В.А.КУКЕЛЬ
подла
гиши
ФЛОТА
•ТАКА МОГККАА
1\О.»Г".С.Р.
Пре Ifl’UpllH >’• *-Х стр >н. "С».'ДИИЯЙТС'С1-
Ред.чкц. I Г<: кт-. Оч дегг XI• •рск< »г*» Вс;|,омства.
В. А. Купель.
ПРАВДА О ГИБЕЛИ
ЧЕРНОМОРСКОГО ФЛОТА
18 июня 1918 Тода.
ПЕТРОГРАД.
Типография Морского Ведомства, в Главк. Адмиралтействе.
1923.
Лстрообдвт № 9561. г. Петроград. 1000 экз.

ОТ РЕДИЗДАТА.
38-го июня 1918 года на рейде Новороссийска потоплена
своими командами половина Черноморского флота бывшей
императорской России ’).
Это потопление, обстоятельства которого ниже излагаются
активным участником его В. А Куколем, является одним
из наиболее трагических эпизодов в истории военных фло-
тов, эпизодом—не уступающим по трагизму другим истори-
ческим „потоплениям*4: русского парусного Черноморского
флота в Севастопольской бухте в 1854—5 году, остатков
русской дальневосточной эскадры в Порт-Артуре в 1904 г.
и самоуничтожению германского Флота Открытого моря, при.
веденного для сдачи в английскую базу Скана-Флоу, про-
исшедшего через несколько месяцев после Новороссийской
трагедии.
Дело происходило в те тяжелые месяцы ликвидации
империалистической войны, когда германское наступление
на Советскую Россию заставило сначала Балтийский флот,
а затем и Черноморский, бросив свои базы (Гельсингфорс
и Севастополь),искать спасения своих судов уходом в районы,
более обеспеченные от противника. Однако судьба обоих
этих флотов оказалась различной.
В то время, когда Балтийский флот имел возможность,
совершив свой исключительный .ледовойь поход из Гель-
сингфорса в Кронштадт, сохранить себя для Советской Рес-
публики, флот Черноморский был этой возможности лишен.
Вынужденный искать спасения от захвата неирпятепем
') Друган половина этого флота была уведена при ликвидацмм Bpaaxs)-
ловскоП авантюры белыми из Черного моря.
Несмотря на потерю почти всех старых судов, в настоящее времл, бла-
годаря усилиям Рабоче-Кростьмско! нластж У. С. С. Р., мы присутствуем
при возрождении Красного Черноморского флота. Уже плавают иод совет-
ским флагом крейсер Аомшинеуж м оск. миноносец Нгламажиы< м други»,
энергично достраивается крейсер Уереомма* Укумияо,—мощь Союза Советских
Республик укреилаотса и на Черном море.
в спешном ухол-- пз Севастополя в Новороссийск, он все
равно делался добычей врага, •. р < св.чтипсг-. зго возвращения
и сдачи без како i бы то ни <;:.!< надежды п i св по< ста-
новление в будущем.
Таким образом и Новороссийск не был пых дом пи по-
ложения. С одной стороны, стремительным наступлением
своим помпы докатились уже до Новочеркасска и Ростова
па Допу л не исключалась возможность занятия ими Ново-
российска. с другой стороны в этом последнем оплоте
флота ко было ни запасов (угля, снарядов и т. д.)—для его-
снабжения, ни доков и мастерских — для необходимого
ремонта.
Дезорганизованные, без снабжения и запасов, суда Черно-
морского флота были лишены всякой возможности сопро-
тивления. а следовательно перед личным составом их стояла
дилемма — сдаться неприятелю, вернувшись в Севастополь,
плп уничтожить себя в Новороссийске. После тяжелого
анализа п бурных переживаний, передаваемых автором вос-
поминаний. большинство склонилось к последнему решению
л 1S нюня 191$ г. многие суда были потоплены своими
командами.
Однако не весь флот последовал их примеру. Часть его
вернулась в Севастополь, к тому времени уже занятый нем-
цами. Судьба этой части кораблей еще более печальна..
Некоторые из них еще плавают на воде, но оторванные от
России бессмысленно и бесжизнонно стоят они в далекой
Бпверте на Северном берегу Африки. Генерал Врангель, как
писали о том в прошлом году французские журналы, пере-
дал их в залог (remis еп gage) французскому правитель-
ству.
Правилен пи был поступок той части Черноморского
флота которая покончила „самоубийством^ в Новорос-
сийске?
Всякий факт потопления боевого судна, а тем более це-
лой эскадры, собственными командами всегда естественно
вызывает в душе каждого гражданина, а тем более моряка-
профессионала, чувство внутреннего протеста и возмущенного
недоумения. Это естественно: боевая сила создается не для
самоуничтожения. Но в данном случае вся совокупность
наличных фактов и обстоятельств говорит зато, что и с точки
4
n,.!; j;i „военной этики* (пусть „прежней**) и с точки аръ-
•••:’ ..государственной целесообразности*4 решение потопить
уда было правильным.
Дезорганизованная часть уже не боевая сила и к пей
:;е применимы основные требования воинской догмы. Как
часть вооруженной силы государства она уже не существует.
Л раз это так, то первоочередным стоит вопрос, целесооб-
разно лп сохранение материальной оболочки этой силы, мо-
гущей сделаться опасным фактором в руках противника,
которому опа достанется.
Вот вопрос, который стоял перед представителями пдеи
Советской государственности. Действительность показала,
ч го решение было правильным и государственно целесооб-
разным. Как раз в дни потопления Черноморского флота
в Новороссийске, на Волге выявились первые грозные при-
знаки гражданской войны—восстание чехо-словаков. а вслед
затем Черное море п ого побережье делается ареной упор-
ной трехлетпей борьбы, начавшейся с занятия Крыма союз-
ными иойскамп и кончившейся крушением авантюры Вран-
геля. Все, что осталось из состава флота Черного моря, при-
няло участие в борьбе против России и даже этого немно-
гого было достаточно, чтобы обеспечить владение морем
и до чрезвычайности затруднить для Советской Республики
борьбу за выходы на Азовское и Чернов моря. Ножно себе
представать, во сколько раз было бы сильнее это сопротив-
ление, если бы состав Врангелевского флота насчитывал
в сею и те суда, судьба коих так трагически, но государ-
ственно целесообразно была решена у Новороссийска.
И если ко всему этому учесть психологию того мо-
мента, всю сложность политической н военной обстановки,
всю трудность отделения кажущейся опасностд от действи-
тельной, все противоречие уже наметившейся в то время
„белой1* и „красной11 идеологии—то, как бы ни обменяли
фактические выполнители потопления Черноморских судов
того мыслительного процесса, который привел пх к траги-
ческому решению, оно было единственным правильным по-
тому, что было государственно целесообраа-
61 ы м.
а
ПРЕДИСЛОВИЕ.
В 1922 году, в Мюнхене, вышла в свет книга „На Новике*
(Валминекий флот в войну и революцию), автором которой
является пебезизвестпый среди бывших кадровых морских
офицеров капитан 2 ранга Г. К. Граф.
Книга представляет из себя искусно подобранный мате-
риал по» истории русского флота, его боевых действий п
деятельности моряков в период европейской войны, состав-
ленный как пи личным воспоминаниям автора, так и запи-
санный им ио воспоминаниям других лиц.
Вместе с тем автор задался целью попутно сделать крат-
кий общий обзор действий вооруженных морских спл на
всех театрах европейской войны.
Книга собственно обнимает трп периода состояния рус-
ского флота: перед самой войной и во время ее, во время
Февральской революции и после Октябрьского переворота.
Первые два периода не подлежат критике с моей сто-
роны, а посему обхожу их молчанием. Что касается третьего,
то события, разыгравшиеся на Черном Afopeв период май —
середина июня 1918 г., автором освещены столь ложно,
несправедливо и пристрастно, что я, как близкий участник
их, а так-же как человек, коему дорога честь родного флота,
и по причинам, кои будут изложены ниже, принужден
открыто выступить в печати для того, чтобы приподнять
завесу над упомянутыми событиями.
Считаю необходимым отметить, что целью настоящей
статьи отнюдь не является только ответ на то, что в рассматри-
ваемой книге отведен ряд страниц, которые компромети-
руют лично меня, с изложением целого ряда неверных
сведений, настоящий ответ, кроме вышеизложенного, продик-
тован еще следующими обстоятельствами:
1.	Трагедия гибели Черноморского флота 18 июня 191S г.
еще мало освещена л даже большая часть русских моряков
имеет неполные, а подчас и превратные сведения об этом
событии; в рассматриваемой-же книге, имеющей претензию
на исторический документ, они изложены узко-пристрастно,
с умышленным замалчиванием тех фактов, которые сколько
7
I
пнбудь говорят п- и no.ti.;i' ::i  . '<• мс-о.му гл убокому убеж-
дению, несущих очпстстаоппог :. сдачу чи-тп су ton Черно,
морского флота Германии.
2.	Трагедия Черноморского «|».то- я кромг . того, пмоит
в истории флота огромное значение с точки зрения boquuo-
морекой этики, . ак как она закончилась сдачей судов
эскадры, объединенных законным командованием флотом,
неприятелю. Аналогичный факт в истории русского флота
имел место лишь один рас — в 1905 году, когда после боя
при Цусиме» эскадра адмирала Небогатова позорно сдалась
японцам.
3.	Необходимость осветить беспринципное поведение
части командного состава Новороссийской эскадры, сдавших
своп корабли немцам, попутно подчеркнув глубину непо-
нимания разложения среди зарубежных русских эмигрантов
типа Графа и Гутана, вероятно мечтающих, в случае изме-
нения политической обстановки в России, получить „патент4*
на „восстановление44 мощи русского флота.
Автор рассматриваемой книги указывает фамилии лиц,
доставивших ему справочный материал для ее составления.
Среди них мы находим и фамилию командира миноносца
Поспешный (бывшего в составе Новороссийской эскадры
в мае—июне 1918 года), бывшего к. 2-го р. II. Р. Гу тан,
по материалам которого п составлена история потопления
флота.
Сам автор в Черноморском флоте не служил и в рассмат-
риваемый им период па юге Росспп не находился.
За то Гутап являлся ближайшим советником слабовольного
врпд. Командующего флотом бывшего к. 1-го р. А. И. Тих-
менева и одним из самых ярых и активных сторонников
сдачи Черноморского флота немцам.
Руководствуясь желанием хоть сколько нибудь оправдать
свой позорный поступок, он во многих местах ложно осве-
тил факты, умышленно умолчав обо всем говорившем не
в пользу его и его единомышленников, п обрушился самыми
низкими приемами на меня, как главного виновника оппо-
-зпции, оказанной Тлхмепеву.
Кроме того, считаю необходимым оговориться, что, будучи
беспартийным морским специалистом, я при разборе указан-
ной книги задался целью осветить лишь принципиальный
вопрос: „Как должен был-бы поступить в мае—нюне 1918 г.
кадровый офицер Черноморского флота, считаясь с военно-
морской этикой, освященной двухсотлетиями военно-мор-
скими традициями старого флота, не касаясь политической
обстановки в рассматриваемый период44. За указанную поста-
новку вопроса говорит еще и то обстоятельство, что автор,
•оправдывая своих клиентов, главным образом ссылается на
8
; .•хне :ecisyio ситуацию, а также и на психологию кадрового
•г. рскиго офицерства, относящуюся к рассматриваемому
периоду.
Для большей полноты суждения о событиях, разыгра-
. зихся » мае—июне 191S ’года на Черноморском флоте
. городе Новороссийске считаю необходимым, дав сначала
краткий очерк указанных событий, перейти затем непосрод-
. пенно к цитированию наиболее прпнциннальных дге.ст
•той главы.
Вот история этих событий, так, как они происходили на
самом деле, и как они врезались в мою намять.
I мая JOIS года, часть судов Черноморского дота з чис;>.
2 дредноутов. 10 миноносцев новейшего типа, нескольких
старых миноносцев и вспомогательных судов, пришла в Ново-
российский порт, покинув Севастополь’ за несколько часов
до занятия его немецкими войсками генерала Коша, да'ы
не попаси» в руки германцев.
Всему личному составу Новороссийской эскадры была
с Самого начала ясна безвыходность положения флота: без
угля, без нефти, без возможности пополнить боезапасы,
в порту, зажатом железными щупальцами германских войск
как с севера так и с юга, в порту, абсолютно необорудо-
ванном для стояния флота, без элементарных ремонтных
средств и т, д., наконец, при молниеносном наступлении нем-
цев по всему Крыму, развивавшемся с явной целью захва-
тить Новороссийск, вопреки всем ухищрениям доморощен-
но й в то время украинской дипломатии. Гибель флота
была предрешена,— она стала вопросом ближайшего времени.
Том ни менее общее настроение широких масс з начале
не было подавленным или инертным—наоборот, замечалось
охлаждение к пресловутым „ко.июнстчниг- и -быоормо.и’/
началу4*’; перед лицом неизбежной гибели, массы, наученные
горьким опытом предыдущего периода, жаждали твердой
власти и порядка.
Но так благополучно обстояло дело в офицерской среде,
и особенно в некоторой ее части: хотя внешне офицерство
и старалось поддерживать бодрость духа на своих кораблях
и не открывать „недр своей души-, но в интимных беседах
к сожалению проскальзывал глубокий пессимизм и полная
растерянность: „что делать дальше?**, „что будет дальше?4—
„германцы придут скоро**, „команда не даст потопить суда—
убыот**, „как надо поступить?44—вот какими гаданиями и
паническими предположениями был занят командный состаь
флота в то трудные исторические дни.
Но существовала и другая группа офицеров, которая
с самого момента выхода из Севастополя ясно отдавала себе
отчет в том, что надо было делать, отчетливо формулируя
свою программу: — „ушли из Севастополя, т. к. не успел я-
бы там уничтожить флота, ввиду чрезвычайно быстро и
11
исижмданпо развив iuxr:i г я’сдтк . и i:<,n:;ni в !1< воросслйск,
чтобы, выигран ВрОМЯ, дать В »ЗМОЯСПО< ТЬ флоту ОргаиизО-
панно НОКОПЧИТ1» самоубийствам и :<а вр< 'Ш iKpi.lTJ. книгу
псторпн Черноморского флота, и • запачкав е«-.
>)та грх’Пни очень скоро, еще задолго д<> начала траге-
дии, начала резко выделяться на фоне расшатанного, колеба-
вшегося. большинства. Групп.! ..за питой.i -ило по что-бы
то ни стало5" тесно сплотилась в постоянном общении как
•ла корабле. так и па берегу, и постепенно прекратила почти
всякие сношения с остальной частью офицерства, пока
больше философствовавший. чем открыто заявлявшей о
необходимости вернуться в Севастополь.
Но накипевшее настроение, которое до поры до времени
тщательно скрывалось ..в недрах души", иногда все-таки
прорывалось наружу. Помню, например двух офицеров из
группы, которая впоследствии сделалась моими „против-
никами"—двух офицеров, имевших большое влияние среди
ушедших в Севастополь. Один из них, фамшппо которого
мне не хотедось-бы называть из этических соображений,
еще за долго до начала агонии флота, в конце мая месяца,
я интимной беседе со мной, во время которой я развивал
свои взгляды, сказал мне буквально следующее: ..После
декабрьского избиения морских офицеров в Севастополе
v нас больше чести нет и нам надо бежать хоть к японцам,
китайцам, наконец чорт знает к кому, т. к. хотя без чести,
у нас все-же осталась жизнь".
Другой—это командир миноносца Дерзкий, молодой
весьма развязный бывший лейтенант Житков (правая рука
бывшего к. 2-го р. Гутан, миноносец которого, как будет
видно ниже, Гутан восхваляет за то, что он почти в един-
ственном числе не хотел „бежать" от немцев из Севасто-
поля) и вп следствии один пз главных „агитаторов15 за поход
з Севастополь—сей „офицер" еще в самом начале, вскоре
после прихода флота в Новороссийск (имею все данные,
что он знал мои взгляды на то, что надо делать с флотом),
после покраски миноносца Керчь к праздник}7 Пасхи и
-генеральной" чистки корабля по всем правилам „морского
искусства", подошел к миноносцу и крикнул мне, когда я
стоял на палубе: „Что это у вас—старый режим?—краси-
тесь? драите медяшку?", но ему быстро пришлось скрыться,
т. к. команда миноносца встретила его демагогию площад-
ной бранью п угрозами.
Вот общая характеристика Новороссийских „настроений"
з рассматриваемый период.
Дальнейшие события развивались так: 10 июня стало
известно, что Германна нред‘явила Совнаркому ультиматум
12
о	флота на Новороссийска в Севастополь к 19 июня,
д.ч;. интернирования до окончания войны.
1,’оиечг.о никто пи корил, что Германия вернет нам суда
л j окончании войны, но в случае неисполнения этого т; ебо-
•j.miin Германия угрожала возобновить наступление по всемт
фроиту.У
В это-жс время, на делегатском собрании в присутствии
командиров всех судов (командиры, как раньше, так и в даль-
нейшем, всегда присутствовали на делегатских собраниях),
г.р. пси. доджи. Командующего флотом, бывший к. 1-го р.
Тпхменев. и комиссар флота Глебов-Авилов ознакомили
собрание с текстами телеграмм Совнаркома, и полномочиями
данными Совнаркомом Вахрамееву на предмет потопления
флота.
