/
Автор: Барон Н.
Теги: всеобщая история период гражданской войны и империалистической интервенции (в 1918-1922 гг) история россии биографический очерк мемуары биографии и мемуары история карелии
ISBN: 978-5-94380-144-0
Год: 2013
Похожие
Текст
ЭПОХА ВОЙН И РЕВОЛЮЦИЙ Ник Барон
КОРОЛЬ
ЕВРОПЕЙСКИЙ
УНИВЕРСИТЕТ
В САНКТ-ПЕТЕРБУРГЕ
КОРОЛЬ
КАРЕЛИИ
ПОЛКОВНИК Ф. ДЖ. ВУДС
И БРИТАНСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ
НА СЕВЕРЕ РОССИИ
В 1918-1919 гг.
История и мемуары
Санкт-Петербург
2013
УДК 94(47).084.3 (1918-1919)
ББК 63.3(2)612.8
Б25
Перевод выполнен по изданию: Nick Baron, The King of Karelia.
Col P. J. Woods and the British Intervention in North Russia, 1918-1919.
A History and Memoir. London: Francis Boutle Publishers, 2007
Барон, H.
Б25 Король Карелии. Полковник Ф. Дж. Вудс и британская интервен¬
ция на севере России в 1918-1919 гг. : история и мемуары / Ник
Барон; [пер. с англ. А. Голубева]. — СПб. : Издательство Европейско¬
го университета в Санкт-Петербурге, 2013. — 346 с. — (Эпоха войн
и революций; вып. 3)
ISBN 978-5-94380-144-0
Дизайнер, авантюрист, профессиональный военный и политик — Филипп
Вудс, «король Карелии» (1880-1961), стал свидетелем и непосредственным
участником многих драматических событий начала XX в. В 1901 г. Вудс отпра¬
вился добровольцем на англо-бурскую войну. Скатерти и простыни, создан¬
ные по его дизайну, ушли на дно вместе со злополучным «Титаником». В штор¬
ме политической борьбы вокруг предоставления независимости Ирландии он
присоединился к лоялистскому движению в Ольстере и участвовал в подготов¬
ке вооруженного восстания против республиканского Дублина, а с началом
Первой мировой войны вступил в британскую армию и был награжден за му¬
жество, проявленное в битве на Сомме. В 1918 г. Вудс получил назначение в
британский экспедиционный корпус, направленный на север России, где стал
яркой фигурой карельского национального движения. В 1920-е гг. он был чле¬
ном парламента Северной Ирландии, а в 1930-е гг., переехав в Англию,
невольно оказался на периферии британского фашизма.
В этой книге представлены мемуары Вудса о карельской кампании британ¬
ских экспедиционных сил 1918-1919 гг. и биографический очерк о жизни и
временах ФиЛиппа Вудса, написанный Ником Бароном.
Ник Барон — профессор истории Университета Ноттингема (Великобрита¬
ния). Автор монографии «Власть и пространство. Автономная Карелия в Со¬
ветском государстве. 1920-1939» (РОССПЭН, 2011; оригинальное английское
издание — Routledge, 2007), соредактор сборников статей: «Warlands: Population
Resettlement and State Reconstruction in the Soviet-East European Borderlands,
1945-50» (Palgrave, 2009), «Homelands. War, Population and Statehood in Eastern
Europe and Russia, 1918-1924» (Anthem Press, 2004), «Советская лесная эконо¬
мика. Москва-Север. 1917-1941» (КарНЦ РАН, 2005). В настоящее время иссле¬
дует культурную историю советской картографии в 1920-1930-е гг.
УДК 94(47).084.3 (1918-1919)
ББК 63.3(2)612.8
© Европейский университет
в Санкт-Петербурге, издание
на русском языке, 2013
© Н. Барон, 2007, 2013
© А. Голубев, перевод на русский
язык, 2013
ISBN 978-5-94380-144-0
ОГЛАВЛЕНИЕ
Предисловие к английскому изданию 7
Предисловие к русскому изданию 13
Предисловие переводчика 16
Часть 1. Полковник Филипп Дж. Вудс. Карельский дневник 19
Глава 1. Прибытие в Карелию 21
Глава 2. Формирование полка 28
Глава 3. Королевский ирландский карельский полк 39
Глава 4. Ухтинская кампания 45
Глава 5. Бойня в Вокнаволоке 56
Глава 6. Поездка в Соловецкий монастырь 64
Глава 7. Заговоры против союзников 75
Глава 8. Зима в Кеми, 1918 г 83
Глава 9. Поездка по карельским заставам 93
Глава 10. Консультации по независимости 106
Глава 11. Враждебность со стороны белого движения 118
Глава 12. Весенняя кампания 127
Глава 13. Петиция королю Георгу V 134
Глава 14. Реорганизация полка 145
Глава 15. Операции под Онегой 153
Глава 16. Эвакуация 159
Часть 2. Жизнь и эпоха Ф. Дж. Вудса 169
Глава 1. Королевский ирландский стрелковый полк. Лес
Типваль, июль 1916 г 171
Глава 2. Паренек из Сэнди Роу. Семья и детство 175
Глава 3. Защищая империю. Южная Африка с
Баден-Пауэллом, 1901-1903 гг 185
Глава 4. Мы не сдаемся! Лен, нелегальный ввоз оружия и
Ольстерские добровольческие силы, 1904-1914 гг. .. 191
Глава 5. Шанкилльские парни. Франция, 1915-1918 гг 199
Глава 6. Король Карелии (1). Интервенция на севере России,
1918 г 208
Глава 7. Король Карелии (2). Мечты националиста и
реальность империалиста 227
Глава 8. Прибалтийская интерлюдия. Литва, 1919—1920 гг. 259
Глава 9. Белфастский боевой полковник. Политика и
парламент в Северной Ирландии 265
Глава 10. Все сначала. Лондон и Лорд Хау-Хау,
1930-1939 гг 282
Эпилог 299
Хронология событий «Карельского дневника» 302
Приложения 308
Список иллюстраций 319
Примечания 323
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
Как историк, изучающий Восточную Европу в XX в., в своих исследова¬
ниях я долгое время уделял основное внимание российскому региону
Карелия, отдаленному и малоосвоенному краю сосновых лесов и лед¬
никовых озер на северо-западе России, на границе с Финляндией.
В особенности меня интересовало развитие российской Карелии в ран¬
ний советский период — ее формирование при Ленине как отдельного
региона и дальнейшее развитие при Сталине, которое сопровождалось
надеждами, трудностями, голодом и репрессиями. Работая над этой
темой в Департаменте документов Имперского военного музея в Лон¬
доне, я и обнаружил мемуары Филиппа Вудса, озаглавленные «Карель¬
ский дневник» и напечатанные в двух частях на пишущей машинке.
Я сразу же понял, что в «Карельском дневнике» содержится новая
ценная информация об интервенции союзников на севере России
в 1918-1919 гг. и о Гражданской войне в России, а также об истории
и народах самой Карелии. Он представлял собой новый важный источ¬
ник для специалистов, изучающих военную и политическую историю,
международные отношения, для исследователей национальных дви¬
жений, а также для всех тех, кто интересуется народами и культурами
Северной и Восточной Европы.
Но чем дольше я читал эти мемуары, тем сильнее всплывали в па¬
мяти прочитанные в детстве книги Баллантайна1, Бакана1 2, Хаггарда3,
1 Роберт Баллантайн (1825-1894), шотландский писатель. — Примеч. перев.
2 Джон Бакан (1875-1940), шотландский писатель. — Примеч. перев.
3 Генри Хаггард (1856-1925), английский писатель. — Примеч. перев.
8
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
Хенти4. Воспоминания Вудса о приключениях в Карелии оказались
живописным и чрезвычайно интересным повествованием, рассказан¬
ным элегантно, живо и остроумно, что было весьма неожиданно для
работы, десятилетиями томившейся в картонной коробке в сухом
(хотя и не пыльном) историческом архиве. Не дочитав и до половины,
я решил, что ее нужно освободить из архива и опубликовать не только
для сведения ученых, но и для развлечения читателей.
Приняв это решение и найдя издательство, с радостью согласив¬
шееся опубликовать мемуары Вудса, я начал изучать биографию авто¬
ра. Чем больше я узнавал, тем сильнее она меня увлекала и очаровыва¬
ла. То, что начиналось как краткое предисловие к мемуарам, быстро
превратилось в более широкое исследование жизни и эпохи Филиппа
Вудса. Оно и представлено во второй части данной книги.
Причина моего восхищения Вудсом кроется как в его уникальном
характере и карьере, так и в том, насколько его жизнь — при всей ее
неорганизованности и неопределенности — была также историей це¬
лого поколения людей. Он родился в рабочем квартале Белфаста
в 1880 г. и умер в тихой английской деревушке в 1961 г. Большую часть
жизни он был солдатом. Он воевал в Южной Африке под началом Ба-
ден-Пауэлла5, во Франции и Фландрии в составе 36-й (Ольстерской)
дивизии и на севере России в английских интервенционных силах. По
образованию и профессии Вудс также был текстильным дизайнером,
и его рисунки украшали столовое и постельное белье на «Титанике»
в его роковое первое плавание.
Карьера Вудса — художника, искателя приключений, бизнесмена,
политика и солдата — переплеталась с жизнями многих видных, часто
противоречивых исторических личностей начала XX в. : революционе¬
ров и реакционеров, представителей национальных движений и за¬
щитников идеи Британской империи, премьер-министров и шпио¬
нов, комиссаров-болыиевиков и британских нацистов. И все же, когда
я начал собирать воедино существующую биографическую информа¬
цию о Филиппе Вудсе, стало ясно, что с точки зрения историка он про¬
жил жизнь, с трудом поддающуюся изучению. Исторические свиде¬
тельства упоминают его лишь от случая к случаю, всегда на втором
плане, практически без подробностей. Любая попытка воссоздать
историю его жизни предполагает большой объем детективной работы.
4 Джордж Хенти (1832-1902), английский писатель. Все перечисленные писатели
работали в жанре приключенческой прозы. — Примеч. перев.
5 Роберт Баден-Пауэлл (1857-1941), английский офицер, основатель движения
скаутов. — Примеч. перев.
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
9
В статьях из справочников «Кто есть кто»6, начиная с первого упо¬
минания в 1918 г. и заканчивая последним в 1961 г., можно найти
основную хронологию его карьеры. Но при обращении к этим источ¬
никам следует помнить, что их писал сам Вудс. Это поднимает вопрос
о пропусках и искажениях. В других публикациях того времени — на¬
пример, в адресных книгах и газетах — можно найти лишь отрывоч¬
ные детали, обычно подтверждающие сведения самого Вудса, но пра¬
ктически ничего не добавляющие по существу. Филипп Вудс также
иногда фигурирует в мемуарах своих современников и в трудах исто¬
риков. Однако все они упоминают его лишь мимоходом, и ошибки, до¬
пущенные в ранних работах, часто повторяются в следующих. Краткие
намеки на его роль в тех или иных исторических событиях практиче¬
ски не связывают между собой различные эпизоды из его жизни и не¬
сут больше вопросов, чем ответов. В частности, как мы увидим, в ме¬
муарах Фрэнка Перси Крозье7 содержатся загадочные упоминания
о действиях Вудса в битве на Сомме, о его неудачном опыте командо¬
вания батальоном и о причине, по которой ему предложили секрет¬
ную миссию, приведшую его на север России. Мемуары финского по¬
литика-социалиста описывают Вудса как защитника независимости
Ирландии, но в то же время до Первой мировой войны он был членом
Добровольческих сил Ольстера, готовым с оружием в руках отстаивать
союз с Великобританией. В мемуарах, опубликованных в этой книге,
Вудс заявляет, что он не сыграл активной роли в неудавшемся нацио¬
налистическом карельском движении, но эти утверждения также про¬
тиворечивы, поскольку многие и в то время, и позже верили, что он
был самым непосредственным образом вовлечен в эти опасные поли¬
тические игры. Личные письма от одного из ведущих британских фа¬
шистов, вставшего на сторону Гитлера во время Второй мировой вой¬
ны, открывают новые интригующие повороты в изучении дальнейшей
карьеры и политических взглядов Вудса. Используя личные докумен¬
ты Филиппа Вудса, государственные архивы и интервью (метод уст¬
ной истории), я попытаюсь пролить свет на эти секреты.
Разумеется, косвенные и фрагментарные свидетельства не позво¬
ляют нам восстановить подробную, систематизированную биографию
Вудса. Это и не было моей целью. Вместо этого во второй части данной
книги я беру на себя смелость передать ощущение «жизненных ми¬
ров» Филиппа Вудса, драмы — и трагедии — тех десятилетий, в течение
которых истреблялись человеческие жизни и разрушались обществен¬
6 Популярная в Великобритании серия биографических справочников (Who is
Who). — Примеч. перев.
7 Фрэнк Перси Крозье (Frank Percy Crozier, 1879-1937), британский генерал, коман¬
дующий ирландскими частями в ходе Первой мировой войны. — Примеч. перев.
10
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
ные устои, десятилетий политических конфликтов, рушившихся им¬
перий и новых национальных порядков, не оправдавшихся надежд
и отброшенных идеалов, мечтаний и разочарований — всего того, что
сформировало Вудса. Это — история потерянного поколения.
* * *
Первая часть книги — это моя редакция текста «Карельского днев¬
ника» Филиппа Вудса, написанного, скорее всего, в конце 1938 и в 1939 г.
(обоснование датировки см. в сноске 13 к главе 10, с. 342 наст. изд.).
Сохранено оригинальное авторское деление на шестнадцать частей.
В них приводится красочное описание военных действий карелов в
составе интервенционных сил союзников, впечатления Вудса от не¬
обыкновенной субарктической природы и культурных традиций, а так¬
же леденящие душу истории о жестоких политических интригах, пле¬
тущихся вокруг Карельского полка, особенно в долгие зимние месяцы.
В первой главе своих мемуаров Вудс рассказывает, как он был за¬
вербован на эту миссию, и описывает свое путешествие на север России.
Во второй главе изображено прибытие в Кемь и первые встречи с каре¬
лами. В третьей, четвертой и пятой главах повествуется об осенней кам¬
пании Карельского полка против немцев и белофиннов. В шестой главе
Вудс вновь рассказывает о событиях в Кеми, а также описывает свою
поездку в Соловецкий монастырь и его изумительные сокровища.
В седьмой главе Вудс возвращается к сложным политическим ин¬
тригам, которые плелись в Кеми, а в восьмой и девятой описывает
карельскую зиму с ее жизнерадостными праздниками и трескучими
морозами, рождественскими торжествами, новогодними снегопада¬
ми и все теми же непрекращающимися интригами. Десятая глава по¬
вествует о роли Вудса в карельском националистическом движении,
о визите финляндского экс-премьер-министра и о заговоре, органи¬
зованном белогвардейцами против британских офицеров и их ка¬
рельских союзников. В одиннадцатой и двенадцатой главах продол¬
жается освещение политических интриг в Карелии, а также реакции
на них со стороны британского командования и других сил. В тринад¬
цатой главе Вудс рассказывает об обращении карелов к королю Вели¬
кобритании Георгу V с просьбой предоставить Карелии статус бри¬
танского протектората и о реакции союзников. В четырнадцатой гла¬
ве прослеживается дальнейшая судьба Карельского полка весной
и летом 1919 г. В пятнадцатой подробно повествуется о летних парти¬
занских операциях в Сумском Посаде, которыми руководил Вудс,
а в шестнадцатой — о заключительном этапе военного вмешательства
союзников, об эвакуации их сил, и приводится авторская оценка со¬
бытий и последствий интервенции.
В конце книги приведена подробная хронология событий, которая
должна помочь читателю соотнести исторический анализ второй
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
11
части с мемуарным описанием военных и политических событий
в Карелии в первой части. В приложении к книге публикуются доку¬
менты из личной коллекции Вудса, которые могут помочь пониманию
его роли в данных событиях.
* * *
Во второй части представлено исследование жизни и времени Фи¬
липпа Вудса. В первой главе с помощью личных документов Вудса
и военных архивов описывается его участие в битве на Сомме в июле
1916 г. — переломном событии, которое разрушило столь многие из
еще не утраченных иллюзий девятнадцатого века и провозгласило
приход заблуждений века двадцатого. Вторая глава возвращается
к происхождению и воспитанию Вудса в Ольстере, а третья вкратце
обрисовывает его первый опыт имперских авантюр под руководством
Баден-Пауэлла в Южной Африке. В четвертой главе рассматривается
участие Вудса в предвоенной деловой и политической жизни Ольсте¬
ра. В пятой главе прослежены взлеты и падения его военной карьеры
во время Первой мировой войны.
В шестой и седьмой главах дается детальный анализ британской
интервенции на севере России, основанный на ранее опубликован¬
ных исследованиях и мемуарах на английском, финском и русском
языках, а также на моих собственных архивных исследованиях. В этих
главах читатель познакомится с людьми и событиями, упоминающи¬
мися в мемуарах Вудса, в более широком историческом контексте.
В шестой главе сначала освещается историческая эволюция Карелии,
которая была разделена соперничающими державами на западную
и восточную части, а затем описываются условия и ход британской
интервенции на севере России и, в частности, первая кампания Вудса
во главе Карельского полка против немцев и белофиннов. В седьмой
главе события интервенции описаны вплоть до эвакуации сил союз¬
ников осенью 1919 г. Там же дается оценка противоречивой роли Вуд¬
са во взлете и падении карельского националистического движения
в течение шестнадцати месяцев интервенции.
Восьмая глава показывает участие Вудса в его второй миссии
в Прибалтику, на этот раз в Литву, а девятая рассказывает о его парла¬
ментской карьере в Северной Ирландии в 1920-х гг. В последней главе
освещается деятельность Вудса в Англии в 1930-х гг., включая слож¬
ный вопрос, насколько далеко в эти годы зашли его крайне правые по¬
литические убеждения.
* * *
В составлении и публикации данной книги очень большую роль
сыграл Майк Терни, племянник Филиппа Вудса (со стороны его вто¬
рой жены) и правообладатель его мемуаров. Я выражаю ему глубокую
12
ПРЕДИСЛОВИЕ К АНГЛИЙСКОМУ ИЗДАНИЮ
признательность за разрешение предложить мемуары Вудса издате¬
лю, а также за доступ к другим личным документам, проливающим
свет на его уникальную и бурную жизнь. Я также хотел бы выразить
особую благодарность сотрудникам Департамента документов Им¬
перского военного музея за помощь в организации доступа и исполь¬
зования документов Вудса и за поиск библиографической и архивной
информации.
В Ирландии меня щедро и в изобилии снабдил информацией
о своей семейной истории Эдвин Вудс (правнук дяди Филиппа Вудса,
Джереми), а Анжела Клиффорд любезно предоставила информацию
о Ф. П. Крозье и сделала для меня ряд запросов, касающихся местной
истории Белфаста. В Лонг Крендоне, графство Букингемшир, местный
историк Эрик Сьюелл щедро уделил мне свое время, собирая метода¬
ми устной истории воспоминания о жизни Вудса в этой деревне
в 1930-х гг. Историки британского фашизма Джули Готтлиб и Ричард
Терстон (оба из университета Шеффилда) и Питер Мартленд (Кемб¬
ридж) любезно ответили на мои запросы о членстве в этом движении
и о Уильяме Джойсе (Лорде Хау-Хау), с которым Вудс был тесно связан
в течение определенного времени.
Я также хотел бы поблагодарить Джеки Ходжсон, руководителя
специальных фондов библиотеки университета Шеффилда, за предо¬
ставленный доступ к документам Джойса; сотрудников Национально¬
го архива и читальный зал периодической литературы Британской би¬
блиотеки; Криса Ригли (Ноттингем) за сведения об английской и ир¬
ландской политической и социальной истории начала XX в.; Ричарда
Гонта (Ноттингем) за совет использовать «Книгу пэров Берка» (спра¬
вочник, к которому я вряд ли обратился бы при изучении советской
истории); многих друзей и коллег в Карелии и Финляндии за поддер¬
жку и помощь в моей работе в течение почти десяти лет. Особенно
(в отношении данного проекта) хотелось бы выделить Елену Дубров¬
скую (Карельский научный центр РАН, Петрозаводск); а также Питера
Гатрелла (Манчестер) и моих коллег по историческому факультету
университета Ноттингема за потворство моему внезапному увлече¬
нию ирландской историей, битвой на Сомме, британским фашизмом
и многими другими областями, далекими от моей привычной иссле¬
довательской тематики. В хитросплетениях финского синтаксиса мне
помогла разобраться Майю Лехто. Линда Доус с необычайным терпе¬
нием и профессионализмом составляла для меня карты. Наконец, вы¬
ражаю большую благодарность моему издателю Клайву Бутлу за энту¬
зиазм в отношении этого проекта, за редакторский профессионализм
и за терпение.
Книга посвящается моей матери, Делорес Барон.
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
Филипп Вудс, автор представленных здесь мемуаров и герой биогра¬
фического эссе, помещенного во второй части книги, покинул Каре¬
лию осенью 1919 г., испытывая грусть оттого, что позади остался край,
в который он влюбился, а также его близкие друзья и верные собратья
по оружию. Но он также ощущал и горечь, поскольку считал, что Бри¬
тания в своем имперском высокомерии оставила эту далекую землю
и ее гордый народ на произвол судьбы. С того времени прошло почти
девяносто лет. Россия прошла сквозь череду драматических измене¬
ний. Нынешняя Британия — также совершенно иное государство. Если
бы Вудс был сейчас жив, он едва ли узнал бы страну, за которую сра¬
жался. Я подозреваю, что он остался бы разочарован большинством
произошедших с ней изменений. Хотя прошло много десятилетий
с тех пор, как Британия потеряла свою империю, она до сих пор не
может примириться со своей ролью небольшой и незначительной
страны. Ослабевает даже само ее внутреннее устройство, так как
у Шотландии, Уэльса и Северной Ирландии сейчас есть собственные
парламенты и широкие права на самоуправление, похожие на права
автономных республик в рамках конституционного устройства СССР.
Однако Вудс, непримиримый империалист и консерватор по убежде¬
ниям, всегда отрицал религиозный фанатизм и националистический
шовинизм. Поэтому он, скорее всего, остался бы доволен ситуацией
в Северной Ирландии, где после многих десятилетий гражданских
и религиозных конфликтов сейчас, наконец, наступает примирение
и согласие. В этом отношении показательно, что читатели в Северной
Ирландии встретили английское издание биографии Вудса с большим
14
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
интересом и энтузиазмом. Я думаю, что Вудс также с удовольствием
узнал бы о событиях современной истории Карелии, которая, несмо¬
тря на значительные демографические, национальные и социальные
изменения, произошедшие после его службы на севере России, также
достигла примирения и согласия и в рамках федеративной структуры
Российской Федерации, и в отношениях с соседней Финляндией. Мы
можем многое почерпнуть из опыта Вудса, изложенного ниже. В этот
беспокойный век мы должны искать модели нашего будущего разви¬
тия не в блестящем и безжалостном прошлом национальных госу¬
дарств и империй, а в менее масштабных историях регионов, похожих
на современную Карелию, которая сохраняет свою особую идентич¬
ность, в то же время оставаясь открытой веяниям окружающего мира.
Как и Вудс, я был также очарован суровой красотой карельской
природы и радушным гостеприимством ее жителей. Поэтому я был
особенно рад, когда оригинальное англоязычное издание получило
положительный отзыв в газете Петрозаводского государственного
университета. История Вудса отчетливо показывает важность местно¬
го самосознания, региональных интересов и верности идеалам чело¬
вечества, а также неуместность слепой приверженности «разумным
интересам» государств и империй — ведь сам Вудс стал жертвой идео¬
логии, за которую он сражался, и именно это вызвало у него разочаро¬
вание и постепенную утрату иллюзий. Я надеюсь, что в то время, когда
отношения между Британией и Россией проходят через период взаим¬
ного непонимания, история Вудса поможет хотя бы немного улучшить
и скрепить отношения между нашими странами.
Я хочу выразить благодарность В. Нилову, который был автором
первой в Карелии рецензии на эту книгу, что привлекло к ней интерес
местных читателей. Я также хочу поблагодарить моих коллег, с кото¬
рыми я давно и плодотворно сотрудничаю, — Илью Соломеща и Ирину
Такалу, историков Петрозаводского государственного университета
с международной известностью. Я также выражаю свою глубокую при¬
знательность Издательству Европейского Университета в Санкт-Пе¬
тербурге за интерес, проявленный к этой книге. Именно благодаря
ему российский читатель может познакомиться с историей Филиппа
Вудса и его карельскими мемуарами. В Москве существенную помощь
в моих попытках распространить информацию о жизни Филиппа Вуд¬
са и понять, может ли знание о его опыте способствовать улучшению
взаимопонимания между Россией и Британией, оказали Александр
Прокопов и Аполлон Давидсон. В августе 2008 г. Юрий Борисёнок,
главный редактор журнала «Родина», опубликовал большую статью,
основанную на этой книге, за что я также хотел бы выразить ему свою
благодарность. Кроме того, я хочу отметить помощь и советы своего
аспиранта Алистера Райта, который недавно вернулся из длительной
ПРЕДИСЛОВИЕ К РУССКОМУ ИЗДАНИЮ
15
командировки в Петрозаводск и чьи познания в истории Карелии уже
чрезвычайно глубоки. Спасибо и Лене, моей жене, которая, будучи ро¬
дом из Москвы, всегда поддерживала меня в моих исследованиях
истории Карелии.
Наконец, я хотел бы выразить мою глубокую признательность
Алексею Голубеву, переводчику этой книги. Если бы не его неослабева¬
ющий энтузиазм, постоянная работоспособность, обширные лингви¬
стические познания и неизменная энергичность, это русскоязычное
издание не было бы опубликовано и у меня не появилась бы возмож¬
ность посвятить эту книгу всем моим старым российским друзьям
и новым читателям.
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Гражданская война и иностранная интервенция стали одной из самых
ярких и интересных страниц в истории Карелии. В ожесточенной
борьбе, продолжавшейся несколько лет на Европейском севере Рос¬
сии, переплелись интересы белого движения и большевиков, финских
националистов и финских интернационалистов, карельского нацио¬
нального движения и таких иностранных держав, как Великобрита¬
ния, Франция и США. Историки вновь и вновь обращаются к событиям
этого периода — в научный оборот вводятся новые источники, переос¬
мысливаются роли отдельных личностей, дается новая трактовка тех
или иных событий1. Традиционно гражданская война и иностранная
интервенция в Карелии изучались советскими, позднее российскими,
и финскими историками, и, как следствие, документы других сторон,
участвовавших в этих событиях, оставались практически неизвестны¬
ми. Между тем, материалы, хранящиеся в британских архивах, могли
бы открыть много нового по истории событий 1918-1919 гг. в Карелии.
В связи с этим публикация русского перевода книги доктора филосо¬
фии, доцента Ноттингемского университета Ника Барона «Король Ка¬
релии. Полковник Ф. Дж. Вудс и британская интервенция на севере
России в 1918-1919 гг. История и мемуары» (Лондон, 2007), представ¬
ляется актуальной и своевременной.
1 Так, в 2011 г. в Университете Глазго состоялась защита докторской диссертации
Алистера Райта «Установление власти большевиков на российской периферии:
Советская Карелия, 1918-1919»; текст диссертации находится в открытом досту¬
пе по адресу: http://theses.gla.ac.uk/3105/01/2011wrightphd.pdf.
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
17
В русском переводе по сравнению с англоязычным изданием было
решено поменять местами первую и вторую части книги. Если бри¬
танского читателя привлекает в первую очередь фигура Филиппа Вуд¬
са, чья жизнь и карьера оказались столь уникальными и в то же время
характерными для Британской империи начала XX в., то для россий¬
ского и особенно карельского читателя гораздо больший интерес
представляют собственно мемуары Вудса — повествование о его уча¬
стии в британской интервенции в северной Карелии. Именно поэтому
мемуары Ф. Вудса публикуются в первой части книги, а исследование
Н. Барона, посвященное жизни и деятельности Вудса, — во второй.
Вудсу не удалось опубликовать свои мемуары при жизни, и это со¬
здало ряд трудностей при переводе, которых можно было бы избе¬
жать, если бы его текст был обработан профессиональным редакто¬
ром. В ряде случаев хромает стиль и логика повествования, некоторые
авторские метафоры с трудом поддаются расшифровке даже носите¬
лями английского языка. Впрочем, Вудс был талантливым писателем
с интуитивным литературным чутьем, и подобные случаи остаются
редкостью. Его карельские мемуары написаны с вдохновением и чи¬
таются легко, на одном дыхании. Следует отметить, что на стиль авто¬
ра оказал заметное влияние жанр приключенческого романа, чрезвы¬
чайно популярный в Британии начала XX в. Для этого жанра характер¬
ны преувеличения и даже гиперболы, и, как следствие, к некоторым
событиям и фактам в изложении Вудса следует относиться с осторож¬
ностью. Например, численность отряда большевиков под командова¬
нием И. Д. Спиридонова летом 1918 г. никак не могла составлять
800 человек2, да и температура в Кеми, пусть даже в середине зимы,
едва ли могла упасть до -58 градусов по Цельсию, как следует из мему¬
аров британского офицера. Выросший в культурной атмосфере бри¬
танского империализма, Вудс вольно или невольно воспринимал се¬
верную Россию как экзотическую страну, отсюда его стремление изо¬
бражать карельских крестьян через стереотипные образы благород¬
ных дикарей, подчеркивать и преувеличивать интриганство и восточ¬
ное коварство белогвардейских офицеров или описывать Соловецкий
монастырь в стилистике, близкой скорее буддизму, чем христианской
религии. Культурные образы европейского ориентализма стали для
2 Любопытно, что В. Пикуль, описавший в романе «В тупике» тот же эпизод проти¬
востояния красноармейского отряда Спиридонова британским силам, указыва¬
ет, что в отряде было всего десять человек. Истина, как часто бывает, находится
где-то посередине: согласно исследованиям карельского историка А. Афанасье¬
вой, в отряде Спиридонова на тот момент состояло около 150 красноармейцев.
См.: Афанасьева А. И. Организация добровольческих отрядов Красной Армии
в Карелии в 1918 г. // Из истории интервенции и гражданской войны в Карелии.
Петрозаводск, 1960. С. 14.
18
ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА
Вудса формой восприятия карельских реалий и позволили ему в чу¬
жом враждебном пространстве воспроизводить британский символи¬
ческий порядок и тем самым сохранить свою идентичность офицера
Британской империи — именно это, пожалуй, и привлекло внимание
Ника Барона к этой исторической фигуре как воплотившей типичные
черты своего поколения. При всем этом мемуары Вудса остаются цен¬
ным историческим источником и для понимания событий граждан¬
ской войны на севере России: в конце концов, в основе его повествова¬
ния лежит не художественный вымысел, а конкретный исторический
материал. Помимо собственных свидетельств, Вудс опирался на пере¬
писку с бывшими сослуживцами и на свой архив, содержащий уни¬
кальные документы, и часто цитировал эти источники в своем тексте.
Чего стоит одна петиция северных карелов королю Великобритании
Георгу V с просьбой признать Карелию британским протекторатом —
по сути дела, включить ее в состав Британской империи. В данном из¬
дании эта петиция приводится в оригинале.
Вторая часть данной книги — исследование Н. Барона, которое по¬
мещает «карельские мемуары» Вудса в биографический нарратив его
жизни и карьеры. Российского читателя особенно заинтересует боль¬
шой раздел, посвященный британской интервенции на Европейском
севере России, который автор писал не только на основе уже опубли¬
кованных исследований, но и с использованием малоизвестных доку¬
ментов британских архивов. В целом, исследование Н. Барона создает
широкий исторический контекст, который позволяет понять цели
и принципы, руководившие Вудсом в его активной и во многом про¬
тиворечивой деятельности в качестве «короля Карелии» в 1918-
1919 гг.
А. Голубев
ЧАСТЬ 1
полковник
ФИЛИПП ДЖ. ВУДС
КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
ГЛАВА 1
ПРИБЫТИЕ В КАРЕЛИЮ
«Согласны ли вы поступить добровольцем на секретную службу, где
вас могут послать в любую часть мира?»
Этот вопрос был задан мне и еще троим старшим офицерам в ма¬
ленькой задней комнате пустого дома на площади Ватерлоо весенним
утром 1918 года. После шести месяцев бездеятельного, но изнуритель¬
ного командования резервным батальоном в Британии это предложе¬
ние казалось ответом на мои бесчисленные молитвы Военному мини¬
стерству.
«У вас есть двадцать четыре часа на то, чтобы принять решение», —
сказал этот джентльмен.
Один из нас, бригадный генерал1, хотел знать все подробности,
другой неохотно ответил, что от него зависит семья, а я и еще один
полковник заявили, что нам не нужны эти двадцать четыре часа и все,
что мы хотим знать, — когда можно приступить к исполнению обязан¬
ностей. Наша готовность действовать, не задавая вопросов, произвела
приятное впечатление. Нас провели в другую, еще меньшую — хоть это
казалось невозможным — комнату, где предупредили об опасностях,
поджидающих на море и на суше, вплоть до возможной смерти или
тюремного заключения. Поскольку мы, по крайней мере внешне, не
проявили признаков колебания, нас заставили еще раз подтвердить
свою решимость, после чего приказали отправиться в лондонский
22
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Тауэр для медосмотра, вакцинации и прочей подготовки к жертво¬
приношению. Я больше никогда не видел моего товарища по несча¬
стью — подозреваю, что военный медик из Тауэра отказал ему в воз¬
можности попасть на более интересную службу.
На следующее утро я рапортовал о своем прибытии в Тауэр, где
мне сделали прививки, провели вакцинацию, приказали раздобыть
обмундирование для тропиков и приготовить поношенную граждан¬
скую одежду и выделили отдельную комнату. Однако вскоре планы из¬
менились, и мне разрешили вернуться домой, но при этом ни днем, ни
ночью не отходить от телефона. Последовали долгие дни ожидания по
офицерским клубам и гостиницам, когда я боялся даже пойти в театр,
не оставив подробных указаний на случай тягостно ожидаемого звон¬
ка. Это тревожное состояние закончилось спустя десять дней, когда
я получил приказ прибыть на следующее утро к 5.30 на вокзал Кингз
Кросс.
В гостинице при вокзале уже находилось около тридцати офице¬
ров всех возрастов, рангов и родов войск. Среди них ходили упорные
слухи, что место нашего назначения — Россия, однако по поводу кон¬
кретного порта мнения разделились: из-за тропического обмундиро¬
вания некоторые считали, что это будет Владивосток, в то время как
разнообразное снаряжение с надписью «Ньюкасл» на вокзальной
платформе намекало на то, что нашим будущим театром действий
станет Балтика. Представитель Военного министерства не изъявил же¬
лания рассказать нам что-либо, кроме того, что адрес для писем от на¬
ших друзей и родственников будет следующим: кодовое имя, Главное
почтовое управление, Лондон.
После завтрака мы добрались поездом до Ньюкасла и сели на па¬
роход «Марсель», на борту которого уже находилась пулеметная рота
численностью примерно двести человек, несколько связистов и дру¬
гих специалистов из инженерных войск, а также еще примерно пять¬
десят офицеров, в основном старших, почти из всех существующих
родов войск. Лишь когда был убран последний трап, мы узнали, что
пункт нашего назначения — Мурманск, город на севере России, един¬
ственный порт в Арктике, открытый в зимнее время. Как обычно,
источником информации оказался чей-то ординарец.
Наш корабль был не очень большим, с весьма ограниченным жи¬
лым пространством, и отправление нашей группы «современных бу-
каньеров»2, как прозвал нас какой-то шутник из Военного министер¬
ства, сопровождалось, как это обычно бывает, шумной, но спокойной
неразберихой, спорами и тщетными поисками лучшей койки. Мы
были крайне заинтригованы присутствием на пароходе нескольких
таинственных бородатых мужчин в гражданской одежде, среди кото¬
рых, согласно различным слухам, был бывший наставник царя, Троц¬
ГЛАВА 1. ПРИБЫТИЕ В КАРЕЛИЮ
23
кий, Стенько-Разин3, Керенский, Толстой, Распутин и Синяя борода.
Позже мы узнали, что ни один из них не был подобной знаменито¬
стью, однако нас несколько утешила информация о том, что вместе
с нами плывет знаменитая леди, командующая отделением «Женщин
смерти»4. Ее наружность несколько разочаровала нас — в ней не было
ничего романтичного. На лице бедного создания были видны следы
жестокого обращения, которое она недавно испытала в руках своих
соотечественников; я уверен, что она чувствовала симпатию, которую
мы к ней испытывали.
Первые несколько дней на борту единственным, что вызывало
наш неподдельный интерес, были попытки шестерых офицеров
бриться одновременно в каюте площадью три квадратных фута5 и не¬
вольная гимнастика, без которой нельзя было обойтись, чтобы одеться
в шторм. Однако в сравнении с двумя сопровождавшими нас эсминца¬
ми наши неудобства казались верхом роскоши. Экипажам этих ма¬
леньких судов приходилось хуже всех. С наших сравнительно высоких
палуб казалось, что эсминцы изо всех сил стараются сделать сальто;
они выскакивали из моря, показывая большую часть киля, затем скры¬
вались, и мы видели только короткие мачты и верхушки дымовых
труб. Иногда их палубы были видны целиком, и каждая доска блестела
от стекавшей воды, потом вновь обнажалось днище, а надстройки по¬
гружались в морскую пучину. Я был крайне рад, что не поступил на
службу во флот.
К сожалению, на наш корабль сели и несколько микробов эцдце-
мии гриппа, которая столь яростно бушевала в 1918 году, и им удалось
значительно ослабить наши силы, заразив несколько важных офице¬
ров. Хоть эпидемию и удалось предотвратить, потери от болезни на¬
столько обескровили группу, направленную для операций в Мурманс¬
ке под началом генерала Мейнарда, что он был вынужден искать до¬
бровольцев из числа архангельской группы, в состав которой входил я.
Я был очень доволен результатами своего нынешнего добровольного
поступления на службу и решил, что и в этом случае не прогадаю. На
следующий день я стал одной из «сирен»6, а в моем кармане появился
паспорт и официальное предписание Главного секретаря Департа¬
мента иностранных дел Ее величества обеспечить Уильяму Томасу Пе¬
терсону, торговцу лесом, беспрепятственное передвижение и оказы¬
вать ему всяческую защиту и содействие, в которых он может ну¬
ждаться.
Мы прибыли в Мурманск в день летнего солнцестояния. Вряд ли
можно найти более унылое место, чем это, особенно в мрачных лучах
полуночного солнца: широкий залив с серо-зеленой водой, окруженный
низкими коричневыми холмами без какой-либо растительности, кото¬
рая могла бы порадовать глаз, и неподалеку от него скопление серых
24
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
деревянных избушек и домиков. Рядом с берегом стоял старый британ¬
ский военный корабль «Глори», а за ним — старый русский пятитрубный
линкор7 «Аскольд», который наши солдаты тут же окрестили «пачкой
сигарет». К пристани было привязано несколько беспризорных обо¬
дранных рыбачьих лодок; неровными рядами стояли на якоре паровые
рыболовные суденышки, выглядевшие совершенно заброшенными. Го¬
род казался вымершим, если не считать нескольких крепких мужчин,
большинство из которых были с винтовками. У металлических ворот на
входе в порт стояли двое часовых странного вида, небритых, одетых
в простые шинели и высокие сапоги. Эта парочка, казалось, была чрез¬
вычайно довольна своей работой, которая позволяла им со спокойной
совестью ничего не делать целыми днями.
Наш главнокомандующий генерал Пуль решил, что именно сейчас
будет наиболее уместно рассказать о цели нашего присутствия в этом
уголке мира. Он созвал нас в баре и объявил, что мы прибыли сюда для
организации отвлекающего удара, который должен был создать угрозу
для Германии с севера и востока и не позволить ей отвести войска из
России и Финляндии для укрепления своих сил во Франции.
Это задание показалось нам необычайно важным, и каждый из
присутствующих почувствовал, что Военное министерство видит
в нем, по меньшей мере, целую дивизию.
Те офицеры, что знали страну, дали нам ценные советы по поводу
личного поведения. Майор Фитцвилльям из медицинской службы,
в частности, рассказал о разнице между моралью британцев и русских.
Смысл его слов заключался в том, что наши нормы более высокие, од¬
нако мы их не соблюдаем, у русских же мораль на более низком уров¬
не, однако они изо всех сил стараются следовать ей.
Та часть корабельного экипажа, которая не принимала участия
в организации экспедиции, в течение нескольких дней была вынужде¬
на бездействовать. За это время возникла неожиданная проблема: ин¬
дийский экипаж «Марселя» решил умереть. Они говорили, что попали
в ад. Солнце не всходило и не садилось, и это самым очевидным обра¬
зом не позволяло им читать свои молитвы, без которых у них не было
никакой надежды обрести вечное спасение. Корабельные офицеры
тщетно умоляли их и молились за них — ничего нельзя было добиться
ни насилием, ни уговорами. Я думаю, что примерно четырнадцать ин¬
дийских моряков успели достичь поставленной перед собой цели, по¬
сле чего другие отказались от мысли о присутствии в царстве Аида.
Возможно, оставшиеся в живых просто были не столь твердолобыми.
Приказ двигаться на юг по железной дороге был воспринят с ог¬
ромным облегчением. Нашей конечной целью являлся город Кемь, до
которого было 350 верст. Мы должны были усилить стоявшее там от¬
деление морской пехоты. Я и еще два полковника, Джоселин из терри¬
ГЛАВА 1. ПРИБЫТИЕ В КАРЕЛИЮ
25
ториальных войск и Киз из военной разведки, все еще в военной фор¬
ме, прибыли на станцию, больше напоминавшую полустанок, так как
на ней не было ни платформ, ни зданий. Здесь состоялся наш первый
и не слишком обнадеживающий контакт с русским пролетариатом.
Некий служащий выделил нам маленькое купе без подушек (как ока¬
залось позднее, это было только к лучшему). Соотечественники не
проявили к нему должного уважения: за это решение его во весь голос
бранили все русские семьи, оказавшиеся поблизости. Огромный муж¬
чина в обычном здесь наряде из шинели, сапог и небритости в сопро¬
вождении тучной, обливавшейся потом женщины, нескольких отпры¬
сков и с семейными пожитками, кишащими неизбежными паразита¬
ми, протиснулся в купе, несмотря на наши попытки воспрепятство¬
вать этому. Однако полковнику Кизу после получасовой речи, в кото¬
рой обильно перемежались угрозы и фразы, по нашим догадкам, вряд
ли уместные в присутствии женщины, удалось ослабить бульдожью
хватку наших друзей, и мы вытолкнули их из вагона обратно в толпу,
сохранив от них лишь несколько сувениров, от которых тоже избави¬
лись бы с большим удовольствием. После необычайно длинных разго¬
воров и ругани, а также нескольких яростных споров между паровоз¬
ной бригадой, охраной и станционными механиками, мы устреми¬
лись вперед на невообразимой скорости в три мили в час, которая
постепенно увеличилась до просто безрассудных пяти миль или что-
то около того, в результате чего поезд едва не сходил с рельсов, а пас¬
сажиры испытывали крайнее неудобство. Уже в самом начале пути
прорвало котел, и мы остановились рядом с огромной кучей дров, ко¬
торые, судя по всему, были заготовлены в качестве топлива. Тут же
продолжилась перебранка между паровозной бригадой, пассажирами
и охраной, и далее этот непрерывный спор происходил на каждой
остановке. В конце концов, мы решили, что они останавливают поезд
каждый раз, когда кому-то из участников приходит в голову обсудить
очередную проблему.
С наступлением того, что можно было назвать сумерками, мы
остановились на очередном «вокзале», который на сей раз оказался
домиком. В нем был установлен телеграфный аппарат и большой ре¬
зервуар горячей воды — «кепиток»8. Все вокруг было окутано тучей ко¬
маров. Цель резервуара для горячей воды вскоре стала очевидной: не
дожидаясь остановки, мужчины, женщины и дети начали спрыгивать
с поездка с банками, чайниками, кувшинами и прочими сосудами —
с любой посудой, пригодной для заваривания чая. «Кепиток» — это
комната отдыха на железной дороге, распространенная повсюду в про¬
винциальной России. До этого момента я не упоминал комаров, но
в действительности они были одним из худших неудобств, с которыми
приходилось мириться. Северный комар — гораздо более крупное
26
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
и свирепое насекомое, чем африканский москит, а поскольку останов¬
ки никогда не чистились и на них не проводились никакие санитарные
меры, провинциальный российский «вокзал» был идеальным местом
для размножения этих свирепых кровососов, тем более что здесь им
представлялась ежедневная возможность лакомиться пассажирами
и отбросами. Повсюду слышался звук их жужжания, или писк, и не бу¬
дет преувеличением сказать, что облака комаров были иногда на¬
столько густыми, что сквозь них даже нельзя было различить лица
других пассажиров, стоявших на расстоянии всего лишь одного желез¬
нодорожного вагона.
В Кандалакше мы лишились одного из членов нашей группы. На
этой станции сошел майор Бертон, молодой канадец, который должен
был помочь полковнику Маршу, командовавшему здесь небольшим
отрядом. Марш проявил гостеприимство и подбадривал нас с помо¬
щью виски с содовой, хотя его новости о «крови и пальбе» дальше
к югу едва ли могли повысить наш боевой дух. Впрочем, мы уже были
готовы предпочесть любое испытание комарам, постоянные сражения
с которыми были столь же тщетными, сколь и изматывающими. Марш
обладал ценным качеством: он знал русский язык и поэтому мог об¬
щаться с железнодорожными служащими в весьма убедительной, как
нам казалось, манере, которая заключалась в основном в оскорблени¬
ях. Лишь позже, выучив русский язык, я осознал, что эта манера разго¬
вора была абсолютно неприспособленной для четкого и понятного
проявления недовольства кем-либо — с ее помощью можно было вы¬
разить лишь свои мысли по поводу неспособности предков виновного
вести нравственный образ жизни, но подобное внушение было слиш¬
ком косвенным, чтобы действовать эффективно. Однако полковнику
Маршу как-то удалось вложить в свои слова существенный смысл,
и все болезни нашего паровоза на этом прекратились.
Во время трехчасовой остановки на станции нам удалось хорошо
отдохнуть, после чего поезд продолжил свой изнуряющий путь сквозь
сосновые леса, болота, снова сосновые леса, березы, снова болота —
один и тот же пейзаж все длился и длился нескончаемые мили, преры¬
ваясь частыми и длительными остановками, иногда по существенным
причинам, но чаще без какого-либо повода. Дни без ночей, отличаю¬
щиеся друг от друга лишь продолжительностью остановок и все возра¬
ставшим дискомфортом, вызванным редкими возможностями по¬
мыться и побриться, пылью, жарой и вниманием маленьких, но очень
проворных обитателей нашего купе, — все это путешествие было так
утомительно, что мы даже обрадовались, когда какой-то «товарищ»
несколько раз наобум выстрелил в поезд из-под прикрытия леса. Мы
не испытали никакого сожаления, прибыв, наконец, в Кемь, где нас
приветствовал капитан Дрейк-Брокман из королевской морской пе¬
ГЛАВА 1. ПРИБЫТИЕ В КАРЕЛИЮ
27
хоты. Я не могу не отдать должное этому джентльмену, не проявивше¬
му разочарования ни словом, ни взглядом при виде двух грязных
и небритых полковников, которые были его единственным пополне¬
нием, так как полковник Киз должен был уехать на юг по другому по¬
ручению.
ГЛАВА 2
ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
С военной точки зрения значение станции Кемь было трудно переоце¬
нить. Она стояла на северном берегу реки Кемь, которая в этом месте
была широкой и быстрой. Железная дорога пересекала реку по до¬
бротному и высокому деревянному мосту длиной примерно 250 яр¬
дов. Была еще одна ветка, соединяющая город с Поповым Островом1:
там, в пяти милях к востоку на беломорском побережье, на северном
берегу устья реки Кемь, располагался порт с глубокой гаванью.
Со стороны Финляндии, с запада, дорогу защищали непроходи¬
мые леса, болота и тундра. За исключением водного транспорта, пере¬
двигаться там можно было только пешком по тропинке, тянувшейся
вдоль северного берега реки и пересекавшей ее притоки по мостикам,
сделанным из одного бревна. Город лежал примерно в двух милях от
станции. В нем был собор, несколько магазинов, довольно много
больших домов, расположенных вдоль четырех улиц, — все это на се¬
верном берегу реки. По деревянному мосту можно было попасть на
остров, где располагались казармы, вмещавшие примерно 600 чело¬
век, старая ветхая деревянная церковь и трехэтажный театр, также
построенный из дерева. Единственным каменным зданием во всем
городе был собор. Даже тротуары были сделаны из досок, уложенных
вдоль проезжей части по три-четыре в ширину. Улицы и дороги пред¬
ставляли собой всего лишь широкие грязные тропы без какого-либо
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
29
покрытия. Когда они не утопали в грязи, с них поднимались облака
разъедавшей глаза пыли. Население — около трех с половиной тысяч
человек — было самого разного происхождения и классовой принад¬
лежности, так как до войны Кемь была местом ссылки для политиче¬
ских преступников. Здесь все еще жили те, кто не уехал при первой же
возможности, предоставленной революцией. Возможно, они начали
воспринимать Кемь как свое убежище.
Кемский Успенский собор, построенный в 1717 г. Январь 1917 г.
Дрейк-Брокман и его рота морской пехоты жили в грузовых вагонах
на железнодорожной станции. Его офис и склады располагались в полу-
развалившихся пассажирских вагонах без единого стекла, а прачечная
и туалеты стояли в лесу, который спускался к железной дороге с северо-
запада. Эти блага цивилизации были в новинку для русских солдат, ко¬
торые не испытывали никакого желания общаться с британцами, со¬
блюдая что-то вроде напряженного вооруженного перемирия — послед¬
нее в любой момент могло перерасти в открытую враждебность. Впро¬
чем, морские пехотинцы были готовы и к такому развитию событий. Мы
также узнали, что железную дорогу Мурманск—Петроград на участке от
моста, по которому она пересекала реку, и до Кандалакши на севере па¬
трулирует «самодельный» бронепоезд (большая часть его брони была
гофрированным железом!) французского артиллерийского отделения.
Вся собранная нами информация говорила о том, что мы оказа¬
лись в чрезвычайно деликатном положении. Никто не знал, были ли
30
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
мы в состоянии войны с местным населением или нет; не знали об
этом и сами местные, и различное отношение к этому вопросу под¬
черкивалось желанием одних и нежеланием других железнодорож¬
ных чиновников помогать нам. Инженер Аргиев, начальник кем¬
ской дистанции железной дороги, был настроен к нам благожела¬
тельно и предоставил нам с Джоселином теплушку2, или грузовой
вагон, оборудованный печкой. Во всем остальном мы разумно пола¬
гались на умение морских пехотинцев «брать взаймы» — смекалка
британского солдата позволяла им добывать все необходимое вти¬
хомолку.
Чтобы еще больше осложнить и без того хаотичную ситуацию,
к нам обратилась делегация бородатых разбойников с просьбой осво¬
бодить из плена большевиков 58 человек, насильно удерживаемых
в кемском гарнизоне. Причиной их ареста было нежелание этих лю¬
дей — не русских, а карелов, чьи земли лежали к западу, между Фин¬
ляндией и Белым морем, и в то время были оккупированы финнами,
которыми командовали немцы, — носить оружие и воевать на стороне
большевиков. Они просили выделить им дюжину спичечных короб¬
ков, обещая спалить все оккупированные деревни в Карелии. Их наме¬
рения казались искренними, и мы пообещали передать их просьбу
нашему командованию, что и было сделано.
Что же касается отношений между нами и местными, то еще не¬
сколько дней прошли в напряжении; обе стороны наблюдали друг за
другом, присматриваясь к каждому движению. Дошло до того, что
наша закодированная телеграфная линия с Мурманском прослушива¬
лась агентами, которых могли подослать только наши подозритель¬
ные соседи. В конце концов, наступила развязка: из штаб-квартиры
поступил приказ разоружить русский гарнизон и переместить его че¬
рез мост, на другую сторону реки.
Морские пехотинцы взялись за выполнение этого приказа с боль¬
шой охотой и удовольствием. Выбрав время, когда большинство рус¬
ских находилось в расположении своей части, Дрейк-Брокман по всем
правилам военного искусства расставил своих людей и повел один
взвод к казармам. Был произведен всего один выстрел уоррент-офи¬
цером3 для того, чтобы привлечь внимание к цели нашего визита. Она
была понята быстро и правильно. Из окон посыпались винтовки
с несъемными штыками, за ними — ремни и прочее обмундирование;
казалось, что находившиеся внутри люди разбирают себя на части. Все
обошлось без смертельных исходов, хотя несчастья было бы не избе¬
жать, если бы споткнулся маленький пехотинец, несший целую кучу
длинных русских сабель едва ли не больше себя самого.
Когда наши пленные осознали, что их не будут использовать в ка¬
честве мишеней для стрельбы, они испытали большое облегчение,
ГЛАВА 2.ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
31
и многие без всякого сожаления садились на поезд, который должен
был провезти их миль шестнадцать к югу и там высадить. Однако по¬
сле того, как они достигли пункта своего назначения, нам доставили
письма с угрозами страшной мести от командующего гарнизоном, ко¬
миссара Спиридонова. Он, очевидно, думал, что у нас, как и у кошек,
по девять жизней, так как обещал вернуться с шестью тысячами солдат
и расправиться с нами, причем с каждым по несколько раз и различ¬
ными способами.
Через десять дней оказалось, что Спиридонов собирался выпол¬
нить свое обещание, по крайней мере, частично. Наша русская служба
разведки доложила, что на Кемь с юга идут три поезда и 3000 человек
под командованием Спиридонова, собиравшегося напасть на нас на
следующий день. Как обычно, мы разделили данные разведки на три
и узнали примерную силу угрожавшего нам противника — эти расче¬
ты и подтвердились через два дня. Жители Кеми были крайне взвол¬
нованы: одни ликовали по поводу неизбежной участи маленького
британского гарнизона, другие — те, кто мог что-то потерять, — осоз¬
навали все перспективы вторжения «неограненных алмазов»4 Спири¬
донова. Наши силы составляли всего лишь 200 человек, однако мы
были хорошо подготовлены к обороне и могли ожидать вражеского
нападения без излишнего беспокойства. Капитан Мак-Киллиган,
опытный сапер с отличным чувством юмора и огромным, под семь
футов, ростом, и четверо его подчиненных заминировали мост, подхо¬
ды к нему простреливались из пулеметов; мы вытащили на свой берег
все лодки и приставили к ним охрану, а на противоположном берегу
сожгли все, что можно было использовать как прикрытие, и пристре¬
ляли ориентиры.
Тем временем из штаб-квартиры в Мурманске пришли указания
по возможности избегать кровопролития, но при этом удерживать по¬
зицию любой ценой. Для выполнения этого приказа мы снарядили не¬
большой, но представительный комитет по встрече в составе полков¬
ника Фрайера, двух пулеметных расчетов из состава Королевской мор¬
ской пехоты, которые заняли позиции с обеих сторон железной дороги
на расстоянии примерно 200 ярдов к югу от моста, перегородившего
дорогу бревна, очень нервничающего переводчика и меня, также
в очень нервном состоянии. Мой дух несколько поддерживала новая
тропическая форма и белые перчатки. Думаю, успеху нашего предпри¬
ятия мы были отчасти обязаны заслугам моего портного. Когда поя¬
вился враг — поезд с комиссаром Спиридоновым и его 800 людьми
медленно приблизился и остановился при виде лежащего на рельсах
бревна, — своей чистой перчаткой я сделал знак на манер стрелочника.
Из всех окон показались головы, и воцарилось глубокое молчание. Пе¬
реводчик спросил у пассажиров из первого купе, где можно найти
32
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Спиридонова. В дальних вагонах начали открываться двери, и я сказал
переводчику, чтобы их немедленно закрыли, так как поезд стоит на
мине и в случае неподчинения взлетит на воздух. Я также дал услов¬
ленный знак Фрайеру, который скомандовал сделать несколько преду¬
предительных очередей справа и слева от поезда. После этого мы при¬
казали выйти комиссару, который оказался во втором вагоне. Он вы¬
шел и хотел что-то сказать, но я протянул руку, требуя от него сдать
револьверы (их у него оказалось два, необычайно огромных и слиш¬
ком тяжелых для обычного человека), а также приказать своим людям
выбросить винтовки через окна. Они подчинились, и чтобы ускорить
выполнение приказа, полковник Фрайер дал еще несколько очередей.
После этого переводчик прошел по поезду, чтобы убедиться в сдаче
всего оружия, и нашел еще несколько винтовок. Пока Фрайер зани¬
мался поездом, я отвел Спиридонова на станцию, чтобы задать не¬
сколько вопросов. Он был так поражен ситуацией, в которой оказался,
что забыл закурить предложенную мной сигарету. После того, как
майор Роулендсон — переводчик, специально прибывший из штаба, —
подробно допросил Спиридонова, его отвели назад к поезду, и тот от¬
правился обратно на юг вместе со своим набедокурившим грузом,
предводитель которого, без сомнения, уже обдумывал возможность
следующего нападения, во время которого его не удалось бы так легко
заманить в ловушку.
К этому времени личный состав британцев на станции Кемь состо¬
ял из капитана Дрейк-Брокмана, под командованием которого нахо¬
дились два младших офицера, Хитон и Норрис, и рота морских пехо¬
тинцев; капитана Мак-Киллигана и четырех саперов; полковника Джо-
селина и меня; наши союзники были представлены майором Батаяром
из французской военной разведки и «бронепоездом». После этого слу¬
чая несколько местных русских жителей изъявили желание участво¬
вать в обороне Кеми, но до приезда главнокомандующего, генерала
Мейнарда, 7 июля их предложение сводилось лишь к бесконечным раз¬
говорам. Когда же он прибыл, на станции было устроено что-то вроде
совещания, на котором Беляев, местный мэр, и его помощники в тече¬
ние нескольких часов убеждали в чем-то главнокомандующего. Тому
на ответ потребовалось лишь три минуты. Результатом встречи стало
формирование отряда из местных добровольцев, получившего назва¬
ние Славяно-Британского Легиона, под командованием полковника
Джоселина. Едва этот вопрос был разрешен, как с генералом завела
разговор группа из примерно тридцати мужчин дикой внешности,
в косматых медвежьих шапках и тулупах, ощетинившихся ножами, то¬
порами и неизбежными усами. Генералу с большим трудом удалось со¬
хранить серьезное выражение лица при виде этой странной компании.
Посовещавшись со штабом, он вызвал меня в свой вагон и сказал:
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
33
«Вудс, те парни, что со зловещим видом стоят на улице, — карелы.
Они просят оружие, немного еды и офицера, который смог бы руково¬
дить ими. Их цель — очистить свою страну от финнов, которыми руко¬
водят немецкие офицеры. Они не будут приносить никакую клятву
верности союзникам, поэтому мы можем полагаться исключительно
на их слово. Вы бы взяли над ними командование?»
Я ответил, что взял бы.
«Что ж, — сказал генерал, — мне кажется, с Вами от них будет прок.
Но перед тем, как Вы примете окончательное решение, должен преду¬
предить Вас: <белогвардейские> русские офицеры и горожане увере¬
ны, что карелы перережут глотку любому иностранному офицеру, как
только окажутся в своих землях; все, что им нужно, — это провиант
и оружие. Так что скажете?»
Я сказал, что они не кажутся мне более страшными, чем их соседи,
и что я все еще согласен; в ответ на это генерал дал мне свое благосло¬
вение и пообещал оказать всевозможную помощь. Он спросил меня,
что я собираюсь делать в первую очередь.
«Заставить их побриться, чтобы хотя бы разглядеть», — ответил я.
Генерал представил меня моим новым подчиненным. Они смо¬
трели на меня с благоговейным ужасом, но в глазах горел огонек на¬
дежды. Что странно — хоть я и был для них иностранцем и чужаком,
я почувствовал, что они сразу же мне поверили; не потребовалось ни¬
каких обсуждений, и различие в языках не стало помехой нашему вза¬
имопониманию. Мы стали друзьями с самого начала.
В помощью переводчика я пристально изучил делегацию. Одного
мальчишку — паренька лет девятнадцати — украшала на удивление
роскошная борода; я поздравил его с такой ценной собственностью,
но объяснил, что в моей стране это было бы воспринято как знак ми¬
ролюбия и капитуляции. Он тут же согласился пожертвовать ей. Что¬
бы я смог привести в порядок эту разношерстную команду, мне вы¬
дали переводчика, лейтенанта Хитона, сержанта Уолкера, капрала
Фрайера из морской пехоты и двух хороших сербских сержантов.
Мои люди должны были оставаться в городских казармах, где они
жили вместе со своими семьями, но получать рационы и припасы на
станции. Нашей первой задачей было создать для них приемлемые
условия, для чего мы заставили их убраться в казармах, а также выде¬
лили женщинам отдельное помещение. Их положение до этого мо¬
мента было неопределенным — явный недостаток в организации
дел, который едва ли способствовал спокойному отдыху их мужей
и отцов.
Срочно требовал разрешения и вопрос с транспортом, но с помо¬
щью лести, которую мы в избытке расточали местному земству, нам
удалось преодолеть и эту трудность, и в скором времени мы были гор¬
34
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
дыми владельцами шести пони и телег — совершенно невероятных
механизмов, каждый из которых представлял собой четыре колеса,
скрепленных тремя досками, и две жерди, между которыми была за¬
креплена деревянная арка, лежащая на шее пони.
Когда нам доставили 50 комплектов формы цвета хаки, я восполь¬
зовался этой возможностью, чтобы указать на неуместность бакенбар¬
дов и иного волосяного покрова, от которых все еще не могли отка¬
заться некоторые из наиболее консервативных воинов. После этого
полк больше никогда не выглядел лохматым.
Следующей задачей было найти вооружение. Поначалу мы собра¬
ли винтовки и боеприпасы, которые очень любезно оставил нам Спи¬
ридонов и его отряд во время эвакуации, а позднее нам улыбнулась
фортуна, когда на железной дороге мы нашли два вагона русских вин¬
товок и боеприпасов. Среди всего этого вооружения оказались и четы¬
ре исправных пулемета.
В полку теперь насчитывалось 65 умелых, крепко сложенных муж¬
чин — хорошее ядро, однако их численность оставалась чересчур не¬
значительной для освобождения Карелии от врага, чьи силы, согласно
разным оценкам, составляли от пяти до двадцати тысяч человек. Посо¬
вещавшись, мы выставили заградительные патрули, которые должны
были следить за рекой и за каждой лесной тропинкой. Патрульные
пропускали любого, кто шел из Карелии, но запрещали покидать нашу
территорию в обратном направлении. Из нашего полка также были от¬
правлены вербовщики, которые должны были набрать в полк как мож¬
но больше карелов, работавших на железной дороге и в порту, а также
рыбаков, охотников, лесорубов и крестьян. Неоценимую помощь ока¬
зали двое карелов, пользовавшихся большим авторитетом: Григорий
Лежев, который был искусным оратором, и Николай Петров, приро¬
жденный солдат. То, чего не мог достичь один из них с помощью своих
способностей, добивался другой своими методами, и прошло совсем
немного времени, как в рядах нашего полка были все карелы, пригод¬
ные к службе по возрасту и физическому состоянию. Через месяц наши
силы насчитывали уже 500 человек, большинство из них в отменной
форме, причем каждый был замечательным снайпером, так как в стра¬
не, где не знали мясных лавок и ценили каждый патрон, добыча собст¬
венного пропитания напрямую зависела от умения метко стрелять.
Все они ранее служили в российской императорской армии и после
небольшой муштры держались в строю так же подтянуто, как любая
иностранная армия в обычных обстоятельствах. Их дисциплина не вы¬
зывала нареканий: не было ни одного случая нарушения субордина¬
ции или пьянства, ни одной жалобы от местных жителей, и это несмо¬
тря на то, что русские их искренне невзлюбили и не упускали возмож¬
ности предупредить меня об опасности с их стороны (создавалось
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
35
впечатление, что распятие на кресте — не самый худший вариант из
того, что могло меня поджидать). Ни тогда, ни когда-либо позднее я не
позволял себе усомниться в искренности и преданности своих каре¬
лов. В конечном итоге они заслужили отличную репутацию за свою
исключительную честность, которую признавали даже их враги.
По своему характеру карелы были неунывающими и энергичны¬
ми, готовыми видеть юмор в любой ситуации. Этим они очень напо¬
минали мне ирландских солдат, которые не теряют присутствия духа
даже в самых сложных ситуациях. В качестве примера могу вспомнить
случай, когда на реке Кемь перевернулась лодка и шестеро рыбаков
оказались в воде. С берега, где стояли их товарищи, это было встречено
взрывом смеха, к которому незамедлительно присоединились и сами
бедолаги, едва показавшись на поверхности. Доброе отношение сразу
находило у них отклик, но если на них начинали давить или задирать,
то они вели себя бестолково и упрямо.
Подготовка и организация карелов была в разгаре, когда в Кемь
прибыло пополнение в виде двух рот сербов под командованием май¬
ора Дукича, пересекших всю Россию с юга на север. Сербы были отлич¬
ными здоровыми парнями, медленными на подъем, но крайне упор¬
ными. Полковник Торнхилл, офицер военной разведки из архангель¬
ской группы войск, герой множества увлекательных приключений
в Петрограде в дни революции, отправился вместе со взводом этих
сербов на другой берег Онежской губы в какой-то городок, где требо¬
валось наше вмешательство. Согласно его донесениям, сербы были
смелыми до безрассудства и атаковали вражеские позиции под винто¬
вочным огнем, пренебрегая какими-либо укрытиями. Работа была вы¬
полнена с успехом, однако ценой ненужных потерь по вышеупомяну¬
тым причинам.
В ходе этой экспедиции было захвачено несколько ящиков, кото¬
рые Торнхилл переправил в Кемь вместе с одним из своих людей. Вну¬
три мы обнаружили вино. Ящики были отвезены на станцию под опе¬
ку Дрейк-Брокмана. Он в течение нескольких дней выставлял к ним
охрану и потом, не получив дальнейших распоряжений, спросил
у меня, что с ними делать. Я был совершенно не против помочь ему
в этом вопросе и предложил отправить ящики в город, в мой штаб,
располагавшийся рядом с казармами, где они были бы в безопасности
и ему не потребовалось бы выделять морских пехотинцев для охраны.
Вино оказалось чрезвычайно полезным: в городе, где запасы вина
и более крепких напитков были почти полностью истощены, жители
не отличались трезвым образом жизни, а деньги не имели никакой
покупательной способности, наш престиж заметно вырос. Разумное
использование вина увеличило наши транспортные ресурсы в четыре
раза и помогло приобрести молоко, хлеб и многое другое, о существо¬
36
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
вании чего в округе мы и не подозревали. Дрейк-Брокман поблагода¬
рил меня за избавление от ящиков и был очень признателен за не¬
сколько бутылок сладкого русского шампанского, которые мы ему от¬
правили.
Когда к нам с инспекцией прибыл генерал Мейнард, мы послали
ему корзину с несколькими ярко раскрашенными — позолоченными
и посеребренными — бутылками вина; их этикетки украшали рисунки
фруктов, из которых оно было сделано. В ответ на этот жест доброй
воли он подарил нам шесть бутылок шотландского виски. Если бы мы
только предполагали подобный более чем выгодный обмен, мы бы от¬
правили ему целый ящик вина! Но я уверен, что он не рассматривал
это как сделку: генерал отличался гостеприимством, добротой и чут¬
костью во всех ситуациях, которые касались его подчиненных; отсюда
то раскаяние, которое преследовало меня с тех пор, как я какое-то вре¬
мя спустя узнал, что партия вина изначально предназначалась для на¬
шего штаба! Торнхилл обвинял меня в пиратстве и других недостой¬
ных деяниях, хотя позднее смягчил свое отношение. От генерала же
я не услышал ни слова упрека, даже когда лично описал ему эту непри¬
ятную ситуацию. Думаю, узнав от меня про резиновый вкус вина, он
был только рад, что ему не пришлось все это пить. На мой некрасивый
поступок он ответил добром, прислав еще виски; впрочем, оно же
и помогло мне в борьбе с угрызениями совести.
В строю Карельский полк производил очень хорошее впечатление,
но оно все же сопровождалось чувством легкой неудовлетворенности.
Причина этого крылась в отсутствии полковой эмблемы или кокарды.
С этим нужно было что-то делать, однако наше командование не мог¬
ло помочь в решении этого вопроса. К этому времени штаб Карельско¬
го полка переехал в трехэтажный деревянный дом, на первом этаже
которого располагался театр, а на верхних были жилые комнаты. Вто¬
рой этаж занимал начальник дистанции железной дороги — до того,
как его расстреляли большевики. У него был определенно хороший
вкус в том, что касалось убранства комнат и развлечений. В гостиной
мы нашли прекрасный рояль «Bechstein», граммофон «HMV», замеча¬
тельную коллекцию пластинок и большой бильярдный стол. По какой-
то причине он стал единственной вещью, которую невзлюбили все¬
лившиеся после него жильцы: с его поверхности было почти полно¬
стью сорвано сукно. Возможно, именно цвет материи подсказал нам,
как применить ее с пользой. Перочинным ножом из куска дерева была
вырезана печать в форме трилистника. С помощью штемпельной под¬
ушечки мы проставили ее на остатках зеленого сукна, чтобы позднее
их можно было разрезать для изготовления кокард. Следуя модному
обычаю, принятому у нас дома, мы пригласили на чай русских леди,
которые в социальных привычках отличались снисходительностью
ГЛАВА 2. ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛКА
37
и могли забыть о предрассудках против карелов ради энтузиазма по
отношению к британцам. Каждую гостью мы попросили принести
с собой ножницы; две дамы угостили нас разновидностью пирожных
«радость викария», мы угощали всех чаем, и, хоть вместо фарфора
пришлось использовать жестяные кружки, это лишь добавило впечат¬
лений от чаепития.
Наше гостеприимство принесло практические результаты в виде
500 тщательно вырезанных кокард. Они крепились к головным уборам
солдат с помощью латунных скрепок, что добавило последний штрих
к их униформе. Солдаты чрезвычайно гордились своими головными
уборами, и боевой дух в полку вырос до необычайно высокого уровня.
Число рекрутов с каждым днем все росло, и позднее в вопросе кокард
нас выручил капитан Мак-Киллиган: когда с бильярдного стола уже
нечего было взять, он прислал нам очень красивые трилистники, кото¬
рые искусно вырезали из старых гильз его изобретательные саперы.
Несмотря на то, что эти металлические значки крепились с помощью
застежки, кокарды из зеленого сукна так и остались отличительным
знаком наших первых добровольцев.
Колонна Карельского полка идет строем по мосту через р. Кемь> осень 1918 г.
На заднем плане виден Кемский Благовещенский собор, построенный в 1904 г.
ГЛАВА 3
КОРОЛЕВСКИЙ ИРЛАНДСКИЙ
КАРЕЛЬСКИЙ ПОЛК
Когда генерал Мейнард прибыл из Мурманска в Кемь, чтобы провести
инспекцию полка, он был несколько недоволен, узнав, что строевые
учения ведутся по русским принципам и на русском языке. Однако
вскоре он согласился с тем, что было более практично выучить рус¬
скую систему британским офицерам, которые могли в нужных местах
вносить небольшие исправления и улучшения, чем муштровать тыся¬
чу солдат, многие из которых были безграмотными, используя коман¬
ды на чужом для них языке. В остальном он был доволен их дисципли¬
ной и построением. В то же время было заметно, что генерал испыты¬
вает к полку легкое недоверие (внушенное ему, без сомнения, россий¬
скими советниками), которое карелы тут же почувствовали и о кото¬
ром позднее вспоминали. То, что они не обманывались в своих сужде¬
ниях, получило подтверждение, когда генерал настоял на выделении
мне личной охраны, состоящей из двух пулеметных команд морских
пехотинцев. К сожалению, это сказалось на их отношении к генералу:
искренне уважая его, они всегда испытывали сомнения в характере
его дружбы и даже высказывали недоверие, когда мы, добиваясь ка¬
ких-либо уступок, указывали на генерала (без преувеличения) как на
их причину. Как следствие, настоящими друзьями они считали лишь
40
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
своих собственных офицеров и в этом отношении доходили до таких
крайностей, что даже отказывались выполнять приказы, исходившие
не из штаба Карельского полка или не подтвержденные им, и никакие
наши усилия не могли побороть эту тенденцию.
Славяно-Британский легион под командованием полковника
Джоселина поначалу добился неплохих успехов, однако, к сожалению,
его дальнейший прогресс сдерживался острой нехваткой рекрутов, на¬
бирать которых было практически неоткуда. Джоселину не подходили
наши методы для поиска добровольцев, поскольку в случае с русским
населением не было столь действенных — личных и безотлагатель¬
ных — мотивов. Учитывая эти факторы, 200 человек было вполне по¬
хвальным результатом, и качество этих молодых людей, из которых он
сформировал одну роту, было очень приличным. Между нами сущест¬
вовало своего рода здоровое соперничество, особенно в его старой
солдатской разновидности, касавшейся материальных запасов. В по¬
добных состязаниях Джоселин проявлял себя так же хорошо, как
и в военном деле. Не могу не вспомнить небольшой случай с моим
участием, за который — признаюсь честно — я заслуживаю всяческого
порицания. Мы с Джоселином обедали вместе. Как правило, наша еда
ограничивалась консервами «Булли» или «Маконаки» <рагу из мяса
и овощей>, поэтому мы всегда были благодарны за масло, свежий хлеб
и другие деликатесы, которыми нас время от времени угощали. В тот
раз одна леди послала банку сметаны1, и когда ее подали нам на обед,
Джоселин, восседавший в самом удобном кресле, сказал:
«А, эти ужасные русские сливки. Я знаю их на вкус — кислые как
уксус. Я не буду это есть — можете попробовать, если хотите».
Я попробовал — вкус был удивительно свежий, однако Джоселин
так сильно ожидал увидеть гримасу на моем лице, что я не стал его
разочаровывать и сморщился с притворным отвращением. Это его
развеселило, и когда я снова предложил ему сметану, он ответил:
«Что-то не хочу. Можете съесть все».
Так я и поступил, что, в конце концов, вызвало у него подозре¬
ние — однако слишком поздно. С тех пор он все пробовал сам.
Тем, что мы не смогли забыть британские привычки и небольшие
удовольствия, мы были обязаны капитану Коуэну, его офицерам и эки¬
пажу британского судна «Найрана». Когда-то оно было австралийским
пассажирским пароходом, но после реконструкции использовалось
в качестве авиаматки. Их гостеприимство было в лучших традициях
флота — Мак-Киллиган однажды охарактеризовал его так: «Уходите,
когда пожелаете, и возвращайтесь, когда сможете». Мы очень ценили
возможность мыться в ванне, как это принято в Британии, вместо рус¬
ской парной бани, тем более что на судне царила идеальная чистота;
здесь мы были временно недоступны для атак клопов, без которых не
ГЛАВА 5. КОРОЛЕВСКИЙ ИРЛАНДСКИЙ КАРЕЛЬСКИЙ ПОЛК
41
обходилось почти ни одно здание на севере России. Когда перед нами
на белую скатерть ставили ростбиф, это казалось настоящим празд¬
ником — к тому времени мы привыкли к вечным мясным консервам
и армейским рационам, которые обычно ели на старом номере
«Таймс», до этого служившем в качестве крышки на коробке с пече¬
ньем. Для меня было большим наслаждением сидеть в компании этих
жизнерадостных моряков и слушать их флотские разговоры; здесь
можно было привести в порядок свои убеждения и вернуть себе здра¬
вый взгляд на окружающее, а также отдохнуть душой и телом.
Мы договорились с пилотами «Найраны», чтобы они организовали
разведку и фотосъемку вражеских укреплений в Карелии, но только
после условленной даты, так как преждевременное проявление наше¬
го интереса было нежелательным. Их самолеты были довольно уста¬
ревшими, с ограниченной дальностью полета, однако недостатки ма¬
шин с избытком компенсировались достоинствами их пилотов, кото¬
рые охотно выполняли все поручения, чтобы помочь нам.
Из-за эмблем главнокомандующий прозвал Карельский полк «Ир¬
ландским Карельским». К этому времени он уже стоял на довольствии
британской армии и получал военные пайки. К концу июля 1918 г. мы
были готовы начать боевые действия против врага.
Во время подготовительного и организационного этапа мы гото¬
вили план атаки, тщательно отслеживая все передвижения по местно¬
сти и постепенно собирая информацию о численности и расположе¬
нии противника, ближайший пост которого находился в 16 верстах
вверх по реке. Так как лесные тропинки не были приспособлены для
движения войск, мы собрали все лодки на 50 миль в округе, и, когда
эти запасы были исчерпаны, в нашем распоряжении оказалась флоти¬
лия из более чем 300 лодок с носами, как у яла, и кормой наподобие
норвежских плашкоутов2 — такая форма облегчала высадку на берег.
Каждая лодка могла принять на борт двенадцать пассажиров или рав¬
ноценный груз.
В начале нашей кампании возникла сложная и неприятная про¬
блема, связанная с одним из карельских офицеров. Его присутствие
в штабе было крайне важным по политическим причинам: он был вы¬
дающейся личностью, энергичным патриотом и видным политиком
карельского народа и имел большой авторитет, но, к сожалению, он
страдал злокачественной формой венерического заболевания, весьма
распространенного в этих землях, где очень давно не было ни ле¬
карств, ни медицинской помощи (карелы не видели ни одного доктора
вот уже лет пятьдесят!). Перспектива все время — и в помещении,
и в походных условиях — находиться в тесном контакте с этим челове¬
ком означала постоянную опасность заражения, которой подвергался
весь личный состав нашего штаба. Доктор X. Гаррисон, известный
42
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
автор книг для мальчиков, приписанный к штабу полка, категориче¬
ски возражал против его присутствия, как и лейтенант Хитон из мор¬
ской пехоты. Я сам не испытывал по этому поводу никакого восторга,
в частности, из-за того, что рапорт о подобном заболевании у британ¬
ского офицера вызвал бы негодование в Военном министерстве, тем
более что его чиновники скептически отнеслись бы к истинной при¬
чине болезни. Однако я считал, что в нашей работе нужно преодоле¬
вать любые трудности. Нам были даны приказы, и нужно было их вы¬
полнять, невзирая на опасности, какой бы природы они ни были. Мне
удалось убедить в этом доктора, и он так тщательно следил за чисто¬
той посуды и инвентаря, что никто из нас не подцепил эту заразу; при
этом сам карельский офицер и не догадывался о специальных мерах
предосторожности — все это благодаря безупречному такту и таланту
доктора, за которые мы всегда будем перед ним в долгу.
Подготовка складов с припасами и транспорта была, наконец, за¬
кончена. Руководить базой оставался Дрейк-Брокман, прекрасно знав¬
ший свое дело. В назначенное время в лодки были погружены припасы
и экипажи заняли свои места. Каждый четко знал свои задачи и обя¬
занности. Гребцами были женщины, что значительно увеличивало
наши силы. Здоровые, физически сильные и веселые, они привыкли
выполнять гораздо больший объем работы, чем ожидается от слабого
пола, и с легкостью справлялись с лодками, часто проводя за веслами
против течения в 2,5-3 узла весь день с семи утра до семи вечера
с единственным перерывом на часовой отдых. Они отвечали за эту ра¬
боту до самого конца кампании, при этом вечером на берегу в их обя¬
занности входило готовить еду на кострах, которые их мужчины очень
ловко разводили за несколько минут в любую погоду с помощью ма¬
леньких топориков, висевших на поясах практически у каждого из них.
Наше авангардное и фланговое прикрытие, состоявшее из развед¬
чиков, выдвинулось вечером 15 августа, за день до выступления ос¬
новной колонны. Штаб полка занимал две лодки и включал капитана
Гаррисона из Королевской армейской медицинской службы, лейте¬
нанта Хитона, переводчика сержанта Лакса, шестерых королевских
морских пехотинцев, двух карельских офицеров и меня. Место погруз¬
ки находилось вверх по течению в миле от моста, и присутствующие
навсегда запомнили картину, когда вся флотилия свежевыкрашенных
лодок, растянувшихся на милю поперек широкой реки от одного бере¬
га до другого, ожидала сигнала к отправлению. Было теплое летнее
утро, и на зеркальной поверхности кристально чистой воды, которую
лишь изредка нарушал случайный всплеск весла или рябь от легкого
ветра, отражалось безоблачное небо, яркие лодки и костюмы их эки¬
пажей. Почти в каждой лодке — они были изумрудно-зеленого, синего,
белого или красного цвета — сидело по четыре привлекательные жен-
ГЛАВА 3. КОРОЛЕВСКИЙ ИРЛАНДСКИЙ КАРЕЛЬСКИЙ ПОЛК
43
|цины в национальных костюмах из яркой юбки, пестрой вышитой ру¬
башки, обнажавшей всю шею, и яркого платка, повязанного на голове.
Все они смеялись, пели или перекликались с друзьями, и их голоса
вместе с командами, отдаваемыми более низким тоном, и шумом ве¬
сел, стучащих в уключинах, смешивались в веселый гам, усиливав¬
шийся многократным эхом, которое отражалось в мрачных сосновых
лесах, покрывавших берега с обеих сторон. По команде двигаться впе¬
ред тысячи весел ударили по воде, взбивая пену. Вскоре, чтобы пой¬
мать легкий ветерок, были поставлены маленькие паруса, некоторые
из которых оказались сделанными из мешков для муки или из лоску¬
тов, на судах же без столь шикарного оснащения обходились тем, что
ставили на нос маленькую елку и поджигали ее, чтобы осветить работу
гребцов. Это была свежая картина, полная ярких красок и оживления,
и ее просто невозможно забыть.
Наше плавание вверх по течению реки не было чересчур неудоб¬
ным: мы могли размять ноги, когда приходилось переправляться во¬
локом, а такая возможность представлялась довольно часто. Таких пе¬
ревалов длиной от 100 ярдов до 18 верст между Кемью и озерами было
девять. Некоторые нам удалось пройти, сняв с лодок груз и протащив
их по порогам с берега с помощью каната, но в двух местах были водо¬
пады, и, чтобы обойти их, нам приходилось тащить лодки по земле.
Однажды, пробираясь по лесной тропе по такому перевалу, мы попали
в зыбкое болото, где почва пружинила под ногами, уходя вниз на не¬
сколько дюймов. Шагать по этому своеобразному надувному матрасу
было очень любопытным ощущением; палка, воткнутая в землю, по¬
казывала, что толщина почвы была всего лишь шесть дюймов. Здесь
трава была красной, листья у кустарников — малиновыми, и даже ство¬
лы и кроны деревьев были красными; этот необычный пейзаж тянулся
две версты, пока местность вокруг не приняла свой обычный вид. Это
жутковатое место напоминало декорации ада из театральных панто¬
мим школьных дней.
Осознав, что нам придется сидеть лицом к лицу с нашими гребца¬
ми в течение четырех дней, Григорий решил создать для нас макси¬
мально приемлемые условия и для управления лодкой отобрал шесть
самых красивых девушек в округе. Пару дней молодые женщины поба¬
ивались нас, пока не обнаружили, что могут не опасаться ни расстрела,
ни побоев и что мы искренне восхищаемся их силой и умениями. Они
пересмеивались и перешучивались друг с другом, и мне очень хоте¬
лось понимать их язык, так как несколько раз карельские офицеры
смеялись над их шутками, однако отказывались перевести их смысл.
Николай объяснял это: «Мы не хотим, чтобы все в лодке покраснели».
Они всегда были исключительно скромны и до последнего дня нашего
путешествия выказывали нам полное уважение, никогда не заговари¬
44
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
вали первыми, пока мы не задавали вопрос, и отвечали всегда лишь по
делу. В лодке, где ехал наш эскорт из морских пехотинцев, дела обсто¬
яли иначе: для них Григорий выбрал экипаж, уделяя основное внима¬
ние физической силе, а не красоте, и им было гораздо интереснее рас¬
сматривать окружающий пейзаж, чем своих попутчиков. Впрочем,
я должен отдать должное нашим пехотинцам: они всегда вели себя как
джентльмены, демонстрируя готовность помогать карелам, учились
у них и полностью доверяли своим новым товарищам, на что те отве¬
чали взаимностью.
Произошло лишь одно легкое нарушение приличий: Джонстон,
мой рыжий денщик и прирожденный комедиант, как-то сделал вид,
что помогает улыбчивой поварихе ставить на костер котел, а сам по¬
пытался обнять ее. Его голова раскалывалась еще несколько часов от
игривой оплеухи, которую отвесила ему за эти вольности покраснев¬
шая леди. Насколько я помню, это был единственный амурный инци¬
дент в течение нашего путешествия, доставивший удовольствие всем,
кроме Джонстона.
День за днем мы плыли вверх по удивительно чистой реке мимо
гигантских деревьев, чей цвет постоянно менялся в зависимости от
освещения. В темную и мрачную атмосферу сосновых лесов вносили
оживление высокие и стройные березы, которыми известна Карелия.
В нашем способе путешествия не было ничего монотонного, каждый
новый участок реки был не похож на предыдущие, отличаясь цветом
и очертаниями берегов, а также разнообразными возможностями для
спортивных развлечений. Нам в изобилии встречалась дичь — утки
и другие водоплавающие, а в лесу — глухари, тетерева и местная круп¬
ная разновидность куропатки; также было много белок и выдр, а один
раз мы вспугнули крупного коричневого медведя, который очень уди¬
вил нас скоростью своего бегства. Однажды, пройдя крутую излучину
реки, мы оказались неподалеку от выводка диких уток. При нашем
приближении они не бросились в паническое бегство, и Хитон, отло¬
жив в сторону свою вечную книжку, сказал:
«А вот и прекрасный обед! Попробуйте подбить их из револьвера,
сэр!»
Мне казалось, что у птиц больше шансов просто испугаться, чем
попасть на обед; тем не менее я взял прицел на шесть дюймов выше
головы одной из уток, плывшей на расстоянии около сорока ярдов от
меня, и выстрелил. Этот выстрел оказался самым удачным в моей жиз¬
ни: он не только обезглавил утку, но и принес мне совершенно неза¬
служенную репутацию меткого стрелка, которая сослужила мне хоро¬
шую службу во время моих странствий по России, увеличив мой и без
того высокий авторитет, поскольку в пересказе карелов эта история
ничего не потеряла.
ГЛАВА 4
УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
Аванпосты противника уже устранила наша головная группа, захватив¬
шая Подужемье — деревню, находившуюся у подножья водопада. Там
мы устроили первый склад. В это же время наша рота на левом фланге
очистила Половину. Мы обнаружили, что противник оккупировал все
деревни к западу, разместив там маленькие гарнизоны численностью
от десяти до восьмидесяти человек, и построил несколько блокгаузов.
Методы, которые использовал Карельский полк для борьбы с вра¬
жескими гарнизонами, были практически идентичны и различались
лишь мелочами, обусловленными географическими условиями или
случайностями. Описания одной операции будет вполне достаточно,
чтобы стал понятным весь наш образ действий и составилось пред¬
ставление обо всей компании, закончившейся последним сражением
и изгнанием захватчиков. Для этого необходимо рассказать о солда¬
тах, противостоявших друг другу. С одной стороны были карелы, уме¬
лые охотники и следопыты, которые могли точно прочитать сообще¬
ние, оставленное парой сломанных камышей на берегу реки, погну¬
той веточкой или пучком травы, плывущим по воде. Возмужав на Се¬
верном полярном круге, где жизнь была трудной и приходилось бо¬
роться даже за такие основные потребности, как еда, одежда и крыша
над головой, они стали крепкими и упорными. Они использовали
дымовые сигналы и передавали военные сообщения с помощью ма¬
46
. ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
леньких веточек, которые укладывали в определенные фигуры на ле¬
сные тропинки или рядом с ними. Они не брали пленных, так как их
пришлось бы кормить, а их этика не позволяла отдавать врагу такую
ценность, как пища. Более того, карелы воевали за свои дома и за сво¬
их женщин.
Целый ряд запросов, отправленных в наше Военное министерство
по поводу немцев и финнов, пропавших во время боевых действий
в Карелии, позволяет составить представление о качестве противосто¬
явших нам войск. Как оказалось, в их штаб-квартире в Ухте находи¬
лось несколько немецких офицеров, кроме того, несколько сержантов-
немцев были разбросаны по разным частям. Финны же были в боль¬
шинстве горожанами. Умелые солдаты, они плохо разбирались в лесу
и были посредственными стрелками, однако их пулеметчики действо¬
вали чрезвычайно эффективно, до последнего удерживая любую пози¬
цию. Их замечательные качества могли бы завоевать им большее ува¬
жение, не используй они разрывные пули.
Когда мы принимали решение атаковать какую-либо деревню, мы
консультировались с теми солдатами нашего полка, кто был из нее ро¬
дом. С их помощью составлялась карта подходов, улиц, домов и до¬
ступных прикрытий. Разведчики снабжали нас полной информацией
о численности и диспозиции противника, и вместе со знанием мест¬
ности, которым обладали наши солдаты, это позволяло нам относи¬
тельно легко составить план нападения. Нашим лучшим союзником
была внезапность, с которой мы всегда старались атаковать, создавая
численное превосходство над противником, наблюдая за выходами,
перекрывая пути отступления и не позволяя бежать ни одному чело¬
веку, чтобы не выдать наше присутствие. Благодаря этим методам нам
всегда удавалось избегать больших потерь.
В нескольких случаях нашу обычную схему атаки приходилось
подстраивать под местные условия. Операции в Половине, Гайколе,
Панозере, Соповараке, Маслозере и Сопасалме отличались друг от дру¬
га лишь в мелочах, но в Юшкозере нам пришлось действовать совсем
по-другому. Эта деревня растянулась на три версты вдоль берега реки
и была разделена еще несколькими речками и ручьями, что делало
внезапную атаку нашими силами почти невозможной. Поздно вече¬
ром 27 августа карелы вошли в деревню из леса и окружили вражеские
казармы, где к своему удивлению обнаружили лишь десять человек
вместо ожидаемых семидесяти. Оказалось, что как раз было время
смены, и сорок человек недавно ушли в Ухту, а оставшаяся часть гар¬
низона была рассредоточена по деревне. Первый выстрел выдал наше
присутствие финнам на другом конце деревни, и двое из них помча¬
лись вверх по реке за подкреплением. Карелы избавились от пример¬
но тридцати врагов (всех, кого они смогли найти) и бросились в noro-
ГЛАВА 4.УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
47
С помощью веток, которые складывались в знаки
в тех местах, где тропинки делали поворот,
разведчики могли передавать следующую информацию:
->
—>
>
Ушел в этом направлении
Торопитесь
Как можно быстрее
Оставайтесь на месте
Возвращайтесь
Ползите вперед
Я вернулся
Не идите этой дорогой
Осторожно
В трех шагах от тропинки оставлено письмо
Дымовые сигналы
Подавались с помощью одеяла, которым накрывали костер из зеленых веток.
1. Много больших клубов дыма
2. Много маленьких клубов дыма
3. Один большой клуб дыма
4. Два больших клуба дыма
5. Три больших клуба дыма
6. Четыре больших клуба дыма
Наступайте
Опасность
Оставайтесь на месте
Нужна помощь
Выдвигайтесь сюда
Все в порядке
Система карельских сигналов и наземных знаков
48
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
ню за группой, ушедшей вверх по реке. Тем временем эта группа сама
повернула обратно и встретилась с карелами в лесу, в восьми верстах
от деревни, где финны оказались в уязвимом положении и после двух
часов боя, потеряв часть своих людей, отошли обратно к лодкам, кото¬
рые находились в верхней части речных порогов. Здесь они угодили
в засаду, и лишь немногие сумели спастись на противоположном бере¬
гу. Река приняла свою дань ранеными и теми, кто не умел плавать.
На следующий день группа противника численностью примерно
250 человек столкнулась с нашей заставой, расположенной на южном
берегу у речных порогов, и попыталась выдавить ее в реку. Мы предус¬
мотрели такое развитие событий и разместили мощные подкрепле¬
ния на обоих берегах реки. Карелы на дальнем берегу зашли в тыл ата¬
кующим, в то время как наша южная группа сдерживала их натиск
с помощью пулеметов и одновременно обходила их справа. Когда
окружение было завершено, пороги оставались единственным на¬
правлением отступления. Бой был жестоким, в районе порогов он вы¬
лился во множество яростных рукопашных схваток, где каждый бо¬
ролся до конца. Наш полк захватил три пулемета с лентами и патрона¬
ми, много автоматических пистолетов и несколько лодок.
Возглавлял «Белую гвардию», как называли себя финны, герман¬
ский офицер, который погиб у реки вместе с большинством своих под¬
чиненных. У него нашли интересный памфлет, напечатанный на ка¬
рельском языке и озаглавленный «Почему Англия хочет Карелию».
Позднее мы обнаружили, что этот документ распространялся здесь
повсеместно, что, без сомнения, стало одной из основных причин, по¬
зже толкнувших карелов на определенные предложения. Это также
произвело определенное впечатление на Батаяра, офицера француз¬
ской военной разведки, уже упоминавшегося выше, которому мы пе¬
реслали этот документ в Кемь.
Захват Лусалмы был ужасающим примером того, насколько безжа¬
лостно карелы вели войну. Нельзя не отдать должное блестящему во¬
енному таланту карельского офицера, проведшего эту операцию, од¬
нако в самом бою совершенно не признавались гуманные принципы
ведения войны, за исключением одного, и то сомнительного, но при¬
меняемого обеими сторонами: когда быстрая смерть предпочиталась
краткому и чрезвычайно мучительному плену. Стороннему наблюда¬
телю, не прошедшему через подобные страдания, сложно оценить
чувство, которое испытывал к противнику солдат, чей дом сгорел,
а женщины были уведены; также невозможно применить просвещен¬
ные стандарты Европы к людям, столь сильно отставшим от нас в со¬
циальном развитии, но не менее сложно забыть резню в Лусалме, где
враг был окружен, вытеснен на узкий песчаный берег и перебит до
последнего человека, причем никто не предлагал и не просил пощады.
ГЛАВА 4.УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
49
Лейтенант Кемпуев, командовавший этой атакой и захвативший
два пулемета и довольно много разрывных патронов, вне службы был
добрейшим человеком. Помню, как он нес раненого ребенка своего
соседа много миль через лес, чтобы того осмотрел доктор Гаррисон. За
Ухту он получил Военный крест, но там же был тяжело ранен пулей
в желудок, и его в бессознательном состоянии отвезли по реке в наш
временный госпиталь, которым заведовала известная акушерка. Она
была первой, кого увидел Кемпуев, придя в сознание, и, несмотря на
свою слабость, он не мог не пошутить с ней: «Принесите мне новоро¬
жденного ! Это мальчик или девочка?» Лишь через пять или шесть дней
его смог осмотреть сам доктор. Он был очень обеспокоен тяжестью ра¬
нения и дал сестре подробные указания по лечению, диете и так далее.
Кемпуев слушал все это с интересом, так как ему переводили слова до¬
ктора, и потом спросил: «А не вредно ли мне будет съесть “Макона-
ки”?» Гаррисон ужаснулся такому абсурдному заявлению и прочел па¬
циенту целую лекцию о том, как серьезны ранения в желудок и как
глупо нагружать воспаленный орган жесткими галетами, овощами
и мясом. Терпеливо выслушав его, Кемпуев заметил: «Я поинтересо¬
вался, потому что после ранения съедаю по две штуки каждый день».
Через две недели пациент уже ходил, а еще через шесть вернулся
к своей любимой винтовке. Доктор всегда считал этот случай неудач¬
ной шуткой над медицинской профессией.
По мере нашего продвижения к нам присоединялось все больше
и больше добровольцев из деревень, лежавших по обе стороны фронта
на расстоянии до ста верст. Мы послали гонца в штаб-квартиру, чтобы
доложить об этом. Эти пополнения были весьма кстати, так как, согла¬
сно нашим сведениям, численность противника в Карелии превышала
нашу в пропорции четыре к одному. Неудивительно наше изумление,
когда мы получили срочное донесение, требующее послать всех ново¬
бранцев в Колу, чтобы строить для генерала бараки! Мы знали, что ге¬
нерал делал все возможное, чтобы помочь нам, так откуда мог возник¬
нуть подобный приказ? Мы приписали его штабному офицеру, но
нужно было решить срочный вопрос: как обойти его? Можно было,
конечно, утопить курьера и сказать, что мы никогда не получали этого
сообщения, однако он показался нам хорошим парнем, и, в конце кон¬
цов, мы нашли компромисс, написав полковнику Маршу, который пе¬
реслал нам сообщение, что мы не смогли его прочесть и не может ли
он послать его заново? Мы знали, что сможем сделать очень многое
с помощью наших новобранцев, пока будет идти ответ. Одновременно
личное письмо Маршу, который был понимающим человеком и отлич¬
ным солдатом и мог разобраться в ситуации, сотворило чудеса: он про¬
делал всю работу так эффективно, что нам, в конце концов, разрешили
оставить себе всех новобранцев — к нашему огромному облегчению.
50
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Мы организовывали «марши» таким образом, чтобы к началу обе¬
денного времени оказаться в нижней части порогов, и, пока одни пе¬
ретаскивали грузы и с помощью шеста или каната проводили лодки
через пороги, несколько мужчин оставались, чтобы развести костры,
и к тому времени, как вся тяжелая работа была закончена, женщины
успевали приготовить пищу. Все это делалось удивительно быстро —
каждый досконально знал свои обязанности, и никто ни у кого не пу¬
тался под ногами. Большинство волоков были короткими, некоторые
всего 200 ярдов, но два были по миле длиной, а еще один тянулся на
три мили. Пороги представляли собой незабываемое зрелище: вода,
пенясь, неслась на огромной скорости и разбивалась о скалы, образуя
несколько потоков, над которыми поднималось облако водяной пыли
с радугой на фоне темно-зеленого леса. У каждого порога мы оставля¬
ли охрану и несколько лодок, чтобы ускорить подвоз припасов. Это
помогало сэкономить силы и время и не сказывалось на темпе наступ¬
ления наших войск благодаря лодкам, захваченным у противника или
предоставленным нам ликующим населением освобожденных дере¬
вень. Наша численность росла с каждым днем.
Из-за необходимости расширять фронт операции по мере наше¬
го наступления мы были вынуждены замедлить продвижение впе¬
ред; мы также должны были не отрываться от наших фланговых от¬
рядов, которые уничтожали вражеские блокпосты и гарнизоны в де¬
ревнях и действовали на территории в 60 миль по обе стороны от
нашего основного направления удара. Между прочим, обнаружи¬
лось, что карты, предоставленные нам русскими чиновниками, были
крайне неточны: создавалось впечатление, будто топографы не вы¬
езжали из Кеми и составляли карту на основе слухов. Во многих слу¬
чаях города были отмечены миль на пятьдесят в стороне от их ре¬
ального местоположения, русла же рек рисовались исключительно
силой воображения, возможно, основываясь на послеобеденных
сплетнях, и лишь изредка — и то случайно — соответствуя действи¬
тельности.
Мы не могли позволить врагу ударить в наше самое слабое ме¬
сто — растянутую линию коммуникаций и снабжения, поэтому наши
фланговые роты проявляли особую бдительность. В этом они были
столь усердны, что однажды захватили разведчика — красного финна
из отделения майора Бертона; по счастью, они доставили его живым,
и мы смогли войти в контакт с его колонной, которая двигалась из
Кандалакши к финской границе со стороны нашего правого фланга на
расстоянии примерно 75 верст. Похожую ошибку совершили и люди
Бертона, захватив одного из наших курьеров, которому из-за этого не
удалось добраться до места назначения. Это вызвало сильное беспо¬
койство у генерала Мейнарда, так как он не получал от меня известий
ГЛАВА 4.УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
51
it течение семи дней, и, чтобы определить наше местонахождение, он
отправил вверх по реке гидроплан.
Самолет прилетел после того, как мы захватили Лусалму, и, согла¬
сно сигналам, о которых мы условились перед выходом из Кеми, на
поле на окраине деревни мы разложили простыни, чтобы пилоты мо¬
гли нас обнаружить. Жители, словно зачарованные, наблюдали за поя¬
вившимся в небе самолетом, а когда он скользнул на поверхность реки
и причалил к нашей посадочной площадке, их эмоции били через
край. Многие женщины вышли на улицу, опустились на колени и нача¬
ли креститься. Я никогда не видел пилотов более смущенных, чем эти
два молодых человека, когда они спустились на берег и старухи начали
хватать и целовать их руки, очевидно, считая их посланцами с небес.
Пилот и его штурман пережили эту встречу вполне благополучно,
и я даже думаю, что сильные чувства, проявленные жителями дерев¬
ни, усилили их энтузиазм по отношению к нашему карельскому пред¬
приятию.
Мы были уже готовы покинуть Лусалму, как лейтенант Фрайер до¬
ставил документ, который меня сильно расстроил. Чтобы нагнать
меня, лейтенант передвигался со средней скоростью 40 миль в сутки,
меняя гидов, через реки и болота, по лесным тропинкам — все это в те¬
чение трех дней и ночей: весьма выдающееся проявление настойчи¬
вости и выносливости. В этом донесении содержалось подробное опи¬
сание военного положения мурманских сил и, в частности, очень опа¬
сное положение Карельского полка <см. Приложение А>. Излагая свои
доводы — они были очень убедительны в свете новых тревожных ве¬
стей о численности и планах противника — генерал сообщал, что, со¬
гласно разведке генштаба, в Финляндии находилось 70 тыс. немцев,
и половина от этого числа угрожала Мурманским силам именно через
Карелию! Поэтому предполагалось отвести почти все войска к северу,
оставив Кемь и железную дорогу к югу от Кандалакши. С теми карела¬
ми, которых удалось бы убедить, нужно было отступить к Кандалакше;
в случае их отказа генерал мог предоставить нам продовольствие на
зиму на 800 человек, однако не мог гарантировать зимнего обмунди¬
рования. Британскому составу Карельского полка была дана полная
свобода действий в соответствии с их собственным выбором, я не дол¬
жен был давить на своих подчиненных, чтобы убедить их принять то
или иное решение. Однако всем британским офицерам было рекомен¬
довано вернуться в Кемь до конца сентября — по крайней мере, если
я не желал остаться здесь в качестве «Короля Карелии». При любом
нашем решении генерал обещал оказать всю возможную помощь.
Я был крайне разочарован, более того, на мои плечи был возложен
необычайно большой груз ответственности — либо бросить эту землю
и ее людей на произвол безжалостного врага, который бы, несомнен¬
52
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
но, вернулся, или форсировать наступление и постараться закончить
за две недели кампанию, которая вполне могла растянуться на полго¬
да. Я всегда был готов выполнять приказы начальства, но я также знал,
что бесполезно даже пытаться убедить карелов оставить свою столицу
в руках противника, бросив жен, семьи и все имущество. Трудно было
представить, что могло подвигнуть их на подобные действия, к тому
же приказ исходил от представителей государства, которому они не
приносили формальной присяги на верность. Также возникал вопрос
о судьбе наших русских друзей и лояльных нам кемских чиновников,
беззащитным положением которых не преминул бы воспользоваться
Спиридонов со своими большевиками. Мне казалось, что, если мы бу¬
дем следовать той политике, к которой склонялся наш штаб, это нане¬
сет урон доброму имени Британии, так как местные жители воспримут
наше отступление как самое настоящее предательство. Мы обсудили
этот вопрос с карельскими офицерами, и они согласились частично
выполнить инструкции генерала — после освобождения Карелии по¬
слать от 400 до 600 неженатых мужчин в Кандалакшу. После этого я на¬
писал полковнику Маршу о решении карелов, а также о моем собст¬
венном — оставаться с ними до тех пор, пока не будет закончена эта
работа.
