го X
Ох
t-i Си
йо
Рч PQ
—
ЕВРАЗИЯ
К L I О
РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ
ВО ФРАНЦИИ XVI ВЕКА
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ
НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
НОВАЯ ПЕРИОДИЗАЦИЯ
АВТОРЫ - СОСТАВИТЕЛИ
ЮГ ДОССИ, ВЛАДИМИР ШИШКИН

ЕВРАЗИЯ

LESGUERRES
DE RELIGION EN FRANCE
au xvi EmesiEcle
Nouveaux documents, nouvelles etudes,
NOUVELLES DATES
Etudes reunies par
HUGUES DAUSSY&VLADIMIR CHICHKINE

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ
ВО ФРАНЦИИ XVI в.
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ, НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ,
НОВАЯ ПЕРИОДИЗАЦИЯ
Авторы-составители
ЮГ ДОССИ, ВЛАДИМИР ШИШКИН
ЕВРАЗИЯ
Санкт-Петербург
Москва
2015

ББК 63.3(0)4
УДК 94(44)029-030
Р 36
Р 36 Религиозные войны во Франции XVI в. Новые источники, новые
исследования, новая периодизация — СПб.: ЕВРАЗИЯ; М.: ИД Клио,
2015. —352 с.
ISBN 978-5-91852-098-7 (ЕВРАЗИЯ)
ISBN 978-5-906518-24-8 (ИД Клио)
Коллективный труд ведущих отечественных и французских историков,
посвященный 450-летней годовщине начала вооруженного противостояния
католиков и протестантов во Франции XVI столетия, отражает различные
аспекты масштабных гражданских войн, вошедших в историю как Гугенот¬
ские, или Религиозные.
Этот конфликт, который продолжался почти сорок лет, разобщив Фран¬
цию религиозно и политически и поставив ее на грань национальной ката¬
строфы, в итоге закончился сплочением страны и превращением ее в могуще¬
ственное европейское государство: его парадоксальным итогом стало укреп¬
ление и утверждение абсолютной монархии, получившей свое классическое
воплощение в последующее время. '
На основе новых источников, в том числе хранящихся в России, авторы
пересматривают сложившиеся прежде представления и мифы о Религиозных
войнах, их периодизацию, пытаясь добиться объективного понимания исто¬
ков, проявлений и итогов религиозного конфликта, оказавшего огромное вли¬
яние на все развитие европейской цивилизации Нового времени.
ББК 63.3(0)4
УДК 94(44)029-030
© Досси Юг, Шишкин В. В.,
составление, 2014
© Лосев П. П., дизайн обложки, 2014
© Еременко С. Е., дизайн
макета, 2014
© Оформление, ООО «Издательство
«ЕВРАЗИЯ», 2014
SBN 978-5-91852-098-7 (ЕВРАЗИЯ)
ISBN 978-5-906518-24-8 (ИД Клио)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ:
современный взгляд на французские
религиозно-политические события
второй половины XVI в.
Более 450 лет назад, в 1559-1562 гг., началось вооруженное про¬
тивостояние французских католиков и протестантов, положивших
начало масштабным гражданским войнам и получивших также
название Религиозных, или Гугенотских. Гражданский конфликт,
продолжавшийся почти сорок лет, разобщив Францию религиозно
и политически, поставив ее на грань национальной катастрофы, в
итоге благополучно разрешился и превратил страну в могуществен¬
ное европейское государство: его парадоксальным итогом стало
укрепление и утверждение абсолютной монархии, получившей свое
классическое воплощение в последующее время.
Возможно, именно память французов о многолетних кровавых
смутах заложила основы нынешней религиозной терпимости и то¬
лерантности французского общества.
Особенностью событий второй половины XVI в. было то, что
Религиозные войны при всей своей конфессиональной окраске
были далеки от войн собственно религий — католической и гуге¬
нотской. Бесспорно, речь шла о масштабном социально-политиче¬
ском столкновении крепнувшей абсолютистской политической си¬
стемы со всеми классами и сословиями Франции, преумноженном
объективными внутриэкономическими трудностями и внешнепо¬
литическими проблемами.
Прибывавшие с театра военных действий солдаты, не удовлет¬
воренные итогами и окончанием Итальянских войн (1494-1559),
когда Франция уступила первенство Испании, быстро оказались
вовлечены в затяжной внутрифранцузский религиозный конфликт,
который через короткое время превратился также в международ¬
ный, с иностранной интервенцией и финансированием противо¬
борствующих сторон.
Когда в Германии началась Реформация — движение за обнов¬
ление церкви во главе с Лютером, она была активно поддержана
французскими гуманистами и клириками. В 1510-1520-х гг. вокруг
Гийома Брисонне, будущего епископа Мо, и Жака Лефевра д’Этапля,
5

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
филолога и богослова, образовался кружок, развивавший идеи цер¬
ковной реформы на основе возвращения к букве и духу Евангелия.
Эти идеи быстро распространились при дворе, среди мелкого дво¬
рянства, чиновничества, торговцев, ремесленников и низшего ду¬
ховенства, особенно на юге и юго-западе страны — традиционных
центрах сепаратизма во Франции. Двор Маргариты Ангулемской,
сестры короля Франциска I, в замужестве королевы Наваррской,
располагавшийся в южных городах — По и Нераке, в 1530-1540-х гг.
стал настоящим центром протестного движения, получившего на¬
звание кальвинистского.
Жан Кальвин (1509-1564), протестантский деятель, обосно¬
вавшийся в Женеве и ставший духовным лидером Реформации во
Франции, развил идеи Лютера в своем «Наставлении в христиан¬
ской вере» (1541 г.). Отрицая католическую веру и главенство папы,
он рассматривал Библию как единственный авторитетный источник
для организации общественной и частной жизни. Уже в 1540-1550-
е гг. кальвинизм во Франции возобладал над всеми остальными ре-
формационными учениями и стал удобным (идея о божественном
предопределении) и даже модным идеологическим течением (к нему
примкнули некоторые представители высшей знати и члены королев¬
ской семьи, как, например, герцогиня Рене Феррарская, дочь Людови¬
ка XII). Республиканская по сути организация кальвинистской церк¬
ви, также называемой гугенотской (видимо, от нем. Eidgenossen —"со¬
товарищи), во время Религиозных войн стала основой для создания
конфедерации гугенотских городов на юге Франции.
Начиная с 1534 г., когда на дверях королевских покоев Фран¬
циск I обнаружил приколотые листовки с оскорблениями в адрес
католической мессы, королевская власть начала предпринимать все
усиливающиеся репрессивные меры в отношении протестантов,
видя в этом движении угрозу для мира и единства королевства. По
представлениям того времени, в стране могла существовать только
одна вера — та, которую исповедует государь. В 1547 г. создается
«Огненная палата» — чрезвычайный суд, имевший право пригова¬
ривать протестантов (как еретиков) к сожжению. Сразу по оконча¬
нии Итальянских войн Генрих II в июне 1559 г. подписал Экуанский
эдикт, предписывающий специальным комиссарам активизировать
репрессивные меры на всей территории страны. Несмотря на по¬
добные решения, количество пасторов, проповедников кальвиниз¬
ма, часто прибывающих во Францию прямо из Женевы, постоянно
6

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
множилось, равно как увеличивалось число адептов новой веры.
Страна стояла на грани масштабного религиозного и гражданского
противостояния.
На празднике в честь свадеб сестры и дочери короля, закре¬
плявших Като-Камбрезийский мир с Испанией, Генрих II получил
смертельное ранение во время рыцарского турнира (30 июня). На¬
чиная с этого момента можно констатировать начало открытой во¬
оруженной борьбы католиков и гугенотов.
Принято говорить о восьми Религиозных войнах (1559-1598),
которые чередовались с перемириями, длившимися от года до
трех-четырех лет. На первом этапе войны (до 1572 г.) гугеноты,
которые всегда были в меньшинстве, были убеждены, что смогут
обратить в свою веру всю Францию и установить справедливый
миропорядок, для чего необходимо обладать властью над королем
и двором. Попытки силой захватить юных королей Франциска II
(Амбуазский заговор 1560 г.) и Карла IX («сюрприз в Мо» 1567 г.)
оправдывались негативным влиянием, которое оказывало на мо¬
нархов правящее за них окружение. В первом случае это — герцоги
Гиз-Лотарингские, самая влиятельная католическая семья страны,
во втором — королева-регентша, итальянка Екатерина Медичи,
мать трех последних королей из династии Валуа, пытавшаяся про¬
водить политику примирения сторон и лавирования между враж¬
дующими лагерями.
Политическими лидерами оппозиции были принцы крови из
семьи Бурбонов — потомков Людовика IX Святого, Антуан и его
сын Генрих, короли Наварры, первые наследники короны после
Валуа. Они считали себя незаслуженно отстраненными от управ¬
ления страной иностранцами — лотарингцами и итальянцами, от¬
крыто интриговали против короны и меняли вероисповедание в
зависимости от обстоятельств. Их владения, расположенные глав¬
ным образом на юго-западе страны, в том числе суверенные Беарн
и Наварра, стали оплотом и во многом материальной базой всего
гугенотского движения.
Наиболее значимые сражения католиков и гугенотов 1560-х гг.
(при Древ 1562 г., Жарнаке и Монконтуре в 1568-69 гг.) закончи¬
лись не в пользу протестантов. Последние тем не менее смогли оста¬
вить за собой четыре крепости (в т. ч. важный атлантический порт
Ла-Рошель), ставшие основой гугенотской конфедерации, которая
была упразднена только в 1629 г. благодаря кардиналу Ришелье.
7

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Екатерина Медичи воспользовалась гибелью вождей обеих ре¬
лигий (коннетабля Монморанси, герцога Франсуа де Гиза, короля
Антуана Наваррского) и продолжала свои попытки играть роль ар¬
битра в противостоянии сторон. С целью закрепления очередного
религиозного мира в Сен-Жермене (1570) она решилась устроить
свадьбу своей дочери Маргариты де Валуа и Генриха де Бурбона,
короля Наваррского, католички и гугенота. К моменту бракосоче¬
тания в августе 1572 г. в Париж съехалось большое количество го¬
стей обеих религий, а гугенотская идея подчинить своему влиянию
короля Карла IX начала воплощаться в жизнь. Герцоги Гизы — сто¬
ронники продолжения религиозной войны (и претенденты на руку
принцессы Маргариты в лице Генриха де Гиза) — были удалены от
двора. Лидер протестантов — адмирал Колиньи, ставший самой
влиятельной фигурой в Королевском совете, склонял короля к кон¬
фликту с Испанией.
Устроенное Гизами покушение на адмирала сразу после коро¬
левской свадьбы вызвало негативную реакцию у гугенотов, потре¬
бовавших от короля наказания виновных. Видимо, боязнь гугенот¬
ской мести и одновременно желание избавиться от еретического
меньшинства одним ударом, используя эсхатологические настро¬
ения основной массы парижан, сподвигли Екатерину Медичи и ее
советников убедить короля уничтожить протестантов. Варфоло¬
меевская ночь, 24 августа 1572 г., вошла в историю как кульмина¬
ция гражданского противостояния во Франции, когда в результате
резни погибло свыше 2 тыс. человек в Париже. Позже аналогичные
события повторились в других городах страны.
Второй этап войн (до 1584 г.), который постепенно из религи¬
озного вырастал в гражданское противостояние и все более поли¬
тизировался, связан с правлением Генриха III (1574-1589), послед¬
него короля рода Валуа. Изысканный интеллектуал, одновременно
последний ренессансный король Франции, Генрих III всеми силами
пытался поставить политическую ситуацию под свой контроль.
В ответ на создание гугенотской конфедерации на юге страны, где
уже не действовала королевская юрисдикция и главную роль играл
Генрих Наваррский, король Франции возглавил Священную лигу
(называемую также Лигой), созданную католическим дворянством
под эгидой Гизов (1576). Несмотря на отдельные локальные войны,
в целом Генриху III удавалось сохранять мир между двумя частя¬
ми Франции вплоть до 1584 г. После смерти брата короля Франсуа
8

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
Алансонского обострилась проблема престолонаследия, т. к. у само¬
го Генриха III не было детей.
Заключительный период в истории Религиозных войн начался
«войной трех Генрихов» — Валуа, Бурбона и Гиза — за корону Фран¬
ции, данный период характеризовался десакрализацией и потерей
авторитета королевской властьи, иностранным вмешательством (фи¬
нансирование Елизаветой Английской протестантов, а Филиппом II
Испанским католиков, вторжения немецких наемников), полной де¬
зорганизацией работы государственного аппарата и сепаратизмом
отдельных областей. В 1585 г. Генрих де Гиз возобновил деятельность
Лиги, превратив ее во враждебную Генриху III военно-политическую
организацию. Не без ее влияния король потерял власть в столице во
время парижского восстания, т. н. «Дня баррикад» в мае 1588 г., был
вынужден бежать и позже вступить в союз с Генрихом Наваррским.
Ответным шагом Генриха III стал приказ об убийстве герцога де Гиза
в королевском замке Блуа (декабрь 1588 г.), однако сам король через
несколько месяцев погиб от руки монаха-убийцы, сторонника Лиги.
Генрих Наваррский, оставшись единственным законным пре¬
тендентом на трон, формально становился Генрихом IV Француз¬
ским, однако ему пришлось вплоть до 1598 г. отвоевывать соб¬
ственную страну. Большая часть Франции не могла принять ко-
роля-гугенота и еретика. Успешно сражаясь с войсками Лиги (при
Арке и Иври в 1589-90 гг.), которые поддержали испанские отряды,
занявшие Париж, Генрих IV отрекся от протестантизма в 1593 г. В
следующем году он был коронован в Шартре, поскольку место ко¬
ронации — Реймсский собор — было в руках его противников, и
немного позже Париж принял его как законного монарха (Генриху
IV приписывают слова: «Париж стоит мессы»).
В 1598 г. был издан Нантский эдикт, положивший конец граж¬
данской войне и составленный с учетом равноправия обеих религий
на основе принципа веротерпимости. За гугенотами закреплялись
отдельные города и крепости. Уставшая от войн, обескровленная и
обезлюдевшая Франция была готова и в итоге пришла к националь¬
ному согласию.
* * *
Настоящая книга является плодом совместного творчества ве¬
дущих отечественных и французских историков, изучавших дан¬
ную эпоху, которые, собравшись на международную конференцию
9

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
в Санкт-Петербурге 14-15 мая 2012 года, попытались в своих докла¬
дах и сообщениях обобщить накопленные за последние годы зна¬
ния, представить новые подходы к старым проблемам, в том числе
опираясь на новые источники и литературу. На основе этих источ¬
ников, в том числе хранящихся в России, авторы пересматривают
сложившиеся прежде представления и мифы о Религиозных вой¬
нах, их периодизацию, пытаясь добиться объективного понимания
истоков, проявлений и итогов религиозного конфликта, оказавшего
огромное влияние на все развитие европейской цивилизации Ново¬
го времени.
Организаторами конференции явились Российская нацио¬
нальная библиотека (Санкт-Петербург) и Институт Всеобщей
истории Российской Академии наук (Москва). Конференция была
посвящена памяти Александры Дмитриевны Люблинской (1902-
1980), известного историка-франковеда, со дня рождения которой
в 2012 году исполнилось 110 лет и которая первой смогла органи¬
зовать систематическое изучение и введение в научный оборот ма¬
териалов по истории Франции XVI века, хранящихся в архивах и
библиотеках России.
Остается добавить, что собранные вместе работы образовали
вполне цельный текст, который вырос за рамки простого сборника
статей. Мы искренне благодарим всех переводчиков, помогавших в
нашей работе.
Владимир Владимирович Шишкин
(Институт истории Санкт-Петербургского
государственного университета)

Часть 1.
РУКОПИСИ,
АВТОГРАФЫ И КНИГИ
ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.

НАКАНУНЕ БОЛЬШИХ ПОТРЯСЕНИЙ:
ПОСЛАНИЕ ЕПИСКОПА НЕВЕРСКОГО
КОРОЛЮ ГЕНРИХУ II.
Рукопись из библиотеки
Св. Женевьевы в Париже
Вопрос о датировке начала Религиозных войн во Франции
остается дискуссионным, как, впрочем, и вопрос о дате их окон¬
чания1. В связи с этим особенно ценными представляются доку¬
менты, проливающие свет на краткий период между окончанием
Итальянских войн (1494-1559) и официальным началом войн Ре¬
лигиозных. Одним из таких источников представляется трактат,
написанный в начале 1559 г. и хранящийся в парижской библиоте¬
ке Св. Женевьевы. Большая рукопись, озаглавленная: «Пятьдесят
трактатов о мире, союзах и конфедерациях, заключенных между
королями Франции, Испании, Англии, Шотландии и другими, на¬
чиная с 1195 г. совокупно с другими любопытными документами,
содержащимися в следующем оглавлении»2, включает в себя под¬
борку копий многочисленных документов, переписанных одним
почерком, и датируется концом XVII — первой половиной XVIII вв.
Как следует из экслибриса, рукопись попала в аббатство и была пе¬
реплетена не позднее 1753 г.
Помимо международных договоров, среди «других любопыт¬
ных документов» можно обнаружить немало неизданных до сих пор
текстов. Среди них пространное «Послание, отправленное королю
Генриху Второму епископом Неверским. Послание от мая 1559 г.»3.
Копиист, очевидно, не был знаком с реалиями XVI столетия, поэто¬
му в тексте содержатся ошибки, создающие определенные трудно¬
сти для понимания.
В имеющемся во всех французских книгохранилищах печат¬
ном каталоге манускриптов библиотеки Св. Женевьевы автором
«Послания...» назван Спифам4, а на карточках рабочего каталога,
составленного в конце XIX века, автором значится Жиль Спифам.
Логика библиографов очевидна: достаточно свериться со списком
епископов Неверских, чтобы узнать, что с 27 января 1559 г. и до
13

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
7 апреля 1577 г. эту кафедру занимал Жиль Спифам, старательный
администратор, пытавшийся в своей епархии проводить в жизнь
решения Тридентского собора.
Вкратце содержание «Послания...» сводится к следующему5. В
обращении к королю автор объявляет о своем намерении дать со¬
вет, как отличить ложную церковь от истинной, объяснить, почему
и как именно следует урезать многочисленные церковные бене¬
фиции ради общего блага, и, наконец, показать путь к прекраще¬
нию смут. После краткого исторического экскурса, показывая на
примере споров о пресуществлении, которые велись еще в каро¬
лингскую эпоху, давние традиции монаршего интереса к теологи¬
ческим спорам, автор заявляет об обязанности короля следовать
не людским обычаям, сколь бы удобными они ни казались, а Бо¬
жественной воле. Затем обрисовываются отличия истинной церк¬
ви, «церкви Авеля», от ложной «церкви Каина». Первая признает
лишь авторитет Священного Писания, видит спасение лишь в вере.
Эта вера вскормлена Вечерей6, она почитает законы и терпеливо
сносит все гонения. Ей противостоит церковь Каина, созданная
римским папой и его клевретами, т. е. Антихристом и его слугами,
преследующими праведников, но милующими настоящих ерети¬
ков. Далее автор на примерах показывает, что, вопреки утвержде¬
ниям клеветников, у лютеран воинской доблести больше, чем у их
противников, и Господь дарует королю победы в тех случаях, когда
он идет против папы, и, наоборот, союз с Римом ведет к пораже¬
ниям. Неудачи преследуют тех военачальников, которые желают
причинить вред сторонникам евангельской Церкви: герцог Фран¬
суа де Гиз со своими войсками был вынужден спешно и бесславно
покинуть Италию, после того как решил двинуться в долины Пье¬
монта, чтобы уничтожить там общины вальденсов, а коннетабль
Монморанси, давший обет завоевать Женеву, был пленен и разбит
в битве под Сен-Кантеном. С медицинскими подробностями пере¬
числяются мучения, которые Господь наслал на особо рьяных вра¬
гов истинной церкви.
Затронут и денежный вопрос. Доказывая право короля конфи¬
сковать бенефиции у служителей «церкви Каина», автор уточняет,
на какие цели должны пойти полученные средства: поддержка «ис¬
тинной церкви», достойное содержание служителей правосудия,
помощь бедным, приличное жалование дворянству, которое готово
проливать кровь за короля. Это избавит от необходимости содер¬
14

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
жать иностранных наемников, вывозящих золото за пределы стра¬
ны, подобно тому, как ныне отправляют золото в Рим держатели
бенефициев.
Далее одно за другим отводятся обвинения, которые выдвигают
против сторонников Евангелия слуги Антихриста, готовые на все,
лишь бы защитить свои доходы. Подчеркивая гражданские добро¬
детели сторонников новой веры, автор отвергает обвинения в са-
краментализме. В конце концов делается вывод, что для правильно¬
го управления страной надо реформировать церковь, с этой целью
следует собрать собор галликанской церкви под председательством
короля. Описывая различные церковные соборы, на которых под
давлением папы принимались ошибочные решения, автор отметает
ссылки на непогрешимый авторитет позднейших церковных соборов.
Если же король поступит иначе, то его с неизбежностью постиг¬
нет кара Господня, как Саула и других неправедных царей. В лю¬
бом случае необходимо остановить гонения на истинно верующих
и выслушать доводы людей, готовых претерпеть любые гонения и
погибнуть за веру.
Собственно из текста «Послания...» никак не следует, что оно
написано епископом Неверским. На это указывает лишь заголовок,
под которым документ фигурирует в сборнике, но если мы поверим
ему, то станет совершенно ясно, что Жиль Спифам, образцовый
епископ эпохи Контрреформации, никак не мог быть автором этого
текста. Если его действительно написал епископ Неверский, то им
мог быть только Жак Спифам, занимавший епископскую кафедру
с 1547 по январь 1559 г. (по другим данным — до декабря 1558 г.).
Конец его пребывания на кафедре оказался связан с крупным скан¬
далом — епископ сбежал в протестантскую Женеву. Вот как Клод
Атон описывает в «Мемуарах» это нашумевшее событие:
«Епископ Неверский, именуемый господин де Пипфам
<...> человек, равных которому не было в королевстве, но
лицемерный, жадный и скрытный, видя расследования, ко¬
торые король предпринял в отношении лютеран <...>, тай¬
но и ни с кем не простясь, <...> отбыл из города Парижа
и <...> направился в Женеву. Его бегство нанесло большой
урон Церкви Божией, римской католической религии, коро¬
лю, парижанам и королевству Франции. Этот человек столь
хорошо умел сокрыть и сохранить в тайне свое лицемерие,
15

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
что его считали и называли лучшим прелатом Франции,
и он наилучшим образом исполнял свой долг проповеди...
Когда король об этом узнал, он велел отправиться за ним
в погоню на почтовых, чтобы схватить его и доставить в
тюрьму, но того не нашли. Его бегство отвратило от католи¬
ческой веры тысячу человек в Париже»7.
Клод Атон явно воспринимал эту информацию со слуха, о чем
свидетельствует ошибка в написании родового имени беглого епи¬
скопа (кстати, в дальнейшем под 1561 г. и 1566 г. оно будет воспро¬
изводиться мемуаристом правильно). Сообщение Атона весьма
колоритно, но нуждается в уточнениях. «Мемуары» он составлял
спустя много лет после описываемых событий, компонуя матери¬
алы в соответствии со своими авторскими стратегиями и не стре¬
мясь к хронологической точности. Достаточно сказать, что о Спи-
фаме он рассказывает в главе, повествующей о событиях 1558 г. Это
можно было бы объяснить использованием старого календарного
стиля, начинавшего год от Пасхи, но еще до бегства епископа, Атон
помещает сведения о бегстве президента Парижского парламента
Антуана Фюме и об аресте парламентского советника Анн дю Бурга
(10 июня 1559 г.) и даже о казни последнего, которая, как известно,
произошла зимой 1559 г., в правление уже нового короля. Таким об¬
разом, рассказ Атона хорошо передает реакцию католиков на бег¬
ство Спифама, но не может помочь с датировкой.
В самом тексте «Послания...» нет датирующих признаков, по¬
следнее из упомянутых событий — битва при Сен-Кантене (1557).
Когда же могло быть составлено «Послание...»? С определением ter¬
minus ante quem не возникает трудностей, это 10 июля 1559 г. — дата
трагической смерти короля. Но для того, чтобы попытаться найти
terminus post quem, надо обратиться к биографии Жака Спифама.
В общих чертах судьба семейства Спифамов изложена в недав¬
них работах8. Среди детей Жака IV Спифама, принадлежавшего к
числу видных финансовых чиновников королевства, трое сыновей
отличались необычной судьбой. Старший сын, Гайар, унаследовал
должность отца и основные его капиталы, средний, Рауль, связал
свою жизнь с юриспруденцией, став адвокатом Парижского парла¬
мента, а на долю младшего сына, Жака-Поля, родившегося в 1502 г.,
выпала духовная карьера, что не мешало ему получить блестящее
юридическое образование. В 1529 г. он становится советником-кли-
16

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
риком в Парижском парламенте, а с 1533 г. — парижским канони¬
ком и канцлером университета. Пользуясь поддержкой епископа
Парижского Жана дю Белле, покровителя гуманистов, Жак Спи-
фам пытался реформировать в гуманистическом духе преподава¬
ние на факультете искусств9. Будучи другом многих прославленных
ученых и юристов, он выделялся из числа советников Парламента
образованностью и эрудицией10. Как знаток канонического права и
как человек необычайного красноречия, он, став в 1546 г. еписко¬
пом Неверским, был включен в состав французской делегации на
Тридентстком соборе.
Дипломатический талант и связи Жака Спифама помогли ему
вывести семью из-под удара. Франциск I, возложивший вину за
неудачи в Итальянских войнах на финансовых чиновников, ини¬
циировал громкие процессы. Среди прочих был арестован и Гайар
Спифам, «помощник по делам экстраординарных военных расхо¬
дов», который в 1535 г. покончил с собой в тюрьме накануне оглаше¬
ния приговора, вменяющего ему в вину хищение огромной суммы.
Долг казне должен был погашаться за счет конфискации имущества
опального финансиста. От лица семьи переговоры с королевской
комиссией провел Жак Спифам: рекордно высокой была сумма фи¬
нансовых претензий казны к Гайару Спифаму, но рекордно низким
оказалось возмещение, реально выплаченное наследниками финан¬
систа11. Все семейное имущество было переведено на третьих лиц и
избежало конфискации. При этом дети покойного Гайара в скором
времени сумели приобрести выгодные королевские должности, что
служило верным доказательством наличия значительных средств,
оставшихся от отца.
Примирившись с королевским правосудием, Жак Спифам и дети
Гайара Спифама обрели непримиримого врага в лице Рауля Спифама,
который считал себя обделенным. Этот адвокат вел долгие судебные
процессы против своих сановных родственников и, как говорилось в
постановлении Парламента, распространял «порочащие их малень¬
кие брошюры и эпиграммы». Затем он подпольно опубликовал книгу,
где содержались изданные якобы от имени короля проекты реформ
в судебной и церковной сферах, совмещенные с острой критикой в
адрес нарушителей закона, нерадивых пастырей и казнокрадов12.
Стрелы, пущенные этой книгой, летели в сторону Жака Спифама.
Однако решением Парламента в 1555 г. Рауль Спифам признавался
невменяемым, над ним была установлена семейная опека13.
17

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Этот период можно считать апогеем в карьере Жака Спифама.
В 1555 г. он становится мэтром прошений королевского дома (ре¬
кетмейстером), войдя в круг своеобразной «номенклатуры» — осо¬
бо доверенных королевских чиновников. Он стал также членом
тайного совета королевы Екатерины Медичи и редко наведывался
в свой диоцез, предпочитая парижскую жизнь.
По всей видимости, к началу 50-х гг. XVI в. религиозность Жака
Спифама претерпевает эволюцию, свойственную многим гумани¬
стам, — он все в большей степени становился сторонником возвра¬
та к евангельской простоте изначальной церкви. Во всяком случае,
в его завещании, составленном в 1552 г., не упоминается о каких-ли¬
бо атрибутах традиционной религиозной практики — заупокойных
мессах, раздачах милостыни бедным, особом почитании святого
покровителя14.
В рядах высокопоставленного французского духовенства зрела
убежденность в необходимости реформирования церкви, но далеко
не все из иерархов становились последовательными сторонниками
Жана Кальвина. Речь шла, скорее, о сложных духовных поисках
своего пути к вере15. Однако Женева была ближайшим к Франции
убежищем, где им была гарантирована безопасность, поэтому все
чаще те, на кого обрушивались религиозные гонения, бежали имен¬
но к Кальвину. В Парламенте и в других судебных куриях также
росла уверенность в том, что необходимо реформировать церковь
и прекратить преследования тех «достойных людей», которые стре¬
мятся апеллировать к авторитету изначальной церкви. Разумеется,
речь не шла о свободе совести: все настаивали на том, что атеистов,
анабаптистов, сакраменталистов, ариан, серветистов и прочих ере¬
тиков сжигать не только можно, но и должно. Тем не менее гонения
на «приличных людей» мешают выявлению «истинных еретиков»16.
В «Послании...» евхаристическому учению о «Вечере» противо¬
поставлено «это ужасное чудовище пресуществления, избранное в
конце концов Фомой Аквинским и внедренное в папство, в резуль¬
тате чего сегодня обрекают на смерть столько верных служителей
Бога»17. Это вполне соответствовало взглядам Жака Спифама. По
одной из версий, в 1558 г., совершая мессу, епископ Неверский про¬
изнес в нарушение канона: «Примите символ тела Христова», — что
означало отрицание реальности пресуществления. Присутствую¬
щий на мессе декан соборного капитула выхватил у него просфору
и произнес требуемые слова. Король, которому доложили о случив¬
18

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
шемся, начал расследование18. Имеющиеся в нашем распоряжении
нотариальные акты свидетельствуют, что в конце 1558 г. Жак Спи-
фам начинает интенсивно распродавать или переводить на других
яиц свое имущество и доходы со своих церковных бенефиций19.
Возможно, что торопиться его заставляло еще одно обстоятельство:
19 октября 1558 г. была снята опека с Рауля Спифама20. Отныне сви¬
детельства того, как его родственники во главе с Жаком Спифамом
укрывали от казны баснословные деньги, могли обрести юридиче¬
скую ценность. Генрих II, заканчивая Итальянские войны, прои¬
гранные во многом из-за нехватки средств и отсутствия дисципли¬
ны в рядах королевских должностных лиц, твердо решил навести
в королевстве порядок: покончить с казнокрадством, призвать к
послушанию парламентариев, разоблачить тайных еретиков и всех
тех, кто им потворствует. Жак Спифам должен был понимать, что
королевский гнев может обрушиться на него в самом скором време¬
ни. Ему надо было торопиться.
В конце 1558 или в январе 1559 г. из Рима приходит разрешение
на резигнацию (resignation) — передачу прав на епископство Невер-
ское и аббатство Сен-Поль в Сансе в пользу племянника, уже к тому
времени получившего от Жака Спифама бенефиции парижского
каноника и декана приорства Сен-Марсель в Париже. Вернемся к
свидетельству Клода Атона:
«Прежде чем бежать, он передал своему племяннику
епископство Неверское и аббатство Сен-Поль в Сансе и
добился разрешения на это от папы в обход короля. Его Ве¬
личество этим не был доволен и хотел лишить [бенефиция]
указанного племянника, предполагая, что между ними было
заключено взаимное обязательство отправлять и передавать
в Женеву доходы с указанного бенефиция; что отрицалось
указанным племянником, коему Его Величество оставил
епископство Неверское, из-за того что получил уверения в
его честности, но лишил его указанного аббатства Сен-Поль
в Сансе, передав последнее другому_лицу»21.
Андре Дельмас, автор неопубликованной и потому недоступной
Для нас диссертации о братьях Спифамах22, в своей статье указывает
Дату побега епископа — 20 февраля 1559 г.23 Он ссылается на Клода
Атона, у которого, как мы убедились, никакой точной даты не при-
водится. В другом исследовании называется иная дата — 12 марта
19

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
того же года24. Во всяком случае, 24 апреля 1559 г. Жак Спифам был
официально лишен всех бенефиций «по причине ереси»25. Король
Генрих II действительно был против того, чтобы епископство по¬
лучил племянник вероотступника. Правда, изменить решение его
заставила не только честность Жиля Спифама, но еще и то обстоя¬
тельство, что кандидат, которого прочили на эту кафедру, сам ока¬
зался «еретиком»26.
Клод Атон описывает последнюю проповедь Спифама:
«.. .в воскресенье, накануне бегства, он произнес пропо¬
ведь, которая была из лучших на свете, во время которой
он, как и в других своих проповедях, громил и срамил ересь
Лютера и Кальвина, касаясь положений католической веры,
которые им противостояли. И все же не преминул пустить¬
ся в бегство...»27
Трудно не вспомнить текст «Послания...», где красноречиво
по пунктам противопоставлялись церкви Авеля и Каина. Такое
противопоставление могло быть апробированным риторическим
приемом епископа. Надо полагать, выступая перед парижанами,
он не называл католиков «папистами» и «идолопоклонниками» и
не призывал короля обрушиться на Антихриста, сиречь римского
папу. Но Спифам мог опираться на готовые клише, которые впо¬
следствии, при замене слов «католики» на «паписты», а «еретики»
на «сторонники изначальной церкви», могли быть оформлены в
виде «Послания к королю»28.
Аргументом в пользу авторства Жака Спифама может служить
и то, что в качестве назидательных примеров смертей гонителей
веры берутся люди, которые были ему хорошо знакомы. Среди них
архиепископ Турский Этьен Понше, «добивавшийся учреждения
Огненной палаты, он был сожжен Божьим огнем, который начался
у него в пятке, и заставлял отсекать один член за другим», а так¬
же советники Парижского парламента Клод Дезассес, Жан Трон-
сон, Франсуа Тавель, гонители «еретиков», а также Гийом Герен,
королевский адвокат, который возбудил дело против вальденсов
Люберона. В данном случае логика Спифама (если автор действи¬
тельно он) вполне понятна. Сложнее с казусом Пьера Дю Шателя
(лат. Кастелланс), который во всех справочниках упоминается как
адепт ренессансного свободомыслия, продолжатель дела Гийома
Бюде и даже как приверженец преобразований церкви в евангель¬
20

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
ском духе29. Будучи королевским библиотекарем, он подвергался
нападкам со стороны Сорбонны, что не помешало ему оставаться
в фаворе у короля Франциска I, который способствовал получению
им епископской кафедры в Туле (1539), а затем в Маконе (1544).
При Генрихе II Пьер Дю Шатель с 1547 г. становится «великим омо-
нье» (grand aumonier de France, т. e. королевским раздатчиком ми¬
лостыни; эта должность была очень важной, ее владелец, говоря
современным языком, курировал политику короля в отношении
церкви). Наконец, в 1551 г. он стал епископом Орлеана, а через год
во время проповеди в кафедральном соборе его постиг апоплекси¬
ческий удар. Казалось бы, от Спифама следует ожидать хорошего
отношения к Дю Шателю30. Но его характеристика выглядит нео¬
жиданной: «Кастелланс, разбогатев посредством Евангелия, отверг
чистую доктрину, чтобы обратиться к своей блевотине, но, когда
захотел подвергнуть преследованиям город Орлеан, был затронут
во плоти перстом Божьим и неизвестной медикам болезнью, сжи¬
гающей одну половину его тела, другую погружая в ледяной хо¬
лод, и умер с воплями и ужасными стенаниями»31. Очевидно, что
именно бывшему единомышленнику сторонники «церкви Авеля» в
первую очередь не могли простить отступничества. Начало прав¬
ления Генриха II внушало надежды на прекращение религиозных
гонений, однако преследования «еретиков» лишь усилились, и «ве¬
ликий омонье», ставший горячим защитником католицизма, не мог
не быть к этому причастным.
Упоминается в «Послании...» и еще один человек, хорошо зна¬
комый Спифаму. Описывая выгоды, проистекающие от набора на¬
циональной армии, оплаченной за счет конфискованных церковных
богатств, автор ссылается на советы сеньора де Ланги, изложенные в
его трактате о военном искусстве32. Речь идет о Гийоме Дю Белле, гу¬
манисте и воине, родном брате Жана Дю Белле, епископа Парижского
(1532-1541), единомышленника и покровителя Жака Спифама.
Все это с большой долей вероятности позволяет видеть в авторе
«Послания...» именно Жака Спифама, епископа Неверского (точ¬
нее бывшего епископа). Но кто был реальным адресатом письма,
сколько у него было читателей, и были ли они вообще33, и, наконец,
с какой целью письмо было написано? После бегства в Женеву вряд
ли у Жака Спифама была надежда в чем-либо убедить монарха.
Вне зависимости от того, когда «Послание...» было написано,
текст мог быть обнародован (если и не отправлен прямо на имя
21

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
короля) не ранее того момента, как Жак Спифам покинул Париж.
Напоминаю, что это произошло где-то между 20 февраля и 24 апре¬
ля, когда отступничество Неверского епископа стало юридическим
фактом. Очень вероятно, что текст был связан с проведением в
мае 1559 г. в Париже тайного синода протестантских церквей, где
помимо прочего обсуждался вопрос об определении кальвинист¬
ского символа веры. В пользу этого говорит подзаголовок тракта¬
та, указанный в рукописи. Думается, однако, что помимо короля,
французских протестантов и сочувствующих им лиц, текст «По¬
слания...» был адресован женевцам в качестве доказательства
лояльности Жака Спифама «истинной церкви». Беглый епископ
прибывал в Женеву с солидным «заделом» — смелым посланием к
королю. Конечно, по глубине теологической мысли Жаку Спифа-
му было далеко до Кальвина и Теодора де Беза, однако женевские
власти понимали, что в лице «сеньора де Пасси», как теперь будут
именовать бывшего епископа, они приобретают яркого полемиста и
талантливого оратора. Сделать карьеру в Женеве, перенасыщенной
тысячами эмигрантов, было непросто, однако именно Спифама же¬
невцы намеревались отправить на коллоквиум в Пуасси, отстаивать
дело протестантской Реформы, а позже именно ему давали важные
дипломатические поручения.
Однако Спифам прибыл в Женеву не один, а с дамой по име¬
ни Катрин де Гасперн и с двумя их общими детьми, уже достаточно
взрослыми. То, что у католического прелата были дети от сожитель¬
ницы, вполне соответствовало нравам XVI века, и то, что некото¬
рые священники, отрекаясь от целибата, женились на своих конку-
бинах, также не было новостью. Но Спифам, явившись в женевскую
Консисторию, предъявил Кальвину документы, свидетельствующие
о том, что еще в 1537 г. (!) он вступил с Катрин де Гасперн, вдовой
прокурора парижского Шатле, в тайный брак, о чем был составлен
нотариальный договор. Таким образом, появившиеся в этом бра¬
ке дети объявлялись законнорожденными, а также доказывалось,
что отказ от «папизма» Спифама имеет более чем двадцатилетнюю
историю.
Впоследствии Спифам исполнял обязанности пастора в Иссу-
дене, собирал средства для принца де Конде, оборонявшего Орлеан
от католиков, после захвата гугенотами Лиона некоторое время был
там суперинтендантом, затем женевский Совет послан его ко дво¬
ру Жанны д’Альбре, чтобы, согласно ее просьбе, привести в поря¬
22

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
док финансовые и судебные дела королевы Наваррской. Спифам не
был плодовитым писателем, однако в случае необходимости охотно
брался за перо в интересах протестантской Реформы и демонстри¬
ровал свои способности полемиста34.
Однако вскоре удача отвернулась от Спифама. Он рассорил¬
ся и с самой королевой Наваррской, и со многими ее приближен¬
ными. Вернувшись в Женеву, он продолжал обмениваться с ними
различного рода обвинениями и оскорблениями (говорили, что это
именно он пустил слух, что отцом Генриха Наваррского, будущего
французского короля Генриха IV, был не Антуан де Бурбон, а пастор
Мерлен, доверенное лицо королевы и злейший враг Спифама35).
В конце концов Спифам был заключен в тюрьму в Женеве, ему
предъявили самые разные обвинения: и в том, что он продолжает
тайно получать доходы со своих бывших бенефициев, и в том, что
он поддерживает секретные сношения с Екатериной Медичи, же¬
лая стать епископом города Туля, и в том, что он ведет переговоры
со двором герцогов Савойских. Но фатальным для Спифама стало
установление судьями подложности его брачных документов: вы¬
яснилось, что Катрин де Гасперн родила ему сына еще при жизни
своего первого мужа. Последней каплей для судей, если верить су¬
дебному заключению, было то, что Спифам недостойно вел себя в
женевской тюрьме, пытаясь соблазнить тюремную служанку, чтобы
через нее передавать письма своим сообщникам. 23 марта 1566 г. по
решению женевского уголовного суда Жак Спифам был повешен.
Клод Атон, комментировавший эту историю и не без злорадства
рассказавший о том, что бывает с вероотступниками, сообщил, что
Спифам был казнен за то, что хотел вернуть Женеву ее сеньору —
герцогу Савойскому. Притом что Клод Атон негативно оценивал
личность Жака Спифама, он сожалел, что его плану не удалось осу¬
ществиться и Женева не вернулась в лоно католической церкви36.
Андре Дельмас, приводя примеры высказываний дипломатов того
времени, также приходит к выводу, что дело об адюльтере и подлоге
было лишь предлогом для казни преступника, замаравшего себя от¬
ношениями с врагами города. С точки-зрения исследователя, пред¬
ставив этот приговор сугубо внутренним делом, женевцы не захоте¬
ли лишний раз обострять отношения с могущественными католиче¬
скими соседями. Впрочем, с позиций кальвинистской этики обви¬
нение в адюльтере было вполне достаточным основанием для казни
человека, тем более, если он злостно обманул своих единоверцев37.
23

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Подведем итоги. Нет никаких оснований не доверять заголовку
«Послания...», указанному в рукописи библиотеки Св. Женевьевы.
Его автором с очень высокой долей вероятности является епископ
Неверский Спифам, но не Жиль, а Жак. Вполне вероятно, что текст,
как и указано в рукописи, датируется маем 1559 г., когда Спифам
уже обосновался в Женеве. Если же он и был написан раньше, то
не намного, и в любом случае после его бегства из Франции, что
произошло после 20 февраля или 12 марта. Несмотря на последую¬
щую (пусть и скандальную) славу Жака Спифама, его «Послание...»
1559 г. не получило широкой известности и не было опубликовано.
В этом нет ничего удивительного, ведь оно утратило актуальность
очень быстро в связи с гибелью адресата — французского короля
Генриха II. Божий суд свершился. Убеждать уже было некого.
События резко ускорили свой бег, и в нарастающем вале пам¬
флетной литературы послание епископа Неверского затерялось, по¬
добно песчинке во время пыльной бури.
Павел Юрьевич Уваров
(Институт всеобщей истории РАН, Москва).
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Holt Mack R The French Wars of Religion, 1562-1629. Cambrige: Cambrige University
Press, 2005. (New Approaches to European History).
2	«Cinquante Trait£s de paix, alliances et confederations faicts entre les Rois de France
d’Espaigne d’Angleterre d’Ecosse et dautres, commencements en Гаппё 1195 avec autres
pieces curieusees continues en la table suivante» — Biblioth£que Sainte-Genevieve,
Paris. Ms. 793, L. 177-196.
3	Epitre envoye au roy Henri Second par l’evesque de Nevers / Epitre en may en cinq cent
cinquante neuf// Cinquante Trails... P. 339-370.
4	Catalogue des manuscrits de la bibliot£que Sainte-Genevieve. T. 1. Paris: Plon, 1893. P.
383.
5	Русский перевод см.: Спифам Ж. Послание, отправленное королю Генриху Второ¬
му епископом Неверским в мае 1559 г. / Перевод и комментарии П. Ю. Уварова //
Французское общество в эпоху культурного перелома: От Франциска I до Людо¬
вика XIV. М.: ИВИ РАН, 2008. С. 62-72.
6	Сепе, от лат. сепа — трапеза. Французские протестанты именно этим словом
обозначали причастие, евхаристию, которую католики продолжали именовать
«communion». Мы можем наблюдать, таким образом, начало лингвистического
разлома между «двумя Франциями».
7	Мётоп-ев de Claude Haton (1553-1582) / Edition integrate sous la direction de
L. Bourquin. T. 1. Paris: Editions de CTHS, 2001. P. 122-123.
8	Descimon R., Milles E., Ouvarov P. La reconciliation manque des Spifame. Domination,
transgression et conversion (XVI-XVII siёcles) // Epreuves de Noblesse. Les experiences
24

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
nobilitaires de la Haute Robe Parisienne (XVIe — XVIIIe stecles / Sous la direction de
R. Descimon et E. Hadad. Paris: Les Belles letters, 2010. P. 87-107; Десимон P, Мий Э.,
Уваров П. Семейные ценности Спифамов (Разрывы и преемственность в париж¬
ском линьяже XI-XVII вв.). // Средние Века: Исследования по истории Средневе¬
ковья и раннего Нового времени. Вып. 72 (1-2). М.: Наука, 2011. С. 274-306.
9	Уваров П. Ю. Франция XVI в. Опыт реконструкции по нотариальным актам. М.:
Наука, 2004. С. 364-365.
Ю Quillet В. Les corps d’officiers de la Prevote et Vicomte de Paris et Ile-de France de la fin
de la guerre de Cent Ans au dёbut des guerres de Religion: Etude sociale. Vol. 1-2. Lille,
1982.
11	Приговоры французским финансистам времен Франциска I:
Имя финансиста или их
наследников
Сумма, указанная в акте
обвинения (в турских
ливрах)
Сумма, возвращенная в
казну семьей осужденного
(в турских ливрах)
Гайар Спифам
692 585
20 000
Жан де Понше
385 000
Около 80 000
Жан Каре
375 000
120 000
Жан де Бон,
сеньор де Санблансе
300 000
50 000
Тома Бойе
190 000
150 000
Жан Рюзе
168 190
30 000
Жан Лаллеман-младший
60 000
28 049
Ламбер Мегре
15 000
15 000
По кн.: Hamon Ph. Messieurs des finances: Les grands officiers de finance dans la
France de la Renaissance Paris, 1999. P. 183-185. Надо отметить, впрочем, что реаль¬
ный ущерб, понесённый семьей Спифамов, был более значителен, поскольку она
лишилась крупного залога, внесенного Гайаром, перед тем как он получил свою
должность.
12	Spifame R. Dicaearchiae Henrici Regis christianissimi progymnasmata. Paris, 1556.
13	Уваров U. Ю. Франция XVI в. С. 456-458.
14	AN. MC VIII 294
15	Wanegffelen T. Ni Rome, ni Сепёуе: Des fid£les entre deux chaires en France au XVIe
51ёс1е. Paris: H. Champion, 1997.
16	«За прошедшие полтора года были вынесены два судебных решения: один о слуге
кардинала де Гиза..., отрицающем принципы нашей Религии к бесчестию нашего
Господа Иисуса Христа, и он был вчистую оправдан, поскольку не говорил о злоу¬
потреблениях папы, и другой — об атеисте, который был всего лишь приговорен
к повешенью и удавлению, перед тем, как быть сожженным» (Epitre... Р. 252).
17	Epitre... Р. 264.
18	Acta nuntiaturae Gallicae / Ed. par Pierre Blet et al. Vol. XIV. Rome, 1954. P. 182-183;
FisquetH. La France pontificate (Gallia Christiana). Vol. 13. Paris, 1869. Art. «Nevers»
(Цит. no: Baumgartner F. Change and continuity in the French episcopate: The bishops
and the Wars of Religion, 1547-1610. Duke, 1986. P. 131).
AN. MC VIII 236, 237 passim
25

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
20	AN. XIa (1589). Fol. 474.
21	Memoires de Claude Haton. P. 123.
22	Сохранился лишь автореферат: Delmas A. Gaillard, Jacques et Raoul Spifame. fitude
d’une famille au XVIe siecle. // Ёсо1е nationale des chartes- Positions des theses. P, 1943.
23	Delmas A. Le process et la mort de Jacques Spifame // Biblioth£que d’humanisme et
renaissance. Travaux et docments. T. 5. Paris, 1944. P. 106.
24	Carpi-Mailly O. £tude de la famille Spifame (XV-XVIIe stecles) / Мётопе de Diplome
d^tudes approfondies (Paris I, sous la direction de N. Lemaitre). 1994. Manuscrit. P. 42.
25	Acta consistorialia — BNF. Lat. 12559. Fol. 23( Цит. no: Carpi-Mailly O. fitude de la
famille Spifame. P. 43).
26	Ribier G. Lettres et memoires destat sous les гёgnes de Francois I, Henri I, et Francois II.
Paris, 1666. P. ii, 798,811.
27	Мёто1гев de Claude Haton. P. 123.
28	Думается, что российским читателям знакома ситуация, когда из квалифициро¬
ванных специалистов по борьбе с враждебной идеологией получались ее страст¬
ные апологеты.
29	Michaud L.-G. Biographie universelle, ancienne et moderne. T. XII. Paris, 1843. P. 102—
105.
30	Сподвижник Спифама по университетской реформе гуманист Пьер Галланд на¬
писал абсолютно апологетический трактат на смерть Дю Шателя. Gotland Р. Petri
Castellani magni Franciae eleemosynarii vita..., ёd. Etienne Baluze. Paris : F. Mugujft,
1574.
31	Epitre... P.355-356.
32	Речь идет о трактате: Du Bellay G., seigneur de Langey. Instructions sur le fait de la
guerre. Paris, 1548, в котором содержался призыв заменить иностранных наемни¬
ков национальной регулярной армией.
33	Хотя экстравагантная фигура беглого епископа привлекала внимание современ¬
ников, о его письме пока не удалось обнаружить ни одного упоминания.
34	Под псевдонимом, выдавая свой текст за перевод с итальянского, Спифам соста¬
вил послание Екатерине Медичи, убеждая ее заключить союз с протестантами
и сурово наказать нарушителей эдикта о веротерпимости — [Spifame /.] Lettre,
addressёe de Rome к la Royne Mere du Roy / Trad, d’ltalien en Francois, contenant utile
admonition pour pourvoir aux affaires qui se presentent. S. I, 1563. Анонимным был и
другой его текст, направленный против кардинала Лотарингского — Discours sur
le congё impet^ par Monsieur le Cardinal de Lorraine, de faire porter armes defendues
к ses gens, pour la tuition et defense de sa personne. Et sur ce qui luy advent к cela, к son
arrivee к Paris le VIII. de Ianvier M.D.LXV. Avec la copie dudit со^ё contenu en l’autre
page. S. I, 1565.
35	Delmas A. Le process et la mort de Jacques Spifame. P. 124.
36	Мёпкйгев de Claude Haton. T. 2: 1566, §135.
37	О суровости наказаний за прелюбодеяние в Женеве см.: Kingdon R. М. Adultery
and Divorce in Calvin’s Geneva. Cambrige: Harvard University Press, 1995. P. 117-142.

ПОРТРЕТ НИДЕРЛАНДСКОГО
СВЯЩЕННИКА ЭПОХИ
КОНТРРЕФОРМАЦИИ
(по рукописи Российской национальной
библиотеки)1
Рукопись Российской национальной библиотеки «Зерцало
мира» («Des werltz spigel») была создана в 1560-1578 гг. в северо-ни¬
дерландском городе Кампене. Кодекс с авторскими текстами благо¬
честивого и исторического содержания написан на нидерландском
языке, одной рукой, но различными типами письма, и иллюстри¬
рован многочисленными красочными фигурами и сценками. Пере¬
плет первой трети XIX в. картонный, корешок кожаный с золотым
тиснением. На обороте верхней крышки переплета наклейки: экс¬
либрис Кареля Герарда Хультмана, вырезка из аукционного ката¬
лога, на котором была продана библиотека Хультмана, и экслибрис
графа Петра Корнильевича Сухтелена.
Известный нидерландский государственный деятель Хультман
(Carel Gerard Hultman, 1752-1820) был библиофилом и знатоком
книги. «Зерцало мира», о котором идет речь, было куплено на рас¬
продаже коллекции Хультмана 9 июля 1821 г.2 одним из комиссио¬
неров Сухтелена. Голландец по происхождению, подполковник ван
Сухтелен (Jan Pieter van Suchtelen, 1751-1836) поступил в 1783 г. на
русскую службу. В России дослужился до чина генерал-лейтенанта
инженерных войск, был возведен в графское Российской империи
достоинство, и долгие годы занимал пост полномочного посла Рос¬
сии в Швеции. После смерти графа собранную им огромную библи¬
отеку не смогло приобрести ни одно частное лицо. В итоге русское
правительство купило это собрание, и в 1836 г. книги были пере¬
везены на военном корабле из Стокгольма в Петербург. Входив¬
шая в состав библиотеки коллекция рукописей П.К. Сухтелена —
262 западных кодекса, в числе которых было и «Зерцало мира», а
также около 44 тыс. документов — была передана Императорской
Публичной библиотеке в Санкт-Петербурге (ныне Российская на¬
циональная библиотека).
27

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Автор «Зерцала мира» Герман Вольф (Herman Wolf, Hermanus
Wolphius, 1510 — после 1578 г.) был католическим священником в
странноприимном доме Св. Духа в Кампене, городе в северо-нидер¬
ландской провинции Оверейсел. Жизнь Вольфа пришлась на один
из самых тяжелых, переломных периодов в истории Нидерландов,
когда Реформация тесно сплелась с борьбой народа за независи¬
мость от испанского господства. Книга отражает настроения като¬
лической части населения страны, преданного традиционной вере
и своему королю. Не претендуя на исчерпывающий анализ рукопи¬
си, мы хотели бы показать, как видел происходящие события като¬
лический священник, как воспринимал разлом в обществе и какие
задачи пытался решить, создавая свою книгу.
На многих листах проставлены инициалы Вольфа: «H.W.» и
время работы над разными частями рукописи3. Самые ранние даты
относятся к 1560 г., когда Вольфу исполнилось 50 лет. Можно по¬
лагать, что круглая дата и солидный для того времени возраст по¬
будили священника изложить на бумаге накопленный за полвек'а
жизненный опыт. Был сплетен кодекс, еще чистые листы плотной
бумаги пронумерованы в верхних правых углах крупными арабски¬
ми цифрами с первого и по 238. В процессе работы над рукописью
Вольф переклеивал и удалял листы, поэтому в своем настоящем
виде рукопись насчитывает 219 листов4. В книге четыре части, со¬
стоящие из множества отдельных поэтических и прозаических про¬
изведений. Тексты сопровождаются многочисленными рисунками.
Сквозной темой, которой подчинен текстовый и изобразительный
материал, являются размышления о человеке в современном Герма¬
ну Вольфу мире.
Общее заглавие записано на третьем листе: «Книга называется
Зерцало мира» («Den Titel des Bokes Is Werlts Spiegll»). Его предваря¬
ют слова из первого Послания апостола Павла к коринфянам. Сле¬
дует отметить, что ссылки на Св. Писание встречаются в изобилии,
иногда по 3-4 на каждом листе. Библейские тексты приводятся на
нидерландском языке, с точными библиографическими отсылками,
в данном случае — Кор. 13, 12: «Теперь мы видим как бы сквозь
тусклое стекло (в тексте Вульгаты — speculum, зеркало), гадатель-
но, тогда же лицом к лицу»5. Вольф поясняет, что хотел представить
людям зерцало доброй совести и жизни, чтобы каждый, посмотрев
на себя в этом зеркале, мог понять, живет ли он в согласии с христи¬
анской верой, в послушании заповедям Бога и в делах любви6.
28

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Зерцала были одним из излюбленных литературных жанров
Средневековья. Лейтмотивом к ним служили слова, высеченные над
храмом Аполлона в Дельфах: «Познай самого себя». В христианской
интерпретации, вслед за Платоном, они означали познание высшей
духовной сущности человека: «Познай свою душу». Впервые тема
зерцала появилась у Августина в его «Speculum de scriptura sacra»,
однако особое распространение этот жанр получил в XIV-XV вв.,
когда в связи с ростом личностного самосознания остро встала по¬
требность людей в самопознании и самосовершенствовании. Боль¬
шинство зерцал следуют аскетической традиции дуализма души и
тела. Любовь к Богу должна превалировать над любовью к ближним
и к миру. Самопознание реализовывалось в осознании своих гре¬
хов, что вело к презрению самого себя (contemptu sui) и, как след¬
ствие, к презрению мира (contemptu mundi) — только на этом пути
можно было обрести спасение своей души7.
В прологе к первой части «Зерцала мира»8 Вольф пишет: «Я на¬
чинаю книжку «Учись умирать», которая на латыни называется
«Disce mori», а на голландском — «Leert steruen»9. На поле рукой
Вольфа выведено: «Anno [15]60». В стихотворной форме и во впол¬
не средневековом духе Вольф представил католическое вероучение
с особым упором на 10 заповедей и семь смертных грехов.
Вторая часть10 озаглавлена «Что есть человек» («Wat is een
mensch», lob 7.17;Ps. 8.5,143.3)11. Ее предваряет эпиграф на латыни и
нидерландском языках: «Познай самого себя» («Nosce te ipsum. Kent
v seluen»). Уже без средневековых реминисценций и скорее в духе
позднего Возрождения представлен весьма критический взгляд на
общество и на человека. В подтверждение своих мыслей Вольф ссы¬
лается на греческих философов Демокрита и Гераклита. Завершает
эту часть «Заключительная речь с поучением и увещеванием, напи¬
санная в 1566 г.»12 Заметим, что конец предыдущей, первой части
датирован 1567 г.13
Третья часть называется «Ход движения мира» («Des werlts
beloop»)14. Эпиграфом к ней служат приписанные Сенеке слова:
«Фортуна вертит колесо судьбы»15. Вольф ведет повествование от
сотворения мира и человека через золотой, серебряный и железный
века к искупительной жертве Христа. Словами и в рисунках изо¬
бражает Вавилон (смерть) и Иерусалим (жизнь)16, представляет два
пути человечества, путь смерти и путь жизни17, живописует исто¬
рию грехопадения18. Следуя средневековой традиции, в современ¬
29

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ном ему обществе Вольф видит три сословия: молящихся, воюющих
и всех прочих. Изображены папа («Ти supplex ога»), император («Ти
protege»), крестьянин («Tuque labora»)19. Дочь Сиона, святая цер¬
ковь — невеста Христова, Христос — жених и глава церкви20. За
сценой Распятия21 идет лист с изображением несущего свой крест
Христа, за которым следуют распевающие молитвы горожанки, ка¬
ждая со свои крестом. Надписи гласят: «учись кресту»22 т. е. учись
нести свой крест, подражая Христу, как единственно верному пути
жизни.
Заканчивается третья часть книги ссылкой на Евангелие от
Матфея (Мф. 6): «Господь учит нас молиться»23, — с последующи¬
ми молитвами на нидерландском языке. В позднесредневековых
рукописных молитвенниках, помимо канонического текста «Pater
noster» и «Ave Maria», часто встречаются расширенные варианты
этих молитв. После каждой строфы главных христианских молитв
приводятся 4-8 стихотворных строк на народном языке, в молит¬
венной форме поясняющих эту строфу. Записывая в свою книгу
«Pater noster», Вольф следовал этой средневековой традиции24.
Для последней части «Зерцала мира» была предназначена поло¬
вина объема кодекса (лл. 120-238), правда, 70 листов остались не¬
заполненными25. Эта заключительная часть посвящена описанию
мира, в котором Вольфу довелось жить, и его размышлениям о сво¬
ем времени.
Вольф видел, что мир привычных для него моральных ценно¬
стей рушится. Начинается последняя часть словами нидерландской
пословицы: «Мир ходит на ходулях. Песнь, иначе стихотворение
об изменении мира и печали времени. Год 1578»26. В песне изложе¬
на «История и истолкование слова “мундус” (на латыни), мир (на
нидерландском языке), который мы в этой книжке намерены опи¬
сать»27. Самой песне предшествует вступление, с предельной ясно¬
стью отразившее мнение Вольфа о происходивших изменениях и о
том, что он назвал «печалями времени»: «Здесь следует стихотво¬
рение или кантилена на голландском языке, песня о нравах и обы¬
чаях настоящего времени в Нидерландах, начиная с 1566 г. Там в
бедствиях я терпел (как я сам это пережил)28 все перемены мораль¬
ного упадка в речах, в обычаях, в одежде, в торговле, в ремесле и во
всех сословиях великую безотрадность <...> . Записано в Кампене
4 сентября 1578 г. в возрасте 68 лет мною (Германом Вольфом)29 то,
что я сам пережил»30. Далее идут 10 листов стихотворного текста,
30

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
законченного 5 сентября 1578 г.31 Вероятно, этот раздел предпола¬
гался быть более объемным, поскольку для него оставлено 60 неза¬
полненных листов.
После чистых листов идет «Хроника, начиная с 1566 г.»32 Что
побудило священника, писавшего поучительные сочинения для
мирян, взяться за составление хроники? Ответ следует искать в
дате: в 1566 г. началось восстание Нидерландов против испанского
господства. Однако в 1566 г. Вольф еще не мог в полной мере осо¬
знать масштаб происходящего. Понимание пришло позднее. Рядом
с заголовком несколько боком, на нарисованной небольшой, как бы
прибитой гвоздем к листу деревянной табличке, имеется надпись:
«1575 HW». Вольф начал писать историю своего времени постфак¬
тум в 1575 г., основываясь, вероятно, на своих записях.
В 1566 г. оппозиционно настроенные дворяне организова¬
ли союз, от имени которого 5 апреля 1566 г. вручили в Брюсселе
наместнице испанского короля Филиппа II Маргарите Пармской
петицию с требованиями остановить религиозные гонения, пре¬
кратить отбирать исторические «вольности» провинций и созвать
Генеральные штаты для решения возникающих проблем. Одиннад¬
цатого августа во Фландрии началось иконоборческое движение,
быстро перекинувшееся на другие регионы страны. Поэтому на¬
местница в датированном 25 августа 1566 г. манифесте пошла на
ряд уступок и обещала амнистию членам дворянского союза. Дво¬
ряне приняли условия наместницы, распустили свой союз и вме¬
сте с правительственными войсками приступили к вооружённому
подавлению восстания.
Фактическая канва излагается католическим священником
Вольфом приблизительно так, как мы привыкли читать в учебни¬
ках истории, но оценка событий дается с обратными знаками. Знак
плюс (борьба за независимость страны под знаменем кальвиниз¬
ма) меняется на знак минус, и наоборот. «Хроника» начинается с
увещевания к христианскому читателю33, которое Вольф завершил
рисунком с изображением четырех кар Господних — войны (orlich,
bellum), голода (deurtijt, fames), чумы (pestis), изгнания грешников в
огонь вечный (gods ordel, Мф. 25,41 )34. Здесь же приведено мнение
Эмпедокла, возможно, мифическое, но весьма точно характеризу¬
ющее соотношение религиозного и политического аспектов ситуа¬
ции в северных Нидерландах: «Когда меняется религия, меняется и
правление»35.
31

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«В год Господа нашего 1566-й голландские господа тайно
собирались в королевских землях и поклялись, что не позво¬
лят препятствовать реформации, от которой происходят не¬
счастья, раздоры и ужасные опустошения в землях и городах.
Но несчастьем из несчастий стало то, что они подняли воору¬
женную руку на Его Величество короля. К ним присоедини¬
лись все земли. Они назвали себя гезами. <...> Христос ска¬
зал: “Нельзя служить двум господам” (Мф. 6, 24). Поэтому,
когда видишь, что любовь ушла и воцарилось зло, то в конце
концов приходишь к мысли, что это — время потери всего
доброго и настает день проклятия»36.
В общей сложности «Хроника» занимает семь листов37 и заслу¬
живает серьезной научной публикации. Здесь приведены лишь не¬
которые отрывки, позволяющие проследить контекст восприятия
Вольфом исторической реальности.
Эпиграфом к хронике 1570 г. служит строка из Псалма 101:
«Пришло время милосердия» (Пс. 101, 14)38. На одной рисованной
ленте девиз: «Pius papa 5 — paardon — Phil. R. His.», на другой: «Зло
удалено, страх преодолен»39.
«1 августа папой и Его королевским Величеством было
издано прощение за вооруженные преступления против
Его королевского Величества, а также за поджоги и разгра¬
бления церквей анабаптистами, их господами и старейши¬
нами. Тем, кто подпадает под прощение, возвращается их
имущество»40.
Случившееся в тот год наводнение в глазах Вольфа мало чем от¬
личалось от бедствий, проистекавших от политических и религиоз¬
ных конфликтов. Под надписью «Потоп в 1570 г.» изображен зали¬
тый водой город, люди на крышах затопленных домов и в ветвях де¬
ревьев молят о помощи41. На ленте строка из Апокалипсиса: «Горе,
горе, горе живущим на земле» (Ап. 8,13)42. Вольф пишет: «В День
Всех Святых случился очень сильный шторм, продолжавшийся
день и ночь с ливнем, громом и молниями»43. По словам Вольфа, на¬
воднение произвело в Кампене большие разрушения, во Фландрии
погибли 8000 человек, в Гронингене — 7000, в Голландии и Зеландии
было разрушено много деревень. «Да будем молить Бога, чтобы он
милостиво воззрел на нас и отвратил свой гнев от нас, грешных»44.
32

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Одиннадцатого августа 1572 г. Кампен был освобожден от ис¬
панцев шурином Вильгельма Оранского, графом ван ден Бергом.
Вольф пишет:
«8 августа к Кампену подошел граф ван ден Берг. <...>
22 сентября были разграблены все церкви, монастыри,
странноприимные дома со всеми их украшениями из золо¬
та и серебра, монастыри разрушены, церковная служба рас¬
строена. <...>
26 октября священники были отправлены в изгнание»45.
Позже, после получения известия о резне в Зутфене, жертвами
которой стали 800 человек, Кампен добровольно сдался испанцам:
«17 [ноября] Зутфен опять был взят герцогом Альбой.
<...> На следующий день члены городского совета Кампена
отправились в Девентер, где находился молодой герцог [дон
Фадрике Альварес де Толедо, сын герцога Альбы], и выра¬
зили ему свою добрую волю опять стать верноподданными
короля»46.
Окончательно город был освобожден от испанцев в 1578 г., по¬
сле осады его отрядом Жоржа де Лалена, графа Ренненберга. Опи¬
сание этого события Вольфом звучит следующим образом: «5 июня
было сожжено предместье и три мельницы. <...> Горожане были
лишены пива/хлеба и масла»47.
«Хроника» обрывается на взятии Кампена в 1578 г. Вероятно,
Вольф, которому в 1578 г. исполнилось 68 лет, не смог более продол¬
жить работу над своей книгой.
После десяти незаполненных текстом листов следуют стихо¬
творения, посвященные истории и местоположению Кампена: «Den
oirspronck ende dispositie van Campen»48, и выполненный красками
план города. План Кампена и стихотворения датированы, как и пер¬
вая часть книги, 1560 г.
Последние листы рукописи отведены автобиографическим ма¬
териалам, написанным от третьего лица. Это стихотворное жизнео¬
писание священника Германа Вольфа49; эпитафия Герману Вольфу50;
родословное древо Германа Вольфа51, герб Германа Вольфа52. Они
Позволяют выстроить биографию автора «Зерцала мира». Герман
33

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Вольф родился в 1510 г. в Кампене в семье женатого священни¬
ка (pastor maritus)> у которого было два сына и две дочери. Отец,
священник в церкви при странноприимном доме (gasthuiz) Св. Духа
в Кампене, умер в 1553 г., мать — в 1533 г. Брат Хенрик (Henrick) был
женат и имел пятерых дочерей и одного сына. Сестра Сване (Swane)
вышла замуж в Зволле и имела семерых детей. Дети и первый муж
сестры умерли, от второго мужа она детей не имела. Сестра Агнеса
(Agnes) была незамужней и жила со своим братом Германом. Судя
по тому, что для дат смерти детей, включая самого Германа Вольфа,
оставлены пустые места, 24 августа 1577 г., когда составлялось ро¬
дословное древо, брат и сестры Вольфа были живы.
В своем поэтическом жизнеописании Вольф говорит, что в те¬
чение одного года носил монашеское одеяние. Возле этой строки
помета рукой Вольфа: «Tabor bij Sneek». Монастырь Табор в про¬
винции Фрисландия к северу от Оверейсела входил в Виндесгейм-
скую конгрегацию монастырей августинских уставных каноников53.
Виндесгейм, духовный и организационный центр движения «Но¬
вое благочестие» («Devotio moderna»), оказал огромное влияние на
религиозную жизнь Нидерландов и Германии конца XIV — начала
XVI вв. Родной город Вольфа входил в число трех городов (Девен¬
тер, Кампен, Зволле), в которых зародилось это движение.
Год своего вступления в монастырь Табор Вольф не указал, лишь
написал, что строго прослужил этот год. Он также не сообщил, в ка¬
честве кого был принят в монастырь. Чтобы стать августинским
каноником, требовалось в течение года пройти послушничество
(новициат). Только после этого, твердо осознав свое призвание к
жизни в обители, новиций приносил торжественные монашеские
обеты. Возможно, по истечении срока новициата Вольф покинул
монастырь.
После монастыря Вольф в статусе каноника провел четыре
года в местечке Олдензал (Oldenzaal) близ Твенте (Twente). Затем
в 1539 г. вернулся в Кампен и стал, как и его отец, священником в
церкви при странноприимном доме Св. Духа54.
Первое упоминание о странноприимном доме Св. Духа в Кам¬
пене относится к 1310 г. Странноприимные дома возникали в Ни¬
дерландах по инициативе частных лиц как дела практического
милосердия, к которым относилось устройство домов сирот, го¬
спиталей и т. д. Первоначально странноприимные дома служили
местом ночлега для приезжих, позднее там стали находить приют,
34

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
пропитание и уход одинокие старики. Зажиточные люди имели
отдельные комнаты, бедные просили милостыню и приносили ее
в дом. В 1441 г. Кампен вошел в состав северо-немецкой Ганзы как
крупный торговый пункт на реке Эйсел, одного из рукавов в дельте
Рейна. Горожане богатого купеческого города Кампена могли позво¬
лить себе роскошь содержать богоугодные заведения, в том числе
два странноприимных дома, большой дом Св. Духа и меньший по
размерам странноприимный дом Св. Гертруды.
Как следует из автобиографических записей, делом жизни Воль¬
фа стало исполнение священнического долга. В составленной для
себя эпитафии он написал, что «был служителем святого слова и
Христа»55. Начало этому служению положил один строго прожитый
им в монастыре год56. Свои обязанности Вольф изложил в родослов¬
ном древе и в гербе. В отведенном для себя разделе родословной он
пишет, что ему полагалось проповедовать, читать и изучать [книги],
посещать больных и давать напутствие умирающим57. Каждое из
семи делений составленного для себя герба рассказывает об одной из
сторон духовной жизни Вольфа и его пасторских дел. Вольф должен
был: учить (leren); молиться (bidden); писать (screiuen); любить Бога
(god toe louen); звонить в колокол, призывая обитателей дома к мо¬
литве (weiken); навещать больных и умирающих (visitiren); думать о
последних в жизни христианина вещах — о смерти, Страшном суде,
аде и рае (toegedenken v vterste)58. Этим размышлениям посвящен по¬
лучивший в позднее Средневековье широкую известность трактат
Герарда ван Флидерховена «О четырех вещах последних»59.
Вольф жил в середине XVI в., однако для выражения своей по¬
зиции счел нужным обратиться к средневековому жанру зерцал и
назвал свою книгу «Зерцало мира». Именно так в Средневековье
назывались энциклопедии с географическим описанием мира и гео¬
графическими картами, к которым, за исключением плана Кампена
и его описания, книга Вольфа отношения не имеет. Средневековый
жанр и средневековое название получили у него новое содержа¬
ние — отразить образ человека в трагически меняющемся мире.
При всем том первая часть рукописи,-«Искусство умирать» («Ars
moriendi») полностью выдержана в жанре «Зерцал искусства хоро¬
шо умирать» («Speculum artis bene moriendi»). Возникает вопрос —
°ткуда возникла у жившего во времена Реформации и Контррефор-
маци священника приверженность к средневековым формам само¬
выражения?
35

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Обратимся к автобиографии. Итак, в свои молодые годы Вольф
провел один год в Виндесгеймском монастыре Табор, одном из
центров упоминавшегося движения «Новое благочестие». Движение
зародилось в конце XIV в. в Оверейселе в виде общин братьев общей
жизни, которые жили подобно монахам, но в миру и переписывали
благочестивые книги. В связи с ростом личностного самосознания в
XV в. потребность в такого рода литературе резко возросла. Братья
общей жизни и виндесгеймские монахи удовлетворяли спрос своей
писцовой работой. О том, что Вольф был знаком с виндесгеймской
рукописной традицией, говорит его регулярный почерк и умение пи¬
сать разными типами письма. Благодаря интенсивной писцовой дея¬
тельности виндесгеймские монастыри обладали самыми крупными
в Нидерландах библиотеками. Вероятно, в монастыре Табор Вольф
почерпнул знание средневековой религиозной литературы, а также
позднесредневековой молитвенной практики, что видно на примере
молитвы «Отче наш». Существенной чертой «Нового благочестия»
была забота о духовном просвещении мирян. С этой целью каноник
Ян Скуткен (Jan Scutken) перевел для живших в Виндесгейме свет¬
ских братьев Новый Завет. В своей книге все библейские цитаты, а
также молитвы Вольф приводит на родном языке.
Одной из своих пастырских обязанностей Вольф считал письмо
(screiueri) и изобразил его в виде руки с орудием письма60. К. Порт-
ман на материале сборников эмблем показал, что слово scrijuen,
прежде выражавшее только сам процесс письма или одну из раз¬
новидностей почерка, в середине XVI в. приобретает еще одно зна¬
чение — обозначает творческий процесс создания нового текста
(mode of Poeferie)61.
По ходу настоящего исследования неоднократно упоминались
даты написания того или иного текста книги62. Они позволяют про¬
следить первоначальные намерения Вольфа, а также коррективы,
которые жизнь внесла в его планы. Напомним, что рукопись была
начата в относительно спокойном 1560 году и писалась в течение 18
лет. Предпринимая свой труд, Вольф четко представлял начало и
конец своей книги. Цифра «1560», когда Вольфу исполнилось 50 лет,
проставлена на титульном листе, на листе с названием первой ча¬
сти, а также в конце книги — на плане Кампена и на описании его
герба. В 1566-67 гг. были закончены первая («Учись умирать») и
вторая («Что есть человек») части книги. В 1574 г. Вольф продолжал
работать над третьей частью книги под названием «Ход движения
36

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
мира». Эти первые части «Зерцала мира» написаны с позиции кри¬
тически и пессимистически настроенного по отношению к челове¬
ку и обществу наблюдателя.
Можно предположить, что 1575 г. стал переломным в сознании
Вольфа — в этом году он начал писать «Хронику, начиная с 1566 г.».
Один из посвященных событиям этого года абзацев заканчивается
словами: «Когда видишь, что любовь ушла и воцарилось зло, то в
конце концов приходишь к мысли, что это — время потери всего
доброго и настает день проклятия»63. Последней проставленной
в книге датой — 5 сентября 1578 г. — стало окончание «Песни о
нравах и обычаях настоящего времени в Нидерландах, начиная с
1566 г.». Реформацию он не принял и не мог принять. Основного
соперника католической доктрины Вольф видел не в кальвинизме с
его четко выраженной церковной структурой, способной сплотить
вокруг себя верующих, а в анабаптизме, который вообще не призна¬
вал церкви. В последней трети XVI в. анабаптизм уже изживал себя,
плавно переходя в менонитство. Однако в 1530-40 гг., когда Вольф
был молод, наибольшую опасность для католицизма представлял
радикальный анабаптизм с его проповедью общности имущества.
Корнелис Деккер, исследовавший состояние католического
священства в XVI в., пишет, что в католической церкви Утрехт¬
ской епархии существовало два течения. К одному принадлежали
священники старой традиции, делающие карьеру и заботящиеся о
деньгах, а не о добродетели. К другой — новое поколение, теоло¬
гически хорошо образованное, следующее постановлениям Три-
дентского собора и пекущееся о душах своих подопечных64. Германа
Вольфа нельзя отнести ни к первым, ни ко вторым. Будучи ровес¬
ником старшего поколения, он не делал карьеру и не стремился к
церковным должностям. Подобно своему отцу, Вольф скромно и,
без сомнения, честно исполнял пастырский долг. Для второго поко¬
ления он был слишком стар и, будучи несомненно начитан, не имел
теологического образования. Христианское воспитание Вольф по¬
лучил сначала в семье, затем в монастыре Табор. Именно там он
воспринял идеалы «Нового благочестия» о сообразовании своей
жизни с земной жизнью Христа и изобразил их в рисунке65. Пример
Вольфа показывает, как продолжали действовать принципы «Ново¬
го благочестия» в новых исторических условиях66.
«Зерцало мира» писалось для благочестивых образованных
мирян. На нескольких листах имеются обращения Вольфа к «хри¬
37

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
стианскому читателю», «читателю доброй воли»67. Для второй
половины XVI в. естественным было бы предположить намерение
автора опубликовать свою книгу типографским способом. Однако
многочисленные красочные рисунки, заставки, игра с различными
типами письма заставляют думать, что Вольф создавал свою книгу
как своего рода произведение рукописного искусства и не предна¬
значал ее для печати. Возможно, в этом можно разглядеть продол¬
жение рукописной традиции «Нового благочестия» в информаци¬
онном пространстве раннего Нового времени.
Маргарита Георгиевна Логутова
(Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург).
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Шифр: Российская национальная библиотека, Отдел рукописей, Goll. F.XIV.2.
2	Bibliotheca hultmanniana sive catalogue librorum ad omne scientiarum artiumque
genus pertinentium inter quos saeculi XV editiones nec non multae ... Quorum auctio
fiet Sylvaeducis per H. Palier et filium, die 9 julii 1821, p. 5, lot 11. Sold / 1,25 to the
bookseller Van Cleef (commission of Van Suchtelen?). Description in the sale catalogue:
“Hermanus Wolphius, 1560. II traite des differentes matieres morales, et est charge de
figures coloriees symboliques; lfccriture bien lisible est de differentes mains. Cet ouvrage
est certainement tr£s rare, et unique en son genre. Exemplaire mal soigne”.
3	Ms. Goll. F.XIV.2: 1560 (ff.lv, 4r, 216r, 228r, 232r,), 1563 (f. 14r), 1566 (f. 83r), 1567 (f.
70v), 1574 (f. 98r), 1575 (f. 196r); 1577 (ff. 237r, 237v), 1578 (ff. 120r, 123r, 133r, 208v,
216r, 232r).
4	Ссылки даются в соответствии с авторской фолиацией.
5	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 2v: «Nu sie wy doer een Spigel. In donckerheit. mer dan sulle wy
sien ansicht tegen ansicht».
6	Ibid. f. 3: Den Titel des Bokes Is Werlts Spiegll woerine die menschen als in een Spigel
tgantse ansicht haerder conscience ende leuen soe wel den guden. Als den Quaden.
in bestouwen moecht ende een ider mach weten oft hi in den geloue si oft niet. In die
gehoorsamheit der geboden gods ende in die werken der liefden die daer wtvolgen..
7	Bange R Spiegels der christenen. Zelfreflectie en ideaalbeeld in laat- middeleeuwse
moralistisch-didactische traktaten, Middeleeuwse studies II. Nijmegen, 1986. P. 16.
8	Ms. Goll. F.XIV.2. ff. 4r-70v.
9	Ibid. f. 4: voerreden offt prologus Ick hebbe ontfanges een boecgen in drucke wt laten
gane op latyn genant. Disce Mori (optduitsche) Leert steruen.
10	Ibid. f. 70v-85r.
11	Лист 92 с названием второй части Вольф переклеил, и теперь он находится между
лл. 70 и 72.
12	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 83: Een besluit reden mit een onderwijsinge ende vermaninge der
voerschreuen tractats. Exscriptu. 1566).
38

13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Ibid. f. 70v: заключительная молитва и рисунок с изображением совы.
Ibid. f. 86г-119v.
Ibid. f. 86r: Fortuna rotat omne fatum.
Ibid. f. 89v.
Ibid. f. 96v-97r.
Ibid. f. 99v-100r.
Ibid. f. 99r.
Ibid. f. 109v-l Юг.
Ibid. f. 113r.
Ibid. f. 113v-l 14r: «Disce crucem», «Leert des cruce».
Ms. Goll. F.XIV.2. f. 116r: «Неге leert ons bidden».
Ibid. f. 106v:
Pater noster qui es in celis
Ewige vader van Hemelrijcke
Verhoort dem Ropen der Armen
Wij sunders bidden v <...> gelijke
Latet v hier onser entfarmen
A1 sume wij nutten Lichame bezwaert
Nochtans is onse verlangen
Na v О vader wt gudiger aert
Wiltonsegebetnitontfangen...
Чистыми остались листы 137-195 между первым и вторым разделами и листы
213-222 между вторым и третьим разделами.
Ms. Goll. F.XIV.2. f. 120r: «Die Werlt op steltenn gaet. Een Carmen oft gedicht van die
verkiertheit des werlts ende bedroefheit des tides, anno 1578».
Ms. Goll. F.XIV.2. f. 12lr: «Historia ende Interpretatio op dat woort Mundus (op latyn)
die werlt (op duitsch) der wi hier in dit boeckgen van scruen suit».
Скобки и курсив Вольфа.
Скобки Вольфа.
Ms. Goll.F.XIV.2. f. 123r: «Hier volget nu een gedicht ofte cantileen op duitsche carmina
van die maniren ende zeeden des tegenwoordigen tijtz van des jare 1566 naemptliken
in deser Nederlands. Daer in yammerken moecht (als ic selues beleuet hebbe) alle
veranderinghe in verargeringe in reden in zeeden in cleden in politie in neringhe in
hantiringe ende in alien staten grote desolatie. <...> In die bose viant in nu dess werltz
here twelck alien hem god tot een tijtlang tolatet wes nu veroorsaket heft toe dichten
dessen carmina van die bedroofheit des tides ende periculoosheit dess werltz gess
binnen Campen 1578 4 September mijns olderdoms 68. bij mi (Hermannus Wolphius)
dit seluen ook beleuett».
Ibid. f. 133r.
Ibid. f. 196.
Ms. Goll. F.XIV.2. f. 197r: «Een vermaninghe totten christeliken leser».
Ibid. f. 199v.
Ms. Goll. F.XIV.2. f. 200v: «Empidocles philosophus Mutata religionem mutatur et
regnum».
Ibid. f. 202r: «Hebben vole duitschen here al hier in koninges landen to samen
39

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
geconsperiert ende een gesworen et mencaderen gedaen om een nye reformatie to make
angaende de religioen daer alsoe groten jamer spul bloot sturtinge ende gruweliken
desolatum der landen ende steden wt ontrezen is. dattet jamer meer dan iamer was want
sie hem met gewapende hant tegens kon. <...> Daer een groten toual wt alien landen is
bigecomen. De genomet words geusen. watter clede is hier wt ontstaen. streckende alien
landen doer. <...> Christus sprekt: Nymant kan desse twee heren togelike dinen. Aldus
wanner у siet dat de liefde vergaet ende boosheit douernemet so horet v hooft op ende
gedenket die tijt des verlosingeis den guden anstaende ende des dach der verdomenisse
is den gnadenae bj».
37	Ibid. f. 202r-208r.
38	Ibid. f. 202v: «Die tyt to ontfarmenis nu gecomen».
39	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 202v: «Die boosheit belint / de duechde ouerwint».
40	Ibid. f. 203 r:«1570: Binnen die Biscopen int lant gecomen als to Deuenter toe Groningen
In Leworden Aernnem Haerlem etc. De van den Consilium van Trent geordeneret
binnen van den paews gecomfirmiert van kon. Mt. geconstitueert elck in syn jurisdictie
ende platzen. <. ..> Item den ersten augusti is dat pardon ofghesant vanden pawes vnde
van konigl. Mt. Dat alle die geue die nz tegens kon. Mt in armis gewest were welk crimen
lese majestatis is als oeck kerken scenders kerken rouert ende anabaptisten ende hairen
heren ende olden religioen wolden ondertdanich zyn. solden genieten dat pardon, ende
een gratien geacceptiert worden toe comen een ider weder in syn possessie daer voele
(omt geloue) an tuiuelden ende achterbleuen».
41	Ibid. f. 203v: «Dat Diluuium in dem iare van 70».
42	Ibid. f. 203v: «We, we, we den bewoonders der eerden».
43	Ibid. f. 204r: «Op alder hiliger dach iss der gewest een grooten storm wyndt durende
eden ende nacht mit sulker onwede rwegen donder ende bliren <...> dat die stenen
in der groter kerken omme gekiert sinen doer onvlodich van watere Dat nie gehoort is
gewestende in vrouwen verdroken binnen campen in die rylanden voer Campen ende
daeromm trent 2000 sechten met vole volp verdronkenvoele op bomen geclommen».
44	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 204r: «Laet ons god bidden dat hy ons genedelick wil ansien ende
wende syn toornne van ons op dat wy in sunden».
45	Ibid. f. 204v: «Den 8 Aug. Is de graue van den Bergen voer Campen gecomen. <...>
Den 22 September Summe kerken clusen cloesters gasthuys van alien haeren kerken
ornamenten golt siluer kerker menstrantien gespolieert, die closters verdestruiert die
kerken dienste afgestellt. <...> Opt 26 Octob. hunne die priesteren in exilium gesant».
46	Ibid. f. 204v-205r: «Den 17 [November] Sutphen wederom ingenome van due de Alba.
<...> Voert op den seluigen dach (18 november) sinnen onse heren van der stad na
deuenter getogen daer die jongen hertich was Alvaer sumen voert gevolget van alien
anderen steden Haeren legaten ende hebben sich guet willich wederom den konnijk
onderr danicht».
47	Ms. Goll. F.XIV.2, f. 207v: «Item den fifth dach Junij hebben dese kurchten buiten
Kampen liggende die voerstadt verbrant».
48	Ibid. f. 223r-232r.
49	Ibid. f. 236r:
Vita Domini Hermani Wolphi.
Is deser scripturae / Hoe mogi tleuent beramen
Oec mede bespuren / Hermannus Wolphius namen.
Inde jare van X. / Soe was hi toe Campen geboren.	(«Annus nativitatis .10»)
Syns leuens termine / Wil ic v een weinich hier roren.
40

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Eens was hi van sumen / Een monies habijt an to trecken.
Hi geue dem beginnen / Een iaer kondt nauwe verstrecken
Roch wil ic verclaren / Een canonic soe worth hi tis ware.
Een tiit van 4 iaren. / Hi sceide wederommen van dare.
Vnde heft sich bgeuen / Toe Campen toen digen syn leuen.
Daer hi gebleuen / Pastor in den gasthuse voerscreuen.
vre van
God wil hen geseiden. / In syn rike met salicheiden.
In den jare van een ende tsestich. / Trat hi den Olderdom
Die siecten were hem sechtich. / Smen dynst leet hi daer stan.
God geut dem weder voersien. / Die hi dem toe betrouden.
Eyn leuen was hem een pijn. / Mer gods woort was hem een vroude.
Hi sprac mit dauid also. / Ic hebbe heer ionck gewest.
Rulope ic na folder don toe. / Het gaet men mi naet lest.
Yen versaet dem uwen her niet. / Dat heb ic bi v beuonden.
Nu here na u wen ghebiet. / Regeer ic des leuens ontboden.
Want wi gie bliuende stede / Nu hebt in deser tijt
Geest ons о here v vrede / Toecomen oec daer ij zijt.
Die tijt nempf her een einde. / Een ider gedenke dijt.
Die doot compt seer behemde. / Hi ghift nimant respijt.
Hoe als mi was vollen bi acht. / Die tit van sinen jare.
Hier mogi den sekeren dach. / Wt desen ciferen eruaren.	(«Anno Domini 157...»)
В круглых скобках приведены пометы, сделанные рукой Вольфа на левом поле
против соответствующих строк жизнеописания. Приношу свою сердечную бла¬
годарность д-ру Jos van Heel за редакцию нидерландского текста и помощь, ока¬
занную при написании статьи.
50	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 237r: «Epitaphium. Hie jacet Hermannus sub vili Wolphius / Qui
verbi fuerat sacri Christique minister. 1577».
51	Ibid. f. 237v: Die linea ende affkomst Hermani Wolphi.
52	Ibid. f. 238r: Dat wapen <.. .> syn .7. delen Hermani Wolphi.
53	Regnerus Steensma. Het Klooster Thabor bij Snak en zijn nagelaten geschriften.
Leeuwarden, 1970; Monasticon Windeshemense / Ed. Wilhelm Kohl, Ernest Persoons,
Anton Weiler. P. 3: Niederlande (Archives et bibliotheques de Belgique. Numero special
16). Brussel, 1980. P.415-426.
54	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 237v: Herman filius. Pastor in ecclesia Sancti spiritus. 33 jaren syn
legende vstget heervoer syn officium was to preken toe lessen toe studiren den cranken
toe visiteren olt wesende is gestoruen.
55	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 237r: «Hie jacet Hermannus sub vili Wolfius. Qui verbi fuerat sacri
Chritique minister».
56	Ibid. f. 237r: «Eens was hi van sumen / Een monies habijt an to trecken. / Hi geue dem
beginnen / Een iaer kondt nauwe verstrecken». _
57	Ibid. f. 237v: «Herman filius. Pastor in ecclesia Sancti spiritus. 32 jaren syn legende vstget
heervoer syn officium was to preken toe lessen toe studiren den cranken toe visiteren olt
wesende is gestoruen».
5« Ms. Goll.F.XIV.2. f. 238r.
59	Gerardus de Vliederhoven. Cordiale de quatuor novissimus.
(«Tabor in Frisia»)
(«Oldenzeel in
Twente»)
(«Toe Campen in des
hilligen giest
gasthuz 39»)
(Also toe verbeiden / Die
eerden toe sceiden)
(«Annus aetatis 61»)
41

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
60	Ms. Goll. F.XIV.2. f. 238.
61	Porteman К. The earliest reception of the «Ars emblemata» in Dutch. An investigation
into preliminary matters // The Emblem in Renaissance and Baroque Europe: Tradition
and Variety: Selected Papers of the Glasgow International Emblem Conference 13-17
August 1987 / Ed. Bernard E Scholz, Michael Bath, David Weston. Glasgow, 1990. P. 37.
62	Ms. Goll. EXIV.2.: 1560 (ff.lv, 4r, 216r, 228r, 232r,), 1563 (f. 14r), 1566 (f. 83r), 1567 (f.
70v), 1574 (f. 98r), 1575 (f. 196r); 1577 (ff. 237r, 237v), 1578 (ff. 120r, 123r, 133r, 208v,
216r, 232r).
63	Ms. Goll. EXIV.2. f. 202r: «Hebben vole duitschen here al hier in koninges landen to
samen geconsperiert ende een gesworen et mencaderen gedaen om een nye reformatie
to make angaende de religioen daer alsoe groten jamer spul bloot sturtinge ende
gruweliken desolatum der landen ende steden wt ontrezen is. dattet jamer meer dan
iamer was want sie hem met gewapende hant tegens kon. <. ..> Daer een groten toual wt
alien landen is bigecomen. De genomet words geusen. watter clede is hier wt ontstaen.
streckende alien landen doer. <...> Christus sprekt: Nymant kan desse twee heien
togelike dinen. Aldus wanner у siet dat de liefde vergaet ende boosheit douememet so
horet v hooft op ende gedenket die tijt des verlosingeis den guden anstaende ende des
dach der verdomenisse is den gnadenae bj».
64	Dekker Cornelis. De kerk en de Nederlanden: archieven, instellingen, samenleving.
E. S. C. Erkelens-Buttinger, 1997. Contreformatie en traditionalism: tegenstellingen in
de hoge geestelijkheid in de 16-e eeuw. Biz. 15.
65	Ms. Goll. EXIV.2. f. 114r. Подобный рисунок есть в рукописном молитвеннике
XV в., происходящем из женского монастыря в Нижней Саксонии, где влияние
«Нового благочестия» было очень сильным (НАВ, Ms. 1231 Helmst., f. 223v-233r).
Правда, там за Христом следовала душа в виде девушки в белой одежде, несущей
на плече свой крест. См.: Логутова М.Е Рукописные молитвенники из монасты¬
рей «Нового благочестия» в библиотеке герцога Августа (Вольфенбюттель, Гер¬
мания) // Arbor mundi / Мировое древо. Международный журнал по истории и
теории мировой культуры. Вып. 16. М„ 2010. С. 117.
66	Jelsma A.J. Doorwerking van de Modeme Devotie // De Doorwerking van de Moderne
Devotie. Voordrachten gehouden tijdens het Windesheim Symposium Zwolle /
Windesheim 15-17 oktober 1987 / Onder red. van P. Bange, C. Glaafland, A.J. Jelsma,
A.G. Weiler. Hilversum, 1988. Biz. 9-28.
67	Ms. Goll. EXIV.2. f. 10lr: «Een epistel totter leser»; f. 109r: «Ad lectorem — Totten
leser»; f. 115r: «Totten christen»; f. 124r: «Totten Christenen»; f. 130r: «Een adchortatie
totten christenen»; f. 197r: «Een varmaninghe totten christeliken leser»; последний
лист: «Hermanus Wolphius Totten goet williger leser».

