемъ на
извѣстные сроки, но съ теченіемъ времени феодалы стали считать
эти земли своими и не возвращали ихъ королю. Отъ лицъ, гра-
бежомъ и воровствомъ захватившихъ землю, либо у покоренныхъ
народовъ, либо у короля и произошла современная европейская
аристократія. Бароны отправляли военную службу, защищая отъ
внѣшихъ враговъ свои священныя права собственности. Они получали
званіе рыцаря (Кімег), и хотя были невѣжественны, грубы, жестоки
и преступны, но по непонятнымъ причинамъ требовали уваженія къ
себѣ. Впрочемъ, этого требовали и монахи также.
6 2
Послѣ крещенія франковъ, христіанство проникло и къ Ан-
глосаксамъ. Римскій папа Григорій I, тотъ самый, который неча-
янно утвердилъ между испанскими Вестготами православіе, послалъ
для проповѣди монаха Августина. Проповѣдь имѣла успѣхъ. Изъ
британскихъ и ирландскихъ монастырей впослѣдствіи вышли не
только богатые и сытые монахи, но и многіе ревнители христіанства.
ВИЗАНТІЯ И АРАБЫ.
Въ то время, какъ Западная Римская Имперія была безвоз-
вратно „разъяснена", Византійская или Греческая продолжала су-
ществовать еще добрую тысячу лѣтъ. Продолжительное существо-
ваніе Византіи великій историкъ Иловайскій объясняетъ тѣмъ, что
„религіозность служила крѣпкою духовною связью для жителей
различныхъ частей имперіи". Но онъ тутъ же прибавляетъ, что
столица Византіи Константинополь была превосходно укрѣплена
и почти недоступна для варварскихъ нашествій. Впрочемъ, даже
двойной и тройной рядъ стѣнъ любой крѣпости, отражая наше-
ствія варваровъ, не въ состояніи устоять противъ лихоимства и
взяточничества чиновниковъ, и Византія, отчасти, примѣръ тому.
Царствованіе Юстиніана Великаго было весьма примѣчательно
и тревожно. Два учрежденія приносили ему особенныя заботы:
церковь и циркъ. При немъ укрѣпилась ересь монофизитовъ.
Но съ этой ересью болѣе или менѣе справились. Гораздо
труднѣе было справиться съ циркомъ, гдѣ боролись какія-
то двѣ партіи: зеленые и голубые. Таинственная борьба захватила
цѣлые слои общества, создавъ тревожную атмосферу напряженія;
легко понять, что въ этой обстановкѣ хуже всего приходилось даль-
тонистамъ. Впослѣдствіи, во время войны Бѣлой и Алой Розы,
дальтонйсты еще разъ испытали все неудобство дѣленія политиче-
скихъ партій по цвѣту.
При Юстиніанѣ изданъ всемірно-знаменитый сборникъ римскихъ
законовъ „Сводъ гражданскаго права" (Сотри» рігі» сіѵіііз.) Работы
по изданію этого Свода были исполнены нѣсколькими коммис-
сіями правовѣдовъ подъ главнымъ руководствомъ министра и лю-
бимца Юстиніана Трибоніана. Примѣчательно то, что раньше, чѣмъ
этотъ „Сводъ права" былъ обнародованъ, онъ уже былъ нару-
шенъ, такъ сказать, въ утробѣ матери самимъ Трибоніаномъ, который
оправдывался тѣмъ, что-де испытывалъ крѣпость новыхъ зако-
новъ.
Далѣе дѣйствія Юстинііана принимаютъ рѣзко утилитарный ха-
рактеръ: онъ закрылъ знаменитую Аѳинскую академію и замѣнилъ
ее шелководствомъ; заточилъ не менѣе знаменитаго полководца
Юстиніана Великій.
Велизарія въ тюрь-
му и вмѣсто него
далъ народу водо-
проводъ. Эти мѣры
въ значительной сте-
пени укрѣпили госу-
дарственное значеніе
Византійской Импе-
ріи.
На византійскомъ
тронѣ вскорѣ очу-
тился Василій Маке-
донянинъ. Любопыт-
но прослѣдить его
политическую карь-
еру: сначала онъ по-
бѣдилъ какого-то ат-
лета, потомъ укро-
тилъконя Михаила ІИ
потомъ убилъ само-
го Михаила. Занявъ
престолъ, убійца тот-
часъ же сталъ забо-
титься о правосудіи.
Во времена Македон-
ской династіи про-
изошло знаменатель-
нѣйшее событіе-раз-
дѣленіе церквей: Г ре-
ческой и Латинской.
Эти двѣ церкви уже давно жили въ „доброй ссорѣ14, и стоило
Латинской церкви сказать „да4*, чтобы Греческая тотчасъ же
произнесла „нѣтъ44. И наоборотъ. Наконецъ въ 1054 году папскіе
легаты, прибывъ въ Константинополь, скромно и вѣжливо
заявили, что папа проклинаетъ Греческую церковь и весь Востокъ.
61
Въ доказательство своихъ словъ они представили особую бумагу,
въ которой очень красивымъ почеркомъ было написано это прок-
лятіе. Греческое духовенство немедленно сложило костеръ и сожгло
бумагу, проклявъ въ свою очередь Римъ и Западъ.
Въ это же время въ знойной Аравіи уже готовилась
появиться магометанская религія. Самымъ значительнымъ племенемъ
Біыспшо Маюліета изо Мекки еъ Медину.
въ Аравіи были корейшиты, и ихъ именно избралъ Магометъ для
своего рожденія. Задумавъ основать новую религію, онъ рано
лишился отца и матери. Чтобы развить въ себѣ пылкое вообра-
женіе и любовь къ поэзіи, необходимыя каждому молодому чело-
вѣку, желающему основать новую религію, онъ мальчикомъ со-
провождалъ караваны своего дяди. Кромѣ того, онъ обладалъ кра-
сивой наружностью и управлялъ торговыми дѣлами одной богатой
вдовы по имени Хадиджи. Управившись съ дѣлами, онъ женился
на ней, заявивъ женѣ, что онъ — посланъ Богомъ. Та, безъ вся-
каго колебанія повѣрила ему, но жители Мекки были несогласны
5 65
съ богатой вдовой, и Магомету, спасая свою жизнь, пришлось бѣ-
жать въ Медину. Съ этого года 622-го—т. е. съ года разногласія
жителей Мекки съ мнѣніемъ вышеупомянутой вдовы—магометане
и начинаютъ свое лѣтосчисленіе. Здѣсь же, между прочимъ, впервые
было установлено, что нѣтъ пророка въ своемъ отечествѣ.
Въ Мединѣ Магометъ нашелъ послѣдователей, и въ скоромъ
времени новая религія безъ всякой рекламы получила широкое
распространеніе. Магометъ опредѣленно обѣщалъ всѣмъ право-
вѣрнымъ, павшимъ въ бою, самый заманчивый рай и это многихъ
привлекло на его сторону.]
Преемники Магомета назывались „халифами". Они бывали и
на часъ и на болѣе продолжительный срокъ. При первыхъ хали-
фахъ Арабы, добиваясь обѣщаннаго рая, сражались съ необыкно-
веннымъ воодушевленіемъ и съ успѣхомъ продолжали завоеванія, на-
чатыя Магометомъ. Но въ царствованіе династіи Аббасидовъ маго-
метанскій фанатизмъ мало-по-малу ослабѣлъ. Начали процвѣтать
земледѣліе, торговля, науки и искусства—это вмѣсто тѣнистыхъ
садовъ обѣщаннаго Магометова рая.
Самымъ знаменитымъ халифомъ изъ этой фамиліи является
Гарунъ-аль-Рашидъ, котораго нашъ великій современный Шерлокъ
Хольмсъ не безъ основанія считаетъ своимъ предкомъ и въ нѣко-
торой степени и учителемъ. Впрочемъ, таинственныя похожденія
Гарунъ-аль-Рашида еще не передѣланы въ пьесу.
ВРЕМЕНА КАРОЛИНГОВЪ.
Пипинъ Короткій передъ смертью раздѣлилъ свое государство
между сыновьями: Карломъ и Карломаномъ. Но Карломанъ,, чув-
ствуя что наступаетъ время единодержавія, умеръ.
Карлъ Великій—одна изъ интереснѣйшихъ фигуръ средней исто-
ріи. Хотя отецъ его былъ низкаго роста—соотвѣтственно названію
Короткій,—Карлъ обладалъ, высокой, статной фигурой, необыкно-
венной силой и ловкостью. Онъ носилъ фуфайку, чтобы дока-
зать, что и герою не чужды земныя слабости. Карлъ былъ лю-
бознателенъ до того, что на ночь постоянно клалъ подъ по-
душку книгу. Впрочемъ, читалъ онъ плохо, а писалъ съ великимъ тру-
домъ. До конца дней своихъ,—а умеръ онъ семидесяти двухъ лѣтъ
66
отъ роду—онъ мечталъ о томъ, что въ свободное время научится
писать. Въ ожиданіи этого свободнаго времени, онъ основалъ до-
машнюю академію наукъ, назвавъ себя 'Давидомъ. Часто можно
было видѣть, какъ
бѣдный Давидъ,
вставъ ночью, сми-
ренно принимался
за грифель и вы-
водилъ какія-то ка-
ракули. Образъ
Короля-полунощ-
ника, въ потѣ
лица своего изу- ,
чающаго азбуку,
до сихъ поръ живъ
въ памяти народ-
ной и окруженъ
чувствомъ трога-
тельной нѣжности
и любви.
Изъ внѣш-
нихъ дѣлъ Карла
самыми замѣча-
тельными были:
завоеваніе Лан-
гобардскаго коро-
левства и борьба
съ саксами.
Какъ и всю- „ . _
____ Карлъ Велими.
ду, въ дѣлѣ заво-
еванія Лангобар-
довъ, замѣшана женщина. Карлъ былъ женатъ на дочери Лангобардска-
го короля Дезидерія; но хорошенько подумавъ, онъ отослалъ жену
обратно. Расчитывать на то, что она вторично выйдетъ замужъ за какого-
нибудь короля, было трудно, и Дезидерій справедливо полагалъ,
что дочь останется въ старыхъ разводкахъ. Онъ разсердился на
Карла; но тотъ еще больше былъ обозленъ на Дезидерія за то,
что обидѣлъ его. Несмотря на лютую зиму, Карлъ перейдя, Альпы,
неожиданно явился въ Ломбардію, заточилъ Дезидерія въ мона-
стырь, и завладѣлъ Ломбардіей. Человѣкъ всегда проявляетъ не-
Карлъ Великій.
5*
67
обычайную энергію тамъ, гдѣ расчитываетъ принести зло тому,
кого онъ обидѣіъ.
Саксы въ то время были въ Германіи сильнымъ народомъ
и съ большимъ удовольствіемъ нападали на пограничныя франкскія
области. Карлъ рѣшилъ ихъ укротить, распространивъ между ними
христіанство. Нѣсколько разъ Карлу удалось покорить непріятелей,
но когда онъ уходилъ, они опять возставали. Собственно говоря,
саксы были не столько противъ христіанства, сколько противъ
налога на христіанство: десятую часть доходовъ полагалось давать
христіанскому духовенству. Для того, чтобы наглядно доказать спра-
ведливость подобнаго требованія, Карлъ Великій велѣлъ предать
казни 4,500 плѣнныхъ саксовъ. Конечно, для современника, читаю-
щаго газеты XX вѣка, эта цыфра не можетъ показаться значитель-
ной; но въ то время, во-первыхъ, населеніе было гораздо меньше,
а во-вторыхъ, вовсе не было газетъ.
Карлъ былъ очень утомленъ продолжительной войной съ
саксами и съ большимъ наслажденіемъ отдохнулъ бы. Но
впереди предстояла грандіозная задача: подготовить почву для созданія
знаменитой „Пѣсни о Роландѣ". Потомки особенно приватъ-
доценты университетовъ—ни за что не простили бы ему, если бы
онъ уклонился отъ своей миссіи. Пришлось начать войну съ Мав-
рами, отнять у нихъ земли между Пиренеями и проч. и проч. Конечно,
Карлъ прекрасно понималъ, что эти земли, и походы нужны не
столько ему, сколько будущимъ приватъ-доцентамъ. Но онъ сми-
ренно преклонился передъ велѣніемъ рока, и „Пѣснь о Роландѣ*1
была создана.
Для того, чтобы понять—какимъ образомъ Карлъ Великій,
благодаря папѣ Льву III превратился изъ короля въ императора,
необходимо предварительно разсказать небольшой, но поучитель-
ный анекдотъ.
Гуляли два пріятеля и встрѣтили молодую дѣвушку.
Она очень красива—сказалъ первый:—хорошо бы съ ней
познакомиться. Ты ее знаешь?
Нѣтъ, отвѣтилъ другой:- но это ничего не значитъ.
Онъ подошелъ къ дѣвушкѣ и, вѣжливо приподнявъ шляпу,
сказалъ:
Сударыня, позвольте представить вамъ моего лучшаго
друга, господина
Дѣвушка удивленно посмотрѣла на него:
Но я васъ вовсе не знаю—отвѣтила она.
68
ггтт
А вотъ господинъ Ы. теперь’ меня познакомитъ. Пред-
ставь меня, -обратился онъ къ другу.
И они продолжали прогулку уже втроемъ.
То же произошло съ Карломъ и Львомъ III.
Вы провозгласите меня императоромъ и возложите на
мою голову золотую корону- сказалъ Карлъ Льву III.
Съ удовольствіемъ, -отвѣтилъ папа; но меня самого хо-
тятъ свергнуть съ папскаго престола.
— Это ничего не значитъ. Я, какъ императоръ, поддержу васъ.
И дѣйствительно, Карлъ утвердилъ Льва, а Левъ утвердилъ
Карла. И свою прогулку по страницамъ исторіи они продолжали
уже втроемъ: папа, императоръ и корона.
Подобные случаи впослѣдствіи не разъ повторялись въ ходѣ
исторіи и всегда съ неизмѣнно счастливымъ успѣхомъ.
Когда Карлъ умеръ, его трупъ въ императорской одеждѣ
былъ посаженъ въ мраморное кресло и опустили въ склепъ Ахен-
скаго собора. Это было несправедливо: при жизни онъ страдалъ
безсонницей, а послѣ смерти его заставляли сидѣть. Впо-
слѣдствіи эта незаслуженная жестокость была отмѣнена, и
его, не мудрствуя лукаво, положили въ великолѣпную
гробницу.
Вмѣстѣ съ удивительнымъ правителемъ умерла его монархія:
она распалась на свои составныя части: Германію, Францію и Ита-
лію. И здѣсь на скрижаляхъ исторіи появилось имя, которое болѣе
подходило бы какому-нибудь объявленію для рощенія волосъ:
Карлъ Лысый. А между тѣмъ онъ управлялъ Франціей!
Въ Германіи династія Каролинговъ прекратилась со смертью
Людовика Дитяти. Историки повѣствуютъ, что „Людовикъ Дитя
не оставилъ послѣ себя потомковъ мужского пола1*; но можно съ
увѣренностью сказать, что онъ не оставилъ также и потомковъ
женскаго пола, такъ какъ умеръ ребенкомъ, а пьеса „Пробужденіе
весны “ появилась гораздо позднѣе.
Во Франціи Каролингамъ съ самаго начала не повезло. На?
родъ взглянулъ на нихъ, какъ на Богомъ ниспосланный объектъ для
остроумія. Они получили цѣлѣй рядъ куріознѣйшихъ наименованій
какъ то: Косноязычный, Толстый, Простоватый, Лѣнивый... Людо-
викъ Лѣнивый былъ настолько лѣнивъ, что умеръ бездѣтнымъ.
Герцогъ Парижскій Гуго Канетъ воспользовался этой стороной
его характера и провозгласилъ себя королемъ. Такимъ образомъ,
началась новая династія—Капетинговъ.
7°
Въ первой половинѣ IX вѣка семь англосаксонскихъ владѣній
въ Британіи были соединены нѣкимъ Эгбертомъ въ одно госу-
дарство. Этотъ Эгбертъ былъ очень скромный малый, такъ какъ
до сихъ поръ неизвѣстно: называлъ онъ себя королемъ Англіи
или не называлъ? Около того же времени начались опустошитель-
ные набѣги Норманновъ на этотъ островъ.
Норманнами назывались Германцы, поселившіеся на полу-
островахъ Скандинавіи и Ютландіи. Обычай былъ таковъ, что стар-
шіе сыновья князей наслѣдовали отцовскія владѣнія, а младшіе—на-
бирали дружины удальцовъ и на легкихъ судахъ отправлялись въ
другія страны искать добычи. Подобныя предпріятія развивали въ
народѣ воинственность, такъ что духовенство въ нѣкоторыхъ мѣст-
ностяхъ настаивало на томъ, чтобы въ семьяхъ рождались исклю-
чительно младшіе братья. Въ Западной Европѣ настолько не лю-
били этихъ пиратовъ, что была создана молитва: „Господи, избави
насъ отъ Норманновъ“.
При скромномъ маломъ, королѣ Эгбертѣ съ вопроситель-
нымъ знакомъ, почти вся Англія подпала подъ власть Датчанъ.
Альфредъ, великій внукъ Эгберта, освободилъ Англію.
Альфредъ былъ удивителенъ ужъ тѣмъ, что любилъ книж-
ныя занятія и чрезвычайно заботился о правосудіи. Лѣтописцы
утверждаютъ, что въ его время путникъ, потерявшій на дорогѣ ко-
шелекъ съ золотомъ, могъ быть совершенно увѣренъ, что никто
не прикоснется къ нему. Къ сожалѣнію, такіе случаи бывали очень
рѣдко, потому что у путниковъ не бывало лишнихъ кошельковъ
съ золотомъ, ибо страна была достаточно раззорена набѣгами
Датчанъ.
При наслѣдникахъ Альфреда Датчане возобновили свои на-
бѣги. Король датскій Канутъ Великій соединилъ подъ своей вла-
стью Данію, Англію и Норвегію. Отъ природы это былъ очень
жестокій человѣкъ, но какъ только почувствовалъ, что его тронъ
крѣпокъ, сдѣлался набоженъ и крайне справедливъ. Сердце
человѣческое—загадка, а королевское вдвойнѣ!..
Въ XI вѣкѣ вся Англія послѣ Гастингской битвы попала въ
руки Вильгельма Завоевателя. Онъ не отличался скромностью, а всту-
ливъ въЛондонъ,торжественно вѣнчался золотой короной. По его при-
казу была произведена перепись населенія: оказалось что во всей
Англіи всего на всего нашлось два милліона душъ! И этимъ то
несчастнымъ двумъ милліонамъ, которые могли бы размѣститься
въ любой современной столицѣ, было тѣсно на всемъ простран-
71
ствѣ Британіи!.. Поистинѣ, волчьи аппетиты были у нашихъ пред-
ковъ, царствіе имъ небесное!
Изъ смѣшенія французскаго языка съ германскимъ впослѣд-
ствіи произошелъ англійскій—тотъ самый языкъ, который значительно
позднѣе привелъ въ ужасъ эстетическое ухо Генриха Гейне.
БОРЬБА ИМПЕРАТОРОВЪ СЪ ПАПАМИ. ГВЕЛЬФЫ И
ГИБЕЛИНЫ.
По смерти Людовика Дитяти королемъ въ Германіи былъ
избранъ герцогъ Франконскій Конрадъ. Надо думать, что князья
Борьба папъ сь королями.
выбрали его спеціально
для того, чтобы не слу-
шаться. Въ этомъ смыслѣ
ихъ выборъ былъ очень
удаченъ: короля никто не
слушался. У Конрада былъ
заклятый врагъ Генрихъ
Саксонскій. Лежа на
смертномъ одрѣ и желая
какъ можно сильнѣе до-
садить Генриху, бѣдный
Конрадъ посовѣтовалъ
нѣмецкимъ князьямъ вы-
брать послѣдняго коро-
лемъ. Простодушные кня-
зья, взглянувъ на эту
рихъ,
предсмертную волю, какъ
на актъ великодушія,
такъ и поступили. Гей-
не ожидая подобнаго коварства со стороны Конрада, спо-
койно предавался своему любимому занятію: ловилъ синицъ и чи-
жиковъ. Послы германскихъ князей застали его въ лѣсу, окру-
женнаго клѣтками, капканами и западнями; онъ былъ похожъ на
учителя изъ разсказа Чехова „Въ Москвѣ на Трубной площади“,
котораго торговцы называли „ваше мѣстоимѣніеИсторія увѣко-
вѣчила эту своеобразную фигуру подъ именемъ Генриха Пти-
целова.
72
Коварство Конрада не оправдалось: его мѣстоимѣніе Генрихъ 1
заставилъ смириться непокорныхъ герцоговъ и князей, причемъ, пти-
чекъ, разумѣется, пришлось бросить. Это былъ гигантскій подвигъ,
и передъ нимъ, конечно, блѣднѣютъ побѣды надъ венграми и сла-
вянами. Венгры по своей скверной привычкѣ сильно тревожили
Германію. Генриху Птицелову удалось выговорить девятилѣтнее
перемиріе, въ теченіе котораго онъ исправно платилъ венграмъ
дань. Къ концу девятаго года Генриху почему-то показалось, что
венграмъ будетъ пріятно получить отъ него вмѣсто обычной дани
собаку безъ хвоста, съ выколотыми глазами и на двухъ ногахъ.
Генрихъ Птицеловъ.
Но венгры интересовались фауной гораздо менѣе Генриха. Этотъ
способъ платить дань имъ не понравился. Они напали на Генриха,
по послѣ битвы принуждены были обратиться въ бѣгство. Гер-
манія перестала платить дань, и здѣсь была зарыта собака.
Сынъ Генриха Птицелова, Оттонъ I Великій, окончательно по-
бѣдилъ Венгровъ. Чтобы какъ-нибудь оправдать эпитетъ „Вели-
кій1*, онъ присоединилъ къ своимъ владѣніямъ сѣверную Италію
и принялъ Императорскую корону. Въ Римѣ тогда папствовалъ
очень непріятный папа Іоаннъ ХЦ Онъ даже толкомъ короны не
могь держать. Отгонъ уволилъ его безъ прошенія, и его преем-
никъ возложилъ на Отгона корону Священной Римской Имперіи.
Такимъ образомъ буквально повторилась исторія съ коронованіемъ
Карла Великаго.
Съ прекращеніемъ Саксонской династіи была избрана такая,
какая могла бы жить на свѣтѣ ровно сто лѣтъ. (Извѣстно, что въ
то время были склонны къ мистикѣ). Такой династіей оказалась
Франконская. При первыхъ представителяхъ этого дома распро-
странился странный приказъ: не драться по пятницамъ, субботамъ
73
и воскресеньямъ; въ остальные дни— сколько угодно. Это называ-
лось .Божій миръ". Впрочемъ, у иныхъ бывало семь пятницъ на
недѣлѣ.
Царствованіе Генриха IV ознаменовалось борьбой импера-
тора съ папою, что весьма поучительно.
Съ давнихъ временъ папы стремились захватить въ свои
руки свѣтскую власть. Для подкрѣпленія этихъ притязаній въ IX
вѣкѣ былъ созданъ спеціальный сборникъ подложныхъ церков-
Со той поры католическое духовенство совершенно чуждается женщинъ.
ныхъ постановленій 'или декреталій. Всѣ знали, что этотъ сбор-
никъ подложный и даже откровенно называли его „Лжеисидоро-
вымъ“, но всѣ ему вѣрили. Это также подняло значеніе папъ. Од-
нако, надо сознаться, что въ X и XI вѣкѣ дѣла папъ были изъ
рукъ вонъ плохи. Недостатокъ въ хорошихъ папахъ былъ такъ
великъ, что на папскомъ престолѣ очутилась женщина Іоанна изъ
Майнца. Послѣднее обстоятельство имѣло и свои хорошія послѣд-
ствія. Латинское духовенство, справедливо опасаясь, что должности
папъ, епископовъ, настоятелей и т. п. мало-по-малу будутъ замѣ-
щены женщинами, энергично взялось за реформы. Однимъ изъ
яркихъ реформаторовъи убѣжденнѣйшихъ женоненавистниковъ былъ
Гильдебрантъ, онъ же Григорій VII.
Гильдебрантъ былъ сынъ простого земледѣльца, но, какъ вы-
74
ражается Иловайскій, „съ дѣтства усвоилъ себѣ необыкновенную
твердость воли**. Усвоивъ ее, онъ немедленно с дѣта лея папой.