В донесении полковнику Маршу я также высказал свое мнение
о предложении эвакуировать гарнизон Кеми и о неминуемых послед¬
ствиях и предложил, чтобы эвакуацию отложили на максимально
поздний срок, а также чтобы карелам была предоставлена возмож¬
ность обеспечить требуемую защиту города. Я добавил, что разведдан¬
ные, полученные в нашей штаб-квартире, были, без сомнения, под¬
строены врагом — столь большая численность войск могла существо¬
вать разве что в воображении вражеского штаба, — и что в данных ка¬
рельской разведки нет ни малейшего подтверждения новостей и слу¬
хов, получаемых из Швеции и других мест.
У нас имелось несколько хороших агентов — родственников офи¬
церов нашего штаба — которые собирали для нас информацию в Фин¬
ляндии и в чьей достоверности и лояльности у нас была полная уве¬
ренность. По последним данным, полученным от них, вражеские вой¬
ска в Карелии насчитывали три тысячи человек, практически без ре¬
зервов.
Через несколько дней нас посетил майор Бертон, преодолевший
примерно 100 верст по труднопроходимой местности, чтобы прокон¬
сультироваться с нами по вопросу продолжения нашей маленькой
войны. Сказать, что он был возмущен, значит передать лишь неболь¬
шую часть его чувств. Во время войны офицеры имеют обыкновение
меньше сдерживаться в выражениях по раздражающим их вопросам,
но Бертон с легкостью превзошел всё то, что я слышал до сих пор; его
ГЛАВА 4.УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
53
обороты были настолько витиеваты, что пехотинцы пришли в восторг,
л доктор от смущения покраснел. Из того, что нам удалось понять,
было ясно его недовольство новыми приказами. Он остался на одну
ночь, и на следующий день отбыл в весьма довольном расположении
духа, вернувшись к нормальному английскому языку, чему способст¬
вовали наши договоренности о дальнейших совместных действиях.
Бертон во всех отношениях был большим человеком — храбрый, ода¬
ренный и жизнерадостный, он вызывал в людях исключительно сим¬
патию. С того дня мы действовали совместно, в совершенной гармо¬
нии, преодолевая все те трудности, что возникали во время нашего
пребывания в России.
Карельский полк убедился в настоятельной необходимости из¬
гнать врага за наиболее короткое время. Поэтому мы решили действо¬
вать с большим риском, чем в обычных условиях, что неминуемо вело
к лишним потерям, которых удалось бы избежать в другой ситуации.
На самом деле, эта гонка со временем стала для нас новым стимулом,
все выражали большое удовлетворение отменой приказа оставить Ка¬
релию и Кемь и разрешением нам с Бертоном продолжить кампанию.
Это внесло изменения в наши планы, так как теперь нам не было необ¬
ходимости защищать нашу базу в Кеми от другого врага <болыиеви-
ков>, в то же время продолжая сражаться с немцами и финнами.
Время от времени вражеские разведчики пытались проникнуть
в тыл нашей главной колонны, но с ними разбирались либо наши реч¬
ные заставы, либо конвои, сопровождавшие припасы. С одной из этих
разведгрупп был связан случай, который в популярной прессе назвали
бы «эпическим» и который поднял боевой дух карелов на необычай¬
ную высоту. Две девушки из наших женских вспомогательных сил,
плывшие на одной из небольших лодок с припасами, оторвались от
своего конвоя, чтобы решить какие-то личные и домашние дела в сле¬
дующей деревне. Трое финских шпионов, которые лежали в лодке,
скрытой за тростниками и нависавшими ветвями деревьев, издалека
наблюдали за приближением их суденышка. Они дождались наиболее,
как им казалось, удачного момента и затем резко выплыли на середи¬
ну реки: двое на веслах, а третий, балансируя на носу и держа винтовку
наизготове, приказал девушкам остановиться. Этот приказ был проиг¬
норирован, и финн выстрелил в них, но из-за своей позиции и раска¬
чивания лодки промахнулся. Он выстрелил еще несколько раз с рас¬
стояния чуть менее 100 ярдов — но пуля лишь пробила одну коробку
с сухарями. После этого карельские девушки замерли в кажущейся не¬
решительности и, обменявшись парой слов, развернули лодку и нача¬
ли грести по направлению к финнам. Эти воины остановились, чтобы
наблюдать за приближением своих жертв; один из них всё кричал
о карах, которые обрушатся на их головы, и при этом размахивал не¬
54
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
мецкой гранатой. Девушки гребли изо всех сил, как будто хотели бы¬
стрее покончить с этой ситуацией. Когда они приблизились к финнам
на расстояние корпуса лодки, те начали выкрикивать указания, про¬
клиная их за неуклюжесть, но вместо того, чтобы послушаться, они
резко повернули, направив свою лодку на полной скорости в лодку
противника, и ударили ее точно посередине. От удара мужчина, кото¬
рый отложил свою винтовку и наклонился, чтобы схватить планшир
другой лодки, потерял равновесие и рухнул за борт. Двое гребцов вско¬
чили, но один от мощного и точного удара веслом тут же последовал за
своим товарищем в воду, а третьего навечно успокоило весло с право¬
го борта, которое, описав широкую дугу, ударило его со всего размаха
в шею. Девушки нанесли еще несколько ударов веслами, но это уже не
играло роли: мужчины не умели плавать. Они исчезли под водой,
и позже их тела были найдены в нижней части порогов. Охрана конвоя
захватила первого человека и лодку. Акулине и Саше Никулиным1
была присуждена Военная медаль — думаю, они были первыми жен¬
щинами, получившими эту награду.
Карельским девушкам повезло, что они так удачно вышли из этой
ситуации, поскольку их судьбе в случае поимки едва ли можно было
позавидовать. Обе стороны не отличались милосердием, часто прояв¬
ляя необыкновенную жестокость. Приведу пример в качестве иллю¬
страции отношений между завоевателями и завоеванными. Однажды
мы продвигались по лесной тропинке, ведущей в обход порогов,
и я заметил нечто похожее на старый ободранный мешок, из которого
во все стороны торчали лохмотья; он висел на нижней ветке сосны,
покачиваясь на ветру. Рядом свисал оборванный кусок веревки.
Я спросил Григория, который шел рядом: «Что это, Григорий? Наши
разведчики оставили знак?»
Он ответил: «Нет, веревка осталась после того, как мы сняли с нее
Бориса Богданова. Финны отрезали ему уши, пальцы на руках и ногах
и гениталии перед тем, как повесить его. А предмет рядом — это уби¬
тый финн, с которого сняли кожу и набили ее листвой. Он здесь в каче¬
стве предупреждения. Карелы — хорошие охотники и могут освеже¬
вать все, что угодно, но это не самый лучший пример, так как кожу
снимали в спешке, и к тому же он провисел здесь все лето».
Другой раз я спросил карельского офицера: «Почему вы все время
носите за поясом топор, Николай?»
«Видите ли, — тут же последовал ответ, — это хорошее и бесшумное
оружие для внезапного нападения, к тому же оно очень полезно —
если его правильно применять — для выбивания информации из
противника». Он улыбнулся и проиллюстрировал свои слова, подсунув
кончик лезвия под ноготь большого пальца.
Любое возражение против этих обычаев воспринималось здесь
ГЛАВА4.УХТИНСКАЯ КАМПАНИЯ
55
как проявление слабости, поэтому единственное, на чем я решительно
настоял, — это отказаться от подобной практики, пока я командую
ими. Карелы согласились, но, как я подозреваю, для них это означало
лишь то, что я просто не должен слышать о подобных жестокостях. Во
всяком случае, больше я с этим не сталкивался, и все остальные шедев¬
ры таксидермии, попадавшиеся мне, были старыми и потрепанными
погодой.
Но по одному вопросу оказалось сложно достичь согласия. Мне
были необходимы пленные, чтобы допросить их и составить более
точное представление о силах нашего противника; я был осведомлен
об их численности, но оказалось почти невозможным узнать их каче¬
ство и опыт боевых действий — информацию, которая для меня была
крайне важной. Когда я спрашивал о пленных, ответы не отличались
разнообразием: «Я прибыл слишком поздно, чтобы спасти кого-ни¬
будь из них...» или «Все погибли в первой же атаке». Генерал Мейнард
в каждом сообщении просил прислать пленных, и мне становилось все
труднее находить оправдания их отсутствию. Наконец, мне пришла
идея — купить одного. Я предложил фунт табака за пленного, если его
доставят живым и невредимым. Карелы решили, что я сошел с ума.
Предлагать настоящий табак в таких количествах за бесполезного
финна, которого придется кормить и которому, что хуже, придется
оставить его сапоги! (Стоит отметить, что к этому времени почти весь
личный состав Карельского полка носил финские сапоги.) Таким спо¬
собом я сумел заполучить одного пленного — однако, поскольку боль¬
ше табака у меня не было, он так и остался единственным. Мне при¬
шлось отправить его под конвоем вниз по реке Кемь, не из опасения,
что он сбежит, а чтобы сохранить его жизнь... и сапоги. Он был непло¬
хим парнем, каким-то духовным лицом, однако здесь занимался сов¬
сем не своей профессией. Он даже не пытался дезинформировать или
лгать нам, и, хотя его информация оказалась бесполезной, его пора¬
женческие настроения и рассказы о Финляндии нас очень ободрили.
ГЛАВА S
БОЙНЯ В ВОКНАВОЛОКЕ
Между мной и карелами существовало расхождение во мнениях, ка¬
савшееся не наших целей, а методов их достижения. Мы соглашались,
что эти земли нужно очистить от захватчиков, но карелы хотели ис¬
требить всех финнов, я же предпочитал нанести им серьезное пораже¬
ние и вышвырнуть за границу. Для этой цели с помощью деревенских
жителей по ту сторону фронта мы начали щедро снабжать противника
ложной информацией, из которой становилось ясным, что наши силы
насчитывали свыше 10 000 человек и что к нам быстро прибывали по¬
полнения. Этим историям добавил правдоподобия тот факт, что нам
действительно удавалось практически одновременно захватывать де¬
ревни, отстоящие друг от друга на 60 верст.
То, что наша дезинформация была столь же эффективна среди
финнов, сколько их дезинформация — среди наших людей в Мурман¬
ске, показывают их фантастические представления по поводу нашего
состава. Через несколько недель финское правительство направило
официальную жалобу в наше Министерство иностранных дел на же¬
стокость, проявленную Королевскими ирландскими стрелками при
захвате Ребол. Еще одна несправедливость по отношению к Ирлан¬
дии! Эта политика устрашения ослабила боевой дух врага, который
и без этого страдал от постоянных поражений: с того момента, как
противник узнал о нашем появлении в этих землях, мы никогда не
ГЛАВА 5. БОЙНЯ В ВОКНАВОЛОКЕ
57
оставляли его в неведении о судьбе его отдаленных гарнизонов и по¬
стов; еще больший удар по его морали нанесли бомбардировки Ухты,
проведенные нашим аэропланом.
В Ухте окопалось около 600 человек, которые не испытывали недо¬
статка в боеприпасах и продовольствии. Сама Ухта представляла со¬
бой что-то вроде миниатюрного Гибралтара — она стояла на утесах
высотой в шестьдесят футов, с запада и юга к ней примыкало большое
Ухтинское озеро1, ширина которого в этом месте достигала восемнад¬
цати верст, с севера ее защищало болото, о котором все отзывались как
о непроходимом, к востоку же на две версты протянулись пустые поля,
где не было даже листика для прикрытия, так как урожай только что
убрали — это создавало идеальный простор для многочисленных пу¬
леметов противника. В Ухте командовал полевой офицер, и то, что нам
удалось узнать, свидетельствовало о тщательной подготовке к ее обо¬
роне. В распоряжении оборонявшихся было восемь орудийных око¬
пов, столько же пулеметных точек, а также система траншей с огневы¬
ми позициями — все это было защищено мешками с песком и колючей
проволокой. Таким образом, со стороны озера у противника было на¬
дежное прикрытие. Еще больше пулеметов и три окопных миномета
простреливали сжатое поле, со стороны же болота их командир огра¬
ничился несколькими полосами колючей проволоки.
Во время своего налета гидропланы провели фотосъемку Ухты,
и в нашем распоряжении оказалось несколько очень полезных фотог¬
рафий. Мы знали, что удар с воздуха весьма впечатлил гарнизон и что
следующий налет мог бы оказаться не менее эффективным, если бы
нам удалось параллельно с ним организовать свою атаку. Эту задачу,
однако, оказалось чрезвычайно трудно выполнить, так как у нас не
было ни телефона, ни телеграфа, посредством которого мы бы могли
связаться с внешним миром — вся связь зависела от курьеров, кото¬
рым требовалось шесть дней, чтобы спуститься вниз по реке, и девять-
десять дней, чтобы добраться обратно, а базой самолетов была «Най-
рана», находившаяся от нас в 200 верстах. Самолеты оказывали нам
неоценимую помощь и эффективно бомбили позиции врага, но из-за
упомянутых условий оказалось невозможным скоординировать их
налет и нашу атаку. Ее организация под покровом темноты казалась
единственной альтернативой сомнительному удовольствию нести не¬
избежные и тяжелые потери. Однако неожиданно один из разведчи¬
ков рассказал, что он знает тропу через якобы непроходимое болото.
Эти новости пришлись кстати, поскольку в перспективе они могли со¬
хранить жизни многих карел.
Для нападения была выбрана ночь 11 сентября. Мы дождались,
пока с западной части неба не пропадет последний луч, и, когда в лесу
окончательно стемнело и все стихло, 600 человек единой колонной на¬
58
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
чали пробираться по предательскому болоту. Все блестящие части ору¬
жия и обмундирования были прикрыты. В полной тишине люди дви¬
гались подобно теням, никто не произносил ни слова, даже когда сол¬
даты, идущие в начале колонны, нашли и перерезали проволоку и до¬
стигли, наконец, прикрытия сараев, стоящих на отшибе, где они зале¬
гли на земле и ждали, пока не подтянулись последние бойцы нашей
длинной колонны.
Город находился от нас в четверти мили пересеченной местности,
местами заросшей кустами. В окнах горел свет, были хорошо слышны
голоса и звуки аккордеона. Шепотом был отдан приказ идти вперед.
Карелы рассредоточились по пустырю, но не удалось им пройти и по¬
ловину пути, как справа раздался крик и звук выстрела, затем секун¬
дная тишина, еще несколько выстрелов, очередь и снова тишина. Ока¬
залось, что у противника в замаскированном укрытии был форпост из
девяти человек, на который и наткнулись наши солдаты. У врага не
было ни единого шанса, однако им удалось предупредить гарнизон
своими выстрелами.
Впоследствии мы узнали, что майор Куцман, немецкий командую¬
щий, услышав стрельбу, в спешке собрал своих немецких подчинен¬
ных, большую часть корреспонденции и местные денежные запасы,
которые не успел вывезти его предшественник, скрывшийся в Фин¬
ляндии за два дня до этих событий с шестью тысячами фунтов стер¬
лингов. Со всем этим он сел на моторную лодку и, взяв на буксир еще
десять лодок, сбежал в западном направлении, однако перед этим
в заливе и на берегу он с помощью гранат разрушил столько лодок,
сколько было возможно в такой спешке. Разумеется, мы не смогли ор¬
ганизовать преследование, однако эта стратегия крайне эффективно
отрезала путь к отступлению для оставшейся части его гарнизона.
Имевшихся у нас сил было недостаточно, чтобы окружить весь го¬
род, и мы сосредоточили внимание на тех местах, где, как было из¬
вестно, размещались вражеские войска. Казармы противника были
захвачены очень быстро. Враг крайне неразумно попытался бежать
через тренировочный зал, и результат этого решения напоминал по¬
падание бомбы в траншею на французском фронте — один пулемет
поставили в окно, другой — в дверной проход, а тех, кто пытался бе¬
жать через другие окна, поджидали штыки. В остальных местах сопро¬
тивление было подавлено так же быстро; из всего гарнизона выжили
лишь те, кому посчастливилось добраться до леса, но и там они нашли
лишь временную безопасность, поскольку их выследили и перебили
в течение нескольких следующих дней.
Из захваченной корреспонденции было видно, что в Ухту неодно¬
кратно и безрезультатно запрашивались подкрепления, что противо¬
речило докладам разведки в Мурманске и подтверждало нашу правоту.
ГЛАВА 5. БОЙНЯ В ВОКНАВОЛОКЕ
59
В наши руки попали орудия, окопные минометы, пулеметы, боеприпа¬
сы, много продовольствия и, конечно, оставшиеся лодки. Захваченные
в Ухте флаги напомнили нам о том, что у нас до сих пор не было полко¬
вого знамени. Чтобы устранить этот недостаток, я написал домой брату
и заказал четыре флага с эмблемой нашего полка, в качестве которой,
если вы помните, служил зеленый трилистник. Чтобы он выделялся
ярче, для фона был выбран оранжевый цвет. Карелы так восхищались
этим красивым знаменем, что, в конце концов, выбрали его в качестве
национального флага, а когда им объяснили, что три листика имеют ре¬
лигиозный смысл, символизируя веру, надежду и милосердие, флаг был
безоговорочно поддержан и церковью. Сам Святой Патрик не стал бы
возражать против интерпретации значения, которое нес скромный
цветок со склонов Слемиша2. Одно из наших знамен развевалось на
флагштоке здания городского совета в Ухте, другое — над казармами
и зданием телеграфа в Юшкозере, примерно в девяноста милях от Ухты,
третье — над казармами в Кеми, и четвертое было поднято под «Юнион
Джеком»3 над зданием штаба Карельского полка на станции Кемь.
Германский штаб и его охрана смогли добраться до большой дерев¬
ни Вокнаволок, находившейся в сорока пяти километрах в сторону гра¬
ницы. Там они остановились, поджидая подкреплений из Финляндии.
В этом месте к ним присоединились еще 200 человек, однако промед¬
ление в шесть дней обошлось им слишком дорого: их позиция стала
смертельной ловушкой, так как превосходящим силам карелов удалось
полностью окружить деревню. Несмотря на возражения карелов, я на¬
писал немецкому командующему, предлагая ему и его людям безопа¬
сный проход в Финляндию при условии, что они сдадут все оружие
и возьмут продовольствие лишь на четыре дня. В этом предложении он,
очевидно, увидел ловушку и, к сожалению, отказался сдаться. Второго
октября он попытался прорваться к границе, но до нее практически
никто не добрался. За один день боев он потерял 214 человек убитыми,
после чего беспорядочное бегство продолжалось до самой границы.
Тем временем мне пришлось оставить Ухту, чтобы как можно бы¬
стрее добраться до Кеми, где я должен был взять командование над
войсками. Уезжал я с легким сердцем, так как ничто не могло поме¬
шать полной победе и изгнанию с карельской земли всех захватчиков
до единого. Была организована сильная пограничная охрана и тща¬
тельно укреплены все стратегически важные пункты. Хитон остался
в Юшкозере, чтобы заведовать транспортом и подвозом припасов
с помощью портативной радиостанции (карелы проявили порази¬
тельную изобретательность, сумев поднять 200-футовую мачту без ка¬
ких-либо механизмов).
Поскольку опасности со стороны врага больше не было, путешест¬
вие вниз по реке показалось несколько скучным — впрочем, это отча¬
60
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
сти компенсировалось волнением, с которым приходилось нестись
вниз по порогам, а также возросшей скоростью лодок. Местность во¬
круг изменила свой облик и оделась в осенние цвета. Дикие птицы —
лебеди, гуси и утки — собирались в стаи перед отлетом на юг. За оче¬
редным поворотом реки больше нельзя было обнаружить два-три ути¬
ных выводка, бесшумно уступающих дорогу лодкам: вместо этого оче¬
редной плес был либо пуст, либо покрыт сотнями уток; к концу же пу¬
тешествия мы встречали стаи из тысяч птиц. Гуси вели себя более
скромно, чем обычно, и попадались на реке довольно редко, предпо¬
читая озера, более отдаленные от маршрутов людей. Мы хотели под¬
стрелить гуся из стаи, собравшейся на большом озере Панозеро, одна¬
ко их часовые были настороже и всполошили остальных. В следующее
мгновенье туманный воздух наполнился беспорядочными криками
птиц и хлопаньем тысяч крыльев, после чего птицы скрылись в пред¬
рассветной темноте.
Перед самой Кемью нам посчастливилось увидеть поразительное
зрелище — начало массового исхода. В течение последних двух недель
во всей Карелии дикие птицы объединялись для отлета на юг, исполь¬
зуя военную метафору, сначала в роты, потом в батальоны и бригады,
а сейчас слились в огромные армии и поднимались в небо, занимая
каждая свою высоту. Воздух был наполнен хлопаньем миллионов —
без преувеличения — крыльев. Их стаи шириной в полмили тянулись
по небосводу от горизонта до горизонта, на все тридцать верст, что мы
могли охватить взглядом, и им не было конца. Глубину этого огромно¬
го скопления птиц было трудно оценить: казалось, что лебеди и гуси
предпочитали лететь выше, чем утки, поднимаясь на 1000 футов.
Обычно они минут пятнадцать маневрировали, чтобы занять нужную
позицию, затем, словно услышав какой-то безмолвный сигнал, все
разом начинали лететь на юг, соблюдая абсолютную гармонию. Юж¬
ный край этой огромной массы птиц выстраивался в четкую и пря¬
мую, как стрела, линию, на острие которой летели вожаки, за ними
стройный порядок постепенно нарушался, и в конце стаи царила пол¬
ная неразбериха, в которой отстающие птицы торопились занять свои
места. Понемногу издаваемый ими шум стихал, и на небе становилось
светлее, когда очередная стая исчезала за южной стороной горизонта,
оставляя за собой полную тишину и чувство потери, напоминавшее
о скором наступлении полярной зимы.
Лишь однажды, когда расстояние между деревнями было слишком
большим, чтобы преодолеть его за один день, нам пришлось разбить
лагерь на берегу реки. Комары, разбуженные от спячки теплом ко¬
стров, были очень рады нашему визиту, и к тому же нам уделили самое
пристальное внимание крошечные древесные мошки, слишком ма¬
ленькие, чтобы от них помогала противомоскитная сетка. Карелы рас¬
ГЛАВА 5. БОЙНЯ В ВОКНАВОЛОКЕ
61
с казали, что эти маленькие бестии не умеют видеть и ориентируются
но запаху; казалось, они состоят из одного носа, который крайне лю¬
бят совать в чужие дела, и это отчетливо отражалось на наших лицах
ма следующий день.
Условия для ночлега во всех деревнях были одинаковыми — одно¬
этажные бревенчатые избы с чердаком, где хранилось сено и инстру¬
менты, и подполом. Одна половина дома была жилой, во второй дер¬
жали лошадей или коров. Выступающая веранда4 защищала дверь от
непогоды, щели во внешней двери затыкались изнутри одеялами,
шкурами или брезентом. Внутренняя дверь вела из маленькой прихо¬
жей, где оставляли верхнюю одежду, в большую квадратную гостиную
с натертыми, без единого пятнышка полами. В одной стене обычно
было два маленьких окошка с двойными стеклами, все стыки между
которыми были проклеены бумагой или законопачены ватой. Чет¬
верть площади комнаты занимала огромная кирпичная печь высотой
примерно пять футов. На ее верху было устроено спальное место для
семьи, которым пользовались зимой, а также летом в те дни, когда не
пекли хлеб. В углу стояли неизбежные иконы, под которыми обычно
горела маленькая красная лампадка с ароматизированным маслом.
Деревянные стены были пустыми, лишь иногда на них висели рожде¬
ственские картинки из финских или шведских, реже русских журна¬
лов. Мебель обычно состояла из белого отполированного стола, двух
скамеек без спинок, и иногда двух кресел в виндзорском стиле, стояв¬
ших в противоположных углах комнаты. В любое время дня и ночи
был готов кипящий самовар. Дом вентилировался с помощью трех¬
дюймовой трубки, идущей сквозь стену; когда требовалось, ее вну¬
тренний конец затыкали круглой пробкой.
В России в избах был особый запах, скорее приятный, чем наобо¬
рот, несколько похожий на тот, что можно почувствовать в деревен¬
ских домиках в Ирландии, отапливаемых торфом — смесь из запахов
кожи, сигарет, древесного угля и клопов. Впрочем, в одном эти запахи
сильно различались: здесь присутствовал очень необычный муску¬
сный аромат, который легко узнавал любой знающий человек. Этот
маленький зверек живет в мхе, который прокладывают между бревна¬
ми во время строительства дома, и русские очень трепетно относятся
к этим домашним питомцам, особенно когда они появляются в самый
несвоевременный момент. Однажды после обеда в русском доме я за¬
воевал антипатию хозяев, застрелив прекрасный экземпляр из ма¬
ленького карманного пистолета. Мне казалось, что выстрел получился
исключительно удачным, поскольку он настиг маленькую и провор¬
ную цель на расстоянии четырех футов, но хозяин дома его совершен¬
но не оценил. Есть в местных домах и другой жилец, пригретый те¬
плом русской печи, которая служит ему и инкубатором, и штабом, —
62
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
таракан. Его длина нередко достигает двух дюймов от усов до хвоста,
питается он крошками, которые буквально сметает с пола и других
мест. Он не нападает на людей, однако издает раздражающие звуки,
щелкая и шурша долгими душными ночами. Если его потревожить во
время этих ночных операций, он развивает удивительную скорость
и с шумом скрывается в укрытии. Когда тараканов становится слиш¬
ком много, русские зимой оставляют дом на несколько дней, чтобы
остыла печь, и открывают все двери и окна. Арктический мороз избав¬
ляет их от этой проблемы.
Егор, наш широколицый неунывающий рулевой, был замечатель¬
ным лодочником; он знал все камни, течения и мели на двести миль
и безопасно провел нас через все пороги, включая три мили бурлящей
воды за Панозером. Можно было учиться навигации, просто наблюдая
за его работой. Он мог резко повернуть рулевое весло и отдать приказ
гребцам (на этот раз мужчинам), которые тут же его выполняли: одна
сторона начинала грести, а другая поднимала весла, или же все начина¬
ли мощно грести, чтобы уйти от опасной подводной скалы или скрыто¬
го течения. Если начинаешь долго вглядываться в воду по ходу движе¬
ния, то возникает странное чувство, будто лодка никуда не движется;
рядом с ней медленно, словно в замедленном кино, встает большая
волна и угрожает обрушиться на нас, но потом постепенно убывает,
и на ее место встает новая. Ощущение движения возвращалось только
при взгляде на берег реки или на скалу, торчащую над поверхностью
воды; казалось, что эти объекты проносятся мимо на огромной скоро¬
сти, как местность, мелькающая за окном скоростного поезда. Это
ощущение было приятным и напоминало скачку по открытой местно¬
сти на быстро несущейся лошади или спуск на гоночном бобслее.
Заслуживающий упоминания случай произошел на водопаде
в Подужемье. После дружеских споров по поводу возможности преодо¬
леть этот опасный участок на лодке двое известных в этих краях лодоч¬
ников решили попробовать — не ради денежного вознаграждения,
а ради славы и почета. Мы предлагали им деньги, чтобы они взяли пас¬
сажиров, однако они отказались. Сначала они тщательно изучили все
скаты и проследили направление основного течения вплоть до самого
водопада, затем сели в лодку — старый бородатый мужчина на руле
и карельский сержант со сложением Геркулеса за веслами. Мы стояли
на скалах у вершины водопада и смотрели вниз на пятидесятифутовый
каскад бушующей воды, в котором перепад высоты достигал двадцати
футов. Вода неслась по разбитому руслу мощным и быстрым потоком,
повороты которого были внезапными и непонятными и, без сомнения,
формировались скалами, скрытыми под поверхностью воды, после
чего с грохотом падала в небольшой бассейн. Маленькая лодочка под¬
плыла к краю порога, ее рулевой припал к корме и пристально вгляды-
ГЛАВА 5. БОЙНЯ В ВОКНАВОЛОКЕ
63
нался вперед, а второй мужчина медленно греб вперед. Затем, как
только нос лодки начал клониться вниз, сквозь грохот воды мы услы¬
шали, как рулевой что-то прокричал своему товарищу, после чего тот
начал грести изо всех сил и всем весом своего тела. Нос лодки слегка
приподнялся и, описав кривую, полностью показался из воды, и лишь
греть лодки и рулевое весло оставались в контакте с нисходящим пото¬
ком; потом, как нам показалось, лодка на какое-то мгновение зависла
в воздухе и исчезла в облаке водной пыли внизу. Мы решили, что она
потеряна навсегда, однако через какой-то промежуток времени, стоив¬
ший нам немало нервов, наполовину затопленное суденышко появи¬
лось из тумана и густой пены с промокшим до нитки, но торжествую¬
щим экипажем. Подвиг лодочников поразил наших морских пехотин¬
цев больше, чем все остальное, что они видели в этой стране.
По возвращении в Кемь я через генерала Мейнарда направил в Во¬
енное министерство запрос касательно вдов и сирот солдат, погибших
в боевых действиях, а также осведомился, какого рода помощь может
быть оказана инвалидам. Карелы не были частью британской армии
и не приносили присяги на верность, и подобный случай на моей па¬
мяти не имел прецедентов. Военное министерство, в свою очередь,
спросило, есть ли у меня какие-либо идеи. Я к тому времени обдумы¬
вал возможность организации торговли мехом, что позволило бы со¬
здать фонд для этих целей, и это предложение было одобрено Воен¬
ным министерством. Майор П.Дж. Маккези дал несколько ценных со¬
ветов по поводу финансового учета, которые помогли нам избежать
проблем в будущем.
Затея с торговлей мехом увенчалась полным успехом. Охотники
доставили нам отличные шкуры рыжей и черно-бурой лисы и несколь¬
ко шкур серебристо-черной лисы. За них мы заплатили от 10 до 30 шил¬
лингов и продали их нашим офицерам по ценам от 12 до 16 фунтов
стерлингов за каждую! Также было продано несколько рысьих, куни-
чьих и горностаевых, довольно много лосиных и несколько тысяч зая¬
чьих шкур. Несмотря на наши баснословные доходы, покупатели также
были чрезвычайно довольны: нескольким офицерам, уезжавшим в от¬
пуск, за шкуру лисы давали 35 фунтов, а в Лондоне за одну шкуру сере¬
бристо-черной лисицы предложили целых 75 фунтов.
Учет велся офицером, который в свободное время между войнами
работал профессиональным бухгалтером, поэтому при отъезде из Рос¬
сии вся наша бухгалтерия была в полном порядке: были выплачены
все пенсии за три месяца, а в активах оставалась отличная моторная
лодка с двигателем мощностью 10 лошадиных сил и 600 фунтов стер¬
лингов деньгами. В конце концов Военное министерство согласилось
выплачивать пенсии карельским вдовам и сиротам и пособия солда-
там-инвалидам.
ГЛАВА 6
ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
Прибыв в Кемь, мы обнаружили, что за время нашего отсутствия здесь
многое изменилось. Проводилась какая-то политика, однако ее конеч¬
ная цель оставалась неясной для тех из нас, которым великие не дове¬
ряли свои тайны. Было очевидно, что на политическом море появи¬
лись течения и водовороты, которые угрожали поглотить чисто воен¬
ные соображения и вовлечь нас в лабиринт интриг.
Капитан Дрейк-Брокман очень обрадовался, когда с его плеч была
снята ответственность за Кемский район. К этому времени здесь поя¬
вилось несколько небританских офицеров, которые были значительно
выше его по званию и, как следствие, не слишком помогали ему в этой
трудной работе. Однако благодаря проявлению неординарного такта
и дипломатии ему удалось сохранить хотя бы внешнюю гармонию
в отношениях между разнородными частями и конфликтующими ин¬
тересами, представленными сейчас в командовании. Прибыла еще
одна рота сербов под командованием одного или двух пылких млад¬
ших офицеров, чьи представления о времяпрепровождении значи¬
тельно отличались от тех, что были приняты среди «высших фронто¬
вых кругов», как мы говорили во Франции. Один из этих молодых лю¬
дей в ответ на протесты матери, к чьей дочери он проявлял преувели¬
ченное внимание, выставил пожилую леди из ее собственного дома
и поставил часового, чтобы она не могла вернуться! Также прибыла
ГЛАВА 6. ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
65
французская гаубичная батарея, которая не доставила никаких про¬
блем и оказалась весьма полезной. Однако контингент <белогвардей-
ской> Новой Мурманской армии был совсем иным делом. Офицерами
в ней служили люди, которые, согласно данным нашей разведки, были
настроены против союзников и создавали нам всевозможные помехи.
Дружба между союзниками и этими русскими офицерами не сложи¬
лась, не было и братания между нашими и их солдатами. В городе, где
до появления белогвардейцев к нам относились по-дружески, теперь
за редкими исключениями боялись не только проявлять гостеприим¬
ство по отношению к нам, но и просто быть замеченными в нашем
обществе. Администрация мурманской армии постоянно пыталась
подорвать наше влияние и авторитет среди карелов, при этом однов¬
ременно генерал Мейнард получал доклады, согласно которым карелы
всё это время только и ожидали удобного случая, чтобы восстать
и убить всех британцев в Карелии. Такие попытки не прекращались
вплоть до нашей эвакуации из России и вызывали совершенно ненуж¬
ные трения между нами и штабом генерала Мейнарда. Влияние этой
пропаганды на наш мурманский штаб было очень большим, и мне ка¬
жется, что я сам стал объектом подозрения, хотя оставалось непонят¬
ным, должен ли я был «восстать» вместе с карелами и содействовать
расправе над моими соотечественниками или просто захватить Рос¬
сию ради каких-то собственных целей и водрузить над Кремлем чер¬
ный флаг с черепом и костями.
Помимо этих затруднений, наши войска атаковала эпидемия
гриппа в той смертельной форме, которая в 1918 г. словно косой,
прошлась по Европе, наиболее сильно затронув Англию. Очень по¬
страдала рота морских пехотинцев Дрейк-Брокмана, и мы часто нахо¬
дили карельские лодки из числа тех, что подвозили нам припасы, вы¬
тащенными на берег реки рядом с избушкой, внутри которой лежал
мертвый экипаж. Немало людей потеряла и сербская рота.
Постоянные интриги русских в Мурманске заставили нас в инте¬
ресах нашей безопасности организовать и развивать собственную
контрразведку. В этом отношении нам повезло, поскольку мы нашли
способного и опытного офицера из бывшей царской полиции, Маще-
рина, который в данный момент был капитаном мурманской армии,
приписанным к Кеми, и имел откровенно пробританские взгляды.
У Мащерина имелись друзья на почте, на телеграфе и на железной до¬
роге, и поэтому он находился в отличной позиции для сбора «внутрен¬
ней информации», с помощью которой он предотвратил три покуше¬
ния на мою жизнь. Может показаться странным, что эти покушения
организовывались нашими русскими союзниками, тем более что на¬
шей целью — по крайней мере, формально — было оказать им помощь
против давления большевиков с юга, и мне в голову приходят два
66
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
объяснения: ревность иди то, что мурманские войска были уже зара¬
жены вирусом революции. Возможно, истина крылась где-то посере¬
дине, однако я все-таки склоняюсь в сторону последней причины
и считаю, что именно она была основной. Весьма показательно то, что
русские солдаты в Мурманске отказались от привычки, привитой им
собственными офицерами и еще недавно бывшей в порядке вещей, —
уступать дорогу проходящему мимо офицеру, будь то русский или
британец.
Первое покушение было предотвращено Мащериным и его аген¬
тами в самом начале. Из Мурманска в Кемь послали двух людей с един¬
ственной целью способствовать моей скорой кончине, но, поскольку
нас заблаговременно предупредили об этом замысле, их встретили на
вокзале, допросили русскими методами и внесли некоторые поправки
в их дальнейший маршрут. Мне никогда не говорили, что стало с ними,
однако через несколько месяцев в Кемь из Мурманска пришло шифро¬
ванное письмо с запросом об их местонахождении; оно не было адре¬
совано мне, однако попало в мои руки по обычным каналам. Размыш¬
ляя над ним, я был не слишком удивлен тому, что они не вернулись
в Мурманск: Мащерин, находившийся в крайне деликатном положе¬
нии, едва ли мог позволить им уйти.
Русские методы допроса в подобных ситуациях были, мягко гово¬
ря, грубыми, но давали немедленные результаты. Первым делом с че¬
ловека срывали верхнюю одежду; потом, встав перед ним и медленно,
с намеком поглаживая ремень кнута, Мащерин задавал четкие вопро¬
сы и требовал немедленных ответов. Если ответы были недостаточно
быстрыми и полными, он наносил жертве три сравнительно сильных
удара, и обычно этого хватало, чтобы добиться желаемой информации.
В том случае первый из наших гостей, приведенный на допрос, отка¬
зался говорить, опасаясь, без сомнения, последствий разглашения
имен своих хозяев. Его упорное молчание вынудило Мащерина приме¬
нить кнут в полную силу, и удары, наносившиеся мужчиной весом
в семнадцать стоунов и ростом шесть футов и три дюйма, выбили из
жертвы то, чего не удалось добиться одним предупреждением. Имена
и все другие необходимые детали были получены, однако к концу до¬
проса его жертва лежала без сознания сплошной кровоточащей массой.
Полученная таким образом информация была подтверждена вто¬
рым пленным при схожих обстоятельствах.
Благодаря своим специфическим талантам Мащерин оказался для
нас незаменимым союзником. Вскоре он стал хорошим другом всех
британцев. Я думал, что хорошо знаю его, пока мне не стало известно
о его методах допроса, что вынудило меня осознать огромную разни¬
цу между русским и нашим отношением к подобным вопросам. Когда
я приказал ему больше не применять пытки, он решил, что я сошел
ГЛАВА 6. ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
67
с ума, и я не могу поручиться, что в дальнейшем он не нарушал мой
приказ.
Исчезновение двух первых тайных агентов не удержало их хозяев
от повторных покушений, которые были организованы несколько ме¬
сяцев спустя. Посланные ими люди были вновь перехвачены, и у меня
не имеется никаких сведений об их судьбе, за исключением рапортов
о том, что время от времени их тела видели в разных прорубях на реке.
Было организовано и третье неудачное покушение, не отличавшееся
от двух предыдущих, но на этот раз агенты просто струсили, что и об¬
условило его неудачу. Если бы эти методы дали желаемые результаты,
то в моем убийстве, без сомнения, обвинили бы карелов.
Поскольку прямолинейный подход оказался на удивление неэф¬
фективным, была предпринята попытка разрушить хорошие отноше¬
ния между карелами и нами. В Карелию из Полярного круга, станции,
находившейся поблизости от нашей северной границы, была послана
группа из восьми человек с приказами использовать всю возможную
пропаганду против британцев, чтобы убедить карелов уйти из Кеми.
Основная цель заключалась в захвате всех складов с припасами, со¬
зданных нами вдоль реки. Я могу представить себе, как поступил Ка¬
рельский полк с этими людьми. Их участь так и осталась неизвестной.
Эти события были всего лишь незначительными эпизодами
в очень хлопотное время, в течение которого мы пытались доставить
в Карелию продовольствие в достаточном количестве до того, как пре¬
кратится сообщение по рекам. Между тем временем, когда реки по¬
кроются льдом и плыть по ним станет невозможно; и тем, когда лед
станет достаточно толстым, чтобы выдержать вес лошадей и груженых
саней, был промежуток в шесть недель или даже больше. К этому вре¬
мени нам удалось убедить руководство, что в продовольствии и оде¬
жде нуждались не только принятые на службу солдаты, но и граждан¬
ское население, у которого враг отобрал весь скот и хлеб и которое без
незамедлительной помощи было обречено на голодную смерть. Чтобы
доставить припасы в огромный малозаселенный район общей площа¬
дью 20 тыс. кв. миль, нам пришлось проделать огромную работу.
Время от времени до меня доходили обрывки разговоров о знаме¬
нитом монастыре, расположенном на Соловецких островах, которые
лежали примерно в тридцати милях к северо-востоку от Попова
Острова. Я знал, что наши военно-морские силы разрушили телеграф,
принадлежащий монахам, но, поскольку Соловки не были подчинены
кемскому командованию, благополучие монастыря меня не очень
волновало.
Однажды утром я был крайне удивлен, обнаружив, что в штабе
меня поджидают три достопочтенных благочестивых человека с пись¬
мом от архимандрита, т. е. архиепископа Соловецкого монастыря,
68
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
в котором содержалась просьба обеспечить защиту на зимние месяцы,
когда по льду Белого моря с материка к ним смогут с легкостью до¬
браться банды вооруженных бандитов. Он писал, что у монахов нет ни
физической защиты против насилия и агрессии, ни навыков обраще¬
ния с оружием, несмотря на то, что у монастыря имелась полностью
укомплектованная батарея современных двенадцатифунтовых ору¬
дий, подаренная им царем, и не могли бы мы прислать батальон бри¬
танских солдат, во имя всего святого! Выразив сожаление по поводу
того, что в настоящее время у нас не было запрошенного числа солдат,
я сказал, что мы постараемся сделать все возможное, чтобы найти вы¬
ход из этой ситуации, и высказал свое твердое мнение, что батарея,
скорее всего, станет желанной добычей для людей со злыми умысла¬
ми, которые могут напасть на монастырь, чтобы захватить ее и ис¬
пользовать совершенно не по назначению, и что эти орудия следует
поручить нашей опеке в Кеми, в то время как для монастыря их отсут¬
ствие будет означать большую безопасность. Я решил, что эмиссарам
совершенно излишне знать о реальной численности британских ча¬
стей в Кеми, которая в то время составляла около 250 человек. В ре¬
зультате длительных переговоров между нами и архимандритом мы
отправили на Соловки Славяно-Британский Легион, состоявший ис¬
ключительно из русских, который должен был защищать монахов в те¬
чение опасных месяцев, а взамен архимандрит должен был перевезти
батарею двенадцатифунтовых орудий в Кемь. Однако мои мечты о Ко¬
ролевской ирландской карельской конной артиллерии так никогда
и не материализовались. Об орудиях узнал генерал Айронсайд1 и до
того, как их успели отправить, заявил на них права архангельских сил.
Архимандрит, проявив изрядный дипломатический талант, сыграл на
противоречиях между Архангельском и Кемью, и мне кажется, что
в конечном итоге он сохранил их за собой. Спор за эти орудия принял
настолько серьезный оборот, что генерал Айронсайд лично приехал из
Архангельска в Кемь, чтобы «обсудить эти вопросы». С ним было слож¬
но спорить по многим причинам, но в первую очередь из-за его лич¬
ных качеств, если не принимать во внимание старшинство по званию.
Когда следующей весной вскрылось море, из Кеми на Соловки был
отправлен маленький пароход, чтобы забрать оттуда нашу охрану.
Я воспользовался этой возможностью, чтобы принять многочислен¬
ные приглашения архимандрита в гости и лично поблагодарить его за
отличное отношение к своей охране, а также за добрые пожелания
и копченого лосося, которого он часто посылал к нашему столу. Ко¬
рабль двигался медленно, так как ему приходилось постоянно манев¬
рировать, обходя льдины, и у нас имелось много времени, чтобы из¬
учить цель нашего визита с расстояния в несколько миль. Земля была
низкой и тщательно возделанной, почти без деревьев, и взгляд сразу
ГЛАВА 6. ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
Г.’)
останавливался на самом монастыре, который по площади ’üiiimm.im
много акров и был окружен серыми, мрачными и неприступными стг
нами с бойницами. По углам стен стояли массивные башни, такжг
с бойницами, через которые простреливались все мертвые зоны. :)к>
был настоящий город-крепость. Его вид оживляли десятки стройных
белых башенок, покрытых ярко-зеленой медью, которые поднима
лись над стенами, и огромный византийский купол собора, доминиро
вавший над всем островом. В солнечную погоду его можно было уви¬
деть с моря с расстояния во много миль.
Вид на Соловецкий монастырь, весна 1919 г.
Приблизившись, мы увидели добротно построенный волнорез, за
которым скрывалась гавань, вмещавшая четыре или пять пароходов
средней грузоподъемности и целый флот рыбачьих лодок, принадле¬
жавших монастырю. О том, что здесь останавливаются и более круп¬
ные суда, свидетельствовал сухой док и несколько подъемных кранов
на пристани.
После того, как послушники с выбритыми макушками в коричне¬
вой одежде и в русских сапогах вместо сандалий пришвартовали наш
корабль к пристани, нас поприветствовала группа священников в чер¬
ном платье, на головах которых были обычные высокие черные голов¬
ные уборы, закреплявшиеся длинными черными лентами. Меня
с Менде (моим переводчиком) провели по длинному разводному мо¬
сту через ров, затем сквозь массивные железные двери в большой ка¬
менный зал без каких-либо украшений или мебели и далее по не¬
скольким каменным коридорам к самому архимандриту.
70
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Он ждал нас в светлой солнечной комнате, где из мебели был лишь
чистый, без единого пятнышка стол из светлого дерева и несколько
деревянных стульев; впрочем, от любой комнаты, где присутствовал
архимандрит, оставались лишь самые смутные воспоминания. Его об¬
щество производило неизгладимое впечатление. Высокий мужчина,
одетый в простое черное платье и в высоком головном уборе, соответ¬
ствовавшем его положению, — единственным, что разбавляло черный
цвет, был золотой русский крест, висевший на шее, — он не нуждался
ни в каких знаках отличия, чтобы в нем признавали лидера и руково¬
дителя величественной и древней организации. Я никогда не встречал
человека с таким необычайным личным магнетизмом. Абсолютно
черная борода окаймляла его мертвенно-бледное лицо, а глаза, пере¬
дававшие больше доброты и расположенности, чем способно любое
слово, создавали впечатление глубокого интеллекта и знаний, подоб¬
ных которым я не видел ни у одного человека. Он излучал вокруг себя
атмосферу абсолютного спокойствия.
В тот момент я еще не понял, что он мог читать мои мысли, как
открытую книгу, — осознание этого пришло внезапно, когда я обнару¬
жил, что он все время отвечает на вопросы, о которых я подумал, но
еще не успел задать. Мне пришло в голову, что эта способность делает
меня уязвимым в случае переговоров по поводу орудий или по любым
другим интересующим меня вопросам.
Мы в полной мере ощутили гостеприимство архимандрита за его
столом, на который подали превосходно приготовленную рыбу, све¬
жий хлеб и молоко, в то время как наш хозяин, питавшийся один раз
в день, ограничился тарелкой сычужка. Он рассказал нам много инте¬
ресных фактов, связанных с историей монастыря, который был осно¬
ван в десятом или одиннадцатом столетии и был вторым по значимо¬
сти в Российской империи. Всего в нем находилось 1200 монахов, но
сейчас здесь осталось жить менее половины от этого числа, хотя было
много послушников, трудившихся на фермах, на рыбачьих лодках, на
пароходе или занимавшихся другой работой или ремеслом. Было вид¬
но, что только для поддержания зданий монастыря в таком прекра¬
сном состоянии требовалось много постоянных работников. Кроме
того, вся одежда на острове ткалась и изготавливалась вручную, нужно
было выделывать кожи, шить сапоги и сандалии, молоть муку, печь
хлеб, а еще плотничать и работать в кузнице — судя по всему этому,
население острова было весьма значительным. Монахи сами построи¬
ли свой пароход и рыбачий флот и соорудили сухой док, глубоковод¬
ную гавань и очень эффективный волнорез. Они также построили три
огромных четырехэтажных общежития, в каждом из которых могло
уместиться по 700 паломников. Вся еда поставлялась с ферм, на них же
выращивались сотни голов прекрасного скота херефордской породы
ГЛАВА 6. ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
71
и много породистых свиней. Местное молочное хозяйство было са¬
мым большим, современным и гигиеничным из всех, что я видел.
Дороги здесь были лучше, чем на континенте, хотя в сравнении
с английскими все-таки проигрывали, однако они часто оказывались
под водой, когда с востока дул сильный ветер и вода поднималась, за¬
тапливая низкий берег. Когда мы ехали по дороге на местную ферму,
монах, сидевший за рулем «Форда», остановился и вышел из машины,
чтобы согнать с дороги семейство белых куропаток. Архимандрит объ¬
яснил эту необычную ситуацию, рассказав, что на острове существует
закон, запрещающий убийство любой живой твари, и поэтому он в те¬
чение сотен лет оставался для птиц убежищем. Среди цветов по обеим
сторонам дороги высиживали свои яйца морские птицы, не обращав¬
шие ни малейшего внимания на проезжающих мимо людей и прояв¬
ляющие признаки раздражения лишь в тех случаях, когда мы щелкали
фотоаппаратом в шести футах от них. Птицы продемонстрировали
видимое волнение лишь однажды, когда по тропинке к ним спустился
монах с остатками рыбы, предназначавшейся на их стол — кайры, ба¬
кланы и чайки, высиживавшие яйца, оглушили нас своими хриплыми
голосами, стараясь привлечь к себе внимание.
Сады монастыря содержались в условиях, не уступающих Хэмп-
тон-корту2. В них в изобилии росли растения и цветы, в существова¬
ние которых рядом с Северным полярным кругом едва ли можно было
поверить. Тропинки петляли мимо живописных белых стен общежи¬
тий, школ, часовен и храмов, украшенных изображениями святых
в двадцать футов высотой с золотыми нимбами, которые занимали все
свободное пространство, а в каждой нише стояла раскрашенная дере¬
вянная фигура. Высоко на стенах одного большого храма я увидел кру¬
глые темные проемы, покрытые стеклом, под которыми была видна
надпись, сделанная крупными буквами. Мне не без гордости указали
на проемы и рассказали, что они остались от бомбардировки англий¬
ским флотом во время Крымской войны: оказалось, что несколько су¬
дов проникли в Белое море и атаковали Соловецкий монастырь. Я из¬
винился перед архимандритом за эту неучтивость, объяснив, что это
было задолго до меня; он принял мои извинения с улыбкой и добавил,
что и сам не был в монастыре во время бомбардировки, но испытыва¬
ет гордость за эти небольшие следы истории, и показал мне большую
груду древних ядер под деревянным навесом, стоявшим на резных
колоннах.
Из садов можно было лучше оценить красоту и изумительные узо¬
ры высоких башен с их куполами, здания со множеством окон, прекра¬
сные старые витражи часовен и идеальные пропорции высокой коло¬
кольни с огромным, низким по тону колоколом, который, как нам го¬
ворили, можно было услышать в любом уголке острова.
72
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Свежий воздух и ролнечный свет остались позади, когда нас повели
в главную трапезную по длинным, тускло освещенным коридорам, в ко¬
торых каменный пол был за многие годы отполирован ногами, обутыми
в сандалии, а стены были украшены длинными рядами икон и картин
на религиозные темы — иногда их окружала красивая каменная резьба.
Воздух здесь, как и во всем монастыре, был пропитан запахами ладана
и кожи. Трапезная оказалась круглым залом диаметром примерно
100 футов с таким низким сводом, что я был весьма удивлен, не обнару¬
жив в центре поддерживающих колонн: весь его огромный вес лежал
только на внешних стенах. Потолок также украшали фрески на религи¬
озные темы — ими было покрыто все пространство свода. Некоторые из
них показывали необычайный талант автора. Мне сказали, что боль¬
шинство фресок было создано в XVII в., хотя некоторые были гораздо
старше. Их несколько раз реставрировали и постоянно подновляли, чем
отчасти можно было объяснить яркий цвет красок. В центре стояли
длинные столы и простые деревянные скамейки, отполированные до
снежной белизны, каменный пол блестел, как полированный мрамор,
благодаря постоянной уборке и босым ногам братии этого старинного
ордена, поскольку в этой части монастыря монахи не носили обувь.
На раке, которая находилась перед поставленными в линию стола¬
ми, сверкало величественное золотое распятие. Оно было единствен¬
ным предметом на уровне глаз и привлекало внимание, затмевая все
остальное вокруг.
Из трапезной мы пошли в оружейную комнату, расположенную
в укрепленной части монастыря, и по дороге прошли по множеству
коридоров, миновали несколько железных дверей и поднимались по
каменным лестницам, пока, наконец, не оказались в галерее, проходя¬
щей внутри внешних стен. Ее ширина достигала четырнадцати футов,
чтобы в случае нападения защитники крепости могли свободно пере¬
мещаться из одного места в другое. Ширина внешней части стены со¬
ставляла примерно двенадцать футов, с бойницами через регулярные
промежутки, и камни в кладке были настолько хорошо подогнаны
друг к другу, что для поддержания идеального состояния стены пра¬
ктически не требовалось внимания. Оружейная комната находилась
за массивной железной дверью. Она представляла собой большое и ос¬
вещенное электричеством помещение со сводом и располагалась в од¬
ной из боковых башен рядом с воротами, однако, в отличие от трапез¬
ной, ее крыша поддерживалась множеством колонн. Содержимое ком¬
наты было изумительно по количеству и разнообразию, составляя це¬
лый — необычайно интересный — музей. Вдоль стен были расположе¬
ны стойки со всеми видами оружия в его долгой эволюции от длинных
луков и стрел до пулеметов образца 1914 года. Алебарды, боевые топо¬
ры и булавы, копья, пики, аркебузы, мушкеты, пистолеты, револьверы
ГЛАВА 6. ПОЕЗДКА В СОЛОВЕЦКИЙ МОНАСТЫРЬ
73
и автоматическое оружие — все это было расставлено в хронологиче¬
ском порядке, начинаясь слева от входа, и каждый экземпляр нахо¬
дился в идеальном состоянии, начищенный, смазанный и готовый
к использованию. Между стойками с оружием стояли доспехи, тоже
в прекрасном состоянии. Нам рассказали, что некоторые из них были
собственностью крестоносцев. Один из доспехов наверняка принадле¬
жал кому-то из высших чинов того времени, поскольку он был очень
красиво инкрустирован причудливым узором из золота.
Любопытное доказательство происхождения русских можно было
увидеть в отчетливо восточном характере ранних экземпляров ору¬
жия, в изогнутых лезвиях и легкой рукоятке мечей и утонченном, по¬
чти женственном орнаменте копий и пик. Некоторые старинные ката¬
пульты были сделаны очень искусно, и тем более удивительно было
изучать их при искусственном освещении, к тому же когда рядом на¬
ходился еще и телефон. Меня настолько увлекли предки артиллерии,
что архимандриту пришлось довольно настойчиво предложить мне
осмотреть сокровищницу. Это звучало не менее интересно, а когда
к нам присоединились два огромных монаха, бесшумно скользивших
за нашими спинами, стало совсем захватывающе. Хозяин объяснил
присутствие охраны существовавшим в монастыре строгим прави¬
лом, согласно которому сокровищницу можно было открывать только
в присутствии трех старших священников; от нее был всего лишь один
ключ, который он всегда носил с собой.
Скрытая дверь увела нас в лабиринт проходов и лестниц, пока мы
наконец не остановились перед металлической дверью высотой при¬
мерно шесть футов, шириной два с половиной и толщиной три дюйма.
Она была выкрашена в зеленый цвет — без сомнений, для защиты, по¬
скольку была сделана из чистого золота. В этой большой квадратной
палате не имелось окон, зато было много электрических ламп, и мне
дали понять, что внутри было много различных хитроумных ловушек,
чье устройство, конечно же, нам не раскрыли. Стены были покрыты
бесценными старинными гобеленами и золотой вышивкой, на вну¬
тренних колоннах висело много золотых ламп, распятий и икон, а так¬
же мечи, инкрустированные драгоценными камнями, и прочие подоб¬
ные украшения. В стеклянных ящиках вдоль стен и в центре комнаты
находились изящные миниатюры с портретами российской импера¬
торской семьи, резные орнаменты из слоновой кости, золотые под¬
свечники, а также иконы, сделанные из золота, слоновой кости и пер¬
ламутра. Однако, на удивление, многие ящики оказались пустыми,
хотя вельветовые подушечки под стеклом еще оставались примятыми,
словно на них лежало что-то тяжелое, и под ценностями, которые нам
разрешили осмотреть, проступали следы других предметов, отличаю¬
щихся по форме.
74
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Мы осмотрели великолепную и ценную коллекцию предметов
искусства, но, я убежден, так и не увидели настоящие сокровища. Осо¬
бенно обращало на себя внимание отсутствие бриллиантов, изумру¬
дов и рубинов, хотя эти драгоценные камни являлись довольно попу¬
лярным подарком русской церкви от ее богатых прихожан. Думаю, что
здесь было принято прятать сокровища от посторонних глаз во время
подобных экскурсий в качестве меры предосторожности, из-за чего
мы так и не увидели ни один из роскошных даров, которыми, согласно
слухам, покойный царь осыпал монастырь в 1913 году.
Наконец, мы прошли в личную часовню Его Преосвященства, где
он подарил мне прекрасную икону, освященную им самим. После это¬
го он в течение нескольких секунд пристально глядел на меня, не про¬
износя ни слова. Не знаю, было ли это гипнозом, но эффект был таким
же освежающим, как от здорового сна.
Вернувшись на борт парохода и покидая гавань, я ощущал силь¬
нейшее желание еще раз вернуться в Соловецкий монастырь. Но это¬
му желанию не суждено было сбыться. Маленькая колония, строитель¬
ство и организация которой заняли почти семьсот лет труда, которой
многие поколения мастеров дарили свои лучшие шедевры живописи
и резьбы, и в которую цари, князья, дворяне и паломники несли бога¬
тые дары, чтобы она в течение этих веков сохраняла свое благосостоя¬
ние, — это мирное место, где бесчисленные тысячи усталых и отчаяв¬
шихся душ нашли утешение, сейчас превратилось в большевистский
лагерь для смертников, из которого еще ни одному заключенному не
удалось вернуться живым.
ГЛАВА 7
ЗАГОВОРЫ ПРОТИВ союзников
Летом <1918 г.> руководство железной дороги построило на станции
два новых деревянных здания, в которых предполагалось устроить
служебные помещения, однако в качестве альтернативы старому те¬
атру или железнодорожному вагону мы выбрали их под нашу зим¬
нюю штаб-квартиру. Огромную помощь в обустройстве нам оказал
лейтенант Кеннеди, сапер, когда-то бывший лондонским актером
и офицером известной во всем мире канадской конной полиции. Он
проявил незаурядную смекалку, раздобыв отличные внутренние
планы помещений и, что было еще важнее, электрогенератор, благо¬
даря которому мы стали независимы от железнодорожного и город¬
ского электроснабжения со всеми вероятными неудобствами, кото¬
рые могли бы вытекать из этой зависимости. Он подобрал старый
выброшенный паровой двигатель, а также «нашел» где-то за пятьде¬
сят миль от Кеми динамо-машину, он выпрашивал и одалживал про¬
вода и осветительные приборы, из старого товарного вагона он по¬
заимствовал материал и облицевал им столовую штаб-квартиры
в тюдоровском стиле, осветив ее приглушенным светом ламп, кото¬
рые он хитроумно смастерил из коробок из-под печенья. Разрисо¬
ванные вручную абажуры на обеденном столе создавали эффект ре¬
спектабельности, которая производила впечатление на всех наших
гостей.
76
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Наше новое расположение оказалось очень удобным, так как при¬
езжим было легко нас найти, а мы могли внимательно наблюдать за
всеми прибывающими и отправляющимися поездами. Дома были од¬
ноэтажными, построенными из массивных бревен, которые соединя¬
лись между собой с помощью «ласточкиного хвоста» и стояли на сваях.
Потолки были высотой около пятнадцати футов, на чердаке между по¬
толком и крышей был насыпан слой песка толщиной около двенадца¬
ти дюймов, чтобы удерживать тепло и защищать дом от холода. На
чердак можно было попасть снаружи через смотровые люки. Проме¬
жутки между сваями были обшиты досками за исключением фасада,
в котором располагалась дверь в подвал. Один дом заняла штаб-квар¬
тира Карельского полка и управление районного командования, а вто¬
рой подготовили для полковника (повышенного до бригадного гене¬
рала) Марша, который обещал вернуться в Кемь, однако, к несчастью,
пока из-за болезни не мог этого сделать. У генерала Марша был об¬
ширный опыт, и он прекрасно знал русский язык и местное население;
именно ему я обязан многими полезными советами о характере
и привычках русских и о том? как вести с ними дела, что видно из сле¬
дующего примера. К кемскому командованию относилась Сорока, го¬
род на Белом море в 35 верстах по железной дороге от Кеми. Там нахо¬
дился лесопильный завод, на складах которого лежало очень много
леса, а также мастерские местного участка железной дороги. Там стоя¬
ла часть Белой армии под командованием полковника Круглякова, чья
должность оказалась весьма и весьма нелегкой. С железнодорожными
рабочими было очень трудно ладить, поскольку среди них активно
распространялась большевистская пропаганда и интриги; к тому же
там жил генерал Звегинцев, чья позиция оставалась для нас загадкой.
Под его командованием не находилось никаких войск, лишь несколько
офицеров, но он, казалось, пользовался определенным влиянием сре¬
ди железнодорожных рабочих. В конечном итоге, из-за угрозы заба¬
стовок и прекращения работы я был вынужден послать двух хороших
специалистов из военной разведки, чтобы они разобрались в причи¬
нах беспорядков. Их донесения меня удивили, однако вскоре их дан¬
ные подтвердил капитан Бленнерхаасет, офицер разведывательной
службы Военного министерства. В обоих докладах говорилось, что ге¬
нерал Звегинцев находится в постоянном контакте с неким человеком
или группой людей на вражеской <болыпевистской> стороне и что от¬
ветственность за пропаганду и волнения лежит на главном инженере
Сахарове; согласно донесениям, некоторые из его речей носили весь¬
ма определенный политический оттенок. Эта информация была тут же
передана в мурманскую штаб-квартиру, и Кругляков, следуя моему
приказу, поместил месье Сахарова под арест. В мастерских и на лесо¬
пильном заводе вновь воцарился мир, и тем удивительнее мне было
получить от генерала Марша телеграмму следующего содержания:
ГЛАВА 7. ЗАГОВОРЫ ПРОТИВ СОЮЗНИКОВ
77
Цитирую главнокомандующего силами «сирен». Чтобы справиться с де¬
зорганизацией работы на железнодорожных мастерских в Сороке, необ¬
ходимо немедленно выпустить Сахарова под честное слово и позволить
ему продолжить работу в Сороке. Ему необходимо сообщить, что данное
решение принято до завершения расследования по его делу, и пр. Но этот
приказ не отражается негативно на действиях британских офицеров, ко¬
торые его арестовали. Это было сделано исключительно ради блага желез¬
ной дороги. Некорректное обращение с Сахаровым во время ареста и от¬
вратительные условия его содержания были совершенно излишними, не¬
разумными и будут расследованы. Об исполнении доложите генералу
Маршу.
Мне было трудно понять весь скрытый смысл этого сообщения —
из него казалось, что мурманскую штаб-квартиру захватили больше¬
вики. Ответная телеграмма едва ли хоть сколько-нибудь отражала мои
чувства:
Ни я, ни кто-либо еще в Сороке не имеем никакой информации о дезорга¬
низации работы в городе. Пожалуйста, ознакомьте нас с фактами, которы¬
ми вы располагаете и которые могут обосновать освобождение Сахарова,
поскольку факты, имеющиеся в моем распоряжении, свидетельствуют об
обратном. После ареста я приказал, чтобы Сахарову было выделено от¬
дельное купе железнодорожного вагона, которое до этого занимали бри¬
танские офицеры. Ничего лучше у меня нет. В течение некоторого време¬
ни он жил в частном вагоне, принадлежащем чиновнику железной доро¬
ги. Пищу ему приносят из офицерской столовой. Должен ли я рассматри¬
вать вашу телеграмму как официальный выговор?
На это генерал Марш ответил:
Я лишь по ошибке отправил зашифрованную телеграмму от «сирен» в не¬
зашифрованном виде. Вы не должны рассматривать ее как официальный
выговор. Лично я никогда не слышал о дезорганизации в работе, о чем по
железной дороге и сообщил напрямую в Мурманск. Посылаю вам копию
моей телеграммы «сиренам».
В своем ответе Мурманску генерал Марш процитировал мою те¬
леграмму и добавил от себя:
Я резко протестую против того, чтобы о действиях британского офицера
складывалось мнение до того, как он сможет высказать свои аргументы.
Я также протестую против приказа выпустить на свободу потенциально
опасного заключенного, пока не будут выслушаны причины его ареста
78
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
в изложении офицера, ответственного за местную безопасность, и почти¬
тельно прошу, чтобы полковнику Вудсу была дана полная свобода дейст¬
вий по содержанию арестованных им людей.
Это происшествие проливает свет на лояльность генерала Марша
по отношению к своим собратьям-офицерам, и в то же время позволя¬
ет составить определенное представление о доверчивости и неосто¬
рожности нового начальника штаба <Льюина>, который действовал по
своей собственной инициативе, пока генерал Мейнард находился
в Англии. Как выяснилось, вокруг этого офицера вращалась группа
русских офицеров, настроенных против союзников, а он слишком лег¬
ко верил им. Его неосмотрительность иногда вызывала определенные
проблемы, но, по счастью, не имела серьезных последствий, так как
ограничивалась теми периодами, в течение которых отсутствовал
главнокомандующий.
Мне представился случай проявить свою власть, когда русский
полковник без каких-либо известных мне полномочий отдал приказ
о передвижении войск в Кемском округе, не получив на это разреше¬
ния ни от меня, ни от кемского управления. Я отменил этот приказ
и послал офицеру вежливое письмо, в котором сообщал, что я с удо¬
вольствием пойду ему навстречу в любом важном деле, однако по¬
скольку именно я отвечаю за данный район, то и все приказы о пере¬
движении войск в округе должны проходить через мое управление.
Ответ на это письмо так и не пришел, но примерно через две недели
российский младший офицер сказал работнику железной дороги, что
«мурманская штаб-квартира объявила полковнику Вудсу строгий вы¬
говор, который поставит его на место; возможно, его даже отошлют
обратно в Англию».
Я ожидал подтверждения этим гарнизонным слухам с интересом
и даже любопытством, и через неделю действительно получил «выго¬
вор» из Мурманска, составленный таким образом, что становилось
очевидным совершенное непонимание ситуации и обстоятельств со
стороны написавшего его человека. Я ограничился подтверждением
его получения, однако при нашей первой же встрече его автор проя¬
вил достаточно такта, чтобы принести мне пространные извинения.
Правда, по телеграфу они переданы не были.
Находившийся в Сороке русский генерал Звегинцев продолжал
оставаться для нас загадкой, и всех нас интересовало его странное по¬
ведение. Ходили слухи, что большевики удерживают в Петрограде его
жену в качестве заложницы, чтобы контролировать его действия; это
могло бы объяснить его переписку с кем-то на вражеской территории,
а также несколько таинственных случаев, которые иначе оставались
недоступны нашему пониманию. Если он и испытывал антагонизм по
ГЛАВА 7. ЗАГОВОРЫ ПРОТИВ СОЮЗНИКОВ
79
отношению к союзникам, то, по крайней мере, был достаточно умен,
чтобы скрывать этот факт, что не удавалось большинству русских офи¬
церов. Определенное мнение о его позиции можно составить из слу¬
чая, имевшего к нему непосредственное отношение.
Однажды днем в наш штаб зашел одетый с иголочки русский лей¬
тенант, чьи пышные знаки отличия указывали на его принадлежность
к Генеральному штабу. Он принес приглашение от генерала Звегинце-
ва на «праздник»1, организованный в здании кинотеатра в Сороке.
Этот величественный вестник подробно рассказал о будущем меро¬
приятии: оно начиналось в два часа дня с банкета, который должен
был продолжаться до шести вечера, после чего предполагалось пока¬
зать кинофильм, за которым должны были последовать танцы в холле
кинотеатра. «Его Превосходительство» надеялся, что все британские
и союзные офицеры смогут принять приглашение, и обещал органи¬
зовать специальный поезд, чтобы привезти нас в Сороку, а потом до¬
ставить обратно домой. Как заманчиво это звучало для людей, давно
питавшихся одними говяжьими консервами и «Маконаки»! Это было
слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Я поблагодарил этот эта¬
лон безупречности и попросил передать генералу, что мы принимаем
это приглашение с благодарностью. Едва заметная хитрая улыбка, по¬
явившаяся после моих слов на его лице, не очень удивила меня, так как
в моем кармане лежало донесение от военной разведки, содержавшее
несколько иную программу намеченного мероприятия, столь прият¬
ного для всех нас.
Информация была получена из нескольких источников, однако
наибольшей подробностью отличался хвастливый рассказ младшего
русского офицера своей подружке, на которую он, очевидно, хотел
произвести впечатление своей значимостью и умом. Эта юная леди
оказалась одним из наших лучших «контрразведчиков». Согласно этой
информации, официальная программа совпадала с усовершенство¬
ванной лишь до 6.15 вечера. Во время показа фильма, когда зал погру¬
зится в темноту, наши гости и их друзья должны были выходить по
одному или по двое, ссылаясь на неотложные дела или просто без по¬
вода. Только после этого начиналось настоящее веселье. На площадке
за экраном предполагалось заранее установить два пулемета, из кото¬
рых должны были открыть огонь сквозь занавес. Из зала можно было
спастись через два выхода, однако там планировалось организовать не
менее теплую встречу. Единственная цивилизованная часть этого за¬
мысла заключалась в том, что нас должны были как следует накормить
перед тем, как отправить в мир иной.
С учетом этой информации мы составили свой план и собирались
внести коррективы в намеченную программу, однако опасаюсь, что
у кого-то из союзников также имелась подружка, потому что за день до
80
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
того, как мы собиралась отправиться на свою собственную казнь, ге¬
нерал Звегинцев отложил «праздник» на неопределенное время «из-
за серьезной болезни своей домохозяйки»! Мы так и не получили твер¬
дых доказательств соучастия или невиновности генерала. Он мог быть
автором этого плана, или всего лишь инструментом, или даже ничего
не знать о бойне, подготовленной для его гостей. Остается надеяться,
что правильным предположением было все-таки последнее.
Однако я бы не хотел создать впечатление, что все русские офице¬
ры, с которыми мы сталкивались, были настроены против союзников
или что их действия подчинялись странной и ошибочной политике,
учитывавшей лишь собственные интересы и жажду мести. Было много
и тех, кто близко к сердцу воспринимал судьбу своей страны и призна¬
вал, что без помощи союзников им не удалось бы ничего добиться. Та¬
ким был генерал Виктор Скобельцын, недавно назначенный главноко¬
мандующим мурманской русской армией2. Этот офицер со штабной
подготовкой, обладавший большим боевым опытом, трезво смотрел
на своих соотечественников и обладал талантом воспринимать ситуа¬
цию в целом. Как-то он попросил меня высказать объективную крити¬
ку его действий на посту командующего, что я и сделал по возможно¬
сти беспристрастно, полагаясь лишь на свои наблюдения. После этого
он сказал мне, что не видит ни малейшего шанса на успех этой кампа¬
нии, так как белое движение потерпело поражение уже в самом начале
из-за интриг, недоверия и отсутствия единства со стороны офицеров;
однако даже в такой ситуации он обязан выполнять свой долг, пусть
это неминуемо приведет к его смерти. Он всегда навещал меня, когда
оказывался в Кемском округе, но при каждой нашей встрече выглядел
все более и более обеспокоенным и печальным, что контрастировало
с растущим энтузиазмом, который он проявлял на словах. Думаю,
у него было предчувствие ужасного конца, однако действительность
превзошла своей жестокостью всё то, что он мог представить. Его на¬
шли в одном из районов Кеми распятым на двери. Это произошло уже
после того, как мы ушли из округа.
Было много русских офицеров, которые искренне сотрудничали
с нами и которых мы очень ценили. Нашей работе необычайно помо¬
гли такие люди, как Полебин, капитан порта на Поповом Острове, чью
необычайную доброту будут помнить офицеры и экипажи наших су¬
дов, стоявших в этом порту, а также персонал Королевской армейской
медицинской службы, эвакуационной станции и французской гау¬
бичной батареи. Он был надежным другом, которому, в частности,
очень многим был обязан и я. Мне он сделал бесценный подарок,
одолжив на неопределенный срок замечательную арабскую кобылу —
животное, с которым управился бы и ребенок с помощью шелковой
нити.
ГЛАВА 7. ЗАГОВОРЫ ПРОТИВ СОЮЗНИКОВ
81
Полебин однажды подарил мне прекрасную самоедскую лайку, но,
поскольку бедное создание отказывалось есть и не покидало свой пост
у окна, постоянно ожидая возвращения своего хозяина, мне пришлось
вернуть собаку обратно, чтобы спасти ее жизнь.
Бесценным союзником оказался Аргиев, помощник начальника
Кемской дистанции железной дороги. Он обладал редким чувством
юмора и большой храбростью и часто вызывал неудовольствие коллег
и начальников своей дружбой с британцами. Были и другие люди, я не
помню лишь их имен, однако их энергичную помощь и неизменное
гостеприимство никогда не забудем ни я, ни, осмелюсь думать, кто-
либо другой из офицеров, служивших со мной.
Есиев, полковник ветеринарной службы в Кемском округе, при¬
надлежал к особой категории людей. Качество его дружбы, пожалуй,
лучше всего иллюстрируется «гимном Баллимены»3: «А что мне будет
от этого?» Его хорошенькая и привлекательная жена была увлечена
британцами, что вызывало у него неуместную ревность, и из-за этого
находиться в его компании было подчас не очень приятно.
Именно в доме Есиева в Кеми проходили различные встречи сом¬
нительного характера, на одной из которых недавно прибывший рус¬
ский полковник предсказывал события, связанные с будущим союзни¬
ков. Из его высказываний явствовало, что этот офицер был достаточно
сведущ для подобных авторитетных суждений, потому что в Берлине,
до того, как переехать в Англию, он пользовался доверием начальника
германского Генштаба — впрочем, я не думаю, что он упомянул об
этом факте британским властям, от которых принял гостеприимство,
деньги и бесплатный проезд до России. На встрече с русскими офице¬
рами он рассказал следующее: эту войну союзники выиграют, однако
немцы уже подготовили на будущее тайники с оружием в Германии,
России и в других местах. Теперь они собирались всеми возможными
способами сеять раздор между Великобританией и Америкой, исполь¬
зуя для этого пропаганду и дипломатические методы. Англия больше
не будет воевать за Францию, поэтому сначала будет разбита Фран¬
ция, а потом — эта проклятая Англия. Их можно будет завоевать по
отдельности. В конце встречи офицер сделал предложение, поддер¬
жанное и принятое присутствующими, что, как только сила новой рус¬
ской армии превысит силы британцев на севере России в соотноше¬
нии пять штыков к одному, их нужно будет выдавить в Белое море или
уничтожить.
У меня были все причины полагать, что Есиев и его коллеги поль¬
зовались доверием нашей мурманской штаб-квартиры, и я боялся до¬
ложить о данной встрече в отсутствие генерала Мейнарда, поскольку
в этом случае мой осведомитель вряд ли избежал бы мести. Мне при¬
шлось дожидаться возможности доложить о случившемся генералу
82
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
лично и в устной форме. За исключением этого ничего нельзя было
сделать, разве что принять все возможные меры предосторожности
против этих вероломных планов и одновременно не раскрыть свою
осведомленность о готовящемся предательстве. Эти меры вызвали
определенные разногласия, о которых я упоминал выше, между мной
и нашим временным начальником штаба, однако я не мог доверить
столь важную информацию бумаге, и я также боялся, что получатель
не разберется в ситуации и проконсультируется с одним из своих рус¬
ских советников — шаг, который стал бы сигналом к немедленному
уничтожению лояльных нам друзей.
Примерно в это же время на мораль британского гарнизона в Кеми
оказал позитивное влияние визит капитана Филиппа Броклехерста из
«Сверкающего Десятого» <Десятый королевский гусарский полк,
«Сверкающие»>, приехавшего, чтобы купить лошадей для транспорт¬
ных нужд. После него приехал знаменитый капитан Брокас Барроуз,
кавалерийский офицер, на тот момент находившийся на секретной
службе. Он снабдил нас новой информацией, которая помогла разо¬
браться в различных группах внутри белого движения. Из нее следова¬
ло, что излишний оптимизм был абсолютно не к месту, однако благо¬
даря его чувству юмора мы сумели сохранить разумный взгляд на си¬
туацию.
Через Кемь проезжал капитан Стенхаус, также известный как
«Стенни». Он готовил собачьи упряжки для зимней поездки сэра Эр¬
неста Шеклтона4. К сожалению, я пропустил приезд самого Шеклтона
в Кемь, так как уезжал на это время вглубь округа, однако позже мне
удалось подробно рассказать ему о ресурсах и нуждах Карелии — эта
информация была нужна ему для оценки дальнейших действий.
Для того, чтобы снять с капитана Гаррисона часть тяжелой работы,
вызванной примитивной санитарией среди растущего населения,
прибыл еще один медик, капитан Мьюир. К нам также был прислан
в качестве переводчика лейтенант Ники Менде, англичанин, который
родился в России и уехал в Англию, чтобы вступить в британскую ка¬
валерию. Он оказался надежным и тактичным другом, заслужившим
общее уважение. За ним приехал капитан Уилльямс, брат знаменитого
актера Валентина Уилльямса. Из этого офицера получился отличный
адъютант при гарнизоне, и нам было очень жалко отпускать его обрат¬
но в Англию, так как он прекрасно знал людей, с которыми ему при¬
шлось иметь дело, и давал ценные советы для поддержания боевого
духа войск во время долгой зимы, которая еще только начиналась.
ГЛАВА 8
ЗИМА В КЕМИ, 1918 г.
Выпал первый снег, за ним ударили морозы, и передвигаться по ре¬
кам стало невозможно. Однако к этому времени мы уже создали до¬
статочно запасов, чтобы гарнизон и население Карелии не испытыва¬
ли трудностей до того, как лед достаточно окрепнет и сможет выдер¬
жать вес транспорта. Солнце появлялось на короткое время, почти не
поднимаясь над горизонтом, но сумерки продолжались достаточно
долго, а когда небо было чистым, звезды светили так ярко, что были
видны объекты на расстоянии до 200 ярдов. В морозные ночи север¬
ное сияние давало достаточно света, чтобы увеличить эту видимость
вдвое.
Северное сияние обычно предшествовало южному ветру. В нем
свет принимал самые удивительные формы: от точного повторения
поисковых прожекторов военного флота до мерцающих разноцвет¬
ных огоньков на сцене во время постановки рождественской панто-
нимы, только вместо замкнутого пространства сценой являлось все
небо.
Незадолго до Нового года нам посчастливилось наблюдать особен¬
но изумительное северное сияние, когда весь небосвод превратился
в огромный мерцающий купол света, по которому от зенита во все сто¬
роны к темной линии горизонта стремились сверкающие золотые ис¬
кры. Едва заметное свечение, отражавшееся от покрытой снегом земли,
84
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
нисколько не уменьшало грандиозную красоту зрелища, от которого
захватывало дыхание и которое длилось в течение нескольких часов.
Мне казалось, что у карелов должно иметься какое-либо сверхъе¬
стественное объяснение этому электрическому явлению, но в ответ на
мой вопрос они всего лишь сказали, что скоро с юга придет вьюга. На
морских пехотинцев это произвело большее впечатление. Они благо¬
говейно молчали, лишь изредка восклицая: «Ничего себе!»
С приходом зимы я столкнулся с другим арктическим явлением,
неизвестным в наших широтах. «Дед Мороз щелкает пальцами» — эта
фраза ни о чем мне не говорила, когда я был ребенком, однако на севе¬
ре России у детей, должно быть, совершенно иное представление о вы¬
ходках Деда Мороза. Его суставы едва ли могли произвести такие зву¬
ки, какие мне довелось услышать однажды ночью в Кеми! Чуть позже
полуночи, когда заснеженный пейзаж засверкал бриллиантами и ар¬
ктическая луна сияла так ярко, что любой предмет был виден на рас¬
стоянии многих миль, я шел пешком со станции в Кемь. Пятидесяти¬
градусный мороз <-45 по Цельсию — Примеч. перев.> — загнал всех
жителей в дома, и царила такая тишина, что было слышно, как кровь
бежит по венам. Проходя через старое кладбище с десятками деревян¬
ных памятников — это был самый прямой маршрут, — я неожиданно
вздрогнул от раздавшегося слева звука, похожего на пистолетный вы¬
стрел. Я тут же спрятался. Однако немного поразмыслив и оглядев¬
шись, я с облегчением понял, что звук был вызван треснувшим и упав¬
шим деревянным крестом, не выдержавшим ударов непогоды. Я по¬
смеялся над своей минутной тревогой еще и потому, что вспомнил: ни
один русский не осмелится пройти через кладбище в подобную ночь,
как, впрочем, и в любую другую.
Добравшись до окрестностей города, я сделал лишь пару шагов по
«тротуару», как под моим весом треснула доска. Это послужило сигна¬
лом для начала необычного представления. Я замер, с тревогой ожи¬
дая, что старая деревянная церковь вот-вот развалится на моих гла¬
зах — так сильно она трещала и грохотала. Мне было слышно, как ру¬
шится деревянный мост через реку, хотя зрительно с ним ничего не
происходило. В театре, стоявшем на острове, казалось, стреляли из
десятка невидимых пулеметов. Каждый дом, крыша и сарай в городе
вносили свой вклад в пугающий и почти оглушающий грохот.
Пораженный, я стоял в дверном проеме, ожидая, что все жители
сейчас ринутся вон из своих домов, но они так ничего и не услышали,
а если и услышали, то не обратили внимания на эту шутку природы,
так как ничто вокруг не шелохнулось.
Примерно через десять минут от всего этого шума остались лишь
отдельные звуки, потом прекратились и они, и на заколдованный го¬
род опустилась еще более пугающая тишина.
ГЛАВА 8. ЗИМА В КЕМИ, 1918 Г.
85
Позже мне объяснили этот любопытный случай. Все оказалось
просто: весь этот шум был вызван влиянием сильных морозов на вла¬
гу внутри дерева, когда любая слабая вибрация могла привести к ре¬
зультату, который мне довелось наблюдать.
К рождеству 1918 г. зима окончательно установилась, и мы смогли
организовать почтовое и транспортное сообщение по льду реки
<Кемь>. В Юшкозере Хитона, по-видимому, вполне устраивало его ка¬
рельское подразделение и количество припасов на складе. Его радио¬
станция позволяла ему получать новости из разных источников и каж¬
дый день вместе с регулярными сводками отправлять нам просьбы
о книгах и табаке. Гарнизонный взвод Карельского полка отвечал за
охрану станции, моста и железной дороги, а после того, как все при¬
знали абсолютную порядочность карелов, им также доверили охра¬
нять вагоны, которыми нам доставлялись припасы. На Поповом
Острове разместился строительный взвод, и еще довольно много ква¬
лифицированных карелов было нанято для изготовления тележных
колес и «дуг»1 — высоких деревянных арок, закрепляемых над шеей
животного, которые использовались для того, чтобы удерживать огло¬
бли саней и телег. В них на севере ощущался большой недостаток. Эти
же люди строили ездовые сани, которые были примерно девяти футов
длиной, четырех футов шириной и около тридцати дюймов высотой
в центральной части. Сверху сани примерно на треть длины были по¬
крыты брезентом. По своему устройству они напоминали дощатый
плоскодонный ялик с приподнятым носом, чтобы защищать пассажи¬
ров от плотного снега, летящего из-под копыт лошади. Деревянным
полозьям отдавалось предпочтение перед железными, и благодаря
тому, что они были прекрасно отполированы, одна лошадь могла
с легкостью тянуть очень тяжелый груз по смерзшемуся снегу.
Григорий, старший карельский офицер, назначил в качестве из¬
возчика для моих легких саней рыжебородого гиганта, чье имя было
таким же огромным, как и он сам. Для удобства мы сократили его до
Микки. Он принял это обращение с широкой ухмылкой, которая, каза¬
лось, была неотъемлемой частью его жизни. С собой он привел гнедую
лошадку, которую представил нам Мышкой2, то есть маленькой мы¬
шью. Позже мы обнаружили, что это животное ростом лишь чуть выше
четырнадцати ладоней3 было самым быстрым ездовым пони в округе;
у этой лошадки было львиное сердце, и поездка за пятьдесят верст
была лишь разминкой для ее невероятно проворных ног. Мне всегда
было приятно ехать в санях и слушать, как Микки разговаривает со
своим другом. Однажды я спросил его, что случится, если он ударит
Мышку хлыстом или палкой. Он перестал улыбаться, его глаза удив¬
ленно расширились, и, покачивая головой, он торжественно сказал:
«Бедняжка умрет от разрыва сердца».
86
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Среди всевозможного снаряжения, присланного нам Военным ми¬
нистерством, оказались и лыжи швейцарского образца. Впрочем, ка¬
релы предпочитали использовать свои собственные, которые были на
шестнадцать дюймов длиннее и на два дюйма уже; единственными
креплениями на них были два ремня: один для носка обуви, второй
закреплялся на лодыжке. Мы постоянно практиковались в езде на лы¬
жах, пока не научились сохранять вертикальное положение и пере¬
двигаться более-менее успешно, однако так и не смогли сравняться
в мастерстве с карелами, которые катались на лыжах с самого раннего
детства.
<Ииво> Ахава, офицер разведчиков, время от времени демонстри¬
ровал свое блестящее умение кататься на лыжах. Он прыгал с утеса
высотой 200 футов, едва касаясь уступов лыжами, все это без каких-
либо пауз и совершенно не теряя равновесия, и тут же — проходило
гораздо меньше времени, чем нужно, чтобы описать это — проносил¬
ся, словно ласточка, над замерзшей рекой. В другой раз он выбирал
быстрого северного оленя, который, как говорили, мог бежать со ско¬
ростью сорок миль в час. Он набрасывал на него сбрую из каната или
веревки, закреплял ее на шее животного и, пропустив под туловищем
оленя, привязывал к своему запястью. К основанию рогов привязы¬
вался поводок, который наездник крепко сжимал в правой руке, в то
время как в левой он держал хлыст. Даже на максимальной скорости
он легко справлялся с самыми отчаянными попытками оленя освобо¬
диться и контролировал каждое движение — мог в любой момент по¬
вернуть направо или налево, а на полную остановку ему требовалось
всего лишь несколько футов.
Ахава, очевидно, в полной мере пользовался возможностью ка¬
таться на лыжах, для чего в Карелии имелись все условия: снег лежал
здесь в течение шести месяцев из двенадцати. В деревнях обычным
зрелищем были дети, младшим из которых было года четыре, слетаю¬
щие с горок на бочарных клепках или просто на ровных досках, при¬
крепленных к ногам на манер импровизированных лыж.
Суровый климат и отсутствие солнечного света позволяли отды¬
хать и заниматься спортом на открытом воздухе лишь несколько часов
в неделю, но гостеприимные русские предлагали многочисленные
и разнообразные возможности провести свободное время. Среди них
был неизбежный обед, продолжавшийся с трех до семи или восьми ча¬
сов. Обычно он состоял из закусок4, обычно от двенадцати до сорока
видов, всегда превосходного супа, различных рыбных блюд, оленины,
которую также готовили по-разному; иногда подавались и другие
виды мяса, в том числе кабанина и медвежатина. По счастью, смена
блюд происходила без спешки, и у нас оставалось много времени на
то, чтобы поговорить или выкурить сигарету. В качестве аперитива
ГЛАВА 8. ЗИМА В КЕМИ, 1918 Г.
87
подавалась водка. Часто она оказывалась единственным алкогольным
напитком, так как было трудно достать вино, но, поскольку водка изго¬
тавливалась из чистого спирта и разбавлялась градусов до тридцати,
да к тому же мы пили ее с осторожностью из ликерных рюмок, за по¬
следствия нам не приходилось испытывать ни чувства смущения, ни
какого-либо другого — она лишь стимулировала общение.
Британцы, играющие в футбол на льду р. Кемь, 1919 г.
Помимо этого, почти каждую неделю кемский почтмейстер ставил
новые пьесы, в которых играли сам он и некоторые из чиновников его
несоразмерно большой конторы — на местной почте работало при¬
мерно тридцать пять человек, которым приходилось справляться с по¬
лудюжиной писем и парой телеграмм, составлявших нашу обычную
недельную почту. Это создавало идеальную обстановку для репетиций.
Как правило, ставились трагедии, перенасыщенные тем, что мы
называем «сырыми» диалогами: по большей части они состояли из
рыданий. Главный герой не отличался разнообразием — он был неиз¬
менно слеплен по образу и подобию мрачного принца Датского, толь¬
ко без соответствующих подвигов. Актеры сидели на деревянных сту¬
льях, а главный герой — на мягком кресле, и все они говорили, говори¬
ли, говорили! Сцены сменялись л ишь тогда, когда на место одних акте¬
ров приходили другие — очевидно, первые к этому времени были уже
не в состоянии говорить. Трагедия становилась интенсивней, когда
главный герой бывал простужен и при этом забывал взять с собой
88
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
носовой платок. Развитие сюжета не обходилось без прогрессирующе¬
го безумия, и к концу пьесы, длившейся около пяти часов, герой до того
утрачивал над собой контроль, что убивал, обычно с помощью яда,
всех остальных персонажей. В финале он, как правило, кончал жизнь
самоубийством. В течение всего этого времени мы бывали вынуждены
сидеть в одной позе на виндзорских стульях, поэтому полностью одо¬
бряли авторский финал, хотя, по нашему мнению, пьеса только выиг¬
рала бы, если бы вместо первого акта был сыгран сразу последний.
Вежливая просьба поставить что-либо более легкое привела к ув¬
лекательнейшим размышлениям о нравах английского дворянства.
Наш плодотворный драматург постарался угодить нам, написав коме¬
дию, в которой он, по обыкновению, сыграл главную роль — на сей раз
«английского лорда». Он интерпретировал эту роль чрезвычайно ори¬
гинально. В течение всей пьесы он сидел глубоко в кресле, блистая
афоризмами, и в то же время с очень благородным видом ковырялся
в носу, внимательно изучал плоды своего труда, и потом невозмутимо
стряхивал воображаемый предмет на пол, словно любитель нюхатель¬
ного табака, только что доставший щепотку из своей коробочки. Коме¬
дия имела оглушительный успех.
Большое удовольствие доставляли нам концерты. В Кеми оказа¬
лось довольно много профессиональных музыкантов, в том числе не¬
сколько певцов с превосходными голосами, и они всегда были готовы
предложить свои услуги человеку, проявлявшему щедрость. Музы¬
кальные вечера обычно заканчивались танцами, которые сопрово¬
ждали любое культурное мероприятие. Танцы являлись чрезвычайно
популярной формой развлечения во всех слоях местного общества,
особенно деревенские, и хотя они часто исполнялись скорее энергич¬
но, чем грациозно, танцующие оставались неизменно довольны.
Вряд ли можно было ожидать, что эти культурные мероприятия
останутся в стороне от интриг: они предоставляли слишком много
возможностей, чтобы претворить намерения наших противников
в жизнь. В основу одного весьма оригинального плана, который при¬
вел бы как минимум к моей отставке, был положен бал-маскарад.
Средства для его выполнения не отличались новизной. Предполага¬
лось участие прекрасной соблазнительницы в маске: она должна была
завлечь меня в компрометирующую ситуацию, в которой меня «обна¬
ружил» бы ее муж, сопровождаемый двумя свидетелями, причем од¬
ним из них был бы британец. Должен был разгореться скандал, что
неминуемо привело бы к докладной нашему главнокомандующему.
Для постановки был должным образом подготовлен сценарий
и реквизит: маленькая уединенная комната с ковром, диваном и сто¬
ликом, на котором стояло три бутылки (две из них пустые) и два бока¬
ла. У затененной лампы рядом с диваном был удобный выключатель,
ГЛАВА 8. ЗИМА В КЕМИ, 1918 Г.
89
две люстры срабатывали от таких же выключателей, находившихся
рядом с дверью, и с их помощью леди должна была выключить весь
свет, когда настало бы время вести жертву на убой.
Мы были заранее осведомлены об этих планах и не могли не при¬
нять в них участия. В день бала доктор Мьюир, лейтенант Менде, лей¬
тенант Смит, прибывший к нам в качестве пулеметчика, Николай, Гри¬
горий и я посовещались, чтобы как следует подготовиться к своим
ролям. В результате мы решили надеть абсолютно одинаковые костю¬
мы из коричневых халатов, позаимствованных в госпитале, а также
наших накидок с капюшонами для защиты от ветра и затемненных
очков. Эта маскировка скрывала наши лица и руки. Между нами была
небольшая разница в росте, которую мы также постарались по воз¬
можности скрыть: на ногах самого высокого из нас были только тапоч¬
ки, также позаимствованные в госпитале, а остальные надели тапочки
поверх ботинок на высокой подошве, и в довершение к этому под по¬
дошвами все пропустили завязки, которыми крепились накидки для
защиты от ветра.
Когда наши хозяева, они же заговорщики, увидели шесть одинако¬
во одетых фигур, заходящих в прихожую, они были озадачены и тут же
начали спешно и оживленно совещаться. После этого один из них по¬
вел себя весьма необычно: он настоял на том, чтобы очень тепло при¬
ветствовать каждого из нас рукопожатием, причем так цеплялся за
руки, словно был членом секретного братства и ожидал получить не¬
кий тайный знак. Я внезапно понял, что они пытались определить
меня с помощью среднего пальца моей правой руки, который не сги¬
бался после одного происшествия на футбольном поле. Лишь один из
русских знал об этом, и сейчас он решил на практике применить свои
знания.
Вскоре очередь дошла до меня, и мои подозрения подтвердились,
когда хозяин начал искать и нашел мой палец. Торжествуя, он удержи¬
вал меня, пока не приблизились двое его друзей, но мне удалось не
пустить их к себе за спину до подхода моих спутников. Однако они
все-таки пометили меня, и при первой же удобной возможности до¬
ктор шепнул мне, что на моем плече остался отпечаток ладони, сде¬
ланный с помощью муки или пудры. Я попросил его передать Менде
и Григорию, чтобы они присоединились ко мне в туалете. Они при
шли, и, пока Менде присматривал за дверью, я поменялся костюмами
с Григорием и проинструктировал его, что делать дальше. После э того
мы с Менде пробежали две мили, чтобы вернуться в наш штаб, и там
быстро переоделись.
Времени на подготовку у нас было немного: вскоре раздался теле¬
фонный звонок. На проводе был наш русский хозяин, желавший пого¬
ворить со мной. Менде ответил, что я уже ушел спать и что утро будет
90
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
более уместным временем для делового разговора. От этого он при¬
шел в крайнее волнение и захотел услышать мой голос. Я вежливо
спросил, чем могу быть ему любезен. У заговорщиков не было време¬
ни, чтобы придумать правдоподобный повод, и, после недолгих сом¬
нений, они сказали, что хотели бы видеть меня прямо сейчас. Через
полчаса доложили о приходе взволнованного джентльмена. Его
оправдания звучали красиво. Он якобы подслушал о заговоре, в ре¬
зультате которого на бале меня должны были застрелить, отсюда его
нетерпение увидеть меня во плоти и поговорить со мной. Его руки
тряслись, и во время своей речи он часто вытирал с лица пот. Я побла¬
годарил его за беспокойство и верность, предложил ему выпивку и от¬
правил домой.
После возвращения наши товарищи позабавили нас рассказами
о конфузе, который произошел на балу. Заговор развивался по плану,
так как Николай быстро одел двух карелов в такие же наряды, чтобы
число «людей в капюшонах» не уменьшилось и наше отсутствие не
было бы обнаружено. Григорию не потребовались слова, чтобы выра¬
зить свое восхищение леди в маске и послушно последовать за ней
в ловушку. Здесь его внимание было полностью поглощено столь
уместно оставленной бутылкой. Когда пришел момент истины, в ком¬
нату ворвался разгневанный муж в сопровождении стольких друзей,
сколько поместилось в коридор; за их спинами стояли все наши това¬
рищи. Леди дала полную волю своим эмоциям, и Григорию пришлось
удерживать ее, чтобы она не убежала, когда обнаружила, что осталась
наедине не с тем человеком. Ее муж бросился вперед и ударил Григо¬
рия, которой тут же предложил ему стреляться на револьверах, не схо¬
дя с места. Муж пережил несколько очень неприятных минут, пытаясь
избежать подобного развития событий, так как он с огромным уваже¬
нием относился к храбрости карелов и их навыкам обращения с ору¬
жием и не строил иллюзий по поводу собственных способностей. Леди
весьма язвительно комментировала эту ситуацию; к тому же его осы¬
пали откровенными и несдержанными упреками собственные това¬
рищи, в результате чего заговор был полностью раскрыт. В конце кон¬
цов, пытаясь оправдать себя, он и позвонил мне, однако мое присутст¬
вие на другом конце провода оказалось последней каплей.
Старый деревянный театр был свидетелем многих драм помимо
тех, что предназначались для развлечения, в основном из-за того, что
он являлся центром общественной жизни в Кеми и, как следствие,
в мирное время в нем располагались штаб-квартиры различных орга¬
низаций. Сейчас он стал базой Карельского полка, командиром кото¬
рой был назначен недавно прибывший британский офицер, майор
Гаррисон из Уэст-Йоркширского полка. У него было мало времени для
адаптации к ситуации на севере России, поэтому Григорий старался
ГЛАВА 8. ЗИМА В КЕМИ, 1918 Г.
91
проводить с ним как можно больше времени, чтобы предохранить его
от ошибок.
Однажды ранним утром в нашей штаб-квартире раздался настой¬
чивый телефонный звонок, на который ответил Менде. Звонил Григо¬
рий, находившийся на верхнем этаже театра. Он попросил меня как
можно быстрее приехать, сказав, что вот-вот взбунтуются солдаты Но¬
вой мурманской армии.
Когда мы в спешке оделись, у дверей нас уже поджидал Микки на
санях, и мы добрались до города за рекордное время. Та ночь была од¬
ной из самых холодных, что мне довелось испытать: температура упа¬
ла до семидесяти трех градусов мороза <-58 по Цельсию — Примеч.
перев.>. Прибыв в театр, мы обнаружили около пятидесяти русских
солдат на заднем дворе, который использовался для стоянки тран¬
спорта; они были вооружены винтовками, те, кто был позади, просили
стоявших спереди расступиться, и все одновременно что-то кричали.
Мы протиснулись сквозь толпу и, добравшись до самого центра беспо¬
рядков, забрались на сиденье пустых саней. Менде тщетно пытался
перекричать весь этот гам, и, чтобы привлечь внимание, мне при¬
шлось использовать тот же тон, с которым я когда-то муштровал ба¬
тальон. После этого они немедленно притихли. Я начал с того, что на¬
звал их крикливыми мальчишками и упрекнул за то, что они вытащи¬
ли меня из теплой постели в такую ночь, после чего попросил, чтобы
их представитель поднялся на сани для переговоров. К этому моменту
они заинтересовались и, как мне кажется, немного развеселились,
услышав мой акцент. В конце концов один из них начал пробираться
ко мне, но молодой русский офицер приказал ему остановиться, угро¬
жая пристрелить его. Я приказал офицеру выйти, спросил его имя
и часть и сообщил ему, что он арестован.
После этого солдат изложил свою жалобу. Он сказал, что офицер,
который только что пытался вмешаться, ударил его по лицу хлыстом
и потом угрожал ему револьвером. Повернувшись к одному из четырех
офицеров, стоявших рядом с первым, я спросил у него, правда ли это.
Разумеется, он не смог дать прямого ответа, и, поскольку солдаты снова
заволновались, я приказал им разойтись по казармам, пообещав, что
лично разберусь в происшедшем. Мое обещание их успокоило, и они
разошлись без лишнего шума; однако в какой-то момент ситуация
складывалась крайне неприятным образом: пятеро пьяных юных офи¬
церов стояли спиной к спине, окруженные толпой разгневанных сол¬
дат, в руках которых были русские винтовки с несъемными штыками.
Из доклада Григория следовало, что арестованный младший офи¬
цер во время танцев приказал солдату уступить ему свою прелестную
партнершу, а после того как солдат не смог скрыть свой гнев, достал
револьвер и пригрозил пристрелить его. Тот ушел в казармы со своими
92
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
товарищами и, вооружившись, они вернулись, чтобы продолжить
спор. К офицеру присоединились его друзья, также с револьверами на¬
изготовку, и именно в этой ситуации мы застали спорщиков, предо¬
твратив дальнейшее развитие событий.
Я доложил об этом случае полковнику Байкову и попросил, чтобы
он передал мне копию протокола военного суда, рассматривавшего
дело этого офицера. Я также посоветовал полковнику перевести офи¬
церов, оказавшихся замешанными в этом деле, в другой район —
в противном случае их жизни постоянно подвергались бы опасности.
Это было выполнено. К другому моему совету — относиться к солда¬
там с большим уважением, — боюсь, так и не прислушались. Я сдержал
свое обещание, данное русским солдатам, и добился того, чтобы их
пайки были увеличены, а за снабжение отвечал наш персонал, за что
они были очень благодарны.
ГЛАВА 9
ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
Эпидемия гриппа долго не покидала Кемь и Карелию, в основном из-
за апатии и фатализма местных жителей, а также из-за отсутствия
вентиляции в перетопленных и перенаселенных домах. Особенно
страдали от нее карелы, и в течение многих недель в наших войсках
в Кеми ежедневно умирало по два-три человека.
Захоронение мертвых с соблюдением всех приличий было со¬
пряжено со значительными трудностями. В местном климате земля
промерзала на глубину нескольких футов и была твердой, как ка¬
мень, поэтому перед тем, как копать могилу, нужно было развести
костер и поддерживать его в течение нескольких часов. Огромные
костры, движущиеся силуэты и пляшущие тени людей, присматри¬
вавших за огнем, производили довольно жуткое впечатление, осо¬
бенно на фоне черных сосен и крашеных деревянных памятников на
кладбище.
Другой трудностью являлась серьезная нехватка дерева, пригодно¬
го для изготовления гробов, при том что потребность в нем все возра¬
стала. В России гробы обычно тщательно украшались и раскрашива¬
лись, и использование обычных досок или грубой сырой древесины
для этих целей считалось неприличным, так как означало неуважение
к умершему. Посовещавшись с Григорием и Николаем, мы разработали
план, как преодолеть эти трудности. Мы приобрели величественный
94
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
гроб с резьбой и росписью, обильно украшенный серебряными и золо¬
тыми листьями, в котором, как сказал Григорий, «почел бы за честь
упокоиться любой граф». Различие между этим гробом и любым дру¬
гим заключалось в том, что в нем мы устроили съемное дно, и после
того, как он опускался в могилу, с помощью четырех шнуров его вытя¬
гивали обратно, в то время как тело умершего в грубо сколоченном
ящике оставалось внизу. На какое-то время, чтобы отдать должное
приличиям, гроб оставляли на кладбище, прикрыв его брезентом, за¬
тем забирали обратно на станцию и готовили для очередной церемо¬
нии. Карелы очень гордились пышностью своих похорон, идея кото¬
рых пришлась по душе как их чувству юмора, так и свойственной им
бережливости. До того, как главнокомандующий распорядился по¬
крывать похоронные расходы из официальных фондов, карелы опла¬
чивали их из денег, собранных на танцевальных вечерах, которые ор¬
ганизовывались для этой цели.
Благодаря гостеприимности дружелюбно настроенных жителей
Кеми, британцы достойно отметили рождественские праздники,
хотя нельзя было вполне отрешиться от ощущения, что политическое
затишье было, скорее всего, лишь прелюдией к очередной волне не¬
приятностей. Оставалось только гадать, какую форму они примут на
сей раз.
