Текст
ПОДПИСНАЯ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ СЕРИЯ
1982/11
С Ииельсетер
БОЛЬШЕ О ДИКИХ ЖИВОТНЫХ,
ЧЕМ О РУЧНЫХ
ншишшв
НОВОЕ В ЖИЗНИ, НАУКЕ, ТЕХНИКЕ
СВЕН ИИЕЛЬСЕТЕР
Больше о диких
животных, чем о ручных
Sven Gillsater
MERA VILT
AN TAMT
Bokforlaget Trevi
НОВОЕ В ЖИЗНИ, НАУКЕ, ТЕХНИКЕ
ПОДПИСНАЯ НАУЧНО-ПОПУЛЯРНАЯ СЕРИЯ
НАУКИ О ЗЕМЛЕ
11 / 1982
Издается ежемесячно с 1966 г.
Свен Йиельсетер
БОЛЬШЕ
О ДИКИХ ЖИВОТНЫХ,
ЧЕМ О РУЧНЫХ
Издательство «Знание»
Москва 1982
ББК 28.688
И 40
Автор: С. ЙИЕЛЬСЕТЕР — шведский натуралист и
путешественник.
Рецензент: А. В. Я 6 л о к о в, доктор биологических наук,
профессор.
Йиельсетер С.
И 40 Больше о диких животных, чем о ручных./
Сокращ. пер. со шведского Л. Жданова. — М.:
Знание, 1982. — 48 с. — (Новое в жизни, науке,
технике. Сер. «Науки о Земле»; № 11).
12 к.
В брошюре рассказывается о редких — исчезнувших и исчезающих —
представителях фауны во всех концах нашей планеты. Это короткие научно-популярные
заметки о птицах, черепахах, носорогах, белых медведях и других животных.
Автор рассматривает проблему животных, находящихся в современных
зоопарках.
Брошюра рассчитана на всех, кто интересуется животным миром, на
зоологов, географов и других специалистов.
160300000 ББК 28.688
57(069)
© Copyright by Sven Gillzater /(§)/ N 1974.
© Перевод на русский язык, издательство «Знание», 1982 г.
(Ф Предисловие, приложение, издательство «Знание», 1982 г.
Животный мир —
это тоже богатство
Комментарии ведет доктор биологических наук А. В. ЯБЛОКОВ.
Яблоков Алексей Владимирович, доктор биологических наук, профессор,
заведующий лабораторией Института биологии развития им. Н. К. Кольцова
АН СССР, председатель секции охраны животного мира Научного совета
АН СССР по проблеме «Биологические основы освоения, реконструкции и
охраны животного мира», член комиссии по редким видам Международного
союза охраны природы. Он — автор более 200 научных работ.
Предлагаемый вниманию
читателя перевод книжки шведского
натуралиста и путешественника
Свена Йиельсетера адресован
широким кругам читателей — от
искушенных биологов до
школьников и любителей живой
природы. Она интересна описаниями
жизни тропической природы,
живыми зарисовками из путешествий
автора и размышлениями о
судьбах дикой живой природы на
нашей планете. Последнее делает
книжку не только увлекательной,
но и крайне полезной: чем больше
людей будет реально
представлять себе опасности, таящиеся в
современном мире для
существования дикой живой природы, тем
скорее и надежнее будут найдены
пути и методы надежной охраны
живой природы, так необходимой
в наше время.
Автор не случайно начинает
рассказ с очерков, посвященных
тропическим и субтропическим
островам. Проблемы охраны живой
природы океанических островов
сегодня оказываются одними из
наиболее острых: 66% видов и
подвидов птиц, 36% рептилий
и амфибий, 21 % млекопитающих
из числа внесенных в
Международную Красную книгу являются
островными формами. Всего в
Мировом океане насчитывается
1368 океанических островов (т. е.
островов, расположенных не на
материковом шельфе), из них в
Атлантике — 87, в Индийском
океане — 328, в Тихом — 948. До сих
пор около 7з всех океанических
островов необитаемы; это в
основном острова, расположенные
в высоких широтах, либо
микроострова. Все же мало-мальски
крупные тропические и
субтропические острова густо населены, и
5
это обстоятельство не
способствует сохранению их уникальной
живой природы. Из 23 исчезнувших
с 1600 г. видов грызунов 19 были
эндемиками островов, из 10
вымерших за тот же период видов
насекомоядных — 7 были
островными, из 10 вымерших подвидов
оленей — 5 были жителями
островов... С каждым годом этот
печальный список увеличивается.
Многие молодые независимые
государства, образовавшиеся в
последние десятилетия на
некоторых океанических островах,
принимают решительные меры для
охраны живой природы. Одним из
лидеров в мировом
природоохранном движении является ныне
Республика Сейшельские острова,
значительные усилия
предпринимаются правительством Мальга-
сийской республики (о.
Мадагаскар) для спасения остатков
уникальной фауны этого региона, о
которой так образно пишет автор
этой книжки, много делают и
другие страны Африки, Азии,
Латинской Америки.
В этой брошюре есть не только
прекрасные, живые описания
природы дальних уголков планеты,
но и маленькие зоологические
открытия. К ним можно отнести
описание неизвестной ранее
популяции гигантских черепах,
живущих в труднодоступном районе
на о. Изабел, в районе кратера
Альсеро. Интересны
эксперименты автора с одним из видов
галапагосских вьюрков, использующих
колючки кактусов как орудие для
добывания пищи. Интересны
данные о связи латимерии с
глубинными потоками пресных вод. Эти и
подобные наблюдения и сведения
делают брошюру интересной и
специалистам-зоологам.
Быстро меняющаяся ситуация
с численностью редких видов
в природе делает порой даже
самые недавние цифры уже
неточными. Так, подсчеты 1980 г.
показали, что суматранских носорогов
чуть-чуть прибавилось — их теперь
215, яванские тигры пока еще не
истреблены полностью, как и
предполагал автор, их осталось еще
несколько особей...
В книге немало страниц,
посвященных фактам истребления
животного мира. Похоже, что
середина и вторая половина XX в.
займут место на самых мрачных
страницах будущей истории охраны
живой природы. Только в 1980 г.
для выделки шкур в мире было
уничтожено более 5 млн.
особей крокодилов разных видов.
Несколько миллионов мелких
черепах продаются ежегодно в
зоомагазинах мира, и из них меньше
10% выживают в неволе более
2-х лет. В 50-х гг., по подсчетам
Б. Гржимека, в Индии добывалось
и экспортировалось ежегодно до
12 млн. змей разных видов. Такой
промысел подогревается
высокими ценами на продукцию из шкур
этих животных: модная сумка из
крокодильей кожи стоила в 1978 г.
до 1000 долл.; только одна
лондонская фирма ежегодно в
середине 70-х гг. продавала до 10 тыс.
сумок, сделанных из кожи ящериц
(для изготовления одной такой
сумки использовалось от 6 до
12 шкур крупных ящериц).
В 1974 г. только в Сингапуре —
одном из крупнейших центров
торговли дикими животными — было
продано более 39 млн.
аквариумных рыб, большинство из которых
выловлено в тропических
водоемах.
Усилиями многих стран и
международных организаций по защите
редких животных и растений озна-
6
меновался 1973 г. подписанием
Конвенции по международной
торговле исчезающими видами дикой
фауны и флоры, строго
регламентирующей торговлю редкими
видами. Однако, несмотря на строгие
правила, все более реальную
опасность для сохранения многих
редких видов даже в наши дни играет
незаконная добыча и вывоз
животных и растений. Ежегодно
вскрываются десятки случаев крупных
контрабандных операций, в
основном связанных с дельцами из
Западной Германии и США. В 1979 г.
на границе Мексики и США были
арестованы контрабандисты,
переправлявшие партию из 17 500 шкур
рыси и других пушных зверей для
продажи на западногерманском
рынке. Объем торговли слоновой
костью увеличился с 400 т в 1968 г.
до 800 т в 1978 г. Это приводит к
гибели около 60 тыс. слонов
ежегодно. Килограмм слоновой кости
на мировом рынке в 1979 г. стоил
более 100 долл. В 1980 г. 1 кг
измельченного в порошок рога
носорога стоил в Японии и Сингапуре
более 21 тыс. долл. Стоимость
отдельных экземпляров охотничьих
хищных птиц достигает 45 тыс.
долл. Мода на декоративных
животных превращается порой в
настоящую манию: в США после
показа по телевидению
многосерийного боевика, где у главного героя
был любимый попугай какаду,
цены на этих птиц подскочили со
100 до 6000 долл. за штуку, а всего
в 1980 г. в мире было отловлено
в природе более 1 млн. разных
попугаев. В европейских странах
на перелетах добывается ежегодно
около 300 млн. птиц, а
официальная международная торговля
дикими птицами в 1975 г. превысила
7 млн. экз. Добавлю к этому, что
не менее разительны масштабы
истребления беспозвоночных. В
середине 60-х гг. только из Бразилии
вывозилось ежегодно до 50 млн.
бабочек, ныне только один о.
Тайвань поставляет коллекционерам
ежегодно около 20 млн. бабочек.
Велики масштабы гибели
животных за неделю осеннего
перелета на факелах только одной из
английских буровых вышек в
Северном море. В 1976 г. здесь погибло
несколько десятков тысяч
перелетных птиц. Этот, к сожалению,
далеко не полный перечень
ущерба, который наносится ныне живой
природе, свидетельствует о том,
о чем в эмоциональной и
художественной форме далее повествует
автор этой книги — над живой
природой нашей планеты нависла
реальная угроза. Вывод очевиден:
все люди планеты — и не только
те, которые любят и изучают
живую природу, — должны что-то
сделать, чтобы сохранить живой,
пригодной для жизни на ней
человека. И в этом направлении
сделано и делается немало.
На наших глазах происходит
экологизация всех форм хозяйства
человека. В сельском хозяйстве
химические способы за уди ты все
более вытесняются
прогрессивными биологическим и интегральным
методами защиты. От
промыслового использования живых
природных ресурсов человечество во все
большей степени переходит к
организации настоящего хозяйства —
аква- и мари-культуры для водных
объектов, фермерского
разведения все большего числа видов
охотничьих и других промысловых
животных, плантационной системе
лесного хозяйства. Переход от
промысла к хозяйству является, в
настоящее время, магистральной
линией в развитии отношений
человечества с эксплуатируемыми
7
живыми компонентами биосферы.
В близкой перспективе
одомашнивание и окультуривание многих
ныне диких форм. За год на
пушных фермах СССР выращивается
более 13 млн. пушных зверей.
По прогнозам ФАО, к 2000 г.
общий объем продукции морской и
пресноводной аквакультуры может
достигнуть 30 млн. т в год. Для
сравнения (и лучшего понимания
важности развития аквакультуры)
укажу, что среднегодовая
продуктивность рыб (таких, как карп,
например) и моллюсков (таких, как
мидии) в условиях аквакультуры
достигает 300—500 т/га, тогда как
среднегодовая продуктивность
крупного рогатого скота (при
пастбищном выращивании в средней
полосе) всего лишь 0,34 т/га.
Статьями 23 и 24 Закона СССР
об охране и использовании
животного мира (1980 г.)
законодательно закрепляется в качестве
обязательной разработка технологий,
безопасных для животного мира,
что ставит преграду массовой
гибели животных в производствен'
мых процессах будущего.
Многое делается для
превращения зоопарков из только лишь
зрелищных предприятий в
хранилища генофонда, о чем пишет Свен
Йиельсетер. Уже сейчас все
ведущие зоопарки мира перешли от
содержания коллекций животных,
где каждый вид представлен 1 —
2 особями, к меньшим по числу
видов, но более многочисленным
размножающимся группам
животных. Во многих странах создаются
специальные центры разведения
редких и исчезающих видов
животных. Хорошие примеры таких
центров в нашей стране —
журавлиный питомник при Окском
заповеднике, джейраньи питомники в
Узбекистане и Азербайджане. В
1976 г. 91 вид и подвид
млекопитающих и 32 вида и подвида птиц,
внесенных в Международную
Красную книгу, размножались в
неволе. К концу 60-х гг. удалось
добиться надежного разведения в
неволе представителей 75
семейств различных птиц. Для таких
зверей, как амурский и суматран-
ский тигры, восточносибирский
леопард и многих других,
численность особей, содержащихся и
размножающихся в неволе, много
выше остающихся на воле, а для
7 форм млекопитающих
содержание и разведение в неволе —
единственная форма их сохранения в
живом виде.
Автор книги пишет о том, что
вполне вероятна в будущем
интродукция в природу арабского
орикса. Это уже успешно сделано
в 1980 г., и ныне стадо из 20 орик-
сов благополучно существует в
Омане; в стаде уже появились
молодые.
Во всем мире растет площадь
заповедных территорий —
природных резерватов живого,
хранилищ генофонда. Сейчас около
2% территории мира занято
разного рода охраняемыми
природными территориями, и эта
площадь растет.
Все это вселяет надежду, что
темп вымирания животных, резко
ускорившийся в XX в., может
замедлиться в перспективе и
сократиться до ничтожных размеров.
Человечество в состоянии сохранить
все многообразие живой природы.
От сохранения этого
многообразия в определенной степени
зависит и будущее самого
человечества на нашей планете. И книги,
подобные той, которую сейчас
держит в руках читатель, крайне
важны для понимания этого
положения.
8
Свен Йиельсетер
Ииельсетер Свен, шведский натуралист, писатель, кинооператор и
фотограф, известен своими выступлениями в защиту животных.
Советские читатели знают его книги, переведенные на русский язык, —
«Волна за волной», «Острова на ветру» и другие.
Свен Йиельсетер приезжал в Советский Союз, выступал у нас в стране
по телевидению с показом своих фильмов.
Больше о диких
животных, чем о ручных
Острова, открытые
слишком поздно —
или слишком рано?
Предвестник восхода —
рассвет — прояснил мой сонный взор,
и, когда светило поднялось над
горизонтом, мне почудилось,
будто оно извлекло из свинцово-синей
пучины Индийского океана Маска-
ренские острова. Я невольно
подтолкнул соседа, чтобы обратить
его внимание на восхитительное
зрелище. Его гримаса дала мне
понять, что толкать не следовало.
Он брюзгливо произнес:
— Я маврикиец, сэр,
насмотрелся на это.
Над россыпью солнечных
бликов высились типичные
вулканические силуэты Реюньона и
Маврикия; третий остров группы — Род-
ригес — напоминает скорее плот.
Я слишком поздно открыл для
себя этот маленький архипелаг.
В наше время любителю природы
не дано испытать здесь радость
первооткрывателя. От исконной
флоры и фауны осталось так мало,
что вам остается только
регистрировать еще один пример
беспардонного обращения человека со
своим миром.
В который раз поймал я себя
на желании попасть сюда с самого
начала. Пусть даже не в обществе
арабов или финикийцев, которых
кое-кто называет первыми
мореплавателями в этих водах; другие
считают, что раньше них
архипелаг посещали малайцы и
индонезийцы, совершавшие рейсы по
торговым путям и на Мадагаскар, и
в Восточную Африку.
Меня вполне устроила бы роль
участника плаваний Дома Пейро
Маскареньяса, первым из
европейцев посетившего Реюньон в
1509 г., или Доминго Фернандеса,
который двумя годами позже
высадился на Маврикии и назвал его
Лебяжьим островом. Как и прочие
португальцы той поры, он плохо
разбирался в птицах. Лебеди тут
не водились, скорее всего
фламинго. А может быть, он принял за
лебедей необычных наземных
птиц?
В ту пору маскаренские леса
населяло множество животных, не-
9
известных больше нигде на свете;
естественно, они были
совершенно беззащитны, когда сюда
явились хищники. Тут и дронты, и
невиданные попугаи, и
«голландский голубь»... В пальмовом
редколесье паслись огромные
наземные черепахи, ближайших
родичей которых в наши дни можно
встретить на атолле Альдабра и
на Галапагосских островах.
Борозды на песчаных пляжах
свидетельствовали о визитах морских
черепах, выходивших на берег, чтобы
отложить яйца.
Португальские громилы,
высадившиеся на безлюдном
Маврикии, принялись истреблять
непуганых, утративших способность
к полету дронтов. Трюмные крысы
воспользовались случаем освоить
новую территорию. Пробравшись
на берег по швартовым концам,
они карабкались на пальмы и
пожирали птенцов, а на пляжах
загрызали насмерть черепашат.
И размножались сами в
огромных количествах. Уже в 1528 г.
(не прошло еще и 20 лет, как были
открыты эти острова) корабли
доставили первых коз и свиней, чтобы
было свежее мясо при
последующих заходах. Опустошение
Маврикия развернулось полным ходом...
Можно сказать, что он был открыт
слишком рано.
Люди безжалостно истребляли
пригодных в пищу крупных
животных, свиньи пожирали яйца,
птенцов — все, до чего добирались,
козы уничтожали растительность.
От крыс не было спасения
насекомым, рептилиям и птицам.
