Марта
Альбертини

Две
Татьяны
Дочь
и внучка
Льва
Толстого

МОСКВА

2024

Издание подготовлено коллективом
сотрудников Государственного музея
Л. Н. Толстого
УДК 821.161.1-929
ББК 84(2Рос=Рус)
А56

Руководитель проекта:
С. А. Архангелов,
генеральный директор
Куратор:
О. С. Волосевич,
старший научный сотрудник
Работа с фондовыми материалами,
сверка цитат:
Н. П. Великанова,
заведующая отделом развития
Подбор материалов
из рукописных фондов:
С. Д. Новикова,
заведующая отделом рукописей
Т. Г. Никифорова,
главный хранитель фонда
Л.Н.Толстого
Е.В.Нелюбина,
хранитель отдела рукописей

Также благодарим за участие:
М. Г. Логинову, Г. Е. Лысякову,
С. Ю. Тарасову

Русский перевод книги издается Государственным
музеем Л. Н. Толстого согласно желанию автора
В оформлении книги использованы фрагменты
писем Т.Л. Сухотиной-Толстой, Т. М. Альбертини,
А.Л. Толстой, М. С. Сухотина
Качество воспроизведения изображений
соответствует состоянию оригиналов

Альбертини, Марта.

А56 Две Татьяны : Д оч ь и внучка Л ьва Т олстого /
Марта Альбертини; пер. с фр. П. С. Каштанова. —
Москва: Бослен, 2024. —256 с.: ил.

ISBN 978-5-91187-457-5.
Автор этой книги — Марта Альбертини (род. 1937), правнучка Льва Толстого, внучка старшей дочери
писателя Татьяны Львовны Толстой.
В книге, написанной в 2018-2020 годах на французском языке, рассказывается история жизни
жены, детей и внуков Льва Толстого, охватывающая почти сто лет, с 1880-х по 1980-е годы. Пове­
ствование построено на воспоминаниях автора и личном изучении большого массива материалов из
фондов Государственного музея Л.Н.Толстого, значительная часть которых публикуется впервые,
м . Альбертини с особым чувством передает мысли и переживания членов семьи Льва Толстого,
в особенности своей бабушки, Т. Л. Сухотиной-Толстой, и матери, Т. М. Альбертини-Сухотиной.
Автор погружает в мир радостей и тревог членов семьи Толстых, позволяя увидеть картины их
частной жизни на фоне общественных перемен начала XX века, понять направления нравственных
поисков и причины потерь в условиях исторических катаклизмов, войн, революций и эмиграции.
Безусловную ценность для читателя представляют размышления автора, выраженные эмоционально,
с исповедальной искренностью и откровенностью.
В издании представлены редкие фотографии и рукописи из фондов Государственного музея
Л. Н. Толстого.
Об
авторе: Марта Альбертини живет в Швейцарии, говорит на французском, итальянском
английском, турецком и немного на русском языках, имеет ученую степень в области исламского
искусства, специализируется на османской культуре. Мать четверых детей, имеет внуков и правнуков.
Читает лекции о семье Толстых, перевела с французского на итальянский язык книгу Льва Львовича
Толстого «Правда о моем отце».

Альбертини Марта, текст, 2024
Каштанов П. С., перевод с французского
языка, 2024
ISBN 978-5-91187-457-5
Архангелов С. А., вступительная статья, 2024
Государственный музей Л. Н. Толстого,
текст, фотографии, 2024

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О РАБОТЕ АВТОРА С АРХИВОМ
ГОСУДАРСТВЕННОГО МУЗЕЯ Л. Н.ТОЛСТОГО

Татьяна Львовна Сухотина-Толстая (1864-1950) и ее дочь Татьяна
Михайловна Альбертини (1905-1996) — дочь и внучка Льва Тол­
стого — самым тесным образом связаны с Государственным музеем
Л. Н. Толстого в Москве и оставили добрую, благодарную память
о себе. Татьяна Львовна, старшая дочь в семье Толстых, всеобщая
любимица, пользовалась такой же любовью и уважением в музее,
директором которого она была в 1923-1925 годах.
Личный архив Т. Л. Сухотиной-Толстой — одна из самых бо­
гатых и уникальных коллекций музея, в которой хранится около
20 тысяч единиц. Формирование архива происходило на протя­
жении многих лет из материалов разных поступлений. Основная
часть сложилась в очень давнее время, начиная с 1920-х годов, когда
Татьяна Львовна переехала из Ясной Поляны в Москву и поселилась
сначала на Поварской улице, а затем в Лопухинском переулке, рядом
с Толстовским музеем на Кропоткинской, п . К этой части архива
в 1939 году добавились документы, полученные из Ленинской би­
блиотеки (ныне РГБ). После окончания Великой Отечественной
войны из Ясной Поляны, бывшей в то время филиалом Государ­
ственного музея Л. Н. Толстого, в 1946 году были переданы в Отдел
рукописей музея хранившиеся там материалы Т. Л. Сухотиной. Ди­
ректором музея тогда была внучка Л. Н. Толстого, племянница Та­
тьяны Львовны — Софья Андреевна Толстая-Есенина (1900-1957).
После смерти С. А. Толстой-Есениной в 1957 году хранившиеся у нее
документы Татьяны Львовны такж^ пополнили фонд Т. Л. Сухоти­
ной. Впоследствии этот архив пополнялся материалами, поступав­
шими от родственников. Так, более 900 документов, относящихся
к Т. Л. Сухотиной, были получены от внука Л. Н. Толстого — Сергея
Сергеевича Толстого (1897-1974). И наконец, большую и очень
ценную часть архива составили материалы, полученные от дочери
Т. Л. Сухотиной — Татьяны Михайловны Альбертини.

Несколько слов оработе
автора с архивом
Государственного музея
Л. Н. Толстого

9

Татьяна Михайловна Альбертини родилась в Ясной Поляне,
первые пять лет постоянно общалась со своим дедом, Львом Тол­
стым, который был очень к ней привязан. После смерти Толстого
в течение десяти лет вместе с матерью жила в Ясной Поляне, а затем
в Москве. С 1925 года жила вместе с матерью в эмиграции в Париже
и Риме.
Ее богатейший архив содержит множество ценных докумен­
тов, представляющих непреходящий историко-литературный инте­
рес, в том числе рукописи Т. Л. Сухотиной: «Детство Тани Толстой
в Ясной Поляне», «Отрочество Тани Толстой», «Рассказы о Льве
Толстом». Татьяна Львовна мечтала, чтобы они были опубликова­
ны в России. Ее мечта осуществилась — в 1976 году воспоминания
Т. Л. Сухотиной-Толстой были опубликованы в издательстве «Худо­
жественная литература».
В отделе рукописей Государственного музея Л.Н.Толстого хра­
нится более 9оо писем к Т. Л. Сухотиной — И. Е. Репина, Ф. И. Ша­
ляпина, А. И. Куприна, И. А. Бунина, Вяч. Иванова, Н. Н. Ге,
Л. О. Пастернака, М. И. Цветаевой, а также писем родных и близких
с 1925 по 1950 год. Эта переписка служит редким, а порой единствен­
ным источником сведений об эпохе, жизни семьи Толстых и их
знакомых, а также круга деятелей русской и мировой культуры.
В письмах от различных организаций из Англии, Франции, Швей­
царии отражена деятельность Т. Л. Сухотиной-Толстой по распро­
странению творческого наследия ее великого отца.
Дочь Т. М. Альбертини — Марта — продолжила традицию своей
семьи. Она долгие годы поддерживает теплые отношения с Госу­
дарственным музеем Л.Н.Толстого, передает сюда оставшиеся
в домашнем архиве материалы своих русских предков Толстых
и Сухотиных.
В 2021 году она опубликовала свои воспоминания во француз­
ском издательстве Les trois colonnes на французском языке1. Марта

Albertini М. Appartenatice. Lafemme, lafille et la petitefille
de Leon Tolstoise racontent... Les trois colonnes, 2021.

1

Марта
Альбертини

Две Татьяны

10

Несколько слов оработе
автора с архивам
Государственногомузея
Л. Н. Толстого

Альбертини работала над мемуарами по материалам своего личного
архива, а также по документам, хранящимся в музее Л. Н. Толстого.
Марта приехала в М оскву, чтобы окунуться в атмосферу той жизни,
которой жили здесь ее героини почти сто лет назад. Доброжелатель­
ность, открытость и интерес к людям заставили полюбить Марту так
же, как здесь любили ее мать и бабушку. Неудивительно, что музей
рад представившейся возможности опубликовать в переводе на рус­
ский язык воспоминания М арты Альбертини, в которых она отдала
дань памяти двум Татьянам — своей матери Татьяне М ихайловне
Альбертини и бабушке — Татьяне Львовне Сухотиной-Толстой.
С. А. Архангелов

Генеральный директор
Государственного музея
Л. Н. Толстого

Несколько слов о работе
автора с архивом

Государственного музея
Л.Н.Толстого

)и>ит Т. М. А л ьбер ти н и в Я сн ую П оляну

ГУГ.
Фотография В. Я. Бромберга. Из фондов музеяадьоы Л. Н. Толстого *Ясная Поляна»
Г. Й. Альбертини стоит в зале яснополянского дома
Ъ фоне стены с портретами М. Л. Толстой
МД. Н. Толстого; слева от нее ученый секретарь
ГМТ Е.В. Николаева; правее стоит (скрестив руки
B l tpydu) Илья Владимирович Толстой (правнук
Писателя) с семьей — женой Ритой Александровной
Мсыном Володей; рядом с ним (правее) — Луиджи
Альбертини (в очках) и Н.П.Пузин (научный
сотрудник музея)

11

М арта А л ьб ер ти н и с ген ер ал ьн ы м
д и р е к т о р о м Г о с у д а р с т в е н н о го м узея
Л. Н .Т о л стого С . А. А р х а н гел о в ы м
в чи тал ьн ом з а л е о т д е л а р ук оп и сей
Москва. Октябрь 2018 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Фг,

/И

■Д— 'J&m

\7

s

*

М

13

П Р ЕД И С Л О В И Е

Мою бабушку, старшую дочь Льва Толстого, звали Татьяной. То же
имя носила и ее единственная дочь, моя мама, — Татьяна Михай­
ловна Сухотина.
Детство и юность я провела с ними в Риме, почти ничего не зная
о своих корнях. Сознательно или нет, они обе окружили прошлое
завесой молчания: слишком тяжело, видимо, было о нем вспоми­
нать. По-русски они говорили лишь между собой, со мной же — ис­
ключительно по-французски. Поэтому я не выучила русский язык,
но во мне и сейчас звучит их певучая речь.
Я воспитывалась так же, как и другие юные итальянки из обеспе­
ченных семей: французская культура и культура страны, в которой
я родилась, были мне одинаково близки. От отцовской семьи мне
досталось богатое наследство: национальные традиции, дававшие
обильную пищу моему детскому воображению. Я училась во фран­
цузском лицее в Риме и не могла не оценить его многокультурную
и творческую атмосферу, дух дружбы и взаимопонимания, царив­
ший в отношениях между студентами и преподавателями.
Татьяна Львовна Сухотина-Толстая, моя замечательная и незаб­
венная Бабушка1, будоражила мое воображение сказками о черных
курицах и золотых рыбках. Она казалась доброй феей, которой сто­
ило лишь улыбнуться своей преисполненной житейской мудрости
улыбкой, как все мои детские печали словно рукой снимало. Внешне
она не была особенно красива, лицо испещряли глубокие морщины,
но вечно смеющиеся глаза лучились особенной доброжелательно­
стью, которую мы все так любили.
Когда мне исполнилось десять лет, она вручила мне француз­
ское издание «Детства», первой книги, написанной моим прадедом
Львом Толстым. Помню, что чтение доставило мне неизъяснимое
удовольствие. Это произошло на квартире у бабушки; она жила
по соседству, и я пришла к ней на выходные. Девочке, воспитан-

1

Именно так я всегда ее называла — Baboushka.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Предисловие

14

ной на французской и итальянской литературе, открывшийся мир
казался одновременно и знакомым, и необычным.
Мы никогда не слышали от бабушки имени ее отца. Но она часто
говорила о нем со своими многочисленными гостями. Мне и самой
многое хотелось у нее узнать, но осенью 1950 года она тихо, нико­
го не потревожив, ушла из жизни, так и не успев ответить на мои
вопросы.
Моя мама была само очарование и изящество, она умела пленять
с первого взгляда. Всегда окруженная друзьями, она представляла
собой живой контраст сдержанной и углубленной в себя бабушке.
Вдвоем с нею мы подолгу болтали о том о сем. Ее интересовало всё,
что так или иначе было связано с моими переживаниями. Во время
наших задушевных бесед я нередко спрашивала ее о жизни в России,
но отвечала она всегда уклончиво. Чаще всего просто обрывала
разговор, бросив: «Вам это всё равно ни к чему!»
Мама с особой нежностью вспоминала бабушку и часто своим
мелодичным голосом рассказывала о ней.
Только в семидесятилетием возрасте маме вновь довелось по­
бывать на родине. В 1975 году по приглашению Министерства куль­
туры СССР она на несколько дней приехала в Москву, посетила
и Ясную Поляну, толстовскую усадьбу, где она родилась и жила
до тех пор, пока в 1921 году большевики ее не национализировали.
Сопровождать маму я не могла; с нею поехал мой старший брат.
Можно представить, какие чувства Охватили ее во время поездки
по стране, откуда она полвека назад вынуждена была бежать.
В Советский Союз ее приглашали еще три раза. Я же впервые
побывала там в 1979 году. Эта поездка вызвала во мне целую гамму
чувств, я увидела землю моих предков, обрела наконец свои семей­
ные корни, неведомые мне прежде. Нескончаемые леса, безгранич­
ные просторы, невиданные краски — здесь всё было бескрайним,
огромным, и я с радостью открывала для себя новый мир.

Предисловие

15

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Предисловие

16

Сотрудники Г о суд ар ствен н о го м узея
Л. Н.Тол сто го с Т. М. С у хоти ной-Ал ьбертини
и е е внукам и у ворот м у з ея -у са д ьб ы
«Хамовники» в М оскве
и июня 1982 г.
Любительская фотография
Слева направо: В. В. Лозбякова-Алексеева,
Б. М. Шумова, Т. В. Полякова, JI. И. Малинина,
Т. М. Альбертини, Пьеро Гадда Конти, Андреа
Альбертини, Н.Н.Хитайленко,
зав. музеем-усадьбой «Хамовники»

Т. М. Альбертини
в Ясной Поляне
1975 г.
Фотография Л. Альбертини

Предисловие

17

В 1996 году, когда мама умерла, среди ее вещей мы нашли ста­
рый чемодан, о существовании которого и не подозревали. Открыв
его, мы, к своему удивлению, обнаружили гору писем, в основном
из Советского Союза. Они относились к 1925-1930 годам, когда
мама с бабушкой жили в Париже.
Разбор писем потребовал больших усилий. Далеко не на всех
конвертах сохранились почтовые штемпели. Среди бумаг обнару­
жилось и несколько маминых рукописей. Не один год ушел у меня
на ознакомление с этими ценнейшими документами, которые
я не смогла бы прочитать без помощи переводчицы. В душе я ино­
гда упрекала обеих Татьян за то, что они не научили меня языку
наших предков.
Разбирая письма, я открывала
себя новые имена. Во время
революции 1917 года членов толстовской семьи разбросало по миру,
постепенно они осели в разных странах. Я заинтересовалась их столь
непохожими судьбами и решила проследить пройденный ими путь.
В этом чемодане я нашла интересную переписку мамы с ее под­
ругами, оставшимися в России. М ногие письма были написаны
карандашом на клочках бумаги, так что не всякий смог бы их разо­
брать. Больше всего меня поразил тон этих посланий: почти никто
из маминых корреспондентов не жаловался на судьбу. Все надея­
лись, что мама скоро вернется.
Шли годы. Меня не оставляло желание продолжить работу и до­
вести ее до конца. Наконец я решилась поехать на месяц в Москву.
Мне хотелось узнать, как мама и бабушка прожили (вернее, пе­
режили) ту ужасную катастрофу, которая заставила их собраться
и покинуть родную землю. Богатейшие фонды Государственного
музея Л. Н. Толстого помогли мне проникнуться особой атмосферой
тех страшных лет.
Вернувшись домой, я попыталась на основании дневников жены
Толстого Софьи Андреевны и их дочери Татьяны Львовны просле-

Марта
Альбертини

Две ТатьянЫЬ

Предисловие

18

дить, как менялась жизвН» семьи в первые годы после революции.
Письма, которыми регулярно обменивались члены семьи, позво­
лили расширить мое исследование и довести его до конца. Глубоко
тронули меня страницы и Чаминого дневника, написанные в год ре­
волюции, когда ей само»? было всего двенадцать лет.
Я рассчитывала побболыне узнать о трудностях, с которыми
двум Татьянам пришлоос, столкнуться в Париже после их отъезда
из Советского Союза, и сотом, как мама увлеклась театром, ставшим
любовью всей ее жизнил.
Герои моей книги гссаорят с читателем сами, без посредников,
лишь иногда я позволяю себе вмешаться, дополнить их речь соб­
ственными комментариями.
Это долгое путеш есовие во времени заканчивается свадьбой
мамы в Италии в ноябрр! 1930 года и смертью бабушки в сентябре
1950 года.

Предисловие

Т. М. Альбертини
с псом Л еопольдо Ца руках
Рим. Весна 1991 г.

Повествуя о прошлом,
мы сохраняем память о нем.

Лишь сейчас, на склоне дней, освободившись от семейных обязанно­
стей, я почувствовала необходимость рассказать о Тане и Татьяне1,
о моих маме и бабушке.
Бабушку я помню очень хорошо. Мы с братом жили у нее в Риме
во время немецкой оккупации. Она приютила нас в своей кварти­
ре в те несколько месяцев, когда наши родители, не смирившие­
ся с властью оккупантов, вынуждены были уйти в подполье. Нам
несказанно повезло.
Бабушка, которой было восемьдесят лет, казалась нам олице­
творением жизнелюбия, стойкости, любознательности, всегдашней
открытости — не только нам, но и всему миру. Ее окружали самые
разные люди: сморщившиеся от времени старые русские дамы, бла­
гоговеющие перед дочерью Толстого, писатели, художники, арти­
сты, разноплеменная молодежь. Их всех она радушно принимала
в своем доме.
Когда мы с братом уже взрослыми людьми вспоминали, как
когда-то гостили у бабушки, нам на глаза наворачивались слезы.
Она была одарена способностью всецело посвящать себя интересам
детей, умело и терпеливо учить их всему, что знала сама, — от пер­
вых аккордов на пианино до навыков вязания. Бабушка была пре­
восходным педагогом: обучала по методике Монтессори2 многих
своих учеников в России, а позднее передавала свои знания нам.
Но, как ни странно, она отказывалась учить нас родному языку.
Немаловажный факт, смысл которого я осознала не сразу.
Одна из комнат бабушкиной квартиры называлась «толстов­
ской»: в ней я и спала. Порой я не могла уснуть, мне не давала покоя'
мысль, что я оказалась в окружении вещей, вывезенных бабушкой
из Советского Союза в 1925 году. В комоде под стеклянной крыш­
кой лежали кольцо с рубином (подаренное Толстым жене, которая
собственноручно, при свете свечи, переписывала набело рукопи­
си «Анны Карениной», испещренные поправками и вставками),

1
Так я их называю на протяжении всей книги,
чтобы отличить одну от другой.

2
Татьяна посвятила Марии Монтессори
эссе, она снабдила его восемнадцатьюрисунками,
изображавшими жизнь детей в «Домах ребенка*,
основанных Монтессори. Эссе было опубликовано
отдельной брошюрой в Москве, в издательстве
«Посредник*, в 1914 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны
24

деревянная шкатулка с хранившимися в ней прядями из бороды
писателя, нож для бумаги и несколько страничек его писем.
Татьяна была вторым ребенком в семье Льва Николаевича
и Софьи Андреевны Толстых*. Она родилась в 1864 году. В ту пору
отношения ее родителей, живших в Ясной Поляне2, были еще без­
облачны.
Отец относился к дочери с необычайной нежностью, хотя свой­
ственный ему эгоцентризм мешал этому чувству проявиться в пол­
ной мере. Мать всю жизнь испытывала к ней искреннюю любовь,
о чем свидетельствуют ее слова: «Никто из детей не внес такого
содержания, такой помощи, любви и разнообразия, как наша Таня.
Умная, живая, талантливая, веселая и любящая, она умела вокруг
себя всегда устроить счастливую духовную атмосферу, и любили же
ее все — и семья, и друзья, и чужие»3.
По семейной традиции бабушка с юных лет вела дневник4. Чи­
тая и перечитывая ее подробные записи, сначала девушки, а потом
счастливой жены и матери, я чувствовала еще большую близость
к ней.

♦

1
Обычно жену Толстого называют Софьей
Андреевной, ноя предпочитаю называть ее Со­
ней, как это делали домашние.
2
Ясная Поляна — обширная усадьба в двух­
стах километрах от Москвы, унаследованная
Толстым отматери, княжны Волконской. Боль­
шой деревянный господский дом, построенный
в начале XIX в., был продан Львом Николаевичем
в 1854 г. В наши дни поместье занимает более
400 гектаров земли. На его территории — дере­
вья самых разных видов, фруктовые сады, река,
пруды.

3 Толстая С. А. Моя жизнь: в 2 т. М.: Кучково
поле, гоп . Т. I. С. 125 (здесь и далее библиографи
ческие ссылки принадлежатредактору).
4 В архиве Государственного музея Л. Н. Тол­
стого в Москве хранятся 28 тетрадей дневника
Т. Л. Сухотиной-Толстой, который она вела
с 14 до 68 лет (i878~j 932).

25

ТАТЬЯН А И ЕЕ Л Ю Б О ВЬ К ДЕТЯМ

Что поражает в Татьяне, так это ее любовь к детям. Она часто воз­
вращается в дневнике к своему желанию дать жизнь маленькому
существу: «Ведь что может быть важнее и радостнее произвести
на свет человека, не только физически произвести его, но и мо­
рально сделать его воспитание и чувствовать, что он весь — свое
собственное произведение?»5 — писала она, когда маленький пле­
мянник, прощаясь с нею, не мог сдержать слез. В другом месте она
рассказывает, как однажды испытала чувство гордости, когда де­
вочку, с которой она гуляла, приняли за ее дочь: она и не подумала
это отрицать!
На четвертом десятке лет, еще не будучи замужем, Татьяна при­
знается в дневнике: «Да, дети, дети. Я никогда ни от чего не ис­
пытывала такого полного чистого наслаждения, как от общения
с детьми. С ними нет страха за то, что недостаточно умна, молода,
красива, образованна, — боишься только быть недостаточно нежной
и доброй с ними»6.
Когда матери не было рядом, Татьяна заботилась о своих млад­
ших братьях и сестрах. Она щедро дарила им внимание и ласку,
которые они недополучали от матери, слишком занятой другими
обязанностями 7 . Она не просто баловала их: она придумывала всевоз­
можные игры, шила тряпичные куклы, учила математике и языкам.
Дарить любовь окружающим было естественной потребностью ее на­
туры. По словам Сони, Татьяна всегда готова была помочь ближнему;
например, когда заболевал один из братьев, она тотчас вызывалась
ехать в Москву из Ясной Поляны, чтобы ухаживать за ним.
Именно Татьяне, не матери, брат Лев в 1894 году прислал теле­
грамму из Парижа, где лечился от тяжелой депрессии. Он умолял
приехать и увезти его в Россию. И разумеется, Татьяна тут же по­
ехала в Париж.
В 1890 году Татьяна вместе с сестрой Машей открыла в Ясной
Поляне, во флигеле, школу для крестьянских детей. Однако эта

5
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
М.: Современник, 1979.13 октября 1886 г.
6 Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
15 марта 1897 г.

7
Татьяна отмечала, что внешняя сторона
жизни детей интересовала мать больше, нежели
их сердца и души.

Марта
Альбертини

Две Татьяны
26

Татьяна
и ее любовь
к детям

школа прекратила свое существование после визита инспектора на­
родных училищ, который без всяких объяснений и ссылок на закон
потребовал ее закрытия.
Через несколько лет Татьяна, стремясь развлечь своих младших
братьев Андрея и Михаила, на радость всей семье, устроила домаш­
ний спектакль с участием местных крестьян.
Но при всем жизнелюбии на Татьяну временами нападала тоска.
Напряженные отношения между родителями, иногда прорывающи­
еся наружу, не могли не сказаться на ее характере. Под влиянием
Толстого она становилась излишне строгой к себе, проявляла не­
довольство людьми: «Еще потому я ни с кем не близка, что у меня
установился презрительный взгляд на людей, которые не разделяют
взглядов папа на жизнь»*. Проникшись отцовскими идеями, она
временами даже жаловалась, что он с ней недостаточно строг!
Соня старалась защитить дочь от строгого влияния отца. В пись­
ме к сестре Татьяне Кузминской2 она сетовала: «Таня волнуется,
огорчается, стремится, мечтает, а отец неумолим и всё внушает ей,
что надо самой убирать комнату и выливать за собой, и тогда она
будет счастлива...»3 Позднее моя бабушка, верная принципам Тол­
стого, сделалась вегетарианкой и, к большому огорчению матери,
стала худеть и слабеть на глазах.

1
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
iy марта 1888 г.
2
Татьяна Андреевна Кузминская (урожд- Берс;
1846 - 1925), младшая сестра Софьи Андреевны
Толстой, послужившая прообразом Наташи
Ростовой в «Войне и мире».

3

т олстая С. А. Моя жизнь. Т. I. С. 456.

Татьяна
и ее любовь
к детям

В Я .Т ол стая с сестрой Сашей
■ м Поляна. 1887 г.
Щото/рафия С.С.Абамелек-Лазарева

27

Дети Л.Н .Толстого — Таня и Лёва
Тула. 1870 г.
Фотография Ф.И.Ходасевича

Марта
Альбертини

Две Татьяны
28

Т. Л.Толстая с братьями А ндреем (слева)
и Мишей
Москва. 1889 г.
Фотография фирмы *Шерер, Набгольц и К°»

29

ТАТЬЯНА В М О СКВЕ

Каждый год семья Толстых проводила несколько месяцев в Москве,
поскольку братья Татьяны учились в гимназии и университете;
блеск жизни большого города ослеплял бабушку.
Поэт Вячеслав Иванов1 в большом очерке, посвященном опуб­
ликованным дневникам Татьяны, в том числе и жизни семьи Тол­
стых в Москве, высоко оценил цельность и независимость ее лич­
ности: «В портретах этой талантливой художницы, отмеченной
Репиным, <...> всегда так много подлинного сходства и говорящей
выразительности»2. Подробно остановившись на религиозно­
философских воззрениях Толстого, воспринятых его детьми, Ива­
нов отметил выезды яснополянской барышни (как он не без иронии
называет Татьяну) в свет, «где порхают, кокетничают, влюбляются
и ревнуют ее многочисленные родственницы и приятельницыоднолетки. М олоденькая графиня сама не прочь покружиться
в блестящей нарядной толпе, привлечь восторженное внимание,
ненароком пленить, — не выходя, разумеется, за пределы, очер­
ченные пуританской совестью и непрестанною мыслью о более
ревнивом, чем сама совесть, отце. Кажется, что светские молодые
люди ее немного боятся: она слывет умною (опасная слава!). <...>Это
не ставит, впрочем, между нею и волочащейся за ней молодежью
преграды, непереходимой для женской прелести: душевно-чуткие
влюбляются в нее надолго и нежно; опаснее то, что влюбляется
не на шутку она сама, так как влюбиться значит для нее тяжело
заболеть нескоро проходящею и мучительной болезнью. Ряд таких
временных „одержимостей", как с горечью называет эти состояния
ее отец, кончаются для нее отходом прочь, уходом в себя... <...>
Общество тяготит ее»3.
Соня писала: «[1883 год] и начался и прошел в самой светской
жизни выездов и удовольствий всяких для моей Тани, которая так
несомненно этого желала, так всем существом требовала этого и без­
умно веселилась, что устоять было невозможно»4.

1
Вячеслав Иванович Иванов (l866 - х949) —
поэт, ученый, большую часть жизни проживший
в Италии, главным образом в Риме, где и позна­
комился с Татьяной.

2
Иванов В. И. О дневниках Т.Л. Сухотиной.
Собрание сочинений: 64 т. Брюссель, 1979. Т. 4.
С. 603.
3
Там же. С. 607-608.
4
Толстая С. А. Моя жизнь. Т. I. С. 402.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Татьяна
в Москве

30

Описывая один из балов, Соня не могла сдержать чувства гор­
дости за любимую дочь: «На Тане было легкое, шелкового тюля
(illusion) белое платье с прелестными белыми акациями. Она была
немножко бледна по случаю небольшого нездоровья, но зато сия­
ла таким счастьем и весельем, что всякому делалось весело, глядя
на нее. Успех ее появления был огромный: кавалеры приглашали
ее наперерыв»1.
Соню и Татьяну приглашали на приемы в лучшие московские
дома. Боясь утонуть в водовороте светской жизни, Татьяна начала
серьезно заниматься живописью и музыкой.
Кокетливая, раскованная, жизнерадостная, Татьяна была окру­
жена толпой поклонников.
В то время, по словам Сони, мою бабушку «очень интересовал
красивый и очень милый юноша, князь Ваничка Мещерский2, тоже
музыкальный, веселый малый, студент»3.
Между тем, по признанию Татьяны, этот флирт становится при­
чиной растущего недовольства собой. Она понимает, что, по глупой
иронии, вся ее жизнь крутится вокруг Мещерского. Она знает, что
он безудержный кутила, погряз в долгах, однако его эпатирующий
и противоречивый характер ее притягивает. Эта «милая дрянь»4
мучает Татьяну всё больше и больше, она не знает, как с ним дер­
жаться, и всякий раз, как дело доходит до серьезного разговора, он
от него уклоняется...
В конце концов Татьяна принимает решение порвать с ним. Она
находит утешение в усердных занятиях живописью и скульптурой;
и снова поддержкой ей становится забота матери, которая тоже,
чтобы не огорчать супруга, старается придать своей жизни «лучший
поворот».
(

1
Толстая С. А. Моя жизнь. Т. I. С. 40%
2
Иван Николаевич Мещерский (1861 -1932),
племянник С. И. Мальцова.

3 Толстая С. А. Моя жизнь. Т. I. С. 403-404.
4
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник,
9 апреля 1884 г.

Татьяна
в Москве

31

Толстая
Москва. 1883 г.
* 9 нтография И. Г. Дьяговченко

Т.Л.Толстая
Москва. 1899 ?•
Фотография В. Г. Чеховского

32

ЯСНАЯ ПОЛЯНА

Зимой 1888 года, когда вся семья собралась в Москве, в своем доме
в Хамовниках, Татьяна стала подумывать о том, чтобы уехать
от светских соблазнов и пожить в деревне.
Да, роль отца в р еш ет и Татьяны вернуться в Ясную
Поляну кажется мне очевидной. Сошлюсь на длинное пись­
мо Толстого написанное дочери в октябре 1885 года, где он,
оставаясь с ней очень нежным, призывал идти прямой доро­
гой. Толстой замечал: «М не помогает убеж дение несомненное
в трм, что важнее для тебя в мире, так ж е как и для всех нас,
нет ничего наших поступков и из них слагающихся привычек.
Для меня, например, важнее гораздо вставать рано и отвы­
кнуть от табаку, чем исполнение всех м оих внешних желаний,
для тети Тани, от к<оторой> я получил письмо, где она гово­
рит, что ей нужно денег, денег, денег, гораздо важнее не то, что
отвыкнуть браниться, а раз удержаться от брани, чем полу­
чить Ротшильдово состояние, и последний пример на закуску,
тебе важнее убрать свою комнату и сварить свой суп (хоро­
шо бы коли бы ты это устроила — протискалась бы сквозь все,
что мешает этому, особенно, мнение), чем хорошо или дурно
выйти замуж. Может, ты слишком согласна с этим или совсем
не согласна, но меня всегда поражает эта бессмыслица: свои
поступки, из к<оторых> вся жизнь, все человек считает так
пустячками, а то, что не может изменить его внутренней
жизни, считает очень важным. Так вот сознание важности
того, что важно, и пустячности того, что пустячно, может
много помочь против всяких искушений. — Я только представ­
лю себе Фета, Костиньку, Урусова, Ширковых, Золотаревых
с папиросками и разговорами не интересными и не понятными
друг другу и никому, и им самим не нужными; но не только их
и еще М-т е Seuron, нагибающуюся, чтоб слушать, но что и кого
я не представлю себе из московской жизни — старых и молодых

1
T олстой Л. H. Полное собрание сочинений:
в 90 т. Юбилейное издание. М.; Л.: Гос. изд-во,
192 8 -19 58 (далее - Ю б.). С. 291-293.

Ясная
Поляна

33

Я, И.Толстой с дочерью Татьяной

Въезд в усадьбу Ясная Поляна

B llflfl Поляна. 1887 г.
фотография М. А. Стаховича

1908 г.
Фотография П.Е. Кулакова

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Ясная
Поляна

34

Л. Н.Толстой в кругу родны х
Ясная Поляна. 1887 г.
Фотография С.С.Абамелек-Лазарева

Ясная
Поляна

35

мужчин и женщин — ужас забирает меня. Одно спасенье
во всякой жизни, а особенно в городской — работа и работа.
Я вижу тебя, ты скажешь: всё неутешительно. Дело-то в том,
что не утешаться надо, а идти вперед, куда хочешь не хочешь
идешь, и дело только в том, чтобы marcher droit. А когда будешь
прямо идти, будет и приятное, и очень приятное. Я по опыту
гдворю. Я теперь испытываю это».
Но в чем он ее упрекал? Не мог смириться с тем, что де­
вушку в 21 год тянуло к «пустячной» жизни? Он, убежденный
в том, что только труд наполняет жизнь смыслом.

Между тем моя бабушка, веселая и довольная тем, что вновь ока­
залась в деревне, восклицает: «Как на дворе хорошо! Всё залито
солнцем, небо густое синее, и освещенные ветки светлее его, не го­
воря о крышах, покрытых снегом, которые так и блестят на солнце.
Чепыж весь голый, чего я давно не видала и что странно поража­
ет. Как хорошо! Как жить хорошо. Одно — зачем я одна, зачем
я не любима? И всё это время, все эти чудесные минуты, которые
я переживаю — одна — зачем не с мужем?»!
Весь год Татьяна мечтает встретить человека, которого можно
было бы полюбить, и признается: «И всё, что я передумала и пере­
чувствовала за это время, совершенно для меня бесплодно. Я не по­
умнела, — напротив, запуталась и устала страшно»2.
Принимая с благодарностью всё, что подарила ей жизнь, особен­
но «средства самой творить», Татьяна решает «начать заниматься
опять рисованием и самой серьезно, строго и систематично учиться
сначала рисовать хорошенько, а потом уже начать писать».
В течение нескольких зим Татьяна посещает Московское учи­
лище живописи, ваяния и зодчества. Большую часть времени она
уделяет любимому занятию: «Рисую, рисую, пишу, изучаю перспек­
тиву». И добавляет: «Вообще к рисунку нельзя слишком строго от­
носиться»3. Однако ее то и дело отвлекает кто-нибудь из домашних

1
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
22 февраля 1888и
2
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
24 декабря 1888 г.

з
Сухотина-Tолстая Т. Л. Дневник.
15 и 18 февраля 1889 г.

Марта
Альбертини

Д ве Татьяны

Ясная
Поляна

36

или гостей, зачастивших к ним с визитами. Татьяне всё интересно:
она наслаждается хорошей музыкой, подолгу любуется красивыми
картинами, рассчитывает и сама преуспеть на этом поприще. У нее
несомненные задатки художника: в этом уверены все. Она счастли­
ва, но могла быть еще счастливее, если бы была лучше, разумнее,
требовательнее к себе и умнее.
Но тут для Татьяны наступает очень трудное время, пора сомне­
ний, новый рубеж в жизни девушки, столь чуткой к добру и красоте:
«OflHq — что мне ничего не надо, кроме того, что у меня есть, и что то,
что есть, дает мне столько радости, что больше и не нужно. Одно, что
иногда меня страшно мучает, это что моя жизнь до сих пор была так
полна ошибок и дурных поступков. Иногда мне приходит в голову, что
придется всё это искупить еще большими страданиями, чем я перенесла
нынче осенью, и что я не могу быть любима после всего, что было»1.
Что же это за «дурные поступки»? О стается только гадать.
Идет ли речь о ревности к милой Маше2, младшей сестре, пользо­
вавшейся особой благосклонностью отца3, или о желании и дальше
кружить головы многочисленным поклонникам, или о неспособно­
сти отказаться от окружающей ее роскоши?
Татьяна признается в своем дневнике, как горько и одиноко ей
порой и как, тем не менее, в такие мгновения она «улыбается ду­
шой», по выражению отца4. За бесконечным стремлением к совер­
шенству скрывается постоянное желание угодить Толстому, хотя она
не всегда понимает и разделяет взгляды отца на главные вопросы
бытия. Отец постоянно находится в центре ее размышлений.
С первой и до последней страницы дневника Татьяна не пере­
стает строго судить себя5 и в то же время думать о замужестве, хотя
сознает, что оно может отдалить ее от отца.

1
Сухотина-Толстая Т . JI. Дневник. 12 мая
1889 г.

верит в него, чем я * (Сухотина-Толстая Т . Л.
Дневник. 1 5 февраля 1889 г.).

2
М ария Львовна Толстая (1870-1906), дочь
Л. Н. и С. А . Толстых, пятый ребенок в семье. От­
личалась добротой и кротостью, помогала отцу
в его писательском труде до самой своей смерти.
В 18 9 7 г. вышла замуж за Николая Оболенского,
своего дальнего родственника.

4
«Особенно когда я одна, я *
как п(ма говорит, но как он не делает. Я тоже!
сейчас не улыбаюсь — страшно, страшно тяже­
ло. Я всегда говорила себе, что мне любви не нуж­
но, что мож но быть счастливой только любя»
(С ухоти н а-Т ол стая Т . Л. Дневник. 19 ноября
1889 г.).

3
*Я ей очень рада, но все-таки есть эгоисти­
ческое чувство, что без нее папа со мной ласко­
вее, и потому что, сравнивая ее со мной, ему, ко­
нечно, бросается в глаза, что она больше живет
его жизнью, больше для него делает и более слепо

5
«Я очень счастлива тем, что никогда
не ропщу на окружающее меня и, если мне дурно,
всегда виню одну себя» (С ухоти на-Тол стая Т . Л.
Дневник. 1 5 февраля 1889 г.).

37

ПЕРВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ В ЕВРОПУ

«Мне очень хотелось доставить моей милой, художественной Тане
удовольствие заграничной поездки, хотелось, чтоб она увидала
картинные и всякие художественные галереи, культуру европейской
жизни и красоту природы. Самой мне это всю жизнь оказалось не­
доступным, и мне хотелось своим материнским чувством доставить
это удовольствие.моей любимице Тане», — пишет Софья Андреевна
в воспоминаниях «Моя жизнь»6.
В сентябре 1889 года Татьяна вместе с братом Сергеем и друзь­
ями, Мишей и Лизой Олсуфьевыми, едет в Париж. Она очарована
им; в этом удивительном городе матери кормят детей грудью прямо
на улице, а мужчины ходят с непокрытой головой! «Земля и правда
круглая!» — восклицает она, стоя на верхней площадке Эйфелевой
башни7. После посещения Нотр-Дадоа Татьяна пишет, что здесь
«пахнет историей»8.
Отец советовал ей воспользоваться парижской поездкой для
изучения религиозной жизни французов, и она описывает в письме
к родителям, как встречалась с представителями Армии спасения.
Татьяна посещает выставки и особенно выделяет «новую фран­
цузскую школу — это такое богатство сюжетов и красок». Ей «очень
хотелось бы проникнуть в какую-нибудь школу живописи, чтобы
знать, как учат французы живописи, — но нет лазейки». «Благодарю
мама за то, — добавляет она, — что меня отправила»9.
В середине октября Татьяна едет в Рим10, где останавливается
у госпожи Гельбиг11 на Вилле Ланте, расположенной на холме Яникул. Ослепленная великолепием виллы, она ходит по «комнатам,
похожим на музей, <„.> (у них 29 комнат в доме)» и саду с видом
на Тибр, где «гуляют ручные черепахи, где виноград растет, апель­
сины зреют и вид удивительный»12.

6

Толстая С. А. Моя жизнь. Т. Ж С. 98.

7
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
у/15 октября 1889 г. Отдел рукописей Государ­
ственного музея Л. Н. Толстого (далее —
ОРГМ Т).
8
Г.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
21 сентября / 3 октября 1889 г. О Р ГМТ.
9
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
26 сентября / 8 ноября 1889 г. ОР ГМТ.

ю
Татьяна не подозревала, что проведет
последние дни своей жизни в этом городе.
и
Надежда Дмитриевна Шаховская
(1847-1922), русская пианистка, жена
Вольфганга Гельбига (Helbig, 1839-191$)t
немецкого эллиниста, филолога и археолога.
В 1887 г. вместе с дочерью посетила
Л. Н. Толстого в Ясной Поляне.
12 Г.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
3/15 октября 1889 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Первое путешествие
в Европу

38

Она на седьмом небе от счастья, наслаждается каждой минутой,
проведенной в Риме1. Какое удовольствие читать письма любозна­
тельной девушки, переполненной впечатлениями!
Почти каждый вечер у четы Гельбиг собирается цвет римского
общества2. Как-то раз здесь происходит разговор между Татьяной
и одним высокопоставленным священником, который сообщает ей,
что кардиналы из страха быть отравленными вынуждены питаться
одними сваренными вкрутую яйцами. Отношения между тогдаш­
ним итальянским королем3 и папой4 представляются ей весьма
запутанными: «Что очень странно — это отношение папы к коро­
лю и наоборот. Они страшные враги, — папа заперся в Ватикане,
в к<отором> между пр<очим> и тысяч комнат, и называет себя
пленником короля, п<отому> ч<то> король хочет отнять у него
всякую светскую власть. В церквях молятся за папу против короля,
а все придворные, конечно, против папы».
К удивлению Татьяны, законным в Италии считается в то время
только гражданский брак. Она отмечает, что в Италии «полнейшая
свобода печати, и про короля постоянно пишут всякие нехорошие
вещи».
Татьяна видит странности обычаев в Италии, где «друг друга
легко убивают». Рабочие ходят с ножами за поясом и при первом
удобном случае пускают их в ход.
Татьяна подружилась с сыном Гельбигов, который, как и многие
в его юном возрасте, «нигилист, называет священников les corbeaux5
и острит над папой»6.

1
«Так много хочется читать и узнать, побы­
вавши здесь, что, кажется, жизни на это не хва­
тит* (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
19 октября/ 2 ноября 1889 г. ОР ГМТ).
2
«Helbig’u знают весь Рим и весь день и вся­
кий день у них народу пропасть» (Т. Л. СухотинаТолстая к С.А. Толстой. 3/15 октября 1889 г.
ОРГМТ).
3
Умберто I (Umberto I) (l844-i9°o), итальян­
ский король, вступивший на престол в 1878 г.
На его жизнь было совершено два покушения; по­
гиб от пуль анархиста Гаэтано Бреши.

4
Лев XIII (Leone XIII, Винченцо Джоаккино
Раффаэле) (1810-1903), папа римский с 1878 г.; из­
вестен многочисленными энцикликами, призыва­
ющими к сохранению итальянского единства.
Продолжал политику своего предшественница,
направленную на конфронтацию с итальянским
королевским домом, осуждал участие католиков
в политической жизни страны.
у
5 воронами (фр.).
в
Г. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
3/15 октября 1889 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Первое путешествие
в Европу

40

П ортрет Т. Л .Толстой
в крестьян ск ом костю м е
Рим. 1889 г.
Профессиональная фотография

Первое путешествие
в Европу

41

Недавно обнаружилось несколько фотографий Татьяны, где она
позирует в костюме русской крестьянки на террасе римской виллы
Гельбигов. Описывая подробности своей жизни в Риме в одном
из многочисленных писем к матери, она признается, что внимание,
которым пользуется у друзей дом а, с одной стороны, ей льстит,
с другой же — пугает, поскольку она к нему не привыкла1.
Ж ивой отклик в душе Татьяны находит встреча с французским
художником Эрнстом Эбером2, она искренне интересуется европей­
ским искусством, жаждет всё о нем прочитать и узнать.
Из Рима наши путешественники отправляются в Неаполь, по­
сещают остров Капри и знаменитый Голубой грот. В Сорренто их
слух услаждают звуки песен под аккомпанемент гитары, мандолины
или скр и п ки 3. Они подним утся
верш ину Везувия, п обы ваю т
в Помпеях и Геркулануме. Татьяна, подводя итог поездки, пишет:
«Из всего путешествия самые сильные впечатления и те, кот<орые>
будут чаще всего вспоминаться, получены здесь»4.
Татьяна признается в письме к м атери, что счастлива как н и­
когда. Тоски по д о м у 5 она не и спы ты вает и радуется при мысли,
что, вернувш ись, смож ет рассказать «малышам», своим младшим
братьям и сестре, «всю географ ию И талии». «О чень хор ош о так
поездить, на всю ж изнь о стан утся впечатления, и потом м ногое
наталкивается на ж елание прочесть то или другое»6.

1
*В Риме мне было очень весело, но немного
слишком приходилось ездить и принимать
разн<ые> любезные речи, кот<орые> мне доста­
вались не за мои личные достоинства, а за то,
что я дочь папа и гостья Helbig* (Т. Л. СухотинаТолстая к С. А. Толстой. 24 октября / 5 ноября
1889 г. ОРГМ Т).
2
Эрнст Эбер (Hebert) (I8i7_I9° 8), француз­
ский художник;учился в парижской Школе изящ­
ных искусств и получил Римскую премию
по классу живописи в 1839 г. Назначен директо ром Французской академии в Риме; занимал этот
пост, когда Татьяна приехала в итальянскую
столицу. В 1943 г., во время немецкой оккупации,
я гуляла с бабушкой в садах Виллы Медичи,
где и в наши дни располагается Академия...

3
«Вечером стоит нам открыть окно или
дверь на балкон, чтобы человек пять не нача­
ло бы нам петь, — у каждого гитара, мандолина
или скрипка. Поют разн<ые> неаполитанские
песни, но раз вдруг запели *Ночи безумные “,
потом Л вас люблю"* (Т.Л. Сухотина-Толстая
к С. А. Толстой. 2 7 октября / 8 ноября 1889 г.
О РГМ Т).
4
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
2 7 октября / 8 ноября 1889 г. О Р ГМТ.
5
«У меня еще нет mal du p a p (ностальгии —
фр.), но ужасно рада буду вас всех увидеть»
(Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
3 0 окт ября/ин оябр я 1889г. О РГМ Т).
6
Т.Л.Сухотина-ТолстаякС.А.Толстой.
3 0 о кт ября/п н оября 1889г. О РГМ Т.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Первое путешествие
в Европу

42

И вот, наконец, Флоренция. По словам Татьяны, «город так
интересен и так пропитан произведениями искусства»; она видит
«много знакомых по гравюрам вещей Рафаэля и Тициана»1, кото­
рые знала по копиям, и даже в галерее повторяет рисунок Рафаэля.
К концу путешествия у нее постепенно складывается впечат­
ление о национальном характере итальянцев: «Смешной народ
итальянцы, веселые, распущенные и красивые. Похоже, что никто
у них не работает и никому денег не нужно, хотя все попрошайки,
но это тоже как будто по распущенности»*.

S

1
i/ i

Г. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
з ноября 1889 г. ОР ГМТ.

43

ВО ЗВРАЩ ЕНИ Е В ЯСНУЮ ПОЛЯНУ

После этой неожиданной, но желанной передышки Татьяна вновь
полностью отдается работе, оказывая посильную помощь любимому
отцу. Она держит корректуры и редактирует тексты для популяр­
ных изданий, отказывается даже от участия в благотворительных
базарах, уверяя, что у нее не остается времени на «пустяки». Однако
она по-прежнему думает о замужестве и мечтает иметь много детей.
Обстановка в доме за время ее отсутствия еще больше накали­
лась. «Это ужасно разрывает душу быть между людьми, кот<орые>
ненавидят друг друга, и желать добра обеим сторонам, — признается
она в дневнике. — Они до такой остроты отношений дошли, что
должны каждое слово обдумать, прежде чем его сказать, из страха
невольно оскорбить друг друга.
Я знала, что мое путешествие будет мне вредно, но пока было хо­
рошо, я не заботилась о последствиях. Вот теперь плохо придется»3.
В большом доме слишком много гостей. Татьяна пребывает в по­
стоянных заботах и мечтает вырваться на свободу. Она чувствует
себя диким зверем, загнанным в клетку. Она не в силах ни сломать
засовы, ни смириться со своей участью — остается только забыться.
Иногда она даже сама ищет в этой клетке убежища, а порой желает
себе болезни, чтобы остаться наедине с собой и получить право
т а молчание: «Как мне мало времени думать и вообще жить духовно.
Целый день, целый год и всю жизнь я — хозяйка дома, которая долж­
на принимать гостей. Никогда не было такого страшного наплыва,
1как этой весной, и это так страшно тяжело, что минутами чувствуешь
кебя, как белый медведь в клетке: уйти некуда, успокоиться нельзя,
№ поэтому стараешься забыться в постоянном кружении в клетке.
«Иногда просто начинаешь метаться и желать хоть болезни, чтобы
[день пробыть одной и иметь право не говорить. Коли это мне так
[тяжело, каково же это для папа? Но он имеет более прав: он уходит
к себе заниматься — и никто не смеет тревожить его»4.

з
Сухотина-Толстая Т. Л.
Дневник, iff ноября 1889 г.

4
Сухотина-Толстая Т. Л.
Дневник. I I июня 1890 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Возвращение
в Ясную Поляну

44

Д а и братья Т атьяны в 1890-е годы доставляю т матери не­
мало беспокойства: старший, С ергей 1, женился, но вскоре жена
ушла от н его 2, уехала в Англию, и там у них родился сы н3. И лье4
вечно не хватает денег, а он привык жить на широкую ногу. А н ­
дрей 5 тож е весь в долгах и просит, чтобы Соф ья Андреевна их
оплачивала. «Измучили меня дети», — признается Соня в письме
к Т а т ь я н е 6.
К том у же Татьяне нелегко жить в обстановке всеобщего вни­
мания к отцу. После выхода в свет повести «Крейцерова соната»
вокруг него образовался какой-то особый культ; Татьяна замечает
это и еще более ощущает свое одиночество. Она вновь страдает, как
и несколько лет назад, когда женился Ч ертков7. Татьяна не была
влю блена в него, нет, конечно, нет, но восхищ алась им, и ей ка­
залось, что она недостаточно красива, умна и благородна, чтобы

Сергей Львович Толстой (l863 ~ *947), стар­
ший сын Л.Н. Толстого. Учился в университете
на отделении естественных наук (к которым
так критически относился его отец), после чего
посвятил себя изучению музыкальной компози­
ции, а впоследствии — индийской музыки. Пере­
ложил на музыку стихи многихрусских поэтов,
в том числе А. С. Пушкина. Поступил на службу
в Тульское отделение Крестьянского поземельно­
го банка. В 1914 г. написал путеводитель по Яс­
ной Поляне, а во время революции стал сотруд­
ником музыкального отдела Народного комисса­
риата просвещения. Его мемуары «Очерки
былого», написанные в 1947 г., были опубликова­
ны после его смерти в 1949 г.
2
Свадьба Сергея Львовича Толстого и Марии
Константиновны Рачинской (1865-1900) состоя­
лась 9 июля 189$г., но через полтора года, 19 ноя­
бря 1896 г., ониразошлись. М. К. Толстая уехала
в Англию, где 24 августа 1897г. родила сына, впо­
следствии заболела чахоткой и умерла.
3
Сергей Сергеевич Толстой (i897 - 1974), про­
фессор, преподавал английский язык в МГИМО
МИД СССР. Автор мемуаров «Как я помню Льва
Николаевича, и чему он меня научил (Воспомина­
ния внука)», опубликованных в книге «Л. Н. Тол­
стой для детей» (М.: Детгиз, 1961).
4
Илья Львович Толстой (l866 _ *933), третий
ребенок в семье Толстых. В 1016 г. отправился
в Америку читать лекции об отце. Вернулся
в Россию в 1917 г. и вскоре вновь уехал за границу.
Жил сначала в Коннектикуте, потом в Калифор­
нии, где принимал участие в экранизации рома­
нов Льва Толстого «Анна Каренина» и «Воскре­
сение». Автор мемуаров «Мои воспоминания».
1

5
Андрей Львович Толстой (1877-1916), ше­
стой ребенок в семье Толстых. В 1899 г. женился
на Ольге Константиновне Дитерихс (t872- I95I),
от которой у него родилось двое детей: Софья
Андреевна, или Сонюшка (*900-1957), и Илья
Андреевич (*9°3- *97°).
в
4Настроение Миши меня очень огорчает.
Вино, кутежи, не спокойная совесть, нарушенное
телесное здоровье и душевное равновесие. Нет
покоя совести, оттого и плохо. <...> Измучили
меня дети всё это последнее время!» (С. А. Тол­
стая к Т.Л. Сухотиной-Толстой. 3 октября
1898 г. ОР ГМТ). «Когда будет та счастливая
минута, когда я отделаюсь от денежных мы­
тарств моих детей! Думала, раздел меня огра­
дит от них;раздел-то и погубил моих детей»
(Толстая С, А. Дневники. 31 января 1898 г.).
7

Владимир Григорьевич Чертков

(1854 -1936)?аристократ, воинствующий анар­
хист и христианин в одном лице, ревностный по­
следователь Льва Толстого. Его называли внуком
Николая I. За помощь преследуемым сектан­
там — духоборам, молоканам — ему грозила вы­
сылка в Сибирь, но наказание было смягчено, и он
смог уехать за границу, в Англию, откуда вел ак­
тивную переписку со своим учителем. Впослед­
ствии вернулся в Россию. Отношения с семьей
Толстого были напряженными, особенно с Со­
фьей Андреевной, не без оснований обвинявшей
его в давлении на Льва Николаевича в вопросе
о завещании. Бабушка однажды заметила, что
Толстой страдал от вмешательства Черткова
в его жизнь и работу. Начиная с 1918 г. Чертков
посвятил себя изданию полного собрания сочине­
ний Толстого, значительная часть которых ра­
нее не публиковалась вследствие цензурных огра­
ничений.