Мне очень хотелось лично присутствовать на торжественной ро¬
ждественской службе, однако друзья предупредили меня, что и место,
и обстановка будут для меня небезопасными. Поэтому я надел холщо¬
вое пальто на овчинной подкладке и меховую шапку, которые были
одинаковыми у британцев всех званий, чтобы привлекать как можно
меньше внимания. Для этой же цели я не взял с собой спутников и,
прибыв уже после начала службы, купил свечку и выбрал место рядом
с главным входом, где мог стоять спиной к стене, что, как я полагал,
уменьшало риск возможных неприятностей. Эта позиция давала мне
отличную возможность наблюдать за людьми, которые стояли вокруг
и передо мной. В соборе собралось много очень разных людей: солдат,
крестьян, женщин всех сословий; некоторые из них — очевидно, поли¬
тические беженцы — были очень хорошо одеты. Каждый держал в ру¬
ках горящую свечу, и все внимание было приковано к трем священни¬
кам и епископу, чей сан я определил по надетой им митре. Стоя перед
толпой у величественного алтаря, они читали нараспев службу. Все
стены были увешаны различными богато украшенными реликвиями;
в золотых и усыпанных бриллиантами рамах висели иконы святых.
Под высоким позолоченным потолком, едва видимые сквозь дым бла¬
говоний и тысяч горящих свечей, висели пять огромных канделябров.
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
95
Их спокойный свет струился вниз и встречался с мягким сиянием, ко¬
торое словно поднималось, мерцая, от собравшихся в соборе людей.
Воздух был теплым и плотным, пропитанным непонятными аромати¬
ческими запахами, которые источали благовония в кадилах, однако
самое большое впечатление производил невидимый глазу мужской
хор. Звучные басы и чистые голоса теноров и дискантов не уступили
бы любой опере в Ковент-Гардене1.
Я был очень доволен, что смог придти на службу, и уже собирался
выйти из собора, как мое внимание привлекло движение у алтаря. Там
сформировалось торжественное шествие, которое возглавил епископ
и которое двигалось к выходу из собора. Толпа внутри поспешно рас¬
ступилась, чтобы освободить ей проход. Вокруг меня сгрудилась груп¬
па крестьян, которые могли помешать мне скрыться в случае опасно¬
сти. Однако у меня не возникало никаких подозрений, пока один кре¬
стьянин с роскошной бородой не прижался ко мне так близко, что
огонь моей свечи подпалил его усы. Они мгновенно вспыхнули, и мне
пришлось прикрыть рукой их остатки, чтобы не обгорели его глаза. Те,
кто стоял поблизости, решили, что я напал на него, пока он не рассме¬
ялся и не сказал: «Ничего! Ничего!»2, что успокоило ситуацию. Однако
воздух вокруг теперь был пропитан другим, гораздо менее приятным
запахом.
После этого я еще много раз был в соборе, в основном для того,
чтобы послушать мужской хор, а также чтобы лучше понять русский
характер. Мне рассказали, что однажды в кемском соборе некто, при¬
творившийся богомольцем, так поцеловал инкрустированную драго¬
ценными камнями раму одной из усыпальниц, что откусил от нее
большой рубин!
В русской церкви был один интересный религиозный обычай, ко¬
торый иногда мог оказаться весьма приятным. В конце пасхальной
службы священник, проводящий богослужение, обращался к пастве:
«Христос воскресе!», на что ему отвечали: «Воистину воскресе!» Потом
священник обходил прихожан, повторяя слова, сказанные апостолами
у гробницы, получал ответ и обнимал каждого, целуя его или ее в обе
щеки. Прихожане повторяли это действие со своими ближайшими со¬
седями, сначала в церкви, а потом в своих домах. Привлекательная
сторона этого обычая заключалась в том, что каждый до начала служ¬
бы был волен выбирать, с кем стоять рядом.
Неделя после Рождества прошла в приятном времяпрепровождении
и в визитах в гости и закончилась торжественным обедом в новогоднюю
ночь, который мы дали нашим русским друзьям и союзникам. Наше
меню — работа лейтенанта Кеннеди — было весьма впечатляющим:
96
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Различные закуски
Суп
Рыба
Первое блюдо
Жаркое
томатный
отварной лосось
говядина a la Bonne Femme
индейка
дичь
жареная говядина
картофель
фасоль
рис в соусе по-французски
рождественский пудинг
ангелы-наездники
Гарнир
Десерт
Острые закуски
Персиковая мелба
Кофе
Молодой сыр
Это меню, возможно, выглядело лучше самой еды, но даже при
этом обед стал часом триумфа для наших поваров из морских пехо¬
тинцев, которые, вооружившись консервными ножами, показали себя
во всей красе. Свежего лосося мы нашли без проблем, а за две порции
«Маконаки» смогли достать и разновидность дикой индейки, но вот
говядина a la Bonne Femme представляла собой лишь слегка закамуф¬
лированные и поджаренные консервы.
Отсутствие военной и политической активности, а также устано¬
вившаяся спокойная погода предоставили удобную возможность для
инспекционной поездки по карельским заставам. Оставив инструк¬
ции на случай любой непредвиденной ситуации, мы с Менде закута¬
лись в шубы и одеяла и при температуре всего в -30 градусов <-34 по
Цельсию — Примеч. перев.> отправились на санях с Микки и Мышкой
в сторону границы. Наш путь пролегал, в основном, по льду замерзшей
реки Кемь, которую мы покидали лишь тогда, когда дорога срезала ее
повороты. Местность, укутанная тяжелым одеялом снега, выглядела
совершенно незнакомой, и если летом она казалась тихой, то сейчас
была абсолютно безмолвна. В суровый мороз звуки журчащей воды,
ревущих быстрин и водопадов исчезли подо льдом в несколько футов
толщиной. О том, что мы передвигаемся по реке, мы могли судить
лишь по широкому просвету между темными стенами леса, так как
снег укрыл и реку, и землю одинаково толстым белым покрывалом.
Так называемая дорога представляла из себя узкую тропу, по кото¬
рой могли проехать лишь одни сани. Она была обозначена маленькими
деревцами, воткнутыми в лед на расстоянии примерно 100 ярдов друг
от друга, ее поверхность была утрамбована проезжающими санями до
состояния насыпной дороги и уходила в глубину на шесть футов. Иногда
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
97
KY |!1 Pv
ф и и R n ъ
Р о
H АС to Î
*\йи.Унь нс>е»Аго гсщ/ч .
<S л AM**v .
Л«» ■* O' т-с*» vâft *;».
Sou\7,. foitjato.
fWh .... 10о»ЧсЦ Sahno n.
fvt»tY<5ü.,. -']&«•«.**£ '& Ia Bownt
V"c-m m»?.
ТчоЛъГ. .TurVc«^.
Cjgvtne.
Vc^eteWeâ t^tatocs.
Ocss.to»
t\Yz Зц <y«\Vn.
Svvc^r Xmas
SäVOv V Гч, , „. Alulta en Ht>r*th»cK
11: ehe Н*:*Ы*.
le c s
Cafe
Wo*m ац«.
H.Q. •-T*-
. капедл**»».
змхл«.
Новогоднее меню лейтенанта Кеннеди
98
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
с обеих сторон дороги возвышались сугробы высотой до десяти футов,
однако бывало и так, что ветер сдувал весь снег, и трасса превращалась
в своеобразную дамбу. Когда нам встречались другие сани, приходилось
съезжать с дороги, что неизбежно означало холодный душ и невероят¬
ные усилия для нас и маленькой лошадки, чтобы вернуть сани обратно.
На трассе было принято уступать дорогу нагруженным саням, а по¬
скольку крестьяне, направлявшиеся в Кемь, всегда ехали с грузом, удача
была не на нашей стороне. Однако подобные встречи происходили не
чаще двух раз в день, и у нас было немного поводов для недовольства.
Микки прерывал монотонность нашей поездки, указывая на от¬
верстия, которые проделывали для доступа воздуха лисы и другие жи¬
вотные. Своим острым зрением он различал их перемещения под сне¬
гом и однажды остановил сани, чтобы показать нам охоту, где в роли
добычи выступал заяц-беляк. Мы различали лишь едва заметные дви¬
жения под снегом, но он в деталях описывал перемещения охотника
и добычи, как если бы видел это при ярком солнечном свете на фоне
яркой листвы, а не в тусклых сумерках на бескрайней бело-серой по¬
верхности без единого следа. Для его историй о призраках и феях
трудно было найти более подходящую обстановку — даже перед ками¬
ном где-нибудь в Англии они звучали бы далеко не так страшно. Ог¬
ромная фигура Микки, закутавшегося в коричневую шинель, его по¬
крытые инеем борода, брови и лицо, то, как он удерживал поводья
в огромных почерневших ладонях — в любую погоду он ходил без ру¬
кавиц; его лошадка в длинной заиндевелой попоне, чьи чувствитель¬
ные уши реагировали на каждый шорох, улавливая в черном лесу мно¬
го звуков, недоступных нашему слуху, замерзавшие в воздухе облака
пара, вырывавшиеся из ее ноздрей при каждом выдохе, давящая ти¬
шина, нарушаемая лишь звоном колокольчика на деревянной дуге
и шелестом полозьев, — вся эта обстановка идеально подходила для
рассказов о снежных духах и медведях-призраках.
Мы сделали первую остановку в Подужемье в доме, где я летом
провел ночь и где мне не давал уснуть грохот водопада. Но сейчас ска¬
лы в реке были покрыты толстым слоем сплошного льда, и не было
слышно даже слабого журчания. Все паразиты в доме «вымерзли»,
и после морозного воздуха на улице нагретая печь, стоявшая в углу чи¬
стой, без единого пятнышка гостиной, и кипящий самовар на столе
казались замечательной сменой обстановки.
После того как мы осмотрели расположение нашего отряда и скла¬
ды, нас посетил деревенский староста, у которого были жалобы — не
очень-то убедительные — на нехватку припасов у гражданского насе¬
ления, а также по поводу ряда вопросов личного характера; однако
с этим мы быстро разобрались, и привычная улыбка окончательно
вернулась на его лицо, когда мы поблагодарили его за гостеприимство.
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
99
Следующий день ничем не отличался от предыдущего — мы ехали
дальше через леса, реки и озера, за тем исключением, что в одном ме¬
сте свернули с прямого пути в сторону границы, чтобы посетить дере¬
венскую заставу, на которой служили восемь человек во главе с сер¬
жантом Богдановым, одним из первых добровольцев и прекрасным
солдатом. Он вручил нам взнос в Пенсионный фонд для вдов — ма¬
ленькую коллекцию жемчужин, найденных им в раковинах, которые
он доставал со дна реки через проруби. Они не представляли большой
ценности ни формой, ни цветом, однако свидетельствовали об ис¬
креннем участии дарителя, и мы посоветовали ему продать их позд¬
нее.
Микки все утро испытывал беспокойство и понуждал послушного
пони бежать быстрее, чем днем раньше. Когда мы спросили его о при¬
чинах этого, он показал нам несколько небольших завихрений, подни¬
мавшихся со снежного покрова, и сказал: «Когда просыпаются снеж¬
ные демоны, они приносят на хвостах метель. Через четыре часа на¬
чнется метель, а нам еще нужно пройти шестьдесят верст». Мы осозна¬
ли, насколько аккуратным был его прогноз, когда вдали показались
первые огоньки Панозера. Они тут же исчезли за такой толстой пеле¬
ной снега, поднятого яростным порывом ветра, что в ней было трудно
различить даже фигуру нашего возничего, сидевшего лишь в трех фу¬
тах от нас. Микки просто бросил поводья на спину лошади и приказал
ей идти дальше. «Она разберется лучше», — объяснил он, и нам не при¬
шлось разочароваться в его уверенности, так как- всего через десять
минут Мышка вывела нас на деревенскую улицу, и вскоре мы сидели
под крышей с привычным стаканом горячего чая, чувствуя, как оттаи¬
вают наши замерзшие конечности.
Метель не давала нам выйти на улицу в течение шестнадцати ча¬
сов, что позволило маленькой лошадке немного отдохнуть, а неболь¬
шому гарнизону дало шанс продемонстрировать свое великолепное
катание на лыжах. Очень преуспели в этом виде спорта деревенские
ребятишки. Они также весьма позабавили нас, играя в местный вари¬
ант пятнашек, кувыркаясь так, словно их тела были резиновыми. Ма¬
тери не испытывали беспокойства из-за их промокших ног, они лишь
меняли льняные или хлопчатые портянки, которые карелы носили на
ногах вместо шерстяных носок или гольф и зимой, и летом.
Чистое небо и яркая луна обещали хорошую погоду, когда мы, от¬
дохнув, отправились дальше в Юшкозеро, до которого было шестьдесят
километров. По дороге мы проверили две заставы, Соповарака и Сопа-
салма, где все было в полном порядке. На второй заставе капрал, кото¬
рый командовал здесь, сказал, что ему удалось завербовать в полк двух
новых членов, после чего провел нас в дом рядом с казармой и показал
пухлых малышей — близнецов месячного возраста. Он рассказал, что
100
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
назвал одного Филиппом, в мою честь, а второго Николаем, в честь
Менде. Это удостоило нас обоих чести в равной степени и без ущерба
для чьего-либо самолюбия, но стоило мне двух последних полукрон из
английских денег, еще остававшихся у меня, и установило моду, кото¬
рая тяжелой данью легла на мои личные сбережения!
В Юшкозере мы увидели, что Хитон вместе со своими радиоопера¬
торами и карельскими друзьями устроились здесь совсем неплохо. Он
набрал вес и научился сносно говорить на карельском языке. С особой
гордостью он показал мне двухсотфутовую мачту, стоявшую рядом
с его квартирой, и описал, как удалось поднять ее без какой-либо ме¬
ханической силы. После ее установки он мог получать новости с бри¬
танских станций на своем переносном радиоприемнике.
Я провел большую часть дня, инспектируя его припасы и решая
различные вопросы. У него возникли проблемы с распределением за¬
пасов рома. С точки зрения местных жителей, двухнедельной нормы
рома вполне хватило бы на одно застолье, что не совпадало с нашими
намерениями и не лучшим образом отразилось бы на дисциплине. Мы
договорились перепрятать ром в определенном месте, из которого он
мог бы легко его брать, чтобы расходовать постепенно и в небольших
количествах, пока тот не закончится. Кроме того, мы решили не посы¬
лать ему больше рома, за исключением того, что предназначался для
его непосредственных подчиненных, а также на случай непредвиден¬
ной ситуации. Небольшой запас был оставлен и в местной больнице.
Мы также договорились об отправке еще одного транспорта на север¬
ных оленях, так как конные сани, имевшиеся в его распоряжении, не
справлялись с развозом припасов по окрестным деревням.
Мы сообщили Хитону наш маршрут, чтобы в случае необходимо¬
сти он мог переправить нам срочное сообщение с лыжником.
Нашей следующей остановкой была Лусалма, находившаяся при¬
мерно в сорока верстах, и к полудню мы добрались до нее без каких-
либо происшествий. Едва мы успели поговорить с командовавшим
здесь сержантом, как прибыл лыжник, покрытый снегом и инеем до
неузнаваемости — он проделал весь путь, держась за поводья быстрой
лошади, чтобы доставить от Хитона срочное сообщение из Кеми, по¬
сланное Дрейк-Брокманом. Оно было зашифровано нашим личным
секретным кодом и требовало моего срочного присутствия в Кеми.
Серьезность сообщения была очевидной, так как в нем отсутство¬
вало сколько-нибудь четкое или подробное изложение причин его от¬
правления. Несомненно, Дрейк-Брокман опасался, что его могут полу¬
чить и расшифровать на какой-либо другой станции. Нам оставалось
только вернуться как можно быстрее, и, приказав Микки приготовить¬
ся, мы с некоторыми опасениями начали настраиваться на обратную
поездку, обсуждая, что же мы встретим в ее конце.
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
101
Мы обсудили с Микки, не нужны ли нам свежие лошади, и он с не¬
охотой признал, что «малыш» не сможет проделать весь путь без отды¬
ха, поэтому перед отправлением мы послали к Хитону другого карель¬
ского гонца. Он должен был предупредить Хитона, чтобы тот пригото¬
вил к нашему прибытию другую лошадь и горячую еду, а также смен¬
ных лошадей в Маслозере. Микки настоял на том, чтобы править всю
дорогу и оставить своего обожаемого друга у одного из своих бесчи¬
сленных кузенов в Юшкозере, пока не сможет вернуться за ним. Мы
решили поберечь маленькую лошадку, так как она уже пробежала свою
дневную норму и начала показывать признаки усталости, поэтому
наш вестник намного обогнал нас, и Хитон успел выбрать для наших
саней хорошую лошадь и выслать вперед лыжников, чтобы на следую¬
щих остановках тоже подготовились к нашему прибытию. Я послал
Дрейк-Брокману радиограмму, в которой согласился сходить с ним
в зоопарк, и предупредил Хитона, чтобы он не ссылался на меня в сво¬
их сообщениях или радиограммах; я также пообещал известить его,
если будет намечаться какая-либо заварушка.
Через двадцать минут мы снова были в пути. На этот раз сани та¬
щила огромная серая лошадь высотой шестнадцать ладоней; она была
очень сильной, однако для наших низких саней шла слишком высокой
рысью, и мы подвергались постоянной бомбардировке снежками, вы¬
летающими из-под ее копыт. Впрочем, мы не жаловались, так как бе¬
жала она хорошо, и для ее веса наши легкие сани казались не более
чем балластом. До нашей первой остановки было всего двадцать верст,
и Микки как следует погонял лошадь, зная, что скоро ее сменят и нам
не придется ждать, пока она отдохнет — до Соповараки нам оставалось
всего полчаса. Там мы задержались лишь на несколько минут; на этот
раз нам дали крепкую черную кобылу, которую Микки, как оказалось,
хорошо знал и которой с удовольствием правил.
Следующая смена лошадей предстояла только через шестьдесят
верст, и на этот раз наш ямщик правил гораздо аккуратнее, иногда по¬
зволяя кобыле перейти на быстрый шаг. К счастью, местность была
почти без холмов, а когда дорога становилась неровной, то шла под
гору и тащить наши сани было не так тяжело.
Во время этой части поездки фортуна оказалась к нам менее благо¬
склонной. Мы не успели отъехать далеко, как луна скрылась за тучами
и снег, поднятый сильным ветром, начал бить в лицо. Через несколько
секунд мы уже пробирались сквозь густую метель, в воздухе было
столько снега, что дышать можно было лишь с трудом, не помогал
и брезент, натянутый на сани. Завывание ветра и свист снежных вих¬
рей, крутившихся вокруг нас, напоминали шум бушующего моря.
Нельзя было разглядеть ни Микки, ни что-либо еще — лишь гонимый
ветром снег, который врезался в легкие, словно нож, и пробирал нас
102
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
холодом до самого сердца. Лишь когда сани встряхивало, мы понима¬
ли, что еще движемся, и все наши одеяла, шкуры, меха и валенки не
могли защитить нас от ужасного холода, от которого кровь стыла в ве¬
нах. Мы оба почти достигли полусознательного сонного состояния, но
внезапно проснулись, испугавшись крика Микки, который хотел, что¬
бы мы поднялись на ноги. Он прокричал, что метель скоро закончится,
а его лошадь знает каждый дюйм этой дороги. Он спрашивал нас о чем-
то, чтобы мы ему отвечали и не засыпали. Мы почти оставили надежду
пережить эту ночь, когда вдруг заметили, что метель пошла на убыль,
и вскоре ветер стих так же внезапно, как и поднялся. Через несколько
минут на чистом небе сияла яркая луна, и мертвая тишина, которую
лишь время от времени нарушал треск ветки, обломившейся под тяже¬
стью снега, снова царила над этой страной неистовых контрастов.
Температура упала еще ниже, но сейчас, по крайней мере, мы мо¬
гли дышать медленно и без боли через шерстяные шарфы, с которых
нам часто приходилось стряхивать лед, образовывавшийся от нашего
дыхания.
Последние несколько верст нашего пути лежали через густой со¬
сновый лес, где тени казались такими же материальными, как сами
деревья. В далеком Маслозере не горел ни один огонек, сверкающие
крыши не позволяли определить точное расстояние до деревни, но
обещали тепло и безопасность. Приближаясь к ней, мы не заметили ни
единого движения на ее белых улицах, но едва мы поравнялись с пер¬
вым домом, как вздрогнули от тихого голоса, раздавшегося рядом с са¬
нями. Его источником была фигура в плаще и со штыком, приказав¬
шая нам остановиться. Через несколько мгновений крепкий сержант
уже вел нас в здание школы. Он объяснил, что нас ожидали три часа
назад и он уже собирался выслать группу на поиски. Оказывается,
было три часа ночи и мы провели в дороге больше восемнадцати ча¬
сов. По нашим же ощущениям, прошло несколько лет.
Мы испытали такое сильное облегчение после бури и холода, что
почти не обратили внимания на окружающую обстановку; словно во
сне, мы сели на чистые деревянные стулья, и молодая женщина, уку¬
тавшаяся в одеяло, попросила нас подождать, пока она вскипятит са¬
мовар. Мы осознали, что находимся в маленькой школьной комнате.
В желтом свете единственной масляной лампы мы смогли различить
дюжину маленьких парт, несколько карт на стенах и доску. Скоро вер¬
нулась молодая женщина, одетая в кофту и юбку, и принесла самовар,
который она поставила на маленький столик. Показав на дверь, она
предложила нам снять наши шинели в соседней комнате, где было те¬
плее. Эта комната, судя по всему, была ее спальней и гостиной. Один
угол был целиком занят большой кроватью под балдахином с красны¬
ми занавесками, которые были задернуты. В другом углу стояла ог¬
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
103
ромная печь для отопления и приготовления пищи, на ней же в двух
футах от потолка было наше спальное место. Обстановку завершал
стол из белого дерева, два виндзорских стула и красивая икона, перед
которой горела масляная лампадка.
Мы рухнули на стулья и начали медленно снимать с себя верхнюю
одежду, пояса и револьверы, оставляя их на полу там, куда они падали.
Мы так расслабились в тепле этой комнаты, что не имели желания
сдвинуться хотя бы на дюйм. Наши стулья стояли напротив двери,
между кроватью и печью, икона оказалась прямо за мной. Полная ти¬
шина дома окутала нас подобно толстому покрову, она была почти
осязаемой и начала петь в наших ушах.
Прошло какое-то время. Мне вдруг послышался вздох, хотя ему
неоткуда было взяться — я знал, что Менде не двигался и ничего не
говорил. Я списал этот звук на игру воображения, но скоро услышал
еще один и, взглянув на кровать, увидел, что занавески слегка колы¬
шутся. Я указал Менде на занавески, шевеление которых стало более
заметным. Мы ожидали, что сейчас появится домашний кот, но то, что
предстало перед нашими глазами, разом прогнало весь сон. В нашу
сторону шагнула высокая, совершенно нагая девушка с улыбающимся
лицом, обрамленным длинными русыми волосами, протягивая к нам
руки самым дружелюбным образом.
Я прошептал Менде: «Не двигайся, она спит». Но, взглянув на ее
глаза, я понял, что она бодрствует, хотя и не отдает себе отчета о своем
необычном наряде. Наткнувшись на мои ремни и револьвер, она оста¬
новилась, подняла кобуру и шепотом завела разговор с кем-то неви¬
димым моему глазу, кто, судя по словам девушки, опирался на спинку
моего стула. Я почувствовал, как у меня на затылке волосы встали ды¬
бом, и через несколько секунд мне уже казалось, что я ощущаю на шее
чье-то дыхание.
В диалоге, в котором мы могли слышать только реплики девушки,
обсуждалась наша внешность, национальность, обмундирование
и причина нашего появления. На все свои вопросы, насколько мы мо¬
гли судить по комментариям нашей гостьи, она получала вполне удов¬
летворявшие ее ответы.
Чары спали лишь тогда, когда в комнату торопливо вошла наша
хозяйка. Она схватила с кровати лоскутное одеяло и, быстро прикрыв
девушку, спешно вывела ее из комнаты. Она возвращалась еще не¬
сколько раз, чтобы взять более привычную одежду, каждый раз прино¬
ся нам массу извинений, пока, наконец, не зашла еще раз и не сообщи¬
ла, что готов чай и хлеб. Воспользовавшись моментом, она объяснила,
что наша поздняя гостья была душевнобольной, находившейся под ее
присмотром. Она сказала, что девушке четырнадцать лет и она
осталась без матери, а также что она обладала способностью видеть
104
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
невидимых людей, с которыми время от времени начинала разговари¬
вать. С испуганным видом она умоляла нас никому не рассказывать
о поведении девушки, поскольку, если о нем станет известно, власти
заберут ее из опеки ее друзей и поместят в лечебницу. Мы пообещали
не разглашать эту тайну. Это не принесло бы нам никакой выгоды, да
и было бы просто жестоко выдать нежное создание за опасную сумас¬
шедшую. Несложно было представить, какое обращение ждало бы ее
в руках официальных лиц наподобие тех, с кем нам уже довелось по¬
знакомиться.
Подкрепившись чаем и хлебом, мы сняли сапоги, забрались на
верх печи и провели там два часа в полуудушье до появления Николая.
Он прибыл из Кеми, чтобы встретить нас и подготовить к ситуации,
сложившейся в городе. После очередной порции чая с хлебом мы по¬
чувствовали, что снова готовы отправиться в путь. Чтобы нас не заме¬
тили возможные недоброжелатели, Николай повез нас круговым мар¬
шрутом в обход Подужемья и главной трассы, соединяющей окрест¬
ные деревни.
Согласно информации Николая, которую позже полностью под¬
твердил Дрейк-Брокман, староста Подужемья предупредил наших
русских коллег из Мурманской армии, что я уехал из Кеми на планиру¬
емую инспекцию пограничных застав и должен был отсутствовать
в течение нескольких недель. В соответствии с этим они разработали
план по разоружению карелов под предлогом готовящегося мятежа,
после чего были бы казнены карельские офицеры и захвачена Кемь;
я, якобы, знал обо всем этом и, получив предупреждение, бежал в Фин¬
ляндию. Операция была назначена на воскресное утро, когда многие
карелы должны были находиться на богослужении.
Заговорщики тщательнейшим образом продумали все детали сво¬
его плана, но не приняли во внимание нашу разведывательную службу
и радиостанцию в Юшкозере. В то время как по их расчетам мы нахо¬
дились в четырех или пяти днях пути от Кеми, мы вернулись в город
в пятницу вечером накануне предполагаемого «переворота».
Мне хотелось избежать любых конфликтов, которые могли бы
вспугнуть наших друзей и выдать наши источники информации. Гри¬
горий и Николай настаивали на том, чтобы арестовать и тут же пове¬
сить зачинщиков. Но даже полагая, что этот шаг мог предотвратить
значительные волнения и, возможно, спасти драгоценные жизни в бу¬
дущем, я был тем не менее уверен, что главнокомандующий крайне
неодобрительно отнесется к подобным действиям, даже если они
и вызовут глубокое удовлетворение среди рядового состава Мурман¬
ской армии. Все это было слишком противоестественно. Я мог лишь
сделать вид, что нахожусь в полном неведении, и ограничиться рутин¬
ной сменой охраны и караулов; поэтому утром в субботу два британ¬
ГЛАВА 9. ПОЕЗДКА ПО КАРЕЛЬСКИМ ЗАСТАВАМ
105
ских офицера разместились в казармах Карельского полка, а еще один
британский офицер взял командование над всеми караулами на стан¬
ции и в городе. Карелы, охранявшие железнодорожный мост, были
усилены пулеметной командой морских пехотинцев с «Льюисом», до¬
полнительными пулеметами была вооружена и охрана штаба.
Когда в субботу я вышел из штаба, я с большим трудом мог сохра¬
нить безразличный вид. Почти каждый встретившийся мне русский
чиновник так пристально рассматривал меня, что было нетрудно по¬
нять: мое появление оказалось неожиданным и нежеланным. Их удив¬
ление было столь сильным, что они забыли о своей обычной преуве¬
личенной вежливости и просто глазели на меня. Я воспринял это как
искренний комплимент. Едва ли нужно говорить, что я взял на замет¬
ку тех, кто проявил досаду и тем самым выдал свою вину. Разумеется,
их заговор был на время отложен, в воскресенье ничего не произошло,
однако мы не ослабили бдительности и не снимали дополнительную
охрану еще в течение нескольких последующих недель.
ГЛАВА 10
КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
Численность войск, находившихся в распоряжении кемского коман¬
дования, постоянно росла. В дополнение к Королевским инженерным
войскам, артиллерии и Королевской службе снабжения и транспорта
был прислан полностью укомплектованный полевой госпиталь под
командованием подполковника Босвелла. Он разместился на Попо¬
вом Острове вместе с французской гаубичной батарей и отрядом Ка¬
рельского полка.
Для обустройства госпиталя на новом месте Босвеллу после его при¬
бытия была предоставлена нестроевая рота Карельского полка, и потом
он время от времени просил дежурного карельского офицера направить
в его распоряжение определенное число солдат. В одно прекрасное утро
эта практика привела к ситуации, позабавившей весь полк.
Офицер, недавно переведенный из вспомогательных войск, вы¬
строил больных для регулярного утреннего медосмотра, когда прибы¬
ла карельская нестроевая рота во главе со своим сержантом. Доктор не
знал ни слова на их языке, карелы также не знали ни слова по-англий¬
ски, однако они привыкли подчиняться приказам британского офице¬
ра в любых обстоятельствах. С должной серьезностью он подверг их
тщательному осмотру, в результате которого отправил пятерых из них
на стационарное лечение, еще четверым наложил повязки на обморо¬
жения, которых в обычной жизни они даже не замечали, а про осталь¬
ГЛАВА 10. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
107
ных записал: «Оказана медицинская помощь без освобождения от за¬
нятий и нарядов». Сержант получил от доктора большую дозу англий¬
ской соли1, после чего, усмехаясь, отвел уцелевших — и весьма разве¬
селившихся — солдат обратно в казарму.
Вскоре прибыл дневальный подполковника Босвелла с запиской
от его адъютанта, в которой тот спрашивал, не забыли ли карелы при¬
слать нестроевую роту. Тогда в госпиталь отправился дежурный офи¬
цер Карельского полка, чтобы разобраться в ситуации и сообщить адъ¬
ютанту, что он опасается, не попадет ли в стационар вся рота, если он
выделит госпиталю еще солдат. Не знаю, что на это ответил подпол¬
ковник.
Помимо упомянутых пополнений, в Кемь прибыл бригадный ге¬
нерал Тернер, который заместил генерала Марша на посту командую¬
щего 237-й бригадой — тот, к сожалению, был вынужден из-за проблем
со здоровьем вернуться в Англию. Штаб-квартира этого разношер¬
стного соединения располагалась в Кандалакше, однако полковник
Льюин, начальник мурманского штаба, считал, что наличие в Кеми
старшего по званию офицера станет отличным средством против ком¬
плекса превосходства, от которого, по его мнению, страдал я. Можно
только гадать, насколько это мнение отражало советы его русских дру¬
зей; мы лишь беспокоились по поводу инструкций, данных полковни¬
ком Льюином бригадному генералу, суть которых можно выразить во
фразе: «Вудса нужно обуздать». С этим подходом необходимо было
что-то сделать, так как он создавал подозрительную и нездоровую ат¬
мосферу в отношениях между генералом Тернером и штаб-квартирой
Карельского полка, тем более что штаб бригады и квартира генерала
располагались в соседних домах. Однако после того, как первая неделя
прошла без каких-либо попыток приструнить меня, и узнав о том, что
генералу Тернеру до смерти надоели его подчиненные, как-то днем
я решил нанести ему визит как офицеру старше меня по званию
и представиться.
Было заметно, что у генерала обо мне сложилось довольно стран¬
ное впечатление, так как его приветствие заключалось во фразе: «Ну,
и что вы хотите?» При этом он быстро оглянулся вокруг, словно в лю¬
бой момент был готов схватить какое-нибудь оружие для самозащиты!
Он был весьма удивлен — и, возможно, успокоен — простым отве¬
том: «Чаю, с вашего позволения».
С этого момента напряжение исчезло, и мы стали хорошими дру¬
зьями. Познакомившись с ним поближе, я узнал, что натянутость в на¬
ших отношениях была совершенно необоснованной. Он сам абсолют¬
но верно разобрался в подоплеке инструкций из Мурманска и ни на
минуту не задумывался о том, чтобы выполнить их или вмешаться
в командование Карельским полком и в управление округом.
108
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Полковник Стил из Военного министерства в Лондоне с самого на¬
чала существования Карельского полка живо интересовался его дела¬
ми и оказывал неоценимую помощь, напрямую пересылая нам нуж¬
ное оснащение. В числе прочего он подарил нам оркестровые инстру¬
менты необычной формы. В это время он отправил нам то, в чем мы
наиболее нуждались, — британских младших офицеров. Он сообщил,
что тщательно проверил их всех и остался удовлетворен их подготов¬
кой. Изначально было послано двадцать восемь человек, но к тому
времени, как они добрались до нас, их число сократилось более чем
наполовину: большая часть отсеялась в Мурманске, оставшись слу¬
жить при штаб-квартире главнокомандующего. Даже несмотря на это,
мы остались более чем довольны теми, кто прибыл в Кемь, так как все
они были в избытке наделены острым умом, отвагой и инициативой.
Позднее некоторым из этих юных офицеров пришлось взвалить на
свои плечи ответственность, сравнимую с командованием бригадой,
и все они с честью выдержали это испытание.
Вместе с офицерами, отобранными полковником Стилом, в Ка¬
рельский полк были назначены несколько младших офицеров одного
из батальонов прибывшего в Россию Уэст-Йоркширского полка, кото¬
рые поступили на службу добровольцами. Они оказались замечатель¬
ными парнями и с большим энтузиазмом отнеслись к службе в полку.
Теперь мы смогли значительно улучшить организацию Карельско¬
го полка, поставив британских офицеров во главе всех рот, раскварти¬
рованных в Кеми, и выслав двоих вглубь страны в помощь Хитону.
В самом городе ценным приобретением для полка стал наш новый
адъютант, лейтенант У. Э. Батлер. Раньше он служил в Манчестерском
полку, но потом попал в плен к немцам и был репатриирован после
окончания войны. Он отличался инициативой и обращался с карела¬
ми очень тактично. Капитан Гиллинг, ранее служивший в Королевской
гарнизонной артиллерии, был назначен гарнизонным адъютантом,
а лейтенант Лонг из Колдстримского гвардейского полка был направ¬
лен командовать в Сороке. На этой опасной и трудной должности он
проявил себя с блеском, несмотря на свою молодость. Лонгу часто при¬
ходилось иметь дело с критическими ситуациями и принимать реше¬
ния, полагаясь исключительно на себя. В целом, все новые офицеры
проявили себя с лучшей стороны во время службы в Карельском полку
или в округе, и все, как один, относились к этой работе с огромным ин¬
тересом и энтузиазмом.
В конце января Григорий и Николай попросили меня о встрече по
частному делу, на которую они также изъявили желание привести трех
гражданских друзей из Карелии. На самой встрече выяснилось, что это
были старосты Ухты и двух других больших сел, расположенных еще
дальше к западу. Они спросили, могут ли изложить свое дело не офи¬
ГЛАВА 10. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
109
циальным образом, а в частном порядке, чтобы получить мой совет,
и тут же сказали, что осведомлены о намерениях британцев в ближай¬
шем будущем уйти из России и что боятся снова оказаться под рус¬
ским господством. Что, спросили они, мог бы посоветовать им я и ка¬
кие действия я бы предпринял, если бы сам был родом из Карелии?
Я решил отвечать на их вопросы так, как это принято в Ирлан¬
дии, — задавая новые, и в результате расспросов узнал, что среди каре¬
лов необычайно вырос национальный дух и что в той же степени, как
они невзлюбили финнов, они ненавидели и не доверяли русским, поэ¬
тому хотели стать независимой нацией — если, конечно, это было воз¬
можно.
Я искренне сочувствовал этим людям, оказавшимся в столь за¬
труднительном положении. С географической точки зрения их распо¬
ложение едва ли могло быть хуже. Россия была их соседом на севере от
Финляндии и практически до Кандалакши на Белом море, а также на
востоке от южного берега Белого моря и почти до Петрограда на юге.
Вдоль всей западной границы — от северо-запада до юго-запада — ле¬
жала Финляндия, и, таким образом, Карелия представляла собой вытя¬
нутую территорию в форме клина с единственным выходом в районе
Белого моря.
Дать совет в этом вопросе означало принять на себя серьезную от¬
ветственность, и я попросил у них немного времени, чтобы обдумать
лучшее, с моей точки зрения, решение при любом возможном разви¬
тии событий. Они согласились подождать, но в то же время сказали,
что хотели бы проконсультироваться с бывшим премьер-министром
Финляндии2, который сейчас служил солдатом у майора Бертона, и по¬
просили организовать прибытие этого человека в Кемь в течение бли¬
жайших дней. Я четко дал им понять, что все переговоры с ним будут
вестись в присутствии моего переводчика и ни о какой нелояльности
по отношению к союзникам не может идти и речи. Только после этого
я согласился попросить майора Бертона прислать месье Токоя в Кемь
в качестве моего гостя.
Майору Бертону хватило одного намека, чтобы экс-премьер-ми¬
нистр, озадаченный причинами этого приглашения, в должное вре¬
мя прибыл в штаб Карельского полка. Он оказался тихим небольшим
человеком с умным лицом, широким и обветренным, и серыми гла¬
зами — типичная внешность для всех северян, с которыми я встре¬
чался и от которых вряд ли отличил бы его. Однако когда он загово¬
рил, его глубокий и звучный голос, способный выразить все, что
угодно, выдал в нем опытного оратора. Бертон предусмотрительно
послал и переводчика с прекрасным знанием английского языка,
чтобы мы оставались в курсе всех переговоров. Этот человек, капи¬
тан Лехтимяки, мог служить прекрасным образцом мужественности,
110
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
однако его политические взгляды были безнадежно красными. Впро¬
чем, он дал мне слово, что не будет говорить о политике в Кеми за пре¬
делами нашего штаба, и честно сдержал его.
Рекомендации, данные финским политиком, полностью отразили
его профессию — они были чрезвычайно длинными и предельно ту¬
манными, однако его было интересно слушать, а его идеи о политиче¬
ском устройстве были вполне разумными. Чтобы помочь Григорию
и Николаю услышать то, что в будущем могло оказаться для них полез¬
ным, я постарался, насколько это было возможно, перевести месье То-
коя на разговор о финской конституции. Сделать это было несложно,
поскольку конституция и ее реформа оказались его любимой темой,
в то же время это обсуждение дало нам максимум полезной информа¬
ции по вопросам практической работы правительства.
Токой гостил у меня уже в течение двух дней, когда из мурманской
штаб-квартиры главнокомандующего на мое имя пришла длинная те¬
леграмма, в которой сообщалось, что из Кандалакши «сбежал» финн по
фамилии Токой, предположительно направлявшийся в Кемь. В случае,
если он окажется в моем округе, я должен был арестовать его и поме¬
стить под надежную охрану, так как он чрезвычайно опасный человек.
Этот приказ поставил меня перед неприятной дилеммой. Арест
собственного гостя едва ли toor рассматриваться как проявление го¬
степриимства; с другой стороны, нельзя было игнорировать приказ.
Я сообщил в Мурманск, что финн находится под моим надзором,
и обещал отправить им подробный отчет. Однако до того, как мой
осторожный отчет смог достичь штаб-квартиры, мы получили еще
один, на сей раз категорический приказ немедленно поместить финна
под строгий арест и доложить об исполнении. На этот раз нам остава¬
лось только подчиниться. Месье Токой был, разумеется, крайне удив¬
лен, когда доктор внезапно настоял на тщательном медосмотре, но его
изумление достигло предела, когда его поместили в госпиталь с диаг¬
нозом «аппендицит». Без сомнения, с политической точки зрения он
уже какое-то время был больным человеком, но сейчас ему, пожалуй,
впервые был поставлен диагноз до того, как он в действительности
подхватил заболевание. Мы тут же отправили телеграмму в Мурманск,
подтвердив выполнение последнего приказа.
Мы навестили нашего пациента в госпитале и принесли с собой
еду и напитки для восстановления сил, которые едва ли предусматри¬
вались его диетой. В то же время персонал госпиталя создал ему такие
комфортные условия, в которых ему давно не доводилось жить. Через
две недели он вернулся из Кеми в Кандалакшу с самыми приятными
впечатлениями о нашем гостеприимстве.
Мурманск больше не вспоминал об этом деле, скорее всего, потому
что в своем подробном докладе я уделил особое внимание своему
ГЛАВА 10. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
111
присутствию на всех встречах между карелами и «опасным» финном,
благодаря чему из первых рук мог получить информацию о всем про¬
исходящем. Аналогичные встречи произошли бы в любом случае,
только без нашего знания или участия, и их результаты, скорее всего,
были бы совершенно иными. Через некоторое время генерал Мейнард
намекнул мне, что я играл с огнем. Возможно, он был прав, но я не
могу не думать, что все мы занимались этим, хотя, возможно, не все
осознавали этот факт.
Примерно через шесть недель после описываемых событий из
официальных русских источников поступила секретная информация.
Она в зловещих подробностях представила совещание карелов в Кеми,
организованное для подготовки массовой резни всех британцев на се¬
вере России. Планы «бунта» описывались с такими подробностями,
что этот подвиг воображения мог бы вполне заслужить мое уважение
гениальностью его авторов, если бы не удивительное сходство с не¬
давним заговором, из-за которого я был вынужден поспешно поки¬
нуть Лусалму.
Я дал карелам свой совет по поводу их планов на будущее и попро¬
сил как следует обдумать его, прежде чем предпринять какие-либо
действия, которые могли бы использоваться их врагами в своей про¬
паганде. Они пообещали так и поступить. Наши офицеры находились
в постоянном контакте с их солдатами и смогли подтвердить мою уве¬
ренность в отсутствии среди них какого-либо беспокойства или даже
малейшего проявления недовольства. Они были все время чем-то за¬
няты. По вечерам их свободное время занимал наш новый ансамбль
балалаек и мандолин, а днем было дежурство на различных постах
в городе и на станции, занятия с пулеметом Льюиса или лыжная под¬
готовка.
Время от времени крестьяне или перегонщики с наших транспор¬
тов приносили вести о медведе, и тогда несколько карелов организо¬
вывали охоту. Едва ли это можно назвать «охотой» с точки зрения ан¬
гличан, поскольку у животного не было никаких шансов спастись от
смерти. Как правило, берлогу медведя обнаруживал некий вниматель¬
ный наблюдатель, который мог увидеть едва заметные пары дыхания,
поднимающиеся над заснеженным берегом или другим подходящим
местом. Он отмечал это место и рассказывал о нем в ближайшей де¬
ревне. После этого три или четыре человека с ружьями и собаками шли
на место действия. Мужчины занимали позиции перед берлогой и от¬
пускали собак, чтобы те подняли косолапого. Потревоженный во вре¬
мя зимней спячки, голодный и злой, медведь выскакивал наружу, что¬
бы разорвать своих мучителей, и иногда делал это так быстро, что ка¬
лечил одну-две собаки. Однако в остальном результат был один и тот
же: пули охотников находили свою цель. Для собак была особенно
112
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
опасна медведица с двумя-тремя медвежатами, и даже бывали случаи,
когда ее убивали лишь после того, как она, защищая потомство, рани¬
ла одного из охотников. Особенно опасны были медведи с белой шеей,
питающиеся мясом. Поскольку охотники не знали, что делать с медве¬
жатами, они обычно убивали их вместе с матерью.
Нам подарили одного из таких медвежат, оставшегося сиротой.
Это был бесформенный комочек коричневого меха, размерами едва
ли больше скотч-терьера. Несколько недель мы кормили его из соски,
пока он не научился есть из блюдца. Вначале он был очень робок, все
время прятался по углам и жалобно звал мать, но скоро сдружился
с щенками дворняжки, помесью овчарки и ретривера, которых нам
также подарила самым естественным образом их бездомная мать.
Щенки были примерно того же размера, что и медвежонок, но мишка
бегал быстрее и у него была не одна дюжина хитрых уловок, чтобы ду¬
рачить их. Он доставил нам немало приятных минут, преследуя или
спасаясь бегством от щенков — игра, из которой он всегда выходил по¬
бедителем. Его огромным недостатком была поразительная нечест¬
ность; никакое наказание не могло отучить его воровать варенье или
сахар при любом подходящем случае, и прислуге офицерской столо¬
вой Карельского полка приходилось все время быть настороже, пока
они накрывали на стол, чтобы защитить его от набегов, которые пла¬
нировались с необычайной хитростью и осуществлялись молниено¬
сно, смело и со сноровкой.
Через два месяца его рост достиг примерно трех футов и он стал
слишком тяжелым для щенков, поэтому для развлечения ему при¬
шлось полагаться исключительно на самого себя. У него появилось
другое любимое времяпрепровождение: он занимал стратегическую
позицию за дверью, ведущей во двор, где, никому не видимый, мог
наблюдать, не отрываясь, одним озорным глазом за пространством
между воротами и забором, через которое хорошо просматривалась
дорога и идущий мимо скот. Когда первая корова проходила мимо во¬
рот, он подскакивал к ней сзади, от чего та в панике мчалась по дороге,
в то время как медвежонок гнался за ней, подскакивая, словно корич¬
невый шарик. Примерно через сто ярдов он бросал погоню и с удиви¬
тельным проворством скатывался с дороги, спасаясь от наказания, ко¬
торое сулила бы ему поимка разгневанным пастухом. Когда все стиха¬
ло, он возвращался в свою засаду, где готовился к следующей вылазке.
С нашим ручным мишкой был связан один забавный случай. Май¬
ор Харт из Канадского шотландского полка прибыл в Кемь в пять часов
утра со срочными донесениями для меня. Я приказал дневальному,
который принес их в мою комнату, разбудить прислугу офицерской
столовой, чтобы они приготовили для майора завтрак, и предложить
ему журналы из наших старых запасов, пока я буду одеваться. Прочи¬
ГЛАВА IQ. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
113
тав донесения, я не торопясь побрился и оделся: никаких причин для
спешки не было. Лишь примерно через три четверти часа я открыл
дверь офицерской столовой и был изрядно удивлен зрелищем, от¬
крывшимся моим глазам.
Медведь Нобс
Майор Харт сидел в кресле, вжавшись как можно глубже в спинку,
абсолютно неподвижно. Его лицо было белее мела, и он не отрывал
взгляда от коричневой фигуры Нобса, который самым наглым образом
сидел на столе среди тарелок, прижав одной лапой к груди миску со
сливово-яблочным вареньем и слизывая его же с другой лапы, которой
он зачерпывал варенье из миски. Маленький негодяй настороженно
смотрел на меня и не двигался до тех пор, пока я не подошел к нему
и не занес руку, чтобы надрать ему уши; тогда, словно коричневая
вспышка, он проскользнул под моей рукой и исчез в открытой двери.
Выражение лица майора Харта стоило того, чтобы на него посмо¬
треть. Примерно с минуту он не мог выдавить ни слова; потом, вытирая
114
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
со лба пот, рассказал мне, что он уже приступил к завтраку, как внезап¬
но осознал, что с другого края стола его внимательно изучает медведь!
Зверь приблизился к нему совершенно бесшумно, и майор боялся по¬
звать на помощь или хотя бы пошевелиться, поэтому примерно двад¬
цать минут сидел абсолютно неподвижно, в любую минуту ожидая на¬
падения медведя, который тем временем опустошил всю сахарницу
и преспокойно доедал варенье. Мне стало жаль Харта, и я воздержался
от шуток над ним. Он был хорошим офицером и позднее прекрасно
проявил себя, командуя карельским подразделением в Полярном Круге.
Через несколько дней после возвращения месье Токоя в его отряд
в Кандалакше враждебные нам элементы в русских кругах предприня¬
ли решительные усилия, чтобы избавиться от Мащерина и лишить нас
его бесценных услуг. Мы давно опасались, что рано или поздно им ста¬
нет известна его роль в исчезновении их бандитов, и та настойчивость,
с которой они принялись за его устранение, подтвердила наши худ¬
шие страхи. Первым шагом в этом направлении стал приказ от какого-
то ученого мужа из Архангельска, согласно которому Мащерину над¬
лежало немедленно прибыть туда для исполнения служебных обязан¬
ностей. И мы, и Мащерин прекрасно представляли себе, что это озна¬
чает, поэтому я отменил приказ, аргументировав это незаменимостью
Мащерина в Кеми.
Через несколько дней в его квартиру были посланы два сержанта
и четыре солдата с приказом арестовать его по сфабрикованному об¬
винению в фальсификации ведомостей по расходам. Мы вовремя пе¬
рехватили этот ход, приказав эскорту доставить обвиняемого в наш
штаб вместе со всеми ведомостями. Когда это было сделано, к нам
пришел младший офицер и предъявил Мащерину обвинение в при¬
своении заработка и рационов двух солдат, которые на самом деле не
числились в личном составе. Проверка ведомостей, которую мы про¬
вели в присутствии обвинителя, показала, что обвинение было совер¬
шенно беспочвенным. По моему совету Мащерин потребовал, чтобы
перед ним извинились и указали ему имя настоящего обвинителя, од¬
нако ни того, ни другого мы так и не дождались. Нам еще повезло, что
мы успели забрать подшивки с ведомостями до того, как они были
конфискованы, и что в них не успели внесли изменения, которые бы
подтвердили обвинения.
Тишина продолжалась лишь один день. Потом позвонил один из
подчиненных Мащерина и сообщил, что Мащерин был еще в постели,
когда пришли два офицера, чтобы арестовать его, и сейчас они ждут
в его квартире, пока он оденется. Мы спешно снарядили Менде и двух
морских пехотинцев, чтобы «арестовать» Мащерина и тут же препро¬
водить его в наш штаб. Менде едва успел забрать пленника из рук
крайне недовольных конвоиров. После недолгого спора он убедил
ГЛАВА 10. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
115
этих двух молодых офицеров последовать за ним, чтобы перекусить
у нас в штабе. Несмотря на то, что мы вручили им письмо, которое
должно было объяснить причину неудачи их начальству, они явно бо¬
ялись возвращаться в русский штаб. Они объяснили, в чем заключа¬
лись обвинения против Мащерина: он «не выполнил приказ и не по¬
сылал отчеты в Архангельск».
Мы в очередной раз проконсультировались с нашим находчивым
другом, офицером медицинской службы, и диагноз оказался настоль¬
ко серьезным, что Мащерина тут же пришлось положить в госпиталь.
Мы думали, что там он будет в безопасности, однако сильно ошиба¬
лись. Он пролежал в госпитале три дня, а на четвертую ночь его оглу¬
шили прямо в кровати, засунули в рот кляп, связали и увезли в санях,
набросав сверху мешки и одеяла для маскировки.
В течение двух дней мы тщетно пытались узнать о его судьбе, а ве¬
чером третьего дня из Кеми на станцию прибыл взвод Мурманской ар¬
мии вместе со своим грузом. Где-то среди узлов с постельными принад¬
лежностями находился бедняга Мащерин, связанный по рукам и ногам
и накрытый одеялом, как тюк. Мы были бессильны: мы не могли об¬
ыскивать имущество наших союзников. Тем не менее я написал началь¬
нику Мащерина, что, хоть я и не требую от него ответа или комментари¬
ев, я был бы очень признателен, если бы он сообщил капитану Мащери-
ну, когда тот прибудет в Мурманск, что генерал Мейнард хочет поблаго¬
дарить его за отлично проделанную работу. Это возымело хоть какое-то
действие, потому что мы получили от Мащерина из Мурманска про¬
щальное письмо, в котором он выражал признательность за все попыт¬
ки спасти его жизнь и сообщал, что штаб британских сил в Мурманске
был к нему очень добр, однако сейчас его переводят в Архангельск в ка¬
честве заключенного, и судя по охране, приставленной к нему на эту
поездку, у него нет надежды добраться до пункта назначения живым.
Было грустно читать это письмо, однако ничего другого мы и не
могли ожидать от наших беспринципных мурманских союзников.
Сейчас было более чем очевидно, что они не остановятся ни перед чем
и сделают все, что в их силах, чтобы лишить нас любой поддержки.
Нам не пришлось долго ждать следующей встречи с их методами.
Учебной частью Мурманской армии, которая была расквартирована
между Сорокой и Кемью, командовал тихий и квалифицированный
офицер, всегда готовый помочь союзникам, проявлявший исклю¬
чительную пунктуальность в вопросах снабжения и скрупулезность
в своих отчетах. Оттого неожиданным был выговор, полученный им
из штаб-квартиры Мурманской армии за то, что он набрал недоста¬
точно новобранцев (хотя это не входило в его обязанности). Вслед за
этим он получил совершенно необоснованный выговор за отсутствие
дисциплины, проявленное его подчиненными.
116
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Сначала он сказал мне, что, как ему кажется, его скоро сместят
с должности, однако я не думаю, чтобы он предвидел то, как в дейст¬
вительности будет организована его отставка, которая состоялась сра¬
зу же после получения им второго выговора.
В качестве генерал-губернатора Севера России был назначен,
предположительно с подачи союзников, некий Ермолов3, который
в этой должности и посетил Кемь. Он прибыл однажды утром вместе
со своим штабом в специальном поезде с персональными вагонами.
Как того требовали приличия, я посетил его вместе с Менде в качестве
переводчика. Заставив нас прождать надлежащее время, чтобы я по¬
чувствовал свою незначительность, генерал-губернатор принял нас
без какой-либо обходительности, а его штабные офицеры и вовсе
были настроены к нам откровенно враждебно и презрительно посма¬
тривали на мою полевую форму. Я не был обескуражен этим приемом
и пригласил генерал-губернатора и одного из его офицеров на ужин
в наш штаб. К моему удивлению, он принял приглашение и даже при¬
был вовремя вместе со своим адъютантом, что было еще большим
сюрпризом, так как пунктуальность не была привычкой, которой до¬
рожили русские.
У меня сложилось о нем впечатление как о человеке честном, но не
обладающем достаточной силой воли, чтобы контролировать разру¬
шительные силы, которыми он был окружен. Он был коренастым и не¬
высоким, с серьезным загорелым лицом; если ему смотрели в глаза, то
он не отводил взгляд. Поздравив Карельский полк с успехом в его ма¬
ленькой осенней кампании, он сказал, что до него дошли слухи о мя¬
тежах и предательстве в Кемском округе. Я ожидал подобного вопроса
и честно рассказал ему о сложившейся ситуации, об отношении каре¬
лов к России и о предательской политике по отношению к союзникам
со стороны некоторых из его офицеров, которые не останавливались
перед убийством, чтобы достичь своих целей. Я также поделился с ним
наблюдением, над которым давно задумывался, что в определенном
отношении карелы напоминали ирландцев: ими можно было руково¬
дить, но не погонять.
О том, каких успехов мы добились с помощью этой открытой ди¬
пломатии, можно судить из инцидента, произошедшего на следую¬
щий день. Наш друг полковник, командовавший учебным отрядом,
получил приглашение от генерал-губернатора и был принят очень до¬
брожелательно в его специальном вагоне. После поздравлений по по¬
воду отлично выполненной работы его пригласили в вагон-ресторан
и в конце обеда налили бокал вина. Через минуту он уже лежал мер¬
твый рядом с поездом.
Мы постарались устроить убийцам как можно больше проблем,
приказав доктору и полиции морской пехоты эксгумировать тело, что¬
ГЛАВА 10. КОНСУЛЬТАЦИИ ПО НЕЗАВИСИМОСТИ
117
бы провести посмертное вскрытие. Единственным результатом была
необходимая шумиха, которая доставила немало неприятных минут
тем, кто был замешан в этом деле; настойчивые поиски полицией тела
прекратились лишь тогда, когда генерал Ермолов лично отдал приказ,
запрещавший эксгумацию. Он покинул Кемь, не предложив нам нане¬
сти ему ответный визит.
Боюсь, что все британские офицеры, бывшие в курсе этого проис¬
шествия, потеряли всякую симпатию, которую до этого они могли пи¬
тать к белому делу. В офицерской столовой мне даже пришлось прояв¬
лять определенную глухоту, от которой я никогда не страдал, чтобы не
комментировать предложения об адекватных мерах в интересах пра¬
восудия.
После этого случая генерал-губернатор обратил свое внимание на
ситуацию в Карелии, однако здесь его усилия оказались тщетными.
В карельские области были засланы шпионы, которые должны были
выведать имена политических лидеров — несомненно, с намерением
их скорейшего устранения. Григорий, недавно повышенный в звании
до майора, вскоре сообщил мне о присутствии и целях этих людей
и запросил инструкции о дальнейших действиях. Мы ответили, что
у нас отсутствует какая-либо информация о разрешении человеку или
группе людей на въезд в этот район, поэтому мы не можем дать ему
никаких четких инструкций. Николай попросил и получил двухне¬
дельный отпуск. Вернувшись, он сообщил нам много новых сведений
о личном составе мурманских сил. Мы не стали расспрашивать его ни
об источниках этой свежей информации, ни о методах ее получения.
ГЛАВА 11
ВРАЖДЕБНОСТЬ СО СТОРОНЫ
БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ
В Кемь прибыла эскадрилья Королевских ВВС во главе с юным коман¬
диром, которому подчинялись еще более юные офицеры. Их машины
доставлялись в разобранном виде несколькими рейсами, и в распоря¬
жении офицеров оказалось чересчур много свободного времени. Как
следствие, они тут же оказались втянутыми в местные интриги, что
вызывало у нас немалую тревогу, так как они стали лакомой добычей
для всех местных вражеских агентов как мужского, так и женского
пола. Это неминуемо вело к утечке информации, разумеется, непред¬
намеренной — брал свое их юный возраст, — но всё же настолько се¬
рьезной, что нам пришлось подвергать цензуре все приказы, которые
отдавались британским соединениям, чтобы они не выдали какую-ли¬
бо информацию, имеющую тактическое значение. Впрочем, мы нау¬
чились использовать и данное обстоятельство, время от времени пу¬
ская по этому каналу информацию, которую намеренно хотели доне¬
сти до сведения нашего противника.
Очень частым гостем в их офицерской столовой был один русский,
навещавший их под предлогом взаимного обучения языкам. Он сооб¬
щил им, что не знает английского, и у них не было причин думать ина¬
че, однако мы были осведомлены, что до войны он в течение семи лет
ГЛАВА 11. ВРАЖДЕБНОСТЬ СО СТОРОНЫ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ
119
жил в Ливерпуле. Мы внимательно следили за его действиями,
и большая часть его корреспонденции перехватывалась нашей раз¬
ведкой.
Бригадный генерал Тернер очень страдал от местного климата,
к тому же простое перечисление интриг и заговоров, которыми мы
были окружены, доставляло ему немало волнений, поэтому я старался
как можно меньше беспокоить его по этим вопросам. Однако он все же
попросил освободить его от должности командира 237-ой бригады,
и эта просьба была удовлетворена. На его место прибыл бригадный
генерал Дж. Д. Прайс. К сожалению, он получил те же инструкции, что
были даны его предшественнику, а именно: «Вудса нужно обуздать»,
что он и пытался выполнить с неуместным рвением, пока в какой-то
момент не осознал их абсурдность.
Я всегда буду с большим удовольствием вспоминать свою первую
беседу с генералом Прайсом. Она произошла в гостиной, расположен¬
ной в казармах бригады. Генерал Тернер стоял у стены, и его жизнера¬
достная улыбка говорила о том, что он с нетерпением предвкушает
надвигавшуюся схватку. Генерал Прайс мерил комнату шагами, держа
руки за спиной, с грозным и решительным видом. Он пристально
уставился на меня сквозь монокль и выставил подбородок под углом,
не предвещавшим ничего хорошего. Его приветствие заключалось во
фразе: «Вы Вудс? Садитесь, и я расскажу вам, как вижу сложившуюся
ситуацию».
И, не дав мне ответить, он в течение двадцати минут излагал мур¬
манскую версию военной и политической ситуации в Кемском округе
и Карелии.
Я не перебивал его и не вставлял никаких замечаний, пока он не
закончил, и потом, когда он напоследок рявкнул: «Это все правда?»,
просто ответил: «Нет, сэр».
Генерал Тернер заметно веселился, когда генерал Прайс в ярости
потребовал у меня разъяснений. Я попросил, чтобы мне дали возмож¬
ность изложить свою версию политической ситуации, и генерал Тер¬
нер, взявший на себя роль третейского судьи, признал, что это будет
справедливо. После этого я рассказал генералу Прайсу краткую исто¬
рию событий, произошедших с тех пор, как мы оккупировали Кемь,
обратив основное внимание на три главных расхождения с его расска¬
зом: во-первых, на лояльность и честность карелов; во-вторых, на ве¬
роломство определенной группы русских офицеров; и в-третьих, на
совершенно неуместное доверие мурманской штаб-квартиры по от¬
ношению к этой клике.
Было очевидно, что генерал Прайс поверил в мой рассказ: его
весьма агрессивное отношение ко мне смягчилось, он стал держаться
более естественно, и скоро мы вполне дружелюбно обсуждали разные
120
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
вопросы. Позднее наши отношения стали вполне дружественными,
и лишь иногда он вспоминал, что меня нужно держать в узде, что,
впрочем, мало что меняло. Обычно это принимало форму соревнова¬
ния — кто кого перехитрит. Когда он выходил из него победителем, то
был доволен, а когда проигрывал, то вел себя как настоящий спор¬
тсмен и не расстраивался. Мое уважение и симпатия к генералу Прай¬
су разделялись всеми другими офицерами нашего подразделения,
и его советы оказывали нам неоценимую помощь в различных труд¬
ных ситуациях, в которые мы нередко попадали.
Когда он только приступил к командованию бригадой, враждеб¬
ные нам русские элементы хотели использовать его в качестве инстру¬
мента для своих собственных целей. Он едва успел войти в курс всех
дел, как из Сороки к нему прибыл с визитом генерал Звегинцев. Одна¬
ко если они думали, что смогут сделать его оружием в своих руках, то
им пришлось вскоре осознать свои заблуждения. На него посыпались
жалобы о моем «своевольном обращении» с определенными русскими
офицерами, однако те, кто доставлял их, всегда уходили от него далеко
не с той уверенностью и чванливостью, с какой приходили. Скоро его
оставили в покое.
Иногда я обращался к нему за советом, какие контрмеры предпри¬
нять против тех или иных действий наших враждебных друзей, на что
он отвечал: «Ничего мне об этом не рассказывайте. Не хочу знать, как
вы их похороните».
Когда стало ясно, что попытка привлечь бригадного генерала на
свою сторону потерпела неудачу, интриганы с новыми силами начали
обрабатывать мурманскую штаб-квартиру, что немедленно принесло
плоды. Однажды утром я получил категорический приказ от началь¬
ника штаба разоружить карелов, начав немедленно с войск, расквар¬
тированных в Кеми — как на станции, так и в городе; одновременно
бригадный генерал Прайс получил приказы проследить за выполне¬
нием данных мне приказов, а также приставить к штабу бригады охра¬
ну из морских пехотинцев.
Я показал бригадному генералу доклады нашей разведки, из кото¬
рых было ясно видно дальнейшее развитие событий: за разоружением
карелов должно было последовать нападение на британцев, в резуль¬
тате которого в живых не должно было остаться ни одного свидетеля,
способного опровергнуть нужную версию событий. Как обычно, во
всем предполагалось обвинить карелов, которые якобы подняли вос¬
стание и, воспользовавшись заранее припрятанным оружием, переби¬
ли всех нас.
Разобравшись в ситуации, генерал Прайс пришел в ярость, и я по¬
просил его не предавать официальной огласке мои действия, какими
бы они ни были, кроме тех, которые просто не могли остаться незаме¬
ГЛАВА 11. ВРАЖДЕБНОСТЬ СО СТОРОНЫ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ
121
ченными. Он согласился на это с одной оговоркой: я должен был сдать
на склад шесть пулеметов Льюиса, которые были в распоряжении Ка¬
рельского полка на станции Кемь. Я пообещал сделать это.
После этого я прошел к капитану Смиту в оружейный склад, кото¬
рый располагался в двух железнодорожных вагонах на запасных пу¬
тях, и договорился с ним насчет пулеметов Льюиса и винтовок. Каре¬
лам было приказано явиться с ними на склад под предлогом того, что
оружейный отдел хочет провести регулярную сверку номеров их ору¬
жия. Мы сдали оружие в одну часть вагона, после чего обошли его
и с противоположной стороны получили восемь пулеметов Льюиса со
всеми необходимыми боеприпасами и двадцать четыре винтовки. Все
это было выписано на меня. Я вручил заведующему оружейным скла¬
дом квитанцию для бригадного генерала о сдаче шести пулеметов
Льюиса с магазинами и двадцати четырех винтовок со штыками.
Единственными карелами, кто знал истинную подоплеку этого манев¬
ра, были Николай и Григорий.
Нужно было действовать быстро, чтобы наши намерения не были
раскрыты и чтобы не заставлять бригадного генерала становиться на¬
шим соучастником. Было решено очистить станцию от возможных на¬
блюдателей перед тем, как разместить на чердаке над штабом брига¬
ды четыре пулеметных команды, которые скрытно, через черный ход,
установили там свои «Льюисы». Они простреливали подходы с юга,
востока и запада, а также с трех сторон прикрывали штаб Карельского
полка, располагавшийся в соседнем здании. На чердаке нашего штаба
мы разместили две пулеметные команды с «Льюисами» и четверых
снайперов. Эти два дома были отличными бастионами, непробивае¬
мыми для пулеметного или винтовочного огня, поскольку, въехав
в них, мы сразу же дополнительно защитили стены чердаков мешками
с песком.
На скалах за станцией мы разместили две пулеметные команды
с «Максимами», и наши разведчики прикрыли все подступы к желез¬
нодорожному мосту и к самой станции, чтобы исключить попытку
внезапной атаки через реку из Кеми. В качестве дополнительной меры
предосторожности мы послали роту карелов к мосту, а бригадный ге¬
нерал расставил морских пехотинцев на различных стратегических
позициях рядом с железной дорогой, так что любая попытка напасть
на наши казармы встретила бы теплый прием. Морские пехотинцы
и карелы всегда работали вместе в идеальной гармонии, поэтому риск
ошибок были практически исключен.
Когда задолго до обычного времени на железной дороге был вы¬
ключен свет и внезапно пропала телефонная связь с Кемью, мы приго¬
товились отразить нападение. Однако прошло два часа, и все остава¬
лось тихо — слишком тихо. Наконец, сразу после полуночи мы с гене¬
122
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
ралом Прайсом вышли на станцию, чтобы оглядеться. Нигде не было
ни намека на движение, но, как мне кажется, ему было несколько не по
себе всякий раз, когда нас окликали по-русски. Однако он успокоился,
когда из вагона, который казался пустым, послышался жизнерадост¬
ный голос Николая: «Доброе утро, джентльмены».
Мы узнали, что Николай весь вечер держал под наблюдением заго¬
ворщиков в Кеми. Около десяти часов вечера их люди были готовы
двинуться на станцию, однако тут к ним присоединились два челове¬
ка, прибывшие в большой спешке. Заговорщики что-то взволнованно
обсудили и после этого приказали своим людям разойтись. Он сказал,
что за ними продолжают наблюдать, и если они предпримут сколько-
нибудь значительные шаги, то нас тут же известят об этом. Он доба¬
вил, что сейчас можно вполне безопасно ложиться спать, а если что-то
произойдет, он тут же нас разбудит.
К сожалению, ничего так и не произошло. Несмотря на наши торо¬
пливые меры предосторожности, кто-то из шпионов на железной до¬
роге донес в Кемь, что карелы не были разоружены, как они надеялись
и ожидали.
Насколько мне известно, ни тогда, ни позднее генерал Прайс не
узнал, какие меры были предприняты, чтобы предотвратить наше
уничтожение, и что я впервые в жизни намеренно нарушил дух пря¬
мого приказа от вышестоящего начальства.
В докладе в мурманскую штаб-квартиру я объяснил, что было не¬
возможно выполнить приказ о полном разоружении карелов, а их ча¬
стичное разоружение было бы опасным, поскольку могло спровоциро¬
вать восстание даже в самых лояльных нам войскам, и добавил, где
именно нужно искать настоящих предателей.
Меня поддержал бригадный генерал, который доложил о постоян¬
стве и лояльности Карельского полка, несмотря на постоянные попыт¬
ки мурманских заговорщиков связать их с незначительными волне¬
ниями и различными выдуманными мятежами в Финском легионе
Бертона. Это соединение действительно оказалось весьма беспокой¬
ным, и их недовольство не уменьшилось вследствие ареста их лидеров
и периодического разоружения солдат. Я не могу сказать, насколько
оправдал себя этот метод управления легионом, однако знаю, что дол¬
жность Бертону попалась очень нелегкая, и только его личная попу¬
лярность среди солдат вкупе со значительным тактом, проявленным
генералом Мейнардом после его возвращения к командованию, пре¬
дотвратили развитие очень неприятной ситуации.
В конце концов, было решено выслать из северной России группу
лидеров Финского легиона, включая Лехтимяки и Токоя. Их должны
были переправить на советскую сторону, и из Мурманска поступил
приказ, чтобы мы не допустили общения карелов и финнов, когда те
ГЛАВА 11. ВРАЖДЕБНОСТЬ СО СТОРОНЫ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ
123
будут проезжать Кемь, где у поезда будет часовая остановка. Бертон
прислал мне телеграмму, в которой попросил встретить поезд и поже¬
лать Токою удачи. Ему нравился этот человек, несмотря на окраску его
политических взглядов, и он жалел, что приходится расстаться с ним.
Чтобы выполнить инструкции штаб-квартиры и при этом не дать ка¬
релам понять, что их подозревают в склонности к «красной» лихорад¬
ке, на станции финнов встретили Менде и Дрейк-Брокман и проводи¬
ли их в нашу офицерскую столовую. Здесь их накормили и развлекали,
пока не пришло время отправляться. Мы расстались с ними весьма
любезно, при этом не нарушив полученных приказов.
Два верхних этажа, конюшни и внутренний двор кемского театра
использовались в качестве штаб-квартиры транспортного отдела гар¬
низона. В квартире, расположенной на этаже над зрительным залом,
поселился командир гарнизона, майор Гаррисон из Уэст-Йоркширско-
го полка; там же находился его штаб, в то время как верхний этаж был
занят сотрудниками вспомогательной и транспортной служб, которые
жили вместе со своими семьями. Общественная часть театра включала
в себя сцену, несколько гардеробных и зал с ровным полом, способный
вместить пятьсот человек. По субботам и воскресеньям он, как прави¬
ло, использовался для вечерних танцев. Представления давались гора¬
здо реже. Танцы устраивались различными организациями, и на них
обычно пускались все, кто мог заплатить за вход десять копеек. Одна¬
ко весьма примечательно, что карелы, очень любившие танцевать, не
посещали танцы, организованные русскими, и вообще с подозрением
относились к подобным мероприятиям.
В одно воскресенье майор Гаррисон проснулся в два часа ночи от
света, падавшего на его лицо. Выпрыгнув из кровати, он открыл дверь
из спальни, чтобы узнать, в чем дело, и тут же отпрянул назад, увидев,
что путь на лестницу отрезан пламенем и дымом. Он едва успел раз¬
бить двойные стекла, выкинуть на землю поспешно собранную одеж¬
ду и спрыгнуть вслед за ней в снег с высоты в тридцать футов. Он
и двое подчиненных из транспортного отдела сумели вывести лоша¬
дей, однако спасти людей с верхнего этажа уже было невозможно. Там
сгорело двое мужчин, три женщины и несколько детей.
Здание было построено из сухого дерева, и пламя с удивительной
быстротой охватило все стены. Внутренняя часть здания была похожа
на ревущую печь, из которой вырывался огромный факел, осветивший
весь город и окрестности. Той ночью я задержался в городе, поэтому ви¬
дел это зрелище почти с самого начала. Насколько я мог судить, не было
ни малейшего шанса хоть что-нибудь спасти, и даже все пожарные бри¬
гады в России не смогли бы помешать огню полностью уничтожить зда¬
ние. Однако требовалось предпринять решительные шаги, чтобы лока¬
лизовать пожар, поэтому я спешно собрал русских и карельских солдат
124
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
и послал их по двое-трое на крыши соседних зданий с мокрыми тряпка¬
ми, чтобы они гасили искры, которые сыпались на весь город.
Жар был невыносимым. Горящие обломки в два фута длиной взле¬
тали в воздух на высоту до ста футов и, падая, представляли угрозу как
для соседних зданий, так и для наблюдателей. Добраться до пожарных
ведер в театре было абсолютно невозможно — ни один человек не смог
бы подойти к зданию ближе, чем на сорок ярдов, к тому же река все
равно промерзла на глубину шесть футов, и во льду была сделана лишь
одна небольшая прорубь, откуда жители Кеми черпали воду для до¬
машних нужд. Персонал транспортного отдела нашел несколько ведер,
но все их усилия не принесли никаких результатов.
Когда пожар был в самом разгаре, русский комендант, полковник
Байков, в крайне нервном состоянии подбежал к группе недавно при¬
бывших солдат Мурманской армии и, обратившись к ним, как к соба¬
кам, приказал найти ведра и встать в цепочку от реки. Один из солдат
отдал честь и спросил, где можно найти ведра и раздобыть инстру¬
мент, чтобы пробить лед на реке. Ответ поразил меня до глубины
души. Байков достал револьвер и приставил его к груди солдата, при¬
грозив выстрелить, когда досчитает до трех. Я положил свою руку на
руку полковника и попросил его помочь мне и послать своих солдат на
все крыши в городе, объяснив, что и его дом, и казармы Мурманской
армии находятся в опасности. Он развернулся и на мгновенье навел
револьвер на меня, пока не признал, кто к нему обращается, после
чего сказал, что он отдал этим солдатам приказ и сейчас намерен при¬
стрелить взбунтовавшихся преступников. При такой дисциплине сол¬
даты были готовы на все, что угодно, кроме подчинения, и, чтобы пре¬
дотвратить кровопролитие, я быстро схватил его за руку и выкрутил
револьвер из его ладони. Нравилось ему это или нет, но ответствен¬
ность за порядок в округе лежала на мне.
Эта сцена оставила болезненное впечатление, и я доложил обо
всем происшедшем в Мурманск.
Причины пожара долго обсуждались. Согласно наиболее распро¬
страненной версии, он был вызван брошенным окурком. Возможно,
это и было правдой, однако мы оказались в сложном положении, поте¬
ряв удобную транспортную базу, а также немало бумажных денег, книг
и припасов. Майор Гаррисон лишился всего личного имущества, но, по
крайней мере, спас свою жизнь. Удача повернулась к нему лицом еще
раз: когда он выпрыгнул из окна, то приземлился в сугроб, смягчив¬
ший его падение, и обошелся без серьезных травм.
Какое-то время мы не знали, удалось ли спастись донскому казаку
Омару, театральному сторожу, однако в конце концов его нашли на бе¬
регу реки, где он горько рыдал. Это было удивительно, ведь он всегда
был абсолютно бесстрастным и, как нам казалось, просто не умел вы¬
ГЛАВА 11. ВРАЖДЕБНОСТЬ СО СТОРОНЫ БЕЛОГО ДВИЖЕНИЯ
125
ражать эмоции. Омар представлял собой реликт царской России: он
был личным слугой начальника кемского участка железной дороги,
который раньше занимал квартиру Гаррисона, и, когда его хозяин уе¬
хал по делам в Петроград (откуда он так и не вернулся), он оставил
Омара присматривать за собственностью. Омар ни с кем не общался,
и оставалось загадкой, как он жил и на какие средства питался, однако
он всегда был готов защищать собственность хозяина, даже если бы
ради этого пришлось пожертвовать своей жизнью. Ему было около со¬
рока лет, он был ростом шесть футов и четыре дюйма, сложен из одних
мускулов и костей, никогда не заговаривал первым, пока к нему не об¬
ращались, и отвечал только односложными словами. Он обладал та¬
лантом перемещаться абсолютно бесшумно, не расставался с казац¬
кой формой, и в своих сапогах и казацкой шинели с высоким воротни¬
ком, серебряным патронташем и ремнем с серебряной пряжкой, с ко¬
торого свисала острая, как бритва, шашка, представлял собой злове¬
щую фигуру, с которой никто не рисковал сближаться. Его единствен¬
ным другом был большой черно-белый кот, проводивший все лето
у реки, где, сидя на камне и почти погрузив голову в ледяную воду, он
охотился за мальками и корюшкой.
Не было ничего удивительного в том, что он не любил большеви¬
ков, порвавших сукно на бильярдном столе его хозяина. К счастью,
британцам он симпатизировал, и, когда мы нашли тактичный подход
к его гордому нраву и убедили, что его информация не выйдет за наши
стены, мы завербовали самого полезного сотрудника нашей разведки.
Казак Омар с капитаном Гиллингом
126
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Через два дня он сообщил мне, что, согласно его сведениям, театр
намеренно подожгли два солдата из Мурманской армии. Я спросил,
сможет ли он найти достаточно доказательств для их ареста. На это он
ответил, что доказательств, разумеется, не отыскать, поскольку дюжи¬
на свидетелей в любой момент подтвердит, что эти люди находились
в нескольких милях от пожара. Он добавил, что можно обойтись без
ареста, так как он займется ими сам. Так и произошло.
Я не могу не думать о том, что великолепно сбалансированная
шашка Омара, настолько острая, что он для нашего развлечения часто
разрубал на две части падающее перо, была слишком милосердным
возмездием для поджигателей. Их ждала бы совершенно иная участь,
если бы они попали в руки родственников тех, кто погиб в пожаре.
ГЛАВА 12
ВЕСЕННЯЯ КАМПАНИЯ
Генерал Прайс начал испытывать живой интерес к политическим ма¬
неврам наших русских соседей в Кеми, и ему в голову пришла идея
найти новые источники информации. Результатом его размышлений
стало довольно робкое предложение пожертвовать одному из нас сво¬
им званием и честью до такой степени, чтобы подружиться с одной из
леди в городе, и впоследствии, как он несколько несвязно выразился,
«прищучить этих ***ков, которые хотят покончить с нами».
Я согласился с генералом, что это было бы весьма полезно, и спро¬
сил, когда он хотел бы начать. Более того, я выступил с инициативой
и предложил ему несколько адресов, уверив его, что он может всецело
полагаться на мое благоразумие. Эта шутка стоила мне большого ста¬
кана виски с содовой — лишь с его помощью удалось восстановить
дружественный тон нашего разговора. В конце концов я рассказал ему
в общих чертах, не упоминая имен, об организации, которую выстро¬
ил Дрейк-Брокман, и позже, встретившись с нашим главным агентом,
он поблагодарил его за великолепно проделанную работу и выразил
сожаление, что ее официальное признание невозможно по очевид¬
ным причинам.
В начале марта, вероятно, чтобы скрасить наше скучное существо¬
вание, штаб-квартира главнокомандующего отправила в Кемь с ин¬
спекцией Карелии и Карельского полка майора П. Дж. Маккези, второго
128
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
офицера Генерального штаба. К счастью, «Пи Джей» обладал очень че¬
ловечными взглядами на жизнь и, как оказалось, весьма необычным
чувством юмора.
В назначенное время майор Маккези отправился в инспекцион¬
ную поездку по приграничным заставам. Мы сообщили об этих планах
Григорию и попросили его помочь в организации поездки майора. Он
уточнил у нас, согласны ли мы на эту поездку (вопрос, вполне законо¬
мерно вызванный отношением штаб-квартиры главнокомандующего
к карелам). Дело в том, что большинство солдат — почти все они владе¬
ли земельными наделами — были отпущены для подготовки к весен¬
нему севу. Граница при этом оставалась в совершенной безопасности,
поскольку распутица на дорогах и ледоход на реках на месяц или пол¬
тора сделали невозможными любые военные операции. Мы уверили
Григория, что никаких возражений против этой поездки у нас не име¬
ется, и он целиком посвятил себя приготовлениям. Первым делом он
решил, что, если майор хочет получить какое-либо удовлетворение от
этой поездки, ему нужно будет хоть что-то инспектировать. В соответ¬
ствии с этим он организовал мобильный взвод, который должен был
путешествовать от заставы к заставе параллельно с инспекцией, для
чего проводник Маккези соответствующим образом подстраивал вре¬
мя поездки от одной заставы к другой.
Григорий, однако, не принял во внимание наблюдательность, при¬
сущую нашим штабным офицерам, и после возвращения в Кемь май¬
ор Маккези сообщил мне, что нас обманывают и на некоторых лесных
заставах он инспектировал тех же самых солдат, что и на первой!
В том, что он не разобрался в политической ситуации в районе, не
было ничего удивительного: к этому времени карелы уже поняли, что
мурманская штаб-квартира относится к ним с подозрением, и поэто¬
му смотрели на всех ее представителей без особого дружелюбия, а едва
ли можно найти людей более упрямых, чем северяне, к которым при¬
ставлен надзиратель. Боюсь, мнение майора о карелах сложилось не
в самой благоприятной обстановке. И все же, несмотря на различие во
взглядах на определенные политические вопросы, мы сожалели, когда
он вернулся в Мурманск.
Однажды днем Григорий зашел в наш штаб с вырезкой из «Таймс»,
которую ему кто-то перевел. Напечатанная в ней новость необычайно
его встревожила. Прочитав параграф из новостей о России, я послал
в Мурманск телеграмму следующего содержания:
В «Таймс» от 25 апреля опубликовано сообщение о попытках мятежа сре¬
ди карелов и финнов, которое ссылается на вас как на источник информа¬
ции. Очень прошу Вас направить официальное опровержение этого сооб¬
щения в той его части, которая касается карелов, и почтительно прошу
ГЛАВА 12. ВЕСЕННЯЯ КАМПАНИЯ
129
сделать это как можно быстрее. Уже не раз было доказано, что в России
у нас нет более надежных войск. Вы восстановите правду и предотвратите
значительный ущерб, если внесете поправки в это сообщение.
Ответ не успокоил возмущение, которое испытывали все мы.
В нем говорилось:
Понимаю ваши чувства. Я испытываю то же самое, когда читаю многие
сообщения, однако невозможно заставить некоторых людей в Британии
понять, что в действительности здесь происходит.
Генерал Мейнард.
Мы постарались настоять на том, чтобы были предприняты хоть
какие-то решительные шаги, отправив следующий рапорт:
Поскольку опубликованное сообщение официально исходило из Военно¬
го министерства, мне остается полагать, что Военное министерство и об¬
щественность считают мою деятельность на посту командующего нело¬
яльной и вышедшей из-под контроля. Почтительно прошу вас официаль¬
но опровергнуть это сообщение и публично доказать несостоятельность
несправедливейших обвинений в мой адрес, а также по отношению
к моим офицерам и полку. Вы являетесь единственным человеком, кто
может восстановить мою честь. Приношу извинения за назойливость, но
я знаю, что вы поймете серьезность всех обстоятельств.
Вудс.
Эта телеграмма принесла более удовлетворительные результаты,
как видно из следующего официального сообщения:
237-я Бригада.
Пожалуйста, сообщите полковнику Вудсу в ответ на его № W8, что я про¬
читал указанную заметку и согласен, что она создает ложное впечатление.
Как следствие, я отправил телеграмму в Военное министерство с прось¬
бой опубликовать официальное заявление, в котором нужно указать, что
Карельский полк оставался абсолютно лояльным во время неспокойного
периода и не поддался на все попытки большевиков посеять в нем семена
мятежа или неподчинения. Он может сообщить об этом в полку и доба¬
вить, что лично у меня никогда не было сомнений по поводу лояльности
полка по отношению к нему или ко мне. Единственная опасность заключа¬
лась в том, что агитаторы могли спровоцировать самых невежественных
на какие-либо глупые действия, которые они сами не сочли бы нелояльны¬
ми, но которые могли заставить меня принять жесткие меры. Однако полк
своей стойкостью во время неспокойного периода продемонстрировал,
130
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
что даже это опасение не имеет под собой оснований, и я полностью пола¬
гаюсь на его лояльность, в чем солидарен с полковником Вудсом.
Генерал Мейнард.
Этим благополучно завершился инцидент, который мог бы иметь
самые серьезные последствия для всей нашей кампании. Мы были
благодарны генералу за быстрый ответ и за тон по отношению к полку,
высказанный им в сообщениях; это сгладило вред, нанесенный глупо¬
стью чиновника из Военного министерства, который написал эту за¬
метку. В то же время справедливость, проявленная генералом, подня¬
ла его авторитет в наших глазах.
В Кемь направлялось все больше и больше союзных войск. Прибыл
батальон итальянцев под командованием полковника Сифола, фран¬
цузская пехота под командованием полковника Бежу, а также различ¬
ные британские части в качестве усиления тех, что уже размещались
здесь. Для организации продовольственного снабжения из Мурманска
прибыл майор Самуэльсон. В его неофициальные функции также вхо¬
дило улаживание отношений. В дополнение к этим официальным по¬
полнениям приезжало много русских офицеров, большинство из кото¬
рых называли себя полковниками. Их возраст был таков, что некото¬
рые, казалось, начали продвижение по служебной лестнице еще в ко¬
лыбели, в то время как другие, должно быть, застали времена лучни¬
ков. Их обязанности оставались туманными, но все они относились
к Мурманской армии. Прибыло несколько гражданских лиц, которые,
возможно, были русскими (а возможно, и нет), причем у них было до¬
статочно средств, чтобы приобретать в городе припасы. Наша развед¬
ка ни на минуту не могла расслабиться, собирая всю возможную ин¬
формацию об этих лицах, наделенных полномочиями. Как правило,
в отчетах указывалось, что все они приезжали из Архангельска.
Одним из них был барон Тизенгаузен. Он называл себя русским, од¬
нако его манеры и поведение больше соответствовали национальности,
о которой говорила его фамилия. Официально он не был связан с Мур¬
манской армией и проявлял очень большое желание подружиться с нами,
оказывая особое расположение карелам. Он никогда не брал с собой жену
и не приглашал никого из наших офицеров к себе в гости, однако, по¬
скольку мы не собирались раскрывать ему никаких секретов, мы не отка¬
зывались принимать его у себя. Его негостеприимство — совершенно не
русская привычка — вызывало еще большие подозрения. Очень занима¬
тельно и познавательно было наблюдать за тем, как к барону относились
карелы. Когда он обращался к ним, они приходили в такое замешательст¬
во, что нетрудно было догадаться: они ему совершенно не доверяют. Че¬
рез несколько недель такой безрезультатной дружбы с нами он, наконец,
перестал скрывать свою связь с Мурманской армией.
ГЛАВА 12. ВЕСЕННЯЯ КАМПАНИЯ
131
Позже Григорий пересказал нам некоторые из вопросов, которые
задавал ему барон. Они выставляли ситуацию все в том же свете: «Как
карелы могут служить таким полным идиотам, как британцы?», «По¬
чему бы тебе не стать мужчиной и не командовать своими собствен¬
ными людьми?» и так далее. В конце концов, он предложил свои услу¬
ги, если карелы решат избавиться от британских офицеров. Из-за все¬
го этого нам было очень трудно сохранять любезность в общении с ба¬
роном, и мы не сильно сожалели, когда он перенес свою благосклон¬
ность на кого-то другого; тем не менее мы продолжили наблюдать за
его действиями, которые свидетельствовали о чем угодно, кроме не¬
порочности его намерений.
Отказавшись от бесплодного заигрывания с карелами, барон Ти-
зенгаузен обратился за разрешением отправиться в Карелию на охоту.
Оно было дано с тем условием, чтобы он не заезжал на запад далее
Панозера — ограничение, которое предоставляло в его распоряжение
сотни квадратных миль. Однако его не устраивали условия, ограничи¬
вавшие свободу передвижения, поскольку, по его заявлениям, достой¬
ную добычу можно было найти только вблизи границы. Мы указали
ему, что он является новичком, совершенно не знакомым с местно¬
стью, что его выстрелы рядом с границей могут быть поняты совер¬
шенно превратно и что лоси в огромных количествах бродят к востоку
от железной дороги между Кемью и Сорокой. В конце концов, он соиз¬
волил удовлетвориться территорией, отведенной ему для охоты. Мы
проинформировали Николая о его планах и дали инструкции на тот
случай, если он от них отклонится.
Мы не удивились, когда начали приходить доклады о передвиже¬
ниях Тизенгаузена. Он путешествовал из деревни в деревню, выведы¬
вая у местных жителей их политические взгляды и отношение к бри¬
танцам. То ли его разозлила собранная информация, то ли он был ра¬
зочарован отсутствием ожидаемых результатов, но внезапно барон
попытался прорваться к границе. Это было предсказуемо, поэтому,
когда он шел в обход Панозера, его вместе со слугой остановил патруль
и потребовал пропуск.
Пока командир патруля читал пропуск, барон попытался достать
свой револьвер, однако штык, приставленный к горлу, быстро убедил
его не оказывать физического сопротивления. Впрочем, даже он не
смог унять поток красноречия, с которым он обрушился на солдат.
В его аргументах против задержания щедро перемежались все доводы,
начиная с угроз и заканчивая взятками. Однако все это было впустую:
его разоружили и под конвоем отправили обратно в Кемь.
Николаю было приказано отпустить его, как только они доберутся
до первой городской заставы, и вернуть ему револьвер и ружье. Обретя
свободу, барон первым делом ворвался в наш штаб с протестом на
132
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
«своевольные» действия карелов и потребовал расстрелять арестовав¬
ших его людей! Мы заверили его, что с ними обойдутся так, как они
того заслуживают, добавив, что в настоящее время их расстрел был бы
весьма опасным мероприятием. Он воспринял все буквально и был
настолько окрылен, что тут же рассказал нам уже наскучившую исто¬
рию о заговоре с целью перебить всех нас, только на этот раз нас долж¬
ны были умертвить в наших собственных постелях.
«Белый дом», Кемь, 1919 г.
Когда его спросили, сколько дичи ему удалось настрелять, он не
смог ответить ничего вразумительного о размерах своего ягдташа. Мы
не стали докучать ему этим вопросом, вместо этого выразив непод¬
дельный интерес к двум замечательным лисьим шкурам, которые он
принес с собой. Мы проявили достаточно такта, удержавшись от во¬
проса, как ему удалось выделать их, не в последнюю очередь потому,
что знали, где он купил их и какую цену заплатил.
Прошли слухи, что весной, когда растает снег и лед, союзники под
командованием генерала Прайса начнут наступление на юг, и подго¬
товка к нему сейчас занимала почти все наше время и силы: нужно
было найти помещения, чтобы разместить войска, и решить вопросы
с обеспечением транспорта и организацией припасов. В то же время
нам нужно было подыскивать новое помещение для штаб-квартиры
Карельского полка и для управления районного командования, так как
в Кемь переезжал генерал Мейнард вместе со своим штабом, и наше
уютное здание было признано подходящим для их размещения. Мы
восприняли это изгнание философски, когда нашли в городе большое
ГЛАВА 12. ВЕСЕННЯЯ КАМПАНИЯ
133
трехэтажное здание. Это здание, расположенное рядом с собором, на¬
зывалось «Белым домом» и стояло в центре своего собственного сада.
От других домов его отделяла маленькая речка, через которую вел де¬
ревянный мост. Одним из его достоинств было отсутствие по ночам
звуков, издаваемых паровозами.
Среди различных вьючных животных, прибывающих в Кемь, было
несколько южноамериканских мулов — прекрасных экземпляров,
средний рост которых составлял около шестнадцати ладоней. В городе
они стали настоящей сенсацией, поскольку в этой части мира еще ни¬
когда не видели подобных гибридов. Микки считал их шуткой приро¬
ды и каждый раз с изумлением разглядывал их уши и хвосты. Но еще
большее удивление у него вызвал тот факт, что они не предназнача¬
лись для еды. Высказывал он это удивление весьма забавно: «Не Мако-
наки?» Когда один из мулов показал, на что он способен, внезапно
взбрыкнув задними ногами, Микки стал плясать и кричать от востор¬
га, однако потом никогда не соглашался подходить слишком близко
к этим «полудьяволам». Мулы здесь так и не прижились: им было труд¬
но управляться с местным транспортом, да и климат не пошел им на
пользу.
ГЛАВА 13
ПЕТИЦИЯ КОРОЛЮ ГЕОРГУ V
К концу февраля мы, к своему огромному облегчению, доказали нако¬
нец несостоятельность всех предостережений о готовящемся восста¬
нии среди карелов, которым нас запугивали последние месяцы.
В наш штаб пришла делегация, состоящая из двадцати карельских
старост во главе с неким <Г.> Титовым, владельцем шерстяного произ¬
водства в Петрограде, откуда он с огромными трудностями вернулся
на родину специально для этой цели. Было видно, что эти люди проис¬
ходили не из крестьянского сословия, откуда, в основном, набирались
наши солдаты, — все они получили образование, среди них были пре¬
подаватели университетов, инженеры, промышленники и даже не¬
сколько человек, вернувшихся из Австралии и Америки.
Они изъявили желание подать петицию Его Величеству Королю
Георгу V, в которой умоляли принять их под защиту британской коро¬
ны. После длительных и глубоких размышлений они изложили причи¬
ны своего решения в документе, дословный перевод которого, сделан¬
ный в то время, приводится ниже1:
Г-ну Полковнику Корельского Добровольного Отряда Британской Службы
Вудс для представления и ознакомления с настоящей просьбой их Коро¬
левского Высочества Короля Британского.
ГЛАВА 13. ПЕТИЦИЯ КОРОЛЮ ГЕОРГУ V
135
От имени всего народа Корельского, основываясь на множестве собраний
и размышлений, имеем великую честь заявить Вашему Королевскому Ве¬
личеству следующее:
До нашествия в пределы нашей родины финнов-белогвардейцев Корелия
уже несколько столетий находилась под властью России. Но вот вспыхну¬
ла революция, которая улучшающего нам не дала, хотя от ней мы многого
ждали. Затем в пределы Корелии вторгнулись финны-белогвардейцы
и большевики с целью насильным образом покорить Корелию и присое¬
динить к Финляндии, но тогда мы явились к Командующему Войск Бри¬
танских в Мурманске и, получив винтовки и патроны, своими маленьки¬
ми силами изгнали количеством в несколько сот больше своих сил про¬
тивника.
Корелия сама по себе маленькая страна — с запада ее граничит финская
граница, с юга — река Свирь, с востока — Онежское озеро, река Онега и Бе¬
лое море, и с севера — Северный Ледовитый Океан.
Лесов в Корелии много, масса озер и рек, в которых есть большие пороги
и водопады, а также всякая руда и минералы.
Уже несколько столетий Корелия находилась под властью-игом России.
Она, имея полную власть над Корелией, старалась держать Корелию в тем¬
ноте, не давая просвещения и высасывая из нас наше последнее достоя¬
ние, от которой на долю Корелии ничего никогда не приходилось.
С Россией сжиться мы никогда не сможем, да и не желаем. К Финляндии,
которая наглым образом хотела присоединить нашу родину к себе, опу¬
стошив наши села и деревни, унеся наши последние деньги-гроши, мы
быть солидарны никогда не хотим.
Народ Корельский от всей души благодарит Ваше Королевское Величество
за оказанное Вашими властями содействие, благодаря которому нам уда¬
лось изгнать из пределов нашей родины финнов-белогвардейцев. Мы от
души желаем, чтобы Британское правительство приняло нас под свою за-
щиту-покровительство на автономных началах, т. е. дав нам право устро¬
ить внутреннюю жизнь нашей родины и управлять внутренней жизнью,
как нам желательно.
Делегаты от всей Корелии хотели бы приехать в Англию и ознакомить
Ваше Королевское Величество с бытом и положением Корелии.
Умоляюще просим принять нашу родину Корелию под защиту Британии,
которую всякий щиплет, т. е. Корелию.
Это заявление изложено в очень маленьком размере, но нам было бы же¬
лательно изложить все наши требования еще раз и со всеми подробностя¬
ми, снабдив и укрепив требования подписями граждан всей Корелии, ко¬
торые — требования — представим Вашему Королевскому Величеству,
если Вам будет желательно.
Мы, нижеподписавшиеся, выбранные от всей Корелии представителями,
подписуемся:
136
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Майор <от руки> Г. Лежев
<от руки> П. Лежев
<от руки> С. Петерсон
От занятых волостей Финским Легионом Кемского и Александровского
уезда
Капитан Иво Ахава
Представители от волостей Кемского уезда
Кондокская вол.
Маслозерская вол.
Тунгудская вол.
Ухтинской вол.
Юшкозерской вол.
Погосской вол.
Вокнаволокской вол.
Имя неразборчиво
Михаил Пахтев
А. Евтюфин
Н. Годеев
Алексей Попов
Г. Титов
Г. Попов
Ф. Никифоров
Федор Пертуев
Кирилл Богданов
Я согласился передать петицию карелов по официальным каналам
и послал ее бригадному генералу Прайсу как следующему по званию
офицеру. У него, как и у меня, не было опыта в подобных вопросах,
однако документ был должным образом передан генералу Мейнарду
с пояснительной запиской, и Управление главнокомандующего пере¬
слало его в Лондон.
К сожалению, каким-то образом в Кемь просочилась информация
о существовании этой петиции и о том, что она уже отправлена в Лон¬
дон. Были предприняты попытки узнать у нас с Менде ее точное со¬
держание, однако мы отвечали, что не знаем намерений карелов, по¬
скольку не имеем обычая читать корреспонденцию, адресованную
другим, и предлагали спросить напрямую у Григория, который, воз¬
можно, расскажет все, что им так хочется знать. Этим предложением
никто так и не воспользовался.
Без всякого энтузиазма воспринял эту ситуацию также майор Ба-
таяр, офицер французской разведки, что проявилось в резком измене¬
нии его отношения к нам: если раньше, общаясь с нами, он добродуш¬
но шутил, то сейчас демонстративно ограничивался ледяной вежливо¬
стью.
Через несколько дней из Мурманска в Кемь приехал генерал Мей¬
нард. Он сообщил, что эта затея является несбыточной и британское
правительство на нее не пойдет. В поддержку своей точки зрения он
представил несколько неоспоримых аргументов; тем не менее я про¬
должал считать, что интерес к Мурманску, единственному арктиче-
Г-ну Полковнику Корельскаго Доброволь¬
на го Отряда Британокой Службы Вудеъ для
цредетавлен!я и ознакомлен!:! еъ настоящей
иросьбойлхъ Королевекаго Величества
Короля Британекаго.
Отъ имени всего народа Корельекаго основываясь на множес¬
тво ообранЛн и размышлен1й ,пмйемъ велику» честь заявить Ваше¬
му Королевскому Величеству следующее;
До нашоотв!я въ пределы нашей родины финыовъ бйдогвар-
д&йцевъ Корел1я уже нисколько етолйтЛй находилась иодъ влае-
тьм poeeiii.lio вотъ вспыхнула револ»ц1я,которая улегчащаго
намъ не дала,хотя отъ ней мы многаго ожидали.За тйыъ въ преде¬
лы Коред1и вторгнулнсь финны бЪлогвардейцы и большевики еъ
цйль» насильнымъ образомъ покорить Kopeniii и присоединить къ
Опнлянд1и,но тогда мы явились къ Командуищему Войскъ Британ-
екнхъ въ Мурманск!» и лолучивъ винтовки и патроны, своими мален»
кими силами изгнали колпчеетво.мъ въ нисколько сотъ 'больше
свопхъ силъ противника.-
Корел1я сама по себя маленькая страна-оъ запада ее
граничить Ошская границаvсъ »ra ръка Свнрь,съ востока
Онежское озеро,ръка Онега и Бъдое море и съ сйвера Северный
Петиция королю Георгу V, с. 1
Ледовитой Океанъ.
Лйсовъ въ Корел1п Много,масса озеръ и р!*къ,въ кото
есть больше пороги и водопады,а такъ же всякая руда и
минералы.
Уже нисколько столФтЛй КорелЛя находилась подъ
властьм-иодъ игомъ роес!н.Она,им!*я иолнум власть надъ Кор
л! ей »старалась держать КорелЛи въ темнот!* не давая проев!*
щенЛя и высасывая пзъ насъ наше последнее достоян!е,отъ
которой на долм Корел!и никогда ничего не приходилось.
Съ poccieii сжиться мы никогда не можемъ да и не
желаемъ.Къ ОинляндЛи,которая наглымъ образомъ хотФла дриео
единить нашу родину къ себ!*, одустощивъ наши села и деревни
унеся наши дослФднЛе деньги-гроши,мы быть солидарны никого
не хотпмъ.
Яародъ КорельекЛй отъ всей души благодарить Ваше
Королевское Величество за оказанное Вашими властями содей
ствЛс благодаря которому намъ удалось изгнать изъ пределов
нашей дорогой родины ^инновъ бЪлогвардейцевъ .Мыотъ души
желаемъ,чтобы Британское правительство приняло насъ подъ
свои защиту- покровительство на автономннхъ началахъ т.е.
давъ намъ право устроить внутренним жизнь нашей родины и
управлять внутренней жизнь» какъ намъ# желательно.-
Делегаты отъ всей корелЛи хоть л л-бы лрЛ1*хать въ
Англ!» и ознакомить Ваше Королевское Величество съ бытомъ
и доложен!смъ КорелЛи.
У моляще ироепмъ принять нашу родину Корел! ю подъ
Петиция королю Георгу V, с. 2
защиту Британ!и.которую всяк!й щиплеть т.е.Корел!ю
Это заявлен!е изложено вь очень маленькомъ размерь
но намъ было бы желательно изложить веъ наши требовали еще
разъ и оо всеми подробностями снабдивъ и укрелпвъ требования
подписями гражданъ всей Корел!и которые-требоватя
представимъ Вашему Королевскому Величеству,если Вамъ
будетъ желательно.
Мы нижедодлисавш!еся выбранные отъ всей Корел!и
представителями подписуемся.
Отъ за хятыхъ волостей Финскимъ Лвг!оюмъ Чвмсчаго и
Александровского уЪзда
Напита хъ Иво Ахава. .
федставители отъ волостей Кемскагп уЪзда
Кощокская вол. Имя ne-разборчиво
Маслозерская вол. Михаилъ Гкхтевъ
Тунгудская вол. А. Езтюфипъ
Н.Годеевь
Ухтинской вол. Алексей ГЬповъ
Юшкозерской вол. Г. Титовъ
Алексей ГЬповъ
Г. Титовъ
Петиция королю Георгу V, с. 3
140
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
скому порту, не замерзающему в зимние месяцы, возможно, переве¬
сит географические трудности, тем более теперь, когда было совер¬
шенно ясно, что у Мурманской армии нет никаких шансов одержать
верх над большевиками, в то время как Карелия могла бы стать полез¬
ным буферным государством на севере. К тому же не было никаких
сомнений в коммерческой привлекательности рабочей золотодобыва¬
ющей шахты, расположенной на юге Карелии рядом с железной доро¬
гой, местных запасов золота, серебра и свинца, а также сотен квадрат¬
ных миль нетронутых лесов вместе с изобилием водной энергии.
Спустя некоторое время из Англии, из Министерства иностранных
дел прибыл известный дипломат <Линдли>, чтобы разрешить вопрос
с карельской петицией. Я был заранее извещен о времени его прибы¬
тия в Кемь и пришел на вокзал, чтобы лично встретить гостя. Высокий
и худощавый, с чисто выбритым лицом и сединой на висках, он с ши¬
рокой улыбкой перешел через железнодорожные пути и протянул мне
руку, поприветствовав следующими словами:
«Неужели, полковник Вудс, это очередной ирландский розыг¬
рыш?»
Я поспешил снять с себя ответственность, но не думаю, что его
вполне убедили мои отрицания. Тем не менее он сообщил мне, что
правительство тщательно рассмотрело все аспекты сложившейся си¬
туации и с большой неохотой пришло к выводу, что не сможет принять
Карелию под британский протекторат. Он упомянул, что поданная пе¬
тиция вызвала переполох среди некоторых из наших союзников, кото¬
рые обвиняли меня в подстрекательстве «британских планов на захват
Карелии».
