Текст
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО
ЗАПАДНОЙ БЕЛОРУССИ И
1919—1839 г г.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ВЫШЭИШАЯ ШКОЛА*
64 к
1
Б. Е. КУХАРЕВ
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО ЗАПАДНОЙ БЕЛОРУССИИ (1919—1939 гг.)
Под научной редакцией профессора И. Н. Шемякина
ИЗДАТЕЛЬСТВО „ВЫШЭЙШАЯ ШКОЛА“ МИНСК 1975
63(09) К 88
Кухарев Б. Е.
К 88 Сельское хозяйство Западной Белоруссии (1919— 1939 гг.). Под научной редакцией проф. И. Н. Шемякина. Минск, «Вышэйш. школа», 1975.
Шег
В монографии маиещается состояние экономики сельского хозяйства 'Заяадяой Белоруссии до ее воссоединения в едином Союзе ССР, раскрываются социально-эконом нческне условия жизни крестьянства и острота противоречий, присущих капиталистическим отношениям.
0411-078 оо ~ К М 304(05)—75 88—75
63(09)
(С) Издательство «Вышэйшая школа>, 1975.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Великая Октябрьская социалистическая революция, открывшая новую эпоху всемирной истории, положила начало преобразованию общества на социалистической основе.
С установлением диктатуры пролетариата происходят коренные изменения производственных отношений на основе осуществления социалистической национализации основных отраслей народного хозяйства: промышленности, транспорта, внутренней h внешней оптовой торговли. Приступая к строительству нового общества, народы нашей страны преодолевали огромные трудности в борьбе с разрухой и экономической отсталостью народного хозяйства.
Тяжелые испытания выпали на долю белорусского народа в годы первой мировой войны. С ноября 1915 по ноябрь 1918 г. на территории западных областей Белоруссии господствовали немецкие оккупанты. Интервенты грабили мирное население, отбирали скот, зерно, крестьянские хозяйства облагались непосильными налогами, в деревнях устанавливались принудительные работы.
После аннулирования условий Брестского мира1 и установления в западных областях Советской власти в деревне осуществляются коренные революционные преобразования аграрных отношений. Восстановление крестьянского хозяйства было нелегким делом, так как годы немецкой оккупации принесли ему неисчислимые бедствия. Газета «Звезда» 25 февраля 1919 г. писала: «Беднота, только освобожденная из-под немецкого ига, находится в исключительно тяжелом положении. За четыре с половиной года немецкой оккупации она была доведена до состояния медленной смерти».
3
В апреле 1919 г. войска буржуазно-помещичьей Польши напали на нашу страну. Польские империалисты, вдохновляемые Англией, Францией и США, захватили западные области Украины и Белоруссии. 18 марта 1921 г. в Риге был подписан мирный договор с Польшей. По этому договору Польша сохраняла за собой оккупированную территорию. 20 лет народное хозяйство Западной Белоруссии развивалось то капиталистическому пути.
• Советские историки и экономисты, изучающие историю народного хозяйства Белоруссии, писали о революционно-освободительной борьбе трудящихся Западной Белоруссии, о тех социально-экономических изменениях, которые происходили там в 1920—1939 гг.2 Однако история хозяйства Западной Белоруссии и прежде всего ее сельского хозяйства до сих пор не была предметом специального исследования, хотя отдельные ее аспекты спорадически освещались советскими и современными польскими учеными. Многие важнейшие экономические проблемы сельского хозяйства Западной Белоруссии в годы господства буржуазно-помещичьей Польши пока достаточно полно не исследованы *Изучение происходивших социально-экономических изменений в западных областях Белоруссии в этот период позволит выявить специфическое проявление общих закономерностей капиталистического способа производства в сельском хозяйстве, даст возможность показать особенности капиталистического развития Западной Белоруссии.
В связи с недостаточной разработкой этой темы в советской и современной польской литературе, а также тенденциозностью и искажением происходивших социально-экономических изменений в Западной Белоруссии, содержащихся в работах польских буржуазных экономистов (А. Околович, Б. Озмицкий, В. Яворский3 и др.), анализ состояния сельского хозяйства Западной Белоруссии несомненно имеет актуальное значение. Об этом много говорилось и на Пятой сессии межреспубликанского симпозиума по аграрной истории эпохи капитализма, проведенной в Минске в сентябре 1962 г. В частности, там указывалось: «Одним из основных положений марксизма-ленинизма является учение о ведущей роли производительных сил в развитии общества. К сожалению, в нашей аграрной истории внимание к истории производительных сил в сельском хозяйстве недостаточно. Это отстающий
4
участок в нашей работе»4. Сессия призвала историков-аграрников к усиленному изучению аграрной истории капиталистического периода.
Цель данной работы — дать характеристику сельскохозяйственного производства Западной Белоруссии, показать аграрный кризис как одну из форм проявления капиталистических противоречий; осветить социально-экономические условия жизни белорусского крестьянства, его революционно-освободительную борьбу против помещичьего гнета, за разрешение аграрного вопроса, за социальное и национальное освобождение, за воссоединение Западной Белоруссии в едином Советском социалистическом государстве; показать роль Коммунистической партии Западной Белоруссии в революционной борьбе трудящихся против колониального порабощения буржуазно-помещичьей Польшей.
Глава I
АГРАРНАЯ ПОЛИТИКА ПОЛЬСКОГО БУРЖУАЗНОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА
И ЕЕ РЕЗУЛЬТАТЫ
1. Общая характеристика экономического состояния буржуазно-помещичьей Польши (1919—1939 гг.)
Польша как буржуазно-помещичье государство, образованное после первой мировой войны, принадлежала к странам со средним уровнем развития капитализма и по своей хозяйственной структуре являлась аграрно-промышленной страной.
[В первые годы своего существования Польша представляла собой буржуазно-демократическую республику, но в мае 1926 г. при поддержке крупной буржуазии, агрессивной военщины и помещиков в стране произошел фашистский переворот. К власти пришло реакционное правительство во главе с Пилсудским. Режим, утановивший-ся в стране после фашистского переворота, получил название «санационного», т. е. «режима оздоровления». В эти годы в Польше еще более проявляется национальный гнет и вместе с тем обостряются классовые противоречия. После смерти Пилсудского (1935 г.) власть в стране переходит от одной правящей группы к другой, еще более реакционной./
На территории Польши (208 тыс. км2) в 1919 г- проживало около 20 млн. человек. Около 73% всего населения размещалось в сельской местности и только 27% — в городах.
Несмотря на то что и Польше после первой мировой войны наблюдался рост монополистического капитала, финансовой олигархии, тесно связанной с иностранными
6
монополистическими объединениями, здесь в значительной мере сохранялись остатки полуфеодальных отношений, обусловленные наличием крупного помещичьего землевладения. В. И. Ленин, характеризуя империалистическую политику «втягивания в войну крупными государствами мелких, отмечал: «... что именно с точки зрения империалистов иногда гораздо выгоднее иметь союзником маленькую, политически самостоятельную, финансово зависимую нацию...»1, и в качестве примера такого «добровольного» союза приводил буржуазно-помещичью Польшу.
Удельный вес иностранного капитала в экономике страны был очень велик- Общая сумма обязательств Польши по отношению к иностранным государствам на 1 января 1934 г. составляла свыше 8,5 млрд, злотых2. Если же учесть, что национальное богатство страны оценивалось в 1934 г. в 90 млрд, злотых, то, следовательно, около 10% этого богатства принадлежало иностранным государствам.3
Иностранный капитал, широко представленный в польской промышленности, занимал в ряде отраслей господствующее положение (например, в нефтяной, горнодобывающей, металлургической, спичечной).
В 1931 г. на фабриках и заводах Польши работало около миллиона человек. При низком технико-экономическом уровне п наличии большого количества мелких и средних ремесленных предприятий промышленность Польши характеризовалась относительно высокой степенью концентрации производства в таких отраслях, как горнодобывающая (уголь, нефть), металлургическая, текстильная и др. Концентрация и монополизация производства в промышленности Польши особенно усилились в период общего экономического кризиса 1929—1933 гг. По данным польской статистики, в 1934 г. здесь насчитывалось 216 монополистических объединений (картелей, синдикатов)4, существовал ряд крупных концернов и комбинатов.
В большинстве капиталистических стран в период относительной стабилизации объем промышленной продукции, взятой в целом, превышал уровень 1913 г., промышленность же Польши продолжала оставаться ниже этого уровня. До экономического кризиса в стране производилось около 0,7% мировой продукции, поэтому в сравнении с развитыми западноевропейскими странами и США
7
буржуазно-помещичья Польша была экономически отсталой. По стоимости валовой промышленной продукции в 1928 г. она отставала от Франции в 16 раз, от Германии — в 26 раз, а от США — в 70 раз.
Главными статьями польского экспорта являлись рожь, ячмень, пшеница, продукты животноводства, а также лес. Доля Польши в мировом внешнеторговом обороте в 1935 г. составляла всего 0,7% в импорте и 0,85% в экспорте. Следует отметить, что незначительный внешнеторговый оборот Польши в первую очередь объяснялся антисоветской политикой ее буржуазно-помещичьего правительства. Польша, получившая независимость в результате Великой Октябрьской социалистической революции, включила ряд областей, ранее находившихся в составе Российской империи и наиболее экономически развитых по сравнению с другими польскими землями (Познань и Галиция). Эти области в дореволюционный период сбывали свои промышленные товары преимущественно на российский рынок, ставший для них традиционным. После революции этот рынок был искусственно закрыт для польских товаров антисоветскими действиями буржуазно-помещичьего правительства Польши.
Разразившийся общий экономический кризис в капиталистических странах особо остро ударил по экономике буржуазной Польши, находившейся и до кризиса в состоянии застоя. Падение производства в годы кризиса было в Польше более глубоким и продолжительным, чем в других капиталистических странах. В этот период резко сократилось потребление промышленных товаров.
Сбыт железа в 1932 г. по сравнению с 1928—1929 гг. уменьшился в 4, 5 раза, а в 1934 г.— в 3 раза, каменного угля — почти в 2 раза. Кризис сбыта промышленной продукции привел к падению производства. Например, добыча каменного угля в 1932 г. по( сравнению с уровнем 1928 г. составила 70%, нефти соответственно—70%, железной руды —10, цинковой руды —25, выплавка стали — 40 %5.
^Аграрные отношения в буржуазно-помещичьей Польше характеризовались господством крупной помещичьей земельной собственности и малоземелием большинства крестьянских хозяйств. Свыше 1/3 всех хозяйств, принадлежавших к бедняцкой группе, владели лишь 3,5% частновладельческой земли, в то время, как крупные земле
8
владельцы располагали 47,3% всей земельной площади. Крупными земельными собственниками являлись также государство и церковь. В их владении находилось свыше 340 тыс. га пахотной землиц
Классовые противоречия в польской деревне были чрезвычайно глубокими и острыми. Они усугублялись наличием крупного помещичьего землевладения и остатками полуфеодальных форм эксплуатации. Буржуазное правительство, стремясь сгладить эти противоречия, вынуждено было проводить в стране аграрные реформы. Однако новые законы о земле по существу не затрагивали основ помещичьего землевладения. Аграрные реформы способствовали созданию более широкой прослойки кулацких элементов, и тем самым были направлены на расширение капиталистической базы в деревне.
ч£сельское хозяйство Польши, развиваясь по капиталистическому пути, носило экстенсивный характер. Главную роль при этом играли хозяйства полеводческого типа. Около 85% посевной площади находилось под зерновыми культурами и картофелем. Посевы льна и конопли- были незначительны, а площадь под многолетними травами в. связи с преобладанием трехпольной системы занимала небольшой удельный вес.
Животноводство развивалось главным образом в кулацких хозяйствах и помещичьих имениях.’
Отрицательное влияние оказал на сельское хозяйство Польши (как это будет подробно показано в гл. II) мировой аграрный кризис, который переплелся с глубоким мировым промышленным кризисом 1929—1933 гг., наступившим в Польше ранее, чем в других европейских капиталистических странах.
С каждым годом сельское хозяйство Польши деградировало. Это проявлялось в постоянном сокращении посевных площадей и падении урожайности. Уменьшались посевные площади овса, кормовых трав, ячменя, сахарной свеклы. Наблюдался упадок и животноводства. Только за шесть лет (1931 —1937 гг.) количество лошадей сократилось на 234 тыс. голов, уменьшилось и поголовье крупного рогатого скота.
В результате аграрного кризиса валовой доход от сельского хозяйства сократился с 4,7 млрд, злотых в 1928 г. до 1,5 млрд, злотых в 1934 г. Задолженность деревни по налогам в 1935 г. превысила 7 млрд, злотых.
9
Культура земледелия падала, крестьяне вынуждены были отказываться от приобретения минеральных удобрений, дорогостоящих железных плугов. Привоз сельскохозяйственного инвентаря в деревне сокращался.
Капитализм в сельском хозяйстве Польши развивался преимущественно по прусскому пути, в условиях сохранения феодальных пережитков. Давая глубокий и всесторонний анализ развития капитализма в сельском хозяйстве, раскрывая содержание прусского и американского путей развития, В. И. Ленин писал: «Первый характеризуется тем, что средневековые отношения землевладения не ликвидируются сразу, а медленно приспособляются к капитализму, который надолго сохраняет в силу этого полуфеодальные черты»6. Вместе с тем В. И. Ленин отмечал, что «старое помещичье хозяйство, тысячами нитей связанное с крепостным правом, сохраняется, превращаясь медленно в чисто капиталистическое, «юнкерское» хозяйство» и что «основой окончательного перехода от отработков к капитализму является внутреннее преобразование крепостнического помещичьего хозяйства»7. Прусский путь обрекал трудящееся крестьянство на десятилетия мучительной кабалы и эксплуатации.
В Западной Белоруссии обездоленные крестьянские массы жили в очень тяжелых условиях. Отсталость сельского хозяйства, аграрное перенаселение, экономическое, политическое и правовое господство помещиков, административно-полицейский произвол — все это подрывало основы жизни крестьян. В деревне росла многочисленная армия безработных. Буржуазное правительство, соблюдая интересы реакционного класса — помещиков, не пожелало устранить полуфеодальные пережитки в аграрных отношениях с помощью ликвидации крупного помещичьего землевладения и наделения безземельных и малоземельных крестьян землей.
Слабость экономики Польши привела к тому, что гитлеровская Германия в 1939 г. в несколько дней овладела страной. Правители Польши, представители правящих кругов и аграрные магнаты бежали за границу, увозя с собой награбленное у народа богатство.
И только победоносная Советская Армия, разгромив фашистскую Германию, дала возможность трудящимся Польши встать на путь создания экономики на новой, уже социалистической основе.
10
2. Социально-политические условия. Экономика Западной Белоруссии
В тяжелый для Советской страны период гражданской войны и иностранной интервенции, в начале 1919 г. войска буржуазно-помещичьей Польши при поддержке Англии, Франции и США вторглись в пределы Украины и Белоруссии. Молодое Советское правительство направило польскому правительству протест против актов агрессии и предложило мирным путем разрешить спорные территориальные вопросы. Однако польские войска продолжали военные действия. В течение 1919 г. ими была оккупирована значительная часть Белоруссии, включая Минск и ряд других городов8.
По мере продвижения польских войск на оккупированную территорию возвращались ранее бежавшие помещики и капиталисты. На захваченных землях польские власти устанавливали военно-колониальный режим.
Империалисты Англии, Франции, США и зависимые от них буржуазно-помещичьи государства с начала 1920 г. готовили новый антисоветский поход. США поставляли для польской армии бронеавтомашины, танки, самолеты, пулеметы, обмундирование и т. д. Франция предоставила Польше полумиллиардный кредит9.
Советское правительство принимало все меры к тому, чтобы избежать войны с Польшей и установить с ней добрососедские отношения. «Советская республика,— говорил В. И. Ленин 6 марта 1920 г. в речи на заседании Московского Совета,— сделала со своей стороны все возможное для того, чтобы предотвратить эту войну, что мы не только официально, но и самым дружеским образом предложили польскому народу мир...»10. Однако весной 1920 г. Польша вероломно напала на Советскую Россию. На основе заключенного мирного договора с Советской республикой к Польше отошли западные районы Белоруссии (в современных границах площадью 82 тыс. км2 с населением 2,5 млн. человек).
["До польской оккупации сельское хозяйство западной части Белоруссии (Гродненская, Виленская и часть Минской губернии) в прошлом велось более интенсивно, чем в центральной и восточной части России. Крестьянские хозяйства специализировались здесь преимущественно на товарном производстве зерновых культур. Одновременно
11
интенсивно развивалось мясо-молочное скотоводство. «Продуктивность скота,— указывал В. И. Ленин,— получает здесь (в западных губерниях России,— Б. К.) молочнохозяйственное направление, и весь характер земледелия приспособляется к тому, чтобы получать возможно большее количество возможно более ценных рыночных продуктов этого рода»11.
Помещичьи и кулацкие хозяйства западных губерний, имея, достаточное количество земли, вводили передовую для того времени агротехнику. По этому поводу гродненский губернатор еще в 1896 г. отмечал: «Усовершенствование системы севооборотов и улучшенные орудия составляют принадлежность значительных помещичьих имений. Многоземельные крестьяне, подражая помещикам, начинают вводить и у себя многопольный севооборот, чаще всего четырехпольный, с посевом картофеля»12.
Сельское хозяйство западных губерний России все более приобретало торговый, предпринимательский характер. Посевная площадь Белоруссии (в нынешних границах) в 1913 г по сравнению с 1900 г. увеличилась на 5,5%, а в крестьянских хозяйствах за указанный период на 10,1 %13. В западной части Белоруссии значительные площади отводились под картофель. Например, в 1913 г. в Гродненской губернии под картофелем было занято 15,7% всей посевной площади, а в Виленской—13,9%. Урожайность зерновых культур и картофеля была сравнительно невыской. В 1912 г. в среднем было получено озимой ржи с каждого гектара в Вилейском уезде 6,6 ц, Дисненском —7,0 ц, Лидском —8 ц. Свентянском — 7,5 ц. Относительно высокие урожаи картофеля были в Вилейском уезде (155 ц с га), несколько ниже — в Лид-скоми.
В Виленской губернии было развито льноводство, главным образом в Ошмянском, Свентянском, Вилейском и Лидском уездах. Льноволокно и семя использовались как для домашних нужд, так и для продажи. Льнопро-дукция заготавливалась торговцами, которые транспортировали ее в промышленные районы западной части России.
Важнейшей отраслью сельского хозяйства западных областей Белоруссии являлось животноводство. В условиях развивавшихся товарно-денежных отношений большое значение приобретало мясо-молочное скотоводство.
12
В 1911 г. на ilOO га посевной площади ib .среднем приходилось в Гродненской губернии 68,6 голов крупного рогатого скота, в Виленской —65 голов, в то время как по 50 губерниям европейской России только 42,4 головы15.
Развивалось также и свиноводство. Свиней, преимущественно местной породы, разводили как в помещичьих имениях, так и в крестьянских хозяйствах.
В Западной Белоруссии, по данным губернских обзоров, в 1913 г. было 377,3 тыс. лошадей старше трех лет, 913,6 тыс. голов крупного рогатого скота, 689,5 тыс. голов овец, 647,2 тыс. голов свиней16.
Сельское хозяйство западных районов Белоруссии в начале XX в., развиваясь на капиталистической, более прогрессивной по сравнению с феодальной основе, все более приобретало товарно-денежный характер. Однако капиталистическое развитие сельского хозяйства происходило в условиях средневековых аграрных отношений, усиленного процесса классового расслоения, протекавшего в наиболее трудных для бедняцких хозяйств формах.
Первая мировая война, начавшаяся в 1914 г., пагубно сказалась не только на сельскохозяйственном производстве западных областей Белоруссии, но и на всем ее хозяйстве. В результате военных действий значительная часть территории оказалась оккупированной немецкими войсками, которые грабили мирное население, забирали зерно, скот. Нехватало семян для посева, инвентаря, из-за отсутствия лошадей поля не обрабатывались, значительные площади пашни были изрыты окопами, траншеями17.
После аннулирования условий Брестского мира и восстановления Советской власти крестьяне наделялись землей, в первую очередь ее получали батраки и малоземельные крестьяне. Создавались советские хозяйства, коммуны, сельскохозяйственные артели. Так, съезд представителей волостных земельных отделов и батрацких комитетов Вилейскогю уезда 8 марта 4919 г. принял решение организовать в помещичьих имениях, имевших 200 и более десятин пахотной земли, сельскохозяйственные коммуны18. В это же время была создана первая сельскохозяйственная коммуна имени В. И. Ленина в Жухович-ской волости Новогрудского уезда и некоторые другие. В сельскохозяйственных коммунах работа велась сообща, коллективно. В уставе коммуны «Труд» этого же уезда
13
отмечалось, что каждый член коммуны трудится по своим | силам и получает по нуждам в зависимости от состояния I хозяйства19. Так, впервые в западной части Белоруссии зарождались коллективные сельхозартели.
Однако еще не успели социалистические хозяйства экономически окрепнуть после немецкой оккупации, как эти районы были захвачены польскими войсками. В результате сельское хозяйство Западной Белоруссии представляло собой разрушенную отсталую отрасль. Сократились посевные площади. В 1921/22 сельскохозяйственном году они составляли 77,8% к уровню 1913 г. Под зерновыми культурами было занято 919,3 тыс. га, под картофелем—155,2 тыс. гектаров.20 Сильно пострадало и животноводство. Лучший скот был перебит на мясо, лошади взяты для обоза и кавалерии. В 1921 г. в Западной Белоруссии по Неполным данным насчитывалось 335 тыс. лошадей, 686 тыс. крупного рогатого скота, 443,3 тыс. овец, 564,1 тыс. свиней. По сравнению с 1913 г. поголовье крупного рогатого скота сократилось на 24,9%, свиней — на 12,9, овец — на 35,7, лошадей — на 11,2 % 21
Со времени польской оккупации Западная Белоруссия была превращена в аграрную колонию, поставщика сельскохозяйственного сырья. Началось хищническое истребление лесов. По данным польской статистики, свыше 50% вырубленных лесов в Польше за годы оккупации приходилось на Виленское, Новогрудское и Полесское воеводства. Белорусские леса на корню продавались немецким, английским, французским лесопромышленникам. Иностранные капиталисты получили для эксплуатации «зеленого золота» Белоруссии 23 лесопильных завода, свыше 600 км узкоколейной железной дороги со всем ее оборудованием.22 В 1923 г. были полностью уничтожены огромные лесные массивы Налибокской пущи (площадью 28 тыс. га).23
Министр земледелия и государственных имуществ Польши в 1924 г. подписал торговое соглашение с английским представителем лесного консорциума, на основании которого, кроме лесов Беловежской пущи, продавались леса Гродненского и Слонимского уездов. В результате хищнической рубки площадь лесов Западной Белоруссии за 1919—1935 гг. только по двум воеводствам (Новогруд-скому и Полесскому) сократилась примерно на 316,4 тыс. га.24
14
‘ В Западной Белоруссии буржуазная Польша восстановила частную собственность на землю. Возвращались ранее бежавшие крупнейшие землевладельцы: Радзивил-лы, Потоцкие, Чарторыйокие и др., широко известные в прошлом своими варварскими методами эксплуатации крестьян. f
Прибывшие польские и белорусские помещики отнимали принадлежавшее им имущество и скот, ранее распределенные между беднейшими крестьянами органами Советской власти. В распоряжениях местных польских властей в Западной Белоруссии «О возврате имущества бывшим владельцам» (от 12 октября 1920 г.) указывалось: «Всякая чужая собственность как приобретенная, так и полученная от большевиков, а равно и самовольно присвоенная, должна быть в десятидневный срок со дня объявления указа возвращена законным владельцам. Виновные в нарушении этого распоряжения подвергаются наказанию или тюремному заключению сроком на 1 месяц или штрафу до 10 тыс. марок и конфискации незаконно приобретенного имущества».25 Часть земли передавалась прибывшим из Польши военным и гражданским колонистам (осадникам). »
Буржуазное правительство издало закон, в котором говорилось, что все казенные, удельные, кабинетские земли, а также земли беженцев-крестьян, не вернувшихся до 1 апреля 1921 г., переходят в земельный фонд государства. Этот закон распространялся и на Западную Белоруссию. '
Польский реакционный буржуазный социолог В. Студ-ницкий в книге, посвященной проблеме военного осадни-чества на восточных землях, писал: «Признавая вопрос колонизации восточных земель (т. е. Западной Белоруссии и Западной Украины.— Б. К.) самым важным национальным вопросом, от которого зависит рост польской нации, более приемлемое формирование территории Польши и возрождение экономики Польши, мы должны осуществить все задачи, обусловленные колонизацией, и внимательно следить, чтобы колонизаторский процесс не был искривлен, уничтожен, дискредитирован неуместными распоряжениями, несоответствующими колонизаторской политике».26
Военная польская колонизация была оформлена законом от 17 декабря 1920 г- «О наделении землей солдат
15.
польской армии, особо отличившихся в войне против Со ветской России», и проводилась в широком плане. Солдаты получали в Западной Белоруссии и Западной Украиш из фондов государства участки земли. В ст. 5 этого зако на указывалось, что «размер участка земли, предоставляемого отдельному солдату, должен составлять площадь достаточную для ведения самостоятельного хозяйства, но не может, однако, превышать 45 га, включая землю, которой солдат владел до этого времени». Плата за 1 га земли приравнивалась к стоимости 100—300 кг ржи. Владелец земли должен был выплачивать ссуду государству в течение 30 лет, начиная с «пятого года после предостав-| ления земли.27
Военным колонизаторам государство выдавало на льготных условиях денежные ссуды, семена для посева, предоставляло скот.
[_Переселяя военных осадников на белорусские земли, буржуазное правительство грабило местных крестьян, отбирало у них лучшие земельные угодья, вытесняло их на пески и болота. Военные осадники, состоявшие в основном из бывших офицеров и унтер-офицеров польской армии, представляли собой реакционную силу, служившую делу подавления революционно настроенного белорусского народа. Осадники являлись верной опорой польского буржуазно-помещичьего правительства в деревне.
Крупные землевладельцы, используя аграрные законы об осадничестве, парцелляции28 и другие, с выгодой продавали свои земли. Цена земли постоянно возрастала. Не только малоземельные крестьяне, но даже середняки в этот период не в состоянии были купить клочка земли.
В Западной Белоруссии усиливался социальный и национальный гнет, проводилась политика принудительного «ополячивания» русского, украинского, белорусского народов, хотя в мирном Рижском договоре 1921 г. указывалось, что «Польша предоставляет лицам русской, украинской и белорусской национальности, находящимся в Польше, на основании равноправия национальностей все права, обеспечивающие свободное развитие культуры, языка и выполнение религиозных обрядов. Лица русской, украинской и белорусской национальности в Польше имеют право в пределах внутреннего законодательства культивировать свой родной язык, организовывать и поддерживать свои школы, развивать свою культуру и образо-
16
вывать с этой целью общества и союзы».29 Повсеместно закрывались белорусские культурные и просветительные учреждения, конфисковывались газеты, издававшиеся на белорусском языке.
