Текст
К.ЛАИТФУТ
ф.’ ■'■Д-! V V'' ■
У и!г , V, • 1
< п*2\.*а
\ 'Л '', ,/ * 4?ч,- Ц * ,*‘,.
' ■, I У-Г 1> .|, ,!
-уЛ ч< >-У'\' ч‘ V I
V '' , • ' V >' '
С. ыснтгоот
Н11ЛШЧ ШСНТ8
V. 8. 8ТУЬЕ
Ргот Со1ота1 Тьтез
(Нгои§Н 1Не Ыет Беа1
ШТЕКЫАТЮЫАЬ Р1ти$НЕК5
ЫЕ№ УОКК .
1977
К. ЛАЙТФУТ
ПРАВА ЧЕЛОВЕКА
ПО-АМЕРИКАНСКИ
/
От колониальных времен
до «нового курса» включительно
Перевод с английского
Второе и:|;К'11нс
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ПРОГРЕСС»
МОСКВА
1983
Перевод Ю. А. Неподаева под редакцией Е. Ф. Воронова
Предисловие В. В. Большакова
Примечания Ю. А. Неподаева
В своем нсследованнн автор налагает историю борьбы тру¬
дящихся США — черных и белых — аа свои права.
В книге показано, какому жестокому рассовому угнетению
подвергались и подвергаются в США черные, индейцы, мекси¬
канцы, выходцы из Азин, рассказывается, как борются за поли¬
тическое и экономическое равноправие миллионы американских
женщин.
Редактор Н. В. Высоцкая
Редакция литературы по опыту социалистического
строительства
© С1аис1е М. 1л(тЫ1оо1 «Нитап II. 5. 51у1е»
1п1егпаИопа1 РиЬПзЬегз, 1977
© Перевод на русский язык, предисловие
издательство «Прогресс», 1983
0804000000—371
Л
006(01)—83
КБ—15—7—83
ПОД ПРИКРЫТИЕМ СТАТУИ СВОБОДЫ
Прогрессивная Америка хорошо знает имя Клода
Лайтфута. Он родился в 1911 году, вырос в негритян¬
ских гетто Чикаго и на себе познал все лицемерие и
жестокость демократии по-американски.
«Я вспоминаю, — пишет он, — как в начальной шко¬
ле, когда другие дети пели хором: «Страна моя, тебя
пою, прекрасный край свободы», я переделывал эту
строчку и пел: «Страна моя, тебя пою, страна линчу¬
ющей толпы!» Для меня статуя Свободы всегда была
щитом, за которым на площадях жгли тысячами моих
черных матерей и отцов, братьев и сестер...»
Стихийный, неосознанный протест против демокра¬
тии для белых и богатых отчаявшегося, ожесточивше¬
гося негритянского юноши перерос со временем в созна¬
тельную борьбу за освобождение всех бедняков, как
черных, так и белых, от гнета капитала, который исполь¬
зует расизм как одно из средств эксплуатации трудо¬
вого люда. Клод Лайтфут вступает в Компартию США
и вскоре после второй мировой войны становится секре¬
тарем организации компартии штата Иллинойс.
В годы разгула маккартизма начались массовые
аресты американских коммунистов. В июне 1954 года
был арестован и Клод Лайтфут. В январе 1955 года
его осудили на основании маккартистского закона Сми¬
та, согласно которому быть членом компартии — пре¬
ступление. Многие другие лидеры компартии были
осуждены по таким же погромным законам, обвиня¬
лись в «организации групп, призывающих к насильст¬
венному свержению правительства». Но Лайтфут был
первым осужден только за то, что он член Компартии
США. Лишь в 1957 году Верховный суд вынес решение
об освобождении Лайтфута ввиду «технических ошибок
В
в процессе». Высший судебный орган США не признал
неконституционным закон Смита, и «дело» Лайтфута
продолжало тянуться до конца 1961 года, когда окруж¬
ной прокурор Чикаго Д. Мэнон признал, что прокура¬
тура не может доказать правильность своих обвинений
против черного коммуниста, который-де занимался «не¬
законной пропагандой, имея целью свергнуть прави¬
тельство».
И вновь американские законники оправдались ссыл¬
кой на «технические детали». Закон Смита был допол¬
нен и усовершенствован с помощью поправки Макка-
рена и стал именоваться законом Маккарена—Смита.
После того как в 1963 году расисты взорвали в Бирмин¬
геме негритянскую церковь, Лайтфут охарактеризовал
суть нового закона так:
«Главная цель этого закона — нанести удар по Ком¬
мунистической партии США. Но ею дело не ограничи¬
вается. Как гигантский спрут закон Маккарена протя¬
нул свои щупальца ко всем другим прогрессивным
организациям, от которых требуют, чтобы они зарегист¬
рировались как «агенты иностранной державы». Мини¬
стерство юстиции не наказало тех, кто совершал звер¬
ства в Бирмингеме, бросал бомбы, избивал беззащит¬
ных детей и женщин, травил негритянское население
собаками, убивал самоотверженных борцов против ра¬
совой дискриминации!»
Борьба закалила Клода Лайтфута. Расисты грози¬
ли ему расправой, но в 1966 году на выборах в сенат он
стал кандидатом коммунистов от штата Иллинойс.
Его статьи в газете американских коммунистов «Уор-
кер», переименованной позже в «Дейли уорлд», поль¬
зовались все большим успехом. Клод Лайтфут пишет и
публикует брошюры, книги, исторические исследования.
Выходец из негритянского гетто становится одним
из руководителей Компартии США, председателем пар¬
тийной комиссии по борьбе за освобождение негров,
видным теоретиком партии, ученым и публицистом.
Клод Лайтфут — автор книг «Черная Америка и ми¬
ровая революция», «Восстания в гетто за освобожде¬
ние негров», «Расизм и спасение человечества». В 1973
году он был награжден болгарским правительством ор¬
деном Георгия Димитрова, а Ростокский университет
ГДР присвоил ему почетную степень доктора филосо¬
фии.
6
М вот перед нами еще одна работа Лайтфута «Йра-
ва человека по-американски». Она вышла в Нью-Йор¬
ке в 1977 году. Время опубликования книги было выб¬
рано не случайно. «Я решил обратиться к этой те¬
ме,—писал Лайтфут,—потому что США занимают ли¬
цемерную позицию в мире, где мы выставляем себя
защитниками прав человека».
Собственный опыт, как и история Соединенных
Штатов, говорил Лайтфуту, что правящие круги США
не имеют ни морального, ни исторического права пре¬
тендовать на роль «защитника прав человека». Он сра¬
зу же разглядел в новой пропагандистской кампании ее
классовую направленность, увидел за елейными мас¬
ками вашингтонских «правоборцев» хорошо знакомые
ему физиономии маккартистов. И не ошибся.
В начале 1977 года, когда президент США Картер
только что обосновался в Белом доме, американская
пресса, рекламируя по инерции предвыборную платфор¬
му демократов, все еще писала о намерении новой ад¬
министрации идти по пути разрядки, продолжать пере¬
говоры с Советским Союзом об ограничении стратеги¬
ческих вооружений и не допускать дальнейшего роста
бюджета Пентагона. Но это было вначале. Впоследст¬
вии поборники «прав человека» фактически предали
разрядку анафеме, положили под сукно подписанный в
1979 году в Вене советско-американский договор об
ОСВ-2 и небывало активизировали гонку вооружений не
только в США, но и в других странах НАТО. Наращи¬
вание американской военной мощи в районе Персидско¬
го залива, форсирование планов размещения в Европе
новых ракет средней дальности, угрожающих непосред¬
ственно СССР, создание жандармского корпуса быст¬
рого реагирования—все это не оставило и следа от «мир¬
ной» предвыборной платформы, на которой демократы
въехали в Белый дом. Мы уже не говорим о стремлении
администрации Картера блокировать торговлю США и
других стран Запада с СССР, бойкотировать проходив¬
шую в Москве Олимпиаду-80 и о необычайном усиле¬
нии «психологической войны» против стран социализма.
В чем же причина такого поворота в политике ад¬
министрации Картера? Каковы его корни? 4 августа
1980 года в Гонолулу выступил заместитель государст¬
венного секретаря США У. Кристофер, посвятивший
свою речь итогам трехлетней кампании Картера в «за-
7
щиту прав человека». Он говорил: «Советы иногда об¬
виняют нас в том, что наша политика в области прав
человека представляет собой антисоветский трюк. Это
не так». У. Кристофер лгал. Он не мог не знать, что
еще в 1977 году помощник президента США по нацио¬
нальной безопасности 3. Бжезинский заявил: «Права
человека должны заменить традиционный антикомму¬
низм в качестве основы, на которой зиждется внешняя
политика США».
Президентская директива № 28 от 1977 года о «пра¬
вах человека» возвела именно эту «основу» в ранг го¬
сударственной политики США, что и положило начало
обширным акциям администрации Картера по торпе¬
дированию разрядки и срыву ряда достигнутых в 1972—
1975 годах советско-американских договоренностей.
Кампания Картера в «защиту прав человека», ини¬
циаторы и организаторы которой попытались осущест¬
вить широкомасштабное вмешательство во внутренние
дела СССР и других стран социалистического содруже¬
ства, явно имела целью изменить политическую систему
этих государств. В Вашингтоне этого не скрывали, и, по
словам У. Кристофера, кампания эта «явилась для США
средством перехватить идеологическую инициативу».
На деле же речь шла не столько об «идеологичес¬
кой инициативе», сколько об идеологической дымовой
завесе. Раздувая в США и во всем западном мире анти¬
советскую истерию, обвиняя социалистические страны
в пе имевших там места «нарушениях» прав человека,
стратеги «психологической войны» с помощью ЦРУ,
разведок стран НАТО и Израиля, с одной стороны, вся¬
чески активизировали деятельность «диссидентов», ко¬
торых буржуазная пресса представляла как некое «оп¬
позиционное социализму движение», а с другой — гото¬
вили общественное мнение Запада к мысли о неизбеж¬
ности возвращения к «холодной войне».
Известно, что доминирующим стереотипом времен
«холодной войны» был образ «агрессивного коммуниз¬
ма», якобы угрожавшего самой будущности и безопас¬
ности США. Этот стереотип в годы расцвета разрядки
сильно полинял. Америка и Европа переставали в него
верить. Одной из идеологических сверхзадач кампании
Картера «в защиту прав человека» было не только
гальванизировать этот стереотип, но и представить ре¬
альный социализм в виде репрессивного, тоталитарного
8
общества, граждане которого якобы только и ждут,
чтобы «передовые западные демократии» «освободи¬
ли» их от «гнета большевиков».
Другая сверхзадача этой кампании состояла в том,
чтобы заставить мир поверить в преимущества буржу¬
азной, конкретно американской, демократии в сравне¬
нии с демократией социалистической. Книга К. Лайг-
фута убедительно доказывает, насколько несостоятель¬
ны эти претензии.
В своей книге «Происхождение семьи, частной соб¬
ственности и государства» Энгельс писал, что даже в
самых прогрессивных буржуазных конституциях
XVIII—XIX веков обожествление прав собственника
приводило к тому, что эксплуататорам предоставля¬
лись «почти все права», а на эксплуатируемых взва¬
ливали «почти все обязанности» *. Весьма показателен
в этом отношении раздел конституции США, именуе¬
мый «Билль о правах».
Президент Картер признал, что «Билль о правах»
«был биллем обещаний. Не было никакой гарантии, что
обещания эти будут выполнены». Борьба «за претворе¬
ние его в жизнь,— добавил президент,— происходила
все последние 187 лет (со дня его принятия. — В. Б.)».
Борьба же эта «за права человека во всей их полноте
для всех американцев — черных, белых, цветных, муж¬
чин и женщин, богатых и бедных — далеко не закон¬
чена» **.
Это вынужденное признание руководителя «кресто¬
вого похода» США в «защиту прав человека» Клод
Лайтфут иллюстрирует богатейшим историческим мате¬
риалом, обнажая самые истоки несостоятельности пре¬
тензий империалистов выступать под лозунгом защи¬
ты прав человека.
«Путеводной нитью при создании всех буржуазных
республик, включая и Соединенные Штаты, — пишет
Лайтфут, — стали труды Монтескье, Джона Локка и
других мыслителей, в которых говорилось, как предот¬
вратить «тиранию большинства». Идея о «тирании
большинства» могла быть истолкована по-разному. Но
для буржуазии этот лозунг означал возможность соз-
* См.: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 21, с. 177.
** Из выступления президента США Картера 7 декабря 1978 го¬
да по случаю 30-летия Всеобщей декларации прав человека, приня¬
той ООН. г
9
дать такую форму правления, которая не шла бы враз¬
рез с эксплуататорским характером капиталистичес¬
кой системы и не давала бы слишком много полномо¬
чий органам власти, наиболее близким к народным
массам, дабы они ни при каких обстоятельствах не
захватили контроль над собственностью буржуазии.
Этот лозунг означал, по словам Лдама Смита, что
«гражданское правительство... учрежденное для охра¬
ны собственности, на самом деле создано для защиты
богатых от бедных или тех, у кого есть собственность,
от тех, у кого ее нет вообще».
Именно на эту классовую сторону концепции защи¬
ты прав' человека в рамках буржуазного общества ука¬
зывали Маркс и Энгельс. В «Святом семействе» они
писали, что провозглашенные буржуазией права не ос¬
вобождают человека от собственности, а «предостав¬
ляют ему свободу собственности, не освобождают его
от грязной погони за наживой, а только предоставля¬
ют ему свободу промысла»*. И далее: «....Признание
прав человека современным государством имеет такой
же смысл, как признание рабства античным государ¬
ством. А именно, подобно тому как античное государ¬
ство имело своей естественной основой рабство, точно
так же современное государство имеет своей естествен¬
ной основой гражданское общество, равно как и чело¬
века гражданского общества, т. е. независимого чело¬
века, связанного с другим человеком только узами
часного интереса и бессознательной естественной необ¬
ходимости, раба своего промысла и своей собственной,
а равно и, чужой своекорыстной потребности. Современ¬
ное государство признало эту свою естественную осно¬
ву как таковую во всеобщих правах человека»**.
Говоря о буржуазном обществе, Маркс и Энгельс
имели в виду, конечно, не античное рабство, а рабство
куда более изощренное. Декларация прав человека и
гражданина во Франции и «Билль о правах» в США бы¬
ли провозглашены, когда разделение на имущих и не¬
имущих уже существовало не один век. При замене
общества привилегий, каким было феодальное общест¬
во, деление на имущих и неимущих, конечно, не было
уничтожено. Привилегию заменило право. Неимущий
* К. М а р к с и Ф. Э н г е л ь с. Соч., т. 2, с. 1?5,
** Там же, с. 125—126,
1Р
Теоретически полупил право стать имущим, а на де¬
ле — лишь право продавать свой труд.
Леденящие душу строки из книги Лайтфута об ис¬
треблении индейцев озверевшими «первопроходцами»,
движимыми инстинктом наживы, подтверждают выска¬
занные Марксом и Энгельсом мысли. Лайтфут обна¬
жает самые корни американской «демократии». Он да¬
ет возможность зримо увидеть и сегодняшний геноцид,
планомерно осуществляемый правящим классом США
против коренного населения страны. Это началось с
первых дней «освоения» Америки и продолжается в на¬
ши дни. Геноцид по отношению к индейцам стал госу¬
дарственной политикой США. И не поэтому ли амери¬
канский конгресс до сих пор отказывается ратифициро¬
вать конвенцию о наказании за геноцид, принятую ООН
вскоре после окончания второй мировой войны?
В 1978 году на заседании Комиссии ООН по пра¬
вам человека были оглашены следующие факты:
«...За последние пять лет по указанию правительст¬
ва США было стерилизовано по крайней мере 30 про¬
центов индейских женщин. Каждый год у коренных жи¬
телей Америки, живущих в резервациях, конфискуется
до 18 тысяч гектаров земли. Более 75 процентов ин¬
дейцев страдает от постоянного недоедания и связан¬
ных с ним болезней. Каждый третий младенец умира¬
ет вскоре после рождения, средняя продолжительность
жизни индейца равна 44 годам (белого американца —
67). Зарплата индейцев в два раза ниже, чем у белых.
Они могут получить только пятиклассное образование,
причем уровень преподавания в школах очень низок».
Нищета, безработица и бесправие индейского насе¬
ления — результат преднамеренной и хорошо продуман¬
ной политики союза Вашингтона и крупных монопо¬
лий, направленной на полное истребление индейцев.
Национальный координатор организации «Движе¬
ние американских индейцев» Клайд Белликурт выска¬
зался на этот счет в 1978 году так: «Политика властей
в отношении коренных жителей Америки заключается
в попытках лишить их культурных, религиозных и по¬
литических свобод. Поэтому мы считаем всех индей¬
цев, которых насчитывается около миллиона человек,
политическими заключенными этого общества, незави¬
симо от того, находятся они на свободе или заключе¬
ны в тюрьмы».
11
Это не голословное заявление. В рамках программы
«Хаос», предусматривавшей дискредитацию прогрессив¬
ных деятелей США, Центральное разведывательное уп¬
равление США вело , постоянную слежку за лидерами
индейцев. С помощью уголовников и платных убийц с
политическими заключенными — индейцами расправ¬
ляются в тюрьмах США. То же самое делает полиция
под предлогом «самообороны». Знал ли об этом прези¬
дент Картер, провозглашая Соединенные Штаты «за¬
щитником прав и свобод во всех странах» в своем вы¬
ступлении в ООН в том же 1978 году, когда был опуб¬
ликован доклад ООН о положении индейцев? Конечно
знал, но так же, как и его предшественники, которые
линчевали тысячи негров и одновременно разглаголь¬
ствовали о демократии, закрыл глаза на «неудобные»
для американской пропаганды факты.
Книга Лайтфута воистину выстраданный автором
обвинительный приговор американской «демократии
для богатых».
Описывая «освоение» Соединенными Штатами зе¬
мель, принадлежавших мексиканцам, Лайтфут расска¬
зывает о страшном периоде с 1908 по 1925 год, кото¬
рый в США называли «сезоном свободной охоты на
мексиканцев». В то время газета «Нью-Йорк тайме»
писала: «Убийства мексиканцев стали настолько обыч¬
ным явлением, что на это почти не обращают внима¬
ния». Заметим, что именно в этот период президент
США Вудро Вильсон объявил, что задача США —
«спасти демократию во всем мире!».
Вильсон явился своего, рода идеологическим пред¬
шественником тех, кто полвека спустя начал поход в за¬
щиту прав человека.
И не случайно газета «Крисчен сайенс монитор» в
августе 1977 года, когда кампания Картера «в защиту
прав человека» еще только развертывалась, вспомни¬
ла именно о Вильсоне и его доктрине. «Вильсон, — пи¬
сала газета, — прямой родоначальник политики, про¬
возгласившей 50 лет спустя, что вьетнамцы получат
свободу и демократию только ценой своей жизни.
Теперь появляется Джимми Картер и объясняет
взаимосвязь между традициями, унаследованными им
как южанином, и своим обязательством в области за¬
щиты прав человека».
Напомним, что Вильсон направил солдат и в рево-
12
люционную Россию спасать «демократию». Но демо¬
кратию буржуазную. Для этого США долго помогали
деньгами и оружием тем, кто топил в крови демокра¬
тию социалистическую, пролетарскую, провозгласив¬
шую отмену частной собственности на средства произ¬
водства. Во имя «свободы» этой частной собственности
старались уничтожить свободу огромной, измученной
гражданской войной и разрухой страны. И все это воз¬
водилось буржуазной пропагандой в «священную мис¬
сию» по защите демократии и прав русского народа.
«Мы должны, — говорил 14 февраля 1919 года сена¬
тор от штата Северная Дакота Портер Дж. Маккам-
бер, — увеличить численность американской армии в
России до 500 тысяч человек, чтобы освободить русский
народ от убийц, которые держат его в подчинении».
«Убийцами» сенатор именовал, конечно же, не кара¬
тельные отряды Колчака, которым рукоплескали в Со¬
единенных Штатах Маккамбер и ему подобные, а
большевиков. Заокеанские «освободители» русского на¬
рода помимо Колчака поддерживали деньгами и ору¬
жием белогвардейцев в Архангельске и кровавых ата¬
манов Семенова и Калмыкова, чем и снискали себе, по
свидетельству генерала У. Грэвса, командовавшего
американским экспедиционным корпусом в России, «не¬
нависть со стороны более чем 90 процентов населения
Сибири».
Такова была цена «свободы», которую империализм
США нес народам России.
В современных условиях с теми же целями — толь¬
ко уже не с помощью штыков, а с помощью идеологи¬
ческих диверсий и шумных пропагандистских кампа¬
ний — администрация Картера, а затем и Рейгана пред¬
приняла попытку насадить буржуазные «права и свобо¬
ды» в социалистических странах под лозунгом «защиты
прав человека». Так, события в Польше, где антисоциа¬
листические силы подхватили заокеанские лозунги, пока¬
зывают, что эта кампания имеет целью реставрировать
капитализм. В США объявились самые горячие «сто¬
ронники польских рабочих». Реакционное объединение
профсоюзов США АФТ—КПП, традиционно связанное
с ЦРУ, вело сбор средств в фонд антисоциалистических
сил, которые пытались прорваться к политической вла¬
сти. Лишь введение военного положения в ПНР 13 де¬
кабря 1981 года позволило сорвать этот заговор ЦРУ,
13
организаторы и исполнители которого уже заготовилй
списки на уничтожение десятков тысяч коммунистов и
их семей.
Из книги Лайтфута мы узнаем о том, как на протя¬
жении всей истории США правящий класс делал все
возможное, чтобы ликвидировать рабочее движение.
День рабочей демонстрации в Чикаго 1 мая 1886 года
и последовавший за этим инцидент на площади Хей-
маркет, после которого шестерых организаторов рабо¬
чего митинга арестовали и повесили, стал для мирово¬
го пролетариата днем солидарности трудящихся всех
стран. Это одновременно и память о жертвах распра¬
вы капитала над рабочими, боровшимися за свои пра¬
ва. Вся последовавшая за Хеймаркетом история США,
изобилующая антирабочими законодательствами, пре¬
следованиями и убийствами профсоюзных лидеров,
свидетельствует о том, что вашингтонские «правобор-
цы» защищают одно самое священное для них «право»—
право собственности, право погони за наживой.
И случайно ли, что 1 декабря 1980 года, в тот же са¬
мый день, когда представители США на встрече стран—
участниц Общеевропейского совещания за мир и без¬
опасность в Европе в Мадриде витийствовали по пово¬
ду «прав рабочих» в социалистических странах, аме¬
риканский представитель в ООН проголосовал против
проекта резолюции, предлагавшей всем правительст¬
вам гарантировать своим трудящимся право на труд?!
Конечно, нет. Это не случайность, а закономерность,
ибо буржуазные права и свободы являются демокра¬
тией только для богатых.
В этой связи стоит обратить внимание еще на один
весьма зловещий аспект кампании Вашингтона в «защи¬
ту прав человека». Прикрываясь этим лозунгом, одно¬
временно с идеологическими диверсиями Соединенные
Штаты развернули активную подготовку к новому ра¬
унду гонки вооружений. В январе 1980 года в статье
под симптоматичным заголовком «Стратегия первого
удара — направление политики Картера» американс¬
кий журнал «Нью уорлд ревью» подвел итоги эволю¬
ции политики администрации демократов. Вот что в
ней говорилось:
«За три года существования правительства Картера
внешняя политика США приняла направление, крайне
опасное для американского народа и всего мира. От вы-
14
нужденного признания правительством Никсона прин¬
ципиального равенства военной мощи Востока и Запа¬
да как основополагающего факта жизни Джимми Кар¬
тер вновь перевел американскую политику на потенци¬
ально катастрофические рельсы борьбы за перевес
США в области вооруженных сил и вооружений».
Принятие в июле 1980 года на вооружение Вашинг¬
тоном новой ядерной стратегии во исполнение прези¬
дентской директивы 59 (ПД-59) подтверждает, что пра¬
вящие круги США не отказались от идеи навязать стра¬
нам социализма «демократию по-американски» даже
ценой «превентивной» ядерной войны.
«Вынудить Москву отказаться от своей политической
системы!» — лозунг, бытующий в США давно. С повест¬
ки дня он не был снят и при Рейгане. Военно-промыш¬
ленный комплекс США, те политические силы в Ва¬
шингтоне и некоторых натовских столицах, которые
сделали ставку на срыв разрядки, использовали акции
«психологической войны» под лозунгами «права чело¬
века» и «советская угроза» не только для гальваниза¬
ции «холодной войны», но и для самой интенсивной
подготовки войны «горячей». При президенте Рейгане
политика США стала значительно более агрессивной —
под лозунгом «борьбы с международным терроризмом»
Вашингтон, как отмечалось на XXVI съезде КПСС, вы¬
ступает против национально-освободительных движе¬
ний и поддерживающих их стран социализма. События
в Сальвадоре, поддержка ЦРУ банд сомосовцев, вторг¬
шихся весной 1983 года в Никарагуа, братание Рейгана
с самыми реакционными диктатурами современности,
его пособничество террористической войне Израиля в
Ливане, сионистскому геноциду палестинцев — тому под¬
тверждение.
Клод Лайтфут показывает своим исследованием,
что политика США всегда была направлена на то, что¬
бы не допустить неугодных ее правящему классу пере¬
мен в других странах, на то, чтобы лишить народы пра¬
ва самостоятельно избирать для себя тот или иной со¬
циальный строй и пути его развития.
Лайтфут цитирует заметки генерала Смэдли Батле¬
ра, командовавшего печально знаменитой морской пе¬
хотой США, которая неоднократно использовалась для
агрессий США против латиноамериканских и других
государств. Вот что он писал;
15
«Я провел 33 года и 4 месяца на действительной
военной службе в самых подвижных войсках нашей
страны — морской пехоте. Большую часть этого време¬
ни я служил призовым силачом для большого бизнеса
Уолл-стрит и его банкиров. Короче говоря, я занимал¬
ся рэкетом в интересах капитализма...»
В этих словах Батлера отражена самая суть реак¬
ционной империалистической внешней политики США,
независимо от того, как она осуществляется на прак¬
тике—путем прямой агрессии против других стран, пу¬
тем ли военного шантажа или идеологических диверсий.
Сейчас, когда империализм США объявил устами
президента Рейгана новый «крестовый поход» против
коммунизма, цель которого—навязать всему миру амери¬
канскую «демократию», книга «Права человека по-аме¬
рикански» звучит особенно актуально как еще одно под¬
тверждение глубокой правоты ленинского анализа клас¬
совой природы буржуазной демократии. «На каждом
шагу в самом демократическом буржуазном государст¬
ве, — писал В. И. Ленин, — встречают угнетенные мас¬
сы вопиющие противоречия между формальным равен¬
ством, которое «демократия» капиталистов провозглаша¬
ет, и тысячами фактических ограничений и ухищрений,
делающих пролетариев наемными рабами. Именно это
противоречие раскрывает глаза массам на гнилость,
лживость, лицемерие капитализма»*.
Марксисты всегда утверждали, что к созданию под¬
линной демократии пролетариат придет, только уничто¬
жив и капитал, и буржуазную демократию вместе с ее
концепцией прав человека, ибо сама по себе эта кон¬
цепция отрицает право на освобождение труда, ут¬
верждая право частной собственности.
Освободив трудовой народ от гнета капитала, со¬
циалистические революции в России, в странах Азии,
Восточной Европы и Латинской Америки впервые в
истории утвердили права и свободы трудового народа.
И это — величайшее завоевание социализма, от которо¬
го никогда не откажутся трудящиеся социалистичес¬
ких стран, как бы ни призывали их к этому фарисейст¬
вующие «правоборцы» из Вашингтона.
Владимир Большаков
* В, и, Д е н и и. Поли, собр. соч., т. 37, с. 255.
ВВЕДЕНИЕ
Когда в 1776 году американские революционеры на¬
несли удар по своим угнетателям, весь мир приветст¬
вовал их действия. Народы мира в целом и Европы в
частности увидели в этом событии поворотный пункт в
мировом развитии. Они полностью солидаризировались
с Томасом Джефферсоном, заявившим, что американ¬
ские революционеры действовали в интересах всего че¬
ловечества.
В 1787 году, когда «отцы-основатели»* собрались
в Филадельфии и выработали конституцию, которая
должна была направлять развитие только что народив¬
шегося государства, народы мира провозгласили их
действия благом для всего человечества.
Американская революция и конституция США за¬
жгли в народах надежды и пробудили упования, став
символом решительного поворота в вековой борьбе че¬
ловечества с европейскими режимами тирании и уг¬
нетения и дав простым людям возможность приехать
в Америку искать хвое место в жизни. Они вселяли на¬
дежду и в народы других колоний, порабощенных евро¬
пейскими державами. И хотя американская революция
и конституция США действительно выражали эти чая¬
ния, новое общество одновременно вписало в мировую
историю и самые темные ее страницы.
Рождение колоний, а вслед за ними и государства
отмечено жесточайшим классовым угнетением, дискри¬
минацией по признаку расы и пола. И ни революция,
ни конституция не изменили этого угнетения. После
этих событий оно, пожалуй, усилилось. Эти стороны
* Так в Америке называют основных участников Конституцион¬
ного конвента, собиравшегося в Филадельфии в 1787—1789 годах.
В нем участвовали такие видные деятели революции 1776 года, как
А. Гамильтон, Дж. Вашингтон, Б. Франклин, Дж. Мэдисон, Т. Джеф¬
ферсон, С. Адамс, Т. Пейн и другие,
2-975
17
американской традиции игнорируют или серьезно недо¬
оценивают, а если и отмечают, то всегда их преумень¬
шая, чтобы не затушевывать успехов. Работа же боль¬
шинства историков в этом плане представляет собой
одну из величайших фальсификаций на свете.
Как черный гражданин Соединенных Штатов, где
мой народ подвергается самому жестокому обраще¬
нию за всю историю человечества, я никогда не за¬
блуждался относительно того, что система, в которой
мы существуем, не является демократией для народа.
Даже в детстве на меня не действовали речи на ма¬
нифестациях 4 июля*, где правительство страны вели¬
чалось самым демократичным политическим институ¬
том в мире. Я вспоминаю, как в начальной школе, ког¬
да другие дети пели хором: «Страна моя, тебя пою, пре¬
красный край свободы», я переделывал эту строку и
пел: «Страна моя, тебя пою, страна линчующей тол¬
пы!» Для меня статуя Свободы в Нью-Йорке всегда
была щитом, за которым на площадях жгли тысячами
моих черных матерей и отцов, братьев и сестер. Я еще
больше озлобился, когда узнал, что еще ни одного бе¬
лого не осудили и не приговорили за самосуд. Я понял,
что правительственная машина не предназначена для
защиты конституционных прав черных.
Я спрашивал себя: «Что же это за демократия?»
А когда я возмужал и начал изучать американскую
историю более детально, пришел к выводу, что прави¬
тельство демократично, но «только в отношении бе¬
лых»! Позднее я вступил в коммунистическую партию
и познакомился с трудами Маркса, Энгельса, Ленина,
Уильяма Фостера и других. Тогда-то и нашлись соот¬
ветствующие ответы на мои вопросы. Я понял, что в
обществе, разделенном на классы, абсолютная и пол¬
ная демократия одинаково невозможна как для бе¬
лых, так и для черных людей. Правительственный ап¬
парат независимо от того, какой он по форме, всегда
будет действовать в интересах класса, который нахо¬
дится у власти.
Как в наше время, так и при самом рождении аме¬
риканского государства власти неизменно делали и
* 4 июля 1776 года Второй континентальный конгресс про¬
возгласил Декларацию независимости. С тех пор этот день является
в США национальным праздником. Он отмечается торжественными
митингами, демонстрациями, военными парадами.
18
делают то, что наиболее выгодно большому бизнесу,
классу имущих. Это происходило даже тогда, когда
народу удавалось вырывать у правящего класса ус¬
тупки демократического характера.
Нельзя отрицать, что буржуазная система управ¬
ления была более совершенной и прогрессивной, чем в
прошлом феодальная система с ее королевскими дина¬
стиями. (Но следует отметить, что капитализм поро¬
дил и фашистское государство, являющее собой от¬
крытое попрание всех демократических норм и прин¬
ципов.) Но даже и это не означает, что современная
система по своему содержанию была когда-либо под¬
линно народной демократией. Из-за искажений и уп¬
рощений, которые вносятся в наше демократическое
наследие, из-за того, что прогрессивную традицию,
празднование Двухсотлетия*, использовали для под¬
держки коррумпированной и умирающей системы, из-
за нашего фарисейства в мировой политике, где мы
встали в позу «защитников прав человека», я решил
сосредоточить внимание на том, что в представлениях
некоторых может выглядеть как негативная оценка
наших национальных традиций. Как бы ни была рево¬
люционна традиция 1776 года, наше государство роди¬
лось на классовой основе. И на этой основе возникло
общество, построенное на принципах дискриминации по
признакам пола и расы, которая с тех пор определяет
все черты нашей жизни. Классовое угнетение, дискри¬
минация женщин и рас зародились не здесь, не в Со¬
единенных Штатах. Колонизаторы из Европы практи¬
ковали их задолго до того, как ступили на наши берега.
Но расизм, возникший где-то в других краях, развился
здесь, в нашей стране, до небывалых размеров и приоб¬
рел наиболее жестокие черты. Он начался с покорения
туземных американцев и порабощения черного народа.
В дальнейшем он получил еще большее распростране¬
ние и стал бичом всех небелых народов.
Подготавливая эту книгу, я в значительной мере
опирался па оригинальные исследования историков
второй половины XIX и начала XX веков. Совсем не¬
давно появилась новая группа социологов, экономис-
* Имеется в виду широкая пропагандистская кампания, развер¬
нутая в США в 1976 году по поводу 200-й годовщины провозглаше¬
ния незавнснмости.
2*
19
Той и историков, и их работы также дали мне много
фактического материала, анализ которого и составля¬
ет предмет данной книги.
Многие историки, вскрывая недостатки Того или
иного общественного института, все еще не связывают
их с системой капитализма. А когда это делается, нас
убеждают в том., что мы идем по пути прогресса и что
в условиях капитализма, при наличии конституции
США, мы владеем такими инструментами, которые по¬
зволят нам достигнуть еще большего. В этом контекс¬
те капиталистический мир изображается как «свобод¬
ный», а мир социализма — как «порабощенный». Кро¬
ме того, большинство историков, разоблачавших систе¬
му, занимались лишь отдельными общественными ин¬
ститутами или проблемами. В этой книге я попытался
свести все эти вопросы воедино, выявить их общий ис¬
точник и показать, что главная цель господствующего
класса — присвоение все больших и больших богатств.
В этой связи я намерен показать, что было сделано
простыми людьми всех слоев для развития в Соеди¬
ненных Штатах демократии. Исходя из уроков и опы¬
та, накопившихся с эпохи колониализма и до периода
«нового курса» включительно, я предлагаю читателю
то, что, по моему мнению, может послужить путевод¬
ной нитью при рассмотрении и решении проблем се¬
годняшнего дня.
Я глубоко обязан многим людям, так или иначе
помогавшим мне создать эту книгу. Перечислить их
всех невозможно. Я особенно благодарен сотрудникам
публичных библиотек в Гэри, штат Индиана, которые
жертвовали своим временем, чтобы помочь мне отыс¬
кать нужные сведения. Нэнси Коэн, Кэрол Макгрейди,
Джойс Поуп Лайтфут всегда были рядом, когда я нуж¬
дался в их профессиональных знаниях. Их помощь за¬
частую была не просто технической. Многие люди про¬
читали рукопись и дали мне ценные советы. Но особен¬
но высоко я оцениваю помощь, оказанную мне моим
адвокатом и давним другом Джоном Абтом, давшим
мне полное представление о роли Верховного суда
США, а также содействие Виктории Меркадо, кото¬
рая помогла выяснить, какое место занимали мекси¬
канцы в истории нашей страны. Мои знания о геноци¬
де, которому подвергались коренные американцы, серь¬
езно дополнились рассказами Джудит Ле Бланк, амери-
20
канской индианки, чьих предков заставили ИДТИ дорогой
смерти, известной в истории индейцев как «тропа слез».
Наконец, появление этой книги было бы невозмож¬
но без вдохновляющих наставлений, которые давал мне
мой названый отец и учитель Уильям Л. Паттерсон, бо¬
лее сорока лет призывавший меня написать более вер¬
ную, открывающую всю правду историю США, особен¬
но в части, касающейся классовых и расовых противо¬
речий. Само собой разумеется, что я один несу ответ¬
ственность за содержание и форму данной книги.
ЧАСТЬ Г1ЁРЙАЯ
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ КЛАССОВ
Глава 1. Европейский исторический фон 1
Соединенные Штаты родились в эпоху глубоких со¬
циальных потрясений и классовых изменений, проис¬
ходивших на Европейском континенте начиная с XVI
столетия.
Поистине революционные достижения в области
транспорта и торговли привели к тому, что впервые в
истории мир превратился в единое целое. Новая си¬
стема производства, созданная новым классом, при¬
шедшим к власти, вызвала гигантский прогресс науки,
техники и культуры, но одновременно породила и худ¬
шие из всех известных до той поры формы угнетения.
Новшества в области транспорта и торговли спо¬
собствовали упадку в Европе старых центров торгов¬
ли и выдвижению новой группы классов и держав.
В первые столетия, последовавшие за падением
Римской империи, контакты и торговые связи между
Европой, Азией и Африкой осуществлялись через два
итальянских города-государства — Венецию и Геную.
Эти города в отличие от Рима не были великими за¬
воевателями: они были великими торговцами. Венеция
получала громадную прибыль, продавая Востоку това¬
ры Запада, а Западу товары Востока. В центре этих
контактов была Африка. Товарами стран, расположен¬
ных на юге Сахары, торговали через арабские земли
Северной Африки. Следовательно, европейцы, по суще¬
ству, ничего не знали ни о западном, ни о восточном
побережьях Африки, и особенно о районах, лежащих к
югу от Сахары. У африканцев же были прямые торго¬
вые связи с азиатскими народами. В общем, несмотря
на отсутствие тесных контактов между странами Евро¬
пы, Азии и Африки, на их отчужденность, торговля меж¬
ду континентами шла довольно бойко.
Венеция ввозила перец из Суматры и Цейлона, им¬
бирь— из Аравии, Индии и Китая, мускатный орех,
22
гвоздику и душистый перец — с островов Индийского
океана, драгоценные камни — из Персии, индиго и
сандаловое дерево — из Индии, стекло, шелк, ковры,
парчу и фарфор — из тех или иных славившихся своим
искусством стран Востока. Европа продавала туда сук¬
но, мышьяк, сурьму, ртуть, олово, медь, графит, ко¬
раллы. Из Венеции в Северную Европу все товары
шли как по конвейеру через германские земли Цент¬
ральной Европы.
Между Азией и Европой существовали и другие,
сухопутные торговые пути, пролегавшие через терри¬
торию нынешнего Советского Союза. Но пользовались
ими мало из-за многочисленных разбойничьих банд,
грабивших торговые караваны иа больших дорогах.
Германское население Центральной Европы имело
контакты с обоими упомянутыми центрами торговли.
Чтобы защитить себя от нападений разбойников и пи¬
ратов, а также от вымогательств феодалов, которые
облагали пошлиной право проезда по своим землям,
несколько германских городов объединились в XIII ве¬
ке в конфедерацию—Ганзейский союз. Ганза имела
торговые посты на берегах Балтийского и Северного
морей и в таких крупных торговых портах, как Лон¬
дон и Амстердам. Таким образом, до второй половины
XV века главными торговыми центрами западного мира
были итальянские города и Ганзейский союз, возникший
на германских землях.
Что же вызвало последовавшие перемены? И какое
отношение имели изменения в торговых и экономичес¬
ких связях к основанию Соединенных Штатов как го¬
сударства?
Многие историки считают основной причиной изме¬
нений захват турками Константинополя в 1453 году.
В результате этого многие пути, которыми прежде поль¬
зовались для торговли со странами Азии, оказались
для Запада закрытыми. Некоторые историки с этим не
согласны. Например, Гарри У. Литтлфилд пишет:
«По поводу двух дат, которые считаются рубежом,
отделяющим Средневековье от Нового времени, воз¬
никло много домыслов. Этими датами чаще всего счита¬
ют год 1453, когда турки-османы взяли Константино¬
поль, и год 1492, когда Колумб открыл Новый Свет. Оба
ЭТИ собутия безусловно важны, но переход от Средне-
23
вековья к Новому времени являл собой эволюционный,
исторический процесс, продолжавшийся несколько сто¬
летий и не зависевший от одного отдельно взятого со¬
бытия или от какого-либо изолированного экономиче¬
ского, социального или культурного фактора»1.
Литтлфилд прав, подчеркивая, что этим важным
событиям предшествовал долгий исторический процесс
развития общества. Но он не понимает, что история
имеет свои катализаторы, что исторический сдвиг есть
результат не только эволюционного развития, но и дей¬
ствия революционных факторов.
Захват Константинополя и открытие Америки — со¬
бытия, которые привели к революционным изменени¬
ям во всем мире. Существовали и многие другие фак¬
торы, которыми была обусловлена историческая необ¬
ходимость открытия Нового Света. Но и все это так или
иначе связано с вышеупомянутыми событиями.
Описывая причины изменения положения Венеции
в мире, Жерар Фьенн в своей книге «Морское могуще¬
ство и свобода» утверждает:
«Частично это изменение объясняется неусыпными
заботами ее правителей, частично—открытием Амери¬
ки и пути вокруг мыса Доброй Надежды... Но в до¬
полнение к этим политическим и объективным внеш¬
ним причинам следует вспомнить, что в течение XIV
века население Европы сократилось вследствие «чер¬
ной смерти»* наполовину, что система крепостного
права, на которой держалось сельское хозяйство, бы¬
ла уничтожена и что огромные участки земли переста¬
ли обрабатываться; земли пустовали в течение почти
всего XV века, и их восстановлению мешали смуты,
междоусобицы, вылившиеся в дальнейшем в войну
Алой и Белой розы. Эти события нарушили экономи¬
ческое равновесие между городом и деревней и заста¬
вили европейцев расширить ввоз предметов первой не¬
обходимости»2.
Итак, одной из причин, вынудивших европейские
державы искать новые пути в Азию, был экономиче¬
ский фактор. В связи с этим возникла необходимость
развивать морскую мощь. Однако именно в это время
Венеция избрала другой путь. Видя, что могущество
* Наиболее сильная эпидемии чумы была в Европе в 1348—
1349 годах.
24
Оттоманской империя из ЮДа в Год йозрабтЗеГ, ёейё-
цианцы отказались от мореплавания и занялись поко¬
рением Италии.
К этому времени атлантические страны развили мо¬
реходство и начали исследовать Новый Свет. В период
между 1500 и 1550 годами многие исследователи пере¬
секли Атлантический океан и начали осваивать оба
континента. В 1513 году Бальбоа достиг Тихого океа¬
на; в 1519—1521 годах Кортес покорил Мексику; в
1531—1541 годах Писарро завоевал Перу; в 1539 —
1542 годах Де Сото проник на Североамериканский
континент. Эти и многие другие первопроходцы сдела¬
ли этот период эпохой открытий новых земель для Ев¬
ропы. Вначале впереди всех шли португальцы и испанцы.
Открытие Васко да Гамой морского пути в Индию
положило начало португальской экспансии. На восток
отправлялись теперь не только военные, но и торго¬
вые корабли, и через несколько лет португальцы ста¬
ли безраздельными хозяевами многих крупных пор¬
тов. Они диктовали свои условия Африке, Южной Азии
и Бразилии. В 1580 году Испания аннексировала Пор¬
тугалию, а многие из португальских колоний отошли
к голландцам.
В течение всего периода освоения новых земель на
Европейском континенте росли и крепли социальные си¬
лы, которые в дальнейшем определили направление
развития всего человечества. Меркантильная система,
действовавшая в течение уже нескольких столетий в
эпоху средневековья и породившая класс торговцев —
предшественников современной буржуазии, вступила в
конфликт с феодально-помещичьим строем. По иронии
судьбы такие страны, как Испания и Португалия, пер¬
выми проникшие в Новый Свет, не вывезли оттуда ни¬
чего, что способствовало бы развитию у них буржуа¬
зии; они брали в основном то, что отвечало вкусам и
образу жизни старой феодальной системы.
Испанские конкистадоры явились в Новый Свет в
поисках золота и других драгоценных металлов. По¬
этому даже когда там создавались плантации с их оп¬
ределенным жизненным укладом, испанские поселен¬
цы рассматривали свое присутствие в Новом Свете
как временное. Выкачивая из местного населения бо¬
гатства, они мечтали только об одном — возвратиться
домой и зажить как знатные господа.
25
Тем временем в Северной Европе, в Англии, Толлай-
дии и особенно во Франции очень быстрыми темпами,
гораздо быстрее, чем на юге Европы, разворачивалась
борьба против феодализма и аристократии. В результа¬
те нескольких войн Нидерланды освободились от
гнета Испании, а после войны между Испанией и Анг¬
лией испанское могущество рухнуло. В Голландии, Анг¬
лии и Франции ускорилось развитие буржуазии.
В XVI—XVII веках Нидерланды были самой могу¬
щественной и развитой капиталистической страной.
Объяснение того, какие обстоятельства привели к ос¬
лаблению Голландии и Франции по сравнению с Анг¬
лией, дано историками Хаммондсами.
«Войны экономического национализма, — пишут
они, — которые пришли на смену религиозным войнам
XVI века, следует рассматривать в двух аспектах. Во-
первых, в них решалось, какое из европейских госу¬
дарств будет господствовать в важных экономических
районах. Основными соперниками в этих войнах были
Англия, Франция и Голландия, претендовавшие на до¬
минирующую роль в Индии и Северной Америке. Во-
вторых, последствия этих войн сказывались на произ¬
водстве и торговле в одних странах больше, чем в
других, и таким образом существенно влияли на их
прогресс. И в обоих случаях Англия оказывалась в вы¬
игрыше за счет соседей»3.
Географические условия и нужды экономики, без
сомнения, заставляли Англию строить более крупные
и совершенные корабли, что давало ей возможность
опережать своих соперников в установлении контактов
с отдаленными районами мира.
В начале XVIII века Франция превосходила Англию
по количеству населения — приблизительно 20 миллио¬
нов против 5 миллионов человек. Но островное положе¬
ние Британии давало ей в ее долгой борьбе с Францией
огромные преимущества. Англия могла заниматься толь¬
ко торговлей, тогда как Франция, имея протяженные су¬
хопутные границы, была вынуждена решать две зада¬
чи и содержать, помимо флота, еще и большую армию.
Бурное развитие коммерции, ускоренное всеми эти¬
ми обстоятельствами и событиями, выдвинуло на аван¬
сцену класс торговцев. Однако новый класс, вынаши¬
ваемый феодальной системой, обнаружил, что эта сис¬
тема несовместима с его дальнейшим развитием. Празд-
26
ные феодалы ц аристократия принуждали торговцев
платить подати. В результате конфликт между этими
классами принимал все более и более революционные
формы. Борьба велась во всех сферах общества. На¬
биравший силу класс торговцев считал многие религи¬
озные догмы и концепции враждебными своим инте¬
ресам. При феодализме государство и церковь были
едины, да и сама церковь являлась одним из крупней¬
ших землевладельцев.
Феодализм с его королями и аристократией пред¬
ставлял собой самую жестокую и паразитическую фор¬
му классового угнетения. Несмотря на это, обществен¬
ная мораль при феодализме была во многих отношени¬
ях не столь продажна и низка, как порожденная капи¬
тализмом. Карл Маркс, отдавая должное способности
новой капиталистической системы совершенствовать
средства производства с помощью науки и техники и
проводить невиданные доселе по своей демократичнос¬
ти реформы управления, видел также и свойственную
новому общественному строю безнравственность.
В «Манифесте Коммунистической партии» Карл
Маркс и Фридрих Энгельс писали:
«Буржуазия повсюду, где она достигла господства,
разрушила все феодальные, патриархальные, идилли¬
ческие отношения. Безжалостно разорвала она пест¬
рые феодальные путы, привязывавшие человека к его
«естественным повелителям», и не оставила между
людьми никакой другой связи, кроме голого интереса,
бессердечного «чистогана». В ледяной воде эгоистиче¬
ского расчета потопила она священный трепет религи¬
озного экстаза, рыцарского энтузиазма, мещанской
сентиментальности. Она превратила личное достоинст¬
во человека в меновую стоимость... Словом, эксплуа¬
тацию, прикрытую религиозными и политическими ил¬
люзиями, она заменила эксплуатацией открытой, бес¬
стыдной, прямой, черствой.
Буржуазия лишила священного ореола все роды
деятельности, которые до тех пор считались почетными
и на которые смотрели с благоговейным трепетом.
Врача, юриста, священника, поэта, человека науки она
превратила в своих платных наемных работников.
Буржуазия сорвала с семейных отношений их тро¬
гательно-сентиментальный покров и свела их к чисто
Денежным отношениям»4.
37
Буржуазия, пробираясь к власти, вела упорную иде¬
ологическую борьбу, провозглашая великие лозунги; во
Франции это был лозунг «Свобода, равенство, братст¬
во!», а в Соединенных Штатах он звучал так: «Все
люди (разумеется, не женщины. — К. Л.) рождены рав¬
ными и все наделены Творцом определенными неотъем¬
лемыми правами, к которым относятся право на жизнь,
на свободу и на стремление к счастью». Эти заявления,
благородные по своим целям и намерениям, на практи¬
ке подчеркивают лицемерие современной буржуазии.
Во имя свободы и свободной торговли буржуазия за¬
нималась пиратством на морях и вела самые разбой¬
ничьи войны в истории. Когда произносилось слово «сво¬
бода», это нередко означало, что толстосумы обрели
право грабить, эксплуатировать, обманывать и даже
убивать людей. Хаммондсы в этой связи отмечают:
«Таким образом, экономический индивидуализм за¬
нимал видное место в радикальной теории и выводил¬
ся из нее как некое конкретное право капиталиста, он
рассматривался всегда как абсолютное право, незави¬
симое от практического опыта. И английские, и фран¬
цузские буржуазные радикалы считали его столь же
важным, как право на жизнь... Он включал в себя и
право получения наибольшей прибыли, право поку¬
пать и продавать что и как вздумается, которое в
средние века строго контролировалось»5.
Капитализм — система, которая эксплуатирует все
нации и народы, составляющие человечество. Эта си¬
стема породила расизм — самую обесчеловечивающую
идеологию всех времен. Разумеется, такая система ока¬
залась несовместимой с многими положениями Биб¬
лии, и капитализм стал изменять религию так, чтобы
она не противоречила его угнетательской и амораль¬
ной сущности. Церковь, хорошо уживавшуюся с преж¬
ним общественным строем, следовало преобразовать,
поскольку она выступала партнером государственной
машины. Ведь она также владела землей и эксплуа¬
тировала рабский труд, но она сдерживала рост бур¬
жуазии. Кроме того, она давала идеологическое обос¬
нование власти королей и аристократии.
В связи с этим буржуазии пришлось начать борьбу
внутри церкви за прогрессивные изменения в ней. Бур¬
жуазия вела эту борьбу еще и для того, чтобы освобо¬
диться от моральных ограничений. Ей пришлось отверг*
28
нуть многие церковные догмы, порицавшие грязные
махинации, связанные с обогащением, и «воздавать
кесарю кесарево, а богу — богово!».
Без сомнения, многие честные мужчины и женщины
были заинтересованы в сохранении морально-этичес¬
ких ценностей, закрепленных в религиозных установ¬
лениях. Но не только это побуждало буржуазию и ее
идеологов вести решительную борьбу против средне¬
вековых взаимоотношений церкви и государства.
Европа вступила в эпоху долгих и безжалостных
религиозных войн. Период Реформации, которую воз¬
главили Лютер в Германии и Кальвин в Англии, про¬
возглашается великой эпохой свободы религии. Клас¬
сическим примером вызова, брошенного средневековой
церкви и государственности, стало учение Кальвина.
Кальвинизм по своей сути резко отличался от люте¬
ранства. Последнее, хотя и оспаривало многие уста¬
новки Священной Римской империи, тем не менее в ос¬
нове своей не отходило от феодальных устоев. Лютер
полагал, что экономические отношения в обществе все
еще ограничиваются мелкими товарными сделками
между крестьянами и ремесленниками, совершаемыми в
небольших торговых городах. Всякий раз, когда уче¬
ние Лютера затрагивало экономические отношения, оно
выступало против того, что рассматривалось как отход
от принятого порядка вещей. Оно отвергало жажду
наживы и безжалостную конкуренцию, нарушавшие
устои существующего порядка.
Что же касается кальвинизма, то он отражал расту¬
щие чаяния крепнущей" буржуазии. В провозглашаемых
Кальвином идеалах на первом месте стояли интересы
класса промышленников и класса коммерсантов, и, хотя
ранний кальвинизм не отказывался от права религии
морально влиять на экономическую жизнь общества,
уже сложившийся житейский уклад воспринимался по¬
следователями Кальвина как нечто должное, и это было
главной чертой коммерческой цивилизации. Кальвини¬
стов не волновал вопрос о богатстве и методах его на¬
копления, они в основном стремились, чтобы богатства
не использовались для удовлетворения человеческих
слабостей или создания показного блеска. Тауни писал:
«Кальвин... превозносил (буржуазные) добродетели,
противопоставляя их наихудшим проявлениям сущест¬
вовавшего порядка; он учил представителей буржуазии
20
чувствовать себя избранниками, вселял в них уверен¬
ность в том, что им предначертана великая судьба»6.
Иными словами, Кальвин показал буржуазии, как
рационально объяснять многие даже самые ужасные
злодеяния. Он представлял их как проявление воли
божьей и помог расчистить путь в историю самому ли¬
цемерному классу, какой когда-либо знало человечест¬
во. Кальвинизм получил широчайшее распространение
в Англии и послужил основой колонизации Нового
Света пуританами.
В колонизации Южной и Северной Америки прини¬
мали активное участие как сильные, так и более слабые
державы. Однако колонизация, начатая на юге Испа¬
нией и Португалией, проходила в соответствии с зако¬
нами и обычаями старого, феодального общества, кото¬
рое в ту пору было еще господствующим в Европе. Ко¬
лонизация же территории нынешних Соединенных Шта¬
тов началась почти на 100 лет позже и потому уже в
большей мере отражала интересы и чаяния нового клас¬
са — буржуазии. В колонизации Соединенных Штатов
участвовали главным образом Англия, Голландия и
Франция, причем доминировала Англия.
Первые поселенцы на территории нынешних Соеди¬
ненных Штатов мало чем отличались от испанских и
португальских колонизаторов в Латинской и Южной
Америке*. Большинство мечтало о золоте, рубинах и
бриллиантах, но под влиянием реальной действительно¬
сти эти мечты быстро развеивались. Постепенно возоб¬
ладал более трезвый подход, и в Америке увидели как
источник сырья и рынок сбыта готовых товаров, так и
пристанище для разного рода бродяг и неимущего лю¬
да, изгнанных волею судеб из распадающегося фео¬
дального общества Англии.
Так, под предводительством Англии были основаны
13 колоний, порожденных самой развитой и отврати¬
тельной формой капитализма. О том, что происходило
в этой наиболее развитой тогда капиталистической дер¬
жаве, Хаммондсы пишут так:
«Англия, таким образом, требовала прибылей и по¬
лучала эти прибыли. Все в руках англичан превраща¬
лось в источник прибыли. В городах оказывались при-
* Латинской Америкой в то время называли преимущественно
Центральную Америку.
30
былЪными грязь и дым, трущобы и уличные беспорйД-
ки, невежество и отчаяние. На этом обществе сбылось
проклятье*, покаравшее Мидаса»7.
Такова была страна, породившая американское го¬
сударство. Ниже мы покажем, что отпрыск усвоил ее
опыт даже слишком хорошо.
В результате всего перечисленного наша нация
складывалась в основном на капиталистической основе.
Она с самого начала была свободна почти от всех пе¬
режитков старого феодального строя. Буржуазии веду¬
щих европейских стран все еще приходилось вести на¬
пряженную идеологическую борьбу с феодализмом, а в
отдельных случаях и насильственную, революционную
борьбу, как это было в период Великой французской
революции 1789 года.
И все же американская нация и общество не были
полностью свободны от остатков феодализма. Двумя ос¬
новными классовыми силами, объединившимися для
создания 13 колоний, были торговые общества и опре¬
деленные круги, заинтересованные в приобретении но¬
вых земель. Эти последние, обосновавшиеся в Новых
Нидерландах** и на Юге, преследовали интересы, при¬
сущие скорее феодальному обществу. Но конечно, ос¬
новным колонизатором здесь явился класс торговцев.
Хотя поначалу купцы и терпели немалые убытки в сво¬
их колонизаторских предприятиях, тем не менее капи¬
талы их росли, и под воздействием этих беспринципных
искателей наживы складывалась и росла нация.
Открытие Нового Света и развитие колоний потре¬
бовали огромного количества рабочих рук. Перед куп¬
цами встала проблема, где их взять. Коренные амери¬
канские жители — индейцы не желали либо оказыва¬
лись неспособными переходить в новое для них состоя¬
ние. И тогда, в погоне за прибылью и рабочей силой,
крепнущий класс капиталистов обратился частично к
уже давно отмершим формам общественных отношений.
Много веков прошло с тех пор, как перестали суще¬
ствовать великие рабовладельческие государства. При-
* В одном из древнегреческих мифов бог Дионис покарал за
жадность царя Фригии Мидаса. К чему бы царь ни прикасался, все
обращалось в золото, в том числе и пища.
•• Новыми Нидерландами называлась колония Голландии, на¬
ходившаяся на территории нынешнего штата Нью-Йорк, по обеим
берегам реки Гудзон.
31
ШедШий им на смейу феодализм в основном отказался
от рабства как системы общественных отношений. В ста¬
рых рабовладельческих государствах рабами чаще все¬
го становились мужчины и женщины, захваченные дру¬
гими племенами или отдельными людьми. Колонизато¬
рам же нужны были рабочие руки, и потому они прежде
всего начали превращать в рабов своих соотечественни¬
ков. Но, следуя духу времени, буржуазия в своей борьбе
с аристократией должна была опираться на поддержку
рабов, крестьян, ремесленников и других слоев общест¬
ва, и поэтому колонизаторы не могли оставить рабство
надолго в силе. Тем не менее условия, в которые попа¬
дали первые белые рабы, были поистине нечеловечески¬
ми. П. Дж. Даннинг очень метко охарактеризовал сущ¬
ность капитализма в следующих словах:
«...Раз имеется в наличии достаточная прибыль, ка¬
питал становится смелым. Обеспечьте 10 процентов, и
капитал согласен на всякое применение, при 20 про¬
центах он становится оживленным, при 50 процентах
положительно готов сломать себе голову, при 100 про¬
центах попирает все человеческие законы, при 300 про¬
центах нет такого преступления, на которое он не риск¬
нул бы, хотя бы под страхом виселицы»8.
Строй, порождающий образ мышления, подобный
описанному Даннингом, реально существовал в Англии
в XVI—XVII веках. Крепостное право там практически
исчезло в конце XIV века. Большинство населения в
XV веке составляли свободные крестьяне — землевла¬
дельцы. Наемными рабочими в сельском хозяйстве бы¬
ли те же крестьяне, трудившиеся в свободное время в
крупных поместьях. Кроме заработной платы, они по¬
лучали во владение четыре или более акров пахотной
земли и дом.
Как правило, набиравший силу класс буржуазии вы¬
ступал за раздел крупных, землевладений феодалов-
лордов. Так было во Франции, где крепостные крестья¬
не считали буржуазную революцию средством, дающим
им возможность стать землевладельцами на капиталис¬
тической основе. Но в Англии все произошло иначе.
Прелюдией к революции, заложившей фундамент капи¬
тализма, послужили здесь события конца XV — первого
десятилетия XVI века. Свободных крестьян-бедняков
сгоняли с земли, и они были вынуждены уходить в го¬
рода. Быстрый подъем производства фламандского сук-
32
на и рост цей На Шерсть й Англии ускорили этот Про¬
цесс. Но фабриканты не могли обеспечить работой всех
людей, согнанных с земли. Из них многие, вырванные
из привычных условий жизни, не смогли приспособить¬
ся к новым. Они становились нищими, грабителями или
бродягами.
Для борьбы с этим вводились самые строгие законы.
В Англии в эпоху правления Генриха VIII был принят
закон, разрешавший старым и нетрудоспособным ни¬
щенствовать по официальной лицензии. Бродяг же по¬
стоянно наказывали кнутом и бросали в тюрьмы. Их
секли до крови, а потом заставляли клятвенно обещать,
что они вернутся в родные места или туда, откуда при¬
шли, и будут там работать. Невероятный закон! Людей
заставляли возвращаться в те места, где они лишились
всего имущества и возможности трудиться. Позже этот
закон стал еще ужаснее. Арестованного второй раз за
бродяжничество снова секли и отрезали ему половину
уха. Попавшегося в третий раз казнили как закорене¬
лого преступника.
В 1/547 году, в период правления Эдуарда VI, было
принято законоположение, по которому бездомные лю¬
ди превращались в рабов. Закон гласил, что всякий, ук¬
лоняющийся от работы, отдается в рабство тому лицу,
которое донесет на него как на праздношатающегося.
Хозяин должен кормить своего раба хлебом и водой, да¬
вать ему слабые напитки и мясные отбросы, какие ему
заблагорассудится. Он имеет право плетьми и наложе¬
нием цепей принуждать его ко всякой работе, как бы
отвратительна она ни была. Если раб самовольно отлу¬
чится на две недели, его осуждают на пожизненное
рабство и на лбу или щеке его выжигают клеймо 5, ес¬
ли же он убегает в третий раз, его казнят как государ¬
ственного преступника. Хозяин может раба продать, за¬
вещать по наследству, отдать внаймы, как всякое дви¬
жимое имущество или скот. Если рабы замыслят что-
либо против господ, то они также подлежат смертной
казни... Если окажется, что беглый бродяга три дня ша¬
тался без дела, то его отправляют на родину, выжигают
ему на груди раскаленным железом клеймо V и, зако¬
вав в цепи, используют для дорожных и других работ.
Бродяга, неправильно указавший место своего рожде¬
ния, в наказание за это превращается в пожизненного
раба соответствующего селения, его жителей или корпо-
9—976
рйЦий и клеймится буквой 5. Ёсякий имеет право д1?-
нять у бродяги его детей и держать их при себе в ка¬
честве учеников, юношей — до 24 лет и девушек до 20
лет. Если они убегают, то до наступления указанного
возраста они становятся рабами своих хозяев-воспита-
телей, которые получают право заковывать их в цепи,
бить плетьми и т. п. Хозяин может надеть железное
кольцо на шею, ноги или руки своего раба, чтобы лег¬
че отличить его от других...
Эти законы обеспечивали принудительную форму по¬
рабощения для тех, кто не хотел добровольно вклю¬
чаться в систему фабричного производства и, став про¬
возвестником так называемого закабаления белых слуг,
подготовил первые крупные контингенты рабочей си¬
лы для колонизации территории нынешних Соединен¬
ных Штатов.
Происходившее в Англии не было чем-то исключи¬
тельным. В Европе сотни тысяч людей находились в ту
пору на грани голодной смерти. Они скитались в поис¬
ках крова и пищи. Религиозные войны в Германии, про¬
должавшиеся десятками лет, оставляли рабочих без
средств к существованию. Войны между Францией и
Голландией опустошали обширные земли и уничтожали
имущество многих людей. Англичане, владевшие текс¬
тильными фабриками в Ирландии, закрывали свои пред¬
приятия, чтобы избежать конкуренции, и в 1740 году
голод заставил многих ирландцев бежать в другие
страны в поисках хлеба и работы. Во Франции условия
были не лучше. Подсчитано, что в 1715 году треть все¬
го населения страны, в общей сложности около 6 мил¬
лионов человек, умерла от голода.
Такие условия жизни в Англии и Европе облегчали
колонизаторам задачу вербовки временных рабов для
развития американской экономики. Энтони Бимба так
описывает сложившуюся ситуацию: «Колонизаторами
были те же самые авантюристы — коммерсанты, капи¬
талисты, эксплуататоры, охотники за богатством, при¬
вилегированные хозяева Европы. Правительства предо¬
ставляли им в Америке огромные земельные участки
и напутствовали словами: «Забирайте этих несчастных
из городов и сел, везите их в Америку и эксплуатируй¬
те сколько душе угодно»6.
Многие свободные труженики добровольно подписы-
34
вали контракты, продавая себя на время в рабство, что¬
бы попасть в край «великих возможностей». Но боль¬
шую часть попавших в кабалу там ждали смерть и ни¬
щета. Трудности, выпадавшие на долю этих белых ра¬
бов, были ужасны. Часто, еще на пути в Соединенные
Штаты, больше половины из них задыхались в трюмах
кораблей и тела их выбрасывали за борт.
В 1730 году на одном из приплывших в Америку ко¬
раблей из 150 иммигрантов в живых осталось лишь
15 человек. На другом судне, пришедшем в 1795 году
из Германии, из 404 пассажиров уцелело и увидело Аме¬
рику только 50; еще один корабль, везший 1500 пересе¬
ленцев, потерял 1100 из них в дороге. Дети выживали
редко. Часто на глазах у родителей дети умирали от
голода, жажды или болезни, а потом их тела выбрасы¬
вали в воду. Многих матерей бросали за борт вместе с
детьми.
Гейгер в своей книге «Спасенные» так описывает
кошмарную, кажущуюся почти невероятной обстановку
на корабле, приплывшем из Голландии:
«Голод был такой, что все кости, которые удалось
найти на корабле... были раздроблены молотком и съе¬
дены; но прискорбнее всего то, что многие из обесси¬
левших за несколько часов до смерти на четвереньках
доползали до капитана и умоляли его Христа ради дать
им кусочек хлеба или каплю воды, чтобы не умереть.
Но мольбы их были напрасны... Иногда одна за другой
умирали целые семьи»10.
В Англии агенты из колоний соблазняли многих лю¬
дей идти в кабалу, суля им золотые горы. Но время шло,
и многие вербовщики стали все чаще прибегать к об¬
ману и к более решительным мерам. Трудно даже ска¬
зать, сколько женщин и детей было похищено и продано.
Порабощение женщин стало отличительной чертой
обеспечения колоний рабочей силой. Их привозили в
Америку и продавали за табак, золото и серебро. Онил
рассказывает, что судоходные компании не ограничива¬
лись торговлей взрослыми: «Авантюристы из Лондон¬
ской компании, основавшие Виргинию, решили приме¬
нять для разработки природных богатств колоний труд
детей. В 1619 году, как свидетельствуют документы ком¬
пании, прибыло 100 детей, «не считая тех, кои умерли
в дороге», и была затребована еще одна сотня детей от
12 лет и старше. В 1627 году многие из приходивших
3»
36
кораблей имели на борту 1400 и 1500 детей, похищен¬
ных «духами» в европейских портах»11.
В конце концов тюрьмы Англии опустели, а заклю¬
ченные превратились в кабальных работников,
Так обстояло дело с белыми рабами. Англия органи¬
зовала эту работорговлю англосаксами в то время, ког¬
да рабство уже отжило свой век. Тем самым она впи¬
сала в историю человечества много позорных страниц.
Однако колонизаторы, выросшие и окрепшие на этой
классовой основе, действовали еще бесчеловечнее; поз¬
же, как дикие звери в джунглях, были уничтожены ин¬
дейцы, черный народ подвергся одной нз самых жесто¬
ких форм рабства. Эти бесчеловечные действия были
порождены капитализмом и непосредственно связаны с
силами, породившими нашу страну.
Глава 2. Борьба за демократическую конституцию
Все без исключения революции XVII, XVIII и XIX ве¬
ков, носившие в основном буржуазный характер, не вы¬
полнили своих обещаний дать людям свободу, равенст¬
во и справедливость. В Англии после «славной револю¬
ции»* рабочему классу понадобилось без малого 100
лет, чтобы добиться избирательного права; что же ка¬
сается женщин, то они добились этого права только
лишь через 300 лет. В Соединенных Штатах после при¬
нятия Декларации независимости, провозгласившей, что
«все люди созданы равными», черные оставались раба¬
ми еще лет 80, женщины не пользовались избиратель¬
ным правом 112 лет, а рабочий класс не имел законно¬
го права создавать свои организации или вести перего¬
воры с предпринимателями о заключении коллективных
договоров еще целых 150 лет.
Обстоятельства эпохи вынуждали правящий класс
капиталистов проводить реформы, которые по сравне¬
нию с условиями феодализма носили демократический
характер. Но даже наиболее ограниченные из них осу¬
ществлялись лишь после того, как люди начинали са¬
мую решительную борьбу. Нигде это не было столь оче-
* Замена на английском престоле династии Стюартов домом
принца Оранского в 1688—1689 годах была названа английскими
историками «славной революцией».
36
видно, как в Соединенных Штатах на протяжении всей
их 200-летней истории.
Не успел отгреметь последний выстрел революцион¬
ной войны 1776 года, как пришли в движение силы, под¬
нявшиеся, чтобы искоренить идеалистические принципы
Декларации независимости, уничтожить наиболее прог¬
рессивные достижения демократии, которые обеспечива¬
лись «Статьями конфедерации», и установить более
удобную для развития капитализма форму правления.
То, что происходило непосредственно до и после за¬
седаний Конституционного конвента в Филадельфии в
1789 году, подтверждает, как трудно в условиях нашей
системы претворить в жизнь даже самые простые формы
демократии. Во время революционной войны Континен¬
тальный конгресс принял «Статьи конфедерации», кото¬
рые должны были направлять развитие вновь созданно¬
го государства. Они были составлены в большой степе¬
ни по образцу законов индейской Конфедерации ироке¬
зов, которую нередко характеризуют как самую совер¬
шенную из всех' существовавших до этого форм демок¬
ратии. Но подобная конфедерация была реальна и воз¬
можна только в бесклассовом обществе. Она совершен¬
но не годилась для общества с классовой структурой.
В таком децентрализованном обществе невозможно бы¬
ло преодолеть постоянное соперничество между различ¬
ными элементами имущих классов и их страх перед уг¬
нетенными классами. Царившая в этот период анархия
оказывала серьезное влияние на всю экономику. Весь¬
ма цинично выразил свое отношение к конфедерации
Джон Адамс:
«В любом обществе, в котором существует собствен¬
ность, неизбежна и борьба между богатыми и бедны¬
ми... в таком обществе нельзя ожидать появления зако¬
нов, которые были бы справедливы для всех; они будут
приниматься всегда либо теми, кто хочет грабить бога¬
тых, либо теми, кто желает драть шкуру с бедняков»1.
В этот период в стране разразился острый экономи¬
ческий кризис. Национальный долг быстро возрастал,
резко упал в цене курс ценных бумаг, и армейским офи¬
церам пришлось с большими убытками продавать ко¬
лониальные расписки, которые они получали вместо
жалованья.
При таких обстоятельствах более всего пострадали
бедные фермеры. Условия их труда и существования бы»
37
ли ужасными, а политической силы, чтобы облегчить
эти условия, у них не было. Такое положение вызвало
в массах взрыв возмущения. Все лето 1786 года в сель¬
ских общинах и городах страны проходили митинги, на
которых выдвигались требования реформ в пользу на¬
рода. В одной петиции говорилось:
«Мы нижайше уведомляем вас, досточтимые джен¬
тльмены, что если в ближайшее время не будет пред¬
принято что-либо для блага людей, то, по нашему разу¬
мению, половина наших жителей разорится. Нас одоле¬
ли бесконечные судебные иски, а судебные исполнители
слишком уж настойчивы и неуемны в своих требовани¬
ях, и когда мы подсчитываем налоги, коими нас облага¬
ли в течение прошлых пяти лет... то получается, что их
сумма равна всей арендной плате за наши фермы. На
что же нам жить, сэры, в подобной ситуации. Ведь у
нас совсем не останется денег; каждый день объявля¬
ют о продаже наших земель и хозяйств... Конечно, вы,
достойные джентльмены, небезучастны к страданиям
народа, и знайте, что много наших добрых земляков
заключено теперь в тюрьму за долги и неуплату на¬
лога; многие сбежали, а другие тоже помышляли о по¬
беге»2.
Эта петиция не принесла людям облегчения, а Са¬
мюэль Адамс, один из «святых отцов-основателей», осу¬
дил этих задавленных нуждой фермеров, назвав их
людьми «испорченными и беспринципными»3.
Не получив ответа на свои жалобы, как и те коло¬
нисты, которые еще раньше ждали милости от короля
Георга, фермеры встали на путь борьбы. В сентябре
1786 года толпа фермеров — более 600 человек во гла¬
ве с Даниэлем Шейсом — пыталась помешать заседа¬
нию верховного суда Массачусетса в Спрингфилде.
Очевидно, что в преддверии очередных выборов в
органы государственного управления они хотели поме¬
шать вынесению новых приговоров осужденным за дол¬
ги. Восставшие потерпели поражение, но это событие
оказало глубокое влияние на всю последующую исто¬
рию Америки. Законодатели в конце концов были вы¬
нуждены принять некоторые меры, чтобы облегчить по¬
ложение фермеров. Самюэль Элиот Морисон подводит
итоги случившегося словами: «Так окончилось восста¬
ние Шейса. Оно имело более значительные последствия,
чем любое другое событие со времен «Бостонского Чае-
38
ййтия»*... б каким труДом удйлбсь тогда избежать граж¬
данской войны, да и вообще удалось ли»4. Вашинг¬
тон,— отмечает далее Морисон,— «был встревожен и пи¬
сал: «Каждый штат начинен взрывчаткой, которая мо¬
жет взорваться от одной искры... Я переживаю начав¬
шиеся беспорядки гораздо сильнее, чем могу выразить.
О боже! Предвидеть их мог только тори, а предсказать
только британец»5.
Неудовлетворенность нежесткой конфедеративной
формой правления в целом и страх перед новыми вол¬
нениями вроде восстания Шейса создавали ту особую об¬
становку, в которой в сентябре 1787 года в Филадель¬
фии собрался Конституционный конвент. Относительно
того, чем руководствовались «отцы-основатели» в Фи¬
ладельфии, ведутся споры, на почти все без исключения
историки признают, что каждый из них думал про себя
о восстании Шейса. Следовательно, когда мы воздаем
почести нашим национальным героям, которые способ¬
ствовали возвышению Америки, мы должны высоко оце¬
нить заслуги Даниэля Шейса. Независимо от того, по¬
ложительны или отрицательны были итоги заседания
Конституционного конвента, то, что наша страна так
или иначе вступила на путь прогресса, является, безус¬
ловно, заслугой народа, и восстание Шейса есть первый
крупный успех в развитии страны после революции.
Мотивы, руководившие участниками конвента, об¬
суждались с самых различных точек зрения. И непости¬
жимо, что на современном этапе истории находятся лю¬
ди, утверждающие, будто классовые интересы не были
основной силой развернувшихся событий. Сами участ¬
ники не скрывали своих намерений. Прежде всего обра¬
тите внимание на состав делегатов конвента и атмосфе¬
ру секретности, в которой они встречались. Факты на¬
столько убедительны, что состав собравшихся ни у кото
не вызывает сомнения. Большинство историков отрица¬
ют, что делегаты выражали классовую точку зрения.
Дональд Чайлдси в своей книге «Рождение консти¬
туции» показывает, как все было на самом деле:
* В 1767 году Англия ввела высокие пошлины на некоторые
ввозимые в колонии товары, в том числе на чай. Колонисты против
этого протестовали. Когда в 1773 году в Бостон привезли большую
партию чая, группа бостонцев напала на стоявшие у причала кораб¬
ли и выбросила весь чай в море. Этот эпизод назвали «Бостонским
чаепитием»,
39
«Им было о чем поговорить, потому что у них быЛб
много общего; все они принадлежали к одному классу,
были собственниками, людьми, занимавшимися бизне¬
сом, или законниками. Это естественно. Кто еще могбы
себе такое позволить? Среди собравшихся не было пред¬
ставителей рабочих-поденщиков. Не участвовали в кон¬
венте и фермеры. Однако там присутствовали шесть
плантаторов-южан, в том числе и Джордж Вашингтон»6.
Делегаты были людьми хорошо образованными. Они
привезли с собой запас мудрости величайших англий¬
ских ученых, не говоря уже о французских и еще более
древних теоретиках демократии. У них был богатый
опыт управления, накопленный в Англии и различных
колониях, которые уже оформились как отдельные госу¬
дарства. Предметом обсуждения на заседаниях конвен¬
та явились государственные формы правления, возник¬
шие еще до Филадельфии. Большинство делегатов при¬
были сюда уже с готовыми планами от своих государств-
штатов. Намерения и действия правительств этих госу¬
дарств описаны Эсмондом Райтом в книге «Структура
свободы» так: «Право приобретать собственность и вла¬
деть ею без ограничений было действительно столь же
важным гражданским правом, как и свобода слова, а
для большинства людей в XVIII веке оно значило еще
больше» (курсив мой.—К. Л.)1.
За некоторыми исключениями, для того чтобы иметь
право голоса и претендовать на какой-либо пост в госу¬
дарстве, надо было владеть собственностью или значи¬
тельной суммой денег. Этот имущественный ценз был
неодинаков в разных государствах-штатах. Так, в Нью-
Гэмпшире, Северной Каролине и Пенсильвании требо¬
валось лишь уплатить особый избирательный налог.
В Виргинии нужно было иметь 25 акров освоенной зем¬
ли или 50 акров — неосвоенной. В Массачусетсе губер¬
натору полагалось иметь не облагаемую налогом, сво¬
бодно наследуемую собственность не менее чем на 1000
фунтов стерлингов. В Южной Каролине эта сумма бы¬
ла в 10 раз большей.