Чтобы разъ навсегда ослабить вмѣшательство имераторовъ въ из-
браніе папъ, онъ посовѣтовалъ кардиналамъ носить красныя
Генриха IV во Каноссіь.
шляпы. При этомъ, кардиналъ ни въ коемъ случаѣ не долженъ
быть женщиной.
Продолжая вдумываться въ сущность вещей, Григорій VII
очень скоро разобралъ, что „все зло отъ женщинъ**. Поэтому,
онъ категорически запретилъ духовенству вступать въ какіе-бы то ни
было браки. Съ той поры католическое духовенство совершенно
чуждается женщинъ, и потому все, что пишется и разсказывается
пикантнаго о священникахъ, надо считать абсолютнымъ вздоромъ.
Грознымъ средствомъ воздѣйствія на свѣтскихъ князей Гри-
горій VII избралъ интердиктъ, т. е. отлученіе отъ церкви. Отлу-
ченный чувствовалъ себя очень скверно: если онъ хотѣлъ родиться,
75
его не крестили, если умиралъ не хоронили, если былъ холостъ
не женили, а женатаго не разводили. Однимъ словомъ, онъ какъ-бы
застывалъ въ своемъ бытіи на мѣстѣ и никуда не могъ двинуться.
Саксонскіе князья, обиженные Генрихомъ IV, пожаловались
на своего короля папѣ. Папа и самъ имѣлъ зубъ противъ
Генриха. Онъ позвалъ его въ свой кабинетъ для объясне-
ній, но Генрихъ не пошелъ. Тогда папа отлучилъ Генриха, а Ген-
рихъ папу. Но оказалось, что папа сильнѣе отлучилъ короля, чѣмъ
король папу, и Генрихъ долженъ былъ смириться. Нѣмецкіе князья
объявили королю, что если до такого-то и такого-то срока папа
его не проститъ, то они выберутъ другого короля у нихъ-де за-
пасъ большой.
Генрихъ отправился въ кабинетъ папы и, чтобы доказать
свое раскаяніе и смиреніе, захватилъ съ собой жену Берту, кото-
рую въ обыкновенное время терпѣть не могъ. Въ лютую зиму въ
вьюгу и холодъ пришлось переправляться черезъ Альпы, — потому
что кабинетъ папы находился по ту сторону Альпъ. Раскаивающійся
король скатывался на спинѣ, ходилъ на рукахъ, ползалъ на чет-
веренькахъ. Можно вообразить, какими милыми словечками при
этомъ величался папа! Вѣроятно, папѣ доставалось еще больше,
нежели нелюбимой женѣ, которая все время торчала тутъ же.
Наконецъ, Генрихъ съ женой и ребенкомъ, который путеше-
ствовалъ по дѣтскому билету, скатился въ Верхнюю Италію. По
непонятнымъ причинамъ, папа въ это время гостилъ въ замкѣ Ка-
носса, который принадлежалъ тосканской маркграфинѣ Матильдѣ.
Что дѣлалъ у Матильды папа, этотъ женоненавистникъ,—до сихъ
поръ исторіей невыяснено. Генрихъ предполагалъ отдохнуть послѣ
путешествія, но папа заставилъ его три дня простоять на дворѣ
въ рубашкѣ, безъ шляпы и босикомъ. Между тѣмъ мостовыя въ
тѣ времена вовсе не располагали къ тому, чтобы короли шли бо-
сикомъ. Тутъ опять выступила на сцену таинственная графиня Ма-
тильда -дама подъ вуалью; она упросила папу принять Генриха.
Папа снялъ отлученіе,—предложивъ Генриху закусить вмѣстѣ съ
нимъ. Но тотъ отказался. Миръ былъ заключенъ.
Генрихъ вернулся въ Германію и здѣсь узналъ, что невесе-
лое и унизительное путешествіе къ папѣ черезъ Альпы было со-
вершенно излишне: князья отложились отъ него. Генрихъ пришелъ
въ справедливое негодованіе; но онъ ахнуть не успѣлъ, какъ папа
опять отлучилъ его отъ церкви. Это было уже слишкомъ. Добрая
дружба, установленная въ Каноссѣ, была порвана. Генрихъ пошелъ
76
'7
на Римъ войной, на этотъ разъ уже въ сапогахъ и папа долженъ
былъ бѣжать въ Салерно, гдѣ скоро и умеръ. Что сталось съ
таинственной графиней подъ вуалью—неизвѣстно.
Съ тѣхъ поръ папы перестали держать королей по три дня
Фридриха I Барбарусса.
на солнцѣ съ непокрытой головой. Они проклинали ихъ издали—
медленно, но вѣрно.
Въ необыкновенно трогательныхъ, хватающихъ за сердце вы-
раженіяхъ, Иловайскій разсказываетъ о дальнѣйшей судьбѣ злопо-
лучнаго Генриха. „Смерть окончила его бурную жизнь, исполнен-
77
ную превратностей *). Несчастіе преслѣдовало его и послѣ смерти:
какъ отлученный отъ церкви, онъ былъ лишенъ погребенія/
Только черезъ шесть лѣтъ „ счастье “ осѣнило Генриха IV:
его похоронили въ Шпейерскомъ соборѣ. Что онъ дѣлалъ эти
шесть лѣтъ—никто не знаетъ.
Нѣчто въ родѣ худого мира съ папой вмѣсто доброй ссоры
было заключено уже сыномъ покойнаго, Генрихомъ V въ Вормсѣ.
Это называется Вормскимъ конкордатомъ (1122г.), и на немъ въ
теченіи XIX и начала XX вѣка срѣзалось не мало гимназистовъ.
На германскій престолъ была возведена фамилія швабскихъ
герцоговъ Гогенштауфеновъ. Это называется: не было печали такъ
черти накачали. Немедленно же начались междоусобныя войны.
Почти вся Германія раздѣлилась на двѣ партіи: Баварскую и Шваб-
скую или Вельфы иГибелины. Папы долго раздумывали, чѣмъ имъ
быть: вельфами или гибелинами**) и остановились на вельфахъ,
такъ какъ это названіе гораздо легче запоминалось.
Выдающимся правителемъ изъ дома Гогенштауфеновъ былъ
Фридрихъ I Барбарусса. Барбарусса значитъ рыжая борода. Пред-
полагаютъ, что онъ ее красилъ, такъ какъ народъ ее полюбилъ.
Изъ тѣхъ-же причинъ онъ никогда не брился и не стригся. Въ
Берлинѣ полагаютъ, что Фридрихъ Барбарусса не умеръ. Онъ си-
дитъ, облокотившись о каменный столъ, въ одномъ изъ Тюрин-
генскихъ замковъ и спитъ, и его длинная рыжая борода обвилась
вокругъ стола. Каждый разъ, когда императоръ Вильгельмъ II откры-
ваетъ ротъ и начинаетъ держать рѣчь, спящій Барбарусса тяжело
вздыхаетъ и сонъ овладѣваетъ имъ сильнѣе.. Оптимистически на-
строенный народъ все же вѣритъ, что спящій императоръ прос-
нется. Но дипломаты полагаютъ, что послѣ рѣчей Тэдди Рузвельта,
произнесенныхъ въ Берлинѣ. Фридрихъ Барбарусса уже никогда не
сможетъ проснуться.
Послѣднимъ императоромъ изъ дома Гогенштауфеновъ былъ
Конрадъ V, личность мало опредѣленная. Его сынъ Конрадинъ
былъ казненъ въ Неаполѣ Карломъ Анжуйскимъ. Историкъ назы-
ваетъ этотъ варварскій поступокъ Карла „дурнымъ поведеніемъ.“
Съ этимъ мѣткимъ опредѣленіемъ нельзя не согласиться.
*) «И коловращенія людей»—обыкновенно добавлялъ Чичиковъ.
Необходимое примѣчаніе.
**) Не смѣшивать съ гобеленами: это совсѣмъ изъ другой оперы.
При.м.
78
ГОСУДАРСТВА, ОСНОВАННЫЯ СЛАВЯНАМИ.
Славяне жили на огромной равнинѣ отъ рѣки Эльбы до Волги
и Дона и отъ Балтійскаго моря до Адріатическаго залива и Архи-
пелага. У нихъ было много псевдонимовъ: Сарматы, Венды и даже
Анты. Подъ псевдонимомъ „Гунны“ они во времена Аттилы
набросились на Европу. Историки даютъ слѣдующую мѣткую ха-
рактеристику славянъ: они были многочисленны, румяны, жили
другъ отъ друга на большомъ разстояніи, почитали стариковъ и
имѣли деревянные щиты. Таковы были ихъ достоинства. А недо-
статки заключались въ слѣдующемъ: излишняя впечатлительность,
отсутствіе единодушія и отсутствіе конницы. Впрочемъ, нѣкоторые
историки нѣсколько расходятся въ своихъ показаніяхъ, путая
недостатки съ достоинствами. Слѣды этой неопредѣленности и не-
устойчивости въ характеризаціи славянской души мы находимъ
еще и теперь въ знаменательной фразѣ: особыхъ примѣтъ нѣтъ.
Славяне поклонялись божествамъ разныхъ ранговъ. Верховное
существо называлось различно: Перунъ, Сварогъ, Святовитъ и
т. п. Въ наше время славянъ называли бы декадентами, а тогда
называли язычниками. Все зависитъ отъ моды!
Своимъ богамъ Славяне приносили въ жертву плоды и жи-
вотныхъ. „У нѣкоторыхъ племенъ",—сообщаетъ историкъ,—„встрѣ-
чаются и человѣческія жертвы; напримѣръ—въ Кіевѣ Перуну". Эти
слова надо понимать буквально.
Нравы славянъ допускали многоженство, и, когда мужъ уми-
ралъ, одна изъ женъ—особенно любимая—должна была сжечь себя
на кострѣ вмѣстѣ съ трупомъ. Это и была та „вѣрность до гроба",
о которой такъ много пишутъ поэты. Въ позднѣйшихъ вѣкахъ
исторіи она, вообще, не встрѣчается.
Славяне дѣлились на нѣсколько группъ, и каждая группа съ
рѣдкой настойчивостью отстаивала свою самобытность. Чѣмъ болѣе
походили одна на другую двѣ сосѣднія группы, тѣмъ сильнѣе была
ихъ вражда. Обозрѣвая безчисленныя войны прошедшихъ вѣковъ,
нетрудно вывести такое историческое правило:
„Сила, съ какой отталкиваются два сосѣднихъ народа, прямо
пропорціональна квадрату ихъ родственности".
Въ Богеміи жили Чехо-Моравы.
Въ династіи Пшемыслевичей, утвердившейся въ Чехіи, мель-
каютъ ряды именъ. .-Всѣ они отстаивали свою независимость отъ
79
нѣмцевъ и въ пылу отстаиванія не замѣчали, что все болѣе и болѣе
начинаютъ походить именно на нѣмцевъ. Умѣстно помянуть добрымъ
словомъ Оттокара II, память котораго должна быть особенно поч-
тена Петербургскими дачниками: онъ первый додумался до того,
чтобы продавать (въ разсрочку) поземельные участки какъ то дѣ-
лается теперь на станціи „Вырица" и по Финлянд. ж. д. Участки
эти онъ продавалъ нѣмецкимъ колонистамъ, разумѣется, продолжая
„отстаивать самобытность".
Изъ Славянъ, обитавшихъ въ бассейнѣ рѣкъ Вислы и Одера,,
составилось Польское государство. Блистательный періодъ Поль-
ской исторіи составляетъ царствованіе Болеслава Храбраго. Онъ
пытался завладѣть Чехіей и создать великое западно-славянское
государство. Но это осталось прекрасной мечтой о несбыточномъ.
Иловайскій вполнѣ серьезно полагаетъ, что еслибы Поляки и во-
обще Западные Славяне остались православными, имъ жилось бы
прекрасно. А теперь они сами виноваты въ своей судьбѣ—пола-
гаетъ онъ.
Полабскіе и Балтійскіе Славяне не составили ни одного зна-
чительнаго государства. Они только и знали, что дѣлиться на мел-
кія княжества и общины. За это были оставлены на второй годъ
по классу политическаго преуспѣянія.
Метрическое свидѣтельство Дунайскихъ болгаръ неясно. Въ
немъ не то подчистки, не то пробѣлы. Историки, однако, настаи-
ваютъ на ихъ славянскомъ происхожденіи; доказательство этому ви-
дятъ въ томъ, что болгары носили усы. Во времена царя Симеона
Болгарія считала себя счастливой. Народъ воевалъ съ венграми, а
въ свободное время занимался переводами книгъ. Надо думать,
что въ то время переводы оплачивались значительно лучше, чѣмъ
въ XX вѣкѣ, у насъ.
Съ Болгарами воевали Сербы, которые также носили усы.
Основатель династіи Нѣманей, великій жупанъ Стефанъ, былъ очень
недурнымъ дипломатомъ и партернымъ акробатомъ; побѣжденный
Византійскимъ Императоромъ Мануиломъ Компеномъ, онъ явился
къ нему и, „растянувшись во всю длину своего огромнаго роста",
вымолилъ себѣ пощаду. Иловайскій мудро называетъ такой образъ
дѣйствій „умѣніемъ подчиняться обстоятельствамъ".*)
*) Рекомендовано Мни. Нар. Прос. для реальныхъ училищъ, гимназій п прогимназій.
Прнм.
8о
КРЕСТОВЫЕ ПОХОДЫ.
Крестовые походы, своеобразнѣйшая полоса въ исторіи чело-
вѣчества. Можно съ увѣренностью сказать, что, если луна имѣетъ
или имѣла свою исторію, то Каталаунская битва тамъ могла быть,
и Гвельфы и Гиббелины—также, и его мѣстоимѣніе Генрихъ Птице-
ловъ—также, но крестовые походы -никогда.
Прежде всего, откуда на лунѣ взяться евреямъ? А для того,
чтобы осуществить настоящій священный крестовый походъ не-
обходимо убивать евреевъ. Это, во-первыхъ. Во-вторыхъ... Впро-
чемъ, по порядку.
Начать съ того, что цѣль крестовыхъ походовъ была вовсе
не въ томъ, чтобы убивать встрѣчныхъ евреевъ, а въ томъ, чтобы
освободить гробъ Господень изъ рукъ магометанъ. Евреи же про-
сто попадались по дорогѣ и ихъ убійство нисколько не утомляло бла-
городныхъ рыцарей, имѣющихъ на одеждѣ изображеніе краснаго
креста. Въ концѣ концовъ, это была обычная еврейская замашка:
надоѣдать своимъ присутствіемъ господамъ и безпокоить занятыхъ
людей, которые ихъ и знать не хотятъ.
О первомъ крестовомъ походѣ разсказываютъ такъ: Пустын-
никъПетръ Амьенскій, вернувшись изъ Іерусалима, босикомъ обошелъ
Италію и южную Францію, всюду разсказывая объ издѣватель-
ствахъ турокъ надъ Гробомъ Господнимъ и подстрекая къ походу.
На самомъ же дѣлѣ это былъ не Петръ, а Урбанъ, и не Пустын-
никъ, а папа, и не босикомъ, а въ туфляхъ, и не обходилъ рыцарей
и духовенство, а позвалъ ихъ къ себѣ въ Клермонъ. Папа, подго-
товляясь въ теченіи мѣсяца, экспромтомъ произнесъ замѣчательную
рѣчь и авансомъ выдалъ всѣмъ участвующимъ прощеніе въ тѣхъ
грѣхахъ, какіе они, несомнѣнно, совершатъ на пути въ Іеру-
салимъ.
Сначала выступили въ походъ толпы простого народа подъ
предводительствомъ Петра Амьенскаго (уже настоящаго) и рыцаря
Вальтера, у котораго за душой не было ни гроша и котораго не
то насмѣшливо, не то добродушно, называли Вальтеръ Голякъ.
Когда вдали показывался какой-нибудь городъ, крестоносцы
спрашивали:
— Послушайте, это Іерусалимъ?
Нѣтъ.
Нѣтъ? А евреи въ немъ есть?
Есть.
8і
А можно ихъ перебить?
Да сдѣлайте ваше одолженіе.
И шли дальше, стараясь какъ можно обстоятельнѣе исполь-
зовать высокое довѣріе папы, заранѣе давшаго отпущеніе грѣ-
ховъ. Почти всѣ они были перебиты венграми и погибли отъ
болѣзней.
Но это была, такъ сказать, только генеральная репетиція.
Настоящее крестовое ополченіе поднялось нѣсколько мѣся-
цевъ спустя.! Здѣсь, между прочими рыцарями былъ и Готфридъ
Бульонскій,—имя, которое, по неизвѣстной мнемонической при-
чинѣ, остается въ памяти русскаго интеллигента даже тогда, когда
всѣ прочія имена и цыфры древней, средней и новой исторіи имъ
давно забыты. Собственно говоря, однимъ этимъ и замѣчателенъ
благочестивый герцогъ. Но популярность его въ средѣ русской
интеллигенціи огромна.
Крестоносцы по дорогѣ завоевывали города. А дорога была
длинная три года прошло прежде, нежели войско достигло Іеруса-
лима. Важнѣйшимъ изъ завоеванныхъ городовъ была Антіохія,
прежняя столица Сиріи. Здѣсь, между прочимъ, нашли копье, ко-
торымъ было прободено ребро Спасителя. Подлинность копья
была подъ большимъ сомнѣніемъ. Священникъ Петръ, нашед-
шій его, предложилъ подвергнуть себя Суду Божьему черезъ ис-
пытаніе огнемъ. Сложили два огромныхъ костра, оставивъ между
ними промежутокъ въ футъ шириною. Петръ съ копьемъ въ
рукѣ медленно прошелъ между пылающими кострами. Толпа
пришла въ восторгъ и, накинувшись на него, стала рвать
въ клочья его одежду на память. Болѣе глубокіе почитатели въ
качествѣ сувенира отрывали отъ несчастного Петра куски мяса. Че-
резъ нѣсколько дней Петръ, не выдержавъ подобной любви, умеръ.
Тогда было рѣшено, что копье, конечно, подлинное, но онъ самъ
былъ подложный.
Наконецъ подошли къ Іерусалиму. Послѣ упорнаго сопро-
тивленія городъ былъ взятъ, при чемъ, крестоносцы, пылая неукра-
тимымъ желаніемъ попасть въ рай, безъ пощады избивали магоме-
танъ и евреевъ; кони рыцарей ходили по колѣна въ крови такъ
облагородило крестоносцевъ величіе высокой идеи. На третій день
войско, собравшись у гроба Господня, плакало отъ умиленія: это
были чувствительныя и мягкія сердца.
Изъ завоеванныхъ земель было составлено особое Іеруса-
лимское королевство; оно существовало около двухъ сотъ лѣтъ.
8’
Увы! тамъ все было, какъ и дома: короля не слушались, рыцари
ссорились, духовенство было невѣжественно, законы несправедливы,
и народъ находился въ угнетеніи. Старая сказка про бѣлаго бычка
разсказывалась сначала. На помощь государству были образованы
рыцарскіе ордена: Іоанниты, Тампліеры и Тевтоны, которые усердно
сражались съ невѣрными. Но отъ ихъ усердія мало было проку.
Второй крестовый походъ былъ очень несчастливъ: войско
изнемогало отъ болѣзней и голода; изрѣдка только удавалось пой-
мать какого-нибудь еврейчика и зарѣзать. О крови невѣрныхъ,
доходящей до колѣнъ лошадей, нечего было и мечтать. Миновали
счастливые дни Аранжуэца! Уныніе охватило благочестивыхъ ры-
царей, и они, неутЬшенные, обманутые въ своихъ ожиданіяхъ, уми-
рали въ непроходимыхъ горахъ.
Черезъ сорокъ лѣтъ стало извѣстно, что Іерусалимъ находится
въ чужихъ рукахъ. Султанъ Саладинъ, взявъ городъ, пощадилъ хри-
стіанскихъ жителей, безъ нужды никого не убивалъ, а Іерусалимскому
королю Гвидо возвратилъ свободу. По этимъ то поступкамъ, хри-
стіанская Европа и узнала, что святымъ городомъ овладѣли никто
иные, какъ невѣрные. Папа, испуганный за судьбу города, велѣлъ
проповѣдывать третій крестовый походъ. Первымъ поднялся Фрид-
рихъ Барбарусса, но утонулъ въ Малой Азіи; вслѣдъ за нимъ от-
правился французскій король Филиппъ-Августъ и англійскій король
Ричардъ Львиное Сердце. У Ричарда, кромѣ огромной физической
силы, не было никакихъ дарованій. Онъ только умѣлъ драться,
рычать и сердиться. Въ наше время его не пустили бы въ поря-
дочный чемпіонатъ борцовъ. Вернуть Іерусалимъ Ричарду Львин-
ному Сердцу, разумѣется, не удалось, но зато онъ навелъ страхъ
на дѣтей всей округи.
Стали готовиться къ четвертому крестовому походу, но онъ
окончился скорѣе комически, нежели трагически. Крестоносцы соб-
рались въ Венеціи, чтобы на венеціанскихъ корабляхъ перепра-
виться въ Палестину. Во главѣ ополченія сталъ старенькій стари-
чекъ дожъ Дандоло. Такъ какъ старичекъ этотъ былъ совершенно
слѣпъ, а отчасти также глухъ, онъ городъ Зару (въ Далмаціи) при-
нялъ за Палестину. Крестоносцы осадили городъ и, только взявъ
его, убѣдились въ своей ошибкѣ. Сконфуженные, они пошли дальше
и, увидѣвъ Іерусалимъ, бросились на него, стали грабить и жечь.
Гдѣ тутъ гробъ Господснъ? спросили они послѣ тщет-
ныхъ поисковъ.
Опять не попали! отвѣтили имъ: это вовсе не Іерусалимъ,
а Константинополь.
Вторичная ошибка сильно охладила рыцарей. Они рѣшили
не гнаться за этимъ неуловимымъ Іерусалимомъ, а, пока что, осно-
вать здѣсь же на мѣстѣ Латинскую имперію. Впрочемъ, эта ново-
испеченная имперія просуществовала всего недѣлю.
84
I
Крестовые походы.
Послѣ этихъ неудачъ многіе рѣшили, что Іерусалимъ вообще
куда-то затерялся и найти его немыслимо. Было предпринято еще
нѣсколько походовъ, но неудачно. Дошли до того, что въ суще-
ствованіе Іерусалима стали вѣрить только дѣти (походъ дѣтей...)
Да было ужъ и не до того: съ востока явилось совершенно новое
племя Монголы и двигалось на Европу. Надо было шкуру спа-
сать, а не увлекаться фантазіями. Однако, на короткое время Іеруса-
лиму повезло: во Франціи заболѣіъ Людовикъ IX Святой. Онъ
принималъ различныя лекарства: ѣлъ мѣлъ, пилъ настой изъ травъ
и мазалъ себя медомъ съ солью. Но средства эти не помогали.
Оставалось послѣднее, сильнѣйшее средство крестовый походъ.
Людовикъ далъ обѣтъ предпринять походъ и, дѣйствительно, ему
на другой же день полегчало. Но изъ этого похода, дважды пов-
торившагося, рѣшительно ничего не вышло: король умеръ, а святая
земля очутилась въ рукахъ Мамелюковъ; медицина же разъ навсегда
отвергла крестовые походы, какъ средство отъ королевскихъ бо-
лѣзней.
Въ наше время даже самые наглые шарлатаны-доктора не
рѣшаются никому предложить это лѣкарство.
ФРАНЦІЯ И АНГЛІЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЪ СРЕДНИХЪ
ВЪКОВЪ.
Въ концѣ X вѣка французскій престолъ заняла линія Капе-
тинговъ. Нелегко было этой династіи пробиться въ люди; въ тѣ
времена можно было быть королемъ, но не быть принятымъ въ
обществѣ. Капетинги рѣшили расширить свое дѣло. Они не стыди-
лись своего королевскаго достоинства, но не брезгали и другими
занятіями: покупали земли, воевали, строили, занимались судебными
и общественными дѣлами. Своихъ бѣдныхъ родственниковъ вы-
годно женили и выдавали замужъ и, въ концѣ концовъ, стали на
ноги. Надменные бароны, разумѣется, свысока смотрѣли на это
сборище королей и, гдѣ могли, обижали ихъ.
Хитрая династія стала играть въ соціалъ - демократизмъ и
этимъ расположила къ себѣ французскій народъ. Разумѣется, по-
лиція стала коситься на династію, но на сторонѣ королей, по счастливой
случайности, было духовенство. Полиціи пришлось смириться.