\ В общем, дело сводилось к следующему: с одной сто-
роны, не доверяя бумажным гарантиям императорской Гер-
мании, с уверенностью можно было предсказать, что флот
нам обратно возвращен не будет, и следовательно его над-
лежит потопить. Но с государственной точки зрения для
России может оказаться гибельным наступление немцев, выз-
ванное неисполнением их ультиматума. Для согласования
этих диаметрально иротивуположных положений надлежало
поступить так: пз дипломатических соображений Москва
дает открытую радио с приказанием идти в Севастополь
к установленному сроку, по это приказание, как совершенно
условное, исполнению не подлежит, л флот еще до истечения
срока ультиматума топится в Новоросспйске.э
Делегатское собрание решило флот топить, но тем
не менее, считая себя не полномочным разрешить столь
важный вопрос, постановило, ознакомив корабли с содержа-
нием вышеуказанных документов, поставить на голосование
вопрос о судьбе флота.
Вот с этого момента и начинается разложение флота
его же собственным командным составом, па самом деле,
в части своей состоявшем из тайных я явных сторонников
сдачи судов немцам, и при том — „во что-бы то ни стало*.
Командующий флотом, притворяясь простачком, все снова
и снова повторяя, что ему неясно, какое приказание центра
он должен исполнить, — топить-лп флот, плп идти в Сева-
стополь—пкак за то, так и за другое *,—пзволнте-ли видеть,.
пвне закона".
Эта версия, конечно, усиленно муссировалась офицерами,
солидарными с Тяхменевым. Внесение именно двух решений,
а не одного за „потопление флота во что бы то ни стало *,
внесение двух решений в момент, когда стало ясным для ncv.\,
что пришел последний час, и требовалось твердое одно
решение, и в момент, когда от былой ,,жа:кды твердой
власти и порядка*1 в один миг осталось только одно поспи-
18
ЭТИХ двух
и каждое
создавало
.. . " -кг ‘ко i!;i4x. и оявлятьс.: шкурный инстинкт
минаппе и
деморалл < в м по I	»песеипе
. )с:	•
ВЫХОД! П положения, то наоборот, раскалывало,
исключающих точения
• :	' •• на лицо имел
место тот факт, что распоряжение Центральной Сонотекой
Власти совпало со впитанными со школьной скамьи намере-
ниями каждого честного морского офицера, русского граж-
данина___защищать не только честь своего флота, но также
и достоинство своей родины.
Правда, эти хорошие намерения Советской Власти ее пред-
ставителем Вахрамеевым проводились в Новороссийске
девольн- неумело и примитивно, ио том не менее, если бы
Тпхменез стал на точку зрения честного морского офицера,
любящего свою родину и ее флот, то он вместо указанного
разложения широких масс должен был-бы, не взирая паевой
политические взгляды, опереться на него, как па лицо,
которое могло бы ему помочь повлиять на широкие массы
п привлечь на свою сторону возможно большое число сто-
ронников потопления флота, а не дискредитировать его.
Совершенно естественно, что первый, после столь ошелом-
ляющих сведений, референдум, после которого команды
не успели одуматься и вы кристаллизировать свой лучший
п худший элемент, дал почти поголовно следующее решение:
,.Флота не топить, пока ему не будет угрожать реальная,
непосредственная опасность*4. За поход в Севастополь не было
ни одного голоса. По за то начал, хотя пока и в незначи-
тельной степени, появляться лозунг „сражаться до последнего
снаряда1*, лозунг по опыту Одессы, Николаева и Севастополя,
самый опасный, безответственный, дающий возможность,
непрерывно митингуя и ничего не предпринимая до послед-
ней минуты, тут-же с митинга удрать, куда глаза глядят.
Делегатское собрание, заседая до утра, не пришло
ни к какому положительному решению, способному разре-
шить кризис и вывести флот из тупика.
С этого момента начинается агония флота, сплошное
митингование, единичные случаи дезертирства и даже
самоубийства. Но все-же, на мой взгляд, казалось, что
все понемногу утрясется и в течение 6-тп оставшихся дней,
перед необходимостью во что-бы то ни стало принять опре-
деленное решение (уход судов в Севастополь должен был-бы
совершиться ие позже 17-го ночью, дабы к сроку успеть
прибыть в Севастополь) произойдет перелом, тем более,
что первый референдум категорически и единогласно откло-
нил „проект14 похода в Севастополь.
14
Ни всему этому помешало роковое 14-ое чисгго п последо-
вавшее за ним вынесение на референдум и обсуждения
делегатским собранном пресловутых „Двух решений", вы-
двинутых Тпхменевым.
Дело в том. что 14-го июня на делегатском собрании появи-
лись представители Кубано - Черноморской Республики —
председатель Ц. К.—Рубин, и представитель от армии
той-же республики, какой то разбойничьего вида суб‘ект,
увешайный револьверами.
Рубин в пространной, почти часовой, речи, весьма талант-
ливой по изложению, пытался склонять собрание не испол-
нять распоряжения Центральной власти и не топить флота.
Все это, ввиду блестящего, якобы, положения па сухопутном
Фронте, где армия Республики (под Ростовом н/Д) с успе-
хом сражается с немцами. Между прочим, как-раз накануне,
в штабе флота были получены известия, что немцы в Тамани
начали высаживать десант в размере около 20 тысяч—это
была уже непосредственная угроза Новороссийску. Не сте-
сняясь такими фактами, Рубин утверждал, что немцы, якобы,
иред’явилп ультиматум о прекращении боевых действий
на Ростовском фронте, что Совнарком приказал войскам
Кубано-Черноморской Республики прекратить наступление,
но что Ц. К. Республики решил этого не исполнять.
Тогда кто-то поставил Рубину вопрос ребром: —
„Значпт-лн его, заявление призыв к непризнанию Совет-
ской Власти, и если это так, то лмеет-лн возможность
и согласна-лп Кубано - Черноморская Республика взять
иа себя снабжение флота всем необходимым в случае, если
флот отколется от Центра0. Рубин заявил, что неисполнение
приказания Центра Кубано - Черноморская Республика
не считает за факт непризнания Советской Власти, но что
вследствие плохой связи и информации Центр не знает
настоящаго положения на Кубани, п впоследствии только
похвалит нас всех за неисполнение его ошибочного распоря-
жения.
Что касается вопроса снабжения флота, то он не считает
себя полномочным решить этот вопрос без общего собрания
Ц. К. и предлагает выбрать делегацию от собрания, которая,
поехав в Екаторпподар, получпт ответ непосредственно
от Ц. К.
Тут же была избрана делегация в составе нескольких
офицеров и матросов, с командиром миноносца 27рокздя:е.ь-
яый, бывшим лейтенантом Бессмертным, во главе. Харак-
терно то обстоятельство, что Ц.К. Кубано-Черноморской
Республики почему-то не мог собраться в течении трех
дней, и делегация вернулась лишь 17-го июня к вечеру,
•г. е. уже тогда, когда решение было окончательно принято,
15
и судя. uorwiikMunimne идти к I и"г.ч:.<(ь, уж«’ находились
не в глпаип, а на рейде. В к-пще к » ;ц< в. Дил-••Рации сообщили.
что ц,К Кубаио-Чорпоморсю й Республи си.....гредложецип
Рубина отмежевался и пр1’ Дос гав.:.:- p« iiirn. п -прос о судьбе
флота ему самому, б': всякого давления со стироны 1.1,. К.
Но вернемся к описываемому собранию; после Рубила
ззял слово председательствовавший, вместо пожелавшего
л-онсу .ствовать на собрании Команду ющ.-г<» Флотом Тпхме-
нова, командир дредноута Свободная Россия, бывш. или.
Т-го ранга Терентьев.	.',ъ
Последний, подробно изложив действительней положение
флота, представлявшего из - ебя собрание судов, лишенных
почти всякой боеспособности и возможности передвигаться
даже для элементарного маневрирования, правильно указал,
•что никакой реальной поддержки при существующих усло-
виях флот армии оказать нс может.
Тогда взял слово вышеуказанный представитель фронто-
вых частей Кубано - Черноморской Республики и с истори-
ческим воплем закричал: ,,А я скажу вот что: дола на фронте
хороши, к нам идет и.з Центра масса оружия, ожидаются
эшелоны в несколько тысяч офицеров — добровольцев
из Москвы и Петрограда, ндм не важно, будет-лл флот
з состоянии сражаться или нет, для масс важна моральная
сторона, им нужна уверенность, что в тылу находится наш
флот, — если-же флот себя потопит, то фронт придет
з отчаяние, п я заявляю, что вся армия в количество -17 тысяч
повернет свой фронт на Новороссийск и подымет всех
до одного моряков, на свои штыки".
Все это приправлялось угрожающими грубыми жестами,
Само софой разумеется, что этот неожиданный выпад произ-
вел удручающее впечатление па собрание. Сторонники
потопления поняли, что решение, приемлемое для них,
теперь потеряло много шансов па успех,—стороннпки-жо
.сдачи- в душе воспрянули духом, т. к. теперь за них оказа-
лась та час:ь шкурников, которым немцы были менее
страши:.:, чем штыки Кубанской Республики. Вероятно,
этим психологическим фактором и обгоняется, что в дальней-
шем решение „за поход“ в Севастополь, до тех пор не соб-
равшее средн широких масс ни одного голоса, дало в конеч-
ном результате сравнительно большой процент.
Как только широкие массы узнали о результатах бывшего
собрания, начало твориться нечто невероятное: почти пого-
ловно. на безчислеяных митингах, начал процветать лозунг
„сражаться до последняго снаряда11 и неизменно сопрово-
ждающее его массовое дезертирство.
Так тянулось время до 16-го июня, когда во что-бы
то ня стало надо было придти к определенному решению.
!6

мяиитшшвя——!
Кстати упомяну, что 12-го июня неожиданно выехали
из Новороссийска комиссар флота 1 лебов-Авилов и продста-
вл'п.-чь Центра Вахрамеев.
J6-i’o июня я вернулся па миноносец с последнего деле-
гатского собрания, на котором Командующий Флотом
Тихменев, как это будет видно ниже, бессовестно подтасовав
подсчет голосов, заявил, что большинство высказалось за уход
в Севастополь—к немцам, и приказал приготовиться к походу
па завтра, 17-го июня, к 9 час. утра.
Я с'-боал команду своего миноносца и, осветив общее
положение,,сказал: завтра утром будет поднят сигнал Ко-
мандующего о выходе судов на рейд для похода на Се-
вастополь. Я имею приказание приготовиться к походу
к 9-ти час. утра на завтра. Но я сам, и несколько человек
из числа команды решили этого приказания не исполнять
и я заявляю, что мы решили лучше умереть, чем сдать ми-
ноносец Керчь германцам в Севастополе или Новороссийске,
и примем все меры, что-бы его утопить. Я призываю Вас
исполнить, может быть последний в Вашей жизни, долг перед
Черноморским флотом, который т&к пли иначе покончит свое
существование 19-го июня. Я спрашиваю, кто пойдет вместе
с нами не только затопить свой миноносец, но и поможет
потопить те корабли, которые сами этого сделать будут
не в состоянии. Для устранения возможности угрозы армии
Ку бано-Черноморской Республики, в которую я признаться
не верю, я предлагаю идти после потопления судов в Туаисе,
где я, с несколькими желающими, после своза команды
на берег, затоплю миноносеци.
Результат был ошеломляющий: вся команда до одного
поклялась затопить но только свой миноносец, но и другие
корабли, и заявила, что ни один человек не уйдет с корабля,
не пополнив своего долга. Тут-же команда предложила мне
единоличное командование, причем на членов судового коми-
тета возлагалась обязанность содействовать скорейшему
исполнению отдаваемых мною приказаний.
И так, на Керчи, оказался полный состав команды
(134 человека), каковой л сохранился до самого прихода
в Туапсе, т. к. за все это время на мпноиосце не было
ни одного случая дезертирства. У трапа сейчас-же был
установлен караул, дабы на корабль никто без моего ведома,
пли ведома членов судового комитета, не мог проникнуть
на палубу — мера совершенно необходимая, т. к. пристани
были битком набиты толпой весьма подозрительного вида,
и отдельные лица, то там, то сям проникали на соседний,
миноносцы. Боясь какой-нибудь провокации, я паял к собе
в каюту все приборы Обрп от мин п боевые ударниц,
которые до самого конца неизменно охранялись либо мной,
•>
17
пек.
ппманшпе участии и потоплении,
в Tvnuce. и что, наконец, миноносец Керчь целиком, и пол-
ном составе, решил топиться.
Тихменез ответил, в нерешительности, переминаясь с ноги
на ногу: ..Это совершенно верно, но теперь уже поздно.
Я знаю лучше вас настроение флота, и он весь пойдет
в Севастополь,—да и вы не можете быть уверены в своей
команде—уверяю вас. они выбросят вас при первых-же по-
пытках потопления судов за борт“.
Неароаов молчалпвс и с иронической улыбкой смотрел
на меня, как смотрят на Дон-Кихота.
Цветков же бы _ предприимчивее: после реплики Тих-
менева. видимо заметив его колебание, он бесцеремонно
схватил меня за рукав и грубо сказал: „Пу, пойдемте от-
сюда. вы мешаете Командующем}’ флотом,—он очень занят1’.
Мне стала ясна бесцельность спора с людьми, у которых,
как призрак перед глазами, стояло декабрьское избиение
офицеров з Севастополе, парализовавшее в ипх всякую волю,
решимость в чувство чести, столь необходимые в столь
тяжелый момент.
Дальше события развивались так: ночью с 16-го на 17-ое
июня началось повальное дезертирство, всю ночь пристани
были усеяны подозрительной толпой с явно погромными
тенденциями п попытками грабить миноносцы, стоявшие
у пристаней. Утром 17-го картина была такая: начинают
медленно, частью на буксире, выходить на рейд миноносцы:
Лерзкий, Поспешный. Беспокойны ft, /Aueoft, Жаркий w Гром-
кий, а затем и дредноут Боля. Остаются в гавани, не испол-
нив приказания Командующего флотом, миноносцы Керчь,
Гаджи-Бей, Фидониси, Калиакрия, Пронзительный, Лейте-
• ант Шестаков, Капитан Баранов, Сметливый н Стреми-
тельный.
Позиция дредноута Свободная Россия еще не была вполне
выяснена—делались попытки развести пары, во постепенно
13
. . :л лы пор уменьшалось и уменьшалось, и С/лГоЭ-
(.? >	продолжал стоять и гавани у стенки.
..а все суда, решившие уходить в Севастополь,стали
•гь на внешнем рейде, на миноносце Лерч* был поднят
• Суда': идущим в Се пас  ицо.п.: позор изменникам
I • »(•<.• И К .
13 это время на оставшихся и гавани судах творилось
. г:о иевиобч . ямое: суда оказались почти без команд, все
куда глаза глядят: тилна-жо, облепившая пристани,
начала грабить корабли.
Около о час<»в дня ко мне прибежал бывший мичман
Делишь (активный сторонник потопления) с миноносца ZZpoM-
• /»1С.Т( Н6Ь'. командир которого, бывший .чейненант Бессмерт-
ный. в > nto ни возвращался из Екатерннодара, и сообщил,
что - layo начнут грабить ого миноносец.
-1 предложил ому попытаться развести пары и подойти
к /Герчн, встав под ого охрану.
Необходимо о । метить доблесть мичмана Делишь и 12-тп
>стамшнхся па 1/ро   •ппс.ино.и матросов, которые, будучи
ь с -ль небольшом числе, сумели в кратчайший срок раз-
нес . нары на миноносце и подвести его к пристани, у ко-
тор< й си-ял миноносец Керчь.
На Керчи день 17-го июня проходил в приведении ми-
ноносца в полную боевую готовность, т. к. ясно было, что
во время потопления судов, которое должно было быть про-
изведено на внешнем рейде, так-же как п во время похода
в Туапсе, не исключалась возможность встречи с неприя-
тельскими судами.
Еп(е за долго до разыгравшейся трагедии, вблизи самого
Новороссийска появились немецкие подводные лодки и ве-
лась, при помощи немецких аэропланов, воздушная раз-
ведка.
Кроме того, у Темрюка (г. е. вблизи Новороссийска)
немцами, как было сказано выше, велась Десантная опера-
ция, которая несомненно прикрывалась боевыми судами про-
тивника.
Правильность этих соображений подтверждает и то об-
стоятельство, что 18-го июня около 7-ми часов вечера, т. е.
уже после потопления судов, над Новороссийском появился
немецкий аэроплан, производивший разведку.
Около 2-х часов дня ко мне на Керчь пришел флагман-
ский инженер-механик флота, бывший генерал-майор Берг,
п со слезами на глазах, выражая уверенность, что мино-
носцу Керчь будет принадлежать руководящая роль в по-
топлении судов, умолял помнить пример Норт-Артура п
топить суда так, чтобы противник не мог-бы пми восполь-
зоваться.
2*
19
Для этого ou советовал. подложив на нефтяных мино-
носцах под тюрбппы, а на угольных —н- i цилиндры машин,
не менее чем по одному десяти фунтовому подрывному пат-
ронг. взорвать их с помощью бикфордова шнура.
1 17-го поздним вечером у меня на Керчи состоялось со-
вещание наиболее активных членив группы за потопление
s составе: командира миноносца Гаджи-Бей, бывшего лей-
тенанта В. Алексеева, командира миноносца .Лейтенант
Шестаков. бывшего мичмана Аненского, и вышеупомянутого
бывшего мичмана Делишь.
Было решено передать с Керчи лишний запас подрыв-
ных патронов на те миноносцы, которые их не имеют.
План потопления сводился к следующему: дабы зама-
скировать от возможной немецкой разведки истинный смысл
выхода судов пз гавани па рейд и тем самым не дать воз-
можности немецким боевым судам помешать потоплению,,
егда, стоящие в гавани, ио способности, либо при помощи
бгкспровкп миноносцами, у которых будут пары, а так-же
бткспрных средств (которые надеялись найти в порту .