Возвращение
в Ясную Поляну

45

Л .Толстой с женой М.К.Толстой
[фоне березовой рощи

Поляна. Лето 1896 г.
С.А.Толстой
LЛ. Толстой с женой С.Н.Толстой

m ii)-e гг.

А. Л. и О.К.Толстые

Петербург. 1890-е гг.
Фотография Е. Мрозовской

Марта
Альбертини

Две ТэтЬЯНЫ

Возвращение
в Ясную Поляну

46

Л. Н.Толстой, В. Г. Ч ертков
и А. К. Черткова
Петербург. 1897 г.
Фотография В. И. Кривоша

М. А. О л суф ьев
Без даты
Фотография М. Н. Конарского

Возвращение
в Ясную Поляну

47

обратить на себя его внимание. Может быть, спрашивает она себя,
«это только гадкое чувство зависти, — тужить о чем-нибудь именно
тогда, когда нет возможности, чтобы оно мне принадлежало»?1
Приходит очень веселое и дружеское письмо2 от Миши Олсу­
фьева3, с которым они вместе путешествовали по Италии и в кото­
рого она была влюблена. Мысль об этом письме, его непринужден­
ном и добром тоне поднимает ей настроение, она улыбается всем,
с кем встречалась в этот день. Между тем Миша ей объявил, что
связывать себя брачными узами не намерен.
Реакция Татьяны на эту новость не кажется мне удивительной:
она признает, что с Мишей ей было бы достаточно и «духовных»
отношений. Узнаю бабушку: широту ее души, стремление всегда ви­
деть хорошую сторону, даже если действительность не оправдывает
ожиданий. Думаю, отказавшись от чувства, которое мог бы не одо­
брить отец, она находит убежище в неустанных поисках лучшей,
духовной жизни. Это побуждает ее и дальше бороться с собствен­
ными нетерпимостью и эгоизмом, за которые ее постоянно упрекает
отец, особенно когда замечает, как она оживляется при малейшем
внимании со стороны мужчины.
В ее дневнике в конце 1889 года появляется запись о страхе перед
надвигавшейся тоской, а главное — перед одиночеством, которое
она чувствует гораздо более «здесь, в своей семье, чем с чужими»4.

1
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
14 октября 1886 г.
2
«Третьего дня утром я получила очень
хорошее письмо от Миши Олсуфьева, которое
меня очень, очень обрадовало. Письмо такое ми­
лое и доброе, что просто чудо. Маша прибежала
с письмом, и я стала прямо читать его вслух,
но так было хорошо, что я от смеха местами
читать не могла. Потом целый день я с трудом
тушила радостную улыбку и старалась, говоря
с кем бы то ни было, не улыбаться без всякого
смысла» (Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
15 сентября 1890 г.).

3
Вот что сказал Миша Олсуфьев Соне
в 1895 г.:«Ваши дочери очень страстные,
талантливые и содержательные, но на них
страшно жениться» (Толстая С. А. Дневники.
15 ноября 1895 г.).
4
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
19 ноября 1889 г.

48

ГО ЛО Д

В 1891 году вследствие сильной засухи и неурожая от голода по­
страдали несколько центральных губерний России, в том числе
Рязанская губерния, в окрестностях Дона, где находилось имение
близкого друга Толстого Ивана Ивановича Раевского. Крестья­
не, не в силах платить подати, массово покидают свои деревни.
Самостоятельно справиться с кризисом местные власти не могут,
поэтому учреждается особый комитет, но из-за плохой организа­
ции помощь голодающим распределяется медленно. Антон Чехов,
Толстой и другие властители умов спешат через прессу известить
об этом общественность.
Толстой глубоко переживает эти события, и однажды, после бес­
сонной ночи, проведенной в тяжелых раздумьях, он решает ехать
в голодные районы, чтобы на месте организовать снабжение крестьян
хлебом и устроить передвижные столовые. Еще в 1883 году Толстой
передал ведение всех имущественных дел по генеральной доверенно­
сти жене, Софье Андреевне, и не распоряжался больше имуществом
и денежными средствами. Он спешно отправляется из Москвы в Яс­
ную Поляну, где просит у жены пятьсот рублей на первую помощь
голодающим. Соня горячо возражает против этого решения. Татьяна
тоже не одобряет намерение отца: «Мы накануне нашего отъезда
на Дон. Меня не радует наша поездка, и у меня никакой нет энергии.
Это потому, что я нахожу, что действия папа непоследовательны и что
ему непристойно распоряжаться деньгами, принимать пожертвова­
ния и брать деньги у мама, которой он только что их отдал. Я думаю,
что он сам это увидит. Он говорит и пишет, и я это тоже думаю, что
всё бедствие народа происходит от того, что он ограблен и доведен
до этого состояния нами — помещиками — и что всё дело состоит
в том, чтобы перестать грабить народ. Это, конечно, справедливо,
и папа сделал то, что он говорит: он перестал грабить. По-моему, ему
больше и нечего делать. А брать у других эти награбленные деньги
и распоряжаться ими, по-моему, ему не следует»1.

1
Сухотйна-ТолстаяТ.Л.Дкевиик.
26 октября 18pi г.

Голод

49

Но вскоре сомнения матери и дочери рассеиваются.
В сопровождении двух своих дочерей, Татьяны и Маши, Тол­
стой объезжает деревни Данковского уезда, открывая бесплатные
столовые. В это же время двое старших братьев Татьяны, служа
в Красном Кресте, помогают голодающим в Чернском уезде, брат
Лев уезжает открывать столовые в Самарской губернии.
В своей книге «Отец. Жизнь Льва Толстого» Александра Львов­
на Толстая2 писала: «Несмотря на трудности, вся семья Толстых,
участвовавшая в помощи голодающим, испытывала большую ра­
дость от своей работы. Всё лучшее, что было в России, сочувство­
вало Толстому, помогало пожертвованиями, каждый по своим
возможностям. Жертвовали и из-за границы — Англии, Америки.
От добровольных помощников, желавших помочь своим трудом, —
отбоя не было»3.
Соня, оставшаяся в Москве, в ноябре посылает4 в редакцию
«Русских ведомостей» небольшую статью. Описав бедственное по­
ложение и страдания народа, она призывает читателей жертвовать
в пользу голодающих. Реакция публики не заставляет себя ждать.
Соня быстро собирает крупную сумму, на которую закупает про­
довольствие и посылает нуждающимся. «Выписала я тогда в де­
кабре, — рассказывает она в „Моей жизни", — 5 вагонов ячменя,
ю вагонов ржи, 6 вагонов гороху и 2 вагона муки»5.
С головой уйдя в работу, Татьяна перестает делать записи в днев­
нике, который раньше так прилежно вела. Как и отец, она регулярно
публикует в многотиражных газетах отчеты об их деятельности,
надеясь пробудить в публике сочувствие к крестьянам. В письме
от 2 ноября 1891 года Татьяна сообщает: «Ходим по деревням и кое-

2
Александра Львовна Толстая (1884-1979),
младшая дочь Л. Н. Толстого. Секретарь, затем
хранитель завещания отца. В Первую мировую
войну, окончив краткий курс медсестер, в сентя­
бре 1914 г. пошла добровольцем на фронт. В мар­
те 1920 г. была арестована и приговорена Верхов­
ным военным трибуналом к трем годам заключе­
ния в концлагерь в Новоспасском монастыре
за причастность к контрреволюционной органи­
зации «Тактический центр*. Летом 1921 г. осво­
бождена по амнистии. В 1921 г., после национали­
зации Ясной Поляны, назначена хранителем
Музея Л. Н. Толстого в Ясной Поляне.

В 1929 г. командирована в Японию читать лек­
ции о Толстом. В 1931 г. обосновалась в Америке,
в 1939 г. создала там Толстовский фонд, кото­
рый помогал русским политическим беженцам,
оказавшимся в тяжелом материальном положе­
нии. См. Приложение I.
3
Толстая А. Л. Отец. Жизнь Льва Толстого.
М.: Книга, 1989. Глава XLV. Голод.
4
С.А. Толстая приводит эту статью полно­
стью (Моя жизнь. Т. II. С. 228-229).
5
Толстая С. А. Моя жизнь. Т. II. С. 238.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Голод

50

где открываем столовые. Особенно жалки везде дети, почти у всех
у них то серьезное выражение лиц, какое бывает у детей, видевших
много нужды»1. 19 ноября Толстой пишет жене: «Положение ста­
новится всё напряженнее и напряженнее: проедаются последние
средства, и количество совсем неимущих всё увеличивается. Глав­
ное — топливо и праздность и мужчин, и женщин»2.
Отовсюду продолжают поступать пожертвования. Соня глубоко
тронута этой всеобщей отзывчивостью. Откликнулись представи­
тели всех социальных слоев. В письме сестре она выражает удов­
летворение тем, что ее супруг окружен «обыкновенными людьми»,
а не фанатичными последователями.
Властям, однако, не по душе такое начинание; они отказываются
признать серьезность и масштаб бедствия. Деятельность Толстого
и его близких пытаются выставить в неприглядном свете, хотя на­
значенные правительством комиссии неспособны решить пробле­
му нехватки продовольствия. Особенно резкие обвинения звучат
со страниц официальных изданий, утверждавших, что Толстой,
пользуясь своим авторитетом, стремится взбудоражить умы. В од­
ном из них говорилось: «Пора подумать о таком правительстве, ко­
торое находило бы поддержку в обществе и народе и заботилось бы
больше о нуждах страны, чем о себе. Настало время созвать народ­
ное представительство и дать измученной стране свободу, а с нею
возможность залечить язвы, нанесенные невозможным режимом,
и возродиться для великого будущего»3.
Через несколько месяцев Соня присоединится к своей семье,
чтобы на месте помогать голодающим. Заботу о младших братьях
берет на себя Татьяна, которая возвращается в Москву. Татьяна,
как очень метко выразилась ее младшая сестра Александра, «всей
душой отдалась делу»4.
«Мы тут живем скучно, — жалуется Соня в письме к сыну Ан­
дрею. — Народ всё ходит бедный; просят то дров, то платья, то про-

1 Толстая С. А. Моя жизнь. Т. Ц. С. 242.
2 Юб. Т. 84. С. lo o -Ю1.
3 Цит. по: Толстая С. А. Моя жизнь.
Т. II С. 2$0.

4 Толстая А. Л. Отец. Жизнь Льва Толстого.
Глава XLV. Голод.

Голод

51

Л. Л.Толстой
Самара. 1892 г.
Фотография А. Васильева
Л.Н.Толстой записывает просьбы
крестьян из голодающих деревень
Бегичевка Рязанской губ. 1892 г.
Фотография Й.Стадлинга

А.Л.Толстая
. Тула. 1905 г.
Фотография С. Кантера

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Голод

52

Л.Н.Толстой на голоде

Бегичевка Рязанской губернии. 1892 г.
Фотография П. Ф. Самарина

Л.Н.Толстой с помощниками во время
работы по оказанию помощи голодающим

Бегичевка Рязанской губ. 1892 г.
Фотография П. Ф. Самарина

Голод

53

сятся в столовые»1. Она поражена страданиями, с которыми ей до­
велось столкнуться. Она считает чудом, что в таких условиях детям
удается выживать, и видит свою задачу в том, чтобы разыскивать
среди бедных беднейших. Решив, что такая жизнь для нее слишком
тяжела, Соня возвращается в Ясную Поляну, где ее главной заботой
становится опровержение слухов, распускаемых о ее муже. Толстой
наконец начинает ее понимать. В своем дневнике он признается:
«Нынче уехала Соня. Мне жаль ее. Отношения к народу очень дур­
ные. Я нынче понял, что это-то попрошайничество, зависть, обман,
недовольство и стоящая за всем этим нужда и есть показатель осо­
бенности положения и того, что мы стоим в середине его»2.
Пока Соня в отъезде, в одной из московских газет3 появляет­
ся статья, резко враждебная ее мужу. В ней Толстого оклеветали,
превратно истолковав смысл его словг, взятых из статьи, предна­
значавшейся для русского журнала4. Статью, не пропущенную
цензурой, печатают в английской прессе5, после чего ее цитируют
в «Московских ведомостях» в вольном переводе на русский. Ж ур­
налисты, близкие к правительственным кругам, рады возникшей
возможности истолковать мысли автора в выгодном им свете. Тол­
стой, изображаемый ими как враг христианства и проповедник со­
циалистических идей, якобы утверждал, что разразившийся кризис
должен завершиться крестьянским восстанием.
Узнав, что мужу грозит высылка за границу, Соня пишет бес­
численные письма друзьям, близким ко двору, отрицая какую бы
то ни было связь Толстого с революционерами. Но вот приходит
сообщение о реакции приближенных к царю кругов: «Главная беда,
как я понял, в том, что рассердился государь: теперь никто не реша­
ется сказать слова в пользу Льва Николаевича»6.

1
2

Толстая С. А. Моя жизнь. Т. II. С. 255.
Запись от 3 февраля 1892 г. (Юб. Т. 52.
С. 61).
3 Статья в газете «Московские ведомости».
4 Толстой написал статью «О голоде»
для журнала «Вопросы философии и психологии»,
но печатать ее запретили. Тогда писатель
отдал статью в журнал «Неделя», где она
появилась в январском выпуске 1892 г. с цензур­
ными сокращениями, сделаннымиредактором
Гайдебуровым.

5 АнгличанинДиллон перевелрукопись,
предназначавшуюся для публикации в журнале
«Неделя», и в своем переводе придал ей, по выра­
жению С. А. Толстой, «революционный харак­
тер» (Толстая С. А. Моя жизнь. Т. Я. С. 253).
Этот перевод был напечатан в Daily Telegraph.
JI. Н. Толстой написал опровержение на эту пуб­
ликацию, однако газеты отказались его печа­
тать (См.: Юб. Г. 66. С. 161-162).
6 Н. Н. Страхов к С. А. Толстой. 27 февраля
1892 г. (Переписка JI. Н. Толстого и Н. Н. Стра­
хова: в 2 т. СПб.: ПушкинскийДом, 2023. Т. 2.
Кн. I. С. 233).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Голод

54

Позднее в одном из писем к жене Толстой разъяснит свою по­
зицию: «Правительство устраивает цензуру, нелепую, беззаконную,
мешающую появляться мыслям людей в их настоящем свете, не­
вольно происходит то, что вещи эти в искаженном виде являются
за границей. <...> То же, что я писал в статье о голоде, есть часть того,
что я 12 лет на все лады пишу и говорю, и буду говорить до самой
смерти...»1
По словам дочери Толстого Александры Львовны, «работа с го­
лодными крестьянами еще больше приблизила его к ним, показала
пропасть, разделяющую этих бесконечно терпеливых, забитых лю­
дей с богатыми классами. Толстой видел самоуверенность, эгоистич­
ность и беззаботность богатых, их непоколебимое убеждение, что
они имеют неотъемлемое право на роскошь, землю, слуг, в то время
как миллионы людей должны жить впроголодь, работать с утра
до ночи, не имея ничего»2.
Однако дело обошлось без последствий, и страсти постепенно
улеглись. Татьяна однажды воскликнула: «Как я устала быть доче­
рью знаменитого отца!»3
Картины нищеты, которые Татьяне пришлось увидеть так близ­
ко, оставили глубокий след в ее душе: «Я почувствовала, что мне со­
вестно иметь участь этих людей в своих руках и рассуждать du haut
de mon luxe4, кто более и кто менее голоден. Вообще мне никогда
не было так стыдно быть богатой, как это время»5.
Однако вскоре природное здоровье и жизнелюбие Татьяны бе­
рут свое. Уже весной она, по меткому выражению матери, начинает
«искать радости жизни и интересных впечатлений»®.

!■ Л. Я. Толстой к С. А. Толстой. 28 февраля
i8p2 г. (Юб. Т. 84. С. 128).
2
Толстая А. Л. Отец. Жизнь Льва Толстого.
Глава XLV1. Царство Божие внутри вас.
3

Толстая С. А. Моя жизнь. Т. Я. С. 267.

4

с высоты моего положения (фр.).

ЕВГЕНИЙ ПОПОВ
По возвращении в Москву Татьяна много времени проводит в обще­
стве Евгения Попова7, молодого толстовца из «темных»8, работаю­
щего в издательстве «Посредник»9. Его мятежный дух и, в не мень­
шей степени, безграничное уважение к Толстом у очаровывают
мою бабушку, хотя ей известно, что Ж еня (как она называет его
в дневнике) не свободен.
Татьяне льстит его внимание, но она спрашивает себя, что в ней
могло вызвать восхищение и привлечь столь блестящего человека.
«Когда я вижу, — пишет она, — что во мне это ценят, что это
вызывает влюбление, то мне отвратительно, грустно, унизительно.
И кроме того, и немного лестно»10.
Как жаль, что моя бедная бабушка не позволяла себе рас­
слабиться, с улыбкой принимать знаки внимания со стороны
молодых людей, крутившихся вокруг нее!
Вскоре она обнаруживает, что борется с чувством, которое, как ей
кажется, может принести лишь страдания. Их отношения с Женей,
временами очень бурные, почти полностью завладевают ее мыслями.
Между тем Женя признается Толстому, что попал под обаяние
его дочери и читал ее дневник11, который она сама же ему дала.
Татьяна огорчена его поступком и опасается осуждения отца. Она
вновь сомневается в истинности чувства, причиняющего ей столько
беспокойства. Боязнь любви заставляет ее признать, что она не гото­
ва разделить жизнь с таким человеком. Женя, в свою очередь, дает
почитать свой дневник Татьяне. Но от этого ее переживания только

7
Евгений Иванович Попов (1864-1938), уче­
ник Толстого, педагог. Соня характеризовала его
так: 4Этот Попов был восточного типа флегма­
тик, черный, красивый, <...> он всю жизнь при­
живал при чужих семьях» (Толстая С. А. Моя
жизнь. Г. И С. 69). Толстой через несколько лет
написал о нем Татьяне: 4...неопределенная неуло­
вимая, хитрая натура...» (29марта 1894 г. Юб.
Т. 63. С. 93). В 1894 г. Попов подвергся преследо­
ваниям за 4толстовские> убеждения.
8
Так Софья Андреевна называла приживал,
которые окружали ее мужа.

9
«Посредник» — петербургское издатель­
ство, основанное в 1884 г. по инициативе
Л. Н. Толстого. В работе издательства активное
участие принимали В. Г. Чертков, И. И. ГорбуновПосадов и П. И. Бирюков. Целью этого издатель­
ства было распространение среди народа книг
разной тематики (включая, разумеется, и сочи­
нения Толстого) по доступной цене. В 1892 г. из­
дательство переместилось в Москву, где продол­
жало свою деятельность до 1935 г.
Ю Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 4 декабря
1893 г.
11 Недавно я обратила внимание, что в днев нике Татьяны, хранящемся в московском архиве,
недостает двух тетрадей, охватывающих пери­
од с июня 1891 по май 1893 г. Возможно, они
остались у Евгения Попова.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Евгений Попов

56

Е. И. П опов с детьм и Ф. А. С трахо ва
Москва. 1897 г.
Фотография из альбома В. Г. Черткова

Евгений Попов

57

усиливаются, ей открывается вся сложность его характера. Узнав,
например, что он всегда отдает «лишнее» нищим, она понимает,
что ему это делать легко, так как у него все равно за душой ничего
нет... Она спрашивает себя, уж не хочет ли он отгородить ее от мира.
Татьяна тщательно и детально перебирает свои чувства к чело­
веку, который, как она знает, никогда не сможет сделать ее счаст­
ливой. У нее больше нет желания рисовать, она находит утешение
в музыке, однако Женя продолжает ее преследовать, не в силах
смириться с тем, что его оставили.,. Нашу Татьяну всё более угнета­
ет сознание того, что она попала в зависимость от него и частично
утратила свободу.
Однажды Татьяна написала в дневнике — Женя «хочет, чтобы
я была мертвая, хочет отрезать от меня все стороны жизни»1. Тем
не менее она признается: «Как женская природа полна противоре­
чий. Ведь это обаяние я в себе ценю, развиваю его, оно приобретено
длинной привычкой»2.
Московская жизнь Толстых идет своим чередом. Не иссякает
поток посетителей, ищущих помощи и совета Льва Николаевича.
Как-то раз отец во время доверительной беседы с дочерью вспоми­
нает имена всех ее воздыхателей. Он насчитывает десять человек,
добавив, что ему нравится, как Татьяна расставалась с ними!3

1 Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
18 декабря 1893 г.
2 Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник.
4 декабря 1893 г.

з
«Потом мы почему-то говорили о моих ро­
манах, и папа считал моих женихов: насчитали
десяток. Папа порадовался, что я так благопо­
лучно прошла мимо их всех, и пожелал мне то­
го же вперед» (Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
31 января 1894 г.).

58

ТАТЬЯНА В ПАРИЖ Е

Так Татьяна томится в Москве, пока не получает 14/26 февраля
1894 года телеграмму от брата Левы1 из Парижа: «Еп recevant depeche
viens a Paris m’emmener Russie. Rien de grave, memes rechutes, pas le
courage de partir seul. Explication par lettre. Viens vite. Telegraphiez»2.
И вот Татьяна мчится в Париж на помощь брату, страдающему
неврастенией, которая к тому времени предельно обострилась. Его
лечит ученик доктора Шарко. По дороге в Париж она, пользуясь слу­
чаем, осматривает Варшаву, общается со случайными попутчиками3.
Описания Парижа, оставленные ею в дневнике, исполнены духа
легкости и безмятежности. Впрочем, город «кажется не таким празд­
ничным и элегантным, как прежде». Теперь он кажется «грязным,
с такими же купленными рабами, как и у нас, с угнетенными рабо­
чими, безумной роскошью»4.
Здесь, вдали от семьи, Татьяна не стесняется своих чувств, почти
с ребяческим восторгом описывая выставки, художественные га­
лереи, всё, что она так любит. Она заполняет дневник подробными
рассказами о модной французской живописи, недоумевая, иногда
даже возмущаясь, когда видит непонятные ей новшества, например
отсутствие содержания и рисунка. Неоимпрессионизм кажется ей...
абсурдным.
В Лувре она наслаждается красотой греческой скульптуры,
не имеющей себе равных; итальянские полотна эпохи Ренессанса
напоминают ей о недолгом пребывании во Флоренции. Однако
ее влечет и в магазин Bon Marche, где она потратила «целую кучу
денег» на подарки членам семьи и теперь испытывает некоторую
вину. Здесь, в Париже5, она встречает нескольких знакомых, рус­
ских. Французский ученый, которому близки взгляды Толстого,
ведет ее в «Комеди Франсез». Ей интересны студенты, требующие

1
Лев Львович Толстой (1869-1945), писатель,
драматург, журналист, скульптор; четвертый
сын Л. Н. Толстого. Всегда был близок к моей ба­
бушке, которая, в свою очередь, относилась к не­
му с особой нежностью. Он вел довольно беспоря­
дочную жизнь, но сохранил привязанность и к мо­
ей бабушке, и к матери.

2
«По получении телеграммы приезжай в Па­
риж перевезти меня в Россию. Ничего серьезного,
те же приступы. Не решаюсь ехать один. Под­
робности в письмах. Приезжай скорее. Телегра­
фируйте» (фр.).
3
См.: Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
25 февраля 1894 г.
4
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
22 февраля / 6 марта 1894 г.
5
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник. 8 марта
1894
г.

Татьяна в Париже

59

(павильон Кольбера)
^ Н г ц 1850-х гг.
^^ШЬграфия Э. Балдю

Л.Л.Толстой
Москва. 1893 г.
Фотография Р. Ю. Тиле

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Татьяна в Париже

60
избрания Эмиля Золя в Академию и возводящие на улицах баррика­
ды, используя в качестве подручного материала обычные тележки.
Татьяне представляется случай свести знакомство с французским
философом и писателем Полем Дежарденом, ярым дрейфузианцем,
которого, как мы увидим дальше, она снова встретит через много
лет. «Вечером был Дежарден. Очень хорошее произвел впечатле­
ние, — писала она. — <...>Правительство его не одобряет за то, что он
в школах слишком много обращает внимания на религию». По всему
видно, что в Париже Татьяна воспряла духом, наслаждается сво­
бодой, несмотря даже на эгоизм сильно больного (уж не мнимо ли
больного?) брата.
Хотя теперь ее жизнь стала гораздо насыщеннее, чем дома, она
и тут находит время для размышлений и самоанализа. Ей хочется
быть красивой, но она смотрит на свои неухоженные руки и вновь
ощущает гнетущее чувство одиночества, к которому добавляется
постоянное нервное напряжение. Пора возвращаться домой. Лев
так и не поправился, но Татьяна считает, что лечение лучше про­
должить дома.
По возвращении из Парижа Татьяна видит, что ее увлечение
Женей «испарилось» без следа, причем это далось ей легче, чем
она думала. Так что же это было? Уж не выдумали ли они оба этот
«роман»? Вполне может быть.
Конец этой истории глубоко меня опечалил. Пролистывая
страницы бабушкиного дневника, где она силится разобраться
в своих «запутанных» чувствах, нельзя не увидеть вечную не­
уверенность в себе и непрерывный поиск гармонии, к которым
примешивается неослабевающее желание заслужить уваже­
ние отца.
С другой стороны, обмен дневниками и письмами, в котором уча­
ствовал и отец (и Бог знает, понравилось ли это Толстому), стал,
как мне кажется, одной из причин неизбежного разрыва отношений

Татьяна в Париже

6i

между бабушкой и Поповым. Так ли уж необходимо было поверять
друг другу свои самые сокровенные мысли? Вероятно, в отношениях
мужчины и женщины всегда должна быть некая недосказанность,
делающая их союз крепче. Да и зачем было вовлекать Толстого
в свои дела? Не хотел ли Попов таким образом завоевать симпа­
тии писателя? Напротив, кажется, сама Татьяна стремилась к тому,
чтобы отец, прочтя дневник Жени, убедился бы в его высоких ду­
шевных качествах.
Давая отцу прочесть дневник, Татьяна открывает перед
ним самые потаенные уголки своей души. От этого ее тревога
только усиливается, поскольку она убеждена, что разочарова­
ла отца. Ей опять нужно отцовское одобрение!
Когда герои этой трагикомической истории начинают сомневать­
ся в искренности своих чувств, на горизонте появляется еще один
«кавалер»1. Но он исчез со сцены так же быстро, как и появился.
Именно в это время Татьяна твердо решает забыть о пустя­
ках и подавить в себе любые романтические порывы. Она пишет
в дневнике, что надо учиться «стареть», хотя ей не исполнилось
и тридцати лет.
Начинается привычная жизнь в Ясной Поляне, со всеми ее труд­
ностями и противоречиями. Соня отмечает, что здоровье дочери
оставляет желать лучшего: сколько надежд она подавала в юности,
а теперь совсем угасла! Шла ли речь о душевном упадке? Да, несо­
мненно.
Татьяна решает возобновить дневниковые записи. «Но те­
перь, — заключает она, — постараюсь писать только факты и мыс­
ли, а не чувства, что с течением времени делается неинтересно»2.

Петр Галактионович Хохлов (1864-1896),
последователь Толстого, который через нескольколет после описываемых событий сошел сума.
Характерная особенность «темных» (в том чис­
ле и Хохлова), отмеченная С. А. Толстой: все они
были вечными странниками, вечными скиталь­
цами, отказывавшимися работать.
1

г

Сухотина-Толстая Т. R. Дневник,
4 апреля 1896 г.

62

СУХОТИН

Жизнь входит в привычное русло. Татьяна время от времени ви­
дится с Женей, но всё, что она себе позволяет, — это с симпатией
издалека наблюдать за ним. Дневник на несколько месяцев забро­
шен. Помимо прочего, она находит в себе силы заниматься своим
имением, крестьяне деревни Овсянниково1 по-прежнему пользу­
ются ее благорасположением.
И тут в дневнике впервые появляется имя ее будущего мужа2:
«У меня с ним отношения хорошие — простые и спокойные — из­
редка только un point de flirt3, но мы оба этого не поощряем»4.
И дальше — забыв о решении никогда больше не писать о своих
чувствах: «Очень грустно. Жалко молодости, хочется любви. Сегод­
ня не чувствовала на себе ласки Сухотина, и мне этого недоставало.
Последнее время он приучил меня к ней»5.
Михаил Сухотин, сосед по деревне и старый друг семьи, человек
блестящий, веселый и ветреный, еще несколько лет назад тронул
сердце девушки. Но ей пришлось заставить себя забыть о нем: он
женатый человек и отец семейства.
Месяц спустя она едет в Швецию на свадьбу брата Левы, кото­
рый, по-видимому, вылечился от нервной болезни; едет, впрочем,
без особого желания. В Стокгольме Лева встретил ту, которая станет
его женой и матерью многочисленного семейства6. С Сухотиным
бабушка встретится лишь i ноября: «Дело в том, что я влюбилась
в Сухотина, и так остро, как, пожалуй, никогда еще не влюблялась.
Я всегда чувствовала эту возможность с того дня, как я его видела
у Дьяковых7 почти мальчиком, а я была почти ребенком»8. И Татьяна
продолжает описывать свои чувства к Сухотину, который, однако,
«не свободен».
1
Имение возле Ясной Поляны, доставшееся
бабушке в 1891г. при разделе семейного имуще­
ства между детьми.

3
немного кокетства (фр.)*
4
Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник. 5 апреля
1896 г.

2

5
Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник. 19 апреля
1896 г.
6
Дора Вестерлунд (1878-1933), дочь шведского
врача, которому удалось вылечить Льва.
7 ' Дмитрий Алексеевич Дьяков (18^3—1891)^
помещик, владелец имения Черемошня Новосиль­
ского уезда Тульской губернии, друг детства Тол­
стого. Был крестным отцом бабушки.

Михаил Сергеевич Сухотин (1850-19x4),
друг Толстых, помещик, выпускник историкофилологического факультета Московского уни­
верситета, камер-юнкер двора, предводитель
дворянства Новосильскогоуезда, действитель­
ный статский советник, член Государственной
думы i -го созыва (1906). Отец шестерых детей
(от первого брака). Потеряв в 1897г. супругу, он
женился на Татьяне Львовне Толстой. У них ро­
дилась дочь Танечка, Татьяна Михайловна Сухо­
тина (19° 5~199б). Считается, что жизнь его ма­
тери, Марии Алексеевны Сухотиной (урожд.
Дьяковой), и обстоятельства ее развода с мужем
послужили источником описания жизни героини
романа Толстого Анны Карениной.

8
Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник, i ноября
1896 г.

Сухотин

63

Т. Л. Сухотина-Толстая и М. С. Сухотин
стоят на крыльце яснополянского дома
Начало 1900-х гг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сухотин

64

М. С. Сухотин
Москва. 1896 г.
Фотография В. Чеховского

65

КОЛЕБАНИЯ

Татьяна, судя по записи в дневнике от 7 марта 1897 года, боится
своей влюбленности, не позволяет чувствам овладеть собой: «Я свою
жизнь испортила, загрязнила и бесповоротно загубила. Моя тепе­
решняя привязанность стала поперек моей жизни и, кроме того,
что отрезала мне возможность супружества, оставит на всю жизнь
пятно, которое ничем не смоется. Как избавиться от этой любви —
не знаю. Я очень сильно привязана, привыкла к нему, полюбила его
душу, страдаю за его испорченность и радуюсь всякому проявлению
еще не вполне задавленной божеской сущности в нем. Я беспре­
станно пытаюсь порвать с ним всякие отношения, но он не дает
мне этого сделать, и я должна сказать, что, когда я с ним, мне легко
и радостно и необыкновенно спокойно. <...> Мне стыдно перед его
женой1, перед его детьми2, — хотя он и говорит, что я ничего у них
не отнимаю, и хотя я знаю, что жена его давно не любит. <...> Меня
огорчает, что он считает возможной другую любовь, кроме жены,
и что он не щадит меня, не хочет видеть, что он мне портит жизнь.
Он это говорил, но ему следовало не говорить, а подчиниться моим
попыткам расстаться»3.
Я обнаружила в архиве Государственного музея Л. Н. Тол­
стого в Москве листок с недатированным письмом Татьяны
к Сухотину. Читая его, понимаешь, что бабушке не удается
справиться с чувствами к человеку, который нарушил ее ду­
шевный покой.

«Сейчас папа прошел по коридору <...>. И у меня душа к нему потя­
нулась — я почувствовала близость и любовь к нему, — несмотря
на мою легкомысленную жизнь — эта жизнь духовная, которой он
живет, есть самый главный и важный интерес моей жизни. Вот этого
мне недостает в отношении к вам — вот что отдаляет меня от вас, это
ваше равнодушие к нравственным вопросам. Вот почему я и гово­
рю, что моя любовь к вам поверхностная, — что то, что мне близко
и дорого и о чем я говорю с большим трудом и только с людьми

Мария Михайловна Боде-Колычева
(1856-1897), фрейлина двора. Их брак был
несчастливым. Сухотин, по-видимому, не очень
интересовался женой, предпочитая проводить
время на охоте.

1

2 Лев (1879-1948), Наталья (1882-1925),
Михаил (I884-i92i)t Сергей (1887-1926),
Алексей (1888-1942), Федор (I895_I92i).
Последний, кажется, не был сыном Михаила
Сергеевича Сухотина.
3 Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
7 марта 1897 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Колебания

66
сочувствующими — это вам чуждо и безразлично. Одно уже то, что
вы не понимаете, почему наша привязанность дурна, меня отдаляет
от вас. Мне не к лицу упрекать вас, и я не знаю, что я сказала бы,
если бы вдруг пришли к тому, чего я иногда искренно желаю и ино­
гда также искренно боюсь, — а именно, к сознанию необходимости
разрыва, но я наверное уважала бы вас за это. Меня удивляет, что
вы не чувствуете унижения от постоянного скрывательства, что вы
не боитесь в себе или во мне вызвать (страшно думать, не только
писать) надежду на смерть вашей жены, что вы не видите, что мы
отвлекаем друг друга от своих обязанностей, — что, наконец, вы
не видите, как вы разбиваете мою жизнь или, скорее, как мы вместе
разбиваем мою жизнь. <...> Я не упрекаю вас, — я всему этому со­
действую больше вас, и я тем виноватее, что я это сознаю и ничего
не делаю, чтобы это прекратить. Я виновата еще тем, что поступала
легкомысленно по отношению к вам, — давала вам то, что вы так
любите — любовь, а теперь хочу ее отнять у вас и сделать вам этим
больно»1.
Хочу обратить внимание читателей на последние слова:
«сделать вам этим больно».

Вот как выглядят события в изложении Александры Львовны, сестры
Татьяны: «Когда умерла жена Сухотина, Таня мучилась угрызени­
ями совести. Она мучилась тем, что еще при жизни Жены Сухотина
говорила с ним об их любви, хотя она не допускала никогда никакой
близости, никогда не разрешила бы даже поцелуя. Таня долго скры­
вала чувство свое от отца, а отец был рад не замечать, не верить, что
его кристально чистая, талантливая, всё понимающая, чуткая Таня
попадет в объятия этого истрепанного, пожившего старого вдовца.
Мысль эта причиняла ему острую, почти физическую боль»2.
Страх вызвать неодобрение отца по-прежнему присутствует
в переживаниях Татьяны, например, она испытывает чувство стыда
из-за того, что недостаточно с ним откровенна и у нее «есть от него

1
Т. Л. Сухотина-Толстая к М. С. Сухотину.
Без даты. ОР ГМТ.

2
Толстая А. Л. Отец. Жизнь Льва Толстого.
Глава L1I. Видно так надо.

Колебания

67

скрытое». Да, Татьяна во всем винит себя, корит за неблагодарность,
неумение ответить на отцовскую любовь. 15 марта 1897 года она
признается в дневнике: «О папа думаю с болью. Дурно я плачу ему
за его любовь ко мне! Сегодня думала о нем с нежностью и благо­
дарностью. Если я не унываю, если я стараюсь быть нравственной
и честной, то главным образом благодаря ему. Если бы не его лю­
бовь, я впала бы в беспросветное отчаяние и, конечно, была бы
в тысячу раз хуже, чем теперь»3.
Лев Николаевич, заметив подавленное состояние дочери, уте­
шает ее: «Таня милая, с тех пор, как я прочел в твоих первых двух
письмах то, что ты пишешь о своей жизни, о том, как ты сводила
счеты с ней и с собой, я почувствовал, что тебе грустно, и хоте­
лось бы помочь тебе, но, разумеется, ничем не могу, кроме тем,
чтобы сказать, что я с тобой вместе за тебя чувствую то же, что и ты,
что мне тебя жалко; но утешаюсь тем, что такая серьезная грусть
и счеты с собой никогда не проходят даром, а подвигают туда, куда
надо, растят крылья, на кот<орых> улетишь над всем тем, что те­
перь мешает. — Ну, да просто, не скучаю без тебя, не нужна ты мне,
а просто люблю тебя и живу с тобою вместе.
Хорошо, что мы грамоте знаем, никогда этого не скажешь, а на­
писать можно, хотя всегда страшно злоупотреблять этой свободой
письма, что нет глаз, к<оторые> в тебя глядят, и нет интонации,
к<отор>ой надо произнести слова»4.
Действительно ли Татьяна хотела тогда свести счеты с жизнью
или это метафора Толстого? Могло ли стоить ей жизни сближение
с Сухотиным? На эти вопросы у нас нет ответа.
Она испытывает безграничную благодарность к отцу за его лю­
бовь, которую она, впрочем, не всегда осознает. Она уверена, что
в минуту отчаяния, когда ее «потянет книзу», отцовская любовь
убережет ее от падения: «Ни разу в дневнике не писала о моей по­
следней привязанности. Произошло это оттого, что вопрос этот для

3
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник. 15марта
1897 г.

4
Л. Н. Толстой к Т.Л. Сухотиной-Толстой.
18 марта 1897 г. (Юб. Т. 70. С. 59).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Колебания

68

меня был таким больным, что я старалась не закреплять его даже
на бумаге. В последнее же время, дни даже, на меня напало непо­
нятное самой спокойствие. Такая в душе тишина, такой мир, что
я не могу найти тех мотивов, которые заставляли меня прежде так
страшно волноваться и мучиться. Мне и теперь неприятно, что его
прошлое было дурное, жаль, что мы не близки взглядами, страшно,
что он потянет меня книзу, вместо того чтобы поднять нравственно,
но, чувствуя, что, расставшись с ним, я изломаю свою жизнь, я иду
на то, чтобы быть его женой, for better, for worse»1-2.
И конечно, память о счастливом и безмятежном детстве, прове­
денном рядом с любимыми родителями, помогает ей победить тоску.
Несколько месяцев спустя, го июля 1897 года, Софья Андреевна
записала в дневнике: «То, чего я так страшно боялась с Таней, — по­
лучило определенность. Она влюблена в Сухотина и переговорила
с ним о замужестве3. Мы случайно и естественно разговорились
с ней об этом. Ей, видно, хотелось и нужно было высказаться. Она
погибает и ищет спасения. С Львом Николаевичем тоже был у ней
разговор. Когда я ему это впервые сообщила, то он был ошеломлен,
как-то сразу это его согнуло, огорчило, даже не огорчило, а привело
в отчаяние. Таня много плакала эти дни, но она, кажется, сознает,
что это будет ее несчастье, и написала ему отказ»4.
Татьяна продолжает мучиться, и Соня переживает из-за стра­
даний дочери: «Она болезненно влюблена в старого, ему 48 лет,
а ей зз будет, и слабого человека! Знаю я это именно болезненное
чувство, когда от любви не освещается, а меркнет Божий мир, когда
это дурно, нельзя — а изменить нет сил»5.
Михаил наносит краткий визит родителям Татьяны, и та в письме
к матери сетует на холодный прием, который был ему оказан: Толстые
встречают его враждебно и нелюбезно. «В моих решениях, — пишет
она, — это ничего не может изменить, но прибавит очень много боли
к нелегкому и так шагу в моей жизни, если я решусь его сделать»6.

1
к лучшему или к худшему (англ.).
2
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 29 марта
1898 г.
3

Жена М. С. Сухотина умерла в июне 1897 г.

4
Толстая С. А. Дневники, ю июля 1897 г5
Т олстая С. А. Дневники. 18 июля 1897 г.
6
Г. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
18 сентября 1897 г. ОРГМТ.

Колебания

М. С. и Т. Л. Сухотины
Ясная Поляна. 1900 г.
Фотография А. Л. Толстой

Марта
Альбертини

Две

Татьяны

Колебания

70

С. А.Толстая с дочерьми Татьяной
и Александрой

Л.Н. и С. А.Толстые с родными и гостями
в зале хам овнического дома

Ясная Поляна. Сентябрь 1895 г.
Фотография С. А. Толстой

1898 г. Москва
Фотография С. А. Толстой
Слева направо сидят за столом:
С. А. и Л. Н. Толстые, П. П. Трубецкой,
В. А. Маклаков, М. А. Маклакова, С. Э. ДмитриеваМамонова, А. Л. Толстая, П. И. Раевский,
сестры В. Ф. и Е. Ф. Соллогуб; во 2-мряду сидят:
Н. С. Лопухин, Т. Л. Сухотина; стоят:
Д. А. Олсуфьев, П. С. Усов, П. А. Сергеенко,
В. В. Голицын. Л. М . Сухотин, М . С. Сухотин

Колебания

71

В сентябре того же года Татьяна отправляется в Крым, чтобы
разобраться в своих чувствах.
«...Бедная Таня влюбилась, — записывает ее мать, — и эта плохая
любовь к недостойному ее человеку истомила ее и нас. Она едет
в Крым, чтоб одуматься хорошенько. <...>Не позволяю себе, но очень
тоскую по Тане. Это 33-летний друг, с которым связана и моя счаст­
ливая прошедшая замужняя жизнь. И горе, и радости — всему она
сочувствовала, всё переживала со мной. Ближе ее и нет никого»1.
Хочу обратить внимание на удивительную близость2 между
дочерью и матерью, по словам которой она неожиданно уловила
в сердце Татьяны отзвуки своих мыслей и чувств. Соня признается,
что из всех детей она больше всего любит Таню и Сережу.
Лев Толстой, как полагается заботливому и нежному отцу, от­
правляет Тане в Крым замечательнЬе, полное подробностей письмо,
которое я хочу привести здесь полностью.
«Получил твое письмо, милая Таня, и никак не могу ответить
тебе так, как бы ты хотела. Понимаю, что развращенный мужчина
спасается, женившись, но для чего чистой девушке aller dans cette
galere3 трудно понять. Если бы я был девушка, ни за что бы не вы­
ходил замуж. На счет же влюбленья я бы, зная что это такое, т. е.
совсем не прекрасное, возвышенное, поэтическое, а очень нехорошее
и, главное, болезненное чувство, не отворял бы ворот этому чувству
и также осторожно серьезно относился бы к опасности заразиться
этой болезнью, как мы старательно оберегаемся от гораздо менее
опасных болезней: дифтерита, тифа, скарлатины. Тебе кажется
теперь, что без этого нет жизни. Так же кажется пьяницам, куриль­
щикам, а когда они освобождаются, тогда только видят настоящую
жизнь. Ты не жила без этого пьянства и теперь тебе кажется, что без
этого нельзя жить. А можно. Сказав это, хотя и почти без надежды
того, чтобы ты поверила этому и так повернула свою жизнь, по­
немногу деморфинизируясь, и потому, избегая новых заболеваний,

Толстая С. А. Дневники. 30 сентября 189/г.
Я с удивлением обнаружила, что в переписке
с матерью Татьяна обращается к ней на «вы»,
в то время как отцу она пишет «ты».

1

2

з

идти на эту каторгу (фр.).

М арта
Альбертини

Две Татьяны

Колебания

72

скажу о том, какое мое отношение к тому положению, в к<отором>
ты теперь находишься.
Дядя Сережа рассказывал мне — меня не было — что они с бра­
том Николаем и другими малознакомыми господами были у цыган.
Николинька выпил лишнее. А когда он выпивал у цыган, то пускался
плясать — очень скверно, подпрыгивая на одной ноге, с подергива­
ниями и would b e 1 молодецкими взмахами рук и т.п., кот<орые>
шли к нему, как к корове седло. Он, всегда серьезный, неловкий,
кроткий, некрасивый, слабый, мудрец, вдруг ломается и скверно
ломается, и все смеются и будто бы одобряют. Это было ужасно
видеть. И вот Николинька начал проявлять желание пойти плясать.
Сережа и Вас. Перфильев умоляли его не делать этого, но он был
неумолим и, сидя на своем месте, делал бестолковые и нескладные
жесты. Долго они упрашивали его, но когда увидали, что он был
настолько пьян, что нельзя было упросить его воздержаться, Сережа
только сказал убитым грустным голосом: пляши, и, вздохнув, опу­
стил голову, чтобы не видать того унижения и безобразия, которое
пьяному казалось (и то только пока хмель не прошел) прекрасным,
веселым и долженствующим быть всем приятным.
Так вот мое отношение к твоему желанию такое же. Одно, что
я могу сказать, это: пляши! утешаясь тем, что когда ты отпляшешь,
ты останешься такою, какою ты была и должна быть в нормальном
состоянии. Пляши! больше ничего не могу сказать, если это неизбеж­
но. Но не могу не видеть, что ты находишься в невменяемом состо­
янии, что еще больше подтвердило мне твое письмо. Я удивляюсь,
что тебе может быть интересного, важного в лишнем часе свиданья,
а ты вместо объяснения — его и не может быть — говоришь мне, что
тебя волнует даже мысль о письме от него, что подтверждает для
меня твое состояние совершенной одержимости и невменяемости.
Я понял бы, что девушка в 33 года, облюбовав доброго, неглупого,
порядочного человека, sur le retour2 спокойно решила соединить

1

будто (англ.).

2

старея (фр.).

Колебания

73

■Толстой с братьями
мпп. С дагеротипа 1854 г.

К,Толстая со своими
чирьми А. Л. и Т. Л.Толстыми
pjllll Поляна. 1895 г.
Що/рафия С. А. Толстой

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Колебания

74

с ним свою судьбу, но тогда эта девушка не будет дорожить лишним
часом свиданья и близостью времени получения от него письма,
п<отому> ч<то> ни от продолжения свидания, ни от письма ничего
не прибавится. Если же есть такое чувство волнения, то значит есть
наваждение, болезненное состояние. А в душевном болезненном
состоянии нехорошо связывать свою судьбу — запереть себя ключом
в комнате и выбросить ключ в окно.
Николиньке надо было поехать домой и выспаться, не плясавши,
если же это уже невозможно, то всё, что мы можем сделать, грустно
сказать: пляши.
Так вот, как я отношусь к твоим намерениям, а приведешь ты их
в исполнение или нет, ты знаешь, что мое отношение к тебе не мо­
жет измениться, не изменится и к М<ихаилу> С<ергеевичу> или
скорее изменится только к лучшему, сделав мне близким близкого
тебе человека. Вот и всё. Целую тебя, Машу и Колю»1.
Татьяне письмо отца было «очень приятно» тем, что он пишет
«свое мнение без больших menagements»2. Она согласна с тем,
что он говорит об одержимости. «Мож<ет> быть, если я не про­
пляшу, — продолжает она, — я всё буду к этому стремиться, и все
силы и интересы уйдут на это. А я, право, думаю, что я к пляске
способна».
Татьяна сообщает, что делает «последнюю попытку разорвать»
с Сухотиным, но если не выдержит, то объявит себя невестой и вес­
ной выйдет замуж. «Нет, нет, я ни капельки не обиделась на твое
последнее письмо, — отвечала она на коротенькую записку Толсто­
го от 21-22 октября 1897 года, — и всегда бесконечно благодарна,
когда ты мне самым беспощадным образом говоришь свое мнение.
Если я подвергаюсь всяким посторонним влияниям, то зачем же
лишать меня самого разумного и естественного влияния. Эти дни
я немножко высунула свою голову из той конуры, в которой жила,
и начинаю немножко дышать свежим воздухом».

1
Л. Н. Толстой к Т.Л. Сухотиной-Толстой.
14 октября 1897 г. (Юб. Г. 70. С. 168).

2

Предосторожностей (фр.).

Колебания

75
\

Завершая письмо, она откровенно делится с отцом тем, что ужас­
но боится опять встретиться с Михаилом Сергеевичем и опасается
того, что он опять может ее «поколебать»: «Покуда я его не вижу
и не слышу о нем, жить еще можно, а когда кто-ниб<удь> скажет
что-ниб<удь> или я сама почему-ниб<удь> начну думать, то ужасно
мучительно, — ни говорить, ни есть, ни дышать свободно не могу
и долго боль и тоска под ложечкой. Кабы я знала, что это пройдет
и что есть возможность прожить так, чтобы это не повторилось, я бы
всю эту тоску перенесла, — но если я думаю, что из этого я впаду
в новый роман, то я себе говорю, что лучше проплясать et que cela
finisse»3-4.
После возвращения из Крыма Татьяна пытается отвлечься, по­
долгу гостит у соседей, едет в Петербург, где в публичной библиоте­
ке изучает новую немецкую живопись. В частности, она занята под­
готовкой альбома с репродукциями картин двенадцати французских
художников, который должно выпустить издательство «Посредник»
с целью их распространения «среди народа».
Соня, как обычно, выражает свои чувства в письме к Татьяне:
«Последнее лето мы с тобой как будто избегаем друг друга, точно
что-то между нами есть враждебное. Но это только точно, а не вправ­
ду. Та любовь и какая-то твердая, ничем не порываемая связь, ко­
торая была между нами всю жизнь, — осталась все та же. Но мы
слишком страдаем друг за друга; ты знаешь отлично, что я умалчи­
ваю многое, потому что боюсь больше всего на свете твоего несчастия. Ты же умалчиваешь и мучаешься потому, что в сущности тебе
страшно жалко меня, жаль мне причинить ту боль, больнее которой
вряд ли я испытаю когда-либо, — боль сердца при виде твоей душев­
ной тревоги, твоей борьбы, твоего страха перед несчастием, кото­
рое ты видишь то в том, что не изменишь своей теперешней жизни,
то в том, что уйдешь из той жизни, в которой тебя все столько лет
любили. Вспомни, как вы плакали, когда прочли мои стихи к тебе:

з

всё закончится (фр.).