Извѣстенъ Людовикъ VI, по неделикатному прозванію ,,Тол-
стый". Ему доктора прописали усиленный моціонъ, и потому онъ
безъ устали сражался со своими же баронами. Къ концу своей
жизни онъ настолько похудѣлъ, что умеръ.
Его сынъ Людовикъ VII также былъ монархистомъ. Онъ всту-
пилъ въ бракъ съ принцессою Элеонорою, но скоро развелся съ ней.
Эленора была наслѣдницей обширныхъ владѣній въ Юго-Западной
Франціи. Она вторично вышла замужъ на этотъ разъ за Генриха
86
Плантагенета, графа Анжуйскаго. Генриху повезло: онъ наслѣдовалъ
Англійскую корону. И вышло, что Англійскій король, владѣя фран-
цузскими землями, считался вассаломъ перваго мужа своей жены.
Чтобы распутать этотъ политико-матримоніальный узелъ началась
война, которая окончилась только черезъ сто лѣтъ т. е. тогда, когда
кости перваго мужа и второго мужа и первой жены и ихъ дѣтей
и внуковъ—давнымъ давно истлѣли въ могилѣ.
Изъ Капетинговъ замѣчателенъ Людовикъ IX, онъ же Святой.
Людовикъ прославился тѣмъ, что любилъ сидѣть подъ дубомъ. Другія
деревья онъ менѣе любилъ. Онъ реформировалъ судопроизводство и
былъ такъ справедливъ, что одного бѣднаго барона, повѣсившаго трехъ
человѣкъ, приговорилъ къ штрафу. Это строгая мѣра повергла въ
ужасъ французскихъ бароновъ, и съ тѣхъ поръ жизнь человѣче-
ская вздорожала.
Внукъ Людовика IX Филиппъ IV, „Красивый** вступилъ въ
борьбу съ папой Бонифаціемъ VIII. Въ Европѣ очень интересо-
вались вопросомъ: кто изъ нихъ кого переотлучитъ? Оказалось,
что побѣдилъ Филиппъ; были этимъ особенно довольны женщины
т. к. Филиппъ былъ красивъ, а Бонифацію шелъ восемьдесятъ ше-
стой годъ. Папа вскорѣ умеръ какъ показало медицинское вскры-
тіе „отъ стыда и позора". (Иловайскій)
Филиппъ возвелъ на папскій престолъ Климента V, очень
покладистаго и послушнаго намѣстника Петра на землѣ. Филиппъ
уговорилъ папу, что для его здоровья полезнѣе жить въ Авиньонѣ,
чѣмъ въ Римѣ. Семьдесятъ лѣтъ подрядъ папы, поправляя здоровье
Климента V (впрочемъ, давно умершаго), прожили въ Авиньонѣ, и
это называется почему-то „вавилонскимъ плѣненіемъ папъ**.
Во время своего спора съ Бонифаціемъ, Филиппъ созвалъ
„государственные чины** (ёѣаѣя ^ёпегаих). Здѣсь, впервые, въ со-
вѣтѣ короля явились горожане—„третье сословіе**. Это были предки
той самой французской интеллигенціи, которой впослѣдствіи из-
вѣстный русскій писатель Максимъ Горькій плюнулъ въ лицо.
При наслѣдникѣ Филиппа IV Филиппѣ Валуа началась знаме-
нитая столѣтняя война съ Англіей, которая въ отличіе отъ тридца-
тилѣтней продолжалось ровно сто лѣтъ.
Генрихъ II Плантагенетъ съ большимъ умомъ управлялъ
Англіей. Такъ, по крайней мѣрѣ, утверждаютъ. Нр мало огорченій
приносило ему духовенство. Въ Англіи духовенство, между другими
привилегіями, пользовалось также правомъ не подлежать свѣтскому
суду, а также не садиться подъ дубомъ или другимъ какимъ де-
ревомъ, какъ то было во Франціи при Людовикѣ Святомъ. Бла-
гочестивые монахи, убивъ крестьянина или ограбивъ дворя-
нина или обезчестивъ женщину или обокравъ горожанина, оста-
вались почти безнаказанными. Отсюда народъ сталъ выводить за-
ключеніе, что жизненное назначеніе духовенства это убивать, гра-
бить и воровать, а не молиться. Чтобы искоренить подобное, во
всякомъ случаѣ, преувеличенное мнѣніе, Генрихъ II сталъ вмѣши-
ваться въ церковныя дѣла. Но встрѣтилъ
опаснаго противника въ лицѣ своего
прежняго друга, Кентерберійскаго архі-
епископа Ѳомы Бекета. Этотъ Ѳома
прежде, чѣмъ сдѣлаться архіепископомъ,
много ѣлъ и пилъ, но когда имъ сдѣ-
лался -мало ѣлъ и мало пилъ.
Послѣ его смерти, въ которой былъ
повиненъ Генрихъ II (и что онъ, между
прочимъ, клятвенно отрицалъ) около гро-
ба стали совершаться чудеса.
Оба сына Генриха прославились, каж-
дый по своему. Перваго называли Льви-
ное Сердце а второго—Іоаннъ Безземель-
ный. У Ричарда было хоть львиное сердце,
а у Іоанна—никакого. Кромѣ того, у него
отняли всѣ земли, и онъ, такимъ обра-
зомъ, очень походилъ на шахматнаго ко-
роля. Англійскіе бароны и горожане
вскорѣ объявили ему шахъ и матъ, за-
ставивъ подписать „Великую хартію воль-
ностей" (1275). Въ этой хартіи между прочимъ были такіе параграфы:
§ 1. Не могутъ быть налагаемы новыя подати безъ согласія
представителей духовенства и вельможъ.
Примѣчаніе: Допускаются исключенія.
2. Никакой свободный человѣкъ не можетъ быть посаженъ
въ тюрьму иначе, какъ по приговору суда.
П р и м ѣ ч.: Допускаются исключенія.
3. Подданные получаютъ право силою воспротивиться нару-
шенію законовы
Примѣч.: Но за это ихъ наказываютъ по примѣчанію § 2.
При Іоаннѣ Безземельномъ еще „слава Богу, не было парла-
мента**, но при пріемникахъ его уже „слава Богу, были и консти-
88
туція и парламентъ". Англійскій парламентъ былъ составленъ по
образцу биплана Райта: онъ состоялъ изъ двухъ палатъ верхней
и нижней. Значеніе англійскаго парламента такъ велико, что до
сихъ поръ русскіе прокуроры разъясняютъ его многимъ обще-
ственнымъ дѣятелямъ, предлагая поразмыслить о немъ въ одино-
чествѣ и на досугѣ.
,,Такимъ образомъ,—разсказываетъ Иловайскій, - въ Англіи и
во Франціи исторія королевской власти приняла два противополож-
ныя направленія. Во Франціи короли, соединившись съ горожанами,
усилили свою власть и потеряли дворянство, въ Англіи горожане
соединились съ дворянствомъ и ослабили значеніе короля". Это
совсѣмъ какъ въ сказкѣ: пойдешь налѣво дворянство потеряешь,
пойдешь направо—горожанъ потеряешь. А останешься на мѣстѣ—
Иловайскій о тебѣ некрологъ напишетъ.
Вначалѣ столѣтней войны французы хвастливо говорили:
— Англичане пороху не выдумаютъ.
Но они выдумали, и въ сраженіи при Креси впервые со сто-
роны англичанъ въ дѣло пущенъ былъ порохъ. Французы, ошара-
шенные неожиданностью, бѣжали.
Вообще, вначалѣ французамъ не повезло. Ихъ били со всѣхъ
сторонъ. Противъ дворянства поднялось сельское населеніе. Про-
изошло страшное возстаніе извѣстное, подъ именемъ „Жакеріи".
Крестьяне жгли замки и убивали бароновъ. Одновременно съ этимъ,
въ Парижѣ поднялось торговое и ремесленное сословіе. Возстаніе
было скоро подавлено, и съ тѣхъ поръ во всѣхъ странахъ стро-
жайше запрещены всякіе бунты и возстанія, какъ въ деревняхъ,
такъ и въ городахъ. Запрещеніе это сохраняетъ силу по сей день.
Съ Англіей былъ заключенъ миръ, при чемъ французамъ удалось
перехитрить своихъ враговъ.
Мы вамъ вернемъ короля, а вы намъ уплатите столько-
то и столько,—предложили Англичане.
Королей у насъ достаточно, а денегъ мало—отвѣтили Фран-
цузы.—Берите себѣ короля на здоровье.
И Англичане удержали Іоанна Добраго, который имъ абсо-
лютно ни на что не былъ нуженъ. Но онъ былъ такъ добръ,
что скоро умеръ.
При сынѣ его Карлѣ Мудромъ дѣла французовъ улучшились.
Выгодно сбывъ своего отца Англичанамъ, Карлъ этимъ поправилъ
государственный бюджетъ. Кромѣ того, подъ рукой случился рыцарь
Бертрэнъ Дюгекленъ, который, по причинѣ своего безобразія, былъ
89
очень храбръ н вернулъ Франціи почти всѣ юго-западныя про-
винціи.
Сынъ Мудраго оказался сумасшедшимъ, однако не настолько
чтобы не имѣть дѣтей. При его сынѣ Карлѣ VII появилась уди-
вительная личность, которая до сихъ поръ не перестаетъ прово-
Жянна д'Афкб.
цировать актрисъ и даже актеровъ (впрочемъ, только русскихъ),
подстрекая ихъ на подвигъ; это—Жанна д’Аркъ.
Франція находилась на краю гибели, а Жанна д'Аркъ сидѣла
подъ дубомъ. Но она тамъ никого не судила, а только мечтала.
Городъ Орлеанъ былъ осажденъ Англичанами, и покойная Благоче-
стивая Екатерина и Маргарита, Слѣдившія за внѣшней политикой, че-
тыре года подрядъ толковали Жаннѣ, что онѣ помогутъ ей спасти
Францію—по два года на каждую покойницу. Но родители Жанны и
слышать не хотѣли, чтобы дочь въ подобномъ обществѣ пошла на
Орлеанъ. Это были люди невѣжественные, не читавшіе исторіи, и
9°
потому не знавшіе чѣмъ закончится этотъ походъ. Наконецъ,
покойныя благочестивнцы такъ пристали къ Жаннѣ, что она безъ
спроса ушла къ парикмахеру. Это былъ добрый человѣкъ и патріотъ.
Онъ въ долгъ отрѣзалъ ей волосы и даже досталъ ей мужское платье.
Впрочемъ, прекрасные волосы Жанны онъ потомъ съ выгодой
продалъ одной немолодой дамѣ, нуждавшейся въ накладкѣ.
Жанна отправилась въ замокъ Шинонъ, гдѣ въ то время
находился король. Она просила ввѣрить ей отрядъ. Но Дворъ, вмѣсто
того, чтобы немедленно удовлетворитъ ея просьбу, сталъ донимать
ее экзаменомъ по богословію. Бѣдная дѣвушка, какъ выяснилось,
больше всего въ жизни терпѣла отъ экзаменовъ. Часть еписко-
повъ и богослововъ уже готовы были назначить ей переэкзаме-
новку на осень, но король сжалился надъ Жанной и далъ отрядъ
воиновъ.
Жанна съ бѣлымъ знаменемъ въ рукѣ пробралась въ Орле-
анъ, воодушевила французовъ, и англичане были отбиты. По этому
поводу даже написаны стихи, которые всѣ хвалятъ и никто не
читаетъ.
Жанна считала свою миссію оконченной. Боясь возможности
повторенія экзаменовъ, она хотѣла удалиться въ деревню. Но, по
настоянію короля, осталась въ войскѣ. Это былъ очень неосторож-
ный шагъ. Начались неудачи. Она повела войско на Парижъ, но
нападеніе было неудачно, она была ранена и попалась въ руки
англичанъ. Здѣсь, оправдались ея самыя мрачныя предчувствія: ее,
дѣйствительно, стали экзаменовать!
— Любитъ ли праведная Маргарита Англичанъ? А праведная
Екатерина? А Господь Богъ?
Бѣдную Жанну д’Аркъ срѣзали! О переэкзаменовкѣ не могло
быть и рѣчи. Англичане рѣшили сжечь ее на площади. Но ея смерть
повредила англичанамъ больше, чѣмъ ея жизнь. Французы, и безъ
того ненавидѣвшіе своихъ враговъ, понатужились и стали ихъ еще
больше ненавидѣть. Борьба продолжалась до 1456 г. и окончилась
изгнаніемъ англичанъ изъ Франціи.
Карлъ VII, герой, о судьбѣ котораго заботились двѣ давно
умершія праведницы—Екатерина и Маргарита, тотъ, ради котораго
Жанна д’Аркъ пожертвовала своими волосами и жизнью, оказался
самымъ обыкновеннымъ зауряднымъ, толстымъ, вялымъ и лѣнивымъ
человѣкомъ. Онъ скоро сообразилъ, что ждать каждый разъ помощи
отъ праведницъ не совсѣмъ благоразумно, а лучше завести собствен-
ное, постоянное войско. Увы, съ перваго же дня своего существо-
91
ванія это регулярное войско стало называться „жандармами"! Вотъ
какія неожиданныя послѣдствія имѣлъ романтическій подвигъ пре-
красной Жанны д'Аркъ!
Сынъ этого перваго шефа жандармовъ. Людовикъ XI быль
большой оригиналъ. Къ феодаламъ онъ испытывалъ нѣчто въ родѣ
идіосинкразіи, преслѣдуя ихъ, гдѣ и какъ могъ. Смирнѣйшихъ изъ
нихъ онъ не подпускалъ ко
двору. Его лучшими друзь-
ями были цырульникъ и па-
лачъ. Въ послѣдніе годы
своей жизни онъ превра-
тился въ маніака. Жилъ
среди болотъ и лѣсовъ въ
укрѣпленномъ замкѣ, зани-
маясь тѣмъ, что мучился
угрызеніями совѣсти. Ему
мерещились заговоры и
бунты. Онъ держалъ цѣлую
армію шпіоновъ, и Азефы
того времени хорошо на-
живались. Чтобы скрыть
свое болѣзненное состояніе
онъ посылалъ покупать до-
рогихъ собакъ, львовъ и
коней: пусть-де говорятъ,
что король интересуется
охотой. При немъ состояли
какіе - то подозрительные
астрологи, спириты, маги...
Однако, при немъ же впер-
вые завелась правильная
почта, онъ заботился о судопроизводствѣ и о шоссейныхъ доро-
гахъ, почему-то сближая эти два понятія.
Между тѣмъ въ Англіи вспыхнули жестокія междоусобія; при-
чиной этому было то, что у одной стороны воюющихъ въ гербѣ на-
ходилась алая роза, а у другой бѣлая. Война алой и бѣлой розы
имѣла цѣлью уменьшить число представителей королевскаго дома
и феодальнаго дворянства, а уцѣлѣвшихъ раззорить. Цѣль эта,
послѣ долгихъ эволюцій, была блестяще достигнута. Особенно много
пришлось повозиться съ дородушнымъ королемъ Генрихомъ VI.
9-
Его добродушіе и незлобивость были такъ велики, что онъ не
обижался, когда его свергали съ престола. Онъ только отряхивался
и опять усаживался на тронѣ. Ему никакъ не могли втолковать,
что въ порядочной исторіи такъ не поступаютъ, и его другъ, графъ
Барвикъ, недоумѣнно пожимая плечами, возвращалъ ему корону
Англіи. Этотъ Барвикъ вообще занимался тѣмъ, что пріискивалъ
короны желающимъ, за что его прозвали „Кіп&Бтакег“, что зна-
читъ „дѣлатель королей**. Онъ даже готовился заказать особую
вывѣску, на которой былъ изображенъ господинъ въ королевскомъ
одѣяніи съ двумя розами въ рукахъ—бѣлой и алой и внизу подпись:
Сихъ дѣлъ мастеръ. Входъ рядомъ, черезъ акушерку.
Но вывѣска эта не увидѣла свѣта, такъ какъ графъ былъ
убитъ, сражаясь за одного изъ своихъ протеже.
Борьба шотландцевъ съ англичанами за свою независимость
происходила мелкимъ шрифтомъ и имѣла непосредственной цѣ-
лью дать матеріалъ одному англійскому драматургу, который по
мнѣнію такихъ авторитетовъ, какъ Левъ Толстой и Бернардъ Шоу,
лишенъ былъ всякаго дарованія. Драматургъ этотъ писалъ стихами,
но не имѣлъ никакой фантазіи, и поэтому англійскіе и шотланд-
скіе короли и полководцы Ричардъ II, Ричардъ III, Макбетъ и
др. должны были придти ему на помощь. Полагаютъ, что этого
драматурга звали Вилліямъ Шекспиръ. Въ русскихъ провинціаль-
ныхъ театрахъ его почтительно называютъ Василій Ивановичъ, и
въ бенефисъ заѣзжаго трагика любознательная публика его гром-
ко вызываетъ.
ГЕРМАНІЯ ВО ВРЕМЯ ГАБСБУРГОВЪ И ЛЮКСЕМБУРГОВЪ.
Когда прекратилась династія Гогенштауфеновь, въ Германіи
настало время междуцарствія. Въ эту смутную эпоху у князей
была тенденція выбирать королей—гастролеровъ. Таковы англійскій
принцъ Ричардъ и кастильскій король Альфонсъ X. Эти гастролеры
только носили титулъ, а въ Германію почти не являлись. Силой
гнать ихъ туда было неловко; и если взглянуть по человѣчески,
они по своему были правы. Въ Германіи жилось невесело. Баро-
ны и рыцари грабили по дорогамъ купеческіе обозы, захватывали
проѣзжающихъ и требовали выкупа. Правосудія искать было не
у кого; оно, какъ и короли, было въ безвѣстномъ отсутствіи. Его
93
даже не было подъ дубомъ. Возникъ совершенно своеобразный видъ
судопроизводства: тайныя судилища. Рыцари собирались вмѣстѣ
въ какомъ-нибудь подземельѣ и съ масками на лицахъ составля-
ли приговоры — большей частью, заочные.
— Кто ты, прекрасная маска?
Прокуроръ. А ты, прекрасная маска?
Палачъ.
— Палачъ? Я не узналъ тебя.
Около трехсотъ лѣтъ существовали эти суды, да и теперь
еще, хотя маски сняты, въ нѣкоторыхъ дикихъ странахъ продолжаются
подобные суды.
Вначалѣ это еще было очень весело полагаетъ Иловайскій,
потому что, пишетъ: .Смуты междуцарствія наскучили князьямъ..
Повеселившись вдоволь, князья рѣшили выбрать изъ своей среды
какого-нибудь захудалаго правителя. Кандидатъ долженъ былъ
быть не очень уменъ, въ мѣру справедливъ и въ мѣру набоженъ.
Таковой нашелся въ лицѣ Рудольфа Габсбургскаго. Однако, всту-
пивъ на престолъ, онъ сталъ болѣе справедливъ, чѣмъ это отъ
него требовалось: преслѣдовалъ хищныхъ рыцарей, наказывалъ за
убійства и грабежи, разрушалъ гнѣзда разбойниковъ. Все это вы-
зывало вполнѣ понятное удивленіе и ропотъ. Богемскій король
Оттокаръ, считая подобный образъ дѣйствія несовмѣстимымъ съ
достоинствомъ правителя, поднялъ на Рудольфа оружіе. Но былъ
побѣжденъ, и его земли — герцогство Австрія, Штирія и Крайня
перешли къ сыновьямъ страшнаго императора.
Габсбурги, какъ и Капетинги во Франціи рѣшили во что бы
то ни стало сдѣлать карьеру на тронѣ. Они не раздавали своей
земли, а исподволь собирали ее. Но при сынѣ Рудольфа Альбрехтѣ I
пришлось вписать въ пассивъ Швейцарію.
Швейцарія въ древности называлась Гельвеція и, судя по по-
слѣдующимъ событіямъ, была богата яблоками. Ее населялъ хра-
брый пастушескій народъ который умѣлъ исковеркать любой языкъ,
такъ что его никто ужъ не могъ понять. Въ срѣдніе вѣка Швей-
царія входила въ составъ Германіи. Три лѣсныхъ кантона: Швинъ,
Ури и Унтервальденъ, лежащіе вокругъ прекраснаго Фирвальдштед-
скаго озера, сохраняли свою независимость. Альбертъ 1, вздумалъ
подчинить ихъ. Тогда вспыхнуло возстаніе. Уполномоченные отъ
каждаго кантона глубокой ночью собрались на горѣ Рили, гдѣ
заключили клятвенный союзъ общими силами отстоять свободу и
родныя яблоки. Нѣмецкій писатель Шиллеръ написалъ по этому
94
поводу прекрасную драму, а благодарные потомки швейцарцевъ
въ увѣковѣченіе событія построили на этомъ мѣстѣ гостинницу.
Далѣе, событія шли со сценической быстротой. Злой Фогтъ
Гесслеръ велѣлъ на площади Альторфа поставить шестъ и повѣ-
сить на немъ старую шляпу австрійскаго герцога; всѣ проходив-
шіе должны были ей кланяться. Но крестьянинъ Вильгельмъ Тель,
имѣя двоихъ дѣтей и жену, не поклонился. Его схватили, и въ на-
казаніе онъ долженъ былъ стрѣлять въ яблоко, положенное на го-
лову его сына. Тель попалъ въ яблоко, но сообщилъ, что если бы
не попалъ, то слѣдующей стрѣлой пронзилъ бы самого Гес-
слера. Никто, собственно, не тянулъ его за языкъ; за эти слова
его заковали и повели съ собой. А на томъ мѣстѣ, гдѣ онъ стрѣ-
лялъ въ сына, построили гостинницу.
Вильгельма Теля посадили въ лодку, и по дорогѣ началась
буря. Его расковали, чтобы дать возможность править лодкой. Но
Тель—не будь дуракомъ выскочилъ на берегъ и скрылся. Теперь
на этомъ мѣстѣ гостинница. Черезъ нѣкоторое время онъ подсте-
регъ Гесслера и убилъ его стрѣлой. Теперь тамъ гостинница.
Черезъ нѣсколько лѣтъ сильное австрійское войско явилось
въ Швейцарію, но ихъ встрѣтили камнями, аллебардами и, вѣро-
ятно, гнилыми яблоками. Долго и упорно пришлось бороться швей-
царцамъ, и выказывать чудеса храбрости. Поэтому, не надо уди-
вляться тому, что въ Швейцаріи теперь такъ много гостинницъ и
часто скверныхъ. Они выказали себя превосходными защитниками
своей свободы, и потому, впослѣдствіи, стали одалживаться для
защиты уже чужой свободы. Эти подряды на защиту свободы
они исполняли храбро и выгодно.
Чтобы ввести въ жизнь двора нѣкоторое разнообразіе, князья
стали выбирать императоровъ изъ другихъ фамилій. Особенно хо-
рошихъ правителей поставлялъ Люксембургскій домъ. Карлъ IV
изъ этого дома основалъ въ Прагѣ первый германскій универси-
тетъ. Кромѣ того, онъ особой золотой буллой опредѣлилъ, въ ка-
комъ порядкѣ должны избираться правители. Но какъ отъ нихъ
освобождаться—онъ не пояснилъ. Впрочемъ, руководствомъ его
нынѣ никто не пользуется.
При Сигизмундѣ имѣло мѣсто, такъ называемое, „Гусситское
движеніе", порожденное Великимъ расколомъ въ католической
церкви.
Эту эпоху раскола можно смѣло назвать „эпохой перепроиз-
95
водства папъ“. Папъ оказалось гораздо больше, чѣмъ требовалось
для этого случая. Одинъ папа сидѣлъ въ Авиньонѣ, другой въ Римѣ,
а третій папа, пока что, гастролировалъ въ провинціи, въ Пизѣ. Если
припомнить, что папамъ, какъ и всему духовенству*), было пред-
писано безбрачіе, то надо придти къ заключенію, что папы въ эту смут-
ную эпоху появлялись, именно, вегетативнымъ путемъ.
Противъ подобнаго способа, а также противъ многаго дру-
гого возсталъ Иванъ Гуссъ, профессоръ богословія Пражскаго
университета. За Гуссомъ пошли, преимущественно, чешскіе про-
фессора и студенты. Нѣмецкіе же студенты въ количествѣ 5000
ушли изъ Праги. Таковы были первыя студенческіе безпорядки въ
молодомъ университетѣ. Нѣкоторые историки полагаютъ, что если
бы въ то время правительство энергично взялось за ликвида-
цію студенческихъ безпорядковъ, то никакого Гусситскаго движенія
не было бы, и все уладилось бы домашнимъ способомъ. Трудно
сказать, насколько они правы, но Гуссъ, между прочимъ, былъ
сожженъ.