Вопреки всем попыткам опровергнуть этот факт яс¬
но, что делегаты, собравшиеся в Филадельфии, выража¬
ли дух и стремления правящих классов того времени.
А защита собственности была подоплекой всех актов
и предложений, вынесенных на рассмотрение этого ор¬
гана. Нельзя отрицать, что время от времени кто-либо
40
из делегатов был способен стать выше меркантильных
интересов и подойти к обсуждаемой проблеме с идеали¬
стической точки зрения. Но даже когда это случалось
и происходил достаточно откровенный обмен мнениями,
над идеализмом торжествовали деньги. В такие момен¬
ты делегаты конвента чаще склонялись к тезисам Джо¬
на Локка, который вндел первостепенную задачу влас¬
ти в защите собственности. Но они не соглашались с
доводами Локка относительно формы и структуры влас¬
ти. Локк все еще видел необходимость создания монар¬
хии, хотя и ограниченной. Филадельфийские же делега¬
ты так не считали.
Самым ученым и теоретически подготовленным сре¬
ди делегатов конвента был Джеймс Мэдисон. Он очень
тщательно изучил доктрины большинства европейских
мыслителей. Он был также автором конституции. Раз¬
личные штаты представили свои планы, которые разли¬
чались между собой, но, по определению Чарльза Бир¬
да, преимущественно в деталях, а не по существу. До¬
стигнутые в дисскуссиях компромиссы представляли со¬
бой по сути дела то же, что предлагалМэдисон,тоесть
в основном синтез взглядов Локка (но без монархии)
и некоторых идей Монтескье — в частности, о разделе¬
нии власти на несколько различных сфер. Соединив
вместе эти две концепции, основатели Соединенных
Штатов выработали одну из самых автократичных форм
правления, когда-либо созданных буржуазией того вре¬
мени.
Наша форма власти была провозглашена наиболее
демократичным строем из всех придуманных человеком.
И на первый взгляд, если говорить о капиталистической
демократии, может показаться, что это на самом деле
так. Во всяком случае, судя по официальным заключе¬
ниям солидных граждан — делегатов конвента, это вы¬
глядело именно так. Однако, если более внимательно
изучить некоторые заявления, особенно сделанные феде¬
ралистами, такими, как Мэдисон, Гамильтон и Джей,
то есть людьми, мнение которых в конвенте преоблада¬
ло, то истина начнет постепенно проясняться. Это ста¬
новится особенно очевидным, если структуру власти
изучить более внимательно.
Так называемая система взаимного сдерживания и
противовесов в государственном аппарате, основанная
41
на теории независимо действующих сфер власти, — это
один из самых больших идеологических обманов, ког¬
да-либо навязанных людям. Как уже отмечалось, ав¬
тором этой идеи был Монтескье, идеолог Великой фран¬
цузской революции. Однако подлинная суть этой идеи
заключалась, по его собственному выражению, в том,
чтобы предотвратить «тиранию большинства». В основе
власти, созданной в Филадельфии, лежали именно эта
идея и эти побудительные мотивы. Мэдисон и другие
ссылались на теорию «тирании большинства» совершен¬
но открыто, особенно в федералистских газетах.
Структура нашей власти дополняет собой одну из
хитрейших формул маскировки классового диктата, ког¬
да-либо существовавших в мире. Под диктатурой обыч¬
но понимают личное правление одного диктатора, на¬
пример царя, императора и т. п. Иногда это небольшая
клика, окружающая основную персону и наделенная
определенной властью, с которой обязан считаться и
сам диктатор. Так было при феодализме, когда монарха
окружала земельная знать. В любом случае власть в
каком бы то ни было классовом обществе, независимо
от ее формы, выражает главные и коренные интересы
класса, стоящего у власти. В более ранних формациях
низшие классы вовсе не имели никаких средств для вы¬
ражения своей воли в сферах государственной власти.
Позже, когда во чреве феодального строя зарождался
капитализм, иногда, в виде уступки, создавались пар¬
ламентарные формы правления, которые несколько ог¬
раничивали монархию. Но как бы то ни было, главные
бразды правления оставались в руках того класса, ко¬
торый представляли король или королева. Обстоятель¬
ства, при которых буржуазия пришла к власти, постави¬
ли этот класс перед необходимостью осуществлять свою
власть, прибегая к иной форме и структуре правления.
Много лет назад, будучи еще ребенком и, конечно,
не являясь коммунистом, я слышал притчу, которая на¬
глядно показывает суть того, чего добивались парни в
Филадельфии. Эта притча гласит: один египетский вла¬
стелин на смертном одре услышал, как толпа кричала
перед дворцом: «Смерть старому тирану!» Он позвал
старшего сына, своего наследника, и попросил его по¬
дойти к окну и послушать. Сын услышал, что говорили
люди об его отце, и был этим потрясен. Тогда отец объ¬
яснил сыну причину происходящего: он не сумел пра-
4?
йй^ь ЛЮДЬМИ Мудро. Он открыто и прямо стал правши,
самостоятельно, и его стали обвинять во всем, что было
плохого. И умирающий дал своему сыну совет, когда тот
придет к власти, править иначе. «Присмотрись к людям,
выбери среди них мудрейших, — сказал он, — держи
бразды правления в своих руках, но делай так, чтобы
обвиняли не тебя, а их».
Буржуазия, должно быть, услышала эту историю
гораздо раньше меня. Поэтому нас и убеждают в том,
что система «взаимного сдерживания и противовесов»
в сферах власти учреждена конституцией, чтобы пре¬
дотвратить захват власти какой-либо группировкой, и
что это-де лучший способ сохранить свободу для на¬
рода. Но среди делегатов были и такие, кто говорил,
как все это следует понимать на самом деле. Напри¬
мер, Амос Синглетери заявил:
«Эти адвокаты, ученые мужи и толстосумы, кото¬
рые так красиво говорят и так ловко истолковывают
все проблемы, чтобы заставить нас, бедных неграмот¬
ных людей, проглотить эту пилюлю, желают сами си¬
деть в конгрессе, хотят сами быть хозяевами консти¬
туции и забрать всю власть в свои руки, так же как и
все деньги, а потом они всех нас —мелкую рыбешку—
проглотят, как огромный Левиафан; да, как тот кит,
что проглотил Иону!»8.
Как пророчески это звучит! Двухсотлетний опыт
целиком подтверждает это предсказание.
В спорах, которые развернулись вокруг функций
каждой из сфер власти, главной проблемой было ре¬
шить, как же не допустить контроля конгресса над ис¬
полнительной и судебной властью. К тому времени са¬
мый большой опыт в демократическом правлении был
накоплен англичанами. После долгого периода борьбы
парламент, как орган выборных представителей, стал
главным представителем власти. Монархия, а также
исполнительная и судебная власти оказались подчи¬
ненными этому органу, который стоял ближе всего к
народу. Но даже эта структура не помешала и бур¬
жуазии и аристократии осуществлять овою власть над
народом.
Для этого в Британии был целый ряд причин. Во-
первых, участие в выборах было настолько органичено,
что имущие классы по-настоящему не тревожились,
кто будет избран. Избирательное право в Британии
43
было куда более урезанным, нем в колониях. Кроме
того, Британия изначально была очень .небольшой
страной, поэтому, устремляясь к мировому господству,
ее правящий класс для удержания власти больше
пользовался идеологическими средствами, чем правя¬
щие классы других стран.
Хотя в 13 колониях собственность и являлась глав¬
ным условием получения избирательных прав, здесь
было очень много мелких собственников и поэтому
наблюдалась определенная тенденция к расширению
состава избирателей. Кроме того, когда делегаты кон¬
вента собрались в Филадельфии, у них уже был неко¬
торый опыт создания прогрессивных форм демократии
в нескольких государствах-штатах.
До созыва Конституционного конвента во всех до¬
бившихся независимости колониях были приняты свои
конституции,которые, как уже отмечалось, разнились
друг от друга по форме. Некоторые из них отличались
сравнительно прогрессивными формами демократии.
Одним из таких государств-штатов была Пенсильва¬
ния. Там была принята конституция совсем иного типа,
отражавшая интересы ремесленников шотландско-ир¬
ландских пограничных поселенцев и фермеров, говоря¬
щих по-немецки. Это была одна из самых демократич¬
ных революционных конституций Америки. Право го¬
лоса имели все налогоплательщики — мужчины и их
взрослые сыновья. Члены парламента обязательно
сменялись, и никто не мог оставаться на этой должнос¬
ти более четырех лет подряд из каждых семи лет, в
течение которых состав парламента меняется полностью.
Единственным требованием для кандидата в члены
однопалатного законодательного органа было христи¬
анское вероисповедание. Представительство в парла¬
менте было пропорциональным. Вместо единовластного
губернатора конституция Пенсильвании предусмат¬
ривала выборный исполнительный совет, члены кото¬
рого занимали должности поочередно, чтобы предот¬
вратить «опасность установления диктатуры». Прези¬
дент совета, избираемый на год совместным голосова¬
нием совета и законодательного органа, выполнял обя¬
занности главы исполнительной власти. Еще одной ха¬
рактерной чертой конституции Пенсильвании были про¬
водившиеся каждые семь лет выборы особого совета,
обязанностью которого было следить, выполняется ли
44
конституция в полном объеме, выносить решения об
импичменте* и созывать, если нужно, Конституционный
конвент.
Один пенсильванец писал Томасу Джефферсону:
«Вы бы возненавидели это государство, будь вы здесь...
Приспешники здешнего правительства— это сборище
простых рабочих без всякого положения»9. Морисон
говорит, что Пенсильвания «ближе всех в Северной
Америке подошла к диктатуре пролетариата»10.
Многие в Европе приветствовали конституцию Пен¬
сильвании как почти совершенную. Не считая Пенсиль¬
вании и Вермонта, все остальные государства-штаты
приняли менее демократичные конституции. Райт в
этой связи замечает: «Только в Пенсильвании, Север¬
ной Каролине и Джорджии новые конституции можно
было бы назвать действительно демократическими до¬
кументами»11. Без сомнения, Райт берет Джорджию и
Северную Каролину лишь для сравнения с другими.
Ни один рабовладельческий штат не может быть оха¬
рактеризован как демократический, хотя отдельные его
черты и были для некоторых лиц демократическими.
Нью-Джерси тоже в каком-то смысле был исключе¬
нием, поскольку был единственным штатом, предоста¬
вившим право голоса женщинам. Какими бы ни были
отличительные черты перечисленных конституций, в ос¬
нове большинства из них был принцип классового гос¬
подства имущих. Из этого и сложилась общая атмо¬
сфера, в которой была принята в Филадельфии кон¬
ституция, оцененная многими как самый прогрессивный
документ эпохи, . конституция, которая в дальней¬
шем зарекомендовала себя как одна из наименее де¬
мократичных.
Мало что в нашей истории так успешно завуалиро¬
вано, как классовый характер этого документа, и в этом
повинны даже самые либеральные историки. Напри¬
мер, Морисон в своей книге «Возвышение Американс¬
кой республики» показал такие места этого документа,
которые явно раскрывают классовые позиции его со¬
ставителей, и тем не менее он утверждает, что «защи-
* Особая процедура, применяемая в США, когда против выс¬
шего представителя властя — законодательной, исполнительной или
судебной — возбуждается уголовное дело. Судит виновного конгресс,
причем палата представителей выступает как низшая палата суда,
а сенат — как верхняя.
45
та частных йнтеребой» не являлась главной его целый.
Хотя, согласно Морисону, члены конвента и «сознава¬
ли эти интересы», их сановным побуждением, «по-види¬
мому, была необходимость учредить такую власть, ко¬
торая бы соответствовала народным представлени-
ям»‘2. Таким образом, вполне возможно, что подобны¬
ми тактическими соображениями могли руководство¬
ваться и люди, преследовавшие весьма определенные
интересы. Но умышленно или случайно считать такти¬
ческие соображения главными—ошибка.'Морисон отме¬
чает, что почти все историки, независимо от их фило¬
софской ориентации, рассматривают делегатов конвен¬
та как вдохновленных своей задачей авторов «чуть ли
не богом одобренного документа». Этот дух провидче¬
ства был, вероятно, настолько силен, что даже в 1937
году, когда отмечалась 150-я годовщина конвента, аме¬
риканский народ был убежден в том, что творцы кон¬
ституции предвидели все грядущие беды, которые мог¬
ли обрушиться на страну, в том числе коммуниам, ра¬
дикальный синдикализм и «новый курс», и приняли
против этого необходимые меры13. Подобные чисто
классовые интерпретации не оставляютникаких сомне¬
ний в том, чем руководствовались «отцы-основатели».
Во всяком случае, документы наглядно показывают,
какие мотивы двигали ими во время заседаний, при¬
чем это явствует даже не столько из их заявлений в
ходе дебатов, сколько из того, что они реально сдела¬
ли. Более того, документы свидетельствуют, что про¬
гресс демократии, достигнутый нами как государст¬
вом, отнюдь не плод усилий его основателей, а резуль¬
тат борьбы самого американского народа. Принятая
конституция и последующие поправки были всего лишь
итогом этой борьбы. И сегодня, в отличие от 1937 го¬
да, когда праздновалось 150-летие со дня созыва Кон¬
ституционного конвента, американский народ должен
знать всю правду и воздать должное подлинным.наци¬
ональным героям. Кихчислу надо отнести тех граждан
и тех лидеров, которые боролись за реформы против ал¬
чущих наживы капиталистов, их агентов и апологетов.
Конституция Соединенных Штатов родилась в тех же
условиях, которые были характерны для Англии, Фран¬
ции, Германии и других капиталистических стран. На¬
жива, прибыли—вот скрытые причины революций, оп-
46
рокииувших старую феодальную систему монархий. Эти
старые правительства были паразитическими. Оии не
играли, или почти не играли, никакой роли в накопле¬
нии капитала, но с помощью налогов и других оредств
всегда стремились урвать солидный куш от этих при¬
былей в пользу аристократии. Подобные условия пре¬
пятствовали развитию системы капитализма. И чтобы
освободиться от паразитической аристократии,буржуа¬
зия совершила великие революции. А когда она пришла
к власти, ее главной задачей стало создать благоприят¬
ные условия для дальнейшего развития новой системы.
Феодальная аристократия, продолжавшая еще некото¬
рое время существовать, теперь уже не доставляла клас¬
су капиталистов больших хлопот. Его главной заботой
стало создать такую структуру «ласти, которая защи¬
щала бы его от низших классов, которые приняли всерь¬
ез лозунг о «равенстве всех людей». Формы этой влас¬
ти были в разных странах различными, но суть—одна.
Путеводной нитью при создании всех буржуазных
республик, включая и Соединенные Штаты, стали труды
Монтескье, Джона Локка и других мыслителей, в ко¬
торых говорилось, как предотвратить «тиранию боль¬
шинства». Идея о «тирании большинства» могла быть
истолкована по-разному. Но для буржуазии этот лозунг
означал возможность создать такую форму правления,
которая не шла бы вразрез с эксплуататорским харак¬
тером капиталистической системы и не давала бы слиш¬
ком много полномочий органам власти, наиболее близ¬
ким к народным массам, дабы они ни при каких
обстоятельствах не захватили контроль над собственно¬
стью буржуазии. Этот лозунг означал, по словам Ада¬
ма Смита, что «гражданское правительство... учреж¬
денное для охраны собственности, на самом деле соз¬
дано для защиты богатых от бедных или тех, у кого есть
собственность, от тех, у кого ее нет вообще»14.
Вот какой смысл вкладывался в идею «тирании •
большинства». Вот что заботило «славных парней»,
собравшихся в Филадельфии в 1789 году. Как же раз¬
вертывались там события?
Предложение создать федеральную власть, разде¬
ленную на три независимые и равноправные составные
части — законодательную, исполнительную и судеб¬
ную,— было чистейшим фарсом. Любой анализ такой
структуры власти позволяет увидеть, что законодатель-
47
ная власть, я особенно палата представителей, имеет
наименьшие права по сравнению с другими составными
частями, в том числе и сенатом. Палата представите¬
лей—это орган, наиболее близкий народу. Прежде все¬
го, каждый конгрессмен избирается сравнительно не¬
большим и однородным составом избирателей. Они из¬
бираются непосредственно народом через каждые два
года. Далее, хотя палата держит в своих руках кошелек
с деньгами—а это уже определенная форма власти,—
сама она ничего предпринять не может. Более того, она
не может даже издавать законы без участия сената.
Сенат, являющийся законодательным органом, наи¬
менее зависящим от народа, может отклонить любое
предложение палаты. Сенат в том виде, в каком его
поначалу создали «отцы-основатели», был практически
полностью назначаемым органом. Не было оговорено
никаких процедур, которые позволяли бы большинст¬
ву американского народа решать вопрос о его составе.
Первоначально законодательные органы каждого шта¬
та выбирали из своего состава двух сенаторов, неза¬
висимо от размеров штата. Позже американским
гражданам удалось изменить такую процедуру. Была
принята поправка, и сенат стал органом, избираемым
прямым голосованием.
Несмотря на то что такая реформа была осуществ¬
лена, сенат и по сей день остается органом конгресса,
наименее подотчетным большинству американского на¬
рода. Он избирается на шесть лет, а палата предста¬
вителей— на два года. В сенат по-прежнему входят
два представителя от каждого штата, независимо от
количества в нем избирателей.
Эти формальные различия между двумя главными
органами законодательной власти говорят, по сущест¬
ву, об отличии сената от палаты представителей и по
составу. Палата часто служит школой для тех, кто ме¬
тит в сенаторы. Даже если говорить лишь о возмож¬
ности быть избранным, то стать сенатором гораздо
труднее, чем конгрессменом. Нужно куда больше де¬
нег, чтобы вести избирательную кампанию в целом
штате, а не в местном избирательном округе.
Палата почти не влияет на то, кого назначают на
государственные административные должности, то есть
в кабинет президента, и т. д. Можно найти и многие
другие различия, которые еще полнее покажут, чтосе-
48
нат — это «высший» по сравнению с палатой орган и
что эти различия не случайны. Мэдисон, в сущности,
сам исчерпывающе объяснил роль сената, сказав, что
наша система власти обязана защищать коренные ин¬
тересы страны от влияния всяких новшеств. Среди
власть имущих должны были быть и землевладельцы,
чтобы постоянно охранять эти коренные интересы, а
уравновешивая и контролируя интересы, защищаемые
другими, структура власти должна была быть способ¬
ной ограждать богатое меньшинство от большинства.
Для этого и понадобился сенат. Джон Диккинсон наде¬
ялся, что сенат Соединенных Штатов будет как мож¬
но больше походить на английскую палату лордов. Но
сенат стал гораздо более могущественным органом,
чем палата лордов, так как он разделяет законода¬
тельную власть с палатой представителей и участвует
при назначении президентом лиц на высшие должнос¬
ти, а также при заключении договоров.
Даже в вопросе об импичменте сенат имеет больше
власти. Палата представителей может проголосовать за
импичмент, но окончательное решение выносит сенат.
Таким образом, в сфере законодательной власти твор¬
цы конституции, учредив сенат, фактически выдали
богатым страховой полис.
Что касается исполнительной власти, то президент
имеет гораздо большие полномочия, нежели законода¬
тельные органы. Наглядно проиллюстрировал это по¬
койный сенатор Фулб^айт. В своей книге «Искалечен¬
ный великан» он утверждает: «Вероятно, единствен¬
ная существенная разница между американским пре¬
зидентом и премьер-министром страны с парламент¬
ской системой правления состоит в том, что последнему
приходится сталкиваться с критикой лицом к лицу».
Далее Фулбрайт развивает свою мысль так:
«Президент, напротив, по положению более близок
к английскому монарху, с той решающей разницей,
что он обладает властью, а королева — нет... Когда го¬
ворит президент, это всегда имеет вес... конгресс же
при обсуждении текущих дел оказывается в менее вы¬
годном положении. Потому что исполнительная власть
имеет почти неограниченную монополию на средства
активного воздействия на общественное мнение. Пре¬
зидент может распоряжаться телевидением всей стра¬
ны и донести до публики свои взгляды на спорные во-
4—975
49
просы в самое удобное время, раньше других и с под¬
робностями, которые сам сочтет нужными, а также без
затраты на это каких-либо средств из бюджета прави¬
тельства или правящей партии. Другие конституцион¬
ные чиновники вынуждены обходиться своими не слиш¬
ком охотно печатаемыми в газетах статьями и краткими
интервью в телевизионных новостях, которые в луч¬
шем случае передают лишь разрозненные обрьгвки их
взглядов»15.
В отношении судебной власти можно сказать, что это
самая могущественная сфера нашей структуры правле¬
ния. И хотя она не располагает реальными средствами
для проведения в жизнь своих решений, она может ан¬
нулировать любое решение как законодательной, так и
исполнительной власти. Много спорят о том, собирались
ли творцы конституции предоставить судебной власти
с самого начала такие полномочия. Но очевидно одно:
учредив пожизненные должности в Верховном суде и
сделав судей неподотчетными избирателям, они тем
самым заложили основу этой всесильной власти.
Должно быть, самым уязвимым моментом в наме¬
рениях «отцов-основателей» и в то же время самым яр¬
ким примером «демократичности» их взглядов было то,
что они не приняли в ходе конвента 1787 года «Билль
о правах», который обеспечил бы какие-то социальные
гарантии отдельным гражданам. Это всколыхнуло весь
простой народ. И так же, как восстание Шейса стало
предпосылкой созыва самого Конституционного кон¬
вента, давление американской общественности приве¬
ло к дополнению конституции «Биллем о правах». Из
всех просчетов конвента этот был, пожалуй, самым
серьезным. Ведь различные государства-штаты к тому
времени уже разработали свои проекты конституции,
и, хотя большая их часть еще носила ограниченно де¬
мократический характер, почти все они содержали
собственный «Билль о правах».
Первым это сделал штат Виргиния. На его Консти¬
туционном конвенте 12 июня 1776 года была принята
декларация, которую восторженно называли тогда од¬
ним из величайших документов свободы всех времен.
Морисон говорит, что эта декларация «...явилась про¬
образом не только американского «Билля о правах»,
но и французской «Декларации прав человека и гра>к-
50
Данина» 1789 года, а также «Всеобщей Деклараций
прав Человека», принятой в 1948 г. Генеральной Ас-
саблеей Организации Объединенных Наций»16.
Остальные штаты приняли в некоторых отношени¬
ях даже более сильные конституционные положения о
правах, чем Виргиния. В Пенсильвании, например, бы¬
ла провозглашена большая, чем в Виргинии, свобода
вероисповедания, к виргинской свободе печати здесь
была добавлена свобода слова; кроме того, пенсиль¬
ванская конституция предусматривала защиту людей,
отказывающихся от воинской службы по моральным
соображениям.
Сказанного выше вполне достаточно, чтобы убедить¬
ся, что федеральная власть имела структуру, отвечав¬
шую интересам богатых. Когда закончились заседания
конвента, в народе начались волнения, и по всей стране
развернулась широкая дискуссия. Дэвид Лот в своей
книге «Общественный грабеж» пишет об отношении в
стране к решениям конвента следующее: «Он не смог
удовлетворить чаяния ни одного из тех, кто его созвал,
и вызвал мало восторгов в стране: более трети огра¬
ниченного тогда числа избирателей посчитали излиш¬
ним выражать солидарность с «величайшим делом,
когда-либо выполненным за такой промежуток време¬
ни умом и стараниями человека». Защита собствен¬
ности встретила фанатическую поддержку только у
небольшой группы людей, у которых было достаточно
имущества, чтобы о нем беспокоиться»17.
Но народ не оставался в стороне. Ирвин Брент в
книге «Билль о правах, его происхождение и значе¬
ние» рассказывает, что собственно случилось:
«Когда 17 сентября 1787 года стало известно о рабо-
теконвента и был опубликован предложенный им план,
вокруг достоинств и недостатков последнего разгоре¬
лись страстные споры. Критики яростно обрушились на
него со всех сторон. Это не план для федерального сою¬
за, говорили одни, а гнусный заговор, цель которого—
установить централизованный деспотизм и низвести
штаты до положения простых провинций. Президент,
утверждали другие, может превратиться в монарха, по¬
жалуй, похуже Георга III. Это средство, заявляли ра¬
дикалы, с помощью которого богатые и власть имущие
будут править страной и угнетать простой народ, ис¬
пользуя армию, налоги • и долги. В конституцию не
4*
51
включен «БилЛь о правах», возмущались «друзья сво¬
боды»*. Фактически ни одна строка конституции не из¬
бежала нападок как яростных, так и умеренных»18.
Такая ситуация вызвала широкие опоры, и федера¬
листы— Гамильтон, Мэдисон и Джей — опубликовали
в защиту своих позиций более 85 статей. Но в конце
концов они сдались, и на первом заседании конгресса,
состоявшемся после ратификации конституции,
Джеймс Мэдисон поднялся на трибуну и представил
10 поправок, которые вскоре и стали известны
как «Билль о правах».
Таким образом, силой, которая сделала первые ре¬
альные шаги к демократизации нашего государства,
был сам американский народ, и прежде всего мелкие
фермеры.
Глава 3. Накопление богатства
Лучше всего свидетельствует об истинных намерениях
«отцов-основателей» то, как созданную ими структуру
власти использовали, чтобы сконцентрировать почти
все ресурсы и богатства земли в руках немногих. Фер¬
динанд Ландберг говорит по этому поводу следующее:
«Если бы даже наша страна в течение долгого време¬
ни находилась под властью всепожирающей диктатуры,
то и тогда у подавляющего большинства американцев
не осталось бы меньше земельных владений, чем они
имели в 1960-х годах. Каким же образом осуществля¬
лось это обирание до нитки большинства населения, ко¬
торое некогда владело хотя бы клочками целинной
земли?»1 Ландберг ставит коренной вопрос о сосредо¬
точении богатства в руках немногих и предлагает лю¬
бопытные варианты ответа на него. Но он не видит при
этом основного, а именно того, что на протяжении всей
нашей истории мы имеем дело с «всепожирающей дик¬
татурой» класса богачей. И что власть в стране дает
им главное орудие для достижения их целей.
Пути накопления богатства многочисленны и изви¬
листы. Давно известно, что земля и ее ресурсы при¬
надлежат у' нас лишь немногим. Многочисленные ис-
* Организации и клубы, создававшиеся в Америке в английских
колониях накануне провозглашения независимости США, называ¬
лись «Друзья свободы» или «Сыновья свободы».
52
следования Полностью это подтверждают. С течением
времени, однако, накопление богатств приобретает все
более и более широкие масштабы. Было время, когда
темой растущего накопления капитала интересовались
в основном радикалы и радикальная печать. Теперь
это, по-видимому, волнует всех и каждого. Но многие
из нынешних исследователей лишь ставят этот вопрос,
решение же его либо повисает в воздухе, либо наро¬
чито уводится в область иллюзий. Но ведь сейчас уже
не ограничишься констатацией того, что на протяже¬
нии всей нашей двухсотлетней истории мы видим, как
обогащаются богатые и нищают бедные. Сейчас преж¬
де всего нужно ясно понять, как развивается этот про¬
цесс и какую роль в нем играет власть. Ведь еще не
перевелись люди, которые на манер Горацио Элджера
распространяют басни об удаче, которую принесли
богатым прилежание, трудолюбие, бережливость и
смекалка.
То, что двигало людьми, стремившимися нажиться,
в большинстве случаев было принято называть «божьей
волей» или «божьим промыслом». Когда люди стали
меньше верить в эти религиозные догмы, тон начал за¬
давать социал-дарвинизм с его основным положением
«об естественном отборе». Лишь в очень немногих тру¬
дах накопление богатства связывается с тем, что про¬
изошло в Филадельфии на Конституционном конвенте
1787 года. Время от времени удавалось сорвать маску
с какой-нибудь нз сфер власти, и тогда оказывалось,
что там царит взяточничество и коррупция. Однако
главную роль власти в целом, как структуры, специ¬
ально предназначенной умножать состояние богачей,
продолжают маскировать различные факты продаж¬
ности отдельных чиновников, ведомств или их органов.
Какова же была роль власти в постоянном обога¬
щении богатых? В каком смысле мы сегодня можем
говорить о диктатуре одного класса внутри демокра¬
тической структуры власти?
С момента образования государства все три состав¬
ные части власти использовались как орудия исполне¬
ния воли богачей. Это оставалось неизменным, даже
если та или иная сфера власти делала народу какие-
то уступки. Все верховные органы всегда принимали
решения в пользу имущих классов, поддерживающие
53
благосостояние богатых, й если сложить бместе вбё
решения конгресса — палаты представителей и сената,
а также исполнительной и судебной власти, — то можно
доказать, что классовая диктатура в этой новой демо¬
кратической форме явилась более сильным средством
накопления богатства, чем государственная власть в
средние века. Единственное различие состоит в том,
что пришлось изыскать много новых методов и разрабо¬
тать необходимые установления.
Еще накануне рождения государства, то есть до ре¬
волюции и созыва Конституционного конвента, в нашей
стране объединились силы, представлявшие, с одной
стороны, власть английского короля, носившую в ос¬
новном исполнительный характер, а с другой — коло¬
ниальные советы, имея целью начать процесс переда¬
чи земли и ее ресурсов в руки меньшинства. Густав
Майерс документально подтвердил это, исследуя под¬
линные документы, начиная с колониальных времен.
Как показал Майерс, эта особенность развития про¬
явилась в каждой колонии. В Мэриленде и Виргинии,
писал он, «представители наиболее влиятельного мень¬
шинства получили крупные поместья самым мошенни¬
ческим путем. Это было особенно характерно для Вир¬
гинии»2.
Даже Джордж Вашингтон, который со временем
стал в своей колонии одним из самых богатых людей,
сумел добиться этого потому, что ему были пожалова¬
ны крупные земельные угодья. 19 февраля 1754 года
лично ему и другим офицерам за военные заслуги бы¬
ло передано во владение 200 тысяч акров земли.
Процесс, начавшийся в колониях, стал еще более ин¬
тенсивным после революции и образования государст¬
ва. Возмутительно, что при захвате земель солдаты, вы¬
несшие во время революции,невероятные тяготы, оказа¬
лись совсем в ином положении, нежели лидеры рево¬
люции. В начале революции солдатам раздавали зем¬
лю, чтобы завербовать их в армию. А после революции
«спекулянты, хорошо знавшие истинную цену государ¬
ственным бумагам на право владения землей, которые
были выданы солдатам, стали подсылать к ним своих
агентов, чтобы те, используя нужду солдате деньгах,
скупали у них эти бумаги»3. После этого конгресс вы¬
купил эти государственные обязательства за полную
стоимость. Именно эту махинацию разоблачал Чарльз
54
Бирд,когда указывал, что многие делегаты Конституци¬
онного конвента были держателями этих ценных бумаг.
Проиллюстрировать, что за этим последовало, мо¬
жет случай, имевший место в штате Нью-Йорк. После
революции этот штат владел неосвоенными землями
площадью свыше 7 миллионов акров. Эту землю тол¬
стосумы пустили в продажу и продали ее на таких
бессовестно льготных условиях, что это вызвало боль¬
шой скандал.
Вероятно, главной основой современного могущест¬
ва Соединенных Штатов был быстрый рост промыш¬
ленности, последовавший за Гражданской войной. То
был период необычайного промышленного подъема—
«золотой век индустрии». Время бесчинств «баронов-
грабителей» и возникновения крупных промышленных
трестов.
В этот период внутри самого класса капиталистов
складывались все более сложные отношения. Из среды
землевладельцев, рабовладельцев и торговцев довоен¬
ных лет выроса и заняла в государственном аппарате
решающие позиции новая группировка капиталистов,
состоящая из промышленников и банкиров. Усилилось
соперничество между отдельными группировками. Бо¬
гатство сосредоточивалось в руках все меньшего числа
людей, а внутриклассовая борьба обострялась, равно
как и борьба между классами. Такое положение по¬
рождало условия для поочередного захвата всех сфер
власти то одной, то другой капиталистической груп¬
пировкой. Взаимозаменяемость этих группировок, об¬
ладавших в правительстве решающей силой и властью
в течение какого-то срока, помогала поддерживать
ложное представление о том, что наша форма правле¬
ния и в самом деле является демократией. Видимость
наличия демократического контроля создавало еще и
то обстоятельство, что ни одна отдельно взятая корпо¬
рация (или конгломерат) никогда не располагала всей
полнотой государственной власти. Поэтому и дикта¬
торский характер нашей демократии раскрывается
только при рассмотрении класса как целого.
Перед Гражданской войной основные противоречия
в правящих классах наблюдались между крупными
торговцами-производителями и богатыми рабо- и зем¬
левладельцами, Гражданская война решила этот
65
конфликт; доминирующей силой стали банкиры и про¬
мышленники. Роль, которую сыграли в Гражданской
войне военные промышленники, продававшие прави¬
тельству непригодное снаряжение, побудила президен¬
та Линкольна написать одному из своих друзей про¬
роческое письмо. Он писал:
«Я вижу в недалеком будущем надвигающийся кри¬
зис, который лишает меня присутствия духа и застав¬
ляет трепетать за судьбу страны. В результате войны
на трон всходят корпорации, за этим последует эра
коррупции в высших сферах общества. Денежные ту¬
зы страны будут стремиться продлить свое царствова¬
ние, играя на предрассудках людей до тех пор, пока
все богатства не сосредоточатся в руках немногих, и
тогда Республика погибнет. В настоящий момент я
тревожусь за свою страну гораздо больше, чем когда-
либо прежде, даже в самый разгар войны. Дай бог,
чтобы мои подозрения оказались неосновательными»4.
Патриция Ачесон описывает послевоенные события
следующим образом:
«Перед Гражданской войной идеи Гамильтона об
Америке, развивающей промышленность и торговлю,
находили гораздо больше сторонников на Севере, чем
на Югеина Западе, где жили главным образом ферме¬
ры. В годы, последовавшие за Гражданской войной, мы
стали свидетелями самой потрясающей экономической
революции в истории нашей страны... Началось небы¬
валое по своим масштабам развитие промышленности»5.
Однако Ачесон умалчивает о беспрецедентно жес¬
токой эксплуатации, которая сопровождала приход к
власти этой части правящего класса. Об этом много
писали, но ни одно описание не может сравниться с
тем, что дал Уильям Фостер, один из выдающихся ли¬
деров Коммунистической партии США. Он писал:
«Сто сорок лет, прошедших между войной за неза¬
висимость и первой мировой войной, были в США эпо¬
хой капиталистических захватов, грабежа и эксплуа¬
тации. Ничего подобного мир еще не видел. Капита¬
листы как голодные волки набросились на страну и ее
богатейшие природные ресурсы и расхитили подавля¬
ющую их часть»5.
Фостер далее ссылается на знаменитое замечание
Вернона Л. Паррингтона:
«Состоялось огромное пиршество, к которому, как
56
считалось, поЛучйли Дбступ все. Не совёем йёе, кбНёЧ-
но; простые люди — те, что работали на своих фермах
или на фабриках и в конторах, — не были приглаше¬
ны, а эти люди составляли большинство американско¬
го народа. Но влиятельные люди — банкиры и про¬
мышленники — получили приглашения. Для всех мес¬
та все равно бы не хватило, и поэтому считалось, что
последние представляли весь народ. Это было велико¬
лепное пиршество»7.
Хотя такая характеристика подходит к любому пе¬
риоду истории США, она особенно справедлива в от¬
ношении «золотого века», периода подъема американ¬
ского империализма и наших дней.
Локомотивом американской истории, гнавшим ее в
указанном направлении, был захват земель, особенно
при постройке железных дорог и развитии нефтяной
промышленности. После Гражданской войны промыш¬
ленники сосредоточили основное внимание на индуст¬
рии, обеспечивавшей прокладку железных дорог по
всей стране, от одного побережья до другого. Это за¬
ложило фундамент для подъема всех остальных от¬
раслей промышлености.
В 1860 году федеральное правительство все еще
владело более чем половиной территории Соединен¬
ных Штатов, то есть более чем миллиардом акров
земли. Из общегосударственных земельных фондов, а
также из тех земелн, которые находились во владении
мелких фермеров, по общим оценкам, около 160 мил¬
лионов акров было передано без взимания арендной
платы в руки «баронов-грабителей», связанных с транс¬
портной промышленностью. Этот процесс начался в
1862 году, когда было санкционировано строительство
первой трансконтинентальной железной дороги. «Юни¬
он пасифик» и «Сентрал пасифик» первоначально по¬
лучили 10 участков земли для строительства каждой
из этих линий. Позже земельные площади для них бы¬
ли удвоены. Компании получили также от правитель¬
ства кредиты—по 48 тысяч долларов на милю для про¬
кладки железной дороги в горных районах, по 32 ты¬
сячи долларов — для местности холмистой и по ^ты¬
сяч долларов — для местностей равнинных. Раздавая
земельные участки, некоторые штаты сами оплачива¬
ли все расходы по строительству, освобождали компа-
57
«ни от налогов и приобретали акции железных дброР
на общественные деньги. Все это дополнялось прямы¬
ми субсидиями федерального правительства.
После завершения строительства основной магист¬
рали «Юнион пасифик» стала быстро строить пересе¬
кающие ее дороги. Иногда правительство фактически
само строило дороги и передавало их затем в руки ча¬
стных лиц. Компания «Норзерн пасифик» получила
земельные участки, общая площадь которых составля¬
ла примерно половину территории Франции.
Получению железными дорогами всех этих преиму¬
ществ способствовало взяточничество и коррупция,
процветавшие во всех правительственных ведомствах.
Не всегда все шло гладко, иногда дельцы натыкались
на сопротивление. Сначала на уровне штатов. Желез¬
нодорожные компании были не только главными полу¬
чателями земельных угодий и различного рода пода¬
чек, они также имели возможность эксплуатировать
фермеров, произвольно устанавливая тарифы на пере¬
возку грузов и товаров. Чрезмерные тарифы глубоко
возмущали всех фермеров — и зажиточных и бедных.
В силу этого в западных и южных штатах стало раз¬
виваться гренджерское*, а затем популистское движе¬
ние. В некоторых штатах сторонникам этих движений
удалось добиться введения законов, регулирующих та¬
рифы, устанавливаемые компаниями. Сложилась ситу¬
ация, которая наглядно вскрывала сущность формы
власти, созданной «отцами-основателями». Во всех
сферах власти началась борьба—на уровне штатов, в
федеральных законодательных органах и в конце кон¬
цов в Верховном суде США. Путь железнодорожных
компаний к власти оказался нелегким.
Их позорным методам оказывали сопротивление на
всех правительственных уровнях. Решающим инстру¬
ментом власти, позволявшим решить исход борьбы, был
Верховный суд США.
* В 1897 году недовольные засильем железнодорожных компа¬
ний фермеры создали своего рода кооператив — «Общество поощре¬
ния сельского хозяйства». Отделения этого общества назывались
греиджами (от английского слова згап&е — ферма). Отсюда и про¬
изошло название всего движения. В 1890 году в результате усилив¬
шегося недовольства фермеров была создана Партия популистов,
которая, в частности, требовала предоставлять земли только фер¬
мерам.
68
В период, предшествовавший Гражданской войне,
Верховный суд во главе с его председателем Тэни на¬
ходился в основном под контролем земельной аристо¬
кратии. После Гражданской войны и последовавшей за
ней программы широкой индустриализации Верхов¬
ный суд под председательством Чейса попал в руки
банкиров. Именно в этот период и произошло столкно¬
вение интересов банков и железнодорожных компаний.
Майерс описывает эту борьбу так:
«К началу Гражданской войны общая протяжен¬
ность железных дорог составляла 30 тысяч миль. В те¬
чение следующих 10 лет — по крайней мере до 1873
года—было построено еще 36 тысяч миль железнодо¬
рожных линий, что значительно превышало общую
протяженность дорог, построенных за 34 предыдущих
года... Покровители этих железных дорог протаскива¬
ли акт за актом через конгресс или законодательные
органы штатов, а иногда — и там и там и подкупали
местных чиновников графств и муниципалитетов, что¬
бы получить от них щедрые дары в виде участков го¬
сударственной земли и общественных денежных
средств... Однако потребности в наличных деньгах бы¬
ли у железнодорожных компаний так велики... что им
приходилось брать деньги под заклад имущества...
В стране в обращении было очень мало золота, поэто¬
му все закладные компаний оформлялись как векселя.
Если бы им вдруг пришлось оплатить налоги или свои
векселя золотом, они бы оказались в полной зависимос¬
ти от банков, и те очень скоро полностью завладели бы
всей сетью железных дорог. Такова была суть... сопер¬
ничества между двумя могущественными силами. Кто
же победит? Это должен решить Верховный суд США»8.
В Верховном суде слушалось дело «О законных пла¬
тежных средствах»*. Речь шла об упомянутых Майер¬
сом обстоятельствах. Большинством в один голос суд
решил дело в пользу банкиров. Это большинство зая-
* Это дело возникло в результате наводнения страны бумаж¬
ными деньгами и ценными бумагами, в том числе разного рода век¬
селями, закладными и т. п. Поскольку в стране не хватало золота,
а государственный долг после Гражданской войны достиг 2,7 мил¬
лиарда долларов, эти бумажные деньги постоянно обесценивались.
Это породило движение за сохранение «дешевых денег», чего хотели
промышленники и фермеры, и контрдвижение за переход к золотому
стандарту, чего Добивались банкиры.
В9
вило, что все долговые обязательства должны быть оп¬
лачены золотом. Решение, сделавшее золото единствен¬
ным средством оплаты договорных сделок, было на ру¬
ку банкирам, так как золото было в их руках. Это ре¬
шение явно противоречило интересам железнодорож¬
ных компаний, поэтому они принялись обрабатывать
конгресс и суд, стремясь установить над ними контроль.
До вынесения этого решения заправилы железных
дорог были основной капиталистической группировкой,
обладавшей реальной властью благодаря подкупу чле¬
нов конгресса. По данным доклада Комиссии по конт¬
ролю за общественными землями (1965 года), за пе¬
риод с 1850 по 1870 год конгресс вынес не менее 133
решений о безвозмездной передаче земель приблизи¬
тельно такому же количеству различных железнодо¬
рожных компаний. В общем, с конгрессом железнодо¬
рожные боссы справились довольно легко; труднее бы¬
ло добиться контроля над Верховным судом США. Та¬
кая возможность предоставилась после избрания пре¬
зидентом Гранта. Вакансии, открывшиеся в Верховном
суде, позволили исполнительной и законодательной
власти протащить туда новых людей, что изменило со¬
отношение сил в суде в пользу железнодорожных ком¬
паний. 20 декабря 1869 года президент Грант назна¬
чил в Верховный суд двух адвокатов железнодорожных
компаний, и таким образом эта сфера власти при¬
соединилась к двум другим, взяв общий курс на прев¬
ращение железнодорожных компаний в наиболее мощ¬
ную финансовую группировку, оказывающую влияние
на правительство. В результате этих изменений желез¬
ные дороги добились многих решений, значительно
улучшивших их положение. В числе решений суда были
и такие, которые позволили им сохранить за собой всю
землю, захваченную обманным путем.
В октябре 1894 года среди этих дел в Верховном су¬
де слушалось дело «Шуленберг против Гарримана».
Оно возникло как следствие принятия в 1856году зако¬
нодательным собранием штата Висконсин акта, по ко¬
торому железнодорожным компаниям на нужды строи¬
тельства было безвозмездно передано около 2 388 000
акров государственной земли. Актом предусматрива¬
лось, что строительство дорог должно быть закончено в
течение 10 лет. Законодатели Висконсина совершали
такие передачи земли неоднократно, и всякий раз это
60
было связано с подкупом. В упомянутом деле фигури¬
ровала компания, взявшая подряд на постройку дороги
от города Портедж-сити до озера Сент-Круа. Дорогу
так и не построили. Поэтому штат Висконсин потребо¬
вал, чтобы железнодорожная компания вернула земли.
Верховный суд отклонил это требование штата и тем
самым узаконил все предыдущие акты воровства, что
еще больше усилило коррупцию в кулуарах конгресса.
Еще одно дело, показавшее, как железнодорожные
компании использовали в тот период Верховный суд,
было связано со скандалом по поводу действий компа¬
нии «Кредит мобилиер», созданной для строительства
железной дороги «Юнион пасифик». Общественность
была настолько возмущена подкупами, к которым при¬
бегала эта компания, что сенат Соединенных Штатов
был вынужден учредить специальную комиссию для
расследования дела. Комиссия доложила, что общая
стоимость строительства железной дороги оценивалась
в 50 миллионов долларов, что компания «Кредит моби¬
лиер» запросила 93 546 287 долларов 28 центов и что
проданные ее заправилами акции, облигации и заклад¬
ные на землю дали им 32 363 000 долларов чистой вы¬
ручки, то есть около 65% общей стоимости. Комис¬
сия установила также, что вся прибыль немедленно об¬
ращалась в акции, которые делились между пайщика-
ми-капиталистами. Это позволило им добиться полней¬
шего контроля над предприятием, которое финансирова¬
лось исключительно общественностью и правительством.
Как было установлено, при заключении различных
сделок применялись все мыслимые виды грабежа госу¬
дарственных фондов. Был начат судебный процесс для
истребования обратно земли и денег, но Верховный суд
снова решил дело в пользу железнодорожных компа¬
ний.
Верховный суд США, вне зависимости от того, под
чьим влиянием он находился — банкиров, железнодо¬
рожных боссов или любого другого сочетания капита¬
листических групп,— оставался на протяжении всего
периода промышленной революции главным орудием
защиты интересов класса капиталистов в целом. Иног¬
да, правда, попадаются решения, говорящие о проти¬
воположном, но такие случаи редки. Борьба вокруг
«Билля о правах» показала, что когда класс капита-
61
листов был вынужден идти на уступки, он всегда ста¬
рался использовать эти уступки как плацдарм для за¬
щиты своих классовых интересов.
Это подтвердили события, последовавшие за Граж¬
данской войной. После войны возникла необходимость
официально принять, хотя бы на бумаге, такие консти¬
туционные поправки, которые могли бы послужить
правовой гарантией для только что освобожденных
рабов. Это было сделано внесением в конституцию
13-й, 14-й и 15-й поправок. 14-я поправка была приня¬
та с целью защитить гражданские права черных внут¬
ри каждого штата. Но эта поправка содержала также
положение, предусматривающее охрану прав собст¬
венности. Даже такая стойкая защитница строя, как
Ачесон, вынуждена признать:
«Какими бы способностями ни обладали капитали¬
сты, они не смогли бы в одиночку построить свои про¬
мышленные или финансовые империи. Своими первы¬
ми успехами, обеспечившими корпорациям их дальней¬
шее развитие, они во многом обязаны, как это ни
странно, 14-й поправке и ее истолкованию Верховным
судом. Хотя первоначальный смысл этой поправки за¬
ключался в том, чтобы не позволить властям штатов
узурпировать гражданские права негров, у ее авторов
была на уме и другая идея — предоставить федераль¬
ной судебной власти право защищать корпорации от
любых законодательных посягательств на их интере¬
сы в отдельных штатах, для чего требовалось внести в
первый раздел конституции соответствующую процедур¬
ную оговорку. Авторы поправки были республиканца¬
ми и представляли интересы северных деловых кругов,
поэтому не удивительно, что они включили в поправку о
гражданских правах такую оговорку, которая позволи¬
ла судам помогать корпорациям»9.
Насколько хорошо справились со своей задачей ав¬
торы поправки, показали дальнейшие события. Между
1881 и 1918 годами через Верховный суд прошло более
700 дел, связанных с защитой прав корпораций в соот¬
ветствии с 14-й поправкой, и только 8 дел касались
гражданских прав. В числе первых в 1872 году в суде
разбиралась серия исков, известных под общим назва¬
нием «Дело о скотобойнях». Эти судебные дела были
начаты в период Реконструкции Юга, после Граждан¬
ской войны, когда конгресс установил контроль над
62
КМкныМи Штатами. Верховный суд ?аюке стреМиЛсй
восстановить свой контроль над юрисдикцией этих
штатов в отношении бизнеса, поэтому он рассмотрел
эти дела, чтобы создать прецедент.
«Дело о скотобойнях» было связано с попытками
«саквояжников» (агентов большого бизнеса Севера)*
получить во время Реконструкции Юга для одной кор¬
порации монополию на устройство скотобоен в Новом
Орлеане. В результате более 1000 мясников лишились
работы. До вступления в силу 14-й поправки мясники
обратились бы в суды штатов, но теперь они подали
иск прямо в Верховный суд. Тот вынес решение про¬
тив них,четко разграничив при этом понятия федераль¬
ного гражданства и гражданства штата. Четырнадца¬
тая поправка, говорилось в постановлении, не обеспе¬
чивает гражданам большие права, чем те, которые они
уже имеют. Поэтому монополия, явившаяся причиной
этого судебного дела, не пострадала. Деловые круги от
этого решения выиграли, потому что люди теперь не мог¬
ли искать судебной защиты в своих штатах, по законам
которых большой бизнес получал особые привилегии.
Рассматривая другое дело — «Железная дорога Чи¬
каго, Милуоки, Сент-Пол против штата Миннесота»,
Верховный суд укрепил позиции железных дорог, бо¬
ровшихся против повышения налогов. На этот раз он
вынес еще более детальное постановление, в котором
достаточно четко указывалось, что власти штатов не¬
правомочны ограничивать железнодорожные компании
в извлечении прибылей. Он объявил, что штат Минне¬
сота не имел права устанавливать налоги с оборота
компаний и что «в полном соответствии с 14-й поправ¬
кой только суды могут определять целесообразность
введения налогов с оборота. Такая трактовка законов
Верховным судом дала корпорациям почувствовать не¬
ограниченность своей власти. Пусть законодательные
органы реагируют на возмущение народа — суд все
равно защитит права корпораций»10.
* «Саквояжниками» называли авантюристов, прибывших в юж¬
ные штаты вместе с войсками северян для подавления мятежей план¬
таторов, отказывавшихся подчиниться власти конгресса и принять
в своих штатах 14-ю и 15-ю поправки. Будучи агентами крупных
фирм Севера, «саквояжники» использовали создавшееся положение
не столько для усиления экономических позиций на Юге своих кор¬
пораций, сколько для личного обогащения.
Так, еще раз (эыЛо Подтверждено Право Ёерховнбгб
суда аннулировать законы, принятые законодательной
и исполнительной властью.
«Отцы-основатели» всегда провозглашались у нас
людьми гениальными, и это верно. Система правления,
созданная ими, разделила обязанности между ее раз¬
личными составными частями, чтобы обеспечить защи¬
ту богатых от «тирании большинства». Это касалось не
только Верховного суда, но и сената, и кабинета пре¬
зидента. А последние в свою очередь являлись решаю¬
щими органами при определении состава исполнитель¬
ной и судебной власти. Но что еще важнее, полностью
в их руках было право принимать решения в отноше¬
нии внешней политики и войны. В периоды серьезных
кризисов президент получал в Соединенных Штатах
такие же полномочия, какие предусматривались в Вели¬
кобритании лишь законами военного времени, во Фран¬
ции — осадным положением, а в Веймарской респуб¬
лике—статьей 14-й конституции (она же явилась и
правовой основой прихода к власти Гитлера).
Президент, как главнокомандующий вооруженными
силами, может использовать их как для подавления
волнений внутри страны, так и для ведения войны. В
последнем случае определенную власть имеет и конг¬
ресс, особенно в отношении бюджета. Но, как мы зна¬
ем, после второй мировой войны Соединенные Штаты
несколько раз вели войны необъявленные, и с кон¬
грессом при этом фактически никто не считался. Как
уже говорилось, усиление могущества и обогащения
страны всегда зависит от того, какую роль играет в ее
развитии правительство. Но в данном случае это еще и
вопрос о том, как наше правительство использовалось
для накопления богатств с помощью войн и внешней по¬
литики. В этой связи следует заметить, что войны всегда
были самым прибыльным для большого бизнеса де¬
лом. Ни в чем так явно не раскрывается паразитичес¬
кая сущность капиталистического аппарата власти, как
в методах ведения капиталистическими странами сво¬
ей внешней политики в эпоху империализма.
Это особенно относится к Соединенным Штатам,
которые стали в мире капитала самой большой силой.
В результате войн богатые здесь всегда становятся бо¬
гаче, и каждая война, проведенная нашим государст¬
ва
ВОМ, плоди-1- Новых богачей. Так было во все времена,
начиная с уничтожения племен американских индей¬
цев и революционной войны 1776 года. Личные убеж¬
дения президентов не имели при этом никакого значе¬
ния; все они вели войны, выгодные богатым.
Это справедливо как в отношении президентов-ли-
бералов, так и президентов-консерваторов. То, что бы¬
ло правдой при рождении и становлении государства,
стало «тысячу раз» правдой в конце XIX века и в на¬
ши дни. Правящий класс Соединенных Штатов всту¬
пил в эпоху империализма при иных обстоятельствах,
нежели правящие классы европейских держав. И в си¬
лу определенных различий в сложившейся ситуации
наши войны оказывались для него более выгодными.
Соединенные Штаты вступили в стадию империализ¬
ма, когда началась испано-американская война 1897
года, то есть в то время, когда большая часть мира
уже находилась под контролем Великобритании и ве¬
дущих европейских держав. Поэтому и расходы Соеди¬
ненных Штатов на непосредственные военные завоева¬
ния были меньшими. Менее значительными были и
накладные расходы, необходимые для приобретения
прямого политического контроля над иностранными
правительствами, для чего также требовалось содер¬
жать постоянную армию.
В своей работе «Американский империализм» Вик¬
тор Перло охарактеризовал некоторые различия в про¬
цессе развития империализма в США и в Европе сле¬
дующим образом:
«Американский империализм не использовал коло¬
ниальные формы зависимости, потому что статус номи¬
нально независимой полуколонии оказывался более
гибким и давал империализму Соединенных Штатов оп¬
ределенные преимущества над его европейскими со¬
перниками... Каковы же были эти условия? Большинст¬
во колоний европейских держав находилось в Африке и
Азии, то есть в районах, где полностью сложившихся
наций фактически не было, а были просто многочис¬
ленные племена м княжества. Большая часть зависи¬
мых от Соединенных Штатов территорий была распо¬
ложена в Латинской Америке, где уже существовали
независимые страны... Это затрудняло установление
прямого колониального господства... Однако империа¬
лизм Соединенных Штатов вышел на сцену в тот мо-
5—975
65
МёйТ, когДа йо всех ЧасДйх сбета сТаноййЛись все бо¬
лее необходимыми скрытые формы господства... На¬
конец, экспансионистам с Уолл-стрит пришлось счи¬
таться и с демократическими традициями самого аме¬
риканского народа... В течение последних десятилетий
XIX века фермеры и средние слои населения упорно
сопротивлялись наступлению монополий. Эти движения
вылились в политическую оппозицию наиболее откро¬
венным формам империалистической экспансии»11.
Возможно, самым важным было то, что: 1) наша
страна обладала в наибольшей степени всем необходи¬
мым для создания и снабжения многих отраслей про¬
мышленности; 2) географически наша страна располо¬
жена так, что она избежала уничтожения внутренних
ресурсов, как это было в Европе во время двух миро¬
вых войн, самых разрушительных в истории человечест¬
ва; 3) наши людские ресурсы в основном использова¬
лись на фабрично-заводском производстве, в шахтах и
мастерских; 4) мы вступили в обе войны только после
того, как Англия и другие европейские страны оказа¬
лись уже полностью истощенными; 5) поскольку перио¬
ды непосредственного участия США в войнах были
сравнительно короткими, наша промышленность рабо¬
тала на удовлетворение нужд других империалистиче¬
ских держав и обширного колониального мира. Нако¬
нец,все войны в нашей истории,за исключением рево¬
люционной войны 1776 года и Гражданской войны, ве¬
лись на чужой территории. Там, где нам приходилось
действовать в одиночку, достаточно было иметь немно¬
гочисленные отборные войска. Поэтому морская пехота
стала нашей главной ударной силой в нашем западном
полушарии. Основная функция этого рода войск изло¬
жена в часто цитируемых заметках генерала Смедли
Батлера. С отвращением оглядываясь на сыгранную им
роль, он утверждал:
«Я провел 33 года и 4 месяца на действительной
военной службе в самых подвижных войсках нашей
страны — морской пехоте... Большую часть этого вре¬
мени я служил призовым силачом для большого биз¬
неса, Уоллстрит и ее банкиров. Короче говоря, я зани¬
мался рэкетом в интересах капитализма... Я помогал
сделать Гаити и Кубу теми привольными местами, где
парни из наших «национальных» банков могли бы со¬
бирать тюдати... Оглядываясь на все сделанное, я чув-
66
ствую, что мог бы преподать немало уроков самому
Аль Капоне»12*.
Все президенты-либералы так или иначе участво¬
вали в империалистической экспансии нашего госу¬
дарства. И в более позднее время, при людях, считав¬
шихся самыми достойными и либеральными по своим
взглядам, продолжалась широчайшая экспансия боль¬
шого бизнеса, а его влияние на правительство ничуть
не ослабевало. И президент Вудро Вильсон, и прези¬
дент Франклин Делано Рузвельт слывут самыми вы¬
дающимися либералами и антимонополистами в исто¬
рии нашего государства. Однако именно в годы пер¬
вой и второй мировых войн имела место наивысшая
концентрация монополистического капитала, а его
контроль над экономикой и правительством был наи¬
более сильным. Еще до того как стать президентом,
Вудро Вильсон, вслед за некоторыми другими полити¬
ками, «проговорился», написав следующее:
«Фактически руководит правительством Соединен¬
ных Штатов союз капиталистов и промышленников.
Каждая страница протоколов конгресса, каждая пресс-
конференция Белого дома свидетельствуют о том, что
все предложения относительно экономической полити¬
ки нашей страны исходят из одного источника, а не
из нескольких... Предположим, вы едете в Вашингтон
и пытаетесь добраться до вашего правительства. По¬
всюду вас ждет одно и то же: вас лишь вежливо вы¬
слушают и только, вы не из тех людей, с которыми
действительно советуются; здесь имеют вес лишь те,
у кого больше всего 'денег,— влиятельные банкиры,
видные коммерсанты, главы железнодорожных корпо¬
раций и пароходных компаний»13.
Когда Вильсон стал президентом, были приняты
кое-какие либеральные законы реформистского толка.
В 1916 году он обещал уберечь страну от войны. Чуть
позже он заставил ее вступить в войну. В ходе войны
он громогласно заявил, что его цель — сохранить мир
для демократии. После окончания войны он отправился
в Версаль с лозунгом о праве наций на самоопределе¬
ние. Но в ходе войны его правительство помогло сде¬
лать гигантский окачок в развитии экономики и спо¬
собствовало обогащению меньшинства.
* Аль Капоне — известный американский гангстер.
5'
67
Судя по налоговым декларациям семи тысяч кор¬
пораций, их чистый доход с капитала в предвоенные
годы (1911—1913 годы) составлял 11%. Прибыли мно¬
гих промышленных фирм за годы войны более чем уд¬
воились. В 1914 году около 6 тысяч американцев име¬
ли облагаемые налогом доходы в 30 000—40000 долла¬
ров, к 1918 году их число увеличилось до 15460 чело¬
век. Подсчитано, что война породила 42 тысячи мил¬
лионеров. В результате этого Соединенные Штаты вы¬
шли из первой мировой войны самой богатой и могу¬
щественной капиталистической страной мира.
Так обстояло дело с толстосумами, находившимися
на самом верху социальной лестницы, но народ ока¬
зался совсем в ином положении. В первую мировую
войну простые люди также страдали и приносили
жертвы, как и во время революционной войны 1776 го¬
да. Простой народ лишался материальных благ, из ко¬
торых миллионеры извлекали огромные прибыли, и
был вынужден испытывать острую нужду в самом не¬
обходимом. В 1919 году была введена система, огра¬
ничившая потребление угля, и американский народ
понял, что такое «безгазовые» воскресенья, «нетоплен-
ные» понедельники и «неосвещенные вечера» по втор¬
никам и четвергам. Обострилась проблема питания.
Как это обычно бывает, чтобы облегчить мобили¬
зацию ресурсов страны, президент окружил себя в ка¬
честве советников и администраторов толстосумами,
создав таким образом обстановку, в которой основным
мотивом для принятия решений служило получение
прибыли. Конгресс предоставил президенту Вильсону
чрезвычайные полномочия, подобные правам диктатора.
Получив такую власть, Вильсон приступил к созданию
различных ведомств с целью координации всей эконо¬
мической деятельности и контроля над ней. Органом,
осуществлявшим этот контроль, было Управление во¬
енной промышленностью. В 1918 году это ведомство
захватил в свои руки 'миллионер Бернард У. Барух,
отчитывавшийся только перед президентом. 0,н конт¬
ролировал очередность перевозок, распределение сы¬
рья. Устанавливал цены на готовые товары и регули¬
ровал распределение рабочей силы в промышленнос¬
ти. Было создано и много других ведомств, помогав¬
ших осуществлять контроль над экономикой.
То, что было сделано вовремя первой мировой вой-
68
ны, послужило основой для дальнейших действий в годы
второй мировой войны, породившей целую 'плеяду мил¬
лиардеров и сильно увеличившей число миллионеров.
Президент Рузвельт вступил в должность в 1933 го¬
ду как либерал и реформатор. Он провел больше ре¬
форм, чем любой из его предшественников. Еще до вой¬
ны он окружил себя людьми, которых стали называть
«мозговым трестом». В свой кабинет и на ответственные
посты вне его он подобрал мужчин и женщин в основ¬
ном из научных кругов, как правило, либералов и ре¬
форматоров. Как и Вильсон до него, он провозгласил,
что «изгонит менял из храма». Рузвельт выступал и про¬
тив роста монополистического капитала. В 1932 году,
то есть в самый разгар большой депрессии*, в год,
когда он был избран президентом, Рузвельт заявил:
«Бесстрастная статистика последних трех десятиле¬
тий убеждает, что независимый бизнесмен проигрывает
сражение... Недавно было проведено тщательное изуче¬
ние концентрации бизнеса в Соединенных Штатах. Оно
показало, что всей нашей экономической жизнью управ¬
ляют свыше 600 компаний, которые контролируют две
трети американской промышленности. Оставшуюся
часть составляют 10 миллионов мелких бизнесменов.
Еще больше поражает то обстоятельство, что если про¬
цесс концентрации пойдет и дальше такими же темпа¬
ми, то в конце следующего столетия вся американская
промышленность будет находиться под контролем десят¬
ка корпораций, а управлять ею будут человек сто. От¬
кровенно говоря, мы неуклонно идем к экономической
олигархии, если только уже не достигли ее»14.
Вопреки этому антимонополистическому заявлению
Рузвельт, когда началась война, пошел по стопам
Вильсона. Он также обещал уберечь страну от войны.
Но наступил момент, когда мы в нее ввязались и «ме¬
нялы» были во множестве «приведены во храм». Они
пришли работать «за доллар в год»**. Но еще до на¬
чала этого процесса ключевые посты в экономике уже
занимали представители Уолл-стрит.
* Имеется в виду мировой экономический кризис 1929—1933
годов.
** Система военного времени, по которой некоторым очень бо¬
гатым деятелям, желающим «из чувства патриотизма» занять пра¬
вительственные посты, выплачивалось «условное» жалованье —
1 доллар в год.
69
Анна Рочестер в своей классической работе «Пра¬
вители Америки» отметила следующие противоречия в
словах и делах Рузвельта:
«Заявив, что он «изгонит менял из храма», Рузвельт
начал с не очень заметных дельцов с Уолл-стрит. Но
министерство финансов было связано с Уолл-стрит че¬
рез министра финансов Вильяма X. Вудина, который
был близким другом республиканца Т. У. Лэмонта, а
помощник министра Дин Ачесон, являвшийся совла¬
дельцем крупной адвокатской фирмы, был постоянным
консультантом главного советника Морганов. Министр
торговли Даниэль К. Роупер был известен как верный
политический ставленник сахарного синдиката»15.
Даже в «мозговом тресте» иногда оказывались лю¬
ди, посаженные туда непосредственно большим бизне¬
сом. Среди них были С. Клей Уильямс (президент та¬
бачной компании Р. Дж. Рейнольдс), У. А. Гарриман
(банкир и совладелец нескольких железнодорожных и
авиапромышленных компаний, занимавший многие от¬
ветственные посты в течение всего периода правления
Рузвельта), Эдвард Стеттиниус-младший (сын покой¬
ного партнера Моргана и председатель финансового ко¬
митета «Ю. С. стил корпорейшн»), В рамках Нацио¬
нальной администрации восстановления промышленно¬
сти был создан промышленный консультативный совет
в составе глав нескольких корпораций, включая Аль¬
фреда Р. Слоана-младшего из концерна «Дженерал
моторе», Уолтера С. Тигла из «Стандард ойл», Джерар¬
да Свупа из «Дженерал электрик» и Пьера Дюпона.
Но все, что происходило в самом начале правления
Рузвельта, было несущественно по сравнению с тем, что
случилось, когда мы вступили в войну. Хотя вторая ми¬
ровая война в основном была прогрессивной антифа¬
шистской войной, далеко не все американцы, участво¬
вавшие в ней, преследовали одни и те же цели. Крупные
корпорации руководствовались финансовыми соображе¬
ниями. Они воспользовались возможностью еще раз по¬
лучить щедрые правительственные субсидии, с помощью
которых можно было расширить производственную базу.
В дополнение к фондам, приобретенным на расши¬
рение производства, корпорации прямо или косвенно
получали от правительства огромные суммы на иссле¬
дования в области совершенствования производствен¬
ных процессов.
70
Правительство нашло и много других опособов сти¬
мулирования: был осуществлен план, который позво¬
лил амортизировать стоимость промышленной экспан¬
сии в течение пяти лет путем снижения облагаемого
налогом дохода и увеличения возможности накопления
капитала. Налоги на сверхприбыль возвращали, если
предприятие после войны оказывалось убыточным.
Один экономист назвал эту систему «самым большим
и гибким послаблением в истории государственного
финансирования».
Об этой программе вполне точно и цинично выска¬
зался Генри Р. Стимсон: «Если вы собираетесь начать
войну или подготовить капиталистическую страну к
войне, надо разрешить бизнесу наживаться, иначе биз¬
нес небудет работать»16. Другими словами, пока прос¬
тых людей и их детей будут убивать на полях сраже¬
ний, богачи будут оидеть дома и богатеть еще больше.
Такова мораль капиталистического общества, ведущего
войну. И великие, либерального толка президенты, та¬
кие, как Вильсон и Рузвельт, несмотря на их разговоры
о демократии, были соучастниками происходившего.
Во время войны большой бизнес считал своей глав¬
ной задачей продолжать накапливать богатства на «до¬
машнем фронте». Но у воротил были и дела покрупнее.
Они уже строили планы на послевоенный период. Док¬
тор Вирджил Джордан, президент Национальной ассо¬
циации промышленников, вместе с Генри Люсом. изда¬
телем журналов «Тайм», «Лайф» и «Форчун», раскрыл
истинные намерения магнатов с Уолл-стрит, сделав по¬
пулярным лозунг: «Вторая половина XX века будет ве¬
ком Америки». Другими словами, денежные тузы с Уолл¬
стрит воевали во второй мировой войне за мировое гос¬
подство. Доктор Джордан очень хорошо показал истин¬
ный смысл их намерений, оказав: «Мы почти монополь¬
но владеем небывалой военной и промышленной мощью.
Американцы должны быть готовы использовать эту си¬
лу, чтобы подчинить себе мир, или она их уничтожит»17.
Мечта доктора Джордана почти сбылась, но, как по¬
казали последние тридцать лет, альтернативой господ¬
ства над миром не стало уничтожение нас самих. Та¬
ким образом, развитие капитализма, монополия бога¬
чей на ресурсы земли обусловлены скрытыми форма¬
ми классовой диктатуры, установлением контроля над
воеми сферами власти, особенно во время войны.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
РАСОВОЕ УГНЕТЕНИЕ
Глава 4. Уничтожение коренных американцев
Беды, причиненные белому человеку в процессе за¬
рождения и развития Соединенных Штатов как капи¬
талистического общества, довольно незначительны по
сравнению с теми преступлениями, которые были совер¬
шены против цветных рас во всем мире, когда капита¬
лизм безжалостно утверждался на арене истории.
Карл Маркс приводит слова У. лауитта, человека,
сделавшего своей специальностью исследование христи¬
анства: «Варварство и бесстыдные жестокости так на¬
зываемых христианских рас, совершавшиеся ими во
всех частях света по отношению ко всем народам, ко¬
торые им удавалось поработить, превосходят все ужа¬
сы, совершавшиеся в любую историческую эпоху лю¬
бой расой, какой бы она ни была дикой и невежест¬
венной, безжалостной и бесстыдной»1.
Эти преступления совершались на каждом конти¬
ненте нашей планеты. В основе того, что англичане,
англосаксы сделали впоследствии с народами небелых
рас во всем мире, лежал геноцид, которому подвергли
и племена американских индейцев.
Когда колонизаторы пришли в Америку, произошло
столкновение культур. В силу известных исторических
причин, как естественных, так и созданных самими
людьми, капитализм прежде всего появился в Европе,
а точнее—в Англии и Голландии. Рождение и рост но¬
вой системы продвинули цивилизацию к новым высотам
развития. Однако при этом проявилось одно из вели¬
чайших противоречий истории: человечество училось
создавать и использовать новые орудия труда и совер¬
шенствовало свой ум, и на каждом этапе этого разви¬
тия стремление увеличить свои богатства и упрочить
свое положение брало верх над общественной моралью
и человеческими качествами власть имущих. При ка¬
питализме техника, наука и культура развились как ни¬
когда, но мораль общества при этом упала.
Фридрих Энгельс так описывал этот процесс:
72
«...Цивилизация совершила такие дела, до каких
древнее родовое общество не доросло даже в самой от¬
даленной степени. Но она совершила их, приведя в дви¬
жение самые низменные побуждения и страсти людей и
развив их в ущерб всем их остальным задаткам. Низ¬
кая алчность была движущей силой цивилизации с ее
первого до сегодняшнего дня; богатство, еще раз богат¬
ство и трижды богатство, богатство не общества, а вот
этого отдельного жалкого индивида было ее единствен¬
ной определяющей целью. Если при этом в недрах это¬
го общества все более развивалась наука и повторя¬
лись периоды высшего расцвета искусства, то только по¬
тому, что без этого невозможны были бы все достиже¬
ния нашего времени в области накопления богатства»2.
То, 0 нем писал Энгельс, как ни у одного другого
народа в истории, проявилось в действиях переселен¬
цев, заложивших основы американской нации. Пред¬
ставители класса торговцев и класса землевладельцев
пришли в Америку в тот момент, когда в этом огром¬
ном Новом Свете уже обнаружились беспрецедентные
возможности приобретения богатств. Здесь колониза¬
торов не сдерживали обычаи или моральные устои их
прежней среды. Еще до переселения в Америку они
приспосабливали свои религиозные убеждения к свое¬
му стремлению наибыстрейшим образом накопить бо¬
гатства. Здесь им не приходилось вступать в конфликт
со старыми институтами феодализма. Здесь незачем
было думать о каких-то идеалах, а можно было зани¬
маться практическими делами. Здесь развитие капита¬
лизма могло продолжаться в его чистейшей и, следо¬
вательно, наихудшей форме.
Отчаянное желание быстро разбогатеть овладело не
только имущими классами, оно охватило и представи¬
телей низших классов, включая и бывших кабальных
работников. По мере развития капитализма в Европе
все больше и больше людей становилось нищими. Ни¬
щета, создавая для людей бесчеловечные условия су¬
ществования, приводила их в отчаяние, и они хотели
любым способом вырваться из нужды. Купцы, торгов¬
цы и спекулянты землей вели широкую пропаганду,
убеждая людей, как легко каждому отправиться в Но¬
вый Свет и, выбившись из низов, разбогатеть. При этом
насаждалась идея, что каждому нужно разбогатеть,
разбогатеть во что бы то ни стало. Таким образом,
73
многие верующие люди заранее готовились продать ду¬
шу дьяволу во имя нового «богоугодного дела».
Самыми гнусными из переселенцев были прибыв¬
шие из Англии и Голландии—двух наиболее развитых
капиталистических стран. В результате этого история
нашей нации началась как схватка двух культур, одну
из которых представляли индейцы, находившиеся на
самой нижней, примитивной ступени развития, а вто¬
рую—представители наиболее передовой «цивилиза¬
ции капитализма». Моральные и человеческие качест¬
ва индейцев были намного выше, чем у тех, кто стал
их «цивилизовать».
Известный антрополог Льюис Генри Морган де¬
тально исследовал древние общества и образ жизни
американских индейцев. Весьма контрастно противо¬
поставив моральный облик индейцев и европейцев, он
в заключение писал:
«С наступлением цивилизации рост богатства стал
столь огромным, его формы такими разнообразными,
его применение таким обширным, а управление им в
интересах собственников таким умелым, что это бо¬
гатство сделалось неодолимой силой, противостоящей
народу. Человеческий ум стоит в замешательстве и
смятении перед своим собственным творением. Но все
же настанет время, когда человеческий разум окреп¬
нет для господства над богатством, когда он устано¬
вит как отношение государства к собственности, кото¬
рую оно охраняет, так и границы прав собственников.
Интересы общества безусловно выше интересов от¬
дельных лиц, и между ними следует создать справед¬
ливые и гармонические отношения»3.
Уил Дюрант, автор книги «Наше восточное насле¬
дие», рассматривая различные аспекты развития циви¬
лизации, еще резче оттенил тезисы Моргана и Эн¬
гельса, написав, что «обман не так стар, как жадность,
потому что голод древнее собственности». Примитив¬
нейшие «дикари» оказываются более честными. «Их
слово свято», — сказал Кольбен о готтентотах, они
«ничего не знают об искусстве коррупции и вероломст¬
ве Европы... Когда в среде первобытных людей заво¬
дится собственность, за ней следом идут ложь и во¬
ровство»4. Столкновение между аборигенами-индейцами
и колонизаторами в силу совершенно различных мо¬
ральных устремлений становилось все ожесточеннее.
74
Когда сталкиваются две культуры, что-то неизбеж¬
но должно случиться. В древности римляне покорили
Грецию, но они убедились в превосходстве греческой
культуры. Взяв за основу то, чего достигли греки, рим¬
ляне создали более совершенную по форме культуру.
Впоследствии германские племена, стоявшие «а более
низкой ступени развития цивилизации, покорили рим¬
лян и в свою очередь взяли из их общества самое луч¬
шее. Именно это постоянное взаимное культурное обо¬
гащение народов всех цветов кожи на разных стади¬
ях социального развития в различных частях света
и привело цивилизацию к ее нынешнему высокому
уровню. Вполне можно себе представить, что достиг¬
нуть в Соединенных Штатах современного уровня
технического прогресса можно было бы и без всех тех
кровопролитий и проявлений жестокости, которые при¬
шлось испытать и красной и белой расе, если бы их
отношения носили иной характер.
Но колонизаторы обращались с индейцами не так,
как римляне с греками или германцы с римлянами. Ко¬
лонисты, пришедшие в Америку, принесли с собой новую
идеологию, идеологию дотоле неизвестную — расизм.
Они смотрели на индейцев не как на человеческие су¬
щества, а как на диких животных; уничтожать их бы¬
ло необходимо для самовозвеличения, и, кстати, это
способствовало прогрессу цивилизации. Уничтожая ин¬
дейцев, колонисты верили, что делают доброе дело.
Сегодня среди белых уже нем ало тех, кто выдвигает
совеем иную версию отношений между европейцами и
индейцами. Джеймс Уортон, белый американец, дол¬
го живший среди индейцев и изучавший их жизнь,
приходит к выводу:
«С тех пор как власть на Американском континен¬
те захватила белая раса, она считала индейскую ра¬
су... стоящей ниже себя во всех отношениях... Наша
национальная литература пропитана чудовищной мыс¬
лью, что только мертвый индеец — хороший индеец.
Подвиги известной части следопытов и охотников на
индейцев так превозносятся во многих книгах, что да¬
же сейчас мальчишки-школьники, опоясавшись полны¬
ми патронташами, каждый год удирают на Запад,
чтобы поохотиться на индейцев»5.
Одной из главных причин опора между колониза¬
торами и индейцами было разное отношение к ресур-
75
сам страны и их использованию. Индейцы считали се¬
бя не хозяевами земли, а скорее частью ее самой, ча¬
стью всей природы. Они не понимали принципа част¬
ного владения землей и были уверены, что землей сле¬
дует пользоваться всем и что брать от нее можно лишь
ее плоды. Колонизаторам такие взгляды были чужды.
Для них ресурсы страны были лишь продуктом, кото¬
рый следует использовать. Их программа сводилась к
тому, чтобы отнимать, насиловать и уничтожать, доби¬
ваясь богатства. За этими двумя подходами стояли со¬
ответствующие религиозные убеждения. Индейцы ве¬
рили в то, что природа — это бог. Колонизаторы же не
наделяли землю и природные ресурсы духовными свой¬
ствами и поэтому считали себя вправе использовать их
как им хочется.
На этих берегах совершались величайшие преступ¬
ления в истории по причине различия моральных ус¬
тоев двух разных общественных строев, когда предста¬
вители одного рассматривали представителей другого
как скопище «животных». Более четырех столетий бе¬
лые непрерывно старались уничтожить религиозные
убеждения индейцев, но мало что удалось сделать, ес¬
ли вообще можно говорить о каком-то «успехе». Да и
почему индейцы должны были принимать христианство,
если люди, называвшие себя христианами, на деле до¬
казывали, что христианские заветы, такие, как «посту¬
пай с другими так, как хочешь, чтобы они поступали с
тобой» и что «каждый сторож брату своему», убеждают,
что христианская вера совершенно не влияет на поступ¬
ки христиан? Индейцы говорят, что язык белого чело¬
века лжив. Белый проповедует добро, а творит зло.
Столкновение древней культуры и современной ци¬
вилизации, сопровождавшее рождение и развитие аме¬
риканской нации, имеет и поныне большое значение.