До 1968 г. на Маврикии —
«звезде и ключе Индийского океана» —
сменилось 18 голландских,
22 французских и 31 английский
губернатор. В 1968 г. остров стал
отдельным государством в рамках
британского Содружества; основу
его экономики составляют
плантации сахарного тростника.
Исконные древесные породы
сохранились в трех небольших
заповедниках, а также в прекрасном
ботаническом саду. На остальной
территории преобладают
привозные деревья, кустарники и
сорняки. Австралия поставила эвкалипт
и казуарину, на склонах гор против
эрозии высажен японский кедр, а
между рядами деревьев густые
колючие заросли образовала
бархатно-красная малина с
Молуккских островов. Дерево
путешественников родом с Мадагаскара,
названо так потому, что в листьях
скапливается вода, и,
рассказывают, будто эта влага однажды
спасла жизнь некоему ботанику,
умиравшему от жажды.
Несколько квадратных
километров занимают хвойные леса, есть
плантации бананов, растет
южноамериканская гуайява, плоды
которой пришлись по вкусу
одичавшим свиньям.
Поразительно, что при таком
изменении растительности все еще
уцелело девять из первоначально
существовавших на острове 22
эндемических видов птиц* Если
учесть, что птицам надо еще
обороняться против завезенных сюда
мангустов и многочисленных шаек
голосистых макак, то и эти девять
видов, надо думать, очень скоро
будут внесены в Красную книгу
Международного с-бкЗза охраны
природы.
К числу пернатой Дичи,
завезенной из Восточной Азии,
относятся турачи и перепеле.
Разнообразием прекрасной музыки,
звучащей над плантациями, остров во
многом обязан индийской майне;
прирученные майны быстро
обучаются подражать Человеческому
10
пению и речи. Воробьи прибыли
как из Англии, так и из Индии.
Почти все виды животных, ин-
тродуцированных на Маврикии,
можно встретить и на Реюньоне.
Правда, здесь я столкнулся с
представителем фауны, которого никак
не ожидал увидеть на столь
уединенных островах.
Всего в нескольких стах метрах
от гостиницы «Бурбон», высоко над
городом Сен-Дени и безбрежным
океаном, я приметил дерево,
словно увенчанное шапкой
трепещущих, несмотря на полное
безветрие, черных листьев.
Присмотрелся в бинокль — и убедился, что на
этом дереве обосновалось
скопище летучих собак. Эти умные
животные занимали меня с тех самых
пор, как я на Яве вместе с Эриком
Люндквистом уговорил местных
жителей соорудить из лиан
35-метровую лестницу к
огромной,древесной кроне, где обитали тысячи
крыланов. Поднимаясь в эту
колонию, где обоняние и слух
подвергались серьезным испытаниям, я
изучал вблизи ночных грабителей
окрестных садов.
И теперь с приближением
сумерек я направился к
дереву-великану, удобно примостился на
гнилом пне, поднес к глазам бинокль,
опираясь локтями о колени, и
позабыл обо всем на свете ради
открывшегося мне увлекательного
зрелища. Летучие собаки
готовились совершить очередной ночной
налет на манговую плантацию.
Возня и перебранка... Время от
времени какой-нибудь из крыланов
отцеплялся от своего сука, чтобы
описать пробный круг, затем
возвращался к дереву, где его
встречали негодующие крики
сородичей. Внезапно что-то влажное и
холодное коснулось моей ноги.
Я оцепенел — то ли от
брезгливости, то ли от любопытства.
Таинственное нечто, которое тем
временем перенесло свое внимание
на другую ногу, следовало
разоблачить, не спугнув. Я медленно
наклонил голову и в сгущающемся
сумраке обнаружил, что
незваный гость — всего-навсего
невинный ежик. Его влажный носик был
привлечен теплом моих ног.
Так и не выяснив, как я выгляжу
выше колен, зверек засеменил к
пню. Может быть, он кормился
тем, что роняли со своего дерева
летучие собаки? Да, но где же его
иглы? Мне показалось, что он
покрыт преимущественно шерстью...
Странно. Может быть, в тропиках
ежи обходятся без игл?
Как бы то ни было я всем
твердил о встрече с ежом, пока
куратор естественно-исторического
музея в Порт-Луи не убедил меня, что
на Маскаренских островах ежи не
водятся, а есть привезенные с
Мадагаскара тенреки. Правда, они
родичи наших ежей и тоже
относятся к насекомоядным. Их
родина Мадагаскар, там они кормятся
почти исключительно насекомыми
и дождевыми червями. Подобно
нашим ежам, они часть года
(засушливый период) проводят в
спячке, забираясь в нору.
Чтобы спокойно относиться к
сюрпризам такого рода, следует,
пожалуй, знать, что на
Маскаренских островах совсем нет опасных
животных. Даже немногие
обитающие здесь змеи совершенно
безобидны. Единственная докучливая
тварь, с которой я тут
сталкивался, — клещи, так ведь они всюду
одинаково несимпатичны.
Проблемы Маврикия не
ограничиваются нарушением природного
баланса. Катастрофически растет
численность населения, хотя,
казалось бы, для новых жителей про-
11
сто нет места. И не предвидится
никаких возможностей
производить больше продовольствия для
подрастающего поколения. Когда
я покидал Маврикий, там теснилось
около тысячи людей,
представляющих самые различные нации. В
одной сельской школе я увидел
среди преподавателей и учащихся
европейцев, индийцев, китайцев,
африканцев различного
происхождения и, австралийцев.
Пора предать забвению
знаменитые слова Марка Твена: «Бог
создал сперва Маврикий, а потом уже
рай, взяв Маврикий за образец».
Когда заходит речь о
продовольственной проблеме в
глобальном масштабе, оптимисты охотно
ссылаются на неистощимые
ресурсы морей. Но океан уже не
годится на роль неисчерпаемой
кладовой. И здесь Маскаренские острова
и Индийский океан служат ярким
примером дурного
(сознательного или бессознательного)
хозяйничанья.
Рыбы на маскаренских
коралловых рифах почти не осталось.
Того, что ловят сегодня, хватает
лишь накормить ближайших
родственников рыбака. Океанический
лов потерял всякий смысл:
пропали косяки тунцов, исчезли
кашалоты, которых раньше в
Индийском океане было много.
В богатых водорослями
прибрежных водах водились в
изобилии удивительные травоядные
морские млекопитающие —
дюгони; теперь и они полностью
истреблены. Мясному скоту нужны
большие площади, а где их взять
при такой перенаселенности?
Экологическая ниша, на которой
паслись дюгони, никем не занята. Это
единственное крупное морское
млекопитающее, способное
превращать морскую растительность
в мясо для человека. А с мясом
на Маскаренских островах туго.
Исполинские наземные черепахи
истреблены давным-давно, и та же
участь ожидает морских черепах,
если не будут соблюдаться
международные охранные
постановления. Ныне редко увидишь, чтобы
морская черепаха отложила яйца
на песчаных пляжах Маврикия.
Зато под сенью шелестящей хвои
казуарин множатся следы
туристов — ив какой-то мере
искателей пиратских кладов.
Бизнес на живых
ископаемых
Для того, кто не убил свое
обоняние никотином, Коморские
острова — благоухающий архипелаг.
Ласковый вечерний ветерок
неизменно приносит запах гвоздики,
жасмина или окультуренных лесов
артаботриса душистого, чьи
желтые, похожие на орхидею цветки
миллионами идут на добывание
важнейшего для парфюмерной
индустрии ароматического
вещества. Добавьте к этому запахи
ванили, мускатного ореха, перца и
какао. И множество дурманящих
ароматов, которые и не
распознать, когда гуляешь при луне
среди кокосовых пальм и панданусов.
Никакие острова в мире не
сравнятся с Коморскими тонким
букетом запахов. Но мало кто знает их
местонахождение, да и не на
всяком глобусе они обозначены.
Любитель-рыболов отвел бы
здесь душу; да и я не прочь бы
опустить на глубину трехсот-четы-
рехсот метров у острова Анжуан
крючок с наживкой: повезет —
поймаете самую удивительную
рыбу в мире. Я говорю о кистепере!
Я в самом деле мечтал о
возможности несколько дней пока-
12
чаться на волнах на аутриггере.
Увы, мои надежды не оправдались.
До декабря 1938 г. мир считал
этих рыб вымершими по меньшей
мере 65 млн. лет назад. В разных
концах света находили ископаемые
остатки, преимущественно в
связи с пресными водоемами.
Исследователи считали кистеперых рыб
предшественниками земноводных,
рептилий, птиц и млекопитающих,
в том числе, естественно, и
замыкающего эволюционную цепочку
человека.
Рыбаки, выловившие первый
экземпляр в районе Ист-Лондона
(ЮАР), назвали его «старина
четвероног», однако им было
невдомек, сколь важна эта находка.
Странная тварь длиной около
метра, весом 60 кг попала на глаза
мисс Латимер, заведовавшей
скромным местным
краеведческим музеем. Она поспешила
послать зарисовку и словесное
описание в Йоханнесбург известному
ихтиологу доктору Смиту. Дело
было под рождество, ответ
заставил себя ждать, а рыба портилась.
К сожалению, у мисс Латимер не
было достаточно большого
холодильника для такого чудища, и она
была вынуждена выбросить
внутренности и другие наиболее
нежные ткани.
Тем не менее не приходилось
сомневаться, что кистепер
существует по сей день в океанских
пучинах. В своей научной публикации
доктор Смит не забыл воздать
должное мисс Латимер — новая
для науки рыба получила
латинское наименование Латимериа ча-
лумна. (Чалумна — название реки,
перед устьем которой была
поймана рыба.)
Доктор Смит буквально
помешался на кистепере. Составив
краткое описание на английском,
португальском и французском языках,
он разослал его в рыбацкие
деревушки вдоль восточного
побережья Африки, а также на
Мадагаскаре и других островах. Было
обещано крупное вознаграждение
за новый экземпляр. Тщетно.
Поиски доктора Смита не давали
результата вплоть до декабря
1952 г., когда он получил от
одного капитана телеграфное
сообщение о приобретении необычной
рыбы на острове Анжуан.
Оживленные телефонные
переговоры с тогдашним
премьер-министром ЮАР кончились тем, что
доктору Смиту, несмотря на
рождественские праздники, был
предоставлен военный самолет.
Пролетев три тысячи километров до
Коморских островов, он
добрался наконец до цели. Выяснилось,
что 40-килограммовое чудище
длиной около полуметра было
принесено в порт местным
рыбаком с другого конца острова.
Доктор Смит выяснил, что эта
рыба не так уж часто попадается на
крючок, однако ее знают все
местные жители. А грубая шершавая
чешуя заменяет наждак.
С той поры из пучины вокруг
Анжуана и Гранд-Комора
регулярно извлекают кистеперых рыб,
более известных под названием цела-
кант. До 1974 г. было поймано
около 70 штук. Вознаграждение,
назначенное докторам Смитом,
давно утратило силу. Коморские
острова — французское владение;
власти считают пойманных цела-
кантов собственностью
государства, платят рыбаку несколько сот
франков и перепродают целакан-
тов коллекционерам и музеям
(преимущественно по ту сторону
Атлантики) по цене восемь-девять
тысяч долларов за штуку!
Как уже говорилось, целакант
13
обитал в пресных водах, а вот там,
где ныне вылавливают
единственный уцелевший вид, вода, как ни
странно, настолько соленая, что
родич цел а канта — Гомо сапи-
енс — без малейших усилий
держится на воде над коралловым
рифом. Тем не менее один
канадский исследователь, с которым
я познакомился на Коморских
островах, утверждал, что целакант
верен своему пристрастию к
пресной воде. Анжуан — сильно
изрезанный вулканический остров,
он опирается на лавовый
цоколь без какого-либо шельфа. В
период дождей осадки уходят в
глубокие трещины и на глубине
около 300 метров вытекают в
море, образуя пресноводный
бассейн, в котором целакант
преследует свою добычу. Мощные
челюсти и грозные зубы
свидетельствуют, что целакант — хищник.
Большинство этих редкостных
созданий поймано с одно- или
двухместных лодок в нескольких
километрах от берега. Живучие
при поимке, они, однако,
выживают в аквариумах не больше трех-
четырех суток. Канадец считал,
что виновато неправильное
содержание. Попадись ему живой
экземпляр, он тотчас поместит его в
затемненный сосуд с пресной
водой и доставит в Оттаву. «Вот будет
находка для нашего телевидения!»
А мне подумалось: хоть бы миру
достало разума оставить кистепе-
ра в покое. Охранять его
международным законом, отменить
вознаграждения, прекратить
государственный бизнес на целакантах...
«Запасы» кистеперов никак
нельзя считать неисчерпаемыми. Будем
же уважать «старину четверонога»,
рядом с которым динозавр
выглядит подростком, если говорить
о возрасте, будем беречь целакан-
та Латимериа чалумна.
Ночные духи Лемурии
Много-много миллионов лет
назад существовала огромная
страна Гондвана. Ее больше нет, но нам
следует помнить о ней, изучая
происхождение некоторых
современных форм жизни.
Гондваной называют материк,
объединявший Африку, Южную
Америку, Южную Азию,
Австралию и Антарктиду. К югу от
экватора она служила исполинским
сухопутным мостом, по которому
животные расходились на восток
или на запад.
Огромные, чудовищные
трещины в материковом массиве
привели к тому, что Гондвана стала
раскалываться на части. Континенты
расходились в разные стороны,
пока не сложилась картина,
которую мы видим на глобусе сегодня.
Постепенно конкуренция между
различными видами, особенно
с распространением хищников,
приводила к исчезновению
«старомодных» животных. Но на
изолированных островах уцелели
некоторые примитивные формы. Так
было на четвертом по величине
острове мира — Мадагаскаре.
Здесь сохранились полуобезьяны,
подобно тому как в Австралии
сохранились сумчатые.
Полуобезьяны принадлежат к
отряду приматов, а в состав
подотряда полуобезьян входит
семейство лемурид. В переводе
название «лемуры» означает «духи
ночи», и оно не совсем верно,
потому что семейство включало
примерно столько же дневных,
сколько ночных животных. Во всяком
случае так было, пока первая
лодка или плот не доставили человека
14
на берег уединенного острова.
Всюду, где выходил на сцену
человек, видовой состав фауны
быстро менялся. Мы, люди,
нарушали естественную гармонию.
В Лемурии менее чем за тысячу
лет после появления человека
исчезла половина всех лемуров.
Само собой, первыми погибли виды,
ведущие дневной образ жизни, —
на них было легче охотиться.
Приблизительно в то же время
вымерла сказочно огромная птица
Лемурии—эпиорнис. Мне
довелось увидеть ее поразительные
яйца — емкостью восемь литров,
длиной 36 и шириной 24 см. Сама
же эта страусоподобная красивая
птица достигала в высоту трех
метров.
Уцелевшие остатки мадагаскар-
ской флоры и фауны поразительно
непохожи на все, что нам знакомо;
с научной точки зрения остров
представляет собой ценнейшую
лабораторию для изучения
эволюции. Мадагаскар — океанический
остров, его окружают большие
глубины, поэтому после раскола
Гондваны сюда проникало очень
мало пришельцев, даже по
воздуху. Свыше 65% птиц —
эндемики; 80% флоры не имеет аналогов
в других местах земного шара.
У лемуров и тенреков есть
родичи в Африке, Азии и Южной
Америке.
Около 65 млн. лет назад
началось самостоятельное развитие
животного мира Лемурии,
обусловленное изоляцией и
отсутствием конкуренции (здесь было
очень мало пернатых и
четвероногих хищников).
Реактивный самолет мчится с
гулом над Индийским океаном.
Сквозь мглу проступают
очертания острова. Устья рек окрашены
продуктами эрозии. Береговая
полоса светится лесной зеленью,
реки извиваются оранжевыми
змеями, сердце острова многоцветно,
как и положено обители
хамелеонов. До того, как в самобытную
местную фауну влился Гомо са-
пиенс, этот миниконтинент был
покрыт саванной и девственным
лесом. За тысячу лет 4/5
исконной растительности уничтожено
огнем и топором, чтобы
освободить площади для полеводства
и пастбищ. Этот процесс
продолжается по сей день вопреки
предостережениям знающих людей.
Проблемы эрозии на Мадагаскаре
волнуют экологов, ботаников,
биологов всего мира.
Ускоренные темпы пагубного воздействия
на окружающую среду привели
к тому, что уцелевшие 24 вида
лемуров занесены в Красную
книгу Международного союза охраны
природы.
Да, на Мадагаскаре остатки
исконной флоры и фауны тоже под
угрозой, хотя о перенаселенности
здесь пока говорить не
приходится — на площади 591 563 км2 живет
чуть больше восьми миллионов
человек.
Прошел не один день, прежде
чем я своими глазами увидел
первого лемура. То в древесной
листве, то на стволе, то в траве мелькал
поперечно-полосатый хвост
кошачьего лемура. При перелете с
дерева на дерево он служил как
бы рулевым веслом, а на земле
играл роль сигнала для других
членов стаи. Когда собираются
вместе пять-шесть кошачьих
лемуров, хвосты их образуют
потешный узор. Эти лемуры выходят
кормиться поздно вечером и рано
утром, а в прохладные ночные часы
хвост служит теплым шарфом.