Чтобы прекратить противоестественное и нежелательное
увеличеніе папъ, былъ созванъ Констанскій соборъ. Но соборъ этотъ
далъ самые неожиданные результаты: появился четвертый папа.
Дѣло начинало не на шутку безпокоить Европу. Стали подозрѣ-
вать какое-то колдовство и ересь. Подозрѣніе пало на Ивана Гусса,
и ученые мужья потребовали его въ Констанцъ. Онъ получилъ ох-
ранную грамоту отъ императора, въ которой тотъ ручался за его
безопасность. Увы, бѣдный профессоръ еще не зналъ, что его
такъ безсовѣстно подведутъ... Гусса и его сочиненія рѣшено было
сжечь. Послѣ этого, размноженіе папъ дѣйствительно прекра-
тилось.
Но за то Чехія, взволнованная мученической смертью Гусса,
поднялась на нѣмцевъ. Предводителемъ возстанія явился Янъ Жишка,
жестокій, смѣлый старикъ. Въ каждомъ сраженіи—разсказываетъ
исторія—-онъ терялъ по глазу, а такихъ сраженій было множество.
Съ большимъ трудомъ Сигизмунду удалось возстановить спокой-
ствіе въ Богеміи.
Люксембургскій домъ прекратился, и на престолѣ вскорѣ очу-
тился представитель Габсбурговъ Фридрихъ Ш. Это было апатич-
•) Епископъ Генрихъ фонъ Люггихъ оставилъ послѣ себя болѣе шестидесяти дѣтей.
(См. рнс. стр. 74).
Необходимое примѣчаніе.
96
нѣйшее существо, совершенно не интересовавшееся тѣмъ, что прои-
сходило въ странѣ.
Спокойная семейная жизнь и кружка добраго пива вполнѣ
его удовлетворяли. Ему говорили:
Послушайте, отъ васъ отложились чехи!
— А? Что? Да, я слышалъ.
— Отъ васъ отложились венгры!
Слышалъ... слышалъ,—бормоталъ апатичный императоръ:
не хотите ли кружку?
Послушайте, отъ васъ...
Да, отстаньте! Какъ вамъ не надоѣстъ?
Его сынъ Максимильянъ I считался „послѣднимъ рыцаремъ".
Кромѣ того, онъ былъ превосходнѣйшимъ сватомъ, выгодно при-
строивъ всѣхъ своихъ родственниковъ. Если бы онъ издавалъ
„Брачную газету", то имѣлъ бы несомнѣнный успѣхъ и, конечно,
не разъ былъ бы оштрафованъ. Онъ учредилъ особое бюро, гдѣ
рѣшались взаимные распри нѣмецкихъ областей. Бюро это носило
названіе „Рейхскаммергерихтъ" или „Верховный Императорскій
судъ". Вначалѣ бюро это посѣщалось неохотно, но потомъ дѣла
поправились и бюро процвѣтало.
ИТАЛІЯ И ИСПАНІЯ. ПАДЕНІЕ ВИЗАНТІИ.
1. Италія раздробилась на многія владѣнія, при чемъ поли-
тическое устройство ихъ было такъ разнообразно, что можно, ду-
мать, будто человѣчество здѣсь дѣлало рядъ спеціальныхъ опытовъ:
отъ монархіи переходили къ вольнымъ городамъ, къ республикамъ
демократическимъ, аристократическимъ и чуть не къ анархическимъ
коммунамъ. Почему именно въ такомъ-то городѣ учреждалась мо-
нархія, а въ другомъ республика, а не наоборотъ—никто не могъ ска-
зать. Нѣкоторые историки предполагаютъ, что здѣсь была устроена
особая лоттерея.
Городу Милану по этой лоттереѣ досталась аристократическая
республика, при чемъ городской роіезіаз, императорскій намѣст-
никъ, волею судебъ превратился въ республиканца. Но богатыя
миланскія фамиліи то и дѣло захватывали власть надъ республикой.
Нѣкій юноша Франческо Сфорца, обладая красивой внѣшностью,
рѣшилъ сдѣлаться предкомъ—а, именно, родоначальникомъ новой
7
97
герцогской фамиліи. Это рискованное предпріятіе ему удалось, и
съ той поры въ исторіи появилась фамилія Сфорца.
Между Тосканскими республиками возвысилась Флоренція.
Здѣсь укрѣпилась, такъ сказать, перемежающая республика т. е.
правленіе было то въ рукахъ демократіи, то аристократіи. Въ XII
вѣкѣ правительственный совѣтъ былъ составленъ изъ предста-
вителей торговыхъ и ремесленныхъ цеховъ. Дворяне вели себя плохо;
но, убѣдившись, что дурнымъ поведеніемъ они ничего не достигнутъ,
стали вести себя хорошо и швырять деньгами во всѣ стороны.
Послѣднее обстоятельство очень понравилось народу, и нѣкій Кузьма,
глава банкирскаго дома Медичи и К°, сдѣлался полновластнымъ
лицомъ въ республикѣ. Онъ, какъ и Франческо Сфорца, также
стремился стать предкомъ и для этой цѣли распорядился возродить
науки и искусства. Особенно хорошо возродились искусства, такъ
что до сихъ поръ эпоха Медичи вызываетъ въ потомкахъ спра-
ведливую и благородную зависть. Разумѣется, дѣло не обошлось
безъ заговоровъ, но, по мнѣнію Иловайскаго, заговоры эти ясно
доказывали, что въ каждой республиканской странѣ народное боль-
шинство всегда на сторонѣ монархіи. Имѣетъ ли это положеніе
обратную силу—неизвѣстно.
Два важнѣйшихъ города сѣверной Италіи—Венеція и Генуя
сохранили у себя республику и больше нуждались въ потомкахъ,
чѣмъ въ предкахъ. Вообще можно взять за правило: монархія
жива предками, а республика—потомками. Въ конституціонныхъ
же странахъ—смѣсь того и другого.
Венеція своимъ происхожденіемъ обязана Атиллѣ: жители, спа-
саясь отъ этого хищника, бѣжали на низменные песчанные острова
лагунъ Адріатическаго моря и здѣсь мало-по-малу образовался на-
родъ. Управленіемъ завѣдывалъ Верховный Совѣтъ. Чтобы попасть
въ него надо было предварительно быть записаннымъ въ золотую
книгу. А въ золотую книгу вносились только члены Верховнаго
Совѣта. „Вотъ тутъ и вертись", какъ говоритъ Медвѣденко въ
„Чайкѣ**. За тишиной улицъ никто не наблюдалъ, потому что улицъ не
было. Но за политическимъ спокойствіемъ или, какъ теперь выра-
жаются, за „внутренними врагами", имѣлъ наблюденіе „Совѣтъ де-
сяти“, который, по остроумной догадкѣ историковъ, большей
частью состоялъ изъ десяти человѣкъ. Это было тайное судилище,
облеченное неограниченной властью. Человѣкъ, заподозрѣнный
въ политической неблагонадежности, вдругъ исчезалъ неизвѣстно
куда, и о немъ даже не смѣли разспрашивать. Слѣдуетъ замѣтить,
98
что тогда политической неблагонадежностью считалось привержен-
ство къ монархизму, между тѣмъ, какъ теперь... Такъ мѣняются
времена!
Генуя была постоянной соперницей Венеціи и не разъ съ
нею ссорилась. Но Генуя не имѣла такого рѣшительнаго прави-
тельства и въ вопросѣ что лучше—монархія или республика—
часто колебалась. Поэтому, Богъ скоро наказалъ ее.
2. Пиренейскій полуостровъ въ ѴПІ вѣкѣ былъ покоренъ
Маврами. Но, поселившись въ Испаніи, они скоро потеряли свою
воинственность и стали заниматься торговлею. Полагаютъ, что
многіе изъ нихъ уже тогда ходили по дворамъ и кричали: „халатъ!
халатъ!" Это было апогеемъ развитія Испанскаго халифата. Послѣ
этого пресѣклась династія Омайядовъ и халифатъ раздробился на
мелкія государства: Гренада, Севилья, Валенсія и др. Отчасти объ
этомъ событіи повѣствуетъ извѣстное стихотвореніе въ знамена-
тельныхъ строчкахъ „Огь Севильи до Гренады въ темномъ су-
мракѣ ночей". Эти строки интересующіеся могутъ услышать на
любомъ благотворительномъ концертѣ въ Петербургѣ.
Это раздробленіе было сдѣлано исторіей для того, чтобы
облегчить христіанамъ *) борбу съ Маврами. И, дѣйствительно,
Арабскія владѣнія одни за другими стали переходить въ руки хри-
стіанскихъ государей. Самую рѣшительную войну съ Маврами
вели кастильцы: изъ рыцарей въ этой борьбѣ прославился Родриго
Діасъ—болѣе извѣстный подъ псевдонимомъ Сидъ. Сидъ люби-
мый герой испанскихъ пѣсенъ, и большую ошибку дѣлаютъ тѣ,
которые путаютъ Сидъ и „сидръ".
Король аррагонскій Фердинандъ II, прозванный Католикомъ,
вступилъ въ бракъ съ наслѣдницей кастильской короны Изабел-
лой. Этимъ было положено основаніе Испанскаго королевства.
Фердинандъ взялъ Гренаду—послѣдній оплотъ мусульманскихъ
владѣній. Великолѣпный городъ былъ преданъ разграбленію.
Фердинандъ спалъ и видѣлъ единую нераздѣльную монар-
хію.. Эта мрачная фигура средневѣковья смотрѣла на религію,
какъ на обязательное полицейское постановленіе, а на духовенство,
какъ на жандармовъ. Папа же, по понятію этого благочестиваго и
богобоязненнаго короля-католика, долженъ былъ представлять нѣ-
что среднее между оберъ-прокуроромъ и шефомъ жандармовъ. По
желанію Фердинанда папа учредилъ инквизицію, то есть, высшее
*) Къ сожалѣнію, они были католиками.
Примѣчаніе за Иловайскаго.
духовное судилище, которое имѣло цѣлью, во-первыхъ—славить Бога,
а, во-вторыхъ, преслѣдовать еретиковъ и отступниковъ. Отъ свя-
той инквизиціи особенно жестоко страдали Мавры и Евреи. Ев-
реевъ почтенный Иловайскій разсматриваетъ въ одной главѣ съ
торговыми путями, вѣроятно полагая, что это тоже нѣчто въ родѣ
дорогъ или водяного сообщенія. Но евреи были не дороги, а осо-
бый народъ, который при любомъ оборотѣ колеса исторіи всегда
являлся страдательнымъ лицомъ.
Святая инквизиція, зажигая костры во имя славы Божіей,
не дѣлала для евреевъ никакихъ ограниченій, и идея католичества
совершенно одинаково утверждалась пепломъ, сожженныхъ мавровъ,
евреевъ и христіанъ—политическихъ враговъ Фердинанда.
Этотъ благочестивый монархъ, къ слову сказать, умеръ ужас-
ной смертью: его живьемъ заѣли вши.
3. Между тѣмъ дни Византіи были уже сосчитаны. Надо
полагать, что исторія очень считалась съ Византіей, уважая и вы-
соко ставя ея заслуги, ибо, для того, чтобы съ нею прикончить,
судьба выбрала очень сложную систему.
Началось это издалека еще—при Чингисъ-ханѣ. Одна Турец-
кая орда покинула свои кочевья въ Хорасанѣ (сѣверно-восточная
часть Персіи) и перешла на западъ въ Арменію. По имени своего
предводителя Османа эти турки впослѣдствіи стали называться осман-
скими. Тогда еще никто не понималъ для чего это дѣлается,
это было, такъ сказать, первымъ предостереженіемъ. Турки, вѣро-
ятно, посвященные въ хитрый планъ исторической судьбы народовъ,
стали увѣренно завоевывать малоазійскія провинціи Византіи. При
Баязетѣ 1 Византія уже готовилась къ смерти, ибо онъ, опустошивъ
Сербію, шелъ на Константинополь. Но успѣхи Баязета неожиданно
были остановлены совершенно новымъ монгольскимъ завоевателемъ
Тамерланомъ. Вычислено и съ достаточной точностью,—что вслѣд-
ствіеудара, нанесеннаго Тамерланомъ Турецкому государству, хри-
стіанскій Константинополь просуществовалъ лишнихъ ровно пять-
десятъ лѣтъ. Въ этомъ опять таки нельзя не видѣть проявленія
особаго вниманія исторіи къ заслугамъ Византійскихъ царей.
Тамерланъ по справедливости считается архи-страшилищемъ.
Во-первыхъ, онъ родился съ кускомъ запекшей крови въ рукахъ,
а во-вторыхъ—съ сѣдыми волосами, какъ у нынѣшняго К. С. Ста-
ниславскаго. Но этотъ архи-варваръ (не Станиславскій, а Тамерланъ)
питалъ уваженіе къ ученымъ людямъ и щадилъ памятники культуры.
Въ Малой Азіи при Ангорѣ онъ разбилъ турокъ, Баязетъ былъ зах-
юо
ваченъ въ плѣнъ, гдѣ и умеръ. Скоро умеръ и Тамерланъ, гото-
вясь къ походу на Китай. Въ дикихъ монотонныхъ пѣсняхъ кочу-
ющихъ монголовъ еще можно услышать воспоминанія о былой
славѣ давно угасшихъ временъ.
Но отсчитанные льготные пятьдесятъ лѣтъ подходили къ
концу. Царствованіе преемниковъ Михаила Палеолога на визан-
тійскомъ тронѣ было эпохою постепеннаго паденія Византіи. На-
ступали послѣдніе дни; дошло до того, что Палеологи соглаша-
лись,—о, ужасъ!—на подчиненіе греческой церкви папѣ, только
бы тотъ помогъ имъ. Но папа, прежде чѣмъ прислать помощь
противъ турокъ, сталъ безконечно разсказывать о чистилищѣ, о
раѣ, апостолахъ... Все это, конечно, было очень интересно, но не
теперь, когда турки стояли подъ самымъ Константинополемъ. Іо-
аннъ VI, почти не торгуясь, согласился, что латинскіе святые были
святѣе греческихъ и что апостолъ Петрт> былъ рожденъ католи-
комъ. Въ подтвержденіе этого былъ составленъ протоколъ подъ
именемъ Флорентійской уніи. Но греческій народъ не согласился
съ протоколомъ, и это произведеніе страха и трусости позорно
провалилось.
Послѣднимъ Византійскимъ императоромъ былъ Константинъ
XI Палеологъ. Имперія тогда достигла минимальныхъ размѣровъ,
нѣкоторые острова и небольшія византійскія владѣнія въ Пелопо-
несѣ управлялись братьями императора, которые носили необык-
новенный мягкій титулъ—„деспотовъ**; но это была ие характе-
ристика ихъ, а занятіе.
Магометъ II рѣшилъ, не дожидаясь окончанія спора о раѣ
и чистилищѣ, покончить съ Константинополемъ. Двухсоттысячное
войско осадило столицу. Генуэзцы и Венеціане, желая выказать
свое сочувствіе, прислали на помощь Византіи нѣсколько галеръ.
По сравненію съ превосходными силами непріятеля, это было
не болѣе, какъ „красивый жесть**. Входъ въ Константино-
польскую гавань Золотой Рогъ—былъ запертъ желѣзными цѣ-
пями, и турецкія суда не могли проникнуть въ нее. Султанъ ве-
лѣлъ перетащить ихъ сухимъ путемъ по доскамъ, намазаннымъ
свинымъ саломъ, хотя, какъ магометанинъ, чувствовалъ инстиктив-
ное отвращеніе къ свининѣ. Городъ былъ взятъ. Константинъ, сра-
жаясь, какъ простой солдатъ, былъ убитъ. Его голову выставили
на высокомъ шестѣ. Три дня продолжались грабежи, при чемъ
турки обнаружили себя совершенными профанами въ области ис-
кусства: разбили множество статуй и уничтожили цѣнныя картины
юі
и украшенія. Это, во всякомъ случаѣ, чести имъ не дѣлало. Софій-
скій соборъ былъ обращенъ въ мечеть, и, на мѣсто креста, былъ
водворенъ полумѣсяцъ. Такъ, для новыхъ вѣковъ появился турец-
кій вопросъ—впослѣдствіи переименованный въ „Больной человѣкъ“.
Чехи, литовцы, поляки, болгары и сербы спѣшно доканчи-
вали свою среднюю исторію, потому что средніе вѣка уже под-
ходили къ концу, и было извѣстно что, какъ только откроютъ
Америку, сейчасъ начнутся новые вѣка, а ждать никого не
будутъ.
И, дѣйствительно, уже приближались новые вѣка съ новыми
идеями и новыми богами, которые для своего утвержденія требо-
вали совершенно новыхъ потоковъ крови.
А прежняя кровь, океанами пролитая въ честь старыхъ или
правильнѣе сказать, -среднихъ боговъ,—давнымъ давно высохла, и
про нее вспоминали только въ учебникахъ, составленныхъ для лицъ
младшаго возраста.
102
АРКАДІЙ АВЕРЧЕНКО.
НОВАЯ ИСТОРІЯ.
НОВАЯ ИСТОРІЯ.
ВВЕДЕНІЕ.
Исторія среднихъ вѣковъ постепенно и незамѣтно переходила
въ „новую исторіюРазличіе между этими двумя періодами зак-
лючается въ томъ, что человѣчество, покончивъ со средними вѣ-
ками, сразу какъ-то поумнѣло и, устыдившись своей средневѣко-
вой дикости, поспѣшило сдѣлать рядъ шаговъ, которымъ нельзя
отказать въ сообразительности и здравомъ смыслѣ.
Въ средніе вѣка поступательное развитіе культуры измѣря-
лось лишь количествомъ сожженныхъ на площадяхъ колдуновъ,
да опытами надъ превращеніемъ живыхъ людей въ кошекъ, вол-
ковъ и собакъ (опытами принесшими ученымъ того времени пол-
ное разочарованіе). Новая исторія пошла по другому, болѣе про-
свѣщенному пути. Правда, колдуновъ на кострахъ все еще про-
должали сжигать, но дѣлали это' уже безо всякаго одушевленія и
подъема, съ единственной цѣлью заполнить хоть какимъ нибудь
развлеченіемъ, зіяющую пустоту пробуждающагося ума и души.
Такимъ образомъ, великіе люди, положившіе своимъ геніемъ
начало „новой исторіи“ имѣли уже благодарную почву въ жажду-
щихъ чего-то новаго душахъ простыхъ людей... Изобрѣтатели и
открыватели, могли уже начать свое дѣло безъ жгучаго риска
быть сожженными па привѣтливыхъ огняхъ костровъ аб таго)ет
1>еі Оіогіаш.
Человѣчество сдѣлалось сразу такимъ культурнымъ, что ни
Гуттенбергъ ни Колумбъ не были зажарены на кострѣ: первый
скончался просто отъ голодухи и бѣдности, второй—отъ тяжести
тюремныхъ оковъ, въ которыя заключилъ его удивленный его
открытіями король Фердинандъ.
Въ религіозныхъ вѣрованіяхъ тоже пошла коренная ломка:
какъ изъ мѣшка посыпались разные реформаторы, протестанты,
Эразмы Роттердамскіе и Мартины Лютеры.
Монахи были въ большой модѣ, а одинъ изъ нихъ — Бер-
тольдъ Шварцъ ухитрился даже выдумать порохъ, что не удава-
лось до него даже самымъ интеллигентнымъ людямъ того времени.
Такимъ образомъ, при веселомъ грохотѣ пушекъ, скрипѣньи
печатныхъ станковъ и вопляхъ новооткрытыхъ краснокожихъ че-
ловѣчество вступило въ періодъ „Новой Исторіи"!
Ю5
ЭПОХА ИЗОБРѢТЕНІЙ, ОТКРЫТІЙ И ЗАВОЕВАНІЙ.
I. КНИГОПЕЧАТАНІЕ И БУМАГА.
Раньше, до изобрѣтенія книгопечатанія, люди писали чертъ
знаетъ на чемъ; на кожѣ животныхъ, листяхъ, кирпичахъ -однимъ
словомъ на первомъ, что подвертывалось подъ руку.
Сношенія между людьми были очень затруднительны... Для
того, чтобы возлюбленный могъ изложить, какъ слѣдуетъ, пред-
мету своей любви волнующія его чувства -ему приходилось от-
правлять ей цѣлую подводу кирпичей. Прочесть написанное пред-
ставляло такую тяжелую неблагодарную работу, что терпѣніе дѣ-
вицы лопалось, и она на десятомъ кирпичѣ выходила замужъ за
другого.
Кожа животныхъ (пергаментъ) тоже была неудобна, главнымъ
образомъ, своей дороговизною. Если одинъ пріятель просилъ у
другого письменно на пергаментѣ взаймы до послѣзавтра сумму
въ два - три золотыхъ, то онъ тратилъ на эту просьбу всю полу-
ченную заимообразно сумму, т. к. стоимость пергамента поглотала
заемъ. Отношенія портились и происходили частыя драки и войны,
что ожесточало нравы.
Такимъ образомъ, можно съ полнымъ основаніемъ сказать,
что появленіе на рынкѣ тряпичной бумаги смягчило нравы.
Первыми, кто научилъ европейцевъ, дѣлать бумагу были—какъ
это пи удивительно, арабы народъ, прославившійся до того лишь
чернымъ цвѣтомъ лица и необузданнымъ, лишеннымъ логики, по-
веденіемъ.
Кстати, у арабовъ-же европейцы позаимствовались и другой,
очень остроумной штукой: арабскими цифрами. До этого позаим-
ствованія въ ходу были лишь римскія "цифры, очень неудобныя
и громоздкія... Способъ начертанія ихъ былъ насколько простъ,
настолько же и неуклюжъ. Если нужно было написать цифру одинъ
писали: I, два II, три III и т. д.—по величинѣ цифры—количество
палочекъ. Оперированіе съ однозначными цифрами еще не пред-
ставляло затрудненій... Но двузначныя и трехзначныя -занимали
цѣлую страницу единицъ, и чтобы сосчитать ихъ, приходилось тра-
тить непроизвольно уйму времени. А цифру „милліонъ" и совсѣмъ
нельзя было написать: она занимала мѣсто, равное разстоянію отъ
Парижа до Марселя.
Такимъ образомъ, ясно какое громадное значеніе для куль-
іоб
туры и торговли имѣли арабскія цифры, и можно вообразить, какъ
гордились своей выдумкой арабы, задирая кверху свои черные сож-
женые солнцемъ носы...
Книгопечатаніе на первыхъ порахъ стояло на самой жалкой
низкой ступени. Если бы Іоганна Гуттенберга, изобрѣтателя книго-
Типографъ иіралб роль пресса при книгопечатаніи.
печатанія, привести теперь въ самую ординарную типографію, пе-
чатающую свадебныя приглашенія и меню, и показать ему обыкно-
венную типографскую машину онъ ничего-бы въ ней не понялъ
и, пожалуй, выразилъ бы желаніе „покататься" на маховомъ колесѣ.
Во времена Гуттенберга печатали книги такъ: на деревянной
доскѣ вырѣзывали выпуклыя буквы, намазывали черной краской и,
положивъ на бумагу доску, садились на нее въ роли подвижного
энергичнаго пресса. Отъ тяжести типографа и зависѣла чистота и
четкость печати.
Вся заслуга Гуттенберга заключалась въ томъ, что онъ на-
палъ на мысль вырѣзывать каждую букву отдѣльно и уже изъ
этихъ подвижныхъ буквъ складывать слова для печати. Кажется
мысль пустяковая, а не приди она Гуттенбергу въ голову, книго-
печатаніе застряло-бы на деревянныхъ доскахъ, и человѣчество до
сихъ поръ сидѣло-бы въ какомъ-нибудь семнадцатомъ вѣкѣ, не
догадываясь о причинѣ своей отсталости. Ужасъ!
Будучи сообразительнымъ человѣкомъ по части книгопечата-
нія, Гуттенбергъ въ жизни былъ сущимъ ребенкомъ, и его не
обманывалъ и не обсчитывалъ только лѣнивый... Исторія говоритъ,
что онъ вошелъ въ компанію съ какимъ-то золотыхъ дѣлъ мастеромъ
Фаустомъ. Тотъ типографію забралъ себѣ, а Гуттенберга прогналъ.