Каким же образом происходило это столкновение? И
какими методами старались его прекратить?
Первые классические примеры зверского обраще¬
ния с туземными индейскими племенами Америки да¬
ли «отцы-пилигримы»*. Контраст между показным
* Так в Америке называют первых переселенцев, которые при¬
были из Англии в начале XVII века в Новый Свет в поисках «обе¬
тованной земли».
76
благочинием пилигримов и их варварским огношением
к индейцам открыл главу о фарисействе белых, и оно
проходит через всю нашу историю.
В марте 1621 года индеец по имени Сомосет забрел
в новое поселение колонистов у Плимутрока. Вскоре
он вернулся туда в сопровождении другого индейца,
Скванто, который прожил некоторое время в Англии и
был для Сомосета переводчиком. Сомосет осторожно
выяснил намерения поселенцев, но при этом всячески
старался убедить их, что питает к ним добрые 'чувст¬
ва. Пилигримы не могли себе позволить отвергнуть
предложенную им дружбу и приступили к 'выработке
договора, в котором указывалось, как белые и индей¬
цы намерены сосуществовать.
Но договор этот был верхом надувательства—коло¬
нисты по нему ухитрились избежать ответственности за
поддержание мира. Условия были составлены так, что
потенциальными нарушителями мира всегда оказыва¬
лись индейцы. И хотя мир сохранялся в колонии не¬
сколько десятилетий, впоследствии договор нарушили
именно колонисты, вынудив индейцев защищаться.
А тем временем колонисты получили возможность
выжить, и случилось это 'благодаря Скванто, который
остался с ними и учил их, как жить в условиях, кото¬
рые были 'для пилигримов непривычны,м/и. Он научил
их, как сеять кукурузу и ускорять ее рост с помощью
удобрений, для чего он клал в каждую борозду мерт¬
вую рыбу. Он показал пришельцам, где и как ловить
рыбу и добывать другие продукты. Многие историки
утверждают, что эта колония вряд ли бы выжила без
постоянной и всесторонней помощи Скванто.
Но, несмотря на помощь и поддержку, поселенцы
относились к индейцам с подозрением. Это предубеж¬
дение питала их уверенность в том, что индейцы —'по¬
меха на пути цивилизации. Щедрость и великодушие
индейцев объяснялись как «деяние господа», чье заступ¬
ничество вынудило индейцев временно относиться к
пришельцам благосклонно. В пуританской литературе
мы встречаем, например, такие заявления: «Господьза-
ставил индейцев научить нас легко ловить рыбу. Наши
отцы-пуритане представляли себе свою жизнь в Новом
Свете как часть общего замысла господня, а индейцев—
как простых пособников, которым суждено либо выпол¬
нять то, что нм прикажут, либо быть уничтоженными»®.
77
Некоторое время между колонистами и индейцами
царил мир. Но посягательства пилигримов на их зем¬
ли возмущали индейцев, и в конце концов мир сменил¬
ся раздорами и войной.
В историю нашей страны пуритане вписывали одну
за другой страницы жестокости и притеснений. Издан¬
ный в 1664 году приказ Верховного суда колонии уза-
лива Массачусетс наглядно обнаруживает презрение
пуритан к индейцам. Приказом индейцам запрещалось
входить без разрешения в города и дома англичан по
воскресным дням (для общественных собраний дела¬
лось исключение), заходить в дом англичанина, не по¬
стучав и не получив разрешения войти, в будни.
В дальнейшем здесь разразилась кровопролитная
война, первая Из больших индейских войн, известная
ныне как «война с королем Филиппом». Из-за того,
что в рядах индейцев оказались предатели, индеец ко¬
роль Филипп был выслежен и убит. Солдаты-колонис¬
ты обезглавили и четвертовали его, а голову взяли с
собой в Плимут, где он а 25 лет оставалась на шесте для
всеобщего обозрения. Сын Филиппа был продан в раб¬
ство в Вест-Индию. Это положило начало варварским
войнам, а позже кульминацией этого стали зверства на¬
цистов в концентрационных лагерях и глумление аме¬
риканских вояк над населением Вьетнама.
Гвоздем пропаганды против американских индей¬
цев было изображение их как жестоких охотников за
скальпами. Однако скальпирование людей отнюдь не
было изобретением индейцев. Желая ускорить сбор по¬
датей с индейского населения, к этому впервые при¬
бегнул губернатор Новых Нидерландов. После того
как индейцы помогли голландцам пережить несколько
первых трудных зим, эти самые голландцы рука об
руку с британцами начали осуществлять планомерную
программу геноцида по отношению ко всем племенам
восточной части страны.
Благочестивые пилигримы также с превеликим
усердием скальпировали индейцев. В этой связи Карл
Маркс писал:
«Пуритане Новой Англии — эти виртуозы трезвого
протестантизма в 1703 году постановили на своем За¬
конодательном собрании выдавать премию в 40 фун¬
тов стерлингов за каждый индейский скальп и за каж¬
дого краснокожего пленника; в 1720 году премия за
78
каждый скальп была повышена до 100 ф. ст., в 1744
году, после объявления в районе Массачусетского за¬
лива одного племени бунтовщичеоким, были назначе¬
ны следующие цены: за окалып мужчины 12 лет и стар¬
ше 100 ф. ст. в новой валюте, за пленника мужского
пола 105 ф. ст., за пленную женщину или ребенка
55 ф. ст., за скальп женщины или ребенка 50 ф. ст.!
Несколько десятилетий спустя колониальная система
отомстила за себя потомкам этих благочестивых от-
цов-пилигримов, ставшим в свою очередь бунтовщика¬
ми... Индейцы, подкупленные англичанами, перебили
их томагавками. Британский парламент объявил, что
жестокие преследования и скальпирование людей—это
средства, дарованные ему богом и природой»8.
Очаровательная цивилизация!
То, что происходило в годы формирования колоний,
было лишь прологом к драматическим событиям, по¬
казавшим, что обесчеловечивание белых и геноцид
против индейцев приняли еще больший размах. Клю¬
чевой проблемой во взаимоотношениях колонизаторов
и индейцев была борьба за землю. За небольшими ис¬
ключениями, жажда получить земли индейцев охвати¬
ла жителей всех колоний. При этом не имело значения,
каких религиозных убеждений придерживались коло¬
нисты.
Лишение индейцев их земель не вызывало угрызений
совести в кругах религиозных, не было их и у полити¬
ков. Томас Джефферсон, признанный всей Америкой как
величайший защитник демократии, был первым из пре¬
зидентов, призвавших к переселению индейцев с вос¬
точного побережья на западное. Однако призыв этот
был составлен в гуманных выражениях: индейцев сле¬
дует переселить, чтобы они могли по-прежнему пользо¬
ваться своей культурой, а не быть вынужденными при¬
спосабливаться к «цивилизованному человеку».
Начиная с 1802 года вопрос о переселении индейцев
постоянно дебатировался и вскоре стал частью прави¬
тельственной политики. В 1812 году племя шенов, по¬
добно другим племенам Среднего Запада, обили с тол¬
ку, запугали и обманным путем принудили отказаться
от своих земель. В договорах о передаче земли прави¬
тельство произвольно проставило имена нескольких
простых индейцев вместо имен вождей. Подсчитано,
79
что племена саков и лисиц потеряли 50 миллионов ак¬
ров земли, а делавэры—3 миллиона акров, и за это им
предложили всего 7 тысяч долларов. Иногда прави¬
тельство аннексировало земли индейцев, не дожидаясь
оформления договоров, а действуя на основе собствен¬
ного законодательства. Когда президентом был избран
Эндрю Джексон, выселение индейцев стало законом по
всей стране. В период правления Джексона, которого
подобно Джефферсону повсюду считают демократом,
выселение индейцев значило не больше, чем перегон
стада скота. По мнению Джексона, было абсурдным,
что власти США иногда заключали с индейцами дого¬
воры, словно имея дело с независимыми нациями.
Джексон использовал все свое влияние, чтобы за¬
ставить конгресс принять закон, который сегодня в со¬
ответствии с выводами Нюрнбергского трибунала сле¬
довало бы заклеймить как закон, разрешающий ге¬
ноцид. В 1830 году конгресс одобрил закон об изгна¬
нии, который давал президенту право сгонять всех еще
уцелевших индейцев с их земель к востоку от реки
Миссисипи. Говорят, что, когда Верховный суд США
вынес постановление против этого закона, Джексон
заявил: «Джон Маршалл* принял это постановление;
пускай он теперь его сам и выполняет». И действитель¬
но, невзирая на постановление суда, в последующие 10
лет почти все индейцы были изгнаны с востока стра¬
ны, причем в большинстве случаев — силой штыка. По
общим оценкам, в районы к западу от реки Миссисипи
было переселено почти 100 000 индейцев. Нет сведений
о том, сколько их было убито и замучено и сколько
умерло от голода и болезней во время тысячемильных
переходов. Именно так были изгнаны индейцы чероки, о
чем некоторые авторы писали как об «одной иэ самых
мрачных страниц американской истории». В то время
как американцы в целом называют Джексона великим
демократом, черные и индейцы обычно добавляют, что
таким он был «только для белых», да и то лишь «для
некоторых». Военные акции, которые он предпринимал
для выселения племен чероков, семинолов, криков и
чоктавов, всегда будут ассоциироваться с его именем.
•Джон Маршалл — председатель Верховного суда США
в конце XVIII — начале XIX века. Известен тем, что долго проти¬
вился распространению законов США на индейцев, вынуждая пра¬
вительство хотя бы на словах признавать их автономию.
80
Если говорить о фактах, разоблачающих ложь о
том, что колонисты-де стремились «цивилизовать» ин¬
дейцев, помочь им усвоить европейскую культуру, то
самым наглядным из них является изгнание чероков
с их исконных земель. Это был вопиющий факт уже
хотя бы потому, что чероки в большей мере, чем дру¬
гие индейские племена, пытались перенять некоторые
обычаи белых пришельцев. Они поступали так же, как
германские племена, которые в эпоху Римской импе¬
рии оказались под пятой у Цезаря: пытались воспри¬
нять культуру завоевателей.
На своих родовых землях в горных районах, где
сходятся сейчас штаты Джорджия, Теннесси и Север¬
ная Каролина, чероки добились существенного про¬
гресса. В книге «Восхождение человека к цивилиза¬
ции» Питер Фарб замечает: «Они построили церкви,
мельницы, школы и создали хорошо налаженные фер¬
мы; судя по описаниям тех времен, эта местность бы¬
ла настоящим райским уголком в сравнении с непри¬
глядным ландшафтом, в который превратили сейчас их
белые преемники район Аппалачей»9.
В 1826 году один из представителей племени черо¬
ков письменно уведомлял пресвитерианскую церковь,
что его народ имеет 22 000 голов крупного скота,
7600 домов, 46000 свиней, 2500 овец, 762 ткацких
станка, 1488 прялок, 2948 плугов, 10 лесопилок, 31 мель¬
ницу, 162 кузницы и 18 школ. Только в одном районе
насчитывалось более тысячи томов книг. К 1828 году
чероки организовали выпуск собственной газеты и при¬
няли писаную конституцию, по которой учреждались ор¬
ганы исполнительной*власти, двухпалатный парламент,
высший суд и вводился свод законов.
Еще до принятия в 1830 году закона об изгнании
группа вождей племени чероков пришла в сенатскую
комиссию по изучению законодательных актов, чтобы
рассказать о том, чего их народ достиг за истекшие
40 лет. Чероки надеялись, что им будет позволено
жить в мире и пользоваться тем, что они унаследова¬
ли от предков. Но вместо этого белые соседи стали
над чероками издеваться и глумиться, правительство
Джорджии постоянно им угрожало, а правительство
страны отказывало в защите.
После долгих угроз около 5000 индейцев согласи¬
лись идти на запад, но 15 000 человек решили остать-
6-975
81
ся, и генерал Уинифред Скотт, прославившийся потом в
Гражданской войне, выступил с войском, имея задачу
полностью уничтожить мятежных индейцев. Отряды
солдат атаковали отдаленные друг от друга фермы че-
роков и штыками погнали индейцев в резервации, ко¬
торые сегодня можно сравнить с концентрационными
лагерями. Семьи чероков не имели возможности про¬
дать свое имущество, и проживавшие рядом белые
присвоили его себе. Индейцев, которых войскам уда¬
лось собрать, силой погнали по тысячемильному пути,
прозванному «тропою слез». Это был один из гнусней¬
ших маршей смерти во всей истории. Француз Алексис
де Токвилль, как раз в это время приехавший в Аме¬
рику, чтобы написать книгу о новой демократии, был
поражен, когда воочию увидел, как обращались с пле¬
менами чероков и чоктавов. Во время упомянутого пе¬
рехода индейцев он находился в Мемфисе, и вот что он
написал в своей книге «Демократия в Америке»:
«Это было в середине зимы, и холода стояли не¬
обычно сильные... Индейцы вели с собой семьи, а в обо¬
зе у них были раненые, больные, новорожденные дети
и умирающие старики. У них не было ни палаток, ни
телег, только свои руки и кое-какая провизия. Я видел,
как они переправлялись через могучую реку, и это
мрачное торжественное зрелище никогда не изгладит¬
ся у меня из памяти. Не было слышно ни криков, ни
плача — все делалось молча. Беды осаждали их давно,
и они знали, что это ничем нельзя поправить»10.
Экспансия Америки на запад, последовавшая за
Гражданской войной, прокладка железных дорог и на¬
вязанные силой «■договоры» лишили индейцев всех пло¬
дородных земель и заставили их жить в резервациях,
устроенных в пустынях. В 1887 году был принят закон
Дауса об ужесточении мер против индейцев. К этому
времени в распоряжении индейцев еще оставалось
1,38 миллиона аиров земли. В период между 1887 и
1934 годами 60% этих земель индейцы потеряли. Все
заключенные «договоры» нарушались, а правительство
страны ничего не делало, чтобы пресечь этот неприкры¬
тый грабеж. До 1868 года правительство Соединенных
Штатов заключило почти 400 «договоров» с индейца¬
ми, и вряд ли хоть один из них не был нарушен.
Как при составлении договоров, так и при их выпол¬
нении дикари-индейцы в моральном отношении оказы-
82
вались неизменно выше варваров-«цивилизаторов». Это
подтверждает Аткинс, занимавший пост координатора
отношений между англичанами и индейцами и участво¬
вавший в разработке многих договоров. Он писал: «Ни
один народ в мире не понимает свои национальные ин¬
тересы и не преследует их так основательно, как ин¬
дейцы... Тем не менее ни один другой народ на свете
при заключении договоров не ведет себя столь бесхит¬
ростно и непосредственно... и никакой народ не прев¬
зошел их (индейцев) в соблюдении своих договоров»11.
Когда в конце второй мировой войны были обнару¬
жены чудовищные преступления в концентрационных
лагерях нацистской Германии, американский народ
был потрясен сверх всякой меры. Американцы пришли в
ужас, когда узнали, что сделали нацисты с Лидице в
Чехословакии: местечко разрушили до основания, все
мужское население расстреляли, а всех женщин и детей
отправили на каторжный труд и смерть в концентраци¬
онные лагеря. Американцы возмущались, узнав, что у
миллионов узников этих концентрационных лагерей от¬
бирали все личные вещи (включая и золотые зубы), а
после того как узников убивали, их останки использо¬
вались в качестве «природных ресурсов». Так, пепел и
кости шли на дорожные покрытия. Иногда из человече¬
ской кожи делали абажуры для ламп. Нопочти такие
же преступления совершались во имя цивилизации (чи¬
тай: капитализма) против американских индейцев. И
большинство американцев не выступали против нечело¬
веческого обращения с индейцами и не приходили в
ужас. Считалось, что все это необходимо для развития
цивилизации. Большинство американцев искренне ве¬
рили в то, что, имея дело с индейцами, они видят перед
собой не человеческие существа, а дикарей или, выра¬
жаясь словами президента Джорджа Вашингтона,
«хищных зверей, животных, надевших личину человека».
Истребление индейцев регулярными войсками США,
не признающими законов бандами поселенцев и торго¬
вых людей, ратовавших за физическое уничтожение ин¬
дейцев (что позволяло очень легко и быстро присваи¬
вать их земли и природные ресурсы), рассматривалось
как геройский подвиг. В книгах по истории нашей стра¬
ны героями выведены самые отъявленные негодяи и бес¬
человечные типы, каких когда-либо видел мир. Амери¬
канские историки утверждают, что так называемые ве-
6*
83
ликие люди расчистили леса, прогнали индейцев и за¬
ложили основы для больших научно-технических успе¬
хов, плодами которых мы пользуемся сегодня. Подоб¬
ными взглядами, начиная с самой колььбели, пичкают
каждое новое поколение американских детей.
Писатель-индеец Уильям Мейер рассказал о том,
что произошло во время налета войск под командова¬
нием бывшего священника полковника Джона М. Чи-
виигтона на лагерь индейцев в то время, когда все на¬
ходившиеся в нем спали:
«...В ночь на 28 ноября 1864 года район Сэнд-крика
стал местом кровавого избиения чейенов солдатами
3-го полка колорадских волонтеров под командовани¬
ем полковника Чивингтона. Чивингтон инструктировал
своих людей так: «Убивать и скальпировать всех —
больших и малых. Гниды станут вшами!» Кровавая
бойня у Сэнд-крика — всего лишь одна из очень мно¬
гих, но редко описываемых в благопристойных учебни¬
ках и хрестоматиях; нет ничего подобного ей в исто¬
рии «жестокостей» индейцев, сопротивлявшихся на¬
ступлению «цивилизации» белых. Женщин, моливших
о пощаде, расстреливали в упор. Других рубили саб¬
лями и всячески уродовали, оставляя в живых лишь
ради более приятной забавы. Убивали детей с белыми
флагами, а беременным женщинам вспарывали живо¬
ты. Бойня продолжалась почти до вечера следующего
дня в прериях на много миль вокруг. Когда победите¬
ли вступили в Денвер, многие из них демонстрировали
отрезанные мужские и женские половые органы; по¬
том из них делали кисеты для табака.
В лагере находилось примерно 1000 индейцев. Хотя
в разных докладах сообщались разные цифры о коли¬
честве убитых, принято считать, что их было 200, в том
числе 150 женщин и детей. Газета «Денвер ньюс» со¬
общала, что «все (солдаты) показали себя великолеп¬
но». Всего лишь три женщины и четверо детей были
взяты в плен, и потом их демонстрировали в Денвере,
как животных, в клетках. Бурными аплодисментами
награждали в денверских театрах тех, кто в антрактах
показывал свои трофеи — скальпы индейцев»12.
Описаниями подобных преступлений можно запол¬
нить многие тома. Младенцев на руках у индейских ма¬
терей забивали до омерти не какие-то американские
фашисты. Договоры с индейцами нарушал не диктатор-
84
екий режим, и ие ей способствовал незаконной экспро¬
приации индейских земель. Все это происходило в де¬
мократической Америке.
Эти 'преступления совершались под флагом разви¬
тия цивилизации. И тут встает вопрос, а способны ли
были индейцы воспринять научные и технические до¬
стижения этой цивилизации. Факты показывают, что
социальное развитие было им доступно не меньше, чем
любой другой человеческой расе.
Глава 5. Совсем не отсталая раса
Когда заходит речь о том, кто из народов способство¬
вал возвышению Соединенных Штатов, меньше всего
принимают в расчет американских индейцев. Почти вся
наша литература и пропаганда изображают их как ди¬
карей, неспособных к культурному развитию, и, более
того, как помеху развитию цивилизации. Этой ложью
обычно и «оправдывают» учиненный над ними геноцид.
Даже самые снисходительные писатели из числа белых,
которые рассказывали о жизни индейцев и изображали
колонизаторов Соединенных Штатов жадными и жесто¬
кими людьми, тем не менее считали, что индейские на¬
родности не обладают достаточными способностями для
восприятия высших форм так называемой цивилизации.
Историк-социалист Саймонс, который внеснемалый
вклад в разработку вопроса о классовых силах, способ¬
ствовавших становлению Соединенных Штатов как го¬
сударства, не сумел правильно оценить роль индейцев
в развитии американской истории. «Индеец скорее ум¬
рет, чем будет служить,—писал он.—Если бы индейцы
были более податливы, вся история Америки была бы
иной»'. В этой связи он возлагает на индейцев и ответ¬
ственность за порабощение черных. Потому что, если
бы индейцы покорились и поддались угнетению, пора¬
бощение черных оказалось бы ненужным.
Де Токвилль, которого ужаснуло обращение с ин¬
дейцами во время их повального изгнания на запад и
который предсказывал их полное истребление, также
разделял мнение о белых как о .господствующей расе.
Желая того или нет, он тоже пытался рационально
объяснить каждую гнусную акцию, направленную про¬
тив индейского народа. Он писал: «Индейцы никогда
не цивилизуются сами по себе, а когда они захотят
85
проделать этот эксперимент, будет слишком поздно»2.
Причина этого, считал он,— свободное лесное сущест¬
вование и кочевой образ жизни индейцев.
Однако были ли индейцы действительно отсталой
расой, неспособной достичь высших ступеней социаль¬
ного развития? Вклад, который они внесли в мировую
культуру, пусть даже на самом нижнем уровне разви¬
тия человечества, позволяет категорически отрицать
подобные клеветнические вымыслы. То, что индейцы
осуществили в Америке задолго до появления безжа¬
лостных колонизаторов-капиталистов, позволило зало¬
жить основы для дальнейших великих свершений.
У индейского народа богатая история прогрессивно¬
го развития. Если принять во внимание, какие он пре¬
одолел географические и природные трудности, то ока¬
жется, что никакой другой народ не может с ним в этом
сравняться. Индейцев характеризуют как дикарей, но
подобная характеристика таит в себе множество оши¬
бок. В своей книге «Наше восточное наследие» Дюрант
очень верно осветил этот вопрос: «В одном важном
смысле дикарь также является цивилизованным, по¬
скольку он последовательно передает своим детям все
то, что унаследовало его племя, тот комплекс эконо¬
мических, политических, мировоззренческих н мораль¬
ных обычаев и устоев, который оно выработало в своем
стремлении выжить и пользоваться благами земли.
Здесь неприемлем никакой научный подход, потому что,
называя другие человеческие существа «дикарями» или
«варварами», мы констатируем не объективный факт,
а всего лишь нашу отчаянную самовлюбленность и
стыдливую робость перед чуждым нам образом жизни»3.
Дюрант проявил исключительную наблюдатель¬
ность, когда указал на те дополнения, которые разви¬
тие цивилизации добавило к основам, выработанным
большинством рас самостоятельно. Почти все расы,
составляющие человечество, имели более благодатную,
чем американские индейцы, основу для дальнейшего
накопления знаний.
Возникновение и развитие цивилизации не было
монополией какой-либо одной расы или одного наро¬
да. Это находилось в прямой зависимости от природ¬
ных условий и от способности того или иного народа
усваивать опыт предыдущих цивилизаций.
86
Начиная с зарождения цивилизации между народа¬
ми, населяющими Европу, Азию и Африку, существо¬
вали те или иные формы общения. В определенные пе¬
риоды тот или иной народ, проживавший на этих кон¬
тинентах, превосходил все остальные в развитии циви¬
лизации. Но это случалось не потому, что данный на¬
род обладал какими-то выдающимися качествами. Оп¬
ределяющими являлись естественные и социальные при¬
чины, обусловленные характером среды обитания.
Одним из критериев оценки прогресса того или иного
народа может служить форма тех контактов, которые
он имел или имеете другими народами. Так,в свое вре¬
мя китайцы достигли более высокого уровня цивилиза¬
ции, нежели большинство европейцев. И они внесли не¬
малый вклад в развитие человечества. Европейские пу¬
тешественники имели серьезные причины посещать
Древний Китай — они узнавали там и вывозили мно¬
жество новых способов получения от природы таких
продуктов, которые помогли поддержать и поднять на
новый уровень человеческое существование и культуру.
Китайцы торговали с европейскими и африкански¬
ми народами, но за всю их историю не было случая,
чтобы они, покинув родину, отправились за моря, в
Европу. А они могли бы это делать. Бэзил Дэвидсон,
известный историк и специалист по проблемам разви¬
тия Африки, отмечает, что еще за 106 лет до того, как
Колумб пересек Атлантику, китайцы имели более со¬
вершенные корабли, чем Колумб. Однако китайцы ни¬
когда не использовали свои корабли для посещения
Европы. А позже Китай и вовсе отгородился от всех
Великой стеной и начал медленно регрессировать.
Существовали крупные цивилизации и в Африке, к
югу и к западу от Сахары, общавшиеся и торговавшие
со многими странами Африки и Европы. В последнем
случае торговля шла через Северную Африку и разви¬
валась при посредстве арабских народов, у которых с
народами Европы были более тесные связи. Большин¬
ство европейцев не знало о существовании африканс¬
ких цивилизаций, пока во второй половине XV века
португальцы не обогнули Африканский континент и не
обнаружили одну из этих цивилизаций, которую они
объявили схожей со своей собственной.
Важным моментом в способности того или иного
народа поддерживать контакты с другими народами и
87
учиться у них был способ передвижения. Материаль¬
ные потребности способствовали поиску средств пере¬
движения. Связь между африканскими королевствами
и торговля между Азией и Северной Африкой осуще¬
ствлялись с помощью верблюдов. Есть данные о том,
что некогда королевство Мали, расположенное на за¬
падном побережье Африки, владело караванами, на¬
считывавшими 20 тысяч верблюдов; они пересекали
континент во всех направлениях и перевозили товары
из одного его конца в другой.
Связи внутри Европы поддерживались с помощью
лошадей. Позже главным средством сообщения, необ¬
ходимым для сохранения связей с отсталым миром,
стало мореходство.
Относительное запоздание в развитии цивилизации у
американских индейцев следует оценивать именно на
фоне этого общего развития. В истории человечества
ни один народ не оказался столь изолированным как
внутри континента, так и вне его, как американские
индейцы. И тем не менее достигнутый ими в условиях
этой изоляции прогресс поистине удивителен.
Никто не может наверняка сказать, откуда и как
появился человек на материках Северной и Южной
Америки. Однако некоторые факты позволяют ответить
на этот вопрос. Сейчас общепризнано, что «гомо сапи-
енс» появился в Африке, где-то в районе Танзании, за¬
тем мигрировал в Центральную Азию и уже оттуда
распространился по всему свету. Некоторые историки
и археологи допускают, что в определенный период
между Африкой и Южной Америкой существовал не¬
кий континент. Его называют Атлантидой. Однако по¬
ка что это представляется скорее плодом фантазии,
нежели исторической реальностью. Другие ученые по¬
лагают, что в ледниковый период на месте Берингова
пролива между Азией и Северной Америкой существо¬
вал перешеек к что часть монголоидных народов пе¬
реправилась по нему в Северную Америку и впослед¬
ствии распространилась на оба континента.
Из ввех возможностей последняя представляется
наиболее вероятной. У американских индейцев преиму¬
щественно монголоидные физические характеристики,
хотя в индейской культуре обнаруживаются и следы
влияния других этнических групп. Бесспорно, что в
какой-то исторический момент под вЛИйнйёМ Пока не¬
известных факторов, способствовавших передвижению, в
Америку попадали представители и других народностей.
Сейчас уже установлено, что викинги были здесь
раньше Колумба. Существует легенда о том, что в на¬
чале XIII века король древнего Мали по имени Муса
покинул западный берег Африки с неоколькими тыся¬
чами небольших кораблей, уплыл в Атлантический оке¬
ан и не вернулся. Он отправился из Дакара, а значит,
держал курс на Бразилию самым коротким через Ат¬
лантический океан путем. Можно предположить, что он
добрался до Нового Света, но возвратиться не смог.
Как бы то ни было, но, за исключением Централь¬
ной и Южной Африки, континенты Северной и Южной
Америки были наиболее изолированными районами
земного шара. Кто бы и когда бы ни мигрировал в эту
часть овета, он оказывался отрезанным от главных
центров мировой культуры. Потому и жить пришель¬
цам приходилось здесь поначалу в очень трудных ус¬
ловиях. То, что первые переселенцы в нашу страну из
Европы выжили, свидетельствует о том, что они были
людьми недюжинными. Трудности, с которыми столк¬
нулись европейцы-колонисты в Виргинии и в Плимут¬
роке, едва не сломили и не погубили их. В обоих слу¬
чаях помощь, оказанная им индейцами, означала для
них спасение. Мало того, что природа Северной и Юж¬
ной Америки была для индейцев непривычной и они
оказались полностью изолированными от остального
мира,— мигрировавшие сюда индейские народности
почти полностью утратили контакт друг е другом, ког¬
да расселились на двух материках.
Необычную роль сыграла и сама природа. Извест¬
но, что способ передвижения и транспортировки был
решающим для поддержания связей какого-либо наро¬
да с другими; передвижение по воде облегчалось суще¬
ствованием кораблей. На суше—в Европе и Азии—бла¬
годаря лошадям, а в Африке—наличию верблюдов. Ин¬
дейским же народностям природа не подарила ни одно¬
го из этих средств. Они, конечно, строили замечатель¬
ные каноэ, чтобы путешествовать по рекам и озерам, но
для долгого плавания, тем более по бурным водам, ка¬
ноэ не годились. Индейцы прорубали тропы сквозь лес¬
ные чащи, и это закладывало основу для развития со¬
общения между побережьями и материками. Однако
89
почти йсе путешествия они совершали пешком, посколь-
ку в то время вьючных животных у них еще не было, как
не было ни лошадей, ни верблюдов; единственным до¬
машним животным, которое могло облегчить передви¬
жение по суше, была собака. Лошади, существовавшие в
Новом Свете более 60 миллионов лет, после ледниково¬
го периода вымерли. И снова появились в Америке,
лишь когда их завезли пришельцы из Европы.
Это затрудняло общение между различными индей¬
скими племенами и народностями. Племена, жившие
друг от друга на расстоянии всего лишь в несколько
сот миль, друг с другом почти не общались. И все же,
несмотря на трудности и помехи, с какими не встречал¬
ся на протяжении своей истории ни один другой народ,
индейцы создали в различных районах континента ве¬
личественные цивилизации и внесли исключительный
вклад в дело процветания всей человеческой расы.
В своей работе «Оксфордская история Америки»
Морисон по заслугам оценивает достоинства амери¬
канских индейцев:
«Нет причины рассматривать индейцев Северной
Америки как расу, стоящую на более низком уровне
развития. Они, конечно, во многих отношениях отста¬
ли, ноонидоказали, что обладают такими же возмож¬
ностями, как и другие человеческие существа. Те аме¬
риканцы европейского происхождения... кто взял на се¬
бя труд пожить с индейцами и усвоил их обычаи, счи¬
тают, что они никому не уступают, а многих и превос¬
ходят твердостью характера и порядочностью»4.
Более детально анализируя достижения индейцев,
Морисон пишет:
«Нет никакого основания отнимать у американских
индейцев заслуги в деле развития их собственной ци¬
вилизации. Без сомнения, они самостоятельно, без по¬
сторонней помощи и не руководствуясь ничьим приме¬
ром, замыслили и воздвигли великолепные памятники
и скульптуры доколумбова периода в Центральной
Америке и дали поразительные образцы ювелирного
искусства, гончарного производства и тех орудий труда,
которые ныне хранятся как сокровища в музеях»5.
Индейские народности в Северной, Центральной и
Южной Америке, как и народы Европы, Азии и Афри¬
ки, создали много цивилизаций, находившихся на раз¬
ных ступенях развития. Их высшие формы обнаружены
90
в Мексике и Перу. В этих районах индейцы, сохраняя
многие черты первобытнообщинного строя, продвину¬
лись до уровня рабовладельческого и полуфеодального
общества еще до прихода европейских завоевателей.
Помимо этих главных центров развитой индейской куль¬
туры, мы находим по всей Центральной Америке и дру¬
гие остатки того, что некогда представляло собой раз¬
витые формы общественного прогресса. Всем, кто счи¬
тает, что индейская культура была не развита и что ее
следовало разрушить, чтобы продвинуть цивилизацию,
следует посетить развалины Петена в Гватемале, Копа¬
на в Гондурасе, Чичен-Итцы и Уксмаля на Юкатане и
Теотиукана в Мексике. Не так давно огромные древние
архитектурные комплексы были обнаружены близ Ме-
хико-Сити; их макеты теперь выставлены во многих му¬
зеях Северной Америки. Здесь найдены белые пирами¬
ды, которые можно сравнить с пирамидами Древнего
Египта, астрономические обсерватории, королевские
дворцы, украшенные изображениями экзотических птиц
и фигурами людей; их покрывают рельефные знаки пик¬
тограмм, содержание которых современному человеку
удалось раскрыть лишь частично. Обнаружены также
статуи позабытых богов, изделия, вырезанные из неф¬
рита, и маски, которые впечатляют не менее, чем готи¬
ческие соборы Европы или афинский Акрополь.
Когда впервые были обнаружены эти памятники
архитектуры и ваяния, в Соединенных Штатах не мог¬
ли поверить, что это создано индейскими народами;
находки пытались объяснить различными теориями о
миграции в Америку из Азии китайцев или индийцев.
Однако совершенно ясно, что три великие цивилизации
Центральной и Южной Америки создали все это само¬
стоятельно. Подобно всем другим развитым цивилиза¬
циям, они возникли в результате многих тысячелетий
эволюции.
В Мексике индейские народы ацтеков и тескуларов
достигли высокого уровня цивилизации. Историк Уиль¬
ям Прескотт внимательно изучил процессы, происходив¬
шие в Мексике и в Перу. Он писал: «Стадию цивилиза¬
ции, на которой они находились, можно рассматривать...
как довольно близкую к той, что существовала у наших
саксонских предков во времена короля Альфреда»6.
Испанского юриста Санта, прожившего в Мексике
19 лет, возмущало, что народ ацтеков наделяют эпите-
91
том «варварский»; подобный ярлык, говорил он, «мог
придумать кто угодно, но не тот, кто лично познако¬
мился с возможностями этого народа или с его обы¬
чаями, которые во многих отношениях не уступают ев¬
ропейским»7.
В Мексике, до прихода туда испанских конкистадо¬
ров, было создано общество, построенное по классово¬
му принципу. В основном оно находилось на рабовла¬
дельческой стадии развития. Однако даже там рабст¬
ву были свойственны более человечные формы.
Как свидетельствует Прескотт, «...рабу разрешалось
иметь свою семью, владеть собственностью... его дети
считались свободными. В Мексике никто не рождался
в рабстве... и это было благородно, чего, как я полагаю,
не окажешь ни об одном из цивилизованных сообществ,
где рабство было узаконено. Хозяева не продавали
своих рабов, если их не вынуждала на то бедность.
Часто хозяева, чувствуя приближение конца, освобож¬
дали своих рабов, а иногда вступали в брак с рабыня¬
ми. В Древнем Египте ребенок рабыни считался сво¬
бодным, лишь если его отец был человек свободный.
Такой закон, хотя и более мягкий, чем в большинстве
других стран, был жестче мексиканского».
В Древнем Перу развилась еще более высокая
форма цивилизации. Здесь ко времени открытия Ново¬
го Света уже были приручены многие животные и ус¬
тановилась феодальная система правления. Перуанцы
в отличие от всех других народов Нового Света имели
домашних животных. Замена человеческого труда тру¬
дом животных вообще является одним из важных эле¬
ментов развития цивилизации, хотя, как уже отмеча¬
лось, животных, способных помогать человеку, на этом
континенте не было.
Когда испанокие завоеватели проникли в Перу,они
уже нашли там немало домашних животных. Перуан¬
цы приручили несколько пород овец, домашними ста¬
ли ламы, гуанако и викуньи. Полагают, что у перуан¬
цев в этот период было более 30—40 тысяч овец. Они
давали шерсть и мясо. Вьючных животных не было—
для перевозок тяжестей использовали ламу, но лишь в
известных пределах. Дело в том, что лама может нес¬
ти не более 50 килограммов.
Перуанцы делали из шерсти много различных изде¬
лий. Из шерсти викуньи изготавливали шали, платья и
92
другие одежды, а также ковры и т. п. Шерстяная ткань
получалась двусторонней, а необычайная гладкость и
плотность делали ее похожей на шелк или бархат; яр¬
кость ее расцветки вызывала у европейцев восхищение.
Общество в Перу дошло в своем развитии до ста¬
дии феодализма; но и здесь, как в Мексике, феода¬
лизм отличался более гуманными формами. Все земли
были поделены на три категории: одни принадлежали
Солнцу, другие—аристократам, третьи — простому
народу. Владения Солнца можно было сравнить с вла¬
дениями церкви в средневековой Европе. Земли, от¬
данные аристократии,— с поместьями феодалов. Одна¬
ко в Перу земли, находившиеся во владении народа,
были лучше земель аристократов. Доходы с земель
Солнца поступали на строительство и поддержание
храмов и мест поклонения.
Все пахотные земли обрабатывались народом сооб¬
ща. Землю, отданную Солнцу, обрабатывали в первую
очередь, затем работы велись на землях, которые кор¬
мили стариков, больных и вдов. Эта гуманная форма
была унаследована от первобытного общества. Затем
уж обрабатывались поля аристократов и земли, принад¬
лежавшие народу. Последние распределялись равными
наделами с некоторым добавлением на каждого ребен¬
ка. Каждый год площадь наделов пересматривалась:
семьям, где народились новые дети, земли прибавляли.
Американские индейцы, как мы уже отмечали, в си¬
лу природных условий отставали от европейских и дру¬
гих народов в накоплении технических и научных зна¬
ний и в приручении животных, но не в сельском хозяй¬
стве, не в выращивании растений.
Полагают, что сельское хозяйство возникло на
Ближнем Востоке, вероятно, 11 тысяч лет тому назад,
а народы, населяющие Новый Свет, занимаются им все¬
го лишь несколько тысячелетий. И несмотря на это,
они сумели в такой относительно короткий промежу¬
ток времени опередить все другие народы мира по раз¬
нообразию выращиваемых культур.
Сельское хозяйство развивалось в Новом Свете, не
зная традиций Старого Света. Это подтверждается
тем, что пшеницы, ячменя и ржи, то есть культур, ко¬
торые впервые начали выращивать на Ближнем Вос¬
токе,— в Новом Свете не было. И наоборот, индейцы
культивировали многие растения, которых не было ни
93
в одном другом районе планеты. Сельское хозяйство в
Новом Свете не только резко отличалось от сельского
хозяйства Старого Света, но н во многих отношениях
его превосходило.
Когда открыли Северную Америку, обнаружилось,
что индейцы культивировали гораздо больше растений,
чем европейцы, а их методы выращивания овощей и
злаков были во многих случаях более передовыми.
Связь между развитием индейцев и процессом
культивирования растений лучше всего видна на при¬
мере маиса (кукурузы). Пшеница или рожь могут рас¬
ти и в диком виде, как сорняки, но не найден еще та¬
кой сорт маиса, который мог бы существовать в диком
виде; маис всегда нужно обрабатывать и культивиро¬
вать. Семена и зерна маиса не рассеиваются, и расте¬
ние бы вымерло, если б его не возделывали.
Поскольку маис был основой всего сельского хозяй¬
ства жителей Нового Света, антропологов очень давно
интересовал вопрос, где стали впервые его выращивать.
Ответ был найден лишь в 1960 году, когда в пещерах
неподалеку от Мехико археологи обнаружили на стенах
надписи и рисунки, созданные более 12 тысяч лет назад.
Отдельные авторы считают, что ни в одном районе ми¬
ра не сохранилось памятника, более наглядно отража¬
ющего последовательное развитие цивилизации.
Находка свидетельствовала, что примерно 12 тысяч
лет назад в пещерах жили небольшими группами семьи
кочевников—они собирали дикие растения и охотились,
промышляя мелкую дичь—кроликов и птиц. В дальней¬
шем их жизнь изменилась. В пищу все больше стали
употреблять растения. Прошло 7—8 тысяч лет, но лю¬
ди по-прежнему довольствовались сбором дикорасту¬
щего красного перца и бобов. Еще позже, через 7 ты¬
сяч лет, появился маис. Каждый початок был с ноготь, но
индейцы научились выращивать из них растения и доби¬
лись того, что початки и зерна стали крупнее. Тем, что
они выжили, первые колонисты в основном обязаны
маису. Эдмунд С. Морган документально подтвердил,
что в 1620—1621 годах, то есть после 14 лет пребыва¬
ния в Новом Свете, поселенцы в Джеймстауне все еще
зависели от поставок манса индейцами.
Открытие секрета выращивания маиса имело дале¬
ко идущие последствия для питания всего человечест¬
ва. Он был завезен в Европу испанцами в 1570 году, а
94
уже в 1606 году раопрбстраниЛей повсюду, вплоть до
Ирландии. Статистика мирового производства основ¬
ных сельскохозяйственных культур за 1966 год пока¬
зывает, что на две из них—маис и картофель, полу¬
ченные от индейцев Западного полушария,— приходит¬
ся 531 641 000 тонн и что они уступили лишь двум
культурам Старого Света —пшенице и рису, которых
было произведено 562 185000 тонн.
Археологи, ведущие раскопки в Мехико и в Цент¬
ральной Америке, установили, когда и как индейцы по¬
лучили семена для разведения не только маиса, но и
других культур, которые сегодня широко возделывают¬
ся повсюду. Группа археологов под руководством Ри¬
чарда Маклиша пролила новый свет на развитие сель¬
ского хозяйства в Америке. Их исследования позволи¬
ли установить, что маис, хлопок, тыква и авокадо по¬
явились более 5—6 тысяч лет назад. В дополнение к
этому Маклиш и его коллеги обнаружили много дру¬
гого, подтверждающего, что американские индейцы не
менее развиты, чем любая другая раса.
Эти находки подтверждают, что из сельскохозяйст¬
венных культур, которые ныне составляют основные
пищевые ресурсы мира, почти половина была найдена
и окультивирована американскими индейцами и стала
известна другим народам лишь после 1492 года. Поми¬
мо маиса и картофеля—двух основных культур, — ин¬
дейцы начали возделывать более 80 других растений.
К ним относятся:-земляной орех (арахис), кабачки,
сладкий перец, томаты, тыква, ананасы, авокадо, ка¬
као, чикла (растительная смола для жевательной ре¬
зинки), различные сорта бобов и другие овощи и
фрукты. Семена хлопка, выращиваемого в Соединен¬
ных Штатах, Египте и в Африке, были получены от
хлопка, культивировавшегося индейскими народностя¬
ми. Табак Колумб увидел впервые в форме сигар.
Насколько иной была бы наша пища сегодня без
этих достижений! Если принять во внимание, что ин¬
дейцы населяли лишь небольшую часть планеты и тем
не менее сумели дать миру более половины сельскохо¬
зяйственных продуктов, их вклад в цивилизацию оказы¬
вается еще более поразительным.
Однако успехи индейцев, достигнутые преимущест¬
венно в сельском хозяйстве, не ограничиваются про-
95
ДукТйМи ПШ-ания. Они научились добывать ИЗ Природ¬
ных веществ многие предметы первой необходимости.
Морисон пишет:
«Из каучука они изготовляли эластичные резиновые
шары, которые применялись в игре, похожей на баскет¬
бол... а латексом они пропитывали мешки, обувь и одеж¬
ду, чтобы сделать их водонепроницаемыми. Даже охот¬
ничьи племена научились удобрять свои сады и огоро¬
ды рыбой и древесной золой. Еще до появления Колум¬
ба араваки знали, как выделять из маниока и кассавы
органические кислоты, как получать из них яд для стрел
и богатое крахмалом вещество, нужное для приготовле¬
ния хлеба... Они выпаривали соль в соленых озерах... а
в искусстве обработки шкур и выделки мехов не усту¬
пали лучшим дубильщикам и скорнякам Европы»9.
Несмотря на ограниченные познания в химии и в
применении инструментов, американские индейцы со¬
вершили открытия, которыми и сегодня пользуются ме¬
дики. Они открыли по меньшей мере 58 лекарственных
препаратов, в том числе такие, как кока (нужное для
производства кокаина и новокаина), каскара (вид сла^
бительного), датуна (болеутоляющее средство) и
эфедра (из чего изготавливают эфедрин).
Хотя многие рецепты изготовления индейских меди¬
цинских препаратов и методика лечения болезней ут¬
рачены, они были очень нужны первым поселенцам,
которых не сопровождали врачи и которые не знали,
как применять орудия и средства, находившиеся под
рукой. У индейцев были лекарства против зубной бо¬
ли, гангрены, язв, радикулита, ревматизма и глазных
болезней. Они, кроме того, умели производить некото¬
рые хирургические операции и даже были довольно
сведущи в вопросах психиатрии. Они ценили змеиный
корень, употреблявшийся против кашля и укуса змей.
Хотя сегодня этот препарат как средство против змеи¬
ных укусов не рекомендуется, в сводном справочнике
«Фармакопея Соединенных Штатов» он числится как
лекарство от кашля.
Сок тсуги применялся индейцами для лечения цин¬
ги; в 1535 году им вылечили спутников Жака Картье*.
* Жак Картье (1491—1557) — французский путешествен¬
ник, первый исследовал северные районы Северной Америки и в
1535 году объявил Канаду владением Франции.
96.
Джон Жосселен, писатель XVII века, отмечал, что ту¬
земцы лечили нарывы и опухоли корой молодой тсуги.
Он писал, что одно племя лечило диарею толченой ко¬
рой тсуги, а из хвои делало потогонный настой, приме¬
нявшийся при простуде. Другие племена применяли ко¬
ру тсуги как кровоостанавливающее при порезах. Уста¬
новлено, что около 170 лекарственных препаратов из пе¬
речисленных в «Фармакопее Соединенных Штатов» были
известны индейцам, обитавшим к северу от Мехико.
Джейкобс пишет: «Достижения индейской медицины
говорят о том, что высокомерие, с которым белые аме¬
риканцы относились к индейцам, не уместно, так как яс¬
но, что индейцы... в некоторых областях медицины были
на голову выше своих европейских современников»10.'
Другая область социального развития, где обнаружи¬
вается прогрессивный характер индейского общества, —
лингвистика. Раньше ученые, старавшиеся объяснить,
как возникла человеческая речь, полагали, что изучение
примитивных народов, в частности индейцев, даст им
ответ. Однако изучение языков различных индейских
племен убедило их, что эти языки не примитивнее евро¬
пейских; оказалось, что и словарный состав этих языков
не уступает составу европейских.
Общепризнано, что элементарный словарь англий¬
ского языка, которым пользуются люди с образованием
выше средней школы, должен содержать около 45000
различных слов. В Библии короля Иакова использовано
до 7000 слов. Язык же народности пахуатов в Мексике
насчитывает 27000, язык майя — 20000, а дакотов —
19000 слов.
Хотя только два языка Нового Света имели письмен¬
ность, большинство индейских народностей имело уст¬
ную традицию поэзии, риторики и драмы. Существова¬
ло около 550 четко оформленных языков и до 2200 диа¬
лектов.
Наиболее развитые индейские цивилизации были в
Мексике, Центральной и Южной Америке. Индейские на¬
родности Северной Америки находились на более низ¬
ком уровне развития. Они жили преимущественно в ле¬
сах и занимались охотой, примитивным сельским хозяй¬
ством и одомашниванием животных, хотя некоторые
племена, обитавшие в прериях, находились на более вы¬
сокой ступени социального развития. Но даже те пле-
7—97Б
97
мена, которые до прихода европейских завоевателей
жили в лесах, постоянно прогрессировали.
Изменения в жизни индейцев происходили в резуль¬
тате обмена товарами. Они торговали медью, ожерелья¬
ми из раковин, солью, табаком и многим другим. Когда
какое-либо племя успешно выращивало табак, оно начи¬
нало сбывать излишки. Таким образом, избыточный про¬
дукт продавался и перепродавался по всем землям, на¬
селенным индейцами. Приток товаров из Европы — ме¬
таллических изделий, текстиля и продуктов питания —
ускорил развитие торговых связей, охватив даже тех ин¬
дейцев, которые обитали в лесах.
Племенам лесных индейцев уже многие сотни лет
были известны такие вещи, которые мы только теперь
начинаем постигать. Не говоря уже о том, что они ис¬
пользовали все, что дарит природа, индейцы понимали
смысл того, что мы сейчас называем экологией. Первые
белые колонисты в своем диком стремлении к обогаще¬
нию и власти безжалостно уничтожали как людей, так
и дары природы. Здесь в обоих случаях действует закон
«компенсации». С течением времени и люди, и природа
оказываются лицом к лицу с эксплуатируемыми си¬
лами. Историкам еще предстоит во всем объеме показать
склад мышления, презревший законы природы, и к чему
он привел в индустриально развитом мире. Еще очень
мало изучено влияние на природу свободного развития
торговли (фритредерства) и уничтожения некоторых ви¬
дов животных. Колонизаторы, прикрываясь верой в аб¬
страктного бога, обращались с природой так, словно
они сами были богами. Для них все на свете сущестро-
вало только для выгоды и обогащения немногих.
В более близкие к нам времена, когда природа стала
мстить, а города страдать от загрязнения окружающей
среды, в определенных кругах зародился более трезвый
к этому подход. Теперь уже начинают признавать, что
безудержная эксплуатация индейцев и таких природных
ресурсов, как полезные ископаемые, реки, озера, почва,
лес и многое другое, не может больше продолжаться ра¬
ди какого-то «укрощения» первозданной природы. Один
из прогрессивных современных историков очень верно
охарактеризовал эту проблему, когда писал:
«Может ли современная Америка ретроспективно
взглянуть на историю миграции на Запад как на вели¬
кое достижение в нашем социальном развитии? Можем
98
ли мы понять, в какой степени история продвижения бе¬
лых поселенцев в глубь страны является также истори¬
ей ограбления земли и злоупотребления ею?.. Из-за на¬
шего чрезмерного преклонения перед дельцом-предпри-
нимателем мы все в нашем историческом прошлом не
сумели осудить эти первые факты издевательства над
природой... Как оценить причиненный ей в ходе истории
ущерб, нанесенный именно тем, что коммерческим ин¬
тересам было позволено возобладать над подлинны¬
ми национальными интересами?»11
Расхищение природных ресурсов, увеличивающееся
количество находящихся в антисанитарном состоянии
водных артерий, в которые мы позволяем сбрасывать
промышленные отходы, а также сильное загрязнение
воздуха привели нашу цивилизацию в такое состояние,
что нам теперь нужно учиться у индейцев тому, что
было им известно несколько столетий назад. И дейст¬
вительно, индейцы и сейчас еще просят государство по¬
заимствовать их опыт. Вот что заявляет Вайи Делория,
индеец племени сиу из СтендинГ-рока:
«Американское общество все еще может спасти се¬
бя, если послушается индейцев, и, хотя для этого и при¬
дется радикально пересмотреть свои концепции и ценно¬
сти, такая попытка будет вполне оправданна. Филосо¬
фия, которой придерживаются индейцы в обращении с
природой, настолько проста, что только глупый не усво¬
ит ее с первого раза. Человек должен сосуществовать с
другими формами жизни, не уничтожая и не разрушая
их... Именно в этой, и состоит переориентация. Инте¬
ресы общества, подлинные интересы выживания че¬
ловечества как биологического вида должны взять
верх над любыми текущими экономическими выго¬
дами»12.
Уже немало тех, кто начинает прислушиваться к та¬
ким призывам и знакомиться с опытом так называемых
лесных дикарей — индейцев. Так, в 1963 году бывший
министр внутренних дел Стюард Л. Юдолл писал в сво¬
ей книге «Тихий кризис»:
«Мудрость индейцев может научить нас, как сохра¬
нить лучшие части нашего континента. В последние де¬
сятилетия мы постепенно вернулись к некоторым исти¬
нам, которые были известны индейцам искони, а имен¬
но что грядущие поколения имеют такое же право жить,
как и мы, что люди должны учиться у природы чутко
8
99
улавливать голос земли, пополнять запас своих душев¬
ных сил частым общением с животными и живой при¬
родой. Но важнее всего то, что мы вновь обретаем чув¬
ство глубокого уважения к земле*13.
Иными словами, есть уже люди, которые, вместо то¬
го чтобы «покорять* природу, видят смысл в изучении
опыта индейцев в использовании всего того, что дарит
природа, и призывают не злоупотреблять этим. Есть и
другие свидетельства того, что индейские народности на¬
шего континента, в некоторых отношениях отсталые, в
действительности оказывались гораздо более передовы¬
ми, нежели мародерствующие «цивилизаторы* из Евро¬
пы. Среди этих свидетельств на первом месте стоят ис¬
кусство управления и создание условий, в которых воз¬
никают подлинная свобода и демократия.
Соратник Маркса и основоположник теории науч¬
ного социализма Фридрих Энгельс был настолько пора¬
жен фактом существования Конфедерации ирокезов,
что восторженно прокомментировал:
«Чудесная организация... Без солдат, жандармов и
полицейских, без дворян, королей, префектов или судей,
без тюрем, без судебных процессов — все идет своим
установленным порядком... Всякие споры и распри раз¬
решаются сообща теми, кого они касаются, — родом
или племенем*14.
Конфедерация отличалась, среди прочих следующими
основными характерными чертами:
1. Это был союз пяти племен, каждое из которых
было равноправно и независимо в решении всех внутри-
племенных дел.
2. Главным органом управления был федеральный
совет сахемов (вождей), пользовавшихся одинаковой
властью и имевших одинаковый ранг. Решения совета
были окончательными во всех делах, касавшихся Кон¬
федерации.
3. Все решения должны были приниматься федераль¬
ным советом единогласно.
4. Голосовали по принципу одно племя — один голос.
Поэтому, чтобы решение имело силу, каждое племя и все
члены совета должны были с ним согласиться.
5. Каждый из пяти племенных советов имел право
созвать федеральный совет.
6. Заседания совета проходили при народе. Все мог¬
ли выступать, но решения принимал только совет.
100
Женщины в совет не выбирались, но имели право
отозвать избранных в него мужчин.
Это государственное устройство произвело большое
впечатление на колонистов, видевших его в действии.
Одним из них был Бенджамин Франклин. Некоторые
историки утверждают, что на структуру правительства
США повлиял пример ирокезов. Есть немало сходства
между их системой правления и «Статьями Конфедера¬
ции», которые установили первую после революции фор¬
му правления. Однако подобное непрочное конфедера¬
тивное устройство оказалось неспособным удовлетво¬
рять нужды общества, разделенного на классы, — обще¬
ства, в котором интересы индивидуума и класса постоян¬
но сталкивались. Чтобы преодолеть эти трудности,
нужно было создать сильную централизованную и менее
демократичную структуру власти.
Очень важно понять этот аспект нашей истории. Ибо
он говорит о том, что если в нынешних условиях возь¬
мут верх взгляды, которые некогда привели к истребле¬
нию индейцев путем применения геноцида, то будущее
всей нации окажется под угрозой.
Сейчас уже многие индейцы предупреждают нас о
такой возможности. Среди них Джордж Пьерр, вождь
Кольвильской племенной федерации штата Вашингтон*,
написавший книгу о переживаемом сегодня индейцами
кризисе. В ней, в частности, говорится: «Не так уж
трудно представить себя богом, если ты силен, богат...
белые боги никогда не видят свое лицо, свои слабости,
свои недостатки... Однако белый человек будет и даль¬
ше терпеть неудачи, до тех пор пока не осознает, что
каждое человеческое существо на земле — с красной ли,
желтой, коричневой или черной кожей — во всех отно¬
шениях подобно ему»15.
Основанное на геноциде обращение с туземными аме¬
риканцами на протяжении всей нашей истории уже са¬
мо по себе серьезно противоречит претензиям нашего
государства, считающего себя в своей основе демокра¬
тическим. Поэтому всякую оценку великих американских
традиций следует начинать именно с того вклада, кото-
* В некоторых западных штатах США существуют так назы¬
ваемые племенные нндейскне объединения (федерации), которые
живут в резервациях.
111
рый был внесен индейцами в дело общего подъема Аме¬
рики, так как эта сторона традиций была искажена бо¬
лее других.
Сказанного, пожалуй, достаточно, чтобы убедиться,
что американские индейцы, имевшие более примитивную
форму организации общества, внесли существенный
вклад в развитие цивилизации. Они не застыли в своем
развитии, а постоянно изменялись. Уже одно это являет¬
ся аргументом в пользу того, что в ходе исторического
процесса не было необходимости в геноциде, который
стали проводить «христианские колонизаторы». Если бы
обращение с американскими индейцами было достаточ¬
но человечным, они могли бы стать частью единой раз¬
вивающейся нации. Политика уничтожения индейцев
отнюдь не была необходима для развития капиталисти¬
ческой системы в целом. Это было наслоение, затрудняв¬
шее развитие капитализма в Соединенных Штатах для
всей нации, в том числе и для безжалостных колониза¬
торов.
Развитие капитализма в разных частях света имеет
много общих основных черт. Но это относится главным
образом к его сущности; пути же развития капитализ¬
ма были различны в зависимости от того, где он воз¬
никал. Капитализму как системе свойственны жесто¬
кость, угнетение и бесчеловечность. Во всех случаях
капиталистического развития эксплуатация и сверхэкс¬
плуатация были ему органически присущи.
На протяжении всей истории США расовое угнете¬
ние постоянно было в центре внимания. Однако полную
правду об истреблении коренных американцев и о том,
что происходило на западных границах страны, еще
предстоит рассказать. Более того, наша страна, насе¬
ление которой состоит из представителей многих рас и
национальностей, в огромном долгу у ее коренных оби¬
тателей. И пока эти аборигены-американцы не получат
своих прав во всей их полноте, никто в нашей стране не
сможет пользоваться истинной свободой.
Глава 6. Капитализм и торговля рабами
Вторым аспектом расизма в процессе становления
американской нации было порабощение черного наро¬
да. Рабство в той или иной форме и в то или иное вре¬
мя существовало во всех частях света. Ни одной расе
102
не удалось избежать этой жуткой формы общественно¬
го развития. Однако тот вид порабощения, который вы¬
пал на долю черных с возникновением и развитием ка¬
питализма, не имеет прецедента в истории.
Когда Африканский континент подвергся нашествию
работорговцев, рабство, как основной тип обществен¬
ной формации, уже отошло в прошлое; его сменил фео¬
дализм. Одиако капитализм, являясь более передовой
системой, оживил рабство в новых условиях и в худшей
форме.
В этот исторический период порабощению подверг¬
лась только черная раса. Как упоминалось в одной из
предыдущих глав, белые в колониальной Америке суме¬
ли установить временную форму рабства, когда людей
отдавали в кабальный наем. Но это продолжалось не¬
долго. Наряду с этим то тут, то там делались попытки
поработить индейцев как в Северной, так и в Южной
Америке. Однако по разным причинам эти попытки ус¬
пеха не имели. Поэтому на протяжении нескольких
столетий рабами были почти исключительно черные.
Выкачивание трудовых ресурсов из Африки для раз¬
вития цивилизации в других частях света имело такие
последствия, которые сегодня требуют от человечества
возмещения ущерба. От рабства пострадали не только
те африканцы, которые продолжали жить в Африке, но
и те, кого насильно увезли и обрекли на существование
в скотских условиях.
Преступления против обращенных в рабство черных
начинались у берегов Западной Африки и продолжа¬
лись в течение всего переезда по морю в Новый Свет;
ужасы, его сопровождавшие, получили название «сре¬
динный путь». Рабов везли в Северную и Южную Аме¬
рику. Африканские народы издавна знали рабство как
форму общественных отношений, существовавшую в
различных африканских племенах. Но в ту пору рабство
еще не базировалось на расизме. Когда одно племя по¬
беждало в войне другое, побежденных заставляли ра¬
ботать на победителей. Однако с наступлением эпохи
капитализма рабство получило новый, расовый аспект.
В начальный же период работорговли его еще не суще¬
ствовало.
Первой европейской страной, начавшей заниматься
работорговлей непосредственно с африканцами, была
Португалия. Еще в первой четверти XV века порту-
103
гальцы начали рыскать с этой целью по прибрежным
районам Африки. В 1434 году они обогнули мыс Бо-
хадор и в 1436 году достигли Золотой реки. Исполь¬
зуя этот район в качестве трамплина, они продвину¬
лись дальше вдоль побережья к скалистому выступу
на юго-западе континента, вышли к Берегу Слоновой
Кости и Золотому Берегу, а затем и к устью реки Ни¬
гер. Затем они достигли экватора и проложили «не¬
вольничью дорогу» через Африку протяженностью свы¬
ше 4000 миль от реки Сенегал на севере до южных
районов Анголы за экватором.
В этот период вывоз рабов еще не зависел от откры¬
тия европейцами Нового Света, не имел поэтому широ¬
кого размаха и не был так бесчеловечен, каким стал
позже.
Кстати, для португальских священников рабы, кото¬
рых выменивали за безделушки европейские торговцы,
были пленниками, чьи души надо было спасать. На
принца Генриха, организовавшего эти экспедиции, воз¬
ложили миссию нести народам Африки истинную веру.
Когда рабов стали вывозить в больших количествах,
сирот стали передавать португальским религиозным об¬
щинам, где они получали христианское воспитание и об¬
разование; семинарии принимали черных и готовили их
к пастырской деятельности, на них смотрели не как на
вьючных животных, а как на людей.
Это говорит о том, что вначале работорговля евро¬
пейцев непосредственно с африканскими племенами не
носила расистского характера. Это пришло позже. Зоу
Марш и Дж. У. Кингсворт, исследовавшие историю ран¬
них контактов европейцев с африканцами, в книге «Ис¬
тория Восточной Африки» это особо подчеркивают. Они
пишут:
«Когда португальцы и представители других наций
установили первый контакт с туземными государствами
Западной Африки, они обнаружили у них культуру, ко¬
торую они, как им казалось, могли понять и по досто¬
инству оценить. Феодальный характер западноафрикан¬
ских княжеств был достаточно схож с природой фео¬
дальных образований Европы XV века, чтобы европей¬
цы могли признать эту систему и ужиться с ней. Разу¬
меется, они очень упрощали сравнение и делали не всег¬
да оправданные выводы, но главное, они соглашались
с тем, что туземные африканские государства находятся
104
на одном уровне с европейскими. Африканские и евро¬
пейские короли считали друг друга царствующими
братьями и именно так называли себя, обращаясь друг
к другу»1.
Такое положение существовало, пока работорговля
шла между Африкой и Европой через средиземномор¬
ские страны. Капитализм в ту пору еще недостаточно
развился, и завоз наемной рабочей силы еще не стал
необходимостью.
В 1492 году Колумб открыл Новый Свет, а в 1511 го¬
ду из Африки на Антильские острова привезли первых
50 рабов. Фрэнк Танненбаум утверждает, что «к 1517 го¬
ду торговля рабами была организована уже настолько
хорошо, что губернатору Брессы была выдана концес¬
сия для ввоза в Америку 4000 черных»2.
Довольно скоро началась массовая торговля рабами.
Поначалу ее вели португальцы, одиако позже этим за¬
нялись и другие европейцы.
Из всех христианских государств одна лишь Испа¬
ния рассматривала эту торговлю как незаконную; капи¬
танам ее кораблей не разрешалось заниматься пере¬
возкой рабов, и этот закон строго соблюдался. Было
лишь два исключения: Христофор Колумб, порабо¬
тивший индейское население, и контрабандисты XIX ве¬
ка. Перевозом рабов из Африки в Новый Свет зани¬
мались португальцы, англичане, французы и гол¬
ландцы.
Хотя торговлю рабами наладили португальцы, гол¬
ландцы и французы, через некоторое время главными
работорговцами 'из всех и, возможно, во всей истории
человечества стали англичане. В 1562 году некто Хо¬
кинс, купеческий сын, направился морем в Сьерра-Лео¬
не, приобрел там свыше 300 рабов и повез их в испан¬
ские колонии. Так вступила в работорговлю Великобри¬
тания. Узнав об этом путешествии, королева Елизавета
назвала это «отвратительным предприятием». Но она
сменила гнев на милость, когда Хокинс поведал о своих
прибылях. В дальнейшем при подготовке второго путе¬
шествия королева помогла Хокинсу деньгами. Но Хо¬
кинс потерпел неудачу, и интерес Англии к работоргов¬
ле, казалось, стал падать. Лет через 100, когда класс
торговцев приобрел в Англии больший вес и силу, Бри¬
тания, теперь уже на более солидной капиталистической
105
основе, стала заниматься работорговлей вполне серь¬
езно.
В 1672 году Карл II основал Королевскую африкан¬
скую компанию. Она захватила ведущие позиции в анг¬
лийской работорговле, удерживала их более 50 лет, и
за это время Англия стала главным работорговцем ми¬
ра. Положив порабощение черного народа в основу
своей политики, Англия добилась коммерческого пре¬
восходства и благодаря этому сумела стать самой мощ¬
ной капиталистической державой своего времени.
Британские города начали между собой конкуриро¬
вать за большую долю в этой торговле. Сначала глав¬
ным портом работорговли был Лондон — штаб-кварти¬
ра Королевской африканской компании, но скоро Бри¬
столь и Ливерпуль догнали и даже обогнали столицу.
Для этого были достаточно веские причины: оба порта
были ближе к фабрикам, на которых производились то¬
вары для торговли с Гвинеей; кроме того, в них строи¬
лись более крупные, дешевые и быстроходные суда и
имелись для них доки. Благодаря этому Ливерпуль стал
самым большим портом в мире.
Милтон Мелтцер пишет: «К 1800 году из Ливерпуля
к берегам Африки ежегодно отправлялось до 120 кораб¬
лей, способных перевезти более 35 тысяч рабов. Сред¬
няя прибыль от каждого путешествия составляла 30%,
но нередки были и 100-процентиые выручки. Весь город,
как сказал один ливерпульский священник, «был пост¬
роен на крови несчастных африканцев». Портные, бака¬
лейщики, торговцы свечами, стряпчие — все вносили
свой вклад в оснащение невольничьих кораблей. В этой
отрасли трудились тысячи корабелов — плотников и
бондарей, такелажников и парусных мастеров, шлифо¬
вальщиков, столяров, жестянщиков и кузнецов, оружей¬
ников и возчиков. Десять городских компаний контро¬
лировали две трети всей работорговли. Производство
товаров для судов, направлявшихся в Африку за раба¬
ми, стимулировало развитие британской промышленно¬
сти, давало работу людям и приносило огромные бары¬
ши бизнесменам. Этот торговый капитал в значительной
мере способствовал осуществлению промышленной ре¬
волюции»3.
Карл Маркс, исследуя, какие силы вызвали подъ¬
ем и рост капитализма, особо отмечал роль работоргов¬
ли. Он писал:
106
«Превращение Африки в заповедное поле охоты
на чернокожих — такова была утренняя заря капита¬
листической эры производства. Эти идиллические
процессы суть главные моменты первоначального на¬
копления»4.
Существовало немало факторов, которые обеспечили
Англии главенствующую роль в порабощении черного
народа и заложили фундамент, который сделал ее пере¬
довой торговой и промышленной державой. Один из
этих факторов то, что Испания не занималась работор¬
говлей.
В 1713 году Великобритания заключила с Испанией
договор, который предоставлял ей полную монополию
на поставку рабов в испанские колонии. Договор стал
известен как «асиенто»*. Он дал Англии право продать
в испанские колонии в течение 30 лет по крайней мере
144 000 рабов, в среднем по 4800 рабов в год. При этом
Англия согласилась выплатить Испании задаток в
200 000 крон н уплачивать пошлину в размере 33,5 кро¬
ны за каждого ввезенного раба. Испанский и анг¬
лийский короли должны были получать четвертую часть
всех прибылей. По данным доктора Дюбуа, с 1730 по
1733 год англичане ежегодно привозили в Америку по
15000 рабов, из которых от четверти до половины на¬
правлялись в испанские колонии.
Рост промышленного капитала, требовавшего новых
источников сырья, наряду с односторонним отказом Ис¬
пании от работорговли выделил Англию из ряда других
европейских государств. Она основала собственные ко¬
лонии, где развернулось производство таких необходи¬
мых товаров, как сахар и табак, а затем — хлопок, что
быстро создавало острую необходимость в увеличении
количества наемных рабочих. Хотя около 19 миллионов
британских граждан эмигрировало в колонии в качестве
кабальных работников либо по собственному желанию,
этого оказалось мало для удовлетворения жажды на¬
живы, порожденной жизнью в Новом Свете.
Работорговля начала развиваться с доставки рабов
на острова Вест-Индии, когда было установлено, что
там можно выращивать сахарный тростник и что это
* «Асиенто» (цел.) — концессия. Один нэ пунктов Утрехтского
мирного договора 1713 года, которым закончилась война за испан¬
ское наследство.
107
даст большую прибыль. В 1643 году производство саха¬
ра было налажено на острове Барбадос. А к концу
XVIII века экспорт из Барбадоса в Англию, почти це¬
ликом состоявший из сахара, превысил по стоимости
экспорт всех остальных британских колоний в Америке.
В XVIII веке крупнейшим поставщиком сахара в Анг¬
лию стал остров Ямайка, невольничье население которо¬
го увеличилось до 300 000 человек.
И наконец, наиболее мощный стимул работорговля
получила в процессе колонизации Северной Америки, ко¬
торый сначала шел медленно, но стал набирать темпы
по мере развития сахарных, табачных, а впоследствии и
хлопковых плантаций. Существует много разных мнений
о том, сколько африканцев было вывезено и продано в
Северную и Южную Америку. Предполагаемое коли¬
чество рабов колеблется от 15 до 20 миллионов человек.
Но как бы то ни было, это было одним из величайших
во всей истории переселений людей. Одни ехали добро¬
вольно, других же перевозили насильственно.
Если, как уже отмечалось, работорговля стала исход¬
ной базой торгово-промышленного развития современно¬
го мира, то каковы же были ее последствия для Африки
как континента?
В самый разгар торговли рабами стали говорить, что
порабощение черных противоречит принципам христи¬
анской морали; это послужило основой для попыток
теоретически обосновать расовое превосходство и расо¬
вую неполноценность. Главным аргументом, оправды¬
вающим порабощение черных, стало утверждение о том,
что белый человек, взяв на себя «бремя» цивилизации
неполноценной расы и переселения ее представителей в
Новый Свет, пусть даже путем превращения их в ра¬
бов, совершает христианское деяние.
Однако результаты оказались совсем противополож¬
ными. По оценкам доктора Дюбуа, ценой гибели от 60
до 80 миллионов африканцев 20 миллионов человек пере¬
селили в Новый Свет, чтобы они безвозмездно труди¬
лись там, став рабами. В этой связи Мелтцер характе¬
ризует так называемых цивилизаторов следующим обра¬
зом: «Те, кто вез черных рабов из Африки в Новый
Свет, представляли собой самый невообразимый сброд —
от головорезов и спекулянтов-барышников во Христе,
авантюристов и пиратов до моряков, джентльменов и
врачей»5.
108
Многие историки и антропологи, исследуя вопрос об
уровне цивилизации в Африке до начала работорговли
и колонизации, обнаружили немало доказательств су¬
ществования там высокоразвитых цивилизаций. Выше
указывалось, как один из авторов характеризовал отно¬
шение к этому факту со стороны португальцев, впервые
попавших в Африку.
Исследование, проведенное более 30 лет назад докто¬
ром Дюбуа и подтвержденное в основных положениях
многими современными историками, является блестящим
научным ответом на теории идеологов расизма о непол¬
ноценности черного народа. В одном из своих классиче¬
ских трудов «Мир и Африка» он детально разбирает
различные аспекты влияния работорговли и колонизации
Африки на народы этого континента. Рассказывая о на¬
силии, совершенном над Африкой, доктор Дюбуа обра¬
щает внимание на те общие условия, в которых разви¬
вались эти процессы:
«Возрождение цивилизации в Европе началось в
XV веке. В это время африканская и азиатская циви¬
лизации намного опережали европейскую... По любой
оценке и в любой области — в строительстве домов,
шитье одежды, создании произведений искусства, пони¬
мании истинного смысла политической организации и в
постоянстве веры — в странах Западной Африки на про¬
тяжении всего периода Средневековья отмечались более
устойчивые политико-социальные начала, более высокая
степень внутреннего единства и более выраженная об¬
щественная ориентация науки, чем в Европе»6.
Доктор Дюбуа так описывает характер общества в
странах западного побережья Африки и те обстоятель¬
ства, которые привели его к гибели:
«Это была величайшая в истории человечества по¬
пытка еще задолго до XX века создать культуру, осно¬
ванную на мирной и прекрасной жизни, ввести комму¬
нистические принципы в производство и распределение
товаров и услуг в соответствии с человеческими нужда¬
ми... Что же остановило и повернуло вспять это разви¬
тие? Работорговля, та самая перемена во взглядах, ко¬
гда богатство перестало рассматриваться как средство
улучшения жизни людей, а сами люди превратились в
средство обогащения»7.
Не может быть сомнений, что именно торговля раба¬
ми явилась главным фактором, задержавшим поступа-
109
тельное движение цивилизации на Африканском конти¬
ненте. Невозможно изъять из континента 100 миллионов
человек, обратив их в рабство, и не создать в результа¬
те связанных с этим последствий вакуум, мешающий
дальнейшему росту и развитию, особенно в такой исто¬
рический период, когда наука и техника еще не стали
тем, чем они являются в наше время.
В ходе первой и второй мировых войн европейские
державы потеряли свыше 100 миллионов человек. Одна¬
ко в большинстве случаев они восстановили свои силы
за 50 лет. Ведущие капиталистические державы смогли
сделать это за счет остальных капиталистических госу¬
дарств и интенсивной эксплуатации других частей света,
главным образом — народов колоний. Европейские стра¬
ны получили также большую помощь от Соединенных
Штатов, которые понесли относительно меньшие потери
в людях в ходе обеих войн и к тому же порядочно на¬
жились на страданиях других народов и на уничтоже¬
нии их материальных ресурсов.
Эту способность быстро восстанавливать свои силы
стимулировало также развитие науки и техники. Афри¬
канцы же не эксплуатировали жителей других конти¬
нентов и никогда не имели в своем распоряжении совре¬
менные технические средства. А с развитием империа¬
лизма дальнейшая эксплуатация африканских народов
европейцами и американцами еще более закрепила тех¬
ническую отсталость континента.
Весь мир в долгу перед Африкой, и всему челове¬
честву надлежит поделить между собой ответствен¬
ность, чтобы помочь континенту подняться до уровня
других. Есть такие, кто скажет, что в этом преступле¬
нии, то есть в работорговле, участвовали и сами афри¬
канцы. Это верно. Но нужно разобраться, кто был при
этом главной движущей силой, а также рассмотреть ус¬
ловия того времени. Как уже указывалось, рабство су¬
ществовало у всех человеческих рас. Это был естествен¬
ный период в эволюции общества. И рабство, существо¬
вавшее в Африке, больше соответствовало характеру
древнего рабовладельческого строя, носило более чело¬
вечные черты. Когда вожди африканских племен прода¬
вали с западного побережья рабов, они не знали, какая
тех ожидает судьба вдали от родины и чем это обернет¬
ся для них самих.
При капитализме и колониализме, а в дальнейшем и
ПО
при империализме рабство приобрело новые формы и
новый характер, и главная ответственность за это ограб¬
ление Африки и ее сегодняшнюю отсталость лежит на
европейских империалистических державах и на Со¬
единенных Штатах.
Новые и наиболее бесчеловечные формы рабства воз¬
никли с началом переселения рабов из Африки в обе
Америки. В одной из предыдущих глав мы показали,
что происходило с людьми, попадавшими в кабалу, пос¬
ле того как их в погоне за прибылью вывозили в Новый
Свет. Однако то, что случилось с черными рабами,
имело гораздо более широкие масштабы и отличалось
куда большей жестокостью. «Срединный путь» симво¬
лизировал собой одну из самых жутких страниц истории.
Почти невозможно определить, сколько рабов умер¬
ло во время переезда. Обычно считается, что эта часть
составляла 15—20%. Получается, что в открытом море на
пути в обе Америки погибло несколько миллионов рабов.
Смертность на невольничьих кораблях значительно коле¬
балась от рейса к рейсу и в разные годы была неоди¬
наковой. Это зафиксировано в таблицах, отражающих
смертность среди рабов, проданных в период между 1715
и 1775 годами. В течение 16 лет она составляла 5—9%;
за последующие 22 года — от 10 до 19; за 14 лет — 20—
29, а в 1773 году дошла до 34%. В период с 1715 по
1775 год было перевезено 237 025 рабов, а умерло в
пути 35 727 человек.
Танненбаум .отмечает, что подсчитать человеческие
потери, вызванные работорговлей, трудно; все цифры
выведены приблизительно. Утверждают, однако, что
треть африканцев, взятых из своих домов, погибла еще
на пути к берегу, а другая треть — при перевозке через
океан.
Каковы же были причины столь высоких потерь? Они
обусловливались прежде всего стремлением к наживе,
к выжиманию максимума из того, что было возможно.
Жажда прибыли была одним из главных обесчеловечи¬
вающих факторов развития цивилизации.
Ситуация, когда поработителями были белые, а по¬
рабощаемыми— черные, способствовала появлению ра¬
систского подхода. Несомненно, те, кто посылал неволь¬
ничьи корабли в Атлантику, не считали свои жертвы
людьми, а скорее видели в них диких животных; при
этом неважно, как потом оправдывались эти действия.
111
В своей борьбе за существование человечество научи¬
лось не проявлять сострадания к животным, которых
убивают для того, чтобы жить, а потому совесть не му¬
чила и поработителей, когда им требовалось эксплуати¬
ровать людей других рас и цвета кожи; процесс дегума¬
низации распространяется как на тех, кто совершает
преступления, так и на жертвы этих преступлений.
Для переезда через океан черных рабов сгоняли на
корабли подобно скоту и держали в таких условиях,
в которых в наше время не возят даже скот, предназна¬
ченный на убой. Написано огромное количество книг
и исследований, в которых все это обрисовано самым
детальным образом. Поэтому ниже мы лишь в общих
чертах перескажем некоторые из наиболее ужасных
дел, творившихся в те времена.