Куда легче было найти
хамелеона. На Мадагаскаре хамелеоны
15
представлены многими видами,
у них различный образ жизни и
разное питание. Уже на окраинах
Тананариве мне удалось
сфотографировать и крупные, и мелкие
особи. Замечу, однако, что
хамелеоны на редкость искусно
прячутся среди растительности, и нужно
обладать острым зрением, чтобы
их обнаружить. Дальтонику тут
делать нечего, ведь хамелеон, как
правило, передвигается вдоль
древесных суков.
Иной раз я только по
вращающемуся глазу и различал этого
представителя фауны. Вот глядит
вперед, теперь назад, потом
наверх, вниз... Все это совсем не
двигая головой. То ли высматривает
крылатую добычу, то ли чем-то
встревожен. На мой вкус, у
хамелеона нет никаких надежд
победить в конкурсе красоты среди
тщеславных обитателей планеты.
Словом, если все же можно
проникнуться теплым чувством к
хамелеону, то по какой-нибудь
другой причине. Например, если вы,
соблюдая все меры
предосторожности, выследили хамелеона
и навели на него объектив
фотоаппарата, можно не опасаться, что
он исчезнет, пока вы меняете
пленку. Ваш объект будет сидеть на
своей ветке, покачиваясь, словно
спортсмен на трамплине для
прыжков в воду. А если на
проявленном кадре хамелеона вдруг
не окажется, значит, объект в
момент съемки надумал изменить
окраску и стал невидимкой для
вашей цветной пленки.
При общей медлительности
этой причудливой рептилии
особенно поражает быстрота, с какой
двигается ее язык, длинный,
липкий и проворный. Чтобы оценить
его длину и проворство, нужно
подстеречь минуту, когда
хамелеон приметил лакомую бабочку
или муху. Вращающиеся порознь
глаза направляются вперед,
определяют расстояние, уточняют
прицел— так и кажется, что в мозгу
охотника происходят сложные
вычисления. Язык молниеносно
выстреливается вперед и
безошибочно поражает мишень. Приклеенная
на кончике языка добыча исчезает
в пасти.
На Мадагаскаре водятся как
самые маленькие, так и самые
крупные хамелеоны в мире.
Последние достигают более
полуметра в длину и не ограничивают
свой аппетит мухами, бабочками
и прочими насекомыми —
охотятся на крысят, грабят птичьи гнезда,
и все это с помощью длинного
полого языка.
И все же лемуры — главная
причина того, что биологи и экологи
всего мира с особым вниманием
следят за судьбами природы
Мадагаскара. Однако отстаивать
право этих животных на территорию
весьма затруднительно — пойди
докажи, что они играют сколько-
нибудь важную роль для
народного хозяйства. То ли дело мясной
скот, ради которого сводят леса,
создавая пастбища. На
относительно сухой травянистой равнине
лемуры не водятся.
Особенно критическое
положение сложилось для одного из
своеобразнейших животных
нашей планеты — руконожек, или
айе-айе. Они настолько
специализированы в своем приспособлении
к определенному биотопу, что
грозят совершенно исчезнуть
раньше, чем мы успеем сделать что-
нибудь для их спасения.
Руконожка — единственный
представитель семейства добен-
тониид (названо в честь жившего
в XVIII в. натуралиста Добентона).
16
Она размером с кошку; хвост
длинный и пушистый.
Малопривлекательная мордочка с огромными
ушами напоминает летучих собак.
Самое примечательное у айе-айе,
как ее часто называют, — руки.
Два пальца выделяются своей
длиной, причем средний палец до
того тонкий и плоский, что трудно
представить себе — где же тут
мышцы и жилы. Именно этим
пальцем зверек выковыривает из
древесного ствола личинок,
составляющих его главный корм. Или
извлекает сердцевину бамбука
и сахарного тростника, сперва
прогрызая в стебле отверстие
острыми, как шило, зубами.
Как же отыскивает это ночное
животное личинок в толще
ствола? Постукивая коготками, айе-айе
на слух определяет, где
расположены пробуренные
насекомыми ходы. В чем-то поведение
руконожки напоминает дарвинова
вьюрка, обитающего на
Галапагосских островах.
Чета айе-айе сооружает гнездо
из сухих листьев дерева
путешественников. Самка приносит по
одному детенышу, так что
размножение происходит очень
медленно. Прежде руконожки были
распространены на довольно больших
площадях в восточной части
Мадагаскара, но многочисленными они
никогда не были. Теперь и вовсе
сохранились считанные единицы.
При поддержке Всемирного
фонда дикой природы французским
исследователям удалось отловить
девять экземпляров и перевезти
на уединенный остров Нуси-Ман-
габе к северо-востоку от
Мадагаскара. Здесь и прежде водились
некоторые лемуры; есть надежда,
что они уживутся с
новоприбывшими.
Если международные
организации, занимающиеся охраной
окружающей среды, не примут
срочные меры для спасения
лемуров (молодому мальгашскому
государству не под силу в
одиночку справиться с этой задачей),
через несколько лет эти животные
вымрут и на Мадагаскаре.
Исчезнет важное звено в эволюции рода
человеческого.
Стереоскопическое зрение унаследовано нами
от полуобезьян; то же можно
сказать о чудесном орудии — наших
руках, которые, в свою очередь,
способствовали, как полагают,
совершенствованию мозга. Право
же, мы могли бы позволить себе
роскошь обеспечить необходимым
жизненным пространством
уцелевших до наших дней кротких
и безобидных полуобезьян Ле-
мурии.
Канюки-купальщики
и всеядные черепахи
Пираты, для которых служили
надежным убежищем
Галапагосские острова, первыми принялись
истреблять беззащитных черепах.
Затем китобои стали запасаться
живым провиантом, обеспечивая
себя свежим мясом на весь путь
до Антарктики. Черепахи могли
почти год обходиться без воды
и корма. Но подлинная угроза
существованию черепах возникла,
когда люди стали обосновываться
на островах, располагающих
источниками воды. Помимо крыс,
они привезли с собой коз, коров,
свиней, кошек, собак. И
началось... Поселенцы вытапливали
жир из черепах и вывозили его
на материк.
На Исабеле с помощью ослов
волокли гигантских черепах к воде
и грузили в лодки. Когда же
промысел перестал окупаться, ослов
17
тут и бросили. И бродят теперь
на острове одичавшие табуны,
свидетельствуя, что человек
покушался даже на такой мрачный
биотоп, как черные лавы и
красные пемзы Альседо.
В каких-нибудь 10—15 метрах
от нашей стоянки из недр земли
били струйки пара —
миниатюрный гейзер, которого не было
вчера, когда мы располагались здесь
на ночлег. Кажется, тут опасно...
Над зеркальной гладью озерка
появилась стая ширококрылых
пернатых хищников. Вся наша
группа, сидя в спальных мешках,
смотрела, как завороженная, на
канюков, которые явились, чтобы
принять серную ванну. Правда, два
канюка сперва затеяли
потасовку из-за здоровенной
тысяченожки; каждый из них явно считал
ее своей добычей. Колотя друг
друга когтями и крыльями, так
что пух и перья летели, они тянули
тысяченожку в противоположные
стороны. Естественно, добыча не
выдержала такого обращения, и
вот уже канюки сидят и сердито
глядят друг на друга.
Эта двойка, приземлившаяся
на сухом клочке посреди озерка,
явно руководила процедурой
купания. Остальные 12 членов стаи
расположились по глинистой
окружности бассейна длиной около
60 метров. Старые птицы с
выцветшим оперением подошли к самой
воде, окунули клюв, осмотрелись
и нырнули так, что в итоге одна
голова торчала над повехностью,
после чего принялись полоскать
крылья, пока те не уподобились
мокрым тряпкам. Приняв ванну,
они выбрались на сухой склон.
Вонзив когти в размякшую глину,
взъерошили перья и расправили
крылья, глядя на остальных
купальщиков.
Птицы помоложе как будто
робели. Нерешительно окунули в
воду ноги, отступили назад на
несколько шагов. Наконец, одна
погрузила в воду гузку и присела,
расправив хвостовые перья, но
тотчас поднялась. Другой канюк
задумал купаться поблизости от
треноги моей кинокамеры. Здесь
в воду опускался древесный сук,
и канюк решил изобразить
канатоходца на этом суку. Затея эта
кончилась тем, что он шлепнулся
боком в озерко. Испуганно взлетел
на куст надо мной и принялся
отряхиваться, брызгая* на мою
лысину и на видоискатель. Я тем
временем продолжал снимать двух
других канюков*, которые почти
синхронно купали в озерке сперва
одно, потом другое крыло, словно
выполняя некий ритуал.
После ванны мокрые канюки
были слишком тяжелы, чтобы
сразу улететь. Свесив крылья, они
побрели вверх по склону и
остановились на краю кратера, чтобы
обсохнуть на солнце.
Две птицы спокойно
примостились на панцире гигантской
черепахи, которая мирно отдыхала,
основательно утолив жажду в
сернистой жиже. Такую картину,
наверно, только здесь и увидишь,
в «живой эволюционной
лаборатории»...
Ослы отнюдь не коренные
жители этих мест, они завезены
человеком. С кормом для них плохо,
поэтому табун производил жалкое
впечатление. Ослы держатся тех
мест, где есть хоть какая-то
растительность, и почва там
основательно истоптана. На их тропах
кое-где нога уходит на полметра
в серую пыль; листва на редких
деревьях объедена. Словом,
перед нами серьезный конкурент
гигантских черепах, тем более что
18
те прежде совсем не знали
конкуренции и не способны к
противоборству. Колючие стебли и
терпкие плоды кактуса — вот и
вся пища, остающаяся на долю
черепах. Но в кратере Альседо
не так уж много кактусов.
Чтобы спасти недавно открытую
популяцию гигантских черепах
в районе Альседо,
насчитывающую три-четыре тысячи особей,
сотрудникам биостанции имени
Чарлза Дарвина, основанной в
центре Галапагосов, следует
принять какие-то меры против ослов.
И надлежит отстрелить тысячи
одичавших коз на Санта-Крусе,
чтобы сохранился биотоп
тамошних друзоголовов. Впрочем, не
только коз, одичавшие свиньи
раскапывают кладки и пожирают
зародыши этих удивительных
ящериц.
...Над водой озерка
возвышалось множество куполов —
черепахи не одни сутки неподвижно
лежали в воде. Похоже, они
зарываются в ил, чтобы
избавиться от забравшихся под панцирь
клещей и прочих паразитов.
Однажды я видел, как два дарвино-
вых вьюрка забирались внутрь
панциря могучего самца, который
лежал, вытянув шею, по ту сторону
озерка после купания. Возможно,
налицо сотрудничество между
птицей и черепахой, подобно тому
как волоклюям дозволяется
добывать личинок и паразитов в
складках кожи носорога.
Естественно, фауна вокруг
сернистых налетов не отличалась
большим разнообразием. Вот
пробежал среди горячих глыб ки-
лехвост... Вьюрок пролетел надо
мной, приветственно чирикая...
А вот это сенсация: внезапно
я увидел двух желтых бабочек.
Первые бабочки этого вида,
встреченные мной на Галапагосских
островах. И надо же было
встретить желтых бабочек не
где-нибудь, а именно над желтыми
натеками серы в кратере Альседо!
В справочной литературе я,
сколько ни искал потом, не нашел
упоминания этого вида. Но мне,
честное слово, не померещилось!
Пернатый охотник
и его оружие
Из всех зоологических чудес,
встреченных Дарвином на
Галапагосских островах, особое его
внимание привлекли неброские видом
вьюрки. Через два десятка лет
после плавания на «Бигле» он
все еще продолжал размышлять
над их поведением. В
систематике выделено даже подсемейство
дарвиновых вьюрков. В
подсемействе 13 видов, различающихся
преимущественно размерами и
формой клюва. Конкуренция из-за
корма определила их
приспособление к разным экологическим
нишам.
Так, у одного из кактусовых
вьюрков длинный, загнутый на
конце клюв, позволяющий
извлекать пыльцу или нектар из,недр
цветка опунции. К тому же у
этой птицы язык раздвоен, как
у знаменитой гавайской
цветочницы.
Один из видов питается только
насекомыми и во многом похож
на певчих птиц. Еще пять видов
употребляют в пищу
преимущественно насекомых, не
отказываясь при этом от плодов и семян;
шесть видов предпочитают
растительную пищу, не отказываясь,
впрочем, от бабочек, личинок
или жуков. Наконец, один ведет
чисто вегетарианский образ
жизни; внешне, если исключить рас-
19
цветку, он напоминает снегиря.
Правда, не так давно
исследователи определили еще один вид,
обитающий на расположенных в
северной части архипелага
островах Уэнман. Этот вьюрок питается
почти исключительно кровью,
которую он высасывает в
основании рулевых перьев олуши.
Понятно, олушам это не всегда
нравится, и они стараются
достать клювом 15-граммового
паразита, но вьюрок только
отодвигается подальше на хвосте
насиживающей яйца олуши!
Но особенно удивителен по
своей специализации дятловый
вьюрок. Это единственная в мире
птица, сознательно пользующаяся
орудием при добывании корма.
Правда, мало кому удавалось
наблюдать в природе, как он это
делает. Во-первых, он водится
только на семи из 15 наиболее
крупных островов архипелага;
во-вторых, он пугливее других
видов и прячется в кактусовых
зарослях или в густом,
непролазном лесу на склонах. Да и не
всегда ему надо прибегать к
своему орудию, чтобы насытиться.
Две недели в засаде
Базируясь на острове Санта-
Крус,. я между вылазками на
другие острова держал ушки на
макушке, надеясь услышать голос
пернатого солиста Кактоспиза пал-
лида, или попросту дятлового
вьюрка. Лишь под конец
полугодового пребывания на Галапагосах
удалось мне выследить чету этих
вьюрков по соседству с обителью
одного норвежского иммигранта.
И я потратил две недели на то,
чтобы завоевать доверие робкого
певца.
С помощью островитянина
Вальтера Круса мне довольно скоро
удалось найти кустарник, на
макушке которого вьюрок
предавался песнопению по случаю
успешного хода сооружения
гнезда. Мы исходили из того, что
пернатый строитель не откажется
от хорошего угощения.
В первый день наш маленький
приятель настолько увлекся
пением, что подпустил нас вплотную
к своей территории, после чего
смолк, но было похоже, что он не
настроен покидать облюбованный
участок.
Дальше мы каждый день, сразу
после восхода, выходили из дома
в одной и той же одежде, неся
топор и штатив и осторожно
подкрадывались к территории
вьюрка. Миновав ее границу,
останавливались на прогалине, куда загодя
притащили несколько гнилых
древесных стволов. Несколько минут
уходило на то, чтобы извлечь из
какого-нибудь ствола жирную
белую личинку и положить ее на
виду; затем мы удалялись тем же
путем, каким пришли. Полагая,
что дятловый вьюрок не менее
любопытен, чем остальные
представители этого семейства, мы
надеялись, что он захочет
проверить, чем мы занимались на
прогалине, и, обнаружив личинку,
заключит, что у нас честные
намерения.
Наш расчет оправдался. На
десятый день урок был усвоен. Едва
мы ступили на прогалину, как
пение прекратилось. Как будто
певец решил: «Сколько можно
глотку драть, лучше отведать чего-
нибудь вкусненького!»
Пока мы колошматили топором
гнилой ствол, вьюрок следил за
нами с каких-нибудь пяти-шести
метров. ^Лы извлекали из недр
ствола личинку за личинкой. На
20
другое утро вьюрок сократил
дистанцию до трех метров. И мы
поспешили натянуть маленькую
палатку.
Самка в это время высиживала
яйца, так что мы угадали с
выбором сроков. Теперь можно было
сделать перерыв. На ближайшие
два дня мы перестали
подкармливать певца. Представляю себе, как
он досадовал. Подозреваю, что
к этому времени он уже перестал
сам искать корм для себя и
супруги.
Когда мы наконец опять пришли,
вьюрок чуть ли не с восторгом
приветствовал нас. Во всяком
случае, от его робости не осталось
и следа. Ведь наше появление
ассоциировалось для него с
жирными личинками, и стук топора,
наверно, стал для него чудесной
музыкой. Однако на сей раз
угощение не было поднесено ему,
что называется, на блюде. Мы
затолкали двух личинок в
глубокие ямки и удалились,
предоставив вьюрку добывать корм
собственным трудом.
Пропустив еще день, пришли
опять. Все те же двое в грязной,
пропахшей потом одежде, то же
снаряжение, то же поведение...
Но на этот раз камера была
заблаговременно заряжена цветной
пленкой.
А вот и голодный дятловый
вьюрок. Вальтер ушел, оставив
меня в засаде. Но перед тем мы
затолкали в мякоть гнилого ствола
три жирные личинки. Их хватило
бы птице не на одну трапезу.
Через полчаса вьюрок
принялся долбить ствол, как одержимый.