должны были начать выход на рейд в 5-ть часов утра.
На рейде кораблп становятся на якорь и ждут, когда
дредноут Свободная Россия будет подходить к параллели
Дообского маяка. К этому времени либо по сигналу с Керчи..
либо (еелп окажется такой миноносец, на котором некому
бгдет произвести потопление), после взрыва этого мино-
носца миной с Керчи, производится общее одновременное
потопление, после чего Керчь полным ходом идет к Свобод-
ной России л топит ее минным залпом.
Потопление кораблей производится при посредстве от-
крытия кингстонов, клппкетов и отдраивания всех иллюми-
наторов на накрененном борту, затем перед самым от'еядом*
участников потопления с миноносцев зажигается бикфордов
шнур заложенных подрывных патронов.
Для осуществления самого потопления была установлена
потребность в людях, 4—5 человек на корабль.
Яа этом заседание окончилось.
Не могу не отмстить глубокого понимания своего долга
командиром миноносца Гаджи-Бей, бывшим лейтенантом
В. Алексеевым. Дело в том, что во время заседания при-
шел к нам председатель судового комитета того-же мино-
носца и сообщил, что на Гаджи-Бее команда окончательно
деморализована и не представляется возможным предотвра-
тить проникновение на миноносец разных подозрительных
ляд.—Он убеждал Алексеева не ночевать на Гаджи-Бес,
а оставаться на Керчи, т. к. он может, во время сна, сде-
латься жертвой провокаторов.
Мы все убеждали Алексеева остаться ночевать на Керчи,
во он неизменно отвечал: -Последнюю ночь жизни моего род-
20
ног миноносца я проведу на нем; вы и без меня с‘умеете
-лги потопить1*. После заседания, горячо с нами рас про*
-цавшпсь. В. Алексеев ушел на Гаджи-Вей.
Любопытно отметить следующий инцидент. Около 11-ти
часов вечера вахтенный доложил мне. что у сходень, на
пристани, стоят два человека и просят пропустить их на
корабль, дабы сообщить команде чрезвычайно важные из-
вестия.
Я вместе с дежурным членом судового комитета—мин-
но-машинным унтер-офицером 1 ст. Гончаровым, вышел на
палубу и, не впуская на миноносец этих лиц, спросил: кто
они, и что им нужно? Не назвав своих фамилий, один от-
рекомендовался командиром одного из коммерческих кора-
блей. стоявших в Новороссийске (к сожалению, название
не помню)—другой, только что прибывший из Москвы, якобы
со-.руднпком газеты ..Известия ВЦИКи. Первый из незна-
комцев сообщил, что радиоприемником на его корабле пе-
рехвачена радиотелеграмма адмирала Саблина из Москвы,
адресованная на имя вридкомфлота капитана 1-го ранга
Тихменева, в коей Саблин, якобы, приказывает флота не
топить, но п в Севастополь не идти, до его, Саблина, при-
езда в Новороссийск. Провокатор добавил, что текста этой
радиотелеграммы он с собой не захватил, но если мы хотим,
то ои может сбегать на корабль и через полчаса прине-
сти ее.
Мнимый ..корреспондент- усиленно поддерживал своего
темного товарища, командира транспорта, стараясь убедить
нас в правильности его слов, повторяя, что и он видел
текст телеграммы.
Ясно сознавая, что это гнусная провокация, тем более
что за все время радиостанцией Верни не было принято
никаких радиотелеграхгм—мы дали понять этим суб;ектам.
что если они посмеют еще раз появиться вблизи Керчи, да
и вообще на пристанях, то будут немедленно арестованы,
при чем не исключено, что команда Керчи разделается с ппмп
самосудом.
Невидимому, это были агенты той части коммепчегких
моряков, которые боялись, что их могут впоследствии, как
моряков вообще, причислить к участникам потопления.
После полуночи, суда, решившие идти в Севастополь
и стоявшие, как было указано выше, на внешнем рейде, сня-
лись с якоря к ушли в Севастополь.
Впоследствии выяснилось, что миноносец Граюсий (ко-
мандир—бывший старший лейтенант Новзковскпй), имевший
столь небольшое количество личного состава, что дальше
параллели Дообского маяка он идти под своими машинам»
ио мог. отказавшись от предложения Командующего флотом
взять его на буксир, был затоплен своей командой,
21
В 1-ОМ часу ночи ко .'тис ич Керчь пришел мичман
С Списочной России (•; ачнлмн »• псти-' и и-.-рор Mlic от
имени командира, быппюг- к. р I j  ч •• ла, т«> ои
сам •< гоп.1 ЛЫ1О шли* it на Л '!< ;.•	. ::	:<»•’ и: а
божалась (остались всего 120*’>» ч» л»ч”-к» и >:•	• ту Продол-
жать разводить ппрт I Гоа-, ому Гирон ь и пр •> м« и. по-
топить корабль. Я ответил, чти сделаю ги •• возможное, но
в точности пока не могу сказать, г. к. пи :п и какова Су-
дет обстановка к УТРУ-
В 1 ч. ночи пришел ко мае командир .• ;	- ецп I н-
те нант Шестаков, бывший мичман Анейски::, и сообщил»
что с миноносца Каната.' Баранов (с которым рядом у при-
стани стоял Шестаков) началось паническое бегство команды
и что та се же дезертирство мол:»-т «хватить и Шести :о>,.
Я предложил ому немедленно развести пары, взять к собе,
оставшуюся команду Баранова и при первой возможности,
вмел Баранова на буксире, дать ход и отойти хоть па не-
сколько десятков спжень от пристани, прекратив всякое
сообщение с берегом.
Около 2-х часов ночи Шестаков, имея 45—50 человек
сборной команды, с Барановым па буксире, отошел: па соро-
дпну гавани, сохранив тем самым способность передвигаться,
чти было большим счастьем л сыграло огромную роль
в потопленпи флота.
Честь столь важного и блестяще выполненного поступка,
надо отнести не только на счет энергии и твердости мич-
мана Аденского, по и председателя судового комитета ми-
ноносца Лейтенант Шестаков, доблестного С. Ч. Леиетеико,
горячего, энергичного и смелого сторонника потопления
флота еще за долго до его агонии.
Наконец настало утро рокового 18-го июня.
К этому времени оказалось, что на всех миноносцах
кроме Керчи п Лейтенанта Шестакова осталось не более
5—6 человек команды на каждом, на минопосце-жо Фидо-
ниси—ни одного. Даже командир его, бывший старший лей-
тенант Мицкевич, со своими офицерами позорно, ночью,
бежал с корабля, и, как выяснилось впоследствии, па мотор-
ном катере пробрался в г. Керчь, а оттуда в Севастополь.
Итак к этому времени из всех кораблей, оставшихся
в гавани, способны были дать ход и, следовательно, букси-
ровать другие корабли только миноносцы Керчь и Лейте-
нант Шестаков.
Около 5-ти часов утра миноносец Лейтенант Шестаков,
свившись с якоря, взял на буксир миноносец Капитан Ба-
ранов к начал выводить его да внешний рейд к месту
потопления.
В тоже время я вызвал к собе Деппшь п предложил ему
собрать все наличные портовые суда, и суда, хоть околько-
22
• z,i. .ри’чю^б.чсиные для буксировки, и, в случае отказа,
;<.:г карательных мер со стороны миноносца Кгрчь, з.ч-
	и... их подойти к нам для получения лнструкшш.
Через час вернулся взволнованный Делить и сообщил,
<, н - только со всех портовых буксиров, катеров я судов,
но д гл?- л о всех коммерческих кораблей вся команда до
>,:н<1Г"	iл.ч; они стоят мертвенно пустыми.
ичл'-жоние создавалось почти критической—ДЛЯ букси-
ровки фактически остался один только миноносец Шеста к о*.
• 1у;гн<> было действовать с крайней осторожностью. помня
случай с миноносном Гневный, который' при выходе из
< еиастоиоля при занятии его немцами—выскочил на бои
исключительно из-за того, что в машине, благодаря нерв-
ному настроению командтл, дважды доле ошибочные хода, и
мннчилс-к получил такие повреждения, что дальше ид: к
ле
Выход же с буксиром из Новороссийской гавани пред-
ставлял особые затруднения, так как лротивоподльдочны
бон в воротах гавани по мог быть разведен целиком.
Благодаря этим обстоятельствам, я не хотел рисковать
миноносцем Керт, авария которого могпа-бы помешать
потоплению остальных кораблей, а главное, дредноута
Свободная Россия, для взрыва которого миноносец Л йтснапт
Шестаков не имея достаточного количества исправных и
приготовленных к действию мин Уайтхеда.
Итак, фактически вся работа по выводу миноносцев хгв
рейд легла на миноносец Лейтенант Шестаков.
Миноносцы выходили из гавани на рейд, держа на мач-
тах сигнал: „Погибаю, ко не сдпксь"—с этими сигналами
они и шли ко дну.
Около пяти часов утра, т. е. с рассветом, прибыл на.
Керчь представитель Центральной Советской Власти
Ф. Ф. Раскольников я, ознакомившись с положением на
Керчи, попросил моторный катер для ездки па Свободна
Россию, дабы выяснить ее положение, сообщав, что у него
есть надежда достать сродства для буксировки Свободной
России к намеченному месту ее потопления и создать обста-
новку, благоприятную для потопления судов.
Здесь я впервые познакомился с Ф. Ф. Раскольниковым.
Хотя политическая сторона вопроса не входит в область
моего рассмотроипя, тем более, что я был очень далек от
пее, тем но менее не могу не отметить резко бросившуюся
в глаза разницу между деятельностью представителей Цен-
трального Правительства, Вахрамеева и Ф. Ф. Раскольня-
кова. Несмотря на то, что Раскольников прибыл в Н
российск лишь ранним утром 18-го июня, среди о
только уже деморализованных к тому времени масс п
благодаря его влиянию, резкий перелом. Потопление судов.)
сразу приобрело общую симпатию,
^аособствовяло успехх .
ч го несомненно
сильно
Кроме тоге, я считаю слоим долгом категорически
.-повергнуть заявление автора ниже рассматриваемой книги
том что Ф- Ф- Раскольников якобы вел агитацию, на-
аравленную против офнце] ов, это сплошная ложь.
Около 10-ти часов утра годна на пристани, у которой
•тоял миноносец /ifj-.fr. сделалась положительно сплошной,
ххоявилпсь какие-то подо фитольные субткгы. покалывавшие
из корзин я из-за пазухи бутылки с вином, громко предла-
гая команде 7г./* выпить.
Тогда я решил, что пора отойти от пристани, п, дав ход.
вышел на рейд, где ста.: на якорь около входных ворот
з гавань.
Около 12-тп часов дня я поехал на Свободную Россию,
дабы сговориться с ее командиром, бывшим к. 1-го ранга
Терентьевым, о буксировке Свободной России при помощи
миноноска Керчь и Лейтенанта Н1сстикова, на тот случай,
-если-бы Ф. Ф. Раскольникову но удалось достать буксира.
На Свободной Ро ' >и я застал Терентьева в его каюте,
заботливо укладывавшего свои вещи.
Очень сухо со мной поздоровавшись (он был ярым сто-
ронником похода в Севастополь, и деятельно, хотя и не-
удачно агитировал за это на своем корабле), он просил
меня не задерживать его длинными разговорами. т.« к. он
• чень. якобы, торопится с укладкой вещей. Ознакомившись
о дель:? моего прихода. Терентьев сказал: .. Рас кольни ков
?унсвр достанет и нам не о чем больше с Вамп говорптьи
- нагнулся над чемоданом. Считая „аудиенцию- оконченной,
начал выходить пз каюты, тогда Терентьев, повернувшись,
крикнул мне вслед: -Очень-то на рейд не вылезайте
с миноносцами, Вас может атаковать немецкая подводная
лодка-.
В час дня к Свободной России подошел небольшой ком-
мерческий пароход, который, благодаря неисчерпаемой
энергии Ф. Ф. Раскольникова, был в столь краткий срок
укомплектован командой и приготовлен к походу.
Буксир, выводивший Свободную Россию, отбуксировав ее
кабельтовых на 5 (500 шестп-футовых сажен) от мола гавани
на внешний рейд, застопорил машину.
К Свободной России подошла парусно-моторная шхуна и.
сняв с нее оставшуюся команду, пошла в гавань. Эта шхуна,
возвращаясь в гавань, прошла почти вплотную мимо стоя-
щего на рейде мияоносла Лерче. К своему изумлению я
заметил, что на ней, а не на буксире, находился командир
Свободной России Терентьев. Последний, проходя мимо Лерчи,
крикнул мне. показывая рукой на Свободную Россию: „Стар-
nt к it лийтеыаит Купель, ио вам пустой корабль, делайте
:,!м. что хотите, распоряжений буксиру никаких не дано*.
< жили 3-х часов дня, когда в гавани остался только по-
инутый всем своим личным составом миноносец Фидониси.
; Керчи подошел миноносец .Чейтенант Шестаков, коман-
дир которого сообщил мне, что в кочегарках все время
работали преимущественно нештатные кочегары, п команда
гак утомлена, что дальше положительно работать не может
:к тому-же и день был исключительно жаркий) и что он
принужден идти к месту потопления,—что ему мною было
предложено сделать. В это время я заметил, что на пристани,
у которой стоял миноносец Фидониси, собрался многолюдный
митинг и на имировизованноп трибуне (на фонаре) появля-
лись какие-то ораторы. Цель этого окончательно выясни-
лась, когда возвратившаяся с рейда шхуна но приказанию
с Керчи пыталась взять на буксир мпноносец Фидониси,
чтобы и его вывести к месту потопления. Взбудораженная
ораторами толпа пыталась помешать шхуне, пришедшей
за Фидониси.
Тогда, подойдя близко к пристани, я пробил боевую тре-
вогу, навел на нее орудия и крикнул в мегафон, что открою
огонь, если будут мешать буксированию Фидониси. Это* по-
действовало магически и корабль был выведен на рейд.
К 4-м часам дня все военные суда, стоявшие* прежде
в гавани, сосредоточились на рейде. Тогда с миноносца
Керчь был взорван миной миноносец Фидониси,—что послу-
жило сигналом к потоплению. Через 25 минут все суда
затонули и рейд оказался мертвенно-пустым. После взрыва
миноносца Фидониси, Керчь полным ходом подошел к Сво-
бодной России, которая к этому времени была на параллели
Дообского маяка и рядом минных залпов затопил ее.
X Незабываемой стоит перед моими глазами картина гибели
дредноута Свободная Россия: вся команда Керчи—на верхней
палубе, мрачно п молча смотрит на переворачивающийся
вверх килем гигант. Головы всех обнажены. Мертвенно
тихо. Слышны только тяжелое дыхание, глухие вздохи
и сдерживаемые рыдания.
После того, как корпус Свободной России скрылся под
водою, миноносец Керчь пошел по направлению к Туапсе.
Около 10-ти часов вечера IS-го июня, при подходе
к Туапсе, с миноносца Керчь была послана радиотелеграмма
следующего содержания: „Всем. Погиб, уничтожив часть
судов Черноморского флота, которые предпочли гибель—по-
зорной сдачи Германии. Эскадренный миноносец Керчь*.
Эта радиотелеграмма с одной стороны должна была дока-
зать судам, бежавшим из Новороссийска, что в потоозеанв
флота но было ничего невозможного, а с другой стороны
25
еще раз подчеркнуть пзсая" -••••' во	. упи-дшегм п < е-
ваС т«ноль л-г* сдач:: свей: г ••	• м.
‘ [)•<» зга радио голограмм.' <.’*а ..: rr. и> ннятл те:: и.
для кого • ч.ч иредмяпп.чча	:»:•> t: •’.«••»• то >><'- г;-г лг.ство.
Ч--С» оо текст полностью о мл няноча и по не •:.- азотах ю> 1
России и Северного Кавка::;» через несколько цщй пос.*»'
яаворшошхя . 1 опоросом шча»й • р:: го дп.;.
19-го июня в 4 часа .‘И> м. . грл, кося о своза ком.шды ::а
берег, бывшим мичманом Иодные щкмлг. г шно-машипным
унтер-офицером 1-н ст. Кулиничем. машинным унтер-офице-
ром 1-ой ст. Вячппскнм. .мотористом Волюк и мною, по
пеленгу X на маяк Кядошь. в полутора милях от пего, на
глубине 16 сажен, был затоплен миноносец Jicp'tb.
Приятно отметить, что весь дивп.аюп имени адмирала
Ушакова, стяжавшего себе позабываемую среди моряков
славу в боях при Керчи. Раджи-Вее (Одесса), острове Фидо-
ниси и мысе Калиакрпя, покончил свое существование, не
запятнав имени своего доблестного шефа, так же как не
запятнал его в японскую войну броненосец Амди.рил .Ушанов.
А пот как изображены изложенные события, разыграв-
шиеся в мао-июне 391S года в Новороссийске, бывшим
к. 2-го р. Г. Граф в его книге л бывшим к. 2-го р. И. Р.
Кутан, давшим ему справочный материал.
Рассматривая обстоятельства, предшествовавшие переходу
части Черноморского флота из Севастополя в Новороссийск,
з период, когда разряды генерала Коша заняли ужо окрест-
ности Севастополя, автор, изображая упорное стремление
миноносца Пронзительный^ положительно рвавшегося в Но-
вороссийск; на стр. 396 пишет:
..Едва об этом пронюхали команды других ми-
ноносцев, как на всей бригаде является неудер-
жимое желанно бежать. Почти все миноносцы,
за исключением Дерзкого, Гневного, Звонкого и Зор-
кого готовятся к походу. Внешняя сторона реше-
ния—спасти суда от неприятеля; истинная при-
чина—шкурный вопрос (? скобки мои. В. Боль-
шинство командиров и офицеров миноносцев
разъясняют командам необходимость подчиняться
п ждать приказания Командующего флотом, но,
не имея успеха в этом пути, идут с миноносцами
в море, дабы переходом в Новороссийск хо ь
временно отдалить гибель судов“.