Он попросил, чтобы я сообщил карелам о решении правительства.
Я отказался по двум причинам: во-первых, я был уверен, что ему луч¬
ше удастся подсластить пилюлю, к тому же в качестве представителя
правительства именно он был должен дать карелам официальный от¬
вет на их официальный запрос; во-вторых, я не испытывал желания
наблюдать разочарование, с которым, как я был уверен, они воспри¬
мут решение Британии. Именно поэтому я не пошел на собрание, со¬
званное карелами, чтобы принять посланника британского прави¬
тельства и выслушать его заявление.
Мне кажется, мое разочарование было почти таким же глубоким,
как и у карелов; к тому же я опасался, что отказ принять их предложе¬
ние может повлиять и на их лояльность по отношению к союзникам во
время будущих боевых действий. Однако <Линдли> удалось значи¬
тельно смягчить эффект своего сообщения, и карелы никак не изме¬
нили своего дружелюбного отношения к нам, да и их уважение к авто¬
ритету британцев совершенно не пошатнулось. Тем не менее нетруд¬
но было заметить, как сильно они разочарованы.
ГЛАВА 13. ПЕТИЦИЯ КОРОЛЮ ГЕОРГУ V
141
Мне кажется, антипатия к русской власти сидела в них очень глу¬
боко, так как их лидеры использовали любую возможность, чтобы до¬
биться хоть какой-нибудь независимости. Как следствие, я был не
очень удивлен, когда через несколько недель получил приведенный
ниже документ, который их лидеры попросили передать британским
властям. Он был написан на другом языке, и на нем было гораздо
больше подписей, чем на первом. Его перевели с финского на русский
и затем на английский. Далее приведен его точный перевод2:
Главнокомандующему силами союзников в Мурманске.
Сэр,
Мы, нижеподписавшиеся представители, выбранные от всего карельского
народа, хотим представить на ваше рассмотрение результаты нашего об¬
суждения письма, полученного от вас в ответ на петицию, которую мы
направили командующему 237-й бригады.
Мы сожалеем, что содержание вашего ответа совершенно не принимает
во внимание истинные настроения среди карельского народа. Содержа¬
ние письма совершенно не основывается на принципах ни демократии,
ни автономии различных народов, хотя Союзные Правительства провоз¬
гласили торжественно, что эти принципы будут основой их настоящей
политики. Тому, кто не знаком с автором письма, может почти показаться,
что этот человек не вполне представляет глубокий патриотизм карелов
и их горячее стремление к свободе.
В связи с общим тоном письма мы находим уместным более ясно выра¬
зить нашу точку зрения, и мы имеем честь попросить вас проявить любез¬
ность и заново обдумать следующие вопросы:
(1) Комитет, членами которого мы являемся, был выбран на собрании
представителей-делегатов от деревень всей нашей страны, и получил всю
власть решать все дела карельского народа, для решения которых он и по¬
лучил свои полномочия.
(2) Из того, что этот комитет может узнать из прессы, Союзные Правитель¬
ства пригласили на планируемую Конференцию на Принцевых островах
не только представителей различных признаваемых Правительств (в Рос¬
сии), но также и делегатов от таких политических и национальных групп,
у которых в это время еще нет политической индивидуальности. По этой
причине комитет желает назначить представителя от Карельской Нации,
чтобы присутствовать на планируемой конференции.
(3) В марте прошлого года, когда было заключено соглашение между Ли¬
дерами Союзных Сил и Мурманским Советом, по которому Союзные
Силы должны были оккупировать страну, чтобы сдержать прилив нацио¬
нальных врагов России, Совет спросил у карелов, согласны ли они с пред¬
принятыми шагами. Карелы согласились на это предложение, и в то время
было заключено соглашение, согласно которому у Мурманского Совета
142
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
оставалась та же власть, которая была у него в то время. Но потом, позже,
было образовано временное Правительство и назначен губернатор, и это
было сделано без совета с Карельским Народом (как будто Карельский На¬
род не мог помочь в этих двух делах) или с союзниками. Мы считаем, что,
поскольку с Карельским Народом не посоветовались, Мурманский Совет
должен был посоветоваться с Лидерами Союзных Сил.
(4) Предложения, сделанные Союзными Силами о конференции на При-
нцевых островах, развеивают все сомнения в готовности Союзников при¬
знать осуществимость встречи с Русским Советским Правительством. Ка¬
рельский Комитет надеется, что при данных обстоятельствах не было ни¬
чего смехотворного в их надежде получить разрешение послать своих
представителей на эту конференцию.
(5) В вашем письме сделано заявление, что нынешние выборы в земское
собрание Кемского уезда дают жителям возможность выбрать таких пред¬
ставителей, каких они действительно хотели бы. Мы думаем, что это заяв¬
ление, которое не основывается на твердых фактах, было сделано, потому
что вас дезинформировали об истинной природе этих выборов; так как их
организация не была такой, чтобы обеспечить то, чтобы выборы в буду¬
щее земское собрание могли рассматриваться как справедливые и чтобы
они действительно отражали мнение и желания избирателей, как это
должно быть. Официальное объявление об этих выборах подразумевает,
хотя напрямую не говорит, что заседания земского собрания будут прово¬
диться на русском, а не, как это должно быть, на карельском языке. Каре¬
лы неоднократно просили, чтобы все объявления в связи с выборами пе¬
чатались на карельском, но безуспешно. По этой причине те карелы, кто
не говорит и не понимает по-русски, не имеют возможности получить всю
информацию для своего полного участия в выборах. Мы спрашиваем, Сэр,
как при таком способе выборов, в которых мы не можем принять полное
участие, можно ожидать, что будет выражена воля всех избирателей? Из
этого следует, что, так как земское собрание будет избрано только одной
частью избирателей, они и будут заботиться о благе только этой части.
Предполагая, что желательно выбрать земское собрание, которое будет
справедливо и равно представлять всех избирателей, является крайне
важным, чтобы все жители от двадцати лет и старше и все добровольцы,
которые служили в армии, не только получили право голосовать, но
и имели бы все возможности осуществить это право. Для этого необходи¬
мо, чтобы все извещения в связи с выборами печатались на языке народа,
то есть на карельском, и чтобы этот же язык использовался в дискуссиях
земского собрания. Мы хотели бы добавить, что, учитывая тот факт, что
почти все население страны говорит только по-карельски, эти требования
не являются преувеличенными.
В заключение мы имеем честь указать, что никогда не просили и не ожи¬
дали, что Союзники будут заниматься внутренними делами Карелии,
ГЛАВА 13. ПЕТИЦИЯ КОРОЛЮ ГЕОРГУ V
143
пока мы остаемся незатронутыми внешними воздействиями. Пока Каре¬
лия остается в этом счастливом состоянии, нашей заботой как членов ко¬
митета представителей является вести Карельский Народ и охранять его
интересы всеми имеющимися у нас возможностями. Раньше Царское
Правительство и те, кому оно делегировало свою власть, не допускали ни
малейшей попытки развития Карельской национальности, образования
и сельскохозяйственного дела. Нашим самым большим желанием являет¬
ся то, чтобы Союзники не оказывали поддержки старому режиму, кото¬
рый не дает Карелии использовать эту возможность навести в своем доме
порядок.
Кемь, 25/3/19.
Документ был подписан выборными представителями, чьи имена
по очевидным причинам не могут быть опубликованы3.
Я крайне неодобрительно отнесся к реакции, последовавшей на
это обращение, и до сих пор готов придерживаться своего мнения.
Действия руководства после получения этого документа создали очень
опасную ситуацию, учитывая характер людей, которых она затрагива¬
ла напрямую. Штаб-квартира главнокомандующего сообщила об об¬
ращении генералу Ермолову и предложила, чтобы он лично встретил¬
ся и переговорил с комитетом представителей.
Однажды утром карельские старосты были созваны на встречу
с русским генерал-губернатором, организованную в его личном ваго¬
не на станции Кемь. Были приняты меры предосторожности, чтобы
обе стороны не пришли с оружием. Генерал Ермолов принял их при
полном параде и заставил их стоять во время своей речи. Без сомне¬
ний, этот прием напомнил им о довоенных днях, когда русский чинов¬
ник видел себя наместником Бога на Земле и считал ниже своего дос¬
тоинства общаться с карелами наравне. Лишь осыпав карелов жестки¬
ми упреками в предательском поведении, выражавшемся в том, что
они осмелились высказать свое мнение, генерал соизволил выслушать
их жалобы — если они, конечно, имелись. Должно быть, они высказа¬
лись достаточно прямо, так как встреча закончилась тем, что генерал-
губернатор окончательно вышел из себя, а карелы замкнулись в угрю¬
мом и мрачном равнодушии. Было бы странно, если бы эта встреча
поколебала их убеждения, учитывая то, что их обзывали мятежными
свиньями и дворнягами, чей выводок нужно истребить под корень,
и что им пообещали заменить всех британских офицеров на русских.
Последняя угроза их крайне взбудоражила, и нам пришлось намек¬
нуть генерал-губернатору, что он находится под защитой британцев
и его безопасность в Кеми всецело зависит от людей в этой форме.
Комитет представителей обратился ко мне за рекомендациями по
дальнейшим действиям. Несмотря на всю симпатию к ним, в данной
144
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
ситуации я не мог нечего посоветовать по политической стороне во¬
проса, не скомпрометировав намерения генерала Мейнарда, поэтому
я предложил им подождать, пока ситуация немного не прояснится,
и использовать это время, чтобы организовать региональное и нацио¬
нальное представительство на основе системы тайного голосования.
Я также порекомендовал им создать Национальный сберегательный
банк и торговое общество на кооперативных началах, что было опти¬
мально для страны, в которой отсутствовало классовое деление, а нем¬
ногие частные торговцы могли бы быть наняты в качестве управляю¬
щих или руководителей этих предприятий. Эти схемы пришлись по
душе их бережливой натуре, и они согласились, что, если карелам
удастся сплотиться и полноценно использовать свои ресурсы, их пози¬
ция станет намного прочнее и им будет легче справляться с ходом со¬
бытий.
Мы получили доказательства, что политическая ситуация в Каре¬
лии интересовала и другие страны, когда карельский патруль доставил
двух финских офицеров, пойманных рядом с южной границей. На до¬
просе финны объявили, что правительство послало их в качестве
представителей к британскому главнокомандующему, однако не смо¬
гли предоставить соответствующих документов и были переправлены
в Мурманск.
Вскоре после этого случая в центре Карелии была арестована фин¬
ская девушка примерно двадцати лет, одетая в мужскую одежду. Ее
доставили в Кемь, где после перекрестного допроса мы выяснили, что
она была известной проституткой из Гельсингфорса, которую подо¬
слали финские власти, чтобы разведать точное положение дел в Каре¬
лии и «подружиться с британским командиром карелов, который не
застрелит ее, как шпионку». Эта девушка в одиночку преодолела не
одну сотню миль по враждебной территории, по большей части пеш¬
ком, неся еду в рюкзаке — суровое испытание. Согласно документам,
которые ей дали с собой, она обвинялась в финансовых растратах, от
которых якобы и спасалась, стремясь избежать финляндского право¬
судия; однако, принимая во внимание то, что она рассказала на до¬
просе, эти документы были совершенно неубедительными. Несколько
дней ее держали под строгим арестом, потом привезли обратно к гра¬
нице и под белым флагом передали на финскую заставу, перед этим
под угрозой расстрела посоветовав больше не соглашаться на подоб¬
ные приключения.
ГЛАВАМ
РЕОРГАНИЗАЦИЯ ПОЛНА
При первых признаках приближения весны инженеры железной доро¬
ги начали закладывать динамит в лед в разных местах на реке выше
моста, чтобы свести к минимуму опасность для его конструкций
с приходом настоящего тепла. Прошло немного времени, и мы увиде¬
ли, насколько необходимы были эти меры предосторожности. Когда
вся поверхность льда покрылась трещинами, огромные льдины нача¬
ли наползать на поверхность еще крепкого льда, в результате чего
образовывались торосы, возвышавшиеся над поверхностью реки и ее
берегами на сорок футов. Под их напором мост не продержался бы
и нескольких минут.
Для инженеров наступило тревожное и тяжелое время. Отработав
полный рабочий день, они часто были вынуждены задерживаться да¬
леко за полночь и при свете сигнальных огней с риском для жизни
карабкаться по неверным и предательским склонам, чтобы поместить
взрывчатку туда, где ее можно было использовать наиболее эффектив¬
но. Некоторые из них получали тяжелые травмы во время закладки
зарядов, когда ледяные нагромождения, которые они планировали
взорвать, вдруг оседали под их ногами.
Несмотря на все их усилия, лед продолжал скапливаться перед мо¬
стом, пока самые верхние льдины не начали перелезать через парапет
на полотно железной дороги. Давление было ужасным, и полное раз¬
146
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
рушение моста казалось лишь вопросом времени, однако благодаря
почти сверхъестественным усилиям русских инженеров, которым по¬
могали наши саперы, угроза была на время предотвращена. Один из
инженеров погиб, когда вся масса льда внезапно двинулась и раздави¬
ла его о столб. Рев освободившихся ледяных глыб был слышен в округе
на многие мили, и прошло немало дней, прежде чем треск льдин, стал¬
кивающихся между собой, и постоянный грохот над быстринами на¬
чали постепенно стихать. Через неделю грохот возобновился, когда до
Кеми доплыл лед из больших озер выше по течению реки. Он принес
с собой резкое падение температуры, которое продолжалось около
двух недель. На одной из плывущих льдин можно было различить
фрагменты зимней дороги — ее можно было узнать по еще торчавшим
над поверхностью маленьким деревцам и шестам, которые использо¬
вались в качестве указателей.
На одном из этих миниатюрных айсбергов в совершенно безвы¬
ходной ситуации оказалась маленькая, напуганная до смерти собачка.
Лишь с большим трудом и риском ее удалось спасти нескольким каре¬
лам с помощью длинных шестов и необычайной ловкости, с которой
они прыгали по быстро плывущим льдинам, проявляя безошибочное
чутье, когда требовалось определить, какая из них сможет выдержать
их вес.
Перед тем, как лед на реке тронулся, жители Кеми вырезали глыбы
чистого льда в тех местах, где не было тропинок и санных дорог, чтобы
спрятать их в свои погреба, которые в летнюю жару служили им отлич¬
ными холодильниками. Даже в самую жаркую погоду в конце лета
земля никогда не прогревалась глубже, чем на пять-шесть футов, и лед
под землей почти не таял.
Активная пропаганда, которую русские вели против карелов
в Мурманске, принесла слишком плодотворные результаты в отноше¬
нии генерала Мейнарда, но, несмотря на антипатию по отношению
к карелам и их деятельности, которую удалось вселить в нашего глав¬
нокомандующего и его штаб, без помощи Карельского полка союзни¬
ки обойтись не могли, так как их коммуникации все больше и больше
растягивались в связи с наступлением генерала Прайса на юг. Однако
подозрения мурманской штаб-квартиры были вряд ли сильнее, чем
недоверие, которое карелы питали по отношению к русскому и союз¬
ному командованию, и мне даже пришлось доложить генералу Мей¬
нарду, что личный состав полка едва ли покинет район реки Кемь,
пока рядом стоит Мурманская армия, так как карелы боятся, что рус¬
ские попытаются оккупировать Карелию в отсутствие ее мужчин, ко¬
торые будут сражаться где-то в другом месте.
Для солдат Карельского полка не оставалось секретом не только
отношение к ним русского командования, но и отношение каждого
ГЛАВА 14. РЕОРГАНИЗАЦИЯ ПОЛКА
147
представителя союзного командования в Мурманске. В этих обстоя¬
тельствах, когда генерал Мейнард отдал приказ о реорганизации пол¬
ка, этот приказ пришлось долго разъяснять, и я должен был персональ¬
но поручиться за честные намерения генерала, стоящие за его реше¬
нием разделить полк на новые подразделения.
Помимо этого, карелы с подозрением отнеслись к назначению
русского офицера, которого перевели на службу в Карельский полк,
чтобы в перспективе постепенно заменить всех британских офицеров
на русских. Лишь благодаря такту и удивительному пониманию, про¬
явленному графом Беннигсеном, карелы сначала смирились, а потом
даже стали уважать его за мужество, тактичность и лидерские способ¬
ности, проявленные при командовании Олонецким (1-м) батальоном.
В результате реорганизации полка, кроме Олонецкого батальона,
были созданы следующие подразделения:
(а) Мобильный боевой батальон, состоящий в основном из моло¬
дых или недавно рекрутированных солдат;
(б) Саперно-строительные части;
(в) Гарнизонная охрана;
(г) Пограничная охрана;
(д) Трудовой батальон.
Офицерами в этих соединениях были следующие люди:
Майор X. С. Филселл
Капитан E. С. Ланс
Капитан Ф. Смит
Капитан Дж. Б. Ноэль
Капитан Л. Дж. Грэхэм-Толер
Капитан Ф. Л. Аллан
Лейтенант Ф. У. Хилл
Лейтенант Д. Дрю
Лейтенант С. Форбс
Лейтенант А. Прайер
Лейтенант Дж. Лидбитер
Капитан Дж. Хармер
Лейтенант Дж. Томпсон
Капитан E. X. Хитон
Командующий 1-м вспомогатель¬
ным батальоном
Адъютант 1-го вспомогательного
батальона
Транспортный офицер и интен¬
дант
Командир роты
Командир роты
Командир взвода
Переводчик
Офицер пулеметной команды
Командир взвода (и. о. командира
роты)
Командир взвода (помощник
адъютанта)
Командир взвода
Пограничная охрана
Пограничная охрана
Гарнизонная охрана1
Хотя изначально Хитон был назначен командовать гарнизонной охраной, он
148
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Лейтенант Е. Д. Маккай
Майор У. X. Гаррисон
Лейтенант У. М. Робертсон
Майор Е. Райт-Керр
Капитан Странах
Лейтенант Дж. Миллс
Лейтенант У. Батлер
Лейтенант P. С. Робинсон
Лейтенант H. Е. Менде
Лейтенант У. Литтл
Лейтенант А. К. Тетчер
Гарнизонная охрана
Трудовой батальон
Трудовой батальон
Саперно-строительные части
Саперно-строительные части
Речной транспорт
Полковой адъютант
Учетный отдел
Переводчик
Адъютант трудового батальона
Полковой квартирмейстер
Олонецкий батальон блестяще осуществлял разведывательную де¬
ятельность под руководством майора Дрейк-Брокмана и провел не¬
сколько успешных атак на белофинские деревни и гарнизоны в юго-
западной Карелии. Однако новый «боевой батальон» был организован
в условиях, совершенно не способствующих набору новых солдат,
и я знал, что немало молодых людей, без чьего присутствия мы вполне
могли обойтись в случае неприятностей, принудили «добровольно» по¬
ступить на службу. Большинство мужчин, включая лучших солдат и раз¬
ведчиков, либо перешли в другие соединения, либо вернулись домой
для боронования и других полевых работ (из-за короткого лета вспаш¬
ка и сев проводились по осени, и, когда сходил снег, молодые ростки
уже пробивались из земли), и при этом все забрали с собой оружие.
Эти неудачи сами по себе очень обескураживали, однако все шан¬
сы на улучшение ситуации были окончательно потеряны, когда штаб-
квартира главнокомандующего, проявив то, что я не могу назвать ина¬
че как отсутствием здравого смысла, прислала из Мурманска для ко¬
мандования этим батальоном <Карельским добровольческим баталь-
оном> самого неподходящего офицера.
Майор Филселл был во многих отношениях отличным офицером,
с которым я был бы горд служить в английском полку; однако его деся¬
тилетний опыт службы в Королевском полку африканских стрелков, из
которого он только что прибыл, сослужил плохую службу, когда ему
пришлось командовать этими жителями севера. Ему рассказали исто¬
рию Карельского полка и вкратце изложили события, начиная с вы¬
садки союзников на севере России, чтобы он смог соответствующим
образом настроиться на свою новую должность; его адъютантом был
капитан Фрайер, а ротными командирами были назначены Николай,
Григорий и лейтенант Форбес из Королевского гренадерского гвар-
оставался в центре Карелии почти до конца кампании, и это подразделение на¬
ходилось под командованием лейтенанта Дж. С. Лонга. — Примеч. Ф. Дж. Вудса.
ГЛАВА 14. РЕОРГАНИЗАЦИЯ ПОЛКА
149
дейского полка; но он, несмотря на все созданные для него условия,
так и не смог понять своих солдат.
Филселл не знал ни слова на их языке, и можно только сожалеть,
что он был очень нетерпелив со своим сербским переводчиком и не
сумел осознать тщетность своих попыток муштровать солдат для
официальных парадов, в то время как нужно было срочно заниматься
с ними совсем другим, как и не смог понять то, что само существова¬
ние его батальона зависело исключительно от доброй воли карель¬
ских лидеров.
В этих условиях конфликт становился неизбежным. Прошло сов¬
сем немного времени, как Николай и Григорий уволились со службы,
а Фрайер написал заявление о переводе. Около пятидесяти человек
дезертировало, так как не могли уволиться, и остались лишь те, у кого
не было дома, куда можно было вернуться. Их командир называл сво¬
их солдат «неграми» — словом, которое они узнавали, — и точно так же
относился к ним. Карельским офицерам было запрещено показывать¬
ся в офицерской столовой, да и к Фрайеру, который выслужился из ря¬
довых, относились как к человеку второго сорта.
Солдат заставили носить походные ботинки, которые натирали им
ноги, и заниматься физической и строевой подготовкой чаще, чем в ар¬
мии Кичинера1 в самый напряженный подготовительный период. Они
понимали и любили стрелковую подготовку, но эти стойкие жители ле¬
сов, рыбаки и лесорубы не могли понять необходимость «гимнастики»,
как и то едва скрываемое презрение, которое испытывал к ним их ко¬
мандир. В общем, для меня не стали сюрпризом частые случаи дезертир¬
ства или то, что медосмотр стал главным событием в распорядке дня.
В дополнение ко всем сложностям, связанным с подготовкой ба¬
тальона к службе, в его казармы пробрались два агента большевиков,
замаскировавшиеся под американских моряков из экипажа флагман¬
ского корабля адмирала Мак-Калли, который сейчас стоял в кемском
порту. Один из этих людей, знавший русский язык, наплел карелам,
что их полковой значок был символом рабства; что все ирландские
солдаты подняли восстание и убили своих офицеров и их примеру по¬
следовали тысячи их английских и шотландских товарищей. В свете
этой информации их призвали сорвать кокарды со своих униформ
и растоптать их.
Эти «американцы» пришли к карелам с подарками: шоколадом,
сигаретами и ящиком виски. Трое самых неразумных солдат напились
настолько, что сломали значки, о чем позднее очень сожалели, когда
ими занялась полковая полиция в своей обычной, соответствующей
случаю манере.
Я доложил о происшествии в штаб-квартиру главнокомандующе¬
го, и, взяв с собой майора Мейклджона из контрразведки и двух ка¬
150
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
рельских солдат, отправился на Попов Остров для разговора с адмира¬
лом Мак-Калли. Американский флагман, один из кораблей «флота
Форда», был построен предельно утилитарно, без каких-либо изли¬
шеств. Голые трубы и клапаны над стальными палубами и перегород¬
ками придавали судну очень современный вид. Адмирал принял нас
исключительно любезно, выразив негодование по поводу известий,
что кто-то из его экипажа оказался виновным в предательстве по от¬
ношению к англичанам. По нашей просьбе весь экипаж был собран
и выстроен на палубе для поиска виновных.
Разнородность корабельного экипажа стала для меня большой не¬
ожиданностью. Однажды я уже был в гостях на американском эсмин¬
це, но там не видел ничего подобного. Здесь же на борту были пред¬
ставлены самые разные национальности: японцы, китайцы, порту¬
гальцы, испанцы, негры, мексиканцы, шведы, индусы, малайзийцы,
полинезийцы и многие другие, чье происхождение осталось для нас
загадкой. Двое карельских солдат не смогли никого узнать, однако по¬
сле долгих расспросов стало ясно, что не хватает двух матросов, кото¬
рые находились не то в лазарете, не то где-то еще. Было установлено,
что один из них был поляком, который несколько лет прожил в Глазго.
Я попросил адмирала Мак-Калли выдать этого человека нам, но он от¬
казался, пообещав, впрочем, что разберется с ним сам.
Мы объяснили адмиралу, что всегда рады видеть у себя друзей, од¬
нако отныне Кемь будет закрыта для его подчиненных, за исключением
офицеров или матросов, которым адмирал лично подпишет пропуск.
Ему была вполне понятна необходимость подобных мер, и он согласил¬
ся соответствующим образом ограничить свободу своего экипажа.
Я всегда восхищался смекалкой моряков, но мне показалось, что
даже она бессильна, когда требуется четко и без искажений донести
приказ до группы людей, сорок процентов которых не понимают по-
английски. Мы спросили у адмирала, как он справляется с этой труд¬
ностью, но он уверил нас, что нет ничего проще!
Мы так и не узнали, какие меры предпринял адмирал в случае
с двумя агентами большевиков, но лично я надеюсь, что пропажа ящи¬
ка виски из его запасов все-таки сказалась на их наказании.
Как уже упоминалось в списке офицеров, занимавших должности
в Карельском полку (см. выше), гарнизонный взвод находился под ко¬
мандованием лейтенанта Джона Салливана Лонга. Мне кажется, что
своему полному имени, полученному при крещении, он был обязан
своим ростом и худобой. Он был так высок, что казалось неуместным
обращаться к нему по такой короткой фамилии. У Лонга был удиви¬
тельный талант — он умел приручать диких зверей и птиц. В начале
весны он вскарабкался на колокольню кемского собора и достал птен¬
ца из находившегося там гнезда галки. Он держал галчонка у себя
ГЛАВА 14. РЕОРГАНИЗАЦИЯ ПОЛКА
151
в комнате, выкармливая и ухаживая за ним, пока тот не подрос и не
научился летать. К этому времени Лонг приучил его есть из своих губ,
прилетать на зов и, сидя у него на плече, насвистывать песенку «Вон
крадется ласка»2; галчонок мог также весьма достоверно подражать
соло пикколо, которое он услышал на граммофонной пластинке.
Когда Лонг ездил с проверками по различным постам, Джек всегда
его сопровождал. Иногда он срывался с плеча своего хозяина, чтобы
погоняться за насекомым или другой птицей, но всегда возвращался
обратно, не обращая внимания ни на какие препятствия или звуки.
Часто, когда Лонг обедал в нашей офицерской столовой, мы замечали
отсутствие Джека, и в ответ на наш вопрос о его местонахождении
Лонг говорил: «Он просто пошел в гости к друзьям». Поев, Лонг высо¬
вывал голову из окна и особым образом свистел. Тут же из шумной
толпы на соборной колокольне вылетал Джек и, спланировав через
окно, приземлялся на тарелке или на плече своего хозяина.
Переезд штаб-квартиры главнокомандующего вместе со всем
имуществом и персоналом в Кемь был приятным событием, которое
оживило общественную жизнь в городе. Бумажная война, которую мы
время от времени вели до этого, сменилась гостеприимством и ра¬
душным сотрудничеством. Конечно, не обошлось без обычных разби¬
рательств по мелким вопросам снабжения, но теперь мы могли отве¬
чать на них лично, используя язык, более подходящий для соответст¬
вующей ситуации, и тем самым подвергая себя меньшему риску по¬
пасть под трибунал.
Полковник Т. С. Р. Мур, отвечавший за транспорт и снабжение всех
гражданских лиц и войск из различных стран, составлявших наши
силы, никогда не позволял работе брать верх над его неисчерпаемым
чувством юмора. Я буду всегда с благодарностью вспоминать его по¬
мощь и терпение, проявленное в отношении постоянно меняющихся
чисел и плохого транспорта.
Личная встреча с полковником Шустером, длившаяся всего не¬
сколько минут, тоже принесла гораздо лучшие результаты, чем можно
было бы добиться, исписав не одну стопку бумаги в раздражающей
переписке.
Майор Маккези, которого его многочисленные друзья называли
«Пи Джей», также был нашим давним знакомым. Он приезжал к нам
в марте и, помимо неистощимого чувства юмора и профессионализ¬
ма, дал нам ценные советы и помог решить много проблем, возникав¬
ших почти ежедневно в связи с реорганизацией Карельского полка.
Майор Грув, майор Стил, лейтенант Роджерсон, да и все остальные
сотрудники штаба оказались замечательными товарищами в ситуа¬
ции, которая потребовала от каждого человека, участвовавшего в опе¬
рации, проявить свои лучшие качества. Меня удивило лишь одно от¬
152
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
крытие: я еще никогда не встречал такого неумелого игрока в бридж,
как генерал Мейнард!
Когда лед почти полностью сошел, личный состав британцев
в Кеми увеличился за счет полезного — и жизнерадостного — попол¬
нения в виде легкого крейсера Его Величества «Внимательный» под
командованием капитана Альтама. Прошлым летом «Внимательный»
уже заходил в Кемь, однако в тот раз его стоянка была недолгой, и на
смену ему пришли наши старые друзья на «Найране» со своими ги¬
дропланами.
ГЛАВА IS
ОПЕРАЦИИ ПОД ОНЕГОЙ
Карелы собрали достаточно средств с продажи мехов и постройки те¬
лег, чтобы купить моторную лодку с дышащим на ладан тридцати¬
сильным двигателем. Предполагалось, что она будет буксировать гру¬
женые лодки в нижнем течении реки. Корпус длиной тридцать пять
футов был в хорошем состоянии, чего нельзя было сказать о немецком
двигателе, который довольно долго оставался без присмотра. Однако
главный инженер «Найраны» и его механики были настолько любез¬
ны, что согласились перебрать для нас двигатель. Много деталей при¬
шлось заменить и перепроверить, пока наши эксперты не остались
довольны. Когда он, наконец, был признан готовым к работе, мы стали
арендовать лодку по воскресеньям для прогулок по реке и вдоль ма¬
леньких островков в ее устье, где иногда можно было поохотиться.
Экипажем во время этих прогулок служили два матроса, а гостями
были, как правило, капитан Джонстон и несколько собратьев-офице-
ров, главный инженер и один пилот с «Найраны». Благодаря этим офи¬
церам наш дневной рацион часто разбавлялся спиртными напитками,
и именно с них пошло соревнование, кому удастся смешать самый
жуткий — пусть и не всегда самый аппетитный — коктейль. (Если мне
не изменяет память, победителем был Батлер, полковой адъютант.)
Впрочем, это была не первая история о том, как опасно для жизни сме¬
шивать спиртное.
154
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
В одно воскресенье, когда гостями на борту «Карельского» были
лейтенант Джон Салливан Лонг и его друг Джек, галчонок настоял на
том, чтобы облететь каждого человека, сидящего в кубрике, и отпить
глоток из его стакана. Сделав несколько кругов, он вернулся на плечо
своего хозяина и заснул, но вскоре проснулся от жужжания крупного
желтого насекомого, пролетавшего мимо кубрика нашего катера. Он
встряхнул перьями и погнался за ним. Насекомому удалось увернуться
от него, и оно помчалось к берегу. Джек преследовал его по пятам. Они
мчались зигзагами прямо над поверхностью воды — слишком близко;
бедный Джек задел кончиком крыла волну и, прежде чем мы смогли
развернуться и подобрать его, захлебнулся. Лонг ничего не сказал, но
унес маленькое тельце с собой домой.
Весной и в начале лета наше наступление на юг под командованием
генерала Прайса (или дяди Дудли, как с любовью звали его друзья) про¬
двигалось довольно успешно, несмотря на значительные трудности, не
все из которых возникли в результате действий нашего противника.
С Архангельского фронта на восточной стороне Белого моря до нас
доходили новости о тяжелых сражениях и восстаниях. С юга наступали
войска большевиков, которыми руководила женщина, известная как
Кровавая Роза1. Эта леди имела привычку лично разбираться с воен¬
нопленными. Из ее рук они выходили изуродованными, после чего их
расстреливали, и из-за этих дьявольских обычаев ее имя наводило
ужас на весь русский Север.
В Онеге поднял мятеж русский батальон, которым командовали
британские офицеры. Все они были убиты, за исключением полковни¬
ка Эндрюса, которого забрали в качестве военнопленного в Москву.
(Продержав несколько месяцев в заключении, этого офицера по при¬
казу Ленина выпустили и вернули в Англию. Примерно в 1923 году он
был убит в гараже, которым владел совместно с покойным бригадным
генералом Ф. П. Крозье.)
Эти новости вызвали беспокойство в рядах Мурманской армии,
создав дополнительные проблемы для людей, командовавших опера¬
цией. Вызвать упадок боевого духа в русских войсках под командова¬
нием генерала Прайса никогда не было трудной задачей, а события
в архангельских силах лишили их последнего желания воевать, если
оно у них когда-нибудь и было. Хотя они еще не достигли стадии от¬
крытого восстания, но все время оставались хмурыми и молчаливы¬
ми — разительный контраст с довольно высоким боевым духом, кото¬
рый неизменно проявляли наши войска во Франции, даже будучи про¬
мокшими, грязными и усталыми.
Позже генерал Прайс сказал мне, что почти всеми своими успеха¬
ми на юге он был обязан горстке британцев, канадцев и Карельскому
Олонецкому батальону, которые никогда его не подводили.
ГЛАВА 15. ОПЕРАЦИИ ПОД ОНЕГОЙ
155
Онега, которую сейчас контролировали крупные силы большеви¬
ков, представляла серьезную угрозу коммуникациям генерала Прайса,
так как от нее до железной дороги было всего девяносто миль, на про¬
тяжении которых враг не встретил бы почти или вообще никакого со¬
противления. Его мобильные силы могли быстро продвинуться по
прямой дороге на Сороку, ведущей вдоль южного берега Белого моря
через Сумский Посад, и атаковать железную дорогу, особенно уязви¬
мую из-за большого количества деревянных мостов. Поэтому я с об¬
легчением получил в начале июля приказ от главнокомандующего
выдвинуться в Сумский Посад, большую деревню на берегу реки Сумы.
Согласно инструкциям, я должен был организовать отряд из местных
жителей и любыми средствами удерживать дорогу на Онегу от наступ¬
ления на запад сил большевиков. Предоставить мне войска из Кеми не
было возможности, однако после уговоров я получил разрешение
взять с собой сербский взвод и с помощью различных уловок выпро¬
сил гаубичный расчет под командованием капитана Лака. Со мной
был лейтенант Менде в качестве переводчика и Григорий, вызвавший¬
ся добровольцем. Мы даже уговорили присоединиться к нам две пуле¬
метные команды с «Льюисами» из гарнизонной охраны Карельского
полка и в целом были настроены вполне оптимистично.
Наши наземные силы позже были усилены двумя мощными «мор¬
скими охотниками», которые несли по трехфунтовому орудию и пуле¬
мету. Они должны были поддерживать нас в районе беломорского по¬
бережья, но, к сожалению, действовать они могли только по отдельно¬
сти — отчасти из-за постоянных поломок в двигателях, отчасти из-за
непомерного потребления топлива. На каждом из них стояло по два
двигателя мощностью 45 лошадиных сил, и мы считали удачей, если
в нужный момент удавалось запустить хотя бы один из двигателей на
одном из катеров.
Сумский Посад оказался живописной деревушкой с обычными
здесь деревянными домами, раскинувшейся на обеих берегах реки.
Части деревни соединялись друг с другом двумя мостами, один из ко¬
торых, на окраине, был перекинут через пороги, а второй построен
напротив церкви на севере. Западный берег реки был крутым, и на его
вершине стояла колокольня, с которой окрестности просматривались
на три стороны света на много миль. Местность здесь была ровной,
безлесной, с возделанными полями. Однако на востоке деревню от
леса отделяла лишь полоска земли в милю шириной, в то время как
неприятности ожидались именно оттуда.
После обычных приготовлений мы обошли дома, убеждая мест¬
ных жителей присоединиться к нашим силам. Впрочем, шансов на то,
чтобы найти подходящих новобранцев, у нас почти не было, посколь¬
ку до нас в этом районе уже поработал полковник Кругляков, набирав¬
156
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
ший своих «партизан», и прошел набор в Мурманскую армию. Тем не
менее нам удалось произвести впечатление на нескольких дюжих
женщин и одного мужчину, насчет которого Лак предположил, что мы
«выкопали его из могилы на кладбище». Всё же эти усилия принесли
свои плоды, и на запрос: «Какова сила ваших новобранцев», прислан¬
ный по телеграфу из штаб-квартиры главнокомандующего, мы смогли
ответить согласно с правдой: «Один ветеран встал под знамена».
Я попросил Григория, чтобы он прислал кого-нибудь из своих
прежних подчиненных, покинувших Карельский полк, и через пару
дней в расположении нашего отряда появились двадцать пять жизне¬
радостных и крепких мужчин, с радостью готовых поучаствовать
в очередной кампании.
Чтобы найти дополнительных новобранцев, мы с Менде отправи¬
лись вверх по реке в маленькую деревушку, где, как нам рассказали,
еще оставалось несколько мужчин. Нас не обманули, но нам не потре¬
бовалось много времени, чтобы понять, почему их обошли стороной
наши предшественники. Все четыреста человек, живущие в этой де¬
ревне, — мужчины, женщины и дети, которых было немало, — были
больны сифилисом, и у большинства из них он уже достиг последних
стадий. Внешность их была слишком ужасной для описания; вид этих
бедняг вызывал такое отвращение, что нас с Менде долго тошнило,
и мы пропустили несколько приемов пищи, прежде чем прошла дур¬
нота, вызванная этим отталкивающим зрелищем.
После этого случая Григорий рассказал, что в этой части страны,
которую избегали посещать даже священники, никогда не имелось ме¬
дицинского обслуживания. По его словам, это был замкнутый круг:
изначально распространению болезни способствовали кровосмеси¬
тельные браки, а сейчас уже сама болезнь принуждала их вступать
в браки только между собой.
Наши разведчики хорошо выполнили свою работу, проверив окру¬
гу и найдя на онежской дороге позицию, на которой благодаря релье¬
фу местности мы получали большое преимущество. На протяжении
нескольких миль дорога тянулась между болотом по одну сторону
и морем по другую; в одном месте она проходила между двух больших
скал, поросших кустарником и невысокими деревьями. Здесь можно
было устроить отличное укрытие для наших пулеметных команд
и стрелков. Разведчики доложили о приближении вражеских сил, чи¬
сленность которых они оценили в пятьсот человек, включая кавале¬
рию. Была проведена необходимая подготовка, капитан-лейтенанту
Джонстону удалось завести двигатели своего морского охотника, и мы
стали ожидать появления нападавших.
Едва ли можно найти человека, который бы считал себя команди¬
ром и при этом был бы столь же безрассуден и беспечен, как команду¬
ГЛАВА 15. ОПЕРАЦИИ ПОД ОНЕГОЙ
157
ющий силами большевиков, наступавших по онежской дороге. Он не
выслал вперед ни разведчиков, ни авангардный отряд; вместо этого
его силы — примерно тридцать конных бойцов, сразу за которыми
толпой шла пехота — медленно тащились по дороге шириной пример¬
но семь футов.
Послав условленный сигнал Джонстону с задней стороны утеса, на
котором мы притаились, мы с трудом сдерживались, пока всадники не
приблизились к нашей засаде на дистанцию примерно тридцать яр¬
дов. Тогда с обеих сторон открыли огонь пулеметы Льюиса; их тут же
поддержали стрелки, среди которых были и женщины. С такого рас¬
стояния промахнуться было невозможно.
В результате наступил хаос. Те из всадников, кто уцелел после пер¬
вого залпа, развернули лошадей на свою же пехоту. Копыта лошадей
топтали раненых и сбивали с ног живых. Лошади, оставшиеся без
ездоков, усугубили общее замешательство, когда в панике промчались
сквозь людей, которые побросали оружие и устремились назад, спасая
свои жизни. Однако спастись им было нелегко, так как бежать можно
было только по длинной открытой дороге, откуда они только что при¬
шли, а на ней не было ни кустика, который мог бы сгодиться в качестве
прикрытия. В довершение ко всему, среди бегущих со смертоносным
эффектом падал снаряд за снарядом, которые выпускал Джонстон из
своего трехфунтового орудия.
Нам не составило бы труда уничтожить весь вражеский отряд до
последнего солдата, но мне казалось, что гораздо лучше будет дать не¬
которым из них спастись, чтобы их рассказы об этом разгроме заста¬
вили большевиков лишний раз подумать, прежде чем организовывать
очередное нападение на железную дорогу. Прекрасно зная о любви
русских крестьян к преувеличениям, я решил, что это поражение про¬
изведет огромный эффект, что позднее и подтвердилось докладами
нашей разведки.
Чтобы усилить впечатление от этого разгрома, я послал из Нюхчи
по правительственному телеграфу приказ старосте поселка Лугинов-
ского, находившегося от нас в тридцати верстах, чтобы он подготовил¬
ся к размещению двух британских пехотных батальонов, кавалерий¬
ского эскадрона, пулеметной роты и вагонов с припасами, и затребо¬
вал у него ордера на постой для 95 офицеров и удобное место с коно¬
вязями для лагеря. В России в то время использовали систему телег¬
рафной связи, при которой сообщение, посланное с одной станции на
другую, поступало на все аппараты на линии, поэтому мое сообщение
могли получить в Онеге, Архангельске и во многих других местах. Ви¬
димо, область приема этой телеграммы была неограниченной, и, воз¬
можно, она удивила самого Ленина в Кремле, потому что некий незна¬
комый мне офицер из союзных сил, не отличавшийся ни проница¬
158
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
тельностью, ни воображением, отправил с другой дальней станции
телеграмму генералу Мейнарду с вопросом, где тому удалось достать
все эти войска!
Я надеялся, что в Онеге не догадаются о подоплеке этого сообще¬
ния. Так оно и вышло: большевики отозвали все свои силы, находив¬
шиеся к западу от города, и наши разведчики после этого встречали
только маленькие разрозненные отряды.
Оставив в Нюхче сербский гарнизон, разместив наблюдательные
посты в каждой деревне до самой Онеги — из лучших разведчиков мы
набрали связных, которые быстро доставили бы нам информацию, пе¬
редавая ее по цепочке, — я решил, что мы выполнили поставленные
задачи и что было бессмысленно действовать дальше без подкрепле¬
ний. Морские охотники не смогли бы оказать нам действенную под¬
держку, если бы мы решили атаковать саму Онегу, хотя Джонстон ду¬
мал иначе и был не против предпринять подобную попытку. Тем не
менее, два монитора подошли к Онеге и провели тренировочные
стрельбы, во время которых враг спрятался в близлежащем лесу, вер¬
нувшись в город лишь тогда, когда дым мониторов скрылся за гори¬
зонтом.
Передышка для местных жителей оказалась краткой. Вскоре
к Онеге подошел капитан Уортон на мониторе большего тоннажа и из¬
далека выпустил по городу несколько пятнадцатидюймовых снаря¬
дов. Звук, с которым они летели, напоминал рев скорого поезда, про¬
носящегося по тоннелю, а от их взрывов в радиусе нескольких миль
содрогнулась земля и были разрушены многие дома. Перед местной
церковью образовался огромный кратер, от чего здание покосилось
под опасным углом наподобие Пизанской башни.
Бомбардировка оказала деморализующее действие на население,
и лишь через несколько часов после того, как силуэт монитора скрыл¬
ся за горизонтом, местные жители отважились выйти из укрытий. По¬
раженные ужасом, они разбились на группы и обсуждали ущерб, едва
ли помышляя о немедленной мести. К сожалению, у нас не было под
рукой войск, чтобы воспользоваться этим очевидным замешательст¬
вом, и пришлось упустить эту возможность, ограничившись присталь¬
ным наблюдением. Однако результат предварительной бомбардиров¬
ки открывал отличную дорогу для наших будущих операций.
ГЛАВА 16
ЭВАКУАЦИЯ
В начале августа ситуация осложнилась в связи с тем, что союзники на
севере России получили категорический приказ готовиться к полной
эвакуации. Мне пришлось устроить штаб в Сумском Посаде, чтобы на¬
ходиться в постоянном контакте с Кемью и решать сотни администра¬
тивных вопросов, связанных с управлением округом и Карельским
полком.
В Кеми в это время Батлеру пришлось работать практически без
сна и отдыха. К счастью, на его здравый смысл вполне можно было
положиться, что снимало часть бремени с моих плеч.
По идее, не меньшее напряжение в это время должно было царить
и в штаб-квартире главнокомандующего в Мурманске, однако скла¬
дывалось впечатление, что их внезапно поразил недуг легкомыслия.
Это проявилось в целом ряде эпизодов. Одним из них стала отправка
мне некого животного в ответ на мою просьбу срочно прислать коня.
До этого мне приходилось ездить на одной из артиллерийских лоша¬
дей Лака, но мой новый конь... Это было нечто! Его холка была длин¬
нее, чем у любого животного, кроме жирафов из Лондонского зоопар¬
ка в Риджентс-Парке, у него была очень короткая и покатая спина, на
которой не было места для седла, и все это заканчивалось крупом,
украшенным хвостом, который, судя по размеру, должен был принад¬
лежать той-терьеру. В качестве компенсации это существо ростом
160
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
семнадцать ладоней было в избытке наделено другой крайностью —
огромной головой, которую, казалось, грубо вытесали топором и поса¬
дили на длинную тощую шею. Его ребра выпирали самым удивитель¬
ным образом, а ноги напоминали настоящие снегоступы. У нас также
имелись подозрения, что у коня было не все в порядке с головой, так
как он был сам не свой до газет и старой одежды!
Штаб-квартира долго игнорировала все мои протесты, но, в конце
концов, мне удалось привлечь их внимание к тому факту, что просто
забраться на это животное было подвигом, который приходилось со¬
вершать через окно второго этажа. Я предложил, чтобы в стандартную
комплектацию к нему включили раздвижную лестницу. Мы также за¬
просили шесть футов пенькового каната, чтобы изготовить из него
искусственный хвост, без которого лошадь была вызовом благопри¬
стойности.
Мои неоднократные жалобы в штаб-квартиру, наконец, возымели
действие. Я получил заказную посылку, в которой оказались наилуч¬
шие пожелания от Маккези и свежий лимон! Пожелания доставили
удовольствие лошади, в то время как лимон мы использовали по на¬
значению.
К разочарованию жителей Сумского Посада и окружающих дере¬
вень, этот лошадиный комедиант был вскоре спрятан среди других ар¬
тиллерийских лошадей, и я продолжал эксплуатировать великодушие
Лака, пользуясь одной из них. Иногда, если позволяли запущенные
дороги, я менял свое средство передвижения на однотонный грузовик
Форда. Однако даже в своем лучшем состоянии эти дороги можно
было преодолеть лишь с помощью лопаты и лома, которые стали не¬
отъемлемой частью «Форда» и не раз выручали нас, когда мы попада¬
ли в огромные выбоины или начинали буксовать.
Лучшая дорога в округе тянулась на протяжении нескольких миль
вдоль реки Сумы, и мы воспользовались этим, когда к нам с очередной
проверкой приехал майор Маккези. На этот раз он привез с собой от¬
личную и дорогую удочку и большую коллекцию наживок, чтобы про¬
верить свое умение на местном лососе.
Мы выбрали многообещающий водоем и нашли неподалеку про¬
гнившую плоскодонку, которая могла оставаться на плаву с двумя пас¬
сажирами в течение двадцати минут до того, как начинала тонуть.
Маккези достал свои снасти и приступил к рыбалке.
Мы знали, что в водоеме водится много рыбы — видно было, как
она плавает, — однако эта рыба оказалась исключительно скучной
и напрочь отказывалась соблазниться любой из самых разнообразных
и привлекательных наживок, предложенных ей рыбаком. Через три
часа безуспешной ловли терпение Маккези было истощено, хотя его
красноречие только возрастало после каждого нового совета, поданного
ГЛАВА 16. ЭВАКУАЦИЯ
161
участливыми зрителями. В конце концов, мокрый и разочарованный,
он сдался.
Его немного развеселило и заинтересовало наше предложение ис¬
пользовать гранату Миллса, подвешенную над поверхностью воды
(мы всегда возили с собой в «Форде» несколько гранат в ящике для ин¬
струмента на случай непредвиденных ситуаций), но когда он понял,
каким образом мы хотим добыть из воды улов, он ужаснулся. К его че¬
сти, надо признать, что он крайне неодобрительно отнесся к нашим
браконьерским методам — однако он все же не оказался пуристом на¬
столько, чтобы отказаться от своей доли улова.
На обратном пути Маккези мрачно наблюдал, как маленькие дети
с легкостью таскали рыбу за рыбой крючками из проволоки.
Жители Сумского Посада ловили лосося с помощью общественных
ловушек, которые плелись из ивовых прутьев и опускались на дно
у быстрин рядом с верхним мостом. Рыбу чистили и коптили в доми¬
ках, возведенных на сваях вдоль берега реки, — они придавали дере¬
вушке почти венецианский вид.
Я остановился на постой в маленьком домике, хозяин которого
был старовером. Я так и не смог понять, в чем точно заключались до¬
гматы его веры. Какое-то время я не подозревал, что моим хозяевам
причиняла много страданий моя почти неосознанная привычка сви¬
стеть по утрам. Оказалось, что свист, согласно их верованиям, был му¬
зыкой дьявола; таким образом, все внешние признаки говорили о том,
что я был одержим и душой, и телом. Они прикрыли одеждой домаш¬
ние иконы и потушили лампы, стоящие рядом с ними. В конце концов,
в мое отсутствие пришел местный священник и провел полный обряд
по изгнанию злых духов.
Что-то было не так, но я никак не мог понять, что именно. При¬
шлось спросить у Григория, и когда он объяснил мне причину их бед¬
ствий, я стал воздерживаться от звуков, нарушающих душевное спо¬
койствие моих хозяев. Как следствие, священник добился успеха, ко¬
торый, наверно, превзошел его самые смелые ожидания.
Со свистом были связаны какие-то суеверия во всей России. Рус¬
ские солдаты никогда не пользовались им, чтобы подбодрить себя во
время переходов — вместо этого они, предварительно назначив кого-
либо солистом, пели хором.
Сумский Посад был приятным местом, имевшим много досто¬
инств. Здесь мы могли достать свежие овощи, масло, сливки, яйца, а из
ближних деревень нам даже привозили белую малину — деликатесы,
которых мы почти не видели с того времени, как покинули Англию.
В этих местах жили зажиточные крестьяне, мелкие земельные собст¬
венники, чьи наделы располагались неподалеку от главной деревни.
!)то было типично для севера России, где практически не встречались
162
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
отдельные фермы. Их жилища были чистыми и добротными, с полны¬
ми закромами и хорошей мебелью, и сами люди чувствовали себя уве¬
ренно и комфортно. Добрые и гостеприимные, они были привержен¬
цами «старой веры», что было заметно по большому количеству дере¬
вянных крестов во всех значимых местах в округе. От православных
они отличались тем, что к основанию прикреплялись две поперечных
перекладины, а также украшения из цветной ткани, особенно во вре¬
мя праздников.
Возникли многочисленные административные трудности, связан¬
ные с передачей припасов и попыткой заменить в карельских баталь¬
онах британских офицеров на русских, что еще больше осложнялось
большими расстояниями между нашим штабом и соответствующими
частями. У Хитона в Юшкозере возникло много проблем, самой слож¬
ной из которых было обеспечение дополнительного речного тран¬
спорта: карелы категорически возражали против того, чтобы все их
лодки разом оказались поблизости от Кеми, поскольку были уверены,
что русские попытаются конфисковать их, едва закончится эвакуация
союзников. Сложилось безвыходное положение, и мне пришлось
спешно приехать в Кемь на одном из морских охотников, который
в этом случае выполнил свою работу на отлично — в Кеми я успел ре¬
шить вопросы с транспортом, уладил несколько других срочных дел
и в тот же день еще до полуночи вернулся в Сумский Посад.
Неохота, с которой карелы предоставили свои лодки, отражала их
настроения после реорганизации полка. Они стали молчаливыми
и осторожными, а их поведение — серьезным, что очень контрастиро¬
вало с жизнерадостностью прежних дней. Я не знаю, стали ли им из¬
вестны намерения генерала Мейнарда разоружить их. Он рассказал
мне об этих планах и, без сомнений, обсуждал их с некоторыми офи¬
церами из своего штаба, однако по этому поводу у меня были только
самые мрачные предчувствия, и, когда он спросил мое мнение, я отве¬
тил, что потребуется шесть месяцев и британская пехотная дивизия,
чтобы хотя бы отчасти претворить эти планы в жизнь. Я также напом¬
нил генералу о специфике этой страны и о характере ее народа. К мо¬
ему огромному облегчению, от этих намерений отказались, но неза¬
висимо от того, была ли у карелов точная информация о намерениях
генерала по поводу их разоружения или нет, я знал, что они очень тон¬
ко чувствовали его отношение к себе и, как следствие, с подозрением
относились ко всем его приказам, которые затрагивали их интересы.
Чтобы добиться исполнения приказов, мне приходилось лично разъя¬
снять их и давать что-то вроде персональной гарантии честных наме¬
рений, стоявших за ними. У меня не было желания сообщать об этом
состоянии дел в штаб-квартиру главнокомандующего, так как это не
принесло бы никакой пользы и лишь усилило бы взаимное недоверие.
ГЛАВА 16. ЭВАКУАЦИЯ
163
Я не сомневался тогда, и сейчас не сомневаюсь, что если бы карелы
в тот момент обратили оружие против нас, то наша эвакуация с севера
России прошла бы с заметными трудностями.
Мне удалось сохранить полное доверие со стороны карелов, и те,
кто служил вместе с нами на онежской дороге, были отличными пар¬
нями, надежными и сообразительными. Более того, их доклады всегда
отличались разумностью и оперативностью. Из этих докладов было
очевидно, насколько упал боевой дух большевистских войск в Онеге.
Любая демонстрация силы с нашей стороны не встретила бы серьез¬
ного сопротивления; с другой стороны, обреченная на неудачу атака
с теми немногими солдатами, которые были в нашем распоряжении,
привела бы к тому, что к ним бы вернулась уверенность в своих силах
и в будущем они оказали бы более упорное сопротивление. Неудиви¬
тельно, что мы обрадовались, узнав о подкреплениях, присланных для
освобождения города. Однако до того, как это произошло, большевики
сами ушли из Онеги, причем предварительно подожгли многие из ос¬
новных зданий и забрали с собой столько награбленного, сколько смо¬
гли унести. Лишь на южной окраине города был оставлен маленький
отряд — не столько для защиты города, сколько для наблюдения.
На следующий день в Онегу без какого-либо сопротивления всту¬
пили войска генерала Айронсайда из архангельской группы. Теперь,
когда были достигнуты все цели и закончился период активной и по¬
лезной деятельности в этом районе, нашей единственной задачей
оставалось содержание разведывательных постов в Нюхче и Сумском
Посаде. В начале сентября они были переданы в распоряжение русско¬
го отряда, переведенного с юга из-под командования генерала Прай¬
са. Оставив Менде в Сумском Посаде, где ему нужно было решить ка¬
кие-то мелкие личные вопросы, я вернулся на железнодорожную стан¬
цию в Сороке.
На станции я обнаружил поезд с британскими войсками, возвра¬
щавшимися в Мурманск. Пробравшись к вагону с целыми, не разбиты¬
ми окнами, я вскарабкался на посадочную площадку (в Сороке, как
и на всех других станциях на севере, не было платформ) и радостно
поздоровался с хмурым майором и безукоризненно чистым капита¬
ном, которые сообщили мне, что вагон был предназначен исключи¬
тельно для офицеров! Это напомнило мне, что моя форма имела весь¬
ма потрепанный вид. Однако я разглядел в ситуации и забавную сто¬
рону, на ломаном английском попросив у них разрешения остаться.
Ответом был совершенно неучтивый отказ, после чего я посоветовал
им поискать другой вагон, где им никто не стал бы мешать обсуждать
завоеванную славу. Это был удар ниже пояса: согласно сообщениям, их
соединение допустило ряд грубых просчетов, из-за которых и было
преждевременно отозвано. Естественно, это вызвало их негодование.
164
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
Проглатывая нарастающую ярость, майор спросил у меня, являюсь ли
я офицером, однако мой ответ, хоть и не пролил свет на это обстоя¬
тельство, разозлил его еще больше, и наш разговор закончился тем,
что он сквозь зубы пробормотал мне несколько пожеланий о не очень
светлом будущем.
Когда мы приехали в Кемь, я решил, что шутка затянулась, и при¬
гласил их выпить вместе со мной. К сожалению, этого было недоста¬
точно, чтобы установить дружеские отношения, и я не очень сожалел,
когда наше относительно недолгое совместное путешествие подошло
к концу.
В Кеми меня ожидало несколько беспокойных недель, во время ко¬
торых нужно было решить все административные вопросы, связан¬
ные с бухгалтерией районного управления. Это было осложнено по¬
стоянной сменой валюты и колебаниями ее курса. Часть подразделе¬
ний получала зарплату в «британских» рублях, призванных заменить
русские эквиваленты, в то время как остальным платили старыми ру¬
блями, которые постепенно утрачивали свою стоимость и, в конце
концов, вообще перестали что-либо стоить. Однако, несмотря на всю
эту путаницу, капитан Гиллинг продолжал вести тщательный учет,
и у нас не возникло трудностей со сдачей отчетности.
Батлер, которому помогал Робинсон, выдал зарплату солдатам Ка¬
рельского полка и его различных подразделений. Здесь также не воз¬
никло никаких трудностей с отчетностью. Эти два офицера также вели
учет средств Фонда вдов и сирот. Когда его передали карелам, он имел
позитивный баланс, на котором находилось примерно 600 фунтов
стерлингов и работоспособная моторная лодка, а также значительное
количество товаров и снаряжения.
Была предпринята еще одна попытка убедить карелов сдать пуле¬
меты и боеприпасы к ним, но и она, боюсь, совершенно не удалась, так
как все ручное оружие имело тенденцию самым мистическим образом
исчезать под различными предлогами, и проведенное расследование
показало, что единственным оружием, остававшимся в Кеми, были ста¬
рые французские винтовки, к которым здесь было не найти патронов.
Те русские жители из гражданского населения Кеми, кто был дру¬
желюбно расположен к союзникам, с ужасом ожидали нашей эвакуа¬
ции, уверенные, что она станет прелюдией к их преждевременной
смерти от рук большевиков, которые неизбежно должны были занять
округ после нашего ухода. Слишком во многих случаях эти мрачные
предчувствия оказались верными. У местных жителей появилась сла¬
бая надежда, когда прошел слух, что их эвакуируют вместе с нами
и дадут убежище в Англии, но вскоре пришло официальное опровер¬
жение, и им осталось лишь с отчаянием и фатализмом ожидать свою
судьбу.
ГЛАВА 16. ЭВАКУАЦИЯ
165
Мы были бессильны им помочь. Единственное, что мог сделать
лично я, — это заручиться по отношению к тем русским, которые
в прошлом были нашими преданными друзьями, поддержкой карель¬
ских лидеров, чтобы те помогли им пробраться через Карелию в Фин¬
ляндию в том случае, если побег из России останется для них единст¬
венным выходом. Карелы пообещали сделать все, что будет в их силах,
чтобы исполнить мою просьбу.
Они очень хотели, чтобы я пообещал им вернуться в Карелию, как
только смогу уйти в отставку с британской службы. В этом отношении
они сделали очень лестное предложение мне и любым десяти младшим
офицерам, которых выбрал бы я сам. Я был тронут их доверием и вер¬
ностью, которые были косвенным комплиментом моему руководству.
Они прекрасно понимали, что у меня не будет поддержки британского
правительства. Было бы нетрудно найти необходимое число британ¬
ских младших офицеров, так как те, кто служил в Карельском полку или
был по долгу службы связан с карелами, испытывали сильное желание
остаться в этой стране, несмотря на то, что многие из них за всю службу
на севере России ни разу не были в отпуске и что возвращение на роди¬
ну могло оказаться весьма и весьма проблематичным. Обычно мне хва¬
тало нескольких слов, чтобы напомнить им о долге по отношению к их
собственной стране и убедить не принимать никаких опрометчивых
решений. Сложнее пришлось с лейтенантом Кеннеди, и я был вынуж¬
ден прибегнуть ко всему своему таланту убеждения, чтобы отговорить
его от намерений немедленно связать свою судьбу с карелами. Я знал,
что он превосходно перенес бы все трудности и суровые условия жизни
в субарктическом климате, так как служил офицером в Королевской ка¬
надской конной полиции, но я указал ему на то, что до нашего возвра¬
щения в Карелию (если оно когда-либо произойдет) он будет оставаться
один, к тому же отрезанным от внешнего мира. В конце концов, он при¬
нял мой совет вместе с заверениями, что я не вернусь обратно без него.
Так, совершенно неудовлетворительно, заканчивалось предприя¬
тие, начинавшееся с целью не дать немецким силам на севере усилить
их армии на западном фронте и постепенно превратившееся в кампа¬
нию против большевизма, к которой мы оказались совершенно не го¬
товы. Когда были получены четкие приказы эвакуироваться из Кеми
и Карелии, удовольствие, которое мы теоретически должны были ис¬
пытывать от скорого возвращения домой, было омрачено размышле¬
ниями о грядущей судьбе наших русских друзей, которых мы оставля¬
ли на «милосердие» наших врагов. Нас не отпускала мысль, что их за¬
труднительное положение было вызвано в первую очередь нашей на¬
прасной интервенцией.
Все наши припасы, снаряжение и счета были приведены в поря¬
док, все британские офицеры и персонал Карельского полка вернулись
166
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
в Кемь, и к тому времени, как к Попову Острову прибыло транспор¬
тное судно, мы были готовы к погрузке. Карельские офицеры пришли
к пристани, чтобы пожелать нам удачного плавания. Лишь дав им обе¬
щание вернуться как можно раньше, я смог отказаться от ценных про¬
щальных подарков от моих преданных друзей. Многие из наших рус¬
ских друзей в Кеми также пришли, чтобы попрощаться с нами, но мно¬
гие испугались, что привлекут внимание вражеских шпионов, и оста¬
лись дома. В то время я не понимал, насколько близкой и реальной
была для них опасность. Единственными, кто испытывал радость,
были несколько русских беженцев и кое-кто из британских рядовых.
Те же из нас, кто тесно общался с нашими друзьями, оставшимися на
берегу, понимали, что мы прощаемся с людьми, обреченными на
смерть. Последнее, что мы видели, было множество машущих шляп,
среди которых выделялась высокая черная фигура казака Омара, раз¬
махивающего своей шашкой.
Мы прибыли в Мурманск, где на борт взошли генерал лорд Ролин-
гсон, генерал сэр Чарльз Мейнард, который в то время тяжело болел,
бригадный генерал Прайс, а также их штабы и прочие подчиненные.
Во время стоянки в Мурманске я попытался купить одну из канадских
эскимосских лаек Шеклтона. Она была точной копией ирландского те¬
рьера, за исключением размера — ростом она не уступала волкодаву.
Ее владелец не захотел расставаться с ней.
Домой мы плыли на бывшем немецком лайнере, который был от¬
дан союзникам в рамках репараций и назывался, если я не ошибаюсь,
«Левиафан». Перед передачей судна немцы повредили забортную тру¬
бопроводную арматуру и внесли некоторые усовершенствования
в двигатели, в результате чего нам приходилось часто останавливаться
для ремонта и удаления песка из поршней. Это еще больше усиливало
наше разочарование от недоделанной работы. Из-за всех этих обстоя¬
тельств мы не могли наслаждаться чувством свободы от каких-либо
обязанностей, которое обычно испытывает «возвращающийся воин».
Отсутствие военно-морского эскорта являлось первым и самым за¬
метным доказательством того, что война, наконец, закончилась
и наша цель была достигнута.
С собой в Британию я взял в качестве слуги очень умного карель¬
ского юношу, хорошо знакомого британскому персоналу Карельского
полка своей смекалкой и знанием английского языка. После того, как
мы вернулись в Ирландию и парень успел прожить в моем доме два
дня, внезапно уволилась кухарка, а служанки заявили, что не будут
спать под одной крышей с юным варваром! В результате небольшого
расследования я выяснил, что этот мальчишка показывал женщинам
свой кинжал и в лицах описывал, как он перерезал глотки бесчислен¬
ным немцам и всем другим, осмелившимся встать у него на пути. Уве¬
ГЛАВА 16. ЭВАКУАЦИЯ
167
щевания оказались бесполезными, многочисленные обещания вести
себя хорошо неизменно нарушались, и когда вторая группа служанок
пригрозила уйти, я убедил своего брата взять его в качестве слуги. Че¬
тыре дня его поведение было образцовым, но потом он показал на
кухне фотографию, сделанную Менде, на которой карельские маль¬
чишки делали вид, что собираются обезглавить одного из своих това¬
рищей. В роли палача позировал Ефим, и этого прислуга не вынесла.
Ловкость, с которой он обращался с топором, и проявление непомер¬
ного воображения погубили его карьеру слуги в Ирландии. Мы отпра¬
вили его к своим русским друзьям в Ричмонд, графство Саррей, где
уже через несколько дней он заслужил огромное уважение и получил
благодарность от полиции за храбрость, которую проявил, остановив
понесшую лошадь на переполненных улицах этого городка. Настоя¬
щая история этого подвига заключалась в том, что Ефим увидел ло¬
шадь без наездника, несущуюся по дороге прямо на него, и решил, что
«кто нашел, тот и хозяин», после чего предпринял смелую и успешную
попытку захватить этот приз. Ему пришлось испытать большое разо¬
чарование, когда его иллюзии развеял хозяин лошади — полисмен!
Однако общественное признание помогло ему найти работу у местно¬
го дантиста, где он был, без сомнения, счастлив в окружении грозных
инструментов. Он проработал там несколько лет, пока, в конце кон¬
цов, не вернулся в Россию.
Обстоятельства заставили меня две недели спустя покинуть Анг¬
лию для службы в литовской армии, и в Ковно я получил первые ново¬
сти от моих друзей с севера России. Аргиев, когда-то работавший ин¬
женером Кемского участка Мурманской железной дороги, написал
мне из финского концентрационного лагеря, перечислив имена тех,
кто пережил катастрофу, последовавшую за нашей эвакуацией из
Кеми: полковник Есиев и его семья, мадам Елена Фирсова и некото¬
рые другие, когда-то оказавшие нам неоценимые услуги. К счастью,
мне удалось связаться с британским военным атташе в Гельсингфорсе,
который смог договориться об освобождении наших друзей и помог
им добраться до Франции. Будучи за границей, я потерял контакт
с этими людьми, но недавно я встретился с мадам Фирсовой, которая
проживает в Париже и получает от французского правительства пен¬
сию в размере шестидесяти франков в месяц за услуги, оказанные со¬
юзникам во время их операций на севере России. История ее злоклю¬
чений такова, что ее нельзя слушать спокойно; проплешины на ее го¬
лове в тех местах, где были выдраны волосы, и черный шрам на губах
в том месте, где ее двадцать лет назад ударили прикладом винтовки,
до сих пор напоминают о том, как с ней обошлись четверо ее соотече¬
ственников в то самое время, когда мы несколькими милями дальше
грузились на пароход. Голую, окровавленную и в бессознательном со¬
168
ЧАСТЬ 1. ПОЛКОВНИК ФИЛИПП ДЖ. ВУДС. КАРЕЛЬСКИЙ ДНЕВНИК
стоянии, ее спасла группа королевских инженеров <британской ар¬
мии^ которые задержались, чтобы «очистить» Кемь. В 1938 году под¬
полковник сэр Томас Мур, член парламента, по моей просьбе попы¬
тался добиться для нее у Военного министерства небольшого пособия
или пенсии, но, к сожалению, безрезультатно, поскольку для таких
случаев отсутствует подходящая статья финансирования.
Песков, еще один ценный сотрудник нашей разведки, переехал
в Лондон со своей матерью и сестрами. Он купил такси и работал на
нем; он умер не так давно. Генерал-губернатор Ермолов был расстре¬
лян большевиками в Мурманске, а генерал Скобельцын, как говорят,
владеет гаражом в Париже.
Офицеры из «сирен» приезжают со всех уголков мира на ежегод¬
ную встречу в клубе «Рэг» <Клуб армии и военно-морского флота>, где
мы всегда рады видеть графа Беннигсена в качестве нашего почетного
гостя. Разумеется, на этих встречах постоянно кто-то отсутствует, но
меня особенно интригует один случай. Кеннеди, когда-то бывший
главным артистом знаменитого театрального ансамбля мисс Сибил
Торндайк1, исчез из Лондона в 1925 году, не оставив никаких намеков
на цель своего путешествия ни семье, ни друзьям. Вплоть до сегод¬
няшнего дня у меня нет о нем никаких известий. Возможно ли, что он
не смог дождаться меня и вернулся обратно в Карелию, чтобы рабо¬
тать вместе с Николаем и Григорием?
Полк, который мы создали, великолепно проявил себя в кампании
против большевиков в Мурманске. Наступая по железной дороге, он
отогнал их за Петрозаводск, очистив от них всю Карелию. После этого
карелы заключили с Советами мир на условиях предоставления им
статуса «автономной республики», хотя я сомневаюсь, что этот ком¬
промисс соответствует их представлениям о независимости. Об их ли¬
дерах я ничего не слышал с тех пор, как они попрощались с нами на
причале на Поповом Острове.
Кемь сейчас используется как центральный пункт колонии для за¬
ключенных, условия содержания в которой являются кошмарными,
а остров и прекрасный древний Соловецкий монастырь временно
превращены в тюрьму для тех, кто осужден на пожизненное заключе¬
ние. Ни один заключенный еще не вернулся с острова живым.
Недавно Карелия упоминалась в газетных новостях из России.
В них писали, что вдоль всей линии финско-карельской границы сей¬
час строятся протяженные фортификационные сооружения. Это ка¬
жется мне бессмысленным, так как результаты вряд ли окупят затраты
на труд и материалы. Большая часть этой границы представляет собой
болота, реки и непроходимые леса.
ЧАСТЬ 2
ЖИЗНЬ И ЭПОХА
Ф. ДЖ. ВУДСА
ГЛАВА 1
КОРОЛЕВСКИЙ ИРЛАНДСКИЙ
СТРЕЛКОВЫЙ ПОЛК
ЛЕС ТИПВАЛЬ, ИЮЛЬ 1916 г.
Ранним утром 2 июля 1916 г. майор Ф. Дж. Вудс, заместитель команди¬
ра 9-го (Западного белфастского) батальона Королевского ирландско¬
го стрелкового полка, получил неожиданный приказ. Вместо команди¬
ра батальона, подполковника Ф. П. Крозье, Вудс должен был встать во
главе отряда, собранного из истощенных солдат четырех белфастских
батальонов 107-й бригады, которым удалось пережить вчерашний
бой. В первой половине дня ему предстояло повести их в очередную
атаку с позиций в лесу Типваль к югу от реки Анкр в северной Фран¬
ции на считавшуюся неприступной немецкую цитадель, известную
как Швабский редут1.
Это был второй день битвы на Сомме. Неделей ранее союзники на¬
чали масштабный артобстрел немецких позиций. В половине восьмого
утра 1 июля первые британские пехотные дивизии с трудом преодоле¬
ли нейтральную зону и тут же натолкнулись на смертоносный враже¬
ский огонь. За несколько минут до этого подполковник Крозье и майор
Вудс стояли в секторе Типваль. Среди солдат, выстроенных у края леса,
царило полное молчание. Позднее Крозье вспоминал этот эпизод:
172
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Приблизился полковник. Я знал его. Его лицо было смертельно бледным.
«Посмотри на его лицо, — сказал я Вудсу и спросил, — что это с ним?» «Он
боится смерти, — сухо ответил уроженец Ольстера и добавил, усмехнув¬
шись, — но далеко не так, как я». Я подал сигнал свистком. Мы двинулись
по дамбе, ведущей через Анкр2.
Неизвестный полковник не зря боялся худшего. Общие потери
британцев в первый день наступления составили 57 470 человек, из
них почти 20 тыс. погибших. 36-я (Ольстерская) дивизия, частью кото¬
рой была 107-я (Белфастская) бригада с соответствующими батальона¬
ми, понесла особенно тяжелые потери во время своего раздвоенного
удара с севера и с юга от реки Анкр по направлению к деревне Бокур.
Тем не менее, к югу от реки им удалось захватить неустойчивый плац¬
дарм на немецкой территории на крутом откосе Швабского редута.
1 июля подполковник Крозье повел в битву 700 солдат Западного бел¬
фастского батальона. К концу дня из них вернулось только 70.
День, в который началась эта бойня, имел особое значение для се¬
верных ирландцев из тринадцати вспомогательных батальонов, со¬
бранных осенью 1914 г. из лоялистской организации Добровольческие
силы Ольстера и приписанных к трем бригадам 36-й дивизии. По сов¬
ременному календарю первый день июля был годовщиной битвы на
реке Бойн, в которой протестант Вильгельм Оранский одержал победу
над католиком Яковом II. Согласно лоялистскому фольклору, это собы¬
тие сохранило в Ирландии протестантизм и власть Британии. По име¬
ющимся сведениям, в 36-й бригаде некоторые выходцы из Ольстера
шли в бой с оранжевыми шарфами или лилиями, которые обычно но¬
сят в годовщину битвы на реке Бойн3.
Ночью 1 июля командир дивизии генерал-майор О. Нюджент по¬
требовал, чтобы бригадный генерал У. М. Уиттиком из 107-й бригады
послал подкрепления разрозненным силам, удерживающим враже¬
ские линии, которые были захвачены к концу первого дня сражения.
Уиттиком собрал всех выживших солдат из своих четырех белфастских
батальонов и поместил этот импровизированный отряд, усиленный
двумя пулеметными подразделениями, под командование Вудса. Кро¬
зье был отстранен, так как днем ранее во время руководства атакой он
нарушил приказ штаб-квартиры союзников, запрещавший старшим
офицерам принимать непосредственное участие в сражении4. Майор
Дж. Гаффикин, третий по старшинству офицер в батальоне, ушел
в битву 1 июля, повязав оранжевый платок, и был убит. В связи с этим
выбор пал на Вудса, для которого это была первая командная дол¬
жность в карьере.
В два часа дня 2 июля Вудс повел 360 пехотинцев (60 из 10-го ба¬
тальона, командир которого, полковник X. К. Бернард, также в преды¬
ГЛАВА 1. КОРОЛЕВСКИЙ ИРЛАНДСКИЙ СТРЕЛКОВЫЙ ПОЛК
173
дущий день нарушил приказ и был убит; и по сто из трех других добро¬
вольческих батальонов) с британских позиций, известных как «Замок
Гордона», на краю леса Типваль в водоворот немецкого пулеметного
огня, бризантных взрывов, шрапнели и стеклянных бомб5. Через час
семафор союзников на гряде Меснил получил сообщение лейтенанта
Хогга из 15-го батальона, находящегося в окружении: «Я ранен и по¬
чти мертв. О’Коннор тяжело ранен... от отряда осталось около 20 чело¬
век. Делаю все, что могу, сообщите подполковнику Крозье». В 3.15 Вудс
телеграфировал, что он «пробивается на соединение», но уже потерял
по 40 человек в каждом из четырех батальонов. «Пришлите сигналь¬
щиков, — добавил он, — я не могу найти своих».
Днем Крозье отправил ему оперативное сообщение: «Дорогой
Вудс, я слышал, что вы хотите вынести на носилках раненого офицера,
только не днем, к огромному сожалению, он должен подождать до
ночи. Возвращайтесь поскорее, ради Бога!! Вы отлично справились»6.
В шесть часов вечера Вудс доложил, что он добрался и снова занял не¬
мецкую линию «А» у Гранкура, но дорогой ценой: только 15-й баталь¬
он потерял половину личного состава. Он запросил, чтобы ему доста¬
вили гранаты, сигнальные ракеты и воду. Устроив в немецкой землян¬
ке командный пункт, Вудс выслал несколько отрядов солдат, чтобы
занять другие части рубежа, и начал эвакуировать своих раненых.
Ольстерцам пришлось сражаться всю ночь, отражая контратаки
противника. К 11 часам утра прибыла только одна рота из двух обе¬
щанных, поэтому Вудсу удалось отослать назад лишь половину своих
солдат. Сам он оставался на захваченном у врага рубеже. Только в 10.40
на следующее утро Вудс смог, наконец, вернуться с линии фронта в от¬
носительную безопасность леса Типваль вместе со 160 оборванными
и измотанными солдатами и горсткой немецких военнопленных. Со¬
гласно некоторым свидетельствам, из 700 добровольцев Западного
белфастского батальона, которые пошли в бой утром 1 июля, к третье¬
му дню битвы на Сомме в живых оставалось только 607.
Какими бы героями ни были ольстерцы, но они все-таки были
людьми. Некоторые из солдат намеренно отстали в атаке первого дня
или бежали, испугавшись вражеского огня. К полудню 3 июля немно¬
гие выжившие, согласно имеющимся сведениям, «напились и начали
горланить»8. Начальник оперативно-разведывательного отдела штаба
107-й бригады Морис Дей вскоре после боя написал Вудсу, поздравив
его с командованием во время второго дня сражения и лаконично до¬
бавив, что «бригадный генерал <Уиттиком> очень сожалеет о больших
потерях»9.
Из своего личного состава — примерно 15 тыс. человек — на краю
леса Типваль во время первых трех дней битвы на Сомме 36-я (Оль¬
стерская) дивизия потеряла 5500 солдат, из них две тысячи убитыми.
174
ЧАСТЬ2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ. ВУДСА
Ей удалось ненадолго добиться одного из немногих успехов во время
начального наступления, захватив Швабский редут, но через день по¬
сле того, как Вудс эвакуировал своих солдат, не получив подкрепления
от других соединений, она была вынуждена отступить из твердыни на
склоне холма.
В Ирландии сражение у Типваля быстро вошло в фольклор, по¬
скольку местным сообществам, связанным тесными узами и обладав¬
шим ярко выраженной идентичностью, требовалось осмыслить поне¬
сенные ими ужасающие потери, а политики жаждали превратить это
самопожертвование в политический капитал. 19 июля газета «Белфаст
Ньюс-Леттер» опубликовала стихотворение, озаглавленное «Насту¬
пление Ольстерской дивизии у Типваля»:
Не знал еще мир подобных атак,
И разве забудет сын Ольстера, как
Взошла звезда славы народа его
В тяжелом сражении на Сомме.
Смеялись они смерти прямо в лицо
И сквозь пушек гром пели песни отцов,
Те песни, что ольстерцы только поют —
«Река Бойн» и «Мы не сдаемся»10.
Битва на Сомме до сих пор имеет огромное значение для коллек¬
тивной памяти и идентичности Ольстера. Яркие картины, украшаю¬
щие стены домов по улице Шанкилл Роуд и в других протестантских
районах Белфаста, где почитают ольстерских добровольцев и события
1-3 июля 1916 г., убедительно свидетельствуют о важности этого
прошлого в современном обществе11.
В январе 1917 г. майор Ф. Дж. Вудс получил орден «За безупречную
службу» за свое участие в этих событиях. Он также был повышен
в звании до подполковника и принял командование 9-м батальоном
Королевского ирландского стрелкового полка. Будущему «Королю
Карелии» было 36 лет.
ГЛАВА 2
ПАРЕНЕК ИВ СЭНДИ РОУ
СЕМЬЯ И ДЕТСТВО
Филипп Вудс был империалистом. Однако для него империя не была
абсолютным и универсальным правом великих или богатых наций.
Для него главным всегда оставался британский имперский идеал, со¬
гласно которому моральный долг был превыше презренной прибыли
или политики грубой силы, и этому идеалу Вудс оставался верен даже
тогда, когда, как мы увидим дальше, он утратил уважение к политикам
и бюрократам, управлявшим территориями и народами Британской
империи. В грязи окопов Франции и Фландрии, в снегах северной Рос¬
сии и на тротуарах Белфаста он испытывал растущее негодование по
поводу предательства простого народа политической и социальной
элитой, «старой кликой», частью которой он никогда себя не ощущал
и интересы которой вызывали у него стойкую, искреннюю и взаим¬
ную неприязнь. Чтобы понять, что для Вудса значила империя и как
при своем непримиримом отношении к сильным мира сего он стал
консерватором, нам нужно погрузиться глубже в историю, к его оль¬
стерским корням и воспитанию.
В конце XVI в. протестантская королева Англии Елизавета I начала
подчинять и колонизировать северо-восточную Ирландию. Этим она
176
ЧАСТЬ2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
преследовала две цели:'извлечь прибыль из местных земель и защи¬
тить их от своих континентальных врагов. Один историк охарактери¬
зовал Ольстерскую плантацию, возникшую в течение следующих
50 лет, как «колониальное предприятие, которое по масштабам и ха¬
рактеру можно сравнить с английской миграцией в Новый Свет»1.
Как и колонизация Америки, английское завоевание Ирландии
имело моральную и духовную подоплеку — миссию, целью которой
было завершить, как говорил наследник Елизаветы I король Яков I,
«реформацию и цивилизацию этих невежественных земель нашей
страны»2. Естественно, что там, где неуступчивые поселенцы не суме¬
ли склонить местное население к «послушному поведению» и «пра¬
вильной цивилизованной жизни», они покоряли его огнем и мечом.
Двойственный характер империи был заметен уже в то время.
Когда в 1660-х гг. Вудсы переехали на Ольстерскую плантацию, ко¬
торую решили сделать своим новым домом, они поселились рядом
с городским округом Тафблейн, графство Даун (к юго-западу от Хил¬
лсборо). На этом месте, на краю леса Килварлин, за двадцать лет до
этого генерал-майор Роберт Мунро и его шотландская армия, втор¬
гнувшиеся в Ирландию, устроили бойню местного населения. В тече¬
ние 1650-х гг. в результате кампании Оливера Кромвеля, сопрово¬
ждавшейся массовыми казнями, выселениями и конфискациями, ос¬
вободилось еще больше земли, которая привлекала новую волну коло¬
низаторов, солдат и искателей приключений3.
Большинство новых колонистов арендовали землю у крупного
землевладельческого дворянства этого региона. Лендлордами Вудсов
была семья Хилл, которой за пятьдесят лет до того английская корона
пожаловала за военную службу значительные земельные владения
в Дауне и Антриме. Колонисты Ольстерской плантации выращивали
картофель, овес и ячмень. Они также изготавливали ткань из льна,
растущего в этих местах, что давало им дополнительный доход между
урожаями.
Вскоре текстильное производство начало играть заметную роль
в экономике Ольстера. В 1698 г. ирландский парламент выплатил суб¬
сидию известному французскому ткачу-гугеноту, и под его руководст¬
вом в Лисбурне, всего в четырех милях от Тафблейна, возник центр
ткачества с искусными ремесленниками. Вудсы, без сомнения, при¬
надлежали к числу многочисленных ольстерских фермеров, переняв¬
ших в XVIII в. технологии и знания этих специалистов. Их благососто¬
янию также способствовали преференции в торговых делах, пожало¬
ванные Англией, и пособия и субсидии, выделяемые Ирландским
льняным управлением4.
Вместе с ростом импорта текстиля из Ольстера росло и благососто¬
яние семьи Вудсов. В договоре аренды, подписанном в 1774 г., некий
ГЛАВА 2. ПАРЕНЕК ИЗ СЭНДИ РОУ
177
Джереми Вудс выступает как «поставщик льна», в чьей собственности
находилось «девять акров, три руды и четыре перча» (т. е. чуть меньше
десяти акров)5. Переписи 1815 и 1824 гг. показывают, что размер еже¬
годной ренты, которую выплачивал Джереми своим лендлордам, со¬
ставлял 40 шиллингов — стандартная сумма за свободное владение
землей в этой части страны. Его лендлордами было семейство Хиллов,
чей старший сын в то время носил титул маркиза Даунширского и за¬
крепил свое колониальное наследие в девизе «Я завоевал свои владе¬
ния именем Господа и мечом». Соседний участок был записан на Ген¬
ри Вудса — возможно, родственника.
Вудсы были типичной семьей средних фермеров-арендаторов
графства Даун. Они арендовали свой надел на долгий срок, выращивая
на продажу зерновые культуры и лен и передавая небольшие земель¬
ные участки в субаренду крестьянам. Будучи усердными прихожанами
Церкви Ирландии (в местном приходе Святого Иоанна в Килварлине
еще можно найти могильные плиты их рода) и покровителями мест¬
ной бедноты, Вудсы, скорее всего, пользовались общественным уваже¬
нием и привилегированным статусом в своем маленьком сообществе.
Средние фермеры, подобные им, в течение столетий были опорой
сельского ольстерского общества. В 1802 г. переписчик следующим
образом охарактеризовал их социальную прослойку: «уважаемые ...
проницательные и умные»6. Современный историк описывает их
«упорными, настойчивыми, самодостаточными и прямодушными»7.
В начале XIX в. у Джеймса Вудса, сына Джереми, было одиннад¬
цать детей, четверо из которых умерли в младенчестве или детстве.
В книге арендаторов Килварлина 1848 г. сказано, что у него имеется
два надела земли общей площадью почти 22 акра. Старший из выжив¬
ших сыновей Джеймса, также Джереми (родился в 1827 г.) унаследовал
семейный дом и большую часть земли. В Метриках Гриффита указано,
что владения Джереми составляли почти двадцать акров стоимостью
21 фунт стерлингов, дом стоимостью восемь фунтов стерлингов и три
маленьких земельных надела с садами, сдаваемых в субаренду.
Он также нанял несколько местных жителей в качестве рабочих
и ткачей. Скорее всего, это были деревенские прядильщики или ткачи,
которые не могли самостоятельно добывать средства для жизни, при¬
чиной чего были распространившиеся в начале XIX в. механические
прядильные и ткацкие станки. В результате индустриализации Оль¬
стера и обнищания его сельского населения, усугубленного голодом,
даже не самые бедные слои населения оказались перед выбором: либо
эмигрировать в Америку, либо переехать в быстро растущие города —
Дублин и Белфаст. Семья Вудса была большой, и их земельных владе¬
ний и небольшого льняного бизнеса не хватало на то, чтобы поддер¬
жать всех отпрысков с их семьями. Примерно к середине XIX в., в то
178
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
время как Джереми остался жить в Черч Фарм, Килварлин (его потом¬
ки живут там до сих пор), как минимум двое из его младших братьев
присоединились к миграционному потоку в города.
Братья преуспели лишь отчасти. Уильям Вудс связал свою жизнь
с духовной карьерой и с начала 1850-х гг. руководил частной дневной
школой на Рутланд Сквер (сейчас Парнелл Сквер) в центре Дублина.
С 1859 по 1863 г. это учреждение посещал больной и впечатлительный
мальчик Абрахам Стокер. Его успехи в учебе были весьма посредст¬
венными, но он проявил глубокую любовь к литературе. Один из биог¬
рафов будущего автора «Дракулы» характеризует преподобного Вудса
как «человека большой учености и бесстрашного красноречия», кото¬
рый проявлял к мальчику «расположение и почти безграничное тер¬
пение»8.
Другой же брат, Хью Вудс (родился в 1833 г.), переехал в Белфаст,
где можно было легко найти работу на новых промышленных льняных
мануфактурах, а позже — на судостроительных верфях. Между 1851
и 1871 гг. в Белфасте поселились свыше 85 тыс. иммигрантов из сель¬
ской местности. Хью был одним из них. В результате столь быстрого
роста — население Белфаста за этот период почти удвоилось — расцве¬
ла общественная жизнь во всем ее разнообразии, однако усилились
и противоречия на религиозной почве, вызванные близким соседст¬
вом протестантских и католических рабочих слоев9.
Хью Вудс поселился в Сэнди Роу, бедном и исключительно проте¬
стантском районе, где жили рабочие, занятые в льняной промышлен¬
ности. Район примыкал к самому центру Белфаста с юго-запада
и в 1857 и 1864 гг. был охвачен рядом восстаний. В докладе, сделанном
в британском парламенте во время первой вспышки насилия, жители
Сэнди Роу характеризовались как люди «скромного происхождения,
среди которых нет никого из высших классов. Это торговцы, управля¬
ющие и те, кто работает на заводах»10. (К 1880-м гг. центр религиозных
противоречий сместился на несколько миль к северо-западу, в район
новой улицы Шанкилл Роуд, где жили более высокооплачиваемые су¬
достроительные рабочие11.) Хью устроился на работу клерком на мест¬
ное предприятие. У них с женой Эмили Катериной была дочь (родив¬
шаяся в 1864 г., в год уличных бунтов, и умершая через пять лет; она
была похоронена на кладбище Св. Иоанна в Килварлине) и двое сыно¬
вей. Старшего звали Роберт Джеймс, а 28 сентября 1880 г. родился Фи¬
липп Джеймс, герой нашего повествования12.
Хотя их семью едва ли можно было назвать зажиточной, оба маль¬
чика получили аристократическое воспитание, как подобало близким
родственникам сельских джентльменов из Килварлина в Хиллсборо.
Более того, как указал Филипп Вудс в статье о себе в справочнике «Кто
есть кто», его мать была благородного происхождения: ее дед, сэр
ГЛАВА 2. ПАРЕНЕК ИЗ СЭНДИ РОУ
179
Джон Пулстон из Флинтшира в Уэльсе, мог проследить свою родослов¬
ную вплоть до Норманнского завоевания. Сэр Роджер де Пулстон был
назначен Эдвардом I первым шерифом графства Энглси после завое¬
вания Уэльса в конце XIII в. и был убит местными жителями во время
одного из ранних восстаний против английских налогов. Построив
свое имение в Эмрал Холл (рядом с Рексхэмом) в северной части ан¬
гло-уэльской границы, эта семья колониальных поселенцев постепен¬
но стала играть важную роль в местной жизни и покровительствовала
многим видным уэльским поэтам. На определенный момент они даже
присоединились к восстанию Овайна Глиндура против английского
владычества в начале XV в.13
Джон Генри Пулстон (1830-1908), принадлежавший к этому роду
и широко известный в конце XIX в., был дальним родственником ма¬
тери Филиппа Вудса. Нажив состояние в США в годы гражданской вой¬
ны, Пулстон вернулся в Британию, где нажил и потерял еще одно со¬
стояние в лондонском Сити, в 1874-1892 гг. был членом парламента во
фракции консервативной партии от Девенпорта и в 1887 г. получил
рыцарский титул14. Юный Филипп Вудс был, разумеется, осведомлен
о своем родстве с этим выдающимся, пусть отчасти и беспутным дея¬
телем, как и о своем происхождении со стороны матери; тем более
странными эти связи должны были казаться мальчику, родившемуся
в маленьком доме с террасой на улице Норвуд Стрит в Сэнди Роу.
К 1892 г. Хью Вудс стал более высокооплачиваемым заводским
служащим, и семья переехала на улицу Лавиниа Стрит. Это был ре¬
спектабельный район, в котором жили торговцы, учителя и канцеляр¬
ские работники, примерно в миле к юго-востоку от Сэнди Роу рядом
с Ормю Роуд15. В 1894 г. они переехали на Дункайр Авеню, к северу от
центра города, а через год вернулись на Университетскую улицу, еще
более благородный район рядом с Квинс Колледжем, где жили купцы,
священнослужители и управляющие среднего звена. Дом под номе¬
ром 19 был занят «Школой для девочек сестер мисс Сеймур»16. В эти
годы, как писал сам Ф. Вудс, он получал образование в расположенном
неподалеку Королевском белфастском академическом институте, од¬
ной из самых престижных городских школ17. Учитывая скромные до¬
ходы семьи, вполне вероятно, что их второй сын получал стипендию
в течение нескольких лет своей учебы в этой школе.
Королевский белфастский академический институт был основан
в 1810 г. группой пресвитерианских реформаторов, которые стреми¬
лись преодолеть религиозные противоречия, разделявшие страну,
внедряя образование, где отсутствовало бы деление по религиозному
признаку. Одним из его первых покровителей был Уильям Дреннан,
видный ирландский радикал, который в начале 1780-х гг. принимал
активное участие в деятельности Ольстерских добровольцев, а позже
180
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
организовал кампанию против «объединения» Великобритании и Ир¬
ландии, законодательно закрепленного Актом об Унии 1801 г.
На церемонии торжественного открытия Института в феврале
1814 г. постаревший и уже не такой пылкий Дреннан объявил, что це¬
лью школы было «распространять полезное знание, особенно среди
средних слоев общества, что является необходимостью, а не роско¬
шью». Тем не менее, его вйдение нового учреждения не ограничива¬
лось нуждами общества в практических знаниях, предвосхищая, что
школьники всех религиозных конфессий должны общаться как можно
больше и в дружелюбной манере в общем для них деле учения. Воз¬
можно, это изменит национальный характер и привычки и научит
всех детей в Ирландии любить друг друга18.
Школа процветала, хотя ей и не удалось реализовать мечты своих
основателей о религиозной интеграции и национальном примире¬
нии. К тому времени, как в «Инст» (неформальное название школы)
начал ходить Филипп Вудс, в ней в основном учились дети из белфаст¬
ских либеральных протестантских семей, принадлежащих к прослой¬
ке квалифицированных специалистов. Уже не раз отмечалось, что сре¬
ди ее выпускников был ведущий физик того времени Уильям Томсон,
1-й барон Кельвин (его отец преподавал в «Инсте» в первые годы су¬
ществования школы), и Уильям Джеймс Пирри, один из владельцев
гигантских верфей «Харланд и Волфф» в Белфасте. В 1896 г. его выбра¬
ли на пост лорд-мэра, а позже специально для него был учрежден ти¬
тул «Виконт Пирри города Белфаст». Многие из одноклассников Вудса
или других учеников, посещавших школу одновременно с ним, позд¬
нее стали видными политиками, учеными, бизнесменами, инженера¬
ми, священнослужителями, солдатами и журналистами.
Помимо учебной деятельности, в школе учеников поощряли зани¬
маться командными видами спорта (особенно регби, в котором школа
удерживала ведущие позиции) и вести активный образ жизни. Больше
всего школьники любили заниматься греблей на небольших лодках
в Белфастском заливе19. Школа также наняла главного сержанта из ка¬
зарм Виктории, чтобы тот занимался с учениками военной подготов¬
кой. В соответствии с образовательными взглядами того времени,
«Инст» обращал не меньшее внимание на физические способности
и на формирование «характера», чем на интеллектуальное развитие
детей. Он стремился развивать в школьниках то, что рекомендовалось
в начале XIX в. английской идеологией индивидуализма и уверенно¬
сти в своих силах — «ту физическую энергию и силу... без которой не
может обойтись настоящий мужчина»20. Фотография двенадцатилет¬
него Филиппа Вудса показывает смышленого, живого, физически
сильного мальчика среднего роста, аккуратно одетого в костюм из гру¬
бого материала — шорты, жилетку и галстук. В его поведении просту¬
ГЛАВА 2. ПАРЕНЕК ИЗ СЭНДИ РОУ
181
пает зрелое спокойствие, взгляд прямой, несколько любопытный, до¬
бродушный, но не дерзкий — все это соответствует присущему тому
времени идеалу юношеской мужественности и правильного характера.
Филипп Вудс в возрасте 12 лет, 1892 г.
Если в «Инсте» Вудс усвоил базовые викторианские ценности: ло¬
яльность короне, стране и империи, а также непоколебимую уверен¬
ность в своих силах и стремление к приключениям, то идея, связанная
с основанием школы, дала ему открытое, гибкое осознание своей на¬
182
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
циональной и религиозной идентичности, которое позже отличало
его от многих соратников-протестантов. По линии отца Филипп Вудс
был потомком протестантских поселенцев, которые колонизировали
и усмиряли Ольстерскую плантацию, а по линии матери — потомком
английских сборщиков налога и шерифов уэльских болот, и всю жизнь
оставался преданным ирландским юнионистом и британским патри¬
отом. Однако он никогда не опускался до шовинистических взглядов
или религиозной нетерпимости и в своей политической деятельности
энергично защищал интересы как католических, так и протестантских
отставных военнослужащих. Возможно, его уважение к различным
традициям отчасти объясняется примером того покровительства
уэльской культуре, которое оказывали Пулстоны.
Поскольку по происхождению Вудс был связан с сельским дворян¬
ством Уэльса и Ирландии и конторскими служащими Белфаста, то
в зрелом возрасте он всегда испытывал глубокую симпатию по отно¬
шению к униженным и оскорбленным, что позже выразилось в при¬
верженности идеям социальной справедливости и в подчеркнутой
враждебности по отношению к правящей элите. Наверно, паренек из
Сэнди Роу так и не почувствовал себя принятым в аристократическое
сословие, откуда родом были многие из его одноклассников, и именно
его уязвленная социальная гордость воспитала в нем агрессивную не¬
зависимость и негодование на обремененный предрассудками «из¬
бранный круг», который доминировал и в офицерской столовой,
и в общественной жизни.
Индивидуализм Филиппа Вудса был, скорее всего, также связан
с его чувствительностью и склонностью к искусству. Эти качества про¬
явились в его школьные годы, и неудивительно, что в возрасте шест¬
надцати лет он решил поступить в Белфастскую школу искусств. Впро¬
чем, хотя его решение изучать текстильный дизайн и связать с ним
свою карьеру отвечало его собственным талантам и склонностям, оно,
несомненно, носило и более прагматичный характер, так как именно
в этом бизнесе работал его отец.
В городском справочнике Белфаста 1898 года (опубликованном
в октябре 1897 г.) Хью Вудс уже не упоминается. Скорее всего, это оз¬
начает, что отец мальчиков умер годом ранее. Мы точно знаем, что
старший брат Хью, Джереми, умер в 1900 г., оставив Черч Фарм своему
старшему сыну Джеймсу (который еще за двадцать лет до этого от¬
дельно упоминался в списке «Знать и дворянство» Хиллборо, что сви¬
детельствует о высоком социальном положении сельской ветви этой
семьи). Возможно, Роберт и Филипп Вудс что-то унаследовали от со¬
стояния своего дяди, к тому же определенное покровительство им мог
оказать и сэр Джон Генри Пулстон, своенравный и очень богатый род¬
ственник их матери, который умер в 1908 г. В любом случае, на рубеже
ГЛАВА 2. ПАРЕНЕК ИЗ СЭНДИ РОУ
183
веков старший брат Филиппа, Роберт, отделился от семьи и стал дизай¬
нером и производителем льна. За следующие десять лет он превратил¬
ся в успешного бизнесмена, женился на признанной в обществе краса¬
вице и поселился в Бангоре в огромном доме, известном как Принстон
Лодж21. В 1908 г. Роберт отдал своего сына Сесила Филиппа Вудса
учиться в «Инст»22.
У нас не имеется точной информации о бизнесе Роберта, но он,
должно быть, расширялся очень быстро, так как через несколько лет
он поставлял ткани в корабельную компанию «Уайт Стар», которая
строила и снаряжала свои океанские лайнеры на верфях «Харланд
и Волфф» в Белфасте23. Среди судов, на которые поставлялась продук¬
ция Вудса, был злополучный суперлайнер «Титаник» (построенный
в 1909-1911 гг. племянником Уильяма Пирри Томасом Эндрюсом
и еще одним выпускником «Инста», который мог хорошо знать Робер¬
та или Филиппа по школе). Поэтому неудивительно, что семейные
ожидания и ощущение личного призвания подтолкнули Филиппа Вуд¬
са к изучению прикладного искусства. Уже через год он начал работать
текстильным дизайнером в фирме одного белфастского льняного про¬
изводителя.
Однако для энергичного и крепкого семнадцатилетнего паренька,
жаждавшего приключений, льняной бизнес, должно быть, казался
скучным занятием. Через четыре года британские имперские неудачи
дали Филиппу Вудсу шанс осуществить свои мечты24.
Филипп Вудс в Южной Африке
ГЛАВА 3
ЗАЩИЩАЯ ИМПЕРИЮ
ЮЖНАЯ АФРИКА С БАДЕН-ПАУЭЛЛОМ, 1901-1903 гг.
В октябре 1899 г. британские колонии в Южной Африке были атакова¬
ны силами соседних бурских республик. Поначалу война складывалась
для британской армии неудачно — к концу года большая часть войск
отступила в осажденные города Ледисмит, Мафекинг и Кимберли или
застряла в южноафриканских степях в результате стремительных уда¬
ров, наносившихся мобильными коммандос буров. Особенно не хва¬
тало британцам кавалерии, без которой им было тяжело противосто¬
ять мобильным голландским поселенцам. Армия призвала доброволь¬
цев из британских йоменских полков — милиции, служащей на непо¬
стоянной основе и организованной в английские и ирландские регио¬
нальные полки под командованием местного дворянства. Из этих ре¬
крутов предполагалось сформировать новые кавалерийские стрелко¬
вые отряды — Имперский йоменский кавалерийский полк, который
должен был сражаться вместе с регулярной армией.
Согласно свидетельству самого Вудса, как только в Южной Африке
начался конфликт, он попытался записаться добровольцем на службу
в Имперский йоменский кавалерийский полк, но получил отказ по
возрасту1. Не разочаровавшись, он вновь подал заявление, на этот раз
186
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
в Южноафриканскую полицию, которую возглавлял генерал-майор
Роберт Баден-Пауэлл, и оно было принято. Неизвестно, послал ли он
заявление напрямую Баден-Пауэллу в Трансвааль или был рекрутиро¬
ван одним из офицеров, которые прочесывали империю в поисках лю¬
дей, согласных на службу в колонии. В любом случае, Вудс оставил
свою работу текстильного дизайнера в начале 1901 г., а в июле того же
года сошел на берег Южной Африки. Очень скоро он понял, что попал
не на полицейскую работу, а в самую гущу боев.
Необходимо вкратце объяснить ситуацию, в которой формирова¬
лась Южноафриканская полиция. К концу лета 1900 г. британцы захва¬
тили столицы буров — Блумфонтейн и Преторию — и оккупировали
Йоханнесбург, и имперским политикам и руководителям стало ка¬
заться, что война близится к концу. Поэтому они решили создать вое¬
низированную конную полицию, чтобы подавлять волнения и под¬
держивать порядок в сельской местности. В августе 1900 г. Баден-Пау¬
элл («герой Мафекинга») получил приказ создать и принять командо¬
вание над новым подразделением из 10 тыс. человек, которое было
формально основано 22 октября того же года. Однако британский Се¬
кретарь колоний Джозеф Чемберлен уступил настойчивым просьбам
армии, чтобы полиция взяла на себя часть военных обязанностей,
пока продолжается война2. Сэр Альфред Милнер, Верховный комиссар
в Южной Африке, категорически возражавший против тотального раз¬
рушения ферм буров британской армией, неохотно согласился на это,
но подчеркнул, что полиция должна использоваться иначе, чем под¬
разделения регулярной армии, осуществляя «политику защиты, а не
наказания» с целью «медленно и постепенно покорять и удерживать
один район за другим»3.
Как оказалось, до окончания войны было еще далеко: буры еще
два года использовали против британской армии тактику партизан¬
ских действий. Поэтому в начале 1901 г., за несколько месяцев до при¬
бытия Вудса, лорд Китченер, главнокомандующий британскими вой¬
сками в южноафриканских колониях, взял под свое командованиё
подразделения Южноафриканской полиции. В соответствии с услови¬
ями Милнера по поводу участия полиции в боевых действиях, Китче¬
нер согласился использовать ее лишь для того, чтобы обеспечивать
безопасность в определенных районах — например, для строительства
и охраны блокгаузов, которые затрудняли мобильное перемещение
вражеских отрядов, — а не для широкомасштабных наступательных
операций и карательных экспедиций4. Лишь после того, как 31 мая
1902 г. был подписан мир, Южноафриканская полиция вернулась под
гражданскую юрисдикцию, хотя еще в течение нескольких лет она
проводила военные операции против тех, кого Милнер называл «са¬
мыми беспокойными душами»5.