Порхает от ямки к ямке,
заглядывает в них то одним, то другим
глазом, пытается достать добычу
острым клювом... Потом посидел,
прислушиваясь, поглядел по
сторонам, словно соображая, как
тут быть. Перелетел на сухой
куст. И пропал.
Представьте себе мое
разочарование. Мы столько готовились!
Все детали учли. И что это
заставило вьюрка скрыться?
Я продолжал уныло сидеть в
палаточке, дожидаясь Вальтера
Круса. Жарко, душно,
настроение гадкое.
Но что это? По брезенту
палатки скользнула тень от птичьих
крылышек. Потом я услышал, как
птица шебуршит в кустах
поблизости от моего укрытия. И
наконец увидел, как вьюрок
опускается на гнилой ствол, держа в
клюве что-то вроде прутика
длиной сантиметров десять. Хоть бы
личинки не околели и не
выбрались из ямок! Птица приблизилась
вприпрыжку к одной ямке,
заглянула в нее — и бросила свое
орудие. Это была желтая
острейшая кактусовая игла. Соскочив на
землю, вьюрок вернулся на ствол
с прутиком потолще. Тут же и его
отбросил. Я сидел сам как на
иголках.
Вот вьюрок опять подобрал
кактусовую иглу. Взялся поудобнее
длинным тонким клювом, чуть
загнутым на конце. И принялся
энергично действовать своим
орудием. Вот она, долгожданная
сцена! Игла была такая длинная,
что птице приходилось
вытягиваться вверх, чтобы попасть ею
в ямку.
Я нажал спуск камеры. Вьюрок
подпрыгнул, потом прижал иглу
к стволу ногой и осмотрелся,
готовый взлететь и скрыться. Но на
прогалине опять царила мертвая
тишина. Пернатый охотник снова
взял клювом кактусовую иглу и
начал тыкать ею в ямку и так, и
сяк, с разных сторон. Положил
21
иглу на ствол, прижимая ее правой
ногой, сердито поглядел в ямку и
возобновил истязание личинки.
Кончилась пленка, но я успел
вовремя зарядить новую.
Наклонив голову, птица заглянула в ямку,
выпрямилась, небрежно отбросила
кактусовую иглу, опять
наклонилась и извлекла клювом
упирающегося червя. Тут же взлетела и
опустилась на ветку неподалеку.
Добыча оказалась настолько
сытной, что вьюрок не стал
продолжать охоту в других ямках.
Эксперименты
с пернатыми умельцами
Большинство живых существ, от
крохотных насекомых до
человекообразных обезьян, способны
общаться между собой. Есть свой
язык у птиц; дельфины извещают
друг друга об опасности или о
сделанных находках. Средством
общения служат запахи, движения,
звуки, краски.
Но, кроме человека, лишь
очень немногие животные могут
сознательно пользоваться
вспомогательными средствами для
выживания. Среди
млекопитающих, например, шимпанзе
прибегают к орудиям, чтобы извлечь
термитов из твердых термитников.
Они же пользуются палкой или
камнем как оружием, отражая
нападение.
В северных морях калан усвоил
пользу орудия. Одно дело
добыть на дне моллюска, но ведь
надо еще вскрыть раковину.
Поэтому калан сразу захватывает один-
два подходящих камня и
всплывает, зажав их под мышками. На
поверхности ложится на спину,
одной лапой прижимает
моллюска к животу или груди, а другой
берет камень и разбивает
раковину.
22
Австралия известна своим
удивительным животным миром. И
есть здесь птица, которую
называют атласным шалашником. Когда
настает брачная пора, самец
строит убежище для себя и
будущей супруги. Мало того, что он
украшает шалаш снаружи яркими
предметами; он еще расписывает
стенки. Зажав в клюве кусочек
коры или щепочку, смачивает эту
«кисть» разжеванной мякотью
плодов или смешанными со слюной
кусочками древесного угля и
водит по загородке.
Твердая скорлупа страусового
яйца — проблема для хищника.
Один австралийский сарыч решил
ее по-своему: он сбрасывает с
высоты острые камни на кладку эму.
Разобьет яйцо-другое и
поглощает содержимое. Недавно
известные натуралисты Лавик и Гудолл
опубликовали поразительные
фотографии — как африканский
стервятник использует тот же прием.
В высокоорганизованном
муравьином обществе тоже есть вид,
применяющий орудие столь
искусно, что отнести это всецело к
инстинкту трудно. Речь идет о
тропическом муравье Экофилла лон-
гинода, который сшивает крупные
листья шелковой нитью. Рабочий
муравей сжимает в челюстях
выделяющую нить личинку и
действует ею, словно челноком.
Можно найти и поближе
примеры, позволяющие предположить,
что у многих животных есть
скрытые задатки. Возьмите двух ворон,
которые вытаскивают лесу из
проруби, добираясь до наживки. Одна
тянет, а другая становится на лесу,
чтобы не скользила обратно, пока
первая перехватывает клювом.
На юге Швеции одному
фотографу-любителю удалось снять
уникальные кадры: обыкновенная
ласточка зажимала в клюве
поперек сосновую иглу, чтобы
удобнее было носить глину для
строящегося гнезда, причем иглы тоже
вмуровывались в стенки.
Но вернемся к вьюркам.
Американский зоолог Роберт Боумен
получил разрешение вывезти в
США шесть молодых дятловых
вьюрков — пять самочек и одного
самца. Год они привыкали к
жизни в просторном вольере с
кактусами, дуплистыми деревьями и
хворостом, а затем Боумен
приступил к экспериментам,
длившимся два с половиной года. Птицам
были предложены орудия 26
видов: короткие тонкие щепочки,
твердые спагетти длиной 20
сантиметров, деревянная вязальная
спица толщиной три миллиметра,
деревянная затычка толщиной
восемь миллиметров, кривая игла,
пилка от лобзика, тонкая полоска
латуни, сосновые иглы, небрежно
склеенные кактусовые иглы,
зубочистки и тому подобное. У
исследователя была определенная
цель: сбить птиц с толку.
Однако вьюрки с переменным
успехом испытали все
предложенные им орудия. Отбрасывали
хвою, потому что она гнулась,
пилку, потому что царапалась.
Орудия, лежащие на дне вольера,
не привлекали внимания, если же
они были воткнуты в щель ствола
или доски, проголодавшиеся
вьюрки испытывали их в действии. И не
только в тех случаях, когда в
ямках или щелях помещалась
добыча. Они проверяли и пустые щели
то зубочисткой, то каким-нибудь
другим предметом.
Роберт Боумен рассказывает
об удивительнейшем наблюдении:
один вьюрок угрожающе
замахнулся на другого куском
проволоки, когда тот чересчур
приблизился к облюбованной первым ямке
с добычей. Выходит, даже самые
мирные обитатели
«заколдованных островов» способны на
агрессию...
Боумен объясняет
своеобразное поведение дятлового вьюрка
экологическими факторами. На
сухих Галапагосских островах в
жаркие солнечные часы, когда
дятловый вьюрок охотится, большинство
личинок прячется под корой и в
пустотах древесных стволов. Вот и
выработался специальный вид
охоты в условиях обостренной
конкуренции со стороны других
видов и подвидов дарвиновых
вьюрков.
Пламеннокрылые
Если взять высших животных,
лишь немногим не грозит сейчас
истребление. Это крысы,
некоторые чайки, вороновые и грифы.
Они кормятся горами отбросов,
которые человек неустанно
громоздит и которыми порой сам же
рискует отравиться.
До недавнего времени биологи
и борцы за охрану природы
утверждали, что каждый
угрожаемый вид необходимо строго
охранять от любых посягательств.
Однако дело обстоит не так-то
просто. Экология — эта
сравнительно новая наука — внесла свои
поправки. Чтобы спасти тот или
иной вид от истребления, мало
запретить отлов или охоту. Надо
оберегать и среду, чтобы тонкие
нити пищевой сети не были
порваны.
Если мы рассчитываем спасти
красавцев фламинго, мало
запретить торговлю их перьями.
Мало запретить охоту на этих
птиц во время гнездования. Мало
объявить места их гнездовий за-
23
поведниками или включить их
озера и болота в национальные парки.
Мир должен понять
необходимость охраны всего биотопа, где
проходит жизненный цикл
фламинго. А это довольно сложно,
тем более что фламинго водятся
преимущественно в областях, где
пропаганда охраны животных и
природной среды не так уж и
развита.
На Галапагосских островах, куда
я так охотно возвращаюсь (и не
только в мыслях), численность
фламинго всегда ограничивалась
незначительностью кормовых
ресурсов. К тому же люди —
начиная от различных промысловиков
и кончая постоянными
обитателями архипелага — так яро за ними
охотились, что фламинго, можно
сказать, единственные птицы на
Галапагосах, научившиеся
бояться человека. Их убивали ради
мяса, а красивые перья продавали
на материк.
...Волна выносит лодку на берег,
и рой алых крабов разбегается по
песку. За высоким береговым
валом находится облюбованная
птицами лагуна. Вооруженный
камерой с телеобъективом, штативом
и аэрозолем против комаров,
ползу через гребень вала. Мое
появление не пугает фламинго,
завтракающих в лагуне. Если кто-то
из них и приметил какое-то
движение, то принял меня за
безобидную козу. Коз здесь
предостаточно, это видно по страдающей от
них растительности.
Благополучно добираюсь до
края лагуны и под защитой навеса
из ветвей устраиваю себе удобный
наблюдательный пункт.
Над розоватым водным
зеркалом высится целый букет из
двадцати интенсивно-розовых
фламинго. Бдительные ходулочники
не поднимают тревогу, — стало
быть, все в порядке. И фламинго,
медленно переступая по донному
илу, взрыхляют его ногой и
погружают голову в воду за кормом,
точно половник. Зрелище красивое
и потешное. Между длинными
ногами и шеями плавает стая
маленьких изящных галапагосских
уток, глотая то, чем
пренебрегают более крупные птицы.
По ту сторону водоема затеяли
потасовку два козла. Птичьи шеи
дружно вытягиваются,
поблескивающие глаза на причудливых
головах с коленообразно изогнутым
клювом обозревают всю лагуну,
затем шеи снова опускаются
вниз и головы исчезают под
водой. Спор шестерки канюков из-
за падали опять отрывает
фламинго от кормежки, и на сей
раз они решают сделать перерыв.
Выходят на сухую отмель прямо
передо мной, прячут голову под
крыло и засыпают. Многие стоят
на одной длиннющей и тонкой
ноге, поджав другую. Право же,
в таком положении они похожи
на бутон розы, венчающий стебель
без шипов...
В причудливом вулканическом
мире Галапагосов мне не
встретились гнездовья фламинго.
Очевидно, они гнездятся не каждый
год. Вообще гнездовым период
у разных видов этого семейства
распределяется неравномерно.
Продолжительность жизни
фламинго — 30 лет, воспроизводство
идет медленно: они откладывают
одно-два яйца, и, если что-то
помешает насиживанию, в этом году
потомства уже не будет.
С 1959 г., когда началась
организованная охрана флоры и
фауны Галапагосских островов, здесь
прекратилась охота на фламинго.
И все же им грозит вымирание
24
из-за перемен в биотопе. В 1966 г.
биостанция провела контроль на
лагунах и содовых озерах и
насчитала всего 257 птиц. Из них 214 —
в неизвестной прежде обители,
в труднодоступном уголке острова
Исабела. И хотя правительство
Эквадора объявило острова Гала-
пагос национальным парком,
трудно будет как-то повлиять на эти
неутешительные данные,
подтверждающие катастрофическую
гибель фламинго.
Население архипелага растет,
отсюда неизбежные помехи
птицам от рыбаков и от тех, кто
производит вполне законный
отстрел одичавших коз и свиней,
ставших подлинным бедствием на
ряде островов.
Постоянные обитатели Галапа-
госов и растущая армия туристов
нуждаются в соли для своей пищи.
И если до ближайших торговых
точек больше тысячи километров,
естественно, что соль добывают
выпариванием, отгораживая
лагуны. А это пагубно влияет на
обитающих в лагунах синезеленых
водорослей, занимающих важное
место в диете фламинго, и
беспозвоночных, которыми питаются
птицы.
А тут еще является человек с
ведерком и лопатой за солью.
Птицы, насиживающие яйцо,
встают, раздраженные помехой, и
отходят в сторону. Испепеляющий
зной губит яйцо; если же
вылупился птенец, то он гибнет в какие-
нибудь полчаса под лучами
солнца, лишенный защиты в виде
родительских крыльев.
После 1966 г. много лет не
производили подсчет
чрезвычайно редких, эндемичных
галапагосских фламинго. Не хватает
мужества?..
В перуанских горах
Моя следующая встреча с
фламинго состоялась на юге Перу,
у авторемонтной мастерской
города Пукьо. Не слишком
подходящее место для этих птиц, сразу
видно: одна из них была при
последнем издыхании, наряд двух
других осквернен водой с
примесью нефти. Все три
представляли особый вид, их желтые ноги
могли озадачить того, кто привык
видеть у фламинго красные ноги.
И размерами они были поменьше
галапагосских. Мне пояснили, что
эти фламинго обитают на мелких
озерах в Андах.
Пока рабочий латал покрышку
нашего «вольво», владелец
автомастерской рассказал, что
дорога позволяет доехать до
расположенных на высоте четырех
тысяч метров горных равнин, где
пасутся последние уцелевшие
викуньи. Есть там и озера, где
гнездятся фламинго двух разных
видов; один из них примечателен
тем, что глаза его окружены как
бы красными маскарадными
полумасками.
Сквозь град, буран и мороз мы
добрались почти до Кора-кора,
хотя мотор буквально задыхался на
такой высоте. И тут острый
камень пропорол бензобак.
Пришлось нам продолжать путь
пешком, борясь с головокружением
от разреженного воздуха.
Снегопад помог нам
подобраться незамеченными к горному
озерку, где обосновались
фламинго. Прячась за отдыхавшими на
берегу ламами, мы наблюдали в
бинокли одну поразительную
картину за другой. Высокие кочки
среди озера служили гнездами
большой лысухи. А вот из
снежной пелены вынырнула еще какая-
25
то птица, опустилась поблизости от
лам и принялась клевать зеленые
узловатые выросты на земле. Я не
верил своим глазам: дятел,
единственный из дятлов, обитающий
в безлесном краю.
Небо прояснилось на несколько
минут, и один из моих
спутников крикнул, что видит и желто-
ногих, и красноногих фламинго.
А у противоположного берега
скопилось множество белых птиц.
Белое оперение присуще
молодым фламинго, однако нам не
удалось высмотреть ни одного
гнезда.
Желтоногие птицы
представляют вид, известный под названием
крупных андских фламинго;
видимо, они были родителями
увиденных нами птенцов. Птицы
поменьше, с красным
оперением, очевидно, принадлежали к
малым андским фламинго,
которых до недавнего времени
считали вымершими.
Малые фламинго гнездятся
исключительно на горном озере
Колорадо в Боливии, на высоте
четырех-пяти тысяч метров над
уровнем моря. На редкость
«морозоустойчивая» птица! К
сожалению, «человекоустойчивой» ее не
назовешь. Охота индейцев за
яйцами привела к тому, что на
других озерах эти фламинго
перевелись.
Один орнитолог поведал мне
впоследствии, что малый андский
фламинго, вероятно, зимует на
меньших высотах, например в
Перу, и там же гнездится. По его
расчетам, численность этих птиц
не превышает трех-четырех тысяч,
и теперь индейцы уже не так
безжалостно грабят гнезда:
проверяют, началось ли насиживание, и
насиженные яйца оставляют в
неприкосновенности.
Двести тонн
водорослей в день
Главная обитель обыкновенного
фламинго — Индия, но особенно
знаменита колония пламеннокры-
лых птиц в Камарге, в дельте Роны,
насчитывающая около 500 особей.
Хотя их территория охраняется
вооруженными солдатами, нельзя
сказать, чтобы стройные розовые
красавцы жили в мире и покое.
Средиземноморское побережье
Франции изобилует отелями,
курортами и турбазами, так что
пугливым птицам приходится
трудно.
Небольшие стаи фламинго
наблюдал я и на юге Испании. Но
величайшим орнитологическим
чудом на Земле по праву называют
берега озера Накуру в Кении.
Впервые я познакомился с ним в
1963 г.. тогда немногие люди
добирались до этого водоема, вдоль
которого на многие километры
простиралась сплошная пламенная
полоса из миллионов фламинго.
Теперь сюда приезжают десятки
тысяч туристов, и многие из них
затем пополняют ряды
орнитологов и борцов за охрану природы.
В 1961 г. район озера Накуру стал
первым в Африке
орнитологическим национальным парком.
Накуру входит в цепочку озер,
протянувшуюся на дне Восточно-
Африканской линии разломов, чье
начало прослеживается уже у
Мертвого моря. Озера
пополняются водой с прилегающих круч,
но многие из них лишены стока.
Химический состав воды вкупе с
сильным испарением в знойном
климате привели к образованию
содовых и соленых водоемов.