Программа колонизации и полонизации Западной Белоруссии наиболее ярко была сформулирована одним из лидеров польской национально-демократической партии С. Грабским, который в 1923 г. открыто писал: «Единственное, что сейчас нужно, это чтобы местные белорусские крестьяне сделались польскими».30
Советское правительство неоднократно выступало с протестами против притеснения польским буржуазным правительством белорусского населения. Так, в ноте Советского правительства от 25 августа 1921 г. Министерству иностранных дел Польши указывалось: «Местные польские власти закрывают белорусские общественнокультурные учреждения без предъявления каких-либо обвинений, например, Гродненский белорусский комитет запрещает культурно-просветительную работу (из 150 белорусских школ, бывших там ранее, остались только две). Жандармы избивают и арестовывают крестьян за составление просьб об открытии белорусских школ. Так было, например, в д. Малая Берестовица Гродненской губернии, где была избита половина крестьян, а 16 арестовано».31
В резолюции протеста деятелей белорусской культуры против насилия польских буржуазных властей над населением Западной Белоруссии 14 июня 1921 г. указывалось, что поляки закрывают белорусские школы, морят голодом белорусских детей в приютах, передают землю невернувшихся беженцев осадникам.32
Вот один из многочисленных примеров глумления польских буржуазных властей над белорусским населением. 2 марта 1922 г. крестьяне д. Заборье Глуцкой волости Дисненского уезда И. Петрашкевич, В. Филитаров, А. Васкевич, В. Калицкий и другие написали жалобу старосте, в которой указывалось: «С ноября месяца прошедшего года (т. е. 1921 г.— Б. К-) в нашей деревне расположился пулеметный эскадрон третьего полка уланов, которые бесчеловечно обращаются с жителями, мужское население и девушек выгоняют на работу и издеваются над ними. 23 февраля с. г. они взяли девушек мыть полы в своем клубе, а когда полы были вымыты, они потушили 2 , 431 893 ,7
z Зак. 2436. ‘'
свет -и изнасиловали их. Уланы реквизировали у нас 75 пудов картофеля, разумеется, бесплатно. В течение 12 дней целый эскадрон кормил своих лошадей за наш счет — также бесплатно. Мало того, они потребовали от хозяев весь удой молока, не оставляя ничего даже для младенцев».33 Такие насилия и грабежи в Западной Белоруссии были повсеместным явлением. Легионеры разъезжали по деревням и забирали у крестьян фураж, скот, зерно.
Польские власти принудительно взимали введенные ими налоги и задолженность по ним с сельского населения. В циркуляре Брестской финансовой палаты от 25 октября 1922 г. инспекторам предписывалось: «Максимально активно развернуть кампанию по принудительному взысканию налогов. Необходимо привлечь все средства, имеющиеся в распоряжении, чтобы поземельный налог 1921 г и подоходный за 1920 г. были собраны до 1 декабря. К этому же сроку должно быть закончено взимание податей, не собранных органами самоуправления, а также начисленного палатой налога от обогащения. Принудительное взимание задолженности, причитающейся казне, следует начинать с более значительных сумм, а по мере их погашения переходить ко взиманию сумм более мелких. За помощью в деле взыскания налогов обратитесь к местному старосте, чтобы полицейские, войты или солтысы присутствовали при принудительном взыскании налогов».34
Реакционная экономическая политика польского буржуазного правительства была ярко выражена в ликвидации основных отраслей белорусской промышленности и превращении Западной Белоруссии в аграрно-сырьевой1 придаток Польши. Если в сельском хозяйстве в 1921 rj было занято 82,7% всего населения, то в промышленности только 6,2.
Существовавшее к тому же аграрное перенаселение (на 1 км2 сельскохозяйственных земель в Виленском воеводстве приходилось 54 человека, в Новогрудском —52,6, в Полесском —36,7 человек)35 еще больше усугубляло неравномерное развитие отраслей хозяйства. В 1921 г. в Западной Белоруссии насчитывалось около 175 тыс. бедняцких малоземельных хозяйств, 18 тыс. кулацких хозяйств •и 3,6 тыс. помещичьих имений. В помещичьих и кулацких хозяйствах трудилось около 75 тыс. сельскохозяйствен-18
ных рабочих, кроме того 8,6 тыс. человек были заняты в помещичьих имениях в качестве прислуги.
В 1919—1921 гг. в деревнях Западной Белоруссии резко усилилась классовая борьба. Она велась за разрешение аграрного, а также национального вопроса.
3. Аграрные отношения.
Землевладение различных социальных групп
Характер аграрных отношений различных общественно-экономических формаций обусловлен формой собственности на средства производства, производственными отношениями людей в сфере материального производства, а также характером распределения материальных благ между членами общества.
При исследовании аграрных отношений, которые всегда, при любой формации, носят не только социально-экономический, но и социально-политический характер, следует рассматривать форму собственности на землю как на основное средство труда, а землевладение и землепользование социальных групп, классовую структуру общества и экономическую роль различных категорий хозяйств — в сфере производства сельскохозяйственной продукции. Общие закономерности общественно-экономических формаций в отдельных странах проявляются с известными различиями в зависимости от особенностей их конкретно исторического развития и своеобразия данной, определенной обстановки.
Приступая к анализу аграрных отношений в бывшей Западной Белоруссии, находившейся под игом буржуазно-помещичьей Польши, остановимся на характеристике польских статистических переписей, относящихся к исследуемому вопросу.
ЦПольские буржуазные статистические органы за период 1921 —1939 гг. провели три всеобщие переписи. В конце ноября 1921 г. была проведена первая всеобщая сельскохозяйственная перепись. Анкета этой переписи содержала вопросы, касающиеся численности населения, числа хозяйств с различной величиной земли, данных о сельскохозяйственных угодиях, общего поголовья скота и др. Это единственная перепись, где отражается количество земли у различных типов хозяйств. Несмотря на то что в первую перепись 1921 г. по Западной Белоруссии не
19
вошла территория Ошмянского уезда, 10% частновладельческих помещичьих хозяйств Полесского и 2% Виленского воеводств,36 все же, анализируя данные переписи о землевладении, можно представить размеры земельной площади различных типов хозяйств в целом по Западной Белоруссии.
C-Вторая перепись, проведенная в 1927 г^ показывает численность хозяйств с различным поголовьем рабочего и продуктивного скота, а также хозяйств, его не имеющих. Эта перепись с точки зрения изучения социально-экономической структуры западно-белорусской деревни представляет большой интерес, свидетельствуя о слабости экономики крестьянских хозяйств£Так, из данных переписи видно, что около 29% крестьянских хозяйств не имели лошадей, у 58,8% было только по одной лошади, 15,7% относились к бескоровным, 51,1% дворов содержали по одной корове.37^
В 1931 г. приводится профессиональная перепись насе-i ления, в которой были собраны данные о количестве хозяйств, использующих постоянную наемную рабочую силу, Эта перепись, хотя и не полностью, позволяет сделать некоторый подсчет о численности и составе сельскохозяйственного пролетарита, а также количестве хозяйств с различной величиной пахотной земли.
Несмотря на неполноту и специфику этих переписей, при известном критическом к ним подходе они все же могут служить исходным материалом для анализа аграрных отношений в Западной Белоруссии.
Ценны по своему экономическому содержанию некоторые исследования Польского сельскохозяйственного института, находившегося в Пулавах.
На основе анализа названных выше польских статистических данных приводим общие сведения о землевладении и землепользовании различных категорий хозяйств. I * Землевладение и землепользование в Западной Белоруссии складывалось в процессе длительного и сложного исторического развития. По официальным данным польской статистики, в 1921 г. земли в Западной Белоруссии были распределены следующим образом: государству принадлежало 10,8% всей земли, церкви —0,3%, частным крупным и мелким земельным собственникам (помещикам, кулакам и крестьянам)—88,4%, 0,5%—разного рода собственникам.
20
Неравномерность такого земельного распределения видна из данных табл. 1.
Таблица 1
Землевладение Западной Белоруссии в разрезе социальных групп
Группировка хозяйств по количеству имевшейся у них земли, га Количество хозяйств, тыс- Удельный вес к общему количеству, % Общая земельная площадь, тыс. га Средний размер хозяйств, га Удельный вес занимаемой площади, %
Менее 2 49,3 13,6 52,0 1,05 0,9
2- 5 125,7 34,6 442,1 3,51 8,1
5— 20 166,0 45,8 1502,4 9,05 27,5
20-100 18,0 5,0 622,2 34,56 11,4
Свыше 100 3,6 1,0 2847,7 791,00 52,1
Итого 362,6 100 5466,4 — 100
Польские буржуазные идеологи, проводя перепись в 1921 г., умышленно завуалировали четкую социальную разграниченность между различными категориями частных собственников. Это хорошо заметно в группе хозяйств с площадью от 5 до 20 га земли, где средняя величина хозяйств при подсчете не превышает и 10 га.
«Земля есть, несомненно, главное средство производства в сельском хозяйстве; по количеству земли всего вернее можно судить поэтому о размерах хозяйства, а следовательно, и о типе его.. »,38— указывал В. И. Ленин. Следуя ленинской характеристике классов и классовых групп,39 представляющих крестьянство в условиях капитализма, рассмотрим отдельные группы сельского населения Западной Белоруссии и их экономическую роль. ^Сельскохозяйственный пролетариат, наемные рабочие (годовые, сроковые, поденные) добывают себе средства для жизни работой по найму. В Западной Белоруссии (по данным переписи 1931 г.) они составляли свыше 100 тыс. человек. По условиям найма и своему экономическому положению сельскохозяйственные рабочие подразделялись на ряд категорий — надсмотрщики, ремесленники, орди-нарии, посылки, коморники и столовники.
Надсмотрщики и ремесленники — это высшая прослойка сельскохозяйственных рабочих. Постоянные рабо
21
чие, так называемые ординарии, нанимались на работ; в помещичьи хозяйства на годичный срок. Ординарий по лучал небольшое жилье, топливо и участок земли дл1 огорода. Вся сумма заработка ординария составлял; 350—400 злотых в год. Посылки — это преимущественн» несовершеннолетние подростки, дети ординариев, рабо тавшие за небольшую плату. Коморники — сельскохозяй ственные рабочие, трудившиеся в помещичьем имении з; полученное от его владельца небольшое хозяйство. Ко морники получали около 50% заработка ординария. Сто ловники — сельскохозяйственные рабочие, имеющие сво< небольшое хозяйство и работающие у помещика главны» образом за аренду земли. Все названные категории сель скохозяйственных рабочих относятся к группе постоянны: рабочих. Кроме них, в имениях помещиков и хозяйства: кулаков значительную часть составляли сезонные рабо чие.
К полупролетариям В. И. Ленин относил всех кресть ян, имевших парцелльные земли, «кто снискивает себ средства к жизни частью наемной работой в сельскоха зяйственных и промышленных капиталистических прел приятиях, частью — трудясь на собственном или аренду емом клочке земли, дающем лишь некоторую долю про дуктов питания для его семьи».40
К полупролетарским хозяйствам в Западной Белорус сии относились, парцелльные хозяйства, которые имел! небольшие участки собственной или арендованной земли В Западной Белоруссии в 1921 г. их насчитывалось око! ло 50 тыс. с общей земельной площадью 52 тыс. га. Эть хозяйства вынуждены были арендовать дополнительнук землю у помещиков и кулаков.
«Мелкое крестьянство, т. е. мелкие земледельцы, вла деющие, на праве собственности или аренды, такими не большими участками земли, что, покрывая потребност; своей семьи и своего хозяйства, они не прибегают к най му чужой рабочем силы»-41 В Западной Белоруссии 1 1921 г. таких хозяйств насчитывалось около 125,7 тыс] т. е. 34,6% всех хозяйств, владевших 8,1% частной земельной собственности. I
Эти две названные группы (вторая и третья) состав ляли вместе 48,2%, Т. е. почти половину всех хозяйств Западной Белоруссии. ।
Под средним крестьянством В. И. Ленин в экономиче
22
ском смысле понимал мелких землевладельцев, которые «во-1-х, дают при капитализме, по общему правилу, не только скудное содержание семьи и хозяйства, но и возможность получать известный излишек, способный, по крайней мере в лучшие годы, превращаться в капитал, и которые, во-2-х, прибегают довольно часто... к найму чужой рабочей силы».42 Таких хозяйств в Западной Белоруссии насчитывалось около 166 тыс., т. е. 45,8% всех хозяйств. Они располагали 27,5% частновладельческой земли. На один середняцкий двор в среднем приходилось 9 га земли.
В условиях западнобелорусской деревни 9 га земли в середняцком крестьянском хозяйстве было явно недостаточно для содержания семьи.
Если в условиях царской России в 1905—1907 гг. крестьяне белорусской деревни, имевшие надел 15—20 га земли, могли кое-как обеспечить самостоятельное ведение хозяйства и получить некоторый доход,43 то в годы польской оккупации, когда еще более ухудшилось и обострилось социально-экономическое положение деревни, для нормального ведения хозяйства такое количество земли было явно недостаточно.
В Западной Белоруссии в 1921 г. имелось 18 тыс. кулацких хозяйств, т. е. 5% хозяйств, владевших 11,4% всей частновладельческой земли. В среднем на один такой двор приходилось по 34,5 га земли. В деревне кулаки являлись не только эксплуататорскими элементами, но и ростовщиками.
На территории Западной Белоруссии насчитывалось свыше 3,6 тыс. имений. Средний размер такого хозяйства составлял 790 га. Но были и такие помещики, которые владели несколькими десятками тысяч гектаров земли. Например, Радзивиллы имели в полесском воеводстве свыше 95 тыс. га, помещица Т. Агаркова—100 тыс. га и др.44
В Западной Белоруссии преобладали громадные латифундии (хозяйства, имеющие свыше тысячи гектаров земли), каждая из 400 помещичьих латифундий в 1921 г. владела более чем тысячью гектарами земли.
Крайне неравномерное распределение частнособственнической земли между различными социальными группами можно проследить на примере Полесского воеводства. Здесь насчитывалось в 1921 г. 202 помещичьи лати
23
фундии,45 т. е. 50% всех имений Западной Белоруссии, которым принадлежало 1142 тыс. га земли.46
Крупная земельная собственность в этом воеводс+ве распределялась следующим образом ( табл. 2).
Таблица 2
Распределение земли между крупными землевладельцами в Полесском воеводстве
Величина хозяйств, га Число хозяйств Удельный вес, % Общая площадь
га Удельный вес, %
50—100 714 48,0 47055 3,4
100-200 245 16,5 34308 2,5
200-500 215 14,4 68682 5,0
500-1000 112 7,5 79093 5,8
1000—2000 87 5,8 119094 8,7 ।
2000—5000 71 4,8 222204 16,2
5000-10000 28 1,9 187502 13,7
Свыше 10000 16 1,1 613245 44,7
Всего 1489 100,0 1371183 100,0
Землевладение мелких частных собственников характеризуют данные табл. 3, а распределение сельскохозяйственных угодий между различными социальными группами— данные табл. 4. Сопоставление этих данных свидетельствует о том, что в Полесском воеводстве 16 •крупных помещичьих хозяйств владели таким же количеством земли, как 101,5 тыс. крестьянских хозяйств с земельной площадью до 20 га.
Данные о землевладении, приведенные в целом по Западной Белоруссии, показывают, что в руках помещиков и кулаков, составлявших всего 6% хозяйств, находилось 63,5% земельной площади, в то время как бедняцкие, малоземельные и середняцкие хозяйства, составлявшие 94% хозяйств, владели только 36,5% всей частной земельной собственности. Поэтому аграрный вопрос и его разрешение для малоземельного крестьянства западнобелорусской деревни являлся весьма острым на протяжении всего периода польского буржуазно-помещичьего господства.
24
Таблица 3
Распределение земли между мелкими землевладельцами в Полесском воеводстве* в 1921 г.
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей им земли, га Всего хозяйств Удельный вес, % Всего земли, га Удельный вес, % Средний размер хозяйства, га
Менее 0,5 3706 3,7 1063 0,2 0,28
0,5- 1 2584 2,5 2047 0,3 0,79
1- 2 9411 9,3 14005 2,4 1,48
2- 3 11495 11,3 28409 4,7 2,47
3- 4 12661 12,5 44110 73 3,48
4- 5 11319 11,1 51350 8,5 4,50
5-10 33649 33,1 233924 38,5 6,92
10-20 16707 16,5 230593 38,1 13,80
Всего 101532 100,0 604501 100,0 —
* Хозяйства сельской буржуазии с земельной площадью от 20 до 50 га в таблицу не вошли. Таких хозяйств в Полесском воеводстве насчитывалось 6,7 тыс. Они владели 192,4 тыс. га.
Земельный голод в крестьянских хозяйствах предстанет еще более разительным, если проследить, как была распределена пахотная земля между различными категориями хозяйств. Из общего количества частной земельной площади пахотная земля занимала 32,1%, луга и пастбища—15,7%; 52,2% земельной площади находилось под неудобными землями, дорогами, водоемами и лесами (табл. 4).47
Таблица 4 Распределение сельскохозяйственных угодий между различными социальными группами*
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей им земли, га Всего земли, тыс. га В том числе
пахотная земля, тыс. га* удельный вес, % на одно хозяйство пахотной земли, га луга н пастби- ща удельный вес, % прочие земли удельный вес, %
Менее 2 52,0 ,29.8 1,7 0,6 8,1 0,9 14,1 0,4
2- 5 442,1 246,6 14,0 1,96 85,6 10,0 109,9 3,9
5- 20 1502,4 756,2 43,0 4,56 291,4 34,0 454,8 16,0
20-100 622,2 235,7 13,4 13,1 103,5 12,1 283,0 9,9
Свыше 100 2847,7 490,3 27,9 136,2 369,5 43,0 1987,9 69.8
Всего 5466,4 1758,6 100,0 — 858,1 100,0 2849,7 100,0
* Данные за 1921 г. преувеличены на 700 тыс. га. В общий итог сошла земля, ранее обрабатываемая, но на день переписи находившаяся в запущенном состоянии.
25
Из данных табл. 4 видно, что на хозяйство, имевше! до 5 га общей земли, приходилось 15,7% пашни; на хо зяйство, владевшее от 5 до 20 га,—34%. Самый высоки! размер пахотной земли был в помещичьих владениях В среднем на одно имение приходилось по 136,2 га па хотной земли, в то время как крестьянам, имевшим д 2 га общей земли, принадлежало всего 0,6 га пашни, т. е в 227 раз меньше, чем в имениях.
В Западной Белоруссии самый большой удельный ве пахотной земли падал на крестьянские хозяйства с не большой общей земельной площадью (табл. 5).
Таблица I
Удельный вес сельскохозяйственных угодий крестьянского хозяйства в Полесском воеводстве, •/•*
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей им земли, га Пахотная земля Луга и пастбища Прочие земли
Менее 1 60,7 32,2 7,1
1— 3 56,8 36,2 7,0
3- 5 54,6 37,7 7,7
5- 7 53,2 38,1 8,7
7—10 51,8 38,0 10,2
10-15 47,4 39,1 13,5
Белорусские крестьяне в силу земельного голода дол жны были на самых кабальных условиях арендовать зем ли у помещика и кулака. По данным переписи 1921 г. в Западной Белоруссии насчитывалось 12,2 тыс. кресть янских хозяйств, вообще не имевших своей земли. Арен довали до 2 га земли 30,5 % хозяйств, от 2 до 5 га —19,9% от до 20 га —27,1%, от 20 га и выше —22,5%.48 18240 ма лоземельных крестьянских хозяйств также вынуждень были арендовать (дополнительно к своим земельным уча сткам) 53,6 тыс. га земли. Помимо мелких арендаторов^ насчитывалось 940 крупных капиталистов, которые на выгодных условиях арендовали 24,4 тыс. га земли.
Данные табл. 6 показывают средние размеры площади собственной и арендованной земли на одно крестьянское хозяйство и хозяйство крупного арендатора-предпринимателя.
Крупные предприниматели арендуют не от нужды, а для обогащения, для того, чтобы «заработать деньгу».4*
26
Таблица 6
Средний размер земельной площади (вместе с арендуемой), приходящейся на одно хозяйство
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей им земли, га Средний размер собственной земли в хозяйстве, га Средний размер арендуемой земли на одно хозяйство, га Всей земли на одно хозяйство, га
Менее 2 0,6 0,7 1,3
2- 5 2,5 1,5 4,0
5- 20 5,5 3,8 9,3
20—100 15,8 16,5 32,3
Свыше 100 348,8 208,9 557,7
В Западной Белоруссии крестьяне арендовали землю преимущественно за отработки и оплату собранным урожаем. Характеризуя крепостнические черты аренды, В. И. Ленин писал: «крепостнические черты нашей аренды всей тяжестью ложатся на беднейших крестьян. Зажиточные стараются высвободиться из средневекового ярма, и это удается им лишь в той мере, в какой они располагают достаточными денежными суммами. Есть деньги — можешь снять землю за наличные по обыкновенным рыночным ценам. Нет денег — идешь в кабалу, платишь втридорога за землю в виде ли испольщины или в виде отработков»-50 Полу крепостнические черты оплаты за пользование землей господствовали здесь до 1929— 1933 гг. В годы нарастания и обострения экономического кризиса, переплетавшегося с кризисом аграрным, арендная плата натурой для землевладельцев стала уже невыгодной, а поэтому они заменяли ее денежной.
Малоземельные крестьяне, задыхаясь от недостатка земли, и думать не могли о ее покупке, так как цена на землю была настолько высока, что для приобретения ее нужно было продать весь свой скарб, лошадь и корову, влезть в долги, а затем влачить жалкое существование. Только отдельные, более зажиточные крестьяне решались на покупку земли. Цена одного гектара земли в среднем по Западной Белоруссии в 1927 г. составляла 600—700 злотых, в то время как рабочая лошадь стоила 150—200 злотых, дойная корова—100—120 злотых, 1 ц ржи —35— 37 злотых.51
Таким образом, монополия частной собственности на
27
землю, где подавляющая часть ее находилась в руках крупных землевладельцев, вела к развитию товарно-денежных отношений. Вместе с этим усиливались капиталистические формы эксплуатации. Помещики и кулаки наряду с применением наемного труда широко использовали крепостнические методы эксплуатации крестьян.
В западнобелорусской деревне прусский путь развития капитализма в сельском хозяйстве имел свои особенности. Большую роль в сельскохозяйственном производстве играли не только крупные помещичьи и кулацкие хозяйства, но и масса мелких товаропроизводителей, которые составляли 94% всех хозяйств. При этом западнобелорусская деревня сохраняла все черты аграрной итех-| нической отсталости. Агротехническая отсталость, чересполосица (разобщенность и раздробленность земель од-ного землевладельца, земли которого территориально! обособлены друг от друга), сервитуты (ограниченное право пользования в определенном отношении чужой собственностью: со времен феодализма в западнобелорусской деревне сохранялись права крестьян пасти скот, собирать хворост, ягоды, трибы на некоторых помещичьих землях) тормозили развитие капитализма в сельском хозяйстве. Безусловно, такие аграрные отношения еще раз под-j тверждают, что «ломка старого землевладения, и поме-i щичьего и крестьянского, стала безусловной экономической необходимостью. Эта ломка абсолютно неизбежна( и никакие силы на земле не помешают ей»-52
4. Проведение аграрных реформ и их сущность^
Парцелляция и осадничество. В то время как в восточной части Белоруссии, где упрочилась Советская власть, аграрный вопрос был решен революционным пуп тем, в Западной Белоруссии для крестьян решение аграрного вопроса оставалось насущным требованием. Буржуазно-помещичье правительство Польши, видя острое недовольство крестьян и страшась революционных событий, решило провести в стране аграрную реформу. 10 июля 1919 г. польский сейм принял первый Закон об аграрной реформе. Это было сделано для того, чтобы расколоть революционно настроенных крестьян и «оторвать» их от пролетариата. Однако выполнить свое обещание польское правительство не торопилось. И только 15 июля 1920 г.,
28
когда Красная Армия подходила к Варшаве, польский сейм в спешном порядке принял исполнительный закон о проведении аграрной реформы. По этому закону было обещано дать землю в первую очередь инвалидам войны, солдатам и сельскохозяйственным рабочим, а батракам, безземельным и малоземельным крестьянам было сказано: «если пойдете на фронт — получите землю».
ЦПольское буржуазно-помещичье правительство, укрепив свою власть, приступило к проведению аграрной реформы. Крупные землевладельцы использовали ее для своих коммерческих целей. Помещики по спекулятивным ценам частично продавали кулакам и прибывшим коло-нистам-осадникам свою землю. Только за четыре года (1921—1924 гг.) крупными землевладельцами в Западной Белоруссии было распродано около 120 тыс. га земли.53 В 1921 —1924 гг. правительство усиливает колониальную политику в Западной Белоруссии. В декабре 1924 г. кулацкая фракция «Пяста»54 внесла в сейм предложение о проведении аграрной реформы, согласно положению от 17 декабря 1920 г. Этим положением предусматривалось отчуждение помещичьих земель в Западной Белоруссии п Западной Украине без выкупа. Отчужденную землю должны были получить польские граждане-колонисты. Цель этого предложения сводилась к тому, чтобы ослабить союз польских, украинских, белорусских и литовских крестьян.
В Польше усиливается революционное, а в Западной Белоруссии и национально-освободительное движение, возглавляемое Коммунистической партией Польши и КПЗБ.55 В противовес помещичье-кулацкому законопроекту Коммунистическая партия Польши выдвинула свой проект аграрной реформы, который предусматривал полную и немедленную экспроприацию без выкупа и возмещения всей земельной собственности, превышающей 30 га, и распределение этой земли среди трудящегося крестьянства. Законопроект, выдвинутый Коммунистической партией Польши, был направлен на ликвидацию помещичьей собственности на землю и передачу ее в руки тех, кто ее обрабатывает.
Буржуазное правительство всячески уклонялось от разрешения аграрного вопроса. Маневрируя различными аграрными законопроектами, оно и не думало проводить коренную ломку крупного помещичьего землевладения.
29
В декабре 1924 г. правительство выступило в сейме с новым законопроектом «О земельной реформе». В июле 1925 г. польский сейм при поддержке соглашательские партий ППС и «Вызволение» принял «Закон об осуществлении земельной реформы». В дальнейшем он получил название «Закона о парцелляции и осадничестве».
Приняв этот закон, правительство стремилось «насадить» на оккупированной территории в качестве военно политической опоры осадников, укрепить положение кулаков, а за счет продажи части помещичьей земли обеспечить помещиков средствами для восстановления разрушенного войной хозяйства. Политическая же цель этой реформы заключалась в расколе революционного движения крестьянских масс.
Новый закон о земельной реформе включал в себя такие аграрные мероприятия, как парцелляцию помещичьих и государственных земель, комасацию (т. е. хуториза-цию, ликвидацию сервитутов).
18 декабря 1925 г. закон о проведении аграрной ре-^ формы был утвержден. По этому закону парцелляция: должна проходить на добровольных началах, но не безвозмездно. Отчуждение предусматривалось как крайняя мера- В уставе указывалось, что парцеллированная зем^ ля должна идти на нужды «мелких хозяйств». Однако i законе не имелось в виду обеспечение землей мелкие крестьянских хозяйств, а предусматривалось наделение тех хозяйств, которые имеют землю и средства производства, обеспечивающие интенсивное ведение сельского хозяйства. I
Парцелляцию проводили комиссии, состоящие из государственных чиновников и помещиков, которые защищали права и интересы крупного землевладельца. По аграрному закону парцелляции не подлежали имения с земельной площадью до 60 га в пригородных хозяйствах и до 300 га — имения, находившиеся в сельской местности. Для более крупных животноводческих и семеноводческих имений и имений, где имелись винокуренные заводы, была установлена еще более выгодная норма — до 700 га. Свыше этих норм земля подлежала парцелляции.
Несколько позже был издан закон об ординациях и майоратах56, который ограждал от парцелляции крупные помещичьи латифундии землевладельцев-магнатов: Ра-дзивиллов, Сапег, Потоцких, Любомирских, Замойских
30
л др. Парцелляция должна была проводиться непосредственно через государственный земельный банк для даль-нейшего распределения и продажи мелкими участками. Однако помещики распродавали земельные участки по своему усмотрению. Такая распродажа земель под видом парцелляции ничем не отличалась от рыночной купли и продажи.
По официальным данным, с 1919 по 1933 г. в буржуазной Польше, включая Западную Белоруссию, было парцеллировано 2177,6 тыс. га помещичьей и государственной земли, причем на новые хозяйства пришлось 1139,2 хыс. га, на укрупнение существующих пошло 836,2 тыс. га, на парцеллы специального назначения —206,6 тыс- га. Парцеллированием воспользовались всего 575,1 тыс. хозяйств, из которых на новые хозяйства падает 120,8 тыс. га, на укрупнение —394,8 тыс. га, на хозяйства особого назначения—58,9 тыс. га. В целом по Польше укрупнение в среднем составило 1,5 га на хозяйство.57 Это было мизерное увеличение.