ГЛАВА 3. ЗАЩИЩАЯ ИМПЕРИЮ
187
Вудс провел в Южноафриканской полиции одиннадцать месяцев
во время войны и еще год по ее окончании. После прибытия он должен
был пройти интенсивную подготовку, которая заключалась в верховой
езде, стрельбе из ружья, строевой подготовке и полевой тактике, а так¬
же строительстве блокгаузов и окопов, защищенных колючей прово¬
локой, в городе Моддерфонтейне, расположенном между Йоханнес¬
бургом и Преторией6. Баден-Пауэлл формировал Южноафриканскую
полицию по принципу «децентрализованной ответственности»
и стремился привить своим подчиненным дисциплину, «исходящую
изнутри, а не навязанную снаружи». Его целью было воспитать «ум¬
ных молодых людей, которые могли бы использовать свою сообрази¬
тельность и не были бы вымуштрованы в бездушные машины, способ¬
ные действовать только по прямому приказу». Этот подход, несомнен¬
но, идеально подходил независимому характеру самого Вудса. Фотог¬
рафия Вудса, сделанная в это время, также передает такое качество,
как задумчивость: молодой человек одиноко стоит на степной равни¬
не, выпрямившись и в то же время спокойно, его руки лежат на дуле
«длинной» винтовки Ли-Энфилда (ее производство было налажено
в 1900 г. специально для Имперского йоменского кавалерийского пол¬
ка и других добровольческих подразделений, однако вскоре в ней об¬
наружились большие конструктивные недостатки), через левое плечо
перекинут патронташ, его обожженное солнцем изящное лицо задум¬
чиво склонилось вниз — герой Байрона, которого застали в минуту ме¬
ланхолических раздумий.
Баден-Пауэлл в Южной Африке, фото, сделанное Ф. Дж. Вудсом
188
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Помимо романтического позирования, южноафриканский кон¬
фликт потребовал от Вудса и тяжелой работы. Здесь он познакомился
с партизанской войной, а также узнал, как справляться с враждебным
или подозрительным населением конструктивно и в духе примире¬
ния — опыт, который позже поможет ему на севере России и в Прибал¬
тике. Его товарищи были столь же разнородными, сколь и бурские
коммандос, противостоящие им: четыре дивизии Южноафриканской
полиции представляли собой, по словам Баден-Пауэлла, разношер¬
стную коллекцию «скотоводов из Австралии, фермеров из Новой Зе¬
ландии, полицейских и ковбоев с северо-западных территорий Кана¬
ды, плантаторов из Индии и Цейлона, констеблей Королевской Ир¬
ландской полиции из Ирландии и йоменов из Англии». В этих силах
служили почти две тысячи учеников из общественных школ, столько
же коренных зулусов и 600 дружественно настроенных буров. После
окончания войны Южноафриканская полиция выполняла разноо¬
бразные задачи помимо своих основных полицейских функций, вклю¬
чая переселение беженцев, организацию переписи и регистрацию из¬
бирателей, доставку почты и сбор таможенных пошлин, борьбу с за¬
хватами земли, скотокрадством, производством самогона и торговлей
оружием, уничтожение саранчи и обеспечение порядка во время золо¬
той лихорадки. Им также пришлось пойти на жесткие меры, чтобы
отобрать у местных племен оружие, которым во время войны снабди¬
ли их сами британцы для борьбы с бурами.
Баден-Пауэлл был очень горд своими людьми, восхваляя их
стойкость в письме, адресованном высшему военному командованию:
Наши лошади в хорошем состоянии, организован и отлично работает госпи¬
таль, все в порядке с транспортным сообщением. Одежда наших людей со¬
вершенно обтрепалась, потому что они выполняют очень трудную работу во
время ночных рейдов и засад. У них не было отдыха в течение одиннадцати
месяцев, но они полны энергии и стремления работать в полевых условиях.
Джозеф Чемберлен доложил в Палате общин в 1902 г., что, призна¬
вая военный героизм Южноафриканской полиции, он в первую оче¬
редь хотел бы отдать должное «огромному значению ее цивилизую¬
щего и объединяющего влияния». На других людей она производила
гораздо меньшее впечатление: «Откуда, черт побери, вы достали весь
этот низкий и грубый сброд с почти криминальной внешностью? —
спрашивала Эмили Хобхаус, которая пыталась организовать помощь
женщинам и детям, страдавшим от бедствий войны, — Бедная Южная
Африка! Неужели она больше никогда не увидит хороших англичан?»7
Репрезентация и реалии империализма вновь находились в разитель¬
ном контрасте.
ГЛАВА 3. ЗАЩИЩАЯ ИМПЕРИЮ
189
Опыт, который Филипп Вудс получил в Южной Африке в этих раз¬
ношерстных нерегулярных частях, подготовил его к специфике воен¬
ных операций в Карелии, куда он получил назначение через пятнад¬
цать лет. Здесь он научился тому, что позднее помогло ему рекрутиро¬
вать и командовать «самыми замечательными бандитами» в боях про¬
тив врага, который использовал тактику внезапных ударов и отсту¬
плений, заручиться поддержкой местного населения, а также в сво¬
бодное от всего этого время воздвигнуть в темных северных лесах
маяк английской цивилизации и культуры.
Вудс уехал из Южной Африки в июне 1903 г., через четыре месяца
после того, как Баден-Пауэлл ушел с поста командующего Южноафри¬
канской полицией. После своего возвращения в Англию Баден-Пауэлл
основал движение бойскаутов, позаимствовав для них у южноафри¬
канских полицейских девиз и несколько видоизмененную форму.
Здесь стоит процитировать отрывок из написанного в 1910 г. романа
Джона Бакана «Пресвитер Иоанн» (о приключениях в Южной Африке),
в котором выражается одновременно романтика, мифология и мисти¬
ка империи, а также предпосылки и взгляды на расы, мораль, обязан¬
ности, дисциплину и дегенерацию, которые сформировали британ¬
ские имперские стремления на рубеже XIX и XX в. (Бакан, который был
на пять лет старше Вудса, также провел период с 1901 по 1903 г. в Юж¬
ной Африке в официальной должности личного политического секре¬
таря лорда Милнера.)
Этот отрывок также дает представление о ценностях, которые, не¬
сомненно, вдохновили юного Филиппа Вудса на поиски приключений
в Южной Африке. Их отголоски можно различить — конечно, без мах¬
рового расизма романа и в преломлении разочарований и сомнений
его взрослого опыта — и в стиле, и в предмете его карельских мемуа¬
ров. Герой Бакана, проявив фантастическую храбрость (и одновремен¬
но чрезвычайно обогатившись), берет на себя тяжелую и бескорыст¬
ную работу по расселению армий покоренных туземцев и организа¬
ции транспорта, продовольственного снабжения и безопасности — ра¬
бота, схожая с той, что выполняла Южноафриканская полиция. В этой
деятельности и сопряженных с ней трудах он находит личное удовлет¬
ворение и лучшее понимание имперской миссии Британии:
И все же это был тот опыт, за который я всегда буду испытывать благодар¬
ность, ведь именно он превратил меня из безрассудного мальчишки в се¬
рьезного мужчину. Тогда я узнал, что же все-таки означает долг белого
человека. Он должен идти на любой риск, пренебрегая угрозами своей
жизни и состоянию, и быть довольным той наградой, которую дает чувст¬
во выполненной задачи. Именно в этом заключается разница между бе¬
лым и черным человеком: в даре ответственности, в способности быть
190
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
в некоторой степени королём, и пока он помнит об этом, мы будем пра¬
вить не только в Африке, но и во всех других местах, населенных темными
людьми, которые живут лишь сегодняшним днем и думают только о своем
животе. Более того, эта работа сделала меня более милосердным и до¬
брым. Я многое понял, наблюдая за безмолвным страданием местных жи¬
телей, и немного разобрался в их странном, извращенном ходе мыслей.
К тому времени, как мы вернули армию Лапуты обратно в их краали*,
снабдив их достаточным количеством еды, чтобы весной они смогли засе¬
ять свои поля, мы с Аткином стали смотреть на мир гораздо более здраво,
чем в городах, где люди сидят в своих конторах и видят мир сквозь бумаж¬
ный туман8.
ГЛАВА 4
МЫ НЕ СДАЕМСЯ!
ЛЕН, НЕЛЕГАЛЬНЫЙ ВВОЗ ОРУЖИЯ И ОЛЬСТЕРСКИЕ
ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЕ СИЛЫ, 1904-1914 гг.
Какое-то время после возвращения Филиппа Вудса казалось, что он
решил остепениться и заняться собственным благосостоянием — «ве¬
треный мальчик» превратился в «серьезного мужа». Он вернулся к ка¬
рьере белфастского текстильного дизайнера — скорее всего, в фирме
своего старшего брата — и работал в студии в доме номер 4 по Говарде
Стрит в самом центре Белфаста, а жил в доме номер 225 («Вязы») по
Белмонт Роуд, в зеленом пригороде в восточной части города рядом
с замком и поместьем Стормонт. Как уже упоминалось, бизнес про¬
цветал, поскольку рынком сбыта была не только Ирландия, но и Шот¬
ландия и континентальная Европа1. Очевидно, с целью придать боль¬
ший вес своему художественному авторитету, Вудс на время взял но¬
вое, более звучное второе имя — в справочнике Белфаста 1907 г. он
упоминается как «Филипп Вильерс Вудс, дизайнер»2.
7 августа того же года он сделал еще один шаг на пути к аристо¬
кратизму, женившись на Флоренс Эдит Блэкер Квин. Церемония про¬
ходила в методистской церкви в Бундоране, популярном морском ку¬
рорте на атлантическом побережье графства Донегал, известном как
192
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
«Ирландский Брайтон» благодаря своим аристократическим клиен¬
там начала XIX в.3 Флоренс была старшей дочерью Стюарта Блэкера
Квина, владельца и директора белфастской фирмы лицензированных
бухгалтеров, услугами которой в основном пользовались местные
льняные производители. Какое-то время Блэкер Квин был председа¬
телем Льняной торговой ассоциации, что являлось одной из самых
видных позиций в белфастских деловых кругах. Он также активно за¬
нимался благотворительностью и был почетным контролером Бел¬
фастского детского госпиталя. О нем отзывались как о «доброжела¬
тельном, щедром, симпатичном человеке, наделенном магнетизмом,
который привлекал к нему всех окружающих»4. Оба его сына, Герберт
и Стюарт, во время свадьбы сестры учились в «Инсте»5.
Стюарт Блэкер Квин был также одним из основателей Ольстерско¬
го юнионистского совета. Эта организация была основана всего лишь
за два года до свадьбы его дочери, чтобы поддержать лоялистские ор¬
ганизации в Ирландии и координировать оппозицию ирландским на¬
ционалистам, которые пытались заставить британское правительство
изменить или аннулировать Акт об Унии 1801 г.6 Уже более двадцати
лет ольстерские бизнесмены возглавляли сопротивление идеям Гом¬
руля* в Ирландии7. В основе их позиции лежали как чувства, так и бо¬
лее приземленное стремление к выгоде.
Ольстерские предприниматели и квалифицированные специали¬
сты, разумеется, понимали, что независимость Ирландии будет озна¬
чать конец имперским субсидиям, получаемым из Лондона. В августе
1886 г. Уильям Пирри, выпускник «Инста» и председатель судостроите¬
лей верфей «Харланд и Волфф», объявил на собрании белфастских биз¬
несменов, что, если когда-нибудь Гомруль будет законодательно за¬
креплен, он перенесет все операции своей фирмы в Глазго. Позже один
журналист вспоминал о единодушии, с которым гости Пирри соглаша¬
лись, что «при ирландском парламенте и правительстве их жизнь
и собственность уже не будут в безопасности, что против лоялистов на
севере Ирландии будет вестись грязная игра и что будет утрачена уве¬
ренность бизнеса в завтрашнем дне, без чего Белфаст перестанет быть
процветающим городом»8. Эти тревоги разделялись представителями
среднего и мелкого бизнеса, в том числе владельцами многочислен¬
ных компаний в льняном бизнесе и торговле, а также большинством
протестантских ремесленников и квалифицированных рабочих.
Если рассматривать ситуацию еще шире, североирландские про¬
тестанты не доверяли своим католическим соседям, подозревая, что
те затаили обиду и жажду мести и ждут лишь удобной возможности,
которую предоставит им независимость, чтобы подняться против по¬
томков переселенцев, убить и обобрать их. Как уже упоминалось, этот
антагонизм время от времени выливался в религиозные столкнове¬
ГЛАВА 4. МЫ НЕ СДАЕМСЯ!
193
ния, которые часто ассоциировались с лоялистским праздником «Две¬
надцатого» — годовщиной битвы на реке Бойн9. Иногда юнионисты
пользовались этими народными силами, а иногда предпочитали сдер¬
живать их, считая, что таким образом лучше добьются своих целей.
В начале XX в. на счету политического альянса консерваторов
и юнионистов было уже две победы, одержанных над либеральным
премьер-министром У. И. Гладстоуном, который в 1886 и 1893 гг. пы¬
тался законодательно закрепить Гомруль в Ирландии10. Однако в са¬
мом начале нового столетия страхи юнионистов окрепли, так как по¬
литические разногласия между английскими правящими классами по
вопросам тарифов и имперских преференций могли помочь ирланд¬
ским националистам получить большинство во власти на следующих
выборах и, в конечном итоге, добиться введения Гомруля. Учитывая
это, в марте 1905 г. был основан Ольстерский юнионистский союз, ко¬
торый объединил все группы юнионистов Ольстера: его членов в пар¬
ламенте, его политические ассоциации и Оранжевую Ложу.
Оранжевая Ложа была местным отделением Оранжевого Ордена,
основанного в качестве протестантской организации для «самозащи¬
ты» в 90-х гг. XVIII в. Среди предшественников этой организации были
Ольстерские добровольцы, в деятельности которых в юношеские годы
принимал участие Уильям Дреннан* — до того, как посвятил себя ре¬
спубликанскому делу и религиозному примирению. Однако сам Оран¬
жевый Орден не отличался веротерпимостью. Большую часть XIX в. он
был запрещен за подстрекательства к насилию, а к началу XX в. прев¬
ратился в мощную региональную сеть, которая, по словам современ¬
ного писателя, была «отчасти социальной, отчасти политической и на
сто процентов нетерпимой»11. (У католиков была аналогичная органи¬
зация, Ирландский орден. Его возглавлял Гроссмейстер Джозеф Де¬
влин, член парламента от западного Белфаста — избирательного окру¬
га, по которому Вудс будет баллотироваться в 1929 г.).
Тем временем всеобщие выборы 1906 г. вернули либералов к влас¬
ти с таким парламентским большинством, что они уже могли не при¬
нимать во внимание мнение ирландских делегатов. На какое-то время
новое правительство заняло выжидающую позицию в ответ на требо¬
вания националистов вернуться к обсуждению проблемы Гомруля.
Нам неизвестны политические взгляды Филиппа Вудса в это вре¬
мя, хотя мы знаем, что он остался верен идеям, заложенным в основа¬
ние его школы, и не стал членом Оранжевой Ложи. Однако в 1912 г.,
когда Гомруль в Ирландии снова был поставлен на повестку дня и юни¬
онистская политика начала радикализироваться, Вудс (как кратко
и расплывчато указал он в статье о себе в справочнике «Кто есть кто»)
«заинтересовался деятельностью Добровольческих сил Ольстера
и принял немаловажное участие в последовавшем ввозе оружия и т. д.»
194
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЫ1ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Вряд ли нужно удивляться участию Вудса в этих событиях, учиты¬
вая активную позицию его тестя-лоялиста и любовь самого Вудса
к приключениям и военным операциям. Даже если бы он в тот момент
узнал, что этот выбор приведет его в кровавые окопы северной Фран¬
ции, в не менее яростную гражданскую войну в революционной по¬
стимперской Восточной Европе, а потом в жаркую популистскую по¬
литику новой парламентской системы, он бы все равно принял то же
самое решение. Свой третий десяток Вудс прожил в теплой дымке «ба¬
бьего лета» Британии правления короля Эдуарда, продвигаясь по ка¬
рьерной лестнице и отдыхая в тихой гавани семейной жизни. Теперь,
когда начали сгущаться грозовые тучи, он предвкушал новую волную¬
щую встречу с внешним миром, устав наблюдать за ним «сквозь бу¬
мажный туман». Должно было пройти не одно десятилетие, чтобы
гром истории отступил из его жизни.
* * *
В понедельник 27 апреля 1914 г. в утреннем выпуске «Таймс» поя¬
вилась заметка следующего содержания:
Добровольческие силы Ольстера провели выдающуюся операцию по не¬
законному ввозу большой партии оружия в период между 9 часами вечера
в пятницу и 6 часами утра в воскресенье. Партия оружия, доставленная
в Ларн, Бангор, Донагади и в другие места на побережье Антрима и граф¬
ства Даун, согласно оценкам, составила от 35 000 до 40 000 винтовок и око¬
ло миллиона патронов. В истории Великобритании еще не было операции
подобного масштаба, а ее смелость и дерзость, как и четко проработан¬
ный общий план, удивили даже тех жителей Белфаста, которые прекрасно
представляли себе эффективность Добровольческих сил Ольстера как мо¬
бильной организации.
Это была «Операция Лев», осуществленная с целью снабдить не¬
давно сформированные Добровольческие силы Ольстера оружием на
тот случай, если кризис, развивавшийся в связи с Третьим биллем
о Гомруле, перерастет в гражданский конфликт. В тот момент подоб¬
ное развитие событий казалось вполне вероятным.
В целом, британское общественное мнение разделяло восхищение
корреспондента «Таймс» по поводу этой операции. Большинство бри¬
танцев испытывало симпатии к политическим позициям юнионис¬
тов. В августе 1911 г. Ирландская националистская партия поддержала
либерального премьер-министра Герберта Эсквита, которому удалось
заставить парламент принять акт, значительно урезавший право Па¬
латы Лордов на вето в законодательных вопросах. Взамен Эсквит
ГЛАВА 4. МЫ НЕ СДАЕМСЯ!
195
в апреле 1912 г. принял Третий билль о Гомруле, в котором содержа¬
лись все предпосылки к предоставлению Ирландии самоуправления.
Не только консервативная партия, с которой партия юнионистов нахо¬
дилась в официальном альянсе, но и многие видные политические де¬
ятели (включая сэра Альфреда Милнера) считали это опасным и пре¬
дательским поступком и открыто выражали свою поддержку ирланд¬
ским лоялистам12.
По словам одного историка, этим наблюдателям казалось, что
«единственным преступлением Ольстера была верность короне.
Исключить Ольстер из Британской империи против его воли означало
удар в сердце самой идее империи»13. Писатель и поэт Редьярд Кип¬
линг, пылкий защитник как ирландского унионизма, так и британско¬
го империализма (частично финансировавший ввоз оружия в Ларн),
выразил в своих стихах то острое ощущение предательства, которое
испытывали лоялисты, и их мятежный пыл:
Еще нет и полуночи,
Как проданы мы тьме,
Отродьям зла, с которыми
Сражались сотни лет.
Гнев, зависть, жадность, ненависть,
Все смертные грехи,
Нас в рабство им отдали
Указом Англии.
<...>
На это скажет Север:
У нас одна страна.
Если предаст нас Англия,
С нами падет она14.
В 1910 г. сэр Эдвард Карсон, видный политик и адвокат, встал во
главе Юнионистской парламентской партии15. Несмотря на свое юж-
ноуэльское происхождение, Карсон скоро завоевал доверие ольстер¬
ских юнионистов, возглавляемых капитаном Джеймсом Крейгом, бо¬
гатым жителем Белфаста, который служил в Королевском ирландском
стрелковом полку и Имперском йоменском кавалерийском полку
и Южной Африке и после возвращения, как и Вудс, не мог вести спо¬
койное существование и был втянут в политическую деятельность
своими родственниками. В 1906 г. Крейг был избран в британский пар¬
ламент от восточного округа графства Даун16.
В сентябре 1911 г., чтобы продемонстрировать непреклонную оп¬
позицию Ольстера относительно введения Гомруля в Ирландии, Крейг
организовал демонстрацию, в которой приняло участие пятьдесят
196
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
тысяч человек и которая прошла от центра Белфаста до его дома, рас¬
положенного на одной из городских окраин. Там к толпе с воодушев¬
ляющей речью обратился Карсон, обещая бороться против Гомруля,
даже если для этого потребуется создать в Ольстере собственное пра¬
вительство и защищать его силой. В течение 1912 г. юнионисты начали
формировать местную добровольческую милицию, а 28 сентября по¬
чти полмиллиона лоялистов подписали Ольстерский Ковенант на це¬
ремонии, охватившей весь Ольстер. В ней они просили защитить их
право на британское подданство и «целостность Империи». Вудс так¬
же поставил на обращении свою подпись. Это произошло в Оранже¬
вом Зале в Баллилумфорде неподалеку от Ларна в Восточном Антриме,
примерно в восемнадцати милях к северу от Белфаста17.
В январе 1913 г. Ольстерский юнионистский совет решил объеди¬
нить лоялистскую милицию в Добровольческие силы Ольстера чи¬
сленностью в 100 тыс. человек. Они были организованы по графствам
и делились на дивизии, полки, батальоны, роты и взводы. Белфастская
дивизия состояла из четырех полков, по одному на каждый парла¬
ментский избирательный округ в городе. В Добровольческие силы
вступил, скорее всего, и Филипп Вудс, так как среди его личных бумаг
сохранился членский значок, на котором изображен символ Ольсте¬
ра — красная ладонь — и написан девиз «Ради Бога и Ольстера», однако
точно неизвестно, к какому подразделению он был приписан и какую
должность занимал.
С каждым парламентским чтением, которое проходил Билль о Го¬
мруле, продвигаемый Либеральной партией, в Ольстере нарастало на¬
пряжение. В Добровольческих силах Ольстера были созданы отряды
специального назначения, которые предполагалось использовать
в Белфасте в качестве ударных отрядов. Западным белфастским взво¬
дом специального назначения численностью 300 человек, которые
были набраны из особенно пылких юнионистов с Шанкилл Роуд, ко¬
мандовал капитан Франк Перси Крозье. Коренастый, упрямый и чрез¬
вычайно прямой человек, Крозье позднее был командиром Филиппа
Вудса во Франции и в Литве, и (согласно его мемуарам) именно благо¬
даря ему Вудса пригласили принять участие в британской миссии на
севере России, которая и является основной темой данной работы.
Крозье был на год старше Филиппа Вудса. По происхождению он
не был ольстерцем — он родился и вырос неподалеку от Дублина в из¬
давна жившей там англо-ирландской семье землевладельцев и воен¬
ных и получил образование в английской частной школе. Он попытал¬
ся поступить на службу в регулярную армию в возрасте восемнадцати
лет, но, к своему огорчению, был забракован по причине невысокого
роста и физической слабости. Как и Вудс, он по своей собственной
инициативе пустился в приключения в Южной Африке. В 1900 г. Кро-
ГЛАВА4. МЫ НЕ СДАЕМСЯ!
197
зье приехал в Дурбан в провинции Наталь, где вступил в кавалерий¬
ский полк. В конце войны он перевелся в Западноафриканские погра¬
ничные силы.
В своих мемуарах, опубликованных в 1930 г. (и написанных язы¬
ком, очень сильно напоминающим язык Бакана в «Пресвитере Иоан¬
не»), он вспоминал, что в течение своей колониальной карьеры «полу¬
чил огромный опыт имперской службы и полностью убедился в вели¬
чии Англии. Я видел, как зулусы, басуто, цветные*, готтентоты и свази
покоряются белому человеку и подчиняются британскому флагу,
и я убедился, что все это достигалось справедливым с ними обращени¬
ем»18. Однако, хоть и вполне чувствуя «ответственность и обязанности
имперского человека по распространению гуманности», Крозье, как
и Вудс и другие люди, которых мы встретим на страницах этой книги,
уже терял веру в то, что он с иронией называл «цивилизованным про¬
дуктом» «бремени белого человека»19.
Крозье вернулся из тропиков в Британию в 1908 г. с подорванным
здоровьем и пристрастием к алкоголю. Скандал, разразившийся из-за
невыплаты им долгов, заставил его подать в отставку с армейской
службы и уехать в Канаду, чтобы начать новую активную жизнь фер¬
мера, охотника и исследователя северных территорий20. В 1912 г. Кро¬
зье вернулся в Британию энергичным и непьющим человеком и полу¬
чил приглашение от Карсона и Крейга вступить в Ольстерские добро¬
вольческие силы21. Под руководством Крозье «Шанкилльские парни»
из Западного белфастского взвода специального назначения заслужи¬
ли репутацию элитного подразделения Добровольческих сил Ольсте¬
ра. В апреле 1914 г. им была поручена охрана Карсона, когда возникли
слухи о его готовящемся аресте.
Тем временем Добровольческие силы Ольстера выросли в мощную
организацию, которая состояла из Военного совета под командовани¬
ем генерал-лейтенанта сэра Джорджа Ричардсона и комитетов, отве¬
чавших за личный состав, финансы, разведку, железные дороги, при¬
пасы и медицинскую помощь. Чтобы обеспечить эту гражданскую ар¬
мию оружием, Военный совет сформировал специальное подразделе¬
ние, возглавляемое майором Фредериком Кроуфордом, яркой лично¬
стью, в которой соединились солдат, бизнесмен, искатель приключе¬
ний и радикальный юнионист. После того, как в течение лета несколь¬
ко партий оружия были перехвачены полицией и таможней, Кроуфорд
начал формировать сеть заговорщиков из числа ольстерских бизнес¬
менов, у которых имелись связи в Англии и континентальной Европе
и доступ к складам и транспорту.
Скорее всего, Вудс оказался вовлечен в операцию на этой стадии.
«В этой игре, — как писал один историк, — нашлось место для приклю¬
чений, которых жаждали многие ольстерцы, задыхавшиеся в скучной
198
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХАФ.ДЖ.ВУДСА
рутине офисной работы»22. В ^чале 1914 г. руководители Доброволь¬
ческих сил Ольстера опасались, что британское правительство может
нанести превентивный удар и разоружить добровольцев, и согласи¬
лись на ввоз в Ольстер огромной партии контрабандного оружия, за¬
купленного в Германии. Вудс, который, как уже упоминалось, подпи¬
сал Ольстерский ковенант в Баллилумфорде, маленьком городке на
берегу залива Ларна недалеко от местного порта, несомненно, сыграл
свою роль в этой контрабандной операции. Неизвестно, участвовал ли
он в разгрузке товара, или координировал прибытие и отправку пяти¬
сот машин, мобилизованных для перевозки груза вглубь острова, или
перерезал провода связи между Ларном и Белфастом (в процитиро¬
ванном выше отрезке он ограничился тем, что указал на свое «немало¬
важное участие в последовавшем ввозе оружия»). В любом случае, бла¬
годаря его южноафриканскому опыту партизанских действий, поли¬
цейской работы и логистики, на него, скорее всего, были возложены
важные функции.
Успешно вооружившись, Добровольческие силы Ольстера теперь
могли с уверенностью ожидать возможного столкновения со сторон¬
никами Гомруля. Тем временем 14 июля соответствующий билль про¬
шел третье чтение в парламенте. Католики также мобилизовали свою
собственную военизированную организацию, Ирландских Доброволь¬
цев (охватывавшую северные и южные графства), и гражданский кон¬
фликт казался неизбежным. Британские армейские офицеры в Ирлан¬
дии заявили, что они не поднимут оружие против своих лоялистских
товарищей. Только объявление Британией войны Германии 4 августа
1914 г. остановило приготовления Добровольческих сил Ольстера к во¬
енному перевороту.
К 18 сентября, когда биллю о Гомруле была придана сила закона
(с условием, откладывающим окончательное решение о точной форме
его выполнения до конца европейской войны), Добровольческие силы
Ольстера уже почти прекратили свое существование в качестве еди¬
ной силы. Большинство их офицеров были призваны в свои части,
а большая часть рядовых торопилась записаться в ряды «Новой ар¬
мии» Китченера. У них появилась возможность продемонстрировать
свою верность Королю и Стране не путем восстания, а службой за па¬
триотическое дело. Как торжественно объявил некий бард в местной
газете:
Там, где самое пекло сражений,
Там, где будет труднее всего,
ОЛЬСТЕР БУДЕТ СРАЖАТЬСЯ ЗА АНГЛИЮ,
И ОНА НЕ ЗАБУДЕТ ЕГО23.
ГЛАВА 5
ШАНКИЛЛЬСКИЕ ПАРНИ
ФРАНЦИЯ, 1915-1918 гг.
Среди новобранцев из числа Добровольческих сил Ольстера, записав¬
шихся в армию Китченера, был и Филипп Вудс. Вместе со всем Запад¬
ным белфастским добровольческим взводом, «шанкилльскими парня¬
ми» Крозье, он попал в 9-й вспомогательный батальон Королевского
ирландского стрелкового полка, который, как мы уже видели, стал по¬
дразделением 107-й (Белфастской) бригады и 36-й (Ольстерской) ди¬
визии, когда последняя была сформирована в конце октября. Три дру¬
гих белфастских отряда Добровольческих сил Ольстера превратились
в 8-й (Западный белфастский), 10-й (Южный белфастский) и 15-й (Се¬
верный белфастский) вспомогательные батальоны.
Вудс сразу же получил звание лейтенанта, в первую очередь благо¬
даря своему боевому опыту в Южной Африке1. Это также косвенно
свидетельствует о том, что он уже занимал офицерскую должность
в Добровольческих силах Ольстера, хотя документальных доказа¬
тельств этого у нас нет2. Крозье проигнорировал приказ перевестись
в Королевский ирландский фузилерный полк, чтобы остаться со свои¬
ми парнями из западного Белфаста, и был повышен до звания майора
(по чьему-то недосмотру при этом не была принята во внимание за¬
пись в его досье о пьянстве, долгах и бесчестных поступках)3.
200
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Личный состав 36-й дивизии, добровольцы Западного белфастско¬
го батальона и среди них Вудс, с нетерпением и чувством неудовлет¬
воренности провели год в подготовительных лагерях в Ирландии, пре¬
жде чем в июле 1915 г. их перевели в Сифорд, на южное побережье
Англии. Все это время Крозье и подполковник Дж. С. Ормерод, коман¬
дующий батальоном, уделяли основное внимание (по словам Крозье)
«выбиванию из всех званий пива и политики, вместо которых полага¬
лось воспитать боевой дух», и в то же время старались «побудить, вну¬
шить, научить и вселить жажду крови и стремление к уничтожению
врага»4. Подход Крозье к подготовке и руководству людьми нравился
не всем его подчиненным, и некоторые из них воспринимали его как
«черствого и властолюбивого любителя палочной дисциплины»5.
В эти месяцы Крозье и Ормерод также постарались решить то, что
первый из них деликатно назвал «офицерской проблемой». Во-пер¬
вых, все офицеры набирались из одних и тех же районов, они «слиш¬
ком много знали о личных делах друг друга и волей-неволей перено¬
сили свои мелкие конфликты из гражданской жизни в офицерскую
столовую». Во-вторых, эти «представители среднего класса» говорили
на одном диалекте, их «личная жизнь» была слишком публичной, и не
все из них могли должным образом командовать рядовыми, призван¬
ными из тех же районов6. Как следствие, Ормерод подал заявку на пе¬
ревод в свои части офицеров из других регионов, и вскоре под его ко¬
мандование прибыло девять новых офицеров. За это время Вудс,
должно быть, произвел хорошее впечатление на своих командиров,
так как он дважды получал повышение — сначала до чина капитана
в ноябре 1914 г., а потом и до майора в сентябре 1915 г. В начале октя¬
бря дивизия высадилась во Франции.
Подготовка, которой Крозье занимался со своими подчиненными,
оказалась эффективной только отчасти. Не полностью удалось ему ре¬
шить и «офицерскую проблему». 36-я дивизия часто появлялась в спи¬
ске дисциплинарных взысканий, и ее 9-й батальон Королевского Ир¬
ландского полка в этом отношении не был исключением (хоть был
и не самым худшим из вспомогательных батальонов). В ноябре 1915 г.
генерал Нагент устроил разнос персонально Крозье за его «недисци¬
плинированную толпу»7. Главной причиной развязного и недисци¬
плинированного поведения было пьянство, на чем попадались как
рядовые, так и офицеры. В течение первого года во Франции 31 солдат
из Западного белфастского батальона предстал перед трибуналом за
различные преступления, и один был приговорен к смертной казни за
мнимое дезертирство (это был восемнадцатилетний Джеймс Крозье,
о котором Ф. П. Крозье, давая свидетельские показания, сказал, что тот
«увиливал от службы» и как солдат «не представлял никакой ценно¬
сти»). Несколько офицеров были отправлены в отставку или подвер¬
ГЛАВА 5. ШАНКИЛЛЬСКИЕ ПАРНИ
201
гнуты дисциплинарному взысканию8. Чтобы привести 107-ю бригаду
в форму, Нагент перевел ее на три месяца в окопы и переподчинил
другой дивизии, которая недавно прибыла во Францию9. В январе
1916 г. Крозье получил повышение до подполковника и принял коман¬
дование над своим батальоном10. Вудс теперь был его заместителем.
В начале марта 1916 г. 36-я дивизия (107-я бригада уже воссоединилась
с ней) была развернута в лесу Типваль в преддверии «большого на¬
ступления» в середине лета. В течение июня Вудс использовал свои
навыки в черчении, чтобы нарисовать большую настенную карту из
ткани для лекций Крозье о надвигающейся битве11. Если раньше у На-
гента и были сомнения по поводу готовности ольстерцев к сражениям,
их отвага и трагическое самопожертвование 1-3 июля, описанные
в первой главе, доказали его неправоту.
После первых дней бойни на Сомме 36-я дивизия была отведена
на север для отдыха и перегруппировки. В течение нескольких меся¬
цев позиции, которые они занимали в районе г. Мессии, оставались
относительно спокойными. В середине октября Крозье командировал
Вудса в Британию на курсы старших офицеров в Олдершоте, что явно
свидетельствовало о его намерении подготовить Вудса для очередно¬
го повышения в должности12. Пока Вудс отсутствовал во Франции,
у него появилось время, чтобы обдумать другие дела. 27 октября 1916 г.
в газете «Таймс» был опубликован «Настойчивый призыв к кабинету
министров, подписанный тысячей представителей интеллектуальных
кругов британской нации», в котором высказывались требования ог¬
раничить потребление алкоголя на время войны и принять меры по
прекращению роста смертности новорожденных13. В нем высказыва¬
лась уверенность, что «угроза жизни детей в нашем государстве» объ¬
ясняется широким распространением венерических заболеваний, ко¬
торые, в свою очередь, вызвались неконтролируемым пьянством. Под
этой петицией подписались многие ведущие военные, промышлен¬
ники, писатели, политики и другие общественные деятели того вре¬
мени.
Почти в самом конце списка военных подписей стоит имя «Майор
Ф. Дж. Вудс, фронт». В культуре Ольстера было укоренено и пьянство,
и воинствующая трезвость — только в 9-м батальоне Королевского Ир¬
ландского полка и Крозье, и покойный Гаффикин были излечившими¬
ся алкоголиками, которые отказывались от своей порции рома перед
боем, но у самого Вудса не было ни особой склонности к выпивке, ни
сильного предубеждения против нее (в его карельских мемуарах часто
встречаются эпизоды, связанные с алкоголем — как правило, в юмори¬
стическом контексте, и, как мы увидим позднее, его политическая ка¬
рьера частично спонсировалась владельцами питейных заведений
и пивоваренных заводов). Скорее всего, Вудс решил поставить свою
202
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
подпись под обращением после того, как лично увидел, насколько ши¬
роко распространено на фронте пьянство и сколько проблем с дисци¬
плиной оно вызывает в его собственной дивизии. Свою роль, возмож¬
но, сыграли и семейные связи, так как фирма его тестя «Стюарт, Блэ-
кер, Квинн и Компания, Белфаст» также числится в разделе «Финансы
и промышленность» в списке тех, кто подписал обращение.
В конце ноября 1916 г. Крозье был награжден за храбрость, прояв¬
ленную во время битвы на Сомме, хоть она и была связана с наруше¬
нием приказа; он получил звание бригадного генерала и командова¬
ние над 119-й пехотной бригадой (которая не являлась ирландским
соединением). В этот момент Нагент спросил у него, кого он мог бы
посоветовать в качестве командира 9-го батальона Королевского Ир¬
ландского полка, и здесь обнаружилось, что «офицерская проблема»
так и не была решена. Согласно мемуарам Крозье, опубликованным
в 1930 г., он сразу же порекомендовал майора Горация Хэслетта, кото¬
рый, по его описанию, был «очень здравомыслящим Белфастским
бизнесменом, сыном бывшего лорд-мэра Белфаста». В битве на Сом¬
ме Хэслетт потерял глаз, но быстро шел на поправку. В отсутствие
Вудса и Хэслетта 9-м батальоном командовал третий майор, Уильям
Монтгомери, оценщик и аукционист из Белфаста (а также зять и близ¬
кий друг Хэслетта). Позднее Крозье следующим образом объяснял
свое решение:
Я указал, что мой заместитель, Вудс, сейчас находится в школе для стар¬
ших офицеров в Олдершоте. Я послал его туда, чтобы тот подготовился
к командованию батальоном. Он обладал хорошим военным мышлением,
но были и проблемы, о которых я знал. Он бы никогда не смог командо¬
вать батальоном в Белфастской бригаде, да и, пожалуй, во всей Ольстер¬
ской дивизии, так как у тех, кто там служил, были свои особенности, пред¬
убеждения, предпочтения или мелочная зависть. Я всегда считал, что он
должен командовать батальоном в другой дивизии, где по отношению
к нему не испытывали бы мелочной зависти и где у него не было бы
соблазна использовать в ответ свою власть. В тот момент я приступал
к командованию бригадой и хотел заполнить первую вакансию именно
Вудсом14.
Крозье не дает ни одного намека на характер или причину антаго¬
низма между Вудсом и другими офицерами. Так как Крозье выражал
искреннюю уверенность в военных талантах Вудса, эти «трудности»,
скорее всего, объяснялись личными мотивами, а то, что Крозье не сом¬
невался в способности Вудса командовать батальоном вне 36-й диви¬
зии, показывает, что эта «мелочная зависть», скорее всего, относилась
именно к его ольстерскому прошлому.
ГЛАВА 5. ШАНКИЛЛЬСКИЕ ПАРНИ
203
Филипп Вудс, 8 августа 1917 г.
Возможно, коллеги Вудса не приняли его с социальной точки зре¬
ния. Большинство из них были бывшими офицерами регулярной ар¬
мии или выходцами из деловых или профессиональных кругов и при¬
надлежали к верхней прослойке среднего класса Белфаста. Многие
также были видными гражданскими чиновниками, и почти все явля¬
лись членами Оранжевого ордена. Они происходили из семей, кото¬
рые были тесно связаны друг с другом и давно укоренились в городе.
Многие из них учились в Королевском академическом институте и зна¬
ли о происхождении Вудса (Хэслетт пошел в школу в 1894 г. и, скорее
всего, учился вместе или параллельно с Вудсом). Такие люди должны
были воспринимать Вудса как выскочку, чуждого их кругу, из непонят¬
ных слоев общества и с подозрительно демократичными взглядами.
Он даже не состоял в Оранжевом ордене! С другой стороны, рядовые
могли испытывать неприязнь к тому, что они считали замашками на
аристократичность со стороны паренька из Сэнди Роу — в этот период
войны большинство офицеров все еще были «джентльменами» по со¬
циальному происхождению.
Судя по той враждебности, которая возникнет между Вудсом и со¬
циальными кликами и элитой Ольстера во время его дальнейшей по¬
литической карьеры, сам Вудс, скорее всего, не предпринимал ника¬
ких шагов, чтобы ослабить неприязнь к себе других офицеров, а воз¬
можно, даже сам усугублял и провоцировал ее, что подразумевается
отсылкой Крозье к «использованию в ответ своей власти».
204
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
В мемуарах Крозье, написанных в 1930 г., можно также найти на¬
мек на одну деталь, которая, возможно, имеет отношение к нашей
истории — а, возможно, и не имеет. Во время одной из избирательных
кампаний Вудса в 1920-х гг. его политический оппонент намекнул, что
Вудс «во время первой битвы на Сомме спрятался в окопе, хотя должен
был находиться совсем в другом месте». Крозье «был вынужден вме¬
шаться посредством телеграммы и письма, чтобы доброе имя <его>
бывшего батальона ... не оказалось испачканным в грязи». В конце
концов, именно он рекомендовал Вудса к награждению орденом «За
безупречную службу» и поэтому «лучше кого бы то ни было мог оце¬
нить то, что произошло в те три трудных дня». Узнав об этом обвине¬
нии, Крозье постарался защитить Вудса, пусть в первую очередь и для
того, чтобы защитить честь батальона, а не оклеветанного человека:
Разумеется, только плохие солдаты и дураки пренебрегают укрытием, когда
именно это отвечает интересам государства, однако меня больше всего по¬
ражают инсинуации, что второй по старшинству офицер проявил трусость
перед лицом врага и после этого получил орден «За безупречную службу».
Это верх политического жульничества, которое очерняет весь батальон.
Обвинение в адрес Вудса довольно трудно оценить. Оно, скорее
всего, отсылает нас к ночи на 3 июля, когда Вудс занял немецкую тран¬
шею на склоне Швабского редута и высылал партии солдат на защиту
захваченных у врага укрепленных линий (распоряжение, за которое
он был упомянут в донесениях и получил благодарность). В официаль¬
ном военном журнале батальона также не содержится никакой инфор¬
мации о том, что Вудс устроил на эту ночь свой временный коман¬
дный пункт в немецкой траншее исходя из осторожности, а не исклю¬
чительно из тактических соображений. В течение 1920-х гг. несколько
оставшихся в живых офицеров 9-го батальона выступали против по¬
литических амбиций Вудса, но нет свидетельств, чтобы кто-нибудь из
них пытался опорочить его военное прошлое. Сообщение, которое
Крозье отправил во время сражения Вудсу 2 июля (оно опубликовано
во втором томе его мемуаров — интересно, не было ли это личной
просьбой Вудса после того, как он прочитал первый), является еще од¬
ним доказательством отсутствия чего-либо предосудительного в дей¬
ствиях Вудса. Исходя из всего этого, можно утверждать, что либо это
было всего лишь голословное обвинение, сфабрикованное бесприн¬
ципным оппонентом, чтобы добиться легкого успеха на выборах (ведь
Вудс выступал как «боевой полковник», друг бывших военнослужа¬
щих), либо, если эти слухи уже циркулировали среди боевых товари¬
щей Вудса во время войны, эта сплетня была вызвана злобой по отно¬
шению к нему, а не стала причиной этой неприязни.
ГЛАВА 5. ШАНКИЛЛЬСКИЕ ПАРНИ
205
Несмотря на предупреждение Крозье, Нагент временно повысил
Вудса до звания подполковника и назначил его командиром 9-го ба¬
тальона Королевского Ирландского полка (это свидетельствует о том,
что ему удалось добиться расположения высшего начальства — чего не
произошло с равными по званию офицерами)15. Пока Вудс оставался
в Англии, временное командование было передано его сопернику, Го¬
рацию Хэслетту. 6 января уже Хэслетт отбыл на курсы для старших
офицеров в Олдершоте, а через два дня во Францию вернулся Вудс
и принял командование батальоном. Записи в батальонном военном
дневнике, сделанные Вудсом, показывают, что следующие два месяца
прошли в подготовке и отдыхе. Развлечения заключались в гонках по
пересеченной местности и просмотре фильмов на передвижных кино-
установках. В конце марта Вудс прошел еще одни трехнедельные кур¬
сы (в его отсутствие батальоном командовал Монтгомери). Он вернул¬
ся как раз вовремя, чтобы 7 июня повести свой батальон в битву на
Мессинской гряде, к юго-востоку от Ипра, в бельгийской провинции
Фландрия.
Ранним утром союзники подорвали почти 450 тыс. кг взрывчатых
веществ, закопанных в виде 19 огромных мин под германской передо¬
вой. Взрыв был слышен на юго-востоке Англии. На месте погибло око¬
ло 10 тыс. немецких солдат, а также несколько солдат из 36-й дивизии,
что было вызвано задержкой в подрыве Спанброекмоленской мины.
Несмотря на эту неудачу, ольстерцы — включая 9-й батальон под ко¬
мандованием Вудса — продолжили наступление и захватили штаб не¬
мецкого батальона, после чего соединились с 16-й (Ирландской) диви¬
зией. В пылу войны их религиозные и политические разногласия были
забыты16.
После этого успеха Вудс снова ненадолго уехал и вернулся к концу
июля. В течение всех этих семи месяцев его подчиненные регулярно
писали Крозье жалобы, в которых просили избавить их от нового ба¬
тальонного командира. Как писал Крозье в мемуарах, «в конце концов
интриги, ревность, постоянные упреки наподобие “а ведь если бы...”
вместо радости победы — все это, в итоге, привело к дезорганизации
действий батальона и к незаконному отстранению полковника Вудса
от командования»17. Он снова не уточняет, в чем конкретно заключа¬
лась «дезорганизация» действий или кто позволил личным амбициям
взять верх над военным долгом, хотя его отзыв об отстранении Вудса
как о «незаконном» позволяет предположить, что сам Крозье не счи¬
тал Вудса виноватым в проблемах, созданных его руководством. В во¬
енном дневнике батальона просто указано, что 2 августа Вудс «сдал
командование» и был сменен подполковником X. С. Элвесом из Шот¬
ландского гвардейского полка. Хэслетт остался заместителем коман¬
дира батальона.
206
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
30 августа 8-й и 9-й батальон Королевского ирландского полка
были объединены, и в октябре этот сводный батальон принял участие
в Третьей битве под Ипром, где (по словам Крозье) «его полностью
уничтожили еще до того, как он выбрался из окопов». Хэслетт снова
был ранен, и на этот раз его комиссовали из армии до конца войны18.
Остатки 8/9-го батальона еще участвовали в битве при Камбре до сере¬
дины декабря, когда их сняли с линии фронта. В феврале 1918 г. ба¬
тальон был расформирован.
Сдав командование 9-м батальоном, Вудс вернулся в Белфаст. Он
был, несомненно, подавлен ходом событий. Его холодная и мрачная
злость заметна на фотографии, сделанной через несколько дней после
возвращения. Примерно в это же время Вудс отправил в справочник
«Кто есть кто» статью о себе, из которой нам известно, что у них с Фло¬
ренс родилась дочь и что его увлечения включали в себя футбол, тен¬
нис, парусный спорт и верховую езду. В январе 1918 г. Вудс вступил
в командование 19-м (резервным) батальоном Королевского ирланд¬
ского полка, базировавшимся в Ирландии. В апреле батальон был пе¬
реведен в Англию и объединен с другой частью. Именно поэтому
в июне Вудс и оказался в Лондоне. Он был знающим офицером с опы¬
том командования, но без подчиненных ему войск. Именно в этот мо¬
мент его вызвали в пустой дом на площади Ватерлоо, на противопо¬
ложной стороне от улицы Пэлл Мэлл в центре Лондона. Там, в малень¬
кой задней комнате, ему вместе с тремя другими старшими офицера¬
ми был задан вопрос: «Согласны ли вы поступить добровольцем на
секретную службу, где вас могут послать в любую часть мира?»
В этом месте и начинаются карельские мемуары Вудса (см. с. 21
наст. изд.). Однако сам он не объясняет, почему он получил приглаше¬
ние или как получилось, что в это время он оказался свободным и смог
принять приглашение на секретную службу. Чтобы понять это, нужно
снова обратиться к мемуарам Крозье:
...В конце концов, я встретил генерала Нагента <которому Крозье отпра¬
вил письмо> и после того, как ушел Вудс, обсудил с ним этот вопрос. Мне
было искренне жаль полковника Вудса, хотя я и знал: случилось то, что
должно было случиться, — поэтому при первой же возможности я похло¬
потал за него в Военном министерстве, в результате чего он отправился
на север России со своей секретной миссией.
В конечном итоге, на этот раз Военное министерство согласилось
с Крозье, что Вудс был талантливым, но «неудобным» человеком, чьи
таланты лучше всего могли проявиться на расстоянии. Можем ли мы
доверять свидетельствам Крозье по поводу этих событий? Как кажет¬
ся, на эту проблему стоит взглянуть и с другой стороны — были ли
ГЛАВА 5. ШАНКИЛЛЬСКИЕ ПАРНИ
207
у него в 1930-х гг. причины что-то утаивать? В его мемуарах едва ли
можно найти места, написанные с целью возвеличить или оправдать
себя (основные причины, ради которых авторы мемуаров берутся за
перо), поэтому нет особой причины — при отсутствии других фактов —
не доверять им19. Другой вопрос — в чем коренились проблемы, из-за
которых Вудс потерял командование над батальоном: в конфликтах
школьных лет, в личном соперничестве или в политических разногла¬
сиях? Скорее всего, этого мы никогда не узнаем.
ГЛАВА 6
КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
ИНТЕРВЕНЦИЯ НА СЕВЕРЕ РОССИИ, 1918 г.
Примерно к концу первого тысячелетия нашей эры карелы, народ
финно-угорской группы, мигрировали из центральной евразийской
равнины на северо-запад и заселили пространство между Белым мо¬
рем и-Финским заливом, которое представляло собой субарктические
территории, покрытые озерами, болотами и хвойными лесами. В те¬
чение следующих веков два враждебных друг другу государства, Шве¬
ция (позже Финляндия) с запада и Новгород (позже Московская Русь,
Российская империя и, наконец, Советская Россия) с востока раз за
разом сталкивались в конфликтах, оспаривая друг у друга эти погра¬
ничные земли.
Карельская земля была впервые разделена в XIV в., и местные жи¬
тели, оказавшиеся по разные стороны неопределенной и постоянно
меняющейся границы, постепенно стали отличаться друг от друга ди¬
алектами, культурой и религией. С тех пор история Карелии с обеих
сторон границы характеризовалась и формировалась длительными
периодами, в течение которых обе ее части отдалялись друг от друга
в своем развитии, этот процесс постоянно перемежался организован¬
ными для возврата Карелии кампаниями как с востока, так и с запада;
при этом обе стороны старались навязать друг другу свои политические,
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
209
административные, культурные и религиозные условия и игнориро¬
вали интересы самих карелов1.
Уже со Средневековья население восточной (русской) Карелии
было — по крайней мере, формально, — православным, хотя опреде¬
ленные языческие обряды сохранились вплоть до начала XX в. Жители
южной части этой территории, примерно между Ладожским и Онеж¬
ским озерами, — она стала называться Олонецкой Карелией — жили
в соседстве с русским населением. Это оказало сильное влияние на
развитие их языка и культуры. В начале XVIII в. Петр Великий начал
строить на берегах Финского залива новую столицу, Санкт-Петербург,
и это быстро изменило облик юго-восточной Карелии: благодаря бес¬
крайним лесам и торфяным болотам, запасам руды и других полезных
ископаемых у нее сформировались тесные связи с новой имперской
столицей, куда она поставляла корабельный лес, дрова и строитель¬
ные материалы, а также оружие и другую продукцию, производимую
на Петровском заводе на западном берегу Онежского озера.
Петровский пушечный завод вырос в город Петрозаводск. К1788 г.
в Петрозаводске (ставшем к тому времени административной столи¬
цей Олонецкой губернии) и Петрозаводском уезде проживало 50 тыс.
жителей (из них 83 % были государственными крестьянами)2. В тече¬
ние XIX в. до 20 тыс. крестьян Олонецкой губернии, примерно 10 %
всего ее населения, каждый год уходили работать на заводы в Санкт-
Петербург или Ригу3. Русские составляли почти 60 % населения Оло¬
нецкой губернии, в то время как доля карелов составляла от 15 до 20 %
(в 1897 г. это составляло примерно 60 тыс. человек). Проживали они
в северо-западной части Повенецкого уезда, северо-восточной части
Петрозаводского уезда и в Олонецком уезде4.
Северная часть русской Карелии — более суровая и скалистая мест¬
ность между финляндской границей и Белым морем, — никогда не
подвергалась столь сильному экономическому, политическому и куль¬
турному влиянию со стороны царской России. Разговорный язык насе¬
ления этого региона, Беломорской Карелии, оставался «чище», чем
у их южных соотечественников (ни тот, ни другой не имели письмен¬
ности). Единственным бастионом русской власти в этом регионе был
хорошо укрепленный монастырь на Соловецких островах, примерно
в тридцати милях к востоку от Кеми в юго-восточной части Белого
моря. С XV в. монахи разрабатывали на беломорском побережье ле¬
сные, соляные и рыбные ресурсы, нанимая местных крепостных ка¬
рельских крестьян или русских поселенцев, и накопили огромные бо¬
гатства5.
В XVI в. в Белое море проникли английские исследователи. За ними
последовали купцы, основавшие здесь торговые пункты. Из нового
порта Архангельск на юго-восточном берегу Белого моря английские
210
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
послы совершили путешествие на юг, в Москву, к царю Ивану Грозно¬
му и вернулись от него с предложением Елизавете I о браке, которое
она отвергла6. В то время как между Архангельском и Москвой был
проложен и процветал оживленный торговый маршрут (эта дорога до
сих пор остается важной магистралью, вдоль которой стоят монасты¬
ри и церкви и которая ведет прямо в сердце столицы), отдаленность
Беломорской Карелии привлекала тех, кто хотел скрыться от государ¬
ственной власти.
В XVII в. Соловецкий монастырь стал центром сопротивления ре¬
формам царей из династии Романовых, направленным на централи¬
зацию и модернизацию (в нем также располагалась тюрьма для ссыль¬
ной знати; в XIX в. он стал центром паломничества и туризма, что не¬
обычайно обогатило его; эти многочисленные сокровища увидел Вудс
во время своей поездки в монастырь). В то же время в непроходимые
леса и священные рощи центральной и северной Карелии бежали ре¬
лигиозные противники церковной реформы, так называемые старо¬
веры (Вудс называет их последователями «старой религии»). Здесь они
основали поселения, существующие по сей день7.
Город Кемь, расположенный в нескольких милях от побережья,
стал промежуточным центром, через который Соловецкий мона¬
стырь организовывал всю свою деятельность в Карелии (река Кемь
впадает в море в районе Попова Острова, одного из главных тран¬
спортных портов для Соловецких островов). В начале XVIII в. быстро
растущее население города построило великолепный деревянный со¬
бор. В конце XVIII и XIX в. Кемский уезд стал местом ссылки для тех
политических преступников, чьи проступки не требовали более дол¬
гих сроков и суровых мер наказания. Из-за этого регион стал изве¬
стен как «подстоличная Сибирь». В начале XX в. в Кеми, процветав¬
шей благодаря близости Соловецкого монастыря, был построен но¬
вый Благовещенский собор, в котором Вудс (замаскировавшись
и опасаясь покушения на свою жизнь) побывал на рождественской
службе в 1918 г. (см. с. 94-95).
Ко времени первой переписи Российской империи в 1897 г. насе¬
ление Кемского уезда, принадлежавшего в то время Архангельской гу¬
бернии, едва превышало 35 тыс. человек. В1907 г. здесь насчитывалось
уже более 42 тыс. жителей. Почти половину от этого количества со¬
ставляли русские, селившиеся исключительно на побережье, вторую
половину — карелы, жившие дальше от берега моря8. Основными про¬
мыслами беломорских карелов были охота и рыболовство, хотя к кон¬
цу XIX в. карельские коробейники занимались активной пригранич¬
ной торговлей с Финляндией, поставляя туда меха и ремесленные из¬
делия. Благодаря этому некоторые из них разбогатели, а их дети смо¬
гли получить образование (в Финляндии). Однако большинство каре¬
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
211
лов этого региона в начале XX в. жили в ужасной бедности в кишащих
паразитами деревянных избах (от паразитов можно было избавиться
только ежегодным вымораживанием), отрезанные большую часть
года от внешнего мира непроходимыми лесами, снегами, болотами
и речными быстринами. Учителей и докторов в их деревнях можно
было пересчитать по пальцам, в результате чего был распространен
врожденный сифилис и другие инфекционные заболевания, о чем
столь ярко и пугающе пишет Вудс в своих мемуарах (см. с. 156).
В середине XIX в. финские исследователи начали изучение Бело¬
морской Карелии, приезжая в такие села, как Ухта (переименовано
в Калевалу в 1963 г.), Ругозеро и Панозеро, фиксируя язык, обычаи
и фольклор местных жителей9. Благодаря тому, что здесь практически
отсутствовало и шведское, и русское влияние, северная Карелия и ее
население стали источником и сутью «финской идеи». Первый про¬
фессор финского языка в университете Хельсинки Маттиас Александр
Карстен (по происхождению швед) в 1839 г. предпринял путешествие
в Беломорскую Карелию, чтобы лично встретиться с тем, что он считал
«целым новым миром», напоминающим «потерянную» к этому вре¬
мени мифологию финского народа.
Примерно в это же время Элиас Лённрот использовал фольклор,
записанный им у деревенских рунопевцев этого региона, в качестве
основы для финской эпической поэмы «Калевала» (первое издание
было опубликовано в 1835 г.)10. Ученые-националисты, как Карстен
или Лённрот, создавшие и систематизировавшие нормативный пись¬
менный финский язык, собравший в себя несколько близко связанных
финно-угорских разговорных диалектов, подчеркивали «чистоту»
языка, на котором говорили в Беломорской Карелии. Язык беломор¬
ских карелов относительно легко воспринимается современными но¬
сителями финского языка, в то время как олонецкие карельские диа¬
лекты с их лексикой, подвергшейся сильному влиянию русского язы¬
ка, непонятны финнам в той же степени, в какой непонятны они и рус¬
ским.
В конце XIX в. новый средний класс Финляндии обратился к образу
Карелии как к источнику, в котором сохранилось древнее националь¬
ное знание. Эта земля и ее народ стали ключевой темой национальной
культуры, что видно на примере музыки Яна Сибелиуса (его сюита
«Карелия» и симфонические поэмы, основывающиеся на легендах из
«Калевалы») и графического искусства Аксели Галлен-Каллела11. «От¬
торжение» восточной Карелии Россией воспринималось как неспра¬
ведливость, что стало основанием для объединения националистиче¬
ских сил. Еще более радикальные патриоты провозгласили идею суве¬
ренной «Великой Финляндии», которая не только включила бы в свои
границы русскую Карелию, но и протянулась бы до Уральских гор12.
212
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
В результате финского «открытия» Карелии энтузиасты, представ¬
ляющие эти политические тенденции, в первом десятилетии XX в. ор¬
ганизовали вдоль восточной границы (часто на деньги финских лесо¬
торговцев) культурную и религиозную пропаганду и лютеранскую
миссионерскую деятельность13. 21 октября 1905 г., сразу после того,
как царь Николай II, вынужденный пойти на уступки в результате ре¬
волюции 1905 г., даровал подданным империи ограниченные консти¬
туционные права, 300 беломорских карелов, большинство из которых
были богатыми торговцами и представителями интеллигенции, жив¬
шими в Финляндии, собрались в большом селе Ухта, чтобы обсудить
более тесную интеграцию своего региона с Финляндией. За этим по¬
следовал двухнедельный съезд в январе 1906 г., и в августе был осно¬
ван «Союз Беломорских карелов», который возглавил карельский ку¬
пец Пааво Ахава. Целью союза было способствовать культурному, эко¬
номическому и духовному развитию родного края под благородным
покровительством западного соседа14.
В это же время Русская православная церковь предприняла актив¬
ные ответные действия против данной финско-карельской деятельнос¬
ти, организовав церковные школы, миссии и читальные комнаты, где
использовался русский язык15. Для проведения антифинской пропаган¬
ды в Карелии были основаны две радикально правые черносотенные
организации. В одном из памфлетов утверждалось, что финны стреми¬
лись «отделить нашу карельскую периферию от православной церкви»
посредством «офинения» карелов (особенно путем их крещения в «лю¬
теранскую ересь») и поддержки «еврействующих» политических пар¬
тий, стремившихся к автономии приграничных народностей16. В другой
брошюре черной сотни, опубликованной накануне войны, заявлялось,
что без вмешательства «граница недружелюбной нам финской культу¬
ры отодвинется дальше на восток, угрожая своим тайным влиянием уже
русифицированным соседним карелам Олонецкой губернии»17.
Циничный наблюдатель, особенно воспринимающий окружаю¬
щий мир с марксисткой точки зрения, мог предположить, что истин¬
ным мотивом, стоящим за взаимными претензиями на территорию
Карелии, были ее неисчерпаемые лесные ресурсы, а не бессмертные
души или культурная идентичность ее жителей. Хотя экономический
потенциал региона и не использовался в полную меру самой Россией,
он не остался незамеченным для западноевропейских держав. Огром¬
ная доля британского капитала в лесной промышленности северной
России позволила Владимиру Ленину в 1914 г. остроумно заметить,
что Архангельск являлся «внешним рынком для Англии, не будучи
внутренним рынком для России»18.
В тот момент, когда экспедиционные силы, возглавляемые Вели¬
кобританией, высадились в январе 1918 г. в Мурманске, что частично
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
213
было вызвано стремлением обезопасить свои национальные эконо¬
мические интересы, связи Карелии и всего Русского Севера с центром
были ослаблены, поскольку сама Россия в это время была охвачена ре¬
волюционным хаосом и начинающейся гражданской войной. Каза¬
лось, что эта территория, ее ресурсы и народ только и ждали нового
хозяина. В течение следующего года группа карелов, центром деятель¬
ности которой была Кемь, впервые в своей истории постаралась утвер¬
дить идентичность и судьбу, не связанную ни с Россией, ни с Финлян¬
дией.
Согласно большинству свидетельств, их стремление в значитель¬
ной мере было обусловлено излишне рьяной поддержкой со стороны
«предприимчивого» ирландского офицера, назначенного для того,
чтобы вербовать и обучать их для армии союзников. Далее мы рассмо¬
трим условия и ход британской интервенции на севере России перед
тем, как обратиться к противоречивой роли Вудса в развитии этих
драматических и, в конечном итоге, трагических событий.
# * #
Историки до сих пор не могут придти к согласию в вопросе, какова
была основная цель интервенции союзников в России после захвата
власти большевиками в октябре 1917 г.19 Советские историки, а также
некоторые историки с левыми взглядами изображают вторжение, осу¬
ществлявшееся с трех сторон — из Сибири на востоке, Украины на юге
и Мурманска и Архангельска на севере, — как грубую попытку запад¬
ных империалистических держав свергнуть новое революционное
русское правительство, восстановить царский режим и подчинить
российскую территорию и ее природные богатства своему полуколо¬
ниальному господству.
Другие ученые считают, что интервенция представляла собой раз¬
витие обоснованной и успешной стратегии государств Антанты, кото¬
рые стремились сохранить Восточный фронт в войне с Германией по¬
сле того, как в марте 1918 г. Ленин заключил с кайзером Брест-Литов-
ский мир. Эта точка зрения предполагает, что капитуляция Германии
в ноябре 1918 г. на несколько месяцев оставила экспедиционные силы
«в подвешенном состоянии», без каких-либо указаний или целей. В это
время отдельные руководители из числа ярых врагов большевизма,
в частности Уинстон Черчилль (назначенный 10 января 1919 г. воен¬
ным министром Британии) и некоторые высшие британские офицеры
в России, использовали свои силы в гораздо большем объеме, чем пла¬
нировалось изначально, для помощи белому движению (политическим
и социальным группам, выступившим против революции) в надежде
отобрать власть у красных до того, как британское и другие союзные
правительства прикажут вывести войска. Согласно этой позиции,
214
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
у союзников никогда не было намерений вести войну против больше¬
виков.
В действительности цели союзников с самого начала были неопре¬
деленными, неясными и изменялись в ходе постоянных споров, как
внутренних, так и между различными правительствами, принимаю¬
щими участие в интервенции, в особенности Британии, Соединенных
Штатов, Франции и Японии. Более того, когда эти страны с большей
или меньшей готовностью и энтузиазмом высадили свои военные
силы в России в середине 1918 г., они обнаружили, что их втягивают
в запутанный и многосторонний конфликт, и в этой ситуации отдель¬
ные руководители могли осуществлять полунезависимую политику,
определявшуюся их предубеждениями, симпатиями или личными
предпочтениями. Как писал в 1928 г. об интервенции на севере России
генерал сэр Чарльз Мейнард, командующий силами союзников в Мур¬
манске и командир Вудса, «те, кто отвечал за ее проведение... обнару¬
жили себя в таком сложном и запутанном клубке политических ин¬
триг, что многие из его нитей до сих пор <остаются> нераспутанны¬
ми»20. Только теперь, с первой публикацией карельских мемуаров Вуд¬
са, помещенных в контекст уже опубликованных материалов и новых
архивных источников, мы можем сформировать полную картину
сложных, перекрестных и часто противоречивых политических ма¬
невров, которые определяли ход интервенции.
Уже 23 декабря 1917 г. Верховный военный совет Антанты согла¬
сился оказать поддержку антибольшевистским силам в России, кото¬
рые вели подготовку к борьбе против нового революционного режи¬
ма. Считалось, что Ленина контролируют немцы, которые в апреле
перевезли его в Россию в запечатанном поезде, чтобы спровоцировать
восстание внутри страны под лозунгами «Хлеба, земли и мира». Боль¬
ше всего союзников беспокоило то, что Ленин обещал русским людям
мир. 15 декабря большевики согласились на перемирие и начали мир¬
ные переговоры с немцами. Кайзер немедленно воспользовался этой
возможностью, чтобы перевести часть войск на Западный фронт.
К тому же казалось, что для заключения мира Ленин был готов отдать
немцам ряд пограничных территорий вдоль западной границы Рос¬
сии, которые были богаты земельными ресурсами и углем. Эти ресур¬
сы и население этих территорий могли вдохнуть новую жизнь в не¬
мецкую военную машину и свести на нет морскую блокаду, осуществ¬
лявшуюся союзниками. Казалось, что сбываются их худшие страхи.
Правительства стран Антанты также были крайне обеспокоены
раздаваемыми Лениным обещаниями «хлеба и земли» для народа, что
подразумевало экспроприацию и социализацию частной собственно¬
сти. Капиталистические нации боялись, что вирус революции, если
позволить ему вызвать воспаление и размножиться, тут же перекинет¬
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
215
ся и на их народы. Поэтому с самого начала среди союзников раздава¬
лись влиятельные голоса, призывающие к интервенции в Россию, что¬
бы сдержать и выжечь революционный фермент в тех немногих горо¬
дах внутри страны, где он успел пустить корни.
Одним из тех, кто наиболее горячо призывал к действиям против
большевиков, был генерал Альфред Нокс из Ольстера (он родился
и 1870 г. в графстве Даун), вступивший в Королевский ирландский
стрелковый полк в 1891 г. и служивший в качестве военного атташе
и Санкт-Петербурге с 1911 по октябрь 1917 г.21 В начале 1918 г., после
возвращения в Лондон, он подал меморандум, в котором требовал не¬
медленно начать интервенцию с трех фронтов, чтобы вызвать вну¬
тренний коллапс нового режима до того, как тот сможет «окончатель¬
но ограбить богатые классы в России» или спровоцирует «всеобщую
коммунистическую революцию во всем мире»22.
Зимой 1918 г. в течение определенного времени казалось, что
стремление Ленина экспортировать революцию добилось первого
успеха, когда пробольшевистские финны взяли власть в своей стране,
всего за несколько недель до этого — благодаря национальной полити¬
ке Ленина — добившейся признания независимости от России23. После
непродолжительной, но жестокой гражданской войны красные финны
были разбиты контрреволюционными силами белых. К марту белые
окончательно захватили власть и восстановили парламентскую систе¬
му. Ряд лидеров красных финнов бежали в Стокгольм, некоторые —
в Петроград (и оттуда в Москву), а несколько тысяч закаленных бойцов
пересекли границу в поисках убежища в северной Карелии. В послед¬
ней группе был Ииво Ахава, радикально настроенный двадцатидвух¬
летний сын эмигрировавшего карельского купца Пааво Ахава (основа¬
теля Союза беломорских карелов)24. В это время Германия, к которой
обратились за помощью белофинны, высадила в Хельсинки 50-тысяч¬
ный корпус под командованием генерала фон дер Гольца, который
в начале апреля начал наступление на север и на восток своими сила¬
ми и таким же количеством белофиннов, очищая страну от революци¬
онных партизан25.
Однако немецкое присутствие в Финляндии вызвало новые трево¬
ги в британских военных кругах, где верили, что наступление фон дер
Гольца может свидетельствовать о его намерениях осуществить втор¬
жение в северную Россию. Там немцы могли захватить железную до¬
рогу между Петроградом и побережьем Северного Ледовитого океана,
построенную в 1916 г. для транспортировки военных грузов союзни¬
ков. Они также могли создать базу подводных лодок в Мурманске (не¬
давно основанном портовом городе, в котором заканчивалась желез¬
ная дорога), в Печенге на побережье Северного Ледовитого океана,
и Кеми или Кандалакше на Белом море, откуда можно было атаковать
216
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
жизненно важные для союзников атлантические транспортные кон¬
вои26. Германское вторжение также создавало угрозу для огромных за¬
пасов сырья и военного снаряжения, которые союзники завезли на
север России для снабжения русской армии и которые все еще храни¬
лись в Архангельске. Британцы не хотели, чтобы эти запасы, а также
лесные ресурсы севера России, в которых они были напрямую заинте¬
ресованы, попали в руки немцев или большевиков27.
В начале марта британцы высадили в Мурманске небольшой кон¬
тингент, состоящий из 130 морских пехотинцев. В конце мая он был
усилен еще 370 солдатами под командованием генерал-майора
Ф. К. Пуля, профессионального артиллерийского офицера с тридцати¬
летним опытом службы в колониях, во Франции и на севере России.
В действительности сначала само большевистское правительство, опа¬
савшееся грабительских намерений Германии до окончания мирных
переговоров, пригласило союзников для защиты Мурманска. Хотя по¬
сле заключения мирного договора с Германией в середине марта Ле¬
нин и комиссар по военным делам Лев Троцкий аннулировали эту
просьбу, мурманский совет независимо от них с неохотой согласился
на высадку союзных войск, за что Ленин сначала сделал ему выговор,
а потом объявил его действия государственной изменой. Как следст¬
вие, мурманским руководителям нечего было терять, а упрочив свои
отношения с союзниками, они могли что-то приобрести. После того,
как в качестве посредников выступили генерал-майор Николай Ивано¬
вич Звегинцев, бывший офицер Царскосельского гвардейского гусар¬
ского полка, которого большевики назначили на должность командую¬
щего войсками в этом районе, и капитан-лейтенант Георгий Михайло¬
вич Веселаго, местный военно-морской офицер, они обещали оказать
поддержку русскими войсками в любом предприятии союзников28.
Пуль, талантливый военный, не обладал политической тонкостью
и тактом и обращался со своими русскими союзниками с добродуш¬
ной снисходительностью британского имперского офицера, разгова¬
ривающего с дружелюбными туземцами. Как вспоминал в своих ме¬
муарах Мейнард, Пуль называл Звегинцева и Веселаго «Свиггенсом»
и «Весселсом» соответственно, а также:
...относился к ним, как хозяин относится к паре своих слуг, постоянно да¬
вая им понять, что они должны помнить о своей ответственности и делать
все для процветания его дома, и при этом не сомневаясь ни секунды в том,
что все их действия должны в точности следовать его заранее обдуман¬
ным планам29.
Как заметил Уллман, это наблюдение «характеризует Мейнарда
в той же степени, что и Пуля»30. Русские, как мы увидим далее, не мо-
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
217
гл и смириться с таким отношением, что никоим образом не способст¬
вовало развитию англо-русской дружбы или сотрудничества.
Когда Ъ июля союзники договорились послать в Мурманск более
значительные силы, они надеялись не только на полное сотрудничест¬
во с местными русскими руководителями, но и на возможность моби¬
лизовать местное население против наступающих немецких и бело¬
финских сил (и, если потребуется, против большевиков). Их присутст¬
вие должно было, как минимум, не дать войскам фон дер Гольца захва¬
тить Мурманскую железную дорогу и добраться до побережья Север¬
ного Ледовитого океана, а также сковать его силы и не дать им переди¬
слоцироваться обратно на Западный фронт. Как максимум, имелись
определенные надежды (подогревавшиеся, в частности, оптимизмом
Нокса), что северо-русские силы смогут соединиться с другими анти¬
большевистскими частями, особенно с Чехословацким корпусом
в Центральной России и белыми и союзными армиями в Сибири, и на¬
брать достаточно новых войск из местного населения, чтобы в даль¬
нейшем по возможности восстановить Восточный фронт31. Именно
с учетом этих планов значительная часть мурманских экспедицион¬
ных сил должна была перебазироваться в Архангельск, где они должны
были не только охранять запасы военного снаряжения, созданные со¬
юзниками, но и очистить эту территорию к прибытию подкреплений
с юга и востока, которые они бы позднее подготовили и снарядили.
Сам Нокс уехал на российский Дальний Восток, чтобы устроить там
подготовительный лагерь и наладить контакт с белыми силами, соби¬
равшимися в этом регионе перед походом на запад, в центр России.
Мурманские силы получили кодовое имя «сирены», а командова¬
ние ими принял генерал-майор Чарльз Мейнард, сорокавосьмилетний
ветеран, служивший в Бирме, Южной Африке и Франции, который был
завербован на эту службу в типично английский манере — во время
обеда в его лондонском клубе. Вудс же первоначально поступил на
службу в архангельские силы, получившие кодовое имя «Беглец», ко¬
торыми командовал Пуль (он также сохранил общее руководство опе¬
рацией союзников на севере России).
В тот момент интервенция официально объяснялась «чисто воен¬
ными» соображениями. «Политическая судьба России, — гласил доклад
Военного министерства за февраль 1919 г., — не является перво¬
очередной заботой союзников, за исключением того, что в случае не¬
обоснованного мира она может продлить и усилить военную мощь Гер¬
мании»32. Однако, поскольку союзники считали большевиков лакеями
немцев, свержение Ленина, несомненно, было их первоочередной за¬
ботой, даже если судьба России после большевиков могла быть отдана
в руки самих русских. Очевидно, что цели и приоритеты интервенции
были крайне запутанными с самого ее начала, что не могло сулить
218
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
особенных успехов. Оценивая ситуацию в ретроспективе, Мейнард
назвал все это предприятие «чем-то вроде азартной игры»33.
18 июня мурманские силы «сирен», включавшие примерно
600 британских пехотинцев низшей категории физической годности,
несколько пулеметчиков и офицеров, а также примерно 560 человек,
направленных в тренировочный лагерь «беглецов», отплыли из север¬
ного английского порта Ньюкасл на борту судна «Город Марсель» в на¬
правлении — о точном пункте назначения они еще не знали — север¬
ной России. Как вспоминает Вудс (см. с. 22-23), среди пассажиров было
несколько русских, возвращавшихся домой для борьбы с революцио¬
нерами. Одним из этих таинственных людей была Мария Бочкарева,
бывший командир 1-го женского батальона российской армии, из¬
вестного как «батальон смерти», который охранял Зимний дворец
в Санкт-Петербурге в ту ночь, восемью месяцами ранее, когда больше¬
вики захватили власть (женщины были разоружены красногвардейца¬
ми без сопротивления). Военное министерство отправило ее в миссию
«Беглец» в Архангельск34.
Путешествие по морю продолжалось пять дней. В течение этого пе¬
риода и без того истощенные солдаты были еще больше ослаблены
вспышкой опасного испанского гриппа, который в то время свирепст¬
вовал в масштабах эпидемии по всему миру. Особенно пострадали от
него индийские кочегары, хотя некоторые свидетели (включая Вудса,
см. с. 23) объясняли их смерть добровольным отказом от приема пищи35.
Священный для мусульман месяц Рамадан, во время которого им нель¬
зя принимать пищу в дневное время, в тот год выпал на середину лета,
когда в северных широтах темнота вообще не наступает. (Аналогичная
проблема уже возникала в 1916 г. во время строительства Мурманской
железной дороги, на которое было прислано много подданных Россий¬
ской империи из мусульманских регионов Центральной Азии)36. Ком¬
бинация длительного поста и гриппа вполне могла оказаться смертель¬
ной. Другим следствием эпидемии было то, что еще на борту корабля
Вудс перешел добровольцем в обескровленные силы «сирен» генерала
Мейнарда. Именно это решение и привело его в Карелию.
* * *
Мурманск, каким увидел его Вудс, был маленьким и серым порто¬
вым городком с деревянными избами, построенным совсем недавно
для приема грузов, которые поставляли во время войны союзники37.
Другой британский офицер писал, что он выглядел, как «временный
городок, построенный кинематографической компанией для съемок
фильма о Диком Западе, со всеми его ковбоями и индейцами»38. Устро¬
ив в городе свой штаб, генерал Мейнард начал планировать дальней¬
шие действия.
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
219
В дополнение к морским пехотинцам, уже находившимся в Мур¬
манске, и тем, кого Пуль послал по железной дороге на юг в Кандалак¬
шу и Кемь, в распоряжении Мейнарда был сербский батальон (про¬
рвавшийся с боями на север из Одессы), бронепоезд с экипажем из
французской военной миссии (которая прибыла с Румынского фрон¬
та) и красные финны. Уже в мае двое финских социалистов, бежавших
из Финляндии и находившихся в то время в Москве — Оскари Токой
(уважаемый профсоюзный деятель и премьер-министр недолговечно¬
го финского революционного правительства в начале года) и Отто Ку¬
усинен — согласились сотрудничать с союзниками в их борьбе против
немцев и белофиннов39. Тогда Пуль сформировал Красный финский
легион, командование которым было поручено канадскому офицеру,
майору Р. Б. Бертону. Базой легиона стала Кандалакша40. Тем не менее,
Мейнард понимал, что красные финны не будут сражаться против
большевиков, которые в тот момент наступали по железной дороге от
Петрограда на север. Передовой отряд красноармейцев, возглавляе¬
мый комиссаром Иваном Дмитриевичем Спиридоновым, бывшим
железнодорожным рабочим, к этому времени уже добрался до Канда¬
лакши.
Мейнард решил, что приоритетной задачей является усиление
войск союзников на железной дороге, чтобы не допустить дальнейше¬
го продвижения большевиков и защитить стратегически важный мар¬
шрут от возможного вторжения немцев41. Он также решил немедленно
мобилизовать и вооружить местное население региона. Во- время
своей первой поездки на юг Мейнард захватил в Кандалакше поезд
с войсками Спиридонова и выслал их на юг, после чего арестовал боль¬
шевистских руководителей в Кеми42. Узнав, что красногвардейские ча¬
сти перегруппировались в Сороке и собираются вернуться обратно,
Мейнард приказал капитану Л. А. Дрейк-Брокману, британскому офи¬
церу, командовавшему отрядом в Кеми, не допустить их прорыва на
север и послал ему небольшое подкрепление43.
3 июля в пять часов утра Вудс и двое его сослуживцев-офицеров
сели в поезд с этим подкреплением и отправились на юг44. После труд¬
ной поездки Вудс прибыл в Кемь, где стал свидетелем того, как Дрейк-
Брокман разоружил местный большевистский гарнизон, а потом сам
принял участие в тщательно разработанном блефе, организованном
для отражения нового нападения войск Спиридонова, что он и описал
н своих мемуарах (см. с. 29-30).
Примерно в это же время, по словам Вудса, он принял «делегацию
бородатых разбойников». Это были карелы, которые просили у союз¬
ников помощи против большевиков (см. с. 32-33). Карелы также обра¬
тились к генералу Мейнарду с петицией о помощи против немцев
и белофиннов45. Вернувшись вскоре после этого в Кемь, Мейнард дал
220
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
карелам положительный ответ, так как их просьба соответствовала его
собственным планам по вербовке войск из местного населения, и по¬
ручил Вудсу набрать, подготовить и принять командование над новым
Карельским полком (другой офицер, полковник Дж. Джоселин из Саф-
фолкского полка, получил задание создать Славяно-Британский леги¬
он из местного русского населения)46.
Согласно отдельному соглашению, подписанному 6 июля Мурман¬
ским советом и генералом Пулем, союзники обязывались снабжать
весь регион вплоть до Кеми продовольствием, одеждой и другими то¬
варами, а также военным снаряжением. На Вудса была возложена обя¬
занность выполнять эти условия по отношению к карельскому населе¬
нию. Однако весьма важно то, что в данном документе Пуль офици¬
ально указал цель союзников — защиту Мурманска от немецкой коа¬
лиции — и то, что «единственной целью для заключения этого согла¬
шения является сохранить Мурманский регион в его целостности <т. е.
вместе с Карелией> для великой Неделимой России»47. Даже когда со¬
юзники вооружали карелов, они отказывали им в какой-либо возмож¬
ности утвердить свою отдельную территориальную идентичность или
осуществить политическое самоопределение.
9 августа Мейнард снова вернулся в Кемь, где он опросил Дрейк-
Брокмана и Вудса и проинспектировал примерно 500 карельских ре¬
крутов — с новым вооружением, заново обученных и чисто выбри¬
тых48. К этому времени Вудс также спроектировал полковые значки
(это описано в «Карельском дневнике», см. с. 37) в форме трилистни¬
ков, вырезанных из зеленого сукна разбитого бильярдного стола, най¬
денного в здании штаба. Показательно, что Вудс, протестант из Оль¬
стера, выбрал для своих подчиненных ирландский национальный
символ. Это отчетливо показывает, что у него не было религиозных
предубеждений. Это также позволяет предположить, что он с симпа¬
тией воспринял сходство между карелами и коренными ирландцами
своей родины — двумя бедными крестьянскими обществами, управля¬
емыми внешней властью, стремление которых к самоопределению не
принималось во внимание.
Чувство, что история несправедливо обошлась с карелами, нало¬
жилось на уверенность Вудса в британском культурном превосходстве
и веру — которую он сохранил, несмотря на свой опыт войны на Запад¬
ном фронте, — в то, что «просвещенные стандарты Европы» были не¬
применимы «к людям, столь сильно отставшим от нас в социальном
развитии» (см. с. 48). В этой схеме культурной эволюции карелы, как
и ирландцы, уже выросли из глупых младенцев в гордых и настойчи¬
вых детей. «В определенном отношении, — писал Вудс в своих мемуа¬
рах (см. с. 116), — карелы напоминали ирландцев: ими можно было
руководить, но не погонять».
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
221
Он был носителем имперской идеологии в ее самой противоречи¬
вой форме. С одной стороны, эта идеология подразумевала просвеще¬
ние местных жителей (даже против их воли), в результате чего они
могли создать и утвердить свою собственную культурную жизнь
и идентичность. (Финны и русские, разумеется, точно так же верили
в это понятие прогресса, за одним исключением: они полагали, что их
великодушная опека превратит отсталых карелов не в современных
карелов, а в финнов или русских соответственно.) В то же время импе¬
риалистические взгляды Вудса, что отчетливо видно в его мемуарах,
были отчасти поколеблены смутно осознаваемой экзистенциальной
тревогой: в этих «благородных дикарях» его восхитили простые, есте¬
ственные законы морали, чистые в своей доброте и в своей жестоко¬
сти, которые отринула «цивилизация» ради своего культурного и тех¬
нологического тщеславия.
Во вторую неделю августа Мейнард получил доклад военной раз¬
ведки, согласно которому финские войска под руководством немец¬
ких офицеров сосредотачивались вдоль карельской границы, очевид¬
но, с целью наступления на Кемь и Кандалакшу (эта информация была
собрана на основе перехватов телеграмм, которыми обменивались
между собой Москва и Берлин, осуществленных британским резиден¬
том разведки Сиднеем Рейлли, который в то время работал в Мо¬
скве)49. Мейнард решил перебзировать мобильные колонны Карель¬
ского полка и красных финнов ближе к границе. В это же время бри¬
танские и сербские войска под командованием бригадного генерала
Ф. Дж. Марша, командира британской 237-й пехотной бригады (кото¬
рому к тому времени были подчинены все силы в Кемском уезде,
включая карелов), должны были начать наступление против больше¬
виков в центральной Карелии, на Сороку, чтобы обеспечить защиту
железной дороги и создать ложное впечатление общей мощи союзни¬
ков. В Белом море также стояла небольшая британская авиаматка
«Найрана», несущая гидропланы, которая должна была обеспечить
этим частям минимальное прикрытие с воздуха. Бертон повел кра¬
сных финнов из Кандалакши на запад в непроходимые скалистые
леса Северной Карелии; одновременно к югу от него начал продвиже¬
ние вдоль реки Кемь вглубь страны и Вудс. К 15 августа — дате начала
наступления — под непосредственным командованием Вудса было
три колонны, в которых насчитывалось свыше тысячи человек. Тем
временем Дрейк-Брокман отправился на юг, в Олонецкую Карелию,
вместе с горсткой британских офицеров, французской миссией с их
бронепоездом и примерно 500 британскими и русскими солдатами,
чтобы набрать добровольцев в отдельный карельский батальон50.
Подробное и красочное описание успешной кампании Карельско¬
го полка против белофиннов и их немецких командиров, которое Вудс
222
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
приводит в своих мемуарах, подтверждается документами и офици¬
альными сообщениями, сохранившимися в его бумагах и в общест¬
венных архивах. К 28 августа одна из карельских колонн столкнулась
с белофинскими силами в Юшкозере и отбила у них эту деревню.
30 августа Вудс отправил Маршу из Панозера телеграмму, в которой
с уверенностью сообщал: «В данный момент идут тяжелые бои, к за¬
втрашнему дню покончим с врагом». Однако его разведчики в тот мо¬
мент сообщали, что две тысячи белофиннов контратакуют с юго-запа¬
да. Перспектива столкновения с такими силами заставила Вудса
уклончиво сообщить о собственной позиции и перспективах своему
командиру: «Завтра будем находиться в 96 часах от Кеми, ЕСЛИ не
произойдет чего-либо непредвиденного»51.
Несмотря на численное превосходство противника, карелы отте¬
снили белофиннов еще дальше к западу, к Ухте, где последние, согла¬
сно докладам разведки, целиком посвятили себя убийствам, грабежам
и погромам52. Неделю спустя Вудс сообщил Маршу из Юшкозера:
«Я начну наступление на Ухту завтра или во вторник. Посылаю на
«Найрану» просьбу сбросить бомбу-другую на это место во вторник,
если они не против — я не возражаю, если они не станут этого делать,
но они знают, где находится штаб белофиннов, и это должно помочь»53.
Карелы атаковали белофиннов в Ухте 11 сентября, и через два дня Вудс
отправил сообщение: «Враг потерпел сокрушительное поражение,
окончившееся полным и беспорядочным бегством»54.
В течение недели Вудс сформировал в Ухте гарнизон, организовал
систему сбора разведданных вдоль границы и отправился с отрядом
из 400 солдат Карельского полка, чтобы окончательно очистить этот
район от остатков вражеских войск55. Тем временем местные карель¬
ские мужчины изъявляли желание получить значок с трилистником,
и к началу октября, несмотря на тяжелые потери от эпидемии гриппа,
численность Карельского полка превысила 1560 человек56.22 сентября
карелы окружили на острове рядом с Вокнаволоком (на юго-западной
оконечности озера, на котором расположена Ухта) спасшихся из Ухты
белофиннов, к которым присоединилось еще 200 человек, прибывших
в качестве пополнения57. Через две недели белофинны попытались
прорвать блокаду. Большая часть при этом погибла. 13 октября Вудс
отправил доклад: «Сейчас в той части Карелии, которая находится под
моим командованием, белофиннов больше не осталось»58. Операция
по зачистке южных территорий Беломорской Карелии от большевиков
и бандитов была с блеском проведена подразделением диких и безжа¬
лостных русских нерегулярных частей под командованием капитана
Круглякова59.
Уже 19 сентября генерал Мейнард послал донесение Пулю (кото¬
рый в конце июля передислоцировался вместе с силами «Беглеца»
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
223
в Архангельск), описав разгром противника в Ухте и заметив: «Этим
успехом мы, в основном, обязаны здравому руководству подполков¬
ника Ф. Дж. Вудса из Королевского ирландского стрелкового полка, ка¬
валера ордена “За безупречную службу”, а также храбрости и упорству
карельских войск под его командованием, которые сражаются, чтобы
освободить от захватчиков свои дома»60. Через десять лет Мейнард
описывал карельскую операцию в своих мемуарах:
Если сравнить ее с самым незначительным наступлением во Фландрии
или Франции, она могла бы показаться всего лишь затянувшимся воен¬
ным пикником — несколько стычек за бесполезные леса, озера и болота,
которые велись силами полуобученных призывников. И тем не менее им
удалось добиться выдающихся результатов.
Далее он писал, что их победа «ярко показывает твердость и на¬
стойчивость как <красных> финнов, так и карелов, а также прекрасные
боевые качества британских офицеров и сержантов, которые возглав¬
ляли их»61. Мейнард рекомендовал сделать Вудса кавалером ордена
св. Михаила и св. Георгия (которым награждаются британские поддан¬
ные за заслуги, оказанные за рубежом). Вскоре Вудс получил эту на¬
граду. В октябре он также был повышен до временного звания полков¬
ника*.
Успех «Королевских ирландских карелов» Вудса (это прозвище они
получили, разумеется, за свои полковые значки) стал весьма позитив¬
ным примером, который поднял боевой дух всех союзных войск на
севере России, и вызвал прилив новых добровольцев. К концу года
и Карельском полку числилось около четырех тысяч солдат.
С приближением зимы пришло время заниматься и другими дела¬
ми. В начале октября в Кемь прибыл новый медицинский офицер, ка¬
питан Мьюир, который заменил на этом посту капитана Гаррисона. Он
сформировал полковой госпиталь, обслуживавший как военных, так
и гражданских пациентов62. Также возник вопрос о методах поддержа¬
ния боевого духа в течение долгих зимних месяцев. В конце месяца
Марш послал Вудсу телеграмму из Кандалакшского штаба: «Поступило
предложение создать любительские ансамбли. Какие музыканты име¬
ются у вас и какие им нужны инструменты?» Ответ Вудса, отправлен¬
ный в тот же день, свидетельствует о его хорошем настроении:
...из того, что мы узнали по этому вопросу, сообщаем следующую инфор¬
мацию: 12 балалаечников без инструментов — четыре гармониста без
гармошек — один горнист без горна — два органиста без органа — есть
ансамбль из девяти человек, играющий на бумаге и расческах, но этого
недостаточно. У одного русского офицера есть кларнет, но я запретил ему
224
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
играть в пределах одной мкли от человеческих поселений согласно Зако¬
ну о защите королевства. Мак-Киллиган умеет играть на волынке, но во¬
лынки у него нет. Старший морской начальник кемского порта сообщил
нам, что консул играет на своей флейте*. Говорят, что в Кеми есть не¬
сколько старых скрипачей, но точных сведений на этот счет лично у меня
не имеется...63
Празднуя осенние успехи Вудса, генерал Мейнард был также за¬
нят вопросом размещения своих сил на время приближавшейся
зимы. По мере того, как выпадал первый снег, дороги становились
все более и более непроходимыми. К концу ноября Белое море долж¬
но было покрыться льдом, после чего генерал уже не мог бы снабжать
свои карельские базы из Мурманска или Архангельска. К этому вре¬
мени он уже вызвал арктического исследователя Эрнеста Шеклтона,
чтобы посоветоваться с ним по вопросу подготовки к зиме64. В своих
мемуарах Мейнард пишет, что в тот период он никак не мог выбрать
между достоинствами и недостатками двух вариантов: оставить свои
силы в районах их развертывания или отвести на север и разрушить
железную дорогу. В конечном итоге, он решил, что отступления не
будет65.
В действительности документы Вудса показывают, что он получил
от Мейнарда инструкции отвести войска на север и карелы категори¬
чески отказались покинуть свои родные края, поскольку в результате
их семьи оказались бы беззащитны как перед белофиннами, так и пе¬
ред большевиками. Вудс, который к этому времени глубоко симпати¬
зировал своим подчиненным, как видно из его мемуаров, понимал
причины их отказа и сам не хотел покидать их. 29 августа Мейнард
послал Вудсу длинное письмо (опубликованное в Приложении А дан¬
ной книги), в котором объяснил ему «общее военное положение» и ре¬
комендовал вернуться со своими силами сначала в Кемь, а потом на
север в Кандалакшу. Он вновь и вновь повторял, что основным врагом
союзников и причиной их присутствия на севере России являются
немцы, а не белофинны или большевики (которые, разумеется, пред¬
ставляли серьезную угрозу для карелов), и предупреждал Вудса о ри¬
ске застрять глубоко в стране на всю зиму, без необходимого снаряже¬
ния и без надежды на подкрепления или снабжение. «Вы должны по¬
нять, — писал он, — что нужно думать и о других вещах, кроме как
о чувствах ваших корел <так в тексте>».
Мейнард допускал, что Вудсу, возможно, не удастся убедить каре¬
лов отступить на север. В этом случае он разрешал Вудсу остаться
с ними, хотя и не рекомендовал делать это, «разве что вы готовы про¬
вести здесь весьма суровую зиму в качестве некоего “Короля Каре¬
лии”». После этого он продолжил:
ГЛАВА 6. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (1)
225
Не думайте, что мне безразлична ваша позиция. Я понимаю вас, но мне
приходится смотреть на вещи шире, чем вам. Если вы сможете убедить
своих подчиненных идти в Кандалакшу, это будет считаться лучшим до¬
стижением всей вашей жизни. Но что бы вы ни решили предпринять, от
всей души желаю вам удачи66.
Вудс не мог не чувствовать, что отношение Мейнарда было безраз¬
личным или снисходительным. Возможно, он почувствовал себя
оскорбленным предложением бросить своих людей, которым (как мы
можем предположить) он уже пообещал материальную и моральную
поддержку со стороны союзников. Для него этот вопрос, скорее всего,
стал делом чести. Это было то, что герой романа Бакана «Пресвитер
Иоанн» назвал «долгом белого человека», ради чего можно было «пре¬
небречь своей жизнью и состоянием». Выполняя этот долг, он прояв¬
лял «дар ответственности, способность быть в некоторой степени ко¬
ролем». (Вудс был не единственным британским офицером, который
принял на себя бремя королевской власти в этом регионе. Лейтенант
11итер Кроуфорд из Королевского шотландского полка, стоявший вме¬
сте с семью солдатами в лапландской деревушке неподалеку от Мур¬
манска, получил прозвище «Короля Рестикента»67.)
Однако Мейнард был не тем человеком, чтобы давить своим автори¬
тетом и расстраиваться из-за уязвленной гордости или своенравности
своего подчиненного. Нам неизвестен ответ Вудса Мейнарду, но у нас
есть успокаивающая записка, отправленная после этого генералом:
Не могу поверить, что вы действительно так неправильно истолковали
письмо. В эти весьма беспокойные времена, которые требуют от нас не¬
стандартных действий, мне кажется, что я имею право на небольшой ро¬
зыгрыш, пусть я и являюсь главнокомандующим офицером. В любом слу¬
чае, я стараюсь оставаться человечным и практичным, и вы можете не
сомневаться: я никогда бы не дал вам всех полномочий с вашими самыми
замечательными бандитами, если бы я хоть немного считал вас за дурака68.
В конце этой второй записки он разрешил Вудсу остаться в Кем¬
ском уезде на зимний период вместе с его карелами.
В тот же день Марш отдал секретный приказ, подтверждая выну¬
жденное решение главнокомандующего не отводить из Кеми Карель¬
ский полк и не разрушать железную дорогу. В этом приказе говорилось,
что Вудс мог без помех «осуществлять свой план по очистке Южной
Карелии» до конца сентября, когда он должен был вернуться в Кемь,
чтобы принять командование над кемским гарнизоном и уездом
у майора Дрейк-Брокмана (который был назначен командиром не¬
226
ЧАСТЬ2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
давно набранного в Сорокской волости 4-го Олонецкого батальона
Карельского полка) и организовать эвакуацию на север основной мас¬
сы не карельских союзных войск, расквартированных в Кеми (то есть
большей части Сербского батальона, королевской морской пехоты,
французского бронепоезда, нескольких польских солдат и половины
контингента королевских инженерных войск под командованием ка¬
питана Мак-Киллигана).
Вудс должен был провести зиму в кемской штаб-квартире Карель¬
ского полка с капитаном Мак-Киллиганом и его оставшимися сапера¬
ми, подразделением Славяно-Британского легиона и несколькими
подразделениями новой белогвардейской Мурманской армии, кото¬
рые тоже были отданы под его командование69. Четыре тысячи карель¬
ских солдат были распределены по четырем батальонам, расквартиро¬
ванным на их землях: самый большой стоял в Юшкозере, а три дру¬
гих — в Вокнаволоке (его задачей была охрана границы), на 44-й ветке
(на железной дороге примерно посередине между Кемью и Кандалак¬
шей) и в Сороке70.
Над зданием ухтинской городской управы, на радиомачте в Юш¬
козере, над кемскими казармами и над штабом Вудса в Кеми (под
Юнион-Джеком) развевался новый флаг Карельского полка — зеленый
трилистник на оранжевом фоне. Вудс сам придумал его дизайн (объе¬
динив цвета ирландских юнионистов и республиканцев), а изготовле¬
ны новые флаги были в Бангоре его братом Робертом (см. с. 59).
Для белых офицеров Мурманской армии, недавно прибывших
в Кемь, не остались тайной симпатии Вудса к карелам, к которым они
относились с нескрываемым презрением, подозрениями и враждеб¬
ностью. Зная ирландское происхождение Вудса, они также предпола¬
гали, что он был ярым националистом, стремившимся склонить своих
подчиненных к сепаратистским выступлениям. Как мы вскоре уви¬
дим, их доклады военному и политическому руководству белых сил
в Архангельске постепенно настроили британских генералов и дипло¬
матов против Карельского полка и подтвердили подозрения британ¬
ской штаб-квартиры в Мурманске (проявляющиеся уже в мягких пре¬
достерегающих сообщениях от Мейнарда, датированных августом
и сентябрем), что Вудс «окарелился». К наступлению зимы была подго¬
товлена сцена для заговоров, двуличной политики и распространения
зловещих слухов, что так красочно описал Вудс в своих мемуарах.
ГЛАВА 7
КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
МЕЧТЫ НАЦИОНАЛИСТА И РЕАЛЬНОСТЬ ИМПЕРИАЛИСТА, 1919 Г.
К концу 1918 г. большинству наблюдателей и участников интервенции
пало ясно, что, пока союзники находятся на севере России, их глав¬
ным противником остается режим большевиков, даже если об офици¬
альном объявлении новой политики речи не шло. После перемирия
11 ноября немецкая угроза была устранена. Упорное стремление бело¬
финнов аннексировать Карелию никогда не принималось во внима¬
ние. В начале 1919 г. президент США Вудро Вильсон и британский пре¬
мьер-министр Ллойд Джордж предложили противоборствующим сто¬
ронам в русской гражданской войне провести мирные переговоры на
острове Принкипо в Мраморном море. Большевики приняли это при¬
глашение, но белое движение (при поддержке Франции) отказалось,
что разрушило все надежды договориться о прекращении граждан¬
ской войны. Хотя американцы не оставили попыток организовать
мирные переговоры, основной вопрос, который теперь стоял перед
союзниками, заключался в следующем: остаться ли им в России в над¬
ежде сокрушить революционное государство или вывести свои войска
(чего хотели многие правительства и большинство их народов) и пре¬
доставить белым силам исключительно моральную и материальную
поддержку для продолжения борьбы.
228
ЧАСТЬ2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ. ВУДСА
К этому времени союзники уже перевели на север России значи¬
тельные силы. Численность британских и канадских войск превыша¬
ла 13 тыс. человек, многие из которых были физически негодными
к несению службы. Эти войска были распределены поровну между
Мурманском и Архангельском. Свыше пяти тысяч солдат было в Ар¬
хангельске у американцев, физически годных, но неопытных и с низ¬
ким боевым духом; французские войска численностью 2500 человек
были разбросаны по обоим регионам — среди них были очень замер¬
зшие и злые африканские части; кроме того, вдоль Мурманской же¬
лезной дороги было рассредоточено примерно по 1200 итальянцев
и сербов1. Во всех частях процветало пьянство, к тому же большевист¬
ская пропаганда умело играла на их усталости от войны и отсутствии
цели.
Вдобавок союзники рекрутировали из числа местного населения
около 7500 человек, из которых самым крупным контингентом был
четырехтысячный Карельский полк. Белогвардейское Временное пра¬
вительство Северной области, сформированное в августе в Архангель¬
ске (в октябре оно отстранило Мурманский совет от управления Мур¬
манским краем), так и не сумело мобилизовать более многочислен¬
ное, но остававшееся апатичным русское население этого региона2.
Многие из русских крестьян, призванных в белую армию, быстро
взбунтовались или дезертировали. (Распустив Мурманский совет, бе¬
логвардейское руководство начало проводить расследование в отно¬
шении Звегинцева, который до этого сотрудничал с большевиками.
Вудс подозревал Звегинцева в связях с красными и в организации не¬
скольких покушений на жизнь британских офицеров в Сороке (см.
с. 76-78). Позже Звегинцев бежал из России и по имеющимся сведени¬
ям в 1928 г. жил в Париже.)3 Помощник генерал-губернатора Северной
области Василий Васильевич Ермолов, возглавивший Мурманский
край и Беломорскую Карелию в октябре 1918 г., был настроен особен¬
но недружелюбно по отношению к Вудсу, не в последнюю очередь из-
за явных успехов ирландца в вербовке и подготовке карелов.
Даже если союзники и решили эвакуировать свои войска, сначала
им нужно было создать безопасный плацдарм, чтобы большевики не
сумели помешать их эвакуации и, в идеале, не смогли бы сразу одер¬
жать победу над остающимися белогвардейскими силами. Парадок¬
сально, но эта задача потребовала размещения дополнительных под¬
креплений перед собственно эвакуацией. В любом случае, до весны
союзники были связаны замерзшим морем, что откладывало приня¬
тие какого-либо решения. Им также требовалось время, чтобы подго¬
товить передачу белогвардейской армии тех подразделений, которые
они набрали из местного населения, включая Карельский полк и Сла¬
вяно-Британский легион. Тем временем русское военное руководство,
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
229
ч тобы усилить свои войска, ввело на контролируемых территориях
обязательную воинскую повинность.
Союзники также надеялись, что сибирская белогвардейская армия
адмирала Колчака, в которую с таким энтузиазмом отправился Аль¬
фред Нокс и которая к этому времени добилась некоторых успехов,
сможет продвинуться достаточно далеко на запад, чтобы соединиться
с белогвардейскими силами в Архангельской губернии. Их сил должно
было хватить, чтобы позволить союзникам безопасно вывести свои
войска и потом, соединившись с Добровольческой армией генерала
Деникина на юге России, сокрушить власть большевиков. Поэтому
в течение первой половины 1919 г. силы союзников наступали в юж¬
ном направлении на Архангельском фронте (где их гораздо сильнее
сдерживали мятежи в собственных войсках, чем вражеское сопротив¬
ление) и в Олонецкой Карелии. К началу лета войска Мейнарда в Каре¬
лии, которым помогали белогвардейские силы, достигли северо-за¬
падного берега Онежского озера4.
Тем временем в структуре британского командования произошли
некоторые изменения. В октябре 1918 г. бестактного генерала Пуля за¬
менил бригадный генерал Эдмунд Айронсайд. Ему было всего трид¬
цать семь лет, но он уже имел репутацию блестящего пехотного ко¬
мандующего и человека, искушенного в политике (несмотря на то, что
он нередко делал уничижительные замечания обо всех национально¬
стях, кроме англичан)5. В начале своей карьеры Айронсайд работал
под прикрытием в немецкой юго-западной Африке (где оц принял
участие в геноциде племен хереро, проводимом немцами), а потом
служил в Южной Африке, где встретил Джона Бакана. Огромный ан¬
гличанин произвел на романиста такое впечатление, что Айронсайд
стал прообразом Ричарда Хеннея, бесстрашного героя «Тридцати де¬
вяти шагов» (1915).