Состав воды в озере Накуру
способствует развитию си не зеленых и
других водорослей; они размно-
26
жаются здесь в таком количестве,
что поверхность воды местами
напоминает суп из шпината.
Водоросли и- питающиеся ими
ракообразные в определенное время
года кормят до двух с половиной
миллионов малых и много тысяч
крупных фламинго; последние
кормятся там, где поглубже и
водится подходящая донная фауна.
Прежде этот теплый и соленый
суп из водорослей никого не
привлекал, если не считать личинки
малярийного комара. В 1961 г.
биологи решили поселить в Накуру
отловленных в соседних озерах
цихлид, надеясь, что они будут
уничтожать личинок, способствуя
борьбе с малярией.
Маленькие рыбки быстро
размножились, миллионы, даже
миллиарды цихлид охотились на
личинок. Пеликаны и бакланы быстро
открыли новый источник корма и
начали обживать озеро Накуру.
Без дополнительных усилий
человека ныне миллионы фламинго,
сотни бакланов, многочисленные
стаи пеликанов и еще около 400
видов пернатых, в том числе
перелетные гости из северных стран,
кормятся на этом сказочно
богатом водоеме.
Не страдают ли ресурсы озера
от такой нагрузки? Полагают, что
одни лишь малые фламинго
поглощают здесь за сезон 70 тыс. т
си не зеленых водорослей.
Дневное потребление — 200 т! Птицы
непрерывно удобряют озеро
пометом. Солнце, воздух и состав
воды способствуют постоянному
пополнению озерной фауны и
флоры. Пищевая цепь подчинена
круговороту, работающему на
благо всех, чье существование
зависит от озера Накуру.
Невелик этот оазис мира
животных: чуть больше десяти
километров в длину, шесть километров в
ширину, средняя глубина — пять
метров. Оно не только кормит
фламинго — здесь они охотно
исполняют свои брачные танцы,
превращая поверхность озера в
восхитительный цветник.
Когда же птицы испытывают
жажду, они дружно, длинной
чередой направляются к
пресноводным потокам или на пресное озеро
Наиваша неподалеку.
Долго оставалось загадкой, где
гнездятся эти миллионы малых
фламинго. Наконец зоолог Лесли
Браун обнаружил гнездовья на
труднодоступном соленом озере
Натрон, в ста километрах от
Найроби.
Раньше гнезда этих птиц,
несмотря на их большую
численность, приметную окраску и
шумное поведение, не выследили по
той простой причине, что
гнездовья располагались километрах
в шести от берега на отмелях,
скрытых постоянным маревом.
Ослепительный отраженный свет,
ядовитая вода, жгучие соляные
отмели и другие факторы отпугивали
человека от центра озера.
Неутолимая любознательность Лесли
Брауна помогла ему открыть тайну
фламинго, за что он едва не
поплатился жизнью.
Реальный прообраз древней
птицы Феникс удивительно живуч,
достигая почтенного возраста —
тридцати лет. А это очень важно
для существования рода: по
данным специалистов, чете фламинго
требуется 15—16 лет, чтобы
вырастить пару способных к
размножению потомков.
Свои гнезда фламинго лепят из
глины, которая при высыхании
становится твердой, как цемент.
В углублении наверху лежит
насиживаемое яйцо. Стая насижива-
27
ет яйца одновременно; случись
беда — она поражает всю
колонию. Чаще всего такой бедой
оказывается подъем уровня воды при
тропических ливнях, когда гнезда
могут быть затоплены. Другая
причина связана с современной
техникой: гул самолетов и вертолетов
пугает фламинго, и стая
стремительно взлетает, непроизвольно
выталкивая яйца из гнезд.
Наводнения 1962 г. вынудили
сотни тысяч пар переселиться с
озера Натрон на Магади, где вода,
пожалуй, еще богаче содой. Все
шло хорошо до тех пор, пока
птенцы на 10—12-й день после вылуп-
ления не решились покинуть
гнезда. Летать они еще не умели, а
богатый минеральными солями ил
облепил их ноги большими
комьями, от которых они никак не могли
избавиться. Угроза смерти нависла
над почти 800 тыс. птенцов.
Орнитологи, школьные
преподаватели, ученики, солдаты и
другие добровольцы помогли 27 тыс.
малюткам освободиться от
«кандалов». Свыше 200 тыс. птенцов
перегнали на водоем с более
пресной водой. К концу октября общее
число спасенных птиц достигло
400 тыс.
Вряд ли найдется человек,
желающий зла фламинго. Тем не
менее их обитель на озере Накуру
находится под угрозой.
Поблизости расположен город Накуру,
чье население приближается к
50 тыс. Развивается
промышленность, и все отходы, конечно,
сбрасываются в озеро. Еще больше
вреда от ДДТ и других биоцидов,
приносимых ручьями и каналами.
Вода в озере и без того
насыщена разными химикатами, а добавка
отходов грозит роковыми
последствиями. Биологи уже наблюдали
массовую гибель рыбы в
отдельных частях озера. Теперь
ихтиологи и гидрологи изучают озеро
Накуру еще прилежнее, чем
орнитологи.
Всемирный фонд дикой природы
тоже вмешался и собрал
крупные средства, чтобы выкупить
прилегающие к озеру земли и
построить эффективные очистные
сооружения в городе Накуру и в других
населенных пунктах в бассейне
озера. Другими словами,
территория национального парка будет
расширена, чтобы посторонние
химикалии не нарушали
природный баланс, царивший здесь сотни
тысяч лет.
Строится исследовательский
центр; готов проект учебного
заведения для биологов. Будут отели
и кемпинги для туристов, чтобы
покрывать расходы национального
парка.
С носорогом
шутки плохи!
Только под вечер второго дня
мы наконец-то увидели индийского
носорога. Бронированный исполин
стоял на прогалине в высокой
траве у почти пересохшего русла.
Зашуршала галька, испуганно взлете-
28
ли две-три птицы. Наш слон
фыркнул и взмахнул ушами. Хобот
потянулся к Махуту, проводнику, как
будто слон искал у него
поддержки.
Махут с улыбкой повернулся к
нам:
— Попался! Вот он!
Слон повернул кругом в
зарослях и осторожно стал описывать
дугу, заходя с другой стороны к
прогалине с предметом наших
фотографических вожделений. Махут
задумал елико возможно
приблизиться к носорогу так, чтобы он
не учуял нас.
И вот мы стоим с ним, что
называется, лицом к лицу. По корпусу
слона пробежала дрожь, носорог
наклонил голову. Оба громко
фыркали.
Махут успокаивал
подрагивающего слона, а я навел резкость
телеобъективом и успел снять
волнующие кадры с восьмидесяти
метров, прежде чем
перемазанный глиной великан обратился в
стремительное бегство,
разбрасывая копытами гальку и пыль.
Задрав кверху короткий хвост, он
помчался через русло, пересек
заводь и скрылся в высокой траве.
Почти час ушел на то, чтобы
снова выследить его. Молодой
слон заметно приободрился,
выслушав похвалу Махута, и почти
беззвучно пробирался через
заросли травы, чьи стебли высотой
и упругостью вполне можно было
сравнить с бамбуком. Он
осторожно ступал по рыхлым откосам,
через илистые лужи, вверх по
песчаным буграм. И как раз при
подъеме по одному такому бугру
состоялась повторная, но куда
более драматическая встреча.
Внезапно мы увидели нашего
носорога. Он стоял, раздувая
ноздри, по ту сторону бугра.
Стоял, пожалуй, чересчур близко, и
Махут попытался свернуть в
сторону, однако в эту минуту рядом
с нами щелкнули челюсти
крокодила, безмятежно дремавшего в
лучах утреннего солнца.
Наш слон от неожиданности так
оробел, что рванулся назад. Моя
жена взвизгнула, и в ту же минуту
седло, на котором мы восседали,
съехало на слоновьи ягодицы.
Пленка моей кинокамеры
запечатлела на целой серии кадров
мировое пространство. Но не
носорога: он обратился в паническое
бегство. Оставалось надеяться, что
он вовремя остановится, не удерет
за пределы своего убежища —
национального парка Махендра в
прекрасной непальской долине
Читаван.
Будущее индийского носорога
сегодня рисуется в довольно
мрачном свете, хотя положение куда
лучше, чем было в начале века,
когда пули и ловушки свели
численность этих животных до
нескольких десятков особей,
обитавших на юге Непала, на севере
Бихара и Бенгала и в Ассаме.
Последним действительно
надежным убежищем индийского
носорога можно, наряду с
национальным парком Махендра в
Непале, назвать заповедную область
Казиранги в центре Ассама, что
на северо-востоке Индии. Здесь,
в густой траве пятиметровой
высоты, в долине Брахмапутры,
укрывается, предположительно, четыре
сотни толстокожих великанов. Они
и теперь не застрахованы от
коварства браконьеров, но все же
охранные мероприятия
совершенствуются, в частности, благодаря
материальной поддержке
Всемирного фонда дикой природы.
Главная проблема — бурный
рост населения. С каждым годом
29
человек занимает все новые,
прежде неосвоенные территории,
служившие биотопом носорогу,
тигру, слону. Люди жгут лес и
траву, расчищая площади под
пастбища для домашнего скота и под
посевы. Эрозия разрушает речные
берега.
Национальные парки —
желанные оазисы для животных,
которым грозит истребление. Но кто
возьмется предсказать, долго ли
Махендра, Манас, Казиранга и
другие заповедные области смогут
устоять против демографического
напора. В самом деле, в Индии
столько голодающих людей, что
трудно отстаивать
неприкосновенность клочков земли, отведенных
последним представителям
вымирающих видов.
Из пяти видов носорога,
обитающих в Африке и Азии, самым
редким стал яванский. Его
последняя обитель — область джунглей
площадью около 40 тыс. га в
западной части Явы. Край этот
далеко не приветливый: непроходимые
колючие заросли, влажный и
душный воздух... Несмотря на это и
на меры по охране заповедной
территории, уцелевшие тридцать
особей Риноцерос зондаикус не
могут рассчитывать на спокойную
жизнь. Боюсь, что их уже
меньше 30.
Когда я несколько лет назад
побывал в этих местах, говорили,
что носорогов не менее 45. Вместе
с охотоведом Сакой я продирался
сквозь ротанговую чащу и крался
через высокую, в рост человека,
траву аланг-аланг, прислушиваясь,
бранясь и обливаясь потом. Я
приноровил свое путешествие к
засушливой поре, когда носорога легче
выслеживать, потому что он
держится вблизи немногочисленных
болотных луж. Увы, засушливая
пора отнюдь не отвечала своему
названию. Круглые сутки по
пологу джунглей барабанили ливни.
Дважды мне чудилось, что мы
натолкнулись на владыку здешних
лесов, и оба раза я мигом
взбирался на дерево. Ученые в Богоре
предупредили меня, что носорог
атакует внезапно, со скоростью
40 км в час, и никакая
растительность ему не помеха. А потому
желательно во избежание
телесного контакта загодя
присматривать спасительное дерево. И
повеселил же я Саку! Разве мог он
удержаться от смеха, когда,
обернувшись, чтобы сообщить, что
виновник подозрительного звука —
панголин, или дикая свинья, увидел
одни пятки своего спутника. С
исцарапанными ладонями, с
ободранными икрами съезжал я вниз
по стволу и, пристыженный,
следовал дальше за бесшумно
шагающим проводником.
Казалось бы, откуда носорог в
лесу? Но здешний «броненосец»
кормится не травой — пища
яванского носорога — побеги бамбука
и ротанга, неприятно пахнущие,
даже ядовитые кустарники, а также
другие лесные растения, вроде
куку-хейланга. Куда как проще и
сравнительно безопаснее
выслеживать носорогов в саванне или
высокой траве.
Яванский носорог вооружен
хуже, чем его африканский сородич:
у яванского самца один рог длиной
до двадцати пяти сантиметров.
У африканца — два рога, и
передний достигает в длину полуметра.
Зато яванец облачен в более
мощную броню. И согласно здешним
верованиям как самец, так и самка
наделены магическими
свойствами, ради которых на них с риском
для жизни охотятся всеми
известными способами, истребляя по-
30
следние уцелевшие особи.
По словам Саки, китайцы
покупают и кровь, и рог (строго говоря,
речь идет о слоистом образовании,
как будто состоящем из
склеенных вместе волос, и носорог может
без вреда для себя лишиться этого
выроста). Китайские знахари
высушивают рог и перемалывают его
в мелкий порошок, после чего
запекают вместе с кровью в пасту
и продают как стимулирующее
средство. Не одну тысячу лет
кубки из носорожьего рога считались
надежной страховкой против
отравления. Вельможи разных
стран — от Аравии до Китая и
Японии — остерегались, как бы им
не подали отравленные напитки
или суп. Для проверки немного
жидкости наливали в кубок;
считалось, что присутствие яда заставит
ее пениться, и покушение будет
раскрыто и предотвращено.
В Индонезии приготавливают
лекарства из рога, кожи и копыт
носорога. Считается, что свежая или
высушенная кровь излечивает от
проказы, экземы и венерических
заболеваний. Порошок хорош при
ревматизме и воспалении глаз.
Жир носорога помогает от
глухоты, удаляет застрявшую в горле
рыбью кость. При змеином укусе
полезно положить кусочек рога на
пораженное место. Для защиты
от заразных болезней носят
клочок высушенной кожи носорога на
браслете или на цепочке вокруг
шеи. В Индии по сей день верят,
что роженице, чтобы схватки были
безболезненными, надо положить
под подушку рог носорога.
Даже носорожий помет идет на
лекарства; мочу продают в
коричневых пузырьках с надлежащим
ярлыком. Некоторые африканские
племена считают деликатесом
мясо носорога.
Словом, носорог не одну
тысячу лет приносится в жертву на
алтарь суеверий. Теперь этих
животных осталось совсем немного.
Японцы, с их коммерческим
нюхом, придумали суррогат, который
может спасти последних
носорогов: закупают в Скандинавии
оленьи рога и перемалывают их
в порошок в Токио и Иокогаме...
Сака был в отчаянии, когда мы
после двух недель упорной охоты
в тяжелейших условиях были
вынуждены сдаться.
Видно, мне так и не удастся
заснять на фото- или кинопленку
яванского носорога. В 1968 г.
супруги Шенкель потратили семь
месяцев на изучение уцелевших
особей. Из их отчета следует, что
популяция в то время
предположительно насчитывала от восьми
до одиннадцати взрослых самцов,
от 10 до 12 самок и четыре-пять
молодых животных. Их
существование было под угрозой не только
из-за браконьерства. Биотоп по
ряду причин так сильно изменился,
что условия для нормального
воспроизводства катастрофически
ухудшились.
Встречи с африканским
носорогом
Задолго до того, как солнце
осветило вершину Килиманджаро,
ее конус начал светиться, словно
небеленый холст. Тропический
гигант был покрыт свежим снегом.
Мы выбрались из палатки на
холодок, разбуженные трубными
звуками старого слона Одинга.
Нас окружал национальный парк
Амбосели. «Лендровер» помчался,
вздымая пыль, по утренней
саванне, где импалы делали утреннюю
гимнастику — высокие прыжки,
короткие быстрые пробежки по
31
кругу. Два самца бодались
понарошку.
Накануне вечером мы видели
на окраине национального парка
двух отличных носорогов; у
одного из них был рог рекордной
длины. Туда мы и направились теперь.
Моя дочь Пиа сидела за рулем,
а я рассматривал местность в
бинокль.
Под акацией с качающимися на
ветру гнездами ткачиков мы
увидели искомое. Машина
остановилась за кустами, чтобы не дразнить
раздражительных, вспыльчивых
колоссов. Они лежали на боку на
голой земле — сразу пять
носорогов! Тихо заработала камера;
магнитофон записывал скрипучие
звуки ткачиков и далекую
перебранку мартышек. Носороги время
от времени громко фыркали,
раздувая пыль.
^Лы стали медленно
приближаться. Приемник в машине был
включен, и носороги явно слышали
его — раструбы их ушей вертелись
так, что волоклюи испуганно
подпрыгивали, издавая протестующие
звуки.
Идиллия была чрезвычайно
заманчивой, и я не выдержал —
вылез из «лендровера», чтобы
снять машину и Пиа на фоне
пятерки живых «броненосцев». И тут
же пожалел об этом. Один
носорог вскочил, наклонил голову,
поскреб землю ногой, точно
нащупывая стартовую колодку,
фыркнул и полным ходом устремился
на меня. На меня — не на машину,
хотя она являла собой куда
большую мишень.
Я тоже припустился бежать, да
с такой прытью, какую развивал
лишь в юности, улепетывая от
сердитого быка на дедовой ферме.
Опередив соперника всего на
каких-нибудь полметра-метр, я
нырнул в машину. Носорог
развернулся кругом в облаке пыли
и пошел на «лендровер», словно
взбесившийся паровой каток.
Сокрушить врага! Метрах в двух от
машины он круто остановился,
тормозя передними ногами. Вздернул
голову, презрительно фыркнул и
затрусил восвояси, задрав хвост.