После поимки рабов заставляли совершать длинные
переходы, иногда в несколько сот миль. Пленники стра¬
дали от голода, жажды и истощения. В результате мно¬
гие умирали, не дойдя до африканских невольничьих
рынков. На побережье рабов заставляли прыгать, засо¬
вывали им пальцы в рот, щупая зубы, врач проверял
у них половые органы. Тех, кого торговцы отобрали,
клеймили раскаленным железом. Потом рабов загоняли
голыми на корабль и сковывали цепями вместе, застав¬
ляя ложиться на голые доски межпалубного простран¬
ства. Рабов набивали в трюмы столько, что они не могли
там даже сидеть. Условия путешествия, продолжавшего¬
ся от нескольких недель до трех месяцев, почти невоз¬
можно себе представить. В отравленной испарениями
смрадной атмосфере загонов, где содержались рабы,
многие умирали от удушья: мужчинам и женщинам при¬
ходилось часами лежать в собственных испражнениях на
полу, покрытом кровью и слизью, что вызывало неимовер¬
ную рвоту. По некоторым оценкам, смертность от голода
и болезней достигала 16%.
В таких ужасающих условиях многие рабы сходили
с ума, а другие теряли волю к жизни. Много рабов кон¬
чало с собой, бросаясь в море, отказываясь от пищи или
лекарств, предпочитая рабству смерть. Капитан одного
из невольничьих кораблей, прибывших в Вест-Индию,
так описал попытку массового самоубийства рабов, ког¬
да корабль уже находился вблизи островов. Он полагал,
что «все невзгоды путешествия закончились; однако я
могу утверждать, что угроза всегда таится там, где ее
112
ждешь меньше всего. 14 марта мы заметили сильное
недовольство среди рабов, особенно мужчин. Оно про¬
должалось до 5 часов пополудни 16-го, когда к нашему
изумлению около ста рабов-мужчин бросились за борт,
и нам лишь с великим трудом удалось спасти тех, кого
удалось найти»8.
Ужасные условия в трюмах невольничьих кораблей
описаны в сотнях докладов, следственных показаниях
перед судами и в биографиях людей, занимавшихся ра¬
боторговлей. Один религиозный деятель рассказал в
1831 году, как выглядело путешествие в таком загоне.
Он писал:
«Расстояние между палубами нередко не превышало
18 дюймов, поэтому несчастные люди не могли даже
повернуться на другой бок или лежать на боку; обычно
рабы лежали прикованные к палубе за шею и ноги.
В таком месте чувство отчаяния и удушья настолько ве¬
лико, что негры лишались рассудка, как это было и с
англичанами в «Черной дыре»* Калькутты»9.
Рабы не только переносили жестокие мучения во
время многомесячного переезда через Атлантику; случа¬
лось, что они были вынуждены оставаться в своих заго¬
нах очень долго, иногда до девяти месяцев. Так, иногда
капитан корабля, прибывшего в африканский порт рабо¬
торговли, обнаруживал, что здесь только что побывал
другой корабль, и тогда приходилось надолго стано¬
виться к причалу и ждать, пока наберется побольше
рабов. А тем временем на корабль грузили кого придет¬
ся. Документально зафиксировано, что некоторые ко¬
рабли стояли у причалов по шесть месяцев и более, ожи¬
дая полной загрузки. Бывали и такие случаи, когда не¬
вольничьи корабли, прибыв в один из портов Америки,
не находили покупателей и плавали от острова к остро¬
ву, пока не распродавали свой товар, чего бы это ни
стоило пленникам.
Основная причина нечеловеческих условий на этих
кораблях заключалась в стремлении работорговцев пе¬
ревезти как можно больше рабов за один рейс, чтобы
сделать его более прибыльным; тем не менее цифры по¬
терь убеждают, что при более человечном обращении с
• «Черная дыра» — камера в тюрьме Форт-Уильям в Калькут¬
те. В 1756 году взбунтовавшиеся индийцы загнали туда 146 англи¬
чан. К утру 123 из ни* задохнулись.
в—975
113
рабами прибыли были бы выше. Помимо наживы, су¬
ществовал и другой фактор. Работорговцы жили в по¬
стоянном страхе перед восстаниями рабов. И не без
оснований. Хотя бунты рабов происходили чаще всего в
момент погрузки, прежде чем корабль выходил в море,
имеются свидетельства того, что многие восстания воз¬
никали и в открытом море.
Если кто-то и сомневается в том, что капитализм
способствовал усилению в современном мире амораль¬
ности и жестокости, то факты о торговле черными раба¬
ми доказывают это вполне убедительно. Распространя¬
ясь по всей Северной и Южной Америке, капитализм
вел черных рабов на помост аукциона, сходя с которого
они начинали жить заново в таких условиях, о которых
не имеет представления ни один народ. В этом особенно
наглядно убеждает история рабства в Соединенных
Штатах — «стране свободных и родине отважных».
Таким образом, проблемы, с которыми сталкивались
рабы на невольничьих кораблях, были лишь началом их
страданий и унижений, продолжавшихся всю жизнь.
Глава 7. Рабство: его наихудшая форма
В 1830 году бывший раб Дэвид Уокер исследовал су¬
ществовавшее в Соединенных Штатах рабство и опубли¬
ковал воззвание, призывая бороться за его уничтожение.
Главными источниками ему служили его путевые замет¬
ки и Библия. Уокер писал:
«Объездив значительную часть Соединенных Штатов
и пристально наблюдая в пути за положением вещей...
я твердо уверился в том, что мы (цветное население Со¬
единенных Штатов) наиболее униженные, несчастные и
отвергнутые существа из всех, когда-либо живших на
земле; и я молю бога, чтобы больше никто нам подоб¬
ный никогда не жил такой жизнью до скончания века.
Нам говорят об израильтянах в Египте, об илотах в
Спарте и о рабах в Риме, отмечая, что в числе послед¬
них были почти все народы, жившие под небесами, но их
страдания под игом этих древних варварских народов
не более чем символ по сравнению с тем, что мы терпим
под покровительством этой просвещенной христианской
нации, — другими словами, народы древности испытыва¬
ли рабство лишь формально, а самые нескончаемые не-
114
взгоды судьба приберегла... чтобы взвалить их на наших
отцов, на нас самих и на наших детей...»1
С тех пор как Уокер сделал эти наблюдения и вы¬
сказал свои обвинения, многие историки подтвердили его
выводы. Но, несмотря на все исторические доказатель¬
ства, об эпохе рабства в Соединенных Штатах в боль¬
шинстве случаев пишут довольно глухо, а любимой
темой является величие нашего государства, изображае¬
мого не иначе как демократия. Уокер очень хорошо по¬
нимал двуличный, фарисейский характер нашего истори¬
ческого наследия, когда писал:
«Несколько лет назад я увидел в одной газете Юж¬
ной Каролины заметку о варварстве турок, в которой
говорилось: «Турки — самый жестокий народ в мире, и
они обращаются с греками скорее как со скотом, а не
как с человеческими существами». В той же газете было
помещено объявление, гласившее, что «восемь хорошо
сложенных молодых негров и четыре негритянские девки
будут обязательно проданы сегодня тому, кто предложит
за них наивысшую цену!» Но еще больше поразило
меня помещенное в той же человечной газете (!) рисо¬
ванное изображение трех человек и дубинок, опускав¬
шихся им на спину, и подпись о том, что этих людей не¬
обходимо задержать... Я заявляю, что поистине можно
удивляться, слыша, как южане или жители восточных
районов говорят о варварстве... Этого, без сомнения, до¬
статочно, чтобы вызвать у любого человека улыбку»2.
Отвратительные формы рабства в Соединенных Шта¬
тах, отмеченные Уокером и многими другими историка¬
ми, появились не сразу: Первых рабов привозили сюда
большей частью как кабальных слуг. В то время еще не
было юридических установлений, которые определяли
бы их положение в качестве движимого имущества или
пожизненных рабов. Кроме того, институт рабства в
разных колониях принимал неодинаковые формы.
В Новую Англию черных рабов начали завозить
очень рано. Уже в 1638 году первая их группа взошла
на борт корабля под названием «Дизайр» («Желание»).
Первой колонией, установившей у себя институт рабст¬
ва, был Массачусетс. Первые рабы прибыли сюда в ка¬
честве домашней прислуги, а некоторые даже стали ре¬
месленниками. Хотя рабство в Новой Англии и было
жестоким, оно не шло ни в какое сравнение с теми его
формами, которые впоследствии возникли на Юге. Более
в
115
того, Род-Айленд, например, основанный как колония на
принципах свободы вероисповедания*, осудил рабство
еще в 1652 году. «Права и свободы, — заявляли родай-
лендцы, — существуют не только для белых, но и для
всего человечества». Но принятый тогда закон не возы¬
мел силы. Слишком велика была тяга к наживе. И все
же рабство укреплялось и распространялось в Новой
Англии очень медленно.
В XVIII веке черные составляли всего 3% населения
Новой Англии. Рабство не могло пустить здесь глубоких
корней, потому что климат и почва не позволяли созда¬
вать в этом районе плантации. История показывает, что
в эпоху Римской империи плантационная система хозяй¬
ства служила наиболее благоприятной основой для пора¬
бощения народов и для жестоких репрессий. В силу
географических условий, препятствовавших созданию
плантационной системы, жители Новой Англии сосредо¬
точили свое внимание на отраслях, связанных с морем.
Поэтому в данном районе больше, чем в других, стала
процветать торговля; на ней наживались огромные со¬
стояния, а работорговля быстро превратилась в одну из
главных опор экономики. Таким образом, и набожные
пуритане, пришедшие в новые земли славить бога,
в свою очередь стали соучастниками преступлений, ко¬
торые совершались на море и на плантациях Юга.
Начало этому положил корабль «Дизайр» из Сэйле-
ма. Жители Новой Англии наладили производство това¬
ра, который стал одной из главных отличительных черт
работорговли, а именно рома. Процесс шел таким об¬
разом: «Корабли, строившиеся в Новой Англии из мест¬
ного леса, были невелики, и тоннаж их колебался от 40
до 200 тонн, а экипаж вместе с юнгой насчитывал небо-
лее 18 матросов... Корабли выходили из порта, гружен¬
ные фасолью, горохом, маисом, молочными продуктами,
рыбой, лошадьми, сеном, булыжниками, пиломатериала¬
ми, кирпичом, латунью, свинцом, сталью, железом, оло¬
вом, обувью, бусами, свечами, мануфактурой и ружья¬
ми. Суда направлялись к островам Вест-Индии, где сбы¬
вали свой товар и покупали ром. Затем они плыли в Аф¬
рику и обменивали там ром, безделушки и бруски железа
* Колонию основали так называемые диссентеры — последова¬
тели религиозных сект (пресвитериане, баптисты, квакеры и др.),
отделившиеся в Англии от государственной церкви и бежавшие от
преследований в Новый Свет.
116
на рабов. Потом они возвращались в Вест-Индию и про¬
давали там рабов за какао, сахар, патоку и другие про¬
дукты тропиков. Наконец они приплывали домой, в Но¬
вую Англию, где сахар и патока превращались в новые
запасы рома»3.
Такой товарооборот сделал ром и работорговлю са¬
мыми крупными статьями дохода в Новой Англии. Глав¬
ным невольничьим портом Новой Англии был Бостон,
чьи наиболее уважаемые граждане нажили состояния
преимущественно на торговле рабами. Среди них такие
семейства, как Кэботы, Белчеры, Уолдо, Фанейли.
Джордж Кэбот, например, был предком двух американ¬
ских сенаторов — Генри Кэбота-отца и Генри Кэбота-
сына. Джонатан Белчер занимал одно время пост губер¬
натора Массачусетса. Сэмюэль Уолдо, предок Ральфа
Уолдо Эмерсона*, был владельцем невольничьего ко¬
рабля «Африка». Питер Фанейл подарил городу «Фа-
нейл-холл», прозванный «колыбелью свободы», здание
было построено на прибыли от работорговли.
Когда большинство историков пишут о достославных
мужчинах и женщинах, совершивших американскую ре¬
волюцию, они замалчивают эти факты и затушевывают
подлинные мотивы некоторых революционеров.
Рабство, постепенно установившееся в Новых Нидер¬
ландах под контролем голландцев, было более гуман¬
ным, чем в британских колониях Новой Англии и осо¬
бенно на Юге. Трудно найти исчерпывающее объяснение
этим различиям; ойо, видимо, в общем контрасте между
сильно выраженными здесь остатками феодального укла¬
да жизни и прогрессировавшим у англичан капиталисти¬
ческим способом производства. Но каковы бы ни были
причины, жизнь рабов в Новых Нидерландах несколько
отличалась от их существования в других колониях.
Когда голландцы заселили район теперешнего штата
Нью-Йорк, они также нуждались в наемном труде. При¬
шедшие сюда белые скоро перестали заниматься сель¬
ским хозяйством и пустились в торговлю мехами. Боль¬
шая их часть, подобно конкистадорам в Латинской Аме¬
рике, мечтала быстро разбогатеть и возвратиться в Гол¬
ландию, чтобы зажить в беспечности и комфорте. Поэто¬
му уже в 1626 году корабли голландской Вест-Индской
♦Ральф У. Эмерсон (1803—1882) — американский фило¬
соф, основатель философской школы трансцендентализма.
117
компании начали высаживать на остров Манхэттен ра¬
бов для работы на фермах, общественных стройках и
для строительства военных фортов.
В то время рабство здесь еще не приобрело расист¬
ский характер. Во многих случаях хозяева и рабы, как
и в древних рабовладельческих обществах, выполняли
одну и ту же работу и жили под одной крышей. Зако¬
нов, которые ограничивали бы передвижение рабов по
территории колонии, не было, а Вест-Индская кампания
ввела даже особую поощрительную систему, предполагав¬
шую полусвободное существование рабов; таким обра¬
зом, рабы ставились примерно в такое же положение,
что и кабальные рабочие или крепостные в феодальном
обществе. В качестве награды рабам, долго и усердно
служившим своим хозяевам, выдавались удостоверения
о предоставлении им личной свободы. За это рабы обя¬
зывались ежегодно платить компании дань (например,
свинью) и выполнять определенную работу. Одно из воз¬
можных объяснений этому более гуманному обращению
с рабами в Новых Нидерландах дает Мелтцер. Он
пишет:
«Голландцы не были заинтересованы в каком-либо
жестком законодательстве в отношении рабов. Может
быть, причина этого в том, что, когда были основаны
Новые Нидерланды, рабство в Северной Европе уже пол¬
ностью исчезло. Поселенцы прибыли в колонию, не имея
опыта, которым можно было бы руководствоваться,
и потому в силу необходимости придумывали все сами.
Их суды наделяли рабов такими же правами, как и
белых. Обращались с рабами сравнительно гуманно;
доказательство этому то, что среди рабов не имели
места заговоры или бунты. Рабы даже помогали гол¬
ландцам оборонять поселения от набегов индейцев, и
нередко их использовали... против мятежных белых по¬
селенцев»4.
После того как голландцы уступили свою колонию
британцам, положение рабов ухудшилось. Но все же ус¬
ловия их жизни не были столь суровыми и бесчеловеч¬
ными, как те, что выпали позже на долю рабов Юге.
Рабовладение в Нью-Йорке под британским господством
было высоко централизованным. Королевская Африкан¬
ская компания развернула здесь очень прибыльную тор¬
говлю рабами. В 1665 году были изданы законы, пре¬
вращавшие рабство в официальный институт, и работор-
118
говля стала столь выгодным делом, что некоторые наи¬
более уважаемые семейства занялись исключительно
этим видом добывания прибыли. Аукционы по продаже
рабов устраивались в Купеческой кофейне, на Мясном
рынке, на барахолке. Нью-Йорк превратился в главное
пристанище для пиратов и головорезов. Недоброй памя¬
ти капитан пиратов Кидд и другие морские разбойники
привозили сюда рабов на продажу.
Но хотя условия существования рабов с переходом
этой колонии от голландцев к британцам ухудшились,
некоторые обычаи, имевшие место при голландцах, со¬
хранились. Поскольку жившие здесь рабы имели высо¬
кую квалификацию, в которой нуждались хозяева и ко¬
торую нельзя было приобрести насильственным путем,
рабы при продаже имели возможность обговаривать оп¬
ределенные условия. Это обеспечивало им, как правило,
хорошее питание, одежду и даже лечение в случае бо¬
лезни. Случалось, что рабы останавливали торг, заявляя,
что не станут работать ни на кого из покупавших. Неко¬
торым рабам разрешалось иметь частную собственность
и распоряжаться ею по своему усмотрению. Отдельные
рабы могли купить себе свободу, накопив для этого до¬
статочно денег.
Но, несмотря на эти относительно более благопри¬
ятные условия, чем на Юге, у здешних рабов было
достаточно оснований, чтобы по-своему выражать
протест. Рабы нередко притворялись больными, от¬
лынивали от работы, крали вещи, чтобы получить,
что им причиталось-, пьянствовали и вели себя не¬
пристойно.
Рабовладельцы пытались подавить эти протесты, вво¬
дя более суровые законы. Так, был издан закон, запре¬
щавший рабам с наступлением темноты появляться на
улицах. Им не разрешалось также собираться для
азартных игр, пить в тавернах. И если при голландцах
восстаний среди рабов не было, то к 1712 году условия
их существования под британским владычеством настоль¬
ко ухудшились, что рабы начали бунтовать. В 1741 году
один кабальный слуга обвинил троих рабов в том, что
они замышляли поджечь город и перебить всех белых;
в городе поднялась паника. Начались массовые судеб¬
ные процессы, в ходе которых был осужден 101 негр: из
них 18 человек были повешены, 13 — заживо сожжены,
а 70 человек высланы из колонии.
119
Наиболее типичная форма рабства, отражающая это
явление в масштабе всех Соединенных Штатов и, кста¬
ти, наихудшая в истории, сложилась в Виргинии. Но и
здесь процесс шел постепенно и зависел от определен¬
ных условий. В Виргинии черных стали делать рабами
с 1619 года, а распространялось рабство довольно мед¬
ленно. Первые рабы были завезены сюда как кабальные
слуги. Исторические документы не дают четкого пред¬
ставления о всех сторонах жизни рабов в этот период;
однако уже к 1660 году пожизненное и наследственное
рабство было закреплено в Виргинии и Мэриленде соот¬
ветствующими законами.
Статус пожизненного раба для черных и ужасающее
обращение с ними в Виргинии, а затем и во всех южных
штатах вошли в практику с развитием плантационной
системы сельского хозяйства. Начало всему положили
плантации табака и сахарного тростника. Однако апо¬
гея рабство достигло, когда стали выращивать хлопок.
В Виргинии, а позже по всему Югу было введено со¬
ответствующее законодательство, определявшее положе¬
ние рабов. Сравнение этих законов с обычаями более
ранних периодов истории с очевидностью подтверждает
тот факт, что рабство в Соединенных Штатах было яв¬
лением уникальным, беспрецедентным по жестокости и
унизительности во всей истории человечества. Кеннет
Стэмп, охарактеризовавший рабство на Юге как «совер¬
шенно особый институт», пишет в этой связи следующее:
«На ранних этапах это особое рабство на Юге развива¬
лось медленно и нерешительно. Та специфическая фор¬
ма, которую оно приняло в XVIII и XIX столетиях, была
неизвестна английскому праву; в некоторых своих ас¬
пектах она не была похожа и на те формы, которые
практиковались в других странах»5.
Во второй половине XVIII века, незадолго до амери¬
канской революции, по всему Югу начали вводить более
строгие законы, и так продолжалось до середины
XIX века. Эти законы стали известны как «черные ко¬
дексы», регламентировавшие все стороны жизни рабов.
В разных штатах они были различны, но сущность их
оставалась общей для всех. Главным в «черных кодек¬
сах» было то, что раб считался не человеком, а собствен¬
ностью, вещью. Раб не имел никаких юридических прав.
Его владелец мог поступать с ним, как ему заблагорас¬
судится, мог даже убить раба. Убийство раба не квали-
120
фицировалось как преступление, и по условиям, огово¬
ренным в законе, оно было ненаказуемо потому, что ни
один раб не имел права предъявить в суд иск на хозяи¬
на. Даже защищаясь, раб не имел права ударить хо¬
зяина. Не имел раб и процессуальной правоспособно¬
сти. Он вообще не имел права подавать в суд какой-ли¬
бо иск, а в суде мог давать показания только против
раба или свободного черного; ему не разрешалось под¬
писывать контракты и владеть имуществом, хотя зако¬
ны некоторых штатов разрешали черным владеть неко¬
торой личной собственностью.
Сущность «черных кодексов» сводилась главным об¬
разом к тому, чтобы обеспечить рабовладельцам макси¬
мальную защиту и сохранить среди рабов повиновение.
Едва где-либо начиналось восстание рабов или просто
проносились о нем слухи, немедленно вводились новые,
еще более жестокие законы. Рабы не имели права поки¬
дать без разрешения пределы плантации, и любой чело¬
век, встретивший раба за ее пределами, мог задержать
его и передать местным властям. Рабам не разрешалось
носить при себе огнестрельное оружие или владеть им,
они не имели права бить в барабан или трубить в рог.
Рабам запрещалось собираться вместе, если при этом не
присутствовал белый человек. Для исполнения этих за¬
конов был создан специальный аппарат. В него, в част¬
ности, входили особые патрули, которые держали план¬
тации и дороги под непрестанным наблюдением.
В 1712 году в Южной Каролине был принят закон о по¬
рядке управления рабами, который стал образцом для
всех остальных штатов. Этот закон был настолько под¬
робным, что охватывал практически все стороны повсе¬
дневной жизни рабов.
Одной из самых отвратительных черт, отличавших
американскую форму рабства, была продажа в рабство
своих близких. Существовало много законов, запрещав¬
ших какие-либо родственные, в том числе и брачные, от¬
ношения между рабами и белыми независимо от их пола.
В 1644 году в Мэриленде был издан закон, по которому
белая женщина, вышедшая замуж за раба, становилась
рабыней. Аналогичный закон был принят и в Виргинии.
В большинстве случаев отношения, от которых рож¬
дались мулаты, устанавливались не между черным муж¬
чиной и белой женщиной, а между белым мужчиной и
черной женщиной. То, что творили хозяева с черными
121
рабынями, не имеет параллелей в истории. Рабыни были
целиком во власти своего хозяина, его подростков-детей
и надсмотрщиков. Хозяева запросто входили в помеще¬
ние, где жили рабы, и брали женщину на виду у беспо¬
мощно глядевших на это мужа и других рабов. В боль¬
шинстве штатов существовали законы, по которым ре¬
бенок от смешанной связи считался черным, если его
матерью была рабыня.
В Виргинии, согласно кодексу 1849 года, «всякий че¬
ловек, имеющий на четверть и более негритянской кро¬
ви, должен был считаться мулатом». Таким образом, и
мулаты, подобно черным, были обречены на рабство.
Часто мулатам присваивали статус домашних слуг, но
они все равно оставались рабами. Были приняты законы,
запрещавшие черным получать образование, а белым
не разрешалось обучать рабов чтению и письму.
В начале XIX века ведущие европейские державы
официально поставили работорговлю вне закона, и это
положило начало угасанию института рабства. Под
влиянием Французской революции и восстания рабов
на Гаити Франция отменила рабство в своих колониях.
Но как раз в то время, когда рабство стало искоренять¬
ся, на Юге Северной Америки начался процесс его ак¬
селерации. Этот сдвиг «вспять» произошел в результа¬
те развития производства хлопка — однбго из главных
видов сырья для мировой текстильной промышленности..
Незадолго до этого районы с преобладающей концен¬
трацией рабов оказались в состоянии тяжелой депрес¬
сии. Табачные плантации вдоль всего побережья Атлан¬
тики, а в Виргинии, Мэриленде и обеих Каролинах в
особенности, столкнулись с двумя серьезными проблема¬
ми: истощением почвы и перенасыщенностью рынка
сбыта. Рис и индиго также приносили мало прибыли,
и цены на рабов стали падать.
Однако положение изменилось, когда потребовалось
увеличить производство хлопка. В текстильной промыш¬
ленности Англии произошли революционные изменения.
Изобретения проложили путь внедрению новых прядиль¬
ных и ткацких машин, и это значительно удешевило
производственный процесс. Чтобы сделать его полностью
современным, нужна была лишь машина, которая могла
бы легко отделять волокно от семян. Эта проблема была
решена в 1792 году, когда Эли Уитни изобрел хлопко-
122
очистительную машину. Это техническое новшество дало
толчок миграции населения южных штатов на запад.
Большое число плантаторов из восточных штатов двину¬
лось сначала в центральные районы Юга, а затем потя¬
нулось дальше на запад.
В начале XIX века большая часть хлопка выращи¬
валась в юго-восточных штатах. Но уже к 1821 году
центральные штаты Юга стали давать около трети всего
хлопка страны, а в 1834 году штаты Восточного побе¬
режья произвели лишь 180 миллионов тонн, тогда как
Алабама, Миссисипи, Луизиана и другие сумели дать
297,5 миллиона тонн хлопка*. В 1832 году виргинская
газета «Линчберг» жаловалась, что непрерывная эми¬
грация «на великий Запад» наиболее состоятельных
граждан вызывает постоянное недовольство торговых
людей штата.
Развитие хлопководства в юго-западных штатах при¬
вело к разделению труда между ними и восточными
штатами. Ульрих Б. Филлипс по этому поводу пишет:
«С повышением мирового спроса на хлопок на Юге
возникла едва ли не самая крупная в мире монополия
на один из главных видов сырья. Результатом этого стал
колоссальный спрос на рабов в новом хлопководческом
поясе. Однако американские порты были уже закрыты
для иностранных работорговцев. Количество рабов, ко¬
торыми располагала Америка, теперь оставалось почти
постоянным. Его увеличение зависело только от естест¬
венного прироста населения, и лишь старый табаковод¬
ческий Юг еще располагал монополией на удовлетворе¬
ние этой потребности нового хлопководческого Юга»6.
Почти все общины в Мэриленде и Виргинии обзаве¬
лись своими агентами, которые обыскивали сельские
местности, приобретая рабов по самой низкой цене.
«Эти скупщики рабов были поистине вездесущи. Их
можно было встретить в магазинах, в тавернах, на сель¬
ских ярмарках и на плантациях. Они появлялись в нуж¬
ном месте, едва заслышав о возможной продаже рабов.
Когда поместья отдавались под заклад или продавались
с торгов, агенты разыскивали владельцев и буквально
выпрашивали у них рабов. Немного найдется сегодня
торговцев, которые обладали бы таким талантом купли-
* Очевидно, в оригинале опечатки, и следует читать—180 ТЫ'
сяч тонн и 297,5 тысячи тонн.
123
продажи, как скупщики рабов довоенного времени*. Они
умели убедить виргинца, что ему больше незачем иметь
рабов, и с таким же искусством подсказать жителю шта¬
та Миссисипи, где использовать еще по крайней мере
десяток рабочих рук»7.
Главными центрами торговли домашними слугами в
старых штатах были Вашингтон, Балтимор, Ричмонд,
Норфолк и Чарльстон. На новом Юге это были города
Монтгомери, Мемфис и Нью-Орлеан. Хотя Вашингтон
и не был самым крупным центром работорговли, тем не
менее он пользовался самой дурной славой. Вашингтон
служил местом, где агенты продавали рабов из одних
штатов в другие. Сюда рабов можно было доставлять
как по суше, так и по морю. Иностранцев, которые при¬
езжали в столицу государства, ошеломлял вид помос¬
тов, на которых с аукциона продавали рабов, тюрем для
рабов и огороженных загонов для рабов. Многие из них,
как и сами американцы, например Джон Рэндольф из
Роаноука, решительно осуждали практику торговли
людьми в столице «самого демократического государ¬
ства в мире».
До какой степени падения дошло наше государство,
свидетельствуют контрасты в развитии рабства в Соеди¬
ненных Штатах и в Латинской Америке.
Несмотря на то что рабство в Латинской и Южной
Америке было жестоким, унизительным и обесчеловечи¬
вающим, оно не шло ни в какое сравнение с тем, что
оно представляло собой в Северной Америке или в дру¬
гих английских колониях. Различия между этими двумя
институтами рабства хорошо описаны и документирова¬
ны многими авторами. Очень четко выявил их Стэнли
М. Элкинз:
«В рабовладельческой системе Соединенных Шта¬
тов— столь четко очерченной и столь совершенной в сво¬
ей изоляции — все пути к помощи и все возможности для
связи с остальным обществом начинались и кончались
хозяевами... В испанских и португальских колониях впе¬
чатляет сравнительно слабая логика формул, коими
руководствуется там институт рабства; нас раздражает
отсутствие там ясной линии разграничения между раба¬
ми и свободной частью общества, а также наличие ог-
<— - ■
* Имеется в виду период до Гражданской войны в США.
124
ромного количества точек соприкосновения между ними,
удивительное безразличие к цвету кожи, то есть все то,
что было бы немыслимо в нашей стране»8.
В испанские колонии был завезен свод юридических
положений, которые несколько смягчали отдельные
крайности практики рабовладения, унаследованной от
института, некогда существовавшего в самой Испании.
Выявляя контрасты рабства на Кубе и в Виргинии, Гер¬
берт Клейн хорошо показывает характер этих испанских
законов, подчеркивая их большую человечность. Сомни¬
тельно, конечно, что они применялись на практике в
полной мере. Тем не менее ясно, что они.налагали на
рабовладельцев известные ограничения.
Законы, определявшие характер рабовладельческой
системы на Кубе и в других испанских колониях, сложи¬
лись в средневековой Испании в тот период, когда раб¬
ство в целом уже отживало свой век и представляло со¬
бой тормоз для развития феодального строя, в значи¬
тельной мере отступившего от системы собственно рабо¬
владельческой. При всей жестокости феодального об¬
щества права имущественные и права человека были в
нем сбалансированы совершенно иначе.
Испанский кодекс законов о рабстве известен как
«Ьаз 51е1е РагИбаз бе1 Кеу боп АИопзо е1 ЗаЬю»*. Он
был принят при короле Альфонсо X между 1263 и 1265
годами. Этот кодекс — следствие развития таких взаи¬
моотношений между рабами, каким расизм как идеоло¬
гия еще не был нужен. Своим происхождением эти за¬
коны обязаны тому, что между белыми кастильцами,
маврами и Черными африканцами существовала посто¬
янная связь. В таких условиях рабы были в основном
слугами, а не рабочими на плантациях. Способ произ¬
водства еще не развился до такой степени, когда бе¬
шеная погоня за прибылью на крупных плантациях ста¬
ла отличительной чертой ведения сельского хозяйства.
Таким образом, когда экономической основой разви-
тия испанских колоний стали плантации, рабовладель¬
цам пришлось столкнуться с традиционными общест¬
венными отношениями, покоившимися на законах мора¬
ли и церковных эдиктах, игнорировать которые
полностью было нельзя. На Кубе древние рабовладель¬
ческие законы дополнили новыми, что позволило
* «Партиды короля Альфонсо Мудрого» (исп.).
125
укрепиться более человечным нормам обращения с ра¬
бами.
Все эти законоположения, квалифицируя рабство как
«неизбежное зло», обеспечивали рабам в то же время
некоторые человеческие права. Формально рабы облада¬
ли какими-то юридическими правами, основанными на
нормах общего права. По закону рабу гарантировались
личная безопасность и право на некоторую собствен¬
ность. Приняв христианскую веру, раб, кроме того, по¬
лучал право на церковное освящение брака и приобре¬
тал родительские права. Даже после утверждения план¬
тационно-рабовладельческой системы черных рабов
нередко использовали там, где был нужен квалифици¬
рованный труд, а также на небольших фермах. Рабы
работали бок о бок со свободными людьми — белыми
и черными. В общем, в соответствии с перечисленными
законами и обычаями рабу здесь было гораздо легче
получить свободу, чем в Северной Америке. В 1789 го¬
ду на Кубе было принято несколько новых законов, ко¬
торые контролировали действия обеих сторон — как ра¬
бов, так и рабовладельцев, — по таким вопросам, как
охрана здоровья, питание, продолжительность рабочего
дня, одежда и даже минимальное обеспечение жильем.
Одним из факторов, сделавших обращение с рабами
в Латинской Америке более человечным, чем в Северной
Америке, явилось влияние церкви. Санкционировав ин¬
ститут рабовладения, церковь столкнулась одновремен¬
но и с некоторыми моральными неувязками, которые она
должна была как-то устранить. В Латинской Америке
католическая церковь являлась частью правящей вер¬
хушки, и ее эдикты имели силу закона. В Северной Аме¬
рике рабовладельцы, которых духовенство не только
поддерживало, но и критиковало, не считали необходи¬
мым выполнять предписания церкви. Тут церковь и госу¬
дарство были отделены друг от друга, и потому рабовла¬
дение, не сдерживаемое никакими юридическими или
моральными нормами, могло развиваться так, как было
угодно рабовладельцам.
Но, сдерживая наиболее жестокие проявления рабст¬
ва, церковь в то же время не позволяла себе и открыто
осуждать рабовладение. Если бы она это сделала, рух¬
нули бы все ее моральные догмы, и это, вероятно, весьма
бы ускорило развал всей системы, составной частью ко¬
торой она сама была.
126
В Бразилии, являвшейся колонией Португалии, цер¬
ковь не играла той роли, что на Кубе или в других ис¬
панских колониях. И тем не менее в Бразилии рабству
были присущи более человечные формы, чем где бы то
ни было. Это проявлялось почти во всем.
Рабы в бразильском обществе в отличие от северо¬
американского были неотъемлемой частью населения.
Известный бразильский антрополог Жильберту Фрейре
так объясняет сложившуюся здесь ситуацию:
«Рабы, доставляемые из районов с более развитой
негритянской культурой, оказались в процессе колони¬
зации Бразилии силой весьма творческой и, можно ска¬
зать, облагораживающей; если они и стояли на нижней
ступеньке иерархии, то лишь по причине их официаль¬
ного положения как рабов. Они не только не преврати¬
лись в рабочую скотину или в простых батраков с моты¬
гами в руках, но фактически сами стали цивилизатора¬
ми. Им принадлежала главная роль в формировании
бразильского аграрного общества»9.
В Бразилии обрести свободу рабу было легче, чем
где-либо. Существовали законы, которые этому способ¬
ствовали. По этим законам хозяин был обязан предос¬
тавлять рабу свободное время каждое воскресенье и все
праздники, то есть 85 дней в году, или почти четверть
года. В эти дни раб мог работать на самого себя и ко¬
пить деньги, чтобы потом выкупиться на волю. В сель¬
ской местности рабы даже имели право оставлять себе
плоды, выращенные ими в своих садах, и продавать их
на рынке.
Раб мог использовать и другую возможность купить
свободу — внося деньги «в рассрочку». В этом случае он
мог сам назначить себе цену. Если между ним и хозяи¬
ном возникал спор, то цену устанавливал местный суд.
Затем раб делал первый взнос. После этого изменить
цену уже было нельзя. Рабы в испанских и португаль¬
ских колониях имели также возможность сохранять мно¬
гое из своей африканской культуры и соблюдать свои
обычаи. А в Бразилии рабам разрешалось даже учиться
читать и писать.
Чем же объясняются различия в системе рабовладе¬
ния в Латинской Америке и в Соединенных Штатах?
Некоторые авторы, изучавшие вопрос, выделяют как
основную причину характер соответствующего общест-
127
венного строя и питающую его основу. Например, Эл-
кинз, подчеркивая некоторые факторы, обусловившие
эти различия, писал:
«Зачем понадобилось совершенствовать статус раба
в течение жизни более чем двух поколений после того,
как он был впервые определен, и добиваться при этом
абсолютной логичности и полноты трактовок, дабы сде¬
лать американскую систему рабства уникальной среди
всех подобных систем, известных цивилизованному
миру? Двигало ли этим стремление к наживе? Да, но
с оговоркой. [В] ...зарождающемся аграрном капита¬
лизме колониальной Виргинии уже просматривалась та¬
кая организация экономики, которой еще нигде не было
в столь чистом виде, и различие заключалось в том, что
возникшая система расширенного товарного производст¬
ва главных культур могла развиваться свободно в об¬
ществе, где не существовало соперничества традиций,
способных на множестве этапов вмешаться и задержать
или изменить этот процесс»10.
Таким образом, главным фактором, вызвавшим ука¬
занные различия, был первоначально ничем не ограни¬
чиваемый капиталистический способ производства, не
связанный по рукам и ногам пережитками, унаследован¬
ными от предшествовавшего ему строя с его особыми
обстоятельствами и чертами. Плантационный способ
производства сахара, табака и хлопка сделал неизбеж¬
ным возникновение в Новом Свете массового рабства.
Но когда плантационная система сельского хозяйства
набрала силу, в Латинской Америке сработали тради¬
ции и надстроечные институты, что обусловило разни¬
цу в системах рабовладения Латинской Америки и Со¬
единенных Штатов.
Были и другие факторы, сделавшие рабство в Сое¬
диненных Штатах более жестоким, чем в Южной Аме¬
рике. Изобретение хлопкоочистительной машины, дав¬
шей толчок развитию хлопчатобумажной промышленно¬
сти, привело к увеличению применения рабского труда.
Но это случилось, когда рабовладение в остальных ча-.
стях Западного полушария уже отмирало, и приближал¬
ся конец международной работорговли. Кроме того, то
была эпоха восстания рабов на Гаити и многочисленных
бунтов рабов-слуг, что вселяло в рабовладельцев страх
и приводило к принятию беспрецедентно жестоких мер.
Вероятно, колониальная практика Португалии наибо-
128
лее ярко показывает различие рабовладельческих си¬
стем, сложившихся в Соединенных Штатах и Латинской
Америке. В XVI веке Португалия была наименее аграр¬
ной и наиболее развитой торговой страной в Европе.
Фрейре говорит, что португальские короли в ту пору ак¬
тивно занимались коммерческой деятельностью, носив¬
шей в целом уже буржуазный характер. Но когда пор¬
тугальцы явились в Бразилию, чтобы ее колонизировать
и создать плантационную систему хозяйства, они посту¬
пили не так, как испанцы, голландцы, французы или ан¬
гличане. Что стояло за этим? Дело в том, что, с одной
стороны, Португалия была главным центром исследова¬
ния Африки; она первая начала торговать рабами и
вступила на путь торгового капитализма. Но с другой
стороны, она же развила систему рабовладения в ее
наиболее человечных для того времени формах.
Некоторые историки отмечают, что португальским
колониям повезло больше, чем другим, в смысле отно¬
шения европейцев к цветным расам. Они подчеркивают
при этом, что португальская колониальная система ско¬
рее результат необходимости, нежели какой-то созна¬
тельной социальной или политической ориентации»11.
В книге «Тропическая Африка—1960» Джордж
Кимбл логически объясняет, как сложилась особая си¬
туация, вынудившая португальцев решать эту пробле¬
му по-своему. Он указывает, что в начале XVI века на¬
селение Португалии было очень невелико, в лучшем слу¬
чае миллион человек, л что, однако, она сумела колони¬
зировать Бразилию, основать многочисленные поселения
в Индии и на островах вдоль африканского побережья
от Танжера до Малинды. Португальцы превзошли всех
в таких науках, как кораблевождение, картография,
астрономия, и вели торговлю практически со всеми из¬
вестными тогда странами мира.
Нет сомнения, что методы колониальной политики
Португалии в значительной мере определялись тем, что
ее население было немногочисленным. У нее не было
преимуществ, имевшихся в Британии, Голландии и даже
Испании, в частности избытка рабочих рук. Названные
страны имели по крайней мере достаточно кабальных
слуг и большие резервы белого населения, которое мож¬
но было направить в Новый Свет, пока торговля черны¬
ми рабами не стала обширным прибыльным делом. Осо¬
бенно недоставало в колониях женщин. В Бразилию их
9-975
129
выехало из Португалии очень немного, и белым колони¬
стам приходилось вступать в брачные отношения со свои¬
ми черными рабынями — исконными американками. Та¬
ким образом, в отличие от рабовладельцев Юга США,
которые вваливались в жилища рабов, приживали детей
и скрывали это от властей и собственных жен, колони¬
сты-бразильцы открыто принимали своих детей-мулатов
в семью. Они могли жить с черными рабынями во всех
отношениях как муж с женой.
Другой важной практической проблемой для порту¬
гальцев, приехавших в Бразилию, было то, что белые
колонисты здесь всегда составляли лишь небольшую
часть населения, тогда как в Соединенных Штатах белых
всегда было больше, чем индейцев и черных рабов. Это
вынуждало португальцев вести политику, в основе кото¬
рой было больше побуждения и стремления добиться
добровольного повиновения, нежели жестокости и наси¬
лия.
При всех перечисленных выше и многих других осо¬
бенностях, о которых также можно было бы упомянуть,
главной движущей силой этого процесса было все же
практическое отсутствие у португальцев, да и у испан¬
цев, расистской идеологии, и это также отличало их от
народов Центральной и Северной Европы. Обусловли¬
валось это традициями и особенностями исторического
развития Португалии. Народы Центральной и Северной
Европы испокон веков почти не сталкивались с черными
африканцами. И особенно важно, что в самих этих
странах черных не было.
В классическую эпоху рабовладения, во времена
Римской империи, белых англосаксов приводили в Рим
в рабство вместе с представителями семитских, арабских
и черных рас и народов. В страны же средиземномор¬
ские, в народы Южной Европы на протяжении столетий
постоянно вливались африканцы. Так было в Испании
и в итальянских городах-республиках, но больше всего
это относится к Португалии, от которой до Африки ру¬
кой подать.
Этот гибридный характер развития португальского
общества, во многом явившийся гуманизирующим фак¬
тором межрасовых отношений, и отмечает Фрейре, ког¬
да пишет:
«Эту единственную в своем роде предрасположен¬
ность португальцев к гибридному использованию рабов
130
для колонизации тропиков можно объяснить главным
образом этническим, а точнее, культурным прошлым на¬
рода, жившего между Европейским и Африканским кон¬
тинентами и не принадлежавшего безраздельно ни тому
ни другому; у этих людей под европейской внешностью
и повадками скрывалось аильное африканское начало,
придававшее остроту их чувственности, склонности хо¬
рошо поесть и благочестию; здесь в каждом человеке
текла мавританская или негритянская кровь»12.
История самой Португалии полна примеров, когда
черные африканцы и мулаты достигали больших высот
в культурной жизни страны. Именно поэтому расизм не
мог влиять на стиль жизни португальцев так, как по¬
влиял он на жизнь их северных европейских соседей.
И в самом деле, ведь идеология расизма почти невоз¬
можна у народа, который некогда был сам покорен так
называемой низшей расой.
Разумеется, хотя расизм отравил сознание людей в
неодинаковой степени, было бы неправильно утверж¬
дать, что жизнь черных в Бразилии или где-то еще была
легкой и приятной. Но шли годы, и в то время как Бра¬
зилия стала независимой и смешанных браков станови¬
лось все больше, Португалия, владевшая африканскими
колониями, становилась все более жестоким эксплуата¬
тором и сторонником расизма.
Таков исторический фон возникновения рабства в его
худшей форме, так Соединенные Штаты стали одной из
самых расистских, стран, какие когда-либо знала миро¬
вая история.
Глава 8. Борьба за ликвидацию рабства
Вторым после образования государства важным до¬
стижением демократии была отмена рабства. Долгая и
упорная борьба, которую вели за ликвидацию системы
рабского труда черные рабы и белые аболиционисты,
фрисойлеры* и марксистски настроенные круги рабоче¬
го класса, вошла в историю США как одна из самых ге¬
роических глав. Однако то, что необходимость в такой
борьбе возникла буквально сразу же после окончания
* Ргее зоП (англ.) — свободная земля. Партия Свободной земли
(фрисойлеров) была создана в 1848 году и выступала против рас¬
пространения рабства иа землях западнее реки Миссисипи.
9*
131
революционной войны 1776 года, можно назвать самым
постыдным фактом нашей истории.
Гражданская война, которая была необходима, чтобы
ликвидировать систему рабства, не знает параллелей в
современной истории. За исключением Гаити, во всех
других странах, где сохранилось рабовладение, эту про¬
блему решили более рационально. Неспособность до¬
биться того, что в странах Западного полушария осу¬
ществили другие колонизаторы, принесла американско¬
му народу много бедствий.
Чарльз и Мэри Бирд в своей книге «Становление
американской цивилизации» показали, как дорого стоил
американскому народу институт рабства. Они писали:
«Когда эта великая трагедия окончилась и статисти¬
ки произвели подсчеты, мир ужаснулся, узнав, сколько
было пролито человеческой крови и загублено ценностей.
Полные и точные цифры неизвестны, и даже самые осто¬
рожные оценки убытков далеко не одинаковы, но общие
суммы потерь поражали воображение. У северян в спис¬
ках убитых значилось 360 тысяч человек, а количество
выздоровевших после полученных ран составило 275 ты¬
сяч. Из южан около 275 тысяч отдали жизни за безна¬
дежное дело, а число раненых никому не известно... Уста¬
новить стоимость утраченных ценностей было еще труд¬
нее. Одни лишь прямые военные расходы сторон соста¬
вили около 5 миллиардов долларов, расходы на восста¬
новление только за три первых послевоенных года — еще
3 миллиарда долларов. Таким образом, стоимость унич¬
тоженного в ходе войны имущества, пенсии уцелевшим
в ней солдатам, потери экономики, связанные с отвлече¬
нием на ведение войны огромных ресурсов, — все это со¬
ставило цену, уплаченную народом за то, чтобы сохра¬
нить Союз... Бесспорно одно — стоимость конфликта в
денежном выражении далеко превзошла стоимость всех
рабов»1.
Борьба за ликвидацию рабства на Севере началась
еще до революции 1776 года и была вызвана различны¬
ми географическими, экономическими и моральными
факторами.
Хотя главной причиной отмены рабства на Севере
были нужды экономики, серьезное значение приобрели
также и факторы моральные. В сущности, страна в тот
период переживала моральный кризис. Колонисты, воз¬
главившие борьбу за независимость от Англии, перед
132
тем как начать революционные выступления, развернули
широкую идеологическую компанию. Они громко заяви¬
ли о естественных правах, подняли на щит идеи свободы.
В дальнейшем эти концепции нашли свое отражение в
Декларации независимости. Как среди черных, так и
среди белых нашлось немало людей, всерьез восприняв¬
ших эти благородные намерения.
Известный черный историк Линор Беннет рассказал
одну историю, весьма наглядно показавшую, какие чув¬
ства испытывало тогда большинство черных:
«В дни, предшествовавшие революции, жил в Кон¬
нектикуте некий патриот-проповедник, который очень
любил красноречиво проповедовать о борьбе за свободу,
без которой нет жизни. У этого проповедника был раб
по имени Джек. Проповедник читал свои проповеди,
а Джек гнул на него спину, слушал его речи и удивлял¬
ся. Однажды Джек пришел к своему хозяину и сказал:
«Хозяин, я вижу, как вы все время говорите о свободе
и молитесь за нее, и я, сэр, люблю слушать ваши пропо¬
веди: ведь свобода — вещь хорошая. Вы хорошо пропо¬
ведуете и молитесь, но не забывайте об одном, хозяин:
бедняга Джек еще не свободен!»2
Идеологическая кампания накануне и во время рево¬
люции во многих случаях дала обратный результат. Про¬
тиворечия между словом и делом были столь велики,
что многие начали открыто говорить об этом, в том числе
и некоторые из вождей революции. Тот же Беннет очень
хорошо ставит все на свои места, когда пишет:
«Вспомните обстановку, в которой происходило это
великое событие. Колония, в которой проживает полмил¬
лиона рабов, решает с оружием в руках защищать по¬
ложение о том, что все люди созданы равными и «полу¬
чили от создателя определенные неотъемлемые права,
среди которых — право на Жизнь, право на Свободу и
право добиваться Счастья»... вспомните апогей этих со¬
бытий. Черные, в том числе и рабы, вступают в армию
и собственной кровью подписывают Декларацию неза¬
висимости»3.
В результате этой противоречивой ситуации многие
белые стали решительно осуждать институт рабства.
Имея в виду черных, участвовавших в революцион¬
ной войне, Гарриет Бичер-Стоу писала: «...Они воевали
не за свою землю, даже не за землю, которая дала им
приют, а за землю, которая их поработила и законы ко-
133
торой даже в условиях свободы скорее угнетали и ос¬
корбляли их, нежели защищали»4.
Том Пейн, один из главных идеологов революции и
наиболее искренний поборник свободы, выступал не¬
только против британской тирании, но и против тирании
рабовладельцев. Джеймс Оутис, Томас Джефферсон,
Абигайль Адамс и несколько других лидеров революции
выступили против рабства. Но не они стали решающей
силой, которая в тяжелых условиях неодобрения поло¬
жила конец ужасному институту рабства.
Однако черные рабы не были в этой великой борьбе
одиноки. Герберт Аптекер, историк-марксист, пишет:
«Великий факт американской истории состоит в том,,
что негритянский народ нашел себе союзников среди
белых. Такими союзниками становились прежде всего
бедняки, и в истории аболиционизма представителей
имущих слоев можно пересчитать по пальцам. Нет,
именно «простые» мужчины и женщины, ремесленники
и механики, фабричные рабочие, мелкие фермеры, домо¬
хозяйки из бедных семей и составляли большинство чле¬
нов аболиционистских обществ; это они собирались во
множестве, чтобы, несмотря на угрозы, подписать пети¬
ции об отмене рабства; это они жертвовали пенсы и
доллары, и на эти средства аболиционисты печатали и
распространяли памфлеты, воззвания и петиции, взывав¬
шие к справедливости и осуждавшие угнетение»5.
Английский писатель XVIII века доктор Самюэль
Джонсон очень любил подчеркивать двусмысленную си¬
туацию, в которой оказались эти революционеры. Он,
например, спрашивал: «Чем объяснить, что громче всего
кричат о свободе те, кто эксплуатирует негров?»6 Имен¬
но эта моральная атмосфера вместе с определенными
экономическими факторами и привела к тому, что еще
до революции несколько северных колоний приняли за¬
коны, запрещавшие работорговлю. Бенджамин Куорлэ
считает, что причиной событий, которые стали развора¬
чиваться на Севере, был, кроме всего, и страх перед
восстаниями рабов. Но каковы бы ни были причины,
рабовладение на Севере было отменено без войны или
ожесточенной борьбы масс.
Развитие капитализма в мире сопровождалось рабо¬
торговлей. Торговля рабами и использование рабского
труда на плантациях послужили классу торговцев ис-
134
ходной базой для первоначального накопления капита¬
ла, с помощью которого затем сложился промышленный
капитализм. Это было особенно характерно для Англии,
которая первая осуществила промышленную революцию.
Работорговля была выгодна и классу торговцев на Се¬
вере Соединенных Штатов. Но когда стала развиваться
промышленность, труд свободных людей оказался гораз¬
до выгоднее рабского труда. Именно это, вместе с по¬
стоянно нараставшим притоком в страну иммигрантов,
убедило капиталистов Севера, что необходимо отказать¬
ся от смертельной схватки за сохранение рабства. По¬
этому в ходе революции и сразу после нее система раб¬
ства на Севере начала отмирать.
К 1820 году рабство на Севере практически исчезло.
Это движение к свободе отразилось на жизни всей стра¬
ны. Экономические причины заставили столкнуться Се¬
вер и Юг, борьба обострилась, и северяне думали, что
уступки помогут им защитить свои интересы.
И хотя некоторые американцы понимали, что отмена
рабства — это задача первейшая, «отцы-основатели»,
собравшиеся в 1787 году в Филадельфии, так не считали.
Они не поняли, что компромисс в этом вопросе развяжет
самую жестокую войну в истории нашей страны.
Ч
Были, правда, и такие, кто сознавал, что промышлен¬
ный капитализм будет все больше вступать в конфликт
с аграрным сектором экономики, но они полагали, что
со временем рабство само собой исчезнет со сцены без
серьезной борьбы.
В такой обстановке проходили заседания Конститу¬
ционного конвента. По вопросу о рабстве Конвент при¬
нял компромиссное решение: «отцы-основатели» не
только пришли к соглашению с рабовладельцами, но и
помогли сохранить эту систему, включив в конституцию
соответствующие положения. Среди них и раздел 2-й
статьи: «Ни одно лицо, используемое в услужении или
на работе в одном штате и находящееся под его юрис¬
дикцией, не может, убежав в другой штат, на основании
каких бы то ни было законов или постановлений послед¬
него быть освобождено от такого услужения или работы
и должно быть выдано по требованию стороны, для ко¬
торой это услужение или работа должны выполняться».
Этот пункт заложил конституционную основу для изда¬
ния в 1793 и 1850 годах законов о беглых рабах.
135
В одном из положений констутуции, определявшем
нормы политического представительства, Югу было раз¬
решено включать рабов в общую квоту избирателей для
выборов в конгресс. Позднее Джон Куннси Адамс, сын
Джона Адамса и сам в прошлом президент, подверг
резкой критике то, что было сделано на Конституцион¬
ном конвенте. Он заявил:
«То, что потерял Север, пожертвовав принципами
ради этого компромисса, можно оценить лишь в свете
практических результатов. Нынешний принцип заключа¬
ется в том, что в палате представителей Север представ¬
лен только людьми и свободой, а Юг — помимо людей,
еще собственностью и рабством. Таким образом, перевес
власти в палате и во всех остальных органах попал в
руки меньшинства; а в результате в нынешнем составе
вашего правительства президент Соединенных Штатов,
председатель сената и спикер палаты представителей —
рабовладельцы, председатель Верховного суда и четве¬
ро из девяти его членов — рабовладельцы, главнокоман¬
дующий вашей армии и его заместитель — рабовладель¬
цы, рабовладельцами являются и большинство офицеров
вашего военного флота, от высших чинов до самых ниж¬
них, трое из шести глав исполнительных ведомств —
также рабовладельцы; таким образом, вместе с прези¬
дентом они располагают большинством в консультатив¬
ных органах кабинета и исполнительных советах... Пе¬
ред лицом таких фактов как отнестись к мнению, что
правительство Соединенных Штатов—плод пропорцио¬
нальной демократии и является властью большинства?»7
То, что вскрыл Джон Куинси Адамс, имело место в
период между созданием высших органов власти и Граж¬
данской войной. За все эти годы было избрано только
три президента не из южан.
Возникает вопрос: если наиболее выдающиеся из
«отцов-основателей» были противниками рабства, то как
же они могли отдать столько власти рабовладельцам?
Ответов может быть несколько, но лишь один из них
можно считать главным: причиной был расизм. Даже
когда отдельные южане, вроде Джефферсона, владея
рабами, выступали против рабства, они в сущности сво¬
ей были такими же расистами, как и любой из рабовла¬
дельцев. Либералы и некоторые радикалы любят цити¬
ровать Джефферсона, выступавшего против рабства. Но
очень редко приводятся те его высказывания, которые
136
обнаруживают, до какой степени он был расистом.
В своих записках о Виргинии Джефферсон оставил
несколько расистских замечаний, которые можно при¬
нять за принадлежащие перу Адольфа Гитлера, напи¬
савшего книгу «Майн кампф». Джефферсон писал: «Ис¬
тинное предназначение, обусловленное природой, как и
многие другие обстоятельства, всегда будут разделять
нас... и вызывать потрясения, которые, вероятно, окон¬
чатся только полным истреблением одной из двух рас.
К этим возражениям... можно добавить и другие, физи¬
ческого и морального порядка. Первым различием, ко¬
торое нас поражает, является цвет кожи. Не важно, где
черна кожа негра — между эпидермой и внутренним сло-
■ем кожи или в эпителии, зависит ли это от цвета крови,
желчи или иных секреций, это различие установлено са¬
мой природой и совершенно реально, как если бы мы
иаверняка знали его причины и истоки»8.
Эти выдержки из джефферсоновского «научного»
объяснения особенностей черного народа показывают,
как глубоко может укорениться в человеке расистская
идеология. Джефферсон призывал к ликвидации рабст¬
ва, а сам считал черных такими «некрасивыми, дурно
пахнущими и безмозглыми», что выдвинул проект от¬
правки черных обратно в Африку. В этом он был весьма
последователен; он также предлагал изгнать всех корен¬
ных американцев и отправить их на Запад.
И в самом деле, хотя Север и отменил рабство сразу
после революции, расистская идеология была здесь, по¬
жалуй, ничуть не слабее, чем на Юге. Это нашло свое
выражение и в связи с делом Дреда Скотта, которое
слушалось перед самой войной*. Председатель Верхов¬
ного суда Тэни рассмотрел в историческом плане статус
черного населения и заявил, что северные штаты отме¬
нили рабство лишь по причине неблагоприятного клима¬
та и невыгодности рабского труда. Но это, утверждал он,
ни в коей мере не изменило расовых предрассудков се¬
верян. В доказательство он показал, как угнетались в
различных штатах черные, получившие свободу. Изба¬
вившись от рабства, черные попадали в иную форму за-
г
* В 1857 году Верховный суд США разбирал дело раба —
негра Дреда Скотта, который переехал с хозяином в штат, где раб¬
ство было отменено. В постановлении суда говорилось, что «раб
есть имущество», перевозимое «куда угодно».
137
висимости. «У них не было прав, которые белый человек
был бы обязан уважать».
Барон де Токвилль сделал весьма проницательное
замечание, говоря о расизме и фарисействе в северных
штатах:
«Я вижу, что в некоторых частях территории Соеди¬
ненных Штатов в наши дни рушатся юридические
барьеры, разделявшие две расы... но предрассудки, их
породившие, прочны... Кто когда-либо побывал в Сое¬
диненных Штатах, вероятно, заметил, что в тех районах
союза, где негры уже не рабы, они ни в коей мере не
сблизились с белыми. Напротив, расовые предрассудки
более сильны в тех штатах, которые отменили рабство*
чем в тех, где оно еще существует»9.
В известном смысле это отражает действительность.
Ясно одно: укоренившиеся идеологические концепции
чаще всего в той или иной форме живут еще долго
после того, как исчезнет основа, их породившая. Помня
это, можно понять, почему некоторые из «отцов-основа-
телей», желая отменить систему рабства, в силу своих
расистских взглядов были готовы на компромисс с ра¬
бовладельцами.
Но, как мы уже отмечали, на Севере и на Юге на¬
капливались социальные силы объективного и субъек¬
тивного характера, которые могли объединиться и объ¬
единились, чтобы уничтожить рабство на Юге. То, чего
не сумели сделать «отцы-основатели», сделал народ. Ив
первую очередь сами черные.
Наше государство в долгу перед черными американ¬
цами. Борьба, которую они повели на свой страх и риск,
оказала глубокое влияние на борьбу за демократию всех
американцев. На протяжении всей нашей истории черные
американцы всегда считали эту борьбу борьбой всего
американского народа. Они разделяли эту точку зрения,
пребывая при этом в самых унизительных обстоятельст¬
вах. Никогда еще люди не отдавали обществу так много
и не получали взамен так мало. Разнообразие форм в
методов борьбы против рабства, применявшихся черны¬
ми в Соединенных Штатах, не имеет в истории паралле¬
лей. И независимо от того, какие формы принимала эта
борьба на разных этапах, все они способствовали унич¬
тожению рабства и расширению демократии для всех
простых людей.
138
Черные хорошо понимали, что их сопротивление и
борьба связаны с борьбой других, и пример этого — их
отношение к войне за независимость. Черные полностью
включились в борьбу, одновременно говоря и о своем
освобождении. Один негритянский поэт того времени
ярко описал эти настроения в «Нью-Лондон газетт».
«Не зло ли всякий гнет, когда стоишь ты за свободу,
и прав ли тот, кто ей частично друг? Не прав. На сторо¬
не всех угнетенных правда. Живу я в рабстве, и те, что
притворяются противниками всяческой неволи, меня за¬
кабалили; и призывают небеса обрушить гнев свой на
пришельцев. О всемогущий бог! Да проснется совесть
у неправедных, что просят у бога справедливости и воли
лишь для себя, попирая его заповеди»10.
Несмотря на очевидную слабость позиций своих уг¬
нетателей внутри страны, черные пошли на великие
жертвы, отдавая свои жизни за дело революции в борьбе
с иностранными интервентами. Подсчитано, что более
5 тысяч черных — рабов, освобожденных от рабства,—
участвовало в войне за независимость. Первым, кто про¬
лил в ней свою кровь, был черный раб Криспус Эттакс.
Уильям 3. Фостер писал:
«Негры — солдаты и матросы показали себя в рево¬
люционной войне как храбрые воины и покрыли себя
славой. Они участвовали во многих решающих сраже¬
ниях— у Конкорда, Лексингтона, Банкер-хилла, Брэнди-
уайна, Тикондероги, Бунсборо, за Форт-Грисволд, Юто,
Иорктаун, Саратогу,. Трентон, Принстон и во многих
других местах. Они особо отличились в боях за Лонг-
Айленд, Редбэнк, Род-Айленд, Саванну и Монмут»11.
Но, несмотря на их героизм, начался процесс устра¬
нения черных из армии.
Черные в рядах армии не могли смириться с этим.
Они обратились с жалобой к командованию. И Джордж
Вашингтон рекомендовал конгрессу позволить уже слу¬
жившим в армии черным завербоваться вновь; конгресс
с этим согласился, но принял поправку, запрещавшую
вербовать среди черных новых солдат. Так начался про¬
цесс унижения и дискриминации черных как в армии,
так и вне ее, продолжавшийся на протяжении всей на¬
шей истории.
Народ думал, что эта война будет недолгой. Однако
к лету 1777 года, когда пошел третий год войны, в по¬
литике дискриминации наметился обратный ход. Власти
139
все меньше сопротивлялись вербовке черных, поскольку
желающих добровольно вступить в армию становилось
все меньше. Но решению ослабить дискриминацию про¬
тив черных способствовали и британские власти. Они
поняли, что рабство — слабое место континентальных
сил, и попытались это использовать. В ноябре 1775 года
лорд Данмор, королевский губернатор Виргинии,издал
декларацию, в которой объявлялось, что все рабы, кото¬
рые вступят в армию Его Величества, получат свободу»
Эта британская декларация породила надежду у мно¬
гих черных. Началось повальное бегство из армии. Ухо¬
дили пешком, уплывали морем. Дезертирство стало та¬
ким массовым, что, по словам Томаса Джефферсона,
только за 1778 год лишь из одной Виргинии убежала
более 30 тысяч рабов, а многие сбежали до и после
1778 года. Жители Джорджии подсчитали, что из ^ты¬
сяч рабов в 1774 году из штата сбежало 75—85%;
в Южной Каролине было объявлено, что из 110 тысяч
рабов после начала революции сбежало не менее 25 ты¬
сяч человек.
Затянувшаяся война, нехватка волонтеров и переход
рабов на сторону англичан вынудили революционеров
пересмотреть политику набора черных в армию. В книге
«Роль негров в становлении Америки» Куорлз отмечает:
«Федеральные власти почти не противились использо¬
ванию негров как солдат; более того, весной 1779 годя
конгресс был готов прибегнуть к беспрецедентным ме¬
рам — рекомендовать призыв рабов в армию... Пойти иа
эту решительную меру конгресс вынудили оккупация
британцами Саванны и начатая врагами вторая кампа¬
ния, имевшая цель покорить Юг. 29 марта 1779 года
конгресс рекомендовал штатам Южная Каролина я
Джорджия немедленно набрать 3 тысячи годных к во¬
енной службе негров. Им предстояло стать офицера¬
ми»12.
Дав рекомендацию, конгресс послал в Южную Каро¬
лину и Джорджию своих специальных представителей.
Однако после горячих споров в законодательных органах
обоих штатов предложения конгресса были отвергнуты.
Таким образом, на Севере черные служили в армии я
участвовали во многих решающих сражениях, тогда как
на Юге рабов в армию не брали.
К лету 1778 года континентальная армия состояла из
белых и черных и, по данным одного из докладов, на-
140
считывала 750 черных, рассредоточенных по 14 брига¬
дам. В тот период черные, сражавшиеся в войне, кото¬
рую с полным правом можно назвать «войной белых»,
проявляли необычайное терпение. Они оставались жерт¬
вами грубейшей дискриминации. Как правило, черный
солдат был только рядовым; очень часто он не имел
имени и просто назывался «негр».
По иронии судьбы, именно в штате Джорджия; кото¬
рый отказался вооружить рабов, они предотвратили раз¬
гром революционных войск при осаде Саванны осенью
1779 года. Эти черные прибыли в Саванну в составе
французской армии из Гаити, и командовал ими фран¬
цузский офицер д’Эстэнь. Когда его войско численностью
3600 человек высадилось 11 сентября на побережье
Джорджии, в нем насчитывалось 545 черных. Среди них
и Анри Кристоф, ставший впоследствии королем Гаити.
Очень может быть, что эти черные с Гаити, участвовав¬
шие в американской революции, именно там приобрели
военный опыт, который потом сослужил им хорошую
службу во время гаитянской революции 1804 года.
Несмотря на то что черным приходилось воевать в
таких условиях, война имела для них и положительные
последствия. В то время как на Юге рабство существо¬
вало в прежнем виде, участие рабов в военных действи¬
ях северян привело к тому, что к концу войны там стало
значительно больше черных, получивших свободу. Это
обеспечило черным плацдарм для более действенной
борьбы за полную ликвидацию рабства. Участие черных
в революционной войне было частью общего историче¬
ского процесса и свидетельствует о том, что многие чер¬
ные и в условиях рабства видели внутреннюю логику
развития истории и действовали с большим пониманием.
Участие в революционной войне было лишь одной
стороной большой стратегии, возникавшей с переходом
борьбы из одной стадии в другую. Теперь уже известно,
что применение той или иной стратегии и тактики зави¬
село не только от высшего руководства. Многие рабы
стали выдающимися лидерами. Но и неграмотные рабы
своим умом доходили до применения таких форм и ме¬
тодов борьбы, из которых и сложилась стратегия, при¬
ведшая впоследствии к великой победе.
Методом борьбы стали и вооруженные восстания ра¬
бов. Долгое время рабов изображали как людей покор-
141
ных и униженных. И сейчас еще некоторые пытаются
представить их такими. В основном благодаря научным
работам доктора Герберта Аптекера, ведущего амери¬
канского коммуниста-теоретика, подобное ложное пред¬
ставление окончательно разоблачено. В своих исследова¬
ниях он обнаружил многие факты о восстаниях ра¬
бов, которые прежде либо не были известны, либо за¬
малчивались. С самого начала рабовладения мятеж¬
ные черные сделали его весьма дорогостоящим и
опасным для хозяев. Это начиналось на невольничьих
кораблях в открытом море и продолжалось на планта¬
циях.
Одна из причин, почему рабство на Юге стало столь
жестоким, — страх плантаторов перед рабами. Боялись
их и на Севере. Хотя наиболее крупные восстания про¬
исходили на Юге, немало мятежей и всякого рода насилий
случалось и на Севере. Так, например, известен случай,
когда более 70 черных арестовали и отдали под суд. Из
них 25 человек были осуждены и приговорены к смерти.
Казнили рабов невероятно жестоко. В Нью-Йорке был
случай, когда черных сожгли заживо, привязав к стол¬
бу, их четвертовали и забивали палками, не снимая с
них цепей.
Но насилие, к которому прибегали рабы против угне¬
тения на Севере, не шло ни в какое сравнение с тем,
что происходило на Юге с начала XIX века и до тех пор,
пока рабство не исчезло совсем. Там происходили
бунты и восстания; большинство из них было эхом
успешного восстания рабов на Гаити в 1804 году, ко¬
торое оказало огромное влияние повсюду, где было
рабство.
Революция рабов на Гаити произошла вслед за Ве¬
ликой французской революцией 1789 года. Гаитянские
черные потребовали, чтобы лозунг этой революции —
«свобода, равенство и братство!» — был осуществлен на
Гаити, как это случилось во Франции. И они начали од¬
ну из самых кровопролитных войн в истории Западно¬
го полушария.
О героизме тех, кто свершил эту революцию, востор¬
женно сказал Уэнделл Филлипс: «Некоторые сомневают¬
ся в отваге негров. Поезжайте на Гаити, посмотрите на
могилы отборнейших солдат, коих когда-либо имела
Франция, и спросите их о негритянском мече. А если это
вас не удовлетворит, отправляйтесь во Францию к мо-
142
гилам 8000 французов, которые отсиживались дома под
британским владычеством*, и спросите у них»13.
Другой важной чертой гаитянской революции была
сила ума, проявленная рабами и их лидерами. Туссен-
Лувертюр** и многие другие люди самого скромного
происхождения и не имевшие никакой военной подготов¬
ки нанесли поражение некоторым из выдающихся пол¬
ководцев того времени.
Революция на Гаити имела всемирное значение, но
сильнее всего она повлияла на ход событий в обеих
Америках — от Мексики до Чили. Рабы и колонии Фран¬
ции, Испании и Португалии прошли через горнило рево¬
люционных изменений. Гаитянская революция вызвала
серьезные последствия в Соединенных Штатах и стала
главной силой, подорвавшей рабство.
На Юге моральный дух рабов окреп, и рабовладель¬
цы Соединенных Штатов испытывали смертельный
страх. Рабовладельцы Юга всячески старались утаить
известие об этом восстании от своих рабов. Так, они пы¬
тались не давать гаитянским черным матросам сходить
на берег на побережье Юга. Страх, вызванный гаитян¬
ской революцией, серьезно повлиял и на позорную тор¬
говлю рабами. В своем классическом труде «Прекраще¬
ние продажи африканских рабов в Соединенные Штаты»
доктор Дюбуа считает эту революцию действительно
главной причиной, побудившей принять Соединенные
Штаты в 1807 году закон, запрещавший ввоз рабов.
Дюбуа писал: «Первой главнейшей целью, которую пре¬
следовали борцы против рабства в Соединенных Шта¬
тах, было намерение прекратить работорговлю в законо¬
дательном порядке. Не будет преувеличением сказать,
что гаитянская революция не только повлияла на обста¬
новку в стране в период между 1791 и 1806 годами,ной
(
* Очевидно, имеются в виду жертвы революционных войн, ко¬
торые Франция вела с европейскими коалициями (1792—1602),
возглавлявшимися Англией.
** Франсуа Доминик Туссен-Лувертюр (1743—1803) — руководи¬
тель гаитянских маронов, поднявших в августе 1791 года всеобщее
восстание рабов, которые начали поголовно встреблять плантато¬
ров. Он разбил прибывшую из Франции. 15-тысячиую армию и в
октябре 1798 года подписал договор, по которому Франция призна¬
ла независимость Гаити. В 1803 году генерал Леклерк обманным
путем арестовал Туссена-Лувертюра, и он умер в тюрьме во
Франции.
143
явилась одной из главных причин, сделавших достиже¬
ние этой цели возможным...»14
Как ни старались плантаторы скрыть от своих рабов
сведения о революции иа Гаити, они просачивались иа
Юг, зажигали в рабах революционные настроения.
Известны три выдающиеся личности, руководившие
восстаниями, которые наполнили страхом сердца рабо¬
владельцев; то были: Габриэль Проссер*, Нат Тернер**
и Денмарк Визи***. Все три восстания были подавле¬
ны. Но каковы бы ни были причины их поражения, они
приблизили отмену рабства.
Открытые мятежи были не единственным оружием
рабов. Куорлз и многие другие историки приводят са¬
мые разнообразные и на первый взгляд весьма незна¬
чительные факты, которые тоже повлияли на послед¬
нюю, решающую битву за свободу.
Куорлз отмечал:
«Рабы были небрежны с хозяйским имуществом, не¬
щадно били и мучили скот, портили инвентарь. Они так
часто ломали мотыги, что пришлось специально скон¬
струировать мотыгу очень прочную и тяжелую. Некото¬
рые хозяева, опасаясь мести, требовали, чтобы на каж¬
дом орудии труда стояло имя или хотя бы начальная
буква имени раба, которому оно было выдано. Но даже
если раб не мог сломать мотыгу, он мог навредить расте¬
ниям, а когда надсмотрщик начинал его ругать, раб се¬
товал на свое неумение. Рабы не только ломали орудия
труда, они часто поджигали хозяйские строения. Стра¬
ховые кампании порой отказывались заключать с рабо¬
владельцами договоры о страховании имущества на
случай пожара»15.
Эти и другие способы уничтожения хозяйской собст¬
венности и симуляция болезней снижали производитель¬
ность рабского труда. Некоторые утверждают, что на
определенных этапах борьбы рабство становилось для
рабовладельцев убыточным. Об этом много спорят. Но
* Органнвовал в 1800 году в Виргинии заговор, в котором уча¬
ствовало более тысячи негров. Был казнен вместе с 35 другими
вожаками.
** Руководил восстанием рабов в Виргинии в 1831 году.
•** В 1822 году руководил восстанием рабов в поместье Ден-
марк-Визи, Южная Каролина.
144
как бы то ни было, рабы сознательно делали рабский
труд менее доходным.
Вероятно, одним из самых важных факторов сниже¬
ния выгодности рабства было бегство рабов. Подсчита¬
но, что более 100 тысяч рабов убежали на Север, из
них 60 тысяч — в Канаду.
Тактика и стратегия, примененные черными, свиде¬
тельствуют о том, что этот народ, оказавшийся в чужой
стране, вырванный из естественных для него условий и
составлявший в стране национальное меньшинство, про¬
явил не меньше ума, находчивости и воинственности,
чем любой другой народ, живший на нашей планете.
А после 1830 года и разгрома восстания Тернера
рабы проявили еще больше мудрости и гибкости. Это
стало особенно заметно, когда черные, получившие сво¬
боду на Севере, стали бороться за отмену рабства на
Юге. Искрой, разжегшей эту борьбу, стало «Воззвание
Уокера», обнародованное в 1830 году. Период, последо¬
вавший за «Воззванием Уокера» и поражением восста¬
ния Тернера, характерен усилением борьбы самих чер¬
ных, которых теперь больше поддерживали белые. Оче¬
видно, что лидеры этих черных в отличие от черных на
Гаити понимали, что без союза с другими силами им не
добиться свободы.
Так начался период, принесший великое аболицио¬
нистское движение. В это время движение черных и бе¬
лых было иногда организационно единым, иногда рас¬
калывалось, но те и другие всегда действовали парал¬
лельно. Под руководством Фредерика Дугласа сотруд¬
ничество черных е аболиционистами позволило приме¬
нять исключительно плодотворную стратегию и тактику.
1 января 1831 года Уильям Ллойд Гаррисон начал
издавать газету аболиционистов «Либерейтор», которая
призывала немедленно освободить рабов, не выплачивая
компенсацию хозяевам. 6 января 1832 года 12 белых
собрались в африканской баптистской церкви (в Босто¬
не) и объявили о создании «Антирабовладельческого об¬
щества Новой Англии». Оценивая значение этого собра¬
ния, Гаррисон писал: «Мы собрались сегодня вечером
в этом скромном школьном здании... Нас мало, и влия¬
ние наше невелико, но попомните мои слова: в недале¬
ком будущем в «Фанейл-холле» зазвучат именно те ло¬
зунги, которые мы выдвигаем сегодня. Их великой силой
мы преобразим наше государство»16.
«0—975
145
Гаррисона, безусловно, вдохновило его участие впер¬
вой Конвенте черных в июне 1831 года. В 1833 году Гар¬
рисон и другие аболиционисты — черные и белые — про¬
возгласили в Филадельфии образование «Американского
антирабовладельческого общества». Эта организация
стала главным оплотом белых аболиционистов. Подобно
многим другим зарождавшимся движениям, оно появи¬
лось на свет с большими муками. Его участниками было
высказано столько противоречивых мнений о его тактике
и стратегии, что аболиционизм выжил лишь чудом.
Участники движения расходились во мнениях по таким
вопросам, как права женщин, форма политических дей¬
ствий, но прежде всего из-за разных проявлений расиз¬
ма внутри самого движения.
Черные аболиционисты также не были в своих дей¬
ствиях едины. Некоторые поддерживали попытки расис¬
тов поселить черных за пределами страны. Одним из
самых горячих сторонников такого решения был Мартин
Делани*. Именно тогда и появился Фредерик Дуглас,
разработавший для черных стратегию и тактику, кото¬
рые впоследствии привели к успеху. Дуглас решительно
разбил аргументы как черных, так и белых сторонников
переселения. В одном из своих выступлений он заявил:
«Нас призывают отправиться на Гаити и в Африку. Но
ни Гаити, ни Африка не спасут нас от общей гибели.
Останемся ли мы здесь или уедем туда, мы все равно
возвысимся или погибнем вместе с нашей расой»17. По¬
следовавшее порабощение всего Африканского конти¬
нента империалистическими державами и установление
контроля США над Гаити подтвердили правоту Дугласа.
Более того, эти события показали, насколько хорошо он
понимал свойственную для того времени единую основу
угнетения черных во всем мире.
Раскол «Американского антирабовладельческого об¬
щества» был весьма глубоким. Реформаторы-моралисты
и политики, стоявшие за отмену рабства, постоянно ссо¬
рились друг с другом, и часто дело кончалось взаимны-
* Реализуя этот план, правительство США купило в 1819 году
в Западной Африке территорию и основало там иыиешиюю респуб¬
лику Лвберию, столица которой была названа в честь президента
США Монро Монровией. В Африку, однако, возвратилось лишь
очень немного негров. В XX веке негритянский деятель М. Гарви
пытался возобновить это движение под лозунгом «Назад в Африку»,
но безуспешно.
146
мы обвинениями. Моралисты упрекали политиков за
отказ от возвышенных принципов и пренебрежение ин¬
тересами черных. Политики поносили моралистов за то,
что они, игнорируя сложившееся положение вещей, от¬
пугивали потенциальных сторонников антирабовладель-
ческого движения раскольнической тактикой и слишком
радикальными теориями. Время и опыт показали, что
истина содержалась в аргументах обеих сторон.