Гуттенбергъ опять нашелъ какого то, какъ гласитъ исторія „очень
богатаго отзывчиваго человѣка11. Отзывчивый человѣкъ тоже при-
своилъ себѣ типографію, а Гуттенберга прогналъ. Въ это время
нашелся еще болѣе отзывчивый человѣкъ — архіепископъ Майнц-
скій Адольфъ. Онъ принялъ Гуттенберга къ себѣ, но не платилъ
ему ни копѣйки жалованья, такъ что Гуттенбергъ избавился отъ
голодной смерти только поспѣшнымъ бѣгствомъ. Такъ, до конца
жизни Гуттенбергъ бродилъ отъ одного мошенника къ другому,
пока не умеръ въ бѣдности.
II. МАГНИТНАЯ СТРѢЛКА.
Что касается другого важнаго изобрѣтенія въ исторіи чело-
вѣческой культуры магнитной стрѣлки, то пишущій эти строки
такъ и не добился толку: кѣмъ же, въ сущности, магнитная стрѣлка
выдумана?
По однимъ источникамъ, ее изобрѣлъ какой-то Флавіо Джойо
изъ Амальфи, по другимъ она была извѣстна еще во времена
крестовыхъ походовъ.
Вотъ и разберись тутъ.
На всякій случай Джойо соотечественники поставили памят-
никъ и, такъ какъ патентъ на эту остроумную выдумку (не на па-
мятникъ, а на магнитъ) никѣмъ не заявленъ, то магнитныя стрѣлки
теперь можетъ изготовлять всякій, кому придетъ охота.
По мнѣнію пишущаго эти строки, все-таки для историковъ
остался одинъ путь, съ помощью котораго можно легко провѣрить,
изобрѣлъ-ли магнитную стрѣлку, дѣйствительно, Флавіо Джойо?
ю8
Стоитъ только выяснить—умеръ-ли онъ въ нищетѣ? Если
это такъ,—значитъ, онъ и изобрѣлъ компасъ.
Примѣры Гуттенберга, Колумба и другихъ въ достаточной
мѣрѣ подтверждаютъ это правило.
іи. ПОРОХЪ.
Не менѣе загадочна исторія съ изобрѣтеніемъ пороха. Молва
приписываетъ эту заслугу монаху Бертольду Шварцу, но такъ какъ
нѣть данныхъ, свидѣтельствующихъ о томъ, что онъ умеръ въ
нищетѣ, то и причастность Шварца къ дѣлу „объ изобрѣтеніи по-
роха** довольно сомнительна.
Предлагаемъ читателю на выборъ: Бертольда Шварца или еще
одного монаха Рожера Бэкона, которому приписывалось изобрѣ-
теніе пороха еще въ XIII вѣкѣ.
О послѣднемъ въ исторіи сказано:
„... Онъ умѣлъ составлять порохъ, заподозрѣнъ въ ереси,
подвергся преслѣдованію и умеръ въ тюрьмѣ**.
Это показываетъ, что уже и въ тѣ времена всѣми сознава-
лась разрушительная сила пороха и противъ нея принимались ради-
кальныя мѣры.
Изобрѣтеніе пороха произвело коренной переворотъ въ воен-
номъ искусствѣ.
Раньше опытные закаленные въ бояхъ воины поступали такъ:
заковывали себя съ ногъ до головы въ желѣзо, вскарабкивались
съ помощью слугъ на лошадь и бросались въ битву. Враги нас-
какивали на такого воина, рубили его саблями, кололи ножами, а
онъ сидѣлъ, какъ ни въ чемъ не бывало, и иронически поглядывалъ
на враговъ. Если его стаскивали за ногу съ лошади, онъ и тутъ не
терялся: лежалъ себѣ на землѣ и иронически поглядывалъ на вра-
говъ. Тѣ долго и тщетно хлопотали вокругъ этой гигантской зам-
кнутой устрицы, не зная, какъ открыть ее, какъ достать изъ подъ
желѣза хоть кусочекъ живого человѣческаго мяса... Провозившись
безплодно нѣсколько часовъ надъ рыцаремъ, враги почесывали за-
тылокъ и выругавшись, бросались на другихъ враговъ, а къ побѣди-
телю приближались вѣрные слуги и снова втаскивали его на коня.
Такъ и возили это бронированное чучело съ мѣста на мѣсто,
пока 'враги не обламывали объ него свое холодное оружіе и не
сдавались въ плѣнъ.
Съ изобрѣтеніемъ пороха дѣла храбрыхъ замкнутыхъ рыцарей
109
совсѣмъ пришли въ упадокъ. Стоило стащить такого рыцаря съ
лошади и подложить подъ него фунта два пороху, какъ онъ сей-
часъ же размыкался, разлетался на части и приходилъ въ совер-
шенную негодность.
Такимъ образомъ, изобрѣтеніе пороха повело къ упраздненію
личной храбрости и силы... Военное дѣло было реорганизовано,
появились ружья, пушки, укрѣпленные города затрещали, а дикари,
незнакомые съ употребленіемъ огнестрѣльнаго оружія, впали въ со-
вершенное уныніе. Европейцы ихъ били, колотили и презирали на
томъ основаніи, что они:
Пороху не выдумали!
IV. ОТКРЫТІЕ АМЕРИКИ.
Очевидцы утверждаютъ, что Америка была открыта Христо-
форомъ Колумбомъ, прославившемся, кромѣ того, своей силой
и сообразительностью; во время диспута съ учеными Колумбъ, въ
доказательство шарообразной формы земли раздавилъ, на глазахъ
присутствующихъ- безъ всякихъ приспособленій- куриное яйцо.
Всѣ ахнули и повѣрили Колумбу.
Разрѣшеніе на открытіе Америки Колумбъ получилъ условно,
т. е. въ договорѣ правительства съ Колумбомъ было сказано бук-
вально такъ:
„Мы, Фердинандъ Аррагонскій съ одной стороны и Хри-
стофоръ Колумбъ съ другой—заключили настоящій договоръ въ
томъ, что я, Фердинандъ, обязуюсь дать ему, Колумбу, денежныя
средства и корабли, а онъ, Колумбъ, обязуется сѣсть на эти ко-
рабли и плыть, куда придется. Кромѣ того, упомянутый Колумбъ
обязуется наткнуться на первую подвернувшуюся ему землю и
открыть ее, за что онъ получаетъ намѣстничество и десятую часть
доходовъ съ открытыхъ земель".
Относясь чрезвычайно почтительно къ памяти талантливаго
Колумба, мы, тѣмъ не менѣе, считаемъ себя обязанными освѣтить
эту личность, съ совершенно новой стороны, непохожей на ту,
которая была создана исторической рутиной.
Вотъ, что мы утверждаемъ:
1) Выѣзжая впервые изъ гавани Палоса (въ Испаніи), Колумбъ
думалъ только объ отысканіи морского пути въ Индію, не помышляя
даже объ открытіи какой-то тамъ Америки. Такъ что, тутъ никакой
заслуги съ его стороны и не было.
но
2) Во вторыхъ, никакой Америки даже нельзя было и „открыть14,
потому что она уже была открыта въ X вѣкѣ скандинавскими
мореходами.
3) И, въ третьихъ, если-бы даже скандинавскіе мореходы не
забѣжали впередъ - Колумбъ все равно, никакой Америки
не открывалъ. Пусть прослѣдятъ читатели все его поведеніе въ
дѣлѣ „открытія Америки...“ Онъ плылъ, плылъ по океану, пока
одинъ матросъ не закричалъ во все горло: „земля!14 Вотъ кто и
долженъ былъ-бы, по настоящему, считаться открывателемъ Аме-
рикѣ этотъ честный, незамѣтный труженникъ, этотъ сѣрый герой...
А Колумбъ оттеръ его, выдвинулся впередъ, адмиральскій напя-
лилъ мундиръ, вылѣзъ на берегъ, утеръ лобъ носовымъ фуляровымъ
платкомъ и облегченно вздохнулъ:
Ффу! Наконецъ-то, я открылъ Америку!
Многіе будутъ спорить съ нами въ этомъ пунктѣ, многіе от-
вергнутъ нашего матроса... Хорошо-съ. Но у насъ есть и другое
возраженіе: въ первый свой пріѣздъ Колумбъ никакой
Америки не открывалъ. Вотъ что онъ сдѣлалъ: наткнулся
на островъ Санъ-Сальвадоръ (Гванагани), вызвалъ въ туземцахъ
удивленіе и уѣхалъ. Ъдучи, наткнулся на другой островъ Кубу
высадился, вызвалъ въ туземцахъ удивленіе и уѣхалъ. Сейчасъ-же
наткнулся на третій островъ Гаити по своей, уже укоренившейся,
привычкѣ высадился, вызвалъ въ туземцахъ удивленіе и уѣхалъ
домой, въ Испанію. Спрашивается, гдѣ-же здѣсь открытіе новаго
материка, если тщеславный морякъ повертѣлся среди трехъ остро-
вовъ, вызвалъ въ туземцахъ удивленіе и уѣхалъ?
Нашъ скептицизмъ раздѣлялся многими даже въ то время.
По крайней мѣрѣ, когда Колумбъ вернулся въ Испанію и сообщилъ
і своемъ открытіи, нѣкоторые просвѣщенные люди, знавшіе о
посѣщеніи скандинавами новой страны еще въ X вѣкѣ, пожимали
плечами и, смѣясь, язвили Колумба:
—- Тоже! Открылъ Америку.
Съ тѣхъ поръ эта фраза и пріобрѣла опредѣленный смыслъ
ироніи и насмѣшки надъ людьми, сообщавшими съ торжественнымъ
видомъ объ общеизвѣстныхъ фактахъ.
Что можно поставить Колумбу въ заслугу это его умѣнье
производить на туземцевъ впечатлѣніе и вызывать въ нихъ иск-
реннее удивленіе. Правда, нужно признаться, что удивлялись обѣ
стороны: красные индѣйцы при первой встрѣчѣ съ дикимъ видомъ
разсматривали бѣлыхъ европейцевъ, а бѣлые европейцы съ оше-
111
ломленными лицами глядѣли на красныхъ безбородыхъ людей, у
которыхъ вся одежда состояла изъ собственнаго скальпа, лихо сдви-
нутаго на бекрень.
Налюбовавшись въ достаточной мѣрѣ другъ на друга, бѣлые
и красные приступили къ торгу. Обѣ расы искренно считали другъ
друга круглыми дураками.
Бѣлые удивлялись втихомолку:
И что за идіоты эти дикари! Золотые серьги, кольца и
Открытіе Америки и .цѣновая торговля.
цѣлые слитки они отдаютъ въ обмѣнъ на грошевое зеркальце или
десятокъ разноцвѣтныхъ стеклянныхъ бусъ.
А дикари тоже тихонько подталкивали другъ друга локтями,
хихикали и качали головами съ самымъ безнадежнымъ видомъ:
Эти бѣлые смѣшатъ насъ до упаду своей глупостью: за
простой желтый кусочекъ, величиной не болѣе кулака, они отдаютъ
цѣлое не разбитое зеркало или цѣлый аршинъ краснаго велико-
лѣпнаго кумача!
Съ послѣдующими посѣщеніями Колумбомъ Америки—мѣно-
вая торговля росла и развивалась.
Испанцы привезли индѣйцамъ кожи, ружья, порохъ, рабство
и склонность къ грабежамъ и пьянству.
I I 2
Благодарные индѣйцы отдарили ихъ картофелемъ, табакомъ
и сифилисомъ.
Обѣ стороны поквитались, и никто не могъ упрекнуть другъ
друга въ отсутствіи щедрости: ни Европа, ни Америка.
Послѣ третьяго плаванія въ Америку, Колумбъ сталъ уже
подумывать о тихой спокойной жизни безъ тревогъ и приключеній...
Въ этомъ ему пришелъ на помощь самъ Испанскій король Фердинандъ:
онъ заковалъ Колумба въ цѣпи и посадилъ въ тюрьму. Такъ какъ
въ то время всѣхъ выдающихся чѣмъ либо людей, обыкновенно,
сжигали, то эта королевская милость Колумбу, вызвала у послѣдняго
много завистниковъ.
Изъ нихъ въ исторіи извѣстенъ Кортецъ, завоевавшій Испаніи
Мексику и снискавшій у добродушнаго короля такое же располо-
женіе, какъ Колумбъ...
V. ЗАВОЕВАНІЕ МЕКСИКИ И ПЕРУ.
Завоеваніе Мексики и Перу считалось въ то время очень
значительнымъ событіемъ, но совершилось оно очень просто...
Одинъ храбрый офицеръ по имени Фердинандъ Кортецъ нѣ-
сколько разъ приставалъ къ испанскому королю Карлу съ прось-
бой послать его въ какую нибудь экспедицію. Кортецъ такъ надо-
ѣлъ королю своимъ безпокойнымъ характеромъ, что тотъ однажды
послалъ его къ черту.
Придравшись къ этому случаю, храбрый Кортецъ назвалъ
себя посланникомъ короля, взялъ отрядъ изъ 500 человѣкъ и
явился въ Мексику.
Дальнѣйшее пошло, какъ по маслу: сначала испанцы поуби-
вали многихъ туземцевъ, потомъ туземцы порядочно пощипали
испанцевъ, убивъ мимоходомъ въ увлеченіи дракой даже собствен-
наго короля Монтезуму.
Убѣдившись, что Монтезума не оживетъ, племянникъ его
Гватемозинъ перескочилъ черезъ мертваго дядю и усѣлся на пре-
столъ съ видомъ завзятаго короля... Испанцы осадили столицу
Мексики, взяли ее приступомъ, туземцевъ снова поубивали, а Гва-
темозина изжарили на угольяхъ, чего онъ не могъ простить
побѣдителямъ до самой смерти.
Въ то же время завоевательная лихорадка распространилась
повсюду: завоевывалъ туземцевъ и новыя страны всякій, кому
было не лѣнь.,
« ііЗ
Обыкновенно, если нѣсколько друзей собирались за выпив-
кой, кто нибудь сейчасъ же предлагалъ:
А что, господа, не завоевать ли намъ какую-нибудь страну?
Ну, что-жъ... можно,—соглашались гуляки, и всѣ немед-
ленно гурьбой ѣхали къ робкимъ запуганнымъ индѣйцамъ.
Десятокъ нахальныхъ развязныхъ завоевателей безъ труда
убѣждалъ многотысячное индѣйское войско, что для нихъ самое
лучшее- покориться.
Почему? въ это никто не входилъ. И, конечно, индѣйцамъ
ничего не оставалось, какъ покоряться. И они покорялись.
Такимъ образомъ, Пизарро завоевалъ Перу, а его компаніонъ
по выпивкѣ какой-то Альмагро отбился на пути отъ компаніи, за-
блудился, и, наткнувшись на страну Чили, покорилъ ее одинъ-оди-
нешенекъ. И страшно-то ему было, и странно, и скучно, да ничего
не подѣлаешь пришлось покорять.
VI. ТОРГОВЛЯ НЕГРАМИ.
Открывъ Америку, испанцы стали заставлять индѣйцевъ ра-
ботать въ рудникахъ и плантаціяхъ. Нѣжные, не привыкшіе къ
работѣ индѣйцы (до сихъ поръ вся ихъ работа сводилась къ вза-
имному сдиранію скальповъ, въ чемъ нѣкоторые отличались замѣ-
чательнымъ проворствомъ и трудоспособностью)—умирали, какъ мухи.
Сердце одного добраго человѣка, по имени Ласъ-Казасъ, раз-
рывалось отъ жалости къ несчастнымъ индѣйцамъ.
Добрый Ласъ-Казасъ сталъ усиленно хлопотать объ освобо-
жденіи индѣйцевъ.
Какой вы чудакъ! возразили ему плантаторы. Кѣмъ же
мы ихъ замѣнимъ?
Да африканскими неграми. Очень просто!
Совѣтъ былъ принятъ къ свѣдѣнію. Его исполняли такъ рьяно,
что вся Африка скоро затрещала и почти опустѣла.
Освобожденные индѣйцы, все равно, вымирали, но теперь
къ нимъ присоединились и негры: они тоже вымирали.
Добрый находчивый Ласъ-Казасъ особенной популярностью
среди негровъ не пользовался, хотя исторія навсегда сохранила за
нимъ титулъ „защитника угнетенныхъ".
Теперь онъ уже умеръ.
114
РАЗДОРЫ И ДРАКИ ИЗЪ-ЗА ИТАЛІИ И ПРОЧ.
Французскіе короли, начиная съ Карла VIII,—давно уже то-
чили зубы на Неаполитанское королевство. Дѣло въ томъ, что съ
незапамятныхъ временъ въ этой странѣ почему-то королевствовали
французы. Гораздо проще было, конечно, если-бы на итальянскомъ
престолѣ сидѣлъ итальянецъ, но народы того времени были такъ
простодушны, что не входили въ подобныя тонкости:
Сидитъ себѣ на престолѣ какой-то человѣкъ, ну, и пусть
сидитъ. Лишь бы не дралъ семи шкуръ съ жителей, а довольство-
вался двумя тремя...
Такимъ образомъ, однажды на престолъ сѣлъ французъ
Карлъ Анжуйскій и немедлен-
но сдѣлалъ видъ, что иначе
и быть не можетъ. Такъ тя-
нулось много лѣтъ, но од-
нажды какой-то его наслѣд-
никъ отлучился на минутку, и
этого было достаточно, чтобы
на престолъ сейчасъ-же сѣла
Аррагонская фамилія. Фран-
цузскому королю Карлу VIII
это показалось обиднымъ. Онъ
набралъ войско и пошелъ
на Италію; Аррагонская
фамилія, видя, что дѣло не-
шуточное, убѣжала въ Испа-
нію, а неаполитанцы огра-
ничились тѣмъ, что лѣниво
...Но однажды неаполитанскій король от-
лучился куда-то на лгинутку и, вернув-
шись, увидѣлъ, что на престолъ уже сѣла
Аррагонская фалгилія.
осмотрѣли новаго короля и
пожали плечами.
Ну, садись ты. Тотъ
король, правду сказать, былъ
неособенный.
Но французскій король оказался еще хуже: онъ грабилъ и
притѣснялъ неаполитанцевъ во-всю, какъ будто-бы его готовили
къ этой профессіи съ дѣтства.
Пришлось изгонять нового короля, возвращать стараго.
Эта канитель тянулась довольно долго. Слѣдующій король
Людовикъ XII тоже косился на Неаполитанскій престолъ и даже
заключилъ съ Фердинандомъ Католикомъ договоръ съ цѣлью, со-
обща, стянуть у Аррагонской фамиліи этотъ престолъ.
Но Фердинандъ Католикъ оказался такимъ пройдохой, кото-
раго свѣтъ не производилъ. При раздѣлѣ завоеваннаго Неаполи-
танскаго королевства, онъ обсчиталъ Людовика и вступилъ съ нимъ
въ драку. Испанцы со стороны подошли, посмотрѣли на эту дра-
ку и потихоньку усѣлись сами на злосчастный Неаполитанскій
престолъ.
Неаполитанцы согласились и съ этимъ:
— Испанцы, такъ Испанцы.
Во время этихъ взаимныхъ затрещинъ и потасовокъ выдви-
нулся одинъ французскій рыцарь—Баярдъ. Выдвинулся онъ своей
храбростью и, главнымъ образомъ .честностью.
Впрочемъ, выдвинуться послѣднимъ качествомъ въ то время
было легко, такъ какъ мошенничество считалось самымъ обыкно-
веннымъ дѣломъ и сидѣло даже въ королевской крови (см. Ило-
вайскаго „Новая Исторія").
Напримѣръ, Людовикъ ХП упрекалъ Фердинанда Католика въ
томъ, что тотъ обманулъ его два раза!
Самолюбивый Фердинандъ обидѣлся, королевская его кровь
закипѣла, и онъ воскликнулъ:
Лжетъ онъ, пьяница! Я обманулъ его не три, а десять разъ!
Конечно, Баярду легко было выдвинуться и прославиться при
этихъ условіяхъ... А въ наше время былъ-бы онъ обыкновеннымъ,
ординарнымъ порядочнымъ человѣкомъ, какъ мы съ вами...
Людовику XII наслѣдовалъ Францискъ I. Жестоко ошибется
тотъ, кто подумаетъ, что Францискъ не завоевывалъ Италіи. Исторія
даже говоритъ такъ:
Первымъ дѣломъ его былъ походъ на Италію.
До сихъ поръ непонятно, что, собственно, нужно было Фран-
цузскимъ королямъ отъ Италіи?
Конечно, Францискъ взялъ Миланъ, конечно, новоиспеченный
императоръ Германскій Карлъ V сейчасъ же выгналъ его оттуда,
съ цѣлью самому завладѣть Итальянскимъ престоломъ. И выгналъ.
А Францискъ снова вернулся въ Миланъ и выгналъ Карла. А Карлъ
опять выгналъ Франциска, разбилъ его на голову и захватилъ
въ плѣнъ.
Ну, хорошо-ли все это? Спрашивается, при чемъ здѣсь были
все время несчастные посторонніе Итальянцы?
т іб
Въ исторіи эта неразбериха называется очень громко: „Борь-
ба за Италію! “
Подводя итоги „Борьбы за Италію", мы удивляемся только
одному: какъ присяжные историки разбираются во всѣхъ этихъ
однообразныхъ неинтересныхъ именахъ. У народовъ того времени
фантазіи не было никакой: всякаго короля они называли Карломъ
или Людовикомъ и разбирали ихъ только по ничего не говорящимъ
Римскимъ цыфрамъ позади имени. Изрѣдка давали имъ прозвища,
но и то—самыя не характерныя:
— Фердинандъ Католикъ, Филиппъ Красивый, Карлъ Ис-
панскій.
Что типичнаго въ томъ, что Фердинандъ былъ католикъ? А
другіе короли, развѣ, не были католиками?.. Филиппъ назывался
Красивымъ. А остальные, какъ-же... Были, значитъ, некрасивыми.
Тѣмъ болѣе, что одного Людовика тоже называли Красивымъ.
Можно было-бы еще разобраться по національностямъ, которыя
указывались около именъ, но это было совсѣмъ рисковано и очень
нескладно... Напримѣръ, Карлъ Испанскій на самомъ дѣлѣ былъ не
Испанскимъ, а Германскимъ Императоромъ. Почему онъ, въ такомъ
случаѣ, Испанскій? Почему Анна Австрійская была на самомъ
дѣлѣ Французской королевой?
И много, много еще страннаго есть во всеобщей исторіи...
РЕЛИГІОЗНАЯ ПУТАНИЦА ВЪ ГЕРМАНІИ.
Начало коренной ломки католичества положили такъ назы-
ваемые гуманисты, прямой противоложностью которыхъ явля-
лись такъ называемые обскуранты.
Для ясности, попробуемъ въ двухъ-трехъ обыкновенныхъ,
понятныхъ словахъ охарактеризовать тѣхъ и другихъ, руководствуясь,
при этомъ, тѣмъ впечатлѣніемъ, которое осталось у насъ послѣ
тщательнаго штудированія эпохи реформаціи:
Такъ называемые гуманисты: порядочные, умные интеллигент-
ные люди, безъ косности и предразсудковъ.
Такъ называемые обскуранты: невѣжественные глупцы, темные
и злые дураки.
Изъ этихъ душевныхъ свойствъ вытекали и поступки тѣхъ
и другихъ...
Одни писали умныя книги, другіе сжигали ихъ; одни гово-
рили здравыя человѣческія слова, другіе, возражая имъ, несли йе-
ну
возможную чушь, такъ что, по словамъ одного лѣтописца того
времени:
Уши вянутъ, когда слушаешь обскуранта.
Правда, гуманисты тоже иногда впадали въ ненужную край-
ность. Каждый гуманистъ думалъ, что умнѣе его никого и нѣтъ,
и сейчасъ же выдумывалъ новое религіозное усовершенствованіе,
проповѣдовалъ новую свою собственную (остерегаться поддѣлокъ!)
вѣру.
Повторилась та-же исторія, что съ изобрѣтеніями и откры-
тіями: появилась мода на изобрѣтенія всѣ бросились изобрѣтать,
что попало: книгопечатаніе, порохъ, магнитную стрѣлку... Эту моду
смѣнила другая: открывать. Всѣ лихорадочно ринулись открывать,
что подвернется подъ руку, безъ всякаго толку и смысла...
Понаоткрывали разныхъ земель мода устарѣла... Уже счита-
лось признакомъ дурного тона, старомоднымъ провинціализмомъ
открыть какую-нибудь новую землю. Проѣзжая мимо неоткрытыхъ
еще земель, мореплаватели дѣлали видъ, что не замѣчаютъ ихъ.