Должно быть, радовался, что
ложный выпад увенчался
стопроцентным успехом. Углубившись в
кустарник, он принялся завтракать
листвой. Четверка под акацией
продолжала похрапывать как ни
в чем не бывало, только уши
иногда подергивались. Один
волоклюи, сунувший голову в широкую
ноздрю, был выдворен оттуда
недовольным фырканьем.
Но вот два молодых носорога
встали, не спеша пробежались по
кругу и остановились нос к носу —
трогательное проявление ласки,
довольно неожиданное для таких
громил.
С носорогами шутки плохи.
Жизнь научила их постоянно быть
начеку. Зрение слабоватое, зато с
обонянием и слухом все в
порядке. К сожалению, им не
свойственно вовремя убегать, и они
оказываются жертвами человеческой
хитрости.
В слепой ярости, с невероятной
скоростью и силой они идут в
атаку. Не успеешь отскочить в сторону
или броситься на землю и
притвориться мертвым — нанижут на
рог и подбросят в воздух с
распоротым животом или сломанным
позвоночником. Рукопашная с
разъяренным носорогом никому
не приносила лавры.
Индийский слон способен дать
отпор, хоть и не очень к этому
расположен. Подогнув
чувствительный хобот, он наклоняет
голову и встречает носорога лоб в лоб.
32
Часто одного столкновения
достаточно. Носорог бесславно
отступает с кровоточащей раной на
месте сломанного рога. Правда,
рог постепенно отрастает.
Продолжая наше сафари, мы
поладили с многими черными
носорогами Восточной Африки.
Убедились, что среди них есть
искушенные артисты. Нам удавалось
подобраться к ним вплотную с
нашими камерами.
Организации, посвятившие себя
охране природы, не жалеют сил,
чтобы обеспечить носорога
надежно защищенными уголками в
странах с быстро прибывающим
населением. Приятно отметить
некоторые успехи. В Умфолози (Южная
Африка) полсотни лет назад было
всего два десятка белых
носорогов; эффективные охранные
мероприятия позволили увеличить
поголовье примерно до 700 особей.
Из этого национального парка уже
отправляют носорогов в
различные зоопарки.
В Зимбабве удалось выследить,
обездвижить и пометить носорогов
в области, где им грозило полное
истребление, и перевезти их в
надежно охраняемый
национальный парк. За два года 75 особей
сменили биотоп — эта операция
не знает себе равных. Если
воспроизводство пойдет без помех,
через 1,5 года более 150
носорогов будут обитать в области, где
и* давно уже не видели.
Оптимисты полагают, что в
Африке насчитывается 12—15 тыс.
черных и примерно 4 тыс. белых
носорогов. Казалось бы, неплохие
цифры, но следует помнить, что
несколько десятков лет назад в
саванне и буше бродили сотни
тысяч этих «броненосцев». Замечу,
кстати, что в Африке заведено в
некоторых районах истреблять
всех крупных четвероногих в
борьбе против переносчиков сонной
болезни — мух цеце, которые
питаются кровью животных.
В Индии осталось около тысячи
носорогов, и многие специалисты
сомневаются, чтобы численность
их могла увеличиться. Очень плохи
дела суматранского носорога.
Осталось всего 200 особей, а на
острове бурно развивается
добыча нефти со всеми вытекающими
отсюда последствиями для дикой
фауны.
Нужны решительные
международные действия, чтобы спасти
последние экземпляры
чрезвычайно редкого яванского носорога.
Всего важнее — отловить самца
и самку, способных к
воспроизводству, и поместить в качестве
генного банка в район, где можно
обеспечить надежную охрану.
И, может быть, пора покончить
с мифом о волшебных свойствах
разных частей носорожьего тела?
Пощадите тигра!
Кажется, кто-то убит? Где я? Вскочив
спросонок с кровати, я уразумел, что
нахожусь в тропиках, так как едва не
запутался в противомоскитном пологе.
Тщетно пытался я нащупать
выключатель ночника. Хотя бы фонарик
найти...
Под кроватью, под полом — какое-то
бурное шевеление. Приглушенный
хрип заставил меня вздрогнуть и сесть.
Хруст, как от ломающихся костей,
потом стук о доску... Словно там, под
полом, кто-то прокладывает себе путь
в тесноте.
Внезапно меня осенило. Когда я
прибыл сюда, длинноногий пес хозяина
сразу же продемонстрировал свою
симпатию ко мне. Видно, это он
подстерег какую-то добычу под гостевым
домом и теперь приступает к трапезе.
Осмелев, я нащупал фонарик,
добрался до двери и распахнул ее. Луч
фонарика осветил полосатого зверя.
33
Здоровенный тигр уходил, держа в
пасти собаку. Глаза его сверкнули
рубинами, на миг он остановился, потом
затрусил быстрее по садовой дорожке
между кустами. И исчез в
непроглядной ночи со всеми присущими ей
звуками — скрип летучих собак, стрекот
цикад, голоса козодоев и лягушек.
Сон как рукой ей я по. Неужели и
правда тигр? Ударился головой о доски
пола, выбираясь из-под дома?
Эффектная встреча в первую же ночь в
жарких джунглях Суматры...
Я как-то не был готов к
столкновению с крупным зверем, оно застигло
меня врасплох.
Когда я на рассвете явился к
завтраку, управляющий плантации Дж. Дж.
Хауитт уже осмотрел следы, о которых
ему доложил взбудораженный слуга.
Он попросил у меня извинения за
беспокойство, причиненное мне ночью
тигром. И слегка опешил, когда я
поведал, как на моих глазах зверь уволок
его безжизненного пса.
— И вы не побоялись выйти? Вам
знакомы повадки тигров?
Пришлось сознаться, что я вряд ли
отважился бы распахнуть дверь, если
бы знал, кто был у меня под полом.
Пока мы вместе ставили капкан на
берегу желтой от глины реки и
привязывали рядом живую приманку —
тощую дворнягу, мистер Хауитт
поведал мне, что три недели назад в капкан
попался тигр весом 125 кг. Красавец
был. Пристрелили и выбросили в
реку.
— У нас здесь столько тигров,
просто некогда шкуры сдирать и
обрабатывать, — говорил шотландец. —
И вообще мне противна мысль о
тигровых шубах для лондонских леди,
тем более о коврах... Тигр умница,
молодец, он заслуживает лучшей
участи.
Продолжая, он рассказал, что
несколькими годами раньше
тигр-людоед убил 22 из общего числа 300
человек, живущих на территории
каучуковой плантации. В конце концов его все
же поймали, повесили на дереве и
отметили это событие плясками.
— Теперь, когда я остался без собак,
остается только положиться на
обезьян — они предупреждают о появлении
тигра, — закончил мистер Хауитт.
В районе плантации водились не
только тигры. Деревья кишели
болтливыми обезьянами. Через джунгли
тянулись тропы, вытоптанные дикими
свиньями, оленями замбар. В
изобилии водились питоны. Мне даже
посчастливилось наблюдать в бинокль
семью орангутангов.
Однако сколько я ни рыскал по
плантации, охота на тигров с камерой не
принесла мне успеха. А сидел бы
спокойно в управлении — были бы кадры!
Вернувшись однажды под вечер из
очередной вылазки, грязные, мокрые
и потные, мы увидели великолепные
следы на дорожке, на грядках и на
газоне в ста метрах от окна
управляющего.
Давно не секрет, чем вызвано
появление тигров-людоедов. Вообще-то
тигр ищет добычу повкуснее: оленей,
буйволов, диких свиней. Объективные
наблюдатели подтверждают, что
полосатый хищник предпочитает
уклоняться от встречи с человеком. Если
естественной добычи становится мало,
тигр охотится на домашний скот. И
начинается война, местные жители
преследуют тигра. Не все — хорошие
стрелки, случается только подразнить
зверя, тогда он дает сдачи. Отведает
34
раз-другой человечьего мяса, вот уже
и привычка сложилась.
Нередко людоедом становится
старый зверь с неполноценными зубами.
Во-первых, на человека в джунглях
охотиться легко, во-вторых, людей
развелось куда больше, чем дичи.
Одряхлевший тигр нападает на человека
даже днем в густонаселенных деревнях
Индии.
Не следует также исключать
возможных сдвигов в тигриной психике,
которые сказывались и в следующих
поколениях.
Уже в нашем столетии в некоторых
районах Юго-Восточной Азии стоял
вопрос «кто кого»— человек тигра или
наоборот? Миллионы людей жили в
страхе перед умным полосатым
зверем. Человек взял верх, и теперь
тигров почти нет. Даже на огромном,
редко населенном острове Суматра
насчитывается всего несколько сот, от
силы тысяча особей. На Бали они
вовсе перевелись. На Яве, самом
густонаселенном острове мира, уцелело
не больше пяти-шести особей в
заповеднике Уджунг Кулон.
Туго приходится тиграм на
Азиатском материке. Самых западных,
туранских, тигров, по данным
специалистов, осталось около пяти особей.
Правда, амурский подвид охраняется
и в Китае, и в СССР; теперь в районах
Приамурья насчитывается до 200
особей.
В Индии в 30-х гг. было около
40 тыс. тигров на территории, равной
площади Европы. Когда же в 1969 г.
Международный союз охраны
природы созвал свою конференцию в
Нью-Дели, численность тигров в
Индии, Непале, Бангладеш и Бутане не
превышала двух тысяч. И дело не
только в безжалостной охоте на
зверя, чья шкура на полу или стене
призвана была свидетельствовать о
доблестях владельца, а в виде шубы
на плечах женщины выразительно
говорила о ложном понятии
престижности. Стремительно сокращался
биотоп из-за вырубки леса, распашки
саванны и отстрела животных, которыми
питался тигр. Против тигров
применяли сильные биоциды. И далеко не
последнюю роль играл рост
населения.
Никто не скажет точно, сколько
людей живет в Индии сегодня. К этим
100 млн. добавим около 200 млн.
священных коров и буйволов, да еще
свыше 100 млн. коз и овец, которые
нещадно уничтожают природную
растительность. Словом, будущее тигра
здесь под большим вопросом.
1973 год — год тигра
В 1972 г. Всемирный фонд дикой
природы (ВФДП) организовал кампанию
по спасению тигра. Английский
натуралист Ги Монфор отправился по
поручению ВФДП в страны, где
водятся тигры, чтобы побудить местные
правительства принять решительные
меры. Успех превзошел ожидания.
Заодно власти упомянутых стран
попросили западный мир прекратить ввоз
тигровых шкур, а также шкур
пятнистых кошек. Англия и США тотчас
ввели запрет на импорт такого рода.
Президент ВФДП объявил 1973 г.
годом тигра. Общая численность этих
зверей достигла к тому времени самой
низкой (будем надеяться!) цифры —
1800 особей.
Кампания предусматривала, в
частности, сбор средств для мероприятий
по охране природы в «тигровых»
странах, подразумевая эффективную
борьбу с браконьерством, увеличение
числа и площади заповедников,
охрану дичи, служащей добычей тигру,
прекращение вырубки леса и
распашки новых площадей в местах
обитания тигра, прекращение выпаса
домашних животных, чтобы сохранить
биотоп.
Правда, запреты не смогли совсем
остановить торговлю красивыми
шкурами. Думается, спрос прекратился
бы сам собой, включись в это дело
женские организации всего мира.
Женщины должны проникнуться
сознанием того, что не пристало им
выряжаться в шкуры диких животных.
Если некуда девать деньги, есть фермы,
поставляющие дорогую пушнину.
Знаменитый охотник Джим Корбетт,
именем которого назван превосходный
35
национальный парк, утверждает в
своей книге «Кумаонские людоеды»:
«...тигр — благородный и отважный
джентльмен. Когда тигр будет
истреблен,— а этого не избежать, если
не будут приняты решительные
меры,— Индия утратит лучшего
представителя своей фауны».
В Индии энергично взялись за
спасение одного из великолепнейших
зверей нашей планеты. И в других
странах власти заняли весьма позитивную
позицию.
Словом, большинство людей,
озабоченных охраной природы,
согласны, что следует предотвратить
истребление тигра. К сожалению, не
посоветовались с меньшинством, живущим по
соседству с грозным хищником. Эти
люди подчас не знают даже смысла
слов «охрана природы и среды».
В Бангладеш, в области Сундарбан,
где Ганг образует обширную
заболоченную дельту, кишащую
малярийными комарами и прочими паразитами,
тигр по-прежнему являет собой
серьезную угрозу для человека. В
апреле 1973 г. на выделенной под
заповедник территории площадью 10 тыс.
км2 тигры убили пять сборщиков
меда. Биологи допускают, что виновато
совпадение сроков медосбора и гона
у тигров, когда они особенно
раздражительны.
Однажды я посетил Таиланд,
чтобы снять, в частности, работу слонов
на лесоповале. Рано утром мы сидели
с лесничим, составляя планы на день;
внезапно в контору ворвались два
испуганных и окровавленных сиамца. Из их
взволнованного и сбивчивого рассказа
выяснилось следующее.
Накануне вечером они услышали
вблизи только что проложенного
участка узкоколейки какие-то странные
звуки, нечто среднее между
воркованием и мурлыканьем. Они
остановились, а надо было бежать оттуда,
потому что в следующую минуту из
кустов вышла занятая любовными
играми чета тигров. При виде людей
самец на время забыл о любви и
громким ворчанием выразил свое
презрение к непрошеным соперникам.
Рабочие пулей метнулись к
ближайшим деревьям и мигом
вскарабкались наверх, да и то тигр успел
задеть одного когтем и распорол ему
всю икру.
Смеркалось, тигры возобновили свой
роман, но стоило кому-нибудь из
рабочих сделать попытку спуститься, как
звучало предостерегающее рычание.
Хорошо еще, что тигры, в отличие от
других кошек, не любят лазать по
деревьям, хотя это им вполне по силам.
Всю ночь исцарапанные бедняги
стучали зубами каждый на своем дереве.
Они не решались переговариваться
друг с другом, только
пересвистывались. До самого рассвета тигры
стерегли их и, лишь когда по уложенным
кое-как рельсам запыхтел маленький
паровозик, убрались восвояси.
Вместе мы отправились туда, где
разыгралась ночная драма. Пятнышки
крови свидетельствовали, что
возлюбленные покусывали и царапали друг
друга во время пылкого ухаживания.
Верхом на слоне мы полдня шли по
следам, но потеряли их на берегу
желтой речушки. Может быть,
тигры купались здесь, а может быть,
нарочно вошли в воду, чтобы сбить с
толку преследователей.
Не так уж часто удавалось людям
запечатлеть на пленке картины жизни
тигра. Не могу и я похвастать
большими успехами, хотя не раз посещал
«тигровые гнезда». Отличный кадр
получился в заповеднике Мудумалаи в
районе Мадраса. Я занял позицию,
чтобы снять переправу слонов через
озеро. Внезапно мой местный
помощник осторожно толкнул меня в плечо
палкой. Я развернулся и успел три
раза щелкнуть великолепную тигрицу,
которая не подозревала о нашем
присутствии, пока нас не выдал звук
спуска.
Незабываемая встреча состоялась
в долине Читаван в Непале. Вместе с
моей женой Харриет я сидел в маха-
не (так в Индии называют охотничий
лабаз). С вечера метрах в 40 от маха-
на была выложена приманка в виде
только что забитого буйвола. Теперь
оставалось уповать на удачу.
Часов около одиннадцати нам дали
знать, что в нашу сторону во мраке
36
идет тигр. Сопровождавший нас ши-
кари (охотник) посветил фонариком, и
луч отразился в двух красных точках
сразу за тушей буйвола. Тигр
прижимался к земле за кустами, и круглая
косматая кошачья голова с белыми
усами поспешно отвернулась и легла
между широченными лапами. Но
немного погодя тигр встал и приступил
к трапезе. Это была кровавая
картина — когти тигра орудовали не хуже
острых ножей. Время от времени
зверь поворачивался на свет, однако
тревоги не проявлял, хотя, конечно
же, знал о нашем присутствии.
В разгар пиршества шикари включил
мощный светильник, подвешенный на
дереве метрах в двадцати от туши.
Тигр исчез молниеносно, но через
четверть часа вернулся. Подозреваю,
это была самка, недавно родившая
детенышей. Вначале брюхо ее
болталось, будто проколотый надувной
матрац, но вскоре оно было битком
набито мясом.
Хотя и говорят, что на Яве тигр
истреблен даже в последнем своем
убежище в Уджунг Кулоне, мне не
хочется в это верить. Уж очень
замечательной была моя давняя встреча с этим
дивным зверем в тамошних почти
непроходимых джунглях, где вряд ли
возможно проверить каждый уголок.
Вместе с моим помощником
охотоведом Сакой мы напали на четкие
следы тигра. Сака помог мне
взобраться на дерево, где я удобно
примостился с фотоаппаратом на ветвях, а сам
спустился на некоторое расстояние по
реке. Мы условились, что он тоже
залезет на дерево и будет ждать, когда
я его позову.