Раскол по указанным вопросам имел, конечно, боль¬
шое значение, но не менее серьезным оказалось и рас¬
хождение во мнениях между белыми и черными аболи¬
ционистами. Этот раскол произошел именно по тем
вопросам, по которым уже разошлись моралисты и по¬
литики. Главной причиной спора было то, что черные,
и в особенности Фредерик Дуглас, считали себя незави¬
симой силой в организации белых. Возникший в связи
с этим конфликт показал, что моралисты страдали серь¬
езными расистскими предрассудками, хотя в общем они
выступали как самые решительные противники расизма.
Аболиционисты горячо спорили о том, должны ли чер¬
ные участвовать в движении на равных правах с белы¬
ми. Основанное в Филадельфии «Американское антира-
бовладельческое общество» за год провело пять заседа¬
ний, разбирая вопрос, правильно ли будет, если цветные
вступят в антирабовладельческие организации, и правы
ли будут аболиционисты, поощряя общение между семь¬
ями белых и цветных.
Рассмотрев оба допроса, собрание зафиксировало в
протоколе следующее: «Решено, что поощрение социаль¬
ных контактов между цветными и белыми семьями не
является нашей целью или обязанностью». Вместе с
тем незначительным большинством голосов собрание со¬
гласилось «принимать негров в члены общества»18.
Споры и дискуссии по этим вопросам проходили по
всей стране. Черные, которых это, безусловно, возмуща¬
ло, в поисках выхода стали создавать собственные орга¬
низации. Но едва они начали это делать, как многие
аболиционисты из числа белых обрушили на них свой
гнев, и особенно отличился Гаррисон. Он дошел до того,
что выступил против газеты Фредерика Дугласа «Норт
стар». Потом он вообще потребовал, чтобы ее исключи¬
ли из списка аболиционистских изданий, а самого Дуг¬
ласа объяврл врагом. Гаррисон доверительно сказал
своим друзьям, что считает Дугласа коварным врагом,
10*
147
«на редкость гнусным и себялюбивым, лишенным всяко»
го понятия чести, в высшей степени неблагодарным, не¬
добрым душой и недостойным доверия, уважения или
поддержки»19.
Дуглас отвечал на критику столь же ядовито: «Они
рассуждают там (в Бостоне) так, словно борьба за от¬
мену рабства — дело только их одних... и словно все
идеи в этой борьбе должны исходить только от них од¬
них, и никто и пикнуть не смеет без их письменного
разрешения»20.
Черные в большинстве своем поддерживали в этой
борьбе Дугласа и к тому же продолжали действовать
независимо от аболиционистов. Время шло, и Дуглас
все больше проявлял себя в борьбе за ликвидацию раб¬
ства как выдающийся теоретик, агитатор, стратег и так¬
тик. Он решительно, но гибко боролся с ошибочными
взглядами как черных, так и белых аболиционистов.
Генри Уинстон, выдающийся лидер Коммунистической
партии Соединенных Штатов из числа черных, отметил
эти заслуги Дугласа. Полемизируя в наши дни с сепа¬
ратистами сегодняшнего освободительного движения, он
привел в пример Дугласа. В классической работе «Стра¬
тегия борьбы черных» Уинстон писал:
«Для Дугласа формирование самостоятельного союза
угнетаемого черного народа — как исходной базы власти
черных — было полностью совместимо с единством чер¬
ных с белыми аболиционистами и созданием коалиции
с другими слоями белых членов общества ради достиже¬
ния свободы для рабов. Он понимал, что добиться отме¬
ны рабства невозможно, если черные станут преследо¬
вать лишь свои цели.
Дуглас видел, что борьба за освобождение, в том чис¬
ле и попытки черных создать самостоятельные органи¬
зации,— процесс единый. Он понимал, что для черных
равносильно поражению отказываться от сотрудничест¬
ва с белыми вплоть до неопределенного времени в бу¬
дущем, когда они сумеют добиться полной внутренней
организованности.
Дуглас оставался непоколебимым в своих убеждени¬
ях, несмотря на резкие выпады против него в аболицио¬
нистском движении со стороны Гаррисона и других сек¬
тантов, которые отказывались вести совместную борьбу
против рабовладения. Он был убежден, что если все
аболиционисты пассивно согласятся с мнением этих сек-
148
тантов, то это позволит сохранить рабство на неопреде¬
ленно долгое время:»21.
Под мудрым и решительным руководством воинст¬
венно настроенного Дугласа черные не теряли из виду
главную цель, не позволяя второстепенным моментам
отвлекать их внимание. Это подметил Мертон Диллон,
когда писал:
«Негры неоднократно высказывались одобрительно*
об усилиях и успехах боровшихся за отмену рабства
обществ, но они не колеблясь критиковали и предрас¬
судки аболиционистов. «Даже наши откровенные друзья
еще не отделались от предрассудков, — жаловался один
негритянский учитель. — Предрассудки закрывают чер¬
ными мантиями их достоинства и пути к более высоким
и благородным чувствам:»22.
Он приводил много примеров того, насколько еще
силен яд расизма. Например, «испытывая желание осво¬
бодиться от предрассудков, они в то же время сохра¬
няли распространенные представления о неграх... або¬
лиционисты могли, например, называть своих африкан¬
ских собратьев... ниггерами или подчеркивать отдель¬
ные выдуманные физические или психические их осо¬
бенности:»23. Несмотря на эти и многие другие слабости
аболиционизма, черные и белые стали со временем все-
больше сближаться, усиливая борьбу за отмену рабст¬
ва и поднимая ее на новую ступень.
Одним из нагляднейших примеров этого сотрудниче¬
ства была организация так называемой тайной желез¬
ной дороги, которая помогала рабам бежать. Успешные
побеги рабов привели к принятию в 1793 году поправки
к Закону о беглых рабах. В законе 1850 года уже пред¬
усматривались суровые наказания для тех, кто помогал
рабам бежать. В ответ на новую поправку население
стало широко поддерживать беглых рабов, и аболицио¬
нистское движение получило новый толчок. Аболицио¬
нисты стали организовывать «комитеты бдительности:»,,
чтобы помогать беглым рабам и защищать рабов, став¬
ших свободными, от похитителей.
К этому времени в битве за отмену рабства стала
все больше усиливаться новая черта — совпадение инте¬
ресов белых и рабов. Это было вызвано бесчеловечными
действиями рабовладельцев Юга.
В борьбе против аболиционистского движения рабо¬
владельцы применили беспрецедентный террор. Одной;
149»
из его жертв стал преподобный Элайша Ловджой. В Эл¬
тоне, штат Иллинойс, его печатный станок уничтожали
три раза. 7 ноября 1837 года Ловджоя хладнокровно
убили, когда он в третий раз пытался спасти свой ста¬
нок. Это зверское убийство оживило антирабовладель-
ческое движение. Теперь люди уже стали отождествлять
борьбу против рабства с вопросом о свободе печати.
Террор царил как на Юге, так и на Севере. Фостер
рассказывает, что аболиционистов избивали и линчева¬
ли. Рабовладельцы «предлагали награды в 10 тысяч,
50 тысяч и даже 100 тысяч долларов за тела или головы
видных аболиционистов. На нью-йоркской бирже один
симпатизирующий южанам человек во всеуслышание
заявил, что дал бы 15 тысяч долларов за голову Артура
Тэппана»24. Волна террора была настолько велика, что
конгресс принял предложение президента Эндрю Джек¬
сона считать пересылку аболиционистской литературы
по почте преступлением. Без сомнения, эти действия
способствовали быстрейшему достижению целей аболи¬
ционистского движения.
Теперь уже многим стало ясно, что рабство грозит
отнять права не только у черных, но и у белых. Таким
образом, террор южан против белых аболиционистов
придал борьбе за уничтожение рабства новые масшта¬
бы. Если раньше освобождение рабов рассматривалось
белыми как чисто моральная проблема, то теперь к это¬
му стала примешиваться и личная заинтересованность
белых. Пятидесятые годы сменялись шестидесятыми, и
эти мотивы становились все более решающими.
Различные уступки, сделанные Севером Югу, расши¬
рили платформу для усиления борьбы с рабовладельца¬
ми. Аболиционисты обратили свое внимание на полити¬
ческую арену. Они прежде всего создали «Партию сво¬
боды», однако ее платформа и программа были слишком
узки, чтобы повлиять на избирательную кампанию этой
партии. В дальнейшем «Партия свободы» слилась с
«Партией свободной земли». Последняя представляла
интересы свободных мелких фермеров, которые хотели _
по мере продвижения колонистов на запад заселять сво¬
бодные земли. Их интересовали свободные земли, а не
рабовладение как таковое. Тем не менее партия высту¬
пала против его расширения. Но даже этого объедине¬
ния сил аболиционистов с членами «Партии свободной
земли» (фрисойлерами) оказалось недостаточно, чтобы
150
создать популярную в народе политическую платформу,
которая позволила бы открыто начать борьбу за власть
с рабовладельцами. Пока развертывались эти события,
в стране начала набирать силу новая тенденция. Все
больше становилось противников уступок Югу, и крепло
убеждение в том, что нельзя допускать, чтобы рабовла¬
дение имело место в быстро развивавшихся западных
штатах.
В результате в 1854 году возникла Республиканская
партия, в которую вошли фрисойлеры, настроенные про¬
тив рабовладения, виги, демократы и «ничего не знаю¬
щие»*. Хотя аболиционистов и не удовлетворяла огра¬
ниченная программа республиканцев, они тем не менее
стали поддерживать их партию, считая, что она больше,
чем другие, способна усилить борьбу за отмену рабства.
Даже Гаррисон, несмотря на свой догматизм и сектант¬
ство, приветствовал возникновение новой партии. Або¬
лиционисты и черные, поддерживая новую партию, тем
не менее очень резко ее критиковали. Они скорее вери¬
ли, что эта партия многого добьется в будущем, нежели
принимали всерьез ее весьма скромные заверения в на¬
стоящем. Видимо, Самюэль Дж. Мэй выразил чаяния
большинства аболиционистов, когда заявил в 1856 году,
что «рядовые члены Республиканской партии гораздо
более решительно настроены против рабства, чем многие
из ее лидеров. Эти настроения продолжают усиливать¬
ся, и это со временем заставит лидеров партии занять
более правильные и решительные позиции, чем те, ко¬
торые они отваживаются занимать сегодня, или на их
место поставят людей более достойных»26.
История подтвердила правоту Мэя. Разразилась
Гражданская война, и военная необходимость вынудила
Линкольна подписать и обнародовать «Прокламацию об
освобождении». Поэтому черные, как и в 1776 году, ста¬
ли вступать в армию северян и, как тогда, героически
сражались за свободу.
* Партия вигов, возникшая в 1832 году, была партией промыш¬
ленной буржуазии. Она выступала за федеральную власть, введе¬
ние высоких тарифов и ограничение колонизации Запада. В 1834 го¬
ду она стала называться партией вигов. В начале 1850 года эта
партия распалась, при этом образовалась «Партия ничего ие знаю¬
щих». Она стремилась сохранить власть в руках представителей ко¬
ренного населения и выступала против рабовладения.
151
"Когда война началась, многие, как и во время первой
{революционной войны, надеялись, что она будет недол¬
гой. Черный историк Дж. Роджерс так описывает на¬
строения в начале этой войны:
«Северяне были настолько уверены в победе, что
вторжение их войск проходило, как пикник. Конгрессме¬
ны, их жены, разные общественные деятели ехали за ар¬
мией в каретах, с запасом провизии, виски, шампанско¬
го, в сопровождении оркестров... Для солдат это было
чем-то вроде спортивной игры. Наступая на Ричмонд,
они орали, пели и бренчали на гитарах. Опьянев от ра¬
дости и вина, они срывали флаги конфедератов, грабили
дома южан, рубили на дрова фортепьяно, чтобы жарить
поросят»26.
Однако надежды наступавших вскоре рассеялись:
войска северян стали терпеть одно поражение за другим.
После двух лет военных поражений Авраам Лин¬
кольн издал «Прокламацию об освобождении», заявив
при этом: «Я заявляю, что не мог контролировать ход
событий, и честно признаю, что оказался во власти этих
-событий».
К концу войны в армии северян насчитывалось
149 негритянских полков, из них 120 пехотных, 12 полков
тяжелой и 10 полков легкой артиллерии, а также 7 пол¬
ков кавалерии. Общая численность черных в армии со¬
ставила 123 156 человек. Убито в боях было 36 847 чер¬
ных. Исход войны был решен с помощью войск, состояв¬
ших из черных американцев.
За Гражданской войной последовал короткий период
распространения демократии на штаты Юга. Но это
продолжалось недолго. Меньше чем через 20 лет север¬
ные союзники оставили на произвол судьбы бывших ра¬
бов, выдав их на милость прежних рабовладельцев.
Макс Лернер так описывает случившееся: «Рабу при¬
шлось заплатить страшную цену за свободу, в своих не¬
реальных попытках сохранить ее он обнаружил, что ос¬
вобождение не принесет свободы до тех пор, пока власть
сохраняют бывшие угнетатели. Так жизнь развеяла его
мечты о свободе, и он вновь оказался в условиях тер¬
рора Реконструкции. Раб понял, что ему придется на¬
чинать все сначала»27.
Для Фредерика Дугласа эти горестные события не
были неожиданностью, и он говорил: «Свобода была
дарована людям в Соединенных Штатах не в милости',,
а в гневе... не по моральным соображениям, а в резуль¬
тате военной необходимости. Нельзя было и ожидать-
чего-то иного28. На конгрессе Республиканской партии'
в 1900 году черный конгрессмен от штата Миссури1
Джон Р. Линч поднялся на трибуну и с пафосом вос¬
кликнул: «В своей преданности делу свободы и справед¬
ливости цветной американец доказал, что он не только-
жаждет, но и готов в любое время пожертвовать-
жизнью на благо отечества... Следует ли теперь ска¬
зать, что, несмотря на все это, цветной американец ока¬
зался без дома, без родины, без друзей и даже без пар¬
тии? Да не допустит этого всевышний!»29
Лннч был прав. Черный народ, сражаясь в двух вой¬
нах, в которых он якобы боролся за свободу, обнаружил»,
что ему до «земли обетованной* еще очень далеко. Тем-
не менее в результате двух революций некоторые эле¬
менты демократии все же были завоеваны. И если не
удалось достичь большего, то это еще нагляднее под¬
тверждает невозможность создания какой-либо демокра¬
тии для народа в рамках капитализма — системы, где-
погоня за прибылью ведет к дегуманизации общества.
Опыт обеих революций показывает, что неправящи¬
ми классами завоевано то, что есть в демократии, — это-
сделал простой народ. Американцы должны быть благо¬
дарны бывшим рабам за то, что они сделали для страны-
в целом. Наша страна также в долгу у тех мужчин и
женщин, которые были аболиционистами и участвовали-
в женском движении, ибо система рабского труда не
могла быть уничтожена без их инициативы и участия.
Так закончилась одна из наиболее богатых события¬
ми битв в истории Америки. Много не удалось сделать.
Возникла новая форма рабства. Но, несмотря на все
зигзаги этой борьбы, прогресс был налицо. Теперь уже
была видна «земля обетованная» для черных и всех уг¬
нетаемых народов. И это время наступит, если уроки
борьбы за ликвидацию рабства будут использованы в
условиях современности.
Глава 9. Расизм и экспансия на Запад
Экспансия Соединенных Штатов на Запад придала
новые масштабы и направление борьбе рас. Расовое
угнетение мексиканцев н выходцев из Азии впервые в
153^
истории Соединенных Штатов объединило представите¬
лей всех рас.
В это же время главные европейские капиталистиче¬
ские державы расширяли свои империи, подчиняя себе
по всему свету все небелые народы. Но это колониаль¬
ное угнетение осуществлялось в отдаленных районах, а
в Соединенных Штатах и угнетатели, и угнетенные вы¬
нуждены были сосуществовать и развиваться в одной и
той же географической зоне. В этом одна из главных
причин того, что Соединенные Штаты превратились в
страну, где развился наиболее жестокий за всю мировую
историю расизм. Могут возразить, что, мол, в нацистской
Германии положение евреев было самым плохим. Вер¬
но, конечно, что зверства в концентрационных лагерях
гитлеровской Германии были проявлением страшнейших
форм геноцида, которому когда-либо подвергался какой-
либо из народов, но ни по продолжительности, ни по
числу людей, пострадавших от расизма, ни одна страна
не может сравниться с Соединенными Штатами, где это
происходило на протяжении всех двухсот лет их исто¬
рии. И за это время не одна и не две, а все расы страда¬
ли от различных форм геноцида.
То обстоятельство, что здесь, в Соединенных Штатах,
все расы — черная, коричневая, красная и желтая — бы¬
ли вынуждены жить бок о бок со своими белыми угне¬
тателями— капиталистами, породило и на долгие годы
закрепило наиболее интенсивные формы расистской про¬
паганды и гонений.
С первого дня своего существования правящий класс
капиталистов понял, что необходимо раскалывать ряды
угнетаемых, особенно рабочих. В тех странах, где рабо¬
чими были в основном местные жители или люди той же
расы, а в иных случаях и представители других нацио¬
нальностей, их можно было раскалывать, используя
вражду классов и национальный шовинизм. Но в стра¬
не, подобной Соединенным Штатам, расизм — постоян¬
ное оружие в арсенале эксплуататоров. Сверхэксплуата¬
ция расовых групп не только требовала какого-то мо¬
рального оправдания, но и использовалась как средство
подкупа определенных слоев рабочего класса, дабы они
стали участниками этого угнетения. Почти каждая со¬
циальная стычка в нашей стране носила именно такой
характер. Между тем роль, которую сыграло подавле¬
ние расовых волнений в развитии нашего государства, в
164
нашей историографии всегда искажалась. Почти пол¬
ностью замалчивается и то, что расовая эксплуатация в
нашем обществе — источник накопления богатств.
В предыдущей главе мы показали, как использовал¬
ся аппарат власти в целях концентрации богатства и ре¬
сурсов в руках немногих. Дополнительная прибыль до¬
бывалась за счет эксплуатации всех рабочих, а сверх¬
прибыли, добытые руками черных, мулатов, красноко¬
жих и азиатов, помогли заложить фундамент, на кото¬
ром это государство стало расти и превратилось в одну
из наиболее развитых индустриальных держав в миро¬
вой истории. Общеизвестно, что торговля рабами и
хлопковые плантации Юга были источником того, что
Карл Маркс называл первоначальным накоплением ка¬
питала, причем не только в США, но и в Великобрита¬
нии.
Менее известна роль, которую сыграли мексиканские
рабочие и фермеры, а также представители азиатских
народов в освоении Запада. Начиная с колыбели радио,
телевидение и киноиндустрия без устали убеждали и
продолжают убеждать молодежь Соединенных Штатов
в том, что Запад был покорен стойкими, находчивыми
пионерами, которые, оставив в больших городах свои
дома, отправились в фургонах на Запад и побороли ко¬
варных и жестоких индейцев — «живодеров и мароде¬
ров».
Конечно, мы теперь знаем, что многие пионеры внес¬
ли огромный вклад в освоение Запада. Но не меньшее,
а может быть, и большее значение имело то, что было
сделано руками мексиканского и азиатского народов.
Как рабство на Юге обеспечило необходимое для со¬
здания промышленности первоначальное накопление
капитала, так и сверхэксплуатация мексиканского и
других народов позволила заложить основу для индуст¬
риализации Юго-Запада и Дальнего Запада.
Этот процесс также был связан с рабовладением, хо¬
тя капиталистическая экономика получала при этом вы¬
год больше всех. Основной производственной культурой,
поднявшей рабство на Юге на более «высокую» ступень,
был хлопок. Но его производство быстро истощало поч¬
ву, заставляя рабовладельческие штаты постоянно рас¬
ширяться.
За десятилетие после 1840 года произошли события,
которые распространили расовую эксплуатацию и угне-
155
тение дальше на Юго-Запад я Дальний Запад. Штат
Техас на Юго-Западе был в то время мексиканским.
■Согласно либеральной конституции, дарованной Мекси¬
ке Испанией в 1820 году, проживавшим здесь гражда¬
нам Соединенных Штатов были пожалованы крупные
земельные угодья. В течение 20 лет более 20 тысяч аме¬
риканских граждан переехали в Техас на постоянное
жительство. В основном это были рабовладельцы. Эти
белокожие техасцы отплатили мексиканцам за их ве¬
ликодушие тем, что стали относиться ко всем мексикан¬
цам презрительно, называя их лентяями, тупицами, тру¬
сами, людьми отсталыми и аморальными. Эти белые те¬
хасцы ни в грош не ставили жизнь мексиканцев.
К 1834 году число белых американцев превысило чис¬
ленность мексиканского населения штата, и началась
■ожесточенная борьба за власть. Белые американцы на¬
чали борьбу за отделение Техаса от Мексики и передачу
его Соединенным Штатам.
Морисон утверждает, что главным аргументом в
борьбе за отделение от Мексики была «ненадежность
имущественного положения рабовладельцев». Белые
техасцы, относившиеся к мексиканскому народу с пре¬
небрежением расистов, были «недовольны ограничения¬
ми», которые правительство Мексики наложило на ин¬
ститут рабства1. Мексиканские власти весьма решитель¬
но противились рабству. Более того, они принимали все
меры к тому, чтобы помочь разрушить эту систему. Мно¬
го было написано о тайной железной дороге, помогав¬
шей рабам бежать в Канаду. Но очень мало сказано о
том, какую роль сыграли мексиканцы Техаса и погра¬
ничных районов Мексики, помогая черным спасаться от
рабства. Рабов в этом штате было немало. Британская
комиссия по наблюдению за выполнением закона о за¬
прете работорговли докладывала, что в 1837—1838 го¬
дах в Техас из Африки было привезено не менее 15 ты¬
сяч рабов2.
Однако уже в 1839 году многие рабы сбежали от
своих техасских хозяев, переправившись через реку
Рио-Гранде. В результате вскоре в Матаморосе (Мекси¬
ка) возникла община из бывших рабов. «Владение ра¬
бами в Западном Техасе, — писал полковник Форд,—
было ненадежным из-за близости Мексики, а также из-
за того, что мексиканцы побуждали рабов бежать, по¬
могая им всеми доступными средствами»3.
1Б6
В 1856 году в Колорадо был раскрыт заговор рабов.
По словам белых техасцев, рабы хотели поднять мятеж,
перебить хозяев и при помощи индейцев прорваться че¬
рез границу к свободе. В заговоре оказались замешан¬
ными все без исключения мексиканцы, проживавшие в
этом графстве. Свыше 200 рабов было арестовано, их
били плетьми, а многим мексиканцам приказали поки¬
нуть пределы графства, причем им запрещалось пере¬
двигаться по дорогам без пропусков. Некий доктор Тей¬
лор писал, что «повсюду распространялись антимекси-
канские настроения, основанные на убеждении, что пео¬
ны поставили под угрозу существование рабства; на
митингах в Остине, Гонсалесе и других городах были
приняты резолюции, призывавшие не нанимать мекси¬
канцев на работу»4.
В этот период наиболее жестоко преследовались ли¬
ца мексиканского происхождения. Расистски настроен¬
ные техасцы обвиняли их почти во всех преступлениях,
какие совершались на Юге-Западе. В дальнейшем посе¬
лившиеся в Техасе эмигранты из США начали воору¬
женную борьбу за отделение штата от Мексики с целью
присоединить его к Соединенным Штатам. Однако на¬
чавшаяся в Техасе война была встречена в Соединенных
Штатах неодобрительно. Так, аболиционист Бенджамен
Ланди опубликовал памфлет под названием «Война в
Техасе», в котором доказывал, что техасская «револю¬
ция»— это заговор, имеющий целью открыть новые рын¬
ки работорговли и занять территорию под хлопковые
плантации. Мнение Ланди не голословно, поскольку он
бывал в Техасе, где пытался основать аболиционистскую
«колонию». Его памфлет, в котором белые техасцы
изображались как банда конокрадов и грабителей с
большой дороги, «учитывал широко распространенную
на Севере настроенность против политического засилья
Юга и расширения территорий, на которых применялся
рабский труд»5.
Несмотря на эту оппозицию, правительство США все
же оказало помощь движению за отделение Техаса от
Мексики и в дальнейшем включило его в состав Соеди¬
ненных Штатов. Апогеем событий явилась война, нача-
тая Соединенными Штатами против Мексики в 1846 го¬
ду. Первая после войны за независимость, она тоже не
вызвала в народе энтузиазма. Даже Авраам Линкольн
высказался против войны, считая ее несправедливой. Но
157
президент Полк, выражая интересы всех эксплуататор¬
ских элементов общества, продолжал войну, невзирая на
оппозицию.
Аннексия Техаса и война 1846 года привели к под¬
писанию договора в Гвадалупе-Идальго. Мексике не
оставалось ничего иного, как подписать этот договор,
так как Соединенные Штаты уже установили военный
контроль над Юго-Западом. По условиям договора в
Гвадалупе-Идальго, заключенного 2 февраля 1848 года,
к Соединенным Штатам отходила обширная территория,
включающая Калифорнию, Аризону, Нью-Мексико и
Колорадо. Договор закрепил за США и аннексирован¬
ный еще до войны Техас. Территории, которые с такой
алчностью захватили Соединенные Штаты, были больше
Германии и Франции, вместе взятых.
Проживавшие на этих территориях мексиканские
граждане, не успевшие в течение года после ратифика¬
ции договора их покинуть, становились гражданами
Соединенных Штатов. Подавляющее большинство мек¬
сиканцев стали американскими гражданами за невыез¬
дом. Они решили не позволить правительству США со¬
гнать их с родной земли.
Договор предусматривал специальные гарантии, обес¬
печивавшие имущественные и политические права мек¬
сиканского населения, что явилось своего рода попыткой
сохранить культурную автономию мексиканцев. В осо¬
бых пунктах договора указывалось, что будут уважаться
язык, религия и культура мексиканского народа.
Во время подписания договора в Гвадалупе-Идальго
на Юго-Западе проживало до 75 тысяч человек, говорив¬
ших по-испански, из них около 7,5 тысячи в Калифор¬
нии, примерно тысяча — в Аризоне, 60 тысяч — в Нью-
Мексико, около 5 тысяч — в Техасе.
На Юго-Западе в момент подписания договора ра¬
сизм еще не был узаконен как норма, это произошло,
когда территория отошла к Соединенным Штатам.
В дальнейшем этот договор был нарушен, как и сотни
других, заключенных с племенами коренных американ¬
цев — индейцами.
Сразу после окончания войны начались гонения на
мексиканцев: их надо было согнать с земли. Для этого
придумывались всевозможные хитроумные планы. Так,
бывший президент «Техасской республики> Сэм Хьюс¬
тон, которого и по сей день изображают как героя «по-
158
корений Запада», нагло заявил: «..Поскольку мексикан¬
цы ничуть не лучше индейцев, я не вижу причины, по¬
чему мы не должны поступить с ними таким же образом
и не отнять у них землю»6.
Военный режим, установленный США, а также пол¬
ное незнание мексиканцами юридических норм и зако¬
нов землевладения в капиталистическом обществе всё
облегчили, и земли у мексиканцев были отняты. В заме¬
чательной книге «Тихерина и пожалование земель»
Патриция Блоис подробно описывает способы, которые
для этого применялись, особенно в Нью-Мексико.
Мексиканские землевладельцы ошибочно полагали,
что их права на землю неоспоримы. Но в 1862 году
был принят закон, требовавший нового подтверждения
прав на владение землей. Землевладельцам предлага¬
лось произвести за свой счет освидетельствование и но¬
вые замеры участков. У многих не оказалось денег, и
■они потеряли свою землю. Для отчуждения земли ис¬
пользовали и незнание мексиканцами различия в нало¬
говых системах Соединенных Штатов и Мексики. По
мексиканским и испанским законам земля налогом ни¬
когда не облагалась, облагались налогами только ее
продукты. После 1895 года мексиканцы вдруг обнару¬
жили, что их земли конфискуются из-за неуплаты ими
налогов, о которых они впервые узнавали лишь на аук¬
ционе, когда шериф пускал их собственность с молотка
за гроши или вообще задаром.
По мексиканской системе землевладения небольшим
семьям передавались в личное пользование лишь не¬
большие земельные участки. Остальной землей община
пользовалась сообща. Нарушив договор, по которому эта
система сохранялась, американские правительственные
чиновники стали брать в казну все земли общинного
пользования и распоряжались ими почти по своему
усмотрению. Землемеры и судебные исполнители были
неразборчивы в средствах и делали что хотели.
Начальник службы землеустройства Г. Эткинсон
вместе с пресловутым Томасом Катроном из «Ферст
нэшнл бэнк» в Санта-Фе открыто спекулировал скотом;
вместе с другими воротилами из Санта-Фе они обман¬
ным путем отняли у мексиканских фермеров тысячи
акров земли. В течение многих лет эти люди пользова¬
лись в Санта-Фе неограниченной властью. Они выбира¬
ли угодных им людей в законодательное собрание и по-
1Б9
сылали своих делегатов в конгресс. У вашингтонской
администрации эта группа пользовалась доверием и по¬
кровительством и могла назначать людей на должно¬
сти и снимать их. Тех, кто осмеливался выступать про¬
тив этих тузов, критиковать их действия и методы, под¬
купали, запугивали или убивали.
Главой группы был Катрон, спекулянт, ставший
крупнейшим землевладельцем Соединенных Штатов.
Ему удалось получить в собственность свыше миллиона
акров земли. Несколько лет он был министром юстиции
США и стал первым сенатором от Нью-Мексико, когда
эта территория была провозглашена штатом.
По данным госпожи Блоис, мексиканец Тихерина
(который незадолго до этого пытался организовать дви¬
жение за возвращение украденных у мексиканцев зе¬
мель) часто говорил об «организованном преступном за¬
говоре» воротил из Санта-Фе. Он обвинял федеральные
власти США в заговоре. Одним из совершенных влас¬
тями преступлений была кража юридических докумен¬
тов, удостоверявших право мексиканцев на владение
землями. Эти документы были потом сожжены, а часть
их как «оберточную бумагу» в 1870 году продал губер¬
натор Пайл. И лишь в 1960 году некоторые из докумен¬
тов были обнаружены в конторе бухгалтера из Миссури,
который купил их у наследников Томаса Катрона, зани¬
мавшего в момент их исчезновения пост генерального
прокурора штата.
В 1891 году был учрежден претензионный суд позе¬
мельным делам, который, как свидетельствует Тихери¬
на, «состоял из судей-южаи, сторонников рабства». Он
был специально создан, чтобы уменьшить земельные
владения, принадлежащие коренным жителям Нью-Мек¬
сико. Более двух третей всех рассмотренных судом апел¬
ляций были отклонены, а по многим утвержденным ис¬
кам размеры реституций оказались урезанными. «Были
найдены такие псевдозаконные уловки, при помощи ко¬
торых можно было обмануть многих законных наслед¬
ников земель, и к 1904 году, когда суд закончил свою
деятельность, федеральное правительство получило в
Нью-Мексико под свой контроль свыше 52 миллионов
акров земли»7.
Неприкрытая кража земли была лишь одной сторо¬
ной варварского обращения с людьми, потерявшими
мексиканское гражданство. С немеиьшей жадностью от-
160
МиМалИ колонизаторы земли и у коренных жителей —
индейцев, но свести их до положения рабочего скота им
так и не удалось.
Что же касается мексиканцев, то с ними стали обра-
щаться, как с рабочей скотиной. Подобно черным, они
превратились в один из самых обездоленных и сверхуг-
нетаемых народов, проживающих на территории Соеди¬
ненных Штатов. Старый Запад был обжит и изменил
свое лицо именно благодаря их труду и умению. Из мек¬
сиканцев сформировался и основной контингент рабо¬
чих во многих отраслях промышленности, не говоря
уже о земледелии и скотоводстве.
К 1860 году на шахтах и рудниках Юго-Запада боль¬
шинство рабочих были мексиканцы. Они прекрасно зна¬
ли тонкости горного дела и внесли большой вклад в со¬
здание современного оборудования. Одним из таких тех¬
нологических нововведений был осадочный процесс
очистки серебра от руды с помощью ртути.
Образец сверхэксплуатации мексиканцев дает срав¬
нение их заработной платы с зарплатой белых рабочих.
Белым горнякам платили от пяти до семи долларов в
день, а квалифицированный рабочий-мексиканец полу¬
чал не более двух-трех долларов. Мексиканцы работали
у плавильных печей, поскольку белые ничего в этом не
понимали. Мексиканцев заставляли работать в тяжелых
условиях в шахтах под землей., Жизнь мексиканца цени¬
лась дешево, поэтому их принуждали работать в самых
опасных местах. Подсчитано, что с 1858 по 1940 год на
аризонских рудниках было добыто металла на три мил¬
лиарда долларов.
Добыча меди, залежи которой были обнаружены ин¬
дейцами в районе Санта-Фита, увеличилась с 800 тысяч
фунтов в год в конце XIX века до 830628411 фунтов
в год к 1950 году. Медь вытеснила своего соперника —
серебро из-за бурного развития электротехнической про¬
мышленности. Горняки-мексикапцы добывали медь на
рудниках Аризоны, Юты, Невады и в других местах.
Таким образом, благодаря им стало возможным осве¬
тить электрическим светом Соединенные Штаты.
Подобно тому как заслуги в развитии горного дела
присвоили себе белые предприниматели, успехи в овце¬
водстве также были объявлены достижениями белых.
Но как и в горнодобывающей промышленности, развитие
11-975
161
ОйЦебодсТба стало вбзМоэкНЬш только благодаря накоп¬
ленному мексиканцами опыту в разведении на пастби¬
щах скота. Овцы были завезены в Нью-Мексико испан¬
цами. Со дня основания Нью-Мексико и до Гражданской
войны овцы кормили, одевали и поддерживали колонии.
В выращивании на пастбищах овец испанцы имели ше¬
стивековой опыт.
Штат Нью-Мексико стал своего рода племенным за¬
водом, поставлявшим овец на весь Запад. Отары овец
перегоняли в Калифорнию, чтобы кормить горняков. Их
увозили на Средний Запад, где выращивались новые ота¬
ры. Производство шерсти в стране с пяти миллионов
фунтов в 1862 году увеличилось в 1900 году до 22 мил¬
лионов фунтов. Рост производства шерсти на Западе
способствовал увеличению числа рабочих мест на Востоке.
После постройки на Западе первых фабрик по пере¬
работке сахарной свеклы наступила эра современного
промышленного откорма ягнят. Одной из причин роста
сахарной промышленности на Западе стала возмож¬
ность выращивать и нагуливать овец, скармливая им
побочные продукты производства свекловичного сахара.
Таким образом, одна отрасль хозяйства порождала и
поддерживала другую.
Белые поселенцы мало что знали о горном деле, ско¬
товодстве и овцеводстве, так же мало знали они и об
ирригации полей. Ко времени появления испанцев жив¬
шие в долине индейцы пуэбло обрабатывали здесь от 15
до 25 тысяч акров орошаемых земель. Считается, что
ирригационные системы индейцев на Юго-Западе созда¬
ны ими более 900 лет назад. Опыт мексиканцев и индей¬
цев помог белым фермерам научиться орошать земли.
Между 1910 и 1930 годами иммиграция мексиканцев
в Соединенные Штаты стала массовой. Она возросла в
три раза не случайно. Революция 1910 года в Мексике,
сломившая феодализм, оставила без крова и без работы
сотии тысяч мексиканцев. С 1880 по 1910 год между
Мексикой и Соединенными Штатами было построено
15 тысяч миль железных дорог, и это облегчило путь в
иммиграцию. Более того, железнодорожные компании
предоставляли мексиканцам «бесплатный» проезд, стои¬
мость которого вычиталась в дальнейшем из их зарпла¬
ты. Это был также период, когда горное дело шло на
убыль и уже перестало быть главным источником накоп-
162
[ения богатства в руках немногих. Рост городов и раз-
;итие экономики зиждились на сельском хозяйстве, и
;озяева крупных ранчо нуждались в дешевой рабочей
:иле, чтобы создавать путем сверхэксплуатации свои
сапиталистические империи.
Тысячи иммигрантов хлынули на Юго-Запад, надеясь
юлучить работу в сельском хозяйстве. Власти, защи¬
павшие интересы белых, опасались, что революционно
встроенные мексиканцы одержат в этом районе верх.
Поэтому они ввели строжайшую сегрегацию. Мексикан¬
кам было запрещено посещать рестораны для белых,
жить в кварталах, где жили белые, и ходить в школы
для белых. Если они нарушали эти запреты, их убивали
или бросали в тюрьмы по ложному обвинению.
Период с 1908 по 1925 год назвали «сезоном свобод¬
ной охоты на мексиканцев». Газета «Нью-Йорк тайме»
писала 18 ноября 1922 года: «Убийство мексиканцев ни
за что стало настолько обычным явлением, что на это
почти не обращают внимания». В это время убийств
мексиканцев было совершено больше, чем в 1854 году в
Лос-Анджелесе, когда в городе регистрировалось по од¬
ному убийству в день, при этом подавляющее число
жертв там тоже составляли мексиканцы и индейцы.
В 1921 году в Калифорнии было зафиксировано больше
убийств, чем во всех остальных штатах, вместе взятых.
Точных сведений о количестве иммигрантов, приехав¬
ших на Юго-Запад в период между 1910 и 1920 годами,
нет, но считается, что их было гораздо больше миллиона
человек. Нехватка рабочих рук и спрос на дешевую ра¬
бочую силу, особенно усилившиеся в годы первой миро¬
вой войны, способствовали иммиграции мексиканцев в
Штаты.
Следует отметить три факта, связанных с этим пе¬
риодом массовой иммиграции. Во-первых, иммиграция
мексиканцев привела на Юго-Восток США около 10%
всего населения Мексики. Во-вторых, подавляющее
большинство мексиканцев-иммигрантов сосредоточива¬
лось на территории Юго-Запада, которую они считали
по праву принадлежащей Мексике. В-третьих, массовая
иммиграция совпала с превращением Юго-Запада в
мощную экономическую империю. Иммигранты-мекси¬
канцы во всех случаях вкладывали свой труд в развитие
создаваемых здесь отраслей промышленности, в которые
испано-мексиканская культура уже ранее внесла свой
11*
163
вклад. Мексиканцы в основном трудились в отраслях,
которые имели жизненно важное значение для экономи¬
ческого развития Юго-Запада, — на железных дорогах,
на производстве хлопка и свеклы, они также произво¬
дили сельскохозяйственные машины и транспортные
средства.
В 1880 году на главных железнодорожных магистра¬
лях Юго-Запада было занято от 35 до 50 тысяч чело¬
век, прн этом не менее 70% всех паровозных
бригад и 90% сменных бригад комплектовались из мек¬
сиканцев.
В 1930 году в Санта-Фе было зарегистрировано
14 тысяч работающих мексиканцев: из них 3 тысячи че¬
ловек использовались компанией «Рок-Айленд», 1,5 ты¬
сячи— компанией «Грейт норзерн» и 10 тысяч человек—
компанией «Сазерн пасифик». Согласно переписи
1930 года, 70799 мексиканцев работали на транспорте
и в системе связи. Чаще всего они были простыми рабо¬
чими в ремонтных мастерских и на трамвайных линиях.
Еще в 1928 году в рабочих поселках, созданных на же¬
лезных дорогах из товарных вагонов, проживало
469 мексиканцев-мужчин, 155 женщин и 372 ребенка.
В Канзасе и Небраске мексиканские поселки такого ти¬
па и теперь еще тянутся вдоль полотна железных дорог.
Заселенные латиноамериканцами пригороды Канзас-
Сити и Чикаго выросли из мексиканских железнодорож¬
ных поселков.
Крупные импортеры рабочей силы, вывозимой из
Мексики, нередко одалживали своих рабочих в другие
отрасли промышленности, поскольку работа на желез¬
ных дорогах была в основном сезонной. Так как желез¬
ные дороги позволяли мексиканцам забираться в по¬
исках работы в самые отдаленные уголки края, они
устраивались и на фермах, способствуя тем самым раз¬
витию сельского хозяйства. В большом миграционном
потоке, вливавшемся в Техас, мексиканцы составляли
около двух третей. Они проезжали до 1800—2000 миль,
чтобы поспеть к сбору урожая. Во время хлопкоубо¬
рочных кампаний хозяева ферм в Аризоне также «им¬
портировали» мексиканцев. К 30 июня 1919 года таких
рабочих было законтрактовано от 5824 до 7269. Сюда
не входят мексиканцы, которые въезжали в США не¬
легально или без контрактов.
Предполагалось, что у всех рабочих, привлекавшихся
164
из Мексики, транспортные расходы будут вычитаться из
заработной платы. Однако многие из этих людей вообще
не получали ни гроша, за свой труд, так как хозяева по¬
лей, рудников, железных дорог и другие предпринима¬
тели использовали их у себя не более 2—3 лет, а потом
заявляли, что рабочие еще не выплатили стоимости
проезда в Соединенные Штаты. Такое делалось по всему
Юго-Западу. Зимой же 1921 года, когда в Аризоне в
Солт-Ривер-велли произошел хлопковый бум, 10 тысяч
мексиканцев отправили обратно в Мексику — американ¬
ское правительство отказалось предоставить им государ¬
ственное пособие.
Что касается Калифорнии, то здесь площади, заня¬
тые хлопком, увеличились только в одной долине реки
Сан-Хоакин с 5500 акров в 1920 году до 172 400 акров в
1931 году. По мере расширения посевов хлопчатника все
больше и больше мексиканцев импортировалось для
уборки урожаев.
Продающийся по повышенным ценам и вдвое более
урожайный, чем любой другой, калифорнийский хлопок
стал самой доходной культурой, принося хозяевам с
урожая 40 миллионов долларов. Хлопок выращивался
на землях с дорогостоящей искусственной ороситель¬
ной системой, которая создавалась пятьдесят лет с по¬
мощью дешевого наемного труда. Расширение посевов
хлопчатника в Калифорнии тоже зависело от постоян¬
ного притока дешевой рабочей силы, необходимой план-
таторам-хлопководам.
В период между 1919 и 1939 годами производство
свежих овощей — шпината, салата, цветной капусты, зе¬
леной фасоли и моркови — увеличилось более чем в пять
раз, сельдерея — в три раза. Нет ни одной сельскохозяй¬
ственной культуры, возделывать и собирать которую не
научили бы белых мексиканцы. Дешевый труд мекси¬
канцев «великолепно» вписывался в производство для
рынка овощей, хлопка, сахарной свеклы и т. п., то есть
в те отрасли сельского хозяйства, где меньше всего при¬
менялась новая техника. На Юго-Западе рабочие-мек¬
сиканцы не имели контрактов. Многие мексиканцы были
заняты на консервных заводах Сиэтла и в штате Аля¬
ска.
По дороге к нанимателям партии мексиканцев часто
запирали в сараях, складских помещениях и загонах для
скота; чтобы мексиканцев не украли, их сопровождала
165
вооруженная охрана. Многие землевладельцы нанимали
специальных агентов, чтобы те перевербовывали или
просто крали мексиканских рабочих, нужных им на фер¬
мах. По улицам Сан-Антонио нередко проводили под
конвоем группы импортированных мексиканцев, которые
пытались нарушить заключенные с ними контракты. Не¬
которых мексиканцев приковывали цепями к столбам
и охраняли с дробовиками в руках.
В 1927 году на предприятиях по переработке сахар¬
ной свеклы из 58 тысяч рабочих около 30 тысяч были
мексиканцы. (Сейчас мексиканцы составляют 75—90%
общего числа лиц, занятых в этой отрасли. Сахарную
свеклу возделывают в Огайо, Мичигане, Миннесоте и
Северной Дакоте. Мексиканец зарабатывает здесь в
среднем от 500 до 600 долларов в год.)
В период депрессии многие владельцы ранчо предпо¬
читали мексиканских наемных рабочих всем остальным,
и некоторые компании пытались набирать их в Мексике.
Стараясь это пресечь, в Колорадо губернатор ввел чрез¬
вычайное положение и выставил вдоль границы отряды
национальных гвардейцев, чтобы отправлять назад мек¬
сиканских рабочих.
Примерно в 1916 году мексиканские рабочие стали
появляться в индустриальных районах Чикаго, Гэри,
Индианаполиса, Кэлумета и других промышленных
центров Среднего Запада. Поначалу их нанимали толь¬
ко грузчиками, позже они стали рабочими на металлур¬
гических заводах, на заводах по производству тары и
консервов. С 1920 по 1930 год численность мексиканско¬
го населения в Чикаго увеличилась с 3854 до 19 362 че¬
ловек.
В Детройте в 1918 году на автомобильных заводах
работали мексиканцы-студенты. Здесь мексиканское на¬
селение возросло с 8 тысяч в 1918 году до 15 тысяч в
1928 году. Во время депрессии их осталось совсем мало:
мексиканцев почти поголовно высылали из страны.
В 1923 году компания «Нэшнл тьюб», филиал «Юнай¬
тед Стейтс стил корпорейшн», ввезла на свои заводы в
Лорейне, штат Огайо, из Техаса около 1300 мексикан-
цев-рабочих. В том же году «Бетлехем стил компани»
наняла на свой завод в Бетлехеме, штат Пенсильвания,
примерно тысячу мексиканцев.
Количество мексиканцев, занятых в промышленнос¬
ти Среднего Запада, не увеличилось по ряду причин.
16<5
Прежде всего, на Юго-Западе владельцы ранчо боялись,
что если мексиканцам будет позволено свободно расте¬
каться по стране и работать на тех производствах, где
они раньше не использовались, то будет введена система
квот на их иммиграцию.
Поэтому в 1929 году в Техасе был принят закон об
иммигрантах. Фермеры упорно боролись против разре¬
шения мексиканцам работать в других производствах.
Они начали движение за прекращение ввоза мексикан¬
ской рабочей силы на Юго-Запад. Это движение прекра¬
тилось, когда началась депрессия и свыше 65 тысяч мек¬
сиканцев были высланы из страны, а в Техасе вступил
в силу закон об иммигрантах.
Позднее был испробован еще один способ привлекать
рабочих из Мексики, получивший название «программа
брасеро». Ее вызвали к жизни требования крупных зем¬
левладельцев, утверждавших, что для уборки урожая
местных рабочих им не хватает. Во время второй миро¬
вой войны капиталисты были вынуждены искать новые
средства, чтобы привлечь к работе на полях низкоопла¬
чиваемых рабочих — ведь значительная часть трудовых
ресурсов была занята в военной промышленности. Капи¬
талисты обратили свой взор на Мексику — источник
сверхдешевой рабочей силы. «Программа брасеро» осу¬
ществлялась с 1940 по 1963 год.
В долине Рио-Гранде мексиканцев нанимали на ра¬
боту, платя им по 15 центов в день — половину того, что
требовал работник из местных. Представитель сельско¬
хозяйственного бюро долины Сан-Хоакин Гиберсон очень
выразительно выступил в сенатской комиссии, сказав:
«Мы просим давать нам дополнительно рабочих только
в определенные периоды... на время самого разгара
уборки урожая, и нам надо таких рабочих, которых
можно отослать домой после окончания страды»8.
Класс капиталистов США мог, прибегая к расизму,
узаконенному «программой брасеро», наживать мил¬
лиарды долларов, платя мексиканцам гораздо меньше,
чем белым. В 1951 году в пункте 15 соглашения о найме
батраков указывалось: «И какая в настоящий момент
должна быть плата рабочим, должен определять министр
труда»9.
7 июня 1954 года управление по делам иммиграции
решило начать проводить в жизнь законы об иммигран¬
тах, поскольку в стране уже образовался избыток рабо-
167
Чих-Мексйканцев. Повсюду начались Налеты расистов;
мексиканцев хватали в церквах, парках, рабочих посел¬
ках и даже в бакалейных лавках. Несколько месяцев
по стране вылавливали и высылали за ее пределы до
двух тысяч мексиканцев в день. За это время из одной
только Калифорнии было выслано 84 тысячи мексикан¬
цев. Осуществлять «программу брасеро» перестали в
1963 году. Но и после этого в США осталось много ты¬
сяч мексиканских батраков с «зелеными билетами»*;
этим людям разрешалось продолжать работать в Шта¬
тах.
Очень трудно установить размер прибылей, получен¬
ных капиталистами из крови, пота и каторжного труда
мексиканских рабочих. Предприниматели обычно нани¬
мали тысячи нелегально приехавших в страну мексикан¬
цев, а когда наступало время с ними расплачиваться,
хозяева обращались к иммиграционным властям, и те
немедленно высылали работавших мексиканцев из стра¬
ны. Крупные фермеры поступали чаще всего именно так.
Чиновник иммиграционной службы Келли говорил: «Мы
не считаем себя вправе разрешать чужестранцам, нахо¬
дящимся у нас в качестве сельскохозяйственных рабо¬
чих, оставаться в стране надолго независимо от того,
приехали они сюда легально или нет»10. Иными словами,
мексиканцам позволяли находиться в стране только до
тех пор, пока не подходило время получать расчет.
Из этого можно заключить, что расизм и капитали¬
стический способ производства позволяли агробизнесу
получать, эксплуатируя мексиканцев, миллиарды дол¬
ларов. Как уже отмечалось, эти прибыли капиталистов
шли на создание экономики, развивавшейся за счет мек¬
сиканцев.
Даже после того, как Соединенные Штаты аннекси¬
ровали у Мексики большую часть Юго-Запада, онн про¬
должали вмешиваться в ее внутренние дела. В начале
нынешнего столетия в Мексике произошло несколько
революционных войн демократического характера —
крестьянство страны поднялось против феодальных
землевладельцев. Наше правительство во время этих со¬
бытий неизменно поддерживало наиболее реакционные
силы и постоянно нарушало права Мексики как суверен-
* «Зеленые билеты»—удостоверения, выдававшиеся мексикаи-
цам-сеэонникаы, приезжавшим в США на заработки.
168
ного государства. По иронии судьбы, это вмешательство
происходило, когда президентом был Вудро Вильсон,
после первой мировой войны снискавший повсюду славу
«поборника права наций на самоопределение». Тем не
менее именно этот поборник национального самоопреде¬
ления не колеблясь вмешивался во внутренние дела
Мексики.
В 1913 году генерал В. Уэрта, которому правительст¬
во США помогло свергнуть более либеральный режим
Франсиско Мадеро, не поладил с президентом Вильсо¬
ном, и Соединенные Штаты отказались признать прави¬
тельство Уэрты, тесно связанное с британскими нефте¬
промышленниками. Вильсон высокомерно заявил:
«Я научу южноамериканские республики выбирать пра¬
вильных людей»11. В таком же тоне диктата он изрек:
«Если генерал Уэрта в силу сложившихся обстоятельств
не уйдет в отставку, долг Соединенных Штатов устра¬
нить его, прибегнув к менее миролюбивым средствам»12.
Преследуя эти империалистические цели, Вильсон
воспользовался незначительными инцидентами на грани¬
це и в 1914 году ввел американские войска в Мексику,
захватив город Вера-Крус. В 1916 году Вильсон снова
направил американские войска под командованием ге¬
нерала Першинга в Мексику, чтобы разгромить армию
Панчо Вильи*. В годы президентства Вильсона было
много разговоров о том, чтобы «захватить Мексику це¬
ликом». Такова была расистская роль, которую наше
правительство сыграло «к югу от своих границ». Она
является одной из постыднейших и фарисейских стра¬
ниц нашей истории. Но расистские действия на Западе
и на южной границе США были направлены не только
против мексиканцев; с неменьшей силой обрушились
они на головы выходцев из Азии.
Время шло, и определенные изменения в политике
нового, более прогрессивного мексиканского правитель¬
ства объясняют, почему президент Вильсон и империа¬
листические круги США, помимо всего прочего, были
озабочены тем, какое правительство находится у власти
к югу от границ США.
В 1933 году, в разгар Великой депрессии, в Кали¬
форнии вспыхнула забастовка сборщиков ягод. Эта за-
* Франсиско («Панчо») Вилья — одни из крестьянских
лидеров мексиканской революции, руководитель северной армия
мексиканских конституционалистов. Был убит в 1923 г.
169
бастовка заставила действовать правительство Мексики,
которое заявило протест против рабских условий труда
его граждан в США.
Когда забастовка разразилась, она привлекла внима¬
ние министра иностранных дел Мексики Хосе М. Пуига
Касараури, который раньше был послом в Соединенных
Штатах и хорошо знал, как там обращаются с амери¬
канцами мексиканского происхождения. Он немедленно
послал телеграмму в мексиканское консульство в Лос-
Анджелесе: «Окажите всяческую поддержку мексикан¬
цам, которые участвуют в забастовке, начавшейся в Ви-
нисе, делайте необходимые представления властям, об¬
щественным организациям, Американской федерации
труда и т. д., чтобы это в высшей степени справедливое
движение мексиканцев... оказалось успешным»13. Мекси¬
канское правительство оказало давление на американ¬
ское федеральное правительство и помогло голодающим
забастовщикам.
Бывший президент Мексики генерал Кальес также
послал бастующим денег и при этом заявил: «Значение
этого движения в том, что оно показывает, что, когда
наши соотечественники на чужбине борются за справед¬
ливое дело, они могут рассчитывать на поддержку своих
братьев в Мексике»14.
Благодаря такому беспрецедентному международно¬
му давлению забастовщики победили. В этом контексте
становится очевидной озабоченность президента Вильсо¬
на тем, какое правительство находится у власти в Мек¬
сике. К сожалению, правительства, подобные стоявшему
у власти во время «ягодной забастовки», не очень харак¬
терны для истории Мексики. В большинстве своем они
сотрудничали с правительством США и этим способст¬
вовали тому, что рабочие-мексиканцы, как граждане
США, так и не являющиеся американскими подданны¬
ми, оказывались в ужасающих условиях расовой дискри¬
минации.
В последнее время мексиканские рабочие, в основ¬
ном благодаря собственным усилиям, стали важным
фактором в американском рабочем движении. Их влия¬
ние превосходит их численность, и это отражает общую
перспективу развития рабочего движения и всего амери¬
канского народа в целом.
Когда Соединенные Штаты распространились на
170
Дальний Запад, где было также много выходцев из
Азии, в государстве стали проживать представители всех
человеческих рас. И подобно тому как это случилось
с другими цветными народами, расовое угнетение и
сверхэксплуатация стали уделом и азиатов.
Иммиграция китайских и японских рабочих в Соеди¬
ненные Штаты началась в период очень быстрого роста
промышленности США. То был период, последовавший
за временами золотой лихорадки в Калифорнии в
1849 году. Тогда же началось грандиозное строительство
железных дорог. Перед «баронами-грабителями», конт¬
ролировавшими индустрию страны, встала проблема:
надо было отыскать более обширную базу для добыва¬
ния дешевой рабочей силы. Это и явилось предпосылкой
привлечения в страну большого числа рабочих-китайцев,
а затем и японцев.
Китайцев привозили большими партиями для работы
на железных дорогах. Подсчитано, что на строительстве
трансконтинентальной железной дороги и всего с ней
связанного на Тихоокеанском побережье и в штатах
Среднего Запада было занято около 20 тысяч китайцев.
Обращение с занятыми здесь рабочими было самым
жестоким во всей истории наемного труда в США.
В июне 1867 года более 2 тысяч китайских железнодо¬
рожных рабочих Сьерра-Невады объявили забастовку.
Они требовали, чтобы их перестали избивать, понуждая
работать быстрее, и чтобы рабочий день был сокращен
до 10 часов. Забастовка потерпела поражение — другие
рабочие не поддержали китайцев. Более того, пред¬
приниматели даже выиграли — им удалось разжечь у
американских рабочих такую неприязнь к китайским и
японским рабочим, какой еще не разгоралось к любым
другим иммигрантам за всю историю рабочего класса
Америки.
В своей книге «Краткая история рабочих США — вы¬
ходцев из Азии» Карл Ионеда очень хорошо подтверж¬
дает это документами. Вот хроника случившегося:
«Главным организатором массовых антикитайских
выступлений были рабочие союзы. В 1870 году свыше
10 тысяч представителей различных рабочих союзов,
антикитайских клубов и других организаций собрались
в Сан-Франциско, чтобы создать «Антикитайский кон¬
вент штата Калифорния». На следующий год толпа бе¬
лых учинила погром в китайском квартале Лос-Андже-
171
леса и линчевала 19 китайцев. В 1877 году белые хули¬
ганы и безработные три дня и три ночи громили китай¬
ские кварталы Сан-Франциско, разрушив много домов,
в том числе 25 прачечных. Мелкий политикан Д. Кирни
создал «партию» с совершенно неподходящим назва¬
нием— Партия рабочих Калифорнии, основное требова¬
ние которой выражал клич «Китайцы должны убраться
прочь!».
В 1882 году в результате настойчивого нажима од¬
ного из отъявленных расистов того времени, секретаря
Федерации организованных тред-юнионов и рабочих сою¬
зов Соединенных Штатов и Канады Самюэля Гомперса,
конгресс принял закон, запрещавший китайцам въезд в
США.
Этот закон вместе с другими репрессивными мерами
со стороны федеральных и местных властей усилил го¬
нения на китайцев. Многих выселили из горняцких по¬
селков Калифорнии, и были сделаны попытки очистить
от них все штаты Тихоокеанского побережья. В 1885 году
железнодорожная компания «Юнион Пасифик» завербо¬
вала 200 китайцев для работы на принадлежавшем ей
в Рок-Спрингсе руднике, штат Вайоминг. Это вызвало
сильное недовольство членов рабочего союза. Разгневан¬
ные горняки из белых напали на лагерь, где поселились
китайцы, сожгли его дотла, ранили много людей и уби¬
ли 26 китайцев.
Первые 26 иммигрантов-японцев, мужчин и женщин,
были привезены в Колому, штат Калифорния, в 1869 го¬
ду И. Шнеллем, авантюристом из Германии. Он заклю¬
чил с японцами контракт на 8 лет, а через два года их
бросил на произвол судьбы.
Начиная с 1888 года многие японцы стали иммигри¬
ровать на Гавайские острова и на материк, чтобы рабо¬
тать в тех отраслях, где до них работали китайцы. Их
становилось все больше, и тогда расисты стали еще
громче кричать о «желтой опасности».
Рабочий совет отделения АФТ в Сан-Франциско
организовал в 1900 году первый антияпонский массовый
митинг, на котором профессор Стэнфордского универси¬
тета Е. Росс, в частности, заявил: «В крайнем случае,
самое лучшее для нас — расстреливать из пушек все ко¬
рабли, везущие к нам японцев, не позволять японцам
высаживаться на берег» («Сан-Франциско колл» от
8 мая 1900 года).
172
Важно обмети?!», что в Калифорнии еще в ЮбЗгоду
несколько сотен рабоЧих-мексиканцев, подвергавшихся
такой же расовой дискриминации и эксплуатации, созда¬
ли вместе с тысячей японцев в Окснарде (близ Лос-
Анджелеса) «Окснардский союз свекловодческих и по¬
левых рабочих», избрав его председателем К. Баба, а
секретарем — X. Ларрараса. Союз объявил забастовку,
требуя увеличения заработной платы и отмены неспра¬
ведливой системы учета труда. Хозяева привезли штрейк¬
брехеров, в том числе японцев. Началась перестрелка,
во время которой один мексиканец — член союза — был
убит, а четверо других ранены. Местная пресса так пи¬
сала о единодушии бастующих: «На прошлой неделе
проходили митинги и процессии батраков. Смуглолицые
японцы и мексиканцы — уборщики свеклы — сотнями
маршировали по улицам колоннами, по четверо в ряд,
под предводительством того или иного бывшего подряд¬
чика. Эта молчаливая и мрачная банда состоит в основ¬
ном из молодых парней, выходцев из низших слоев япон¬
ской и мексиканской прослойки общества» («Окснард
курьер» от 7 марта 1903 года).
Когда Ларрарас обратился к председателю АФТ
Гомперсу с просьбой принять новый союз в Федерацию,
ему сообщили, что «союз должен гарантировать, что в
него ни при каких обстоятельствах не будет принят ни
один китаец или японец».
Яростные нападки Гомперса на рабочих — выходцев
из Азии продолжались. По его настоянию в 1904 году
национальный конгресс АФТ принял резолюцию, призы¬
вающую распространить на них действие закона о ки¬
тайских иммигрантах; предлагалось внести в закон по¬
правку, распространяющую запрет на японцев и корей¬
цев. Гневные тирады Гомперса адресовались и японско¬
му социалисту Сеи Катаяме, который впервые приехал
в США в 1884 году изучать теологию. Вернувшись в
Японию, Сен Катаяма участвовал в организации перво¬
го японского профсоюза. В 1904 году он снова появился
на Тихоокеанском побережье, ведя пропаганду против
русско-японской войны и помогая создать среди япон¬
цев в Сиэтле, Сан-Франциско и Лос-Анджелесе кружки
социалистов. В августе того же года, присутствуя на
VI конгрессе II Интернационала в Амстердаме, Сеи Ка¬
таяма и русский делегат Плеханов обменялись рукопо¬
жатием, обещая вместе бороться против войны. Это
173
побудило Гомперса обозвать Сен Катайму в газете АФТ
«...самонадеянным япошкой»16. 7
В то время как предприниматели осуществляли эти
расистские акции с помощью тех, кто принадлежал к
верхушке рабочей иерархии, в самом рабочем движении
росли другие силы, сплачивая его с азиатскими братья¬
ми и сестрами, чтобы давать отпор как правящему клас¬
су, так и выходкам расистов. Ионеда записал и это.
«В 1905 году была создана организация «Индустри¬
альные рабочие мира» (ИРМ), которая заполнила в ра¬
бочем движении брешь, образовавшуюся в результате
бездействия бюрократической верхушки АФТ; эта орга¬
низация специально обратилась к рабочим иностранного
происхождения, в том числе выходцам из Азии, призы¬
вая их вступать в ее ряды. В одном из бюллетеней, вы¬
пущенном ИРМ в 1906 году, говорилось: «Мы, Индуст¬
риальные рабочие мира, создали организацию рабочих,
японцев и китайцев, в поселках лесорубов, на фермах,
рудниках и железных дорогах, а ОАРГ* организовала
рабочих-японцев на угольных шахтах Вайоминга. Это
доказывает, что их можно организовать». Упомянутые
«японцы из Вайоминга» были теми 500 рабочими, кото¬
рые примкнули к местной организации ОАРГ в Рок-
Спрингсе; двое из них были выбраны в комиссию по
переговорам с предпринимателями. Узиав об этом, Гом-
перс дал команду руководству организации ОАРГ ис¬
ключить из иее «всех азиатов».
В 1906 году известный японский анархист С. Котоку
приехал в Сан-Франциско, где он встретился с лидера¬
ми ИРМ и социалистической партии. Программа ИРМ
произвела на него большое впечатление, и вместе с 50
соотечественниками он создал партию социалистов-рево-
люционеров. Несколько последователей Котоку, молодых
японских социалистов, образовали в 1908 году «Рабочую
лигу Фресно», объединив в этом районе 4 тысячи япон¬
цев— сборщиков винограда. Это активно поддержала
местная организация итальянской секции ИРМ.
В 1913 году на рыбоконсервном заводе в Кетчикане
на Аляске была создана организация ИРМ № 283, среди
членов которой было сто японцев. В том же году ИРМ
возглавили стачку 2800 сборщиков хмеля — мужчин,
* Объединенная ассоциация рабочнх-горняков — одни из про¬
изводственных союзов, входивших в состав АФТ.
174
женщин и детей, среДи которых тоже были японцы, га¬
вайцы и индийцы. Эточне очень хорошо подготовленное
выступление закончилось стычкой; четверо были убиты,
многие — ранены»16.
Расизм по отношению к азиатам, здесь кратко опи¬
санный, существовал с момента, когда первые китайцы,
японцы и представители других выходцев из Азии ступи¬
ли на берега США. Однако то, что сделали в Соединен¬
ных Штатах с японцами в годы второй мировой войны,
ни с чем не идет в сравнение.
Во время войны, которая велась против угрозы рас¬
пространения фашизма, по отношению к американцам
японского происхождения применялись фашистские ме¬
тоды. В Соединенных Штатах профашистские элементы
развернули массовую расистскую кампанию против всех,
у кого в роду были японцы. Прежде всего пресса Хер¬
ста, Американский легион и другие организации, помо¬
гавшие в свое время ввести в действие закон 1924 года,
запрещавший японцам въезд в США. Расклеивались
плакаты — «Здесь продаются лицензии на отстрел япо¬
шек», «Сезон открыт — никаких ограничений!». В журна¬
ле «Лайф» от 22 декабря 1941 года появилась статья с
иллюстрациями, озаглавленная «Как отличить япошек
от китайцев». К расистской терминологии прибегали
и высшие правительственные чиновники, в том числе
президент Рузвельт (наш самый либеральный прези¬
дент) .
Впоследствии появился и американский вариант кон¬
центрационных лагерей. Со времен, когда велась торгов¬
ля рабами и шли' войны с целью прогнать индейцев на
Запад, наша страна не видела обращения с целой этни¬
ческой группой более ужасного, чем то, какое испытали
все американцы японского происхождения. Ниже приво¬
дится частичное описание имевших место событий.
14 февраля: генерал Девит направил военному мини¬
стру меморандум, рекомендуя эвакуировать с Западного
побережья японцев и другие «подрывные элементы».
19 февраля: президент Рузвельт подписал директиву
№ 9066, уполномочивающую военного министра или лю¬
бого им назначенного военачальника создать милитари¬
зованные зоны и выселить оттуда «всех посторонних».
20 февраля: военный министр Генри Стимсон назна¬
чил генерала Девита командующим военным округом и
175
предписал ему во исполнение дир/ктивы № 9066 произ¬
вести эвакуацию. /
Когда эти распоряжения были выполнены, свыше
110 тысяч граждан японского происхождения оказались
изгнанными из своих домов А направлены в американ¬
ские концентрационные лагеря. В том числе женщины и
дети. Примечательно, что, в то время как совершалось
это гнусное расистское преступление, никто не тронул
хорошо организованные пронацистские группы и союзы,
и они устраивали по всей стране парады.
Ионеда указывает на возможные причины того, поче¬
му такой же эвакуации не подверглись японцы на Га¬
вайских островах, а также граждане немецкого и италь¬
янского происхождения. Он писал: «На Гавайях, по ко¬
торым был нанесен удар, не проводилось массовой эва¬
куации жителей. Почему? Да потому что японцы здесь
составляли более трети населения, занимали многие
выборные должности и являлись основной рабочей си¬
лой. Здесь лишь ввели законы военного времени, чтобы
гарантировать стабильность экономики».
В связи с этим возникает вопрос:
«Почему проживавшие на Западном побережье аме¬
риканцы японского происхождения не выступили против
приказа об эвакуации? Лишь некоторые религиозные и
другие организации вроде калифорнийского отделения
КПП, в лице его тогдашнего секретаря Лу Голдбэтта,
выступили против надвигавшегося бедствия. Не следу¬
ет также забывать, что на материке рабочие-японцы не
были в большинстве своем организованы и не играли
большой роли в экономике. Средний возраст рабочих-
нисеи* был 19 лет, поэтому во время выборов они не
представляли угрозы; не имели они и своей организа¬
ции с политическими связями в Вашингтоне, как аме¬
риканцы немецкого или итальянского происхождения.
Поэтому последние не подвергались массовой эвакуа¬
ции.
Горстка рабочих-нисеи игнорировала приказ об
эвакуации и пыталась различными способами от нее
уклониться, но суд каждый раз выносил решение не в
их пользу. Нисеи-коммунисты и другие прогрессивные
элементы решили не сопротивляться приказу об эвакуа¬
ции. Хотя он нарушал самые элементарные демократи-
* Японцы, родившиеся в США.
176
ческие права, логически это решение обосновывалось
тем, что в случае победу держав «оси» демократические
права потеряют все. Поэтому главным было решено счи¬
тать уничтожение фашизма, и в то время, когда гитле¬
ровцы сжигали в печах Л1рдей, а японская солдатня
глумилась над жителями Нанкина, японцам в Америке
не оставалось ничего иного, как «принять» расистское
решение США»17.
Сказанного должно быть достаточно, чтобы убедить
читателя: американский капитализм породил такую си¬
стему, которая угнетала и преследовала все человече¬
ские расы. Ясно также, что «покорение Запада» сопро¬
вождалось расистской стратегией и тактикой. К угнете¬
нию туземных американцев и черных добавилось еще и
бесчеловечное обращение с людьми испано-американско¬
го и азиатского происхождения, что сделало Соединен¬
ные Штаты одним из самых злостных в истории нару¬
шителей «прав человека».
12—975
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
/
УГНЕТЕНИЕ ЖЕНЩИН
Глава 10. Предпосылки
Третьим видом ограничений демократических прав
внутри буржуазной демократии с самого начала и на
протяжении всей истории Соединенных Штатов было
угнетение женщин. Хотя этот вопрос и носит иной харак¬
тер, нежели вопрос о притеснении индейцев, черных,
мексиканцев и выходцев из Азии, он занимает важное
место в проблеме угнетения. Эту проблему, как и все
остальные, занесли к нам жадные до денег колонизато¬
ры.
Как уже отмечалось в предыдущих главах, буржуаз¬
но-демократическим революциям всегда предшествова¬
ла интенсивная идеологическая борьба. Эта борьба ве¬
лась в основном под лозунгом защиты «исконных прав
человека». Идеологи набиравшей силу системы капита¬
лизма всячески маскировали ограниченность демокра¬
тии в отношении всех людей, но не женщин. Они от¬
крыто заявляли, что женщина находится по отношению
к мужчине в подчиненном положении. Угнетение жен¬
щин породил не капитализм. Оно берет начало в древ¬
ности, в эпоху рабовладения, продолжается при феода¬
лизме и усиливается при капитализме. Идея превосход¬
ства мужчины, как и расизм, служит для оправдания
угнетения. Но если расизм — побочный продукт разви¬
тия капитализма, то теория превосходства мужчины
имеет большую давность.
Во времена, предшествовавшие капитализму, это воз¬
зрение опиралось в основном на религиозные догматы
и учения. Христианская доктрина о зарождении челове¬
чества утверждает первородство мужчины. Библия на¬
чинается рассказом о том, как мужчина дал жизнь
женщине — Адам Еве.
С развитием капитализма трактовка превосходства
мужского пола приняла более «научный» характер.
Утверждалось, что если мужчина наделен по сравнению
с женщиной бблыпими «неотъемлемыми и естественны¬
ми» правами, то это обусловлено тем, что он имеет более
178
высокие биологические качества, в том числе и умствен¬
ные способности. За некоторым исключением, большин¬
ство мужчин, ныне почитаемые как великие основопо¬
ложники демократии, были в первых рядах проповедни¬
ков неравенства женщин с мужчинами. Джон Локк в
своем втором «Эссе о гражданском правительстве» ста¬
вил женщин в подчиненное положение, когда писал:
«Муж и жена имеют общие заботы, но из-за разного
понимания вещей будут нередко испытывать разные же¬
лания; поэтому необходимо, чтобы конечное решение, то
есть право решать, имел бы кто-нибудь один, и, естест¬
венно, это выпадает на долю мужчины, как более спо¬
собного и сильного»1.
Законы о разводе в капиталистических странах со¬
ставлялись мужчинами и направлены против женщин.
То, что было характерно для роли женщины в англий¬
ском обществе, и те трудности, с которыми она встреча¬
лась, пытаясь расторгнуть брак, имели место и во Фран¬
ции после Великой французской революции 1789 года.
По существу, неравенство женщин закреплено в консти¬
туции того времени, в «Кодексе Наполеона» 1804 года
(гражданский кодекс Франции).
В первом разделе этого кодекса говорится о правах
человека, о неприкосновенности домашнего очага, о по¬
печительстве, опеке, отношениях родителей и детей, о
браке, об отношениях между супругами и условиях рас¬
торжения брака. Кодекс утверждает, что главой семьи
является муж и что жена обязана ему подчиняться.
В браке имущество супругов становится общим, но рас¬
поряжается им муж. Жена не имела права что-либо де¬
лать в области экономики без письменного разрешения
мужа. Кодекс существенно ограничивал круг причин, по
которым разрешался развод, особенно если дело воз¬
буждала женщина.
«Кодекс Наполеона» много раз пересматривался, ме¬
нялось даже его название, но содержание в основном
оставалось прежним. «Кодекс Наполеона» был одним из
наиболее значительных конституционных документов
всех времен. В той или иной форме его положения были
приняты всеми странами Европы, Северной и Южной
Америки и действовали в более чем сотне стран.
Преимущественный для мужчин характер этого ко¬
декса сложился и под влиянием Руссо, который писал:
«Все воспитание женщин должно соотноситься с поль-
12*
179
Зой для мужчин. Угождать им, быть им полезной, доби¬
ваться их любви и уважения, просвещать их, заботиться
о них, покуда они дети, наставлять их, когда они вырас¬
тут, услаждать их жизнь и делать ее для них более при¬
ятной— таковы обязанности женщин во все времена, и
этому надлежит учить их с самого детства»2.
Почти все буржуазные философы и ученые-политоло¬
ги распространяли свои демократические концепции
только на мужчин, но были и среди них исключения.
Самым выдающимся был Джон Стюарт Милль. Ои на¬
писал три очерка под общим названием «Подчинен¬
ность женщин в 1869 году». Эти очерки — одно иэ вели¬
чайших достижений буржуазной мысли, раскрывающее
тяжелое положение женщины. Милль, в частности, пи¬
сал: «То, что теперь называют женской натурой, иа са¬
мом деле понятие, созданное искусственно, результат
заведомого подавления одних свойств и неестественного
стимулирования других»3.
Заявляя так, Милль полемизирует с общепринятой
тогда точкой зрения, что женщины наделены от природы
такими биологическими и умственными особенностями,
которые вынуждают их играть в обществе лишь строго
определенную роль, и никакую другую. Милль ясно по¬
казывает, что причины этих отличий обусловлены теми
обстоятельствами, которые мужчины навязывают жен¬
щинам. Очерки были написаны с целью опровергнуть
теорию мужского превосходства, распространенную в
викторианской Англии, которую особенно активно от¬
стаивал Джон Рескин, опубликовавший в 1865 году кни¬
гу «Сады королевы», где он романтизировал женщину,
но писал, что ее удел — домашний очаг.
Рескин советовал женщинам не стремиться получать
образование. «Женщины, конечно, могут усвоить какие-
то знания, — писал он, — но они должны понять непре¬
ложность законов природы и должны следовать по край¬
ней мере одному, но лишь до горестной долины униже¬
ния, ступить в которую могут отважиться лишь мудрей¬
шие и храбрейшие из мужчин»4. Другими словами, жен¬
щины должны сознавать пределы своих возможностей
и не претендовать на высшее образование. Милль счи¬
тал, что взгляды Рескина — самая изощренная форма
морального рабства, какую когда-либо знала история.
Ревностно защищая женское равноправие, Милль,
80
однако, не понимал причины неравенства женщин И не
видел способа изменить положение. Он не смог понять,
как, например, Фридрих Энгельс, что угнетение женщин
началось в тот день, когда эксплуатация разделила об¬
щество на классы. И что окончательно решить проблему
прав женщин можно только путем полного уничтожения
в обществе эксплуатации и угнетения. С этой целью
угнетенные классы и нации должны объединиться с
угнетенными женщинами, добиваясь уничтожения всех
форм эксплуатации.
Поскольку Милль не сумел этого понять, единствен¬
ным законным решением вопроса в рамках буржуазного
строя он считал борьбу за избирательное право для жен¬
щин. После Милля история дала много конкретных при¬
меров ограничения прав женщин при капитализме. Этот
вопрос мы обсудим в следующей главе. Наша основная
задача — показать, что неравенство женщин и теория
мужского превосходства сопутствовали рождению и раз¬
витию капитализма и становлению Соединенных Штатов
как государства.
В течение более 100 лет после открытия Северной
Америки мужчины составляли подавляющее большинст¬
во прибывавших на эти берега людей. Первые колонис¬
ты были настроены примерно так же, как и испанские
конкистадоры в Латинской и Южной Америке. И те и
другие рассматривали свое пребывание в Америке как
временное. Колонистам хотелось поскорее разбогатеть
на золотых приисках или табачных плантациях и вер¬
нуться домой. Но время шло, революция в торговле —
первая фаза развития современного капитализма — все
больше трансформировалась в промышленный капита¬
лизм, который требовал новых источников сырья и на¬
лаживания производства товаров. Именно в это время
в Северную Америку начали прибывать женщины.
Некоторые были женами и дочерьми колонистов. Но
этого было недостаточно, чтобы обеспечить рост новых
общин и дать производству больше рабочих рук. Поэто¬
му, невзирая на теорию мужского превосходства, отво¬
дящую женщине лишь роль домохозяйки и прислуги,
эксплуататоры стали привозить женщин в колонии и
для того, чтобы использовать их как рабочую силу.
Женщины наряду с детьми составляли значительную
часть кабальных слуг. На положении таковых они стра¬
дали от жесточайшей эксплуатации.
181
Конечно, это обобщение не может описать условна
жизни женщин повсюду и во всех деталях, поскольку
условия жизни в различных колониях были неодинако¬
выми. В предыдущей главе мы рассказали, как относи¬
лись к американским аборигенам-чшдейцам «богобояз¬
ненные отцы-пилигрнмы». Жестокое обращение с ин¬
дейцами и черными они распространили н на женщин.
Первые колонисты ехали в Америку, спасаясь от рели¬
гиозных преследований, но то, что они творили по при¬
бытии в Новый Свет, заставляет в этом усомниться.
Хотя некоторые церковные догматы колонистов отлича¬
лись от принятых в Старом Свете, приезжавшие сюда
женщины были обязаны следовать канонам Старого
Света. Пресвитериане Новой Англии ничего не сделали,
чтобы смягчить учение Джона Нокса, который писал:
«Женщина, даже самая совершенная, создана для того,
чтобы служить и подчиняться мужчине, а не управлять
и командовать им. Не мужчина принадлежит женщине,
а женщина — мужчине»5. В церкви женщина должна
только слушать и подчиняться: «Да хранит жена молча¬
ние среди молящихся, ибо ей не дозволено говорить, и
она, как гласит закон, должна повиноваться»6.