МАРИЯ СТЮАРТ И РЕЛИГИОЗНЫЕ
ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ
(по материалам Отдела рукописей
Российской национальной библиотеки)
Еще в XIX в. коллекция автографов П. П. Дубровского получила
широкую известность как замечательное собрание документов по
истории Франции1. Такую оценку нельзя не признать справедливой,
поскольку французские автографы в ней, несомненно, преобладают.
Документальные материалы, относящиеся к другим европейским
странам, далеко не столь многочисленны и имеют одну существен¬
ную особенность. В большинстве своем они предназначены для
французских корреспондентов, написаны по-французски и позво¬
ляют увидеть историю этих государств сквозь призму их взаимоот¬
ношений с Францией. Примером тому может служить небольшой,
но, несомненно, заслуживающий внимания комплекс документов,
связанных с именем Марии Стюарт, королевы Шотландии и Фран¬
ции, чья жизнь проходила в эпоху религиозных войн, во многом
определивших ее судьбу. Краткому обзору этой группы материалов
посвящена настоящая работа.
Просмотр инвентарей и прямое обращение к сборникам автогра¬
фов коллекции Дубровского позволили выявить около 150 докумен¬
тов, одни из которых имеют непосредственное отношение к Марии
Стюарт, другие содержат лишь краткие упоминания о шотландской
королеве или характеризуют политическую ситуацию в Шотландии
того времени. Хронологические рамки этого комплекса: 1559-1573 гг.
Все выделенные материалы на французском языке. Наряду с ориги¬
нальными документами, редкими черновиками, здесь присутствуют
также копии XVI в. с современными или более поздними архивными
пометами. Некоторые письма имеют архивные аннотации XVII в. По
своему характеру и типу письма они аналогичны аннотациям, кото¬
рые можно видеть на многих документах основного массива фран¬
цузских автографов XVI в. из коллекции Дубровского, что позволяет
говорить об общности их происхождения.
Среди выявленных документов особое место занимает пере¬
писка Марии Стюарт. Ее корреспонденция представлена 24 доку¬
43

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ментами. Это 20 писем самой королевы за 1559-1570 гг.2 и письма,
адресованные ей португальским королем Себастьяном (1560 г.)3,
лордами Хантлеем (1569 г.)4 и Ситоном (1570 г.)5.
Четыре письма написаны Марией в тот краткий период жиз¬
ни, когда она с гордостью носит титул королевы Франции (июль
1559 — декабрь 1560). Одно из писем адресовано Лукреции Медичи,
герцогине Феррарской, и датировано октябрем 1559 г.6 Три другие,
предназначенные для испанского короля Филиппа II, даты не име¬
ют7. По содержанию их относят к 1560 г. Все письма носят в основ¬
ном частный характер. Вместе с тем в двух письмах к Филиппу II
есть отклик на проявленный им интерес к положению дел в Шот¬
ландии. Усиливающееся противостояние между католиками и про¬
тестантами в этой стране неминуемо влекло за собой обострение
как внутренних, так и внешних политических противоречий, что
не могли оставить без внимания европейские государи. Обращаясь
к Филиппу И, Мария благодарит его за посредничество в восста¬
новлении мира в Шотландии и в заключении договора с англича¬
нами. В действительности договор, подписанный 6 июля 1560 г. в
Эдинбурге, ставил Францию в положение стороны, потерпевшей
поражение, и испанский король в своей политической игре был при
этом на стороне англичан8.
Два следующих письма относятся ко времени пребывания Ма¬
рии Стюарт в Шотландии (август 1561 — май 1568). После смерти
Франциска II шотландская королева вернулась на родину, которую
покинула, когда ей не было еще и 6 лет. В августе 1561 г. «короле¬
ва-чужестранка», наполовину француженка по рождению, верная
католичка, сошла на берег в Лейте, чтобы отныне лично править
страной, где протестантская религия была возведена в статус госу¬
дарственной. Красота, изящество, молодость, острый ум, стремле¬
ние по возможности избегать религиозных конфликтов позволили
Марии со временем завоевать и в течение нескольких лет удержи¬
вать симпатии большинства своих подданных. Катастрофа разра¬
зилась в 1567 г., когда вслед за убийством ее второго мужа Генри
Дарнлея она поспешно вступила в новый брак с лордом Босвелом.
Обвиняемая в «прелюбодеянии» и «соучастии в убийстве», пре¬
следуемая мятежными лордами, заключенная под стражу в замке
Лохливен, королева Шотландии была вынуждена подписать отре¬
чение от престола в пользу своего малолетнего сына Якова (26 июля
1567 г.).
44

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Первое из двух писем этого периода, хранящихся в Петербурге,
написано в Джедбурге 16 октября 1566 г. и адресовано Карлу IX9.
Выражая признательность за внимание, с каким он следил за раз¬
витием событий в Шотландии, Мария Стюарт уверяла французско¬
го короля в своей глубокой преданности. Дата, проставленная на
письме, упоминается в большинстве биографий шотландской коро¬
левы. В этот день Мария нанесла визит тяжело раненному Босве-
лу в принадлежащем его семье замке Эрмитаж. По возвращении в
Джедбург она внезапно почувствовала резкое недомогание. Болезнь
развивалась стремительно, и в течение нескольких дней жизнь ко¬
ролевы была под угрозой. Перед лицом смерти Мария призвала к
себе лордов, чтобы сообщить им последнюю волю. Подтвердив
свою верность католической вере и напомнив об уважении, с кото¬
рым всегда относилась к религиозным убеждениям подданных, Ма¬
рия просила поддерживать мир в стране и доверяла заботу о юном
наследнике престола французскому королю и королеве-матери10.
Второе письмо Марии Стюарт, адресованное Екатерине Меди¬
чи, согласно архивной помете, было написано в Лохливене 1 мая
1568 г.11 Оно содержит горячую просьбу как можно скорее оказать
ей военную поддержку и освободить из заключения, а также увере¬
ния в том, что в этом случае вся Шотландия выступит на ее стороне
против мятежных лордов. Во время заточения в Лохливенском зам¬
ке (17 июня 1567 — 2 мая 1568 гг.) шотландская королева не имела
права переписки и постоянно находилась под строжайшим над¬
зором. Известно лишь несколько ее писем из Лохливена, которые
благодаря верным посланцам дошли до своих адресатов. Если ука¬
занная архивистом дата верна, то письмо было написано накануне
успешного побега Марии из замка, который состоялся 2 мая12.
Французский историк М. Дюшен, комментируя реакцию Фран¬
ции на заключение Марии Стюарт под стражу, отмечал некую
«двойственность» в ее позиции. Если Карл IX был готов прийти на
помощь Марии, то Екатерина Медичи, обладавшая реальной вла¬
стью в стране, не допускала и мысли об отправке в Шотландию
вооруженных сил в ситуации, когда новая религиозная война в са¬
мой Франции могла разразиться в любую минуту. Предпринятые
Французской короной весьма умеренные дипломатические шаги с
Целью освобождения шотландской королевы успеха не принесли13.
Ко времени побега Марии Стюарт в 1568 г. политическая обста¬
новка в Европе и внутренние потрясения во Франции, вызванные
45

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
вооруженной борьбой между католиками и протестантами, призы¬
вали к еще большей осторожности. В этом отношении показательна
реакция Карла IX на известие об освобождении узницы. В собрании
Дубровского хранятся черновики писем французского короля от
21-22 мая к его послам в Нидерландах и Шотландии14. Сдержанно
выражая свою радость в связи с успешным побегом шотландской
королевы из Лохливена, он просит немедленно сообщить ему о том,
как это событие было воспринято в названных странах. В то же вре¬
мя Карл IX пишет регенту Шотландии Якову Стюарту, графу Мер-
рею, сводному брату Марии Стюарт и одному из ее наиболее без¬
жалостных гонителей, заверяя его, что Франция по-прежнему оста¬
ется приверженцем союза и дружбы между двумя государствами15.
Остальные 14 писем Марии Стюарт, представленные в коллек¬
ции Дубровского, написаны в Англии (в замках Карлайл, Татбери,
Уингфилд) и относятся к периоду между 27 мая 1568 г. и 30 апреля
1570 г. Два из них адресованы Елизавете Английской, два — фран¬
цузскому королю Карлу IX, три — Екатерине Медичи, и семь —
французскому послу в Англии Бертрану де Салиньяку Фенелону,
маркизу де Ла Моту.
Всего через две недели после побега из Лохливена и через 3 дня
после поражения армии своих сторонников в битве при Лангсайде,
16 мая 1568 г., Мария Стюарт навсегда покинула Шотландию и всту¬
пила на английский берег. Очень скоро она начинает понимать, что
и здесь, в Англии, остается пленницей. События первых лет «по¬
четного заточения», которому подвергла Марию ее «добрая сестра
и верный друг» королева Елизавета, боль, отчаяние, гнев узницы
нашли отражение в письмах, ныне хранящихся в Петербурге. В сво¬
ем стремлении обрести свободу Мария обращается к Елизавете Ан¬
глийской с просьбой ускорить разбирательство по делу о предъяв¬
ленных ей обвинениях в убийстве Дарнлея, утверждает, что готова
выступить в свою защиту перед лицом самой Елизаветы, но не ее
представителей, просит о разрешении оставить Англию и открыто
говорит о намерении в случае отказа обратиться за помощью к ино¬
странным государям16. Она настаивает на праве поддерживать сно¬
шения с верными ей лордами, соглашается пойти на любые уступки,
если они не затрагивают ее чести, и заявляет, что ни при каких усло¬
виях не сложит с себя корону17.
В то же время шотландская королева неустанно просит о под¬
держке Карла IX и Екатерину Медичи18. С просьбой о помощи в деле
46

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
освобождения Марии Стюарт к ним обращаются и шотландские
лорды, оставшиеся верными своей королеве19. В ожидании гото¬
вой вспыхнуть в любую минуту новой религиозной войны король
франции и королева-мать высказывают свое расположение узнице,
но в отношении военной поддержки ограничиваются одними обе¬
щаниями.
Наиболее подробно о своем положении в качестве пленницы
Елизаветы Английской Мария пишет французскому послу в Лон¬
доне Бертрану де Ла Моту-Фенелону, который прибыл в Лондон
в ноябре 1568 г. При новом посланнике, талантливом дипломате,
французское влияние в Англии становится более активным и дей¬
ственным, тем более что его дипломатические шаги осуществля¬
ются на фоне военных успехов королевской армии, одержавшей
блестящую победу над гугенотами в битве при Жарнаке (13 марта
1569 г.)20. Несмотря на строгий надзор за Марией Стюарт, Ла Мо¬
ту-Фенелону удается вступить с ней в переписку. В соответствии с
пожеланиями самой королевы, послания, которыми они обменива¬
лись, были шифрованными. В письмах, направленных французско¬
му послу весной 1569 г., Мария постоянно просит держать ее в курсе
положения дел во Франции, полагая, что победа при Жарнаке по¬
зволит направить французские войска в Шотландию, где в помощи
остро нуждается удерживаемая ее сторонниками крепость Дамбар¬
тон21. Благоприятное для католической партии развитие событий
во Франции побудило Елизавету к поискам компромисса, что сразу
почувствовала Мария Стюарт. В письме к французскому послу от
9 апреля она выражает надежду на содействие английской короле¬
вы в урегулировании дел в Шотландии, оговорив при этом, «если
заявления Елизаветы действительно искренни»22. Надежде этой,
однако, не суждено было сбыться. Ассамблея лордов, созванная в
июле в Перте, отклонила предложения английской королевы об ус¬
ловиях восстановления Марии Стюарт на шотландском престоле.
Положение пленницы серьезно осложнилось осенью 1569 г., когда
Елизавета узнала о ведущихся за ее спиной переговорах по поводу
возможного брака Марии и первого пэра Англии, герцога Норфол¬
ка. В гневе она отдает приказ об аресте Норфолка и о возвращении
Марии в Татбери под надзор ее «злейших врагов», лорда Хантингдо¬
на и виконта Хертфорда. Сообщая об этом Ла Моту-Фенелону, шот¬
ландская королева в тревоге замечает, что действия Елизаветы мо¬
гут представлять угрозу для ее жизни23.
47

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Одиннадцатого января 1570 г. был убит регент Шотландии Яков
Стюарт. В апреле, стремясь предотвратить возможность прихода
к власти сторонников Марии, Елизавета отправила в Шотландию
военную экспедицию под командованием графа Сассекса. Рейд был
быстрым и жестоким. «Подверглись разрушению 50 замков и 300
деревень, регион Глазго был опустошен, замок Линлитгоу разгра¬
блен, а замок Гамильтон сожжен. По истечении трех недель Сас-
секс с триумфом вернулся в Англию»24. 30 апреля Мария Стюарт в
отчаянии пишет сразу 3 письма: Карлу IX, Екатерине Медичи и Ла
Моту-Фенелону, которого просит срочно отправить письма по‘на¬
значению и как можно более точно, без обиняков, изложить фран¬
цузскому королю истинное положение дел в Шотландии, чтобы
убедить его наконец послать туда войска25. Обращаясь к Карлу IX
и Екатерине Медичи, она настаивает на необходимости без промед¬
ления оказать ее стране давно обещанную военную помощь, иначе
Шотландия может быть потеряна навсегда не только для нее самой,
но и для Франции. В случае, если военная поддержка с французской
стороны в настоящий момент невозможна, Мария настоятельно
просит королеву-мать обратиться к другим государям, склоняя их
оказать помощь ей и ее сторонникам26.
Несмотря на то что Третья религиозная война во Франции еще
продолжалась (Сен-Жерменский мир будет заключен позднее),
Франция направила в Шотландию вооруженный отряд под коман¬
дованием сеньора де Верака, что не оказало влияния на развитие
событий27. Весной 1571 г. пал Дамбартон, тогда же был раскрыт за¬
говор Ридольфи. Следствие по делу выявило причастность к заго¬
вору Марии Стюарт, и в мае 1572 г. английский парламент выдвинул
против нее обвинение в государственной измене. События Варфо¬
ломеевской ночи значительно усилили антикатолические и «анти-
марианистские» настроения в Англии. В мае следующего 1573 г. был
сдан Эдинбург, последняя крепость, удерживаемая сторонниками
шотландской королевы. Наскоро снаряженный французский флот,
рассеянный бурей, так и не достиг берегов Шотландии. «Царство¬
вание королевы Марии закончилось. Наступило время ее долгого
заката», — пишет М. Дюшен28.
Письма от 30 апреля 1570 г. — последние в той небольшой части
переписки Марии Стюарт, которая была приобретена Дубровским.
Из 14 писем шотландской королевы к ее французским корреспон¬
дентам 7 — собственноручные. Это письма, адресованные Карлу IX
48

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
и Екатерине Медичи. Только одно из ее писем к Ла Моту-Фенело-
ну является подлинником и имеет подпись-автограф. Остальные
6 писем к французскому посланнику в Англии представлены копи¬
ями XVI в.
О Марии Стюарт идет речь в нескольких хранящихся в Пе¬
тербурге официальных документах за 1568-1573 гг. Кроме обра¬
щений шотландского дворянства к Карлу IX и Екатерине Медичи
с просьбой о помощи в освобождении своей королевы (1568 г.), о
чем уже говорилось выше, к французскому двору были направ¬
лены записка испанского короля Филиппа II, касающаяся Марии
(1569 г.)29, записка Ла Мота-Фенелона относительно заключения в
тюрьму и бегства в Шотландию английских аристократов, привер¬
женцев Марии Стюарт (1569 г.)30, а также составленные им отчеты
о последних событиях в Англии и Шотландии (1570 г.)31. Представ¬
ляют интерес инструкции по ведению переговоров о судьбе Ма¬
рии, подготовленные послом для своих курьеров ко французскому
двору (1569-1573 гг.)32. Следует отметить, что из 10 писем Елиза¬
веты Английской к первым лицам французского королевства за
1567-1569 гг. только в одном есть упоминание о ее «несчастной
кузине королеве Шотландии»33. Зато документы дипломатиче¬
ской переписки, содержащие, как правило, краткие упоминания о
Марии Стюарт, весьма многочисленны. Это около 110 донесений
французских послов и резидентов в Англии и Шотландии, направ¬
ленные Карлу IX и Екатерине Медичи, а также ответные письма
короля и королевы-матери34.
Дипломатическая переписка Ла Мота-Фенелона, в том числе и
материалы, касающиеся Марии Стюарт, была опубликована в Па¬
риже в 1840 г.35 Несколько позже вышло в свет семитомное издание
писем шотландской королевы, подготовленное князем Алексан¬
дром Яковлевичем Лобановым-Ростовским (1788-1866)36. По сло¬
вам французского историка XIX в. Овена де Траншера, князь Лоба¬
нов-Ростовский был самым последовательным из всех, кто после
смерти Марии Стюарт «память о ней возвел в культ»37. Он объехал
многие страны Европы, разыскивая письма королевы Шотландии
в библиотеках, архивах и частных собраниях, и при этом составил
собственную коллекцию портретов, рукописей и редких изданий,
связанных с ее именем38. В свою публикацию А. Я. Лобанов-Ро¬
стовский включил документы, обнаруженные среди материалов
коллекции Дубровского в Императорской публичной библиотеке.
49

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
В первых трех томах его издания, со ссылкой на рукописи, храня¬
щиеся в Петербурге, опубликованы 13 писем Марии Стюарт. Там
же, но по копиям королевского архива в Париже, воспроизведены
тексты еще 4-х писем шотландской королевы, представленных в
собрании Дубровского. Причем одно из этих петербургских пи¬
сем является не копией, а подлинником39. Из поля зрения автора
публикации выпали письмо Марии Стюарт к Лукреции Медичи и
два письма к Филиппу II40. Вместе с тем А. Я. Лобанов-Ростовский
уделил особое внимание одной из средневековых рукописей Пу^
бличной библиотеки, так называемому «Часовнику Марии Стю¬
арт», также принадлежащему к коллекции Дубровского41.
Молитвенник, за которым утвердилось название «Часовник
Марии Стюарт», был изготовлен во Франции. В рукописи 22 ми¬
ниатюры. Все пергаменные листы украшены многоцветными ор¬
наментированными рамками с золотом. Иллюминация кодекса
выполнена в стиле «Мастера Бедфорда», как условно называют
анонимного художника, работавшего в Париже в 1420-1430-х гг.
и имевшего многочисленных подражателей. Это свидетельствует
о том, что рукопись создавалась в XV в. Остается неизвестным,
для кого предназначался часовник. На одной из его миниатюр
изображена дама под черной вуалью, преклонившая колени перед
Девой Марией с младенцем. Возможно, это портрет заказчицы ру¬
кописи. Владельческие гербы на книге тщательно стерты. Никаких
помет XV в. в ней не обнаружено42. Вместе с тем в часовнике име¬
ются многочисленные записи на французском языке, сделанные
почерком XVI в. Одна из них, помещенная в начале рукописи, на
нижнем поле листов 12 об.-13, гласит: «Эта книга принадлежит
мне. Мария, королева. 1554». Сопоставление записей с собствен¬
норучными письмами Марии Стюарт позволяет говорить о том,
что они сделаны ее рукой. Именно эти записи дают основание рас¬
сматривать молитвенник не только как прекрасный образец сред¬
невекового книжного искусства, но и как интересный архивный
документ.
На полях часовника сохранились подписи королевы Шотлан¬
дии, краткие заметки на память, небольшие стихотворения. Про¬
никнутые глубокой печалью стихотворные строки, скорее всего,
относятся ко времени ее пребывания в Англии. Дата «1579», ко¬
торая следует за одной из подписей Марии, подтверждает, что она
не расставалась с часовником и в годы своего пленения. В инвен¬
50

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
таре ценностей, принадлежавших Марии Стюарт, который был
составлен в Чартли 13 июля 1586 г., менее чем за год до ее смер¬
ти, есть упоминание о «рукописном часовнике на пергамене». Как
полагал Лобанов-Ростовский, запись в инвентаре соответствует
петербургской рукописи43. Если такое утверждение справедливо,
то молитвенник, привезенный в Россию Дубровским, оставался
верным спутником шотландской королевы почти на всем ее жиз¬
ненном пути, воплощая собой неизменность ее принадлежности
католической вере.
В последнем томе издания писем Марии Стюарт А. Я. Лоба¬
нов-Ростовский не только дал краткое описание петербургского
часовника, но и опубликовал все записи, сохранившиеся на его по¬
лях44. Может быть, с этой публикацией и связано возникновение
легенды, согласно которой 8 февраля 1587 г. шотландская королева
взошла на эшафот, держа в руках тот самый молитвенник, который
ныне хранится в Санкт-Петербурге. Такая легенда возникла не без
оснований. Иногда в описаниях казни Марии Стюарт говорится о
том, что она взошла на эшафот, держа в руках распятие и молит¬
венник. Одно из таких описаний было опубликовано в 1886 г. Ове-
ном де Траншером45. Второй источник, который обращает на себя
внимание, не нарративный, а изобразительный. На голландской
гравюре XVII в. с изображением сцены казни Марии Стюарт на
переднем плане можно увидеть аккуратно сложенное верхнее пла¬
тье королевы, на котором лежит закрытая книга46. Таким образом,
можно предположить, что в последние минуты жизни Мария дей¬
ствительно имела при себе молитвенник. Но был ли это часовник из
собрания Дубровского? В настоящее время подтверждения такому
предположению нет47.
В 1919 г. в фонды РНБ поступила большая коллекция автогра¬
фов П. Л. Вакселя. К числу наиболее ценных документов своего со¬
брания коллекционер относил автограф Марии Стюарт48. Письмо
шотландской королевы, адресованное герцогу Генриху де Гизу, пол¬
ностью написано ее рукой. Подлинность автографа засвидетельство¬
вана известным французским архивистом и палеографом Алексан¬
дром Теле, чья подпись на сертификате, составленном в Париже 6 но¬
ября 1846 г., заверена мэром девятого парижского округа. Письмо без
Даты. В своем издании А. Я. Лобанов-Ростовский привел его текст по
копии Британского музея, которая, вероятно, была датирована. В со¬
ответствии с публикацией письмо было написано 24 ноября 1586 г.49
51

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
В коллекциях Отдела рукописей это единственное письмо Марии
Стюарт, относящееся к последнему периоду ее жизни, и единствен¬
ное, не принадлежащее к коллекции Дубровского.
В августе 1586 г. были арестованы, а в сентябре казнены Ба-
бингтон и другие участники заговора, имевшего своей целью
освобождение Марии Стюарт и убийство Елизаветы Английской.
25 августа судебная комиссия, созванная в Фотерингее, объявила
Марию виновной в соучастии в заговоре, что означало вынесение
ей смертного приговора. Обвинительный вердикт был доведен до
сведения узницы 22 ноября. Именно тогда она обратилась к свое¬
му ближайшему родственнику герцогу де Гизу: «Любезный кузен,
дороже которого для меня нет никого на свете, говорю Вам послед¬
нее прости, ибо по приговору несправедливого суда готовлюсь к
смерти... В жизни я не смогла быть полезна Богу и церкви, надеюсь,
что смерть моя станет свидетельством нерушимости моей веры, а
готовность умереть послужит укреплению и восстановлению като¬
лической религии на этом несчастном острове»50.
Уже в конце 1570-х гг. отношение к Марии Стюарт в Европе ко¬
ренным образом изменилось. И смерть Дарнлея, и брак с Босвелом
были забыты. Многие предпочитали видеть в Марии католическую
королеву, обреченную на муки королевой-протестанткой51. Казнь
венценосной узницы, свершившаяся по воле Елизаветы Англий¬
ской, вполне отвечала такому представлению.
Обзор документов коллекции Дубровского, в которых нашла
отражение история Марии Стюарт, дает возможность увидеть,
сколь велики были ее надежды на помощь и поддержку Франции и
как постепенно она утрачивала свои иллюзии. Потрясения, вызван¬
ные религиозными войнами, значительно ослабили влияние Фран¬
ции на европейской арене. Ее военные силы были задействованы
во внутренних вооруженных конфликтах. Финансы расстроены.
Попытки повлиять на ситуацию дипломатическим путем выгляде¬
ли нерешительными и неэффективными. Более того, политическое
положение в Европе настоятельно требовало сохранять дружеские
отношения с Англией и Шотландией. В этих условиях роль Фран¬
ции в судьбе Марии Стюарт была не более чем скромной. Каким бы
ни был поворот событий, позиция французских королей, как пра¬
вило, оставалась выжидательной, а реакция — умеренной. И все же
последнее письмо и последняя просьба Марии Стюарт адресованы
во Францию. За несколько часов до казни, обращаясь к Генриху III,
52

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
она пишет: «Повелите же вознести молитву Богу за королеву, кото¬
рую называли христианнейшей и которая идет на смерть, верная
католической церкви и лишенная всякого достояния»52.
Наталья Алексеевна Елагина
(Российская национальная библиотека, Санкт-Петербург).
ПРИМЕЧАНИЯ
1	О документальной части коллекции П. П. Дубровского см.: Сборники документов
коллекции П.П. Дубровского. Каталог / Сост. Т. П. Воронова, Т. В. Луизова, ред.
Т. П. Воронова. Ленинград, 1979.
2	Письма Марии Стюарт входят в состав 3 сборников документов из коллекции
Дубровского: «Recueil de lettres originales des Rois, Reines, Princes et Princesses
d’Angleterre et d’Ecosse» (Авт. 12); «Pieces et lettres originales des Rois, Reines
et Enfants de France», (Авт. 34/1-2); «D£p£ches originales de La Mothe БёпёЬп,
ambassadeur de France k Londres», (Авт. 90/1-2). Одно из писем представлено дву¬
мя копиями XVI в.
3	ОР РНБ. Ф. 971. «Recueil de lettres originales des Rois, Reines, Princes et Princesses de
Portugal». Автограф (далее — Авт.) 69, № 13. 31 мая 1560 г. За подписью королевы
Екатерины Австрийской.
4	Авт.	90/1, №	39 (л. 1 об.-2). 23 апреля 1569 г. Копия.
5	Авт.	90/2, №	4. 9 марта 1570 г. Копия.
6	Авт.	34/2, №	29. Октябрь 1559 г. Подпись-автограф.
7	Авт.	12, № 30; Авт. 34/2, № 30-31. Б.д. Подпись-автограф.
8	См.: Duchein М. Marie Stuart. La femme et le mythe. Paris, 1987. C. 77-80.
9	Авт. 12, № 28. Автограф.
10	Duchein M. Op. cit. P. 228-230; см. также: Fraser A. Marie Stuart reine de France et
d’ficosse. Paris, 1969, P. 281-283. M. Дюшен относит визит в Эрмитаж к 15 октября
1566 г. Однако письмо, хранящееся в Петербурге, не содержит и намека на недо¬
могание, которое должна была бы испытывать в этот день королева.
11	Авт. 12, № 31. Автограф. Последние строки письма не читаются.
12	Fraser A. Op. cit. Р. 361. М. Дюшен называет в качестве даты побега Марии Стюарт
из Лохливена 5 мая, см.: Duchein М. Op. cit. Р. 348.
13	Duchein М. Op. cit. Р. 325-326.
14	Авт. 34/2, № 52-54. 21-22 мая 1568. Черновики.
15	Авт.34/2, № 55. Май 1568 г. Черновик.
16	Авт. 12, № 33. 5 июля 1568 г. Карлайл. Копия. Об этом обращении Марии к Елиза¬
вете Английской см.: Fraser A. Op. cit. Р. 381. В коллекции Дубровского есть еще
одна копия того же письма к Елизавете, которая выполнена двумя разными ли¬
цами и входит в состав другого сборника (Авт. 90/2, № 46). В конце документа
имеется приписка: «Прошу Вас показать эту копию испанскому послу».
17	Авт. 90/2, № 44. 10 февраля 1569 г. Татбери. Копия.
53

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
18	Авт. 12, № 29, 32. 27 мая — 26 июня 1568 г. Карлайл. Автографы.
19	«Recueil de lettres originales des hommes illustres dAngleterre». Авт. 72, № 5,6. 24 ав¬
густа 1568 г. Дамбартон. Подписи-автографы.
20	Duchein М. Op. cit. Р. 390.
21 Авт. 90/1, № 28, 36, 39 и 40. 15 марта — 7 мая 1569 г. Татбери и Уингфилд. Копии.
22 Авт. 90/1, № 36. 9 апреля 1569 г. Татбери. Копия.
23	Авт. 90/1, № 42а. 25 сентября 1569 г. Уингфилд. Копия. См.: Fraser A. Op. cit. Р. 426.
24	Duchein М. Op. cit. Р. 403. Иную трактовку событий дают два документа из коллек¬
ции Дубровского, содержащие сведения о развитии военных действий в Шотлан¬
дии в начале мая 1570 г. (Авт. 90/2, № 25 и 30).
25	Авт. 12, № 35. 30 апреля 1570 г. Татбери. Подпись-автограф.
26	Авт. 12, № 34 и 36. 30 апреля 1570 г. Татбери. Автографы.
27	Duchein М. Op. cit. Р 403-404.
28	Ibid. Р. 432.
29	Авт. 90/1, № 25. 4 марта 1569 г. Копия.
30	Авт. 90/1, № 29. [1569 г.]. Копия.
31	Авт. 90/2, № 25 и 30. 1 — 4 мая 1570 г. Лондон. Копии.
32	ОР РНБ. Ф. 971. Авт. 90/1, № 17, 46, 60 и 61. 17 января 1569 — 21 января 1570; Авт.
90/2, № 23, 24 и 50. Апрель 1570 — 17 июня 1573. [Лондон].
33	Авт. 12, № 3. 16 октября 1567 г. Хемптон Корт. Подпись-автограф.
34	Авт. 90/1-2 (всего 139 документов).
35	Correspondance diplomatique de Bertrand de Salignac de La Mothe, ambassadeur de
France en Angleterre de 1568 к 1575, риЬНёе pour la premiere fois sur les manuscrits
conserves aux Archives du Royaume par A. Teulet. T. 1-7. Paris; Londres, 1840.
36	Lettres, instructions et тётоп'ев de Marie Stuart, Reine d’Ecosse, риЬНёе sur les
originaux et les manuscrits du State Papier Office de Londres et des principales archives
et bibliotf^ques de ГЕигоре par le prince Alexandre Labanoff. T. 1-7. Londres, 1844.
37	Les Dessous de l’histoire: curios№s judiciaires, administratives, politiques et litt^raires,
recueillies et аппо1ёее par J. Hovyn de ТгапсЬёге. Paris; Bordeaux, 1886. T. 1. P. 17.
38	О коллекции портретов Марии Стюарт, составленной князем А. Я. Лобано¬
вым-Ростовским, см.: Notice sur la collection des portraits de Marie Stuart appartenant
au prince Alexandre Labanoff. St.^tersbourg, 1856.
39	Lettres, instructions et n^moires de Marie Stuart... T. 1. P. 77, 372-373; T. 2. P. 59-70,
78-79, 125-127, 130-134, 298-302, 302-303, 310-311, 316-318, 321-323, 337-338,
340-341, 378-379; T. 3. P. 37-39, 40-42, 42-44.
40	Авт. 34/2, № 29; 30 и 31. Одно из писем к Филиппу II, не учтенное Лобановым-Ро¬
стовским, опубликовано в книге: La Ferriere Н. de. Deux аппёев de mission к Saint-
Рё1ег5Ьои^. Paris, 1867. P. 16.
41	Российская национальная библиотека. Отдел рукописей. Lat.Q.v.I.l 12.
42	Описание часовника Марии Стюарт см. в каталогах: Laborde A. de. Les manuscrits
к peintures consents dans lancienne Bibliotf^que 1трёпа1е publique de Saint-
Рё1ег$Ьои^. Paris, 1936. Part. 1. P. 63-66; Voronova T., Sterligov A. Manuscrits
епНптпёв occidentaux du VIHe au XVIe 81ёс1е к la Bibliotheque nationale de Russie de
Saint-Рё1ег5Ьош^. Bournemouth; Saint-Рё1ег5Ьои^, 1996. P. 120-123. См. также: Во¬
ронова Т.П. Часовник Марии Стюарт // История в рукописях и рукописи в исто¬
54

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
рии. Сборник научных трудов к 200-летию Отдела рукописей РНБ. Санкт-Петер¬
бург, 2006. С. 95-100.
43	Inventaire des bijoux, de l’argenterie et dautres menus objets appartenant & Marie
Stuart // Lettres, instructions et n^moires de Marie Stuart... T. 7. P. 245.
44	Ibid. P. 346-352.
45	La manure de locution de la Royne d’Escosse, faicte le VHIe de febvrier 1587, en la
grande sale du chasteau de Fotheringay// Les Dessous de l’histoire... P. 146.
46	Гравюра неизвестного мастера воспроизведена в книге: Guy J. «Му Heart is Му
Own». The Life of Mary Queen of Scots. London, 2009. Plate 3.
47	Известно несколько молитвенников, которые, как полагают, принадлежали Ма¬
рии Стюарт. Один из таких молитвенников, подлинность которого не вызывает
сомнений, с XVI в. хранится в семье Норфолков, см.: Duchein М. Op. cit. Р. 514. По
мнению Джона Гй, молитвенником, с которым королева Шотландии взошла на
эшафот, вероятнее всего, является рукопись, ныне хранящаяся в США (Henry Е.
Huntington Library, San Marino, California. MS 1200). Cm.: Guy J. Op. cit. P. 545.
48	Российская национальная библиотека. Отдел рукописей. Ф. 965, on. 1, № 1763.
49	Lettres, instructions et n^moires de Marie Stuart... T. 6. P. 461-464.
50	Lettres, instructions et n^moires de Marie Stuart... T. 6. P. 456, 477. Тогда же Мария
Стюарт обратилась с прощальными письмами к папе Григорию XIII и испанскому
послу во Франции Бернардино де Мендозе.
51	Duchein М. Op. cit. Р. 449. См. также: Fraser A. Op. cit. Р. 492.
52	Lettres, instructions et n^moires de Marie Stuart... T. 6. P. 491.

ФРАНЦУЗСКИЕ АВТОГРАФЫ ВРЕМЕН
РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН (1559-1598)
в Российской национальной библиотеке
в Санкт-Петербурге
Исторически так сложилось, что Россия и Франция оказались
навсегда связаны между собой коллекцией французских автогра¬
фов и рукописей, главным образом средневековых и раннего Ново¬
го времени, получившей название коллекции Петра Дубровского,
по имени ее первого обладателя и хранителя, и находящихся в Рос¬
сийской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге с 1805 года.
Об истории этого собрания написано довольно много, и наиболь¬
ший вклад в его изучение внесли выдающийся историк-франковед
Александра Дмитриевна Люблинская (1902-1980) и ее ученики. Тем
не менее сегодня можно констатировать, что многое в этой коллек¬
ции еще не изучено и представляет огромное поле для исследований1.
Работая в течение многих лет с петербургскими автографами,
А. Д. Люблинская в итоге пришла к выводу, что, судя по всему, их
значительный массив когда-то являлся составной частью коллек¬
ции известного в свое время библиофила Роже де Геньера (1644-
1715), затем попал в руки президентов Парижского парламента из
рода Арле и, наконец, во второй половине XVIII века осел в фондах
библиотеки аббатства Сен-Жермен-де-Пре. Последний наследник
семьи Арле, хранитель печатей Франции Жермен-Луи де Шовлен,
передал свои рукописные сокровища аббатству (1755 г.), где к тому
времени уже сосредоточились важнейшие архивные и книжные
собрания страны. Геньер, в свою очередь, активно пополнял свою
коллекцию, пользуясь доступом в архивы семей герцогов Бельгар-
дов и Гизов — знатных фамилий, вершивших судьбы страны в XVI-
XVII вв. Вместе с тем совершенно очевидно, по мнению А. Д. Люб¬
линской, что многие массивы документов XVI века были собраны и
систематизированы в этом же столетии, задолго до Геньера, скорее
всего, лицами, имевшими отношение к штату государственных се¬
кретарей, канцлеров или хранителей печатей Франции, или же ими
самими2. Как известно, значительная часть официальной переписки
оседала в рабочих архивах государственных секретарей, канцлера
56

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
и иных лиц, близких к королевским советам, которые профессио¬
нально занимались делопроизводством и хранением документов3.
Возвращаясь к Петру Петровичу Дубровскому (1754-1816), се-
кретарю-переводчику русской миссии в Париже, в биографии ко¬
торого до сих пор есть значительные лакуны, все, что мы можем
утверждать наверняка, — 2 июня 1792 года он навсегда покинул ре¬
волюционную столицу, везя в дипломатическом багаже в том числе
ценнейшие рукописные документы по истории Франции4. Как они к
нему попали — мы можем только догадываться, поскольку никаких
документальных свидетельств этому нет. Единственное, что можно
сказать наверняка: Дубровский был очень дружен с последним ко¬
ролевским библиотекарем А.-Л.-Ф. де Поль Лефевром Ормессоном
де Нуазо, своим ровесником, которому перед отъездом даже дове¬
рил часть своих книг на временное хранение и, скорее всего, не без
его помощи, сумел приобрести рукописи аббатства Сен-Жермен5.
Ормессон де Нуазо, надо думать, опасался за судьбу важнейших доку¬
ментов, имеющих прямое отношение к монархии, и после упраздне¬
ния аббатства в 1790 г. попытался с помощью Дубровского и русского
посольства спасти часть рукописных сокровищ, что и произошло на
деле6. Как известно, уже в августе 1792 г. королевский библиотекарь
был арестован, а спустя два года погиб на гильотине. Библиотека аб¬
батства частично сгорела, частично сохранилась и находится сегодня
в Национальной библиотеке Франции. Между тем в 1805 г. коллек¬
ция Дубровского — сегодня можно сказать, русская (и действительно
спасенная) часть библиотеки аббатства — поступила в Император¬
скую публичную библиотеку, где хранится и поныне7. Таким образом,
среди прочих в Санкт-Петербурге оказались важные по содержанию
и многочисленные автографы XVI века, по сути дела, представляю¬
щие собой часть государственного архива Франции.
Речь идет о многочисленных письмах, официальных реляциях,
инструкциях, обращениях, представляющих собой комплекс доку¬
ментов, состоящий более чем из 4 тыс. единиц, большая часть кото¬
рого приходится на 1559-1573 гг. Однако до сих пор многие из этих
документов мало изучены, хотя их исследованием и публикацией
занялись еще французские историки XIX века.
Уже в середине этого столетия французским исследователям
было хорошо известно, что в Санкт-Петербурге находятся фран¬
цузские рукописи и автографы и откуда они происходят8. Интерес
подогревался тем, что именно в это время началось издание много¬
57

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
численных мемуаров, документов, а также многотомной переписки
французских монархов и прочих значительных персон XVI века,
в частности Генриха IV и Екатерины Медичи. В начале 1860-х гг.
в Санкт-Петербург специально был командирован граф Гектор де
Ла Феррьер, подготавливавший издание корреспонденции короле¬
вы-матери. Этот исследователь, проведя в России около двух лет,
был поражен объемом и значимостью увиденных автографов: в сво¬
ем отчете о командировке он попытался дать суммарное описание
документов и некоторые из них процитировал9. С этого момента в
России побывало много иных исследователей, которые занимались
копированием автографов известных лиц, часто по заказу более
именитых французских коллег, научных обществ или министерства
образования. Возвращаясь к Ла Феррьеру, нужно отметить, что ему
удалось скопировать большую часть писем Екатерины Медичи и
затем включить их в свою масштабную публикацию, в итоге соста¬
вившую 10 томов10. В настоящий момент в Российской националь¬
ной библиотеке (далее — РНБ) хранится примерно 260 писем коро¬
левы-матери и почти пятьсот писем, ей адресованных11. Очевидно,
что часть посланий ушла от внимания этого ученого, поскольку
письма рассредоточены в разных переплетах12, и поэтому остались
неопубликованными и даже неизвестными. К тому же пока никем
не проводилась проверка на правильность транскрипции этих пи¬
сем, хотя известно, что Ла Феррьер допускал массу неверных про¬
чтений, особенно собственноручно написанных посланий13. По¬
черк Екатерины Медичи и ее итальянский французский, конечно,
довольно сложны для понимания даже опытным палеографам.
Стоит отметить также вклад в изучение французских автогра¬
фов другого эрудита, Гюстава Бертрана, который первым попытал¬
ся составить суммарный каталог французских автографов из РНБ.
Его труд, опубликованный в «Revue des societes savantes» в 1872 г.,
однако, переполнен ошибками и помарками и не может быть ис¬
пользован, тем более сегодня, хотя и дает представление о богатстве
рукописного фонда14. Кстати сказать, Бертран интересовался специ¬
ально автографами Маргариты Французской (1523-1574), герцоги¬
ни Савойской, сестры Генриха И, и по возвращении во Францию
опубликовал их петербургскую часть в этом же журнале год спустя
(около 40 автографов)15.
Как уже упоминалось, значительная часть корреспонденции и
прочих бумаг времен Религиозных войн затрагивает именно их пер¬
58

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
вое десятилетие. Только за период 1559-1560 гг. насчитывается не¬
сколько сот писем, инструкций, реляций и пр., посвященных вну¬
тренним делам королевства. Так, важнейшим массивом представ¬
ляется корреспонденция Франциска II (1559-1560) — 71 личное
послание и 73 ему адресованных, равно как регентов Франции —
представителей семьи Гизов: герцога Франсуа де Гиза (51 автограф)
и кардинала Шарля Лотарингского (88 автографов)16. В настоящее
время существует лишь одно цельное издание документов этого
времени — под редакцией Луи Париса 1841 г., посвященное правле¬
нию Франциска И, и публикации Филиппа Тамизэ де Ларока, регио¬
нального историка, издававшего петербургские документы в одном
из региональных журналов в Бордо в конце 1860 — начале 1870-х гг.
(ныне — совершенно забытые и отсутствующие в каких-либо би¬
блиографических списках)17. Правда, в 1998 г. французский архи¬
вист Даниэль Кюизиа опубликовал также огромный том «Писем
кардинала Лотарингского» — труд всей его жизни, включающий
также автографы из РНБ названного периода времени, который,
однако, ввиду его объема, представляет собой главным образом ре¬
зюме писем и содержит мало полноценных текстов18.
В настоящее время нами подготовлено переиздание переписки
Франциска II и Гизов с губернаторами и генеральными наместни¬
ками французских провинций, муниципальным руководством
различных городов, впервые опубликованной под ред. А. Д. Люб¬
линской еще в конце 1950-х гг. — начале 1960-х гг. в нескольких
выпусках сборника «Средние века», однако оставшейся совершен¬
но неизвестной западным историкам и невостребованной россий¬
скими19.
В связи с этим хотелось бы заострить внимание на проблеме пе¬
риодизации Религиозных войн. Традиционно историки, следуя за гу¬
генотской историографией, считают их началом убийство протестан¬
тов в местечке Васси 1 марта 1562 г., совершенное людьми герцога де
Гиза, и именно эта дата продолжает указываться в большинстве учеб¬
ников и обобщающих трудах20. Классики французской исторической
науки XX века, Л. Ромье и Р. Мандру, правда, началом гражданских
смут полагали 1560 г., но не обосновывали эту дату21. Современные
историки А. Жуана и Н. Ле Ру, также по умолчанию, отправной точ¬
кой называют 1559 г.22 Никола Ле Ру, правда, рассматривает войны в
более широком временном диапазоне и считает их окончанием взя¬
тие Ла Рошели в 1628 г. и последующий мир в Але 1629 г. Между тем
59

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
А. Д. Люблинская всегда настаивала, а вместе с ней и вся петербург¬
ская школа франковедения, что фактически вооруженное противо¬
стояние католиков и гугенотов началось именно в 1559 г., сразу же
после подписания Като-Камбрезийского мира, еще в царствование
Генриха II23. Обильный петербургский документальный материал
автографов отчетливо указывает на эту дату. Тревожные по содер¬
жанию и многочисленные донесения ко двору губернатора Бретани
герцога д’Этампа (52 письма), губернатора Прованса графа де Танда
(36 писем), губернатора Лангедока герцога Анна де Монморанси (12
писем), а также послания генеральных наместников короля в Про¬
вансе, Гиени, Лангедоке, мэра и эшевенов Марселя, Бордо, Пуатье,
Нима и других городов, парламентов Экса, Ренна, адресованные
Франциску II и Гизам, показывают, что региональные власти отдава¬
ли себе отчет в том, что на религиозной почве начались масштабные
вооруженные стычки с жертвами, и страшились гражданской войны.
Буквально вся переписка демонстрирует тяжелое финансовое поло¬
жение властей и возрастающий паралич центрального правитель¬
ства, неспособного военной или судебной силой погасить начавше¬
еся социальное брожение в разных провинциях.
Период правления Карла IX (1560-1574) не менее интересен в
плане наличия документов. У нас хранится почти 300 писем этого
монарха и свыше 720 ему адресованных24. Карлу IX повезло меньше
с изданием его переписки. Она мало интересовала исследователей,
равно как и сам этот король, часто изображаемый как угрюмый не¬
врастеник, мечущийся между королевой-матерью и гугенотами во
главе с адмиралом Колиньи. Между тем дискуссии вокруг его цар¬
ствования так и не утихают, и петербургский материал является
бесценным в плане понимания логики действий королевской поли¬
тики в 1560 — начале 1570-х гг. Практически вся корреспонденция
этого монарха не издана и мало известна сообществу историков.
Правда, в 1962 г. А. Д. Люблинская с учениками опубликовала от¬
дельным изданием 127 документов из РНБ, которые охватывали
переписку двора и провинций в 1561-1563 гг., включая часть кор¬
респонденции Карла IX25. Между тем на сегодняшний день эти ав¬
тографы по-прежнему практически не известны зарубежным исто¬
рикам и также не используются отечественными исследователями:
в известном «Словаре Религиозных войн» 1998 г. под ред. А. Жуанна
и Ж. Буше, вобравшем в себя подробную библиографию всей из¬
данной в мире на тот момент исторической Источниковой базы пе¬
60

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
риода 1559-1598 гг., документы под редакцией А. Д. Люблинской не
упоминаются вовсе26.
Стоить напомнить вместе с тем, что А. Д. Люблинская продол¬
жала дело своего предшественника — известного дореволюци¬
онного историка Франции — профессора Санкт-Петербургского
университета И. В. Лучицкого (1845-1918), который первым из рус¬
ских ученых начал издавать письма французских государственных
деятелей XVI века, в их числе и Карла IX, относящиеся к периоду
Четвертой и Пятой религиозных войн (1572-1574), и позже —до¬
кументы времени Католической лиги, причем во французских на¬
учных журналах и издательствах27.
Младшему брату Карла IX, любимому сыну Екатерины Меди¬
чи — последнему из Валуа Генриху III (1574-1589) — в плане извест¬
ности его корреспонденции повезло больше. В РЫБ сосредоточено
почти 360 его посланий и около 600 ему адресованных писем28. Оче¬
видно, что значительная их часть происходит из делового архива
государственного секретаря Никола де Виллеруа (поскольку это —
цельный массив из 212 писем) и практически все они обладают
первостепенной значимостью. Во всяком случае, Жаклин Буше, со¬
временный издатель писем Генриха III (в частности последних трех
томов, всего их уже 7), приводит их целиком, в отличие от осталь¬
ных, публикуемых в виде резюме29. Однако эта французская иссле¬
довательница, публикуя эти и другие письма короля, хранящиеся в
Петербурге, видимо, по имеющимся во Франции копиям, нигде не
упоминает, что их оригиналы находятся в России. Во всяком случае,
на это нет никаких ссылок ни в тексте книги, ни в приводимом пе¬
речне библиотек и архивов, содержащих письма Генриха III. Из этой
публикации также становится понятным, что некоторые послания
короля приводятся с ошибками в транскрипции и определенная
часть писем осталась за пределами этого многотомного издания,
задуманного известным биографом Генриха III Пьером Шампьо¬
ном еще в 1930-1940-е гг. Первый том писем появился в 1959 г. и
был подготовлен историком Мишелем Франсуа, другом и коллегой
А. Д. Люблинской, и в этом единственном томе присутствуют ссыл¬
ки на письма короля из РЫБ30. Предполагается, что как минимум
еЩе два заключительных тома писем Генриха III должны увидеть
свет в ближайшие годы, в которых, как мы надеемся, будут пред¬
ставлены соответствующие библиографические данные о петер¬
бургских оригиналах.
61

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Послания младшего из братьев Валуа, герцога Франсуа Алан-
сонского и Анжуйского (1554-1584), также неплохо представлены
среди остальных автографов: мы располагаем более чем сотней его
писем, адресованных главным образом королеве-матери и брать-
ям-королям31. В отличие от последних, Франсуа обладал красивым
гуманистическим почерком, довольно разбираемым и понятным.
Письма обладают огромной ценностью, поскольку охватывают
практически все годы политической деятельности герцога, начиная
с 1569 г., содержат массу неизвестных сведений и, возможно, ког¬
да-либо послужат его реабилитации в исторической литературе. Но
если Франсуа де Валуа пока остается в тени и ждет своей очереди,
то Маргарита Французская (1553-1615), младшая из сестер этой се¬
мьи («королева Марго»), не так давно пережила очередную волну
популярности.
Свидетельством этому стало критическое издание ее сочине¬
ний и писем, осуществленное профессором ренессансной литера¬
туры университета Сент-Этьен Элиан Вьенно с учетом сорока двух
петербургских автографов32. Большая их часть была отправлена
из Нерака, во время пребывания королевы при наваррском дворе,
а также из Оверни, где Маргарита оказалась после вынужденного
бегства из Гаскони в 1585 г. Эти письма, в основном написанные
собственноручно, помогли мадам Вьенно развенчать поразитель¬
ную легенду о Маргарите, совершенно исказившую ее историче¬
ский образ и реальный вклад в процесс политического и религиоз¬
ного урегулирования во Франции33.
Переписка старших сестер Маргариты также наличествует в
Санкт-Петербурге и представлена 24 письмами Елизаветы де Валуа
(1545-1568), испанской королевы, жены Филиппа II, и 13 автогра¬
фами Клод (Клотильды) де Валуа, герцогини Лотарингской (1547-
1575), направленными королеве-матери и братьям-королям34. Весь¬
ма интересными по содержанию представляются также послания
герцога Генриха Ангулемского (1551-1586), бастарда Валуа, сводно¬
го брата предыдущих персонажей, губернатора Прованса: речь идет
о массиве из 32 писем, адресованных членам королевской семьи и
государственному секретарю Виллеруа35.
Автографы представителей противоположного лагеря в Граж¬
данских войнах — прежде всего членов семьи Бурбонов, политиче¬
ских и религиозных противников дома Валуа, также являются мно¬
гочисленными. Выше уже упоминалось о предпринятом издании
62

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
писем Генриха IV (1589-1610) в XIX веке, которых в итоге было вы¬
пущено 9 томов и которые были собраны и опубликованы Ж. Берже
де Ксивре и Ж. Гюаде36. Оба этих ученых никогда не были в России
и в своем издании пользовались копиями, сделанными с петербург¬
ских оригиналов разными лицами (и, соответственно, разного про¬
фессионального уровня), которых они упоминают в своих ссылках.
Речь идет о 550 письмах короля и почти 200 ему посланных. Сего¬
дня также нет сомнений, что часть переписки Генриха IV (включая
времена, когда он еще именовался принцем, а затем королем На¬
варрским) так и остается неизданной и неизученной, и требуется
большая проверка на соответствие опубликованного материала су¬
ществующим оригиналам. Нам уже приходилось писать о том, что
многие письма без дат печатались с ошибочными комментариями
и относились издателями совершенно к иному времени37. К тому
же беда многих исследователей прошлого времени заключалась в
том, что их интересовал только текст самого послания и при этом
не принимались во внимание различные маргинальные пометы и
дорсальные надписи, иногда очень обширные и информативные,
представляющие особый интерес, которыми переполнены петер¬
бургские автографы, в том числе и Генриха IV За редким исключе¬
нием, эти маргиналии никогда не публиковались.
Не менее значительна переписка и родителей этого короля —
Антуана де Бурбона (1518-1562) и Жанны д’Альбре (1518-1572),
королей Наварры. Маркиз Ашиль де Рошанбо, историк и археолог,
опубликовавший их письма в 1877 г., также учел автографы, хра¬
нящиеся в РНБ, но лишь те, копии которых были в его распоряже¬
нии38. Часть писем, которая по разным причинам ушла от внимания
французских копиистов, в итоге так и осталась неопубликованной.
В целом речь идет о 42 письмах Антуана де Бурбона, хранящих¬
ся в составе коллекции Дубровского, и 49, адресованных этому
королю, а также 54 посланиях Жанны д’Альбре39. Почерк Жанны
д’Альбре, наваррской королевы — одного из лидеров гугенотского
сопротивления в 1560-х гг. — начале 1570-х гг., оставляет желать
много лучшего: он очень мелкий и труднопонимаемый (видимо,
У нее были проблемы со зрением), и поэтому командированные в
Петербург или заезжие переписчики просто не смогли его разо¬
брать. Семья Бурбонов — это, конечно же, и гугенотские принцы де
Конде, отец и сын Луи и Анри де Бурбоны, около 50 писем которых
также ждут своих историков и палеографов, а также католические
63

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
герцоги де Бурбон-Монпансье, чью переписку (около сотни авто¬
графов) когда-то изучал и публиковал уже упоминавшийся отече¬
ственный историк И. В. Лучицкий. Названные автографы печата¬
лись в «Bulletin de la Societe de l’histoire du protestantisme fran^ais^ в
1870-е гг. и затем вышли отдельным изданием, однако сегодня эта
публикация практически не известна ни во Франции, ни в России40.
Петербургская библиотека располагает, конечно, и автографа¬
ми практически всех знатных фамилий Франции XVI века обоих
вероисповеданий, направлявших свои письма ко двору: королям,
королевам, регентам, канцлерам, государственным секретарям
и т. д. Среди больших массивов посланий можно отметить пись¬
ма маршала де Бирона (более 120 единиц), генерального намест¬
ника Гиени, а также генерального наместника Лангедока Гийома
де Жуайеза (60 писем), опубликованные с достаточной степенью
точности региональным историком XIX века Эдуаром де Бартеле-
ми41, переписку прославленного военачальника Блеза де Монлюка
(более 100 единиц), которую изучал и частично публиковал тогда
же известный библиофил барон Альфонс де Рюбль42, равно как ав¬
тографы герцогов де Монморанси (более 70 единиц)43, а также се¬
мей Гизов, Немуров, Коссе-Бриссаков, д’Эскаров, Ла Тур д’Овернь
и других. Большая их часть, как правило, не опубликована и мало
известна историкам и архивистам, поскольку на сегодняшний день
существует только суммарное описание автографов коллекции Ду¬
бровского и отсутствует подробный инвентарь44. Среди королев¬
ских поверенных на государственной службе выделяется, как уже
отмечалось, архив госсекретаря Виллеруа (около 500 единиц), а так¬
же архив канцлера Помпонна де Беллиевра (240 писем ему адресо¬
ванных)45.
В рамках этого обзора, конечно, маловероятно осветить все
многообразие автографов эпохи Религиозных войн, хранящихся в
РНБ46, но в конце нельзя не упомянуть и о знаменитых француз¬
ских дипломатах, чьи собрания писем являются бесценным сви¬
детельством восприятия войны во Франции на международной
сцене времен «свинцового века»: это — корреспонденция Жоржа
д’Арманьяка, посла в Риме, Жана Нико, посла в Португалии, Арно
дю Феррьера, посла в Венеции, посла в Англии Бертрана де Сали-
ньяка де Фенелона, посла в Испании епископа Лиможского, и др.47
Эти дипломаты активно контактировали с иностранными госуда¬
рями, письма которых также в изобилии присутствуют в коллекции
64

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Дубровского. Самые большие комплексы — это корреспонденция
Филиппа II Испанского (более 110 единиц)48, Елизаветы Англий¬
ской (свыше 30 посланий)49, императора Максимилиана II Габсбур¬
га, представителей португальского королевского дома, многочис¬
ленных немецких князей и, конечно, шотландской королевы Марии
Стюарт, в первом браке — королевы Франции.
Письма гугенотских идеологов — Жана Кальвина, Теодора де
Беза и Филиппа дю Плесси-Морне — также фигурируют среди пе¬
тербургских автографов50.
На сегодняшний день пока нет комплексного исследования о
коллекции автографов П. П. Дубровского, которое бы отражало
происхождение и эволюцию каждого из крупных массивов доку¬
ментов, входящих в его состав, поэтому их дальнейшее изучение и
последующие публикации, возможное размещение в виртуальном
информационном пространстве, по опыту крупнейших библиотек
Европы, представляется весьма актуальной перспективой. Ценней¬
шие документы времен Религиозных войн во Франции, хранящиеся
в России, еще ждут своих исследователей — историков, филологов,
архивистов и палеографов.
Владимир Владимирович Шишкин
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Воронова Т. П. (совм. с Е. В. Вернадской). А. Д. Люблинская и Отдел рукописей
Государственной Публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина // Сред¬
ние века. Вып. 35. М., 1972. С. 16-20; Западные рукописи и традиция их изучения
[Occidentalia manuscripts and collections] / Сост. О. Н. Блескина, Н. А. Елагина,
Л. И Киселева, М. Г. Логутова. Санкт-Петербург, 2009. Р. 15-19; Francois М. Pierre
Dubrovsky et les manuscrits de Saint-Germain-des-Pr£s a Leningrad // Memorial
du XIV centenaire de labbaye de Saint-Germain-des-Pr^s. Paris, 1959. P. 333-341;
Thompson P.Z. Biography of a Library; the Western European manuscript collection of
Peter P. Dubrovskiy in Leningrad // The Journal of Library History. V. 19. № 4. Fall 1984.
P. 477-503.
2	А. Д. Люблинская. Предисловие // Документы по истории Гражданских войн во
Франции. 1561-1563 / Под ред. А. Д. Люблинской. М.-Л., 1962. С.3-8.
3	Малов В. Н. Французские государственные секретари в XVI—XVII вв. (К вопро¬
су о значении данных палеографии для административной истории) // Средние
века. Вып. 29. М., 1966.
4	Приказ покинуть революционную Францию последовал еще 22 апреля 1792 г.:
граф И. А. Остерман, глава ведомства иностранных дел, писал временному пове¬
ренному М. С. Новикову: «Ее Величество соизволяет, чтобы Вы постарались при¬
стойным образом оттуда [из Парижа] выехать, взяв с собою секретный и прочий
65

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
министерский архив наш... и переводчика Дубровского», цит по: Черкасов П. П.
Екатерина II и Людовик XYI. М.: Наука, 2004. С. 491.
5	Francois М. Pierre Dubrovsky et les manuscrits de Saint-Germain-des-Pr£s к Leningrad.
P. 335-336.
6	Воронова T. П. П. П.Дубровский и Сен-Жерменские рукописи // Книги. Архивы.
Автографы. М., 1973. С. 101-114.
7	Она же. П. П. Дубровский — первый хранитель «Депо манускриптов» Публичной
библиотеки // Археографический ежегодник за 1980 год. М., 1981. С. 123-130.
8	Francois М. Pierre Dubrovsky et les manuscrits de Saint-Germain-des-Pr£s a Leningrad.
P. 337.
9	La Ferri£re H., Comte de. Deux annees de mission a Saint-Рё1ег$Ьои^. Paris, 1867.
10	Точнее, всего их — 11, хотя последний носит только справочный характер. После
смерти Л а Ферьера (1896) его дело продолжил г. Багно де Пюшес: Catherine de
IVtedicis. Lettres / £d. Hector de la Ferric re et Gustave Baguenault de Puchesse, 11 vol.,
Paris, 1880-1909, 1943.
11	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог / Сост. Т. П. Воро¬
нова, Т. В. Луизова. Ленинград, 1979. С. 64.
12	Изготовленных из сафьяна по специальному заказу П. П. Дубровского и назван¬
ных им «Автографами».
13	См., например, его ошибочный вариант транскрипции письма Маргариты де Ва¬
луа Екатерине Медичи (конец октября 1586 г.), и транскрипцию, сделанную нами
для Элиан Вьенно и ее издания писем Маргариты: La Ferribre К, Comte de. Deux
annees de mission к Saint^tersbourg. P. 33; Marguerite de Valois. Correspondance.
1569-1614 / £d. £liane Viennot. Paris, 1998. Lettre 239. P. 324-325.
14	Bertrand Gustave. Catalogue de la collection des autographes au department des
manuscrits de la Biblioth£que de Saint^tersbourg // Revue des 5оаё1ё$ savantes.
5 вёпе. T. IV. Paris, 1872. P. 448 — 485.
15	Lettres indites de Marguerite de France / Ed. G. Bertrand // Revue des 5оаё1ёв savantes.
5 вёпе. T. IV. Paris, 1873. P. 457 — 484; впоследствии эту публикацию продолжили
русский историк Иван Лучицкий и его французский коллега Филипп Тамизэ де
Ларок: £d. Jean Loutchitsky et Tamizey de Larroque // Revue historique. Paris, 1881
(mai-aout). Аппёе 6. T.16. P. 304-326.
16	Сборники документов коллекции П.П.Дубровского. Каталог. С. 77, 80, 94.
17	Paris Louis, ёd. №gotiations, lettres et piёces diverses relatives au r£gne de Francois
II ti^es du portefeuille de БёЬавЬеп de TAubespine, ёvёque de Limoges. Paris, 1841;
Tamizey de Larroque Philippe, ёd. (без названия публикации) // Archives historiques
du dёpartement de la Gironde», T. X. Bordeaux, 1868 (24 письма за 1560-1562 гг.); T.
XIII. Bordeaux, 1871-1872 (30 писем за 1559-1561 гг.).
18	Lettres du Cardinal Charles de Lorraine (1525-1574) / РиЬПёев et ргёветёев par Daniel
Cuisiat (Travaux d’Humanisme et Renaissance, № CCCXIX). Gen£ve, Droz, 1998.
P. 399, etc.
19	Рабочее название: Документы по истории Франции середины XVI века. Преддве¬
рие Религиозных войн (1559-1560) / Публикация Т. П. Вороновой и Е. Г. Гурари
под ред. А. Д. Люблинской / Общая ред., вступ. слово и прим. В. В Шишкина. М.:
ИВИ РАН, 2013 — на основе издания: Документы по истории Франции середины
XVI века / Публ. Т. П. Вороновой, Е. Г. Гурари под ред. А. Д. Люблинской // Сред¬
ние века. Вып. 12-15,19. М., 1958-1961; Документы по истории гражданских войн
во Франции. 1561-1563 / Под ред. А. Д. Люблинской. М.-Л., 1962.
66

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
20	См., например: Cornette }оё1. Histoire de France: laffirmation de l’Etat absolu. 1515-
1652. Paris, 1992. P. 111 etc.; Данн Ричард. Эпоха Религиозных войн. 1559-1689. М.,
2011. С. 32-43.
21	Это отмечала А. Д. Люблинская в своем «Предисловии» к кн.: Документы по исто¬
рии Гражданских войн во Франции. 1561-1563. М.-Л., 1962. С. 6; см. также: Romier
L. La conjuration d’Amboise. Paris, 1923.
22 Jouanna Arlette. Le temps des Guerres de religion en France (1559-1598) // Jouanna A.,
Boucher J. et als. Histoire et Dictionnaire des Guerres de religion. Paris, 1998; Le Roux
Nicolas. Guerres de religion. 1559-1629. Paris, 2009.
23	Люблинская A. Д., Прицкер Д. И., Кузьмин M. Н. Очерки истории Франции. Л.,
1957. С. 95-96.
24	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 65-66.
25	Документы по истории гражданских войн во Франции. 1561-1563 / Под ред.
А. Д. Люблинской. М.-Л., 1962.
26	Jouanna A., Boucher J. et als. Histoire et Dictionnaire des Guerres de religion. P. 1409-
1410 (Correspondances).
27	Последнее было связано с тем, что он публиковал одновременно автографы,
хранящиеся в РНБ и в Национальной библиотеке Франции в Париже, которые
дополняли друг друга, так как происходили часто из одного документационно¬
го собрания. Ныне — это малоизвестные публикации не только во Франции,
но также в России: Documents i^dits et originaux. Quatri£me guerre de Religion
(1572-1573); Cinquieme guerre de Religion (1574). Lettres extraites des manuscrits
de la Biblioth£que Imperiale de Saint-Petersbourg / Ed. Jean Loutchitzky // Bulletin de
la Societe de Thistoire du protestantisme fran^ais. № 22, 1873. P. 252-268, 299-311,
352-374, 401-413.
28	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 82.
29	Lettres de Henri III, roi de France / Recueillies par Pierre Champion et Michel Francois /
Publ. par Jacqueline Boucher. T. V-VII (1580-1587). Paris, 2000-2012.
30	Lettres de Henri III, roi de France / Recueillies par Pierre Champion / Publ. par Michel
Francois. T.I (1557-1574). Paris, 1959. P. XXL
31	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 50.
32	Marguerite de Valois. Correspondance. 1569-1614 / Ed. Eliane Viennot. Paris, 1998.
33	Часть писем переведена на русский язык: Маргарита де Валуа. Мемуары. Избран¬
ные письма. Документы / Подготовлено В. В. Шишкиным, Лораном Ангаром и
Элиан Вьенно. СПб., 2010.
34	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 85, 94. Некото¬
рые из писем привел или процитировал Г. де Ла Феррьер: La Ferriire Н., Comte de.
Deux аппёев de mission a Saint-Petersbourg. P. 27-30.
35	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 51.
36	Recueil des lettres missives de Henri IV / Ed. Jules Berger de Xivrey et Joseph Guadet.
9 vol. Paris, 1843-1876.
37	Особенно в «дополнительных», 8 и 9 томах писем Генриха IV. См. также: Chichkine
Vladimir. Documents inedits sur Marguerite de Valois a Saint-Petersbourg // Seizi£me
si£cle. №8, 2012. Librairie Droz, Paris-Gen£ve. P. 327-340.
38	Им были также учтены письма, приведенные Г. де Ла Феррьером: La Ferri£re Н.,
Comte de. Deux annees de mission a Saint-Petersbourg. P. 34-39. Lettres dAntoine de
Bourbon et de Jehanne dAlbret / Publ. par Achille de Rochambeau. Paris, 1877.
67

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
39	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 52, 85. Неиздан¬
ная часть корреспонденции Антуана де Бурбона (периода 1559-1563 гг.) публи¬
ковалась также в вышеуказанных сборниках автографов под ред. А. Д. Люблин¬
ской.
40	Documents ir^dits et originaux. Quatri£me guerre de Religion (1572-1573); Cinqui£me
guerre de Religion (1574). Lettres extraites des manuscrits de la Biblioth^que 1трёпа1е
de Saint-Petersbourg / fid. Jean Loutchitzky // Bulletin de la 5оаё1ё de l’histoire du
protestantisme fran^ais. № 22, 1873. P. 252-268, 299-311, 352-374, 401-413; — Из¬
даны в одном томе: Documents inedits sur Thistoire du Languedoc et de La Rochelle
apr£s La Saint-Barthelemy (1572-1574) / fid. Jean Loutchitzky. Paris, 1873; Documents
i^dits pour servir a l’histoire de la РёГогте et de la Ligue / fid. Jean Loutchitzky. Paris-
Kiev, 1875.
41	Correspondance indite d’Armand de Gontaut-Biron / Publ. par fidouard de ВаПБёкту.
Bordeaux, 1874; Correspondance indite du vicomte de Joyeuse, lieutenant gёnёral pour
le roi en Languedoc, риЬИёе pour la ргегтёге fois d’apres les manuscrits autographes
conse^s a la Biblioth£que de l’Empereur de Russie / Publ. par fidouard de Bartlklemy.
Paris: Techener, 1876.
42	В том числе благодаря розыскам г. де Ла Феррьера: La Бегпёге Н., Comte de. Deux
аппёев de mission к Saint^tersbourg. P. 45. См.: Commentaires et letters de Blaise de
Monluc / Publ. par A. de Ruble. T. I-V. Paris, 1864-1872 (тома IV и V — письма).
43	Некоторые также цитируются в книге Г. де Ла Феррьера: La Бегпёге Н., Comte de.
Deux аппёев de mission a Saint^tersbourg. P. 44-45.
44	За исключением автографов XV века, каталог которых был составлен Т. П. Воро¬
новой под ред. Ю. П. Малинина: Каталог писем государственных и политических
деятелей Франции XV века из собрания П. П. Дубровского. Санкт-Петербург,
1993.
45	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 56,126.
46	В том числе в составе иных коллекций.
47	Их корреспонденция уже частично опубликована, однако пока не проведена ра¬
бота по уточнению, какие из петербургских автографов попали в сборники доку¬
ментов: Correspondance du cardinal Georges d’Armagnac. T. 1: 1530-1560 / Ргёрагёе
par Charles Samaran et Nicole Lemaitre Paris, 2007; Jean Nicot, ambassadeur de France
au Portugal au XVIe si^cle. Sa correspondence diplomatique inedite / fid. E. Falgrairolle,
Paris, 1897; Bertrand de Salignac de La Mothe^nelon. Correspondance diplomatique
/ РиЬИёе par Alexandre Teulet, Paris, 1838-1841, 7 vols.; ПёресБев de sibastien de
LAubespine, ambassadeur de France en Espagne sous PhiHppe II // Revue d’histoire
diplomatique, 1899-1900. T. 13. P. 583-607 ; T. 14. P. 289-302.
48	Сборники документов коллекции П. П. Дубровского. Каталог. С. 35-36 (на испан¬
ском и французском языках).
49	Здесь же. С. 74.
50	Автограф Жана Кальвина находится в составе собрания П. К. Сухтелена, см.: Ре-
вуненкова Н. В. Автограф Кальвина в Петербурге // Западные рукописи и тради¬
ция их изучения / Сост. О. Н. Блескина, Н. А. Елагина, Л. И. Киселева, М. Г. Логу-
това. СПб.: Российская национальная библиотека, 2009.

РЕДКИЕ ИЗДАНИЯ ЭПОХИ
РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН ВО ФРАНЦИИ
в Библиотеке Академии наук
в Санкт-Петербурге
Библиотека Российской Академии наук — одна из старейших
научных библиотек России. Она была основана в 1714 г. по распо¬
ряжению создателя Российской империи Петра Великого. С само¬
го открытия в ее составе оказывались не только русские, но и за¬
падноевропейские, в том числе французские книги XVI-XVII вв.
Книжные раритеты первоначально входили в состав частных
библиотек, в том числе Петра I и его сподвижников. Безусловно,
многообразные события ведущей мировой державы не могли не
отражаться на всей европейской книжной культуре. Так, ярким
примером литературной реплики на религиозные войны может
служить издание на немецком языке уже периода отмены Нант¬
ского эдикта (1685) и усилившихся репрессий против гугенотов со
стороны Людовика XIV. Речь идет о «Генриаде», хранящейся в со¬
брании Петра Великого в рукописном отделе БАН и описывающей
события 1580-90-х гг.1
Среди российских подданных, современников Петра I, было
немало библиофилов, собиравших специально раритеты, издан¬
ные знаменитыми типографами Европы, или же книги, принадле¬
жавшие прославленным политическим деятелям и монархам, в том
числе Франции. Так, в нашем книжном собрании оказались книги
с суперэкслибрисами кардинала Мазарини (1602-1661) и королев¬
ской библиотеки династии Бурбонов. Иногда французские шедевры
дарились российскому монарху в качестве подарков. Так, например,
в 1717 г. Петру I во время его пребывания в Париже была преподне¬
сена роскошная рукописная книга «Les Noms, Qualitez et Armes des
Princes... de l’Ordre du St. Esprit avec les Statuts et Ordonnances»2. При¬
чем эта рукопись была специально изготовлена для Людовика XIV,
поскольку он был главой Ордена Св. Духа.
Для нас крайне важно, что французские видные политики
являлись большими почитателями книги и интересовались не
только событиями истории Франции XVI в., но и истории Рос¬
69

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
сии. В частности, в БАН хранится несколько томов знаменито¬
го сочинения Адама Олеария «Путешествие в Московию» с су¬
перэкслибрисом кардинала Мазарини3. Важно отметить, что
подлинным украшением этого французского издания стали гра¬
вированные карты4.
Не будет преувеличением сказать, что печатная книга во Фран¬
ции не только подготовила эпоху гуманизма, но и повлияла на сам
ход религиозных войн во Франции XVI в. Среди самых титулован¬
ных французских издательских домов, активно работавших на ко¬
рону, конечно же, следует выделить семейное предприятие Этьенов.
Они много сделали для распространения гуманистических идей, по¬
следовательно публикуя не только античных и современных авторов,
но и библейские тексты. В БАН представлено 193 издания Этьенов,
которые были напечатаны в двух важнейших политических центрах
конфессионального противостояния — в Париже и Женеве. Среди
этьеновских изданий следует выделить шедевры, выпущенные Ро¬
бером Этьеном (1503-1559), сыном основателя этого издательского
дома Анри I, и книги, изданные Анри-младшим, внуком (1528-1598).
В связи с этим весьма показательны два издания Робера Этьена.
Первая книга, привлекшая наше внимание, вышла в парижской ти¬
пографии Этьенов в 1545 г., т. е. за несколько лет до начала Религи¬
озных войн. Тем не менее тематически она ярко отражает эпоху ре¬
лигиозного и политического противостояния. Это издание одной из
знаменитейших поэм римского поэта Марка Энея Лукана (39-65 гг.
до н. э.) «Фарсалия». Данная поэма, как известно, имеет и другое на¬
звание «De bello civili» и рассказывает о гражданской войне между
Юлием Цезарем и Гнеем Помпеем. Очевидно, что это произведение
Лукана отражает вкусы и пристрастия самого издателя-гуманиста
Этьена-младшего. Наш экземпляр, судя по экслибрису, когда-то
украшал королевскую библиотеку Бурбонов5.
Примечательно, что на титульном листе нашего экземпляра «De
bello civili» Марка Энея Лукана наличествуют три владельческих
автографа, причем два из них датированы 1666 и 1679 гг. Послед¬
ний по хронологии автограф принадлежит Фридриху-Бенедикту
Карпцову (1649-1699), сыну знаменитого Лейпцигского богослова
и лютеранского писателя Иоанна-Бенедикта Карпцова (1607-1657).
Карпцов-младший являлся очень известным в свое время проте¬
стантским автором, а также членом Лейпцигского сената и сотруд¬
ником «Acta eruditorum»6.
70

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Наряду с античными классиками, и по вполне понятным при¬
чинам Этьены придавали большое значение также изданию как
полного свода, так и отдельных частей Библии. С этой точки зре¬
ния привлекательным представляется редчайшее миниатюрное
издание Нового Завета, которое Бауэр называл еще и «красивей¬
шим»7. Другим интересным изданием, уже Анри Этьена-младше-
го, можно считать сочинение «Sermones, sive Disputationes» знаме¬
нитого греческого философа и предшественника неоплатонизма
Максима Тирского, вышедшее уже в канун начала гражданского
противостояния8.
Важно иметь в виду, что сами Этьены стремились совершен¬
ствовать тексты, привлекали к работе над библейскими текстами
видных ученых-богословов и использовали современные перево¬
ды. Собственно, новый критический метод работы с текстом Би¬
блии и стал поводом для преследований Робера Этьена и обвине¬
ния его в ереси. Как и многие его соотечественники, в 1550 г. он
бежал в протестантскую по духу Женеву. Там он основал новую
типографию и работал в ней до 1559 г. Символом его работы как
издателя на новом месте стал новый знак фирмы — философ под
древом мудрости с опадающими высохшими ветками и девизом
«Не великомудрствуй, но бойся». Как раз к этому периоду отно¬
сится трехтомное издание Библии 1557 г. в переводе Теодора Безы,
которое больше всего ценится специалистами и наличествует в
БАН. Именно к этому изданию Библии Этьены приложили руку не
только как издатели, но и как составители именного и предметного
многоязычного указателя9.
Как известно, в XVI в. основными центрами книгопечатания
в самой Франции были Париж и Лион. Однако все больше фран¬
цузских кнцг издавалось в Женеве и Ла Рошели, куда стекались
гугеноты. Среди них было немало передовых по своим взглядам
сочинителей, а также печатников и издателей. Ярким примером
может служить имя Ланселота Поплиньера (1541-1608), знамени¬
того писателя и гугенота, находившегося в гуще военных и поли¬
тических событий 1560-80-х гг. Он был не только командующим
гугенотской флотилией в Ла Рошели, но и переводчиком на фран¬
цузский язык нашумевшего трактата Бернардино де Ла Рока о во¬
енных событиях Франции в 1571 г. Через 10 лет, а именно в 1581 г.,
Поплиньер закончил «Историю Франции», изданную в Ла Рошели
и непредвзято повествующую о религиозной борьбе. Отметим,
71

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
что в данной работе была предпринята первая попытка совре¬
менника дать объективную оценку событиям религиозных войн
во Франции и в Европе. Хотя в силу целого ряда обстоятельств
имя автора и место издания на титульном листе не было напеча¬
тано, Поплиньер стал знаменитостью. Некоторые исследователи
предполагают, что его талант как историка вполне сопоставим с
творчеством другого известного автора — Жака-Огюста де Ту. Его
произведение ожидала печальная судьба — «История» была под¬
вергнута интердикту даже со стороны протестантского синода Ла
Рошели. В числе самых серьезных обвинений, выдвинутых против
автора, были следующие: «неуважение к церкви» и «лживость».
Первый тираж «Истории» Поплиньера подлежал уничтожению.
Сам автор, как известно, был отлучен от церкви, умер в страш¬
ной бедности и нужде. Все экземпляры «Истории» издания 1581 г.,
судя по всему, в самой Ла Рошели были сожжены. Тем ценнее эк¬
земпляр этого сочинения Поплиньера, хранящийся в отделе ред¬
кой книги Библиотеки РАН10.
Помимо экземпляра «Истории Франции» Поплиньера, таким
же раритетом Библиотеки РАН может быть признана еще одна кни¬
га — Теодора-Агриппы д’Обинье (1550-1630), его младшего совре¬
менника, поэта и историка, также убежденного гугенота и ученика
Теодора Безы. В частности, у нас хранится первое прижизненное
издание его «Всеобщей истории», которое было запрещено Париж¬
ским парламентом и также подлежало уничтожению11. Его «Исто¬
рия» вышла в 1616 г., т. е. уже после того, как д’Обинье переселился
в Женеву и счастливо избежал четырех смертных приговоров. Се¬
рьезным основанием для преследований стала его активная литера¬
турная жизнь. Важно отметить, что наш экземпляр происходит из
русской дворянской библиотеки рода Михалковых, о чем говорит
экслибрис на обороте верхней крышки переплета. Заметим, что в
составе многих российских дворянских книжных собраний фран¬
цузские раритеты, в том числе эпохи Религиозных войн, занимали
всегда самое солидное место, в том числе благодаря традиционно
прочным русско-французским культурным связям.
Нам удалось определить также, что на одном из изданий изу¬
чаемой эпохи находятся маргиналии и автограф, принадлежащий
Флорану Кретьену (1541-1596), довольно известному для своей
эпохи поэту и литературному деятелю, также стороннику гугено¬
тов. Любопытно, что многочисленные пометы к тексту и сам авто¬
72

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
граф оставлены на книге на греческом языке, изданной в Базеле в
типографии Плантенов12. Для своего времени Кретьен был весьма
популярным литератором и знатоком словесности. В известной
мере материалы маргиналий и сама греческая книга говорят о круге
занятий и интересов этого литератора. Как следует из заверяющей
записи, сделанной на французском языке, он же являлся настав¬
ником Генриха IV: «Possessio Florentis Chrestiani. Ecriture de Florent
Chrestien, Precepteur d’Henri IV, habile Litterateur surtout en grec toutes
les notes Marginales sont de sa main».
Для всех исследователей эпохи Религиозных войн должно быть
интересным то, что в составе редких автографов в Библиотеке РАН
имеется книга XVI в. с автографом Теодора Безы (1519-1605). Этот
религиозный деятель был энциклопедически образованным чело¬
веком. Достаточно вспомнить его происхождение и образование —
его дядя был аббатом цистерцианского монастыря, а в детстве его
воспитывал немецкий гуманист Мельхиор Вольмар. Беза учился в
Орлеанском и Парижском университетах и уже с 1548 г. возглавил
кафедру греческого языка в Лозаннском университете. Он прожил
достаточно долгую и насыщенную событиями жизнь. В год смерти
Робера Этьена, а именно в 1559 г., Беза принял в Женеве место про¬
поведника, а позднее стал руководить соборами французской ре¬
форматской церкви в Ла Рошели (1571) и в Ниме (1572). Фактически
Беза был главным продолжателем дела Жана Кальвина и возглавил
женевскую церковную организацию. Всем хорошо известно, что
именно он уже в этом качестве в 1600 г. приветствовал на женевской
территории Генриха IV.
Наш автограф был оставлен Теодором Безой примерно за год до
кончины, на титульном листе венецианского издания «Шестидеся¬
ти псалмов Давида»13. Кроме руки преклонного Безы, на нашем эк¬
земпляре имеется заверительная запись, сделанная еще в XVIII веке
одним известным ученым, португальцем по происхождению, почет¬
ным членом Российской Академии наук Антониу Санчесом. Пред¬
положительно, что кроме нашей Библиотеки, итальянское, а точнее,
венецианское издание псалмов Давида представлено только в двух
библиотеках Европы. На переднем форзаце можно прочитать сле¬
дующие строки пожилого Теодора Безы: «Theodorus Beza / annum
agens huius/ vite 84 Genevae/ scribam die februarii (?) Tertio, anno
Domini/ 1604», несколько ниже — автограф А. Санчеса: «Editione
Moseri 1740 refertur/ Theodorum Beza e vivis discedisse/ 86 anno aetatis
73

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
suae maximum/ oblectamentum mihi haec scrip/tio anulit: ideo meam
apponiore Petropoli datam anno 1743. Sum ordinario fungebar Medici
Imp.-sse Elisabeth. Russiorum officio fungebar. Sanches».
Нужно вспомнить, что сам Беза был автором многих полеми¬
ческих сочинений, а также многочисленных литературных обрабо¬
ток ветхозаветных рассказов. Также к заслугам Безы принадлежит
перевод на французский язык псалмов для французского рефор¬
матского богослужения. Возможно, поэтому его интересовали все
другие европейские, в том числе итальянские, переводы псалмов
Давида. В фондах Отдела редкой книги хранится более 35 изданий
XVI в., связанных с именем Безы. Помимо нескольких экземпляров
нового перевода Библии есть несколько интереснейших экземпля¬
ров полемических трактатов ученого-богослова, который написал
одну из первых полных биографий своего духовного наставника —
Жана Кальвина14. Большая часть представленных в БАН изданий
Безы была опубликована в Женеве, в том числе в издательском доме
Робера и Анри Этьенов. Помимо фундаментальных богословских
работ в наших фондах представлены также полемически заострен¬
ные трактаты и памфлеты Беза, как, например, женевское издание
1573 г. «Трактата о полигамии»15.
Французские литературные произведения XVI века вообще
вызывали самый пристальный интерес в Европе, в том числе в
Англии, уже вставшей на путь реформирования национальной
церкви, начиная со времени правления Генриха VIII (1509-1548).
Из числа интересных изданий литературных памятников XVI в.
можно упомянуть самый известный сборник ренессансных но¬
велл, приписываемых перу королевы Наваррской — Маргарите де
Валуа-Ангулемской (1492-1549), бабушки будущего короля Фран¬
ции — Генриха IV — «UHeptameron». Сборник новелл королевы
Наваррской был задуман как подражание «Декамерону» Боккаччо
и пользовался большой популярностью у читающей французской
публики. Помимо рукописных списков существует несколько из¬
даний, вышедших во второй половине XVI в. Первое издание да¬
тируется 1558 г., а второе 1560 г. У нас имеется парижское издание
1560 г.16 На титульном листе нашего экземпляра имеется следую¬
щий автограф: «Thomas Hawkyn. Serviteur de la Royne dAngleterre»,
указывающий на английское происхождение экземпляра, судя по
записи. И это вполне понятно, т. к. и литературная, и политическая
жизнь Англии и Франции этой поры были тесно связаны.
74

Часть 1. РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVI в.
Отзвуки французских событий, интерес к ним проявлялись не
только в собирании французских изданий той поры английскими и
немецкими библиофилами, но и в попытке создать у читателя некий
образ эпохи Религиозных войн. Так, любопытно еще одно француз¬
ское фолио, вышедшее в Туре в 1594 г., согласно «привилегии», предо¬
ставленной Генрихом IV издателю (Морису Богеро) — «Французский
Театр событий»17. Мы можем увидеть роскошный цельногравиро-
ванный фронтиспис и титульный лист с пометами французских вла¬
дельцев, сделанными в Туре и Бордо, а также автограф явно немецко¬
го библиофила: «Конрад Мюллер». Следует также отметить, что этот
экземпляр «Французского Театра событий» входил в первоначальное
собрание Библиотеки АН уже в первой половине XVIII в.
Среди мемуарной французской литературы XVII в. в Библиоте¬
ке РАН представлено также лейденское издание 1665 г. «Мемуаров»
аббата де Брантома, Пьера де Бурдей (ок. 1540-1614). К сожалению,
произведения Брантома начали публиковаться уже после смерти
(впервые — в 1655 г.), и наше издание — одно из первых. Несмотря
на излишнюю субъективность и пикантные подробности, «Воспо¬
минания» известного придворного деятеля, участника и современ¬
ника Религиозных войн, являются незаменимым источником по
истории Франции XVI в.18 Также упомянем руанское и парижское
издания 1662-1663 гг. «Мемуаров» герцога Максимилиана де Сюл-
ли (1560-1651), не только занимавшего первое место в финансовом
управлении при Генрихе IV, но и в известной мере ответственного
за знаменитое решение короля Наваррского перейти из протестан¬
тизма снова в католичество в 1594 г.19
Мы остановились в нашем обзоре, пожалуй, на самых ярких и за¬
мечательных образцах книжной продукции Франции XVI-XVII вв.,
имеющих отношение к теме французских Религиозных войн. Таким
образом, следует повторить снова мысль, которая возникает, когда
смотришь на книжные богатства той поры, — религиозная борьба
совершалась не только на полях сражений, она началась задолго до
1559 г. на страницах французских изданий, а со временем книга ста¬
ла одним из главных инструментов пропаганды новых конфессио¬
нальных, философских и иных воззрений современников Флорана
Кретьена и Теодора Агриппы д’Обинье.
Галина Николаевна Питулъко
(Библиотека Академии наук России)
75

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Henriciados: Des Durchleuchtigsten Groszmechtigsten Ftirsten und Herrn Heinrichs
K6nig von Frankreich... S. L, 1695.
2	Библиотека Петра I: Указатель-справочник / Сост. Е.И. Боброва. Л., 1978. С. 323.
3	Olearius Adamus. Relation du voyage en Moscovie... Paris, chez Jean Du Puis, 1666.
4	К подобным книжным раритетам можно отнести еще одно издание, в котором
содержатся гравированные карты всех стран Европы, раскрашенные от руки:
Sanson N. L’Europe. Paris, chez l’Autheur, 1647.
5	Следует подчеркнуть особую любовь французских монархов не только к роскоши
двора, но и к книжным сокровищам Европы. К примеру, Людовик XIV придавал
большое значение своей библиотеке и тщательно заботился о ее составе: Jammes
Andre. Louis XIV, sa biblioth£que et le Cabinet du Roi // The Library. Cinquteme вёпев.
Vol. 20. № 1, mars 1965.
6	Lucanus M. Annaeus. De bello civili libri decern. Paris, ex officina Rob. Stephani, 1545.
120.
7	Novum Testamentum. — Lutetiae, ex of. Rob. Stephanus, 1546. 24o. Bauer, IV, 160.
8	Sermones, sive Disputationes XLI. Graece et lat. Paris, ex officina Henrici Stephani,
1557.
9	См подробнее: Зорина H. А. Издания французских типографов Этьенов в Библи¬
отеке Академии наук СССР // Рукописные и редкие печатные книги в фондах Би¬
блиотеки АН СССР: Сб. научн. трудов. Л., 1976. С. 59-78.
10	[РореНтёге L.] L’Histoire de France, enrichie des plus notables occurrances survenues
ez Provinces de ГЕигоре...Тоте premier. Au Roy. S.I., 1581.
11	Aubigni Th.-A. de. L’Histoire universelle. T. 1-3. Maille, par Jean Moussat, 1616-1620.
12	XOYIAA. TO MEN nAPON BIBAION, XOYIAA.. .Basileae, Froben, 1544.
13	Sessanta Salmi di David, tradotti in Rime volgari italiane, secondo la verity del testo
hebreo. — [Venezia], 1585.
14	Вёге, Theodore, de. J. Calvini vita a Theodoro Beza descripta. — Genevae, 1576.
15	Вёге, Theodore, de. Tractatio De poligamia... — Genevae, 1573.
16	Marguerite de Navarre. L’Heptameron des nouvelles de Marguerite de Valois. Paris, par
Gilles Robinot, 1560.
17	Le Theatre Francois ou sont comprises les chartes generales et particulares de la France.
A Tours, par Maurice Bouguereau, 1594.
18	Brantome. Memoires de messier Pierre de Bourdeille, seigneur de Brantome. Leiden,
chez Jean Sambix le Jeune, 1665.
19	Sully Maximilian de Bethune. Memoires ou Oeconomies royales d’Estat, domestiques,
politiques, et militaire de Henry le Grand. T. 1-3. Rouen, Paris, 1662-1663.

Часть 2.
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ
ПО ИСТОРИИ
РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН

ПЕЧАТНЫЕ ИЗДАНИЯ
И ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИГРА
ВО ВРЕМЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
Пример протестантской партии
(1562-1570)
Еще со времен Средневековья1 вооруженные конфликты под
предводительством крупных феодалов сопровождались публичны¬
ми декларациями, которые формулировали их жалобы и указывали
на истинных виновников проблем государства. Письма и манифе¬
сты посылались королю, дворянам, главным городам, институтам
власти и корпорациям, например университету и парламенту Па¬
рижа2. В то же время полемические произведения самых разных
жанров, от песен, предназначенных для устной передачи, до трак¬
татов, доступных элите, развивали их аргументацию для лучшего
обоснования правовых и моральных основ действия дворянских
партий. В XVI веке развитие печатного дела обеспечило этому явле¬
нию новый размах, поскольку это техническое достижение позво¬
лило быстрее размножать тексты и делать их более доступными.
Когда специалисты по истории книги заинтересовались ролью
печатных изданий в Религиозных войнах, они занялись сначала
описанием этой продукции с материальной и издательской точек
зрения, а также исследованием ее тематики, идей и аргументов3.
Они не ставили вопроса о её назначении. Оно казалось очевидным:
выразить общественное мнение и повлиять на него, с тем чтобы
обеспечить поддержку населения в условиях гражданской войны4.
Но предпосылка о наличии прямой зависимости между этими про¬
изведениями и формированием мнения, являющаяся наследием
философии эпохи Просвещения и опыта тоталитарных государств
XX века, предполагает, что масса читателей выбирала свою поли¬
тическую позицию в соответствии с убеждениями, сформулиро¬
ванными благодаря чтению печатных изданий5. Однако в XVI веке
общество было далеко от феномена массовой коммуникации, как
на то указывает, в частности, низкий уровень грамотности и отно¬
сительно скромный тираж печатных изданий. Политические дея¬
79

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
тели остро сознавали неравную значимость своих адресатов: они
желали убедить в первую очередь тех, кто мог возглавить население
и начать действовать, например иностранных принцев, дворянских
предводителей или муниципальные органы власти. К тому же за¬
щита личных и коллективных интересов — религиозных, корпора¬
тивных, семейных — играла более важную роль в выборе партии,
чем согласие с политическими идеями, зачастую выработанными
в огне событий. В этих обстоятельствах вопрос о представлениях
современников о роли письменной продукции и об условиях её эф¬
фективности кажется особенно интересным.
Новое направление в изучении словесных сражений было от¬
крыто специалистом по XVII веку, Кристианом Жуо. В монографии
«Мазаринады: словесная Фронда» он подверг критике миф о суще¬
ствовании «рядового» читателя и тавтологическое представление
о печатных изданиях, которые одновременно отражали и форми¬
ровали общественное мнение, эту почти мистическую, поскольку
никем не определённую, но часто упомянутую, политическую силу.
К. Жуо рассматривает публицистические произведения как инстру¬
мент на службе у политических интересов крупного дворянства; он
считает, что их аргументация выражала конкретные цели автора
или заказчика в большей степени, чем их собственное мнение или
ментальные структуры общества. Он полагает, что изучение этой
продукции на конкретных примерах больше подходит для того,
чтобы понять её специфику. Этот подход позволяет воспроизвести
условия создания и публикации каждого конкретного текста, по¬
нять его цель и тактику его создателей, неизбежно отражающую их
представления об обществе6. Но он ставит под сомнение возмож¬
ность группового изучения текстов с целью воссоздания репертуа¬
ра общих мест (loci communi), моделей и идеал-типов, которые, как
мы полагаем, неизбежно оказывают влияние на решения автора7.
Изучение текстов в рамках политического действия, как это
предлагает К. Жуо, ставит исследователя каждый раз перед уни¬
кальной и неповторимой ситуацией. Поэтому мы предпочитаем
рассматривать публицистику как инструмент политической игры,
цель которой состоит в приобретении символического кредита,
позволяющего осуществлять вербовку сторонников или влиять на
переговоры с королём. Понятие «игра» предполагает, с одной сто¬
роны, наличие правил и культуры игры, признанных её участни¬
ками и повторяющихся от одной партии к другой, хотя они могут
80

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
быть частично пересмотрены, и, с другой стороны, наличие уни¬
кальной тактики, разработанной для того, чтобы извлечь выгоду
из конкретных обстоятельств. Игра включает в себя выбор роли,
которая должна помочь оправдать свои действия. Историк Дени
Крузе подчеркнул в своих работах важность этого понятия в по¬
литической культуре эпохи Возрождения. Игроки должны были
проанализировать ситуацию, чтобы предвидеть ходы противни¬
ка, заставить его действовать в желаемом направлении и самим
не попасть в ловушку. Кроме того, поскольку игра всегда включает
в себя непредвиденные ситуации, они должны были уметь быстро
адаптироваться к любой ситуации. Большое значение придавалось
умению действовать, принимая в расчёт изменение условий, поль¬
зоваться благоприятным случаем, данным Провидением, чтобы
оказаться победителем Фортуны, аллегории непредсказуемости и
изменчивости обстоятельств8. Политический деятель Возрожде¬
ния должен был уметь читать намерения противника через его
поведение, быстро приспосабливаться к новой ситуации, скрывать
свою собственную игру и решительно действовать в подходящий
момент. Искусство риторики, которое составляло базу образова¬
ния в эту эпоху, проповедовало похожую философию. Оно учило,
что цель любой речи состоит в том, чтобы убедить слушателя. Она
может быть достигнута только в том случае, если аргументы и до¬
казательства соответствуют ожиданиям публики, условиям, в кото¬
рых произносится речь, и этосу оратора, то есть его нравственному
образу. Умение адаптироваться, не теряя из виду конечную цель,
является основным условием успеха. Хотелось бы подчеркнуть,
что эти размышления не считались аморальными из-за соблю¬
дения дистанции между мыслями и словами оратора. Считалось,
что риторика и красноречие являются всего лишь инструментами,
которые могут служить как благому делу, так и преступлению9. К
тому же, если к началу войн кальвинистская и католическая док¬
трины были более или менее оформлены, то рассуждения на поли¬
тические темы допускали очень большую гибкость аргументации.
Они основывались на толковании свободно подбираемого корпуса
права, традиций и исторических примеров, которые применялись
к оценке и объяснению конкретных ситуаций. Поэтому, чтобы
лучше понять аргументацию брошюр, изданных с намерением по¬
влиять на ход событий, необходимо ставить вопрос о тактических
соображениях авторов.
81

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Это тем более верно, что большая часть публицистических из¬
даний и памфлетов Религиозных войн создавались для того, что¬
бы способствовать политике больших политических группировок.
Когда речь шла о запрещённой продукции, печать и распростране¬
ние брошюр требовали материальной поддержки и вооружённого
покровительства дворянского предводителя или городских властей.
Публицистические тексты, изданные по инициативе отдельных
лиц, очень редки. Аргументация и способы публикации брошюр
должны были соответствовать общей инсценировке, подготовлен¬
ной партией. Таким образом, анализ публицистики протестантской
партии трёх первых религиозных войн в 1560-е гг. должен принять
во внимание её общую игру, гибкую и изменчивую, но проводимую
по определённым правилам, призванным обеспечить поддержку
сторонников и соблюдение эталона дворянской чести. Поэтому це¬
лью данной работы является не столько изучение идеологической
основы изданий, призванных оправдать вооружённое восстание
кальвинистов, сколько анализ оригинальных решений в выборе
способов передачи и публикации деклараций10, а также в выработ¬
ке аргументации и воображаемой ситуации повествования. Такой
подход позволит нам лучше понять, какую роль создатели отводили
этой продукции, и поставить вопрос об ограничениях, с которыми
они сталкивались.
Несмотря на развитие печатного дела, распространение пись¬
менной культуры и упрощение доступа к текстам, ритуал передачи
деклараций сохранил свой театральный характер и продолжал ис¬
пользовать рукописные документы. Описания таких ритуалов, обя¬
зательной прелюдии к открытию военных действий, очень редки.
Регистры Большого совета Парижского парламента предоставляют
уникальную возможность проанализировать передачу деклараций
принца Луи де Конде (1530-1569) Верховному суду в августе 1562 г.,
в предвестии Первой религиозной войны.
«Декларация Монсеньора Принца де Конде», главы проте¬
стантской партии, скорее всего, составленная с помощью извест¬
ного юриста Франсуа Отмана и духовного лидера протестантов
Теодора де Безы, была передана в Парижский парламент 13 апреля
1562 г., через пять дней после её издания в Орлеане. Декларация
утверждала, что принц был вынужден вооружиться, чтобы ос¬
вободить королеву-регентшу, Екатерину Медичи, и её несовер¬
шеннолетнего сына Карла IX из-под гнёта членов Католического
82

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
триумвирата: герцога Франсуа де Гиза, коннетабля Анна де Мон¬
моранси и маршала де Сент-Андре. Их решительные действия 27
марта, когда они прибыли в Фонтенбло, чтобы принудить коро¬
ля и королеву вернуться в католический Париж, были расценены
как переворот, первый акт тирании, с целью узурпации королев¬
ской власти и отмены Январского королевского эдикта (17 января
1562 г.), который гарантировал протестантам право собираться в
пригородах и в сельской местности. Выступая в защиту эдикта и
свободы королевской семьи, принц оправдывал взятие Орлеана и
сбор армии не защитой религиозных убеждений, а необходимо¬
стью обеспечить неприкосновенность законов государства, в чём
должны были быть заинтересованы все подданные короля. Но для
этого нужно было доказать, что королевские особы находились
в плену и что все акты с подписью короля составлялись членами
Триумвирата. На самом деле, хотя католики и пытались оказать
давление на Екатерину Медичи, она сохранила инициативу дей¬
ствий и никогда не прекращала своих попыток выступить в роли
арбитра между партиями11.
Пакет прибыл в Парижский парламент инкогнито: он был пе¬
редан первому президенту де Ту судебным исполнителем Жаном
Давидом в большом конверте с надписью: «Письма членам Париж¬
ского парламента от парламента Тулузы, относительно срочных
дел Короля»12. Под первой обложкой де Ту нашел другой конверт,
на котором было написано: «Письма монсеньора принца де Конде,
губернатора и генерального наместника короля в Пикардии, членам
Парижского парламента, относительно королевских дел чрезвы¬
чайной важности». Внутри конверта находилось сопроводительное
письмо и «Декларация и Заявление», подписанные Луи де Конде.
Судебный исполнитель заявил под присягой, что пакет был вручён
накануне его служанке, когда она вышла из дома, чтобы запереть
калитку на ночь13. Незнакомец дал ей пакет и сразу убежал, так что
Жан Давид его не видел. «Декларация» и письмо были прочитаны
во время собрания всех палат парламента. В своём рукописном
письме Конде лично обратился к членам парламента и попросил
их зарегистрировать его «Декларацию»14. Такая регистрация оз¬
начала бы, что принц подал жалобу против членов Триумвирата
и что парламент признал законный характер его действий. Таким
образом, высшая судебная инстанция Франции оказалась втянута
в политическую игру принца, который хотел поставить ее перед не¬
83

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
обходимостью выбрать свою позицию в конфликте. После того как
«Декларация» была прочитана, судебный секретарь Жан дю Тийе
был отправлен с пакетом к королю и королеве. Екатерина Медичи
выразила своё удивление и заявила, что она сомневается в подлин¬
ности подписи принца. Ведь в течение двух последних недель её
посланники постоянно разъезжали между Парижем и Орлеаном,
и она была в курсе требований Конде. Но он предпочёл напеча¬
тать свой обвинительный акт и отправить его в парламент, чтобы
подчеркнуть своё недоверие к посланцам королевы и показать, что
у него нет доступа к королевским особам. Этот поступок должен
был показать недействительность переговоров, а замаскированный
способ вручения «Декларации» демонстрировал, что принц верит в
реальность тирании Триумвирата.
Екатерина Медичи приказала парламентскому суду составить
решительный и твёрдый ответ. В нём Парижский парламент уве¬
ряет Конде, что тот плохо осведомлён: суд может поручиться, что
король и королева располагают полной свободой. Судьи упрекают
Конде в его необдуманных действиях и напоминают ему, что король
имеет право изменить Январский эдикт, если такова будет его воля.
Высокое положение принца в государстве должно было бы внушить
ему чувство ответственности и призвать к более осторожному по¬
ведению: «Если из-за Вас в Государстве начнутся беспорядки, Ваша
вина и порицание [Ваших действий] будут тем более велики»15. Су¬
дебный пристав Акари отвёз этот ответ в Орлеан. Он содержался в
тайне, так как он признавал подлинность «Декларации» и противо¬
речил королевскому указу от 17 апреля, в котором король заявил,
что принц является пленником мятежников и не несёт ответствен¬
ности за их действия. Утверждение, что принц крови, близкий род¬
ственник и, значит, естественный советник короля, не мог принять
участие в мятеже по своей воле, позволяло представить тех, кто
взял оружие, как простых бунтовщиков против королевской власти
и оспорить правовую основу их действий. Возможно, что таким об¬
разом королева хотела защитить репутацию принца Конде и оста¬
вить путь к примирению открытым.
Двадцать седьмого августа Акари передал Верховному суду
второй пакет. После обсуждения было решено его вскрыть и про¬
читать письма, адресованные парламенту. В них принц заявлял,
что верит в то, что строгость судей в его адрес продиктована их
стремлением сохранить мир, и предлагает им быть такими же
84

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
взыскательными по отношению к его противникам, чья вина го¬
раздо больше. Он объявил суду о своём намерении опубликовать
данное письмо и, значит, сам факт этого обмена, который до сих
пор держался в секрете16. Принц пытался поставить парламент в
затруднительное положение, обнародовав его отказ вершить пра¬
восудие и доказав его пристрастие. Со своей стороны, судьи не
хотели (да и не могли) взять на себя роль арбитра, которая явно
не входила в их прерогативы. Это означало бы нанести удар коро¬
левской власти и признать её недееспособность. Они решили не
читать «Вторую декларацию» в знак того, что эти вопросы касают¬
ся в первую очередь самого короля. Её отнесли Екатерине Медичи
нераспечатанной. Этот текст продолжал утверждать, что королев¬
ская семья находится в плену, и повторял просьбу зарегистриро¬
вать обе декларации. Принц оправдывал их печать и распростра¬
нение по всей Франции и по всему христианскому миру надеждой,
что его жалобы и предложения достигнут наконец ушей короля и
королевы, несмотря на все старания их похитителей17. На самом
деле этот отрывок должен был показать влияние и возможности
принца, который мог навязать свою версию событий и подорвать
власть и репутацию короля с помощью печатных изданий. Екате¬
рина Медичи приказала судьям сохранить «Вторую декларацию»
в качестве вещественного доказательства. Парламент не ответил
на это обращение принца, так как не хотел выступить в роли его
собеседника и посредника.
Послания на этом не закончились. В середине мая парламент¬
ский секретарь Дю Тийе нашёл третий пакет у себя на столе в палате
судебных прений. Он содержал три текста. Речь, скорее всего, шла
о секретном ходатайстве, которое члены Триумвирата представи¬
ли королеве несколькими днями раньше, об ответе принца и его
просьбе занести эти документы в парламентские регистры, для того
чтобы после своего совершеннолетия Карл IX смог бы сам судить
о действиях своих подданных18. Хотя в регистрах нет описания со¬
держания этого пакета, брошюра «Ответ на ходатайство Триумви¬
рата» заявляет о намерении принца передать эти документы парла¬
менту19. Он возобновил свои попытки обнародовать доказательства
пристрастия и заинтересованности Верховного суда, который от¬
казывался вершить правосудие, даже располагая доказательства¬
ми виновности католической партии. Действительно, просители
пытались добиться того, чтобы королевский эдикт был отменён.
85

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Они умоляли короля запретить протестантский культ и требовать
немедленного разоружения войск Конде под угрозой признать его
сторонников преступниками. Публикуя этот секретный документ,
принц также хотел произвести впечатление на сторонников Триум¬
вирата и показать им, что у него есть приверженцы при дворе и в
парламенте.
В конце концов 1 июня 1562 г. Екатерина Медичи приказала Вер¬
ховному суду предавать огню любое новое послание принца. Такая
участь ждала в рассматриваемую эпоху клеветнические тексты20.
Последним посланием, адресованным парламенту, явилась печат¬
ная брошюра «Отвод, посланный Парижскому парламенту Мон¬
сеньором принцем де Конде и его компаньонами». Он был призван
ответить на решение парламента признать преступниками против
королевского Величества тех, кто нанялся в армию восставших. Пи¬
сатели на службе Конде доказывают, что многие судьи находятся в
прямой зависимости от семьи Гизов или от католической церкви.
Верховный суд пристрастен, и, значит, его решения не могут иметь
силу закона21.
Советники принца распространяли декларации и брошюры,
повествующие о его попытках завязать диалог с Парижским пар¬
ламентом, не только для того, чтобы его жалобы стали известны¬
ми как можно большему количеству читателей. Они хотели, что¬
бы правительство казалось инициатором разрыва переговоров.
Огласить действия принца крови, свидетельствующие о том, что
он не признаёт дееспособность королевы, и о том, что парламент
пристрастен и бессилен, — значит спровоцировать королевскую
власть на отказ от попыток решить конфликт мирным путём. Таким
образом, принцу удалось одержать символическую победу и пред¬
ставить себя в качестве защитника правосудия, предпринявшего
все возможные шаги для решения конфликта законным путём.
Этот пример показывает, насколько важен был для современников
выбор манеры публикации документов, например выбор адресата,
рукописной или печатной формы, прямого или подпольного пути
доставки. Все эти данные имели первостепенное значение для соз¬
дания доказательств легальности и последовательности действий
главы протестантской партии.
Отбор и разработка аргументации также подчинялись так¬
тическим требованиям партии. Высшее дворянство и особенно
принцы крови традиционно представляли себя естественными
86

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
защитниками подданных французского короля. Их декларации
должны были отстаивать интересы французов22. С другой, более
прагматической точки зрения, они подчинялись необходимости
соответствовать ожиданиям союзников, представляя ситуацию
таким образом, чтобы их поддержка казалась делом чести. Поэто¬
му набор аргументов, призванных оправдать восстание, зависел не
столько от личных убеждений лидеров партии, сколько от требо¬
ваний союзов, заключённых в преддверии боевых действий. Это
становится особенно ясно тогда, когда потребности политической
игры принуждают партию изменить свою аргументацию или даже
использовать конкурирующие и иногда противоречивые доводы.
Такая ситуация представилась в начале Второй религиозной войны
(1567-1568).
Писатели протестантской партии колебались тогда между двумя
системами аргументации. С одной стороны, мотив борьбы за обще¬
ственное благо позволял обосновать необходимость вооружённого
восстания вопиющими и опасными для всего государства злоупо¬
треблениями королевских советников. С другой стороны, аргумент
защиты религиозных убеждений указывал на обязанность принца
защитить жизнь и собственность протестантских подданных ко¬
роны от посягательств непримиримых и незаконопослушных ка¬
толиков и гарантировать, таким образом, исполнение королевских
эдиктов. В первом же тексте, который посланники принца принесли
королю после провала т. н. «сюрприза в Мо» (26-28 сентября 1567)23,
дворяне-протестанты утверждали, что вооружённый отряд в пять¬
сот лошадей приблизился к нему с намерением представить про¬
шение. Оружие должно было гарантировать их собственную без¬
опасность, так как им было известно, что кардинал Лотарингский
пытался возбудить недоверие короля к дворянам-кальвинистам и
готовил посягательство на их жизни24. Карл IX ответил им эдиктом,
в котором он расценил действия Конде и его соратников как по¬
сягательство на свою персону «под предлогом религии» и обязался
простить тех, кто покинет эту партию в течение 24 часов.
После провала попытки захватить короля с целью добиться от
него более благоприятной для протестантов политики протестант¬
ская партия оказалась в сложном положении. Ведь эта операция
требовала вмешательства лишь небольшой вооруженной группы,
способной прорваться к королю через заслон швейцарских гвардей¬
цев. После её неудачи протестанты были поставлены перед необ¬
87

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ходимостью быстро мобилизовать целую армию, способную вести
настоящую войну. Они обратились в первую очередь к «умеренным
католикам» (catholiques modires) и попытались заручиться их под¬
держкой, уверяя их в том, что они действуют во имя защиты общих
интересов. Второй текст, вручённый королю и напечатанный под
названием «Ответ монсеньора принца де Конде и других господ из
его свиты», повторяет, что дворяне были вынуждены взять оружие
в целях самозащиты, и просит короля обеспечить безопасность его
протестантских подданных. Но при этом он формулирует жалобы
общего значения, в том числе на злоупотребления членов Королев¬
ского совета, которые держат закрытым доступ к королю, плохое
и пристрастное распределение высших должностей королевства и
удушающие налоговые сборы. Ответственность за эти злоупотре¬
бления была возложена на «некоторых иностранцев и в особенно¬
сти итальянцев»25. Таким образом, принц пытался привлечь себе на
службу общее неудовольствие от быстрого обогащения итальян¬
ских банкиров и финансистов, которые были в эти годы главными
кредиторами монархии. Вызывало также раздражение продвиже¬
ние итальянского фаворита королевы, Альберта де Гонди, графа де
Реца, происходившего из этой среды. Следы этого неудовольствия
можно найти, например, в сатирических стихотворениях католиче¬
ских авторов, которые в это время передавались в Париже из рук в
руки26. Многие анонимные памфлеты и афиши из окружения Кон¬
де развивают эту тематику и представляют принца, естественного
советника короля, как защитника всех подданных французского
короля, католиков и протестантов27. Надо напомнить, что аргумент
общественного блага [bien public], который оправдывает вооружён¬
ные действия необходимостью немедленно реформировать адми¬
нистрацию королевства, являлся традиционным для феодальных
восстаний, как об этом свидетельствует, например, название, дан¬
ное выступлению принцев против Людовика XI в 1465 году — «Вой¬
на за общественное благо».
Но эта аргументация очень быстро оказалась неудобной.
Во-первых, потому что она спровоцировала бурную реакцию со
стороны Карла IX и королевы-матери. Два дня спустя был опубли¬
кован очень категоричный текст, «Предупреждение», в котором
король заявил, что, создавая армию и вмешиваясь в государствен¬
ные дела, повстанцы посягнули на королевские прерогативы28. Во¬
оружённый конфликт грозился разразиться с минуты на минуту,
88