Какие-же это были командиры и офицеры, которые ждали
приказания Командующего флотом и были вынуждены,
против своего желания уйти из Севастополя?.
Каких приказаний ждали они, когда главные силы немцев
были в 2—3 часовом переходе от Севастополя и никаких
26
Ирс ,i: ильных мер ни упкчтож iiiiio судов командованием
I,*. , : предпрншг:о и*. бы.: . д; и технически било с.чигп-
здно их предпринимать в такой малый промежуток
•пи. когда с минуты на минуту можно было ожидать
-.••л юй папикп. г> каковой момент всякие приказания, даже
о походе были-бы уже бесцельны?
Какую гибель гудов подразумевает автор, указывая, что
она временно отдалилась?
Расшифровывается нросто. Ути командиры и офицеры
были те, которые впоследствии ратовали за сдачу судов
немцам. Приказание же, которого они ждали, это—сдать
немцам суда.
ЬГо почему здоровый и честный порыв назван ^шкурни-
чеством"? Кому могли быть.страшны.немцы, если сам автор
на стр. 397 пишет:
„Кризис больных большевизмом команд разре-
шился в положительную сторону. Команды начи-
нали выздоравливать. Причиною служило обстоя-
те.чьство, что почтя все лица, замешанные в рас-
стрелах, бежали еще раньше.,.
О каком шкурничестве могла быть .речь, когда многие
из офицеров и матросов бросали своп семьи в Севастополе
на произвол судьбы, без средств к существованию и без
надежды на сколько-нибудь скорое с ними свидание?—Нет,
немцы не были и не могли быть кому-бы то ни было
страшны.
Отметим: в самом начале работы, у автора, проглядывает
явное желанно оклеветать благородный порыв матросской
массы и комсостава, порыв, впоследствии нашедший свое
полное выражение в самоубийство флота.
Не преиюдмя-ли это к чему-то скверному? '
На ст]). 402 автор оппсывает речь Командующего флотом
адмирала Саблина в Новороссийске, на делегатском собра-
нии, произнесенную после того, как референдум команд
облек его полнотой власти;
.,.. офицеры эти, в количестве немногом бо-
лее сотни, забыли все и, бросив все—даже свои
семьи, ушлп с Вамп, дабы спасти корабли. Вот
как сильна любовь к Россия и преданность к род-
ному флоту44.
Значит, спасение кораблей заключалось в уходе яз Се-
вастополя. Что-жо думают об этом те офицеры, которые
как-бы против своей волн ушли в Новороссийск в числе
которых находился Гутан), предпочитая ожидать „какого-гс-
приказаипяц Командующего флотом?
97
Перечитывая <• p«»Ku, 11<н*няп:ен11Ы1* от’слду I.« м.чцду ющого
флотом бмаиччм адмирала < аблниа в Москвх и передаче
им командования флотом командиру фодпоута Ноля^ Л. И.
Гихмепеву. па стр. 40!) мм находим:
.Ila собрании адмирал заяви.>, что гму нооб-
ходнмм ехать и Москву. чем «‘ill.»- ii.iдоится спасти
ф.ч от.
. Вместе» себясказал он, „я оставлю доблест-
ного командира Ноли, капитана J-ro ранга Л. II.
Тпхмопена, котораго знаю Дании, с которым много
плавал и взгляды которого па службу то-ясс, что
и у меня**. Заметно волнуясь, адмирал подошел
и обнял Тпхменовп**.
Вот и псе; а на самом дело автором пропущена самая
существенная часть речи адмирала Саблина, ясно подчерки- 1
ва: чцая его мнение о том, что флот будет принужден в конце
концов покончить свое существование потопленном.
В действительности Саблин, сильно волнуясь,так закон-*
чил свою речь: История не забудет момента, когда Вы,
доблестно бросив свои семьи и имущество в Севастополе,
ушли в Новороссийск, почти без всякой надежды на лучшее
будущее, только затем, чтобы флот не достался в руки
врагу.
События могут развернуться так быстро, что к моменту
когда Судет решаться судьба флота я по успею вернуться
к Вам. Но я спокоен за флот л за Вас, т. к. передаю ко-
мандование доблестному капитану 1-го ранга А. II. Тнхме-
неву. которого я знаю давно, с которым много плавал,
взгляды которого на службу совершенно совпадают с моими
собственными и в личные качества которого я твердо верю“.
После этого адмирал подошел к Тихмонову и обнял ого.
Замечу, что Саблину уже тогда было известно содержа-
ние привезенных Вахрамеевым документов, которые будут
ниже цитированы мною.
У Графа на стр. 409, мы читаем, ио поводу описываемых
событий следующее:
яПосле его ухода, счел почему-то нужным вы-
ступить и находившийся здесь Глебов - Авилов.
Он признавал от'бзд адмирала чрезвычайно важ-
ным, хотя находил, что события идут на столько
быстро, что быть может судьба флота решится
прежде, чем Командующий доедет до Москвы и.
Как видно кз моего изложения, мысль о скором кризисе
в судьбе Черноморского флота была высказана самим Саб-
линым. а вовсе не комиссаром флота Глебовым - Авиловым,
как пытается изобразить факты наш автор.
23
„Кроме того, из полученных 10-го июня телег-
рамм, флот узнал, что Германией пред'явлон
Совнаркому ультиматум о переходе флота в < е-
вастополь, где суда должны быть интернированы
на все время войны.
Последним сроком выполнения своего требо-
вания противник назначил 1G июня, по потом про-
должил ого до 19-го числа. Дальше говорилось,
что если флот 19-го июня но перейдет в Севасто-
поль, то германское командование будет вынуж-
дено прекратить дальнейшие переговоры и про-
должать наступление ио всему фронту. В силу
этого ультиматума в срочном порядке предписы-
вается уничтожить, как боевые корабли, так и все
другие суда, находящиеся в Новороссийске, а всему
личному составу предписывалось эшелонами от-
быть в Саратов, где формировались какие-то мор-
ские батальоны.
Что касается шифрованной телеграммы, то она,
по своему динизму, превзошла все ожидания.
В ной говорилось: „Вам будет послана открытая
телеграмма — во исполнение ультиматума идти
в Севастополь, по Вы обязаны этой телеграммы
по исполнять, а наоборот, уничтожить флот, по-
ступая согласно привезенного Вахрамеевым пред-
писания.
Когда карты Совнаркома, благодаря этой те-
леграмме, были окончательно раскрыты и обна-
ружено ого двуличие, Командующий флотом со-
звал на Воле первое собрание командиров, пред-
седателей судовых комитетов п представителей
команд.
Па этом-ясе совещании присутствовали Вахра-
меев и Глебов-Авилов. Командующий об'явпл, что
им получены чрезвычайном важности документы
ив Москвы, которые он проопт выслушать самым
серьезным и внимательным образом, ибо ими ре-
шается судьба флота.
Затем он предложил обоим комиссарам прочи-
тать собранию все прочитанные документы п те-
леграммы, в порядке нх получения. Комиссары
попробовали было отказаться, прося это сделать
Командующего, но последний стоял на своем и они,
поторговавшись друг с другом, решили, что до-
кументы прочтет Глебов-Авилов.
2U
Ч.С’ЛИО v.x да рыпалось возгласами не-
' ‘.-.1.И-ИВ простые тело*
грамм:--.. I о-	-крыл текст шифрованной.
Тогда Команду ху щи й нагим;.t ему, ч го ин не про-
читал ОЩС одхн’Г. с.гегрл мы, по < г>* мнению—са-
мой важной. Си.”л»ко растерявшись. Глебов попы-
тался v <- о пролопотать о Секретности п несвое-
временное и о"‘явления.
В ответ на ото Тнхменеп оГ»‘явпл всем, что есть
о:де одна голограмма. которую комиссар ночему-
го скрыл. к. ваяв ее из рук Глебова, прочитал соб-
ранию. Чтение атой телеграммы прямо ошеломило
присутствующих: — негодованию не было границ,
послышались голоса: „Эти к ре датой г. хотят свалить
на нас вину потопления флота, хотят поставить
нас вне закона”.
Здесь уже начинается тенденциозное искажение фактов
бывшим Командующим и его присными, которым во что-бы
то н:: стало надо объяснить и оправдать вынесение ими на
суд широких масс двух параллельных решений, о которых
я уже говорил выше.
Для тех. кто хотел понять, и для тех, кто был за потоп-
ление флота, создавшееся положение было совершенно ясно:
оно сводилось к следующему: Германия иод угрозой возоб-
новления военных действий требует от Совнаркома перехода
флота в Севастополь для интернирования. Совнарком, не
имея реальных сил для противодействия отому наступлению,
избирает единственный оставшийся выход- -дипломатический.
Отстаивал государственную точку зрения и в тоже время
не желая передавать флот в руки немцев, Совнарком, от-
-ок радиотелеграммой извещает немецкое командование
о инятил им всех мер для возвращения флота в Севасто-
.то.ть и одновременно шифрованной радиотелеграммой отме-
няет это приказание, и предписывает Командующему фло-
том so-что бы то ни стало потопить флот, считая совер-
шенно правильно, что в вопросе первостепенной государ-
стьенной важности за судьбу отдельных личностей особенно
бояться нечего, что участников потопления можно условно
и вгеменио поставить вне закона, тем более, что фактиче-
се;: п за ним Судет тайное сочувствие и содействие Цент-
ральной власти, пар:ни, и общественного мнения всей Рос-
сия. Рядом с могучей, моральной и материальной иоддерж-
вой, которую ДГоСива оказывала участникам потопления-—
угроза фиктивного, чисто - юридического осуждения просто
не суще< твовщд.
21ежду тем ясно, что неисполненно мп: росами офицпаль*
ного Л]»инизания Соодарщн'* л гсамовольное1* потоплении
с-’чов нч могло бы дать Германии юридического повода
к наступлению, т. к. юридически Совнарком ис ответственен
ин ..Kosnj> революционные" действия Новороссийских моряков.
к)то соображение блестяще оправдалось впоследствии,
когда половина флота, па которую расчитывала Германия.
вс<-жО была потоплена.
Припомните, г. Гуча , кто-же в страхе подавал паниче-
скис реплики вроде: „Эти предатели хотят свалить па нас
вину за потопление флота, хотят поставить пас вне закона?-
Конечно но сторонники потопления флота во что-бы то
пл стало, т. к. эта группа ясно отдавала себе отчет, что не
только всякий честный гражданин Российской Республики,
ио и всякий порядочный офицер обязан рисковать собой за
честь и достоинство умирающего, неотвратимым приговором
истории осужденного, флота. Если коммун истов к этому
обязывала их партийная дисциплина, то нас—воинское воспи-
тание, которое всеми в свое время было получено, чувство
чести и патриотизма.
Что-бы не быть голословным процитирую две радиотеле-
граммы (от чего автор рассматриваемой книги по вполне
понятным причинам воздержался). Я смело м«.тт их цити-
ровать, т. к. по признанию самого автора на ст-.-. 413.
— ч „на каждом корабле командам была раз‘яснена
обстановка и все ознакомлены с документами,
полученными из Москвы-.
5' меня в руках они то:ке побывали и глубоко врезались
в память.
В открытой радиотелеграмме объяснялся текст ультима-
тума, предъявленного Германией и говорилось о том. что
Правительство, не желая подвергать истерзанную родину
новым испытаниям и кровопролитию, предписывает ;<iotv
к 19 июня быть в Севастополе. .Заканчивалась она текстуально:
„все, непсполнившпе приказания власти, избранной много-
миллионным трудовым народом, будут считаться вне закона-.
Занумеровано под X 140.
Смысл шифрованной радиотелеграммы сводился к т<«му,
что Республика, не вора бумажным гарантиям Германии
и предвидя, что по окончании войны флот нам воазрдхцен
ни будет, предписывает еще до срока ультиматума флот
затопить, а предыдущую радиотелеграмму помеченную
X J40 не числить. Заканчивалась она текстуально так же,
как и открытая, и была занумерована X 141-м. *•’ -
Кажется, положение были более чем ясно. По господе
Тнхмоновы умышленно но желали ничего понимать, и вот—
«а стр. 413 мы неожиданно читаем:
•заииу.- .
ПТЬ MoCKt у. [ОНО] Д	что опа ле . •••. >ТВвТ1
откровенно. ш* рискуя споко.хстви м всего государства
Предоставляя ч«ы стелю »•’ :у  у. и . ь о -непонятливое. -
Командующего • л«»гом капитала i-ro ранга 1пхм«вевя и j
.советников-. я резюмирую: Тихменев умышленно не понял
тактики Совнаркома, пытавшегося спасти и мир госудзрст и
и несть несчастно:  Черноморского флота.
 Шисыппя результат референдума команд после озна-
комзевпя их с указанными документами, автор на стр. 413
пишет:
«За немедленное потопление не высказался
ни один корабль, но никто тоже не высказался
и за переход в Севастополь-.
Здесь уже определенно выплывает «,второо решение- т. е.
поход судов в Севастополь, предательски подсказавший
массам в трудную минуту. Спрашивается, кто-же поставил
на референдум этот дотоле нс существовавший и, но при-
знанию автора, никем не поддерживавшийся вопрос? Рефе-
рендуму команд предшествовали „ознакомление** их г доку-
ментами, полученными из Москвы. В этих документах ни
слова не говорилось о необходимости похода в Севастополь.
Откуда-же, в таком случае, возникла мысль об этом постыд-
ном маневре? Автор и тут дает нам вполне исчерпывающий
ответ. На стр. 413 мы читаем, что референдуму предшество-
вало специальное раз‘ясневпе обстановки ня кораблях.
В качестве добровольных ораторов, очевидно, выступали те
командиры, которые всемп фибрами души стремплпсь назад
в Севастополь. Они то своими ра Уяснениями и подготовили
атмосферу, в которой так блестяще разыгралась „непоняглп-
вость- Тпхменева.
Далее, на стр. 415 мы читаем:
-На заседании, во время которого обнаружи-
лось исчезновение комиссаров, было получено
первое донесение о том, что немцы высаживаются
в Тамани л что высадить предполагается отряд
в 20.000. Это известие окончательно убивало по-
следнюю надежду остаться в Новороссийске-.
Конечно г. Гутан, пока немцы не наступают, пожалуй
к не стоит им сдаваться. Но боже избави в случае, если
они вздумают перейти в наступление на Новороссийск,,
думать о чем ннбуль ином, кроме позорной каннтуляцпи.
32
., дел- глтском собрании я не останавливаюсь, т. к. онс
гл.-ст особою принципиального шачения, и только дири-
смьывает Гутана.
На стр. 415 автор, описывая чрезвычайно важное с исто-
ичсской точки рения делегатское собрание от 1-4-го июня.
гоялшеес: яри участии представителей Кубанско-Черно-
i Республики, очень кратко его обходят, приведя
только речь Рубина и вскользь упомянув о факте посылки
дол* гании от собрания па заседание Цека Кубанско-Черно-
морской Республики в Екатерянодар, зато умолчав совершенно
v присутствий представителя фронтовых частей К.-Ч. Р.
об его* гпобоцы ной реплике, о всей вообще обстановке,
сложившейся между 14-ым и 16-ым июня, т. е. за промежу-
.ок времени, протекший со дня собрания до момента,
когда окончательно решилась судьба флота.
Ни в одном месте своего труда автор не заикается
об угрозе Кубанско-Черноморской Республики, высказанной
ее представителем ио адресу Новороссийских моряков.
Отсылал читателя к моему введению, в котором указан-
ным событиям уделено достаточно внимания, предоставляю
ему самому сделать выводы ио поводу досадной забывчивости
Гутана.
Весьма характерна, между прочим, попытка автора оправ-
дать тот факт, что Тяхменев не высказал, за все время
развития трагедии Черноморского флота, своего взгляда,
как надлежало бы поступить с флотом, а в особенности
в то время, когда не только матросская масса, по и боль-
шинство командного состава, окончательно сбитые с топку,
не могла прийти к определенному, достойному решению.
Автор прекрасно понимал, что каждый добросовестный
критик, рассматривающий этот исторический период, задает
вопрос: „а на каком решении о судьбе флота настаивал
командующий? Высказал ли он открыто п мужественно
свое определенное мнение?^ И вот на стр. 416 мы находим:
„Временно командующий флотом почти совер-
шенно не принимал участия в заседаниях и ни разу
не высказал командам своей точки зрения. Учи-
тывая настроение матросов, которые вновь вспо-
минали митинговые лозунги, и зная на основании
опыта, что на людей в таком состоянии в хорошем
смысле повлиять нельзя, он ждал момента, когда
они, испробовав все, придут и скажут: приказывайте
что нам делать*1.
Эта цитата характерна еще тем, что она еще раз подчер-
кивает всю шаткось выдвигаемых автором оправдательных
аргументов.
з
за
•гзпха»
В самом tone, чем, как олвы	вопи
л бесирпянии«остью, можно хым-ать изложенной поведение
Тпхменега: он ждал, когда м- -ты, • оьав все. придут
н скажут: «ирнказыва -те что нам додать".