После прибытия Айронсайда мурманская штаб-квартира Мейнар¬
да стала независимой от архангельского командования. В конце сен¬
тября начальником штаба Мейнарда был назначен подполковник
Е. О. Льюин6. Этот офицер имел тесные связи с белогвардейской груп¬
пой в мурманской штаб-квартире и был враждебно настроен по отно¬
шению к Вудсу, который, по его мнению, страдал от «комплекса пре¬
восходства» и которого «нужно было обуздать» (см. с. 107). В декабре
1918 г. Марш по состоянию здоровья вернулся в Англию. Вудс на четы¬
ре дня принял временное командование над 237-й бригадой (недол¬
гое, но очень почетное повышение, которое он не упоминает ни в ме¬
муарах, ни в статье из справочника «Кто есть кто»), пока его не сменил
сначала бригадный генерал M. Н. Тернер из 236-й бригады (в которую
входили союзные части, действующие к северу от Кандалакши), а по¬
том бригадный генерал Дж. Д. Прайс, прибывший в середине января
230
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
(также с инструкциями от Льюина «обуздать Вудса») и командовав¬
ший бригадой до ее эвакуации7.
К лету 1919 г. большевики остановили наступление Сибирской ар¬
мии Колчака на запад. В начале июня Нокс отправил в Военное мини¬
стерство телеграмму, в которой излагал два варианта действий в дан¬
ной ситуации. Союзники были должны либо существенно усилить Ар¬
хангельск и высадить 50-тысячную армию в Эстонии, чтобы захватить
Петроград, а потом начать наступление на Москву, либо потребовать,
чтобы белые и красные заключили перемирие, а потом организовали
под международным наблюдением выборы в Учредительное собра¬
ние, которое и решило бы дальнейшую судьбу России. Нокс заметил,
что второй план встретит сопротивление как со стороны «еврейских
комиссаров» (т. е. правительства Ленина — согласно расхожему, но не¬
правильному мнению, в нем доминировали евреи), так и «бесполез¬
ной буржуазии», но нашел бы поддержку у девяноста процентов насе¬
ления8.
Однако союзники уже начали разрабатывать практические и бо¬
лее реалистичные планы по эвакуации своих беспокойных северных
русских сил во второй половине лета. Чтобы успокоить британское об¬
щественное мнение по вопросу отправки восьмитысячных вспомога¬
тельных сил на север России, Уинстон Черчилль организовал кампа¬
нию в прессе, которая должна была показать, насколько легко и успеш¬
но проходила операция. 3 апреля мурманский корреспондент «Тай¬
мс», например, писал, что «здесь ничуть не труднее, чем в Фарнборо
<в графстве Гэмпшир, промышленном и испытательном центре воен¬
ной авиации> — хорошая еда, развлечения и спорт, и все это приправ¬
лено приключениями в виде незначительных стычек с большевика¬
ми». 8 апреля он прислал по телеграфу статью, опубликованную под
заголовком «Королевские ирландские карелы. История двух речных
амазонок», в которой описывалась — с несколькими небрежными не¬
точностями — победа, одержанная полком в прошлом году, полковой
значок в виде трилистника и награждение Военным крестом несколь¬
ких карельских женщин, отвечавших за снабжение по реке (описание
Вудса см. на с. 53-54).
Тем временем 237-я бригада Прайса теснила противника на юж¬
ном направлении, чтобы захватить у большевиков передовые пози¬
ции в Повенецком уезде в центральной Карелии. К началу июля в Мур¬
манском крае и в Карелии белогвардейцам удалось мобилизовать
лишь около пяти тысяч человек (не считая карелов, особая история
которых в данный период будет рассмотрена ниже). Эти русские при¬
зывники были поставлены под командование генерала Владимира
Степановича Скобельцына, который поразил Вудса сочетанием не¬
скрываемого фатализма и чувства долга (см. с. 80). Эту точку зрения
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
231
|шделял и Мейнард: «Его спокойствие было настолько сильным, —
вспоминал британский генерал о Скобельцыне в своих мемуарах, —
что создавалось впечатление постоянной печали — впечатление, кото¬
рое, как мне кажется, было недалеко от истины, ведь горести его стра¬
ны были его горестями»9.
Хотя силы белогвардейцев были еще недостаточными, Мейнард
уже получил четкие приказы об эвакуации. Французские войска поки¬
нули север России в начале июня, американские — в середине июля.
Эвакуация британских и других союзных войск из Архангельска была
завершена к середине сентября. В это же время, после последнего на¬
ступления на юг в сторону Петрозаводска, мурманская штаб-квартира
Мейнарда передала набранные из местного населения отряды под ко¬
мандование белогвардейцев и эвакуировала все оставшиеся войска.
Последний британский солдат покинул Кемь 29 сентября, а Мур¬
манск— 12 октября10.
За месяц до этого Черчилль объявил в «Таймс», что союзники эва¬
куируют всех русских, оказавших им помощь. Айронсайд ожидал, что
в Архангельске будет подано около 18 тысяч заявлений. На деле выш¬
ло, что британцы забрали с собой лишь около шести тысяч русских бе¬
женцев, остальные же решили остаться и сражаться11. Ответственность
ia судьбы оставшихся русских (большинство из них стали жертвами
иобедителей-болыиевиков в начале следующего года), как позже с не¬
скрываемой горечью писал Черчилль, лежала «на могущественных
и блистательных нациях, которые выиграли войну, но так и не довели
начатое дело до конца»12.
Оглядываясь назад, Мейнард полагал, что интервенции в целом
удалось добиться поставленных целей: «Небольшая горстка британ¬
цев и союзников, — писал он в своих мемуарах, — дислоцированная
в практически неизведанной арктической пустыне, помогла победе
над Германией больше, чем можно было бы добиться гораздо более
шачительными силами, занятыми на любом другом театре военных
действий!»13 Начальник Имперского генерального штаба сэр Генри
Уилсон, излагая события в служебной записке Черчиллю в декабре
НИ9 г., был более сдержан в оценке интервенции (в которой британ¬
цы потеряли около тысячи человек, в том числе убитыми — 41 офице¬
ра и 286 военнослужащих других званий). В заключении он писал, что
извлек из этого опыта важный урок: «Когда военные силы оказывают¬
ся вовлеченными в наземные операции, почти невозможно ограни¬
чить степень их участия». Он пророчески добавил: «При нынешнем
уровне мирового хаоса будет весьма мудро не забывать про этот
принцип»14.
234
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Британский главнокомандующий был прав в том, что белогвар¬
дейцев и карелов нельзя было примирить. С одной стороны, русские
рассматривали контакты британцев с карелами как «предательские» —
архивные данные показывают, что рассказы Вудса о смертоносной
двуличности ряда белогвардейских офицеров в Кеми и Мурманске не
были всего лишь игрой его излишне богатого воображения19.
С другой стороны, карелы начали преследовать свои национали¬
стические цели с еще большим рвением и настойчивостью. В конце
января карельская делегация вручила Вудсу написанное от руки пись¬
мо, адресованное «Его Величеству Королю Великобритании», которое
он должен был вручить британскому Верховному командованию, что¬
бы оно переправило письмо в Лондон (Вудс воспроизводит этот доку¬
мент в «Карельском дневнике», с. 134-139, хотя он ошибочно датирует
его концом февраля). Он был подписан представителями семи воло¬
стей Беломорской Карелии, тремя офицерами Карельского полка
(майором Григорием Лежевым, его адъютантом капитаном Петром
Лежевым и капитаном С. Петерсоном) и Ииво Ахава, который пред¬
ставлял волости, оккупированные красногвардейским Финским леги¬
оном. В документе кратко описывалось сложившееся затруднительное
положение и предлагалось его решение:
С Россией сжиться мы никогда не сможем, да и не желаем. К Финляндии,
которая наглым образом хотела присоединить нашу родину к себе, опу¬
стошив наши села и деревни, унеся наши последние деньги-гроши, мы
быть солидарны никогда не хотим... Умоляюще просим принять нашу ро¬
дину Корелию <Так в тексте. — Примеч. перев.> под защиту Британии*,
которую всякий щиплет, т. е. Корелию.
Вудс передал это письмо Прайсу с пометкой «секретно», но без ка¬
ких-либо комментариев20.
Через неделю, 7 февраля, Мейнард прибыл в Кемь. (Этот визит
и все последующие события описаны в мемуарах Вудса с подкупаю¬
щей непосредственностью, но непонятно и путано хронологически).
Утром главнокомандующий силами союзников провел инспекцию
полка и вручил награды (в том числе двум девушкам-гребцам, упомя¬
нутым выше). После этого он встретился с Прайсом и Вудсом и сооб¬
щил им о категорическом отказе британского правительства на пети¬
цию карелов. Более того, Мейнард даже не постарался смягчить эту
новость для карелов, вместо этого потребовав от Вудса, чтобы тот на¬
чал готовить полк к переходу под российское командование, «когда
наступит время эвакуации». Для этого Мейнард предложил постепен¬
но вводить в полк русских офицеров. Первым русским, получившим
туда назначение, был граф Беннигсен, бывший императорский гвар¬
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
235
деец, который вступил в 4-й (Олонецкий) батальон Дрейк-Брокмана
и марте и которого высоко оценивали как Вудс, так и Мейнард21.
Следующим вечером Мейнард, Прайс и Вудс ужинали в Кеми вме¬
сте с несколькими белогвардейскими офицерами, включая Ермолова,
вице-губернатора Северной области22. Через шесть дней, 14 февраля,
Ермолов подал докладную о Карельском полке генерал-губернатору
Е. К. Миллеру в Архангельск. Он писал, что карелы под руководством
Вудса «окрасились в отчетливо красный оттенок... который проявля¬
ется в актах насилия по отношению к русским чиновникам и более бо¬
гатым соотечественникам, а также в системе террора по отношению
к буржуазии — белой <финской> гвардии — врагам союзников»23. Он
признал, что Вудс и другие британские офицеры в определенной сте¬
пени смягчали политический радикализм в полку. Однако Вудс и его
подчиненные позволили «неразумно вовлечь себя в преследование
тех <т. е. белогвардейцев>, кто жаждет бороться с красногвардейцами
и большевиками». Далее Ермолов писал:
Полковник Вудс — сильный и энергичный мужчина — в заботе о своих
подчиненных слишком увлекся своей ролью. Появился новый карельский
флаг (оранжевое полотно с трилистником — несомненно, ирландский);
и этот трилистник используют в своей униформе не только карельские
офицеры и солдаты, но и британские офицеры, возглавляющие карелов.
Впервые на исторической сцене появилась «Карельская нация», и свеже¬
испеченные офицеры, среди которых есть два или три бывших учителя,
неуклюже обсуждают вопросы, на которых на протяжении десяти про¬
шедших лет умело играла банда панфинских агитаторов в Карелии. Они
заручились поддержкой британского командования, и их работа основы¬
вается на значительных продовольственных запасах24.
Ермолов указал, что местные русские жители испытывают «непри¬
крытое беспокойство» и признал, что «их раздражение выливается
лично на полковника Вудса и его офицеров». По его мнению, это было
неприятно, но вполне понятно. Лично познакомившись с полковни¬
ком Вудсом, он сделал вывод, что «не может быть никаких сомнений
в его искренности, оттого его ошибки еще более печальны, так как
в них он проявляет типичное британское упрямство»25.
Чтобы исправить эту ситуацию, Ермолов предложил приостано¬
вить вербовку в Карельский полк, запретить ему операции к югу от
Кемского уезда (он боялся, что иначе полк заразит своим радикализ¬
мом олонецких карелов), а в южной Карелии свести в новый смешан¬
ный полк 4-й батальон и русские подразделения малочисленного Сла¬
вяно-Британского легиона. Вдобавок он предложил лишить карель¬
ских солдат «привилегированного» снабжения, которое они получали
232
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
* * *
Как все эти события повлияли на карелов и их националистиче¬
ские стремления? Февральская революция 1917 г. в России, которая
свергла царский режим и поставила во главе страны Временное пра¬
вительство до национальных выборов в Учредительное собрание (оно
должно было решить будущее конституционное устройство России),
открыла новые перспективы для многих небольших приграничных
народов. Впервые в истории казалось, что карелы больше не стоят пе¬
ред двумя взаимоисключающими вариантами — русским имперским
господством или поглощением «родственной» Финляндией, которая
сама собиралась провозгласить себя независимым государством. Ли¬
беральная демократическая Россия могла предоставить карелам воз¬
можность для создания территории со своим самоуправлением вну¬
три российских границ или даже для провозглашения независимости
(как, например, потребовали три прибалтийских государства, каждое
размерами от трети до половины Карелии и с ненамного более много¬
численным населением).
В июле 1917 г. недавно сформированное Ухтинское волостное со¬
брание написало предварительный вариант конституции Карельского
автономного края в составе Российской конфедерации, который оно
намеревалось подать в соответствующее время в Учредительное со¬
брание. Ухтинское собрание, которое не было профинским и не стояло
на крайних антибольшевистских позициях, понимало, что в данный
момент лучше занять выжидающую позицию, и тем временем пред¬
ложило раздать государственные земли и леса населению, чтобы по¬
лучить народную поддержку15.
После октября новое правительство Ленина распустило местные
собрания, выбранные демократическим путем. На тот момент каза¬
лось, что ожиданиям карелов на решение своего вопроса на основе
территориальной децентрализации не суждено сбыться. Такой пово¬
рот событий мог бы толкнуть карелов обратно в объятия Финляндии,
если бы белофинские добровольцы не организовали в 1918 г. два во¬
оруженных вторжения в Олонецкую Карелию. Вполне вероятно, что
карелы воспользовались бы помощью Финляндии в осуществлении
собственных схем самоопределения, но это нападение было воспри¬
нято ими как явная попытка захвата их территории, и они мобилизо¬
вали свои силы, чтобы противостоять дальнейшему вторжению16.
Когда в начале лета на севере России началась высадка союзных
войск, карелы обрели надежду, что им удастся заручиться достаточной
материальной и политической поддержкой, чтобы утвердить свое
право на автономию или независимость как от России, так и от Фин¬
ляндии. Это стремление полностью соответствовало принципу нацио¬
нального самоопределения, провозглашенному в январе 1918 г. пре¬
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
233
зидентом США Вудро Вильсоном в своей программе из четырнадцати
пунктов, которая должна была послужить основой для мирной конфе¬
ренции, начавшейся через год в Париже17. Карелы, разумеется, не хо¬
тели считаться с соглашением, подписанным 7 июля 1918 г. Пулем
с мурманскими властями в прагматических целях, без оглядки на
принцип национального самоопределения. В этом соглашении Пуль
обязался поддерживать региональную территориальную целостность
и «великую неделимую Россию» — условие, на котором настаивало бе¬
лое движение. Не был этот акт политического реализма и тем аргумен¬
том, который заставил бы Вудса, человека воинственного в своей
принципиальности, отказаться от поддержки тех, кто так хорошо ему
служил.
В конце 1918 г. Мейнард признал, что успех, которого карелы доби¬
лись в своей осенней операции, начал создавать политические труд¬
ности. Поступив к союзникам на службу и выступив на их стороне про¬
тив белофиннов, возглавляемых немцами, они теперь верили, что со¬
юзники должны оказать им поддержку или, по крайней мере, беспри¬
страстно выслушать. Союзники считали, что они ничего не должны
карелам, и продолжали требовать послушания, покорности и службы.
В отличие от Вудса, они так и не поняли, что карелами «можно было
руководить, но не погонять».
В начале ноября Мейнард встретился в Кеми с лидерами Беломор¬
ской Карелии (включая Ииво Ахава, который перевелся из красногвар¬
дейского Финского легиона в полк Вудса в начале осени). После встре¬
чи британский генерал уведомил директора военной разведки в Лон¬
доне, что на карелов можно положиться в вопросе «поддержания и ох¬
раны местной границы» (т. е. для возможного отражения будущего
немецкого или белофинского вторжения), однако он не испытывает
уверенности в их готовности сражаться на стороне белогвардейцев
против большевиков. Скорее всего, он был прав. В конце концов, пра¬
вительство Ленина провозгласило национальную политику, основан¬
ную на антиимпериалистических принципах, которая давала карелам
какие-то надежды на уступки, в то время как белогвардейцы демон¬
стративно выказывали надменную непримиримость по отношению
к подчиненным народам бывшей империи.
Мейнард предостерегал, что любая попытка улучшить отношения
между белым движением и карелами, скорее всего, лишь усугубит не¬
довольство последних. Другими словами, за свое дальнейшее сотруд¬
ничество карелы выдвигали условия, которые, как он знал, было невоз¬
можно выполнить. Однако далее Мейнард указывал: «Если все же будет
принято решение об отзыве союзных сил, эту попытку нужно предпри¬
нять, иначе без помощи карелов у русских на этой стороне, скорее все¬
го, не будет никаких шансов оказать сопротивление большевикам»18.
236
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
в качестве подразделения союзных сил: вместо этого они должны
были ограничиться теми же (меньшими) рационами, что получали бе¬
логвардейские отряды.
В то же время новое кемское земское собрание, выборы в кото¬
рое в тот момент организовывали русские власти, должно было обес¬
печить лучшие условия для северо-карельского населения и вырабо¬
тать программу общественных работ (строительство дорог, больниц
и т. д.). Подобный подход поощрил бы карелов более активно сотруд¬
ничать с русскими — предположительно, чтобы ослабить их ложное
чувство национальной обособленности, — и позволил бы им почув¬
ствовать свою роль в победе антиреволюционного движения. Нако¬
нец, британских офицеров Карельского полка предполагалось посте¬
пенно заменить на русских, что позволило бы союзному командова¬
нию «сохранить лицо и выпутаться» из этой странной и нелепой си¬
туации26.
Как свидетельствует запись внизу документа, сделанная от руки,
Ермолов получил от Мейнарда согласие по всем этим пунктам. Оно
было подтверждено 18 февраля на встрече между Ермоловым и пол¬
ковником Льюином, начальником штаба Мейнарда в Мурманске, ко¬
торый к тому времени уже был недоброжелательно настроен по отно¬
шению к Вудсу и его карелам. В марте 4-й батальон Карельского полка,
командиром которого был Дрейк-Брокман, вывели из-под командо¬
вания Вудса и слили с отрядами Славяно-Британского легиона, дейст¬
вующими в южной Карелии. Новое смешанное подразделение, полу¬
чившее название «Олонецкий полк», включало в себя два батальона
(один из них назвали Карельским, что создало определенную путани¬
цу). Его командиром был назначен подполковник Л. Дж. Мур, подчи¬
нявшийся непосредственно генералу Прайсу27.
Тем временем кемские карелы направили все усилия на защиту
национальных интересов, а не большевизма. Согласно мемуарам Вуд¬
са, делегация, подавшая ему петицию в конце января, также обрати¬
лась к нему за рекомендацией по сложившейся ситуации «не офици¬
альным образом, а в частном порядке» (см. с. 108-109). Когда Вудс
проявил осторожность, они попросили у него разрешения пригласить
бывшего премьер-министра финского социалистического правитель¬
ства Оскари Токоя, который в тот момент служил в красном Финском
легионе Бертона, приехать на поезде из Кандалакши и высказать свое
мнение в качестве эксперта по поводу их дальнейших действий. Пол¬
ковник согласился на это, что было рискованным решением, ведь
Мейнард уже подозревал Токоя вместе с его другом, капитаном Верне¬
ром Лехтимяки, также красным финном, в подрывной деятельности
(неясно, знал ли об этом Вудс до того, как уступил просьбам карелов;
его мемуары подразумевают, что нет)28.
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
237
Результатом встречи карелов с Токоем - согласно мемуарам Вуд¬
са, встреча проходила в его присутствии - было решение созвать
в конце месяца съезд представителей карелов. На встрече, которая со¬
стоялась 16 февраля в штаб-квартире Карельского полка, также при¬
сутствовали его офицеры, Григорий Лежев и Ииво Ахава29. Ахава про¬
изнес пылкую речь, которую, согласно имеющимся сведениям, напи¬
сал для него Токой, требуя права на самоопределение, международно¬
го признания и представительства на международной мирной конфе¬
ренции, которая в это время собиралась в Париже для обсуждения
новой национальной карты послевоенной Европы.
Мейнард был заранее предупрежден о кемском съезде и приказал
бригадному генералу Прайсу посетить его и зачитать на нем телеграм¬
му от главнокомандующего с угрозами, что союзники прекратят ока¬
зывать карелам помощь, если те продолжат настаивать на своих наци¬
оналистических требованиях. Прайс выполнил этот приказ и произ¬
нес долгую и горячую речь от себя (опубликована в Приложении В).
Если с русскими лидерами британские генералы обращались как со
старшими школьниками, то с карелами они держались как с испор¬
ченными школьниками младшего возраста. Прайс заявил, что цель
интервенции союзников с самого начала заключалась в «искоренении
и уничтожении большевиков» (это должно было весьма удивить неко¬
торых из его слушателей), чьей верой была «анархия и разруха». Каре¬
лы были обязаны принять участие в антибольшевистской кампании,
продолжал он, чтобы заслужить благосклонность белогвардейцев, ко¬
торые после победы и восстановления своей империи, возможно, да¬
дут им какую-то степень автономии. Тем временем делегаты должны
были разойтись по домам и объяснить свои людям, что «мир, процве¬
тание и счастье Карелии будут возможны... лишь тогда, когда возро¬
дится великая, единая и свободная Россия».
Карелов в их убеждениях не поколебали ни угрозы Мейнарда, ни
покровительственные аргументы Прайса — все это прозвучало впу¬
стую, учитывая нескрываемое презрение и враждебность, которую де¬
монстрировали по отношению к местному населению белогвардейцы.
Вместо этого карелы поддержали требования Ахава и решили сформи¬
ровать Национальный комитет, состоявший из пяти человек, — своего
рода временное правительство, которое должно было подготовить
местные выборы в карельское национальное Учредительное собрание.
Именно оно и должно было определить, будет ли будущее Карелии
связано с Россией, с Финляндией или ни с той и ни с другой. Нацио¬
нальный комитет был наделен полномочиями начать переговоры
с «соседними государствами» Карелии (т. е. с Финляндией, белогвар¬
дейским Временным правительством Северной области и Советской
Россией), чтобы добиться от них признания ее независимости, а также
238
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
послать двух делегатов на Парижскую конференцию и на остров При-
нкипо (в том случае, если эта конференция состоится), чтобы обязать
договаривающиеся стороны признать право Карелии на самоопреде¬
ление30. Майор Григорий Лежев из Карельского полка и его адъютант
Петр Лежев (скорее всего, братья) получили от съезда особый мандат
на участие в Национальном комитете и согласились помогать ему
в его деятельности, если она не вступит в противоречие с их воинским
долгом (это условие является важным в свете обвинений, выдвинутых
позднее против карельских офицеров полка)31.
Всем без исключения, кроме Вудса и самих карелов, эти требова¬
ния казались смехотворными и опасными. Белогвардейцы открыто
высказывали свое убеждение в том, что съезд карелов предвещает не¬
медленное большевистское восстание в уезде, которое начнется и бу¬
дет возглавлено самим Карельским полком. Несомненно, в их интере¬
сах было представить для британцев деятельность карелов именно
в таком свете. Хотя Мейнарда так и не удалось убедить, что полк соби¬
рается поднять восстание, и Вудс энергично и неоднократно опровер¬
гал это, остальные офицеры и командование союзных сил были склон¬
ны верить, что дела обстоят именно так.
5 марта Дрейк-Брокман отправил Прайсу в штаб-квартиру 237-й
бригады в Кеми телеграмму, в которой говорилось, что «командующий
Батаяр, офицер французской военной разведки, переслал рапорт <он
был написан, скорее всего, Ермоловым и в то время ходил по кругу>,
где сообщается, что на Карельский полк, по его мнению, нельзя пола¬
гаться и нужно предпринять меры, чтобы обезвредить любое восста¬
ние, которое может в нем произойти»32. Штаб-квартира в Мурманске,
очевидно, пришла к тем же выводам, и Прайс немедленно вызвал Вуд¬
са й приказал ему разоружить свой полк. В британских военных архи¬
вах отсутствуют сведения о дальнейших событиях. Однако, как сообща¬
ют мемуары Вудса, ему удалось убедить своего командира в том, что
история о планируемом в Карельском полку мятеже была сфабрикова¬
на белогвардейцами, которые хотели использовать ее как уловку, что¬
бы убить всех британцев в Кеми и потом возложить ответственность на
карелов. Прайс согласился, чтобы карелы, пока создается видимость их
разоружения, оставили при себе все оружие за исключением пулеметов
Льюиса (легкий пулемет, с которым управлялись два человека, был ши¬
роко распространен в британской армии). Вудс разработал план, чтобы
у карелов остались даже пулеметы (впервые в своей жизни, утверждает
Вудс в своих мемуарах на с. 122, он «намеренно нарушил дух прямого
приказа от вышестоящего начальства»), и расставил свои войска таким
образом, чтобы предотвратить спланированное русскими нападение.
Британское правительство уже передало карелам четкий ответ на
их петицию через генерала Мейнарда. В начале марта министерство
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
239
иностранных дел послало в Кемь Фрэнсиса Линдли, своего поверенно¬
го на севере России, чтобы окончательно уладить этот вопрос. Согла¬
сно мемуарам Вудса (с. 140), Линдли весело приветствовал его на стан¬
ции словами: «Неужели, полковник Вудс, это очередной ирландский
розыгрыш?» Дипломат снова повторил, что британское правительство
не примет Карелию в качестве протектората, после чего отправился на
встречу с карелами, которую Вудс пропустил, так как «не испытывал
желания наблюдать <их> разочарование». Линдли также сообщил Вуд¬
су, что карельская петиция «вызвала переполох среди некоторых из
наших союзников» и что самого Вудса считали ответственным за под¬
стрекательство «британских планов на захват Карелии».
Хотя мы знаем, что эта часть обвинений была исключительно пло¬
дом воображения белогвардейцев — Британия никогда не вынашива¬
ла «планов» на захват территории в этом регионе — остается неясным,
какую роль сыграл Вудс в политической деятельности карелов в этот
период. Был ли он в действительности подстрекателем, как считали
некоторые, или просто пассивным наблюдателем? В своих мемуарах
он не скрывает, что искренне поддерживал стремления карелов — он
стал испытывать по отношению к ним «милосердие и доброту, многое
поняв, наблюдая за безмолвным страданием местных жителей», если
снова процитировать героя «Пресвитера Иоанна» Бакана. Он верил
и надеялся, что их петиция с просьбой предоставить Карелии статус
британского протектората могла иметь успех не в последнюю очередь
благодаря лесным богатствам и полезным ископаемым края, которые,
как он понимал, были соблазнительной приманкой для империи (см.
с. 140).
Однако, согласно свидетельству Вудса, он тщательно сохранял
профессиональную беспристрастность, предлагая свои советы (на¬
пример, организовать избирательную систему, сформировать сбере¬
гательный банк и кооперативные торговые общества, см. с. 144) толь¬
ко частным образом. То, что его лояльность британскому командова¬
нию всегда оставалась на первом месте, не подлежит сомнению. Когда
во время ухтинской кампании, длившейся с августа по октябрь 1918 г.,
он узнал, что несколько карелов организовали встречу в Панозере, на
которой обсуждали политические требования, он искренне посовето¬
вал им быть осторожнее в своих намерениях и не позволить отдален¬
ным амбициям отвлечь себя от борьбы против белофиннов и немцев.
Он осознавал, что это было приоритетной задачей как для него, так
и для них33.
Однако тот факт, что Вудс в действительности самым очевидным
образом «нарушил дух» приказа разоружить карелов в марте следующе¬
го года и осмелился весьма творчески интерпретировать инструкции
в нескольких других случаях (например, когда ему было приказано
240
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
арестовать Токоя в то время, когда финский политик находился с ви¬
зитом в Кеми, см. с. 110), предполагает, что он, возможно, не всегда
проводил различие между профессиональной и личной ролями. Это
также придает вес другим свидетельствам, согласно которым Вудс
сыграл более активную и конструктивную роль в развитии карельско¬
го националистического движения.
Мы уже сталкивались с мнением Ермолова о том, что Вудс «слиш¬
ком увлекся своей ролью» и что он «проявляет типично британское
упрямство», не желая отказаться от своей ошибочной позиции. Ермо¬
лов также, вполне возможно, верил (как намекнул Линдли), что Вудс
мог поощрять карелов в их «свежеиспеченных» националистических
амбициях только с распоряжения или при попустительстве британ¬
ского правительства. Однако у вице-губернатора хватило такта, чтобы
скрыть эти подозрения в докладе, который он отправил Миллеру и ко¬
торый был переведен и распространен среди британских дипломати¬
ческих и военных чиновников, в конечном итоге достигнув Уайтхол¬
ла, где он оказался на столе британского министра иностранных дел
лорда Керзона.
Другие белогвардейцы высказывали свои обвинения более откро¬
венно. Владимир Иванович Игнатьев, политически левый антиболь¬
шевик и министр внутренних дел в русском правительстве в Архан¬
гельске до августа 1919 г., через несколько лет вспоминал в своих ме¬
муарах (написанных в советской тюрьме и потом опубликованных
в советском журнале):
В Карелии англичане устроили авантюру — английский полковник, ко¬
мандовавший там военными силами, сорганизовал тайный съезд корел
<так в тексте> и, играя на их национальном чувстве, провел резолюцию
о независимости, в которой этот съезд передавал вопрос, от имени ка¬
рельского народа, на разрешение Лиги Наций. Нечего указывать на то, что
здесь англичане выкраивали себе первый колониальный плацдарм на на¬
шем севере. Мы протестовали и авантюру эту сорвали34.
Мемуары Игнатьева можно, конечно, проигнорировать как типич¬
ное советское переписывание истории, а также как попытку само¬
оправдания, в которой он перевел основное внимание со своей роли
на непорядочных английских империалистов (с очевидным успехом —
в 1922 г. его выпустили из тюрьмы на основании того, что он «полно¬
стью расстался со своим контрреволюционным прошлым»).
Однако генерал Владимир Владимирович Марушевский, бывший
гвардеец российской императорской армии и главнокомандующий
белогвардейской армией в Архангельске и Мурманске с ноября 1918 г.
по август 1919 г., стоявший на совершенно иных политических пози¬
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
241
циях и написавший свои мемуары в конце двадцатых годов в эмигра¬
ции, свидетельствует о том же35. Марушевский (с ним мы еще встре¬
тимся) отрицал само существование отдельной карельской народно¬
сти среди русского населения этого региона, считая, что «карельская
национальность» была наглым британским «изобретением», а стрем¬
ление местного населения к «самоопределению» было британской
инициативой, основывавшейся на высокомерии «сынов гордого Аль¬
биона, <которые> не могли себе представить русских иначе, чем в виде
маленького, дикого племени индусов или малайцев что ли». Очевид¬
но, что русский генерал все еще испытывал жгучую боль, вспоминая,
как с ним обращались:
Русское мнение, исходившее от людей даже высокостоящих в император¬
ской России, встречалось англичанами с добродушным снисхождением,
похлопыванием по плечу и с той типичной английской веселостью, кото¬
рая заставляет людей совершенно не различать, имеют ли они дело
с очень умным и хитрым человеком или с совершенным простаком. Ре¬
зультат этого русско-английского обмена мнений был всегда один и тот
же. Англичане всегда все делали по-своему и всегда неудачно.
Таким же образом, продолжал Марушевский, англичане отвергли
все возражения русских по поводу формирования карельского армей¬
ского подразделения. Британцы вооружили, одели и накормили каре¬
лов, как будто они были частью британской армии, с тем единствен¬
ным исключением, что недавно рекрутированные крестьяне носили
на своих головных уборах бронзовые трилистники (он также обратил
внимание на то, что новым карельским флагом был трилистник на
оранжевом фоне). «Трудно себе даже и представить, — продолжал
он, — сколько политической нетерпимости, ссор, борьбы и затрудне¬
ний внесло в жизнь края это формирование»36.
Из британских военных документов явствует, что Прайс и Льюин
воспринимали Вудса как источник постоянного раздражения в вопро¬
сах, касавшихся поддержания более-менее нормальных политических
отношений с русскими (а во время долгой темной зимы им было по¬
чти нечем заняться, кроме политики). Мейнард, как мы видели, отно¬
сился к Вудсу более мягко и, в целом, был готов иногда поверить ему —
его мемуары умалчивают о размахе и природе политической деятель¬
ности Вудса.
Британские дипломаты проявляли меньше сочувствия, но, как
и следовало ожидать, выражали неодобрение более уклончиво. Чинов¬
ник из министерства иностранных дел, проезжавший через Мурманск
и Кемь в марте 1919 г., послал в Лондон доклад, в котором описывал Вуд¬
са как «предприимчивого» офицера, «немало сделавшего для подъема
242
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
национального духа» карелов, не в последнюю очередь тем, что он изо¬
брел для них эмблему и флаг37. В этом контексте, «предприимчивый»*,
без сомнения, обозначает энергичность, творческий подход и независи¬
мость суждений — все то, что словно специально смущает и раздражает
дипломатическую чувствительность.
Линдли, переслав доклад Ермолова лорду Керзону, добавил
в своем комментарии, что тот «приписал рецидивы старой <про-
большевистской> пропаганды влиянию полковника Вудса и других
британских офицеров» (хотя на самом деле Ермолов писал, что Вудс
и его подчиненные прилагали определенные усилия, чтобы «смяг¬
чить» политический радикализм в полку). Он также писал об обви¬
нениях Ермолова против Вудса, согласно которым последний чинил
русским офицерам препятствия в исполнении их обязанностей в Ка¬
релии38.
У Линдли, несомненно, сложилось собственное мнение о Вудсе из
разговоров с белогвардейцами и Мейнардом, а также по результатам
его собственной поездки в Кемь в начале марта:
Вудс <писал он лорду Керзону>, кажется, приобрел большое влияние на
<карелов> и немало сделал для подъема национального духа среди людей,
которые до сих пор всегда считали себя неотъемлемой частью России...
Пыл полковника Вудса вызвал определенное беспокойство среди русских,
но генерал Мейнард уверил меня, что дал Вудсу строгий приказ прекра¬
тить свою политическую деятельность и не поощрять сепаратистские тен¬
денции, которые в настоящее время совершенно очевидно ограничива¬
ются небольшим по численности населением уезда39.
Если Мейнард действительно счел необходимым приказать Вудсу
воздержаться от «политической деятельности» — значит, главноко¬
мандующий на самом деле чувствовал, что его подчиненный пересту¬
пил границы профессионального военного поведения. В свете свиде¬
тельства Линдли тот факт, что Мейнард не упоминает этот эпизод
в своих мемуарах, также дает основания подозревать, что он считал
действия Вудса не вполне уместными, но хотел сохранить великодуш¬
ное молчание по этому вопросу, не желая подвести того, кого он ис¬
кренне уважал за военный профессионализм. С другой стороны, Мей¬
нард мог, разумеется, отдать подобный приказ лишь для того, чтобы
успокоить своих разгневанных союзников или утешить дипломатиче¬
скую чувствительность Линдли. В конечном итоге, можно утверждать,
что все белогвардейские и британские генералы и дипломаты принад¬
лежали к одной и той же мурманской «клике» (как назвал ее Вудс, см.
с. 119), и поэтому нельзя считать, что их высказывания, взятые каждое
в отдельности, подкрепляют друг друга.
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
243
Однако левый финский политик Оскари Токой предложил схо¬
жую интерпретацию роли Вудса в своих мемуарах, хотя он смотрел
на события совершенно с иной политической точки зрения и его
представления сложились в другой обстановке (никакой связи с Мур¬
манском у него не было), когда он в течение двух дней был гостем
Вудса в Кеми в начале февраля и потом недолго в апреле. Он также
прекрасно знал о том, что у британцев не было никаких «планов» по
захвату Карелии и что у карельского националистического движения
была предыстория, о которой намеренно ничего не желали знать бе¬
логвардейцы и британцы, поэтому он был более осведомленным
и менее пристрастным наблюдателем. По мнению Токоя (он писал
в 1950-е гг.), «предложения <февральского> съезда и независимость
Карелии нашли поддержку у командира Карельского Легиона Вуда
<так в тексте>, который был ирландцем и ярым сторонником незави¬
симости Ирландии»40.
Характеристика Вудса как ирландского националиста, данная То-
коем, является весьма любопытной. Этот финн был проницательным
и очень умным политиком, и сложно поверить, что он неправильно
интерпретировал политические взгляды Вудса в тот момент, хотя
вполне возможно, что при написании мемуаров три десятилетия спу¬
стя память могла его подвести. Скорее всего, Токой связал Вудса с ир¬
ландским сепаратизмом под влиянием карельского трилистника,
о котором часто вспоминают в «фольклоре», связанном с этими собы¬
тиями. Можно предположить, что ольстерец сам догадывался о неиз¬
бежности этой путаницы, когда придумывал эмблему полка и флаг,
и не придал этому большого значения.
Несомненно, утверждение Вудса о своей пассивной роли, заклю¬
чавшейся в том, что он всего лишь дал карелам рекомендации, являет¬
ся искренним, но при этом так же очевидно и то, что его отношение
и поведение получили совсем иную оценку у других людей, как в то
время, так и позже. Если Вудс активно воодушевлял и продвигал ка¬
рельский вопрос, который любой беспристрастный наблюдатель, при
всей вере в его благородство и романтичность, не мог не оценивать
как безнадежный, он должен был разделить ответственность и за по¬
следствия его неудачи. Вероятно, громогласное возмущение, которое
в последующие годы Вудс высказывал по поводу того, что он считал
надменным, аморальным, предательским и лицемерным поведением
британских правящих классов, было вызвано не дававшим ему покоя
сознанием собственного нечаянного соучастия в крахе маленькой на¬
ции. Возможно, Вудс чувствовал, что имперская элита также предала
его собственный идеал империи.
244
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
' * * *
В мемуарах Вудса особенно туманна последовательность событий,
произошедших в течение следующего полугода до эвакуации, когда он
вел все более и более тяжелый и, в конечном итоге, проигранный
арьергардный бой против роспуска своего полка, оказавшегося под
ударом как извне, так и изнутри, пока в результате сочетания загово¬
ров, сложных обстоятельств и своего собственного несгибаемого
упрямства он, в конце концов, снова не потерял свою командную дол¬
жность.
Карелы упрямо не желали признавать официального отказа Бри¬
тании на поданную ранее петицию и в начале марта послали Мей¬
нарду протоколы своего февральского съезда, чтобы доказать, что их
политическая деятельность далека от подготовки восстания. После
встречи с Ермоловым, состоявшейся 11 марта, Мейнард прислал каре¬
лам ответ, в котором отвергал их требования на самоопределение как
«абсурдные», отказывал во всех их просьбах и в очередной раз выска¬
зывал свое убеждение, что «из-за своего неразвитого состояния Каре¬
лия в настоящее время не может существовать как независимое госу¬
дарство»41.
Согласно мемуарам Мейнарда (в хронологии которых присутству¬
ют ошибки), Ермолов настаивал на немедленном аресте и наказании
карельских главарей, но британский генерал отговорил его от каких-
либо радикальных действий, так как верил, что они спровоцируют мя¬
теж. Он предложил, чтобы вместо этого Ермолов ограничился суро¬
вым выговором и предупреждением лидерам карелов42. После этого
Ермолов приехал в Кемь, где обрушился на Карельский национальный
комитет с яростной бранью и среди всего прочего назвал их (согласно
мемуарам Вудса, где также допущена ошибка в датировке, с. 143) «мя¬
тежными свиньями и дворнягами, чей выводок нужно истребить под
корень».
Теперь невозможность примирения ни у кого не вызывала сомне¬
ний. В марте, после этих событий, Карельский национальный комитет
послал Мейнарду длинный документ (снова через Вудса), в котором
совершенно оправданно указал, что «содержание письма <генерала>
совершенно не основывается на принципах ни демократии, ни авто¬
номии различных народов, хотя Союзные Правительства провозгла¬
сили торжественно, что эти принципы будут основой их настоящей
политики» (см. с. 141).
После этого национальный комитет рассмотрел каждый из пун¬
ктов, которые сделал в своем письме их главнокомандующий. Они
заявили, что члены комитета получили демократические мандаты от
местного населения, что их просьбы присутствовать в Париже или на
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
245
Принкипо соответствовали условиям, объявленным в связи с этими
встречами, что они не могли высказать своего мнения по поводу
формирования белогвардейского Временного правительства Север¬
ной области или назначения вице-губернатора (подразумевалось,
что они не считают эту власть законной) и что белогвардейцы наме¬
ренно исключают карельское население из предстоящих выборов
в новое кемское земское собрание и из участия в работе самого зем¬
ского собрания, так как официально утвержденным языком извеще¬
ний и протоколов объявлялся только русский язык. В заключение они
писали, что карелы больше ничего не ждут от союзников, за исключе¬
нием того, чтобы им не мешали добиваться своих собственных целей
и чтобы союзники не поддерживали белогвардейских империали¬
стов.
Сложилась патовая ситуация. Каким бы «исключительно непри¬
миримым» ни считал Мейнард Ермолова, он не мог позволить обо¬
стрить отношения со своими белогвардейскими союзниками, так как
успех британского отступления зависел от продолжения их сотрудни¬
чества. Тем временем карельские солдаты в Кеми самым явным обра¬
зом давали понять свое нежелание переходить под командование рус¬
ских офицеров. На юге олонецкие карелы, согласно Дрейк-Брокману,
были «чертовски злы» на кемский полк, на который они больше не
могли положиться в своей борьбе против красногвардейцев, наступа¬
ющих из Петрограда. Теперь южные карелы размышляли, что им, воз¬
можно, стоит пригласить белофиннов обратно на свои земли, чтобы те
помогли отразить вторжение большевиков43. В Кандалакше все боль¬
шее беспокойство проявляли красные финны, ожидавшие исхода пе¬
реговоров между британским и финляндским правительствами по
вопросу их репатриации. В Мурманске белогвардейцы заявляли о бес¬
компромиссном неприятии всех финнов, как белых, так и красных,
и всех карелов, и в то же время, не переставая, пререкались друг с дру¬
гом. Трудная ситуация быстро превращалась в очень трудную.
В конце марта Мейнард получил рапорт, который, несомненно,
был написан в штаб-квартире Ермолова. Согласно этому рапорту,
10 апреля Карельский полк планировал поднять в Кеми большевист¬
ский мятеж одновременно с восстанием красных финнов в Кандалак¬
ше и бунтом в Мурманске44. Ему также сообщили, что карелы (очевид¬
но, южные) планируют организовать восстание, чтобы провозгласить
свою независимость от России и вхождение в состав Финляндии, что
будет поддержано финскими войсками, которые, как было известно,
в то время группировались у границы45. Перед лицом такой комплек¬
сной угрозы Мейнард послал в потенциальные очаги неприятностей
надежные войска. В действительности же никакого восстания не про¬
изошло46.
246
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Мейнард также поговорил с Токоем и Лехтимяки, лидерами кра¬
сных финнов, которые согласились удержать своих подчиненных от
каких-либо безответственных шагов. Взамен британский генерал об¬
ещал свободный проход всем красным финнам, которые решат отпра¬
виться на юг, чтобы присоединиться к большевикам (многие, в том
числе и эти два лидера, воспользовались этим предложением; Вудс
рассказывает об их проезде через Кемь в своих мемуарах, см. с. 122-
123). Большинство из оставшихся красных финнов вернулись в сентя¬
бре обратно в Финляндию.
Остается открытым вопрос, насколько близки к восстанию были
Финский легион и Карельский полк 10 апреля. Британский дипломат
Линдли, находящийся в Архангельске, считал «паникой» убежден¬
ность Мейнарда в том, что восстание неминуемо: по его мнению, гене¬
рал воспринимал происходящее в искаженной форме из-за умствен¬
ного и физического истощения47. Существуют свидетельства, что Лех¬
тимяки, активно поддерживавший большевизм, планировал некие
выступления, но его отговорил более политически зрелый и осторож¬
ный Токой. Согласно мемуарам, написанным одним из красных фин¬
нов, Лехтимяки надеялся на согласованные действия с карелами и во¬
шел в контакт с капитаном Ахава по вопросу возможного переворота,
но обнаружил, что его старый товарищ и его полк твердо намерены не
предавать британцев48. Это подтверждает неоднократные утвержде¬
ния Вудса, которые он делал и в то время, и позже в мемуарах, что Ка¬
рельский полк никогда не планировал мятежа и все сомнения в их ло¬
яльности возникли в результате черной пропаганды против него и его
подчиненных, организованной белогвардейцами49.
Даже в отсутствие доказательств вероломных намерений бело¬
гвардейцы организовали массовые аресты финнов и карелов, подо¬
зреваемых в большевистской агитации или симпатиях к большеви¬
кам. Частью этой репрессивной кампании был провокационный акт,
заключавшийся в жалобе лейтенанта Е. Богданова, белогвардейского
офицера в Кеми, поданной Вудсу 12 апреля. Богданов утверждал, что
в общении с ним Ахава нарушил субординацию и вел себя грубо, и по¬
требовал, чтобы тот был соответствующим образом наказан. Вудс про¬
вел расследование и решил, что в основе конфликта лежало «различие
в политических взглядах». Чтобы избежать ухудшения и без того на¬
пряженной ситуации, он посоветовал Ахава вновь присоединиться
к Финскому Легиону и уйти вместе с ним на юг. 22 апреля капитану
Ахава дали гражданскую одежду и посадили на поезд50. Через несколь¬
ко дней сербские солдаты, действовавшие по приказу белогвардейцев,
подстерегли Ахава во время его поездки и убили51. Неизвестно, узнал
ли Вудс об этом убийстве в то время или позже — в его мемуарах это
событие не отражено.
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
247
Несмотря на регулярные заверения в лояльности карелов, которые
Вудс отправлял в Мурманск, 8 апреля «Таймс» опубликовала сообще¬
ние, в котором пересказывались слухи о мятеже в Карельском полку.
По странному совпадению в следующем же номере газеты был поме¬
щен панегирик «Королевским ирландским карелам», о котором уже
упоминалось выше — это была часть кампании Черчилля, с помощью
которой он готовил общество к отправке сил поддержки. Как описыва¬
ет Вудс в мемуарах, Карельский полк выразил негодование по поводу
первой заметки, и он лично отправил Мейнарду телеграмму с вежли¬
вой просьбой об официальном опровержении (см. с. 128-129). Когда
Мейнард попытался уклониться, Вудс отправил ему гораздо более
прямую телеграмму: «Поскольку опубликованное сообщение офици¬
ально исходило из Военного министерства, мне остается полагать, что
Военное министерство и общественность считают мою деятельность
на посту командующего нелояльной и вышедшей из-под контроля»
(с. 129). После этого Мейнард отправил в Военное министерство офи¬
циальное заявление, в котором подтвердил лояльность карелов, хотя
и подстраховал себя с помощью фраз, из которых ясно, что он не раз¬
делял абсолютную веру Вудса в полк:
Без сомнения, многие в полку были бы готовы связать свою судьбу с фин¬
нами, если бы последним удалось поднять успешное восстание, но ситуа¬
ция сложилась так, что им этого не удалось. По всем внешним признакам
весь Карельский полк оставался на нашей стороне, и сейчас все они утвер¬
ждают, что у меня нет более преданных солдат, чем они. Они заявляют,
что, оставшись на нашей стороне в критическое время, сейчас они вправе
резко протестовать против обвинений в попытках мятежа. С этим согла¬
сны и все британские офицеры полка52.
29 апреля «Таймс», еще больше запутав своих читателей, перепе¬
чатала заявление Военного министерства под заголовком «Непоколе¬
бимые карельские союзники».
Белогвардейская кампания, заключавшаяся в дезинформации
и преследованиях, оказала влияние и на сам Карельский полк. Несмо¬
тря на искреннюю лояльность по отношению к Вудсу, дезертирство
принимало все большие масштабы, особенно с приближением лета,
когда стало ясно, что вскоре полк переведут под русское командова¬
ние. К лету из первых добровольцев Вудса, принимавших участие
в прошлогодней успешной кампании, в полку оставалось лишь не¬
сколько человек. В апреле и мае, как уже упоминалось выше, силы ге¬
нерала Прайса наступали на юг, чтобы захватить прочный плацдарм
против большевиков на северном берегу Онежского озера. Олонецкий
батальон принимал участие в этой операции (во время которой были
248
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
убиты двое из бывших офицербв Вудса, майор Дрейк-Брокман и лей¬
тенант Мьюир)53. Однако на фронте Мурманск карелам не доверял.
3 мая Вудс был временно назначен командующим недавно со¬
зданного Кемского военного округа, all мая это назначение было
подтверждено54. Очевидно, это назначение имело целью смягчить по¬
следовавший удар. 20 мая Мейнард издал по силам «сирен» приказ
№ 31, в котором распорядился «реорганизовать» Карельский полк.
В приказе, изданном за подписью второго штабного офицера Мей¬
нарда, майора П. Дж. Маккези (который в феврале совершил инспек¬
цию карельских частей и, в отличие от своего старшего коллеги Льюи-
на, был хорошо настроен по отношению к Вудсу), признавалось, что
карелы хорошо проявили себя в прошлом году в боях против немцев
и белофиннов, но отмечалось, что «условия, в которых набирались
первые добровольцы, совершенно изменились, и полк в целом не вы¬
полняет цели, которая бы оправдывала большие затраты на его содер¬
жание».
Приоритетная цель заключалась в «уничтожении» большевизма,
поэтому реорганизация полка проводилась, чтобы дать возможность
тем карелам, кто искренне хочет лучшей доли для своей страны, дока¬
зать, что они готовы внести свой вклад в восстановление закона и по¬
рядка, и дать им возможность в будущем, когда будет завершено вос¬
становление и модернизация России, с гордостью указать на свой
вклад в осуществление этой желанной мечты55.
Вместо трех существующих батальонов полка (четвертый, как уже
упоминалось, еще в марте слился с Олонецким полком) активную
службу должен был нести только один Карельский добровольческий
батальон, а другие подразделения переформировывались в саперно¬
строительные части, гарнизонную и пограничную охрану и невоору¬
женный трудовой батальон. Добровольцев в их ряды предполагалось
набирать только из Беломорской Карелии (все карелы, поступившие
на службу на юге, приписывались к Олонецкому полку), а на довольст¬
вие они становились в русской армии. Приказ вступал в силу с 30 июня.
Как признался Мейнард в своих мемуарах, правда заключалась
в том, что Карельский полк распустили, поскольку ему больше не до¬
веряли56. Тот факт, что Вудс сохранил командование над новым пол¬
ком и его звание полковника было официально утверждено через
прессу (т. е. повышение на местном уровне, которое произошло
в прошлом году, получило формальное подтверждение публикацией
в лондонской «Газетт»), едва ли утешил его или приободрил горстку
людей, которых он смог набрать, чтобы заменить первоначальных до¬
бровольцев. Назначение в полк новых британских офицеров, которые
прибыли вместе с силами поддержки Черчилля и не были знакомы
с условиями северной России, также не улучшило положение дел. Не
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
249
стало оно лучше и в результате большевистской пропаганды среди
местного населения и солдат полка.
В начале июня недавно прибывший офицер Королевских ВВС на¬
бросился на карельского солдата, а потом попытался добиться его аре¬
ста. Карельские войска выразили резкое несогласие, и дальнейших
неприятностей удалось избежать лишь после того, как вызвали Вудса,
который пообещал провести расследование этого инцидента. Даже
после этого Добровольческий батальон «отказывался подчиниться
приказу вернуться в казармы, пока полковник Вудс не вернулся и не
объяснил им через Григория <Лежева>, что такие приказы должны вы¬
полняться». Это показывает, что карелы продолжали испытывать лич¬
ное доверие к своему командиру. Он, в свою очередь, продолжал ве¬
рить, что, если ему дадут немного времени, он сможет справиться
с нынешними проблемами полка57.
Для этого Вудс предпринял несколько мер. Во-первых, он выпу¬
стил секретную директиву для всех британских офицеров в округе, на¬
поминая им о необходимости поддерживать свою собственную дис¬
циплину и соблюдать правила приличия, чтобы служить примером
для местных войск. Прежде всего, британский офицер не должен был
гулять в общественных местах, засунув руки в карманы; прогуливаясь
с дамой, он также не должен был «настолько увлечься взглядами и раз¬
говорами своей спутницы, чтобы не замечать приветствий проходя¬
щих мимо солдат». Настоятельно рекомендовалось как ему, так и его
спутнице воздержаться от физических проявлений привязанности,
поскольку такое поведение «является предметом насмешек, а не зави¬
сти наблюдателей»58.
Во-вторых, Вудс предпринял шаги по противодействию больше¬
вистской агитации среди карельских добровольцев. В это время в га¬
вани Попова Острова в устье реки Кемь стоял флагманский корабль
американского адмирала Ньютона Э. Мак-Калли, на который и пало
подозрение как на источник новых проблем59.19 июня подполковник
Мейклджон, один из офицеров разведки Мейнарда, отправился на ко¬
рабль вместе с Вудсом и его русским переводчиком лейтенантом
И. Менде, чтобы поговорить с адмиралом. Тот дал им разрешение под¬
вергнуть экипаж перекрестному допросу. (И у Мейнарда, и у Айрон-
сайда была своя служба разведки. Полковник С. Дж. М. Торнхилл, кото¬
рого Вудс несколько раз упоминает в своих мемуарах, был начальни¬
ком союзной разведки в Архангельске.) Вудс привел с собой карель¬
ского солдата, чтобы тот указал на человека, ответственного за беспо¬
рядки. «Один человек вызывал сильные подозрения, — осталась запись
в журнале генерального штаба, — но никаких мер принять не удалось,
гак как карельский солдат, казавшийся весьма напуганным, отказался
указать на него». Тем не менее адмирал согласился помочь, пообещав
250
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
проверить всех американцев, которые говорили по-русски, на судах
под его командованием60. Этот эпизод также описан в мемуарах Вудса
(см. с. 149-150).
Штаб-квартира союзников планировала отправить Карельский до¬
бровольческий батальон в центральную Карелию в начале июля, что¬
бы подготовить его к действиям против большевиков. Однако к нача¬
лу месяца Вудс был все еще обеспокоен недисциплинированностью
своих подчиненных. 2 июля он послал Мейнарду телеграмму, объясняя
высокий уровень дезертирства сельскохозяйственным сезоном и боль¬
шевистской пропагандой, и попросил, чтобы были увеличены рацио¬
ны для его солдат и их иждивенцев, а также решены проблемы с рас¬
пределением продовольствия61.
В частной переписке Вудс объяснил недовольство карелов отноше¬
нием к ним нового командира Карельского добровольческого батальо¬
на, подполковника X. С. Филселла. Вудс описал их конфликт в своих
мемуарах («Майор Филселл во многих отношениях был отличным
офицером ... однако его десятилетний опыт службы в Королевском
полку африканских стрелков ... сослужил плохую службу, когда ему
пришлось командовать этими жителями севера», с. 148), однако сте¬
пень их вражды и ее последствия более четко прослеживаются в его
личных бумагах и военных документах.
2 июля Вудс послал Филселлу откровенное письмо (оно приводит¬
ся в Приложении С данной книги), в котором очень неодобрительно
отозвался о высокомерии, которое новые британские офицеры прояв¬
ляли по отношению к карелам: «Я знаю, на что они способны, — писал
Вудс, не скрывая ярости, — и если с ними обращаться, как с “белыми
людьми”, они и будут вести себя соответствующим образом — достой¬
нее, чем многие другие люди, у которых были шансы получше». Он
особенно выделил капитана Николая Рогиева (которого ошибочно на¬
зывает в своих мемуарах Николаем Петровым), одного из ветеранов
ухтинской кампании, за его опыт лесных боев, его «исключительные
качества» как командира и его «идеальное вплоть до каждой буквы»
знание российского военного устава. «Поэтому, — резко заканчивал
письмо Вудс, — если вы будете продолжать вести себя с ним, как с не¬
вежественным дикарем, — что же, значит, вам недостает мозгов в ва¬
шей собственной голове»62.
5 июля Карельский добровольческий батальон был выстроен на
площади в Кеми, и к нему обратились генерал Мейнард и главноко¬
мандующий белогвардейскими силами генерал Марушевский. «Я не
могу понять, — заявил Марушевский, — как вы, мужчины, имеете на¬
глость считать, что союзники оденут вас и дадут денег, что они будут
сражаться за вас в вашей стране, пока вы, как трусы, болтаетесь здесь
без дела»63. Мейнард ругал карелов не менее жестко, называя их «неве¬
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
251
жественными дураками» и «посмешищем», и напомнил им, что дезер¬
тирство карается смертной казнью (речь Мейнарда приведена в При¬
ложении D).
Вудс, должно быть, тяжело воспринял разнос, учиненный карелам
двумя старшими офицерами, пусть даже собравшиеся здесь люди
были, по большей части, недавними новобранцами и никто открыто
не говорил, что нынешнее недовольство командования связано с его
участием в местных политических интригах в течение зимы. Мейнард
тонко чувствовал настроение Вудса. Он настроен, сказал он его подчи¬
ненным, дать им еще один шанс, «главным образом ради полковника
Вудса, который уже в течение года выбивается из сил для вашего блага
и который очень разочарован вашим поведением». Те, кто не хотел
остаться в батальоне, могли сдать оружие и вернуться домой. Однако
ушедшие снимались как с армейского, так и с гражданского довольст¬
вия и могли быть немедленно призваны в белогвардейскую русскую
армию. Поскольку перспектива перехода под русское командование
была одной из причин волнений среди карельских солдат, это едва ли
было желанной альтернативой. Карелы снова попали в безвыходную
ситуацию.
О том, что Мейнард почувствовал беспокойство Вудса, свидетель¬
ствует утешающая записка, которую он написал своему подчиненно¬
му через три дня. Ее стоит процитировать полностью, поскольку она
поможет понять характер обоих офицеров:
Мой дорогой Вудс, мне очень жаль слышать, что вы так расклеились,
и я надеюсь, что в самое ближайшее время вы снова будете в хорошей
форме. Я знаю, вас глубоко волнует все, что имеет отношение к карелам,
и из-за всего этого вы сейчас смотрите на мир предвзятым взглядом. Од¬
нако вы не должны принимать проблемы ваших приятелей слишком
близко к сердцу. Меня, разумеется, это расстраивает, но вас еще больше,
и я это полностью понимаю. В то же время вы и так сделали все, что могли,
чтобы это представление завершилось успехом, и нельзя винить в частич¬
ной неудаче того, кто сделал все, что мог, — как, без сомнения, сделали вы.
Кроме того, возможно, нам еще удастся сделать из карелов нечто большее,
чем мы можем представить себе сейчас. В любом случае, не хочу и думать,
что вы так беспокоитесь из-за этого. Мне не удавалось сделать массу ве¬
щей, которые я хотел сделать, но я знаю, как и вы, что я старался изо всех
сил, и поражение меня не беспокоит. Поторопитесь поправиться и снова
стать таким же жизнерадостным, как обычно. Искренне ваш, Ч. М. Мей¬
нард64.
В своих мемуарах Мейнард также делает великодушный вывод из
беспокойной истории Карельского полка. «Теперь, когда мои дикие
252
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
и недисциплинированные солдаты Карелии, наконец, покидают мой
рассказ, — писал он, — я рад думать, что самое главное место в моей
памяти все же занимает их былое величие»65.
11 июля Карельский добровольческий батальон, в который вхо¬
дило 13 британских офицеров и всего лишь 285 военнослужащих
других званий, отправился на поезде из Кеми по 11-му пути (в цен¬
тральной Карелии) и затем походным маршем добрался до Повенца
на северном берегу Онежского озера, чтобы подготовиться к боевым
действиям66. Неделю спустя конфликт Вудса с Филселлом вышел на¬
ружу. Вудс подал майору Гроуву из штаба 237-й бригады жалобу на
то, что Филселл «продолжает обращаться с карелами как с неграми —
отношение, которое крайне возмущает как офицеров, так и солдат».
Вудс утверждал, что он пытался найти почву для примирения во
мнениях, но тщетно (неудивительно, учитывая тон его письма от
2 июля). После этого Филселл подал заявление об отставке, и Вудс ре¬
комендовал штабу бригады принять ее. Он предложил, чтобы на ме¬
сто Филселла был назначен капитан Дж. Б. Ноэль, один из ротных
командиров67.
Тем временем массовое дезертирство карелов из нового формиро¬
вания продолжалось, поскольку приближалась передача командова¬
ния над ним русской армии. Согласно мемуарам Вудса, двое послед¬
них карельских офицеров, его надежные и верные товарищи Григорий
Лежев и Николай Рогиев покинули батальон примерно в это время (см.
с. 149). 5 августа генеральный штаб сделал запись: «Карельский сапер¬
но-строительный батальон прекратил свое существование»68.
Однако к востоку от Карелии британцев поджидали гораздо худ¬
шие неприятности. В то время как генерал Скобельцын и бригадный
генерал Прайс наступали — без Карельского полка — на юг вдоль за¬
падного берега Онежского озера, Архангельский фронт был охвачен
серией восстаний. 20 июля 5-й русский пехотный полк под командова¬
нием полковника Эндрюса, стоявший в городе Онега (название может
ввести в заблуждение — он стоит на южном берегу Белого моря), цели¬
ком перешел на сторону большевиков. Потеря Онеги и окружающей
территории создала клин между мурманскими и архангельскими си¬
лами, что угрожало их коммуникациям и успешному взаимодействию
в наступательных операциях, предшествующих скорому отступлению.
(Довольно любопытную информацию приводит Вудс в своих мемуа¬
рах, согласно которой полковник Эндрюс после освобождения из боль¬
шевистской тюрьмы был убит в 1923 г. в гараже, которым он владел
совместно с Ф. П. Крозье, с. 154).
Мейнард понимал, что Вудс лучше всего действует независимо,
командуя нерегулярными войсками, которые он может использовать
очень гибко. Он также знал, что Вудс был глубоко огорчен и расстроен
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
253
проблемами с Карельским полком. Штаб-квартира 237-й бригады
в это время расследовала конфликт с Филселлом, но Прайс не был на¬
строен следовать рекомендациям Вудса (он уже знал, что ольстерец
был весьма упрям и имел трудный характер), да и в любом случае мо¬
мент для отзыва опытного офицера был неподходящий, ведь именно
в это самое время он готовил своих подчиненных к сражению.
По этой причине Мейнард решил поставить Вудса во главе не¬
большого отряда и отправить его в Сумский Посад к юго-востоку от
Сороки. Там он должен был найти дополнительных добровольцев
и организовать оборонительную линию для защиты Мурманской же¬
лезной дороги, чтобы не допустить наступления большевиков на за¬
пад, а потом сам атаковать в восточном направлении, чтобы восста¬
новить коммуникации между двумя фронтами. 25 июля Вудс выехал
из Кеми69.
Это было жизненно необходимое, но опасное задание. То, что
Мейнард доверил его Вудсу, доказывает, что он сохранил уверенность
в командирских способностях своего подчиненного. Это был также
умный ход, с помощью которого его убрали с дороги. Вудс сохранил
командование над Карельским полком (как и над всем Кемским окру¬
гом), но, будучи занятым этой операцией, он уже не имел возможно¬
сти вызвать дальнейшие проблемы или обиды в новой структуре пол¬
ка. Формально Вудса не лишили его командирской должности, но свой
полк он уже потерял.
Это позволило Прайсу оставить Филселла на его посту. В конце
концов, он с успехом повел Карельский добровольческий батальон
в битву в середине сентября. Позже бригадный генерал сообщил Мей¬
нарду, что перед Филселлом «стояла трудная задача, учитывая то, что
почти все его солдаты были недавними новобранцами. Под моим ко¬
мандованием он добился хороших результатов <...> У этого офицера
есть дар военной подготовки, он умеет командовать и является спо¬
собным и энергичным»70. Нельзя представить мнение, более резко
противоречащее взглядам Вудса.
Между тем Мейнард был не менее доволен операцией Вудса в Сум¬
ском Посаде:
Он оказался именно тем человеком, который был нужен для этой работы
<писал Мейнард в своих мемуарах>, и через несколько дней ему удалось
собрать внушающий уважение отряд. Мне неизвестно, кем они были и как
он их раздобыл, а от нескромных расспросов я уклонился. Возможно, не¬
которые из них были его старыми карельскими друзьями, притянутыми
к нему связями общего прошлого, другие, скорее всего, были русскими,
которые либо пренебрегли приказами о мобилизации, либо не попали
под призыв по возрасту71.
254
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Мейнард попал в точку. Зудсу удалось собрать немного местных
бойцов (в своих мемуарах он пишет, что рекрутировал «нескольких
дюжих женщин и одного мужчину, насчет которого <капитан> Лак
предположил, что мы “выкопали его из могилы на кладбище”», с. 156),
но среди его тайных товарищей был Григорий Лежев. Он привел с со¬
бой несколько старых карельских добровольцев, которые до этого вер¬
нулись домой, отказавшись служить вместе с Филселлом и укрывшись
от принудительного набора в русскую армию. Примечательна их вер¬
ность Вудсу — эти люди сражались против сил большевиков на стороне
союзников, хотя никакой выгоды из этого они извлечь не могли; при
этом, если бы их обнаружили белогвардейцы или задержали британ¬
ские войска Прайса, они были бы расстреляны как дезертиры. Позже
к Вудсу присоединилась и группа сербов72.
Эти разношерстные партизанские силы заняли деревню Нюхчу
к юго-востоку от Сумского Посада и успешно отразили контратаку
большевиков, как описано в мемуарах. Затем 7 сентября красные силы
ушли из Онеги, куда вошли войска Айронсайда из Архангельской
группы, таким образом, вновь соединив два фронта.
14 сентября, накануне эвакуации, майор Маккези подписал при¬
каз, который окончательно распускал Карельский добровольческий
батальон. Все солдаты, подлежавшие призыву на военную службу, пе¬
реводились в белогвардейскую армию. Карельские трудовые роты
и роты гарнизонной охраны передавались белогвардейцам без рас¬
формирования. 19 сентября Вудс сдал командование над районами Со¬
роки и Сумского Посада русским офицерам и вернулся в Кемь, чтобы
заняться организацией подготовки к эвакуации73. Когда 29 сентября
он, наконец, сел в Кемском порту на борт судна, идущего в Мурманск,
и 3 октября отправился домой в Британию, он осознавал, как писал
в своих мемуарах, что, несмотря на его собственные военные победы,
интервенция закончилась «совершенно неудовлетворительно».
* * *
Интервенция союзников и особенно руководство и одобрение
Вудса вселили в карелов надежды на возможность добиться призна¬
ния своих прав на самоопределение согласно принципам, по которым
шло послевоенное переустройство остальной Европы. Если бы союз¬
ники, выполнив свою первоочередную цель по сдерживанию герман¬
ского наступления на берег Северного Ледовитого океана и перебро¬
ски немецких войск на западный фронт, после этого придерживались
строгого нейтралитета в гражданской войне в России или настояли на
своих мирных инициативах с большей твердостью и беспристрастно
стью, карелам, возможно, удалось бы хотя бы привлечь внимание ми
ровых держав к своему вопросу, прежде чем стало слишком поздно.
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
255
Однако с самого начала цели интервенции формулировались не¬
определенно — как мы видели, ее движущей силой были не только
стратегические соображения, касающиеся Германии, но и отвраще¬
ние, которое многие политические и военные лидеры союзников ис¬
пытывали по отношению к режиму большевиков, их целям и мировоз¬
зрению. Таким образом, союз Антанты и белого движения совмещал
политические принципы и оппортунизм. Это также вынудило их ото¬
двинуть на второй план и отвергнуть требования местного карельско¬
го населения, хотя карельские войска в значительной степени помо¬
гли союзникам достичь того, что считалось основной стратегической
целью их вмешательства, и сдержали немецкие силы. Вудс был крайне
возмущен несправедливостью и беспринципностью британских им¬
перских властей, проявившимися в игнорировании того, что ему каза¬
лось справедливыми требованиями притесненных, подвергавшихся
преследованиям и тем не менее отважных людей, а также симпатизи¬
ровал карелам в их неприятии как русского империализма, так и фин¬
ской алчности.
Финал мемуаров Вудса, в котором говорится, что карелы «заклю¬
чили с Советами мир на условиях предоставления им статуса “авто¬
номной республики”» (с. 168), является понятной, но неправильной
интерпретацией дальнейшей истории региона. В реальности поддер¬
жка, оказанная союзниками белогвардейцам, толкнула карельских на¬
ционалистов обратно к Финляндии. Больше они так и не смогли про¬
водить действительно независимую политику.
В течение первой половины 1919 г. профинские карельские эмиг¬
ранты, такие как Пааво Ахава, придерживающиеся ярко выраженной
антибольшевистской (а также антирусской) программы, поддержали
новое белофинское вторжение в Олонецкую Карелию как кампанию за
освобождение и выступили против более независимой позиции Ка¬
рельского национального комитета в Кеми74. К лету 1919 г. профин¬
ские карелы вновь доминировали в национальном движении, так как
и боевой дух, и численность активистов, собравшихся в полку Вудса
или вокруг него, были ослаблены проводившимися белогвардейцами
арестами, убийствами (как в случае с сыном Пааво Ахава, Ииво) и вы¬
сылкой, чему потворствовало и даже содействовало британское ко¬
мандование.
Съезд карелов, состоявшийся 21 июля в Ухте, ратифицировал резо¬
люцию февральского съезда и учредил «Временное правительство Бе¬
ломорской Карелии», которое заменило более не существующий На¬
циональный комитет (пятеро его членов были мертвы или находились
в изгнании). Новое Временное правительство ориентировалось ис¬
ключительно на Финляндию75. Летом союзники перестали поставлять
карелам запасы продовольствия (чем им угрожал генерал Мейнард).
256
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Поскольку у белого движения не было желания, возможности и наме¬
рения оказать помощь, местное население все больше и больше зави¬
село от поставок продовольствия из Финляндии через границу. По¬
ставки материальной помощи в деревни Беломорской Карелии стали
дополнительным обоснованием финских претензий на эту террито¬
рию.
После эвакуации союзников Карельское временное правительство
решило организовать сопротивление большевикам, наступавшим
с юга, а также распределить между населением финскую помощь, все
это в условиях непрекращающейся враждебности, вмешательства
и репрессий со стороны белого движения. Даже в конце 1919г., когда
белогвардейское правительство генерал-губернатора Миллера нахо¬
дилось на грани распада, оно все так же отказывалось признать Ка¬
рельское временное правительство (хотя в тот момент Миллер уже
предлагал карелам ограниченную автономию в составе России взамен
на военную поддержку — возможно, что кемские активисты полка
Вудса приняли бы это предложение, если бы к тому времени белогвар¬
дейцы не уничтожили их влияние). После того, как профински настро¬
енные карелы решили не ввязываться в междоусобный конфликт
между белыми и красными, 23 февраля 1920 г. большевики сокрушили
последние оставшиеся белогвардейские силы в Мурманске.
Даже в отсутствие белогвардейцев большевики все еще слабо
контролировали этот регион, а финские войска продолжали оккупи¬
ровать ряд районов Олонецкой Карелии, поэтому какое-то время ка¬
залось, что у Карельского временного правительства в Ухте появился
шанс. В январе 1920 г. оно провозгласило независимость Карелии
и начало подготовку к народным выборам в Карельское учредитель¬
ное собрание, которые должны были состояться в конце марта. В пер¬
спективе планировалось организовать референдум по вопросу вхо¬
ждения в Финляндию на правах автономного региона. Однако 19 мар¬
та Красная армия заняла Ухту. Под пристальным вниманием больше¬
виков 120 представителей из двенадцати карельских районов встре¬
тились, чтобы обсудить будущее своей родины. Несмотря на данные
правительством Ленина обещания, что Советская Россия предоставит
региону автономию, Карельский съезд решил отделиться от России,
после чего провести референдум о конституции, а пока потребовал,
чтобы красноармейские части покинули Ухту. Они временно уступили
требованиям, но 18 мая вернулись, заставив Временное правительство
бежать в Финляндию. Там оно и осталось, в течение последующих
двадцати лет организовывая кампании, заговоры и время от времени
обращаясь в Лигу Наций.
Тем временем 7 июня красные финские активисты, поддержанные
Красной армией и Лениным, торжественно провозгласили создание
ГЛАВА 7. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ (2)
257
Карельской Трудовой Коммуны, в которой объединялись Олонецкая
и Беломорская Карелии. Ей была предоставлена значительная автоно¬
мия в самоуправлении и экономике, однако карельские «мелконацио-
налистские» устремления были подчинены более глобальной цели
финских «революционных националистов» — построению «Великой
Красной Финляндии»76. Концепция карельской идентичности, кото¬
рой придерживались красные финны, на деле немногим отличалась от
аналогичной концепции белофинских националистов. Программа
культурного развития, проводимая в Карельской Трудовой Коммуне,
которая в 1923 г. была повышена до статуса автономной республики,
ориентировалась на стандартный финский язык и имела целью уско¬
рить «эволюцию» «отсталых» карелов в полноценных современных
финнов.
Финское правительство осторожно признало эту форму нацио¬
нальной автономии, хотя и испытывало подозрения по поводу ее по¬
литической окраски, отвело свои войска и отказалось от территори¬
альных претензий, чтобы заключить мирный договор с Советской
Россией в октябре 1920 г. Карельские крестьяне сами подняли восста¬
ние против советской власти зимой 1921-1922 гг. Оно было поддержа¬
но белофинскими активистами, которые позже не сумели доставить
подкрепления или материальную помощь и бежали, а карельское вос¬
стание было жестоко подавлено Красной армией, в которую входило
значительное число подразделений красных финнов.
В течение следующих двух десятилетий советское правительство
забрало большую часть автономных привилегий, которые изначально
получила «Карельская» автономная республика. Уже к концу 1920-х гг.
обширные территории в центральной Карелии были покрыты сетью
исправительно-трудовых лагерей, включавшей зловещую тюрьму
в Соловецком монастыре. В течение следующих десяти лет карельский
ГУЛАГ вырос еще больше77. Кемское здание, в котором жил Вудс во
время своего недолгого пребывания в северной России, стало штаб-
квартирой главного транзитного пункта для принудительных пересе¬
ленцев, обреченных на тяжелый труд (а многие — и на смерть) в ка¬
рельских лесах. Индустриализация принесла с собой в Карелию не
только заключенных, но и огромное количество новых русских рабо¬
чих, в результате чего национальное население превратилось в незна¬
чительное меньшинство на своей собственной территории78.
В 1935 г. Иосиф Сталин удалил красных финнов из руководства Ка¬
релией (большинство из них были расстреляны в течение нескольких
следующих лет) и какое-то время поддерживал «советское карель¬
ское» культурное развитие, что вызвало спешное создание письмен¬
ного карельского языка, который во многих отношениях (включая
использование кириллического алфавита) необъяснимым образом
258
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
напоминал русский язык в ,его советском варианте79. В течение не¬
скольких лет младшие карельские школьники учились читать Пушки¬
на и Сталина на карельском языке. В январе 1938 г. финский язык в Ка¬
релии был запрещен.
Эксперимент продолжался всего два года. Когда Советский Союз
начал Зимнюю войну против Финляндии в декабре 1939 г. (для подго¬
товки к ней строились протяженные укрепления вдоль карельской
границы, о чем упоминает Вудс в конце своих мемуаров), он вновь
восстановил власть финских коммунистов над Карелией — хотя, за
исключением хитрого Отто Куусинена, пережившего репрессии, Ста¬
лину было весьма трудно найти уцелевших красных финнов, которых
можно было бы назначить в республиканское руководство. В начале
1940 г. Карелия была повышена в статусе до уровня союзной республи¬
ки (т. е. тот же административный уровень, что Россия, Украина и т. д.)
и переименована в Карело-Финскую Советскую Социалистическую
Республику в надежде на то, что восточная Карелия в сочетании с ма¬
ленькой полоской земли, которую захватила Красная Армия в кампа¬
нии, оказавшейся за этим исключением крайне неудачной (возврата
этих территорий с того времени и до сих пор требует небольшое, но
шумное карельское лобби в Финляндии), сможет сформировать ядро
будущей социалистической Финляндии.
В этом отношении карелы вновь были сведены до подкатегории
большей существующей нации, их устный язык был проигнорирован
ради чьего-то другого письменного языка, а их территория отдана
другому государству, как происходило в течение всей их истории.
(В 1956 г. советский лидер Никита Хрущев вернул региону его прежний
статус автономной республики в составе РСФСР). Лишь в течение не¬
скольких месяцев 1918-1919 гг. при помощи и поддержке Вудса каре¬
лы, объединившись под зелено-оранжевым флагом с трилистником,
пытались осуществить мечту об отдельной, выбранной ими самими
судьбе.
ГЛАВА 8
ПРИБАЛТИЙСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
ЛИТВА, 1919-1920 гг.
По всей Европе огромные массы демобилизованных людей, заново
искавших свое место в гражданской жизни, создавали социальную
и политическую дестабилизацию. Проблемы мирной жизни включали
в себя экономический кризис, безработицу и инфляцию. В Британии
была разрушена традиционная классовая система, основанная на по¬
чтительности. Рядовые вернулись домой к обещанному «дому, достой¬
ному своих героев», где обнаружили, что правящие классы не способ¬
ны или не хотят удовлетворять их требования и нужды. Покинувшая
навсегда офицерские столовые новая каста «временных джентльме¬
нов », людей из рабочего и низшего среднего класса, заработавших
офицерские звания во время войны, возмущенно восприняла попыт¬
ки вернуть их обратно в прежний социальный статус1. Во всей Европе
горечь и ощущение предательства, которые испытывали миллионы
бывших военнослужащих, создавали новую радикальную массовую
политику как крайне правого, так и крайне левого толка.
Филиппа Вудса вряд ли можно было назвать «временным джентль¬
меном»: до войны у него была профессия, а семья его брата и его род¬
ственники со стороны жены были видными и богатыми членами оль¬
стерского общества. Однако, вернувшись из северной России в Белфаст
260
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
в октябре 1919 г., он также обнаружил, что его будущее покрыто тума¬
ном. В Ольстере, как и везде, льняная торговля находилась в кризисе
из-за внезапного отзыва правительственных контрактов после войны
и из-за нехватки исходных материалов, особенно льна. Северная Ир¬
ландия вступила в длительный период экономического спада2. Хотя
бизнес Роберта Вудса выжил, его младший брат столкнулся с малопри¬
ятной перспективой безработицы, так как заказов становилось все
меньше. В любом случае, у Филиппа Вудса не было желания возвра¬
титься к работе в офисе или снова осесть, зажив семейной жизнью
буржуа. Он был солдатом и военным лидером. Через несколько недель
после возвращения Вудс узнал, что его бывший командир Ф. П. Крозье
только что отправился в Литву. Он подписал контракт, согласно кото¬
рому должен был организовать недавно появившуюся на свет армию
этого младенческого государства, рожденного в хаотическом распаде
Российской империи, против стран, желавших удушить его независи¬
мость еще в колыбели. Вудс (получив разрешение Военного министер¬
ства) также подписал контракт и присоединился к этой миссии.
История прибалтийских государств в этот период является на¬
столько запутанной, что в сравнении с ней карельский конфликт ка¬
жется более чем ясным3. Здесь достаточно будет сказать, что литовцы,
у которых были более веские исторические основания претендовать
на государственность и особую этническую идентичность по сравне¬
нию с карелами и которых финансировала крупная североамерикан¬
ская диаспора, смогли с большей убедительностью отстаивать свою
независимость. Именно на Парижской мирной конференции в августе
1919 г. делегация нового, еще не признанного литовского государства
вошла в контакт с Крозье (который оказался в Париже для награжде¬
ния орденом Военного Креста) и попросила его помощи в организа¬
ции их новой армии4.
Крозье ушел в отставку из британской армии в конце июля после
двух «неприятных» месяцев в южной Англии, когда он руководил де¬
мобилизацией и усмирял волнения среди солдат, которым не терпе¬
лось вернуться домой5. Он находился в списке Министерства ино¬
странных дел в качестве кандидатуры на дипломатическую работу на
Ближнем Востоке, но с радостью принял приглашение от литовцев на
условиях, что ему и офицерам, которых он возьмет с собой, будут пла¬
тить по тарифу британской армии6. Позже Крозье вспоминал, что все
они «предвкушали возможность полезной службы в трудные времена,
когда казалось, что с влиянием большевизма, распространявшимся во
всем мире, лучше всего бороться путем осторожного продвижения
британского влияния»7. Вне сомнения, они не представляли себе всех
тех политических, военных и дипломатических интриг, в которые им
сразу же пришлось окунуться.
ГЛАВА 8. ПРИБАЛТИЙСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
261
Литва только что изгнала из своих границ войска Советской Рос¬
сии, однако ей приходилось сражаться против других врагов на двух
фронтах. С одной стороны, ей угрожали мародерствующие батальоны
«Фрайкорпс», состоявшие из немецких добровольцев, которых набрал
генерал фон дер Гольц после того, как в результате перемирия между
Антантой и Германией он оказался в подвешенном состоянии в Фин¬
ляндии (многие из бойцов «Фрайкорпс» позже стали уличными бой¬
цами Гитлера и вошли в его ударные отряды). Эти нерегулярные силы
стремились сохранить господство Пруссии над Прибалтикой, попутно
не отказывая себе в удовольствии необузданного насилия — привыч¬
ка, которую они приобрели в годы Первой мировой войны. С другой
стороны, перед Литвой стояла угроза со стороны польских войск, ко¬
торые с апреля оккупировали город Вильно (Вильнюс) и прилегающие
территории8.
В течение лета и осени польская делегация в Версале предъявила
дальнейшие территориальные претензии к своему новому соседу.
США, Франция и Британия, ведущие споры по поводу оптимальной
политики в Прибалтике, с помощью которой они могли бы успокоить
Польшу, не допустить союза Советской России и Германии и не восста¬
новить против себя белогвардейское Северо-Западное правительство,
готовившее наступление на советский Петроград, поспешили при¬
знать независимость прибалтийских стран. В самой Литве боролись за
власть многочисленные политические и военные группы, причем не¬
которые из них были связаны с зарубежными государствами и сила¬
ми. Население в целом и армия в частности испытывали беспокойст¬
во, и некоторые группы искали спасения в крайнем национализме,
в то время как другие — в коммунизме.
Крозье прибыл в Литву в сентябре. Здесь он получил должность
Главного инспектора литовской армии и стал военным советником
в правительстве. Вудс прибыл в ноябре и был назначен в литовский
генеральный штаб в качестве инспектора вооруженных сил в Ковен-
ский район*. Первоначально казалось, что литовцы вынашивали пла¬
ны по созданию Англоязычного легиона, который насчитывал бы до
тридцати тысяч добровольцев — их предполагалось набрать преиму¬
щественно из литовских эмигрантов в США в обмен на высокую зар¬
плату и выделение земельных участков после окончания службы. Эти
вооруженные силы должны были сотрудничать с национальной ар¬
мией генерала Сильвястраса Жукаускаса, чтобы заняться «работой по
восстановлению и развитию... и помочь очистить страну от всех зару¬
бежных сил»9. Скорее всего, Крозье и его подчиненные должны были
сыграть ведущую роль в организации и подготовке легиона.
Литовскому правительству удалось найти один миллион долларов
на это предприятие, но вместо этого решено было использовать
262
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
собранные деньги на реорганизацию, подготовку и вооружение своей
собственной регулярной армии10. На выполнение этого задания и была
направлена группа Крозье11. К середине декабря литовские войска
выгнали германских искателей приключений и сдерживали новое на¬
ступление большевиков, которое последовало за поражением бело¬
гвардейского наступления генерала Николая Юденича на Петроград
месяцем ранее. Несмотря на эти успехи — а возможно, как раз из-за
них, — Крозье и его подчиненные вызывали антагонизм в определен¬
ных политических и военных кругах Литвы, возглавляемых премьер-
министром Аугустинасом Вольдемарасом. Эти круги были недоволь¬
ны привилегированной позицией — особенно высокими зарплата¬
ми — британских офицеров (чья страна еще не признала формально
независимость Литвы) в их собственной национальной армии и про¬
тиводействовали реформам, которые пытались провести иностран¬
цы12. Генерал Жукаускас, поддерживавший Крозье и его людей, устал
от постоянных козней своих противников и в разочаровании подал
в отставку.
Большую часть декабря Крозье отсутствовал, участвуя в различ¬
ных военных конференциях, и можно предположить, что полковник
Мьюирхед, его начальник штаба, и Вудс стали основными мишенями
для заговоров и пропаганды. Должность регионального армейского
инспектора, которую занимал Вудс, включала в себя приобретение
формы, оружия и боеприпасов, а также поставку продовольствия и де¬
лала его особенно уязвимым для интриг и сплетен, распускавшихся
коррумпированными литовскими офицерами и чиновниками, кото¬
рые негодовали на то, что он разрушает их спекулятивные махинации.
На фотографии, где изображена группа британских офицеров в литов¬
ской форме, Вудс сидит довольно безвольно, а в выражении его лица
смешивается усталость, легкая озадаченность и стоицизм, в то время
как Крозье рядом с ним выглядит важным и гордым, но немного огор¬
ченным.
Крозье признавал эту проблему. «Вернувшись в Ковно, — вспоми¬
нал он позже, — я обнаружил, что это место бурлит. Нам прислали го¬
раздо больше британских офицеров, чем было нужно мне, и литовцы
просто не могли позволить себе платить им всем. Некоторые из при¬
сланных оказались совсем неподходящими людьми, которые стреми¬
лись исключительно к выгоде»13. Он постарался найти решение и ото¬
слал домой кое-кого из своих новых подчиненных, оказавшихся не
подходящими по профессионализму или по мотивам, а оставшимся
уменьшил зарплату. Это был единственный разумный выход. После
своего назначения Крозье получал месячную зарплату в размере пя¬
тидесяти тысяч литовских марок, в то время как зарплата литовского
генерала на аналогичной должности составляла всего 1 800 марок14.
ГЛАВА 8. ПРИБАЛТИЙСКАЯ ИНТЕРЛЮДИЯ
263
Тем временем Крозье приказал своему штабу прекратить работу, пока
не будет достигнуто соглашение.
Британские офицеры в литовской военной форме, осень 1919 г.
Крозье — третий слева в первом ряду, Вудс — четвертый слева в первом ряду
То, что британские офицеры приостановили активную деятель¬
ность, не удовлетворило их критиков. В начале февраля 1920 г. помощ¬
ник британского уполномоченного в прибалтийских странах доложил
лорду Керзону, что «ситуация с этими офицерами, наконец, начинает
продвигаться после длительного периода довольно неприятных пере¬
говоров и тяжелого напряжения. Опасаюсь, что в течение этого време¬
ни престиж британских офицеров не вырос». В результате Крозье уво¬
лил всех своих подчиненных, оставив лишь двоих. Нам известно, что
Вудс был одним из них. Это свидетельствует о том, что он сохранил
доверие своего бывшего командира. Трое оставшихся британских
офицеров вместе с четырьмя недавно прибывшими согласились полу¬
чить урезанную зарплату15. Их патрон генерал Жукаускас был вновь
назначен главнокомандующим. Лондонская «Таймс» сообщила, что
«Крозье все еще сохранил полное доверие правительства, несмотря на
тот факт, что со многих сторон против него ведется активная пропа¬
ганда»16.
Однако прошел лишь месяц, и Крозье подал заявление об отстав¬
ке — он был убежден, что литовское руководство «надуло» его, и не со¬
бирался больше быть «пассажиром на этом корабле»17. Вскоре он
264
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
вернулся в Британию вместе с большинством своих офицеров. Согла¬
сно имеющимся сведениям, Вудс задержался в Ковно на несколько ме¬
сяцев либо неофициально, либо как инструктор, получавший зарплату
в британской армии18. Крозье не затаил обиды на литовскую нацию
из-за поведения нескольких ее политиков и продолжал лоббировать
ее интересы в британском правительстве, парламенте и прессе19.
11 апреля литовский парламент, признав «различия во мнениях»,
тем не менее принял резолюцию, в которой содержалась «благодар¬
ность и выражение признательности страной генералу Крозье и пол¬
ковнику Мьюирхеду за их работу и усилия на благо нового государства
в последние семь месяцев, в течение которых помощь этих офицеров
в борьбе против немцев и большевиков, силой оккупировавших нашу
страну, оказалась неоценимой». Он также поблагодарил Крозье и Мью-
ирхеда за успешную помощь в налаживании взаимопонимания между
литовцами, поляками и латышами20.
Вудс, который по старшинству был вторым среди британских офи¬
церов в Литве и сидел рядом с Крозье в центре их общей фотографии,
не упомянут в этой официальной резолюции. Так, по неизвестным
причинам (а возможно, и без каких-либо особых причин), история
снова прошла мимо Вудса, не заметив его.
ГЛАВА 9
БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
ПОЛИТИКА И ПАРЛАМЕНТ В СЕВЕРНОЙ ИРЛАНДИИ
Когда весной 1920 г. Вудс вернулся из Прибалтики в Белфаст, он обна¬
ружил, что провинция охвачена волнениями. Не только в Восточной
Европе с новой силой и невиданной жестокостью прорёзались старые
политические конфликты, националистические движения и террито¬
риальные споры, когда вернулись люди, приученные к насилию на
фронте и готовые убивать дома. Обострившаяся религиозная борьба
в Северной Ирландии вынудила Карсона в июле 1920 г. возродить До¬
бровольческие силы Ольстера. Теперь противником вооруженных до-
бровольцев-юнионистов Северной Ирландии выступали хорошо орга¬
низованные силы Ирландской республиканской армии (ИРА), которые
успели перегруппироваться на юге после жестоко подавленного наци¬
оналистического Пасхального восстания 1916 г. Излюбленной такти¬
кой обеих сторон был поджог1.
Пока Ольстер был объят пламенем, в самой Британии «Оранжевое
зарево в Белфасте» воспринималось с растущим беспокойством2. В по¬
пытке сдержать и направить в нужное русло народную активность пре¬
мьер-министр Дэвид Ллойд Джордж решил в конце осени того же года
организовать Специальную полицию Ольстера, в которую входили
«специалисты А», работавшие на постоянной основе, «Специалисты В»,
266
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
которые работали неполный день и не получали зарплаты (хотя и но¬
сили форму), и резервные «Специалисты С». Рядовые и офицеры До¬
бровольческих сил Ольстера в массовом порядке вступили в новую ор¬
ганизацию, которая, таким образом, превратилась в «официально раз¬
решенную протестантскую военизированную полицию»3.
Тем временем Акт о правительстве Ирландии, принятый 25 февра¬
ля 1920 г. (на основе Билля о Гомруле 1914 г., исполнение которого, на¬
помним, было отложено до окончания войны), должен был привести
к политическому разрешению кризиса. Этот акт, принявший силу за¬
кона 23 декабря и вступавший в силу с 3 мая следующего года, созда¬
вал два ирландских парламента. Двадцать шесть южных графств полу¬
чали статус доминиона в границах Британской империи. Шесть
графств северо-восточного Ольстера оставались в составе Соединен¬
ного Королевства и получали ограниченные права самоуправления,
переданные им британским парламентом4. В действительности пар¬
ламент Северной Ирландии был не более чем «почетным советом
округа», зажатым между беспокойной местной властью с одной сторо¬
ны, и верховным имперским парламентом в Вестминстере — с дру¬
гой5. Многие юнионисты не были удовлетворены решением ни кон¬
ституционных, ни территориальных вопросов6.
24 мая 1921 г. в Ольстере состоялись первые выборы в парламент
Северной Ирландии. Джеймс Крэйг, недавно сменивший Карсона на
посту руководителя Юнионистской партии, опасался, что белфастское
рабочее движение расколет лагерь лоялистов, особенно при текущей
системе пропорционального представительства. Его страхи оказались
беспочвенными: в результате народного голосования в парламент
прошли сорок юнионистов и двенадцать националистов и членов
. Шинн Фейн*. Однако ни выборы, ни официальная инаугурация парла¬
мента в Пресвитерианском колледже в Белфасте 22 июня 1921 г. не
привели к прекращению религиозного насилия.
Отчасти это насилие было отражением гражданской войны на юге,
в которой Ирландская республиканская армия столкнулась с британ¬
ской армией и добровольцами, набранными в 1920 г. для помощи бри¬
танским силам. Эти нерегулярные силы, «черно-рыжие» (названные
так из-за цвета своей формы)** и Вспомогательная дивизия, были на¬
браны из недавно демобилизованных военнослужащих: первое под¬
разделение — из рядовых, второе — из офицеров. В их ряды стекались
такие же беспринципные искатели приключений, как мародерствую¬
щие немецкие Freikorps, заслужившие дурную славу в прибалтийских
войнах того времени.
В июле 1920 г. министерство по делам Ирландии пригласило
Ф. П. Крозье на должность командира Вспомогательной дивизии. Не¬
смотря на жесткость и властолюбие, Крозье также был человеком твер¬
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
267
дых принципов, верившим в дисциплину, порядок и трезвость. Вскоре
британские правительственные чиновники начали жалеть об этом на¬
значении. В течение нескольких месяцев Крозье пытался обуздать ди¬
кие, часто пьяные войска, которые мародерствовали, пытали, грабили
и сжигали все на своем пути в южной Ирландии. В феврале 1921 г., все¬
го лишь через шесть месяцев после своего назначения, Крозье подал
прошение об отставке, когда британское правительство отказалось
принять меры против двадцати шести офицеров, которых он обвинял
в поджогах и грабежах7.
Забрасываемый грязью со всех сторон, бывший командир Вудса
провел несколько лет в публичной борьбе, пытаясь очистить свое имя
от ассоциации с жестокими действиями своих войск и донести до све¬
дения общества степень соучастия правительства8. В 1923 г. Крозье
выдвинул свою кандидатуру в британский парламент, «чтобы при¬
влечь внимание к дефектам британской бюрократии». Он испытывал
злость на то, что «рядовых военнослужащих британской армии наме¬
ренно убирают со сцены после войны», и хотел добиться, чтобы «изби¬
ратели из светских гостиных, будуаров и комнат для курения — в об¬
щем, все самодовольные представители высших классов — получили
самый памятный урок в своей жизни». Хотя Крозье и отвергал классо¬
вое деление в политике, он решил выдвинуть свою кандидатуру от
Лейбористской партии, поскольку верил, что эта партия представляет
«лучшие элементы уже не существующих британских армий, которые
принесли нам победу на поле боя».
Ему не удалось пройти в парламент, и в своих мемуарах, написан¬
ных в 1930 г., он признавался, что с тех пор он отстаивал интересы
«униженных и оскорбленных» и не был связан ни с одной партией,
а его попытка заняться парламентской политикой была наивной
ошибкой9. Захватившие ее политики и парламентские партии, инте¬
ресовавшиеся лишь своими делами, держали власть мертвой хваткой
и не испытывали желания спасти бывших военнослужащих от разжи¬
гания войны, безработицы, бездомности и несчастий, вызываемых
продажей алкоголя, а империю — от катастрофы. «В эти времена, — пи¬
сал он в 1930 г., — нужны настоящие люди». Нации требовался «лидер...
“сахиб”, изъясняясь нынешним языком ... некий человек ... который
способен объяснить людям, что стране... нужны дела, а не слова, и что
она устала от нерешительности и партийных маневров». Где же, спра¬
шивал он, можно найти «этого сверхчеловека» с «хваткой Муссоли¬
ни»10? Как мы увидим, Крозье был далеко не единственным человеком,
отвергавшим традиционную партийную политику и жаждавшим най¬
ти нового человека — он неоднократно и явно подчеркивает мужест¬
венность этой личности, подразумевая безвольную и изнеженную при¬
роду политиков старого типа. Он хотел, чтобы все началось сначала.
268
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Тем временем в июле 1921 г. ИРА и британское правительство за¬
ключили перемирие и начали переговоры по урегулированию сло¬
жившейся ситуации. В результате этих переговоров в декабре был за¬
ключен англо-ирландский договор, который отменил на юге действие
Акта о правительстве Ирландии, провозгласив создание Ирландского
свободного государства. Эти события отразились на Ольстере, где
вновь вспыхнуло насилие, поскольку южные отряды ИРА, которым
больше не нужно было участвовать в сражениях, перегруппировались
и перешли северную границу, а ольстерские юнионисты объявили мо¬
билизацию, чтобы защитить свои шесть графств от этих нападений, от
территориальных амбиций нового южного государства, которых они
также опасались, и от пресловутого переворота, который, как они счи¬
тали, готовят их католические соседи.
В конце 1921 г. и в первой половине 1922 г. ИРА распространило
свою кампанию насилия на север, и ольстерская полиция и «специа¬
листы В» отвечали им с такой же жестокостью11. Как всегда, больше
всего страдали невинные мирные люди. Обоюдный террор, использо¬
вавшийся обеими сторонами, достиг своего пика в мае 1922 г., когда
было зафиксировано 606 актов насилия, убито 66 мирных жителей
(44 католика и 22 протестанта), произошли многочисленные поджоги
и массовые выселения людей из их домов и рабочих мест. За 20-22 мая
было совершено не менее четырнадцати убийств на религиозной
почве.
Среди убитых был тридцативосьмилетний Уильям Джон Туодделл,
работавший в льняном бизнесе, видный масон, лидер движения за
трезвость, член Оранжевого ордена и член Ольстерской юнионист¬
ской партии в североирландском парламенте от округа Западный Бел¬
фаст12. В ответ на убийство Туодделла сэр Джеймс Крэйг, ставший
к этому времени премьер-министром Северной Ирландии, заявил:
«Если те, кто совершил это трусливое убийство, думают, что этим они
на какое-то время ослабят работу нашего парламента или непреклон¬
ное мужество людей Ольстера, они жестоко ошибаются»13. Тем не ме¬
нее было принято решение отложить выборы на место Туодделла до
тех пор, пока не будет восстановлен гражданский порядок.
В течение лета и осени правительство Северной Ирландии реорга¬
низовало полицию, которая теперь стала называться Ольстерской ко¬
ролевской полицией, расширило специальную полицию и воспользо¬
валось чрезвычайными полномочиями для восстановления граждан¬
ского порядка. Меры по усилению безопасности оказались эффектив¬
ными, и отряды Ирландской республиканской армии перенесли свою
деятельность с севера обратно в Ирландское свободное государство,
где набирала силу гражданская война между фракциями, поддержива¬
ющими и отвергающими мирный договор. К концу года в Ольстере
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
269
воцарилось относительное спокойствие. В начале 1923 г. избиратель¬
ные органы объявили перевыборы в округе Западный Белфаст. 1 мар¬
та, к удивлению и смятению всех остальных участников, о выдвиже¬
нии своей кандидатуры в этом округе объявил полковник Ф. Дж. Вудс.
* * *
У нас практически нет сведений о том, чем занимался Филипп
Вудс в течение трех лет после своего возвращения в Ольстер весной
1920 г. В это время в Ольстере еще больше обострился послевоенный
льняной кризис, вызванный резким падением цен, что привело к ши¬
рокой безработице и значительным трудностям в регионе, где в луч¬
шие времена свыше половины населения было занято в текстильной
промышленности14. Возможно, Вудс и сам больше не мог работать по
своей бывшей профессии льняного дизайнера. Не исключено, что по¬
сле большого опыта военных действий и командования он сам не хо¬
тел возвращаться к привычной гражданской жизни, ощущая потреб¬
ность и желание применить свои знания в работе на благо своей роди¬
ны в этот нелегкий период перехода к самоуправлению.
В конечном итоге, нынешний статус Ольстера был отчасти похож
на тот, что требовали карелы, когда они просили об автономии под
защитой британского короля от своих алчных соседей. Возможно, не¬
годование Вудса на предательство Британии по отношению к его вер¬
ным карельским и русским друзьям заставило его (как и Крозье чуть
позже в том же году) пойти на гражданскую службу, чтобы у себя на
родине помочь забытым людям и преподать хороший урок верности
высшим классам.
Нам точно известно, что Вудс не присоединился к Крозье при его
назначении во Вспомогательный батальон в южной Ирландии в конце
1920 г.15 Вудс сохранил свою должность в Королевском ирландском
стрелковом полку и, возможно, снова вступил в него после возвраще¬
ния из Литвы, хотя и не поехал на военную службу в Месопотамию,
куда полк был отправлен в то время для подавления восставших ирак¬
ских племен. В 1922 г. Вудс перевелся в резерв своего полка (который
после провозглашения ирландской независимости был переименован
в Королевский ольстерский стрелковый полк). После этого он подал
заявку на должность инспектора в недавно образованной Ольстерской
королевской полиции, а после того, как она была отклонена, — на ряд
других должностей в североирландской администрации и обществен¬
ных организациях (включая Ирландскую лигу трезвости), также без
успеха16. Мы можем только догадываться о связи между постоянными
неудачами, которыми заканчивались его попытки получить достой¬
ную должность на гражданской службе, и местными склоками и оби¬
дами, которые создали ему столько трудностей во время войны.
270
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Мы также можем полагать, что, несмотря на безработицу, он не ис¬
пытывал значительных материальных трудностей. В конце 1921 г.
умер Стюарт Блэкер Квин, тесть Вудса, оставив большое состояние
своему старшему сыну Герберту, который сам к тому времени был
успешным бизнесменом, и, скорее всего, достаточное наследство жене
Вудса Флоренс. Старший брат Филиппа Роберт, чей льняной бизнес пе¬
режил кризис, мог в случае необходимости также оказать ему поддер¬
жку. Тем не менее то, что Вудсу не удалось получить стоящую работу,
вызвало у него глубокий моральный упадок, а возможно, даже отчая¬
ние, и усугубило его неприятие по отношению к местной старой элите,
которая, как он убедился, могла поднять человека на вершину, а могла
и уничтожить. Это также обострило его чувство солидарности с демо¬
билизованными солдатами, которые больше всех страдали от безрабо¬
тицы. Он стал почетным казначеем Ассоциации бывших военнослу¬
жащих Ольстера и на этом посту много узнал о переполненных и по¬
луразрушенных домах, ужасающих санитарных условиях и высоком
уровне смертности в регионе17.
Он также осознавал, что юнионистское правительство Северной
Ирландии было абсолютно неспособно решить эти социальные и эко¬
номические проблемы. Помимо конституционной, а следовательно,
и финансовой слабости правительства, политическая культура Ольсте¬
ра совершенно не подходила для управленческих задач. Лидеры лоя-
листов построили свою организацию на единственном принципе
и с одной целью — бороться против Гомруля. Как отмечает Баклэнд, им
не удалось создать «конструктивную философию, <с помощью кото¬
рой они могли бы управлять государством, создания которого они не
предусматривали и не хотели»18. Поэтому любая надежда на настоя¬
щие реформы и прогресс неминуемо влекла за собой борьбу с пре¬
обладанием юнионистов в парламенте, а начало этой борьбе могло
быть положено только извне партийной машины.
Примерно в конце 1922 или начале 1923 г. к Вудсу обратилась груп¬
па бывших солдат с просьбой выдвинуть свою кандидатуру в парла¬
мент, чтобы представлять их интересы, которые, как они полагали,
игнорируются официальными ольстерскими политиками. Поначалу
казалось, что Вудс все же попытается получить поддержку своему
выдвижению в парламент от официальных юнионистских кругов.
В январе 1923 г. он даже вступил в Оранжевый орден — ход, который
его противники считали (скорее всего, правильно) оппортунистиче¬
ским и сделанным слишком поздно для того, кто искренне верил
в кредо этого движения, то есть крайний лоялизм19. В любом случае,
это ему не помогло. Ассоциация юнионистов выдвинула от Западного
Белфаста кандидатуру богатого местного бизнесмена, сэра Джозефа
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
271
Дэвисона, бывшего Старшего шерифа Белфаста и гроссмейстера бел¬
фастской ложи Оранжевого ордена20.