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
а ведь протестантам нужно было время, чтобы пополнить войска.
Во-вторых, советники Конде предупредили его, что князья-проте-
станты Германии, к которым он обратился за помощью, могут от¬
казаться поддерживать бунт против королевской власти. Только
защита братьев во Христе служит достойной причиной для их во¬
оружённого вмешательства в конфликт. Дипломатическая перепи¬
ска и декларации курфюрста Фридриха III Пфальцского и его сына
Иоганна-Казимира подтверждают эту позицию29. Немецкий исто¬
рик Корнел Цвиалейн проанализировал теологическую основу их
аргументации: обряд причащения воспринимался последователя¬
ми Кальвина как возможность примкнуть к невидимой церковной
общине, которая объединяла всех верующих вне рамок государств,
но получила земное воплощение в Пфальцграфстве. Правоверные
суверены должны были править своими государствами в соответ¬
ствии с законом Божьим и могли выступать как защитники членов
общины вне их границ30. Заявления Конде сразу были приспособле¬
ны к новым требованиям в соответствии с советами его послов. В
тексте, переданном королю несколько дней спустя, угроза, навис¬
шая над протестантами, была представлена как единственная при¬
чина вооружения. Согласно «Христианскому ходатайству», жалобы
на новые налоги должны были лишь известить короля о настрое¬
ниях его подданных. Дворяне заявляли, что полностью подчиняют¬
ся решению короля в этой сфере31. Подписывая данный документ,
Конде признавал принцип абсолютной власти. Его последующие за¬
явления больше не упоминают врагов, названных в текстах, посвя¬
щённых общему благу, вероломных советников короля и итальян¬
цев. Они сосредотачиваются на критике кардинала Лотарингского,
которого обвиняют в том, что он вместе с советником короля Испа¬
нии кардиналом Гранвеллой организовал международную лигу по
борьбе с протестантами32.
Начиная с этого момента, все тексты, подписанные Конде,
использовали только аргумент защиты жизни и собственности
протестантов. Принц крови не признавал и публично осуждал
памфлеты и публицистику на старую .тему общественного блага,
хотя эти издания продолжали поддерживать действия его партии.
Например, автор «Мемуаров о том, что произошло относительно
Договора о прекращении волнений во Франции»33 рассказывает,
что в начале этой войны армия принца взяла в плен королевского
агента, сеньора де Лансака-младшего, который сопровождал посла
89

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
пфальцграфа. Лансак признался, что он был послан в Германию,
чтобы разубедить принцев оказывать помощь французским про¬
тестантам. Он должен был доказать, что недовольные дворяне взя¬
ли оружие не для того, чтобы обеспечить свободу культа, которая
и так была разрешена им королевскими указами, а для того, чтобы
завладеть королевской властью. Недоверчивый пфальцграф от¬
правил во Францию своего посла с поручением побывать в обоих
лагерях и услышать обе версии конфликта. Но Лансак, которому
было поручено сопровождать посла, хотел помешать ему посетить
лагерь принца де Конде. В присутствии посла и всех крупных дво¬
рян своей партии Луи де Бурбон официально отверг эту версию.
Он представил в качестве доказательства все декларации со своей
подписью, которые были отправлены Карлу IX. Эти тексты дока¬
зывали, что принц был готов сложить оружие при условии, что
ему гарантируют соблюдение Амбуазского эдикта, положившего
конец первой войне. Во время Третьей войны (1568-1570), когда
военная и финансовая помощь протестантских властителей игра¬
ла решающую роль для его партии, в тексте, напечатанном под
названием «Письмо и прошение, посланное королю принцем Кон¬
де», он снова заявил о своей непричастности к анонимным публи¬
кациям на государственные темы и дал понять, что они были со¬
ставлены под руководством самого кардинала Лотарингского, ко¬
торый хотел скомпрометировать протестантов34. Таким образом,
принц косвенно обращался к своим союзникам, чтобы заверить
их в том, что защита религиозных интересов была единственной
причиной восстания. Но мы знаем, что печатные издания Орлеа¬
на служили интересам партии и пытались заручиться поддержкой
католического населения как минимум до конца 1567 г., а может
быть, и дольше.
Неудобства, которые вызвало использование противоречивых
доводов в течение нескольких месяцев, смогли быть преодолены
благодаря разным статусам оправдательных текстов. Декларации,
подписанные главой партии, являются официальными докумен¬
тами, обладающими юридической ценностью, которые обязывают
его и являются основой для переговоров с монархией. Они всегда
заверены личной подписью, могут быть представлены в рукопис¬
ной форме с соблюдением личных особенностей орфографии и ча¬
сто сопровождаются объяснительными письмами, для того чтобы
рассеять сомнения в личности авторов. Что касается анонимных
90

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
изданий, которые развивают их аргументы, то анонимность осво¬
бождает глав партии от ответственности за их содержание. Но эти
издания играют очень важную роль. Они призваны инсценировать
широкую поддержку, которой действия лидеров партии пользуют¬
ся в среде французского народа.
Главным назначением публицистики и памфлетов, составлен¬
ных, вероятнее всего, теми же советниками, что и декларации, яв¬
лялось создание иллюзии того, что действия дворянского предводи¬
теля отвечают глубинным чаяниям подданных, нуждающихся в его
покровительстве. В начале Второй религиозной войны, вероятно, в
конце октября или в начале ноября 1567 г. орлеанский издатель Элуа
Жибье выпустил две брошюры: «Письмо дворянина своему товари¬
щу, содержащее причины недовольства французского дворянства»
и «Ответ на письмо, написанное в Компьене четвёртого августа по
поводу недовольства французского дворянства»35. Эти два письма,
датированные четвёртым и двадцать пятым августа, представля¬
ются как частная переписка, в которой друзья свободно выража¬
ют свои мысли. Первый дворянин описывает те предзнаменования,
которые свидетельствуют о том, что «в наши дни советы тех, кто
управляет государством, ставят своей целью полное уничтожение
дворянства» Франции и возвышение итальянцев. Его адресат раз¬
деляет это предчувствие; он подозревает, что армия, которую со¬
бирают в Швейцарии, призвана служить этому заговору36. Он счи¬
тает, что для выхода из этого положения надо собрать дворянство
и представить королю прошение, в котором сообщить ему о пре¬
ступных намерениях его советников. Оба памфлета, написанные
уже после «сюрприза в Мо», пытаются оправдать эту акцию и дока¬
зать, что действия партии Конде являются результатом реального
беспокойства дворянства. Две другие брошюры должны показать
соответствие намерений принца чаяниям третьего сословия. «Про¬
шение и предостережение народа королю»37 является своего рода
фикцией, поскольку такое прошение никогда не было составлено с
Целью представить его монарху. Оно формулирует жалобы поддан¬
ных на невыносимый налоговый гнёт, пристрастие в распределении
Должностей и тиранию королевских советников.
Вторая брошюра, «Уведомление по поводу заявления Мон¬
сеньора де Конде»38, написана как косвенный ответ «Прошению»:
оно приводит те же самые аргументы и даже копирует целые фразы.
Его автор хочет доказать, что «Заявление» принца, официальный
91

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
документ, составленный в тот короткий момент, когда он поддер¬
живал аргумент общественного блага, выражает голос всего наро¬
да. Таким образом, публицистические издания создавались, чтобы
перекликаться друг с другом и обосновывать общую аргументацию.
Они используют критику, сформулированную в обществе ещё до
начала конфликта, раздувают её и придают ей нужную окраску для
того, чтобы инсценировать недовольство всех сословий Франции,
за исключением, конечно, первого сословия, представленного като¬
лическим духовенством. Такой подход позволяет обеспечить прав¬
доподобность аргументов принца крови.
Представительная функция кажется нам основным назначени¬
ем публицистических изданий, призванных оправдать конфликт.
Они не отражают реальность настроений подданных короля, но ин¬
сценируют их, систематизируя и развивая в нужном направлении
уже существующие элементы критики. И, самое главное, они широ¬
ко публикуют благородный характер действий партии, создают ей
хорошую репутацию и таким образом способствуют привлечению
новых союзников. Авторы отбирают аргументы, которые они счи¬
тают самыми подходящими для тех групп, к которым они обраща¬
ются, и обрабатывают их в соответствии с собственными целями
и с обстоятельствами. Эта аргументация направлена, прежде всего,
на удовлетворение потребностей всех союзников в области репута¬
ции. Она выработана путём проб и ошибок и, значит, не стабильна,
а наоборот, постоянно подстраивается под нужды политической
игры. Было бы неправильно утверждать, что такой подход типичен
исключительно для протестантов. Об этом свидетельствуют коле¬
бания королевских советников в выборе версии событий Варфоло¬
меевской ночи или католических писателей, которые тоже пытают¬
ся воспользоваться аргументацией «общественного блага» во время
восстания Священной лиги в 1585 году39. Эти колебания тем более
очевидны для историка, что противники никогда не упускали воз¬
можности подчеркнуть их и представить в качестве доказательства
безнравственности другой стороны.
Авторам далеко не всегда удавалось использовать публици¬
стику так, как им этого хотелось. Например, издание сборников
оправдательных документов прямо противоречило тактическим
интересам партии. Протестантские издатели часто переиздавали
в едином переплёте тексты, относящиеся к текущему или только
что завершившеимуся конфликту. Минимум два сборника были
92

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
выпущены в Орлеане во время Второй религиозной войны. Они
объединяли тексты, оправдывающие восстание, аргументом обще¬
ственного блага и защитой протестантских общин, противореча ло¬
гике дворянской партии, которая отреклась от компрометирующих
текстов40. Издатели отвечали, таким образом, на спрос читателей,
малознакомых с требованиями политической игры, но горящих
желанием понять конфликт. Сборники документов пользовались
большой популярностью. Некоторые издатели стали печатать
вместе тексты обеих партий, чтобы читатели сами судили об их
праве на основе приведённых аргументов41. Покупая или одалжи¬
вая книгу, читатели не всегда могли понять причины её создания
и уловить тактические соображения авторов, хотя большинство из
них, благодаря своему образованию, были знакомы с принципами
риторики. «Регистр-журнал» Пьера де Л’Этуаля, «умеренного» ка¬
толика, свидетельствует о том, что хроникёр понимал, что создание
и распространение публицистических изданий подчиняется такти¬
ческим соображениям. Иногда он пытался проникнуть в их секрет,
иногда он придумывал их, чтобы подчеркнуть аморальный и пре¬
ступный характер Католической лиги42. В то же время он с большим
вниманием относился к юридической и политической аргумента¬
ции этих текстов и обсуждал их с друзьями43. Вполне возможно, что
его собственная позиция, которая носила пассивный характер, но
могла повлиять на его решения, была выработана отчасти благода¬
ря чтению.
Таким образом, в начале каждого конфликта печатные издания
были призваны выполнять репрезентативную функцию и создавать
иллюзию всеобщей поддержки действий политической группиров¬
ки. Их авторы надеялись, что репутация силы и справедливости
движения привлечёт к нему всех тех, кто искал опору или покро¬
вительство для защиты своих собственных интересов. Вместе с тем
другие соображения вмешивались в процесс создания и публика¬
ции текстов и даже могли создать помехи для игры политической
партии, тем более что широкое распространение изданий неизбеж¬
но приводило к потере контроля над их использованием и к неожи¬
данным результатам и применениям.
Татьяна Деббажи — Баранова
(Университет Париж — Сорбонна IV).
Пер. с фр. автора
93

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Во французской историографии принято считать окончанием Средних веков
вторую половину XV века; часто его границей считают 1492 год, дату экспедиции
Христофора Колумба.
2	Guenee Bernard. Lbpinion publique a la fin du Moyen Age, d’apres la «Chronique de
Charles VI du Religieux de Saint-Denis». Paris: Perrin, 2002.
3	Например, историк Арлетт Жуанна исследовала политическую аргументацию
печатных изданий дворянских партий: Jouanna Arlette. Le Devoir de revoke. La
noblesse fran^aise et la gestation de l’fitat moderne: 1559-1661. Paris: Fayard, 1989.
Многочисленные исследования были посвящены издателям протестантского
или католического вероисповедания: Droz Eug&nie. Barthelemy Berton: 1563-1573.
Geneve: Droz, 1960; La veuve Berton et Jean Portau: 1573-1589. Geneve: Droz, 1960;
Desgraves Louis. Les Haultin: 1571-1623. Geneve: Droz, 1960; £loi Gibier, imprimeur a
Orleans (1536-1588). Geneve: Droz, 1966; Pallier Denis. Recherches sur Timprimerie a
Paris pendant la Ligue (1585-1594). Geneve: Droz, 1976.
4	Carrier Hubert. Pour une definition du pamphlet: constantes du genre et caracteristiques
originales des textes pol£miques au XVIe si£cle II Le pamphlet en France au XVIe siecle,
Paris: Cahiers V L. Saulnier, 1983. P 129 : «Памфлет поддерживает двусторонние
отношения с и [общественным] мнением: с одной стороны, он даёт возможность
выразить его, он отражает его как зеркало, он питается им; с другой стороны, он
влияет на него, формирует и питает его».
5	Эта позиция напоминает модель общественного мнения, предложенную немец¬
ким социологом Йорганом Хабермасом, но применённую к XVI веку. Согласно
теории Хабермаса, общественное мнение родилось в XVIII веке, когда общество,
состоящее из личностей, способных критически мыслить, выражает желание
принять участие в регулировании сферы общественных интересов, традицион¬
но контролируемой государством, и становится способным противостоять ему.
Эта способность критически мыслить сформировалась благодаря чтению и дис¬
куссиям: читатели являются, с его точки зрения, основой или, скорее, предком
гражданского общества: Habermas Jurgen. Lespace public. Archeologie de la publicite
comme dimension constructive de la societe bourgeoise. Paris: Payot, 1978.
6	Jouhaud Christian. Mazarinades: la Fronde des mots. Paris: Aubier, 1985.
7	В нашем исследовании о роли печатных изданий и рукописей в политической
культуре XVI века мы изучали представления современников о возможностях
повлиять на ход событий благодаря письменной продукции, пользуясь двухсто¬
ронним подходом. Изучение отдельных примеров сопровождалось более широ¬
ким сбором информации, позволяющим воссоздать социальный и культурный
контекст этой продукции. Авторы пытались повлиять на точку зрения читателя
и оправдать свою деятельность в самых разных ситуациях, но всегда с опорой на
уже установившиеся представления, привычки, системы аргументации и пози¬
ции: Baranova Tatiana. A coups de libelles. Une culture politique au temps de guerres
de Religion (1562-1598). Geneve: Droz, 2012.
8	Crouzet Denis. Le haut cceur de Catherine de Medicis. Paris: Albin Michel, 2005; Он же.
Charles de Bourbon, constable de France. Paris: Fayard, 2003; Buttay-Jutier Florence.
Fortuna : usages politiques dune allegorie morale к la Renaissance. Paris: PUPS, 2008.
9	Fabri Pierre. Le grand et vrai art de pleine rh£torique : utille, profitable et necessaire a
toutes gens qui desirent a bien elegament parler et escrire. Rouen: Thomas Ryer et Simon
Gruel, 1521; или Marconville Jean de. Traicte de la bonne et mauvaise Langue. Paris:
Jean Dallier, 1573.
94

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
Ю Коллективная работа Междисциплинарной исследовательской группы по исто¬
рии литературы показала, что изучение способов публикации текстов, то есть
представление их публике в печатном, рукописном или устном виде, может дать
очень интересные сведения о том, как современники воспринимали публичную
сферу их эпохи. Groupe de Recherches Interdisciplinaires sur YHistoire du Litteraire. De
la publication entre Renaissances et Lumteres. Etudes reunies par Christian Jouhaud et
Alain Viala. Paris: Fayard, 2002.
11	Crouzet Denis. Le haut cceur...
12	Archives Nationales de France (далее — AN). X 1A 1601, f* 61v°.
13	Ibid. F° 61-61v°.
14	To есть внести её текст в парламентские регистры.
15	Ibid. F° 121.
16	La Lettre de Monsieur le Prince de Conde envoyee к la Cour de Parlement de Paris avec
la seconde declaration. S.l. [Orleans: Eloi Gibert], 1562.
17	Seconde dёclaration de Monsieur le Prince de Condё, pour faire cognoistre les autheurs
des troubles qui sont aujourd’huy en ce Royaume, & le deuoir en quoy il sest mis & se
met encores & present pour les pacifier. S.l., 1562. P. 5.
18	AN. X1A 1602. F° 242 v°, du 14 mai 1562.
19	Requeste ргёве^ёе au Roy et к la Royne par le triumvirat. Avec la response faicte par
monseigneur le prince de Condё. S.l., 1562.
20	AN. X1A 1602. F° 342, le 1 juin 1562.
21	Les Rёcusations етюуёев к la cour de Parlement de Paris, contre aucuns des Presidens
et Conseillers d’icelle, par Monseigneur le Prince de Condё et ses аввосёв. S.l. [Organs:
EloiGibier], 1562.
22	Jouanna Arlette. Le Devoir de revoke. La noblesse fran^aise et la gestation de l’fitat
moderne: 1559-1661, Paris: Fayard, 1989.
23	C 26 no 28 сентября вооружённая группа дворян-протестантов (около 500 всад¬
ников) пыталась приблизиться к королю, который укрылся в замке Мо; когда
король и королева решили перебраться в Париж под прикрытием швейцарской
охраны, гвардия и восставшие обменялись несколькими выстрелами.
24	Кардинал Шарль Лотарингский и его брат герцог Франсуа де Гиз были представле¬
ны как главные враги протестантов после смерти Генриха II (1559), когда они заняли
первые места в Королевском совете при Франциске II. После смерти Франсуа в кон¬
це Первой религиозной войны (1563) кардинал, сторонник католической реформы
и решений Тридентского собора, стал олицетворением антипротестантской поли¬
тики: Requeste ргёве^ёе au Roy, par Monseigneur le prince de Condё, accompag^e d’un
grand nombre de Seigneurs, gentilshommes et autres qui font profession de la Religion
гёНэгтёе en ce Royaume. Avec la Protestation dudit Seigneur. S. 1. [Organs: Eloi Gibier],
1567. Судя no королевской реакции, прошение сначала было представлено отдель¬
но, в рукописной форме, без Заявления (protestation), которое развивает аргументы
защиты общественного блага. Что касается идентификации издателя этих брошюр,
см.: Desgraves Louis. Eloi Gibier, imprimeur к ОЛёаш, 1536-1588. Geneve: Droz, 1966.
25	Response de monseigneur le Prince de Condё, & autres Seigneurs de sa compagnie,
sur certaines propositions к eux faites par Monsieur le Chancelier, au nom & par le
mandement de sa Ма1е81ё, dans Les Requestes, Protestations, remonstrances et
aduertissements, faits par Monseigneur le Prince de Condё et autres de sa suitte, ou Гоп
peut aisement cognoistre les causes et moyens des troubles et guerres presentes. Organs:
Eloy Gibier, 1567. Fol. 30.
95

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
26	Например, стихотворение «Послание Осла Петуху» (конец 1567 — начало 1568 гг.)
обвиняет итальянских откупщиков королевских налогов в том, что они разоря¬
ют французов: «Некоторые кредиторы, петушок [обращение к королю], сдирают
шкурки с твоих цыплят и твоих курочек и отправляют их в Италию; я вижу, что
мы получаем лишь осадок от вина; мы платим с него столько налогов, изобретён¬
ных этими находчивыми господами, что после того, как мы заплатили восьмую
часть, налог на отжим, на ввоз, подымную подать, налог на оптовую торговлю и
многие другие, в бочке ничего не остаётся» // Рукописный отдел Национальной
библиотеки Франции. Nouvelles Acquisitions Fran^aises. 1870. F. LI v°.
27	Например, см.: Advertissement sur la protestation de monseigneur le prince de Conde.
S.l. [Orleans: Eloi Gibier], 1567.
28	Sommation faicte de par le Roy к ceux qui se sont assembles en armes en la ville Saint -
Denys et autres lieux circonvoysins par eux tenus et occup£s; avec advertissement к tous
bons et loyaux subjects du Roy. Lyon: M. Jove, 1567.
29	Delaborde Jules. La гёГогте sous Charles IX // Bulletin de la 8оаё1ё de l’Histoire du
Protestantisme Fran^ais. T. XVI, 1867. P. 120.
30	Zwierlein Cornell. Discorso und Lex Dei. Die Entstehung neuer Denkrahmen im 16.
Jahrhundert und die Wahrnehmung der franzosischen Religionskriege in Italien und
Deutschland, 1559-1598. Gottingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2006.
31	Chrestien postulat de Monseigneur le Prince de Cond^ & de ses alliez, dans les
Requestes,protestations... Op. cit. P. 19v°-21v°.
32	Большое количество текстов, распространяемых в Германии начиная с 1567 года,
упоминают этот заговор. Уже в мае одна рукопись передаёт содержание 17 ста¬
тей воображаемого договора, который якобы был заключён в Байонне во время
встречи Екатерины Медичи и герцога Альбы, подданного испанского короля.
Этот договор предполагал целую серию мер, которые должны были привести к
замене всех протестантских суверенов на католиков. Автор рукописи утверж¬
дал, что кардиналы Лотарингский и Гранвелла были создателями этой лиги. См.:
Universitatsbibliothek Heidelberg. Codex palatinus germanicus [CPG] 171. F. 232-233.
33	Мётоке des choses advenues sur le trak^ de pacification des troubles qui sont en
France. S.l. [Eloi Gibier], 1568.
34	Lettres et Requeste envoyez au Roy, par Monseigneur le Prince de Condё, contenant les
causes et raisons de son despart de Noyers. S. 1., 1568. P. 26-27.
35	Lettre missive dun gentilhomme к un sien compagnon contenant les causes du
mescontentement de la Noblesse de France, s.l., [Eloi Gibier], 1567; Response к une
lettre escrite к Compiёgne du quat^me iour daoust, touchant le mescontentement de
la Noblesse de France, S.L, [Eloi Gibier ], 1567.
36	Решение о наборе войск было принято, чтобы удовлетворить просьбу самих про¬
тестантских дворян, для защиты французской границы от войск герцога Альбы.
Он должен был обогнуть Францию на пути из Испании в Нидерланды, куда он
направлялся с намерением подавить разразившееся там восстание протестан¬
тов. Но перемена политической обстановки во Франции заставила французских
кальвинистов опасаться за свою собственную безопасность; они боялись, что эта
новая армия может быть использована против них самих.
37	Requeste et reponstrance du peuple adresante au roy, dans Les Requestes, protestations...
Op. cit. F. 31v°-41.
38	Advertissement sur la protestation de monseigneur le prince de Condё. Op. cit.
39	Debbagi Baranova Tatiana. A coups de libelles...
96

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
40	Les Requestes, protestations,...; или Recueil de toutes les choses n^morables aduenues,
tant de par le Roy, que de par Monseigneur le Prince de Cond6, gentils hommes et autres
de sa compagnie, depuis le vingt huitiesme d’Octobre, mil cinq cens soixante sept,
iusques & p^sent, S.l. [Eloi Gibier], 1568. Этот сборник содержит документы, кото¬
рые утверждают необходимость защищать интересы государства, и вышеупомя¬
нутые Мемуары, которые рассказывают историю о посольстве Лансака и о том,
как принц де Конде осуждал эту аргументацию как минимум до конца 1567 года,
а может быть, и дольше.
41	«Мемуары о Французском государстве времён Карла Девятого» являются самым
известным сборником документов. Их издатель, кальвинист Симон Гулар, собрал
самые разные документы как католического, так и протестантского происхожде¬
ния, относящиеся к Варфоломеевской ночи: Goulart Simon. M6moires d’Estat de
France sous Charles neufiesme. Meidelbourg: H. Wolf [fausse adresse typographique],
1578.
42	L’Estoile Pierre de. Registre-Journal du r£gne de Henri III / Ed. M. Lazard et G. Schrenck.
T. II. Gen£ve: Droz, 1996. R 53: он приписывает Католической лиге издание
Евангелия длиннополых платьев [королевских чиновников, которые, в отличие от
дворян, делавших военную карьеру, носили длинные платья] и утверждает, что
ею руководило намерение скомпрометировать протестантов. Но анализ этого
текста показывает, что он явно служил их интересам. Debbagi Baranova Tatiana. А
coups de libelles... R 121-124.
43	Друг Пьера де Л’Этуаля принёс ему очень агрессивный по содержанию текст, на¬
целенный против королевской персоны. Он дал друзьям повод порассуждать на
тему «обязанностей короля по отношению к своим подданным и подданных по
отношению к королю». В знак их согласия друг Л’Этуаля сочинил на эту тему
сонет, который коллекционер записал в свой журнал: Национальная библиотека
Франции. Ms. fr. 10304. F. 355.

ЧТО МОГУТ РАССКАЗАТЬ
КВИТАНЦИИ БЮРО НЕРЕГУЛЯРНЫХ
ДОХОДОВ О РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙНАХ
ВО ФРАНЦИИ?
Поиски новых подходов к истории Религиозных войн предполага¬
ют не только разыскание новых коллекций писем, памфлетов и других
нарративных источников, но и расширение круга привлекаемых доку¬
ментов. Так, например, почти полвека назад началось плодотворное
изучение неисчерпаемых по своему богатству нотариальных актов,
муниципальных архивов. Но может ли содержать новую информацию
такой специфический вид источников, который привлекают обычно
для изучения практики продажи должностей (уёпаШё des offices)?
Легализованная в XVI в. во Франции продажа должностей, пре¬
следуя прежде всего финансовый интерес, стала одной из форм кре¬
дитования государства: сразу оплачивая цену должности, покупатель
как бы давал государству денежную ссуду, вкладывал свой капитал в
функционирование государственного аппарата, а потом получал с него
проценты в виде жалованья. К тому же владельцы должностей рассчи¬
тывали на обретение привилегий и достаточно высокого социального
статуса. Практика продажи должностей осуществлялась через Бюро
нерегулярных доходов (bureau des parties casuelles). От него сохранился
«Инвентарь квитанций на должности, выданных кассой нерегулярных
доходов за 9 месяцев 1578 годаУ с января по 29 сентября»1. Источник
включает 930 квитанций, выданных с 4 января по 29 сентября 1578 г.
казначеем нерегулярных доходов Пьером Молланом.
Следует отметить важность этого периода в истории Религиоз¬
ных войн. Королю не без труда удалось пересмотреть крайне тяже¬
лые условия т. н. Мира Месье (paix du Monsieur, по титулу младшего
брата Генриха III) 1576 г. и в следующем году одержать хоть и скром¬
ную, но все-таки победу в Шестой религиозной войне (1576-1577).
Однако теперь реальную угрозу представляли не только протестан¬
ты и умеренные католики — т. н. «политики», но и Католическая
лига, лишь временно успокоенная королем. Наступивший 1578 г.
рассматривался как временная мирная передышка, которой нужно
было воспользоваться для ускоренного создания военно-политиче¬
98

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
ской опоры королевской власти. При этом Генриху III удалось до¬
биться денег от строптивых Генеральных штатов, заседавших Блуа в
в 1576-1577 гг., лишь после того того, как были обещаны серьезные
реформы во всех сферах жизни Французского королевства. Среди
данных королем обещаний — не прибегать более к продаже судей¬
ских должностей и сократить общее число чиновников (это будет
законодательно подтверждено в Блуаском ордонансе 1579 г.).
«Инвентарь квитанций» мы склонны считать своеобразным
«доказательством от противного» — даже в такое крайне неблаго¬
приятное для практики venalite des offices время должности продол¬
жали продаваться. Однако сама уникальность нашего источника
затрудняет его использование. Можно ли усмотреть нечто регуляр¬
ное, закономерное, заметить, по крайней мере, какие-то элементы
осмысленной политики в документе, составленным учреждением с
«говорящим» названием: parties casuelles — касса «нерегулярных»,
или «случайных» доходов?
В каждой квитанции обозначены дата, имя владельца должно¬
сти, номенклатура (titre) должности с указанием места (город, при¬
ход или бальяж — судебно-административный округ, или его бо¬
лее мелкое подразделение — превотство, шателенство, виконтство,
или финансовый податной округ — элексьон), где чиновник будет
исполнять свои функции. Обязательно указывалась сумма уплачи¬
ваемой за должность таксы и предполагаемое жалование (эти две
величины, как выяснилось, не находятся в линейной зависимости)2.
Должность могла приобретаться, если она была вакантной по при¬
чине смерти владельца (vacant par la mort — 248 случаев)3 или же
уступленной в пользу другого лица (resigne еп faveur dun autre —
271 случай), т. е. эти должности замещались в ходе процессов, почти
никак не зависящих от королевской воли. В 379 случаях речь шла
о создании королем новых должностей (nouvelle creation). К анали¬
зу этих квитанций, отражающих определенную политику короля в
данный период, и можно прибегнуть в поиске некоторых законо¬
мерностей. Важно, что распределение новых должностей на терри¬
тории королевства было неравномерным, одни провинции были в
этом отношении предпочтительнее других. Чем же примечательны
эти регионы, ставшие объектом повышенного королевского внима¬
ния? Чем можно было объяснить степень этого внимания — поли¬
тическим кризисом или относительно недавней включенностью ре¬
гиона в состав Французского королевства и, соответственно, малым
99

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
еще количеством чиновников короля на территории? А может быть,
богатством провинции и желанием монарха поучаствовать в полу¬
чении прибыли, например, от торговли?
Нами были изучены 379 квитанций на новые должности и ус¬
ловно (исходя из функций учреждения, где должна исполняться
должность) разделены на 3 группы: должности, связанные с су¬
допроизводством4, должности финансовые (казначеи, сборщики
косвенных налогов и тальи, контролеры соляных складов (grenier
a sel), ярмарочных пошлин и податей, и проч.)5, а также должности
экономического контроля (меняльщики (changeurs), сборщики по¬
шлин у ворот и мостов (gardes des ports et ponts), посредники в тор¬
говле вином (courtiers de vins), мерильщики (mesureurs и jaugeurs),
мелкооптовые и розничные торговцы солью (revendeurs и regrattiers
du sel)y приравненные к королевским чиновникам старшие масте¬
ра ремесленных корпораций (maitres jures)). Следует подчеркнуть,
что предпринятое нами разделение должностей (судопроизводство,
финансы и экономический контроль) не только условно, но еще и
анахронично, т. к. мы базируемся в данном случае на наших пред¬
ставлениях о функциональном разделениии. Для людей XVI в. по¬
нятие «justice» было неизмеримо шире. Неразрывность судебных и
административных функций французского государственного аппа¬
рата XVI в. наглядно представлена в виде «древа правосудия» в со¬
чинении «Размышления о сословиях и должностях как управления,
так и правосудия и финансов Франции...» Шарля Фигона6.
На основе географических указаний квитанции были распреде¬
лены по т. н. историческим провинциям (в отдельную графу выде¬
лен Париж).
Распределение новых должностей
по историческим провинциям
Исторические
провинции
Общее кол-во
Тип должности
судопро¬
изводство
финансы
экономический
контроль
Париж
7
1
6
—
Анжу
11
2
7
2
Овернь
12
2
10
—
Берри
4
1
2
1
Шампань
22
11
9
2
Иль-де-Франс
13
4
5
4
100

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
Лимузен и Ла Марш
5
—
4
1
Лионнэ
5
—
4
1
Нивернэ
7
2
5
—
Орлеанэ
13
2
3
8
Пикардия
10
1
7
2
Пуату
12
7
3
2
Турень
6
2
2
2
Нормандия
35
6
18
11
Бургундия
86
76
9
1
Бретань
6
6
—
—
Гасконь
2
2
—
—
Гиень
11
8
3
—
Лангедок
12
6
6
—
Прованс
88
83
4
1
43
о
о
12
1
11
—
Всего
379
226
115
38
В графу «Другое» были помещены должности, чья географиче¬
ская идентификация затруднена из-за отсутствия географического
указания7, должности, чьи владельцы занимались денежными вы¬
платами наемным войскам (такие должности не были связаны с ге¬
ографическими ориентирами), а также должность альтернативного
генерального провинциального контролера укреплений, фортифи¬
каций и структур снабжения продовольствием в Пикардии, Булон-
нэ, Артуа, отвоеванных территориях (Controleur general alternatif des
reparations, fortifications et advitaillements Picardie, Boulonnais, Artois,
pays reconquis), и т. п.
Из таблицы видно, что регионы сильно различались по количе¬
ству проданных новых должностей. Для того чтобы более подробно
разобраться в главных тенденциях, стоящих за этими продажами,
нами были выбраны провинции, где число чиновников за 9 меся¬
цев 1578 г. увеличилось на 20 и более владельцев новых должностей,
созданных королем. Такими регионами оказались Бургундия, Нор¬
мандия, Шампань и Прованс.
Шампань относилась к «землям элексьонов» (pays detections), т. е.
сбором прямых и косвенных налогов здесь ведали элю и их админи¬
страция. Шампань входила в судебный округ Парижского парламен¬
та и податной округ Парижской палаты счетов и Податной (налого¬
вой) палаты. Однако спецификой региона являлось его приграничное
положение — контроль над Шампанью становился стратегической
101

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
задачей монархии. Кроме того, некоторые аристократические семей¬
ства, впоследствии оппозиционные королю, владели здесь значитель¬
ными земельными угодьями: герцогам Гизам принадлежало княже¬
ство Жуанвиль, герцогам Неверским — герцогство Ретель. Генрих де
Гиз, получив должность губернатора провинции, позже захватит, в
1585 г., несколько замков и поддержит Католическую лигу.
В 1578 г. король создал для учреждений Шампани 22 новые
должности. Девять финансовых должностей были связаны со сбо¬
ром налогов8, со сбором таможенных и торговых пошлин9, с кон¬
тролем за выплатой габели10 (косвенного налога с продажи соли).
Должностей, связанных с судопроизводством, чуть больше — 11.
В бальяже (судебно-административном районе) Сен-Дизье (кви¬
танции от 3 февраля и от 19 июля 1578 г.) были созданы должности
лейтенанта «длинной мантии» (a robe longue)11 и мэтра (смотрителя)
вод и лесов (такса 400 экю) и королевского прокурора вод и лесов
(такса 200 экю); для предместий города Труа (faubourgs de la ville de
Troyes) (обе квитанции от 7 марта) — должности «старшего коро¬
левского судьи» (juge majeur royal) с жалованием в 20 экю (такса
в 200 экю) и секретаря (greffier) в мэрии, чье жалование составляло
100 солидов12 в год (такса 100 экю); в г. Шомон в Бассиньи (квитан¬
ции от 9 марта и 1 мая) — должности второго королевского адвоката
в бальяж и президиальный суд (такса 500 экю) и королевского про¬
курора в городское превотство, подчиненное бальи (такса 300 экю).
«Соседом» королевского сержанта в бальяже Витри и Вермандуа,
чьей резиденцией назначался Шато-Порсиан13 (такса 40 экю), ста¬
новился владелец должности советника и хранителя печати прези-
диального суда в Витри с жалованием в 200 турских ливров14 (такса
700 экю; квитанции от 1 и 29 мая). Шестьсот экю в кассу «нерегу¬
лярных доходов» заплатил владелец некогда отмененной и затем
восстановленной (nouvellement retabli) должности прево и судьи
в Реймсе без жалования (sans gages). Должность судьи превотства
Ножан-сюр-Сен с жалованием в 20 экю (такса 400 экю) также была
восстановлена, после того как, будучи вакантной после смерти пре¬
дыдущего владельца Юбера Гие, была отменена. Число королевских
нотариусов тоже, вероятно, не было постоянным. В квитанции за
должность нотариуса в бальяже Мо (такса 50 экю) уточняется, что
эта должность — «из числа сокращенных» (du nombre des reduits).
Должностей т. н. экономического контроля для Шампани было со¬
здано всего две — менял в Лангре и в Реймсе (таксы по 50 экю).
102

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
Нормандия, одна из самых богатых французских провинций,
имела важное значение как в экономическом (прежде всего, торго¬
вом), так и в стратегическом отношении (граница по морю, защита от
возможных нападений с севера, в т. ч со стороны англичан). Управля¬
лась губернатором, назначаемым, как правило, из числа принцев кро¬
ви15. Созданный в 1515 г. Парламент в Руане часто был оппозиционен
королевской политике. В 1552 г. в столицах бальяжей (в гг. Кане, Ав-
ранше, Алансоне, Шербуре, Руане, Эврё, Ко) были учреждены прези-
диальные суды. Несмотря на наличие Парламента и местных Штатов,
провинция относилась к «землям элексьонов» (с 1355 г.), границы ко¬
торых совпадали с виконтствами. В 1483 г. в Руане была организо¬
вана Налоговая палата (Cour des Aides). При Франциске I провинция
была поделена на два налоговых округа (recettes generates) с центрами
в Кане и в Руане, после Генеральных штатов в Орлеане Карл IX в фев¬
рале 1563 г. объединил их (центр — Руан); до июля 1580 г. в делах фи¬
нансовой отчетности Нормандия подчинялась Парижской Счетной
палате (Chambre des Comptes) (потом — Счетной палате Руана).
В 1578 г. численность королевских чиновников в Нормандии уве¬
личилась на 35 владельцев новых должностей. В отличие от Шампа¬
ни, в основном речь шла об учреждении «финансовых» должностей
(18). Должности сержантов в элексьонах Арк, Пон-л’Эвек и Нёфша-
тель, судя по выплаченным в кассу «нерегулярных доходов» суммам
(50 экю), были должностями самого низкого уровня. Должности
прокурора-сборщика (procureur receveur) в элексьоне Пон-де-л’Арш,
некогда отмененной и в рассматриваемое время восстановленной
(retabli)y соответствовала такса в 250 экю, должности «альтернатив¬
ного прокурора» в элексьоне и при соляном складе в Пон-л’Эвек —
в 200 экю, а должности президента судебной коллегии по финансо¬
вым делам (president) элексьона Арк (его жалование приравнивалось
жалованию элю в этом элексьоне) — в 1000 экю. Из персонала Бюро
генеральных казначеев (Bureau des Tresoriers Generaux des finances)
в Руане упомянут второй секретарь с жалованием 200 турских лив¬
ров в год (такса 600 экю). В 1578 г. были проданы 3 должности, свя¬
занные со сбором пошлин в Нормандии: должность секретаря ве¬
домства откупов (greffier des traites) в Кане с жалованием 20 экю (такса
300 экю) и 2 должности контролера откупов (controleur des traites) в
Руане (в квитанциях за обе должности (от 11 июня и 8 августа 1578 г.
соответственно) были указаны таксы по 1200 экю, однако жалование
одного чиновника составляло 120 турских ливров в год, а другого —-
103

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
10016). Примечательно, что такой же должности контролера отку¬
пов, но в г. Кане и с жалованием в 50 экю (ок. 150 турских ливров)
соответствовала выплата в 600 экю. Владелец должности сборщика
косвенных налогов (receveur des aides) с жалованием 100 турских лив¬
ров заплатил в кассу «нерегулярных доходов» 250 экю. Среди новых
чиновников соляных складов {grenier d sel) в Нормандии — владелец
должности «альтернативного контролера» в Лувьере с жаловани¬
ем в 85 турских ливров (такса 200 экю), чиновник соляного склада
(grenetier) в Павийи с жалованием в 100 ливров (такса 300 экю) и 2 со¬
ветника короля — «альтернативные генеральные контролеры соля¬
ных складов провинции» (conseiller du Roi controleur general provincial
alternatif des greniers d sel) с жалованием 1200 турских ливров в год в
генеральствах Кана (такса 2500 экю) и Руана (такса 2800 экю; обе кви¬
танции от 31 марта 1578 г.; в квитанциях отсутствует указание имени
владельца17). Дела, связанные с монетным обращением, возлагались
на владельца новой должности — т. н. «монетного управляющего»
(general des Monnaies) в провинции Нормандия (резиденция в Руане),
уплатившего в кассу «нерегулярных доходов» таксу в 2333 1/3 экю.
Ему назначалось жалование в 700 турских ливров в год, «как и мо¬
нетному управляющему в Париже»18. Этому чиновнику подчинялся
прокурор «в юрисдикции монетного [управляющего]» в Руане (еп
la juridiction des Monnaies de Rouen) с жалованием 30 ливров (такса
200 экю).
Королевские должности для Нормандии, связанные с судопро¬
изводством (их — 6), в «Инвентаре квитанций» делятся на 2 груп¬
пы. В первой — недорогие должности конного сержанта (sergent
d cheval) вод и лесов в виконтстве Пон-де-л’Арш (такса 100 экю),
советника «особого суда» (siege particulier) в Понт-Ату и Понт-
Одемер без жалования (такса 180 экю19), первого пристава-заседа¬
теля (premier huissier audiencier) президиального суда в Кане (такса
200 экю). Во вторую группу, с более высокими тарифами, попадают
должности президента президиального суда в Жизоре с жаловани¬
ем 600 турских ливров (такса 2000 экю) и секретаря суда (greffier)
в виконтстве Кодебек-ан-Ко (такса 2888 2/3 экю). В квитанции же
на должность советника и хранителя печати президиального суда
в Жизоре с жалованием 200 ливров в год (такса 700 экю) на месте
имени нового владельца был оставлен пробел.
Что касается должностей т. н. экономического контроля, то для
Нормандии их было создано больше, чем для какого-либо другого
104

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
региона, —11; они были связаны с розничной торговлей солью (так¬
сы 20 экю20) и покупкой вина (таксы 100-115 экю21). Самыми до¬
рогими в этой группе являются 2 должности контролеров скупщи¬
ков вина и других напитков (controleur sur к questeur du vin et menuz
boires) (таксы no 200 экю).
Бургундия, войдя в состав Французского королевства (оконча¬
тельно в 1477 г.), сохранила особое положение: местные Штаты и
Парламент Дижона существовали при сильных губернаторах, кото¬
рые, по крайней мере в период 1538-1595 гг., все принадлежали к
роду Гизов (Бургундия вообще была областью влияния Гизов). По¬
мимо собственно герцогства Бургундского, в XVI в. в провинцию
включались графства Осон, Шароле, Маконне, Осерр и Бар.
В предпринятом анализе квитанций на новые должности слу¬
чай Бургундии представляется достаточно интересным. Среди
должностей, организованных королем для бургундских учрежде¬
ний, представлены, с одной стороны, несколько самых дорогих во
всем «Инвентаре...», а с другой стороны — множество должностей,
таксы на которые весьма невысоки. Сумма, поступившая в кассу
«нерегулярных доходов» за девять новых финансовых должностей в
Бургундии (10 383 и 1/3 экю), во много раз перекрывает выплаты за
76 новых должностей, связанных с судопроизводством (4230 экю).
К финансовым должностям мы отнесли должности секретаря ве¬
домства откупов (greffier des traits) в Осоне с жалованием 15 турских
ливров в год (такса 150 экю); такую же должность, но с жалованием
30 ливров (такса 300 экю); должность чиновника соляного склада в
Осоне (такса 200 экю). Выплата за каждую из двух должностей элю
в элексьоне Осер составила 333 1/3 экю, а за должность «альтерна¬
тивного сборщика косвенных налогов» (receveur alternatif des aides et
equivalents) в элексьоне Осер с жалованием 35 ливров — 300 экю. Вла¬
делец новой должности «альтернативного контролера» соляных скла¬
да и амбара в Сен-Флорантене с жалованием 110 турских ливров в
год уплатил в кассу 266 и 2/3 экю, из которых 250 представляли собой
установленную Королевским советом сумму, а 16 и 2/3 экю — доплату
за должность22. Это, по-видимому, были должности сугубо локального
значения. Более высокий, региональный (провинциальный) уровень
предполагал уже зримый разрыв в стоимости должностей. За долж¬
ность «альтернативного генерального контролера соляных складов в
провинции Бургундия» {controleur general provincial alternatif des greniers
& sel de Bourgogne) с жалованием 1200 ливров была выплачена такса
105

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
2500 экю. Самая высокая выплата в кассу «нерегулярных доходов», со¬
гласно «Инвентарю квитанций» за 1578 г., — 6000 экю — была сделана
за должность «пятого генерального казначея Франции в генеральстве
Бургундия в Дижоне с жалованием 2500 турских ливров» (сщшёте
tresorier general de France en la generalite de Bourgogne a Dijon, aux gages de
2500 livres tournois).
Новых должностей, связанных с судопроизводством, на по¬
рядок больше, но они значительно дешевле: из 28 должностей
прокуроров-поверенных в делах (procureur postulant) — 15 (долж¬
ности прокуроров в Осоне, Авалоне, Бурбон-Ланси, Сен-Жан-де-
Лон) имели таксы в 15 экю, 4 (все в Шалоне) — 20 экю, 3 (в Боне и
в Шатийоне) — 30 экю и 2 (в Семюре) — 40 экю. Сходным образом
дело обстояло с новыми должностями королевских сержантов (28
должностей с таксами от 20 до 40 экю) и нотариусов (25 должностей
с таксами от 25 до 5023 экю). Более дорогими были должности совет¬
ников: 160 экю было выплачено за должность советника в бальяже
Семюр, 200 экю — в президиальном суде г. Ла Монтань. Владелец
должности генерального наместника главного смотрителя вод и ле¬
сов в Бургундии (lieutenant general du Grand maitre des Eaux et Forets
a la Bourgogne en siege de la Table de marbre de Dijon) с жалованием
250 ливров в год уплатил в кассу «нерегулярных доходов» 800 экю, а
смотритель вод и лесов (maitre particulier des Eaux et Forits) в балья¬
же Ла Монтань с жалованием 100 экю, но без права рубить лес для
отопления дома (droit de chauffage) — 1000 экю.
Должность т. н. экономического контроля для Бургундии была
создана лишь одна — менялы в г. Отён24, за нее владелец Клод Бул-
лон выплатил в кассу «нерегулярных доходов» 50 экю, из которых
7 и 2/3 экю — доплата за должность25.
Прованс, объединивший в своих границах графства Прованс и
Форкалькье и «прилегающие земли» — Марсель, Арль, Салон, имел
репутацию «неуправляемого региона». В 1501 г. был организован
Парламент в Эксе, в 30-е гг. XVI в. проведена административная ре¬
организация. Создание Счетной палаты (Cour des Comptes) в Эксе
датируется 1555 г. Из-за противостояния политико-конфессиональ¬
ных группировок королева-мать Екатерина Медичи осенью 1579 г.
советовала Генриху III не доверять обещаниям провансальцев, «по¬
скольку они сильны в создании союзов, и особенно плохих»26.
Ситуация с новыми должностями, организованными для Про¬
ванса, во многом схожа с Бургундией: через кассу «нерегулярных
106

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
доходов» реализованы 4 относительно дорогие финансовые долж¬
ности и множество мелких, вспомогательных должностей, свя¬
занных с судопроизводством. Среди финансовых — должность
контролера соляного склада в Мирабо с жалованием 40 турских
ливров в год (такса 100 экю), должности генерального провинци¬
ального контролера соляных складов в Провансе (жалование 1200
ливров) и советника короля, альтернативного генерального про¬
винциального контролера соляных складов в генеральстве Прованс
(conseiller du Roi, controleur general provincial alternatif desgreniers a sel
de lageneralite de Provence) также с жалованием 1200 турских ливров
(в обоих случаях такса 2500 экю), а также должность управляющего
«общими деньгами»27 Прованса {general des deniers communs du pays
de Provence) с жалованием 1200 ливров (такса 4000 экю; должность
была упразднена и теперь восстановлена28).
Посредством кассы «нерегулярных доходов» для Прованса про¬
дано 83 новые должности, связанные с судопроизводством. Сре¬
ди них 13 должностей прокуроров-поверенных в делах (procureur
postulant) для судебного учреждения в Бриньоле (такса 25 экю);
33 должности нотариусов «для хранения и регистрации конфиско¬
ванного имущества» {pour la garde et enregistrement des saisies)29y таксы
за которые варьируются от 25 (для городов Сейнь (Seyne), Антрево
и Валансоль) до 50 экю (для городов Марсель и Экс). За 16 должно¬
стей приставов-заседателей {huissier-audiencier) было заплачено по
60 экю (во всех квитанциях, за исключением квитанции на долж¬
ность пристава в Арле, отсутствуют имена владельцев новых долж¬
ностей). Таксы за 18 должностей ответственных за сбор апелляций
от судов низших инстанций {enqueteur) различаются от 120 (в горо¬
дах Грас, Форкалькье, Бриньоль) до 300 экю (в Эксе). Имена в этих
квитанциях также отсутствуют.
Интерес вызывают должности лейтенантов {lieutenant) — заме¬
стителей. Должность особого лейтенанта по криминальным делам
в Адмиральстве {lieutenant particulier criminel еп lAmirautb) без жало¬
вания {sans gages) с резиденцией во «французском городе Грас» была
«упразднена и вакантна согласно письму о введении г-на Жана Тул-
лена в должность генерального лейтенанта в Адмиральстве и ныне
восстановлена» {supprime et vacant par la provision de M. Jean Tullen a
loffice de lieutenant general en ladite Amiraute et numt retabli); в кассу «не¬
регулярных доходов» выплачена сумма 200 экю. Такса 400 экю была
взята за каждую из 2 должностей лейтенанта по взиманию долгов
107

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
(lieutenant des soumission) в суде и судебном округе г. Бриньоль с жа¬
лованием 60 турских ливров в год. Согласно квитанции от 23 сентя¬
бря 1578 г., приведенной полностью в «Инвентаре...», до настоящего
момента эта должность исполнялась генеральным наместником про¬
винции {lieutenantgeneral), а теперь «отделена, чтобы исполняться от¬
дельно» {И est distrait pour estre exerce separement)30.
Итак, в «Инвентаре квитанций...» за 1578 г. можно выделить
4 провинции, пользующиеся особым вниманием в плане создания
новых королевских должностей. Все эти провинции были в разной
степени включены в судебно-административные структуры Фран¬
цузского королевства. В политике короля по организации новых
должностей в этих (да и в других) регионах общим является особое
внимание к взиманию налогов — прямых и косвенных. Поэтому
разрастается персонал финансовых учреждений в податных окру¬
гах — элексьонах, растет число чиновников, связанных со сбором
табели. Финансовые должности на порядок дороже должностей,
связанных с судопроизводством и экономическим контролем.
И продажа именно финансовых должностей была выгодна королю,
тем более что она не противоречила обещаниям Генриха III, данным
на Генеральных штатах 1576-1577 гг. Ведь недовольство вызывала
практика продажи именно судебных должностей. И король склонен
был идти в этом отношении на уступки.
В Блуаском ордонансе 1579 г., в основе которого лежали требо¬
вания Генеральных штатов, Генрих III уверял, что его единственным
желанием является «положить конец продаже должностей, связан¬
ных с судопроизводством», к которой он и его предки вынуждены
были, к своему большому сожалению, прибегать только по причи¬
не «экстремальной необходимости в делах нашего королевства»
(ст. 100). Число чиновников предполагалось уменьшить, сократив
вакантные должности (т. е. после смерти чиновника должность
должна быть упразднена), а тот, кто рискнет продать свои долж¬
ности, подлежал наказанию лишением всех должностей «отныне
и впредь», как «недостойный и неспособный держать (tenir) коро¬
левские должности» (ст. 100; наказанию подлежали как продавец,
так и покупатель)31. Можно предположить, что критики практики
«venalite des offies» попадали в своеобразную дискурсивную ловуш¬
ку. На протяжении столетий главной, если не вообще единственной
функцией королевских чиновников и самой королевской власти
считалось установление и поддержание правосудия. Даже у специ-
108

Часть 2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
злистов в сфере управления не находилось иных слов для описа¬
ния структуры государственного аппарата (в схеме Шарля Фигона,
о которой говорилось выше, государство представлено как «древо
правосудия»), что же говорить о многочисленных ораторах, выра¬
жавших недовольство существующими порядками на заседаниях
Генеральных штатов! В преамбулах королевских ордонансов также
говорилось прежде всего о «justice», но администраторы высокого
уровня из числа подчиненных канцлера Бирага (хранитель печати
граф де Шеверни, суперинтендант финансов Помпонн де Беллиевр
или сменивший его на этом посту Франсуа д’О) прекрасно понима¬
ли, что именно финансы играют решающую роль. Они не приду¬
мывали для этого новых слов, поскольку успешно использовали к
своей выгоде полисемию слов старых. Они продавали новые долж¬
ности, не нарушая запретов на «торговлю правосудием». Поэтому
множились финансовые и вспомогательные судейские должности.
Но если новые финансовые должности в Шампани и в Норман¬
дии — это в основном должности среднего уровня, то для Бургун¬
дии и для Прованса они более дорогие и более престижные: «пятый
генеральный казначей Франции» с резиденцией в Дижоне, советник
короля, альтернативный генеральный провинциальный контролер
соляных складов в Провансе. Разница была в том, что во втором слу¬
чае речь шла о «провинциях со Штатами». Можно предположить, что
в условиях функционирования провинциальных Штатов, определяв¬
ших общие суммы налогов, король стремился утвердить на ключевых
постах финансовых ведомств верных короне чиновников, связанных
с королем клятвой и финансовыми отношениями32, которые могли
бы способствовать решению многих вопросов в пользу монарха.
С другой стороны, бросается в глаза множество мелких, вспомо¬
гательных должностей — сержантов, нотариусов, судебных приставов
в Бургундии и в Провансе, как будто созданных «оптом» и проданных
непонятно кому. Вряд ли здесь присутствует какой-то особый финан¬
совый интерес, учитывая, что эти должности стоят недорого. Выгода
короля, скорее всего, состояла в создании «своей клиентелы» в тех
провинциях, где ее не было (Бретань, Пикардия, Шампань, Прованс)33.
И в этом смысле наши предварительные наблюдения интересно срав¬
нить с выводами французского исследователя Никола Ле Ру о попыт¬
ках Генриха III использовать связи своих фаворитов, «миньонов», для
создания новых клиентел в тех регионах Франции, которые склонны,
по словам королевы-матери, к «созданию плохих союзов» (даже если
109

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
это Католическая лига, ведь потом она будет противостоять законному
королю-католику). Особое внимание к тем же самым провинциям —
Нормандии, Провансу, Шампани, Бургундии. В 1583 г. губернатором
Нормандии становится герцог Анн де Жуайёз, на должность губерна¬
тора Прованса в 1586 г. назначен герцог д’Эпернон. Бургундия и Шам¬
пань останутся под сильным влиянием семьи Гизов.
Высказанные гипотезы, конечно, имеют под собой весьма
скромное основание — наблюдения в рамках лишь одного доку¬
мента, содержащего сведения девяти месяцев одного года, 1578-го.
Не исключено, что, окажись у нас на руках другой «Инвентарь
квитанций», например за второе полугодие, мы увидели бы иную
картину: можно предположить, что король усиленно создавал так¬
же новые должности в какой-нибудь другой провинции, напри¬
мер в проблемной Гиени. Но, представляется, наши выводы все же
могут свидетельствовать о неком векторе королевской политики
в условиях Религиозных войн, направленном на стабилизацию ко¬
ролевской власти и авторитета посредством укрепления системы
государственной службы.
Наталья Ивановна Алтухова
(Институт всеобщей истории РАН, Москва)
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Archives Nationales (далее — AN), Р 3027: «Inventaire des quictances des offices
qui ont este expediees aux parties casuelles et scellees par le monseigneur le cardinal
de Birague chancellier de France, depuis le mois de janvier 1578 jusqu 29e jour de
septembre ensuivant audict an Vc soixante dix huict icelluy includ».
2	Пример квитанции: «Aultre quictance dudict Mollan du neufme Jour dudict mois de
Janvier faicte a Pierre Sorsot de la somme de quinze escus sol pour la resignation de
l’office de notaire royal au bailliage de Sainct Pierre Le Moustier faict par Ьёопагб Sallu
au profit dudict Sorsot» (AN. P 3027, fol. 1 v°).
3	В 4 случаях место становилось вакантным по причине должностного преступле¬
ния (vacant par la forfaiture).
4	Должности судей (прежде всего, речь шла о судьях в Парламентах) продавать¬
ся не могли, и действительно, согласно «Инвентарю...», за 9 месяцев 1578 г. не
зафиксировано продаж новых судейских парламентских должностей. Однако с
судопроизводством были тесно связаны многочисленные нотариусы, адвокаты
(avocats), прокуроры (procureurs), сержанты (sergents), секретари (greffiers), ко¬
торые судьями не были. Традиционно такие должности объединялись в группу
вспомогательных (ministeriels, или auxiliaires) должностей.
5	В силу неразделенности судебных и административных функций учреждений
проблема выделения должностей, связанных с финансами, оказалась затрудни¬
110

Часть2. НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН
тельной. Так, элю (elus) изначально ведали сбором прямых и косвенных нало¬
гов в элексьонах (податных округах), но в 70-х гг. XVI в. чиновники в элексьо-
нах, укрепленные должностями первого президента и королевских советников,
стали действовать как судебные трибуналы. Однако в силу того, что чиновни¬
ки элексьона все же занимались сбором налогов, должность пристава (huissier)
элексьона будет отнесена к финансовым, тогда как должность пристава президи-
ального суда — к должностям, связанным с судопроизводством.
6	Figon Ch. Discours des Estats et Offices tant du gouvernement que de la justice et
des finances de France. Paris, 1579. См. также: Le Roy Ladurie E. L’arbre de justice,
un organigramme de l’Etat au XVIe si£cle // Revue de la Bibliotheque nationale. 1985.
N 18. P. 18-35; Descimon R., Guery A. Un Etat des temps modernes? // Histoire de la
France / Sous la dir. d’A. Burgutere et J. Revel. Paris, 1989. Vol. 2: L’Etat et les pouvoirs.
P. 258-260; Алтухова Н.И. Продажа должностей во Франции в свете «Инвента¬
ря квитанций на должности» 1578 г. // Средние века: Исследования по истории
Средневековья и раннего Нового времени. Вып. 69 (2). М., 2008. С. 59-76.
7	В квитанции за должность альтернативного генерального провинциального кон¬
тролера соляных складов там, где указывается географическое название, — про¬
бел, так же как и в квитанции за должность секретаря финансов.
8	Две должности приставов в элексьоне Лангр (в кассу «нерегулярных доходов»
были выплачены таксы по 60 экю), должность адвоката в том же элексьоне с жа¬
лованием 10 экю в год (такса 150 экю), должность «особого элю» (elu particulier)
в Арси-сюр-Об (такса 200 экю), должности президентов в элексьонах Мо (такса
1500 экю) и Санса (такса 1700 экю), — им назначалось такое же жалование, как и
элю в этих элексьонах.
9	Должность секретаря ведомства откупов (greffier des traites) в Музоне (такса
200 экю) и должность контролера этого же ведомства в Мезьере с жалованием
в 40 экю (такса 500 экю).
10	Должность «дополнительного контролера» соляного склада в Труа (такса
300 экю). Дополнительными или альтернативными назывались должности, кото¬
рые дублировали уже существующие. Как правило, владельцы таких должностей
исполняли свои функции каждый по полгода (при большем количестве «допол¬
нительных» чиновников — по 4 месяца или поквартально).
11	Длинную мантию носили представители духовенства и судьи.
12	В 1 турском ливре — 20 солидов.
13	В квитанции — Chasteau en Portie.
14	Соотношение турского ливра к экю в это время — примерно 1:3.
15	После смерти в начале декабря 1574 г. губернатора герцога де Буйона, Норман¬
дия была поделена между 3 губернаторами: маршалом Жаком де Матиньоном
(в июле 1579 г. его сменил в этой должности один из фаворитов короля Франсуа
д’О), Таннеги Ле Венёр де Карружем и Жаном де Муи де Ла Мейере (по восше¬
ствии на престол Генрих III подтвердил эти назначения). 24 февраля 1589 г. гу¬
бернатором Нормандии (с подчинением ему трех прежних губернаторов) был
назначен королевский «миньон» Анн де Жуайзз, см.: Le Roux N. La faveur du Roi:
Mignons et courtisans au temps des derniers Valois (vers 1547 — vers 1589). Paris,
2000. P. 541-546.
16	Приписка в квитанции — «700 6cus sur les 1200 consignes sur arret Conseil Privee»
(AN. P 3027, fol. 130 v°) следует, вероятно, из решения Королевского совета, когда
такса за должность уменьшилась до 700 экю (вместо 1200), в связи с чем снижа¬
лось и ежегодное жалование.
111

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
17	Отсутствие в квитанции имени нового владельца должности свидетельствует
о практике «оптовой» покупки должностей и последующей их перепродажи.
В «Инвентаре...» — 134 квитанции с пробелом вместо имени.
18	AN. Р 3027. Fol. 104 v°
19	Строго говоря, такса составляла 170 экю, 10 экю — это т. н. надбавка (dench^res)
(AN. Р 3027, fol. 62v°-63). Вероятно, на должность претендовало несколько чело¬
век.
20	За должность второго мерильщика (тёэигеиг) соляного склада в Дьеппе было вы¬
плачено 50 экю.
21	В Андели — 100 экю, в Верноне — 115 экю.
22	«Assavoir 250 ecus a quoy а ё1ё modёrё ladite office et 16 ёсив 2/3 d’end^re mise oultre
et par dessus lesdite modёration» (AN. P 3027, fol. 55v°).
23	Такса 50 экю выплачена за должность нотариуса в бальяже и канцелярии Дижона
(AN. Р 3027, fol. 34).
24	В квитанции — «Ostun».
25	«42 1/3 ecus pour la modёration dudit office et 7 2/3 ecus dend^re» (AN. P 3027,
fol. 64v°).
26	«Саг yl sont fort partisans et surtout mauvais» / 18 oct. 1579 // Lettres de Catherine
de Medicis / £d. H. de La Ретёге, G. Baguenault de Puchesse, A. Lessort. Paris, 1899.
Vol. 7. P. 178.
27	Функции управляющего «общими деньгами» целой провинции неясны. Обычно
функции чиновника, занимающегося «deniers communs», были связаны с горо¬
дом — речь шла, вероятно, о деньгах, собираемых для строительства/ремонта
городских укреплений, коммуникаций и т. д.
28	В ремонстрации (протесте) 1583 г. Штатов Прованса к комиссарам короля, по¬
сланным в Прованс для сбора денег, эта должность названа среди ненужных,
которые следовало бы как можно быстрее упразднить // Remonstrance des Gens
de Trois Etats du Pays de Provence faites aux commissaires du Roy у envoyez pour la
demande de quelques deniers (1583) // Bouche H. Histoire chronologique du Provence.
Aix, 1664. T. 2. P. 684.
29	Ни в одной квитанции за должности нотариусов (все они датированы 19 августа
1578 г.) не указано имя владельца, а 2 случаях пропущено и место исполнения
должности (AN. Р 3027, fol. 136 v°-137).
30	AN. Р 3027, fol. 156v°.
31	Ordonnance rendue sur les plaintes et doteances des ё1а1в gёnёraux assembles к Blois //
Recueil gёnёral des anciennes lois fran^aises depuis Ian 420 jusqu’Si la Rёvolution / Ed.
Fr.-A. Isambert et al. Paris, 1829. Vol. 14. P. 405-406.
32	Cm.: Nagle J. Les fonctionnaires au XVIIe si^cle // Histoire de la fonction publique en
France / Dir. M. Pinet. Paris, 1993. Vol. 2 : Du XVIe au XVIIe $1ёс1е. P. 141-153; De-
scimon R. La уёпаШё des offices comme dette publiaue sous TAncien Rёgime fran^ais.
Le bien commun au pays des n^r£ts prh^s // La dette publique dans l’histoire: Les
Jounces du CRH. Paris, 2006. P. 186.
33	H. Ле Ру, анализируя происхождение представителей королевского окружения,
приходит к выводу, что они в основном принадлежали к дворянским родам, про¬
исходившим из центральных районов Франции, от Центрального массива до Ту-
рени, или из провинций, традиционно находившихся под управлением короля:
Le Roux N. Op. cit. P. 212.

Часть 3.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ
ВОЙНЫ

МИРОТВОРЧЕСТВО В ЭПОХУ
ГУГЕНОТСКИХ ВОЙН:
деятельность комиссаров,
ответственных за выполнение
королевских «эдиктов умиротворения»
В период между 1562 и 1598 гг. Религиозные войны протестан¬
тов с католиками стали причиной небывалого по своему размаху
разгула насилия. Акты массовой физической расправы над про¬
тивником вскоре привели к появлению лингвистического новше¬
ства — слова «massacre»1 («резня», «бойня», «поголовное истребле¬
ние» — прим, пер.), которое обретет особую «популярность» в свя¬
зи с событиями Варфоломеевской ночи. Тем не менее Религиозные
войны не являли собой беспросветный шквал этого насилия. Сами
современники тех событий с большей охотой говорили о «смутах»
(«troubles»), спорадических, непрестанно возобновляющихся, не¬
жели о «войнах». И действительно, военные действия часто переме¬
жались периодами мира, изощренными попытками умиротворения
или, скорее, примирения. Эти передышки мирной жизни, уже на
следующий день сменяющиеся братоубийственными войнами, но¬
сили название «эдикты умиротворения». В них была определенная
революционность: начиная с 1562 г. король приказывал своим под¬
данным, представителям двух враждебных конфессий, жить в мире.
Хотя коронационная присяга, равно как и самые ревностные кюре,
требовали от монарха «истреблять» еретиков, королевская власть
отныне принуждала своих подданных разного исповедания жить
вместе в одном и том же королевстве, в одном и том же городе, даже
на одной и той же улице. Первый эдикт, изданный в январе 1562 г.,
был назван Январским эдиктом. Он даровал свободу совести и ве¬
роисповедания гугенотам. Однако общественному сознанию того
времени он показался настолько «скандальным», что его действие
быстро закончилось, будучи прервано Первой религиозной войной
(март 1562 — март 1563 г.). Тем не менее второй период «религиоз¬
ного мира»2, ознаменованный Амбуазским эдиктом, оказался более
стабильным и продолжался четыре года, до сентября 1567 г., пока не
разгорелась Вторая религиозная война. Затем третий эдикт (мир в
115

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Лонжюмо, март 1567 г.) положил начало веренице неудачных пере¬
мирий и военных конфликтов, которые закончились лишь с подпи¬
санием Нантского эдикта в апреле 1598 г.
Своим появлением идея сосуществования во Франции разных
конфессий была обязана королеве Екатерине Медичи, которая ис¬
полняла регентские полномочия при своем сыне Карле IX (1560-
1574) с помощью канцлера Мишеля де Лопиталя (1506-1573). Осоз¬
навая шаткость своего положения, Екатерина твердо полагала, что
только словом и убеждением можно положить конец религиозным
разногласиям. Она считала своим долгом помирить наконец про¬
тестантов и католиков после многочисленных гражданских войн,
омрачавших правление ее сыновей. Тем не менее сразу после тра¬
гедии гражданских войн, разделивших соседей и родственников,
недостаточно было просто издать эдикт о мире, чтобы прекратить,
как по волшебству, насилие по всему королевству. Хотя в текстах
мирных договоров провозглашалась амнистия, в деревнях и не ду¬
мали ни о чем забывать: как жить сегодня со своим вчерашним вра¬
гом? И хотя эдикты терпимости предлагали определенные решения,
они порождали столько же проблем, сколько и разрешали. Тщетно
было бы искать в каком-нибудь справочнике той эпохи конкретные
средства для устранения межконфессиональной напряженности3 на
местах. «Мир» был всего лишь словом, а для достижения настояще¬
го примирения требовалось потратить еще много труда.
Чтобы положения «эдиктов умиротворения» выполнялись на
местах, монархия решила разослать комиссаров, наделенных широ¬
кими исполнительными и судебными полномочиями. По две пары
этих юристов, умеренно религиозных, незнакомых с областями,
которые им предстояло посетить, были посланы в каждую про¬
винцию королевства, чтобы попытаться примирить католиков и
протестантов. Речь идет лишь о горстке людей, максимум двадцати,
деятельность которых будет рассмотрена ниже4.
Одиссеи смутного времени:
проблема возвращения изгнанников
Первый вопрос, а вернее, необходимое условие примирения,
с которым сталкивались королевские комиссары, — это возвраще¬
ние Одиссеев смутного времени, находившихся в изгнании5. В тех
городах, где католики преобладали, они часто пользовались смутой,
116

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
чтобы изгнать своих сограждан-протестантов6. Возвращение из из¬
гнания протестантов Макона выглядит в этом отношении особен¬
но показательным. Сцена описана одним из стражников городских
ворот. Восьмого июня 1563 г. стражники увидели вдалеке большую
толпу маконских протестантов, которые, в силу Амбуазского эдик¬
та, надеялись вернуться к своим очагам. Стражники, однако, про¬
должали держать ворота закрытыми, несмотря на мир и на приказ,
отданный губернатором Таванном. Но прежние изгнанники были
твердо уверены, что отныне им нечего опасаться7.
«Что за толпы людей виднеются там, на лугу?» — спрашива¬
ли тем временем стражники у подоспевших городских нотаблей.
«Оные ответили, что это часть беженцев из Макона, которые жела¬
ют вернуться в названный город». Тогда слово взял Филибер Баржо
«и сказал, что королю угодно было приказать в своем эдикте уми¬
ротворения, чтобы все изгнанные из города свободно вернулись в
свои дома. [Он] попросит, чтобы названные эшевены позволили им
войти в названный город и поселиться в своих домах». Тем не менее
привратники, равно как и эшевены, не были склонны уступить этой
просьбе. Они заперли ворота на засовы и стали издали наблюдать за
толпой изгнанников, которые решили раскинуть временный лагерь
«на лугу»8.
После братоубийственных столкновений возможность возвра¬
щения изгнанников зависела от личных знакомств, то есть от до¬
брой воли оставшихся в городе жителей, единственно способных
признать своих бывших сограждан. В действительности стражники
ворот очень хорошо знали, какие люди добиваются для себя сво¬
бодного входа в Макон, но делали вид, что не узнают их: город стал
католическим благодаря войне, и отныне требовался «свиток с име¬
нами тех, кто желал войти, дабы проверить, все ли они являются
[гражданами] названного города». Протестанты, со своей стороны,
исключали всякую необходимость такой проверки, ссылаясь на то,
что «нет никакой нужды давать список имен изгнанников, посколь¬
ку жители названного города и так хорошо их знают»9. Хотя проте¬
станты отказывались подтверждать свою идентичность, поскольку
она традиционно основывалась на неформальном опознавании со¬
седями, религиозные столкновения потребовали изобретения но¬
вых способов идентификации личности10. Ибо гражданская война
не оставила места для негласных условностей — сама молчаливая
недосказанность была уже опасна. Всё надлежало определить, по¬
117

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
метить, снабдить ярлыком и наименованием. Некоторые стражни¬
ки делали вид, что не распознали самозванцев, — наиболее извест¬
ный пример — случай Мартина Герра11.
На самом деле Амбуазскому эдикту не хватало ясности в той
его части, где декларировалось, что отныне «каждый сможет жить
и пребывать повсюду в своем доме»12. Власти католических городов
воспользовались этой неудачной формулировкой, чтобы утвердить,
что только потомственные, коренные обитатели города, смогут вер¬
нуться в свои личные жилища. Чужаки же не смогут там обосно¬
ваться ни в коем случае. В одном запросе, адресованном комисса¬
рам, эшевены Макона обеспокоенно спрашивали, «будет ли в силу
названного эдикта умиротворения позволено любым чужакам при¬
бывать на жительство в названный город»13. Отвечая отрицательно
и разрешая вход только местным уроженцам, городские власти тем
самым присваивали право контроля над входящими, на том осно¬
вании, что только коренные жители способны, в отсутствие пись¬
менных актов регистрации гражданского состояния, установить,
кто является местным жителем. Приходится констатировать, что
мир не заключал в себе никакого примирения. В этом контексте он
позволял, парадоксальным образом, продолжать войну другими
средствами. Чаще всего это было судебное преследование, в ходе
которого противнику досаждали, используя любые лазейки зако¬
нодательства. Сами современники событий сообщают, как эдикты
могли быть использованы противниками для продолжения войны.
Гугеноты уверяли, что католики «желали создать лишь видимость
мира, чтобы под прикрытием фальшивого и притворного примире¬
ния более легко исполнить то, что не смогли сделать с помощью от¬
крытой силы»14. Этьен Паскье подтверждает со своей стороны, что
«в пору войны король никогда не выигрывал у протестантов столь¬
ко, сколько он выиграл своими эдиктами умиротворения»15. Иными
словами, гугеноты, не будучи побежденными на войне, сразу стали
сдавать позиции в результате заключения мира. Если идти до конца,
рискуя впасть в телеологию, то можно объяснить этим поражение
французского протестантизма в целом. Паскье, как и другие, поме¬
щает в центр истории этого поражения мир, а не насилие, подводя к
выводу, который настоящая работа имеет целью защитить, а имен¬
но: что французский протестантизм проиграл партию не столько
по причине физического насилия, которому он подвергся, сколько
насилия символического, и особенно правового, применявшегося
118

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
против него. Именно на основании этого можно согласиться с па¬
радоксальным тезисом, предлагающим расценивать «эдикты уми¬
ротворения» как продолжение войны иными средствами.
Подобный контроль на городских заставах вызывал, в свою
очередь, нескончаемые конфликты. Вот почему Карл IX попытался
уже в феврале 1564 г. уточнить, что «города короля являются сво¬
бодными для его подданных»16. Карл IX оставлял, таким образом, на
свободное усмотрение своих подданных выбор местопребывания и
упразднял преграды (охрану ворот или конфессиональные барье¬
ры), препятствующие циркуляции людей в пространстве. Статус
королевского подданного уже сам по себе обеспечивал право до¬
ступа во все города королевства, безотносительно конфессии. Для
определения этого статуса было достаточно критерия «националь¬
ной» принадлежности. Важный для общественного успокоения,
этот критерий позволял, кроме того, надеяться на консолидацию
французов вокруг их государя и перенос конфликта за рубежи ко¬
ролевства. Карл IX совершенно ясно ответил гугенотам Лангедока,
что «подданные короля» могут проживать «во всех провинциях его
королевства, как им заблагорассудится»17.
Однако это пояснение Карла IX вызвало, в свою очередь, борьбу
трактовок вокруг самих понятий «иноземец» и «подданный». Го¬
родские власти, враждебные политике примирения, рассматривали
как «иноземцев» всех, кто не был уроженцем города. Для короля,
напротив, понятие «иноземец» всё более и более означало того, кто
был родом не из Французского королевства: например, немца, ис¬
панца или итальянца. Итак, хотя этот последний критерий позво¬
лял некоторую свободу поселения в том смысле, что он устанав¬
ливал понятие «имеющего такое право» (любой француз мог жить
в городах короля Франции), он же, принятый городами, требовал
взамен определенной способности («savoir-faire») или, скорее, опре¬
деленного умения распознавать («savoir-voir») своего, коренного
жителя, которое приобреталось лишь благодаря долгому знаком¬
ству, некоторой общей социализации: кто, если не соседи, могли
бы подтвердить или опровергнуть принадлежность человека к го¬
родской общине? Таким образом, от разных способов восприятия
социального мира и индивидуумов, в нем действующих (горожан/
подданных), переходили к двум противоположным способам ру¬
ководства этими личностями. Первый способ мог быть следствием
указаний, поступавших из Парижа, или же его мог применить ка¬
119

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
кой-нибудь королевский чиновник, способный отличить француза
от немца. Второй способ, напротив, был делом исключительно мест¬
ных жителей, поскольку его нельзя было передать путем обучения
или даже кодифицировать18. Присваивая себе право «входа», равно
как и определение понятия «иноземца», корона, таким образом, пы¬
талась примирить религиозных противников, напоминая об их об¬
щих качествах французов и льстя их национальному самолюбию19.
Война жалоб
Всякий раз, когда комиссары прибывали в какую-нибудь дерев¬
ню, они созывали общее собрание, объединяющее местных привер¬
женцев двух религий20. Эти последние пользовались случаем, чтобы
представить свои жалобы. В Балансе в феврале 1572 г. один сви¬
детель упоминает о сотнях «дел, которые каждодневно излагались
перед господами комиссарами»21. Комиссары, таким образом, уча¬
ствовали в более широком феномене, известном под названием
«судебная конверсия» религиозных столкновений. Конфликтность,
следовательно, не понизилась с заключением мира. Она поменяла
формы проявления. Очевидно, что умиротворение не было прими¬
рением. Один протестантский автор писал об этом во всех своих
письмах: «[католики] желали создать лишь видимость мира, чтобы
под прикрытием фальшивого и притворного примирения более
легко исполнить то, что не смогли сделать с помощью открытой
силы»22. Иначе говоря, религиозные противники нисколько не от¬
казались от намерения «сокрушить» друг друга, но отныне оружие,
гарантировавшее наилучший результат, было судебным. Привер¬
женцы враждебных конфессий нанимали адвокатов, консультиро¬
вались с законоведами, чтобы адекватно представить свои жалобы.
Так, мэр и эшевены г. Тура заручились помощью пяти адвокатов
окружного суда, чтобы «отстаивать свои требования перед госпо¬
дами комиссарами»23. Как продемонстрировал Оливье Кристен, по¬
литика умиротворения стала «звездным часом для законников»24.
Тем не менее конфликтность не просто подстегивалась жалоба¬
ми. Ее природа трансформировалась для противоборствующих сто¬
рон (pour partie)y поскольку жалобщики были вынуждены усваивать
специфическую терминологию, терпеливо зафиксированную комис¬
сарами. Помимо того, что в жалобе не должно было содержаться
оскорблений, ее податель также должен был ясно показать, что ра¬
120

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
деет о защите Общественного Блага, а не просто о триумфе одной
конфессии над другой. Так, в Орийяке комиссары запретили про¬
тивникам «атаковать, хулить или провоцировать друг друга словом
или делом»25. В итоге, корпус петиций, посланных чиновникам Ко¬
роны, был очищен от всяких оскорблений: протестанты ни разу не
клеймились там как «еретики», но всегда именовались «сторонника¬
ми так называемой религии», что заметно контрастировало с общим
тоном современных памфлетов. В то же время католиков больше
не называли «папистами». Кроме того, аргументация жалобщиков
была строго мирской: никто не мог надеяться выиграть дело в суде,
провозглашая превосходство своей веры над верой противника.
Это наглядно демонстрирует главная тема жалоб (1/5 от всех
дел), а именно, вопросы, связанные с отправлением протестантско¬
го культа. Комиссары действительно имели задание выделить бого¬
служебные места для протестантов: в дополнение к двум храмам в
пределах городских стен, уже перешедших в руки протестантов по¬
сле провозглашения мира (7 марта 1563 г. по Амбуазскому эдикту,
1 августа 1570 г. по Сен-Жерменскому эдикту), они должны были
получить один храм в предместьях какого-нибудь города в каждом
бальяже в 1563 г. и два храма в предместьях какого-нибудь города в
каждом губернаторстве в 1570 г. Но тут опять началась борьба трак¬
товок, и судебная тяжба оказалась самым ранящим оружием Рели¬
гиозных войн. Где выделить место для отправления протестантского
культа? Будет ли оно расположено в главном городе провинции или,
напротив, в каком-нибудь безвестном местечке? Если для гугенотов
было важно получить место как можно ближе к своим жилищам, це¬
лью католиков было убрать протестантское святилище как можно
дальше от себя. Итак, во всех петициях гугеноты требовали дать им
храм поближе не ради спасения своей души, но во имя обществен¬
ного порядка: слишком удаленное расположение храма вынудило бы
их вести тайные богослужения, следствием чего стало бы возобнов¬
ление смуты. Сходным образом, доводы, выдвигаемые католиками
в пользу удаленного расположения храма, никогда не основывались
лишь на страхе перед «еретической заразой». Хотя подспудно эта ре¬
лигиозная мотивация всё равно оставалась, правила игры вынужда¬
ли католиков подчеркивать военные или экономические риски, свя¬
занные с расположением протестантского храма вблизи от города.
Стратегии «обратной связи» позволяли предостеречь комисса¬
ров от «нежелательных сюрпризов», причиной которых мог стать
121

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
какой-нибудь слишком близко расположенный храм. В Нанте ко¬
миссаров предупреждали, что предоставление протестантам храма
у ворот произведет пагубный эффект на торговлю («из-за означен¬
ного действия названный торговый путь будет им [купцам] поч¬
ти полностью перекрыт»26). Такие доводы позволяли удерживать
дискуссию за рамками религиозных вопросов и не политизировать
ее. Придавая дебатам технический характер, противопоставляли
экспертов экспертам27. В результате противящиеся мирному урегу¬
лированию могли, полностью обеспечив для себя выгоды от коро¬
левского проекта мирного сосуществования, притворяться, что от¬
вергают лишь средства, предложенные для его достижения. В Нанте
эшевены и клирики мобилизовали все свои экспертные возмож¬
ности, чтобы предотвратить насаждение протестантского культа:
предместье Борегар — «маленький остров с мостами», что хоро¬
шо объясняет «неудобство, которое будет причиняться королю и
городу, если протестанты станут контролировать проезд по этим
мостам»28. Критерий безопасности королевства стал приемлемой
заменой теперь уже немыслимому религиозному предпочтению. Не
слишком важно поэтому, что стороны никогда не признавались в
том, что в глубине души их заботило — собственное спасение или
вечное проклятие противников. Напротив, больше значило, что
они были вынуждены трансформировать недомолвки с помощью
некоего технического монтажа, единственно годного для того, что¬
бы убедить в своей правоте официальные инстанции. Важно, что
люди чувствовали необходимость подкреплять свои петиции ссыл¬
ками на секуляризированные понятия Общественного Блага. Это
была «игра в качели», которую Жон Эльстер окрестил «цивилизую¬
щей силой лицемерия»29.
Новые основания локального консенсуса
Достижение согласия между враждебными сторонами было тем
более трудным, что прибегнуть к религиозным средствам восста¬
новления консенсуса было отныне уже немыслимо. Церковнослу¬
жители уже не могли сплачивать горожан, поэтому комиссары пы¬
тались установить мир именно на гражданских основах. Например,
они заставляли враждебные стороны давать присягу в том, что они
будут соблюдать «эдикты умиротворения» и жить вместе мирно:
в этих присягах, без всякого исключения, не было никаких ссылок
122

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
на Бога и не содержалось никаких религиозных формулировок,
придающих силу соглашению, но лишь выражение верноподданни¬
ческих чувств по отношению к королевской власти30.
Кроме того, комиссары знали, что далеко не всё поправимо,
ибо недавние конфликты были отмечены убийствами и увечьями
людей, уничтожением и осквернением святынь. Например, что они
могли поделать в связи со смертью клермонского гугенота Жильбе¬
ра Дусена? Он был убит во время процессии, устроенной на празд¬
ник Тела Господня в 1568 г., и его жена слезно молила комиссаров о
возмещении31. Епископ Кастра прямо сказал о невозможности пол¬
ной компенсации, когда уверился, что протестанты не возместят
потери, оплакиваемые его церковью и оцениваемые «в 50 тысяч
экю»32. Совместное существование часто вынуждало стороны пред¬
почесть примирение судебному спору. В противном случае кон¬
фликтность в ходе процесса умиротворения могла не уменьшиться,
а лишь видоизмениться и даже обостриться. Поэтому комиссары
предпочитали скорее гасить некоторые жалобы, нежели наблюдать,
как местные жители превращают правосудие в инструмент мести.
В Сен-Мексане они писали королю, что «поведение смягчилось как
с той, так и с другой стороны, и теперь [местные жители] не подают
столь много запросов, как имели обыкновение делать раньше; они
отказались от некоторой части своих мстительных замыслов и от
надежды осуществить их с помощью нашей комиссии, поскольку
хорошо знают, что мы их не примем»33. Жить с врагом — это значит
предпочесть порядок стабильный порядку судебному, то есть поли¬
тику — юриспруденции. Так, комиссары велели консулам г. Романа
объявить «общее примирение посредством публичных указов, под¬
писанных всеми членами городского совета»34.
Праву на возмещение ущерба агенты короля противопоставля¬
ли долг забвения. В Амбуазском эдикте Карл IX постановил, что «все
оскорбления и обиды, коих беззаконие лихолетья и случаи, от этого
произошедшие, породили между нашими подданными, и все другие
события, произошедшие по причине этих волнений, будут оставле¬
ны в покое, словно погребенные мертвецы и не происходившие».
Выражение «не происходившие» ясно выдает здесь волшебство
манипуляции (пересмотра истории), чудо, сотворенное политикой
умиротворения35. Если бы люди оставались пленниками необрати¬
мости времени, они были бы обречены непрестанно упрекать друг
Друга за прошлые деяния. Вот почему в обращении, адресованном
123

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
парламенту Бургундии, комиссар Шарле хвалит указы об амнистии,
изданные Фрасибулом, этим «афинским гражданином, который по
завершении Пелопонесской войны, дабы унять великие раздоры,
издал спасительный закон, а именно закон о забвении обид»36. По¬
этому в Амьене, как и повсюду в иных местах, комиссары повеле¬
вали жителям прекратить «оскорблять и провоцировать друг друга
упреками за минувшие события»37. Шла речь о том, чтобы утопить
образ врага в забвении.
Чтобы вернуть возможность совместного существования, сле¬
довало не только простить недавнего врага, но еще и восстановить
доверие к его дальнейшим поступкам, избавить жителей от стра¬
ха перед будущим, который неотступно преследовал их. Ибо не¬
определенность не позволяет строить никаких планов, а недове¬
рие — никакой общности. Взаимное подозрение, прочно сидевшее
в сердцах соседей после периода смут, делало трудным возвращение
к самым невинным занятиям: посещению рынка, ведению торговли
или совместной охране ворот. Вот почему комиссары, стараясь, с
одной стороны, изгладить память о прошлом с помощью амнистии
(ГоиЬН), в то же время пытались наметить будущее с помощью при¬
сяги (serment)38. Перед тем как покинуть город, они собрали мест¬
ных жителей и заставили их поклясться соблюдать «эдикт умиро¬
творения», жить отныне и впредь «как братья, друзья и согражда¬
не». Они надеялись таким образом поставить будущее поведение
местных жителей в зависимость от данного ими слова. В августе
1563 г. комиссары заставили поклясться жителей Гренобля в том,
что они будут соблюдать эдикты о мире и забудут прежние распри39.
В Ниме маршал де Дамвиль заставил нотаблей поклясться, что они
станут «соблюдать сами и будут принуждать других неукоснитель¬
но соблюдать и выполнять названный эдикт согласно его форме и
содержанию». Протестанты и католики обещали «друг другу вер¬
ность, честность и безопасность»40. При этом не было речи о карах,
которые высшие силы обрушат на нарушителей такой присяги, —
чтобы придать соглашению эффективность, было достаточно угро¬
зы исключения из гражданской общины.
Так, возможность сосуществования покоится, как заметила
Ханна Арендт, на магическом — политическом — отрицании фун¬
даментальных границ человеческого времени («до» и «после»), ко¬
торые придают вещам необратимость в том, что касается прошлого,
и неопределенность в том, что касается будущего. С помощью поли¬
124

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
тической акции люди могут отменить необратимость прошлого, ис¬
пользуя свою способность к прощению, и уменьшить неопределен¬
ность завтрашнего дня с помощью обещаний. Возможность жить
вместе проистекает, таким образом, из политических способностей
человека отрицать свои собственные антропологические пределы.
Иначе говоря, если, как замечает X. Арендт, жить с другим — это
условие прощения и обещания (поскольку невозможно простить
себя самого или связать себя обещанием с самим собой), осново¬
полагающие принципы политики, эпоха Религиозных войн в силу
того, что она принуждала жить с врагом, представляла собой зна¬
чительный ускоритель процесса политизации41.
С той же целью комиссары создавали, в приказном порядке,
весьма многочисленные «смешанные консулаты», внутри которых
протестанты не уступали по численности католикам. Именно так
обстояло дело в гг. Гапе, Гренобле, Лионе, Мийо, Монтелимаре,
Монпелье, Ниме, Орлеане и других городах. Хотя эта смешанность
политических учреждений никак не обозначена в текстах эдиктов,
она тем не менее представляла собой эффективное решение, на¬
правленное на обеспечение гражданского мира: чтобы положить
предел насилию, комиссары убедили гугенотов Монтелимара до¬
пустить католиков к решению политических вопросов42. Будучи
решающим фактором умиротворения, это смешанное управление
делами городской общины предоставляло каждой конфессии воз¬
можность участвовать в разрешении конфликтов, отчасти устра¬
няя необходимость прибегать к насилию. Еще более значительное
новшество было инициировано в Романе комиссарами Бокмаром
и Ла Мадленом, которые приказали учредить оригинальную ас¬
самблею, составленную из тридцати человек, как католиков, так
и протестантов. Участникам ассамблеи было поручено ежедневно
рассматривать целый вал специфических проблем, возникавших в
силу сосуществования двух конфессий с антагонистическими ин¬
тересами43.
Наконец было бы ошибкою рассматривать мир как чисто госу¬
дарственное изобретение, властно навязанное сверху миролюби¬
вым королем своим воинственным подданным. Как раз наоборот,
во многих местах, прежде всего в малых городах, граждане, забегая
вперед, сами принимали решения, которые вскоре будут предписа¬
ны монархом и его комиссарами, чтобы обеспечить мирную меж¬
конфессиональную жизнь44. Ярким свидетельством этого являются
125

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«Договоры доброго согласия», заключавшиеся между носителями
двух религий в то самое время, когда в других областях королевства
возобновлялись враждебные действия. Оливье Кристен, обнару¬
живший эти тексты, назвал их «дружественными пактами» (pactes
damitie), поскольку дружественная лексика используется в них на¬
столько часто, что это вызывает удивление, если учесть межконфес¬
сиональный контекст документов45. Хотя «дружественные пакты»
оставались немногочисленными — чуть менее двадцати в правле¬
ние Карла IX — и их действие распространялось лишь на малые го¬
рода, они тем не менее являются важной основой для понимания
тактических методов, применявшихся французскими подданными
для предотвращения вспышек насилия. Например, в Сент-Афри-
ке на следующий день после парижской Варфоломеевской ночи
(24 августа 1572 г.) католики и протестанты поклялись, что «между
названными обитателями и согражданами будет мир, согласие, лю¬
бовь и дружба»46. Одновременно в Мийо граждане объявили себя
«соседями и друзьями, любящими и привечающими друг друга». Та¬
ким образом, дабы спасти главное, люди эпохи Религиозных войн,
недолго думая, сбавляли градус межконфессиональной напряжен¬
ности и делали из религиозных противников политических друзей.
Разумеется, подданные короля считали наиболее важным обеспече¬
ние безопасности для себя, своих домочадцев и своего имущества.
Эти коалиции всегда выдвигали на передний план общие интересы
граждан — особенно экономические — в ущерб их конфессиональ¬
ным различиям. В Мийо представители двух вероисповеданий счи¬
тали своим долгом поддерживать между собой «свободу торговли»,
несмотря на войны, расколовшие страну47.
Местные жители считали, таким образом, что интересы граж¬
данина, отца семейства или владельца имущества, должны возоб¬
ладать над конфессиональными предпочтениями. Иначе говоря,
что забота об общественном благополучии возьмет верх над ре¬
лигиозным рвением. Заключая «дружественные пакты», они тем
самым устанавливали разграничение на местном уровне между
друзьями и врагами, сильно отличное от того, что предлагали их
собственные Церкви. Теперь это разграничение осуществлялась не
по религиозным критериям, уже неспособным уберечь от опасно¬
сти, но в зависимости от полезности социальной перегруппиров¬
ки для защиты города48. Кроме того, разве религиозный противник
обязательно должен быть врагом с политической точки зрения? И
126

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
напротив, разве общее вероисповедание всегда является залогом
политической дружбы? Так ли важно, что за солдат ломится в твои
ворота — папист или гугенот? Обитатели Сен-Лоран-дез-Арбр обе¬
щали поэтому, что «религиозные различия, существующие между
ними, не смогут помешать названному союзу». Эти «пакты» выдают
все ту же идею: опасность исходит снаружи, а не изнутри городской
общины. В местечках, где все друг друга хорошо знали, в частности
в малых городах, где заключались пакты, «наблюдение каждого за
каждым», как пишет Дюркхейм, сильно ограничивало возможность
автономного существования, а следовательно, и измены49. Обита¬
тели Мийо говорят о себе, что они «постоянно общаются между
собой, навещают друг друга, едят и пьют вместе». Использование
словесной семантики, обозначающей близость, не позволяет усом¬
ниться в важности повседневных связей в структуре коллективных
идентичностей. «Общаться», «есть», «пить» — глаголы, которые
определяют множество видов деятельности и идентичности, наряду
с конфессиональными.
Во многих случаях обыватели показывают, что они расценивают
религиозного противника иначе, чем какого-нибудь врага. В Мон-
ферране в сентябре 1572 г. католические консулы отказались поса¬
дить в темницу Франсуазу Морель, гугенотку, ввиду «ее тяжелой
болезни»50. В том же году управляющие Лизьё оставили на свободе
протестанта Альбера де Л а Куйера, поскольку он был хирургом51.
Родственная близость, профессия, уровень богатства также явля¬
лись социальными детерминантами идентичности, которые мож¬
но было использовать вне конфессионального репертуара. Прежде
чем молиться раздельно, люди вместе ходили на рынок, общались в
таверне, встречались за игрой в мяч. Прежде чем даже рассматри¬
вать друг друга как папистов или гугенотов, обыватели были между
собой сыновьями и дочерьми, зятьями и кузенами. Они были сосе¬
дями, богачами, заиками, ремесленниками или торговцами. В Нане
(область Руэрг) подписание одного пакта осенью 1568 г. прошло
более легко благодаря родственным узам, существовавшим между
нотаблями двух конфессий. Бессье, католический викарий, поста¬
вивший свою подпись во главе пакта, был не кем иным, как шури¬
ном (beau-frere) Франсуа де Мальбуа, предводителя протестантов,
который подписался сразу после него52.
Чтобы отвести от себя угрозы, связанные с гражданской вой¬
ной, члены местной общины отказывались оставлять потенциаль¬
127

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ных врагов в пределах городских стен и выдворяли их прочь. Своим
врагом они объявляли прежде всего солдата, атакующего город,
вне зависимости от того, какое вероисповедание он якобы защи¬
щал. Обитатели Нанта провозгласили, что желают ввести «такой
порядок и полицию для охраны города, чтобы на него не напали
враги короля». В Нионе горожане собрались вместе, чтобы никакой
солдат «ни той, ни другой религии» не мог захватить город. Обы¬
ватели также считали своим общим врагом вора, который пользо¬
вался смутой, чтобы грабить под религиозным предлогом. В Нионе
договорились охранять «город от воров денно и нощно». В Сен-Ло¬
ране принимали меры безопасности против «воровства, которое
может быть учинено некоторыми бродягами, живущими в полях».
Следовательно, внутри городской общины врагом теперь считали
не еретика, вчерашнего противника, а чужака или бродягу. Обыва¬
тели дружно решили изгнать из Сен-Лорана «всех бродяг и темных
личностей». То есть речь шла об изгнании потенциальных предате¬
лей, тех, кого не связывали с городской общиной ни семейные узы,
ни экономические интересы.
Конечно, обыватели не забывали, что сегодняшний друг — это
вчерашний враг. Поэтому они держались настороженно и с по¬
корностью принимали решения, предписанные комиссарами для
обеспечения конфессионального сосуществования: конфискацию
оружия, запрет взаимных оскорблений, распределение поровну му¬
ниципальных должностей и т. д. Прежде всего, как того требовали
комиссары, они под присягой обещали забыть о прошлом и вести
себя в будущем «как братья, друзья и сограждане». Но новшество
заключалось не столько в присягах кризисного времени, сколько в
инстанции, которая отныне гарантировала их нерушимость. Здесь
не было никакого упоминания о небесных силах, которые обычно
принуждали человека держать слово: ни мессы, ни проповеди, ни
кюре, ни пастора. Если раньше поддержание социальной сплочен¬
ности делегировалось богам или священным предметам, то теперь
эта традиция была ниспровергнута и заменена людскими санкци¬
ями: консулы и судьи от имени закона берут на себя задачу карать
нарушителей присяги. К центральной власти взывают главным
образом как к последнему средству, чтобы обеспечить соблюдение
соглашения. Стороны теперь говорят именно на языке монархии,
языке «эдиктов умиротворения», языке дружбы, отшлифованном
за несколько лет королевскими комиссарами.
128

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
В заключение надо сказать, что именно король утверждает себя
сразу и как автор тяжелых принудительных мер, побуждающих не¬
давних противников к совместной жизни, и как привилегирован¬
ный источник социальной сплоченности. Позволяя вчерашним
врагам жить в пределах городских стен, монарх предписывал це¬
лительные меры, которые только он и был в состоянии должным
образом провести в жизнь. Активная поддержка посредством ко¬
ролевского решения религиозного разделения в сердце городской
общины ослабляли традиционные механизмы сохранения консен¬
суса, которые как раз тяготели к тому, чтобы устранить обращение
к королю. Теперь обыватели взирали на суверена как на гаранта
имущественной и личной безопасности подданных, гаранта со¬
блюдения соглашений. Ибо чем меньше в них оставалось страха
перед небесной карой, тем сильнее они боялись монаршего гнева.
С одной стороны, размах насилия, подлежащего усмирению, вы¬
звал мобилизацию беспрецедентной силы, а с другой — тяжесть
преступлений, подлежащих наказанию и прощению, шла на пользу
суверену, который заявлял о себе как с помощью демонстративных
казней, так и громких помилований. Делая более настоятельной
необходимость прощать и брать на себя обязательства, прими¬
рение, желанное королем, не только не ослабляло французскую
монархию, но, напротив, ускоряло формирование современного
государства.
Жереми Фоа (Университет Марселя).
Пер. с фр. М. В. Аникиева
ПРИМЕЧАНИЯ
1	El Kenz David. Le massacre, objet d’histoire. Paris: Gallimard, 2005.
2	Christin Olivier. La paix de religion. L’autonomisation de la raison politique au XVIe
si£cle. Paris: Seuil, 1998.
3	Caroll Stuart. The peace in the Feud in Sixteenth and Seventeenth century France // Past
and Present. T. 178 (2003). P.86.
4	Foa Jerimie. Perdre la paix. Missions et commissions duplication des edits de
pacification sous le r£gne de Charles IX (1560-1574). Limoges: PULIM, 2013.
5	Образ Одиссея чисто метафорический. Он был использован Жаном де Кора для
описания возвращения изгнанников в его работе о Мартине Герре: Jean de Co¬
ras. Arrest memorable du parlement de Tholose contenant une Histoire prodigieuse
dun виррозё тагу, adveniie de nostre temps : enrichie de cent 8c onze belles 8c doctes
annotations, Paris: Galliot du Ргё, 1572 [1ёге ёd. 1560]. P. 2, 16 et 75; Sayad Abdelmalek.
129

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
^immigration ou les paradoxes de Гакёгйё. 1. L’illusion du provisoire. Paris: Raisons
d’Agir, 2006. P. 151. См. также: Дэвис Н.З. Возвращение Мартина Герра. М.: Про¬
гресс, 1990. (Прим, ред.)
6	Размышления о трудности возвращения см.: Anders Gunther. Journaux de lexil et du
retour. Paris: Fage, 2012.
7	Национальная библиотека Франции / BNF. Ms. fr. 4048. Fol. 147 v°-148 (8 juin 1563).
8	BNF. Ms. fr. 4048. Fol. 147.
9	BNF. Ms. fr. 4048. Fol. 147 v°-148.
10	Denis Vincent. Une Histoire de l’ldentite. France, 1715-1815. Seyssel: Champ Vallon,
2008.
11	Davis Natalie Zemon. Le retour de Martin Guerre. ёПнЗе historique // Davis Natalie Z.y
Сагпёге Jean-Claude et Vigne Daniel. Le Retour de Martin Guerre. Paris: Robert Laffont,
1982. P. 121-287.
12	Амбуазский эдикт, статья 2.
13	Муниципальный архив г. Макона: AM Macon. ЕЕ 49, pi£ce n° 12 (fin janvier 1571).
14	Brief discours sur les moyens que tient le Cardinal de Lorraine, pour empescher
l’Establissement de la Paix, et ramener les troubles en France. S. 1., 1568. P. Eiij.
15	Цит no: Parkin John. Etienne Pasquier, toterant ou шёёав? // Studi francesi. T. 24
(1980). P.205-223.
16	BNF. Ms. fr. 15879. Fol. 58 v° ^vrier 1564).
17	BNF. Ms. fr. 15879. Fol. 106 (s. d. [1564-1565]).
18	Desrositres Alain, ^opposition entre deux formes denquete: monographic et statistique /
Boltanski Luc et Viivenot Laurent. Justice et justesse dans le travail // Cahiers du Centre
d’Etudes de l’Emploi. № 33. Paris: PUF, 1989. P. 1-9.
19	Tallon Alain, ed. Le Sentiment national dans l’Europe n^ridionale aux xvie et xviie
si£cles (France, Italie, Espagne). Madrid: Casa de Velazquez, 2007.
20	Alazard Florence, ed. La Plainte к la Renaissance. Paris: Champion, 2008.
21	Муниципальный архив г. Монтелимара: AM Montelimar. BB 53. Fol. 41 (23 fevrier
1572).
22	Brief discours sur les moyens que tient le Cardinal de Lorraine, pour empescher
l’Establissement de la Paix, et ramener les troubles en France. S. 1., 1568. P. Eiij.
23	Муниципальный архив г. Тура: AM Tours. CC 79. Fol. 66 v° (2 decembre 1563).
24	Christin Olivier. La paix de religion... Op. cit. P. 104.
25	Bibliotheque de l’lnstitut. Ms. 96. Fol. 80 sq.
26	Муниципальный архив г. Нанта: AM Nantes. GG 643, pi£ce 3.
27	Hirschman Albert. Deux siecles de rl^torique reactionnaire. Paris: Fayard, 1991. P. 27 sq.
28	Муниципальный архив г. Нанта. AM Nantes. GG 643, р1ёсе 3 (avant le 25 mai 1564).
29	Elster Jon. Argumenter et ^gocier dans deux Assembles constituantes // Revue
frangaise de science politique. Tome 44 (1994). P. 86-256.
30	Муниципальный архив г. Нанта. AM Nantes. BB 1 (juillet 1572).
31	Муниципальный архив г. Клермона. AM Clermont. BB 38 (20 nov. 1570).
32	Муниципальный архив г. Кастра. AM Castres. GG 3, pi£ce 12.
33	Национальная библиотека Франции. BNF. Ms. Fr. 15878. Fol. 110 v°.
130

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
34	Муниципальный архив г. Романа. AM Romans. ВВ 6. Fol. 220.
35	Edit dAmboise, art. 9 ; Ricoeur Paul La Memoire, THistoire, l’Oubli. Paris: Seuil, 2000.
36	Муниципальный архив г. Дижона. ВМ Dijon. Fds Saverot n°l. Fol. 1391 ; Loraux Ni¬
cole. La Cite divisee. Lbubli dans la memoire dAth£nes. Paris, 1997.
37	Муниципальный архив г. Амьена. AM Amiens. AA 14. Fol. 208 v°.
38	О присяге см.: Prodi Paolo. De lanalogie & l’histoire: le sacrement du pouvoir //
Christianisme et monde moderne. Cinquante ans de recherches. Paris, 2006. P. 217-246.
39	Муниципальный архив г. Гренобля. AM Grenoble. ВВ 18. Fol. 432 v°.
40	Муниципальный архив г. Нима. AM Nimes. DD 3, pi£ce 7.
41	Arendt Hannah. La Condition de Thomme moderne. Paris, 1983, P. 301-314.
42	Муниципальный архив г. Монтелимара. AM Мо^ёИтаг. ВВ 46. Fol. 32-34 (fevrier
1564).
43	Муниципальный архив г. Романа. AM Romans. ВВ 10. Fol. 109 (octobre 1563).
44	Hanlon Gregory. Community and Confession in Seventeenth-century France. Catholic
& Protestant coexistence in Aquitaine. Philadelphie, 1993. P. 115.
45	Christin Olivier. La paix de religion, op. cit. P. 122-132.
46	Christin Olivier. Amis, fr£res et concitoyens. Ceux qui refus£rent la Saint-Barthelemy
(1572) // Cahiers de la Villa Gillet. № 11, sept. 2000. P. 71-94.
47	Муниципальный архив г. Мийо. AM Millau. CC 42. 2e inv., pi£ce non numerotee.
48	Schmitt Carl. La Notion de Politique. ТЬёопе du Partisan (1932), ^d. Paris, 1992. P. 64.
49	Durkheim Ётйе. De la Division du travail social, ёшёе sur ^organisation des воаё1ё8
вирёпеигез. Paris, 1893. Chapitre III, livre III, passim.
50	Муниципальный архив г. Пюи-де-Дома. AD Puy de Dome. 3 E 113. Fds И. BB 20. F
20 v°.
51	Муниципальный архив г. Лизье. AM Lisieux. ВВ 7. F. 347.
52	Mazel Elie. Les Guerres de religion к Nant et le pays dextr£me Haute-Marche du
Rouergue. Rodez, 1920. P. 39.