Тпхменеву. конечно, но могло придти в голову то обсто-
ятельство. что именно в такие моменты, которые имели
место в рассматриваемых» период, и при существующей
обстановке массы но пришли бы к нему просить вывести
их из создавшегося положения и вот почему: психологи-
чески это могло бы имотъ место только тогда, когда для
выхода из положения собственными средствами, без риска
личной гибели, не было бы никакой надежды. В данном ж<-
случае такие выходы, как например, просто удрать или уйти
в Севастополь, оставались ди самого конца.
ЗГежду тем. веское слово честного и достойного решения,
высказанное Командующим, пользовавшимся, благодаря
своему демократическому образу действий, большим авто-
ритетом, сыграло бы конечно крупную роль: оно собрало бы
вокруг него группу наиболее решительных и твердых людей,
как из числа матросов, так и командного состава, которой
конечно не могла бы помешать выполнить свой долг перед
родиной и флотом беспринципная и трусливая другая часть
моряков.
Невидимому, чувствуя несостоятельность и ‘двусмыслен-
ность своих объяснений, Гутан старается замаскировать
озон неблаговидные поступки птехнпческпмп“ условиями,
из которых был только один выход: — в Севастополь,
в об'ятля немцев. На стр. 416 читаем:
-За этот короткий, но тяжелый промежуток
времени, Командующий всячески изыскивал спо-
соб спасти суда, но, к сожалению, выхода не пред-
ставлялось. Увести корабли было некуда, т. к. не
оставалось ни одного порта, где хотя-бы временно
суда могли укрыться: ввестп-же флот куда нибудь,
чтобы топить его на мелком месте, было невоз-
можно, т к. большинство команд пв пошло-бы
в море, а разбежалось.
Кроме того, флот, с минимумом команды,
а частью—на буксире, т. е. в совершенно небоеспо-
собном состоянии, вряд-яп был-бы пропущен непри-
ятелем далее 10-12 мвльс.
Бедный Тихменев и бедные его советники!
Вот воистину трагическое, безвыходное положение. Надо
было уйти куда-то в море, более, чем на 10—12 миль, искать
какие-то мелкие места, а команда вндлте-ли не хотела
(воистину Командующий флотом прав: кто-же пойдет искать
34
..-i Ml-1 »	' JEr
... меет“ d открытом хоре. когда и:-: достаточно у
е-.-оь. где стоит флот .
Вероятно Тихменев забыл в тревоге' дней, что в Нозо-
сийске, перед самой гаванью, есть Какие угодно места:
*.... ь на полторы сажени, хоть па пятнадцать—выбирай, да
— только.
Дальше, па стр. 417. приводятся взгляд атамана Крас-
нова, ипформированного Тихменевым о положении дел на
< готе и одобрившего намерение флота идти в Севастополь.
Этот взгляд, как говорит автор на той-же 4] 7-ой стр., был
передан Тихменеву через гимназистку,
я... прибывшую в Новороссийск за несколько
часов до момента, когда окончательно надо было
придти к тому или другому решению-.
'Го есть за несколько часов до заседания 16 июня, решив-
шего судьбу флота.
Не слышится-лп здесь глубокий вздох облегчения, вырвав-
шийся из стесненной груди Тнхменева и -иже с авм‘. что
гак кстати, во время безнадежной экскурсии в область «мел-
ких мест-, пришел совет столь „почтенного», умудренного
опытом генерала (кстати немецкой ориентации i?
Неведомая никому гимназистка рассекает гордиев узел
и возвещает истину трусливо-колеблющимся отцам флота.
Не открывается-ли завеса над решением упомянутого
заседания:— не был-лн поход в Севастополь, столь лелеемый
в душе Тихменевым н Гутаном, и столь трудно в начале
осуществимый, теперь зафикспрованым, как твердое п беспо-
воротное решение?
На той-же 417 стр. читаем:
»	пДля того, чтобы хоть немного понять психоло-
гию тех сравнительно немногих офицеров, которые
до конца связали свою судьбу с кораблями, на
которых они плавали и с которыми сжились
особенно за время войны, надо ознакомиться с той
обстановкой, в которой им приходилось решать
тяжелый вопрос спасения флота. Помощи ждать
было неоткуда. Оставаться в Новороссийске было
нельзя, ибо такое решение было равносильно
отдаче судов германцам в неповрежденном состо-
янии, ибо личный состав в последнюю минуту
все равно разбежался-бы и некому было-бы взры-
вать суда*.
Эту характеристику офицеров Новороссийской эскадры
я оставляю в сипе только для тех из них. которые сдала
своп корабли противнику. В самом деле, — что значит фраза:
^оставаться в Новороссийске было нельзя?* — Куда-же надо
35
3'
r птг11и_____Ясно, П Collar I иполь*. сдавать суда и«-мц.чм,
„ том-ж'е uinoni’vnwein'o;' гост..,.,,,,».
Чти значит фраза: ..Ибо гл кое репкнио было равное и льне
тлчо германцам судов п н.-иоврОждспном состоянии, ибо
iH'iHKtii состав в последнюю минуту iu-o-j анио ра..п< исалея-Г.г.1
„ HCKOMV Г.м.го-Ги , ,,:<Рн1:ат.. суда?- = Мо з,т, Тих.™,.,.,
у.» hi и компания тоже разбежилясь-бы. как разбежались
пх компаньоны, командир миноносца Фидоины, бывший
старший лейтенант Мицкевич, со своими офицерами. Эти
офицеры нс могли пойти и Севастополь, т. к. команда,
не пожелав ни топиться, пи идти в < овпетоиоль, до послед-
него человека просто удрала, пробралась затем па моторе
в г. Корчь, а оттуда сухим путем в Севастополь.
* А мопеду тем. nai: показал дальнейший опыт, и как теоре-
тически совершенно верно предсказывала другая группа
офицеров, топившая флот при гораздо более трудных поли-
тических и технических условиях, для приведения в негод-
ность кораблей, нужно было иметь очень мало участников,
одних же морских офицеров в Новороссийске находилось
более ста человек и на каждом корабле несомненно оста-
лось-бы в среднем во менее 5—7-ми неловок матросов
(что тоже оправдалось на практике), чего конечно было
совершенно достаточно для уничтожения судов.
Цо моему глубокому убеждению, группа моих „против-
ников" лишь па словах не хотела этого понять, в душе-ясе
несомненно она все знала и все учитывала но хуже нас.
И вот на стр. 411 обнаруясивается истинная подкладка
всех „технических** препятствий, воздвигнутых Тихменевым
на пути к почетной, добровольной гибели флота. За всеми
предлогами, не выдеря:пвающпмп критики, яснее п яснее
проступает обыкновенное „шкурничество-:
„Капитан 1-го ранга Тихменев в присутствии
флагманов об'явп.т Вахрамееву и Глебову-Авилову,
что он преждевременно взрывать корабли но будет,
ибо уверен, что если при данной обстановке
он отдаст подобное приказание, то команда скорее
выбросит за борт его, офицеров и Вахрамеева
с Авиловым, чем потопит корабли".
Если читатель вспомнит приведенный выше разговор
Тихменева со мной, имевший место IG-ro июня вечером,
он убедится, что Командующий флотом ни на минуту /
не переставал считаться с возможностью вылететь за борт.
Это „почетное** самочувствие не покинуло его и тогда, когда
пришло время взрывать корабли.
Кто* же присутствовал на указанном заседании флагманов?
По признанию самого-же автора, на той-же 411 стр. присут-
ствовали: Тихменев, его начальник штаба капитан 1-го ранга
I,..'. ц:; кий и вместо ночому-то заболевшего начальника
.. । ... i бригады бывшего к. 1.-го ранга Лебедева—наш старый
3is.u:oMi.iii Гутан.
Лелеял том капитан I-го ранга Лебедев был несомненно
.ройником потопления флота, т. к. до самой последней
; плуты он был единственным на числа офицеров, ушедших
•'ивагтопо.!!., который посещал па кораблях группу офице-
ров—-за потопленпо", неизменно одобряя это намерении.
Вместо с том, мне что-то но помнится, чтобы капитан
1-го ранга Лебедев был настолько болен, что не мог посе-
тить заседание, т. к. почти ежедневно я виделся с ним
но время частых и долгих бесед и не вспоминаю, чтобы
ин жаловался на недомогание. Напрашивается вопрос:
не был- и Лебедев умышленно отстранен от этого заседания
л тмоиен „наложным44 человеком?
Отметим кстати попытку командования терроризировать
комиссаров, которые до некоторой степени могли повлиять
аа решение масс:
На стр. 414 мы читаем:
„Надо сказать, чти с самого начала разговора
о потоплении флота, в городе велась определенная
агитация в том смысле, что уничтожение судов
выгодно только офицерам, и что этот план измы-
шлен офицерами".
Резюмируя эти две цитаты, спрашиваешь себя: откуда
эта приниженная труцооть, неужели призрак Севастопольских
кровавых дней, витая над сторонниками -сдачи судов4*, мог
до такой степени убить в них всякое сознание своего
офицерского и гражданского долга.
Дальше на стр. 417 мы читаем
„Таким образом оставалось только два решения".
Вот здесь уже твердо и определенно зафиксирован пре-
словутый „двуобразный" выход из создавшегося положения
к расшифровывается вышеизложенная -недогадливость** Тих-
менева, при ознакомлении его с двумя радиотелеграммами
Совнаркома, и дальше:
„Первое —топить корабли, что-бы они не могли
попасть в руки немцев и не были-бы ими исполь-
зованы против наших союзников.
С узко-военной точки зрения такое решение
было единственно правильным,..
Какой „широкий человек", этот Командующий флотом
капитан I-го ранга Тихменев. Ему, впдите-лп, мало было
узко-военной точки зрения. Ou решил, не доверяя судьбы
государства таким плохим юристам, как Ленив в Троцкий,
87
п-г*
ШПЯ Cvl-1 '	‘	••
	<10 ' /•
го: г	’ л'ии . ч т . потопив флот,.ищ шдп, ,д.
1V с;;:	’?М i.i*.!**’! ДаГ-лЛа pll.Ui'K'i'Ko» прлПО Гор.
।	.	упЛОВИО, T. О. Я11КИМ11ТЫ10ВЫП
О»'.та< и !ан•'.*».•?••• •'«•гатые хлебом, и том числе
и Кубань. С ^млёнпо Немцов лани ь Кубань
:: s’-'.з ч-.п пл пел хлеб для большинства *т«гла
было совершенно ЯСИО П КП :а.!•<•!.. что опп и •.
только помола для ввода т; ла ело их войск.
КсЛИ-бЫ ЭТО ДСПСТ11ИТо;П.КО upon ютило, то пина
ЭТОМ ПОЖПЛПСЬ исключи . Л1.НМ на остатки лпч?
кого состава флота*4,
Аыо] книги и Гутан. видимо „забыли44, что па стр. И*2
онп з очень сочувственном топе цитировали возгласы неко-
торых участников собрания, ра .давшиеся при оглашении
двух радиотелеграмм: . -тп предатели хотят свалить на нас
вину потопления флота.—хотят поставить нас пне закона**'.
\ с другой стороны они очевидно полагают, что читатель
пе разберется или будет столь невнимательным при чтении
::ппгп, и не сообразит, что Совнарком открытой телеграммой
доставил себя в такие условия перед Германией, что послед-
няя не могла иметь никакого юридического основания
продолжи ь наступление и как раз при указанных условиях
никакого „повода**, которого-якобы искала Германия, но могло
быть.
Нет. юридические выкрутасы так* же мало удаются
нашему автору, как и „мелкие места41.
Размышлениями о тонкостях международного права
г. г. Гутан, Тихменев и компания, старались обмануть свою
и чужую совесть, в душе прекрасно сознавая свою непра-
воту. а теперь в тити п вдали от „дел*1 стараются подвести
логический фундамент под свои преступные ошибки.
Дальше на топ-же 417 и переходя па 418 стр. мы читаем:
.Кроме того, факт подозрительного поведения
Совнаркома в отношении флота, выразившегося
в отдаче диаметрально - противоположных друг
другу распоряжений, толкал на мысль, что если
не Германии важно уничтожить ‘Черноморский
флот, дабы в случае окончания мировой войны,
не в пользу' Германии, Россия все-же долгие годы
была-бы беззащитна на Черном море, то во всяком
случае зто весьма желательно Совнаркому14.
ьь
_i. последил соломинка, за которую хватаются
|.п< п собственной лжи автор и Гу таи. Большевики
< н< хотели уничтожить флот, чтобы укрепить гное п<«-
:ие в бу., ни . Это страшно интересно и шлю. Читаем
i.i;:b!tin нп Той- <:е стр. 418:
Армии путем планомерной провокации и проиа-
д Пыла ничтожена. Яичпый состав флота был
гоже тем-же путем сведен па нет, по оставшись
еще корабли, которые при первом отрезвлении
народа могли быть укомплектованы и подняться
1ротпв них. Эго стремление Совнаркома унич-
ожит» поенные суда с первого в :глядд покажется
мало вероятным, но если вспомнить аналогичную
юпк ку уничтожить своими руками суда Бал-
;и.1г::ого флота, при том-же в обстановке далеко
io лкой безвыходной, как в Черном море, то
•кажется, что этот взгляд не только возможен, но
имеет гной „rai.-оп d'etre".
Ни как-жо примирить этот nraison d’etre" с тем, что
автор пинит на стр. 427:
„Ясно, что уничтожение Черноморского флота,
судьбу которого безусловно уже выяснял Брест-
Литовский договор, было важно не большевикам,
все равно, ес.чи-бы флот и подлежал выдаче, нм
было бы очень рискованно нарушать условия мира:
если же он оставался в их руках, то топить его
не было никакого смысла, потому что он находился
в полной их зависимости, и если они его и по-
топили, то только в силу требования союзников,
продавленного п тяжелый момент".
На той же стр. 427 мы читаем:
-Все это вместе взятое убедило их в действи-
тельной необходимости уничтожения Черномор-
ского флота. Больше же большевикам ничего но
требовалось-.
Здесь уже имеет место прямая попытка одурачить чита-
теля. На стр. 41S автор доказывает что пожалуй больше-
викам выгодно было бы потопить флот вследствие того,
что он мог стать оружием против них самих; затем, отвлек-
ши внимание читателя изложением самого трагического
момента Новороссийской трагедии и выливанием ушатов
грязи из меня и моих единомышленников, уже через 9 стр.»
т. е. на ст]>. 427 доказывает, что большевикам никакого
смысла топить флот но было, потому что он находился а ах
полной зависимости, а затем опять (на стр. 427) доказывает.
• ••• '-I И, как потоп
•флота.
Противоречия. K.'ieB'f..». гама	«>ир<»вергпю;цл.: па
каждой странице, попытки оправдать себя и своих при по-
мощи юридическое» . технического и политического зло-
пыхательства и наконец в роли виновников истин,тения
Черноморского .|.л<. а не только <.пиарном и группа офи-
церов, к которой я имел честь прииадлс;: ать, но и бывши»'*
ъ-ипп союзники.
Возвращаясь "Пять к стр. 418, мы читаем:
„Второе решение было вернуться и Севастополь
для интернирования судов Германцами. (J точки
.зрения старых поенных традиций и истории, :,то.
конечно, казалось пеприсмлимым. по при TOir обста-
новке, когда вся история, традиции, воинская
доблесть и дух были уже втоптаны в грязь, рас-
суждать приходилось только с государственной
точки зрения".
Вот и добрались до точки зрения Тихмонева, Гутана
п их компании, которой они руководствовались, решив
сдаваться немцам.
На счет воинской доблести, традиций и истории, „втоп-
танных в грязь", группа офицеров, к которой я принадлежал,
имела другую точку .зрения, чем наши „противники":
Было совершенно ясно, что тяжелой памяти Брсст-Лптов-
•скпй договор предрешил судьбу Черноморского флота, его
неизбежную и окончательную гибель.
Тогда же, в январе месяце 1918 года, во флоте была
6‘яв.тена демобилизация и он перешел на условия вольного
найма. Всем желающим офицерам предоставлена была пол-
ная возможность окончательно уйти с военной службы не-
зависимо от занимаемых ими должностей, принуждения ни-
какого не было.
Большая часть офицеров Черноморского флота, чувствуя
себя неспособной работать на новых основаниях, честно
покинула своп корабли и занялась различной деятельностью
для того, чтобы заработать кусок хлеба, вплоть до сто-
лярства п сапожничества.
Но была и другая, немногочисленная часть офицеров,
„которые до конца связали свою службу с кораб-
лями, на которых они плавали и с которыми сжи-
лись, особенно за время войны" (у Графа на стр. 417).
и которые, по моему глубокому убеждению, решили „зак-
рыть глаза" своему родному флоту в момент его смерти,
охраняя даже во время тяжелой агонии, поскольку пред-
ставлялась физическая возможность, его честь и достоин-
40
. зо. Яси •. что для этих офицеров не псе было -втоптало
з!.-:—они не хотели бросить флот на произвол торжест-
хАщего 4-х летнего врага. Их честь записпла от слу-
•= I. ных, чисто внешних перемен Она была и осталась при них.
Что же касается второй, якобы г государственной точки
.рения", принятой Графом, и его рассуждений на счет того.
ч ;’О немцы в случае потопления флота возобновят наступление
на Россию, то она мною уже была опровергнута в свое
время.
И так оказывается, что у Тнхменева, Гутапа и у самого
автора (с упорством и настойчивостью, достойных лучшей
участи, старающегося обелить своих -клиентов”) никакой
вообще выдержанной, принципиальной точки зрения не было.