4
Т. Л. Сухотина-Толстая к Л. Н. Толстому.
25 октября i8py г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Колебания

76

Что нет мне в свете больше горя,
Как если горько плачешь ты,
Что больно быть с тобой в раздоре
И страшны мне твои мечты...
—

И всё осталось по-старому. Теперь же приближается для тебя ре­
шительная минута. Я ничего не прибавлю и не убавлю к тому, что
столько раз тебе говорила об этом. Но одно тебе должна высказать,
что если моя помощь, моя любовь на что-нибудь еще тебе пона­
добится, то я, конечно, никогда не отвернусь от тебя, даже в том
случае, когда придется смотреть с страданием на твою жизнь, если
она устроится в худшем смысле, по моему мнению»*.
Ответ Татьяны не заставил себя ждать. 26 сентября 1898 года
она посылает матери длинное письмо из Петербурга, в котором
признается, что теперь не может быть столь же открытой, как рань­
ше, и не может вести себя в прежней манере. Но Софья Андреевна
была уже не та понимающая мать, с которой можно обсуждать лю­
бую тему, даже если их мнения не совпадают. Когда она читала ее
последнее письмо, то тоже проливала потоки слез, «очень хороших
слез», как она выражается, и даже жалеет, что не пролила их еще
больше. Татьяна уверяет, что не отдалится от родителей, от семьи,
что не забудет их, даже если когда-нибудь и выйдет замуж за Сухо­
тина. И добавляла: «...и в самых, по-видимому, трудных положениях
иногда находишь истинное счастье»2.
Соня замечает по этому поводу: «Чувствовалось, что она всё
исчерпала в молодости <„.>. Захотелось новой жизни, любви и ма­
теринства»3, — и материнская интуиция ее не обманывает.

1
С. А. Толстая к Т.Л. Сухотиной-Толстой.
24 сентября 1898 г. ОР ГМТ.
2
Т.Л.Сухотина-ТолстаякС.А.Толстой.
26 сентября 1898 г. ОР ГМТ.

3

Толстая С. А. Моя жизнь. Т. 11. С. 552.

Колебания

77

Татьяна решает сообщить отцу о намерении выйти замуж за лю­
бимого человека4. В ответном письме Толстой желает дочери нрав­
ственного здоровья, преодоления «подводных камней» и «мелей»5.
Напомним, что в повести «Крейцерова соната» (1889) автор описы­
вает недопонимание между супругами, любовь которых перерастает
в глубокое презрение, а затем и ненависть.

«Моя Таня решила, что не может не „пля
сать“, и я уже желаю этого» (Л. Н. Толстой
к С. Н. Толстому. 8 ноября 1899 г. Юб. Т. 72.
С. 242).

4

«Только бы я знал, что ты с Мих<аилом>
Серг<еевичем> так же разговариваешь, как Ма­
ша с Колей, Варя с своим мужем, что в разговоре,
в общении вашем нет никаких подводных камней,
мелей, а свободный океан, и я будурадоваться
и не видя тебя. Сегодня убирал твою комнату,
разложил твои этюды, портреты. Много хоро­
шего. Манин — прелесть, и Сережа хочет его
у тебя просить. Важнее всего, разумеется, нрав­
ственное здоровье, чтоб желать только того,
что всегда возможно: быть лучше и лучше,
но по слабости своей очень желаю тебе и теле­
сного здоровья. Больно вспоминать тебя такой
худой и бледной, какой ты была последние дни.
А впрочем, может быть, тебе такой надо быть
и такой будешь по-новому хороша. Целую тебя
и Мих<аила> Серг<еевича> и с успехом стара­
юсь любить его, чего и ему желаю относительно
себя» (Л. Н. Толстой к Т.Л. Сухотиной-Толстой.
16 ноября 1899 г. Юб. Т. 72. С. 246).
5

78

ТАТЬЯ Н А И С УХО ТИ Н

Во время последней поездки в Москву мне представился случай
изучить обширную переписку бабушки и дедушки, которую они
вели до свадьбы. Первые письма Татьяны Сухотину датируются
началом 1898 года. Я вижу неожиданно растерянную, нерешитель­
ную молодую женщину. Она даже отправляется к модной гадалке,
некоей графине Ребиндер, чтобы убедиться в искренности чувств
своего возлюбленного. С простодушием, которого в поздние годы
я в ней не наблюдала, она поведала об этом визите Сухотину, до­
бавив несколько ребяческих подробностей.
Письма посылаются чуть ли не каждый день: за потоком слов
чувствуются душевные терзания, страх потери дорогого человека
и забота о взаимоотношениях с человеком переменчивым, испыты­
вавшим проблемы со здоровьем. Дети Сухотина от первого брака
очень ласковы с ней. Читая о том, как тепло они ее встретили, уми­
ляешься этой идиллии1.
Татьяна несколько раз собиралась разорвать отношения с Миха­
илом и сравнивала эти попытки с «покушением на самоубийство».
Между тем, когда Михаил уехал в Вену на лечение, она чувствует,
что ей «скучно, пусто и бесцельно». «Меня тяготит моя вполне эго­
истичная и пустая жизнь, — пишет она Михаилу. — В прошлом году
мне это было незаметно, а до этого я больше занималась разными
делами: живописью, перепиской и т. д. Теперь же ничего не оста­
лось, и дни идут за днями, не принося ни пользы, ни радости»2.
Другое письмо, посланное через десять дней, так же выдает
душевное смятение: «Во мне всегда поднимается огромная благо­
дарность к вам, когда я думаю о том, с каким великодушием вы про­
стили меня. <...> Для того, чтобы так поступить, надо или большую
grandeur d’ame3, или большое равнодушие. <...>
Поймите, что мое отношение к вам очень сложно и трудно (как
и ваше относительно меня — я это понимаю). Мы решили, что мы
не женимся, — вы говорили, что начали колебаться еще осенью, перед
моим отъездом в Крым, но, к сожалению, мы оба ясно сознаем невоз-

1
Родную мать дети называли по-русски
«мама», в то время как к Татьяне обращались
по-французски-maman.

2
Т.Л.Сухотина-Толстаяк М.С.Сухотину.
5 февраля 1898 г. OP ТМТ.
3
ш т и е души ®р.).

Татьяна
и Сухотин

79

Т. А. Кузминская позирует Т. Л.Толстой
и Ю. И. Игумновой
Ясная Поляна. 1898 г.
Фотография С. А. Толстой
Справа от Ю. И. Игумновой сидит Л. Л. Толстой

М. С. и Т.Л. Сухотины
Крым, Гаспра. 1901 г.
Фотография С. А. Толстой

М арта
Альбертини

Две Татьяны

Татьяна
и Сухотин

80

Т.Л.Толстая, Т. А. Кузминская, С. А.Толстая
Ясная Поляна. Июль 1898 г.
Фотография С. А. Толстой

Татьяна
и Сухотин

81

можность этого только рассудком, а сердца наши непокорны, и нас —
хотя мне кажется реже, чем прежде — вдруг потянет друг к другу, и свет
кажется не мил, когда представляешь себе его без этой любви. <„.>
Если наши отношения будут всё больше и больше клонить в сто­
рону дружбы, то я никогда не буду стараться рвать и уничтожать
их, — напротив, буду дорожить ими как большой драгоценностью, —
но если они перейдут на влюбленность, я не могу поручиться за себя.
И знаете, только когда я откидываю любовь из наших отношений,
я могу хорошо, добро относиться к вам, — как только она всплывает,
так я начинаю ужасно страдать: мучиться за прошедшее, бояться
за будущее, упрекать вас, желать прекратить переписку и т. д. Что
вы скажете на это, мой друг?»1
Как-то в беседе с дочерью Софья Андреевна проявляет удиви­
тельную непреклонность. Она в очередной раз предупреждает, что
Сухотин, если Татьяна выйдет за него замуж, сделает все, чтобы
отдалить ее от родителей и друзей. Татьяна отвечает, что находит
этот разговор крайне неприятным, она-то надеялась, что мать по­
может ей лучше разобраться в себе.
Толстой предлагает Татьяне решиться на что-нибудь: «Сейчас
папа призывал меня, спрашивал о вас и сказал мне, что нам надо
решать в ту или в другую сторону, что он видит, что мне надо пройти
через это унижение и несчастье и что он надеется, что это не повли­
яет на мою внутреннюю жизнь. Я не удержалась от слез и ничего
не могла ему ответить. Спросила только, считает ли он вообще
брак униж<ением> и несч<астьем> или только в моем случае. Он
сказал, что в моем случае преимущественно. Жалел меня — гово­
рил „бедняга, бедняга", и был в общем ласков и нежен. Меня это
расстроило, но не заставило мучиться и метаться и не испортило
моего душевного спокойствия»2.
Сухотин, со своей стороны, просит Татьяну смягчить сердца роди­
телей и подготовить их к его вступлению в семью. «Судя по тому, как

1
Т.Л. Сухотина-Толстая к М. С. Сухотину.
12-15 Февраля 1898 г. ОР ГМТ.
2
Г.Л. Сухотина-Толстая к М. С. Сухотину.
30 марта 1898 г. ОРГМТ. Через несколько меся­
цев Татьяна писала:«Хочется многое вам отве­
тить: первое о подчинении решению папа, —

конечно, это для нас обоих играло бы очень важ­
ную роль, но я убеждена в том, что папа никако­
го совета не даст. Он на днях сказал: „Слава Богу,
я тебе ничего не совет овал(Т. Л. СухотинаТолстая к М. С. Сухотину. 16 июля 1898 г.
ОРГМТ).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Татьяна
и Сухотин

82

ваши родители ко мне относятся, я думаю, что вы могли бы подгото­
вить мой вход в ваш дом. <,г.>Для меня будет великая радость, если вы
смягчите их сердца, если они станут относиться ко мне как к доброму,
старому знакомому, самый крупный недостаток которого это большая,
прочная, безграничная непоколебимая любовь к их дочери»1.
«И опять она хочет решить окончательно, — отмечает Соня в октя­
бре 1899 года, — выйти или не выйти за него замуж. Бедная! Прожила
до 35 лет, блестящая, умная, любимая всеми, талантливая, веселая —
и не нашла счастья. Очень она стала жалка: худа, бледна, нервна»2.
И вот 12 октября 1899 года Татьяна сообщает матери, что реше­
ние наконец принято. Она вполне спокойна и, по ее словам, искрен­
не надеется, что родители примут ее выбор. В ближайшее время они
собираются к ним, поскольку хотят обсудить с ними ряд вопросов3.
Дата свадьбы назначена, и Соня признается своей сестре Татьяне
Кузминской: «Меня поздравляют, а я даже ничего не отвечаю. Не го­
воря уже о разлуке, крайне для нас стариков тяжелой, — я с самого
начала этого фатального романа считаю, что Таня идет на несчастье.
Она всё теряет, а приобретает отжившего, пустого, старого человека
с обузой 6-ти детей. <...>
Ну, да что растравлять раны, я оттого и не пишу никому, что
очень уж тяжело. И, представь себе, что я до сих пор не верю ее
замужеству»4.
Читая суждения о предстоящей свадьбе, понимаешь, насколько
будущий муж Татьяны был неприятен ее родным. Его называют
«брюзгой», считая виновником непрекращающихся страданий Та­
тьяны. Александра даже заявляет: «...некоторые называли Сухотина
развратником. На самом деле Сухотин был одним из тех мужчин,
к которым, неизвестно почему, тянутся женщины. Встречаясь взгля­
дом с его умными, серыми, хитро прищуренными глазами, собесед­
ник уже знал, что этот человек не скажет глупости, банальности,
и сразу делалось интересно»5.

1 М. С. Сухотин к Т. Л. Сухотиной-Толстой.
27 марта 1899 г. ОР ГМТ.
2 Толетая С. А. Дневники. 4 октября 1899 г.
3
См.: T.JI. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
12 октября 1899 г. ОР ГМТ.

4
С. А. Толстая к Т. А. Кузминской. 7 ноября
1899 г. ОР ГМТ.
б Толстая A. JI. Отец. Жизнь Льва Толстого.
Глава LII. Видно так надо. См. Приложение II

S3

СВАДЬБА

Свадьба Михаила Сухотина и Татьяны состоялась 14 ноября 1899 го­
да. Родителей невесты на ней не было. В письме к будущему мужу
Татьяна объявила, что предпочла бы, чтобы в церемонии отец уча­
стия не принимал. На церемонии присутствовали только близкие
друзья и свидетели.
Соня записала в дневнике: «14 ноября вышла замуж наша Таня
за Михаила Сергеевича Сухотина. Надо было этого ожидать. Так
и чувствовалось, что она всё исчерпала и отжила свою девичью
жизнь.
Событие это вызвало в нас, родителях, такую сердечную боль,
какой мы не испытывали со смерти Ванечки. Всё наружное спокой­
ствие Льва Николаевича исчезло: прощаясь с Таней, когда она, сама
измученная и огорченная, в простом сереньком платье и шляпе,
пошла наверх, перед тем как ей идти в церковь, — Лев Николаевич
так рыдал, как будто прощался со всем, что у него было самого
дорогого в жизни.
Мы с ним в церковь не пошли, но и вместе не могли быть. Прово­
див Таню, я пошла в ее опустевшую комнатку и так рыдала, пришла
в такое отчаяние, в каком не была со смерти Ванечки»6.
И снова в своей печали Соня признается сестре Татьяне: «Домой
вернулись в опустевший дом и опять все плакали. <...> Не ожидала
я, что так мы все будем по ней грустить. <...> В марте Таня приедет
к нам в Москву недели на три, по ее словам, а Сухотин поедет в де­
ревню всё устраивать для Тани. Он был очень тих, серьезен, нежен
с Таней и старателен с нами. Но я не помирилась ни с разлукой,
ни с замужеством Тани. Очень уж она его любила, вот что странно»7.
И затем через несколько дней продолжает: «Ты спрашиваешь,
отчего Левочка заболел, милая Таня? <.„> По моему мнению оттого,
что очень плакал и горевал о Тане. Еще в тот день, как ему захворать,
он сжал руки и вскрикнул: „Боже мой, и кому мы ее отдали! “ У него
всё время слышались слезы в горле»8.

в Толстая С. А. Дневники. 31 декабря 1899 г.
1
С. А. Толстая к Т. А. Кузминской. 18 ноября
1899г. ОРГМТ.

8 С. А. Толстая к Т. А. Кузминской. 2 декабря
^ 9 9 г- ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

84

Бабушке довелось преодолеть много препятствий (особенно
жестокий эгоизм отца), прежде чем семья приняла ее мужа. Впро­
чем, с таким же непониманием столкнулась за два года до этого
и младшая сестра Татьяны Маша, когда выходила замуж за Николая
Оболенского1.
За два года изучения обширной семейной переписки в архиве
музея JI. Н. Толстого в Москве я так и не смогла сформировать
какое-нибудь ясное представление о личности моего деда.
Однако могу констатировать, что ему очень повезло с женой,
с ее умом, чистотой, беззаветной преданностью, наконец,
с ее именем.
Размышляя об увлечениях Татьяны (к которым она,
впрочем, относилась очень серьезно), перебирая в уме ее по­
клонников, я, кажется, нашла черту, которая их объединяет.
У меня создалось впечатление, будто все они, каждый на свой
лад, надеялись, что бабушка хоть отчасти развеет тяжелые
мысли, которые ими владели. Ведь каждый из них, как я пыта­
лась показать, был глубоко несчастен, у каждого внутри была
та пустота, та тоска, которая предвосхитила бурю, потряс­
шую Россию через несколько лет.
Предубеждение, даже открытая неприязнь родителей
к Сухотину не помешали Татьяне соединить с ним свою судьбу,
хотя, по-видимому, он этого не заслуживал и заставил ее
много страдать. И всё же именно в этом союзе она реализо­
валась как личность. Мне порой было очень грустно читать
о тяготах, с которыми ей пришлось столкнуться, но было
легко понять радость, с которой она приняла новую для себя
роль «мачехи».

1
Николай Леонидович Оболенский (l872*934), внук М арт Николаевны Толстой (18301912), младшей сестры Л. Н. Толстого. После
смерти первой жены, Марии Львовны Толстой
(1906), женился на Наталье Михайловне Сухо­
тиной (1882-1925), дочери моего деда Михаила
Сухотина от первого брака, от которой имел че­
тырех детей. С 1919 по 1921 г. управлял хозяй­
ством Ясной Поляны (18 февраля 1919 г.
С. А. Толстая записала в дневнике:«Подписала
бумагу, по которой поручаю яснополянское хо­
зяйство Коле Оболенскому*>. Толстая С. А. Д нев­
ники. Т. U. С. 469).

В ноябре 1919 г. был арестован, содержался
в подвале бывшего монастыря Тульской губернии,
позже освобожден, переехал в Москву. В 1925 г.
его жене и детям удалось покинуть Россию и до­
браться до Франции. Через некоторое время
к ним присоединился и Николай. Перейдя в като­
личество, поселился в аббатстве св. Андрея, где
и закончил свои дни (См.: Robyns de Schneidauer
Louis. Ungendre de Tolstoi refugee en Belgique / / L e
patriote illustre. 1930. № 36. P. 536 -53 7). У Нико­
лая был роман с Сонюшкой, что очень не понра­
вилось моей бабушке.

Свадьба

85

Т. Л.Толстая-Сухотина с мужем
М с. Сухотиным
Ясная Поляна. Лето 1900 •
фотография С. А. Толстом

i

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба
86

Л.Н.Толстой с зятем М.С.Сухотиным
и М. А.Стаховичем

Т. Л. и М. С. Сухотины в группе
с родственниками и знакомыми

Ясная Поляна. 1906 г.
Фотография С. А. Толстой

Кочеты. 1901 г.
Слева направо: Алик Сухотин, неизвестная,
Т. JI. Сухотина-Толстая, Дорик (Федя) Сухотин,
пятеро неизвестных, М. С. Сухотин,
JI. Н. Аршеневский и Н. М. Сухотина

С. А.Толстая у фотопортрета
умершего Ванечки
Ясная Поляна. 1895 г.
Фотография С. А. Толстой

Свадьба

87

Выйдя замуж, Татьяна в лице Сухотина обретает человека, напол­
нившего смыслом ее жизнь, есть в нем и столь желанная ей легкость.
Он настолько нежен с ней, что она забывает все тревоги и сомнения,
вызванные предостережениями отца. Как бы ни была сильна ее
привязанность к родителям, Татьяна, отбросив все сомнения и коле­
бания, однажды понимает, что имеет право на собственный выбор,
каким бы он ни был. Атмосфера в доме с каждым днем становилась
всё более гнетущей: то и дело вспыхивали споры из-за завещания
Толстого и безмолвного, но оттого не менее ощутимого присут­
ствия Черткова, «лжепоследователя» писателя: из-за растущего
потока посетителей из «темных», не только разделявших взгляды
Толстого, но и пользовавшихся гостеприимством Ясной Поляны.
Татьяна находит в себе силы покинуть родное гнездо и «взять свою
жизнь в свои руки».
Первая остановка в их свадебном путешествии — Вена. Там
Сухотина осматривает врач, который лечил его несколько лет на­
зад. Обнаруживаются проблемы с аортой, что дает Татьяне повод
воскликнуть: «Ужасные мы клячи»1.
Татьяна сообщ ает отцу, что часто слышит, как о нем говорят
скорее с уважением, нежели с симпатией!
Дети Сухотина ждут супругов в Вене. Дальше они путешествуют
вдевятером, включая пятерых детей2, служанку и личного врача
Михаила Сергеевича.
Татьяна, всегда живо интересовавшаяся искусством, посещав
ет в Вене выставку художников Венского Сецессиона. Ей кажется
очень интересной коллекция фаюмских портретов, написанных
восковыми красками приблизительно в I веке до н. э. — III—IV веках
н. э., которые «сохранились, как будто портреты были написаны
только что».
Матери она признается, что больше всего ей интересны «зна­
комство и новые отношения» с ее новой семьей, в особенности

1
Г. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
4 декабря 1899 г. ОР ГМТ.

2
Михаил, третий ребенок М. С. Сухотина,
остался с Толстыми, потому что был
такого же возраста, как сестра Татьяны —
Александра.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

88

с «самой милой» — дочерью мужа Наташей, которая «очень мило
и нежно» выражает свои чувства, хочет называть Татьяну мамой,
но пока «или избегает этого, или это выходит у нее неестественно».
«Конечно, я чувствую некоторую напряженность от постоянной
осторожности в отношениях, — пишет она, — которой не было бы
с собственными детьми, но, может быть, это лучше». И добавляет:
«Мне очень хочется быть вполне здоровой и сильной ввиду воз­
можности иметь ребенка (пока, конечно, ничем не указанной)»1.
Позже они едут в Рим, где задерживаются на несколько месяцев.
Первое, о чем думает Татьяна, когда они устраиваются на новом ме­
сте, это о том, чтобы найти детям учителей по французскому языку
и математике2. У нее вновь возникает желание рисовать. Она даже
подыскивает себе небольшую мастерскую, о чем сообщает в письме
к подруге, добавляя: «Я видаю здесь много интересного. Во-первых,
самое интересное для меня, это знакомство с моей новой семьей:
я постоянно в них вглядываюсь, изучаю их и всё больше дружусь
с ними. Мы живем очень мирно и весело.
Из искусства я тут, кроме церквей, ничего еще не видала, но ули­
цы, старые дома, церкви, стены, — все это уже очень живописно,
и пейзажист нашел бы тут много мотивов»3.
Однажды они отправляются на длинную прогулку в колясках
по старой Аппиевой дороге, смотрят «разные древности, и между
прочим в двух церквах на камнях будто бы следы ног Христа» с во­
семью пальцами. «Как город, — пишет Татьяна о Риме, — он очень
красив, и многие развалины необыкновенно живописны и интерес­
ны, но вся религиозная сторона препротивна»4.
В письмах к матери, столь же частых, как и раньше, Татьяна
уверяет, что у них с мужем идеальные отношения. Присутствие
детей нисколько не вредит им. Миша нежен с ней и добр к детям.
К сожалению, его здоровье оставляет желать лучшего, поэтому,
не доверяя итальянским врачам, они решают сократить свои рим-

1
Г.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
8 декабря 1899 г. ОР ГМТ.

3
Т. Л. Сухотина -Толстая к Ю. И. Игумновой.
15 декабря 1899 г. ОР ГМТ.

2
Напомним, что Льву двадцать лет, Натаиле — семнадцать, Сергею — двенадцать, Алек­
сею — одиннадцать, а Федору только исполни­
лось три года.

4
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
27 декабря 1899 г. ОРГМТ.

Свадьба

LСухотина (дочь М. С. Сухотина)
а. 1907 г. (?)
Ография Desgrandes

. (Дорик) Сухотин
.1899 г.
'жсиональная фотография

•жа Сухотин
•рбург. 1902 г.
Пография С.Л.Левицкого

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

90

ские каникулы. «Я опять ловлю себя на надеждах на беременность,
хотя очень боюсь разочарования. <„.> Вы мне предсказывали чувство
отчуждения от детей, одиночества и тоски. Этого никогда нет. <„.>
В Мише что мне иногда причиняет огорчение — это не полное со­
гласие во взглядах и вкусах. Но мы никогда из-за этого не ссоримся,
а всегда договариваемся до какого-нибудь соглашения. А в очень
многом мы близки и согласны. Из-за детей у нас не бывает непри­
ятностей: он позволяет мне говорить им всё, что я нахожу нужным;
боится только того, что я их избалую»!.
Вернувшись из Рима в Россию, молодожены поселяются в Коче­
тах2, большой усадьбе Сухотина. Татьяна отмечает в дневнике, что
«жизнь сложилась неожиданно и незаслуженно счастливо»3. Она
занята (особенно когда муж в разъездах) налаживанием отношений
с местными крестьянами и наблюдением за ходом работ в усадьбе.
В январе 1901 года, во время первой беременности, Татьяна
подавлена, часто плачет и успокаивается, только когда ее Миша
рядом с нею. Жизнь, по ее признанию, больше не доставляет ей та­
кой радости, как раньше. Вскоре, когда мужа вызовут в Петербург,
она потеряет ребенка.
Соня ошеломлена трагедией и скорбит: «И тут обманутая меч­
та Тани быть матерью, ее горе, болезнь, отсутствие мужа — опять
болело сердце. Таня храбрилась, занималась и детьми, и читала,
и вязала, и болтала. Но видела я в глазах ее ту боль и отчаяние, что
нет ни мужа, ни ребенка. Пасынки ее, особенно Наташа, очень с ней
добры, но она мне сказала: „Глядя на мертвую девочку, я только
понюхала, что такое материнское чувство, и ужаснулась перед его
силой"»4.

Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой
6 января 1900 г. ОРГМТ.
2
Кочеты находились в ста пятидесяти вер­
стах от Тулы. Имение занимало около боо деся­
тин. К господскому дому примыкали три при­
стройки, сарай и конюшня, где разводили скако­
вых лошадей. «Ялюбила Кочеты, — вспоминала
Александра Львовна. — Одноэтажный, растяну­
тый дом, старинная мебель, фамильные портре­
ты по стенам. Вокруг дома старый, тенистый
парк — ю о десятин, в котором не раз плутал
отец, в парке пруды, фруктовые деревья, а за пар­
ком прекрасно, машинами разработанные черно­
1

земные поля, перелески, луга, симментальскии
породистый скот и табунырысистых маток.
Сухотин считался хорошим хозяином»
(Толстая A. JI. Отец. Жизнь Льва Толстого.
Глава LXVI1. Радость совершенная). От постро­
ек остались только обломки стен, поросшие
травой.
3 Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 19 мая
1900 г.
4
Толстая С. А. Дневники: в 2 т. М.: Художе­
ственная литература, 1978. 6 января 1901г.

Свадьба

91

Через несколько месяцев, когда Татьяна со своим Мишей снова
отдыхали в Италии, в прессе появились сообщения о выходе Опре­
деления Святейшего Синода об отпадении Толстого от Церкви5.
Матери она сообщала, что «во всех иностранных газетах были
известия о том, что Лева арестован домашним арестом в Петербурге,
а папа выслан в Ясную Поляну без права выезда. Были напечатаны
подробные разговоры, будто бы происходящие в нашей семье. Вы,
будто бы, стояли за выезд за границу, а папа был против. Это удиви­
тельно, как в газетах все искажается и сколько выдумывается. Мне
здесь грозят большими неприятностями за искаженный разговор
с одним студентом, который я сегодня опровергла в газете Italie»6.
Татьяна сожалеет о том, что позволила итальянскому студен­
ту взять у нее интервью о недавних беспорядках, происходивших
в России. В результате в двух местных газетах опубликованы ста­
тьи об этой встрече7. Между тем статьи нашли такой отклик в сту­
денческой среде, что перед домом Татьяны целый день толпилась
возбужденная молодежь.
Толпа собирается вновь и вновь, невзирая на протесты Татья­
ны и появление двух отрядов конной полиции, взявших молодежь
в плотное кольцо. Студенты зовут ее пообедать с ними. Сначала она
отказывается, но потом все-таки идет: она, двое студентов, а за ними
следом — трое городовых8.

В 1901 г. Святейший Синод опубликовал
Определение о графе Льве Толстом от 2022 февраля 1901 г.«В наши дни, — говорилось
в нем, — Божиим попущением, явился новый лже­
учитель, граф Лев Толстой. Известный миру
писатель, русский по рождению, православный
по крещению и воспитанию своему, граф Тол­
стой, в прельщении гордого ума своего, дерзко
восстал на Господа и на Христа Его и на святое
Его достояние, явно пред всеми отрекся
от вскормившей и воспитавшей его Матери,
Церкви Православной, и посвятил свою литературную деятельность и данный ему от Бога та­
лант на распространение в народе учений, про­
тивных Христу и Церкви».
6
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
22марта 1901г. ОРГМТ.
7
«...Затравили меня, загнали, запутали здешние студенты и журналисты. Я имела глупость
принять одного интервьюера, и теперь не имею
возможности и предлогов отказать другим. Куда
ни двинусь — наступаю на корреспондента.
Всякий передает мои слова с своей точки зрения
и изменяет и добавляет их сообразно с направле­
5

нием своего журнала. Посылаю вам, как образ­
чик, вырезку из социалистической газеты Avantil,
где мои слова перемешаны с вымыслом корре­
спондента» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Тол­
стой. iy марта 1901 г. ОРГМТ). См. Приложе­
ние III.
8 «Сегодня утром, несмотря на то, что
в Messagiere было напечатано письмо мое о том,
что я прошуримских студентов не приходить
больше делать демонстраций — они пришли.
Но сегодня студенты были в огромном количе­
стве, и полиции было много — одетой и пере­
одетой. Два отряда конных полицейских скрыва­
лись за нашей гостиницей, но им ничего не при­
шлось делать. Студенты вошли ко мне
и пригласили меня на обед. Я отказалась, но они
так настаивали, что я заколебалась и решила
пойти с ними к Пашковым, которых'они тоже
шли приглашать. Только что я с двумя студен­
тами вышла из гостиницы, как трое городовых
пошли за нами, но на полпути отстали. Пашкова
отказалась от обеда. <...>... Мы от обеда отка­
зались» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
15марта 1901г. ОРГМТ).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

92

Л. Н.Толстой играет в шахматы
с М. С. Сухотиным
Ясная Поляна. 1903 г.
Фотография П. А. Сергеенко
Справа стоит Э. JI. Гедговт

Л.Н.Толстой и Т.Л.Сухотина-Толстая
Гаспра. 1902 г.

Свадьба

93

На следующий день Татьяна с мужем приглашена на большой
прием в русское посольство. Она решает отклонить приглашение,
хотя Миша живо интересуется приемом, но думает, что «неловко,
с одной стороны, принимать депутации студентов, кот<орые> вчера
хотели разнести посольство и к<оторым> полиция в этом воспре­
пятствовала, а с другой стороны, в это посольство ездить»1.
Супруги возвращаются из Рима на поезде и по пути на несколько
дней останавливаются во Флоренции. Татьяна замечает, что многие
предпочитают путешествовать в вагоне 3-го класса: обстановка там
намного интереснее, чем в вагоне 2-го класса!2 К концу путешествия
Татьяна приходит к мысли о том, что «оттого не существует совре­
менного искусства в Италии, что итальянцы воспитаны на предрас­
судках вроде Рафаэля, Botticelli и пр.»3.
В Кочетах всё по-старому: кучера вечно мертвецки пьяны, и С у­
хотина в нужный момент некому доставить к врачу4. Татьяна, не­
смотря на новую беременность, посвящает себя всю воспитанию
младших Сухотиных, особенно Дорика, который носится по дому,
как жеребенок.
В августе Миша сопровождает сына Сергея в Петербург для
поступления в Морской кадетский корпус, на три недели они по­
кидают имение. Татьяна волнуется за Сергея перед их отъездом
из Кочетов, она думает про себя: «Этот несчастный совсем еще
желтоносый воробей должен идти в жизнь, ни на кого, кроме себя,
не надеясь. Каково бы мне было его провожать, кабы я ему была
родной матерью!»5
Когда приходит известие об успешной сдаче экзаменов Сергеем
при поступлении в корпус, она уже в плену тревожных мыслей, вы­
званных одиночеством и предчувствием потери ребенка.

1
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
15 марта 1901г. ОРГМТ.
2 * «Ездили по Италии в у м классе, чему
я очень рада. Сталкиваемся с почтенным, все бо­
лее и более мною любимым и уважаемым рабочим
народом, знакомимся с пассажирами, кормили
детей сластями и гораздо больше выносили при­
ятных впечатлений, чем из путешествия во 2-м
классе» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
12 апреля 1901 г. ОР ГМТ).

3
Т. Л. Сухотина -Толстая к С. А. Толстой.
12 апреля 1901 г. ОР ГМТ.
4
«Сейчас очень трудно ехать. Миша болен,
кучера пьяны» (Т.Л. Сухотина-Толстая
к С. А. Толстой. 2 июля 1901 г. ОР ГМТ).
5
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
9 августа 1901 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

94

В середине лета 1901 года Толстой тяжело заболел и уехал на не­
сколько месяцев в Крым, в Гаспру, недалеко от Ялты, где они с Со­
фьей Андреевной поселились в большом особняке, предоставленном
в их распоряжение одной знакомой!. Они проведут там почти два
года. К ним поочередно будут приезжать их дети. Татьяна в Ялте
потеряет второго ребенка, в то время как ее муж, как обычно, бу­
дет находиться за границей. Софья снова замечает, как сильно ее
разочаровывает легкомыслие Сухотина, и вместе с тем отмечает
большую любовь Татьяны к мужу, в то время как он «позволяет
себя любить»2.
Через некоторое время Сухотин заболеет тяжелой формой воспа­
ления легких, и его состояние будет внушать серьезную тревогу.
Бабушка дни и ночи дежурит у его постели. С его здоровьем нужен
более мягкий климат, особенно зимой.
Сухотины месяцами живут на озере Леман и в Риме, где мой дед
постепенно восстанавливается благодаря теплому климату и заботам
любящей жены.
В дневнике он пишет о том, что единственные два места, где ему
нравится жить, — это Рим и Кочеты.
И позднее, несмотря на новую беременность, Татьяна будет бес­
покоиться о здоровье мужа, страдающего болезнями сердца, желуд­
ка и легких, о чем она будет писать своей невестке Ольге Дитерихс3.
При малейшем намеке на дождь они остаются дома. Да, болезнь
мужа мучает ее, и она часто думает о смерти. Тем не менее свои
отношения с ним она называет идеальными; ее любовь к нему и вое-

1
Софья Владимировна Панина (1871-1956),
одна из богатейших женщин того времени. По­
святила свою жизнь благотворительности и ос­
новала в Санкт-Петербурге Лиговский народный
дом.
2
«Моя бедная Таня, родив опять мертвого ре­
бенка — мальчика (12 ноября), еще более привяза­
лась к своему легкомысленному эгоисту мужу.
Ее совсем нет, она вся в нем, и он позволяет себя
любить, а сам любит мало. Если ей хорошо,
то и слава Богу! Мы, женщины, способны жить
любовью даже без взаимности. Да еще как силь­
но, содержательно жить!» (Толстая С. А. Днев­
ники. у декабря 1901г.).

з
Ольга Константиновна Дитерихс (18721951), с 1899 г. жена Андрея Львовича Толстого
(1877-1916), одного из младших братьев Татья­
ны. Сестра Ольги Анна была замужем за Черт­
ковым. Дети Ольги — Софья Андреевна Толстая
Есенина и Илья Андреевич Толстой.

Свадьба

95

хищение им становятся лишь сильнее. Ребенок, которого она вына­
шивала, умирает через несколько часов после рождения. Бабушке
приходится снова и снова переживать один и тот же кошмар: после
наступления беременности и надежд, что она родит долгожданного
ребенка, все заканчивалось крахом — возможно, из-за генетической
несовместимости супругов, о чем тогда еще не слышали.
Супруги часто ездят в Ясную Поляну, где Татьяна с тревогой на­
блюдает, как стареющие родители становятся всё раздражительнее
и ворчливее. Если Лев Николаевич пребывает в добром расположе­
нии духа и даже играет в шахматы с Сухотиным, то Софья Андреевна вечно жалуется на Черткова, тенью маячащего на горизонте
и неустанно уговаривающего Толстого раздавать землю крестьянам
в ущерб собственным детям.
Русско-японская война, разразившаяся в 1904 году, вызвала всплеск
коррупции и страха. «У нас ни правил, ни законов, ни чести — ни­
чего нет, — остается одна сила. Но, когда она не дисциплинирована
и не подчинена тоже каким-нибудь законам, она сама себя уничто­
жает», — отмечает Татьяна4.
Учащаются забастовки и преступления, после сдачи Россией
Порт-Артура обстановка в столице становится всё более напря­
женной. «До нас доходят ужасные слухи о том, что делается в Пе­
тербурге: покушение на царя, стачки, забастовки, демонстрации,
требования прекращения войны, конституции и разн<ых> других
прав, целая толпа перед Зимним дворцом, требующая, чтобы царь
к ней вышел, чтобы выслушать ее требования»5, — делится Татьяна
с матерью.
«Революционеры не дремали, — писала о том времени Алек­
сандра Львовна. — Почва для революционеров была чрезвычайно
благодарная: поражение русского войска, недовольство рабочих,
зажим правительства, малоземелие крестьян»5. Начинает ощущать-

4
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
14 октября 1904 г.
5
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
9 января 190$ г. ОР ГМТ.

6 Толстая A. JI. Отец. Жизнь Льва
Толстого. Глава IX. Революция 1905 года.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Свадьба

96

ся нехватка продовольствия, всё чаще грабят соседние с Ясной По­
ляной помещичьи имения.
Татьяна всей душой хочет разрешения аграрного вопроса раз
и навсегда. За несколько лет до этого она сдала в аренду крестьянам
землю в Овсянникове1. Арендные деньги, которые они вносили
в банк, должны были пойти на удовлетворение их собственных
нужд, однако крестьяне их благополучно пропивали. «Жить здесь
неприятно и тяжело. Чувствуешь вокруг ненависть и зависть <...>.
Постоянно слышишь угрозы. С мужиками, с которыми приходит­
ся разговаривать, отношения натянутые и непростые»2, — пишет
Татьяна матери.
На зиму3 Сухотины в очередной раз едут в Европу. Однако Та­
тьяне не удается выкинуть из головы мысли о России, и окружаю­
щие красоты трогают ее меньше, чем обычно: горы и цветы остав­
ляют ее равнодушной4. Сердцем она была в России; она спрашивает
себя, сколько еще продлится война с Японией; Миша на этот счет
настроен пессимистически. Татьяна пишет матери: «Сдача ПортАртура тут произвела сильное впечатление. Наша хозяйка плакала.
Говорит, что не оттого, что жалко Порт-Артура, а оттого, что жалко
всех тех жертв, которые там положены. Очень многие думают, что
теперь войне конец. Только Миша этому не верит»5.

Имение Овсянниково в 180 десятин земли,
недалеко от Ясной Поляны, Татьяна получила
при разделе имущества между детьми Толстого
в 1891 г. Часть земли она продала, а оставшиеся
135 десятин решила сдать в аренду крестьянам,
жившим в Овсянникове. Эта земля отдавалась,
в соответствии с соглашением, в их распоряже­
ние для того, чтобы арендные деньги крестьяне
использовали на общественные нужды. Первое
время крестьяне добросовестно вносили аренду,
однако убедившись, что никто с них не требует
платы, стали нарушать соглашение, сдавая зем­
лю соседям. «Мне стало досадно на крестьян
за их спекуляцию, и я решила согласиться на их
просьбу продать им через Крестьянский банк
ту землю, которой они пользовались»
(Сухотина-Толстая Т. Л. О том, как мы с отцом
решали земельный вопрос/ / Толстой и о Тол­
стом. Новые материалы. М., 1924. С. 55).
1

2 Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
5 июля 1906 г. ОР ГМТ.
3 В ноябре 1904 г. Сухотины ехали из Кочетов
через Ясную Поляну, Москву, Петербург и Берлин.
4
«Как-то никакого впечатления в этотраз
заграница на меня не произвела: горы, озера, зе­
лень, цветы — все как-то скользит по впечатли­
тельности, не задевая ее. Трудно сказать — от­
чего это. Я думаю, оттого, что очень думается
о России» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Тол­
стой. 2 7ноября 1904 г. ОРГМТ).
5
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
24 декабря 1904 г. ОР ГМТ.

Свадьба

97

Во время этой поездки в Швейцарию бабушка купила дом в ме­
стечке Эшерен6, раскинувшемся на холмах над Лозанной7. Как она
признавалась в дневнике, ей взбрело в голову, что когда-нибудь она
будет здесь жить, даже если Миша воспротивится8.

6 В письме к отцу Татьяна объясняла, что ку­
пила землю и домик потому, что считает
«жизнь по гостиницам очень вредной для всех
нас, особенно для детей. А по теперешним време­
нам кто знает — не придется ли на время уехать
из нашего несчастного отечества»
(Т.Л. Сухотина-Толстая к Л. Н. Толстому, ^ я н ­
варя 1904 г. ОР ГМТ). 19 февраля 1904 г. Толстой
отвечал:«Покупку твою я очень понимаю и, хо­
тя этороскошь, не решаюсь осуждать» (Юб.
Т, 75. С.,45).

7
«Сегодня мы всем семейством поехали в го­
ры вблизи Лозанны, где продается прехорошень­
кий кусок земли, который я еще в прошлом году
облюбовала. Там больше двух десятин луга, леса
и сада с ручейками и собственной каменоломней,
ореховыми деревьями, источником и маленьким
домиком» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Тол­
стой. 25января 1904 г. ОРГМТ).
8
«Купила Echerin. Бессмысленно мечтаю
о том, чтобы когда-нибудь там жить, но увере­
на, что Миша никогда этого не допустит»
(Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 23 февраля

19051 ).

98

ТАНЕЧКА1
Благодаря крахмально-молочной диете, прописанной швейцарским
врачом, Татьяне удается, забеременев в пятый раз, благополучно
выносить и родить ребенка. Несмотря на приближение родов, она
прекрасно себя чувствует, но беспокойно прислушивается к движе­
ниям ребенка, которые кажутся ей слишком вялыми. Потом ребенок
дает почувствовать свой вес, у нее даже бывают судороги. И все-таки
чувство тревоги преследует ее вплоть до того дня, когда она наконец
рожает дочь (на том знаменитом диване в Ясной Поляне, где она
сама когда-то появилась на свет2).
Об этом дне Татьяна пишет просто: «6-го3 ноября 1905 г. роди­
лась Танюшка»4.
При этом она не закрывает глаза на ситуацию в стране, кото­
рая день ото дня становится тревожнее: «Нельзя описать всего,
что делалось и делается эти дни. В одной Одессе погибло около
5000 человек. И вся Россия захвачена этим зверством. Каково в та­
кое время родить дитя»5.
Как известно, 1905 год отмечен целым рядом судьбоносных со­
бытий: 22 января в Петербурге разгоняют мирную манифестацию,
в результате чего гибнет около сотни человек (Кровавое воскре­
сенье); за этим следует убийство великого князя Сергея Алексан­
дровича, дяди Николая II. Это влечет за собой множество перемен:
ослабление царской власти, созыв Думы, законодательного органа,
выборы в который проходят на основе всеобщего избирательного
права, возникновение среднего класса, образование Всероссийского
крестьянского союза...
Среди множества новостей, о которых Татьяна пишет матери
в течение 1906 года, преобладают сообщения о Танечке: сколько
она прибавила в весе, когда в первый раз улыбнулась, хорошее ли
молоко ей дали...
Крестьяне в Кочетах узнали, что некоторым из них полагается
надел земли. Но скоро ли его дадут? Они явились поздравить Та-

1
Бабушка дала дочти имя Татьяна, то же,
что носила сама. Чтобы не путать читателей,
я решила называть бабушку Таней или Татьяной,
а ее дочь — Танечкой, чтобы легче было разли­
чать мать и дочь.
2
На том же черном кожаном диване родился
Лев Толстой и все его дети.

3
По старому стилю, по которому тогда
велось летосчисление, этот день приходится
на 6 ноября.
4
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
28 октября 1905 г.
5
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
28 октября 1905 г.

Танечка

99

тьяну с рождением малышки. Бабушка, не ждавшая этого визита
и не знающая, что подарить гостям, предлагает им денег, хотя ей
и известно, что они, как обычно, потратят их на водку.
События в стране с каждым днем приобретают всё более тра­
гический характер. Ненависть разлита в воздухе. Ее невозможно
*не почувствовать. М ужики, с которыми приходится иметь дело
Татьяне, неприветливы, иногда открыто враждебны.
Танечка всегда резва и весела, и мать с умилением наблюдает,
как она радостно взвизгивает, бросая зерно курам. Садовник ее ба­
лует, приносит ее самые любимые ягоды6. Она улыбается каждому
встречному и, если верить Татьяне, все вокруг души в ней не чают.
В марте 1906 года Сухотина выбирают депутатом Думы, кото­
рую через несколько месяцев распускают. Он задается вопросом,
будет ли Дума вновь созвана осенью или ее роспуск окончателен.
Его охватывает беспокойство, он хотел бы как можно скорее поки­
нуть Кочеты.
Проходят месяцы, Танечка растет, оставаясь такой же доброй
со всеми, лепечет первые слова, умиляя окружающих7. Однако ее
мать мучат сомнения: всегда ли она будет искренна с ней? Сумеет ли
она быть счастливой? Всматриваясь в «умные, внимательные черные
глаза дочери»8, Татьяна испытывает беспокойство. Заболеет девочка
гриппом, и Татьяну начинают преследовать мысли об опасностях,
подстерегающих дочь. Она еще не свыклась с ощущением, что у нее
?сть собственный ребенок, и со страхом ждет чего-то ужасного.
2 августа 1907 года, когда Танечке нет еще и двух лет, мать пи­
шет ей письмо, в котором делится своей тревогой относительно ее
будущего. Дочь должна была прочесть это удивительное послание
лишь по достижении двадцати одного года.

6
«Каждый день после обеда я с ней ходила
к садовнику в сад, и мы там кормили цыплят.
Они очень ручные, прыгали к нам на колени,
и Танечка в восторге хватала их, производила
какие-то восторженные звуки и, зажавши крупы
или хлеб в кулачок, махала им, но не понимала,
что его надо разжать» (Т. Л. Сухотина-Толстая
к С. А. Толстой, го июля 1906 г. ОР ГМТ).

7
«Она весела, жива, оглашает дом своими
радостными взвизгиваниями. Все ее нянчат»
(Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
2$ июля 1906 г.).
8
«Думаю уже теперь о том, как будет грустно, когда она вырастет. Сейчас она меня своими
ручками гладит по щеке, говорит синенькая ма­
ма“, всегда рада меня видеть, ничего не имеет
от меня скрытого, а кто знает, что будет по­
том1» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
27 июня 1907 г.),

М арта
А льбертини

Д ве Татьяны

Танечка

100

«Танюшка, не знаю, когда будет послана мне смерть, но, вероят­
но, раньше тебя, и вероятно жизнь твоя будет еще только в начале,
когда я кончу свою.
Я не боюсь оставить тебя: кто знает т может быть, другие лучше
сумеют сделать тебя тем, чем я желала бы, чтобы ты была. <...>
Каждая твоя вещица мне мила и дорога. Я шью для тебя с на­
слаждением, в каждом рукавчике представляя себе твою ручку
и умиляясь над твоей тонкой шейкой, когда шью вороток»1.
Осенью 1907 года Россия, по словам бабушки, «заражена этим
безумством злобы и убийства»2. Несколько домов по соседству
с Кочетами ограблены, и в ноябре Сухотины принимают решение
уехать в Швейцарию, где они навестят Сергея, который учится в Ло­
заннском университете з.
В стране, где честность возведена в абсолют и человек чувствует
себя в безопасности4, Татьяна вновь привыкает радоваться жизни.
Рождественские праздники они отмечают в любимом Мишей Риме.
В этот раз город еще более шумен и многолюден, чем обычно: «Рим
очень полон, наряден и шумен: гудят автомобили, кричат всякие
продавцы, играют шарманки и всякие музыканты, цветы, самые пре­
красные и разнообразные продаются на всех перекрестках и суются
продавцами вам в извозчика, когда вы едете; происходят представ­
ления на улицах и т. д. и т. д.»5.
Ненадолго остановившись в отеле, они вскоре присматривают
себе подходящую квартиру6. Татьяна рада за дочь, которая может
наконец бегать по коридорам, не опасаясь потревожить англичанок,

1
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. М. АльбертиныСухотиной. 2 августа 1907 г. ОРГМТ.
2
Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
12 сентября 1907г. ОРГМТ.
3
В 1906-1910 гг. С. М. Сухотин учился
на социально-экономическом отделении в Ло­
заннском университете в Швейцарии (см.: Свидзинская М. С. С.М. Сухотин (1887-1926 ): Истори­
ческая биография личности в переломную эпоху.
Диссертация на соискание ученой степени кан­
дидата исторических наук. М., 2012. С. 268).

4
«...Да и приятно жить в такой стране,
где чувствуешь, что от окружающей честности
и уважения друг к другу сам делаешься к себе
строже и требовательней» (Т. Л. СухотинаТолстая к С. А. Толстой. 18 ноября / 1 декабря
1907г. ОРГМТ).
5
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
22 декабря 1907г. ОРГМТ.

6

Квартира располагалась по адресу:
Виа ди Порта Питана, дом 34, возле Виллы
Боргезе. Во время немецкой оккупации Татьяна
жила на той же улице в доме 6.

Танечка

101

|

К|*чка Сухотина с куклами

М. С. Сухотин с дочерью Таней

рая Поляна. 1908 г.

Ясная Поляна (?). Лето 1906 г.

ШНография С. А. Толстой

Фотография из фотоальбома С. А. Толстой

М ар та
А льб ерти н и

Д в е Татьяны

Танечка

102

С. А.Толстая, Т. М. Сухотина, Т. Л. С ухоти на

Т. Л. С ухотина-Толстая с д о ч ер ью Таней

Москва. 14 апреля 1910 г.
Фотография фирмы «Шерер, Набгольц и К°»

Ясная Поляна. 1908 г.
Фотография из фотоальбома С. А. Толстой

Танечка

ю з

стары х дев, ж ивш их по соседству с ними в п ан си он е1. М аленький
Д орик (ему одиннадцать лет) становится счастливы м обладателем
собственной ком наты , и его отец, сперва скептически отнесш ийся
к идее п осел и ться в ч астн ой квартире, теп ер ь н ачинает зам ечать
все ее до сто и н ства2. Т атьяна берет на себя обустройство квартиры:
покупку постельного белья, посуды и т. д.3 В переписке с м атерью
ТатьяНа продолж ает опи сы вать м ален ькую Т ан ечку, еще больш е
светящ ейся р адо стью и счастьем , чем обы чно. О ни ж ивут просто,
к ним ход ят л ю ди всех национальностей. Э ти рим ские каникулы
подарили им радость, которую они давно не знали. П рогулки по го ­
роду с м алы ш кой н аполняю т их давно забы ты м чувством счастья.
Они видят Рим глазами ребенка, удивленны м и, полными восторга,
как бы заново откры вая древние развалины, часто поросшие травой
и кустарником...
П о возвращ ен ии в Р о сси ю Т а тья н а с д о ч ер ью подолгу гостят
в Ясной, где к ним присоединяется М ихаил, как только его отпускают
дела. П осле рож дения моей мамы бабуш ка еще дваж ды берем ене­
ла (в 1906 и 1908 го д ах), но оба раза берем енность заканчивалась
неблагоприятно. Н овы й удар заставил ее — как она признавалась
С оф ье А н д р еевн е — зад ум аться над суд ь б о й дочери и вы ск азать
свои мысли вслух. Т а как-то раз сказала ей: «Сегодня я при Таничке дум ала всл ух: „...О ткуда ты взялась. К ак это странно, что тебя
не бы ло, и вдруг ты есть. И теперь нового ребеночка нет, и вдруг он
будет". Она подумала и говорит: „К огда лю ди ум ираю т, их закапы ­
ваю т в землю , а там и х ангелочки лечат, и они оп ять рож аю тся"».
П отом она посм отрела на м ать и прибавила: «Когда ты ум реш ь, —
ты увидиш ь»4.

1
«Танечка может бегать по большой про­
сторной квартире без страха этим вызвать до­
саду англичанок» (Т.Л. Сухотина-Толстая
к С. А. Толстой. 28 декабря 1907 г ./ ю января
1908г. ОРГМ Т).
2
«Для Дорика это тоже очень полезно. Даже
Миша, который за все восемь лет нашего заму­
жества сражался против квартиры, и то дово­
лен» (Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
28 декабря 1907 г. / ю января 1908 г. ОР ГМТ).

3
«Квартира прекрасная и всего у нас много:
и посуды, и белья, и мебели, и даже разных мело­
чей вроде письменных принадлежностей и т. п.
Наши три итальянские служанки оказались
очень хорошими» (Т.Л. Сухотина-Толстая
к С. А. Толстой. 28 декабря 1907 г ./ до января
1908г. ОРГМ Т).
4
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой.
20 декабря 1908 г. О Р ГМТ.