Образовалась въ душахъ пустота и пустота эта стала запол-
няться разными вѣроученіями.
Кажется, достаточно было того, что одинъ умный религіоз-
ный человѣкъ, такъ наз. Мартинъ Лютеръ, исправилъ католиче-
скую религію, довелъ ее до простоты, очистилъ отъ многихъ оши-
бокъ и заблужденій. Нѣтъ! Появился еще какой-то Цвингли, кото-
рый перевернулъ вверхъ дномъ всю Швейцарію, доказалъ, что
Лютеръ постепеновецъ, обвинилъ его чуть-ли не въ октябризмѣ,
и стала, устраивать религію по своему: запретилъ церковное пѣніе,
свѣчи и даже велѣлъ вынести изъ церквей всѣ изображенія святыхъ.
Отсюда и пошла извѣстная швейцарская поговорка:
„Хоть святыхъ вонъ выноси (1531 г.)“.
Проповѣднику по имени Кальвину не понравился ни
Лютеръ, ни Цвингли. Онъ потеръ себѣ лобъ и выдумалъ
новое вѣроученіе, сущность котораго заключалась въ предо-
предѣленіи. Кальвинъ увѣрялъ, что люди заранѣе назначены одни
къ вѣчному спасенію, другіе къ вѣчной гибели. Конечно, пропо-
вѣдуя это, Кальвинъ, по своей теоріи, ничѣмъ уже и не рисковалъ въ
будущей жизни. Разъ ему заранѣе было назначено то или другое
Кальвинъ дѣлалъ въ текущей жизни что ему вздумается.
По имени Кальвина его послѣдователи стали называться гу-
генотами, но даже и этотъ псевдонимъ не спасъ ихъ отъ истреб-
ленія (см. оперу „Гугеноты".)
118
Нѣкоторое время гугеноты подъ именемъ пуританъ еще дер-
жались въ Англіи (Шотландія), но и тамъ они постепенно выве-
лись. Теперь среди англичанъ и днемъ съ огнемъ не найдешь пу-
ританина — всѣ ѣдятъ кровавые ростбифы, ходятъ въ кинемато-
графы и даже изрѣдка женятся другъ на другѣ.
Такъ, по свидѣтельству безпристрастной исторіи, всѣ религіи
постепенно вырождаются, мельчаютъ и меркнутъ.
Личность Мартина Лютера.- Какъ и большинство лю-
дей его сорта- Мартинъ Лютеръ имѣлъ „ввалившіеся горящіе глаза,
вдохновенный видъ и говорилъ убѣдительно, смѣло, открыто и
горячо".
Такъ напримѣръ, когда профессоръ Экъ, вызвалъ его на
религіозный споръ, Лютеръ стойко выдержалъ Эковы нападки и за-
щищался, какъ левъ. Выслу-
шавъ мнѣніе Лютера объ
Іоганнѣ Гуссѣ, Экъ сказалъ:
— Съ этихъ поръ, до-
стопочтенный отецъ, будьте
вы мнѣ, какъ язычникъ и
мытарь.
— Самъ то ты хо-
рошъ! отвѣтилъ ему Лю-
теръ (Шлезенгъ, II ч. стр.
143.),—чѣмъ этотъ истори-
ческій диспутъ и закон-
чился.
Спрашивается: какая
же причина побудила Лю-
тера принять лютеранство?
Исторія отвѣчаетъ на ЭТО: Са.из-ню ты хорошо. — отвѣтила ему
Папскія И Н дуль- Лютера.
генціи!
Индульгенціями назывались свидѣтельства, вродѣ тѣхъ,
которые выдаются теперь „о прививкѣ оспы".
На первый взглядъ это были простыя продолговатыя бумажки,
но въ нихъ заключалась удивительная сила: стоило только купить
такую бумажку, — и покупателю отпускались грѣхи, не только
прошедшіе, но и будущіе.
Передъ тѣмъ, какъ зарѣзать и ограбить семью, разбойникъ
11
шелъ къ монаху и, поторговавшись до седьмого поту, покупалъ
индульгенцію...
Иногда, не имѣя денегъ, бралъ ее въ кредитъ.
Ничего,—говорилъ, обыкновенно, добродушный монахъ.
Отдашь послѣ, когда зарѣжешь. Вы наши постоянные покупатели,
какже-съ!..
Если-бы пишущій эти строки имѣлъ въ карманѣ индульгенцію,
которая отпустила бы ему нижеуказанный грѣхъ, онъ сказалъ-бы:
Покупка инду.іыенцііі фазбойнико.не.
Всѣ католическіе монахи того времени были канальи и
мошенники, а всѣ разбойники круглые дураки.
Какъ это ни удивительно ученіе Лютера пришлось по вкусу,
именно, вліятельнымъ князьямъ и курфюрстамъ. Въ особенности, нра-
вилась имъ та часть ученія, которая доказывала, что монастыри
не нужны, что можно спасаться и безъ монастырей. Въ припадкѣ
I 20
религіознаго фанатизма, курфюрсты позакрывали всѣ монастыри,
а имущество монастырское и земли секуляризировали.
—- Послушайте,—возражали монахи, -зачѣмъ же вы отни-
маете у насъ наше добро? >
Мы не отнимаемъ,—оправдывались курфюрсты.—а секу-
ляризируемъ.
А, тогда другое дѣло, говорили успокоенные монахи и.'
убѣгая въ горы, предавали курфюрстовъ и самого Лютера на вѣ-
ки нерушимому проклятію..-. (Коммиигь. „Начало реформаціи".
Стр. 301).
Такимъ образомъ, совершенно незамѣтно, Лютеръ сдѣлался
оффиціальнымъ революціонеромъ при дворахъ курфюрстовъ и
князей...
Въ этотъ періодъ его жизни „ввалившіеся горящіе глаза"
перестали вваливаться и горѣть, щеки округлились, и, хотя онъ
попрежнему говорилъ „смѣло открыто и горячо", но вотъ уже
каковы его были смѣлыя горячія рѣчи, (послѣ возстанія крестьянъ,
притѣсняемыхъ дворянами):
Этихъ мятежниковъ нужно убивать, какъ бѣшенныхъ
собакъ.
Курфюрсты не могли нарадоваться на своего протеже...
Несмотря на все это, популярность лютеранства такъ воз-
росла, что появились даже поддѣлки.
Происходило то-же, что теперь происходить съ аэропланами.
Аэропланъ придуманъ и усовершенствованъ былъ однимъ чело-
вѣкомъ... Но другіе хватались за это изобрѣтеніе, придѣлывали сбоку
I 2 I
какой нибудь пустяковый винтикъ или клапанъ- и выдавали весь
аппаратъ за продуктъ своего творчества.
Такъ—появились анабаптисты... Это были тѣ-же лютеране,
но имѣли свой собственный клапанъ: многоженство и вторичное
крещеніе дѣтей.
Мало этого какой то священникъ Меннонъ заинтересовался
анабаптизмомъ, ввелъ въ него какой-то пустякъ и основалъ
секту' меннонитовъ.
У Меннона уже никто не хотѣлъ заимствовать его изобрѣ-
тенія: аппаратъ принадлежалъ къ категоріи тѣхъ, которые не
летаютъ...
ІЕЗУИТСКІЙ ОРДЕНЪ.
Іезуитскій орденъ есть такой орденъ, который все человѣ-
чество, помимо всякаго желанія, уже нѣсколько вѣковъ носитъ на
своей шеѣ.
Къ сожалѣнію, люди до сихъ поръ не научились вѣшать
этотъ орденъ какъ слѣдуетъ.
ФРАНЦІЯ И ГУГЕНОТЫ.
Въ наше время, при спорахъ съ противникомъ, приходится
тратить много времени, ума и краснорѣчія, чтобы убѣдить его или,
по крайней мѣрѣ, разбить его доводы. Въ прежнія времена на-
родъ былъ проще, прямолинейнѣе, и когда, напримѣръ, А всту-
палъ съ Б въ споръ, то если А былъ сильнѣе и могуществен-
нѣе—онъ сжигалъ Б на кострѣ, а если болѣе сильнымъ оказы-
вался Б—А немедленно попадалъ на костеръ и корчился тамъ, и
вопилъ, и жаловался на свою суровую судьбу, пока вкусный за-
пахъ жаренаго мяса, донесшись до Б, не показывалъ ему, что А
убѣжденъ совершенно въ правотѣ своего противника.
Напримѣръ: во время послѣобѣденной прогулки А ведетъ съ
Б дружескій разговоръ:
А.—Удивительно, какъ это просто: оказывается, что земля
имѣетъ форму шара. Я сегодня только объ этомъ узналъ и, при-
знаюсь, пораженъ геніальностью открытія...
122
,Б. (иронически прищурившись). Да? Ты увѣренъ въ томъ,
что земля имѣетъ форму шара?
А.—Ну, конечно! Это ясно даже младенцу.
Б.- (иронически). Да? Ясно? Младенцу? А я тебѣ скажу, ми-
лый мой, что земля совершенно плоская.
А.—(еще болѣе иронически). Не-у-же-ли? Гдѣ же она, въ
такомъ случаѣ, кончается?
Б.—(разгорячившись). Гдѣ? Да нигдѣ!
А.—Другъ! Но вѣдь это же чушь. Ну, тянется она на тысячу
верстъ, ну, еще на десять тысячъ, но вѣдь конецъ-то гдѣ нибудь
долженъ быть?
Б. Чертъ его знаетъ. Нѣту конца, да и все.
А. — Слушай - же! Земля
имѣетъ форму шара—и больше
никакихъ! Если какой нибудь
старый оселъ возразитъ: „по-
чему же мы, въ такомъ случаѣ,
не скатываемся?" то я, во-пер-
выхъ, спрошу этого кретина:
„куда?", а во-вторыхъ, сообщу
этому чурбану: „потому что су-
ществуетъ земное притяженіе!"
Б.—(горько).— Да? Земное
притяженіе? [А что ты скажешь,
когда я тебя немножко погрѣю?
А.—Я... тебя не понимаю.
А.-^(лязгая зубами!)—Вь сущности,
« овальная »-я употребила, какъ метафору.
Б.—Гдѣ же тебѣ понять
стараго осла... Эй, люди! Тащи
вязанку дровъ, веревокъ и
ОГОНЬ.
А. Ты этого не сдѣлаешь!!!
Б.—Бери его. Вяжи! Огонь принесли? Такъ. Внизу лучинокъ
положите, чтобы разгорѣлось. Ну, вотъ. Раздувай! (опускается
около костра на корточки и обиженно спрашиваетъ). Ты и теперь
утверждаешь, что земля круглая?..
А. (корчась). Ну... не совсѣмъ круглая, а такая... овальная!.,
Б. (съ горькимъ смѣхомъ). Овальная? А ну, ребятки, поддай.
А.-(лязгая зубами). Въ сущности, „овальная" я употребилъ,
какъ метафору...
Черезъ пять минутъ А начинаетъ предполагать, что онъ ошибся:
пожалуй, земля и въ самомъ дѣлѣ плоская. • «
Б.—(добродушно).--Ну, вотъ видишь!Я знаю, меня не пере-
споришь.
Въ тѣ времена подобные диспуты назывались:
. — Попасть на огонекъ.
Въ настоящее время эта фраза имѣетъ значеніе болѣе идил-
лическое и употребляется, преимущественно, мелкими чиновниками,
которые изрѣдка заходятъ къ пріятелю убить мирно вечерокъ.
Король французскій Францискъ I считалъ себя человѣкомъ неглу-
пымъ, понимающимъ, гдѣ раки зимуютъ и, поэтому, жегъ на кострѣ
...Но Моню.нери попа.із королю не во бровь. а вз ілазз...
всякаго, кто смотрѣлъ на религію другими глазами, чѣмъ онъ. Сынъ
его Генрихъ И наслѣдовалъ свѣтлый умъ отца, присоединивъ къ нему
изумительное трудолюбіе (жегъ еретиковъ десятками тамъ, гдѣ
родитель ограничивался единицами). Кончилъ же Генрихъ II тѣмъ,
что вызвалъ однажды на турниръ капитана своей гвардіи Монго-
мери, полагая, что король долженъ быть не только самымъ умнымъ,
но и самымъ сильнымъ человѣкомъ. Но Монгомери попалъ ему
копьемъ не въ бровь, а въ глазъ, и глубоко, до самаго мозга,
разочаровалъ своего повелителя въ его способностяхъ...
і’4
Медичи.
Кар.іъ IX было знаменитъ тѣмъ, что за
нею управляла .патъ—Марія Медичи.
Послѣ Генриха И пошелъ народъ мелкій, ничтожный, почти
ничѣмъ не прославившійся... Напримѣръ: Францискъ И былъ из-
вѣстенъ только тѣмъ, что состоялъ мужемъ знаменитой Маріи
Стюартъ. Такихъ „мужей знаменитости“ и въ наше время можно
встрѣтить сколько угодно въ уборной пѣвицы, или драматической
актрисы. Они, обыкновенно, смирненько сидятъ въ уголку и ждутъ,
когда жена окончитъ спектакль чтобы, закутавъ ее въ шубу,
везти домой.
Братъ Франциска II Карлъ IX былъ знаменитъ тѣмъ, что за
него управляла мать, Екатерина
Нужно сказать правду:
это былъ такой періодъ ко-
ролевскаго владычества во
Франціи, который очень хо-
рошо характеризовался мѣт-
кой фразой лѣтописца:
Французъ ума не
имѣетъ, и имѣть таковой
почитаетъ величайшимъ для
себя несчастьемъ.
Въ самомъ дѣлѣ да-
же теперь всѣ удивляются:
что нужно было францу-
замъ? Одни были католи-
ками ну, и пусть. Другіе
гугенотами пожалуйста!
Сидите смирно и занимай-
тесь своими дѣлами. Такъ
католикъ, изволите видѣть,
не могъ заснуть спокойно,
пока не зарѣжетъ на сонъ
грядущій гугенота. А гугеноты (изъ тѣхъ, которые еще не были
зарѣзаны) спали и видѣли, какъ бы подстроить гадость като-
лику. Противно читать даже эту позорную страницу француз-
ской исторіи. Вѣдь, все равно, эти религіозные дураки, съ ногъ
до головы залитые чужой и своей кровью, столько же имѣли
шансовъ на царствіе небесное, какъ любой уличный негодяй
и разбойникъ. И ни одного въ то время откровеннаго слова объ
этомъ, ни одного умнаго человѣка! Пишущій эти строки иногда
даже кусаетъ себѣ губы отъ досады: отчего его тамъ не было?..
125
ВАРѲОЛОМЕЕВСКАЯ НОЧЬ.
Грубые, глупые, коварные католики истребляли глупыхъ про-
стодушныхъ гугенотовъ, какъ ретивыя горничныя клоповъ въ бар-
ской постели.
Напримѣръ, если нужно было католикамъ поубивать гугено-
товъ, они дѣлали это просто:
Гугеноты, говорила Екатерина Медичи (женщина, которую
теперь не уважаетъ даже мальчишка изъ третьяго класса гимназіи).—
Гугеноты! Хотите, я выдамъ замужъ сестру короля за вашего Ген-
риха Наваррскаго?.. Не бойтесь! Пріѣзжайте въ Парижъ. Мы васъ
Варѳоломеевская ночь,
не тронемъ. Наоборотъ, проведемъ съ вами очень веселую Варѳо-
ломеевскую ночь. (1572).
Гугеноты, конечно, еще не знали, что такое „Варѳоломеев-
ская ночь“, обрадовались, пріѣхали въ Парижъ и имъ тамъ устроили
такую ночь, что гугеноты до сихъ поръ не могутъ вспомнить о
ней безъ отвращенія.
Это произошло при королѣ Карлѣ IX слабой, безвольной
душонкѣ. Лѣтописецъ того времени характеризуетъ его такъ:
Это второй зять Мижуевь изъ „Мертвыхъ Душъ*1.
Послѣ него царствовалъ Генрихъ III, о которомъ даже гово-
рить не стоитъ такой это былъ никчемный человѣкъ!
126
ГЕНРИХЪ НАВАРРСКІЙ.
А слѣдующимъ королемъ былъ Генрихъ IV Наваррскій. Его
считаютъ самымъ порядочнымъ изъ людей того времени. Отношеніе
къ религіи у него было благодушное, съ оттѣнкомъ настоящей вѣрог
терпимости... Началъ онъ съ того, что былъ гугенотомъ. Но послѣ
Варѳоломеевской ночи, пойманный королемъ, онъ имѣлъ съ нимъ
разговоръ (см. бесѣду А. и Б. о земномъ шарѣ), послѣ котораго
перешелъ въ католичество. Однако, стоило только гугенотамъ начать
новую войну съ католиками, какъ Генрихъ немедленно сдѣлался гу-
генотомъ. Но тутъ вышла маленькая загвоздка: протестанты про-
возгласили его королемъ, а католики - парижане не хотѣли его при-
знавать.
Чего же вы хотите? спросилъ ихъ веселый Генрихъ.
Если-бы ты былъ католикомъ... нерѣшительно возразили
парижане.
Только-то? Да Господи! Гдѣ тутъ у васъ церковь?
И, принятый въ лоно католической церкви, сказалъ истори-
ческую фразу:
Господа! Вотъ вамъ историческая фраза: „Парижъ стоитъ
хорошей обѣдни/
Это былъ весельчакъ, не дуракъ выпить, любитель женщинъ
и храбрый рубака. Намъ онъ, вообще, очень симпатиченъ. Народъ свой
онъ очень любилъ. Ему принадлежитъ еще одна историческая фраза:
Господа! Вотъ вамъ еще одна историческая фраза: „Я же-
лалъ бы, чтобы каждый французскій крестьянинъ могъ по празд-
никамъ имѣть въ супѣ курицу...
Узнавъ, что это историческая фраза, окружающіе запомнили
ее, и до сихъ поръ французы, гордясь
добрымъ королемъ, показываютъ въ М
Луврскомъ музеѣ хорошо сохранившееся
чучело той самой курицы, которую Ген-
рихъ IV хотѣлъ видѣть въ супѣ своихъ
крестьянъ. Портрета этой курицы.
Къ сожалѣнію, этотъ прекрасный
король былъ убитъ по наущенію іезуитовъ (читатель! остерегайся
іезуитовъ). Вообще, короли того времени умирали или отъ руки
убійцъ (Генрихъ III, Генрихъ IV) или оть угрызеній совѣсти
(Карлъ IX, Людовикъ XIII и др.).
127
КАРДИНАЛЫ.
.„Около эінкхд доухз королей кор-
ліилисъ еще два Людовика...
Послѣ Генриха IV на престолъ вступилъ кардиналъ Ришелье
и. какъ свѣжій человѣкъ, быстро привелъ дѣла Франціи въ поря-
докъ. Ему наслѣдовалъ престолъ кардиналъ Мазарини, человѣкъ
не менѣе свѣжій (настолько, что Анна Австрійская, женщина уже
не первой молодости, тайкомъ вышла
за него замужъ.)
Около этихъ двухъ королей кор-
мились еще два Людовика: XIII и
XIV, но они не мѣшались ни во что,
и благодарная исторія пожимаетъ имъ
за это руки.
Мы бы разсказали подробнѣе о
вышесказанномъ любопытнѣйшемъ пе-
ріодѣ французской исторіи, но не
хотимъ отбивать хлѣбъ у нашего кол-
леги, который употребилъ на это всю
свою жизнь (Александръ Дюма. „Три
мушкетера." „Двадцать лѣтъ спустя'*
и „Виконтъ Брежелонъ.**)
Дюма разсказываетъ объ этомъ
періодѣ гораздо подробнѣе болтли-
вый, какъ всякій французъ... То что
можно сказать на двухъ страницахъ—онъ растянулъ на 3'/» тысячи
страницъ.
Впрочемъ Богъ съ нимъ.
Всякомѵ ѣсть хочется.
ТЮДОРЫ, СТЮАРТЫ и ке.
Первымъ королемъ изъ фамиліи'Тюдоровъ въ Англіи былъ
Генрихъ VII, а вторымъ—Генрихъ VIII.
Послѣдній отличался семейными наклонностями. Женатый на
принцессѣ Екатеринѣ Аррагонс кой, онъ черезъ 20 лѣтъ супруже-
ской жизни вспомнилъ, что жена его раньше была замужемъ за по-
койнымъ братомъ, и развелся съ ней. Женился на Аннѣ Болейнъ
Послѣ нея еще на одной дѣвушкѣ Іоаннѣ Сеймуръ; и еще н :
одной; онъ даже не помнилъ ея имени... и еще на одной; и еще на
128
одной. Такимъ образомъ, у него было шесть женъ,—не хватало еще
седьмой, чтобы борода его посинѣла.
Исторія Тюдоровъ и Стюартовъ напоминаетъ Ветхій Завѣтъ
наизнанку... Тамъ — Авраамъ роди Исаака, Исаакъ роди Іакова,
Іаковъ—и т. д.
А вотъ подлинная исторія Тюдоровъ и Стюартовъ:
Генрихъ Ѵ1П казнилъ жену свою Анну Болейнъ.
Марія Стюартъ казнила своего мужа Дарнлея.
Королева Елизавета казнила королеву Марію Стюартъ.
Кромвель казнилъ короля Карла I.
Іаковъ II казнилъ сына Карла 11, герцога Монмута.
И только на Іаковѣ II прекратилась эта странная династія:
Іакова II никто не казнилъ, а просто онъ, какъ гласитъ исторія: „за-
бросилъ въ Темзу государственную печать, а самъ убѣжалъ**.
Въ это же время въ Англіи нѣсколько разъ мѣнялись рели-
гіи: одинъ король былъ ревностнымъ католикомъ и насаждалъ ка-
толичество, убивая еретиковъ; другой король, вспоминалъ, что Англія
не хуже другихъ странъ, и вводилъ какую нибудь новую вѣру, вродѣ
Англиканской, убивая еретиковъ. Опять приходилосьпрежн ихъ като-
ликовъ передѣлывать на
пуританъ; но садился на
престолъ слѣдующій ко-
роль... пуритане ему рѣ-
шительно не нравились.
То-ли дѣло, католики!
И опять начиналась
длинная процедура пере-
крещиванія уже нѣсколь-
ко разъ перекрещенныхъ англичанъ. Священники наживались
на этихъ старыхъ крестинахъ, а народъ скучалъ въ такой одно-
образной жизни, раззорялся и бѣдствовалъ,—пока не пришелъ
Кромвель. Это былъ хитрый мужичекъ, который хотя и обладалъ
„голосомъ хриплымъ и монотоннымъ, рѣчью растянутою и грубою,
а одѣвался небрежно**, но когда онъ сказалъ своимъ хриплымъ
монотоннымъ голосомъ:
Довольно!
Всѣ поняли, что, дѣйствительно, „довольно**. Кромвель ввелъ
парламентъ, поднялъ Англійскую торговлю и мореплаваніе; за это
благодарные Англичане поднесли талантливому самородку титулъ
9
129
„Оливера", который до сихъ поръ красуется въ исторіи рядомъ
съ его именемъ. Такъ отблагодарила Англія своего великаго человѣка.
При Карлѣ II возникла
война торіевъ и виговъ. Кто
же это. спрашивается, такіе?
Понятнѣе всего для чи-
тателя будетъ, если мы при-
бѣгнемъ къ пріему, уже одна-
жды нами использованному:
Торіи — плохіе, глупые,
тупые, косные люди.
Виги — симпатичные,
прогрессивные, очень хоро-
шіе люди.
У русскаго читателя потекли бы слюнки... Благодаря усиліямъ по-
слѣднихъ, въ Англіи былъ из-
данъ законъ подъ названіемъ ІіаЪеая согрие. У русскаго читателя
потекли-бы слюнки, если-бы онъ узналъ, что это такое... Но по
цензурнымъ условіямъ мы объяснить этого не можемъ.
ВЕЛИКІЕ ЛЮДИ.
Во время всѣхъ вышеприведенныхъ передрягъ и смутъ по-
явился въ Англіи Шек-
спиръ. Это былъ хотя и
знаменитый писатель, но
ростъ имѣлъ очень малень-
кій, почему о немъ впослѣд-
ствіи и говорили:
— Сапоги выше Шек-
спира!
Другой знаменитый
человѣкъ того времени былъ
Бэконъ, отецъ „опытной“
философіи. Онъ доказалъ,
какъ дважды-два, что един- сравнительная таблица В. Шекспира и сапога.