Я, с своей стороны, позволю себе задать господам Тихме-
н--зу, Гутану и компании следующий вопрос: почему она
не ушли из флота вместе с большинством офицерства, предпо-
читавшего дворницкую метлу, передник и шило сапожника—
службе на флоте. Праны были или ошибались эти люди—
все равно. По они имели мужество открыто исповедывать
свои убеждения, они заплатили за них чернорабочим трудом
и нищетой. Почему г. г. Гутаны и Тихменевы не после-
довали их примеру, и вместо того, чтобы нуждаться и тас-
кать кули на пристани, остались па кораблях, весьма акку-
ратно получая крупное жалованно?
Дальше на тон же -118 стр. мы читаем:
-Не давая никаких гарантий, кроме бумажных,
немцы разумеется могли бы в любое время исполь-
зовать наши суда пли при неудачном исходе
войны пх уничтожить. Но вряд ли немцам это
сулило какие нпбудь выгоды, н вот почему: на
Черном море, за отсутствием противника, неудач
вооруженной силы не было надо, тем более, что
в их распоряжении имелись Гебен и суда турец-
кого флота. Об лспользованпн судов против наших
союзников не могло быть п речи, т. к. немцы,
увеличив свои силы на два дредноута п десять
миноносцев, все равно не были бы в состоянии
состязаться с нпмп”.
II на стр, 429 находим:
пНельзя но подчеркнуть еще раз, что союзникам
не было никакого основания бояться захвата и ис-
пользования немцами наших кораблей, т. к. онп
всегда могли легко противопоставить нм .зна-
чительно большие силы”.
41
СО.''-sn	...... .............. -J
ВЫСШ'ТО '•оюзпогп ко-... p. 	. обетаноякг -.:л
4©J	 	•• ’
в I <			' '• ’		'	'
морского флота. ими»,- находящихся 3 Нонороссийске. пов-
лек бы :a	значительно-.- упудш' ;.n;. нашей тъЧ};::
зрения. положения и Средиземном морс.
Даже если г>и эти корабли г:ч ::jоявилн '>г-ъ'</ц актив-
ности, самый '’«акт усиления вражеского ''-лота и '
море на два дредноу 1. J2 • глнипог-щ.новейшего ’.-ина
и МНОГИХ ВСПОМОГЛТСЛЬНЫХ гулов, заставил бы нынешних
....	ИЧИТЬ :	•
силы, блокирующие Да: даней;	звнл бы в небла-
гоприятное положение ваш Салоникский ..роит, а также
наши морские сообщения с Дальним Востоком.
Поэтому уничтожение судов Черноморского флота, для
предотвращения их перехода в рукинашля врагов, является
делом чрезвычайно важным и в высшей степени полезным
для обеспечения нам, успешного окончания войны2.
•Этот протокол был подвисай представителями Франции,
Англии и Италии, с приложением официальных прави-
тельственных печатей указанных государств.
Смею думать, что высшее союзное командование не хуже
разбиралось в вопросах тактики и стратегии, чем автор,
я его друзья, Тихменев л Гутан. Как видим, последняя
попытка нашего автора спрятаться за ширму высших воен-
ных соображений терпит такую же неудачу, как все пре-
дыдущие. Даже Гутан не может подыскать оправдания из-
менял чес.ко.му походу в Севастополь.
На той же -1J8 стр. мы читаем:
.Даже если бы ход военных действий повер-
нулся бы не в пользу Германии, то и тут надо
констатировать, что такое уничтожение нашего
флота было бы страшно не выгодно Германии,
ибо яри мирных переговорах ей лрйшлось бы
отсчитаться перед державами согласия, которые
заставили бы ее уплатить за уничтоженные суда.
В крайнем случае, если бы даже это л произошло,
то по крайней .мере флот не был бы нами унич-
тожен преждевременно, а погиб только тогда,
когда рушилась бы последняя надежда на воз-
вращение нам кораблей после окончания войны1*.
Конечно, гораздо проще сдать флот немцам, чем возиться
с его потоплением в Новороссийске. Пусть немцы сами
42
л.'::'	-С.г, как с и::*: поступить, раз у России „рушится"
с.- . надежда получить ого обратно.
вот :: тюномь „стр. 418е, достойное всех лредыдуь -х
. веских- предпосылок:
„суммируя все возражения за и аре/, из, при-
ходишь к выводу, что если оставалась хоть ма-
лейшая надежда на спасение флота, то только
в то;-: случае, если он возвратятся в Севастополь**.
Как была яспасенаи часть флота, ушедшая в Севастополь,
покажем ниже.
На странице 426 автор сообщает, что незадолго до роко-
вого конца Черноморского флота в Петрограде состоялось
совещание нескольких, пользовавшихся авторн гетом, высших
морских чинов старого флота, которые в то время находи-
лись в отставке. Дело сводилось к тому, что, желая убедить
офицеров Новороссийской эскадры в необходимости потопить
флот, совещание решило послать копию своего протокола з
Новороссийск, Командующему флотом.
Кроме того, совещание сочло важным получить на этом
протоколе подписи союзнических миссий, находившихся
в Петрограде, чтобы подчеркнуть, что Черноморский флот
уничтожается также в интересах союзников. Этот факт учи-
тывался тем обстоятельством, что в то время офицерство
считало еще действительными обязательства России ио отно-
шению к союзникам. (Выдержка из текста указанного про-
токола см. на странице 42).
По поводу изложенного мы находим у Графа любопыт-
нейшую цитату, относящуюся к стр. 426, с переходом
на стр. 427.
-Союзники согласились подтвердить свое тре-
бование в протоколе, п с его копией в Новорос-
сийск был отправлен лейтенант Вербов. К счастью,
он приехал туда, когда часть флота уже перешла
в Севастополь.
Как свидетельствовал впоследствии Временно-
Командующий флотом к. I-го ранга А. И. Тихменев,
он не задумываясь потопил бы весь флот, если бы
получил подобный протокол-.
Эта цитата очень характерна: она дорисовывает моральный
облик как автора, так и Тнхменева.
В самом деле: чем можно об‘яснить такое своеобразное
отношение автора к родному ему флоту, выражающееся
в радостном восклицании, что Вербов опоздал своим приез-
дом в Новороссийск? Ведь автор в той же книге (как будет
видно ниже) сам же ииисывает те небывалые в истории
русского флота унижения и оскорбления от немцев, а затем
43
и союзников, выпавшие на долю той части <•'; >п Черномор-
ского флота, которые ушли в Севастополь.
Больше того, автор дальше скорбя т о судьбе этих яге
кораблей, по его выражению „приходящих постепенно
в полную негодность под защитой Франции". Л псо ото
пишется в 1922 г.
Что думает автор об упомянутой им же реплики Тихмонена.
что он. Тпхмепев, не задумываясь потопил бы весь флот
если бы получил упомянутый выше протокол?
Ведь автор, как мы видим, всячески пытался, до сих пор.
доказать, что Тпхменев, много продумав п создавшемся’
положении, другого выхода, как уход в Севастополь, найти
не мог (см. нашу стр. 34). Чем об'ясняотся такое резкое
противоречие?
Как выпукло обрисовывается моральный облик безволь-
ных п беспринципных Вр. Командующего флотом Тпхмонова
п его советников. Они не могли без авторитетной указки
со стороны ваптп честного, не позорящего их и родной
им флот, достойного решеппя в вопросе о судьбе флота.
Как ярко изложенные цитаты подчеркивают то обстоя-
тельство, что для честного г. беспристрастного критика,
рассматриваемая часть труда Г. К. Графа нс пмеет никакой
ценности при об‘ектнвном суждении об трагедии Черномор-
ского флота.	1
Дальше на стр. 419 мы читаем:
,,В этом-же смысле 14-го июня (нс 11-го—а 16-гоу
скобки мои В. К.) Командующий флотом выпустил
приказ к командам. В нем Тпхменев об‘явля.т, что
есть только два исхода: „либо топить суда, либо
перейти к 19«му июня в Севастопольи.‘В среде
личного состава по этому вопросу возник глубокий
раскол, почем}’ Командующий, раз‘яснпв еще раз
общее положение, приказал ого решить всему
личному составу путем поименного тайного голо-
сования. Результат голосования п должен был выпол-
нить флот. Другие решения Командующим совер-
шенно исключались. Результат референдума был
таков: за уничтожение флота высказалось 450,
голосов, за переход в Севастополь больше 900
в около 1.000 воздержавшихся или желавших
бороться „до последнего снаряда1*.
Эту 1.000 голосов приказано было не считать,
как уклонившихся от прямого ответа. Необходимо
заметить, что за возвращение в Севастополь
додала голоса большая часть команд дредноутов.
Таким образом, к полдню 15-го июня н. ст. (нс 1б-го,
a 16~ut скобли мои В. К.) личный состав флота
решил последний вопрос своего дальнейшего суще-
ствования. При подсчете голосов сторонники унич-
тожения судов пробовали доказать, что J .000 воз-
державшихся или голосовавших за третье решение,
необходимо отнести к ним.
Особенно горячо ратовал за это представитель
водного транспорта, вышеупомянутый Ь'ромлянскпй,
а также впервые открыто выступивший командир
миноносца Керчь, старший лейтенант В. Куке.чь.
Их предложение было категорически отвергнуто
и представители команд и командиры судов кроме
Кукеля и еще двух или трех заявили, что подчи-
нятся только приказаниям Командующего флотом.
Командующий об’явил, что раз большинство
решило переходить в Севастополь, то он утвер-
ждает это тяжелое решение и поведет туда флот
в надежде, что суда наши все-таки нам будут
возвращены. С этого момента он потребовал безус-
ловного исполнения всех своих приказаний**.
При подходе к самому важному и принципиальному
моменту, у автора начинается какая-то вакханалия лжи,
умалчивание важнейших фактов и сведение фактов, бывших
на двух разных заседаниях 16-го июня, к одному и, как
' мы увидим дальше, выливание ушатов грязи на сторон-
ников потопления флота.
На самом-же деле события 16-го числа развивались так:
36-го июня к 9 час. утра, на Волю, Вр. Командующим
флотом были собраны командиры всех судов и представители
команд.
Открыв заседание, председательствовавший на нем
Вр. Командующий флотом А. И. Тпхменев об’явпл, что день,
в течение которого должно быть вынесено окончательное
решение о судьбе флота, наступил, так-как крайний срок
выхода судов в Севастополь, указанный ультиматумом Гер-
мании, это 17-ое июня вечером.
После этих слов Командующего взяли слово председатели
судовых комитетов дредноутов Воля и Свободная Россия^
для внеочередного заявления.
Это заявление сводилось к тому, что в течение ночи,
с 15-го па 16-ое июня, с их кораблей дезертировало боль-,
шпнство команды и что они, вследствие этого, считают
своп корабли совершенно не боеспособными (некому даже
обслуживать артиллерию), что, судя по настроению остав-
шихся на них команд, не исключается возможность даль-
нейшего дезертирства ближайшей ночью.
Тогда, взяв слово, я заявил: „как всем известно, в насто-
ящий момент среди большинства процветает лозунг „бороться
45
raKsssrrzr. szrx-т.- 	....-~i
до пбсяедаего снаряда** i Заяж ияо i ж<
Судовых коми гитов Воли и Со > Гос 1  э • . -. :учг,
вообще бессмысленный, оконча ;  .ii.ii j аннулпр;.	. ко-
рабли, представляющие главную Н и ДИН ТВеПИуЮ г-КЛ ибо] оны,
не в силах фактически выпустить --го к; чу того
.,последнего снаряда’*. Опираясь на э.от у* -д  ьный
аргумент, надлежит подробно разъяснить командам создав-
шееся на сегодня положение и практические выводы, которые
из него надлежит сделать, категорически иаставв.чь• а том,
чтобы командование флотом, под де | знании ? собранием,
о'тдало-бы немедленное приказание о подготовке судов
к уничтожению, каковое должно быть осуществлено на завтра.
Предупреждаю, что при существующей деморализации
команд можно ставить вопрос только в плоскость одного,
определенного и твердого уничтожения судив. При поста-
новке-же двух решения, никакой возможности выйти с честью
из создавшегося положения нет. Заранее отвергаю могущие
быть возражения, что команды не дадут потопить кораблей,
г. к. глубоко убежден, что многие из тех, кто мог бы
это сделать, имея „шкурную** на то причину, уже дезерти-
ровали. Узнавши об определенном и твердом решении при-
нятом командованием, к нему присоединится и та часть
колеблющихся масс, которая пока еще осталась на кораблях*1.
После моих слов, Вр. Командующий флотом Тихменев,
взяв слово, в длинной и нудной речи, пережевывая всем уже
давно известную военную и внешне-полптпческую обстановку
на Черном море и упомянув тоже всем известное плачевное
техническое и материальное состояние флота в смысле
отсутствия топлива, возможности пополнения боезапасов
и т. д. и совершенно не коснувшись нп существа моего
заявления. ни факта неудержимого дезертирства, заявил,
что. много подумав над создавшимся положением, он пришел
к твердому и определенному мнению, что есть только два
выхода: или 17-го июня вечером идти в Севастополь, пли
к этому-же времени уничтожить флот. Что в этом-же духе
ям сейчас будет разослано по кораблям воззвание к командам,
приказывающее но ознакомлении с ним команд, произвести
голосование. Но он предупреждает (и в воззвании это ука-
зано;, что никаких других, кроме изложенных выше двух
решений, в расчет при подсчете голосов принимать не будет.
Закончил Тихменев свою речь тем, что на настоящем
собрании он больше никаких прений не допустит, т. к. вре-
мени мало, и он приглашает присутствующих явиться снова,
к 12-ти часам дня, еюда-же, для подсчета голосов. Затем
собрание было им срочно закрыто.'
Характерно то обстоятельство, что в указанном воззвании
Командующий флотом ни словом не обмолвился о том, какое
из этих двух решений он лично считает правильным
46
и разным с честью флота.—наоборот, из текста воззвания
.: : > было видно, что Командующий^ „демократически*',
:’-_..о предоставляет решить вопрос самим массам л что
является лишь исполнителем их воли.
Около .1 часу дня командиры всех судов л представители
манд опять собрались на Воле.
Результат референдума указан автором правильно, кроме
•;ифры 3 1 переход в Севастополь. На самом деле она была
.:> больше 900; как указывает автор, а несколько больше 500.
Поело выяснения результатов голосования Командующий
, ютом заявил, что им были исключены все решения,* кроме
двух предложенных в воззвании, и потом}’ он считает, что
флот высказался за поход в Севастополь.
Тогда я. взяв стово, повторил вышеизложенные мною
мотивы за уничтожение судов, указал, что 1.000 воздержав-
шихся и голосовавших за „борьбу до последнего снаряда- —
это и есть именно те, от которых можно было-бы в крайнем
случае ожидать сопротивление ври уничтожении судов,
сопротивление, в которое я вообще не верю. Ясно,* что
эти лида безусловно разбегутся, узнав об определенном
приказании Командующего топить флот — у них для этого
времени достаточно. Кроме того, часть команд, высказав-
шихся за поход в Севастополь, присоединится к ним и таким
образом некому будет воспрепятствовать уничтожению ко-
раблей, тем болов, что на флоте как видно пз голосо-
вания,! имеется 450 человек матросов, которые решили,
не считаясь ни с какими угрозами, принять участие в потоп-
лении судов.
Вместе с тем я обращаю внимание, что поименное голосо-
вание дало в сумме немного более 2.000 человек, вместо
имевшегося ранее состава 3.500 слишком моряков.
Из приводимых цифр видно, что почти об®/0 команд
уже дезертировало к моменту настоящего собрания.
Опираясь на эти данные, я утверждаю, что фактически
большинство высказалось за потопление судов, и это реше-
ние должно быть принято, тем более, что для его выполнения,
потребуется очень небольшое число участников, имеющееся
с избытком на лицо.
Меня горячо поддерживали: командир миноносца Гаджи-
Б'й лейтенант В. 21лексеев, командир миноносца Лейтенант
Шестаков мичман Аненский, председатель судового коми-
тета того-же миноносца С. М. Лепетенко, командир мино-
носца Сметливый лейтенант Панфилов и представитель
водного транспорта Кремлянский.
Тогда Тихменов заявил: „повторяю, что флот высказался
за поход в Севастополь, и я утверждаю это тяжелое решение
в надежде, что флот по окончании войны все-же будет нам
возврдщен. Требую безусловного исполнения всех моих прика-
47
занпй, приказываю: сегоди:; пришив притыки. для похода.,
к вечеру закончить все расчеты с ворогом и иметь пары
на завтра, к 9-ти час. утра, после гакового времени пос.че-
дтет сигнал о выходе судов из гавани на рейд. Считаю
заседание закрыты м ".
Тогда к Командующему флотом Тпхменеву. подошли:
С. М. Леиетенко, лейтенант В. Алексеев, лейтенант Панфилов,
мичман Аненскпй п я п заявили ему, что мы но считаем
для себя возможным исполнить его. Тлхменова, приказание
о походе з Севастополь. Ничего нс ответив. Тпхменев
повернулся и вышел из кают-компании Волу, где происходило
это собрание.
Отмечу, что Граф сообщает, будто решения были приняты
собранием, а мои, кстати приводимые в искаженном виде,
предложения.якобы, „категорически- были отвергнуты именно
собранием.
На самом-же деле оба собрания проходили иод ..дикта-
турой- Тпхменева и кроме указанных мною заявлений
п предложений никому но было дано возможности выска-
заться пли вступить в прения, и правильного голосования
ни по одному вопросу не было.
Вот как у флота было вырвано Тихмепевым и его совет-
никами давно уже намеченное ими позорное решение.
Дальше, на топ-же 419 стр. мы читаем:
„Однако, к сожалению, появившийся в командах
раскол уже не прекращался до самого конца. Ему
очень способствовала позиция, занятая некоторыми
офицерами со старшим лейтенантом Кукель во главе.