КАЛЬВИНИСТСКИЕ КОНСИСТОРИИ
И МУНИЦИПАЛИТЕТЫ
ФРАНЦУЗСКОГО ЮГА ВО ВРЕМЯ
ПЕРВЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ
СТОЛКНОВЕНИЙ (1560-1562)
Юг французского королевства часто воспринимался как «зем¬
ля, избравшая кальвинизм»1. Отождествление этого «протестант¬
ского полумесяца, чьи края протягивались от Лиона до Ла Рошели»,
сохранилось, однако, в телеологическом значении. Мы выбираем
в качестве объекта исследования развитие системы управления
французского Юга, который включает в себя этот «протестантский
полумесяц». В основном речь идет об организации населения об¬
щин, чему мы посвятим наше внимание. Эта организация должна
позволить нам лучше понять особенности устройства протестант¬
ских общин и «скорость их мобилизации» во время основных рели¬
гиозных противостояний, которые предшествовали резне в Васси
(1 марта 1562 г.), согласно традиционной хронологии, которая по¬
зволяла переложить ответственность за начало Религиозных войн
на герцога Франсуа де Гиза2.
«Разрешить высказываться» (Лютер)
или хорошо подготовиться к захвату власти?
Маршал Блез де Монлюк, Антуан де Ноай, губернатор Бордо,
а еще и Гийом де Жуайёз, генеральный наместник в Лангедоке, вос¬
принимаются как пророки бед, так как они предупреждали фран¬
цузский двор о протестантском движении3. Историк Филипп Бене¬
дикт описал сбор военного ополчения протестантскими церквями в
конце 1561 г. Он расценивает его как следствие требования, которое
было провозглашено Теодором Безой (Теодором де Безом, согласно
иному варианту транскрипции — пер.) и представителями гугено¬
тов несколькими годами ранее, добиваться свободного отправления
культа в определенных местах. Но эта дата не может применяться к
южным французским регионам, где в предшествующие годы про¬
132

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
тестанты уже овладели церквями и приступили к первому набору
я вооружению солдат. Источники с мест, например письма Гийома
де Жуаёза, хранящиеся в Российской национальной библиотеке в
Санкт-Петербурге, —- тому подтверждение. Можно сказать, что ре¬
лигиозное противостояние на большом Юге начинается в проме¬
жутке с 1 марта 1560 г., времени возникновения Амбуазского заго¬
вора, и до 1 марта 1562 г., резни в Васси.
Набор солдат для Амбуазского заговора
Контекст начала борьбы связан с трудным финалом Итальян¬
ских войн (1494-1559), последние годы которого сделали возмож¬
ным удивительное развитие кальвинистских церквей во Франции.
Корреспонденция коннетабля Анна де Монморанси, хранящаяся,
в частности, в фонде Ламуаньона в РГАДА в России4, свидетель¬
ствует о возрастающем беспокойстве военачальников из-за рели¬
гиозной агитации и об упорстве, с которым папа Павел IV настоя¬
тельно требует преследования протестантов, даже при королевском
дворе5. Генрих II (1547-1559) понял это буквально: необходимо пре¬
кратить внешнюю войну, для того чтобы решить внутреннюю про¬
блему, связанную с распространением ереси.
Второй аспект этого контекста, которым несправедливо пре¬
небрегают исследователи, находился за пределами Франции. Речь
идет о неудаче Жана Кальвина в его проекте распространения ре¬
формации на всю территорию Швейцарской конфедерации на про¬
тяжении 1530-1549 гг. Эта неудача заставила его решительно обер¬
нуться в сторону своей родины — Франции. Французские беженцы
из Лозанны и кантона Во по религиозным причинам будут массово
перемещаться именно туда6.
Даже если Кальвин и Теодор Беза остерегались открыто поддер¬
живать Амбуазский заговор, он не остался в истории всего лишь
как провалившаяся попытка восстания кальвинистских церквей,
усиленных наемными войсками. Исследования, посвященные ис¬
пользованию военной силы во время войны, начиная с обычных
смотров и разных сборов, не могут поведать об условиях рекрути¬
рования вооруженных людей в первый период гражданских войн7.
Так, ополчение протестантских церквей, равно как и ополчение пер¬
вых католических лиг (в рамках религиозных братств, confraternel),
были собраны без того, чтобы прибегать к организации этапов
133

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
(recourir a Vetape)8 или к особому финансированию, ускользая от
внимания историка. К неясности в этом вопросе относятся и дей¬
ствия крестьян из «общин», не считающихся быть «достойными
истории» (Агриппа д’Обинье) и часто игнорирующихся летописца¬
ми, но которые являются для нас не менее важными.
Именно эти общины приступили к сбору легионеров — войск,
которым не уделили внимания историки. Королевским ордонансом
от 21 июля 1534 г. Франциск I (1515-1547) учредил семь легионов,
которые носили имя больших провинций королевства, где произво¬
дился их набор. Они состояли из вольных стрелков старого образца,
ополченцев от церковных приходов, которые должны были на марше
двигаться попарно, что было основным ядром армии. Но их значи¬
мость вскоре была сведена на нет, так как легионы были упразднены
со смертью своего основателя. Десятилетие спустя они вновь были
восстановлены Генрихом II (22 марта 1558 г.) и сразу заплатили за
это своими жизнями, поскольку потерпели поражение в битве при
Сен-Кантене 10 августа 1557 г. К тому же их большая часть не уцеле¬
ла в первых религиозных войнах. Тем не менее история легионеров
в Лангедоке и Гиени продолжалась, и стоит подчеркнуть, что их ка¬
питаны (Монлюк, Дюра, Тийаде, Фонтрай, Дез Адре и т. д.), которые
были близки командирам ополчений, играли определяющую роль в
образовании вооруженных отрядов кальвинистских церквей и като¬
лических лиг9. Барон дез Адре возглавил 4000 легионеров в Дофине,
предназначенных к переброске к итальянскому театру военных дей¬
ствий. В тот момент уже никто не оправдывал их отправку за Альпы.
Таким образом, они создали известную военную силу, устрашающе
опасную10. Брантом рассказывает, как капитаны кальвинистов умели
использовать старых солдат эпохи Итальянских войн.
Большая часть амбуазских заговорщиков были гасконцами.
Юбер Ланге и Теодор Беза писали Кальвину, что королевские эдик¬
ты умиротворения и восстановления не смогут быть приняты в
Гаскони11. В Гиени, а также в Лангедоке и Провансе Реформация
быстро приобрела агрессивный характер. Жан дю Барри, сеньор
де Ла Реноди, перигорский дворянин, взял на себя обязанность на¬
чиная с сентября 1559 г. координировать действия мятежников и
в итоге понес за это ответственность, в то время как принц Луи де
Конде, настоящий лидер, сыграл роль «немого капитана»12. Реше¬
ние об «Амбуазском смятении» было принято 1 февраля в Нанте,
и королевские расследования, которые последовали за его прова-
134

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
дом, свидетельствуют о широких ответвлениях заговора: он рас¬
пространился в областях Лионне, Бретани, Анжу, Турени, Пуату,
Нормандии, Пикардии, Иль-де-Франса, Бри, Бургундии, Шампани
и на юге королевства: в Перигоре, Лимузене, Сентонже, Гаскони,
Беарне, Провансе и Лангедоке. Операции готовились и в отноше¬
нии города Лиона: незадолго до этого Гийом де Жуайёз сообщал о
закупках оружия в Ниме и Монпелье. Он быстро понял, насколько
Ним был «вместилищем всех мятежников» и «настоящим местом,
где принимались их законы»13. В то время как Ла Реноди занимал¬
ся формированием воинского контингента в Лионне и Перигоре,
Шарль де Ла Таре делал это в Бретани, а Ардуэн де Порселе, сеньор
де Майан, — в Провансе и Лангедоке. Но из каких средств платили
всем этим солдатам?
В Провансе первые столкновения начались в Кастеллане, где гу¬
генотский министр Ришьё де Мован, который был призван собратья¬
ми, был казнен. Амбуазский заговор дал возможность протестантам
отомстить. В Мерендоле Майан объединил представителей 60 проте¬
стантских церквей, которые 12 февраля 1560 г. избрали Поля де Мо-
вана «главой и предводителем их военных людей», который поднял
2000 человек. Он также убедил гугенотов Экса поторопить с помо¬
щью представителей «выборного собрания» Нанта, и в свое отсут¬
ствие он оставил капитана Шатонёфа добиваться набора рекрутов
в Провансе, в то время как сам направился в Ним. В момент, когда
заговорщикам не хватало сил для удара на берегах Луары, Поль де
Мован потерпел неудачу в своей попытке захватить Экс-ан-Прованс
и Пертюи. Тогда он предпочел наброситься на Верхний Прованс, ис¬
требляя церковников и разоряя церкви. Видя это, католические кре¬
стьяне вооружаются, дабы противостоять ему и, следовательно, мы
можем сказать, что осенью 1560 г. война началась14.
Так, в феврале 1560 г. в Базаде жители Монсегюра, которые
изгнали комиссаров, отправленных парламентом Бордо для рас¬
следования волнений, провозгласили «коммуну». Следующей вес¬
ной, воодушевленное призывами сеньора де Буанормана, в рамках
совместных действий, согласованных с иными протестантскими
Церквями, происходит восстание анабаптистского характера, кото¬
рое распространяется на среднюю Гаронну15. В Нижнем Лангедоке,
«иконоборцы, разрушители крестов и алтарей и прочего» овладева¬
ют церквями, преследуя «епископов, каноников, священников, мо¬
нахинь и монахов». Посланец двора Антуан де Крюссоль пытался
135

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
вернуть их на прежние места и восстановить в правах на имуще¬
ство16. В октябре Оноре Савойский, граф де Виллар, генеральный
наместник в Лангедоке, прикладывал все усилия для того, чтобы
умиротворить первые беспорядки.
После провала операций в Амбуазе и Провансе в августе и сен¬
тябре 1560 г. Монбрен и Мован все еще планировали завладеть Ли¬
оном. Именно благодаря финансовой помощи жителей Нима в мае
и июне было закуплено и складировано оружие, а в самом начале
сентября более тысячи солдат было набрано и вооружено церквями
в Нижнем Лангедоке. Эти церкви организуют движение из Монпе¬
лье и Нима в направлении Лиона17. Начиная с 16 числа, «полагая,
что их затея удалась, они мирно вернулись в свои дома, как если бы
они оказали услугу королю; в этих землях предводители и те, кто к
ним близок, нам хорошо известны», — пишет генеральный намест¬
ник Жуайёз губернатору Лангедока Монморанси. Здесь речь идет
о войсках церквей Нижнего Лангедока, и Жуайёз уверен, что сре¬
ди тех, кто платил и содействовал набору войск, «хорошо известны
участники Амбуазского заговора, которые и привели людей к Лио¬
ну». Выполняя королевское поручение, которое имело своей целью
узнать все детали Амбуазского заговора, Жуайёз производит рас¬
следование о предводителях и устанавливает имена капитанов во¬
йск протестантских церквей, которые являются «некоторыми мел¬
копоместными дворянами, которые отправились в названные горо¬
да, [от Нима до Монпелье, чтобы создать войско, предназначенное
для Лиона] с частью солдат, носящих оружие, представляющих себя
губернаторами городов, которым подчиняется население»18. Еще он
выявляет, что начиная с мая-июня, Монбрен отправляет эмиссаров
(в частности одного дворянина, жившего недалеко от Нима, члена
президиального суда), к руководителям протестантских церквей
Гиени19. Эти связи наглядно показывают согласованные действия
между синодами Прованса, Дофине, Лангедока и Гиени. Сталкива¬
ясь с этим, Жуаёз остался без военных подкреплений, несмотря на
обещания короля20.
Весна и осень 1561 г.:
набор войск и иконоборчество
Этот «иконоборческий поток», описанный Дени Крузе, был
хорошо организован и инициирован в южной Франции21. Весной
136

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
1561	г. Теодор Беза находится в Нераке, а следующей осенью Пьер
рИре отправляется в Ним. Кальвин отправляет их в «дипломати¬
ческую миссию», которая выглядит как заранее согласованная.
Бире также выполняет функцию куратора и участвует в горячих
спорах по поводу того, какими должны быть протестантские церк-
вИ22. Он содействует как организации религиозной жизни, так и
военной организации гугенотов. В частности, речь идет об ор¬
ганизации синода Сент-Фуа в ноябре 1561 г., который следует за
синодом в Клэраке (ноябрь 1560 г.). Синод Лангедока в феврале
1562	г. соберет, согласно Церковной истории, 70 министров и бу¬
дет в 7 раз масштабней, нежели предыдущий, проведенный годом
раньше, по оценкам пастора Гийома Може23. Какой бы ни была
точность этих цифр, разница значима. Такое впечатление склады¬
вается из знакомства с тремя списками пасторов, составленными
Никола Колладоном, секретарем Товарищества пасторов Женевы,
в промежуток с лета 1561 г. и самого начала 1562 г., который по¬
зволяет нам узнать пасторов, отправленных во Францию согласно
ходатайствам церквей, начиная с мая-июня 1561 г.24 Две трети на¬
селенных пунктов, отправивших ходатайства, находятся в южной
части Франции. Современные департаменты Гар, Эро, Ардеш и
Дром объединяют 22,5% этих населенных пунктов, тогда как Ло,
вместе с Гаронной и Жирондой насчитывают 18%. Беза и Вере
проповедуют в двух этих областях, объединяющих более 40% на¬
селенных пунктов, которые обращаются к Женеве, чтобы принять
пастора — устроителя церкви. Таким образом, когда вспыхивает
война, четыре больших синодальных провинции уже подразде¬
ляются на 23 составляющих: Гиень, Верхний Лангедок-Керси-Ру-
эрг-Фуа, Нижний Лангедок и Дофине-Лионне, демонстрирующие
гугенотское преобладание на юге страны.
Гийом де Жуайёз сразу же улавливает взаимосвязь между
этим наплывом пасторов и основанием церквей и внезапным
подъемом иконоборчества. Он неустанно это повторяет и напо¬
минает об этом королю в письме от 14 апреля 1561 г.: «Я обна¬
ружил, по своему прибытию в эту область, что в ее городах уже
находятся посланцы из Женевы, которые проповедуют и утвер¬
ждают догматы, отправляют таинства в своей манере открыто и
публично»25.
Двумя месяцами позже он видит, как предстоящие гражданские
войны приобретают свои очетания:
137

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«Города этой области, которые еще хорошо держались
до недавнего времени, впали в свое первоначальное без¬
умство, как никакие другие места, по причине действий
разных пасторов из Женевы, которые прибыли в эти горо¬
да проповедовать и отправлять таинства, согласно своим
правилам, и публично, так что мы вновь начинаем желать
гражданской войны в этих городах [...] Со времени воз¬
вращения названных пасторов нет ни дня, чтобы не было
слышно речей о новой резне в каком-нибудь месте, об
огромной ненависти и стычках одних против других»26.
Советники в парламенте Тулузы произносят почти похожие
слова, обвиняя «протестантских проповедников» в том, что они яв¬
ляются источником «различных беспорядков, скандалов, насилий,
вооруженных собраний и ассамблей и восстаний против короля и
его должностных лиц». Они осуществляют контроль над расходами
координируемых ими церквей и заставляют их перехватывать гон¬
цов, которые отправляются из провинции ко двору. Таким образом,
один из них был перехвачен тапи militari [силовым путем] в страте¬
гическом месте вдоль р. Гаронны27.
В таком крайне непрочном политическом мире кажется оче¬
видным, что Теодор Беза, пасторы и протестантские депутаты, на¬
деленные мандатами провинциальными синодами и оказавшиеся
при дворе Франции, взяли на себя инициативу провести перепись
церквей и оценить их военный потенциал. Эта инициатива следу¬
ет за решением, принятым в марте 1561 г. вторым национальным
протестантским синодом в Пуатье. На Генеральных штатах, со¬
бравшихся в Понтуазе (1-27 августа), церкви добились внесения
в наказы требования, наделяющего правом свободно собираться в
их собственных местах богослужения, но Беза и еще шесть депу¬
татов от церкви предпочли требовать большего. Именно по этой
причине адмирал Колиньи сознательно преувеличил число церк¬
вей в глазах Екатерины Медичи, доводя их до 215028. Начиная с
октября, приведение гугенотскими церквями в боевую готовность
своих военных подразделений, в частности общиной Нима, про¬
изводится с особым размахом29. В ноябре 1562 г. провинциальный
синод Гиени уже настойчиво рекомендует делать это в сугубо суб¬
ординационной манере. Каждая церковь должна иметь вооружен¬
ный отряд, во главе которого должен быть капитан; на уровне
138

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
первичных организаций полковники и командиры формируют
личный состав30.
Деньги церквей
Начиная с марта 1561 г., времени начала работы Генеральных
штатов Лангедока в Монпелье, тулузский адвокат Клод Терло
предлагает продавать имущество католического духовенства для
сокращения королевского долга, не упуская и того, чтобы поде¬
литься частью выручки с горожанами31. Таким образом, иконо¬
борчество содействует, посредством денежной помощи, попол¬
нению городской казны, подконтрольной консисториям. Сеньор
де Ноай с удивлением констатирует, что иконоборцы Гиени, под¬
стрекаемые протестантскими проповедниками, сжигают «утварь
и украшения» католических церквей, для того чтобы из них до¬
бывать ценные металлы, «дабы они служили бедным и для иного
использования»32. В Монпелье эти ценности складировались в го¬
родской ратуше, и горожане однажды пришли в волнение, когда
жители Нима, которые прибыли для оказания военной помощи,
возвратились обратно с частью награбленного. Именно в этом
заключался главный источник средств, необходимых для поддер¬
жания мятежа гугенотских церквей. Жуайёз удивлялся богатству
последних: «Я не знаю, откуда берутся средства на огромные рас¬
ходы, которые они совершают — на жалование, содержание лю¬
дей, отправку послов и их представителей ко двору, курьерское
сообщение, которое осуществляется ежедневно [...]. Добрый люд
исчезает с невероятной быстротой»33.
В Гиени Монлюк пребывает в том же удивлении, когда они ему
предлагают 30 000, затем 40 000 экю только за то, как он говорит,
«чтобы я не поднимал оружия против них и дал им действовать,
не хотят ничего, кроме того, чтобы я сменил религию»34. Июльский
королевский эдикт 1561 г., повторявший эдикт в Роморонтене, за¬
прещал все публичные или частные собрания, согласовывал общую
амнистию и рекомендовал королевским служащим проявлять бла¬
горазумие в привлечении к судебной ответственности. Таким обра¬
зом, он содействовал проповедям протестантов. С лета 1561 г. и до
эдикта января 1562 г. в «буре уничтожения образов» («Церковная
история») побеждают Ним, Монпелье, Пезенас, Люнель, Сомьер,
Марсийарг, Вивье и пр. В области Фуа католический губернатор
139

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
сеньор де Пайес был в состоянии добиться от гугенотов из Мазе¬
ра, чтобы они отказались от применения оружия, но не мог про¬
тиводействовать, в июне 1561 г., мести католиков. Двумя месяцами
позже гугеноты из Памье и Фуа, а затем в следующем декабре из
Мас-д’Азиль распространяют свой иконоборческий натиск35. Ка¬
толики, захваченные врасплох размахом этих согласованных дей¬
ствий гугенотских церквей, редко им противодействуют, хотя та¬
кое и случалось, как, например, в Кагоре 15 октября или в Нижнем
Провансе, где была сформирована настоящая антипротестантская
партия вместе с братством Пенитантов.
В Монпелье противостояние начинается по случаю похорон
доктора медицины Жана Боко в мае 1561 г., совершенных в проте¬
стантской манере36. Конфронтация усилилась после захвата 24 сен¬
тября кальвинистами собора Нотр-Дам-де-Табль — символа муни¬
ципальной власти37. Пастор, сопровождаемый огромной толпой,
прибыл требовать полномочий, с целью отправлять свой культ
в храме. Это продолжилось занятием собора и других церквей.
Начиная с ноября синод в Монпелье объединил многочисленные
церкви Лангедока, намеревавшиеся отправить свои наказы штатам
Лангедока, которые должны были состояться 20 ноября в Безье.
Среди основных требований — новые храмы38. Католический клир
Тулузы писал Екатерине Медичи:
«Начиная с опубликования январского эдикта, более
уверенно, чем прежде, они [гугеноты] носят все виды
оружия днем и ночью, не собираются возвращать церк¬
ви и захваченные ценности у духовенства, которые они
удерживают, и еще в более непристойной манере, чем
раньше, тратят деньги и расхищают различные церкви,
[...] избивают несчастных церковнослужителей [...]. Это
творится в городах Гайак, Сен-Сюльпис, Лискль в Журде-
не и множестве других мест»39.
Консистории и муниципальные консулаты
На Юге проникновение римского права и нотариата повлек¬
ло за собой увеличение консулатов, между XI и XIV вв. Несмо¬
тря на то что их распространение не было единообразным, они
появились вплоть до городков и деревень, в отличие от северной
140

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
франции, где коммунальное движение осталось чисто городским
явлением. В конце Средних веков во Франции уже было в обычае
общее собрание жителей городов и городков юга, но оно отходило
на второй план перед советами, состоящими из консулов, насто¬
ящими органами принятия решений. Это укрепление муници¬
пальной власти неумолимо сопровождалось ее сосредоточением в
руках нескольких родов. В то же время эти консулаты подтвержда¬
ли свою военную и фискальную пригодность в служении монар¬
хии40. Отметим, что между общими собраниями жителей все реже
и реже созываемыми, но тем не менее все еще действующими, и
олигархическим консулатом, главную посредническую роль играл
политический совет, еще плохо изученный в литературе. Состо¬
ящий из старых консулов и будущих членов городского совета,
совет мог поддерживать консулат в разных вопросах, а мог войти
в оппозицию к нему41. Однако именно он узаконивал главные ре¬
шения городской власти; по мере появления новой влиятельной
структуры — протестантской консистории, две законных власти
сталкиваются в рамках одной общины42.
В Монпелье начиная с середины XV в. нотариусы, адвокаты и
другие «судейские люди» настойчиво требовали доступа в консула¬
ты. Сам консулат появился в 1141 г. и сохранил обычай нанимать
четырех первых консулов среди менял, горожан и торговцев, а двух
других среди «ремесленников» и среди земледельцев. В 1483 г. был
создан «совет Двадцати четырех». Заменивший по факту старое об¬
щее собрание жителей, он назначался консулами и коллегиально с
ними обсуждал важные дела. Он состоял из трех консулов, отве¬
чающих за налоги, двух дворян, двух каноников, шести служащих
короля при палате косвенных сборов (учрежденной в Монпелье в
1467 г.), сенешальстве и Бюро казначеев Франции, двух адвокатов,
двух нотариусов и двух прокуроров.
В различных формах похожий феномен отмечается в Тулузе,
Пуатье, Ниме и Сен-Флуре, где служащие суда поставляли от чет¬
верти до половины консулов и эшевенов, в то время как в Лионе
они уже контролируют почти весь консулат после 1450 г. Это ви¬
димое присутствие юристов в муниципальном руководстве вплоть
До второстепенных городов и городков и есть специфическое явле¬
ние французского юга. Выпускники факультета права, как правило,
просвещенные люди и гуманисты, были наиболее чувствительны
По отношению к новым идеям.
141

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«Проникновение» в консулаты представителей
кальвинистских консисторий
С распространением Реформации целью гугенотов стал кон¬
троль консулатов через посредников — политические советы.
В Ниме Гийом де Жуйаёз констатирует, что в момент Амбуазского
заговора «большое количество протестантов уже захватило город»,
консулат, равно как гражданский и уголовный суды, находятся под
влиянием протестантов. За этим последовало, что «люди [из Нима]
взялись за оружие, продемонстрировав мятеж» и что некоторые
магистраты, которые противились контролю консистории над го¬
родом, были против того, чтобы покидать Ним: «Но у них не было
другого выбора, как покинуть город, — пишет генеральный намест¬
ник, — и они не смогли найти иного спасения в Лангедоке, кроме
как в моем доме [замок Жуайёза в Виварэ], так как те негодяи угро¬
жали им смертью»43.
В Монтобане гугенотские ассамблеи собираются все чаще,
и протестанты завладевают церковью Сен-Луи в январе 1561 г.
Парламент Тулузы безуспешно пытается сохранить влияние на
консулат, отправляя туда в мае королевского сенешаля44. 15 августа
протестанты входят «в главную церковь Сен-Жак и сжигают ико¬
ны, ломают алтари, уносят и похищают имущество, бьют консула и
священника, которые находились там для отправления молитвы»45.
Протестанты Монтобана впредь контролируют консулат. Несколь¬
кими днями позже в Лаворе барон д’Амбр находит, что «народ пре¬
бывает в большой беде и опасности, великих волнениях, с оружием
приняв сторону пастора, но так и не поддержанный никем из дво¬
рян, только церквями»46. Появление там кальвинистского пастора
было определяющим, и д’Амбр свидетельствует о скоротечной во¬
енной организации протестантов уже при поддержке дворян, а так¬
же при координации других церквей.
В Кастре в июле консулы принимали участие в праздничном
причащении, прошедшем с большим торжеством47. Несколькими
днями позже Гийом де Жуайёз констатирует, что, «мятежники по¬
сле этого предприняли попытку захватить главные церкви городов,
как они сделали в большинстве мест, и удерживают сельские мест¬
ности и нападают на города; уже захватили Лаперуз [Лаперуз —
Фоссат], Рольмон, Рабастан, Ране, Кастр и некоторые другие города
названного губернаторства»48.
142

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
Отдельные муниципалитеты, которые продолжают оставаться
католическими, беспокоятся и настойчиво просят Жуайёза полно¬
мочий для дополнительного налогообложения, чтобы платить пе¬
хоте ради своей защиты. Не узаконивая эти просьбы, он разреша¬
ет им «браться за оружие для исполнения эдиктов короля»49. Сам
генеральный наместник Жуайёз является объектом жалоб части
гугенотских посланцев при дворе и должен был оправдываться пе¬
ред королевой-матерью50. Однако Екатерина Медичи его полностью
поддерживает, и Антуан де Крюссоль был отправлен ему на помощь
в Лангедок, Прованс и Дофине, где, однако, также не смог справить¬
ся с протестантской волной51. В полном одиночестве католики Лио¬
на, равно как духовенство Бордо, молят активно вмешаться самого
губернатора Лангедока, коннетабля де Монморанси52.
Таким образом, консулаты контролируются Церквями. Теодор
Беза отмечает, что со времени как кальвинист Гийом де Шом, сеньор
де Пуссан, становится первым консулом Монпелье, «собрания ста¬
новятся безопасными и чудесно преумножаются»53.
Объединение церквей на Юге
Двенадцатого ноября в Монпелье устанавливается «кальви¬
нистская теократия», скопированная с той, что была в Женеве.
На высшем уровне это — министры, затем консистория, наконец,
политический совет церкви, созданный 20 декабря 1561 г.54 21
сентября 1561 г. происходит новое «волнение и возбуждение на¬
рода» в Ниме и виновники покрываются консулами. Нескольки¬
ми днями позже протестанты «захватили монастырь кордельеров
этого города, где они совершают молитвы, и держат вооруженный
гарнизон в названном монастыре, чтобы охранять храм»55. 12 но¬
ября консистория Нима требует от синода Лангедока отправить
депутатам при дворе докладные записки, которые сигнализируют
о значимом увеличении числа церквей56. В тот же день собрание
Монпелье делает то же самое, чтобы потребовать новых храмов и
предъявить свои жалобы штатам Лангедока, которые должны со¬
стояться в Безье57. Неделей позже 53 города й села альбигойского
синода совершают то же самое58. Похожие объединения форми¬
руются в Дофине59. Монлюк констатирует интенсивность моби¬
лизации в Ажене, когда в январе 1562 г. он встречает рядом с Ла
Плюмом старого солдата из своего «воинства в Пьемонте», кото¬
143

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
рый был произведен в капитаны церкви Нерака, покорной пасто¬
ру Буанорманду, этот солдат совершал «сбор денежных средств»
и «вербовку людей». «И что это за чертовы церкви здесь, которые
призводят в капитаны?» — восклицает Монлюк60.
Тогда как волна иконоборчества запущена, действия церквей
становятся скоординированней — то, что делает ее эффективной.
Все исследователи отмечают участие многих иностранцев в акциях
гугенотов. Это же утверждает Жуайёз, информирующий о захвате
собора Сен-Пьер в Монпелье, немного изменяя описание, которое
сделал об этих событиях Теодор Беза: «В прошлый понедельник
была встреча в названном городе приблизительно двух тысяч во¬
оруженных людей, желающих, чтобы одни захватили главную цер¬
ковь Сен-Пьер названного города и установили над ней контроль,
а другие, чтобы каноники выставили десять или одиннадцать сол¬
дат, которые были там, в названной церкви, для ее охраны из-за
страха разграбления, видя число иностранцев, которые были в на¬
званном городе. Исполнение сего было таково, что названные ино¬
странцы силой вошли в названную церковь и после разграбления
убили около двадцати пяти или тридцати человек в этой церкви и
наряду с другими некоторых каноников и двух молящихся, которые
все дни молились вместе»61.
Эти иностранные солдаты «разместились в домах глав города,
не будучи из их секты, и жили там скрытно». 23 октября «триста во¬
оруженных солдат» выходят из Монпелье, заявляя «что они пошли
грабить некоторые монастыри и дома дворян в округе»62. Католи¬
ческий историк Пьер Серр подтверждает участие жителей Нима в
разграблении собора Сен-Пьер63. Жуайёз был в курсе ответственно¬
сти консулов и прочих властей в этих беспорядках, и он отказывает
им в передаче судебных расследований, которые он сам провел по
следам этих событий с единственной целью — «прекратить бесчин¬
ства, которые случились в названном городе и которые они собира¬
ются совершать ежедневно». Монахи и католики спаслись бегством
из города, но и консистория испытывала проблемы с тем, чтобы
контролировать нанятых солдат.
Жуайёз разражается бранью, видя двойную игру протестантов
Монпелье, которые адресуют королю «просьбы, заявляя, что они же¬
лают жить в мире и хотят этого, без того, чтобы подвергать кого-либо
грубому обращению», заявляя, что если кто-либо среди них действу¬
ет в судебнонаказуемой манере, «они будут наблюдать за ним, неся
144

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
сВои собственные расходы и затраты, отдадут его в руки своих чи¬
новников, для того чтобы совершить требуемое наказание». Король
франции под влиянием короля Наварры Антуана де Бурбона требует
от Жуайёза отправить отряды Франсуа д’Эсте и принца Салернского,
которых он призвал, дабы установить порядок64.
Захваченные врасплох католики
Католики, которые оставались большинством юга, вопреки
утверждениям Теодора Беза, были парализованы и слабо реагиро¬
вали. Нужно было ждать марта 1563 г., чтобы были сформированы,
по совету кардинала д’Арманьяка, сеньоров Строцци, Монлюка,
Террида, Негрепелисса, Фуркево и Жуайёза, лиги католической за¬
щиты, которые приложат все усилия, чтобы распространиться на
весь юг65. Протестанты, в свою очередь, создавая ячейки важней¬
ших органов городской власти, опирались на внешнюю помощь.
В Тулузе, как и в Бордо, присутствие регионального парламента,
крепко связанного с защитой католицизма, позволяло противо¬
стоять власти капитула и эшевенам. 23 февраля 1562 г. парламент
Тулузы не колеблется принять решение по наблюдению за всеми
перемещениями между городом и внешней средой, запрещая все
злословия в адрес католической религии66. В следующем апре¬
ле капитул г. Юно де Ланта отправлен к принцу де Конде, что¬
бы предложить ему сдать город. Эти сделки доходят до сведения
Монлюка, который информирует об этом президента парламента
Жана де Мансанкаля. Тот отстраняет капитулы и берет управле¬
ние в свои руки. Несмотря ни на что, протестанты пытаются взять
город врасплох, в ночь с 11 на 12 мая, но терпят неудачу после
жесткого отпора.
Если консулаты Нарбонны и Каркассона умудряются в равной
степени противостоять приезду кальвинистских агентов, так это по
причине их особенного статуса «приграничных городов», где «ника¬
кое собрание, молитва, не исполняется согласно этой т. н. религии»,
и не могут иметь места67. Авторитет губернатора, такого как барон
Де Фуркево, позволял никого не впускать и даже держать подозре¬
ваемых в ереси за пределами города, используя для этого военную
хитрость, которую пастор Вире с горечью открывает Кальвину68.
Религиозная война была начата на юге Франции в момент Амбу-
азского заговора. Церкви, которые были готовы к тому, чтобы сра¬
145

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
жаться в Провансе, Дофине, Лангедоке и Гиени, поддерживали более
или менее секретные отношения с заговорщиками. После провала за¬
говора смерть Франциска II отдалила их наказание. Иконоборческая
вспышка лета и осени 1561 г. имела отношение к операции по кон¬
тролю над муниципалитетами со стороны кальвинистов. Речь идет о
связанном действии, внимательное изучение которого подчеркивает
косвенное и прямое влияние Женевы. Если Кальвин старался отвер¬
гнуть всякое участие в Амбуазском заговоре и далее в последующей
резне в Басси, то роль Безы в этих событиях кажется очевидной.
Серж Брюне
(Университет Поля Валери — Монпелье III).
Сокр. пер. с фр. Е. В. Барынкина
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Garrisson Janine. Protestants du Midi, 1559-1598. Toulouse: Privat, 1980, r6ed., 1991. P. 7.
2	Durot Pric. Francois de Lorraine, due de Guise entre Dieu et le Roi. Paris: Classiques
Gamier, 2012. P. 688-703.
3	Estarague Noemie. Guillaume de Joyeuse, lieutenant du gouverneur de Languedoc,
face au declenchement des guerres de Religion (1559-1563). Мёпкйге de master 2,
Universe Раи1-Уа1ёгу Montpellier III, 2012.
4	Российский государственный архив древних актов, Москва (ред.).
5	Письмо Филибера Бабу де Ла Бурдезьера Генриху II, 8 июля 1559 г. // РГАДА, Фонд
Ламуаньона (далее — Ламуаньон). Т. 57. Л. 142.
6	Bruening W. Michael. Le premier champ de bataille du calvinisme. Conflit et РёГогте
dans le pays de Vaud (1528-1559). Lausanne: Antipodes, 2011.
7	Souriac Pierre-Jean. Une guerre civile: affrontements religieux et militaires dans le Midi
toulousain, 1562-1596. Seyssel: Champ Vallon, 2008.
8	Пунктов отдыха и пропитания войск при передвижении по провинции (ред.)
9	Brunet Serge. «De l’Espagnol dedans le ventre! ». Les catholiques du Sud-Ouest de la
France face a la РёГогте (vers 1540-1589). Paris: Нопогё Champion, 2007. P. 225-228.
10	Письмо маршала Шарля де Коссе-Бриссака Генриху II, 14 апреля 1558 г. // РГАДА,
Фонд Ламуаньона. Т. 59. Л. 33. Барон дез Адре воевал в Пьемонте. В 1558 г. он был
полковником легионеров Дофине, Прованса, Лионне и Оверни.
11	«Ishs edictis (restitutionis templorum) audio non comprehendi Vascones, quia sunt gu-
bernatores ipsos obtemperaturos»> — писал Ланге; «In Aquitania spero fore ut nihil
mutetur», — писал Беза // Corpus Reformatorum. Vol. 19: Joannis Calvini opera
que supersunt omnia / Guilelmus Baum, Eduardus Cunitz, Eduardus Reuss (ё&).
Schwetschke, Brunswick, 1900. P. 88, n. 4; Bourilly Victor-Louis. Les p^liminaires des
guerres de religion en France // Bulletin de la Боаё1ё de l’Histoire du Protestantisme
Francis. T. 45 (1896). P. 393-417, 584-608 et 617-647.
12	La Planche Louis Regnier (attribui d). Histoire de l’Estat de France, tant de la РёриЬ^ие
que de la Religion (1576) / £d. par J. A. C. Buchon. Paris: A. Desrez, 1836; Pierre de
Bourdeille, seigneur de Brantdme. Les vies des grands capitaines fran<;ois / Ludovic
146

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
Lalanne (ё<1.) / CEuvres completes. Paris: Renouard, 1868. T. 4. P. 340; Romier Lucien.
La conjuration dAmboise. Laurore sanglante de la НЬеПё de conscience, le regne et la
mort de Francois II. Paris: Perrin, 1923; Brown Elizabeth A. R. La Renaudie se venge :
l’autre face de la conjuration dAmboise // Yves-Marie Berce et Elena Fasano Guarini
(dir.). Complots et conjurations dans l’Europe moderne. Actes du colloque international
de Rome, septembre-octobre 1993. Rome: Ёсо1е fran^aise de Rome, 1996. P. 451-474;
Vivanti Corado. La congiura di Amboise // Idem. P. 39-50.
13	Письмо Гийома де Жуайеза Франциску II, 26 апреля 1560 г. (Российская нацио¬
нальная библиотека, коллекция П. П. Дубровского. Авт. 95 , № 1) // Pd. Ёdouard
de Barthilemy. Correspondance inedite du vicomte de Joyeuse, lieutenant gen6ral pour
le roi en Languedoc, publiee pour la premiere fois d’apr£s les manuscrits autographes
conserves к la Bibliotheque de l’Empereur de Russie. Paris: Techener, 1876. P. 28.
14	Arnaud Eugdne. Histoire des protestants de Provence, du Comtat Venaissin et de la
principaute d’Orange. Paris: Grassard, 1884. 2 vol. Reed. Geneve: Slatkine Reprints,
1979. T. 1, P. 117-125. Lambert Gustave. Histoire des guerres de religion en Provence.
1530-1598. Toulon: Imprimerie J. Laurent, 1870. 2 vol. Reed. Nyons: Chantemerle,
1972.
15	Франсуа Ле Гэ, называемый Ла Пьер, сеньор де Буанорман, был образованным
гуманистом, родом из Нормандии. В сентябре 1557 г. он уехал из Женевы, чтобы
проповедовать в Беарне, затем в Нераке и Кондоме.
16	Письмо Антуана де Крюссоля Екатерине Медичи, 15 января 1561 г. // BNF. Ms. fr.
3186, F. 25.
17	Один из жителей Нима, которого звали Буа, et которого Жуайез так и не смог
найти, несмотря на настоятельную просьбу короля, выделил на военное пред¬
приятие 8 тыс. ливров / Письмо Жуайеза Франциску И, 26 сентября 1560 г. //
Correspondance inedite du vicomte de Joyeuse. R 37-39.
18	Письмо Жуайеза Франциску И, 26 сентября 1560 г. // Correspondance inedite du
vicomte de Joyeuse. P. 37-39.
19	Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 27 septembre 1560 г. // Correspondance
indite du vicomte de Joyeuse. P. 39-40.
20	Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 16 сентября 1560 г. // Correspondance
inedite du vicomte de Joyeuse. P 35).
21	Crouzet Denis. Les guerriers de Dieu. La violence au temps des troubles de religion (vers
1525 — vers 1610). Seyssel: Champ Vallon, 1990. T. 1. P. 501-506.
22	Roussel Bernard. Pierre Viret en France (septembre 1561 — aout 1565) // Bulletin de la
Societe de l’Histoire du Protestantisme Fran^ais. T. 144 (1998). P. 803-839.
23	Он явился также основателем церквей в Монпелье (8 февраля 1560 г.), в Ниме
(23 марта 1561 г.), Вильнев-лез-Авиньоне (10 ноября 1561 г.).
24	Wilcox Peter. Lenvoi des pasteurs aux figlises de France. Trois listes etablies par Colladon
(1561-1562) // Bulletin de la Societe de THistoire du Protestantisme Fran^ais. T. 139
(1993). P 347-374. Как минимум 363 церковные общины было организовано в
1561 г.: Reid Jonathan. French evangelical networks before 1555 : Protochurches? // Phil¬
ip Benedict, Silvana Seidel Menchi et Alain Tallon, ed. La Reforme en France et en Italie.
Contacts, comparaisons et contrastes. Rome Ёсо1е fran<;aise de Rome, 2007. P 105-124.
25	Письмо Жуайеза Карлу IX, 15 апреля 1561 г. // BNF. Ms. fr. 3186. F 84.
26	Письмо Жуайеза Екатерине Медичи, 10 июня 1561 г. // BNF. Ms. fr. 3186. F. 146.
27	Пять писем парламентариев Тулузы Карлу IX, 23 августа 1561 г. // BNF. Ms. fr.
15875. F. 154-162.
147

28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
В действительности число церквей было не более 800, см.: Benedict Philip et
Fornerod Nicolas. Les 2150 “Eglises” r£formees de France de 1561-1562 // Revue
historique. T. 311, 2009. P. 529-559.
Registre du consistoire de Nimes // BNF. Ms. fr. 8666. F. 38 v°-39.
Bkze Thiodore de. Histoire ecclesiastique des figlises гёГогтёев du royaume de France,
1580. Re6d. Toulouse: Societe des livres religieux, 1882. T. 1. P. 888.
Serves Pierre. Abrege de l’histoire du calvinisme de la ville de Montpellier, vers 1713.
Montpellier: £d. de lentente bibliophile, 1977. P. 32.
Письмо Антуана де Ноайя Францису II, Бордо, 18 ноября 1560 г. // BNF. Ms. fr.
6908. F 45.
Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 17 сентября 1561 г. // BNF. Ms. fr. 3158.
F. 45.
Monluc Blaise de. Commentaires, 1521-1576 / Paul Courteault, ed. Paris: Gallimard,
Biblioth£que de La Pleiade, 1964. P. 479.
Olhagaray Pierre. Histoire des comptes de Foix, Вёагп et Navarre. 1609, гёёё.: Paris,
1629. P.571-572.
Письмо жителей Монпелье Екатерине Медичи, 9 июля 1561 г. // BNF. Ms. fr. 15875.
F. 35.
Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 30 сентября 1561 г. // BNF. Ms. fr. 3158.
F. 38.
Corbiere Philippe. Histoire de l’figlise reform£e de Montpellier depuis son origine jusqu a
nos jours. Montpellier: Poujol, 1861. P. 38-50.
Письмо капитула и клира Тулузы Екатерине Медичи, 20 марта 1562 г. // BNF. Ms.
fr. 3182. F. 29.
Gamier Florent. Un consulat et ses finances : Millau (1187-1461). Paris: Comite pour
l’histoire economique et financi£re de la France, 2006. P. 180-227.
Mouysset Sylvie. Le pouvoir dans la bonne ville. Les consuls de Rodez sous lAncien
R6gime. Rodez-Toulouse, 2000, p. 126-136; СаЬауё Olivier. Albi au xvie $1ёс1е. Gens
de bien et autres «apparens». Albi: Presses du Centre Universitaire Champollion, 2008.
P. 47-48.
Hauser Henri, fitudes sur la Рёйэгте fran<;aise. Paris: Picard, 1909. P. 199-202 ; Rical-
ens Henri. Castelnaudary au temps de Catherine de Mёdicis, comtesse de Lauragais.
Approche sociale et ёсопоп^ие d’une ville p^sidiale du Languedoc au xvie siecle.
Toulouse: Presses de ПЕР, 1999. P. 23-26.
Письмо Жуайеза Франциску II, Ним, 26 апреля 1560 г. // Fd. Fdouard de Barthilemy.
Correspondance indite du vicomte de Joyeuse. P. 29-33. Письмо Жуайеза герцогу де
Монморанси, 16 сентября 1560 г.; Письмо Жуайеза герцогу де Гизу, 16 сентября
1560 г.// Idem. Р. 35-36.
Guiraud Louise. La РёГогте к Montpellier // Мёто^ев de la 5оаё1ё Arch^ologique
de Montpellier. 2e вёпе. T. VI et VII, 1918 ; T. 2. P. 447-448 et 453 ; Benoit Daniel. Les
origines de la РёГогте к Montauban. Montauban: Capelle, 1910.
Парламентарии Тулузы Екатерине Медичи, 23 августа 1561 г. // BNF. Ms. fr. 15875.
F. 162).
Письмо Франсуа де Вуазена, барона д’Амбра Карлу IX, 29 августа 1561 г. // BNF.
Ms. fr. 15875. F. 166.
Guiraud Louise. Op. cit. T. 1. P. 474.
148

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
4g Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 30 сентября 1561 г. // BNF. Ms. fr. 3158.
Е 38.
49	Idem.
50	Видимо, из-за того, что кальвинистский министр Антуан Вивес, прибывший
для организации церкви, был убит: Вёге Theodore de. Histoire ecclesiastique... T. 2.
P. 475-477; Письмо Жуайеза Екатерине Медичи, 4 декабря 1561 г. // BNF. Ms. fr.
15875 F. 264.
51	«Instructions donnees au sieur de Crussol, allant en Languedoc, Daulphi^ et
Prouvence », декабрь 1561 . // BNF. Ms. fr. 15875. F. 434-435.
52	Письмо клира г. Бордо герцогу де Монморанси, 24 декабря 1561 г. // Archives du
chateau de Chantilly. T. XVIII. F. 124. Voir ёgalement: письмо католиков Лиона гер¬
цогу де Монморанси, 2 декабря 1561 г. // Idem. F. 119.
53	Вёге Thiodore de. Correspondance. Т. 3 (1559-1561) / Henri Meylan et Alain Dufour,
id. Genive: Droz, 1963.
54	Philippi Jean. Histoire des troubles de Languedoc, 1560-1600 // Guiraud Louise. Op.
cit. T. 2. P. 67-69; « ПёНЬё^юш du conseil gёnёral de Montpellier sur les assemblies
publiques des calvinistes, 24 septembre 1560 » / A.M. Montpellier. BB 393. F. 42 v°-
44 v° // Publii par Guiraud Louise. Op. cit. T. 2. P. 337-342. '
55	Письмо Кальвьера Екатерине Медичи, 2 октября 1561 г. // BNF. Ms. fr. 15875. F. 231.
56	Registre du consistoire de Nimes // BNF. Ms. fr. 8666. F. 33.
57	Guiraud Louise. Op. cit. T. 2. P. 262; Вёге Thiodore de. Histoire ecclisiastique... T. 2.
P. 475-477.
58	Syndicat du colloque de Castres, 1561 // Bulletin de la Sociiti de l’Histoire du
Protestantisme Fran^ais. T. X, 1861. P. 348-351.
59	Arnaud Eugine. Histoire des protestants du Dauphini aux XVIe, XVIIe et XVIIIe siecles.
Paris: Grassard, 1875. T. 1. P. 70-72.
60	Monluc Blaise de. Op. cit. P. 477-478.
61	Письмо Жуайеза герцогу де Монморанси, 24 октября 1561 г. // BNF. Ms. fr. 20507.
F. 136. Voir : Guiraud Louise. Op. cit. T. 1. P. 208-209.
62	Idem.
63	Serres Pierre. Abrigi de Thistoire du calvinisme de la ville de Montpellier, 1719; riid.
Montpellier: Edition de lentente bibliophile, 1977. P. 37.
64	Serres Pierre. Op. cit. P. 33.
65	Brunet Serge. Op. cit. P. 176-202.
66	Archives municipals de Toulouse, AA 302.
67	Diclaration de Charles IX, Paris, 24 avril 1562 // BNF. Ms. De Coislin, n° 153, reproduit
par Vic, Dom Claude de et Vaissite Dom Joseph. Histoire gёnёrale de Languedoc.
Toulouse: Privat, 1874-1892. T. XI. P. 377-378 et T. XII. Col. 599.
68	Письмо Вире Кальвину, Монпелье, 23 марта Л 562 г. // Joannis Calvini epistolae et
responsa / Thiodore de Вёге, id. Genive, apud Petrum Sanctandreanum, 1575. P. 270-
271. Voir aussi Ordonnance de Guillaume de Joyeuse, 3 fevrier 1562 // BNF. Ms. fr.
Nouv. acq. fr. 25118. F. 44; Archives municipales de Narbonne. BB 58. F. 16. Жуайез
возобновил эту практику 14 мая следующего 1562 г. // BNF. Ms. fr. Nouv. acq. fr.
25119. F. 36.

МИР И ВОЙНА ВО ФРАНЦИИ
В ЭПОХУ РЕЛИГИОЗНЫХ
ВОЙН СКВОЗЬ ПРИЗМУ
ПРОВИНЦИАЛЬНЫХ ПАРЛАМЕНТОВ:
пример Бордо (1562-1600)
Не утверждая, как маршал Блез де Монлюк в апреле 1563 г., что
парламент Бордо являлся «первопричиной всего происходящего»1,
мы бы хотели подчеркнуть в своей работе важность изучения пар¬
ламентских источников и вообще действий и позиции парламентов,
благодаря которым можно увидеть в новом свете историю Религи¬
озных войн во Франции. Хотелось бы соответствовать нашей кол¬
лективной монографии и предложить для изучения Религиозных
войн и восстановления мира во Франции «новые» документы и
«новые исследования».
Последние пятнадцать лет история парламентов в эпоху Ста¬
рого порядка в целом и в особенности во время Религиозных войн
вызывает повышенный интерес у исследователей. Отвечая на при¬
зыв историков Ив-Мари Берсе и Альфреда Сомана, в 1995 году со¬
жалевших о том, что судебные архивы в целом и архив парламента
Парижа в частности представляют собой «забытые обрывки доку¬
ментов»2, большая часть последних исследований посвящена «главе
всех парламентов». Я имею в виду в первую очередь замечатель¬
ные книги Сильви Добрее «Парламент Парижа или голос разума
(1559-1589)»3 и Мари Ульмар «Политика слова. Парламент Парижа
в XVI веке»4. Немного сгущая краски, можно было бы сказать, что
во всех последних работах, касающихся гражданских войн, так или
иначе упоминается о парламентах как о неизбежных участниках
этой истории в обстановке ослабления королевской власти.
Эта область исследования представляет собой столь благодат¬
ную почву во многом благодаря особому положению парламентов в
структуре институтов Франции XVI века и их особой роли во вре¬
мя Религиозных войн. Все вышесказанное можно было бы подыто¬
жить, подчеркнув, что положение это было одновременно и ключе¬
вым, и парадоксальным.
150

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
Ключевым это положение можно назвать, поскольку парла¬
менты в качестве привилегированных институтов-посредников
находятся на границе между государственным и провинциальным
уровнем, между центральной властью и местными властями, между
королем и его подданными. Кроме того, с чисто органической точки
зрения и судя по их функции «дистиллятора»5, суды парламентов
находились также на стыке принятия и применения законов коро¬
ля. Но их положение можно также назвать парадоксальным, если
не шизофреническим, когда при конфликтах, они могли играть
роль «военачальника»6, а в мирное время стать инструментом вос¬
становления порядка, принятия и применения мирного договора.
Подчиненные королю, представители и гаранты проведения его по¬
литики, парламенты превращаются иногда в мятежных участников
Религиозных войн, показывая во всей красе свои идеологические
противоречия, когда эти певцы переговоров, вскормленные нео¬
платонической парадигмой единства, играют главную роль в при¬
менении политики мира, которая дает официальный статус догма¬
тической разобщенности подданных.
Процитированные ранее работы, представляющие собой об¬
щую историю Парижского парламента7, позволили полностью об¬
новить подход к истории этого «главного столпа государства»8, как
его называет Жан де Серр, а также к его должностным лицам, их
подготовке, идеологии и непоследовательным действиям. Они не
сосредоточены на изучении исключительно Религиозных войн, но
в большей степени на истории института и его членов в контексте
Религиозных войн.
Цель нашего исследования была несколько иная. Во-первых,
потому что в сферу наших интересов входит провинциальный
парламент, институт, безусловно, недостаточно представленный
в области исследования истории парламентов. К тому же речь
идет преимущественно о мире, так как мы хотели бы немного
изменить ракурс рассмотрения проблемы, используя парламент¬
ские источники, эдикты о мире и их принятие в Бордо и Гиени,
приоткрывающие другие стороны Религиозных войн на стыке
городской, политической, институциональной, религиозной и
военной истории.
Выбор Бордо и Гиени оказывается особенно благоприятным в
этом случае, чтобы попытаться показать, что парламенты являются
очень удобным местом наблюдения за историей Религиозных войн
151

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
и примирений, равно чтобы доказать, что при подобном исследо¬
вании можно сделать выводы о национальной истории по истории
региональной.
Причины выбора парламента Бордо
и его судебного округа
Выбрать парламент Бордо и его судебный округ, чьи грани¬
цы более или менее совпадают с провинцией Гиень, в качестве
области исследования оказалось выгодно по многим причинам.
Во-первых, из-за отсутствия какого-либо серьезного местного
историографического материала, который можно было бы взять
за основу, за исключением некоторых достаточно старых ис¬
следований9 и серии статей Анны-Марии Кокюла10 о парламен¬
те Бордо XVI века. Никакой истории Религиозных войн в Гие-
ни или на Юго-западе Франции на манер той, что мы находим
в других регионах, или той, что появилась позднее11. Странное
«забвение», если разобраться, ведь эти исследования столько
принесли в понимание проблемы Религиозных войн. И забвение
это кажется еще более странным, если учесть, что данная про¬
винция пострадала больше других от военных действий в период
1561-1587 гг.12. «Расположенная на границе, она является одним
из ключей к нашему королевству», — так писал о ней Людовик
XII в 1498 г. Гиень — это прежде всего огромное пространство,
граничащее на юго-западе с Пиренеями, выходящее к Атлантике
через залив Гаронны, соседствующее с Центральным массивом
на северо-востоке и охватывающее гасконские холмы у Тулузы.
Эта территория с густой речной сетью была стратегически важна
для короля как минимум по трем причинам. При наличии посто¬
янной угрозы со стороны иностранных государств (Испании13
и Англии, в зависимости от обстоятельств и времени) она была
также стеснена влиянием весьма авторитарных Бурбонов-Аль-
бре, чье политическое, религиозное и военное влияние становит¬
ся наиболее значительным при Жанне д’Альбре и ее сыне Ген¬
рихе Наваррском. Именно здесь, в этом протестантском запад¬
ном регионе, находилось больше всего их сторонников, именно
здесь, под мощной защитой протестантских бастионов, будущий
Генрих IV получит свое политическое и военное воспитание14.
Геополитические, территориальные и религиозные интересы
152

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
сливаются воедино и превосходят здесь региональный уровень,
делая из этой территории поле-архетип для изучения граждан¬
ских волнений. И это оказывается тем более очевидным с точки
зрения восстановления мира, поскольку в этой провинции бок
о бок живет большое количество католиков и протестантов.
В центре этой территориальной единицы15 находится адми¬
нистративная столица Бордо. Город католический, подверженный
волнениям и угрозам, объект притязаний воюющих сторон, кото¬
рый не раз выказывал свою непокорность в течение этого периода16.
В сердце города — парламент. Как резиденция институтов, прини¬
мающих решения, он становится всемогущим во время Религиоз¬
ных войн и оказывается идеальным пунктом наблюдения для исто¬
рика Религиозных войн и примирений.
Безусловно, наиважнейшим являлся вопрос источников, по¬
скольку, как писал Шарль Сеньобос, «нет документа — нет исто¬
рии»17. С этой точки зрения, выбор парламента Бордо также явля¬
ется весьма удачным. Если выбор источников должен определить
подход к проблеме, то здесь он достаточно широк, чтобы обойти
этот подводный камень. Очевидно, что главный корпус составляют
исключительно парламентские источники. Реестры решений пар¬
ламента, строго классифицированные и проанализированные для
периода 1560-1600 гг., помогают понять действия парламента по от¬
ношению к королевской политике, ее эволюции, колебаниям и из¬
менениям. И если они показывают также, каким образом парламент
Бордо демонстрировал свое несогласие с политикой гражданского
мира, предписанной королем, эти книги записей являются лишь от¬
ражением официальной истории, той самой истории, которую пар¬
ламентарии хотели оставить в памяти.
Чтобы заполнить лакуны и пролить свет на неясности, необхо¬
димо обратиться к засекреченным реестрам. Утраченные для Па¬
рижского парламента18, они сохранились в Бордо благодаря копии
XVIII века, сделанной Вертамоном д’Амблуа, советником, а затем и
председателем второй палаты Расследований парламента Судебной
палаты19. Как на то указывает их название, ни король, ни широкая
общественность не могли ознакомиться с этими секретными рее¬
страми. Они проливают свет на «обратную сторону медали», тай¬
ные решения и события, интриги, «внутренние разногласия», раз¬
доры, распри. Речь идет об очень богатом источнике, который дает
возможность лучше очертить границы дискуссий о войне и мире,
153

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
которые сотрясали парламентский мир и всю провинциальную эли¬
ту во второй половине XVI века.
Основная часть, состоящая из этих чисто парламентских источ¬
ников, была усилена другими, более «классическими» источниками,
такими как реестры муниципального совета Бордо (jurade), обще¬
ственная или частная переписка членов парламента или же других
местных или провинциальных властей, проливающая свет на неко¬
торые действия или принятие решений20.
Наконец анализ мирных договоров, их принятие и применение
в округе Бордо, безусловно, раскрывает рычаги королевской прими¬
ренческой политики и учредительные функции парламента, а также
порядок выборов его членов, их исключительные права и их вну¬
тренние разногласия. Таким образом, он способствует обоснованию
избранных кандидатур в это неспокойное время, что является не¬
маловажным моментом в понимании проблемы Религиозных войн.
06 интересе изучения парламентов в целом
и в частности парламента Бордо для лучшего
понимания проблемы Религиозных войн
Какой вклад в историю Религиозных войн и мирных соглаше¬
ний во Франции могло бы привнести рассмотрение Религиозных
войн через призму парламентов? Исследование, проведенное для
Бордо и Гиени, показало, что, изучая Религиозные войны и мирные
соглашения таким образом, можно оказаться на стыке не только ин¬
ституциональной, политической, также философской, социальной,
но и военной истории.
Конечно, речь идет об институциональной истории, так как из¬
учать принятие эдиктов о мире и их применение в округе парламен¬
та — значит разбирать по деталям механизм функционирования
институтов монархии. Имея целью предостеречь короля от плохих
советов и роковых решений, сложная процедура регистрации ко¬
ролевских эдиктов парламентом особенно интересна в контексте
ослабления королевской власти, поскольку она приоткрывает от¬
даление или даже тайное, а порой и явное несогласие со стороны
подданных короны21.
Об институциональной истории мы также можем говорить,
поскольку центральным моментом исследования является эдикт о
мире. Тексты королевских ордонансов, обсуждаемые главными дей¬
154

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
сТВующими лицами и составленные юристами, являются соглаше¬
ниями светскими и договорными, направленными на организацию
сосуществования конфессий, которая будет иметь официальный
характер, поскольку именно pax civilis определен как основная цель.
Эти эдикты короля как решение нового политического уравнения,
являясь важным законным нововведением времен Религиозных
войн, имеют целью установить гражданский мир благодаря органи¬
зации мирного сосуществования подданных.
И, наконец, это — институциональная история, поскольку при¬
менение примиренческой политики заставило королевскую власть
создать новые органы — специальные комиссии и смешанные пала¬
ты22, которые будут конкурировать с парламентами. Учрежденные,
соответственно, в 1563 г. (по Амбуазскому эдикту) и в 1576 г. (по
эдикту в Болье), эти новые судебные структуры пытаются реаги¬
ровать на многочисленные вызовы «обнародования» и «примене¬
ния» мирного соглашения, чтобы в итоге облегчить организацию
гражданского мира, что является важнейшей задачей королевской
власти, если судить по тому, как она представлена в этих эдиктах о
мире23. Поэтому они обладают полномочиями, ущемляющими де-
факто некоторые из исключительных прав парламентов, например
право поддерживать порядок в провинции или выносить оконча¬
тельный приговор, лишая владений и отодвигая на второй план.
Что касается политической истории, мы очень рано здесь обна¬
руживаем в уменьшенном масштабе границы дискуссии, которая
расколет во второй половине XVI века в национальных масштабах
сторонников непримиримой борьбы и умеренности сначала в ответ
на расцвет ереси, а затем в ответ на королевскую политику мира.
Эти различия в оценке происходящего воплощаются в Бордо в том,
что канцлер Лопиталь называл «группировками»24 или «фракция¬
ми»25 во время своей знаменитой торжественной речи 1565 г. перед
парламентом во время бордоского этапа королевского путешествия
по Франции. Эти кланы, которые можно было выделить в Бордо в
1550-1560 гг., превращали парламент в «плохо организованное уч¬
реждение»26, где сталкиваются крайние католики и умеренные като¬
лики. Первые, являясь сторонниками искоренения ереси и против¬
никами политики гражданской терпимости, проводимой с весны
1561 г.27, объединились с конца этого года в протолигу, знаменитый
«синдикат» Бордо, объединяющий «католических жителей» города.
Запрещенный первым эдиктом о мире 1563 г., как и все организации,
155

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
подозреваемые в нарушении мирного сосуществования, синдикат
возрождается из пепла в 1563 г. благодаря созданию «лиги Кандаль»,
которая приходит ему на смену, выступая главным образом против
умеренно настроенных членов парламента28. Последние составляют
второй клан. Заклейменные ревностными католиками, часто прирав¬
ниваемые к еретикам, они получают поддержку небольшой группы
протестантских советников, в случае если те присутствуют в парла¬
менте. Эта фракция очень скоро образует партию отказа от политики
репрессий и организации мирного сосуществования. Открывая путь
политикам 1580-х гг., во главе этой партии более двадцати лет стоит
первый президент парламента Бенуа де Лажбатон, но они долгое вре¬
мя остаются в меньшинстве, так как общенациональная, региональ¬
ная и местная обстановка благоприятствует ревностным католикам.
Крайняя степень этих разногласий была отмечена резней 3 октября
1572 г., поскольку, как мы говорили, эта бордоская ночь Святого Вар¬
фоломея явилась следствием религиозной вражды в такой же степе¬
ни, в какой возможностью «особой мести»29, поскольку некоторые
жертвы заседали в парламенте и значительная часть установленных
убийц принадлежала тому же институту30.
Численное большинство ультракатоликов и общая обстановка
способствовали тому, что эта фракция вовлекает всемогущий пар¬
ламент на путь религиозной и политической непримиримости. В
религиозном плане парламент осуществляет законодательную дея¬
тельность ярко выраженного антипротестантского характера. Ряд
приговоров следует друг за другом, по которым последовательно
или одновременно производится арест или даже изгнание с предва¬
рительным ограничением в передвижении31, разоружение32, ссыл¬
ка33, конфискация имущества34 или обязательство принять католи¬
чество35 для бордоских протестантов. Интерьер старинного дворца
Омбриер, резиденции парламента, заслуживает особого внимания,
поскольку речь идет об освобождении рядов от еретических эле¬
ментов с применением настоящих чисток и почти инквизицион¬
ной процедуры для приема новых советников36. Непримиримость
принимает вид политической оппозиции, когда неоднократно
под разными предлогами парламент выступает конкретно против
примиренческого законодательства, навязанного короной с целью
положить конец гражданским войнам.
Только в 1580-х гг. совместные политические и военные дей¬
ствия Генриха Наваррского и еще три иных события изменили
156

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
соотношение сил в парламенте, а также и в самом регионе. Пер¬
вое — это прибытие маршала де Матиньона в Гиень в качестве
генерального наместника французского короля. Осторожный и
умеренный политик, «холодное сердце», он, по мнению Брантома,
является человеком, способным успокоить провинцию, где «горя¬
чие головы всегда готовы заварить кашу»37. Избрание Мишеля де
Монтеня мэром Бордо в 1581 г. — это второе событие. Работаю¬
щий вместе с Матиньоном, чью умеренную позицию он разделял,
Монтень также постепенно налаживает отношения с Генрихом
Наваррским, который несколько лет назад назначил его орди¬
нарным камер-юнкером своего двора. Таким образом, он будет
играть роль посредника между этими двумя людьми, не раз делая
так, чтобы их отношения не испортились. К тому же как давний
член парламента Монтень сохраняет связи во дворце Омбриер и
становится важной опорой для тех, кто разделяет те же умерен¬
ные взгляды. Его переизбрание и победа на выборах над против-
ником-лигистом в 1583 г. подтверждает эту идейно-политическую
принадлежность. И наконец, учреждение в Бордо в том же 1581 г.
чрезвычайной судебной палаты, специально предусмотренной
последним мирным договором (договор Флеи, 1580 г.), является
определяющим фактором не только для нарушения равновесия в
парламенте Бордо, но и в более далекой перспективе урегулиро¬
вания обстановки в провинции. Устроенный как переезжающий
суд, этот институт будет в течение трех лет вершить «правосудие
во всех этих местах с неподкупностью, которой все восхищаются»
и установит «мир в провинции», по словам самого Жака-Огюста
де Ту38, знаменитого члена этой палаты, состоящей исключитель¬
но из магистратов Парижского парламента или членов Большого
Совета39. Овеянных славой своих предыдущих заслуг, их выбра¬
ли за их умеренные взгляды и их способность распутать клубок
политических и религиозных страстей в Гиени. Представители за¬
рождающегося политического течения — де Ту, Сегье, Питу и Лу-
азель укрепят позицию умеренных «местных» членов парламента
и таким образом предоставят им благоприятную идеологическую
обстановку, благодаря которой они смогут оправдать постфактум
свои действия, проводимые до данного момента по убеждению, но
в особенности из эмпиризма и преданности монархии.
Эта область политического анализа позволяет также — не учи¬
тывая различия подхода к возможным решениям, позволяющим
157

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
положить конец религиозным войнам, — обозначить очертания
парламентского менталитета и его основ: идеологический и ин¬
ституциональный консерватизм, возросший на неоплатонической
почве всеобщей одержимости (именно в религиозном смысле) и ее
неизбежных последствий, коими являются ненависть к новому, бес¬
порядку и разрушению. Сопоставляя эти постоянные величины с
политическими возможностями, предлагаемыми королевской вла¬
стью в ее политике мира, мы оказываемся не только у границ «фи¬
лософской» истории и ее неоплатонических и эразмовских источ¬
ников вдохновения, но и также лучше понимаем нерешительность,
сопротивление и даже оппозицию и таким образом поведение пар¬
ламентариев в период гражданских волнений.
Данный вид исследования не пренебрегает социальной сторо¬
ной этой истории, так как интересоваться поведением парламента¬
риев, их идеологической принадлежностью, непоследовательными
действиями — это также интересоваться их средой, имуществом,
позицией, группировками внутри провинциальных элит. Это оз¬
начает понять их связи, матримониальные стратегии, социальную
и функциональную репродукцию, которые приводят, например, к
созданию настоящих парламентских династий40.
И, наконец, речь идет и о военной истории, потому что, хотя
парламент и не был, как в Тулузе, органом власти, руководящим
армией, но ни одно передвижение войск, ни одна угроза «захвата
города» не оставались тайной для дворца Омбриер. В обстановке
сближения с центральной властью и чрезмерной конкуренции с
местными властями, такими как муниципальный совет, губернатор
города и губернатор провинции, парламент занимает важнейшее
место. Его деятельность граничит с всемогуществом во времена
волнений и выражается соответственно в повышенной активности,
связанной с общественной безопасностью, так как возобновление
сражений обязывает его учитывать огромное количество сложных
ситуаций в области поддержания порядка и безопасности. Таким
образом, когда угроза вооруженных столкновений становилась бо¬
лее очевидной и когда Омбриер наполнялся разговорами о немину¬
емой опасности вторжения войск, приближающихся к городу, пар¬
ламент превращался в военачальника, проявляя все большую ак¬
тивность по отработанной схеме, которая применялась при каждом
новом вооруженном конфликте и была усовершенствована после
ночи Святого Варфоломея. Так с официальной даты начала волне-
158

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
нцй в марте 1562 г. парламент усиливает меры безопасности города.
Поскольку лучшим средством предотвратить возможное кровопро-
дятие было контролировать перемещение оружия, последовали ре¬
шения против его ношения. Не проходило и дня, чтобы разоблаче¬
ние советников парламента не следовало за их неоднократные пред¬
ложения, адресованные Бюри, наместнику короля в Гиени в 1560-
е гг., увеличить количество солдат для обороны города41. В обста¬
новке нарастающего страха, который явился результатом попытки
захвата города войсками протестантов в июне 1562 г.42, парламент
уделял особое внимание разговорам и слухам распространяемых о
передвижении отрядов по суше и по р. Гаронне, чье верхнее течение
частично было в руках протестантов. Таким образом, неудивитель¬
но, что стены города были объектом чрезмерной заботы, доходя¬
щей порой до психоза, потому что парламент боялся связи между
осаждающими и протестантами, живущими в домах вблизи укре¬
плений, которые могли бы подорвать стены, чтобы позволить сво¬
им братьям по религии войти в город. Поэтому их вынудили пере¬
ехать43. Желание убедиться в надежности средств обороны города
соседствовало с желанием контролировать всех, в чьи полномочия
входит защищать город. Так, некто Лебретон, капитан дозора, запо¬
дозренный в ереси, был заменен человеком, более заслуживающим
доверия. Преданность капитанов и солдат обеих крепостей, распо¬
ложенных в городе, форта Га и замка Тромпет, тщательно проверя¬
лась, чтобы удостовериться в их преданности. Наконец, советники
без колебаний предлагали самих себя в качестве бойцов, участвуя
лично в поддержании порядка и обороне города, принимая участие
в обходах на стенах города.
Изучать парламенты в эпоху Религиозных войн — это также пи¬
сать историю Религиозных войн и мира, так как речь идет не только
об изучении передвижений войск, сражений, других маневров, но
и о том, как население готовилось к худшему, организуя оборону
укреплений. Это также рассматривать идеологическую подоплеку,
которая лежит в основе политической и военной принадлежности
сторон и их окружения, чтобы объяснять их поведение, реакцию,
поступки. Это, наконец, понимать сложность решений, принима¬
емых королевской властью, пытавшейся положить конец вражде
и организовать сосуществование; видеть, как эти меры задумыва¬
лись, потом принимались и, наконец, применялись на региональ¬
ном уровне. Изучение парламентов учитывает все эти вопросы.
159

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Конечно же, удельный вес «локального» должен быть четко
выверен, чтобы не дать повода для неверных интерпретаций, по¬
скольку рассмотрение через историю парламентов может дефор¬
мировать реальность, так как не учитывает некоторые важные
аспекты Религиозных войн, прежде всего военные. Но цель со¬
стоит не в том, чтобы показать общую историю, увиденную через
парламент, но дополнить, обогатить и продолжить благодаря но¬
визне взгляда, подхода, точки зрения и используемых источников
уже проведенные исследования и воодушевить исследователей
отправиться покорять «этот неведомый материк»44, который не¬
давно открыли.
Грегори Шанпо
(Университет Мишеля Монтеня, Бордо)
Пер. с фр. О. Горбатовской
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Когда в апреле 1563 г. Блез де Монлюк связывает с парламентом Бордо сложно¬
сти применения мирного договора в Гиени, он не без лести напоминает: «Следу¬
ет прежде всего учесть мнение того (суда) как источника и первопричины всего.
Если бы они сделали по-другому, получилось бы, что они поставили телегу перед
быками (...)»// Registres secrets du parlement de Bordeaux (RS). Archives Municipals
de Bordeaux (AMB). Ms 771,19 avrd 1563.
2	Soman Alfred, Berce Yves-Marie. Les archives du Parlement dans Thistoire // Bibliotheque
de l’ecole des chartes. Tome 153, livraison 2, 1995. P. 255.
3	Daubresse Sylvie. Le parlement de Paris ou la voix de la raison (1559-1589). Paris:
Honore Champion, 2005.
4	Houllemare Marie. Politiques de la parole. Le parlement de Paris au XVIe si£cle. Geneve:
Droz, 2011.
5	Выражение Этьена Паскье: Les recherches de la France, Edition critique ё1аЬНе
sous la direction de Marie-Madeleine Fragonard et Francois Roudaut. Paris: Honore
Champion, 1996.
6	Выражение историка Пьера-Жана Суриака по отношению к парламенту Тулузы:
Souriac Pierre-Jean. Une Guerre civile. Affrontements religieux et militaires dans le Midi
toulousain (1562-1596). Seyssel: Champ Vallon, 2008. Оно могло бы также употре¬
бляться по отношению к парламенту Бордо, обладающему неограниченной вла¬
стью в городе во времена конфликтов, см.: Champeaud Grigory. Le parlement de
Bordeaux et les paix de religion (1563-1600). Une gen£se de d^dit de Nantes. Ыёгас:
Editions dAlbret, 2008.
7	Houllemare Marie. Politiques de la parole. Le parlement de Paris au XVIe 81ёс1е. P. 22.
8	Serres Jean de. Inventaire gёnёral de l’histoire de France. Paris: Mettayer, 1627. P. 929.
9	Brives-Cazes Emile. Le parlement de Bordeaux et la chambre de justice de Guyenne
en 1582. Bordeaux: Gounouilhou, 1866; Boscheron des Portes Charles. Histoire du
parlement de Bordeaux depuis sa elation jusqu & sa suppression (1451-1790). Bordeaux:
C. Lefebvre, 2 volumes, 1877; Hauchecorne Francis. Le parlement de Bordeaux sous
160

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
Charles IX, Th£se de Гёсо1е des chartes. Bordeaux, 1947; Кои(Иёге-Ое)еап Simone. Le
rdle politique du parlement de Bordeaux sous le regne d’Henri III de 1574 к 1582, Th£se
de Гёсо1е des chartes, 1963.
jO Cocula Anne-Marie. Crises et tensions dun parlement au temps des guerres civiles :
le parlement de Bordeaux dans la seconde moitie du XVIe sidcle // Les parlements de
province, pouvoirs, justice et societi du XVIe au XVIIIe siecle. Toulouse: Framespa, 1996.
R 721-731; Тёуёпетет bordelais de la Saint Jean 1570 et le clan Montaigne // IVtelanges
ofFerts к Claude Petitfrfcre, Regards sur les sociёtёs modernes. XVIe — XVIIIe siecle.
Tours: Universe de Tours, 1997. R 71-81; Le parlement de Bordeaux et les p^sidiaux
de Guyenne: quelques tracasseries de mise en place // Michel Cassan, ёd. Les officiers
«moyens» к ftpoque moderne. France, Angleterre, Espagne. Limoges: PULIM, 1997; De
lfcdit de Janvier к ledit de Nantes ou ГеШхёе en distance des conseillers du parlement de
Bordeaux // L&iit de Nantes. 5йге1ё et ёducation, colloque international de Montauban
(1998), 1999, P. 101-115 ; Le parlement de Bordeaux au milieu du xvie siecle // Tetel
Marcel, dir. Etienne de la Воё^е. Sage revolutionnaire et poete рё^оигбт. Actes du
colloque international, Duke University, 26-28 mars 1999. Paris: Champion, 2004.
P. 421-436; Formation et affirmation dun patriciat urbain: le parlement de Bordeaux au
XVIe siёcle // Petitfrfcre Claude, dir. Construction, reproduction et representation des
patriciats urbains de l’Antiqu№ au XXe 81ёс1е. Tours, Colloque du CEHVI (Tours 7-9
septembre 1998), 1999. P. 283-296 ; Rёglement de compte au sein des ёШеэ aquitaines
durant ftdipse des Bourbons-Albret (1568-1576) // Cahiers d’Histoire, 2000. T. 15, № 4.
P. 563-586.
11	Cassan Michel. Le Temps des guerres de Religion. Lexemple du Limousin (vers 1530-
vers 1630). Paris: Publisud, 1996; Souriac Pierre-Jean. Op. cit., ou encore Rambeaud
Pascal. De La Rochelle vers l’Aunis. L’Histoire des Rёfoгmёs et de leurs figlises dans une
province fran<;aise au XVIe 81ёс1е. Paris: Honore Champion, 2003.
12	Эти немного «неортодоксальные» хронологические рамки указывают, что на¬
сильственные действия начались в Гиени рано, задолго до официального на¬
чала Религиозных войн. С 1560 г. и затем после убийства барона де Фюмеля
крайние католики, опасаясь распространения пагубной заразы, объединяются
и создают «синдикат» в парламенте Бордо. С другой стороны, ситуация в Гие¬
ни стабилизируется также раньше, чем везде, сразу после отъезда Генриха На¬
варрского, последовавшего за победой при Кутра в 1587 г. Что касается высту¬
плений против сеньоров, см.: G. Brunet et S. BruneU ed. Haro sur le seigneur! Les
luttes anti-seigneuriales dans ГЕигоре п^Аёуа1е et moderne. Actes des XXIXe Jounrees
Internationales d’Histoire de lAbbaye de Flaran, 5 et 6 octobre 2007. Toulouse: Presses
Universitaires de Mirail, 2009. P. 165-184.
13	Brunet Serge. «De TEspagnol dedans le ventre!». Les catholiques du Sud-ouest de la
France face к la Вё£огте (vers 1540-1589). Paris: Champion, 2007.
14	Champeaud Gregory. Op. cit. P. 288-296; Champeaud Gregory. Henri de Navarre (Henri IV)
et le «pais des Llanes» I I Bulletin de la Societe de Borda, 3e trimestre 2010. P. 313-320.
15	В географическом значении термина, в значении «центр-периферия».
16	Последствия восстания, соляного бунта 1548 г., хотя оно предшествует указан¬
ному периоду, были еще долго ощутимы в городе» Его непосредственные и более
поздние итоги связаны с усилением несогласия парламентариев, все еще не за¬
бывших о королевском гневе, который обрушился на жителей Бордо. Что касает¬
ся периода Религиозных войн, то резня 3 октября 1572 г., а позже — упрямый от¬
каз города открыть ворота губернатору провинции Генриху Наваррскому, равно
как и изначальная нерешительность парламента признать Генриха IV, являются
другими примерами этой непокорности.
161

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
17	Langlois Charles Victor; Seignobos Charles. Introduction aux etudes historiques. Paris,
1898. Reed. Paris: Kyme, 1992. Livre I, chapitre I. P. 13.
18	Daubresse Sylvie. Op. cit. P. 23.
19	Registres secrets du Parlement de Bordeaux, recueillis et mis en ordre par les soins de
Francois-Martial de Verthamon dAmbloy (Bordeaux, 1770,26 volumes). Они содержат
более чем двадцать шесть тысяч страниц тайных реестров XVI века. Эти сборни¬
ки, из которых 18 были перлюстрированы для нашей диссертации, хронологиче¬
ски между 13 ноября 1559 и 23 декабря 1613 г. (начиная с Т. IX, АМВ, Ms 766, до
Т. XXVI, АМВ, Ms 783), представляют собой прекрасный источник для истории
парламента Бордо и провинции в целом в этот период.
20	Кроме состоящих из очень мелких частей реестров решений журады изучение
некоторых семейных архивов и нотариальных реестров оказалось очень ценным
для лучшего понимания отношений между некоторыми магистратами, их обра¬
зования и их семейных уз.
21	Пять основных этапов этой процедуры, так же как практика возражений (ремон¬
страций) были изучены Сильви Добрее для парламента Парижа: Daubresse Sylvie.
Le Parlement de Paris. См. также для парламента Бордо: Champeaud G^gory. Le
parlement de Bordeaux. R 335-342.
22	Специальные комиссии (commissions duplication), обычно состоящие из юриста и
военного, учрежденные после Амбуазского эдикта (1563), должны были обеспе¬
чивать успешное принятие эдикта о мире в провинции и «приучать» население
к мирному сосуществованию и переговорам. Смешанные или биконфессиональ-
ные палаты (chambres mixtes) (состояли из католического и протестантского су¬
дей), учрежденные после эдикта Болье (1576), были верховным судебным орга¬
ном, целью которого было выносить независимые приговоры, в том случае, если
одной из сторон был протестант. См. Foa Jirimie. Making peace: the commissions
for enforcing the pacification edicts in the reign of Charles IX (1560-1574) // French
Historyt sept. 2004. Vol. 18, number 3. P. 256-274; et Champeaud Gregory. Le parlement
de Bordeaux. P. 315-334 et 357-377.
23	Статья 9-я Амбуазского эдикта (1563), статьи 11-я и 12-я эдикта в Лонжюмо
(1568), статья 2-я Булонского эдикта (1573), статьи 2-я, 18-я и 58-я эдикта в Болье
(1576), статья 2-я эдикта в Пуатье (1577), статья 3-я соглашения во Флеи (1580) и
статья 2-я Нантского эдикта (1598) соответственно.
24	Среди прочего канцлер упомянул (в речи 12 апреля 1565 г.) «о больших разно¬
гласиях в Тулузе, Бордо и других парламентах. Вполне вероятно, что уже тогда
существовали группировки [...]». Цит: Petris Loris. La plume et la tribune, Michel de
L’Hospital et ses discours (1559-1562). Geneve: Droz, 2002. P. 365.
25	«Проблема в том, что вы являетесь партией, и есть еще фракции », — сказал кан¬
цлер по тому же поводу. Dufey Р. J. S., Ы. CEuvres completes de Michel de L’Hospital
chancelier de France. Paris: A. Boulland et C°, 1824. T. 2. P. 111.
26	Выражение заимствовано из той же торжественной речи. Petris Loris. Op. cit.
P. 365.
27	Эдикт от 19 апреля 1561 г. запрещает публичное протестантское богослужение и
строго наказывает иконоборчество, но предполагает, с другой стороны, никого не
подвергать гонениям у себя дома. Что может быть интерпретировано как молча¬
ливое согласие на богослужения дома.
28	См.: Champeaud Gregory. Les «inimitiez mortelles» d’un homme du roi au temps des
guerres de religion: Benoit Jacques de Lagebaton, premier p^sident du parlement de
Bordeaux (1555-1583) // Colloque sur les «Hommes du Roi et Gens du roi» / Sous la
162

Часть 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ
direction de Caroline Le Mao, CEMMC, Bordeaux 3. Editions de la Maison des Sciences
de l’Homme dAquitaine (MSHA), 2011.
29	Письмо Лажбатона Карлу IX, округ Бордо, 1е 7 октября 1572 // BNF. Ms. fr. 15 555.
F. 124 г°-127 r°.
30	Три советника были убиты, а первый президент Лажбатон вынужден был укрыть¬
ся в крепости Га, чтобы скрыться от убийц, среди которых были адвокаты и су¬
дебные исполнители парламента.
31	Например, решение парламента Бордо от 11 декабря 1568 г. // Archives
d£partementales de la Gironde [ADG]. IB 315, liasse 253, piece 55. «К тому же no при¬
казу этого суда все жители этого города, исповедующие вышеупомянутую т. н.
религию, какого бы сословия, звания и положения эти мужчины и женщины ни
были, обязаны под страхом смертной казни через повешение и удушение оста¬
ваться в своих домах, не выходить ни днем, ни ночью ни под каким предлогом,
а их соседи-католики должны снабжать их пропитанием и всем необходимым
за их счет [...]».
32	Решение от 6 апреля 1576 г. // RS. Ms. 779, р. 1006 и последующие страницы.
33	Решение парламента Бордо от 11 декабря 1568 г.
34	Решение от 10 сентября 1568 г. (ADG. 1В 313, liasse 250, piece 201), например, пред¬
усматривает изъятие и продажу имущества протестантов, которые отсутство¬
вали во время волнений, в том числе и натурального имущества — «зерновых
хлебов, сена, соломы, леса (...)», расположенных вне города.
35	17 июля 1562 г., по примеру Парижского парламента, парламент Бордо решил обя¬
зать всех своих членов исповедовать католическую веру. Впоследствии это обяза¬
тельное исповедание католичества было распространено на всех жителей города
23 августа 1562 г.: «[...] И тем не менее вышеупомянутый суд приказывал и прика¬
зывает с целью поддержания среди населения этого города единства, спокойствия
и послушания Богу и королю, и приказ будет оглашен на всех площадях под зву¬
ки труб [...], всем людям, мужчинам и женщинам, кроме тех, кто уже сделал это в
данном суде [...], в три дня заявить о вере, которую они исповедуют, и о церквях
приходов, к которым они относятся [...]»// ADG. 1В 248, liasse 182, piece 252.
36	Например, 31 декабря 1569 г. будущий советник Пьер Дестиваль должен был
пройти через настоящую инквизицию «своей жизни нравов и религии», во время
которой он должен был отчитаться за три последние года в присутствии семи
свидетелей (один из них священник!), чтобы доказать, что он добрый католик //
RS. АМВ. Ms. 775. Р. 870.
37	Упоминая о прибытии Матиньона в Гиень, Брантом сравнивает его с его предше¬
ственником на этом посту — Бироном, говоря, что «он сражался холодно, в то
время как другие горячо» и «что именно такой человек был нужен королю На¬
варрскому и Гиени, так как горячие головы с обеих сторон всегда готовы заварить
кашу» // Brantome. Grands capitaines. Paris: editions Lalanne, 1864. T. V. P. 159.
38 Thou Jacques-Auguste. Histoire Universelle. Londres, 1734. T. VIII, Livre XXIV. P 554.
39	Бошерон де Порт пишет о создании этой палаты следующее: «Новый судебный
орган был торжественно учрежден 26 ноября 1482 г. Он состоял из магистратов,
избранных из королевских советов и парламента Парижа, вот их имена: Предсе¬
датель : Пьер Сегье (президент Парижского парламента); Советники: Жан Сегье
(глава кассационного суда Парижского парламента), Этьен Флери, Жером Ан-
жену, Жером де Монтолон, Жан Скаррон, Гийом Бенар, Андриан Дюбрак, Пьер
Сегье, Лазар Кокеле, Жан де Тюмери, Клод Дюпюи, Жак де Ту, Мишель Юро де
Лопиталь (все — советники Парижского парламента); Главный адвокат: мэтр Ан¬
163

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
туан Луазель; Главный прокурор: мэтр Пьер Питу» // Boscheron des Portes. Histoire
du Parlement de Bordeaux. P. 280.
40	Для XVIIe века см.: Le Mao Caroline. Parlement et parlementaires. Bordeaux au Grand
Si£cle. Seyssel: Champ Vallon, 2007; et Coste Laurent. Messieurs de Bordeaux. Pouvoirs
et hommes de pouvoirs & l’hotel de ville 1548-1789. Bordeaux: Federation Historique du
Sud-ouest, Centre Aquitain d’Histoire Moderne et Contemporaine, 2006.
41	RS. AMB. Ms. 769. P. 150 et 163.
42	На самом деле в ночь с 26 на 27 июня 1562 г. протестанты предприняли атаку на
замок Тромпет со стороны реки. Обстоятельства этой атаки остаются неясными,
но по плану войско гугенотов, во главе которого стоял Пардайан, должно было
войти ночью в замок, чтобы потом открыть ворота города основной части войска
под предводительством Дюра. Несмотря на предпринятые меры и эффект вне¬
запности, попытка провалилась.
43	В октябре 1568 г. парламент Бордо потребовал переселить протестантов, «дома
которых прилегают к городским стенам» // RS. AMB. Ms. 774. Р. 474.
44	Soman Alfred, Вегсё Yves-Marie. Les archives du Parlement dans Thistoire. P. 258.