Распродажа ‘Парцеллярных земель в Западной Белоруссии в основном шла по двум направлениям — по линии государственной продажи через государственный земельный банк и путем «дикой парцелляции», осуществляемой самими землевладельцами. За период с 1921 по 1929 г. в трех западнобелорусских воеводствах распар-целлировано государством около 211,8 тыс. га земли.58 Эти земли получили польские военные и гражданские ко- * лонисты. В Западной Белоруссии 3640 военных колонистов получили 88 тыс. га земли.59
Военным колонистам для обзаведения хозяйством государство выдавало лошадей, крупный рогатый скот, свиней, а также предоставляло на выгодных условиях кредит. Только в первые годы колонизации в Брестском уезде в 1922 г. военные осадники получили 180 лошадей, 200 коров, 90 овец, 140 свиней, 4 тыс. пудов зерна для посева, 5 тыс. пудов картофеля.60
В Западной Белоруссии к концу 1930 г. было уже около 76 тыс. военных и гражданских осаднических хозяйств, имевших в среднем земельную площадь 20—30 га каждое.61
Осадники являлись главной защитой буржуазно-помещичьей власти в западнобелорусской деревне. Они принимали самое непосредственное участие в подавлении
31
революционного движения среди белорусского крестьян ства.
Бывший белорусский депутат польского сейма Б. Та рашкевич в 1935 г. писал: «Польские колонисты, а в осо бенности организованные в союз, освобождены от нало гов и пользуются государственными субсидиями и денеж ними кредитами. Военные колонисты являются явным! фашистскими агентами среди местного населения- Онг захватили в свои руки «самоуправление», в значительно! степени кооперацию (в особенности в Западной Белорус сии и Волыни) и разного рода «общественные» организации, они являются руководителями и организаторами военной и фашистской организации «Стрелец» и, наконец агентами польской охранки. Ведь военное осадничествс после фашистского перевороста (май 1926 г.— Б. К.) усилилось».62
Польское буржуазное правительство стремилось ис-пользовать аграрный закон от 18 декабря 1925 г. для ускорения процесса капиталистической рационализации помещичьих имений и усиления экономического и политического положения кулацких элементов, поэтому в 1926 г.| оно добилось от сейма полномочий издавать законода-i тельные акты в декретном порядке. После принятия arj рарното закона правительство внесло в аграрную реформ му около 100 добавлений, преимущественно, разумеется в интересах господствующих классов.63 Этим аграрным законодательством польское правительство стремилос! создать иллюзии о возможности ликвидации земельногс голода. Оно втягивало крестьян в лихорадочную погонк за приобретением земли, но землю приобретали главным образом кулаки и осадники. Крестьяне же, боясь, чтс сельская буржуазия «растащит» всю парцеллированнук землю, также стремились добыть участок земли, попадая) в неоплатную долговую кабалу.
Землевладельцы и земельные спекулянты до невиданных размеров взвинчивали цены на землю. Польское правительство не стремилось приостановить и ограничить принцип свободной торговли землей, хотя в инструкции Министерства аграрных реформ от 10 апреля 1928 г. указывалось, что «цена земли должна определяться, исходя) из арифметической средней между рыночной ценой земч ли за последние 6 месяцев и ценой, вытекающей из доход-J ности хозяйства, т. е. из капитализированного дохода».6Я
32
В Западной Белоруссии цены на землю с каждым годом росли, становясь все более недоступными крестьянину. Польская крестьянская газета писала: «Мы дошли до того, что цены на землю достигли 2—3 и даже 4 тыс. злотых за морген».65
При распродаже земель наживались не только землевладельцы и предприниматели, участвующие в проведении реформы, но и государственный земельный банк. Крестьяне, получившие ссуду, не в состоянии были вовремя уплатить проценты, разорялись. Государственный земельный банк за предоставленные кредиты на покупку земли брал самый высокий годовой процент (12% годовых). Известный польский буржуазный .экономист В. Грабский, будучи ярым защитником правительственной аграрной политики, вынужден был отметить, что проценты, которые крестьяне сейчас платят банку, покупая землю при парцелляции, зачастую накладывают более тяжелое бремя, чем барщина при крепостном праве.
ГКак же изменилось землевладение после проведения буржуазной аграрной реформы в различных социальных группах в целом по Западной Белоруссии? Соответственной переписи после 1921 г. не производилось, поэтому мы вынуждены критически использовать некоторые исследования Польского института социальной экономики, который в 1935 г. обследовал польские и западнобелорусские деревни и пришел к выводу, что более крупные хозяйства приобрели больше земли, чем мелкие крестьянские.66 Исходя, из этих данных и сопоставляя их с итогами переписи 1921 г., можно установить, что в Западной Белоруссии после проведения реформы в группе хозяйств, имевших до 2 га земли к 1935 г., количество земли по сравнению с 1921 г. увеличилось примерно на 800 га, т. е. в среднем на один двор добавилось 0,02 га. Если учесть, что число хозяйств в этой группе только к 1931 г. увеличилось на 8,2% (по сравнению с 1921 г.), то станет ясно, что эта куцая земельная реформа не ликвидировала остроту земельного голода в бедняцких хозяйствах, а еще больше усугубила ее.
В результате земельной реформы больше всех земли приобрели кулаки. Если считать, что в 1921 г. кулацкие хозяйства (в группе хозяйств от 20 до 50 га земли) владели в Западной Белоруссии 8% частновладельческой земли, то, по данным Польского института социальной
3 Зак. 2436. 33
экономики, эти хозяйства к 1935 г. дополнительно приоб рели около 10,3 тыс. га земли, т. е. в 12,8 раз больше, чел крестьяне в группе хозяйств до 2 га земли.
Кроме экономической цели, аграрная реформа имел: и чисто политический характер. Наделяя парцелльно: землей военных и гражданских колонистов, буржуазна: Польша проводила политику колониализма.
Комасация — хуторизация- Крестьянские поля был! узкие, раздробленные и крайне неудобные для сельско хозяйственных работ. В Западной Белоруссии насчитыва лось 207,9 тыс. чересполосных и узкополосных хозяйств По количеству земли эти хозяйства распределялись еле дующим образом (в % к их общему итогу): крестьянски: хозяйств, имевших от 1 до 2 га земли, было 14,8%, от 1 до 5 га — 44,2, от 5 до 10 га — 29,5, от 10 до 20 га — 9,6% Кулацкие же хозяйства, владевшие от 20 до 50 га земли составляли всего лишь 1,9%.67.
Таким образом, 59% чересполосных хозяйств прихо дилось на малоземельные хозяйства с площадью до 5 г: земли и только 1,9% занимали кулацкие с земельно! площадью от 20 до 50 га.
Понятно, что чересполосица тормозила развитие сель ского хозяйства. Под видом ее ликвидации буржуазно помещичье правительство в 1923 г. начало проводить ху торизацию деревни. До 1926 г. хуторизация проходил: относительно медленно, но после фашистского переворот: начала осуществляться в принудительном порядке, таь как она была выгодна кулацким хозяйствам, а такж: польской администрации.
Кулаки захватывали лучшие земли, вытесняя бедня ков на участки, неудобные для ведения сельского хозяй ства. Такое землеустройство экономически подрывало ! ухудшало и без того тяжелое положение крестьян. Боле» того, все расходы, связанные с хуторизацией, ложилис на плечи трудящегося крестьянства. Например, середня в обмен на свои раздробленные земли получал около Г га объединенной земли- Казалось бы, он улучшал сво экономическое положение. Однако, если учесть все pai ходы, связанные с выходом на хутор, и уровень плодорс дия пахотной земли, полученной при комасации, а такЖ1 необходимость трудовых и денежных затрат в новое хс зяйство, то станет ясно, что такое «землеустройство» н сулило ничего хорошего трудящимся. ,
34
Вот что писал хуторянин д. Мошевичи Новогрудского повета в польской газете: «Раньше я имел 5 га хорошей земли, теперь имею 8 га неплодородной,, на которой уже два года ничего не растет и в которую надо вдожить чрезвычайно много труда. Вначале я был доволен, что избавился от 24 полосок, разбросанных в разном направлении. Наступило время переселения,, надо было перенести постройку. Разбор, перевозка и установка дома на новом месте заняли много времени, -работы. Продал корову, теленка, зерно, потом начал продавать все, что только мог. Переноска постройки сильно подорвала материальное положение. Два года безрезультатной борьбы с неплодородной землей привели, к банкротству. До ко-масации я жил в нужде, но имел возможность существовать. Сегодня семья голодает, голодает также и земля, которая требует удобрения. Уже. прислали первое платежное предписание об уплате 32- злотых-за произведенную комасацию. Через некоторое время опять прислали платежное предписание на уплату, еще 19 .злотых, итого 51 злотых, а откуда их взять?»68 . .
В результате проведения хуторизации .только кулаки и некоторые зажиточные крестьяне улучшили свое положение- Буржуазно-помещичье правительство, проводя хуторизацию, стремилось освободить более интенсивные кулацкие хозяйства от средневековых пут, тормозивших развитие капитализма в сельском хозяйстве.
Буржуазная перестройка крестьянского землепользования в Польше основной своей чертой напоминала столыпинскую аграрную реформу, которая проводилась в царской России в 1906—1910 гг.
Такое землеустройство ускоряло процесс классового расслоения западнобелорусских деревень. Земди разорившихся крестьянских хозяйств переходили к кулакам и польским колонистам. Белорусский депутат польского сейма Б. Тарашкевич писал по этому поводу: «В течение четырех лет после майского фашистского переворота по Западной Белоруссии было создано около 12 тыс. новых кулацких хозяйств в среднем по 15 га. Хотя в большинстве это хозяйства польских колонистов, но довольно значительная часть приходится и на местных кулаков. За этот же период времени около 40.тыс. хозяйств.прикупили себе земли в среднем по 3 га каждое.. Это главны^ образом кулаки или зажиточные середняцкие хозяйства».69
35
За период с 1920 по 1927 г. в Западной Белоруссии хуторизация была проведена на 358 тыс. га, а с 1926 г. по 1933 г. подверглось комасации уже 1750 тыс. га, что составило половину всей крестьянской земли.70
За весь период буржуазно-помещичьего польского господства в Западной Белоруссии было создано 259,3 тыс. хуторских хозяйств с общей площадью 1,9 млн. га, при этом около 60% земли приходилось на крестьянские хозяйства, составляющие 43% всех хуторских дворов.71
Проведением хуторизации буржуазное правительство пыталось осуществить в Польше так называемую политику «санации», т. е. «хозяйственного оздоровления». Од-, нако в результате такой политики еще больше углубились классовые противоречия, которые побуждали крестьянские массы к революционным выступлениям. «Это грабительское землеустройство,— писал Б. Тараш-кевич,— происходило и происходит при сильнейшем сопротивлении трудящегося крестьянства, доходящем нередко до вооруженных стычек с чиновниками и полицией, до поджогов хозяйств кулаков, осадников и помещиков»72. Революционные выступления крестьян, хотя в своей социальной основе имели аграрный характер, все более приобретали политическое значение.
Ликвидация сервитутов. Мелиорация. В интересах крупных землевладельцев буржуазным правительством проводилась ликвидация старинного права крестьян на пользование некоторыми помещичьими лесами и пастби-! щами — сервитутными землями, которые раньше принадлежали крестьянским общинам и были захвачены помещиками в период отмены крепостного права в царской России. Раньше крестьяне имели возможность, используя сервитутные пастбища, выгоны и лесные сенокосные угодья, содержать скот и вести свое скудное хозяйство. Когда восстановилось буржуазно-помещичье господство, помещики запретили крестьянам пользоваться сервитут--ными землями даже и в тех случаях, когда последние имели документы на право пользования ими. .
В целях ликвидации крестьянского права на серви-1 тутные земли польское буржуазное правительство 10 ян-' варя 1922 г. издало закон, в котором указывалось, что| «ликвидация сервитута должна компенсироваться землей и лесом или наличными деньгами только в случае, договоренности обеих сторон. Если же сервитуты ликви-1
36
дировались в принудительном порядке, то денежная компенсация допускалась лишь в виде исключения, а именно: а) когда земли, обремененные сервитутами, уже парцеллированы на мелкие участки; б) когда ликвидированные сервитуты могут быть компенсированы только лесом, имеющим защитное значение, или же когда площадь, занятая лесом, непригодна для использования под пахоту»73.
Ликвидация сервитутов в западнобелорусской деревне осуществлялась главным образом в принудительном порядке. По закону ликвидация могла проходить с согласия одного владельца сервитутной земли в деревне, поэтому помещики, подкупая кулака, легко проводили принудительную отмену сервитутов.
В Западной Белоруссии почти каждый сервитут представлял объект споров между помещиками и крестьянами, который тянулся годами. С установлением фашистской диктатуры помещики перешли к открытому наступлению. Несмотря на то что в законе о сервитутах была предусмотрена компенсация за ликвидированные сервитуты, помещики отказывались предоставлять беднякам какое-то количество земли взамен. Вот что писал крестьянин д. Серябрищи Барановичского уезда в газете «Сельская шва» 27 сентября 1927 г.: «Люди нашей деревни живут очень бедно. Больше, чем две десятины крестьяне здесь не имеют (кроме нескольких кулаков), да к тому же еще обкрадывает нас сосед-помещик. Издавна пасли мы совместно скот на одном жнивье, имеем старые русские сервитутные документы, но он ничего признать не хочет и сгоняет скот. Это то же самое, как обворовать крестьянина, беря у него из кармана деньги».
В этой же газете крестьянин д. Сашицы Селетской волости сообщал: «Последние дни в деревне проводится ликвидация сервитутов совместно с помещиком-паном Редиком. Эта «ликвидация», как ее называют, имеет в виду отобрать от крестьян их собственные земли и передать помещикам».
Такое самоуправство помещиков было повсеместным. Крестьянские хозяйства лишались -водоемов, выпасов. Если же они и получали землю в счет компенсации, то она была ни к чему непригодна- За все годы в Новогрудском, Виленском и Полесском воеводствах свыше 115 тыс. крестьянских хозяйств лишились сервитутной земли74. По
37
неполным данным польской статистики, в Западной Белоруссии крестьяне как компенсацию за сервитуты получили 189 тыс. га непригодной земли, а денежная компенсация составила 127,1 тыс. злотых75.
Лесные, болотистые участки, предлагавшиеся крестьянам взамен сервитутных прав, были непригодны для пользования, нуждались в вырубке кустарников и мелиорации, и, кроме того, они зачастую находились в нескольких километрах от усадьбы крестьянина. Ничтожная денежная компенсация не могла улучшить экономическое положение крестьянства. Если учесть, что к 1938 г. цена на землю возросла до 900 злотых за один гектар, то крестьяне на всю денежную компенсацию могли приобрести в среднем всего 0,001—0,002 гектара на одно сервитутное крестьянское хозяйство. Буржуазный польский экономист В. Грабский вынужден был отметить, что таким же способом ликвидировались сервитуты «еще в довоенное время в бывшем Царстве Польском, когда была продажа лесных участков на выруб и последующая передача этих вырубленных участков крестьянам в качестве компенсации? Это были земли самого худшего качества. Таким путем крестьяне получили крайне плохие земли, зачастую совершенно непригодные для пашни»76-
Ликвидация крестьянского сервитутного права в западнобелорусской деревне обостряла классовые противоречия и еще больше ухудшала положение крестьян. Многие из них, лишившись сервитутов, вынуждены были отказаться даже от одной коровы.
В Западной Белоруссии проводились и некоторые мелиоративные работы, в основном в Полесском воеводстве.
Земли Западной Белоруссии по своему сельскохозяйственному использовайию размещались крайне неравномерно. Если в Полесском воеводстве 22,8% занимала пашня, 10,4% —пастбища, 20,6% были заболоченные, непригодные земли, то в Новогрудском воеводстве пашня составляла 42,5%, а заболоченные, непригодные участки — 9,8% общей земельной площади (табл. 7).77
Низкий удельный вес пахотной земли, особенно в По-! лесском воеводстве; тормозил развитие капиталистического сельского хозяйства, поэтому буржуазно-помещичье правительство всеми силами стремилось заставить! крестьян вести работы по осушению. Был введен и специ-i альный мелиоративный налог. ’
38
I
Таблица 7
Удельный вес сельскохозяйственных угодий по трем западнобелорусским воеводствам, 1931 г., %
Воеводства Пашня Луга Пастбища Леса Сады и огороды Заболоченные, непригодные зем«-ли
Виленское 39,2 12,4 10,9 19,3 1,9 16,3
Новогрудское 42,5 12,9 8,5 24,4 1,9 9,8
Полесское 22,8 19,5 10,4 25,8 0,9 20,6
Для проведения мелиоративных работ денежные средства государство не отпускало, несмотря на то, что польские экономисты видели явную выгоду в этом. Так, экономист С. Рухловский указывал, что «только при осушении полесских лугов можно было бы получать в Западной Белоруссии дополнительного дохода в 29 млн. злотых в год».78 Всего в Западной Белоруссии трудом крестьян было осушено 139 тыс. га.79
5. Дифференциация западнобелорусской деревни
Для рассмотрения процесса классового расслоения западнобелорусской деревни остановимся на исследовании социально-экономической структуры различных крестьянских групп, так как не рассмотрев этого вопроса, нельзя понять глубину капиталистических противоречий в сельском хозяйстве. «Совокупность всех экономических противоречий в крестьянстве и составляет то, что мы называем разложением крестьянства»80. В условиях капиталистического способа производства «...процесс этот (процесс разложения крестьянства.— Б. К.),— как указывал В. И- Ленин,— неуклонно идет вперед, идет, разумеется, то более, то менее быстро в зависимости от массы различных обстоятельств, принимая самые разнообразные формы, смотря по различию агрономических условий и т. д.».81
Польская официальная статистика не дает нам прямого ответа на вопрос о дифференциации крестьянства. Перепись 1921 г. недостаточно полно отражает основные показатели хозяйственной деятельности крестьян и по своему методологическому исчислению не отвечает нужным требованиям. Перепись 1931 г. также далеко не пол
39
но освещает картину аграрной структуры Западной Белоруссии. Буржуазные экономисты, стараясь скрыть фактическое положение деревни, приводят общие данные, слабо отражающие экономическую действительность, Однако несмотря на неполноту и специфику буржуаз^ ной сельскохозяйственной статистики, она в некоторой степени может быть использована для характеристики процесса разложения западнобелорусской деревни. Диф-| ференциация крестьянства шла такими быстрыми тем-1 пами, что даже польское буржуазное правительство вынуждено было в 1931 г. принять специальный закон о запрещении раздела хозяйств, в особенности раздела хозяйств, ушедших на хутора.82 Однако в силу социально-экономических условий западнобелорусской деревни этот процесс продолжал интенсивно развиваться.
Для определения численного состава различных социальных групп деревни приведем данные польской статистики о численности хозяйств с различной величиной пахотной земли, поскольку по количеству земли в хозяйстве в условиях Западной Белоруссии, хотя и не в полной
Таблица 8
Структура землепользования по величине хозяйств в Западной Белоруссии*
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей им земли, га В 1931 г. Рост или уменьшение в сравнении с 1921 г., %
число хозяйств, тыс. удельный вес хозяйств, %
Менее 2 га 57,0 10,3 + 15,6
2— 5 191,2 34,5 +52,1
5—10 165,2 29,8 — 0,5
10—15 46,7 8,4 **
15—50 26,8 4,8 +48,9
Свыше 50 3,2 0,6 —11,1
Хозяйства военных осадников 7,0 1,3 **
Неизвестные хозяйства 57,2 10,3 **
* Данные таблицы не могут претендовать на полноту характеристики происходившего процесса классовой дифференциации. По данным переписи 1931 г. в группировке бралась величина хозяйств с пахотной землей, а при переписи 19СЫ г. учитывалась общая земельная площадь. (Информационный бюллетень по изучению Западной Белоруссии. Минск, 1936, № 9, стр. 263.)
** Данные за 1921 г. отсутствуют.
40
мере, можно судить о размерах производства. В табл. 8 взяты группировки польской статистики и включены хозяйства осадников. Что касается данных графы «Неизвестные хозяйства», то их следует отнести к мелким хозяйствам, поскольку практика проведения переписи 1931 г. показала, что «точного ответа о состоянии своего хозяйства как раз не могли дать малоземельные, неграмотные крестьяне, которые не ориентировались, в чем дело».83.
Из табл. 8 видно, что полупролетарские, карликовые хозяйства в группе хозяйств, имевших до 5 га земли, составляли 44,8%. За 10 лет (1921—1931) число мелких хозяйств увеличилось в группе хозяйств, владевших клочком земли (до 2 га), на 15,6%, в группе от 2 до 5 гама 52,1%, а если учесть графу «Неизвестные хозяйства», то удельный вес карликовых хозяйств возрастет на 10,3%. Владельцы полупролетарских хозяйств вынуждены были на кабальных условиях работать у помещика или кулака. Крестьяне, владевшие участком до 2 га, как правило, не имели лошади. Хозяйства, у которых было от 2 до 5 га земли, обычно могли держать лошадь.
К 1931 г. в Западной Белоруссии насчитывалось 165,2 тыс. крестьянских дворов с земельной площадью от 5 до 10 га. За десятилетний период (начиная с 1921 г.) их число уменьшилось. Такие хозяйства имели рабочую лошадь, одну, иногда две коровы и мелкий скот- Эта группа хозяйств являлась основным поставщиком сезонной рабочей силы.
К среднему крестьянству в Западной Белоруссии относились крестьяне, имевшие в хозяйстве от 10 до 15 га, а в более трудных экономических и природных условиях, как, например, в Полесье, хозяйства, владевшие 15—20 га земли. В специфических условиях Западной Белоруссии и по отношению данной группы крестьян вполне относятся слова В. И. Ленина: «В большинстве случаев средний крестьянин не может свести концов с концами без того, чтобы не прибегать к займам под отработки и т. п., без того, чтобы не искать «подсобных» сторонних заработков, состоящих тоже отчасти из продажи рабочей силы, и т. д.».84
В 1931 г. в Западной Белоруссии эта группа хозяйств (от 10 до 15 га) насчитывала около 46,7 тыс. и составляла 8,4% всех хозяйств. В. И. Ленин указывал, что «раз
41
ложение крестьянства, развивая за счет среднего «кресть янства» его крайние группы, создает два новых тиш сельского населения. Общий признак обоих типов — то варный, денежный характер хозяйства. Первый новы! тип—'Сельская буржуазия или зажиточное крестьянст во. Сюда относятся самостоятельные хозяйства, ведущи< торговое земледелие во всех его разнообразных формах.. Другой новый тип — сельский пролетариат, класс наем ных рабочих с наделом».65
Группу хозяйств с земельной площадью от 15 до 50 г: составляют как середняки, так и кулаки. Польская бур жуазная статистика не без основания привела такук группировку. Стремясь показать рост кулацких хозяйств она присоединила сюда и часть середняцких хозяйств.
Кулацкие хозяйства с земельной площадью от 20 д( 50 га, как правило, широко пользовались наемной рабо чей силой- Они имели 10—15 лошадей, 15—25 коров, на пример, у кулака Дрейзерова (Дисненский уезд) был< 45 га, 25 коров, 12 лошадей, кулак Пузыровский (в то» же уезде) владел 40 га земли, 15 коровами, 8 лошадь ми.86 Кулацкие хозяйства зачастую сдавали крестьянам землю в аренду.
Пользуясь дешевым кредитом в земельном банке 1 других кредитных учреждениях, кулаки расходовали де нежные средства для спекуляции землей. Помещичья зем ля при парцелляции вначале попадала к кулаку, кото рый уже втридорога продавал ее остро нуждавшемуся в земле крестьянину. На кабальных условиях кулак пре доставлял ссуду крестьянам под залог земли. Большин ство таких «заложенных» земель впоследствии переходи ло в его владение. Кулак в деревне являлся и основньи скупщиком сельскохозяйственных продуктов, которые о покупал у крестьян за бесценок, а потом при выгодно конъюнктуре сбывал по высоким ценам. Кулацкие хозя! ства имели мелкие сельские предприятия — мельниць крупорушки, маслобойни. Это еще более усиливало за висимость крестьян от сельских эксплуататоров.
Расслоение крестьянства западнобелорусской дере] ни проходило в сложных социально-экономических и п( литических условиях. Эти условия прежде всего диктовг лись буржуазно-помещичьим правительством и бурж) азным строем, а монополия частной собственности н землю, крупное помещичье землевладение и ограничер
42
ность земли у большинства крестьян явились основным фактором, усилившим развитие классового расслоения западнобелорусской деревни.
Буржуазно-помещичье правительство отстаивало интересы господствующих классов, проводило реакционную политику, содействовало созданию кулацких хозяйств. Крестьянская же беднота нищала, ее хозяйства дробились. В статье «Больной вопрос нашей деревни», помещенной в белорусском журнале «Саха» (издававшемся в Вильно) .говорилось: «Наша деревня очень мало поддается на какое-нибудь развитие в/ сельском хозяйстве, на его улучшение, но по дроблению и без того мелких наших хозяйств, мы, наверное, стоим на первом месте среди других народов. Мелкие бедняцкие хозяйства в результате частых разделов растут у нас, как грибы после дождя. Чтобы не быть голословным и чтобы подчеркнуть эту мысль, приведу пример по известной мне деревне (Рым-ки, Поставского уезда), где в 1920 г. было всего 22 хозяйства, а в 1926 г.—39. Как видим, за 6 лет увеличилось почти в два раза число хозяйств. Все новообразовавшие-ся хозяйства крайне бедняцкие, редко у кого имеется 3 десятины земли».87
Мелких хозяйств с каждым годом становилось все больше. Только в Браславском и Поставском уездах в 1930—1931 гг. число карликовых хозяйств увеличилось на 6—40%. Такому интенсивному росту мелких товаропроизводителей способствовала проводившаяся антинародным правительством Польши реакционная аграрная политика. По аграрному закону купить землю имели право инвалиды и солдаты польской армии, батраки, потерявшие работу вследствие парцелляции помещичьей земли, и малоземельные крестьяне, хозяйства которых находились рядом с помещичьей парцеллированной землей. Государство должно было выдавать долгосрочную ссуду для покупки земли. Земельный голод толкал батрака на самые кабальные условия. Долговая петля, которая «закрепила» землю за крестьянином, с каждым годом затягивалась. Разорившийся крестьянин-батрак превращался в пролетария.
Исследователь аграрных отношений в Западной Белоруссии Л. Гак писал: «Счастливцы», которым удалось закрепиться на земле, оказались в необычно тяжелом положении. Батраки не получали государственной ссуды,
43
продавали все, что только можно было, и все же не моглй приобрести бороны и плуга. Батраки не получали лес{ на строительство дома, не говоря уже о сарае и други: постройках. Разбогатеть же на пустом поле, с «пусты мз карманом, с опекой пана, полиции и кулака равносильщ тому, чтобы вырастить на улице стебель гороха. И не уди вительно, что большая часть усадеб батраков — это зем лянки вместо домов, а обвитые плетеными прутьями столбы заменяют сараи».88
Хуторизация, проводимая в интересах господствующие классов, также способствовала расслоению крестьянства, После выселения на хутора хозяйства большинства крестьян в экономическом отношении были подорваны, 1 только очень немногим из них удалось выйти из нужды Вот один из характерных примеров. В д. Мароски Лебе дянской волости Молодечненского уезда до проведение хуторизации насчитывалось 315 хозяйств, из них 6 имел! 30 га, 8 по 15 га, 230 по 4—5 га, 40—по 2—3 га 20 — по 1 — 11/2 га и 11 — по 1/2 га земли. Все хозяйств! деревни, в соответствии с законом, были разбиты на четы ре категории. К первой категории относились хозяйств* с хорошими постройками, имеющие колодец, огород с са дом. Они оставались на месте и к ним не прирезалас! часть земли соседних хозяйств. Во вторую категорию входили хозяйства, владевшие инвентарем и племенным ско том. Они также не переходили на хутор. К третьей категории относились хозяйства, у которых имелись трудо способные семьи, к четвертой — все мелкие крестьянские хозяйства. Следовательно, кулаки и более зажиточна! часть середняков не переходили на хутора и получалг лучшую землю. Основная же масса бедняков вынужден! была переселяться на хутора. Крестьяне, получившие нг хуторе 4—5 га, еле сводили концы с концами. Бедняцкое же, ранее безземельное хозяйство, получившее 1—2 гг на хуторе за выкуп, влачило еще более жалкое существо вание. К тому же оно должно было на протяжении 25 лет вносить 150 злотых в год. Многие крестьяне, не выдержаг бремени долгов, разорялись.