Марта
А льбертини

Д ве Татьяны

Танечка

104

Во время пребывания в швейцарском Уши в феврале 1909 года
бабушке приходит в голову злополучная идея прочитать несколь­
ко страниц из дневника своего мужа Михаила Сухотина. Длинное
письмо, которое она ему адресует, — крик души обиженной жены,
послание, полное раздражения, которое она пыталась подавить
все десять лет их брака. «Если между нами нет ни умственного,
ни духовного или душ евного общения, то что же есть? Физиче­
ская связь? Удивляюсь, что ты не постеснялся поставить меня в это
унизительное положение. Для этого нет нужды иметь жену, — это
можно за деньги иметь на каждом перекрестке. Я же впредь от этого
отказываюсь.
Что касается моих обязанностей как хозяйки дома, мачехи, по­
мощницы и т. п. — я их буду продолжать исполнять. Расстаться
вполне нам трудно из-за девочки, — тебе без нее будет грустно —
да и нет причины нам разрывать нашу внешнюю жизнь. Впрочем,
это конечно — как ты захочешь. Если тебе будет тяжело со мной,
я охотно освобожу тебя от себя совершенно. Ты сам знаешь, что
нужды мне в тебе никогда не было; напротив — ты всегда был по­
мехой в моей жизни, и я ценила свою совместную жизнь с тобой
только из-за моей большой привязанности к тебе. И хотя я всегда
знала, что ты мне не можешь того же дать, что я тебе, — я все-таки
старалась внушить себе, что кое-какое чувство у тебя ко мне есть.
Десять лет я всячески старалась его заслужить. Я всё пробовала.
Одного не пробовала — может быть, это было бы самым действи­
тельным средством, чтобы заслужить твою любовь, — это вино,
табак и разврат. Но это противно моей натуре. Ты любишь повино­
вение: я десять лет беспрекословно исполняла твою волю и в награду
получала только попреки в своенравии и дурном характере. <...> Ты
требовал, чтобы я не только повиновалась минута в минуту твоим
приказаниям, но и по тем неверным часам, на которые тебе угодно
было сослаться. И когда я заикнулась о том, что часы неверны, ты

Танечка

105

^^вСухотина-Толстая с дочерью Таней
Поляна. 1908 г.

^^Шрграфия из фотоальбома С. А. Толстой

Ф едор Михайлович Сухотин с сестрой
Таней Сухотиной
1907 г*

Фотография из фотоальбома С. А. Толстой

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Танечка

106

позволил себе грубые, непорядочные угрозы. Они меня нисколько
не испугали в том смысле, в котором ты хотел, но поразили меня
тем, как ты мог опошлиться.
Но я подчинилась и неверным часам, и грубым угрозам, и буду
продолжать подчиняться, потому что другого выхода не вижу. Жить
с тобой — значит жить по твоей воле. <...> Отказывала ли я всю свою
жизнь и свои поступки подчинить требованиям и нуждам твоим
и твоих детей?
Отказала ли я когда-нибудь ходить за тобой в твоих болезнях?
Отказала ли тебе когда в твоих супружеских требованиях, не­
смотря на то, что это иногда могло быть мне вредно и для жизни
будущего ребенка опасно?
Отказывалась ли я следовать за тобой за границу и, может быть
отчасти, из-за этого погубить жизнь некоторых своих детей, бедные
трупики которых разбросаны по всей Европе?
Отказывалась ли я принимать твоих родственников и друзей,
заботиться о них и часто для них стеснять себя?
А что я получила от тебя? Подумай. Получила через га лет за­
явление, что твоя жизнь текла и течет, как будто меня нет, что твой
ум и твоя душа принадлежали другой.
Твоя женитьба на мне легкомысленный и дурной поступок. Это
было с твоей стороны баловство и эгоистичное желание потешить­
ся, побаловаться, утешиться от разлуки с женщиной, которую ты
любил.
Обо мне ты тут не подумал, разумеется... Конечно, и я была
не ребенок и должна была понимать, что я делаю. Но от этого мне
сейчас не легче.
Кажется, больше писать мне нечего. Злобы я не чувствую, а горе
со временем притупится»1.
П еречит ывая письма родит елей Татьяны, в кот оры х они
предостерегают ее от носительно Сухотина, я вижу, насколько

1
Т. Л. Сухотина-Толстая к М. С. Сухотину.
22 февраля 1909 г. ОР ГМТ.

Танечка

107

Т.Л.Сухотина-Толстая, Таня Сухотина,
М. С. Сухотин, Е. Васильева
Ясная Поляна. г<;о8 1909 it . (?)

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Танечка

108

С. А.Толстая с внучкой Таней Сухотиной
Ясная Поляна. 1910 г.
Фотография фирмы «Шерер, Набгольц и К°»

Л.Н.Толстой с внучкой Таней Сухотиной
Кочеты. 1909 г.
Фотография В. Г. Черткова

Л.Н.Толстой с внучкой Таней Сухотиной
Ясная Поляна. 1909 г.
Фотография В. Г. Черткова

Танечка

1 09

они были правы! Их дочь не заслуживала того, чтобы в один
прекрасный день столкнуться с суровой действительностью/
Татьяна смирилась с недостатками мужа, с его импульсив­
ностью, приступами гнева, но ее продолжают глубоко воз­
мущать его черствость и эгоцентризм. Как ей удалось спра­
виться с охватившими ее гневом и разочарованием? Снова
на помощь приходит любовь, которой проникнуты все ее дей­
ствия. Как говорила она сама, «горе со временем притупится».
Танечка своим присутствием невольно скрепила их союз,
а время, как всегда, смягчило разногласия.
Маленькая Таня — настоящая отрада для родителей, бабушки и де­
душки. «Танечка живая, как огонь», — восклицает ее бабушка. На од­
ной из фотографий мы видим Танечку в,месте с дедушкой Львом. Она
вложила в его руку свою, а он, наклонившись к ней, нежно что-то
говорит.
Потребуется несколько лет, чтобы Соня изменила свое отно­
шение к Сухотину: «Гостит у нас моя дорогая, милая Таня с мужем,
с которым начинаю мириться за ее любовь к нему. Характер у него
милый, хотя эгоист он страшный, и потому часто за Таню страшно»1.
Относительно маленькой внучки Соня замечает: «Что за ласко­
вый, милый, прелестный ребенок! Как она меня ласкала, целовала,
хоть кто-нибудь на свете мне рад!»2
Когда моей маме было четыре года, бабушка писала в дневнике:
«Таня здорова, цветуща, энергична, жива, страстна. Жадна и непо­
корна. <.„> Много любви она дает и к себе возбуждает»3. Ее тревожит
излишняя эмоциональность ребенка: малышка не терпит, чтобы ей
рассказывали о чужих страданиях. Она умоляет перестать.
Во время болезни мужа Татьяна еще раз осознает всю меру сво­
ей ответственности по отношению к этому милому маленькому
существу, чьи свойства характера и любопытство очаровывают ее
и в то же время беспокоят.

1

Толстая С. А. Дневники. 14 июня 1901 г.

2

Т олстая С. А. Дневники. 15 августа 1910 г.

3

Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник.
янваРя J9 T0 г'

110

СМ ЕРТЬ Л ЬВА НИКО ЛАЕВИЧА

Толстой умер в ноябре 1910 года. Татьяна тяжело переживает его
кончину1. Спустя несколько недель после похорон Татьяна с мужем
и малюткой Таней уезжает в Рим. «И сейчас начнется новый 1911-й
год, — записывает она в дневнике, — В первый раз начинаю его без
него, и думаю о предстоящ ем новом годе без связи с ним живым
телесно, а с ним без его тела»2.
И пару лет спустя: «Часто жаль бывает, что не с кем поделить­
ся тем, что чувствуеш ь и о чем думаеш ь, как это бывало: только
взглянешь на него, а он улыбнется, мотнет головой, и знаешь, что
он знает, что я думаю и чувствую, и сочувствует»3.
М ысли о дочери в ее дневнике всегда на первом месте: «Таня
бодра, здорова, загорела, целый день испускает из себя лучи счастья,
веселья и любви, но по вечерам иногда опять вспоминает свои „груст­
ные мысли"»4. Незадолго до смерти Лев Николаевич признавался
Татьяне, что его страшит ее безграничная любовь к маленькой Тане5.
Ч то стало с Ясной Поляной после смерти «великого старца»?
Усадьба в запустении, парк зарос сорной травой, яблоневый сад
заброшен. Несмотря на отсутствие средств, Соня ищет пути спасения
усадьбы . К этим заботам добавляю тся разногласия с сыновьями.
Они вечно без гроша в кармане и надеются поправить свое мате­
риальное положение, продав землю американским фабрикантам!6
Но, к счастью , пресса, узнав об этом, поднимает шум, и сыновья
идут на попятную, оправды ваясь тем, что на самом деле они на­
меревались продать землю государству. «Передать его колы бель
и могилу под охрану государства составляет горячее наше жела-

1
Трагическое известие об уходе Толстого
из Ясной Поляны застает ее в Кочетах. Она едет
на станцию Астапово, чтобы попрощаться с от­
цом.
2
Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник. 31 декабря
1910 г.
3
Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник. 8 апреля
1912 г.
4
Сухотина-Т олстая Т. Л. Дневник. 13 июня
1912г. ОРГМТ.

5
«Папа, бывало, часто, глядя на меня с Таней,
говаривал о том, как он боится моего сильного
„пристрастия* к Тане. Он ее знал и любил.
И знал, как такая богатая и горячая натура мо­
жет к себе привязать. Я всегда утешала его тем,
что если она у меня отнимется, я не паду духом
и сумею это перенести, т. к. у меня есть жизнь
вне и выше человеческих привязанностей. И папа,
бывало, потреплет меня одобрительно по плечу
и раз даже поблагодарил:»Спасибо, спасибо..."»
(Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник, ю июля 1912 г.).
в
«Говорить нечего, как больно и жалко прода­
вать Ясную Поляну, особенно правительству,
с которым папа всю жизнь боролся, но думается
мне, что иного выхода нет, так как братья
настолько запутались, что без этой продажи
не будут в состоянии справиться»
(Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. Толстой. 18мая
1911г. ОРГМТ).

Смерть
Льва
Николаевича

in

ние, — писала Соня Николаю II. — Я сочла последним к его памяти
долгом сохранить неприкосновенным в руках русского государства
его материальное и духовное богатство»7.
Видя, что всё, чем она жила, идет прахом, вдова Толстого р е­
шает встретиться с председателем Совета министров Российской
.им перии П. А . С тол ы п и н ы м 8, проводивш им аграрную реформу.
Усмиряя крестьянские волнения, он надеялся укрепить положение
правящего режима.
Весной щ а . года Соня поехала в П етербург хлопотать о судьбе
Ясной Поляны, з мая она встретилась со Столыпины м9. В разгово­
ре Столыпин выражал сомнения относительно целесообразности
своего обращ ения к царю по этом у воп росу, учиты вая слишком
сильное влияние Церкви на двор! Через несколько дней ей удастся
договориться с министром финансов В. Н. К оковцовы м, которы й
обещал поддержку в деле продажи имения государству1®.
28 мая 1911 года газета «Русское слово» сообщ ила читателям
о том, что в Совете министров принято решение купить Ясную Поля­
ну за 5о о тысяч рублей при содействии Крестьянского поземельного
банка. Однако осенью того же года решение было пересмотрено,
и правительство отказалось от покупки.
14 октября Коковцов на заседании Совета министров обрисовал
в общих чертах экономические и финансовые проблемы, сопряжен­
ные с этой покупкой. В итоге было решено, что 2о о тысяч рублей
внесет Крестьянский банк, а выплату оставшихся Зоо тысяч рублей
возьмет на себя правительство.

7
В письме к Николаю II от ю мая 1911 г.
С. А. Толстая предлагала приобрести Ясную По­
ляну в государственную собственность. Рукописи
Л.Н. Толстого она предполагала передать «без­
возмездно на вечное хранение в одно из русских
государственных или научных хранилищ», объяс­
няя это тем, чтобы всё им написанное «остава­
лось в России и для России» (С. А. Толстая к Ни­
колаю II. ю м ая 1911 г. ОР ГМТ).
8
Петр Аркадьевич Столыпин (1862-1911), м и ­
нистр внутренних дел и председатель Совета
министров при Николае II. Через несколько меся­
цев после этой встречи был убит
революционером -террористом.

9

См.: Толстая С. А. Дневники. 3 мая 1911 г.

ю Владимир Николаевич Коковцов (1^53~
x943), министр финансов в 1904-1905,19061914 гг. и председатель Совета министров
в 1911-1914 гг. С. А. Толстая посетила его в Пе­
тербурге 5 мая 1911 г. «Была у министра Коков­
цова о покупке Ясной Поляны. Серьезен, сух, дело­
вит и чем-то расстроен. Но обещал содейство­
вать» (Толстая С. А. Дневники. 5 мая 19и г.).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

112

Смерть
Льва
Николаевича

Но тут вмешалась Церковь. Она ставит под сомнение необ­
ходимость сделки. Почему, спрашивал обер-прокурор Синода
Владимир Саблер1, государство должно тратить такие деньги
на увековечивание памяти отлученного от Церкви писателя? Тог­
да Софья Андреевна 18 ноября 1911 года отправляет Николаю II
письмо: «Если русское правительство не купит Ясной Поляны,
сыновья мои, находящиеся, некоторые из них, в большой нужде,
принуждены будут, хотя и с глубокой сердечной болью, продавать
ее участками или полностью в частное владение. И тогда сердце
русского народа и потомков Льва Толстого дрогнет и опечалится
тем, что правительство не защитило колыбели и могилы чело­
века, на весь мир прославившего русское имя и столь любимого
своей родиной и народом. Не дозволяйте бесповоротно погубить
Ясную Поляну, допустив продажу ее не русскому правительству,
а частным лицам».
Резолюция царя на письме С. А. Толстой, помеченная 20 декабря
1911 года, гласила: «Нахожу покупку имения гр. Толстого правитель­
ством недопустимою. Совету министров обсудить вопрос о размере
могущей быть назначенной вдове пенсии»2.
В конце концов Совет министров решает выделить вдове писа­
теля ежегодную пенсию в размере десяти тысяч рублей.
Возникла необходимость и продажи московского дома. «Груст­
но разорять все мои гнезда, где столько воспоминаний счастливой
и полной жизни»з. С. А. Толстая сообщала Татьяне: «Лес продали
по контракту купцу Чеснокову, Ясную Поляну 200 десятин с усадь­
бой купила я у сыновей за 150 тысяч, свою землю продала Саше»4.
В июле 1914 года Германия объявила войну России и вторглась
во Францию и Люксембург, Англия объявила войну Австрии, а Ав­
стрия — Сербии и России. «Общеевропейский пожар» разгорается.
Таня «с напряжением следит» за разговорами взрослых5. «Таня
была смешна... Говорила, что узнает немца по походке...»6

1
Владимир Карлович Саблер (i845_i929),
обер-прокурор Святейшего Синода (I9II~19I5).
2
Зайденшнур Э. Ясная Поляна в годы совет
ской власти //Ясная Поляна. М., 1942. С. но.
3

Т олстая С. А. Ежедневники. 13 мая 1911 г.

4
С. А. Толстая к Т. Л. Сухотиной-Толстой.
28 февраля 1913 г- ОР ГМТ.
5
Сухотина-Т олстая Т. J1. Дневник.
22 июля 1914 г. ОР ГМТ.
6
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
24 июля 1914 г. ОР ГМТ.

Смерть
Льва
Николаевича

Ив

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Смерть
Льва
Николаевича

114

I

Смерть
Льва
Николаевича

115

Уходят на войну дети Сони — Михаил и Александра. «Эта ужас­
ная война поведет к большим бедствиям в России, — предвещает
Соня. — Все в унынии; те, которых отрывают от земли и семьи,
говорят о забастовке: „Не пойдем на войну!" <...> А в России голод.
Что-то будет!»1
Болезнь Сухотина прогрессирует, учащаются приступы, он
теряет сознание и через несколько дней, 8 августа 1914 года, так
и не придя в сознание, умирает. Бабушка корит себя за недостаточно
внимательный уход за больным мужем. Она не может свыкнуться
с горем, боль не утихает, как она признается в дневнике.
«Таня молодцом, — отмечает Соня, — берет на себя не распу­
скаться, а тяжело ей очень, она любила своего больного старика;
да и жизнь вся пойдет совсем другая, и ей будет трудно!.. А война?..
Ужас берет перед событиями этой ужасной войны!»2

1

Толстая С. А. Ежедневники, 19 июля 1914 г.

2
Толстая С. А. Ежедневники. 13 августа
1914 г.

116

С Н О В А В ЯСНОЙ ПО ЛЯН Е

После смерти Михаила Сухотина Татьяна решает переехать с Таней
в Ясную Поляну и жить рядом с Софьей Андреевной. Они поселяют­
ся во флигеле большого дома, и Татьяна отмечает: «Я его устраивала
с любовью, чтобы было хорошо жить в нем моей девочке, а также
и всем, кто пожелает ко мне приехать»1.
В письме Сергею, старшему брату, с которым она всегда де­
лилась самым сокровенным, Татьяна сознается, что ей «всё хо ­
чется куда-то бежать»2. Ее огорчает количество знакомых людей,
погибших на войне, произвол должностных лиц. «Надо показать
им, — пишет она позднее, — что мы живем совсем не теми чувствами
мести, злобы и преследования, какими живут они»3.
Татьяна составляет на имя Сергея краткое завещание, которое
должно быть вскрыто после ее смерти, где просит его позаботиться
о маленькой Танечке, если она умрет преждевременно4.
«Война всё продолжается, — замечает Татьяна несколько меся­
цев спустя. — Тяжело от нее. Какое чудовищное состояние человече­
ского сознания!»5 И чуть позже: «Совсем испарилось то настроение,
кот<орое> было при начале войны: все, кто был обязан и кто не был
обязан, бросились воевать, крича, что мы воюем за разоружение
и вечный мир. Теперь никто уже этого не говорит»6.
Газеты сообщают о плохом положении дел на фронте, продол­
жаются беспорядки и внутри страны. Тон дневника бабушки стано­
вится всё мрачнее, война уносит тысячи жизней, убивают Распутина
(напомню, что в этом убийстве вместе с князем Юсуповым уча­
ствовал Сергей Сухотин, пасынок Татьяны). Тем временем в Ясной
Поляне Соня «живет в большом доме вдвоем с Душаном. Очень сла­
беет умственно, мало чем интересуется <...>, становится болезненно
скупа. <„.> Очень много забывает и всё, что ни расскажет — расскажет

1
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 19 ноября
1915г. ОРГМТ.
2
Г. Л. Сухотина-Толстая к С. Л. Толстому.
26 октября 1914 г. ОР ГМТ.
3
Т.Л. Сухотина-Толстая к С.Л. Толстому.
6 декабря 1914 г. ОР ГМТ.

4
«Прошу моего брата Сергея и его жену
Марью Николаевну в случае моей смерти
принять на себя воспитание Тани. Машу прошу
быть опекуншей над ее состоянием»
(Т.Л. Сухотина-Толстая к С.Л. Толстому.
1915г. ОРГМТ).
5
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 18января
1916г. ОРГМТ.
6 Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 21 марта
1916г. ОРГМТ.

Снова
в Ясной
Поляне

117

неточно»7. Даже убийство Распутина оставляет ее равнодушной.
Сыновья спорят из-за завещания матери и обсуждают, пускать ли
в Ясную посетителей.
«Ужасные события в Петрограде, — отмечает Соня, — стрельба,
убийство своих, грабежи, полный бунт! И эти разбойники — наше
начальство!»8
Бабушка, как обычно, пытается найти во всем хорошую сторону
и радуется, что они с маленькой Таней, в которой она души не чает,
живут за городом9. Жизнерадостность, импульсивность, доброта
дочери согревают ее сердце10.
В длинном письме Сергею Львовичу от ю марта 1917 года Татья­
на «приветствует» революцию. Она преисполнена надежд на лучшее
будущее, молодежь вокруг кажется ей проникнутой духом благо­
родства и самоотверженности, хотя она и боится «грабежей и ху­
лиганства».
«Но старой власти никто не жалеет, — пишет она, — и то, что
я слышала в последнее время на деревне о царе, царице и пр., до­
казывало, что недовольство правительством насытило всю Россию
до такой степени, что уже больше его никто терпеть не мог.
Можно старую власть искренно поблагодарить за то, что она
была настолько плоха, что из-за нее нет борьбы и поэтому рево­
люция проходит так беспримерно мирно».
На железнодорожной станции Засека Татьяна видит «страшное
оживление: сборища, толки, жадное чтение газет».
Накануне она слышала звуки «Марсельезы»: к ним в Ясную
пришла толпа рабочих с металлургического завода из-под Тулы11.
Они несли красные знамена, на которых было написано: «Вечная
память великому борцу за свободу!» и «Да здравствует Государ-

7
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник. 20 декабря
1916г. ОРГМТ.
8 Толстая С. А. Ежедневники. 6 июля 1917 г.
9
«Счастье, что я в деревне. <...> Я Таней
довольна. Хорошая чуткая девочка растет,
веселая, естественная, любящая» ('СухотинаТолстая Т. Я. Дневник. 20 декабря 1916 г.).
ю Все эти черты характера мама сохранит
и в дальнейшем!

Тула, город, основанный в XII в., расположен
в десяти километрах к северу от Ясной Поляны.
Он находится примерно в 180 км от Москвы,
то есть в двух с половиной часах езды на машине.
Тула получила звание города-героя за упорное со­
противление немецким войскам, наступавшим
на город в конце 1941 г. Старейший металлургиче­
ский завод, основанный в 1897 г., находился между
Тулой и Ясной Поляной, в поселке Косая Гора.
11

Марта
Альбертини

Две Татьяны

118

Снова
в Ясной
Поляне

ственная Дума!». Соне пришлось забраться на табурет, чтобы ее
все видели, и она произнесла «несколько слов в том духе, что „если
вы-де пришли к дому Толстого, то вы должны понимать его взгляды
и учение", потом говорила о том, что свобода хороша, но должна
быть направлена на доброе, а не на злое». Рабочие «все встали
на колени и кричали ,,Ура!“» Потом все «по страшным сугробам,
по неистовой метели, при лютом морозе» пошли на могилу, «пели
„вечную память", благодарили Толстого за то, что он сделал в поль­
зу свободы».
Кто-то из организаторов сообщил Софье Андреевне, что для
революционеров Ясная Поляна — священное место, как Иерусалим
для христиан или Мекка для мусульман.
«У меня к этой революции чувство двоякое, — замечает Татья­
на. — Конечно, нельзя не радоваться тому, что теперь слово будет
свободнее, что всякий плохой правитель легко может быть сменен,
что пропасть бессмысленно и зловредно истраченного народного
богатства будет сбережено, что теперь можно будет всё отцовское
печатать без страха цензуры, что можно будет писать и говорить
за национализацию земли и единый налог и, может быть, даже
против нелепого и губящего всякое улучшение подоходного налога.
Но есть еще власть. Есть накопление громадных богатств. Есть
война и войско. И пока это есть — будут неравенство, ненависть,
рабство, подкупы и всякая гадость. Будут те же аресты, перлюстра­
ция, цензурные запрещения и пр.»1.
Сразу видно, что это пишет дочь Льва Толстого. То же
самое мог бы сказать и ее отец. Какая ясность и точность
суждений!
В записях Татьяны тех лет нет ни единой жалобы. Невероятное
присутствие духа и мужество позволяют ей преодолеть тревогу,
вызванную тем, что происходит за пределами родового имения
Толстых, этого оазиса культуры, не тронутого революционерами.

1
Т.Л. Сухотина-Толстая к С.Л. Толстому,
ю марта 1917 г.// Октябрь. 1997. №9. Публи­
кация Ю.Д. Ядовкер.

Снова
в Ясной
Поляне

119

Т. Л. Сухотина-Толстая с дочерью
Таней около флигеля Кузминских
Ясная Поляна. 1916 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

120

Снова
в Ясной
Поляне

Татьяна, снова обеспокоенная жизнью брата Льва1, пишет ему
в феврале 1916 года послание, в котором выражает свою озабочен­
ность: «Ты стоишь на перепутье. Постарайся бросить игру и распро­
ститься с долгами. У меня достаточно денег, но нет намерения тебе
их посылать, потому что я не верю тебе и боюсь, что ты разоришься.
Помни, что мы все тебя любим и что лично я тревожусь за тебя, как
тревожилась бы всякая старшая сестра».
В конце того же года она снова откровенничает с Сергеем: «Меня
очень беспокоит брат Лева. Он, разумеется, проиграл те деньги,
которые мама дала ему на поездку. После этого он был у Кати
в Таптыкове и выпрашивал у нее денег. Она дала ему гооо руб.
и больше ничего о нем не слыхала. Она мне пишет 19-го дек<абря>:
„Он должен был выехать в Японию прошлый понедельник (12-го),
показывал мне билет. Оставаться ему было немыслимо, так как его
преследовали его кредиторы, а между тем он обещал с первой же
станции меня уведомить, если ему удастся беспрепятственно уехать.
Он имел вид загнанного, затравленного зверя и был ужасно жалок.
...По-моему, он просто ненормален, и ему место быть под опекой
в санатории, а не разъезжать по белу свету с проповедью о мире". <...>
Он очень кашлял в последнее время и вообще он здоровьем плох.
Каково ему, если он где-нибудь арестован! <„.>
Я поеду, если нужно, выручать его. Уж я с ним много в своей
жизни возилась. Видно, еще придется. <...>
Ну, прощай, милый друг. Как хорошо, что у меня только один
брат игрок, и за других не приходится ни беспокоиться, ни краснеть,
ни осуждать...»2
В это время Лев планирует отправиться читать лекции в Японию,
Китай и Индию, и эта идея сына кажется Софье Андреевне очеред­
ным безумием! Незадолго до отъезда он проигрывает в карты около
пятидесяти тысяч рублей.

1 Напомним, что Лев женился весной
1896 г., то есть за двадцать лет до описываемых
событий.

2 Т.Л. Сухотина-Толстая к С. Л. Толстому.
25 декабря 1916 г. ОР ГМТ.

Снова
в Ясной
Поляне

121

Становилось всё тревожнее. По словам Татьяны, по ночам они
не спят, «прислушиваясь к каждому шороху», лежат не раздеваясь,
каждый держа наготове чемодан «с самыми любимыми и нужными
вещами» и «не зная, на что решиться»3.
В мае 1917 года в письме к старому другу отца она рассказывает
о погромах, устроенных в соседних имениях. Она приводит письмо
управляющего имения Кочеты: «„Под Мценском у В. Н. Шенши­
на в имении солдаты разбили винокуренный завод, перепились.
150 человек отравились, умерли, и 5 человек зарезано на полотне
железной дороги". У нас в Кочетах пока очень смирно и хорошо.
Мужикам сделаны некоторые уступки, как то: удаление черкеса
и урядника из имения. Мужики отвечают сами за порубки и кражи
и обещали, что их не будет. Управляющий пишет: „Новосильский
уезд к дому Сухотиных и ко Льву Николаевичу Толстову относится
доброжелательно"»4.
От караульного, несшего службу в Ясной Поляне, Татьяна узнает,
что по соседству с ними то и дело происходят грабежи и поджоги
и что в самой деревне состоялась тайная сходка, на которой мужи­
ки решили сжечь дом писателя, потому что вдова... «не дала коров
на армию», хотя у нее уже забрали одиннадцать породистых коров5.
Главная надежда бабушки тех лет — это надежда на то, что новая
власть позволит издать собрание сочинений Толстого без цензурных
изъятий.
Чувствуя, что Ясная Поляна, подобно соседним имениям, под­
вергшимся грабежам, находится в опасности, Татьяна посылает те­
леграмму Керенскому6, в которой выражает свои опасения, полагая,
что власти обязаны защитить усадьбу Толстого и хранившиеся там
«сокровища». Керенский, давний почитатель Толстого, отправляет
сотню солдат и двадцать три лошади, таким образом Ясная Поляна
на какое-то время защищена. Однако охранять имение остается

3
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. Л. Толстому.
27 октября 1917 г. ОР ГМТ.
4
Г. Л. Сухотина - Толстая к А. Н. Дунаеву.
4 мая 1917 г. ОР ГМТ.
5
Т.Л. Сухотина-Толстая к С.Л. Толстому.
27 октября 19Т7 г- № ГМТ.

6
Александр Федорович Керенский (1881I97°)t адвокат, политический деятель. После
Февральской революции вошел в состав Времен­
ного правительства, где занимал разные должно­
сти; с 7 июля 1917 г. — премьер-министр. Ему
не удалось предотвратить Октябрьскую револю­
цию, когда власть захватили большевики.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

122

Снова
в Ясной
Поляне

всего двенадцать человек. Соня не очень понимает, что творилось
вокруг, но жалеет этих солдат, бедных и необразованных. Татья­
на же с ужасом спрашивает себя, что они будут делать, если в один
прекрасный день лишатся своих книг, сочинений, дневников...
Обитатели Ясной иногда получают от комитета соседнего района
кое-какую провизию. В доме устанавливают телефон, что позволяет
им быть на связи с Тулой и Москвой.
Несмотря на всеобщую неразбериху и беспорядки, Татьяна вме­
сте с матерью, сестрой Александрой и братом Сергеем занялись
организацией музея Льва Николаевича Толстого в Ясной Поляне.
Так как семья не могла обеспечить материальную сторону дела,
в 1917 году по инициативе друзей Толстого в Туле было основано
«Общество Ясная Поляна в память Л.Н.Толстого». Это Общество
ставило перед собой просветительные цели - сохранение усадьбы
и могилы Толстого, превращение Ясной Поляны в культурный центр.
С 1918 года планировалось строительство библиотеки и школы.
Николай Оболенский, вынужденный покинуть усадьбу Пирогово1, находит в Ясной Поляне приют вместе с молодой женой
и детьми. Наркомат земледелия назначил его заведующим хозяй­
ством усадьбы, хотя, по мнению Александры Львовны, человек он
недеятельный и беспечный. Софья Андреевна называет его и того
хуже — «вялым и сонным».
Во флигеле господского дома поселяются, уже и вовсе без пригла­
шения, Петр Алексеевич Сергеенко2 и его сын Алексей Петрович. Их
приезд отмечен Софьей Андреевной: «Приехал Петр Алекс<еевич>
Сергеенко, говорит, что прислан министром Никитиным3 узнать
о беспорядках в Ясной Поляне»4. Его навязчивое присутствие стес­
няет яснополянских дам. Сергеенко, назначенный председателем

1
Малое Пирогово ранее принадлежало сестре
Льва Толстого, Марии Николаевне. Впослед­
ствии усадьба перешла к сестре Татьяны Марии
и ее муясу Николаю Оболенскому, который про­
должал там жить и со второй женой, Натальей
Михайловной Сухотиной, и их детьми вплоть
до разорения имения взбунтовавшимися кре­
стьянами.

2
Петр Алексеевич Сергеенко (1856-1930),
литератор, единомышленник Л. Н. Толстого;
Алексей Петрович Сергеенко (1886-1961), его
сын, секретарь Черткова. П. А. Сергеенко был
направлен в Ясную Поляну «Обществом Ясная
Поляна в память Л. Н. Толстого».
3
Алексей Максимович Никитин (1876-1939)f
министр почт и телеграфов и министр внутрен­
них дел Временного правительства (1917).
4
Толстая С. А. Ежедневники.
27 сентября 19 1/ г.

Снова "
в Ясной
Поляне

123

Толстовского общества, именем Толстого выпрашивает у прави­
тельства предметы первой необходимости и продукты, которыми
распоряжается единолично. Однако, по словам Софьи Андреевны, им
«помогает Сергеенко всего доставать: ржи, макарон, фасоли, рису»5.
Александра Львовна во время посещения Ясной иронически
называла его «благодетелем» и добавляла: «Этот Сергеенко — один
из тех людей, который, если перед ним закрыть дверь, влезет через
окно. Он крепко держится за это место...» Ее возмущал хамоватый
и оскорбительный тон, в котором Сергеенко разговаривал с матерью
и сестрой, в значительной степени зависимыми от него. Впрочем,
Соня давно поняла, насколько он бесцеремонен. «Сегодня была
неприятность с П. А. Сергеенко,
записала она®*-’ Он нагрубил
мне, а я ему сказала, что если б Лев Ник<олаевич> мог слышать,
как посторонний человек груб с его женой, он выбросил бы его
в окно»6. Спустя некоторое время вновь записала о том, что «при­
ходил Сергеенко разговаривать. Страшно тяжело с ним общение:
то сентиментален, то невозможно груб. Его помощь была так велика,
что всё надо терпеть»7.
Жизнь Татьяны с началом 1918 года становится день ото дня всё
тяжелее. В письме невестке Ольге она признается, что у нее лишь
одна корова и немного меда. «У меня небольшой запас овощей,
которых должно хватить до конца лета... Приходится продавать
всё, что можно».
Ее сестра Александра не без юмора описывает атмосферу боль­
шого дома: «Голод. Всё тот же Илья Васильевич в белых, хотя и за­
платанных перчатках, беззвучно подает обед, стол накрыт бело­
снежной скатертью, серебро, но на блюде... вареная кормовая свекла,
масла нет, кусочки, очень маленькие, черного хлеба с мякиной»8.
Летом 1918 года распорядок дня у Татьяны такой: «У меня 4 ого­
рода. <.„> Часто целый завтрак или обед состоит из одних плодов
моих рук, и мне это очень весело <_>. В свободные минуты вяжу

5
Толстая С. А. Ежедневники.
iS декабря 1917 г.

7
Толстая С. А. Ежедневники.
9 мая 1918 г.

6 Толстая С. А. Ежедневники.
4 апреля 1918 г.

8
Толстая А. Л. Отец. Жить Льва Толстого.
Глава LXJX *На св еж много людей.,,»■

Марта
А льбертини

Две Татьяны

124

Снова
в Ясной
Поляне

платки пуховые для продажи, так как деньги мои приходят к концу,
а капитал мой конфискован, Овсянниково взято и Кочеты, где у Тани
есть свои 6 i дес<ятина>, тоже взяты. В Кочетах дом, скотина и весь
инвентарь разгромлены и расхищены. <.„> К большой моей радости,
у меня ни к кому из крестьян нет никакого дурного чувства»1.
В конце 1917 года Татьяна отправила в Следственный комитет
Тулы длинное письмо, в котором подробно рассказывала обо всех
нападениях, которым подвергалась усадьба Сухотиных. Перечисляя
их, она упоминает о «ценной коллекции старого западноевропей­
ского оружия, библиотеке, в которой имеется несколько редких
и даже уникальных книг... В сейфе, — продолжает она, N хранятся
рукописные воспоминания моего покойного мужа, где он описывает
свои встречи и беседы с выдающимися людьми, с которыми его
свела судьба за последние пятьдесят лет». На основании расчетов,
сделанных старшим сыном своего мужа, она оценивает ущерб, на­
несенный имению, в 400000 рублей2.
Ее жалобы звучат всё горше: «Революция и большевизм прои­
зошли оттого, что старая власть, — или, скорее, правительство (вла­
сти уже не было) — сгнила и развалилась. Обломки свалились нам
на головы и пощелкали нас. Но не развалиться это зданье не могло.
И нам надо только приветствовать это разрушение. <...>
Средства, которыми работаю т большевики — старые: казни,
запреты говорить и печатать, обирание одних в пользу других и пр.
Х отят из старых гнилушек строить новое зданье. Это не может
удасться»3.
В начале следующего года она записывает в дневнике: «Никак
не думала, что большевистская разруха протянется так долго. А она
всё тянется и как будто укрепляется. <...>
М осква4 неузнаваема. Совсем нет магазинов. Есть городские
лавки, в которых по карточкам дают очень маленькое количество
продуктов ш настолько малое, что жить ими нельзя...»5

1
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
23 июля / 5 августа 1918 г. ОР ГМТ.
2
Для сравнения: каракулевая шуба
в то время на рынке стоила 8оо рублей.
3
Сухотина-Толстая Т. JL Дневник.
9/22 сентября 1918 г. ОР ГМТ.

4
Татьяна ездила в Москву в надежде
найти работу.
5
Сухотина-Толстая Т. JI. Дневник.
16 февраля н. ст. 1919 г. ОР ГМТ.

Снова
в Ясной
Поляне

125

С. А.Толстая, Т. Л. Сухотина-Толстая с дочерью
Таней, П. А. Сергеенко в большой группе
крестьян Ясной Поляны, служащих усадьбы
и гостей
1916-1917 гг.

П. А. Сергеенко в комнате для гостей
И сн ая Поляна. 1905 г.
f Фотография П. А. Сергеенко

И.В.Сидорков
28 мая 1918 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

126

О.К.Толстая с детьми Соней и Ильей
ЯснаяПоляна, 1909 г.
Фотография В. Г. Черткова

Снова
в Ясной
Поляне

Снова
в Ясной
Поляне

127

В длинном письме, адресованном старому другу, врачу, когда-то
лечившему ее отца, Татьяна делает неутешительные выводы: «Хо­
чется уехать из России, где проявилось столько зла и глупости, что
жить стало совершенно невозможно. Никто из нас никогда не по­
дозревал того запаса гадости, который, очевидно, всегда жил среди
нас, но который страхом и принуждением был подавлен так, что мы
о нем и не подозревали.
Так же не подозревали мы о той непримиримой классовой не­
нависти, которая всегда в скрытом виде жила в людях иного, чем
мы, класса и воспитания и образования.
Мне часто очень тяжело чувствовать, что меня, всю жизнь же­
лающую добра народу, считают теперь врагом его. <...>
У нас на деревне, как и везде, много раздоров, спора, розни.
Есть партия молодых „анархистов", как они себя называют, не по­
нимая совершенно значения этого слова, которые делают „эксы“
(экспроприации) в Туле и у которых можно купить по 8оо р. кара­
кулевые саки и другие вещи, которые палят с утра до ночи из укра­
денных винтовок и револьверов; есть партия, стоящая за старое;
есть просто терроризованные люди, которые ничего не хотят,
кроме покоя, — а есть ли действительно сознательно нравственно­
просвещенные люди ** не знаю. Зависть и корысть страшно раз­
вратили всех. <.„>
Что вам написать про себя? Всякий день делаю одну работу:
стараюсь не возмущаться и не негодовать, а понимать, прощать
и извлекать для себя пользу от всего происходящего. Материаль­
но я до осени обеспечена хлебом. Деньги же получаю, продавая
кое-какие вещи. Мой небольшой капитал конфискован. Кочеты
разграблены и отобраны. <...>Таня нынешнюю зиму без учительни­
цы <„.>. Мама очень стареет — теряет память, но тиха и кротка. <.„>
С крестьянами у нас очень хорошие отношения: многие ко мне
часто заходят побеседовать. <...>Иногда мне искренно жаль их за то,

М арта
Альбертини

Две Татьяны

128

Снова
в Ясной
Поляне

что они так одурачены и спутаны, а главное, обозлены и натравлены
друг на друга»1.
В мае 1919 года она снова пишет жене брата Ольге, опровергая
то, что сама же утверждала в предыдущем письме, поскольку ситу­
ация заметно изменилась: «Для наших детей такое счастье чувство­
вать зависимость от своего труда и своей работы, — а ты жалеешь
о том, что они не остались дармоедами на шее народа, помещиками,
ненавидимыми окрестными крестьянами, своими слугами и всеми,
кто беднее их. <...> И моего отца они ни крошечки не любят и не ува­
жают, а только чувствуют, что „чтить его память" прилично и вы­
годно; они способны на это только за деньги»2.
Татьяна отмечает, что из-за нехватки продовольствия шестьде­
сят тысяч человек (четверть всего населения уезда) снялись с наси­
женных мест и покинули свои дома. Через несколько месяцев власти
запретили менять место жительства3.

1
Т. Л. Сухотина-Толстая к Д. В. Никитину.
27 апреля / ю мая 1918 г. ОР ГМТ.
2
Т. Л. Сухотина-Толстая к О. К. Толстой.
23 мая 1919 г- ОР ГМТ.

3
См.: Т.Л. Сухотина-Толстая
к С. М. Сухотину. 26 июня 1920 г. ОР ГМТ.

129

СМ ЕРТЬ СОФЬИ АН Д РЕЕВН Ы

После мытья окон в своей спальне Софья Андреевна простудилась
и 4 ноября 1919 года скончалась от воспаления легких.
В августе она написала прощальное письмо: «Очевидно замы­
кается круг моей жизни, я постепенно умираю, и мне хотелось ска­
зать всем, с кем я жила и раньше, и в последнее время — прощайте,
и простите меня.
Прощайте, милые, любимые мной, мои дети, особенно любимая
мной больше всех на свете дочь моя Таня, которую прошу простить
меня за все то тяжелое, что ей пришлось переносить от меня.
Прости и ты меня, дочь Саша, что я невольно недостаточно дала
тебе любви, и благодарю тебя за твое доброе отношение ко мне
за все последнее время. <...> Совсем особенно отношусь к тебе, моя
дорогая, горячо любимая милая внучка моя, Танюшка. Ты делала
жизнь мою особенно радостной и счастливой. Прощай, моя голу­
бушка! Будь счастлива, благодарю тебя за твою любовь и ласку.
Не забывай любящую тебя бабушку С. Толстую»4.
Несмотря на отделяющие нас десятилетия, я увидела
прабабушку как живую, уловила мельчайшие оттенки ее
характера. У Софьи Андреевны, конечно, было много недобро­
желателей ■
— особенно среди «темных» и услужливых почи­
тателей Толстого (в первую очередь Чертков), — но не будем
о них, я не намерена отводить им какое-либо место в своей
книге.
К этой удивительной женщине я питаю безграничное,
ни с чем не сравнимое уважение. Когда я пытаюсь предста­
вить ее жизнь, меня больше всего поражает то, что, какой бы
день я ни взяла, Соня ни минуты не сидела без дела. Долгими
зимними вечерами, слушая, как кто-нибудь из членов ее семьи
играл на фортепиано или читал понравившуюся книгу, Соня
штопала, шила или вязала для детей или нуждающихся кре­
стьян. «Когда же она спала?» — не раз спрашивала я себя.

4
С. А. Толстая к детям и близким. 1/14 июля
1919 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

130

Смерть
Софьи
Андреевны

Ежедневно на пороге их дома нужно было встречать много­
численных посетителей, и Соне приходилось вести хозяйство
с помощью слуг, число которых, впрочем, постепенно сокраща­
лось, поскольку Толстой считал их присутствие излишеством.
Она была необыкновенно творческой натурой: не только
писала рассказы и стихи, играла на фортепиано, рисовала ки­
стью и карандашом, но и фотографировала. Ее художествен­
ный талант помогает нам сегодня представить атмосферу,
которую ей удалось создать вокруг себя.
Сколько раз она переписывала сочинения Толстого? Сколь™
ко бессонных ночей она провела, расшифровывая черновики его
рукописей?
Соня часто заменяла детям отца. Иногда она упрекала
мужа, хотя и смирилась с тем, что его гораздо больше занима­
ет работа над новой книгой и поиск ответа на вечные вопросы.
Моя прабабушка кормила, растила, воспитывала восьме­
рых детей, выслушивала их, давала советы, была всегда рядом
и даже финансово поддерживала, пока они не достигли совер­
шеннолетия и не встали на ноги. Как ею не восхищаться?
Более того, именно Софья Андреевна вместе с дочерью
Александрой защитили наследие Льва Толстого в первые годы
произвола, последовавшего за большевистской революцией.
Именно она научила Танечку, мою маму, видеть и любить
природу Ясной Поляны. За это я больше всего ей благодарна.

Смерть
Софьи
Андреевны

рЬ.Толстая вяжет в зале
юполянского дома
>2Г.

юграфия С. А . Толстой

гД.Толстая с дочерью
Су котиной-Толстой
нучкой Танечкой
Цяая Поляна. 1909 г.
|тография фирмы
''ерер, Набгольц и 1C»

131

Марта
Альбертини

Две Татьяны

132

Смерть
Софьи
Андреевны

Л.Н.Толстой и С.А.Толстая
Ясная Поляна. 1903 г.

Фотография А. Л. Толстой

С.А.Толстая за печатной
машинкой «Ремингтон»

С.А.Толстая на пленэре

Ясная Поляна, го декабря 1903 г.

Фотография С. А. Толстой

Фотография П. А. Сергеенко

Ясная Поляна. 1905 г.

133

ДНЕВНИКТАНЕЧКИ
Я хотела бы поделиться неопубликованными страницами
из дневника Танечки, обнаруженного среди сокровищ архива
Государственного музея Л. Н. Толстого в Москве.
Таня начала вести дневник 25 февраля 1917 года, когда ей не было
и двенадцати лет. Напомню, что жила она во флигеле господского
дома в Ясной Поляне с матерью и английской гувернанткой, мисс
Уэллс (Wellsy), остававшейся с нею до 1920 года. Ее отец, Михаил
Сухотин, уже три года как умер, в стране свирепствовали насилие
и террор. Новости доходили до Ясной регулярно, так как город
Тула был рядом.
Дневник маленькой Тани — удивительный документ, вобравший
в себя впечатления девочки, прошедшей через всевозможные испы­
тания, которая фиксирует всё, чему была свидетелем и о чем слы­
шала. Ее глазами мы следим за чередой сотрясающих страну кри­
зисов, вызванных политической ситуацией и войной. Разумеется,
ее наблюдения пронизаны размышлениями, оценками, выводами,
характерными для девочки ее возраста, чувствующей потребность
выговориться. Охотно предоставляю ей слово. Главными героями ее
рассказа часто становятся как крестьяне, так и большевики: «3 мар­
та. 1917 г. Пятница. Сегодня мы все страшно взволнованы, п<отому>
ч<то> вся газета полна назначением нового правительства. Кучер
Павлович только что приехал из Тулы и говорит, что там страсть
что делается: все магазины закрыты, солдаты ходят с флагами и что
скоро будет молебен новому царю — Михаилу Александровичу»1.
«Пришел пироговский мужик и сказал, что Пирогово разгроми­
ли окончательно и что остались одни стены. <...>
Теперь мужики жалеют, что они разгромили, и некоторые при­
возят вещи назад, а некоторые привозят яблоки, лепешки, яйца
и т. д. все в гостинчик. Раз мама спросила у одного из мужиков:
„Как же вы это сделали?" Он отвернулся и сказал: „Пастуха нет", —
и больше ничего не сказал»2. В самом деле, они сами не знали, что

1
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
3 марта 1917 г. ОР ГМТ.

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
5 ноября 1917г. ОРГМТ.

2

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Дневник
Танечки

134

делали... Месяц спустя она отмечала: «...большевики просят мир,
а немцы им только его заключат, если большевики им позволят
в каждый большой русский город послать своего комиссара, а к рус
ским солдатам тоже своих, и что 15 лет Россия должна продавать
всё только Германии. Я не знаю, — заканчивала она, — заключат ли
мир на таких условиях или нет»1.
Начало 1918 года отмечено в дневнике рассказами не только
о праздновании Рождества и Нового года, ожидании мира с Герма
нией, но и о нарастающем противостоянии народа большевикам:
«В Туле был крестный ход, а большевики его не хотели, и когда он
был, они убили от 8 до 15 человек. Как это ужасно, или они даже
не хотят давать людям молиться! Нынче ожидается в Туле демон­
страция рабочих против большевиков, а большевики выставили
пушки и пулеметы. Не знаю, чем это кончится». А двумя строчками
ниже — рассказ о том, как она играла «в бумажные куклы», которые
ей сделала мама, и отобрала семена для посева на грядке весной2.
«Немцы нам опять объявили войну, — пишет она в феврале, взяли Могилев и Псков и подходят к Петрограду. Большевики
объявили мобилизацию от 17 до 50 лет. Но, конечно, к ним никто
не пойдет. В Туле даже говорили: „Пускай нас вооружат. Только мы
не на немцев пойдем, а на большевиков". Большевики всё издают
декреты: теперь они издали декрет, что пять лет только они могут
издавать книги всех писателей и никто другой»3.
Спустя несколько дней в дневнике появляется запись: «Третьего
дня из Москвы телефонировали, что немцы взяли Петроград, а Ле­
нина и Троцкого арестовали. Но в газетах этого нету, т<ак> ч<то>
неизвестно, правда ли это или нет»4. А затем: «Что Петроград взят,
это неправда»5.
Записи продолжаются.
Мы узнаем, что весной Таня читает с мамой «Капитанскую доч­
ку» Пушкина, «Илиаду» Гомера и по-французски Мольера, ухажи-

1
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
2 декабря 1917 г. ОР ГМТ.
2
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
5/18 февраля 1918 г. ОР ГМТ. (Здесь впервые по­
является дата нового стиля в дневнике.)

3 Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
12/25 февраля 1918 г. ОР ГМТ.
4
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
17 февраля/2 марта 1918 г. ОРГМТ.
5
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
23 февраля/8марта 1918 г. ОР ГМТ.

Дневник
Танечки

135

вает за курами, что дом, где они живут, кишит крысами. С интересом
прочитав «Камо грядеши» Сенкевича, она принимается за «Айвенго»
и «Квентина Дорварда» Вальтера Скотта. Таня рассказывает о том,
как из Тулы на четырех грузовиках приезжали сто пятьдесят человек
на экскурсию. Их и мужиков у могилы Толстого снял фотограф.
Летом того же года Таня сообщает, что в Москве убит немецкий
посол Мирбах, поезда не ходят, а телефон не работает. «Что это
всё значит?»6 И еще она сетует, что «трудно жить в довольствии,
когда кругом голодают, а помочь нельзя»7, и что купаться невоз­
можно, потому что «„товарищи" гадят в купальне и вообще ведут
себя ужасно»8.
Не достигнув и тринадцати лет, Таня начинает чувствовать взро­
сление: «Всё время чего-то хочется, куда-то тянет, по временам
какая-то грусть совсем без особой причины», но ей совсем не хо­
телось взрослеть: «Жалко, страшно жалко прошедшего детства,
и очень, очень хочется его возвратить, но, конечно, это невозможно.
Я чувствую, что я меняюсь, дай Бог, что к лучшему»9.
Помимо записей о событиях, происходивших в окрестностях
Ясной, Таня порой в дневнике описывает свои ощущения, присущие
ее возрасту и положению, например, пишет о том, что «страшно
чего-то хочется», но чего именно — не знает.
Таня очень самокритична и дает себе далеко не лестные харак­
теристики: «У меня нет силы воли, и это один из самых больших
моих недостатков, и это мне очень неприятно и даже бывает от этого
тяжело. Я почти ничего не могу сделать против моего характера,
я не могу покорить моих пороков, и я почти всецело покоряюсь
им, и все это от отсутствия силы воли. Я не глупа (лучше было бы
просто сказать умна), но довольно ленива, если опять-таки я смо­
гу покорить свою лень, я легко учусь, легко думаю, но покорить
лень моим слабым характером трудно. Я добра, но эгоистична, если
я сделаю, что называется, недобрый поступок, то это не оттого что

в

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.

8

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.

25июня/ 8 июля 1918г. ОРГМТ.

2/15 июля 1918 г. ОР ГМТ.

1
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
25 июня/ 8 июля 1918 г. ОР ГМТ.

9

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
29 июля/ п августа 1918 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Дневник
Танечки

136

у меня не доброе сердце, нет, а потому что я эгоистична, да, я сты­
жусь говорить это, но это так, п<отому> ч<то> у меня доброе, очень
доброе сердце, я не могу видеть страдания других, не могу говорить
умышленно вещи, кот<орые> оскорбляют и делают больно дру­
гим; я говорю умышленно, п<отому> ч<то> я вспыльчива и часто
говорю вещи, кот<орые> я совсем не чувствую, не хочу говорить
и о кот<орых> потом оч<ень> жалею. Я не пряма, и это меня очень
огорчает, это, по-моему, мой самый постыдный порок. Я совсем
открыта в некоторых вещах, в других же до крайности скрытна.
Я чувствительна и легко плачу, слез своих я не стыжусь и на­
хожу в них огромное облегчение. Я склонна к влюблению. Я еще
девочка, и мне, конечно, это рано, но я не могу не влюбляться. Меня
за это очень упрекают — но это не помогает, и я всё продолжаю
влюбляться, когда я люблю, я люблю горячо, мучаюсь, страдаю,
радуюсь всем сердцем, но довольно скоро холодею. Я неаккуратна
и небрежна, всё у меня разбросано. Я легко влюбляюсь и легко лю­
блю. Когда вл<юбляюсь>, думаю и мечтаю почти только об этом,
Страстно люблю романы и цыганские песни. Легко возбуждаюсь
и пьянею. Люблю понравиться другим и иногда кокетничаю. Когда
бываю возбуждена, то у меня нервы натянуты ужасно и чувствую,
что вот оборвутся. Почти не могу слушать без слез цыганские песни.
Люблю веселье. Вообще нервна.
Я ревнива, это мне приносит много горя, этот порок у нас в тол­
стовской семье, от него страдала и бабушка. Это гадкий, низкий,
невыносимо тяжелый порок»1. К тому же она обожает флиртовать
и считает себя кокеткой. Зимой 1919 года она с восторгом читает
«Евгения Онегина»2.
Между тем до Танечки доходят известия о гибели царской семьи.
Весной 1919 года становится известно, что Ясная Поляна «пере­
ходит в веденье „Общества Ясной Поляны" в Туле, но за нее оч<ень>
страшно, п<отому> ч<то> возможно, что „благодетель"3 уехал

1
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
28 августа/ю сентября 1918г. ОР ГМТ.
2
«Я прочла „Евгения Онегина“ и прямо с ума
сошла от восторга. Мне мама подарила малень­
кое издание, и я его снова читаю, и как страница.