Таким образом, не случайно, что первые протесты
женщин в нашей стране связаны с их борьбой за свои
религиозные права. Первой была Энни Хатчинсон, ко¬
торая бежала в 1633 году из Линкольншира (Англия) в
поисках свободы вероисповедания. Приехав в Бостон,
она начала собирать верующих и проповедовать Еван¬
гелие.
Губернатор колонии Джон Уинтроп, бежавший из
Англии от деспотической власти архиепископа Лода,сам
стал еще худшим диктатором, особенно по отношению
к женщинам. Он привлек Энни Хатчинсон к суду за на¬
рушение церковных догматов, она была осуждена как
«прокаженная», и ей приказали выехать из колонии. Од¬
нако случай с Энни Хатчинсон кажется детской забавой
по сравнению с тем, что произошло несколько позже в
Сейлеме*, штат Массачусетс. В 1692 году, в разгар
вспыхнувшей религиозной истерии, 19 человек были при-
* Пуританский режим в Новой Англии славился нетерпимостью
по отношению к католикам, квакерам и другим. Фанатизм пуритан
был причиной периодических «охот на ведьм». Одна из них, орга¬
низованная в 1692 году в Сейлеме, закончилась тем, что 13 женщин
и 6 мужчин были повешены «за колдовство».
182
говорены к смерти как ведьмы. Большинство жертв бы¬
ли пожилые и нелюдимые старухи. Таким образом, хотя
капитализм и дал «научное» обоснование неравенству
женщин, религиозные догматы относительно женщин все
еще оставались грозной силой, особенно у истоков за¬
рождения нации.
Невероятные страдания, перенесенные женщинами,
чтобы создать нашу нацию, и героическую роль, которую
они сыграли в американской революции, после оконча¬
ния революционной войны 1776 года «отцы-основатели»
полностью игнорировали.
Эти мужчины, которых провозгласили великими де¬
мократами и освободителями, совершенно недвусмыслен¬
но дали понять, что женщины и при новом порядке не
будут считаться полноправными гражданами, что жен¬
щинам в отличие от мужчин не будут предоставлены не¬
которые «неотъемлемые» права. Отдельные женщины
пытались устранить это нелепое противоречие. Среди
них была и Абигайль Адамс, жена Джона Адамса, вто¬
рого президента Соединенных Штатов. Она интенсивно
с ним переписывалась, отстаивая женское равноправие.
В 1776 году, когда Джон Адамс был в Филадельфии
на Континентальном конгрессе, Абигайль писала мужу:
«(Джону Адамсу) май, 1776 год. Я не могу сказать,
что ты слишком великодушен по отношению к дамам;
хоть ты и ратуешь за мир и добросердечие между людь¬
ми, уравнивая в правах все нации, ты настаиваешь на
сохранении абсолютной власти мужа над женой. Но ты
должен помнить, что деспотическую власть, как и любое
другое тяжкое бремя, довольно часто сбрасывают; и во¬
преки всем вашим мудрым законам и сентенциям в на¬
шей власти не только освободиться самим, но и подчи¬
нить себе своих повелителей, причем не прибегая к силе,
бросив к нашим ногам все ваши естественные и данные
законом привилегии»7.
Ясно, что госпожа Адамс не поняла, в чем причина
угнетения женщин, как ее устранить и сколько времени
для этого понадобится. Тем не менее она внесла свой
вклад в решение проблемы хотя бы тем, что показала
лицемерную роль «отцов-основателей».
Ужасные условия жизни женщин не изменились и
после революции 1776 года. Некоторые положительные
сдвиги с тех пор произошли, но прогресс был слишком
183
медленным, потому и поныне женщина в нашей стране
остается в весьма неравноправном положении.
Государство развивалось, а женщины оставались
лишенными юридических прав, им отказывали в
праве на образование, они, кроме того, являлись объек¬
том особых форм эксплуатации, особенно черные жен¬
щины.
В первых колониях юридический статус женщины ба¬
зировался на английском обычном праве. Основой же
для большинства законоположений служили «Коммента¬
рии» сэра Вильяма Блекстоуна*. Хотя некоторые исто¬
рики и считают, что законы, применявшиеся в колониях,
были менее суровы, чем в Англии, женщины в Америке
имели очень мало прав. Условия их жизни определялись
установлениями Блекстоуна, согласно которым замуж¬
няя женщина находилась в полной зависимости от мужа.
Согласно Блекстоуну, женщина, которую оскорбят или
изнасилуют, не имела права подавать в суд на обидчи¬
ка, если ее муж не возбуждал дела.
Подписав брачный контракт, женщина становилась
почти рабой мужа. За немногим исключением, она не
могла владеть собственностью. Когда женщина выходи¬
ла замуж, ее имущество и доходы становились общими
с таковыми мужа. После смерти мужа жене доставалась
всего лишь треть его состояния. Если у женщины не
было детей, она получала половину наследства.
Если супруги разводились или расставались, их иму¬
щество могло быть разделено. Но это редко происходило
на равноправной основе. Если не было письменного кон¬
тракта, муж имел право получить все имущество жены
«вплоть до нательного белья».
С течением времени в законы стали вноситься изме¬
нения, в основном в законодательстве штатов. Первым
подал пример штат Нью-Йорк, за ним последовали
остальные. В 1848 году в штате Нью-Йорк был принят
«Закон об имуществе замужних женщин». Этот закон
появился в результате того, что один консервативно
настроенный судья, женатый на богатой женщине, по¬
желал защитить приданое жены от кредиторов в случае,
если бы он сам оказался несостоятельным. Другие зако-
* Вильям Блекстоун (1723—1780) — английский право¬
вед и адвокат, известен тем, что изменил после революции англий¬
ское право, взяв за основу многие положения древнего англосаксон¬
ского законодательства.
184
НОдатели присоединились к нему, желая защитить таким
же образом имущество своих дочерей после выхода их
замуж. Но даже и такой закон, защищавший эгостаче-
ские интересы мужчин, обсуждали 12 лет, и только пос¬
ле этого он был принят. Этот закон делал жену полной
хозяйкой своего недвижимого и личного имущества на
время замужества и освобождал ее от уплаты долгов
мужа. Однако жалованье жены все еще являлось соб¬
ственностью мужа. Эрнестина Роуз, проводившая кам¬
панию в поддержку этого закона, не питала никаких иллю¬
зий. Она рассматривала его не более как юридическую
уступку женщинам, поскольку этот закон в лучшем слу¬
чае облагодетельствовал лишь немногих, но не страдаю¬
щее большинство.
Вопросам народного образования правящие классы
уделяли очень мало внимания, так как в обществе царил
практицизм, идущий от самых истоков становления на¬
ции. Для богачей образование считалось роскошью, а
беднякам оно было нужно лишь постольку, поскольку
могло повысить производительность их труда. Для жен¬
щин оно считалось и вовсе ненужным. И даже опасным.
Губернатор штата Массачусетс, говоря о жене губерна¬
тора штата Коннектикут, которая потеряла рассудок,
сказал, что это несчастье случилось из-за того, что она
«вмешивалась в дела, о которых могут судить лишь
мужчины, у которых мозги крепче. Ей бы надо было
не терять рассудка, а с пользой и достоинством приме¬
нять его там, где ей предназначено Господом богом>8.
Рост больших'И малых промышленных городов Аме¬
рики требовал, однако, развития профессиональных на¬
выков, и потребность в образовании росла. В связи с
этим женщин стали допускать к преподаванию в шко¬
лах, но только в начальных. После революции 1776 года
прошло уже много времени, а высшее образование и
многие профессии были женщинам еще не доступны.
В 1771 году в штате Коннектикут девочкам разрешили
учиться читать, писать и считать. Но и здесь не обош¬
лось без дискриминации: обучение девочек и мальчиков
было раздельным; занятия с девочками проводились с
апреля по октябрь, пока мальчики работали на фермах.
Совместное обучение иногда допускалось, но только
в начальных классах и никогда в старших. Одним из
первых это положение изменил Оберлинский колледж в
185
штате Огайо, открывший в 1833 году свои двери детям
обоего пола и всех цветов кожи. В результате дискрими¬
нации женщин в области образования и недоступности
для них всех высших учебных заведений они отстали от
мужчин во многих важных областях умственного раз¬
вития.
Типичным примером того, какие трудности вставали
на пути женщины, пожелавшей овладеть мужской про¬
фессией, служит история Элизабет Блэкуэлл. Мисс Блэ¬
куэлл восстала против праздной жизни и изучения наук,
которые женщина не могла применить. Она верила, что
женщины как матери могли бы играть важную роль в
деле улучшения здоровья людей и их благосостояния.
С этой благородной целью она решила стать медиком.
Невероятные препятствия, ставшие на ее пути, лишь
усилили ее решимость.
Преследуя свою цель, мисс Блэкуэлл целых два года
вела с врачами переписку и ходила к ним, прося содей¬
ствия; некоторые ей помогали, другие осуждали или
просто от нее отмахивались. 29 раз обращалась она в
медицинские школы, пока в конце концов ее не приняли
в Женевский колледж (который позже вошел в состав
Сиракузского университета), где ее ждали новые труд¬
ные испытания. Поначалу руководство колледжа проти¬
вилось ее поступлению. Вопрос вынесли на обсуждение
студенческого совета в полной уверенности, что канди¬
датуру мисс Блэкуэлл отвергнут. Но студенты к удив¬
лению руководства проголосовали за ее принятие. Одна¬
ко став студенткой, мисс Блэкуэлл постоянно ощущала
неприязнь как студентов, так и жителей города.
Но, несмотря на невыносимую обстановку, мисс Блэ¬
куэлл все выдержала и закончила колледж одной из
первых в своей группе. Она получила образование, но
ее мытарства не кончились. Потом мисс Блэкуэлл отпра¬
вилась учиться в Европу. Когда же она вернулась в Аме¬
рику, ее ждали новые, еще большие унижения. С боль¬
шим трудом ей удалось найти жилье и арендовать для
работы кабинет. Частные лица к мисс Блэкуэлл не обра¬
щались, а двери городских больниц были для нее за¬
крыты. Другие врачи ее сторонились, и она постоянно
была жертвой грязных сплетен.
Но Элизабет Блэкуэлл не сдалась, она сама создала
себе условия для применения своих медицинских зна¬
ний. Со временем она создала в Нью-Йорке больницу —
186
нью-йоркский лазарет на 64-й Блнкер-стрит — и укомп¬
лектовала штат лазарета одними женщинами. С появле¬
нием в городе этого учреждения возникли новые пробле¬
мы. Еще до открытия больницы те, кого сторонники это¬
го мероприятия попытались заинтересовать, выставили
множество возражений: они заявили, что никто не сдаст
в аренду дом для этой цели; что недоверие к женщи-
нам-врачам вызовет вмешательство полиции; что в слу¬
чае смерти больного свидетельство о его смерти нигде не
примут; что без мужчин женщины не смогут следить за
пациентами; что в случае беды не только медики, но и
общественность осудит попечителей за поддержку тако¬
го начинания.
Однажды больницу атаковала толпа людей, пове¬
ривших, что пациента, который не поправился, убили
«дамы, балующиеся медициной».
В других областях женщинам не приходилось преодо¬
левать такое сопротивление, как в медицине. Но им бы¬
ло очень трудно стать юристами, учеными, архитектора¬
ми и т. д. Так, множество преград преодолевали жен¬
щины, желавшие стать адвокатами. Чтобы получить ли¬
цензию, они должны были прежде всего обратиться в
верховный суд своего штата.
Условия приема женщин в учреждения педагогиче¬
ские и профессиональные были в разное время и в раз¬
ных штатах неодинаковы, но всякий раз, когда им уда¬
валось туда поступить, они платили за это слезами, по¬
том и кровью.
Экономические формы женского неравенства на про¬
тяжении всей истории-США время от времени менялись.
Но какими бы они ни были, сущность их оставалась
прежней. Во все времена женщины подвергались сверх¬
эксплуатации. Их угнетали как женщин и вдобавок
эксплуатировали как часть рабочего класса.
Борьба за обеспечение права собственности велась
в основном в интересах женщин из высших слоев об¬
щества; она не имела ничего общего с проблемами,
стоявшими перед трудящимися женщинами. Теория,
ограничивавшая обязанности женщины домашними за¬
ботами, воспитанием детей и т. п., рухнула под напором
развивающегося капитализма Соединенных Штатов.
С самого возникновения нашего государства женщине
пришлось нести двойную нагрузку.
Экономическая ценность женщин и детей происте-
187
кает из того, что рано овдовевшей женщине, у которой
много детей, нелегко найти себе кормильца мужа.
В городах, где развивалось фабричное производство,
женщин и детей эксплуатировали самым бессовестным
образом. Правящий класс Америки видел, как зарож¬
давшийся в Англии капитализм эксплуатировал жен¬
щин и детей на фабриках, заводах, шахтах и в мастер¬
ских, и был готов сделать то же самое у себя.
Так, в текстильной промышленности Соединенных
Штатов, по примеру Англии, стали нанимать на
фабрики главным образом женщин. В ней первой ввели
потогонную систему, которая бесконечно тяжким тру¬
дом выжимала жизненные соки из женщин и детей.
Ужасные условия, в которых трудились женщины, суще¬
ствовали не только в текстильной промышленности, как
об этом пишет Мэри Бирд в своей книге «Краткая исто¬
рия рабочего движения». В 1837 году женщины уже бы¬
ли заняты более чем в 100 отраслях, получая, как пра¬
вило, мизерную зарплату за долгий рабочий день.
В одном только Массачусетсе в обувной промышлен¬
ности работало более 15 тысяч женщин, из которых мно¬
гие зарабатывали всего по 8—10 центов в день.
Энтони Бимба так описывал сложившееся положе¬
ние:
«...Капиталистическому строю присуще закабалять
тело и душу женщин и детей... Капиталистическая си¬
стема производства безжалостно отрывала женщин и
детей от домашнего очага и гнала их на фабрики, пре¬
вращая в наемных рабов... Капитализм забирал из ро¬
дительского дома детей пяти, шести и семи лет от роду
и скармливал их частнокапиталистической промышлен¬
ности. Самые зверские методы обращения, сопровождав¬
шие использование детского труда в Англии, были пол¬
ностью перенесены в Америку, как только подъем про¬
мышленности и торговли позволил поставить детей
бедняков к станкам»9.
В таких условиях Соединенные Штаты начали наби¬
рать силу как торговая и промышленная держава.
После окончания Гражданской войны и с началом
в США промышленной революции ужасающие условия
труда женщин и детей стали всеобщими. За одну и ту
же работу женщинам платили меньше, чем мужчинам,
и, таким образом, с их помощью замораживали уровень
заработной платы всего рабочего класса. Некоторые
168
предприниматели использовали женщин как штрейкбре¬
херов. И все это благодаря тому, что теория мужского
превосходства имела в рядах рабочего класса много
сторонников. Эта идея вместе с расизмом определяла
условия существования всего рабочего класса.
В конце XIX века были проведены некоторые рефор¬
мы, несколько облегчившие положение женщин и де¬
тей, и об этом будет рассказано в следующей главе. Но
несмотря ни на какие реформы, женщин по-прежнему
эксплуатируют и они в определенном смысле по-преж¬
нему остаются гражданами третьего сорта.
Как бы ни были ужасны на протяжении всей истории
развития капитализма в нашей стране условия жизни
белых женщин, для черных женщин они были в тысячу
раз ужаснее. История изобилует примерами того, как
женщин делали рабынями, как их насиловали; она рас¬
сказывает о женщинах, зверски убитых с младенцами
на руках, как, например, в СоЯгми, во Вьетнаме, и о
преступлениях, совершенных над ними в концентрацион¬
ных лагерях нацистской Германии. Но черные женщины
оставались жертвами наихудших проявлений бесчеловеч¬
ности гораздо дольше, чем кто-либо другой за всю исто¬
рию человечества. Более 400 лет они находились на са¬
мом дне бесчеловечного общества, именуемого капита¬
лизмом.
По сути дела, черные женщины испытывали тройной
гнет—классовый, расовый и по признаку пола. Все три
аспекта эксплуатации обнаруживаются у нас повсюду,
во всех областях жизни нашего общества. В последнее
время высказывается мнение, что самым угнетенным
является черный мужчина. Согласно этой теории, черно¬
му мужчине было отказано в высших правах белого
мужчины, а именно — он не мог быть подлинным госпо¬
дином в собственном доме и защитником слабого пола.
Никто не сомневался в том, что черные мужчины терпе¬
ли в своем положении невыразимые муки, но они не
идут ни в какое сравнение с тем, что испытали черные
женщины.
Такова доставшаяся нам в наследство история угне¬
тения женщин. Но ведь женщины боролись, и без их
борьбы эта страница истории нашего государства была
бы куда более мрачной. Женщины нашей страны сдела¬
ли очень много не только для того, чтобы улучшить соб¬
ственное положение, но н чтобы добиться социального
189
прогресса всего общества в целом. Несмотря на жесто¬
кий гнет, черная женщина в борьбе за существование, в
стремлении выжить на протяжении четырех столетий
всем своим поведением проявила великую моральную
силу и умственную зрелость.
Роль черных и белых женщин в развитии американ¬
ского общества, учитывая исключительно трудные усло¬
вия, в которых они находились, ставит их не только ря¬
дом с мужчиной, но во многих отношениях гораздо вы¬
ше. Всем, чего мы добились в борьбе за демократию, мы,
как нация, обязаны в громадной степени женщинам —
черным я белым, которые сыграли в истории Америки
совершенно особую роль. И то, что их по-прежнему счи¬
тают особой социальной группой, чей удел сверхэксплуа¬
тация и унижение, лишний раз подтверждает ограничен¬
ность демократия в рамках капитализма.
Глава 11. Женщины: рабство и избирательное право
Уже более 200 лет женщины нашей страны ведут
самоотверженную борьбу, чтобы наполнить каким-то
содержанием и придать смысл слову «демократия» и по¬
нятию «права человека». Хотя цель, которую они пре¬
следуют— полное равноправие, — еще не достигнута,
женщины добились определенных успехов. Поэтому они
стали одной из весомых социальных сил, которые стре¬
мятся привнести человеческие черты в систему, враж¬
дебную человеку. Везде, где достигнуты демократиче¬
ские сдвиги, оставили свой след американские женщи¬
ны. С колониальных и революционных времен и по сей
день в американской истории фигурировало немало имен
великих женщин. Но об их заслугах, как и о вкладе в
развитие демократии черных американцев, почти ничего
не известно.
«Подавляющее большинство женщин не имеет поня¬
тия о написанных ранее серьезных феминистских трудах.
Они не знают о борьбе и успехах массовых женских
движений XIX—XX веков, не имеют доступа к научным
занятиям. (Действительно, как мало у нас работ, в ко¬
торых показана роль женщины во французской и аме¬
риканской революциях, в движении за отмену рабства
и в развитии организованной борьбы рабочего класса.)
Короче говоря, женщин лишили их истории — их под¬
линного ляца»1.
190
Чарльз Фрейсис Адамб, йнук Абигайль и Джойй
Адамсов, отметил, что роль женщин в американской ре¬
волюции старались принизить. В предисловии к сборнику
писем деда и бабки он писал: «Героизм женщин, прояв¬
ленный ими в дни революции, предан забвению, как и
его очевидцы, и молодежь не слышит о нем ничего, ре¬
шительно ничего, кроме слабых отголосков отмираю¬
щей традиции»2.
Причину такого недостатка информации найти не¬
трудно. Большинство историков намеренно не писали
о белых женщинах, равно как и о черных, чтобы уси¬
лить теории расизма и мужского превосходства. Профес¬
сор Артур М. Шлезингер был исключением, когда 35 лет
тому назад писал в своей книге «Новые взгляды на аме¬
риканскую историю»:
«Анализ официальной версии истории Соединенных
Штатов и школьных учебников вызывает вполне умест¬
ное сомнение, а сделали ли женщины для развития аме¬
риканской нации что-либо достЪйное упоминания? Если
молчание историков что-нибудь да значит, то выходит,
что половина населения страны не играла в американ¬
ской истории никакой роли... В любых высказываниях
и рассуждениях по поводу места женщин в американ¬
ской истории должна учитываться их длительная борьбы
за расширение своих прав и возможностей; рассказ об
этом сам по себе составляет одну из самых благородных
страниц истории американской демократии»3.
Историю движения женщин за свои права следует
рассказывать вновь и вновь, ибо в этом ключ к пони¬
манию того, какие силы могли расширить демократию
за пределы мечтаний «отцов-основателей» и что нам
необходимо, чтобы положить конец любой эксплуатации
и преследованиям, в какой бы форме они не проявля¬
лись— в классовой, расовой или по признаку пола.
О роли женщин в американской революции и в дру¬
гих областях борьбы за равенство можно написать мно¬
го. Но оставаясь в рамках данного исследования, мы
сосредоточим свое внимание на том, какой вклад внесли
женщины в борьбу против рабства и в рабочее движе¬
ние, а в связи с этим и какую борьбу они вели за свои
права. Во всех этих сферах деятельность женщин ока¬
зывалась решающей для продвижения нашего государ¬
ства вперед, к народной демократии. Взаимосвязь между
191
самыми притесняемыми группами нашего общества,
жертвами расового и классового угнетения, а также
угнетения по признаку пола, была очень четко выявлена
Эндрью Синклером в его книге «Лучшая половина», где
он писал:
«Женщины не просто ищут свободы для себя. Я хо¬
тел бы со всей очевидностью показать, что реформы не
бывают одиночными; одна влечет за собой другую, и
происходят они в определенном месте и времени. У вся¬
кой реформы есть сторона социальная и своя география.
Когда какой-то класс или часть общества — мужчин или
женщин — приближается к тем, кто правит, третья,
обделенная часть общества требует прав и для себя, ибо
люди понимают, что оно — продвижение вперед — воз¬
можно. Агитация за одну реформу порождает стремле¬
ние к другим»4.
Вся история женского движения подтверждает пра¬
вильность заключений Синклера.
Женское движение родилось в борьбе аболиционистов
за отмену рабства. Борьбе за отмену рабства предшест¬
вовали многочисленные выступления женщин за свобо¬
ду, как одиночные, так и групповые. Но эти выступле¬
ния не вылились в организованное массовое движение
с четкой программой. В этой связи Элеонора Флекснер
замечает:
«В рядах аболиционистов женщины впервые научи¬
лись организовываться, проводить митинги, вести кампа¬
нии по сбору подписей под петициями. Как аболициони¬
стки, они впервые завоевали право выступать публично
на митингах и начали осмысливать, какое место они за¬
нимают в обществе и каковы должны быть их права.
В течение четверти века два движения — за освобожде¬
ние рабов и за раскрепощение женщин — питали и
укрепляли друг друга»5.
Кэт Миллет в работе «Политика в вопросах пола»
развивает эту мысль дальше:
«Есть определенная логика в том, что им (женщи¬
нам) пришлось объединиться сначала для решения чу¬
жого дела, а потом уже — для своего собственного: это
вполне соответствует той «этике обслуживания», в духе
которой они воспитаны. Рабство было, пожалуй, един¬
ственным обстоятельством в жизни Америки, достаточно
ярким своей несправедливостью и великим злом, чтобы
убедить женщин в необходимости нарушить табу внеш-
192
ней благопристойности, которое подавляло и сдержива¬
ло их сильнее, чем отсутствие у них экономических и
юридических прав и возможности получения образова¬
ния»6.
Нужно особо подчеркнуть, что положение рабов было
женщинам понятно. Они видели, что для черных рабст¬
во было злом, но то, что творили с коренными американ¬
цами на границе, было иной раз даже хуже.
В 1840 году в Лондоне собрался Всемирный конгресс
по борьбе с рабством. Лукреция Мотт и еще несколько
делегаток из Соединенных Штатов прибыли на конгресс,
но не были допущены к участию в нем. Этот грубый акт
дискриминации женщин — противниц рабства основы¬
вался на религиозных заповедях. Несмотря на это, жен¬
щины вернулись домой полные решимости основать соб¬
ственную организацию и вести борьбу против двух род¬
ственных зол — рабства и угнетения женщин. В то вре¬
мя классовая природа этого еще не была понятна.
В 1848 году в Соединенных Штатах прошло первое орга¬
низованное выступление женщин — борцов за свободу,
и это сильно повлияло на женщин Европы.
Из-за дискриминации женщин в области образова¬
ния очень немногие из них получали образование в учеб¬
ных заведениях. Утверждают, что на первом съезде в
защиту прав женщин в Сенека-Фоллс, штат Нью-Йорк,
ни одна из присутствующих женщин не чувствовала се¬
бя способной занять председательское место, и потому
председателем был избран мужчина. Однако такое по¬
ложение скоро изменилось, и среди женщин-аболицио-
нисток и борцов за женское равноправие появились весь¬
ма красноречивые орато'ры, способные писатели и орга¬
низаторы. На съезде в Сенека-Фоллс приняли несколько
резолюций и заявлений, перефразирующих Декларацию
независимости.
К женщинам присоединились некоторые мужчины-
аболиционисты. Самыми видными из них были Фреде¬
рик Дуглас и Уильям Ллойд Гаррисон. Фредерик Дуглас
ратовал в Сенека-Фоллс за предоставление женщинам
всех политических прав и часто присутствовал на конфе¬
ренциях в защиту прав женщин. В то время как боль¬
шинство органов печати, отражавших общественное мне¬
ние, высмеивало движение, зародившееся в Сенека-
Фоллс, Фредерик Дуглас писал в передовой статье газе¬
ты «Норт стар» от 28 июля 1848 года:
13-975
193
«Находясь в передовом бастионе борьбы за свободу
человека, мы не можем не оказать поддержки любому,
даже самому робкому движению, имеющему целью со¬
вершенствовать и возвышать положение любого члена
общества. Хотя мы и не можем слишком углубляться
в этот предмет и рассматривать многочисленные возра¬
жения против доктрины о равенстве женщин, мы тем не
менее вольны сказать, что в отношении политических
прав женщины имеют права на все, чего мы добиваемся
для мужчин»7.
Уильям Ллойд Гаррисон был не менее ревностным
поборником прав женщин, нежели Фредерик Дуглас.
В 1840 году он отправился в Лондон для участия во
Всемирном конгрессе по борьбе с рабством. Он был по¬
трясен, узнав, что Лукрецию Мотт и других женщин от¬
странили от участия в конгрессе, и отказался участво¬
вать в заседаниях, заявив: «После стольких лет борь¬
бы за освобождение привезенных из Африки рабов
я не могу принять участие в конгрессе, который
наносит удар по самым священным правам всех жен¬
щин»8.
В 1853 году на конференции в защиту женщин муж¬
чина из публики резко критиковал женщин за то, что
«Декларация», принятая в Сенека-Фоллс, несправедли¬
во обвиняла мужчин за положение, в котором находят¬
ся женщины. Это утверждение так возмутило Гаррисо¬
на, что он встал с места и воскликнул: «Обратимся к
совести. Мужчины в этой стране, да и во всем свете не
уважают женщин... Разве не знает наш народ, как ве¬
лика его вина за порабощение нашего населения? Разве
не знает мужская половина нашего населения, что с мо¬
мента высадки пилигримов она третирует его другую
половину?»9
Теперь ясно, что «Декларация позиций» неправильно
определила причину угнетения женщин, но в то время
классовый характер этой проблемы еще не обозначился
достаточно резко и речь в основном шла о том, что ле¬
жало на поверхности. Было очевидно, что почти все об¬
щество участвовало в угнетении женщин. А суть была
в том, что люди из верхушки общества были материаль¬
но заинтересованы в сверхэкйплуатации женщин. Кро¬
ме того, теории мужского превосходства придержива¬
лись мужчины, не имевшие никаких корыстных интере¬
сов. Их так воспитали, и поэтому даже тот, кто не был
194
заинтересован в сверхэксплуатации женщин, но бездум¬
но следовал общепринятой теории, отчасти нес вину за
создавшееся положение. С течением времени это стано¬
вилось все более очевидным.
Объединению движений за отмену рабства и за
равноправие женщин во многом способствовала одна
черная женщина, Соджёрнер Трут. Роль, которую она
сыграла в истории, стала по своему значению легендар¬
ной. Соджёрнер Трут родилась рабыней и всю жизнь
была неграмотной. Ее хозяину не понравился человек,
которого она полюбила, и он велел ее высечь в его при¬
сутствии. В конце концов она с одобрения хозяина
вышла замуж за другого человека, родила 13 детей, и
большинство из них было продано в рабство. В 1827 го¬
ду, когда штат Нью-Йорк даровал рабам волю, Трут
стала свободной. Она начала работать прислугой, а
потом примкнула к аболиционистам.
В 1851 году на конференции в защиту прав женщин
в Акроне, штат Огайо, ни одна женщина не нашла, что
•сказать в ответ на град упреков и обвинений со стороны
мужчин, и, казалось, женщины потерпели фиаско. Но
тут вышла Соджёрнер Трут и попросила слова. Многие
женщины,' полагая, что она, как активная аболиционист¬
ка, может повредить их делу, пытались помешать ей
выступить и просили госпожу Гейдж не давать ей сло¬
ва. Но госпожа Гейдж, председательствовавшая на за¬
седании, решила иначе. Соджёрнер Трут медленно вы¬
шла вперед, сняла головной убор и заговорила. Она
произнесла зажигательную речь, и это показало силу и
творческую одаренность бывших рабов.
Она сказала:
«Какой-то мужчина тут говорил, что женщинам надо
помогать садиться в экипаж и перебираться через ка¬
навы, что им нужно везде уступать лучшие места. Мне
никто никогда не помогает садиться в экипаж и пере¬
бираться через лужи, и никто не уступает мне лучшего
места, — а разве я не женщина? Посмотрите на мои
руки! Я пахала, сеяла и убирала зерно в амбары, и ни
«дин мужчина не мог за мной угнаться, — а разве я не
женщина? Я могла работать не хуже мужчины и столь¬
ко же съедать — когда могла раздобыть еду, — и так
же сносить удары плети, — а разве я не женщина?
Я родила тринадцать детей и видела, как многих из них
продали в рабство, а когда я выплакивала мое мате-
13»
195
ринское горе, никто, кроме Иисуса, не слышал меня,—
а разве я не женщина?»10
Привожу слова госпожи Гейдж:
«Под гром аплодисментов она вернулась на место, а
многие из нас плакали, и сердца наши исполнились бла¬
годарности. Она словно взяла нас сильными руками и
осторожно вынесла из тупика создавшегося положения,
склонив большинство на нашу сторону. Я в жизни не
видела ничего подобного такому магическому воздейст¬
вию, которое в тот день развеяло дух снобизма и об¬
ратило насмешки и язвительные шутки возбужденной
толпы в гул уважения и восхищения»11.
Слова Соджёрнер Трут так вдохновили госпожу
Гейдж, что она поднялась и произнесла свою первую
речь, которая также свидетельствовала о великом му¬
жестве и способностях людей, преданных благородному
делу.
Стремясь участвовать в движении аболиционистов,
женщины должны были выдерживать нападки, вызван¬
ные теорией мужского превосходства, так же как чер¬
ные страдали от многочисленных проявлений расизма.
Когда аболиционисты основали в 1833 году в Фила¬
дельфии «Американское антирабовладельческое обще¬
ство», лишь отдельным женщинам разрешили присут¬
ствовать на его заседаниях. Им дозволялось выступать
с трибуны, но запрещалось вступать в общество или
подписывать программные декларации. Во время пе¬
рерыва в работе съезда два десятка женщин собрались
отдельно и создали «Филадельфийское женское анти¬
рабовладельческое общество». Через некоторое время
женщины создали такие же организации в Нью-Йорке,
Бостоне и некоторых городах Новой Англии. В 1837 го¬
ду в Нью-Йорке состоялся первый съезд женских анти-
рабовладельческих обществ. На нем присутствовала 81
делегатка из 12 штатов. Утверждают, что одна делегат¬
ка послала письмо некоему видному аболиционисту и
уведомила его, что, уж если женщины соберутся вме¬
сте, у них хватит ума справиться с задачей без его
указки. Женщины делали почти то же самое, что и
черные, создававшие свои собственные организации и
газеты.
Поскольку женское движение преступало освящен¬
ные временем границы, это вызывало ярость защитников
рабства из числа северян. «В бесчинствах толпы не бы-
196
ло ничего необычного. В Бостоне в 1835 году толпа во¬
рвалась в здание, где Гаррисон собирался выступить
перед «Бостонским женским антирабовладельческим
обществом»... Гаррисона вытолкали в заднюю дверь.
А потом волокли по улицам на веревке»12.
Движение суфражисток и аболиционистов выдвину¬
ло много выдающихся женщин-организаторов, таких,
например, как сестры Сара и Анжелина Гримке из Юж¬
ной Каролины. Они были из рабовладельческой семьи,
но с детства ненавидели рабство. Они убежали с Юга,
чтобы бороться с этим отвратительным социальным злом
и всем, что было с ним связано. В 1836 году онн всту¬
пили в ряды аболиционистов, стали выступать публич¬
но и писать. Своей деятельностью они внесли большой
вклад в движение женщин за равноправие и борьбу про¬
тив рабства. По существу, эти сестры, родившиеся на
Юге, проложили женщинам путь к трибуне оратора. Ан¬
желина обратилась с воззванием к женщинам — хри¬
стианкам Юга, призывая их поднять свой голос против
рабства. Примерно в это же время «Американское ан-
тирабовладельческое общество» пригласило сестер вы¬
ступить на нескольких собраниях в Нью-Йорке. Первое
же собрание пришлось перенести в небольшую церковь,
потому что на него пришло более трехсот человек. Разу¬
меется, то, что сестры были с Юга и могли говорить о
рабстве как очевидцы, сразу выделило их из всех орато¬
ров. Вскоре сестры стали выступать перед смешанной
аудиторией, что в те дни было совсем необычно.'
Анжелина Гримке была первой американской жен¬
щиной, выступившей перед законодательным органом.
В феврале 1838 года законодательное собрание штата
Массачусетс проводило заседание, вырабатывая анти-
рабовладельческую петицию. Генри Стентон предло¬
жил Гримке высказаться от имени аболиционистов, и
она согласилась.
Впоследствии Анжелина Гримке стала жеиой Теодо¬
ра Уэлда, одного из самых видных аболиционистов. Они
вместе, как муж и жена, сделали очень много, чтобы
государство перестало совершать одно из отвратитель¬
нейших преступлений в истории человечества.
Наиболее важным вкладом женщин в дело осво¬
бождения рабов была организация тайной железной до¬
роги, с помощью которой более 100 тысяч рабов обрели
свободу. Белые женщины принимали в этом самое ак-
197
тивное участие. Они обеспечивали беглых рабов по всей
стране безопасными убежищами. Но главной героиней
этой эпопеи была черная женщина Гарриет Табмен. Как
и Соджёрнер Трут, Гарриет Табмен стала личностью ле¬
гендарной, хотя многие официальные учебники истории,
вообще скупо освещавшие историю черного народа, и
проходят мимо громадного вклада, который обе эти
женщины внесли в развитие американской демократии.
Гарриет Табмен была еще молодой тридцатилетней
женщиной, когда она стала «проводником» на тайной
железной дороге. За 10 лет она совершила 19 путешест¬
вий на Юг и спасла более 300 мужчин, женщин и де¬
тей. Соплеменники Табмен звали ее «пророк Моисей».
Рабовладельцы назначили за ее голову награду, кото¬
рая в конце концов достигла 40 тысяч долларов. Про¬
сто чудо, что она ни разу не попалась, не была ранена
и не потеряла ни одного пассажира. Позже, во время
Гражданской войны, она стала разведчицей и сестрой
милосердия. Когда ей исполнилось 80 лет, конгресс
наградил ее ежемесячной пенсией в размере 20 долла¬
ров. Ну не позор ли?1
Роль женщин в Гражданской войне историками так¬
же всячески замалчивается. Это касается всех аспектов
войны. Если подытожить все, что было сделано для
отмены рабства, то следует признать: без помощи жен¬
щин покончить с ним было бы просто невозможно. Они
не только служили сестрами милосердия в армейских
госпиталях и работали в ужасных условиях на пред¬
приятиях с потогонной системой, но и непосредственно
способствовали военным успехам, вдохновляя широкие
массы на подвиги.
Женщины были в стране одной из тех мощных сил,
которые указали народу на необходимость покончить с
рабством в ходе войны. «Декларация об освобождении»,
выпущенная президентом Линкольном в 1863 году, бы¬
ла адресована только мятежным штатам. Нужно было,
чтобы конгресс одобрил ее и принял соответствующую
конституционную поправку, чтобы, так сказать, пирог
допекся. Именно женское движение взяло на себя ре¬
шающую роль и добилось того, что к конституции была
принята 13-я поправка.
Автором этой поправки был Чарльз Самнер, кото¬
рый предложил конгрессу запретить рабство навсегда.
198
В тот момент было еще неясно, удастся ли получить в
обеих палатах большинство голосов в две трети. В свя¬
зи с этим Стентон писал Сюзан Б. Энтони: «Страна ни¬
когда еще не была столь пассивна, как в данный мо¬
мент... Вы не должны тешить себя надеждой, что «Де¬
кларация» принесет какую-то пользу, если нас разгро¬
мят»13. В ответ на это, понимая ответственность момен¬
та, Сюзан Б. Энтони и Элизабет Кэди Стентон, другая
выдающаяся женщина-организатор, объединили свои
усилия, чтобы предпринять еще одну попытку. Они ра¬
зослали по всей стране воззвание, обращенное к тем,
кто поддерживал женское движение. Помимо всего
прочего, это воззвание призывало к действию. В нем
было написано: «Женщины наравне с мужчинами заин¬
тересованы в решении проблемы рабства и несут за
это ответственность... Так пусть же никто не останется
посторонним зрителем»14.
Позже в церкви на Юнион-сквер в Нью-Йорке со¬
стоялась конференция. Пришли сотни людей, среди них
и Анжелина Гримке-Уэлд, возобновившая обществен¬
ную деятельность. В результате этой конференции бы¬
ла создана «Национальная лига лояльных женщин».
Госпожу Стентон избрали председателем, а мисс Энто¬
ни— секретарем. Была принята резолюция — поддер¬
живать правительство до тех пор, пока оно ведет войну
за свободу. Участники конференции также обещали
собрать миллион подписей под петицией, убеждавшей
конгресс принять 13-ю поправку. В здании «Купер-юни-
он»* в Нью-Йорке открыли контору и начали кампа¬
нию по сбору подписей.
Кампания продолжалась года полтора. В ней при¬
няли участие более двух тысяч мужчин, женщин и де¬
тей. Собрать миллион подписей в то время было не
так-то просто. Тем не менее люди, помогавшие лиге,
проделали огромную работу, собрав более 400 тысяч
подписей.
Еще не завершив работу, они отослали первые
100 тысяч подписей в Вашингтон и положили их на
стол сенатору Самнеру от штата Массачусетс, а тот
вручил их президенту, присовокупив следующее:
* «Купер-юннон* — образовательный н культурный центр,
основанный в 1859 году в Нью-Йорке для развития науки н искусства
чзвестным промышленннком-филантропом Питером Купером.
199
«Господин президент, я имею честь предложить
на Ваше рассмотрение петицию, которая в данный мо¬
мент лежит передо мной на столе. Она так объемиста,
что мне ее не поднять. Нечего и говорить, что тащить
ее будет нелегко и любому курьеру нашей организа¬
ции... Вы увидите, что петиция эта состоит из свитков.
Каждый такой рулон — это штат. Вот, например, Нью-
Йорк, со списком, содержащим 17 706 имен, тут — Ил¬
линойс с его 15320 подписями и Массачусетс с 11651
именем... Всего петицию подписали 100 тысяч человек,
мужчин и женщин, которые объединились таким не¬
обычным образом, чтобы поддержать изложенную в
петиции просьбу»15.
Как отмечал Самнер, собиралась еще большая рать.
И она собрала и принесла дополнительно еще 30 ты¬
сяч подписей. Это было поистине историческое деяние.
Но проводимая кампания не могла ограничиться лишь
сбором подписей. Нужно было широко поддержать но¬
вую поправку к конституции. Сначала дело не клеилось,
но потом наладилось, особенно когда в кампанию ак¬
тивно включились члены женской лиги. Они убедили
очень многих людей на Севере и на Западе, что покон¬
чить с рабством означает оздоровить всю общественную
систему в целом. Миссис Стентон и мисс Энтони отло¬
жили вопрос женского равноправия и полностью вклю¬
чились в решение проблемы ликвидации рабства. Они
делали это, надеясь, что после окончания войны жен¬
щины тоже получат гражданские права. Они были пра¬
вы, полагая, что с падением рабства демократия при¬
близится к народу. Но они переоценили темпы развития
событий и уровень общественного сознания и, кроме
того, недооценили стратегию правящего класса.
Синклер хорошо показал, что' произошло дальше.
Он писал:
«Попытка женщин добиться от противников рабо¬
владения благодарности, которая в дальнейшем могла
бы принести плоды, провалилась. После войны все
группировки, добивавшиеся этой реформы, вернулись к
своим делам, позабыв про все другое. Когда какая-
либо реформа близится к своей юридической легализа¬
ции, ее сторонники превращаются в политиков, готовых
пожертвовать любым побочным делом, которое может
им помешать получить поддержку. Реформы могут на¬
зревать одновременно, но, если они не затрагивают все
200
общество, добиваться их проведения можно только по
очереди»16,
Синклер поднимает очень серьезную проблему воз¬
можности расширения демократии в рамках капитали¬
стической системы. История борьбы за демократию по¬
казывает, что когда какая-то реформа близится к осу¬
ществлению, правящий класс старается в некотором
роде застраховаться, чтобы новая реформа не стала
своего рода катализатором для новых изменений, спо¬
собных поколебать основание всей системы. В одной из
предыдущих глав мы показали, как «Билль о правах»,
внесенный в конституцию якобы для защиты свобод аме¬
риканского народа, был подстрахован положениями об
охране частной собственности.
В сумятице, последовавшей за Гражданской войной,
приняли еще одну поправку, чтобы провести реформу.
Одновременно подстраховались так, чтобы эта реформа
не открывала дверь слишком широко и вся система не
оказалась бы под ударом. Правящие круги Севера и
Юга хорошо понимали то, чего не смогли уразуметь не¬
которые ведущие лидеры женского движения. Да и са¬
ми руководители аболиционистов не понимали в полной
мере того, что ожидало их впоследствии. Правящие
круги видели, что отмена рабства затрагивает все об¬
щественное устройство. Ведь освобождение рабов было
лишь одним из многих требований народа. И если бы
призыв к женскому равноправию возымел действие, то
не выступили ли бы вслед за этим и нещадно эксплуати¬
руемые ирландские иммигранты? Правящий класс ви¬
дел, что реформы^ назревают не по одной. И он всячески
сопротивлялся их' осуществлению.
События, последовавшие за Гражданской войной и
Реконструкцией Юга, придали демократии новые мас¬
штабы, но вместе с тем они стали и самыми трагически¬
ми во всей нашей истории. Дальше наша история раз¬
вивалась бы совсем по-другому, если бы лидеры женско¬
го движения, аболиционисты и главари организаций
черного народа поняли, как находившийся далеко Карл
Маркс, не только суть Гражданской войны, но и все,
что могло за ней последовать. Ведь именно в период
войны в США Маркс выдвинул свой исторический ло¬
зунг: «Труд белых не может освободиться там, где труд
черных носит на себе позорное клеймо»17. Тем самым
201
Маркс хотел сказать, что и труд черных не может стать
свободным, пока труд белых остается рабским. Маркс
уже понял, что всем разнообразным силам и классам,
которых сообща угнетал капитализм, необходимо объ¬
единиться. И поскольку у нас в стране во время Граж¬
данской войны этого еще не понимали, все угнетаемые
слои общества терпели в своей борьбе неудачи.
Первая трудность возникла, когда попытались пре¬
доставить бывшим рабам избирательное право. «Про¬
кламация об освобождении», изданная 1 января 1863 го¬
да, даровала свободу рабам в охваченных мятежом
штатах. Но она не предоставляла им юридического
■статуса свободного человека, поэтому конгресс и при¬
нял 13-ю поправку, ратифицировав ее 18 декабря
1865 года. Но несмотря на это, статус бывших рабов как
полноправных граждан с правом избирать и занимать
государственные посты оставался нерешенным. Сло¬
жившаяся ситуация вызвала в конгрессе большие спо¬
ры.
Дебаты становились все ожесточеннее, мнения резко
разделялись, и была предложена 14-я поправка, соглас¬
но которой избирательное право получили бы только
черные мужчины, но ие женщины. Более того, было
предложено включить в конституцию слово «мужчина»,
чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, кто яв¬
ляется автором поправки. И снова мисс Энтони и мис¬
сис Стентон принялись колесить по стране, призывая
направлять конгрессменам петиции протеста, чтобы за¬
ставить их голосовать против включения в принимае¬
мую поправку слова «мужчина». Когда поток, этих ре¬
золюций и петиций стал захлестывать конгресс, выяс¬
нилось, что многие из мужчин, прежде ратовавшие за
предоставление женщинам равных прав, пошли на по¬
пятную.
Сенатор Чарльз Самнер, давний поборник женского
равноправия, произнес речь, в которой говорил о рав¬
ных правах для людей вообще, но ничего не сказал о
правах для женщин. Несколько дней спустя женщины
серьезно встревожились, когда Самнер отклонил пети¬
цию, призывавшую предоставить женщинам избиратель¬
ное право, как «несвоевременную и необдуманную». Ни¬
кто из женщин не ожидал, что этот давний поборник
женского равноправия отвергнет просьбы женщин во¬
плотить его теорию в практику.
202
Тогда женщины решили, что им нужно бороться еще
упорнее, чтобы избежать в дальнейшем провалов. В мае
1866 года в Нью-Йорке была созвана первая после
1860 года конференция в защиту прав женщин. Были
приняты резолюции, которые предполагалось направить
в конгресс, чтобы вновь поставить вопрос о правах
женщин или, по крайней мере, изъять из определения
состава электората слово «мужчина». Речь мисс Энтони
была одобрена конференцией и ее текст положили на
стол каждому сенатору и члену палаты председателей.
На этой конференции присутствовали Теодор Тилтон,
Генри Уорд Бичер и Уэнделл Филипс. Бичер полно¬
стью поддержал мисс Энтони. Он заявил: «Мы со¬
брались здесь в удачное время, и я могу поэтому ска¬
зать, что, какую бы истину ни поведали нашему народу
в ближайшие пятьдесят лет, скажем об одной из них
уже сейчас... Поэтому я не защищаю права каких-то
отдельных групп, классов или полов, я защищаю саму
общую форму права для всех, кто живет и дышит на
нашем континенте... избирательное право для мужчин
и женщин»18.
Речь Уэнделла Филипса вызвала у всех тревогу.
Он всегда был одним из самых бескомпромиссных за¬
щитников прав женщин. Но теперь его непреклонность
исчезла. Самнер и Филипс, прежде яростно ратовав¬
шие за отмену рабства и предоставление гражданских
прав женщинам, начали сдавать свои позиции, когда
обсуждался второй вопрос. Возникала новая проблема,
которая расколола участников движения за граждан¬
ские права еще почти на сто лет. 16 июня 1866 года
14-я поправка была внесена в конгресс, слово «муж¬
чина» повторялось в ней трижды. И снова поднялась
волна протеста, но теперь уже все выглядело по-друго¬
му.
На первой стадии борьбы, то есть до того, как ска¬
зал свое слово конгресс, еще можно было возражать
против различных вносимых для обсуждения предложе¬
ний. Но теперь, когда поправка прошла через конгресс
и предстояло утвердить ее в штатах, возник вопрос, ра¬
тифицировать ее или отклонить, обратившись к электо¬
рату с призывом вычеркнуть слово «мужчина» и предо¬
ставить избирательное право женщинам.
Миссис Стентон, мисс Энтони, как и многие другие
активные суфражистки, настаивали на втором. Их ре-
203
шение углубляло пропасть между женским движением
и аболиционизмом. Аболиционисты теперь почувствова¬
ли свою силу и начали вести острую борьбу против
женщин, заявив, что «настал час негров». Те из аболи¬
ционистов, кто долгое время ратовал за права черных и
женщин одновременно, теперь предпочли ограничиться
решением проблем, касающихся бывших рабов. Они
оправдывали свои действия, заявляя, что сразу две ре¬
формы вырвать не удастся, а распыляться на обе — зна¬
чит идти на риск проиграть в обоих случаях. Защитни¬
ки избирательного права для женщин утверждали,
что вполне возможно провести обе реформы. Последую¬
щие события показали, что они ошиблись, но анализ
дальнейшего обнаружил, что в конечном счете обе сто¬
роны допустили при решении этого вопроса серьезные
ошибки.
Встает вопрос, как могли миссис Стентон и мисс
Энтони и их сторонницы настолько сбиться с пути после
доблестных свершений в Гражданской войне. В чем
были ошибки аболиционистов? Прежде всего, женщи¬
ны-суфражистки до конца никогда не понимали пагуб¬
ную и чреватую рецидивами сущность расизма. Он ка¬
зался им всего лишь второстепенным способом угнете¬
ния при капитализме. Суфражистки включились в борь¬
бу за отмену рабства лишь в силу необходимости, по¬
тому что в то время (перед Гражданской войной) воп¬
рос этот был для страны первоочередным. Но что гораз¬
до важнее — ни они, ни аболиционисты не понимали
классовой природы расового угнетения и дискриминации
женщин. Обе борющиеся силы заблуждались относи¬
тельно подлинной сущности равноправия.
И те и другие недооценивали действия классовых
еил, которые не могли не ограничивать равенство лю¬
дей, живущих в условиях капиталистической формации.
Аболиционисты тоже весьма туманно представляли се¬
бе, что означает «час негров». С моей точки зрения, они
были правы, ставя на первое место вопрос об избира¬
тельном праве для бывших рабов, но в условиях раско¬
ла народного движения они не сумели понять, что и
сам-то «час негров» будет весьма непродолжителен. Со¬
бытия последних лет периода Реконструкции показали,
что именно так оно и случилось. И наконец, сторонни¬
ки женского движения тоже неправильно оценили си¬
туацию в стране; они переоценили свои возможности.
Ш
Флекснер очень правильно трактовала ситуацию,
когда писала:
«С исторической точки зрения оптимизм женщин
кажется необоснованным. Рабство и условия жизни
негров-рабов были для страны самой острой проблемой
в течение тридцати лет; из-за нее разгорелась война.
Положение женщин для самих женщин, за исключением
небольшой группы, такой остроты тогда не имело. Кон¬
гресс и северные штаты были прежде всего заинтересо¬
ваны в предоставлении избирательного права неграм;
почти никого не волновало, как это порождающее про¬
тиворечия мероприятие отразится на женщинах»19.
Такая оценка ситуации, хотя и кажется правильной,
не улавливает главного. Главной движущей пружиной
борьбы за избирательное право для черных было не
усердие борцов за отмену рабства, но сила гораздо
более могущественная — буржуазия Севера. Класс ка¬
питалистов Севера вступил в Гражданскую войну
прежде всего в погоне за прибылью. Капиталистами
руководили не моральные соображения о справедливо¬
сти и несправедливости рабства. Когда Гражданская
война закончилась, эти люди увидели, что если во время
войны освобождение рабов диктовалось военной необ¬
ходимостью, то дать бывшим рабам право голоса
после войны нужно было им самим как классу. Пред¬
ставлявшая этот класс Республиканская партия боро¬
лась за избирательные права для черных, чтобы создать
силу, способную противостоять бывшим рабовладельцам.
Ей нужны были голоса черных, чтобы реорганизовать
штаты Юга и обеспечить себе там власть бизнеса. Для
этих сил «час негров» был мероприятием временным.
Это подтверждают события, последовавшие за предо¬
ставлением избирательных прав черным.
Дельцы, «саквояжники», отправились на Юг, реор¬
ганизовали там электорат, создали всеми правдами и
неправдами выгодный для буржуа союз черных и белых
бедняков и с его помощью стали подготавливать усло¬
вия, чтобы установить над экономикой южных штатов
контроль капиталистов. Когда это произошло, на аван¬
сцену снова вышли бывшие рабовладельцы, а Респуб¬
ликанская партия и «парни с Уолл-стрит» бросили сво¬
их черных союзников на произвол судьбы. Этот фактор
в сложившейся ситуации не сумели разглядеть ни фе¬
министки, ни аболиционисты. Более того, обе эти груп-
205
иы, очевидно, не заметили стремления правящего класса
внести раскол в усилия народа и в_то же время рато¬
вать за равноправие бывших рабов. Этот этап американ¬
ской истории дает нам очень серьезный урок в отноше¬
нии того, как следует решать проблемы сегодняшнего-
дня. Разногласия между разными группами женщин,,
между черными и женщинами, между мужчинами и
женщинами заложили основу, благодаря которой и по¬
ныне мучаются все.
Недопонимание классовой сущности того, что про¬
исходило после реформистской фазы Реконструкции
Юга, вынудило аболиционистов покинуть поле боя.
Движение женщин за предоставление им права голоса
оказалось предоставленным самому себе. Таким обра¬
зом, когда северяне-капиталисты предали черных, те
остались лицом к лицу с озлобленным, жаждущим
отыграться правящим классом Юга, не имея каких-либо
серьезных союзников. И то, чего удалось достигнуть в
борьбе за избирательные права, было на Юге быстро-
и без особого сопротивления сведено на нет.
Вследствие этого начался спад как в движении чер¬
ных за свои права, так и в движении суфражисток.
Такая ситуация сохранялась до конца прошлого столе¬
тия. В начале XX века, после создания «Национальной
ассоциации содействия прогрессу цветного населения»,
освободительное движение черных получило новый тол¬
чок. К движению присоединилась новая категория бе¬
лых либералов. В сущности, это произошло по инициа¬
тиве одной женщины — Мэри У. Овингтон, которая вме¬
сте с несколькими другими либералами и доктором
Уильямом Дюбуа основала названную ассоциацию. Тем
временем суфражистское движение вступило в новую
фазу. Борьба за право голосовать возобновилась на
более широкой основе. Она получила новый стимул
благодаря успешным кампаниям суфражисток на Запа¬
де, среди жителей пограничных районов. Начиная со
штата Вайоминг, многие штаты здесь предоставили
женщинам избирательные права.
Парадоксально, но росту движения за права женщин
немало способствовали национальный шовинизм и ра¬
сизм. В западных штатах по этому поводу развернулись
широкие дискуссии. Именно в это время происходил
громадный наплыв иммигрантов — рабочих из Европы и
Азии. Кое-кто, конечно, был резко настроен против пре-
206
доставления женщинам права голоса, поскольку это
повлекло бы за собой необходимость предоставить та¬
кие же права иностранцам, и те смогли бы взять верх
над так называемыми американцами по происхождению.
Касаясь этого, сенатор Бора, республиканец из штата
Айдахо, заявлял: «Господин президент, нас еще пока
никак нельзя считать однородным народом. На тихо¬
океанском побережье у нас стоит вопрос о лицах азиат¬
ского происхождения... В штатах тихоокеанского побе¬
режья живет 10 тысяч японских и китайских женщин, и
я, например, не имею никакого желания даровать им
избирательные права»20.
Совершенно противоположное мнение высказал се¬
натор-демократ Ньюлендс из штата Невада. Он голосо¬
вал за поправку к конституции, предоставляющую жен¬
щинам избирательное право, но сделал это из чисто ра¬
систских соображений. Он заявил: «В связи с этим
я выступаю за предоставление избирательных прав бе¬
лым женщинам. Однако я за то, чтобы не давать этих
прав людям любой другой расы, кроме белой»21.
В конце концов из страха перед иммигрантами и под
влиянием сильного стремления к реформам женское
движение получило совершенно новую основу. Тридцать
лет после окончания Гражданской войны и Реконст¬
рукции прогрессивные женщины небольших городков
Америки потратили главным образом на борьбу с пьян¬
ством. Как в крестовом походе за отмену рабства полу¬
чили закалку первые феминистки, так и «Женский хри¬
стианский союз трезвости» подготовил целую плеяду
агитаторов, влившихся впоследствии в суфражистское
движение. Постепенно образованные женщины, в основ¬
ном в западных штатах, перестали бороться против
таверн и стали бороться за получение избирательных
прав. Очень часто оба этих момента совпадали, по¬
скольку женщины голосовали за трезвенников.
Поэтому, когда в 1919 году американские женщины
получили право голосовать, почти одновременно был
введен в конституционном порядке «сухой закон»*.
* «Сухой закон» запрещал производить и продавать спиртные
напитки; был введен в США 16 января 1920 года в результате дол¬
гой борьбы реформистов. Закон поддерживали и крупные промыш¬
ленники, стремившиеся добиться более высокой производительности
труда рабоэих. «Сухой закон» быстро вызвал к жизни разветвлен¬
ную сеть тайного изготовления и контрабандной продажи спиртных
напитков. Был отменен президентом Рузвельтом.
20 7
Складывались благоприятные условия. И хотя прези*
дент Вильсон сам был против развернувшейся кампа¬
нии в защиту прав женщин, он был вынужден уступить
давлению.
Соединенные Штаты воевали; в промышленности и
в бизнесе стало работать больше женщин, и в 1918 году
стало ясно, что общественное мнение требует принятия
соответствующей поправки к конституции. Поэтому в
сентябре 1918 года Вильсон предложил конгрессу при¬
нять поправку об избирательном праве для женщин.
Только 4 июня 1919 года конгресс проголосовал за эту
поправку, а 26 августа 1920 года она была ратифициро¬
вана.
Вышеизложенное показывает, что борьба за право
женщин голосовать была долгой и мучительной. Это
элементарное демократическое право отнюдь не было
«манной небесной», ниспосланной правящим классом;
оно было завоевано всем народом, и женщинами в пер¬
вую очередь.
«Чтобы вычеркнуть из конституции слово «мужчи¬
на», женщинам пришлось 52 года без передышки про¬
пагандировать и агитировать. За это время пришлось
провести 56 референдумов среди избирателей-мужчин,
480 кампаний, чтобы распространить суфражистские по¬
правки среди избирателей, 47 кампаний в законодатель¬
ных собраниях штатов, чтобы включить эту поправку
в конституции штатов, 227 кампаний, чтобы внести
пункт об избирательном праве для женщин в партийные
программы на партийных конференциях штатов, 30
кампаний, чтобы включить эту поправку в платформы
партийных съездов при выдвижении кандидатов в пре¬
зиденты, и 19 кампаний во время последовательных со¬
зывов конгресса. На это были собраны миллионы дол¬
ларов, поступавшие в основном небольшими суммами,
и тратились они исключительно экономно. Для сотен
женщин это стало делом всей их жизни, они посвятили
этой борьбе долгие годы, сотни тысяч людей проявля¬
ли к этому постоянный интерес и вносили посильную
лепту. То была долгая и, казалось, нескончаемая цепь
непрерывных действий»22.
Однако и после всех этих лет величайших жертв и
усилий женщины и по сей день почти совсем не имеют
веса в политической жизни страны, не говоря уже об
экономике.
208
Глава 12. Женщины и рабочее движение
Женщины внесли значительный вклад в дело разви*
тия рабочего движения в нашей стране. И в еще не¬
рассказанной истории женского рабочего движения эта.
глава является, вероятно, одной из самых ярких. О ре¬
шительной борьбе трудящихся женщин и достигнутых
ими успехах почти ничего не известно.
Когда рассматривают, что происходило в процессе:
индустриального роста и общего развития нашей стра¬
ны, теория превосходства мужчин, подобно расизму и
всем прочим теориям, лежащим в основе эксплуатации,,
не выдерживает никакой критики. Издавна бытует мне¬
ние, что сама природа создала женщин более слабыми,,
чем мужчины. Стало быть, ее следовало отстранить от;
участия в экономической, политической и общественной
жизни. Обязанности женщины ограничивались работой'
по дому, воспитанием детей и такими заботами, кото¬
рые, будучи физически очень тяжелыми, считались в то¬
же время не требующими напряжения ума и тела, ка¬
ких требовал труд мужчины. В начальный период борь¬
бы ее главным аспектом было преодоление именно этой
установки. Это обнаруживалось всякий раз, когда жен¬
щины преступали границы особой роли, «отведенной
им природой».
Был период, когда оспаривалось право женщины на¬
правлять властям петиции с жалобами. В конгрессе
началась дискуссия, и Джон Куинси Адамс, сын Аби¬
гайль и Джона Адамсов, выступил в защиту женщин..
Ои произнес в конгрессе несколько речей и, в частности,,
сказал:
«Из чего следует, что женщины пригодны лишь на-
то, чтобы вести домашнее хозяйство, рожать детей и-
стряпать еду для семьи, отдавая все свое время домаш¬
ним обязанностям... пригодны лишь на то, чтобы созда-
давать уют для своих мужей, братьев и сыновей? Про¬
стой отход от домашних обязанностей не повод для
укоров, он — добродетель высшего порядка, если совер¬
шается с чистыми намерениями, подобающими средст¬
вами и с благородными целями»1.
На протяжении XIX века женщины все больше ста¬
новились наемной рабочей силой и трудились на фаб¬
риках и заводах нередко в еще худших условиях, чем-
мужчины. Становясь наемной рабочей силой, они ока-
14—975
209»
зывались под двойным гнетом — и как женщины, и как
работницы. В дополнение к долгим часам изнуритель¬
ного труда на производстве рядовая работающая жен¬
щина, как правило, должна была еще выполнять до¬
машние обязанности.
Что же усиливало и ускоряло развитие этих тенден¬
ций? Ведь никаких «чистых намерений», «подобающих
средств» или «благородных целей», о которых говорил
Адамс-младший, в истории США обнаружено не было.
Эти перемены в жизни общества произошли в ре¬
зультате борьбы, но их обусловили нужды развиваю¬
щейся капиталистической системы, имевшей своей глав¬
ной целью погоню за прибылью. Верно, что развитие
технологии в некоторых отраслях промышленности по¬
могало использовать женщин на производстве, но дело
не только в этом. И тем не менее такое однобокое мне¬
ние высказала одна из сенатских комиссий, которой
было поручено изучить положение женщин, работаю¬
щих в промышленности. Комиссия докладывала: «Ме¬
ханизация производства вместе с разделением труда и
заменой мускульной силы человека энергией воды, пара
и электричества, безусловно, позволяют использовать
неквалифицированный труд женщин в таких професси¬
ях, в которых раньше были заняты исключительно муж¬
чины»2.
Но капитализму надо было вытащить женщин на
рынок наемного труда из-за периодической нехватки
рабочей силы, особенно в военное время, из-за желания
и возможности получить более дешевые рабочие руки,
из-за необходимости создавать избыток трудовых ресур¬
сов для борьбы с забастовками и, конечно, чтобы пони¬
жать заработную плату всем трудящимся.
Такая ситуация с самого начала рассматривалась
как источник получения дополнительных прибылей. Еще
в 1829 году газета «Бостон курьер» писала:
«Традиции и давняя привычка закрыли перед жен¬
щиной двери к очень многим профессиям, которые ей
вполне по плечу. Женщину приучили считать «муж¬
скими», предназначенными только для мужчин так много
занятий, что из-за ложного пиетета перед мировым об¬
щественным мнением она оказалась отрезанной от са¬
мых различных профессий, вполне пригодных для ее
физических данных, а конкуренция за немногие откры-
210
тые для нее места сделала стоимость ее труда столь,
низкой, что ее заработка работницы не хватает для
сносного существования, и тем более для обеспеченной
старости — на случай потери трудоспособности или не¬
предвиденных расходов»3.
В 1833 году одна газета писала, что «женщины зара¬
батывают только четвертую часть того, что зарабаты¬
вают мужчины, а другая констатировала, что в Фила¬
дельфии три четверти работниц, проработав целую не¬
делю по 13—14 часов в день, не получают столько,,
сколько получают на том же производстве мужчины
всего за один 10-часовой рабочий день»4. Это неравно¬
правное положение женщин в.оплате труда, не отлича¬
ющегося от труда мужчин, упорно сохраняется в инте¬
ресах бизнеса с того самого дня, когда женщина стала
наемной работницей.
Использовав отчеты переписи 1950 года и данные-
комиссии по проверке ценных бумаг и валюты, Грейс-
Хатчинс подсчитала, что «...в 1950 году промышленные
компании получили прибыль в размере 5,4 миллиарда
долларов лишь потому, что за одинаковую работу пла¬
тили женщинам только половину заработка мужчин.
За этот год сверхприбыли... составили 23% всех при¬
былей компаний. Управление нормирования зарплаты
и рабочего времени министерства труда обнаружило*
что в апреле 1970 года свыше 17 миллионов долларов;
было недоплачено более чем 50 тысячам наемных ра¬
ботников, в подавляющем большинстве — женщинам»5.
Феминистское движение атакует поголовно всех муж¬
чин за беды, которые приходится переносить всем жен¬
щинам. И хотя большинство мужчин, разумеется, несет
известную долю ответственности за продолжающееся
угнетение женщин, все же следует понять причину сло¬
жившегося положения и кому оно выгодно. Стоит выяс¬
нить экономическую основу этой проблемы, как стано¬
вится понятен ее источник. В своей книге «Молчаливое:
большинство» миссис Амундсен правильно указывала на
это, когда писала:
«Простые люди, конечно, не имеют никакого отно¬
шения к найму и увольнению рабочих, к вопросам по¬
вышения заработной платы и созданию нормальных ус¬
ловий труда для рабочих — как мужчин, так и женщин.
Предрассудки, связанные с дискриминацией женщин*
конечно, очень распространены, но это не означает, что
14
21»
®се несут ответственность за нее на рынке труда. И если
мы хотим изменить это положение... и выяснить, почему
не происходит изменений к лучшему, следует обратить¬
ся к тем, кто имеет власть принимать соответствующие
решения»6.
Таким образом, у трудящихся женщин сложилось
-собственное понимание первоочередности задач борьбы
на классовой основе.
«Для женщины, работающей по 10—12 часов в день
и получающей половину того, что зарабатывает мужчи¬
на, для работницы, чья жизнь нередко оказывается
принесенной в жертву потогонной фабричной системе и
в чьих отношениях с хозяином личное достоинство и
право на работу совершенно не защищены, вопрос о
«равных правах» всегда был больше, чем право на
образование и право избирать. Для нее равноправие
•означало также повышение оплаты труда, защиту от
производственных травм, от «знаков внимания» со сто¬
роны мастера и возможность вернуться домой к испол¬
нению домашних обязанностей прежде, чем она до кон¬
ца вымотается на работе. До тех пор пока большинство
женщин не добьется через профсоюзы этих целей, все
другие вопросы останутся для них второстепенными»7.
Ясно, что этот классовый подход к сущности вопроса
и является одной из причин, почему мы так мало знаем
о борьбе трудящихся женщин по сравнению с тем, что
нам известно о движении суфражисток.
Трудящиеся женщины с давних времен создают свои
организации и союзы, чтобы защищать свое благопо¬
лучие. Тем самым они вносят вклад в развитие всего
рабочего движения. Однако в общих профсоюзах жен¬
щины-работницы постоянно сталкиваются с засильем
мужчин и вынуждены бороться против попыток ограни¬
чить их участие в работе профсоюза. Так некогда в
аболиционистском движении женщинам приходилось
вести борьбу против мужского превосходства.
В 40-х годах прошлого столетия в фабричных горо¬
дах Америки женщины-работницы начали организовы¬
ваться и бастовать. Они основали «Женскую ассоциа¬
цию за реформу труда» и после шести лет борьбы до¬
бились того, что в штатах Нью-Джерси, Нью-Гэмпшир
и Пенсильвания были приняты законы, установившие
10-часовой рабочий день. Первая известная в истории
212
стачка фабричных работниц произошла в. 1824 году в
Потакете, штат Род-Айленд. На ткацких фабриках в
Лоуэлле, штат Массачусетс, женщины-работницы созда¬
ли организацию под названием «Женская ассоциация
Лоуэлла за реформу труда». Руководила ею Сара Бэг¬
ли, которая, по всей вероятности, стала первой извест¬
ной профсоюзной деятельницей нашей страны. Лоуэл-
ловская «Женская ассоциация» стала вспомогательным
отрядом «Ассоциации трудящихся Новой Англии». По¬
тому что стало ясно: в одиночку женщины не смогут
успешно бороться с хозяевами-фабрикантами и добить¬
ся победы; как и все другие угнетаемые элементы об¬
щества, женщины тоже нуждались в союзниках и искали
их. Даже когда некоторые рабочие союзы не допускали
женщин в свои ряды, как, например, союзы почтовиков
и рабочих табачной промышленности (этот барьер был
преодолен лишь после Гражданской войны), женщины
решительно старались влиться в основной поток органи¬
зованного рабочего движения. А когда стали набирать
силу такие организации, как «Рыцари труда»*, «Инду¬
стриальные рабочие мира», АФТ, Независимые проф¬
союзы и КПП, женщины помогли вписать в историю
нашего рабочего движения самые славные страницы.
История рабочего движения полна героинь, которые
отличились в ходе развития американской нации в це¬
лом и рабочего движения в особенности. Хотя считается,
что женщины «слабее и мягче мужчин», они, помимо
скрупулезной работы, которая связана с организацион¬
ными вопросами, усилили боевитость всего рабочего
движения. Появление во множестве выдающихся жен-
щин-организаторов убедительно подтверждает это. Что¬
бы дать об этом более полное представление, приведем
несколько случаев и высказываний некоторых женщин.
Прежде всего важно классовое происхождение жен¬
щин, принимавших деятельное участие в суфражист¬
ском движении и в борьбе рабочего класса. Суфражи¬
сток, как и всех борющихся женщин, возглавляли пред¬
ставительницы среднего класса. Борьбой женщин-работ-
* Рабочий союз «Благородный орден рыцарей труда» был не¬
легально создан в 1869 году в Филадельфии. В 1878 году союз был
легализован, -а к 1886 году имел уже около 700 тысяч членов.
«Рыцари труда» вели работу прежде всего среди неквалифицирован¬
ных рабочих-иммиграитов восточных штатов. В 1896 году «орден»
распался.
213
ниц в промышленности руководили в основном работ¬
ницы из числа иммигранток. У них был большой опыт
борьбы рабочего класса Европы, который вышел на
арену истории раньше американского. Именно ирланд¬
ские, еврейские, а позже итальянские и черные женщи¬
ны играли в рабочем движении ведущую роль, привнеся
в него страстность и энергию.
Взять, к примеру, матушку Мэри Джонс, которую
Кларенс Дэрроу называл «Уэнделлом Филипсом рабо¬
чего движения». Она приехала из Ирландии и работала
учительницей и портнихой. Ее муж и четверо детей
умерли во время эпидемии. Позже она стала одним из
организаторов «Рыцарей труда» и в течение 50 лет на¬
ходилась в самой гуще борьбы, которую вели горняки
и шахтеры. Синклер говорит: «В нее стреляли, ее тра¬
вили, били и бросали в тюрьмы — пожилую женщину,
вооруженную разве что шпилькой для волос. Когда по¬
лицейские шерифы и их помощники с винтовками в ру¬
ках разгоняли бастующих рабочих, она вывела за со¬
бой на улицы армию женщин, которые с тряпками и
швабрами в руках пошли на штыки. Вместе с ними она
разогнала штрейкбрехеров и начала организовывать
горняков»8. Влияние матушки Джонс среди работниц
было исключительно велико. Однажды, когда ее аресто¬
вали, она, находясь в тюрьме, сумела организовать
своих сторонниц и уговорить их прийти в зал суда с
грудными младенцами на руках; и там в течение пяти
дней, пока шел процесс, они пели патриотические пес¬
ни, а их младенцы орали до тех пор, пока матушку
Джонс и других арестованных вместе с ней женщин не
выпустили на свободу.
Одним из самых мощных факторов повышения во¬
инственности и общей организованности рабочих яви¬
лись выступления работниц швейной промышленности.
Основную массу рабочих в ней составляли иммигрант¬
ки еврейского происхождения; они были главной силой
при создании Международного союза дамских портных
и Союза скорняков и кожевников (последний объеди¬
нился сейчас с Союзом мясников Америки). Оба эти
союза сыграли значительную роль в развитии рабочего
движения в целом.
В текстильной промышленности, составляющей осно*
ву швейной индустрии, главным контингентом рабочих
были женщины. В течение всей истории развития швей»
214
«ого дела они проводили долгие и упорные забастовки,
чтобы добиться хотя бы самых элементарных прав.
Крупнейшей забастовкой, имевшей огромное значение,
явилась стачка 1912 года на текстильных фабриках в
Лоренсе, штат Массачусетс. Одним из самых деятель¬
ных лидеров этой стачки была Элизабет Гэрли Флинн,
которой в то время был всего 21 год. Впоследствии она
вступила в Коммунистическую партию США и стала ее
национальным вице-председателем. В своей книге «Не¬
рассказанная история рабочего движения» Бойе и Морэ
так говорят об этой забастовке: «Не было в арсенале
реакции такого мошенничества, такого насилия и обма¬
на, которые не были бы пущены в ход предпринимате¬
лями, чтобы разгромить и подавить забастовку в Ло¬
ренсе»9.
Забастовка разразилась в ответ на непомерное ус¬
корение темпов работы и снижение заработной платы.
«Это был совершенно новый вид забастовки. Прежде
в городах Новой Англии никогда не случалось массово¬
го пикетирования»10. Каждый день фабрики окружались
линиями пикетов, в которых стояло по 10 тысяч человек,
и это вызывало у властей страх и дикую ярость. На по¬
давление забастовки были посланы 22 роты милиции.
Фабриканты наняли также более полсотни громил, ко¬
торые нападали на людей на улицах, стреляли в басту¬
ющих работниц и подложили динамит в дом рядом со
штабом забастовки. Невероятно, что перед лицом тако¬
го насилия рабочие сумели сохранить веру в свое дело.
Именно здесь и отличилась Элизабет Гэрли Флинн. Не
кто другой, как она вдохновила бастующих на продол¬
жение борьбы. Мэри Хитон Ворс так описывает впечат¬
ление, которое производила она на работниц:
«Когда выступала Элизабет Гэрли Флинн, было вид¬
но, как загорались работницы. Когда она стояла над
толпой, юная ирландка с голубыми глазами, белым как
магнолия лицом и копной темных волос, она являла
собой образ юной революционерки... Казалось, огненное
пламя рвалось сквозь толпу, ширилось и росло что-то
могучее, захватывающее, некое чувство, которое сдела¬
ло освобождение возможным»11.
Б годы, предшествовавшие «новому курсу», прово¬
дилось много реформ в области трудовых отношений, и
женщины сумели своей решительной борьбой, примером
которой стала забастовка в Лоренсе, вырвать у про-
215
мышленников много уступок. Большая их часть, конеч¬
но, осуществлялась в отдельных штатах, но некоторые
распространились на всю страну. В конце XIX века
Верховный суд США стал оплотом большого бизнеса,
ревностно защищавшим его интересы. Однако в 1908 го¬
ду под давлением событий и не в последнюю очередь
под нажимом самих женщин он отменил решение низ¬
шей судебной инстанции о 10-часовом рабочем дне для
женщин. Это решение было вынесено по делу «Мюллер
против штата Орегон». К 1917 году законы, регулиро¬
вавшие продолжительность рабочего дня женщин, были
приняты в 39 штатах. В нескольких западных штатах
женщины добились введения законов о равной оплате
за равный труд. На рубеже веков примерно в половине
штатов уже существовало инспектирование предприя¬
тий21. Победы в этих областях улучшили условия труда
для всех рабочих.
Черные женщины тоже внесли существенный вклад
в дело, общее для всего рабочего класса. Однако сле¬
дует иметь в виду, что до первой мировой войны коли¬
чество черных женщин, приходивших работать в про¬
мышленность, было незначительным, а в годы второй
мировой войны — еще меньшим. Даже сейчас из 2 мил¬
лионов трудящихся черных женщин более миллиона
составляют домашние хозяйки. Однако, несмотря на
это, черные женщины с появлением и развитием КПП
во многих случаях оказывались в рядах рабочего дви¬
жения. Это было особенно характерно для табачной про¬
мышленности Юга.
6 мая 1937 года 400 черных женщин, работавших
резальщицами табака на фабрике компании «Воген» в
Ричмонде, штат Виргиния, объявили забастовку, про¬
тестуя против низкой зарплаты (3 доллара в неделю)
и ужасных условий труда. В Ричмонде это была первая
за 30 лет забастовка. Когда же работницы обратились
за помощью к АФТ, им отказали, сказав, что черные,
работающие в табачной промышленности, не организо¬
ваны. Тогда женщины-работницы попросили «Конгресс
негритянской молодежи Юга» помочь им организовать
независимый профсоюз. На помощь женщинам пришли
Кристофер Остин и Джеймс Джексон. Прошло полто¬
ра года упорной борьбы, прежде чем профсоюз был соз¬
дан, начал вести переговоры с предпринимателями и
216
добился повышения зарплаты в целом на 500 тысяч дол¬
ларов. Позднее эта местная независимая организация
присоединилась к КПП. В своей книге «Организован¬
ное рабочее движение и черные рабочие» Филип Фонер
приводит документы, подтверждающие значение этой
борьбы, и описывает, как «успехи профсоюзов табач¬
ников... расшевелили всех остальных трудящихся Рич¬
монда»13.