Очень существенны для иллюстрации дифференциации западнобелорусской деревни данные переписи скотг за 1927 г. Они показывают распределение лошадей и коров между хозяйствами. К сожалению, данные в перепи си изолированы друг от друга, т. е. показаны вне связг
41
со всей совокупностью показателей, характеризующих хозяйства различных групп.
К категории пролетарских относились хозяйства безлошадные и бескоровные, а также безлошадные с одной коровой. «Безлошадный крестьянин,— указывал В. И. Ленин,— это — такой, который стал уже совсем неимущим. Это — пролетарий. Живет он (покуда живет, и вернее ска« зать, что перебивается, а не живет) не землей, не хозяйством, а работой по найму... Безлошадному крестьянину п земля ни к чему...»89 В Западной Белоруссии в 1927 г. насчитывалось 32,9 тыс. хозяйств, не имеющих никакого скота, у 77 тыс. хозяйств было по одной корове. В общей группе хозяйств в процентном отношении безлошадные составляют 29%, бескоровные— 15,7%, однолошадные — 58,8%, хозяйства с одной коровой — 51,1 %.90 В. И. Ленин отмечал, что «... однолошадный крестьянин наполовину перестал быть хозяином, а стал наймитом, пролетарием. Вот почему таких крестьян и называют полупролетариями».91
Огромное влияние на дробление хозяйств оказывала чрезвычайно высокая степень относительного аграрного перенаселения. Естественный прирост сельского населения был значителен. Если в 1921 г. в сельской местности проживало 80% всего населения, то к 1931 г. уже 85%. На 100 га обрабатываемой земли в Западной Белоруссии приходилось 55 человек самодеятельного сельскохозяйственного населения. В отдельных уездах — Новогрудеком, Воложинском, Столбцовском, Вилейском и других плотность населения на 100 га обрабатываемой земли достигала свыше 70 человек. Этот избыток населения, занятого в сельскохозяйственном производстве, включал в себя массу мелких разорившихся товаропроизводителей, влачивших жалкое существование и дополнявших армию безработных.
На аграрное перенаселение западнобелорусской деревни и несоответствие в размещении производительных сил в городе и селе в огромной степени повлияла колониальная политика буржуазного правительства, проявившаяся в сокращении промышленного производства в городах Западной Белоруссии. Здесь запрещалось строительство крупных предприятий. Промышленность находилась в состоянии хронического кризиса. По своей структуре она состояла из массы мелких карликовых
45
предприятий. В 1928 г. в Западной Белоруссии насчиты валось 709 промышленных предприятий, на которых бы ло занято 15,8 тыс. рабочих. Около 44,2% всех рабочи: трудилось в деревообрабатывающей отрасли. За десят лет, начиная с 1928 г., число промышленных предприд тий сократилось на 13,2%.92
О результатах колониальной политики, проводимо: польским империализмом, красноречиво свидетельствуе «Отчет виленской торгово-промышленной палаты о хозяй ственном положении за 1930 г.». «Во всех почти отрасли промышленности,— говорилось в отчете,— замечаете уменьшение количества рабочих, еще более сильно умень шение продукции. Некоторые отрасли, как кожевенна промышленность Виленщины, почти полностью ликвиди рованы, иные — винокуренные заводы, пивоваренные -ограничили свою продукцию до незначительного процен та довоенной; отрасли, которые были в состоянии удер жаться на уровне 50% довоенной продукции, немногс численны».93.
Огромная армия безработных в деревне росла. Жур нал «Аграрные проблемы», характеризуя экономическо положение крестьян Польши в 1935 г., писал: «Ныне де сятки и сотни людей в деревне, способные к труду, на прасно ищут работу. Как только крестьяне услышат, чт где-нибудь, даже в самой отдаленной местности Полыш есть какая-нибудь работа, то собираются на целые неде ли и идут с сухой коркой хлеба и возвращаются в отчая нии». Крестьяне же Виленского уезда свидетельствовал! что «заработки на стороне совершенно недостаточные а «вознаграждение за работу совершенно ничтожное».^
Не находя применения своей рабочей силе, тысячи ра зорившихся крестьян, продав последнее имущество, эмит рировали в страны Западной Европы, Америки, а некотс рые для того, чтобы рассчитаться с долгами, уезжали н заработки в Эстонию, Латвию, Германию. Только за 1 лет (1925 по 1938 гг.) в капиталистические страны из За падной Белоруссии эмигрировало около 78 тыс. челе век.95
Дробились хозяйства и при образовании новой семы Отец молодого крестьянина выделял новой семье участс земли, на которой не было никакой постройки. Эконом! ческое положение таких хозяйств ярко описывается журнале «Саха»: «Начинается тяжелая и мучительна
46
работа его (молодого крестьянина.— Б. К.). Правда, вначале была энергия и подъем в создании своего хозяйства, но, встречаясь на каждом шагу с недостатками, подъем скоро пропадает. У нового хозяина нет нужного леса на строительство дома и других построек, не на что приобрести недостающий скот, нет инвентаря (плуга, бороны). Время проходит за работой. Молодой хозяин, сначала уверенный в самом себе, потом теряет надежду на улучшение своего положения, ибо хозяйство как было бедняцкое, так и осталось».96.
Классовая дифференциация достигла значительных размеров в годы аграрного кризиса 1929—1933 гг. В эти годы помещики старались не держать постоянных батраков, так как крестьяне окрестных деревень соглашались работать за кусок хлеба.
Одной из важных причин классовой дифференциации в Западной Белоруссии являлось бремя задолженности. Задолженность крестьянства была весьма значительной. По данным Пулавского института средняя задолженность крестьян Польши на 1 га росла следующим образом: в 1926 г.— 155 злотых, в 1927 г.— 211, в 1928 г.— 283, в 1929 г.—342, в 1930 г.—364, в 1931 г.—411 злотых. По данным того же института задолженность хозяйств (имевших до 50 га земли по трем западнобелорусским воеводствам) к 1 июля 1931 г. составляла на 1 га: в хозяйствах с земельной площадью до 5 га — 418 злотых, от 5 до 10 га — 259, от 10 до 20 га — 221, от 20 до 50 га— 184 злотых.97 Из приведенных данных видно, что задолженность бедняков была выше, чем в кулацких хозяйствах.
Разорившиеся крестьяне автоматически превращались в пролетариев. Белорусская деревня дробилась, и «причин дробления крестьянских хозяйств много,— писал крестьянин в журнале «Саха»,— но не ошибусь, если скажу, что основной причиной здесь являются политические и социальные условия нашей жизни»98.
Таким образом, аграрная политика польского реакционного правительства в Западной Белоруссии имела классовый, угнетательский характер.
Глава I
Сельскохозяйственное производстве
Сельское хозяйство Западной Белоруссии на протя жении 20-летнего господства буржуазно-помещичьей Польши развивалось по капиталистическому пути. Круп ные землевладельцы, сохраняя пережитки крепостниче ских форм эксплуатации крестьянства, медленно преоб разовывали свои хозяйства в капиталистические.
В. И. Ленин, подчеркивая капиталистическую законо мерность развития промышленности и сельского хозяйст ва, писал: «Основная и главная тенденция капитализм! состоит в вытеснении мелкого производства крупным, i в промышленности и в земледелии».1 В Западной Бело русски насчитывалось 341 тыс. мелких и средних кресть янских хозяйств, т. е. 94% всех хозяйств, имеющих 58,7°^ пахотной земли. Помещики и кулаки, составлявшие толь ко 6% хозяйств, успешно конкурировали на рынках । мелкими товаропроизводителями, все более вытесняя их Мелкие частные земельные собственники, будучи не i состоянии выдержать конкуренцию с крупными помещичь ими и кулацкими хозяйствами, приходили в упадок. В ко нечном итоге масса мелких товаропроизводителей лиша лась своей земли и обращалась в наемных сельскохо зяйственных рабочих.
Сельское хозяйство Западной Белоруссии развиваяа по капиталистическому пути, имело свои особенности, чт( обусловливалось аграрно-колониальной политикой бур жуазной Польши. Превращая Западную Белоруссию 1 аграрный придаток государства, в источник дешевой сельскохозяйственного сырья, польские и иностранны» объединения (картели и синдикаты) получали колос сальные доходы. В сельскохозяйственном производств! главную роль играли хозяйства полеводческого типа, воз
48
делывавшие зерновые культуры, картофель, лен. Животноводство здесь имело мясо-молочное направление.
1. Состояние земледелия, его структура
Основу экономики сельского хозяйства составляло земледелие. С развитием зернового производства землепашец все больше втягивался в товарно-денежные отношения. Потребность малоземельных крестьян в денежных средствах для выплаты налогов и приобретения земли заставляла их повышать товарность своего хозяйства. Путем крайней интенсификации своего труда мелкие собственники стремились к рентабельности хозяйства.
В Западной Белоруссии, по данным польского статистического ежегодника, в 1921/22 сельскохозяйственном году находилось в обработке 1074,5 тыс. га земли.2 Земля обрабатывалась примитивными сельскохозяйственными орудиями. Деревянный плуг с металлическим лемехом являлся основным орудием в обработке почвы. В Полесском воеводстве применялась приспособленная для упряжки волов соха. Она встречалась также в Ошмян-ском, Молодечненском и некоторых других уездах, где были суглинистые и песчаные почвы. В Виленском уезде применялась перекладная и двухлемешная соха для упряжки одной лошади. Для окучивания картофеля повсеместно использовалась соха-окучник.
Уровень механизации сельскохозяйственных работ был крайне низкий. Во всех помещичьих имениях насчитывалось лишь 85 тракторов.3 На один трактор приходилось примерно 8 тыс. га пахотной земли. Эти трактора пз-за дороговизны горючего, смазочных материалов, запасных деталей и невыгодности держать работника для их обслуживания почти не использовались.
Сев зерновых во всех хозяйствах производился вручную. При уборке и обмолотке зерна использовались косы, серпы, цепы, деревянные вилы. Отдельные помещики и кулаки имели конные механические приводы. Собранный урожай свозился с гумна, а затем производился обмолот.
В полеводстве преобладала трехпольная система. Трехполье практиковалось не только в крестьянских, но и в зажиточных кулацких и даже помещичьих хозяйствах, и только в более крупных помещичьих латифундиях вводились многопольные севообороты.
4 Зак. 2436. 49
Основным видом удобрений в хозяйствах был навоз.^ Минеральные удобрения приобретали только помещики.] Рутинный способ обработки земли, низкий агротехниче-^ ский уровень препятствовали быстрому развитию земле-J делия. Журнал «Саха» в 1927 г. отмечал: «Ничто так неЗ препятствует развитию сельского хозяйства у нас, каю наше трехполье. Много книг и брошюр написано, как освободиться от такой беды, но и сегодня, как 300—40( лет назад это деление на три поля с незанятым паром крепко держится у нас и как-будто ему не предвидится конца. Деревня, хутор и даже крупные хозяйства так сжились с трехпольем, что мало надежды, что скоро с ним распрощаются и перейдут от губительного трехполья и улучшенному севообороту».
Удельный вес пахотной земли в трех западнобелорус-ских воеводствах был неодинаков. Как видно из табл. 7 если в Новогрудском воеводстве пахотная земля в обще! земельной площади сельскохозяйственных угодий составляла 42,5%, то в Виленском—39,2%, а в Полесском — 22,8%. Такое соотношение в удельном весе пахотной земли на территории Западной Белоруссии сложилось в связи с почвенными условиями Белоруссии, в частности, на Полесье, где свыше 20% земли занимали болота и торфяники.
Производство зерновых культур. Растениеводство Западной Белоруссии имело зерновое направление. Основными культурами являлись озимая рожь, овес, ячмень В 1924/25 сельскохозяйственном году под рожью был с занято 54,3% посевной площади основных культур, noj овсом—21,4, под ячменем—8,4, под пшеницей—1,8%
В Ошмянском уезде посевы озимой ржи составлял! свыше 60%, в Столинском—59%. В отдельных уезда^ например в Дрогичинском, овес в общей посевной площади занимал 28,5%, в Столбцовском —26,6%.
Исследуя производство зерновых культур, следует от метить, что возделыванием зерна занимались как мелкие товаропроизводители, так и кулацкие, помещичьи хозяй ства. Рост товарности зернового производства обеспечи вался не за счет увеличения урожайности, а за счет распашки залежных земель на хуторах и в новообразовав-шихся парцелльных хозяйствах.
Польские официальные статистические органы приво дили данные по сельскому хозяйству только в целом ш
Б0
уездам, что не дает возможности определить посевную площадь, валовой сбор и урожайность в различных категориях хозяйств. Данные о посевах и сборах зерновых культур до 1928 г. составлялись по трем группам хозяйств: с земельной площадью свыше 50 га; с количеством земли до 50 га; в хозяйствах, которые принадлежали государству и церкви. В этих группах площадь зерновых культур и урожайность приводились на основании оценочных данных волостных управлений в отдельности по каждой группе. Затем определялись сводные данные по уездам в разрезе этих же трех групп.
Начиная с 1932 г., на основании распоряжения польского буржуазного правительства от 22 марта 1932 г. «О статистике сельскохозяйственной продукции» исчисление площади посевов и урожайности производилось только по двум группам — в хозяйствах с земельной площадью 50 га и выше и в хозяйствах с количеством земли до 50 га. Третья, ранее существовавшая Группа хозяйств, вошла во вторую группу. Первая группа хозяйств обеспечивалась специальными бланками. Хозяин, заполняя их, должен был дать общие данные о посевах и сборах зерна. Во второй группе хозяйств посевная площадь и валовой сбор определялись волостными комиссиями. На основании выборочных данных об урожайности полей зажиточных хозяйств определялась средняя урожайность в волости, затем исчислялся валовой сбор во всех хозяйствах этой группы.4 Такая методика определения валового сбора зерна несколько искажала действительность5.
Зерновое производство развивалось неравномерно. В этом хаотическом развитии можно все же проследить три основных периода. До 1928/29 сельскохозяйственного года наблюдался рост посевной площади и валового сбора зерна. Это был период восстановления разрушенного войной сельского хозяйства, когда зерновое производство достигло уровня 1913 г.
Второй период (1928/29—1933/34 сельскохозяйственные годы) характеризуется деградацией зернового производства. Если в 1929/30 сельскохозяйственном году посевная площадь достигла самого высокого уровня и составила 1,5 млн. га, то валовой сбор зерна сократился: по сравнению с предшествующим годом он составил 92,6%. В 1930/31 сельскохозяйственном году валовой сбор зерна был равен 82,3% по сравнению с 1929/30 г. Этот период
51
совпал с общим экономическим и аграрным кризисами, охватившими капиталистические страны мира.
Третий период, начавшийся в 1934/35 сельскохозяйственном году, характерен как период депрессии. Посевная площадь зерновых культур осталась на прежнем уровне, а валовой сбор зерна составил 15,1 млн. ц.
За двадцатилетний период капиталистического развития зерновое производство Западной Белоруссии неоднократно сокращалось. Самые низкие сборы зерновых культур были в 1922, 1924—1926, 1929, 1931, 1932 гг. Так, в «(неурожайном» 1926 г. мелкие хозяйства, которые высева-i ли по 10—15 пудов, имели недобор около 30—40 пудов зерна. Буквально через каждые два года в Западной Белоруссии были неурожаи. Особенно сильно от них страдали крестьянские хозяйства Полесского воеводства, где зерновые культуры в связи с неблагоприятными условия-1 ми часто вымокали. Средний урожай озимой ржи в 1925/, 26 сельскохозяйственном году по Западной Белоруссии^ в целом был 7,5 ц с га, а в отдельных уездах Виленского, воеводства ниже, Браславском —3,2 ц, Дисненском — 4,6 ц, Поставоком —4,5 ц с 1 га.
Газета «Звезда» в 1926 г. писала: «В нынешнем году в Западной Белоруссии значительный неурожай. В Браславском уезде урожай ржи равнялся 20—30% нормального, в Свентянском —30—40%, в остальных уездах 60 % обычного урожая». Газета «Народная справа» 9 октября 1926 г. отмечала: «Больше всего пострадали северо-восточные уезды Западной Белоруссии. Например, в По-ставском уезде собранный урожай зерна дал по отношению к собранному урожаю прошлого года: ржи—28,7%, овса—51, ячменя—64,5%. В Ясевской и Маньковинской волостях ржи собрали только 15% нормального урожая, в Кобыльнитской волости—20%, Лутской, Лучайской и Норыцкой—25%, Дуниловичской и Мядельской—30%, Поставской—50%. Для пропитания 98 тыс. душ населения уезда нужно было 196 тыс. ц ржи, а собрали всего лишь 63 тыс. ц. Таким образом, было недодано 133 тыс. Ц ржи.
Не лучшим было положение и в Ошмянском уезде, где неурожай захватил всю юго-восточную часть уезда Посевы ржи и овса здесь погибли. В Сольской волости от посева пуда ржи собрали от 1,5 до 2 пудов. Положение здесь было тяжелое, особенно тяжелое в связи с тем, чтс
52
эти деревни уже в третий раз подвергались неурожаю».
Вследствие неурожая тысячи бедняцких, а также середняцких хозяйств разорялись, усиливался процесс дифференциации. В. И. Ленин отмечал: «Каждый неурожай выбрасывает массы среднего крестьянства в ряды пролетариата».6 С каждым годом зерновое производство деградировало. Падала урожайность зерновых культур и прежде всего в крестьянских хозяйствах. Даже средние данные об урожайности по всем категориям хозяйств по Западной Белоруссии свидетельствуют о крайне неустойчивой урожайности зерновых. Средняя урожайность зерновых культур здесь была намного ниже, чем в Польше (табл. 9).
Количество зерна, произведенного на душу населения в Западной Белоруссии, выражалось в ничтожных числах. Так, например, в 1925 г. на душу населения приходилось всего 200 кг зерна. В уездах, где плотность населения была высокой, как в Барановичском, Столбцовском, Дис-ненском, выход зерна на душу населения составлял 83— 120 кг.
В Западной Белоруссии основными товарными культурами являлись озимая рожь и ячмень. Зерно, продаваемое крестьянами на рынках, закупалось кулацкими кооперативами и польскими фирмами, а затем вывозилось в Польшу и за границу. По неполным данным, только в 1933 г. через железнодорожную станцию г. Вильно из Западной Белоруссии было экспортировано 16,3 тыс. т ржи, 2,5 тыс. т ячменя.7 Вывоз зерна, главным образом помещичьего, производился по железной дороге Волко-выск — Лида.
Картофелеводство. Картофель в Западной Белоруссии получил широкое распространение. В общей посевной площади доля картофеля в 1927 г. составляла 14,6%. Основными районами его возделывания являлись уезды: Бельский, где в 1921 г. под этой культурой было занято 20,5% посевной площади; Пинский—18,4%; Брестский — 17,8%; Дрогичинский —17,7%.
Из табл. 10 видно, что посевная площадь под картофелем с каждым годом росла. Этот рост происходил за счет сокращения посевов зерновых культур.
Выращивался картофель самым примитивным способом. Клубни делились на несколько частей и сажались в борозды. Истощенные крестьянские почвы давали низ-
53
2
Таблица 9
Средняя урожайность зерновых культур и сравнительные данные урожайности Польши и Западной Белоруссии, ц/га
Сельскохозяйственный год Западная Белоруссия Отклонение средней урожайности Западной Белоруссии от средней урожайности Польши, К
Рожь Овес Ячмень Пшеница
Рожь Овес | Ячмень | Пшеница
1928/29 7,6 8,1 7,5 8,4 -34,2 —34,1 -43,2 -32,8
1929/30 10,1 9,4 10,0 10,0 —16,5 -30,4 -24,3 —20,7
1930/31 8,9 8,6 8,3 10,3 -24,6 -19,6 -30,3 -24,3
1931/32 7,2 6,7 8,4 5,9 -33,4 -38,9 -27,6 —24,5
1932/33 8,7 8,1 8,4 10,0 -19,5 -25,0 -27,6 +28,2
1933/34 8,6 7,2 8,3 9,8 -29,5 -41,0 —36,5 —24,4
1934/35 10,3 9,7 10,2 9,9 —10,4 —16,4 — 17,1 —16,8
1935/36 - 9,5 10,0 9,0 8.3 -16,4 -13,8 -25,0 —27,9
1036/37 8,8 7,6 7,9 8,6 —19,3 —35,1 -33,1 -29,5
1337/38 АТ . 7,8 7,5 8,3 -12Д -23JL
кие урожаи —60—70 ц с 1 га. Лишь в более урожайные годы крестьянин собирал по 100—120 ц с 1 га. Помещичьи и кулацкие хозяйства, используя органические и минеральные удобрения, получали более высокие урожаи — по 150—170 ц с 1 га.
Таблица 10
Посевная площадь картофеля и валовой его сбор
Год Посевная площадь, тыс. га Валовой сбор, тыс. ц Средняя урожайность с 1 га, ц
1927 200,6 20190,7 100,6
1931 369,1 34268,1 92,8
1932 354,3 31129,3 87,8
1933 353,8 26896,3 76,0
1934 358,7 20757,4 113,6
1935 364,2 38491,8 105,6
1936 372,1 48845,0 131,2
Возделывался картофель как для продовольственных целей, так и на корм скоту. В годы аграрного кризиса картофель был главным продуктом питания сельского населения. Несмотря на то что картофель не являлся основной товарной культурой в данные годы, все же поступал на рынок в значительных количествах. Так, V4 часть всего картофеля, поставляемого в Польшу, завозилась из Западной Белоруссии. Это было выгодно, так как цена на картофель в Западной Белоруссии в годы кризиса была более низкой, чем в центральных районах Польши.
Картофель использовался также в качестве сырья для винокуренных предприятий, для производства спирта и крахмала. В 1931 г. в Западной Белоруссии насчитывалось 87 винокуренных предприятий, которые вырабатывали 27 тыс. гектолитров спирта, т. е. 7% всего выработанного спирта в Польше. Кроме того, здесь действовали 5 предприятий, вырабатывавших крахмал. В 1931 г. они переработали 21,9 тыс. ц 'картофеля и получили 3,4 тыс. ц крахмала. Продукция винокуренных и крахмальных предприятий вывозилась главным образом в Польшу.
Льноводство. Доля льна в общей посевной площади Западной Белоруссии составляла менее 1%. Однако по
55
сравнению с некоторыми европейскими странами посевы льна в Западной Белоруссии были значительными. В 1927 г. посевные площади льна составляли, тыс. га: в Польше (без Западной Белоруссии)—67,5; Западной Белоруссии —55,5; Литве —80; Латвии —63; во Франции—24; Чехословакии—22; Бельгии—21; Германии — 15.8 Возделыванием льна занимались преимущественно крестьяне северо-западной и центральной частей Западной Белоруссии. В помещичьих хозяйствах Виленского воеводства посевы льна составляли 10,5% общего посева, Новогрудского —2,9%, Полесского —1,5%.9
Наибольшую площадь занимал лен-долгунец. Распространенными сортами его были Порнавский и Псковский. Техника обработки льна оставалась примитивной. Лен издавна, будучи доходной культурой, выращивался в основном для продажи на рынок. Таким образом, льноводческое производство Западной Белоруссии имело товарный характер; дешевое сырье поставлялось польской текстильной промышленности, шло на экспорт. Только в 1927 г. в Польшу было вывезено 20 вагонов льносоломки, 9 тыс. т льноволокна, около 10 тыс. т льносемян.10
Льняное семя в большом количестве закупалось скупщиками в Новогрудском воеводстве для переработки его на маслобойных заводах, находившихся в Белостоке и Пинске. Основными торговыми пунктами сбыта льноволокна были Воложин, Любча, Ивье, Сморгонь, Годутиш-ки, Поставы, Свентяны, Докшицы, Глубокое, Дисна, Мио-ры, Браслав, Друя и др.
Польские фабриканты и предприниматели были заинтересованы в росте посевной площади льна на белорусской территории. Буржуазное правительство, стремясь укрепить сырьевую базу для своей текстильной промышленности, даже приняло «Поощрительное постановление о льготных условиях», предоставляемых тем крестьянам, которые возделывали лен.11 После 1927 г. наблюдается резкое сокращение как посевной площади, так и валового сбора льноволокна и семян. Это было связано с падением цены на льноволокно. Особенно уменьшились посевные площади в кризисные 1932—1933 гг. Однако, несмотря на это, удельный вес льна Западной Белоруссии в общей посевной площади льна Польши все же был значителен.
Средние данные свидетельствуют о том, что в 1932 г.
56
в сравнении с 1928 г. урожайность сократилась, %: по Виленскому воеводству — льносемян — на 19,4, льноволокна— на 24,2; Новогрудскому— льносемян — на 8, льноволокна — на 21,9; Полесскому — льносемян — на 14, льноволокна — на 16,2.
Большое количество льноволокна и пакли заготавливали польские торгующие фирмы. В Западной Белорус1 сии в 1932 г. было около 200 таких фирм, из них 159 находились в Виленском воеводстве. В том же 1932 г. они заготовили и вывезли за границу 2667,8 т. льноволокна и пакли, в том числе из Виленского воеводства —1416,8 т, Полесского —89,1 т и Новогрудского —1161,9 т.
Из общего количества заготовленного льноволокна и пакли (закупленных в Западной Белоруссии) в 1932 г. было вывезено в Чехословакию 45,2%, Германию—14,5, Францию—19,9, Бельгию—0,5, Англию—0,7, Латвию — 19,9%.12 Вывоз производился через польский морской порт Гдыня.
Производство растительного масла в Западной Белоруссии было ограниченным. В 1932 г. здесь действовали 190 маслобоен, которые переработали 6,5 тыс. т льносемян и получили 4 тыс. т растительного масла. Растительное масло не являлось предметом экспорта, а жмых вывозился за границу. Так, в 1932 г. в Западной Белоруссии было заготовлено польскими фирмами и вывезено в европейские страны 6,3 тыс. т жмыха.13
Низкий уровень развития производительных сил в сельском хозяйстве, рутинная агротехника, недостаточное употребление органических и минеральных удобрений не давали возможности интенсивному развитию растениеводства, тем более, что такое развитие усугублялось падением торгово-экономических связей. Узость внутреннего рынка, низкая покупательная способность городского населения еще больше усложняли развитие торговых отношений в деревне.
2. Животноводство и особенности его развития
Издавна западные районы Белоруссии отличались высоким уровнем развития животноводства. В. И. Ленин в работе «Развитие капитализма в России», изучая проникновение капитализма в сельское хозяйство, в частности в животноводческую отрасль, относил западные гу
57
бернии России — Гродненскую и Виленскую к района высокоразвитого скотоводства. Этому благоприятствовд ли природные условия, здесь было много пойменных л; гов и пастбищ. По данным польской статистической пер' писи 1921 г., в Западной Белоруссии луга и пастбищ занимали 858,1 тыс. га, из них 369,5 тыс. га, или 43,131 находилось в крупных помещичьих хозяйствах14. Межд остальными категориями хозяйств луга и пастбища ра пределялись следующим образом: кулацкие хозяйсп имели 12,1% лугов и пастбищ, середняцкие—34, бедня! кие, малоземельные—10 и полупролетарские хозяйс? ва —0,9% их. Из трех западнобелорусских воеводств на] большая площадь лугов и пастбищ была в Полесско воеводстве (29,7% общей площади). Многолетние трав в основном сеяли помещичьи хозяйства.
Приступая к анализу состояния животноводческой о1 расли, следует остановиться на достоверности польск! статистических материалов. Сведения о количестве скот в хозяйствах собирались волостными сельскими стат! стическими организациями. Они были точными, так ка мелкий частный собственник не был заинтересован д; вать завышенные цифровые данные о количестве скот ибо хозяйство облагалось налогом в зависимости от ег численности.
Размещение поголовья скота на территории Западне Белоруссии было неравномерным. Например, если i 100 га земель сельскохозяйственного пользования в 1927 приходилось в Пружанском уезде Полесского воеводств 26 лошадей, 47,9 голов крупного рогатого скота, 39,1 св] ней, 36,9 овец, то в Лунинецком уезде Полесского воево;[ ства—только 6,2 лошадей, 15 голов крупного рогато! скота, 7,7 свиней, 9 овец, в Столинском уезде —7,8 л( шадей, 18,5 голов крупного рогатого скота, 7,9 свиней, 5, овец15.