Заклейменный сторонниками Дэвисона как предатель дела юнио¬
нистов, Вудс вел свою кампанию с характерной для него непреклонно¬
стью и уверенностью. «Боевому полковнику» (как он назвал себя) было
нечего терять. В действительности, выдвижение Вудсом своей канди¬
датуры не внесло раздора в строй лоялистов, как заявляли его против¬
ники, а всего лишь использовало уже сложившиеся противоречия. Не¬
смотря на поражение Североирландской лейбористской партии на
выборах 1921 г., многие ольстерские протестанты были недовольны,
как сказал один историк, «непредставительной природой ряда мест¬
ных юнионистских ассоциаций, в которых доминировала аристокра¬
тическая клика», и хотели более демократических и независимо на¬
строенных представителей21.
К этим избирателям и обратился Вудс. «Я в значительной степени
демократ, — объявил он электорату Западного Белфаста, — поэтому
ваши интересы — это мои интересы»22. Он требовал продлить Акт об
ограничении арендной платы (который снижал расходы на жилье),
принять меры по ремонту старого и строительству нового жилья, сде¬
лать более доступным образование и уменьшить безработицу. Он
выдвигал обвинения «старой банде», доминировавшей в местной по¬
литике, утверждая, что «в этой клике нет ничего, кроме взяточничест¬
ва и коррупции». В отличие от них, он подчеркивал свою солидарность
и знакомство с простым солдатом — качества, которые сформирова¬
лись у него за долгие годы общих трудностей в «братстве окопов»23. Он
объявил, что «бывшие военнослужащие больше не попадут под колеса
огромной машины. Хватит уже с них депутатов, требовавших “бить
в барабаны и следовать за ними”»24. Вудс сравнивал правительство
Ольстера с пресловутой коррумпированной администрацией Нью-
Йорка в Таммани Холл*. Избиратели Северной Ирландии, утверждал
он, сейчас выбирали не представителей, а правителей: «они избирали
лишь очередного босса, над которым, в свою очередь, стоял босс по¬
больше, и всем этим шоу управляли три маленьких босса на самой
вершине — три ничтожных червя, которые никогда не сражались за
свою родину, ограничиваясь одними словами», и чей единственный
визит во Францию состоялся «на большую церемонию по случаю от¬
крытия памятника в Типвале»25.
Вместе с Флоренс Вудс, которая с успехом агитировала за своего
мужа среди избирателей-женщин, на трибуне нередко выступал и его
брат Роберт, едко высмеивавший «клику тиранов, которая руководила
карманным изданием так называемого парламента таким образом,
чтобы подавить любую оппозицию». «Все это, — заявлял Роберт, —
можно сравнить только с театральной абсурдностью, с генеральной
272
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
репетицией фарса»26. В ртличие от них, Филипп Вудс был «человеком,
который является настоящим мужчиной, а не членом старой клики ...
человеком, которого нельзя купить»27. (Парламент Северной Ирландии
на следующий день обсуждал, стоит ли публично осудить Роберта Вуд¬
са за клевету или даже привлечь его к суду, но решил, что он вовсе не
достоин реакции, и объявил его безвредным и достойным презрения.)
Поначалу основной тактикой Дэвисона и его сторонников было
разрушить образ Вудса как деятеля лоялистского движения («если бы
полковник Вудс был по-настоящему членом Оранжевого ордена, он
бы снял свою кандидатуру в пользу Гроссмейстера») и подчеркнуть
опасность раскола среди протестантских избирателей в округе с боль¬
шим католическим населением. Они также обвинили Вудса в обраще¬
нии к избирателям-католикам (они даже утверждали, что он якобы
печатает брошюры на зеленой бумаге). Если бы они только знали, что
пять лет назад он использовал зеленый трилистник в качестве эмбле¬
мы для своего полка! Дэвисон также заручился поддержкой несколь¬
ких бывших офицеров 9-го батальона Ирландского стрелкового полка.
Среди них были Гораций Хэслетт и Уильям Монтгомери, которые
в годы войны пытались сместить Вудса с должности командира ба¬
тальона. С другой стороны, Вудсу в его кампании помогали несколько
младших офицеров 9-го батальона, а также несколько других служив¬
ших там военнослужащих более низких рангов.
В то же время Дэвисон понимал необходимость более конструк¬
тивного подхода и старался убедить избирателей, что даже бизнесмен
может с успехом защищать интересы рабочего класса28. Его собствен¬
ные попытки были неуклюжими и слишком покровительственными,
и его сторонникам приходилось прилагать немало сил, чтобы обосно¬
вать его популистские претензии. Они выдвинули ветхие и невырази¬
тельные лозунги о необходимости почтительности со стороны рабоче¬
го класса. «Они выиграли войну, — объявил один из сторонников Дэ¬
висона, — потому что они верили и слушались своих лидеров, и если
верные избиратели Западного Белфаста еще раз поверят и послуша¬
ются своих лидеров, то, как и тогда, Западный Белфаст снова одержит
победу»29.
Такие заявления, разумеется, лили воду на мельницу Вудса, по¬
скольку его основные аргументы заключались именно в том, что быв¬
шие военнослужащие не должны верить и слушаться тех, кто «нажил
богатство на горестях, страданиях и трудностях жен, вдов и семей сол¬
дат, сражавшихся во Франции» и кто потом нарушил свои обещания
предоставить вернувшимся героям достойное жилье и работу30.2 мая на
зеленых и белых плакатах на католической Фоллз Роуд утверждалось,
что «боевой полковник» является «другом бывших военнослужащих,
врагом землевладельцев и человеком, готовым раздавить клику!»31
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
273
West Belfast Election, 1923
(PARLIAMENT OF NORTHERN IRELAND).
'ъиь+х.
Т$£4ЛЪ> ,
♦Tinted an-1 Pnblï-hed by W. & О. Bair
Предвыборная листовка Филиппа Вудса, апрель 1923 г. Надпись сверху:
«Выборы по округу Западный Белфаст, 1923 г. (Парламент Северной Ирлан¬
дии)». Надпись снизу: «Бывший военнослужащий — бывшим военнослужащим,
рабочим и их иждивенцам»
274
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНВИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
На следующий день почти сразу после полудня полиция пыталась
не пустить огромную толпу в зал городского собрания, где подсчиты¬
вались голоса. «В толпе бросались в глаза, — писала газета “Белфаст
Ньюс-Леттер”, — солдаты в голубой больничной одежде, чьи симпатии
были, несомненно, на стороне полковника Вудса». В результате выбо¬
ров Вудс одержал убедительную победу, набрав почти восемь тысяч
голосов из сорока восьми тысяч проголосовавших.
Поблагодарив председателя избирательной комиссии и его со¬
трудников, Вудс подал руку побежденному оппоненту. Дэвисон отка¬
зался пожать ее. Началось столпотворение; Вудс попытался перекри¬
чать поздравления, проклятья и возгласы неодобрения, чтобы произ¬
нести примиряющую речь. В итоге ему это не удалось, так как спустя
несколько мгновений началась драка, и полиции пришлось вмешать¬
ся, чтобы навести порядок. Сторонники Дэвисона начали выводить
своего кандидата из зала, освистывая победителя. Тогда Вудс сделал
остроумный ход — он начал громким голосом исполнять «Боже, спаси
Короля», заставив Дэвисона и его людей остановиться по дороге и при¬
соединиться к припеву.
После этого Вудс вернулся в свой штаб на плечах своих сторонни¬
ков. Толпу возглавлял «одноногий солдат в голубой больничной оде¬
жде ... размахивавший одним из своих костылей». В тот вечер полков¬
ник возглавил шествие, которое при свете факелов прошло по глав¬
ным улицам в районе Шанкилл Роуд под игру на трубах и флейтах
и «громогласные приветствия многочисленных людей, толпившихся
на улицах»32.
В тот же день редактор «Белфаст Ньюс-Леттер» в своей колонке,
едва скрывая раздражение, объяснял победу Вудса поддержкой наци¬
оналистической партии Шинн Фейн и торговцев спиртным (движение
за трезвость перед самыми выборами призывало голосовать за Дэви¬
сона, а противники сухого закона — за Вудса). Разумеется, своей побе¬
дой полковник был обязан большему, чем поддержке только трактир¬
щиков и республиканцев. Он уловил негодование избирателей, кото¬
рые чувствовали себя преданными, устали от старой религиозной по¬
литики и надеялись, что все можно начать с нуля. Однако было сомни¬
тельно, что Вудс в одиночку сможет воплотить их мечты или оправ¬
дать их ожидания.
Парламент Северной Ирландии, который собирался в зале город¬
ского собрания Белфаста с 1921 по 1932 г., после чего переехал в гора¬
здо более величественное здание замка Стормонт, не был влиятель¬
ным политическим учреждением. Абсолютное большинство прави¬
тельства юнионистов, отсутствие оппозиции (большая часть национа¬
листических и все республиканские члены бойкотировали парламент
в первые десять лет его существования) и круговая порука в парламен¬
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
275
те приводили к тому, что ведение дел в нем было весьма запутанным,
некритичным, неэффективным и затрудненным мелкими местными
вопросами. Как заметил один историк, парламент «представлял собой
работу с частичной занятостью, так как обычно он заседал лишь пару
месяцев в году и существовал, как казалось, исключительно для одо¬
брения правительственной политики»33.
Когда Вудс 16 мая 1923 г. занял свое кресло в североирландской Па¬
лате общин, в ней состояло пятьдесят два члена, из которых он един¬
ственный не получил официального партийного выдвижения. С само¬
го начала Вудс четко представлял себе свою позицию в качестве «оп¬
позиции в единственном числе» и использовал свой фаталистический
и самоуничижительный ум, чтобы вжиться в эту роль34. «Я знаю, что
я — всего лишь глас в пустыне, — объявил он спустя несколько месяцев
во время прений по финансовым вопросам, — и все, чего я хочу, — это
чтобы мое мнение по данному вопросу попало в протокол. Я знаю, что
на него не обратят никакого внимания, но все равно должен произне¬
сти то, о чем думают люди снаружи»35.
В официальных протоколах парламентских дебатов Вудс предста¬
ет человеком честным, прямым и здравомыслящим, который твердо
намерен добиться, чтобы его услышали, не только из-за того, что это
является его правом и обязанностью, но и потому что он получает удо¬
вольствие, раздражая помпезных, снисходительных и привязанных
к протоколу юнионистских сановников и их однопартийцев, которые
пытались своими насмешками и угрозами заставить его замолчать.
Временами Вудса сбивали с толку вопросы парламентского этикета,
детали законодательства или сферы действия конституции, и его оп¬
поненты тут же использовали эти ошибки, но он каждый раз выходил
из ситуации, добродушно и скромно извинившись или пошутив. Он
заслужил уважение некоторых членов парламента за упорную и чи¬
стосердечную защиту интересов бывших военнослужащих. Иногда па¬
лата общин принимала предложенные им поправки (но лишь те, кото¬
рые касались мелких принципиальных вопросов), а министры согла¬
шались рассмотреть отдельные случаи, на которые обращали их вни¬
мание неутомимые расспросы Вудса.
С другой стороны, Вудс, никогда не бывший очень хитрым или
проницательным политическим деятелем, часто не разбирался в ма¬
хинациях и мотивах партийной машины, против которой выступал.
Так, он твердо поддержал предложение сэра Джеймса Крэйга заме¬
нить пропорциональное представительство системой одномандат¬
ных избирательных округов36. Вудс правильно рассудил, что система,
в которой побеждает кандидат, набравший простое большинство го¬
лосов, значительно снизит затраты на предвыборную кампанию для
независимых депутатов. Однако он не учел, что эта избирательная ре¬
276
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
форма также поможет консолидировать существующее партийное
большинство и существенно уменьшит шансы независимых кандида¬
тов на победу. Именно в этом, разумеется, заключалась основная цель,
которую преследовало руководство юнионистов в проведении данно¬
го закона37.
Благородный и храбрый член парламента от Западного Белфаста,
возможно, и был всего лишь любителем в политике, но он был челове¬
ком, который профессионально создавал неприятности — и не скры¬
вал получаемого при этом удовольствия. Его первое продолжительное
участие в парламентских дебатах состоялось менее чем через неделю
после вхождения в должность, когда он обрушился на Билль о спир¬
тных напитках (целью которого являлся запрет на продажу алкоголя
по воскресеньям без сопутствующей еды) как на «документ, лучше ко¬
торого едва ли можно что-то придумать, если политика правительства
заключается в большевизации Ольстера». Он утверждал, что только
богатые могут всегда позволить себе обильную пищу в придачу к сво¬
ей выпивке, и это спровоцирует зависть и «классовую ненависть» сре¬
ди большей части населения. По его мнению, эта мера олицетворяла
презрение, которое демонстрируют «экстремисты» с «ограниченным
умом» по отношению к «простым и весьма здравомыслящим гражда¬
нам», в то время как те лишь желают, чтобы в них поверили и дали им
достаточно независимости и свободы, чтобы распоряжаться собствен¬
ной жизнью38.
За оставшиеся восемь недель сессии 1923 г. Вудс высказывался не
менее девяносто пяти раз, обращая пристальное внимание на вопро¬
сы безработицы, профессиональной подготовки, жилищного вопроса,
медицины, пенсий и страховок — тех проблем, которые больше всего
беспокоили бывших военнослужащих. В следующем году он уделял не
меньшее внимание этим же темам, но к ним еще добавились вопросы
законодательства дорожного движения. Он все так же раздражал дру¬
гих членов парламента. Беспечные, но неизменно настойчивые вы¬
ступления Вудса вызвали особенную антипатию у Сэма Мак-Гаффина,
действительного члена Юнионистской лейбористской ассоциации
Ольстера от Северного Белфаста, жителя Шанкилл Роуд.
Однако за стенами парламента позиция Вудса заслужила ему на¬
родную симпатию и поддержку. Когда в апреле 1925 г. в Ольстере про¬
ходили очередные всеобщие выборы (все еще по принципу пропорци¬
онального представительства), «боевой полковник» выдвинул свою
кандидатуру в двух округах — как от своего нынешнего, Западного
Белфаста, так и от Южного Белфаста, где он жил. Кампания Вудса,
вновь активно поддержанная его братом и женой, была столь же ярост¬
ной, как и два года назад, а нападки его противников не стали менее
мстительными. Томас Моулз, официальный представитель юнионис¬
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
277
тов и заместитель спикера в нижней палате первого парламента, бо¬
ровшийся с Вудсом по округу Южный Белфаст, объявил, что «за время
своей карьеры он наблюдал, как появлялись и исчезали разные стран¬
ные фигуры, но никогда не видел ничего подобного полковнику Вуд¬
су»39. Другой кандидат от юнионистов по Южному Белфасту, Хью Мак¬
Дауэлл Поллок, бывший президент Торговой палаты Белфаста и ми¬
нистр финансов в предыдущем правительстве, обвинял Вудса в беспо¬
лезности и бездеятельности40. От юнионистов в этом округе выдвига¬
лись еще две важные персоны, сэр Кроуфорд Мак-Каллаг, бывший (и
будущий) лорд-мэр Белфаста, и Эндрю Блэк, видный адвокат. Они
также разделяли презрение, которое испытывали к наглому самозван¬
цу их коллеги.
В ответ Вудс уничижительно называл своих юнионистских про¬
тивников «четырьмя заплесневелыми стариками» (это было верно
в отношении Поллока, которому было семьдесят три года, но Моулз
был всего на девять лет старше самого Вудса)41. В Западном Белфасте
он обещал бороться за «правду и честную игру... против объединен¬
ных сил Ольстерской Прессы, Политических Манипуляторов и Дикта¬
торов»42. Он утверждал, что является истинным членом Оранжевой
ложи (и, по его заявлениям, также членом «более высоких» братств —
Фиолетового ордена Королевской Арки и Королевского Черного орде¬
на) и сторонником нынешних границ. Однако он отказывался слепо
следовать партийной линии в важнейших социальных и экономиче¬
ских вопросах, требуя снизить налоги, ограничить арендную плату,
принять меры по уменьшению безработицы и снизить стоимость жиз¬
ни, а также запретить законы, ограничивающие употребление спирт¬
ных напитков. Роберт Вудс был настроен более воинственно: «Полков¬
ник, — обещал он, — войдет в парламент и погонит разжиревшую кли¬
ку на конце штыка точно так же, как 9-й батальон погнал жирных нем¬
цев во Фландрии»43.
В Южном Белфасте Вудс выиграл выборы. В Западном Белфасте он
стал вторым после Джо Девлина, ведущего националистического по¬
литика Ольстера (который вновь отказался от должности). Вудс вы¬
брал место от своего прежнего округа, при этом считая себя «мораль¬
ным представителем» другого округа44. В целом, прежнее большинст¬
во юнионистского правительства после этих выборов сократилось на
семь мест. Независимые депутаты получили четыре места в Белфасте
(включая два, выигранные Вудсом), лейбористы получили три места,
и от сельского избирательного округа в парламент вошел депутат фер¬
меров45. Вдобавок десять мест получили националисты и два — респу¬
бликанцы. Националистическая газета «Айриш Ньюз» приветствовала
результат как «избирательное поражение» лоялистов, и даже юнионист¬
ские газеты признали, что выборы отразили недоверие существующему
278
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
правительству46. Именно неожиданная победа Вудса в 1923 г., а также
его смелая и энергичная деятельность в первом парламенте подгото¬
вили путь для других, готовых бросить вызов гегемонии официально¬
го унионизма47.
В своем втором парламенте Вудс не стал вести себя более почти¬
тельно, чем в первом, но теперь он был менее язвительным и много¬
словным и вызывал меньший антагонизм. Очевидно, он начал привы¬
кать к протоколу и этикету и подстроился к тонкостям и хитростям
политических дебатов. Возросшее число независимых и оппозицион¬
ных членов в палате (к 1927 г. все представители от националистов,
включая Джо Девлина, заняли свои кресла) также означало, что он
больше не находился в той изолированной, ненормальной и со всех
сторон осаждаемой позиции, как раньше. Большинство выступлений
Вудса касались все тех же социальных и экономических вопросов, осо¬
бенно тех, которые имели прямое отношение к благополучию бывших
военнослужащих. Он регулярно выступал против расходов на государ¬
ственный аппарат и парламент, которые он считал несоразмерно вы¬
сокими, и против найма на государственную и полицейскую службу
в Северной Ирландии англичан, так как считал, что эти должности
должны занимать безработные ольстерцы48.
Он также начал участвовать в работе парламентских комитетов,
рассматривая и переделывая детали законодательных предложений.
В частности, в 1926 г. он принимал участие в разработке Билля о мо¬
торных транспортных средствах (движение и правила). В 1927 г. он ак¬
тивно участвовал в работе над Биллем о спиртных напитках и лицен¬
зировании их продаж49. В то же время он представил свой Билль о тру¬
довой занятости инвалидов — участников войны. Это был заслужива¬
ющий уважения законодательный акт, который предусматривал ряд
радикальных и новаторских предложений по созданию рабочих мест
для ветеранов. Однако его автор вновь продемонстрировал, что его
принципы преобладали над прагматизмом. Вместо того, чтобы до¬
биться поддержки юнионистов, Вудс попросил выступить в поддер¬
жку билля своих лейбористских коллег. Это автоматически настроило
против него правительственное большинство, которое никогда не
было в восторге от его беспартийной политики. Билль был отклонен50.
Вудс также решительно клеймил любую политическую линию или
действия, на которых лежал отпечаток религиозных противоречий.
«Если человек служил в армии, — заявлял Вудс в 1926 г., — к нему нуж¬
но относиться так же, как и ко всем остальным, и неважно, каких убеж¬
дений он придерживается. Чем скорее к этим людям <католикам> ста¬
нут относиться должным образом и по справедливости, тем выше это
поднимет честь... нашего правительства»51. Он беспокоился не столько
за бывших военнослужащих католического вероисповедания, сколько
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
279
за принцип равенства. Через три года во время дебатов по постоянно
откладываемому правительственному закону об одномандатных из¬
бирательных округах Вудс обрушился на привычку «все рассуждать
и рассуждать о том, что это — дело католиков, это — дело протестантов.
Неужели мы не можем обойтись без этого?.. Неужели все мы не можем
быть ольстерцами и работать ради блага нашей страны? Разве не для
этого мы здесь собрались?»52.
Два месяца спустя, в июне 1929 г., Крэйг распустил парламент
и назначил первые выборы, которые должны были проходить по но¬
вой избирательной системе. Западный Белфаст теперь был разделен
на четыре избирательных округа. Вудс выдвинул свою кандидатуру
в округе Святой Анны, в центре которого находилась его родная улица
Сэнди Роу. Его противниками были майор Дж. X. Мак-Кормик, офици¬
альный юнионист, ранее служивший в канадской армии, который вы¬
ступал против Вудса с обычными голословными обвинениями в поли¬
тическом предательстве, и миссис Эмили Моффат Клоу, кандидат от
общества трезвости, осуждавшая полковника за то, что его поддержи¬
вали торговцы спиртным. Братья Вудс отвечали привычной критикой
«старой клики», которая, как они утверждали, создала «интеллекту¬
альное царство террора, <в котором> никто не мог высказать то, что
думает»53. Это обвинение было преувеличено. После трех воинствен¬
ных кампаний, наполненных выступлениями на городских перекрест¬
ках, шествиями с факелами под музыку флейт и гром барабанов, и ше¬
сти лет неукротимой борьбы в парламенте никто не считал, что «бое¬
вого полковника» можно заставить замолчать.
За день до выборов в Северной Ирландии Вудс объявил, что вы¬
ставляет свою кандидатуру на предстоящие всеобщие выборы в пар¬
ламент Соединенного Королевства, которые должны были состояться
всего лишь через восемь дней. Неизвестно, действительно ли он в тот
момент вынашивал более серьезные политические амбиции и хотел
защищать свои убеждения на более высоком уровне, чем провинци¬
альное собрание, погрязшее в собственных дрязгах, где он приобрел
свой первый парламентский опыт. Он заявил, что выдвигает свою
кандидатуру в Вестминстер с целью поднять вопрос о защите льняной
торговли, который он уже пытался обсудить в североирландском пар¬
ламенте, но получил тогда ответ, что он оставлен для парламента Сое¬
диненного Королевства54.
Мы не знаем, переоценил ли он свои силы, вступив в эту борьбу (он
был фаворитом на победу в округе Святой Анны на местных выборах,
что стало бы его третьей победой на местном уровне), или, напротив,
уже догадывался о своем поражении на выборах в местный парламент
и понимал, что может дать себе второй шанс на парламентское кресло,
ограничившись при этом затратами всего лишь на одну дополнитель¬
280
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
ную неделю предвыборной кампании. Также возможно, что к тому вре¬
мени появились и другие причины, объясняющие его желание перее¬
хать в Лондон. В любом случае, это доказывает, что он не был всего лишь
марионеткой ольстерских торговцев спиртным, которые частично фи¬
нансировали его предвыборные кампании в североирландский парла¬
мент, так как у них не было особой заинтересованности в парламенте
Соединенного Королевства.
В Западном Белфасте, избирательном округе на выборах в Вест¬
минстер, старый противник Вудса сэр Джозеф Дэвисон предложил
в качестве кандидата от юнионистов У. И. Д. Аллена, двадцативосьми¬
летнего отпрыска одной из самых богатых семей в Белфасте и выпуск¬
ника Итона*. Его соперником от националистов был известный адво¬
кат. Поскольку округ был разделен между более южным районом Шан-
килл и католической Фоллз Роуд, третьему участнику в местной пред¬
выборной гонке места не было. По этой причине Вудс решил идти на
выборы по округу Южный Белфаст. Там его единственным соперни¬
ком был кандидат от юнионистов, другой видный местный миллионер
У. Дж. Стюарт. В то время фирма, принадлежащая семье Стюартов, как
раз заключила контракт на сумму 650 000 фунтов стерлингов на стро¬
ительство нового грандиозного здания для североирландского парла¬
мента в замке Стормонт55.
Выборы в североирландский парламент состоялись 22 мая, и ре¬
зультаты были объявлены на следующий день. Новая избирательная
система обеспечила правительству требуемый результат. Юнионисты
увеличили свое большинство с четырнадцати до двадцати двух голо¬
сов. В округе Святой Анны Вудс стал вторым, набрав ненамного мень¬
ше голосов, чем победитель, однако в связи с тем, что в новых одно¬
мандатных округах больше не использовалась система предпочти¬
тельного голосования**, для Вудса это означало потерю места в парла¬
менте. Газета «Таймс» назвала его поражение «одной из неожиданно¬
стей» выборов56.
После этого Вудс переключился на избирательную кампанию
в парламент Соединенного Королевства. В его предыдущем созыве все
тринадцать депутатов от Ольстера были юнионистами. На этих выбо¬
рах в двух округах у юнионистов не было конкурентов, однако в граф¬
ствах Ферманаг и Тирон они уже проиграли кандидатам от национа¬
листов Джо Девлину и Томасу Харбисону, а в оставшихся девяти окру¬
гах им противостояло десять кандидатов — представителей Либераль¬
ной партии, общества трезвости и независимых кандидатов. В Южном
Белфасте Стюарт потребовал, чтобы Вудс ответил на вопрос: «Стал бы
он голосовать вместе с консерваторами, либералами или социалиста¬
ми?»57 Вудс ответил, что он поддержал бы Консервативную партию
Стэнли Болдуина, так как согласен с ее политикой, за исключением во¬
ГЛАВА 9. БЕЛФАСТСКИЙ БОЕВОЙ ПОЛКОВНИК
281
проса о пенсиях по инвалидности. В его интересы входила защита
льняной промышленности, сокращение безработицы, строительство
жилья, но прежде всего он бы продолжил отстаивать интересы быв¬
ших военнослужащих58.
В двух случаях Вудс говорил, что он проработал в льняной торгов¬
ле более семнадцати лет, еще один раз он упомянул о своем девятнад¬
цатилетнем опыте в этом бизнесе. Поскольку до войны он не мог про¬
работать больше пятнадцати лет, это, вероятно, означает, что в допол¬
нение к своей небольшой парламентской зарплате он в течение не¬
скольких последних лет работал по совместительству текстильным
дизайнером. В любом случае, он представлял себя как материально
независимого человека, чьим единственным мотивом был инстинкт
милосердия: «Ему ничего не оставалось делать, — благочестиво гово¬
рил он, согласно определенным источникам, — и ничто не давало ему
большего удовольствия, чем работа на благо людей как в самом парла¬
менте, так и за его стенами»59.
Короткая кампания Вудса закончилась безуспешно. Чтобы полу¬
чить место в Вестминстере, требовалась либо поддержка мощной пар¬
тийной машины, либо крупные средства, а у него не было ни того, ни
другого. По результатам голосования Стюарт набрал почти двадцать
четыре тысячи голосов, а Вудс — на десять тысяч меньше60. После объ¬
явления о столь сокрушительном поражении Вудс поблагодарил своих
сторонников, «которые не забыли, что патриотизм, принципиаль¬
ность и верность еще не списаны со счетов». Он продолжил: «Я думаю,
что на данный момент я возьму паузу, но все еще впереди»61.
ГЛАВА 10
ВСЕ СНАЧАЛА
ЛОНДОН И ЛОРД ХАУ-ХАУ, 1930-1939 гг.
Собственное будущее Вудса на тот момент еще оставалось неясным.
Исчезнув из общественной жизни, он стал практически невидим и для
взгляда историка. В середине 1920-х гг. Вудс вступил в Клуб младших
офицеров военно-морского флота и армии, расположенный на улице
Пэлл Мэлл в Лондоне (до этого он состоял только в Ольстерском ре¬
форматорском клубе, престижном либеральном юнионистском учре¬
ждении в Белфасте)1. Это позволяет предположить, что он, возможно,
собирался чаще бывать в столице. Нам известно, что 16 февраля 1928 г.
он посетил торжественный прием в честь десятой годовщины незави¬
симости Литвы, организованный дипломатической миссией этого ма¬
ленького государства на Пэлэс Гейт в Лондоне2.
Нам также известно, что в 1930 г. у Вудса в столице завязались ро¬
мантические отношения с англичанкой, которую звали Вероника
(Билли) Куэстед3. В начале следующего года он уехал из Белфаста и по¬
селился в Лондоне, что ознаменовало новую страницу в его професси¬
ональной и личной жизни. В декабре 1933 г. Филипп и Флоренс Вудс
развелись4. Через несколько месяцев была сыграна его свадьба с Веро¬
никой. Поначалу новобрачные жили в квартире в Вудсток-Хаус на
Джеймс Стрит (недалеко от Оксфорд Стрит в центре Лондона). Через
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
283
пару лет они переехали в коттедж Уэлл, необычный дом елизаветин¬
ской эпохи с почерневшими от времени деревянными стенами и соло¬
менной крышей в Лонг Крендоне, архетипической английской дере¬
вушке, расположенной в графстве Букингемшир в тени Чилтернских
холмов, на полдороге из Оксфорда в Эйлсбери5.
Несмотря на то, что из Лонг Крендона до Лондона было всего трид¬
цать пять миль на автомобиле — или недолгая поездка на поезде, —
в сравнении со столичной суматохой он казался другим миром. Это
было время Великой депрессии, когда индустриальные державы
и страны, снабжавшие их сырьем, были потрясены экономическим
кризисом и массовой безработицей, которая усугубляла и без того глу¬
бокие политические и социальные различия и еще больше поляризо¬
вала дискуссии о новых радикальных путях выхода из кризиса6. Круп¬
ные города стали одновременно центрами и символами кризиса и пе¬
ремен. Британская политика также переживала неспокойные времена.
Старые умеренные центристы, сидевшие в Вестминстере, проявляли
нерешительность, а в это же время на улицах правый и левый радика¬
лизм становился все резче и приобретал популярность.
В мае 1930 г. из правительства меньшинства, сформированного
опытным лейбористским лидером Рамсеем Макдональдом после все¬
общих выборов 1929 г., вышел Освальд Мосли, бывший в то время чле¬
ном парламента от лейбористов и занимавший одно из незначитель¬
ных министерских кресел. Мосли был представителем нового поколе¬
ния политических деятелей (он родился в 1896 г.), которых окопная
война заставила стать радикалами, а послевоенная политика напол¬
нила горечью. Это поколение говорило об «упадке демократии и пар¬
ламентаризма» и о необходимости начать все заново7. Для этого Мо¬
сли поставил цель, состоявшую, как говорил его биограф, в создании
«нового типа движения, которое могло бы совместить стремление
к реформации общества с психологией Übermensch <сверхчеловека>,
без чего эта реформа была невозможной»8. Он верил в популизм и па¬
триотизм, имперские торговые преференции, экономическое плани¬
рование и общественные работы, в строительство «страны, достойной
своих героев», и в «союз “юных голов”, сколько бы лет им ни было, про¬
тив “старых банд”»9.
В начале 1931 г. Мосли вышел из Лейбористской партии. Его пер¬
вым рискованным начинанием стало формирование Новой партии
вместе с группой парламентских бунтарей, имевших похожие взгля¬
ды. Однако их провал на всеобщих выборах в том же году привел к из¬
менению стратегии. После поездки к Муссолини в 1932 г. Мосли осно¬
вал Британский союз фашистов, который в течение нескольких следу¬
ющих лет вырос в огромную и потенциально мощную организацию.
Одним из самых преданных и увлеченных последователей Мосли
284
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
(и единственным членом Консервативной партии, перебежавшим
в Новую партию) был У. И. Д. Аллен, молодой ольстерский миллионер
и член парламента Соединенного Королевства от Западного Белфаста,
который помогал финансировать фашистское движение на его на¬
чальном этапе и некоторое время был одним из его ведущих пропа¬
гандистов10.
На какое-то время у Вудса могло сложиться впечатление, что его
неприятие старого порядка и его вйдение будущего обновления отча¬
сти начинали проявляться — к лучшему или к худшему — в националь¬
ной политической жизни, становясь в ней основной тенденцией. Пе¬
реехав в Лондон, он основал Институт политических секретарей, заоч¬
ную школу для людей, желавших сделать политическую карьеру. Мож¬
но предположить, что, взявшись за это рискованное предприятие,
Вудс преследовал как прагматические, так и политические цели. Учи¬
тывая высокий уровень безработицы среди представителей среднего
класса и активный интерес к политической жизни в обществе, инсти¬
тут, скорее всего, казался ему жизнеспособным и потенциально при¬
быльным делом. Его собственный опыт непрофессиональной парла¬
ментской деятельности и неэффективного государственного управле¬
ния в Ольстере, без сомнения, заставил его задуматься о необходимо¬
сти подготовить более профессиональное поколение политических
деятелей и общественных служащих. К тому же нетрудно заметить,
как его давний антагонизм по отношению к «тиранической клике»
«заплесневелых стариков» воплотился в желании подготовить свежие
силы, такие же деятельные и независимые, как и он сам, способные
бросить вызов сложившемуся порядку вещей и старой элите. Для этого
Институт политических секретарей предлагал подготовку в области
публичных выступлений и искусстве составления политических доку¬
ментов, в секретарских навыках и иностранных языках, а также воз¬
можность изучать политические, экономические и социальные вопро¬
сы, имеющие отношение к современности. Как мы увидим ниже, учеб¬
ный план института открывал широкий простор для отдельных препо¬
давателей, желавших формировать восприятие и убеждения своих
студентов.
Вудс открыл деятельность института, центр которого находился по
его домашнему адресу, рекламой в разделе «Частные объявления» га¬
зеты «Таймс» от 8 июля 1931 г.:
Многие мужчины и женщины добились успеха, начав свою карьеру поли¬
тическими секретарями. Превосходные возможности ждут вас как в Бри¬
тании, так и за рубежом на дипломатической или консульской службе. —
Напишите и позвоните секретарю, Институт политических секретарей,
5 Вудсток Хаус, Джеймс Стрит, Лондон, W. 1. Телефон: Лондон, 218311.
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
285
В течение нескольких месяцев это объявление публиковалось ка¬
ждую неделю, потом каждые две или четыре недели в течение семи
с половиной лет (с перерывом на период с сентября 1933 г. по июль
1934 г., когда Вудс был предположительно занят личными делами).
В 1932 г. Вудс изменил первую часть сообщения на следующий текст:
«Современная политика предоставляет огромные возможности для
квалифицированных политических секретарей, которые могут слу¬
жить в парламентах Империи и доминионов, Лиге наций, на частной
службе и т. д.»12. В конце 1935 г., после того как Вудс поселился в Лонг
Крендоне, институт сменил свой адрес, переехав в расположенное не¬
подалеку здание на Гилберт Стрит в районе Мэйфейр, сердце клубной
и дипломатической жизни Лондона.
В качестве директора Института политических секретарей Вудс
вступил в Королевское имперское общество, основанное в 1868 г. под
названием Колониальное общество с целью распространения знаний
о заграничных территориях Британии (в 1958 г. оно было переимено¬
вано в Королевское британское общество Содружества и под этим на¬
званием существует до сих пор). Вудс также стал членом лондонского
Паблисити-клуба <The Publicity Club of London>, места встречи людей,
занятых в рекламном бизнесе, связях с общественностью и средствах
массовой информации, что, скорее всего, было вызвано его интересом
к искусству политического общения. Он оставался членом Художест¬
венного клуба Ольстера, центра культурной жизни Северной Ирлан¬
дии, в который был избран в 1931 г. Он также вступил в Королевский
автомобильный клуб на Пэлл Мэлл, в котором мог реализовывать свою
давнюю страсть к автомобилям.
Тем временем фортуна начала отворачиваться от его института.
Один раз Вудсу пришлось занять средства у семьи Куэстед, чтобы
удержать свой бизнес на плаву. В конце 1938 г. институт прекратил пе¬
чатать свою постоянную рекламу. В следующем году появились всего
лишь два коротких объявления («отличные возможности для работы
на важных должностях; прекрасные перспективы»), второе — и по¬
следнее — было напечатано 20 июня 1939 г. Скорее всего, вскоре ин¬
ститут прекратил свое существование. В начале 1938 г. Вудс уже начал
собирать материал для своих карельских мемуаров, а в следующем
году он полностью написал их, что позволяет предположить наличие
большого количества свободного времени13.
У института никогда не было большого постоянного преподава¬
тельского состава — вместо этого Вудс нанимал внештатных препода¬
вателей. В 1932-1933 гг. в ведомостях института были указаны лишь
Вудс, его директор, и некто Эрик С. Лофорд, секретарь. В документах
следующих лет перечисляются Вудс и восемь преподавателей поимен¬
но14. Среди них был мистер Л. У. Дэсбро, указанный как барристер*,
286
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
хотя в действительности он являлся недавним выпускником Лондон¬
ской школы экономики и читал в своем университете лекции по эко¬
номике. После Второй мировой войны Дэсбро стал одной из основных
фигур в британском рекламном бизнесе15. В списке также перечисля¬
лись четверо других преподавателей с английскими фамилиями, ко¬
торые с гордостью писали о хорошем знании экономики и квалифика¬
ции дипломированных бухгалтеров и секретарей, и трое с иностран¬
ными фамилиями, которые предположительно преподавали ино¬
странные языки. Одним из них был Александр Гамбс, сын Эрнеста
Гамбса, который до революции был российским вице-консулом в Лон¬
доне, а в 1930-х гг. стал видным деятелем российской эмиграции. С на¬
чала 1920-х гг. Алекс с трудом зарабатывал на жизнь фортепьянными
концертами и уроками русского, французского и немецкого языков16.
Этот немногословный исторический источник позволяет нам
определить еще одного человека, которого Вудс нанял на должность
преподавателя вскоре после основания своей школы. Это был Уильям
Джойс, который через несколько лет приобрел скандальную извест¬
ность как фанатичный фашистский агитатор, а позднее окончательно
опозорил свое имя, став нацистским военным диктором, лордом Хау-
Хау, и в январе 1946 г. был повешен за измену.
Джойс родился в 1906 г. в Нью-Йорке, его отец был ирландцем,
а мать — англичанкой. Через три года семья переехала в Голуэй, город
в южной Ирландии. Как рассказал Джойс британским следователям
в 1945 г., он «был воспитан как крайний консерватор под сильным
влиянием имперских идей»17. Он заявил, что во время гражданской
войны в Ирландии в возрасте четырнадцати лет поступил на нерегу¬
лярную службу в разведывательный отряд 2-го батальона Королевско¬
го ольстерского стрелкового полка (полк Вудса) и вместе с «черно-ры¬
жими» принимал участие в операциях против Ирландской республи¬
канской армии и лиц, подозреваемых в симпатиях к ней18.
После англо-ирландского договора пробритански настроенная се¬
мья Джойсов бежала в Англию. В 1927 г. Уильям окончил Бирбекский
колледж Лондонского университета со степенью первого класса в ан¬
глийском языке и, получив отказ от Министерства иностранных дел
из-за своих «экстремистских взглядов» и пропаганды «насилия в по¬
литической деятельности», начал преподавать языки и историю в Кол¬
ледже Виктории19. В 1920-х гг. Джойс вступил сначала в британское
фашистское движение, а потом в отделение Консервативной партии
в Челси и в Юниорскую имперскую лигу. Его энтузиазм, преданность
и ораторский талант произвели на тори впечатление, однако они ис¬
пытывали все большее беспокойство по поводу его авторитарных на¬
клонностей, «агрессивного национализма» и ярого антисемитизма,
которых он даже не пытался скрыть20.
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
287
К 1931 г. Джойс был вынужден выйти из отделения Консерватив¬
ной партии в Челси. Примерно во второй половине года он установил
контакты с Вудсом и его институтом и вскоре предложил им свои кур¬
сы на внештатной основе, несмотря на то, что в колледже Виктории
у него уже была нагрузка в размере тридцати двух часов в неделю21.
Ни одна из многочисленных биографий Уильяма Джойса не упо¬
минает ни его связи с Институтом политических секретарей, ни име¬
ни Филиппа Вудса, и лишь фрагментарные документальные свиде¬
тельства позволяют больше узнать об их отношениях. В конце 1931 г.
капитан Чарльз Сесил Кортни Льюис, ранее служивший в индийской
армии, занимал скромную и бесперспективную должность в городе
Джидда на Аравийском полуострове. Отчаянно желая вернуться в Бри¬
танию вместе с женой и маленьким ребенком и имея неопределенное
желание сделать политическую карьеру, но при этом столь же смутное
представление о том, с чего ему следует начать, он прочитал газетное
объявление Института политических секретарей, обещавшее «велико¬
лепные возможности», и подписался на курс по политической ритори¬
ке. На должность преподавателя для Льюиса Вудс назначил Уильяма
Джойса.
В течение следующих шести месяцев ученик Джойса каждую неде¬
лю писал и отправлял своему учителю (дипломатической почтой) на¬
броски политических речей, задания в форме журнальных статей, эссе
на актуальные проблемы. Джойс тщательно проверял эти задания
и возвращал их с подробными пояснениями и обширными коммента¬
риями. Эти двое молодых людей также обменивались частными пись¬
мами, в которых они обсуждали свои политические цели, полковника
Вудса и Институт политических секретарей. Из этих материалов сле¬
дует, что Джойс считал Льюиса не столько учеником, сколько своим
протеже, впечатлительным, послушным и обнадеживающе менее та¬
лантливым, чем он сам. Эти отношения, несомненно, повышали его
самомнение. Придирчиво исправляя напыщенную и тяжеловесную
прозу Льюиса и его многочисленные орфографические и грамматиче¬
ские ошибки, Джойс хвалил критическую позицию по отношению
к современной политике, которую занимал его студент, и старался
пробудить в нем еще больший антагонизм. «Очень приятно, — писал
Джойс на полях одной из тренировочных речей Льюиса, — читать вашу
честную философию в этот отравленный век». «В вашем ответе содер¬
жится много хороших мыслей и концентрированный яд», — писал он
на другой. «Действительно, — высказывал он свое мнение в очередной
работе, открывая скобки, — я начинаю думать, что ораторский дар Гит¬
лера (absit omen*) оказался под угрозой уступить свои лавры»22.
Когда Льюис спросил, в какую партию ему следует вступить, Джойс
ответил, что Лейбористская партия уже мертва, все ее «люди культу¬
288
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
ры» оказались беспринципными, а ее «грязные пролетарии» рано или
поздно все равно обратятся к фашизму или коммунизму. И потом,
продемонстрировав практичность, которую сам Джойс порицал в дру¬
гих людях, он посоветовал своему студенту подать заявление в Кон¬
сервативную партию и вызвался оказать ему помощь (бесплатно), на¬
учив Льюиса «нескольким профессиональным трюкам», которые он
извлек из своего опыта. «Несмотря на мой ужасный цинизм в преды¬
дущем письме, — писал Джойс, — я скажу вам, что вы можете попасть
в парламент, если место в нем является вашей основной целью»23.
Джойс также уверил Льюиса, что Институт политических секрета¬
рей гарантирует устройство своих успешных студентов на подходя¬
щую работу. «Я уверен, что полковник Вудс сделает все возможное,
чтобы помочь хорошему ученику», — писал он, добавляя, что, в конце
концов, найти работу для выпускников было в интересах самой шко¬
лы. Он посоветовал Льюису «вцепиться бульдожьей хваткой в инсти¬
тут», но не тратить больше первоначально запланированной суммы.
«Полковник, — предупреждал он, — верит в действенность длительных
курсов, но, скорее всего, не понимает, что вы смогли одолеть закон за
какие-то несколько месяцев». (Льюис незадолго до этого получил ди¬
плом юриста, скорее всего, также заочно.) Джойс пообещал поговорить
с Вудсом — которого он называл «моим старым другом» — от имени
Льюиса, если в этом возникнет необходимость. «Время от времени пол¬
ковник разочаровывает меня своей апатией и философской отстранен¬
ностью, — сообщал по секрету Джойс. — Он лучше работает, если на
него оказывают сильное, безжалостное, но незаметное давление»24.
В другом письме Джойс рассказывал, что «ему самому <Вудс> дал
такое же обещание» найти работу25. Очевидно, прочитав рекламу Ин¬
ститута политических секретарей, Джойс сначала написал туда скорее
с надеждой, что институт поможет ему восстановить политическую
карьеру, чем ради места преподавателя. Он все еще проклинал свою
«ужасную бестактность и общее безрассудство», из-за которых он не¬
давно потерял все шансы на продвижение через Консервативную ас¬
социацию Челси26. Вудс мог заверить Джойса, что он приложит макси¬
мум усилий, чтобы помочь ему, — возможно, в «экстремистском» кон¬
серватизме и «энергичном» империализме двадцатишестилетнего
ирландца ему виделось что-то от его собственной юношеской пылко¬
сти и храбрости — и принял его на работу в качестве своего протеже,
не разглядев психопатических наклонностей его характера. В любом
случае, примерно через полгода Джойс был явно разочарован очевид¬
ной неспособностью — или нежеланием — полковника выполнить свое
обещание.
В конечном итоге Вудсу не удалось найти работу ни для одного из
этих молодых людей. В мае 1932 г. Джойс поступил в аспирантуру по
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
289
образовательной психологии в Королевский колледж в Лондоне. По¬
началу он с головой погрузился в исследовательскую работу. Однако
в 1933 г. он вступил в Британский союз фашистов, и к концу года все
его время уходило на работу в этом движении, из-за чего он бросил
учебу и большую часть преподавательской деятельности. В начале
1934 г. Мосли назначил Джойса на должность Директора пропаганды
Британского союза фашистов. В 1937 г. Джойс рассорился с лидером
фашистов и был исключен из движения. Как он с горечью жаловался,
Мосли «оказался не тем человеком, каким представлял его себе»
Джойс27. После этого Джойс основал Национал-социалистическую
лигу, заработал немного денег частными уроками — отказываясь пре¬
подавать евреям и темнокожим студентам — и все больше опускался
до откровенно расистской и антидемократической демагогии, пока,
наконец, не уехал в Германию 26 августа 1939 г., за восемь дней до
вступления Британии в войну28.
Тем временем летом 1932 г. в Британию вернулся капитан Льюис.
Помимо встреч с Вудсом и Джойсом, он также познакомился с Мосли,
дал несколько открытых лекций по ближневосточной политике и в на¬
чале 1933 г. был назначен редактором-учредителем «Чернорубашеч¬
ника», первой еженедельной газеты Британского союза фашистов29.
В апреле Льюис сопровождал Мосли в его второй поездке к Муссолини
в Рим30. По этой причине, когда Вудс в мае 1933 г. обратился к своему
бывшему студенту с предложением занять должность секретаря в сво¬
ем институте (Эрик Лофорд по настоянию своей жены уволился, чтобы
стать членом местного совета в Истборне) с полномочиями ответст¬
венного за развитие «Индийского отделения» института и весьма при¬
личной зарплатой 400 фунтов в год, Льюис уже не мог его принять31.
Он продолжал редактировать «Чернорубашечника» до 1934 г., когда
стал юрисконсультом Мосли, защищая членов Британского союза фа¬
шистов на многочисленных гражданских и уголовных процессах32.
В апреле 1937 г. — в том же месяце, когда Джойс основал Национал-со¬
циалистическую лигу, — Льюис был объявлен банкротом и ушел с ра¬
боты в фашистском движении33. В следующем году он развелся с же¬
ной, после чего окончательно исчез из исторических документов34.
Наше знание об отношениях Вудса и Джойса неизбежно поднима¬
ет трудный и болезненный вопрос: до какой степени сам Вудс скло¬
нялся или участвовал в фашистском движении в то время, когда он
писал свои карельские мемуары?
Имеются лишь косвенные факты, подтверждающие или опровер¬
гающие его симпатии или членство в фашистском движении. Что ка¬
сается политических ценностей Вудса, мы уже знакомы с его верно¬
стью короне и стране, прошедшей проверку в битвах, с его верой
в дисциплину и в благородство по отношению к простым людям, с его
290
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬ И ЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
чувством личной неприязни и нескрываемого презрения к некомпе¬
тентной, продажной «старой банде» партийных плутократов и с его
представлениями о более достойной, честной и прямой форме поли¬
тики, в которой все социальные классы и группы подчинили бы свои
частные интересы общему благу. Стоит вспомнить, что в 1929 г. в сво¬
ей прощальной речи он взывал к «патриотизму, принципиальности
и верности». Для Вудса Британская империя была естественным пра¬
вом и долгом, стоявшим даже выше закона (о чем свидетельствует его
подпись под Ольстерским ковенантом). И все же «Король Карелии»
понимал, что слишком часто имперская власть на практике вырожда¬
ется и становится бесчестной. Горечь, которую испытывал Вудс в кон¬
це кампании на севере России, становится почти осязаемой, когда он
описывает, как британцы бросили людей, которых они призвали
в свои ряды и использовали в своих интересах, «на “милосердие” их
врагов». «Нас не отпускала мысль, — писал он, практически повторяя
мнение Черчилля, процитированное выше, — что их затруднительное
положение было вызвано в первую очередь нашей напрасной интер¬
венцией» (с. 165). Подобные убеждения и горечь, разумеется, не могли
сделать из него фашиста, хотя многие из тех, кто разделял его чувства,
стали приверженцами крайне правой политики35.
Несомненно, Вудс во многих отношениях относился к тому «типу»
людей, которых привлекала крайне правая политика их времени. Как
писал один историк, «фашизм был <в первую очередь> “социализмом
солдата”, политической формой, через которую тот мог выразить со¬
циальный идеализм, возникший в годы войны и преданный полити¬
ками»36. Среди последователей Мосли было несколько видных воен¬
ных, включая генерал-майора Дж. Ф. К. Фуллера, знаменитого истори¬
ка и блестящего тактика, изменившего тактику ведения танковой
войны, и адмирала сэра Барри Домвилля, бывшего руководителя во¬
енно-морской разведки, а также многих офицеров более низких зва¬
ний и солдат — как на действительной службе, так и отставных. Кроме
участия в Первой мировой войне, многие из них служили в Южной
Африке и в других колониях, принимали участие в интервенции
в России и в гражданской войне в Ирландии. У многих, как и у Вудса,
сложилось четкое представление о том, что в расовом, культурном
и моральном плане (по крайней мере, в принципе) поднимало «Бело¬
го Человека» над «черными» туземцами, а британцев — над всеми
остальными. В 1939 г. появились слухи о том, что тайным членом Бри¬
танского союза фашистов стал фельдмаршал Айронсайд (знаменитый
тем, что он не скрывал своих предубеждений), который в 1918-1919 гг.
командовал архангельскими силами, а перед самым началом Второй
мировой войны был назначен начальником Имперского Генерально¬
го штаба37.
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
291
Сам Вудс по своему духу, самовосприятию и образу, созданному
для публики, был в первую очередь солдатом. Из его карельских мему¬
аров известно, что в 1930-е гг. Вудс каждый год встречался с ветерана¬
ми кампании на севере России в Клубе армии и военно-морского фло¬
та («Рэг») (с. 168). Он также принимал активное участие в деятельнос¬
ти Британского Легиона. Для Уильяма Джойса (который когда-то сам
вынашивал мечты о военной карьере), как и для соседей Вудса по Лонг
Крендону, «полковник» был типичным отставным военным, опрят¬
ным и подтянутым, отличным рассказчиком «хороших историй»
о своей кампании в России против большевиков и других врагов38.
Фашизм был также привлекателен для «оказавшихся ненужными
профессионалов» и «несчастливых имперских скитальцев», которые,
как и Вудс, выросли в вере, «по Бокану», в превосходство всего британ¬
ского, в службу и готовность жертвовать собой, и которые чувствовали
себя ненужными и чужими в послевоенном массовом обществе. Неко¬
торые из них были апатичными и травмированными душами. Другие
стали «современными буканьерами» — одиночками, бунтарями и ски¬
тальцами, которые искали в романтике имперских приключений либо
чувства удовлетворения, либо бегства от действительности (офице¬
рам, добровольно отправившимся на север России, «какой-то шутник
из Военного министерства, — вспоминает Вудс, — <дал прозвище>
"современные буканьеры”», с. 22). Как писал один историк, у многих
из них «в результате долгого пребывания за границей сложился совер¬
шенно нереалистичный образ Англии, что приводило к немедленно¬
му разочарованию»39. Фашизм в двух отношениях удовлетворял эту
потребность в фантазии: с одной стороны, он обещал будущее, в кото¬
ром царят технологии, гигиена и здоровье, а с другой стороны, под¬
черкивал коллективистское деревенское прошлое, которое для многих
(как, например, для У. И. Д. Аллена или историка Артура Брайента) ас¬
социировалось с елизаветинской нацией добуржуазного, докапитали¬
стического шестнадцатого столетия40.
Тюдоровские соломенные крыши, деревянные дома и холмистые
поля Букингемшира, казалось, привлекали необычайно большое чи¬
сло отставных «буканьеров», а также кабинетных имперских искате¬
лей приключений, мечтавших именно о такой пасторальной идиллии.
Многие из них занимались соответствующей политической деятель¬
ностью. Дом Брайента располагался в Ист Клейдон, примерно в две¬
надцати милях к северу от Лонг Крендона. Там он регулярно принимал
ведущих фашистов — например, майора Фрэнсиса Йитс-Брауна (быв¬
шего офицера Индийской армии и автора чрезвычайно популярного
романа «Бенгальский улан»)41. Майкл Бомонт, бывший гвардеец и член
парламента во фракции консерваторов, представляющий Эйлсбери,
городок в нескольких милях к востоку, в 1934 г. объявил в Палате
292
ЧАСТЬ 2. ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
общин, что он «не скрывает своих антидемократических взглядов
и открыто восхищается фашизмом в других странах», и утверждал, что
в британском фашистском движении состоят многие «респектабель¬
ные, здравомыслящие и умные люди»42.
В консервативную фракцию также входил делегат от Викома (го¬
рода, расположенного к югу от Лонг Крендона) сэр Альфред Нокс, вы¬
ходец из Ольстера, воевавший во время интервенции в России вместе
с Колчаком. В то время он открыто выражал свое враждебное отноше¬
ние к «еврейским комиссарам» и презрение к «бесполезной буржуа¬
зии». В 1930-е гг. он с не менее ревностным пылом пытался улучшить
отношения с нацистской Германией. Для этого Нокс вступил в Англо¬
германское общество, организацию, среди членов которой были гене¬
рал Айронсайд, адмирал Домвилль и другие видные военные, а также
двадцать три члена парламента, двадцать восемь пэров Англии и боль¬
шое количество промышленников, епископов и банкиров43. Разумеет¬
ся, энтузиазм, который они испытывали по отношению к Гитлеру, не
делал их потенциальной пятой колонной или даже сторонниками по¬
литики примирения (хотя многие ее поддерживали). В действитель¬
ности, как уже отмечалось, «большинство тех британцев, кто восхи¬
щался нацистской Германией, были в то же время убежденными па¬
триотами и при своих мирных устремлениях нередко на деле оказы¬
вались весьма воинственными»44.
Одним из наиболее активных участников общества (хоть и не жив¬
шим в Букингемшире) был подполковник сэр Томас Сесил Рассел Мур,
ирландец английского происхождения (родился в 1886 г.), член Кон¬
сервативной партии, который с 1925 г. представлял в парламенте шот¬
ландский избирательный округ Эйр Берге. До этого он два года рабо¬
тал в Министерстве внутренних дел в Ольстере, а еще раньше служил
в южной Ирландии на должности офицера Генерального штаба45.
В годы интервенции в России полковник Т. С. Р. Мур служил под ко¬
мандованием Вудса в Кеми на должности офицера, отвечающего за
транспорт и снабжение. В карельских мемуарах Вудс с благодарностью
вспоминал, что Мур «никогда не позволял работе брать верх над его
неисчерпаемым чувством юмора» (с. 151).
К сожалению, занявшись политикой, Мур утратил свое чувство
юмора. Вскоре после поездки в нацистскую Германию в сентябре
1933 г. он писал: «Насколько я могу судить по своему личному впечат¬
лению от герра Гитлера, мир и справедливость — вот ключевые поня¬
тия его политики»46. В следующем году он заявил, что между фашиста¬
ми Мосли и консерваторами не существует «принципиальных расхо¬
ждений во взглядах» и что движущей силой как тех, так и других явля¬
ется «верность короне и любовь к своей стране»47. В 1936 г. Мур вместе
с адмиралом Домвиллем и несколькими другими британцами был
I ЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
293
почетным гостем Гитлера на Нюрнбергском съезде. В следующем году
Мур был возведен в рыцарское достоинство. До конца десятилетия он
продолжал петь дифирамбы Гитлеру за то, что тот принес «счастье,
г»г »опасность и надежду» германскому народу, уничтожил коррупцию
»I пороки, способствовал социальному прогрессу и учил «быть уверен¬
ными в своих силах и полагаться исключительно на себя»48. Из карель¬
ских мемуаров Вудса известно, что в 1938 г. он просил Мура добиться
от Военного министерства пенсии для русской женщины, помогавшей
британским войскам в Карелии, которая на тот момент жила в Париже
без средств к существованию (с. 167).
Разумеется, сам факт, что Вудс в то время поддерживал отношения
с Муром, еще не означает, что он симпатизировал его политическим
взглядам. Однако один житель Лонг Крендона, доживший до восьми¬
десятилетнего возраста, вспоминал, что, когда Вудс был «секретарем
местной Англо-германской группы», у него в коттедже Уэлл гостил Уи¬
льям Джойс49. Если это правда, то появляется более осязаемая связь
с Муром, который был одним из членов-основателей Англо-герман¬
ского общества в сентябре 1935 г.
Однако слова нашего информатора относятся, скорее всего, к дру¬
гой организации под названием «Звено»*, которая была основана ге¬
нералом Домвиллем в июле 1937 г. Цель этой организации совпадала
с целью Англо-германского общества и заключалась в восстановлении
дружественных отношений между двумя странами, однако ее соци¬
альная база была более широкой, а ее руководство более недвусмы¬
сленно выражало свою приверженность идеологии и целям нацист¬
ского режима50. В 1938 г. «Звено» переживало бурный рост, и к середи¬
не 1939 г. в его рядах насчитывалось 4300 членов с учетом всех регио¬
нальных отделений, которые сосредоточились по большей части
в Лондоне и его пригородах, а также в северных и центральных граф¬
ствах. Одна ассоциация существовала и в Северной Ирландии. Эти от¬
деления функционировали независимо друг от друга, организовывая
социальные мероприятия, показы фильмов, туристические поездки
и программы обмена, а также прочую невинную деятельность, цель
которой заключалась, по словам Домвилля, в поощрении «взаимной
симпатии и понимания между народами Великобритании и Герма¬
нии», практически без открытой политической пропаганды51. На мест¬
ном уровне членство в организации не обязательно подразумевало
ярый антисемитизм, пронацистские настроения или антиправитель¬
ственные намерения, хотя некоторые отделения — как, например,
в Белфасте, Западном и Центральном Лондоне — были более ради¬
кальными, чем другие. Едва ли многие из официальных представите¬
лей и организаторов в местных отделениях не представляли себе
истинных взглядов своего руководства.
294
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
Действительно, многие из более активных членов «Звена» также
посещали собрания Национал-социалистической лиги Джойса или
участвовали в деятельности других крайне правых групп того време¬
ни, таких как Нордическая лига или Правый клуб, который был абсо¬
лютно секретной организацией, основанной в мае 1939 г. капитаном
Арчибальдом Рэмси, членом парламента от Шотландской консерва¬
тивной партии52. Джойс был членом обеих организаций. Другим чле-
ном-учредителем Правого клуба была Анна Волкова, дочь последнего
Военно-морского атташе Российской империи в Лондоне, которая
в тот момент держала Русскую чайную комнату в южном Кенсингтоне.
В конце 1930-х гг. ее помещение использовалось для встреч лондон¬
ских антисемитов и сторонников нацизма (многие из которых, вклю¬
чая Джойса, жили неподалеку)53. Алекс Гамбс, которого Вудс в конце
1930-х гг. нанял на должность преподавателя Института политических
секретарей, вращался в эмигрантских кругах Волковой, хотя у нас нет
свидетельств, что он разделял их политические взгляды54. В ноябре
1940 г. Анна Волкова была приговорена к десятилетнему тюремному
заключению за нарушение Закона о государственной тайне. Среди
прочего она передала своему другу Уильяму Джойсу секретную ин¬
формацию, которую тот использовал в начале войны в своих радиопе¬
редачах из Германии55.
Неизвестно, существовало ли в Букингемшире местное отделение
«Звена» и был ли Вудс связан каким-либо образом с этой организаци¬
ей или другими группами — здесь или в других местах. Тем не менее,
если нашего информатора из Лонг Крендона не подводит память как
в отношении визита Джойса в коттедж Уэлл, так и в вопросе «местной
Англо-германской группы», это означает, что Вудс поддерживал связь
с Джойсом как минимум до середины 1937 г. (когда было основано
«Звено»). Если Вудс на самом деле принимал активное участие в дея¬
тельности обществ англо-германской дружбы во второй половине
1930-х гг. и при этом поддерживал отношения с Джойсом, чей патоло¬
гический фанатизм после разрыва с Мосли становился все более за¬
метным даже для его сторонников, то маловероятно, что и сам Вудс не
был активно вовлечен в крайне правую политическую деятельность.
Однако здесь стоит еще раз повторить, что почти все свидетельст¬
ва являются косвенными. Все остальное — лишь рассуждения, а не
факты. Особенно ненадежной является устная история — тем более,
чем больше временной промежуток между вспоминаемыми события¬
ми и моментом воспоминания. Житель Лонг Крендона, цитировав¬
шийся выше, был в 1930-е гг. ребенком. Он помнит Вудса как «челове¬
ка среднего роста, носившего аккуратную военную форму» (что явля¬
ется правдой), который был награжден Крестом Виктории в Первую
мировую войну (что не соответствует действительности). Воспомина¬
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
295
ния, основанные на слухах, редко бывают отчетливыми, особенно учи¬
тывая, что в Лонг Крендоне Джойс, по-видимому, уже стал персона¬
жем деревенского фольклора (в целом чрезвычайно густо населенного
привидениями). Некоторые старожилы — многие из которых вообще
не помнят полковника Вудса — рассказывали о слухе, что какое-то
время лорд Хау-Хау жил в коттедже Уэлл. Это, как нам известно, не яв¬
ляется правдой.
Независимо от достоверности всех этих свидетельств будет некор¬
ректно приписывать человеку симпатии к фашизму исключительно
на основании того, что он жил в определенном месте или общался
с определенным кругом людей. В любом случае, имеются основатель¬
ные причины подвергнуть сомнению некоторые из свидетельств,
имеющихся в нашем распоряжении. В частности, маловероятно, что
уже к 1932 г. Джойс и Вудс были «хорошими друзьями», как первый
утверждал в некоторых своих письмах Льюису. Прежде всего, полков¬
ник был на двадцать шесть лет старше Джойса. К тому времени он про¬
жил в Лондоне едва ли год, и, скорее всего, не знал Джойса до 1921 г. по
южной Ирландии. Они также являлись совершенно разными лично¬
стями. Джойс был книжным интеллектуалом и безжалостным банди¬
том56. Вудс определенно не был ни тем, ни другим.
Хотя мы можем уловить схожесть в их убеждениях и ценностях,
в принципиальных вопросах их политические позиции находились на
противоположных полюсах. Джойс был истеричным фанатиком
и сверхконспиратором, который защищал не что иное как антидемо¬
кратическую революцию, диктатуру и расистскую войну. Когда Вудс
в 1920-х гг. был членом парламента, он последовательно боролся с экс¬
тремизмом, религиозным фанатизмом и дискриминацией по религи¬
озным, политическим и национальным признакам. Его здравый ин¬
дивидуализм и всеобъемлющее чувство социальной ответственности
подразумевали неприятие любых тайных интриг (обратите внимание
на его презрительное отношение к жестоким белогвардейским заго¬
ворщикам в «Карельском дневнике»), всех претензий самопровозгла¬
шенных лидеров на абсолютную правду, слепого следования какой-
либо одной идее или организации и любых попыток «экстремистов»
(как он называл политиков, представляющих общество трезвости) ог¬
раничить личную или коллективную свободу. Он был консерватором
по своим инстинктам и с враждебностью относился к революционной
политике в любой ее форме.
В 1923 г. в Западном Белфасте Вудс заявлял: «Я в значительной сте¬
пени демократ». Даже те фашисты, которые придерживались гораздо
более умеренных взглядов, чем Джойс, отрицали не только то, что они
считали злоупотреблениями демократией на благо плутократических
интересов, но и саму демократию как унылую политическую шараду,
296
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
которую неизбежно сменит автократическое корпоративное государст¬
во. Нет причин сомневаться, что Вудс был приверженцем парламентар¬
ной системы, как бы ни презирал он политиков, заполонивших ее. Ко¬
нечно, не исключено, что после двойного поражения в Белфасте в 1929 г.
взгляды Вудса изменились, однако его более ранняя политическая ка¬
рьера не дает ни единого намека на то, что он мог бы заразиться экстре¬
мальным радикализмом — напротив, она предполагает обратное.
Нельзя рассматривать как доказательство протофашизма Вудса ни
его выпады против «старой банды» во время парламентских кампа¬
ний, ни его любовь к шествиям при свете факелов. Фраза о «старой
банде», возникшая в парламентских спорах в середине XVII в., в XX в.
вошла в повседневный политический обиход, обозначая противопо¬
ставление молодой энергичности и деловой эффективности консерва¬
тивной апатии57. То, что Вудс раз за разом обращался к этому выраже¬
нию, указывает скорее на нехватку интеллектуальной оригинальности
и риторической изобретательности, чем на какую-либо определенную
политическую позицию.
Как уже предполагалось выше, Джойс, скорее всего, впервые обра¬
тился к Вудсу в 1931 г., надеясь на помощь в поисках работы, и поддер¬
живал с полковником тесные отношения лишь до тех пор, пока тот мог
быть ему полезен. Как писал один из биографов Джойса, «за исключе¬
нием тесного круга приближенных к нему лиц, Джойс менял товари¬
щей как перчатки. Он, по-видимому, принадлежал к тому типу лично¬
стей, которые встречают людей, используют их, ссорятся с ними и бро¬
сают»58. Учитывая склонность Джойса к фантазированию и самовозве-
личиванию, он, скорее всего, хвастался, когда писал Льюису о том, что
они с полковником «старые друзья», чтобы поднять свой авторитет
в глазах ученика. Льюис, вероятно, распознал обман, когда встретился
с ними в том же году. Тот факт, что Вудс предложил Льюису полноцен¬
ную работу в марте 1933 г., когда тот уже несколько месяцев редакти¬
ровал газету Британского союза фашистов, предполагает, что Вудс
к этому времени не поддерживал тесных или постоянных контактов
ни с одним из этих молодых людей.
Это не исключает возможности, что Джойс мог действительно на¬
нести Вудсу один или несколько визитов в Лонг Крендоне во второй
половине десятилетия — возможно, по дороге из Лондона на митинги
в Оксфорде или Бирмингеме. Учитывая скандальную известность
Джойса как подстрекателя, которую он приобрел еще до войны, его
визит или непродолжительное пребывание могло вызвать у местного
населения излишне пристальный интерес и дать почву для слухов
в значительно большей степени, чем в действительности заслуживало
это событие, тем более учитывая особое место лорда Хау-Хау в дере¬
венской памяти.
ГЛАВА 10. ВСЕ СНАЧАЛА
297
Тот факт, что фашизм привлекал многих людей, принадлежащих
к «типу» и социальному окружению Вудса, еще ничего не говорит о его
собственных политических взглядах. В дальнейшем в одном частном
разговоре он как-то обрушился на самодовольное позирование Мо¬
сли59. То, что мы знаем о характере и ценностях Вудса, позволяет пред¬
положить, что он критиковал лидера фашистов с умеренных, а не
с экстремистских позиций. В конце концов, большинство консервато¬
ров не соглашались с Бомонтом и считали, что Британский союз фа¬
шистов — это отвратительная, смехотворная и неуместная организа¬
ция. Эта неприязнь особенно выросла с середины 1934 г., когда (отча¬
сти под влиянием Джойса) риторика британских фашистов стала бо¬
лее одержимой евреями — темой, которая в то время оскорбляла не¬
многих, но энтузиазм вызывала у единиц. Мы уже сталкивались с су¬
хим и слегка сардоническим юмором Вудса (который заметен и в его
«Карельском дневнике») и можем предположить, что он, должно быть,
отдавал должное Родерику Споуду, персонажу писателя П. Дж. Вудхау-
са, Восьмому эрлу Сидкапа, «диктатору-любителю» и лидеру «черно-
порточников» («к тому времени, как Споуд основал свою ассоциацию,
рубашек уже не осталось»*), которые приветствовали его: «Хайль, Спо¬
уд!»60. Также трудно представить, чтобы Вудс мог с уважением отно¬
ситься к такому «помпезному, самодовольному маленькому созда¬
нию» как Уильям Джойс (как описывал его доклад британской контр¬
разведки МИ-5)61.
Протофашистские идеи не всегда приводили к фашизму. Опыт, ко¬
торый получил Крозье в Ирландии, и его последующая ожесточенная
борьба с британскими политиками и бюрократами ради восстановле¬
ния своего честного имени и получения пенсии заставили его поста¬
вить под сомнение принимаемые на веру преимущества современно¬
сти, культуры и прогресса. «Демократия, — писал Крозье в 1932 г. —
если судить о ней по черно-рыжей авантюре, потерпела неудачу, после
того как миллион демократов пожертвовали самым дорогим, что у них
было, ради спасения Англии»62. Диагноз, который он ставил современ¬
ному обществу и политике, заключался во фразе: «Серьезная болезнь
требует серьезных лекарств». Выше уже цитировался его призыв
к «сверхчеловеку» с «хваткой Муссолини»63. Однако Крозье выбрал путь
воинствующего пацифиста и был одним из основных покровителей
Союза сторонников мира до своей преждевременной смерти в августе
1937 г. «Его воинственный дух, — писали в одном из некрологов, — был
настолько естественен для его характера, что он скорее перенесся, чем
трансформировался, в сферу, где он пытался донести до всех свою убе¬
жденность в бесполезности войны даже ради самозащиты»64.
Пацифизм был антитезой прославления насилия, исповедуемого
фашистами. В 1932 г. Крозье был среди трехсот человек, которые хотели
298
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
добровольно записаться в Союз Лиги Наций**, чтобы в случае будущей
войны встать без оружия между армиями, поскольку они верили, что
подобный поступок заставит противоборствующие стороны опустить
оружие65. Незадолго до смерти Крозье опубликовал агрессивно пока¬
янные мемуары под названием «Люди, которых я убил». В его другом
некрологе писали, что эту книгу «лучше забыть» за ее «дурной вкус»,
выражающийся в красочном изображении пьяной, ничем не сдержи¬
ваемой животной сущности людей во время сражения66. Было бы ин¬
тересно поразмышлять, какой могла быть реакция Крозье на прибли¬
жающуюся войну два года спустя, когда многие активисты Союза Лиги
Наций, включая ее председателя Стюарта Морриса, вступили в «Зве¬
но» — скорее всего, не подозревая об истинной природе и целях этой
организации67. Разумеется, нельзя провести прямую связь между про¬
исхождением, опытом, социальной идентичностью и индивидуаль¬
ными склонностями человека, с одной стороны, и его этическими
ценностями, политическими убеждениями и членством в той или
иной партии — с другой.
Что важнее, нам не удалось найти сохранившихся свидетельств,
которые подтвердили бы связь Вудса с какой-либо фашистской или
радикальной организацией. Если бы он играл в подобной группе ак¬
тивную роль, его имя, скорее всего, неожиданно обнаружилось бы
в том или ином источнике, доступном исследователям и просмотрен¬
ном во время написания данной работы68. Не принесли результатов
и запросы о Филиппе Вудсе и Веронике Куэстед, посланные ряду исто¬
риков, специализирующихся в британском фашизме69.
Разумеется, отсутствие свидетельств о противном не может ис¬
пользоваться для доказательства того, что Вудс не был вовлечен в эти
круги70. Однако историкам редко приходится иметь дело с полными
и точными фактами, поэтому они вынуждены основывать свои выво¬
ды и рассуждения на вероятностях. Рассуждая таким образом, мы мо¬
жем сделать вывод, что Вудс не симпатизировал фашизму и не участ¬
вовал в деятельности фашистских организаций. Более того, он, скорее
всего, считал отвратительным резкий тон их заявлений и фанатизм их
позиции и абсурдными их дикие фантазии, предубеждения и мето¬
ды — хотя, возможно, и чувствовал схожесть некоторых их идей и цен¬
ностей со своими.
Во многих отношениях сложность, двусмысленность и противоре¬
чивость, присущие политическим побуждениям Вудса, могут, если не
вдаваться в подробности, продемонстрировать политические альтер¬
нативы, стоявшие в то время перед средним классом британского об¬
щества, разорванного между усталым разочарованием от старого
и сильным недоверием к новому. Британия, как мы знаем, отвергла
крайние политические решения. Скорее всего, так же поступил и Вудс.
эпилог
Даже если к 1939 г. Вудс и был разочарован агонизирующей политикой
своего времени и неуклонным приближением войны, это никак не от¬
разилось на его патриотизме. Как только началась Вторая мировая
война (в то время, когда Джойс обживался в Берлине, а Домвилль рас¬
пускал — по крайней мере, публично — «Звено»), Вудс поспешил вновь
поступить на службу в армию. Однако из-за возраста он получил от¬
каз1. К началу сентября 1939 г. Вудсу оставалось несколько недель до
пятидесяти девяти лет, и он уже четыре года как «превысил верхнюю
границу годного к службе возраста»2.
Один из старожилов Лонг Крендона вспоминал, что именно Вудс
«узнал Уильяма Джойса по его радиопередачам». Нет причин сомне¬
ваться, что Вудс узнал диктора (которого в середине сентября один
британский юморист прозвал Лордом Хау-Хау) и доложил об этом
в полицию. Однако Джойс обладал очень характерным голосом, кото¬
рый узнавали многие люди, и из этого нельзя сделать выводы о степе¬
ни близости их более ранних отношений3.
В любом случае, в то время Вудс был занят более серьезными
и важными делами. В июне 1940 г. полковник направил генералу Ай-
ронсайду, который в то время был главнокомандующим Вооруженны¬
ми силами метрополии (до своей внезапной отставки в середине
июля), новую схему системы радиомаяков, разработанную бывшими
младшими офицерами Карельского полка, которая должна была
«устранить серьезные недостатки в обороне нашей страны»4.
300
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
В следующем году Вудс работал в Движении национальных сбере¬
жений в отделении Ист Райдинга, для чего он переехал из Букингем-
шира на север — сначала в рыбачий порт Халл, а потом в маленький
и более привлекательный прибрежный городок Бридлингтон. Первая
кампания Национальных сбережений была организована во время
Первой мировой войны, чтобы убедить людей вкладывать деньги в во¬
енную экономику через специальные облигации. В конце 1939 г. была
основана сеть региональных и местных комитетов для координации
усилий по привлечению средств, достижению целей и анализу резуль¬
татов. Руководили этими комитетами, как правило, отставные офице¬
ры или другие уважаемые люди из числа местного населения; у нас
отсутствуют сведения, почему Вудсу, чтобы занять эту должность, по¬
требовалось переехать из Лонг Крендона в графство Йоркшир.
Кроме поощрения в регионах экономии, сбережений и вложений
в правительственные займы (посредством облигаций обороны, воен¬
ных сберегательных сертификатов и пр.), каждый год Движение нацио¬
нальных сбережений организовывало активную недельную кампанию
по сбору средств на определенные цели, с многочисленными плаката¬
ми, митингами и общественными мероприятиями, такими как концер¬
ты, церковные праздники и чайные танцевальные вечера. В 1941 г. Ас¬
социация национальных сбережений Ист Райдинга и ее дочерние ко¬
митеты организовали «Неделю Военного Оружия», а в 1942 г. — «Неделю
Боевых Кораблей». Темой 1943 г. были «Крылья Победы» (в Бридлингто-
не местный оркестр Королевских ВВС в течение недели в июле каждый
день давал благотворительные концерты), а в 1944 г. — «Салют Солда¬
ту». Вероятно, Вудс также записался в S-й (Ист-Райдингский) батальон
Местной обороны.
Во время работы Вудса в Движении национальных сбережений он
купил большой дом и квартиру поменьше в Бридлингтоне и сдал кот¬
тедж Уэлл в субаренду своему родственнику. После окончания войны
он какое-то время прожил в Йоркшире, потом ненадолго вернулся
в Белфаст и снова поселился в Лонг Крендоне. В Северной Ирландии
он вновь начал работать льняным дизайнером у своего брата, специа¬
лизируясь на качественных «дамасских» узорах. Через некоторое вре¬
мя после окончания войны семейный бизнес был ликвидирован или
продан. Вернувшись в Англию, Вудс продолжил выполнять заказы оль¬
стерских льняных фирм, разрабатывая сложные узоры с изображени¬
ем цветов для лоскутных одеял, а также начал в качестве хобби плести
гобелены очень больших размеров.
Пока Вудс старел и проводил дни за ткачеством, распалась Британ¬
ская империя. Возникли новые государства, долгое время мечтавшие
о независимости. Их этнографические и географические границы ча¬
сто определялись их колониальным прошлым. После Первой мировой
войны и распада Российской империи карелы, попытавшиеся добить-
эпилог
301
ся национального самоопределения, потерпели неудачу. Через трид¬
цать лет и после другой мировой войны африканские и азиатские на¬
роды нашли вдохновение, указания и силу в тех же базовых принци¬
пах, впервые провозглашенных и морально обоснованных Вудро Виль¬
соном в 1919 г. На этот раз народы одержали победу. Это был новый
мир Организации Объединенных Наций, холодной войны и ядерных
вооружений, в котором Британия больше не играла основной роли. Че¬
рез несколько лет в Северной Ирландии вновь зазвучало название До¬
бровольческих сил Ольстера, которое взяла военизированная группа,
поставившая целью противодействовать борьбе Ирландской респу¬
бликанской армии за объединенную Ирландию. Регион на следующие
сорок лет погрузился в пучину терроризма и гражданских конфликтов.
Филипп Джеймс Вудс мирно скончался от сердечного приступа
в коттедже Уэлл, в Лонг Крендоне, 12 сентября 1961 г., не дожив не¬
сколько дней до своего восемьдесят первого дня рождения5.
* * *
Хотя Вудс пытался опубликовать свои карельские мемуары еще
при жизни, лишь сейчас они выносятся на суд публики. Хочется на¬
деяться, что эта работа станет свидетельством жизни, которая сама по
себе была исключительной и необычной и которая в то же время сим¬
волизировала опыт всего этого потерянного поколения людей — а это,
по сути, именно история людей, — чьи представления об идеализме,
героизме и чести, пришедшие из XIX в., столкнулись с испытанием то¬
тальной войной, упадком империи, социальными волнениями и по¬
литическим кризисом. Некоторые выдержали переход к новому веку
с достоинством и терпением, стараясь сформировать новый гумани¬
стический моральный порядок, чтобы приручить хаос современности.
Другие стали жертвами менее благородных позывов, поддерживая
и поощряя ярость, насилие, разрушение и беспорядок — все то, что
сломало их собственные жизни.
Как историки, мы не можем сказать с полной уверенностью, как Фи¬
липп Вудс ответил на все вопросы, поставленные перед ним началом
XX в. Однако эти неотвеченные вопросы его жизни, нехватка определен¬
ной биографической точности в действительности не имеют значения.
Они оставляют нам — историку, читателю, современному комментато¬
ру — пространство для размышлений, экспериментов в сопереживании
и исторической интуиции. Вудс был человеком своего времени, какими
бы особенными и нехарактерными ни были его личность и карьера.
С позиций сегодняшнего дня нам трудно выносить сколько-нибудь
сложные суждения, которые бы не являлись анахронизмами. Мы лишь
можем анализировать действия человека в прошлом в свете тех дилемм,
которые стояли перед ним в то время, и размышлять, как мы ответили
бы на новые дилеммы и альтернативы нашего собственного века.
ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИИ
«НАРЕЛЬСНОГО ДНЕВНИКА»
1917
23 декабря
Высший военный совет союзников поддержал антиболь¬
шевистские силы в России.
1918
15 марта
Большевики подписывают Брест-Литовский мирный до¬
говор с Германией.
16 марта
Генерал Альфред Нокс подает меморандум «Отсрочка на
Востоке», в котором рекомендует разместить в Архан¬
гельске союзные войска численностью 5000 человек.
3 апреля
Немецкие войска под руководством генерала фон дер
Гольца высаживаются в Финляндии.
24 мая
Британия усиливает отряд своих морских пехотинцев
(160 человек), высаженный в марте, войсками
численностью 370 человек под командованием генерал-
майора Ф. К. Пуля.
3 июня
Высший военный совет союзников одобряет отправку
в Мурманск крупных сил «сирены» под командованием
генерал-майора Ч. М. Мейнарда. После этого Пуль пере¬
брасывает свои войска в Архангельск, сохраняя общее
командование над силами союзников на севере России.
18 июня
Судно «Марсель» с британскими силами на борту
отправляется из Ньюкасла.
23 июня
Прибытие британских сил в Мурманск.
ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ «КАРЕЛЬСКОГО ДНЕВНИКА»
303
27 июня —
3 июля
Мейнард берет под контроль Мурманскую железную доро¬
гу, разместив войска в Кандалакше и Кеми (под командо¬
ванием майора Л. А. Дрейк-Брокмана). Большевики под
командованием комиссара И. Д. Спиридонова отходят на юг.
3 июля
Вудс отправляется из Мурманска на бронепоезде.
Прибытие в Кемь.
6 июля
Союзники подписывают соглашение с Мурманским
Советом о поставке продовольствия на территории от
Мурманска до Кеми на юге. Совет сохраняет власть над
администрацией и русскими войсками.
7 июля
Мейнард приезжает в Кемь, где дает Вудсу приказ
сформировать и возглавить карельские войска.
1 августа
Пуль высаживается в Архангельске. Для управления
Северной областью (включавшей Архангельск, Мурманск
и Карелию) создается белогвардейское Временное
правительство.
9 августа
Мейнард вновь приезжает в Кемь и проводит инспекцию
карельских войск Вудса.
15 августа
Три колонны карельских войск выходят из Кеми, чтобы
атаковать перешедшие границу финские войска под
командованием немецких офицеров.
28 августа
Силы Вудса захватывают Юшкозеро.
30 августа
Карельские войска начинают сражение в Панозере. Вудс
узнает, что 2000 белофиннов собираются контратаковать
с юго-запада.
11 сентября
Вудс докладывает из Ухты: «Враг потерпел сокрушитель¬
ное поражение, окончившееся полным и беспорядочным
бегством». Карельские силы возвращаются в Кемь.
22 сентября
Карельские силы окружают уцелевших белофиннов на
острове неподалеку от Вокнаволока.
7 октября
После роспуска Мурманского Совета местная власть
переходит к заместителю губернатора М. Ермолову,
который подчинен генерал-губернатору в Архангельске.
13 октября
Вудс докладывает, что во время попытки прорвать
осаду под Вокнаволоком убито 214 белофиннов. «Сейчас
в той части Карелии, которая находится под моим
командованием, белофиннов больше не осталось».
Конец кампании.
16 октября
Пуль покидает север России, командование архангель¬
скими силами принимает бригадный генерал Эдмунд
Айронсайд.
5 ноября
Мурманские силы Мейнарда, включая 237-ю пехотную
бригаду (под командованием бригадного генерала
Ф. Дж. Марша, которому подчинен Карельский полк
Вудса), выводятся из подчинения архангельским силам.
304
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
11 ноября
На Западном фронте союзники и Германия подписывают
перемирие.
4 декабря
Марш по состоянию здоровья возвращается в Британию.
До прибытия бригадного генерала M. Н. Тернера (ко¬
мандующего 236-й бригадой) на несколько дней коман¬
дование 237-й бригадой принимает Вудс. В начале января
командование 237-й бригадой переходит к бригадному
генералу Дж. Д. Прайсу.
1919
12 января
Тернер встречается с Вудсом и Дрейк-Брокманом, чтобы
согласовать дислокацию карельских войск на зимний
период. Мейнард выдвигает 4-й Карельский (Олонецкий)
батальон под командованием Дрейк-Брокмана на юг
Карелии против большевиков.
21 января
Вудс передает Прайсу первую петицию карелов «Его
Величеству Королю Великобритании», в которой выска¬
зывается просьба о самоопределении под защитой
Британии.
7 февраля
Мейнард проводит смотр Карельского полка в Кеми,
вручает военные награды. Обсуждает с Прайсом и Вуд¬
сом подготовку к переводу Карельского полка под ко¬
мандование белогвардейских сил, в результате чего
в 4-й Карельский (Олонецкий) батальон назначается
первый русский офицер, граф Беннигсен. После этого он
встречается с лидерами красных финнов, Оскари Токоем
и Вернером Лехтимяки.
14 февраля
Белогвардейский заместитель генерал-губернатора
Северной области В. В. Ермолов посылает рапорт
с обвинениями в адрес Карельского полка и Вудса
генерал-губернатору Е. К. Миллеру в Архангельск.
16-18
февраля
Проводится встреча представителей карелов в Кеми,
организованная Григорием Лежевым и Ииво Ахава.
Принимается решение о выборах в Карельское учреди¬
тельное собрание, о представительстве на Парижской
мирной конференции и о создании временного Нацио¬
нального комитета. Прайс зачитывает телеграмму
Мейнарда и произносит собственную речь — в обеих
отвергаются все претензии карелов на самоопределение.
18 февраля
Полковник Льюин, начальник штаба Мейнарда, встре¬
чается с Ермоловым и полковником Костанди, началь¬
ником Военного отдела Мурманского края. На встрече
принимается решение сузить район действий карельских
сил, ограничить набор, заменить британских офицеров на
русских и слить 4-й Карельский (Олонецкий) батальон со
Славяно-Британским легионом в южной Карелии, чтобы
сформировать смешанный русско-карельский Олонецкий
полк под командованием подполковника Л. Дж. Мура.
18 февраля
В центральной Карелии силы союзников захватывают
у большевиков Сегежу.
ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ «КАРЕЛЬСКОГО ДНЕВНИКА»
305
4 марта
Правительство военного времени в Лондоне обсуждает
эвакуацию сил из северной России в течение лета. Позже
в марте согласуется график эвакуации.
5 марта
Опасаясь волнений, Прайс приказывает Карельскому
полку сдать пулеметы Льюиса и боеприпасы. Вудс обходит
приказ.
11 марта
После получения второй петиции от карелов с просьбой
о британской поддержке Мейнард встречается в Кеми
с Ермоловым. Он допрашивает лидеров карелов, отвергает
их просьбы, однако отказывается принять карательные
меры, несмотря на требования белых сил.
31 марта
Получив рапорты о возможных волнениях 10 апреля,
планируемых сторонниками большевиков в Мурман¬
ске, Карельском полку и Финском легионе, Мейнард
предпринимает превентивные меры. Как следствие,
белогвардейцы арестовывают и высылают большую
группу финнов и карелов, подозреваемых в больше¬
вистской агитации, с территорий, удерживаемых
союзниками.
6 апреля
Вудс посылает Мейнарду сообщение, в котором просит,
чтобы командование «сирен» официально признало
безупречную лояльность карелов.
8 апреля
В «Таймс» публикуется сообщение, содержащее косвенные
обвинения Карельского полка в подготовке восстания.
9 апреля
Еще одно сообщение «Таймс» о «королевских ирландских
карелах».
12 апреля
Вудс задерживает Ииво Ахаву в Кеми после получения
обвинений белогвардейцев в его адрес. После этого он
отпускает Ииво Ахаву, чтобы тот вновь присоединился
к Финскому легиону, однако по имеющейся информации
карельский офицер убит сербами по приказу
белогвардейцев.
26 апреля
Мейнард узнает, что финские добровольцы наступают на
большевиков под Олонцом и Петрозаводском.
29 апреля
После протестов Вудса, направленных Мейнарду по
поводу публикации в «Таймс» от 8 апреля, газета публи¬
кует заявление Военного министерства под заголовком
«Непоколебимые карельские союзники».
апрель —
май
Силы союзников, включая Олонецкий полк, начинают
наступление из Сегежи в сторону Онежского озера.
11 мая
Олонецкий полк наносит большевикам поражение под
Карельской Масельгой. Смерть майора Л. А. Дрейк-
Брокмана. В тот же день Вудс принимает официальное
командование Кемским военным округом.
18 мая
Силы союзников захватывают Повенец на Онежском
озере.
306
ЧАСТЬ 2.ЖИЗНЬИЭПОХА Ф.ДЖ.ВУДСА
20 мая
Отдан приказ о расформировании единого Карельского
полка, вместо которого образуются отдельный Добро¬
вольческий батальон, Саперно-строительная часть,
гарнизонная и пограничная охрана и невооруженный
трудовой батальон. Вудс сохраняет общее командование
над всеми этими частями и получает повышение до
полного полковника.
21 мая
Силы союзников захватывают Медвежьегорск.
6 июня
Генерал Скобельцын прибывает в Кемь, чтобы принять
командование над Новой мурманской армией.
8 июня
Карельские солдаты в Кеми отказываются подчиняться
приказам после конфликта с офицерами Королевских
ВВС. Вудсу удается на время успокоить ситуацию.
19 июня
Вудс и другие союзные офицеры прибывают на
американский флагман, стоящий в порту Попова
Острова, на встречу с адмиралом Мак-Калли, где
обсуждается антибританская пропаганда среди карелов,
проводившаяся американскими моряками.
30 июня
Происходит расформирование и реорганизация
Карельского полка по указанной выше схеме.
2 июля
На фоне продолжающегося дезертирства и недисципли¬
нированного поведения в карельских войсках Вудс
посылает письмо полковнику X. С. Филселлу, командиру
Добровольческого батальона, в котором советует, чтобы
он и его офицеры обращались с карелами, как с «белыми
людьми».
5 июля
Мейнард и русский генерал Марушевский обращаются
к карельским силам в Кеми с предупреждением, что они
должны соблюдать дисциплину, обещая в противном
случае принять соответствующие меры.
11 июля
Карельский добровольческий батальон выдвигается из
Кеми в Повенец для подготовки к операциям против
большевиков в южной Карелии.
18 июля
Вудс подает майору Гроуву из штаба 237-й бригады
рапорт, в котором обвиняет Филселла в «упорном
обращении с карелами как с неграми» и рекомендует
отстранить его от должности. Бригадный генерал Прайс
не принимает просьбу Филселла об отставке с поста
командира батальона.
19 июля
Мейнард инспектирует в Повенце Карельский доброволь¬
ческий батальон Филселла и партизанский отряд полков¬
ника Круглякова.
20 июля
Восстание в 5-м русском пехотном полку под командова¬
нием полковника Эндрюса в Онеге (Архангельская
губерния).
ХРОНОЛОГИЯ СОБЫТИЙ «КАРЕЛЬСКОГО ДНЕВНИКА»
307
21 июля
В Ухте встречаются представители карелов, ратифицируя
февральскую резолюцию о самоопределении и выборах.
Под усиливающимся финским влиянием Национальный
комитет преобразуется во Временное правительство
Архангельской Карелии.
24 июля
Мейнард отправляет Вудса из Кеми в Сумский Посад,
чтобы тот с помощью местных нерегулярных сил удер¬
живал территорию между Онегой и Сумским Посадом,
не позволяя прервать сообщение по суше между мур¬
манскими и архангельскими силами союзников.
5 августа
В результате непрекращающегося дезертирства штаб-
квартира Мейнарда сообщает, что «Карельский саперно¬
строительный батальон прекратил свое существование».
13 сентября
Карельский Добровольческий батальон Филселла («прак¬
тически одни необученные новобранцы») ведет успешные
боевые действия в южной Карелии.
1-27
сентября
Эвакуация архангельских сил.
14 сентября
Последнее наступление на юге для выпрямления линии
фронта по реке Суне к северу от Петрозаводска. В тот же
день штаб-квартира Мейнарда отдает приказ о роспуске
Карельского Добровольческого батальона к концу месяца
с переводом всех войск в русскую армию генерала
Скобельцына.
19 сентября
Штаб-квартира Мейнарда отдает приказ Вудсу сдать
командование над Сорокским районом русской армии
и вернуться в Кемь.
22
сентября —
12 октября
Эвакуация мурманских сил.
ПРИЛОЖЕНИЯ
(Источник: личный фонд Ф. Дж. Вудса, Департамент документов
Имперского военного музея, картон 78/24/1. Печатается с разрешения
правообладателей.)
Приложение А
Письмо генерала Ч. М. Мейнарда полковнику Ф. Дж. Вудсу от
29 августа 1918 г. (машинопись) с приложенной запиской от бригадного
генерала Ф. Дж. Марша полковнику Вудсу от 31 августа 1918г. (написана
от руки).
Мурманск
29 августа 1918 г.
Дорогой Вудс!
Из вашего письма от 23 августа очевидно, что вам неизвестна общая воен¬
ная ситуация, поэтому я вкратце обрисую ее. Именно в связи с этой ситу¬
ацией я проинструктировал полковника Марша отдать вам приказ об от¬
ступлении обратно в Кемь в конце сентября. Я очень хочу, чтобы вы
и ваши офицеры поняли: наш главный враг — не ФИННЫ и не БОЛЬШЕ¬
ВИКИ. Для меня не имеет большого значения, очистите ли вы от белофин¬
нов КАРЕЛИЮ или нет. Ваша экспедиция является крайне полезной, так
как благодаря ей наш западный фланг находится в относительной безопа¬
ПРИЛОЖЕНИЯ
309
сности, ваши люди получают опыт, и вы можете рекрутировать новобран¬
цев. Но я хочу, чтобы эти новобранцы сражались с НЕМЦАМИ, так как
они — единственные, кого нам нужно действительно опасаться. В настоя¬
щее время в Финляндии находится 70 000 немцев, из которых около
35 000 — в ее северной части. Из последнего числа от 12 000 до 15 000 ты¬
сяч угрожают непосредственно Кандалакше и могут начать наступление
на железную дорогу в любое время. Теперь вы можете понять свою ситуа¬
цию. Если железная дорога будет перерезана к северу от КЕМИ до того, как
здесь наступит зима, по крайней мере, останется шанс эвакуировать гар¬
низон Кеми по морю, но даже если железная дорога не будет перерезана
и КЕМЬ не будет атакована, у меня нет намерений оставлять гарнизон
в Кеми после начала октября. Что вы и ваши силы будете делать, если вы
не вернетесь в Кемь до конца сентября? Когда мы уйдем из Кеми, ее пра¬
ктически наверняка займут большевики, и шансы ваших людей на уход из
Кеми по морю значительно снизятся в связи с тем фактом, что вам при¬
дется с боями прорываться в порт погрузки. Однако даже при этом сохра¬
няется шанс на отступление по морю до начала декабря — после этого
возможностей уже не будет, так как мы не пойдем на риск потерять судно
во льдах Белого моря. Также не забудьте, что без ваших карелов я буду вы¬
нужден оставить и КАНДАЛАКШУ, и ближайшие к вам британские войска
будут находиться лишь в тридцати милях к югу от Мурманска, разве что
финны Бертона не застрянут здесь, как и ваши люди, и откажутся сра¬
жаться где-либо за исключением района к юго-западу от Кандалакши. Од¬
нако, если это будет в моих силах, они не станут этого делать, так как
в моих планах их переброска на север играет весьма важную роль.
Разумеется, сейчас вы и ваши люди можете выполнить очень полезную
работу, оставшись в Карелии в роли наемных солдат, если у вас уже доста¬
точно людей, чтобы убедить их атаковать правый фланг немцев в случае
их наступления с запада на Кандалакшу или разрушить железную дорогу
и атаковать их линии снабжения с юга в случае попыток немцев и больше¬
виков наступать вдоль железной дороги на север. Однако как вы решите
проблему снабжения и расквартирования войск на зиму? Полковник
Марш мог бы прислать вам в Кемь припасы и снаряжение, которых хвати¬
ло бы примерно на 800 человек на 6 месяцев, однако сможете ли вы спра¬
виться с доставкой этого груза из Кеми в вашу часть света? Но даже если
вы это сделаете, какие гарантии вы можете дать, что эти припасы не попа¬
дут в руки немцев, финнов или большевиков, для которых они гораздо
важнее, чем новобранцы. И что насчет вашего зимнего обмундирования?
Оно еще не прибыло из Англии и может задержаться в пути еще на не¬
сколько недель. Поэтому, если вы не отойдете на север по железной доро¬
ге, скорее всего, вы не сможете получить его вообще, так как я не смогу
переправить его в Кемь до конца сентября. Как вы можете видеть, кроме
310
ПРИЛОЖЕНИЯ
чувств ваших карелов есть много других вещей, о которых нужно позабо¬
титься.
Мне все-таки кажется, что у вас может получиться убедить их идти в Кан¬
далакшу, если вы укажете следующее:
(A) Они смогут свободно организовывать оттуда военные операции на
своих территориях.
(B) Их оставят всех вместе в едином соединении.
(C) Это единственный вариант, при котором они смогут получить зимнее
обмундирование, отправленное для них, и будут обеспечены продоволь¬
ствием на зимний период.
(D) Только в этом случае я смогу вооружить их пулеметами, которые будут
особенно полезны зимой.
(E) В Кандалакше для них приготовлены казармы, куда они могут вер¬
нуться после экспедиции для освобождения своей страны.
(F) Они должны рассматривать в качестве своих врагов не только финнов,
поскольку известно, что немецкие войска готовятся начать вторжение
в Карелию. И у них не будет шансов успешно противостоять им без подхо¬
дящей базы с продовольствием и боеприпасами, что может предложить
Кандалакша.
Что касается (В), я бы упразднил подразделение, которое предлагал ис¬
пользовать для охраны моста через НИВУ к юго-востоку от озера ИМАН¬
ДРА, так как, если бы они стояли в Кандалакше и были бы выдавлены от¬
туда врагом, они смогли бы вернуться в МУРМАНСК, перебравшись на
восточный берег НИВЫ по льду моря или пересечь НИВУ значительно
выше по течению на северо-запад, где она впадает в озеро, которое бы
к тому времени замерзло. В целом, я не хочу подвергать опасности ни
вашу жизнь, ни жизнь ни одного британца, находящегося рядом с вами,
поэтому я не настаиваю, чтобы вы приказали вашим людям вернуться
в Кемь в конце сентября и потом заставили их идти в Кандалакшу. Изло¬
жите им все мои соображения, взывайте всеми способами к их патриотиз¬
му, объясняя, насколько выгодно это окажется для них в долгосрочной
перспективе. Если они откажутся покинуть свою страну (но не ранее это¬
го), скажите, что вы оставите им винтовки и боеприпасы и доставите им
столько продовольствия, сколько будет возможно, но больше ничего сде¬
лать не сможете. Возможно, вам удастся найти добровольцев, которые
вернутся вместе с вами в КЕМЬ, что поможет осуществить мои намерения.
Если они решат, что не станут уходить из той местности, где находятся
сейчас, я не собираюсь приказывать вам или любому из ваших офицеров
или других британцев оставаться с ними, а если у вас имеется подобное
желание, вы должны четко представлять себе вашу ситуацию. Я могу по¬
просить полковника Марша прислать в Кемь месячный запас продоволь¬
ПРИЛОЖЕНИЯ
311
ствия на 800 человек и дополнительные боеприпасы, если вы в них нужда¬
етесь. Я также могу прислать зимнее обмундирование, если оно придет
вовремя. Но даже если вы получите все, что хотите, из перечисленного
выше, вы должны помнить, что будете полностью отрезаны от остальных
моих сил примерно на восемь месяцев и окажетесь в полной изоляции —
по крайней мере, если не сможете добраться до МУРМАНСКА пешком, так
как железная дорога по причинам практического характера будет взорва¬
на.
Полковник Марш, под чьим подчинением вы в данное время находитесь,
читал это письмо и переправит его (вместе с любыми своими инструкци¬
ями) с офицером, который полностью введен в курс дела. Вы должны от¬
править этого или какого-либо другого офицера обратно к полковнику
Маршу как можно скорее с письмом, в котором будет изложено ваше ре¬
шение и подробно описано то, в чем вы нуждаетесь — в зависимости от
того плана действий, который вы выберете. Это нужно сделать быстро,
особенно если кто-то из британцев решит остаться. Я не хочу, чтобы вы
оказывали давление на кого-либо из британцев, убеждая их остаться с ва¬
шими людьми, если они решат последовать моим советам. В действитель¬
ности, я убежден, что, если они решат по-своему, для всех британцев будет
разумно прибыть в Кемь к 30 сентября, разве что вы готовы провести
здесь весьма суровую зиму в качестве некоего Короля Карелии. Я окажу
вам поддержку, какое бы решение вы ни приняли, но в вопросе дат ком¬
промисса быть не должно — я должен взорвать железную дорогу в случае
соответствующей ситуации, к тому же дополнительные трудности воз¬
никнут в связи с необходимостью эвакуировать карелов по морю после
того, как я оставлю КЕМЬ, что, скорее всего, произойдет в начале октября.
Если вы решите расстаться со своими людьми, внушите им необходи¬
мость как можно больше беспокоить любые немецкие войска, которые
могут попытаться прорваться к железной дороге через Карелию, особенно
в северной части рядом с Кандалакшей. Также скажите им, что любой че¬
ловек, который сможет пробраться к нам с любой информацией о пере¬
движениях немцев, будет вознагражден. Не думайте, что мне безразлична
ваша позиция. Я понимаю вас, но мне приходится смотреть на вещи шире,
чем вам. Обсудите все это непосредственно с полковником Маршем.
В данной момент он находится рядом со мной и полностью введен в курс
дела. Если вы сможете убедить своих подчиненных идти в Кандалакшу,
это будет считаться лучшим достижением всей вашей жизни. Но, что бы
вы ни решили предпринять, желаю вам большой удачи.
Искренне ваш
Ч. М. Мейнард.
312
ACC 2
Кандалакша, 31 августа
ПРИЛОЖЕНИЯ
Дорогой Вудс!
Сегодня я прибыл сюда с этим письмом, которое передаю главному офи¬
церу в Кеми1. Офицер, который доставит его вам, будет ознакомлен с его
содержанием. Пожалуйста, подтвердите его получение по телеграфу из
Кеми, указав как ответ на АСС2.
Я боюсь, что вам покажется затруднительной просьба бросить войска, ко¬
торые вы организовали, но это остается единственной альтернативой
в том случае, если они откажутся идти на север и присоединиться к на¬
шим силам обороны, дислоцированным рядом с Колой.
Однако это и было нашей единственной целью, когда мы продвигались на
юг: собрать и организовать местных жителей.
Я ожидаю вашего решения: возвращаются ли ваши войска в Кемь к 30 сен¬
тября? Мне нужно подстроить другие планы под ваше решение.
Эта работа не обещает быть легкой или приятной и для меня, однако чем
дольше мы ее откладываем, тем менее выполнимой она становится.
Искренне ваш
Ф. Дж. Марш.
Приложение В
Запись обращения бригадного генерала Прайса к съезду предста¬
вителей карелов в штабе Карельского полка, Кемь, 17 февраля 1919 г.,
включая телеграмму карелам от генерала Мейнарда (машинопись, на
русском языке, с многочисленными исправлениями и дополнениями
от руки)1 2.
Господа!
Его Превосходительство Генерал Прейс, командующий 237 союзной Бри¬
гадой, призывает меня читать вам следующую телеграмму, полученную
от Главнокомандующего Союзными Силами в Мурманске.
1 Главным офицером в Кеми был майор Дрейк-Брокман. — Примем. Н. Барона.