Часть 4.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ
ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН

ГУГЕНОТСКАЯ ДИПЛОМАТИЯ
В ПЕРИОД ПЕРВЫХ РЕЛИГИОЗНЫХ
ВОЙН (1562-1570)
Одним их важных достижений новейшей историографии Рели¬
гиозных войн является попытка вписать этот внутрифранцузский
конфессиональный конфликт в более широкий контекст общеев¬
ропейского противоборства. Сегодня очевидно, что на ход и итоги
гражданских войн во Франции непосредственное влияние оказало
вмешательство иностранных государств, как католических, так и
протестантских. Но если международный характер этого конфлик¬
та уже не вызывает сомнений, то конкретные формы вмешательства
иностранных правителей во французские дела до сих пор остаются
малоизученными. Некоторые исследования последних лет проли¬
вают свет на побудительные мотивы королевской дипломатии в ее
отношениях, например, с Испанией1, однако нам по-прежнему мало
что известно об обстоятельствах рождения собственно гугенотской
дипломатии и тех усилиях, которые она развернула еще до 1562 г. для
установления контакта с протестантскими государствами. Благодаря
обширным разысканиям, проведенным в архивных фондах Англии,
Германии, Швейцарии и Нидерландов, сегодня эта темная страница
истории предстает перед нами в новом свете. Так, есть возможность
воссоздать демарши, которые предпринимались лидерами француз¬
ских кальвинистов для привлечения на свою сторону иностранных
протестантских государей, а также механизмы деятельности форми¬
рующейся сети неофициальных агентов и эмиссаров. Чтобы предста¬
вить в самом общем виде основные результаты проведенного иссле¬
дования2, сначала необходимо показать, каковы были важнейшие на¬
правления гугенотской дипломатии в ходе первых трех Религиозных
войн, затем сказать о характере целей тех, кто направлял дипломати¬
ческую активность гугенотов, а также о средствах, которые использо¬
вались для достижения этих целей, и, наконец, описать результаты,
которых добились гугенотские агенты по итогам своих миссий.
Столкнувшись с военной мощью католиков, лидеры партии
гугенотов не могли рассчитывать лишь на собственные силы. Ко¬
нечно, массовый переход французской знати, включая наиболее
167

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
влиятельные семейства, в протестантизм, а также мобилизационные
возможности реформатских церквей на юге королевства позволили
протестантам быстро собрать войско, достаточное для того, чтобы
перейти в наступление, и какое-то время оказывать сопротивление
армии короля. Но если гугеноты рассчитывали добиться успеха в
долгосрочной перспективе, то ограниченность ресурсов, которыми
они располагали, делала необходимым поиск помощи извне. Главны¬
ми направлениями активных дипломатических усилий гугенотов, ко¬
ординацию которых с апреля 1562 г. взяли на себя принц Луи де Кон-
де и адмирал Гаспар де Колиньи, стали Священная Римская империя,
швейцарские кантоны, Англия и, в меньшей степени, Нидерланды.
На германских землях особые надежды возлагались на несколь¬
ких правителей, в силу их относительной благосклонности к фран¬
цузским кальвинистам. По причинам теологического характера, свя¬
занным главным образом с вопросом о реальном присутствии (Тела
Христова в Евхаристии — Ю.Т.)У большинство лютеранских князей
относились к кальвинистам сдержанно или даже откровенно враж¬
дебно, считая их еретиками. Тем не менее на заседании Франкфурт¬
ского рейхстага в 1558 г. некоторые из них согласились подписать
текст, составленный Иоганном Бренцем и Филиппом Меланхтоном
и выдержанный в умеренной тональности, дабы избежать открытого
осуждения кальвинистской концепции реального присутствия3. По¬
этому естественно, что гугенотские эмиссары отправились ко двору
именно этих правителей, как они полагали, более восприимчивых
к их идеям князей. Речь, прежде всего, идет о князе-электоре (кур¬
фюрсте) Фридрихе III, постепенно склонявшемся к кальвинизму и
в конечном счете принявшем его в 1563 г.4, а также о ландграфе Фи¬
липпе Гессенском, умеренном лютеранине, которого, вероятно, тоже
привлекал кальвинизм и который выражал настоящую протестант¬
скую солидарность с французскими реформатами. Далее следует
назвать герцога Кристофа Вюртембергского, рьяного лютеранина,
убежденного, однако, в своей способности склонить гугенотов при¬
соединиться к «Аугсбургскому исповеданию», а также маркграфа
Карла II Баден-Дурлахского, взгляды которого эволюционировали
под влиянием герцога Вюртембергского. Наконец, надо упомянуть
герцога Вольфганга Цвейбрюккенского, также убежденного лютера¬
нина, выражавшего при этом озабоченность судьбами французских
кальвинистов. Надо сказать, что трое из пяти перечисленных прави¬
телей в рассматриваемый период ушли из жизни. После смерти лан¬
168

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
дграфа Гессенского в 1567 г. его государства были поделены между
четырьмя его сыновьями, из которых лишь ландграф Вильгельм IV
Гессен-Кассельский продолжил политику своего отца в отношении
гугенотов, хотя и с явно меньшим энтузиазмом. Молодой Людвиг
VI Вюртембергский сменил отца в 1568 г., но в то время ему было
всего 14 лет, и он играл весьма незначительную политическую и ди¬
пломатическую роль. В 1569 г. умер герцог Цвейбрюккенский — и в
тот самый момент, когда он находился на территории Французского
королевства во главе армии, спешившей на помощь французским
кальвинистам. Помимо особых отношений, которые установились
между лидерами гугенотов и правителями упомянутых пяти гер¬
манских земель, дипломатические связи старательно поддержива¬
лись также с двумя лютеранскими курфюрстами — Августом Сак¬
сонским и Иоахимом II Гектором Бранденбургским, которые тоже
подписали Франкфуртский рецесс, но их поддержка гугенотов была
гораздо менее очевидной.
Что касается швейцарских земель, то гугенотские эмиссары
были отправлены, конечно же, и в четыре реформатские кантона —
Берн, Базель, Цюрих и Шафхаус. Было весьма непросто убедить
швейцарских протестантов действовать вопреки своему страху
перед французским королем, с которым они были связаны догово¬
ром о «вечном мире» 1516 г.5 Ведь посол Франции, находившийся в
кантоне Золотурн, делал все, чтобы запугать протестантские канто¬
ны, угрожая применением военной силы в случае нарушения ими
статей мирного договора и оказания военной помощи тем фран¬
цузским подданным, которых Карл IX считал мятежниками. Что
касается Женевы, стоявшей в стороне от Швейцарской конфедера¬
ции, но поддерживавшей тесные связи с Берном, то она обладала,
прежде всего, моральным авторитетом. В силу своей бедности и за
неимением вооруженных сил Женева не могла оказать реальной
поддержки делу, за которое сражались гугеноты.
Третьим направлением была Англия. Предводители гугенотов
видели в королеве Елизавете I естественного лидера протестант¬
ской Европы, но ей приходилось считаться с целым рядом факторов
и сложностей, связанных с внутриполитической ситуацией в соб¬
ственном королевстве и вынуждавших ее проявлять осторожность
при проведении внешнеполитической линии. Во-первых, она долж¬
на была противостоять католической угрозе, исходившей из Шот¬
ландии, где партия католиков, поощряемая Марией Стюарт, поль¬
169

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
зовалась поддержкой Франции. Во-вторых, в 1569 г. произошло
восстание в северных графствах Англии. Кроме того, Елизавета
столкнулась с непростой финансовой ситуацией, ограничивавшей
ее возможности для вмешательства. К тому же островное положе¬
ние Англии и постоянный страх перед испанским или французским
вторжением с моря заставляли королеву придерживаться в отноше¬
ниях с французскими и нидерландскими протестантами политики
сдержек и противовесов, направленной на сохранение баланса сил:
им нужно было как-то помогать, чтобы их совсем не уничтожили,
но без излишнего рвения, дабы гражданские распри во Француз¬
ском королевстве и в Испанских Нидерландах не заглохли оконча¬
тельно, — эти внутренние столкновения Елизавета и ее советники
рассматривали как гарантии спокойствия для Англии. Наконец, на¬
стойчивое желание вернуть Кале, утраченный по Като-Камбрезий-
скому мирному договору 1559 г., было еще одним важным факто¬
ром политики Англии в отношении французских кальвинистов —
во всяком случае, в первый период Религиозных войн.
Испанские Нидерланды стали четвертым и последним направ¬
лением деятельности гугенотских агентов. Однако лидеры нидер¬
ландского восстания, руководствовавшиеся не только политиче¬
скими, но и религиозными мотивами, вступили в дипломатическую
игру только в 1567 г., после начала восстания гёзов. Тем не менее до
окончания третьей гражданской войны их реальная возможность
вмешаться во французские дела и удельный вес в международном
концерте оставались относительно скромными. Вильгельм Оран¬
ский, возглавивший движение, лишь в 1573 г. перешел в кальви¬
низм, хотя его брат, убежденный кальвинист Людвиг Нассауский,
уже тогда был ценным союзником французских гугенотов6.
С апреля 1562 г. эти потенциальные союзники становятся адре¬
сатами различных дипломатических демаршей, предпринимаемых
лидерами гугенотов. Просьбы, с которыми они обращались в ходе
трех первых конфликтов, неизменно подчинялись одной и той же
логике. При этом хронологическая последовательность могла быть
разной, в зависимости от обстоятельств. Сначала они всегда про¬
сили протестантские державы о дипломатическом посредничестве
в свою пользу. Вслед за этим, одновременно или с перерывом, они
просили оказать военную и финансовую поддержку. И, наконец, со¬
здать международный протестантский альянс, способный прину¬
дить короля Франции к переговорам.
170

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
Главная цель гугенотской дипломатии состояла, таким обра¬
зом, в том, чтобы заставить протестантских правителей Европы
оказать давление на короля Франции, добиться от него согласия
изменить политику в отношении кальвинистского меньшинства и
создать условия для мирного сосуществования конфессий. И хотя
такая просьба о заступничестве с особой силой прозвучала именно
в апреле 1562 г., в связи с началом Первой гражданской войны, она
была отнюдь не нова. Еще осенью 1557 г., после ареста сотни париж¬
ских гугенотов во время тайного богослужения на улице Сен-Жак,
по инициативе Кальвина было составлено обращение к протестант¬
ским правителям и кантонам Германии и Швейцарии с просьбой
вступиться за французских кальвинистов. После долгих перегово¬
ров в ноябре 1557 г. и мае 1558 г. в Париж были отправлены швей¬
царские и германские послы, но их миссия не увенчалась успехом7.
В январе 1561 г. собравшимся в Наумбурге протестантским князьям
Германии вновь поступила просьба о помощи, но их ответные дей¬
ствия ограничилась составлением письма на имя короля Франции8.
В апреле 1562 г. принц де Конде и Гаспар де Колиньи, возглавившие
партию гугенотов, снова обратились к немецким князьям и швей¬
царским кантонам, а также к английской королеве в надежде на их
согласие незамедлительно оказать дипломатическое давление на
Екатерину Медичи и Карла IX9.
В своих обращениях за помощью протестантские лидеры недол¬
го ограничивались просьбой о посредничестве, зная, что оно, ско¬
рее всего, обречено на провал. В конце мая 1562 г., когда у границ
королевства уже стояли первые иностранные войска, посланные
католическими государствами, они решаются просить о военной
помощи в форме ограниченного контингента войск, финансируемо¬
го союзными протестантскими правителями. Но поскольку невоз¬
можно было рассчитывать на привлечение регулярных войск — их
отправка означала бы официальный вызов и, следовательно, всту¬
пление в войну против короля Франции, — то они просят объявить
в Империи и в Швейцарии набор наемников (рейтаров и ландск¬
нехтов)10. Кроме того, наряду с этим первым требованием выдвига¬
ется еще одно — получить средства, необходимые для рекрутиро¬
вания и оплаты контингентов наемников, месячное содержание ко¬
торых было весьма значительным. Благодаря изучению множества
Документов11 удалось установить, что стоимость одного рейтара,
включая все виды расходов (снаряжение, транспорт, оруженосцев,
171

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
денежное довольствие), равнялось в то время 30,5 турским ливрам
в месяц, а стоимость одного ландскнехта — 16,5 турским ливрам
в месяц. Сюда надо еще добавить расходы, связанные с набором:
они составляли эквивалент 15 ливров за одного рейтара (anrittgeld)
и эквивалент 3 ливров за одного ландскнехта (laufgeld). Если учесть,
что немецкие наемники, как правило, отказывались участвовать
в кампании длительностью менее трех месяцев, то получается, что
сбор войска из 1000 рейтаров на этот минимальный срок обходил¬
ся примерно в 100 000 ливров, а полк из 1000 ландскнехтов стоил
50 000 турских ливров. В основном в ходе первых трех гражданских
войн гугеноты просили своих союзников авансировать им сумму,
необходимую для набора и оплаты первого месяца услуг наемни¬
ков, обязуясь при этом взять на себя дальнейшее вознаграждение и
рассчитываться с ними напрямую в последующие месяцы службы.
Наконец, перед дипломатами-кальвинистами неизменно ста¬
вилась дополнительная задача — вести работу по созданию меж¬
дународного альянса протестантских держав Европы. Однако этот
проект, ставший впоследствии одной из навязчивых идей, которые
владели умами гугенотов вплоть до конца XVI в., возник вовсе не во
Франции. Этот план зародился в Англии, в окружении Елизаветы12,
но его реализация вскоре обнаружила утопичность проекта. Лиде¬
ры гугенотов всерьез подхватили эту идею в 1569-1570 гг.13, осозна¬
вая при этом, что на пути ее осуществления стоят почти непреодо¬
лимые препятствия: непримиримость теологических разногласий
и противоположность политических интересов потенциальных
участников. К тому же перед лицом своих партнеров по перегово¬
рам партия гугенотов явно страдала комплексом неполноценности,
который практически невозможно было преодолеть в условиях за¬
ключения союза: ведь партия не представляла никакого суверенно¬
го государства, в отличие от всех тех, с кем она собиралась на рав¬
ных вести переговоры. А обвинения в бунтовщичестве, постоянно
выдвигавшиеся против гугенотов устами королевских дипломатов
по всей Европе, еще больше снижали уровень доверия к ним.
Когда разразилась Первая гражданская война (1562-1563), пе¬
ред гугенотскими агентами встала невероятно сложная задача. Ее
сложность усугублялась еще и тем, что это первое дипломатическое
наступление было полным экспромтом. Не имея в своих рядах лю¬
дей, искушенных в искусстве ведения переговоров, лидеры партии
прибегли к услугам импровизированных дипломатов, которых они
172

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
направили в Священную Римскую империю, Швейцарию и Англию.
При этом никакого продуманного общего плана перед отправкой
первых эмиссаров не было, да и не могло быть. Свидетельством та¬
кой «бесприборной» навигации можно считать то, что число аген¬
тов, задействованных в ходе первой войны, было очень велико, что
означало распыление и неуправляемость процесса переговоров. На
момент 1562 г. насчитывалось двадцать семь посланцев, из них один¬
надцать в одной лишь Швейцарии14. Дипломатические миссии в Им¬
перию также следовали одна за другой, но там наблюдалось большее
стремление к согласованности: общее руководство переговорами
в течение многих месяцев осуществлял Гийом Стюарт де Везин, а
конкретизацией его усилий занимался лично Франсуа д’Андело,
младший брат Колиньи. Кроме того, в германских землях кальвини¬
стские эмиссары могли рассчитывать на активное содействие своих
страсбургских единоверцев — Франсуа Отмана и Иоганнеса Штур¬
ма, а также на поддержку со стороны английского агента Кристофе¬
ра Монта. Кстати, Страсбург начиная с сентября 1562 г. становится
настоящим опорным пунктом гугенотской дипломатии на немецких
землях — ведь именно туда переехала теща Луи де Конде, графиня де
Руа Мадлен де Майи, чтобы спрятать в надежном месте детей прин¬
ца. С этого форпоста от имени руководства гугенотов, наделившего
ее соответствующими полномочиями, она вступила в активные и
более или менее успешные переговоры с Пфальцем, Гессеном и Вю¬
ртембергом. В Англии переговоры велись более координированно,
с участием сравнительно небольшой команды дипломатов. Здесь в
тесном контакте действовали сначала Брикемо на пару с Сешелем,
отправленные в Лондон в начале апреля 1562 г., затем Шартрский
видам Жан де Ферьер в партнерстве с Робером де Ла Э. К тому же
эти деятели могли рассчитывать на посредничество Николя де Гал-
лара, назначенного 24 июня 1560 г. пастором Французской церкви
в Лондоне, а также на ловкость английского посла во Франции Ни¬
коласа Трокмортона, весьма благожелательно относившегося к делу
гугенотов и неизменно поддерживавшего его на протяжении многих
месяцев. Куда бы ни направлялись гугенотские_дипломаты, они обя¬
зательно имели при себе верительные грамоты, подписанные Конде,
Колиньи и д’Андело, этими наиболее влиятельными представителя¬
ми французской кальвинистской аристократии, к которым в ряде
случаев присоединялись также подписи Ларошфуко, Жанлиса и Су-
биза. Кроме того, они имели при себе точные инструкции.
173

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
В ходе Второй и Третьей гражданских войн (1567-1570) прои¬
зошли серьезные изменения, свидетельствующие о совершенство¬
вании дипломатической системы гугенотов. С учетом допущенных
ошибок и на основе приобретенного опыта лидеры партии вышли
на новый уровень в разработке и осуществлении дипломатической
стратегии. Так, в период между сентябрем 1567 г. и августом 1570 г.
импровизация уступает место более эффективной и продуманной
организации внешней политики, учитывающей последние геополи¬
тические изменения, в частности официальный переход Пфальца
в кальвинизм. Важным новшеством, наблюдаемым в организации
гугенотской дипломатии, становится резкое сокращение числа за¬
действованных агентов и появление настоящих послов, облечен¬
ных широкими полномочиями и выполняющих весьма ответствен¬
ные поручения. Именно так в июне 1568 г. с большим посольством
в Священную Римскую империю был отправлен Жерве Барбье де
Франкур15, а в Швейцарию — Феликс де Буржак16. В конце января
1569 г. в наметившемся процессе структурирования более рацио¬
нальной внешней политики был сделан следующий шаг. Большое
внимание вопросам дипломатической деятельности было уделено
на Совете в Ниоре, где собрались все основные фигуры гугенотской
партии и было принято множество важных решений. В частности,
было решено предоставить Гийому Стюарту де Везину, который
уже зарекомендовал себя способным к ведению переговоров, осо¬
бые полномочия для осуществления большого посольства в Ан¬
глию, Священную Римскую империю и Швейцарию17. Впервые в
истории совсем еще молодой гугенотской дипломатии столь важная
миссия была доверена одному-единственному эмиссару. Несомнен¬
но, делегирование столь высокой ответственности одному человеку
оправдывалось соображениями необходимости проведения единой
и непротиворечивой линии в ходе всей этой долгосрочной миссии,
которая, как все понимали, обещала быть необычайно сложной.
Другое новшество состояло в оформлении верительных гра¬
мот, выдававшихся послам перед отправкой. Ранее гугенотским
эмиссарам вручались письма, подписанные Луи де Конде, Гаспа¬
ром де Колиньи и Франсуа д’Андело. Но теперь во главе партии
стояли не только они. Всех их по степени знатности превосходили
королева Наваррская Жанна д’Альбре и ее сын Генрих, и поэтому
естественно, что они тоже ставили свою подпись рядом с подписью
«исторических лидеров» движения. Участие королевы и принца
174

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
НаВарры было к тому же дополнительным козырем в рукаве гуге-
йотских дипломатов, особенно при общении с немецкими князь¬
ями. Германские протестанты, привыкшие к тому, что суверенное
государство общается с суверенным государством, с трудом вос¬
принимали Конде и Колиньи, простых лидеров партии, в качестве
стороны, с которой можно вести переговоры. Поэтому Жанна
д’Альбре, хоть она и не была правительницей какого-то авторитет¬
ного государства, своим ручательством добавляла легитимности
послу, отправлявшемуся в поездку по соседним странам. Так, Вези-
ну было выдано не менее шести верительных грамот, подписанных
Жанной д’Альбре, Генрихом Наваррским, Луи де Конде, Гаспаром
де Колиньи, Франсуа де Ларошфуко и Франсуа д’Андело и датиро¬
ванных, как и инструкции, 31 января 1569 г. Они были составлены
в Ниоре и адресованы каждому из государей, с которыми ему пред¬
стояло встретиться18.
Поскольку по определению предполагался разъездной характер
деятельности эмиссаров, формирующийся дипломатический кор¬
пус гугенотов в ходе Третьей гражданской войны получил возмож¬
ность обзавестись двумя передовыми постами, служившими насто¬
ящими нервными центрами для проведения операций в Англии и
в Священной Римской империи. Первым центром реформатской
дипломатической системы стал Лондон — главным образом, бла¬
годаря присутствию там Одэ де Шатийона, брата Колиньи, и Ан-
дело, остававшегося кардиналом, несмотря на то что он примкнул
к движению гугенотов, и обосновавшегося в английской столице
в сентябре 1568 г.19 Пользуясь благорасположением Елизаветы и
Уильяма Сесила, он стал опорой и посредником для агентов, при¬
езжавших в Лондон для переговоров или ехавших транзитом через
Англию в Империю. Благодаря своему стратегическому положению
и высокому рангу он играл ключевую роль в организации миссий.
Вокруг него образовалась небольшая команда, состав которой ме¬
нялся по мере приезда и отъезда эмиссаров. В самом начале 1569 г.
Шатийон также был назначен официальным представителем пар¬
тии гугенотов в Англии, что сделало его своего рода послом-рези-
Дентом20. Вторым центром гугенотской дипломатии за границами
королевства стал Гейдельберг, столица курфюршества Пфальц, где
проводились многочисленные дискуссии по вопросу о создании
Международного протестантского альянса, на который гугеноты
Излагали большие надежды. Туда часто приезжал Везин, чтобы
175

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
согласовывать действия агентов, находившихся в его подчинении
в Империи и в швейцарских кантонах.
Дипломатические усилия, предпринятые гугенотами в ходе трех
первых гражданских войн, характеризовались большей или мень¬
шей последовательностью и привели к определенным результатам,
о которых следует сказать в заключении.
Регулярно повторявшаяся просьба о дипломатическом посред¬
ничестве при французском дворе в их пользу в основном всегда
получала благоприятный отклик. Немецким князьям и проте¬
стантским кантонам Швейцарии такой демарш ничего не стоил и
не влек за собой никаких рисков. Соглашаясь выступить за уста¬
новление конфессионального сосуществования в королевстве и
предоставление монархом его подданным-гугенотам свободы со¬
вести и достаточной свободы отправления культа, протестантские
князья всего лишь повторяли пожелание, с которым они уже обра¬
щались к королю в 1557 и 1558 гг. То же самое можно сказать и о
королеве Англии. Тем не менее иностранным князьям недостаточ¬
но было вступиться за гугенотов; еще надо было, чтобы Карл IX и
Екатерина Медичи согласились принять их представителей. Если
Елизавета Английская обычно прибегала к посредничеству своего
посла-резидента Трокмортона, а в исключительных случаях дей¬
ствовала через Генри Сидни, в мае 1562 г. посланного во Францию,
то немецким князьям приходилось направлять специальные деле¬
гации, которые не могли пересечь границу королевства и добрать¬
ся до двора без официального разрешения монарха. Так, немецкие
послы просидели в Страсбурге весь июнь 1562 г. в ожидании гонца,
отправленного ко двору просить аудиенции, который привез им
просто-напросто отказ21. Радикализация противостояния короля
и гугенотов в ходе Второй и Третьей гражданских войн сделала
успех любого посреднического предприятия еще более утопич¬
ным. Таким образом, между 1567 и 1570 гг. эта форма поддержки
в значительной мере теряет свое значение. Исключение составила
лишь миссия, возложенная на Феликса де Буржака в августе 1568 г.,
накануне возобновления столкновений. Она состояла, в частно¬
сти, в том, чтобы добиться разрешения для посольства швейцар¬
ских кантонов к королю Франции. Но решительными действиями
Беллиевра, которому удалось запугать швейцарских депутатов, со¬
бравшихся в Золотурне, эта единственная попытка была пресечена
на корню22.
176

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
Несколько позже, в 1569 г., теперь уже немецкие протестанты
сТроят планы о дипломатическом демарше в пользу французских
реформатов. Речь, конечно, шла не об отправке посла, а лишь о том,
чтобы обратиться к Карлу IX с коллективным письмом, подписан¬
ным несколькими князьями. Но этот план не сработал23. Тем не ме¬
нее спустя несколько месяцев встал вопрос о повторении попытки.
По случаю празднования в Гейдельберге 5 июня 1570 г. бракосоче¬
тания Иоанна-Казимира Пфальцского и дочери Августа Саксонско¬
го некоторые немецкие протестантские князья решили собраться
за несколько дней до открытия Шпейерского рейхстага. Тогда было
составлено письмо Карлу IX, датированное как «Гейдельберг, 12
июня 1570 г.» и подписанное курфюрстом Пфальцским, курфюр¬
стом Августом Саксонским, маркграфом Георгом Фридрихом Бран-
денбург-Ансбахским, герцогом Людвигом Вюртембергским, ланд¬
графами Вильгельмом, Филиппом и Георгом Гессенскими, герцогом
Адольфом Голынтейн-Готторпским и маркграфом Карлом Баден¬
ским. Послание представляло собой прошение в защиту француз¬
ских кальвинистов. Немецкие князья требовали предоставить гу¬
генотам полную свободу культа в королевстве Франция24. Однако
вряд ли это письмо, дошедшее до адресата в тот момент, когда пе¬
реговоры по Сен-Жерменскому мирному договору между гугенота¬
ми и королем продвинулись уже достаточно далеко, смогло оказать
какое-либо серьезное влияние.
Просьбы о предоставлении военной помощи, с которыми обра¬
щались гугеноты, тоже имели лишь ограниченный успех. Добиться
отправки регулярных войск, что означало вступление в войну про¬
тив короля Франции, было почти невозможно. Одна лишь Англия
согласилась в 1562 г. пойти на такой риск, но в тот момент она была
одержима надеждой вернуть себе Кале, что использовалось гугенот¬
скими дипломатами в качестве приманки. 20 сентября 1562 г. Жан
де Ферьер и Робер де Ла Э заключили от имени лидеров своей пар¬
тии Хэмптон-Кортское соглашение. Интересно, что они привезли
с собой чистый пергамент, заранее подписанный собравшимися в
Орлеане принцем и его соратниками. В этом сложном документе го¬
ворилось, в частности, что Конде сдаст Гавр англичанам и всеми си¬
лами постарается облегчить им вступление в Руан и Дьепп. Гавр бу¬
дет занят 3000 английских солдат, а 3000 других будут направлены в
Дьепп и Руан. Кроме того, принцу предоставлялась ссуда в размере
100 000 экю, выплачиваемая в два захода. В дальнейшем Конде дол¬
177

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
жен был еще получить дополнительную денежную помощь в раз¬
мере 40 000 экю, чтобы у него были средства для содержания двух
гарнизонов, в Дьеппе и Руане. Когда последняя ссуда попадет в руки
принца, английские войска оставят оба этих города, чтобы пустить
туда французских солдат. Предусматривалось также, что Елизавета
вернет Гавр Франции в обмен на возвращение Англии Кале и его
окрестностей. И таким образом Гавр будет возвращен королю бла¬
годаря посредничеству Конде25. По условиям соглашения (в даль¬
нейшем им будут часто попрекать гугенотов, обвиняя их в измене)
английские войска действительно вторглись на территорию коро¬
левства, чтобы занять Дьепп и Гавр, где было расквартировано 5000
солдат. Однако после заключения Амбуазского соглашения Конде
и Колиньи отреклись от этих договоренностей, отрицая, вопреки
очевидности, что согласились в свое время сдать Кале, а англий¬
ская экспедиция закончилась полным разгромом, надолго отбив у
Елизаветы охоту ввязываться в новые военные авантюры на фран¬
цузской земле. Немецкие князья проявили большую осторожность,
отказавшись посылать регулярные войска. Зато они содействовали
набору крупных контингентов наемников для вторжения на терри¬
торию Франции и нередко сами вставали во главе этих формирова¬
ний. Так, в 1562 г. ландграф Гессенский предоставил гугенотам свое¬
го маршала Фридриха фон Рольсхаузена для командования армией,
собранной д’Андело и насчитывавшей 3500 рейтаров и 4000 ландск¬
нехтов26. Во время второй войны, в 1568 г., открытую прогугенот -
скую позицию занял курфюрст Пфальцский, пославший во Фран¬
цию своего сына Иоанна-Казимира во главе военного контингента
из 8000 рейтаров и 3000 ландскнехтов27. Некоторые из этих солдат
были вновь предоставлены гугенотам ландграфом Гессенским28. На¬
конец, в 1569 г. герцог Вольфганг Цвейбрюккенский вторгся в ко¬
ролевство во главе армии из 7446 ландскнехтов и 7551 рейтаров29.
Вольфганг умер накануне соединения с Колиньи на западе королев¬
ства; командование войсками перешло к сменившему его на этом
посту Вольраду де Мансфельду.
Однако эта военная поддержка не была безвозмездной, ибо не¬
мецкие князья брали на себя не все расходы. Иногда они соглаша¬
лись оплатить набор войска и жалованье наемникам за один месяц,
но в основном они давали деньги в долг, и впоследствии их нужно
было вернуть на различных условиях. Эти ссуды могли быть более
или менее щедрыми. Например, в 1562 г. ландграф Гессенский, герцог
178

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
Вюртембергский, курфюрст Пфальцский, герцог Цвейбрюккенский
ц маркграф Баденский согласились сообща одолжить принцу Конде
сумму, равную 100 000 флоринов (около 150 000 турских ливров)30. К
английской королеве тоже часто обращались с просьбой одолжить
денег. Иногда она соглашалась — например, в 1563 г. перечислила
Колиньи 173 000 турских ливров31, чтобы тот смог выплатить жало¬
ванье своим рейтарам. Иногда же она предоставляла гугенотам зай¬
мы под залог драгоценностей — как в 1569 г., когда дала 200 000 тур¬
ских ливров в обмен на жемчуга, посланные ей Жанной д’Альбре32.
Швейцарцы же почти никогда не давали денег. Пределы немецкой
щедрости особенно ярко обозначились в ходе Второй гражданской
войны. Когда армия гугенотов шла на соединение с войсками Ио¬
анна-Казимира, командиры рейтаров и ландскнехтов потребовали
заплатить им жалованье за первый месяц, а именно — 100 000 экю
за участие в военной кампании. И тогда лидеры гугенотов пошли на
невиданный шаг, свидетельствовавший об их бедственном финан¬
совом положении: они обратились ко всем воинам своей армии, от
самых родовитых дворян до простых оруженосцев, и просили дать
денег, кто сколько сможет. После уговоров пасторов и капитанов все
приняли посильное участие в сборе денег. Наиболее состоятельные
воины отдали золотую и серебряную посуду, золотые цепочки и са¬
мые ценные вещи, что позволило, вкупе со взносами наименее обе¬
спеченных бойцов, собрать сумму, равную 80 000 турских ливров,
т. е. немногим более четверти от 100 000 экю — суммы, выставлен¬
ной к оплате командирами полков; впрочем в конце концов те все
же довольствовались предложенным33. В долгосрочной перспективе
займы, которые удалось получить лидерам реформатов в ходе трех
первых гражданских войн, были губительны для финансов гугено¬
тов, ибо они так и не сумели их выплатить. Один документ, датиро¬
ванный январем 1571 г., свидетельствует о наличии некоего общего
Долга в сумме 3 366 173 турских ливров, 42% из которых имели отно¬
шение к экспедиции Вольфганга34. Значительность этих сумм объяс¬
няется, во-первых, слишком долгими сроками нахождения наемни¬
ков на территории королевства, а во-вторых, большими задолжен¬
ностями по выплате жалованья, которые накопились за это время.
И наконец, нужно сказать несколько слов о том, чем закончи¬
лись дипломатические демарши, предпринятые с целью создания
Международного альянса протестантских держав. Этот проект
приобрел особое значение во время Третьей гражданской войны.
179

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Его страстным защитником был гугенотский посол Везин, пользо¬
вавшийся расположением ряда английских агентов и, особенно, без¬
оговорочной поддержкой курфюрста Пфальцского, который к тому
времени перешел в кальвинизм и превратился в главного поборни¬
ка этого проекта перед лицом других немецких князей. Те же, буду¬
чи лютеранами, не слишком доброжелательно отнеслись к данному
предприятию, считая его слишком рискованным. Для принятия
коллективного решения в сентябре 1569 г. в Эрфурте было созвано
специальное совещание. На нем в присутствии Якоба Ландсберге-
ра, назначенного Везином представлять интересы гугенотов, собра¬
лись представители двадцати одного немецкого протестантского
князя35. Под давлением двух лютеранских курфюрстов, Саксонского
и Бранденбургского, предложение о создании протестантской лиги
было отвергнуто. К религиозным расхождениям с кальвинистами,
толкающим лютеран к отказу от всякого союза с ними, добавилось
еще и политическое измерение той борьбы, которую вели гугеноты,
а также то обстоятельство, что потенциальным союзникам прихо¬
дилось иметь дело не с суверенным правителем, а с некоей «пар¬
тией» внутри государства. Кстати, именно этой непреодолимой
трудностью объясняется тот факт, что князья Священной Римской
империи вели официальные переговоры не с партией гугенотов, а с
королевой Наварры, что делало переговоры более приемлемыми в
их глазах. Они также полагали, что вооруженную борьбу гугенотов
следует рассматривать как бунт подданных против законного пра¬
вителя, с чем, по их мнению, мириться было никак нельзя. Все уси¬
лия, на протяжении многих месяцев предпринимавшиеся Везином
и направленные на то, чтобы доказать обратное и вызвать в Свя¬
щенной Римской империи порыв протестантской солидарности,
оказались неэффективными. Впрочем, разочарование постигло не
только французских кальвинистов — ведь ассамблея решительно
и подавляющим большинством голосов, чуть ли не единогласно,
отвергла также и все альтернативные предложения, представлен¬
ные делегатами от курфюрста Пфальцского, и даже предложение об
оборонительном союзе с участием лишь немецких протестантских
государств. Депутаты, съехавшиеся в Эрфурт, осмелились препод¬
нести Елизавете I письмо с разъяснением своей позиции — жест, на
который не имел права ни один из лидеров гугенотов, даже королева
Наваррская. Таким образом, английской государыне открылась ос¬
новная причина, по которой лютеранские князья отказались заклю-
180

Часть4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
члть общепротестантский альянс: немецкие князья сделали выбор
р пользу сохранения Аугсбургского мира, которому они присягали
и который предохранял их от любого конфликта внутри Империи36.
Итак, в ходе первых трех религиозных войн были заложены осно¬
вы гугенотской дипломатии, причем от конфликта к конфликту про¬
исходило неуклонное совершенствование ее форм и методов. И хотя
достигнутые за это время результаты оказались ниже ожидаемых, их
реальность подтверждалась для многих высокой боеспособностью
армии гугенотов. Нет никаких сомнений в том, что, не будь воинских
контингентов, рекрутированных в Священной Римской империи,
судьба французской Реформации сложилась бы совершенно по-дру¬
гому. В последние месяцы Первой войны Колиньи удалось сохранить
достаточно сильное военное давление, позволившее ему выговорить
приемлемые условия Амбуазского мира, исключительно благодаря
его кавалерии, состоявшей из рейтаров, а также финансовой помощи
со стороны Англии. А в марте 1568 г. военная мощь армии гугенотов,
в составе которой находились войска Иоанна-Казимира, вынудила
королевскую власть подписать мир в Лонжюмо. Наконец, в 1569 г.
немецкие войска составляли до половины всего военного потенци¬
ала гугенотов. После поражений при Жарнаке и Монконтуре (1568 и
1569) Колиньи для восстановления своей армии вновь сделал ставку
на рейтаров. Что касается проекта создания международной проте¬
стантской лиги, то неудача 1569 г. не похоронила окончательно эту
идею. Как раз наоборот, ибо эти первые опыты стали провозвест¬
никами гораздо более амбициозных дипломатических предприя¬
тий — особенно в 1583 и 1587 гг., когда Генрих Наваррский попытал¬
ся вернуться к идее создания европейского протестантского союза.
Впрочем, все так же безуспешно.
Юг Доссы (Университет Франш-Конте, Безансон).
Перевод с французского Ю. В. Ткаченко
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Наап В. Ь’атШё entre princes. Une alliance franco-espagnole au temps des guerres de
Religion (1560-1570). Paris: Presses universitaires de France, 2011; Vazquez de Prada
V Felipe II у Francia (1559-1598). Politica, Religion у Razdn de Estado. Pampelune:
EUNSA, 2004.
2	Подробнее об этом см.: Daussy Н. Le parti huguenot. Chronique d’une бёзШдоюп
(1557-1572). Geneve: Droz, 2014, особенно главы 5 и 8 (R 387-466, 673-721).
181

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
3	Речь идет о Франкфуртском рецессе (рецесс — имперский протокол, книга,
употреблявшаяся в Германской империи для записи резолюций по оконча¬
нии рейхстагов — примем, пер.), принятом 18 марта 1558 г. в качестве союзной
формулы и подписанном тремя евангелическими князьями-электорами (про¬
тестантскими курфюрстами) — пфальцграфом Оттоном-Генрихом, Иоахимом
II Гектором Бранденбургским и Августом Саксонским, а также пфальцграфами
Фридрихом и Вольфгангом, герцогом Кристофом Вюртембергским, ландграфом
Филиппом Гессенским и маркграфом Карлом Баденским. Рецесс позволил тогда
затушевать разногласия, высветив четыре спорных пункта «Аугсбургского ис¬
поведания», но при этом никого не осудив поименно. Среди таких деликатных
вопросов фигурировал, в частности, вопрос о Тайной вечере, относительно ко¬
торой, с общего согласия, было просто уточнено, что там наличествует присут¬
ствие истинного, живого и осязаемого Иисуса Христа. См.: Pollet J.V. Julius Ptlug
(1499-1564) et la crise religieuse dans TAllemagne du XVIe si£cle: Essai de synthese
biographique et th^ologique. Leyde: Brill, 1990. P. 351-353, а также: Heppe H.
Geschichte des deutschen Protestantismus in den jahren 1555-1585. Frankfurt-am-
Main: Karl Theodor Bolder, 1865. Bd. 1: (1555-1562). S. 269-280.
4	Strohm Ch. Der Ubergang der Kurpfalz zum reformierten Protestantismus 11 450 Jahre
Reformation in Baden und Kurpfalz / Hrsg. U. Wennemuth. Stuttgart: Kohlhammer,
2003. S. 87-107.
5	Будучи связанными с королем Франции договором о «вечном мире», заключен¬
ным с Франциском I во Фрейбурге 29 ноября 1516 г., они могли вмешиваться
в дела королевства только на стороне короля, но никак не против него. Кроме
того, их право принимать решения было ограничено принадлежностью к Швей¬
царскому союзу, объединявшему католические и реформатские кантоны, и они
не хотели ставить его на грань раскола за счет слишком явного участия в войне на
стороне французских кальвинистов.
6	Daussy Я. Louis de Nassau et le parti huguenot 11 Entre calvinistes et catholique. Les
relations religieuses entre la France et les Pays-Bas du Nord (XVIe-XVIIIe si£cle):
Etudes reunies par Y. Krumenacker, avec la collaboration d’O. Christin. Rennes: Presses
Universitaires de Rennes, 2010. P. 31-43.
7	Daussy H. L’action diplomatique de Calvin en faveur des Eglises reformees de France
(1557-1564) // Bulletin de la 5ос1ё1ё de l’Histoire du Protestantisme fran^ais. 2010.
T. 156. P. 197-209; Lettre des Cantons ёvangёliques de Zurich, Berne, Bale et Schaffhouse
au roi de France, s.d.
8	Ad Carolum Maximilianum Regem Galliae, Naumbourg, 7 f^vrier 1561// Gelbke /. Я. Der
Naumburgische Furstentag oder wichtige Urkunden und Acten den, wegen erneuerter
Unterschrift der Augspurgischen Confession und Beschickung des Concilii zu Trident,
von den Protestantischen Fursten und Standen in Deutschland 1561 zu Naumburg an
der Saale gehaltenen Convent betreffend. Leipzig: Crusius, 1793. P. 124-125; Calinich R.
Der Naumburger Furstentag 1561: ein Beitrag zur Geschichte des Lutherthums und des
Melanchthonismus aus den Quellen des Koniglichen Hauptstaatsarchivs zu Dresden.
Gotha: Perthes, 1870. P. 211-212; WirschingA. Konfessionalisierung der Aussenpolitik:
die Kurpfalz und der Beginn der Franzosischen Religionskriege 11 Historisches Jahrbuch.
1986. Bd. 106. S. 346-347.
9	Cond6 aux princes allemands, Organs, 10 avril 1562 // Мётон-es de Он^ё. Londres:
Claude du Bose et Guillaume Darres, 1743. T. 3. P. 254-255; Condё aux Syndics et Conseil
de Gen£ve, Organs, 11 avril 1562, Archives d’Etat de Gen£ve, Portefeuille Historique,
N 1712;	к l’advoyer et Conseil de Berne, Organs, 11 avril 1562, Staatsarchiv des
Kantons Bern, A V 1419, Unnutze Papiere Band 54 (Frankreich II, 1552-1569), N 62;
Condё к Elisabeth I, Organs, 2 avril 1562, PRO SP 70/36, fol. 6.
182

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
jO Instructions de Condё к Dohna епуоуё vers le due de Wurtemberg et autres princes
allemands de la confession dAugsbourg, Organs, 14 juin [11 В частности, подсче¬
тов, сделанных Уильямом Сесилом: Codt des reitres et des lansquenets, dёcembгe
1562, CSP 5, N 1381. P. 606-607, Capitulation des reytres levez pour monseigneur le
prince de Condё, 18 aodt 1562, BnF, ms. fr. 6 618, fol. 136-138, и Cappitulation faicte
par Monsieur le Prince de Condё avec Monsieur le Due Jean Casimir Comte Palatin
pour les reistres qu’il a amenez en France, 27 et 28 janvier 1568, Archives du Minist£re
des Affaires Ёtгangёгes, 93 CP/1, Palatinat-Deux-Ponts, Supptement 1, fol. 141-15 lv°.
12	Mont к Cecil, Strasbourg, 19 mars 1562 // Calendar of State papers, CSP 5, N 74. P. 39-
40. Elisabeth I к Mont, [s.L], 5 aout 1563 // CSP 5, N 434. P. 214-215.
13	Commission des chefs du parti huguenot епуоуёе au cardinal de Chatillon, 10 janvier
1569 // PRO SP 70/105. Fol. 81-81v°; Instructions к Vezines епуоуё аиргёв des princes
protestants allemands, sig^es par Jeanne dAlbret, Henri de Navarre, Louis de Condё,
Henri de Condё, Coligny, La Rochefoucauld et Andelot // Bayerisches Staatsarchiv
Munchen. Kasten Schwarz 16 682. Fol. 386-387.
14	В том, что касается Швейцарии, можно сослаться на работу Э. Ротта: Rott Ё.
Histoire de la rep^sentation diplomatique de la France aupr£s des cantons suisses et de
leurs alli6s et confёdёгёs. Berne; Paris, 1902. T. 2 (1559-1610).
15	Instructions к Monsieur de Francourt, Noyers, 27 juillet 1568 // Hessisches Staatsarchiv
Marburg 4f. Frankreich 50. Fol. 7-10 ; et Hauptstaatsarchiv Stuttgart, A 115, Bu 28.
16	Instructions de Condё et Coligny к Bourjac, Noyers, 13 aout 156811 BNF. Ms. fr. 16 942.
Fol. 430-431.
17	Instructions к Vezines, Niort, 31 janvier 1569 // Hessisches Staatsarchiv Marburg 4f.
Frankreich 117. Fol. 380-396.
18	В архивах Германии сохранилось несколько совершенно одинаковых комплек¬
тов этих верительных грамот. В качестве примера можно привести грамоты,
адресованные герцогу Вильгельму Брунсвик-Люнебургскому: Niedersachsisches
Landesarchiv, Hauptstaatsarchiv Hannover, Celle Br. 16, N 41, fol. 3-24, или же гра¬
моты, предназначавшиеся герцогу Людвигу Вюртембергскому: Hauptstaatsarchiv
Stuttgart, А 115, Bu 35. Грамоты, адресованные Людвигу Вюртембергскому, опу¬
бликованы: Schott Th. Herzog Ludwig von Wiirttemberg und die franzosischen
Protestanten wahrend des dritten Religionskriegs (1568-1570) // Festschrift zur
vierten Sacular-Feier der Eberhard-Karls-Universitat zu Tubingen. Stuttgart: Aue, 1877.
S. 60-62. Грамот Ларошфуко не сохранилось, но известно, что они существова¬
ли, ибо о них упоминает Везин: 28 августа 1569 г. в инструкциях, данных Яко¬
бу Ландсбергу, он перечисляет различных авторов своих верительных грамот:
Instructions de Vezines к Landsberger, Strasbourg, 28 aodt 1569 11 Briefe Friedrichs des
Frommen. Kurfurst von der Pfalz mit verwandten Schriftstucken / Hrsg. A. Kluckhohn,
Braunschweig: Schwetschke, 1872. Bd. 2 (1567-1576), N 599. S. 354-355.
19	Atkinson E.G. The Cardinal of Ch&tillon in England, 1568-1571 // Proceedings of the
Huguenot Society of London. 1889. T. 3 (1888-1891). P. 260-261.
20	Это назначение, подписанное королевой Наварры Жанной д’Альбре, Генрихом
Наваррским, Луи де Конде, Анри де Конде, Гаспаром де Колиньи, Франсуа де Ла¬
рошфуко и Франсуа д’Андело, хранится: PRO SP 70/105, fol. 77-82v°. Подробное
резюме этого текста на английском языке можно найти: Atkinson E.G. The Cardinal
ofChitillon... P.212-218.
21	Heidenhain A. Die Unionspolitik Landgraf Philipps von Hessen und die Unterstutzung
der Hugenotten im ersten Religionskriege (1557-1562). Halle: Niemeyer, 1890. S. 429;
Mont a Cecil, Strasbourg, 30 juin 1562, CSP 5, N 267. P. 141.
183

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
22	Rencontre des deputes des Cantons avec l’ambassadeur de France, Soleure, 27 septembre
1568 // Amtliche Sammlung der altern Eidgenossischen Abschiede / Hrsg. J.K. Kriitli.
Bern: Ratzer’sche Buchdruckerei, 1861. Bd. 4.2 (1556-1586). S. 397-398; Di£te gёnёrale
des Cantons, Bade, 29 septembre 1568 // Ibid. S. 399; Rott Ё. Histoire de la rep^sentation
diplomatique. T. 2. P. 76-77; Gobat A. La ^publique de Berne et la France pendant les
guerres de religion. Paris: Gedalge, 1891. P. 50-60.
23	Kouri E.I. England and the attempts to form a protestant alliance in the late 1560s: a case
study in European diplomacy. Helsinki: Suomalainen tiedeakatemia, 1981. P. 160-161.
24	Les princes allemands к Charles IX, Heidelberg, 12 juin 1570 // Briefe Friedrichs des
Frommen. Bd. 2, N 620. S. 398. Более краткое письмо было адресовано Екатерине Ме¬
дичи: Waddington A. La France et les protestants allemands sous Charles IX et Henri III;
Hubert Languet et Gaspard de Schomberg // Revue historique. 1890. Vol. 42. P. 256. Эти
письма были опубликованы: Histoire de nostre temps, contenant un recueil des choses
ittemorables раввёев & риЬИёев pour le faict de la Religion & estat de la France, depuis
lMct de paciffication du 23. jour de mars, 1568 jusques au jour p^sent.
25	Официальный текст соглашения, составленный на латыни, воспроизводится:
A full view of the public transactions in the reign of Q. Elizabeth / Ed. P. Forbes. Londres,
1741. Vol. 2. P. 48-51; Мётотев de Ом^ё. Londres: Claude du Bose et Guillaume
Darr£s, 1743. T.3. P.689-693.
26	Heidenhaitt A. Die Unionspolitik Landgraf. S. 459.
27	Kouri E.I. England and the attempts. P. 22-24; Vogler В. Le role des filecteurs palatins dans
les guerres de religion en France (1559-1592) // Cahiers d’Histoire. 1965. Vol. 10. P. 59-60.
28	GrafH. Th. Konfession und internationales System. Die A\ih29 Bachmann J.H. Herzog
Wolfgangs zu Zweybriicken Kriegs-Verrichtungen. Manheim, 1769. S. 25-31.
30	Heidenhain A. Die Unionspolitik Landgraf. S. 459.
31	Throckmorton к Elisabeth I, Caen, ler mars 1563 // A full view... T. 2. P. 342-343.
32	Inventaire des bijoux етюуёв en Angleterre, 12 juin 1569, BnF, Moreau 718, fol. 165-
166; Remerciements de Henri de Condё к Cecil et Leicester, 4 juillet 1569, de Henri
de Condё к Elisabeth, 5 juillet 1569, et d’Odet de CMtillon к Pembroke, 6 juillet 1569,
British Library, Ms Cotton Caligula E VI.
33	La Noue Fr., de. Discours politiques et militaires / fid. par F.E. Sutcliffe. Gen£ve: Droz,
1967. P. 698-699; La РореИтёге. L’Histoire de France, enrichie des plus notables
occurrances survenues ez Provinces de l’Europe 8c pays voisins, soit en Paix soit en
Guerre; tant pour le Fait Seculier qu’Ecdesiastic: depuis Ian 1550 iusques a ces temps.
[La Rochelle]: Abraham [34 Estat des deniers que la royne de Navarre, messeigneurs
les princes de Navarre et de Condё, sieurs et gentilhommes et tous autres de la Religion
sont tenuz et obligez paier tant aux estrangiers que autres pour raison des troubles dont
la levee se doibt promptement faire pour les termes de Pasques et septembre prochains,
18 janvier 1571 // BNF. Ms. fr. 23 032. Fol. 83-83v°.
35	Instructions remises к Jacob Landsberger, Strasbourg, 28 aout 1569 // Bayerisches
Staatsarchiv Miinchen. Kasten Schwarz 16 682. Fol. 386-387.
36	Подробности того, как проходили дебаты, см.: Kouri E.I. England and the attempts.
S. 150-164. Можно также сослаться на отчет, сделанный посланником Георга-Фри¬
дриха Бранденбург-Ансбахского и целиком опубликованный: Schornbaum К.
Markgraf Georg Friedrich von Brandenburg als Vermittler zwischen den evangelischen
Fiirsten (1567-1570) // Archiv fur Reformationsgeschichte. 1929. Bd. 26. S. 205-249.

НЕМЕЦКОЕ ДВОРЯНСТВО
И ФРАНЦУЗСКИЕ РЕЛИГИОЗНЫЕ
ВОЙНЫ
Реформация и религиозный раскол затронули и привели в дви¬
жение все важнейшие структуры сословного общества Запада. Па¬
радоксальным образом религиозное размежевание на протестант¬
ские и католические культурные сообщества переплеталось с мощ¬
ными импульсами обмена, взаимодействия, пусть даже и в форме
острого противостояния, наконец, с удивительной взаимоинтегра-
цией до той поры подчас совершенно изолированных групп и тер¬
риторий. Универсальные порядки западного мира, доставшиеся от
Средневековья, ещё раз доказали способность к тесному обмену и
стали по большому счету одной из фундаментальных причин побед
и неудач новых вероучений.
Франция периода Религиозных войн и её западные соседи —
земли Священной Римской империи — оказались обреченными на
тесные контакты и на подчас весьма ощутимые взаимопроникаю¬
щие движения. К середине XVI в. отношения имперской короны
и французского королевства прошли немалый путь. Собственно в
период зарождения и первых успехов протестантского дела в Гер¬
мании именно французские Валуа оказались естественным союзни¬
ком лютеранских территорий. Разумеется, события первых религи¬
озных войн в землях Империи, так называемых Шмалькальденских
войн, следует рассматривать прежде всего в контексте германских
обстоятельств. Но французская корона, заинтересованная в осла¬
блении Габсбургов, искусно использовала положение дел. Первые
внешние пакты лютеранских сословий Империи были заключе¬
ны именно с Францией. Ключевая фигура имперской истории тех
лет — курфюрст Мориц Саксонский (1547-1553) — искал прикры¬
тия своих демаршей во Франции, и договор в Шамборе в 1551 г. стал
своеобразным венцом союзнических устремлений немецкой проте¬
стантской знати1.
Иная, гораздо более сложная ситуация возникла во второй по¬
ловине века. Ключевым событием здесь стал, бесспорно, Аугсбург¬
ский религиозный мир 1555 г., первый в истории Европы, даровав¬
185

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ший лютеранам и католикам равноправие во внутренних делах еди¬
ного монархического организма. Он вернул Империю в состояние
внутреннего покоя. И напротив, именно с середины века отношение
религиозных партий во Франции перешло в стадию глубокого кри¬
зиса. Если следовать хронологии Хайнца Шиллинга, то собственно
со второй половины века начинался решающий этап конфессиона-
лизации, характеризовавшейся успехами кальвинизма и первыми
ощутимыми усилиями Старой Церкви вернуть ситуацию под свой
контроль2.
Условно можно выделить три уровня реакции немецкой знати
на происходившее во Франции. Эти уровни мы приведем в соответ¬
ствие с общеимперской конструкцией. Уровень первый, собствен¬
но, реакция короны: масштабы вовлеченности во французские
смуты самих Габсбургов, уровень второй — высших эшелонов зна¬
ти (собственно имперских князей и прежде всего курфюрстов) и,
наконец, уровень третий, представленный низшим дворянством —
имперским рыцарством и вассалами имперских чинов.
Австрийские Габсбурги после раздела наследства Карла V никог¬
да не питали особых иллюзий относительно мадридских родствен¬
ников. Уже при жизни Карла все явственней сказывалась отчужден¬
ность между его ближайшей родней, чему немало способствовал
знаменитый Бургундский пакт 1548 г., определивший судьбы двух
корон в будущем. Протекция в отношении Филиппа раздражала его
дядю, наследника имперского престола Фердинанда. Неприязнь к
единственному сыну Карла следовала и со стороны его двоюродно¬
го брата, будущего императора Максимилиана I. Позже к личным
обидам добавились столкновения интересов в Италии и крайне
отрицательная реакция на репрессии против восставших Нидер¬
ландов3. Чем больше проступала конфликтность узлов с Мадридом,
тем взвешенней становились отношения с Парижем. Восшествие
на престол Фердинанда ещё до окончания Итальянских войн уже
сигнализировало о переменах. Империя решительно дистанциро¬
валась от продолжавшейся войны Испании с Францией. В 1557 г.
австрийские Габсбурги прекратили всякое участие в вооруженном
конфликте. И в дальнейшем, чем сильней разгорался внутренний
конфликт в самой Франции, тем последовательней и Фердинанд,
и его сын поддерживали последних монархов дома Валуа. К тому
же положение дел в Империи после 1555 г. обязывало Габсбургов
дорожить ценностями восстановленного мира. Отсюда вытекала
186

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
главная задача, реализация которой красной нитью пройдет вплоть
до царствования Рудольфа II: во что бы то ни стало избавить Импе¬
рию от опасных импульсов, исходивших со стороны соседей. Фран¬
ция, с начала 60-х гг. все больше погружавшаяся в пучину внутрен¬
него хаоса, становилась именно такой опасной зоной соседства.
Потому с появлением первых признаков открытой внутренней рас¬
при императоры неизменно последовательно подчеркивали строго
лояльную для правящих Валуа дипломатическую линию. Корона и
король Франции в опасности от смутьянов еретиков-кальвинистов,
интриганов и проходимцев. Король Франции как единственный су¬
верен вправе преследовать нарушителей вассальной верности, вас-
салов-изменников и бунтовщиков.
С воцарением Максимилиана II в 1564 г. в целом выросли ан-
тииспанские и дружественные Валуа акценты в большой полити¬
ке. Они не означали поворота во благо французских кальвинистов.
Напомним, в Империи на носителей реформатской доктрины не
распространялись постановления мира 1555 г., и отношение к по¬
следователям Кальвина было в большинстве лютеранских и като¬
лических земель исключительно враждебным. Но Максимилиан,
никогда не питавший больших иллюзий относительно равноправ¬
ного партнерства с Мадридом, очень боялся репрессий против вос¬
ставших Нидерландов. Они влекли отток беженцев-кальвинистов
в земли Империи, что создавало дополнительную проблему для
западных границ4. Возможным противовесом Мадриду здесь всег¬
да рассматривалась Франция. Неслучайно Елизавета Австрийская,
дочь Максимилиана II, в 1571 г. стала женой Карла IX. Охлаждение
с Испанией следовало в унисон со все большими симпатиями по
адресу последних Валуа на французском троне. Потому события
Варфоломеевской ночи стали для Вены настоящим разочаровани¬
ем: победила происпанская клика с Гизами во главе. Если на протя¬
жении 60-х гг. император оставался холоден к увещеваниям проте¬
стантских князей обратить внимание на преследование гугенотов,
то теперь, после 1572 г., наступил период своеобразной дипломати¬
ческой терпимости по адресу кальвинистов.
Лишь восшествие на престол Рудольфа в 1576 г. сдвинуло сим¬
патии вновь в пользу короны. Однако взаимосвязь французских
обстоятельств с испанским фактором и нидерландской войной все
время удерживали Вену от поддержки католической партии при
Дворе и позднее Лиги. Даже перелом в пользу Генриха Наваррского,
187

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
наметившийся после 1585 г., не вызвал при имперском дворе боль¬
ших опасений. Австрийские Габсбурги не хотели ставить на карту
хрупкий компромисс, с таким трудом достигнутый в 1555 г.
В целом, императоры времен мира оказались на высоте поло¬
жения: они не позволили своим вассалам превратить рейнские гра¬
ницы в новый фронт религиозного противостояния и тем самым
разжечь новый конфликт внутри Империи. Для Валуа их позиция
строгого нейтралитета по меньшей мере была гарантом невмеша¬
тельства ни до ни после Варфоломеевской ночи. Для французского
двора тем самым все время сохранялся важный канал для маневра:
то против Мадрида и испанской опасности в Нидерландах, то как
дипломатический противовес против чрезмерных амбиций гуге¬
нотов.
Гораздо более сложную картину являла собой имперская кня¬
жеская ассамблея. Множество факторов — географических, дина¬
стических и религиозных — определяло здесь позиции отдельных
владетельных семейств.
Ключевым моментом стало, бесспорно, подписание мира в Ка-
то-Камбрези в 1559 г., с разочарованием воспринятое при проте¬
стантских княжеских дворах. Французская корона, былой союзник
в борьбе с Габсбургами, становилась в глазах лидеров протестант¬
ских сословий зависимой от Мадрида и католической реакции. Но¬
вые репрессии против кальвинистов с началом 1560-х гг. также не
могли добавить симпатий по адресу Карла IX5. Однако решающим
импульсом стали все же не французские события, а важные переме¬
ны в раскладе конфессиональных сил среди самих имперских кня¬
зей. Главным моментом стало обращение в кальвинизм и введение
реформатского культа в Пфальце усилиями Фридриха III в 1563 г.
Феномен пфальцского кальвинизма весьма показателен в дан¬
ном случае. Он состоялся под непосредственным воздействием
извне, со стороны нидерландских и французских эмигрантов, на¬
шедших приют в окружении глубоко религиозной натуры курфюр¬
ста Фридриха. Победа реформатского культа в Гейдельберге стала
результатом конфессиональных брожений в том числе и к западу
от Рейна. Вместе с тем в структурах Империи возник мощный плац¬
дарм реформатской конфессии, обреченный реагировать на собы¬
тия в соседней Франции6.
Противоположный полюс протестантского лагеря — лютеран¬
ская Саксония — оказалась причастна к французским событиям
188

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
исключительно дипломатическим путем. К тому же, будучи лиде¬
рами евангелических сословий, саксонские курфюрсты обязаны
были координировать свои усилия по сохранению мира в Империи
совместно с Габсбургами. Реакция немецких князей в сущности
вращалась между двумя этими крайностями — активного вмеша¬
тельства Пфальца и всевозможных дипломатических, «бумажных»
инициатив курфюрста Августа Саксонского7.
Бернар Фоглер в свое время предложил свою хронологию уча¬
стия Пфальца во французских смутах. Три этапа, совпадающие с
правлениями трех последовательно правивших властителей Пфаль¬
ца: две активные фазы, первая — времен Фридриха III (1559-1576),
и последняя — его младшего сына Иоганна Казимира (1583-1592),
между которыми помещается нейтралитет старшего сына Фридри¬
ха Людвига (1576-1583), убежденного лютеранина, на короткий
срок восстановившего прежний культ в Гейдельберге8.
Попробуем учесть в этой хронологии позиции лютеранского
блока, прежде всего Саксонии. Курфюрст Август никогда на дипло¬
матическом уровне не учитывал только лишь гугенотский фактор.
Он в силу своих объективных обязанностей хранителя мира в Им¬
перии и главного партнера императора постоянно имел в виду ко¬
ролевский двор. Потому строгая лояльность Валуа с одной стороны
и попытки использовать Францию как противовес против возрос¬
шей мощи Испании и Рима были двумя характерными чертами ди¬
пломатической активности Дрездена. Именно на отрезке до Варфо¬
ломеевской ночи возникло несколько проектов княжеских альян¬
сов с участием Саксонии и Пфальца, направленных на достижение
общеевропейского антииспанского блока с участием французской
короны, Англии и нидерландских повстанцев с Нассау-Оранскими
князьями во главе. Крушение этих планов к началу 1572 г. из-за оче¬
видной неспособности немецких князей договориться друг с дру¬
гом, несомненно, повлияло не только на планы адмирала Колиньи,
обещавшего Карлу IX и королеве-матери Екатерине Медичи немец¬
кую поддержку в случае испанской угрозы, но и на позиции самой
гугенотской партии. Ф. фон Бецольд и В. Платцхофф в свое время
показали, что отсутствие поддержки со стороны протестантских
князей Германии не было решающим аргументом в падении адми¬
рала9. Но утрата немецкого тыла, несомненно, содействовала тор¬
жеству ортодоксальной и происпанской партии при дворе Карла IX
Именно в канун августовских событий.
189

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Варфоломеевская ночь 24 августа 1572 г. резко изменила по¬
ведение Дрездена. Напуганный размахом католического террора
Август страшился возникновения антипротестантского альянса,
теперь уже с участием Валуа. На берегах Рейна помимо испанской
армии в Нидерландах замаячил призрак ещё более мощной като¬
лической державы. С этого момента и в сущности до конца своей
жизни курфюрст Август будет держать себя подчеркнуто дистанци¬
рованно от событий во Франции, и все попытки гугенотских аген¬
тов добиться внятных решений относительно возможного вмеша¬
тельства были обречены на провал. Понятно это будет в том числе
и в контексте религиозных перемен: с начала 70- х гг. Дрезден все
более явно становился на позиции лютеранской ортодоксии, отри¬
цая всякие возможности компромисса с кальвинистами. Варфоло¬
меевская ночь в глазах курфюрста и его лютеранского окружения
становилась результатом чудовищной провокации предателей ис¬
тиной веры — гугенотов. Цена её — риск новой большой войны1'1.
Не случайной здесь покажется и чистка дрезденского двора от всех
скрытых и явных кальвинистов, предпринятая спустя два года,
в 1574 г. Лютеранские проповедники весьма откровенно трактовали
события во Франции: так Господь карает отступников от истиной
Вечери Господней11.
Позже добавилась и тяжкая семейная обида: в 1575 г. распался
брак вождя нидерландских кальвинистов Вильгельма Оранского и
племянницы Августа Анны, дочери покойного курфюрста Мори¬
ца. С первых лет супружеская пара страдала острой религиозной
коллизией: Анна, убежденная лютеранка, не могла смириться с ре¬
форматской доктриной супруга. Грубое обхождение с начавшей,
видимо, страдать душевным расстройством женой и односторон¬
ний разрыв без соблюдения каких-либо правовых процедур оскор¬
бляли Августа. Но последней каплей стало известие о новом браке
Вильгельма с Шарлоттой де Бурбон-Монпансье. Дочь французского
принца крови Людовика III, герцога Бурбонского, в отличие отца,
сражавшегося на стороне католиков, она склонялась к реформат¬
ской доктрине ив 1571 г. бежала из монастыря бенедиктинок в Жу-
арре, где должна была стать аббатисой, найдя приют у курфюрста
Фридриха Пфальцского. В начале 1572 г. с ней в Гейдельберге по¬
знакомился Оранец. Свадьба состоялась в Бриле спустя три года,
причем без приглашений бывшему тестю и лишь с последующим
письменным извещением. К оскорблению за попранную честь пле¬
190

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
мянницы теперь добавилась горечь религиозного выбора. Никаких
союзнических обязательств с кальвинистами в глазах Августа те¬
перь быть не могло. Сильно разочаровал и Гейдельберг, прямо при¬
частный к этой драме. Лишь кончина Фридриха III в 1576 г. и обре¬
тение курфюршеских регалий его сыном, лютеранином Людвигом,
смягчили напряженность12.
После событий 1572 г. активной силой, помогавшей гугенотам,
становились только младшие родственники покойного курфюрста
Фридриха III в лице главным образом Иоганна Казимира. Пройдет
ещё Ю лет, прежде чем с началом 80-х гг. наметится новый сдвиг.
Он был обусловлен целым комплексом обстоятельств. В мас¬
штабах Европы начинался новый этап противостояния, щедро за¬
мешанный на конфессиональных процессах. Предшествующие кон¬
фликтные линии теперь явственно собирались в нескольких зонах,
главными из которых становились война в Нидерландах, англо-ис¬
панское противостояние и внутренний кризис во Франции. Все три
пункта почти в унисон достигли кризисной точки: в Нидерландах
после гибели Оранца в 1584 г. начался решающий этап борьбы с Ис¬
панией, что означало немедленное и активное вмешательство Ели¬
заветы Английской, прекрасно понимавшей значение нидерланд¬
ского плацдарма. Но одновременно равновесие, хрупкое и ненадеж¬
ное, рухнуло во Франции. Кончина наследника престола — герцога
Алансонского, младшего брата Карла IX и Генриха III, легитимиро¬
вала претензии на трон Генриха Наваррского в 1584 г. Немедлен¬
но последовала бурная реакция католической Лиги и герцогов Ги-
зов, поторопившихся отнять у последнего Валуа даже видимость
самостоятельного правления и заключивших с Испанией договор
в Жуанвилле в декабре того же 1584 г., гарантировавший военную
поддержку католическому Парижу. Становилась очевидной скорая
и решающая схватка партий. Поколение готовых к компромиссу ли¬
деров уходило в прошлое, что особенно чувствовалось в окружении
сторонников Валуа.
Но в те же годы схожие тенденции ознаменовались в землях
Империи. Правление нового императора-Рудольфа II (1576-1612)
все более клонилось к пользе католического блока. Крупные кон¬
фликты на почве веры все ещё контролировались взаимными ин¬
тересами и нежеланием безудержной эскалации, как, например,
вокруг архиепископства Кельнского или страсбургской «соборной
распри». Однако в те же годы сошли со сцены почти все творцы
191

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Аугсбургской мирной системы, и власть оказалась в руках их на¬
следников, выросших в уже сложившейся конфессиональной среде
и готовых рискнуть будущим в большей мере, чем свидетели тяж¬
ких испытаний середины века. Смена поколений сказалась и на от¬
ношениях к французской смуте.
Бесспорно, самые важные последствия в глазах евангелических
сословий должны были иметь перемены в Дрездене. Кончина кур¬
фюрста Августа I в 1586 г. открыла путь к власти его единственно¬
му сыну Христиану. Образ мыслей и его духовный мир оказались
весьма созвучны эпохе. Как никогда прежде, эсхатологический на¬
строй, столь свойственный протестантскому миру второй полови¬
ны XVI в., выплеснулся в формах чрезвычайно бурной деятельно¬
сти, особенно вовне: в глазах молодого государя наступило время
решительного объединения сил противников антихристова Рима.
Выросший в очень своеобразной смешанной среде ортодоксии и
терпимости к реформатской доктрине, он оказался одним из по¬
следних идеалистов уходящего века. Христиан отказывался жест¬
ко противопоставлять евангелическую и реформатскую Европу.
Идея единства перевешивала догматические контроверзы. С 1587—
1588 гг. обозначились перемены и в области внутренних начинаний:
власть пыталась осуществить реформу духовной жизни с элемен¬
тами кальвинизма и запрещала публичные гонения на сторонни¬
ков Кальвина. Обозначились и новые внешние тенденции13. Вновь
наладился диалог с Гейдельбергом, где почти одновременно в 1583 г.
лютеранина курфюрста Людвига VI сменил его брат Иоганн Кази¬
мир, ревностный реформат, кумир молодого саксонского курфюр¬
ста. Именно он ещё в 1567-1568 гг. возглавил знаменитый поход на
помощь гугенотам из Эльзаса, закончившийся малой толикой воен¬
ных успехов, скандалами вокруг денежного содержания со стороны
французских союзников, но помогший партии Колиньи и принца
де Конде удержать позиции при дворе, напугать молодого короля и
показать Гизам значимость немецкой поддержки14.
Французский вопрос оказался в центре дрезденской диплома¬
тии. Логичным итогом стали знаменитые переговоры 1591 г. с уча¬
стием кальвинистских князей Империи, ставившие целью созда¬
ние общеевропейского протестантского альянса как противовеса
Мадриду и Риму — настоящий пролог будущей Евангелической
Унии. Дрезденским инициативам, впрочем, быстро пришел ко¬
нец — ещё в сентябре того же года со смертью молодого курфюрста.
192

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
gro наследники поторопились восстановить прежние направления
строгой имперской лояльности и лютеранской ортодоксии. Но по¬
мимо Дрездена кипучую энергию развернули и старые союзники
гугенотов — пфальцские Виттельсбахи. На сей раз они не чувство¬
вали себя одинокими: число реформированных территорий замет¬
но подросло с момента обращения Фридриха III в 1563 г. Спустя
двадцать лет, т. е. спустя поколение, кальвинистский фактор стал
важной составляющей всей имперской конструкции. Он обрекал её
на перманентный внутренний кризис, ибо лежал за пределами пра¬
вового поля Аугсбургского мира и был отторгаем и лютеранскими,
и католическими группами. Но от него невозможно было избавить¬
ся, а свою силу он черпал в поддержке за рубежом. Обострение по¬
ложения дел во Франции автоматически расширяло поле действия
немецкой реформатской знати. Она получала возможность заявить
о себе как о консолидированной силе.
Именно под таким углом зрения следует рассматривать подго¬
товку и сам поход 1587 г. на помощь Наваррцу. Переговоры, очень
долгие и трудные, тянулись почти полгода. В дело были замешаны
и князья, и крупнейшие города юга и юго-запада Германии: решено
было сперва попробовать дипломатические переговоры напрямую
с королем Франции для защиты протестантской партии, поскольку
император запретил всякое военное вмешательство. Однако нере¬
шительность Иоганна Казимира тормозила дело. Пфальцский ре¬
гент явно мечтал прибрать к своим рукам все руководство опера¬
циями и к тому же дорожил субсидиями Елизаветы Английской, не
желая их сразу же пускать в дело.
Посольство князей летом 1586 г. отправилось в Париж, где его
ожидал полный провал: Генрих III и слышать ничего не желал об
уступках гугенотам. Лишь только после этого Иоганн Казимир ре¬
шился на прямое вмешательство15. Весьма характерными для пове¬
дения Пфальца были и параллельные тайные переговоры с Гизами:
Иоганн Казимир явно боялся полной изоляции в случае военной
катастрофы. И тем не менее к началу 1587 г. необходимые деньги
были собраны, всего свыше 100 000 гульденов. Наибольшие взносы
Дала Англия, Дания и собственно Генрих Наваррский, так ожидав¬
ший немецкой помощи.
Войска выступили лишь осенью 1587 г., после долгих проволо¬
чек, вызванных, в том числе, нежеланием пфальцграфа разорять
наследственные земли Гизов. На командных должностях оказалась
193

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
сплошь пфальцская клиентела, хотя и сам инициатор Иоганн Ка-
зимир пребывал дома, не желая оставлять без контроля молодого
наследника. Ключевую роль играл энергичный Фабиан фон Дона
(1550-1621) из знаменитого рода саксонских бургграфов, одна из
ветвей которого давно осела в Пруссии. Долгое время скитавшийся
при пфальцском дворе, он охотно предложил свою шпагу в подхо¬
дящий момент16. Доне, равно как и герцогу Бульонскому, второму
командиру протестантов, явно не хватало больших стратегических
дарований и главным образом умения поддерживать дисциплину.
Управлять почти 30 000 пехоты и кавалерии, собранными из швей¬
царских, французских и собственно немецких контингентов, оказа¬
лось непосильным бременем.
Скоротечная кампания прошла в борьбе за крепости, где почти
повсюду удача сопутствовала лигерам и Гизам. В конце концов сам
Дона капитулировал в ноябре 1587 г., остатки его войск числом не
более 2000 едва сумели выбраться в Женеву. Большая часть стала
жертвой эпидемий и ярости лотарингских крестьян. С военной точ¬
ки зрения Пфальц оказался перед лицом полной катастрофы. И все
же экспедиция немцев сыграла свою роль: Дона стянул на себя две
армии короля и лигеров. Третья должна была остановить Наваррца
на берегах Гаронны. Но она была разбита в октябре при Кутра на
юго-западе Франции, и это открыло путь Бурбону на Париж.
Последняя экспедиция состоялась три года спустя, в конце
1591 г. В отличие от трех предшествовавших, она была исполнена
большего оптимизма. Во Франции борьба вошла в завершающую
фазу: гибель последнего Валуа летом 1589 г. и открытое вмеша¬
тельство Испании в поддержку католического Парижа произвели
перемены в позиции немецких князей. Наваррец оказался един¬
ственным законным претендентом на корону в глазах не только
реформатской, но и лютеранской знати Империи. Кроме того, но¬
вый саксонский курфюрст Христиан I, как уже говорилось, пред¬
почел изменить ориентиры и внести свой вклад в создание обще¬
европейского протестантского блока. Февральский съезд 1591 г.
протестантских, большей частью реформатских князей в Торгау с
участием ландграфа Гессен-Кассельского и Христиана Ангальт-Бер-
нбурга призван был заложить основы тесного военного партнер¬
ства с протестантской партией Франции. Характерно, что старая
сила — Иоганн Казимир — не играл здесь ключевой роли. Рефор¬
матский и дружественный кальвинизму блок немецких радикалов
194

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
чувствовал себя вполне самодостаточно, чтобы искать поддержки
-только лишь в Пфальце. Была решено предпринять новую кампа¬
нию и собрать армию, львиная доля содержания которой теперь
легла на плечи Дрездена и Англии. Старой ошибки не повторили:
во главе войска в 15 000-18 000 копий и палашей был поставлен мо¬
лодой и энергичный Христиан Ангальтский, пользовавшийся боль¬
шей репутацией, нежели Дона в 1587 г. Получше было и с дисципли¬
ной: Ангальту напрямую подчинялись все воинские контингенты.
Поход начался в августе. На сей раз главный удар пришелся по
Пикардии. Стратегически выбор был безукоризнен: наступление
немцев в этом случае разрезало испанские коммуникации между Па¬
рижем и Брабантом и лишало испанской помощи крепости в Нор¬
мандии, прежде всего Руан, ещё державший сторону Лиги. Напро¬
тив, Генрих Наваррский мог с приходом немцев высвободить свой
осадный корпус под Руаном для операций на подступах Парижа.
Поход охватил осенне-зимний период, сопровождался изрядными
потерями, но достиг прямой цели: немцы оттянули на себя испан¬
ские силы Александра Пармского и блокировали Руан. К лету 1592 г.
стал виден перелом на севере Франции, в областях, с началом смут
поддерживавших Лигу, и успех начал клониться на сторону Бурбона.
Финансовые проблемы все же стали решающими: новый фран¬
цузский государь давно уже сражался с пустым кошельком и не мог
оплатить услуги своих немецких союзников. Смерть же саксон¬
ского курфюрста почти вслед за началом экспедиции в сентябре
1591 г. обезглавила идейное руководство и лишила дополнительных
Денежных кредитов. Уже в начале января Христиан Ангальтский
сообщал о намерении вверенных ему войск вернуться в Германию,
если деньги за первые два месяца службы не пребудут к 10 февра¬
ля17. Наваррцу пришлось прощаться с Ангальтом: в июле 1592 г.
они расстались с друзьями навсегда. Король просил простить ему
неоплаченный долг. Долгое время ещё особенно католические ав¬
торы высмеивали поведение немецких командиров. Крупных побед
Действительно не было, но в стратегическом значении кампания
1591-1592 оказалась самой успешной. С помощью единоверцев из
Германии Генриху удалось выбить инициативу у Лиги и испанцев и
не выпускать её до конца войны.
Ещё в разгаре похода ушли последние вожди: вслед за кончи¬
ной Христиана Саксонского в начале января 1592 г. не стало в Гей¬
дельберге и Иоганна Казимира. Радикалов, готовых рисковать им-
195

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
перским миром ради триумфа единоверцев во Франции, больше не
осталось. Тем более что исход самой борьбы во Франции становил¬
ся все более очевидным.
Но если Франция медленно и мучительно, но обретала пути к
спасительному миру, то сама Империя все больше втягивалась в по¬
лосу внутреннего противостояния: с начала 90-х гг. все более ясной
становилась перспектива раскола на враждебные блоки и распада
традиционных институтов.
Трудно однозначно подытожить результаты «оттока» немец¬
кой элиты. Ощутимых побед на стороне немецких протестантов во
Франции было не так и много, хотя самые крупные сражения про¬
ходили с их непосредственным участием. А знаменитое сражение
при Монконтуре в 1569 г. вообще выглядит чисто немецким: и с той
и с другой стороны сражались едва ли не земляки. Участие контин¬
гентов из земель Священной Римской империи было важнее в стра¬
тегическом значении, как второй фронт на востоке, сковывавший
католиков. В конце концов провальная для Пфальца в тактическом
смысле операция 1587 г. принесла стратегический успех: Кутра пе¬
реломил ход борьбы на юге.
Среди именитых участников перед нами почти сплошь мелкие
владетельные князья пфальцских анклавов, рейнских земель с ред¬
кими исключениями из центральной Германии. Вольфганг Зим-
мернский и, конечно же, Иоганн Казимир здесь выступают самыми
блистательными примерами первых кампаний. Позже, в 80-е гг.,
происходят сдвиги: ареал вербовки охватывал теперь центральную
Германию — здесь явно сказывалась активная роль Дрездена. Так, на
французском фронте возникла фигура Христиана Ангальтского, дав¬
но уже, с 1586 г., воспитывавшегося при дрезденском дворе, состояв¬
шего там на весьма почетной службе с внушительным содержанием
и вбиравшего симпатии к реформатскому делу и доктрине18. Укрепле¬
ние позиций реформатов по берегам Рейна, вокруг Кельна, Нассау-
ских владений и северного Гессена к середине 80-х гг. подталкивало
к участию в походах тамошние графские семьи. В 1591 г. в войсках
Ангальта мы встречаем графов Вид и Вестербург, чьи родовые мас¬
сивы группировались вокруг очагов распространения кальвинизма.
Германн фон Вид найдет смерть в лагере под Руаном в декабре 1591 г.
Имена и статистика, словно барометр, отражали перемены в
лидерстве движения. Характерным, однако, оставался принцип
клиентелы: пример ленного патрона увлекал мелковладетельных
196

Часть4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
вассалов. Складывались столь типичные для эпохи «мини-сообще-
сТра» земляков.
Отсутствие средств и желание обрести службу и недвижимость
часто и тривиально выставляется ведущим мотивом. Мы не со¬
бираемся оспаривать и принижать неутоленный голод «статусно¬
го роста». Отметим, что и религиозная одержимость здесь вполне
смешивалась и скрепляла все прочие помыслы. Но важным для нас
представляется не только тривиальная отсылка на блага мира. Мы
должны хорошо представлять значение долгой традиции. Империя
к началу религиозных войн во Франции сама лишь недавно обрела
внутренний мир, хотя последние отзвуки смуты ещё шумели в кон¬
це 60-х гг. Два поколения немецких участников французских войн
сами были жертвами предшествующих конфликтов. Их мировоз¬
зрение, особенно у мелкой титулованной знати, медленно и с тру¬
дом усваивало хорошие манеры «благородного», «целительного
мира». Дворяне, воспитанные в военных лагерях Альбрехта Алки-
виада Бранденбург-Кульмбахского, пфальцграфа Иоганна Филип¬
па, Мандельсло и в последних походах императора Карла V, не сразу
могли вернуться в отчие гнезда и привить своим детям нечто иное,
чем вкус к пороху и клинку. Все ещё оставался излишек динамич¬
ных сил, группа элиты, метавшаяся на огромных просторах почти
умиротворенной страны.
Для низшего дворянства ключевой датой стала кончина им¬
ператора Карла в 1558 г.: тогда ушел в прошлое и запрет короны
для своих вассалов служить у врагов Империи19. На рубеже 50-х и
60-х гг. отпрыски дворянских семейств все чаще числились в рядах
гугенотских и королевских войск. География здесь весьма любопыт¬
на: вполне очевидна большая доля участия пфальцских подданных.
Но наряду с рейнскими землями представлены Швабия, Саксония
и даже балтийские регионы: Пруссия и Померания. Весьма внуши¬
тельным было представительство саксонских дворянских фамилий.
Причем здесь мы встречаемся с отпрысками почти всей местной
элиты. Из 4-х ведущих фамилий, современниками именовавшиеся
«четырьмя столпами» саксонского дворянства (Шляйницы, Шен¬
берги, Пфлуги и Бюнау), первые три дали участников французских
смут. К ним добавлялись и другие: Лезеры, Поникау, Бербисдорфы,
Хесслеры, Гюнтероде.
Конфигурация фракций была различной. Но к началу 60-х гг. мы
видим во Франции по меньшей мере две группы. Одна представляла
197

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
эмигрантов из числа лютеран-радикалов, бежавших во Францию
после подавления движения Грумбаха в 1567 г. Так или иначе, но
почти все они оказались интегрированы службой гугенотской пар¬
тии. Большинство выходцев принадлежало тюрингско-саксонско-
му региону. Вторая являла профессиональных военных, целена¬
правленно искавших пансиона и должностей в протестантских или
королевских войсках, и их география была гораздо более обширной.
Собственно здесь и проступали основные мотивы. Конечно,
были замешаны большие интересы владетельных домов. Ими в пер¬
вую очередь объясняется скорый отклик на королевский призыв в
рядах тюрингских Эрнестинов. Что с начала 60-х гг. потомки Ио¬
ганна Фридриха Великодушного с готовностью вербовали войска
и предлагали свои услуги дому Валуа, было неудивительно: проиг¬
равшая в борьбе за курфюршескую шапку партия Эрнестинов рас¬
считывала на поддержку в деле реванша. Помощь Валуа виделась
не бескорыстной. Неслучайно курфюрст Август с такой тревогой
следил за воинственным бряцаньем оружия у родственников-со-
седей и всячески противился вербовке. Позже немало дворян, по¬
бывавших в войсках Эрнестинов во Франции, оказались в отрядах
мятежного Грумбаха.
Но в глазах младших командиров и рядовых дворян речь шла
и о выгодах службы и о традиции. Перед нами, как правило, семей¬
ные предприятия. У отправившегося во Францию дворянина часто
были схожие судьбы близких или дальних родственников. Пример
Шенбергов, настоящей «элиты среди элиты» Саксонии, очень по¬
казателен. Ганс Вольф фон Шенберг и его младший брат Каспар из
линии Саксенбург с начала 60-х гг. оказались на французской служ¬
бе. Причем первым дорогу во Францию открыл Каспар: в 1562 г. он
сражался на стороне гугенотов под Дре. Ганс Вольф отправится туда
же десять лет спустя, по протекции младшего брата, уже на коро¬
левскую службу20. У обоих был подходящий пример: их отец Вольф
был боевым офицером и в большом почете у патрона-курфюрста
Морица Саксонского. Вместе с ним он орудовал клинком в знаме¬
нитой битве под Зиверсгаузеном в 1553 г.21 Для детей отцовский
путь наверняка был примером к подражанию. К тому же Ганс Вольф
ещё до французской Одиссеи успел поучаствовать в шведско-дат¬
ской войне.
Схожую модель мы видим у Гюнтероде, старинной майссен-
ской семьи, хотя и не столь именитой как Шенберги. Альбрехт фон
198

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
Гюнтероде, почивший в 1586 г., оставит после себя сына Генриха,
также отправившегося искать счастье во Франции. Брат его, тоже
ддьбрехт, сражался в войсках пфальцграфа и, видимо, также был в
рядах тех, кто переправлялся за Рейн22. Пастор Альбрет Фрауштадт,
автор обширной семейной истории Шенбергов, прекрасно увидел
суть долгой традиции: в двух поколениях формировался тип воен¬
ного служаки, которому не находилось места на уже пережившей
кровавую смуту родине23.
Разумеется, мы не собираемся видеть в обычае поколений глав¬
ную причину. Статистика, хотя и не постоянно, но указывает на
младших сыновей весьма плодовитых фамилий. Генрих фон Гюн¬
тероде был пятым сыном в семье своего отца. Каспар фон Шен¬
берг — вторым после Ганса Вольфа. Сказывалась и материальная
нужда: Каспар в силу семейного договора продал брату свою долю
в поместье Обершена, и ему не досталось ничего после покупки тем
крупной сеньории Пульсниц на границе с Лаузицем. Ганс Вольф,
напротив, в одночасье стал богачом и неслучайно так колебал¬
ся в окончательном выборе между Парижем и Дрезденом в конце
80-х гг. Кроме того, офицеры были обременены детьми и женами.
Пастор Поликарп Лейзер в надгробной речи говорит о «гурьбе де¬
тей», коих следовало кормить и содержать, как об одной из причин
французского тура Ганса Вольфа фон Шенберга24.
Но поразительно другое: сколь сильно обычаи патронажа и
землячеств, тесно завязанные на узах родства, формировали свое¬
го рода ячейки сражавшихся во Франции войск. В росписи штатов
двора курфюрста Саксонии за 1590 г. мы встречаем имя полковника
Христофора фон Хесслера. Под его началом значилось ещё 8 имен,
и открывал этот список уже упомянутый нами Генрих фон Гюнте¬
роде25. В перечне же командиров, участников похода 1591 г., фигу¬
рировало имя некого Хесслера, и речь должна идти, видимо, о пол¬
ковнике Христофоре, ибо других Хесслеров тогда во Франции не
встречалось26. Биография же Генриха фон Гюнтероде, зачитанная на
его похоронах в 1614 г. пастором Хенехином, определенно сообща¬
ет, что покойный именно в 1591 г. сражался во Франции, очевидно,
в войске Христиана Ангальтского. Указан даже патрон: «фельдмар¬
шал» Георг Вильгельм фон Бербисдорф27. Последний действительно
был тогда в подчинении Ангальта в качестве полковника кавале¬
рии. Показательно и другое: мать Гюнтероде была урожденная фон
Бербисдорф и приходилась родственницей бравому офицеру. Даже
199

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
родовые имения отца и матери лежали едва ли не напротив друг
друга: усадьбы Форххайм и Рауэнштайн поблизости от Хемница в
Саксонии. Понятно, что сын мог с разных сторон получить протек¬
цию по службе. Ангальт — Бербисдорф — Хесслер — Гюнтероде:
настоящая фаланга связанных патронажем и родством дворян!
Впрочем, лишь единицы сумели себе сделать карьеру во Фран¬
ции. За вычетом погибших, подавляющее большинство возвраща¬
лось к отчему крову, как, например, Лезер, Бербисдорф, тот же Гюн¬
тероде или Хесслер. Магниты родины и заключенные в них мно¬
жественные интересы заставляли искателей счастья возвращаться
назад. Невыплата обещанного жалования и малые перспективы по
службе, конечно же, играли важную роль. Были, вероятно, и другие,
связанные с семьей и фамильными интересами: каждый случай тре¬
бует отдельных изысканий.
И все же было исключение, вероятно, даже одно, но удивитель¬
но успешное: судьба Каспара фон Шенберга (1540-1599), оказавше¬
гося с 1563 г. на службе Валуа и сумевшего сделать блестящую ка¬
рьеру при королевском дворе. Сперва сторонник гугенотов, позже
отличился при Монконтуре в рядах королевских войск, оказался на
виду у королевы-матери, получил камергерский чин, втерся в дове¬
рие к Гизам, от которых приобрел сеньорию Нантей и титул графа.
Потом стал генерал-полковником кавалерии и маршалом. Его брак,
заключенный с представительницей пуатевинской дворянской се¬
мьи при посредничестве и при прямой протекции Екатерины Ме¬
дичи, оказался единственным исключением в судьбах его сооте¬
чественников. Оставаясь верным слугой двух последних Валуа, он
сумел удержаться и при новой династии: доверие и милость к нему
Генриха Наваррского засвидетельствованы современниками28.
Характерно, однако, что на всех этапах своей карьеры Шенберг
всегда хранил тесные связи с родной Саксонией. Он фигурировал
главным представителем королевского двора во время всех важ¬
нейших дипломатических начинаний в канун Варфоломеевской
ночи, пользовался большим доверием курфюрста Августа и сохра¬
нил его при Христиане. На двух трагичных изломах своей судьбы,
в августовские дни 1572 г. в Париже и в 1589 г., после гибели Генри¬
ха III, граф де Нантей оставался в Германии, имея, очевидно, запас¬
ные пути отхода. Кроме того, он никогда не забывал о наследстве в
Саксонии и о своих родственниках. В этом смысле пример Шенбер¬
га — пример двустороннего воздействия. С одной стороны, в его
200

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
диДе курфюрсты имели самого доверенного информатора из Пари*
#са> с ДРУг°й — он влиял на профранцузскую группу в окружении
Августа I. Причем очевидна роль семейных каналов. Через своего
старшего, брата Ганса Вольфа, Шенберг воздействовал на ближай*
щее окружение курфюрста, особенно после того, как в 1589 г. его
брат стал гофмаршалом дрезденского двора. Пример Шенберга —
пример последовательной интеграции на чужбине. Каспар скончал¬
ся в Париже, его дети останутся во Франции и сделают блестящую
карьеру. Но вся его жизнь знаменовала тесную взаимосвязь сослов¬
ных элит двух монархий.
Что дали французские смуты немецкой знати? Бесспорно, наи¬
большие последствия они имели для Пфальца. Вопреки стремле¬
нию имперской короны и миротворческих усилий умеренных като¬
ликов и протестантов, юго-западные границы Империи оказались
вскрыты вовне. Пфальц все больше втягивался в орбиту интерна¬
ционального кальвинизма. Его активное участие во французских
делах стало здесь важнейшим этапом. В начале XVII в. радикализм
Пфальца, подкрепленный дипломатией Бурбонов, станет одной из
причин крушения мира в Империи.
Несомненно, Франция стала резервуаром для оттока радикаль¬
ных групп немецкого дворянства в условиях все ещё не остывшей
напряженности после Аугсбургского мира 1555 г. Но этот же отток
сопровождался риском втягивания Империи в новый конфликт,
потому всегда контролировался умеренными силами и был в целом
ограничен. В некоторых семьях французская Одиссея охватила не¬
сколько поколений, но не оказала решающего влияния на судьбы
фамилий. Людские потери, трагичные, как и на всякой войне, не
стали роковыми для немецкого дворянства.
Трудно однозначно судить о размерах культурного воздействия.
Для немецкой элиты до начала XVII в. доминирующими оставались
все же итальянские вкусы. Но каналы французского влияния, бес¬
спорно, были активизированы. Пфальц вновь предстает здесь глав¬
ной передаточной зоной. Курфюрст Фридрих III, первый защитник
гугенотов, всецело пребывал в атмосфереттаронемецкого патриар¬
хального быта. Его правнук Фридрих V владеет французским, пред¬
почитает французскую моду, наконец, становится выпускником се¬
данской рыцарской академии герцогов Буйонских.
Саксонский ареал также испытал французский импульс. При
курфюрсте Морице состоялись прямые контакты с французской
201

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
средой, и позже, видимо, это имело последствия для архитектурных
и художественных вкусов Веттинов. Но все же итальянский стиль
оставался преобладающим, он лишь обогащался элементами, за¬
имствованными из Франции. Нельзя сказать с уверенностью, что
и на уровне поместного дворянства, в семьях участников гугенот¬
ских войн ощущалась тяга исключительно к культурному климату
зарейнских земель. Спорным здесь также видится вопрос о роли
страсбургской академии на франко-имперском пограничье. Её ав¬
торитет, с одной стороны, стал весомым во второй половине рефор-
мационного века, по мере укрепления университетских центров лю¬
теранской ортодоксии. Обучение в её стенах становилось престиж
ным даже для отпрысков из далеких имперских анклавов. С другой
стороны, Страсбург служил идеальным перевалочным пунктом во
Францию, и популярность его педагогики росла, в том числе за счет
наплыва немецких дворян, желавших сражаться во французских
землях. Город превращался в центр своеобразной предварительной
адаптации перед французским туром. Письмо Каспара фон Шен¬
берга, знаменитого графа де Нантей и соратника последнего Валуа,
своему брату Гансу Вольфу (от 9 февраля 1585 г.), очень хорошо от¬
ражает проблемы интеграции и преемственность поколений.
Цитированием его фрагмента мы позволим себе и завершить
нашу статью:
«Что касаемо твоих сыновей, то до сих пор я не имею
ни одного письма с известием о них, но нахожу, что непре¬
менно дашь мне знать в случае нужды. Впрочем, думается
мне, ты поступил бы с ними так, как поступили и с нами,
отправив их сперва в Страсбург на год или на девять меся¬
цев, дабы они смогли для начала выучиться немного фран¬
цузскому, как выучились мы, и обрели защиту от тщеславия
и соблазнов питейного дома и дабы достойно держались
среди людей. И если решишь их совершенно притянуть во
Францию, то нужен для того наилучший момент и соответ¬
ствующие расходы, в которых охотно поучаствовал бы и я,
ибо ты должен понять, что обстоятельства твоих детей важ¬
ны для меня не менее моих. Им нужно будет содержать сво¬
их наставников и одного слугу, и каждому необходимо ещё
по лакею, дабы сперва они обучились бы языку, как было
и с нами. И едва ли бы тебе содержание твоих двоих детей,
202

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
наставников, служанки (Famulo) и двух лакеев обошлось бы
меньше, чем в 700 крон. Ибо по меньшей мере за каждого
наставника нужно 100 крон, 60 крон их служанке и по 40
крон каждому лакею. Да надобно каждому ещё хотя бы по
60 крон в год на платье, на пошив и на стирку. Также потреб¬
ны будут и сверхположенные расходы на всякие визиты. Да
нужны им и деньги на учебу в фехтовании и верховой езде
и в игре на инструментах.
Если же содержать их меньше чем на тысячу талеров
не сможешь и решишь их все же отправить прямо за Рейн,
а не в Страсбург, то не советую тебе этого делать прежде
Михайлова дня, ибо все эти годы летом здесь (т. е. в Пари¬
же — А. П.) гуляет большая смертность. Бог знает, что уго¬
товано нам и этим летом! Дело это трудное, и прежде чем
начать, нужно все хорошенько обдумать. Но долго оста¬
ваться на месте все же нельзя, и лучше поскорей выступить,
дабы выиграть время. Я же поместил своего сына в Париже
в Коллегиум на три года, после чего, по твоему совету, хочу
отправить его обратно в Германию. Что же произошло но¬
вого, об том тебе скажет Бранд вместе с просьбой помочь в
долгах Каспара29. По мере сил готов помогать тебе и твоим
[родным], и препоручаю засим тебя и твою дражайшую су¬
пругу Всемогущему»30.
Андрей Юрьевич Прокопьев (Санкт-Петербургский
государственный университет)
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Общий взгляд: Kohler A. Das Reich im Kampf um die Hegemonie in Europa 1521-
1648. Miinchen, 1990. S. 68 al.; Luttenberger A.R Libirtat. Zur reichspolitischen
Tragweite der Kriegspropaganda Frankreichs und seiner deutschen Verbiindeten
1552 // Deutschland und Frankreich in der friihen Neuzeit / Hrsg. von H. Duchhardt,
E. Schmitt. Miinchen, 1987. S. 103-136; Lutz H. 1) Christianitas afflicta. Europa,
das Reich, und die papstliche Politik im Niedergang der Hegemonie Kaiser Karls V.
(1552-1556). Gottingen, 1964. S. 68 al. 2) Kaiser KarfV., Frankreich und das Reich //
Frankreich und das Reich im 16. und 17. Jahrhundert. Giittingen, 1968. S. 7-19,53-55.
Специально по договору в Шамборе см.: Schlomka Е. Die politischen Beziehungen
zwischen Kurfiirst Moritz und Heinrich II. von Frankreich von 1550 bis zum Vertrag
von Chambord 15. Januar 1552 . T. 1. Diss., 1884; Babel R. Deutschland und Frankreich
im Zeichen der habsburgischen Universalmonarchie, 1500-1648. (= WBG Deutsch-
Franzosische Geschichte. Bd. 3). S. 47-51.
203

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
2	Schilling Н. Die konfessionalisierung im Reich. Relogioser und gesellschaftlicher
Wandel in Deutschland zwischen 1555 und 1620 // Historische Zeitschrift, 246, 1988. s.
1-46. Cp.: Schmidt H. R. Konfesiionalisierung im 16. Jahrhundert. Miinchen, 1992. s
112-114.
3	Kohler A. Das Reich im Kampf...S.80-82; Luttenberger A.R Kurfursten, Kaiser und
Reich. Politische Fuhrung und Friedenssicherung unter Ferdinand I. und Maximilian
II. Mainz, 1994. S. 358 сл.; Династические связи, контакты, коллизии: Bibl \\
Maximilian II. Der ratselhafte Kaiser. Ein Zeitbild. Hellerau bei Dresden 1929; Rud-
ersdorfM. Maximilian II (1564-1576) // die Kaiser der Neizeit 1519-1918 Heiliges
Romisches Reich, Osterreich, Deutschland / Hrsg. von A. Schimdling, W. Ziegler.
Miinchen, 1991. S. 79-97; Новой биографии Максимилиана II до сих пор нет.
Споры вокруг итальянских ленов Империи: Edelmayer F. Maximilian II, Philipp ц
und Reichsitalien. Die Auseinandersetzungen um das Reichlehen Finale in Ligurien.
Stuttgart, 1988.
4	Luttenberger A.R Kurfursten... S. 386 сл.; Lasnzinner M. Der Aufstand der Niederlande
und der Reichstag zu Spyer 1570 // Fortschritte in der Geschichtswissenschaft durch
Reichstagsaktenforschung. Vier Beitroge aus der Arbeit an den Reichstagsakten des
15. und 16. Jahrhunderts / Hrsg. von H. Angermeier, e. Meuthen. Guttingen, 1988. S.
102-117.
5	Тысяча пятьсот пятьдесят девятый год как рубеж в отношениях между Парижем
и немецкими протестантами: PlatzhojfW. Frankreich und die deutschen Protestanten
in den Jahren 1570-1573. Miinchen, Berlin, 1912. S. 2.
6	Kluckhohn A. 1) Wie ist Kurfiirst Friedrich iii von der Pfalz calvinist geworden?
Miinchen, 1866 2) Friedrich der Fromme, Kurfiirst von der Pfalz, der Schutzer der
reformirten Kirche 1559-1576. Nordlingen 1879; Henss W. Zwischen Orthodoxie und
Irenik. Zur Eigenart der Reformation in der rheinischen Kurpfalz unter den Kurfursten
Ottheinrich und Friedrich III // Zeitschrift fur die Geschichte des Oberrheins, 132,
1984. S. 153-212; Schaab M. Geschichte der Kurpfalz. Bd. 2 Neuzeit. Stuttgart, 1992.
Реакция на введение кальвинизма в рамках Империи: Hollweg W. Der Augsburger
Reichstag von 1566 und seine Bedeutung fur die Entstehung der Reformierten Kirche
und ihres Bekenntnisses. Neukirchen-Vluyn 1964; Luttenberger A.P Kurfursten... S.
337 сл.
7	Позиции Саксонии в Империи после Аугсбургскоо мира: Schirmer U. Sachsen
und die Reichspolitik // Das Jahrhundert der Reformation in Sachsen / Hrsg. von H.
Junghans. Leipzig, 2005. S. 219-237; BruningJ. Die kursachsische Reichspolitik zwischen
Augsburger Religionsfrieden und Dreissigjahrigem Krieg — nur reichspatriotisch und
kaisertreu? // Die sachsischen Kurfursten wahrend des Religionsfriedens von 1555 bis
1618 / Hrsg. von H. Junghans. Stuttgart, 2007. S. 81-94; Из новых работ о курфюр¬
сте Августе и его дипломатии, в том числе и в отношении кальвинистов, равно
о внутреннем курсе в отношении ортодоксии и кальвинизма: Hasse H.-R Zensur
theologischer Bucher in Kursachsen im konfessionellen Zeitalter. Leipzig, 2000; Gross R.
Geschichte Sachsens. Leipzig, 2001. S. 71 сл.; Bruning J. August 1553-1586 // Herrscher
Sachsens / Markgrafen, Kurfursten, Konige 1089 - 1918 / Hrsg. von. F.-L. Kroll,
Miinchen, 2007. S. 110-125; WolgastE. Die kurpfalzischen Beziehungen zu Kursachsen
// Die sachssichen Kurfursten... S. 13-31; Ludwig U. Philippismus und ortodoxes
Luthertum an der Universitat Wittenberg. Die Rolle Jacob Andreaa im lutherischen
konfessionalisierungsprozess Kursachsens (1576-1580). Munster, 2009. S. 55 сл.
8	Vogler B. Die Rolle der pfalzischen Kurfursten in den franzosischen Religionskriegen
(1559-1592) // Blatter fur pfalzische Kirchengeschichte und religiose Volkskunde,
37/38, 1970/1971. S. 236-240.
204

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
д Bezold Fr. von. Einleitung // Briefe des Pfalzgrafen Johannes Casimir mit verwandeten
Schriftstucken 1576-1592. Bd. 1/ Hrsg. von F. von Bezold. Munchen, 1882. S. 87-88;
platzhoffW. Frankreich... S. 48.
jO Bezold Fr. von. Einleitung... S. 89 сл.
11	Едва ли только Варфоломеевская ночь стала поворотным событием в отношени¬
ях курфюрста к сторонникам реформатской церкви. Борьба двух направлений в
немецком протестантизме, между сторонниками Меланхтона («филиппистами»)
и ортодоксами, резко обострившаяся с конца 60-х гг., самым непосредственным
образом затрагивала Саксонию, где располагались ведущие центры лютеранской
образованности. Она вынуждала курфюрста резче обозначить свою позицию.
Немалую роль сыграли раздоры среди придворного духовенства, затрагивавшие
достоинства правящей семьи. Здесь нет возможности подробно охватить ход
борьбы. Точки зрения и литературу вопроса см.: Прокопьев А.Ю. Иоганн Георг I
(1585-1656), курфюрст Саксонии: власть и элита в конфессиональной Германии.
Спб., 2012. С. 135-139. Надо полагать, впрочем, что кровавые события в Пари¬
же дали дополнительную пищу к разочарованию Дрездена поведением кальви-
нистов-радикалов, хотя догматическая предубежденность против реформатов в
полной мере созрела у Августа, очевидно, лишь позже, под влиянием событий
1574 г. Сам же он никогда не разделял учение Лютера и Меланхтона. Вполне в духе
ортдоксии (Якоб Андреа) он считал наследие Меланхтона и его последователей
лишь извращенным и искаженным «кальвинианами».
12	О Шарлотте де Бурбон см: Couchman /. Charlotte de Bourbon, Princess of Orange.
Lettres et documents (1565-1582) 11 Anne R. Larsen, Colette H. Winn: Writings by
Pre-Revolutionary French Women. From Marie de France to Elizabeth Vigee-Le
Brun. Garland, New York, 2000. P. 107-121; Delaborde J. Charlotte de Bourbon,
princesse d’Orange. Paris, 1888; в контексте Саксонии: Wolgast E. Die Kurpfalzischen
Beziehungen... S. 20-21.
13	Вопрос религиозных предпочтений и замыслов курфюрста Христиана I остается
весьма спорным в немецкой, прежде всего саксонской, историографии. Подроб¬
ней см.: Прокопьев А.Ю. Иоганн Георг I... С 143-156. Впрочем, прокальвинистские
симпатии не вызывают сомнений, во всяком случае в последние годы жизни,
когда в полной мере сказалось присутствие рядом влиятельной фигуры канцлера
Николая Крелля, ревностного поборника реформатских нововведений.
14	Vogler В. Die Rolle... S. 243-244. Важнейшие источники по правлению Иоганна
Казимира: Briefe und Akten... Bd. 1-3.; Petry L. Pfalzgraf Johann Casimir // Pfalzer
Lebensbilder / Hrsg. von K. Baumann. Bd. 1. Speyer, 1964. S. 43-66; Press V. Johann
Casimir, Pfalzgraf bei Rhein. 11 Neue Deutsche Biographie. Bd. 10. Berlin, 1974. S. 510-
513.
15	Vogler B. Die pfalzischen Kurfursten... S. 258-259.
16	Весьма интересный и богатый материал дают записки бургграфа, опубликован¬
ные в 1905 г. X. Кролльманном: Krollmann Chr. Selbstbiographie des Burggrafen
Fabian zu Dohna. Berlin 1905; его колоритную биографию см.: Schmidt H.G. Fabian
von Dohna. Halle, 1897; Niessen W. Dohna Fabian von 11 NDB, 4, 1959. S. 49.
17	Briefe und Akten.... Bd. 3. S. 599. Письмо Христиана Ангальтского королеве Елиза¬
вете от 9 января 1592 г.
18	Роспись штатов за 1590 г.: Дрезденский государственный архив — Hauptstaatsarchiv
Dresden (далее: HSTAD). Oberhofmarschallsamt (далее: OHMA), Hofbuch 1590. В1.4.
1^	Fraustadt A. Geschichte des Geschlechts Schonberg meissnischen Stammes. Bd. 1. Abt.
A Leipzig, 1878. S. 421.
205

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
20	Ibid. S. 363.
21	Ibid. S. 343 сл.
22	Konig V. Genealogische Adels-Historie oder Geschlechts — Beschreibung. Bd. 2
Leipzig, 1729. S. 435.
23	Fraustadt A. Geschichte... S. 420.
24	Ibid. S. 364.
25	HSTAD OHM A Hofbuch 1590. Bl. 28.
26	Beust F. Graf von. Feldzuge der kursachsischen Armee. Theil 1. Erfurt, 1801. S. 66.
27	Haenichen D. Exequia Guntherodianae (t Heinrcih von Gunterode). Leipzig, 1614. $.
31-32. Интернет-ресурс: bibliothekuni-halle.de/dbib/.../sammlung_ponickau/ Bep-
бисдорф командовал кавалерийским полком.
28	Самая обстоятельная биография Шенберга (во французской транскрипции
Шомбера) до сих пор принадлежит перу А. Фрауштадта: Fraustadt A. Geschichte S.
422-486.
29	Речь идет о родственнике братьев, Каспаре, из линии Теплиц: Fraustadt A. Ges¬
chichte... S. 374. Anm. 31.
30	Перевод по тексту письма у А. Фрауштадта: Ibid. S.373-374.