Еще одно из первых выступлений черных женщин
произошло на фабрике табачной компании «Рейнольдс»
в Уинстон-Сейлеме, штат Северная Каролина. 17 июня
1943 года рабочий-негр почувствовал головокружение,
но мастер не разрешил ему обратиться к врачу, и че¬
ловек умер. Рабочие объявили забастовку. Эта забас¬
товка произошла в военное время, когда против рабо¬
чих, чтобы удержать их от забастовок, применялись
самые жестокие меры. Возникла угроза вмешательства
со стороны правительства, но этого не случилось, и ру¬
ководству компании «Рейнольдс» пришлось смириться
и признать профсоюз. Компания пошла также на уступ¬
ку рабочим, согласившись выплатить 1,25 миллиона
долларов как компенсацию за потерянный при забас¬
товке заработок, и заработная плата начала повышать¬
ся. Фонер пишет, что Луис Бэрнхем, один из руководите¬
лей «Конгресса негритянской молодежи Юга», называл
уинстон-сейлемскую стачку «легендарной». Среди выда¬
ющихся вождей этого профсоюза выделялась Миранда
Смит. Как Элизабет Флинн в начале века, она стала
легендарной личностью своего времени. Таким образом,
можно сказать, что черные женщины, не раз первыми
подталкивавшие рабочих на выступления, оказали
глубокое влияние на процесс объединения рабочих Юга.
Женщины оказали огромное влияние на развитие
демократии в Америке. Однако и по сей день они зани¬
мают лишь незначительное место среди тех, в чьих ру¬
ках сосредоточены сила и власть. Несмотря на серьез¬
ные победы, их положение все еще остается подчинен¬
ным, и это лишний раз доказывает, что демократии при
капитализме присуща ограниченность. Женщины-суф¬
ражистки вели долгую и упорную борьбу за право го¬
лосовать. Но они боролись, ошибочно надеясь на силу
голосования. Никто не понимал сути этой ограничен¬
ности лучше матушки Эллы Блур, известной деятельни-
217
цы социалистического, а потом и коммунистического
движения. Синклер так охарактеризовал ее политиче¬
скую позицию:
«Главной целью Эллы Блур было улучшать условия
труда рабочих. А у суфражисток на первом месте была
борьба за право избирать. Одни не понимали, к чему
стремились другие. Однажды во время забастовки Элла
Блур видела, как в давке, созданной, очевидно, полици¬
ей или штрейкбрехерами, погибли 73 ребенка. Оиа не
могла такого забыть, а объяснить это суфражисткам
было невозможно. «Для многих обеспеченных дам из
среднего класса, — говорила она, — движение суфражи¬
сток было всего лишь причудой, обыкновенной женской
причудой. Я пыталась доказывать им, что избирательное
право жизненно необходимо женщинам-работницам как
оружие в борьбе против экономического неравенства.
И еще я пыталась убедить их, что одно лишь избира¬
тельное право большого значения не имеет»14.
Последующие события подтвердили правоту матуш¬
ки Блур. Женщины получили право голосовать, но
остались на нижних ступеньках социальной лестницы.
Сегодня черные и белые женщины, занятые в про¬
мышленности, организуются, чтобы заставить всю семью
рабочих активнее добиваться от промышленных магна¬
тов и властей решения вопросов, важных для трудя¬
щихся женщин. Они требуют главного — равной оплаты
за равный труд, права работать во всех отраслях про¬
мышленности, прекращения расовой дискриминации,
создания условий для воспитания детей. Нет сомнения,
что в наши дни движение за права женщин сыграет не
меньшую роль в решении многих проблем современно¬
сти, чем оно сыграло во времена борьбы за отмену
рабства, за получение избирательных прав, а также во
всех победах, одержанных рабочим движением в про¬
шлом.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ
Глава 13. Рабочее движение до «нового курса»
Роль американского рабочего класса в истории
США всегда была ведущей. Наемный труд был одной
из решающих сил социального прогресса всего амери¬
канского народа. Еще не рассказано о том, что внес
трудовой народ в техническое совершенствование сель¬
ского хозяйства и промышленности.
Но гораздо важнее, что в нашей стране мало кто
понимает, сколько сделано трудящимися для улучшения
условий жизни и приближения всего общества в целом
к народной демократии. И в самом деле, у мирового ра¬
бочего движения американский рабочий класс встречает
меньше всех понимания и его больше всех недооцени¬
вают. По сравнению с положением рабочего класса в
ведущих капиталистических странах его политический
статус всегда находился на более низком уровне. В то
время, когда американские рабочие были еще совер¬
шенно бесправны, европейские рабочие уже пробили
себе дорогу к государственной власти. Они создали не
только мощные профессиональные союзы, но и сильные
политические партии. Уильям 3. Фостер указывал на
это еще в конце 20-х годов, когда писал о Европе:
«Там организованное рабочее движение — огромная по¬
литическая сила, с которой приходится считаться при
решении всех жизненно важных вопросов. В Германии
депутатов рабочих партий в правительстве 42%, в
Австрии — 38, а в' Чехословакии — 36, в Бельгии —
35, в Дании — 34, в Италии, Болгарии, Норвегии, Гол¬
ландии и Швейцарии — по 22%
В свое время тогдашний председатель Американской
федерации труда Сэмюэл Гомперс, побывав до этого
в Европе, был вынужден признать: «Мы в Соединенных
Штатах отстали от многих европейских стран в области
охраны жизни и здоровья трудящихся в технике безо¬
пасности на два десятилетия... От Англии мы отстали на
10 лет; а от Германии — на 20»2.
С тех пор как это было сказано, более трети чело¬
вечества вышло под предводительством рабочего класса
Советского Союза и других стран из орбиты капитализ-
219
ма. Именно усилиями социалистических стран уничто*
жено господство мирового империализма в Азии, Аф¬
рике и Латинской Америке. Если подходить к амери¬
канскому рабочему классу с учетом сказанного, то,
конечно, можно сделать вывод — и он нередко делает¬
ся,— что наш рабочий класс — наиболее отсталая со¬
циальная сила в сегодняшнем мире. При поверхностном
анализе такая оценка ситуации представляется верной.
Но когда эта проблема рассматривается с учето-м по¬
ложения внутри страны и исторической перспективы,
тогда напрашивается совершенно иной вывод.
Американскому рабочему классу приходится вести
борьбу в условиях, отличающихся от тех, в которых
находится рабочий класс других стран. Прежде всего,
в силу определенных исторических причин капитализм
достиг своей наивысшей формы развития в США. Тут
не было никаких феодальных ограничений и запретов, а
также сложившихся отношений между классами и по¬
этому некоторым удалось подняться из нижних слоев
общества и стать сверхбогатыми. Хотя это не характер¬
но для класса трудящихся в целом, тем не менее имен¬
но эти исключения создавали иллюзорное представление
о том, что жить в Америке лучше, чем где-либо еще.
Именно с такими представлениями о Соединенных
Штатах и приезжало в них большинство иммигрантов.
И потому здесь гораздо легче, чем в Европе, удавалось
поддерживать веру в капитализм. Капитализм во имя
«крайнего индивидуализма» неизбежно делает людей
сверхэгоистами. В основе общественной морали здесь
лежит принцип: «Подминай под себя другого, прежде
чем он сумеет подмять тебя». В таких условиях было
во многих отношениях легче раскалывать ряды рабо¬
чих, что правящий класс с некоторым успехом и делал
на протяжении всей истории американского рабочего
движения. Рабочих иностранного происхождения на¬
травливали на местных рабочих, белых — на черных и
цветных, представителей одного вероучения — на сто¬
ронников другого. Как уже отмечалось, здесь, в Соеди¬
ненных Штатах, шовинизм и расизм достигли своей
вершины и выступили как наиболее разрушительная
сила. Поэтому рабочему классу пришлось вести борьбу
в обстановке такой идеологической борьбы, которая ста¬
новилась главным препятствием развития классового
единства и классового самосознания.
220
К тому же трудящимся приходится бороться против^
самого алчного и безжалостного во всей истории класса;
капиталистов, класса, не знающего моральных устоев-
или угрызений совести. Этот класс не идет ни на какие
уступки, пока его не вынудят на это силой или не при¬
нудят обстоятельства. Из всех капиталистических клас¬
сов мира этот класс наиболее упорный. В нашей стране
на протяжении всей истории труда и капитала имущие
классы прибегали к самым изощренным методам терро¬
ра, лишь бы блокировать принятие любых реформ вну¬
три системы. Насилие — вот имя политики капиталистов-
против кабальных работников, коренных американцев-
индейцев, черных, мексиканцев, азиатов и, наконец,,
женщин и мужчин из рабочего класса. Рабочие непре¬
рывно бились за несколько лишних центов при оплате-
часа труда, за сокращение рабочего дня, против опас¬
ных для жизни и изнурительных условий работы, но-
всех давила «железная пята» американского капитала.
Даже после принятия Декларации независимости и кон¬
ституции и после всех заявлений о демократических
порядках (прикрывавших в аппарате власти классовую-
диктатуру капитала) заводы, фабрики, рудники, шахты,
и мастерские представляли собой еще более наглядные
формы классового господства. В самих же этих пред¬
приятиях рабочие находились иа положении почти бес¬
правных рабов. Они были полностью во власти пред¬
принимателей. Они не имели прав, которые хозяин’
«был обязан уважать». Они не имели никаких юриди¬
ческих прав, и всякий раз, когда рабочие начинали за
них бороться, на цих обрушивалась вся правительствен¬
ная машина, включая и военные формирования — как.
в общегосударственном масштабе, так и внутри каждо¬
го штата.
Таковы некоторые из главных причин, почему клас¬
совое сознание рабочих Соединенных Штатов менее
развито, чем у большинства европейских рабочих. Но-
несмотря на все эти трудности, американские рабочие
сумели провести с капиталом несколько самых ожесто¬
ченных сражений из всех известных истории мирового-
рабочего движения. Эти сражения придали американ¬
ской демократии совершенно иные масштабы. Рабочее-
движение, если рассматривать его во всей полноте,
всегда вело борьбу в первую очередь за расширение-
демократии. Это особенно сильно проявилось в периода
Реконструкции. Но несмотря на достигнутые успехи,
имевшие далеко идущие последствия, они лишний раз
«подтверждают, что любые реформы в рамках сущест¬
вующей системы носят ограниченный характер и не мо¬
гут реально улучшить положение рабочего класса или
привести к коренным изменениям, обеспечивающим на-
-роду истинную демократию.
Борьба за реформы началась еще в начале прошло¬
го века, примерно в 30-е годы. То был период зарожде¬
ния и роста различных движений за отмену рабства.
Часто вспыхивали восстания рабов, и зародился аболи¬
ционизм. В это же время начало наращивать силы ор¬
ганизованное движение рабочих. Хотя оно еще не об-
-рело формы профсоюзных организаций, участвовавшие
в нем рабочие, используя всевозможные методы, уже
вступили на путь борьбы.
В начале XIX века фабричным рабочим приходилось
начинать работу в 4 часа утра и заканчивать ее с на¬
ступлением темноты. 14-часовой рабочий день не был
редкостью. Заработная плата была нищенской. Перво¬
классный механик получал не более 50 центов в день, а
женщины на ткацких фабриках должны были трудить¬
ся от зари до зари за полтора доллара в неделю.
Против этих невыносимых условий труда и начали
бороться рабочие. Прежде всего они выступили за со¬
кращение рабочего дня с 14 до 10 часов. Борьба эта
началась около 1825 года и продолжалась много лет.
Густав Майерс пишет:
«Политики это движение осуждали; образованные
классы недовольно хмурились; газеты его то высмеи¬
вали, то поносили последними словами; власти готови¬
лись принять решительные меры, чтобы с ним покон¬
чить. Что же до капиталистов, то они, купцы-судовла¬
дельцы, фабриканты обуви, хозяева железоделательных
заводов и прочие, не только отказывали рабочим в пра¬
ве на создание собственной организации, настаивая,
однако, на своем праве объединяться, но и резко про¬
тестовали против введения 10-часового рабочего дня,
■называя это „безрассудным капризом нескольких меха¬
ников,,»3.
К 1840 году силы рабочих в некоторых отраслях
промышленности настолько окрепли, что предпринима¬
телям нередко приходилось уступать и соглашаться на
222
10-часовой рабочий день, но при условии, что это по»
высит производительность труда и позволит увеличить
прибыли.
Под напором рабочих президент Ван-Бурен был.
вынужден ввести 10-часовой рабочий день на всех го¬
сударственных предприятиях. Уже на этом раннем эта¬
пе борьба рабочих сильно повлияла на многие стороны
жизни общества и в первую очередь — на условия су¬
ществования его низших слоев. На своих знаменах и
плакатах рабочие начертали призывы решить многие-
проблемы, стоявшие перед всем обществом. В книге
«Социальные силы в американской истории» Саймонс
приводит резолюции и платформы рабочих партий того,
времени, называя их новыми декларациями независи¬
мости.
Вероятно, самым выдающимся достижением рабоче¬
го движения того времени было введение системы обуче¬
ния за государственный счет. В более поздний период,
во время Реконструкции Юга, главной силой, добив¬
шейся введения там бесплатного образования, были
ставшие свободными рабы. Объединение сил организо¬
ванных рабочих и бывших рабов сыграло решающую-
роль в предоставлении права на образование детям бед¬
няков. До появления Советского Союза это завоевание
рабочих распространилось в Соединенных Штатах боль¬
ше, чем в любой другой стране.
Рабочее движение смогло добиться этого лишь по¬
тому, говорит Саймонс, что главной чертой борьбы
каждого из отрядов рабочих была почти фанатическая
вера в первостепенную важность образования. Это-
положение без конца повторялось в политических
программах партий, в резолюциях публичных ми¬
тингов и собраний, в рабочей прессе и становилось,
главным требованием рабочего движения, которое до¬
бивалось введения надлежащей системы образова¬
ния»4.
Борьба за демократические реформы в истории США.
проходила волнами, и народные движения переживали-
периоды подъема и спада. Подъем, наблюдавшийся в
30—40-х годах XIX века, сменился спадом перед Граж¬
данской войной. Борьба активизировалась во время.
Гражданской войны и Реконструкции, но затем опять-
наступило затишье. Когда же страна подошла к рубе¬
жу XX века, поднялась новая волна демократического-
223’-
.движения, охватившая почти все слои американского
'Народа, Этот период отличался особо широкими вы¬
ступлениями фермеров, рабочего класса и разочаровав¬
шихся в своих идеалах интеллектуалов, причем эти вы¬
ступления носили наступательный характер. Первую
-фазу этой борьбы называют популистской, вторую —
«прогрессивной эрой».
Обе фазы последовали за одним из наиболее позор¬
ных периодов в истории страны, который Марк Твен
окрестил «позолоченным веком». То была эпоха, начав¬
шаяся сразу после Гражданской войны, время, когда
капиталисты Севера прибирали к рукам промышлен¬
ность, торговлю, государственную власть, прессу, учеб¬
ные заведения, короче — все институты общества.
Липпинкот пишет:
«Десятилетие, последовавшее за окончанием Граж¬
данской войны, является началом одной из величайших
индустриальных эпох всех времен. Даже самые рети¬
вые краснобаи прошлого не могли предугадать всей
грандиозности грядущих экономических достижений.
При ограниченности своих взглядов они не могли пред¬
видеть быстрый рост населения, открытие многих ис¬
точников сырья, появление сотен новых отраслей про¬
мышленности, необычайное развитие предприниматель¬
ства и огромное увеличение богатства. Невозможно бы-
-ло оценить и все значение мощных экономических фак¬
торов, лежавших в основе этих изменений»5.
В период, когда всякая оппозиция была подавлена,
когда приобрести богатство стало, пожалуй, легче, чем
во все другие исторические эпохи, «бароны-грабители»,
а позже гигантские корпорации буквально обезумели от
жадности и чувства собственного всесилия. Чтобы со¬
здать громадные финансовые империи, им были нужны
все деньги, которые они могли получить любым путем.
Правительство было главной опорой корпораций в их
стремлении прикарманить национальные ресурсы и
изыскать способы финансирования своего роста, а
прибавочная стоимость, которая создавалась за счет
низкой оплаты труда и примитивных условий работы,
стала основным источником накопления капитала. Это
в свою очередь требовало более интенсивной эксплуа¬
тации всех трудящихся, в том числе женщин и детей.
Таким образом, в этот период в наиболее неприкры¬
той форме проявилась и осуществилась классовая дик-
224
татура капиталистов. Поскольку правительственные
органы в большинстве случаев оказывались в полном
распоряжении промышленников и банкиров, то и Вер¬
ховный суд США стал силой, поддерживающей трон
большого бизнеса и осуществляющей свои диктаторские
полномочия, чтобы держать в узде рабочее движение.
Ачесон утверждает, что «прежде всего судебные
инстанции сдерживали рост рабочих организаций, за¬
прещая проводить стачки и давая такое толкование
14-й поправке и антитрестовскому закону Шермана,
что рабочие лишались права на забастовки, а власти
штатов —права принимать законы, регулирующие про¬
должительность рабочего дня или уровень заработной
платы»6.
Судебные запреты, подавление выступлений войс¬
ками были основными средствами, которые применя¬
лись, чтобы срывать забастовки рабочих и их попыт¬
ки объединиться. В связи с этим характерно, что це¬
лый ряд уступок, вырванных рабочими у низших орга¬
нов власти, был аннулирован после вмешательства
Верховного суда.
Одним из наиболее очевидных примеров использо¬
вания суда для защиты собственности богачей, уста¬
новления запретительных норм и срыва стачек было
дело, возбужденное против Юджина В. Дебса, выдаю¬
щегося лидера социалистического рабочего движения*.
Это дело возникло в связи с забастовкой 1893 года.
Юджин Дебс организовал Американский железнодо¬
рожный союз, объединивший более 150 тысяч рабочих
на 23 железных дорогах в 27 штатах. Началась ожесто¬
ченная борьба с предпринимателями, в разгар которой
президент Гровер Кливленд объявил, что рабочие пе¬
рехватывают правительственную почту, и направил на
подавление забастовки войска. Одновременно прези¬
дент заручился постановлением Федерального окруж-
* Юджин В. Дебс (1855—1926)—видный деятель рабо¬
чего движения США, организатор первого в стране профсоюза ма¬
шинистов и железнодорожных рабочих, основатель социал-демокра¬
тической партии (1898) и социалистической партии США (1901),
в которой он возглавлял левое крыло. Несколько раз баллотировал¬
ся на пост президента США. В 1905 году принял участие в создании
организации «Индустриальные рабочие мира>. Неоднократно под¬
вергался тюремному заключению.
15—976
225
ного суда. Дебса арестовали и обвинили в нарушении
постановления суда. Верховный суд санкционировал
арест. Помимо этого, Дебсу было предъявлено обвине¬
ние в том, что он нарушил антитрестовский закон
Шермана и организовал заговор с целью воспрелятст-
вовать торговле.
Суды высших инстанций вынесли много подобных
решений, чтобы помочь «баронам-грабителям» и крово¬
пийцам из корпораций пресекать любые попытки рабо¬
чих прорваться через бастионы американского капита¬
лизма. Судебные постановления касались самых раз¬
личных вопросов, которые старался решить американ¬
ский рабочий класс. Так, например, рассматривавшееся
в 1905 году дело «Локнер против Нью-Йорка» было
связано с принятием в штате Нью-Йорк закона, ограни¬
чивавшего рабочий день пекарей 10 часами. Верхов¬
ный суд аннулировал этот закон. Слушавшееся в 1923
году дело «Эдкинс против детского госпиталя» закон¬
чилось тем, что суд отменил закон, устанавливавший
минимальную заработную плату для женщин. В 1918 го¬
ду в своем решении по делу «Хэммер против Дэген-
харта» суд постановил аннулировать закон, принятый
с целью ограничить эксплуатацию детского труда.
Перечислена лишь малая толика судебных реше¬
ний, которые способствовали установлению классовой
диктатуры буржуазии на фабриках н заводах.
Получая поддержку от судов, предприниматели,
кроме того, применяли и всевозможные незаконные
приемы, чтобы удержать рабочих под своим контролем
и выжать из их труда побольше прибыли. В рабочие
организации засылали шпионов, в них подсаживали
провокаторов, которые должны были провоцировать
беспорядки и затем сваливать вину на рабочих; нани¬
мали и частных детективов (например, агентство Пин¬
кертонов). Применение подобных грязных приемов бы¬
ло обычным делом вплоть до начала нынешнего столе¬
тия. Можно составить целый каталог, приводя факты,
подтверждающие это. Однако можно выделить не¬
сколько примеров из истории рабочего движения США,
имеющих историческое значение.
Среди них следует назвать борьбу рабочего класса
в тот период за 8-часовой рабочий День. С 1886 по
1900 год этот вопрос был в забастовочной борьбе
главным. Именно после вооруженных стычек и прово-
226
наций в Чикаго во время демонстрации на площади
Хеймаркет*, в которой приняли участие рабочие заво¬
дов компании «Интернэшнл харвестер», предпринима¬
тели, прибегнув к вмешательству судов, стали широко
применять судебные запреты. (Первое из этих судеб¬
ных постановлений было принято в 1888 году в штате
Массачусетс против рабочих прядильной фабрики.)
В 1886 году, когда после инсценированного процесса
'были повешены вожди Хеймаркетской забастовки,
движение за введение 8-часового рабочего дня получи¬
ло новый толчок и стало всемирным. День 1 мая стал
символом борьбы — это праздник всех трудящихся,
который теперь празднуется во всем мире.
К 1888 году классу предпринимателей и спекулян¬
тов, объединившись, удалось заставить неорганизован¬
ных трудящихся сдаться. Рабочих вынудили подчи¬
ниться гнусным правилам; теперь им приходилось под¬
писывать договоры с жесткими условиями, обязуясь не
добиваться права на создание в целях самозащиты
своей организации. Трудящиеся были унижены, запу¬
ганы, подавлены. Но их дух сломлен не был.
«Как раз в те мрачные дни по всему миру распро¬
странилась прокламация, возвещавшая, что борьба за
8-часовой рабочий день возобновится 1 мая 1890 года.
С этого момента обстановка изменилась. В сердцах и
думах трудового люда надежда сменила уныние. В от¬
вет на призывный клич о 8-часовом рабочем дне тру¬
довой народ снова поднялся во весь рост, проявляя
непоколебимое мужество. Все приняло другую окрас¬
ку. Этот призыв откликнулся всеобщим энтузиазмом»7.
В 1888 году Американская федерация труда запла¬
нировала на своем конгрессе провести 1 мая 1890 года
всеобщую забастовку, требуя введения 8-часового ра¬
бочего дня. Это решение вызвало широчайший отклик
по всей стране и за рубежом. В этом смысле амери¬
канский рабочий класс показал пример всему рабоче¬
му классу мира.
Однако эта всеобщая забастовка не состоялась.
Профсоюзные лидеры стали бояться воинственности
* 1 мая 1886 года рабочая демонстрация и Чикаго была разогна¬
на полицией. 4 мая иа площади Хеймаркет состоялся митинг про¬
теста. Провокаторы бросили в толпу бомбу, убившую 7 полицей¬
ских и 4 рабочих. Шесть организаторов митинга были арестованы
и повешены.
15»
227
рабочих и постарались ограничить их выступления.
Это прежде всего относилось к Сэмюэлю Гомперсу, а
также к тем, кто в основном стремился проводить по¬
литику примирения с большим бизнесом. И однако,
количество стачек продолжало расти.
Подсчитано, что между 1881 и 1905 годами произо¬
шло свыше 35 тысяч забастовок. На всех железных
дорогах, от одного побережья до другого, развернулись
массовые стачки. Забастовки железнодорожников
вместе со стачкой рабочих сталеплавильной промыш¬
ленности в Хомстеде близ Питтсбурга стали одной из
самых ожесточенных схваток между трудом и капита¬
лом. Во время стачки в Хомстеде губернатор штата
направил на место волнения милицию и силон подавил
выступление рабочих. Кларк Спенс отмечает, что «из
всех стачек между 1881 и 1905 годами, число которых
превысило 35 тысяч, несколько имели особое значение.
Наиболее упорными были массовые забастовки на мно¬
гих железных дорогах страны в 1877 году, когда произо¬
шли сильные волнения в Чикаго, Сент-Поле, Омахе,
Сан-Франциско н особенно в Питтсбурге, где против
бастующих были брошены войска, а толпа подожгла
паровозное депо н сожгла 104 паровоза и свыше 500
пассажирских и товарных вагонов. Еще одна яростная
стачка произошла летом 1882 года на Центральной сор¬
тировочной станции Нью-Йорка, где грузчики потребо¬
вали повышения заработной платы с 17 до 20 центов
в час; но руководство железной дороги наняло штрейк¬
брехеров и провалило забастовку»8.
Несмотря на предательство профсоюзных лидеров и
усиление террора, рабочие одержали немало побед и
заложили основу для ряда серьезных реформ, осу¬
ществленных в начале XX века. Этот процесс начался
в период «прогрессивной эры», то есть в годы 1901—
1917, когда президентами были Теодор Рузвельт, а за¬
тем Тафт и Вильсон.
Нежелание рабочих соглашаться на невыносимые
условия труда, большие убытки от стачек и общая ат¬
мосфера,- которую гигантские корпорации создали сво¬
ими злобными атаками на рабочее движение и которая
подрывала доверие ко всей системе, заставили некото^
рую часть правящего класса подумать об уступках
рабочему классу.
Новую ситуацию хорошо отразил в своем обраще--
нии к нью-йоркской ассоциации адвокатов избранный
в 1912 году ее президентом Элайю Рут. Он заявил:
«Отношения между предпринимателем и наемным
работником, между владельцами совокупного капита¬
ла и отрядами организованных рабочих, между мелки"
ми производителями, мелкими торговцами, потребите¬
лями, с одной стороны, и крупными транспортными,
производственными и торговыми фирмами — с другой,
ставят на повестку дня новые вопросы, для решения
которых совершенно не пригоден старый принцип сво¬
боды действий, основанных на индивидуальной воле.
И во многих случаях вмешательство организующей и
контролирующей силы, которая зовется правительст¬
вом, представляется необходимым, чтобы добиться тех
же справедливых результатов и правильного поведе¬
ния, которые раньше, до этой новой ситуации, возни¬
кали в результате полного изнурения людей»9.
То, к чему призывал Рут, было отказом от полити¬
ки свободного развития капитализма и переходом к
регулируемому капитализму. То был призыв к регули¬
рованию торговли, транспорта и финансов.
Но оставалось еще немало капиталистов, которые
продолжали верить в принцип свободного предприни¬
мательства и его защищали. Его сравнивали с дере¬
вом, которому дают расти вверх сколько ему угодно,
если даже оно затеняет все окружающие его кусты и
растения и сосет из них жизненные соки.
Тем не менее несмотря на упорное сопротивление
сил, выражавших эту точку зрения, в «прогрессивную
эру» начался процесс глубоких изменений.
За годы «прогрессивной эры» были достигнуты не¬
которые успехи, главным образом —в области законо¬
дательства. В 1916 году конгресс принял закон, вво¬
дивший 8-часовой рабочий день для всех рабочих на
железных дорогах, связывающих между собой штаты.
В 1913 году было создано федеральное министерство
труда. В эти годы конгресс дважды пытался запретить
применение детского труда. В первый раз это было в
1916 году, когда ставился на голосование закон о ре¬
гулировании торговли, второй раз —в 1919 году при
рассмотрении закона о налогообложении. И в обоих
случаях Верховный суд объявил эти предложения про¬
тиворечащими конституции.
229-
В своей книге «Мускулы американского капитализ¬
ма» Кларк Спенс показывает отдельные достижения и
неудачи того периода.
«В целом,— пишет он,—перед первой мировой вой¬
ной социальное законодательство, касающееся трудя¬
щихся, осуществлялось не столько конгрессом, сколько
властями штатов, и основывалось на полицейских пол¬
номочиях, оговоренных в конституции и дающих право
охранять общественную мораль, здоровье, безопас¬
ность и благосостояние граждан. Тем не менее реак¬
ционные суды нередко аннулировали эти местные за¬
коны, как нарушающие положение о правильном тол¬
ковании процедуры 14-й поправки, хотя со временем и
они перешли на более либеральные позиции... В неко¬
торых сферах жизни удавалось добиться значительных
успехов, тогда как в других не было сделано почти ни¬
чего. К 1914 году в каждом штате, за исключением од¬
ного, были приняты местные законы, устанавливаю¬
щие минимальный возраст при найме рабочих, однако
во многих случаях они оказывались неэффективными.
Еще до 1900 года несколько штатов добились ограни¬
чения продолжительности рабочей недели для женщин
60-ю часами, и в последующие годы движение за эту
реформу стало быстро нарастать»10.
В середине 30-х годов правительству пришлось на¬
чать проводить политику «нового курса», и это свиде¬
тельствует о том, что попытки осуществить реформы,
связанные с положением рабочего класса, до этого ог¬
раничивались преимущественно разговорами. А стрем¬
ление рабочих создать свои организации наталкива¬
лось на протяжении всего этого времени на самые жес¬
токие репрессии со стороны предпринимателей.
Одно из наиболее скандальных дел возникло тогда,
когда «Индустриальные рабочие мира» попытались ор¬
ганизовать рабочих по производственному принципу.
До этого рабочее движение охватывало главным обра¬
зом квалифицированных рабочих, организованных на
цеховой основе. Цеховые союзы создавались в услови¬
ях ужасающего террора. Однако то, что пережили
они, не шло ни в какое сравнение с тем сопротивле¬
нием, которое встретили рабочие в крупных отраслях
промышленности при попытке организоваться в произ¬
водственные профсоюзы. Этому было много причин, но
230
главная состояла в том, что организация рабочих по'
производственному принципу сильно увеличивала их
возможности в случае необходимости парализовать
всю экономику страны. Такая организация позволила
бы рабочим на равных вступать в борьбу с корпора¬
циями на всех уровнях власти в стране.
Еще одним важным моментом была политика усту¬
пок небольшой прослойке рабочих, объединенных в
цеховые союзы, в результате чего квалифицированные
рабочие отделялись от неквалифицированных. А по¬
скольку неквалифицированные рабочие были представ¬
лены в основном иммигрантами из Восточной Европы,
а также выходцами из Азии, мексиканцами н черны¬
ми, правящему классу было легче использовать в сво¬
их интересах шовинизм и расизм.
В годы «прогрессивной эры» организация «Индуст¬
риальные рабочие мира» стала все очевиднее прояв¬
лять себя как мощная сила в рабочем движении. Свою
основную задачу она видела в объединении рабочего
класса по производственному принципу. К тому же она
была самой боевой в рабочем движении тех лет. Ею
руководили стойкие и преданные делу рабочие вожа¬
ки, боровшиеся с политикой классового сотрудничест¬
ва, проводимой официальным руководством АФТ, ор¬
ганизованной почти исключительно на цеховой основе.
С появлением ИРМ большому бизнесу пришлось рас¬
ширить набор средств и методов подавления борьбы
рабочего класса.
Между 1912 и 1914 годами развернулась широкая
кампания за предоставление гражданам свободы сло¬
ва и собраний. Она проходила по всей стране — от од¬
ного побережья до другого, но началась на Западе,
среди рабочих деревообрабатывающей промышленнос¬
ти. В ряде случаев ИРМ было запрещено использо¬
вать для митингов улицы и площади. Но трудящиеся
сумели мобилизовать все силы и добились того, что
власти сняли запрет на свободу слова и собраний.
Эти успехи ИРМ так напугали предпринимателей,
что они решили прибегнуть к новой тактике, которая
не позволила бы «уоббли» (прозвище членов ИРМ)
добиваться одной победы за другой. Американская тор¬
гово-промышленная ассоциация (АТПА), стремясь раз¬
громить ИРМ, организовала в различных городах и
поселках Западного побережья контрдвижение против-
231
ников свободы слова и собраний, имея целью для на¬
чала лишить членов ИРМ права выступать на митин¬
гах. Стратегия АТПА заключалась в том, чтобы соз¬
дать небольшие армии из «стражей порядка» и добро¬
вольных полицейских, которые могли бы вторгаться в
местные тюрьмы, выгонять «уоббли» из города и, при¬
бегая к самому жестокому террору, держать их в сто¬
роне от событий. Гаррисон Грей Оутис, издававший
газету «Лос-Анджелес тайме», официальный рупор
АТПА, описывал эту варварскую стратегию так: «Как
только представители Индустриальных рабочих мира
появятся, днем и ночью их будет сопровождать почет¬
ный эскорт из вооруженных ружьями местных граж¬
дан. А следователь по делам об убийстве и скоропос¬
тижной смерти будет ежедневно находиться на своем
рабочем месте»11.
Несмотря на «вооруженный террор», представи¬
тели «уоббли» настойчиво продолжали выступать на
уличных митингах. Их арестовывали и передавали в
руки «гражданской полиции» для препровождения в
тюрьму... Газета «Индастриал уоркер» гневно осудила
заговор «банды наемных убийц в Абердине, пытавших¬
ся забить до смерти наших представителей». Но она
советовала не отвечать террором на террор. «Мы долж¬
ны быть готовы, — писала она, — учесть эту новую так¬
тику и не лезть на них с топором, поскольку мы, как ни
странно, знаем, что равноправия перед законом нет»12.
Сообщалось, что во время волнений в Портленде
было завербовано около 1500 человек, которые долж¬
ны были помешать членам ИРМ приехать в город.
Однако «уоббли» все-таки туда прибыли: примерно
250 человек выехало для этого из Сент-Луиса и до¬
бралось до Западного побережья. «Гражданская по¬
лиция» встретила их с неслыханной яростью, когда они
попытались выступить на митинге рабочих.
Подобные стычки происходили по всей стране.
В большинстве случаев они заканчивались победой ра¬
бочих. Эти победы имели историческое значение для
защиты и сохранения 1-й поправки к конституции.За¬
щищая свои особые интересы, ИРМ, как и рабочее
движение в целом, как и все остальные жертвы не¬
справедливости — рабы, женщины, суфражистки и дру¬
гие,— значительно продвинули вперед дело борьбы за
демократию для всего американского народа.
232
На этот факт обратил внимание Куртни Лимен,
писавший в журнале «Пирсоне мэгэзин»:
«Независимо от того, согласны ли сторонники сво¬
боды с методами и целями этой организации или нет,
все они останутся перед ней в долгу за то, что она
отстояла свободу слова и собраний. Абсолютно непри¬
миримая, бесстрашная и неукротимо настойчивая, оиа
несла факел свободы как ее изгнанница-весталка. То,
что дело защиты традиционных прав и свобод, кото¬
рому нынешнее правительство якобы служит, пере¬
шло к организации, облыжно именуемой «непатриоти¬
ческой» и даже «антиамериканской», есть не что иное,,
как извечная ирония истории»13.
Насилие, применявшееся корпорациями в борьбе
против рабочих в период между 1910 и 1915 годами,
было настолько грубым, что изучением этой проблемы
была вынуждена заняться специальная комиссия по-
производственным отношениям. Сам факт появления;
такой комиссии и проведения ею разбирательства мно¬
гозначителен.
Комиссия была создана по решению конгресса и
назначена президентом Вильсоном. Оиа проанализи¬
ровала несколько забастовок. Среди них были стачка
рабочих-швейников в Нью-Йорке, стачка рабочих
шелкоткацких фабрик в Патерсоне, инцидент с взры¬
вом бомбы в Лос-Анджелесе, стачка на металлургиче¬
ском заводе компании «Бетлехэм стил корпорейшн» и
ситуация, вызванная побоищем в Ладлоу, штат Коло¬
радо*.
Результаты анализа названных событий показали,
что в стране нарастает мощное антимонополистичес¬
кое движение, настолько серьезное, что, хотя комиссия
и была создана конгрессом, ей пришлось отразить в
своих выводах истинное положение дел. По вопросу
о неравенстве богатых п бедных в стране комиссия
докладывала:
«Концентрация собственности и богатства в США
достигла такой степени, что трудно представить себе
В сентябре 1913 года 20 тысяч горняков рокфеллеровской
«Колорадо фьюэл компанн» начали стачку, требуя улучшить усло¬
вия их труда и жизни. Владельцы компании решили подавить вы-
!ЭТенне Рабочих силой; власти штата ввели военное положение.
февраля 1914 года полиция н наемные бандиты обстреляли и
подожгли лагерь горняков в Ладлоу.
238
ее истинные масштабы и значение. «Богатые», состав¬
ляющие 2% населения, владеют 35% всех богатств
страны. «Средний класс» (33% населения) владеет
35% всех богатств, «бедняки» (65% населения) вла¬
деют 5% богатств. В действительности же концентра¬
ция богатства зашла еще дальше, чем это явствует из
приведенных цифр. Самое крупное частное состояние
оценивается в 1 миллиард долларов, что равно совме¬
стному доходу тех 2,5 миллиона человек, которых от¬
носят к категории «бедняков» и которые, как выясни¬
лось, имеют в среднем по 400 долларов каждый».
Продолжая свой доклад о концентрации богатств,
комиссия отметила следующее:
«Поскольку израсходовать эти состояния законным
путем невозможно, они становятся бременем, которое
можно лишь проматывать, тайно накапливать, поме¬
щать в так называемые «благотворительные фонды»,
являющиеся угрозой государству, или снова направ¬
лять в индустриальную машину для нескончаемого на¬
ращивания груд золота. По документам об уплате по¬
доходного налога мы обнаружили 44 семьи с годовым
доходом в 1 миллион долларов и больше, причем чле¬
ны этих семейств не делают почти ничего полезного, в
то время как их доходы, достигающие в сумме не ме¬
нее 50 миллионов долларов в год, равны заработку
100 тысяч наемных работников со среднегодовым до¬
ходом около 500 долларов»15.
Разоблачения комиссии были столь очевидны, что
весь мир мог убедиться в их истинности. Таким обра¬
зом был дан еще один толчок к проведению реформ,
устранявших некоторые из наихудших черт неприкры¬
той диктатуры капиталистов на фабриках и заводах.
Но реформы «прогрессивной эры» оказались недолго¬
вечными; перед рабочим движением лежала еще ог¬
ромная нераспаханная целина, не говоря уже о том,
что предстояло собирать урожай.
Вступление Америки в первую мировую войну вы¬
звало новую волну подавления рабочего движения. По
мере развития военных событий началась истерическая
травля многих выдающихся рабочих лидеров, которые
подобно Юджину Дебсу выступили против войны. Про¬
тивников войны заклеймили как «предателей», и на
рабочих, призывавших к миру, обрушился жесточай-
234
ший 'террор. К тому же в годы войны рабочие оказа¬
лись лишенными многого, что человеку совершенно не¬
обходимо. А миллионеры становились все богаче и
богаче. Война закончилась в 1918 году. В 1919 году по
стране прокатилась волна забастовок. К этому време¬
ни условия жизни неимоверно ухудшились: так, напри¬
мер, цены на молоко подскочили с 9 центов за нварту*
в 1914 году до 15 центов в 1919 году, на яйца—с 37 до
62 центов за дюжину, на сливочное масло — с 32 до
61 цента за фунт, на говядину — с 27 до 42 центов за
фунт. Ухудшение условий жизни привело к массовым
стачкам, в которых приняло участие свыше 4 миллионов
рабочих. Волна забастовок проходила в момент, когда
весь мир кипел и бурлил от охвативших его волнений.
Это был период войн и революций. То было время
Великой русской революции, которая вызвала револю¬
ционный подъем у народов всего мира. Банкиры с
Уолл-стрит и монополисты поняли все значение и влия¬
ние Русской революции. Они почувствовали, что бли¬
зится конец их системе, и начали подавлять стачки
любыми доступными средствами. На пропагандистском
фронте их главной задачей стало стремление отделить
рабочий класс от средних слоев, они взывали к чув¬
ству патриотизма людей зажиточных и разглагольст¬
вовали о «деспотизме» большевиков. Каждую забас¬
товку рассматривали только в этом разрезе.
Фредерик Льюис Аллен показывает, как .применя¬
лись эти методы:
«Нашлось бесчисленное множество... джентльме¬
нов, которые -вдруг обнаружили, что могут обрушить¬
ся на все, что они желали бы разгромить, открыто на¬
зывая все им неугодное «большевистскими происка¬
ми». Сторонники строительства крупного военного
флота, приверженцы всеобщей воинской повинности,
приверженцы «сухого закона», противники курения и
производства сигарет, фундаменталисты— противники
теории эволюции, борцы за высокую нравственность,
книжные цензоры, антисемиты, расисты, крупные зем¬
левладельцы, промышленные магнаты, чиновники го¬
родских хозяйственных служб, сторонники любых тео¬
рий — хороших, плохих или неопределенных, — все
славили «доброе старое время» и рядились в одежды
* Кварта=0,94 литра.
235
«отцов-основателей», называя своих противников со¬
юзниками Ленина. Иногда самое обычное «открытое
предприятие»* становилось вдруг «американским пла¬
нируемым хозяйством»... Тучи всеобщей подозритель¬
ности сгустились над страной, и нетерпимость стала
одной из главных добродетелей Америки»16.
Чтобы расколоть рабочий класс, использовали и
расовые предрассудки. Нехватка рабочей силы в про¬
мышленности в годы войны привела к массовой мигра¬
ции черных с плантаций Юга на Север. Предпринима¬
тели не замедлили воспользоваться тем, что новые ра¬
бочие не имели опыта участия в профсоюзном движе¬
нии. Усиленно раздувалась расовая рознь, и это выз¬
вало в некоторых городах расовые беспорядки.
Прежде всего это относится к мясной промышлен¬
ности Чикаго. В то время у организованных чикагских
рабочих было самое способное и прогрессивное руко¬
водство. Вместе с несколькими другими прогрессивны¬
ми деятелями в него вошел и Уильям 3. Фостер, сде¬
лавший много для превращения чикагских профсоюзов
в серьезную силу рабочего движения.
По инициативе этого руководства были начаты две
большие организационные кампании. Одна из них име¬
ла целью объединить рабочих сталелитейной промыш¬
ленности. Эта кампания привела в 1919 году к мощ¬
ной стачке сталелитейщиков, в которой участвовало
более 300 тысяч рабочих. То была самая массовая
стачка в одной из ведущих отраслей промышленности
того времени. Кампания велась под общим руковод¬
ством АФТ. Однако лидеры АФТ чинили Фостеру вся¬
ческие препятствия, мешая ему объединить рабочих
одной из главных артерий экономики. В таких услови¬
ях стачка сталелитейщиков была обречена на неудачу.
Тем не менее она явилась провозвестницей новых
крупных событий.
25 июля 1917 года Уильям 3. Фостер, Джек Джон¬
стон и Джон Фитцпатрик начали кампанию за органи¬
зацию профсоюза рабочих скотобоен Чикаго. Она бы¬
ла весьма успешной. В течение нескольких месяцев в
профсоюз вступило 35—40 тысяч рабочих, из них —
* «Открытыми» в то время в США назывались предприятия,
которые, в отличие от «закрытых», принимавших на работу только
членов союза дайной отрасли, нанимали и рабочих, не объединен¬
ных в профсоюзы.
236
около 20 тысяч черных. Но прошло немного времени, и
совет профсоюза в значительной мере утратил свое
влияние. В 1919 году среди рабочих скотобоен вспых¬
нули расовые волнения, которые полностью разруши¬
ли единство белых и черных.
Все это вместе с пережитками цеховщины в созна¬
нии рабочих и политикой сотрудничества классов, ко¬
торую проводил кое-кто из руководства, привело к
развалу созданного профсоюза. Таким образом, обе
попытки — в сталелитейной и мясной промышленно¬
сти — не удались. Однако несомненно, что это начало
стало хорошей основой для успехов, достигнутых
здесь позже Конгрессом производственных профсою¬
зов.
В 1919 году после мощного прилива стачечного
движения, закончившегося в основном поражением,
профсоюзная борьба резко пошла на убыль. Главной
причиной была травля «красных». За несколько лет
количество членов АФТ сократилось с 4 миллионов в
1920 году до 3 миллионов.
Сразу после первой мировой войны начались де¬
прессия и инфляция. В этих условиях рабочим было
нелегко вновь перейти в наступление. Но основной
проблемой, начиная с 1921 года и до начала кризиса
1929 года, оставалась идеология. В этот период в Со¬
единенных Штатах наблюдался довольно значительный
рост благосостояния. Хотя рабочие стали зарабаты¬
вать немногим больше, чем прежде, создавалось впе¬
чатление, что положение улучшилось, и мощная про¬
пагандистская кампания должна была всех убедить,
что любой американский рабочий может стать капи¬
талистом. В Европе класс капиталистов выплывал из
послевоенных штормов с помощью таких уступок ра¬
бочему классу, как пособия по безработице, социаль¬
ное страхование, кое-какие сдвиги в области здраво¬
охранения и т. п. Эти реформы проводились с целью
погасить воинственность рабочего класса и ослабить
разочарование людей в капитализме. В Европе это в
известной мере удалось. В Соединенных Штатах же
выбрали иной путь. Здесь рабочим предложили поку¬
пать акции корпораций. Каждый американский рабо¬
чий должен был стать капиталистом.
Большая часть вожаков АФТ поверила в это. Об¬
ращаясь к правлению Нью-Йоркского банка, председа-
237
тель «Братства железнодорожных машинистов» Г. Бос¬
велл продемонстрировал типичное мировоззрение по¬
добных лидеров. Он восклицал:
«Кто же захочет стать большевиком, если вместо-
этого он может сделаться капиталистам? Мы показа¬
ли, как смешивать масло с водой, как примирять ка¬
питал и труд. Машинист не лезет на ящик из-под мы¬
ла на углу улицы и не поносит капиталистов, у кото¬
рых есть земля, счета в банках и автомобили, он прос¬
то вступает в дело и сам превращается в капиталиста.
Теперь посудите сами: станут ли эти люди поднимать
какой-то шум, чтобы уничтожить собственность или
погубить большой бизнес? Зачем им это, если мы»
прошлой весной приобрели много акций нью-йоркской»
«Эмпайр траст компани»? Если б вы видели, как наши»
Шваб Хекшер и другие паровозные машинисты сидят
за столом дирекции, вы бы воочию убедились, что на¬
ступил совершенно новый этап в так называемой
«схватке» между капиталом и трудом»17.
В этот период многие союзы, входившие в АФТ,,
создали свои банки и попытались внедриться в капи¬
талистическую систему. В газете «Дейли уоркер» от
25 мая 1925 года опубликован репортаж о митинге,,
созванном в честь второй годовщины одного из рабо¬
чих банков:
«Судя по участникам этого торжества, можно было-
подумать, что происходит встреча промышленников
или членов банковской ассоциации. Помимо Уильяма»
Грина, выступали командующий Американским легио¬
ном Джеймс Дрейн, сенатор Джеймс Уокер и нью-
йоркский епископ преподобный А. С. Ллойд. Среди
приглашенных почетных гостей были Дуайт Морроу—
партнер Дж. П. Моргана, Оуэн Д. Янг — глава фирмы
«Дженерал электрик», Льюис Пирсон — председатель
совета директоров банка «Ирвинг» компании «Колам¬
бия траст», Бенджамин Стронг — директор Федераль¬
ного резервного банка, сенатор Коупленд, Николас
Мэррей Батлер — президент Колумбийского универси¬
тета, Хью Фрэйн — уполномоченный АФТ в Нью-
Йорке, Бернард Гимбел—миллионер, владелец уни¬
версального магазина, Дж. Штраус и контр-адмирал
К. Планкет»18.
Президент Кулидж прислал собранию приветствие,,
в котором говорилось: «Ваш банк — серьезное дока-
238
эательство того, что граждане нашей страны владеют
всеми ее богатствами. Америка не находится во влас¬
ти или под контролем кучки богатых людей»19.
Весь этот период отражает наибольший спад в ис¬
тории организованного рабочего движения. Продаж¬
ность рабочих лидеров достигла своего апогея. Бимба
пишет:
«Наверно, ни в одной другой стране рабочие лидеры
не предают дело рабочих столь откровенно и бессове¬
стно, как в Соединенных Штатах. Достаточно вспом¬
нить лишь несколько наиболее характерных случаев.
Джон Митчелл, будучи председателем Объединенного
союза горняков, накопил огромное состояние. Фрэнк
Фаррингтон из Иллинойокого отделения союза горняков
был одновременно и тайным агентом угольной компа¬
нии «Пибоди», а когда его разоблачили, стал ее плат¬
ным служащим. В связи с делом Бринделла из профсо¬
юза строительных рабочих обнаружилось взяточниче¬
ство на многие миллионы долларов. В 1927 году руко¬
водители Федерации труда штата Нью-Джерси приз¬
нались на съезде, состоявшемся в Кэмдене (Нью-Джер¬
си), что они получили от владельцев «открытых пред¬
приятий» и менеджеров свыше 100 тысяч долларов»20.
В этой обстановке в 1929 году в стране начался
экономический кризис.
Главе 14. Рабочее движение и «новый курс»
Тридцатые -годы были отмечены глубокими измене¬
ниями во всем американском обществе. В этот пери¬
од произошел резкий, как взрыв, подъем рабочего
движения, и оно внесло огромный вклад в дело защи¬
ты и дальнейшего развития демократии.
Двадцатые годы начались в обстановке разочаро¬
вания относительно возможностей американской капи¬
талистической системы. Хотя американский капита¬
лизм являлся всего лишь частью мировой системы ка¬
питализма, многие считали его формой уникальной,
при которой смогут процветать не только капиталисты,
но и народные массы. Один из самых богатых людей
страны Генри Форд договорился до того, что предска¬
зывал каждому американскому рабочему будущность
капиталиста. Спенс в своей книге «Мускулы амери¬
канского капитализма» пишет:
239
сВ 1920-е годы американцев со всех сторон уверя¬
ли в близком триумфе процветания и ликвидации
нужды. В 1928 году Герберт Гувер, согласившись на
выдвижение своей кандидатуры на пост президента от
республиканской партии, весьма оптимистически за¬
явил, что «скоро мы с божьей помощью увидим день,
когда нищета из нашей страны будет изгнана». Вице-
президент концерна «Дженерал моторе» и председа¬
тель Национального комитета демократической партии
Джон Раскоб выдвинул простой план накоплений, ког¬
да человек, кладущий в банк по 15 долларов в месяц,
сможет за 20 лет накопить до 80 тысяч долларов. «Я
считаю, — говорил он в начале 1929 года,— что богат¬
ства страны будут непременно расти очень быстрыми
темпами... Я твердо убежден, что каждый не только
может, но и должен стать богатым»1.
Американский капитализм действительно пережи¬
вал период .небывалого роста. Он развивался на иск¬
лючительно благоприятной почве. Не сдерживаемая
старым феодальным строем, не подвергавшаяся ника¬
ким ограничениям юридического или морального ха¬
рактера, обладающая громадными природными ресур¬
сами, питаемая мощными источниками дешевой рабо¬
чей силы, включая и бывших рабов, и кроме того геог¬
рафически изолированная от Европы с ее постоянны¬
ми войнами, эта система получила условия, способст¬
вовавшие ее бурному росту. Именно эти факторы позво¬
лили Соединенным Штатам меньше чем за 150 лет пре¬
вратиться в наиболее мощное капиталистическое госу¬
дарство мира; этот процесс ускорила первая мировая
война. В конце войны Соединенные Штаты располага¬
ли промышленным потенциалом, достаточным, чтобы
прокормить опустошенную планету. В их руках нахо¬
дились также и некоторые крупнейшие мировые рын¬
ки. В общем, американский капитализм вступил в
1920-е годы на волне невиданного процветания.
В то же самое время революционные события во
многих европейских странах заставили их пойти на
уступки своему рабочему классу путем принятия со¬
циального законодательства, которое облегчало усло¬
вия жизни трудящихся и позволяло им добиться боль¬
шего представительства в структуре власти.
В этот момент в Соединенных Штатах и не по¬
мышляли о какой-либо крупной перестройке экономи-
240
ки. Здесь все еще господствовали законы капиталис¬
тического развития. Собственно, такого явления, как
«американская исключительность», в этом плане ни¬
когда не было и нет. Более того, сам характер волны
процветания способствовал усилению воздействия все¬
общих законов развития капитализма.
И вот, несмотря на отдельные уникальные свойст¬
ва американского капитализма, в октябре 1929 года
иа фондовой бирже разразилась катастрофа, ставшая
неизбежным результатом взаимодействия противобор¬
ствующих сил, не прекращавшегося даже в период
наивысшего подъема. Помимо всего прочего, это было
как шок почти для всей страны. Мечта о новом, не
анающем нищеты веке развеялась.
Сид Лене описывает последствия этой катаст¬
рофы, особенно останавливаясь на том, как она отра¬
зилась на нижних слоях общества:
«•Миллионы семей беспомощно смотрели, как ис¬
чезают сбережения всей их жизни. Только в 1931 году
закрылись двери 17 тысяч магазинов розничной тор¬
говли. Начисто разорились многие голиафы делового
мира — Ван-Эверинген, Инсалл, Крюге, Банк Соеди¬
ненных Штатов и много-много других,— а они в свою
очередь потянули за собой на дно сотни тысяч мелких
вкладчиков и представителей среднего класса. Но са¬
мым грозным символом, стоявшим над всем этим и
возвещавшим наступление эры недуга всего общества,
была увеличивающаяся армия безработных. К марту
1933 года число безработных составляло, по самым
минимальным подсчетам, около 13 миллионов человек,
и примерно столько же рабочих было занято не пол¬
ностью. К 1934 году численность рабочих, не имевших
работы более двух лет, достигла 2,5 миллиона чело¬
век, а безработных, не получавших в течение послед¬
него года ни зарплаты, ни пособия, было 6 миллионов
человек»2.
Эти обстоятельства вынудили Америку забыть при¬
вычный рефрен: «Боже мой, какая уйма денег!»—и за¬
менить его другим: «Братец, одолжи гривенник!» Но
даже в условиях нарастания кризиса большая часть
буржуазных экономистов все еще питала иллюзии от¬
носительно особого характера американского капита¬
лизма и предсказывала быструю нормализацию дел.
В плену этой иллюзии находился и тогдашний прези-
16— 975 241
дент Герберт Гувер. Он глубоко верил в жизнеспособ¬
ность капитализма, развивающегося по принципу сво¬
бодного предпринимательства, и потому не желал
признавать, что правительство должно оказывать
гражданам помощь и проводить какие-то социальные
реформы. Гувер был убежден, что правительственные
пособия по безработице только ослабят, а не укрепят
систему. Позже он понял необходимость правительст¬
венной помощи, но она приняла неэффективные фор¬
мы. С целью оказания помощи корпорациям была соз¬
дана «Реконструктивная финансовая корпорация».
Конгрессмен Фиорелло Лагардиа, впоследствии став¬
ший мэром Нью-Йорка, справедливо назвал ее «кор¬
мушкой для миллионеров». В распоряжение этой кор¬
порации было передано 500 миллионов долларов,при¬
чем в дальнейшем она могла взять у государства де¬
нег в три раза больше. Она имела право давать ссу¬
ды банкам, страховым компаниям, строительным и
кредитным ассоциациям.
Герберт Гувер, выдвигая эту программу, провоз¬
глашал, что «процветание совсем близко». Однако деп¬
рессия продолжалась. Она походила на стихийное бед¬
ствие. Проходил год за годом — 1929-й, 1930-й, 1931-й,
1932-й, 1933-й, а положение все ухудшалось, кризис
становился все глубже, лишая миллионы людей рабо¬
ты и жилья, превращая миллионы в бездомных бро¬
дяг. Столь тяжкого кризиса Америка еще не знала.
Из всех политических сил страны наиболее подго¬
товленной к встрече с кризисом показала себя Ком¬
мунистическая партия Соединенных Штатов. В 1928 го¬
ду она очистила свои ряды, удалив из руководства
Джея Ловстона, проповедовавшего теорию американ¬
ской исключительности. Он доказывал, что, хотя миро¬
вой кризис капитализма неизбежен, США сумеют из¬
бежать надвигающейся бури. Четко понимая, что в
Соединенных Штатах обязательно начнется кризис,
компартия была готова возглавить угнетенные массы.
6 марта 1930 года была проведена первая общенацио¬
нальная манифестация протеста против безработицы.
Она была организована Лигой профсоюзного единства
вместе с Коммунистической партией США. По всей
.стране в манифестации участвовало свыше 1250 ты¬
сяч человек. В Нью-Йорке и Детройте число участни¬
ков превысило 100 тысяч, в Чикаго — 50 тысяч.
242
В Нью-Йорке, где на демонстрацию вышло 110 ты¬
сяч человек, поднялась волна террора, характеризую¬
щего весь этот период. Безумная ярость полиции не
знала границ. Сотни безоружных людей были избиты
полицейскими дубинками, многие задавлены конной
полицией.
По всей стране начали создаваться советы безра¬
ботных, одной из главных задач их было не допус¬
кать выселения безработных из домов. За два с поло¬
виной года начиная с января 1930 было выписано поч¬
ти 100 тысяч ордеров на выселение из квартир. Одна¬
ко советы безработных снова вселили в дома 77 тысяч
семей.
Кроме тех, кто потерял работу в промышленности
и начал активно бороться против ужасных условий су¬
ществования, стали организовываться и переходить в
решительное наступление и трудящиеся почти всех
слоев населения, в особенности бедняки фермеры. Под¬
считано, что в период с 1929 по 1933 год свыше мил¬
лиона мелких фермеров потеряли землю и имущество
из-за неуплаты в срок по закладным, и тогда массовое
выселение из домов началось уже в сельской местно¬
сти. Главными целями борьбы здесь были две: не до¬
пускать выселения людей из домов и бойкотировать
скупку сельскохозяйственной продукции по бросовым
ценам. С помощью последнего крупный бизнес пытал¬
ся переложить всю тяжесть снижения цен на мелких
фермеров. В 19.32 году во всех сельских местностях на¬
чали возникать одна за другой организации фермеров.
Среди них известна, например, «Фермерская воскрес¬
ная ассоциация» в штате Айова. Наиболее эффектив¬
ной была борьба против выселений. Нередко несколько
фермерских семей объединялись для борьбы против
сгона с земли.
На Дальнем Юге впервые после волнений периода
Реконструкции в борьбу включились черные издоль¬
щики. В 1932 году здесь был создан профсоюз из¬
дольщиков, в который вскоре вступило более 5 тысяч
человек. Председателя этого профсоюза линчевали, а
против издольщиков применили обычный здесь со вре¬
мен Реконструкции террор. Однако издольщики не
покорились. Они перешли на подпольные методы
борьбы й продолжали сражаться.
По всей стране черные составляли ядро в советах
16'
243
безработных. В 1932 году их было примерно половина
среди участников Голодного похода на Вашингтон, ко¬
торым в числе других руководили автор этих строки
Национальный председатель КП США Генри Уинстон.
Единство черных и белых было достигнуто на самом
нижнем уровне, причем такое прочное, какого не наб¬
людалось с почти забытых времен движения за осво¬
бождение черных от рабства и аболиционизма. В этих
условиях компартия, несмотря на обливавшие ее пото¬
ки лжи и старания очернить ее действия, снова сыг¬
рала ключевую роль.
Единство, достигнутое среди безработных, стало
решающим фактором, когда с рождением КПП начал¬
ся новый подъем рабочего движения. Выступления ра¬
бочих в те знаменательные дни во многом способство¬
вали провозглашению «нового курса». По всей стране
вера в капиталистическую систему была готова рух¬
нуть.
Администрация Франклина Делано Рузвельта про¬
шла в своем развитии две фазы. Историки обычно на¬
зывают их «первый новый курс» и «второй новый
курс». Силами, заставившими Рузвельта приступить к
осуществлению первой фазы его программы, «первого
нового курса», были действия безработных, мелких
фермеров и черных. Во второй фазе главную роль сыг¬
рало организованное рабочее движение, и именно ра¬
бочий класс стал силой, которая добилась осуществле¬
ния основных реформ этого периода.
Первая фаза этой борьбы, положившая начало го¬
сударственному вмешательству в экономику, не отли¬
чалась такой радикальностью мер, как вторая, то есть
происходившая в период между 1935 годом и второй
мировой войной. В течение обоих периодов в центре
внимания находились идеи нового британского эконо¬
миста лорда Кейнса, который считал вмешательство
государства в экономику решающим фактором новой
эпохи. Он призывал вводить всевозможные нормы и
ограничения, однажды уже запрещенные Верховным
судом как неконституционные и противоречащие прин¬
ципу свободного предпринимательства в развитии ка¬
питализма.
Кейнс прежде всего стремился сохранить покупа¬
тельную способность, считая ее главным средством
244
преодоления кризиса. Однако сразу после первой ми¬
ровой войны и в период первой фазы -«нового курса»
связь между теорией Кейнса и политикой Рузвельта
еще не была достаточно очевидной, даже если при¬
нять во внимание, что, придя к власти, Рузвельт при¬
нял программу увеличения государственных расходов с
целью стимулировать экономику.
В чем же заключалось различие между двумя
фазами «нового курса»? Один иэ главных провод¬
ников «нового курса» Артур Шлезингер-младший го¬
ворил:
«На ранней стадии «нового курса» центральной и
необратимой тенденцией развития американской эко¬
номики считалась концентрация экономической мощи,
поэтому как наиболее подходящее средство была
выбрана концентрация политической власти. В 1933 го¬
ду основные усилия были направлены на то, чтобы
преобразовать американские институты, исходя из идей
более органичного развития экономики и координации
общественной жизни. Смысл этих попыток сводился к
тому, чтобы восстановить конкурентные способности
общества, ограничив его в то же время рамками стро¬
гих общественных норм, зиждущихся на основных
экономических принципах, и с течением времени до¬
полнить это готовностью применить к экономике нало¬
говый регулятор, чтобы поддержать ее в состоянии
оживления и дать ей способность развиваться»3.
Во втором периоде начался быстрый процесс уста¬
новления открытого контроля государства над капи¬
тализмом. ГТо своему характеру этот процесс не был
фашистским, но основывался на существенном измене¬
нии роли как государства, так и трудящихся масс.
Главным при этом было спасти капитализм, причем в
немалой степени и от тех ведущих капиталистических
группировок, многие из которых уже обращали взоры
к фашизму как возможному решению проблемы. В хо¬
де избирательной кампании 1936 года Рузвельт в од¬
ной из своих предвыборных речей разъяснил это про¬
тиворечие, заявив, что, когда он занял пост президен¬
та, Вашингтон был подобен тонувшему человеку, ко¬
торый, едва его вытащили на берег, стал упрекать
своего спасителя за то, что тот не вытащил из воды и
его цилиндр.
Вторая фаза «нового курса» в значительной степе-
245
ни явилась результатом борьбы рабочих организаций
и сопротивления могущественных монополий рефор¬
мам, которые проводил Рузвельт.
Придя к власти, правительство Рузвельта вскоре
приняло закон о восстановлении национальной про¬
мышленности (НИРА), в котором была ставшая весь¬
ма популярной статья 7А. В законе было несколько
разделов, направленных против рабочих, нов целом он
стал стимулом для объединения рабочих, поскольку
некоторые его положения защищали их право на сво¬
бодную организацию профсоюзов и исключали репрес¬
сии со стороны хозяев. Незаконным объявлялось и
требование предпринимателя, чтобы нанимающийся на
работу становился членом компанейского союза*. Хотя
закон и содержал эту оговорку, он во многих случаях
способствовал укреплению, а не роспуску компаней¬
ских союзов.
Если президент Рузвельт и питал надежду, что
воинственность рабочего класса угаснет, то она очень
скоро развеялась. Неэффективность статьи 7 А быстро
обнаружилась, и особенно — когда стало ясно, что зако¬
ном не предусмотрены меры, обеспечивающие выпол¬
нение правительственных решений. Предприниматели
пренебрегли распоряжениями правительства, и это вы¬
нудило рабочих вновь прибегнуть к решительным ста¬
чечным действиям.
В 1934 году в качестве противовеса «новому кур¬
су» была создана «Лига свободы» с целью защитить
принцип открытого предприятия. Ее члены контроли¬
ровали вложенные в промышленность капиталы на об¬
щую сумму до 37 миллиардов долларов. Позже воз¬
никла тайная организация, известная как «Комитет
особой конференции». В нее вошли представители не¬
которых крупнейших корпораций страны — таких ги¬
гантов, как «Дженерал моторе», «Стандард ойл оф
Нью-Джерси», «Дженерал электрик», «Гудиэр», «Вес-
тингауз», АТТ, концерн Дюпонов, Американский рези¬
новый трест, «Бетлехэм», «Интернэшнл харвестер» и
«Юнайтед Стейтс стил корпорейшн».
* Компанейскими назывались союзы, объединявшие работников
одной фирмы или компании, что позволяло разобщать рабочий
класс и полностью подчинить рабочих хозяевам. Их бурное разви¬
тие после первой мировой войны замедлилось с началом «нового
курса», а в 1935 году конгресс их запретил.
246
Эти силы создали новый вариант организации
«стражей порядка», подобной той, которая действова¬
ла против ИРМ на Западе в начале века. В Детройте
появилась организация «Черный легион» — разновид¬
ность Ку-клукс-клана. Считается, что с ней было свя¬
зано около тысячи человек. Их деятельность заключа¬
лась главным образом в проведении террористических
акций против рабочих автомобильных заводов, актив¬
но помогавших создавать профсоюзные организации.
Рабочих похищали, избивали и человек десять убили.
Губернатор Пенсильвании откровенно заявил, что эту
организацию финансируют Дюпоны, концерн «Джене-
рал моторе» и «Лига свободы». Именно террор сдер¬
живал прогресс в профсоюзном движении в автомо¬
бильной, сталелитейной и других ведущих отраслях
Промышленности. Однако во многих других отраслях
были достигнуты немалые успехи, и рабочее движение
стало шириться. Сотни тысяч горняков, отколовшихся
от своих цеховых союзов, вовлек в профсоюз Джон
Л. Льюис*. Выросли и окрепли профсоюзы рабочих
швейной промышленности. Подсчитано, что в органи¬
зованное рабочее движение в те годы влилось более
миллиона человек. Перед лицом усилившихся атак со
стороны большого бизнеса и в условиях недостаточной
защиты со стороны властей рабочие стали все больше
полагаться на собственные силы.
Одним из высших проявлений солидарности рабо¬
чих была всеобщая забастовка в Сан-Франциско. Она
оказала глубокое влияние на весь рабочий класс Аме¬
рики. В 1933 году в Сан-Франциско сложилась очень
острая ситуация. Портовые грузчики под руководством
Гарри Бриджеса так напугали крупных судовладель¬
цев, что те отказались вести какие-либо переговоры с
выборными представителями рабочих. Более того, су¬
довладельцы решили уволить четырех рабочих—вожа¬
ков профсоюза. Несколько месяцев предприниматели
отказывались вести переговоры с профсоюзом и его
признать, и тогда более 12 тысяч портовиков объяви¬
ли забастовку. Из Сан-Франциско она перекинулась в
♦Джон Л. Льюис (1880—1947)—деятель рабочего дви¬
жения 20—40-х годов. В 30-х годах был председателем профсоюза
горняков и одним из создателей Конгресса производственных проф¬
союзов. Впоследствии занял реакционную позицию сотрудничества
с капиталом и предал интересы рабочего класса.
247
Сиэтл, Такому, Портленд, Сан-Педро, Сан-Диего и
многие другие порты Тихоокеанского побережья. Объ¬
явил забастовку и Промышленный союз работни¬
ков морского флота и судостроительной промыш¬
ленности. Таким образом, к маю 1934 года здесь
бастовало уже 35 тысяч рабочих. И снова судо¬
владельцы и владельцы верфей прибегли к «красной
угрозе», используя это как главное идеологическое
оружие, а полицейский террор — как основное физиче¬
ское средство воздействия. У забастовщиков же было
единственное оружие — массовое пикетирование пред¬
приятий, поэтому предприниматели решили прежде
всего использовать против этого полицию. 4 июля
1934 года на причалах собрались тысячи пикетчиков.
Вскоре в толпу врезались полицейские машины, и
началось зверское избиение рабочих, которые оказы¬
вали полиции упорное сопротивление.
После некоторого затишья, продолжавшегося один
день, борьба возобновилась, на этот раз полицейские
вели еще более беспорядочную стрельбу, чем накану¬
не. Предприниматели уже считали, что одержали по¬
беду, но сломить рабочих оказалось не так просто. То,
что последовало за этим, было одним из самых блес¬
тящих проявлений солидарности рабочего класса за
всю историю рабочего движения в США. Различные
местные отделения профсоюзов начали выступать с
призывами к всеобщей забастовке. За призывом проф¬
союза маляров последовало воззвание профсоюза же¬
лезнодорожных механиков. На похоронах за гробами
рабочих, застреленных полицейскими, шло свыше 35
тысяч человек. После похорон представители многих
местных отделений профсоюзов н рабочих советов то¬
же выступили перед собравшимися, призывая к всеоб¬
щей забастовке.
Майк Куин так описывает всеобщую забастовку:
«Сверх всякого ожидания парализованным оказалось
все. Фактически промышленность совершенно замерла.
Огромные заводы и фабрики словно вымерли. Не хо¬
дили трамваи. Закрылись буквально все магазины.
Гигантский аппарат торговли полностью остановился,
словно выключенный нли сломавшийся механизм»4.
Несмотря на террор полиции, вопреки саботажу
отдельных консервативных руководителей профсоюзов,
рабочие одержали ощутимую победу. 30 июля верну-
248
лись на работу 35 тысяч моряков и кораблестроителей.
Портовики же в результате забастовки добились для
себя 6-часового рабочего дня при 30-часовой рабочей
неделе и оплаты сверхурочных в полуторном размере.
Заработная плата была увеличен]а в среднем до 95
центов в час при нормальной работе и до 1 доллара
40 центов в час при сверхурочной.
Моряки возобновили работу, добившись признания
Международного союза моряков. Союз был признан,
но в остальном успехи моряков и судостроителей бы¬
ли невелики, поскольку их организация была в руках
реакционной клики, покорно служившей интересам
судовладельцев. Зато теперь Гарри Бриджес, простой
рабочий, выдвинувшийся в вожаки, был избран пред¬
седателем сан-францисского отделения Международ¬
ной ассоциации портовых рабочих* и впоследствии
стал председателем региональной секции Западного по¬
бережья этой ассоциации. Несомненно, что сан-фран-
цисская всеобщая забастовка явилась одним из ката¬
лизаторов того, что случилось в 1934 году, после при¬
нятия закона Вагнера о трудовых взаимоотношениях.
Еще одним важным фактором, способствовавшим
рождению КПП, была деятельность Лиги профсоюзно¬
го единства. Очень немногие историки освещают над¬
лежащим образом роль, которую она сыграла в разви¬
тии рабочего движения. То, что она сделала для соз¬
дания КПП, можно сравнить с трудом хлебопашца.
Руководство Лиги и все ее члены распахивали землю
и вели сев. Потом началась культивация, и всходы
быстро пошли в рост.
Лига профсоюзного единства была организована
3 августа 1929 года в Кливленде. Она была создана в
результате реорганизации Лиги профсоюзной пропа¬
ганды, действовавшей главным образом в профсоюзах,
которыми руководили консервативно настроенные эле¬
менты**. Лига профсоюзного единства взяла на себя
* Американо-канадский профсоюз.
** Лига профсоюзной пропаганды (ЛПП) была основана в
1920 году виднейшим деятелем коммунистического и рабочего дви¬
жения США У. Фостером. К 1929 году влияние ЛПП стало доста¬
точным, чтобы она могла самостоятельно, без санкции АФТ, руково¬
дить забастовочным движением. В 1929 году на очередном съезде
ЛПП было принято решение переименовать ее в Лигу профсоюзно¬
го единства.
249
задачу объединить неорганизованных промышленных
рабочих в профсоюзы, независимые от АФТ. Одновре¬
менно Лига развернула в руководимых реакционны¬
ми вожаками профсоюзах активную деятельность с
целью изменить политику классового сотрудничества.
Она стремилась объединить работающих и безработ¬
ных. Пожалуй, самым крупным ее организационным
достижением было создание упомянутых выше советов
безработных, хотя в период с 1929 по 1935 год она
еще подготовила и провела много стачечных боев.
Главная же заслуга Лиги состояла в том, что в рядах
рабочих окрепло классовое самосознание, понимание
классового единства, а их организация стала строить¬
ся по производственному принципу. В этом она пере¬
няла и развила лучшие традиции, которыми в пред¬
шествующий период руководствовались члены ИРМ.
Программа Лиги четко ориентировалась на произ¬
водственный тред-юнионизм. В обоснование задач этой
программы указывалось:
«Боевые союзы рабочего класса имеют производст¬
венную структуру. Они охватывают все секторы рабо¬
чего класса — негров, женщин, молодежь, квалифици¬
рованных и неквалифицированных рабочих, местных
уроженцев и иностранцев. Растущая консолидация сил
капитализма делает развитие профсоюзов в промыш¬
ленности самой насущной задачей борьбы организо¬
ванных рабочих. Цеховые союзы, зародившиеся на бо¬
лее ранних стадиях развития капитализма, перестают
быть эффективными в условиях монополистической
организации капитала. В трестированных отраслях
промышленности*, где 90% рабочих могут овладеть
своим «ремеслом» в течение недели, создание цеховых
организаций является преступным предательством ин¬
тересов рабочих. Даже в отраслях, деятельность кото¬
рых носит более конкурентный характер, то есть в
текстильной, швейной, горнорудной и других, всем
заправляют крупные банки, а потому и здесь нужны
массовые, боевые производственные профсоюзы. Толь¬
ко в рамках широкого, массового движения, охватыва¬
ющего всех рабочих и способного парализовать целые
* Трестирование промышленности — процесс слияния отдель¬
ных компаний в единый трест, при котором они теряют самостоя¬
тельность. Трестированными отраслями в США называют такие от¬
расли, которые целиком подчинены одному-двум трестам.
250
отрасли и даже группы отраслей промышленности, ра¬
бочие могут успешно бороться с могущественными
предпринимательскими ассоциациями, которым помо¬
гают государство и их союзники в лице рабочих лиде¬
ров. Система цеховых союзов АФТ, при которой один
или два «цеха» бастуют, а остальные на том же пред¬
приятии продолжают работать, — это преступление по
отношению к рабочему классу. Ее нужно полностью
искоренить»5.
В статье, опубликованной в органе Лиги профсо¬
юзного единства «Лейбор геральд», Джей Фокс хо¬
рошо показал преимущество производственных проф¬
союзов перед цеховыми союзами:
«С возникновением производственного отраслевого
тред-юнионизма появляется много новых возможнос¬
тей. Одна из них связана с ликвидацией дублирова¬
ния работы профсоюзов. С установлением системы
профсоюзов все рабочие, независимо от их различий,
сольются в единые мощные организации. Удастся до¬
биться и большой экономии средств. Ведь в наших
цеховых союзах из-за дублирования различных орга¬
нов, руководящих должностей, газет, представительных
собраний и т. п. растрачиваются впустую неверо¬
ятные суммы денег. Возьмем, к примеру, металлурги¬
ческую промышленность. В этой крупной отрасли на¬
считывается 24 международных союза*, которым при¬
ходится содержать 24 дорогостоящих правления с 24
высокооплачиваемыми председателями и 24 столь же
высокооплачиваемыми секретарями для придания руко¬
водству солидарности. Они выпускают 24 дорогие га¬
зеты и имеют 24 исполнительных комитета, которые
ведут эту отрасль по 24 различным путям и ничего не
добиваются. У этих комитетов имеется 24 группы ак-
тивистов-организаторов, а в итоге весь этот аппарат
объединяет менее 10% общего числа рабочих, занятых
в отрасли. Они проводят 24 отдельных съезда, каждый
из которых стоит рабочим больших денег. В этом ап¬
парате тысячи дублирующих друг друга руководящих
лиц, деловых агентов и других функционеров, на со¬
держание которых уходят колоссальные суммы. Когда
эти 24 союза объединятся в один, все это ненужное
дублирование будет устранено введением эффективной
* Имеются в виду америкаио-каиадские союзы.
251
системы современного управления. Тогда в отрасли
будет только одно правление, одна группа руководя¬
щих лиц, одна газета и один представительный орган.
Там, где сейчас наблюдается хаос и разбазаривание
средств, будет порядок и рачительность. Объединяя
свои заводы, хозяева давно уже положили конец по¬
добному неумному расточительству. Настало время и
рабочим сделать то же самое»6.
В противоположность расистской политике, прово¬
дившейся большинством лидеров и союзов АФТ, в сво¬
ей платформе Лига указывала пути достижения клас¬
сового единства, призывала к союзу черных и белых
рабочих. Она, в частности, провозглашала следующее:
«Лига профсоюзного единства ведет наступатель¬
ную, активную борьбу в защиту негритянских рабочих.
Они представляют собой наиболее угнетаемую, эксплу¬
атируемую и преследуемую часть всего рабочего клас¬
са. Любые успехи рабочих в целом неразрывно связа¬
ны с успехами, которых добиваются негры. Поэтому и
каждый удар, нанесенный хозяевами по неграм, обо¬
рачивается ударом по всему рабочему классу. Одним
из основопологающих пунктов программы Лиги явля¬
ется борьба за полное расовое, политическое и соци¬
альное равенство негров и за их право на национальное
самоопределение. Лига непрерывно ведет борьбу про¬
тив линчевания негров, против джим-кроуизма* и вся¬
ческих форм дискриминации негров. Она искореняет
направленные против негров расовые предрассудки
шовинистического толка среди белых рабочих. Лига
требует самого полного участия негров-рабочих во всех
организациях и камланиях рабочего класса, в том
числе и работы на руководящих постах... Лига орга¬
низует негров в новые производственные профсоюзы
вместе с белыми рабочими на основе полнейшего ра¬
венства. Она также борется против всей дискримина¬
ционной политики старых союзов, направленной про¬
тив негров. Она добивается допуска негров в эти сою¬
зы, а в тех случаях, когда это оказывается неосущест¬
вимым, и там, где нет революционных союзов, она соз¬
дает отдельные союзы для негров. Негритянская секция
* Джим-кроуизм — система мер, применяемых расистами для
дискриминации негров; производное от имени плаитатора-рабовла-
дельца Джима Кроу.