ственный путь къ дости-
женію истины есть наблюденіе надъ правдой, изслѣдованіе дѣй-
ствительности (Иловайскій. Нов. Исторія). Это ученіе имѣло такой
іЗо
успѣхъ, что Бэкона сдѣлали государственнымъ канцлеромъ. Но
однажды наѣхала въ суды ревизіонная комиссія, разсмотрѣла
состояніе судопроизводства въ Англіи и выяснила, что Бэконъ
бралъ взятки и, вообще, совершалъ всякія злоупотребленія. Его
посадили въ тюрьму.
Такимъ образомъ, его же теорія (наблюденіе и изслѣдованіе
дѣйствительности) послужила ему только во вредъ.
Былъ еще въ Англіи въ тѣ времена Мильтонъ, но онъ былъ
совершенно слѣпой.
...Забросилъ печать вб Телізу иубѣжалв (стр. 129... О, Боже)!
ДАНІЯ, ШВЕЦІЯ И НОРВЕГІЯ.
Объ этихъ странахъ лучше всего ничего не писать... Въ са-
раньше момъ дѣлѣ: кто ихъ зна-
етъ? Кто ими интересует-
ся? Рѣшительно никто.
Появились тамъ три
великихъ человѣка: Иб-
сенъ, Бьернстерне-Бьерн-
сонъ и Гамсунъ, да и то
въ самое послѣднее
время.
А раньше былъ
только одинъ Ваза.
И все у нихъ было
какъ-то несерьезно, по
Портреты великихъ людей Даніи, Швеціи и дѣтски—будто игра ВЪ
Норвегіи. куклы. Страны были ма-
9*
ленькія, ничтожныя, а тянулись за большими, подражали взрос-
лымъ: такъ-же устраивали политическія возстанія, казнили против-
никовъ и, конечно, вводили реформацію. Но все было у нихъ на
дѣтскій ростъ: вмѣсто войнъ стычки, вмѣсто казней пустяки.
Да и реформація была какая-то такая...
Что же это за исторія?
ПОЛЬША.
И Польша то-же самое: никакого толку въ ней не было. Ка-
жется, и люди были умные и воины храбрые—а, все таки, ничего
у нихъ не клеилось...
Была, по модѣ того времени, взамѣнъ католической, своя соб-
ственная вѣра, но какая-то странная: антитринитаріи. Что это такое
—и до сихъ поръ никто не знаетъ.
Съ королями тоже неладилось.
Стоило только прекратиться роду королей Сигизмундовъ, какъ
стали приглашать на престолъ кого попало: французскаго принца
Генриха Анжуйскаго, давшаго потомъ потихоньку тягу во Францію;
какого-то седмиградскаго воеводу Баторія; шведскаго принца Си-
гизмунда и многихъ другихъ.
Въ газетахъ того времени не трудно было встрѣтить объяв-
леніе такого рода:
I
РѢЧЬ ПОСПОЛИТАЯ
ищетъ трезваго, хорошаго поведенія короля.
Безъ аттестата отъ послѣдняго мѣста не являться.
Человѣку ограниченному можетъ показаться страннымъ:
Какъ-такъ не найти короля?
Дѣло объяснялось очень просто: „король11 -было только та-
кое слово и больше ничего. Никакой власти королю не давалось.
Всякій дѣлалъ, что хотѣлъ, и это называлосьІіЪепішѵеІо. И частенько
по ночамъ плакали короли въ подушку отъ этого ІіЬегипі ѵеіо...
Удивительнѣе всего, что и парламентъ существовалъ у поля-
ковъ (сеймъ), но никогда пишущему эти строки (да проститъ мнѣ
старая Польша!) не приходилось встрѣчать болѣе нелѣпаго уч-
режденія.
Напримѣръ: собираются триста человѣкъ и рѣшаютъ вопросъ
132
о томъ, что нужно поднять благосостояніе страны. Кажется—дѣло
хорошее? 299 человѣкъ въ восторгѣ отъ проэкта, а трехсотый,
какой-нибудь скорбный главой шляхтичъ, неожиданно заявляетъ:
„А я не хочу**.—„Да почему?!"—„Вотъ не хочу, да и не хочу!"
„Но вѣдь должны же быть какія нибудь основанія?" — „Никакихъ!
не желаю!" И, благодаря этому трехсотому, рѣшеніе
проваливалось!! (Иловайскій. Стр. 96.)
Можно ли писать исторію такой страны? Конечно, нѣтъ. Это
только Иловайскій способенъ.
ТРИДЦАТИЛЪТНЯЯ ВОЙНА (1618-1648).
Какъ это ни скучно, но намъ приходится опять возвращаться
къ борьбѣ католиковъ съ протестантами.
Человѣку нашего времени рѣшительно непонятно: какъ можно
воевать изъ-за религіозныхъ убѣжденій?
Вѣдь, въ такомъ случаѣ, человѣчество могло пойти дальше:
брюнеты рѣзали-бы блондиновъ, высокіе маленькихъ, умные
глупыхъ...
А въ тѣ времена— религіозныя войны были обычнымъ и при-
вычнымъ дѣломъ. Цѣлые полки подъ командой глупыхъ, съ ту-
Изображеніе тридцатилѣтней войны.
пыми физіономіями, полководцевъ носились изъ страны въ страну,
орали, молились, поджигали, раззоряли, славили Бога (своего соб-
ственнаго), грабили, горланили гнусавыми голосами псалмы и вѣшали
пойманныхъ иновѣрцевъ съ такимъ хладнокровіемъ, какъ теперь
вѣшаютъ собственное пальто на гвоздикъ.
Исторія говорить, что послѣ Тридцатилѣтней войны Герма-
нія пришла въ такой упадокъ, возникъ такой голодъ, что жители
х33
нѣкоторыхъ мѣстъ принуждены были питаться человѣческимъ мя-
сомъ... Жаль, что этимъ кончили; съ этого нужно было начать:
переловить до войны всѣхъ этихъ тупоголовыхъ полководцевъ,
курфюрстовъ, ландграфовъ—и, сдѣлавъ надъ собой усиліе, по-
ѣсть ихъ. И страна-бы не раззорилась, и ни въ чемъ неповинные
люди остались бы не съѣденными.
До чего раньше одна часть человѣчества была проста и довѣр-
чива, видно изъ слѣдующаго: въ сущности, ни нѣмецкіе католики
ничего не имѣли противъ протестан-
товъ, ни нѣмецкіе протестанты про-
тивъ католиковъ.
Но появились за спиной гер-
цога Фердинанда іезуиты и шепнули
сладкимъ голосомъ:
Ка-акъ? Чехи протестан-
ты? Какое безобразіе! Чего-же вы
смотрите? Бейте ихъ!
А кардиналъ Ришелье съ дру-
гой стороны обрушился на проте-
стантовъ:
Чего вы смотрите, дурачье!
— Чею же вы смотрите?Бейте ихз! Бейте католиковъ, по чемъ попало!
Всыпьте имъ хорошенько.
Теперь, такимъ образомъ, можно стравить только двѣ пья-
ныя компаніи въ трактирѣ, причемъ драка можетъ продолжиться
максимумъ полчаса. А въ тѣ времена столь примитивный пріемъ
былъ дѣйствителенъ на тридцать лѣтъ и уменьшилъ онъ на-
родонаселеніе Германіи на пятьдесятъ процентовъ.
И Господь жестоко покаралъ протестантовъ и католиковъ
за эту тридцатилѣтнюю глупость: предводитель католиковъ Валлен-
штейнъ былъ убитъ въ своей спальнѣ, предводитель протестантовъ
Густавъ Адольфъ убитъ на полѣ битвы, а разные Фридрихи, Фер-
динанды и курфюрсты тоже поумирали отъ разныхъ причинъ
и ни одного не осталось до нашихъ дней, чтобы повѣдать намъ
объ этой безтактной войнѣ.
РЕЗУЛЬТАТЫ.
Изголодавшіяся страны, въ концѣ концовъ, съѣхались и зак-
лючили миръ въ Вестфаліи—родинѣ знаменитыхъ окороковъ.
134
Лѣтописецъ того времени утверждаетъ, что воюющія стороны
набросились прежде всего не другъ на друга, а на окорока, и
впервые за тридцать лѣтъ поѣли, какъ слѣдуетъ...
А потомъ, когда стали дѣлиться землями—глупые нѣмецкіе
католики и протестанты, конеч-
но, остались съ носомъ: самые
лакомые куски забрали фран-
цузы и шведы.
Разсказываютъ, что, разо-
бравъ, въ чемъ дѣло, одинъ
курфюрстъ почесалъ затылокъ
и воскликнулъ:
Да! Теперь, когда я
кончилъ войну, я вижу, что я
старый дуракъ.
А когда вы ее начи
были молодымъ дуракомъ.
И всѣ присутствующіе иностранцы долго и раскатисто хо-
хотали...
ЛЮДОВИКЪ XIV и XV ВО ФРАНЦІИ.
У французскихъ королей того времени былъ одинъ и тотъ
же обычай, переходившій отъ отца къ сыну: вступая на престолъ,
король бралъ перваго министра и первую любовницу (или люби-
мицу, какъ мягко выражается Иловайскій). Министръ всегда оста-
вался первымъ, а любимицы были и вторыя и третьи.
Напримѣръ: Короли. Людовикъ XIII Анна Австрійская Людовикъ XIV Перв. министры. Любимицы. кард. Ришелье Нѣсколько. кардиналъ Мазарини Кольберъ, де-ла-Вальеръ. Ментенонъ и др.
Людовикъ XV кардиналъ Флери Помпадуръ.
Но, все таки, это былъ красивый изящный вѣкъ, вѣкъ мену-
эта, пудренныхъ париковъ, Версальскихъ праздниковъ и любовныхъ
приключеній.
Короли умѣли жить въ свое удовольствіе...
і35
Всякій изъ нихъ былъ настолько уменъ, что оставлялъ послѣ
себя историческую фразу и народъ, поэтому, его не забывалъ.
Людовикъ XIV, напримѣръ, сказалъ:
1/еІаі с’езі шоі! (Государство это я).
Народъ прозвалъ его „Король —солнце". И вѣрно. Никогда
надъ Франціей не всходило болѣе жаркаго солнца. Оно такъ жа-
рило, что всѣ финансы у Кольбера испарились, и первый министръ
даже получилъ, въ концѣ концовъ, настоящій солнечный
ударъ... ,
Вторая знаменитая фраза Людовика XIV, сказанная по поводу
отправленія внука въ Испанію:
Нѣтъ болѣе Пиринееізъ!
Гораздо хуже первой. Мы считаемъ ее пустой безсмысленной
фразой. Эдакъ всякій вдругъ вско-
читъ съ мѣста да крикнетъ:
Нѣтъ болѣе Монблана!
Нѣтъ болѣе западныхъ отроговъ
Кордильеръ!
Сказать хорошо... А ты по-
пробуй сдѣлать.
Что касается Людовика XV,
то онъ прославился тоже одной
фразой:
Аргез поиз 1е с1ё1и§;е!
Что въ переводѣ на русскій
языкъ значитъ:
— Начхать мнѣ на моихъ
потомковъ Лишь бы мнѣ хорошо
Кольберъ получило солнечный ударъ... ЖИЛОСЬ.
Великая французская рево-
люція показала, что у короля были свои основанія повторять
эту фразу.
ПЕРВЫЕ БАНКИРЫ.
Кромѣ этой фразы и своей „любимицы" Помпадуръ, король
прославился также и тѣмъ, что въ его царствованіе одинъ шот-
ландецъ Джонъ Ло изобрѣлъ остроумный способъ выпускать ассиг-
націи, продавая ихъ за настоящее золото.
и6
Къ сожалѣнію, Джонъ Ло, открывъ по порученію Регента для
этихъ операцій цѣлый банкъ,
смотрѣлъ на кредитные би-
леты глазами десятилѣтняго
гимназиста, который ду-
маетъ, что если нужны день-
ги — ихъ можно печатать
на обыкновенной бумагѣ,
сколько влѣзетъ...
— Вопія, дескать, кака ловко придумали!
Вы по-
нимаете,
что полу-
чилось?
Джонъ
Л о въ
компаніи
Орлеанскимъ,
сколько
— Я не знала, что
такъ будетъ...
съ королевскимъ регентомъ, герцогомъ
напечатали бумажекъ на нѣ-
м илліардовъ и очень радовались:
Вотъ, дескать, ловко придумали.
Но когда держатели ассигнацій испуга-
лись количества появившихся на рынкѣ бумагъ
и потребовали свое золото обратно банкъ лоп-
нулъ, а Джонъ Ло заплакалъ и заявилъ, что „онъ
вовсе не зналъ, что такъ будетъ."
СѢВЕРОАМЕРИКАНСКІЕ ШТАТЫ.
Американскіе колонисты были мирными трудолюбивыми
людьми.
Англичане, 'считая американскихъ колонистовъ своими под-
данными, понемногу стали стѣснять ихъ свободу въ смыслѣ тор-
говли и мореплаванія.
Колонисты молчали.
Англичане ввели гербовую бумагу и нѣкоторые сборы.
Колонисты промолчали. Была гробовая тишина.
Англичане стали взыскивать пошлины за привозные товары.
Колонисты поежились, переступили съ ноги на ногу и не-
ожиданно сказали:
— А, пойдите вы къ черту!
137
Самолюбивые англичане спросили:
То-есть, какъ?
Да такъ. Проваливайте съ вашими пошлинами.
Сказавъ это, схватили изумленныхъ англичанъ за шиворотъ,
повернули лицомъ къ Англіи и вытолкали.
Началась война. Вотъ это была хорошая честная, умная, вы-
званная необходимостью, война, и мы ее очень одобряемъ. Это не
протестенты съ католиками, а умные люди схватились не на жи-
вотъ, а на смерть изъ-за своихъ правъ.
...— И не надо\ И безъ васз прожнвелт,—обиженно сказали Аніличане.
Когда колонисты побѣдили и выгнали Англичанъ, тѣ пожали
плечами и обиженно сказали:
И не надо. И безъ васъ проживемъ. (1783.)
Ступайте, ступайте, поощрили ихъ колонисты,—пока вамъ
еще не попало... Ишь! (Брадлей „Нов. Исторія" Стр. 201.)
*38
ГЕРМАНСКІЕ ПРАВИТЕЛИ ХѴПІ вѣка.
Истиннымъ бичемъ для несчастныхъ учениковъ являются гер-
манскіе правители ХѴПІ вѣка. Мы не видѣли ни одного ученика,
который не получилъ бы самымъ жалкимъ образомъ единицы за
„германскихъ правителей въ XVIII вѣкѣ."
Даже пишущій эти строки, который считаетъ себя человѣ-
комъ способнымъ и сообразительнымъ, историкомъ опытнымъ и
знающимъ и онъ, отойдя отъ своихъ манускриптовъ и покры-
тыхъ пылью пергаментовъ, сейчасъ же начиналъ путать „герман-
скихъ правителей въ ХѴПІ вѣкѣ."
Пусть кто нибудь попробуетъ запомнить эту тарабарщину,
годную только для сухихъ тевтонскихъ мозговъ: великому кур-
фюрсту бранденбургскому Фридриху-Вильгельму наслѣдовалъ сынъ
его просто Фридрихъ. Этому Фридриху наслѣдовалъ опять Фрид-
рихъ-Вильгельмъ. Кажется, на
этомъ можно бы и остано-
виться. Но нѣтъ! Фридриху-
Вильгельму наслѣдуетъ опять
Фридрихъ!!
У прилежнаго ученика
усталый видъ... Потъ катится
съ него градомъ... Ффу! Ему
чудится скучная проселочная
дорога, мелкій осенній дож-
дикъ и однообразные вер- Фридрихи просто и Фридрихи—Вильгельмы.
стовые столбы, безъ конца
мелькающіе въ двухъ надоѣдливыхъ комбинаціяхъ:
Фридрихъ-Вильгельмъ, просто Фридрихъ. Опять Фридрихъ-
Вильгельмъ, просто Фридрихъ...
Когда же ученикъ узнаётъ, что „Опять Фридриху" наслѣдо-
валъ его племянникъ Фридрихъ-Вильгельмъ онъ долго и прилежно
рыдаетъ надъ старенькимъ, закапаннымъ чернилами, Иловайскимъ...
Боже-жъ мой, — думаетъ онъ. На что я убиваю свою
юность, свою свѣжесть?
Историкъ, пишущій эти строки, можетъ еще разъ повторить
имена династіи Фридриховъ. Вотъ, пожалуйста... Пусть кто ни-
будь запомнитъ...
У великаго курфюрста Фридриха-Вильгельма былъ сынъ Фрид-
рихъ. Послѣднему наслѣдовалъ Фридрихъ-Вильгельмъ, которому, въ
х39
свою очередь, наслѣдовалъ Фридрихъ; Фридриху же наслѣдовалъ
Фридрихъ-Вильгельмъ... Этотъ списокъ желающіе могутъ продол-
жать.
Даже исторія, безпристрастная исторія, запуталась въ Фрид-
рихахъ; до сихъ поръ неизвѣстно, при какомъ именно Фридрихѣ
случилась Семилѣтняя война. Доподлинно извѣстно только, что онъ
не былъ Вильгельмомъ.
СЕМИЛЪТНЯЯ ВОЙНА. (1756—1763.)
По сравненію съ Тридцатилѣтней войной Семилѣтняя война
была совсѣмъ дѣвченка. Та годилась бы ей въ матери.
Воевали такъ: съ одной стороны Фридрихъ (какой—неизвѣ-
стно), съ другой Франція, Россія, Австрія и Швеція.
Швеція, собственно, была союзникамъ ни къ чему, но она
тоже вслѣдъ за большими ввязалась въ драку, ссменя слабыми
ноженками гдѣ-то по-
зади взрослыхъ...
Большіе усатые
союзники, ухмыляясь
въ усы, спрашивали ее:
Тебѣ еще чего
нужно?
А я, дядень-
ки, — шмыгая носомъ,
пролепетала Швеція
тоже хочу повоевать.
(Броунъ. „Семилѣтняя
война" стр. 21.)
Воевали плохо.
Побѣждалъ Фридрихъ
— Тебѣ еще чею нужно?.. — способомъ, очень
легкимъ: онъ ссорилъ
союзниковъ и разбивалъ ихъ. Нападаютъ, напримѣръ, на него
русскіе и австрійцы. Онъ немедленно садится за столъ и пишетъ
австрійскому полководцу письмо:
„Дорогой коллега! Охота вамъ связываться съ этими рус-
скими свиньями... Вы и одинъ прекрасно меня побѣдите. Ей-Богу!
И какъ вы можете допускать, чтобы въ вашей арміи командовалъ
140
еще кто-то. Вы человѣкъ умный, красивый, симпатичный, а вашъ
товарищъ просто необразованный дуракъ. Прогоните его скорѣе,
а сами начните командовать."
Не было ни одного полководца, который не попался бы
на эту удочку: получивъ письмо, прогонялъ союзнаго генерала,
нападалъ на Фридриха и потомъ, разбитый, стремительно убѣгалъ
отъ него съ остатками арміи и обидой въ душѣ.
Семилѣтняя война была закончена во-время: какъ разъ прошло
семь лѣтъ со времени ея начала.
Чисто нѣмецкая аккуратность въ исполненіи принятыхъ на
себя обязательствъ.
РЕЗУЛЬТАТЫ СЕМИЛЪТНЕЙ ВОЙНЫ.
Когда же войну закончили, то увидѣли, что и воевать не слѣ-
довало: союзники хотѣли оттягать у Фридриха Силезію, но когда
заключили миръ (въ Губертсбургѣ), „Силезія осталась у Фридриха,
(какъ говоритъ Иловайскій) и каждая держава осталась при своемъ/
И жалко ихъ всѣхъ и смѣшно.
ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦІЯ.
КОРОЛЬ ЛЮДОВИКЪ XVI.
Выше мы указывали на стройную систему, которой держа-
лись французскіе короли: у каждаго изъ нихъ былъ первый ми-
нистръ и фаворитка.
Людовикъ XVI первый нарушилъ эту традицію. Фаворитки
у него не было, а съ первыми министрами онъ поступалъ такъ:
попался ему одинъ очень симпатичный человѣкъ Тюрго. Только
что этотъ Тюрго взялся за полезныя, насущныя реформы, какъ
Людовикъ XVI подъ давленіемъ аристократовъ спохватился и про-
гналъ Тюрго. Послѣ Тюрго, онъ, подъ давленіемъ общественнаго
мнѣнія, пригласилъ управляющимъ финансами банкира Неккера,
тоже взявшагося за реформы, но въ скоромъ времени спохватился
и подъ давленіемъ аристократіи прогналъ его. Впрочемъ, черезъ
нѣкоторое время онъ, подъ давленіемъ народа, снова пригласилъ
Неккера.
141
Изъ вышеизложеннаго видно, что это былъ король, на ко-
тораго не давилъ только лѣнивый.
Подъ давленіемъ же народа было созвано королемъ націо-
нальное собраніе. Но тутъ вмѣшалось давленіе аристократіи
и придворныхъ. Король послалъ національному собранію приказъ
разойтись. Ораторъ собранія Мирабо вскочилъ и заявилъ:
Мы здѣсь по волѣ народа, и только сила штыковъ раз-
гонитъ насъ.
Въ эту минуту случилось такъ, что никто не давилъ на ко-
роля. Онъ кивнулъ головой и добродушно сказалъ:
Ну, ладно. Сидите ужъ.
Впрочемъ, черезъ нѣсколько дней, подъ давленіемъ придвор-
ной партіи, король рѣшилъ стянуть къ Парижу войска изъ ино-
странныхъ наемниковъ.
Тогда-то Франція и возмутилась противъ своего короля.
Говорятъ, что мужъ послѣдній узнаетъ объ измѣнѣ жены.
То же происходитъ и съ королями, причемъ, роль жены игра-
етъ страна.
До чего Людовикъ XVI былъ слѣпъ, показываетъ слѣдующій
историческій фактъ.
Когда ему доложили, что національное собраніе отказалось
разойтись, онъ всплеснулъ руками и сказалъ:
— Да вѣдь это капризъ!
Нѣтъ, государь, возразили ему,—это скандалъ.
Черезъ нѣсколько дней ему донесли, что парижскіе граждане
организовываютъ милицію.
Опять всплеснулъ руками король:
Да вѣдь это скандалъ!
Нѣтъ, государь,—возразили ему,—это уже бунтъ.
А черезъ два дня, когда парижане взяли и разрушили Бас-
тилію, король, узнавъ объ этомъ, снова патетически всплеснулъ
руками и воскликнулъ:
Да вѣдь это бунтъ!
Нѣтъ, государь... Это уже революція!
Тогда король успокоился и даже переѣхалъ изъ Версаля въ
Парижъ.
У Людовика XVI оставался еще прекрасный выходъ, кото-
рымъ онъ могъ спасти свое положеніе: стоило ему только выбро-
сить за двери всѣхъ придворныхъ, которые оказывали на него
давленіе—всѣхъ тунеядцевъ, лѣнивыхъ и глупыхъ негодяевъ.
142
Вмѣсто этого, онъ:
1) Подъ давленіемъ приближенныхъ, задумалъ бѣжать загра-
ницу. Былъ пойманъ и привезенъ въ Парижъ.
2) Подъ давленіемъ придворныхъ, вступилъ въ переговоры
съ иностранными государствами, прося у нихъ помощи противъ
Франціи.
За это Франція приговорила короля къ смерти.
Онъ умеръ 21 января 1793 года подъ ножемъ гильотины и
передъ смертью впервые держалъ себя твердо и спокойно... Вѣ-
роятно, потому, что почти пикто уже не оказывалъ на несчастнаго
короля давленія...
Умеръ король, искупивъ кровью всѣ безумства своихъ пыш-
ныхъ предшественниковъ, искупивъ раззорсніе и упадокъ страны,
искупивъ страшную гнусно-пророческую фразу своего дѣда:
— Послѣ меня хоть потопъ!
ТЕРРОРЪ.
Національное собраніе передало власть Законода-
тельному собранію, а Законодательное собраніе—Націонал ь-
ному Конвенту.
Если можно такъ выразиться—Франція лѣвѣла съ каждымъ
днемъ.
Сначала у власти стояли Жирондисты, казнившіе враговъ сво-
боды, но когда они оказались недостаточно лѣвыми—ихъ смѣнили
Монтаньяры.
Монтаньяры съ Робеспьеромъ, Дантономъ и Маратомъ во
главѣ, конечно, немедленно казнили жирондистовъ, какъ враговъ
свободы.
Когда всѣ жирондисты были казнены, Робеспьеръ остановилъ
свой разсѣянный взоръ на Дантонѣ и подумалъ:
А не казнить-ли Дантона, какъ врага свободы?