Кукель стал горячо агитировать против возвра-
щения флота в Севастополь. В офицерской среде
он проповедывал это под тем соусом, что ему
якобы не позволяет идти в Севастополь его офи-
церская честь и достоинство. Повторяя все время
красивые фразы, Кукель увлек за собой о—6 моло-
дых офицеров, поверивших искренности его убеж-
дений; на самом-же деле „достоинство старого
офицера“ не мешало Кукелю, переодеваясь матро-
сом и в фуражке с черной лентой (а не в геор-
гиевской-черноморской) с надписью Керчь. проби-
раться в команды и агитировать за потопление
судов уже на совершенно другой подкладке.
Особенно он агитировал за эю среди команд
дредноутов-.
Отметим: качало выливания „ушатов грязи
Всему личному составу флота, бывшего в Севастополе
и Новороссийске, отлично известно, что я вообще иа митингах
48
не выступал и никаких политических речей не произносил
(а на пнх-то очевидно и намекает Граф, говоря ..о другой:
подкладке1* моей агитация). Что касается взглядов на потоп-
ление флота, то я их конечно ни от кого не скрывал:
пи от моих товарищей офицеров, ни от моряков вообще.
II всо-такп автор утверждает, что я агитировал. Посмотрим:
какой-же смысл и какой успех могла иметь моя агитация
среди команд, да еще с „переодеванием**. когда в Новорос-
сийске командиров немногих кораблей, а тем более меня,
одного из самых старых командиров эскадры, матросы
прекрасно знали не только по фамилии, но и в лицо. Кроме
того, мое „инкогнито0 при подобной „конспирации0 могло-бы
быть легко открыто, т. к. командиры судов присутствовали
на неоднократных совместных с представителями команд
заседаниях, среди которых конечно были и сторонники ухода
в Севастополь. После-же моих резких выступлений на двух
собраниях, бывших 16-го июня, мое лицо должно было резко
врезаться в намять присутствующих, а тем более сторон-
никам похода в Севастополь, которые, конечно, не задумы-
ваясь раскрыли-бы командам мое „инкогнито0, а в особен-
ности на дредноутах, где, сам-же автор старается подчеркнуть,
имело место наличие большего числа сторонников похода
в Севастополь.
Кто-же все-таки эта пресловутая „черная ленточка1-,
заставившая Гутана подозревать во мне не только замаски-
рованного агитатора, но (см. ниже) подкупленного союзни-
ками злокозненного агента Антанты?
Всем морякам эскадры с самого прихода в Новороссийск
несомненно бросалось в глаза (думаю, что и Гутану), что
на Керчи был один матрос, который по совершенно случай-
ным причинам носил черную, а не георгиевскую-черномор-
скую ленточку. Фамилия его была Кулинич (минно-мзшпн-
ный унтер-офицер I ст.).
Кулинич был смелым, решительным и активным сторон-
ником потопления флота и действительно неоднократно
выступал в этом духе на всех многочисленных во время
агонии флота митингах. Кроме того, он бывал на всех
собраниях командиров и представителей команд в качестве
неизменного делегата, при том неизменно в фуражке с „чер-
ной ленточкой'*. Вот почему Кулинич был хорошо известен
широким массам Новороссийских моряков, а тем более
сторонникам ухода в Севастополь и в частности Гутану —
(да простится ему историей досадная забывчивость, послу-
жившая источником ложной информации автора рассматри-
ваемой книги).
Важно отметить и то обстоятельство, что утром 17-го июня,
незадолго до выхода на внешний рейд судов, решивших идти
в Севастополь, Кулиничем был организован совместный с мест-
4	49
ним васолепйом митинг минной Г.>ига.:ы ;'ЫЙ должен
был послать делегацию 1м«м ui.ix ю: ;ему	Tiix.Mciieny
с целью попытаться убедить его п< на и и (’«чыстнио.п.,
а принять руководство и потоплении ryлов.
Митинг лей- твительно выбрал делегацию, ко горал во главе
г Кулиничем (опять „г черной ленточко г’| ••тиранилась
к дредноуту /*9ЛЧ, собиравшемуся выходить п । гаиаип.
Подойдя к Ноле, делегация наложила нах генному началь-
нику (со стенки, т. к. ня палубу она пущена нс Силла) цель
своего прихода и просила доложить о собе Тихмеиепу.
Последний передал черен гого-же вахтенного начальника,
что всякие разговоры на э- у тему бесцельны, его решение
наги я Севастополь неизменно и Ноля сейчас приступи г
к выходу на рейд. Па этом прерывается история таинственной
„черной ленточки41, столько раз •. реноЖишпей совесть Гутаня
в те грозные исторические дни.
Дальше на 419 стр. находим:
„Позиция, занятая офицерами, пошедшими за Ку-
колем и явно вышедшими из повиновения Коман-
дующему, не могла не усилить раскола в командах,
в особенности на миноносцах. Почти половина
судов, раньше хотевших идти в Севастополь,
в последнюю минуту решила топиться*’.
Пожалуй автору пе стоит особенно скорбеть о таком
неиовоновевпп нескольких командиров своему Командую-
щему,—военная история оправдывает но один случай попо-
впновенпя, когда оно вело к положительным для дела ре-
зультатам.
На стр. 425 мы находим:
ГК вечеру 15 июня (не /о, а 16 июня, у автора
выше была ошибка в исходной хронологической
дате, скобки .нои В, К.) на остальных миноносцах,
главным образом на третьем, так называемом „Уша-
ковском дивизионе** (Керчь, Калиакрия. Гаджи-Бей
и Фидониси), псе время шли сплошные митинги
с участием разных посторонних лиц. На них осо-
бенно выделялся своими демагогическими выступ-
лениями нее тот ясе старший лейтенант Куколь**.
Как было сказано, я ни в каких митингах участия по
принимал за исключением, пожалуй, одного единственного
раза.
Дело было вечером 17 июня (а не 16), когда все суда,
решившие идти в Севастополь ужо стояли на якоре на
внешнем рейде. Дело в том, что после от‘езда моряков—де-
легатов в Екатерлнодар—„столицу** Кубанско-Черноморской
республики, в массы, кроме лозунга /борьбы до последнего
Lfj
IUL JL4 - 1ПП
на .• i“. начал просачиваться характерный, но тем не менее
'	: «почни нелепый по своему содержанию лозунг: „ничего
хред принимать до возвращения из Екатеппнодара деле-
пи моряков, посланной заседанием 14 июня на пленум
Л.. К. Кубанско-Черноморской республики". Эти сведения мне
•••общпл вышеназванный Кулинич, который, посещая все
пгихпгя. неизменно информировал меня об общих настро-
ениях широких масс. •’тот же Кулинич вскоре после выхода
на ; < йд судов, решивших идти в Севастополь, пришел ко мне
и сообщил, что у пего создается впечатление, что средн
команд оставшихся в гавани судов, начинает заметно все
больше пользоваться популярностью лозунг „ничего не
предпринимать до возвращения делегации из Екатерлнодараи.
Вечером того же числа мио стало известно, что на Гаджи-
Бес идет митинг всех оставшихся в гавани судов, на котором
указанная делегация, только что вернувшаяся из Екятери-
подара делает доклад о своей поездке.
Считая, что с выходом Командующего на рейд, Асрч’-
будет предназначена руководящая роль в потоплении судов,
я решил пойти на митинг, дабы на случай провокация со
•тороны вернувшихся делегатов, позиция которых мне была
неизвестна, постараться эту провокацию предотвратить.
На Гаджи-Бее я застал следующую картину: место ора-
тора было занято главой делегацией, вышеупомянутым ко-
мандиром миноносца Пронзите.ины(1 бывшим лейтенантом
Бессмертным. Митинг видимо подходил к концу. Конец
речи Бессмертного (начала которой я не слыхал), сводился
к следующему:—Командующий флотом вышел на рейд
только для того, чтобы удостовериться в повиновении флота,
и теперь приказывает всем кораблям, стоящим в гавани
немедленно выйти на рейд.
Тогда я, перебив Бессмертного, спросил его. изменил лп
Тихменев свое решение идти в Севастополь, пли пет?
Весьма сконфуженный Бессмертный, улыбаясь, сказал:
^нет“.
Тогда я обратившись к Бессмертному сказал: пПере-
дапте Командующему, который является изменником России,
что суда, оставшиеся в гавани, завтра будут затоплены
п, конечно, ему не подчинятся4.
.Мое заявление было бурно поддержано всем митингом.
Получив такую неожиданную отповедь, сой „доблестный4
командир, покинув свою ораторскую п позицию- и сев на
ожидавший его у борта моторный катер, уехал на рейд дл<
того, чтобы, бросив в гавани свой миноносец, уйтп в Се-
вастополь в качестве 0пасоажпраи.(
Считая, что и мне больше нечего делать яа
я вернулся к собе на миноносец Лерч*.
Отметим во первых: попытку командования флотом че-
рез Бессмерного спровоцирован» выход из гавани па рейд
оставшихся судов с очевидным иамероиием иод угрозой
орудий Болк *и ..верных** миноносцев заставить указанные
корабли следовать за собой в Севастополь. Расчет тем
более верный, что команды этих судов, сознавая полную
невозможность высадиться на берег, или оказать организов: н-
ное сопротивление, в большинстве, конечно, подчинились бы
давлению со стороны командования, на что Тихменев оче-
видно и расчитывал.
2) доклад, сделанный Бессмертным Командующему фло-
том п его ближайшим советникам о неудавшейся «миссии»,
вероятно и дал повод Гутапу, подтасовав время действия,
гпомянуть о моих, якобы демагогических, выступлениях на
• Ушаковском дивизионе».'
На стр. 421 мы находим:
«В то время как часть толпы облепила у при-
станей миноносцы с Керчью во главе, па котором
очевидно, под руководством Кукеля, все врем
подымались сигналы вроде как: „Позор п смерть
судам, идущим в Севастополь" и •Изменники-
предатели, одумайтесь» ....
На самом же деле было так: когда все суда, решившие
идти в Севастополь, вышли на внешний рейд и стали там
на якорь, на Керчи был поднят сигнал следующего содер-
жания: «Судам, идущим в Севастополь: позор изменникам
России». Этот сигнал был немедленно отрепетован другими
судами, стоявшими в гавани.
На флагманском корабле Воля (корабль, на котором на-
ходился Командующий адмирал) был сперва поднят „ответ
до половины" (сигнал замечен), а затем—пдо места" (сигнал
разобран).
После этого, сигнал на всех кораблях, стоящих в гавани,
был спущен.
Никаких других сигналов, как до этого момента, так
и впоследствии, на Керчи не подымалось.
Отмечаем попытку разбить на несколько сигналов текст
одного, выхватить некоторые слова, прибавить от себя
другие, умолчав о третьих. Как называются такие поступки,
г. Гутан? А вот на стр. 422, автор сам указывает, как
реагировало население Новороссийска на решение некоторых
судов идти сдаваться неприятелю:
«Выходить из гавани судам приходилось под
дикий рев и проклятия огромной толпы, собрав-
шейся па конечностях обоих молов, что тоже
сильно нервировало команду».
52

ОтМ'.’ТИМ необычайную деликатность, с которой автор
изображает негодование русских людей, но заслугам на-
иутствовашпим сдачу судов торжествующему врагу.
Па стр. 425 мы читаем:
«Сама Керчь после потопления судов под коман-
дованием Кукеля ушла в Туапсе, где и была по-
топлена ...........Есть основание предполагать,
что Керчь ушла в Туапсе потому, что в Ново-
российске население было слишком озлоблено
против псе за январь 19]8 года, когда ее коман-
дой были расстреляны офицеры Варнавпнского
пехотного полка и произведено много грабежей
и насилий».
Почему Керчь ушла в Туапсе—видно было выше в моем
кратком очерке. Читателю стоит только сравнить эту цитату
с предыдущей, чтобы решить, на чьей стороне в действитель-
ности были симпатии населения. Можно ли так бесжалозтно
опровергать себя. Кстати мы находим на стр. 397 следующую
деталь, относящуюся к моменту перехода части флота из
Севастополя в Новороссийск:
„Команды начали выздоравливать. Причиною
служило обстоятельство, что почти все лица, за-
мешанные в расстрелах, бежали раньше-.
Иными словами я, Гутан, отрицаю на странице 397 факты,
сообщенные на стр. 425, и действительно все лица, замешан-
ные в расстрелах, бежали раньше. Дело в том. что перед
самым моим вступлением в командование миноносцем Керчь
(т. е. в начале апреля 1918 года), наведя справки, я узнал,
что участников расстрела офицеров Варнавпнского полка
в г. Новороссийске в январе 191$ г. на Керчи больше не
было—они скрылись.
По здесь видимо автором п Гутаном дело затеяно очень
•гонко: подпущен как будто между прочим расстрел офи-
церов Варнавпнского полка для того, чтобы читателю пришла
в голову догадка, что я был в то время командиром Керчи
и хотя бы косвенно, но замешан в это дело. Отчего бы не
воспользоваться удобным случаем п не замарать своего
противника.
Но где тонко, там п рвется.
Подводя птогп изложенным событиям, автор на стр. 425
патетически возглашает:
„Кто же были вдохновителями этого дела?
Но чьему наущению был уничтожен целый ряд
совершенно новых, только что вошедших в строй
кораблей^?
ва
ТГ тут же НИ •• •;  I.3L и я I ' о I "• (ШИН (I ни-
пеон in. которые выпаял иа ,ин,"н ' р п. л«.р< кчнч« <|>.к»Т'
оказавшейся в Ugwict'«ноле !оел«- I Ьш< /оссий' кой iparc;ii:;i
CO СТ0р»'Н1Л ИОМеПКОГО К<»маНД”НЛ1Нп: n co|i>.iiiii!.'*iii, :нп
пишет:
„ВыГТрО ДВНЖ''ГСП np<‘Mll И НОЧЛЛЬНЫС ОГТЛТК11
русского флота, находясь „П"Д зашитой Франции
постепенно приходят в полную негодность. Т.-.к
некогда умирал:: В Лиссабоне :-скадра адмп;ыла
< 'енявина*.
Н- дурно. Автор, воспылав негодованием па стр. -125 нс
поводу ^уничтожения целого ряда совершенно новых только
что вошедших в строй кораблей*4, на стр. -131 укалывает,
что такой же ряд совершенно новых, только что вошедших
в строй, кораблей (т. к. именно часть таких все и сдал :сь
немцам; постепенно приходит,» полную негодность.
Спрашивается. стоило ли целому ряду судов уходить из
Новороссийска для того, чтобы, преториев небывалые
в истории русского флота оскорбления от немцев, а зачем
и 0‘. союзников, вписав в историю флота ряд печальных стра-
ниц, привести эти суда в полную негодность?
Необходимо указать автору, что часть Черноморского
флота, находившаяся в Севастополе, после позорной сдачи
его немцам, но имела права ожидать ни от немцоп (которые
прекрасно умеют ценить поступки, освященные военно-мор-
ской этикой), ни от союзников ничего кроме недоверия
и презрения.
Отметим упорную тенденцию автора путем передержек
оправдывать своих „клиентов*4, а ташке действовать на
невнимательных читателей противоречивыми, искуссно за-
маскированными, отделенными друг от друга промежутками
в не колько страниц, цитатами.
Кроме того, Графу, старому морскому офицеру, стыдно
сравнивать бесславную и позорную кончину сдавшихся судов
Черноморского флота с эскадрой адмирала Сенявнна—эскадра
которого, перед интернированием во вражеском английском -
порту не прошла черев позор сдачи и последовавших за
ней унижений и оскорблений.
Теперь автор, подтянув все свои „резервы** и „тяжелую
артиллерию-, закидывает меня градом снарядов самой безза-
стенчивой клеветы.
На стр. 428 мы к своему удивлению находим:
„Нет ничего тайного, чтобы нс стало явным*
Во французской миссии, в Екаторинодаре, сами-жс
члены ее проболтались о похождениях некоего
лейтенанта Бенье и канрала Гнльом—агентов фран-
цузской контр-разведки, которым было поручено
54
высшим командованием уничтожить Черноморский
фл«»т, ш* стесняясь пл подкупами, ил средствами.
Лейтенант Вены* нисколько но отказывался
тогда от участия своего л этом Деле, но, наоборот,
весьма любезно сообщил некоторые подробности.
Но ого словам выполнить такое поручение было
довольно трудно. Дело пошло значительно легче
лини, после того, как удалось завязать непосред-
ственное сношение с Вахрамеевым, Глебовым-Айн-
левым, старшим лейтенанте м В. Кукель и несколь-
кими матросами.
В особое смущенно их приводили дредноз.-ты,
которые первое время Совершенно не поддавались
агитации, только потом уже представилась возмож-
ность склонить на свою сторону п часть команды
Свободной России, но она считалась весьма «нева-
дожной*1.
В распоряжении Бенье и Гильома имелись
значительные суммы, из которых некоторую часть
они передавали ла расходы своим «русским
друзьям'4, уплатив им кроме того вперед часть
условленного вознаграждения, ввиду того, что
подкупить все команды было немыслимо и пред-
ставляло некоторый риск для пользы дела7.
Здесь уже прямо говорится о том, что я был подкуплен
союзниками — и это после тех бедствий и лишений, которым
я и моя семья были подвергнуты после потопления флота
(вплоть до амплуа мороженщика), несмотря на „французские
деньги11, звеневшие в моем кармане.