252
ЛПЕ связывает борьбу негритянских рабочих в нашей
стране с всемирной борьбой негритянской расы через
Международное негритянское бюро труда Краснота
интернационала профессиональных союзов (КИПС).
ЛПЕ одобряет и поддерживает деятельность Амери¬
канского конгресса негритянских рабочих»7.
Позиция Лиги в вопросе о работницах также была
для своего времени весьма прогрессивной. В ее про¬
грамме указывалось:
«С упрощением и механизацией производственных
процессов в промышленность приходит все больше
женщин. Они становятся объектом ужасающей пото¬
гонной системы эксплуатации; их заставляют работать
наравне с мужчинами, а платят на 25—40% меньше,
чем мужчинам. Женщины являются важным фактором
и в военно-мобилизационных планах американского
империализма*. Лидеры старых профсоюзов показали,
что они совершенно неспособны защитить интересы ра¬
ботниц, поскольку эти лидеры препятствуют приему
женщин в профсоюзы и способствуют их дискримина¬
ции в промышленности, так же как они делают это в
отношении молодежи, негров и рабочих иностранного
происхождения.
ЛПЕ стремится объединить работниц, занятых в
промышленности, включив их в общую борьбу всего
рабочего класса. Она разрабатывает для них особую
программу требований, в число которых входят требо¬
вание равной оплаты за равный труд, общего увеличе¬
ния заработной платы для женщин, работающих в
промышленности, -установление 7-часового рабочего
дня при пятидневной неделе и б-часового рабочего дня
на вредных или чересчур тяжелых работах; гарантиро¬
ванного предоставления ежегодного месячного отпус¬
ка с полным сохранением содержания; отмены ночной
и сверхурочной работы, а также отказа от использо¬
вания женщин на вредном производстве вообще; об¬
легчения условий труда женщин во время беременнос¬
ти; создания надлежащих санитарно-гигиенических ус¬
ловий на производстве; распространения на женщин
социального страхования на случай безработицы, па
* В случае всеобщей мобилизации американская военщина
предусматривает исполюоваиие на производстве резервной рабочей
силы — женщин.
253
старости, болезни и т. д. Для разработки и осуществ¬
ления этих программ в рамках ЛПЕ создана Нацио¬
нальная женская секция, в профсоюзах организуются
женские комиссии; Лига созывает также периодические
конференции работниц. Вовлечение работниц в общую
борьбу рабочего класса является одной из главных
задач ЛПЕ»8.
Дальнейший подъем рабочего движения сделал эти
программные заявления еще более актуальными.
Приведенные выше факты со всей очевидностью
показывают, что почва для КПП была подготовлена
задолго до его возникновения, и, следовательно, эту
подготовку нужно считать неотъемлемой частью по¬
следовательного развития. Большинство историков эти
моменты игнорируют, поскольку главной силой, уско¬
рявшей этот процесс, были коммунисты.
Под действием этих факторов и событий в АФТ
возник серьезный спор по поводу того, следует ли объ¬
единять неорганизованных рабочих в крупных отрас¬
лях промышленности в профессиональные союзы.
Столкновению сторонников и противников производст¬
венных профсоюзов способствовало еще и то, что по¬
явились новые организационные возможности. В июле
1935 года по предложению сенатора Роберта Ф. Ваг¬
нера конгресс принял закон о трудовых отношениях.
Он запрещал создавать компанейские союзы, призна¬
вал право рабочих на заключение коллективных дого¬
воров и обеспечивал формирование специальных сове¬
тов из трех человек для гарантии этого права. То был
большой шаг вперед в сравнении с положениями ста¬
тьи 7 А, которые не удовлетворяли рабочих. Таким об¬
разом, понимание того, какие огромные организацион¬
ные возможности получают трестированные отрасли
промышленности, фактически упростило дискуссию о
производственных профсоюзах, которая велась между
Джоном Л. Льюисом и другими рабочими лидерами, с
одной стороны, и старой гвардией реакционеров,
сгруппировавшихся вокруг Уильяма Грина, — с другой.
В 1935 году на конгрессе АФТ этот спор превратился
в настоящую потасовку, когда Джон Льюис ударил по
лицу Билла Хатчинсона из союза плотников. Льюис и
его сторонники покинули зал заседаний конгресса и
вскоре объявили о создании новой организации. Но¬
вый комитет собрался на свое первое заседание 10 но-
254
ября 1935 года в Вашингтоне. На нем присутствовали
Джон Льюис, Чарльз П. Говард из Международного
профсоюза типографских рабочих, Сидней Хиллмениз
Объединенного профсоюза швейников, Томас Макма-
гон из Союза рабочих текстильной промышленности^
Томас Браун из Союза горняков и металлистов, Гар¬
вей Фремминг из Союза рабочих нефтедобывающей и
нефтеперерабатывающей промышленности, Дэвид Ду-
бинский из Международного профсоюза дамских,
портных и Макс Зарибский из Союза рабочих-шляп-
ников.
Онн представляли около миллиона организован¬
ных рабочих, то есть одну треть всех членов старой
АФТ. Не что самое важное — они представляли глав¬
ным образом производственные профсоюзы, а поэтому
у них уже имелся известный опыт в решении встав¬
ших перед ними новых задач.
Слова Виктора Гюго о том, что «нет ничего более
мощного, чем идея, время которой пришло», вполне
подтвердило то, что случилось после образования Кон¬
гресса производственных профсоюзов (КПП)*. Событии
следовали одно за другим, и вскоре в рабочем дви¬
жении поднялась мощная волна массовой организаци¬
онной деятельности. Рабочий класс уже давно был го¬
тов к созданию своей организации, но не видел шан¬
сов на успех. Теперь же, получив законное право на
организацию и убедившись в том, что на арену борь¬
бы за их дело выходит мощная организованная си¬
ла, рабочие почувствовали, что смогут справиться с
громадными и сильными корпорациями.
Таким образом, период с 1936 по 1938 год стал ис¬
торическим— произошел повороте рабочем движении
страны. Забастовки стали общенациональными. Вряд
ли была какая-то категория рабочих, которая так или
иначе не участвовала бы в общей борьбе. Даже «белые
воротнички»**, раньше глядевшие на ненвалифициро-
• В ноябре 1935 года был создан Комитет производственных
профсоюзов, осенью 1938 года он был преобразован в Конгресс
производственных профсоюзов.
•* Так в США и Англин называют служащих заводоуправлений,
инженерно-технических работников и служащих государственных
учреждений, в отличие от «синих воротничков» — работающих не¬
посредственно на производстве.
255
ванных рабочих свысока, стали теперь считать себя
рабочими.
Хотя забастовки происходили во многих отраслях
промышленности, примером для большинства из них
послужила «сидячая» забастовка рабочих автомобиль¬
ной промышленности на заводах в Кливленде (штат
Огайо), Атланте (штат Джорджия), Андерсоне (штат
Индиана) и в Канзас-Сити. Но решающей искрой, вос¬
пламенившей всю страну, стала «сидячая» забастовка
во Флинте (штат Мичиган). Такие «сидячие» забастов¬
ки приводили к более широким стачкам и к появле¬
нию рабочих организаций практически во всех круп¬
ных отраслях промышленности. В этом смысле вели¬
чайшей победой рабочих стала организация профсоюза
сталелитейщиков.
За два первых года КПП стал гигантом. Он начал
с миллиона членов. Выступая по радио 4 сентября
1937 года, Джон Льюис сказал, что в КПП к этому
времени было 4 миллиона 718 тысяч человек. КПП
имел уже 32 филиала, как национальных, так и меж¬
дународных. В объединение вошли 600 тысяч органи¬
зованных шахтеров, 400 тысяч рабочих автомобильной
промышленности, 375 тысяч сталелитейщиков, 300 ты¬
сяч текстильщиков, 250 тысяч швейников, 200 тысяч
рабочих электротехнической промышленности и 100
тысяч рабочих промышленности по производству та¬
ры. Успехи КПП вынудили и руководство АФТ начать
мобилизацию своих сил. К 1940 году в АФТ числилось
4 247433 члена, в КПП — 3 810 318 членов; в независи¬
мые профсоюзы* входило около 2 миллионов человек.
Менее чем за четыре года число организованных в
профсоюзы рабочих возросло с 3 миллионов до 10 мил¬
лионов человек.
Достижения КПП во всех сферах жизни рабочих,
по сравнению с предыдущими этапами развития рабо¬
чего движения, были весьма внушительными. Так, в
сфере зарплаты и продолжительности рабочего дня, по
подсчетам КПП, к 1937 году к суммарному фонду за¬
работной платы рабочих удалось добавить миллиард
* Независимые профсоюзы — наиболее реакционная часть рабо¬
чего движения США. Они объединяют главным образом железнодо¬
рожников и некоторую часть строителей и металлургов.
256
долларов, а общее рабочее время — сократить на 2
миллиона человеко-часов в неделю. Более миллиона
рабочих добились заключения коллективных догово¬
ров, предусматривающих 35—36-часовую рабочую не¬
делю. В ряде отраслей, в том числе на некоторых
предприятиях стекольной и резиновой промышленнос¬
ти, был установлен 6-часовой рабочий день. В коллек¬
тивные договоры были включены положения, по кото¬
рым сверхурочная работа оплачивается в полтора-два
раза выше, чем обычная; этим правом стали пользо¬
ваться 1,5 миллиона рабочих. Положения о праздни¬
ках, которыми до этого рабочие могли пользоваться
без оплаты, были в большинстве договоров изменены.
Теперь рабочие имели право на четыре оплаченных
праздника в году. При заключении договоров оговари¬
вались меры по технике безопасности и охране здо¬
ровья рабочих. В коллективных договорах, охватыва¬
ющих 1 миллион 350 тысяч рабочих, имелись особые
параграфы, гарантировавшие сохранение за рабочими
их мест и не допускавшие массовых увольнений и ад¬
министративного самоуправства.
Когда численность организованных в профсоюзы
рабочих достигла 10 миллионов человек, политическая
мощь рабочего класса стала колоссальной. Как в об¬
щенациональном масштабе, так и в отдельных шта¬
тах рабочие добились значительных успехов, закреп¬
ленных законодательством.
Одним из наиболее важных федеральных законов,
принятых после трех лет упорной борьбы, был закон
1938 года о справедливых условиях труда. Этот закон
предусматривал многое, в том числе установление ми¬
нимума заработной платы. Такие же уопехи отмеча¬
лись в законодательстве штатов. В 28 штатах была
ратифицирована поправка, запрещавшая детский труд.
В 19 штатах были приняты законы, отменявшие судеб¬
ное вмешательство в производственные конфликты. За¬
конодательные собрания 23 штатов одобрили законо¬
проекты о минимуме заработной платы, а в четырех
штатах были созданы департаменты по вопросам труда.
С. Уминский, классифицировавший в 30-е годы до¬
стижения рабочего класса, отмечает, что по трудово¬
му законодательству штат Нью-Йорк был самым пе¬
редовым в стране. Он цитирует послание губернатора
Лемана законодательной Ассамблее штата от 5 января
17—975
257
1938 года, в котором тот рассказывал о некоторых ус¬
пехах, достигнутых рабочими:
«Действительно, многое было сделано в ходе по¬
следних пяти сессий Ассамблеи, чтобы гарантировать
рабочим их основные права. Мы приняли закон о
страховании по безработице, закон о минимуме зара¬
ботной платы и закон о социальном обеспечении. Мы
поставили вне закона «желтые договоры»*, определи¬
ли условия, при которых могут быть изданы судебные
постановления по поводу трудовых конфликтов, и до¬
бились распространения действия закона о компенса¬
циях на все производственные заболевания. Эти и
другие мероприятия значительно повысили материаль¬
ное благосостояние рабочих. Помимо этого, они приве¬
ли к более сбалансированному положению наемных
рабочих по отношению к предпринимателям»9.
В этот период рабочий класс перешел к новым ме¬
тодам политической борьбы. Поддерживаемые 10-мил¬
лионной армией организованных рабочих, сознавая
свою силу, КПП и АФТ получили возможность дейст¬
вовать решительнее во время перевыборных кампаний.
Старый метод простого одобрения кандидатур на кон¬
ференциях сменили решительные действия как в проф¬
союзных комитетах, так и в первичных организациях.
Наиболее серьезных успехов в агитации на самом ниж¬
нем уровне добилась Беспартийная рабочая лига, ко¬
торую сформировал КПП. С помощью этой Лиги ра¬
бочее движение не только смогло обеспечивать учас¬
тие своих членов в предвыборной борьбе, но и само
стало серьезной силой, мобилизуя различные катего¬
рии трудящихся на защиту прогрессивного политиче¬
ского курса. Члены Лиги вели агитационную работу
на избирательных участках, ходили домой к избирате¬
лям, как это делают активисты большинства полити¬
ческих партий. Во многих штатах в период избира¬
тельной борьбы рабочее движение стало решающей
силой. Самым выдающимся примером политических
действий того времени было создание Американской
рабочей партии (АРП) в штате Нью-Йорк. Применяв¬
шаяся АРП тактика была вполне в духе времени. И
вероятно, если бы все рабочее движение США после-
* Обязательства не вступать в профсоюз.
258
довало за этой партией, политика нашей страны при¬
обрела бы совершенно иной характер.
Весьма важным в то время был вопрос, насколько
рабочее движение способно проводить самостоятель¬
ную политику, развивать собственные партийные фор¬
мы организации, выдвигать своих кандидатов и при
этом не наносить ущерба прогрессивным кандидатам
обеих старых политических партий. Американская ра¬
бочая партия нашла решение. Она пошла на выдви¬
жение собственных кандидатов на выборах в высшие
органы власти, когда было безразлично, победит ли
кандидат республиканской партии или демократичес¬
кой. Тем самым во время выборов АРП могла всякий
раз показать, какую позицию занимает рабочее дви¬
жение как независимая политическая сила, и не нано¬
сить ущерба прогрессивным кандидатам старых партий.
Положительным примером этой тактики служит
кампания за переизбрание в 1937 году на новый срок
мэра Нью-Йорка Фиорелло Лагардиа. Этот мэр, хотя
и принадлежал к республиканской партии, прекрасно
зарекомендовал себя как защитник интересов рабочих
и в конгрессе, и на посту мэра Нью-Йорка. Реакцио¬
неры из обеих партий из кожи вон лезли, чтобы его
провалить. В самом начале избирательной кампании
АРП внесла его в свои списки для избрания на пост
мэра, а на другие должности в муниципалитет она
выдвинула кандидатов из рабочих. Партия самостоя¬
тельно набрала 482489 голосов. Голоса, полученные
АРП, определили избрание Лагардиа. АРП наметила
9 кандидатов в муниципальный совет города, и пятеро
из них были избраны, в том числе — Майкл Куилл,
лидер профсоюза транспортных рабочих. В законода¬
тельную Ассамблею штата выбрали четырех кандида¬
тов от АРП; прошли в нее и кандидаты, шедшие по
другим спискам, которые поддерживала АРП. Значе¬
ние того, что сделала АРП, хорошо отражает опубли¬
кованный на следующий день после выборов в «Нью-
Йорк тайме» политический комментарий:
«Как ясно показали результаты вчерашнего голосо¬
вания на выборах в городе и штате Нью-Йорк, от но¬
вой Американской рабочей партии зависит сейчас, кто
кого осилит в борьбе за власть... В наступающем
1938 году, когда предстоят выборы губернатора, обе
главные партии, бесспорно, будут всячески заигрывать
17"
259
с ней. Рабочая партия была создана в прошлом году,
чтобы поддержать Рузвельта и Лемана, и набрала в
городе 238 тысяч голосов. Политические лидеры не
были уверены, что ей удастся повторить эти результа¬
ты, однако... вчера она получила, по приблизительным
подсчетам, свыше 400 тысяч голосов»10.
Некоторым группам рабочих АРП представлялась
той дверью, через которую со временем все американцы
вольются в рабочее движение. Были и такие, кто все
еще жил прежними, представлениями и не мог отва¬
житься на подобные помыслы. Но даже те, кто проя¬
вил достаточно смелости и сформировал партию в
Нью-Йорке, на общенациональную арену выходили не¬
решительно. Примером была позиция, занятая лиде¬
ром АРП Чэрни Владеком после избрания его предсе¬
дателем партии. Размышляя о будущем партии, Вла¬
дек подчеркивал свою уверенность в том, что «нью-
йоркский эксперимент» будет иметь общенациональные
последствия. Во время поездок после выборов по дру¬
гим штатам он увидел, что интерес к нью-йоркской
партии проявляют весьма широкие круги. Однако, по
его мнению, роль и влияние этой партии в будущем не
определялись только ее успехами в своем штате.
«Жизнеспособность идеи рабочей партии,— говорил
он,— зависит от того, что будут делать старые партии.
В умах американцев началось серьезное брожение.
Если ни одна из старых партий не будет требовать
прогрессивного, социально ориентированного законо¬
дательства, не будет настаивать на верности принци¬
пам «нового» курса», тогда может произойти серьез¬
ная перегруппировка сил. Но сейчас слишком рано го¬
ворить, понадобится это или нет»11.
Эти слова показывают, что даже Владек еще пи¬
тал иллюзии относительно эффективности двухпартий¬
ной системы, якобы обеспечивающей рабочему классу
политическое влияние.
Алекс Роуз, в то время исполнительный секретарь
АРП в штате Нью-Йорк, выражал более оптимистиче¬
ские взгляды, хотя впоследствии изменил позицию.
Приветствуя прибывшего в страну деятеля лейборист¬
ской партии Англии Герберта Моррисона, Роуз ска¬
зал: «В самом скором времени у нас будет националь¬
ная рабочая партия, которая сможет выбрать прези¬
дента по собственному партийному описку»12.
260
Несмотря на прогресс, достигнутый в целом, самым
трагичным было то, что у руководства Рабочим движе¬
нием а также у многих членов КПП и АФТ все еще
сохранялись иллюзии относительно старых партии и
не было желания создать, следуя примеру АНН, ра¬
бочие партии во всех штатах, а затем сплотить их в
общенациональную партию. Если бы эту проблему ре¬
шали с таким же рвением, ясным пониманием целей и
от всего сердца, как создавались производственные
профсоюзы, рабочий класс Америки еще в те годы по¬
лучил бы преимущества, которые привели бы к иным
результатам, чем после второй мировой войны. Но,не¬
смотря на эти недостатки, рабочее движение оказало
серьезное влияние на решение некоторых коренных
политических вопросов того времени.
Может возникнуть вопрос, почему с рождением
КПП рабочее движение смогло добиться столь много¬
го для трудящихся и для всего американского народа.
Нет сомнения, конечно, что важным фактором была
объективно сложившаяся ситуация. Однако объектив¬
ные условия далеко не всегда ведут к положительным
социальным изменениям. В качестве предпосылки для
любых крупных сдвигов в обществе история требует
надлежащего соотношения объективных условий и
субъективных факторов, особенно такого, как руковод¬
ство. То или иное руководство может иметь решающее
значение. Вообще говоря, само время, проблемы, по¬
ставленные эпохой* выдвигают и определенных лиде¬
ров, которые «оседлывают эпоху». Но это далеко не
механический процесс. Могут появиться и такие ли¬
деры, которые столкнут движение с правильного пути
или не сумеют использовать открывшиеся возможнос¬
ти. В дни становления КПП время действовать созре¬
ло, а к руководству пришли люди из разных слоев,
главным образом — из рядовых рабочих. Помимо но¬
вого руководства, однако, имелись три веские причи¬
ны для взрывоподобного роста рабочего движения и
достижения успехов, поднявших демократию на новый
уровень. Они заключались, во-первых, в высокой сте¬
пени единства рабочего класса, единства местных ра¬
бочих и рабочих-иммигрантов, но прежде всего—един¬
ства черных и белых; во-вторых, в сплоченности рабо¬
чего класса и остальных классовых сил и слоев обще-
261
сива, которые поддерживали инициативы рабочих и на¬
правляли свои усилия против всех оплотов реакции, и,
в-третьих, в явном нежелании рабочего класса стано¬
виться в то время жертвой антикоммунистической про¬
паганды. Решающим моментом, обусловившим в ту
эпоху победу рабочего класса, было широкое вовлече¬
ние черных в организованное рабочее движение. Вся
история Америки подтверждает, насколько глубоко
был прав Карл Маркс, когда писал: «Труд белых не
может освободиться там, где труд черных носит .на се¬
бе позорное клеймо»13. История США свидетельствует
и о том, что, пока прогрессивные силы черных и белых
остаются разобщенными, не может быть и никакого
серьезного прогресса для всего американского народа.
В период своего зарождения КПП хорошо это по¬
нимал. Ему никогда не удалось бы организовать проф¬
союзы в ведущих отраслях промышленности, если бы
он не добивался этого единства. Именно понимание
того, что это жизненно необходимо, позволяло КПП
одерживать серьезные победы. Рабочему движению по¬
требовалось немало времени, чтобы понять это. Однако
усвоить необходимость достижения полного равенства
черных и белых оно не сумело ни тогда, ни даже се¬
годня. Эта проблема и сейчас остается одной из нере¬
шенных задач рабочего движения. Но в сравнении с
тем периодом, который породил КПП, было немало
сделано, чтобы осознать эту задачу и действовать с
целью объединить силы черных и белых.
Одними из наиболее позорных страниц в истории
США были страницы, вписанные в нее руководством
АФТ во главе с Самюэлем Гомперсом и Уильямом Гри¬
ном. Они способствовали тому, что в течение всего су¬
ществования федерации в ней сохранялись цеховая ор¬
ганизация рабочих и дискриминация цветных. Они были
главными проводниками расистской идеологии среди
белых рабочих. Они играли на самых низменных про¬
явлениях человеческого эгоизма и всячески их культиви¬
ровали. В результате наш рабочий класс на протяже¬
нии десятилетий оставался разобщенным перед лицом
самых мощных в мире объединенных сил капитала.
Правящий класс богачей делал уступки наиболее ква¬
лифицированным рабочим с целью не дать неквалифи¬
цированным сорганизоваться. А поскольку черные ра¬
бочие в большинстве своем были неквалифицированны*
262
ми, они оказывались в самом низу общества. В допол¬
нение к этому большинство цеховых союзов проводило
такую политику, которая закрепляла это положение.
Почти все они не допускали черных в свои ряды.
В условиях дискриминации и враждебности со сто¬
роны профсоюзов почти всемерное население было рав¬
нодушно к рабочему движению. В периоды, предшест¬
вовавшие образованию КПП, черных рабочих привози¬
ли с плантаций ЮЬа в города не только в моменты ост¬
рой нехватки рабочей силы, но и как штрейкбрехеров.
Однако с появлением КПП для рабочих наступило но¬
вое время. На своих съездах КПП утверждал четкие и
строгие принципы организационной политики, а его
пропагандистские органы постоянно призывали к клас¬
совому единству между белыми и цветными рабочими.
Помимо всего прочего, было провозглашено:
«...КПП вновь подтверждает свою позицию, кото¬
рой он придерживался с самого начала и которая на¬
правлена против всех и всяческих форм дискримина¬
ции одних рабочих другими по признаку расы, веры,
цвета кожи, пола или национальной принадлежности...
КПП осуждает политику многих предпринимателей,
прибегающих к дискриминации негров при найме ра¬
бочих и обеспечении условий труда. (Принято на
съезде КПП в 1941 г.)
Рабочие-негры, вступайте в производственные
профсоюзы вашей отрасли промышленности! КПП
приветствует ваше вступление в профсоюзы! КПП объ¬
единяет вас с вашими товарищами-рабочими, предста¬
вителями всех рас и всех вероисповеданий, в общей
борьбе за свободу, демократию и лучшую жизнь. (Из
публикации КПП № 62 — «КПП и негритянский рабо¬
чий— вместе к общей победе!»)14.
В этой же связи Самнер Роузен пишет: «Многие из
тех, кто помнит, как начинал свою деятельность КПП,
очевидно, могут охарактеризовать его позицию по ра¬
совому вопросу именно подобными цитатами из его
обращений и резолюций. Всем памятен боевой дух при
решении злободневных вопросов, а ключевым вопросом
того времени была расовая дискриминация»15.
Эти программные и идеологические заявления тес¬
но увязывались с движением безработных масс и дея¬
тельностью Лиги профсоюзного единства. Любой бес¬
пристрастный анализ показывает, что из этих двух
263
источников — КПП и ЛПЕ — выходили такие кадры
руководителей (как коммунисты, так и представители
некоммунистических левых сил), роль которых можно
образно сравнить с дрожжами, заставляющими подни¬
маться тесто. Профсоюзы, которые они создавали и
вели за собой, шли гораздо дальше в деле формирова¬
ния классового единства черных и белых рабочих, не¬
жели любые другие организации.
Выдающуюся роль сыграли черные руководители
профсоюз^-мясной промышленности. В районе Чикаго,
бывшем в те дни одним из главных центров этой про¬
мышленности, создание профсоюзов взяли на себя в
основном черные и белые коммунисты, причем черные
играли ведущую роль. Даже в Объединенном профсо¬
юзе рабочих мясной промышленности Северной Аме¬
рики, который образовался в результате слияния
профсоюза, руководимого представителями левых сил,
профсоюза, входившего в КПП, и цехового союза АФТ,
в правлении было больше черных, чем в любом дру¬
гом многорасовом профсоюзе страны.
Позиция, занятая КПП в вопросе о черных, была
одобрена даже самыми консервативными элементами
черной американской общины. Многие из них раньше
поддерживали предпринимателей. Наиболее мощной
организующей силой, стремившейся склонить руковод¬
ство черной общины на сторону КПП, являлся Нацио¬
нальный конгресс американских негров, в котором та¬
кие черные коммунисты, как Джеймс У. Форд, Бенджа¬
мин Дэвис, Уильям Л. Паттерсон и Генри Уинстон,
входили в руководство вместе с Джоном П. Дэвисом
и Филлипом Рэндольфом. Всякий объективный исто¬
рик обнаружит, что межрасовое сотрудничество, в ус¬
тановлении которого компартия сыграла значительную
роль, было едва ли не самым светлым моментом в ис¬
тории рабочего движения США. Тем не менее среди
специалистов по рабочему движению есть немало та¬
ких, кто стремится принизить эту роль, и, поступая
так, они с головой выдают себя как расисты. Так, по¬
вествуя о времени становления КПП и касаясь в этой
связи стремления коммунистов выдвигать черных на
более ответственные посты, Самнер Роузен пишет:
«Там, где положение контролировали коммунисты,
негры, получавшие поддержку при выдвижении на ру¬
ководящие посты, как правило, находились под влия-
264
нием партии. Там, где коммунисты не могли устано¬
вить свой контроль, они часто добивались принятия ор¬
ганизационного принципа, позволявшего назначить
негра на руководящий пост, и использовали это как
основу для завоевания поддержки среди негритянских
рабочих. Наиболее известным из таких случаев была
организованная ими кампания за избрание негра в ис¬
полнительный совет профсоюза Объединенных рабочих
автомобильной и авиационной промышленности и сель¬
скохозяйственного машиностроения; хотя эта попытка и
не удалась, она стала фактором, который в предвоенные
годы хронически расслаивал профсоюз»16.
Тезис Роузена о том, что вопрос о положении чер¬
ных никогда не был принципиальным, и по сей день
остается главным для многих американцев. На самом
же деле, коммунисты пытались нацелить этот профсоюз
на то, чтобы сделать вопрос о черных принципиаль¬
ным. А этот расистски мыслящий «радикал» (а вер¬
нее—розоватый либерал) критикует усилия комму¬
нистов. Если коммунисты и допускали какие-то ошиб¬
ки в решении вопроса о черных, то это носило сугубо
тактический, а не принципиальный характер. История
деятельности профсоюзов КПП в годы войны показы¬
вает, что те из них, где члены компартии стояли у ру¬
ководства или делили его с другими активистами, до¬
бились наибольших успехов в налаживании отношений
между черными и белыми, следуя принципу равно¬
правного участия черных в руководстве.
В 30-е годы КПП был той решающей силой, кото¬
рая не только добивалась классового единства, ломая
старые цеховые, расовые и религиозные устои, но и
формировала новый союз, объединявший подавляющее
большинство американского народа. В руководимую
им коалицию входили промышленные рабочие и фер¬
меры, группы национальных меньшинств и сторонники
реформ из среднего класса, деятели культуры и науки.
Это была мощная коалиция, решающая сила в противо¬
борстве с фашистскими группировками, которые пыта¬
лись толкнуть США на путь нацистской Германии.
Из всего этого вытекают четкие выводы. Организо¬
ванное рабочее движение в Америке—самая активная,
самая могучая сила социального прогресса. Величест¬
венны его успехи, достигнутые в очень трудных усло¬
виях. Его роль то усиливалась, то ослабевала. Слиш-
265
ком часто рядовые участники этого движения стано¬
вились жертвами предательства со стороны своего же
руководства. В послевоенные годы было утрачено мно¬
гое из того, что было свойственно КПП в дни его ста¬
новления. Но если наша страна хочет сегодня добить¬
ся лучших условий жизни, если мы хотим не дать раз¬
виться некоторым схожим с фашистскими тенденциям,
если мы хотим жить в обстановке мира, если мы хо¬
тим выжить как нация, главной нашей задачей в но¬
вых условиях должно стать стремление возродить в
рабочем движении тот дух и те принципы, которые
отличали КПП в момент его зарождения.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Рассказанная здесь краткая история того, как склады¬
вались в США классовые и расовые отношения, как
происходила эмансипация женщин, достаточно убеди¬
тельно показывает все лицемерие класса капиталис¬
тов, его политиков и идеологов, на весь мир трубящих
о том, что они выступают защитниками «свободного
мира» и борются за «права человека». Наша нацио¬
нальная традиция в этом вопросе является, наверное,
одной из самых извращенных, какие . когда-нибудь
встречались в анналах истории.
На разных этапах развития нашей страны историки
расходились между собой в интерпретации общих ус¬
ловий и особенностей этого развития. Были такие, кто
разоблачал гнусные дела, творимые во имя цивилиза¬
ции и прогресса. Однако большинство, признавая не¬
гативные моменты нашей истории, все-таюи пытается
представить нашу систему правления как самую луч¬
шую из всех возможных в мире. Каждый раз, когда
правящие круги бывают вынуждены идти на уступки
демократического характера, они всячески превозно¬
сят их как доказательство жизнеспособности всего
строя. Лишь очень немногие историки указывают, что
добытые у властей упорной борьбой уступки, как пра¬
вило, весьма ограниченны и временны.
Лучше всего это видно на примере 400 лет борьбы
черного народа за равноправие. Гражданская война
покончила с рабовладением, но сразу же возникла но¬
вая форма рабства. Уступки, сделанные после Граж-
266
дакской войны, были сведены на нет к концу периода
Реконструкции. В годы «холодной войны» правящий
класс, преследуя свои внешнеполитические цели и по¬
давляя широкие народные массы, пошел на некоторые
уступки черным главным образом в социальной сфере.
Однако в области экономики никаких серьезных усту¬
пок многомиллионным массам черных никогда не де¬
лалось. Более того, в последнее время экономическое
положение черных очень резко ухудшилось. И тот же
самый Верховный суд США, который еще вчера за¬
кладывал юридические основы для преодоления систе¬
мы джим-кроуизма, сегодня выносит решения, поддержи¬
вающие систему «старшинства»* в промышленности,
которая допускает дискриминацию цветных и женщин.
Президент Картер во весь голос кричит о «правах
человека» в Советском Союзе, и ханжи-расисты по
всей стране ему рукоплещут. Однако президент ниче¬
го не делает, чтобы оспорить это решение Верховного
суда, которое делает возможным снова нарушать чело¬
веческие права национальных меньшинств и женщин.
Вся наша история доказывает, что структура нашей
демократии допускает реформы, но они заведомо но¬
сят ограниченный характер. А когда складываются об¬
стоятельства, при которых массы начинают искать ре¬
шения, выходящие за рамки капиталистической систе¬
мы, тогда со всей отчетливостью и обнаруживается
диктаторская сущность класса капиталистов. В годы
«холодной войны» мы были свидетелями двух перио¬
дов, когда страна шла по пути, присущему фашистско¬
му полицейскому государству. Явление, известное как
маккартизм, и разоблачения, связанные с уотергейтс¬
ким делом, показали, что и у нас может возникнуть
открытая диктатура класса буржуазии, если народ не
будет бдителен. Именно в этом контексте и были про¬
анализированы негативные стороны нашего американ¬
ского наследия.
Из этого можно извлечь много серьезных уроков.
•Если мы этого не сделаем, мы не узнаем, как преодо¬
леть современный кризис, в котором оказалась наша
страна. С момента возникновения нашего государства
* Система временных увольнений при колебании спроса на ра¬
бочую силу. Она дает возможность' предпринимателям увольнять
малоквалифицированных рабочих, имеющих небольшой стаж рабо¬
ты на предприятии, то есть негров и женщин.
267
дно пережило несколько критических периодов. Но те
проблемы, которые стоят перед нами сегодня, не име¬
ют прецедентов. Сейчас под ударом оказалось буду¬
щее не только нашей страны, но и всего человечества.
Современный кризис многообразен в своих прояв¬
лениях. Мы стоим перед выбором: либо эскалация
«холодной войны», либо решительное движение к раз¬
рядке, к миру. Нам также необходимо переориентиро¬
вать нашу внешнюю политику с тем, чтобы стать рав¬
ноправными партнерами некогда порабощенных и
до сих пор угнетаемых народов Азии, Африки и Ла¬
тинской Америки, чтобы положить конец империализ¬
му. Внутреннее положение в стране отмечено все уси¬
ливающимся политическим кризисом, который прони¬
кает во все наши социальные институты и ведет к
беспрецедентному упадку морали. И это усугубляется
все разрастающимися кризисными явлениями в эконо¬
мике.
После 30 лет относительного процветания наша эко¬
номика обнаруживает признаки близящегося экономи¬
ческого краха. Вдобавок к этому ведущие капиталис¬
тические державы также оказываются, каждая по-
своему, в тисках жестоких экономических трудностей,
в то время как в противовес этому социалистическая
мировая система постоянно укрепляется. И если у нас
не произойдет каких-то радикальных изменений, все
говорит о том, что в течение ближайших 10—15 лет
Советский Союз обгонит Соединенные Штаты по всем
показателям.
Капитализм постоянно создает условия, при кото¬
рых время от времени возникают циклические кризи¬
сы. Но с течением времени эти кризисы делаются все
более глубокими, а справиться с ними становится все
труднее. В конце концов достигается тот рубеж, на
котором средствами их преодоления становятся круп¬
ные войны или фашизм; одни лишь реформы не спо¬
собны ничего дать. Это наглядно продемонстрировал
мировой экономический кризис 30-х годов. Реформы в
ходе принятого президентом Рузвельтом «нового кур¬
са» не помогли справиться с кризисными явлениями в
обществе. Была найдена лишь слабая отдушина, дав¬
шая нам возможность не дойти до самой нижней точ¬
ки этого спада, однако «полное» решение пришло толь¬
ко с началом второй мировой войны. Когда эта вой-
268
на разразилась, в нашей стране все еще насчитыва¬
лось 9 миллионов безработных.
После второй мировой войны наша страна не пере¬
живала серьезных экономических кризисов вплоть до
1974 года. У нас было несколько спадов, но до насто¬
ящего кризиса дело не доходило. Однако факторы, ко¬
торые этому препятствовали, потеряли свою силу, и
сейчас мы снова стоим перед все увеличивающимися
экономическими трудностями. На протяжении более
30 лет главным стимулом развития экономики было
военное производство. Однако недавние события по¬
казали, сколь беополезны для экономики наши воен¬
ные мероприятия. В период, последовавший за второй
мировой войной, наша страна вела две крупные вой¬
ны— в Корее и во Вьетнаме. И как раз в то время,
когда военное производство бурно развивалось, мы
наблюдали рост нищеты среди значительной части
нашего народа, наблюдали кризис социальных инсти¬
тутов и ухудшение состояния большинства наших
крупных городов. И наконец, главными проблемами
стали хроническая инфляция и безработица.
Из сказанного ясно, что ни ведение локальных
войн, ,ни развитие военной экономики не позволяют
решить насущные проблемы сегодняшнего дня. Не ме¬
нее ясно, что если вторая мировая война и «разреши¬
ла» некоторые проблемы, то она обошлась мнру более
чем в 55 миллионов человеческих жизней. А сейчас та¬
кая война и вовсе бы ничего не решила, так как вы¬
лилась бы в ядерную катастрофу, которая унесла бы с
собой миллиарды- человеческих жизней, а может быть,
и все население Земли. Поэтому сложившаяся ситуа¬
ция требует радикальных изменений в самой системе,
и в конечном счете — изменения всей системы.
Но если ни война, ни военное производство не мо¬
гут разрешить нынешние проблемы, каким Же обра¬
зом можно в достаточной мере облегчить положение,
пока не наступит время, когда окажется возможным
добиться более фундаментальных изменений? По мне¬
нию автора этих строк, полное решение проблемы пе¬
риодических экономических кризисов невозможно в
рамках капиталистической системы. Но хотя возник¬
новение таких кризисов и диктуется внутренними за¬
конами капитализма, из этого не следует, что в дан¬
ной системе нельзя ослабить наиболее разрушитель-
269
ные моменты кризиса или что невозможно сделать пе¬
риоды между серьезными кризисами более продолжи¬
тельными. Такие возможности есть. Но необходимы
самые радикальные изменения, к каким когда-либо
прибегали в нашей стране. Требуется осуществить не¬
сколько крупных реформ.
Первейшей и наиболее важной задачей является
полное изменение внешней политики: нужно обеспе¬
чить прочный и длительный мир на Земле. Этот путь
предполагает значительное сокращение ассигнований
на военные цели, чтобы каждый год расходовать не
менее 50—60 миллиардов долларов на создание новых
рабочих мест, на рационализацию системы здравоох¬
ранения, на ликвидацию трущоб и гетто и на оздоров¬
ление наших больших городов. Такую программу мож¬
но было бы начать уже сейчас. Как Советский Союз,
так и Соединенные Штаты накопили достаточный во¬
енный потенциал, чтобы уничтожить друг друга. Если
мы перестанем мыслить категориями «холодной вой¬
ны», это окажет глубокое воздействие на весь мир.
В обстановке мира откроются такие возможности для
торговли между капиталистической и социалистичес¬
кой мировыми системами, которые ослабят тенденции,
ведущие нас к катастрофически тяжелому кризису.
Нашу внешнюю политику в отношении стран «треть¬
его мира» также следует решительно перестроить,
покончить раз и навсегда с империалистическим ха¬
рактером наших отношений с этими странами. Про¬
шли времена, когда наше государство, равно как и дру¬
гие, могло вторгаться в слаборазвитые страны и при¬
сваивать их богатства, прибегая к сверхэкоплуатации.
В условиях равноправного экономического и полити¬
ческого партнерства с этими странами и при нашей го¬
товности вложить в их экономику крупные капиталы,
чтобы способствовать ^х индустриальному и культур¬
ному развитию, американская экономика получила бы
гигантские средства и для стимулирования своего роста.
В нашей внутренней политике нужно также добить¬
ся далеко идущих изменений. Мы должны избрать та¬
кое правительство, которое ограничило бы власть ги¬
гантских корпораций, установивших свою монополию
на все богатства и ресурсы страны. Это правительство
должно будет осуществить программу сокращения про¬
должительности рабочей недели с 40 до 30 часов без
270
уменьшения заработной платы. Такая программа сра¬
зу же даст нескольким миллионам людей возможность
вернуться на работу. При условии вложения государст¬
венных средств в. экономику с целью удовлетворения
нужд народа потребуется обратить особое внимание на
те слои населения, которые обеспечены экономически
хуже всех. В правительственных расходах нужно отдать
высший приоритет улучшению положения таких катего¬
рий населения, как черные, молодежь, испаноязычные
американцы, коренные жители Америки — индейцы, вы¬
ходцы из Азии, белые бедняки и трудящиеся женщины.
Наконец, нужно национализировать частные пред¬
приятия в некоторых секторах экономики. Особенно не¬
обходимо это сделать во всех отраслях промышленно¬
сти, связанных с энергетикой и транспортом. Нынеш¬
ний кризис в снабжении газом и нефтью используется
для того, чтобы увеличивать прибыли корпораций в то
время, как простые люди страдают от нехватки энер¬
гии. Правительство вкладывает миллиарды долларов
в железнодорожный и воздушный транспорт, чтобы
сделать их более прибыльными. Такой подход следу¬
ет в корне изменить. Если какая-то отрасль промыш¬
ленности не может обеспечить установленных крите¬
риев эффективного функционирования, ее нужно без
колебаний национализировать.
Таковы некоторые из главных возможных решений,
от принятия которых зависит разрешение сегодняш¬
них проблем. Но даже при столь радикальных изме¬
нениях угроза кризисов капиталистической экономики
не будет окончательно снята. Тем не менее эти изме¬
нения явятся важными промежуточными вехами на
пути к полной трансформации всей системы, иа пути
от капитализма к социализму.
Предложенный анализ американской истории пред¬
ставляется полезным именно в этом контексте. На каж¬
дом историческом этапе, когда возникает необходи¬
мость внести изменения в существующее положение
вещей, всегда появляются определенные социальные
силы и даже отдельные личности, способные «осед¬
лать эпоху» и осуществить эти изменения. История
США в этом смысле не составляет исключения. В этой
книге показано, какие силы в разное время добива¬
лись изменений и что им противостояло. Наша история
свидетельствует о том, что борьба за изменение общест-
271
ва никогда не велась имущими классами, что такой си¬
лой всегда оставался простой народ.
Наша история также учит, что нельзя полагаться
на либеральную буржуазию. Правда, не исключено,
что в какой-то момент она может начать борьбу или
обстоятельства вынудят ее включиться в борьбу. Но
опыт показывает, что, если полагаться на эту силу в
продолжение всей борьбы, результат может оказаться
фатальным.
Этот вывод подтверждается и изучением событий
в периоды правления наиболее либеральных президен¬
тов США. Такими наиболее либеральными и выдающи¬
мися президентами в истории нашей страны принято
считать Джефферсона, Линкольна, Вильсона и Руз¬
вельта. И можно не сомневаться, что эти люди на са¬
мом деле заслужили славу великих и что они способ¬
ствовали развитию демократии. Но в каждом случае
ими двигал народ. И каждый раз наступал момент,
когда под их эгидой совершались реакционные дела.
Джефферсон, к примеру, вел в свое время борьбу
против капиталистической своекорыстной погони за
прибылью. Он автор Декларации независимости, ко¬
торая провозгласила некоторые неотъемлемые права
всех людей. Он выступал против рабства. Но, став
президентом, он сделал многое, чтобы поддержать ка¬
питализм, в его наиболее ужасных проявлениях, какими
были, например, изгнание индейцев на Запад и уступки
рабству, намного усилившие власть рабовладельцев.
Деятельность Вудро Вильсона также являет, собой
наглядный образец противоречивости, свойственной ли¬
бералам. Во время его администрации, совпавшей с
первой мировой войной, богатые стали еще богаче. А
то, что сделали с гражданскими свободами, оказалось
хуже, чем последствия законов о мятежах и иностран¬
цах, изданных администрацией Джона Адамса*.
При Франклине Д. Рузвельте гражданские свободы
также ущемлялись. То, что он сделал, давая возмож¬
ность большому бизнесу наживаться на второй мировой
войне и обрекая людей на нехватку во всем, и то, что
* Имеются в виду закон о мятежах 1800 г., предусматривавший
репрессии против всех, кто критикует правительство, и закон об
иностранных врагах 1798 г., по которому правительство США полу¬
чило право высылать из страны любых нежелательных имми¬
грантов.
272
было предпринято с целью пустить под откос «новый
курс», ограничить гражданские свободы, показывает,
что либерализм ни в коей мере не служит средством
защиты от капиталистической диктатуры, в какой бы
форме — открытой или скрытой—она ни проявлялась.
В годы президентства Рузвельта был принят закон Сми¬
та, по которому сразу после второй мировой войны на¬
чались преследования коммунистов*. Этот закон зало¬
жил основу для развития в дальнейшем, в годы «холод¬
ной войны», тенденций, напоминающих собою фашизм.
Из сказанного выше становится ясно, что в момент
кризиса, при нарастании угрозы фашизма, либералы,
какими бы добрыми намерениями они не руководство¬
вались, никогда не были и не будут той решающей
силой, которая не допустит захвата власти фашиста¬
ми. Опыт нацистской Германии показывает, что имен¬
но они расчистили Гитлеру путь к власти.
Одним из основных выводов, вытекающих из дан¬
ной трактовки американской истории, является то, что
как раз простой народ — те, кто не заинтересован ма¬
териально в преследовании других людей в стране или
за ее пределами,— представляет собой главную силу,
способную добиться мира во всем мире, принять ре¬
шительные меры в сфере экономики для защиты на¬
ции от алчных финансовых воротил, уверенно отразить
угрозу фашизма и привнести в общество высокие нор¬
мы морали.
Такие силы появляются на каждом этапе борьбы за
демократию. В период борьбы за «Билль о правах» и
против сверхэксплуатации в эпоху промышленной ре¬
волюции такими силами являлись фермеры. Во време¬
на движения за отмену рабства ими были рабы, сво¬
бодные черные, аболиционисты, суфражистки и, конеч¬
но, в первую очередь — марксисты. В какой-то мере
это относилось даже к промышленникам Севера, ког¬
да они были прямо заинтересованы в уничтожении
рабства.
В более позднее время, в эпоху «нового курса», та¬
кую силу представляли собой радикалы, коммунисты,
* Вскоре после войны был принят пресловутый полицейский за¬
кон Маккарена — Кнлгора — Мундта, который требует регистрации
коммунистов как преступннкоп и в случае введения чрезвычайного
положения разрешает заключать их в концентрационные лагеря.
18—975
273
безработные, черные американцы, бедняки фермеры,
весь рабочий класс, возглавлявший в тот период борь¬
бу за проведение реформ. Организованный рабочий
класс шел в авангарде борцов за то, чтобы не допустить
в Соединенных Штатах фашистского переворота.
Эти же силы и в наше время играют роль катали¬
затора, который может поднять прогресс на новую вы¬
соту. Это именно те силы, опираясь на которые можно
не допустить того, чтобы наша страна пошла по пути,
ведущему к катастрофе. Сегодня главные силы, кото¬
рым надо объединиться,— это организованные рабочие,
черные американцы и другие угнетаемые националь¬
ные меньшинства, американские аборигены-индейцы,
испаноязычные американцы и выходцы из Азии. На
этом этапе борьбы и на основе этого союза необходи¬
мо добиться единства взглядов по многим конкретным
вопросам со средним классом, работниками умствен¬
ного труда, добропорядочными либералами и, в неко¬
торых случаях, даже с отдельными представителями
большого бизнеса. Только у такой коалиции достанет
сил повернуть развитие страны в другую сторону. Соз¬
дать такую коалицию не просто, и быстро это произой¬
ти не может. Ибо правящий класс, боящийся потерять
свои богатства, прилагает все усилия к тому, чтобы не
допустить объединения всех этих сил. И так было на
протяжении всей истории США.
В этой борьбе используются как материальные, так
и идеологические средства. Как уже отмечалось, в оп¬
ределенные моменты прибегают и к террору. Но глав¬
ными остаются взяточничество и коррупция. Как пра¬
вило, это зло приобретает форму подкупа отдельных
лиц в правительственном аппарате. И эта практика
характерна почти для всех институтов и организаций
в капиталистическом обществе. Как уже говорилось,
капитализм во имя прилежания, бережливости и здра¬
вого смысла порождает себялюбие, без колебаний
идущее на угнетение и обман.
Детям подобные взгляды прививают с самой колы¬
бели. И таким образом, немалая толика яда просачи¬
вается в умы простых людей и мешает им объединить¬
ся. Каждую категорию людей приучают решать свои
жизненные проблемы за счет других категорий. На
протяжении всей истории правящие круги делали не-
274
значительные уступки отдельным группам людей, что¬
бы не допустить их объединения с другими. Так соз¬
давались условия для конфликтов между фермерами
и рабочими, местными жителями и рабочими иност¬
ранного происхождения и, конечно, между черными и
белыми; правда, в последнем случае уступки делались
не черным, а белым.
Наряду с этими приемами разобщения рабочего
класса сильное влияние оказало также разделение ра¬
бочих нй квалифицированных и неквалифицированных.
Во всех сферах организованной деятельности народа,
особенно среди тех, кто может бросить серьезный вызов
существующему положению вещей, правящие круги
стараются развить в людях эгоизм и, кинув им кое-
какие материальные подачки, удержать их под властью
«надежного руководства». В этом отношении правящим
кругам удалось добиться очень больших успехов, преж¬
де всего в профсоюзном движении и до некоторой сте¬
пени среди черных и отдельных этнических групп. До¬
полнительными средствами разобщения служат идео¬
логия мужского превосходства, великодержавный и
расовый шовинизм, а в новейшее время — антикомму¬
низм.
Хотя класс имущих и те, кто отстаивает интересы
корпораций, использовали эти виды оружия в течение
всей нашей истории, были все-таки периоды, когда на¬
род находил средства сломать поставленные передним
преграды и добиться серьезных успехов. Вероятно,
наиболее значительнйми победами в битве за демо¬
кратию были отмена рабства, реформы эпохи «нового
курса», успехи движения за гражданские права в пе¬
риод, когда им руководил доктор Мартин Лютер Кинг,
а также антивоенные выступления во время войны во
Вьетнаме.
Борьба за отмену рабства преподала всем амери¬
канцам, особенно белым, едва ли не самый главный
урок. Трагических потерь, которые страна понесла во
время Гражданской войны, могло бы, как ясно пока¬
зали Чарльз и Мэри Бирд, и не быть, если бы проти¬
воборствующие силы поняли, что отмена рабства от¬
вечала их интересам и была материально выгодна. Но
даже самые прозорливые из «отцов-основателей» счи¬
тали проблему ликвидации рабства второстепенной.
С момента основания государства и до конца вто-
18
275
рого года Гражданской войны промышленники Севера
шли на компромиссы с Югом в вопросе об отмене
рабства. Даже после того, как началась Гражданская
война, потребовалось два года, чтобы президент Лин¬
кольн понял, что дальнейшие компромиссы в вопросе
о ликвидации рабства могут привести и приведут стра¬
ну к разорению. Однако и по сей день очень многие
прогрессивно настроенные белые еще не усвоили этот
главный урок. Нередко даже самые передовые из бе¬
лых считают более важными другие задачи, и потому
при решении вопросов, связанных с положением расо¬
вых меньшинств, дело кончается компромиссом. Со
временем потаканье расизму в американском обществе
может стать самым опасным политическим курсом из
всех, какими мы можем следовать. В этом смысле
Гражданская война является самым убедительным
примером.
До начала «нового курса» расизм в рабочем дви¬
жении был одним из главных средств, применявшихся
компаниями с целью воспрепятствовать организации
профсоюзов в ведущих отраслях промышленности.
Он помогал таким путем снижать жизненный уровень
всех рабочих. Действительно, в годы после первой ми¬
ровой войны черных привозили большими партиями на
Север, чтобы срывать забастовки и не допускать со¬
здания профсоюзов. В тот же период в поле зрения
монополий попал и антикоммунизм, который также
стал использоваться для срыва стачек и для оправда¬
ния тех террористических методов, к которым прибе¬
гали полицейские силы компаний и правительствен¬
ные полицейские формирования.
Только после того, как обе эти идеологии, разобща¬
ющие рабочих, были отвергнуты, рабочее движение на¬
чало добиваться существенных успехов. Многие из
уже проведенных реформ в сфере отношений между
предпринимателями и рабочими были бы невозможны
без теснейшего единства рабочего класса и прежде
всего единства черных и белых, местных рабочих и
иммигрантов, квалифицированных и неквалифициро¬
ванных рабочих, женщин-работниц, коммунистов и не-
коммунистов. Без этого единства рабочие и поныне
трудились бы в поте лица много часов в день за ни¬
щенскую зарплату, не имея никаких прав, не говоря
уже о каких-либо социальных привилегиях.
276
Таким образом, главный урок, вытекающий из этого
исторического экскурса, состоит в том, что для борьбы
за свои права народу необходимо единство, что народ
не должен быть заинтересован в эксплуатации других
народов, что он не должен позволять раскалывать свои
ряды какими-либо материальными подачками, терро¬
ром или идеологической пропагандой.
Правильно оценивая и применяя этот исторический
опыт, мы «преодолеем все».
ИСТОЧНИКИ ЦИТАТ
1. ЕВРОПЕЙСКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ФОН
1. ЫШеНеЫ Н. \У. Шз(огу о/ Еигоре, 1500—1848. Вагпез ап<1 ЦоЫе,
Уогк, 1939, рр. 1—2.
2. Р1еппез С. 5еа Рошег апй Ргеейот. Ри1пагп’з 5опз, Уогк,
1918, р. 5.
3. Наттопс] ,1., Наттопс] В. ТНе РЫе о[ Мойегп 1пёиз(гу. Наг-
соиг!, Вгасе Сотрапу, Уогк, 1926, рр. 22—23.
4. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч. М., 1955, т. 4, с. 426—427.
5. Наттопбз, там же, с. 216.
6. Прекрасное описание всех этих событий содержится в книге:
Та^пеу К. Н. РеИ&1оп апй СарКаИзт. N. У., Ые\у УЬгагу, 1954.
7. Нашшопбз, там же, с. 91.
8. Цнт. по: К. Маркс н Ф. Энгельс. Соч. М., 1960, т. 23, с. 769.
9. См.: В1шЬа А. П13(огу о[ (Не Атегкап УРогктц С1азз. 1п1егпаИо-
па1 РиЬПзЬегз, Уогк, 1927, р. 11.
10. Там же, с. 16.
11. Там же, с. 17.
2. БОРЬБА ЗА ДЕМОКРАТИЧЕСКУЮ КОНСТИТУЦИЮ
1. Абагпз Х ТНе МагсН о[ Оетосгасу. ЗспЬпегз апб 5опз, Це^ Уогк
аш! Ьопбоп, 1932, р. 139—140.
2. Цнт. по: Мопзоп 5. ТНе Сгои>(Н о[ (Не Атегкап РериЫк. Ох-
Гога Ц. Р., Це\ч Уогк, 1950, р. 274-275.
3. Там же, с. 275.
4. Там же, с. 276.
5. Там же, с. 276.
6. СЫМзеу Б. ТНе Вк(Н о[ (Не СопзШиНоп. Сго^п РиЬПзЬегз, Це\ч
Уогк, 1964, р. 66.
7. \УпдМ Е. РаЬгк о[ Ргееёот. НП1 апс1 \Уапд, Це\ч Уогк, 1800,
р. 147.
8. Цнт. по: Мопзоп 5. Ох{огё Шз(огу о\ (Не Атегкап Реор1е. Ох-
Гогб Ышуегзку Ргезз, 1965, р. 274.
278
9. Мопзоп, р. 297.
10. Там же, с. 274.
11. ШпеМ, р. 146.
12. Мопзоп, там же, с. 281.
13. Там же, с. 281.
14. Ьоске .Г Тке ЫЬега1 ТгайШоп 1п Еигореап ТкоицМ. ЕсН1е<1 Ьу
О. Ьебогзку. Ри1паш ап<1 5оп8, Кеи' Уогк, 1970, р. 84.
15. Ри1ЬпвЬ1 3. Ш. Тке Сг1рр1ей (Нап1. Напбот Ноизе, Кеи' Уогк,
1972, рр. 230—231.
16. Мопзоп, там же, с. 272.
17. Ьо1Ь Б. РиЬИс РШпйег. Огеепигооб Ргезз, Шез1рог1, 1938, р. 74.
18. Вгеп1 I. Тке ВШ о/ ЩдМз: Из Ог1ц'т апй Меаптц. ВоЬЬз Меп11,
Со., 1пс., Кейт Уогк, 1965, р. 137.
3. НАКОПЛЕНИЕ БОГАТСТВА
1. ЬипдЬеге Р. Тке Шск апй 1ке Зирег Щск. Вап1ат Воокз, Кеиг
Уогк, 1968, р. 1.
2. Муегз О. Тке Н1з1огу о{ 1ке Зиргете Соиг1. СЬ. Кегг, 1925,
р. 22.
3. Там же, с. 1965.
4. Цит. по: КосЬе81ег А. Тке РориИз1 Моаетеп1 ш 1ке 1!пИе<1 31а-
1ез. 1п1егпаПопа1 РиЬПзЬегз, Кейт Уогк, 1943, р. 7.
5. АсЬезоп Р. Тке Зиргете СоиН. БосЫ, Меаб, ап8 Со., Кейт Уогк,
1961, р. 144.
6. Роз1ег Ш. 2. ОиШпе Н1з1огу о[ 1ке Атегказ. 1п1егпаПопа1 РиЬП-
зЬегз, Кейт Уогк, 1951, рр. 232—233.
7. Там же, с. 233.
8. Муегз, там же, с. 496—497.
9. АсЬезоп, там же, с. 149.
10. Там же, с. 154.
11. Рег1о V. Атегкап 1трег1аИзт. 1п1егпаНопа1 РиЬПзЬегз, Кеи» Уогк,
1951, с. 16.
12. Ро1Шса1 АЦакз, ,1ипе 1971, р. 30.
13. ЕрзЫп Е. Тке СогрогаНопз апй Атегкап РоШкз. РгепПсе-НаП,
Кеиг Уогк, 1969, р. 2.
14. КоозеуеЦ Р. О. Аййгезз 1о СоттоптеаИк СЫЬ. 5ап Ргаптсо,
5ер(. 23, 1932.
15. КосЬе81ег А. Ри1егз о/ Атегка. 1п(егпа(юпа1 РиЬПзЬегз, Кеиг
Уогк, 1936, р. 128.
16. Оо1епЬеге К. 1Рог апй ЗосШу. ирршсоИ, Кеиг Уогк, 1972, р. 12.
17. Цит. по: Соок Р. Тке №аг[аге ЗШе. МасшШап Со., Кеиг Уогк,
1962, р. 87.
279
4. УНИЧТОЖЕНИЕ КОРЕННЫХ АМЕРИКАНЦЕВ
1. К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. М., 1960, т. 23, с. 761.
2. Там же, с. 176.
3. Там же, с. 177.
4. Цигап! XV. Оиг ОгкпШ НегИаде, 51шоп апб 5сЬиз1ег, Ыеш Уогк,
1954, р. 52.
5. \УЬаг1оп Л. Ьеат'мд {гот 1ке 1п<Иапз. Кипшп(г Ргезз, РЬПабе!-
рЫа, 1968, р. 15.
6. ЛасоЬз XV. БкрозеззШд {Не Атепсап 1шИап. 5сг1Ьпег, Иеда Уогк,
1972, р. 27.
7. РагЬ Р. Мап’з Р1зе (о аоШзаНоп. Е. Р. ОиНоп, 1968, Ыеда Уогк,
р. 247.
8. К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч. М., 1960, т. 23, с. 763.
9. РагЬ, там же, с. 65.
10. Эе То^иеV^11е А., йетосгасу 1п Атегка. Капбош Ноизе, Ыеш
Уогк, 1945, р. 352—353.
11. РагЬ, там же, с. 65.
12. Меуег XV. ЫаИое Атегкапз. 1п1егпа11опа1 РиЬПзЬегз, Иеш Уогк,
1971, р. 32.
5. СОВСЕМ НЕ ОТСТАЛАЯ РАСА
1. 51ГПОП5 А. 8оЫа1 Рогсез 1п А тег кап Шз1огу. МастШап, Ыеш
Уогк, 1911, р. 29.
2. Ие То^иеV^11е А., там же, с. 355.
3. Эигап! XV. Оиг ОгкпШ НегИа^е, 51шоп апб 5Ьиз1ег, Ыеш Уогк,
1954, р. 5.
4. Мопзоп 5. Ох\оп1 Шз1огу о[ 1ке Атепсап Реор1е. Ох1огс1 11ш-
уегзИу Ргезз, Ыеш Уогк, 1957, р. 15.
Б. Там же, с. 4.
6. РгезсоН XV. Тке Сопдиез1 о{ Мехиго апй 1ке Сопдиез1 о[ Реги.
Капбот Ноизе, Ыеш Уогк, 1923, р. 33.
7. Там же, с. 34.
8. Там же, с. 27.
9. Мопзоп, там же, р. 5—7. .
10. ЛасоЬз XV. О^зрозезз^пц 1ке Атепсап 1тИап. ЗспЬпег, Ые\у Уогк,
1972, р. 163.
11. Там же, с. 9.
12. Там же, с. 160.
13. Там же, с. 33.
14. К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 21, с. 97.
15. Р1егге О. Тке Атепсап 1тИап’з Спз{з, Иау1ог Со., 1971, рр. 4—5.
280
6. КАПИТАЛИЗМ И ТОРГОВЛЯ РАБАМИ
1. МагзЬ 2., Юп^злуогШ О. А НЫогу о/ Еа$1 А)пса. СатЬп<1ве 1М-
уегзИу Ргезз, 1972.
2. ТаппепЬаит Р. Тке 81асе апй (Не СШгеп. А. Кпор1, Иеш Уогк,
1947, р. 15.
3. МеИгег М. 81ааегу Тхюо. Непгу Ке^пегу, СЫса§о, 1972, р. 43.
4. К. Маркс, Ф. Энгельс. Соч., т. 23, с. 760.
5. МеИгег, там же, с. 39.
6. Бг. XV. Би Во15. Тке УРогШ апй А{пса, 1п1егпаИопа1 РиЬПзЬегз,
Ыеш Уогк, 1946, рр. 16, 163.
7. Там же, с. 163.
8. Из «Записок о Виргинии». Тке СотрШе 1е[{егзоп. Раг<1опег 5.
р. 7.
9. В1аззш^аше Л. Тке 31аае СоттипИу. ОхГог<1 ТЛпгуегзНу Ргезз,
1972, р. 7.
7. РАБСТВО: ЕГО НАИХУДШАЯ ФОРМА
1. \Уа1кег Б. Опе СопИпиа1 Сту. НишапШез Ргезз, АПапНс Н|{хЬ-
1ап«1з (ЫЛ), 1965, р. 63.
2. Там же, с. 75.
3. МеИгег, там же, с. 141.
4. Там же, с. 148.
5. 51ашрр К. Тке РесиНаг 1п$ШиИоп. Ут1а(те Воокз, Ыеш Уогк,
1956, р. 21.
6. РЫНрз 11. Тке Есопотк Соз( о{ 81аие НоШСпц 1п (ке СоИоп ВеИ.
РоПНса! 5с1епсе Риаг1ег1у, XX, Липе 1905, р. 257.
7. РгапкПп Л. Ргот 31ааегу 1о Ргеейот. Кап<к>т Ноизе, Уогк,
1947, р. 172.
8. Е1ктз 5. 81ааегу. ЦтуегзНу о! СЫса^о Ргезз, 1969, р. 63.
9. Ргеуге О. Тке Маз(ег апй Iке 81аье. Кпор!, Ыеда Уогк, 1956, р. 270.
10. Е1к1пз, там же, с. 82.
11. Мооге С., БипЬаг А. А[г1са Уез(егйау апй Тойау. Ргае^ег, Ие\у
Уогк, 1969.
10. Ргеуге О., там же, с. 13.
8. БОРЬБА ЗА ЛИКВИДАЦИЮ РАБСТВА
1. Веаг<1 СЬ„ Веаг<1 М. Тке Яке о[ Атепсап СШНгаИоп. Уо1. 2,
МасшШап Со., Иечг Уогк, 1927, рр. 98—99.
2. ВеппеН Ь. Ве(оге (ке МауЦотег. А НШогу о( В1аск Атепса.
ЛоЬпзоп РиЬПзЬегз, СЫса^о, 1969, р. 49.
281
3. Там же.
4. Там же.
5. АрШекег Н. АпЛ УРку Ыо( Еоегу Мап7 1п(егпа(юпа1 РиЬИзЬегз,
Ке» Уогк, 1970, р. 18.
6. ОШоп М. Тке АЬЫШопЫ. КогШегп ННшмз 1Лп1уегз11у Ргезз, Ое-
ка!Ь, 1974, р. 5.
7. АрШекег, там же, с. 147.
8. Из «Записок о Виргинии». Тке СотрШе 1е((егзоп. РаЛопег 5.
Оиа! 51оап апЛ Реагсе, Ке» Уогк, 1943, р. 661—662.
9. Ое ТояиеуШе, там же, с. 373.
10. 1Л»аск Ь. Ыог(к о/ 81аоегу: Тке Медго ш (ке Ргее 8(а(ез. 1_!шуег-
зИу оЕ СЫса^о Ргезз, 1961, р. 11.
11. РозЕег Ш. 2. Тке Медго Реор1е 1п Атегкап НЫогу. 1п(егпа(1о-
па! РиЬИзЬегз, Кет» Уогк, 1973, р. 47.
12. <3иаг1ез В. Тке Медго 1п (ке МаЫпд о( Атегка. СоШег Воокз,
Ке'» Уогк, 1971, р. 54.
13. Ее((егз ап<1 Зреескез о/ УРепйеИ РкИИрз. \Уа1кег, Ш1зе ап<Е Со.,
ВозЕоп, 1964, р. 491.
14. Ог. V/. Ои Во1з. Тке Зирргеззюп о( (ке А(г(сап 31аое Тгайе (о
(ке 11пИей 3(а(ез о( Атегка. ЗсЬоскеп Воокз, Ке» Уогк, 1969,
р. 64.
15. <3иаг1ез, там же, с. 75.
16. Ы(»аск, там же, с. 214.
17. Ро1К1са1 А((акз, Липе 1971, р. 25.
18. ОШоп, там же, с. 146.
19. Там же, с. 218.
20. Там же, с. 242.
21. Ш1пз1оп Н. 3(га(е§у (ог а В1аск А§епс!а. 1п(егпа(1опа1 РиЬИзЬегз,
Ке» Уогк, 1973, р. 281.
22. ОШоп, там же, с. 226.
23. Там же.
24. РозЕег, там же, с. 128.
25. ОШоп, там же. с. 212.
26. Коеегз Л. Тке СШ1 УРат Сеп(епта1—100 Уеагз 1л(ег, 1861—1961,
Ке» Уогк, 1961.
27. Ьегпег М. Атегка аз а СШИгаНоп. 51шоп ап<1 ЗсЬизЕег, Ке»
Уогк, 1957, р. 17.
28. ОШоп, там же, с. 264.
29. Е.упсЬ Л. Тке Рас(з о( Ресопзкисйоп. Кеа1е РиЬПзЫпе Со., Ке»
Уогк, 1914, р. 291.
9. РАСИЗМ И ЭКСПАНСИЯ НА ЗАПАД
1. Мог1зоп, там же, с. 581.
2. В1а»1э Р. Т((ег(па апй (ке Ьапй Отап(з. 1п1егпа(1опа1 РиЬИзЬегз,
Ке» Уогк, р. 11.
282
3. Мс\УШ1атз С. Ыог(Н о] Мехко. Огеетуоод Ргезз, \Уез1рог{, 1969,
р. 103.
4. Там же, с. 106.
5. Мог1зоп, там же, с. 583.
6. В1а\у1з, там же, с. 26.
7. Там же, с. 26—27.
8. II. 3. Зепа1е Неаппез. СошшШее оп АрргорНаИопз, Рагсп ЬаЬог
Ргодгашз. 781Ь Сопдгезз, Пгз! зеззюп, раг! IV, \УазЫп{т1оп,
1943.
9. Статья 15, Гражданский закон 78, 1951.
10. II. 5. Ноизе о! Кергезеп1аНуез Неаппдз. СоттШее оп А^НсиИиге
Рагш ЬаЬог, Н. К. 2955, 2<1 Соп^гезз, Пгз! зезз1оп, 1951, р. 78.
11. Роз1ег IV. 2. ОиШпе НШогу о{ (Не Атегказ. 1п1егпа11опа1 РиЬН-
зЬегз, Ие\у Уогк, 1951, р. 315.
12. Там же, с. 315.
13. Рго1есИоп о! Ашег1сапз АЬгоад. ОГГ1с1а1 ЬиИеИп о! 1Ье М1п1з1гу
о! Роге1{тп АГГа1гз. Мех1со СИу, уо1. ЬХУ, Ли1у 1933.
14. Там же, Мех1со СКу Е1 Ыас10па1, Ли1у 9(Ь, 1933; Оагпе1з 1о (Не
ЗЫе Оераг1шеп1, Ли1у 101Н 1933.
15. Уопейа К- «А Вг1еГ Н1з1огу о! 43 Аз1ап ЬаЬог», РоШксЛ А{[а1гз,
Ие^ Уогк, 5ер1ешЬег, 1976, рр. 5, 6, 7.
16. Там же, с. 7—8.
17. Там же, с. 12—13.
10. ПРЕДПОСЫЛКИ
1. Ьоске Л. ЗесопА ТгеаНзе о{ ОоVе^птеп(. Огеа! Воокз РоипйаНоп,
СЫса^о, 1947, р. 48.
2. Ноиззеаи ]. Л. Ь'Ет11е о г а ТгеаИез о п ЕАисаКоп, есШей Ьу IV. Рау-
пе, Ие\у Уогк, 4906, р. 263.
3. МП1 5. Оп (Не ЗиЬ1есНоп о{ Фотеп. Ра^сеИ, 1Уог1<1, Ые\у Уогк,
1971, р. 170.
4. Цнт. по: Зехиа1 РоШкз. Ми1е1 К. Ауоп, Ые\у Уогк, 1973, р. 93—
94.
5. Цнт. по: Р1ехпег Е. Сеп(игу о/ 8(гидд1е. Нагуагс! 11п1уегзИу Ргезз,
Рогде УШа^е, 1959, р. 22.
6. ЗтсЫг А. ТНе Ве((ег На1(. Нагрег апс1 Ко\у, Ие^ Уогк, 1970, р. 24.
7. Еет1п1зт, ес1. Ьу М. 5сЬпе1г. Капдош Ноизе, Цету Уогк, 1971, р. 4.
8. Там же, с. 85.
9. В1шЬа, там же, с. 68.
11. ЖЕНЩИНЫ: РАБСТВО И ИЗБИРАТЕЛЬНОЕ ПРАВО
1. ЗсЬпе1г, там же, 1п1го(1исМоп.
2. Там же.
3. Цнт. по: Р1ехпег, там же, XII.
283
4. 81пс1а1г, там же, с. XII.
5. Цит. по: МШе1, там же, с. 80.
6. Там же, с. 80.
7. 5 т ЛЬ Т. А тег кап РНИозорНу о[ ЕдиаШу. ЦтуетзНу о! СМсадо
Ргезз, 1927, р. 85.
8. 5сЬпе1г, там же, с. 86.
9. Там же, с. 87.
10. Р1ехпег, там же, с. 91.
11. Там же, с. 91.
12. Там же, с. 43.
13. Там же, с. 109.
14. Там же, с. 109.
15. Там же, с. 111.
16. 5шс1а1г, там же, с. 182—183.
17. К. Маркс. Капитал, т. I, М., 1949, с. 306.
18. СаК ап(1 5Ьи1ег. И7отел 8и[[гаде ап4 РоШкз. СЬаг1ез ЗспЬпег
ап(1 Зопз, Уогк, 1923, р. 40.
19. Р1ехпег, там же, с. 145.
20. СаК ап<1 5Ьи1ег, там же, с. 125.
21. Там же, с. 126.
22. Там же, с. 107—108.
12. ЖЕНЩИНЫ И РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ
1. Р1ехпег, там же, с. 51.
2. 5епа1е Керог!, \Уотеп 1п<1и81гу, аз сИеб Ьу 5сЬпе1г, р. 259.
3. Там же, с. 259.
4. Цнт. по: Р1ехпег, там же, с. 53.
5. Там же, с. 53.
6. Ашипбзеп К. ТНе ЗИепсеё Ма/отКу, И7отеп апй Атегкап йетг
сгасу. РгепИсе-На11 Еп(;1е^оо<1 СНИз, Ие^ Уогк, 1971, р. 59.
7. Там же, с. 56.
8. 51лсЫг, там же, с. 308.
9. Воуег К., Мога18 Н. 1*аЬог'з 11п(о(<1 3(огу. Сашегоп Аззос1а1ез,
Уогк, 1955, р. 175.
10. Там же, с. 175.
11. Там же, с. 175.
12. Зрелее С. Зьпетз о/ Атегкап СарКаИзт. НП1 апс! \Уапв, Ие\у
Уогк, 1964, р. 219.
13. Ропег РЬ. Огцатгей Ь.аЬог апй (Не В1аск УРогкег. Ргае^ег РиЬП-
зЬегз, Ые\у Уогк, 1974, р. 224.
14. 51пс1а1г, там же, с. 312.
13. РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ ДО «НОВОГО КУРСА»
1. Тгайе 11п'юп ИпИу Ьеацие. СЫса^о. 1929, р. 54.
2. Там же, с. 54.
3. Муегз О. Н(з(огу о/ (Не Сгеа( Атегкап Рог(ипез. Кап<1от Ноизе,
Не\у Уогк, 1907, р. 244.
284
4. 51топ5, там же, с. 181—182.
5. ШтЬа, там же, с. 137.
6. АсЬеаоп, там же, с. 169—170.
7. ШтЬа, там же, с. 210—211.
8. Зрепсе, там же, с. 216.
9. Мопзоп, Сгош(Н о[ Атегкап КериЫк, рр. 311—312.
10. Зрепсе, там же, с. 218.
11. Ропег РЬ. НЫогу о/ (Не ЬаЬог Мооетеп( 1п (Не УпЫей 3(а(ез.
Уо1. 4, р. 191.
12. Там же, с. 192.
13. Воуег ап(1 Мога1а, там же, с. 213.
14. Там же, с. 185.
15. Там же, с. 185.
16. Там же, с. 204.
17. В|'тЬа, там, же, с. 347.
18. Там же, с. 347.
19. Там же, с. 348.
20. Там же, с. 338.
14. РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ И €НОВЫИ КУРС>
1. Зрепсе, там же, с. 264.
2. Ьепз 5. ТНе ЬаЬог УРагз. ОоиЫейау, Ие^ Уогк, 1973, р. 240.
3. ЗсЫезт^ег. А. /г. ТНе Аце о{ КоозеоеК, НоидЫоп МпГНп, Воа-
4оп, 1957, р. 385.
4. Воуег апА Мога1а, там же, с. 287.
5. ТНе Тгайе Уп1оп УпКу [.еа/гие. СЫсадо, 1Че\у Уогк, Ос1оЬег 1929,
р. 19.
6. Рох Л. Ата(%ата(1оп 1*аЬог НегаШ ЫЬгагу, № 5, СЫсадо, 1929,
р. 35.
7. ТНе ТгаАе Ып(оп 11т(у Ьеадие, там же, с. 25.
8. Там же, с. 27.
9. 1_1гтп5ку. 5. Ргоцгезз о/ ЬаЬог т (Не 11ш(е<1 3(а(ез. Ноизе о!
Р1е1<15, Уогк, 1939, р. 175-
10. Уев) Уогк ТШез, Г>1оуетЬег 8, 1937.
11. 1_1гшпаку, там же„с. 207.
12. Там же, с. 207.
13. К. Маркс. Капитал. М„ 1949, т. I, с. 306.
14. ТНе С. I. О. апА (Не Ыедго ЧРогкег— Тоце(Нег {ог Ук(огу. СЮ,
РиЬПсаВоп N0. 62.
15. ЛасоЬаоп Л. ТНе Ыедго апА (Не Атегкап 1.аЬог Моиетеп(. ОоиЬ-
1е(1ау, №\у Уогк, 1968, р. 188.
16. Там же, с. 188.
СОДЕРЖАНИЕ
ПОД ПРИКРЫТИЕМ СТАТУИ СВОБОДЫ 5
ВВЕДЕНИЕ 17
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РАЗВИТИЕ КЛАССОВ
Глава 1. Европейский исторический фон 22
Глава 2. Борьба за демократическую конституцию .... 36
Глава 3. Накопление богатства 52
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
РАСОВОЕ УГНЕТЕНИЕ
Глава 4. Уничтожение коренных американцев .... 72
Глава 5. Совсем не отсталая раса 85
Глава 6. Капитализм и торговля рабами 102
Глава 7. Рабство: его наихудшая форма 114
Глава 8. Борьба за ликвидацию рабства 131
Глава 9. Расизм и экспансия на Запад 153
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
УГНЕТЕНИЕ ЖЕНЩИН
Глава 10. Предпосылки 17!8
Глава 11. Женщины: рабство и избирательное право .190
Глава 12. Женщины н рабочее двнжеине 209
266
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
РАБОЧЕЕ ДВИЖЕНИЕ
Глава 13. Рабочее движение до «нового курса» 219
Глава 14. Рабочее движение и «новый курс» 239
ЗАКЛЮЧЕНИЕ . . . . .266
ИСТОЧНИКИ ЦИТАТ 279
К. Лайтфут
ПРАВА ЧЕЛОВЕКА
ПО-АМЕРИКАНСКИ
ИБ № 13018
Редактор И. В. Высоцкая
Художник А. С. Шафранский
Художественный редактор А. Л. Сальников
Технические редакторы В. Ю. Никитина.
Т. К. Купцова
Корректор Т. А. Шустина
Сдано в набор 04.02.83. Подписано в печать 22.06.83.
Формат 84X108731- Бумага типографская № 2.
Гарнитура литературная. Печать высокая.
Условн. печ. л. 15,12. Уел. кр.-отт. 15,12. Уч.-нзд. л. 15,94.
Тираж 30 000 экз. Заказ № 975. Цена 60 к. Изд. № 37569.
Ордена Трудового Красного Знамени издательство
«Прогресс* Государственного комитета СССР
по делам издательств, полиграфии
и книжной торговли.
Москва, 119021, Зубовский бульвар, 17.
Московская типография № 11 Союзполнграфпрома
при Государственном комитете СССР по делам
издательств, полиграфии н книжной торговли.
Москва, 113105, Нагатинская ул., д. I.