«АНТАРКТИЧЕСКАЯ ФРАНЦИЯ»
В БРАЗИЛИИ — ПРЕДДВЕРИЕ
РЕЛИГИОЗНЫХ ВОЙН ВО ФРАНЦИИ?
История первой французской колонии в Бразилии под названи¬
ем «Антарктическая Франция» (1555-1560 гг.) оказалась тесно свя¬
занной с противостоянием католиков и гугенотов. Идеологические
разногласия и последовавшие за ними конфликты ослабили коло¬
нию и в значительной степени способствовали её падению. Сценой
для подобного противостояния католиков и гугенотов стала не Ев¬
ропа, а Новый Свет и, в частности, Бразилия, уже известная к тому
времени французским путешественникам. Особенностью «Ан¬
тарктической Франции» стало то, что религиозные противоречия
оказались тесно связаны с «политической» историей колонии, в ко¬
торой нашлось место заговору, предательству, казням; тем самым
конфликт, порождённый идейным противостоянием, принял столь
конкретную форму в тот момент, когда в самой Франции события
ещё не приняли драматического оборота. Это и позволяет назвать
«Антарктическую Францию» «генеральной репетицией» или «про¬
логом» Религиозных войн во Франции.
Современное изучение во Франции недолгой, но насыщенной
истории первой французской колонии в Бразилии, а также посвя¬
щённых ей произведений французских авторов XVI в. находится
сейчас на стыке различных проблемных полей: колониальной исто¬
рии, истории Религиозных войн, истории географической литерату¬
ры эпохи Ренессанса. Среди наиболее видных специалистов по дан¬
ным вопросам необходимо отметить Франка Лестрингана, автора
как многочисленных исследовательских работ1, так и публикаций и
комментариев нарративных источников по истории «Антарктиче¬
ской Франции», в частности сочинений католика Андре Теве2 и про¬
тестанта Жана де Лери3. Многолетние исследования Ф. Лестрингана
способствовали тому, что творчество Теве и Лери стало более из¬
устным как для специалистов, так и для широкого круга читателей
(среди конкретных мер, связанных с «популяризацией» Теве и Лери,
Назовём тот факт, что в 2000-х гг. анализ сочинений Лери был пред¬
ложен в качестве экзаменационного вопроса на общенациональном
207

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
конкурсе на замещение должности преподавателя высшего учеб¬
ного заведения (agregation)4; отметим также проведение конферен¬
ций, посвящённых Лери5, чтение посвящённых ему курсов лекций
в университете Париж-Сорбонна и т. п.). Наконец, проведение Года
Бразилии во Франции в 2005 г. также привлекло внимание как ис¬
следователей, так и широкой публики к истории «Антарктической
Франции» как важному эпизоду французского присутствия в Бра¬
зилии в XVI в.
Одновременно с этим необходимо заметить, что в России, где
проводилась международная научная конференция по истории Ре¬
лигиозных войн — конференция, послужившая основой для данной
публикации и объединившая как французских, так и российских
исследователей, — подобная страница истории Франции XVI сто¬
летия ещё остаётся малоизвестной. В связи с этим настоящая ста-
тья будет посвящена как общему представлению «Антарктической
Франции», так и анализу некоторых конкретных аспектов её созда¬
ния, существования и падения. Какова же хронологическая канва
событий, связанных с первой протестантской колонией в Бразилии
(как мы увидим в дальнейшем, эта распространённая характери¬
стика «Антарктической Франции» требует некоторых уточнений) ?
Выбор Бразилии в качестве пункта назначения французских
трансатлантических экспедиций появился не в середине XVI в.,
а ранее. Французские мореплаватели и купцы знакомятся с бразиль¬
ским побережьем с первой четверти XVI в. (возможно, уже с 1515 г.;
известны документы, связанные с плаванием 1518 г.6). Сведения об
экспедициях более раннего периода во многом являются косвенны¬
ми, а гипотеза о том, что французы были первооткрывателями Бра¬
зилии, опередив, таким образом, Педру Алвареша Кабрала в 1500 г.,
остаётся лишь предположением7. В течение долгого времени «зна¬
комство» французов с Бразилией связывалось с именем капитана
Бино Польмье де Гоннвиля и с его экспедицией 1503-1505 гг., от ко¬
торой остался судовой журнал, однако с 2000-х гг. подлинность это¬
го документа стала подвергаться сомнению8.
В 1520-е гг. плавания в Бразилию становятся более многочислен¬
ными, что отмечают португальские послы во Франции: они заявля¬
ют о посягательстве на права Португалии, безусловно владеющей
своими американскими территориями. Политика же французской
короны оставалась противоречивой: с одной стороны, Франциск I
не признавал раздела мира по Тордесильясскому договору и иро¬
208

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
нически просил показать ему завещание Адама, по которому его
поДДанньш был бы закрыт доступ в Новый Свет; с другой стороны,
известен ряд королевских запретов на путешествия в Бразилию и
Гвинею9. Первичная или повторная публикация подобных запретов
вызывала волнения в среде нормандского купечества (традицион¬
но связанного с трансатлантическими экспедициями). Совет Руана
отправлял депутатов ко двору, чтобы заявить об ущербе, который
такими мерами причиняют торговле. Как часто бывает, строгость
запретов порой компенсировалась выборочным характером их
применения: так, известна экспедиция, которая привезла из Брази¬
лии ценное красное дерево для украшения королевского замка Фон¬
тенбло, что означало, что официальный запрет на плавания не был
соблюдён10. Примерно в те же годы венецианский посол сообщал,
что «французы, уже находящиеся там [т. е. в Бразилии — О. О.], и
те, кто только туда прибывает, стремятся сохранить своё право [по¬
сещать Бразилию]: вот почему уже с давних пор начаты переговоры;
адмирал [Шабо] ходатайствует за права Франции, посол Португа¬
лии — за права своего короля, но богатые подарки, которые посол
преподносит адмиралу, затягивают разбирательство»11.
К 1550-м гг. Бразилия и доставлявшиеся оттуда экзотические
товары (драгоценное красное дерево, природные красители для
тканей, хлопок, тропические животные и птицы, их перья и шку¬
ры) становятся более известны во Франции. С одной стороны, речь
идёт о конкретном знании мореплавателей и торговцев, которое
редко выходит за пределы отдельных областей, или — согласно
определению французского историка Ф. Боннишона — «прибреж¬
ной каймы» Нормандии, Бретани и других приморских провин¬
ций12. С другой стороны, нормандские картографы начинают сами
создавать карты побережья американского континента; они опира¬
ются на существующие португальские образцы, однако демонстри¬
руют и определённые «притязания» на Бразилию на символическом
Уровне (к примеру, помещают герб Франции на контур страны)13.
В 1550 г. Бразилия и её жители «участвуют» в церемонии тор¬
жественного въезда Генриха II в Руан: одиц из эпизодов этой цере¬
монии в дальнейшем получил название «бразильский спектакль».
Верег Сены был превращён в тропические джунгли, где дикари (как
настоящие индейцы, привезённые из Бразилии, так и подражавшие
нм нормандские моряки) демонстрировали свою повседневную
Жизнь: танцы, охоту, меновую торговлю с французскими моряками,
209

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
сражение с вражеским племенем. Этот спектакль имел и политиче¬
ское значение, т. к. наглядно показывал тесное знакомство францу¬
зов с Бразилией, которую Португалия считала собственным владе¬
нием. Некоторые сочинения, появившиеся по случаю торжествен¬
ного въезда короля в Руан, подчёркивали политический «посыл»
происходящего: «Вы увидите, как они [индейцы], будучи на нашей
стороне, заставят врагов-португальцев спасаться бегством»14.
В это же самое время частные французские экспедиции про¬
должают появляться у берегов Бразилии, о чём свидетельствуют
донесения португальских колонистов15 и иностранных путеше¬
ственников, самым известным из которых стал немецкий наёмник
Ганс Штаден, попавший в плен к индейцам и сумевший спастись,
выдав себя за француза16. Всё это говорит о том, что Бразилия как
место основания колонии была выбрана не случайно и что она не
являлась совершенно неизведанным краем. При этом подготовка
экспедиции, отправившейся в Бразилию в ноябре 1555 г. под коман¬
дованием Никола Дюрана де Вильганьона для основания колонии,
оставила по себе не так уж много конкретных свидетельств; гораздо
больше было версий, предположений и «реконструкций», появив¬
шихся уже постфактум и исходивших от пристрастных участников
и современников событий. Любопытно, что история создания ко¬
лонии начинает использоваться протестантскими авторами в каче¬
стве оружия в идеологической борьбе уже после её падения и тра¬
гической участи некоторых колонистов.
Среди более или менее «нейтральных» сведений отметим рас¬
поряжение короля Генриха II своей Счётной палате о выдаче «на¬
шему любимому и верному шевалье де Вильганьону» определённой
суммы денег «для некоего предприятия, которое мы здесь не же¬
лаем разглашать»17. Когда Вильганьон был вынужден вернуться во
Францию, чтобы хлопотать об отправке подкреплений для колонии
(которая уже пала под натиском португальцев, но во Франции об
этом ещё не было известно), преемник Генриха II Франциск II упо¬
минает в письме некое «завоевание», предпринятое «нашим гене¬
ральным наместником» в «определённом месте Бразилии, назван¬
ном в дальнейшем Антарктической Францией»18. Это свидетель¬
ствует о том, что предприятие, хотя и скрывавшееся под покровом
тайны, осуществлялось под эгидой королевской власти. Впрочем,
даже подобное обстоятельство не осталось без язвительного ком¬
ментария в протестантских памфлетах начала 1560-х гг.: в одном
210

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
доз них анонимный автор, обращаясь к королеве-матери Екатерине
Медичи, говорит о том, что «ещё при жизни доброй памяти короля
Генриха, Вашего мужа и повелителя... он поручил [Вильганьону]
сие примечательное завоевание королевства шириной в четыре ар-
пана»19. Мысль о том, что инициатива основания «Антарктической
франции» исходит именно от короля и преследует при этом в пер-
вую очередь геополитические цели, развивает современный амери¬
канский исследователь Джон Мак-Грат; в своём анализе событий он
стремится встать над пристрастными конфессиональными свиде¬
тельствами XVI в.20
Подобные пристрастные свидетельства весьма многочислен¬
ны. Не будем забывать, что в то время идея основания заморской
колонии неразрывно связана с необходимостью распространения
христианства на новых землях; в эпоху Великих географических от¬
крытий и Конкисты в Новом Свете завоевание территории и заво¬
евание душ шли рука об руку. Об этом говорили как современники
событий, так и сам Вильганьон. «Я отправился в Бразилию с наме¬
рением насадить там слово Божие», — заявлял он в 1561 г.21 Однако
здесь умышленно не уточняется, шла ли речь о католицизме, или о
«реформированной религии», и данным обстоятельством не замед¬
лили воспользоваться идеологические противники, трактуя его как
в том, так и в другом смысле.
В случае с Вильганьоном основание колонии рисуется не про¬
сто миссионерской задачей, а осуществлением замысла по созда¬
нию убежища для гонимых во Франции протестантов. Такую вер¬
сию распространяли протестанты и в первую очередь Жан де Лери,
который сам являлся колонистом «Антарктической Франции» с
1557 г., когда она ненадолго приобрела отчётливо выраженный про¬
тестантский характер. Проблема, однако, заключается в том, что
ситуация 1557 г. проецируется на предшествующий период; кроме
того, свидетельство Жана де Лери, при всей его значимости, явля¬
ется пристрастным. Он пишет о бразильской колонии двадцать лет
спустя после событий, и его заклятым врагом становится глава «Ан¬
тарктической Франции» — Вильганьон. Тот поначалу испытывал
симпатии к протестантизму, но во время пребывания в Бразилии
изменил своё мнение о нём, вернулся в лоно католической церкви и
уже в ходе Религиозных войн сражался с протестантами с оружием
в руках. Лери ставит задачу подчеркнуть лицемерие и предатель¬
ство Вильганьона, который под предлогом создания заморского
211

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
убежища втерся в доверие к адмиралу Колиньи; тот убедил короля
Генриха И, и именно таким образом Вильганьон получил средства
для экспедиции и для основания колонии: «В 1555 г. некий человек
по имени Вильганьон... распространил по разным уголкам королев¬
ства среди многих видных представителей разных сословий сведе¬
ния о том, что давно уже он питает не только огромное желание
удалиться в какую-нибудь далёкую страну, где он смог бы свободно
и искренне служить Богу, согласно реформированному Евангелию,
но и приготовить там место всем тем, кто захотел бы туда отпра¬
виться во избежание преследований... И в самом деле, этот предлог
и прекрасный замысел покорил сердца некоторых значительных
сеньоров из числа протестантов, которые были движимы тем же
стремлением, как и то, которое, по словам Вильганьона, испытывал
он сам, а именно — найти подобное убежище. Среди упомянутых
сеньоров был блаженной памяти мессир Гаспар де Колиньи, адми¬
рал Франции, пользовавшийся расположением правившего в то
время короля Генриха II.
И вот Вильганьон ещё до отъезда из Франции... пообещал не¬
скольким благородным людям, которые должны были его сопро¬
вождать, что он устроит подлинное служение Богу в том месте, где
будет пребывать...»22
Интересно, что в версии событий 1561 г. участие Колиньи в
подготовке проекта не упоминается, хотя и описывается намерение
Вильганьона создать заморское убежище. Впрочем, тональность из¬
ложения вкупе с прямыми намёками на то, что это был лишь пред¬
лог, заранее готовят читателя к мысли, что Вильганьон не сдержит
обещаний23. Обосновавшись в Бразилии, Вильганьон (по версии
Лери) продолжал притворяться пламенным протестантом: он обра¬
тился к Кальвину с просьбой прислать ему протестантских пропо¬
ведников «для себя и для своих людей». Глава колонии приветливо
встретил вновь прибывших, но затем начал их угнетать и плохо с
ними обращаться; одних он изгнал из «Антарктической Франции»,
других предал казни — словом, вёл себя как тиран. Более того, он
восстал против «реформированной религии» и вернулся к «папиз¬
му». Опасаясь, что ускользнувшие от него протестанты расскажут о
его поступках Колиньи, Вильганьон вернулся во Францию, а за вре¬
мя его отсутствия колония была захвачена португальцами. Иными
словами, именно Вильганьон, — заявляет Лери, — повинен в паде¬
нии колонии, в утрате надежды на создание заморского убежища
212

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
yi даже в осквернении имени Колиньи (дело в том, что остров в за¬
ливе Гуанабара, на котором была устроена колония, был наречён в
честь Колиньи, и захват его, по мысли Лери, являлся, помимо всего
прочего, большим бесчестьем для главы французской протестант¬
ской партии24. Заметим в скобках, что мотив бесчестия, которому
из-за падения «Антарктической Франции» подвергся уже не Коли¬
ньи, а французский король и весь народ, фигурирует в более ран¬
ней протестантской версии событий: «Враги оказались вольны рас¬
поряжаться замком, построенным на средства короля Франции и
трудом и пбтом многих достойных людей. Пушки, на которых был
выбит французский герб, а также порох и боеприпасы были триум¬
фально выгружены в Лиссабоне, главном городе Португалии, в ка¬
честве победного трофея»25).
Версия, изложенная Лери много лет спустя после описывае¬
мых событий, оказалась созвучна памфлетам начала 1560-х гг., на¬
правленным против Вильганьона. Как показал Франк Лестринган,
протестанты действовали в этой полемике единым фронтом, и соз¬
данные в их среде тексты об «Антарктической Франции» проводят
одну и ту же мысль, дополняя друг друга, в то время как голоса ка¬
толических авторов, писавших о бразильской колонии, остаются
разрозненными26. Так, попытка Вильганьона после возвращения во
Францию обелить своё имя и бороться с протестантами их же ору¬
жием, т. е. книгами и памфлетами, осталась безуспешной. В исто¬
рической перспективе возобладала именно протестантская версия
событий, и в течение долгого времени история «Антарктической
Франции» рассматривалась именно под этим углом зрения.
Однако подобное толкование событий нуждается в уточнени¬
ях. Ключевым вопросом здесь является определение истинной цели
экспедиции 1555 г. Была ли Реформация в тот момент настолько
оформившейся в доктринальном отношении, чтобы можно было
смело зачислить Вильганьона с его духовными исканиями в раз¬
ряд протестантов? Или же назначение его на пост главы колонии
диктовалось иными соображениями? До 1555 г. Вильганьон успел
накопить опыт военных действий: будучи мальтийским рыцарем,
он участвовал в военной кампании Карла V в Алжире, затем коман¬
довал галерами во время осады Генрихом II Булони, а последним
его достижением перед отъездом в Бразилию стала реорганизация
Укреплений г. Бреста. Прибыв в Бразилию, он тут же принялся
возводить форт, и впоследствии все португальцы, участвовавшие
213

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
в штурме «Антарктической Франции», упоминали эту «непоколе¬
бимую башню» и «неприступную крепость».
Нельзя забывать и об активной поддержке экспедиции 1555 г.
Генрихом II: из трёх кораблей два были предоставлены именно им,
не говоря уже о сумме в 10 тыс. турских ливров. Подобные аргумен¬
ты, детально рассмотренные уже упоминавшимся американским
историком Д. Мак-Гратом (к ним можно добавить собственное
заявление Вильганьона о своих военных заслугах27), предполагают
скорее политические и военные (или же геополитические) цели
создания «Антарктической Франции»28. Согласно мнению другого
видного исследователя, Тьерри Ванегфелена, речь идёт о политиче¬
ских замыслах Колиньи, но того Колиньи, который ещё не стал про¬
тестантом29. Именно в этом контексте обычно упоминаются регу¬
лярные экспедиции в Бразилию до 1555 г.; от подобных частых, хоть
и единовременных посещений до создания постоянного поселения
оставалось сделать лишь шаг.
Ситуация меняется в 1557 г., когда Вильганьон уже обосновался
на небольшом острове в заливе Гуанабара и начал возведение фор¬
та. Ему достаточно тяжело организовать внутреннюю жизнь коло¬
нии и удержать вокруг себя своих подчинённых: они строптивы и не
желают подчиняться строгой дисциплине на краю света, где, как им
кажется, не существует ограничений. У них велико искушение при¬
соединиться к так называемым переводчикам-старожилам (речь
идёт о французах-посредниках в меновой торговле, которые жили
среди индейцев и помогали своим соотечественникам выменивать
у них товары). Некоторые из таких переводчиков поссорились с
Вильганьоном и замыслили против него заговор. Этот заговор был
раскрыт в 1556 г.30, но и два года спустя глава колонии подозревает
«некоторых изгнанных переводчиков» в том, что они подстрекают
к бунту колонистов и окрестных индейцев31.
Чтобы справиться с недовольством, Вильганьон ужесточает
дисциплину, что провоцирует ещё больше волнений. Он пытается
получить подкрепления из метрополии и посылает ко двору своего
племянника, но безрезультатно. Именно в этот момент начинает ак¬
тивно действовать Колиньи. Он бросает клич среди протестантов и
снаряжает три корабля. Отныне среди колонистов есть протестан¬
ты и проповедники, посланные Кальвином; к тем, кто отправляется
в Бразилию, присоединяется Жан де Лери (в то время он ещё молод
и занимается ремеслом сапожника). Описывая «Антарктическую
214

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
францию» спустя двадцать лет, Лери настаивает на том, что Виль¬
ганьон лично написал Кальвину из Бразилии с просьбой прислать
проповедников32. После падения колонии Вильганьон энергично
отрицал подобную инициативу и заверял, что лишь ответил на
письмо Кальвина, уже вернувшись во Францию: «...[Лжец] обвиня¬
ет меня в том, что я посредством писем просил у Кальвина пропо¬
ведников из его секты; если это так, то Кальвин доставит ему нема¬
лое удовольствие, к вящему моему стыду; но я ещё не считаю его
настолько заблудшим, чтобы он утверждал, что у него есть какие-то
иные мои письма, кроме тех, которые я написал спустя полтора года
после возвращения из Бразилии, в ответ на те, что он мне направил,
посылая ко мне своих людей»33.
В другом своём сочинении (1561 г.) Вильганьон заявляет, что
обращался к нему именно Кальвин и что инициатива принадлежа¬
ла ему, а не Вильганьону34. Как бы то ни было, Вильганьон тепло
встречает новых колонистов и проповедников, и некоторое время
жизнь в «Антарктической Франции» протекает по протестантским
правилам: причащение происходит по протестантскому образцу,
проповедники публично выступают перед колонистами (по два
часа в воскресенье и по часу в будние дни). Однако затем на смену
согласию приходит конфликт: во время проведения второго при¬
частия на праздник Троицы Вильганьон выступает против пропо¬
ведников по вопросу пресуществления плоти и крови Христовой в
хлеб и вино. Он выступает за реальное пресуществление, в то время
как протестанты понимают его как символ: «Будучи подверженным
духу противоречия и оказавшись неспособным удовлетвориться
простотой, с которой Священное Писание учит истинных христи¬
ан относиться к таинствам, Вильганьон в день следующей Троицы,
когда мы устраивали причащение во второй раз (и в противопо¬
ложность сказанному им самим, когда он заявлял, устанавливая
Церковные порядки, что все человеческие измышления [относи¬
тельно таинств] будут отброшены), провозгласил и захотел, чтобы
все остальные также поверили, что освящённый хлеб питает не
только душу, но и тело...»35
Протестанты не согласились с такой трактовкой и стали отста¬
ивать символическое истолкование пресуществления. Поскольку
обе стороны не смогли прийти к соглашению, было решено послать
одного из проповедников к Кальвину, чтобы тот высказал своё су¬
ждение.
215

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Противоречия с протестантами всё нарастали; последние гово¬
рили о «бунте духа» у Вильганьона и намекали на то, что внезапное
изменение его строя мысли было связано с полученными письмами
от кардинала Шарля Лотарингского. Вильганьон же заявлял, что
изменил своё мнение о Кальвине, и называл его отныне «сквер¬
ным еретиком, сбившимся с пути веры»36. Протестантов изгнали
из колонии; несколько месяцев они ждали какого-нибудь корабля,
чтобы вернуться в Европу. Даже в этом, жаловались протестанты,
Вильганьон стремился им помешать: Лери описывает «задуманное
им против нас предательство»37. Когда наконец капитан одного из
кораблей согласился взять на борт протестантов, некоторые из них
устрашились перспектив долгого плавания на весьма ненадёжном
судне без достаточного запаса продовольствия. Они решили вер¬
нуться в Вильганьону, который счёл их шпионами и казнил троих
человек. По его собственным словам, он поначалу предложил им
отречься от их установок, т. к. он «не потерпит двух религий в сво¬
ём присутствии», а затем под страхом казни запретил им «пропо¬
ведовать и рассказывать о своей вере его людям, а также препят¬
ствовать почтительности, с которой его люди должны к нему [т. е.
Вильганьону] относиться». Глава «Антарктической Франции» на¬
стаивает на том, что эти условия не были выполнены и что вернув¬
шиеся протестанты угрожали взбунтовать против него индейцев:
«Услышав об этом, я призвал их [протестантов] на мой остров и,
учинив разбирательство, приказал их утопить. После этого я легко
удержал своих людей в страхе и послушании»38.
Трое казнённых протестантов стали для своих единоверцев
первыми мучениками Америки39. Вильганьон же вернулся в 1559 г.
во Францию и уже никогда больше не видел своей колонии, которая
пала год спустя.
Обсуждавшиеся современниками версии, связанные с изме¬
нением религиозных воззрений Вильганьона, восходят к полеми¬
чески окрашенным конфессиональным сочинениям начала 1560-х
гг.: уязвимость изложенного в них связана с тем, что конкретная
ситуация 1560-1561 гг. проецируется на предшествующие годы
(хотя временная дистаниция и невелика, речь идёт о переломном
этапе). Несмотря на видимые противоречия в поведении Виль¬
ганьона, некоторые современные исследователи усматривают
определённую логику в его поступках. Так, отмечается, что пред¬
ставление о единстве религии (отказ терпеть «две религии в моём
216

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
Присутствии»), о превосходстве представителя политической и
судебной власти над проповедником (организация судебного про¬
цесса над возвратившимися протестантами) и о необходимости
держать колонистов «в страхе и повиновении» остались у Виль-
ганьона неизменными40.
В то же время при анализе причин, повлекших разрыв главы
«Антарктической Франции» с посланцами Кальвина, очевидной
представляется необходимость избегать любого смешения времен¬
ных пластов и соответствовавших им мотиваций. Именно на этом
настаивает Тьерри Ванегфелен, призывая признать неопределен¬
ность ситуации и подчёркивая, что речь может идти лишь о более
или менее правдоподобных предположениях. Он формулирует три
такие гипотезы: первая из них исходит из того, что Вильганьон дей¬
ствительно испытывал симпатии к Реформации и на основании это¬
го мог считаться протестантом. Однако его воззрения отличались
от тех, которыми руководствовались посланцы Кальвина, и скорее
сближались с учением Лютера. В этом случае можно говорить об
оппортунизме Вильганьона: придерживаясь лютеранских взгля¬
дов, он всё же считал возможным «уснастить» их и католическими
представлениями. Подобная версия предложена Ф. Лестринганом,
который отмечает, что Вильганьон сохранил связи с представителя¬
ми германской Реформации даже после падения «Антарктической
Франции»41.
Вторая гипотеза наиболее близка самому Тьерри Ванегфеле-
ну, ещё раньше предложившему определение «не Рим, не Женева»
для характеристики одного из течений в эпоху Религиозных войн.
Он расценивает Вильганьона как сторонника «срединного пути»
(тоуеппет), избегающего радикальных решений и крайностей
в конфессиональных спорах. В рамках этой версии Вильганьон хо¬
тел создать в «Антарктической Франции» церковь, открытую для
всех, но ему помешал радикализм посланцев Кальвина, который и
вызвал ответную реакцию главы колонии. Т. Ванегфелен проводит
в этой связи параллели между Вильганьоном и кардиналом Лота¬
рингским до диспута в Пуасси: именно непримиримость их против¬
ников определила их собственные позиции, т. к. логика религиоз¬
ной идентификации и самоидентификации требует недвусмыслен¬
ного выбора42.
Третья гипотеза дополняет вторую, хотя и может показаться не
вполне правдоподобной. Суть её заключается в том, что Вильганьон
217

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
признавал протестантское причастие под обоими видами, но это
не означало для него действительного присоединения к кальвини¬
стам. В этой части своего анализа Т. Ванегфелен ссылается на из¬
вестные ему «многочисленные подобные случаи, относящиеся к
тому времени», когда протестантское причастие воспринимается
как католическая месса, но отвечающая при этом идеалу реформи¬
рования христианства, близкому многим верующим.
Ко всем подобным попыткам истолкования событий необхо¬
димо добавить и особенности характера Вильганьона: он, несо¬
мненно, был не только честолюбив, но и властен (подобно всякому
военачальнику, оказавшемуся в условиях осаждённой крепости).
Религиозные разногласия на небольшом островке посреди чуж¬
дого и враждебного окружения не могли не ослабить «Антаркти¬
ческую Францию». В результате один из участников богословских
диспутов о причастии и пресуществлении стал перебежчиком: он
сбежал из колонии и присоединился к португальцам, выдав им
сведения о французском поселении. Эти сведения сослужили хо¬
рошую службу нападавшим на «Антарктическую Францию», при¬
неся им победу43.
Падение колонии не замедлило вызвать лавину взаимных упрё¬
ков и обвинений. Вильганьон, обращаясь к Колиньи, подчёркивал
«убытки и потери, нанесённые проповедниками этой доктрины
моему предприятию, которое, как вы хорошо знаете, столь успеш¬
но начиналось и которое стоило мне и моим людям больших тру¬
дов»44. Жан де Лери утверждал, что «единственным виновником
того, что французы не закрепились и не остались в этой стране,
является Вильганьон» и что «мятеж Вильганьона — причина, по
которой французы не заселили Америку»45. История «Антарктиче¬
ской Франции», происходивших там дискуссий и порой полярное
истолкование слов и поступков действующих лиц настолько захва¬
тили умы современников, что в одном лишь 1561 г. современный
исследователь насчитал 26 произведений, так или иначе упоминав¬
ших бразильскую колонию46. Следующими этапами стали «История
мучеников» Жана Креспена (первое издание — 1564 г.)47, «История
одного путешествия в Бразилию» Жана де Лери (1578 г.) и последу¬
ющие издания этой книги: в 1585 и 1599 гг. в приложенных к тек¬
сту сонетах продолжались обличения «предателя, который лишил
французов Бразилии, расточив свою веру» и «предателя Бога и сво¬
его короля»48.
218

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
После падения «Антарктической Франции» протестанты пред¬
приняли ещё несколько попыток основать заокеанское убежище, но
они не увенчались успехом49. Однако история поселения в заливе
руанабара как пролога Религиозных войн во Франции не была за¬
быта и после их окончания. В начале XVII в., когда задумывалась
вторая французская колония в Бразилии (на севере страны, в совре¬
менном штате Мараньян), руководство предприятием было пору¬
чено протестанту, Даниэлю де Ла Туш де Ла Равардьеру. Со своими
знаниями и опытом он был незаменим, но в качестве «нагрузки»
иди для «нейтрализации» протестантского начала ему были при¬
даны капуцины (в дальнейшем они оставили важные свидетель¬
ства о колонии). Во время подготовки экспедиции анонимный на¬
блюдатель замечал: «Я думаю, что им нужно более всего опасаться
разногласий между собой»50. Несмотря на то что Ла Равардьер не
испытывал горячей симпатии к своим спутникам-капуцинам (что
чувствуется по его личной переписке)51, ни он, ни они не позволили
себе ни малейшего прилюдного действия или слова, способного по¬
родить богословскую дискуссию в колонии. Урок «Антарктической
Франции» оказался выучен: религиозный конфликт губителен для
метрополии, но в заморской колонии он прямиком ведёт к ката¬
строфе. Если «Равноденственная Франция» (колония в Мараньяне)
продержалась меньше, чем «Антарктическая Франция», это прои¬
зошло не из-за религии.
Ольга Владимировна Окунева
(Институт всеобщей истории РАН)
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Вот лишь некоторые из них : Lestringant Е Le Huguenot et le Sauvage. LAnr^rique et
la controverse coloniale en France, au temps des guerres de religion. Paris: Klincksieck,
1990. издание) ; Idem. Une Sainte horreur ou le voyage en Eucharistie, XVIe-XVIIIe
si£cle. Paris: PUF, 1996 ; Idem. Еехрёпепсе huguenote au Nouveau Monde (XVIe
si£cle). Geneve: Droz, 1996.
2	Thevet A.., Lestringant E (ed). Le B^sil d’Andre Thevet. Les Singularites de la France
Antarctique (1557). Paris, 1997; Thevet A. Histoire dAndre Thevet Angoumoisin,
Cosmographe du Roi, de deux voyages par lui faits auXTndes Australes et Occidentales.
Edition critique par J.-C. Laborie et F. Lestringant. Geneve: Droz, 2006.
3	Lery /. de. Histoire d un voyage fait en la terre du Bresil (1578, seconde edition — 1580).
Texte etablie, presente et annote par F. Lestringant. Paris, 1999.
4	Интересным примером популяризации сочинения Лери уже не на вузовском, а на
школьном уровне может служить следующая публикация: Lery }. de. Le Nouveau
219

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Monde (^cits de voyage I). Histoire dun voyage faict en la terre du ВгёвИ (extraits)
P^sentation, adaptation, chronologie, notes, dossier-lecture et dossier-jeu par Caroline
Trotot. Paris: Flammarion, 1998, 126 p.
5	Argot-Dutard F. (org.), Histoire dun voyage en la terre du B^sil de Jean de Lerv;
journees dbtudes (10 et 11 decembre 1999). Centre Montaigne — Universite Michel de
Montaigne-Bordeaux 3, Pessac, 2000.
6	Один из таких документов связан с плаванием в Бразилию на корабле «Ла Мар¬
тин» из Жюмьежа; текст в отрывках приведён в: Gonsalves Machado М. A. (org.)
Guia de fontes para a Historia franco-brasileira: Brasil Colonia, Vice-Reino e Reino
Unido. Recife, 2002, p. 164.
7	Сторонником этой версии был, в частности, французский исследователь по¬
следней трети XIX в. Поль Гаффарель, который полагал, что француз по имени
Жан Кузен опередил в Новом Свете не только Кабрала, но и Колумба: Congres
International des Americanistes. Compte rendu de la seconde session. Luxembourg,
1877.	T. 1. Paris, 1878. P. 251; GaffarelP. Histoire du B^sil fran<;ais au XVIe si^cle. Paris,
1878.	P. 1-30. Об аргументах «за» и «против» данной гипотезы см.: Окунева О. В.
Французы — первооткрыватели Бразилии? // Латинская Америка, 2003. № 4.
С. 66-78.
8	«Lettres royaux en forme de compulsoire portant mandemant pour la delivrance dextrait
ou vidimus de la Declaration du voyage du capitaine de Gonneville» // Les Fran$ais en
Ameriquependant la premikre тоШё du XVIe $1ёс1е. Paris, 1946, pp. 46-49; «Declaration
du voyage du capitaine de Gonneville et ses compagnons £s Indes et remerches faites
audit vegage baillees vers justice par il capitaine et ses dits compagnons jouste quont
requis les gens du Roy nostre Sire et quenjoint leur а ё!ё» // Ibid., pp. 28-45.
Традиция связывать место высадки капитана Гоннвиля с Бразилией берёт нача¬
ло ещё в XIX в., см.: Avezac, Armand d\ Campagne du navire l’Espoir de Honfleur,
1503-1505. Relation authentique du voyage du capitaine de Gonneville £s nouvelles
terres des Indes, publie intёgralement pour la premi£re fois, avec une introduction
et des ёсЫгавветеЩв par M. d’Avezac. Paris, Challamel атё, 1869. (Extrait des
«Annales des Voyages», juin-juillet 1869). С этого времени начало контактов
французов с Бразилией стало отсчитываться именно с путешествия Гоннви¬
ля; данная традиция сохранялась ещё в 1990-е гг.: 1492-1992. Des Normands
dёcouvrent lAnr^rique. Rouen, 1992; Perrone-Moises L. A vinte luas viagem do capitao
de Gonneville. Sao Paulo, 1992 (французское издание этой книги: Perrone-Moises
L. Le voyage de capitaine de Gonneville (1503-1505) et la dёcouverte de la Normandie
par les Indiens du Bresil. Paris, 1995.
Первое критическое мнение no данному вопросу было высказано в 1993 г., после
чего последовала полемика в прессе, в ходе которой были отточены аргументы
«против» путешествия Гоннвиля и подлинности его судового журнала. Эти аргу¬
менты были изложены в следующем издании: Liveque de Pontharouart /. Paulmier
de Gonneville. Son voyage imaginaire. Rouen, 2000.
Упоминавшаяся выше Л. Перроне-Мойзес, отстаивающая подлинность как судо¬
вого журнала, так и путешествия в целом, несколько раз выступала с критикой
положений Ж. Левека де Понтаруара (см., в частности, её выступление на меж¬
дународной конференции «Путешественники и образы Бразилии», организован¬
ной Домом наук о человеке (Париж, 10 декабря 2003 г.), а также : Perrone-Moises
L. Essomericq, l’heureux Carijo // Novaes A. (ed.) LAutre rive de loccident. Paris, 2006.
Vol. 2. P. 375-392).
9	Хронология королевских декретов приведена в: Vergi-Franceschi М. Chronique
maritime de la France dAncien Rёgime. Paris, 1998. P. 129, 153, 168; Gonsalves Mach¬
ado M. A. (org). Guia de fontes para a Histbria franco-brasileira... P. 157-160; Visconde
220

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
de Santarem. Quadro elementar das relates politicas e diplomaticas de Portugal com as
diversas potencias do mundo, desde о principio da monarquia portuguesa os nossos
dias. Paris, 1843. Tomo 3. P 359.
jO Тот факт, что вознаграждение за эту экспедицию фигурирует среди «секретных
расходов» Франциска I, весьма красноречив: Laborde L. Les comptes des Batiments
du roi (1528-1571), suivis de documents inedits sur les chateaux royaux et les beaux-arts
au 16e si£cle, recueillis et mis en ordre par le marquis Leon de Laborde. Paris, 1880. Vol.
2. P.272, 413.
11	Relation de Marino Giustiano, ambassadeur en France en Tannee 1535 // Relations des
ambassadeurs уёпШепв sur les affaires de France au XVIe siecle, recueillies et traduits
parM. N. Tommaseo, t. 1. Paris, 1838. P. 87.
12	Bonnichon Ph. Image et connaissance du Bresil: diffusion en France, de Louis XII к Louis
XIII // K. Queiros Mattoso, I. Muzart-Fonseca dos Santos, D. Rolland (dir.) Naissance du
B^sil moderne. Paris, Presses de FUnivers^ de Paris-Sorbonne, 1998. P. 24.
13	Цветные репродукции карт нормандских картографов содержатся в кн.:
Montaigne J.M. Le trafic du Bresil. Navigateurs Normands, Bois Rouge et Cannibales
pendant la Renaissance. Rouen: ASI Communications, 2000. Необходимо также от¬
метить одно из основных исследований нормандской картографии: Anthiaume
A. Cartes marines. Constructions navales. Voyages et dёcouvertes chez les Normands
(1500-1650). Paris: Dumont, 1916. T. 1-2.
О «символическом» обосновании законности французского присутствия в Бра¬
зилии с помощью картографии и выбора топонимов см.: Окунева О. В. «И Вашим
именем почтить безвестный край»: топонимика как способ легитимации фран¬
цузского присутствия в Бразилии XVI — начала XVII вв. // Американский еже¬
годник. 2011. М.: Весь Мир, 2012. С. 317-326.
14	La joyeuse entree de Henri II a Rouen (роёте de 714 vers, prёcёdё d une dёdicace «Au
Roy» et сотрозёе a l’occasion de lent^e royale a Rouen le 1 octobre 1550) — Цит. no:
A. Heulard. Villegagnon, roi d’Anrerique. L’homme de mer au XVIe siecle (1510-1572).
Paris: E. Leroux, 1913. P. 88. См. также : France et Bresil: catalogue dune exposition
о^атвёе par les Archives Nationales de France (24 mai — 27 juin 1955), Hotel de
Rohan, 1955. P. 32.
15	Carta de Тотё de Sousa, desta sua cidade de Salvador nas partes do Brasil a 18 de Julho
de 1551 // L. de Albuquerque (ed.). Alguns documentos sobre a coloniza^ao do Brasil
(вёсиЬ XVI). Lisboa: 1989. P. 171; Carta de Pedro de Gois, de Salvador, 29 abril de 1551
// Ibid. P. 117.
16	Staden H. Nus, fdoces et anthropophages. Traduit de fallemand par H. Ternaux-
Compans. Paris, 2005.
17	Цит. no : Gonsalves Machado, M. A. (org.). Guia de fontes para a Historia franco-
brasileira..., p. 163, 122.
18	Lettre de Francois II au Рёге Gardien des Cordeliers de Paris (Fontainebleau, 15 aouit
1560). Этот документ воспроизведён в следующем издании: Poulenc /. Tentatives de
Nicolas Durand de Villegaignon en vue dobtenir un envoi de missionnaires en France
Antarctique (1560) // Archivum Franciscanorum historicum, Firenze, 1967. T. 60. P. 404.
19	La Suffisance de Maistre Colas Durand, diet Cheualier de Villegaignon, pour sa retenue
en lestat du Roy. Item Lespoussete des armoires de Villegaignon pour bien faire luire la
fleur de lis, que l’Estrille n’a point toucl^e. S.I., 1561. Fol. 3. Автор выражает искрен¬
нюю признательность Татьяне Деббажи-Барановой за помощь в получении до¬
ступа к этому и другим полемическим произведениям начала 1560-х гг., имеющим
отношение к Вильганьону.
221

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
20	McGrath J. Polemic and History in French Brazil, 1555-1560 // Sixteenth Century
Journal. Vol.27, issue 2, Summer 1996. P. 385-397.
21	Les Propositions contentieuses entre le chevallier de Villegaignon, & maistre Iehan
Caluin, concernant la уегкё de l’Eucharistie. A la Royne, mere du Roy, 1561. Fol. 4.
22	Lery J. de. Op. cit. P. 106-107.
23	Histoire des choses memorables advenues en la terre du B^sil, partie de lAmerique
australe, sous le gouvernement de N. de Villegagignon, depuis Tan 1555 jusques a Ian
1558 (s.d., 1561) // Nouvelles annales des voyages, Paris., vol. 144, 5e serie, 1854. T.4. p
198.
24	Описанию этих событий Ж. де Лери посвящает несколько глав своей книги (ch.
VI. De notre descente au fort de Coligny, en la terre de Bresil: de recueil que nous у fit
Villegagnon: et de ses comportements, tant au fait de la Religion qu’autres parties de son
gouvernement en ce pays-U). — Ibid. P. 161-196.
25	Histoire des choses memorables advenues en la terre du Bresil... P. 192.
26	Lestringant F. Le Huguenot et le Sauvage... P. 69, 97,161.
27	«...Lexercice que j’ai fait en Tart militaire sans ^prehension, le meilleur et plus long
temps de ma vie...» — Response aux libelles d’injures publies contre le Chevalier de
Villegagnon // Thevet A. Histoire d’And^ Thevet Angoumoisin, Cosmographe du Roi,
de deux voyages par lui faits aux Indes Australes et Occidentals... P. 269.
28	McGrath /. Op. cit. R 388-391.
29	Wanegffelen T. Rio ou la vrai Reforme : la France Antarctique entre Geneve et Rome //
K. Queiros Mattoso, I. Muzart-Fonseca dos Santos, D. Rolland (dir.) Naissance du Bresil
moderne... P 160.
30	[Barre N.] Copie de quelques lettres sur la navigation du chevalier de Villegaignon
es terres de l’Amerique oultre lcequinoctial, iusques soubz le tropique de Capricorne;
contenant sommairement les fortunes encourues en ce voyage avec les mceurs et fa^ons
de vivre des Sauvages du pais; envoyees par un des gens dudit seigneur (1557) // Gaffarel
P. Histoire du Bresil fran^ais... P. 382-384.
31	Les Propositions contentieuses entre le chevallier de Villegaignon, 8c maistre Iehan
Caluin, concernant la verite de l’Eucharistie... Fol. 7.
32	См. специальную рубрику в предисловии Ж. де Лери к своей книге: «Teneur de la
lettre de Villegagnon envoyee de l’Amerique к Calvin». — Lery J. de. Op. cit. P. 67-73.
33	Response aux libelles d’injures pub^es contre le Chevalier de Villegagnon // Thevet A.
Histoire d’Andre Thevet Angoumoisin... P. 269.
Со своей стороны протестанты не прекращали заявлять об «отсутствии стыда и
скромности» того, кто пытается отрицать сам факт обращения к Кальвину с
просьбой прислать проповедников: «Quant aux lettres que tu as escriptes к Caluin,
ie nay pas diet que par icelles tu ayes demande Ministres pour aller au Bresil (car ie
scay qui tu supplias pour les pouuoir obtenir, у ayant plus de credit que toy, & lequel
neantmoins tu penses iniurier, quant tu le dis estre de mesme Chaleur que Caluin) mais
bien ay-ie diet que tes lettres audict Caluin, en quelque temps que tu les ayes escriptes,
estoyent pleines de ses louanges: ce que tu ne рейх nier sans rougir, si tu as encore retenu
quelque reste de honte & de modestie». — LAmende honorable de Nicolas Durand,
surnomn^ le Cheualier de Villegaignon. S.I., 1561. P. 7-8.
34	«Lecteur Chrestien, s^achant maistre Iehan Caluin, que i’estoye alle au Bresil, en intention
d’y planter la parolle de Dieu, meu de nostre ancienne cognoissance, menuoya tant en
son nom, que dela ville de Genesue, des Ministres de sa doctrine, des plus s^auans qui
se peuuent trouuer, auec quelques artisans, lesquels vindrent muniz de tous les liures
222

Часть 4. МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ ВОЙН
dudict Caluin et des aultres qu’ils s^auoient leur estre к propos...». — Les Propositions
contentieuses entre le chevallier de Villegaignon, & maistre Iehan Caluin, concernant la
verit£ de rEucharistie... Fol. 4.
35	L&ry /. de. Op. cit. P. 183-184.
35 Ibid. P. 186.
37	Ibid. P. 505.
38	Les Propositions contentieuses entre le chevallier de Villegaignon, & maistre Iehan
Caluin. Fol. 7.
39	Crespin /. Histoire des martyrs: persecutez et mis a mort pour la verite de l’Evangile,
depuis le temps des Apostres jusques к Ian 1597 comprinse en douze livres, contenant
les Actes memorables du Seigneur en l’infirmite des siens, non seulement contre les
efforts du monde, mais aussi contre diverses sortes dassaux et heresies monstrueuses.
Geneve, 1597 (первое издание — 1564). P. 413-418.
40	Lestringant E Le Huguenot et le Sauvage... P. 55.
41	Lestringant F. Tristes tropistes... P. 269, 294.
42	Wanegffelen T. Rio ou la vrai Reforme... P. 168-169.
43	Об этом перебежчике и о его собственной версии событий см.: Окунева О. В.
Предатели и предательство во французской Бразилии XVI — начала XVII вв. //
Предательство. Опыт исторического анализа / Отв. ред. К. А. Левинсон. М., ИВИ
РАН, 2012. С. 221-226.
О его роли в богословских дискуссиях в «Антарктической Франции» и об оценке
его действий как протестантами, так и Вильганьоном, см.: Lestringant Е Tristes
tropistes... Р. 274-279.
44	A illustre, haut et puissant Gaspar de Couligny, seigneur de Chastillon sur loing, Almiral
de France // Les Propositions contentieuses entre le chevallier de Villegaignon, & maistre
Iehan Caluin... Fol. 13.
45	Еёгу J. de. Op. cit. P. 507.
46	Lestringant E Tristes tropistes... P. 277 n. 25.
47	Idem. Les representations confessionnelles du Bresil en France: de la France antarctique
a la Rёvocation de l’Edit de Nantes // K. Queiros Mattoso, I. Muzart-Fonseca dos Santos,
D. Rolland (dir.), Le B^sil, l’Europe et les ёquilibres internationaux, XVIe-XXe si£cles.
Paris: Presses de lTJnivers^ de Paris-Sorbonne, 1999. P. 68.
48	Anonyme [Pierre Poupo ?]. A Jean de Lery (1585). 11 Le Moine R. Antique et les po£tes
fran^ais de la Renaissance. Ottawa, 1972. P. 242 ; N.D.B. A l’auteur meme [Jean de Тёгу],
1599 // Ibid. P. 169.
49	О протестантской колонии во Флориде см.: Lestringant F. Le Huguenot et le
Sauvage... P. 227-310; Idem. Gen£ve et TAn^rique: le reve du Refuge huguenot au temps
des guerres de Religion (1555-1600) // Revue de l’histoire des religions. Paris, 1993.
Tome 210. № 3. P. 331-347 ; Idem. Geneva and America in the Renaissance: the Dream
of the Huguenot Refuge 1555-1600 // Sixteenth Century Journal, Summer 1995. Vol. 26,
issue 2. P. 285-295.
50	Речь идёт о так называемом «Туринском манускрипте», воспроизведённом в кн.:
Pianzola М. Des Fran<;ais a la conquete du Bresil (XVIIe si£cle) : les Perroquets jaunes.
Paris, Editions L’Harmattant, 1991. P. 47.
О нежелании Л а Равардьера видеть капуцинов в экспедиции он сам признавался
в письме Ф. Дюплесси-Морне: «Je croie que vous aurez su la fa<;on et avec quel regret
je me suis embarq^ pour venir ici, et les instances que je fis pour namener point de gens

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
d’Eglise, sur l’avis que j’avais de plusieurs lieuxde la prise de ce lieu, quoique jeusse re<;u
un nouveau commandement de la Reine pour les mener...». — Lettre de D. de La Touche
sieur de La Ravardi^re a Ph. Duplessis-Mornay; Saint Louis de Maragnan, 25 novembre
1612 // N. Fornerody G. Beugnon, J. Moraes (ed.). Sur la France Equinoxiale / Sobre
a Franca Equinocial. Sao Luis, Alliance fran^aise de Sao Luis; Academia Maranhense de
Letras, 2001. P. 36.

Часть 5.
ФРАНЦУЗЫ
В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ
В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ

ПРЕИМУЩЕСТВЕННОЕ ПРАВО
МУЖЧИНЫ И ФРАНЦУЗСКИЙ ДУХ
МОНАРХА ЛИЛИИ:
обсуждение Салической правды
и создание национального консенсуса
во время последней религиозной
войны XVI столетия
Мы решили обратиться к спору вокруг салического закона, кото¬
рый имел место во время последней гражданской войны XVI века1.
Историки этого периода, которые столкнулись с этим явлением, в
целом посвящают ему в лучшем случае несколько слов, как если
бы вышеупомянутый закон был единодушно принят обществом и
как если бы необходимость преимущественного права мужчины на
трон существовала сама собой. Однако этот вопрос обсуждался с
давних времен, и он стал объектом непрерывной борьбы в течение
всей войны. Не то чтобы оспаривалось традиционное верховен¬
ство, приписываемое мужскому полу в управлении людьми, или же
закон, который Франция намеревалась утвердить, дабы упрочить
монополию этого пола на управление общественными процессами
(хотя его существование дало трещину в последние несколько деся¬
тилетий XVI века), однако существовала причина несогласия по по¬
воду «расчетной модели», позволяющей узнать, на кого указывает
вышеназванный закон для возложения короны.
Эти разногласия не только позволяли этому, очень невероят¬
ному и долгое время не подлежащему разглашению вымыслу стать
общеизвестным французам, но также и выстроить мало-помалу
солидный консенсус между практически всеми воюющими сторо¬
нами, выходя за пределы их социальных, религиозных и политиче¬
ских разногласий, вокруг фундаментальных характеристик монарха
королевства лилий; характеристик, которые король Наварры соеди¬
нил сразу, как только перешел в католицизм, после чего мир быстро
вернулся во Францию после сорока лет религиозных и гражданских
Конфликтов. Стало быть, время с 1584 по 1594 гг. знаменует реши¬
тельный поворот в истории Франции, в результате которого куль¬
227

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
тура мужской монополии на французскую политическую жизнь
вернулась на место такой, какой мы её видим сегодня, в начале
XXI столетия. Прежде мы сделаем несколько напоминаний, чтобы
прояснить смысл этих споров, и постараемся показать, почему ре¬
лигиозные конфликты 1570-х и 1580-х годов помогли мифу выйти
за его пределы.
Смысл споров на тему Салического закона
Итак, правило наследования, названное салическим законом,
не имеет ничего общего с настоящим Салическим законом (Lex sal-
icay лат.)> кроме названия; основная часть свода законов Саличе¬
ских франков была написана во времена Хлодвига. Только в начале
XV столетия именем одного назвали другое, чтобы в конце концов
придать законную силу отлучению некоторых девочек от трона
Франции веком ранее, в 1310-1320 гг., и что имело в качестве по¬
следствий Столетнюю войну2. В то время закон Салических фран¬
ков уже был хорошо забыт, поскольку в нем ничего не говорилось
о передаче короны. Но, вопреки всем неразборчивым рукописям,
которые сторонники Валуа выискивали, дабы найти доказательства
их восхождения на трон Франции, этот закон содержал по край¬
ней мере один интересный момент: статью, обусловливающую, что
определенный тип земли не может быть передан женщинам. Ста¬
тья, однажды отделенная от остального свода законов и надлежа¬
щим образом прокомментированная в желанном смысле, выгляде¬
ла приукрашенной благодаря замене слова «земля» (terre) на слово
«правление» (regne) в 1410-х гг. и объявлялась источником наслед¬
ственного французского права.
Вообще отсылка к Салическим франкам вызывала большие
трудности: казалось дерзким основывать право Валуа на неизвест¬
ном законе, в котором, самое главное, речь шла о кражах, убий¬
ствах, оскорблениях и других правонарушениях. Пока длилась Сто¬
летняя война (1337-1453), эти трудности разбирала горстка имею¬
щих ученую степень докторов университета и члены королевской
канцелярии. В конце XV столетия, напротив, эта измененная статья
стала набирать сторонников, благодаря успешному появлению со¬
вокупности аргументов, которые уничтожали проблемы, созданные
этой небылицей. Согласно этому сценарию, популяризированному
т. н. «Большим анонимным трактатом» («Grand traite апопуте»)
228

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
1460-х гг.3, вождь франков Фарамон обнародовал салический закон
в 420-х гг. по подсказке четырех мудрецов: он представлял собой
документ, который оговаривал, что женщины не наследуют коро¬
ну; закон использовался без перерыва в течение нескольких веков
и особенно в начале XIV столетия, во время отстранения француз¬
ских принцесс от трона. Эти данные, как будто связанные фактами,
сходились с логическими обоснованиями: с одной стороны, этот за¬
кон был справедлив, поскольку помогал избежать ужасных опасно¬
стей, а именно — доминирования женщин и иностранцев; с другой
стороны, факт, что лишь Франция следовала этому предписанию,
доказывал просто-напросто ее абсолютное превосходство, ведь на¬
следственное право страны соответствовало закону природы о пре¬
имуществе мужчин, когда практически все другие наследственные
монархии оставались испорченными женщинами до такой степени,
что перешли по наследству в женские руки.
Именно эта последняя группа умозаключений, среди которых
числились сторонники нового правила, замаскировывала фантазию
их исторических размышлений. С конца XV в. в действительности
исторические повествования становились сдержанными по поводу
того, чем в действительности являлся Салический закон, и они нача¬
ли очернять женщин, которые до этого управляли Францией, дабы в
конце концов доказать, что каждый раз такой случай заканчивался
для страны катастрофой. Особенно это ярко проявилось в отноше¬
нии двух королев — Брунгильды и Фредегонды, которые боролись
друг с другом в VII в. в качестве королев-матерей, правительниц
франкских королевств. Тем временем наступало изобретение книго¬
печатания: новые хроники и истории Франции вскоре заменили ста¬
ринные, и их утверждения множились до миллионов экземпляров.
Согласно историку Колетт Бон, новый продукт начал карьеру «на¬
ционального мифа»4, по меньшей мере в среде высшего духовенства.
Другая причина объясняет возросший успех новой теории —
это возвращение женщин во главу государства в конце века. Анна
Французская, старшая дочь Людовика XI, Луиза Савойская, мать
Франциска I, Екатерина Медичи, мать трех последних Валуа: ка¬
ждая из них правила, одна или с кем-то еще, в течение долгих лет.
Даже если ни одна из них не получила королевский титул в порядке
наследования, было легко утверждать, что исключение женщин от
короны во Франции исключало их и от доступа к управлению стра¬
ной, что и делали их противники.
229

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Осталось уточнить, почему салический закон оставался так
долго сюжетом, не подлежащим разглашению. Вероятно, самая
важная причина — то, что его противники были призваны молчать.
Объяснять, что ни один французский закон не устанавливает на¬
следование по мужской линии, тем самым сделав Валуа самозван¬
цами, значило рисковать и вновь порождать вражду. Лучшее, что
могли сделать, это, например, придавать значение истории королев
(отсюда весь размах, с которым литература взялась за знаменитых
женщин, среди которых известные правительницы всегда были ши¬
роко представлены). Закон называли первым законом французов,
со времен «Большого анонимного трактата», и под этим заглавием
текст (которого до этого не существовало) был опубликован меж¬
ду 1488 и 1552 гг. За «первым законом» быстро последовали другие,
положившие начало теории фундаментальных законов — наброску
французской Конституции.
Другая важная причина — это то, что ни один из двух провалов
в рождении мальчиков в царствование Карла VIII и Людовика XII
не порождал настоящую политическую проблему: каждый раз трон
наследовал принц, который являлся одновременно зятем короля (то
есть законный наследник в духе традиций) или его самым близким
кузеном мужского пола (то есть законный наследник в духе нового
правила); начиная с правления Франциска 1(1515) рождение маль¬
чиков восстановило всю надежду династии.
Наконец, последняя причина — это государственный инте¬
рес (raison d^tat). Одно дело — мечтать о законе, отстраняющем
женщин от наследования трона, и другое — обходиться без них,
поскольку они были единственным гарантом стабильности пе¬
ред амбициями кузенов и дядей. Во время первого длительного
регентства Екатерины Медичи, в 1560-х гг., часть ее сторонников,
не колеблясь, публично защищала идею о том, что закон о насле¬
довании и управление страной — две очень разные вещи и что
лживо описывать правления женщин как явления, полные наси¬
лия и мерзости. Особенно это касается историка Этьена Паскье,
который вернулся к этому вопросу в последних томах «Ученых
зацисок о Франции» («Recherches de la France»), изданных в начале
XVII столетия. Другие авторы, такие как братья Дю Тийе, очевид¬
но, тайно опубликовали салический закон. В 1570-х годах историк
Жирар дю Эйан (Girard du Haillan) дошел до утверждения, что са¬
лический закон был «изобретен то ли Филиппом Длинным, то ли
230

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
Филиппом де Валуа, чтобы сделаться королями и чтобы лишить
своих племянниц короны»5. И это ему не мешало добавлять, что
эТ0 было превосходное правило...
кризис 1570-1580-х годов
Стало быть, Салический закон продолжал интересовать по
большей части только историков, юристов, теоретиков политиче¬
ской мысли и государственных деятелей, не говоря о женщинах,
наделенных властью, и их окружении6. В конце 1574 г., а именно
в самом начале правления Генриха III, который только что вернул¬
ся из Польши для наследования своему брату Карлу IX, эта басня
снова внезапно появилась, как ядро выпущенное из пушки. Короле¬
ва-мать, находившаяся у власти уже пятнадцать лет, столкнулась с
т. н. заговором Недовольных, коалицией протестантов и умеренных
католиков, целью которых было помешать восхождению на престол
Генриха III (известного со дня Святого Варфоломея своей крайней
приверженностью католицизму) и возвести на трон его младшего
брата Франсуа, герцога Анжуйскому (известного своей умеренной
религиозностью); попытка государственного переворота, которому,
из-за плохого здоровья короля Карла, Екатерина Медичи противо¬
стояла практически одна провалилась, т. к. королева смогла заклю¬
чить под стражу основных заговорщиков. Тогда-то вышла серия
памфлетов и изданий, среди которых самыми важными, по нашему
мнению, были «Удивительные рассуждения о жизни, действиях и
поведении королевы Екатерины Медичи, королевы-матери» («Dis¬
cours merveilleux de la vie, actions et deportements de la reine Cather¬
ine de Medicisy reine теге») (конец 1574 г.), сразу же переведенные на
различные языки для международного распространения, и «Шесть
книг Республики» («Six Livres de la Republique») Жана Бодена (1576),
которые добились еще большого и длительного успеха.
Первое издание, явно анонимное, имеет вид отвратительной био¬
графии королевы-матери. Начиная от обоснования женской жесто¬
кости, этот текст содержит рассуждение о никуда не годных регент¬
шах (иными словами, всех правительницах), которое занимает боль¬
ше 20% всего текста; половина же посвящена проведению параллелей
Между двумя худшими королевами, по мнению автора: Брунгильдой
и Екатериной. Всё доказательство сводится к изречениям о «значи¬
мости нашего салического закона» («l’autorite de notre loi salique») (без
231

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
какого-либо уточнения деталей) и заканчивается торжественным
призывом к объединению мужчин: «Будем же двигаться все, одним
сердцем и единым шагом, представители всех сословий — благород¬
ных людей, горожан, крестьян, вынуждая ее [королеву] возвратить
нашим принцам и сеньорам свободу»7. Так как автор со смакованием
вспоминает казнь Брунгильды, смысл слов «вынудим ее» понятен.
Сочинение Бодена строит теорию вокруг господства мужчин,
настаивая на подневольном положении супруги и на опасностях
гинекократии (власти женщин). «Республика, говоря в сущности,
теряет свое название там, где женщина господствует, какой бы му¬
дрой она ни была; а если она распутна, то на что мы должны наде¬
яться?» «К счастью, — добавляет он, — салический закон [...] опре¬
деленно защищает нас от того, чтобы женщина когда-нибудь могла
наследовать фьефы, какой бы природы они ни были». После чего
он уточняет, с целью противостоять наступлению сторонников мо¬
нархии, что это правило — «не обманный закон, как многие думают,
поскольку оно представлено в более старинных Салических зако¬
нах, в старых рукописных книгах»8.
Последующие десять лет тем не менее не прошли как предпо¬
лагалось. С одной стороны, находясь у власти, Генрих III вместе с
матерью продолжал политику балансирования между католиками и
протестантами, которая была провозглашена ранее; то есть король
в высокой степени разочаровывал своих сторонников — ревност¬
ных католиков и особенно их вождей — Гизов, своих старинных
друзей. С другой стороны, этот молодой человек, женившийся по
любви, не имел детей. В 1584 г. проявился кризис престолонаследия,
поскольку Франсуа Анжуйский, младший из братьев Валуа, скон¬
чался в возрасте тридцати лет, и король больше не имел наследни¬
ков; Генрих де Бурбон, король Наварры, становится наследником
королевства. Однако переход мог бы произойти без конфликтов,
ведь последний был одновременно зятем Генриха III и самым близ¬
ким родственником по прямой мужской линии — в этот раз следует
вернуться к Святому Людовику для поиска общего предка. Про¬
блема, как мы знаем, заключалась в том, что Наваррец был проте¬
стантом, в стране, опустошаемой гражданскими и религиозными
войнами двадцать пять лет, и в Европе, также разоренной, где меж¬
дународный договор, принятый в середине века, вынуждал людей
придерживаться религии их государя; увидеть Генриха Наваррско¬
го на троне Франции значило увидеть переход страны на сторону
232

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
протестантских сил, что ни французские католики, ни страны Юж¬
ной Европы не были готовы допустить.
Каковы были другие решения? Первое: нужно было, чтобы На¬
варрец поменял веру, за что выступали Генрих III и умеренные като-
дики. Генрих де Бурбон этого вовсе не желал, а еще больше — его сто¬
ронники: для них проще всего было ожидать, что корона сама упадет
к ним в руки. Второе решение, продвигаемое герцогами Гизами с
большой осторожностью: смена династии, поворот, к примеру, в их
сторону, в сторону потомков Карла Великого. Однако при вниматель¬
ном изучении истории первых династий выяснилось, что последний
представитель Каролингов умер без прямого наследника по мужской
линии. Третьим решением мог бы быть просто отказ от правила муж¬
ского наследования. Но нужно тогда решить, с какого времени вос¬
станавливать женское право наследования: с Франциска I, дедушки
Генриха III? С Генриха II, его отца? С самого Генриха III, который еще
имел живую сестру, Маргариту де Валуа, королеву Наваррскую? Оче¬
видно, что кандидаты на французский трон после 1584 г. росли как
грибы после дождя и что их обилие оставляло все шансы на принятие
последнего решения: войны. Начавшаяся в начале 1585 г., она длилась
десять лет, в течение которых салический закон являлся объектом
масштабного текстового анализа, финансируемого некоторыми кан¬
дидатами и подхватываемого отрядами восторженных писак, соблаз¬
ненных как теорией «мужского преимущества» в вопросе верховной
власти, так и ее наложения на другие области.
Что все-таки поражает, помимо очевидного разнообразия по¬
литических и религиозных взглядов и различных концепций сали¬
ческого закона, так это отсутствие принципиальных разногласий
между воюющими сторонами по поводу ценностей, которые они
воплощали, что в конечном итоге сделало короля Наварры общим
кандидатом именно за его две характеристики — мужчины и фран¬
цуза, в ожидании его перехода в католицизм.
Консенсус вокруг права мужчины на трон
Эта согласованность с начала войны была^воплощена в лице
первой альтернативной кандидатуры, которая возникла перед ко¬
ролем Наварры: речь идет о его дяде со стороны отца — кардинале
Шарле де Бурбоне, который имел преимущество, поскольку являл¬
ся католиком. Однако принц находился в невыгодном положении
233

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
из-за своего сана кардинала и шестидесятилетнего возраста, что
почти не оставляло времени на освобождение от церковных обе¬
тов, женитьбу и рождение детей мужского пола. По мнению рев¬
ностных католиков, тем не менее он был единственным, способным
взойти на трон как потомок Святого Людовика, находящийся к
последнему на более близкой ступени родства, чем племянник. Ле-
гисты выступали за эту идею в течение пяти лет вплоть до смерти
кардинала в 1590 г., посредством десятка изданий и особенно сотен
проповедей — во время войны церкви были трансформированы,
как мы знаем, в трибуны для политических выступлений в городах,
занятых Католической лигой.
Гизы заняли в этой ситуации оборонительную позицию, отвечая
тем, кто их обвинял в покушении на трон. «Совершенно точно [...],
что последний из рода Карла Великого умер без ребенка мужского
пола», — писал в 1585 г. один из их апологетов. Все наследники вели¬
кого императора, которые заполняли княжеские фамилии Европы,
являлись таковыми благодаря женщинам, как в случае с Гизами. И
«Салический закон не допускает женщин к короне, но тем не менее
он не настолько сильный, что может погасить родство, которое су¬
ществует между ними по законам природы, более древним и более
сильным, чем салический закон». Наконец, «если бы Гизы высту¬
пали против салического закона, они не стали бы искать свой род
далеко: ведь монсеньор де Гиз приходился правнуком королю Лю¬
довику XII [по женской линии]»9. Мы видим, что вместо того, чтобы
объявить историческую фальсификацию, Гизы только напомнили о
своей принадлежности к королевской фамилии... Фактически они
полагались на Генеральные штаты для провозглашения их права на¬
следовать Генриху III. Несомненно, они преследовали эту цель еще
с 1580-х гг. Так объясняет в 1592 г. автор памфлета «Ослепление и
великое заблуждение политиков... которые желали дать Генриху
де Бурбону, некогда королю Наварры, корону Франции в связи с
его так называемой тронной преемственностью» («Laveuglement et
grande inconsideration des politiques, diets Maheustres, lesquels veulent in¬
troduce Henry de Bourbon, jadis roy de Navarre, a la Couronne de France,
a cause de sapretendue succession»). Будучи далек от того, чтобы оспо¬
рить систему французского наследования, он просто напоминает,
Что это наследование уже было прервано Богом — к примеру, при
переходе короны от Меровингов к Каролингам. То же самое должно
произойти сейчас, в условиях, когда новый монарх «будет провоз-
234

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
гдашен и объявлен королем Генеральными штатами, или самыми
разумными и лучшими людьми, с миропомазанием, как все короли,
начиная с Хлодвига»10. Что касается других кандидатов, которых ус¬
ловно можно назвать французами и которые произошли от прин¬
цесс крови, — сыновей герцога Лотарингского и герцога Савойско¬
го, они вели себя относительно смирно, довольствуясь ожиданием
решения Штатов.
Другое свидетельство согласия, которое объединило воюющие
стороны, несмотря на их тактические или конфессиональные разли¬
чия, выражается в примирении двух лагерей, официальных врагов,
лагерей Беарнца и Генриха III, объединивших свои силы в начале
1589 г. Король Франции воспринимал своего зятя своим настоящим
преемником и пытался его убедить отречься от протестантской
веры; неся потерю за потерей между католическим молотом и про¬
тестантской наковальней, Генрих III наконец уступил по религиоз¬
ному вопросу. Оба короля пали в результате друг другу в объятия,
объединив королевские и протестантские армии. Через несколько
месяцев Генрих III скончался от удара ножом монаха-фанатика, и
оба объединенных лагеря признали своим королем суверена На¬
варры, все еще протестанта. До этих трагических часов сторонники
Бурбона готовили условия для этого объединения, публикуя книгу
за книгой, где они каждый раз настаивали на его праве на престол
на основании салического закона, на его верности шурину, коро¬
лю Франции, и на его характере «хорошего французского принца».
Стратегия, которой придерживались все его сторонники и которая
полностью обезоружила их противников. Так, автор «Католическо¬
го Зерцала» {«Mirouer catholique») (1590) обвинял католиков-отступ-
ников в желании «уничтожить государство, при этом будучи фран¬
цузами»11; нельзя отрицать, что в них видят «плохих французов».
Таким же образом, Наваррца называли «Biarnois» в католических
памфлетах; это была манера признавать в нем француза, хотя при
этом «плохого», так как он протестант.
Наконец, очевидно, что пол претендентов объединял все воюю¬
щие стороны: король Наварры, кардинал де Бурбон, герцог де Гиз,
сын герцога Лотарингского, герцог Савойский — мужчины. Толь¬
ко король Испании настаивал на передаче короны своей дочери,
Изабелле Австрийской, рожденной от брака с дочерью Генриха II
и Екатерины Медичи, Елизаветой де Валуа. Единственный, он вы¬
ступал против салического закона, вызвав неудовольствие своих
235

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
союзников, католическая группа которых уже пять лет делала став-
ку на кардинала де Бурбона от имени вышеупомянутого закона...
Исключение женщин, объясняют полемисты Филиппа II (которые
опираются на французских историков), это «изобретение, восходя¬
щее к Людовику X Сварливому». Разумеется, Бурбоны происходят
от Святого Людовика, но они формируют «дом, отличный от коро¬
левской фамилии», и они смогут «сослаться на салический закон,
который доказывает их происхождение от Святого Людовика»12.
Король Испании, очевидно, находился в более слабой позиции,
учитывая его национальность, чтобы быть впереди этой битвы.
Только горсть ревностных католиков следовала за ним по этому
пути, решив пренебречь мужским правом и национальностью в
пользу религии. Для остальных ни испанский гарнизон, распо¬
ложившийся в Париже, ни тысячи экю, потраченных на покупку
голосов депутатов Генеральных штатов в 1593 г., ни выступления
папского легата, ни пламенные проповеди кюре, сторонников Лиги,
не смогли убедить французов отказаться от салического закона. Но
они достаточно напугали короля Наварры, который в июле 1593 г.
торжественно отрекся, что стало прелюдией к сложению оружия
почти повсюду и значительной нормализации ситуации.
Правило, законное для всех женщин
В последней части этой работы мы хотели бы сделать акцент на
другую часть пропаганды в пользу салического закона: тех, кто пы¬
тался изобличить незаконность власти женщин сверху донизу по
социальной лестнице. Сторонники того или другого кандидата на
самом деле не довольствовались напоминанием истории Фарамо-
на и его четверых советников или подсчетом, сколько родственных
ступеней отделяет их героев от Святого Людовика или Карла Вели¬
кого. Сначала все или почти все вспоминали ужасные злодеяния,
совершенные королевами прошлого, нападая на правящих женщин
своего времени. Екатерина Медичи в этом отношении была осо¬
бенной мишенью и в итоге стала объектом бесчисленного количе¬
ства атак. Женщины из рода Гизов, весьма вовлеченные в события
гражданской войны, также поносились как умеренными католика¬
ми, которые обвиняли их в сотрудничестве с ультракатоликами, так
и последними, которые, в свою очередь, вели речь об отсутствии у
236

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
них надлежащего рвения. Королева Елизавета Английская, главная
опора протестантов, была объектом не менее усердных нападок со
стороны легистов. Некоторые издания задевали женщин как соци¬
альную общность. Существует памфлет «Манифест придворных
дам» («Manifeste des dames de la Com»), опубликованный в 1587 г.13,
где принцессы и знатные дамы признавались всему миру в своих
так называемых интимных связях.
Издания также затрагивали тему благородства «первого фран¬
цузского закона» и необходимости поставить его вне публичной
сферы. Пьер де Беллуа, католик, примкнувший позже к лагерю
Наваррца, полагал в своем трактате «Рассмотрение речей, выска¬
занных против королевского дома Франции» («Ехатеп du discours
publie contre la maison royale de France»), выпущенном в 1587 г., что
одним из «плодов, не имеющих цены», дарованным французам са¬
лическим законом, является передача короны по мужской линии,
«согласно мировому порядку, установленному природой, следуя
которому неуместно видеть женщину в качестве правителя»14. Что
касается самого автора, сторонника кардинала де Бурбона, то он го¬
ворит, что полностью согласен с положением вещей, при котором
«салический закон практиковался бы не только в управлении коро¬
левством, но также в наших частных домах!» В остальном, продол¬
жает он, «если салический закон был принят в этом королевстве,
это потому, что в нашей Франции больше легкомысленности у на¬
ших женщин»15.
Наконец, мы хотели бы отметить необычайную изобретатель¬
ность авторов этого периода в области способов убеждения. «Рас¬
смотрение речей», только что процитированное, является крат¬
ким резюме высказываний других лагерей, за чем следуют долгие
опровержения для вручения воюющим группам собственных аргу¬
ментов, что помогает полемике. Но это еще не всё; оно написано
с характерными выражениями, ведь более чем на 350 страницах фи¬
гурирует название салический закон (la loy salique) — что не позво¬
ляет его забыть. Наконец, издание украшено генеалогическими та¬
блицами, чтобы показать число ступеней между дядей и племянни¬
ком и дополнительно освежить воспоминания о преемственности
королей Франции. В этих таблицах ни разу не фигурировало жен¬
ское имя, как будто короли порождались один от другого со времен
Адама. Другой сторонник кардинала — Маттео Зампини — также
написал книгу, украшенную генеалогическими древами, полностью
237

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
мужскими, но в которой ряд слов начинался с большой буквы, дабы
подсознательно подчеркнуть послание тем, кому адресовано сочи¬
нение. Среди этих нескольких слов более часто встречается термин
мужской (male), который бросается в лицо читателю на каждой
странице и фигурирует там даже по пять или шесть раз16.
Мы знаем, что не салический закон позволил в конце концов ко¬
ролю Наваррскому занять трон, но его отречение в июле 1593 г. —
жест, который вскоре привел к сложению оружия практически во
всех провинциях и открыл ему дорогу к коронации. Интенсивная
пропаганда, которая велась годами в пользу этого наследственного
решения, воплощенная в исключении француженок из числа пре¬
столонаследниц, очень быстро подготовила национальное прими¬
рение, сложившееся вокруг ценностей, которые медленно наполня¬
ли небылицами с самого момента их появления. Среди этих самых
ценностей еще раз утвердилось обязательное подчинение женщин
мужчинам. Сосуд из злословий, так долго переливаемый во время
общественных дебатов и которому никто или почти никто не про¬
тивостоял, беспощадно хранил совокупность доводов о превосход¬
стве мужчины и лишении прав женщины. На почве враждебности
оправдывались самые гнусные сексуальные насильственные дей¬
ствия в отношении женщин, а в юридической сфере наблюдалось
значительное увеличение смертных казней за «женские» преступле¬
ния, такие как детоубийство и колдовство; и на почве распростра¬
нения идей все проклинали феминисток за их молчание во время
всей войны.
Несмотря на то что последние вышли из тьмы в 1594 г., защи¬
щая достоинство женщин в общем и их способность вести за собой
людей в частности17, это никак не позволило изменить тенденцию,
даже если Генрих IV и поспешил забыть песню, которую он пел все
восемь лет, не желая узаконить королевскими грамотами систему,
которая позволила ему добиться успеха. Делая это, он снова провоз¬
гласил политику, которой придерживались его предшественники и
все потомки вплоть до Людовика XVI, подписавшего с энтузиазмом,
как мы знаем, первую Конституцию (1791), где фигурировало на
почетном месте правило передачи трона «от мужчины к мужчине,
по праву первородства, с постоянным и абсолютным исключением
женщин и их потомства» (статья 3). Столетия, связанные с углубле¬
нием критического мышления и наступление века Просвещения
на самом деле нисколько не избавились от фальсифицированной
238

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
дегенды, родившейся с появлением королевства; они возвели ие¬
рархию полов в догму, желаемую не Богом, а Природой. Храбрый
фарамон основал марафон, подхваченный Историями Франции,
заботившимися о славе закона вплоть до XIX века, эпохи, когда
школьные учебники Третьей Республики наполнились рассказа¬
ми об ужасных королевах во французской истории. Эти рассказы,
начиная с Фредегонды и Брунгильды и завершая Марией-Анту¬
анеттой, продолжали рассматривать негативный вклад женщин в
политическую жизнь Франции почти до первых десятилетий Пя¬
той Республики. После чего эти четыре или пять злобных созданий
были заменены другими женщинами18. Все это может считаться по¬
смертной и полной победой тех, кто в последние десятилетия XVI
столетия сознательно дискредитировал власть женщин.
Элиан Вьенно (Университет Сент-Этьен)
Пер. М. Бойко
ПРИМЕЧАНИЯ
1	История этого мифа отражена в нашей книге (главы 10-15): Viennot ЕНапе.
La France, les femmes et le pouvoir. 1. L’invention de la loi salique (Ve-XVIe si£cle).
Paris: Perrin, 2006. См также: Giesey Ralph E. Le Role meconnu de la loi salique. La
succession royale, XlVe -XVIe si£cles. Paris: Les Belles Lettres, 2007.
2	Первой была Жанна Наваррская, дочь Людовика X Сварливого, которой компен¬
сировали потерю трона, преподнеся Наваррскую корону в 1328 г. (королевство,
вошедшее в состав Франции два поколения ранее через ее бабушку, Жанну I На¬
варрскую, супругу Филиппа Красивого). Затем ее двоюродные кузины, дочери ее
дядей (двух первых узурпаторов трона, Филиппа V и Карла IV, которые не оста¬
вили после себя наследников). Наконец ее тетка Изабелла, старшая дочь Филиппа
Красивого, королева Англии. Первый Валуа (Филипп VI) занял трон не только
в обход всех женщин, но и их потомства мужского пола, самые могущественные
из которого, Карл II Наваррский и Эдуард III Английский, заключили союз про¬
тив новых узурпаторов трона.
3	Возможно, его автором был Гийом Кузино (Guillaume Cousinot): Craig Taylor, ed.
Debating the Hundred Years War. «Pour ce que plusieurs» (La Loy Salique) and «А
declaration of the trew and dewe title of Henrie VIII». Camden 5th series. Cambridge:
Cambridge University Press, 2006.
4	Beaune C. Naissance de la nation France. Paris: Gallimard, 1985. Ch. 9; см. также
Viennot Ё. Uhistoire des reines de France dans le debat sur la loi salique (fin XVe-fin
XVIe siecle) / Emmanuelle Santinelli & Armel Nayt-Dubois, dir. Femmes de pouvoir
et pouvoirs de femmes, dans l’Europe occidentale medievale et moderne. Valenciennes:
PU de Valenciennes, 2009.
5	Girard du Haillan. De l’Estat et succ£s des affaires de France. Paris: l’Olivier de l’Huillier,
1570. F. 100-104.
239

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
6	Viennot Ё. Comment contrecarrer la loi salique ? Trois commanditaires de livres
d’histoire au XVIe si£cle: Anne de France, Louise de Savoie et Catherine de M£dicis /
Jean-Claude Arnould & Sylvie Steinberg, dir. Les Femmes et K&criture de l’histoire,
1400-1800. Mont-Saint-Aignan: PU de Rouen et du Havre, 2008.
7	Discours merveilleux de la vie, actions et deportemens de Catherine de Medicis, Royne-
тёге [1574] / £d. Nicole Cazauran et al. Gen£ve: Droz, 1995. P. 278.
8	Jean Bodin. Les Six Livres de la Republique [1576]. Paris: Fayard, 1986. Vol. 6. P. 235. 247.
9	Response de par M.M. de Guise к un advertissement [аПпЬиё к Pierre d’ Epinac].
S.l.s.n., 1585. P.6, 8, 12.
10	Laveuglement et grande inconsideration des politiques [...]. Paris: Rolin Thierry, 1592.
P. 15, скё par Mickail Dmitrief. «“£tre catholique” et “£tre fran^ais” dans certains textes
de la fin du XVIe siecle» // Revue d’Histoire de l’Eglise de France. T. 96, n°237 (juillet-
dёcembre 2010). P. 334. См. также статью M. В. Дмитриева в настоящем издании.
11	Mirouer catholique representant les moyens pour retenir le peuple de la Bretagne au S.
Party de TUnion [...]. S.L, 1590. P. 14-15, ёgalement ёикИё par M. Dmitrief, art. cite,
p. 338.
12	Рё$итё de Jean-Marie Constant. La Ligue. Paris: Fayard, 1996. P. 419.
13	Pierre de VEstoile. Registre-Journal du regne de Henri III [1574-1589] / £d. Madeleine
Lazard & Gilbert Schrenck. Gen£ve: Droz, 1992-2003. Vol. 5. P. 344-345.
14	[Pierre de Belloy], Examen du discours риЬНё contre la maison royale de France, et plus
particulierement contre la branche de Bourbon, seule reste d’icelle, sur la loi salique et
succession du royaume. Par un catholique, apostolique, romain, mais bon fran^ois, et
tresfidele subjet de la couronne de France. S.l.s.n. [Haultin], 1587.
15	Sommaire response a lexamen dun heretique sur un discours de la loy Salique,
faussement pretendu contre la maison de France, et la branche de Bourbon. S.l.s.n.,
1587, p. 12-13.
16	Matteo Zampini, De la succession du droict et prerogative de premier prince du sang de
France, deferee par la loy du royaume, к Monseigneur Charles Cardinal de Bourbon, par
la mort de Monseigneur Francois de Valois Due d’Anjou. Du tra^ du sieur Matthieu
Zampini, I.C. de ce que Gregoire de Tours, Aimonius et autres historiens de la France
ont hisse par escrit. Paris: G. Bichon & Rolin Thierry, 1588.
17	Viennot Ё. La France, les femmes et le pouvoir, 2. Les resistances de la 8оаё1ё (XVI-
XVIIe siecle). Perrin, 2008, ch. 2: «La contre-attaque des fёministes».
18	Denise Guillaume. Le Destin des femmes et lecole, p^face de Genevikve Fraisse. Paris:
L’Harmattan, 1999; Quelle place pour les femmes dans Thistoire enseig^e? fitude du
conseil ёсопоп^ие et social, ргё$етёе par Mme Anne Wieviorka, au nom de la dёlёgation
aux droits des femmes et а 1^аШё des chances entre hommes et femmes, 2004.

«BONS ET NATURELS FRAN^AIS».
Католицизм и дискурсы французской
идентичности в годы Парижской лиги1
Настоящая статья — ещё один небольшой шаг в попытке по¬
нять, насколько специфичны (а не универсальны) пути и механиз¬
мы формирования протонациональных дискурсов в культурах за¬
падного, «латинского» мира в Средние века и раннее Новое время.
Для выявления этой специфики необходим сопоставимый эквива¬
лент в «не-западных» культурах. В данном случае таковым высту¬
пают аналогичные дискурсы древнерусской культуры, которые в
качестве подразумеваемой референции останутся, однако, как бы
«между строк» данной статьи.
При изучении русских текстов XIV-XVII вв.2 обнаруживается,
что базовая категория «национального» в этих текстах — вовсе не
«русские», не «русский народ» или «русская нация», а — «право¬
славное христианство» («крестьянство»), конфессиональная общ¬
ность, неразрывно связанная с государством, царем и церковью,
которые, в свою очередь, совершенно неотделимы друг от друга.
Понятие «русскости» в том смысле, который видит в «русскости»
(как и во «французскости», «немецкости», «польскости») выраже¬
ние культурной (или этнокультурной) идентичности данной «на¬
ции» — идентичности, которая не сводилась бы к проживанию на
данной территории, подданству данной династии и принадлежно¬
сти к данной религии — в русских источниках этой эпохи (до второй
половины XVII века, когда ситуация начинает меняться) насколько
маргинально, что его никак нельзя считать структурообразующим
в «национальных» дискурсах русской культуры эпохи Московского
царства. Иначе говоря, «русский народ» или русская natio не есть
предмет этих дискурсов. Такие концепты, как «народи московские»,
«люди русские», «Русская земля» никак не соответствуют понятию
«культурно-идентитарной» («этнической» или «этнонациональ-
ной») общности; это подданные царя, носители государственно¬
сти, среди которых массивно присутствуют и языческие племена,
иноверцы вообще, которые могут служить и служат русскому царю.
Соответственно, не «русское» противостоит не-русскому> а «пра¬
241

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
вославное» («истинно христианское») — не-православному; слово
«русское», если оно употребляется в таких контекстах, имеет чаще
всего значение «православное»; этой логике иногда подчиняется
противопоставление «русских» тем православным, чьё «истинное
правоверие» оказалось под сомнением (например, «белорусцы»
Польши и Великого княжества Литовского).
При этом очень важно подчеркнуть: мнение, будто «русское» в
данном случае выражает себя в «православном», неадекватно на¬
шим источникам. Тождества русское=православное тут, в данном
дискурсивном пространстве, не существует, потому что в нём нет
«русского» как отождествляемого, обозначаемого; нет предмета,
который можно назвать или отождествить с чем-то; есть только
конфессиональное, и эта формула в контексте дискурсов москов¬
ской эпохи оказывается, как ни неожиданно, чистой тавтологией:
православное=православное. Суть дела в том, что христианство, по¬
нятое так, как оно было понято в Московской Руси (и, скорее всего,
в других православных культурах средневековья), оказывается в
конфликтных отношениях с потенциальными дискурсами этнона-
циональной идентичности того или иного «народа».
Подчеркнем, однако, что сказанное — не более чем нарочито
спрямлённый поисковый тезис, порожденный тем не менее изуче¬
нием значительного числа русских текстов XVI — начала XVII вв.
и учитывающий, разумеется, всю сложившуюся традицию иссле¬
дований в данной области. В этом отношении Московская Русь,
как кажется, существенно отличалась от стран западнохристи¬
анского мира. Вопрос о том, откуда берутся такие парадоксы в
истории «русского» протонационального самосознания по срав¬
нению, например, с французским, мы пока, до времени, оставля¬
ем в стороне.
***
Исходя из такой постановки проблемы, можно обратиться,
в частности, к французским источникам конца XVI в., с тем чтобы
понять, как во французской культуре эпохи Религиозных войн (по
сравнению с русской) выглядели протонациональные (или уже на¬
циональные?) представления о французской идентичности.*
Главный вопрос статьи двояк, и его можно сформулировать сле¬
дующим образом: во-первых, как строятся связи между понятиями
«быть французом» и «быть католиком/протестантом» в дискурсах
конца XVI века, касающихся «французскости»?
242

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
За самой постановкой вопроса видна гипотеза, которая посте¬
пенно сложилась в ходе параллельного изучения французских и
русских текстов, а именно: различия велики, существенны, и суть
пх в том, что в России, повторим, дискурс «мы — русские» (в том
смысле, что у русских есть некая русская «этническая» культурная
идентичность) практически отсутствует, будучи заменен дискур¬
сом «мы — православные» (в том смысле, что «русским» присуща
особая конфессиональная идентичность). Во Франции же дискурс
«мы — французы», то есть «люди, наделенные особой французской
культурной идентичностью», не только существует, но и восприни¬
мается как органический, «естественный», «само собой разумею¬
щийся», независимый (или по крайней мере очень автономный) по
отношению к дискурсам конфессиональной принадлежности.
Обоснованность именно такой манеры подходить к нашей про¬
блематике видна, во-первых, тогда, когда мы сталкиваемся с самим
фактом различий между Московской Русью и Францией в построе¬
нии дискурсов протонациональной идентичности; во-вторых, тогда,
когда мы пытаемся объяснить, откуда вообще происходят в челове¬
ческой культуре представления о национальной или же протонаци¬
ональной культурной идентичности, в частности — откуда они бе¬
рутся в христианских культурах Средних веков и Нового времени.
Что именно непонятно пока в генезисе этих представлений,
объяснено в ряде упомянутых выше публикаций проекта «Confes-
siones et nationes». Самое существенное состоит, во-первых, в том,
что в развитыху постплеменных культурах представления о «наци¬
ональных» культурных идентичностях, присущих отдельным «на¬
родам», возникли по каким-то причинам только в иудео-христи¬
анской традиции. Во-вторых, предварительные результаты работы
по нашему проекту позволяют даже ещё более сузить этот тезис, то
есть утверждать, что такие представления первоначально, в Сред¬
ние века и раннее Новое время, сложились лишь в западнохристи¬
анских культурах, в то время как православные культуры Византии,
Древней Руси, Московской Руси и, отчасти (до периода абсорбции
западных влияний), украинско-белорусских земель такого феноме¬
на не знали. Не исключено, что последнее верно и для православных
культур Балканского полуострова.
В настоящей статье данный тезис (вернее — лишь некоторые
аспекты данного тезиса) проверяется обращением к французским
материалам конца XVI века.
243

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
***
Источники, отразившие в той или иной степени дискурсы
французского национального (или протонационального) самосо¬
знания в конце XVI века, — очень обильны. Мною изучена лишь
малая их часть, а в статье использована лишь «малая часть малой
части». Однако из исследований, посвященных французскому на¬
циональному самосознанию в XIV-XVII вв.3, видно, что изученные
тексты вполне репрезентативны для всего массива соответствую¬
щих французских источников, в частности, и источников конца
XVI — начала XVII вв.
Публикации тех историков, кто специально занимался и за¬
нимается французским национальным самосознанием XV-XVII
вв. (К. Бон, М. Ярдени, А. Талон, Д. Белл и др.), и тех, кто написал
или пишет свои работы специально для упомянутого выше про¬
екта «Confessiones et nationes» (А. Жуанна, М. Венар, Н. Лёмэтр,
Ж.-Л. Лёмэтр, К. Мишо, Г. Одизио, С. Брюне), показывают, что хотя
сами понятия etre Franfais, nation, peuple имели разные наполнения
и коннотации, в конце XVI века представление о «французской на¬
ции», наделенной определенной, именно ей присущей культурной
идентичностью, было весьма распространенным и более или менее
ясно артикулированным в «высокой культуре»4. Добавлю к этому,
что К. Бон считает, что представления о французской нации, на¬
деленной особой «этнической» идентичностью, вполне сформиро¬
валось уже в Средние века5. Отталкиваясь от результатов исследо¬
ваний французских историков, мы ставим вопрос, к которому они
обращаются редко (так, А. Таллон посвятил свою книгу6 главным
образом связям между галликанизмом и французским националь¬
ным самосознанием), или считают уже выясненным — а именно
вопрос о соотношении французского национального самосознания
с христианским самосознанием тех французов, кто был способен
отрефлексировать свою принадлежность к «нации» и «конфессии».
Этот вопрос важен и сам по себе (так как христианское самосозна¬
ние не может не вступать в те или иные отношения, а иногда и в
конфликт с осознанием национальной принадлежности), и с точки
зрения сопоставления западнохристианских и православных куль¬
тур, в том числе и французской и русской культуры.
Методологически использованный в статье подход можно при¬
равнять к thick description К. Гирца, но с проекцией его на тот или
иной вербально-текстовой, а не «этнографический» объект. Вместе
244

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
с тем, целью внимательного чтения соответствующих текстов явля¬
ется, разумеется, не воспроизведение с большей или меньшей пол¬
нотой их содержания, а выявление логики, структуры понимания
авторами этих текстов, что такое «французскость» и как она соот¬
носится с принадлежностью к католицизму.
Напомним также, что в самом конце XVI века во Франции
сложилась в высшей степени нестабильная ситуация, вызванная
религиозными войнами, убийством Генриха III, переходом в като¬
личество Генриха Наваррского. В религиозных коллизиях сложи¬
лись три условно выделяемые группы-ориентации: протестанты;
«рьяные католики»; католики-«политики». Среди волновавших во¬
просов вовлеченных в борьбу французов были и такие: какое место
внутри французской «нации» занимают протестанты (протестан¬
ты — «вполне ли французы»?), приемлем ли король-«еретик» для
французов? Какова роль испанцев, итальянцев, немцев, англичан в
охватившем Францию кризисе? Каково их отношение к Франции и
французам?
После гибели Генриха III (1589) дилемма «рьяных католиков» со¬
стояла в необходимости сделать выбор между королем-протестан-
том (но — французом!) и королем-католиком (но — испанцем!), то
есть между Генрихом Наваррским и Филиппом II (или кем-нибудь
ещё из испанского королевского дома). Очень просто говоря, встал
вопрос о том, что важнее: вера или «национальная идентичность»?
Вера или «кровь»?
Католицизм и нация
в текстах «рьяных католиков»
Характерный пример того, как осмысливалась эта дилемма
«рьяными католиками» — полемическое сочинение Ф. Пижена
«Ослепление и великое заблуждение “политиков”» (Париж, 1592)7.
Автор был доктором теологии и кюре известного парижского
прихода Св. Николая-на-Полях (Saint-Nicolas-des-Champs) в 1588—
1590 гг., одним из самых заметных проповедников радикальной ка¬
толической партии, захватившей власть в Париже в 1588 г.
Чтобы выявить основные элементы и логику рассуждений
французского публициста, представим своего рода синопсис сочи¬
нения Ф. Пижена. Важные для нашего анализа термины и понятия
будут выделены курсивом.
245

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
В обращении к читателю говорится, что «грехи наши» привели
к тому, что ересь распространяется, вера убывает, Церковь потрясе¬
на, королевство разлагается, «народ» разорён8.
Первая глава открывается декларацией о том, что право и власть
управлять той или иной страной дается Богом, который — через
«глас народный»! — поставляет правителя. И никакая власть не про¬
исходит не от Бога9. Примером этого правила является и судьба
Франции и французов: покуда «французы» {les Francois) сохраняли
набожность, они имели и хороших королей; развратившись же и
погрузившись во зло, они обрели и скверных правителей10.
Однако Господь может и прервать линию наследования трона,
новые правители могут быть поставлены вместо прежних, и они бу¬
дут «носить титул и имя королей набожного народа, который есть
их избранный народ» (peuple special)11. Примером могут послужить
библейские короли, выходцы «из низов» — Саул и Давид, и имен¬
но Бог «переносит диадемы и скипетры от одной нации к другой»,
как это было с монархией вавилонян, персов, греков и римлян12.
Равным образом Господь может передать скипетр от одного рода
(race) — другому, как это было с Меровеем, чья корона перешла
к Карлу Великому, а у рода Каролингов была отнята в результате
тиранических действий в 987 г. Теперь (в условиях династического
кризиса после убийства Генриха III) корона Франции должна быть
передана Карлу, герцогу Лотарингскому, «подлинному и законно¬
му наследнику» французского престола13. И тут Пижена приводит
очень характерный библейский аргумент, ссылаясь на Еккл. 10, 8
(«Regnum a gente in gentem transfertur propter iniustitias»), и употре¬
бляет выражение «transport de Couronne de race en autre, et de nation
en nation»14. Те наследники, которые выглядят законными (с точки
зрения Салической правды, как легко понять, — М. Д.), потеряли
права на корону по причине «обмана, тирании и насилия», и эта
тема развита Пижена с неизбежными ссылками на Ветхий Завет15.
Из чего же видны права Лотарингского дома на французскую
корону? Пижена приводит единственно возможный, как кажется,
и очень характерный аргумент: воля Божия выражается «гласом
народным», решением «народа»16.
Далее прослеживается генеалогия Лотарингского дома и Ка-
петингов, приводятся дополнительные ссылки на Ветхий Завет, и
делается заключение, что «народное избрание», как и в ветхозавет¬
ную эпоху, есть непременное выражение и подтверждение Божьей
246

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
воли. Очень показательно при этом, что собрание «народа Израи¬
ля» в Сихеме напрямую сравнивается с французскими Генеральны¬
ми штатами17. Приводит Пижена и другие ветхозаветные примеры
«народного избрания» монархов18, как и примеры из истории Рима
(с точки зрения Тита Ливия, Тарквиний — тиран, так как занял
престол, не получив «народного» одобрения)19. И — более того! —
в этих примерах он находит обоснование мысли, что воля «самой
здоровой и лучшей части народа» вместе с Божьим помазанием —
выше, чем решение сословий20.
Кто же эти люди — «лучшая и самая здоровая часть» народа?
Легко догадаться, что это — католики («дети Божии», «дети Бога-от-
ца», «enfants du Рёге»), и их голос и есть «глас народный» как «глас
Божий»21.
Прежде чем перейти к следующим частям сочинения Ф. Пи¬
жена, отметим: а) ничто не мешает при чтении памфлета видеть
в слове «народ» {peuple, populus) эквивалент «нации» (nation, natio);
6) понятие «народ»/nation, peuple, nation, populus — базовое для вы¬
раженной здесь позиции (дискурса); в) «народ» стоит выше сосло¬
вий; г) все соответствующие рассуждения прочно укоренены в вет¬
хозаветном контексте.
Вторая глава сочинения Ф. Пижена развивает тему, заявленную
в названии: «правитель-еретик никогда не был и никогда не должен
быть королем Франции», и аргументы черпаются прежде всего в
Ветхом завете. Народ Израиля — пример народа, окруженного «на¬
циями неверных», и поэтому ему было запрещено брать королей/
царей из другой нации/народа, чтобы избежать деградации22. До¬
пустить такое — значило бы совершить по отношению к францу¬
зам то же самое, что случилось с иудеями под властью Антиоха, с
первыми христианами - под властью Юлиана-отступника23. Цер¬
ковь должна сопротивляться такому правителю, говорит Пижена,
и мы видим, что только при ясно выраженном одобрении Господа
правители могли править «Израильским народом»24. Аналогичным
образом церковь, «с согласия народа или его представителей», или
подтверждает власть короля, или может его прогнать и освободить
«чад Израилевых, народ верных» («les enfans d’lsraSl, et le peuple
fiddle») от обязанности повиноваться, если правитель не хранит
верности Богу 25. Это право неповиновения «народа верных» пред¬
полагает и право сопротивляться королю-еретику, и даже право
взяться за оружие26.
247

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Подводя промежуточный итог по этой части сочинения, обра¬
тим внимание, что понятие народ-нация здесь ещё более централь¬
но, чем в предшествующих разделах, и «народ» как едва ли не су¬
веренный носитель полученной от Бога власти имеет право и даже
обязан не подчиниться королю-еретику.
Третья глава сочинения Пижена развивает тему «народ/нация
имеет право отказать в мандате королю-еретику...», потому что ин¬
тересы и полномочия королевства выше личного интереса и выше
личной власти короля, чьи полномочия переданы ему «народом»,
«общиной». Соответственно, римский папа имеет право низложить
короля (и на эту тему приводится множество примеров) и пере¬
дать право наследования короны Лотарингскому дому27. С точки
зрения Пижена, иное решение вопроса противоречило бы и «есте¬
ственному праву», согласно которому «Regnum non propter Regem,
sed Rex propter Regnum», и «сила и власть» сосредоточены «прежде
всего в королевстве и в сообществе [1а соттипаШё], а не в том, кто
король, ибо если народ [сообщество] передало ему свою свободу,
почему бы оно [сообщество] не лишило бы его этой свободы в том
случае, если, по попущению Божиему, [правитель] злоупотребляет
ею»28. Обосновывая этот, на первый взгляд, очень «модерный» те¬
зис, Пижена упоминает среди многочисленных примеров низверг¬
нутых королей и императоров и Генриха Валуа как одного из тех,
кто поддерживает «турок, женевцев, англичан и вальденсов»29.
С другой стороны, снова заявляет Пижена, Лотарингский дом име¬
ет право наследовать французскую корону.
В четвертой главе рассматривается право папы как носителя
высшей светской власти низложить короля, так как папа есть мо¬
нархический глава всего «христианского народа» («Prince estably
sur tout le peuple Chrestien») и всех отдельных «народов и коро¬
левств», подобный Моисею. Закон любви велит ему заботиться о
благе людей, а «успокоение республики» есть высшее проявление
любви. В данном случае это значит, что он должен добиться еди¬
нения правителя и соответствующего народа, низлагая правителя,
злоупотребившего властью или примкнувшего к иной, чем рели¬
гия народау религии, как это оказалось в случае с «беарнцем»30,
ибо правитель и народ должны быть объединены «единством и
единообразием религии»31. Пижена предлагает ряд аргументов в
обоснование права папы низлагать королей32 и, развивая тезис о
сосредоточении в руках папы и духовной, и светской власти, снова
248

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
ставит его в параллель с Моисеем как главой «народа израильско¬
го»33. Соответственно, папа, имея власть даже большую, чем вет¬
хозаветные первосвященники, имел право отобрать французскую
корону у еретика, и мы, если не желаем также оказаться еретика¬
ми должны принять решение папы как солдаты принимают реше¬
ние командующего34.
Вторая часть сочинения Ф. Пижена призвана показать, что
поддерживающие «беарнца» суть не только схизматики, но и ере¬
тики35. В этом контексте возникает вопрос об единстве «народа-на¬
ции». Как нация связана с королем, королевством, католической
верой и «христианским народом»? В какое отношение к ней поста¬
вили себя «еретики»? Пижена объясняет, что для понимания сло¬
жившейся во Франции ситуации, нужно осознать, что же такое —
это единство католиков36? Есть ли это объединение всех верующих
непременно под руководством папы (и церкви, соответственно)
и выступает ли «единство и единообразие» католиков залогом их
спасения37? Ответ Пижена строго каноничен: все верующие долж¬
ны повиноваться папе38. Кроме того, как евреи объединены обреза¬
нием, так христиане — таинством крещения, и таинство крещения
означает, что христиане обязаны соблюдать то, что предписано
Евангелием и церковью. Как Христос есть единственный гла¬
ва церкви, так и церковь едина, так Бог желает, чтобы христиане
были во всём едины39. Те, кто стоит вне этого «католического един¬
ства», — схизматики и еретики, и две первые главы второй части
сочинения Пижена посвящены объяснению того, кто есть схизма¬
тик и кто еретик. Схизматики — все те, кто, как и «политики», не
подчинялся или не подчиняется папе, и Пижена приводит приме¬
ры церковных расколов внутри западной Церкви, а также приме¬
ры греков, чехов, лютеран, англичан, анабаптистов, кальвинистов.
Соответственно, многие из схизматиков становились и становятся,
из-за своего упорства, еретиками. И далее обосновывается мнение,
что те, кто хочет привести на престол еретика Генриха де Бурбо¬
на, — еретики. Следующая глава развивает тему, что таинства и
Другие религиозные действия «еретиков» не составляют подлинно¬
го таинства и не несут им спасения, и это касается и духовенства,
поддерживающего Бурбона.
В двух последних главах развивается тема отлучения от церк¬
ви «беарнцев», и именно в этом контексте остро встает вопрос о
месте еретиков в «нации французов», которые, с точки зрения
249

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Пижена, должны непременно быть католиками. Поскольку, пи¬
шет он, схизматики упорствуют, превращаясь тем самым в ерети¬
ков, и доказывая тем самым, что их болезнь неизлечима, — с ними
должно поступить так же, как Карл Великий поступал с сарацина¬
ми, саксами, гуннами, склавинами, баварцами, данами (датчана¬
ми) и ломбардами40. И тут оказывается, что «французскость» «6е-
арнцев» уже или не признается, или ставится под сомнение — они
сравниваются и ставятся с один ряд с гуннами, саксами, склавина¬
ми, с сарацинами, происходящими от Сары, но ей изменившими.
И теперь «беарнцы» завоевывают и опустошают Францию, как это
делали сарацины в прошлом, и «они должны быть изгнаны из этой
страны, подобно сарацинам»41. Пижена прибегает к сравнению
еретиков-беарнцев с головой статуи Навухудоносора, чью грудь и
руки составляют лютеране Германии, а живот и ляжки — Елизаве¬
та Английская. Но даже маленькая искра Божией правды, воскли¬
цает Пижена, сокрушит этот храм беззакония42. Снова возникает
тема «французов, ставших предателями, еретиками и безбожни¬
ками» («ces traitres, schismatiques et aheistes Francois»). Оказывает¬
ся, что это — дегенерировавшая часть «французской расы», чью
голову отрубит, а череп раскрошит меч Карла Великого43, так же
как это случилось с саксами, сарацинами, гуннами, склавинами,
баварцами и датчанами. А вслед за этим представитель «святого,
неиспорченного и ни разу не заражённого ересью рода (race)», то
есть представитель Лотарингского дома, разобьет голову еретику,
и «благорородная лотарингская раса» получит корону Франции,
чтобы (буквально!) «послать к черту» «Беанрца, Немца и Анлича-
нина»44.
Таким образом, виден не только конфликт «национального» и
«конфессионального», но и фактически исключение еретиков из
«национальной общности» и приравнение их к иностранцам —
немцам и англичанам. Оказывается, что «Беарнцы» — не французы
(хотя Пижена так прямо не выражается), потому все французы не¬
пременно католики.
Другой пример идеологии непримиримых противников Генри¬
ха Наваррского — анонимное сочинение «Католическое зерцало»
(«Mirouer catholique»)45y придерживающееся, судя по содержанию,
линии «рьяных католиков» и дающее вполне репрезентативный
материал для изучения поставленных вопросов. Как и в первом
случае, прибегнем к составлению «синопсиса», чтобы увидеть с ин¬
250

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
тересующей нас точки зрения, какова и логика (структура), и сама
ткань этого сочинения, выделяя ключевые по их функциональному
значению понятия курсивом.
Автор начинает с напоминания о том, как страшны ереси, и
древние, и нынешние. Французское королевство, которое со вре¬
мён св. Иеронима не знало ересей, было с момента своего возник¬
новения «глазом церкви», оплотом всего христианства, зеркалом
(образцом) «всяческой набожности, религиозного рвения и благо¬
честия, сиявших во все времена в наших прелатах, наших королях
и по их примеру во всем остальном народе». Теперь оно пострада¬
ло от инфернальной ереси Лютера, заговора Кальвина и Безы46...
Автор напоминает о начавшихся войнах, об осаде Парижа и об¬
рушивается на «католиков-политиков», которые пошли за Макиа¬
велли и оказались во власти сатаны и безбожия, и именно в этом
состоит «религия» католиков-ренегатов, которые под предлогом
защиты правопорядка привели с собой на престол, при поддержке
дьявола, еретика, чтобы «изгнать Христа из этого королевства и
уничтожить государство, хотя они и называют себя французами»47
(quoy quils se disent Francois). Из несколько неожиданного упо¬
минания «французов» видно, что эта последняя тема для автора
очень важна, и из дальнейшего видно, что его особенно возмуща¬
ет тот факт, что люди, «сделавшие из Франции самую чудовищ¬
ную гидру», действуют именно во Франции, среди французов и под
юрисдикцией французских правителей»48. Именно за это он награ¬
ждает их именем «чумоносной нации атеистов, которые называют
себя Политиками»49. Их зловредный дух подрывает церковь, и его
зловредность видна особенно заметно в том, что «умы французов
перестали быть подлинно французскими»50. Уже действия ничтож¬
ного Генриха III были оскорблением «королевской французской
крови»51.
Далее в сочинении, среди прочих тем, разворачивается тема
связи Франции с Богом. Бог особенно позаботился о Франции тем,
что здесь развернулась успешная борьба Гизов и их «партии» с ере¬
тиками52. Очень характерно обличительное гиперболическое срав¬
нение Франции с колониями, в которых уничтожают всё местное
население: еретики ведут едва ли не геноцид, чтобы «создать новые
колонии после того, как будут разбиты и уничтожены все подлинные
и натуральные французы, вплоть до выходящих из чрева матери
младенцев»53. В этом страшном замысле они выступают вместе с
251