Наиболее отсталыми уездами по уровню развития ж] вотноводческих отраслей являлись: по коневодству Кобринский, Коссовский, Дрогичинский, Лунинецкий : Пинский; по молочному скотоводству — Волковысски: Гродненский, Свентянский, Пружанский, Коссовский; 1 свиноводству — Барановичский, Столинский, Коссовски; К наиболее развитым по животноводству уездам относ) лись: по коневодству — Щучинский, Новогрудский; по м< лочному скотоводству — Кобринский, Пинский, Лунине)
58
кий, Столинский, Щучинский, Несвижский. Свиней больше всего держали в уездах восточной части Западной Белоруссии, а овец—в северо-восточной части — в уездах Дисненском, Браславском, Поставском, а также в Слонимском, Кобринском, Дрогичинском.
Воспроизводство скота в послевоенный период осуществлялось очень медленно, и только к 1927 г. численность поголовья лошадей и крупного рогатого скота достигла уровня 1913 г.
В 1932 г. более 77% общей численности лошадей были старше 3 лет. В некоторых хозяйствах, главным образом в Полесском воеводстве, для трудоемких работ использовались волы. В Западной Белоруссии их насчитывалось 73,5 тыс. голов, в том числе в Полесском воеводстве — 48,8 тыс.16
Основными владельцами продуктивного скота по отношению к его общему количеству являлись крестьянские хозяйства. Но в среднем на один двор его приходилось немного. Лошадь, корова, 2—3 свиньи, 3—5 овец — такое количество скота держало большинство крестьян. Значительно больше скота было у кулаков, имевших не менее 4 лошадей, 4 и более коровы, мелкий скот. Многие бедняцкие хозяйства держали коз, так как не могли приобрести корову.
В помещичьих имениях поголовье скота вначале было немногочисленно. По данным переписи 1921 г., здесь насчитывалось 16,5 тыс. лошадей, 14,4 тыс. коров, 810 быков-производителей, 580 волов, 5,2 тыс. свиней старше одного года и 11,3 тыс. овец17. Стремясь к улучшению поголовья скота, помещики завозили из Польши в свои хозяйства племенной скот: коров швейцарской и голландской пород, породистых лошадей.
Животноводство развивалось в зависимости от количества земли в хозяйстве. Кормовая база, т. е. достаточное количество лугов и пастбищ, являлась одним из главных условий увеличения поголовья скота. Помещики и кулаки быстрыми темпами увеличивали поголовье, повышали товарность своего хозяйства. Этому способствовало п буржуазно-помещичье польское правительство, принявшее ряд законов об отмене сервитутных прав в пользу помещика. Он полностью мог использовать пастбища и водоемы для своих хозяйственных нужд.
В крестьянских хозяйствах малоземелье препятство
59
вало интенсивному росту количества скота. Кростьяни] у которого было 2—3 га земли, в том числе 0,5—0,6 г луга, не мог прокормить лошадь до конца стойлового го риода.
В мелких хозяйствах разводились местные пород скота. Породы крупного рогатого скота относились к кра ной западно-славянской группе. Она не отличалась выс< кой продуктивностью. От коровы получали 85—100 в дер молока (1000—1200 л) в год. Плохой корм, недост: ток выпасов сказывались на продуктивности коро Западнобелорусскмй журнал «Саха» отмечал, что Kopoi в крестьянском хозяйстве после зимы «едва дотянет хлеве до весны..., а в течение всей весны нужно ее поди] мать. Выгоняется на поле тогда, когда там ничего ец нет, и не успеет отходиться, как снова оказывается на г( лой пашне. Голодная, худая вышла она весной на пас бище, худой пришла на зиму в хлев».18
Не лучше было и содержание крестьянской лошад Задавленный нуждой крестьянин работал с ней кругл! годично как в своем хозяйстве, так и на отработках у ш мещика за выделенную ему часть сенокоса и выпас Кроме того, крестьянину приходилось выезжать на раб< ты по устройству и проведению дорог, а также выполнят подводную повинность. '
Значительную часть товарной продукции живoтнoвo^ ства давали крупные помещичьи хозяйства. В 1931 г. он держали 81,4 тыс. голов крупного рогатого скота, в то числе 61 тыс. племенных коров, 51,7 тыс. свиней мато1 ного поголовья и 41,2 тыс. овец тонкорунной породы.
Важное место в животноводстве занимало cbhhoboj ство. Почти повсеместно в крестьянских хозяйствах ра водилась крупная длинноухая белорусская порода св] ней. В помещичьих имениях, а также в кулацких хозя1 ствах, выращивались как местные породы свиней, так племенные, преимущественно белой английской пород! предназначенные для бекона. Свиноводство в Западне Белоруссии, имея товарный характер, являлось одной 1 доходных отраслей.
Овцеводство здесь не получило широкого распростр! нения, носило потребительский характер. Крестьяне ра водили овец простой местной породы, в основном груб! шерстных. Только в помещичьих имениях выращивала! порода тонкорунных овец.
60
Развитие животноводства в динамике показано в табл. 11 за период 1929—1936 гг.
Данные табл. 11 свидетельствуют, что до 1932 г. общее поголовье лошадей возрастало. Это было прежде всего связано с увеличением численности хозяйств. Новооб-разовавшиеся парцелльные хозяйства нуждались в тягловой рабочей силе. Но с 1932 г. поголовье лошадей начало сокращаться, что объяснялось разорением мелких крестьянских хозяйств в связи с нарастанием аграрного кризиса.
Обычно в стойловый период в мелких хозяйствах находился самый необходимый скот. Журнал «Саха» в 1928 г. отмечал: «Пришла осень. Крестьянин, собрав урожай со своих нив и лугов, со страхом посматривает на свой щуплый запас кормов к зиме. Ежегодно крестьянин перед обжорливой зимой сбывает «лишние рты» в сарае, чтобы дать возможность хотя бы впроголодь просуществовать самому необходимому живому 'инвентарю».
В Западной Белоруссии животноводство имело свои специфические особенности развития. Из-за недостатка кормов 15,7% хозяйств не в состоянии были разводить крупный рогатый скот. Поэтому молочное скотоводство в малоземельных крестьянских хозяйствах не получило широкого распространения. По данным всеобщей сельскохозяйственной переписи 1927 г., в Западной Белоруссии хозяйств с одной коровой было 257,2 тыс. (51,1%), с двумя—130,9 тыс. (26,5%), с тремя—22,9 тыс. (4,6%), с четырьмя—8,4 тыс. (1,6%), с пятью коровами и выше 5,2 тыс. (1,5%).
Более половины частных хозяйств (51,1%), имевших только одну корову, являлись бедняцкими, им, безусловно, было не под силу специализироваться на молочном скотоводстве. Как правило, эти хозяйства всегда были в долгах. Очень характерно описание экономического положения крестьянских хозяйств, приведенное в книге «Польская деревня во время кризиса»:
а) крестьянская семья —5 человек, из них 4 трудоспособных, в том числе 2 женщины, земля —3,36 га, имеется кое-какой сельхозинвентарь, 2 коровы, телка, 2 поросенка, куры, для обработки земли нанимают лошадь. Задолженность банку и частным лицам всего 740 злотых;
б) семья состоит из 3 человек, имеет 4 га земли, трудоспособных двое, имеется плуг, борона, 2 коровы, 2 тел-
61
S Таблица!!
Численность поголовья скота (в процентном отношении к 1929 г.)*
Годы Лошади Крупный рогатый скот Свиньи Овцы
Тыс. голов по сравнению с 1929 г., % Тыс. голов по сравнению с 1929 г., % в том числе коровы старше 3 лет тыс. голов по сравнению с 1929 г., % тыс. голов по сравнению с 1929 г. %
тыс. голов удельный вес коров в итоге, %
1927 506,3 — 941,6 — 648,4 68,8 596,3 — 588,1 —
1929 601,1 100 1243,1 100 730,9 58,7 717,0 100 969,4 100
1930 621,5 103,4 1380,2 111 811,5 58,8 843,3 117,6 1087,9 112,2
1931 623,7 103,7 1352,0 108,7 718,5 63,1 1028,9 143,5 1219,6 125,8
1932 584,8 97,3 1299,1 104,5 827,6 63,7 842'0 117,4 1125,0 116,0
1933 566,0 94,1 1226,4 98,5 804,7 65,6 721,4 100,6 1177,5 121,5
1935 562,6 93,9 1407,7 113,2 858,9 61,0 1095,4 152,7 1293,2 133,4
1936 588,5 97,6 1544,9 124,3 891,5 60,9 1202,6 167,7 1457,8 150,4
Данные приведены на 30.XI 1927 г., па 30.VI. 1929—1936 гг.
ки, свинья, куры; для вспашки нанимается лошадь; задолженность в кооперативной кассе и частным лицам всего 550 злотых;
в) семья из 3 человек, все трудоспособны, земли 4,2 га, изношенный сельхозинвентарь, плохие постройки; имеется лошадь, корова, телка, 2 поросенка; хозяйство задолжало кооперативной кассе и частным лицам всего 370-злотых».20
Крестьянские хозяйства к тому же дробились, мельчали из-за интенсивного процесса дифференциации, что отрицательно сказывалось на специализации отраслей животноводства. Недостаток кормов, полуразвализшиеся постройки для скота, отсутствие ветеринарного обслуживания, частые эпидемии отрицательно влияли на рост поголовья и его продуктивность. За период 1930—1933 гг. общее поголовье крупного рогатого скота в стойловый период значительно сократилось. Численность поголовья молодняка (крупного рогатого скота) в 1932 г. по сравнению с 1931 г. уменьшилась на 162 тыс. голов, а по сравнению с 1932 г.— на 49,8 тыс. голов. В 1932—1933 гг. сократилось поголовье свиней.
Польские предприниматели, торговцы и кулаки, скупая за бесценок молочные продукты, скот, мясо у мелкого частного собственника, грабили его. Большое количество молока закупали у крестьян кулацкие кооперативы. В Западной Белоруссии их насчитывалось около 90. Только в 1935 г. кооперативы произвели 1,2 тыс. т масла для экспорта.21
Крупный рогатый скот, свиньи закупались по низким местным ценам польскими торговцами на рынках Западной Белоруссии и вывозились для перепродажи в Польшу. Основными районами вывоза скота являлись Полесье п Новогрудщина. Только по железной дороге за 1929— 1931 гг. было вывезено около 73,4 тыс. голов крупного рогатого скота, 372,8 тыс. голов свиней.22
Кроме того, польские торговые фирмы в то же время вы везли из Западной Белоруссии 142,6 тыс. ц мяса.23 В Польшу было отправлено также значительное количество переработанного на местных консервных фабриках в Бресте и Новогрудке мяса. В большом количестве вывозилась птица. В 1932 г. торговые заготовительные фирмы отправили в Германию 145,6 тыс. гусей, 11,3 тыс. индюков, 5,9 тыс. уток.24 Яйца экспортировались в Англию
63
и Германию. Для экспорта заготавливались щетин; и шерсть. Вывоз шерсти из Западной Белоруссии в 1932 г составил свыше 70% общего экспорта шерсти Полыщ Шкуры шли в Голландию, Германию, Чехословакию ; Югославию. i
Таким образом, животноводство Западной Белорус сии, ранее имевшее в основном интенсивное развитие, , годы польского буржуазного господства стало экстенсив ным. И только в хозяйствах более крупных землевладель цев оно оставалось интенсивным.
Такой путь развития прежде всего был связан с гос подством эксплуататорских классов, аграрной колониаль ной политикой польского буржуазно-помещичьего госу дарства, его господствующей верхушки, стремившейся закабалить основного товаропроизводителя — белорус ского крестьянина.
3. Аграрный кризис 1929—1933 гг
Противоречивый характер капиталистического спосо ба производства получает свое наиболее концентрироваг ное выражение в основном противоречии капитализма -между общественным характером производства и частно капиталистической формой присвоения продуктов трудд Основное противоречие капиталистического способа прр изводства — главная причина экономических кризисов неизбежных спутников капитализма.
Экономический кризис — это кризис перепроизводст ва. «Слово перепроизводство,—указывал К. Маркс,— сг мо по себе вводит в заблуждение. До тех пор, пока н удовлетворены самые насущные потребности значитель ной части общества или хотя бы только самые непосред ственные ее потребности, разумеется, абсолютно не мс жет быть речи о перепроизводстве продуктов—в toi смысле, что масса продуктов была бы избыточна п сравнению с потребностью в них. Наоборот, следует скг Зать, что на основе капиталистического производства : этом смысле постоянно имеется недопроизводство»)
Неизбежность аграрных кризисов обусловливаете тем же основным противоречием капитализма, которо составляет основу промышленных кризисов.
64
Условия производства при капитализме не совпадают с условиями реализации. Противоречие между производством и потреблением, анархия, диспропорционность и неравномерность общественного производства — все это неотделимо от капитализма. Как известно, конкретно экономический кризис перепроизводства выражается в том, что доля общественного продукта, данное количество произведенных товаров в той или иной мере не находит сбыта вследствие ограниченной покупательной способности в капиталистическом обществе основной массы потребителей.
Аграрные кризисы по сравнению с промышленными носят более длительный, затяжной характер. Это вызывается следующими главными причинами: во-первых, монополией частной собственности на землю; во-вторых, отставанием при капитализме сельского хозяйства от развития промышленности, пережитками полуфеодальных отношений в деревне, отсталостью сельхозтехники.
Мировой аграрный кризис! 1920—30 гг. XX в. охватил все капиталистические страны, переплелся с промышленным кризисом 1929—1933 и 1937 гг. и продолжался до начала второй мировой войны.
Как указано выше, экономический кризис в Польше разразился раньше, чем в других капиталистических странах и являлся наиболее длительным, глубоким и остро ощутимым для широких трудящихся масс. Еще до кризиса 1929—1933 гг. экономика страны находилась в состоянии застоя. Даже в 1928 г.— высшей точке производства до начала кризисного периода — промышленное производство Польши находилось ниже уровня 1913 г. На Польше, на ее сельском хозяйстве тяжело отразился аграрный кризис.
В отношении потребления на душу населения в годы кризиса Польша занимала среди капиталистических стран одно из последних мест. Среднегодовое потребление товаров на душу населения дано в табл. 12.
В отдельных районах Польши разница в потреблении товаров на душу населения была значительной. Если потребление сахара на душу населения в начале кризисного периода в центральной Польше и в Силезии было 1,3 кг, то в Западной Белоруссии и на Западной Украине в три раза меньше. В официальном отчете польской анкетной комиссии указывалось, что основными причинами такого
5
Зак. 2436.
65
Таблица 12
Среднегодовое потребление товаров на душу населения в 1927—1931 гг., кг
Страны Пшеница Рожь Картофель Сахар Уголь Электроэнергия, КВТ. ч
Польша 49 164 762,5 11,3 886 84,0
Англия 159 — 109,9 46,6 3762 351,2
Бельгия 204 75 419,9 29,3 4392 49Э.0
Франция 189 20 г 62,5 26,0 2133 341,7
Германия 81 118 655,8 28,1 2377 441,2
Швейцария 115 77 258,2 43,3 1152 773,2
США 125 6 93,7 40,5 3899 918,7
низкого уровня потребления являлись: низкий уровень заработной платы и доходов населения; низкий уровень жизни в деревне; высокие налоги на предметы потребления, а также высокий уровень цен на промышленные товары; и их несоответствие с покупательным спросом населения. Все это являлось следствием общего низкого уровня раз-; вития экономики Польши.
Сельское хозяйство Польши в этот период сильно деградировало. Эта деградация выражалась в сокращении численности поголовья всех видов скота, в значительном уменьшении применения минеральных удобрений, приобретения сельскохозяйственных машин, снижении урожайности и сокращении посева зерновых культур.
По данным официальной статистики, в Польше в 1933 г. по сравнению с 1929 г. выпуск конных плугов снизился на 94,5%, конных борон — на 99,5, молотилок — на 93, веялок и ручных молотилок — на 94%.
Потребление минеральных удобрений за этот же период уменьшилось до 23%.
В результате плохой обработки земли и сокращения применения минеральных удобрений валовой сбор зер-1 новых культур (пшеницы, ржи, ячменя, овса) в Польше уменьшился (в сравнении с 1928/29 сельскохозяйствен^ ным подом) в 1929/30 сельскохозяйственном году на^ 134 154 тыс. ц, в 1930/31 ,г.— на 130062 тыс. ц, в! 1931/32 г.— на 417 525 тыс. ц и в 1932/33 г.— на 112 985 тыс. ц. ;
Падение валового сбора зерновых культур произошло’ прежде всего за счет сокращения посевных площадей.
66
Так, в 1932 г. по сравнению с 1931 г. посевы пшеницы уменьшились на 5%, ржи — на 2,2, ячменя — на 5,8 и картофеля — на 0,1%.
В Западной Белоруссии аграрный кризис в связи с еще более низким экономическим уровнем развития сельского хозяйства, остатками полуфеодальных отношений в деревне, а также аграрно-колониальной политикой буржуазной Польши принял специфически острую форму. Аграрное перенаселение, земельный голод в крестьянских хозяйствах, господство крупного помещичьего землевладения, усиленный процесс дифференциации крестьян до предела обострили аграрный, кризис.
В условиях падения цен на сельскохозяйственные продукты мелкий частный собственник путем крайней напряженности своего труда стремился получить больше продуктов в целях увеличения товарности своего хозяйства, чтобы тем самым свести концы с концами. В результате относительного перепроизводства спрос на сельскохозяйственные продукты падал. К. Маркс, характеризуя причины падения цен на хлеб в странах с преобладающим парцелльным землевладением и условия жизни крестьян, писал: «...в странах с преобладанием парцеллярной собственности цена на хлеб стоит ниже,: чем в странах с капиталистическим способом производства. Часть прибавочного труда крестьян, работающих при самых неблагоприятных условиях, предоставляется обществу даром и не принимает, участия в регулировании цен производства пли в образовании стоимости вообще. Следовательно, такая низкая цена есть следствие бедности производителей, а ни в коем случае не результат производительности их труда».28
Что касается внутреннего рынка Западной Белоруссии по сбыту сельскохозяйственной продукции, то он полностью находился в руках монополий,. польских фирм, ростовщиков, кулацко-помещичьих кооперативов. Мелкому товаропроизводителю в такой обстановке приходилось реализовывать продукты своего труда по ценам настолько низким, что они уступали ценам их производства. Одной из причин, тормозящих развитие товарно-денежных отношений, являлась узость внутреннего рынка. В условиях обострения аграрного кризиса происходит дальнейшее углубление всех свойственных капитализму противоречий, в частности противоречия между производством
67
сельскохозяйственных “продуктов в деревне и их потреблением в городе. Для мелкого товаропроизводителя деревни эта трудность заключалась в сбыте продукции, а для трудящегося города — в их приобретении, так как покупательный спрос определялся границами номинальной и реальной заработной платы. «Империализм,— указывается в Программе КПСС,— бессилен решить эту проблему, ибо его закономерностью является отставание платежеспособного спроса трудящихся от роста производства»27.
Мелкий сельский товаропроизводитель всегда чувствовал на себе -тиски внутреннего рынка. Чтобы рассчитаться с долгами; уплатить налоги, недоимки и штрафы, а также удовлетворить самые минимальные свои потребности, ему приходилось продавать собранный урожай сразу же после уборки, в то время как помещики и кулаки дожидались бодее благоприятной конъюнктуры для продажи сельскохозяйственной продукции. К тому же они имели возможность продать зерно польским фирмам и биржам по более высоким ценам, чем существовашие на местных рынках. Так, на Виленской бирже в 1931 г. рожь котировалась по 16,5 злотых за центнер, а в сельской местности цена ее была почти в два раза ниже.28
Заготовка зерна польскими фирмами производилась, оптом и большими партиями. Крестьяне же, как правило/ свою продукцию реализовывали мелкими партиями. Сле-> довательно, оптовую продажу могли вести помещики и кулаки. Безусловно, при таких рыночных отношениях,! господствовавших не только в Западной Белоруссии, но' и в Польше, о плановом регулировании цен на сельской хозяйственные продукты не могло быть и речи. В годы! аграрного кризиса, когда доходность крестьянских, ку-^ лацких и помещичьих хозяйств упала, крупные земле-' владельцы пользовались льготными государственными кредитами для поддержания и дальнейшего развития собственного земледелия и скотоводства. Кроме того, помещики получали от буржуазного правительства премии за производство хлеба на экспорт, что в свою очередь экономически укрепляло помещичьи хозяйства. Так, в 1934— 1935 гг. на такие премии правительство выделило 80 млн. злотых, в 1935—4 936 гг. около 100 млн. злотых.29
В Западной Белоруссии развивалось кооперативное движение, которое носило сугубо буржуазный характер.
68
По своему содержанию кооперативы являлись одной из форм экономического угнетения белорусского крестьянина польской буржуазией, помещиками и кулаками. Кулацко-помещичьи кооперативы скупали за бесценок у крестьян продукты сельского хозяйства, перерабатывали их и сбывали по более высоким ценам польским биржам и предпринимателям.
Вот что сообщала 12 декабря 1935 г. польская кулацкая газета «Kurjer Wilenski» о деятельности таких кооперативов: «В 1925 г. существовало 3 кооператива, которые продали 121 тыс. л молока, переработали 1188 тыс. кг масла; в 1935 г. действующих кооперативов в Виленском воеводстве было 54, а в Новогрудском —36. Из кооперативов отдельных уездов Виленского воеводства лучше других работает Дисненский, из других уездов заслуживает внимания кооперация Браславского уезда, а в Новогрудском воеводстве — Лидская, Барановичская и Новогруд-ская кооперации. Мы создаем только крупные и богатые кооперативы и не разрешаем организовывать мелкие и бедные. В течение 1934 г. 13 кооперативов собственными средствами построили новые здания, поставили современное механическое оборудование. Их собственные фонды составляли 1 млн. злотых. В 1935 г. за 10 месяцев мы достигли того, что за целый 1934 г., увеличив оборот и продукцию на 20%».
Такое развитие кулацко-помещичьих кооперативов, диктовавших цену на молочные продукты и принуждавших как мелкие, так и средние хозяйства продавать молоко по сниженным ценам, являлось прежде всего результатом деятельности властей, которые способствовали укреплению хозяйств помещиков и кулаков — их основной опоры.
Аграрный кризис принес разорение тысячам мелких товаропроизводителей. Особенно пострадали те из них, которые еще до кризиса за взятый на кабальных условиях кредит приобрели небольшие участки парцелльной земли. Польский буржуазный экономист В. Грабский в 1936 г. писал: «Проценты, которые крестьяне сейчас платят, зачастую накладывают на них более тяжелое бремя, чем барщина при крепостном праве»30. В польской буржуазной прессе неоднократно указывалось, что громадная часть хозяйств, приобревших землю, оказалась разоренной еще до аграрного кризиса. Сеймовая группа
69
кулацкой партии «Пяст» в 1928 г. вынуждена была отметить, что 40% крестьянских хозяйств, которые получили парцелльную землю, угрожает принудительная продажа их участков.31
Как правило, маломощное, низкодоходное крестьянское хозяйство не в состоянии было вовремя уплачивать взятую ссуду и проценты по ссуде, приходило в упадок и разорялось. «Мелкая поземельная собственность,— указывал В. И. Ленин,— нормальная форма мелкого производства, деградируется, уничтожается, гибнет при капитализме».32
Тысячи польских, белорусских и украинских крестьян находились в кабале у банкиров, ростовщиков. К 1935 г. общая задолженность сельского хозяйства составляла более 7 млрд, злотых. По данным Пулавского института, в годы аграрного кризиса задолженность крестьянских хозяйств выросла в 2,5 раза, а доход резко снизился.33 В связи с падением доходности крестьянского хозяйства росло число экзекуций (принудительная продажа имущества за неуплаченные налоги и долги). В 1928— 1929 гг. по Западной Белоруссии в крестьянских хозяйствах было 102 тыс. случаев продажи, а в 1933—1934 гг. их число увеличилось более чем в девять раз. Примерно на каждые 100 крестьянских хозяйств приходилось 150 экзекуций34. «Отдельные крестьяне,— писал один из известных буржуазных публицистов Свентоховский,— чтобы избежать распродажи имущества с торгов, продают все, продают то, без чего они не могут обойтись — лошадь, корову и разный инвентарь»35.
Секвестраторы, т. е. чиновники польской финансовой администрации, ходили по деревням и описывали за долги крестьянское имущество, а затем продавали его. Распродавалась по частям и земля должников. С 1927 г. в западнобелоруоской деревне усиливается рост так называемого «голодного предложения», т. е. вынужденная продажа продуктов голодающими крестьянами. Приходилось продавать даже семена, предназначенные для посева.
Выясняя причины уменьшения посевной площади и сокращения поголовья скота в период аграрного кризиса, газета «Беларуси! звон» писала, что земледелец по причине низких цен на хлеб, лен и главным образом нН мясо перестает их производить, что крестьянин не может 70
обеспечить хозяйство самым необходимым, чтобы купить косу, серп, отремонтировать сломанный плуг, борону и т. п.36.
В 1933 г. по сравнению с 1929 г. было продано сельскому населению железных плугов в 13 раз меньше, борон обыкновенных — в 409 раз, борон пружинных — в 61 раз, сеялок—в 107 раз. Продажа минеральных удобрений сократилась в 10 раз37.
В годы кризиса даже в помещичьих хозяйствах использовали для работы только лошадей. Тракторы стояли без действия. Помещикам выгоднее было использовать дешевый труд крестьян в форме отработок.
В период аграрного кризиса крестьяне полностью перешли к натуральному хозяйству. Вот что писала в 1933 г. буржуазная польская газета «Wieczor Warszaw-ski» («Вечерняя Варшава») об экономическом упадке крестьянских хозяйств Западной Белоруссии: «Крестьяне не употребляют больше железных гвоздей, всюду их заменяют деревянными. Крестьянин перестает пользоваться железным топором, потому что старый испортился, а на новый нет денег; когда нужно что-нибудь разрубить, они стараются использовать каменный топор, изготовленный по известному способу доисторической каменной эпохи. Единственной машиной здесь является соломорезка, зубчатый вал которой сделан из твердого дерева. Лошадей никто не кует, жаль железа на подковы».
УНа остроту экономического кризиса в Польше в значительной степени повлияли польские и иностранные монополии. Монополистические объединения взвинчивали цены на предметы массового потребления, стремясь удержать их на высоком уровне, тем самым добивались максимальной прибыли. Крупные аграрные магнаты сплошь и рядом были одновременно руководителями и участниками промышленных концернов, синдикатов, картелей, трестов и фирм.
Например, крупный землевладелец князь Януш Ра-дзивилл, земли которого находились в Западной Белоруссии, являлся членом главного совета союза картелей тяжелой промышленности; помещик Любомирский руководил сахарным картелем и всей нефтяной промышленностью; помещик Рогинский являлся совладельцем одной из самых мощных финансовых организаций в Польше — Ипотечного банка. Аграрные магнаты полностью
71
поддерживали крупных промышленников и находились в тесном союзе с ними.
В годы экономического кризиса число монополистических объединений росло. Если в 1929 г. национальных картелей было 100, то к 1934 г. их количество возросло более чем в два раза.38 Картели объединяли основные отрасли промышленности. :
Монополистические объединения устанавливали высокие цены на промышленные товары. Крестьянину для того, чтобы приобрести плуг в 1928 г. нужно было продать 1 ц ржи или 0,2 ц свинины, а в годы аграрного кризису стоимость плуга уже приравнялась к цене 2,7 ц ржи ил« 0,41 ц свинины. Еще больше увеличился разрыв цен между промышленными товарами и сельскохозяйственными продуктами. Этому способствовали капиталисты, усиленно проводившие в стране монополистическую политику цен.
Польская правящая клика не воспрепятствовала дальнейшему падению цен на сельскохозяйственные продукты, а наоборот способствовала этому, участвуя в монополистических объединениях. Буржуазно-помещичье правительство переложило всю тяжесть кризиса на плечи рабочего класса и крестьянства. Советский исследователь Я. Михальчук в статье «Как живут трудящиеся Польши под властью фашизма» писал: «Польский фашизм в течение своего почти десятилетнего господства довел 90% населения до неслыханной нищеты, переложив на рабочих, крестьян и мелкую буржуазию всю тяжесть кризиса и яростно защищая интересы небольшой кучки капиталистов и помещиков».38
Рост полукрепостнических форм эксплуатации, широкое применение отработок, повсеместная замена натуральной оплаты денежной, разорение мелких товаропроизводителей, пауперизация и рост числа безработных являлись основными происходившими социально-экономическими изменениями в Западной Белоруссии в годы аграрного кризиса.