так я нахожу там что-нибудь прекрасное,
чего не замечала раньше* (АльбертиниСухотина Т. М. Дневник. 6/19 января 1919 г.
ОРГМТ).
з
П. А. Сергеенко.

Дневник
Танечки

137

Т. Л. Сухотина-Толстая
с дочерью Татьяной
Ясная Поляна. 1916 г.

Любительская фотография

Таня Сухотина
1915-1916 гг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Дневник
Танечки

138

С. А.Толстая, Т.Л.Сухотина-Толстая
и М. И. Калинин

Т. Л. Сухотина-Толстая с дочерью Татьяной
в зале яснополянского дома

Ясная Поляна. 1919 г.

Ясная Поляна. 1918 г.

Фотография А. Л. Срединина

Фотография из фотоальбома Е. С. Денисенко

Дневник
Танечки

139

в Москву для того, чтобы выхлопотать себе у высших властей на­
значение комиссара Ясной Поляны, а это, конечно, будет оч<ень>
неприятно, но и может быть, что эти предположения неверны»1.
В Ясную приезжали «большевики из общества „Социального
обеспечения" и „Детской коммуны" и привезли нам конфет, муки
белой, чая, кофе, но перед отъездом оставили на бабушкином ре­
мингтоне записку, что вот, мол, просим уступить этот ремингтон
„Детской коммуне"»2, но пишущую машинку им не отдали.
Ей близки, как она сообщ ала далее, идеалы больш евиков,
но в них самих она разочаровалась, поскольку они вели себя как
варвары3.
Таня часто мечтает о будущем и строит планы: «Я хочу, ког­
да кончу учиться, года два-три повеселиться, потом поехать
куда-нибудь, н<а>пр<имер> в Париж, если возможно будет учиться
живописи или вообще чему-нибудь в этом роде: или же поселиться
где-нибудь с мама, в маленьком именье в России или даже за гра­
ницей и иметь свое идеальное, маленькое хозяйство.
Потом лет 25-28 выйти замуж за человека лет на 5 -10 старше
меня, чтобы он был мне голова, советчик и хозяин, и я только хочу
выйти замуж за такого человека, которого я буду уважать, слушаться
и считать выше себя. Детей я хочу иметь штуки четыре и их воспи­
тать насколько возможно сама.
Мама будет жить с нами»4.
Софья Андреевна Толстая доживает последние дни. «Она, бед­
ная, очень плоха, т<ак> ч<то> вряд ли выживет. <...> Сегодня утром
она в сознании, а вчера бредила, говорила про какие-то билеты
и вообще всякие бессмысленные вещи. Мне ее так жалко. Я редко
так жалела человека, как ее, а главное ужасно стыдно перед ней.

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
22 марта н. ст. 1919 г. ОР ГМТ.
2
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
3 апреля н. ст. 1919 г. ОР ГМТ.

1

«Настроение у всех как перед грозой. Ждут,
что вот-вот что-то разразится. Деникин взял
Курск. Я то на стороне Ден<икина>, то больше­
виков. В обеих сторонах каждую минуту разоча­
ровываешься. Оч<ень> много жестокостей
и тут и там. Принцип большевизма я оч<ень>
одобряю, но проводят они его зверски»
(Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
26 сентября 1919 г. ОР ГМТ).
4
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник,
и апреля 1919 г. ОР ГМТ.
3

М арта
Альбертини

Две Татьяны

Дневник
Танечки

140

Она такая старенькая и трогательная. Всё беспокоится, что другим
из-за нее плохо»1.
Позднее Таня признается, каким потрясением для нее стал уход
бабушки и как сильно она ее любила: «За последнее время у ба­
бушки была оч<ень> непокойная жизнь. Она всё время боялась,
что не хватит продовольствия и что мы все помрем с голода. Это ее
страшно мучило. <...> Во время бабушкиной жизни я не думала или
скорее не знала, что я ее люблю, а вот теперь я поняла, как она мне
дорога и как я ее любила и люблю»2.
По мере того как Таня взрослеет, ее записки делаются всё более
личными и интимными: она несчастна, как бывают несчастны все
девушки ее возраста, живет «исканием» высокой цели и ждет «без­
умной, всепоглощающей любви»з. Она снова и снова повторяет, как
ей недостает общества двоюродной сестры. Она с восторгом читает
стихи Ахматовой и Блока, пробует сама писать в рифму. Она черпает
представление о любви из книг, создает образ своего героя, который
«должен быть умный, оч<ень> твердый, холодный, самолюбивый
и красивый»4, и обзаводится поклонником, юным Володей, который
шлет ей пламенные письма. Любовные переживания вытесняют
другие чувства, она как будто не замечает внешнего мира. В каждой
строчке проглядывает привязанность к матери, хотя между ними
и случаются неизбежные трения.
Несмотря на ухаживания Володи, Таня продолжает терзаться
сомнениями: «Мне казалось, что я никому, никому не нужна, что
я только всем в тягость, что моя жизнь такая пустая, такая бес­
смысленная, что нет ради чего жить. <...> Я в страшной мрачности»5.
Тогда же она сочиняет стихотворение «Без просвета»:
Легли глубокие морщины у черных глаз,
О дни мои веселые, мне не вернуть уж вас6.

1
Г. М. Альбертини-Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 2уоктября 1919г. ОРГМТ.
2
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник. Чер­
новик письма к Сергею Сухотину. 3 января 1920 г.
ОРГМТ.
3
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник. Чер­
новик письма к Сергею Сухотину. 25 сентября
1919г. ОРГМТ.

Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник. Чер­
новик письма к Сергею Сухотину. 5 сентября
1919г. ОРГМТ.
5
Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. Толстой
Есениной, ю октября 1920 г. ОР ГМТ.
в
Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. Толстой
Есениной. 24 декабря 1920 г. ОР ГМТ.

4

Дневник
Танечки

141

Запись от 29 марта 1921 года, одна из последних в ее тетради, дает
представление о страстности Таниной натуры, которую ее мать
не в силах обуздать. Вот как она описывает свои отношения с Во­
лодей: «Пусть он меня разлюбит, пусть будет презирать меня, я его
буду любить, как собачонка, поджавши хвост. Пусть я буду без гор­
дости, пусть будут считать меня погибшей девчонкой, мне дела мало
до того, что говорят, я люблю и потому иду с поднятой головой. А что
я за это поплачусь — это наверное, что ж, я готова чем угодно запла­
тить за свое счастье, какое бы оно короткое ни было. <...> Если я умру,
все будут виноваты, что не давали мне свободы, что мешали, следи­
ли за мной. Господи, а жизнь-то моя кому нужна? Я глупая, может
быть, но как-то не верю, боюсь верить в Володину любовь. Что он
увлечен, что же, это возможно, но любить — не верится мне что-то,
что он меня любит. <...> Господи, помоги мне, научи, что делать»7.
И через несколько дней: «Я знаю, что я его недостойна и что
я не могу и половины того счастья дать ему, которое он мне дает.
Но зато я его люблю, люблю, люблю»8.
Таня с матерью в том же 1921 году переезжают из Ясной Поля­
ны в Москву, и девушка, которой вот-вот исполнится шестнадцать
лет, на время прекращает ведение дневника, оставив последнюю
запись: «Вот кончаю свой старый дневник, свою жизнь за эти пять
лет. Много, особенно за последнее время, было у меня ошибок.
Помоги мне Бог, вперед жить получше и менее эгоистично. По­
моги мне сделать так, чтобы людям было приятно жить со мной
и чтобы я своей маленькой, ничтожной жизнью хоть капельку
принесла бы пользу огромному человечеству — океану, хоть оста­
вила бы еле заметный следочек. Помоги, поддержи меня, Господи,
и не бросай меня!»9

7
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
29 марта 1921 г. ОР ГМТ.
8 Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник.
3 апреля 1921 г. ОР ГМТ.

9
Альбертини-Сухотина Т. М. Дневник:.
7 июня 1921 г. ОР ГМТ.

142

ТАНЕЧКА И СОНЮШКА
Отвлекусь на некоторое время от дневника маленькой Тани и при­
веду выдержки из ее переписки с любимой кузиной1, жившей в Мо­
скве, которой она писала чуть ли не каждый день. Эта переписка
показывает, насколько доверие к двоюродной сестре, которая была
старше на пять лет, безусловно, более уверенной и независимой,
позволяет Тане полностью открыть свое сердце, жаждущее люб­
ви и познания. Иначе зачем бы она пять раз повторяла призыв
«люби меня»?2 Таня также напоминает, что они обе лишились отца,
и со свойственной ей порывистостью признается: «Я отчаянно люб­
лю маму». Мысленно возвращаясь ко времени, когда они были
вместе, Таня вспоминает, как ей нравилось плакать в ее обществе.
Она говорит, что видит сестру во сне каждую ночь, «только просы­
паться гадко, проснешься и вспомнишь, что все это сон и что вас,
моих любимых, нет»3.
Она подробно и с большим юмором описывает посещение
концерта в Туле. Красноармейцы пришли на концерт, и бабушка
беспокоилась, чтобы они «не наделали какого-нибудь скандала».
Гольденвейзер4 играл на пианино «Крейцерову сонату» Бетхове­
на, после чего Москвин прочитал некогда запрещенный цензурой
отрывок из «Воскресения» о мужике, который говорил «про Бога
и царя». В первых рядах сидели большевики и их жены и, вместо
того чтобы слушать музыку, «хихикали»5.
В письмах к Сонюшке моя мама много внимания уделяет своей
матери, трогательно описывая, как быстро та устает, много работает,
не имея ни минуты свободного времени, как сильно мучится голов­
ными болями. Таня рассказывает, как ее мама, едва освободившись
от неотложных дел, садится вязать шали на продажу, за которые ей

1
Софья Андреевна Толстая-Есенина (190°х957), дочь Ольги Константиновны Толстой

и Андрея Львовича, брата Татьяны. Чтобы от­
личить ее от бабушки, супруги Льва Николаеви­
ча, С. А. Толстую-младшую называют Софьей
Андреевной Толстой-Есениной, по фамилии ее
второго мужа, поэта Сергея Александровича
Есенина. В семье ее звали Сонюшкой.
2
Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 5/18 октября 1918 г. ОР ГМТ.
3
Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 12/25октября 1918г. ОРГМТ.

4

Александр Борисович Гольденвейзер (i875-

I96i), пианист. В 1904-1906 гг. преподаватель
Музыкально-драматического училища Москов­
ского филармонического общества; с 1906 г. —
профессор Московской консерватории, автор
воспоминаний о Толстом, чьим учеником
и ревностным почитателем он был. Он составил
каталог любимых музыкальных произведений
Толстого.
5
Г. М. Альбертини-Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 9/22ноября 1918г. ОРГМТ.

Танечка
и Сонюшка

143

платят гроши. И Таня с ужасом думает, что когда-нибудь ее мать
умрет, и спрашивает себя, как она будет жить без нее. Уж лучше ей
самой умереть вместо нее. Жизнь ее пугает: как она будет жить без
мамы?6 «Все мои мечты, которые я строю, все они так или иначе кон­
чаются словами, мама будет жить со мной, или я буду жить с мама».
И дальше, обращаясь к кузине, она добавляет: «Ну, дай Бог, что
я долго; долго буду жить вместе с мама и что мои мечты сбудутся. Как
я тогда была бы счастлива. Ну, моя дорогая, хорошая, приятно из­
литься тебе хоть на бумаге и быть уверенной, что ты меня поймешь»7.
В письме от 30 мая 1920 года, начало которого звучит еще со­
всем по-детски, Таня признается: она осознала, что унаследова­
ла от родителей истинно... толстовский характер, она чувствует
себя очень русской и гордится этим!8 Но, несмотря на всё это, она
намерена покинуть страну, чего не может понять ее мать, однако
кузина поймет, уверена Таня. «Я люблю тебя больше солнца, луны
и звезд»9, — признается она Сонечке и восторженно восклицает:
«...и всё хочется тебя. А еще — ее, жизнь. Ой как хочется»10.

6 Бабушка умерла в Риме в 1950 г. в возрасте
восьмидесяти шести лет. Маме в тотмомент
было сорок пять.
1
Т. М. Альбертини -Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 14 мая н. ст. 1919 г. ОР ГМТ.
8 «Соня, я ведь русская! И я горда этим»
(30мая ст. ст. 1920 г. ОР ГМТ).

Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. Толстой
Есениной, i июня 1920 г. ОР ГМТ.
Ю Т. М. Альбертини-Сухотина к С. А. Толстой
Есениной. 20 июля 1920 г. ОР ГМТ.

9

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Танечка
и Сонюшка

144

Соня Толстая, внучка Л. Н.Толстого
Телятинки. 1 9 ц г. (?)

145

СОНЮ Ш КА

В переписке Сонюшки с моими бабушкой и мамой (ее двоюрод­
ной сестрой) в 1918-1921 годах отразились трудности, с которыми
в тот период приходилось сталкиваться в городе, где жизнь стала
настоящим испытанием. Несмотря на все ужасы нового режима,
зафиксированные и описанные ею, Соня, как мы увидим, сохранит
ироничный настрой и острый интерес ко всему.
Она живет в Москве вместе с матерью, Ольгой Константиновной,
и младшим братом Ильей. Ее отец А. Л. Толстой, участник Русскояпонской войны, умер от плеврита еще в 1916 году.
Письма Сони1 к моей матери богаты подробностями о ее мо­
сковской жизни. Из них мы узнаем, например, что их семья от­
носится к четвертой категории и поэтому им положено всего
с/8о пуда2 муки в день. Она полушутя добавляет, что ее с матерью
иогут в любую минуту послать работать на новую «буржуазию»
л им придется стирать белье и драить полы... «Не находишь ли ты
это забавным?» — спрашивает она. «Но может, это и к лучшему,
потому что нас бы перевели в более высокую категорию». Москвичи
в отчаянном положении: картошки не хватает на всех, да и та, что
есть, мелкая и гнилая. «Еще недавно мы пробавлялись картошкой,
сейчас уже и этого нет. Надеемся на манну небесную!»
Чтобы немного заработать, Соне приходится менять работу.
Наконец она устраивается машинисткой в одну из контор, где пе­
чатает копии на «Ремингтоне». Она два раза была в своей гимна­
зии и увидела «пропасть перемен». Там «велели снять все иконы
и не читать молитв перед уроками. А в зале, на том месте, где прежде
висел портрет наследника, теперь висит большая картина — дедушка
с Ильей и со мной». Восьмой класс гимназии, в котором она училась,
закрыли, и только «2 раза в неделю, нелегальным образом дается
4 урока — математика, английский, немецкий и латынь». Ей «уди­
вительно странно было приходить в гимназию и чувствовать себя
кончившей и свободной». Соня мечтает поступить в университет

Далее я буду называть ее просто Соней; ясно,
чторечь везде идет о младшей Софье Андреевне.

1

2

Пудравняется 16,38 кг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сонюшка

146

на историко-филологический факультет, но прием документов за­
кончился, и, по ее словам, «чтобы поступить, придется прибегнуть
к какой-нибудь протекции».
Соня описывает московский быт в трагикомических красках.
На биржу труда выстраиваются огромные очереди: духота, дав­
ка, к тому же вонь нестерпимая.
Трамваи часто не ходят — бастуют водители. За проезд на сту­
пеньках трамвая берется штраф до 25 рублей. И однажды за на­
рушение правил проезда она попадает в милицию. Милиционеры
производят на «нее очень тяжелое впечатление — грубы невообра­
зимо, а „старшой" нахальный <...> в военной форме, которая сидит
на нем, как на корове седло. И такие люди теперь на каждом шагу,
их больше всего осталось теперь в Москве».
Все готовятся праздновать годовщину Октябрьской революции,
и по этому случаю «на площадях сооружаются какие-то украшения,
одно безвкуснее другого».
Несколько Сониных знакомых барышень устроили «детское
утро» с литературно-музыкальным представлением для детей
из двух сиротских приютов, «а по окончании накормили их супом
с хлебом. Последнее имело наибольший успех»1.
«Душка моя, — пишет Соня Танечке, — ты и не представляешь,
как трудно и тяжело жить здесь. <„> Поневоле тут придешь в мелан­
холию и теряешь всякую бодрость»2.
«Пишу тебе вечером, холод в квартире, как и полагается, такой,
что я сижу и трясусь»3. «А мы все, московские обыватели, увлечены
сейчас новым изобретением — готовить на рыбьем жире. Масла ни­
где и никакого совершенно нет, вот мы и изобрели. Вонь страшная,
но получается сносно, если заглушить вкус луком»4. «Ты не можешь
себе представить, какую жизнь мы ведем. Мы живем в атмосфере,
в которой мы не дышим свежим воздухом, где у нас нет незави­
симости, где нет спокойствия и тишины. Из-за этого наши мысли

С. А. Толстая-Есенина к Т. М. АльбертиниСухотиной. 22 октября 1918 г. ОР ГМТ.
2
С. А. Толстая-Есенина к Т. М. АльбертиниСухотиной. 23 октября 1918 г. ОР ГМТ.
1

3
С. А, Толстая-Есенина к Т. М. Альбертини
Сухотиной. 19 ноября 1918 г. ОР ГМТ.
4
С. А. Толстая-Есенина к Т. М. Альбертини
Сухотиной. 18 ноября 1918 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Санюшка

ш

148

О. К.Толстая со своими детьми
Софьей и Ильей Толстыми
Москва. 1923 г.

Н.Л. Оболенский
Ясная Поляна, 1907 г.
Фотография В. Г. Черткова

Софья и Илья —
дети А.Л. и О. К.Толстых
1916 г.

Сонюшка

149

становятся тяжелыми; меланхолия и страдания угнетают нас. Ино­
гда мне хочется выбросить из головы работу в офисе, которая так
неважна. Однако я не хочу, чтобы ты жалела меня, я старше и более
подготовлена, чем ты. За свою жизнь я испытала столько неприят­
ностей, что в конце концов поняла, как их можно избегать.
Я так рада, что ты в Ясной, вдали от всего этого. Ты мечтаешь
жить в собственном маленьком домике, и я с радостью разделила
с тобой эту мечту. Я хотела бы иметь дом на юге, если возможно,
в Крыму, чтобы жить там летом и проводить зимние месяцы в М о­
скве».
Прочитав роман Тургенева «Дворянское гнездо», Соня проника­
ется мыслью о ценности страдания. В то же время к стихам Пушкина
она вполне равнодушна. Таня критикует гоголевские «Мертвые
души» за сравнение Руси с птицей-тройкой, и Соня хвалит ее за ум
и тонкий анализ.
Холод всё нестерпимее, температура в Сониной комнате не под­
нимается выше трех градусов, и стынущие пальцы не держат перо.
Но, несмотря на все невзгоды и бедствия, Соня, по собственному
признанию, всюду ищет радости и веселья; по случаю дня рождения
ее брата вся семья в сборе — поют, читают стихи, вместе едят пирог
с капустой, приготовленный Соней.
Должна признаться, что по мере чтения Сониных писем
я всё больше ощущала обаяние ее личности. Ее письма по­
трясли меня: хотя она иногда и изъяснялась полунамеками,
я чувствовала ее тревогу, которую она постоянно пыталась
скрыть.
В одном из писем Соня обмолвилась о «грехе», который она якобы
совершила. Речь, по всей вероятности, идет о последствиях ее ро­
мана с Николаем Оболенским (снова он!), произошедшего летом,
когда она гостила в Ясной Поляне. С другой стороны, Соня, чело­
век щедрой души, истосковавшись по теплу и нежности, потреб­

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сонюшка

150

ность в которых она испытывала всю жизнь, искала у мужчин хоть
какое-то утешение и поддержку.
«Love was their realfoodM — вырвалось у меня, когда я, чи­
тая ее письмо, пыталась увидеть ответ между строк.
Бабушка осуждала поведение своей племянницы и горько сожалела
о случившемся. «Ты сама об этом судить не можешь, — резко упрека­
ет она Соню. — Ты носишь вокруг себя ту атмосферу разомлевшего,
распущенного, эгоистичного „приятного обалдения" (твое выраже­
ние), сквозь которую ты не видишь ничего другого. И те, которых ты
привлекаешь своим личным обаянием, — попадают в тот же туман
и перестают сквозь него видеть свет Божий. Вот почему мне всегда
неприятно видеть с тобой Таню. Она сразу впадает в „это состояние
обалдения" и забывает все то, чем она живет вне его. <...>
Я знаю, что ты, любя Таню, никогда сознательно ее не порти­
ла, — но влияние твое на нее всегда было очень вредно. Она делалась
после общения с тобой эгоистична, распущенна и полна любовных
мечтаний.
<...> Я бы хотела, чтобы ты не вводила Таню во все свои романы
и настроения. Это заставляет ее жить тем, что ей не свойственно,
и скрывать от меня то, что ты говоришь ей. В 14 лет надо жить
другим»2.
Татьяна пишет и Сониной матери, Ольге: «На Илье я вижу боль­
ше твоего воспитания и влияния, чем на Соне. На ней очень отлиня­
ла современность, которая мне совсем не по вкусу»3. И продолжает:
«Главное — ничего не насилуй и не отталкивай этим Соню.
Вся эта печальная история может для Сони быть оч<ень> не­
обходимым уроком.
Она в первый раз — как мне кажется — поняла и почувствовала,
что играть в любовь нельзя, что это налагает слишком серьезные
и не всегда радостные обязательства, — и что игра эта может при­
чинить слишком большие страдания многим людям»4.

1

Любовь была их настоящей пищей (англ.).

Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. ТолстойЕсениной. 19 октября 1920 г. ОР ГМТ.

2

3
Т. Л. Сухотина-Толстая к О. К. Толстой.
2/15 октября 1918 г. ОР ГМТ.
4
Г. Л. Сухотина-Толстая к О. К. Толстой.
30 ноября 1918г. ОРГМТ.

Сонюшка

151

Тон писем Татьяны к Соне мало-помалу смягчается, и последняя
отвечает ей: «Дорогая тетя Таня, постоянно тебя вспоминаю и твое
глубоко тронувшее меня, доброе отношение ко мне при прощании.
Не могу тебе сказать, как я благодарна тебе за него. После всего, что
произошло, я должна была ожидать совсем обратного отношения,
совсем другого прощания. Не думай, что я злоупотребляю твоим
хорошим отношением и на основании его строю себе прощение.
Я слишком всё хорошо сама знаю и понимаю, чтобы предаваться
всяким иллюзиям относительно своей невинности»5. И через не­
сколько дней: «Всё так верно, всё, что ты пишешь о распущенности,
о работе над собой, о самооправдывании. Но всё это так трудно»6.
Условия жизни в Москве всё ухудшаются, и «положение стало пря­
мо трагическим <...>, а ведь жить как-нибудь надо. Если бы я была
одна — я справилась бы отлично со своим жалованьем, но нужно
кормить Илью и беречь деньги на лечение матери»7.
Татьяна пытается ограничить общение дочери с Соней, которая,
по ее мнению, оказывает дурное влияние на четырнадцатилетнюю
девочку.
Не соглашаясь с мнением Татьяны, Соня высказывается о т­
носительно неизбежности взросления моей мамы: «Как только
Таня выйдет за ворота Ясной Поляны и начнет жить, как живут
люди, а не сказочные принцессы, она неизбежно столкнется с це­
лыми толпами таких, как я. И оградить Таню от них нельзя будет,
п<отому> ч<то> если ты каждой из них будешь говорить, чтобы она
прекратила знакомство с Таней или с тобой, то вокруг Тани скоро
будет пустыня. Говорю так не потому, что считаю себя хорошим
человеком, а п<отому> ч<то> я за свою короткую жизнь так много
видела людей, а особенно современной молодежи, что изучила ее
достаточно и знаю, насколько она бесконечно не подходит к твоим
идеалам Таниных друзей. А главное, что у этих новых Таниных
знакомых не будет даже того плюса, который был у меня, это то,

С. А. Толстая-Есенина к Т. Л. СухотинойТолстой. и октября 1918 г. ОР ГМТ.
6
С. А. Толстая-Есенина к Т.Л. СухотинойТолстой. 23 октября 1918 г. ОР ГМТ.
5

7
с. А. Толстая-Есенина к Т. Л. СухотинойТолстой. 27 февраля 1919 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сонюшка

152

что я очень любила Таню и старалась всегда по мере сил не иметь
на нее дурного влияния. То, что она через меня узнавала грустные
и трагические стороны жизни, я думаю, только полезно. А гораздо
вреднее то, что она 14-ти лет читает книги для взрослых и знающих
жизнь людей»1.

С. А. Толстая-Есенина к Т. Л. СухотинойТолстой. 17 октября 1920 г. ОР ГМТ.

1

153

СЕРГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ СУХОТИН

Желание рассказать о сводном брате2 мамы (четвертом ребенке в се­
мье Михаила Сухотина) было у меня столь сильным, что я решила
ненадолго отклониться от намеченного ранее плана повествования.
Страдальческая, вызывающая сочувствие судьба этого молодого
человека, моего дяди, запечатлена во многих документах.
Сергей в 1901-1906 годах получал образование в Морском ка­
детском корпусе, но прервал обучение по болезни, в 1906-1910 го­
дах учился на социально-экономическом отделении Лозаннского
университета, в 1911 году отбывал воинскую повинность в 4-м лейбгвардейском стрелковом полку и получил чин прапорщика запа­
са. В сентябре 1914 года, то есть всего через месяц после смерти
отца, записался добровольцем в действующую армию. «В составе
Лейб-гвардии i Стрелкового полка в чине поручика центральных уч­
реждений военного ведомства участвовал в многочисленных сраже­
ниях на Юго-Западном и Северном фронтах. В 1915 году руководил
7 ротой полка. На фронте был ранен и дважды контужен. За боевые
заслуги был награжден орденом Святой Анны IV степени и орденом
Святого Владимира»3. Серьезно раненный в ногу, после короткого
пребывания в госпитале возвратился на фронт (1916) и в том же году
получил сотрясение мозга. Освобожденный от службы по здоровью,
он занимал разные должности в советских административных уч­
реждениях, в том числе и в Главном управлении по заграничному
снабжению военного министерства. На Петроградской конференции
1917 года, где собрались представители союзников по Антанте, он
выступал в роли переводчика.
Власти обвинили Сергея Сухотина в должностном преступлении
(взяточничестве и спекуляции) и приговорили его к расстрелу. Он
был арестован и девять месяцев сидел в Таганской тюрьме4. Там

2
Сергей Михайлович Сухотин (i887- i925),
сын М. С. Сухотина от первого брака, муж Софьи
Андреевны Толстой.
3
Свидзинская М. С. С. М. Сухотин (18871926): Историческая биография личности в пере­
ломную эпоху. Диссертация на соискание ученой
степени кандидата исторических наук. М., 2012.
С. 268.

4
Тюрьма, построенная в 1804 г., в правление
Александра I. В 1958 г. была снесена.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

154

Сергей
Михайлович
Сухотин

он с десятком других заключенных создал тюремный оркестр, был
помощником заведующего тюремной типографией. Бабушка, по­
сетив его в тюрьме, записала в дневнике: «Сережу я нашла в очень
хорошем настроении. Он рассказал мне — как это умеют делать
Сухотины — просто и откровенно обо всем, что он испытал, когда
его приговорили к расстрелу. <...>Я ясно увидела, что он вполне чист
в том, в чем его обвиняют, и попался потому, что был один честный
человек среди шайки мошенников»!.
Воспользовавшись вмешательством Общества истинной свобо­
ды в память Л, Н. Толстого, ратовавшего за отмену смертной казни
в России, начальник тюрьмы поддержал ходатайство о досрочном
освобождении Сергея. Но из тюрьмы он окончательно вышел лишь
в феврале 1921 года.
В один прекрасный июньский день 1920 года в контору к Соне
наведался Сергей Михайлович Сухотин. Он больше двух часов про­
говорил с Соней в конторе, а затем они отправились к ней домой.
Сергей играл на гитаре и пел. Соня спешит поведать Тане — своей
«черноглазой птичке» — о том, какой он исключительный.
«Я ходила одна к нему на свиданье и промокла насквозь.
А в субботу он пришел к нам и пробыл у нас до понедельника утра.
До чего было хорошо. Мы с ним так говорили, точно знали друг
друга сто лет»2. Ее тянет к нему: привлекает его блестящий ум, его
чувствительность: в общем, она влюблена. «Я могу прожить в хо­
роших условиях еще сто лет, — добавляет она, — но под вечным
страхом и беспокойством за то, чтобы не сделать какую-нибудь
глупость... Я счастлива никогда не буду, п<отому> ч<то> если даже
моя жизнь повернется так, как я хочу, то вечное сознание греха
и испорченной жизни нескольких людей никогда не даст мне покоя
и полного счастья...»3
Однако Сергею все-таки удается, как она писала Тане в сентябре
1920 года, хоть немного вернуть ей радость жизни. Потом ее снова

1 Сухотина-Толстая Т. Л. Дневник. 16 февраля
н. ст. 1919 г. ОР ГМТ.
2
С. А. Толстая-Есенина к Т. М. АлъбертиниСухотиной. 6 июля 1920г. ОРГМТ.

3 с. А. Толстая-Есенина к Т. М. АльбертиниСухотиной. Август 1920 г. ОР ГМТ.

Сергей
Михайлович
Сухотин

155

одолевают сомнения: «Но главное нужно, чтобы ты поняла одно,
что бывает любовь и не любовь. Когда это не любовь, а принимает
вид любви, то это очень дурно, это грех, и потом всегда бывает
тяжело на душе. У меня любви не было. Вообще я в своей жизни
любила и люблю только Колю, поэтому я и могла сразу порвать
с С<ережей> и уехать сюда»4.
Между тем в 1921 году Сергей Сухотин, выйдя из тюрьмы, по­
селяется в Ясной Поляне и становится ее комендантом. Тогдашняя
хранительница усадьбы Александра Львовна Толстая определяет
его права 13 ноября 1921 года на личном бланке: «Уполномачиваю
коменданта имения „Ясная Поляна" Сергея Михайловича Сухотина
вести от моего имени переговоры со всеми центральными и мест­
ными учреждениями и предприятиями, как государственными, так
частными, по всем делам Ясной Поляны, входить с ними в соглаше­
ния, получать потребные деньги, материалы и продовольствие и под­
писывать за меня протоколы, договоры, удостоверения, требования
и справки»s.
В мае 1921 года роман Сони с Сергеем перешел в новую ста­
дию. Татьяна писала Сониной матери: «Ну, а как ты относишься
к „grande nouvelle"?6 Я ни так, ни сяк. Если они захотят хорошо, чест­
но и добро жить — будет толк. Он хороший, порядочный, кроткий
и не глупый малый. Я бы дочь отдала за него без страха. Вот как ее
глупое сердце? Сумеет ли успокоиться и установиться?»7
Они поженились 19 октября 1921 года. Их брак оказался недол­
гим. Сергей снова серьезно заболел. После перенесенного инсульта
состояние его здоровья продолжает ухудшаться: охваченный беспо­
койством, он почти лишается способности говорить. Соня, по словам
ее матери, два года «просидела над Сережей Сух<отиным>, целыми

С. А. Толстая-Есенина к Т. М. АльбертиниСухотиной. 13 сентября 1920г. ОРГМТ.
5
«Милый Булгаша!..»: Письма
Т.Л. Сухотиной-Толстой и Т. М. АльбертиниСухотиной В. Ф. Булгакову (1925 ~194°) /вступи­
тельная статья, публикация и комментарий
В. Н. Абросимовой и Г. В. Краснова //Диаспо­
ра VI. Новые материалы. Париж; СанктПетербург: Athenaeum — Феникс, 2004. С. 426.
4

6

большой новости (фр.).
Т.Л. Сухотина-Толстая к О. К. Толстой.
13 октября 1921 г. ОР ГМТ.

7

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сергей
Михайлович
Сухотин

156

С. М.Сухотин с Таней и Микой Сухотиными
Кочеты. 1910 г.
Фотография из альбома Е. П. Сухотиной

С. А.Толстая (внучка Л. Н.Толстого, справа)
и С. М. Сухотин в группе со знакомыми
Москва. 1921 г.

Сергей
Михайлович
Сухотин

157

днями проводила в больнице, трясясь над ним, восхищаясь и уми­
ляясь им и заставляя всё и всех служить ему — прямо было какое-то
идолопоклонство»1.
После нового инсульта семья решает отправить Сергея за гра­
ницу. Татьяна пишет князю Феликсу Ю супову, старому другу С у­
хотина, живущему в Париже. Тот предлагает перевезти его за свой
счет во Францию, где его будут лечить модным тогда лекарством
сальварсаном. У нас нет никаких сведений относительно эффектив­
ности подобного метода.
Побывав на его похоронах, которые прошли в пригороде Па­
рижа на кладбище Сен-Женевьев де Буа 7 июня 1926 года2, Татья­
на, жившая тогда во Франции, пишет о последних днях Сергея: он
«изорвал все фотографии, кроме материнских»3.

О. К. Толстая к А. Л. Толстой, i января
1926г. ОРГМТ.
2
С. М. Сухотин скончался 4 июня 1926 г.

1

Т.Л. Сухотина-Толстая к С. А. ТолстойЕсениной. у июня 1926 г. ОРГМТ.

3

158

СОНЯ И ЕСЕНИ Н

В 1925 году Соня познакомилась с Сергеем Александровичем Есе­
ниным, молодым поэтом, очень популярным в первые годы после
революции. В Есенине, который общался с Блоком, Ахматовой, Ма­
яковским и всей тогдашней интеллектуальной элитой, проявились
культурные и художественные настроения нового времени. Поли­
тическая и личная жизнь заставляли его много ездить, особенно
после женитьбы на американской танцовщице Айседоре Дункан,
которая была на восемнадцать лет старше его. После возвращения
Есенина из Соединенных Штатов этот брак распался, и поэт, страдая
нервной болезнью и галлюцинациями, нашел утешение в вине и всё
чаще был подвержен приступам ярости.
Соня выйдет замуж за Есенина в сентябре того же года. Что
сказать об их супружеской жизни? Девушка снова оказывается в дра­
матически болезненной ситуации, которую остро переживают ее
близкие. Вечером 18 декабря 1925 года, посетив Есенина в клинике,
где он лечился от депрессии и алкоголизма, Соня решает, что она,
«муза последней осени поэта», не в силах вынести такую жизнь.
«Мама моя, милая, любимая, это я пишу тебе и Люлиньке1.
Вам, мои дорогие, п<отому> ч<то> хочу, чтоб знали и помнили
меня такой, какой я была, а не такой, какой Вы хотели, чтоб я была.
Я очень боюсь себя, я не знаю, что я сделаю, но я боюсь, боюсь. Вот
сейчас, когда пишу, — не знаю. Я думаю, думаю. Ох, родные мои,
если бы вы знали, как много я думаю, как страшно, как тяжело и...
ничего не знаю. Это я вам пишу, п<отому> ч<то> я боюсь себя, бо­
юсь, что не удержусь и сделаю с собой что-н<и>б<удь>. Кажется,
знаю, что нельзя. И не могу. Я давно думаю о смерти. И я совсем,
совсем не боюсь ее. Если бы вы знали, как часто я мечтала, что какойн<и>б<удь> случай поможет мне. Для меня это было бы огромным
счастьем, огромным, большего я не знаю и не хочу. Мне надо сделать
это самой, и вот тут-то встаете вы, и такой ужас и отчаянье нападает
и руки опускаются. Жалость огромная, мучительная, душащая жа­

Брат Сони Илья, эмигрировавший в США
в 1924 г., после развода с женой, Верой Сидорковой, дочерью слуги Толстых Ильи Васильевича
Сидоркова, от которойу Ильи был ребенок.

1

Соня и Есенин

159

лость к вам, особенно к тебе, моя мама. Я думала сделать это, ничего
вам не объясняя, пусть бы вы думали, что это минута ненормаль­
ности, но знаю, что вас замучают вопросы, сомненья, догадки, и вы
будете больше мучиться, чем если я скажу вам всю правду. Да, мама,
я ухожу. И даже ты, моя дорогая, моя старенькая, седенькая, моя
грустная мама, даже ты не можешь меня удержать. <...>
Я вспоминаю сейчас всю свою жизнь. Ох, как ярко за эти дни она
прошла передо мной! Я все время вижу тебя и все время я не могу
не любить и не преклоняться перед тобой. Мне кажется, что лучше
моего детства, моего отрочества не было ни у кого. Юность моя была
испорчена мною же, а все светлое в ней дала ты. И вот тут-то, род­
ная, встает этот ужас — почему я такая, почему я не хочу и не могу
жить, почему я не могу остаться даже с тобой. Сколько продумала
я за эти дни и ночи. Мне хочется все тебе сказать, чтобы ты все
поняла, чтобы ты не осудила меня и не очень надо мной убива­
лась. Знаешь, я ведь с детства никогда не была счастлива. Всегда,
всегда у меня что-то болело, ныло, и все в жизни я принимала или
слишком серьезно, или слишком болезненно. Я девочкой не знала
чистой радости и легкости. Что мне нужно было? Ничего, ведь всё
я имела, и все-таки я была несчастна, п<отому> ч<то> родилась
с больной душой, или, м<ожет> б<ыть>, потому что я чувствовала,
что на мне лежит печать несчастья. И всегда, всегда я знала, что
за каждой радостной минутой меня подстерегает горе. Ты будешь,
милая, милая моя, винить себя. Ох, как я это знаю. <„>
Я всегда делала по-своему. <...> Мамочка, ты всегда говорила, что
я умна, способна. Это правда, но есть еще одна сторона моей жизни,
котсорук» ты не понимала. Ведь я прежде всего женщина и самая,
самая обыкновенная женщина — жена и мать. Я не любовница. Я была
ею, п<отому> ч<то> жизнь уродливо пошла. Ты вспомни меня, что
все мои ученья, книги, работа — все это у меня было, как у Наташи
Ростовой музыка и кокетство, и всё исчезало, когда я находила то,

М арта
А льберти н и

Две Татьяны

Соня и Есенин

160

что искала бессознательно. Так было с обоими моими мужьями. Боже
мой, что же мне делать — мои инстинкты сильнее меня. Я не могу жить
ничем отвлеченным, я не могу жить для других. Для меня нет слова —
должна. <...> Я хотела только любить и быть любимой, и я безумно
хотела иметь ребенка. Мама, моя жизнь была гораздо хуже, чем ты
думаешь — у меня были любовники, я меняла их легко, быстро. Они
меня любили, и они были хорошими людьми, но я их не любила. Когда
я сходилась — мне или казалось, что я что-то нашла, или это бывало
нелепое дешевое увлеченье, и мне казалось — не все ли равно? Они
прошли мимо меня, почти не задев меня. Я тебе сказала, что с детства
я была хилой душевно. Сломал меня совсем Коля <Николай Оболенский>. Это была очень, очень большая, чистая, настоящая любовь.
Я была очень, очень несчастна, но такой хорошей и душевно высокой
я никогда потом не была. Уходя отсюда, я шлю ему благословения
и благодарность за его любовь и за все то прекрасное, что пережила
с ним. Ушла я от него, п<отому> ч<то> измучилась и п<отому> ч<то>
потянуло легкое, молодое счастье. Три месяца с Сережей сСергеем
Сухотиным> я была очень счастлива. Пожалуй, если так просто брать
счастье, это было самое счастливое время моей сознательной жизни.
И я знала, что что-то должно случиться, и мучилась этим очень, очень.
И ему говорила. Ну, все и рухнуло. Пытку мою с ним ты знаешь. По­
том пошли любовники, все не то, жизнь моя не была нужна ни мне,
ни кому. И мне было очень, очень трудно. Я не хотела больше выходить
замуж. Ни за что. И сама не знаю, что я хотела от жизни. Мне очень
неприятно вспоминать последние года.
Потом я встретила Сергея <Есенина>. И я поняла, что это очень
большое и роковое. Это не было ни чувственностью, ни страстью.
Как любовник он мне совсем не был нужен. Я просто полюбила его
всего. Остальное пришло потом. Я знала, что иду на крест, и шла со­
знательно, п<отому> ч<то> ничего в жизни не было жаль. Я хотела
жить только для него. И незаметно построила и для себя. Я себя
всю отдала ему. Я совсем оглохла и ослепла и есть только он один.
Теперь я ему больше не нужна, и у меня ничего не остается. И самое
страшное, что у меня нет сил искать.

Соня и Есенин
161

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Соня и Есенин

162

О. К.Толстая с детьми Соней и Илюшей
Таптыково. 1911 г.
Фотография Т. Тапселя

Соня и Есенин

163

Если вы любите меня и если после смерти моей моя просьба вам
дорога, то я прошу вас ни в мыслях, ни в словах никогда Сергея не осу­
ждать и ни в чем не винить. Что от того, что он пил и пьяным мучил
меня. Он любил меня, и любовь его всё покрывала. И я была счастлива,
безумно счастлива. Умирая, благодарю его за всё и всё ему прощаю.
И он дал мне счастье любить его. А носить в себе такую любовь, ка­
кую он, душа его, родили во мне — это бесконечное счастье. Он ушел
от меня, и я убиваю себя. И не только оттого, что я не могу жить без
него, а оттого, что я просто не могу больше жить. Мамочка, я так уста­
ла, У меня совсем, совсем нет сил. Что меня может ждать в жизни?
Только горе, тоска и ужас. Работать, учиться, читать, жить для других
я не могу. Это не слова, не минута, не нервы. Я это всё спокойно про­
думала. Ждать другой любви, мужа, семьи я тоже не могу и не хочу.
Я слишком любила Сергея, и я ничего не смогу больше дать»*.
К счастью, Соня отказалась от мысли свести счеты с жизнью.
Есенин покончил с собой 28 декабря 1925 года, то есть через десять
дней после Сониного прощального письма, оставшегося неотправ­
ленным, которое я здесь привела почти полностью.
Процитирую также отрывок из письма к Татьяне ее брата Сер­
гея, написанного через несколько месяцев после смерти Есенина:
«Есенин написал „Исповедь хулигана", каким он и был. Пил он мерт­
вую, был груб, бил посуду и т. п. < „> Наконец у него сделалась белая
горячка, и его поместили в психиатрическую лечебницу. Оттуда он
ушел, накуролесил и уехал в Петербург, Там он и покончил с собою,
разрезав себе артерии и выстрелив в себя. Перед смертью он своей
кровью написал письмо, не знаю к кому2. Перед всей этой историей
Соня, пока он был в лечебнице, несколько одумалась и, кажется,
решила разводиться, но теперь она в отчаянии»3.

С. А. Толстая-Есенина к О. К. Толстой,
18 декабря 192$г. ОР ГМТ.

1

Вероятнее всего, это письмо было прощаль ным посланием близкому другу Есенина Анато­
лию Борисовичу Мариенгофу ( ^ 97^J962) f поэту,
прозаику и драматургу. В его «Романе без вра­
нья» блестяще описано их сотрудничество.
Бесшабашная жизнь, которую вели оба поэта,
общность их мыслей и взглядов породили поэти­
ческое направление имажинизм (противопостав­
ленный футуризму Владимира Маяковского).
2

з
а Л. Толстой к Т. Д Сухотиной-Толстой.
2 января н. ст. 1926г. ОРГМТ.

164

В О З В РА Щ Е Н И Е В М О С К ВУ

В сентябре 1921 года Татьяне пришлось оставить Ясную Поляну,
поскольку усадьба была национализирована. Кроме того, отъезд
был вызван нехваткой продовольствия и непрекращающимися бес­
порядками. Время от времени она будет туда возвращаться.
Благодаря письмам Татьяны того периода, например к ее тетке
Т.А.Кузминской, мы видим, как маленькая Таня постепенно рас­
цветает, радуясь перемене места, ибо новая жизнь в Москве кажется
ей и легче и, конечно, намного радостнее, чем в Ясной. Но мы также
можем отчетливо представить картины разрухи и нищеты, в усло­
виях которых они живут в это время.
В ноябре 1921 года Татьяна, похоже, была довольна успехами
дочери, которая в Москве начала учиться по-настоящему, и это для
Татьяны было самым важным.
В длинном письме к брату Илье, уехавшему в Соединенные
Штаты, она описывает их тогдашнюю жизнь: «Очень трудно дать
тебе полную и настоящую картину нашей жизни в России, весь дух
и характер ее. Многое удивило бы вас в смысле лишений, а многое,
напротив, удивило бы в том смысле, что все еще могут радоваться,
смеяться, заниматься пустяками, петь, плясать и пр. Скажу тебе,
что как ни трудно, но ни меня, ни, я думаю, Сережу и Сашу, эта
жизнь морально не убила и на нас не находили времена отчаяния
и уныния. Все, что происходит, неизбежно. А мы — просвещенные
люди — показали, что мы можем колоть дрова, готовить, стирать
и нести всякую другую черную работу, не оскотинившись. Голодать
мы почти не голодали, хотя никто из нас не получает достаточ­
но пищи. Но духом не падаем. Нынешний год, несмотря на голод
и безумные цены, — всё же легче жить, чем было в два предыдущих
года»1.
И дальше Татьяна описывает новую «квартиру», в которой они
поселились: «Живу я в маленькой кучерской дома Соллогуба на По­
варской. В этой же кучерской живут еще один художник и одна

Т.Л. Сухотина-Толстая к И.Л. Толстому.
24 января 1922 г. ОР ГМТ.
1

Возвращение
в Москву

16 5

барышня, с которыми мы живем в дружбе. У меня в комнате печур­
ка, на которой я готовлю. Живу, конечно, без прислуги, но иногда
приходит ко мне поденная. Жалованья пока ни разу не получала2
и живу только на продаваемые вещи. Изредка что-нибудь прираба­
тываю вроде вязания платков и шарфов. Таню я поместила в послед' ний класс гимназии. Она хорошо учится. Товарищи и товарки у нее
подобрались очень порядочные, и я рада, что я решилась переехать
в Москву. В ноябре ей минуло 16 лет. Она не глупая, свежая, не бе­
зобразная девушка. Но не сдержала обещания быть исключительно
умной и способной, как я думала, когда ей было пять лет. Харак­
тером она больше в отца, чем в нашу породу. Со мной дружна»3.
От Керенского, бывшего председателя Временного правитель(
ства, к которому Татьяна обращалась, в 1917 году, она получила
керенку4; в России керенки теперь ни к чему, думает она, но, может
быть, банкноту удастся продать где-нибудь за границей. Что каса­
ется монет с изображением царя, то они ничего не стоят не только
в России, но и за границей.
Оставшись без гроша, они тем не менее умудряются как-то жить,
получая еду по пайку. Едва появляется возможность попасть в кино
или театр, они спешат ею воспользоваться. Бабушка уже тогда отме­
чает интерес дочери к театру. Как-то раз они идут на «Турандот»8:
декорации устанавливаются прямо перед началом представления,
на глазах у публики, пока актеры разговаривают по телефону, а «ки­
тайский император» читает газету «Известия».
Письма Татьяны тех лет дают представление о многообразии
дел, которыми ей приходится заниматься. Получив приглашение
на вечер под названием «Правда о Толстом», она мучится сомне­
ниями — стоит ли ей идти, учитывая, что она может вступить в кон­
фликт с публикой.

2
Она заместитель хранителя Толстовского
музея в Москве.
3
Г.Л. Сухотина-Толстая к И.Л. Толстому.
24 января 1922 г. ОР ГМТ.
4
В 1917 г. монеты были заменены бумажными
деньгами. Банкнот выпустили так много, а сто­
или они так мало, что люди предпочитали рас­
тапливать ими печку, чем использовать по пря­
мому назначению. Народ прозвал эти банкноты
«керенками»; они оставались в обращении лишь
до 1922 г.

5
«Принцесса Турандот» — спектакль
по сказке Карло Гоцци, поставленный Е. Б. Вах­
танговым в 1922 г. в 3~й студии МХАТ (с 1926 г.
Театр имени Евгения Вахтангова).

Марта
Альбертини

Возвращение
в Москву

Д в б Татьяны

166

Иногда Татьяна работает в Румянцевском музее (на базе ко­
торого позднее была создана Ленинская библиотека, ныне Рос­
сийская государственная библиотека), куда в 1887 году Софья
Андреевна сдала на хранение рукописи и семейные документы,
опасаясь, что они могут пропасть или быть расхищены. Тогда она
записала в дневнике: «Весь день отбирала и разбирала рукописи
Левочки, хочу свезти их в Румянцевский музей на хранение. Му­
чительно разбирать путаницу, которую наверное ни разобрать,
ни наполнить нельзя. Хочу еще отвезти туда же письма, дневники,
портреты и всё, что касается Льва Николаевича. Я поступаю бла­
горазумно, но мне почему-то грустно это делать»1. Жена Толстого
боялась, что рукописи окажутся в руках «сумасшедшего»2. Работа
в музее пробуждает в Татьяне воспоминания об отце, и она снова
размышляет о его вкладе в русскую литературу и о его удивитель­
ной скромности.
В этом же 1922 году жизнь семьи становится еще невыносимее,
чем раньше: дела идут из рук вон плохо; золото падает в цене, и Та­
тьяна пытается, продав мясо, полученное ею по пайку (вспомним,
что она вегетарианка), купить билет до Ясной Поляны, где надеется
в старых сундуках Софьи Андреевны найти что-нибудь из одежды.
Между тем в магазинах появляются объявления о том, что частная
торговля строжайшим образом запрещена, а пара ботинок стоит
уже пятьдесят миллионов рублей.
Помню, в детстве она рассказывала мне, что, когда они
шли на рынок за какой-нибудь покупкой, они вынуждены были
деньги нести... в чемодане!

«Ох темна еще наша матушка Россия! И, что хуже всего, это то, — го­
ворит Татьяна со своим обычным сарказмом, — что она воображает
себя просвещенной!»3
В письме к Илье, цитированном выше, Татьяна описывает ни­
щету, в которой они живут. «Кабы вы только видели — в чем мы

1
Толстая С. А. Дневники. 25 августа 1887 г.
2
Софья Андреевна подозревала Черткова
в намерении их присвоить.

3
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. А. Кузминской. 12 декабря 1922 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

__
в Москву

168

Ясная Поляна

Т. М. Сухотина

1920-е гг.

1920-е гг.

Возвращение
в Москву

1 69

иногда ходим! Самое ужасное « это обувь! Приходится и зимой
ходить на босу ногу в валенках. Вся Россия ходит на веревочных
Подошвах, и я за эти последние годы связала и подплела не одну
дюжину веревочных туфель. Но моей Тане не мешает до 8 утра
танцевать с своими гимназистами то, что у нее одно черное платье
'И неподходящая обувь»!.
Завершился этот мучительный для них год приятным сюрпри­
зом: через итальянскую католическую миссию наши Тани получили
посылку от папы Пия XI. Немного бобов, какао и муки позволят им
устроить праздничную встречу Нового года.
Чем больше Таня взрослеет (ей пошел восемнадцатый год),
тем больше Татьяна недовольна ею. По ее словам, девушка ничего
не делает, нетерпелива, груба и представления не имеет, чем будет
заниматься в будущем. Татьяне очень не нравятся друзья, с кото­
рыми проводит время ее дочь. Между тем Танечка слегла с воспале­
нием легких после работы в Румянцевском музее, где она, замерзая,
вынуждена была переписывать письма, укутавшись в старую шубу.
Доктор выписал ей лекарства, но у Татьяны не было достаточно де­
нег, чтобы их купить. Она и сама, возвращаясь из Ясной в товарном
вагоне, подхватила сильный грипп*
Что же в это время происходило с Ясной Поляной? Татьяна сооб­
щает брату Илье: «Она пережила много перипетий, переходя из од­
ной формы в другую. В последнее время Саша2 взяла ее в свои руки
и хочет устроить здесь трудовую земледельческую артель3. Ясная,
конечно, национализирована и представляет из себя государствен­
ную собственность. Ввиду этого она снабжается правительством.
Всё здесь цело. В комнатах отца не живут, и очень много приходит
и приезжает паломников, чтобы посетить их. Я в продолжение пяти
лет принимала этих паломников и давала объяснения, но наконец
почувствовала себя граммофоном...» Однако далее Татьяна отме­
чает, что «просто показывание комнат отца очень утомительно

Т.Л. Сухотина-Толстая к И. Л. Толстому.
24 января 1922 г. ОР ГМТ.
2
Александра, младшая сестра Татьяны.