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
немцами54, но Гизы, подобно новому Гедеону или Давиду, встают на
защиту Франции, и далее сравнение Франции и Древнего Израи¬
ля становится лейтмотивом сочинения. Трагедия страны состоит в
том, что большинство католиков не участвует в этой героической
борьбе против «кальвинистской синагоги, сплошь наполненной за¬
блуждениями и ужасными святотатствами»55.
Несколько ниже автор разворачивает очень выразительную па¬
раллель между Францией и Иудеей библейских времен: обе страны
были, каждая в своё время, прекраснее других; обе — самые совер¬
шенные «республики»; обе — под особым благоволением Господа;
обе — «особый народ»у отмеченный Божьим выбором. Как и на¬
род Израиля в свое время, «весь французский народ» до недавнего
времени придерживался истинной веры («et tout le peuple Francois,
generalement, sest maintenu en icelle Foy»). Франция была особым
уделом Бога, выделяясь своей чистой верой, добродетелями, набож¬
ностью, отвагой, справедливостью, человеколюбием и пр., — одним
словом, она была «владычицей над языками, метрополией мира»
(«domina gentium, metropolitaine du monde»), подобно Древней
Иудее56. Далее параллель «Франция-Израиль» развивается ещё и
в том плане, что нынешняя судьба Франции, которую хотят погу¬
бить еретики и «политики», подобна судьбе «еврейского народа»,
который не сумел сохранить истинную веру. Разрушение истинной
религии, продолжает автор «Зеркала», неуклонно ведёт к упадку го¬
сударства57.
Прочтя сочинение Ф. Пижена и «Католическое зерцало», мы мо¬
жем констатировать: а) «народ-нация» — базовая категория дискур¬
са, представленного в трактате Ф. Пижена и в «Католическом зерца¬
ле»; б) «народ-нация» противоставлен сословиям; в) «народ-нация»
выступает в том числе и как одна из nationeslgentes, то есть как кате¬
гория, которую в научном языке Центральной и Восточной Европы
принято называть «этносом»; г) дискурс «народа-нации» неотделим
от библейского дискурса, и, более того, именно Библия (особенно
Ветхий Завет) «форматирует» представления Пижена и автора «Ка¬
толического зерцала» о «народе» и монархах; д) присутствие двух
религий в одном «народе» — мучительная для Пижена проблема,
и поэтому возникает, имплицитно и эксплицитно, вопрос: не оказы¬
ваются ли еретики вне народа-нации? Конфликт «национального»
и конфессионального острый, но «национальное» никак не раство¬
ряется в конфессиональном; очень характерно в этом отношении,
252

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
чТо «беарнцы-еретики» объявляются Пижена дегенерировавшей ча¬
стью французской нации-народа.
Католицизм и нация в сочинениях
«политиков» («Франкофил» А. Майара, 1591 г.).
Как характерный пример взглядов «политиков» на соотноше¬
ние «французскости» и католицизма может быть взят опублико¬
ванный в 1591 г. трактат А. Майара, который назван «Франкофил —
за великого, христианнейшего, великодушного и рыцарственного
государя Генриха Августа IV, короля Франции и Наварры. Против
заговора испанского короля, папы и французских мятежников»58.
Как и двух первых случаях, обратимся к своего рода «синопсису»
этого сочинения, выделяя курсивом элементы, составляющие про-
тонациональный дискурс.
Во введении, названном «К королю», Майар пишет, что про¬
тивники короля (имеются в виду лигёры) не перестают обострять
сомнения и вопросы, относящиеся к религии и государственной
жизни, «чтобы поколебать веру простого люда» и посеять зерна
новой войны, и, если на эти искры не обращать внимания, опас¬
ность будет велика. Майар заявляет, что для него нет ничего более
дорогого, чем служба королю, «благо и спокойствие моей родиныу
которую я всегда любил больше своей жизни», и поэтому он ка¬
ждодневно горько оплакивает обрушившиеся на неё беды. Его
сочинение написано, чтобы «уничтожить эту растущую заразу и
утвердить добропорядочных людей в любви к их стране и заботе
об общественном покое» и верности, с которой они, по Божьей
воле, должны относиться к Вам как «законному и естественному»
правителю59.
Основной текст начинается с выступления против лицемеров,
которые распространяют слухи о каких-то угрозах для обществен¬
ного порядка в случае перемены вероисповедания правящего мо¬
нарха. Они сеют сомнения в умах простолюдинов, утверждая, что
хотят помочь государству, послужить монархии, прийти на помощь
«республике», «побежать за водой, чтобы погасить эту смуту, это об¬
щественное пламя, смертоносные раздоры». Их идея в том, что при
короле-католике удастся выбраться из лабиринта, созданного Лигой,
разбить противников. Все эти доводы квалифицированы Майаром
как лицемерие. Давая те или иные советы королю, нужно соблюдать
253

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
осторожность, чтобы своей слепотой не нанести ущерба стране, са¬
мому королю, государству и «общему делу» («республике»)60.
Стоит ли подталкивать короля к тому, чтобы стать католиком
«под шум барабанов и труб»? Бесспорно, заявляет при этом Май-
ар, что существует лишь одна истинная церковь, вне которой нет
спасения, и для королевства важно иметь единую веру и единое
богослужение. Но принудить короля войти в этот «святой храм»
ради выгоды, вопреки его совести, значило бы «выставить рай на
продажу» и начать «торговлю религией и Богом». И велика ли была
бы польза от лживого согласия короля вернуться в католическую
церковь61?
С другой стороны, признает Майар, нужно восстановить поря¬
док в стране и вернуть плебс в повиновение властям, и эту тему —
тему подавления народного своеволия — Майар развивает с ав-
вакумовской страстностью62. Он заявляет, что репрессии и «страх
наказания» есть единственное средство, чтобы поставить на место
«свирепую», неблагодарную и ненавидящую добродетель народных
масс63. Король же, неискренно обратившись в католицизм, подорвёт
свой авторитет в глазах народа и произведёт скверное впечатление
на иностранцев64. Кроме того, подействовав, может быть, на вожа¬
ков толпы, такое решение вряд ли успокоит самих плебеев. А что
касается «каббалистов», которые уже 20 лет проповедуют тиранию,
они не удовлетворятся формальным примирением короля и церк¬
ви65. Иначе говоря, обращение Генриха Наваррского в католицизм,
по мнению Майара, скверно скажется на внутреннем состоянии
Франции.
Он предлагает взглянуть на предполагаемые внешнеполитиче¬
ские дивиденды от такой развязки кризиса и обращается к про¬
блеме отношений с Испанией. Майар считает, что на испанско¬
го монарха, «полусарацина с Майорки», который уже десять лет
подкладывает солому во французский пожар, это не произведет
никакого впечатления. Ведь он не постеснялся, во благо своей ти¬
рании и империи, расправиться с «архикатолическим» королем
Португалии, поработить «Индии», убив миллион человек, а те¬
перь угрожает испанской инквизицией французскому дворянству.
Таким образом, выигрыш от обращения Генриха будет невелик, а
в глазах Бога это будет ложью. Божий гнев в ответ на «торговлю
верой» будет велик, и ни католик, ни гугенот ничего не выиграют
от таких маневров66.
254

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
Более того, такое решение будет грехом и преступлением про¬
тив Бога, и всё это — ради презренных целей в нашей краткой жиз¬
ни. Лицемерие стало бы оскорблением Бога, в котором виновата
была бы именно католическая Лига, и поэтому следует идти другим
путём, молясь за искреннее обращение Генриха, за облегчение «на¬
ших бед»67.
Далее развиты темы церковного раскола и несчастий, которые
принесло выступление Лютера, хотя в его критике прежнего состо¬
яния католицизма было много справедливого68. Следует краткий
рассказ о том, как кальвинизм распространился во Франции и к
каким раздорам и войнам это привело. Политика Гизов при этом
характеризуется как чудовищная, и в рассказе об их происках не¬
сколько раз ясно выражена вражда к «итальянцам»69. Майар заяв¬
ляет далее о своем желании объяснить причины катастрофы, что¬
бы «сполох истины» сверкнул в умах «французов»70 и они поняли,
каким образом попустительство Божие взаимодействует с замыс¬
лами тех, кто хочет построить тиранию во Франции71. Следует на¬
поминание о драматических событиях между первой гражданской
войной и возвращением во Францию Генриха III, на которого «вся
Франция» возлагала большие надежды, но они не оправдались72.
«Народ Франции» («le peuple de France»), страдая от бедствий, не
знал уже, какой складкой легких и дышать, и это вызвало восста¬
ние и обращение к испанскому королю. Было предложено создать
«Лигу католических правителей, республик и народов» для борьбы
с протестантизмом73. «Народ» оказался разорван конфликтами74,
началась новая война, в которой на кону стояли религия и «общее
благо», и на Гизах лежала ответственность за кровавую конфрон¬
тацию. Их смерть стала Божьим знаком, звавшим к прекращению
войны, оправдываемой лживым предлогом борьбы за религию75.
Майар предлагает взглянуть на то, как «христианская республика»
европейских стран раскололась на два лагеря76. Конфессиональный
раскол он сравнивает с погружением в варварство, горюет по по¬
воду того, что такая ситуация противоречит христианским идеа¬
лам смирения77. Следует своего рода «жалоба миру»78, и ставится
вопрос: в условиях, когда мы не можем остановить религиозное
противостояние, следует ли требовать обращения короля в католи¬
цизм? Его ответ в том, что нужно всей душой желать обращения
короля и молиться за это, но не идти против Божьей воли. Король
будет еретиком, но ересь эта будет касаться лишь какой-то части его
255

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
верований, а перейдя неискренно в католицизм, он и вовсе впадёт
в «атеизм» и «эпикурейство»79. Далее Майар предлагает ещё ряд ар¬
гументов против мысли о приемлемости неискреннего обращения
короля в католицизм80, но признает, что примкнувшие к новой ре¬
лигии французы много сделали для страны, и нужно добиться при¬
мирения протестантской и католической знати, молясь при этом за
обращение протестантов в истинную веру81. Один из путей религи¬
озного примирения — церковный собор, который был бы посвящен
и преодолению религиозного раскола, и борьбе с «нестроениями»
в церковной жизни82. Что же касается самой Франции, нужно её
вывести из беды, обсудить государственные вопросы, в том числе
вопрос о «Салической правде», который используется «ненасыт¬
ным тираном», испанским королём, для подчинения Франции83.
В этих условиях, надеясь на будущее восстановление христианского
единства, нужно позаботиться прежде всего о сохранении единства
Франции84.
И тут Майару приходится ответить на самый сложный вопрос:
как же примириться с тем, что королем Франции был бы не-католик?
Отвечая, Майар снова яркими красками описывает ужасные по¬
следствия, к которым привела религиозная конфронтация во Фран¬
ции85. А вот появление нового короля из Гаскони дает шанс для объ¬
единения «всей знати Франции, и всех добропорядочных французов»
(«de toute la Noblesse de France, et de tous les bons Francois»)86. Этот
король оказался замечательным орудием единства, и его блиста¬
тельные подвиги во имя Франции позволяют не придавать решаю¬
щего значения его религиозным ошибкам87. Далее Майар предлагает
ряд аргументов, которые, по его мнению, позволяют примириться
с протестантскими взглядами Генриха Наваррского88, и заключает
весьма неожиданно, что со всей уверенностью назвать Генриха ере¬
тиком пока ещё нельзя89. Но даже если король — еретик, ему следу¬
ет повиноваться как королю, и Майар приводит пример христиан в
Римской империи, евреев под властью фараонов, примеры Польши
и Венгрии. Кроме того, добавляет он, часть французской знати уже
получила вознаграждение от короля, и кто сомневается, что «боль¬
шинство французов, которым по природе присуща легковесность и
страсть к новому», последуют примеру короля и добьются прими¬
рения в религиозных вопросах90?
Майару остается ответить на упрёк, что «еретичество» короля
оскорбляет религию. Он отвечает тем, что, с одной стороны, цер¬
256

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
ковь в целом остается свята; с другой — и среди католиков mho-
jo псевдокатоликов. Авторитет папства как института, конечно,
вне сомнения, но в вопросе о Генрихе — папство ошибается, и в
этом случае мнению понтификов можно не придавать решающего
значения. Кроме того, невозможно принять, чтобы решение Рима
превратило бы Францию в данника Испании; вопрос о религиоз¬
ных конфликтах во Франции, есть вопрос королевства и государ¬
ства, говорит Майар, указывая тем самым, что религиозная сторо¬
на дела становится в этом случае второстепенной. И «законные
наследники французского дома», «истинные отпрыски древних
родов» имеют все права не подчинять свои интересы интересам
своих противников, которые хотят отдать Францию или Турции,
или «еврейским» данникам Турции. Испания делает вид, что вой¬
на идёт за религиозные идеалы, в то время как на самом деле речь
идёт о порабощении Франции91. Майар приводит ряд примеров
того, как Франция и папство оказывались в конфликте, и заявляет,
что и теперь речь идёт о заговоре Испании против Франции, ко¬
торый Рим, как можно догадаться по логике этого высказывания,
поддерживает92. Следует декларация о том, что, сохраняя верность
Риму, французская знать должна прежде всего думать о нуждах
своего сословия и служить своему королю, защищая французские
интересы против Испании93. Заключая, Майар ещё раз заявляет,
что религия не должна навязываться силой оружия, и обращается
к королю с призывом сохранить королевство и утвердить проч¬
ный мир среди французов94.
Итак, мы видим что: (а) в памфлете А. Майара, как и в сочи¬
нении Ф. Пижена и в «Католическом зерцале», «народ-нация» как
сообщество, наделенное индивидуальной культурной идентично¬
стью, выступает одной из ключевых категорий «протонациональ-
ного» дискурса; (б) в отличие от двух первых авторов, Майар про¬
тивопоставляет «подлое сословие» верхам французского народа,
и в этом отношении он близок тем, кто и в эту эпоху, и позднее
видел нацию лишь в дворянах; (в) прямые библейские аллюзии и
аргументы большой роли в трактате Майара не играют; (г) остро¬
го конфликта между конфессиональной принадлежностью короля
(и, видимо, протестантов вообще) и принадлежностью к фран¬
цузской нации нет; христианство не мыслится как нормативная
система, которая может иметь то или иное отношение к «наци¬
257

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ональной принадлежности»; «народ-нация» оказываются вполне
автономным по отношению к религии началом, и единая конфес¬
сия (конфессия вообще) не выступает как атрибут национальной
идентичности.
X- 54- *
Оставив без рассмотрения несколько других текстов того же
рода, что и представленные выше, приведём лишь ряд банальных
примеров, отражающих ставшее банальным же в высших и средних
слоях французского общества убеждение, что французам присуща
особая культурная идентичность, которая не сводится ни к факту
подданства французской монархии, ни к проживанию на опреде¬
ленной территории, ни к принадлежности к католицизму95.
Выражения «bons et tegitimes Fran^ais», «bons et naturel Fran^ais» и
их эквиваленты широко употребляется в источниках этого периода.
Так, Генрих Наваррский, начиная в 1580 г. новую фазу Религи¬
озных войн, призывает на свою сторону и «всех католиков, сограж¬
дан и истинных французов» («tous Catholiques unis, concitoyens et
vrais Fran^ais»)96.
Николя Пулен, решая предупредить Генриха III о намерении ли-
гёров его схватить, пишет:
«Я говорил себе, что если бы смог с Божьей помощью
помешать столь страшной резне порядочных людей, которая
означает полный крах и разрушение этого государства, то
я совершил бы благое дело, а также что великие богатства,
обещанные мне за эти грабежи и убийства, не пойдут мне на
пользу, что если я умру, то отправлюсь прямо в ад, куда и ве¬
дет дорога Лиги. Я напоминал себе, что я урожденный француз
из первого города Франции, города, где получил корону мой
суверен-король, которому я приносил клятву верности»97.
Жерар Франсуа в предисловии к сборнику поэм, посвященных
Генриху IV («О болезни величественного тела Франции»), пишет:
«Бог дал мне родиться истинным французом — по име¬
ни и по моей принадлежности к нации и потому... сделал
меня очень преданным общему благу моей Родины... Видя,
как она чудовищно страдает..., я должен по меньшей мере
помочь ей всем, что в моих силах, всем, что дитя из хорошей
258

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
семьи обязано естественным образом сделать в отношении
своей матери»98.
Аноним писал в 1593 г.:
«Припомните, что вы родились от расы тех, кто всегда
заставлял дрожать другие народы земли, кто перешел и че¬
рез Альпы, и через Пиренеи...»"
В «Высокоучёном наставлении, адресованном английским ка¬
толиком — французским католикам», опубликованном в Париже в
1589 г., читаем:
«Можно с уверенностью сказать, что Бог никогда не
сделал по отношению к другим нациям столько, сколько
он сделал по отношению к Франции, даровав ей исключи¬
тельные полномочия, возвышая её в славе и чести над все¬
ми иными империями и королевствами, даже над Царством
Израиля»100.
Наиболее часто дискурс особой национально-культурной иден¬
тичности выявляется, конечно же, при сопоставлении французов с
не-французами, прежде всего испанцами и итальянцами. Вражда к
иностранцам, прежде всего к итальянцам и испанцам, стала пред¬
метом ряда исследований101. И она ясно отражает, во-первых, тот
факт, что во французском обществе (и, видимо, в самых разных его
слоях) уже прочно укоренилось убеждение, что французы по своей
национально-культурной «идентичности» отличаются от испанцев
и итальянцев; во-вторых, также тот факт, что в сознании французов
уже присутствовало кажущееся нам сегодня естественным и само
собой разумеющимся убеждение, что христианство никак не про¬
тиворечит разделённости христиан на «нации».
Неприязнь к итальянцам широко зафиксирована во многих
источниках. Например, Пьер д’Эпинак, Лионский архиепископ,
в своей речи во время Генеральных штатов 1577 г. говорил, вслед за
Другими ораторами, требовавшими удалить иностранцев из Фран¬
ции: «Оттеснив многих почтенных и натуральных французов, ино¬
странцы получают самые высокие должности и почести в королев¬
стве»102.
Ф. Отман в своем «Monitoriale adversus Italogalliam...» (1575) пи¬
сал ещё более резко:
259

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«Лион переполнен итальянскими финансистами, как и
Париж. Ренты и доходы от почти всех епископств и аббатств
находятся в руках итальянцев; они высасывают кровь и
костный мозг несчастного франко-французского народа.
Кто изобрел столько податей и налогов, которые сдирают
кожу с бедного народа? Итало-французы. Кто подавал совет
вести войны и привёл к стольким бесчестьям? Итало-фран¬
цузы. Кто и сегодня препятствует установлению мира во
Франции своими угрозами и изощренными выдумками?
Итало-французы»103.
Франсуа де Ла Ну заявлял, что причиной разрушения королев¬
ства были «итальянские отбросы» («lordure italienne»)104.
В «Панегирике христианнейшему Генриху III» говорилось, что
французы должны возблагодарить Бога за то, что они родились
французами — «нацией во все времена героической и благородной,
не гордецами и наглецами, как испанцы, не мятежниками и бунтов¬
щиками, как лотарингцы, а [нацией] дворян, чья душа должна быть
благородной, щедрой, добродетельной, честной и совершенной в
своей полной преданности и послушании королю»105.
Филипп де Клари восклицал в 1592 г.:
«Требовать от французских судей и властей (magistrats)
исполнять волю пап в отношении Франции — это значит
требовать, чтобы они «не сохранили бы ничего от их перво¬
начального и божественного французского семени, чтобы
они перестали быть детьми своих отцов, чтобы они переста¬
ли быть французами — перестали быть самими собой»106.
А. Арно заявлял в эти же годы: во Франции «нет других партий,
кроме Испанца и Француза» («il ny pas dautres partis que l’Espagnol
et le Francois») и продолжал:
«Но какие бы вы ни были тигры... вам придётся столк¬
нуться с многими тысячами истинных французов, кото¬
рые зададут вам сотни и сотни боев... прежде чем стать
испанцами. Как это? Чтобы мараны стали нашими коро¬
лями, нашими принцами, чтобы французский дворянин
склонялся бы под испанским командованием, чтобы [имя]
Франции было бы включено в титулы этого Майоркского
короля, этого полумавра, полуеврея, полусарацина?»107.
260

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
Он же писал, что «у французской знати скорее перерезанное гор¬
до, чем испанская душа», а положение Франции мрачно по той при¬
чине, что власть над ней захватила «раса этих злобных вестготов»108.
М. Ярдени, констатировав, что «параллели между Францией и
Испанией встречаются в изобилии и всякий раз завершаются де¬
кларацией о сокрушительном превосходстве французов», заклю¬
чает свой обзор подобных мнений выводом, что «национальное
самосознание подчинено идее единства и независимости, которые
называют «свободой Франции», и отчаянному форсированию темы
французского превосходства над Испанией — «расового», религи¬
озного и политического одновременно»109. Не в этом ли контексте
нужно читать и фразу, произнесенную Генрихом IV перед отказав¬
шимся признавать Нантский эдикт парламентом Тулузы («Я вижу,
что среди вас есть ещё такие, у кого в потрохах сидит испанец») и
вынесенную в заглавие книги С. Брюне110.
Как собственно конфессиональные (католические) элементы
и линии встроены в такой дискурс? Этот вопрос ещё предстоит
изучать. Невозможно, однако, не согласиться с М. Ярдени, кото¬
рая отметила, что, несмотря на галликанские и антиримские мо¬
тивы, «этот патриотизм имеет сильно выраженный католический
окрас»111, который (при всей «наднациональности» католицизма и
христианства вообще), как мы видим, не мешает формированию
дискурсов этнокультурной идентичности и обособленности.
Подводя же общий итог, следует вернуться к вопросу: видны ли
в наших источниках во второй половине XVI - начале XVII веков
какие-либо вполне сложившиеся структуры протонациональных
дискурсов французского общества? Мне кажется, что ответ очеви¬
ден, и он дан, конечно же, не в этой статье, а упомянутым в её начале
рядом прекрасно фундированных исследований по французскому
национальному самосознанию эпохи Религиозных войн. Представ¬
ление о французской нации, нации французов, в котором даже со¬
словные градации не мешают им быть «нацией», эксплицитно, ярко
и массивно присутствует в очень многочисленных и вполне репре¬
зентативных текстах культуры элит этого времени. Конечно, это
«национальное чувство» ещё почти неотделимо от чувства связи с
монархией, хотя тут эпоха религиозных войн внесла много новых
акцентов. И хотя восстановление легитимного монархического по¬
рядка при Генрихе IV усилило именно политико-государственную
составляющую французского национального чувства112, осталась
261

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
большая масса текстов этого времени и предшествующего времени,
в которых «нация» предстает как автономное начало по отношению
к монархии. Тут и возникает вопрос, который издавна дебатирует-
ся в полемике между «конструкционистами» и «примордиалиста-
ми»: рождается ли дискурс нации и национализма в эпоху Великой
Французской революции, или национальная идея XIX века лишь
продолжает традицию Средних веков и Нового времени113? Мож¬
но спросить и иначе: те представления о нации как сообществе,
отделимом от монархии и представляющем наделенную опреде¬
ленной культурной идентичностью (этнической идентичностью?)
совокупности жителей данной территории, то есть дискурс нации
как «воображенного сообщества», отличного от других аналогич¬
ных сообществ, которые мы находим во французских текстах эпохи
Генриха IV — представляют ли они собой ментальную «структуру
большой длительности», унаследованную XIX веком от XVI, или
они чем-то принципиальным отличаются от представлений эпохи
Французской революции?
Каким бы ни был ответ на этот вопрос, вторая итоговая кон¬
статация предстает (после изучения соответствующих текстов)
как большая или меньшая очевидность: к концу XVI века дискурс
«французскости» уже вполне отчетливо отделен от дискурсов кон¬
фессиональной принадлежности; протонациональное отделено от
религиозного, и это касается даже самых завзятых противников
протестантизма («испанской лиги»).
Михаил Владимирович Дмитриев
(Московский государственный университет)
ПРИМЕЧАНИЯ
1	В данной научной работе использованы результаты проекта «Восток и Запад
Европы в Средние века и раннее Новое время: общее историко-культурное
пространство, региональное своеобразие и динамика взаимодействия», вы¬
полненного в рамках программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в
2012 году.
2	С этой точки зрения тексты русской и других православных культур Средневе¬
ковья в сопоставлении к текстами западнохристианских культур (французской
и польской по преимуществу) изучаются в ходе международного исследова¬
тельского проекта «Confessiones et nationes», осуществляемого Центром укра-
инистики и белорусистики Исторического факультета МГУ и его партнерами
(информация на сайте ЦУБа МГУ www.hist.msu.ru/Labs/UkrBel). Проведенные
262

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
исследования показывают, что православные традиции Восточной Европы, в
отличие от западнохристианских (например, в Польше или Франции), не со¬
здавали благоприятных условий для рождения и развития протонациональ-
ных представлений. В этом отношении результаты проекта «Confessiones et
nationes» противоречат широко распространенным стереотипам об истоках
национального самосознания в православных странах Восточной Европы и
истоках дискурсов этнонациональной идентичности вообще. Первые результа¬
ты проекта отражены в двух книгах и ряде статей: Религиозные и этнические
традиции в формировании национальных идентичностей в Европе. Средние
века — Новое время. Под ред. М. В. Дмитриева / Religion et ethnic^ dans la
formation des identhis nationales en Europe. Moyen Age — epoque moderne. Sous
la dir. de Mikhail V. Dmitriev M.: Индрик, 2008; Confessiones et nationes. Discours
identitaires nationaux dans les cultures ch^tiennes: Moyen Age — XXe si£cle. Sous
la dir. de M. Dmitriev et D. Toilet. Paris: Нопогё Champion editeur, 2013 (в печа¬
ти); Dmitriev M. Le confessionel et Г «ethnique» dans la construction des discours
proto-nationaux en Russie Moscovite aux XVIe-XVIIe si£cles // Istina L (2005). P.
137-162; Дмитриев M. В. Конфессиональные и этнические компоненты «стра¬
тегий различения» в «Повести временных лет» и «Хронике Галла Анонима» //
Исторические мифы и этнонациональная идентичность. Под ред. Л. П. Репиной
(= Диалог со временем. Альманах интеллектуальной истории. 2007. Вып. 21).
Москва: Издательство ЯКИ, 2007. С. 345-363; Дмитриев М. В. Христианское и
национальное в византийско-русской традиции // Христианство, культура и
нравственные ценности. Материалы международной конференции. Москва:
ИВИ РАН, 2009. С. 96-116; Dmitriev М. «Ltre catholique» et «etre Fran^ais» dans
certains textes de la fin du XVIe si£cle // Revue d’histoire de l’Eglise de France, t. 96
(2010), № 2. P. 329-347; Йеменский О. Б. История Руси в «Палинодии» Захарии
Копыстенского и «Обороне унии» Льва Кревзы // Украша та Роая: проблеми
полп'ичних i соцюкультурних вщносин. 36. наук, праць. Ки!в, 2003. С. 409-434;
Йеменский О. Б. Воображённые сообщества в «Палинодии» Захарии Копы¬
стенского и «Обороне унии» Льва Кревзы // Белоруссия и Украина: История
и культура. Ежегодник, 2005/2006. М.: Индрик, 2008. С. 41-78; Йеменский О. Б.
Особенности этнического самосознания Мелетия Смотрицкого // Леу Сапега и
яго час. Сб. ст. Гродна, 2007. С. 304-309; Йеменский О. Б. Формы русской иден¬
тичности у Мелетия Смотрицкого // Власть, общество, культура в славянском
мире в Средние века. Славяне и их соседи. Вып. 12. М.: Индрик, 2008; Йеменский
О. Б. Об этноконфессиональном самосознании православного и униатского на¬
селения Речи Посполитой после Брестской унии // Между Москвой, Варшавой
и Киевом. Сб. ст. под ред. О. Б. Йеменского. М., 2008. С. 105-113; Nemensky О.
Discourses of ethno-confessional identity in Peter Movilas circle // Les relations de la
Russie avec les Roumains et avec le Sud-Est de TEurope du XVIIIe au XXe si£cle. Actes
du colloque international, Bucarest, le 14 septembre 2010. Textes гёишв par E. Siupiur
et A. Pippidi. Bucuresti, 2011. P. 67-75; Йеменский О. Б. Этноконфессиональная
идентичность автора в сочинениях Иоанна Вышенского и Михаила Андреллы
Оросвиговского // Православие Украины и Московской Руси в XV-XVII вв. Об¬
щее и различное. Под ред. М. В. Дмитриева. М.: Индрик, 2012. С. 110-155.
3	О складывании национального (или протонационального) сознания во Фран¬
ции позднего Средневековья и раннего Нового времени см.: Asher R.E. National
Myths in Renaissance France. Edinburgh University Press, 1993; Beaune C. Naissance
de la nation France. Paris: Gallimard, 1985; Bell D. Recent Works on Early Modern
French National Identity // Journal of Modern History, 68 (1996). P. 84-113; Chau-
nu P. La France. Histoire de la sensibilite des Fran<;ais a la France. Paris: Robert
Laffont, 1982; Contamine Ph. Mourir pour la patrie, Xe-XXe si£cles // Les lieux de
263

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
тёпкпге. Sous la dir. De P. Nora. II. La Nation. Paris: Gallimard, 1986. P. 11-43;
Contamine Ph. Quest-ce qu’un <^tranger» pour un Fran<;ais de la fin du Moyen Age?
Contribution к l’histoire de l'ident№ fran<;aise // Peuples du Moyen Age. Probl^mes
^identification. Dirigё par Claude Carozzi et Huguette Taviani-Carozzi. Aix-en-
Provence, 1996 ^minaire «5оаё1ё8, idёologies et croyances au Moyen Age»). P.
27-43; Crouzet D. Mystique royale et «sentiment national»? Les visions du Ггёге Fiacre
de Sainte-Margerite // Le sentiment national dans l’Europe mёridionale aux XVIe et
XVIIe si^cles. fitudes гёитев et ргёве^ёев par A. Tallon. Madrid: Casa de Velazquez,
2007. P. 295-322; Dupont-Ferrier G. Le sens des mots patria et patrie en France au
Moyen Age et jusqu’au dёbut du ХУНёте 81ёс1е // Revue historique, 188 (1940). P.
89-104 ; Dubost J.-F. Enjeux identitaires et politiques dune poUmique. Fran^ais,
Italiens et Espagnols dans les libelles риЬНёв en France en 1615 // Le sentiment
national dans l’Europe n^ridionale aux XVIe et XVIIe si£cles. fitudes гёишев et
ргёветёев par A. Tallon. Madrid: Casa de Velazquez, 2007. P. 91-122 ; Heller H. Anti-
Italianism in Sixteenth-Century France. Toronto: University of Toronto Press, 2003;
Holt M. P Burgundians into Frenchmen: Catholic Identity in 16th century Burgundy
// Changing Identities in Early Modern France. Duke University Press, 1997. P. 345-
370; Kemp W. L’introduction et la diffusion de patrie en fran<;ais au seizi£me si£cle //
Interpreting the history of French. A Festschrift for Peter Rictard on the occasion of his
eightieth birthday. Ed. By R. Samson and W. Ayres-Bennett. Amsterdam - New York :
Editions Rodopi b.v., 2002. P. 213-242; Nordman D. Fron^res de France. De lespace
au territoire, XVI-XIXe si£cle. Paris: Gallimard, 1998 (Bibliotl^que des histoires);
Schaub J.-F. Le sentiment national est-il une catёgorie pertinente pour comprendre
les adhesions et les conflits sous l’Ancien Rёgime? // Le sentiment national dans
l’Europe n^ridionale aux XVIe et XVIIe si£cles. fitudes гёитев et ргёве^ёев par A.
Tallon. Madrid: Casa de Velazquez, 2007. P. 155-168; Tallon A. Conscience nationale
et sentiment religieux en France au ХУ1ёте si£cle. Essai sur la vision gallicane du
monde. Paris: PUF, 2002; Yardeni M. La conscience nationale en France pendant les
guerres de religion (1559-1598). Paris-Louvain: fiditions Nauwelaerts, 1971; Yardeni
M. Enq^tes sur l’ident^ de la «nation France». De la Renaissance aux Lumifcres. R:
Champ Vallon, 2004. Для чуть более позднего периода см.: Bell D.A. The Cult of
the Nation in France. Inventing Nationalism, 1680-1800. Harvard University Press,
2001; Sahlins P. Unnaturally French. Foreign citizens in the Old Regime and after.
Ithaca and London: Cornell University Press, 2004.
4	Это особенно систематично показано в книге М. Ярдени: Yardeni М. La conscience
nationale en France pendant les guerres de religion. P. 332.
5	Beaune C. Naissance de la nation France. Paris: Gallimard, 1985. P. 458, 455.
6	Tallon A. Conscience nationale et sentiment religieux en France au ХУ1ёте si£cle. Essai
sur la vision gallicane du monde. Paris: PUF, 2002
7	[Pigenat F. ]. L’aveuglement et grande inconsidёration des Politiques, diets Maheustres,
lesquels veulent introduire Henry de Bourbon, iadis Roy de Navarre, к la Couronne de
France, к cause de sa p^tendue succession. Paris, 1592. (Экземпляр Национальной
библиотеки Франции, Париж). Памфлет был впервые опубликован в Париже, ви¬
димо, в 1589 г. Результаты анализа памфлета Пижена отражены и в другой нашей
статье: Дмитриев М. В. Католицизм и «протонационализм» во Франции конца
XVI века (памфлет Ф. Пижена «Ослепление и неразборчивость Политиков») //
Запад-Восток. 2 (2009) Йошкар-Ола, 2009. С. 27-34.
8	[Fr. Pigenat]. L’aveuglement... Р. 3.
9	Ibid. Р. 5.
10	Ibid. Р. 8.
264

11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
Ibid. Р. 9.
Ibid. Р. 9.
Ibid. Р. 9-10.
[Fr. Pigenat]. Laveuglement... R 10.
Ibid. P. 10.
Ibid. P. 13.
Ibid. R 13-14.
Ibid. P. 14.
Ibid. P. 14-15.
Ibid. P 15.
[Fr. Pigenat]. Laveuglement... P. 17.
Ibid. P. 18.
Ibid. P. 19.
Ibid. P. 35.
Ibid. P 35-36.
[Fr. Pigenat]. Laveuglement... P. 40.
Ibid. P. 41 passim.
Ibid. P. 44-45.
Ibid. P. 46.
[Fr. Pigenat]. Laveuglement... P. 53 («Biarnois h£retique»).
Ibid. P. 55.
Ibid. P. 58 passim.
Ibid. P. 60.
Ibid. P.61-62.
Ibid. P. 63.
[Fr. Pigenat], Laveuglement... P 63.
Ibid. P. 66.
Ibid. P. 65.
Ibid. P. 65-66.
[Fr. Pigenat]. Laveuglement... P. 110.
Ibid. P. 111-112.
Ibid. P. 115-116.
Ibid. P. 117.
Ibid. P. 118.
Mirouer Catholique repr£sentant les moyens pour retenir le peuple de la Bretagne au
S.party de l’Union et luy faire d6tester l’impiete des Politiques. Avec une belle probation
que l’Eglise qui nest qu’une, est par dessus les Roys et Princes, et que le pretendu Roy
de Navarre nest recevable к la Couronne de France en ce mesme qu’il diet vouloir estre
instruict par un nouveau Concile. S.l. 1590 // BNF. Reserve, Lb 35, 13210.
Ibid. P. 8-9
Mirouer Catholique... P. 14-15.
265

48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Ibid. Р. 15.
Ibid. Р. 15-16.
Ibid. Р. 16.
Ibid. Р. 16.
Ibid. Р. 48.
Ibid. Р. 49.
Ibid. Р. 47.
Mirouer Catholique... Р. 60.
Ibid. Р. 67-69.
Ibid. Р. 110 et passim.
[Maillard A.] Le Francophile pour tr£s grand, tr£s-ch^stien, tr^s-magnanime et
tr£s belliqueux Prince Henry Auguste IV, Roy de France et de Navarre. Contre les
conspirations du Roy d’Espagne, du Pape et des rebelles de France. S.l. 1606. Преди¬
словие помечено 6 августа 1591 (с. 5). Мы использовали переиздание 1606 г. из
Национальной библиотеки Франции.
[Maillard A.]. Le Francophile, ргёГасе.
Ibid. Р. 6-8.
Ibid. Р 9-10.
[Maillard A.]. Le Francophile. Р. 11-12.
Ibid. Р. 12-13.
Ibid. Р. 13.
Ibid. Р. 14.
Ibid. Р. 15-19
[Maillard A.]. Le Francophile. R 19-22.
Ibid. P. 22-29.
Ibid. P. 30-34.
Ibid. P. 34-35.
Ibid. P. 35.
Ibid. P. 37-44.
Ibid. P. 43-44.
Ibid. P. 44-46.
[Maillard A.] Le Francophile. P. 47-54.
Ibid. P. 54-55.
Ibid. P. 55-57.
Ibid. P. 57-59.
Ibid. P.60-61.
Ibid. P. 61 et passim.
Ibid. R 65-69.
Ibid. P. 69-72.
Ibid. P. 73-74.
[Maillard A.] Le Francophile. P. 74-75.
266

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
85	Ibid. Р. 75-77.
86	Ibid. Р. 78.
87	Ibid. Р. 81.
88	Ibid. Р. 81-84.
89	Ibid. Р. 84.
90	Ibid. Р. 85-89.
91	[Maillard A.] Le Francophile. Р. 96-99.
92	Ibid. Р. 99-105.
93	Ibid. Р. 106-107.
94	Ibid. Р. 110-113.
95	Две книги М. Ярдени дают полную картину того, как в полемической литерату¬
ре и памфлетах развивались дискурсы французской идентичности в эту эпоху:
Yardeni М. La conscience nationale en France; Yardeni M. Enquetes sur l’ident№ de la
“nation France”.
96	Jouanna A. Le temps des guerres de religion en France (1559-1598) // Boucher J.,
Jouanna A., Biloghi D., Le Thiec G. Histoire et dictionnaire des guerres de religion. Paris:
Robert Laffont. P 321.
97	Донесение агента-двойника. Протокол, составленный Николя Пуленом, лейте¬
нантом превотства Иль-де-Франс..., содержащий в сжатом виде всю историю
Лиги со второго января 1585 г. до дня баррикад 12 мая 1588 г. / Перевод П. Ю. Ува¬
рова. Москва: Прометей, 1992. С. 17.
98	вёга^ Francois, dans la prtfoce de ces poesies dediees a Henri IV («De la maladie
du Grand Corps de la France») // Lestocquoy J. Histoire du patriotisme en France des
origines a nos jours. Paris: Albin Michel, 1968. P. 59.
99	Цит. no: Yardeni M. La conscience nationale en France. P 269.
100	Цит. no: Yardeni M. Enquetes sur l’identit6 de la “nation France”. P. 119, note 1.
101	См. например: Heller H. Anti-Italianism in Sixteenth-Century France. University of
Toronto Press, 2003.
102	Цит. no: Richard R La раратё et la Ligue fran^aise. Pierre d’Epinac, archeveque de Lyon
(1573-1599). Paris-Lyon, 1901. P. 131.
103	Цит. no: Dubost J.-E La France italienne, XVIe-XVIIe si^cle. Paris, 1997. P. 13.
104	Цит. no: Dubost J.-F. La France italienne. P. 12.
105	Цит. no: Yardeni M. La conscience nationale en France. P. 269.
106	De Clary F. Philippiques, contre les Bulles, et autres pratiques de la faction d’Espagne.
Tours, 1611 (первое издание — 1592 г.). P. 75 verso — 76.
107	Цит. no: Yardeni M. La conscience nationale en France. P. 267-268. M. Ярдени, спра¬
ведливо, как кажется, замечает, что «это высказывание Арно содержит самое
квинтэссенцию французского патриотизма в той форме, в какой он выражался в
годы крайней опасности для Франции».
108	Цит по: Yardeni М. La conscience nationale en France. P. 268.
109	Yardeni M. La conscience nationale en France. P. 269, 265.
110	Brunet S. «De l’Espagnol dedans le ventre!». Les catholiques du Sud-Ouest de la France
face к la Rёforme (vers 1540-1589). Paris: Нопогё Champion, 2007.
111	Yardeni M. La conscience nationale en France. P. 265.
267

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
112	Как пишет М. Ярдени, «восхвалялось всё французское. Личность короля, со все¬
ми его именно французскими достоинствами, снова стала точкой конвергенции
всех национальных чувств. В этот период рождается «легенда Генриха IV, и она
отвечает, несомненно, национальным нуждам»; результатом было такое изо¬
билие патриотических сочинений, какого не видно в годы Религиозных войн»:
Yardeni М. La conscience nationale en France. P. 265.
113	Gojosso E. Le concept de гёриЬНцие en France (XVIe-XVIIIe si£cle). Presses
Universitaires d’Aix-Marseille, 1998. P. 110.

ИСТОРИЯ НАИЗНАНКУ?
Король и религиозный раскол во Французском
королевстве в XVI веке
Историография эпохи реформ всегда была телеологической,
рассматривая конфессиональный раскол во Франции, и всегда ис¬
кала в его истории преемственность, делая первых протестантских
диссидентов предтечами кальвинистских иконоборцев 1560 г., а за¬
щитников римской церкви 1520-х гг. — предшественниками массо¬
вых убийц времен Варфоломеевской ночи. Но в «долгой истории»
все гораздо сложней, чем кажется. Здесь будут приведены размыш¬
ления о процессе конфессионального деления и институциона¬
лизации, о формировании конфессий, а значит, о возникновении
конфликта между ними. Будет также рассмотрен исторический
путь, приведший к фиксации конфессий и к последствиям этого
в сфере гражданской жизни, этот путь некоторые историки склон¬
ны воспринимать под ретроспективным и сомнительным (и даже
анахроничным) углом зрения дисциплинирующего напряжения,
используемого государством как инструмент, — то есть под углом
зрения принудительной в социальном, этническом, политическом
смыслах функциональности, соотносящейся с образованием не¬
коего Untertanengesellschaft [общества подданных (нем.)]. В проти¬
воположность такому подходу мы предложим гипотезу, согласно
которой по меньшей мере во Французском королевстве конфес¬
сиональная дифференциация происходила не в рамках Verstaatli-
chungsprozess, «огосударствления» религии. Наоборот, королевское
государство пыталось, чтобы предотвратить последствия, опасные
в гражданском и религиозном плане, использовать в среднесрочной
перспективе и, значит, ателеологически такую логику или страте¬
гию, которую мы назовем «деконфессионализацией». Именно над
тем, чтобы не допустить создания конфессиональных границ, по¬
явление которых теоретически следует из Konfessionbildung [обра¬
зования конфессий (нем.]у и трудилось государство во Франции в
течение всего «долгого XVI века», то есть играло на стороне про¬
тивников принципа «модернизации» государства, пытаясь вновь
включить разные церкви в исторический процесс, который бы за¬
269

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
ново объединил их. И, следовательно, мы увидим, что из конфесси¬
ональной парадигмы следует уже не насаждение дисциплины, а мо¬
дернизация и секуляризация. Тут важна хронология.
Действительно, на первой стадии словом, которым можно было
бы определить ситуацию во Франции, было слово «неопределен¬
ность». Французская религиозная история XVI в. начинается с не¬
коего смешения интериорностей (interiorites), которое нужно расце¬
нить так, словно для религиозных экспериментов, внезапно начав¬
шихся в 1520-х гг., были характерны хаотичность, антиномичность
в отношении поисков какой-либо фиксированности.
Это время Люсьен Февр довольно здраво определил как религи¬
озную «анархию», но, несомненно, из этого термина все-таки очень
трудно понять, что в реальности для людей того времени существо¬
вал некий порядок в этом хаосе, побуждавшем христиан, критично
относившихся к институту церкви, в своем правоверном напря¬
жении полагаться только на Бога, на уже непосредственную связь
с Божественным глаголом, который они внутренне воспринимали
и усваивали в уверенности, что это — безвозмездный дар, дающий
каждому спасение. В экзистенциальном смысле их положение было
аконфессиональным. То есть, чтобы понять контекст этого поло¬
жения, надо сделать первую констатацию: Франция не осталась в
стороне от потрясений, с ноября 1517 г. тревоживших земли импе¬
рии. В 1519-1520 гг. в Париже первые сочинения доктора из Вит¬
тенберга уже продавались и покупались, и настолько широко, что в
июне 1521 г. Парижский парламент даже запретил книжным лавкам
и печатникам приобретать и продавать сочинения, не одобренные
Факультетом богословия. В апреле последний официально осудил
немецкого реформатора за возврат к заблуждениям манихеев, гу¬
ситов, уиклифитов, катаров и вальденсов. Собственно, во взглядах
тех, кто занимал критическую позицию, Сорбонна могла усматри¬
вать только смешение и рассеяние, многообразные и причудливые
формы, а значит, тоже нечто аконфессиональное, ведь лютеровские
сочинения, на взгляд римских теологов, были чем-то вроде ерети¬
ческого тигля.
Нападки на Лютера можно обнаружить еще в изданиях 1523 г.
Симона де Колина, выпустившего два новаторских богословских
текста. Их автором был доминиканец Ламбер Кампестер, по про¬
исхождению, вероятно, немец, а точнее — саксонец. Он был связан
с Пьером Попильоном, канцлером двора герцогов Бурбонских; не
270

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
исключено, что из этого можно сделать выводы о политико-рели¬
гиозной подоплеке интриги коннетабля. Эти два текста называются
«Heptacolon in summam scripturae sacrilegiae Martini Lutheri in Apologia
ejus contentam» и «Apologia in Martinum Lutherum Haeresos Acephalo-
runriy ac Sacrilegorum antesignanum.,.»1, причем последний посвящен
первому президенту Парижского парламента Жану де Сельву и его
коллегам. 11 августа 1523 г. «Гептаколон» получил благоприятный
отзыв от двух богословов Сорбонны, Позже его изъяли из продажи
по королевскому приказу. Путеводной нитью для критического вы¬
ступления якобинцу послужило отнюдь не «Determinatio» [«Опре¬
деление» факультета богословия], ведь Кампестер работал, как
показал Андре Годен, на основе первоисточников, самостоятельно
прочитав «О вавилонском пленении церкви», «Утверждение всех
пунктов» и, возможно, «Комментарии к посланиям Павла». Прежде
всего он обратился к проблеме верховенства папы, сославшись на
Первое послание Петра (2:9), место, где Петр, обращаясь ко всей
воинствующей церкви, говорит: «Вы — род избранный, царствен¬
ное священство». И сделал следующий вывод: «Значит, Церковь с
ее степенями и санами имеет монархический характер». Лютер в
глазах Кампестера был мятежником против установленного поряд¬
ка, поощрял анархию, потому что отвергал действительность за¬
конов Церкви. Быть свободным — значит повиноваться божеским
и человеческим законам. То, что доминиканец называл лютеров¬
скими «свободой» и «равенством», ведет не более чем к «horrida et
inordinatissima confusio» [дикому и самому беспорядочному хаосу
(лат.)]. Так создается образ неистового Лютера, противоположный
тому образу, какой создал Эразм2. Виттенбергский доктор-бунтов¬
щик (эту тему развивала и немецкая публицистика того времени,
например сочинения Томаса Мурнера), в нем надо опознать Ан¬
тихриста или Варавву, его поражение близко, и он обречен гореть
в аду.
Соответственно, далее в ходе религиозной сегментации почти
двадцать лет не было сложившейся конфессиональной парадигмы.
Неопределенность и, следовательно, аструктурированность — вот
две черты, позволяющие охарактеризовать этот период, словно бы
Динамика событий предполагала некое уклонение тех, кто выходил
на поверхность напряжений, от попыток определить религиозную
идентичность. Возникали только сотериологические поиски, ко¬
торые, эмпирически пересекаясь либо со стремлением к набожно¬
271

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
сти, более тяготеющей к писанию, чем к обряду, либо, возможно,
с социальными фрустрациями, которые сублимировались в прямой
доступ к Слову Божию, либо с более или менее язвительным анти¬
романизмом, либо, наконец, с фидеистическими чаяниями, имели
тенденцию выявлять, что сотериологические ориентиры и опо¬
средования становятся все более хрупкими или сомнительными3.
Воплощением этой сложности можно считать группу из Мо, сфор¬
мировавшуюся в два приема вокруг епископа Брисонне и Жака
Лефевра д’Этапля; охарактеризовать тех, кого историки называют
«bibliens», трудно, настолько они были гибкими в своих определени¬
ях: некоторые, как Марсиаль Мазюрье или Жерар Руссель, порица¬
ли злоупотребления церкви и, похоже, сначала были сторонниками
некоего пасторского богословия, согласно которому Писание дано
верующим, но, очень возможно, под давлением Парижского пар¬
ламента и Сорбонны сами смягчили критичность своей позиции;
другие, как Гийом Фарель, проповедник-мирянин, были христиана¬
ми, склонными признавать безвозмездное спасение, отрицать Чи¬
стилище и культ святых и, может быть, также подвергать критике
(близкой к лютеровской) церковную иерархию, подчиненную Риму;
наконец, третьи, как Брисонне, хоть и раздавали верующим Еванге¬
лия на французском языке и призывали их приносить эти книги на
службы, но с пасхального вторника 1524 г. официально заявили, что
переходят на антилютеровские позиции4.
Но эволюция гибкой группы из Мо не была центральным со¬
бытием истории: внутри столь же разных, сколь и многочислен¬
ных сегментов общества, особенно в городах, а иногда и в сельских
местностях, тайно и неофициально формировались маленькие
группы для общих молитв и чтения Слова Божия — как в Тулузе,
так и в Лионе или Орлеане. То есть это была именно что эмпириче¬
ская, аконфессиональная стадия поиска Истины, в определении ко¬
торой следует избегать слов «лютеранский» или даже «протестант¬
ский». Вера была открытой, не имеющей четких контуров, потому
что, вероятно, вопросы о догмах она смазывала, еще раздроблен¬
ной, потому что в каждом индивиде ее питал интимный диалог со
Словом Божьим, отодвигавший на второй план или ставивший под
сомнение всё, что имело отношение к обрядовой набожности, какой
оставалась привержена церковь. Эту веру питало Слово жизни, она
кормилась искупительной любовью Христа, присутствующей в Его
Слове. Как справедливо написал Пьер Шоню, вера последних вре¬
272

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
мен пламенного христианства была прежде всего верой, сосредо¬
точенной на «деянии», в которой обязанности и обряды то и дело
сменялись и которая тем самым не давала какой-либо возможно¬
сти осознать ее и, следовательно, подкрепить конфессиональными
аргументами5: «Мы имеем дело с религией, которая по существу
сводится к участию. Принадлежность к церкви наделяет правом,
возможностью доступа к спасению... эта религия — религия дея¬
ния, а не знания». Она не исповедует веру, она требует религиозного
действия. То есть христианство воспринималось не как эвристика
спасения, так как эту эвристику кодировал, а значит, обесцени¬
вал некий обязательный, даже механический набор определенных
практик: оно существовало «в рамках сугубо устной культуры и под
руководством духовенства. Обучение ограничивалось первичной
катехезой, трижды-четырежды в год проводимой священником,
который напоминал о четырнадцати статьях Символа веры, десяти
заповедях, семи смертных грехах, семи таинствах». Как сказал Ги-
льом Пети, епископ Санлисский, в своей книге «Viat de salut» [Путь
спасения] в 1526 г., «простой народ не обязан осознанно верить в
статьи спасения, он просто должен верить вышестоящим лицам,
которым по должности надлежит давать объяснения тем, кто спра¬
шивает, по вопросам веры»6. То есть обряды соблюдения запретов,
обряды перехода, обряды причащения Святых Таин при условии
не пассивности, а, напротив, повышенной активности участников
давали каждому возможность выбора из обширного списка благо¬
честивых дел, предоставляющего возможные ответы на любой со-
териологический вопрос. Возможные — это значит, что человека,
охваченного тревогами, они могли не удовлетворить.
Для христиан, которых побуждали принять духовность нео¬
пределенности, либо выражение мудрости или философии Христа,
либо привлекательность принципа «sola fide sola scriptura» [только
вера, только Писание (лат.)]у «деяние» уступало место эвристике
Писания — эвристике Слова Божия, вкладывавшей в них живую
веру, «foi vive», как говорили они, которая была верой Христа, су¬
щего в Духе. Луи де Беркен, дворянин родом из Артуа, которого
королевская власть несколько раз спасала, в конце концов 15 апре¬
ля 1529 г. был казнен. Это был христианин, ратовавший за воз¬
вращение Евангелия в противовес той вере, какую опосредовали
святые и Богоматерь, в этом отношении — эразмианец. Но важно,
что он переводил на французский как Ульриха фон Гуттена, так и
273

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
«Четырнадцать утешений» Лютера. Он был очень характерным
представителем этой открытой и гибкой веры, которую питали
многообразные подходы, позволявшие глубже постичь Писание. В
«Фарсе о теологастрах», автором которого, возможно, был сам Бер-
кен, он, что очень показательно, вывел себя в образе Германского
Меркурия, несущего французам вести с передовых позиций веры в
Священной Римской империи; но, на его взгляд, и резерв был мно¬
гочисленным — его вера имела экспансивный характер: в этом фар¬
се именно благодаря «Великому текстуарию», в котором узнавался
Эразм, «великому знатоку Фабри», Лефевру д’Этаплю, и благодаря
Меркурию-Лютеру Разум оказывается в состоянии исцелить Веру,
которую сделали больной Сорбонагры — теологи Факультета бо¬
гословия, отстаивая обрядность. И Беркен называл себя «христи¬
анином»7. Если синдик Факультета богословия Ноэль Беда яростно
обрушился на него, то, несомненно, не столько из-за сомнительных
теолого-догматических позиций последнего относительно почи¬
тания, положенного святым и Богоматери, сколько из-за первен¬
ства, которое тот по своим христианским убеждениям отдавал
пришествию Слова Божия, распространяющего духовный христо-
центризм и позволяющего вновь обрести то, что Лефевр д’Этапль
называл «чистым культом». Культом, согласно адептам которого
Бог действует в человеке, и именно через посредство Христа, жи¬
вущего в Логосе, человек может быть оправдан верой. Парижский
парламент в приговоре за апрель 1529 г. осудил чтение Евангелия
по-французски, в результате которого иные отделяются «от общего
потока верующих». Как писал Тьерри Ванегфелен, притягательным
было именно аконфессиональное христианство, экзосистемное и
адогматическое, допускавшее рассредоточенные индивидуальные
траектории, которое создавало более или менее высокую степень
критичного дистанцирования от этого «общего потока верующих»8.
Такое христианство 1520-1535 гг., что существенно, ассоциируется
с гибридным характером референтов. В самом деле, можно было
бы продолжить рассказ, показав, что Фарель после распада груп¬
пы из Мо зашел в таком дистанцировании еще дальше, но важно,
что из этих диахронических вариаций, выявляющих примат поис¬
ка — а поиск мог быть только индивидуальным, поскольку исходил
из Писания, каковое есть Глагол, — следовала аконфессиональная
религиозная чувствительность, вытекавшая единственно из лич¬
ной связи верующего с живым Богом. То есть критическое разли¬
274

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
чие здесь следует видеть в том, что происходило не присоединение
к выстроенной вере, а вступление в неопределенное религиозное
течение.
Ту же направленность имели и мистические опыты сестры ко¬
роля — читательницы Лютера Маргариты Наваррской, и ее теоло¬
гия небытийствующего Бога, носившая отпечаток идей как Нико¬
лая Кузанского и Марсилио Фичино, так и Лефевра д’Этапля, с ее
точки зрения творение должно было духовно уничтожаться, как в
сжигающем пламени, — так первоначально Маргариту учил Гийом
Брисонне. Согласно негативной теологии Маргариты Наваррской,
тяготеющей к Deus absconditus [незримому Богу (лат.)], Бог обнару¬
живается, скрываясь. Данное положение, следовательно, сближает
ее взгляды с неоплатонизмом, лютеранством, эразмианством, фа-
брианством, devotio moderna [новое благочестие (лат.)], рейнской
мистикой. Похоже, что тогда настало время многочисленных пере¬
менных от упорядочения или от внутреннего устройства веры, что
религиозный кризис как процесс начался со склонности к бегству
от самой идентичности веры. У Маргариты Наваррской эта траек¬
тория стала зеркальной — в слиянии субъекта и объекта, смотря¬
щего и рассматриваемого. То есть любовь делает душу, которая
приняла веру, вместилищем самого Христа, и любовь не неподвиж¬
на, она может только бесконечно расширяться единственно за счет
Божьего удовлетворения и в очищении от греха:
Ибо его любовь — столь хорошего вида,
Что, хоть я его не люблю, он меня любит, и, любя его
Его любовью, чувствуешь, что любишь его вдвойне.
Моя любовь не для того, чтобы его любить, но его [любовь]
Во мне его любит, и я ее чувствую как свою.
То есть он любит себя во мне, а тем, что любит меня,
Воспламеняет мое сердце любовью.
Благодаря этой любви он становится настолько любим,
Что ее воздействие (не я) дает ему удовлетворение.
Постоянно удовлетворяя себя, он вызывает
Намного больше любви, чем об этом его молит любовь.
Христиане из кружка Маргариты Наваррской, а прежде из
группы в Мо, возможно, взыскивали такого Бога, который, будучи
Неназываемым, Всем и Ничем одновременно, мог быть только Бо¬
гом незримой церкви, Богом-Логосом9. Богом, живущим в словах
Пантагрюэля, чье рождение по окончании периода символической
275

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
великой суши из-за утраты Евангелия, организованной римскими
теологами, было аллегорией возвращения Христа, слово которого
сравнимо с бодрящей влагой, возвращающей жизнь тем, кто подо¬
бен мертвым. Но влагой, которая течет, утоляя жажду, а значит, от¬
ведывать которую можно только индивидуально.
И вместе с тем, перед лицом этой эвристики неопределенности
и единичности богословы Сорбонны действовали не как защит¬
ники позиции, ориентированной на такую конфессионализацию,
которая происходила бы просто благодаря заботам об обороне и,
значит, систематично: уже можно было ощутить, что они выступа¬
ют не против этой неопределенности, а против лютеранской ере¬
си, к которой путем смешения сводят воззрения противников или
принуждают их в нее впадать, доказывая, что те всячески стремятся
уничтожить иерархическое устройство Церкви, доктрину апостоль¬
ской преемственности, Таинства, Чистилище, добрые дела, культ
Девы Марии, чтобы усвоить, как писал проповедник Жан Буше в
своем плаче по воинствующей церкви, новый образ жизни, при ко¬
тором они получили бы «полную свободу распутничать, грабить и
браниться, <...> жить в бесстыдстве»10. Мотив возрождения всех
сектантских и, следовательно, еретических заблуждений.
В этом контексте переменчивости и множественности референ¬
тов, соединенных меж собой скорей беспорядочно, чем структури¬
рованно, прогресс новых идей выглядел относительно медленным*
отражая, при всей переменчивости и колебаниях короля Фран¬
циска I, мощь активистской мобилизации многочисленных клири¬
ков традиционной церкви. По мере того как критично настроенных
верующих, позволявших себе сомневаться, становилось все боль¬
ше, по мере того как давала о себе знать огромная притягатель¬
ность спасения только верой, дискурс тревоги и внушения чувства
вины, основанный прежде всего на ветхозаветных референциях,
ужесточался. На самом деле теми, кто одушевлял реакцию, то есть
богословами Сорбонны и некоторыми советниками Парижского
парламента, двигала не приверженность к тому, что можно было
бы назвать доконфессиональным состоянием. На них влияло соб¬
ственное фантастическое представление об эмпирических опытах
с верой, против которых они выступали. В этих опытах люди вроде
Ноэля Беда усматривали прежде всего эсхатологическое событие,
предвещающее гнев Божий. Для них те, кто осмелился отстраниться
от ритуального аппарата Церкви и «ел Евангелие совсем сырым»,
276

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
воскрешая заблуждения прошлого, были лжепророками, предска¬
занными в Апокалипсисе, с которыми надлежало сражаться огнем
и мечом. Они ставили под угрозу общее спасение и были опасно¬
стями, подлежащими искоренению, потому что навлекали на народ
Божий гнев. Их девиантные или критические опыты не формирова¬
ли пространство веры, и именно потому, что принадлежали, как у
лжепророков Апокалипсиса, ко множеству заблуждений и ересей,
появление которых извещало о неотвратимости Божьего суда. Для
участников обороны церкви их противники были не церковью, их
следовало воспринимать как сектантов, принадлежащих к «секте»,
они исповедовали не веру, которая могла бы конкурировать с верой
римской церкви, а заблуждения, среди которых скитались, не ведая
четких ориентиров. Они блуждали (errent) в двух смыслах, букваль¬
ном и этимологическом, и поэтому заблуждались.
Для примера приведем случай, описанный в «Дневнике париж¬
ского горожанина»: в апреле 1528 г. была изуродована статуя Бого¬
матери на улице Короля Сицилии, или улице Евреев. Марии и мла¬
денцу Иисусу отбили головы. «Когда Король прибыл в Париж, он,
узнав об этом, был столь разгневан и огорчен, что, говорят, очень
сильно плакал». Франциск I пообещал награду в тысячу экю тому,
кто назовет имена виновных. Их так и не нашли. Характерно, что
этот акт иконоборчества впоследствии был использован синдиком
Беда в борьбе с Беркеном11. Все выглядело так, будто задача состояла
не столько в наказании Беркена как виновного в кристаллизации
ереси в столице, сколько в том, чтобы засвидетельствовать полное
восстановление сакральности Марии с помощью чудесного явле¬
ния — ведь парижский горожанин сообщает: «Случилось же нечто,
что тогда расценили как чудо»: один слуга рыцаря потерял сознание
перед образом Богоматери, когда нес «несколько посланий, адресо¬
ванных [их написал именно Беркен] некоему его близкому другу».
Эти письма были отданы одному якобинцу, который в пост 1529 г.
проповедовал в церкви Сен-Бартелеми, а потом переданы Беда, от¬
метившему те места в их содержании, которые парламент считал
несомненно подрывными. Словно бы Богоматерь, хоть и осквернен¬
ная несколько месяцев назад, сама явила божественное милосердие,
предоставив Беда возможность покарать того, кого Факультет бо¬
гословия считал виновным в возмутительном распространении в
столице некоторых сектантских идей, «и после с великой поспеш¬
ностью он был препровожден оными комиссарами на процесс. Так
277

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
что в эту пятницу» шестнадцатого апреля тысяча пятьсот двадцать
девятого года, после Пасхи, ему был зачитан приговор, записанный
на латыни»: публичное покаяние на паперти собора Парижской Бо¬
гоматери, лишение титулов и университетских привилегий, проты¬
кание языка, клеймение лба лилией, пожизненное заключение с за¬
претом когда бы то ни было получать книги, уничтожение его книг
на Гревской площади; но после того, как Беркен обжаловал приго¬
вор, он был удавлен и сожжен 17 апреля, почти через год после ико¬
ноборческого акта. Но главное, что защита римской веры сделалась
отдельным пунктом пересмотра дела о верованиях, а не о системе
воззрений.
В этой перспективе неуместно представлять дело так, будто
разрыв произошел в ночь с 17 на 18 октября 1534 г., когда пла¬
каты, напечатанные в Невшателе и обличавшие в очень резких
выражениях «невыносимые злоупотребления папской мессы» и,
соответственно, Бога из теста, которому, профанируя религию,
поклоняются священники, были вывешены на перекрестках Па¬
рижа и еще пяти городов королевства, а главное, вероятно, — на
дверях королевских покоев в замке Блуа12. Конечно, последовала
волна репрессий, организованная парламентом при королевской
поддержке только в январе, когда снова были вывешены листов¬
ки, направленные против мессы. В воскресенье 21 января 1535 г.
в том же Париже произошла большая евхаристическая процессия,
в которой приняли участие лично Франциск I и трое его детей,
«шедшие пешком, с обнаженными головами, с белыми восковыми
свечами в руках»; в ходе этого ритуала коллективного покаяния
было сожжено шесть еретиков. Многие из критично настроен¬
ных верующих бежали за границу, чтобы избежать гонений: Жан
Кальвин — в Страсбург, потом в Базель, Клеман Маро — в Ферра¬
ру13. Важным было не само событие, а скорей вызванное им рецен¬
трирование, то есть смещение смыслов в примате воображаемого:
от Христа, живущего в святых Евангелиях и воспринимаемого ду¬
шой теми людьми, что пронизали себя нервами Глагола, — к отка¬
зу от признания реального присутствия крови и тела Христовых
в хлебе и вине как двух видах причастия. Также не следует усма¬
тривать событие, ознаменовавшее разрыв, в базельской публика¬
ции в марте 1536 г. «Наставления в христианской вере» на латыни.
Автор, предпослав ему письмо, адресованное Франциску I, тогда
стремился показать, что критическое течение еще пребывает в
278

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
ожидании и в надежде на то, что королевская власть перейдет на
другие позиции, и хотел объяснить королю, что те, кого в его коро¬
левстве преследуют, — одновременно добрые подданные и добрые
христиане. Задачей Кальвина было спасти последние шансы на
существование открытой веры; и первое издание «Наставления»,
пересыпанное отсылками к Лютеру, а также к Эразму и даже к гу¬
манистам в широком смысле слова, с позиций историка не следует
оценивать обобщенно — как акт рождения конфессии. Издание
«Наставления» 1536 г. не преследовало цели конфессионализиро-
вать, реформировать и конфессионально согласовать критические
поползновения христиан, втянуть их в процесс некой кристалли¬
зации или фиксации. В 1536 г. оно еще несло на себе отпечаток
гибридного сотериологического эксперимента, свойственный ре¬
лигиозным опытам 1520-1535 гг. Как недавно отметила Натали
Щех, не следует читать первую пробу пера автора в свете позд¬
нейших изданий, динамику которых уже усилило стремление ав¬
тора побудить верующих к разрыву с Римом14. Все то же телеоло¬
гическое искушение! Кальвин в 1536 г. испытывал напряжение, он
стремился замолвить слово за гонимых и угнетаемых верующих и
доказать королю, что это добрые христиане и верные подданные.
Ведь религиозные группы, «не имевшие ни постоянного служения
Слова или таинств, ни учрежденной консистории», после 1536 г.
продолжали свою неторопливую историю, и многие из их членов
занимали никодимитскую позицию, которую Кальвин, что харак¬
терно, вскоре осудил.
В конечном счете процесс конфессионального разделения или
дифференциации был инициирован не верующими, занимавшими¬
ся критической герменевтикой: инициатива перехода к решитель¬
ным действиям, предпринятым с 1538 по 1543 г., исходила от коро¬
левской власти.
Вопреки тому, что можно было бы полагать, процесс строитель¬
ства или стабилизации конфессии (stabiles Kirchentum [стабильной
церковности {нем.)]) начался не непосредственно с защиты церкви,
которой тогда посвящались проповеди и полемические листовки,
заказываемые по преимуществу богословами из Сорбонны. Этот
процесс начала королевская власть. И чтобы понять причины этой
активности монархии, которая прошла несколько стадий, нуж¬
но вникнуть в перемены в отношении к Таинствам, случившиеся
в 1534-1535 гг. Эти перемены были принципиальными, потому
279

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
что, публично опровергнув пресуществление во время евхаристии,
молитвенники Невшательской группы поставили под сомнение
королевскую сакральность, короля как теофаническое вообража¬
емое, ведь король во время царствования был воплощением Хри¬
ста, и, значит, Христос реально присутствовал на земле в его лице,
сакральность монархии, которая выражалась в форме двух тел ко¬
роля — физического, таинственно преображенного благодаря vir¬
tue divina [божественной силе (лат.)], содержащейся в его крови,
и духовного.
Это был настоящий разрыв. Франциск I, почти через двадцать
лет колебаний, сделал свой выбор после шока, испытанного из-
за второго «дела о плакатах» 1535 г., дополнительно ужесточив
свою позицию 30 августа 1542 г.: тогда совет принял решение, дав¬
шее региональным парламентам право немедленно арестовывать
всех подозреваемых в религиозных преступлениях, допрашивать,
проводить следствие, а потом судить их без права обжалования
приговора. В начавшейся борьбе приняла участие Сорбонна, со¬
ставив список запрещенных произведений. Прежде всего Фа¬
культет богословия разработал 25 статей по просьбе короля, по¬
желавшего, чтобы декан и доктора Факультета собрались, «дабы
записать в срочном порядке, что должны проповедовать и читать
верные доктора и проповедники и во что должны верить прочие
верующие христиане вместе с католической Церковью». Эти ста¬
тьи были утверждены королем и зарегистрированы на lit de justice
[парламентском заседании в присутствии короля] парламентом,
колебавшимся в отношении к галликанству. Они были обнародо¬
ваны 10 марта 1543 г. Это дата стала важнейшей, ведь отныне было
уже невозможно не относить себя к определенной категории, по¬
скольку была проведена разделительная линия — граница между
теми, кто повиновался королю, и «мятежниками и ослушниками»
по отношению к нему и к его суду, в силу этого подлежащими ка¬
рательным репрессиям. Эту разделительную линию определяло
отношение к таким вопросам, как свобода воли, природа испове¬
ди, брака или соборования как таинств, оправдание одновременно
верой и добрыми делами, пресуществление, культ святых и Девы
Марии как заступников, вера в чистилище, вселенская Церковь
как единственная толковательница Писания. Во всяком случае,
были сформулированы и выделены догматические и экклезиоло-
гические критерии, выявлявшие «католическую и римскую» кон¬
280

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
фессиональную идентичность. Отныне возможность проявлять в
верованиях гибкость исчезла.
Возможно, это был первый уровень конфессионального стро¬
ительства, когда королевскую власть наделили правом проводить
религиозные различия, квалифицировать и определять их. Тысяча
пятьсот сорок третий год стал годом кондиционализации процесса
религиозного раскола. Всё потому, что для признания сакральности
государевой особы требовалось удостоверить существование двой¬
ного тела монархии, а такая дуальность считалась возможной толь¬
ко в прочных рамках одной конфессии, средоточием которой было
признание реального присутствия Христа в хлебе и вине как двух
видах, под которыми производится причастие.
Однако возникло хронологическое расхождение: если те, кто
будет называться «папистами», начали в 1543 г. замыкаться в рамках
своей конфессии, то критично настроенные христиане по-прежне¬
му не реагировали на это как-то определенно. Ведь если Кальвин
на «Статьи» 1543 г. ответил «Коротким трактатом, указывающим,
что должен делать верный человек, познавший евангельскую исти¬
ну, когда он находится среди папистов» и обязал всех, кто не желает
следовать 29 статьям, отказаться от скрытности, то это потому, что
колебавшиеся перед перспективой оказаться на обочине, несомнен¬
но, избирали по преимуществу путь никодимитства, и поэтому их
реакцией было нечто вроде религиозной шизофрении: они делали
вид, будто следуют догматическим и ритуальным предписаниям
римской церкви, в душе исповедуя евангельскую веру, в отноше¬
нии которой надо полагать, что такие ее последователи все еще и
по-прежнему пытались занимать некую смешанную позицию. То
есть неопределенность не только сохранилась, но в некотором роде
усугубилась.
Кальвин же, несмотря на ужесточение догматической позиции,
ощутимое в новых изданиях «Наставления», несомненно, проявлял
величайшую осторожность, стремление не поддаваться динамике
конфессионального разрыва, инициированного королевской вла¬
стью. Он оставался на легалистской позиции, признавая, что только
власть государя правомочна начать процесс религиозных перемен.
Эта позиция, несомненно, отражала провиденциалистские ожида¬
ния. В то время как для «папистов» дискурс все более фокусировал¬
ся на связи между конфессиональной идентичностью и деятельной
службой Богу, которой предстояло превратиться в приверженность
281

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
к истребительному насилию, какое поощрял король и каким актив¬
но занимались его подданные, для гетеродоксов ситуация остава¬
лась сложной. Кальвин, хотя в Женеве с 1541 г. и начался процесс
конфессионального строительства, очень старался сдерживать про¬
цесс конфессионализации во Франции. Если он и призывал нико-
димитов выходить из состояния неопределенности и предпочесть
притворству мученичество или изгнание, то, насколько было воз¬
можно, медлил с ответом на просьбы о создании местных церквей,
эти просьбы исходили от верующих, с годами все более многочис¬
ленных и признававших, что находятся в духовном и экклезиоло-
гическом поиске по женевскому образцу, а это означало бесспор¬
ный факт фиксации. К осторожности его побуждало ужесточение
позиции самой королевской власти, которая служила католической
конфессиональной идентичности. Ведь Генрих II продолжил ту же
борьбу, о чем после вступления монарха в Париж в 1549 г. свиде¬
тельствовало его решение принять участие в новой евхаристиче¬
ской процессии, в ходе которой снова жгли еретиков15. Арсенал
репрессий был усилен в заботах об их эффективности, которые
поддерживались проповедниками, уподоблявшими «лютеран» апо¬
калиптическому зверю, которого надо срочно уничтожить, потому
что еретики подобны гангрене, грозящей мало-помалу заразить все
тело христианского народа: эдикт в Блуа за октябрь 1547 г. учредил
в Парижском парламенте особую палату для суда над еретиками,
а за ним последовал эдикт в Шатобриане, датированный 27 июня
1551 г. и обнародовавший решение, согласно которому приговоры
ординарных гражданских судов отныне не подлежали обжалова¬
нию. Показателем появления конфессиональной границы стали
публичные казни людей, признанных еретиками за кощунственные
слова или иконоборческие поступки, за продажу или хранение за¬
прещенных книг, списки которых были составлены. Казни прово¬
дил королевский суд именем короля, выступавшего защитником
конфессиональной идентичности королевства, провиденциальной
идентичности, хранителем которой видел себя монарх. И не столь¬
ко ради поддержания социального и морального порядка, сколько
ради истребления ереси — преступления против божеского и чело¬
веческого Величества.
На самом деле небезразлично констатировать, что во Фран¬
цузском королевстве пуск процесса конфессионализации, то, что
можно назвать кальвинистской кристаллизацией, случилось не
282

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
по личному побуждению Кальвина. Тут надо отметить своеобраз¬
ную конфессиональную парадигму: если легитимацию конфесси¬
онального порядка, увязывавшего повиновение власти с приня¬
тием конкретных догматов и экклезиологии, в 1543 г. совершила
королевская власть, то событие 1555 г. произошло по противо¬
положному алгоритму. Считается, что вторая конфессиональная
граница была проведена по инициативе частного лица, на одной
тайной молитвенной сходке, каких в королевстве собиралось мно¬
го. Всё якобы началось на собраниях в доме одного дворянина из
Ле Мана, сьёра де Ла Ферьера, поселившегося с семьей в Париже,
чтобы надежней скрывать свои неортодоксальные взгляды в сто¬
личной толпе; «Церковная история» сообщает, что в нем боролись
стремления сохранить неопределенность и приобрести конфесси¬
ональную идентичность. Этот дворянин, жена которого была бе¬
ременна, якобы не пожелал, чтобы его будущего ребенка крестили
«с суевериями и церемониями, принятыми в римской церкви». И
он попросил собрание, тайно собиравшееся в Пре-о-Клер для мо¬
литв и чтения Писания, избрать пастора, который мог бы произ¬
вести крещение. Он якобы заявил, что отказывается от крещения
в римской церкви, а если ребенок умрет, ответственность ляжет на
всех участников собрания. В этой чрезвычайной ситуации был из¬
бран пастор Ла Ривьер, а впоследствии была учреждена консисто¬
рия, состоявшая из нескольких старейшин и дьяконов, «каковые
бы надзирали за церковью, в полной мере следуя примеру ранней
Церкви времен апостолов. Это дело воистину во всех отношениях
творилось Богом...»16
Мы видим, что, когда Кальвин был еще не уверен, что во Фран¬
цузском королевстве может приниматься причастие под обоими
видами по женевскому образцу, разрыв уже начал происходить
стихийно. Кроме того, почти в то же время и, вероятно, так же
стихийно начали «возводиться» церкви в Пуатье, Анжере, Лудё-
не, Мо17. То есть конфессиональная институционализация пошла
независимо от центра распространения вновь обретенной Исти¬
ны, каким стремилась быть Женева. Именно чтобы удовлетворить
этому конфессиональному требованию, Кальвин в дальнейшем
ускорил этот процесс. Ведь он не хотел допустить, чтобы молит¬
венные общины возглавили и бесконтрольно конфессионализи-
ровали те, кого он называл «сеятелями раздора в церкви» (diviseurs
de VEglise), зачастую гетеродоксы в гетеродоксии, либо «усредни¬
283

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
тели» (moyenneurs), которые искали промежуточное решение, по¬
зволяющее найти согласие с традиционной церковью, либо «мед¬
лители» (temporiseurs)y которые хотели и дальше идти путем некой
неопределенности, рассчитанной на возможное примирение с Ри¬
мом, либо радикалы-анабаптисты. Поэтому, ввиду нетерпения ве¬
рующих, их надо было направлять и сопровождать, чтобы они не
отклонялись от женевской парадигмы. Первый пастор-миссионер
выехал в 1555 г., за ним с 1556 по 1562 г. последовало еще восемь¬
десят восемь (?), в основном получивших подготовку в академиях
Лозанны, а потом Женевы18. А учреждение [протестантской] церк¬
ви предполагало причащение под обоими видами в той форме, в
какой его производили в Женеве. К моменту смерти Генриха II [во
Франции] существовало 34 церкви, в 1561 г. — около тысячи, а в
1562 г., вероятно, около 1700. Что касается численности тех, кто
называл себя последователями Христа, то ее, несомненно, оценить
очень трудно, ведь привлекательность новизны, о которой можно
было судить по тому, какие толпы приходили слушать возрожден¬
ное Евангелие, не означала, что эти люди автоматически встанут
на сторону этого новшества. Тем не менее экспансия была впе¬
чатляющей, демонстрируя весь потенциал диссидентства 1550-х
гг. и открывая новые перспективы для тех, кто с 1543 по 1560 г.
оставался никодимитом. В результате многие никодимиты, веро¬
ятно, в конечном счете сошли с пути неопределенности, вступив в
конфессиональные структуры, — словно бы в конце концов обо¬
собленная жизнь со скрытой верой и в незримой церкви стала их
стеснять, словно бы путь неопределенности наконец обнаружил
свои внутренние противоречия в ситуации конца 1550-х гг., а при¬
соединение к новой вере с годами постепенно приобрело потенци¬
ал, внушавший уверенность.
Этой экспансии способствовали не только руководство со сто¬
роны женевских миссионеров, но и решительное догматическое и
экклезиологическое структурирование: в 1557 г. в Пуатье собрался
первый синод с участием делегатов от нескольких церквей, чтобы
принять устав одновременно конгрегационалистского и женевско¬
го типа, а потом, в 1559 г., Парижская консистория взяла на себя
инициативу созвать национальный синод, который принял испо¬
ведание веры из 40 статей, скопированное с женевского образца,
а также церковный устав, претендовавший на соответствие апо¬
стольскому, который содержал сорок шесть статей: шесть из них
284

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
были посвящены общей организации церкви, двадцать две — слу¬
жению и духовенству, остальные относились к моральной дисци¬
плине. В этом надо видеть старание Кальвина не утратить контроль
над процессом конфессиональной фиксации, которая сопровожда¬
ла очень быструю и интенсивную динамику обращений, затраги¬
вавших аристократию и дворянство, а также другими способами
и разные слои городского общества, — динамику, которая быстро
привела к новому ускорению исторических процессов.
Историческая проблема состоит в том, что с тех пор обе кон¬
фессиональных парадигмы выражали себя путем насильственного
позиционирования, тем более необходимого, что напряженность
как с католической стороны, так и с реформатской требовала сроч¬
ных действий: «паписты» считали, что надо срочно подкрепить
действия королевской юстиции, часто бессильной пресечь рас¬
пространение новых идей, насильственным истреблением тех, кто
оскорбляет Бога и кого изображают прислужниками Сатаны, пре¬
ступниками, отнимающими у Бога все более многочисленные души
и соблазняющими народ, который испокон века был народом Божь¬
им. Это надо было срочно делать еще и потому, что лицезрение ере¬
си соединялось с гнетущим страхом конца света и, следовательно,
с предчувствием неминуемого Божьего гнева, который верующие
должны были отвратить от себя службой ревнивому Богу. «Гуге¬
ноты» должны были срочно hie et пипс [здесь и теперь (лат.)] до¬
биться свободы «истинного культа» и, продолжая дело обращения,
удалить «пятна» с чести Бога, начиная с идолопоклонства, — пятна,
которые, если они останутся, грозили задержать провиденциальное
возрождение веры.
То есть с обеих сторон конфессиональное структурирование
соединялось с ощущением сотериологической срочности, предо¬
пределявшим всплеск насилия. Насилия, которое можно назвать
вероисповедным (confessante) в том смысле, что с той и другой
стороны его применение имело цель спроецировать — от против¬
ного, поскольку выражалось в неверности по отношению к врагу
Бога, — истины веры. Католические активисты рассматривали на¬
силие как необходимый акт веры, орудие защиты, а равно демон¬
страции своей конфессии, и насилие ритуализировалось в некоем
театре веры, театре различения, который путем анимализации,
тератологизации и инфернализации тела противника рассчиты¬
вал показать, что тот больше не входит в состав мистического тела
285

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Христова, каковым является Церковь, что он преступник перед
Богом19. Насилие выводило на сцену Божье повеление — изгонять,
оно провозглашало Истину, показывая, куда ведет ложь, — в ад,
то есть провозглашало долгом каждого христианина выступать
против тех, кто находится вне Церкви. Долгом, который стоял
выше всех привходящих обстоятельств мирского характера и,
следовательно, мог исполняться вопреки королевскому закону,
единственно во имя Бога. В качестве вероисповедного это насилие
диктовалось лишь подчинением Богу — так без колебаний воз¬
глашали проповедники, мобилизуя массы для своей борьбы. Они
были настолько уверены в себе, что становились в позу пророков,
утверждая, что исповедание веры насилием — обязанность верую¬
щих, и клеймя всех, кто этому противился. В начале царствования
Карла IX они даже Екатерину Медичи и короля Антуана Наварр¬
ского называли новыми Иезавелью и Ахавом за то, что те стре¬
мились сохранить гражданский мир и обуздать насилие. Эти про¬
поведники даже требовали по-библейски подавлять и самые ин¬
тимные чувства, связывающие мужа и жену, отца и сына, брата и
сестру. Так, Антуан де Муши ссылался на Исход, главу 32. Ведь там
прославляются сыны Левиины, которые по велению избранника
Бога взяли меч, чтобы истребить три тысячи человек, которые, за¬
быв о чести Божьей, попрали Завет, поклонившись золотому тель¬
цу. В тот парадигматический момент, согласно этому богослову, не
пощадили никого, ибо Бог устами Моисея велел, чтобы убил «каж¬
дый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего.
[...] Ибо Моисей сказал: сегодня посвятите руки ваши Господу,
каждый в сыне своем и брате своем, да ниспошлет Он вам сегодня
благословение». Антуан де Муши также наставлял короля, что, по¬
скольку гугеноты распутничают с Сатаной, они заслуживают огня,
как дочь священника, которая блудодействует (Левит 21: 9). Кро¬
ме того, Бог сказал, что богохульник должен погибнуть, побитый
камнями (Левит 24: 14), «а поэтому могут ли еретики, хулящие не
только имя Бога, но и самого Бога, быть избавлены от наказания?»
Идолопоклонник, по словам, произнесенным устами Моисея, дол¬
жен быть наказан мечом (Исход 22: 27 [?])20.
И со стороны реформатов насилие тоже было вероисповед¬
ным, поскольку совершалось для того, чтобы показать всем, какое
«осквернение» бесконечной славы Бога представляют собой изо¬
бражения, реликвии, пресуществление, монашество. Уничтожая
286

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
оскорбления Бога и тех, кто постоянно их наносит, — священников,
насилие стремится показать Истину евангельской Церкви, вернуть¬
ся к которой после веков мрака Бог призывает своих последовате¬
лей. А чтобы стать исповедующим эту истину, насилие прибегает
к игровому мотиву безумия. После пришествия Христа и годов
истинной веры, последовавших за Страстями, «безумный» народ по
наущению Рима восстал против чистого Слова Божьего. Люди сде¬
лались «бедными безумцами» и вернулись к былым заблуждениям
и мерзостям, потому что забыли то, что составляет смысл всей хри¬
стианской жизни, — Евангелие. Насилие должно позволить «оту¬
певшим» человеку и народу сбросить «пелену», закрывающую им
глаза, и тем самым узнать, что мощи суть кости, которые могут быть
брошены собакам, и даже собачьи кости. Следствием этой убежден¬
ности были педагогические ритуалы выставления мощей на обозре¬
ние толпе, чтобы та увидела, что это кости животных, а также риту¬
альное высмеивание безумного представления, согласно которому
каменные или деревянные изображения якобы могут обладать це¬
лительной силой. Такое высмеивание доходило даже до имитаций
смертной казни изображения, признанного преступным21.
Таким образом, события, приведшие к Первой гражданской
войне, вписывались в сложную диалектику отношения обеих со¬
перничавших конфессий к королевской власти. По мнению воин¬
ствующих католиков, если политическая власть не спешит немед¬
ленно истреблять врагов Бога, то срочно следует действовать, ведь
Бог важней любых соображений, и в Ветхом Завете Он всегда велел
не медлить перед лицом Его врагов. По мнению тех, кто обратил¬
ся в религию Евангелия, проявившуюся как во время Амбуазского
заговора, так и во время больших волн иконоборчества на Юге вес¬
ной и осенью 1561 г., призывы к терпению со стороны Кальвина, ко¬
торый теоретически полагал, что только государь вправе приказать
убрать идолов и продать веру с торгов, устарели уже в результате
быстроты конфессиональной экспансии, которая выглядела прови¬
денциальной и, следовательно, побуждавшей каждого включиться
в публичное восхваление Божьей славы. Восхвалению hie et пипс,
соответствовавшему коллективной конфессиональной идентифи¬
кации. В то время как в городах королевства проповедники старой
веры метали громы и молнии против еретиков и уже сообщалось о
первых кровопролитных стычках, с октября 1560 г. святотатствен¬
ные акты все множились. Юго-Запад королевства мало-помалу стал
287

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
территорией иконоборческого кризиса, где гугеноты захватили не¬
сколько мест, в которых прежде отправляли культ католики, и пре¬
вратили их в храмы, очищенные от такой скверны, как изображе¬
ния. По их представлениям как «Христовых братьев», Слово Божье
отныне должно было быть необратимо обнародовано. Бог желает,
чтобы Евангелие возвратили всему Его народу. Царствие Христово
неотвратимо, непреодолимо, и тем более неотвратимо и непреодо¬
лимо, что его, казалось, защищает политико-дворянская «группа
давления», сложившаяся за спинами обоих Бурбонов и адмирала
де Колиньи. Итак, насилие и конфессиональная фиксация были
неотделимы друг от друга, и эта взаимосвязь свидетельствовала
о соскальзывании к гражданской войне. Обе стороны не считали
нужным выжидать.
В этой обстановке произошла важнейшая перемена в соотно¬
шении сил. Мы видели, что именно королевская власть сделала в
1543 г. первый шаг в установлении конфессиональной парадигмы
и неизменно подтверждала свой выбор, хотя иногда в более огра¬
ничительной форме, до смерти короля Генриха II и в царствование
Франциска II, в начале марта 1560 г. Но монархия же начала — в
противоположность своей прежней позиции и потому, что не же¬
лала, чтобы абсолютность понятия государя, ответственного за от¬
правление своей власти только перед Богом, была субсидиаризиро-
вана (subsidiarisee) эффектом соперничества конфессий, — и работу
по «деконфессионализации» религиозного антагонизма. Вдохнови¬
телями этой деятельности были два человека — Екатерина Медичи
и ее канцлер Мишель де Лопиталь, несомненно, принадлежавшие к
той части религиозного движения, которая предпочитала оставать¬
ся на позиции неопределенности, продолжая следовать эразмиан-
ству в сочетании с неоплатонической философией умеренности и
любви22. И для этой работы требовалась новая концепция монар¬
шей сакральности, в которой первое место отныне занимали зна¬
ния государя, позволявшие ему получать доступ к тайнам вселен¬
ной, которая представляла собой источник познания Бога, посколь¬
ку в ней веял Дух Божий.
Деконфессионализация шла несколькими путями; все ускори¬
лось после таких предзнаменований, как Амбуазский или Роморан-
тенский эдикты, с июля 1561 г., когда власть попыталась ослабить
притягательность реформатских собраний и распространение но¬
вой конфессии, дав свободу совести и призвав главных участников
288

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
смут сложить оружие; потом возник грандиозный замысел диспута
в Пуасси, рассчитанного на то, чтобы нейтрализовать конфликтные
моменты, предложив представителям обеих конфессий некий сред¬
ний путь в духе Лютера (lutMranisante), который бы примирил их,
в основном в отношении к причастию. Поскольку обе этих попытки
примирения потерпели неудачу, Екатерина Медичи решила пресечь
развитие конфликта при помощи настоящего институционального
и религиозного переворота. В самом деле, эдикт, обнародованный
17 января 1562 г., предоставлял гугенотам свободу вероисповедания
при условии, что они будут отправлять культ за городскими стена¬
ми и в присутствии королевских чиновников. Даже если Январский
эдикт как будто легализовал ситуацию биконфессиональности,
надо ясно видеть, что монархия считала такое сосуществование
конфессий не более чем временным. Она стремилась сохранять мир
между королевскими подданными, отвращать их от вероисповед¬
ного насилия, которое, нарушая гражданский мир, гарантом кото¬
рого был государь, лишь ввергало королевство в самые варварские
страсти и, значит, отдаляло от Бога. Екатерина Медичи и Мишель де
Лопиталь хотели, установив мир, тем самым начать некий переход¬
ный период, который дал бы подданным короля возможность жить
вместе, прося прощения у Бога за грехи, навлекшие на них Божью
кару, которой стал конфессиональный раскол, чтобы Он в прови¬
денциальной форме вернул им единство веры. Так, в торжественной
речи, произнесенной перед участниками собрания в Пуасси, Ми¬
шель де Лопиталь осудил правителя, который пожелал бы уподо¬
биться врачу, довольствующемуся выпиской больному временных
средств, вместо того чтобы искать причину недуга, и, стало быть,
по-настоящему не желающему его вылечить. Конечно, в настоящий
момент это [лечение] надо предпринимать срочно, и, поскольку
пока что недостаточно просто ждать чаемого созыва Вселенского
собора, нужно, подчеркнул он, проявлять «смирение», не замыкать¬
ся в неприятии гугенотов «и не осуждать их безрассудно, но звать
их, обращаться к ним вновь и вновь; не запирать перед ними дверь,
но кротко принимать их». К таким попыткам королевской власти
остановить конфессиональную институционализацию с помощью
«встречного пала» надо, конечно, отнести и отправку французской
Делегации на Тридентский собор с миссией попытаться вновь на¬
чать диалог с реформатами, а потом препятствия, которые монар¬
хия намеренно чинила приему декретов этого собора.
289

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Таким образом, динамику событий следует связывать не с
применением модели конфессионального строительства во Фран¬
ции, где монархическая власть якобы использовала религиозный
фактор как инструмент в целях повышения дисциплины. Напро¬
тив, с 1561 г. эта динамика включала деконфессионализацию как
следствие королевских эдиктов, которые предписывали разоруже¬
ние, совместную жизнь без «взаимной агрессии», согласие на мир¬
ное сосуществование, ставшее возможным благодаря дарованию
свободы совести и свободы вероисповедания. Она включала также
борьбу королевского государства против исключительного пред¬
почтения (exclusivisme) одной конфессии, какое в 1585-1598 гг.
пыталась навязать вторая Лига, предпочтения, ставившего службу
Богу выше любого другого долга повиновения и внушавшего тому,
кого вера воспламенила духовным огнем, необходимость восста¬
ния и даже цареубийства. «Ревнителя» (гё1ё) определяло неприя¬
тие примирения и прощения, промедлений. Огонь, пылавший в
его сердце, жег его с такой силой, что он не думал ни о чем ином,
кроме как об истреблении врага Бога, и все его мысли в любой
момент жизни были направлены только к этой цели. Противник
был таким противником, который поступил на службу к Сатане,
обрекая себя на Божий суд без возможности помилования. Он
[противник] был «лицемером» и убийцей, будь то Генрих III, или
Генрих Наваррский, или «политик». Не могло быть и речи ни о
каком примирении с теми, кто замышляет подрыв Церкви Божь¬
ей, — девизом были кара и истребление, и ни в коем случае нельзя
было допустить дальнейшего исповедования в королевстве «лож¬
ной религии» еретиков23. Еретик был во всех отношениях проти¬
воположностью ревнителя, в котором жил божественный огонь и
который был охвачен таковым: он [еретик] умер для Иисуса Хри¬
ста с того самого момента, когда покинул Его церковь, он как бы
«сух и бесплоден, безо всякой Божьей милости», без жизни24. Это
не человекоубийство, когда католик, сражающийся за Христа, уби¬
вает врага Бога: предавая последнего смерти, убийца не подверга¬
ет опасности свою душу; «если он убивает, он одерживает победу
для своего Господа, и Его же победа, если убивают его». Смерть
для доброго католика священна, и если ее причиняют, «в ней нет
преступления, и она исполнена заслуги и славы»25. Аноним —
Л.С.В. — дает основательное объяснение этому в своем памфлете:
вести войну — значит воевать вместе с Христом и не опасаться
290

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
впасть в грех, убивая еретика; воины Бога «не могут быть обви¬
нены». Вести войну — значит участвовать в восстановлении цар¬
ствия Христа живого26. Вести войну с нечестивым королем не зна¬
чит выйти из повиновения Богу. Насилие свято, как провозглаша¬
ли с 1550-1560-х гг. пророки Артюс Дезире, Антуан де Муши или
Симон Вигор: Иисус Христос благосклонно принимает в качестве
приношения как смерть, которую они [воины Бога] несут, так и
смерть, которую они принимают. Дело ревнителя справедливо, и,
«умерщвляя злодея, ревнитель совершает не человекоубийство
(homicide), но “убийство зла” (malicide)». Это деяние славит Бога,
вместе с тем это и Его деяние, потому что соответствует Его же¬
ланию27. В противовес этому мистико-теократическому соблазну,
направленному на то, чтобы растворить земную власть во власти
Бога, и открывающему дорогу тираноубийству, Генрих III и Ген¬
рих IV утверждали, что для королевского государства нецелесо¬
образна стратегия однозначной конфессионализации, следствием
которой на время становится сверхсакрализация особы короля.
Содержание и цели Январского эдикта 1562 г. соответствовали
стратегии деконфессионализации, как известно, провалившейся и
приведшей к развязыванию гражданской войны, непосредствен¬
ным поводом к которой стала резня, совершённая 1 марта 1562 г.
в Басси герцогом де Гизом и его свитой. После этого до марта 1563 г.
не было речи о новом примирении, потому что в результате пере¬
мен в соотношении сил королева-мать и ее сыновья оказались в
большей или меньшей степени вынуждены принять покровитель¬
ство католического «триумвирата». Но в течение всех сорока лет,
какие заняли восемь гражданских войн с более или менее долгими
периодами замирения между ними, королевская власть неизменно
стремилась воплотить этот замысел, издавая эдикты о мире с целью
юридически оформить сосуществование конфессий, постоянно
стараясь разъяснять подданным, что можно жить в гражданском
сообществе, несмотря на догматические и экклезиологические раз¬
ногласия, без необходимости прибегать к насилию. Из этого следу¬
ет, что Франция в парадигме конфессионализации представляла
собой особый случай и в ней не сложилась такая система, как в Свя¬
щенной Римской империи: власть после нескольких лет, в течение
которых выступала как инициатор стратегии строительства или
формирования конфессии, обрела силы для регуляции пущенного
в ход механизма, первым, хоть и запоздалым последствием запуска
291

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
которого стал гражданский конфликт между конфессиями. Она
дала задний ход. В результате она оказалась в антиномической си¬
туации, состоявшей в том, что, напротив, отныне она пыталась пре¬
рвать процесс конфессионального строительства, выступая с раз¬
личными мирными инициативами, самыми примечательными из
которых были миротворческие эдикты, в том числе Нантский, кото¬
рый положил конец кризису, даровав реформатам ряд привилегий.
Но надо видеть, что, используя эту стратегию, она парадоксальным
образом прибегала и к тому, с чем боролась, — к насилию, напри¬
мер, в Варфоломеевскую ночь или во время такого государственно¬
го переворота по воле королевской власти, каким стало убийство
братьев Гизов в декабре 1588 г....
Таким образом, надо сказать, что модель конфессионализации,
с ее характеристиками и последствиями, неприменима к Франции
XVI в., во всяком случае, в тех категорических формулировках, ка¬
кие использовал немецкий историк Хайнц Шиллинг. Имела место
скорей антиномическая парадигма... История наизнанку.
Дени Крузе
(Университет Париж — Сорбонна IV).
Пер. с фр. М. Ю. Некрасова
ПРИМЕЧАНИЯ
1	Godin Andre. Lambert Campester, controversiste francophile et gyrovague // Luther en
son temps, 1483-1546. Table ronde de Montpellier, 22-23 avril 1983 / Michel Peronnet,
ed. Universite Paul Valery: Montpellier, 1985. P. 85-97.
2	Cm.: Barral-Baron Marie. Lenfer d’Erasme : l’humaniste chr&ien face k l’histoire.
Geneve: Droz, 2013.
3	Febvre Lucien. Les origines de la гёГогте fran<;aise et le probleme des causes de la
Reforme // Au coeur religieux du xvie si£cle. Paris: 1957. P. 3-70.
4	Veissibre Michel. Leveque Guillaume Bri<;onnet (1470-1534). Contribution k la
connaissance de la Reforme catholique k la veille du Concile de Trente. Provins, 1986.
5	Chaunu Pierre. Eglise, culture et societe. Essais sur Reforme et Contre-Reforme, 1517—
1620. Paris, 1981.
6	Petit Guillaume. Le Viat de Salut, auquel est comprins lesposition du symbole, des dix
commandemens de la Loy, du Pater noster, et Ave Maria. Livre tres salutaire pour ung
chascun chrestien. Imprime a Paris: par M. Olivier Mallard, 1538.
7	Этот фарс был напечатан в издании: Baum Johann Wilhelm. Franz Lambert
von Avignon. Paris-Strasbourg, 1840. См. также: Garside Charles jr. La farce des
theologastres: Humanism, Heresy, and the Sorbonne, 1523-1525 // Rice University
Studies. Tome 60, 1974. P. 45-82.
292

Часть 5. ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ
8	Wanegffelen Thierry. Des chretiens entre Rome et Geneve. Une histoire du choix
religieux en France, vers 1520-vers 1610. These de l’universite de Paris sous la direction
de Nicole Lemaitre, 1994. vol 2. P. 177-201.
9	Marczuk-Szwed Barbara. L’inspiration biblique dans loeuvre de Marguerite de Navarre:
poesie-tl^atre. Cracovie: 1992; и Brigonnet Guillaume. Correspondance (1521-1524).
T. I, Аппёев 1521-1522) / Christine Martineau, Michel Veissiere et Henry Heller, ё<1
Ge^ve, 1975.
10	Boucher Jean. La deploration de l’Eglise militante / Jennifer Britnell, ёd. Ge^ve, 1991.
P. 118-122.
11	Journal dun bourgeois de Paris sous le regne de Francois premier (1515-1534) / Ludovic
Lalanne, ёd. Paris, 1866. P. 247.
12	Berthoud Gabrielle. Antoine Marcourt Eformateur et pamphtetaire du «Livre des
marchans» aux placards de 1534. Ge^ve, 1973; и Hari Robert. Les placards de 1534 //
Aspects de la propagande religieuse. Gabrielle Berthoud et al. Ed. Ge^ve, 1957.
13	О Клемане Mapo см. издание: Plattard Jean. Marot, sa сагпёге роё^ие, son oeuvre.
Paris, 1938. P. 62.
14	Cm. Szczech Nathalie. Calvin potemiste. Une ma'ieutique du Verbe. These de doctorat
d’histoire moderne, Paris 4 Sorbonne, 2011. 2 vols.
15	Diefendorf Barbara. Beneath the Cross. Catholics and Huguenotz in Sixteenth-Century
Paris. New York et Oxford, 1991. P. 47.
16	Beze Theodore. Histoire ecclesiastique des eglises refornrees au royaume de France, en
laquelle est descrite au vray la renaissance et accroissement d’icelles depuis Tan M.D.XXI.
jusques en l’annee M.D.LXIII... L’imprimerie de Jean Remy: A Anvers, 1580. Tome 1.
P.99.
17	Kingdon Robert M. Geneva and the Coming of the Wars of Religion in France. 1555—
1563. Ge^ve, 1956. P. 35.
18	Higman Francis. La diffusion de la РёЬгте en France, 1520-1565. Ge^ve, 1992.
P.219-228.
19	Crouzet Denis. Les guerriers de Di, eu. La violence au temps des troubles de Religion
vers 1525-vers 1610. Seyssel, 1990. 2 vols.
20	Crouzet Denis. Le devoir dbbёissance a Dieu: imaginaires du pouvoir royal // Nouvelle
revue du xvie si^cle. Tome 22 (2004). P. 19-47.
21	Crouzet Denis. Sur le dёsenchantement des corps saints au temps des troubles de
religion // Reliques modernes. Cultes et usages chretiens des corps saints des Rёformes
aux Evolutions / Philippe Boutry, Pierre Antoine Fabre et Dominique Julia, ёd. Paris,
2009, t. 2. P. 436-482.
22	Cm. Crouzet Denis. Le «haut coeur» de Catherine de Mёdicis. Histoire d’une raison
politique au temps du massacre de la Saint-BartlElemy. Paris, 2005 и Crouzet Denis. La
sagesse et le malheur. Michel de L’Hospital chancelier de France. Seyssel, 1998.
23	De la puissance des Roys, contre lusurpation du Tiltre et Qualte de Roy de France, faicte
par le Roy de Navarre: et de TAsseurance que peuvent avoir_en luy les Catholiques. Oil
sont comprises plusieurs questions tres utiles, dont le Sommaire est au fueillet ensuivant.
A Paris: Chez Robert Nivelle, 1589. P. 168.
24	Caumont Jean de. Du firmament des catholiques contre 1‘abisme des Hereticques. Oil est
monstre que le seul catholique sera sam^, et que tous lEEtiques de quelque secte que ce
soit, et tous leurs paroissiens sont exclus du royau me de Jesuschrist, tout autant que les
idoHtres et adorateurs du diable. A Paris: Chez Jean Charron, 1587. P. 12.
293

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
25	Les Raisons pour lesquelles Henry de Bourbon, soy disant Roy de Navarre ne peult, et
ne doit estre receu, approuve, ne recogneu Roy de France. Avec les responses aux plus
communes objections des Polytiques. A Paris: Chez Robert Nivelle et Rolin Thierry,
1591. P. 37.
26	Crouzet Denis. L’imaginaire du zk\t ligueur: entre conversion et possession 11 Historein.
A Review of the Past and Other Stories. Tome 6 (2006). P. 106-133.
27	[L.S.V.]. Commentaire et remarques chrestiennes sur l’edict d’Union de ГАп 1588. Ou
est escrit le devoir dun vray Catholique contre les Polytiques de nostre temps. A Paris:
Chez rolin Thierry, 1590 P. 28.