Вся буржуазно-помещичья политика польского правительства, налоговый пресс, «ножницы» цен, ростовщичество, организация капиталистических объединений, кулацко-помещичьи кооперативы были построены так, чтобы дать возможность эксплуататорам грабить бедняцко-середняцкую массу крестьянства. Более 83% сельского
72
населения, производящего материальные блага в сельском хозяйстве своим трудом, находилось в самых тяжелых условиях. Капиталистические отношения в западнобелорусской деревне вызывали противоречия между производительными силами и производственными отношениями, более того, мелкая земельная собственность препятствовала прогрессивному развитию производительных сил и тормозила сельскохозяйственное производство. «Мелкая земельная собственность,— указывал Карл Маркс,— по самой своей природе исключает развитие общественных производительных сил труда, общественные формы труда, общественную концентрацию капиталов, животноводство в крупных размерах, прогрессивное применение науки»39.
В экономических условиях Западной Белоруссии, где капиталистический гнет переплетался с полуфеодальными пережитками, производительные силы находились в состоянии депрессии в течение всего оккупационного периода. В сельском хозяйстве господствовали феодальные пережитки. В Западной Белоруссии и на Западной Украине крестьяне вынуждены были жать зерновые за двадцатый сноп. В годы кризиса они убирали помещичьи луга за шестую копну собранного сена (вместо ранее четвертой копны).
Аграрный кризис способствовал увеличению числа безработных в деревне. В связи с аграрным перенаселением безработица в эти годы приняла самые широкие масштабы. Поданным Пулавского института, в крестьянских хозяйствах Польши на 1 га земли приходилось в среднем 64,2 рабочих дня. Для всех хозяйств страны с земельной площадью до 50 га требовалось 1400 млн. рабочих дней, а для хозяйств, имевших свыше 60 га земли,— 421 млн. рабочих дней (по 43 человеко-дня на 1 га). Для остальных хозяйств нужно было еще 30 млн. рабочих дней, т. е., в сельском хозяйстве требовалось затратить 1851 млн рабочих дней, что составляет 48,7% от числа дней, которые могли проработать все занятые в сельскохозяйственном производстве. Этот институт пришел к выводу, что в Польше насчитывалось 5 млн. «лишних» людей40.
Разорившиеся мелкие товаропроизводители, не находя себе применения в сельском хозяйстве, тысячами превращались в пауперы. Пауперизация получила массовое распространение. Польские статистические данные сви-
73
детел ьству ют, что в Польше в этот период численность безработных росла ускоренными темпами: в 1929 г.—на 146,8%, в 1930 г.—на 161,6%, в 1931 г.—на 104,6 в 1932 г.— на 70,2, в 1933 г.— на 155,8% (1928 г. взят за 100%).
Польша была единственной страной в Европе, где безработица продолжала расти вплоть до 1938 г.41. Количество безработных здесь в 1933 г. только по официальным данным достигло 414 тыс. Эта цифра явно занижена. Сюда следует добавить «около одного миллиона безрабо^ ных сельскохозяйственных рабочих, несколько сот тысяч частично безработных, сотни тысяч молодежи, nonojjj. нявшей ежегодно ряды рабочего класса, а также милл* оны «лишних рук в деревне»42. В последующие годы к® личество так называемых «лишних людей» в деревне дс| стигло 5—8 млн. человек43.
Результаты переписи 1931 г. свидетельствуют, ч*й в одном только западнобелорусском воеводстве — Вилея ском на 1012 тыс. деревенского населения типичных без работных приходилось 12,7 тыс., а нищих 1,6 тыс. Удель ный вес «пассивного» сельскохозяйственного населениз т. е. иждивенцев, в этом воеводстве составлял 41 %44. Эт население являлось основной резервной армией беэработ ных в деревне. i
Рабочая сила в деревне продавалась за бесцено] Батраки служили у кулака и помещика за полуголодно пропитание. Батрак из Вилейского уезда свидетельстве вал, что «заработки на стороне недостаточны, а возн: граждение за работу совершенно ничтожное. В само основное время для работы в году, когда все кипит к# в огне, когда от жары пот со лба льется ручьями, платя 1 злотый 25 грошей (в день.— Б. К.), а осенью на кар тофеле — 80 грошей, да и такая работа бывает не всегд и не каждому доступна»45.
Зарплата постоянных сельскохозяйственных рабочи в годы аграрного кризиса была снижена как в натурал! ном, так и в денежном выражении. В 1931 г. для топ чтобы сельскохозяйственному рабочему купить 10 кг са хара, нужно было проработать 4,7 рабочих дня, в то ври мя как в докризисный 1928 г. он затрачивал всего 2,4 ра* бочих дня. jfi
Рабочий день продолжался 14—16, а летом даже 2® часов. Среднегодовая заработная плата сельскохозяйс1я 74 ?
венных рабочих не превышала 60—90 злотых, большую часть своей зарплаты они получали натурой46. Зарплата сельскохозяйственных рабочих в Западной Белоруссии была намного ниже, чем в Польше. По официальным польским данным, зарплата сельскохозяйственных рабочих в Польше и в Западной Белоруссии в годы аграрного кризиса снизилась более чем вдвое (табл. 13).
Таблица 13
Показатель заработной платы сельскохозяйственных рабочих в период аграрного кризиса (1928/29 г. взят за 100%)
Сельскохозяйственный год В Польше В Западной Белоруссии
1928/29 100 78,0
1931/32 63,8 44,3
1932/33 48,2 37,2
В Западной Белоруссии в период аграрного кризиса происходили значительные изменения в землевладении, а также в специализации крупного и мелкого товаропроизводителя. Земельные площади крупного землевладельца еще увеличивались за счет присоединения участков разорившихся крестьян. В этот период в хозяйстве крестьянина происходит вынужденная специализация в производстве продуктов, пользовавшихся большим спросом на рынке. В основном мелкие товаропроизводители занимались выращиванием зерновых, технические культуры высевались лишь для своих хозяйственных нужд. Характеризуя происходившие социально-экономические изменения в деревне в условиях капитализма, В.. И. Ленин указывал, что «аграрный кризис, как и всякий кризис, разоряет массы хозяев, производит крупную ломку установившихся отношений собственности, местами ведет к техническому регрессу, к оживанию средневековых отношений и форм хозяйства, но в общем и целом он ускоряет общественную эволюцию...»47
Буржуазное правительство, стараясь выйти из тупика аграрного кризиса, вынуждено было вести политику так называемой помощи «земледелию», рассчитывая на то, что за счет полного разорения широких трудящихся масс деревни оно смягчит последствия кризиса для помещичьих и кулацких хозяйств.
75
Кулацко-помещичьи элементы, воспользовавшись тяжелым положением крестьян, задолженностью их, а также результатами реакционной аграрной реформы, использовали последствия аграрного кризиса в своих эксплуа-татороких целях. Газета «Вызваленне» писала по этому случаю, что в условиях общего экономического кризиса ликвидация чересполосицы обостряет и без того тяжелое положение крестьянина на «кресах» (т. е. в Западной Белоруссии и Западной Украине.— Б. К.), в особенности в хозяйствах только что скомосованных. На перенос постройки нужно брать ссуду за большие проценты в период низких цен на сельскохозяйственные продукты. Кто купил землю по высоким ценам, тот сейчас не способен даже заплатить налоги, не говоря уже об уплате задолженности48. Ростовщики деревни — кулаки давали остро-нуждавшимся крестьянам деньги в долг, беря за это огромные проценты, что еще больше увеличивало задолженность крестьянина.
Буржуазное правительство, стремясь уменьшить и без того нищенские заработки сельскохозяйственных рабочих, почти запретило как постоянную, так и сезонную их эмиграцию. Данные польской статистики об эмиграции свидетельствуют, что если в 1929 г. населению Западной Белоруссии было выдано 15,6 тыс. виз для выезда за границу, в 1930 г.—12,2 тыс., в 1931 г.—4,1 тыс., то в 1932 г.-^ лишь 1, 8 тыс. виз49. •
С нарастанием аграрного кризиса еще больше обо* стрились классовые противоречия между неимущим сельским населением и крупными земельными собственника^ ми. Острый земельный голод побуждал крестьян к рево^ люционной борьбе за землю. '
Аграрный кризис показал гнилость капиталистическое го способа производства. Антагонистические классовые противоречия, противоречие между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения, частная земельная собственность, препятствующие быстрому развитию производительных сил в сельском хозяйстве, существование полуфеодальных крепостнических пережитков еще раз подтверждают несостоятельность капиталистического способа производства, который неизбежно уступит место более высокой общественной формации — социалистической.
76
Глава III
ПОЛОЖЕНИЕ БЕЛОРУССКОГО КРЕСТЬЯНСТВА В УСЛОВИЯХ ЭКОНОМИЧЕСКОГО И ПОЛИТИЧЕСКОГО ГНЕТА
Октябрьская революция принесла трудящимся города и деревни подлинное освобождение от капиталистического и помещичьего гнета. 26 октября (8 ноября) 1917 г. Всероссийский съезд Советов принял Декрет о земле, предложенный В. И. Лениным.
С упрочением Советской власти в стране происходят коренные социальные и экономические изменения.
Белорусские крестьяне с большим воодушевлением встретили Декрет о земле. На состоявшемся 20 ноября 1917 г. III крестьянском съезде Минской и Виленской губерний в резолюции было записано: «Заслушав доклад по земельному вопросу и обсудив Декрет о земле II Всероссийского съезда Советов рабочих и солдатских депутатов, крестьянский съезд Минско-Виленской губернии всецело одобряет и принимает эту земельную реформу».1 Основной принцип был: «землю получает в пользование только тот, кто ее обрабатывает личным трудом своей семьи без наемного труда».
В восточной части Белоруссии осуществление Декрета о земле началось сразу же после его принятия. Аграрные преобразования в деревне проходили в условиях ожесточенной классовой борьбы. Кулаки, оставшиеся помещики, эсеры, а также члены других контрреволюционных партий оказывали яростное сопротивление партийным и советским органам в осуществлении земельной реформы.
Безземельные и малоземельные крестьяне получали недостающее им количество земли. Революционное преобразование аграрных отношений в восточной части Бе
77
лоруссии привело к серьезным изменениям в социально-экономическом положении трудового крестьянства.
В то время как в восточной части Белоруссии крестьяне получили подлинно демократическую свободу, крестьяне Западной Белоруссии стали объектом неограниченной колониальной эксплуатации и угнетения польским империализмом.
1. Экономический и политический гнет
В течение двадцати летнего господства польской буржуазии и помещиков крестьяне Западной Белоруссии жили в крайне тяжелых условиях, социальное и национальное угнетение было непосредственно связано с экономическим и политическим гнетом господствующих классов.
С установлением буржуазной власти в Западной Белоруссии крестьянские хозяйства были обложены нало-^ гом — основным прессом выжимания денежных средств* Налоговая система была построена так, что мелкие крестьянские хозяйства платили больше, чем крупные поъ мещики. Крестьяне, владеющие участками до 5 га, пла* тили 2,38 злотых поземельного налога за 1 га, в то врем* как владельцы крупных латифундий всего 1,01 злотых^ а кулацкие хозяйства с земельной площадью от 15 до^ 60 га —1,89 злотых с 1 га2. |
С белорусских крестьян, кроме поземельного налога! взыскивали свыше 100 различных податей — за въезд ж город, за простой повозки с лошадью на рынке, за убой» скота и т. д. Широко применялись штрафы. Штрафовал» даже за то, что крестьянская собака была не привязана^ не побелена домовая труба на избе и др. Стоило кресть-4 янину посадить в огороде табак или применить зажигал-? ку или кремень, его сразу же штрафовали, ибо существо-, вала спичечная и табачная монополии. Буржуазное правительство даже издало специальный указ в интереса^ монополий, в котором было предписано, что огонь разрешается получать только с помощью спичек, пользоваться махоркой только фабричного производства.
Сюда следует прибавить обязательные взносы по страхованию дома и имущества от пожара, принудительные займы, пени и различные мелкие уплаты. За малейшую просрочку уплаты налогов, штрафов взимались высокие проценты. В итоге получалось, что общая сумма всех на
78
логов и сборов с крестьянского хозяйства равнялась 30— 50% валовой выручки крестьянина.
Очень образно описаны сельским корреспондентом в газете «Сялянская шва» экономическое положение и условия жизни одного из многих крестьян Западной Белоруссии Пилипа Пригожева, прожива!вшего в Волко-высскохМ уезде. «Жизнь белорусского крестьянина представляет собой символ мучения и неимоверной горемычной муки и терпения!.. Пусть знает весь мир об этих мучениях и о тех причинах, которые порождают их. Будет ли от этого кому-нибудь польза? Но тому, кто виноват в этом, безусловно, будет стыдно. Субъект (пишет автор. — ред.) рассказа — Пилип Пригожее, человек болезненный, 46 лет, имеет жену и 6 детей, из них двое способных к работе, имеет 6 десятин земли, в том числе 4 десятины пашни и 2 десятины сенокоса, из построек имеет только хатку на куриных ножках, которая скоро может развалиться. Больше других построек не имеет. Из скота имеет никудышную лошаденку, корову и несколько овечек... Как ни бьется, как ни старается Пилип, никак не может выйти из нужды. Те 4 десятины не могут прокормить 8 душ семьи, а здесь еще нужно построить какое-нибудь гумно. Ежегодно ему не хватает хлеба на пропитание семьи»3
Крестьянин, продав продукты на рынке, за вырученные деньги мог рассчитаться только с налогами, штрафами и долгами. Для удовлетворения своих самых минимальных потребностей средств не хватало. Вот примерный денежный бюджет крестьянского хозяйства Виленского уезда, имевшего 225 дес. земли, в том числе пашни 15 дес., сенокоса 0,25 дес. и неудобной—0,5 дес. За год (1926) он получил следующий доход: от своего хозяйства— 100 злотых, за 28 дней работы на мельнице — 42 злотых, на своей лошади вывозил песок, заработал 15 злотых, продал курицу — 3 злотых, т. е. всего 160 злотых.
В хозяйстве этого крестьянина была лошадь, корова, овца. Семья, состоящая из двух душ, за 1926 г. потребила следующие продукты и промышленные товары: сахара — 1,2 кг, сахарина— 15 коробочек, керосина— 10 л, табака — 1,5 кг, мяса и сала — 33 кг, ржи — 100 кг, ячменя — 100 кг, вики — 20 кг, картофеля — 250 кг. При выпечке хлеба в тесто здесь прибавляли толченую мякину, муку из вики и т. д.4
79
Финансовые органы принимали самые беспощадные меры к крестьянам, принудительно взимая с них налоге, вую задолженность. Так, в циркуляре Брестской финан-совой палаты финансовым инспектором от 25 октября 1922 г. указывалось: «Необходимо применить все сред, ства, имеющиеся в распоряжении, чтобы поземельный налог за 1921 г. и подоходный за 1920 и 1921 гг. были собраны до 1 декабря. К этому же сроку должно быть закончено взимание податей, не собранных органами самоуправления, а также начисленного палатой налога от обогащения».5
В Западной Белоруссии с каждым годом усиливалось налоговое бремя. Повышался размер налогов и вводились, новые. |
Приведем характерный пример для западнобелорусской деревни. Староста Пружанского уезда в апреле 1924 в одном из своих отчетов указал, что крестьяне недоволь4 ны усилием налогового бремени, проведением денежно^ реформы. «В апреле (1924 г.) местное население жало^ валось на общий недостаток денежных знаков, мотивируя это тем, что все деньги, бывшие в обороте, изъяты го су* дарство^ в результате слишком высоких налогов. Прй этом можно услышать, что налоги распределены неравно’" мерно: богатые платят меньше, чем бедные. Владельцы мелких торговых заведений жалуются, что если так будет дальше продолжаться, то они обанкротятся, так кай| в торговле застой, а налоги по отношению к доходай чрезмерно высоки»6. и
Налоговая система буржуазной Польши закабаляля белорусского крестьянина. Кроме того, в обложения крестьянских хозяйств налогами господствовал произвол и грабеж. Крестьяне писали в газете «Жыццё вёскЬ>| «Глухие и слепые к стонам голодных людей, секвестра™-5 ры описывают последнюю скотину, забирают одежду. Не* только берут за налоги, какие не оплачены, но и взыскивают за те, которые давно уплачены... Очень часто случалось, когда один и тот же налог взыскивался по несколько раз. Если же это происходило с людьми более или менее грамотными, то им, хотя и с большим трудом (иногда даже дороже, чем налог), удавалось доказать несправедливость взыскания. Но бедному неграмотному крестьянину это не удавалось никогда, ибо к его жалобам были глухи все правители.
80
По поводу обложения высокими налогами крестьянских хозяйств белорусские послы в польском сейме в запросе, обращенном к министру финансов в декабре 1924 г,, писали: «В этом году крестьян деревни Пасынки (Бельский уезд) обложили следующими налогами: 1) земельным налогом—-1131,62 зл., 2) налогом с имущества— 358,20 зл., 3) налогом на скот 171,35 зл., 4) дорожным налогом 345,57 зл., 5) прочими налогами 294 зл. К этому следует еще добавить страховку и натуральные поборы. Средняя сумма на каждого плательщика приходится около 43 зл., а в хозяйствах, в которых имеются 15 десятин земли, сумма налога доходит до 93,15 зл., кроме страховки, которая составляет значительный процент всех налогов, взятых вместе. Если настоящие налоги сравнить с довоенными, то окажется, что сейчас крестьяне должны платить налоги больше, чем перед войной. Такое положение напоминает времена XVII века, когда вместо системы налогов господствовал произвол и грабеж. Сам способ взыскания налогов с крестьян путем массовых принудительных продаж имущества и инвентаря свидетельствует о том, что налоговая система лишена всякой здоровой основы, и опорой ее является грабеж с помощью физической силы, что приводит крестьянские хозяйства к разорению».8
j В Западной Белоруссии применялась подводная повинность (шарварки), т. е. работы крестьянина с лошадью по ремонту и проведению новых дорог. Эти работы отнимали у крестьян от 60 до 100 рабочих дней в году. В рапорте начальника Пинского отделения дефензивы второму отделу штаба армии указывалось, что «крестьяне настолько перегружены подводной повинностью, что крестьянин ночует дома не более 2 дней в неделю»9./Еже-дневно в белорусский посольский клуб польского сейма поступали жалобы крестьян. «Крестьянство под принуждением должно расширять дороги, делать насыпи, рыть канавы, корчевать пни, уничтожать кустарник, а также бесконечно возить песок, между тем как помещики свободны от этих обязанностей»10. Кроме того, крестьяне в ущерб своему хозяйству по распоряжению польских властей вынуждены были предоставлять бесплатно подводы для обслуживания чиновников и помещиков.
Одной из форм эксплуатации крестьянского населения господствующими классами являлась кабальная зависи- 6
6 Зак. 2436.
81
мость малоземельного крестьянина от крупных земельных магнатов. Для того чтобы крестьянин мог где-то пасти скот, а также запасти сена на зиму, ему приходилось обращаться к помещику. За аренду луга или за право пасти скот на помещичьем пастбище крестьянин должен был расплачиваться многодневной работой. Например, за пастьбу коровы на помещичьем пастбище он должен отработать у помещика до 35 дней. Крестьянская беднота вынуждена была соглашаться работать у помещика на любых условиях, лишь бы получить какую-то долю убранного ими хлеба, часть скошенного сена, чтобы прокормить зимой скот.
Тяжелым было положение сельскохозяйственных рабочих, работающих в помещичьих имениях. Польская радикальная газета опубликовала письмо сельскохозяйственного рабочего Лидского уезда, в котором говорилось: «Сообщаю уважаемой редакции, что пан Ляскович, владелец имения Кирьяновцы (Лидский уезд), выгоняет меня из имения, так как я замучен двенадцатилетней службой у него, сейчас не так силен, как прежде, ибо руки у меня повреждены работой на молотилке. Помещик выискивает разные причины, что я, дескать, не так ловко и быстро работаю. Смотрите, братья-батраки, как безжалостны помещики, как они бессердечны. Они используют труд батрака, а когда вытянут из него все соки, когда этот бедняк теряет силы и не в состоянии приносить столько выгоды, сколько молодой, тогда помещики стараются избавиться от него».11 ь.
Такое положение было характерно для всех престарелых сельскохозяйственных рабочих. Помещики старались избавиться от них, заменяя их молодыми или сезонными рабочими.
Капиталисты и помещики Польши создали в Западной Белоруссии целую систему политического и национального угнетения. Пом ещичье-бу ржу азное правительство ставило своей целью искоренить из сознания белорусской го крестьянства чувство национальной самостоятельно-^ сти, подавить его стремление к воссоединению с Советской Белоруссией.
С первых дней оккупации в Западной Белоруссии были закрыты почти все белорусские общественно-культурные учреждения. Если в 1919 г. насчитывалось 400 белорусских школ, то в 1926 г. только 4.
82
Радикальная белорусская газета «Сцяг народа» опубликовала письмо крестьянина Колодчина Виленского уезда, в .котором указывалось, что в деревне когда-то была государственная школа, сейчас, со времени войны, ее нет. Сколько крестьяне ни добивались, чтобы открыть белорусскую школу, ничего не помогло: не дали. И вот растет молодежь, темная, как ночь.12
Крестьяне д. Вяжути Вилейского уезда обращались к инспектору с просьбой, чтобы у них, как и раньше, была белорусская школа, предметы чтобы преподавались на родном белорусском языке.13 Жители д. Свислочь Волковысского уезда прислали в газету следующий ответ школьного инспектора на их заявление об открытии школы: «В ответ на Ваше заявление от 23 октября с/г. сообщаю, что не могу выдать разрешение на открытие в Свис-лочи школы с преподаванием на белорусском языке»14.
Таких заявлений крестьян об открытии белорусских школ в деревнях были тысячи. Крестьяне отказывались посылать своих детей в польские школы. В одном из рапортов полицейских коменданту участка Гродненского уезда было отмечено, что «во время исполнения служебных обязанностей в д. Лаша путем устных расспросов и тайного наблюдения мною установлено, что жители д. Лаша Ян Воронец и Юзеф Балицкий стояли во главе белорусской организации и вели агитацию среди местного населения за то, чтобы не платить налогов и не посылать своих детей в польские школы, и тогда польское правительство будет вынуждено предоставить белорусам автономию и откроет во всех восточных окраинах белорусские школы. В результате этого на протяжении всей зимы, с декабря 1923 г. и до конца 1924 г. ни один ребенок не пришел в школу, невзирая на неоднократные просьбы учителя»15.
Польские власти грубо нарушали положение Версальского трактата, Рижского мирного договора и Польской Конституции 1921 г. о предоставлении национальным меньшинствам гарантированных прав свободного национального развития. В ноте На-ркоминдела Советской России Министерству иностранных дел Польши от 25 августа 1921 г. указывалось: «Местные польские власти закрывают белорусские общественно-культурные учреждения без предъявления каких-либо обвинений, запрещают культурно-просветительную работу (из 150 белорусских школ
83
Гродненского белорусского комитета осталось только 2)... Польские местные власти препятствуют рассылке белорусских газет, забирают их на почте. Читающие эти газеты считаются большевиками, хотя газеты не большевистские, у них производят обыски и грозят арестами за чтение белорусских газет».16
В школах, в государственных учреждениях запрещалось пользоваться белорусским языком. Ополячивание населения (полонизация) являлось одной из целей буржуазной политики Польши. Например, в Полесском вое^ водстве, где белорусы составляли более 90% населения, польские школы составляли 94% всех школ, белорус-? ские—1%17.
В результате такой политики правительства в Западной Белоруссии около 60% взрослого населения было неграмотным, в Полесском воеводстве — свыше 70%.
Одной из форм грабежа, порабощения и эксплуатации белорусского крестьянства являлось проведение в За-» падной Белоруссии реакционных аграрных законов, в частности закона о наделении землей солдат польской армии, а также закона о ликвидации сервитутов, парцелляции и комасации. Осадники захватывали пастбища, выгоны и сенокосы, ранее принадлежавшие крестьянам.
В запросе белорусских послов по случаю жалоб крестьян на произвол осадников указывалось: «Осадник^ капитан Стылинский, захватил сервитутный луг, принад-у, лежащий крестьянам д. Квесевичи Коссовского уезда.., Угрожая оружием, осадник не допускает крестьян пасти скот на сервитутной земле»18. В жалобе послов министру земельных реформ от 27 мая 1924 г. говорилось: «Со вре^ мен отмены крепостного права крестьяне д. Заречье Не4 свижского уезда пользовались сервитутным выпасом име^ ния «Заречье». После захвата белорусских земель... на-; чалась колонизаторская политика на этой территории, и в первую очередь было приступлено к парцелляции упомянутого имения «Заречье» для военного осадничества. В связи с начатой парцелляционной работой крестьяне д.' Заречье неоднократно обращались к уездной земельной управе с просьбой оставить сервитутный выпас для дальнейшего пользования. Земельная управа обещала выполнить их просьбу, однако в результате оказалось то, что в этом году осадники совсем запретили крестьянам пользоваться пастбищем»19.
84
Крестьяне вынуждены были за пользование пастбищем оплачивать помещику и осаднику сельскохозяйственными продуктами и отработками. Радикальная белорусская газета «Сцяг народа» в 1923 г. опубликовала письмо крестьянина д. Колодчина Вилейского уезда, в котором говорилось, что «люди в действительности «ревут» под тяжестью своего теперешнего социально-политического положения. У нас население слишком малоземельное. На 2,3 дес. живут по 8—10 душ семьи. До сих пор за пастьбу скота платили местному помещику Гицевичу маслом и яйцами (хотя свои дети голодали), сейчас же одно имение разделено осадникам, которые получили по 10, 15 десятин земли. Осадник за пастбище масла и яиц не берет, а требует от людей отрабатывать — пахать пар, косить *и т. п. Развалился дом — новый строить и не думай, ибо леса нет. А здесь еще налоги зарезают. Не успеешь выплатить один, смотришь — уже другой издан, то на гмину, то на сеймик, то на администрацию, то на школу (которую не разрешают), то на землю, то за скот, то бог знает и за что...»20.
Таких примеров произвола и грабежа колонизаторов в западнобелорусской деревне было много. Проводимая земельная реформа еще больше подорвала экономическую силу деревни. Все расходы, связанные с ликвидацией чересполосицы и хуторизации, бременем ложились на трудящееся крестьянство. Нужда заставляла крестьянина идти в кабалу к ростовщику и помещику, за взятую ссуду приходилось выплачивать высокие проценты, а за лес отрабатывать в помещичьем хозяйстве или же оплачивать деньгами.
Помимо экономической зависимости, национального угнетения, крестьяне Западной Белоруссии находились в полном политическом бесправии. Они были лишены даже тех жалких прав, которыми пользовались рабочие и крестьяне центральной части Польши. Реакционное правительство прибегало к самому разнузданному полицейскому произволу и насилию, ибо помещики, полицейские и осадники являлись основными властелинами деревни. Самоуправство помещиков, польских чиновников, жестокое избиение и убийство крестьян за малейшее сопротивление было повседневным явлением в западнобелорусской деревне. Житель Лидского уезда в письме, помещенном в газете «Wyzwolenie ludu» 1 июня 1924 г. писай:
85
«С тех пор, как в уезде прочно обосновались «восьмерка» и изменники из «единицы» (имеется ввиду номер избирательных списков буржуазных партий), пан староста Зда-нович правит, как удельный князь. Где не помогает угроза, там полицейский приклад и тюрьма защищают помещичий карман. Общеизвестны факты истязания жителей целых деревень в угоду самодурству княгини Друцкой-Любецкой и небезызвестного помещика из имения Кирь-яновцы пана Лясковича».21
Для защиты интересов буржуазии, помещиков, кулаков и осадников в Западной Белоруссии в 1925 г. действовало 432 полицейских участка, 43 уездные комендатуры и комиссариата полиции, в которых насчитывалось около 11 тыс. полицейских. Кроме того, существовала тайная политическая полиция (так называемая дефензива).