Когда онъ предложилъ это товарищамъ монтаньярамъ, тѣ
очень обрадовались и казнили товарища Дантона.
Впрочемъ, вскорѣ послѣ этого монтаньяры задали сами себѣ
вопросъ:
А не отрубить ли голову товарищу Робеспьеру?
Сдѣлали это. У Робеспьера былъ товарищъ монтаньяръ Сентъ-
Жюстъ. Отрубили голову и Сентъ-Жюсту.
43
Такимъ образомъ, изъ всей компаніи одинъ только Маратъ
умеръ своей смертью. Онъ былъ убитъ въ ваннѣ — Шарлоттой
Корде—„одной мечтательной дѣвушкой какъ мягко выражается
Иловайскій.
НАПОЛЕОНЪ БОНАПАРТЕ.
Въ то время, какъ жирондисты и монтаньяры потихоньку
рубили другъ другу головы, Наполеонъ Бонапарте потихоньку вы-
двигался впередъ.
— Кто же такой былъ Наполеонъ Бонапарте? — спроситъ
любопытный читатель.
Это былъ обыкновенный артиллерійскій офицеръ, выдвинув-
шійся при осадѣ Тулона.
Здѣсь мы категорически должны опровергнуть утвержденіе
нѣкоторыхъ историковъ, которые производятъ имя великаго Бо-
напарте отъ его военныхъ подвиговъ на полѣ брани (На-поле-онъ).
Во первыхъ, если бы это было такъ, то простая грамотность тре-
бовала бы иной орѳографіи (Наполѣонъ), а, во-вторыхъ,—Напо-
леонъ былъ французомъ, болѣе того, корсиканцемъ—корсиканцы
же, какъ извѣстно, по русски не говорятъ, почему назвали бы
Наполеона по французски (11 езі зиг 1е сѣашр); кромѣ того, имена,
обыкновенно, даются еще при рожденіи, когда самый проницатель-
ный человѣкъ не можетъ опредѣлить размѣра будущихъ ратныхъ
подвиговъ ребенка...
Вообще, солидный читатель, мы увѣрены, не придастъ серь-
езнаго значенія этой неосновательной гипотезѣ...
Секретъ успѣха Наполеона, если вдуматься въ него, оказы-
вается очень простъ: армія была предана ему душой и тѣломъ, а
добиться такой привязанности у простыхъ честныхъ солдатъ было
очень легко.
Мы сообщимъ рецептъ успѣха Наполеона на тотъ случай,
если кто нибудь изъ главнокомандующихъ и, вообще, генераловъ
пожелаетъ имъ воспользоваться.
РЕЦЕПТЪ УСПЪХА.
Предположимъ, кто нибудь изъ читателей попалъ со своимъ
войскомъ въ Египетъ. Предстоитъ упорная битва... Вы, не отдавая
никакихъ сухихъ приказовъ и кисло-сладкихъ распоряженій (вродѣ:
144
„братцы, постоимъ-же за матушку—родину... братцы, лупи непрі-
ятеля въ хвостъ и гриву—получите потомъ по чаркѣ коньяку!") —
просто выбираете пару-другую пирамидъ повыше^и указываете на
нихъ пальцемъ:
Предположили^ кто нибудь пзъ читателей попало со своимв войсколгв
въ Египетъ...
Солдаты!—кричите вы.—Сорокъ вѣковъ смотрятъ на васъ
съ высоты этихъ пирамидъ!
Простодушные солдаты поражены.
Такъ много!—шепчутъ они.—Бросимся же, братцы, въ бой!!
ІО
45
Если разобраться въ сказанной вами фразѣ—въ ней не най-
дется ничего существеннаго. Но закаленный въ бояхъ воинъ нетре-
бователенъ. Ему многаго не надо. „Сорокъ вѣковъ" его восхищаютъ.
Если вблизи нѣтъ пирамидъ, можно придраться къ чему ни-
будь другому и опять привести солдатъ въ крайнее возбужденіе.
Напримѣръ: кругомъ пусто, а сверху свѣтитъ обыкновенное
солнце.
Солдаты!—торжественно говорите вы.—Это-то самое солнце
(какъ будто бы есть еще другое), которое свѣтило во время по-
бѣдъ Людовика XII.
Не нужно смущаться тѣмъ, что злосчастный Людовикъ XII
не имѣлъ ни одной побѣды—всюду его гнали безъ всякаго ми-
лосердія...
Неприхотливымъ воинамъ это не важно. Лишь бы фраза была
звонкая, эффектная, какъ ракета.
Конечно, полководецъ долженъ сообразоваться оъ темпера-
ментомъ и національностью своихъ солдатъ.
Нѣмца на пирамиду не поймаешь... Ему нужно что нибудь
солидное, основательное или сантиментальное.
Нѣмцу можно сказать такъ:
- Ребята! Насъ сорокъ тысячъ, а враговъ—пятьдесятъ. Но
они всѣ малорослые, худые, въ то время, какъ вы толстые, боль-
шіе. Каждый врагъ вѣситъ въ среднемъ около трехъ пудовъ,
а вся ихняя армія—150000 пудовъ. Въ васъ же, въ каждомъ—
около пяти пудовъ, т. е. вся наша армія на 50,000 пудовъ тяже-
лѣе ихней. Это составитъ 25°/о. Неужели же, мы ихъ не поколотимъ?
Кромѣ того, нѣмецъ любитъ слезу:
— Солдатики!—говорите вы, сдерживая рыданія:—Что же
это такое? Неужели-жъ, мы не побѣдимъ ихъ? Если мы ихъ не побѣ-
димъ,—подумайте, какъ будутъ огорчены ваши добрыя мамаши,
вяжущія на завалинкѣ шерстяной чулокъ, и ваши престарѣлые
папаши, пьющіе за газетой свой зейдель пива, и ваши дорогія не-
вѣсты, которыя плачутъ и портятъ свои голубые глазки.
И всѣ заливаются слезами: полководецъ, солдаты... даже
послѣдній барабанщикъ плачетъ, утирая слезу барабанными пал-
ками. Потомъ всѣ бросаются въ бой и побѣждаютъ.
Легче всего разговаривать съ китайскими солдатами. Имъ'
нужно привести такой аргументъ:
— Эй, слушайте тамъ: все равно, рано или поздно, подо-
146
хнете, какъ собаки. Такъ не лучше ли подохнуть теперь, всыпавъ
предварительно врагу по первое число.
Есть еще одинъ пріемъ, къ которому Наполеонъ часто при-
бѣгалъ и который привязывалъ солдатъ къ полководцу нераз-
рывными цѣпями.
Холодное, туманное утро... Солдаты жмутся у костровъ, су-
мрачные, въ ожиданіи битвы.
Наполеонъ выходитъ изъ палатки и отзываетъ отъ ко-
стра одного солдата.
— Э... послушай, братецъ!.. Какъ зовутъ того солдата съ
усами, которому ты давалъ прикуривать и который такъ весело
смѣется?
— Этотъ? Жанъ Дюпонъ изъ Бретани. Онъ вчера письмо
получилъ отъ больной матери, которая уже выздоравливаетъ—
и, поэтому, сейчасъ
радъ, какъ теленокъ.
Наполеонъ на-
правляется къ ука-
занному солдату.
— Здорово,
Жанъ Дюпонъ?!
Дюпонъ рас-
цвѣтаетъ. Импера-
торъ знаетъ его фа-
милію! Императоръ
его помнитъ!..
— А что, Жанъ
Дюпонъ, вѣдь пре-
красная страна ваша
Бретань?!
Дюпонъ еле на
ногахъ стоитъ отъ
счастья. Императоръ
Франціи знаетъ даже,
— Ну, какъ твоей матери... лучше теперь?
откуда онъ!
— Ну, какъ твоей матери—лучше теперь? Выздоравливаетъ?
Если бѣдный солдатикъ не сходитъ сразу съума отъ удивле-
нія и восторга—онъ падаетъ передъ чудеснымъ повелителемъ на ко-
лѣни, цѣлуетъ руки и потомъ пытается убѣжать съ опредѣленной
ІО*
47
цѣлью раззвонить товарищамъ обо всемъ, что произошло. Но На-
полеонъ удерживаетъ его.
Скажи, отъ кого ты сейчасъ закуривалъ папиросу? Та-
кой рыжій.
А! Этотъ? Мой товарищъ парижанинъ Клодъ Потофэ. Си-
рота. Отца его убили во время взятія Бастиліи и у него теперь,
кромѣ невѣсты, маленькой Жанны, никого нѣтъ въ Парижѣ.
Часа черезъ два Наполеонъ натыкается на Клода Потофэ.
Здорово, старый товарищъ, Клодъ Потофэ! Небось, самъ
здѣсь,—хе-хе!—а мысли въ Парижѣ, около маленькой Жанны. Эхъ
ты, плутишка!!! Ну, посмотримъ, такой ли ты забіяка въ сраженіи,
какъ твой отецъ, который свихнулъ свою старую шею около Ба-
стиліи 14 іюля.
Клодъ Потофэ падаетъ отъ изумленія въ обморокъ, а, когда
приходитъ въ чувство, говоритъ своимъ товарищамъ, захлебываясь:
— Вотъ это полководецъ! Насъ у него двѣсти тысячъ, а
онъ знаетъ и помнитъ жизнь каждаго солдата, какъ свою соб-
твенную...
НАПОЛЕОНЪ—ИМПЕРАТОРЪ.
Если изучить, какъ слѣдуетъ, жизнь и дѣятельность Напо-
леона I, то придется сознаться, что этотъ человѣкъ подорвалъ въ
насъ всякое уваженіе къ исторіи человѣчества, къ солидности и
постепенности въ прохожденіи того величаваго медлительнаго пути,
который свыше намѣченъ народамъ міра.
Этотъ бывшій артиллерійскій офицерикъ носился по всей
Европѣ, какъ собака, которой привязали къ хвосту гремящую же-
стянку-честолюбіе, дрался, какъ левъ, хитрилъ, какъ лисица, пролѣзъ
сначала въ генералы, потомъ въ первые консулы, потомъ въ им-
ператоры и споткнулся только тогда, когда дальше идти было не-
куда вся нечеловѣческая прыть и прекрасная въ своемъ ослѣпи-
тельномъ блескѣ наглость была исчерпана до конца.
Пишущій эти строки счастливъ, что ему представляется воз-
можность закончить Всеобщую исторію человѣчества жизнью На-
полеона I,—такимъ могучимъ аккордомъ, такимъ грандіознымъ апо-
феозомъ, который съ самой безпощадной ясностью подчеркиваетъ
тщету всего земного, эфемерность такъ называемыхъ „истори-
ческихъ и прочихъ условій".
чі48
Маленькій человѣчекъ въ треугольной шляпѣ и сѣромъ по-
ходномъ сюртукѣ захотѣлъ сдѣлаться французскимъ императоромъ.
Онъ имъ сдѣлался. Это такъ легко.
У него не было никакихъ предковъ королевской крови, ни-
какой предшествующей династіи, никакихъ традицій. Вѣроятно,
поэтому, онъ сталъ поступать дальше съ прямотой и безцеремон-
ностью варвара, попавшаго въ музей, наполненный драгоцѣнными
реликвіями старины, прекрасными обветшалыми тронами и пор-
третами цѣлыхъ поколѣній королей, къ которымъ онъ относился
съ ироническимъ пожатіемъ плечъ разбогатѣвшаго лавочника —
себѣ-на-умѣ...
Сдѣлавшись императоромъ, онъ на минутку пріостановился,
призадумался, положивъ палецъ на губы, и махнулъ рукой:
— Эхъ! Сдѣлаюсь ужъ, кстати, и королемъ Италіи.
Кстати, сдѣлался и королемъ Италіи.
Намѣстникомъ туда назначилъ пасынка своего Евгенія Бо-
гарнэ, который при другихъ условіяхъ торговалъ бы на Корсикѣ
прованскимъ масломъ въ розницу или занимался корсиканской
вендеттой—дѣломъ, не требовавшимъ большихъ расходовъ, но и
не дававшимъ никакой прибыли.
Можно вообразить, какъ смѣялся въ тиши своего кабинета
или походной палатки Наполеонъ, раздавая направо и налѣво сво-
имъ бѣднымъ родственникамъ троны и королевства.
Это дѣлалось съ такой легкостью и простотой, съ какой сы-
тый буржуа даритъ своимъ бѣднымъ друзьямъ и родственникамъ
старые галстуки и жилеты, отслужившіе хозяину свою службу.
Напримѣръ, докладываютъ Наполеону:
— Васъ тамъ въ передней спрашиваютъ.
— Кто спрашиваетъ?
Говоритъ—вашъ братецъ Іосифъ. Да только подозрительно
—правда ли это? Ужъ больно видъ у нихъ... подержанный.
— Ага! Зови его сюда.
Братъ входитъ, мнется, переступая съ ноги-на-ногу, мнетъ
измызганную шапченку въ рукахъ...
Добрый Наполеонъ лобызается съ братомъ.
— Жозефъ! Ты! Очень радъ тебя видѣть. Что это ты въ
такомъ непрезентабельномъ видѣ?
— Я къ тебѣ... Нѣтъ-ли мѣстечка какого?
Наполеонъ третъ лобъ.
— Гм... Мѣстечка... Можно было-бы назначить тебя вице-ко-
149
роломъ въ Италію, но туда я уже Женю посадилъ. 'Мѣстечко за-
нято. Развѣ, вотъ что: какъ тебѣ улыбается Неаполитанское ко-
ролевство?
— Ну, что жъ... У меня положеніе такое, что пойду и на это.
— Вотъ и прекрасно. Завтра же можешь и выѣхать. Скажи
тамъ, что я назначилъ тебя неаполитанскимъ королемъ. Спроси,
гдѣ тронъ—тебѣ покажутъ. Да я лучше записочку напишу . . .
— Васъ тамъ спрашиваютъ, въ передней.
— Кто?
— Говорятъ, братецъ Людовикъ. Видъ тоже... тово...
— Бѣдняга! Зовите его сюда! Здорово, Людовикъ! Небось,
тоже за мѣстечкомъ... Ну-съ—пораскинемъ мозгами. Что у насъ
занято и что свободно? Въ Италіи королевствуетъ Евгеній, въ Не-
аполѣ Жозефъ... Гм... А, вотъ! Голландія!! Хочешь быть голланд-
скимъ королемъ?
— Голландскимъ? Другого ничего нѣтъ?
— Пока не предвидится.
— Ну, хочу.
— Ну, ладно.
Впрочемъ, не только къ своимъ родственникамъ относился
тепло добрый Наполеонъ.
За короткое время онъ сдѣлалъ совершенно постороннимъ
людямъ такія одолженія:
Герцогу Баварскому далъ титулъ короля.
„ Вюртенбергскому далъ титулъ короля.
Курфюрсту Саксонскому „ „ „
„ Баденскому „ „ великаго герцога.
Однажды Наполеону взгрустнулось.
— Что бы такое сдѣлать?
Послѣ недолгаго размышленія, онъ образовалъ изъ западно-
германскихъ владѣній „Рейнскій союзъ1*, а себя назвалъ „про-
текторомъ1* этого союза.
Самъ себя назвалъ. Никто не называлъ. Но когда онъ назвалъ
себя протекторомъ—всѣ безъ споровъ стали называть его про-
текторомъ.
Случилось однажды такъ: былъ у Наполеона еще третій братъ
Іеронимъ—а королевствъ свободныхъ больше не было... Что же
дѣлаетъ, умный Наполеонъ? Были у Пруссіи какія то земли „къ за-
т5°
паду отъ Эльбы". Наполеонъ отнимаетъ ихъ у пруссаковъ, состав-
ляетъ изъ нихъ Вестфальское королевство и—отдаетъ брату.
На, милый. Ты хоть и младшій, но будь не хуже дру-
гихъ. Тоже не лыкомъ шитъ!
Когда у Наполеона не осталось больше свободныхъ родст-
венниковъ—онъ принялся за своихъ генераловъ. Брата своего
Іосифа перевелъ изъ Неаполя въ Испанію („довольно тебѣ, плу-
тишка, быть неаполитанскимъ королемъ будь испанскимъ"), а
генерала Мюрата посадилъ на очистившійся неаполитанскій престолъ.
Тѣхъ же генераловъ, которые не пользовались его располо-
женіемъ, Наполеонъ безъ всякаго сожалѣнія, сажалъ на второсте-
пенные троны. Такъ, его маршалъ Бернадотъ былъ посаженъ
на Шведскій престолъ.
Историки разсказываютъ, что по этому поводу между Берна-
дотомъ и Наполеономъ произошла тяжелая сцена.
Сами садитесь на этотъ престолъ, оралъ несдержанный
Бернадотъ.—На что онъ мнѣ! Не видалъ я вашего шведскаго
престола!..
Ничего, голубчикъ, сядешь! Не велика птица,—посмѣи-
вался Наполеонъ,
— Другіе люди, какъ люди,—рыдалъ огорченный Бернадотъ—
у того Неаполитанскій престолъ, у того Испанскій. А мнѣ... Ко-
нечно... Понимаемъ-съ, понимаемъ-съ... Мы уже не нужны!! Мы
уже свое сдѣлали!! Ха-ха!.. Шведскій престолъ...
— О, милый мой,- говорилъ мечтательно притихшій Напо-
леонъ,—было время, когда и я бы съ радостью ухватился за швед-
скій престолъ...
Было время... Конечно! Было время, когда мы безъ штановъ
бѣгали. Но это въ прошломъ, это золотое дѣтство! А теперь
разъ человѣкъ выросъ, сдѣлался солиднымъ—вы обязаны дать ему
престолъ—и не какой нибудь, а большой, хорошій.
Ну, ладно, старый ворчунъ. Садись пока на то, что есть, а
потомъ мы тебѣ подыщемъ, что нибудь получше... Что ты скажешь,
напримѣръ, объ Австріи? Хе-хе...
Только этой хитростью и можно было сломить упрямаго Бер-
надота.
Исторія говоритъ, что Бернадотъ такъ и кончилъ свою опаль-
ную жизнь въ тиши и неизвѣстности, всѣми забытый на своемъ
шведскомъ престолѣ...
КОНЕЦЪ НАПОЛЕОНА.
Наполеона погубило то, что онъ вздумалъ вести побѣдоно-
сную войну съ русскими. Удивительнѣе всего, что такъ оно и слу-
чилось: Наполеонъ, дѣйствительно, велъ побѣдоносную войну съ
русскими. Всюду русскіе отступали, Наполеонъ побѣждалъ, рус-
скіе уходили изъ Москвы, Наполеонъ вступалъ въ Москву, рус-
скіе терпѣли пораженія, Наполеонъ терпѣлъ побѣды.
Кончилось тѣмъ, что Наполеонъ потерпѣлъ послѣднюю по-
бѣду при Березинѣ и ускакалъ въ Парижъ.
Солнце склонилось къ западу...
Собака съ прикрѣпленной къ хвосту жестянкой-честолю-
біемъ—была затравлена, загнана и—погибла.
Наполеонъ былъ щедрѣе побѣдившихъ его союзниковъ. Онъ
дарилъ послѣднему изъ своихъ маршаловъ цѣлыя королевства, а
союзники подарили ему, императору, маленькій островокъ Святой
Елены и одного подданнаго—конвойнаго сторожа, ухаживавшаго
за императоромъ.
Гордый императоръ терпѣливо улыбался, а потомъ согналъ
улыбку съ лица и умеръ, сложивъ въ послѣдный разъ по Наполео-
новски руки,—тѣ самыя руки, которыя долгое время жонглиро-
вали „исторически сложившимися государствами“ безъ всякой це-
ремоніи и деликатности.
4
ЗАКЛЮЧЕНІЕ.
Болѣе философскаго, поучительнаго и мудраго заключенія
„Всеобщей Исторіи"—чѣмъ жизнь и дѣятельность Наполеона 1 —
придумать нельзя.
У Наполеона не было своего личнаго герба (за хлопотами
онъ забылъ обзавестись имъ), но если-бы былъ у Наполеона лич-
ный гербъ—ему приличествовала-бы такая надпись:
— „Ѵапіѣаз ѵашѣаѣшп сі опнііа ѵааіѣав"...
Что значитъ въ переводѣ:
— Не боги горшки обжигаютъ.
153
ДРЕВНЯЯ ИСТОРІЯ.
СТР.
Предисловіе........................................................ 5
ВОСТОКЪ.
Египетъ ........................................................... 7
Вавилонъ .......................................................... 8
Ассирія............................................................ 9
Персія.............................................................іо
Греція.............................................................14
Спарта ... •.......................................................19
Воспитаніе д'ѣтеіі.................................................21
Упадокъ Спарты.....................................................22
Аѳины.............................................................. 22
Солонъ.............................................................23
Пизистратъ и Клисѳенъ..............................................24
Остальная Греція...................................................25
Колоніи ...........................................................26
Поликратъ и рыбьи штуки........................................... 26
Безумецъ Геростратъ................................................27
Борьба съ персами. Мильтіадъ при Мараоонѣ..........................27
Леонидъ при Ѳермопилахъ............................................28
Саламинъ...........................................................29
Времена Гегемоніи............................*.....................29
Периклъ............................................................29
Алкпвіадъ .........................................................30
Сократъ.................. ♦........................................51
Македонія .........................................................31
Р И М Ъ.
Географическій обзоръ Италіи......................................; 33
Начало Рима......................‘.................................53
СТР.
Общественныя учрежденія............................................54
Братья Тарквиньевы и К°...........................................34
Римскіе гуси и бѣглецы............................................3 5
Царь Пирръ..............•..........................................36
Пуническія войны..................................................56
Перемѣна нравовъ и Катонъ.........................................37
Марій и Сулла......................................................57
Лукуллъ и Цицеронъ................................................38
Юліи Цезарь и первый тріумвиратъ........................................58
Диктатура и смерть Цезаря...............................................39
Октавій и второй тріумвиратъ............................................40
Августъ ................................................................41
Римскій бытъ и культура.................................................44
Военное искусство.......................................................44
Учрежденія религіозныя..................................................45
Философскія школы...................................................... 46
Домашній бытъ и положеніе женщинъ.......................................47
Воспитаніе..............................................................48
Литература............................................................48
Наука права...........................................................49
СРЕДНІЕ ВЪКА.
Введеніе..............................................................• . . 55
Переселеніе народовъ и паденіе западной римской имперіи..................55
Государства, основанныя германцами.......................................6і
Византія и Арабы.....................................................• . 63
Времена Каролинговъ..................................................• • 66
Борьба Императоровъ съ папами. Гвельфы и Гибелины......................72
Государства, основанныя славянами........................• .... • . 79
Крестовые походы.......................................................8і
Франція и Англія во второй половинѣ среднихъ вѣковъ..................86
Германія во время Габсбурговъ и Люксембурговъ........................95
Италія и Испанія. Падеше Византіи....................................97
НОВАЯ ИСТОРІЯ.
Введеніе
105
ЭПОХА ИЗОБРѢТЕНІИ, ОТКРЫЛИ и ЗАВОЕВАНІИ.
I. Книгопечатаніе и бумага...........................................юб
II. Магнитная стрѣлка................................................ю8
III. Порохъ.........................................................109
IV. Открытіе Америки.................................................но
СП»
V. Завоеваніе Мексики и Перу..........................................113
VI Торговля неграми ................................•.................114
Раздоры и драки изъ-за Италіи и проч.................................115
Религіозная путаница въ Германіи.....................................117
Іезуитскій орденъ.....................................................122
Франція и гугеноты...................................................122
Варѳоломеевская ночь.................................................126
Генрикъ Наваррскій....................................................127
Кардиналы.............................................................128
Тюдоры, Стюарты и К°..................................................128
Великіе люди .........................................................130
Данія, Швеція и Норвегія ............................................і?і
Польша................................................................132
Трпдцатилѣтняя война (1618—1648).....................................135
Результаты ............................................................44
Людовикъ XIV и XV во Франціи..........................................т55
Первые Банкиры.......................................................4 6
Сѣверо-Американскіе Штаты............................................137
Германскіе правители XVIII вѣка..........................., • • . • 49
Семилѣтняя война (1756—1763)..............................• . . . . 140
Результаты Семилѣтней войны..........................................141
ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦІЯ.
Король Людовикъ XVI...........................................141
Терроръ.......................................................
Наполеонъ Бонапарте.................................................М4
Рецептъ успѣха................................................... 144
Наполеонъ-Императоръ...............................................]4^
Конецъ Наполеона...................................................152
Заключеніе..........................................................43
_______________