2 Исходный текст телеграммы Мейнарда и обращения Прайса был написан на
английском языке, а потом переведен на русский для зачитывания карельским
делегатам. Оригинальный английский текст не сохранился, поэтому для англий¬
ской редакции книги Н. Бароном был выполнен обратный перевод с русского
языка. В данном издании воспроизводится именно русский перевод, который
хранится в личных документах Ф. Вудса. Документ приводится с соблюдением
правил современной орфографии и пунктуации, но с сохранением оригиналь¬
ных грамматических форм. — Примем, перев.
ПРИЛОЖЕНИЯ
313
Телеграмма
Союзное Командование не поддержит никакого предложения об отделе¬
нии от России.
Зависимость Карелов от России является безусловно необходимой в инте¬
ресах обеих сторон.
Союзное Командование будет, как и раньше, заботиться о благополучии
Карелии только в том случае, если они признают себя частью России.
Его превосходительство генерал Прейс приказывает мне также сообщить
следующее.
Я уверен, что в настоящее время представители Карелии согласятся со
мною, что время еще не наступило для того, чтобы говорить о независи¬
мости. Цель, ради которой Союзники находятся здесь и ради которой Ка¬
релы так хорошо и верно им помогают, заключается в том, чтобы искоре¬
нить и уничтожить Большевиков. Все вы знаете, что такое Большевизм —
это разрушение и ограбление всего имущества. Ваши деньги будут отня¬
ты, ни один дом не будет в безопасности, и даже ваши жены и дочери по
последнему декрету будут принуждены стать публичным достоянием
всех. Поэтому, пока Большевики и их защитники не уничтожены, не мо¬
жет быть порядка, мира и безопасности для народа, среди которого они
существуют. Вам скажут, что Большевизм существует в Англии, Франции,
Италии и Америке. Это ложь. Правда, есть Большевики в Германии, кото¬
рые желают перенести анархию и разорение, существующие в России,
в свою страну, но Германский народ знает, что такое Большевизм, особен¬
но те, кто работает на земле и желают мира и спокойствия, а потому те¬
перь сражается против Большевизма и почти победил его у себя. Поэтому
и здесь, в России, наш долг всех союзников — Англичан, Французов, Ита¬
льянцев, Русских и Карелов — сражаться против этого зла по примеру на¬
ших бывших врагов до тех пор, пока Россия не будет очищена и освобо¬
ждена и не сможет создать снова великое государство, которое сейчас
беспомощно вследствие преступной работы Большевиков.
Когда это будет сделано, то наступит время, когда будет созвано великое
собрание представителей всех народов, находящихся под властью России,
и те народы, которые помогли России в часы ее несчастья, представят ему
свои просьбы о местном самоуправлении, которое будет избрано ими са¬
мими. Я понимаю под этим, что население этого края будет само ведать
своими внутренними делами — такие же предприятия, как почта и желез¬
ные дороги, должны находиться в заведывании центральной власти.
В то же самое время Союзное командование будет и в будущем, как и пре¬
жде, заботиться о благополучии Карелии. Как только край окажется доста¬
точно успокоенным и освобожденным от большевистского влияния, все
усилия будут приложены к тому, чтобы ввезти в него продовольствие, оде¬
314
ПРИЛОЖЕНИЯ
жду и земледельческие орудия и все необходимое для того, чтобы Карелы
могли развить свой край и его производительные силы, и тем обеспечить
им благосостояние, доселе неизвестное.
Правительство Новой России явится властью, избранной всеми народами,
которые создадут ее обширную империю. Поэтому долг всех Карелов —
приложить все свои силы к тому, чтобы было обрадовано это русское пра¬
вительство, в которое войдут, конечно, и их представители этой власти,
они и представят свое ходатайство о местном самоуправлении. Я поэтому
прошу вас, представителей Карелии, вернуться домой и указать своим
землякам, что Мир, благополучие и счастье Карелии возможны только
в тесном единении с раздробленной и разгромленной Россией настояще¬
го времени и в возрождении единой и свободной России будущего. Заря
этого возрождения уже засияла.
Приложение С
Письмо полковника Ф. Дж. Вудса, командующего Карельским пол¬
ком, подполковнику X. С. Филселлу, командиру 1-го вспомогательного
батальона Карельского полка, Кемь, 2 июля 1919 г. (машинопись, без
подписи).
Кому: Командиру 1-го вспомогательного батальона Карельского полка.
Мне хотелось бы привлечь внимание ваших офицеров к следующим во¬
просам: —
(1) . Батальон, которым вы командуете, был очищен от всех подозритель¬
ных лиц и не желающих воевать солдат и сейчас, по моему мнению, со¬
ставлен из самого лучшего боевого материала в мире. Некоторые из ваших
младших офицеров могут полагать, что они знают все о карелах, но я могу
уверить вас, что они даже еще не начали узнавать о их мужестве, способ¬
ностях и природных боевых качествах. Без сомнения, ответом на это будет
несколько дешевых саркастических ухмылок или замечаний, когда они
мысленно вспомнят свой недолгий опыт, — но я видел, как карелы сража¬
ются — я знаю, на что они способны, и если с ними обращаться, как с «бе¬
лыми людьми», они и будут вести себя соответствующим образом — дос¬
тойнее, чем многие другие люди, у которых были шансы получше.
(2) . Карельский «кадет» в течение нескольких последних месяцев оказался
в крайне сложной ситуации. Британские офицеры обращаются с ним, как
с туземцем, а для карельских солдат он — подозрительная личность. Эти
офицеры готовы и хотят ответить на любое проявление доброжелательно¬
сти, и человек, который говорит на их языке, — это тот, кто может поддер¬
жать вас или подвести, когда возникнет соответствующая ситуация. Ка¬
рельский «кадет» — это белый человек, остающийся верным по отношению
ПРИЛОЖЕНИЯ
315
к нам — несмотря на обращение с ним в прошлом — и эта верность будет
определять очень многое, что опять-таки зависит от того, как вы к нему
относитесь; и получится ли у вас сделать прекрасное боевое подразделе¬
ние, или вы испортите его — это будет зависеть от того, поймете ли вы,
чем вы сейчас имеете честь командовать, и от того, сможете ли вы забыть
ограниченные и абсурдные стереотипы.
(3) . Я хотел бы подчеркнуть, что люди, которыми вы имеете честь коман¬
довать, устояли перед пропагандой своих родственников и «друзей». Они
сдержались против соблазнов своих женщин, они оставили свои семьи по
зову иностранцев — потому что они хотят сражаться с большевиками —
а не потому что их заставили, Финляндия бесплатно снабжает их семьи
продовольствием — чтобы они покинули полк. И тем не менее они при¬
шли. Учитывая то, сколько агитаторов работало против них, я полагаю, что
батальон состоит из лучших людей, которыми можно желать командовать.
(4) . Если есть офицеры, которые считают, что после первых же выстрелов
эти солдаты побегут, я хочу, чтобы они сейчас же вернулись скЗда. Я найду
им должности в каком-нибудь другом подразделении, где их уверенность
не будет столь сильно страдать. Здесь есть много офицеров, которые будут
весьма рады заменить любого офицера во Вспомогательном батальоне.
(5) . Николай Рогиев служит во Вспомогательном батальоне по своей соб¬
ственной просьбе. Он сыграл ключевую роль в операциях Карельского
полка против белофиннов, возглавляемых немцами, прошлым летом.
Я рекомендовал его к ордену «За безупречную службу». Он вел за собой
две роты (500 человек) в пяти рукопашных схватках с исключительной
храбростью и успехом. Он знает о боях в лесных условиях больше, чем
любой британец в России. — Он также знает, как вести карелов в бой. Он
идеально, вплоть до буквы, знает российский военный устав, поэтому,
если вы не снисходите до использования его опыта и умений и будете
продолжать вести себя с ним как с невежественным дикарем — что же,
значит, вам недостает мозгов в вашей собственной голове.
Командующий Карельским полком.
Приложение D
Обращение генерал-майора Ч. М. Мейнарда, главнокомандующего
силами союзников, Мурманск, к Карельскому добровольческому ба¬
тальону и Карельской саперно-строительной роте, Кемь, 5 июля 1919 г.
(машинопись).
Солдаты Карельского добровольческого батальона и Карельской саперно¬
строительной роты: —
316
ПРИЛОЖЕНИЯ
Пришло время для прямого разговора, и я собираюсь поговорить с вами
очень откровенно. То, что я собираюсь сказать, никоим образом не отно¬
сится к вашим британским офицерам, а только к вам, карелам.
Для начала я хочу, чтобы вы поняли раз и навсегда: у меня нет никаких
намерений потакать недисциплинированности, которую вы демонстри¬
руете последнее время. Мне более чем достаточно вашей чепухи, и это
должно прекратиться. То, как мне придется прекратить это, зависит от
вас, о чем я скажу дальше.
Я уже давно знаю, что среди вас работают агитаторы, старающиеся скло¬
нить вас к предательству как по отношению к вашей собственной стране,
так и к союзникам. Я также знаю, что многие из вас оказались такими не¬
вежественными дураками, что поверили этим агитаторам и позволили
убедить себя забыть все то, что сделали для вас и я, и полковник ВУДС
в прошлом году. Вы, кажется, не осознаете, что за прошедшие месяцы от
вас было мало или никакой пользы как от СОЛДАТ ни для меня, ни для
кого-либо еще, и все же вам платили и вас кормили, словно вы были на¬
стоящими солдатами, а не бесполезными мошенниками. Это не могло
продолжаться вечно, ведь почему вы должны получать зарплату и ходить
одетыми, когда вы не делаете практически ничего для своей страны или
для союзников в то время, когда каждый мужчина, достойный называться
мужчиной, должен по мере своих сил помогать своей Стране и своему
Правительству, которое дало ему закон и порядок, деньги и пищу. Поэто¬
му я дал вам шанс сделать что-то полезное. Я сформировал новый баталь¬
он, новую саперно-строительную роту и другие подразделения, и вам ска¬
зали, что при желании вы можете в них вступить. Вас не принуждали всту¬
пать в них, и условия службы были вам полностью разъяснены. Те, кто
сейчас находится на построении, вступили в батальон и саперно-строи¬
тельную роту по своему свободному желанию, но не успели вы начать но¬
вую службу, как снова стали источником проблем. Кажется, что вы думае¬
те, что можете уходить и возвращаться, когда пожелаете, и делать все, что
хотите. Уже было много случаев неповиновения, несколько случаев дезер¬
тирства, и все это время вы были настолько нелояльными, что слушали
пропаганду, направленную против союзников, которые все делают для
вас. Мы с полковником Вудсом какое-то время выжидали, так как надея¬
лись, что к вам вернется здравый смысл, но число трусов среди вас, кото¬
рые уже дезертировали, и количество случаев неповиновения заставляют
меня дать вам четко понять: я больше не потерплю, чтобы меня дурачили.
Неужели вы думаете, что как главнокомандующий силами союзников, ко¬
торые сейчас насчитывают тысячи русских, я буду и дальше так же беспо¬
коиться о горстке карелов, многие из которых оказались предателями
и большая часть которых показывает, что их женщины более достойны
называться солдатами, чем они. Вы — посмешище для русских войск, ко¬
торые стоят сейчас на фронте, и совершенно справедливо. Они говорят,
ПРИЛОЖЕНИЯ
317
что вы хотите спрятаться за их спинами, что вам ни до чего нет дела, кро¬
ме как набить свои животы и получить свои деньги, и что у вас не хватает
мужества шевельнуть хотя бы пальцем ради блага вашей Страны. Об этом
говорят не только русские войска на фронте, но и союзники и русское гра¬
жданское население, и у них есть полное право говорить это. Что касается
тех из вас, кто уже дезертировал, то они дезертировали, находясь на дей¬
ствительной службе. Они прекрасно осознавали, что делают, и если их
поймают, то они не должны удивляться, что их заставят понести полное
наказание — они будут казнены. Их имена будут даны русским властям,
поэтому маловероятно, что им удастся избежать поимки и суда в буду¬
щем, а, возможно, и уже сейчас.
Я хочу дать вам, солдаты, еще один шанс, чтобы вы смогли избежать той
судьбы, которая поджидает тех, кто дезертировал, и я делаю это главным
образом ради полковника Вудса, который уже в течение года выбивается
из сил для вашего блага и который очень разочарован вашим поведением.
Поэтому сейчас я сообщаю, что каждый из вас, кто хочет уйти, может сде¬
лать это прямо сейчас. Но он должен четко понимать, что делает это на
следующих условиях:
1. Он сдает свое вооружение и форму.
2. Он больше не будет получать жалование и продовольствие ни для себя,
ни для своих иждивенцев.
3. Его имя будет передано русским властям, и он сразу же будет подлежать
призыву в русскую армию.
4. Он не сможет получать продовольствие от местного земства. Для этого
мы уже приняли необходимые меры, так как ради чего местные власти
должны кормить человека, который думает только о себе и не желает ни¬
чего сделать для своей страны.
5. Он не сможет вступить обратно в Карельский полк ни при каких обсто¬
ятельствах.
Более того, я пойду дальше и позволю любому человеку, который выразит
подобное желание, перевестись из боевых подразделений, стоящих сей¬
час на построении, в Трудовой батальон. Это позволит более малодушным
из вас так же честно получать жалование и продовольствие. Те солдаты
Добровольческого батальона, кто все еще желает доказать, что они — муж¬
чины, очень скоро будут переведены на станцию дальше на юге. Вас пока
еще не пошлют на фронт, так как я не считаю, что вы достаточно дисци¬
плинированы и подготовлены, но вы будете получать увеличенное жало¬
вание, положенное солдатам во фронтовой зоне, и встретитесь с местны¬
ми жителями, которые могут рассказать о лично увиденных зверствах,
совершенных по отношению к мужчинам, женщинам и детям большеви¬
ками, которых дураки, агитирующие среди вас, пытаются изобразить вам
истинными патриотами.
318
ПРИЛОЖЕНИЯ
Теперь вы можете сделать свободный выбор. Вы должны принять реше¬
ние в течение следующих 24 часов, и любой солдат, решивший уйти из
Добровольческого батальона или саперно-строительной роты на услови¬
ях, которые я изложил, должен сообщить об этом полковнику Вудсу до
этого же времени завтра. После этого срока никаких новых решений я не
потерплю.
К тем из вас, кто останется, я буду относиться, как относился всегда —
справедливо и прямолинейно, пока они будут выполнять свой долг. К тем
из них, кто нарушит свой долг или проявит неподчинение, будут без коле¬
баний приняты самые строгие меры, так как я больше не могу позволить
поведение, подобное тому, что было на протяжении нескольких послед¬
них недель. Если они захотят перевестись в Трудовой батальон, они могут
перевестись. Возможно, это захотят сделать те, кто слишком напуган ри¬
ском военных действий. Они также могут выйти вообще из карельских
подразделений, но в этом случае они будут мобилизованы в русскую ар¬
мию, если они принадлежат к группам, подлежащим мобилизации. Если
они не принадлежат к этим группам, они больше не будут получать жало¬
вание и продовольствие ни из какого источника и столкнутся с риском
голода, чего они и заслуживают. Вы все слышали, и это — мое последнее
решение, вызванное вашим собственным глупым и преступным поведе¬
нием.
Я многое сделал для вас и наградил многих из вас за боевые заслуги, но вы
сделали все возможное, чтобы поколебать мою уверенность в вас как
в надежных солдатах. Вы продемонстрировали, что совершенно лишены
чувства благодарности, и вы должны снова заслужить мое расположение,
чтобы я стал вновь считать вас Солдатами, которые достойны моего дове¬
рия и того, чтобы ими командовали британские офицеры.
Я запротоколировал эту речь, чтобы в будущем вы не смогли сказать, что
я сказал что-то иное кроме того, что я сказал. Для полной уверенности
я распорядился сделать ее копии и повесить их в комнатах в ваших казар¬
мах. Теперь все зависит от вашего собственного решения. Мне не нужны
солдаты, не желающие служить, которые станут посмешищем для всех
остальных вокруг.
Ваше решение должно быть принято сейчас, и оно должно стать оконча¬
тельным.
Ч. М. Мейнард. Генерал-майор.
СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ
С. 29. Кемский Успенский собор, построенный в 1717 г., январь 1917 г.
С. 38. Колонна Карельского полка идет строем по мосту через р. Кемь,
осень 1918 г. На заднем плане виден Кемский Благовещенский собор,
построенный в 1904 г.
С. 47. Система карельских сигналов и наземных знаков
С. 69. Вид на Соловецкий монастырь, весна 1919 г.
С. 87. Британцы, играющие в футбол на льду р. Кемь, 1919 г.
С. 97. Новогоднее меню лейтенанта Кеннеди.
С. 113. Медведь Нобс.
С. 125. Казак Омар с капитаном Гиллингом.
С.132. «Белый дом», Кемь, 1919 г.
С. 137-139. Петиция королю Георгу V
С. 181. Филипп Вудс в возрасте 12 лет, 1892 г.
С. 187. Баден-Пауэлл в Южной Африке, фото, сделанное
Ф. Дж. Вудсом
С. 206. Филипп Вудс, 8 августа 1917 г.
С. 263. Британские офицеры в литовской военной форме, осень 1919 г.
Крозье — третий слева в первом ряду, Вудс — четвертый слева в первом
ряду.
С. 273. Предвыборная листовка Филиппа Вудса, апрель 1923 г. Надпись
сверху: «Выборы по округу Западный Белфаст, 1923 г. (Парламент
Северной Ирландии)». Надпись снизу: «Бывший военнослужащий —
бывшим военнослужащим, рабочим и их иждивенцам».
ПРИМЕЧАНИЯ
Примечания к главе 1 части 1
1 Воинское звание в британской армии между полковником и генера-
лом. — Примеч. перев.
2 Буканьеры — английские пираты, грабившие испанские корабли
в XVII-XVIII вв. — Примеч. перев.
3 Так в оригинале. — Примеч. перев.
4 Речь идет о Марии Бочкаревой (1889-1920), создательнице и коман¬
дире 1-го женского добровольческого батальона смерти. М. Бочкарева
была широко известна в Англии ив 1918 г. даже получила аудиенцию
у короля Георга V. — Примеч. перев.
5 В тексте будут встречаться следующие английские меры: 1 фут = 0,3 м,
1 кв. фут = 0,09 кв. м, 1 ярд = 0,91 м, 1 миля =1,61 км, 1 фунт = 0,45 кг,
1 стоун = 6,35 кг, 1 акр = 4 тыс. кв. м. — Примеч. перев.
6 Кодовое название мурманской группы британских войск. — Примеч.
перев.
7 На самом деле крейсер. — Примеч. перев.
8 Чтобы акцентировать эту особенность путешествия по России, в ори¬
гинале для обозначения комнаты автор использует транслитерацию
(с ошибками) русского слова кипяток: «kepitoc». — Примеч. перев.
Примечания к главе 2 части 1
1 Сейчас поселок Рабочеостровск. — Примеч. перев
2 В оригинале автор транслитерирует это слово: «teplushka». — Примеч.
перев.
ПРИЛОЖЕНИЯ
321
3 Категория командного состава между унтер-офицером и офицером. —
Примеч. перев.
4 Ироническая отсылка к известной фразе Дж. Беллерса: «Безработный
бедняк подобен неограненному алмазу — его ценность никому не
известна». — Примеч. перев.
Примечания к главе 3 части 1
1 В оригинале используется слово «cream», т. е. сливки, поскольку сме¬
тана как продукт отсутствует в британской кухне. — Примеч. перев.
2 Плоскодонная барка с высокими бортами. — Примеч. перев.
Примечания к главе 4 части 1
1 Из мемуаров Вудса неясно, были ли они сестрами или он просто не знал
фамилию первой девушки, однако первый вариант более вероятен. —
Примеч. перев.
Примечания к главе 5 части 1
1 Озеро Среднее Куйто. — Примеч. перев.
2 Гора в Ирландии, на которой св. Патрик пас овец во время своего
рабства. — Примеч. перев.
3 Неформальное название флага Великобритании. — Примеч. перев.
4 Сени. — Примеч. перев.
Примечания к главе 6 части 1
1 Главнокомандующий силами союзников на севере России. — Примеч.
перев.
2 Знаменитая резиденция английских королей. — Примеч. перев.
Примечания к главе 7 части 1
1 В оригинале Вудс транслитерирует это слово: «Prazdnik». — Примеч.
перев.
2 Скобельцын Владимир Степанович (1872-1944). Вудс неправильно за¬
помнил его имя. — Примеч. перев.
3 Город в Северной Ирландии. — Примеч. перев.
4 Эрнест Шеклтон (1874-1922), известный британский полярный иссле¬
дователь. Принимал участие в интервенции британских войск на севе¬
ре России в качестве эксперта по северному климату. — Примеч. перев.
Примечания к главе 8 части 1
1 В оригинале Вудс транслитерирует слово: «dougas». — Примеч. перев.
2 В оригинале «Meesha, or Little Mouse». Очевидно, Вудс ошибся либо
в транслитерации имени лошади (что более вероятно), либо в его зна¬
чении. — Примеч. перев.
322
ПРИМЕЧАНИЯ
3 Традиционная английская мера длины, которую используют только
для определения роста лошадей, около 4 дюймов (10 см). — Примем,
перев.
4 В оригинале Вудс транслитерирует слово: «zakooska». — Примем, перев.
Примечания к главе 9 части 1
1 Известный лондонский театр. — Примем, перев.
2 В оригинале «Nitchy Vo! Nitchy Vo!» — Примем, перев.
Примечания к главе 10 части 1
1 Слабительное средство. — Примем, перев.
2 Оскари Токой (1873-1963), видный деятель левого крыла Социал-де¬
мократической партии Финляндии, в 1917 г. руководил Сенатом Фин¬
ляндии, в 1918 г. был членом Совета народных уполномоченных (кра¬
сного правительства) Финляндии. — Примем, перев.
3 Василий Васильевич Ермолов, помощник генерал-губернатора Север¬
ной области, управляющий Мурманским краем с октября 1918 по фев¬
раль 1920 г. — Примем, перев.
Примечания к главе 13 части 1
1 В русском издании помещается оригинал данного документа из лич¬
ного фонда Ф. Вудса в Имперском военном музее в Лондоне. Доку¬
мент приводится с соблюдением правил современной орфографии (за
исключением написания корня «карел») и пунктуации, но с сохране¬
нием оригинальных грамматических форм. — Примем, перев.
2 Приведен перевод английского текста, так как не сохранилась ни фин¬
ская, ни русская версия. В связи с необходимостью как можно точ¬
нее реконструировать оригинальный текст документа, в грамматику
и идиоматику английского текста вносилось как можно меньше изме¬
нений. — Примем, перев.
3 Согласно сохранившемуся в документах Вудса оригиналу англий¬
ского перевода, напечатанному на пишущей машинке, обращение
было подписано следующим образом: «Members of the Representative
Committee, Alexanor Maskevitch, Simon Epiphanoff, Peter Lejeff, Ivan
Ahava, Ivan Gavriloff». В переводе некоторые из этих имен были не¬
правильно транскрибированы. На самом деле, членами Карельского
Национального Комитета были Ииво Ахава (Ухтинская волость), Егор
Лесонен (Вокнаволок), Александр Маскевич (Ругозеро), Семен Епифа¬
нов (Ругозеро) и Иван Гаврилов (Кестеньга). Майор Григорий Лежев
и капитан Петр Лежев из Карельского полка получили на февральском
собрании специальный мандат, чтобы принять участие в Националь¬
ном Комитете. См.: Itkonen O.V. Muurmannin suomalainen legioona: var¬
ustettu kartalla ja sarjalla liitekuvia. Helsinki: Kansanvalta, 1927. P. 90. —
Примем. H. Барона.
ПРИМЕЧАНИЯ
323
Примечания к главе 14 части 1
1 Неофициальное название т. наз. Новой Армии, сформированной из
добровольцев в Британии в начале Первой мировой войны. — При-
меч. перев.
2 «Pop goes the weasel», английский народный танец. — Примеч. перев.
Примечания к главе 15 части 1
1 Роза Землячка (Залкинд) (1876-1947), политкомиссар 13-й армии,
позднее видный деятель сталинского режима. — Примеч. Н. Барона.
Примечания к главе 16 части 1
1 Сибил Торндайк (1882-1976), известная британская актриса. —
Примеч. перев.
Примечания к главе 1 части 2
1 О битве на Сомме в официальной истории полка см: Graves С. The Royal
Ulster Rifles, Vol. 3 [1919-1948]. Mexborough, Yorks: Royal Ulster Rifles
Regimental Committee, 1950. P. 309-317. Из более современных работ
см.: Johnstone T. Orange, Green and Khaki: the Story of the Irish Regiments
in the Great War, 1914-18. Dublin: Gill and Macmillan, 1992. Из лучших
исторических работ, посвященных истории битвы на Сомме в целом,
см.: Hart P. The Somme. London: Cassell, 1996; MiddlebrookM. First Day on
the Somme: 1 July 1916. London: Penguin, 2006.
2 Crozier F. P. A Brass Hat in No-Man’s Land. London: Jonathan Cape, 1930.
P. 101.
3 Jeffery K. Ireland and the Great War. Cambridge: Cambridge University
Press, 2000. P. 56. Битва на реке Бойн произошла у Дрогхеда, примерно
в сорока милях к северу от Дублина, 1 июля 1690 г. (по юлианскому
календарю). В настоящее время юнионисты празднуют ее 12 июля, по
григорианскому календарю (новому стилю). Личные свидетельства
о действиях 36-й (Ольстерской) дивизии в битве на Сомме см. в: Cro¬
zier F. Р. A Brass Hat... Orr P. The Road to the Somme: Men of the Ulster
Division Tell their Story. Belfast: Blackstaff Press, 1987; Dungan M. Irish
Voices from the Great War. Blackrock: Irish Academic Press, 1995.
4 Крозье проявил исключительную храбрость, когда лично повел солдат
в бой, поэтому позже было принято решение не применять к нему
дисциплинарное взыскание. См.: Dungan М. Irish Voices... P. 105-106.
5 Эти и дальнейшие сообщения цитируются по документам Первой ми¬
ровой войны полковника Филиппа Джеймса Вудса, которые находятся
на хранении в Департаменте документов Имперского военного музея
в Лондоне (далее IWM), картон 78/24/1; а также по военному журналу
9-го батальона Королевского ирландского стрелкового полка, который
находится на хранении в Национальном архиве (далее TNA), Отдел пу¬
бличных документов (далее PRO) Военного министерства (далее WO),
95/2503.
324
ПРИМЕЧАНИЯ
6 Сообщение опубликовано в: Crozier F. Р. A Brass Hat... P. 110. Подчерки¬
вание в оригинале.
7 Свидетельство У. И. Коллинса, процитированное в: Bowman Т. The
Irish Regiments in the Great War. Discipline and Morale. Manchester:
Manchester University Press, 2003. P. 126. По другим свидетельствам, чи¬
сло выживших составляло примерно 70 человек.
8 Crozier F. R A Brass Hat... P. 109-110; Orr P. The Road to the Somme...
P. 181-183; Bowman T. The Irish Regiments... P. 125.
9 Документы Вудса. IWM 78/24/1.
10 Цитируется no: Jeffery К. Ireland and the Great War. P. 58.
11 Фотографии многих из этих настенных рисунков воспроизведены на
веб-сайте с подробным историческим комментарием, составленным
Южно-Белфастским обществом Битвы на Сомме на основе моногра¬
фии: OrrP The Road to the Somme... См.: http://www.belfastsomme.com.
Примечания к главе 2 части 2
1 Bardon /. A History of Ulster. Belfast: Blackstaff Press, 1992. P. 515.
2 Слова Якова I, произнесенные в качестве похвалы одному из шотланд¬
ских ольстерских феодалов. Цитируется по: Ibid. Р. 122.
3 Ibid. Р. 139-142.
4 Ibid. Р. 180.
5 Этот параграф и приведенная далее генеалогическая информация
основываются на интервью и переписке с мистером Эдвином Вудсом
из графства Корк (правнуком Джереми Вудса, дяди Филиппа Вудса), на
материалах, находящихся на открытом доступе в Отделе публичных
документов Северной Ирландии (http://www.proni.gov.uk), на «Книге
пэров Берка» и на семейной истории Кристофера Бреннена, доступной
по адресу: http://www.dankat.com/brennen/chap2.htm (вход осуществ¬
лен 29 июня 2006).
6 Dubourdieu J. Statistical Survey of County Down. Dublin, 1802, цитируется
no: Gibbon P. The Origins of Ulster Unionism. The Formation of Popular
Protestant Politics and Ideology in Nineteenth-Century Ireland. Manches¬
ter: Manchester University Press, 1975. P. 25.
7 Stewart A. T. Q. The Ulster Crisis. London: Faber and Faber, 1967. P. 43.
8 Ludlum H. A Biography of Dracula. The Life Story of Bram Stoker. London : W.
Foulsham & Co. Ltd., 1962. P. 13. См. также: BelfordВ. Bram Stoker. A Biog¬
raphy of the Author of Dracula. London: Weidenfeld & Nicolson, 1996. P. 29.
9 Bardon J. A History of Ulster. P. 326.
10 Цитируется no: Gibbon P. The Origins of Ulster Unionism. P. 72.
11 О Сэнди Роу и Шанкилл Роуд, а также об изменении социально-эконо¬
мического характера восстаний см.: Ibid. Р. 67-86.
12 Свидетельство о рождении Филиппа Вудса хранится вместе с другими
его личными документами.
13 Информация доступна на веб-сайте Археологического треста Клвида-
Поуиса по адресу: http://www.cpat.org.uk/ (вход осуществлен 19 авгу¬
ста 2006 г.).
ПРИМЕЧАНИЯ
325
14 Jones M. A. «The Impecunious Millionaire»: The Career of Sir John Pul-
eston, MP // Transactions of the Honourable Society of Cymmrodorion.
1997, No. 4. P. 28-47.
15 Cm.: The Belfast and Province of Ulster Directory of 1892. Belfast, 1892.
P.719.
16 Cm.: The Belfast Directory, 1895y p. 730; 1896, p. 760; 1897, p. 512,911.
17 Согласно информации в статье из справочника «Кто есть кто», напи¬
санной самим Вудсом. Интересно, что Школьный альбом не перечи¬
сляет среди бывших учеников «Инста» ни Роберта, ни Филиппа Вудсов
(вероятно, эти списки являются неполными). См.: Robb J. Н., FisherJ. R.
Book of the Royal Belfast Academical Institution. Belfast: M’Caw, Steven¬
son & Orr, 1913.
18 Cm.: Jamieson J. The History of the Royal Belfast Academical Institution,
1810-1960. Belfast: William Mullan & Sons, 1959. P. 204-205.
19 Об организации спортивной подготовки в Инсте в конце XIX в. см.:
Ibid. Р. 104-108,122-129.
20 Smiles S. Self-Help: With Illustrations of Character and Conducjt. Boston:
Ticknor and Fields, 1866. P. 335-336.
21 Роберт Вудс впервые появляется в отдельной записи в Белфастском
Справочнике 1898 г. В ней указан следующий адрес: дом Киллоуин,
Фернхем Роуд, Бангор (с. 1094). То, что в том же году из справочника
исчез его отец, может просто означать, что он вышел в отставку и вме¬
сте со своей женой переехал в Бангор в семью старшего сына.
22 Из школьного альбома, опубликованного в: Robb J.H., Fisher J.R. Book of
the Royal Belfast Academical Institution.
23 Информация о связи Роберта Вудса с «Уайт Стар Лайн» получена от
родственников.
24 Хронология этого периода основана на информации о Вудсе из спра¬
вочника «Who’s Who» за 1918-1921 гг. В 1923 г., когда Вудс стал членом
североирландского парламента, он внес исправления в свою автобио¬
графию, убрав упоминание о том, что работал в течение четырех лет
после окончания Белфастской школы искусств до службы в Южной Аф¬
рике — скорее всего, для того, чтобы читатель подумал, что он окончил
школу в шестнадцать лет и не учился в высшем учебном заведении.
Примечания к главе 3 части 2
1 Справочная статья «Col Philip James Woods» в справочнике «Who’s
Who» (London: Black, 1918) на c. 2610.
2 Surridge К. T. Managing the South African War, 1899-1902. Politicians v.
Generals. London: The Royal Historical Society, Boydell Press, 1998. P. 104-
109.
3 Письмо Милнера Чемберлену от 28 октября 1900 г., в: The Milner Papers.
South Africa, 1899-1905. London: Cassell, i933. Vol. II. P. 168.
4 Surridge К. T. Managing the South African War... P. 127.
5 Письмо Милнера генералу H. Дж. Миттелтону от 18 ноября 1902 г.,
в : The Milner Papers... P. 396.
326
ПРИМЕЧАНИЯ
6 В этом и следующем параграфах используется материал книги:
Lord Baden-Powell of Gilwell, Lessons from the Varsity of Life. London:
C. A. Pearson, 1933. Глава VIII.
7 Цитируется no: Gmndlingh A. «Protectors and friends of the people»? The
South African Constabulary in the Transvaal and Orange River Colony,
1900-1908 // Policing the Empire: Government, Authority and Control,
1830-1941 / eds. D. M. Anderson and D. Killingray. Manchester: Manches¬
ter University Press, 1991. P. 168-182. Цитата на с. 169.
* Южноафриканская деревня, огражденная частоколом или забором. —
Примем, перев.
8 Buchan J. Prester John. London: Penguin, 1983. P. 198.
Примечания к главе 4 части 2
1 Woods P. H Who’s Who (1918). P. 2610.
2 The Belfast Directory, 1907, p. 1134.
3 Объявление о свадьбе было опубликовано в газете «Belfast News-Let¬
ter» от 10 августа 1907, с. 1.
4 «Belfast News-Letter» от 20 апреля 1923 г.
5 Оба поступили туда в 1903 г., см. Школьный альбом в: Robb J. Н.,
Fisher J. R. Book of the Royal Belfast Academical Institution.
6 Cm.: Irish Unionism, 1885-1923. A Documentary History / Buckland P., ed.
Belfast: HMSO, 1973. P. 204-205.
* Гомруль (от англ. Home Rule) — движение за самоуправление Ирлан¬
дии. — Примем, перев.
7 Ольстерская юнионистская политика вначале возникла для защиты
интересов слоя богатых земельных собственников, который в конце
XIX в. переживал экономический и социальный упадок и, как следст¬
вие, терял политическое влияние. См.: Jackson A.f Saunderson С. Е. Land
and Loyalty in Victorian Ireland. Clarendon Press, Oxford, 1995. О юнио¬
нистских политических организациях того времени см.: Irish Union¬
ism, 1885-1923. A Documentary History. P. 99-101.
8 MacKnight T. Ulster As It Is: or, twenty-eight years’ experience as an Irish
editor. London: Macmillan, 1896. Vol. II. P. 152-153.
9 Irish Unionism, 1885-1923. A Documentary History. P. 59-60, 72,84 и да¬
лее.
10 Jackson A. Home Rule: An Irish History, 1800-2000. Oxford: OUP, 2004.
* Уильям Дреннан (1754-1820), известный ирландский поэт и полити¬
ческий деятель. — Примем, перев.
11 Hattersley R. The Edwardians: Biography of the Edwardian Age. London:
Abacus, 2006. P. 187-188.
12 Cm.: JallandP. The Liberals and Ireland: the Ulster question in British poli¬
tics to 1914. Brighton: Harvester Press, 1980; Jackson A. The Ulster Party:
Irish Unionists in the House of Commons, 1884-1911. Oxford: Clarendon
Press, 1989. Те, кого заинтересовала эта тема, могут обратиться к уни¬
кальной подборке высказываний того времени, отражающих поддер¬
жку британцами позиции юнионистов, которая опубликована в книге
«Against Home Rule: the case for the Union» (авторы Arthur J. Balfour;
ПРИМЕЧАНИЯ
327
/. Austen Chamberlain и dp.) с введением сэра Эдварда Карсона и преди¬
словием Э. Бонара Ло, члена парламента, и С. Розенбаума (London and
New York: Frederick Warne & Company Ltd., 1912). Она доступна в Ин¬
тернете по адресу: http://www.ucc.ie/celt/online/E900031.html (вход
осуществлен 19 августа 2006).
13 Stewart А. T. Q. The Ulster Crisis. P. 37.
14 Стихотворение «Ulster, 1912» в: The Works of Rudyard Kipling. London:
Wordsworth, 1994. P. 232-233. К сожалению, переводчику не удалось
найти данное стихотворение в книгах Киплинга, изданных на русском
языке, что вынудило его выполнить перевод самостоятельно. Ниже
представлен оригинальный текст:
The dark eleventh hour
draws on and sees us sold
To every evil power
We fought against of old.
Rebellion, rapine, hate,
Oppression, wrong and greed
Are loosed to rule our fate,
By England's act and deed.
[...]
What answer from the North?
One Law, one Land, one Throne.
If England drive us forth
We shall not fall alone
15 Короткую, но информативную биографию из опубликованного в по¬
следнее время см. в: fackson A. Sir Edward Carson. Dublin: Historical As¬
sociation of Ireland, Dundalgan Press, 1993. См. также: Lewis G. Carson,
The Man Who Divided Ireland. London: Hambledon, 2005.
16 Cm.: BucklandP. James Craig: Lord Craigavon. Dublin: Gill and Macmillan,
1980.
17 Ковенант доступен на веб-сайте Отдела публичных документов Север¬
ной Ирландии по адресу: http://www.proni.gov.uk/ulstercovenant/index.
html (вход осуществлен 12 июня 2006).
* Обозначение смешанного населения, возникшего к началу XX в. в Юж¬
ной Африке. — Примеч. перев.
18 Crozier F. P. Impressions and Recollections. London: Werner Laurie, 1930.
P.63.
19 Ibid. P. 83-84.
20 В действительности Крозье был вынужден уйти в отставку с регуляр¬
ной службы в 1907 г., а еще через два года — и со службы в запасе, оба
раза из-за опротестованных векселей (результат постоянного пьянст¬
ва). В 1909 г. его командир высказал мнение, что Крозье «совершенно
непригоден для службы в войсках Его Величества и ... позорит воин¬
ское звание, что неминуемо продолжится и в будущем». См. досье Во¬
енного министерства на Крозье в: TNA: PRO WO 374/16987. Крозье уда¬
лось избавиться от алкоголизма, когда он жил в Канаде, см. : Crozier F. P.
Impressions and Recollections. P. 136-141.
328
ПРИМЕЧАНИЯ
21 Crozier F. P. Ireland for Ever. P. 34-35.
22 Stewart A. T. Q. The Ulster Crisis. P. 99.
23 Из газеты «Newtownards Chronicle» от 31 октября 1914 г., цит. по: OrrР.
The Road to the Somme... P. 54.
Примечания к главе 5 части 2
1 Crozier F. P A Brass Hat... P. 54.
2 Тимоти Боумен недавно доказал, что, вопреки общепринятому мне¬
нию, Добровольческие силы Ольстера не перешли в полном составе
в 36-ю (Ольстерскую) дивизию, и что офицеры, служившие в Добро¬
вольческих силах Ольстера, в Белфастских батальонах составляли
меньшинство. См.: Bowman Т. The Ulster Volunteer Force and the Forma¬
tion of the 36th (Ulster) Division // Irish Historical Studies. Vol. 32. No. 128
(Nov. 2001).
3 Crozier F. P Impressions and Recollections. P. 156-159.
4 Crozier F. P A Brass Hat... P. 37.
5 Это суждение по поводу Крозье было сделано позже вторым
лейтенантом Стюартом-Муром в его мемуарах, цитируется по:
Bowman Т. The Irish Regiments... P. 30.
6 Crozier F. P 1) A Brass Hat... P. 54; 2) Impressions and Recollections. P. 161.
7 Crozier F. P A Brass Hat... P. 61.
8 Bowman T. The Irish Regiments... P. 113,116-117.
9 Crozier F. P Impressions and Recollections. P. 163-164.
10 Ibid. P. 169.
11 Crozier F. P A Brass Hat... P. 96.
12 См. военный дневник 9-го батальона Ирландского полка: TNA: PRO
WO 95/2503.
13 «Таймс» от 27 октября 1916 г., с. 6.
14 Эта и последующая информация взята из: Crozier F. P Impressions and
Recollections. P. 178-179.
15 Повышение было опубликовано в «Таймс» от 22 марта 1917 г., с. 6.
16 См.: Passingham I. Pillars of Fire: The Battle of Messines Ridge, lune 1917.
Thrupp: Sutton Publishing, 1998.
17 Crozier F. P Impressions and Recollections. P. 179.
18 Crozier F. P A Brass Hat... P. 163-164. Классической историей битвы
является: Wolff L In Flanders Fields. New York: Viking, 1958, переизд.:
London: Penguin, 2001.
19 На лето 2006 г. военное досье на Филиппа Вудса все еще хранилось
в Министерстве обороны (из чего нельзя сделать никаких выводов
о его содержании) и не было доступно для настоящего исследования.
Возможно, эта информация сможет пролить свет на неясные момен¬
ты, связанные с его военной службой.
Примечания к главе 6 части 2
1 Общий обзор спорного и «мифического» характера карельской исто¬
рии см. в: Sihvo H. 1) Karelia: history, ideals, identity. Karelian history from
ПРИМЕЧАНИЯ
329
the Finnish viewpoint // Karelia and St. Petersburg. From Lakeland Interior
to European Metropolis / eds. Eira Varis and Sisko Porter. Joensuu: Joensuu
University Press, 1996. P. 11-25; 2) Karelia: Battlefield, Bridge, Myth // Fin¬
land: People, Nation, State / eds. Max Engman, David Kirby. London: Hurst,
1989. P. 57-72; Engman M. Karelians between East and West // Ethnicity
and Nation-building in the Nordic World / ed. Sven Tägil. London: Hurst,
1995. P. 217-245. На финском языке доступны следующие работы: Kirki¬
nen H., Nevalainen P., Sihvo H. Karjalan Kansan Historia. Porvoo: Werner
Söderström Osakeyhtiö, 1994.0 религиозной идентичности в восточной
и западной Карелии см. : Lind J. Н. The Legacy of the Russo-Swedish Peace
Treaty of 1323: Confessional Conflicts in the Border Region // The Dividing
Line. Borders and National Peripheries / eds. Lars-Folke Landgren, Maunu
Häyrynen. Helsinki: Renvall Institute, 1996. P. 233-240.0 происхождении
и развитии карельского языка см.: Austin P. М. Soviet Karelian: the Lan¬
guage that Failed // Slavic Review. Vol. 51, No. 1 (1992). P. 16-35.
2 О населении см.: Озерецковский Н. Я. Путешествие по озерам Ладож¬
скому и Онежскому. СПб., 1792. С. 191-192.
3 Бергштрессер К. Опыт описания Олонецкой губернии. СПб., 1838.
С. 16,92.
4 Семенов В. П. Россия. Полное географическое описание нашего оте¬
чества. Т. 3. Озерная область. СПб., 1900. С. 106-107.
5 См. : Robson R. Solovki: The Story of Russia Told through Its Most Remark¬
able Islands. New Haven, CT: Yale University Press, 2004.
6 Историю одного английского исследователя см. в: Fletcher G. Of the
Russe Commonwealth // Russia at the Close of the Sixteenth Century / ed.
E. H. Bond. London: Hakluyt Society, 1856.
7 Cm.: CrummeyR. O. The Old Believers and the World of Antichrist: the Vyg
Community and the Russian State, 1694-1855. Madison: University of Wis¬
consin Press, 1970.
8 Homén T. East Carelia and Kola Lapmark, described by Finnish Scientists
and Philologists. London: Longman, 1921. P. 178; Покровская И. П. Насе¬
ление дореволюционной Карелии по материалам переписи 1897 г. //
Вопросы истории европейского Севера. Петрозаводск, 1974. С. 94. Эти
данные, разумеется, являются спорными.
9 См. интересную историю Финляндии в контексте ее «пограничного»
расположения: Mazour A. G. Finland Between East and West. Westport,
Conn.: Greenwood Press, 1956.
10 Отрывки из путевых записок М. А. Карстена были опубликованы
на русском языке в: Этнографический сборник. Вып. IV. СПб., 1858.
С. 251-262. Об истории «Калевалы» см. Предисловие Майкла Бран¬
ча к: W.F. Kirby (перев.), Kalevala. London: Athlone, 1985; Bosley К. The
Kalevala. Oxford: OUP, 1989. ‘Introduction/
11 О роли «Калевалы» в финском культурном национализме см.: Sihvo Н.
1) Karelia: history, ideals, identity...; 2) Karjalan kuva. Karelianismin
taustaa ja vaiheita autonomian aikana. Helsinki: Helsinki Yliopisto, 1973;
fääskeläinen M. Die ostkarelische Frage. Die Entstehung eines nationalen
Expansionsprogramms und die Versuche zu seiner Verwirklichung in der
330
ПРИМЕЧАНИЯ
Aussenpolitik Finnlands in den Jahren 1918-1920. Helsinki: Finnish His¬
torical Society, 1965. P. 18-40.0 Карелии в финском фольклоре см.: Wil¬
son W.A. Folklore and Nationalism in Modern Finland. Bloomington, Ind.:
Indiana University Press, 1976, особенно p. 141-142,148-155.0 Сибели¬
усе и Карелии см.: Wilson W.A. Sibelius, the Kalevala, and Karelianism //
The Sibelius Companion / ed. Glenda Dawn Goss. Westport, Conn.: Green¬
wood Press, 1996. P. 43-60; Tawaststjerna E. Sibelius. Vol. 1, 1865-1905.
London: Faber & Faber, 1976. P. 96-123, 145-149. О художниках Аксели
Галлене-Каллеле (наиболее знаменитом благодаря своим иллюстра¬
циям «Калевалы») и Пекке Халонене см.: Northern Light. Realism and
Symbolism in Scandinavian Painting, 1880-1910 / Varnedoe K. (ed.). New
York: The Brooklyn Museum, 1982. P. 108-121.0 развитии финской «тер¬
риториальности» см.: Paasi A. Territories, Boundaries and Consciousness.
The Changing Geographies of the Finnish-Russian Border. Chichester:
John Wiley and Sons, 1996.
12 Примеры финских националистических взглядов на Карелию: Но-
mén Т. East Carelia and Kola Lapmark...; Oost-Karelië = La Carélie Orien¬
tale / W. van der Vlugt (ed.). Helsinki, 1923; East Karelia. A Survey of the
Country and Its Population and a Review of the Karelian Question. Hel¬
sinki: Academic Carelia League, 1934. Союз Финляндии с нацистской
Германией в годы Второй мировой войны привел к более амбициоз¬
ным взглядам на «жизненное пространство» Финляндии, см.: Auer V.,
Jutikkala Е. Finnlands Lebensraum. Das Geographische und Geschichtliche
Finnland. Berlin: Alfred Metzner Verlag, 1941; Stamati Constantin von Die
Kola-Halbinsel und Ostkarelien. Berlin: Selbstverlag der Publikationsstelle,
1941.
13 Cm.: Churchill S. The East Karelian Autonomy Question in Finnish-Soviet
Relations, 1917-1922. Докторская диссертация, защищенная в Лондон¬
ском университете в 1967 г. Р. 39-79. Опубликована только на финском
языке: Churchill S. Itä-Karjalan kohtalo, 1917-1922: Itä-Karjalan itsehal-
lintokysymys Suomen ja Neuvosto-Venäjän välisissä suhteissa, 1917-1922.
Porvoo: Werner Söderström, 1970.
14 Vitukhnovskaia M. Cultural and Political Reaction in Russian Karelia in
1906-1907. State Power, the Orthodox Church, and the ‘Black Hundreds’
against Karelian Nationalism // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas.
Vol. 48,2001. P. 27-28.
15 См.: Дубровская E. Ю. Противоборство панфинизма и русского вели-
кодержавия в Карелии // Вопросы истории Европейского Севера. Пет¬
розаводск, 1991. С. 55-62; Vitukhnovskaia М. Cultural and Political Reac¬
tion...
16 Цитата из памфлета «Новые данные к панфинской и лютеранской
пропаганде в Беломорской и Олонецкой Карелии». 1907. С. 1.
17 Православная Карелия. Очерк. Петроград, 1914. С. 85.
18 Ленин В. И. Полное собрание сочинений. Т. 3. С. 596.
19 Из недавно опубликованных работ стоит отметить следующую:
Kinvig С. Churchill’s Crusade: The British Invasion of Russia 1918-1920.
London: Hambledon Continuum, 2006. Лучшей дипломатической исто¬
ПРИМЕЧАНИЯ
331
рией до сих пор остается: Ullman R.H. Anglo-Soviet relations, 1917-1921,
3 vols. Princeton: Princeton University Press, 1961-1972. Что касается во¬
енных действий, см. исследование, использующее ряд советских мате¬
риалов и личных свидетельств союзных офицеров: Dobson С., Miller J.
The Day We Almost Bombed Moscow. London: Hodder and Stoughton,
1986. Другие работы см. в следующих ссылках.
20 Maynard С. М. The Murmansk Venture. London: Hodder and Stoughton,
1928. P. vii.
21 Knox A. With the Russian Army, 1914-1917, being chiefly extracts from the
diary of a military attaché. London: Hutchinson & Co, 1921. Vol. II. P. 509-
511.
22 Цитируется no: Swettenham J. Allied Intervention in Russia, 1918-1919,
and the part played by Canada. London: George Allen & Unwin, 1967.
P. 39-40.
23 Upton A. F. The Finnish Revolution, 1917-1918. Minneapolis: University of
Minnesota Press, 1980.
24 Об Ахава см.: Itkonen О. V. Muurmannin suomalainen legioona: varustettu
kartalla ja sarjalla liitekuvia. Helsinki: Kansanvalta, 1927. P. 125-129.
25 Вопрос германских интересов и действий в Карелии подробно рассмо¬
трен в: Jääskeläinen М. Die ostkarelische Frage. P. 141-149.
26 О постройке железной дороги и Мурманского порта см.: KnoxA. With
the Russian Army... P. 509-511 ; Nachtigal R. Die Murmanbahn: die Verkeh¬
rsanbindung eines kriegswichtigen Hafens und das Arbeitspotential der
Kriegsgefangenen (1915 bis 1918). Grunbach: Greiner, 2001.
27 См.: Ullman R. H. Anglo-Soviet Relations, 1917-1921, Vol. 1, Intervention
and the War. Princeton: Princeton University Press, 1961. P. 109.
28 О Мурманском Совете см.: Ullman R. H. Intervention and the War...
P. 114-119; Jackson R. At War with the Bolsheviks. The Allied Intervention
into Russia, 1917-1920. London: Tom Stacey, 1972. P. 34-37.0 Звегинцеве
иВеселаго см.: Kettle М. Russia and the Allies 1917-1920, Vol. II. The Road
to Intervention, March-November 1918. London: Routledge, 1988. P. 231.
29 Maynard С. M. The Murmansk Venture. P. 38-39.
30 Ullman R. H. Intervention and the War... P. 179.
31 О Чехословацком корпусе см. : Bradley J. F. N. The Czechoslovak Legion in
Russia, 1914-1920. Boulder, New York: Columbia University Press, 1991.
32 Краткая история событий в России с ноября 1917 г. по февраль 1919 г.,
доклад Военного министерства от 28 февраля 1919 г., напечатан в:
British Documents on Foreign Affairs: Reports and Papers from the Foreign
Office Confidential Print. Part II, Series A / ed. D. Cameron Watt (далее:
Confidential Print). Vol. I. P. 438.
33 Maynard С. M. The Murmansk Venture. P. 29.
34 M. Бочкарева (родилась в 1889 г.) происходила из сибирской крестьян¬
ской семьи. Она последовала за мужем в российскую императорскую
армию в 1916 г. и продолжала сражаться после его смерти. Генерал Эд¬
мунд Айронсайд, командовавший архангельскими силами с октября
1918 г., процитировал «Повестку дня», поставленную белогвардейца¬
ми 27 декабря 1918 г. и заключавшуюся в запрете Бочкаревой носить
332
ПРИМЕЧАНИЯ
униформу на основании того, что «призыв женщин к военной службе,
не соответствующей их полу, станет тяжелым упреком и бесчестным
пятном для населения всей Северной области». Цитируется по: Iron¬
side Е. Archangel, 1918-1919. London: Constable, 1953. P. 76-78. См. так¬
же мемуары самой Марии Бочкаревой: Botchkareva M. Yashka: my Life
as Peasant, Officer and Exile. London: Constable & Co., 1919.
35 Другие свидетельства см. в: Dobson С., Miller J. The Day We Almost
Bombed Moscow. P. 49-50.
36 KandaouroffP. Le Chemin de Fer de Mourmansk // Revue de Génie Militaire.
Vol. 60,1927. P. 262.
37 Kennan G. F. Soviet-American Relations, 1917-1920. Vol. IL The Decision to
Intervene. London: Faber & Faber, 1958. P. 21-26.
38 Цитируется no: Dobson С., Miller J. The Day We Almost Bombed Moscow.
P. 59-60.
39 О политической карьере Токоя до этого периода см.: Upton A. F. The
Finnish Revolution, 1917-1918. О майском соглашении см. Itkonen О. V.
Muurmannin suomalainen legioona... P. 47.
40 См.: Churchill S. The East Karelian Autonomy Question... P. 183-190.
Данное исследование не освещает деятельность красных финнов, за
исключением тех случаев, когда это необходимо для понимания со¬
бытий интервенции. См. исследование на финском языке: Nevakivi J.
Muurmannin legioona. Suomalaiset ja liittoutuneiden interventio Pohjois-
Venajalle 1918-1919. Helsinki: Tammi, 1970.
41 Maynard C. M. The Murmansk Venture. P. 30-31; Рапорт Мейнарда Пулю
от 9 сентября 1918, приложенный к отчету Мейнарда Уинстону Чер¬
чиллю от 1 марта 1919 r.//TNA: PRO WO 32/5698.
42 Трое из них были позже убиты при невыясненных обстоятельствах.
См.: Dobson С., Miller J. The Day We Almost Bombed Moscow. P. 56. Для
советских историков это стало началом «массового террора против
местного руководства, лояльного к Советской власти», см.: Тара¬
сов В. В. Борьба с интервентами на севере России (1918-1920 гг.). М.,
1958. С. 81. Воспоминания самого Спиридонова об этих событиях см.
нас. 82-83.
43 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 49-50; Рапорт Мейнарда Пулю
от 9 сентября 1918 г. // TNA: PRO WO 32/5698.
44 См.: Военный дневник, Северная Россия (силы «сирены»), Кемские
операции // TNA: PRO WO 95/5426.
45 См. также телеграмму от бригадного генерала Пуля (Мурманск) Дирек¬
тору военной разведки, Военное министерство, от 25 июня 1918 г. //
TNA: PRO WO 33/962, No. 25.
46 Вудс указывает, что это было 7 июля. Мейнард упоминает эти события
в своих мемуарах, но датирует их временем после оккупации союзни¬
ками Сороки в середине июля. См.: Maynard С. М. The Murmansk Ven¬
ture. P. 64-65.
47 Цитируется no: Ullman R. H. Intervention and the War... P. 184-185.
48 Военный дневник, Северная Россия (силы Сирен), Штаб-квартира (да¬
лее: Военный дневник, Штаб-квартира) // TNA: PRO WO 95/5424.
ПРИМЕЧАНИЯ
333
49 О роли Рейлли см.: KettleМ. The Road to Intervention... P. 331.
50 Телеграммы Дрейк-Брокмана Маршу от 21 и 23 августа, журнал кем¬
ских телеграмм, Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
51 Книга полевых заметок, Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
52 Телеграмма Мейнарда Директору военной разведки от 29 октября
1918 г. // TNA: PRO WO 33/962, No. 502.
53 Телеграмма в Документах Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
54 13 сентября, Книга полевых заметок, Документы Ф. Вудса // IWM
78/24/1.
55 Там же, 18 сентября.
56 Там же, 3 октября. Об эпидемии гриппа см. телеграмму от 24 сентября
в журнале кемских телеграмм.
57 27 сентября, Книга полевых заметок, Документы Ф. Вудса // IWM
78/24/1.
58 Там же, 13 октября.
59 Телеграмма Круглякова Маршу от 21 октября, журнал телеграмм, До¬
кументы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
60 Донесение // TNA: PRO WO 32/5698.
61 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 94,96.
* В британской армии повышение в должности считалось окончательно
утвержденным только после того, как сообщение об этом публикова¬
лось в лондонской «Газетт». В случае с Вудсом это произошло лишь ле¬
том следующего года. — Примеч. перев.
62 Доклад медицинского офицера от 5 июня 1919 г., Документы Ф. Вуд¬
са//IWM 78/24/1.
* В этом и следующем предложениях Вудс с помощью легко узнаваемых
в английском языке метафор пишет не о музыкальных пристрастиях
жителей Кеми, а об их нестандартной сексуальной ориентации. Юмор
Вудса и позволяет Н. Барону говорить о «хорошем настроении» ан¬
глийского офицера. — Примеч. перев.
63 24 октября, журнал телеграмм, Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1. За¬
кон о защите королевства, принятый 8 августа 1914 г., давал прави¬
тельству чрезвычайные полномочия, позволяющие ему нарушать сво¬
боды слова и собраний, подвергать тюремному заключению без суда
и изымать ресурсы на военные цели.
64 Шеклтон присоединился к штабу Мейнарда 15 ноября и давал реко¬
мендации о зимнем обмундировании и использовании лыж и со¬
бачьих упряжек (что оказалось трудновыполнимой задачей, так как
эскимосские лайки, встречая северных оленей, нападали на них). См.:
Меморандум в Военном дневнике, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424; Swettenham J. Allied Intervention in Russia... P. 189-190.
65 См.: Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 101-103.
66 Письмо в Документах Вудса // IWM 78/24/1.
67 Кроуфорд оставил дневник своих приключений, см. : Dobson С., Miller /.
The Day We Almost Bombed Moscow. P. 60,116 и далее.
68 Письмо от 11 сентября, Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
69 Секретный приказ по бригаде АССЗ, подписанный Ф. Дж. Маршем, от
11 сентября 1918 г., в Документах Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
334
ПРИМЕЧАНИЯ
70 Распределение подразделений в 237-й бригаде, декабрь 1919 г. // TNA:
PRO WO 106/1149.
Примечаний к главе 7 части 2
1 Swettenham J. Allied Intervention in Russia... P. 54.
2 О белогвардейском правительстве см. : Ullman R. H. Intervention and the
War... P. 254-255.
3 См.: Maynard C. M. The Murmansk Venture. P. 38. Советское руководство
объявило Звегинцева предателем, см.: Тарасов В. В. Борьба с интервен¬
тами... С. 61.
4 Эти операции подробно описаны в : Maynard С. М. The Murmansk Venture.
5 Об Айронсайде см.: Ullman R. H. Intervention and the War... P. 256; Dob¬
son C, Miller J. The Day We Almost Bombed Moscow. P. 137-139; Soutar W.
With Ironside in North Russia. London, 1940. См. также: Ironside E. Arch¬
angel, 1918-1919.
6 27 сентября 1918 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
7 4,8 декабря 1918 г. и 7 января 1919 г., Военный дневник, Штаб-кварти¬
ра 237-й бригады // TNA: PRO WO 95/5427.
8 Цитируется по '.Kettle М. Russia and the Allies 1917-1920,Vol. Ill, Churchill
and the Archangel Fiasco, November 1918 — luly 1919. London: Routledge,
1992. P.490.
9 Maynard C. M. The Murmansk Venture. P. 261-262.
10 См.: «Доклад о Северной России» сэра Генри Уилсона от 1 декабря
1919 г. Военному министру Уинстону Черчиллю // Confidential Print.
Vol. I. P. 427.
11 См.: Ullman R. H. Anglo-Soviet Relations, 1917-1921. Vol. II, Britain and
the Russian Civil War. Princeton: Princeton University Press, 1968. P. 198.
См. также график эвакуации в: Confidential Print. Vol. I. P. 468-470.
12 Дискуссию об эвакуации см.: Churchill W. The World Crisis. Vol. V. The
Aftermath. London: T. Butterworth, 1929. P. 252-254.
13 Maynard C. M. The Murmansk Venture. P. 112.
14 Данные о потерях взяты из «Доклада о Северной России» Уилсона:
Confidential Print. Vol. I. P. 428.
15 Churchill S. The East Karelian Autonomy Question... P. 108-113.
16 Ibid. P. 122-125,137-152.
17 Об отношении союзников и белогвардейцев к вопросу Восточной Ка¬
релии в международной политике см.: Jääskeläinen М. Die ostkarelische
Frage. P. 152-168,205-213.
18 Телеграмма Мейнарда директору Военной разведки от 5 ноября
1918 г. // TNA: PRO WO 33/962, No. 536. Передача Ахава обсуждается
в работе Churchill S. The East Karelian Autonomy Question... P. 205, где
цитируются мемуары двух красных финнов, Оскари Токоя и О. В. Ит-
конена.
19 Телеграмма Мейнарда директору Военной разведки от 17 февраля
1919 г. // TNA: PRO WO 33/966, No. 1155.
ПРИМЕЧАНИЯ
335
* В английском переводе используется термин «британский протек¬
торат» («take Karelia as a British Protectorate»). — Примеч. перев.
20 Письмо Вудса Прайсу от 21 января 1919 г., Документы Ф. Вудса // IWM
78/24/1. В этой же папке также находится текст петиции, напечатан¬
ный на пишущей машинке, с тремя оригинальными подписями (две
из них разборчивые) и ее перевод на английский язык.
21 7 февраля 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424. Мейнард характеризует Беннигсена как «способного и хра¬
брого офицера», см.: Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 183.
22 8 февраля 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
23 См.: TNA: PRO FO 175/1/889, P. 1-2.
24 Ibid. P. 2-3.
25 Ibid. P. 3.
26 Ibid. P. 4-5.
27 17 и 18 февраля 1919, Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO
WO 95/5424. На встрече 18 февраля также присутствовал полковник
Костанди, возглавлявший Военный отдел Мурманской области. См.
также письмо Беннигсена Вудсу от 27 февраля 1938 г., Документы Вуд¬
са//IWM 78/24/1.
28 Мейнард разговаривал с Токоем и Лехтимяки в Кеми 7 февраля, см.:
Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO 95/5424.
29 О съезде см.: Дубровская Е. Ю. Из истории подготовки Ухтинско¬
го съезда представителей карельских волостей // Вопросы истории
Европейского Севера. Петрозаводск, 1998. С. 65-67. Jääskeläinen М.
Die Ostkarelische Frage. P. 198; Churchill S. The East Karelian Autonomy
Question... P. 212-215. Советскую интерпретацию этого «контррево¬
люционного» съезда карельских «кулаков» см.: Тарасов В. В. Борьба
с интервентами... С. 86, 215-216. Протоколы заседаний опубликованы
в мемуарах одного из солдат красного Финского легиона: Itkonen О. V.
Muurmannin suomalainen legioona... P. 87-90; a также в фонде Ингмана,
папка ВЗ: 1, Национальный архив Финляндии.
30 Резолюция опубликована в: Finland and Russia, 1808-1920. From Au¬
tonomy to Independence. A Selection of Documents. London: Macmillan,
1975. P. 248-249.
31 Itkonen О. V. Muurmannin suomalainen legioona... P. 90.
32 5 марта 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира 237-й бригады //
TNA: PRO WO 95/5427.
33 Недатированное письмо «панозерцам», Документы Вудса // IWM
78/24/1.
34 Мемуары Игнатьева опубликованы в: Белый север. 1918-1920 гг. Ме¬
муары и документы. Выпуск 1. Архангельск, 1993. С. 155.
35 См.: Марушевский В. В. Год на Севере, август 1918 г. — август 1919 г. //
Белое дело. Т. 1-3,1926-27; опубликованы в СССР в 1930 г., и в: Белый
Север... С. 170-341.
36 Белый Север... С. 188-189.
336
ПРИМЕЧАНИЯ
37 Ф. Ламберт, контролер снабжения, Мурманск, «Работа группы снабже¬
ния с июня 1918 г. примерно по конец марта 1919 г.» (без даты) // TNA:
PRO FO 175/7, Para. 44.
* В оригинале «enterprising». — Примеч. перев.
38 Письмо от 5 апреля 1919 г. // TNA: PRO FO 175/1/1108.
39 Письмо Линдли Керзону от 5 марта 1919r.//TNA: PRO FO 175/7/885, р. 6.
40 Tokoi О. Maanpakolaisen muistelmia. Helsinki: Tammi, 1959. P. 289.
41 17 марта 1919, Военный дневник, Штаб-квартира (приложение) //TNA:
PRO WO 95/5424; и телеграмма Мейнарда в Военное министерство,
30 марта 1919 г.// TNA: PRO WO 33/966, No. 1461.
42 Maynard C. M. The Murmansk Venture. P. 182-183.
43 Телеграмма от Дрейк-Брокмана из Ругозера Вудсу в Кемь от 25 марта
1919 г., Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
44 30 марта 1919 г., Военный дневник, Штаб 236-й пехотной бригады //
TNA PRO WO 95/5426; телеграмма Мейнарда в Военное министерство
от 31 марта 1919 г. // TNA: PRO WO 33/966, No. 1474. См. также: May¬
nard С. М. The Murmansk Venture. P. 207-215.
45 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 251.
46 См. телеграмму Мейнарда в Министерство иностранных дел от 31 мар¬
та//TNA: PRO FO 175/1/1057; и его «Доклад о намерениях большевиков
по организации мятежей 1-15 апреля 1919 г.», приложение к апрель¬
ским записям в Военном Дневнике, Штаб 237-й бригады // TNA: PRO
PRO WO 95/5427.
47 Цитируется по: Kettle M. Churchill and the Archangel Fiasco... P. 314.
48 Эта версия описана в: Itkonen О. V. Muurmannin suomalainen legioona...
P. 99, и также цитируется в: Churchill S. The East Karelian Autonomy
Question... P. 220-221.
49 6 апреля Вудс отправил Мейнарду телеграмму, требуя, чтобы «сире¬
ны» официально признали абсолютную лояльность Карельского полка
против «всех противников», Документы Вудса // IWM 78/24/1.
50 Материалы об этой дискуссии см.: Документы Вудса // IWM 78/24/1;
см. также: 12 апреля, Военный журнал, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
51 Itkonen О. V. Muurmannin suomalainen legioona... P. 91, цитируется no:
Churchill S. The East Karelian Autonomy Question... P. 222.
52 Мейнард Военному министерству, 26 апреля 1919 г. // TNA: PRO WO
33/966, No. 1700.
53 См.: Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 228; письмо Беннигсена
Вудсу от 27 февраля 1938 г., Документы Вудса // IWM 78/24/1.
54 Приказы по силам «сирен» №№ 22 и 24, приложения А и F, май 1919 г.,
Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO 95/5424.
55 Приказ по силам «сирен» № 31, приложение М, май 1919, Военный
дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO 95/5424; также телеграмма
Мейнарда в Военное министерство от 22 мая 1919 г. // TNA: PRO WO
33/966/1960.
56 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 256-257.
57 8 июня 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
ПРИМЕЧАНИЯ
337
58 Конфиденциальный циркуляр от 10 июня 1919 г., Документы Ф. Вуд¬
са //IWM 78/24/1.
59 О Мак-Калли см.: Weeks С. /. An American Naval Diplomat in Revolution¬
ary Russia. The Life and Times of Vice-Admiral Newton A. McCully, 1867-
1951. Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 1993.
60 19 июня 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
61 Телеграмма, Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
62 Вудс командиру первого батальона Карельского полка от 2 июля
1919 г., Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
63 Речь Марушевского приведена в приложении А к июльским записям Во¬
енного дневника, Штаб-квартира//TNA: PRO WO 95/5424. Марушевский
упоминает это событие в своих мемуарах, см.: Белый север... С. 321.
64 Документы Ф. Вудса // IWM 78/24/1.
65 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 260.
66 Военный дневник, Штаб 237-й бригады // TNA: PRO WO 95/5427.
67 17-18 июля 1919 г., Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO
95/5424.
68 Там же.
69 24 и 25 июля 1919 г., там же.
70 Доклад бригадного генерала Дж. Д. Прайса, главнокомандующего 237-й
пехотной бригадой, в штаб-квартиру сил «сирен» (без даты, конец сен¬
тября), 237-я пехотная бригада, доклады о боевых операциях // TNA:
PRO WO 95/5427.
71 Maynard С. М. The Murmansk Venture. P. 290-291.
72 28 июля, Военный дневник, Штаб-квартира // TNA: PRO WO 95/5424.
73 Приложение к записям за сентябрь, там же.
74 См., например, длинную петицию, поданную в Британское консуль¬
ство в Стокгольме в январе 1919 г. карельскими эмигрантами
в Хельсинки, в которой высказывалась просьба изложить их дело
непосредственно Мурманской штаб-квартире, чтобы «исправить не¬
верное впечатление и ложные сообщения о карелах» // TNA: PRO FO
608/187/223-232; и доклад министерства Иностранных дел по карель¬
скому вопросу, датированный октябрем 1919 г. // Ibid., 235-242.
75 Дальнейшее изложение основано на следующих работах: Churchill S.
The East Karelian Autonomy Question...; Дубровская E. Ю. Противобор¬
ство панфинизма...; Mazour A. G. Finland Between East and West. P. 62-
71; Jääskeläinen M. Die ostkarelische Frage. P. 205-272.
76 О «революционном национализме» красных финнов в связи с мар¬
ксистскими и националистическими концепциями пространства
и территории см.: Baron N. Nature, Nationalism and Revolutionary Re¬
gionalism: Constructing Soviet Karelia, 1920-1923 // Journal of Histori¬
cal Geography. Vol. 33, No. 3 (2007). P. 565-595. О концепции «Великой
красной Финляндии» Эдварда Гюллинга см.: Kangaspuro М. Nationali¬
ties Policy and Power in Soviet Karelia in the 1920s and 1930s // Commu¬
nism National and International / eds. Tauno Saarela and Kimmo Rentola.
Helsinki: Finnish Historical Society, 1998. Кангаспуро также написал
монографию о национальной политике красных финнов в Советской
338
ПРИМЕЧАНИЯ
Карелии: Kangaspuro M. Neuvosto-Karjalan taistelu itsehallinnosta: na¬
tionalismi ja suomalaiset punaiset Neuvostoliiton vallankäytössä 1920-
1939. Helsinki: Suomalaisen Kirjallisuuden Seura, 2000, с кратким изло¬
жением основных тезисов на английском языке.
77 См.: Baron N. 1) Conflict and Complicity: The Expansion of the Karelian
Gulag, 1923-1933 // Cahiers du monde russe. Vol. 42, Nos. 2-4 (2001).
P. 615-648; 2) Production and Terror: The Operation of the Karelian Gulag,
1933-1939//Cahiers du monde russe. Vol.43, No. 1 (2002). P. 139-180.
78 Об экономическом и демографическом развитии Карелии см. : Baron N.
Soviet Karelia. Politics, Planning and Terror in Stalin’s Russia, 1920-1939.
London: Routledge, 2007.
79 См.: Austin P. M. Soviet Karelian: the Language that Failed. (Цитировалось
в главе 6, сноска 1, см. выше).
Примечания к главе 8 части 2
1 Petter М. «Temporary Gentlemen» in the Aftermath of the Great War: Rank,
Status and the Ex-Officer Problem//Historical Journal. Vol. 37, No. 1 (1994).
P. 127-152.
2 Cm.: Ollerenshaw P. Textile Business in Europe During the First World War:
The Linen Industry, 1914-1918 // Business History. Vol. 41, No. 1 (1999).
P. 63-87.
3 Cm.: Hovi О. The Baltic Area in British Policy, 1918-1921. Helsinki: Finnish
Historical Society, 1980; SennA. The Emergence of Modern Lithuania. New
York: Columbia University Press, 1959.
4 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 241-242. Британцы после¬
довательно отказывались оказать официальную помощь, см.: TNA:
PRO Foreign Office (FO) 608/187/92 и далее.
5 Крозье вышел в отставку со службы в британской армии 31 июля 1919г.
с разрешением сохранить почетное звание бригадного генерала, см.:
TNA: PRO WO 374/16997; Crozier F. P. Impressions and Recollections.
P. 240-241.
6 О назначении Крозье в литовскую армию см. письмо полномочного
представителя Литвы в Лондоне в министерство иностранных дел от
22 сентября 1919 г. // TNA: PRO WO 374/16997.
7 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 246.
8 О немецких добровольцах см.: Waite R. G. L. Vanguards of Nazism: The
Free-Corps Movement in Postwar Germany, 1918-1923. Cambridge, Mass.:
Harvard University Press, 1952.
* Ковно — дореволюционное название Каунаса. — Примеч. перев.
9 «Таймс» от 9 сентября 1919 г., с. 9.
10 См. письмо генерала Э. Дж. Тернера, главы британской военной миссии
в прибалтийских государствах, начальнику генштаба Британской
империи от 11 февраля 1920 г., напечатано в: Confidential Print. Vol. 2.
P. 256.
11 «Таймс» от 9 декабря 1919 г., с. 13.
12 Confidential Print. Vol. 2. P. 256.
13 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 246.
ПРИМЕЧАНИЯ
339
14 Письмо полковника Р. Б. Уорда лорду Керзону от 12 февраля 1920 г. //
Confidential Print. Vol. 2. P. 140.
15 Ibid.
16 «Таймс» от 28 февраля 1920 г., с. 15.
17 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 247.
18 В документах Вудса находится письмо, адресованное ему в Ковно и да¬
тированное 31 апреля 1920 г. [sic., вероятно 31 марта], IWM 78/24/1.
Полковник Уорд в письме лорду Керзону от 3 марта 1920 г. предлагал
использовать офицеров британской армии, владеющих русским язы¬
ком, в качестве инструкторов в прибалтийских странах, в том числе и в
качестве мер против растущего французского влияния в этом регионе,
см.: Confidential Print. Vol. 2. P. 264.
19 Например, см. его письма в «Таймс», опубликованные в номерах от
12 марта 1920 г., с. 12; от 13 мая, с. 12; от 26 мая, с. 8.
20 Сообщение в «Таймс» от 26 апреля 1920 г., с. 13.
Примечания к главе 9 части 2
1 Из работ, в которых излагается история Ольстера в 1920-е гг., можно
отметить следующие: Farrell М. Northern Ireland: the Orange State. Lon¬
don: Pluto Press, 1976; Buckland P. Irish Unionism, 1885-1923. Vol. 2. Ulster
Unionism and the Origins of Northern Ireland, 1886-1922. Dublin: Gill and
Macmillan; New York: Barnes and Noble Books, 1973; Buckland R A History
of Northern Ireland. New York: Holmes & Meier, 1981 ; Hennessey T. A His¬
tory of Northern Ireland, 1920-1996. London: Palgrave, 2000.
2 Из «Уэстминстер Газетт» от 2 сентября 1920 г., цитируется по:
Boyce D. G. British Conservative Opinion, the Ulster Question and the Parti¬
tion of Ireland, 1919-1921 //Irish Historical Studies. Vol. 17, No. 65 (1970).
P.89-112.
3 Irish Unionism, 1885-1923. A Documentary History. P. 158-168; HezletA.
The В Specials. A History of the Ulster Special Constabulary. London: Tom
Stacey, 1972.
4 Cm.: Buckland P. Irish Unionism, 1885-1923. Vol. 2. P. 113-128.
5 Ibid. P. 132. См. также: Buckland P. A. The Factory of Grievances. Devolved
Government in Northern Ireland, 1921-39. Dublin: Gill and Macmillan;
New York: Barnes and Noble Books. P. 2-4; Lawrence R. J. The Government
of Northern Ireland. Public Finance and Public Services, 1921-1964. Ox¬
ford: Clarendon Press, 1965. P. 19-29.
6 Cm.: Irish Unionism, 1885-1923. A Documentary History. P.402-426; Buck-
land P. Irish Unionism, 1885-1923. Vol. 2.P. 135-143.
* Ирландская националистическая партия. — Примеч. перев.
** «Black and Tans» — наемные военизированные отряды, заслужившие
недобрую славу за свое мародерство в гражданской войне в Ирлан¬
дии. — Примеч. перев.
7 Воспоминания самого Крозье об этом печальном эпизоде можно най¬
ти в его книге «Ireland for Ever» (London: Jonathan Cape, 1932). См. так¬
же: Bennett R. The Black and Tans. London: Times Mirror, 1970. P. 63-64,
146-149 и далее.
340
ПРИМЕЧАНИЯ
8 См.: «Таймс» от 23 февраля 1921 г., с. 10; от 24 февраля 1921 г., с. 11;
Частная переписка Крозье с чиновниками Военного министерства
хранится в: TNA: PRO WO 374/16997; Crozier F. P. Ireland for Ever.
9 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 293-294.
10 Ibid. P. 294, 320.
11 Свидетельства насилия и разрушений в Ольстере в 1921-1922 гг. см. в:
BucklandP. Irish Unionism, 1885-1923.V61.2.P. 168-174; FarrellM. North¬
ern Ireland: the Orange State. P. 39-65; Follis B. A. A State Under Siege. The
Establishment of Northern Ireland, 1920-1925. Oxford: Clarendon Press,
1995. P.83-115.
12 Краткую биографию см.: Harbinson J. F. The Ulster Unionist Party, 1882—
1973. Its Development and Organisation. Belfast: Blackstaff Press, 1973.
P. 193.
13 Follis B. A. A State Under Siege. P. 99.
14 Bardon J. A History of Ulster. P. 516-517.
15 Я тщательно изучил все списки добровольцев, записавшихся во Вспо¬
могательный батальон, которые хранятся в: TNA:PRO НО 184/50-53.
Анализ этих документов и краткую историю подразделения см.:
Harvey A. D. Who were the Auxiliaries? // The Historical Journal. Vol. 35,
No. 3 (1992). P. 665-669.
16 Сообщение в газете «Белфаст Ньюс-Леттер» от 28 апреля 1923 г., с. 5.
Вудс упомянул о заявлении на должность в Лиге трезвости во время
парламентских дебатов по вопросам лицензий, состоявшихся 18 мая
1923 г., см.: Parliamentary Debates: Official Report (Northern Ireland,
House of Commons). Vol. 3. Belfast: HMSO, 1923. P. 999.
17 О социальной ситуации и политике см.: Lawrence R. /. The Government
of Northern Ireland. Public Finance and Public Services, 1921-1964. Ox¬
ford: Clarendon Press, 1965. Краткое обсуждение социальной политики
в долгосрочной перспективе можно найти в: Birrell D., Mûrie A. Policy
and Government in Northern Ireland. Lessons of Devolution. Dublin: Gill
and Macmillan, 1980.
18 Buckland P. A. A Protestant State. Unionists in government, 1921-1939 //
Defenders of the Union. A survey of British and Irish unionism since 1801 /
eds. D. George Boyce and Alan O'Day. London: Routledge, 2001. P. 218.
19 «Belfast News-Letter» от 15 марта 1923 г., с. 8.
20 Ibid.
21 Irish Unionism, 1885-1923. A Documentary History. P. 427.
22 «Belfast News-Letter» от 1 марта 1923 г., с. 4.
23 Ibid., 24 апреля 1923 г., с. 8.
24 Ibid., 26 апреля 1923 г., с. 8.
* Штаб-квартира Демократической партии в Нью-Йорке, которая в те¬
чение долгого времени в конце XIX — начале XX в. контролировала по¬
литическую и экономическую жизнь в городе; опиралась, в основном,
на поддержку ирландской диаспоры. — Примеч. перев.
25 «Belfast News-Letter», 27 апреля 1923 г., с. 5. Вудс говорит об Ольстер¬
ской башне, открытой сэром Джеймсом Крейгом и другими видными
политическими деятелями Северной Ирландии в ноябре 1921 г., чтобы
увековечить самопожертвование 36-й (Ольстерской) дивизии в Пер¬
ПРИМЕЧАНИЯ
341
вой мировой войне. Этот памятник до сих пор играет ключевую роль
в политизации общественной памяти битвы.
26 «Belfast News-Letter» от 24 апреля 1923 г., с. 8.
27 Ibid., 26 апреля 1923 г., с. 8.
28 Ibid., 21 марта 1923 г., с. 6; 19 апреля, с. 7; 21 апреля, с. 6, 8; 26 апреля,
с. 8; 2 мая, с. 8.
29 Ibid., 1 мая 1923 г., с. 8.
30 Роберт Вудс, опубликовано: Ibid., 26 апреля 1923 г., с. 8.
31 Опубликовано там же, 3 мая 1923 г., с. 5.
32 Ibid., 4 мая 1923 г., с. 7.
33 Buckland Р A. The Factory of Grievances. P. 26.
34 Parliamentary Debates, Vol. 3 (1923). P. 999.
35 Ibid. P. 1864.
36 Дебаты по поводу обращения премьер-министра, 10 марта 1925 г. //
Parliamentary Debates. Vol. 5 (1925). P. 28-29. См. также заявления Вудса,
сделанные 21 апреля 1925 г. в: Parliamentary Debates. Vol. 5. P. 145-146;
и во втором парламенте, сделанные 7 марта 1929 г., в: Parliamentary
Debates. Vol. 10. P. 633.
37 См.: BucklandP. A. The Factory of Grievances. P. 222-236.
38 Ibid.P.999-1101,1131-1132.
39 «Belfast News-Letter» от 31 марта 1925 г., с. 6.
40 Ibid. 2 апреля 1925 г., с. 8.
41 Ibid. 31 марта 1925 г., с. 8.
42 Ibid. 27 марта 1925 г., с. 6.
43 Ibid. 27 марта 1925 г., с. 8.
44 Заявление Вудса, 21 апреля 1925 г., в: Parliamentary Debates. Vol. 6
(1925). P. 145.
45 Подробную информацию и анализ этих выборов см. : Knight /., Baxter-
Moore N. Northern Ireland. The Elections of the Twenties. London: Arthur
McDougall Foundation, 1972.
46 См.: «Таймс» от 7 апреля 1925 г., с. 14.
47 Бакленд отмечает это в своей работе «The Factory of Grievance» на
с. 30-31. См. также: Follis В. A. A State Under Siege. P. 176; Harbinson J. F.
The Ulster Unionist Party... P. 211-214.
48 Например, речь Вудса 16 апреля 1925 г., в: Parliamentary Debates. Vol. 6
(1925). P. 86-87.
49 См.: Parliamentary Debates. Vol. 7 (1926), Vol. 8 (1927).
50 «Belfast News-Letter» от 20 мая 1929 г., с. 13.
51 Дебаты по поводу обращения премьер-министра, 11 марта 1926 г. //
Parliamentary Debates, Vol. 7 (1926). P. 128-129.
52 Дебаты по Биллю о голосовании и перераспределению голосов, 7 мар¬
та 1929 г. // Parliamentary Debates. Vol. 10 (1929). P. 633.
53 Роберт Вудс, опубликовано в «Belfast News-Letter» от 14 мая 1929 г.,
с. 9; 15 мая, с. 14,15.
54 «Belfast News-Letter» от 29 мая 1929 г., с. 14.
* Самая престижная и дорогая частная школа в Великобритании. — При-
меч. перев.
342
ПРИМЕЧАНИЯ
55 Officer D. In Search of Order, Permanence and Stability: Building Stormont,
1921-1932 // Unionism in Modern Ireland. New Perspectives on Politics
and Culture / eds. Richard English and Graham Walker. London: Macmillan,
1996. P. 141.
** Система, при которой избиратели могут отдать голоса за нескольких
кандидатов в порядке предпочтения. — Примеч. перев.
56 «Таймс» от 27 мая 1929 г., с. 8.
57 «Belfast News-Letter» от 25 мая 1929 г., с. 5.
58 «Belfast News-Letter» от 27 мая 1929 г., с. 10; 28 мая, с. 11; 29 мая, с. 14;
30 мая, с. 11.
59 «Belfast News-Letter» от 27 мая 1929 г., с. 10.
60 The Times House of Commons. London: Times Publishing Co., 1929. P. 136.
61 «Belfast News-Letter» от 1 июня 1929 г., с. 7.
Примечаний к главе 10 части 2
1 Первое упоминание о его членстве в клубе встречается в справочнике
«Who’s Who» за 1926 г., с. 3174.
2 «Таймс» от 17 февраля 1928 г., с. 17.
3 Указано в заметке о разводе Вудса, «Таймс» от 12 декабря 1933, с. 4.
4 Там же. Адвокатом Флоренс Вудс был Клиффорд Мортимер, отец пи¬
сателя Джона Мортимера и персонаж его пьесы «Путешествие вокруг
моего отца» (1969 г.).
5 Информация получена от родственников Вудса и из списка избирате¬
лей по букингемширскому округу (информация о Лонг Крендоне лю¬
безно предоставлена местным историком Эриком Сьюеллом).
6 Для общей информации о данном периоде см.: Taylor А. /. Р. English
History, 1914-1945. Oxford: Oxford University Press, 2001; Brendon P. The
Dark Valley: a Panorama of the 1930s. London: Pimlico, 2001, особенно
c. 175-202.
7 Записано британским дипломатом, политиком и писателем Гароль¬
дом Николсоном, цит. по: Skidelsky R. Oswald Mosley. London: Macmil¬
lan, 1975. P. 224.
8 Ibid. P. 206.
9 Ibid. P. 66,93,226.
10 Ibid. P. 244, 301, 330 и 342. Аллен позже поссорился с Мосли и оставил
политику, занявшись изучением истории и искусства Англии Георги-
анской эпохи. Мосли считал, что Аллен был осведомителем МИ5, см.:
Lewis D. S. Illusions of Grandeur. Mosley, fascism and British society, 1931—
1981. Manchester: Manchester University Press, 1987. P. 82.
11 «Таймс» от 8 июля 1931 г., с. 1.
12 Новая формулировка впервые появилась в «Таймс» от 25 октября
1932 г., с. 3.
13 Время работы Вудса над карельскими мемуарами можно установить
как по его личным документам (которые включают письма, получен¬
ные им в течение 1938 г. от бывших товарищей по карельской кам¬
пании — например, от Фрайера и Беннигсена, явно писавших в ответ
на его запросы), так и по свидетельствам, содержащимся в самом
ПРИМЕЧАНИЯ
343
тексте. Например, он пишет: «В 1938 г. подполковник сэр Томас Мор,
член Парламента, по моей просьбе попытался добиться у Военного
министерства небольшого пособия или пенсии, но, к сожалению, без¬
результатно» (с. 168). Использование простого прошедшего времени
в данном случае означает, что он писал эту, последнюю часть своего
текста позже 1938 г. Его отсылки к «недавним» газетным новостям
о том, что Советы строят оборонительные сооружения на карело-фин¬
ской границе, также подразумевают, что текст писался после 1938 г.
(см., например, статью в «Таймс» о новой советской «линии Мажино»
в номере от 25 августа 1938 г., с. 9). Также примечательно, что Вудс
не упоминает советско-финляндскую (Зимнюю) войну, которую СССР
начал на карельской границе в декабре 1939 г. Это позволяет предпо¬
ложить, что он завершил первый черновой вариант до этой даты.
14 Первый фирменный бланк Института политических секретарей нахо¬
дится в библиотеке университета Шеффилда, Специальная коллекция,
Рукописи Джойса, 166/2/х (i) и (ii). Более поздние бланки института на¬
ходятся в личном архиве семьи Вудса.
* Адвокат, имеющий право выступать в высших судах Великобрита¬
нии. — Примеч. перев.
15 Информация об ученой степени Дэсбро взята из «Таймс» от 31 июля
1936 г., с. 16. См. также его некролог: «Таймс» от 30 ноября 1973 г., с. 20.
16 Об Александре Гамбсе см., например, «Таймс» от 12 октября 1923 г.,
с. 1; от 13 января 1928 г., с. 10.
17 Протокол этого заявления Джойса напечатан в: Martland Р. Lord Haw
Haw. The English Voice of Nazi Germany. London: The National Archives,
2003. C. 199.
18 Cm.: Selwyn F. Hitler’s Englishman: the Crime of Lord Haw-Haw. London:
Penguin, 1993.
19 Цитата из характеристики на Джойса, данной директором Политех¬
нического института в Бэттерси, взятая из: Kenny М. Germany Calling.
A Personal Biography of William Joyce, ‘Lord Haw-Haw’. Dublin: New Is¬
land, 2003. C. 85.
20 Kenny M. Germany Calling. C. 87.
21 См. письмо Института политических секретарей Ч. С. Льюису от
18 февраля 1932 г. в библиотеке университета Шеффилда, Специаль¬
ная коллекция, Рукописи Джойса, 166/2/xi (i) или: Kenny M. Germany
Calling. С. 89.
* Да не послужит дурным знаком (лат.). — Примеч. перев.
22 Упражнение III, «Речи», Рукописи Джойса. 166/2/i, с. 1,9 об.
23 Упражнение V, «Текущие вопросы», Рукописи Джойса. 166/2/i, с. 9-9 об;
письмо без датировки, 166/1/v, с. 1-3.
24 Письмо от 5 апреля 1932 г., Рукописи Джойса. 166/1/i, с. 1-5.
25 Письмо от 11 мая 1932 г., Рукописи Джойса. 166/1/ii, с. 2.
26 Письмо от 11 мая 1932 г., Рукописи Джойса. 166/1/ii, с. 2; письмо без
датировки, 166/1/v, с. 3.
27 Доклад Специального отделения Лондонской полиции от 24 марта
1937 г., TNA: PRO НО 144/21063. Р, 233.
344
ПРИМЕЧАНИЯ
28 Kenny M. Germany Calling. P. 108-127.
29 О лекции Льюиса в Королевском институте международных отноше¬
ний см.: Рукописи Джойса. 166/2/xii; о лекции в Королевском азиат¬
ском обществе см.: «Таймс» от 26 января 1933 г., с. 15; о должности ре¬
дактора «Чернорубашечника» см.: «Таймс» от 15 ноября 1934 г., с. 4.
30 Примечания к архиву рукописей Джойса, см.: http://www.shef.ac.uk/
library/special/joyce.html (по состоянию на 15 июня 2006 г.).
31 Письмо Вудса Льюису от 27 марта 1933 г., Рукописи Джойса. 166/2/xi
(ii).
32 О защите Льюиса на процессе Джона Беккета, бывшего члена парла¬
мента от Лейбористской партии и приверженца Джойса, см. : «Таймс»
от 27 августа 1934 г., с. 7. О его защите на процессе пяти фашистов,
обвиняемых по делу «Битвы на Кейбл стрит», см.: «Таймс» от 6 октября
1936 г., с. 4.
33 О банкротстве Льюиса см.: «Таймс» от 28 марта 1941 г., с. 10.
34 «Таймс» от 1 февраля 1938 г., с. 5.
35 См. : Cullen S. The Development of the Ideas and Policy of the British Union
of Fascists, 1932-1940 // Journal of Contemporary History. 1987. Vol. 22,
№ 1. P. 115-136; Thurlow R. Fascism in Britain. From Oswald Mosley's
Blackshirts to the National Front. London: I.B. Tauris, 1998; Griffiths R. Fel¬
low Travellers of the Right. British Enthusiasts for Nazi Germany, 1933-
1939. Oxford: OUP, 1983; Griffin R. Fascism: A Reader Oxford: OUP, 1995.
36 Skidelsky R. Oswald Mosley. P. 319.
37 Библиотека университета Шеффилда, Специальная коллекция, Кол¬
лекция Британского союза фашистов, 7/Wise (i) и (ii).
38 Джойс Льюису, заметки на полях машинописной рукописи, Рукописи
Джойса. 166/2/iii. В личных документах Вудса содержится набор карто¬
чек с «ключевыми словами», имеющими отношение к его карельским
приключениям, которые он, скорее всего, использовал во время лек¬
ций на эту тему.
39 Skidelsky R. Oswald Mosley. P. 318-320.
40 Allen W. E. D. (под псевдонимом James Drennan), BUF : Oswald Mosley and
British Fascism. London: John Murray, 1934. О Брайенте см.: Roberts A.
Eminent Churchillians. London: Phoenix, 1995. P. 287-322.
41 Roberts A. Eminent Churchillians. P. 293; Griffiths R. Fellow Travellers...
C. 17-18 и далее.
42 Lewis D.S. Illusions of Grandeur. P. 146; Griffiths R. Fellow Travellers...
P. 54.
43 См.: «Таймс» от 3 декабря 1937 г., с. 18. Griffiths R. Fellow Travellers...
P. 182-86; Haxey S. Tory MP. London: Victor Gollancz, 1939. P. 194-237.
44 Griffiths R. Patriotism Perverted. Captain Ramsay, the Right Club and Brit¬
ish Anti-Semitism, 1939-1940. London: Constable, 1998. P. 69.
45 ыУказатель «Таймс» по Палате Общин от 1931 г., с. 110-111; «Кто есть
кто», 1931 г.
46 Цитируется по: Griffiths R. Fellow Travellers... P. 157.
47 Цитируется no: Haxey S. Tory MP. P. 235.
48 Цитируется по: Griffiths R. Fellow Travellers... P. 158.
ПРИМЕЧАНИЯ
345
49 Я выражаю благодарность Эрику Сьюеллу за то, что он проводил для
меня интервью в Лонг Крендоне.
* В оригинале информатор из Лонг Крендона называет организацию,
секретарем которой был Вудс, «Anglo-German link group», что созвучно
оригинальному названию организации «Звено» — «The Link». — При-
меч. перев.
50 О Домвилле и «Звене» см.: Griffiths R. Fellow Travellers... P. 179-182,
307-317; Griffiths R. Patriotism Perverted. P. 39-42; Haxey S. Tory MP.
P. 203-207; и автобиографию Домвилля: From Admiral to Cabin Boy.
London: Boswell, 1947. P. 64-78.
51 См. письмо Домвилля в «Таймс» в номере от 8 августа 1939 г., с. 7.
52 О Нордической лиге см: Griffiths R. Patriotism Perverted. P. 45-47.0 Рэм¬
си см.: Ibid. P. 77-127 и др.
53 Ibid. P. 248-249.
54 В «Таймс» перечислены многочисленные мероприятия, проходившие
в российских эмигрантских кругах в 1920-х и 1930-х гг. (особенно по¬
хороны), в которых участвовали и Гембсы, и Волковы.
55 Ibid. Р. 258-272; Clough В. State Secrets: The Kent-Wolkoff Affair. Hove,
East Sussex: Hideaway Publications, 2005.
56 См. доклад МИ-5 о Джойсе, написанный агентом «М» (Чарльзом Генри
Максвеллом Найтом) от 21 сентября 1934 г., в котором выносится су¬
ждение, что его «психическое равновесие не соответствует его интел¬
лектуальным способностям», в: Martland Р. Lord Haw Haw. P. 120-123.
57 Я выражаю благодарность Крису Ригли за то, что он указал мне на упо¬
требление этого термина в конце XIX и начале XX в.
58 Переписка автора с Питером Мартландом, письмо от 24 июля 2006 г.
59 Информация от родственников.
* Обыгрывается фонетическое сходство между словосочетаниями «Black
Shirts» («чернорубашечники») и «Black Shorts» (дословно «черные шор¬
ты», «чернопорточники»). — Примеч. перев.
60 Споуд впервые появляется в книге «Кодекс Вустеров» (1937).
61 Цитата из доклада агента «М» МИ-5, в: Martland Р. Lord Haw Haw.
P. 120-123.
62 Crozier F. P. Ireland for Ever. P. 205.
63 Crozier F. P. Impressions and Recollections. P. 320-321.
64 «Таймс» от 4 сентября 1937 г., с. 12. О его упорной борьбе с Военным
министерством, которую продолжила после смерти Крозье его вдова,
см.: TNA: PRO WO 374/16997.
** The League of Nations Union — влиятельная британская организация,
боровшаяся за мир в период между Первой и Второй мировыми вой¬
нами.
65 Pugh М. Pacifism and Politics in Britain, 1931-1935 // The Historical Jour¬
nal. 1980. Vol. 23, № 3. P. 643-644.
66 «Таймс» от 1 сентября 1937 г., с. 14.
67 Griffiths R. Patriotism Perverted. P. 57-58,180-181 и др.
68 Изученные материалы включают публикации Британского союза фа¬
шистов «Чернорубашечник», «Действие», «Ежеквартальный журнал
фашистов» и «Ежеквартальный журнал Британского союза», журнал
«Звена» «Англо-германское обозрение», другие незначительные край¬
не правые газеты, такие как «Новый пионер», «Патриот», «Британец»,
а также документы МВД и Военной разведки Великобритании и Лон¬
донской полиции, в которых содержатся подробные списки людей,
посещавших встречи или другим образом связанных с деятельностью
Британского союза фашистов, Национал-социалистической лиги, Нор¬
дической лиги и др., особенно TNA: PRO НО series 45,144.
69 Я выражаю благодарность Джули Готтлиб, Ричарду Терло и Питеру
Мартланду за ответы на мои запросы.
70 Разумеется, еще остается простор для дальнейших исследований — на¬
пример, на основе военных записей Вудса (которые все еще хранятся
в Министерстве обороны), других устных и письменных свидетельств,
касающихся действий 9-го батальона в битве на Сомме (см., напри¬
мер: Dungan М. Irish Voices... P. 213); дневников Домвилля, где содер¬
жится информация о местных отделениях и активистах (Националь¬
ный военно-морской музей в Гринвиче), или одной из региональных
газет Лонг Крендона (например, «Таймс Газетт»).
Примечания к эпилогу
1 Информация от родственников.
2 Об исключении Вудса из числа офицеров запаса см.: «Таймс» от 25 сен¬
тября 1935 г., с. 6.
3 Об игре в «угадайки» по поводу личности Лорда Хау-Хау см. : Kenny М.
Germany Calling. P. 144-147. Британские власти официально объявили
об идентификации Джойса по его радиопередачам только в апреле
1941 г. О прозвище см.: Barrington /. (псевдоним Сирила Карра Далмей-
на). Lord Haw-Haw of Zeesen: being a complete and revealing biography
of Germany’s No. I English radio announcer, together with some hitherto
unpublished details of his love life with Winnie the Whopper, his marriage
to Lady Haw-Haw, and his associations with Mopey the Baby, Auntie Gush,
and Mr Smarmy. London: Hutchinson, 1939.
4 Схема была разработана и прислана Вудсу капитаном У. И. Батлером,
который был полковым адъютантом Вудса в Карелии, см.: Докумен¬
ты Ф. Вудса // IWM 78/24/1. О кратком пребывании Айронсайда на
должности главнокомандующего Вооруженными силами метропо¬
лии (с 27 мая по 19 июля 1940 г.), см.: The Ironside Diaries, 1937-1940.
London: Constable, 1962. P. 339-387.
5 Сертификат о смерти, а также образцы узоров находятся в собственно¬
сти семьи.
Научное издание
Ник Барон
КОРОЛЬ КАРЕЛИИ
Полковник Ф. Дж. Вудс
и британская интервенция
на Севере России в 1918-1919 гг.
История и мемуары
Серия «Эпоха войн и революций»; вып. 3
Редактор, корректор Е. А. Пережогина
Верстка Л. В. Васильева
Дизайн А. Ю. Ходот
Подписано в печать 12.07.2013
Формат 60 *90 У16. Печать офсетная
Уел. печ. л. 21,75. Тираж 600 экз.
Издательство Европейского университета
в Санкт-Петербурге
191187, Санкт-Петербург, ул. Гагаринская, ЗА
e-mail: books@eu.spb.ru
тел.:+7 812 386 7627
факс: +7 812 386 7639
Сайт и интернет-магазин Издательства:
www.eupress.ru
Заказ 1363
Отпечатано в типографии ООО «Береста»
196084, Санкт-Петербург, ул. Коли Томчака, д. 28
тел./факс (812) 388-9000
e-mail: beresta@mail.wplus.net
ЭВР
СЕРИЯ «ЭПОХА ВОЙН И РЕВОЛЮЦИЙ»
Приближается столетняя годовщина начала Первой мировой войны. История
войны и порожденных ею конфликтов продолжает оставаться «горячей» и актив¬
но используется в современной культурной, общественной и политической жиз¬
ни. Юбилей 2014 года станет своеобразным индикатором: в оценке событий
100-летней давности проявляются особенности современного развития различ¬
ных стран и международных объединений.
Для России эта годовщина имеет особое значение. Долгое время революция
1917 года заслоняла в исторической памяти предшествующие ей события, а исто¬
рия России вырывалась из контекста мирового конфликта. В последнее время
историки осознают необходимость рассматривать период 1914-1922 годов как
комплекс войн, социальных и политических конфликтов.
Мы хотели бы внести свой вклад в осмысление истории этой переломной эпохи.
В серии «Эпоха войн и революций» будут выходить оригинальные и переводные
исторические исследования, переиздания, источники, имеющие особое значение
для понимания конфликтов, в поле влияния которых мы порой находимся и сейчас.
Редакционный совет серии:
Б. Колоницкий (Европейский университет в Санкт-Петербурге, Санкт-Петербург¬
ский институт истории Российской академии наук), С. Маркс (Университет Клем-
сон, Южная Каролина, США),/7. Новикова (Московский государственный универ¬
ситет), П. Рогозный (Санкт-Петербургский институт истории Российской академии
наук), М. Стокдейл (Университет штата Оклахома, США), М. Фрейм (Университет
Данди, Великобритания)
Уже вышли из печати:
ПРИВЕТСТВЕННЫЕ ПОСЛАНИЯ ВЕРХОВНОМУ ПРАВИТЕЛЮ
И ВЕРХОВНОМУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ АДМИРАЛУ А.В.КОЛЧАКУ.
Ноябрь 1918 - ноябрь 1919 г. Сб. документов / сост. и науч. ред. В.В. Журавлев. -
2012 - 624 с.
«ПРЕТЕРПЕВШИЙ ДО КОНЦА СПАСЕН БУДЕТ»:женские исповедальные
тексты о революции и гражданской войне в России / В. П. Шелепина, Н. А. Щерба-
чева, М. А. Сливинская, Е. И. Лакиер, А. В. Линден; сост., под гот. текстов, вступ. ст. и
примеч. О. Р. Демидовой. - 2013 - 262 с.
Ник Барон. КОРОЛЬ КАРЕЛИИ. ПОЛКОВНИК Ф.ДЖ.ВУДС И БРИТАНСКАЯ
ИНТЕРВЕНЦИЯ НА СЕВЕРЕ РОССИИ В 1918-1919 гг. : история и мемуары /
пер. с англ. А. Голубева. - 2013 - 346 с.
В ближайших планах:
Джордж Генри Паттерсон. СЕВРЕЙСКИМ КОРПУСОМ В ПАЛЕСТИНЕ/
пер. с англ. А. Глебовской, науч. ред. и коммент. В. Кельнера
Пол Фуселл. БОЛЬШАЯ ВОЙНА И СОВРЕМЕННАЯ ПАМЯТЬ
«Полковник Ф. Дж. Вудс был для карелов тем же, чем
Т. Э. Лоуренс - для арабов... Его мемуары о его ка¬
рельской кампании заслуживают возвращения из не¬
бытия как за литературные достоинства, так и в каче¬
стве исторического источника. Это живой и красочный
портрет хаотической и эксцентричной [британской]
военной кампании и суровой красоты региона»
Nicholas Clee.The Guardian
«“Король Карелии”... - это настоящее пиршество из
множества блюд, каждое из которых еще более ин¬
тригующее и восхитительное, чем предыдущее. Это
краткая история политической, социальной, религиоз¬
ной и военной тотальной неразберихи, которую пред¬
ставляла собой Европа в начале XX столетия»
Verbal Magazine (Северная Ирландия)
«Ник Барон... проделал впечатляющую работу, на¬
писав книгу, которая... преодолевает искусственные
рамки исторического исследования, напоминая нам о
цельности истории. В своих исследованиях Ник Барон
наткнулся на “священный грааль” истории - неопубли¬
кованные и неизвестные мемуары образованного и
проницательного человека, оказавшегося в необыч¬
ном времени и месте»
Grant Т. Weller, Europe-Asia Studies
ISBN 978-5-94380-144-0
19 785943 801440 |