ПРИЛОЖЕНИЕ

СОБРАНИЕ ПЕТРА ПЕТРОВИЧА
ДУБРОВСКОГО
в Отделе рукописей Российской национальной
библиотеки в Санкт-Петербурге
***
Французские автографы времен
Религиозных войн во Франции (1559-1598)*.
Суммарный каталог
А
1.	Aix: prevdts, chanoines, chapitre et с1егдё. Lettre du clerge
d,Aix[-en-Provence] au cardinal de Lorraine. 25 aout 1560.
Original / Autographe (Dossier) № 98/1.
Письмо духовенства г. Экса кардиналу Шарлю
Лотарингскому. 25 августа 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1.
2.	Alen^on, Francois de Valois, due d’, puis due dAnjou. 105
lettres aux Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis, garde
des sceaux Morvillier. 1569-1584. Originales / Autographes
(Dossiers) № 34/2; 36/1-2; 45.
Франсуа де Валуа, герцог Алансонский, потом Анжуйский.
105 писем Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи,
хранителю печатей Морвилье, государственному
секретарю Виллеруа. 1569-1584 гг. Оригиналы.
Автографы 34/2; 36/1-2; 45.
3.	Alluye, Florimond III Robertet, sieur de, secretaire^’fitat. Lettre
к Catherine de Medicis. 1562. Original / Autographe (Dossier)
* В каталог не включены автографы, написанные на французском языке, иностран¬
ных корреспондентов (за исключением состоявших на французской службе).
297

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
№98/1-2.
Аллюи, Флоримон III Роберте, сеньор де, государственный
секретарь. Письмо Екатерине Медичи. 1562 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
4.	Angouleme: Presidial. Lettre a Francois II. 5 octobre 1560.
Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Письмо президиалъного суда г. Ангулема к Франциску II.
5	октября 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
5.	Angouleme, Henri de Valois, due de, grand-prieur de
France. 32 lettres aux Charles IX, Henri III, Catherine de
Medicis, secretaire d’Etat Villeroy. 1573-1586. Originales /
Autographe (Dossier) № 38.
Генрих де Валуа, герцог Ангулемский, великий приор
Франции. 32 письма Карлу IX, Генриху III, Екатерине
Медичи, гос. секретарю Виллеруа. 1573-1586 гг. Оригиналы.
Автограф 38.
6.	Antoine de Bourbon, roi de Navarre. 42 (?) lettres aux Henri
II, Francois II, Catherine de Medicis, lieutenant^neral en
Guyenne Burie, lieutenant-general en Piedmont Bourdillon,
etc. 1550-s — 1562. Originales / Autographes (Dossiers) №
52; № 86.
Антуан де Бурбон, король Наваррский. 42 (?) письма
Генриху II, Франциску II, Екатерине Медичи, генеральному
наместнику Гиени Бюри, генеральному наместнику в
Пьемонте Бурийону, и др. 1550-е — 1562 гг. Оригиналы.
Автограф 52.
7.	Antraigues ou Entragues, Francois de Balsac, seigneur d’,
gouverneur d’Orleans. 3 lettres aux Charles IX et Catherine de
Medicis. 1568. Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Антраг, Франсуа де Бальзак, сеньор д’, губернатор Орлеана.
3	письма Карлу IX и Екатерине Медичи. 1568 г. Оригиналы.
298

ПРИЛОЖЕНИЕ
Автограф 98/3-4.
8.	Arles: Eglise геЬгшёе. Lettre a Charles IX. 1564. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Письмо протестантов г. Арля Карлу IX. 1564 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
9.	Armagnac Georges, cardinal d’. 62 lettres aux Charles IX, Henri
III, Catherine de Medicis, due dAnjou, marechal de Monluc,
cardinal de Pelleve, secretaire d’Etat Villeroy. 1562-1585.
Originales / Autographe (Dossier) № 74.
Кардинал Жорж д’Арманьяк. 62 письма Карлу IX,
Генриху III, Екатерине Медичи, герцогу Анжуйскому,
маршалу де Монлюку, кардиналу де Пеллеве, гос. секретарю
Виллеруа. 1562-1585 гг. Оригиналы. Автограф 74.
10.	Aubeterre, Andre de Bourdeille, sieur d’, senechal de Perigord.
Lettre a Henri III. 1584. Original / Autographe (Dossier) №
98/3-4.
Обетерр, Андре де Бурдей, сеньор д’, сенешаль Перигора.
Письмо Генриху III. 1584 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
11.	Aumale, Claude de Lorraine, due de, gouverneur de Bourgogne.
35 lettres aux Charles IX, Catherine de Medicis, due dAnjou,
marechal de Vieilleville etc. 1567-1573. Originales / Autographe
(Dossier) № 50.
Омаль, Клод Лотарингский, герцог д’, губернатор Бургундии.
35 писем Карлу IX, Екатерине Медичи, герцогу Анжуйскому,
маршалу де Вьевилю, и др. 1567-1573 гг. Оригиналы.
Автограф 50.
В
12.	Babou de La Bourdaisi£re Philibert, eveque dAuxerre. 2 lettres a
Charles IX. 1562. Originales / Autographe (Dossier) № 86.
299

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Бабу де Ла Бурдезьер Филибер, епископ Оксеррский. 2
письма Карлу IX. 1562 г. Оригиналы. Автограф 86.
13.	Barbezieux, Charles de La Rochefoucault, seigneur de, grand
senechal de Guyenne. Lettre au due dAnjou. 1570. Original /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Барбезье, Шарль де Ларошфуко, сеньор де, главный сенешаль
Гиени. Письмо герцогу Анжуйскому. 1570 г. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
14.	Beauvoir La Node, Jean de La Fin, seigneur de, ambassadeur
en Angleterre. 3 lettres a Henri IV. 1593-95. Originales /
Autographe (Dossier) №91.
Бовуар Ла Нокль, Жан де Ла Фен, сеньор де, посол в Англии.
3	письма Генриху IV. 1593-1595 гг. Оригиналы. Автограф 91.
15.	Bellegarde, Roger de Saint-Lary, seigneur de, marechal de France.
3	lettres aux Henri III et Catherine de Medicis. 1579. Originales
/ Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Бельгард, Роже же Сен-Лари, сеньор де, маршал Франции.
3 письма Генриху III и Екатерине Медичи. 1579 г.
Оригиналы. Автограф 98/3-4.
16.	Bellievre Pomponne de, chancelier de France. 232 lettres
addresses a luy: de Charles IX, Henri III, Henri IV, Catherine
de Medicis, Marguerite de Valois etc. 1560-1590-s. Originales /
Autographes (Dossiers) № 18; 21/1; 24; 27; 28/1-2; 34/2; 35; 56.
Беллиевр Помпонн де, канцлер Франции. 232 письма, ему
адресованных Карлом IX, Генрихом III, Генрихом IV,
Екатериной Медичи, Маргаритой де Валуа, и др. 1560-е —
1590-е гг. Оригиналы. Автографы 18; 21/1; 24; 27; 28/1-2;
34/2; 35; 56.
17.	Вёге, Theodore de. Lettre a Bastingius. 20 mars 1593. Original /
Autographe (Dossier) № 139.
300

ПРИЛОЖЕНИЕ
Теодор де Без. Письмо Бастингию Иеремии. 20 марта 1593 г.
Оригинал. Автограф 139.
18.	Birague Charles (Birago Carolo), agent diplomatique. 4 lettres
aux Henri III et Catherine de Medicis. 1583. Originales /
Autographe (Dossier) № 93/3-4.
Бираг Шарль (Кароло Бираго), дипломатический агент. 4
письма Генриху III и Екатерине Медичи. 1583 г. Оригиналы.
Автографы 93/3-4.
19.	Birague Ludovic, lieutenant-general de Piemont. 5 lettres
aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1566. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Бираг Людовик, генеральный наместник в Пьемонте. 5
писем Карлу IX и Екатерине Медичи. 1566 г. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
20.	Biron, Armand de Gontaut, baron de, marechal de France. 123
lettres aux Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis, due
dAnjou, secretaire d’fitat Villeroy, marechal de Monluc, etc.
1560-1591. Originales / Autographe (Dossier) № 78.
Бирон, Арман де Гонто, барон де, маршал Франции. 123
письма Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи, герцогу
Анжуйскому, государственному секретарю Виллеруа,
маршалу де Мон люку, и др. 1560-1591 гг. Оригиналы.
Автограф 78.
21.	Biron, Charles de Gontaut, baron de. Lettre a Henri IV. 1590.
Original / Autographe (Dossier) № 78.
Бирон, Шарль де Гонто, барон де. Письмо Генриху IV. 1590 г.
Оригинал. Автограф 78.
22.	Boisrigault, Etienne (?) d’Augerant, seigneur de, capitaine
militaire. Lettre au due dAlen^on. 1580-s. Original / Autographe
(Dossier) № 36/1-2.
301

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Буариго, Этьен (ГОжеран, сеньор де, военный капитан.
Письмо герцогу Алансонскому. 1580-е гг. Оригинал.
Автограф 36/1-2.
23.	Bordeaux: corps de ville. 4 lettres aux Francois II, Charles IX
et Antoine de Bourbon. 1560-1562. Originales / Autographe
(Dossier) № 98/1-2.
Муниципальное руководство г. Бордо. Письма Франциску II,
Карлу IX и Антуану де Бурбону. 1560-1562 гг. Оригиналы.
Автограф 98/1-2.
24.	Bordeaux: Ёglises reformees. Lettre a corps de la ville. 1562.
Copie / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Письмо протестантов г. Бордо городскому муниципалитету.
Копия. Автограф. 98/1-2.
25.	Bordeaux: Parlement. 6 Lettres aux Francois II, Charles IX
et Catherine de Medicis. 1563-65. Originales / Autographe
(Dossier) № 98/1-2.
Парламент Бордо. 6 писем Франциску II, Карлу IX и
Екатерине Медичи. 1563-1565 гг. Оригиналы. Автограф
98/1-2.
26.	Bouille Rene, seigneur de, comte de Creance, gouverneur de
Rennes. Lettre a Charles IX. 1560. Original / Autographe
(Dossier) № 98/1-2.
Буйе, Рене, сеньор де, граф де Креанс, губернатор Ренна.
Письмо Карлу IX. 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
27.	Bourbon, Charles de Venddme, cardinal de. 3 lettres a Henri
III et Catherine de Medicis. 1570-s. Originales / Autographe
(Dossier) № 56.
Бурбон, Шарль де Вандом, кардинал де. 3 письма Генриху III
и Екатерине Медичи. 1570-е гг. Оригиналы. Автограф 56.
302

ПРИЛОЖЕНИЕ
28.	Bourbon, Eleonore de Vendbme, abbesse de Fontevrault. 2 lettres
к Henri III. 1580-s. Originales / Autographe (Dossier) № 56.
Бурбон, Элеонора де Вандом, аббатиса Фонтевро. 2 письма
Генриху III. 1580-е гг. Оригиналы. Автограф 56.
29.	Bourdillon, Imbert de La Platiire, seigneur de, lieutenant-ge^ral
de Piemont. 22 lettres addresses a luy: de Francois II, Charles IX,
Marguerite de France; Antoine de Bourbon, due de Guise, due
de Savoie, cardinal de Lorraine. 1560-s. Minutes et originales /
Autographes (Dossiers) № 18; 21/1; 21/2; 34/1; 46; 47; 48; 52; 56.
Бурдийон, Эмбер де Ла Платьер, сеньор де, генеральный
наместник Пьемонта. 22 письма, адресованных ему
Франциском II, Карлом IX, Маргаритой Французской,
Антуаном де Бурбоном, герцогом де Гизом, герцогом
Савойским, кардиналом Лотарингским. 1560-е гг.
Черновики и оригиналы. Автографы 18; 21/1; 21/2; 34/1; 46;
47; 48; 52; 56.
30.	Bourdin Gilles, procureur general au Parlement de Paris. Lettre a
Francois II. 1560. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Бурден Жиль, генеральный прокурор Парижского
парламента. Письмо Франциску II. 1560 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
31.	Bourgneuf, Rene de Cuce, conseiller du Parlement de Paris. Lettre
a Catherine de Medicis. 1563. Original / Autographe (Dossier)
№98/1-2.
Бурнеф, Рене де Кюсе, советник Парижского парламента.
Письмо Екатерине Медичи. 1563 г. Оригинал. Автограф
98/1-2.
32.	Brissac, Arthus de Соввё, шагёсЬа1 de. 3 lettres aux Charles
IX et Michel de Castelnau. 1566-70. Originales / Autographe
(Dossier) № 98/3-4.
303

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Бриссак, Артюс де Коссе, маршал Франции. 3 письма Карлу
IX и Мишелю де Кастельно. 1566-1570 гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
33.	Brissac, Charles I de Соввё, comte de, gouverneur de Picardie.
5 lettres a Catherine de Medicis. 1562-63. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Бриссак, Шарль де Коссе, граф де, губернатор Пикардии.
5 писем Екатерине Медичи. 1562-1563 гг. Оригиналы.
Автограф 98/1-2.
34.	Bury (Burie), Charles de Coucy, seigneur de, lieutenant^^ral
en Guyenne. 32 lettres aux Francois II, Charles IX et Catherine
de Medicis. 1550-1560-s. Originales / Autographe (Dossier)
№98/1-2.
Бюри, Шарль де Куси, сеньор де, генеральный наместник
Гиени. 32 письма Франциску И, Карлу IX и Екатерине
Медичи. 1550-1560-е гг. Оригиналы.
Автограф 98/1-2.
С
35. Catherine de Medicis. 260 (?) lettres aux Charles IX, Henri
III, Antoine de Bourbon, princes et princesses etrangeres,
ambassadeurs frames, secretaire d’fitat Villeroy, marechales de
Villars, Crussol, etc., etc. 1560-1580-ss. Minutes et originales /
Autographes (Dossiers) № 17; 18; 19; 20; 21/1; 34/2; 86; 90/1-2;
91; 110; 111;
500 (?) lettres addresses a luy: de Charles IX, Marguerite de
France, Antoine de Bourbon, Jeanne dAlbret, Henri de Navarre,
Marguerite de Valois, etc., etc. 1550-1580-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 4; 5; 8; 12; 13; 15; 16; 17; 18; 21/2; 22;
34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 41; 43; 44; 45; 46; 47; 48; 49; 50; 54; 55;
56; 57; 58; 70; 72; 73; 74; 78; 86; 90/1-2; 91; 93/3-4; 95; 98/1-2;
103; 104; 109; 110; 111; 113.
304

ПРИЛОЖЕНИЕ
Екатерина Медичи. Ок. 260 писем Карлу IX, Генриху III,
Антуану де Бурбону, королю Наваррскому, иностранным
государям, французским послам, государственному
секретарю Виллеруа, маршалам де Виллару, Крюссолю, и
т. д. 1560-1580-е гг. Оригиналы и черновики. Автографы 17;
18; 19; 20; 21/1; 34/2; 86; 90/1-2; 91; 110; 111;
Около 500 писем, адресованных ей Карлом IX, Маргаритой
Французской, герцогиней Савойской, Антуаном де
Бурбоном, королем Наваррским, Жанной д’Альбре,
Генрихом Наваррским, Маргаритой де Валуа, и др. 1550-
1580-е гг. Оригиналы. Автографы 4; 5; 8; 12; 13; 15; 16; 17; 18;
21/2; 22; 34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 41; 43; 44; 45; 46; 47; 48; 49;
50; 54; 55; 56; 57; 58; 70; 72; 73; 74; 78; 86; 90/1-2; 91; 93/3-4;
95; 98/1-2; 103; 104; 109; 110; 111; 113.
36.	Chaligny, Claude de Mouy, comtesse de. Quittance a due de
Mercoeur. 1597. Original / Autographe (Dossier) № 51.
Шалиньи, Клод де Муи, графиня де. Расписка, адресованная
герцогу де Меркеру. 1597 г. Оригинал. Автограф 51.
37.	Charles IX. 220 (?) lettres, edits, instructions aux due dAnjou,
gouverneurs des provinces et lieutenants-generaux de Bretagne,
Piemont, Provence, Guyenne, Languedoc, etc., ambasadeurs
fran<;ais, princes et princesses etrangeres, etc. 1560-1570-ss.
Minutes et originales / Autographes (Dossiers) № 17; 18; 21/1;
21/2; 24; 34/2; 78; 86; 90/1-2; 98/1-2; 110; 111;
720 (?) lettres addresses a luy: de due dAnjou, Catherine de
Medicis, Elisabeth de Valois, Marguerite de France, Jeanne
dAlbret, Henri de Navarre, etc., etc. 1560-1570-ss. Originales
/ Autographes (Dossiers) № 2; 3; 4; 5; 8; 9/1; 9/2; 11; 12; 13; 15;
16; 17; 34/1; 34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 41; 43; 44; 46; 47; 48; 49;
50; 51; 53; 56; 58; 70; 72; 74; 78; 86; 88; 90/1-2; ^91; 93/3-4; 95;
97; 98/1-2; 103; 104; 109; 110; 111; 113.
Карл IX. Ok. 220 писем, эдиктов, инструкций герцогу
Анжуйскому, губернаторам провинций и генеральным
305

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
наместникам Бретани, Пьемонта, Прованса, Гиени,
Лангедока и др., французским послам, иностранным
государям и др. 1560-е — 1574 гг. Черновики и оригиналы.
Автографы 17; 18; 21/1; 21/2; 24; 34/2; 78; 86; 90/1-2; 98/1-2;
110; 111;
Около 720 писем, ему адресованных герцогом Анжуйским,
Екатериной Медичи, Елизаветой де Валуа, Маргаритой
Французской, герцогиней Савойской, Жанной д’Альбре,
Генрихом Наваррским и др. 1560-1570-е гг. Оригиналы.
Автографы 2; 3; 4; 5; 8; 9/1; 9/2; 11; 12; 13; 15; 16; 17; 34/1;
34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 41; 43; 44; 46; 47; 48; 49; 50; 51; 53; 56;
58; 70; 72; 74; 78; 86; 88; 90/1-2; 91; 93/3-4; 95; 97; 98/1-2; 103;
104; 109; 110; 111; 113.
38.	Chavigny, Francois le Roi de, comte de Clinchan. Lettre de
Charles IX. 1570-s. Minute / Autographe (Dossier) № 21/1.
Шавиньи, Франсуа ле Pya, граф де Кленшан. Письмо от
Карла IX. Начало 1570-х гг. Черновик. Автограф 21/1.
39.	Chouayne, Francois. Lettre a luy de personne inconnue de la
maison de Lorraine. 1580-s. Original / Autographe (Dossieur)
№51.
Шуэн Франсуа. Письмо, ему адресованное, от
представителя Лотарингского дома. 1580-е гг. Оригинал.
Автограф 51.
40.	Coligny, Gaspard de Chastillon, amiral de. 5 lettres aux Charles
IX et Catherine de Medicis. 1560-1570-ss. Originales /
Autographe (Dossieur) № 98/3-4.
Колиньи, Гаспар де Шатийон, адмирал Франции. 5 писем
Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-1570-ее гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
41.	Conde, Henri I de Bourbon, prince de. 36 lettres aux Charles IX,
Henri III, Catherine de Medicis, secretaire d’Etat Villeroy. 1570-
1580-ss. Originales / Autographe (Dossieur) № 39; 54; 56.
306

ПРИЛОЖЕНИЕ
Конде, Генрих I де Бурбон, принц де. 36 писем Карлу
IX, Генриху III, Екатерине Медичи, государственному
секретарю Виллеруа. 1570-1580-е гг. Оригиналы.
Автографы 39; 54; 56.
42.	Conde, Louis I de Bourbon, prince de. 7 lettres aux Charles IX,
Catherine de Medicis et Antoine de Bourbon. 1560-s. Originales
/ Autographes (Dossieurs) № 39, 56.
Конде, Людовик I де Бурбон, принц де. 7 писем Карлу
IX, Екатерине Медичи и Антуану де Бурбону. 1560-е гг.
Оригиналы. Автографы 39, 56.
43.	Conti, Francois de Bourbon, prince de. Lettre a Henri IV. 1590-s.
Original / Autographe (Dossieur) № 56.
Конти, Франсуа де Бурбон, принц де. Письмо Генриху IV.
1590-е гг. Оригинал. Автограф 56.
44.	Conti, Jeanne de Coesme, dame de Bonnetable, princesse de.
Lettre a Catherine de Medicis. 1580-s. Original / Autographe
(Dossieur) № 56.
Конти, Жанна де Кем де Боннетабль, принцесса де. Письмо
Екатерине Медичи. Конец 1580-х гг. Оригинал. Автограф
56.
45.	Corso, Sampiero, ou Sampieru de Bastelica, dit Sampieru Corsu,
colonel general de l’infanterie corse au service de la France. 8
lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1566. Originales
/ Autographes (Dossieurs) № 98/1-2; 98/3-4.
Сампьетро Kopco, командующий корсиканской пехотой на
французской службе. 8 писем Карлу IX и Екатерине Медичи.
1566 г. Оригиналы. Автографы 98/1-2; 98Z3-4.
46.	Crillon, Louis des Balbes de Berton, seigneur de, capitaine
militaire. 2 lettres au due dAnjou. 1573. Originales / Autographe
(Dossieur) № 98/3-4.
307

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Крийон, Луи де Бальб де Бертон, сеньор де. 2 письма герцогу
Анжуйскому. 1573 г. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
47.	Crussol, Antoine de, vicomte d’Uz£s, marechal de France. Lettre
de Catherine de Medicis. 1560-s. Minute / Autographe (Dossier)
№ 18.
Крюссоль, Антуан де, виконт д’Юзес, маршал Франции.
Письмо, адресованное ему Екатериной Медичи. 1560-е гг.
Черновик. Автограф 18.
D
48.	Del Bene Francois Albisse, financier et banquier. Lettre a
Catherine de Medicis. 1562. Original / Autographe (Dossieur)
№43.
Дель Бене, Франсуа Альбисс, банкир и финансист. Письмо
Екатерине Медичи. 1562 г. Оригинал. Автограф 43.
49.	Dijon: Parlement. Lettre a Charles IX. 1568. Original /
Autographe (Dossieur) № 98/3-4.
Дижонский парламент. Письмо Карлу IX. 1568 г. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
50.	Du Breil Francois, baron des Hommeaux, capitain breton.
Lettre a Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossieur)
№98/1-2.
Дю Брей Франсуа, барон дез Оммо, бретонский капитан.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф
98/1-2.
51.	Du Ferrier Arnaud, ambassadeur к Venice. Lettre a Catherine de
Medicis. 1572. Original / Autographe (Dossieur)
№ 98/3-4.
Дю Феррье Арно, французский посол в Венеции. Письмо
Екатерине Медичи. 1572 г. Оригинал. Автограф
98/3-4.
308

ПРИЛОЖЕНИЕ
52.	Du Fresne, Florimond II Robertet, seigneur de, secretaire d’fitat.
Lettres a luy des ambassadeurs fran^ais au Portugal. 1560-s.
Original / Autographe (Dossieur) № 110.
Дю Френь, Флоримон Роберте, сеньор де, государственный
секретарь. Письма, ему адресованные, послами Франции
в Португалии Серром и Нико. 1560-е гг. Оригиналы.
Автограф 110.
53.	Du Peront, Antoine de Gondi, seigneur de. Lettre a Catherine de
Medicis. 1565. Original / Autographe (Dossieur) № 98/1-2.
Дю Перон, Антуан де Гонди, сеньор де. Письмо Екатерине
Медичи. 1565 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
54.	Duras, Symphorien ,de Durfort, vicomte de. Lettre a Charles IX.
1560-s. Original / Autographe (Dossieur) № 98/1-2.
Дюра (Дюрас), Сенфорьен де Дюрфор, виконт де. Письмо
Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 98/1-2.
Е
55.	Elbeuf, Rene de Guise-Lorraine, marquis de. Lettre a Catherine
de Medicis. 1566. Original / Autographe (Dossieur) № 51.
Эльбеф, Рене де Гиз-Лотарингский, маркиз де. Письмо
Екатерине Медичи. 1566 г. Оригинал. Автограф 51.
56.	Elisabeth de France, reine d'Espagne. 24 lettres aux Francois
II, Charles IX, Catherine de Medicis. 1560-s. Originates /
Autographes (Dossieurs) № 15; 16.
Елизавета Французская, королева Испании. 24 письма
Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автографы 15; 16.
57.	Embourg d\ secrttaire du due de Piney-Luxembourg. Lettre a
Villeroy. 1580-s. Original / Autographe (Dossieur)
№ 98/3-4.
309

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Д’Анбур, секретарь герцога де Пине-Люксембурга. Письмо
государственному секретарю Виллеруа. 1580-е гг.
Оригинал. Автограф 98/3-4.
58.	Escars, Francois de Peyrusse, comte d> lieutenant-general en
Guyenne. 5 lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1560-
s. Originales / Autographe (Dossieur) № 98/1-2.
Эскар, Франсуа де Пейрюсс, граф д’, генеральный наместник
Гиени. 5 писем Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автограф 98/1-2.
59.	Espinac, Pierre d’, archeveque de Lyon. 2 lettres a Henri IV. 1590-
s. Originales / Autographe (Dossieur) № 24.
Эспинак, Пьер д’, архиепископ Лионский. 2 письма Генриху
IV. 1590-е гг. Оригиналы. Автограф 24.
60.	Estissac, Louis de Madaillan, seigneur d> gouverneur de La
Rochelle. 4 lettres aux Francois II et due de Guise. 1559-1560.
Originales / Autographe (Dossieur) № 98/1-2.
Эстиссак, Луи де Мадайан, сеньор д’, губернатор Ла Рошели.
4	письма Франциску II и герцогу де Гизу. 1559-1560 гг.
Оригиналы. Автограф 88.
61.	fitampes, Jean de Brosse, due d’, gouverneur de Bretagne. 52
lettres aux Francois II, Charles IX, due de Guise. 1550-1560-ss.
Originales / Autographe (Dossieur) № 98/1-2.
Этамп, Жан де Бросс, герцог д’, губернатор Бретани. 52
письма Франциску II, Карлу IX, герцогу де Гизу. 1550-1560-
ее гг. Оригиналы. Автограф 88.
F
62.	Fenelon, Bertrand de Salignac, marquis de La Mothe,
ambassadeur en Angleterre. 115 lettres aux Charles IX,
Catherine de Medicis, etc. Originales / Autographes (Dossieurs)
№ 15; 90/1-2.
310

ПРИЛОЖЕНИЕ
Фенелон, Бертран де Салиньяк, маркиз де Ла Мот,
французский посол в Англии. 115 писем Карлу IX, Екатерине
Медичи и др. Оригиналы. Автографы 15; 90/1-2.
63.	Foix, Paul de, archeveque de Toulouse. 2 lettres aux Henri III
et secretaire d’Etat Villeroy. 1582. Originales / Autographe
(Dossier) № 98/3-4.
Поль де Фуа, архиепископ Тулузский. 2 письма Генриху III и
государственному секретарю Виллеруа. 1582 г. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
64.	Fourneaulx, personne inconnue (general des finances?). 2 lettres к
cardinal de Lorraine. 1559. Originales / Autographe (Dossieur)
№98/1-2.
Фурно, глава финансового округа (?). 2 письма кардиналу
Шарлю Лотарингскому. 1559 г. Оригиналы. Автограф 98/1—
2.
65.	France: Conseil d’fitat. 5 lettres de Francois II, Charles IX,
Catherine de Medicis, Henri de Navarre. 1560-1580-ss.
Originales / Autographes (Dossieurs) № 18; 21/1; 27; 34/2.
Королевский совет. 5 писем, адресованных ему,
Франциском II, Карлом IX, Екатериной Медичи, Генрихом
Наваррским. 1560-1580-е гг. Оригиналы. 18; 21/1; 27; 34/2.
66.	France: Conseil de finances. 2 lettres du due dAnjou. 1560-s.
Originales / Autographe (Dossieur) № 24.
Финансовый совет короля. 2 письма, адресованных ему
герцогом Анжуйским. 1560-е гг. Оригиналы. Автограф 24.
67.	Francois II. 71 (?) lettres, edits, instructions aux Antoine de
Bourbon, gouverneurs des provinces et lieutenants-generaux
de Bretagne, Piemont, Provence, Guyenne, Languedoc, etc.,
ambasadeurs fran^ais, princes et princesses etrangeres, etc.
1550-1560-ss. Minutes et originales / Autographes (Dossiers) №
17; 34/1; 34/2; 110;
311

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
73 (?) lettres addresses к luy: d Antoine de Bourbon, due de
Montmorency, due d’Etampes, gouverneurs et lieutenants-
§ёпёгаих des provinces, ambasadeurs fran^ais, princes et
princesses etrangeres, etc. 1559-1560. Originales / Autographes
(Dossiers) № 15; 16; 43; 46; 47; 51; 69; 88; 97; 98/1-2; 103; 109;
110; 113.
Франциск II. Около 70 писем, распоряжений, инструкций
Антуану де Бурбону, губернаторам и генеральным
наместникам Бретани, Пьемонта, Прованса, Гиени,
Лангедока, и др., французским послам, иностранным
государям, и др. 1559-1560 гг. Черновики и оригиналы.
Автографы 17; 34/1; 34/2; 110;
Около 73 писем, адресованных ему Антуаном де
Бурбоном, герцогом де Монморанси, герцогом д’Этампом,
губернаторами и генеральными наместниками провинций,
французскими послами, иностранными государями, и др.
1559-1560 гг. Оригиналы. Автографы 15; 16; 43; 46; 47; 51;
69; 88; 97; 98/1-2; 103; 109; 110; 113.
68.	Fregose Janus, ёуёяие dAgen. 2 lettres aux Catherine de Medicis
et Henri III. 1560-1580-ss. Originales / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Фрегозе Джанус (Жан Фрегоз), епископ Аженский. 2
письма Екатерине Медичи и Генриху III. 1560-1580-е гг.
Оригиналы. Автограф 98/3-4.
69.	Frontenai (Fontenay), Jean de Rohan, seigneur de. Lettre a
Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier)
№98/1-2.
Фронтене (Фонтене), Жан де Роган, сеньор де. Письмо Карлу
IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 98/1-2.
70.	Ришёе, Antoine, seigneur de Blandё, maitre de requetes au
Parlement de Paris. Lettre a Charles IX. 1563. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
312

ПРИЛОЖЕНИЕ
Фюме, Антуан, сеньор де Бланде, докладчик в Парижском
парламенте. Письмо Карлу IX. 1563 г. Оригинал. Автограф
71.	Guise, Antoinette de Bourbon, duchesse de. Lettre a Catherine de
Medicis. 1560-s. Original / Autographe (Dossier) № 56.
Гиз, Антуанетта де Бурбон, герцогиня де. Письмо Екатерине
Медичи. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 56.
72.	Guise, Charles de Lorraine, due de. Lettre a Henri III. 1587.
Original / Autographe (Dossier) № 51.
Гиз, Шарль Лотарингский, герцог де (до 1588 г. — принц
де Жуанвилль). Письмо Генриху III. 1587 г. Оригинал.
Автограф 51.
73.	Guise, Francois de Lorraine, due de. 16 lettres aux Charles IX,
Catherine de Medicis, cardinal de Lorraine, et als. 1550-1560-
ss. Originales / Autographes (Dossiers) № 17; 49; 51; 98/1-2;
35 (?) lettres addresses a luy: dAntoine de Bourbon, due de
Montmorency, due d’Etampes, gouverneurs et lieutenants-
gёnёraux des provinces, etc. 1550-1560-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 16; 17; 51; 52; 73; 78; 88; 98/1-2; 103;
110; 113.
Гиз, Франсуа Лотарингский, герцог де. 16 писем Карлу IX,
Екатерине Медичи, кардиналу Лотарингскому, и др. 1550-
1560-е гг. Оригиналы. Автографы 17; 49; 51; 98/1-2;
Около 35 писем, адресованных ему Антуаном де
Бурбоном, герцогом де Монморанси, герцогом д’Этампом,
губернаторами и генеральными наместниками провинций.
1550-1560-е гг. Оригиналы. Автографы 16; 17; 51; 52; 73; 78;
88; 98/1-2; 103; 110; 113.
74.	Guise, Henri de Lorraine, due de. 10 lettres a Catherine de
Medicis, secretaire d’Etat Villeroy, gouverneurs de Champagne
313

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
et Limousin. 1560-1570-ss. Originales / Autographe (Dossier)
№51.
Гиз, Генрих Лотарингский, герцог де. 10 писем Екатерине
Медичи, государственному секретарю Виллеруа,
губернаторам Шампани и Лимузена. 1560-1570-е гг.
Оригиналы. Автограф 51.
75. Guise, Louis de Lorraine, cardinal de. 4 lettres aux due d Anjou
et Catherine de Medicis. 1569-1572. Originales / Autographe
(Dossier) № 51.
Гиз, Луи Лотарингский, кардинал де. 4 письма герцогу
Анжуйскому и Екатерине Медичи. 1569-1572 гг.
Оригиналы. Автограф 51.
Н
76.	Hautefort, Jean de ВеШёуге, seigneur de, ambassadeur en Suisse.
11 lettres de Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis et als.
1570-1580-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 18; 21/1;
24; 51; 118.
Отфор, Жан де Беллиевр, сеньор де, французский посол
в Швейцарии. 11 писем, адресованных ему Карлом IX,
Генрих III, Екатериной Медичи и др. 1570-1580-е гг.
Оригиналы. Автографы 18; 21/1; 24; 51; 118.
77.	Henri III. 360 (?) lettres, edits, instructions aux Charles IX,
Catherine de Medicis, Henri de Navarre, secretaire d’Etat
Villeroy, gouverneurs et lieutenants-generaux des provinces,
ambasadeurs fran^ais, princes et princesses etrangeres, etc.
1560-1580-ss. Minutes et originales / Autographes (Dossiers) №
22; 23/1-3; 24; 34/2;
600 (?) lettres addresses ё luy: de Charles IX, Catherine de
Medicis, Jeanne dAlbret, due dAlen^on, Marguerite de Valois,
Henri de Navarre, etc., etc. 1560-1580-ss. Minutes et originales
/ Autographes (Dossiers) № 15; 16; 18; 19; 20; 24; 34/2; 36/1-2;
314

ПРИЛОЖЕНИЕ
38; 39; 40; 41; 43; 44; 45; 46; 47; 48; 49; 50; 51; 53; 54; 55;
56; 57; 58; 69; 73; 74; 78; 90/1-2; 93/3-4; 95; 103;
104; 109; 113; 118.
Генрих III. Около 360 писем, распоряжений, инструкций
Карлу IX, Екатерине Медичи, Генриху Наваррскому,
государственному секретарю Виллеруа, губернаторам
и генеральным наместникам провинций, французским
послам, иностранным государям, и др. 1560-1580-е гг.
Черновики и оригиналы. Автографы 22; 23/1-3; 24; 34/2;
Около 600 писем, адресованных ему Карлом IX, Екатериной
Медичи, Жанной д’Альбре, герцогом Алансонским,
Маргаритой де Валуа, Генрихом Наваррским, и др. 1560-
1580-е гг. Черновики и оригиналы. Автографы 15; 16; 18; 19;
20; 24; 34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 41; 43; 44; 45; 46; 47; 48; 49; 50;
51; 53; 54; 55; 56; 57; 58; 69; 73; 74; 78; 90/1-2; 93/3-4; 95; 103;
104; 109; 113; 118.
78.	Henri IV. 550 (?) lettres, edits, instructions aux Charles IX,
Henri III, Catherine de Medicis, marechal de Biron, secretaire
d’Etat Villeroy, chancellier de Bellievre, ambasadeurs fran^ais,
princes et princesses etrangeres, etc. 1560-1600-ss. Minutes et
originales / Autographes (Dossiers) № 24; 25; 26/1-2; 27; 28/1—
2; 35; 44; 45; 54; 55; 56;
200 (?) lettres addresses a luy: de Henri III, Catherine de
Medicis, Marguerite de Valois, ministres, ambasadeurs fran^ais,
princes et princesses etrangeres, etc., etc. 1560-1580-ss. Minutes
et originales / Autographes (Dossiers) № 1; 2; 3; 4; 5; 6; 9/1; 9/2;
11; 12; 13; 16; 22; 33; 44; 45; 51; 56; 57; 58; 70; 72; 74; 77; 78, 91;
93/3-4; 103; 107/1-3.
Генрих IV. Около 550 писем, распоряжений, инструкций
Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи, маршалу де
Бирону, государственному секретарю Виллеруа, канцлеру
Франции Беллиевру, французским послам, иностранным
государям и др. 1560-1600-е гг. Черновики и оригиналы.
Автографы 24; 25; 26/1-2; 27; 28/1-2; 35; 44; 45; 54; 55; 56;
315

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Около 200 писем, адресованных ему Генрихом III,
Екатериной Медичи, Маргаритой де Валуа, французскими
министрами и послами, иностранными государями, и др.
1560-1590-е гг. Черновики и оригиналы. Автографы 1; 2; 3;
4; 5; 6; 9/1; 9/2; 11; 12; 13; 16; 22; 33; 44; 45; 51; 56;
57; 58; 70; 72; 74; 77; 78, 91; 93/3-4; 103;
107/1-3.
79.	Hotman Francois. 2 lettres de princes allemandes. 1580-s.
Originales / Autographes (Dossiers) № 5; 9/1.
Отман Франсуа. 2 письма от немецких князей. 1580-е гг.
Оригиналы. Автографы 5; 9/1.
I
80.	Illins, Ennemond Rabot, seigneur d’, premier president du
Parlement de Dauphine. Lettre a Catherine de Medicis. 1580-s.
Original / Autographe (Dossier) № 9/1.
Илей, Аннемон Рабо, сеньор д’, первый президент Парламента
Дофине. Письмо Екатерине Медичи. 1580-е гг. Оригинал.
Автограф 9/1.
I
81.	Jarnac, Guy de Chabot, baron de. 14 lettres aux Francois II,
Charles IX, Catherine de Medicis et due de Guise. 1560-1570-
ss. Originales / Autographes (Dossiers) № 98/3-4; 98/1-2.
Жарнак, Ги де Шабо, барон де. 14 писем Франциску И,
Карлу IX, Екатерине Медичи и герцогу де Гизу. 1560-1570-
е гг. Оригиналы. Автографы 98/3-4; 98/1-2.
82.	Jeanne d’Albret, reine de Navarre. 54 lettres aux Charles
IX, Catherine de Medicis, due dAnjou, etc. 1550-1570-ss.
Originales / Autographe (Dossier) № 53.
Жанна д’Альбре, королева Наваррская. 54 письма Карлу IX,
Екатерине Медичи, герцогу Анжуйскому и др. 1550-1570-
е гг. Оригиналы. Автограф 53.
316

ПРИЛОЖЕНИЕ
83.	Joyeuse Guillaume, vicomte de, lieutenant-general de Languedoc.
60 lettres aux Francois II, Charles IX, Catherine de Medicis,
due d’Anjou, connetable de Montmorency, etc. 1560-1580-ss.
Originales / Autographe (Dossier) № 95.
Жуайез Гийом, виконт де, генеральный наместник Лангедока.
60 писем Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи,
герцогу Анжуйскому, коннетаблю де Монморанси и др.
1560-1580-е гг. Оригиналы. Автограф 95.
L
84.	La Brosse Jacques, seigneur de. 2 lettres de Charles IX et
Catherine de Medicis. 1560-ss. Minutes / Autographes
(Dossiers) № 18; 21/1.
Ла Бросс Жак, сеньор де. 2 письма от Карла IX
и Екатерины Медичи. 1560-е гг. Черновики.
Автографы 18; 21/1.
85.	La Fontaine, Francois Gaudart, seigneur de, ambassadeur
en Angleterre. 6 lettres a Charles IX. 1570-s. Originales /
Autographe (Dossier) № 91.
Ла Фонтен, Франсуа Годар, сеньор де, французский посол
в Англии. 6 писем Карлу IX. 1570-е гг. Оригиналы.
Автограф 91.
86.	La Foret, Jacques II Bochetel, seigneur de, ambassadeur en
Angleterre. 11 lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis.
1560-s. Originales / Autographe (Dossier) № 91.
Ла Форе, Жак Бошетель, сеньор де, французский посол в
Англии. 11 писем Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автограф 91.
87.	La Garde, Antoine Escalin des Aimars, baron de, lieutenant-
general de Provence. 6 lettres a Charles IX. 1560-s. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
317

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Ла Гард, Антуан Эскален дез Эймар, барон де, генеральный
наместник Прованса. 6 писем Карлу IX. 1560-е гг.
Оригиналы. Автограф 98/1-2.
88.	La Mailleraye, Jean de Mouy, seigneur de, vice-amiral, lieutenant-
general de Normandie. Lettre a Henri III. 1580-s. Original /
Autographe (Dossier) № 37/3-4.
Ла Мейере, Жан де Муи, сеньор де, вице-адмирал Франции,
генеральный наместник Нормандии. Письмо Генриху III.
1580-е гг. Оригинал. Автограф 37/3-4.
89.	La Mante, Michel-Antoine de Saluce, comte de, gouverneur de
Lyon. Lettre a Charles IX. 1571. Original / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Ла Мант, Мишель-Антуан де Салюс, граф де, губернатор
Лиона. Письмо Карлу IX. 1571 г. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
90.	Languedoc: Etats generaux du clerge. Lettre a Charles IX. 1560-s.
Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Представители духовенства в Штатах Лангедока. Письмо
Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 98/1-2.
91.	Languedoc: Eglise rtformee. Lettre a Charles IX. 1563. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Представители протестантов Лангедока. Письмо Карлу IX.
1563 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
92.	Lansac, Louis de Saint-Gelais, seigneur de. 28 lettres aux Charles
IX, Catherine de Medicis et due d’Anjou. 1560-1570-ss.
Originales / Autographes (Dossiers) № 86; 98/3-4; 98/1-2; 111.
Лансак, Луи де Сен-Желе, сеньор де. 28 писем Карлу IX,
Екатерине Медичи и герцогу Анжуйскому. 1560-1570-е гг.
Оригиналы. Автографы 86; 98/3-4; 98/1-2; 111.
318

'ПРИЛОЖЕНИЕ
93.	La Rochelle: Corps de ville. 3 lettres aux Charles IX et Catherine
de Medicis. 1573. Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Муниципалитет г. Ла Рошели. 3 письма Карлу IX и Екатерине
Медичи. 1573 г. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
94.	La Roche-Posay, Jean Chasteigner, seigneur de. Lettre au marquis
de Villars. 1560-s. Copie / Autographe (Dossier) № 113.
Ларошпозе, Жан Шатенье, сеньор де. Письмо маркизу де
Виллару. 1560-е гг. Копия. Автограф 113.
95.	EAubespine 8ёЬа$Неп de, eveque de Limoges, ambassadeur en
Espagne. 26 lettres aux Francois II, Charles IX, Catherine de
Medicis, Antoine de Bourbon, due de Guise et cardinal de
Lorraine. 1550-1560-ss. Originales / Autographes (Dossiers) №
86; 97; 98/1-2;
8	lettres addresses a luy: de Francois II, Charles IX, Catherine
de Medicis, et als. 1550-1560-ss. Originales et minutes /
Autographes (Dossiers) № 17; 21/1; 34/2, 50; 73.
Лобепин, Себастьян де, епископ Лиможский, посол в
Испании. 26 писем Франциску II, Карлу IX, Екатерине
Медичи, Антуану де Бурбону, герцогу де Гизу и кардиналу
Лотарингскому. 1550-1560-е гг. Оригиналы. Автографы 86;
97; 98/1-2;
8	писем, адресованные ему Франциском II, Карлом IX,
Екатериной Медичи и др. 1550-1560-е гг. Оригиналы и
черновики. Автографы 17; 21/1; 34/2, 50; 73.
96.	EAubespine Claude de, baron de Chateauneuf, ambassadeur,
sec^taire d’fitat. 4 lettres de Charles IX. 1560-s. Originales et
minutes / Autographes (Dossiers) № 21/1; 86.
Лобепин Клод де, барон де Шатонеф, государственный
секретарь. 4 письма от Карла IX. 1560-е гг. Оригиналы и
черновики. Автографы 21/1; 86.
319

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
97.	La Valette, Bernard de Nogaret, gouverneur de Saluces.
Lettre a due d’Epernon. 1581. Original / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Ла Валетт, Бернар де Ногаре, губернатор Салуццо.
Письмо герцогу д’Эпернону. 1581 г. Оригинал. Автограф
98/3-4.
98.	La Valette Jean Parisot de, grand-maltre de TOrdre de Malte.
9	lettres a Francois II, Charles IX, Catherine de Medicis et due
de Guise. 1560-s. Originates / Autographe (Dossier) № 43.
Ла Валетт, Жан Паризо де, великий командор Мальтийского
ордена. 9 писем Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи
и герцогу де Гизу. 1560-е гг. оригиналы.
Автограф 43.
99.	Le Long, personne inconnue. Lettre a Catherine de Medicis.
1568. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Ле Лон, неизвестный персонаж. Письмо Екатерине Медичи.
1568 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
100.	Lesdiguiires, Francois de Bonne, seigneur de. Lettre a Henri IV.
1597. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4;
6	lettres addresses a luy: du due de Savoie. 1590-1600-ss.
Originates / Autographe (Dossier) № 45.
Ледигьер, Франсуа де Бонн, сеньор де. Письмо Генриху IV.
1597 г. Оригинал. Автограф 98/3-4;
6 писем, адресованных ему герцогом Савойским. 1590-
1600-е гг. Оригиналы. Автограф 45.
101.	L’Hopital Michel de, chancellier de France. Lettre de Francois II.
1560. Minute / Autographe (Dossier) № 17.
Лопиталь Мишель де, канцлер Франции. Письмо от
Франциска II. 1560 г. Черновик. Автограф 17.
320

ПРИЛОЖЕНИЕ
102.	L’Isle, Gilles de Noailles, аЬЬё de, ambassadeur en Angleterre.
2 lettres de Charles IX. 1560-s. Minutes / Autographe (Dossier)
№86.
Лиль, Жиль де Ноай, аббат де, посол в Англии. 2 письма от
Карла IX. 1560-е гг. Черновики.
Автограф 86.
103.	Longueville, Ьёопог d’Orteans, due de. 9 lettres aux Charles IX,
Catherine de Medicis, due dAnjou. 1560-1570-ss. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Лонгвиль, Леонор Орлеанский, герцог де. 9 писем Карлу IX,
Екатерине Медичи, герцогу Анжуйскому. 1560-1570-е гг.
Оригиналы. Автограф 98/3-4.
104.	Longueville, Marie de Bourbon, duchesse d’Estouteville et de.
Lettre a Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier)
№56.
Лонгвиль, Мария де Бурбон, герцогиня д’Эстутвиль и де.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 56.
105.	Lorraine, Charles de Guise, cardinal de. 38 lettres aux Charles
IX, Catherine de Medicis, due dAnjou, roi d’Espagne Philippe
II, marechal de Vieilleville, etc. 1560-1570-ss. Originales et
minutes / Autographes (Dossiers) № 17; 49; 51; 86; 110;
50 lettres addressёs a luy: de Charles IX, Catherine de Medicis,
Antoine de Bourbon, Anne de Montmorency, princes
etrangeres, ambassadeurs, gouverneurs et lieutenants^^raux
de provinces, etc. 1550-1570-ss. Originales et minutes /
Autographes (Dossiers) № 3, 5, 15; 16; 34/2; 47; 52, 58; 69; 73;
86, 88; 97; 98/1-2; 103; 110, 113.
Лотарингский, Шарль де Гиз, кардинал. 38 писем Карлу IX,
Екатерине Медичи, герцогу Анжуйскому, королю Испании
Филиппу II, маршалу де Вьевилю и др. 1550-1570-е гг.
Оригиналы и черновики. Автографы 17; 49; 51; 86; 110;
321

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Около 50 писем, адресованных ему Карлом IX,
Екатериной Медичи, Антуаном де Бурбоном, герцогом де
Монморанси, иностранными государями, французскими
послами, губернаторами, генеральными наместниками
провинций и др. 1550-1570-е гг. Оригиналы и черновики.
Автографы 3, 5, 15; 16; 34/2; 47; 52, 58; 69; 73; 86, 88; 97;
98/1-2; 103; 110, 113.
106.	Lorraine, Claude de Valois, duchesse de. 13 lettres aux Charles
IX et Catherine de Medicis. 1560-1570-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 34/2; 51.
Лотарингская, Клод де Валуа, герцогиня. 13 писем Карлу IX и
Екатерине Медичи. 1560-1570-е гг. Оригиналы. Автографы
34/2; 51.
107.	Lorraine, Francois de Guise, grand prieur. 3 lettres aux Francois
II, due de Guise et cardinal de Lorraine. 1560-s. Originales /
Autographe (Dossier) № 51.
Лотарингский, Франсуа де Гиз, великий приор Мальтийского
ордена. 3 письма Франциску II, герцогу де Гизу и кардиналу
Лотарингскому. 1560-е гг. Оригиналы. Автограф 51.
108.	Lorraine-Vaudёmont, Charles, ev£que de Verdun. 2 lettres a
Henri III. 1580-s. Originales / Autographe (Dossier) № 51.
Лотарингский, Шарль де Водемон, епископ Верденский. 2
письма Генриху III. 1580-е гг. Оригиналы. Автограф 51.
109.	Losse, Jean de, seigneur de Bannes. 10 lettres к Charles IX. 1560-
1570-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 21/1.
Лосс Жан де, сеньор де Банн. 10 писем Карлу IX. 1560-1570-
е гг. Оригиналы. Автограф 21/1.
110.	Louise de Lorraine, reine de France. Passeport donne к J.-A. de
Thou, seigneur d’Emery. 1596. Original / Autographe (Dossier)
№ 34/2.
322

ПРИЛОЖЕНИЕ
Луиза Лотарингская, королева Франции.
Подорожная грамота, выданная Жаку-Огюсту де Ту,
сеньору д’Эмери. 1596 г. Оригинал.
Автограф 34/2.
111.	Lude, Gui de Daillon, comte de, lieutenant-general en Poitou.
19 lettres aux Charles IX et Henri III. 1560-1570-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 98/3-4; 98/1-2.
Люд, Ги де Дайон, граф де, генеральный наместник Пуату.
19 писем Карлу IX и Генриху III. 1560-1570-е гг. Оригиналы.
Автографы 98/1-2; 98/3-4.
112.	Lyon: Corps de ville. Lettre a Catherine de Medicis. 1562.
Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Муниципальное руководство г. Лиона. Письмо Екатерине
Медичи. 1562 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
м
113.	Malicorne, Jean de Chourses, sieur de, gouverneur de Poitou.
Lettre a Henri III. 1570-s. Original / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Маликорн, Жан де Шуре, сеньор де, губернатор Пуату.
Письмо Генриху III. 1570-е гг. Оригинал. Автограф 98/3-4.
114.	Mandelot, Francois, seigneur de Passy, gouverneur de Lyon. 5
lettres aux Henri III et Catherine de Medicis. 1560-1570-ss.
Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Мандело, Франсуа, сеньор де Пасси, губернатор Лиона.
5	писем Генриху III и Екатерине Медичи. 1570-е гг.
Оригиналы. Автограф 98/3-4.
115.	Marie Stuart, reine de France et d’Ecosse. 22 lettres aux Charles
IX, Henri III, Catherine de Medicis, due de Guise. 1570-s.
Originales et minutes / Autographes (Dossiers) № 12; 34/2, 72;
90/1-2.
323

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Мария Стюарт, королева Франции и Шотландии. 22 письма
Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи, герцогу де Гизу.
1570-е гг. Оригиналы и черновики. Автографы 12; 34/2, 72;
90/1-2.
116.	Marguerite de Valois, reine de Navarre, puis de France.
42 lettres aux Henri III, Henri IV, Catherine de Medicis.
1570-1600-s. Originales / Autographes (Dossiers)
№ 46; 48, 57.
Маргарита де Валуа, королева Наваррская, позже
Французская. 42 письма Генриху III, Генриху IV, Екатерине
Медичи. 1570-1600-е гг. Оригиналы. Автографы
46; 48, 57.
117.	Marseille: corps de ville. 7 lettres aux Charles IX et Henri III.
1560-1570-ss. Originales / Autographes (Dossiers) № 78; 93/3—
4; 98/1-2.
Муниципальное руководство г. Марселя. 7 писем Карлу IX
и Генриху III. 1560-1570-е гг. Оригиналы. Автографы 78;
93/3-4; 98/1-2.
118.	Martigues, Sebastien de Luxembourg, vicomte de, lieutenant-
general de Bretagne. 21 lettres aux Charles IX, Catherine de
Medicis et secretaire d’Etat Robertet. 1560-s. Originales /
Autographes (Dossiers) № 98/3-4; 98/1-2.
Мартиг, Себастьян де Люксембург, виконт де, генеральный
наместник Бретани. 21 письмо Карлу IX, Екатерине
Медичи, государственному секретарю Роберте. 1560-е гг.
Оригиналы. Автографы 98/1-2; 98/3-4.
119.	Masperrault, Pierre de, seigneur de СЬеппеу1ёге5-8иг-Магпе,
conseiller au Parlement de Paris. Lettre a Catherine de Medicis.
1563. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Масперро, Пьер де, сеньор де Шенневьер-сюр-Марн, советник
Парижского парламента. Письмо Екатерине Медичи. 1563 г.
Оригинал. Автограф 98/1-2.
324

ПРИЛОЖЕНИЕ
120.	Matignon, Jacques de Goyon, comte de, lieutenant-general
deGuyenne. Lettre a Henri III. 1585. Original / Autographe
(Dossier) № 98/3-4.
Матиньон, Жан де Гуайон, граф де, генеральный
наместник Гиени. Письмо Генриху III. 1585 г. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
121.	Maugiron, Laurent de, comte de Mont№ans, lieutenant-general de
Dauphine. 6 lettres aux Henri III et Catherine de Medicis. 1570-
1580-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Можирон, Лоран де, граф де Монлеан, генеральный
наместник Дофине. 6 писем Генриху III и Екатерине Медичи.
1570-1580-е гг. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
122.	Машч881ёге, Michel de Castelnau, seigneur de la, ambassadeur
en Angleterre. 7 lettres aux Henri III et Catherine de Medicis.
1570-1580-ss. Originales / Autographes (Dossiers) № 91; 98/3—
4.
Мовисьер, Мишель де Пастельно, сеньор де, французский
посол в Англии. 7 писем Генриху III и Екатерине Медичи.
1570-1580-е гг. Оригиналы. Автографы 91; 98/3-4.
123.	Mayenne, Charles de Guise-Lorraine, due de. 22 lettres aux
Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis et secretaire d^tat
Villeroy. 1570-1590-ss. Originales / Autographes (Dossiers) №
51.
Майенн, Шарль де Гиз-Лотарингский, герцог де. 22
письма Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи и
государственному секретарю Виллеруа. 1570-1590-е гг.
Оригиналы. Автограф 51.
124.	Medicis Julien de, eveque d’Albi. 4 lettres a Catherine de
Medicis. 1580-s. Originales / Autographe (Dossier) № 43.
Медичи, Жюльен, епископ Альби. 4 письма Екатерине
Медичи. 1580-е гг. Оригиналы. Автограф 43.
325

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
125.	Meotiillon (Meuillon) Pierre Bon, baron de, gouverneur de
Marseille. 11 lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis.
1560-s. Originales / Autographes (Dossiers)
№98/3-4; 98/1-2.
Меуйон (Мейон), Пьер Бон, барон де, губернатор
Марселя. 11 писем Карлу IX и Екатерине Медичи.
1560-е гг. Оригиналы. Автографы
98/1-2; 98/3-4.
126.	Mercoeur, Marie de Luxembourg, duchesse de. 12 lettres de
Henri IV, Catherine de Medicis, due de Lorraine. 1580-1590-ss.
Originales et minutes / Autographes (Dossiers) № 20; 51; 56.
Меркер, Мария Люксембургская, герцогиня де. 12 писем, ей
адресованных Генрихом IV, Екатериной Медичи и герцогом
Лотарингским. 1580-1590-е гг. Оригиналы и черновики.
Автографы 20; 51; 56.
127.	Mercoeur, Philippe Emmanuel de Vaudemont-Lorraine, due de.
6	lettres de Henri III et Henri IV 1580-1590-ss. Originales et
minutes / Autographes (Dossiers) № 24; 56.
Меркер, Филипп-Эммануэль де Водемон-Лотарингский,
герцог де. 6 писем от Генриха III и Генриха IV. 1580-1590-
е гг. Оригиналы и черновики. Автографы 24; 56.
128.	Miolans, Jacques Mitte de СЬеупёге, comte de, lieutenant general
de Lyonnais. Lettre a Charles IX. 1560-s. Original / Autographe
(Dossiers) № 98/1-2.
Миолан, Жак Митт де Шевриер, граф де, генеральный
наместник Лионне. Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
129.	Monluc, Blaise de, marechal de France. 84 lettres aux Charles
IX, Catherine de Medicis, Antoine de Bourbon, due de
Montpensier, etc. 1560-1570-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 98/1-2; 104.
326

ПРИЛОЖЕНИЕ
16 lettres addresses к luy: de Charles IX, marechal de
Biron, cardinal d’Armagnac, etc. 1560-1570-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 21/1; 56; 74; 78.
Монлюк Блез, маршал Франции. 84 письма Карлу IX,
Екатерине Медичи, Антуану де Бурбону, герцогу де
Монпансье, и др. 1560-1570-е гг. Оригиналы. Автографы
98/1-2; 104;
16 писем, ему адресованных Карлом IX, маршалом де
Бироном, кардиналом д’Арманьяком и др. 1560-1570-е гг.
Оригиналы. Автографы 21/1; 56; 74; 78.
130.	Monluc, Jean de Lasseran de, ev^que de Valence. 6 lettres aux
Charles IX et Catherine de Medicis. 1560-s. Originales /
Autographes (Dossiers) N5 98/3-4; 98/1-2.
Монлюк, Жан де Лассеран, епископ Валанский. 6 писем
Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг. Оригиналы.
Автографы 98/1-2; 98/3-4.
131.	Monluc, Joachim de, sieur de Lioux. 2 lettres к Catherine de
Medicis. 1562-63. Originales / Autographe (Dossier) № 104.
Монлюк, Жоашен де, сеньор де Лиу. 2 письма Екатерине
Медичи. 1562-1563 гг. Оригиналы. Автограф 104.
132.	Montauban, Jacques II de P^s-Montpezat, eveque de. Lettre a
Catherine de Medicis. 1561. Original / Autographe (Dossier) №
98/1-2.
Монтобан, Жак де Прес-Монпеза, епископ де. Письмо
Екатерине Медичи. 1561 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
133.	Montauban: Habitans de la religion catholique.
Lettre a Charles IX. 1564. Original / Autographe (Dossier) №
98/1-2.
Католическая община г. Монтобана.
Письмо Карлу IX. 1564 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
327

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
134.	Montgaultier, chevalier de l’Ordre de Malte.
Lettre a Charles IX. 1565. Original / Autographe (Dossier) Ns
98/1-2.
Монготье, шевалье Мальтийского ордена.
Письмо Карлу IX. 1565 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
135.	Montmorency, Anne, due de, gouverneur de Languedoc. 12 lettres
aux Francois II, Charles IX et Catherine de Medicis. 1560-s.
Originales / Autographe (Dossier) № 103.
Монморанси, Анн, герцог де, губернатор Лангедока. 11 писем
Франциску И, Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автограф 103.
136.	Montmorency, Francois, due de, тагёсЬа1 de France.
15 lettres aux Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis et
Antoine de Bourbon. 1560-1570-ss. Originales / Autographe
(Dossier) № 103.
Монморанси, Франсуа, герцог де, маршал Франции. 15 писем
Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи и Антуану де
Бурбону. 1560-1570-е гг. Оригиналы. Автограф 103.
137.	Montmorency-Damville, Henri, due de. 48 lettres aux Charles
IX, Henri III, Catherine de Medicis. 1560-1580-ss. Originales /
Autographe (Dossier) № 103;
2 lettres addresses a luy de Charles IX. 1560-1570-ss. Minutes /
Autographe (Dossier) № 21/1.
Монморанси-Дамвиль (Данвиль), Генрих, герцог де. 48 писем
Карлу IX, Генриху III и Екатерине Медичи. 1560-1580-е гг.
Оригиналы. Автограф 103;
2 письма, ему адресованных Карлом IX. 1560-1570-е гг.
Черновики. Автограф 21/1.
138.	Montmorency, Madeleine de Savoie, duchesse de. Lettre a Charles
IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier) № 48.
328

ПРИЛОЖЕНИЕ
Монморанси, Маддена Савойская, герцогиня де.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 48.
139.	Montpellier: Bureau de tra^s.
Lettre a Francois II. 1560. Original / Autographe (Dossier)
№98/1-2.
Монпелье. Управление по откупам (откупным контрактам).
Письмо Франциску II. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
140.	Montpellier: Cour des aides. Lettre a Henri III. 1585. Original /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Монпелье. Палата косвенных налогов. Письмо Генриху
III. 1585 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
141.	Montpensier, Catherine-Marie de Guise-Lorraine, duchesse de.
2 lettres aux due et duchesse de Mercoeur. 1585. Originates /
Autographe (Dossier) № 56.
Монпансье, Екатерина-Мария де Гиз-Лотарингская,
герцогиня де. 2 письма герцогу и герцогине де Меркер.
1585 г. Оригиналы. Автограф 56.
142.	Montpensier, Francois de Bourbon-Venddme, due de. 49
lettres aux Charles IX, Henri III, Catherine de Medicis, due
d’Anjou et sec^taire d’Etat Villeroy. 1560-1580-ss. Originates /
Autographe (Dossier) № 40.
Монпансье, Франсуа де Бурбон-Вандом, герцог де. 49
писем Карлу IX, Генриху III, Екатерине Медичи, герцогу
Анжуйскому, государственному секретарю Виллеруа. 1560-
1580-е гг.
143.	Montpensier, Louis III de Bourbon-Vendome, due de, gouverneur
de Touraine, Anjou et Maine. 61 lettres aux Charles IX, Henri
III, Catherine de Medicis, Antoine de Bourbon et cardinal de
Bourbon. 1560-1580-ss. Originates / Autographes (Dossiers)
№41; 56.
329

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Монпансье, Людовик де Бурбон-Вандом, герцог де,
губернатор Турени, Анжу и Мена. 61 письмо Карлу IX,
Генриху III, Екатерине Медичи, Антуану де Бурбону,
кардиналу Шарлю де Бурбону. 1560-1580-е гг. Оригиналы.
Автографы 41; 56.
144.	Montpezat, Melchior des Pres, seigneur de, maitre des Eaux et
Forets, gouverneur et $ёпёсЬа1 de Poitou. Lettre a Antoine de
Bourbon. 1562. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Монпеза, Мелыниор де Прее, сеньор де, королевский
смотритель вод и лесов, губернатор и сенешаль Пуату.
Письмо Антуану де Бурбону. 1562 г. Оригинал. Автограф
98/1-2.
145.	Morsang, Bernard Prevost, seigneur de, president du Parlement
de Paris. Lettre к Catherine de Medicis. 1565. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Морсан, Бернар Прево, сеньор де, президент Парижского
парламента. Письмо Екатерине Медичи. 1565 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
146.	Morvillier Jean de, ёуёдие d’Orteans. 4 lettres aux Charles
IX et Catherine de Medicis. 1560-s. Originales / Autographes
(Dossiers) № 90/1-2; 98/1-2;
10	lettres addresses a luy; de Charles IX, Catherine de Medicis,
due dAlen^on, etc. 1560-1570-ss. Originales et minutes /
Autographes (Dossiers) N5 18; 21/1; 36/1-2; 46; 47.
Морвилье, Жан де, епископ Орлеанский. 4 письма Карлу
IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг. Оригиналы. Автографы
90/1-2; 98/1-2.
10 писем, ему адресованных Карлом IX, Екатериной
Медичи, герцогом Алансонским, и др. 1560-1570-е гг.
Оригиналы и черновики. Автографы 18; 21/1; 36/1-2; 46; 47.
330

ПРИЛОЖЕНИЕ
N
147.	Nantes: Manans et habitans de la religion гёйитёе.
Remonstration au due d’Etampes. 1563. Original / Autographe
(Dossier) №98/1-2.
Протестантская община г. Нанта. Ремонстрация
(возражения) герцогу д’Этампу, губернатору Бретани.
1563 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
148.	Navarre, Catherine de Bourbon, princesse de. 6 lettres aux Henri
III, Henri IV et Catherine de Medicis. 1570-1580-ss. Originales
/ Autographe (Dossier) № 56.
Наваррская, Екатерина де Бурбон, принцесса. 6 писем
Генриху III, Генриху IV и Екатерине Медичи. 1570-1580-е гг.
Оригиналы. Автограф 56.
149.	Nemours, Charles-Emmanuel de Savoie, due de. 3 lettres a Henri
III. 1585. Originales / Autographe (Dossier) № 48.
Немурский, Шарль-Эммануэль Савойский, герцог. 3 письма
Генриху III. 1585 г. Оригиналы. Автограф 48.
150.	Nemours, Henri de Savoie, due de. 5 lettres a Henri IV. 1590-s.
Originales / Autographe (Dossier) № 48.
Немурский, Генрих Савойский, герцог де. 5 писем Генриху
IV 1590-е гг. Оригиналы. Автограф 48.
151.	Nemours, Jacques de Savoie, due de, gouverneur de Dauphin et
Lyonnais. 23 lettres aux Charles IX, Henri III et Catherine de
Medicis. 1560-1580-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 48.
Немурский, Жак Савойский, герцог, губернатор Дофине
и Лионне. 23 письма Карлу IX, Генриху НГи Екатерине
Медичи. 1560-1580-е гг. Оригиналы. Автограф 48.
152.	Nevers, Louis de Gonzague, due de. 3 lettres aux Charles IX et
due dAnjou. 1560-1570-ss. Originales / Autographe (Dossier)
№43.
331

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Неверский, Людовик Гонзага, герцог. 3 письма Карлу IX
и герцогу Анжуйскому. 1560-1570-е гг. Оригиналы.
Автограф 43.
153.	Nicot Jean, seigneur de Villemain, ambassadeur en Portugal.
30 lettres aux Francois II, Charles IX et Catherine de Medicis.
1550-1560-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 110.
Нико Жан, сеньор де Вильмен, французский посол в
Португалии. 30 писем Франциску И, Карлу IX и Екатерине
Медичи. 1550-1560-е гг. Оригиналы. Автограф 110.
154.	Nimes: Corps de ville.
Lettre a vicomte de Joyeuse, lieutenant-general de Languedoc.
1560. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Муниципальное руководство г. Нима.
Письмо виконту де Жуайезу, генеральному наместнику
Лангедока. 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
155.	Nimes: Presidial. Lettre a due de Montmorency, gouverneur de
Languedoc. 1560. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Президиальный суд г. Нима. Письмо герцогу де
Монморанси, губернатору Лангедока. 1560 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
156.	Noailles, Antoine, seigneur de, gouverneur et maire de Bordeaux.
8 lettres aux Francois II, Charles IX, Catherine de Medicis, due
de Guise et cardinal de Lorraine. 1550-1560-ss. Originales /
Autographes (Dossiers) № 17; 98/1-2.
Ноай, Антуан, сеньор де, губернатор и мэр г. Бордо. 8 писем
Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи, герцогу де Гизу
и кардиналу Лотарингскому. 1550-1560-е гг. Оригиналы.
Автографы 17; 98/1-2.
332

ПРИЛОЖЕНИЕ
О
157.	Oignon, Artus de La Fontaine, baron d’, maitre de ceremonies.
3 lettres a Charles IX. 1560-s. Originales / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Уаньон, Артюс де Ла Фонтен, барон д’ церемониймейстер.
3 письма Карлу IX. 1560-е гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
158.	Orange, Charlotte de Bourbon-Montpensier, princesse d’.
Lettre a Catherine de Medicis. 1580. Original /
Autographe (Dossier) № 56.
Оранская, Шарлотта де Бурбон-Монпансье, принцесса.
Письмо Екатерине Медичи. 1580 г. Оригинал.
Автограф 56.
159.	Orleans: habitans de la religion reformee.
Lettre a Charles IX. 1563. Original / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Протестанты г. Орлеана. Письмо Карлу IX. 1563 г. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
160.	Ormesson, Olivier I Le Fevre, seigneur d’, tresorier de France.
Lettre a Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier) №
98/1-2.
Ормессон, Оливье Лефевр, сеньор д’, казначей Франции.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 98/1-2.
161.	Orsini Giordano, ex-gouverneur fran^ais de Corse. Lettre a
Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier) № 109.
Орсини Джордано, экс-губернатор французской Корсики.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал. Автограф 109.
162.	Ossat Arnaud, cardinal d’. 8 lettres de Henri IV. 1590-s.
Originales et minutes / Autographe (Dossier) № 26/1-2.
333

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Осса, Арно, кардинал д* 8 писем, адресованных ему
Генрихом IV. 1590-е гг. Оригиналы и черновики. Автограф
26/1-2.
Р
163.	Pamiers: commissaires envoyes en ville de. Lettre a Charles IX.
1566. Original / Autographe (Dossier) N5 98/3-4.
Королевские комиссары, направленные в г. Памье. Письмо
Карлу IX. 1566 г. оригинал. Автограф 98/3-4.
164.	Pardaillan Antoine de, baron de La Mothe-Gondrin, baron de,
gouverneur et senechal dAlbret. Lettre a Catherine de Medicis.
1563. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Пардайан, Антуан де, барон де Ла Мот-Гондрен, барон де,
губернатор и сенешаль Альбре. Письмо Екатерине Медичи.
1563 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
165.	Pasquiers, Andre Allemant, seigneur de, commissaire militaire.
4	lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1560-s.
Originates / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Паскье, Андре Аллеман, сеньор де, королевский комиссар
по армейским вопросам. 4 письма Карлу IX и Екатерине
Медичи. 1560-е гг. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
166.	Peipin, Gilles de Glandevёs, seigneur de. Lettre au baron de La
Garde. 1559. Copie / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Пейпен, Жиль де Гланведес, сеньор де. Письмо барону де Ла
Гарду. 1559 г. Копия. Автограф 98/1-2.
167.	Pierre ou La Pierre, Jean, sieur du Poirier, lieutenant-general en la
senechaussee de La Rochelle. Lettre a Charles IX. 1565. Original
/ Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Пьер или Ла Пьер, Жан, сеньор де Пуарье, генеральный
наместник в сенешальстве Ла Рошели. Письмо Карлу IX.
1565 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
334

ПРИЛОЖЕНИЕ
168.	Pinel, Jacques de Maure, prieur de (?). Lettre a Catherine de
Medicis. 1564. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Пинель, Жак де Mop, приор Мальтийского ордена (?). Письмо
Екатерине Медичи. 1564 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
169.	Piney-Luxembourg Francois, due de. 3 lettres aux Henri III et
Catherine de Medicis. 1586. Originales / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Пине-Люксембург, Франсуа, герцог де. 3 письма Генриху III и
Екатерине Медичи. 1586 г. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
170.	Poitiers: corps de ville. 2 lettres au due de Montmorency. 1560.
Copies / Autographes (Dossiers) N5 98/3-4; 98/1-2.
Муниципальное руководство г. Пуатье. 2 письма герцогу де
Монморанси. 1560 г. Копии. Автографы 98/1-2; 98/3-4.
171.	Poitiers: habitans de la religion reformee. Lettre a Catherine de
Medicis. 1563. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Протестанты г. Пуатье. Письмо Екатерине Медичи. 1563 г.
Оригинал. Автограф 98/1-2.
172.	Polignac Gaspard de, seigneur des Roys, gouverneur de Blais. 2
lettres a Francois II. 1560. Original / Autographe (Dossier) №
98/1-2.
Полиньяк, Гаспар де, сеньор де Руа, губернатор Блэ. 2 письма
Франциску II. 1560. Оригинал. Автограф 98/1-2.
173.	Pompadour, Louis, vicomte de, gouverneur de Limousin. Lettre a
Henri III. 1580-s. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Помпадур, Луи, виконт де, губернатор Лимузена. Письмо
Генриху III. 1580-е гг. Оригинал. Автограф 98/3-4.
174.	Portal Bёrenger, seigneur de La Pradelle, tresorier gёnёral
de Guyenne. Lettre a Antoine de Bourbon. 1561. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
335

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Порталь Беранже, сеньор де Да Прадель, генеральный
казначей Гиени. Письмо Антуану де Бурбону. 1561 г.
Оригинал. Автограф 98/1-2.
175.	Provence: les fitats. 3 lettres aux Francois II, Charles IX et
Catherine de Medicis. 1560-s. Originales /
Autographes (Dossiers) № 98/1-2;
№ 98/3-4.
Штаты Прованса. 3 письма Франциску II, Карлу IX и
Екатерине Медичи. 1560-е гг. Оригиналы. Автографы 98/1—
2; № 98/3-4.
176.	Provence: £glise reformee. 2 lettres к Charles IX. 1563-1564.
Originales / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Протестанты Прованса. 2 письма Карлу IX. 1563-1564 гг.
Оригиналы. Автограф 98/1-2.
177.	Provence: les catholiques. Lettre a Charles IX. 1564. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Католики Прованса. Письмо Карлу IX. 1564 г. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
178.	Provence: les gens du pays. Lettre a Charles IX. 1560-s. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Жители Прованса. Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал.
Автограф 98/1-2.
179.	Provence: les procureurs des trois fitats du pays de. Lettre a
Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Уполномоченные Штатов Прованса. Письмо Карлу IX. 1560-
е гг. Оригинал. Автограф 98/3-4.
180.	Puygaillard, Jean de Leaumont, seigneur de, gouverneur d’Anjou.
2 lettres aux Charles IX et Henri III. 1570-1583. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
336

ПРИЛОЖЕНИЕ
Пюигайар, Жан де Леомон, сеньор де, губернатор Анжу.
2 письма Карлу IX и Генриху III. 1570-1583 гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
181.	Rabasse Jacques, procureur gёnёral au Parlement d’Aix. Lettre a
Francois II. 1560. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Рабасс, Жак, генеральный прокурор Парламента Экса.
Письмо Франциска II. 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
182.	Rambouillet, Nicolas dAngennes, seigneur de. 3 lettres aux
Charles IX et Henri III. 1560-1580-ss. Original / Autographe
(Dossier) № 98/3-4.
Рамбуйе, Никола д’Анженн, сеньор де. 3 письма Карлу IX и
Генриху III. 1560-1580-е гг. Оригинал. Автограф 98/3-4.
183.	Репёе de France, duchesse de Ferrare. 2 lettres a Catherine de
Medicis. 1560-s. Originales / Autographe (Dossier) № 34/1.
Рене Французская, герцогиня Феррарская. 2 письма
Екатерине Медичи. 1560-е гг. Оригиналы. Автограф 34/1.
184.	Rohan, Henri I, vicomte de, prince de Ьёоп. Lettre a Catherine de
Medicis. 1561. Original / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Роган, Генрих I, виконт де, принц де Леон. Письмо
Екатерине Медичи. 1561 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
185.	Ruffec, Philippe de Volvire, baron de, gouverneur d’Angoumois.
Lettre a Henri III. 1582. Original / Autographe (Dossier) №
98/3-4.
Рюффек, Филипп де Вольвир, барон де, губернатор Ангумуа.
Письмо Генриху III. 1582 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
S
186.	Saint-Gildas, Jean Niquet, аЬЬё de, agent de Catherine de Medicis
en Italie. 6 lettres a Catherine de Medicis. 1560-s. Originales /
Autographe (Dossier) № 86;
337

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
2 lettres de Catherine de Medicis. 1560-s. Minutes /
Autographes (Dossiers) № 18; 86.
Сен-Жильда, Жан Нике, аббат де, агент Екатерины
Медичи в Италии. 6 писем Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автографы 18; 86.
187.	Saint-Sulpice, Jean Ebrard, baron de, ambassadeur en Espagne.
40 lettres aux Charles IX, Catherine de Medicis et Antoine de
Bourbon. 1560-s. Originales / Autographe (Dossier) № 111;
17 lettres addresses a luy: de Charles IX, Catherine de
Medicis, Antoine de Bourbon. 1560-s. Originales et minutes /
Autographes (Dossiers) № 34/2; 52; 111.
Сен-Сюльпис, Жан Эбрар, барон де, французский посол в
Испании. 40 писем Карлу IX, Екатерине Медичи и Антуану
де Бурбону. 1560-е гг. Оригиналы. Автограф 111;
17 писем, ему адресованных Карлом IX, Екатериной
Медичи, Антуаном де Бурбоном. 1560-е гг. Оригиналы и
черновики. Автографы 34/2; 52; 111.
188.	Saint-Tropp£s (Tropes), Claude II de Grasse, seigneur de,
gouverneur d’Antibes. 2 lettres aux comte de Tende, gouverneur
de Provence, et baron de Meoiiillon, gouverneur de Marseille.
1560-s. Copies / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Сен-Тропе (Тропес), Клод де Грасс, сеньор де, губернатор
Антиба. 2 письма графу де Танду, губернатору Прованса, и
барону де Мейону, губернатору Марселя. 1560-е гг. Копии.
Автограф 98/1-2.
189.	Sansac, Louis Prtvost, comte de, gouverneur d’Angoumois.
5	lettres aux Charles IX et due dAnjou. 1560-s. Originales /
Autographes (Dossiers) № 98/3-4; 98/1-2.
Санзак, Луи Прево, граф де, губернатор Ангумуа. 5 писем
Карлу IX и герцогу Анжуйскому. 1560-е гг. Оригиналы.
Автографы 98/1-2; 98/3-4.
338

ПРИЛОЖЕНИЕ
190.	Sarlabos, Raymond Corberan de Cardaillac, seigneur de,
gouverneur du Havre. Lettre a Catherine de Medicis. 1570.
Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Сарлабос, Реймон Корберан де Кардайак, сеньор де,
губернатор Гавра. Письмо Екатерине Медичи. 1570 г.
Оригинал. Автограф 98/3-4.
191.	Saulx, Claude de, seigneur de Ventoux, lieutenant-general de
Bourgogne. Lettre a Charles IX. 1560-s. Original /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Со, Клод де, сеньор де Ванту, генеральный наместник
Бургундии. Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
192.	Savoie, Marguerite de France, duchesse de.
38 lettres aux Francois II, Charles IX, Catherine de Medicis,
due dAnjou, cardinal de Lorraine, etc. 1560-1570-ss.
Originales / Autographes (Dossiers) № 34/1;
46; 48.
Савойская, Маргарита Французская, герцогиня.
38 писем Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи,
герцогу Анжуйскому, кардиналу Лотарингскому, и др.
1560-1570-е гг. Автографы 34/1; 46; 48.
193.	Schomberg Gaspard de, comte de Nanteuil. 4 lettres aux Charles
IX et due dAnjou. 1570-s. Originales / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Шомберг Гаспар де, граф де Нантей. 4 письма Карлу IX
и герцогу Анжуйскому. 1570-е гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
194.	Seguier Antoine, president du Parlement de Paris.
2 lettres a M. d’Embourg, secretaire du due de Piney-
Luxembourg. 1599. Originales / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
339

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Сегье, Антуан, президент Парижского парламента. 2 письма
сеньору д’Анбуру, секретарю герцога де Пине-Люксембурга.
1599 г. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
195.	Servian, commissaire ordinaire de Fartillerie к Marseille. Lettre
a comte de Tende, gouverneur de Provence. 1560-s. Copie /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Сервиан, ординарный комиссар артиллерии в Марселе.
Письмо графу де Танду, губернатору Прованса. 1560-е гг.
Копия. Автограф 98/1-2.
196.	Seurre, Michel de, ambassadeur en Portugal. 5 lettres aux Henri
II, Francois II, cardinal de Lorraine, due de Montmorency.
1550-s. Originales / Autographes (Dossiers) № 98/1-2; 110.
Cepp, Мишель де, французский посол в Португалии. 5
писем Генриху II, Франциску И, кардиналу Лотарингскому,
герцогу де Монморанси. 1550-е гг. Оригиналы. Автографы
98/1-2; 110.
197.	Sigognes (Sigoignes), Rene de Beauxoncles, seigneur de,
gouverneur de Dieppe. Lettre a Catherine de Medicis. 1570.
Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Сигонь, Рене де Боксонкль, сеньор де, губернатор Дьеппа.
Письмо Екатерине Медичи. 1570 г. Оригинал. Автограф
98/3-4.
198.	Soissons, Catherine de Bourbon-Vendome, abbesse de. 3 lettres
aux Charles IX et due dAnjou. 1568. Originales / Autographe
(Dossier) № 56.
Суассонская, Екатерина де Бурбон-Вандом, аббатиса.
3 письма Карлу IX и герцогу Анжуйскому. 1568 г. Оригинал.
Автограф 56.
199.	Soissons, Charles de Bourbon, comte de. 7 lettres a Henri IV.
1580-1590-ss. Originales / Autographes (Dossier) № 39; 56.
340

ПРИЛОЖЕНИЕ
Суассонский, Шарль де Бурбон, граф. 7 писем Генриху IV.
1580-1590-е гг. Оригиналы. Автографы 39; 56.
200.	Soubise, Jean V de Parthenay-LArcheveque, baron de, gouverneur
de Lyonnais. 3 lettres aux Charles IX, Catherine de Medicis
et baron de La Garde, lieutenant-general de Provence. 1562.
Originales / Autographes (Dossiers) № 98/1-2.
Субиз, Жан де Партене-Ларшевек, барон де, губернатор
Лионне. 3 письма Карлу IX, Екатерине Медичи и барону
де Л а Гарду, генеральному наместнику Прованса. 1562 г.
Оригиналы. Автограф 98/1-2.
201.	Sourdeval Апбгё Le Moyne, seigneur de, gouverneur de Belle-Ile.
Lettre au due de Guise. 1560. Original / Autographe (Dossier)
№98/1-2.
Сурдеваль, Андре Ле Муан, сеньор де, губернатор о. Бель-Иль.
Письмо герцогу де Гизу. 1560 г. Оригинал. Автограф 98/1-2.
202.	Suze, Francois de La Baume, seigneur de, amiral des mers du
Levant. 4 lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1562.
Originales / Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Сюз, Франсуа де Ла Бом, сеньор де, адмирал морей Леванта.
4	письма Карлу IX и Екатерине Медичи. 1562 г. Оригиналы.
Автограф 98/1-2.
1
203.	Tavannes, Gaspard de Saulx, comte de, lieutenant-general de
Bourgogne. Lettre a Charles IX. 1567. Original / Autographe
(Dossier) № 98/3-4.
Таванн, Гаспар де Со, граф де, генеральный наместник
Бургундии. Письмо Карлу IX/ 1567 г. Оригинал. Автограф
98/3-4.
204.	Tende, Claude de Savoie, comte de, gouverneur de Provence. 36
lettres aux Francois II, Charles IX, Catherine de Medicis, due de
341

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Guise, etc. 1550-1560-s. Originales /
Autographe (Dossier) № 109.
9	lettres addresses a luy: de Francois II, Charles IX, due de
Guise. 1550-1560-s. Originales et minutes / Autographes
(Dossiers) № 17; 21/1; 98/1-2.
Танд, Клод Савойский, граф де, губернатор Прованса.
36 писем Франциску II, Карлу IX, Екатерине Медичи,
герцогу де Гизу и др. 1550-1560-е гг. Оригиналы.
Автограф 109;
9 писем, ему адресованных Франциском И, Карлом IX,
герцогом де Гизом. 1550-1560-е гг. Оригиналы и черновики.
Автографы 17; 21/1; 98/1-2.
205.	Tende, Honore I (Honorat) de Savoie, comte de, grand senechal de
Provence. 23 lettres aux Charles IX, Catherine de Medicis et due
dAnjou. 1560-s. Originales / Autographe (Dossier) № 98/1-2;
109.
Танд, Оноре (Онора) Савойский, граф де, главный сенешаль
Прованса. 23 письма Карлу IX, Екатерине Медичи и герцогу
Анжуйскому. 1560-е гг. Оригиналы. Автографы 98/1-2; 109.
206.	Tende, Madelaine de La Tour d’Auvergne, comtesse de. Lettre a
Catherine de Medicis. 1579. Original / Autographe (Dossier) №
98/3-4.
Танд, Мадлена де Ла Тур д’Овернь, графиня де. Письмо
Екатерине Медичи. 1579 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
207.	Thore, Guillaume de Montmorency, seigneur de. 3 lettres aux
seigneur de Hautefort, ambassadeur en Suisse, et due de Savoie.
1574. Originales / Autographe (Dossier) № 103.
Tope, Гийом де Монморанси, сеньор де. 3 письма сеньору
де Отфору, французскому послу в Швейцарии. 1574 г.
Оригиналы. Автограф 103.
342

ПРИЛОЖЕНИЕ
208.	Thou, Christophe de, premier prtsident du Parlement de Paris.
6	lettres aux Charles IX, due d’Anjou, Catherine de Medicis
et garde des sceaux Morvillier. 1560-1570-ss. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Ту, Кристоф де, первый президент Парижского парламента.
6 писем Карлу IX, герцогу Анжуйскому, Екатерине Медичи,
хранителю печатей Морвилье. 1560-1570-е гг. Оригиналы.
Автограф 98/3-4.
209.	Thou, Jacques-Auguste de, historien et ecrivain. Lettre к Johannes
Argenterius (Jean Argentier). 1590-s. Original / Autographe
(Dossier) № 139.
Ту, Жак-Огюст де, историк и писатель. Письмо Жану
Аржантье. 1590-е гг. Оригинал.
Автограф 139.
210.	Toscane, Christine (Chretienne) de Lorraine, grande duchesse de.
5	lettres a Henri IV, due et duchesse de Mercoeur, ambassadeur
Sillery. 1590-s. Originales / Autographes (Dossiers)
№43; 51.
Тосканская, Кристина Лотарингская, великая герцогиня.
5 писем Генриху IV, герцогу и герцогине де Меркер,
французскому послу Силлери. 1590-е гг. Оригиналы.
Автографы 43; 51.
211.	Toulouse: Parlement. 3 lettres aux Charles IX et Catherine de
Medicis. 1564-66. Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4;
98/1-2.
Тулузский парламент. 3 письма Карлу IX и Екатерине
Медичи. 1565-1566 гг. Оригиналы. Автографы 98/1-2;
98/3-4.
212.	Tournon, Just III de, comte de Roussillon, ambassadeur к Rome.
10	lettres aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1560-s.
Originales / Autographe (Dossier) № 86;
343

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
7	lettres addresses a luy: de Charles IX et Catherine de
Medicis. 1560-s. Originales et minutes / Autographes
(Dossiers) № 18; 21/1; 86.
Турнон, Жюст де, граф де Руссильон, французский посол в
Риме. 10 писем Карлу IX и Екатерине Медичи. 1560-е гг.
Оригиналы. Автограф 86.
7	писем, ему адресованных Карлом IX и Екатериной
Медичи. 1560-е гг. оригиналы и черновики. Автографы 18;
21/1; 86.
213.	Tours: Presidial. Lettre a Charles IX. 1562. Original /
Autographe (Dossier) № 98/1-2.
Президиальный суд г. Тура. Письмо Карлу IX. 1562 г.
Оригинал. Автограф 98/1-2.
214.	Turenne, Henri de La Tour d’Auvergne, vicomte de. 3 lettres
aux consulats des Dauzat, Le Mas-dAzil et Puylorans. 1588.
Originales / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Тюренн, Анри де Да Тур д’Овернь, виконт де. 3 письма
муниципальному руководству (консулам) гг. Доза, Ле Мас-
д’Азиль и Пюилорана. 1588 г. Оригиналы. Автограф 98/3-4.
U
215.	Us£s, Antoine de Crussol, due d’.
Lettre к Charles IX. 1560-s. Original / Autographe (Dossier)
№ 98/3-4.
Юзес, Антуан де Крюссоль, герцог де.
Письмо Карлу IX. 1560-е гг. Оригинал.
Автограф 98/3-4.
V
216.	Vaudemont, Catherine de Lorraine-Aumale, comtesse de. 8 lettres
aux Henri III, Henri IV, due et duchesse de Mercoeur. 1580-
1590-ss. Originales / Autographe (Dossier) № 51.
344

ПРИЛОЖЕНИЕ
Водемон, Екатерина д’Омаль-Лотарингская, графиня де.
8	писем Генриху III, Генриху IV, герцогу и герцогине де
Меркер. 1580-1590-е гг. Оригиналы. Автограф 51.
217.	Vaudemont, Nicolas de Lorraine, comte de. Lettre au due dAnjou.
1568. Original / Autographe (Dossier) № 51.
Водемон, Никола Лотарингский, граф де. Письмо герцогу
Анжуйскому. Оригинал. Автограф 51.
218.	Ventadour, Gilbert de Levis, comte de, gouverneur de Limousin.
Lettres aux Charles IX et cardinal de Lorraine. 1560-1570-ss.
Originales / Autographe (Dossier) № 98/1-2; 98/3-4.
Вантадур, Жильбер де Леви, граф де, губернатор Лимузена.
Письма Карлу IX и кардиналу Лотарингскому. 1560— 1570-
е гг. Оригиналы. Автографы 98/1-2; 98/3-4.
219.	Vialar, Michel de, president du Parlement de Rouen. 2 lettres
aux Charles IX et Catherine de Medicis. 1570. Originales /
Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Виалар, Мишель де, президент Руанского парламента. 2
письма Карлу IX и Екатерине Медичи. 1570 г. Оригиналы.
Автограф 98/3-.
220.	Viart, Jacques, president du Parlement de Metz. Lettre au due
dAnjou. 1573. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Виар, Жак, президент парламента г. Меца. Письмо герцогу
Анжуйскому. 1573 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
221.	Vieille-Ville, Francois de Scepeaux, seigneur de, marechal
de France. 7 lettres addresses a luy: de Charles IX, Catherine
de Medicis, cardinal de Lorraine, due dAumale, etc. 1560-s.
Originales et minutes / Autographes (Dossiers) № 2; 5; 9/1; 18;
21/1; 49; 50.
Вьевиль, Франсуа де Сепо, сеньо де, маршал Франции. 7
писем, ему адресованных Карлом IX, Екатериной Медичи,
345

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
кардиналом Лотарингским, герцогом д’Омалем и др.
Оригиналы и черновики. Автографы 2; 5; 9/1; 18;
21/1; 49; 50.
222.	Villars, Honore II (Honorat) de Savoie, marquis de, lieutenant-
general de Languedoc. 61 lettre aux Francois II, Charles IX,
Catherine de Medicis, due de Guise, cardinal de Lorraine, due
de Montmorency, etc. 1560-1570-ss. Originales / Autographe
(Dossier) № 113.
Виллар, Оноре (Онора) Савойский, маркиз де, генеральный
наместник Лангедока. 61 письмо Франциску II, Карлу
IX, Екатерине Медичи, герцогу де Гизу, кардиналу
Лотарингскому, герцогу де Монморанси, и др. 1560-1570-
е гг. Оригиналы. Автограф 113.
223.	Villeneuve, Jean de, p^sident du Parlement de Bordeaux. Lettre a
Henri III. 1578. Original / Autographe (Dossier) № 98/3-4.
Вильнев, Жан де, президент парламента г. Бордо. Письмо
Генриху III. 1578 г. Оригинал. Автограф 98/3-4.
224.	Villeroy, Nicolas de Neufville, seigneur de. 55 lettres aux Henri
III,	Catherine de Medicis, ambassadeurs franejais en Angleterre,
Venice, etc. 1570-1600-ss. Originales et minutes / Autographes
(Dossiers) № 6; 24; 93/3-4; 107/1-3; 118;
450 (?) lettres addresses a luy: de Charles IX, Henri III, Henri
IV,	Catherine de Medicis, Marguerite de Valois, due dAlencon,
due de Lorraine, marechal de Biron, etc. 1570-1600-ss.
Originales et minutes / Autographes (Dossiers) № 1; 3; 4; 6; 9/1;
19; 23/1-3; 24; 27; 34/2; 36/1-2; 38; 39; 40; 45; 48; 51; 57; 58; 69;
70; 72; 73; 74; 77; 78; 91; 93/3-4; 107/1-3; 139.
Виллеруа, Никола де Нефвиль, сеньор де. 55 писем Генриху
III, Екатерине Медичи, французским послам в Англии,
Венеции и др. 1570-1600-е гг. Оригиналы и черновики.
Автографы 6; 24; 93/3-4; 107/1-3; 118;
Около 450 писем, ему адресованных Карлом IX,
346

ПРИЛОЖЕНИЕ
Генрихом III, Генрихом IV, Екатериной Медичи, Маргаритой
де Валуа, герцогом Алансонским, герцогом Лотарингским,
маршалом де Бироном и др. 1570-1600-е гг. Оригиналы и
черновики. Автографы 1; 3; 4; 6; 9/1; 19; 23/1-3; 24; 27; 34/2;
36/1-2; 38; 39; 40; 45; 48; 51; 57; 58; 69; 70; 72; 73; 74; 77; 78; 91;
93/3-4; 107/1-3; 139.
Составил
Владимир Владимирович Шишкин

ОГЛАВЛЕНИЕ
Вместо предисловия: современный взгляд на французские
религиозно-политические события второй половины
XVI века.
Au lieu de la Preface: un regard moderne sur les evenements
religieux et politiques en France de la seconde moitie du
XVIe siecle.
Часть 1
РУКОПИСИ, АВТОГРАФЫ И КНИГИ ВТОРОЙ
ПОЛОВИНЫ XVI В. / LES MANUSCRITS, LES
AUTOGRAPHES ET LES LIVRES DE LA SECONDE
МОГПЁ DU XVIe S^CLE
Накануне больших потрясений: послание епископа
Неверского королю Генриху II (1559 г.) Рукопись из
библиотеки Св. Женевьевы / A la veille des grands
bouleversements: L'epitre envoye au roy Henri Second par
I'eveque de Nevers (un manuscrit de la Bibliotheque Sainte-
Genevieve)
Портрет нидерландского священника эпохи
Контрреформации (по рукописи Российской
национальной библиотеки) / «La Chronique de la ville de
Kampen»du pretre Herman Wolf (1580)
Мария Стюарт и Религиозные войны во Франции
(по материалам Отдела рукописей Российской
национальной библиотеки) / Marie Stuart et les guerres de
religion en France (d'apres les manuscrits des collections de
la Bibliotheque nationale de Russie)
Французские автографы времен Гражданских войн (1559-
1598) в Российской национальной библиотеке в Санкт-
Петербурге / Les autographies fran^ais du temps des
Guerres de religion (1559-1598) conserves a la Bibliotheque
nationale de Russie a Saint-Petersbourg
Редкие издания эпохи Религиозных войн во Франции
в Библиотеке Академии наук в Санкт-Петербурге /
Les editions rares de I'epoque des guerres de religion en
348

ОГЛАВЛЕНИЕ
France dans la Bibliotheque de I'Academie des Sciences a
Saint-Petersbourg
Часть 2
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ РЕЛИГИОЗНЫХ
ВОЙН / LES SOURCES NOUVELLES SUR L'HISTOIRE
DES GUERRESDE RELIGION
Сверхъестественное в период Религиозных войн. Эскиз
хронологии / Le surnaturel dans les guerres de religion.
Esquisse chronologique
Печатные издания и политическая игра во время Гражданских
войн. Пример протестантской партии (1562-1570) /
Libelles et jeu politique pendant les guerres de religion.
L'exemple du parti protestant (1562-1570)
Что могут рассказать квитанции бюро нерегулярных доходов
о Религиозных войнах во Франции? / Que peuvent
raconteur les quittances des offices expediees aux parties
casuelles sur les guerres de religion?
Часть 3
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРАКТИКИ ВОЙНЫ /
LES PRATIQUES POLITIQUES DE LA GUERRE
Миротворчество в эпоху Гугенотских войн. Пример
деятельности комиссаров, ответственных за выполнение
королевских «эдиктов умиротворения» / Faire la paix au
temps des guerres de religion. L'exemple des commissaires
des edits
Кальвинистские консистории и муниципалитеты
французского юга во время первых религиозных
столкновений (1560-1562) / Consistoires calvinistes et
consulats meridionaux dans les premiers affrontements
religieux (1560-1562)
Мир и война во Франции в эпоху Религиозных войн сквозь
призму провинциальных парламентов: пример Бордо
(1562-1600) / Guerres et paix de religion en France vues
par le prisme des parlements : l'exemple de Bordeaux
(1562-1600)
349

РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ ВО ФРАНЦИИ XVI в.
Часть 4
МЕЖДУНАРОДНЫЕ АСПЕКТЫ ГРАЖДАНСКИХ
ВОЙН / LES ASPECTS INTERNATIONAL^
DE LA GUERRE CIVILE
Гугенотская дипломатия во время первых Гражданских войн
(1562-1570) / La diplomatic huguenote pendant les
premieres guerres de religion (1562-1570)
Немецкое дворянство и французский религиозный конфликт
XVI века / La noblesse allemande et le conflit religieux en
France du XVIe siecle.
«Антарктическая Франция» в Бразилии: преддверие
Религиозных войн во Франции? / La « France Antarctique »
au Bresil: le prologue des Guerres de Religion en France?
Часть 5
ФРАНЦУЗЫ В ПОИСКАХ ИДЕНТИЧНОСТИ
В ЭПОХУ КОНФЛИКТОВ / LES FRAN^AIS EN ОиЁТЕ
D'IDENTITE A L'£POQUE DE CONFLITS
Преимущественное право мужчины и французский дух
монарха лилии: обсуждение Салической правды
и создание национального консенсуса во время
последней религиозной войны XVI столетия / Masculinite
et francite du monarque des lis: le debat sur la loi sallque et
la construction du consensus national pendant la derniere
guerre xvie si£cle
«Bons et naturels Fran^ais». Католицизм и дискурсы
французской идентичности в годы Парижской лиги /
«Bons et naturels Fran^ais». Le catholicisme et le discours de
I'identite fran<;aise dans les annees de la Ligue parisienne.
История наизнанку? Король и религиозный раскол во
Французском королевстве в XVI веке / Une histoire а
I'envers? Le roi et la division de la foi dans le royaume de
France au xvie siecle
350

ОГЛАВЛЕНИЕ
ПРИЛОЖЕНИЕ/ANNEXE
Собрание П. П. Дубровского в Отделе рукописей Российской
национальной библиотеки в Санкт-Петербурге.
Французские автографы времен Религиозных войн во
Франции (1559-1598). Суммарный каталог / Collection
de Piotr Р. Doubrovskiy (Pierre Dubrovsky) dans le
Departement des manuscrits de la Bibliotheque nationale
de la Russie, Saint-Petersbourg. Catalogue sommaire des
autographes fran<;ais au temps de Guerres de religion
(1559-1598)

НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ
Юг Досси, Владимир Шишкин
РЕЛИГИОЗНЫЕ ВОЙНЫ
ВО ФРАНЦИИ XVI В.
НОВЫЕ ИСТОЧНИКИ,
НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ,
НОВАЯ ПЕРИОДИЗАЦИЯ
Директор издательства Чубарь В. В.
Главный редактор Трофимов В. Ю.
Дизайн макета Еременко С. Е.
Корректор Галаганова Л. А.
ООО «Издательство «ЕВРАЗИЯ»
199026, Санкт-Петербург,
Средний пр-кт, д. 86, пом. 106
тел. (812) 602-08-24
http://www.eurasiabooks.ru
Директор издательства Тритенко Б. С.
Главный редактор Вититинов А. В.
ООО «ИД «КЛИО»
1125212, г. Москва,
Ленинградское шоссе, д. 58, стр. 26
тел./факс (495) 459-98-40
Подписано в печать 29.10.2014
Усл.-печ. л. 18,48. Формат 84 X 108У32. Гарнитура «Minion Pro»,
Тираж 500 экз. Заказ № 6055
Отпечатано способом ролевой струйной печати
в ОАО «Первая Образцовая типография»
Филиал «Чеховский Печатный Двор»
142300, Московская область, г. Чехов, ул. Полиграфистов, д. 1
Сайт: www.chpd.ru, E-mail: sales@chpd.ru, т/ф. 8(496)726-54-10

Коллективная монография ведущих отечественных и
французских историков, посвященная 450-летней годов¬
щине начала вооруженного противостояния католиков
и протестантов во Франции XVI столетия, отражает
различные аспекты масштабных гражданских воин, во¬
шедших в историю как Гугенотские, или Религиозные.
Этот конфликт, который продолжался почти сорок лет,
разобщив Францию религиозно и политически и поста¬
вив ее на грань национальной катастрофы, в итоге закон¬
чился сплочением страны и превращением се в могу¬
щественное европейское государство: его парадоксаль¬
ным итогом стало укрепление и утверждение абсолютной
монархии, получившей свое классическое воплощение в
последующее время.
На основе новых источников, в том числе хранящихся
в России, авторы пересматривают сложившиеся преж¬
де представления и мифы о Религиозных войнах, их
периодизацию, пытаясь добиться объективного пони¬
мания истоков, проявлений и итогов религиозного
конфликта, оказавшего огромное влияние на все раз¬
витие европейской цивилизации Нового времени.
ISBN 978-5 91852 098 7
шип
9 785918 520987