Потянулось долгое ожидание,
скрашенное присутствием двух
отливающих синью зимородков. Они быстро
перелетали с места на место вдоль
берега речушки, не подозревая о том,
что за ними наблюдает человек.
Часов около пяти словно чья-то
незримая рука выключила дневной свет.
Рядом со мной заухала сова, ей
отозвалась с горы другая. Ветер нагнал
тучи, пошел дождь. Вот некстати! Но
дождь здесь прекращается иной раз
так же внезапно, как начался, и я не
сдавался. Джунгли примолкли,
сумерки сгущались, мои глаза болели от
напряжения.
И вдруг появился тигр. Постоял,
присматриваясь, спустился к речке,
снова постоял, словно раздумывая, и
вошел в воду, отряхивая лапы на
каждом шагу. Я с трудом различал его в
темноте. Вот остановился на
полдороге, озираясь по сторонам. Глядя вниз
по течению, задрал хвост, как будто
почуял, что там, в нескольких стах
метрах, притаился Сака.
Меня и зверя разделяло метров 12
по вертикали. Внезапно он круто
развернулся кругом и пошел к моему
дереву. Забыл что-нибудь? Моего запаха
он не мог почуять. Нет, снова
повернулся, пересек речушку, на другом
берегу основательно встряхнулся,
разбрызгивая капли воды. Дождь его
нисколько не беспокоил, и он никуда не
спешил. Стоит и глядит назад через
плечо... Минуты три прошли так,
прежде чем тигр скрылся во тьме.
Сфотографировать его при таком
освещении я не мог. Но
великолепное зрелище навсегда запечатлелось
на моей сетчатке, и я простил местным
богам погоды все их капризы.
Не стучат больше
клювы аистов
В 1954 г. в последний раз чета
аистов, закинув голову, в приливе чувств
отбила клювами дробь на крыше в
одном из поместий Сконе. С той поры
оскудели весенние репортажи
шведской прессы. Теперь в газетах
сообщают лишь о прилете ласточки и
кукушки да печатают фото со все более
тесной площадки у озера Хурнборг,
где танцуют журавли. В последние
годы здесь перестали сажать
картофель и журавлей становится все
меньше. Кто мог предвидеть, что на своем
пути из Африки к северным болотам
они зависят от сырья, выращиваемого
для винно-водочного завода на юге
Швеции. Есть много способов
нарушить природный баланс...
Многие знатоки всерьез
утверждают, что аист исчез в нашей стране
потому, что соломенные крыши сме-
37
нились черепичными или
этернитовыми. Дескать, негде стало строить
гнезда. Еще говорят, что аистов
спугнула механизация сельского хозяйства.
Шум моторов и гарь раздражают
самку во время гнездования.
Заявляют также, будто северное
лето стало чересчур холодным и
дождливым — птенцы замерзают.
Сомнительная гипотеза. Было бы
достаточно корма, так пернатые родители
выдержали бы неблагоприятное лето
в стране, где обитали сотни лет.
Главная причина, почему нас
покинули аисты,— интенсивное
земледелие. Важнейшая пища этих птиц —
лягушки — исчезает, когда человек
осушает топи и сажает ель на
болотах. Кузнечиков травят биоцидами.
И можно ли рассчитывать на
возвращение аистов в районы, где вырастают
многоэтажные дома или шумят
реактивные самолеты...
Правда, чуть ли не каждый год
один-два самца прилетают в Швецию
на разведку, проверяют, нет ли
благоприятных перемен. Совсем недавно
я охотился с камерой на оленей и не
поверил своим глазам, когда большая
белая птица, плавно пролетев над
буками, приземлилась на.темной
борозде в 200 метрах от моей машины. Я не
пожалел на нее целую пленку. С
неделю аист проверял наличие лягушек,
ящериц и прочей снеди. Летал над
озерами Бёрринге, Фьелльфута и Хавгорд,
охотясь на мелких рыбешек. Да,
видно, одиночество его не устраивало.
И улетел он обратно через пролив к
своим сородичам в Дании.
150 лет назад аист был обычным в
Южной Швеции, а в Дании
гнездилось от шести до восьми тысяч этих
птиц. Теперь на Ютландии
насчитывают от силы 60 — последний отряд
некогда многочисленных вестников
северной весны.
Та же тенденция наблюдается во
всей Западной Европе. В Швейцарии
в 1967 г. насчитывалось пять пар; в
1973 г. на гнездах сидели только три
четы.
А вот дальше на восток аистов
прибавляется, не только белых, но и
черных, которые избегают близости
человека, селятся в глухих местах. Осенью
1973 г. в пролете над Босфором было
подсчитано 2 тыс. черных аистов,
направлявшихся на юг, на зимние
квартиры.
В Греции аиста высоко почитают.
Если он не явится весной — это
считают дурной приметой, предвестием
болезней, голода и нужды. Я
убедился в этом, когда гостил в деревне
Феопетра в Фессалии. Попробовал бы
какой-нибудь здешний озорник
стрелять в пернатого гостя из рогатки!
Отсутствие соломенных крыш
аистов не смущало, а одна чета
соорудила себе гнездо на скале и
бесстрашно разгуливала рядом с людьми.
На Пиренейском полуострове и на
Балканах аисты часто
обосновываются на скалах вровень с крышами,
если дома их почему-то не привлекают.
Первый прибывший с юга самец
охотно занимает удобное дерево, или
телеграфный столб, или трубу, а то и
голубой шпиль византийской церкви.
В Македонии я с удивлением
наблюдал сразу восемь пар аистов,
поселившихся на развалинах старого
полицейского участка. В войну здание
было взорвано, и теперь деревня
гордится пернатыми обитателями
развалин. По утреннему холодку я
слушал, как завороженный, стук
шестнадцати клювов, после чего родители
вылетали на окрестные поля за
пропитанием для скрипучих потомков.
Птенцы, разумеется, тоже старались
заявить о себе, но их мягкие клювы
производили слишком слабые звуки,
словно стучал зубами перекупавшийся
мальчонка.
Несколько пленок потратил я с
великой радостью на аистов, стоя на
одной из. площадей Бухары. В
сказочном восточном обрамлении, на фоне
жаркой небесной синевы плавно
парила аистиха, раскинув пронизанные
солнцем крылья... Гнездо поместилось на
самой макушке минарета. В прошлом
по велению эмира оттуда сбрасывали
строптивых подданных в назидание и
устрашение прочим. Чтобы не слишком
пачкать кровью площадь, жертву
заталкивали в мешок. Теперь земля
вокруг минарета побелена пометом са-
38
мых высоких гостей — аистов.
В прилегающей к городу пустыне
лягушки не водятся, но птицы давно
приметили другой корм. На песке
часто можно увидеть внезапно
обрывающиеся следы какой-нибудь ящерицы
или суслика, ставших добычей аиста или
сокола. На холмах, где пасутся овцы
и козы, стрекочут тысячи цикад и
кобылок, снуют жуки-навозники — все
это годится в пищу аистам.
В дельте
Гвадалквивира
На 359 км2 раскинулся
национальный парк, включающий заповедник
Кото-Доньяна и обширные
заболоченные районы вокруг устья
Гвадалквивира, впадающего в Атлантический
океан. Всемирный фонд дикой
природы вложил немало средств в
создание этого национального парка. Но
остались еще участки, которые
следовало бы включить в охраняемую
область. Потребность в буферных зонах
неоспорима, иначе власти могут
поддаться соблазну покуситься на
окраины национального парка. Такие
примеры известны в Швеции.
Вместе с моим спутником,
известным шведским натуралистом Гюнна-
ром Брюсевитцем, я поселился в
бывшем охотничьем дворце, левая
половина которого ныне находится в
ведении ВФДП. Береговая полоса, где
разбиваются океанские валы, осталась
за пределами юрисдикции ВФДП.
Здесь выстроилась сплошная череда
роскошных отелей. Глядя на юг из
учрежденной в 1972 г. биологической
станции в Кото-Доньяне, видишь
небоскребы вдоль всего горизонта.
Все же более 200 видов пернатых
и от 25 до 35 видов млекопитающих
обрели усилиями ВФДП и испанских
борцов за охрану природы приют в
этом уголке все более
густонаселенной Европы. Здесь уникальное
собрание фауны и флоры, и, конечно же,
сюда охотно едут на сверкающих
машинах посетители, усугубляя
опасность нарушения природного
баланса. Разумеется, никто не станет
намеренно убивать животных в
национальном парке, и все же поток
посетителей желательно ограничивать.
Колеса автомобилей нещадно
вгрызаются в уязвимые дюны Кото и
сырую почву Лас-Марисмы. Между
прочим, здбсь гнездятся последние семь
пар западного подвида
орла-могильника. Нужна строжайшая охрана,
чтобы уберечь их гнезда от охотников за
яйцами. А территория большая,, и
охранников мало...
Как ни старается персонал
национального парка уберечь своих
питомцев, осенью 1973 г. здесь напал мор
на аистов. Тысячи белых аистов
погибли в Кото-Доньяне. Как и почему?
Выше по течению Гвадалквивира,
достаточно далеко от заповедника,
расположены рисовые поля. Для борьбы
против вредителей их опрыскали
сильными биоцидами. Река понесла
яд в приморье, и по ее рукавам в
дельте он проник в национальный парк,
концентрируясь в тканях богатой
водной фауны.
Вот так и вышло, что аисты,
прилетевшие в ту зиму на юг Испании,
остались тут навсегда...
Туризм —
угроза или польза?
Возвратимся теперь для
наглядности на заколдованные острова Гала-
пагос. Здесь международное
сотрудничество позволило на
географически изолированной площади спасти для
будущего живую лабораторию
эволюции.
На этих островах можно теперь
спокойно, без помех производить
наблюдения, распространяя их на растения
и животных во всех концах света. И
человек здесь — во всяком случае
пока — в небольшой мере
воздействовал на среду обитания. Мощные
государственные организации немало
потрудились для создания таких
условий. ООН через ЮНЕСКО и ФАО, а
также МСОП, ВФДП и другие фонды
убедили Эквадор в необходимости
почтить память Чарлза Дарвина,
предоставив Галапагосским островам
статус национального парка.
Не будем забывать и вклада от-
39
дельных людей, чьи взносы дают им
право своими глазами увидеть чудо,
ставшее предметом таких забот.
Побочное следствие мер по охране
живой природы — рост числа
посетителей, который становится серьезной
нагрузкой для этой самой природы.
Каждую неделю Галапагосы посещает в
среднем триста любителей природы.
Постоянное население островов —
около двух тысяч; эти люди
цепляются за немногочисленные клочки с
плодородной почвой и достаточным
количеством воды. Лишь самые
выносливые представители фауны и
человечества могут обходиться влагой,
которую так скупо отмеряет
здешний климат. А ведь надо еще
обеспечить пропитанием 15 тыс. гостей в
год, и это в краю, где до
ближайшего магазина свыше тысячи
километров.
Повсюду люди нуждаются в соли.
На Галапагосах ее добывают так:
отгораживают участок лагуны и дают
воде испариться, покушаясь тем
самым на обитель редчайшего в мире
вида фламинго.
Турист сходит на берег сурового
острова Фернандина, чтобы увидеть
драконоподобных морских игуан,
самых удивительных пингвинов на свете,
единственных уцелевших нелетающих
бакланов. Устанавливает диафрагму,
определяет выдержку, наводит
объектив на невиданные прежде картины.
Славные люди, вроде бы не делают
ничего дурного... А каково баклану?
Он не привык к такому вниманию и,
не умея летать, ковыляет на утиных
лапах к морю в поисках надежного
убежища. Но море перестало быть
надежным убежищем, на дне его
расставлены верши на лангустов —
желанное лакомство туристов,— и бедняга
баклан рискует застрять в ловушке
и утонуть. Глядишь, и переведутся
нелетающие бакланы: их насчитывается
всего-то около двухсот пятидесяти.
На острове Геновеза посетители
любуются чудесным зрелищем — как
фрегат раздувает свой красный зоб,
красуясь перед парящими в небе
самками. Ради нескольких редких кадров
тяжелые башмаки топчут мясистую
растительность, в тканях которой
копится столь драгоценная здесь влага.
Растения не выносят такой нагрузки и
погибают. Фрегат-папаша спокойно
реагирует на нацеленные с разных
сторон фотоаппараты, а вот самка,
защищающая птенцов
распростертыми крыльями от знойного солнца,
нервничает. Природа не научила ее
охранять потомство от неведомой
опасности. Она слетает с гнезда, и
беспощадное солнце поджаривает птенцов.
Так и фрегаты переведутся...
Остается лишь надеяться, что
сотрудники биостанции и фонд имени
Чарлза Дарвина найдут способ
направлять вполне естественный поток
туристов так, чтобы не нарушалась
гармония во взаимоотношениях между
человеком, растениями и животными.
Так что же такое туризм — угроза
или польза? Пожалуй, как это часто
бывает, истина находится где-то
посередине. Если взять Африку, то
Кения, Танзания и Уганда скорее всего
лишились бы своеобразной флоры и
фауны, если бы не туризм,
приносящий валюту и заостряющий внимание
на судьбах природы. Туристская
отрасль — важнейший источник доходов,
число туристов растет, и растут
популяции диких животных в саванне.
Меньше становится разрушающего почву
домашнего скота.
К сожалению, автомашины с
охотниками за редким фотокадром
осаждают львиные прайды, словно
стервятники падаль. И колеса стирают в
пыль тонкий слой гумуса; так за
добром по пятам следует зло.
У международного туризма, пока
коммерческие соображения держатся
в узде, есть много достоинств. При
условии, что он регулируется людьми
ответственными и сведущими в
биологии. Иначе птица, несущая золотые
яйца, может стать вредителем.
Каким должен быть зоопарк
В Швеции, на родине Линнея, где
миллионы телезрителей смотрят
программы, посвященные природе, мы
молчаливо наблюдали, как из фауны
исчез последний крупный хищник —
40
волк. И как можно было
допустить, чтобы последняя шведская
росомаха в национальном парке бежала
до остановки сердца от
рокочущего снегоката? В такой стране, как
Швеция, с ее относительно редким
населением, можно было бы
обеспечить жизненным пространством
хищников, включая пернатых.
Не люблю я коммерческие
зоопарки с единственным назначением —
развлекать усталых, изнеженных го-
рожан-машиновладельцев. Зато мне
очень нравится идея, чтобы
современный зоопарк служил генным банком
видов, которым угрожает полное
истребление.
Приведу несколько примеров и
начну с сэра Питера Скотта,
известнейшего поборника охраны природы.
Очень уж прост и понятен этот
пример. На Гавайских островах, в этом
туристском рае под пальмами, не
стало места для удивительной казарки
нене. Более двадцати лет назад сэру
Питеру удалось при помощи разных
хитрых приспособлений отловить
последние особи и перевезти в Слимб-
ридж под Бристолем. Здесь в неволе
появились на свет новые выводки.
Чтобы застраховаться от болезней и
отравления, при первой возможности
выведенных в Слимбридже казарок
стали рассылать по пользующимся
заслуженным авторитетом зоопаркам
и биостанциям. Теперь нене реинтро-
дуцирована на Гавайских островах, и
угроза вымирания этой казарки
миновала.
Так же недавно с великими
трудностями, ценой крупных затрат удалось
спасти последних ориксов,
обитателей аравийских пустынь, где на этих
антилоп нещадно охотились местные
богатеи. Отловленные особи были
распределены по разным странам. За
ними строго следят, каждый орикс на
учете. Размножение идет успешно, и,
судя по всему, антилопу со временем
можно будет реинтродуцировать в
подходящей среде.
В Швеции немало делают для
сохранения вымирающих видов
зоопарки Кольморден и Сконе. В последнем
сейчас содержится полноценная стая
волков, составляющая генный банк,
созданный по инициативе Шведского
союза охраны природы.
Тигра никто не назовет
представителем шведской фауны. Тем не менее
зоопарк Кольморден стал
«племенной фермой» бенгальского тигра,
едва ли не самого великолепного зверя,
созданного эволюцией.
Парадоксальный факт: благодаря высокой
плодовитости тигра в шведских сосновых
лесах оказалось возможным
экспортировать шесть особей на их
исконную родину в Юго-Восточной Азии!
Зоопарки разных стран ждут своей
очереди закупить молодых тигров,
которые вследствие правильного
питания, шведской зимы и чистого
воздуха оказываются здоровее своих
диких сородичей. Как не порадоваться,
что отпала нужда ловить тигров на их
родине, чтобы обеспечить зоопарки
мира экспонатами, которые всегда
привлекают публику.
Подведем итог. Ничем не
регулируемый демографический взрыв
влечет за собой не только растущий
дефицит продовольствия, но и бездум-
41
ное разрушение среды обитания во
всех концах земного шара. Понятно,
никто не станет винить голодающие
миллионы, лишенные технических
средств и образования, чтобы
исправить положение. Долг более богатых и
развитых стран — заботиться о
сохранении природного баланса, чтобы и
людям хватало еды, и растениям и
животным можно было жить.