1

Советская сельскохозяйственная артель
представляла собой кооператив, владевший
и распоряжавшийся землей, орудиями труда
и скотом.

3

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Возвращение
в Москву

170

нервно, потому что этого равнодушно не можешь делать, и всякий
новый посетитель вызывает новые разговоры»1.
А вот что она пишет в другом письме, адресованном брату Льву
Львовичу, жившему в Швеции: «Ты пишешь, что, вероятно, можно
было кое-что взять из земли и отложить. Нет. Здесь все получают
равные пайки. Вот я теперь здесь больше не служу, и ни я, ни Сережа
не получаем из Ясной ни куска хлеба. Когда я приезжаю т я полу­
чаю „паломнический" паек. У нас осталась в собственности только
пасека, и это для нас большое подспорье. <...> Сад мы держим с кре­
стьянами. И вообще с ними в хороших отношениях. <.„>
Урожай в наших местах в нынешнем году средний. Мужики
многие нуждаются, но здесь не голодают, как в Поволжских гу­
берниях. Там положение настолько ужасное, что страшно думать
и представлять себе то, что они должны переживать».
И добавляет: «Хотелось бы не умереть, не собравшись опять
всем вместе. Пока еще не время. Надо сидеть по тем местам, где
пригрелся и где есть дело. Имей в виду, что здесь многие пострадали
за слова и поступки своих родных за границей»2.
В январе 1922 года она пишет другу, адвокату Б. О. Гольденблату3: «Я приехала в Москву не только без денег, но и с долгами. Нам
с Таней очень трудно живется. Мы живем в грязи, в холоде и едим
один раз в день и иногда только одно блюдо»4.
В 1923 году бабушка основывает школу живописи в Москве;
занятия проходят в обеденном зале большого дома в Лопухинском
переулке, д. 8 — одного из флигелей ампирного особняка, в кото­
ром расположен Толстовский музей на Пречистенке, д. п . Пятьсот
свечей освещают большую залу, в которой собирается десятка два
учеников, записавшихся на занятия — раз в два дня, с восемнадца­
ти до двадцати часов. Устройство школы обошлось Татьяне в два
миллиарда рублей, и она знает, что никто не собирается возмещать
ей эти затраты.

Т. Л. Сухотина-Толстая к И.Л. Толстому.
24 января 1922 г. ОР ГМТ.
2
Г. Л. Сухотина- Толстая к Л. Л. Толстому.
25 января 1922 г. ОР ГМТ.
1

3 Гольденблат Борис Осипович (i864 -i 93o),
тульский юрист, знакомый семьи Толстых.
4
Т.Л. Сухотина-Толстая к Б. О. Гольденбла
ту. 2 января 1922 г. ОР ГМТ.

Возвращение
в Москву

171

Назначенная в 1923 году директором Толстовского музея, Та­
тьяна с увлечением занимается сбором документов и воспоминаний
о жизни отца. Несмотря на препятствия, она сумеет издать свою
книгу «Друзья и гости Ясной Поляны».
Один из сотрудников музея вспоминал о ней: «У Татьяны Львов­
ны не проявлялось начальственного тона. Работа, главным образом,
собирательная, была напряженной. Мы увлекались поисками кар­
тин, подлинных писем Толстого, старинной мебели для выставоч­
ных зал. <...>Ни разу я не видел Татьяну Львовну небрежно одетою,
растерянною, не помню ее озлобленной или хотя бы неудержно
раздраженной. Она была очень сдержанна и замкнута, но располо­
жена к людям и помогала им»5.
В марте 1924 года Татьяну пригласили в Петроград прочитать
лекцию: атмосфера была очень напряженной. В зале присутствовало
семьсот человек. Татьяне аплодировали и горячо ее благодарили,
целовали руки, но... денег она получила всего шестьдесят рублей. Ее
целью было рассказать прежде всего о Софье Андреевне и опровер­
гнуть то, что написали о ней Чертков и Гольденвейзер, два главных
«апостола» толстовства.
Больше всего ее заботит будущее дочери, в чем она признает­
ся сестре Александре: «Мучает меня то, что Таня не образованна,
не здорова, в страшной опасности дурного поведения, без сильных
нравственных устоев. Мучает меня та бессмысленная жестокость,
кот<орая> производится нашим совершенно ослепшим правитель­
ством. <...>Мучает, — нет, не мучает, а гнетет постоянное отсутствие
денег. Ни выстирать белья, ни починить зубы, ни купить необхо­
димый боржом или пару чулок — ничего нельзя»6.
Отмечая набиравшее силу влияние философии Ганди в Индии,
Татьяна надеется, что подобное движение «охватит и русский на­
род»: «Идет сильная волна „непротивленского” движения, — такая
сильная, что чувствуется, что в ней будущая мощь и что только

5
Жданов В. А. Старшая дочь Льва Толстого//Л. Н. Толстой. Статьи и материалы. Выпуск VZL Горький, 1970. С. 149-163.

6 T.JI. Сухотина-Толстая к А.Л. Толстой,
19 августа 1924 г. ОР ГМТ.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Возвращение
в Москву

172

она сможет принести истинную свободу. Хотелось бы участвовать
во всем этом, — а приходится бегать по магазинам и предлагать
всякие никому ни на что не нужные и не продающиеся вещи, сти­
рать свое тряпье и за деньги переписывать (это сейчас Таня делает)
бездарные сочинения».
И в конце письма обращается к сестре с такими словами: «Бедная
Сашка! Ты привыкла, что я тебя осуждаю! Нет. Я не осуждаю. А ча­
сто болею за то, что ты делаешь не совсем так, как мне казалось бы
нужным. Ты иначе не можешь, я понимаю. Но и я не могу не иметь
своих взглядов. Так же и с Таней. Я понимаю, почему она такая,
какая есть; почему она так, а не иначе смотрит на вещи, и не могу ее
за это осуждать. Но и никак не могу одобрять. Могу только болеть
душой за нее так же, как иногда и за тебя»1.
В последнем письме к своей тетке Татьяне Кузминской Татьяна
сообщала о болезни Тани, о «безденежьи», Татьяна завершала рас­
сказ поговоркой: «Fais се que doit... <advienne que pourra>»2.
Читая письма бабушки этого периода, я продолжаю вос­
хищаться энергией, оптимизмом и жизнелюбием, которые
она демонстрировала в более чем зрелом возрасте (в октябре
1924 года ей исполнилось шестьдесят). С каким мужеством
она преодолевала препятствия, с которыми ей пришлось стол­
кнуться в те несколько лет, проведенных в Москве!
С другой стороны, моя мама, за которой тогда вовсю ухаживали
кавалеры, вероятно, нуждалась в более строгом родительском над­
зоре. Будь жив ее отец, при нем она бы не вела себя так беспечно,
огорчая и заставляя волноваться мать.
Как пережила Таня период жизни, столь важный для форми­
рования ее личности? Можно предположить, каким было беспо­
койство Татьяны, и понять его причину, но какие страхи мучили
шестнадцатилетнюю девушку, затянутую в водоворот революци­
онной вседозволенности большого города? После Ясной Поляны,

Т.Л. Сухотина-Толстая к А.Л. Толстой.
19 августа 1924 г. ОР ГМТ.

1

2

«Делай что должно, и будь что будет» (фр.)
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. А. Кузминской.
ю ноября 1924 г. ОР ГМТ.

Возвращение
в Москву

173

IЛ. Сухотина-Толстая с экскурсией
[сотрудниками Наркомпрода

Т. Л. и Т. М. Сухотины в группе
с родственниками

|сная Поляна. 1921 г.

Ясная Поляна. 1920 г.

Марта
Альбертини

Возвращение
в Москву

Две Татьяны
174

Государственный музей
Л.Н.Толстого на Пречистенке
в день похорон П. А. Кропоткина

Проводы В. Ф. Булгакова
в Государственном музее
Л.Н.Толстого

Москва. 13 февраля 1921 г.
Фотография А. В. Лядова

Москва. 1923 г.
Группа из 34 человек в зале Толстовского музея.
Среди прочих Т.Л. Сухотина-Толстая,
В. Г. и В. В. Чертковы. П. И. Бирюков,
И. И. Горбунов-Посадов и др.

Возвращение
в Москву

175

где, несмотря ни на что, она росла в тепличных условиях, вращаясь
в знакомой среде и чувствуя себя в полной безопасности, как она
восприняла обрушившиеся на них произвол и нищету? Вольная
и легкомысленная жизнь, в которую окунулась девушка, дезориен­
тировала ее!
Лучше понять московскую жизнь моих мамы и бабушки мне
снова помогли их письма, хранящиеся в Государственном музее
Л. Н. Толстого, равно как и другие документы, найденные мной
среди маминых бумаг.
Но вернемся немного назад. Таня посвящает нас в свои планы посту­
пить в Высший литературно-художественный институт в Москве1.
Ее выразительный рассказ передает неповторимую атмосферу,
царившую в университетской среде при большевиках. Вот как Таня
описывает эпизод, относящийся к осени 1921 года: «Экзамены были
назначены на 15 часов. В 14:30 я уже была в институте. Помнишь
тот красивый особняк графа Соллогуба? Он расположен во дворе,
и от него полукругом отходят пристройки. Толстой списал с него
московский дом Ростовых.
Поднимаюсь по большой мраморной лестнице и прохожу не­
сколько голых комнат без мебели. Там люди — кто сидит, кто сто­
ит — также, очевидно, пришедшие сдавать экзамены. Стены пестрят
объявлениями: расписания занятий, план комнат, приказы, декре­
ты, сообщения о собраниях. В одной из комнат (бывшая столовая
в японском стиле) сидит товарищ с взъерошенными волосами и па­
пиросой в зубах. Он записывает имена поступающих: имя, фамилию,
социальное происхождение, род занятий родителей до революции
и после революции, политические симпатии и т. д.
Я заполняю анкету и отступаю в угол. Начинаю наблюдать за дру­
гими кандидатами. Ты не представляешь, насколько пестрая там со­
бралась публика: „бывшие11 — с блуждающим взглядом, с испуганны­
ми лицами, в каких-то туфлях на веревочной подошве. С лохматым

1
Высший литературно-художественный
институт имени В. Я. Брюсова (ВЛХИ), изве­
стен как Брюсовский институт, высшее учеб­
ное заведение в Москве, размещавшееся
в усадьбе Соллогуба в 1921-192522. На его ос­
нове были организованы Высшие государ­
ственные литературные курсы (192^ 1929).

М арта
А льбертини

Две Татьяны

Возвращение
в Москву

176

товарищем они говорят заискивающим, испуганным тоном. Боятся,
что из-за буржуазного происхождения их не примут в институт. На во­
прос о родителях отвечают, что мать-де у них прачка, а отец рабочий.
Были там и наглые товарищи в пальто и шароварах, с челкой на лбу;
крестьяне, которые хотят учиться, но еле-еле разбирают, что написано
в анкете. Высокий светловолосый юноша жался в углу. У меня в по­
следнее время выработалось особое чутье на людей; я тут же поняла,
что он из наших, и подошла к нему. Спросила, по какому предмету
будет следующий экзамен. Он ответил, что по литературе и что экза­
меновать будет Брюсов1. Он спросил мою фамилию, и когда я ему ее
назвала, сердечно мне улыбнулся, представился и сказал, что может
меня не бояться. Мы разговорились. Он спросил меня, как мне удалось
туда попасть, не скрываю ли я свое имя. Я сказала: нет, Брюсов меня
знает и сделает все, чтобы я поступила. Я бы не пошла ни на какой
обман и ни на какие хитрости, даже если потребовалось бы. Мы еще
никогда не скрывали своего имени, не стыдились его как чего-то по­
зорного и впредь не намерены это делать.
— Но нельзя винить тех, кто на это пошел, — ответил он мне. —
Они боятся Чека2, не могут с такими фамилиями найти работу или
поступить в институт. Это личный выбор каждого человека. Никого
нельзя судить, а в наши дни — особенно. Сегодня нужно выживать.
Нас прервало известие о начале экзамена. Нас вызывали по двое.
Наконец подошла наша очередь: со мной была типично советская
девушка. Брюсов восседал за большим столом, за которым сидел
также какой-то коммунист. Он начал экзаменовать барышню.
— Читали ли вы Толстого?
— Да, читала.
— Знаете ли роман „Война и мир“?
— Да, я его читала.
— С кем воевали русские в романе?
— С Наполеоном.

Валерий Яковлевич Брюсов (1873-1924),
один из самых известных поэтов-символистов
того времени. Занимался также драматургией
и историей. Переводил Верлена и древнеримских
поэтов. Во время революции заведовал москов­
ским библиотечным отделом и был председате­
лем президиума Всероссийского союза поэтов.
1

Всероссийская чрезвычайная комиссия —
специальный орган по борьбе с контрреволюцией
и саботажем в Советском государстве в 19171922 гг.
2

Возвращение
в Москву

177

— В правление какого царя это было?
Молчание.
— В каком году это происходило? В каком месяце? В каком веке?
Снова молчание.
к — Вы не знаете?
' — Нет.
и Хорошо. Тогда скажите мне, кто написал „Евгения Онегина".
— Я не помню фамилии, но это был музыкант.
— Как „музыкант"?
— Ну, есть же такая опера.
Брюсов горестно оглядел барышню и продолжал:
— Знаете ли вы что-нибудь о древних греках?
I -Д а .
— Чем знаменит Эдип?
— У него были проблемы в семье, — последовал ответ барышни.
— Спасибо. Можете идти.
Меня он спросил о романах Тургенева, о Шекспире и, поскольку
этвечала я хорошо, быстро окончил экзаменовку.
После этого надо было еще сдать экзамены по математике, исто­
рии и, наконец, по обществоведению. Во время этого последнего
экзамена нужно было остаться один на один с экзаменатором. Это
был высокий и красивый молодой человек, учтивый, но строгий. Он
спросил меня о роли ВЦ И К а3 и Совнаркоме Кажется, я ответила
правильно. Всю ночь, до 3 часов, я зубрила теорию.
— А скажите, дорогой товарищ, — вдруг обратился ко мне эк­
заменатор, — какого рода правление было во Франции при Людо­
вике XIV?
Я растерялась. Такого подвоха я не ждала и стала ломать себе
голову: как связать бедного Людовика со ВЦИКом. Но на ум ничего
не приходило.
— Так. Кем был Людовик XIV?

з
Всероссийский центральный исполнительный комитет — высший законодательный, распо-

рядителъный и контролирующий орган государ­
ственной власти РСФСР

4
Совет народных комиссаров — правительство Советской России в 1917-1946 гг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Возвращение
в Москву

178

—
Королем, значит, правление было... монархическим, *^ радост­
но изрекла я. И на этом экзамен кончился. Так что я выдержала
вступительные экзамены на факультет литературы и искусства,
руководимый Валерием Брюсовым.
Но задержалась там я ненадолго. Я с трудом заставляла себя
примириться с мыслью, что надо заниматься каким-то общество­
ведением. Между тем, учась в советской высшей школе, без это­
го предмета не обойтись. Я всегда любила литературу и поэтому
думала, что мне удастся найти компромисс между моей совестью
и изучением обществоведения. Однако после первой же лекции
Брюсова по римской истории я поняла, что не могу продолжать
учебу в этом институте».

179

ТЕАТР
В письме к двоюродной сестре Александре1 Таня, то и дело пере­
скакивая с темы на тему, повествует о своей жизни: «А главное меня
угнетает количество домашней работы. Ведь в конце концов весь
цень уходит на это. А жизнь проходит... Но позади остается колка
дров, мытье посуды и т. д. Это ужасно. Не так ужасно для меня, как
для мама. И, кроме того, мама очень устает. А вместе с тем ни мама,
ни я не хотим возвращаться в Ясную, где мы жили почти так же, как
прежде, в том отношении, что были обслужены. Но там так скучно
и мертво. А здесь жизнь, интересные люди, и для того, чтобы тут
жить, мы обе готовы жить материально хуже. Теперь мне во всех
отношениях скверно, так как я ушла из Института. Сначала мне там
нравилось, а потом я взяла и ушла. Уж очень там неприятный народ.
С ними совершенно невозможно заниматься, да и лекции не особент интересны. Я подумала, подумала и решила уйти. Теперь я без
}анятий, и мне очень пусто. Утешаюсь тем, что хожу часто в театр.
Теперь буду брать частные уроки литературы, пения. Кроме того,
я нашла очень интересного человека, который занимается театром.
Он мне будет ставить голос. <„.> Через два года, когда мне будет
19 лет, мама согласилась отпустить меня в театральную школу. Там
я проучусь года два и поступлю на сцену. Я об этом страшно мечтаю.
Я уже наметила школу, в которую я поступлю. Не знаю, знаешь ли
ты о существовании у нас в Москве Камерного театра? Я им страшно
увлекаюсь. <.„> Это театр совсем новый, с новыми стремлениями
и задачами. Мама его очень не любит. А я совсем наоборот, и счи­
таю, что ему предстоит большое будущее. Мои знакомые актеры
страшно зовут меня поступать к ним, и я думаю, что я и выберу этот
театр. Ну, да загадывать нечего.
Мы опять устраиваем у -ro по старому <стилю> Толстовский
вечер. Будут говорить, читать и играть. Я теперь им очень занята,
приходится приглашать артистов, печатать афиши и т. д. С этим
очень много хлопот. <...>

Александра Михайловна Толстая (1905-1986) —
дочь Михаила Львовича (lS79 ~I944), одного из млад­
ших сыновей писателя. С Татьяной его связывали
доверительные отношения, так же как и его брата,
Андрея.
1

Мару»

Две Татьяны

Театр

Альбертини

180

На мое рожденье было очень весело. Было 50 человек гостей,
и мы от ю до 3-х все время танцевали, так что ни на что другое
не оставалось времени. Танцевали кадрили, вальсы, вообще был
настоящий бал. А третьего дня я была у Голицыных и там танцевала
до 5 часов. Вообще я пустилась в свет! <„>
Я это общество московской аристократии мало знаю и редко
бываю у них, но они очень милые и все-таки свои, и я хочу с ними
сойтись поближе. <...>
Мы to молодые — веселимся, а наши старшие читают, разгова­
ривают и вообще живут умственными интересами.
И с внешней стороны Москва такая же, как раньше. Ведь одно
время было полное опустошение всех магазинов, а теперь все полно,
все что угодно есть в лавках и вообще, выйдя на улицу, чувствуешь,
что московская жизнь бьет ключом. <...>
Я страшно увлекаюсь Камерным театром. Церетелли1 красив
и привлекателен, но он актер, с которым я даже не знакома.
Конечно, я сама виновата, что порвала с Володей. Я не умею
притворяться, особенно перед ним. Мне стыдно, что я оказалась
такой легкомысленной.
Боже мой, зачем моя жизнь! Я чувствую всю бесцельность
и пустоту ее и ничего не могу сделать. Ведь я — это скорлупа,
а внутри у меня ничего нет. Я очень одинока. У меня много хо­
роших знакомых, все ко мне мило относятся, а друга у меня нет.
Ведь есть же у людей основы, принципы, а у меня — ничего. М ои
разговоры и интересы — это Церетелли и какая прическа мне
больше идет»2.
Таня всё больше интересовалась театром, забыв о литературе,
к которой ее раньше тянуло.
Несколько месяцев она посещала занятия в Государственном
институте театрального искусства3, но оттуда ее скоро попросили,
узнав о неправильном социальном происхождении.

Николай Михайлович Церетелли (18901942), советский актерузбекского происхожде­
ния, играл в труппе Камерного театра.
2
Т. М. Алъбертини-Сухотина к А. М. Толстой.
16-23 ноября 1922 г. ОР ГМТ.
1

Государственный институт театрального
искусства (ГИТИС) — организован в сентябре
1922 г. при содействии Всеволода Мейерхольда.

3

Театр

181

Впрочем, мне всегда казалось, что такая карьера подхо­
дила ей как нельзя лучше. Возможность перевоплощаться,
показывать другую грань своего «я», помогала ей спасаться
от скучной действительности. Я не могу без глубокой печали
думать об испытаниях, через которые пришлось пройти моей
маме: нескончаемые страдания, полное отсутствие пер­
спектив, измученная мать и, как я уже говорила, — ни отца,
ни даже старшего брата, которые могли бы помочь советом.
В общем, сплошные вопросы и ни одного ответа.
Не для того ли, чтобы унять тревогу, Таня окружила себя
новыми друзьями: интеллектуальными, обаятельными, харизматичными личностями, близкими театральной среде?
Политические и социальные бури, бушевавшие в России, не косну­
лись театрального искусства. Уже через несколько месяцев после
прихода большевиков к власти толпы народа начинают штурмо­
вать бесчисленные зрительные залы, выказывая завидное упорство
и интерес.
Вдобавок революция сместила традиционные границы театраль­
ных жанров. Под влиянием школ двух крупнейших режиссеров
того времени, К. С. Станиславского и В. Э. Мейерхольда, представ­
лявших разные направления театрального искусства, появился те­
атр режиссера-новатора Александра Таирова4, создавшего новое
направление — «структурный реализм». Именно он в 1914 году
основал Камерный театр, назвав его «синтетическим». Нарком
Луначарский5 предложил ему реформировать московскую сцену,
и он, в союзе с блистательными актерами, поставил «Саломею»
Оскара Уайльда и «Адриану Лекуврёр» Эжена Скриба. Новатор­
ский и эклектичный репертуар его театра составляли постановки,

4
Александр Таиров (1885-1950) 5псевдоним
Александра Яковлевича Корнблита, который,
среди прочего, ставил и пьесы Валерия Брюсова.
Его Камерный театр начиная с 1923 г. несколько
раз выезжал на гастроли в Европу и Южную
Америку.

5
Анатолий Васильевич Луначарский (i875~
1933), советский государственный деятель.

Интеллектуал, учился в Цюрихе, встречался
с Лениным в Париже. Вернувшись в Россию, вско­
ре снова вынужден был эмигрировать, жил в Па­
риже с 19и по 1915 г., потом опять в Швейцарии,
пока наконец в 1917 г. не вернулся в Россию.
С1917 т 1929 г. нарком просвещения, потом
директор Пушкинского дома в Ленинграде
(ИРЛИ), полпред СССР в Испании. Академик
Академии наук СССР.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Театр

182

Т. Л. Сухотина-Толстая с дочерью Татьяной
Москва. 1925 г.

Застольное празднество в одном из залов
Государственного музея Л. Н.Толстого
на Пречистенке
Москва. 1921-1922 гг. (?)
Большая группа, в которой Т. Л. Толстая, А. Л. Толст;i*
Вал. Ф. Булгаков, И. И. Горбунов-Посадов, С. Л. Т0Л11
Ф. А. Страхов, Н. С. Родионов, К. С. Шохор-Троцкий .

Театр

183

в которых режиссер полностью трансформировал литературный
материал. Для изготовления декораций он приглашал кубофутуристов, например Александру Экстер1.
Таиров помещал актера в самый центр сценического действия
и отводил главную роль голосу, исполнению, которое должно
Лэыть близко пению и декламации. Он утверждал, что «искусство
театра — это не искусство электротехники, не искусство машины,
не их апофеоз; единственный, кто имеет все права на царственную
гегемонию в театре — это актер», который «может творить свой
спектакль, являясь его подлинным творцом во всех отношениях,
создавая не только свою сцену и образ, но и все то целостное мо­
нолитное произведение, которое именуется спектаклем». Таиров
видел финальную цель постановки в «самотворчестве», созда­
нии «театральной мистерии», для того чтобы «моменты панто­
мимы и драмы переплетались через каждые несколько слов, где
от актеров уже требовалось не только умение на сцене говорить,
но и умение действовать, быть понятными без слов, умение упо­
треблять не только общепонятные трафаретные жесты, но и же­
сты, рожденные свободой и радостью человеческого тела, жесты
акробатические»2.
Он будет использовать как классическую, так и современную
русскую музыку, для того чтобы помочь актеру слиться с произноси­
мым им текстом. Этот экспериментальный метод, не ограниченный
строго установленными правилами, имел успех и в Европе, где стиль,
столь близкий неореализму, стал настоящим открытием.
Таировым будет создана театральная школа Камерного театра —
Государственные экспериментальные театральные мастерские. Од­
нако в тридцатые годы его театр подвергнется гонениям властей.
Но как же Таня умудрилась убедить свою «старомодную» мать
принять эту ее потребность в новых впечатлениях — она, всегда
питающая живой интерес к неизведанному? Поддержка матери ей

1
Александра Александровна Экстер (i882_
т949), советская и французская художница.
Вернувшись в 1915 г. из заграничных странствий,
она оформила декорации для Камерного театра
и расписала его стены и занавес.

2 Таиров А. Я. «Принцесса Брамбилла».
Стенограмма лекции. 31 мая 1920 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Театр

184

по-прежнему необходима. Во время короткой разлуки, находясь
в деревне у друзей семьи, она часто пишет и признается Татьяне:
«Мама моя, не бросай меня, какая бы я скверная ни была, поддержи
меня. Мне так нужна твоя помощь и любовь. А ты меня прости, если
иногда я как бы пренебрегаю тобой, а я ведь всегда вспоминаю твои
слова, и когда я все передумаю, вижу, что ты всегда, всегда бываешь
права. Помогай мне и люби свою глупую, но любящую дочь»1-.
Татьяна иногда уезжала из Москвы, и Таня ей рассказывала
о том, как, например, ходила на комическую оперу «Дочь мадам
Анго»2 и представляла себя героиней пьесы, Клереттой Анго, си­
ротой. В письмах она часто подписывается «Тань-Тань».
Как видим, Таня всячески поддерживает в себе увлечение теа­
тром, называя его «моим маленьким грехом». Своему дяде Льву она
признается, как ей нравится посещать спектакли и самой поднимать­
ся на подмостки. «А ведь у мама хватает силы и на то, чтобы вести
издательское дело, интересоваться всем, а иногда надевать черную
шелковую кофточку и идти со мной смотреть „Горе от ума“3. Вот,
дядя Лева, моя страсть — это театр. Я и смотреть люблю, а играть
на сцене для меня самое большое удовольствие. Я все мама гово­
рю, что я удеру в актрисы, но она мне сказала, что тогда откажется
от меня. Грустно мне то, что у меня никакой нет специальности.
Немножко рисую, немножко играю, чуть-чуть пою, но все это очень
понемногу. А вместе с тем страшно люблю всякое искусство»4.

Т. М. Альбертини-Сухотина
к Т. Л. Сухотиной-Толстой. 15мая ст. ст. 1021г.
ОРГМТ.
2
«Дочь мадам Анго», комическая опера
Шарля Лекока 1872 г. из времен Директории
1795-1799 ^г.
1

3
«Горе от ума», комедия в стихах Александра
Грибоедова (1794-1829), сатира на русскую ари­
стократию. Эта пьеса, написанная в 18221824 гг., с большими цензурными сокращениями
и исправлениями была напечатана в 1825 г.
На сцене появилась полностью только в 1831 г.
4
Г. М. Альбертини-Сухотина к Л.Л. Толсто­
му. 2$января 1922 г. ОР ГМТ.

185

С Е Р Г Е Й ТАТАРИ Н О В

Именно здесь, в этой среде, Таня часто общается с семьей Татариновых. Сергей Татаринов5, хоть и отец семейства, проникается сильным
чувством к Тане, близкой подруге его жены Юли и сестры Веры.
Июнь 1923 года Таня проводит в загородном доме Татариновых возле
Торжка. После ее отъезда Сергей пишет ей страстное письмо, в кото»ром признается: «Я знаю и верю, что ты меня любишь как близкого
и дорогого тебе человека, но ты, Татьянушка, почему-то боишься мне
это сказать. <...>Я же, как видишь, наоборот, слишком болтлив, если
это можно назвать болтливостью, в своих чувствах и отношениях
к тебе, потому что ты для меня близкий и любимый человек. <.„>
Юля знает, что я тебя люблю, знает, как я к тебе привязан, и это
ей не только не неприятно, но, наоборот, она счастлива и довольна
за меня. Это были слова в ее письме, и ей хочется, чтобы и ты меня
любила и видела во мне близкого и дорогого тебе человека. <...> Мне
хотелось всё это тебе сказать, чтобы ты верила и знала, как я тебя
люблю, и не сомневалась бы, что я могу тебя забыть. <...>Я надеюсь,
что после этого письма, которое будет последним моим „навязчи­
вым" душевным излиянием, ты мне что-нибудь скажешь. Если же
нет, ты не думай, что я на тебя буду обижен или сердит. На человека,
которого так любишь, сердиться нельзя»6.
Тане пишет не только Сергей, но и Вера. Она твердит о любви
Сергея к Тане, просит морально поддержать брата, который, по ее
( мнению, отчаянно нуждается в такой поддержке. Сережа, несмо­
тря на университетское образование, вынужден довольствоваться
должностью библиотекаря на солеваренном заводе.
В этот период Таня общается с юношами и девушками из теа­
тральных кругов, они собираются в маленькой съемной квартирке,
называемой по-русски «гарсоньерка»7.

Сергей Иванович Татаринов (1895-1945)^
вероятно, самая большая любовь моей мамы.
В жизни ему пришлось нелегко: дипломированный
инженер, выпускник Николаевского инженерного
училища, он, чтобы как-то прокормить семью,
был вынужден искать случайных заработков.
Бывший офицер, он дважды был арестован, в пос­
ледний раз в 1927 г. Его сестра Вера и жена Юля
состояли в дружеской переписке с Т. М.Альбертини-Сухотиной.
5

6
С. И. Татаринов к Т. М. АльбертиниСухотиной. 9 июля н. ст. 1923 г. ОР ГМТ.
7
От фр. Garconniere — холостяцкая квартира.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Сергей
Татаринов

186

Трудно представить, чтобы Татьяна могла смириться с изме­
нениями, происходившими в жизни дочери. Была ли она о них
осведомлена? Вне сомнения, новые нравы, разительно отличавши­
еся от привычных ей, вызывали у бабушки сильное беспокойство.
В письмах близким она почти не упоминает об этом. Среди причин,
заставивших ее увезти дочь из родной страны, были, несомненно,
и опасения за ее судьбу.
Не видела ли она во всем этом, вопреки себе, повторения зна­
комой истории: романа молодой женщины с женатым мужчиной?

187

О ТЪ ЕЗД

В течение 1924 года атмосфера в Москве становится всё более напря­
женной, и Татьяна начинает серьезно думать о скорейшем отъезде
из страны.
Неожиданно им приходит приглашение из Берлина от Йоханны
Тервин1, жены Сандро Моисси2, актера албанского происхождения.
>Йоханна предлагает бабушке помочь с отъездом. Она поясняет, что
хочет организовать несколько лекций в Германии, Австрии и Вен­
грии с рассказом Татьяны об отце, и уточняет, что платить будут
250-300 долларов в час.
Сначала Татьяна, видимо, намеревается поселиться в Риме, по­
скольку с этим городом, несомненно, у нее связаны самые теплые
воспоминания.
В начале 1925 года обе наши Татьяны вновь встречаются с Сан­
дро Моисси, приехавшим в Москву для того, чтобы сыграть роль
Феди Протасова в пьесе Толстого «Живой труп»3.
Александру Моисси удается выхлопотать для Татьяны и Тани
иностранные паспорта при поддержке президента Чехии Томаша
Масарика4, который во время своих приездов в Россию несколько
раз виделся со Львом Толстым, будучи его горячим поклонником.
Таню приглашают на спектакль «Живой труп». Харизматичность актера кружит ей голову. По ее мнению, своим изяществом
он превосходит более традиционную игру Михаила Александровича
Чехова, племянника А .П .Ч ехова5. Какое-то время Таня училась
в его театральной школе.

1
Йоханна Тервин (1884-1962), немецкая ак­
триса, работавшая с Максом Райнхардтом; поз­
же посвятила себя немому кино.
2
Александр (Сандро) Моисси (Moissi) (i879~
*935), австрийский актер, родившийся в двуязыч­
ной итало-албанской семье. Много гастролиро­
вал;работал в труппе Макса Райнхардта, посе­
тив с ним Россию. Имел необыкновенный голос
и эффектную внешность. Сыграл Федора Прота­
сова 1400 раз.
3
«Живой труп» — драма Льва Толстого
1900 г., написанная под впечатлением от про­
смотра «Дяди Вани», чеховской пьесы, которая
вызвала у Толстого неприятие. Премьера спек­
такля в постановке К. С. Станиславского
и В. И. Немировича-Данченко состоялась в 1911 г.,
уже после смерти автора.

4
Томаш Гарриг Масарик
первый
президент Чехословацкой Республики (r9J#-r 93Z).
Одним из первых в канун войны 1914 г. заговорил
о проблемах России. Опубликовал труд «Россия
и Европа». Проявлял большой интерес к идеям
Толстого и несколько раз посетил его; в послед­
ний раз — в марте 1910 г.
5

Михаил Александрович Чехов (1891-1955),

блистательныйученик К. С. Станиславского,
в 1914 г. основал в Художественном театре Пер­
вую студию. После Октябрьскойреволюции со­
здал собственную студию. В эмиграции жил сна­
чала во Франции, затем в Латвии, наконец осел
в Англии.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Отъезд

188

Т. Л. Сухотина-Толстая
с дочерью Татьяной в группе
с родственниками
Прага. 1925 г.

Александр Моисси в роли
Феди Протасова в постановке
«Живой труп»
Вена. Конец 1920-r m

Т. Г. Масарик

Т. М. Сухотина

1937т. (?)
Профессиональная
фотография

Вена. 1926 1927 i t .
Фотография Schneider

Отъезд

189

Решение принимается быстро, несмотря на протесты Тани. Мать
обещает, что уже через три месяца они возвратятся в Россию...
Но предоставим слово В. А. Жданову1: «Начались сборы. Они
были несложные, — никакого, в сущности, гардероба у матери с до­
черью не было, да и предстояло „одеться за границей". Чемодан-два,
,пожалуй, не больше. В комнате <в Лопухинском переулке> осталось
все на ходу, собачку дали на время знакомым, даже кошка с котята­
ми не была переселена, соседка продолжала убирать, присматривать
за комнатой. Зарплата из Музея сохранялась, и ею покрывались
текущие расходы.
Зато для нас работы было много: готовили торжественные про­
воды. В сущности, для банкета не было оснований: трехмесячное
путешествие не разлука и не событие. Но как не воспользоваться
случаем устроить праздник для Татьяны Львовны, которую все
любили. <„.>
Привезли рояль из бюро проката, расставили на втором этаже
музея столы. Сервировка — мобилизация домашних ресурсов, та­
ким же путем добыто угощение. Артисты из Художественного теа­
тра, В.В. Лужский, И. М. Москвин2, пианист К. Н. Игумнов3 и, кажет­
ся, А. Б. Гольденвейзер. Скрипач Сибор4, солист Большого театра.
Гости — преимущественно личные знакомые Татьяны Львовны и ее
дочери. Татьяна Львовна держала себя как приветливая хозяйка,
тронутая вниманием. И было чем умилиться. С тех пор музейный
дом не видел подобных приемов. Запомнилось, что во время танцев,
начавшихся после парадной части вечера, Танечка <Сухотина> тан­
цевала, захлебываясь от слез. Ей казалось, что рушилось что-то в их
жизни. А зачем так тосковать — всего лишь на три месяца разлука,
а зато приоткроется новый мир.

1
Владимир Александрович Жданов (18981971), один из основателей Толстовского музея

в Москве, где он работал с 1920 г. Автор книги
«Любовь в жизни Льва Толстого» (1928).
2
Иван Михайлович Москвин (1874_1946), ак­
тер, звезда Художественного театра; среди про­
чих ролей играл Федора Протасова в «Живом
трупе».

3

Константин Николаевич Игумнов (i873_

*948), выпускник Московской консерватории, ко­
торую окончил с золотой медалью. Подготовил
нескольких пианистов высокого класса. Лауреат
Сталинской премии (1946).
4
Борис Осипович Сибор (1880-1961), солист
оркестра Большого театра.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Отъезд

190

Несколько человек собралось на Белорусском вокзале. Татьяны
Львовны не узнать. Она приоделась, шляпа с вуалью и междуна­
родный вагон. Всяким обстоятельствам свое: в Крым можно было
ехать в обычном жестком вагоне»1.
Итак, 27 марта 1925 года Таня в слезах покидает Сергея Татаринова и своих московских друзей, заручившись обещанием мате­
ри, что через три месяца они вернутся в Россию, если заграничная
жизнь их чем-то не устроит. Официальная цель поездки, одобрен­
ной А. В. Луначарским, — чтение в Европе цикла лекций о Льве
Толстом2.
5
апреля 1925 года президент Масарик лично принимает бабушку
в Праге. На следующий день она читает свою первую лекцию под
названием «Семейная трагедия Толстого».
Думаю, что именно тогда Татьяна приняла решение поселить­
ся в Париже, городе, откуда так легко было добраться до любого
другого места в Европе. После короткой остановки в Праге наши
путешественницы перебираются в Вену, где живут у Александра
Моисси и его супруги. Через несколько дней Татьяна отправляется
в Париж на поиски квартиры. Таня остается в Вене, где проводит
незабываемые дни, окруженная заботой и лаской. Ее никогда еще
так не баловали. Она учится танцевать танго и чувствует себя не­
сказанно счастливой.
Со времени отъезда из Москвы прошло четыре недели. Если
Сергей и не забыт полностью, то Моисси вызывает восторг и бла­
гоговение. В апреле 1925 года Таня в письме к Сонюшке называет
его «мой Сашенька». Сашенька признается, что могло бы быть,
если бы Таня «не была внучкой Толстого».

«Милый Булгаша!..»: Письма
T.JI. Сухотиной-Толстой и Т.М.АльбертиниСухотиной В. Ф. Булгакову. С. 428-429.

1

2

В 1950 г., незадолго до смерти, в интервью
французскому журналисту Жаку Феррье Татья­
на назвала еще одну причину отъезда: «...нравы
в Москве были ужасно распущенные, а у меня
дочь...»(«Милый Булгаша!..»: Письма
Т.Л. Сухотиной-Толстой и Т. М.АльбертиниСухотиной В. Ф. Булгакову. С. 429).

Отъезд

191

Она сообщает, что начнет осматривать Вену, только когда Мо­
исси отправится на гастроли. В австрийской столице Таня посещает
театры и находит, что они «очень обыкновенны, вроде Малого
театра», и добавляет, что «свежего, нового» она «нигде ни в какой
области не видела. Все очень грамотно, хорошо, но так банально —
^ужас!»3.

Г. М. Алъбертини-Сухотина к С. А. ТолстойЕсениной. 12 апреля 1925 г. ОР ГМТ.

3

192

П А РИ Ж

Жизнь бабушки и мамы в Париже не назовешь легкой, чему при­
чиной безденежье и болезни.
Мама приехала в Париж с явными симптомами дефицита каль­
ция: выпавшие ногти, редкие волосы и, самое главное, страшная сла­
бость. Ей пришлось еще подростком вынести, наравне со взрослыми,
все тяготы военных лет, что не могло не отразиться на ее организме.
Через несколько месяцев после приезда в Париж ей сделали
операцию по удалению аппендицита, причем проходила она в чу­
довищных условиях: отсутствие анестезии вызвало у мамы сильные
боли, которые привели к тяжелым осложнениям, задержавшим ее
в больнице дольше, чем предполагалось.
Первый парижский адрес: набережная де Бетюн, 34, в доме
Шарля Саломона, переводчика и друга Льва Толстого. Потом они
поселились в Булонь-сюр-Сен, а в августе 1925 года — во Франко­
русском приюте в Вильжюифе.
В начале осени бабушка, получив от анонимного благотвори­
теля в подарок 500 долларов, присмотрела для себя и дочери дом,
который полностью ее устраивал: большое здание на улице Виктора
Гюго, 246 в Кламаре1. Размер дома позволял сдавать часть комнат
и принимать родню, в том числе и Александру, дочь бабушкиного
брата Михаила, большую подругу и доверенное лицо мамы. В числе
жильцов — белый генерал, один из немногих, кто в состоянии пла­
тить за комнату. Он соблазняет молодую польку, которую наняли
для ведения хозяйства. Двери дома гостеприимно открыты для всех
друзей, французов и русских; днем и ночью не смолкают разговоры,
нет конца играм, пению, флирту, но приходится думать, как их всех
накормить. Бабушка в письме к Сонюшке подробно описывает их
жизнь в дешевых меблированных комнатах с одним дрожащим
столом для троих, на который сверх ее «бумаг швыряются чулки,
огрызки яблок, пудра и пр.»2.

1
Лет двадцать назад дом еще стоял, и я ос­
мотрела его, правда, не заходя внутрь. Но когда
в прошлом годуя вновь посетила этот район,
то с разочарованием увидела, что на его месте
успели построить новое, современное здание.

2
Т. Л. Сухотина-Толстая к С. А. ТолстойЕсениной. 7 июня 1926 г. ОР ГМТ.

Париж

193

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Париж

194

В самом начале их парижской жизни мама поступает работать
в мастерскую к какому-то прибалту, где с 9 до 16 часов занимается
изготовлением искусственных цветов. Шеф, по-видимому, не очень
к ней расположен и редко удостаивает ее разговором. Девушку тяго­
тит подобное обращение. Она записывается на курсы машинисток стенографисток в надежде найти более интересную и высокооплачи­
ваемую работу. Ей даже предлагают место официантки в ресторане,
но она чувствует, что не готова исполнять такую роль...
Позднее она, благодаря знанию языков и навыкам машинописи
и стенографирования, устраивается в Societe Americaine на авеню
Матиньон.

195

КЛЕПИНИН

Таня не перестает мечтать о театре. Благодаря этому увлечению
она знакомится с Николаем Клепининым1, который предлагает
девушке сочинить новогоднюю пьесу (близился 1926 год), в кото­
рой жильцы дома будут играть самих себя. Пьеса будет называться
«246 сквозь века», ее тема ■«* «Хозяйка и жильцы». Это комедия
л четырех действиях с прологом, который исполнит хор. Действие
в водевиле растягивается на века и тысячелетия: начинается в Древ­
ней Греции, продолжается в средневековом замке, затем на русском
постоялом дворе и завершается в наши дни. Этот невероятный про­
ект так и не был реализован!
Мама, однако, продолжает поддерживать контакты с Николаем
Клепининым. Он посылает ей еще одно письмо с подробным раз­
бором учения евразийцев и рассказом о собственных сомнениях,
мешавших ему полностью принять новую теорию Сувчинского2.
«Всё это я пишу для того, чтобы сказать, как трудно и мучительно
дается евразийское миросозерцание, если к нему подходить серьез­
но, т. е. с мыслью, что этому можно всецело отдаться.
И ведь весь
секрет влияния Сувчинского заключается совсем не в его мыслях.
<„ > Все почти мысли Сувчинского уже давно (в течение ста лет)
порождались и высказывались у целого ряда мыслителей: Акса­
кова, Киреевского, Леонтьева, Данилевского, кн. Одоевского, До­
стоевского, Гоголя и т. д. Евразийство только итог и современное
выражение всех этих давно рождавшихся мыслей — в этом и есть
его сила. А большое влияние Сувчинского объясняется не тем, что
он говорил, но как он говорил, потому что за его словами была
отдача себя, глубокая серьезность. Вообще слова и мысли только

1

Николай Андреевич Клепинин (1899-194?),

уроженец Пятигорска, брат Дмитрия Клепинина
\i9Q4 ~I944), священника, рукоположенного в сан
в Париже, который занимался благотворитель­
ностью, помогая неимущим и рабочим, а во время
оккупации прятал еврейских детей, за что был
отправлен в Бухенвальд. В 2004 г. Дмитрий Кле­
пинин был канонизирован. В эмиграции Николай
примкнул к кругу философа Николая Александро­
вича Бердяева (r#74_r945). Сотрудничал вредак­
тируемом Бердяевым журнале «Путь», объеди­
нившем на своих страницах статьи ведущих р е­
лигиозных философов русского зарубежья.
Бердяев жил в Кламаре, как и другой известный
философ Лев Платонович Карсавин (1882-1952)'

принимавший активное участие в евразийском
движении. В 1926-1928 гг. Карсавин провел ряд
семинаров и конференций в Париже. Вместе
с С. Я. Эфроном, мужем Марины Цветаевой, Кле­
пинин основал еженедельную газету «Евразия»,
выходившую в Кламаре. Они мечтали о создании
новой, евразийской и православной России. По­
степенно порыв, вдохновлявший движение, вы­
дохся, и к 1929 г. оно сошло на нет.

2

Петр Петрович Сувчинский (i892- i985),

крупный меценат, историк, художественный
критик и музыковед. Зять Льва Карсавина. Приоыл в Париж из Болгарии, где родилось это фило­
софско-религиозное течение. Близкий друг компо­
зиторов С. С. Прокофьева и И. Ф. Стравинского.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Клепинин

196

тогда становятся настоящими, когда ими не говорят, ими не мыс­
лят, но ими живут. Правда всего заключается только в подлинной
жизни. Поэтому и евразийство может быть или салонным разго­
вором — тогда его не нужно — или действенной жизнью — тогда
к нему нужно очень вдумчиво, очень серьезно подходить»1. Описав
преимущества подобного подхода к евразийству, Клепинин заклю­
чает письмо словами: «Жизнь такая сильная и глубокая вещь. Она
сталкивает и снова разъединяет людей, и так бесконечно интересны
эти жизненные встречи. Особенно если они остаются, как-то входят
в жизнь. А „246“ это встреча, именно входящая в жизнь».
Несколько месяцев спустя Клепинин предлагает Тане активное
сотрудничество.
«Ваши обязанности по евразийскому книгоиздательству будут
заключаться в следующем:
1) Работа по переписке.
2) Организация библиотеки.
3) Обмен книгами с другими издательствами.
4) В издательство будут присылаться все русские газеты. Вам
нужно будет просматривать их и делать вырезки всего, что отно­
сится к евразийству, или те сведения о России, которые могут за­
интересовать евразийство.
5) Установить контакты с редакциями русских газет для поме­
щения отзывов об евразийских книгах.
Более детальные указания будут даны дополнительно.
В течение завтрашнего дня ( 17 -го декабря) вместе с Т. М. Льво­
вой вам нужно пойти в магазин Underwood (36, B<oulevar>d des
Italiens) и заказать русскую машину по старой орфографии, сред­
него типа. Цену нужно сообщить для передачи П. П. Сувчинскому
не позже завтрашнего вечера»2.
Маму не соблазнило ни это предложение, ни историкофилософские теории, взращенные в этом эмигрантском кружке,
выступавшем за возврат к «золотому веку» России и сопутствующее
ему возрождение православия.

1
Н. А. Клепинин к Т. М. Альбертини Сухотиной. 28 ноября 1926 г. ОР ГМТ.

2
Н. А. Клепинин к Т. М. АльбертиниСухотиной. 1 6 декабря 1926г. ОРГМТ.

197

ТЕАТР, СН О ВА ТЕА ТР
После длительных гастролей по Европе труппа Жоржа Питоева 3
в 1926 году обосновалась в Париже, в Театре де Матюрен. Имен­
но в этой труппе, исполнявшей русские и иностранные пьесы
по-французски, мама дебютировала на сцене. Позже она призна­
ется: «Я очень любила театр, и, наконец, мои мечты осуществились:
*я была принята в труппу Жоржа и Людмилы Питоевых. Роли у меня
были маленькие, я была молода. Однако это было чудесное время
в моей жизни. Я часто с тоской вспоминаю запах кулис, товарище­
ство актеров и моих друзей по сцене»4.
Ее мать не может удержаться от критики дочери: «Если я всег­
да несочувственно относилась к твоей сценической деятельности,
то потому, что я знаю, что эта деятельность совершенно уничтожает
возможность своей сильной, полной личной жизни. Повторяя еже­
дневно чужие слова и переживая ежедневно чужие чувства — эти
слова и чувства незаметно понемногу вытесняют свои собственные
слова и чувства, и своя собственная личная жизнь, свои собственные,
свойственные тебе одной мысли и чувства делаются такими малень­
кими и жалкими, что трудно бывает их отыскать среди всего нанос­
ного, выученного, искусственно привитого чужого материала. <...>
Если твоя игра кончится отъездом художественников, я не огор­
чусь, что ты себе доставила это временное удовольствие. Но поста­
вить целью своей жизни это опьянение — не следует»5.
Первое время Таня играет Сашу6 в «Живом трупе» в парижском
Театре искусств, потом гастролирует в Люксембурге, Турине и, нако­
нец, в марте 1929 года, —в Риме, где знакомится с Леонардо Альбертини, который спустя полтора года станет ее мужем и моим отцом.
Вечная нужда в союзнике, который поддержал бы ее начинания,
побуждает маму написать Жюлю Дел акру7, который ответил ей

3
Жорж Питоев (1884-1939) ( актер, режиссерпостановщик, декоратор и переводчик пьес, вхо­
дящих в репертуар театра. Работал со Стани­
славским, потом уехал в Париж и Женеву, где
познакомился с Людмилой Смановой (1899~195^),
актрисой и переводчицей. Их сын Саша пошел
по стопам родителей. Вернувшись в Париж,
Питоев создал собственную труппу, в составе
которой выступали и французские актеры
вроде Мишеля Симона и многих других.

4
Альбертини-Сухотина Т. М. Моя мать.
Яснополянский сборник. Тула, 1978. С. 275.
5
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. М.АльбертиниСухотиной. 20 ноября 1926 г. ОРГМТ.
6
Из кокетства мама выступала под сцениче­
ским псевдонимом Татьяна Толстая (как я могла
убедиться, посмотрев афишу «Живого трупа»)!
7
Жюль Делакр (1882~1954), вдохновитель
и создатель театра Марэ в Брюсселе в 19201922 гг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Театр,
снова театр

198

14 декабря 1927 года: «Был бы счастлив поработать с Вами над этим
спектаклем: я действительно ищу новые пьесы... Я плохо воспри­
нимаю вещи на слух... да, это недуг, но что поделаешь... Мне нужно
почувствовать тему, подумать над ней, прочитать самому. Чтобы
хоть что-то понять... Вы пересказываете мне сюжет пьесы, подроб­
но, шаг за шагом, как репортер, который менее глуп, чем кажется.
Я должен над ним поразмыслить, ознакомиться с ним... и выбрать
сюжет, чтобы его обсудить с Вами во всех подробностях».
Думаю, однако, что эта история не получила продолжения,
по крайней мере никаких следов ее развития я не обнаружила.
Как видно, мама живет очень насыщенной и интересной жизнью;
она беззаботно и восторженно принимает Париж. Московские дру­
зья жалуются, что она не отвечает на их многочисленные письма.
Моисси во время гастрольных туров иногда заезжает в Кламар,
и мама задумывается о природе своих чувств к этому актеру.
Но тоска по родине, по семье и друзьям все-таки дает о себе
знать. Она очень близка с двоюродными братьями и сестрами, деть­
ми ее дяди Михаила Львовича, и поддерживает обширную переписку
со многими родными, оказавшимися по ту сторону океана.