Насколько бесчестны и нелепы эти предположения, л пре-
доставляю судить читателю, но все-же замечу: автору видимо
показались недостаточно убедительными те мотивы, которые
оп изложил выше: — вдруг все раскроется, ведь в России
осталось так много свидетелей деятельности Кукеля, который
может быть постарается себя оправдать п сошлется на г,ока-
зания очевидцев...Что-жо делать? — и автор, посоветовавшись
с г. Гутап, решает очень хитро „ущемить" Кукеля, да так,
чтобы но было никакой возможности ему „вылезти**, даже
л том случае, если все остальные клеветы будут явно опро-
вергнуты — надо во что-бы то пи стало свести btj „проклятую
романтику*1 Куколя ца йот. Думали и придумали следующее:
„лейтенант Воньо нисколько не откапывался тогда от участия
в этом дело** и дальше „но наоборот весьма любезно сообщил
некоторые подробности членам французской миссии-*. Но кому
из членов францу иско1Гмисо1Ш он сообщил агз „подробности",
и кто из них кому передал? г. Гутану? или кому нибудь
другому?
Ведь автор знает, что всякий поряд»»’’иый че.чопек. но нюдя
на другого столь тяжелые и поз.•р.’пци- ei о обиинени. , нс. гда
указывает фамилии яиц, коими эти фак -ы были <•... .г. ценг -i,
•ели они но сообщались нопосрсдетвепио самому "бвт.зт.чч •.
.Дело ясно:—автор никаких доетоиерп ix источников налип; ь
не может.
Конечно, мною будут приняты моры, могущие пролить
свет на эту клевету, г. к. здесь за тронута ни голы... моз
честь, ко и честь родного мне флота.
Оговорюсь, между Прочим: Mlle кажется, ЧТ.» если я. Гло-
бов-Авилов и Вахрамеев были сланными помощниками агентов
1»ранцузской контр-разведки, то ясно, что мы не только
должны были действовать совместно, но и познакомиться
п иметь постоянное общение в Новороссийске. Если-бы мы
сами этого не сделали, то. конечно, такие .,предирнимчивг.н);‘,
как их описывает автор, агенты французской конq -разводки.
как лейтенант Бенье и капрал Гильом, свел и-бы пае вм’сто.
памятуя, что „в единении сила-. Между том. но только за
нее время пробивания в Новороссийске Глебова-Авилова и
Вахрамеева, я с ними никаких сношений но имел, но и до сих
нор нс имел случая с ними познакомиться.
Считаю нужным обратить внимание читателя и еще на одно
.бстоятельство; автор подчеркивает, что дредноуты особенно
плохо поддавались агитации за потопление, приводя своим
упорством в отчаяние бойких французских агентов.
Естественно напрашивается вопрос, чем-же именно, (если
•е считать моей зловредной агитации с. переодеванием)
обменяется тот факт, что на дредноутах действительно было
большое число сторонников ухода в Севастополь? По веласьли
там за это агитация, которая не менее противоположно
•л вносила раскол в сбитых с толку массах? — Как увидим
ниже, это действительно имело место.
Распространяясь дальше об участии официальных и „поофи-
нпальных“ агентов французской контр-разводки в потоплении
удов, автор на стр. 42S описывает их тревогу:
„Сильные опасения вызывало то, что Команду-
ющий не задумается открыть огонь по непови-
нующпмея кораблям, так как это могло бы испор-
тить все планы1'.
Вот теперь видно, кто после заседания J6-ro июня,
па котором решилась судьба флота, распускал провокационные
слухи о том, что по неповипующлмся кораблям будет открыт
огонь, слухи, усиленно муссировавшиеся среди команд,
решивших топить свои суда. Я утверждаю, что их распускал
сам Тихменев и его ближайшие сторонники, у которых,
однако, в последнюю минуту не хватало ни мужества,
ни характера, что-бы привести в исполнение свою угрозу.
&б
Нщо перед походом мипопосцев из Севастополя (перед
гнем его немцами) в Новороссийск, ни этим кораблям
Р е хаживала „делегация1, от Воли и Свободной России заявляя,
i имени этих дредноутов, что всякий корабль, который
П'•смеет выйти из Севастопольской бухты, будет расстреляв
из 12-ти дюймовых* орудий. Ио миноносцы не позволили
себя запугать и обещали ответить минной атакой на пер-
вый-же выстрел.
Кстати для общей характеристики любопытно зарегистри-
ровать еще одни факт.
В самый день ухода из Севастополя в Новороссийск,
около ЗО-тл часов вечера, т. о. за час до похода, я возвра-
щался с асоданпя командиров кораблей, решивших идти
в Новороссийск, на котором был выработан порядок выхода
из бухты и диспозиции на походе. Эти вопросы требовали
серьезного внимания, т. к. Севастопольская бухта самым
беззастенчивым образом блокировалась немецкими подвод-
ными лодками, и было известно, что они имели предписание
от немецкого командования топить каждое русское военное
судно, которое „посмеет** выйти из Севастопольской бухты.
(Г. г. Тихменев, Гутан, Житков и компания — не нравда-ли,
как все это „страшно"?).
Когда я ужо подходил к сходням миноносца .Керчь, откуда-то
вынырнул уже знакомый читателю командир миноносца
Дерзкий, бывший лейтенант Житков, и сказал мне: „Выйдете
в Новороссийск." А разве Вы не знаете, что Воля и Свободная
Россия расстреляют Ваш миноносец из 12-ти дюймовых
орудий?" Ла это я ответил, что знаю, по прибавил, что мино-
носцы при иервом-жо выстреле произведут на дредноуты
минную атаку. После этого, высказав лейтенанту Житкову
свой взгляд на общее положение, я спросил, почему собст-
венно ого миноносец но уходит из Севастополя вместе
со всей минной бригадой? — Последовал ответ: „Я собственно
здесь не при чем.—команда так решила, а я считаю для себя
неудобным производить какое-бы то нп было давление на их
совесть". Неправ да-ли, получается прекрасная иллюстрация
типа "демократического- офицера? <-
Дальше па той-же 428-й стр. автор, продолжая распро-
страняться о моей связи о французскими агентами, пишет:
„В числе других обязательств, принятых на себя
Куколем, он взялся, между прочим, следить
за Свободной Россией, чтобы она не переменила
своего решения. В случае, если бы она захотела
все-таки присоединиться к Воле, Куколь допасен
был настичь ее на Керчи и угрозами вернуть
обратно“.
57
Г7Т- -
Вот это тоже	, а солготно неверно. В действи-
тельности имел место следую (.инфант: " “iej огл J 7-го п;
Т. е. ТОГДА. когда \*Ж<* ясе К«»рабли. ; сиплмаие ’/J -.i в < (‘.ЧИ-
СТОПОЛЬ, стояли на внешнем рейде, появился (роде дат п»
судового комитета ДрРДН"У'Г;: ВОЛЛ (ф.-.МИЛиЮ, К С< •	(•ИХ’;,
не домню) и сообщил • том, что час точу назад <»:» и:**
с глазу на глаз бе 'еду с Тлх  ш вым
и убеждал его по идти в Севастополь, i почък . си- ия коман/у
на берег, затопить суда. На это Тихменев ответил ому,
что. вполне разделяя его взгляд, он. Тпхмевоп, якобы иаходи : с::
иод давлением команды, которая изердо рсииь'г.ч .: n п Сева-
стополь в ни в коем случае по даст потопить суда. Нрещ
дятель судового комитета Волн пробивал спорить с Тихме-
невым, утверждал, что псе эти гнусная ложь, что паетр< юн :<»
команды ему известно, что одного решительного слиза
Тпхменева, пользующегося большим влиянием на команду,
благодаря своему „демократическому “ к ней отношению,
достаточно, чтобы убедить матросов в необходимости но о-
ппть родной корабль, тем более, что решение Воли идти
в Севастополь, главным образом, являлось следствием его.
Тпхменева, влияния и агитации.
Все напрасно. Командующий флотом продолжал свою
политику уклончивости.
Председатель судового комитета Воли был краппе взвол-
нован я нервничал. Закончил он свое сообщение тем, что
умолял миноносец Керчь догнать эскадру, когда та снимется
с якоря, минным залпом затопить дредноут Волю, после
чего команды других кораблей, будучи деморализованными
согласятся затопять свои корабли. Он утверждал, что Воля
по сравнению с миноносцем Керчь .находится в таком
небоеспособном состоянии, что не будет в состоянии отра-
зить атаку Керчи. Это предложение было категорически
отвергнуто. <
Отказ был мотивирован тем, что этические чувства не
позволяют нам губить такое большое число людей тем
более, что все равно ям придется впоследствии отдать отчет
в своем поступке перед историей русского флота.
о
Дальше на стр. 429 мы читаем:
„Вот общая картина того, что происходило
одновременно в Петрограде и в Новороссийске
в момент решения судьбы Черноморского флота:,
вот кто в действительности организовал его по-
топление.
Нельзя не подчеркнуть еще раз, что союзникам
не было никакого основания бояться захвата п ис-
пользования немцами наших кораблей, т. к. ояк>
68
всегда могли легко противопоставить пл зпач  -
тельно большие силы. Их совести и выводам чи-
тателя мм предоставляем скорбную повесть кру-
шения русской мощи па ' Горном морО“.
О том. как союзникам но было никакого основания бо-
яться захвата немцами наших кораблей, мы уже выше го-
вори.;!:. но нас поражает то, что автор, посвятивший свой
труд Андреевскому флагу, еще раз скорбит о том, что не
ш-о корабли Новороссийской эскадры опозорились. (Суда
Новороссийской эскадры плавали под Андреевским флагом.
Под этим флагом суда ушедшие в Севастополь и сдались
немцам).
'Гак же—как и автор, я предоставляю читателю самому
судить, кто поступил правильнее:—кто ужено так усиленно
заботился о русской мощи на Черном море (которой кстати
сказать, уже но было к тому времени и участь которой
предрешил Брест-Л итонский договор, что так же и подтвер-
ждает автор) иля те, которые об коп столь усиленно -пек-
лисьи.
Отметим попытку автора одурачить читателя необос-
нованными патетическими возгласами, опровергнутыми им
же самим.
Я считал бы свою задачу незаконченной, если бы оставил
без внимания заключительную часть рассматриваемой книги,
где автор, подводя итоги Европейской войне и захлебываясь
от восторга, воспевает доблесть немецких моряков, потопив-
ших в английском порту Скапа-Флоу в пюпе 1919 года,
германские военные корабли накануне их передачи со-
юзникам.
Поучительно провести некоторую параллель, едва ал но
приходившую в голову автору, между положением герман-
ского флота в Скапа-Флоу и Черноморского флота в Ново-
российске.
К моменту потопления германского флота монархия была
уже свергнута, и революция глубоко захватила Германию,—
влияние большевиков (спартаковцев) было огромно средн
матросов, на флоте имели место частые случаи убийств
офицеров своими командами.
Рассуждая подобно Графу, следовало бы сделать заклю-
ченно, что если для русских морских офицеров вся история,
традиции, воинский дух и доблесть оказались „втоптаны
в грязь“, то казалось бы следует распространить аналогичную •
свободу от всех нравственных принципов и на германских
моряков. Но доблестный „капитан 2 ранга Российского
Императорского флота" (как он подписывается в конце своей
книги) по правилу, „что для русского здорово, то для немца—
смерть“, делает исключение для моряков германского флота—
59
Германский флот стоял в Скапа-Флоу с полным составом
команд, на якоре, а не у стенки, у него нс было угроз
Кубанско-Черноморской Республики, не было положений явне
закона44, в морс не было настороженного противника, не
было риска гибели. В чем же дело? Достойный поступок
личного состава германского революционного флота Граф
считает сообразным е его духом, а такие же действия
в русском революционном флоте он полагает возможными,
только лишь с помощью ..демагогической агитации4*
„подрыва основ дисциплины" и союзнического «подкупа».
Где же—последовательность и об‘ектлвность?
Рассмотрим точку зрения Графа. (Цитирую только вы-
держки, имеющие принципиальный характер). На стр. 417:
„Флот вышел в последний поход из своей род-
ной базы. Он шел уже пе с гордым вызовом вра-
гам, не на жестокий бой, но принять бесславие,
вкусить горечь плена14.
„Что происходило в это время в душе герман-
ских моряков, каким отчаянием, горем п не за-
служенной обидой были наполнены их сердца?44
„И все германские суда, интернированные
в Скапа-Флоу, должны были перейти в собствен-
ность союзников".
„Но все расчеты победителей, поделивших
между собой уже корабли, внезапно рухнули
и телеграф оповестил весь мир о совершившейся
в Скапа-Флоу трагедии“.
На стр. 448:
„Все германские суда, находившиеся там, были
затоплены своими командами, не смогшими равно-
душно отнестись к тому, чтобы они попали в рукп
торжествующих врагов.
Взрыв негодования союзных держав был отве-
том на героический поступок германских моряков.
Особенно по этому поводу волновалась и горя-
чилась французская печать, которая даже называла
'этот подвиг „бесславным делом44 п „грязным по-
ступком44. Видимо наш XX век, окончательно
погрузившийся в мелочные дрязги житейской
суеты, уже не в состоянии понять красоты ге-
роизма и воздать ему должную дань. Однако, дело
было сделано, и никогда германский флот не
станет уже обстреливать родные берега, никогда
в руках неприятеля он не будет угрожать родной
стране. Необходимо отметить то высокое проник-
новенное понимание долга и чести, ту солидар-
ность д сплоченность между собой, что проявили
«50
германские моряки—участники Скапа-Флоуской
трагедии, начиная с Рейтера и кончая экипажем
эскадры".
„Обвинение Германии в преднамеренном по-
топлении флота в Скапа-Флоу носило характер
явного пристрастия, слишком тут очевидна ини-
циатива офицеров и команд, чтобы можно было
толковать о каком бы то ни было секретном пра-
вительственном приказе на этот счет. Такие дела
делаются не ио указу свыше, но голосом чувства
и гордости п чужды чьего либо влияния. Как
поступили немцы, так и поступил бы личный
состав любого флота".
Да, г. Граф, такие дела совершаются не по указу свыше
п чужды чьего либо влияния (тем более подкупа).
Но я позволю себе возразить автор}* его же словами,
высказанными им по адресу союзников: „Видимо наш XX
век создал в тиши эмиграции из „императорского русского
флота“ капитана 2 ранга Граф человека окончательно по-
грузившегося в мелочные дрязги житейской суеты, который
уже но в состояния понять красоты героизма и воздать ему
должную дань".
Отмечу характерную разницу между адмиралом Рейтером,
командовавшим судами немецкого флота, нашедшими себе
могилу в Скапа-Флоу, и бесславным Командующим Черно-
морским флотом Тихменевым.
5^ На стр. 449 мы находпм у автора текст тайного приказа
адмирала Рейтера:
„Со среды 1S июня необходимо всесторонне
усилить бдительность, как ночью, так и днем,
п наблюдать не только за каждым необычным
движением или действием англичан, но также
и за сигналами, подаваемыми с „Эмдена**. Ввиду
того, что нельзя всецело положиться на экипаж,
офицеры должны сами принять необходимые меры
наблюдения и предосторожности.
Я имею намерение потопить корабли, если
враг сделает попытку овладеть ими без согласпя
па то нашего правительства. Если же правитель-
ство по условиям мирного договора согласится
отдать наши суда, то в таком случае они будут
переданы и пусть позор за это ляжет на тех, кто
нас поставил в такое положение.
Офицеры командного состава должны сохранить
этот документ в строгой тайне. Он не должен
попасть в руки врага.
Подписал: Фон-Рейтер".
61
Позорное поведение Тихме гевл < оно» пкшш i-i: гн.ьо-
21ОЖНО. 1 {яходж 1» а • ; ч ‘г ус:
т. к,, имея за собой :	•• • еря ку правительства, он
в ;>»; момент, когда стало ясно, что шюр.чпшй ему флот
в ближайшие дни будет неизбежно перо tan торжествующему
aparv. делаете.’! .ультра-демократичным” и выносит секрет
аа бесконечные митинговые обсуждения деморализованных
масс, часть которых он держит под спои твердым вли-
янием. Больше того, он разлагает команды двойств--иными
решениями, определенно не высказывая <-во« го мнения.
Он разлагает их издевательствами но поводу непонят-
ливости” московских радио-телеграмм. Он доходит в своей
истеричности до того, что секрет становится известным
с быстротой молнии за приделами Новороссийска, прев-
ращаясь таким образом в „секрет полишинеля”. Вместо того,
чтобы сплотить вокруг себя весь командный состав. Тих-
менев ни разу не приглашает к себе даже командиров для
обсуждения столь важного вопроса, а, запершись п каюте,
шушукается только со своими фаворитами, не желающими
топить флот.
Какое глубокое органическое различие во всем пове-
дение Рейтера и Тихмеиева. А ведь наверное Рейтер но
менее Тнхыенева „негодовал" на свое правительство, т. к.
с точки зрения политических симпатий! Рейтера оно нс
могло приходиться ему „по вкусу".
Любопытно, что общее мнение наиболее уважаемых
в старом флоте бывших морских офицеров высказалось
з пользу потопления флота в Новороссийске, как единствен-
ного выхода из положения.
В клеветнической книге Графа опозорен весь русский
флот, замараны светлые страницы его исторических подвигов.
Во имя чего сделана это черное дело? Какие причины по-
будили бывшего к. 2 р. Графа совершить такое преступление?
Отвечу прямо—во имя призрачной реабилитации среди эми-
грантских кругов п иностранного общественного мнения тех
непорядочных людей, которые вместо молчания и стыда
даш автору позорную информацию, изобразив свою сквер-
ную роль, как геройство, в оклеветав тех, кто еще сохранил
гражданское достоинство. Но автор, к своему стыду, по
соображениям политической борьбы, но захотел отнестись
к обильно предоставленному ему материалу, как следовало
бы честному и любящему свой флот военному моряку.
62