В середине 1970-х гг. под угрозой
истребления находилось около
тысячи видов фауны и свыше двадцати
тысяч видов флоры. С этим нельзя
мириться. Если они исчезнут, это заметно
отразится на предпосылках нашего
существования. Все мы зависим от
окружающих нас лиственных и хвойных
лесов, от травы, от мхов и лишайников—
производителей столь нужного нам
кислорода.
Если удастся избежать безумия
войны, то объединение добрых сил —
экологов, практических работников,
политиков — поможет обеспечить
гармоничное существование всего живого
во главе с человеком. Современная
техника позволяет нам посетить
нашего ближайшего соседа в космосе; не
будем же считать романтической
утопией мысль о возрождении
природного баланса на новой основе. Но при
всем своем интеллекте и развитой
технике человек не способен
воссоздать вымершее животное.
В прошлом мы совершили слишком
много ошибок. Так постараемся
сократить их количество в будущем.
42
ПРИЛОЖЕНИЕ
Факты, факты, факты...
В этом разделе мы приводим факты из книг Б. Гржимека, И. Акимуш-
кина, Дж. Даррелла и других о жизни диких животных.
□
В декабре 1741 г. умирающий Витус Беринг в сопровождении немецкого
натуралиста и судового врача Георга Стеллера был доставлен на одинокий,
затерянный в ледяном море остров. Целую неделю они питались мясом
огромных девятиметровых и весящих 70 центнеров морских млекопитающих,
названных позже стеллеровыми коровами. Сам Стеллер умер по дороге домой,
длившейся целых пять лет. Но его дневник с описанием морской коровы был
издан через пять лет после его смерти, в 1751 г. Через 26 лет после описания
стеллеровой коровы она перестала существовать на Земле, будучи истреблена
охотниками и рыбаками.
Обыкновенную селедку скоро можно будет купить в магазине только в
качестве редчайшего деликатеса. Уже в 50-х гг. сельдь исчезла из Ла-Манша.
В 60-х гг. с помощью специальной техники лова удалось значительно повысить ее
добычу на всем Северном море. К 1965 г. вылов сельди достиг своей
кульминационной точки — почти полтора миллиона тонн. И несмотря на то что была
достигнута договоренность между заинтересованными странами — не пользоваться на
Северном море мощными рыболовными судами, улов с тех пор непрерывно
падает. Рыболовецкий флот ФРГ на сегодняшний день вместо ежегодного вылова
сельди 200 тыс. т вылавливает лишь 3 тыс. Теперь настала очередь мощных
скоплений сельди в Северной Атлантике, нагуливающихся между Гренландией и
Норвегией. Веками они служили основным источником существования
многочисленным рыболовецким поселкам норвежского побережья. В 1965 г. отлов этих
косяков дал еще 1,7 млн. т , а уже в 1971 г. удалось выловить всего лишь 21 тыс. т.
D
В то время как в начале нашего столетия в Швейцарию еще ежегодно
прилетало гнездиться 150 пар аистов, сегодня там не встретишь уже ни одной пары.
Из существующих на Земле пяти видов носорогов индийских панцирных осталось
не более 30—40, а самых маленьких, суматранских (с острова Суматра), ровно сто.
В Натале (Южная Африка) путем строжайшей охраны удалось увеличить
численность огромных белых носорогов с 24 до 1000 голов и более. Зато северный
подвид этих носорогов во время гражданской войны в Конго потерпел крупный
урон — примерно десятая часть всей популяции была уничтожена; то же самое
постигло и белых носорогов, живущих в Уганде. Сегодня их осталось не более
200. (В настоящее время численность белых носорогов северного подвида
несколько увеличилась и оценивается в 250—300 голов.— От ред.)
43
D
После второй мировой войны англичане принялись планомерно отстреливать
в обширных районах Танзании всю дичь, прочесывая местность цепочками
стрелков. Делалось это для того, чтобы освободить места под плантации земляного
ореха. В операции участвовало около 30 тыс. рабочих и 750 британских техников.
Повсюду валялись тысячами мертвые жирафы, носороги, антилопы, разлагаясь
под палящими лучами солнца. Только с 1945 по 1950 г. на 1500 км2 площади было
убито 8554 крупных животных.
Оказывается, что...
Мини-лошадок — пони можно встретить почти во всех странах мира. С
каждым годом пони все больше входят в моду, их охотно раскупают. К 1970 г.
в Нидерландах, например, было уже свыше 15 тыс., а в США около 33 тыс.
шотландских пони. Находятся любители, которые выводят все более крохотных
лошадок. Появилась даже оригинальная фотография — новорожденный жеребенок
пони стоит под животом дога и кончиками ушей едва достигает до тела этой
огромной собаки.
Да, теперь пони отведена роль диковинки. А в прежние времена
мини-лошадки, как и их рослые собратья, были верными помощниками людей в их нелегком
труде. Родина самых мелких пони — суровые Шотландские острова, что лежат
в 200 километрах севернее Шотландии. Низкорослым лошадкам, завезенным
сюда более двух тысяч лет назад кельтскими племенами, пришлось выдержать
жестокую борьбу за существование. Местные мореходы, охотники на морского
зверя и китобои предоставляли лошадям самим добывать себе скудное
пропитание и искать укрытия от штормов, бушующих здесь почти ежедневно. В этой
борьбе уцелели и оставили потомство только самые крепкие и неприхотливые
животные. В условиях полной изоляции от лошадей других пород они из
поколения в поколение мельчали, и в настоящее время средний рост шотландских пони —
около метра, а многие из них имеют высоту всего 70—75 сантиметров. Рядом с
обычными лошадьми современных культурных пород, вырастающими до 160
сантиметров и выше, пони кажутся настоящими лилипутами.
Шотландские пони бывают большей частью вороной, гнедой или пегой масти.
У них пышные, густые грива и челка, длинный хвост. По телосложению и
некоторым биологическим особенностям самые мелкие лошади ближе всего стоят к
самым крупным —тяжеловозам, с которыми их роднит, как установили ученые,
общее происхождение.
Однако при своем карликовом росте шотландские пони обладают
незаурядной силой. Местные жители и сейчас вывозят на них торф, навьючивая на
каждого пони до 100 килограммов — около половины собственного веса
животного.
При этом потребность в корме очень скромна — на сутки для пони достаточно
одного килограмма овса и трех килограммов сена. Пони очень жизнестойки,
живут они даже дольше крупных лошадей и нередко достигают возраста 40—50
лет.
В Советском Союзе пони кроме зоопарков разводят на нескольких конных
заводах. Самая многочисленная группа сосредоточена на Опытном конном
заводе при Всесоюзном научно-исследовательском институте коневодства в
Рязанской области. Животных здесь только зимой загоняют на ночь в легкую конюшню,
а день они проводят в леваде — огороженном участке, на котором летом пасутся
круглосуточно. Опыт показал, что такой способ содержания, приближающийся в
какой-то степени к суровым условиям жизни пони на далекой родине,
способствует сохранению их здоровья и рождению полноценного потомства. За последние
три года на заводе родилось 72 жеребенка пони. Их появления на свет ожидали
с нетерпением, спрос на пони очень велик. Теперь их хотят иметь не только
зоопарки и цирки, но и многочисленные детские парки и даже пионерские лагеря.
44
D
Крокодилы, появившиеся на Земле около двухсот миллионов лет назад,
дожили до наших дней, тогда как их родственники — динозавры — вымерли еще в
эпоху мела. Вместе с аллигаторами крокодилов насчитывается сейчас 21 вид.
За последние тридцать лет массовая охота (крокодиловая кожа высоко ценится)
и уничтожение привычных мест обитания (главным образом осушение болот)
привели к тому, что число этих животных сократилось в десятки раз. Так, оринок-
ских крокодилов на сегодня насчитывается всего лишь около трехсот, сиамских —
одиннадцать тысяч, но и они не дикие, а выращенные на специальных фермах!
Гангских крокодилов осталось в Индии шестьдесят, а в Бирме всего сорок особей.
Во многих странах мира приняты законы по охране крокодилов, животных
разводят на фермах. Возможно, это поможет защитить крокодилов от полного
исчезновения.
□
Шесть лет назад по проекту «Тигр» в Индии был создан ряд заповедников в
тех местах, где еще остались эти животные. В них дикая природа сохраняется в
неприкосновенности. Даже деревни были перенесены в другие места.
□
Многие наблюдали, как в жаркий летний полдень в садах, на лугах и полях,
сильно гудя, тяжело перелетают с цветка на цветок, собирая нектар и опыляя
растения, труженики-шмели.
Долгое время специалисты по аэродинамике считали, что шмель в полете
нарушает законы аэродинамики, что с таким тяжелым телом и короткими
крыльями он не должен летать, что его крылья не могут создать достаточной подъемной
силы. На защиту шмеля встали цитологи. После тщательного изучения они
доказали, что этот трудяга ни одного установленного природой закона не нарушил, не
нарушил он и открытые человеком законы аэродинамики. В ходе исследований
цитологи обнаружили, что мышечные клетки, которые приводят в действия
крылья шмеля, содержат самое большое число митохондрий. Это они снабжают
насекомое стольким количеством энергии, что ее вполне хватает для усиленной
работы коротких, но сильных крыльев маленького труженика полей и лугов.
□
Как показали научные эксперименты, проведенные американскими учеными,
голуби быстро и точно замечают плавающие на поверхности моря предметы.
После специальной тренировки голубей-наблюдателей брали на вертолеты
сторожевой охраны, откуда они обозревали поверхность моря. При виде плывущего
по воде предмета, окрашенного в оранжевый цвет (цвет жилетов, поясов и
других спасательных средств), птицы стучали по специальной педали, подавая
световой сигнал пилоту.
Во время испытаний голубь «сигналил»— «человек в море» быстрее и замечал
больше, чем человек с вертолета.
□
Всем известно, насколько уникален природный мир Австралии. Из 250
обитающих на Земле видов сумчатых около 170 встречается только в Австралии и
на близлежащих островах. Самые крупные среди них серые и рыжие ^кенгуру-
Когда мы говорим о кенгуру, то прежде всего подразумеваем держащихся
вертикально рыжеватых или серых животных почти человеческого роста с тяжелой
нижней частью корпуса, с которой никак не вяжутся маленькие «ручки», узкая
грудь и заячья головка.
В семейство кенгуру входит 11 родов, объединяющих около 40 видов, не
говоря уже о множестве подвидов. Самые маленькие среди них ростом всего
в 23 см. Рыжие и серые гиганты достигают иногда 2 м высоты и весят до 100 кг,
а передвигаются со скоростью до 20 км/час на исключительно развитых задних
45
конечностях. Обычная продолжительность жизни кенгуру в естественных
условиях редко превышает 7 лет (правда, некоторые из них доживают до 20 лет).
Однако и этот минимальный срок укорачивается: хищные птицы, питоны и
ящерицы охотятся за молодняком, нередко засуха лишает кенгуру источника
питания — исчезает растительность, а человек и дикая собака динго убивают взрослых
животных.
Еще несколько лет назад любой житель Австралии мог убить столько
кенгуру, сколько пожелает. Однако растущие опасения, что некоторые виды могут
быть полностью уничтожены (на грани исчезновения находятся, в частности,
многие мелкие виды кенгуру), привели к необходимости принятия закона об
охране кенгуру. Введены ограничения на охоту и запрещен экспорт продуктов
из их мяса.
Австралийские кенгуру подвергаются опасности исчезновения.
D
Немало памятников на Земле воздвигнуто благодарным человечеством
самым, различным животным. Например, собакам, помогавшим врачам познавать
законы биологии. Есть памятники лошадям и слонам, лягушке, воробью... А вот
в городке Энтерпрайз (юг США) установлено бронзовое изображение жука
долгоносика. И поставлен он местными фермерами, выращивавшими когда-то
на этих землях хлопок.
Дело в том, что многолетняя борьба фермеров с жучком на плантациях
не привела к желаемым результатам. Пришлось перейти на выращивание других
культур — фисташек и земляных орехов, которые стали приносить высокие
урожаи. Вот поэтому и было решено отблагодарить долгоносика, поставив ему
бронзовый памятник.
□
Осенью 1978 г. в залив Вангареи (Новая Зеландия) вошло большое стадо
китов (около 60 животных). Из них 16, проникнув в гавань, сели там на мель
и погибли. Остальных удалось при помощи скоростных катеров выпроводить
в открытое море.
В это же время около 150 китов того же вида выбросилось на сушу у
восточного берега о. Микелон (французское владение Сен-Пьер и Микелон у
атлантического побережья Северной Америки, 47° с. ш., 56° з. д). Лишь немногих из
них удалось отбуксировать в открытое море, остальные погибли.
Несмотря на все усилия морских биологов различных стран мира раскрыть
причины самоубийства китов, их поведение до сих пор остается загадкой.
46
Советуем прочитать
АДАМСОН ДЖОЙ. Моя беспокойная жизнь. — М.: Прогресс, 1981.
Писательница Д. Адамсон хорошо известна советскому читателю по уже
вышедшим у нас в стране ее книгам, посвященным природе и охране диких
животных Африки,— «Рожденная свободной», «Пятнистый сфинкс» и др. Эта книга —
автобиографическая. Она рассказывает о писательнице, посвятившей почти всю
свою жизнь путешествиям и изучению животных и растений Африки и защите их от
угрозы исчезновения.
АКИМУШКИН И. Трагедия диких животных. — М.: Мысль, 1969.
Автор говорит о необходимости привить каждому человеку вкус к познанию
природы и чувство личной ответственности за ее сохранение. Книга заставляет
многих задуматься о том, что лично он может сделать для сохранения живой
природы.
ГРЖИМЕК Б. Для диких животных места нет. — М.: Мысль. 1978.
Книга известного зоолога и общественного деятеля в области охраны природы
написана им после его путешествий, совершенных в 50-х и 70-х гг. в Заир. В живой
форме автор рассказывает о судьбе многих, в том числе уникальных, животных
Африки, их жизни и охране в наше время.
ДРОЗДОВ Н. Полет бумеранга. — М.: Мысль, 1979.
Автор, около года проживший в Австралии, красочно рассказывает о стране,
ее удивительном мире животных и проблемах охраны природы, о самых разных
людях — ученых, фермерах, аборигенах.
ДАРРЕЛЛ ДЖ. Три билета до Эдвенчер. Путь кенгуренка. — М.: Мысль, 1974.
В первом из предлагаемых рассказов Дж. Даррелл описывает путешествие
в чрезвычайно редко посещаемый район Латинской Америки. Другой рассказ —
своеобразный дневник шестимесячного путешествия автора по наиболее диким
местам Новой Зеландии, Австралии, Малайи.
ЛИНДБЛАД Я. Белый тапир. — М.: Мир, 1976.
Я. Линдблад — шведский зоолог и известный писатель-анималист. В книге
он рассказывает о своих встречах с самыми разными животными. Среди его
питомцев летучие мыши и росомаха, ласка и гигантская выдра, капабира и тапиры,
беркут и хорьки. Искренняя симпатия к животным, желание проникнуть в сущность
характера зверя или птицы, редкая наблюдательность и умение обобщать
пронизывают всю книгу «Белый тапир».
47
Содержание
л. В. Яблоков
Животный мир — это тоже
богатство 5
С. Ииельсетер
Больше о диких животных, чем о
ручных 9
Приложение 43
Ииельсетер Свен
БОЛЬШЕ О ДИКИХ ЖИВОТНЫХ,
ЧЕМ О РУЧНЫХ
Перевод со шведского Л. Жданова
Заведующий редакцией естественнонаучной
литературы А. А. Нелюбов
Старший научный редактор Н. А. Косаковская
Мл. редактор Л. Т. Щербакова
Худож. редактор М. А. Гусева
Техн. редактор С. И. Птицына
Корректор Г. А. Чехерева
ИБ № 5268
Сдано в набор 23.07.82. Подписано к печати
14.09.82. Формат бумаги 60Х84'/|6- Бумага для
глуб. печати. Гарнитура журн. рубленая. Печать
глубокая. Усл. печ. л. 2,80. Усл. кр.-отт. 3,25.
Уч.-изд. л. 3,28. Тираж 23S00 экз. Заказ 1397.
Цена 12 коп. Издательство «Знание». 101835, ГСП,
Москва, Центр, проезд Серова, д. 4. Индекс
заказа 826611.
Ордена Трудового Красного Знамени
Калининский полиграфический комбинат Союзполиграф-
прома при Государственном комитете СССР по
делам издательств, полиграфии и книжной
торговли, г. Калинин, пр. Ленина, 5.
48
ДОРОГОЙ ЧИТАТЕЛЬ!
Индекс 70076
Брошюры этой серии в розничную продажу не
поступают, поэтому своевременно оформляйте
подписку. Подписка на брошюры издательства
„Знание" ежеквартальная, принимается в любом
отделении „Союзпечати".
Напоминаем Вам, что сведения о подписке Вы
можете найти в „Каталоге советских газет и
журналов" в разделе „Центральные журналы",
рубрика „Брошюры издательства „Знание".
Цена подписки на год 1 р. 44 к.
СЕРИЯ
ДОУКИОЗЕМЛЕ