199

ИЛЬЯ АНДРЕЕВИЧ

Кузен Илья Андреевич, брат Сонюшки, в 1925 году оказывается
в Чикаго и посылает Тане длинное трогательное письмо, сообщая
подробности своей очень непростой жизни: он работает инструкто­
ром в манеже и девять часов в день проводит в седле. Илья напоми­
нает ей о незабываемом духе Ясной Поляны, о том, какие сильные
чувства ими овладевали, с каким оптимизмом они смотрели в бу­
дущее, как красочно себе его рисовали. Он умоляет маму никогда
не терять любовь к родине: чтобы примириться с нашей эмиграцией,
мы должны сохранять очень сильную привязанность к отечеству.
Он также предостерегает маму от путешествия через океан: сюда
толпами едут актеры и актрисы, но в итоге еле-еле сводят концы
с концами. Никто здесь не ждет внучку Льва Толстого...
Мне хотелось бы рассказать здесь в общих чертах увлекательную
историю жизни Ильи Толстого. После учебы в Айовском универси­
тете он знакомится с Уильямом Дугласом Бёрденом1 и благодаря
ему становится сотрудником Американского музея естественной
истории в Нью-Йорке. Илья —один из пионеров подводной съем­
ки, основатель Флоридского океанариума, в создании которого
участвуют и его друзья. Посланник президента Рузвельта в Тибете
(1942), действующий в качестве офицера секретной службы армии
США (ЦРУ), он затем был отправлен с секретной миссией в Китай.
Еще подростком, во время нашей с мамой поездки в НьюЙорк в 1950-е годы, я видела Илью Андреевича и сохранила
очень яркие воспоминания о «полковнике Толстом» и о вол­
нении мамы, заключившей его в объятия после столь долгой
разлуки! Мне очень понравилась его обаятельная ** очень тол­
стовская —улыбка, и я никогда не забуду певучую интонацию
его голоса!

1

Уильям Дуглас Бёрден (1899-1978) известен
в первую очередь экспедицией на индонезийской
остров Комодо, где этот натуралист вдвоем
с молодой женой искал драконов, прямых потом­
ков динозавров.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Илья
Андреевич

200

И.А.Толстой стоит
около автомобиля
Индия. 1942 г.
Любительская фотография

201

ЖАН ЛОЙСОН

Наладив жизнь близких и друзей в Кламаре, Татьяна едет читать
лекции в Голландию. Ее регулярные послания маме, оставшейся
в Париже, пестрят любопытными наблюдениями о «низких землях»,
но по-настоящему удивляет здесь бабушкин пессимизм относитель­
но их будущего. Лекции плохо оплачиваются, и Татьяна спрашивает,
-имеет ли им смысл оставаться в Европе.
Что касается юной Тани, то меланхолия, вызванная отъездом
из России, постепенно сменяется радостным возбуждением, и теперь
она не мыслит себя вне Парижа. Время, когда она писала подруге,
что для нее парижская жизнь свелась к склеиванию искусствен­
ных цветов, а для ее матери — к рисованию портретов, и что они
еще не окончательно стали на ноги, давно прошло. Одному своему
московскому корреспонденту она сообщает, что познакомилась
с группой французских писателей и поэтов, которых она считает
оригинальными и остроумными.
Среди новообретенных друзей молодой поэт Жан Лойсон1. Он
влюбится в маму и скоро станет своим в толстовской общине Кламара. 23 января 1926 года он посвящает Тане стихотворение* которое
позднее войдет в его поэму «Столикая богиня».

Sur I’aile du vertige et criant des mots ivres,
Lorsque toute ta chair a sonfrisson se livre,
Fermant lesyeux dans ta convulsive torpeur
Tu as des rires quifont peur!
Ton cri violent defemme a ta bouche sefige
Ettesyeux etonnes ainsi que d’unprodige
Dilatent leurs iris vers d’effrayants bonheurs
Et tes sourires mefo n t peur
Lesyeux sont grand ouverts sur des dels incomus
Absorbantpar ta chair d’eblouissants delires
Etsanglotant des mots etranges, eperdus,
Tu m’epouvantes de ton rire!

1
Жан Тристан Гиацинт Лойсон (I902" I93I),
сын Поля Гиацинта
драматурга, ко­
торый в 1917 г. посещал Ясную Поляну. Его мать,
Лора Джейн Бакнел, была американка, а сам он
женился на англичанке, Дороти Дестер Уэзерхилл (август 1928 г.).

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Жан Лойсон

202

В августе Жан посылает маме новый стих, на этот раз на английском
языке:
A Song for Thee
I shall not sing thy praise, nor the wild-beating emotion
whichfills my heart when I gaze upon thee; nor shall
I speak o f Summer’sjoy dancing with maddenedfeet in my
garden and scattering her shrill laughter in my orchard.
I shall not write thee a poem.
...Hushing the rythmic strains of the verse I shall unfold
to thee the soundless music o f mine heart;
I shall tell thee o f my day-dreams on the river’s edge
or out among the deep-sighing woods,
I shall give thee my never-written poems where I weave
thy smiling absence to my thoughts.
I shall whisper tremblingly that I love thee...
Жан — бард. В письмах к моей маме он нежен, иногда ребячлив,
но как же чудаковат! «Я беден и безвестен, — откровенничает он
с ней. — Когда я с тобой, я не хочу надевать маску; я хочу, чтобы
ты узнала мое истинное лицо: я смирен, когда остаюсь наедине
с собой, и горд, когда я в обществе. Но я по-прежнему полон сомне­
ний, и свое отчаяние я нередко должен носить в себе... Повторяю:
я беден и безвестен. Веришь ли ты в мое предназначение? Готова ли
ты последовать за мной, зная, что мой путь тернист и потребует
множества жертв?»
Если мама и питала к Ж ану нечто больше простой симпатии,
вскоре ее охватили колебания. По мере того как границы ее мира
раздвигаются и у нее появляются новые знакомые, она понимает,
что не готова посвятить себя одному человеку. Жан как будто пред­
чувствовал это, допытываясь у нее, раз за разом, в своих письмах,
насколько серьезны ее чувства к нему.

Жан Лойсон

203

Пока Татьяна читает в Шотландии лекцию о Льве Толстом, Таня
гостит в Кембридже у друзей, думает о Жане, мечтает родить от него
ребенка. Вдали от Парижа с его рабочими буднями она всё больше
теряется... Без поддержки Жана, без его советов она чувствует себя
неуверенно, путается, ищет ответы на свои вопросы. Она легко' мысленна, кокетлива, неспособна принимать решения и отказаться
от погони за новыми впечатлениями.
Татьяна пишет дочери: «Я чувствую, что если ты еще не совсем
твердо решила, то это потому, что ты хочешь быть уверенной в том,
что ты в состоянии дать ему ту любовь, которую заслуживает ка­
чество его любви к тебе. Но если ты не тверда и чувствуешь, что
не сможешь любить его так, как ты хочешь, то лучше ломай самым
решительным образом. Ну, Бог с тобой»1.
По-видимому, дело дошло и до разговоров о браке. Татьяна
просит дочь всё взвесить и только потом принимать решение:
«...избави Бог выходить без уверенности в своем чувстве»2.
С замужеством ничего не выходит, к великой радости москов­
ских друзей и родни, которые прочат Тане в мужья непременно
русского, даже если Жан само очарование. Давнишний друг семьи
Чириков 3 в письме Тане в январе 1927 года приветствует ее решение
не выходить замуж за «этого француза с граммофоном».
Однако ни в одном из кламарских писем, которые я читала,
нет и намека на граммофон! Зато я узнала, что Жан, судя по всему,
был рыжим: двоюродные сестры мамы справлялись у нее о делах
«оранжада»...

1
Т. Л. Сухотина-Толстая к Т. М. АльбертиниСухотиной. 21 октября 1926 г. ОР ГМТ.
2
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. М.АльбертиниСухотиной. 14 ноября 1926 г. ОР ГМТ.

3

Евгений Николаевич Чириков (i864- i932),

писатель; до революции не раз имел столкнове­
ния с полицией по причине своих антимонархиче
ских взглядов. Вынужденный скитаться по горо­
дам и странам, в конце концов оседает в Праге,
где пишет роман, в котором критически осмыс­
ляется роль в русской революции 1917 г. как боль
шевиков, так и белых, их противников.

204

И С Н О В А С Е Р ГЕ Й ТАТАРИ Н О В

Через несколько месяцев после расставания Таня пытается объ­
ясниться с Татариновым. Но ее письмо, написанное в декабре
1926 года, осталось неотправленным. Сохранился черновик, по­
павшийся мне на глаза, когда я разбирала мамины бумаги.
«Сережа, родной мой, ты, верно, будешь удивлен, когда по­
лучишь это письмо. Удивлен, что я вдруг решила тебе написать.
Ведь с тех пор, как мы расстались, мы ничего друг о друге не знаем,
и я еще ни разу тебе не писала. Однако я так часто начинала тебе пи­
сать, то в горе, то в радости, и всегда хотела открыться перед тобой,
излить тебе душу: ведь ты один мог и хотел меня понять... Сережа,
родной, скоро будет четыре года, как мы встретились, четыре года
с того мгновения, как я начала жить, как я поняла жизнь и любовь.
И теперь, вдали от тебя, зная, что ты никогда не прочтешь эти стро­
ки, хочу тебе сказать, что безгранично благодарна тебе за все, что
ты мне дал, сам того не зная. В эту минуту я не думаю, не могу ду­
мать, что ты заставил меня страдать; я помню лишь счастье и свет,
переполнявшие меня, когда ты был рядом. Я даже иногда думаю,
что мы поступили правильно, не вступив в брак. Подобного сча­
стья не могло бы, не должно было быть. Я пишу тебе это и плачу.
Плачу от радости, помня, что ты был мой и до сих пор мой, хотя
физически тебя со мной нет. Все то, что ты мне давал, даря свою
любовь, — все это живо во мне и сейчас: это во мне самое ценное,
самое светлое. Странное дело: у меня чувство, будто я ношу в себе
частичку тебя и это помогает мне выжить. Но эта самая частичка
смущает меня, мешает полюбить другого... Я ощущаю эту частицу
тебя во мне во время романов с другими. Любить я больше не в со­
стоянии. Что-то внутри меня восстает, противится этому. Впрочем,
нельзя же дать ту же вещь нескольким людям одновременно. Тебе,
Сережа, я отдала всё, что у меня было, — всю мою любовь, всю
жизнь: всё, абсолютно всё. Не знаю, отдаешь ли ты себе отчет в том,
насколько я была несчастна, когда ты меня отталкивал, не хотел вы-

И снова
Сергей
Татаринов

205

тащить меня из омута, в котором я очутилась. Сознавал ли ты тогда,
что если я не умерла, то лишь потому, что ты время от времени при­
ходил и любил меня? Короче говоря, одно твое слово, один намек
давали мне силы жить дальше, справляясь с невзгодами, которые
мы оба должны были тогда преодолевать. Ты любил меня, Сергей,
> и сейчас еще любишь. Нельзя разлюбить человека, если жил с ним
так, как мы с тобой жили. Эти два года не вычеркнуть из жизни,
духовную связь между нами — не разорвать...
Я любила тебя с того самого дня, как я тебя встретила. Пом­
нишь ли ты наше прощание, Сережа? Понял ли ты, чем была для
меня разлука с тобой? И что она значит до сих пор...
Иногда я боюсь, что больше тебя никогда не увижу, никогда
в жизни, тебя, того, кто мне дороже всего и всех на свете...
Возможно, после всего плохого, что я тебе сделала, ты захочешь
меня забыть и вычеркнуть из своей жизни. Но ты этого не сделаешь,
не сможешь, так же как и я не смогу жить без тебя...»
Мама пишет Сергею еще два письма, но они, по-видимому, тоже
не были отправлены. «...Ты — моя вторая совесть, и, когда я тебе
что-нибудь говорю, я сразу вижу, хорошо это или плохо, истинно
или мнимо. Мне легче самой себе солгать, но тебе я лгать не умею...
И поскольку я не хочу и не могу тебе лгать, признаюсь, что разрыв
с тобой становится с каждым днем все тяжелее. Физический разрыв
уже произошел, а теперь все больше и больше назревает разрыв
моральный...
Может быть, я духовно слабый человек, но мне нужен кто-то
другой, чтобы мне себя понять и себя найти. И этим другим че­
ловеком был ты. Теперь я тыкаюсь ощупью и чувствую, что все
напрасно, все тщетно».
В последнем письме, таком же длинном, горьком и грустном, как
два предыдущих, Таня восклицает, что на все готова, лишь бы быть
рядом с Сергеем: «Я ясно чувствую, что мы созданы друг для друга...

I

Марта
Альбертини

Д ве Татьяны

206

И снова
Сергей
Татаринов

И если действительно существует переселение душ, в следующей
жизни мы, наверно, будем вместе. Во мне слишком много твоего,
и наоборот. Наша любовь не может пройти и кончиться ничем...»
Переписываю письма Тани к Татаринову — и они оше­
ломляют меня, Танину дочь. Пусть от маминых слов и веет
чем-то декадентски-экзальтированным, пусть мне и не близ­
ки богемные нравы тех лет, я все же ругаю себя за то, что
не расспросила маму о ее первой, такой большой и неповтори­
мой любви. Кто знает, может, ей самой хотелось вспомнить
прошлое, залечить, заговорить эту незаживающую рану?..
Таня была вырвана из родной почвы, из привычной среды,
из своего круга. Она мучительно пыталась построить свое
будущее — наперекор всему и всем! Вероятно, именно поэто­
му она столь восприимчива к теме травмы, поэтому всегда
экзальтирована — как показывает тон ее писем к Татарино­
ву, равно как и неспособность завязать с кем-либо прочные,
надежные отношения.

207

понтиньи
В августе 1926 года Татьяну приглашают принять участие в «Декадах
Понтиньи», на этот раз посвященных теме «Наследие христианства.
Как его разглядеть?». Бабушка уже имела случай встретиться с По­
лем Дежарденом1, вдохновителем и энтузиастом «Декад», во время
своего парижского путешествия в 1894 году.
^
О «Декадах» можно говорить долго, вспоминая имена прослав­
ленных интеллектуалов из разных слоев общества, собиравшихся
с 1910 по 1938 год. Но вернемся к визиту моих мамы и бабушки.
В числе прочих на конференцию был приглашен шведский
писатель Герберт Тингстен2, который, встретив там моих маму
и бабушку, не без юмора поведал о своих впечатлениях. «После
изгнания монахов аббатство приобрела одна радикальная органи­
зация, „Союз за истину", ратовавшая за освобождение Дрейфуса.
Эта организация планировала встречи, „декады", которые должны
были проводиться трижды в год, всякий раз посвященные одной
конкретной теме. Здесь собирался цвет ученого мира, а также гости
из консервативного лагеря... По мудрому обычаю во время обеда
гостей рассаживали на одно и то же место, в течение всей встречи
дважды меняя соседей по столу. Приятнее других мне показалось
общество дочери Льва Толстого, госпожи Сухотиной, дамы лет
семидесяти, некрасивой, как Толстой, умной, забавной, преиспол­
ненной чисто аристократического снобизма. Наш долгий разговор
она начала фразой: „А вы из тех, кто сует себе в рот то, что у других
и так во рту!" —нас потчевали говяжьим языком. Поскольку я, как
и она, не люблю это чудесное блюдо, то ответом „Ни в коем случае,
мадам!" немного расположил ее к себе. Потом —остальные шестьсемь обедов — наш разговор касался в основном Толстого и его
противников. Она не любила Достоевского и повторяла старую

1
Поль Дежарден (Desjardins) (l859_r94°),
приобретя на севере Бургундии аббатство
Понтиньи, задумал организацию встреч «Летние
беседы Д ля осуществления своего замысла он
обратился в редакцию журнала La Nouvelle Revue
Frangaise, в котором работал Андре Жид.
Последний быстро уловил международный ха­
рактер этих собраний, проникся царившим там
духом сотрудничества, отречением от частных
интересов во имя общего дела.

2
Герберт Тингстен (Tingsten) (l896- i973),
писатель, профессор политологии в Стокгольм
скомуниверситете, член шведской социалдемократической партии, противник нацизма.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Понтиньи

208

Т. Л. Сухотина-Толстая
Вена. 1926-1927 гг.
Фотография Schneider

Понтиньи

209

сплетню, будто он растлевал маленьких девочек, и мне пришлось
предать своего кумира, чтобы сохранить мир за столом. В ее словах
любовь к отцу выражалась несравненно сильнее, чем в книге о нем,
которая повлияла на сложившийся у меня образ Толстого. Госпо­
жу Сухотину сопровождала дочка, девушка лет двадцати, поздний
,ребенок, показавшаяся мне олицетворением изящества, живости,
веселья и страстности молодых героинь русской литературы».
Марию ван Риссельберг, подругу и советчицу Андре Жида, про­
званную «маленькой дамой», тоже пленила непосредственность
моей бабушки, отмеченная ею в том же Понтиньи. В своем дневнике
она отмечала, что от Татьяны Толстой исходили добродушие и уют,
какая-то естественная простота в сочетании с легкостью... Ш иро­
кая улыбка в сочетании с красивыми глазами придавала ее лицу
незабываемую живость. Она была поразительно похожа на отца
и чертами, и выражением лица.
Среди их собеседников — молодой Ж ан-Поль Сартр, а также
Дмитрий Мирский1, Бернард Гротюйзен* и Джейн Стюарт, которая
пригласит маму в Англию. И это только некоторые из известных
имен.

1

2
Бернард Гротюйзен ( Groethuysen)
(1886-1946), писатель и философ; сын русской
эмигрантки; учился в Баден-Бадене, преподавал
в Берлинском университете. Очутившись в Па­
риже, знакомится с Андре Жидом и встречается
со своим старым другом Шарлем дю Босом.
Гротюйзен — неизменный участник «Декад Пон­
т и н ь и В 1938 г. был уволен из университета
за антинацистские взгляды.

210

КО Л ЬП АХ

1926 год также ознаменуется путешествием в Кольпахский замок

в Люксембурге: приятный и неожиданный сюрприз! Еще в Понтиньи
наши Татьяны познакомились с Алиной Майриш де Сен-Юбер1,
и вот она пригласила их к себе!
В истории Люксембургского герцогства чете Майриш по праву
отведено почетное место. Их заслуги на политическом и обществен­
ном поприщах грандиозны. Промышленник и предприниматель
Эмиль Майриш вместе с женой не жалеют сил, добиваясь заклю­
чения таможенного соглашения между Францией и Германией,
первого шага к образованию единой Европы.
С 1920 года Кольпахский замок 2 — центр притяжения интел­
лектуальной элиты всех близлежащих стран. У Андре Жида здесь
своя комната, его частое пристанище, где находят приют и много­
численные друзья писателя. Жид приезжал в Люксембург восемь
раз. Благодаря посредничеству Алины Майриш он виделся «в Ве­
ликом герцогстве с интеллектуалами **- писателями, учителями,
философами, политиками, экономистами, —с которыми мог обсу­
дить пути сближения Германии и Франции после кровавых распрей
1914-1918 годов, когда ему удалось сохранить трезвость ума среди
всеобщего шовинистического угара»3.
После конференции в Люксембурге Поль Дежарден пригласил
Алину Майриш к себе и провозгласил единство целей и даже родство
Кольпаха и Понтиньи, «двух кирпичиков в фундаменте будущего
здания Европы».
Алина Майриш по прозвищу Волчица всю жизнь заботилась
о тех, кого постигло горе, болезнь или нужда. С беспримерной ще-

1
Алину де Сен-Юбер хорошо характеризует
следующая зарисовка Жана Шлюмоерже: «В ней
очень рано пробудилась какая-то особая требо­
вательность, толкавшая ее искать во всем со­
вершенства. Неготовность довольствоваться
средним была одной из главных черт ее характе­
ра и оказала решающее влияние на формирование
ее вкусов». Дадим слово и Андре Жиду: «Ее пер­
вейшей заслугой, помимо деятельной поддержки
самых разных писателей и художников, была
та роль посредника между двумя культурами,
французской и немецкой, которую она взяла
на себя».

2 Из любопытства я решила посетить Кольпах. Меня встретила и сопровождала совершенно
очаровательная дама, крупный специалист по
Алине де Сен-Юбер. К несчастью, в прежнем виде
не сохранились ни кабинет Жида, ни библиотека,
ни жилые комнаты. Мадам Майриш завещала
замок одной организации, которая в отсутствие
средств не поддерживала его в должном порядке.
Однако я с легкостью представила всю неповто­
римость атмосферы, которой дышало то место:
гигантский лесистый парк; великолепноухожен­
ный сад, окружавший большое здание; тишина...
3 Wilhelm F. A propos des relations d’Andre Gide
avec le Luxembourg//Luxemburger Wort/Die Wartс
Perspectives. 24 novembre 1994. N*32/1714. P. 4.

Кольпах

211

дростью она жертвовала деньги на литературу, не обделяя и своих
друзей, если им требовалась помощь. Она никогда не проходила
мимо страждущего. В мамином архиве я нашла копии чеков, кото­
рые она регулярно получала из Люксембурга, и писем, в которых
мама благодарила свою благодетельницу.
Своей кузине Александре, оставшейся в Кламаре, Таня спешит
описать неповторимую атмосферу, которую она застала в Кольпахе.
Она отмечает громадные размеры замка, богатство библиотеки,
красоту обстановки... но она боится привидений! Есть даже бас­
сейн — посередине обеденного зала.
Но мама не может без романтики. Она не утаивает от кузины, что
флиртовала в замке с каким-то «очень милым ирландцем». Однако
двумя строками ниже она сообщает, что читала Флобера, потому что
Жан его любит: «...и мне хочется для него это прочесть. Всё о нем
думаю и хорошо и страшно, что через две недели могу его увидать.
Я так об этом мечтаю. Ведь никакие ирландцы мне его не заменят»4.
Общение с интеллигенцией в Кольпахе дало ей стимул к разви­
тию тех свойств характера, которыми она раньше слишком часто
пренебрегала. Виной тому было отсутствие образца для подража­
ния и страх оступиться. Отныне мама значительную часть времени
отводила чтению и всегда была в курсе всех новинок современной
литературы.
В дальнейшем бабушке и маме случилось не раз подолгу гостить
в Кольпахе и других владениях мадам Майриш.

3
Г. М. Альбертини-Сухотина к А. М. Толстой.
16 августа 1926 г. ОР ГМТ.

212

ЛЕКЦИИ ТАТЬЯНЫ

Татьяну зовут выступать с лекциями в Америку, но ее отпугивает
слишком плотный график работы, и она отказывается. Вознаграж­
дение обещано приличное, но Татьяна не хочет надолго покидать
свою «ветреницу-дочь».
Однако она откликается на приглашение маркиза Томмазо Галларати Скотти, который в мае 1926 года зовет ее на коллоквиум,
устраиваемый «Филологическим кружком», старейшей культурной
организацией города.
Именно тогда она знакомится с Пьерой Альбертини Джакоза 1
и ее сестрой Паолой, которые после конференции занимают ее бесе­
дой о романах Толстого, читанных ими в юности. Его книги, наряду
с итальянской классикой, входили в обязательный круг чтения в на­
шей семье... На следующий день Татьяна приглашена к ним.
Татьяна сообщает дочери: «Сегодня обедала у очень милых и куль­
турных итальянцев. Вообще я попала в самый лучший миланский круг.
Люди живые, образованные, простые и необычайно гостеприимные
и радушные. Мы с тобой приглашены гостить в два имения»2.
Эйлмер Моод3, переводчик и биограф Толстого, взял на себя
труд организовать цикл лекций Татьяны в Англии. С наступлением
каникул обе Тани отправляются в Лондон, откуда мама почти еже­
дневно пишет своей двоюродной сестре Александре, оставшейся
в Париже. Их путешествие продлится два месяца: запланировано
ни много ни мало пятнадцать лекций.
Таня рада возможности через столько лет снова увидеть свою
милую, дорогую гувернантку мисс Уэллс, которая в 1920 году уехала
из России на родину.

1
Пьера Альбертини (1881-1969), моя бабушка
по отцовской линии, дочь Джузеппе Джакозы
(1847-1906)f драматурга и автора либретто
к операм Джакомо Пуччини («Богема», «Тоска»,
«Мадам Баттерфляй»), написанным совместно
с Луиджи Илликой.
2
Т. Л. Сухотина-Толстая к Т. М. АльбертиниСухотиной. 9 мая 1926г. ОРГМТ.

3
Эйлмер Моод (1858-1938) t одно время учив шийся в Москве, выступал одним из самых не­
примиримых противников Черткова. По его сло­
вам, Чертков не знал себе равных в выманивании
денег у толстовцев. Хотя писатель и отказался
от авторских прав на свои произведения, он,
по мнению Моода, ничего не имел против их пере­
вода на иностранные языки. Чертков же считал
своим долгом вмешиваться всякий раз, когда воз­
никал вопрос о выходе одной из последних книг
Толстого в иностранном переводе. Жена Моода,
Луиза Шанкс, родилась в Москве. Ее отцу при­
надлежал здесь торговый дом «Английский мага­
зин. Шанкс и Болин». Свояченица Моода Мария
Шанкс знала Татьяну по московскому Училищу
живописи, ваяния и зодчества.

Лекции Татьяны

213

И центре этой группы — дочь Л. Н. Толстого — Т. Л. Сухотина,
Сделавшая сейчас в Лондоне ряд докладов", посвященных 15-летию
со дыя -смерти своего отца. Слева — английский биограф Толстого
ароф. Модд, справа — внучка Л. II. Толстого.

биограф Л. Н.Толстого
профессор Э. Моод, Т. Л. СухотинаТолстая, Т. М. Сухотина

Англ ийский

Переснимок из журнала 1925-1926 гг.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Лекции Татьяны

2X4

Здесь возобновляется знакомство с Джейн Стюарт, начавшееся
в Понтиньи, и роскошь, среди которой живет Джейн, завораживает
Таню. Новая дружба дарит чувство отрешенности от забот, которое
кружит голову.
Вернувшись в Кламар, Татьяна вновь принимает на себя роль хо­
зяйки «особнячка», а заодно и все трудности, сопряженные с этой ро­
лью. «У меня с Кодроном большие неприятности1, —пишет она Тане,
гостящей у мадам Майриш в Борме. — Он в телефон орал на меня,
что я „demolis la maison"2, и сказал, что он запретит топку (неизвестно
почему) и что я веду „ипе vie aristocratique“3. <„> Сижу сейчас при
свечке, так как за неплатеж закрыли электричество. Еще пришли
счета. <...>Я сегодня не могу дышать и сердце болит от расстройства.
С чем мы будем переезжать — ума не приложу. И куда?»4 В эти дни
она, осмотрев две квартиры со студиями, остановится на той, что
«на bd P<ort->Royal в переулке с 2-мя комнатами»5. Именно сюда
они и переедут. Это будет их последний адрес в Париже.
В этот момент Пьера Альбертини, с которой Татьяна нескольки­
ми месяцами ранее виделась в Милане, приглашает их на несколько
дней к себе в Пареллу6, где у нее большой дом. Приглашение прихо­
дит внезапно, когда Татьяны думают, как бы им дотянуть до осени.
«Как жаль, что ты не с нами! — восклицает Пьера в письме
к сыну7, уехавшему на несколько месяцев в Соединенные Штаты.
Благодаря Тане и ее матери наша жизнь стала сплошным праздни­
ком; мы не спим допоздна ^невиданное дело, такого не помнят
анналы! Забавно наблюдать за твоим папой8, который, не устояв
перед обаянием Тани, втянулся в наши игры... А Таня действительно

1
Вероятно, владелец домика в Кламаре,
который снимает Татьяна.
2 разрушаю дом (фр.).
3
жизнь аристократки (фр.).
4
Т. Л. Сухотина-Толстая к Т. М. АльбертиниСухотиной. i8 ноября 1927г. ОРГМТ.
5
Т.Л. Сухотина-Толстая к Т. М. СухотинойАльбертини. 17 ноября 1927 г. ОР ГМТ.
6 Местечко в Пьемонте близ города Ивреа, из­
вестного заводами фирмы «Оливетти». Здесь
имели привычку собираться все члены семейства
Джакоза.

7
Леонардо Альбертини (19° 3_198о), Отучив­
шись в миланском Университете Боккони (эко­
номический факультет), управлял отцовскими
владениями, расположенными при въезде в Рим.
8 Луиджи Альбертини (i87i_i94i), редактор
газеты Corriere della sera в 1900-1925и. Став се­
натором в 1914 г., он представлял Италию
на Вашингтонской морской конференции 1921г.
Луиджи Альбертини построил в Парелле дом,
обнесенный большим садом, где летом его неиз­
менно можно было видеть с Corriere della sera
в руках.

Лекции Татьяны

215

обаятельна, и мне грустно думать, что ей приходится с утра до ночи
гнуть спину, чтобы заработать себе на хлеб. Как видно, ей у нас
было хорошо, и она грустит оттого, что отпуск кончился. В России
она, верно, тяжело болела после всех перенесенных ею страданий.
Да, по пути домой — ведь ты едешь через Париж — не забудь за­
глянуть к ним, засвидетельствовать свое почтение. Эти двое, хоть
и вращаются вечно в обществе, чувствуют себя одиноко и неуверен­
но и очень к нам привязаны»9.
По окончании отпуска Таня возвращается в труппу Питоева,
гастролируя вместе с ней. Она сыграет еще в нескольких пьесах
своего деда: в «Плодах просвещения»10 и «Власти тьмы»11. Всегда
окруженная толпой родственников, бесчисленных кузенов и кузин,
и друзей, радушно принимающих ее у себя, она всё меньше думает
о будущем. «В Париже, — вспоминала она, — мы жили на деньги,
заработанные мной и мама, которые она получала за свои лекции
и статьи. Бывало, этих денег едва хватало до конца месяца. Никог­
да не забуду, как нам много помогали наши французские друзья.
В свободное от лекций и статей время мама занималась хозяйством,
вязала шали»12.
1926 год ознаменовался большими переменами в жизни Татьяны
и Тани. Он был богат на новые знакомства, неожиданные встречи,
которые случились благодаря гибкости этих женщин, умению под­
страиваться под любые обстоятельства. Пусть частые выступления
Татьяны в Европе имели неожиданный для нее успех, нельзя было
сбрасывать со счетов утомительность дороги, неудобство гостинич­
ных номеров, плотность расписания, постоянное беспокойство о до­
чери, вновь переживающей очень сложный, очень опасный период.
Годы идут. У Татьяны начинаются проблемы со здоровьем,
и мысли об их неприкаянности не дают ей покоя. Но частые поездки
в Кольпах, отзывчивость и гостеприимство друзей помогают на вре­
мя забыться, отложить на потом заботы об устройстве будущего.

э
Из личного архива Марты Альбертини.
Ю Эта пьеса, завершенная в 1890 г., сатири­
чески изображает отношение русской знати
к крестьянам. В 1891 г. ее поставил Стани­
славский, а в 1892 г. Толстой присутствовал
на ее представлении в Малом театре.

И Пьеса в пяти действиях, один из первых
опытов Толстого в драматическом жанре
(1886). Первые постановки в Москве и Петер­
бурге состоялись в 1895 г.
12 Альбертини-Сухотина Т. М. Моя мать.
Яснополянский сборник. С. 275.

216

ЛЕОНАРДО
В марте 1929 года, после показа пьесы «Живой труп» в Турине, Пи­
тоев со своими актерами направляется в Рим, где их ждет «Театро
Валле». Татьяна, жаждущая вновь увидеть вечный город, в котором
она провела столько счастливых зим с мужем и Танечкой, сопро­
вождает дочь.
Она пообещала своим новым друзьям, семейству Альбертини,
что даст им знать, если представится случай побывать в Риме.
Не успевают мои мама и бабушка приехать в Рим, как у дверей
гостиницы «Санта-Кьяра», где они поселились, останавливается
лимузин с шофером. Пьера и Паола1 Альбертини жарко обнимают
своих русских подруг. С ними высокий юноша скромного вида —
Леонардо. Сестры Альбертини приглашают Татьян на денек в Ум­
брию, на Тразименское озеро. Совместная прогулка проходит так
приятно и весело, что друзья решают непременно повторить ее
в ближайшее время. Таня и Леонардо обмениваются всего лишь не­
сколькими молчаливыми взглядами, но в них уже читается чувство.
Леонардо, мой будущий отец, подмечает пылкость и непосред­
ственность своей новой знакомой, готовой очаровать любого, кто
ей встретится. Мама, со своей стороны, за скромностью и сдержан­
ностью юноши угадывает природные дружелюбие и ум.
Возвратившись в Париж, Таня понимает, что влюблена...
Время идет. Не получая никаких вестей от Леонардо, она реша­
ется послать ему простую почтовую открытку, на которой пишет
свой адрес и спрашивает, когда он собирается в Париж. Леонардо,
уехавший с новым поручением в Америку, отвечает не сразу, и ожи­
дание превращается для Тани в муку. Самые рассудительные доводы
матери не могут ее успокоить.
Леонардо, по-видимому, сделал остановку в Париже и встретил­
ся с Таней. Не знаю, как проходила эта столь желанная для мамы
встреча. Никаких свидетельств о ней я не нашла, но почти уверена,
что отец, завороженный мамиными чарами, не сумел побороть

Сестра Пьеры, супруга Альберто Альберти­
ни (брат Луиджи), служившего редактором
Corriere della sera в тот период, когда его брат
представлял итальянское правительство в Ва­
шингтоне.

1

Леонардо

217

|

еонардо Альбертини
сыном Луиджи

им. 1932 г.

Т. М. Альбертини с сыном
Луиджи и дочерью Анной
Рим. 1934 г.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Леонардо

218

Т. Л. Сухотина-Толстая
Рим. 1938 г.
Любительская фотография

Т.Л. Сухотина-Толстая с внуком
Луиджи на руках
Рим. 1932 г.
Любительская фотография

Леонардо

219

врожденную робость и скрылся за маской своей привычной галант­
ности. Думаю, они вели обычную светскую беседу, пусть и осенен­
ную, как в первый раз, красноречивыми взглядами.
Таня ждала, что Леонардо сделает хоть что-то, что подтвердит
ее догадки о его чувствах к ней. Ее всё больше пленяют спокойствие
и основательность, излучаемые этим молодым итальянцем.
Леонардо, вернувшись домой из Соединенных Штатов, снова
не подает никаких признаков жизни, и мама все больше томится
и тревожится. Она просит помощи у Нины1, с которой познако­
милась, когда гостила в Парелле, и которая стала ее подругой и со­
ветчицей.
2
июня 1930 года Таня пишет ей перед встречей на последнем
собрании «Декад», куда мать и дочь придут вместе: «Поскольку
жилье у нас съемное, мы обретаемся вдвоем в одной комнате, и это
тяжело. Нам некуда убирать вещи, и мы держим их в чемоданах.
Но всё это скоро кончится, ибо 15 июня мы едем в Люксембург.
Я очень мечтаю об этой прекрасной тихой жизни на лоне природы
в обществе нашей дорогой Волчицы.
Милая Нина, последние три дня я всё время мысленно говорю
с тобой, но как же трудно выразить всё это на бумаге! Мама дала
мне прочесть твое письмо, и я рада, что мне нет нужды ломать перед
тобой комедию — мне это крайне тягостно. Я была почти уверена,
что тебе ведомы мои чувства к Леонардо, и порывалась поговорить
с тобой об этом, но какое-то смущение всякий раз меня останав­
ливало. Это очень серьезное и важное для меня дело, и я боюсь
пережать. Мне неизвестны его чувства ко мне, и больше всего на све­
те я боюсь торопить события, вынуждать его повернуться ко мне
„то одним, то другим боком". Я не жалею, что встретила Леонардо,
что полюбила его, даже если это любовь безответная. В моей жизни
есть и всегда будут очень тяжелые минуты, но эта любовь, которую
я ношу в себе, прекрасна, глубока и наполняет мое существование

1
Нина Руффини (i898 i 976), дочь Бьянки,
старшей сестры Пьеры и Паолы Джакоза, двою­
родная сестра Леонардо.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Леонардо

220

чем-то очень большим. Будучи в Риме, я твердила себе, что всё
hopeless1, что я должна отделаться от этого чувства, пустившего
слишком глубокие корни, и отставить надежду, всегда теплящуюся
где-то в глубине души. Но потом, в Монтепульчано2, я сказала себе,
что нет, может быть, и у него зреет ко мне какое-то чувство. Здесь,
вдали от Леонардо, я очень мучусь и пытаюсь запастись терпением,
чтобы дождаться осени...»3
Позже, 28 июня, она признавалась одной итальянской подруге
из семьи Альбертини: «Я всё бьюсь над вопросами, насущными для
нас, ломаю голову, но не нахожу ответа: как тверже встать на ноги,
чем зарабатывать себе на хлеб и как обеспечить достойные условия
для мамы, у которой неважно со здоровьем? Мысли об этом не дают
мне покоя. Еще я грущу оттого, что уже две недели нет никаких ве­
стей от Л<еонардо>. Он меня избаловал своими частыми письмами,
и теперь, без них, доставлявших мне столько радости и спасавших
от одиночества, я чувствую себя совершенно потерянной. Сама
я писать ему не отваживаюсь: не хочу раскрывать свои чувства. Если
увидишь его, скажи, как он...»
Из надписи на почтовой карточке, посланной Таней этой новой
подруге, мы узнаем, что Паола Альбертини пригласила ее вместе
с матерью в Грессоне4 25 августа 1930 года. Незадолго до этого Ле­
онардо уехал на несколько дней в Мариенбад, где Таня с матерью
побывали в начале лета для поправки здоровья.
Мой отец, так и не поборов робости и сомнений, не решил­
ся на «последний шаг»!
Во время прогулки по лесу, подступавшему к грессонейской
вилле, Леонардо и Таня, оставшись одни, наконец-то могли сказать
друг другу, что было у них на сердце. Леонардо занимает ближайшее

1
безнадежно (англ.).
2 Монтепульчано — городок в Тоскане, где
проводили лето ближайшие друзья семейства
Альбертини. По-видимому, Леонардо и Таня сно­
ва ненадолго там встретились.

3
Черновик этого письма, написанного
по-французски, обнаружился среди маминых
бумаг. Скорее всего, письмо осталось неотправ­
ленным.
4
Грессоне — поселок в итальянских Альпах,
у подножия горного массива Монте-Роза, где
в большом и уютном доме Альберто и Паола Аль­
бертини принимали каждый год родственников
и друзей.

Леонардо

221

будущее моей мамы. «Скажите, вы собираетесь продолжить карьеру
актрисы в парижском театре? Я рад, что мне выпал случай спокойно
поговорить об этом с вами».
Потом, не давая ей времени ответить, он спрашивает: «Таня, вы
когда-нибудь бывали на Капри?»
Мама, конечно, крайне удивлена подобным вопросом, но Лео­
нардо не отступает: «Таня, вы когда-нибудь думали, как мы назовем
наших детей?»
6 ноября 1930 года Таня Сухотина и Леонардо Альбертини сочета­
лись браком в маленькой церкви Санта-Либерата в Парелле. У мамы
не было документа, подтверждающего факт ее крещения, и она
должна была пройти короткую символическую процедуру настав­
ления в вере и стать католичкой.
После бракосочетания Таня и Леонардо отправились в свадебное
путешествие на Капри.
В сентябре 1931 года родился Луиджи, вслед за ним — Анна,
Марта и Кристина.
Татьяна поехала за дочерью в Рим, где провела последние двад­
цать лет своей долгой жизни, окруженная любящей семьей (дочь,
зять, внуки), которая всячески ее опекала. Не теряя связи с родней,
оставшейся в России, она принимает друзей, знакомых, почитателей
таланта Толстого и других гостей, в том числе своего брата Льва,
как всегда ищущего поддержки и денег5.
Вот как откликнулась Таня на смерть матери: «Старость моей
матери была ясной и счастливой. Она жила с мыслью о родине.
Она старела в ее любимом городе Риме. Она делала то, что считала
самым важным делом жизни —отдавать, отдавать всю себя людям.
Отдавать свою любовь, свои знания, доброту всем тем, кто в этом ну­
ждается. И как это, по счастью, часто бывает, —ей отвечали полной
взаимностью. Моя мать говорила, что, старея, она обрела счастье

5 Лев Львович прибыл в Рим в разгар фашизма.
Он задумал изваять бюст Муссолини по фотогра­
фии и, когда работа была закончена, пробовал свя­
заться с секретарем дуче, но ответа не дождался.
Как долго он оставался в Риме, пользуясь госте­
приимством Татьяны, история умалчивает.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Леонардо

222

Т. J1. Сухотина-Толстая с дочерью
Т. М. Альбертини
Италия. 1939 г.
Любительская фотография

Леонардо

223

и внутренний мир, о которых не ведала в своей юности. Она говори­
ла, что долгая жизнь учит находить счастье в настоящем, радоваться
каждому дарованному дню, радость принимать с благодарностью,
огорчение — со смирением. <...>
Раз она мне сказала: „Ты сделала мою жизнь счастливой: я не хочу
умирать. Но в последнее время я смотрю смерти в лицо, мы познако­
мились, даже пожали друг другу руки". <.„>
Англичане говорят, что „старые родители не умирают, — они
постепенно исчезают"»1.
Эти слова — свидетельство исключительной близости
между матерью и дочерью, их безграничной и неослабевающей
любви друг к другу, которая помогла им преодолеть, бок о бок,
все тяготы, все испытания, на которые была так богата их
жизнь.
Эту любовь я и постаралась в меру своих скромных сил
передать здесь, вдохновляясь тем могучим, непобедимым
чувством, которое питало моих героинь, становясь с годами
только крепче.

1
Альбертини-Сухотина Т. М. Моя мать.
Яснополянский сборник. С. 277-279.

224

МАМА
После долгих раздумий о написанном (месяцы вынужденного оди­
ночества, вызванного пандемией, немало этому способствовали)
я чувствую необходимость поговорить о маме.
Я собиралась «подарить ей новую жизнь» и понимаю, как не­
просто справиться с поставленной задачей. Если раньше, приводя
выдержки из дневников и писем Татьяны Львовны и Татьяны Ми­
хайловны, я лишь передавала их мысли, то теперь вижу, что должна
высказаться и сама, сама расставить некоторые акценты.
Получится ли у меня через двадцать пять лет после смерти ма­
тери нарисовать ее портрет, схожий с оригиналом? Твержу себе, что
это мой долг по отношению к ней. Ясно, впрочем, что с момента на­
шего расставания прошло достаточно времени, чтобы я могла взять
на себя эту задачу, на первый взгляд столь рискованную. То, что вы
прочтете здесь, можно назвать путешествием в глубины памяти...
Возьму на себя смелость утверждать, что мама, с ранних лет
окруженная любовью близких, безудержно ласкавших и баловавших
свою Танечку, всю жизнь смотрела на себя их глазами. Появление
на свет малышки —после стольких неудачных попыток —воспри­
нималось ее немолодыми родителями и их друзьями как настоящее
чудо. Таким образом, формирование маминого характера с детства
должно было проходить под знаком «избранности», внушенным ей
убеждением, будто она «чудо-ребенок».
Всегда и во что бы то ни стало нужно уметь нравиться — вот
что решает она, едва начав постигать окружающий мир. Скоро вы
поймете, почему я пришла к подобному выводу.
Детство Танечки было омрачено потерей двух очень близких ей
людей: вспомним, что она лишилась деда, когда ей не было и шести,
а в девять потеряла отца. Смятение ее матери (какой бы стойкой она
ни была и сколько бы раз это ни доказывала) не могло не передаться
дочери и тем самым повлиять на ее характер, и без того недоста­
точно твердый и волевой. Боль двух этих утрат она попыталась

Мама

225

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Мама
226

Л. Н.Толстой с семьей дочери
Т. Л. Сухотиной-Толстой

Т.,Л. Сухотина-Толстая в группе
с родственниками

Кочеты, i q i o г.
Фотография В. Г. Черткова

Ясная Поляна, Начало 1920-х гг.
Слева направо сидят:'!. А. Кузмииская
и E. G. Денисенко; стоят: дети Бибиковы,
внук Т. А. ^зминсшЙ, ^«В. СухотинагТояЕтая
с дочерью Татьяной

Мама

227

приглушить любовью, этим чувством она надеялась защититься
от невзгод. В течение всей их совместной жизни с матерью она
не переставала окружать ее заботой и лаской, распространив их
с первых лет юности и на других людей. Вспомним, например, Та­
нины письма к ее кузине, милой Сонюшке. Даже когда она вырастет,
в ней останется желание нравиться и быть любимой другими —еще
раз это подчеркну.
Позднее, очутившись в Москве, где неустроенность быта усу­
гублялась нуждой и разного рода нехватками, вызванными рево­
люцией, всё больше показывающей свой звериный оскал, наши
Татьяны столкнулись с новыми трудностями. Прежняя близость,
которой были отмечены годы, проведенные в Ясной Поляне, сме­
няется напряженностью, растущей по мере того, как юная Таня
открывает для себя новый, незнакомый ей мир. Бабушка, как я уже
писала, не всегда принимает перемены, происходящие с ее дочерью.
Таня же, напротив, как мне кажется, жаждет выскользнуть из-под
материнской опеки, несмотря на жестокие разочарования, кото­
рые могут ее поджидать. Эта возбужденность, постоянные мечты
о любви, часто остающиеся лишь мечтами, заставляют Таню точнее
определиться с ее стремлением нравиться. Она хочет очаровывать
всех, хочет наконец почувствовать себя женщиной, женщиной лю­
бимой и этим сильной. Это явно тревожит бабушку, которая узнает
в поведении Тани черты характера ее отца, в свое время доставив­
шие ей немало хлопот.
Когда я пишу эти строки, мной движет желание проследить
формирование характера моей матери, найти объяснение, причину
его безвольности. Ее легкомысленное отношение к жизни было
в некотором смысле вынужденной мерой, средством защититься
•от неизбежных страданий.
У меня нет намерения «разбирать» один за другим тяжелые
и мучительные годы, проведенные вместе Татьяной Львовной и ее

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Мама

228

любимой дочкой, в надежде объяснить особенности маминого ха­
рактера. Наверное, вы не забыли те страницы моей книги, где опи­
сываются трудности парижского периода, лекции, которые Татьяна
Львовна устраивала в разных концах Европы с целью заработать
хоть немного денег, новые встречи и всё, что произошло с матерью
и дочерью после того, как они покинули страну.
Связь с театром, позволявшая Тане хоть ненадолго отвлечься
от забот, всё же не могла избавить ее от чувства тревоги за мать,
когда она видела, что та стареет, выглядит всё более уставшей и из­
мотанной. Встреча мамы с отцом именно в ту минуту, когда, каза­
лось, всё погибло, когда они распрощались с последней надеждой
наладить нормальную жизнь, была будто послана самой судьбой.
Леонардо, явившийся как чудесный спаситель, дал им возможность
покончить с вечной неустроенностью, на которую, казалось, они
были обречены. Прочность положения семьи молодого человека,
где двух отчаявшихся женщин встречают с теплотой, к которой
примешивается любопытство, позволяет им наконец почувствовать
большую уверенность в завтрашнем дне.
Кроме того, Леонардо
серьезный, искренний юноша, жела­
ющий построить с мамой семью, и она может наконец смело идти
навстречу своему такому нежданному счастью. Она по-настоящему
влюблена в молодого человека, благодаря которому ей удается
обеспечить матери достойную старость. Не этого ли она больше
всего желает?
Во время свадебного путешествия она посещает те самые места,
которые когда-то так красочно описывала ее мать, когда двадца­
типятилетней девушкой странствовала по Италии... Среди прочего,
разумеется, Сорренто и Капри.
Молодые поселяются в Риме, и Леонардо берет на себя труд
найти для Татьяны Львовны квартиру недалеко от их дома. Он
очень привязан к теще. Она дорога ему не меньше, чем собствен-

Мама

229

I Т. М. Альбертини с сыном
[ Луиджи на руках
I Рим. 1931Ц

Леонардо Альбертини
с сыном Луиджи на руках

Луиджи и Марта Альбертини
с горничной

Рим. 1931 г.

Италия. 1940 г.

Любительская фотографии

Любительская фотография

Марта
Альбертини

Две Татьяны
230

ная мать, и он без устали печется об их благосостоянии. Бабушка
только и говорит, что о благородстве и отзывчивости зятя. Теперь,
когда ей не надо думать о хлебе насущном, она может целиком
посвятить себя изданию и переводу собственных трудов, встречам
с преданными поклонниками ее отца. Последние годы ее жизни
будут безмятежны; она проведет их в окружении людей, знающих
ей цену, восхищающихся ее неиссякаемой любознательностью,
к которой примешивается тоска по родине...
Через десять месяцев после свадьбы мама рожает маленького
Луиджи. Она наконец-то может жить беззаботно, посвятив себя
воспитанию младенца, в чем ей по тогдашнему обычаю помогает
кормилица. Каждый день Таня проводит несколько часов у матери.
О чем они говорят? Кажется, я догадываюсь, что могло их занимать...
Счастливую пару окружают многочисленные друзья; мами­
но обаяние действует на всех безотказно. Она широко улыбается
любому гостю, дарит своим вниманием, расточает комплименты.
Больше того: она умеет слушать. Леонардо восхищен способностью
супруги немедленно очаровывать каждого, кто ее видит. Он, такой
сдержанный и скромный!
Мало-помалу маме наскучивает рутина семейной жизни, непри­
вычная ей и ограничивающая ее свободу. Она рассказывала мне,
что ее тяготили семейные обеды у родителей мужа, на которые она
каждую неделю должна была ходить. Такие условности раздражали
ее... Татьяна Львовна пыталась вразумить дочь, но та ее не слуша­
ла, опьяненная новой жизнью. Мама как никогда раньше следит
за собой. Пара получает одно приглашение за другим, особенно
от иностранных посольств, которые ищут знакомства этой неорди­
нарной юной женщины и ее столь галантного и утонченного мужа.
В 1934-м, спустя три года после Луиджи, на свет появляется
Анна. Через два года ее унесет эпидемия полиомиелита. Я знаю
от папы, сколько боли причинила ему эта потеря. Мама же, напро­

Мама

231

тив, никогда не хотела об этом говорить. Она предпочла забыть,
полностью стереть из памяти смерть малютки и надеть маску офи­
циального траура. Боль утраты нестерпима; чтобы справиться с ней,
нужно делать вид, что ничего не произошло. Моя мать не хочет,
чтобы ее хоть немного касались страдания.
Я появилась на свет, когда не прошло еще и десяти месяцев
со дня смерти Анны. Мама сердцем чувствует, что сил на новоро­
жденную ей уже не хватит. Меня доверяют заботам кормилицы,
которая присматривала за Анной всю ее короткую жизнь. В год или
два ко мне приставляют девушку из Швейцарии. Она всему меня
учит. Под ее началом я осваиваю навыки чтения, письма и сче­
та, делаю первые шаги в изучении французского. (Она останется
со мной, пока я не выйду замуж!) Мама предпочитает руководить
домом издалека, но я чувствую ее присутствие, она меня балует,
осыпает ласками в те редкие минуты, когда я ее вижу. Тон ее жизни
по-прежнему задают светские дела, которые почти не позволяют ей
бывать дома. К большому неудовольствию папы, она пристрасти­
лась играть в бридж, в то время как он предпочел бы чаще видеть ее
дома с детьми. Она не может решиться больше времени проводить
с нами. Ей словно нужно постоянно искать себе какое-то занятие,
чтобы отвлечься от меланхолии, которая, кажется, никогда ее не по­
кидает. Бабушка снова пытается ее образумить. Она —единственный
человек, которому мама может полностью довериться, который,
так же как она, тоскует по языку, семье, людям, природе, оставлен­
ным ими на родине. Разлука со всем, что было ее жизнью, оставила
в ее душе рану, которая так и не затянулась.
Годы идут. Папе часто приходится отлучаться из дома по работе.
Каждая из его деловых поездок вызывает у мамы потоки слез. На не­
сколько дней она лишается папиной «поддержки», как же она будет
без него? Снова становится видна ее беззащитность. Но проходит
немного времени, и природная жизнерадостность и любознатель-

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Мама

232

Сотрудники музея и гости у памятника
Л. Н.Толстому на ул. Кропоткинской
(Пречистенке)
Москва. Июнь 1982 г.
Фотография А. Альбертини
М. М. Горохов, С. Н. Толстая, Б. М. Шумова,
В. В. Лозбякова, Г. А. Карягина, А. С. Дробыш,
Т. К. Поповкина, Т. М. Альбертини, А. И. Толстой,
Э. Е. Зайденшнур, Н. Г. Симонова, М. Г. Погорелова,
3 . Н. Иванова, С. А. Розанова, А. Любимова,
Т. В. Полякова, Н. 3 . Серебряная

Мама

233

ность берут верх над унынием... Она говорит себе, что ей какое-то
время не придется видеть мужа в дурном расположении духа, если
она опоздает к обеду.
Мои родители, без сомнения, были удивительной парой. Вспо­
миная их, я могу с уверенностью сказать, что они не строили иллю ­
зий, будто между ними царит полное взаимопонимание. Они были
слишком разными. Но я уверена, что они хотели просто принять
друг друга, не пытаясь переделать. С течением времени их чувства
постепенно бледнеют.
Что касается любви к детям (включая и мою сестру Кристину,
родившуюся, когда маме было сорок три), то мама по-своему очень
любила нас. По-настоящему она была привязана только к бабушке,
и лично я не виню ее за то, что она не, стала для нас той матерью,
о которой мечтает большинство детей. Она не могла ею стать: слиш­
ком тяжелы были разрыв, разлука, выпавшие на ее долю в прежней
жизни.