Жители д. Телеханы Коссовского уезда писали: «Наш голос — голос гибнущих от нищеты, которая широкой волной залила наши поселения,— пусть не будет голосом «зовущего в пустыне», но пусть будет известно Речи Посполитой, что мы гибнем от недостатка земли, работы, хлеба, гибнем в варварской темноте от недостатка школ, гибнем под тяжестью государственного налога и в особенности от нечеловеческого угнетения местных помещиков и спекулянтов, которые напрягли все силы, чтобы высосать из нас последние соки. У нас забирают даже ту мелочь, какую мы имели в годы Царской России. Не имеем уже никаких прав на наши сервитуты, отобрали у нас и пашню, которой мы пользовались с 1870 г. И неисчис-' лимы подобные насилия, и нет спасения от них, ибо и суд, и полиция, и различные органы — все стоят за врагов наших»22.
В воззвании Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала к трудящимся всего мира по поводу террора в Западной Белоруссии и на Западной Украине указывалось: «На белорусских и украинских землях, захваченных Польшей, готовятся новые преступления. Польша вводит там чрезвычайные суды и готовит карательные экспедиции».23
В воззвании ЦК Коммунистической партии Польши к рабочим и крестьянам с призывом выступить против террора на оккупированной территории говорилось: «Правительство Грабокого, верное своим методам политиче-86 .
ского обмана и плутовства, открыто не хочет признать применения царских методов. Белорусские и украинские крестьяне изнемогают на своих маленьких кусках земли, умирают от голода и экономически падают все ниже и ниже».24
После государственного переворота, когда при поддержке крупной бужуазии, помещиков и реакционной военщины к власти пришел Пилсудский, Западная Белоруссия превратилась в объект самой беззастенчивой эксплуатации крестьянства. С установлением фашистского режима больше усилился национально-колониальный гнет.
Газета «Сцяг народа» писала: «Мы, белорусы, несем небывалый национальный гнет. Если сравнить Западную Белоруссию с какой-нибудь английской колонией, то разница будет такая, что только остается развести руками. Огромная площадь земли, политая потом трудового белорусского народа, находится в руках чужестранцев, своего рода ленд-лордов, польских помещиков, экономический гнет которых проявляется во всем»25.
В первые годы Пилсудский пытался замаскировать фашистский переворот. В этот период польский фашизм наряду с грубым насилием и террором широко использовал методы обмана, создавая при этом видимость защиты интересов трудящихся. Были сделаны кое-какие уступки белорусской буржуазии. С помощью таких подачек правительство подчинило ее интересы польскому империализму. В этот период происходит активизация белорусских контрреволюционных национал-демократов и нацио-нал-фашистов.
С ростом национального и колониального угнетения в Западной Белоруссии усилился налоговый гнет. Поземельный налог в 1932—1933 гг. по сравнению с 1931 г. возрос на 19,8%26. Устанавливались новые налоги. В январе 1934 г. был принят закон, на основании которого католические духовные органы взыскивали налоги с крестьян на нужды костела. Кроме этого, были введены еще два налога: обыкновенный и чрезвычайный. Обыкновенный налог предназначался для покрытия текущих расходов духовной службы, чрезвычайный — для строительства и ремонта костелов. За малейшую просрочку уплаты налогов взимались очень высокие проценты. За каждое напоминание об уплате налогов приходилось выплачивать 1,5 злотых.
87
Белорусская крестьянка из Поставского уезда Виленского воеводства писала: «Неуверенность в завтрашнем дне, страх перед судебным приставом и аукционом, опасение лишиться клочка земли... наполняет сердце большой тревогой и отчаянием перед дальнейшим существованием»27. I
Например, только в 1929/30 хозяйственном году i|q трем западнобелорусским воеводствам было собрано у? населения прямых налогов на общую сумму 99 млн. зла, тых, в то время как общий доход населения, по неполные данным польской статистики, составлял 200 млн. злотых2 Если учесть косвенное налоговое обложение населени за покупку соли, керосина, водки, табака и других това ров, то общая сумма налогов будет еще выше. По этом случаю белорусский исследователь К. Боровой писал «Без всякого опасения можно предположить, что 2/з все) доходов идут для выплаты налогов, а в ряде многочис! ленных случаев и весь доход. Об этом свидетельствуе также и ежегодное сокращение доходов в наших хозяй ствах. Наше предположение полностью подтверждается заявлением Виленской промышленно-торговой палаты! которое мы находим в отчете за 1929 г., где указывалось^ что «в отдельных случаях налоги превысили может быть; даже существующие суммы достигнутых доходов, в доказательство этому приводится факт огромного роста задолженности по налогу. Следует добавить, что эти превышения относятся ежегодно к обедневшему нашему крестьянству»29.
С активизацией агрессивной политики правящей клики буржуазной Польши на плечи трудового крестьянства ложился чрезвычайно высокий военный налог. Польские власти стремились перетянуть на свою сторону белорусского кулака и при его помощи оторвать середняцкие слои крестьянства от революционного движения. Поэтому все меры правительства были направлены на укрепление кулачества (хутормзация, ликвидация сервитутов и пр.). После фашистского переворота темпы кулацкой парцелляции возросли и доходили до 80 тыс. га в год30.
В 1929—1933 гг. социально-экономические условия крестьянского населения резко ухудшились и обострились. Во многих крестьянских хозяйствах задолженность превосходила стоимость всего имущества. До предела сократилась покупательная способность крестьянской
88
семьи. С обострением аграрного кризиса социальное положение середняка все более приближалось к социальному положению бедняка. Тысячи крестьян становились жертвами ростовщиков.
В этот период в белорусской деревне усиливались средневековые методы эксплуатации крестьян. Чрезвычайно любопытный факт приведен в крестьянской газете «Wyzwolenie» («Освобождение») (орган крестьянской соглашательской партии), который характерен для западнобелорусской деревни: во время крепостничества за 30 моргенов (15 га.— Б. К.) нужно было в год отработать барщину более чем 300 дней. Ныне отработка за аренду 30 моргенов равняется 1440 рабочим дням31. Из этого следует, что для того, чтобы арендовать 15 га помещичьей земли, белорусский крестьянин должен работать в пять раз больше, чем во времена крепостничества.
Тяжело повлиял аграрный кризис и на социально-экономическое положение сельскохозяйственных рабочих. Помещики и кулаки заменили денежную оплату натуральной. Большинство батраков работало у них за предоставление ночлега и за нищенские харчи,, а ранее существовавшие в некоторых имениях коллективные договоры, заключенные с сельскохозяйственными рабочими, уже не имели никакой фактической силы. В целом по Западной Белоруссии заработная плата сельскохозяйственным рабочим снизилась на 75% (исчислено на основе цены хлеба), участки под картофель уменьшились. Средняя заработная плата поденщика снизилась до 50—60 грошей за 15—16 часов работы в день32. К тому же, часто помещики месяцами, а иногда годами задерживали ее выплату. При увольнении сельскохозяйственных рабочих им часто не выплачивались заработанные деньги.
Увольнение рабочего проходило обычно без всякого предупреждения. Выдача зарплаты рабочим полностью зависела от усмотрения помещика. О том, как остро стоял вопрос о невыплаченных задолженностях сельскохозяйственным рабочим в помещичьих хозяйствах, можно представить себе даже по опубликованным польским материалам. Так, буржуазная газета «Ргаса» («Труд») неоднократно писала, что «в сельском хозяйстве создаются отношения хуже крепостнических. Сельскохозяйственные рабочие в течение нескольких лет не получают заработной платы. Из страха потерять работу и следующие им
89
деньги они не требуют их и продолжают работать даром. Помещики же, видя, что все это сходит безнаказанно, не платят им. Ныне это уже перешло в систему»33.
Один из корреспондентов, описывая жизнь сельскохозяйственных рабочих имения Скирмунта Шеметовской волости Свентянского уезда, отмечал: «В Шеметовской гмине есть фольварк Б. Скирмунта, в котором в настоя* щее время хозяйничает держиморда И. Новельский. Дня бедных и бесправных людей он является «фараоном». Люди, живущие здесь, во всем его покорно слушают, а он же над ними издевается самым жестоким образом. Крестьяне работают у него за мизерную плату. Получа-ют в месяц 4 пуда зерна, что равняется 12 злотых».**
В постановлении III съезда Коммунистической партия Польши по вопросу о положении крестьян и сельскохр*-зяйственных рабочих в Западной Белоруссии и на 3anajp ной Украине отмечалось: «Заработная плата все снижается. Снижается плата деньгами для поденщиков и сезонных рабочих, уменьшают даже ординарию. Вообпве, уменьшена ординария на 3 гарнца (оплата зерном), й посягательство помещиков в этом направлении становий ся все более настойчивым. Плата снижается еще и таким способом, что помещики увольняют целыми массами ординарнее и заменяют их наемниками на более худших условиях оплаты».
Особенно серьезным ударом по условиям жизни сельскохозяйственных рабочих явился принятый в 1933 г. так называемый «Объединенный закон» о ликвидации соци| ального страхования. На основании этого закона сельско! хозяйственные рабочие лишались всякой медицинской Й материальной помощи. ;
Фактором капиталистической эксплуатации трудовогд крестьянства, помимо помещиков и кулаков, являлся финансовый капитал. Мелкий частный собственник как в качестве производителя, так и в качестве потребителя находился в тисках государственного сельскохозяйственного банка, кредитных учреждений. Польский институт общественного хозяйства в 1930 г., исследуя задолженность крестьянских хозяйств, провел анкетное обследование хозяйств с земельной площадью до 50 га и пришел к выводу, что чем меньше хозяйство, тем выше доля полученного кредита от частных лиц, ростовщиков (табл. 14).
90
Таблица 14
Полученные в кредит денежные средства на 1 га, зл.
Группировка хозяйств по количеству принадлежавшей нм земли, га Сумма кредита В том числе
из государственного сельхоз. банка из других кредитных учреждений от частных лиц
Менее 5 241 16 71 154
5-10 190 46 57 87
10—15 208 82 71 ’ 55
15-20 120 30 52 38
20—50 250 149 37 64
Из таблицы видно, что свыше 63% денежных средств в кредит бедняцкие хозяйства с земельной площадью до 5 га брали у частных ростовщиков, помещиков, кулаков, ксендзов, аптекарей, лавочников, которые беспощадно грабили крестьян, взимая с них высокий ссудный процент.
Эксплуатация крестьянских масс усиливалась также в связи с ростом монополистических объединений. К концу 1934 г. около 180 монополистических объединений в Польше охватили всю крупную и значительную часть средней промышленности. С каждым годом монополии взвинчивали цены на промышленные товары первой необходимости. Предприниматели, скупая у крестьян сельскохозяйственные продукты по низким ценам, перепродавали их рабочим в городах по более высоким.
По данным польского сельскохозяйственного еженедельника, крестьянин получал при продаже только 38— 48% действительной цены скота, а остальная часть доставалась спекулянтам35. Особенно тяжелые последствия для экономики крестьянского хозяйства имело образование в Польше в 1928 г. синдиката экспортеров рогатого окота и свиней. Захватив в свои руки вывоз скота и бекона, синдикат резко снизил закупочные цены. Методы закупки скота были самые хищнические. Скот у крестьян закупался зачастую не по весу, а на глаз, что было явно выгодно для скупщиков.
В грабеже крестьян участвовали также помещичьи и кулацкие кооперативы, которые скупали у них молоко, масло и мясо. Так, центральный кооператив по сбыту молочных продуктов в Польше платил местным молочным заводам, куда сдавали крестьяне масло, 1 злотый за килограмм, а перепродавал в городах по 3 злотых.
91
Местные самоуправления в Западной Белоруссии превратились в самоуправство фашистской администрации. Уездные советы состояли только из помещиков, кулаков, военных всадников и чиновников. Например, в состав Браславского совета Виленского воеводства в 1934 г. входили 6 помещиков, 13 кулаков, 4 военных осадника, 1 служитель культа и 6 человек из прочих сословий36. \
В 1934 г. была принята фашистская конституция. Но-вый избирательный закон лишил трудящихся Западной Белоруссии права участия в выборах в сейм. Констит^ ция исключала какие-либо буржуазно-демократические свободы. |
Более того, фашистское правительство ликвидировал последнюю белорусскую среднюю школу. Были закрыт® белорусские гимназии в Радошковичах, Клецке и Нов® грудке, а также учительская семинария в Вильно. Бел® русская гимназия в Вильно, игравшая в свое время знж* чительную роль в национально-освободительном движении, в результате предательства белорусских национал* фашистов была превращена в филиал польской госудац ственной гимназии, в рассадник национал-фашизмаЦ Было закрыто и разгромлено также Товарищество Бело! русской школы (культурно-просветительная организач ция — ТБШ), а существовавшая ранее белорусская прес! са, отражающая интересы крестьянства, была запрещена? Однако, несмотря на закрытие белорусских газет, среди^ трудящихся города и деревни широко распространялась подпольная революционная литература, зовущая к борьд бе за национальное освобождение.
Разгул фашистской реакции продолжался и после) смерти Пилсудского (в мае 1935 г.). К власти пришел' генерал Рыдз-Смиглы. В Пружанском уезде в Картуз-Березе создается концентрационный лагерь, предназначенный для политических заключенных, где томились тысячи белоруссов.
Совершаемое беззаконие, издевательства, произвол, а также фашистский террор усиливали национально-освободительное движение белорусского народа против капиталистического порабощения.
2. Революционные выступления крестьян Западной Белоруссии и руководящая роль в их борьбе КПЗБ Польские легионы, вторгшиеся на территорию Бело
92
руссии, грабили мирное население. 2 марта 1922 г. солдаты третьего уланского полка ограбили крестьян д. За-борье Глубокской гмины Дисненского уезда. Они забрали 75 пудов картофеля, 25 пудов ржи, необходимый фураж для лошадей.38
Крестьяне с оружием в руках выступали против оккупантов. Волна вооруженного сопротивления усилилась в связи с насильственным привлечением белорусских крестьян в польскую армию. Нелегальная коммунистическая газета «Красное знамя» сообщала о событиях, происходящих в Ошмянском уезде: «В нашем уезде отряд полиции в полном боевом вооружении начал совершать облавы на уклоняющуюся от военной повинности крестьянскую молодежь. Полиции удалось схватить четырех. Тогда товарищи пойманных устроили засаду и при приближении конвоировавших арестованных открыли перекрестный огонь из винтовок. Новобранцы были освобождены.39
С первых лет оккупации Западной Белоруссии началось партизанское движение. Подполковник польского генерального штаба Т. Гомме в 1921 г. доносил о том, что в последнее время на территории Брестского пограничного округа начали появляться группы людей, вооруженных гранатами, которые не только представляют угрозу для безопасности, но и создают брожение, опасное для целостности государства.40
Один из партизанских отрядов численностью в 500 человек во главе с Муха-Михальаким действовал в Ново-грудском воеводстве. Партизанский отряд был хорошо вооружен и связан с подпольным коммунистическим движением.41
Партизаны нападали на полицейские гарнизоны, помещичьи имения и другие объекты. В начале августа 1924 г. партизанский отряд разгромил полицейский гарнизон в Столбцах. В сентябре 1924 г. группа партизан напала на поезд у ст. Ловча.
Боевые действия партизан происходили на всей территории Западной Белоруссии. Свою классовую ненависть белорусские крестьяне выражали в поджогах помещичьих имений, усадеб кулаков и осадников. Только по данным польской статистики, в 1932 г. в Виленском воеводстве было зафиксировано 97 случаев поджога. Трудящиеся вели непрерывную революционную борьбу с угне
93
тателями. Эту борьбу возглавляла Коммунистическая партия Западной Белоруссии.
Революционные выступления крестьян напугали польскую буржуазию и помещиков. Буржуазное правительство вынуждено было принять аграрные законы и тем самым ослабить выступления крестьян. Но крестьяне стали понимать, что только революционная борьба поможет им получить землю. Коммунистическая партия Польши и КПЗБ в то время выдвинули лозунг о конфискации помещичьей земли без всякого выкупа. Необходимо было направить неорганизованные выступления крестьян, отстф ивающих свои права, на сервитуты и леса, в русло рево< люционной борьбы. '>.
Выступления крестьян имели ярко выраженные полиГ тические формы. Так, 22 октября 1925 г. жители д. Bdt лейковичи Сольской гмины Ошмянского уезда организ<й ванно выступили против реакционной земельной реформы, не разрешая проводить землеустроительные работы В 1925 г. в д. Песли Индурской гмины Гродненского уезда крестьяне протестовали против насильственного проведения хуторизации. Земский комиссар, угрожая аре* стом, оштрафовал многих жителей деревни на 25 злотых каждого.43
В октябре 1926 г. крестьяне д. Полочаны Молодечнен* ского уезда, выбрав крестьянский комитет, составили протест против наделения кулаков и осадников землей, выделенной для парцелляции. Протест, поданный земельному комиссариату, не был удовлетворен. Тогда полочан-i ские крестьяне под руководством Комитета провели соб-} рание и приняли резолюцию, требуя без выкупа передачи земли крестьянскому комитету и раздела ее между безземельным и малоземельным крестьянством. В резолюции крестьяне выразили свой протест против помещичьей дикой парцелляции и буржуазно-помещичьей реформы.44
Большую агитационную работу в деревне проводили депутаты посольского клуба Громады. Они рассказывали крестьянам, каким путем можно добиться завоевания демократических свобод, национального и социального освобождения.
Борьба белорусских крестьян за разрешение аграрного вопроса, их революционные выступления направлялись Коммунистическими партиями Польши и Западной
94
Белоруссии. Коммунисты вели повседневную работу среди крестьянских масс. На собраниях и митингах, в нелегальной и легальной демократической печати они широко пропагандировали огромные достижения народов Советского Союза в социалистическом строительстве. Партия указывала крестьянам единственно правильный путь выхода из тяжелого социально-экономического и политического положения, неустанно разъясняла, что их борьба в тесном союзе с рабочим классом и под его руководством — залог освобождения Западной Белоруссии.
Белорусские крестьяне оказывали материальную помощь рабочим, помогали арестованным. Несмотря на то что крестьянам приходилось самим голодать, они старались поделиться с рабочими последним куском хлеба. Они собирали продукты, деньги и отсылали их бастующим и политзаключенным.
Подчеркивая гегемонию пролетариата в союзе с крестьянством и в их борьбе за освобождение от буржуазного гнета, В. И. Ленин указывал, что крестьяне могут при помощи пролетариата сбросить с себя всю власть помещиков, могут совершенно положить конец помещичьему землевладению и помещичье-чиновничьему государству, ибо интересы рабочего класса требуют самой дружной поддержки крестьянской борьбы, но вместе с тем «вся и всяческая кабала может быть уничтожена только социалистической революцией».45
В ходе революционной борьбы в условиях оккупационного режима, экономического, политического и национального угнетения, коммунисты сплачивали вокруг себя крестьянские массы, неустанно и последовательно вели работу в деревне, разоблачая буржуазную аграрную политику санационного правительства, противопоставляли ей свою революционную программу в разрешении аграрного вопроса. Основной задачей Компартии Западной Белоруссии в революционном движении крестьян являлась борьба за конфискацию и передачу крестьянам (через крестьянские комитеты) помещичьих, церковных и казенных земель; за отмену закона об осадничестве и парцелляции; за освобождение от налогов беднейшего и середняцкого крестьянства и за переложение налоговых тяжестей на имущие классы; за государственный долгосрочный кредит и бесплатный отпуск строительных материалов на восстановление разрушенных войной крестьянских
95
хозяйств; за право крестьянам пользоваться сервитутами; за преимущественное использование государственных средств для оказания помощи беднейшему крестьянству.
В листовке, выпущенной в связи с массовыми арестами участников демонстрации в Слониме 4 июня 1926 г., ЦК КПЗБ призывал трудящихся: «Помните, что только организационная революционная борьба рабочего класса и крестьянства Западной Белоруссии в тесном союзе с трудящимися Польши и под руководством Коммунистической партии сможет принести полное освобождение от гнета польской буржуазии. Долой белый террор и произвол оккупантов! Требуйте немедленно вывести из Западу ной Белоруссии войска и полицию! Долой национальный гнет! Да здравствует революционная борьба трудящихся Западной Белоруссии в союзе с рабочим классом и крё| стьянством Польши за свое полное освобождение!»46 1
КПЗБ проводила большую работу по организации де$ монстраций, митингов и забостовок. Отчеты райкомой КПЗБ свидетельствуют о том, что демонстрации прохо! дили при большой активности масс. Широким фронтом проводились митинги протеста против насилия фашисту ских властей, насильственной хуторизации, ликвидаций сервитутов, гнета помещиков. По инициативе КПЗБ креч стьяне отказывались платить налоги, отбывать шарвар4 ки. 1
В годы аграрного кризиса, когда в ряде уездов Запад-: ной Белоруссии сложились невыносимые условия жизни из-за налогового гнета, нищеты и бесконечных репрессий, крестьяне стихийно нападали на эксплуататоров и поли-, цейские участки. КПЗБ, чтобы избежать преждевременных стихийных выступлений и кровопролитий, организовывала крестьян на проведение массовых походов-демон-страций в помещичьи имения со своими требованиями. Более острые формы забастовочное движение принимало в период напряженных сельскохозяйственных работ, когда помещики усиливали эксплуатацию рабочих. Забастовки и стачки, на которых выдвигались экономические и политические требования, занимали основное место в работе Коммунистической партии. Эти формы борьбы имели большое значение в сплочении трудящихся вокруг КПЗБ, в их борьбе за социальное и национальное освобождение и воссоединение Западной Белоруссии с Белорусской Советской Социалистической Республикой.
96
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
17 сентября 1939 г. Советская Армия принесла трудящимся Западной Белоруссии долгожданную свободу. Власть перешла к рабочим и крестьянам. Во всех населенных пунктах создавались временные управления из представителей Советской Армии и трудового местного населения, организовывались крестьянские комитеты, которые широко развернули деятельность по осуществлению революционных преобразований в деревне. Крестьянские комитеты с первых дней своей работы начали распределять землю помещиков, брали на учет помещичий инвентарь и скот. Большую помощь комитеты оказывали беднякам и батракам.
С восстановлением Советской власти сбылась вековая мечта безземельных и малоземельных крестьян западных областей Белоруссии. Они получили около миллиона гектаров земли, ранее принадлежавшей помещикам, осадникам и кулакам, а также 14 тыс. лошадей, 33 400 коров, большое количество свиней и овец. Все виды кабальной задолженности крестьян польскому буржуазному государству, помещикам и ростовщикам были аннулированы.
В западных областях Белоруссии практически начал решаться вопрос о социалистическом переустройстве мелкого крестьянского хозяйства. Тысячи передовых людей деревни, осознав преимущество коллективного труда, вступали в колхозы. К июню 1941 г. было организовано 1115 колхозов, объединивших 48950 крестьянских хозяйств. Для оказания помощи сельскому хозяйству создавались машинно-тракторные станции. В 101 МТС насчитывалось 6950 тракторов, большое количество сельскохозяйственных орудий и машин.
Трудящиеся города и села, опираясь на братскую бес
7 Зак. 2436 97
корыстную помощь народов Советского Союза, активно включились в строительство новой жизни. Однако недолго пришлось мирно трудиться воссоединенному белорусскому народу. 22 июня 1941 г. на нашу страну вероломно напала фашистская Германия. По призыву Коммунистической партии и Советского правительства на защиту Родины, социалистических завоеваний поднялись все народы СССР. Трудящиеся временно оккупированной фашистами территории развернули активную партизанскую и подпольную борьбу, уничтожая живую силу и технику противника. В трудном единоборстве с немецко-фашистскими захватчиками советский народ вышел победив телем и отстоял честь и независимость социалистического Отечества. Эта борьба двух общественных систем — капну тализма и социализма, ярко проявила морально-полити4 ческое единство и сплоченность народов СССР, могущее ство Советского Союза — первого в мире государства рабочих и крестьян, доказала коренное превосходство социализма над капитализмом.
Началось восстановление разрушенного оккупантами народного хозяйства страны, в том числе и Белоруссии. Фашистские захватчики нанесли республике большой материальный ущерб. Они разрушили города и села, уничтожили почти все крупные предприятия, машинно-тракторные станции. Оккупанты грабили мирное население, имущество, скот вывозили в Германию. Было уничтожено все общественное поголовье скота, резко сократилась посевная площадь. Казалось, что для восстановления нормальной жизни потребуются долгие десятилетия. Все братские народы протянули истерзанной Белоруссии крепкую руку дружбы и помощи.
За короткий срок трудящиеся республики подняли из руин и пепла сожженные города и села, отстроили фабрики и заводы, не только восстановили свое народное хозяйство, но и быстрыми темпами двинули вперед его развитие. Уже в 1958 г. объем промышленной продукции БССР увеличился по отношению к 1940 г. в 3,4 раза. За годы Советской власти Белоруссия стала высокоразвитой промышленной республикой. БССР экспортирует свою промышленную продукцию в десятки зарубежных стран.
Значительных успехов добился белорусский народ и в области сельского хозяйства. Из года в год расширя
98
ются посевные площади, повышается урожайность сельскохозяйственных культур, увеличивается поголовье скота, растет его продуктивность. Трудящиеся западных областей Белоруссии реально ощутили неоспоримые преимущества социалистического строя перед капиталистическим. Они убедились, что только Советская власть открывает трудовому народу путь к счастливой жизни.
В западных областях республики ускоренно развивается экономика и культура. Совершенно преобразились ее города — Брест, Барановичи, Гродно, Молодечно, Пинск и др. Коцда-то там имелись мелкокустарные мастерские и мелкие предприятия, нынче работают крупные заводы и фабрики, такие, как Гродненские азотнотуковый и тонкосуконный комбинаты, Березовская ' ГРЭС, Лид-ский завод сельскохозяйственных машин, Барановичский хлопчатобумажный комбинат, три сахарных завода и многие другие.
Как известно, нынешняя Брестская область в годы польского господства была самым экономически отсталым районом буржуазной Польши.
За годы Советской власти здесь создана крупнаЯ| промышленность, объем производства которой более чем в 13 раз превысил объем 1940 г. Производство электроэнергии в области возросло в 212,9 раза. Это почти в полтора раза больше, чем было выработано во всей царской России в 1913 г.
За успехи, достигнутые в восстановлении и развитии народного хозяйства, а также за активное участие в партизанском движении, мужество и стойкость, Проявленные трудящимися в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной войны, Брестская область указом Президиума Верховного Совета СССР от 17 июля 1967 г. была награждена высокой'правительственной наградой — орденом Ленина, '
Быстрыми темпами развивается промышленность в Гродненской области. Валовая продукция ее по сравнению с довоенным периодом возросла пойти в 10 раз. За успехи, достигнутые в развитии народного хозяйства, а также за активное участие в партизанском движении, 16 августа 1967 г. она была награждена орденом Ленина.
Одной из центральных задач социалистического строительства, поставленных в послевоенные годы перед тружениками села, являлась коллективизация сельского
99
хозяйства, поскольку без нее невозможно обеспечить непрерывное развитие всего народного хозяйства на базе высшей техники, а также постоянный рост благосостояния народа.
Мощная индустриальная база страны позволила быстрыми темпами и в короткий срок перевести мелкие единоличные хозяйства западных областей на рельсы коллективного труда. На 1 января 1951 г. в колхозах уже было объединено 84%, а к концу 1952 г.—94% крестьянских хозяйств. Bz 1953- г. коллективизация сельского хозяйства полностью завершилась. Коллективный труд, могучая сельскохозяйственная техника привели к быстрому подъему сельскохозяйственного производства и материального благосостояния колхозников. '
С каждым годом повышается культура земледелия^ увеличивается производство сельскохозяйственных продуктов. Все большее число хозяйств добиваются высокой рентабельности. За высокие производственные показатели ряд колхозов западных областей были награждены орденами Ленина, Трудового Красного Знамени и другими правительственными наградами.
Западные области Белоруссии по праву могут гордиться передовиками сельского хозяйства Героями Социалистического Труда доярками Л. И. Осиюк, Е. П. Лесиичей, Т. В. Шпаковской, Л. Л. Ничипорук, свинаркой Н. Ф. Ба-кунец, пастухом П. Я- Грицуком, полеводами О. К. Матюшкой, М. В. Седмером, механизаторами П. С. Палто и И. М. Середичем. Сотни тружеников сельского хозяйства западных областей за заслуги в подъеме общественного производства удостоены высоких правительственных наград.