235

ПРИЛОЖЕНИЕ I
Письмо Александры Львовны Толстой
к Татьяне Михайловне Альбертини
28 декабря <ig>2^ г. Токио

Милая Таничка!
Большое тебе спасибо, что ты так быстро откликнулась на мое
' письмо. Я очень этому рада и рада, что ты не забыла свою старую
тетку. Может быть, скоро и встретимся. Я всё надеюсь на то, что
скоро в России времена переменятся. Уж очень там последнее время
было напряженно — так долго продолжаться не может.
Ты пишешь про дядю Сережу. Может быть, у вас уже есть более
свежие известия, но в последнем своем письме Анночка писала,
что у дяди Сережи в кармане паспорт, а вопрос весь в тете Маше,
которой выезд задерживают. Это, разумеется, один из советских
фокусов. Надеюсь, что это уладится.
Я писала еще раз мама и послала ей рукописи своего друга Христианович. Ты прочти, по-моему, ее рассказы хорошо написаны,
но уж очень они далеко от вас, совсем из другого мира, а мы с ней
друг другу поклялись, что постепенно постараемся всё описать, что
пережито, чтобы другим неповадно было устраивать такие глупо­
сти и гадости, какие совершаются у нас в России. Мне кажется, что
каждый русский сейчас должен что-нибудь сделать, хоть немножко,
немножко для того, чтобы помочь России избавиться от этих гадов.
А у вас в Париже, говорят, сидят «умные» люди и друг с другом ссо­
рятся и делят то, что им еще не принадлежит. Эх, и грустно, и про­
тивно. Мне представляется, что надо было бы начать что-нибудь
вроде крестовых походов в Россию. Идти и гибнуть, и все-таки идти.
Вот, голубчик, какие меня гложут мысли. Боюсь я, что русские
все забыли, что у них есть родина, и, как жиды, мы все разбрелись
по свету, приспосабливаясь к чужим народностям...
И мне представляется, как и раньше всякие социал-революционеры и эсдеки сидели в кабинетах и обдумывали судьбы России,

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Приложение I

236

так и теперь делают то же самое, но только теперь они еще дальше
от того народа, которому они собираются служить, потому что 12 лет
настолько переменили всю психологию русского мужика и русско­
го рабочего, что сейчас никак нельзя подходить к нему с прежней
меркой. Психология не только мужика, но и интеллигента сильно
изменилась. Мне кажется, что люди советские и эмигранты, встре­
тившись, заговорят на разных языках...
На днях я получила вырезку из советских газет о том, что Тол­
стовский музей, Пушкинский Дом и др. музеи необходимо уничто­
жить, потому что они показывают лишь реликвии — вроде ручек,
которыми писали великие люди, их одежды, а не дают никакого
марксистского освещения творчеству Пушкина, Толстого, Досто­
евского. Надо, видишь ли, мало того, что говорить про этих людей
с отрицательной (марксистской) точки зрения, но надо выкинуть
все эти ненужные вещи, которые только засоряют музеи. Вторая
статья была о Ясной Поляне. Там в школе христианские, евангель­
ские «хлюпики» (так и написано), которые в школе не допускают
военизации, не допускают проповеди против религии, и всех этих
людей надо как можно скорее разогнать и сделать из школы насто­
ящую советскую школу и т. д.
Знаешь ли ты, что Артемий Раевский в Соловках? И многиемногие другие. Сейчас ужасный террор в Москве.
Но всё, что я пишу, если будешь кому рассказывать, то не говори,
что знаешь от меня. Я очень боюсь за Ясную. А может быть, Сережа
еще не уехал, тогда это может повредить и ему. Я очень осторожна
буду до момента, покуда не узнаю, что он за границей.
Очень боюсь за Кирюшу Голицына. Он в Ясной Поляне в каче­
стве технического служащего. Еще когда я была там, меня приезжа­
ли спрашивать из ГПУ, правда ли, что в Музее служит бывший князь?
Ну вот, дружок, надо с тобой расстаться. Ты курить брось, это
глупости, что трудно. Не сокращай своей молодости и своего здо­

Приложение I

237

ровья, ей-Богу, не стоит. Знаешь, как я бросила. Я обещала своему
другу бросить. Она, конечно, не поверила, я купила несколько пачек
папирос, которые всюду с собой носила. Они были у меня во всех
карманах, в ящике письменного стола, в тумбочке. Так я ходила
с папиросами 2 месяца, внушая себе, что бросить курить необычай­
но трудно. Я себе так хорошо внушила трудность бросить курить,
что когда бросала, это оказалось легче, чем я самой себе внушила.
I января будет два года, что я не выкурила ни одной папиросы.
Целую мама, когда увидишь Веточку, скажи ей, что я ее крепко
целую. Мариночка ко мне заходила, но я сидела в ванне.
Мне бы очень хотелось видеть Мишиных ребят. В Ясной Поляне
работает одна шведка, которая ездила к себе на родину. Я ее попро­
сила съездить к Доре, и она видела всех ребят, которые необычайно
милы. Паля и Никита уже кончили университет, Дора очень милая
и молодая. Они мне прислали все свои карточки.
Любящая тебя тетка.

Токио.
Пиши теперь: Osaka

Osaka Mainichi,
Ruroda-san мне.
А. Т.

239

ПРИЛОЖЕНИЕ II
Из дневника Жюля Легра. Описание визита в Кочеты,
имение Михаила Сухотина (iS g g )1
Михаил Сергеевич — предводитель местного дворянства, с яс­
ным, холодным, расчетливым, неприятным взглядом, без душевной
теплоты! Говорят, он умен; что ж, вполне возможно. Илья Т ол­
стой — огромный, некрасивый, очень похожий на отца; но он хоро­
ший малый, правда, пустой и во всем его облике проступает что-то
грубоватое, что, впрочем, угадывается и в отце, но заслоняется его
гениальностью. От отца и матери детям достались лишь крепкие
ножны; сам же клинок редкой выделки безвозвратно исчез, словно
отцовский гений явился игрой случая, исключением, отметив лишь
одного из членов семьи и не коснувшись других, словно на одну
ветвь раскидистого дуба навели увеличительное стекло. Но полно:
почему мы ждем от природы повторения уродств, которые мы на­
зываем художественными. Не мудро ли она поступает, передавая
от одной, исполинской, ветви другим ветвям, родившимся от нее,
лишь кору и сок, а не гормоны чудовищного роста.
После обеда мы сели в экипаж и по бескрайним черноземным
полям, среди которых тут и там вставали островки помещичьих
усадеб, поехали к Сухотиным в Кочеты...
Прямые дорожки, строй величественных ив, часть которых сруб­
лена, вероятно, на дрова, березы, подрезанные, чтобы дать место
яблоням, растущим между ними, ели, несколько лиственниц и кедров...
Всё это так поразительно, величественно, патриархально, интересно.
Потом — дом. Настоящая старинная русская усадьба: белое зда­
ние, один этаж, очень вытянутое, с множеством закоулков и неприбранных больших комнат; все в страшном запустении; все ветхое,
пыльное, поломанное. В зале — прекрасная коллекция миниатюр,
эмалей и старинного гравированного серебра...
Пока накрывают на стол, я беседую с Михаилом Сергеевичем
и понимаю, что не зря потратил время на поездку.

1
D’apres le Journal de Jules Legras. Chap. XVII,
pp. 71-84, description d’une visite a Kotchety,
propriete de Michel Soukhotine, en 1899 / /
http://patrimoine.bm-dijon.fr/pleade/img-viewer/
MS03038/viewer.html?ns=FR2i23i6i0i_
MS03038_1112bis_ZZ.jpg

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Приложение II

240

«Как же может предводитель дворянства, — сказал я ему, —
высказываться так либерально и нападать на правительство, без
которого вы, дворянин, не могли бы существовать?»
Он мне ответил:
«Именно правительство я виню в нашем упадке, слабости, разо­
рении. Это по его милости мы обнищали и покорились. Не от боль­
шой любви к дворянству его величество основал этот знаменитый
банк, который, ссужая нам с такой легкостью деньги под очень
маленькие проценты, подталкивает нас к тому, чтобы мы брали
и тратили как можно больше, не думая о завтрашнем дне, одним
словом — к разорению. К тому же добавлю, что всякий раз, когда
в дворянских собраниях мы хотим воспользоваться правом вето,
дарованным нам законом, касается ли дело нас самих или крестьян,
послушное большинство выступает против, страшась, что, если мы
посмеем возражать государю, это вызовет его недовольство и он
повысит проценты в дворянском банке, что, в свою очередь, вызовет
недовольство крестьян. Так нас склоняют к разорению, равно как
и к политическому самоуничтожению. Принимая нас, царь заявил:
„Господа, мне известны ваши нужды". И вот теперь наши пред­
водители, прикрываясь тем, что не хотят гневить его величество,
не позволяют рассказывать ему о наших новых нуждах...
„Ему известны и наши новые нужды!" —твердят они.
Лично я бы предпочел, чтобы задолжавшие банку дворяне окон­
чательно бы обанкротились, лишь бы остальные, те, кто твердо
стоит на ногах, вернули себе положение, полагающееся им по чину».
Такие речи очень мне по душе, и теперь становится понятнее
ответ Сухотина одной московской даме, Софье С., как-то спросив­
шей его: «Михаил Сергеевич, сколько лет вы живете в Кочетах?»

Приложение II

241

«Двести пятьдесят лет, сударыня!»
Следовательно, на политическом поле мы с ним сходимся, ибо
я совсем не чужд мысли, что русское дворянство должно уметь себя
защищать.
Напротив, в русском дворянстве меня именно бездействие боль­
ше всего раздражает.

243

ПРИЛОЖ ЕНИЕ III
И н тервью с г-ж ой Т о л сто й 1
Госпожа Татьяна Толстая, в замужестве Сухотина, —любимая дочь
великого и прославленного русского писателя и философа. Кажет­
ся, она унаследовала от отца его большую и чистую душу, тихую
кротость, светящуюся в ее черных глазах, овальное лицо, высокое
и ясное чело... Она человек высокой культуры и больших знаний,
острого и спокойного ума; она владеет несколькими языками, вклю­
чая итальянский, сочувствует идеям социалистов... конечно, с тол­
стовским смирением.
Представив ее читателю, я попытаюсь в меру своих сил изложить
суть своей беседы с нею.
«Сударь, —говорила она мне, —я не берусь строить догадки от­
носительно того, что может произойти в России после выступлений
студентов и рабочих. Но я не думаю, что подобные события способны
повлиять на российские власти: не думаю, что возможно принятие
конституции, возможно лишь смягчение притеснений. Брожение
пока что затронуло лишь студентов столичных университетов и ра­
бочих крупных городов. Добавлю, что в восстании участвует лишь
один класс —пролетариат. Студенты, которых сейчас расстреливают
на улицах и бросают в тюрьмы, — это дети рабочих и мелких кре­
стьян. Студенты же, вышедшие из аристократической и буржуазной
среды, настроены консервативно, и лишь единицы оказались в числе
повстанцев, как молодой граф Бобринский, который активно при­
нимал участие в восстании и был арестован в последние дни.
Однако, —продолжала госпожа Толстая, —есть в этих событиях
и то, что утешает и дает надежду: в последние дни в восстании все
больше участвует рабочий класс.
Молодежь России всегда была неспокойна и так или иначе стре­
милась жить в свободной стране — и это одно из свидетельств из­
вечного противостояния между абсолютизмом и наукой, которое
указывает на существование основ свободы в сознании людей...

1 Ciccotti Francesco. Avantil Anno V. 1901.
Numero 1546.

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Приложение III

244

Наравне с марксизмом у нас распространилось учение, назы­
ваемое „толстовством" и нашедшее благоприятные условия для
развития не только в особенностях русского характера, но и любви
русского народа к Толстому.
В развитии этих двух доктрин я вижу причину пробуждения ра­
бочего класса; этим же, как я сказала, объясняется быстрое падение
популярности так называемого нигилизма и анархизма, по крайней
мере в местах, где чтут Толстого и Маркса.
В свете этих фактов, — заключила моя собеседница, т граж­
данское возрождение России представляется не таким уж недости­
жимым и безнадежно далеким: мечта будет претворяться в жизнь
по мере роста сознания рабочих, которому всячески способствует
распространение идей социализма и толстовства. У социалистов,
русских и всего мира, общая программа-максимум, направленная
на облегчение условий труда. Что касается программы-минимум,
она сближает их со всеми российскими либералами и радикалами,
требующими для своей страны конституционных свобод. В про­
шлом веке Европа добилась этих свобод благодаря буржуазной
революции, Россия же достигнет их преимущественно при помощи
революции пролетарской, которая постепенно зреет внутри нее».
Однако тягостно сознавать, что в нынешнем тяжелом положе­
нии России виновен обер-прокурор Святейшего Синода, человек
никчемный, но приобретший власть над царем, сделавшийся его
Бисмарком. И подлый и ограниченный Бисмарк теперь является
подлинным властелином России. Толстой дважды писал о нем царю.
Одно из писем было передано лично г-жой Татьяной Толстой и оста­
лось без ответа, второе, вероятно, так до него и не дошло.
Госпожа Татьяна рассказала мне и об отлучении ее отца от Церк­
ви Святейшим Синодом, и когда я спросил, может ли это иметь
для него серьезные последствия, ответила: «Напротив, отлучение
вызвало дружный и сочувственный отклик всего мира, включая

Приложение III

245

и Россию. Отец получил тысячи писем и телеграмм со словами под­
держки. Некоторым, впрочем, захотелось поднять настроение отца,
и они отправили ему оскорбительные послания: я говорю о русском
духовенстве, учениках и проповедниках Синода, этой русской паро­
дии на святую инквизицию. Друзья Толстого в шутку предложили
обнародовать их, чтобы общественность знала, какие силы стоят
за Святейшим Синодом.
В настоящий момент, — прибавила она, отвечая на другой мой
вопрос, — свободе моего отца ничто не угрожает: никто не посмеет
тронуть старца, столь чтимого всеми. Александр III в свое время
грворил, что из Толстого опасно делать мученика!
Святого старца всегда окружает множество студентов и рабо­
чих, которым он передает свое учение, словно Сократ или Платон
нового времени...»
«Будем надеяться, — сказал я госпоже Толстой на прощание, —
что мечты вашего почитаемого отца о свободе и справедливости
удастся осуществить, как он того хочет, только благодаря смирен­
ному убеждению... Однако, к сожалению...»

Две Татьяны

Марта
Альбертини

A

w

.

^ и^ нО а .у/Зъ jjl
/^/£4>*уС4> JL-

УК АЗА ТЕЛ Ь ИМЕН
Аксаков Константин Сергеевич (1817-1860),

поэт, литературный критик, идеолог
славянофильства 195
Александр I Павлович (i777 l 825), российский
император в 1801-1825 гг. 153
Александр III Александрович (Государь;
1845-1894), российский император в 18811894 гг. 53 245
Алексеева (урожд. гр. Толстая) Александра
Михайловна (19°5-1986), внучка
Л. Н. и С. А. Толстых; во 2-м браке
Сагацкая 179 180 192 193 211 212
Алессандра. См. ПурификатоА.
Альбертини Алессандра —дочь
Кристины 22
Альбертини Альберто, редактор газеты
Corriere della sera, дядя Леон.
Альбертини 216 220
Альбертини (Albertini) Анна ( 1934- 1936), сестра
автора книги 217 221 230 231
Альбертини (Albertini) Кристина, сестра
автора книги. См. Пурификато К.
Альбертини (Albertini) Леонардо Джузеппе
( 1903- 1980) ^муж Т. М. Сухотиной 5 197 203
211 214 216 217 219-221 228-231 233
Альбертини (Albertini) Луиджи (I87I_I94I),
редактор газеты Corriere della sera,
сенатор 5 23 214 216
Альбертини (Albertini) Луиджи (Р-1931), брат
автора книги 23 217 218 221 229 230
Альбертини (Albertini; урожд. Джакоза) Паола
( 1903- 1963), жена А. Альбертини 212 216 219
220

Альбертини (Albertini; урожд. Джакоза) Пьера
(1881-1969), бабушка автора книги 5 6 18
212 214 216 219
Архангелов Сергей Александрович (Р-195°),
генеральный директор Государственного музея
Л. Н. Толстого с 2015 г. 8-11 21
Ахматова (урожд. Горенко) Анна Андреевна
(1889-1966), поэт 140 158
Бердяев Николай Александрович (i 874_i978),
философ 195
Бетховен (Beethoven van) Людвиг (1770-1827),
немецкий композитор 142
Бёрден Уильям Дуглас (1899-1978), американский
натуралист 199
Бирюков Павел Иванович (1860-1931), биограф
и единомышленник Л. Н. Толстого 55
Бисмарк (von Bismarck) Отто (1815-1898),
немецкий государственный деятель, первый
канцлер Германской империи 244
Блок Александр Александрович (1880-1921),

поэт 140 158

Бобринский Владимир Алексеевич (1867-1927),
граф, политический деятель 243
Бос дю (Bos Du) Шарль (1882-1939)( французский
эссеист, критик 209
Боттичелли (Botticelli, настоящее имя
Алессандро ди Мариано ди Ванни Филипепи)
Сандро (г445- 151о)>итальянский художник эпохи
Возрождения 93
Брейон (BraiUon) Катрин 22
Бреши (Bresci) Гаэтано (1869-1901),
итальянский анархист, убивший в 1900 г. короля
Умберто I 40
Брюсов Валерий Яковлевич ( 1873- 1924),
писатель, один из основоположников русского
символизма 175-178 181
Бунин Иван Алексеевич (187°- 1953), писатель 9
Булгаков Валентин Федорович (1886-1966),
секретарь Л. Н. Толстого в 1910 г. 155 190
Вахтангов Евгений Багратионович (1883-1922),
театральный режиссер 165
Верлен (Verlaine) Поль (1844-1896), французский
поэт 176
Веточка. См. Мясоедова Е. А.
Володя 140 141 180
Волосевич Олеся Сергеевна, журналист,
научный сотрудник Государственного музея
Л. Н. Толстого 21
Гадда Конти (Gadda Conti) Илария (Р-1969), дочь
автора книги 22
Гадда Конти (Gadda Conti) Констанца (19б5),
дочь автора книги 22
Гайдебуров Павел Александрович (1841-1893/94^
журналист, издатель газеты «Неделя» 53
Ганди Мохандас Карамчанд (l 869- i 948),
индийский политический и общественный
деятель, корреспондент Л. Н. Толстого 171
Ге Николай Николаевич (1831-1894),
художник 9
Гельбиг (Helbig) Вольфганг (1839-1915)f немецкий
эллинист, филолог и археолог 37 38 41
Гельбиг (Helbig) Дмитрий (l873_I954), сын
Н. Д. Гельбиг 38
Гельбиг (Helbig) Елизавета (Лили) (1868-1954)^
дочь Вольфганга и Надежды Дмитриевны
Гельбиг 37
Гельбиг (Helbig; урожд. княжна Шаховская)
Надежда Дмитриевна (*847- 1922)^супруга
Вольфганга Гельбига 37 38 41
Глазунова Ольга 21
Гоголь Николай Васильевич (1809-1852),
писатель 149 195
«Мертвые души» 149

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Указатель имен

248

Голицыны 180
Голицын Кирилл Николаевич ( 1903- 1990),
князь 236
Гольденблат Борис Осипович (i 864- i 93o),
тульский юрист, знакомый семьи Толстых 170
Гольденвейзер Александр Борисович
(1875-1:961), композитор, пианист 142 171 189
Гомер (ок. IX в. до н. э. —ок. VIII в. до н. э.),
древнегреческий поэт 134
«Илиада» 134
Горбунов-Посадов Иван Иванович (I864- i 94o),
редактор, издатель, сподвижник
Л. Н. Толстого 55
Гоцци (Gozzi) Карло (i72o~i8o6), итальянский
драматург 165
«Турандот» 165
Грибоедов Александр Сергеевич (1895-1929^
поэт, дипломат 184 189
«Горе от ума» 184
Гротюйзен (Groethuysen) Бернард (1880-1946),
французский писатель и философ 209
Данилевский Николай Яковлевич (1822- 1885),
философ, идеолог панславизма 195
Дежарден (Desjardins) Поль (i859-i94o),
французский журналист 60 207 210
Делакр (Delacre) Жюль (1882-1954), бельгийский
драматург, театральный деятель 197 198
Деникин Антон Иванович (1872-1947), генераллейтенант, главнокомандующий Вооруженными
силами юга России в 1919-1920 гг. 139
Джакоза (Giacosa) Джузеппе (l847_I9o6),
итальянский поэт, драматург
либреттист 5 55 212
Джакоза (Giacosa), семейство 214
Диллон (Dillon) Эмилий Михайлович
(1854- 1933), английский ученый, журналист,
живший в России в 1880- 1890-6 гг.; переводчик
Толстого, автор статей о нем 53
Дитерихс Ольга Константиновна.
См. Толстая О. К.
Долинино-Иванская (урожд. Татаринова)
Вера Ивановна (1901- 1962), сестра
С. И. Татаринова 185
Достоевский Федор Михайлович (1821- 1881),
писатель 195 207 209 236
Дрейфус (Dreyfus) Альфред (l 859-i935),
французский офицер, осужденный
по предположению в шпионаже в пользу
Германии
207
«Друзья и гости Ясной Поляны» 171
Дунаев Александр Никифорович (1850- 1920),
директор Московского торгового банка; близкий
знакомый и единомышленник Л. Н. Толстого 121
Дункан (Duncan) Айседора (i877 или 1878- 19*7),
танцовщица, жена С. А. Есенина 158

Душан. См. Маковицкий Д. П.
Дьяков Дмитрий Алексеевич (1823- 1891)^друг
Л.Н.Толстого 62
Дьяковы 62
Ёргольская Татьяна Александровна (1792_ l 874),
троюродная тетка и воспитательница
Л.Н.Толстого 5
Есенин Сергей Александрович (l 895~i925), поэт,
мужС.А.Толстой 142 158 160 161 163
«Исповедь хулигана» 163
Жид (Gide) Андре (l 869_I95I), французский
писатель 207 209 210
Жданов Владимир Александрович (l 898-i97i),
литературовед, сотрудник Государственного
музея Л.Н.Толстого 171 189
«Любовь в жизни Льва Толстого» 189
«Старшая дочь Льва Толстого» 171
Зайденшнур Эвелина Ефимовна (1902-1985),
литературовед, сотрудник Государственного
музея Л. Н. Толстого 112
«Ясная Поляна в годы советской
власти» 112
Золотарев 32
Золя (Zola) Эмиль (1840-1902), французский
писатель 60
Иванов Вячеслав Иванович (1866-1949), поэт 9 29
«О дневниках Т. Л. Сухотиной» 29
Игумнов Константин Николаевич (1873-1948)(
пианист, профессор Московской
консерватории 189
Игумнова Юлия Ивановна (1871-1940^
художница 79 88
Илария. См. Гадда Конти И.
Иллика (Illica) Луиджи (1857-1919), итальянский
драматург и либреттист 212
Илья Васильевич. См. Сидорков И. В.
Иславин Константин Александрович
(Костинька) (1827-1903), дядя С. А. Толстой 32
Калинин Михаил Иванович (i 875_1946),
советский государственный и партийный
деятель 138
Карсавин Лев Платонович (1882-1952),
философ 195
Катя. См. Толстая Е. В.
Керенский Александр Федорович (1881-1970),
государственный деятель, министр-председатель
Временного правительства в июле —ноябре
1917 г. 121 165
Киреевский Иван Васильевич (1806-1856),
философ, литературный критик, один
из теоретиков славянофильства 195

Указатель имен

249

Клепинин Дмитрий Андреевич (1904- 1944),
священник, общественный деятель,
участник Французского Сопротивления,
узник Бухенвальда; канонизирован
Константинопольским Патриархатом 195
Клепинин Николай Андреевич (1899- 1941),
историк, писатель; расстрелян на полигоне
Коммунарка 195 196
Кодрон (Caudron), домовладелец в Кламаре 214
Коковцов Владимир Николаевич (l 853~x943),
министр финансов в i903_I9I4 гг. и председатель
Совета министров в I9II-I9I4 гг. 111
Констанца. См. Гадда Конти К.
Костинька. См. Иславин К. А.
Кузминская (урожд. Берс) Татьяна Андреевна
(1846- 1925), младшая сестра С. А. Толстой 26
79 80 82 83 164 166 172
Кузминские, семья Т.А.Кузминской (урожд.
Берс) , родной сестры С. А. Толстой 119
Кулакова Елена 22
Куприн Александр Иванович (l 8T°“I938),
писатель 9
Лев XIII (Leone XIII, в миру Винченцо Джоаккино
Раффаэле Печчи) (i 8i 0- i 903), папа римский
с 1878 г. 38
Jlerpa (Legras) Жюль (1866- 1939)' французский
писатель, ученый-русист, путешественник 239
Лекок (Lecocq) Шарль (i 832_i9i8),
французский композитор 184
«Дочь мадам Анго» 184
Ленин (наст, фамилия Ульянов) Владимир
Ильич (i 87°- i 924), советский государственный
и политический деятель 134 181
Леонтьев Константин Николаевич
(в монашестве Климент) (l 83I-l 89i),
философ 195
Лойсон (Loyson) Жан Тристан Гиацинт
(1902- 1931) 201-203 211
Лойсон (Loyson; урожд. BuckneU; Бакнел)
Лора Джейн (i 873- i 958) , жена П. Г. Лойсона 201
Лойсон (Loyson; урожд. WetheriU; Уэзерхилл)
Дороти Дестер, жена Ж. Т. Г. Лойсона 201
Луазон Поль Гиацинт (1873- 1921)'
французский драматург, корреспондент
Л. Н. Толстого 201
Лужский Василий Васильевич (l 869-i93i),
актер, режиссер, театральный педагог 189
Луначарский Анатолий Васильевич (l 875_1933),
нарком просвещения РСФСР в I9i7_I929 гг.
181 190
Львова (урожд. гр. Толстая) Татьяна
Михайловна (19° 3_199°), внучка
Л. Н. Толстого 196
Людовик XIV (Louis XIV) (1638- 1715),
король Франции в !б43~Г7Х5 гг. 177

Майриш (Mayrisch; урожд. де Сент-Юбер; de
Saint-Hubert) Алина tl 874_I947), президент
Люксембургского Красного Креста 210-212 214
219
Майриш (Mayrisch) Якоб Эмиль Альберт
(1862-1928)' люксембургский промышленник
и бизнесмен 210
Маковицкий Душан Петрович (ie66- i 92i)'
словак, домашний врач Л.Н. Толстого в г9° 4_
191° гг. 116
Малахов Леонид 22
Мариенгоф Анатолий Борисович (1897_19б2)'
писатель 163
«Роман без вранья» 163
Маркс (Marx) Карл (i8i 8“i 883), немецкий
философ, экономист 123 244
Масарик (Masaryk) Томаш Гарриг (1850- 1937)'
чехословацкий государственный и политический
деятель, философ; первый президент
Чехословацкой Республики в i9*8~T937 гг.;
знакомый Л. Н. Толстого и его
семьи 187 188 190
«Россия и Европа» 187
Маяковский Владимир Владимирович
(1893-1930), поэт 158 163
Мейерхольд Всеволод Эмильевич (l874 r94°),
театральный режиссер, актер,
педагог 180 181
Мещерский Иван Николаевич (l 86i-i932), князь,
знакомый семьи Толстых 30
Мирбах (Mirbach) Вильгельм фон (i 87i - i 9i8),
германский посланник в РСФСР с апреля 1918 г.,
убитый левыми эсерами 135
Михаил Александрович (i878- i 9i8), великий
князь, генерал-лейтенант, генерал-адъютант;
член Государственного совета, младший брат
Николая II 133
Моисси (Moissi) Александр (Сандро) (l 879_i935),
немецкий и австрийский
актер 187 188 190 191 198
Мольер (Moliere; наст, имя Жанн Батист
Поклен) (1б22—1673), французский
драматург 134
Монтессори (Montessori) Мария (i 87°- i 952),
итальянский врач, педагог, создатель
педагогической системы свободного
воспитания 23
«Мария Монтессори и новое
воспитание» 23
Моод (Maude;урожд. Шанкс) Луиза (l 855_I939),
английская переводчица 212
Моод (Maude) Эйлмер (l 858-I938), английский
переводчик 212 213
Морани (Morani; урожд. Гельбиг) Елизавета.
См. Гельоиг Е.
Москвин Иван Михайлович (i 874_i946), актер,
театральный режиссер 142 189

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Указатель имен

250

Муссолини (Mussolini) Бенито (1883-1945),

итальянский государственный деятель, лидер
Национальной фашистской партии 5 221
Мясоедова (урожд. Берс) Елизавета
Александровна (Веточка) (i884- i947),
племянница С. А. Толстой 237
Нагорнов Николай Михайлович (1844-1896),

муж В. В. Толстой 77
Нагорнова (урожд. гр. Толстая) Варвара
Валерьяновна (1850-1922), племянница
Л. Н. Толстого 77
Наполеон I Бонапарт (Napoleon Bonaparte)
(1769-1821), император французов в 1004- 1814,
1815 гг. 176
Немирович-Данченко Владимир Иванович
(1858-1943), театральный режиссер, педагог,

писатель 187
Никитин Алексей Максимович (187б-1939),

Пашкова 91
Пашковы 91
Перфильев Василий Степанович (1826-1890),

тайный советник, московский губернатор
в 1878-1887 гг., родственник Л. Н. Толстого 72
Пий XI (в миру Аброджио Дамиано Акилле
Ратти) (1857-1939), папа римский в i922~
J939 гг. 169
Питоев (Pitoeff; наст, фамилия Питоян) Жорж
(1885-1939), русский и французский актер,
театральный режиссер 197 215 216
Питоева (Pitoeff; урожд. Сманова) Людмила
(1899-1951), русская и французская актриса,
переводчица 197
Питоев (Pitoeff) Саша (х920_1990), французский
актер и театральный режиссер, сын Георгия
и Людмилы Питоевых 197
Платон (428/427 или 424/423-348/347 до н. э.),

министр почт и телеграфов и министр
внутренних дел Временного правительства 122

древнегреческий философ 245

Никитин Дмитрий Васильевич (l874_I96o),

единомышленник Л.Н.Толстого 55-57 59-62

Попов Евгений Иванович (18б4-19з8),

домашний врач Л.Н.Толстого 127 128

Прокофьев Сергей Сергеевич (1891~*953),

Никифорова Татьяна Георгиевна (Р* *945),

русскии советский композитор 195
Пурификато (Purificato) Алессандра, племянница
автора книги 22
Пурификато (Purificato; урожд. Альбертини)
Кристина (Р- г948), сестра автора книги
22 221 233
Пуччини (Puccini) Джакомо (1858-1924),
итальянский композитор 5 212

главный хранитель рукописей Л. Н. Толстого,
сотрудник Государственного музея
Л.Н. Толстого 21
Николай I Павлович (*796-1855), российский
император в 1825-1855 гг. 44
Николай II Александрович (1868-1918),

российский император в 1894-1917 гг.
98 111 112 117
Новикова Галина 22
Оболенская (урожд. гр. Толстая) Мария
Львовна (1870-1906), княгиня, дочь

Л.Н. и С. А. Толстых 25 36 49 74 77 84
122 235
Оболенская (урожд. Сухотина) Наталья
Михайловна (1882-1925), княгиня, дочь
М. С. и М. М. Сухотиных, вторая жена
Н. Л. Оболенского 65 78 84 87-90 112 122
Оболенский Николай Леонидович (1872-1934),

князь, сын сестры Толстого Марии Николаевны,
муж М. Л. Толстой 36 74 77 84 122 148
149 155 160
Одоевский Владимир Федорович (1804-1869),

писатель 195
Олсуфьев Михаил Адамович (1860-1918), граф,

член Госсовета, дмитровский уездный
предводитель дворянства 37 46 47
Олсуфьева Елизавета Адамовна (i857-i898)>

графиня, подруга Т. Л. СухотинойТолстой 37 46 47

Пушкин Александр Сергеевич (1799~18з7),

поэт 44 134 149 236
«Евгений Онегин» 136 177
«Капитанская дочка» 134
Раевский Артемий Иванович (I9°2-i952), внук
И. И. Раевского, друга Л. Н. Толстого; после
освобождения из Соловков в эмиграции жил
в Лондоне 236
Раевский Иван Иванович (*835 - 1 89*), друг
Л.Н.Толстого 48
Райнхардт (Reinhardt; наст, имя и фамилия
Максимилиан Гольдман) Макс (l873-I943),
австрийский режиссер, актер и театральный
деятель 187
Распутин Григорий Ефимович (1869-1916),

сибирский крестьянин, приближенный к семье
императора Николая II 116 117
Рафаэль Санти (Raffaello Santi) (483-1520),
итальянский художник эпохи
Возрождения 42 93
Ребиндер, графиня 78
Репин Илья Ефимович (1844-1930),

Панина Софья Владимировна (1871-1956^

графиня 94
Пастернак Леонид Осипович (*862-1945),

художник 9

художник 9 10 29
Риссельберг ван (van Rysselberghe; урожд.
Моппот; Монном) Мария (*866-1959),
бельгийская писательница 209

Указатель имен

251

Руффини (Ruffini; урожд. Джакоза) Бьянка

Сократ (около 469 г. до н. э. - 399 г. до н. э.),
древнегреческий философ 245
Соллогуб Федор Львович (1848-1890),
театральный художник, знакомый Толстых

( 1870-?), двоюродная бабушка автора книги 219

6 164 175

Рузвельт Франклин Делано (i 882_ i945),
американский полит ический и государственный
деятель, 32-й президент СШ А (1932~ 1945) 199

Руффини (Ruffini; урожд. Джакоза) Нина
( 1898- 1976), двоюродная сестра Леонардо
Альбертини 219

Саблер Владимир Карлович (l 845_I929), оберпрокурор Святейшего Синода (I9II_I9I5)

112

Саломон (Salomon) Шарль (1862- 1936),
французский промышленный деятель,
корреспондент Л. Н. Толстого, друг семьи
Толстых 192
Сартр (Sartre) Жан Поль (19° 5~ 198о),
французский писатель 209
Свидзинская Мария Сергеевна (Р-1985),
литературовед 100 153
«С. М. Сухотин ( 1887- 1926); Историческая
биография личности в переломную
эпоху» 100 153
Святополк-Мирский Дмитрий Петрович
( 1890- 1939), князь, литературный критик,
публицист; арестован в 1937 г., погиб в лагере
под Магаданом 209
Сейрон (Seuron;урожд. Вебер) Анна (i 845- i 922),
француженка, гувернантка у Толстых
в 1882- 188822. 32
Сенкевич (Sienkiewicz) Генрик (1846- 1916),
польский писатель 135
«Камо грядеши» 135
Сергеенко Алексей Петрович (1886- 1961), сын
П. А. Сергеенко, секретарь Черткова 122
Сергеенко Петр Алексеевич ( ^ б - ^ з о ) ,
литератор, единомышленник Л. Н. Толстого
92 122 123 125 136
Сергей Александрович (l 857“I905), великий
князь, московский генерал-губернатор
в 1891-1905 гг. 98
Сибор Борис Осипович ( 1880- 1961), скрипач,
музыкальный педагог 189
Сидорков Илья Васильевич (1856- 1940), слуга
в доме Толстых 123 125 158
Сидоркова Вера Ильинична. См. Толстая В. И.
Симон (Simon) Мишель (i 895_i975), французский
актер 197
Скотт (Scott) Вальтер ( 1771~18з2), шотландский
писатель 135
«Айвенго» 135
«Квентин Дорвард» 135
Скотти (Scotti) Томмазо Галларати (1878- 1966),
итальянский писатель 212
Скриб (Scribe) Эжен (1791- 1861), французский
драматург 181
«Адриана Лекуврёр» 181

Станиславский (настоящая фамилии Алексеев)
Константин Сергеевич (1863-1938),
театральный режиссер, актер,
педагог 181 187 197 215
Стахович Михаил Александрович (1861-1923),
политический деятель 86
Столыпин Петр Аркадьевич (1862-1911), министр
внутренних дел и председатель Совета
министров (i 9° 6- i 911) 111 113
Стравинский Игорь Федорович (1882-1971),
композитор 195
Страхов Николай Николаевич (1828-1896),
русский философ, публицист, литературный
критик 53
Страхов Федор Алексеевич (1861-1923), писатель
и религиозный мыслитель, единомышленник
Л. Н. Толстого 56
Стюарт (Stewart) Джейн Маргарет (*903-1997),
английская переводчица 209 214
Сувчинский Петр Петрович (1892-1985),
музыкант, философ, публицист 195 196
Сухотин Алексей Михайлович (1888-1942),
лингвист, переводчик, сын М. С.
U М. М . Сухотиных 65 78 87 86-88 93
Сухотин Лев Михайлович (1879-1948), историк,
литературовед, сын М. С. и М. М. Сухотиных
65 78 87 88 93 124
Сухотин Михаил Михайлович (I884- i 92i), сын
М. С. и М. М. Сухотиных 65 78 87
Сухотин Михаил Сергеевич (*8?0-1914\
тульский помещик, муж Т.Л. Толстой 6 62-69
72 74-79 81-88 90-97 99 100 101 103-107
109 110 115 116 124 133 153 224 239 240
Сухотин Сергей Михайлович (1887-1926), Сын
М. С. и М. М. Сухотиных 65 78 87-89 93
100 116 120 128 140 153-157 160 163
Сухотин Фёдор Михайлович (Дорик) (1895-1921),
сын М. С. и М. М. Сухотиных 65 78 87-89 93
100 103 105
Сухотина (урожд. Дьякова) Мария Алексеевна

I

(1830-1889), мать М. С. Сухотина, во втором
браке Ладыженская 62
Сухотина (урожд. Боде-Колычева) Мария
Михайловна (1856-1897), фрейлина, первая жена
М. С. Сухотина 65 66 68

I

Сухотина Наталья Михайловна.
См. Оболенская Н. М.

I

Таиров (настоящая фамилия Корнблит)
Александр Яковлевич (1885-1950), театральный

I

актер, режиссер 181 183
«Принцесса Брамбилла» 183

I

Марта
Альбертини

Две Татьяны

Указатель имен

252

Татаринов Сергей Иванович (l895- i 945),
военный инженер 185 190 194 204-206
Татаринова Вера Ивановна. См. ДолининоИванская В. И.

Толстая Фекла Никитична (наст, имя Анна)
(p. 1971), российская журналистка, праправнучка
Л. Н. Толстого 20 21

Татаринова (урожд. Всеволожская) Юлия
Владимировна (1888-1966), жена
С. И. Татаринова 185

Толстая-Есенина (урожд. гр. Толстая) Софья
Андреевна (*900-1957), внучка Л. Н.
и С. А . Толстых, директор Государственного
музея Л. Н. Толстого 8 44 84 94 126 140

Татариновы 185
Тервин (Terwirt) Йоханна (1884-1962), немецкая
актриса, жена А . Моисси 187 190

Толстая-Попова (урожд. гр. Толстая) Анна
Ильинична (Анночка) (1888-1954), внучка
Л .Н .и С .А . Толстых 235

Тингстен (Tingsteri) Герберт (l896- i 973),
шведский писатель 207
Тициан Вечеллио (Tiziano Vecellio) (ок.
1488-1576), итальянский художник эпохи
Возрождения 42
Толстая Александра Львовна (1884-1979),
графиня, дочь Л. Я. и С. А . Толстых 27 49-51

54 66 73 80 82 87 90 95 112 115 122
123 129 130 155 169 171 172 215 235
Толстая Александра Михайловна.
См. Алексеева А. М.
Толстая (урожд. Сидоркова) Вера Ильинична
(I894~i974), жена И. А . Толстого 158
Толстая (урожд. Вестерлунд) Дора Фёдоровна
(1878-1933), графиня, жена
Л. Л. Толстого 62 237
Толстая (урожд. Горяйнова) Екатерина
Васильевна (l876- i 959), графиня, 2-я жена
А.Л . Толстого, в i -м браке Арцимович 120
Толстая Мария Львовна. См. Оболенская М. Л.
Толстая (урожд. Рачинская) Мария
Константиновна (1865-1900), графиня, жена
С.Л. Толстого 44 45 77

142-164 190-192 199 212 227

Толстой Александр Ильич

22

Толстой Андрей Львович (l877-i9i6), граф, сын
Л .Н .и С .А . Толстых 26 28 44 45 50 94

110 128 142 145 179
Толстой Владимир Ильич (Р- 19б2), граф,
праправнук Л. Н. Толстого 5-7
Толстой Иван Львович (Ванечка) (1888-1895),
граф, младший сын Л .Н .и С .А . Толстых 83 86
Толстой Илья Андреевич (Илюшок, Люлинька)
(1903-1970), граф, внук Л. Н.
U С. А. Толстых 44 94 126 145 147-151 158

161 162 167 193 199 200
Толстой Илья Владимирович (193°-1997), граф,
правнук Л. Н. и С. А. Толстых, филолог 7
Толстой Илья Львович (1866-1933), граф, сын
Л .Н .иС.А.Толст ы х 5-6 44 45 49 94

164-166 169 239
«Мои воспоминания» 44
Толстой Лев Львович (1869-1945), граф, сын
Л .Н .и С .А . Толстых 25 27 49 51 58-60

62 79 91 120 170 184 221
Толстой Лев Николаевич (1828-1910), граф 5-7

8-10 13 17 20 21 24 26 29 32-34 36 37
Толстая (урожд. княжна Волконская)
41 43 44 46 48-55 57 60-62 65-68 70
Мария Николаевна (179°-18з°), графиня, мать
7173 77 81-84 86 87 91 92 94 95 97
Л. Н. Толстого 24
98 108-113 118121-123 130 132 135 142
Толстая (урожд. гр. Толстая) Мария Николаевна 145 147 154 165 166 171 175 176 187 189
(1830-1912), графиня, сестра
190 192 199 203 207 209 213 224 226 236
JI.H. Толстого 84 122 235
239 243-245
Толстая (урожд. гр. Зубова) Мария Николаевна
«Анна Каренина» 23 44 62
(1867-1939), графиня, 2-я жена
«Власть тьмы» 215
С. Л. Толстого 116
«Война и мир» 26 176
Толстая (урожд. Дитерихс) Ольга
«Воскресение» 44 142
Константиновна (l872_i95i), с 1899 г. жена
Андрея Львовича Толстого 44 45 94 123 126
«Детство» 13
128 142 145 148 150 151 155 157 158
«Живой Труп» 187-189 197 216
159 161-163
«Крейцерова соната» 44 77 142
Толстая (урожд. Карпенко) Рита Александровна
«Плоды просвещения» 215
(1930-2016), жена И. В. Толстого 7
Толстая (урожд. Берс) Софья Андреевна
(1844-1919), графиня, жена Л. Н. Толстого 5-7

Толстой Михаил Львович (l879_I944), граф, сын
Л.Н .иС.А.Толст ыХ 26 28 44 115 179 198

17 21 24 26 37 44 48-50 53-55 56 61
68 70 71 73 75 76 80-84 86 88 90 93
94 95 96 98-100 102 103 108-112 114-118
120 122 123 125 127 129-132 138-140 142
145 153 166 171 239

Толстой Никита Львович (19° 2-1 992), граф, сын
Л. Л. Толстого 237
Толстой Николай Николаевич (1823-1860), граф,
брат Л. Н. Толстого 72-74

237

Указатель имен

253

Толстой Павел Львович (Паля) (19сю_1992), граф,
сын Л. Л. Толстого 237
Толстой Сергей Львович (1863-1947), граф,
старший сын Л. Н. и С. А . Толстых 37 44 45
49 71 77 116 117 118 120 121 122 163
164 170 235 236
«Очерки былого» 44

Черткова (урожд. Дитерихс) Анна
Константиновна (l8 59_I927), жена
В. Г. Черткова 46 94

Толстой Сергей Николаевич (1826-1904), граф,
брат Л.Н.Толстого 72 73
Толстой Сергей Сергеевич (1897-1974), граф,
преподаватель, мемуарист, внук Л.Н.
и С. А . Толстых 8 44

Чехов Михаил Александрович (1891- 1955),
русский и американский театральный актер,
педагог, режиссер 187

«Как я помню Льва Николаевича,
и чему он меня научил (Воспоминания
внука)» 44
Троцкий (наст, фамилия Бронштейн) Лев
Давидович (i879- i 94o), советский
государственный, военно-политический
деятель 134
Тургенев Иван Сергеевич (1818-1883),
писатель 149 177

«Дворянское гнездо» 149
Уайльд (Wilde) Оскар (1854- 19°о), ирландский
писатель, поэт 181
«Саломея» 181
Умберто I (Umberto I) (l844-I9°o), итальянский
король 38
Урусов Леонид Дмитриевич (1837-1885), князь,
тульский вице-губернатор, друг семьи
Толстых 32

Уэллс (Wells), англичанка, гувернантка
Т. М. Сухотиной 133 212
Феррье Жак, французский журналист 190
Фет Афанасий Афанасьевич (1820-1892),
поэт 32
Фиоретти (Fioretti) Ольга 22
Флобер (Flaubert) Гюстав (1821-1880),
французский писатель 211
Хайрулина (Володичева) Юлия 21
Хохлов Петр Галактионович (1864-1896),
последователь Толстого 61
Христианович Ольга Александровна,
приятельница А . Л. Толстой 235
Цветаева Марина Ивановна (1892—1941)^
поэт 9 22 195
Церетелли Николай Михайлович (1890-1942),
актер Камерного театра в Москве 180
Чертков Владимир Григорьевич (1854-1936),
близкий друг и единомышленник Л. Н. Толстого

44 46 55 87 94 95 122 129 166 171 212

Чесноков, тульский купец 112
Чехов Антон Павлович (1860-1904),
писатель 48 187
«Дядя Ваня»

187

Чикотти (Ciccotti) Франческо (i88o-i937),
итальянский журналист, редактор газеты
«UAvantil» 243
Чириков Евгений Николаевич (1864-1932),
писатель 203
Шаляпин Федор Иванович (1873-1938), певец 9
Шанкс (Shanks) Джеймс Стюарт (1826-1911),
английский коммерсант, московский купец, отец
Л .М оод 212
Шанкс (Shanks) Мария (1866-1949), художница,
иллюстратор произведений Л. Н. Толстого 212
Шарко (Charcot) Жан-Мартен (l825-i893),
французский врач-психиатр, специалист
по неврологическим заболеваниям. Основатель
кафедры психиатрии в Парижском
университете 58
Шекспир (Shakespeare) Уильям (I564_I6i5),
английский поэт, драматург 177
Шеншин В. Н., орловский помещик 121
Ширков Валерьян Валерьянович (1845-1912),
харьковский помещик, знакомый Толстых 32
Шлюмберже (Schlumberger) Жан (i877- i 968),
французский писатель, журналист 210
Эбер Эрнст (Hebert) (1817-1908), французский
художник 41
Экстер Александра Александровна (I882-i949),
художница 183
Эфрон Сергей Яковлевич (1893-1:941), муж
М. И. Цветаевой 195
Юсупов Феликс Феликсович (l887-i967), князь,
граф Сумароков-Эльстон, участник убийства
Г. Е. Распутина 116 157
Botticelli. См. Боттичелли
Robyns de Schneidauer Louis

84

Un gendre de Tolstoi refugie en Belgique
Seuron, M-me. См. Сейрон A.

84

содерж ан и е

ПРЕДИСЛОВИЕ
13

ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
21

ТАТЬЯНА И ЕЕ ЛЮ БОВЬ К ДЕТЯМ
25

ТАТЬЯНА В МОСКВЕ
29

ЯСНАЯ ПОЛЯНА
32

ПЕРВО Е П УТЕШ ЕСТВИ Е В ЕВРОПУ
37

ВОЗВРАЩ ЕНИЕ В ЯСНУЮ ПОЛЯНУ
43

голод
48

ЕВГЕН И Й ПОПОВ
55

B. И. Толстой
Вступительное слово
5

C. И. Архангелов
Несколько слов о работе автора
с архивом Государственного
музея Л. Н. Толстого

ТАТЬЯНА В ПАРИЖ Е
58

СУХОТИН
62

КОЛЕБАНИЯ
65

ТАТЬЯНА И СУХОТИН
78

8

СВАДЬБА
83

ТАНЕЧКА
98

СМ ЕРТЬ ЛЬВА НИКОЛАЕВИЧА
110

СНОВА В ЯСНОЙ ПОЛЯНЕ
не
СМ ЕРТЬ СОФЬИ АНДРЕЕВНЫ
129

ДНЕВНИК ТАНЕЧКИ

ТАНЕЧКА И СОНЮШКА
142

СОНЮШКА
145

СЕ Р ГЕЙ МИХАЙЛОВИЧ
СУХОТИН
153

СОНЯ И ЕСЕНИН
158

ВО ЗВРАЩ ЕНИЕ В МОСКВУ
164

ТЕАТР
179

С Е Р ГЕЙ ТАТАРИНОВ
185

ОТЪЕЗД
187

ПАРИЖ
192

КЛЕПИНИН
195

ТЕАТР, СНО ВА ТЕАТР
197

ИЛЬЯ АНДРЕЕВИЧ
199

ЖАН ЛОЙСОН
201

И СНОВА С Е Р ГЕЙ
ТАТАРИНОВ
204

ПОНТИНЬИ
207

КОЛЬПАХ
210

ПРИ ЛО Ж ЕНИЕ!
Письмо А л ексан дры Л ьвовны
Толстой к Татьяне М ихайловне
Альбертини. г 8 д ек аб р я ig 2 g г.
235

ПРИЛОЖ ЕНИЕ II
Из дн евн и ка Ж юля Л егра.
О писание визита в Кочеты,
им ение Михаила С ухотина.
i 8g g
239

ПРИЛОЖ ЕНИЕ III
Интервью с г-жой Толстой
243

ЛЕКЦИИ ТАТЬЯНЫ
212

ЛЕОНАРДО
216

МАМА
224

УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
247

Литературно­
художественное
издание

_ _

Марта
Альбертини

Две
Татьяны
Дочь
и внучка
Льва
Толстого

Главный редактор
Юлия Симонова

Выпускающий редактор
Дарья Савиных

Литературный редактор
Ирина Щеглова

Дизайнер
Иннокентий Келейников

Верстка
Тамара Мкрян

Подготовка иллюстраций
Владимир Беляев

Подписано в печать o i.11.2023
Формат 60x90/16.
Тираж 2000 экз.
Заказ №

Корректор
Вера Алексина

Отпечатано с файлов заказчика
в АО «Первая Образцовая
■типография», филиал
«Ульяновский Дом печати»
432980, Ульяновск,
ул. Гончарова, д. 14

В этой книге впервые в фокусе
внимания оказываются два
очень близких Льву Толстому
человека: его дочь Татьяна
Львовна Сухотина-Толстая
и внучка Татьяна Михайловна
Альбертини.
Когда-то Толстой писал юной
дочери напутствие: «...дело толь­
ко в том, чтобы marcher droit» —
идти прямой дорогой. Всю жизнь
Татьяна Львовна жила в соот­
ветствии с этим принципом —
честно, служа людям, опираясь
на безупречное нравственное
чувство. Так она растила и свою
дочь. Марта Альбертини, пра­
внучка писателя, изучив в фондах
музея Льва Толстого множество
писем своих бабушки и мамы,
создала захватывающее повество­
вание о беспредельно любящих
друг друга героинях, о вызовах
времени, в котором они жили,
и о судьбе толстовской семьи
на фоне катаклизмов начала
XX века.

ишшд
Государственный музей
Л.Н. Толстота