С развитием сельского хозяйства западных областей улучшается благосостояние трудящихся. Вот что говорит бывшая батрачка Л. К. Филиппович, работавшая в помещичьем имении Красинской (ныне совхоз «Свислочь» Гродненской области) о тех больших изменениях, которые произошли в жизни крестьян Западной Белоруссии: «Там, где сейчас находится наш совхоз, был дворец владения графини Красинской. От зари до зари гнули спину здесь батраки. Здешние люди потом и кровью добывали хлеб. Батраки и их семьи жили впроголодь. В пору созревания хлебов женщины украдкой шли ночью в поле и вылущивали из колосьев зерна, а утром варили голодным
100
детям похлебку. Безвыходная нужда была постоянным спутником здешних трудящихся. Летом ходили босиком, зимой в — лаптях. Каждый грош расходовали только на самое необходимое—соль, спички. Свет по вечерам не зажигали. Не’ за что было купить керосин. Так и жили в темных, тесных бараках. Вспоминая былое, сравнивая его со светлым сегодняшним днем, яснее видишь какое огромное счастье принесла с собой Советская власть в наш край. Те, кто были ничем, стали всем. Бывшие батраки и их дети стали хозяевами своей судьбы, вольными людьми на вольной земле».
С каждым годом повышается культурный уровень трудящихся западных областей Белоруссии. Здесь давно покончено с неграмотностью. Ведется большая культурно-просветительная работа.
Выдающимся событием в жизни трудящихся Белоруссии явился XXIV съезд КПСС. Съезд определил перспективы дальнейшего коммунистического строительства, рассмотрел и утвердил Директивы по пятилетнему плану развития народного хозяйства СССР на 1971 —1975 гг.
Задачи, поставленные в пятилетием плане, это новый этап в борьбе партии и всего советского народа за создание прочной материально-технической базы коммунизма, за дальнейшее повышение благосостояния народа.
В условиях всеобщего политического и трудового подъема работники сельского хозяйства с воодушевлением откликнулись на «Обращение Центрального Комитета КПСС к партии, к советскому народу» и постановление ЦК КПСС, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ «О Всесоюзном социалистическом соревновании работников сельского хозяйства за увеличение производства заготовок продуктов земледелия и животноводства в 1975 году и успешное завершение девятой пятилетки». В этих директивных документах намечаются конкретные задачи развития сельского хозяйства. В «Обращении Центрального Комитета КПСС к партии, к советскому народу», отмечается, ч то «предстоит много сделать по последовательному переводу сельскохозяйственного производства на индустриальную основу, его специализации, концентрации, межхозяйственной кооперации, широкой химизации и мелиорации».
XIV пленум Центрального Комитета Компартии Белоруссии, обсудив итоги декабрьского (1974 г.) Пленума
101
ЦК КПСС и задачи партийных организаций республики, а также меры по дальнейшему развитию мелиоративных работ и улучшению сельскохозяйственного использования осушенных и орошаемых земель д колхозах и совхозах республики, поставил в качестве важнейшей задачи партийных, советских и сельскохозяйственных органов — всем труженикам деревни обеспечить на основе дальнейшей концентрации и специализации, повышения производительности труда более быстрый рост производства сельскохозяйственной продукции, в 1975 г. достичь в колхозах и госхозах Белоруссии урожайности зерновых и зернобо^ бовых 27—28 ц, в том числе зерновых колосовых —29—# 30 ц, картофеля—156—165 ц, сахарной свеклы—260 ц^ льноволокна —5 ц с гектара. i
В постановлении этого Пленума ставятся конкретны» задачи по росту валовой продукции сельского хозяйства?, Белоруссии. Животноводство республики будет разви-i ваться по пути дальнейшего повышения продуктивности* и роста поголовья всех видов скота и птицы с широким' внедрением прогрессивной технологии на фермах.
Включаясь во Всесоюзное социалистическое соревнование, трудящиеся западных областей Белоруссии идут в авангарде этого прогрессивного движения.
В социалистическом обязательстве Брестской области на 1975 г. предусматривалось получить в колхозах и совхозах по 28 ц зерновых и зернобобовых с 1 га, картофеля—160 ц, сахарной свеклы—250, льноволокна—4,4 и овощей по 150 ц с 1 га. Заготовить и внести в почву не менее 10,5 млн. т органических удобрений. По животноводству, по сравнению с предыдущим годом, намечено увеличить валовое производство молока на 11%, мяса — па 5%, надоить от каждой коровы в среднем 2680 кг молока, добиться среднесуточного привеса крупного рогатого скота на откорме по 750 г и свиней — по 450'г и получить на 100 га сельскохозяйственных угодий по 444 ц молока и по 103 ц мяса. Колхозы и госхозы обязались в 1975 г. продать государству 129 тыс. т зерна, 229 тыс. т картофеля, 430 тыс. т сахарной свеклы, 11 тыс. т льноволокна, 50 тыс. т овощей, 155 тыс. т скота и птицы, 523 тыс. т молока, 145 млн. штук яиц, 206 т шерсти.
Трудящиеся Гродненской области в 1975 г. наметили получить по 29—30 ц зерновых и зернобобовых, 160 ц картофеля, 290 ц сахарной свеклы, 300 ц кормовых кор-102
неплодов, 170 ц овощей, 4,8 ц льноволокна с гектара. В колхозах и госхозах решено произвести 555 тыс. т молока, 142 тыс. т мяса, 125 млн. яиц, 114 т шерсти. На каждые 100 га сельскохозяйственных угодий было намечено получить по 445,5 ц молока и 119,3 ц мяса. Колхозы и совхозы Гродненщины обязались продать государству 151 тыс. зерна, 284 тыс. т картофеля, 335 тыс. т сахарной свеклы, 16 тыс. т льноволокна, 28 тыс. т овощей, 407 тыс. т моЛока, 160 тыс. т мяса, 125 млн. штук яиц.
Перспективы развития сельского хозяйства Советской Белоруссии огромны. Значительно повысится уровень механизации и электрификации трудоемких процессов производства, быстрыми темпами будут внедряться достижения научно-технического прогресса. С созданием агропромышленных комплексов по переработке сельскохозяйственного сырья повысится эффективность общественного производства.
Разительные изменения, происшедшие за последние десятилетия в жизни трудящихся западных областей Белоруссии, как и всего белорусского народа, очевидный и величайший прогресс в развитии промышленности, сельского хозяйства, социальных отношений, культуры Советской Белоруссии свидетельствует о несомненном преимуществе коммунистического пути общественного развития.
103
ПРИМЕЧАНИЯ
ПРЕДИСЛОВИЕ
1 Брестский мирный договор с Германией был заключен 3 март 1918 г. и аннулирован Советским правительством 13 ноября 1918 j
2 Ф. Кон. Западная Белоруссия — колония панской Польши. М , 1928. Революционный путь Компартии Западной Белоруссии/Мина, 1966. Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и н; циоиальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1. Минск, 196 ,
3 A. Okolowiez, Parcelacja i osadnictwo „Polska gospodaft cza“. Warszawa, 1935, zeszyt 46, str. 1423; В. О z m 1 c k i. Zyiie gospodarcze kresow wschodnich. Krakow, 1929; W. Joworski Reforma rolna, t. III. Krakow, 1926, stj. 464.
4 Ежегодник по аграрной истории Восточной Европы. Минск, 1962, стр. 14.
ГЛАВА I
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 30, стр. 281.
2 А. Врублевский. Польша. М., 1936, стр. 42.
3 Т а м же.
4 „Polska Gospodarcza", 1935. № 48.
5 Л. Гросфельд. Экономический кризис 1929—1933 гг. в Польше. М., 1962.
6 В. И. Л ен ин. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 129.
7 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 15.
8 История БССР. Минск, 1961, стр. 135.
9 А. Березкин. США—активный организатор и участник военной интервенции против Советской России (1918—1920). М., 1949, стр. 202.
10 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 40, стр. 196.
11 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 256.
12 Обзор Гродненской губернии за 1896 г. Гродно, 1897, стр. 3-
13 Экономика Белоруссии в эпоху империализма. Минск, 1963, стр. 138.
14 Обзор Виленской губернии за 1912 г. Вильно, 1913, стр. 12.
15 Статистика Российской империи. Т. XXXI, СПб, 1914, стр. 23, 75—80.
16 Вопросы развития народного хозяйства Белорусской ССР-Минск, 1965, стр. 261. .
17 «Звезда», 1919, 9 марта.
18 ЦГАОР БССР, ф. 681, on. 1, д. 8, л. 6-7.
104
19 ЦГАОР БССР, ф. 677, on. 1, д. 25, л. 7—8.
20 Статистика Российской империи. Т. XXXI. Урожай 1913 г. (озимые и яровые хлеба); Сводные данные за 1921/22 с/х г., по данным польской статистики, в современных границах.
21 Вопросы развития народного хозяйства Белорусской ССР. Минск, 1965, стр. 261.
21 Вопросы истории БССР. Минск, 1957, стр. 139.
21 Т а м же.
24 Т. С. Хачатуров. Железные дороги Западных областей Белоруссии и Украины. М„ 1940, стр. 45.
25 Государственный архив Гродненской обл. (в дальнейшем — ГА), ф. 47, on. 1, д. 1, л. 16.
24 W. S t u d n i c k i. W'sprawe osadnictwa Zolnierskiego na zie-miach wchodnich Warszawa. 1921. str. 3,
27 Dziennik ustaw Rzeczypospolietj Polskiej (в дальнейшем Dzie-nnik ustaw R. P.) № 4, str. 400.
28 Парцелляция—распродажа мелкими участками помещичьей и государственной земли.
29 Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства. 1921, № 41—42.
зо S. Grabski. Z codziennych walkii ro2wa2an. Poznan, 1923, str. 42
31 «Звезда», 1921, 25 августа.
32 «Звезда», 1921, 17 июня.
33 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, Т. 1. Минск, 1962, стр. 145.
34 ГА Брестской области, ф. 50, on. 1, д. 715, л. 106.
35 «Аграрные проблемы», кн. 4. М., 1928, стр. 118—'132.
38 Statystyka Polski, t. XI, zeszyt 3. Warszawa, 1926, str. X.
37 Kwartalnik Statystyczny, t. V, zeszyt 2. Warszawa, 1928.
38 В. И. Л e н и и. Поли. собр. соч., т. 19, стр. 327.
39 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 170—171.
40 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 170—171.
41 В. И. Л е и и н. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 171.
42 В. И. Л е и и и. Поли. собр. соч., т. 41, стр. 173.
43 К. И. Ш а б у н я. Аграрный вопрос и крестьянское движение в Белоруссии в революции I90&—4907 гг. Минск, 1962, стр. 24.
44 ГА Гродненской обл., ф. 1, оп. 6, д. 3235, л. 49—61.
45 Рассчитано по уездам: Брестский, Дрогичинский, Кобринский, Коссовский, Лунинецкий, Пинский, Пружанский.
44 Statystyka Polski, 1925, t. X, zeszyt 3, str. 5, 6. Statystyka Polski, 1925, t. XI, 2, str. 19, 20.
47 Statystyka Polski, 1925, t. XI, zeszyt 2, str. 19, 20; zeszyt 3, str. 5, 6.
48 Приведенные данные явно преуменьшены, других данных польская статистика не приводит (см. ,,Wielka Wlasnosc“. Warszawa, 1925, str. 8).
49 В. И. Л e и и н. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 88.
50 Т а м же, стр. 86.
61 Maly rocznik statystyczny, 1927. Warszawa, 1928.
52 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 17, стр. 96—97.
33 Dzialalnosc Ministerstw Reform Rolnych i Urz^dow Ziemskich Warszawa, 1928, str. 63.
105
54 «Пяст»—кулацкая партия, существовавшая в 1912—1931 гг.
55 КПЗБ — Коммунистическая партия Западной Белоруссии. Она была создана в конце 1923 г. и существовала как секция Компартии Польши.
56 Средневековая система наследования, сохранившаяся в отношении некоторых польских крупных землевладений, при которой недвижимое имущество, в частности земля, переходило в наследство к одному лицу. Такое землевладение по закону не подлежало разделу.
57 «Аграрные проблемы», кн. 7—8. М., 1934, стр. 94.
68 Rocznik statystyki Rzeczypospolitej Polskiej. Warszawa, 1930, str. 39.
59 «Аграрные проблемы», кн. 2. M., 1935, icrp. 122.
60 ГА Брестской обл., ф. 1, оп. 7, ед. хр. 1724, л. 1,2.
61 Аграрный вопрос и крестьянское движение. М., 1932, стр. 129.
69 «Аграрные проблемы», кн. 2. М., 1935, стр. 122.
63 Аграрный вопрос и крестьянское движение. М., 1932, стр. 127.
64 И. Гольдштейн. Аграрные отношения в бывшей Польше. М„ 1940.
86 ,,Chlopska“, 1928, 16 grudnia.
86 „Struktura spoleczna wsi polskiej. Warszawa, 1930, str. 131.
67 Kwartalnik statystyczny, 1928, t. V, zeszyt 1 — 2. Warszawa 1928, str. 606.
88 „Kurier Wilenski", 1936, 8 kwestniaja.
69 «Аграрные проблемы», кн. 2, 1935, стр. 123.
70 «Аграрные проблемы», кн. 2, 1935, стр. 123.
71 Maly rocznik statystyczny, 1939. Warszawa,str. 70
78 «Аграрные проблемы», кн. 2, 1935, стр. 123.
73 Dziennik Ustaw R. P., 1922, N 10, str. 130—131.
74 И. Гольдштейн. Аграрные отношения в бывшей Польше, стр. 200.
78 Dziennik Ustaw R. Р„ 1927, N 10.
78 ,,Rolnictwo“, 1937, t. IV, zeszyt 1. Warszawa, 1937, str. 12.
77 Ziemie Potnocno-wschodnie Rzeczypospolitej. Wilno, 1939, str. 25.
78 St. Ruchlowski. Dzisiejszy stan problemy meljoracji Po-llesia. Warszawa, 1937, str. 30.
78 Maly Rocznik statystyczny 1938. Warszawa, 1939, str. 65.
80 В. И. Л e н и h. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 165.
81 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 5, стр. 187—188.
82 Л. Га к. Аграрная палпыка польскай буржуази у Заходняй Беларусь MiiicK. 1933, стар. 73.
83 Информационный бюллетень по изучению Западной Белоруссии, АН БССР, 1936, № 9, стр. 264.
84 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 173.
85 В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 168—170.
86 Партархив Института истории партии при ЦК КПБ (в дальнейшем — ПАИИП при ЦК К'ПБ), ф. 4, on. 28, д. 890, л. 6.
87 «Саха», 1927, № 5, стр. 1.
88 Л. Га к. Аграрная палпыка польскай буржуазп у Заходняй Беларусь стар. 15.
89 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 7, стр. 155.
80 Kwartalnik statystyczny 1927, t. V, zeszyt 1, 2. Warszawa, str. 653-667.
91 В. И. Л ен и h. Поли. собр. соч., т. 7, стр. 156.
106
92 С. И. Н а р к е в и ч. Промышленность Западной Белоруссии в период белопольской оккупации (1920—<1939 гг.). Автореф. канд. дис-серт. Минск, 1965, стр. 14 (В расчете взяты промышленные предприятия, имеющие свыше 4 рабочих).
93 «Аграрные проблемы», кн. 2. М., 1935, стр. 118.
94 «Аграрные проблемы», кн. 3. М„ 1935, стр. 78.
96 Maly rocznik statystyczny za 1925—1938. Warszawa
9fl «Саха», 1927, № 5, стр. 2.
97 Польская деревня во время кризиса. М., 1935, стр. 32.
98 «Саха», 1927, № 5, стр. 1.
ГЛАВА II
1 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 27, стр. 193.
2 Miesi^cznik statystyczny, t. VI, zeszyt 1, styczeri 1923. Warszawa, 1923, str. 53—71.
3 Statystyka polska, t. V. Warszawa, 1925, str. 55.
4 Statystyka Rolnicza 1931-32. Warszawa, 1933, str. 23.
5 Следует отметить, что в настоящее время некоторые польские экономисты при исследовании аграрных отношений в довоенной Польше используют материалы буржуазной сельскохозяйственной статистики. При этом они не критически относятся к полноте приведенных данных о посевных площадях и валовому сбору зерна.
6 В. И. Л е н и н. Поли. собр. соч., т. 3, стр. 173.
7 Ziemie Polnocno-wschodnie Rzeczpospolitej. Wilno, 1933, str. 30.
8 St. Brzostowski. Len w Polsce na ziemach wschodnich. Wilno, 1929. str. 20.
9 Maly Rocznik Statystyczny 1937, Warszawa, 1937, str. 73.
10 St. Brzostowski. Len w Polsce na ziemiach wschodnich. Wilno, 1929, str. 14.
11 В. Ф p и ш м а и. Промышленность Западной Белоруссии. Минск, 1934, стр. 71.
18 Ziemie polnocno-wschodnie Rzeczpospolitej. Wilno, 1933, str.27.
13 Ziemie polnocno-wschodnie Rzeczpospolitej. Wilno, 1933, str. 30.
14 Miesi^cznik statystyczny. Rok 1923, tom. VI, zeszyt S. Warszawa, 1924, str. 243.
18 Kwartalnik statystyczny. Rok 1928, t. Y., zeszyt 1. Warszawa, 1928, str. 579.
18 Kwartalnik Statystyczny. Rok 1928, t. V, zeszyt 1, 2. Warszawa, 1928, str. 653— 6o7.
17 Statystyka Polska, t. V, Warszawa, 1925, str. 58—59.
18 «Саха», 1927, кн. 1, стр. 11.
19 Statystyka Polska, seria B, zeszyt 1. Warszawa, 1932, str. 64.
20 Польская деревня во время кризиса. М., 1935, стр. 171.
21 «Информационный бюллетень по изучению Западной Белоруссии», 1936, № 5, стр. 156.
99 Statystyka Polska. G. U. Statystyczny. Seria B, zeszyt II. Warszawa, 1935, str. 14,19.
93 Statystyka Polska. G. U. S., seria B, zeszyt II. Warszawa, 1933, str. 67, 70.
84 Ziemie polnoczno- wschodnie Rzeczpospolitej. Wilno, 1933, str. 28
95 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 26, ч. II. М., 1963, стр. 5§6.
107
23 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II. М„ 1963, стр. 371.
17 Программа Коммунистической партии Советского Союза. М.’ 1961, стр. 28.
28 Л. Гросфельд. Экономический кризис 1929—1933 гг. в Польше, стр. 236.
29 И. Д. Кундюба. Экономическая политика буржуазно-помещичьей Польши (1918—1939 гг.). В кн. «Исторические предпосылки краха панской Польши». Киев, 1959, стр. 69.
•о ,,Ekonomista“, 1936, kw. IV, str. 49.
31 И. Гольдштейн Аграрные отношения в бывшей Польше стр. 189. .
32 В. И. Ленин. Пьлн. собр. соч., т. 26, стр. 72.
. 33 И. Гольдштейн. Как польские паны угнетали крестьян. М., 1939, стр. 33-34. ,
34 «Звязда», 1936, 17 лютага. (
35 «Мировое хозяйство и мировая политика», 1932, № 7—8, стр. 60.
33 «Беларуси! звон», 1932, № 26. ’J
37 «Информационный бюллетень по изучению Западной Белорус-' сии», 1935, № 14, стр. 14. (
33 Л. Гросфельд. Экономический кризис 1929—1933 гг. | в Польше, стр. 46. J
39 К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 25, ч. II, стр 372. £
40 Л. Гросфельд. Экономический кризис 1929—1933 гг. I в Польше, стр. 121.
41 Maly rocznik statystyczny. Warszawa, 1939.
42 Л. Гросфельд. Экономический кризис 1929—1933 гг. в Польше, стр. 123.
43 А. Мацко. Борьба трудящихся Польши и Западной Белоруссии против фашизма. Минск, 1963, стр. 13.
44 «Информационный бюллетень по изучению Западной Белоруссии», 1935, № 12, стр. 366.
45 «Аграрные проблемы», 1935, № 3, стр. 78.
44 Г. Егоров. Западная Белоруссия. М„ 1939, стр. 17.
47 В. И. Лени н. Поли. собр. соч., т. 4, стр. 152.
48 «Вызваленне», 1934, 14 студзеня.
49 «Информационный бюллетень», 1935, № 9, стр. 22.
ГЛАВА III
1 Социалистические преобразования в экономике Белоруссии в 1917—19Й0 гг. Минск, 1966, стр. 86.
2 Л. Гросфельд. Государство досентябрьской Польши на службе монополий, стр. 8.
3 «Селянская н!ва», 4927, 15 студзеня.
4 Б. Вонсовский и Т. Рудомин о. Куда Пилсудский ведет Польшу. Минск, 1927, стр. 58—63.
5 ГА Брестской обл., ф. 50, on. 1, д. 715, л. 105.
6 ГА Брестской обл., ф. 1, оп. 9, д. 42, л. 226; Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 60.
7 «Жыццё веек!», 1925, 15 лшеня.
3 1нтэрпеляцыя беларусюх паслоу у польск! сейм. 1922—1926 гг. Минск, 1927, л. 178.
108
9 ГА Брестской обл., ф. 67, on. 1, д. 162, л. 235. Архивный документ в переводе с польского датируется 14 января 1927 г.
10 1нтэрпеляцыя беларусюх паслоу у польск! сейм 1922—1926 гг., л 124.
11 „Wyzwolenie ludu", 1922, 24 wvzesnia.
12 «Сцяг народа», 1923, 23 жшуня.
13 «Беларуси! голас», 1921, 11 снежня.
14 «Голас прауды», 1921, 11 снежня.
15 ГА Гродненской обл., ф. 17, on. 1, д. 76, л. 148; Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 215.
16 «Звезда», 1921, 25 августа.
17 И. Гольдштейн. Как польские паны угнетали крестьян, стр. 27.
18 1нтэрпеляцыя беларуск!х паслоу у польсю сейм. 1922—4926 гг., л. 275.
19 1нтэрпеляцыя беларусюх паслоу у польск! сейм. 1922—1926 гг., л. 88.
20 «Сцяг народа», 1923, 23 жшуня.
81 „Wyzwolenie ludu“. 1924, I czerwca.
22 «Савецкая Беларусь», 1929, 26 лшенд.
23 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за соцальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 195.
21 Т а м же, стр. 227.
25 «Сцяг народа», 1927, 23 жшуня.
26 «Аграрные проблемы», кн. 2. М., 1935, стр. 120.
27 «Беларуская газета», 1933, 26 лшеня.
28 «Аграрные проблемы», кн. 3. М., 193£>, стр. 52.
23 «Беларуская газета», 1933, 26 лтеня.
30 «Аграрные проблемы», кн. 2. М„ 1935, стр. 122.
31 «Аграрные проблемы», кн. 9—10. М., 1934, стр. 71.
32 Польская деревня во время кризиса. М., 1935, стр. 120.
38 „Ргаса“, 1934, 3 czerwca.
34 „Niezalezny chlop“, 1926, 28 marzca.
36 ..Tygodnik Rolniczy", 1935 maja.
88 Польская деревня во время кризиса, стр. 70.
37 «Аграрные проблемы», кн. 2, М„ 1935, стр. 125.
38 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 195.
39 «Красное знамя», 1921, 10 августа.
40 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 141.
41 Т а м же, стр. 148.
42 1нтэрпеляцыя беларуск!х паслоу у польск! сейм. 1922—1926 гг., л. 432.
43 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 325.
44 «Чырвоны сцяг», 1926, 15 кастрычшка.
45 В. И. Лен и н. Поли. собр. соч., т. 7, стр. 223.
46 Борьба трудящихся Западной Белоруссии за социальное и национальное освобождение и воссоединение с БССР, т. 1, стр. 258.
список источников, НА ОСНОВАНИИ КОТОРЫХ СОСТАВЛЕНЫ ТАБЛИЦЫ
MiesiQcznik Statystyczny. Styczen 1923. Zeszyt 1, t. VI, Warszawa, 1923, str. 53—71
Stosunki Rolnicze R. P., tom 1, Warszawa 1925, str 6—7, 92—93.
Rocznik Statystyki. R. P. Rok wyd. Ill, 1974. Warszawa 1925.
Kwartalnik Statystyczny, Rok 1925, tom II, Warszawa, 1926, str. 57-71.
Rocznik Statystyki R. P. Rok wyd. IV 1925-26. Warszawa, 1927, str. 49-60.
Rocznik Statystyki R. P. 1927. Warszawa, 1927, str. 20—25.
Zasiew i zbjor w roku 1927. Warszawa, 1928.
Kwartalnik Statystyczny, Rok 1928 tom, V, zeszyt 1—2, Warszawa 1928, str. 655—667.
Rocznik Statystyki R. P. Rok wyd. VII, 1929. Warszawa, 1929» str. 40—42,
GtownyUrzqd statystyczny, tom VI, zeszyt 1,1930, Warszawa» 1030, str. 350—351, 493-521.
Statystyka Rolnicza. Gtowny Urzqd Statystyczny za rok 1929-30.
Warszawa, 1931.
Statystyka Polski. Serja B, zeszyt 1, Warszawa, 1932, str. 34, 71.
Statystyka Polski. Gl. U. statystyczny R. P. Serja B, zeszyt 10, Statystyka Rolnicza 1931-32. Warszawa, 1933, str. 53—92. 98 — 120
Statystyka Rolnicza 1933. Warszawa 1934, str. 31—32.
Statystyka Rolnicza 1934. Serja C. Zeszyt 24, Warszawa, 1935, str. 25- 26.
Statystyka Polski. Serja C. Zeszyt 39-A, Statystyka Rolnicza 1935, czq§c 1 — 2, Warszawa, 1936, str. 34—41, 62—74.
Statystyka Polski. Serja C, Zeszyt 61. statystyka Rolnicza 1936, Czqsc 1—2,Warszawa, 1937, str. 35—36, 81.
Maly Rocznik statystyczny. 1931 — 1939 rr. Wyd. Warszawa.
Государственный архив Брестской области. Фонд Р-50, on. 1, д. 1703.
Statystyka Polski. Serja С, zeszyt 92, Statystyka Rolnicza 1937 Warszawa, 1938, str. 6.
110
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие ............................................ 3
Глава I. Аграрная политика польского буржуазного правительства и ее результаты................................ 6
1. Общая характеристика экономического состояния буржуазно-помещичьей Польши (1919—1939 гг.)................ 6
2. Социально-политические условия. Экономика Западной
Белоруссии..........................................: 11
3. Аграрные отношения. Землевладение различных социальных групп...........................................: 19
4. Проведение аграрных реформ и их сущность ... 28
5. Дифференциация западнобелорусской деревни . 39
Глава II. Сельскохозяйственное производство .... 48
1. Состояние земледелия, его структура..............48
2. Животноводство и особенности его развития ... 57
3. Аграрный кризис 1929—4933 гг.....................64
Глава III. Положение белорусского крестьянства в условиях экономического и политического гнета....................77
1. Экономический и политический гнет................78
2. Революционные выступления крестьян Западной Бело-
руссии и руководящая роль в их борьбе КПЗБ .... 92
Заключение....................................: . . 98
Примечания.............................................102
Кухарев Борис Ефимович
Сельское хозяйство Западной Белоруссии
Редактор В. Т. Нехай
Худож. редактор И. Е. Беленькая
Техн, редактор П. В. Фрайман
Корректор Л. А. Барковская
АТ 07561. Сдано в набор 20/ХП 1974 г. Подписано к печати 18/IV 1975 г. Бумага 84Х1081/з2 типогр. № 1. Печ. л. 3,5 (5,88). Уч,-изд. л. 6,35. Изд. № 72—97. Тип. зак. 2436 Тираж 1000 экз. Цена 64 коп.
Издательство «Вышэйшая школа» Государственного комитета Совета Министров БССР по делам издательств, полиграфии и книжной торговли. Редакция общественно-политической литературы. Минск, ул. Кирова, 24.
Типография БГУ. Минск, ул. Кирова, 24.